Оковы прошлого [Триша Вольф] (fb2) читать онлайн

Триша Вольф Оковы прошлого Серия: Порванные связи - 1

Перевод: TatiusK

Сверка: helenaposad

Бета-коррект: sunshine135, CritiK

Редактор: Amelie_Holman

Оформление: Eva_Ber

Глава 1

- В любви всегда есть какое-то безумство. Но в безумстве всегда есть благоразумие.

Фридрих Ницше

Три дня после спасения

Качка

Эйвери

Я по-прежнему чувствую качку.

Я проснулась ночью, в кромешной темноте. Несмотря на свободное пространство вокруг, прошедшее время и осознание ситуации, я ощущала качку. Словно я все еще была заперта в трюме той лодки. Паника нарастала, будто снежный ком. Я билась и кричала до тех пор, пока не увидела, что нахожусь в больничной палате.

Но это не принесло мне успокоения, я чувствовала, что все еще нахожусь в том аду, и продолжала кричать. В плену здравый смысл не позволял мне проявлять эту эмоцию, ведь именно этого тот монстр жаждал получить от меня больше всего. Теперь же крик безостановочно вырывался наружу. Это было сравнимо с прорывом плотины, поток которой разрушил все мои защитные барьеры.

Я была близка к безумию, но, почувствовав тепло его руки, вернулась в реальность. Я задержала сбивчивое дыхание и, прежде чем взглянуть на него, постаралась унять дрожь в теле.

Куинн спал в кресле, подложив свернутое пальто под голову. Его рука лежала на больничной койке, крепко обхваченная моей ладонью. Мои крики не разбудили его, и мне стало интересно, не являются ли они плодом моего воображения. Может быть, я по-прежнему вижу кошмарный сон, от которого не могу проснуться.

В таком случае Куинн всего лишь моя галлюцинация. Сон внутри другого сна, дарующий мне мимолетное чувство покоя, прежде чем я снова провалюсь во тьму. Никто не смог бы продолжать спокойно спать, слыша мои крики, разрывающие горло, похожие на надрывный кашель во время болезни.

Но он может. С тех пор как я пролила первую слезу, столкнувшись со смущающим страхом остаться одной в больничной палате, он был со мной каждую ночь.

Я придвинулась к нему поближе, переплетая наши пальцы. От него веяло ароматами кожи и одеколона, типичными для полицейского. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь моментом покоя, который мог подарить мне только он.

Что будет после того, как меня завтра выпишут? Когда тишина в моем доме сгустится надо мной, а жизнь будет охвачена пустотой. Как я справлюсь? Раньше я никогда не боялась оставаться одна.

Я не знаю, как быть жертвой.

Более того, я не хочу бояться того монстра. Он мертв. Я видела его труп своими собственными глазами, но даже сейчас у меня все еще сосет под ложечкой. Мрачные воспоминания нашептывали мне, что мой мучитель следует за мной повсюду. Может ли человек умереть от страха? Изредка, ночами, мне кажется, что сердце готово разорваться на части, и я позволяю панике взять надо мной верх.

Куинн пошевелился, и я отпустила его руку, испугавшись, что если он проснется, то оттолкнет меня.

В палате раздался тихий стук, отчего из моих легких вырвался новый крик. В проеме распахнувшейся двери стоял человек, и я знала, что это Саймон… Этот гребаный больной ублюдок был все еще жив.

- Эйвери, все хорошо.

В палату вошла Сэди. Её голос был мягок, а взгляд устремлен на тускло горящий монитор.

- Боже.

Я прижала руку к груди. Мной овладел стыд.

- Просто… когда я просыпаюсь, мне бывает трудно.

- Я знаю, - сказала Сэди.

Её взгляд перешел с меня на Куинна, прежде чем она присела на край кровати.

- Порой я по-прежнему просыпаюсь из-за собственных криков.

Мои глаза заволокло гневом, а грудь охватило пламя. Я не понимала, на кого злилась… или почему… но, услышав, что за все это время – за все эти годы – у Сэди ничего не изменилось, мне захотелось наброситься на кого-нибудь.

- Зачем ты пришла? – спросила я язвительным тоном.

В тот же миг сожаление усилило пламя в моей груди. Боже, это бесконечный бег по одному и тому же кругу.

- Прости…

- Не стоит. – Сэди встала и протянула мне свои руки. – Эта злость тебе понадобится.

От смущения я сдвинула брови, но взяла её руку.

- Для чего?

С ее помощью я встала с кровати. Каждый мускул и каждая косточка моего тела напоминали мне о днях, когда меня пытали. Пока Сэди помогала мне дойти до коридора, я оглянулась посмотреть на Куинна.

- С ним все будет хорошо, он может спать даже в разгар урагана, – заверила меня Сэди. – Как-то я пыталась разбудить его, когда он уснул за рабочим столом, - она покачала головой, – но у него слишком крепкий сон.

- Может, именно поэтому он выдернул короткую соломинку, чтобы сидеть здесь со мной.

Я присела на скамью для ожиданий.

- Он - единственный, кто способен провести со мной всю ночь, несмотря на мои крики.

Я попыталась улыбнуться, но боль от глубокого пореза на нижней губе не позволила мне этого сделать.

Молчание Сэди вынудило меня поднять на неё глаза. У нее было серьезное выражение лица, а губы стянуты в жесткую линию.

- Куинн здесь по собственному желанию. Я ничего не знала об этом, – сказала Сэди.

Я опустила взгляд на колени, на больничный браслет, обхватывающий мое запястье. Я начала его теребить, мои мысли окончательно спутались.

- Тогда почему он здесь?

- Спроси у него сама, – она села рядом со мной. - Я пришла совсем по другой причине. Я здесь не для того, чтобы тебе было комфортнее, Эйвери. Я не собираюсь врать о том, что терапия или время тебе помогут. Единственное, что тебе нужно, это быть сильной, чтобы сражаться со своими демонами.

- Черт, - выдохнула я и хрипло усмехнулась. - Не приукрашивай.

- Я и не приукрашиваю. – Мой взгляд встретился с ее невозмутимыми и пронзительными глазами, пробирающими до самых костей.

- Мы обсудим это лишь один раз. Не имеет значения, что ты решишь, но с этого момента наш разговор останется только между нами.

Я должна была чувствовать себя напуганной. Это была не та Сэди, которую я знала. Женщина, сидящая рядом со мной, была холодна и последовательна в своих суждениях, а то, что она нашептывала мне в темном больничном коридоре, должно было ввергнуть меня в настоящий ужас. Но, продолжая слушать о мужчине, сидящем в баре, и её планах на его счет… меня охватило неестественное спокойствие, унося страхи прочь. Голос Сэди проникал в мою душу и принес с собой чувство того, что я не одна, мне есть на кого положиться. Впервые, с того момента как меня спасли, освободив из адского чрева «Графини», я почувствовала, что могу дышать и не бояться своих криков.

Я заключила соглашение.

Это оказалось так же просто, как вскрыть труп, что я делала огромное количество раз. Тогда, всем страхам, панике, крикам – конец. Сэди дала мне ощущение контроля над моей жизнью, и я ухватилась за него, как утопающий за соломинку. Я желала этого так сильно, что готова была продать душу дьяволу.

И именно это я сделала.

Когда я вернулась в кровать, я уже не была женщиной, которую Куинн вызволил из той темницы. Я не исцелилась и даже не была к этому близка. Но я чувствовала, что стала сильнее. Особенно когда Куинн держал меня за руку. Я замерла.

Он ничего не должен узнать.

Предупреждение Сэди не просто разумно – это своеобразный тест.

Тест, который я провалю, если позволю себе привязаться к детективу, который держал меня за руку, пока я кричала, и защищал меня от всепоглощающей тьмы. Все должно оставаться в тайне. Этот план мог осуществиться только под покровом ночи, потому что днем наши желания могли быть сильнее здравого смысла.

Теперь у меня тоже есть секрет. Я просунула руку под его большую, грубую ладонь, свернувшись возле него, последний раз смакуя то чувство комфорта, которое дарил мне Куинн.

Глава 2 Правила изменились Детектив Итан Куинн 

Арлингтон, штат Вирджиния. Город, обросший дурной славой. Нельзя сказать, что этот город был малоизвестен. Все-таки на одном берегу находится Пентагон и Национальное кладбище, а на другом - Вашингтон. Но это всегда был тихий и спокойный город, пользующийся популярностью у политиков, желающих устроить свою жизнь в пригороде.

Так было до недавнего времени.

Сейчас мой город стал позором для страны, бельмом на глазу. Уже прошел почти месяц, но пресса по-прежнему публикует статьи о серийных убийствах. В сети даже появился хэштег #Арлингтонский маньяк. Мертвый серийный убийца имеет свой собственный, мать его, хэштег.

Какого черта?

Каждый день, проходя через двери полицейского департамента Арлингтона, я стараюсь забыть об этом деле. Настало время двигаться дальше, но эти воспоминания съедают меня изнутри. Из-за них я испытываю постоянное отвращение к самому себе.

Единственное, что смягчает мое состояние, это необходимость жевать пищу только на правой стороне. Я все еще не привык к дырке, оставшейся после того, как мне вырвал зуб долбаный Саймон Уитмор. Он же Арлингтонский маньяк. Он же Кровавый граф. Не могу поверить, что какой-то фанатичный лаборант оказался сильнее меня. Как, черт возьми, изворотливый псих, вроде Саймона, смог водить нас за нос так долго?

С его слов, он был учеником Лайла Коннелли - подозреваемого по одному из первых дел, над которым я работал вместе с Сэди. Похоже, Саймон выучил пару уроков своего наставника. Я полностью положился на психологический портрет Коннелли, который предоставила Сэди, потому что сам не имел доступа к этому человеку. Если бы не это обстоятельство, я не смог бы смириться с тем, как все закончилось. Во время расследования я чувствовал, что упускаю нечто важное. Мне был нужен недостающий элемент, точный и понятный, чтобы благополучно закрыть дело.

Но этого элемента не было.

И причина этому - я.

Если задуматься и попытаться докопаться до истины, мне необходимо четко осознать свою роль в этих событиях.

Мы сделали все, что было в наших силах, чтобы спасти Эйвери Джонсон. Даже я. Я заключил сделку с самим собой в ночь, когда преследовал Сэди до мемориала. Я предвидел возможные последствия этого решения. Я видел их, но отмахнулся.

Я принял верное решение. По крайней мере, я сделал все, чтобы защитить и присмотреть за Сэди - моей напарницей.

Господи. Я провел ладонями по лицу, оперся локтями на рабочий стол и уставился на маркерную доску на противоположной стене кабинета. Напротив меня висели фотографии недавних жестоких нападений. На одной из них было изображено женское лицо, избитое настолько, что опознание было невозможным.

