Евгений Онегин (порный вариант) [Автор неизвестен -- Эротика и секс] (fb2) читать постранично, страница - 2

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

class="stanza">
А вот племянник мчится быстро
Как за блондинкою грузин.
Давайте же мы выйдем тихо,
Пускай останется один.
Ну а пока у нас есть время,
Поговорим на злобу дня.
Так, что я там пиздел про семя?
Забыл. Но это все хуйня.
Не в этом зла и бед причина.
От баб страдаем мы, мужчины,
Что в бабах прок? Одна пизда,
Да и пизда не без вреда.
И так не только на Руси,
В любой стране о том спроси,
Где баба, скажут, быть беде,
«Шерше ля фам» — ищи в пизде.
От бабы ругань, пьянка, драка,
Но лишь ее поставишь раком,
Концом ее перекрестишь
И все забудешь, все простишь,
И лишь конец прижмешь к ноге
И то уже «Тульмонт» эге!
А если бы еще минет,
А если бы еще… но нет,
Черед и этому придет,
А нас теперь Евгений ждет.
Но тут насмешливый читатель
Быть может мне вопрос задаст.
Ты с бабой сам лежал в кровати,
Иль может быть ты педераст?
Иль может в бабах не везло?
Коль говоришь, что в них все зло.
Его без гнева и без страха
Пошлю интеллигентно на хуй,
Коли умен меня поймет,
А коли глуп — пускай идет.
Я сам бы рад, к чему скрывать,
С хорошей бабою в кровать!
Но баба бабой остается,
Пускай как бог она ебется.
* * *
Деревня, где скучал Евгений
Была прелестный уголок.
Он в первый день без рассуждений
В кусты крестьянку поволок.
И преуспев там в деле скором,
Спокойно вылез из куста,
Обвел свое именье взором,
Поссал и молвил: «Красота!»
Один среди своих владений,
Чтоб время с пользой проводить,
Решил Евгений в эту пору
Такой порядок учредить.
Велел он бабам всем собраться,
Пересчитал их лично сам,
Чтоб было легче разобраться
Переписал их по часам.
Бывало он еще в постели
Спросонок чешет два яйца,
А под окном уж баба в теле
Ждет с нетерпеньем у крыльца.
В обед еще и в ужин тоже,
Так кто ж такое стерпит, боже,
А наш герой, хоть и ослаб
Ебет и днем, и ночью баб.
В соседстве с ним и в ту же пору
Другой помещик проживал,
Но тот такого бабам пору,
Как наш приятель, не давал.
Звался сосед Владимир Ленский.
Был городской, не деревенский,
Красавец в полном цвете лет,
Но тоже свой имел привет.
Похуже баб, похуже водки,
Не дай нам бог такой находки,
Какую сей лихой орел
В блатной Москве себе обрел.
Он, избежав разврата света,
Затянут был в разврат иной,
Его душа была согрета
Наркотиков струей шальной.
Ширялся Вова понемногу,
Но парнем славным был, ей богу,
И на природы тихий лон
Явился очень кстати он.
Ведь наш Онегин в эту пору
От ебли частой изнемог,
Лежал один, задернув штору,
И уж смотреть на баб не мог.
Привычки с детства не имея
Без дел подолгу прибывать,
Нашел другую он затею:
И начал крепко выпивать.
Что ж, выпить в меру — худа нету,
Но наш герой был пьян до свету,
Из пистолета в туз лупил
И как верблюд в пустыне пил.
О вина, вина! Вы давно ли
Служили идолом и мне?
Я пил подряд: нектар, говно ли.
И думал — истина в вине.
Ее там не нашел покуда.
И сколько не пил — все во тщет,
Но пусть не прячется паскуда,
Найду! Коль есть она вообще.
Онегин с Ленским стали други.
В часы вечерней зимней вьюги
Подолгу у огня сидят,
Ликеры пьют, за жизнь пиздят.
Но тут Онегин замечает,
Что Ленский как-то отвечает
На все вопросы невпопад,
И уж скорей смотаться рад,
И пьет уже едва-едва,
Послушаем-ка их слова:
— Куда, Владимир, ты уходишь?
— О, да, Евгений, мне пора.
— Постой, с кем время ты проводишь?
Или уже нашлась дыра?
— Ты прав, Евгений, только, только…
— Ну шаровые, ну народ!
Как звать чувиху эту?