фэнзин "Притяжение" 2017 №11(46) [Журнал (фэнзин) «Притяжение»] (fb2) читать постранично, страница - 3

таблеток. Поднялась, прошла ко входной двери и открыла замок. Чтобы можно было войти.

Чтобы сын ее мог войти, когда завтра вернется домой. Она просто этого не знала.

Jaklin 2а Мяу-мяушки-баю

Комната над баром — лучшее место для того, кого манит запах рома и специй. Того, кто страшится тишины и одиночества. Того, кто боится, что за ним придет ноябрь. Не бойся, человек. Холоду жизни нет хода туда, где пахнет грогом, где от шума в три ночи лопаются перепонки. Туда, где живет кот. Давай, человек, стягивай штаны с лампасами. Ложись сюда, ують кота. Тот уткнется холодным носом в твою теплую подмышку, и ты, наконец, сможешь уснуть. Тя-тя.

В потолок стучат — обычная история. То ли Грета, женщина-гигант, пляшет на барной стойке, стукаясь тремя макушками о потолок (макушки всегда в синяках и мозолях, но Грета — веселая девица). То ли говорящая лошадь бывшего джигита, а нынче билетера Арабека, забыв о существовании всемирного тяготения, делает сальто на потолке (ей скучно сидеть одной вечерами в билетной будке, бесконечно компостируя проездные, и Арабек берет ее в бар). Здесь собираются цирковые, вышедшие на покой, хотя в этом баре нет одного — покоя. Хозяин, бывший клоун, не смог выправить лицензию.

Брови человека и во сне насуплены так, что того и гляди, сломаются пополам. С таким лицом думают о спасении мира, не меньше. Еды себе насыпать не может, посмотрите на него, опять весь день не ел. Но поспать о спасении мира — первое дело и практически человечий долг. Спи, спи, не вставай, просто насыпь коту, у него лапки. Нет, в ванную не ходи! Кот так устал. Да что же ты за человек такой, пошел: тяп, тяп.

Налил, залез. Снова коту забота — ходить по краю, вглядываясь тревожно в мутную воду. Паника, паника, любовь, любовь. В воде вертятся невезения, тяготы, страхи; водоворотами кружат вокруг человекиных коленей. Но не тронут, пока кот следит, а кот — да. Если какая-то смеет раскрыть злую острую пасть, кот ее шлеп, кот ее тык, фьють за шкирку когтем из воды. Этими самыми лапками, вот. Напасть превращается в мыльный пузырь и лопается, пытаясь взлететь к потолку. Вода опасна, но она — надо: смывает с человека усталости дня, неудачи года, смерти жизни. Смывает ноябрь.

Из-под коленей человека всплывает маленькая подводная лодка. Опять старые циркачи пробрались сквозь слив! На ней — самые отпетые: воздушные гимнасты, скрюченные от артрита, фокусники с дрожащими руками, шпагоглотательница ms Без Имени, проткнувшая себя шпагой еще в 1976-м. Хотят дружить. Человек — за, хотя из-за ms ему приходится принимать ванну в штанах с лампасами. Гости боятся ноября. Зря. Пока ты молод, до смерти рукой подать, старость чуть улучшает дело, но стоит откинуть коньки, свалившись с трамплина, как ей тебя не достать. Кот осторожно дует, у лодки отрастают крылья и несут ее в окно. Человек сердится: ему нравится ms Без Имени, и он даже не видит, что она сделана из мыла, а вместо лица — портрет из журнала «Цирк-76». За ноябрь. Она снова придет, но кот не даст, а как еще.

Не сердись, человек, на кот. Не сердись и люби меня.

Я твой, а ты мой. Неприметный, как небо. Крохотный, как океан. Далекий, как рука, гладящая по щеке.

Ноябрь не наступит. Этот кот — про любовь.

Patologist 2ж Некрасивые дети

Зовите меня Фобос.

Все так меня зовут. Кто — все? Ну, мой брат, например. Вон он, как раз позади вас. Неожиданно, правда? Стервец передвигается бесшумно, даром что великан, как и я. Теперь угадайте, как зовут моего брата. У вас одна попытка. Правильно: Деймос. Спасибо родителям. Изобретательно, верно?

А как ещё паре колонистов, у которых билет в один конец, назвать своих уродливых первенцев, рождённых в новом мире? Страх и Ужас, конечно же. Родители ненавидели всё — так почему собственные отпрыски должны быть исключением?

Отправиться в промёрзшую пустыню за двести миллионов километров от родного дома, да ещё и без возможности вернуться назад — так себе идея. Она может показаться удачной только тогда, когда тебе восемнадцать, и жизнь кажется бесконечной. Необоснованный оптимизм. Конечно, всегда есть шанс, что двустороннее сообщение наладят прежде, чем последствия космического перелета и низкая гравитация превратят кости в хрупкие подпорки, а мышцы — в студень. Но ещё раньше космические лучи сделают из мозгов безмысленное желе.

Всё это занимает чуть больше пары земных лет. Времени родителям хватило на то, чтобы родить детей и воспитать их в ненависти: уже не к одной — к двум планетам. С тех пор, как нам с братом исполнился один местный год, в наши обязанности входит кормление развалин, в которые превратились родители, и уборка за ними. Сыновний долг, знаете ли.

Нет-нет, не торопитесь разворачивать свой атмосферный завод. Право, не стоит. Это может очень не понравиться малышу Дейми. Он парень немногословный, зато может весьма красноречиво крошить в пальцах камни. Видите? Его вполне устраивает газовый состав атмосферы, да и меня, признаться, тоже. Разве не