По всей видимости, массовые убийства открыли ящик Пандоры и спровоцировали волну неконтролируемого хаоса в Арлингтоне. Это можно сравнить разве что с разверзнувшимися вратами ада, из которых выходят больные ублюдки, желающие продолжить, а может, даже и переплюнуть уже совершенные жесточайшие убийства.

Клянусь, где-то существует подпольный клуб, в котором собираются все эти уроды. Группа психопатов, которая вертится вокруг, решая, куда нанести следующий удар.

И теперь их цель - Арлингтон.

Боковым зрением я заметил джинсовую куртку. Против воли моя голова и шея начали поворачиваться, а глаза изучать пространство, в надежде заметить изящную фигуру Сэди. Но я тут же вспоминаю, что её нет в офисе.

Мой взгляд упал на одного из аналитиков. Она выплыла из своей рабочей зоны, покачивая бедрами. Это не Сэди. Это не моя напарница.

Уже поздно. Мой мозг перегружен. Пора уходить, но единственное место, где я хочу сейчас находиться, для меня теперь закрыто. У меня больше нет поводов посещать Эйвери. Облажавшись по полной, я мог крепко заснуть только рядом с ней, приглядывая за ней в больничной палате.

Разве я не больной ублюдок, раз мечтаю, чтобы она знала о том, что я был с ней все это время? По всей видимости, она восстанавливается с невероятной скоростью. Она даже вышла на работу так поспешно, словно её никогда не похищал один из ее помощников. Увы, я нужен Эйвери немногим больше, чем Сэди. Надо найти себе хобби. Или завести питомца.

Блять.

Я начал убирать ноутбук, когда мимо моей двери промелькнули светлые волосы. Эйвери.

Я просмотрел файлы на своем столе, пытаясь найти хоть что-нибудь, что даст мне повод пойти за ней, но ничего не нашел. Я откинулся на спинку кресла и уставился на девушку. Блондинка разговаривала с Карсоном, и это была не Эйвери. Но мой член этого еще не понял и продолжал подниматься. Как же это бесит… Я закрыл глаза и, несмотря на все попытки отвлечься, представил образ Эйвери во время нашей последней встречи.

Её руки были в боковых карманах джинсов… белый халат, расстегнутый спереди, позволял увидеть белую футболку, плотно облегавшую грудь… Превосходные округлости… Торчащие соски…

Дерьмо. Мой член просто каменный и невыносимо пульсирует. Я - чертов мазохист, такова правда. Я не лучше тех больных ублюдков, которых ловлю, позволяя себе допускать такие мысли о своей коллеге. Особенно после всего того, что она пережила.

Последнее, что ей нужно, это упертый детектив, снующий вокруг и не предающий значения ее медицинским заключениям. Словно это дерьма кусок.

Раньше все было иначе. Я не уверен, когда все изменилось. Возможно, это произошло, когда я следовал за Сэди в «Логово». Наблюдая, как моя напарница заходит в закрытый клуб для людей с нетрадиционными сексуальными предпочтениями, и представляя, что она там делает или позволяет делать с собой.

Воображение - это адская вещь.

С тех пор для меня все окончательно запуталось. Я знал, что у Сэди было прошлое. Я знал, что из-за этого её пытали. И я чертовски уверен, что она не была той невинной овечкой, какой старалась казаться. Но твою мать – БДСМ-клуб?

И когда она приехала на место преступления в том платье… Блять. Я никогда не был так близок к тому, чтобы поступиться собственными принципами. Но мои попытки самоубеждения в необходимости соблюдения субординации победили.

Однако не стоит слишком часто так испытывать мужчину. Он может сорваться.

Эйвери Джонсон обладает абсолютно иным очарованием.

Отношения между нами не так строго разграничены и могут легко измениться. Но я не люблю переходить границы. Это ловушка, которая засунет мои яйца в этические тиски, если я не разберусь со всем своим дерьмом.

Если с Сэди я могу сохранять деловые отношения, то, когда речь заходит о маленьком горячем судмедэксперте, я не могу себя сдерживать. Каждый раз, видя её в своем кабинете, я сражаюсь с самим собой. С одной стороны, вспоминая её синяки и порезы, боль, которую она вытерпела от серийного убийцы, меня захлёстывает желание защищать её. Снова держать её за руку в тишине темной комнаты, гарантируя её безопасность.

Но затем проявляется моя темная сторона, мечтающая перекинуть Эйвери через мой стол, развести её нежные бедра пошире, спустить её нижнее белье, расстегнуть молнию на джинсах и войти в нее резко и глубоко, наблюдая за тем, как ее карие глаза будут пожирать меня.

Мой член дернулся, и я почувствовал, как по моей ноге начал стекать предэякулят. С глухим стоном я развернулся на стуле и начал приводить в порядок болезненно ноющую часть тела.

По правде говоря, не только влечение к Эйвери привело меня к такому состоянию. Я знаю, что это неправильно. Я знаю, что не должен пересекать грань в наших отношениях. Но последнее дело оказало сильное влияние на всех нас. Даже на меня. Выворачивая и освобождая ту часть меня, которая, как я раньше думал, может быть присуща лишь “плохим парням”.

Как только ты опускаешь барьеры настолько, что темная сторона вырывается наружу, обратного пути уже нет. Можно танцевать с самим дьяволом, убеждать себя, что ты все контролируешь и делаешь это, чтобы раскрыть дело. Но правда в том, что внутренний демон всегда остается поблизости. Не ты его используешь.

Это он использует тебя.

Может быть, тьма всегда была со мной, спрятавшись за углом и ожидая, когда я выпущу её наружу?

К черту все.

С глубоким успокаивающим вдохом я отбросил эти губительные мысли. Я устал. Я истощен. С тех пор как я увидел Эйвери, закованную в цепи, в глубине каюты той лодки, не могу проспать даже шести часов. Исключением были ночи, проведенные у её постели в больнице.

Даже сейчас бывают моменты, когда я не могу смотреть на Эйвери, не вспоминая синяки, изуродовавшие её прекрасное лицо, порез, рассекший нижнюю губу. Да, мы поймали того парня. Он никогда не причинит ей боль. Так почему я не могу сосредоточиться на следующем деле?

Еще и это дерьмо в моей голове… все довольно просто. Я не был с женщиной с тех пор, как ушла Дженна. Прошло уже четыре месяца. Моя жена - уже бывшая жена - решила, что больше не вынесет жизни с полицейским. И даже до этого прошло достаточно времени с тех пор, как мы трахались. Черт, это не объясняет целый год, прожитый в постоянном возбуждении без секса.

Необходимость сохранять рассудок во время расследования дела о серийном убийце провела меня через самые трудные времена. Настолько трудные, что я чертовски близок к тому, чтобы найти какую-нибудь шлюху, засунуть в нее свой член и получить хоть какое-то облегчение.

И нельзя себя винить за это. Возможно, это отрезвит мою голову, и к возвращению Сэди из отпуска эти неподобающие мысли исчезнут. Они должны прекратиться.

Либо это, либо перевод в другой департамент.

Эта мысль моментально привела меня в чувство. Я принял это решение после нашего разговора с Сэди в больнице. В ту ночь я продал свою душу. Ради Сэди, ради моей напарницы я сделаю это снова. Не только из-за раздражающего влечения к ней - к черту это. Я свинья, но не полный придурок. Я забочусь о ней, но как о члене своей команды, и потому что она моя напарница. И именно поэтому я сделал то, что должен был. Я посмотрел в другую сторону. Впервые в моей жизни правильный ответ не был написан жирным шрифтом.

Так что я близок к тому, чтобы ничего не делать.

Даже сейчас я все еще испытываю слишком запутанные эмоции, которые мне абсолютно неприятно выражать, и именно поэтому я не могу смотреть на свое отражение в зеркале. Впервые за всю мою карьеру я превысил полномочия.

За это я должен перевести Сэди в другой департамент или уйти сам.

Но есть причина, почему я не могу позволить этому произойти. Детективу внутри меня необходимо держать её поближе к себе, наблюдать за ней, изучать ее. Я сказал ей, что не хочу ничего знать, и в какой-то степени так оно и есть, но это не остановит меня от поиска правды.

Этим я и занимаюсь. Кто я? То, что я закрыл глаза на её причастность к убийству Лайла Конелли, моментально выбило меня из колеи. Я уверен, что единственный путь обрести себя вновь - раскрыть всю правду. И однажды это произойдет.

Саймон взял на себя ответственность за убийство Коннелли, но оба были мертвы, поэтому больше некого было допрашивать. Остается один большой вопрос: кто покрывал Сэди? Еще более важный вопрос: почему?

Несмотря на то, что дело закрыто, все вовлеченные в него остались удовлетворены исходом, но я знаю, что эти животрепещущие вопросы повлияют на наши отношения. Только какого хрена я буду делать с правдой, когда до нее докопаюсь?

И снова я вернулся к чувству ненависти к самому себе. Правда, в этот раз причина иная. И если с Сэди что-нибудь случится, это разрушит меня окончательно.

Это чертов порочный круг.

Раздался стук в дверь. Отпихнув тошнотворные мысли подальше, я поднял взгляд от стола.

- Да?

В кабинет заглянул Карсон.

- Детектив Куинн, вам звонок.

Я нахмурил брови.

- Какого хрена они не позвонили мне на мобильный, если так хотели меня услышать?

Карсон пожал плечами, но тревога на его лице говорила, что что-то случилось.

- Это Эйвери. Похоже она… пьяна.

Это заставило меня сосредоточить все свое внимание на ней.

- Закрой дверь.

Карсон покинул мой кабинет. Но на долю секунды, перед тем как он ушел, на его мальчишеском лице проскользнуло удивление. Я соединил пальцы в замок, вытянул руки, пока не почувствовал, как хрустнули суставы. В это же время я повертел головой, подготавливая себя к предстоящему разговору.

Намеренно подавив эмоции, я прочистил горло и проговорил в трубку:

- Эйвери.

Шум громкой музыки достиг моего слуха. За этим последовали крики, пробивающиеся сквозь помехи.

- Куинн! Ты меня слышишь?

Мои пальцы плотно обхватили трубку.

- Где ты?

Пауза, во время которой была слышна лишь музыка.

- Где-то. В баре. Кажется…

Пауза.

- Не заберешь меня? - нечленораздельно произнесла Эйвери, растягивая последнее слово.

- Почему ты не позвонила Сэди?

Я закрыл глаза, придав голосу снисходительный тон. Словно старался указать на то, что Сэди и Эйвери имеют неразрывную связь, определяющую их как жертв. Но я не это имел в виду.

Я хотел исправить свою ошибку, когда Эйвери протянула:

- Я тааак возбуждена. Забери меня.

Господи. Я положил трубку на стол на несколько секунд, чтобы собраться. Пробежав пальцами по лицу, я снова уставился на доску. Я больше не понимаю, что происходит в моем департаменте… если когда-то вообще понимал. Вполне возможно, что все это время я был слеп к происходящему. Разрыв с Дженной повлиял на то, что я упустил очевидное несоответствие между своими сотрудниками.

