Королевство крыльев и гибели [Сара Дж Маас] (fb2) читать постранично, страница - 3

продолжала сохранять, чтобы держать его на расстоянии, когда солнце скрывалось за этими холмами. — Но я подумал, что, возможно, ты захочешь подготовиться к встрече.

Я заставила себя сглотнуть. Опустить кисть. Не более чем нервная, неуверенная девушка, которой я когда-то давно была.

— Ты… поговорил с Ианфе? Она действительно придет?

Я еще не встречалась с ней. Верховная Жрица, которая предала моих сестер Хайберну, предала нас Хайберну.

И даже если мутные, быстрые отчеты Рисанда через связь мейтов успокоили некоторые мои страхи и ужасы… Она ответственна за это. За то, что произошло недели назад.

Ответил мне Люсьен, изучая мою картину так, будто она содержала доказательства, которые, я была уверена, он искал:

— Да. У нее… были свои причины. Она готова объяснить их тебе.

Возможно, вместе с причинами накладывания рук на всех мужчин, которые ей понравятся, хотят они того или нет. Причины, по которым она сделала это с Рисандом и Люсьеном.

Интересно, что Люсьен на самом деле об этом думает. И о факте, что залог ее дружбы с Хайберном оказался его мейтом. Элейн.

Мы не говорили о спасении Элейн, кроме одного раза, на следующий день после моего возвращения.

Несмотря на то, что подразумевал Юриан под отношением Рисанда к моим сестрам, сказала я ему, несмотря на то, как выглядит Ночной Двор, они не навредят Элейн или Нэсте таким способом — пока еще нет. У Рисанда есть более креативные способы нанести им вред.

Тем не менее, Люсьен все еще сомневался.

Но опять же, таким образом я подразумевала, с моими «провалами» в памяти, что, возможно, я не была удостоена этой креативности и вежливости.

То, что они поверили так легко, что они думали, что Рисанд может принудить кого-то… Я добавила это оскорбление в длинный-длинный список вещей, за которые я отплачу им.

Я положила кисть и стянула с себя халат, измазанный краской, аккуратно уложив его на табурет, на котором сидела два часа.

— Я схожу переодеться, — пробормотала я, перекидывая свою свободную косу через плечо.

Тамлин кивнул, следя за каждым моим движением, пока я шла в его направлении.

— Картина выглядит красиво.

— Она еще далека до завершения, — ответила я, вытаскивая ту девушку, которая избегала похвалы и комплиментов, которая хотела быть незамеченной. — Она все еще в беспорядке.

Откровенно говоря, она была одной из лучших моих работ, даже если ее бездушность была очевидна только мне.

— Думаю, как и мы все, — сказал Тамлин с неуверенной улыбкой.

Я подавила желание закатать глаза, и ответила ему улыбкой, проведя рукой по его плечу, проходя мимо него.

Люсьен ждал возле моей новой комнаты, когда я вышла десятью минутами позднее.

Это заняло у меня два дня, чтобы перестать идти в свою старую комнату — поворачивать направо после лестницы, а не налево. Но в моей старой комнате не было ничего.

Я зашла туда однажды, в день своего возвращения.

Разрушенная мебель; изорванная в клочки постель; одежда в таком беспорядке, будто он искал меня в шкафу. Никто, кажется, не был пропущен сюда для уборки.

Но здесь были лозы — шипы — которые сделали ее непригодной. Моя старая комната была переполнена ими. Они изгибались и скользили по стенам, обвиваясь вокруг обломков. Как если бы они сползали со шпалеры под моим окном, как если бы прошли века, а не месяца.

Комната была сейчас как могила.

Я присобрала мягкие розовые юбки моего утонченного платья и закрыла дверь в комнату за мной. Люсьен по-прежнему стоял, прислонившись к двери через коридор.

Его комната.

Я не сомневалась, что это она обеспечил мое проживание напротив себя. Не сомневалась, что его металлический глаз всегда смотрит в сторону моих покоев, даже когда он спит.

— Я удивлен, что ты так спокойна, дав такие обещания у Хайберна, — сказал Люсьен вместо приветствия.

Обещание, которое я дала, убить человеческих королев, Короля Хайберна, Юриана и Ианфе за то, что они сделали с моими сестрами. С моими друзьями.

— Ты сам сказал, что у Ианфе были причины. Даже будучи в ярости, я могу выслушать ее.

Я не сказала Люсьену, что я знала о ее настоящей натуре. Это вызвало бы объяснения, что Рис выставил ее из своего дома, что Рис сделал это, чтобы защитить себя и свой Двор, и вызвало бы слишком много вопросов, подрывая так много тщательно выверенной лжи, которая держала его и его двор — мой двор — в безопасности.

Но я задавалась вопросом, была ли в этом необходимость после Велариса. Наши враги знали о городе, знали, что это место добра и мира. И они попытались разрушить его при первой возможности.

Вина за нападение на Веларис после того, как Рис показал его человеческим королевам, будет преследовать моего мейта на протяжении наших бессмертных жизней.

— Она придумает историю, которую ты захочешь услышать, — предупредил Люсьен.

Я пожала плечами, идя по пустому залу, устланному коврами.

— Я могу решить сама. Хотя, похоже, ты уже