Когда я снял эти розовые очки?

Смирившись, я вновь поднес трубку к уху.

- Оставайся на месте. Не смей никуда уходить, пока я не приеду.

Я положил трубку, до того, как она успела ответить, до того, как она разрушит абсолютно необходимую стену, которую я возвел между собой и своими коллегами.

Я не задумываюсь, не пытаюсь размышлять. Я беру ручку и подписываю документы на развод, лежащие на столе. Затем хватаю ключи и куртку, проверяю плечевую кобуру и пистолет, и выхожу из своего кабинета.

Я ударил пакетом по груди Карсона и сказал:

- Опусти это в ящик для меня.

Карсон посмотрел на меня с любопытством, но я уже шел дальше, не оглядываясь назад.

По крайней мере, Эйвери проявила милосердие, позвонив мне, а не Карсону. Видимо, я для нее абсолютно безопасный вариант. Несмотря на количество выпитого ею алкоголя, она сохранила крупицы рассудка, но приняла неразумное решение и каким-то образом позвонила мне. Равнодушному, но защищающему её детективу Куинну.

Таков я. Истинный герой для молодых и пьяных женщин во всем мире.

Бар, в котором находилась Эйвери, оказался самым настоящим притоном. Пока я добирался туда, следуя сигналу пеленга с её телефона, то молил о том, чтобы мне не пришлось посещать «Логово». Не думаю, что смог бы это вынести сейчас: прийти туда, чтобы увидеть, как Сэди и Рид участвуют в каком-нибудь бондажном шоу.

Я позволил этим мучительным мыслям затаиться в глубине своего сознания в тот момент, когда зашел в бар «Хулиганы». Отличное название для этой дыры.

Пятеро на вид хулиганистых парней окружали абсолютно пьяную Эйвери. Они опрокинули по рюмке, призывая её сделать то же самое. Она уже подносила стопку к губам, когда я подошел к ней и вырвал из ее рук алкоголь.

- Эй…

Она уставилась на меня опьяненным взглядом. Сначала она прищурилась, но затем узнала меня. Глубина её карих глаз удивила меня.

- Куинн. Парни… это Куинн. Детектив, о котором я вам говорила.

Настроение хулиганов моментально изменилось. Объявление о том, что рядом копы, никогда не воспринималось с радостью среди веселящихся студентов. Что вызывает лишь один вопрос: какого черта уважаемый судмедэксперт делает среди горстки отморозков?

- Эй, мужик.

Один из них наклонился в мою сторону.

- Не хочешь выпить?

Я нахмурился.

- Я на работе.

- Вот это облом, чувак.

Он сделал большой глоток прямо из горлышка бутылки, и поднял голову.

- Но она же свободна сейчас, верно? Так что дай девушке повеселиться.

У этого парня стальные яйца. Либо это последствия выпитого, либо он просто очередной кусок дерьма. Терпеть не могу детей.

Поправив куртку, я уперся кулаками в бедра, демонстрируя ему оружие. Его взгляд упал на мой Глок, и, пожав плечами, он заказал еще выпить.

- Эйвери, пора идти.

Я подошел к ней в тот момент, когда она сделала шаг назад.

- Еще одну стопочку…

Лямка её плотно обтягивающей майки едва держалась на плече. Когда она повернулась к стойке и привлекла внимание бармена, тонкая полоска ткани окончательно соскользнула с плеча.

Сдерживая свое желание поправить ее топ, я хватаюсь за край стойки в районе её талии. Я абсолютно потерял контроль над собой и ненавижу это. Поручите мне расследование об отъявленном преступнике, и я в деле. Но приглядывать за пьяным судмедэкспертом, которую не так давно похитили и пытали… и я не знаю, как решить эту ситуацию.

Абсолютно очевидно, что, услышав музыкальные басы из колонок, Эйвери начала пританцовывать и подпевать. Я встал около нее. Эйвери подняла руки над головой и начала качать ею взад и вперед, создавая довольно неловкую для меня ситуацию. Её светлые волосы ударялись о мою грудь, когда она приближалась ко мне, провокационно виляя своими бедрами. Я сделал резкий вздох, когда почувствовал, что её бедра трутся о мой член.

Надо уходить. Сейчас же.

- Так. Веселье закончено, - сказал я, хватая её за запястье и вытягивая из толпы парней. Массовое недовольство заставило меня сжать зубы.

Эйвери вывернулась из моего захвата и вернулась обратно к стойке, прежде чем я успел ее остановить. Я ошеломленно наблюдал, как она пробирается через толпу к стойке и взбирается на нее.

- Вы хотите этого? - кричит она.

Все студенты уставились на Эйвери, ожидая осуществления своих сексуальных фантазий, в то время как она, виляя своими бедрами, поднимала свою руку, проводя по бедрам и груди. Она приподняла топ, обнажая накаченный, загорелый живот с серебряной цепочкой вокруг талии.

Против моего желания мой собственный член начал вставать, но я быстро взял себя под контроль. Нет, не сейчас дружище. Тебе лучше не дергаться.

Конечно, у меня есть свои извращенные причины, и я не слепой. Дженна всегда обвиняла меня в безразличии ко всему, кроме работы, но я все еще мужчина. Эйвери обладает… обладает прекрасным телом. Но я буду конченым ублюдком, если позволю себе наслаждаться этим зрелищем.

Эта мысль поражает меня своим лицемерием. Всего минуту назад я фантазировал о ней и не в первый раз, и на полном серьезе думал о том, чтобы найти кого-нибудь и нарушить свой годовой целибат.

Неважно, насколько сильно я хотел, чтобы Эйвери стала той самой женщиной, я никогда этого не допущу. Нельзя смешивать работу и удовольствие. Никогда. Смотри, но не трогай. Фантазируй, но не воплощай в жизнь. Я просто обречен на то, чтобы горячие девушки из моего департамента испытывали меня на прочность. Это мое наказание.

К сожалению, я не могу позволить Эйвери делать то, о чем она пожалеет, когда протрезвеет. Я знаю, что она страдает. Я понимаю, что, вероятнее всего, ее терзает гораздо большее количество мучительных мыслей, чем меня, и она лишь пытается придумать, как с ними справиться. Я очень четко понимаю эту психологию.

Но не здесь. Не сейчас. Не на моих глазах.

Я начал продвигаться вперед, сквозь кружащую вокруг Эйвери толпу тестостерона. Достигнув её, я произнес:

- Давай, Эйвери. Позволь мне помочь тебе спуститься.

- Лучше б в твоей руке был доллар, Куинн. Я думаю, тебе это нужно больше, чем кому бы то ни было.

Когда она повернулась, зазывающее покачивая бедрами, то просунула руку в карман и достала оттуда пакетик.

Моя внутренняя сирена начала мигать и громко предупреждать меня. Я резко встал на барный стул, выхватил из ее пальцев пакетик и обвел взглядом бар.

- Кто дал ей это дерьмо?

Парни начали переглядываться между собой, словно их поймали за руку. Затем они посмотрели на меня.

- Это её, мужик, - произнес парень со стальными яйцами.

- Она принимает это с того момента, как пришла сюда.

Твою мать. Это не к добру. Вообще не к добру. Как же я зол. На моем месте должна была быть Сэди. Она знает, как помочь Эйвери. Я понюхал пакетик и почувствовал какой-то химический запах. Что-то похожее на кокаин, но по текстуре порошка я мог сказать, что это не он.

Прежде чем позволить себе углубиться в это, я принял решение. Её задница едет домой. Сегодня не лучший день для ареста известных судмедэкспертов.

Я засунул пакетик в карман, обхватил Эйвери за ноги и перекинул через плечо. Она била меня ногами, пока я тащил её через бар к машине. Её кулачки молотили меня по спине. Я отключил сигнализацию на машине, открыл дверь и бросил её на пассажирское сидение.

- Ты испортил все веселье, ты знаешь об этом? - пробубнила она.

Но все же она потянулась к ремню безопасности и попыталась пристегнуться.

Ворча, я склонился над ней и застегнул ремень.

- Если надумаешь блевать, постарайся предупредить заранее.

Сев за руль, я попытался понять, как так получилось. Как, твою мать, все обернулось таким образом?

Эйвери положила свою щеку на сидение. Её темные глаза сквозь дымку алкоголя оценивающе смотрели на меня.

- Сэди была права. Серые прожилки в твоих глазах такие яркие и сексуальные.

Я поднял брови. И, как ненасытный человек, которым я и являлся, начал прощупывать почву:

- Сэди сказала это, хах? Не похоже на профайлера, которого я знаю.

- Пфф, - отмахнулась Эйвери. - Ты её не знаешь… может, совсем немного.

Точность этого аргумента больно ударила по мне, даже несмотря на то что произнесла его пьяная Эйвери.

- Это правда, - сказал я, выезжая на дорогу. - Тогда почему бы тебе не просветить меня?

На нас обрушилась гнетущая тишина. Я бросил взгляд на Эйвери, пока она возилась с ремнем, и заметил ее волнение.

- Эйвери, доверься мне. Если есть что-то…

- Нет, ничего, - промямлила она.

Тяжело вздохнув, она потрясла головой, словно избавляясь от каких-то мыслей.

- Забудь о том, что я сказала. Я пьяна. Я облажалась, Куинн. Я не понимаю, что говорю.

Я включил поворотник и свернул на другую улицу. Как только остановился около её дома, я положил свои запястья на руль и уставился на небольшой коттедж в темноте. В тишине машины меня отягощали мысли.

- Ты не облажалась, Эйв. Ты - человек. Мы все немного расстроены из-за работы, которую обязаны выполнять.

Я взглянул на нее, мой взгляд остановился на шраме, пересекавшем её губу по диагонали.

- И ты пострадала от работы больше, чем кто-либо еще. Тебе просто нужно… время. Время прийти в себя.

Она моргнула несколько раз, затем вскинула голову и сбросила свои белокурые локоны с плеч.

- Ему стоило убить меня. Потому что, оставив в живых частичку меня, не украв её вместе с моей жизнью… он все равно убил мою душу.

Моя грудь наполнилась болью. Когда мы спасли Эйвери, я почему-то представлял себе, что это конец истории. Знаю, я абсолютно в этом не разбираюсь. Возможно, это было даже немного высокомерно с моей стороны. Наблюдая за всем происходившим, видя этот ад, я все понимал. Но лишь однажды я хотел, чтобы все закончилось хэппиэндом.

Однако мы находимся в суровой реальности. Жизнь продолжается, и Эйвери должна справиться со своими демонами. Но я не тот человек, кто ей нужен, герой, который поможет ей преодолеть это испытание.

Даже учитывая, что тянущая боль в моей груди призывает меня стать именно таким человеком для нее.

Словно прочитав мои мысли, Эйвери потянулась и схватила за полу моей куртки.

Я позволил ей притянуть меня ближе. Она остановилась в миллиметрах от моего лица.

- Ты не такой жестокий, каким хочешь казаться, Куинн, - её взгляд внимательно изучал каждую черту на моем лице.

- Я могу объездить тебя, словно девушка на родео. Обхватить твой член своей киской так крепко, как никто до этого… Я даже позволю тебя сковать меня наручниками, чтобы ты почувствовал контроль над ситуацией…

Господи Боже. Воздух в машине замер. Я старался не дышать, не издавать ни звука. Я был сосредоточен на том, чтобы контролировать свою поднимающуюся плоть, которая каждой своей частью хочет ответить на её предложение.

Обуздав свои гормоны, я посмотрел на Эйвери изучающим взглядом. Я увидел боль, которую она тщательно пыталась скрыть. Это моментально остудило мое желание.

- Проспись, Эйвери, - сказал я, скинув её руку с куртки.

Злость залила румянцем её щеки, а рот остался приоткрытым.

- К черту все. Пока, Куинн. Спасибо, что подбросил.

Дверь машины закрылась с громким хлопком. Я наблюдал, как она шла к дому торопливыми, но более-менее устойчивыми шагами. Теперь я меньше переживаю о её состоянии, так как она, похоже, протрезвела. С ней все будет хорошо. Она, скорее всего, даже не вспомнит об этом разговоре.

Это к лучшему для нее же самой.

Но что насчет моего благополучия? Я чертовски взволнован тем состоянием, в котором она меня оставила.

Но хуже то, что она поселила новую фантазию в мою и без того озабоченную голову.

Глава 3 Душа Эйвери 

Марси Белофф, первая жертва, лежит безжизненным и холодным телом на медицинском столе.

Я никогда не нумеровала жертвы. Я всегда предпочитала сохранять в них человечность. По крайней мере, так было раньше. Я была чувствительным судмедэкспертом, которого заботили подобные мелочи. Но кого это волнует? Кто хотел бы изучать переломные для поимки преступника моменты, чтобы дать жертве последнюю возможность раскрыть свои секреты?

Но так было до тех пор, пока я сама не стала жертвой.

Теперь каждая жертва, оказавшаяся в моей лаборатории, получала соответствующий порядковый номер. Я начала вести счет после того, как меня похитили, а затем спасли. Словно я все начала сначала. Свою карьеру. Свою жизнь. Все.

Отсчет начался, когда я вскрывала Прайса Александра Вэлса - нулевую жертву.

Наблюдателя.

Монстра, пытавшего меня.

Конечно, на бумагах он не был обозначен как жертва. По документам он умер от передозировки сакситоксина после переедания моллюсков. В официальном отчете я написала: «несчастный случай».

Мир никогда не узнает, какое зло причинил этот монстр. Правда окажется похороненной вместе с ним, как и все его секреты… и мои в том числе. Моя предвзятость в отношении моего похитителя дает мне – жертве - право последнего слова.

В этом смысле он был эпицентром всего происходящего. Источником моей новой жизни, которую я вынуждена строить заново на опустошенных развалинах.

Стоит только посмотреть в мертвые глаза твоего мучителя, увидеть его внутренности, забитые фальшивыми уликами, и поставить печать на судебно-медицинской экспертизе, скрывая убийство… и после этого пути назад уже нет.

Именно так можно начать все сначала. Именно так можно почувствовать себя не в своей тарелке. Думаю, именно от этого Сэди страдала все эти годы, и именно поэтому я не всегда понимала её, не всегда могла поговорить с ней. Неважно, как сильно я старалась найти с ней контакт, между нами всегда ощущался барьер, словно тонкая стена из стекла, сквозь которую можно было смотреть на человека, но не касаться его.

Я повернулась и посмотрела в зеркало, висевшее на стене. Передо мной предстала блондинка с серым цветом лица, так сильно контрастировавшим с белоснежным халатом, что я могла прочувствовать стекло между собой и своим отражением. Рама, обрамлявшая зеркало, была настолько узкой, что я едва могла рассмотреть себя, но каким-то образом в глаза бросались все недостатки моего отражения.

Может быть, они были и раньше, но я просто этого не замечала. Словно дымка, сквозь которую я смотрела на мир, развеялась после моего заключения в недрах того судна. Сейчас я вижу все яснее, чем когда-либо прежде.

И я ненавижу это.

Незнание собственных слабостей - истинное блаженство.

Со вздохом я опустила руку в карман и достала гель для устранения рубцов. Я нанесла его на порез, мой палец прошелся по диагональному следу на губе, ведущему к чувствительному месту над подбородком. Цвет шрама изменился с ярко-красного на бледно-розовый, и однажды он побелеет. Но сам шрам не исчезнет никогда. Этот порез очень глубокий. Мое пожизненное напоминание о прошлом.

У меня есть другие порезы и шрамы, небольшие отметины, покрывающие мое тело. Но эти следы не так заметны, и однажды они полностью исчезнут. Мой мучитель знал, что делал, когда резал мое лицо. Он не торопился, растягивая мою агонию, и смотрел прямо мне в глаза, рассекая кожу.

Я не должна была выжить. Но он хотел быть уверенным в том, что, если я выживу, то навсегда сохраню его метку на своем теле.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, ощутила химический запах криминалистической лаборатории и развернулась к столу с жертвой, напоминая себе, зачем я вернулась к работе. Почему я здесь? Почему я решила проходить через это каждый день, вместо того чтобы перевестись в частную лабораторию в Нью-Йорке?

Предложение об этом поступило незадолго до моего похищения. Тогда у меня не было ни малейшего сомнения на этот счет. И я отказалась. Я уже занималась делом, в которое верила. Я была нужна здесь, находясь практически в самом сердце страны.

Когда я вернулась домой из больницы, то смотрела на приглашение часами, пока слова не стали расплываться перед глазами. Для меня они по-прежнему были чем-то расплывчатым, и единственное, в чем я сейчас уверена, так это в том, что не могу сбежать. Несмотря на то, что Вэлс мертв… несмотря на то, что я его больше не боюсь… побег из моей лаборатории будет означать его победу надо мной.

Но он не выиграет.

Негромкий стук шагов отозвался эхом по коридору за двухстворчатыми дверьми, и я прижала папку с данными экспертизы к груди, словно могла спрятаться за ней. Я презираю это чувство сильнее всего. Я никогда не была такой пугливой.

Двери распахнулись, и через них с деловым видом и озорной улыбкой прошел детектив Карсон. По крайней мере, он хотя бы не стоит у меня над душой. Может, стоит ему об этом сказать? Карсон высокомернее большинства детективов, но его эгоизм освежает. Он слишком увлечен собственной важностью, чтобы обращаться со мной как с беспомощной жертвой.

- Эй, Эйвери. Есть что-нибудь новое по жертве?

Никаких фальшивых любезностей. Никаких вопросов о здоровье или о том, как прошел день. Не касаясь моего душевного состояния, он сразу переходит к делу.

Слегка кивнув, я отодвинула экспертизу от груди и полностью сосредоточилась на документе.

- Марси Белофф. Двадцать пять лет. Не замужем. Жила в Арлингтоне год…

- Звучит как объявление в газете, - прервал меня Карсон.

Теперь еще и это. Я закатила глаза, а затем со злостью посмотрела на него. Он прочистил горло, покачался на каблуках своих ботинок и спрятал руки в карманы.

- Прости, - выдохнул он. – Я слишком рано пришел?

С тяжелым выдохом я расслабила плечи.

- Нет. Я просто немного взвинчена сегодня. Все нормально. Можешь шутить над жертвой сколько душе угодно.

Мой комментарий не смутил его. Он просто кивнул, как только я вернулась к экспертизе.

Я продолжила зачитывать основную информацию о жертве, заметив, что Карсона абсолютно не волнуют мои проблемы. Он, скорее всего, думает, как и все, что я взвинчена из-за того, что нахожусь в лаборатории, из которой меня похитили. Не говоря уже о том, что меня связали и пытали, а, возможно, даже и изнасиловали… хотя никто не спрашивает об этом напрямую.

И, да, я все еще дергаюсь из-за этих причин, но сегодня все было немного хуже обычного. И все потому, что Куинн стал свидетелем моего ужасного поведения прошлой ночью. Я все утро ждала, что он появится в лаборатории, чтобы получить информацию о жертве. Ожидала увидеть его опущенные уголки губ, широкие покатые плечи, а главное - осуждающие глаза, избегающие моего взгляда.

Я не знаю, почему меня настолько волнует то, что Куинн думает обо мне. Мне без разницы, если весь департамент, включая Карсона, сплетничает за моей спиной. Спекулируя на том, что для человека, недавно пережившего травматические события, абсолютно нормально делать безумные вещи. Но откуда они знают, что такое безумие в моем случае?

Может быть, я постоянно напиваюсь в какой-нибудь дыре и закидываюсь наркотиками. Что если я фригидна, и, чтобы расслабиться и получить удовольствие, мне надо напиться до чертиков? Они не знают меня. По крайней мере, не до такой степени.

Мое внутреннее возмущение резко прекратилось, когда Карсон спросил:

- Господи, Эйвери. С тобой все хорошо?

Он обошел стол и встал напротив меня.

- Ты побледнела. Мы можем отложить это на потом…

- Я в порядке. Просто устала.

Я попыталась улыбнуться, но поняла, что улыбка выглядит очень неуверенно на моих дрожащих губах. И позже, чем следовало бы, я прикрыла рот рукой.

- Давай закончим с этим.

- Хорошо. Как хочешь.

Он еще раз пристально посмотрел на меня, в задумчивости склонив голову, а затем сосредоточил все свое внимание на жертве.

Тот факт, что я настолько потеряла контроль над собой, что это заметил сам Карсон, не означает ничего хорошего. Для любого другого человека будет вполне очевидно, что я еще не вернулась в норму. Мне надо было остаться на больничном, но Эйвери Джонсон - Эйвери Джонсон до похищения - никогда не уходила на больничный. Мне надо сосредоточиться на работе. Мне просто надо потерпеть, пока все само не встанет на свои места.

Все должно встать на свои места.

Сделав глубокий вдох, я продолжила:

- Несмотря на многочисленные ушибы и рваные раны на лице и теле, судмедэкспертиза показала, что смерть наступила в результате кровопотери через прокол в брюшной полости, повлекшее за собой повреждение печени.

Я опустила папку с экспертизой и натянула перчатки.

- ПТЖ…

- Что это? - прервал Карсон.

- Проникающая травма живота, - ответила я, убирая простынь с тела, чтобы показать повреждение.

- Насильственная травма с левой стороны живота. Орудие было маленьким и тонким.

- Нож?

Я покачала головой.

- Сложно сказать. Возможно. С уверенностью только могу утверждать, что на нее напали. Синяки на предплечьях - следы сопротивления. Ушиб под правым глазом - старое повреждение. Её избивали несколько раз.

Я сглотнула, прогоняя подступающую тошноту.

- Я взяла мазок с раны и отправила его на экспертизу, - продолжала я, - а также начала сканирование на токсины. Сейчас жду результатов.

Карсон кивнул.

- Возможно, что человек, наносивший удары, и убийца - это два разных человека. Ты сможешь отличить травмы, полученные в целях самозащиты, от травм, повлекших смерть?

Черт. Почему я до этого не додумалась? Я посмотрела на Карсона инахмурилась.

- Да. Я займусь этим сразу же, как смогу.

Посмотрев на жертву, я наклонила голову.

- Она умирала медленной и мучительной смертью. Её легко можно было вылечить.

Зловещее молчание повисло в лаборатории. Затем прозвучал вопрос:

- Как долго она мучилась?

- Неделю… может, дольше. Синюшность в области живота начала проступать несколько дней назад.

- Она могла решить, что это синяки от побоев. Возможно, она привыкла к такому… и к боли.

Я вновь отрицательно покачала головой.

- Нет никаких подтверждений, свидетельствующих о том, что удар был нанесен в центр живота. Нет. Это из-за внутреннего кровоизлияния в брюшную полость. Скорее всего, у нее был гиповолемический шок и воспаление из-за потери крови. У нее был жар. Она стонала от боли. Она держалась за живот и морщилась от малейшего движения. И еще она была не одна. Кто-то смотрел на то, как она умирает.

- Эйвери.

Взволнованный тон Карсона привлек мое внимание. Я посмотрела на него и увидела немой вопрос в его глазах.

- Мы не знаем, пытали её или нет, - сказал он.

Я кивнула.

- Но мы знаем, что её избивали.

Воздух сгустился, между нами повисло напряжение.

- Скоро я получу результаты анализа на токсины, - сказала я, разрушая давящую тишину.

- К полудню у меня будут более полные ответы для тебя и Куинна.

Я повернулась к Карсону спиной и сделала пометку в блокноте. Он принял такое короткое прощание и направился к выходу, по пути бросив: - Все образуется.

Я закрыла глаза. Мои пальцы затряслись, и ручка выпала, покатившись по страницам блокнота. Я смотрела на неровный след от чернил, когда услышала эхо от хлопнувшей двери лаборатории.

Образуется. Со временем все образуется. Наши чувства угасают. Наша память слабеет. Наша боль становится менее острой. Затем мы уже не ощущаем изменений в нашей жизни. Так же, как и не чувствуем себя живыми.

Конечно. Со временем Сэди стало легче. Настолько легче, что она с легкостью убила человека. Может, стоило немного подождать и успокоить свою совесть, прежде чем ставить печать на экспертизе. Вместо этого на мои свежие и не зализанные раны чувство вины обрушило соляной поток.

- Знаешь, как я тебя сломаю? - его слова отдавались гулом в моих ушах, а сам он стоял так близко, что я ощущала его дыхание на своем лице.

- Это медленный и трудоемкий процесс. Не тот, что сломал Сэди. В конце концов, ты будешь желать моего прикосновения.

Мягкие подушечки его пальцев прошлись по изысканной ткани моего белья. Я отстранилась, мой приглушенный крик заглушил скотч на губах.

Его рука обхватила меня за талию, притягивая к своей груди. Руки в перчатках скользили по моей коже с медицинской точностью. Все, что связано, с ним было холодным и стерильным.

- Да. Ты захочешь моих ласковых прикосновений… иначе все станет гораздо хуже для тебя.

Меня разбудил резкий звук удара. Я вскочила с койки и поспешила выйти из кабинета. Мое сердце буквально выскакивало из груди. В центре лаборатории стояли Куинн и Карсон. Последний наклонился, чтобы поднять с пола металлический поддон для органов.

- Прости, - извинился Куинн, кивая в сторону второго детектива. - Новичок все еще учится.

Он посмотрел на Карсона жестким взглядом, прежде чем перевел свои карие глаза на меня.

Я отвернулась, нашла в кармане телефон и проверила время: 7:35.

- Я не знала, что уже так поздно. Я прилегла лишь на минутку.

Куинн пожал плечами.

- Ты сегодня единственный сотрудник в лаборатории.

Это не было вопросом или обвинением. Просто констатация факта. Я так сильно устала из-за того, что сегодня был государственный выходной день, и большинство моих коллег и интернов отработали только полдня. Я же не хотела провести еще один день у телевизора или сидеть в одиночестве, вслушиваясь в оглушающую тишину. Я лучше поработаю над трупами. По крайней мере, в их компании я чувствовала какое-то родство.

Мы все окоченели.

- Мне все равно стоило проинформировать вас о результатах раньше.

Я натянула перчатки и включила прожектор. На экране появилось изображение торса жертвы.

- Я все еще проверяю образцы, найденные в ране, но, как вы видите, - я указала на прокол, - след в печени не соответствует лезвию ножа. Синяки и воспаление в районе талии не позволяют мне определить точный размер и форму орудия убийства.

Но печень осталась в своей физиологической форме.

Я достала контейнер с поврежденным органом и поместила его на стол для вскрытия.

Куинн придвинулся ближе, чтобы внимательно все рассмотреть.

- Орудие было круглым.

- Словно ручка или карандаш, - заметила я.

Его взгляд прошелся над прожектором, а затем опустился на меня.

- Преступник убил её ручкой?

Я пожала плечами.

- Возможно. Кстати, это вполне могло быть случайностью.

Карсон перебил меня:

- Все улики указывают на то, что это не случайность.

По большому счету я согласна, но…

- Ранение могло быть получено, когда она сопротивлялась. Она могла упасть на предмет во время или после нападения. Но как именно все случилось - сказать невозможно.

- С другой стороны, - сказал Куинн, обойдя стол и встав напротив меня, - жертва мертва. И мы разыскиваем убийцу.

Я медленно кивнула.

- Я попытаюсь сузить круг, чтобы определить орудие убийства. Обнаружите орудие и, я уверена, найдете убийцу.

Мы смотрели в глаза друг другу слишком долго, и, прежде чем я отвернулась, он сказал:

- Карсон, передай техникам, что надо проверить, с кем в последнее время контактировала жертва. Я хочу полный отчет о её работе, парне, друзьях. Все, вплоть до её предпочтений при походе по магазинам. Встретимся на свалке через час.

Боковым зрением я заметила, как брови Карсона изогнулись в удивлении. Но он не ставит приказы старшего детектива под сомнение.

- Понял, - коротко ответил Карсон – Приступлю к делу прямо сейчас. Встретимся через час.

Затем он убрал свой блокнот, такой же, как у Куинна, и покинул лабораторию.

Я облизала губы и поняла, что забыла нанести консилер. В это время Куинн уставился на меня пронзительным взглядом детектива, способного читать мысли.

- Вы что-то еще хотели, детектив? - спросила я, стараясь придать своей интонации естественное звучание.

Он слегка пожал плечами.

- Надо поговорить о прошлой ночи.

Боль тут же запульсировала в висках.

- Нам не о чем говорить. Я немного выпила, но это же не преступление. Верно?

- Нет, - сказал он, приближаясь ко мне на шаг. - Но меня волнует этот пакетик.

Он вынул из кармана пакет для улик, внутри которого находились остатки моего коктейля.

Я стянула перчатки и засунула их в карман медицинского халата.

- Похоже, я должна поблагодарить тебя за то, что ты пришел ко мне, вместо того чтобы выдвинуть обвинения.

Пересмотрев свое мнение, я добавила:

- Или же ты здесь именно по этому поводу. Чтобы арестовать меня.

Его лицо скривилось в выражении возмущения.

- Я не сую нос не в свои дела, Эйвери. Но когда мой ведущий судмедэксперт размахивает наркотиками в публичном месте…

- Это не наркотики, - поправила его я. - По крайней мере, не те, о которых ты думаешь.

Он заметно расслабился… вернее, только какая-то часть его.

- Тогда почему бы тебе не внести уточнения?

Я расставила руки, уперевшись ладонями в стол для вскрытия.

- Это не твоего ума дело.

- Ты еще посещаешь психотерапевта?

Его вопрос выбил меня из колеи.

- Что?

- Ты должна посещать консультации. Это условие твоей медицинской страховки.

Он подступил ближе. Я оттолкнулась от стола.

- Ты не полицейский, но ты часть команды. Если бы кто-либо из моих ребят прошел через то, что испытала ты…

Он замолчал.

- Скажем так, я приглядываю за своей командой. И тебя я считаю одной из них.

Его слова пробили мой защитный барьер. На секунду я ощутила силу его беспокойства и тяжесть его ноши. Меня захватили воспоминания о его мозолистой грубой ладони, державшей меня, и контрастирующей с ней мягкостью его прикосновений. Это лишило меня злости, и я почувствовала слабость. Словно вся моя сила сосредоточилась лишь на том, чтобы я могла хотя бы удержаться на ногах.

- Я не посещаю её, - тихо ответила я. - Терапия не особо помогает.

- И ты начала заниматься самолечением, - закончил он.

Вмиг мои внутренние барьеры снова были воздвигнуты. Кто для меня Куинн: друг, союзник, коллега? Прежде всего, он - коп. Я знаю, спасая меня, он руководствовался не только своим профессионализмом. Весь участок воспринял мое похищение на свой личный счет, но я потеряла эту невидимую связь с ними, побывав в аду, в каюте той лодки.

Я потеряла ту часть себя, которая защищала справедливость. Так что же общего между мной и Куинном? Я больше не воспринимаю слова так, как он, в черно-белой гамме. Хорошие парни и плохие парни. Верное и абсолютно неверное. Я затерялась среди различных оттенков темного. И там я была одна, он не сможет дотянуться до меня в моем новом мире. И неважно, как далеко он зайдет.

Есть только один человек, который, я знаю, понимает мои страдания. И, взглянув на нее, я вижу ужасное, искаженное отражение самой себя. Это больно, но это суровая правда.

Я не виню Сэди. Скорее всего, каким-то абсолютно дебильным образом я ненавижу её за то, что она открыла мне эту часть меня. Думаю, она понимает это, потому что стоило мне вернуться к работе, как она взяла отпуск за свой счет, что было абсолютно ей не свойственно.

Может быть, она дает мне время… привыкнуть. Или же она боится, что я недостаточно сильная, чтобы вынести бремя нашего общего секрета, и в итоге сломаюсь. Но правда в том, что я уже была сломлена. Оформление документов о смерти Вэлса - всего лишь результат этой травмы. Я не могу винить Сэди в своих действиях.

Я бы сделала это еще раз.

И перед лицом выбора я верю, что смогла бы сама закончить его жизнь.

- Я видел этот взгляд прежде, - произнес Куинн.

Эта фраза возвращает меня в реальность, я поднимаю глаза и смотрю на него. Его карие глаза изучают меня. Я прекрасно знаю тот взгляд, которым он меня сейчас сверлит, но но все же спрашиваю:

- Какой взгляд?

Куинн опирается спиной о стену и скрещивает руки на груди.

- Упрямый. У Бондс был такой же взгляд, когда мы ждали результатов её обследования в больнице. Этот взгляд говорит: «Неважно, как я стараюсь представить ту ситуацию, в которой оказалась, мозг уже принял решение по этому поводу».

Из моих дрожащих губ вырвалось прерывистое дыхание.

- Как Сэди? - я отвернулась от Куинна и решила убрать печень жертвы в холодильник, в надежде, что он поймет намек и сменит тему разговора.

- Все еще в отпуске, - ответил он.

Его голос звучит все ближе ко мне, и мои руки покрываются испариной. Я достаю перчатки и надеваю их.

- Но знаешь, вы же очень сблизились. Уверен, она уже сказала тебе то же самое.

В следующее мгновение Куинн резко развернул меня к себе лицом. Его сильные руки крепко удерживали мои.

- Я даже не могу даже представить то, через что ты сейчас проходишь. Тебе нужна помощь, Эйвери. Ты не можешь убежать от этого, и неважно, сколько ты выпьешь алкоголя или какую дозу наркоты употребишь. Это не решит проблему.

Я постаралась вырваться из его захвата, но он крепко держал меня. Я отчаянно хочу оказаться как можно дальше от его проницательного взгляда.

- Ты не знаешь Сэди так хорошо, как думаешь Куинн. И ты ничего не знаешь обо мне и о том, что я чувствую.

Мои слова шокировали его, и я, наконец-то, вырываюсь из захвата.

- Прошлой ночью ты пыталась сказать нечто похожее.

Сделав шаг назад, я еще больше увеличила расстояние между нами.

- В таком случае в этот раз ты должен четко понимать то, что я говорю. Мне не нужен герой, который придет и спасет меня. Уверена, Сэди он тоже не нужен. Более того, она встречается с кем-то. Оставь её в покое.

Мои обвинения больно бьют по нему, словно он получил пощечину. На секунду меня охватывает сожаление.

- Верно, - он быстро приходит в норму. - Ты, должно быть, думаешь, что можешь видеть меня насквозь.

Я пожимаю плечами, мои тело и разум истощены.

- В следующий раз, когда придешь сюда, сосредоточься на работе.

- Это ты позвала меня прошлой ночью, помнишь?

Его брови поднялись в удивлении.

- Да, верно. Извини. Не стоило этого делать.

Отвернувшись от Куинна, я почувствовала, как мое жестокое заявление тяжестью повисло в воздухе. Я по-прежнему чувствовала его пронизывающий взгляд, проходя через двойные двери лаборатории. Я заставила себя идти дальше. Если я не создам достаточную дистанцию между нами, то вернусь обратно. Но у меня больше нет сил выдерживать эту конфронтацию с Куинном.

Глава 4 Работа Куинн

Сосредоточься на работе. Черт, это так на меня не похоже.

Я устал находиться в эпицентре разборок в собственном департаменте. Долбаные бабы.

Эйвери дала мне разрешение оставить все как есть, и именно это я сейчас делаю. Она большая девочка. Она лучше всех знает, как ей поступать. Она ясно дала мне понять, что не нуждается в помощи. И это неудивительно. Теперь я чувствую себя свободным, словно сорвался с крючка.

Теперь я могу вернуться к тому, что у меня получается лучше всего.

Я отправился на место преступления, огороженное желтой лентой у мусорного бака со стороны 11-ой улицы. То, что преступник выбрал грёбаный мусорный бак, чтобы избавиться от тела, раздражает меня еще сильнее. Это невообразимо.

Припарковавшись, я осмотрел зону преступления. Респектабельный район. Мусорный бак относился к нескольким ресторанам и местному бару. Бар или салон обычно служит местом сбора состоятельных юристов, работающих в районе метро Кот-Хаус.

Я могу многое сказать о характере преступления, о его вероятной спонтанности, основываясь на выборе места преступления, но я не могу отрицать, что сейчас мне не хватает наблюдательности Сэди и её психологических портретов преступника.

Я прошелся по своему списку контактов в поисках её имени. Она оставила четкие инструкции связаться с ней, если случится что-то из ряда вон выходящее. Я занес палец над её именем, готовясь нажать на вызов, но меня остановили всплывшие в памяти обвинения Эйвери. Черт.

Я выключил навигатор и вышел из машины, отбросив мимолетную слабость.

Это именно она. Слабость. В этом деле нет ничего такого, с чем бы не смог справиться наш департамент. С чем бы не смог справиться я. Но прежде чем я решу, что делать дальше, мне надо привыкнуть к работе без напарницы.

Я заметил Карсона, разговаривающего с официанткой около мусорного бака. Да, он хорошо работает над делом. И весьма умело опрашивает официантку в коротенькой юбочке.

Я прокашлялся, остановившись за его спиной.

Он заметно расправил плечи.

- Спасибо за сотрудничество, Мелоди.

Девушка качнула головой, отбросив ярко-розовые и красные пряди с глаз. Затем она затушила сигарету ботинком.

- Конечно, нет проблем. Как я и сказала, я не проведу здесь и минуты. Надеюсь, вы поймаете ублюдка.

Я поднял руку, останавливая ее жестом.

- Мисс, пожалуйста, еще секундочку.

- Уложитесь в полсекунды, начальник. Мне надо отвезти подругу на концерт.

Она показала на другую молодую девушку, сидящую на мотоцикле в еще более короткой джинсовой юбке.

Прошлой ночью мы опросили каждого сотрудника всех компаний, расположенных поблизости. Сегодня прошлись по ближайшим районам, но каким-то образом пропустили эту единственную официантку.

- Где вы работали прошлой ночью?

Она покачала головой.

- Нет. Как я и сказала вашему коллеге, я приехала в Арлингтон только пару дней назад. Сегодня моя первая смена, благодаря другу, который меня пристроил, - она прошлась взглядом по улице. - Если честно, я не нуждаюсь в этом дерьме, связанным с сумасшедшим убийцей, за которым вы охотитесь. Не в моей жизни. Как только я услышала новости… - она вскинула руки. - Мы уезжаем сегодня же, сразу после того как у Дары закончится смена.

Умная девушка.

- Счастливого пути.

- Спасибо, начальник, - сказала она, подмигнув, а затем направилась к мотоциклу.

На лице Карсона отразилась тоска, пока он смотрел, как уходит байкерша. Я должен признать, что не виню его. Она привлекательна… Может, лет двадцать назад была бы привлекательной и для меня.

Впрочем, он принял верное решение. Он мог задержать ее здесь еще на 24 часа. Или дольше, если бы выдвинул обвинение. Белый порошок на кончике её носа и трясущиеся руки – безошибочные улики.

- Рад видеть, что ты принял верное решение, - сказал я, отвлекая его внимание от девушки.

Он дернул головой, изображая безразличие.

- У меня нет времени на рядовое обвинение в хранении наркотиков. Не тогда, когда во всех новостях освещается очередное убийство.

Пусть идет. Он знает, я говорю о большем, чем о поимке девчонки с наркотиками, никто из нас не займется этим.

- Узнал что-нибудь? - спросил я, поворачиваясь обратно к мусорному баку.

Криминалисты уже обследовали место преступления прошлой ночью, но это было до того, как cудмедэксперт получил какую-либо информацию о возможном орудии убийства. Я просматривал отчет в поисках любых упоминаний ручек, карандашей… любого округлого объекта, который мог быть выброшен в бак вместе с жертвой. В отчете экспертов не было ничего подобного.

Это не значит, что здесь совсем ничего нет. Хотя я не виню криминалистов, ранним утром успел проехать мусоровоз, забрав мусор и стухшие отходы. Мне в нос ударила резкая вонь, как только я перегнулся через стенку бака и ощутил этот сногсшибательный запах.

- Кроме того, что я слишком стар для телок на байке? – сказал Карсон, и я наградил его раздражённым взглядом.

- Именно. Мелоди сказала, что узнала жертву по фото на стене в баре, - он указал на «Космо». - Я решил пойти и проверить информацию. Выяснить, почему остальной персонал не упоминал, что она была завсегдатаем.

Эта зацепка меня заинтересовала.

- Я с тобой.

Оказавшись в баре, я позволил Карсону опросить бармена, пока сам осматривал это место. Темное, многоцветное освещение, багровые кожаные стулья и беломраморная стойка. Столы и вишнёвого дерева соответствовали материалу напольного покрытия. Интерьер так и кричал о состоятельности владельца.

Этот бар прямо заявляет, что ты оставишь приличные деньги, стоит только сюда войти. В углу, рядом с панорамным окном, вокруг высокого стола стояла группа людей в костюмах, именно этим и занимающихся.

Я подошел к ним подслушать разговор, прежде чем меня вычислят. Их обсуждение недавнего убийства моментально прекратилось.

- Господа, - обратился к ним я, дотянувшись до внутреннего кармана плаща, чтобы показать значок. - Позвольте отнять у вас минуту вашего времени.

Главный в этой компании отреагировал тут же:

- Вы о Мерси Белофф?

Я сохранил нейтральное выражение лица.

- Вы знали жертву?

- Нет. Совсем нет. Просто предположение, – ответил он, указывая на желтую ленту, перекрывающую часть запасного выхода.

- Верно.

Я уставился на дверь, затем посмотрел на него.

- Но обычно незнакомцы не называют жертв по имени. Я верю, что вы достаточно сообразительны, чтобы понять, к чему я веду. Кто вы? – я посмотрел на их лица - чисто выбритые, нежные, как попка младенца. - Аспиранты? Стажеры-первогодки, только что пришедшие в бар?

Ненавижу юристов. Особенно не переношу самоуверенных молодых юристов, живущих за счет своих трастовых фондов. Они тратят мое время, стоят на пути и усложняют мою работу. Все они, словно слизняки, обходят законы. И не ради клиента: главное достижение в жизни для них - это прибежать в офис окружного прокурора и сообщить, что они обвели вокруг пальца полицейского.

- Я второкурсник, - ответил парень. Его глаза сузились. - И так повелось, что я предпочитаю называть жертв по имени. Я считаю, это помогает помнить, что в первую очередь это человек, заслуживающий правосудия, а не просто очередная жертва, чье дело надо закрыть, чтобы выполнить месячный план.

Я усмехнулся и достал блокнот. У этого щенка есть опыт и яйца.

- Вы были здесь прошлой ночью все вместе?

- Мы здесь почти каждый вечер, - ответил один из более молодых юристов. – Компания, в которой мы работаем, расположена всего в паре зданий отсюда.

Записав это, я поднял на них глаза.

- Тогда, думаю, вы видели Мерси Белофф.

Они уставились на меня.

- Ну же, парни, - сказал я, указав на стену славы за стойкой, на которой висела фотография в рамке. - Вы тут каждый вечер, и никто из вас не положил глаз на женщину, которая провела тут достаточно времени, чтобы оказаться на стене славы?

Юнец прочистил горло.

- Послушайте, я ничего о ней не знаю. Никогда не видел ее прежде, но это потому, что я сомневаюсь, что фото было сделано по ее инициативе. - В ответ на мою приподнятую бровь он добавил: - Риланд Мэддокс. Парень с ней на фото. Я уверен, именно так она оказалась на стене.

Знакомое чувство пронзило меня.

- Успешный адвокат, который недавно стал партнеров в «Lark & Gannet», – продолжил он, – Мэддокс - бабник, вокруг него всегда крутится какая-нибудь девчонка, так что я не стал бы особо на него рассчитывать.

Мэддокс. Лицо на фото соответствует имени, и мои плечи сковало напряжением. Несколько месяцев назад капитан Векслер столкнулся с проблемами, вызванными этим парнем. Мэддокс освободил преступника, совершившего тяжкое преступление, на основании технических причин. Обвинение: изнасилование.

Начинает проявляться все уродство этой картины, и мне не нравится, как складывается эта ситуация. Я сделал пометку поднять все дела Мэддокса, которые он вел, прежде чем я проверю имена всех юристов и выкину их из моей команды.

Я встретил Карсона у дверей.

- Похоже, наша жертва была высокооплачиваемой девочкой по вызову, - сказал он, пока мы покидали бар. - По меньшей мере, это то, что мне удалось выяснить у бармена. Как только он опознал ее по фото с богатым юристом, он заявил, что она обычно сопровождала крупных шишек в городе.

Убили проститутку, возможно, нерпеднамеренно, со слов Эйвери, а затем её выбросили в переулке, где можно встретить толстосума.

Слишком много вероятностей, слишком много слабых теорий в этом сценарии и недостаточно существенных доказательств, чтобы завести дело. Без орудия убийства мы просто ссым против ветра. И этот смердящий ветерок овевает большинство основных участников. Что никогда хорошо не заканчивается.

- Надо сначала разобраться с собственным дерьмом, прежде чем передать это дело Векслеру, – сказал я. Я нажал на брелок сигнализации и открыл дверь машины, повернулся к Карсону. - Мне нужны файлы по Мэддоксу. Держи расследование по нему в тайне. Если пресса узнает хоть слово из этого…

- Я понял, – прервал меня Карсон, подняв руку. - Эти богатенькие мудаки выставят все отделение идиотами.

- Это будет не самым болезненным последствием, – пробормотал я, садясь в свою «Краун Викторию».

Я выждал минуту, наблюдая, как Карсон возвращается через переулок к своей машине. Когда я увидел, как исчезли задние габариты его фар, я свернул на главную дорогу, уверенный в том, что совершаю еще одну ошибку.

Но учитывая, куда скатывается моя карьера, какая разница сделаю я еще одну ошибку или нет?

На крыльце Эйвери включен свет. Внутри дома темно, лишь отсвет от включенного телевизора бросал тени на окна. Может, стоило подождать до завтра. Новых доказательств не было, что не совсем верно, но она была истощена последними событиями.

Я должен убраться с ее улицы.

Но я не делаю это. Состояние, в котором она была прошлой ночью, меня беспокоит. И вот я здесь, наблюдаю за ее домом. Хочу убедиться, что она в безопасности. По меньшей мере, это я твержу самому себе, пока сижу здесь, около ее дома, попивая свежий кофе в 10 часов вечера. Уставившись в ее окна, пытаюсь уловить признаки жизни за стенами ее дома. Как долбанный сталкер.

Я тяжко вздохнул и поудобнее уселся, поставив стакан в держатель. Было легче, когда у меня было законное основание, вроде посещений в больнице. Какого черта я сейчас здесь делаю?

Я схватил дверную ручку, решив, что у меня есть новые доказательства. Эйвери может подтвердить, была ли жертва профессионалом. Существуют определенные признаки, присущие проституткам, своего рода издержки работы. В занятии проституцией свои трудовые риски.

И если наша жертва была профессионалом, это поможет открыть масштабное расследование среди ее клиентов. Я должен был с этого начать. Опередить прессу.

Я принял решение. Я медленно шёл к крыльцу, когда внезапно передо мной открылась дверь. Я остановился на третьем шаге, засунул руки в карманы.

- Куинн? Какого черта?

На пороге стояла Эйвери, черный шелковый халат обволакивал ее тело. Ее светлые волосы были собранны в один из этих неаккуратных пучков, выбившиеся прядки спадали на ее глаза и плечи.

Я не поднимаю взгляд от ее ног, которые видны через открытый проем, но я должен заставить себя посмотреть в ее глаза, свирепо взирающие на меня в этот момент.

Я прочистил горло.

- Сделал прорыв в деле, - ответил я, что было очевидным преувеличением того, что узнали мы с Карсоном. - Я подумал, мы могли бы пройтись по деталям до завтрашнего дня. Сделать скачок…

- В этом весь ты, - она потрясла головой. – Прогресс в деле, конечно.

- Да.

Взгляд ее карих глаз не дрогнул.

- И чем же это дело отличается от остальных? - на мое очевидное непонимание вопроса она пояснила: - Ты никогда раньше не заявлялся ко мне домой посреди ночи. Вообще-то, ты никогда прежде не появлялся у моего дома. Даже когда мы работали над серийными убийствами, - сказала она, посмотрев вниз, прежде чем снова поднять на меня взгляд. - Иди домой, Куинн.

Ее суровая оценка задела меня, но это и правильно. Дело ведь не в расследовании. Я сам был не совсем уверен, что тут делаю… но определенно не работа привела меня к дверям ее дома этим вечером.

- Извини, что побеспокоил, – я отступил, готовый прекратить свое унижение, когда интуиция остановила меня. Свежий макияж. Не тронутый или смытый, не такой, как если бы она готовилась ко сну. Серебряные серьги, мелькающие между выбившихся прядей, и лямка бюстгальтера, выглядывающая из-под халата.

Я, возможно, недостаточно внимателен, когда речь заходит о женщинах, но я не слепой. Я знал, когда Джина лгала, и мне не надо применять инстинкты детектива, чтобы распознать: Эйвери сейчас что-то скрывает.

Мой рот приоткрылся, чтобы задать вопрос, но громкий шум, донёсшийся изнутри, прервал меня. Я уже подошел к крыльцу и прижался к деревянному косяку двери.

- Дай мне войти, Эйвери.

Ее глаза расширились. В страхе или сомнении, я не уверен. Но она отчаянно не желала, чтобы я входил. Я возвышаюсь над ней и отвожу свой упрямый взгляд, чтобы осмотреть погруженную в темноту гостиную, где толкаются двое парней, собирая свое барахло.

Я слышу, как один из них говорит: «Коп», и именно тогда я осторожно оттесняю Эйвери в сторону, шире открывая дверь.

- Немедленно остановитесь… - я дотянулся до своего значка, но Эйвери остановила мою руку крепким захватом.

- Куинн, ты не можешь их застрелить…

И в этот момент парни бросились к черному выходу, а я уставился на ее ошеломленное лицо.

- Я не пистолет достаю. Господи, Эйвери.

Она облегченно выдохнула и опустила руку. Ее трясло.

- Что здесь происходило?

Я прошелся взглядом по темной комнате. Плазма включена, но на беззвучном режиме, на экране оголенная девушка танцевала вокруг стула. Несколько свечей стояли на разных концах стола, там же находился еще один из тех пакетиков.

Эйвери следила за ходом моих мыслей.

- Это не то, что ты думаешь.

- Да, продолжай повторять себе это.

Я подошел к столу и достал ручку из внутреннего кармана, чтобы за уголок поднять пакетик.

- Но, если ты на самом деле хочешь, чтобы я тебе поверил, нам придется поговорить.

Мои инстинкты говорили, что я вообще-то не хочу ничего знать, и что я прервал какую-то нестандартную секс-вечеринку… и я, правда, не хочу представлять Эйвери в таком виде.

Я услышал, как она тяжело выдохнула, прежде чем поднять пульт и выключить телевизор. Она прошла к концу стола, затушила свечи и включила светильник. Комнату залил свет.

- Это афродизиак.

Это не то, что я ожидал услышать. Кокаин, амфетамин, метамфитамин – это наркотики, о которых я знаю, и знаю что делать, когда обнаруживаю их у человека. Но что, блять, такое «афродизиак»?

- Что-то вроде Шпанской мушки?

Я посмотрел на Эйвери и уставился на легкую улыбку на ее губах.

- Ух ты. А ты консерватор. Шпанская мушка, – повторила она с насмешкой, садясь на диван. - Нет. Да… это аналог, но более сильный, - сказала она, понадежнее затянув халат на груди.

Я положил значок на стол и убрал ручку в карман. Мой мозг уже начал обрабатывать факты. Я не могу это изменить, у меня нет выключателя детективных инстинктов. У Эйвери есть парень. По крайней мере, на эту тему были сплетни в отделе. Она держит все в себе, всегда профессиональна, но в голове у меня есть досье на каждого.

Я уверен, с момента ее похищения возвращение к обычной жизни не было простым, но то, какой я видел ее в последние дни, не соответствует той Эйвери Джонсон, которую я знаю.

- А те два парня…? – напомнил я.

Она пожала плечами.

- Я устала быть с Риком, - просто ответила она, подтверждая мои подозрения о парне. - Он со всем соглашался. Был абсолютно не против подождать. Никогда не давил на меня из-за… - она прервалась и взглянула на меня, - секса.

Этот разговор вывел меня из зоны комфорта. Я перекинул ногу на ногу и снова уставился на дверь, спрашивая себя, а не слишком ли поздно было уйти. Но, лишь взглянув на Эйвери, я понял, что никуда не уйду.

Опущенные уголки ее полных губ - это словно сила, удерживающая меня возле нее, и я шагнул в ее сторону.

- Что за ублюдок, - сказал я, ощутив удовольствие, когда еще одна небольшая улыбка заиграла на ее лице.

Но она быстро прикрыла ее рукой.

- Дело не в нем, - продолжила она. – А во мне. Я просто хотела, чтобы все вернулось в норму. Я хотела начать с того, на чем мы остановились. Но быть с ним, видеть сострадание в его глазах, то, как нежно он обходился со мной… это было слишком очевидным напоминанием, что я сломлена. Что теперь со мной будут вести себя иначе.

Я пытался придумать, что сказать, желая осудить ее очень неправильную самооценку, но она поспешила сама отбросить свое последнее заявление.

- В любом случае, - сказала она, сидя напротив и поставив локти на колени. - Здесь было двое парней… это те парни из бара с прошлой ночи… я их не знаю. Они не знают меня. Они не знают, через что я прошла. Я не вижу того, как моя боль отражается в их глазах. Лишь похоть. Они просто хотели меня. И это… помогает, – она опустила взгляд.

Я осторожно подошел к ней.

- Если это так, тогда зачем нужен афродизиак?

Она заметно смутилась.

- Я сказала, что хотела быть нормальной, но чудес не бывает. Порвав отношения с Риком, я смогла кое-что забыть, но я все еще… - ее взгляд поймал мой. - Ты, правда, хочешь слушать все это, Куинн?

Она дала мне возможность отступить. Мы работаем вместе, знаем некоторые детали личной жизни друг друга, но есть черта, которую коллеги не пересекают. Не должны пересекать. Как только я перейду на следующий уровень, как только я предложу ей довериться мне, это будет равносильно тому, что я дам ей обещание. А значит, и она получит доступ к подробностям моей личной жизни. Такие изменения в отношениях никогда не бывают односторонними.

Я оглядел комнату в поисках доказательств, что есть тот, кому она может открыться. Фото родителей или друзей, но я почувствовал беспокойство от того, насколько голыми были стены ее дома. Они выглядели как мои. Абсолютно белые стены. Один очевидный недостаток нашей карьеры заключается в том, что она не оставляет много времени для развития отношений.

Я сделал шаг вперед еще до того, как окончательно принял решение. Потому что, если быть честным с самим собой, я уже пересек ту черту еще в первую ночь, когда позволил себе уснуть возле нее в больничной палате, несмотря на возмущения медсестры о часах приема, и держал ее за руку. Когда я проводил пальцами по ее волосам, чтобы успокоить ее, а она боролась со своими кошмарами, крича во сне.

Я присел возле нее, смотря глаза в глаза.

- Да.

Ее глаза мерцали в тусклом свете. Поджав губы, она сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями.

- Хорошо, - кивнула она. - Всё так, словно я отвратительна сама себе, потому что не могу перестать думать о сексе. Желая доказать себе, то, что он сделал со мной… что это не уничтожило меня. Мне нужен контроль над своим телом, нужно суметь возбудиться и желать секса, когда я скажу. Я хочу, чтобы мужчина касался меня, и это касание не было из жалости. Я хочу перестать вздрагивать от малейших касаний, вроде безобидного поцелуя. Я хочу закрыть глаза и не видеть его самодовольную улыбку. Не чувствовать его…

Все её тело сотрясала дрожь. Я пересел на диван рядом. Эйвери сама вжалась в мою грудь и ухватилась за лацканы моего плаща. Мои руки обняли ее, и я положил свой подбородок на ее макушку.

Подробно изучив все садистские детали каждого совершенного серийного убийства, чтобы понять, о чем думал преступник, которого я искал, я узнал все те больные и извращенные способы, которыми он мучил своих жертв. И когда Эйвери лежала на больничной койке, в моей голове все это прокручивалось в непрерывном цикле, словно включенная лента старой катушки 70-х годов. Показывая все мучения, которым она подверглась.

Когда пришло время взять у нее показания, это сделал не я. Если бы я получил реальное подтверждение картинкам в своей голове, я бы не никогда не перестал видеть их перед глазами. Каждый раз, когда я смотрел на нее в лаборатории, я видел ее только как жертву. Но преступник был уже мертв. И я не мог убить его дважды.

Сейчас я не могу избавить ее от боли. Я не могу решить эту её проблему. Да в чем вообще я, блять, хорош?

Ее миниатюрное тело перестало дрожать, мышцы расслабились.

- Он даже не изнасиловал меня, - прошептала она.

Я прикусил губу. Черт. Она говорит как жертва.

- Но он сделал это, Эйвери. Он изнасиловал твою жизнь. Он уничтожил твое чувство безопасности и веру в себя.

Она покачала головой.

- Как я могу быть так травмирована, если он даже не зашел настолько далеко, как мог бы? Все время, неважно, что он делал, я продолжала твердить себе, что все не так плохо, до тех пор, пока он на самом деле не изнасиловал меня или не убил. И я выжила.

Я крепче прижал ее к себе.

- Ты оставалась сильной. Эйвери, я не могу представить другую женщину, которая смогла бы… Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Господи, пока мы не нашли тебя, я боялся худшего, - я откинул ее волосы назад и большим пальцем вытер ее слезы. - Тогда я был поражен. Ты все еще была собой, Эйвери. Даже оказавшись в настоящем аду, ты боролась. Ты бросила ему вызов. И ты все еще была прежней, той яркой женщиной. И ты по-прежнему такая.

С ее губ слетает шепот, вместе с легким выдохом, который показался мне привлекательным.

- Я не чувствую себя сильной.

Мой взгляд прошел по ее лицу, и когда она приблизилась, ее глаза закрылись. Я чувствовал ее дыхание напротив своих губ. «Попробуй ее, лишь раз…». В моей голове звучал целый хор голосов. Я хочу попробовать ее на вкус. Я поклялся бы этой женщине одним поцелуем и развеял бы всю гнусную ложь, роящуюся в ее прекрасной головке, но это неправильно.

Я отодвинулся, когда она откинула голову назад, и прочистил горло, разрушая эту связь. Ее глаза открылись.

- Садисты, вроде Саймона, питаются человеческими слабостями, – я отстранился, чтобы посмотреть на нее. - Он не смог сломать тебя. Ты не сломлена. Ты находишься здесь и сейчас из-за своей силы, которую он не смог разрушить.

Она моргнула.

- Саймон, – медленно произнесла она, прочувствовав это слово, словно впервые произнесла имя своего бывшего ассистента в лаборатории.

Я поморщил лоб.

- Он был не просто преступником, Эйвери. Он был тем, кого ты знала. Кому ты доверяла. Естественно, что из-за этого тебе сложнее восстановиться.

Тяжело выдохнув, она кивнула.

- Ты прав. Конечно, – она снова кивнула, избавляясь от моих объятий. - Ты должен идти. Мне надо поспать.

И вот снова между нами дистанция.

Я провел ладонями по брюкам, затем встал.

- Да.

Разрозненные фрагменты стали собираться вместе, но я не уверен, что хочу этого. Эйвери – моя коллега. Мне надо это обдумать. Я отчаянно хочу вернуть ту высокую стену, которую всегда сохранял между нами.

- Но сначала ответь, он безопасен? – спросил я; мне было необходимо это знать. - Этот афродизиак. Откуда ты его взяла?

- Боже, Куинн. Да, он безопасен. Я сама его разработала, – она наклонилась и взяла пакетик. - Большинство компонентов органические. Он достаточно простой по составу, честно. Но мне нужно было…

Я почесал голову.

- Нужно было что?

- Мне нужно было кое-что, чего я не могу достать сама. На самом деле, все не так плохо. Просто этот компонент находится в черном списке Управления по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов. По правде, это глупо. Чертовы активисты, - потрясла она головой.

- Что?

Поколебавшись, она продолжила:

- Мне пришлось полазить в сети, чтобы достать амбру, из которой в свою очередь извлекается и производится амбреин – основной компонент моего коктейля.

В принципе, она могла произнести все это и на греческом. Я знаю, что Эйвери умна и способна на большее, чем определение причины смерти жертвы, но это лишь доказывает, что департамент оценивает ее интеллект по достоинству.

- Попроще, для консервативного детектива, Эйвс. Пожалуйста

- Воскоподобное вещество из кишечника кашалота, Куинн, – она подняла брови. – Теперь понятно? Звучит ужасно, но оно используется веками в качестве благовоний и парфюма. И в наше время оно все еще остается востребованным, но, черт, его почти невозможно достать, хотя поставщик добывает его естественным путем. Он собирает старую амбру с африканского побережья, предпочитая этот способ вместо жестокой охоты на китов.

- Значит, ты используешь амбру? – И как их разговор принял такой оборот? – И получаешь ее по нелегальным каналам. Это опасно…

- Ты такой… черно-белый в своем мировоззрении. Господи, раньше это никогда меня не волновало. Я уважаю твои методы, Куинн. Но в этом? Еще сильнее ошибаться уже просто некуда, - она встала, решительно закончив разговор.

Прежде чем уйти, мне надо было выяснить последнюю вещь.

- А что в обмен?

Ее плечи напряглись. Стоя спиной ко мне, она ответила: - Не деньги. Мой доход не позволяет такой роскоши. Так что я заключила соглашение.

Мои полицейские инстинкты обострились.

- И соглашение о…?

Она повернулась ко мне.

- Я отдаю им часть своего продукта.

- Ты предлагаешь этим людям мощный афродизиак, чтобы выполнить условия соглашения, даже не зная, что они с ним делают?

- Он безвреден, - настаивала она на своем. - Они получают менее мощный коктейль. Он примерно так же эффективен, как и просмотр порно. Он не лишит кого-либо сознания, Куинн. Боже, как ты мог такое предположить… после того, через что я прошла?

Она пошла на кухню. Я следую за ней, хватаю за руку и останавливаю, пока она не ушла.

- Я не предполагал ничего подобного, но это моя работа, Эйвери.

Её грудь поднялась и опустилась, дыхание было сбивчивым, полы ее халата слегка приоткрылись. Я должен отпустить ее и уйти, но она была слишком красивой. Ее кожа покраснела, волосы рассыпались по плечам.

Как только ее взгляд опустился на наши переплетенные руки, она провела большим пальцем по моим костяшкам, и волна воспоминаний прошла сквозь меня. Ощущение ее мягкой кожи. Я хочу большего. Я хочу ее всю.

Когда ее глаза, наконец, встречаются с моими, я вижу часть воспоминаний, просто смутное ощущение, которое заставляет меня сомневаться: а что если она знала, что я проводил с ней все те ночи?

- Я знаю. Это только твоя работа, – сказала она бесцветным голосом. - Настоящая причина, почему ты здесь этой ночью.

Ее слова ударили меня под дых, и я отпустил девушку.

- Мы всегда были на одной стороне.

Она пожала плечами.

- Это было до того, как я начала играть за другую команду. - На мое обеспокоенное выражение лица, она пояснила: - Команду жертв.

Я не знал, что сказать, когда она вышла в гостиную. Я уставился в пол, ненавидя то, что не могу помочь ей, не могу решить ее проблему. В больнице я чувствовал себя героем, но здесь, в реальном мире, её кошмары реальны и слишком сложны для простого заверения, что все будет хорошо.

- Той ночью, - ответил я, - я должен был позаботиться о тебе.

Через несколько секунд Эйвери выглянула из-за угла, ее лицо выражало вопрос.

- Что?

- Той ночью, когда мы нашли тебя, - повторил я, глядя ей в глаза, - я должен был позаботиться о тебе…

- Честно, Куинн, мне не нужен герой, - заявила она. – Мне не нужен был герой тогда, не нужен и сейчас. Что мне надо – это кто-то, кто не боится касаться меня, учитывая обстоятельства.

Черт, вот оно. Она меня выгоняет. Яд в ее словах должен был остудить меня, но, несмотря на мои страхи потерять контроль над этой ситуацией, я я решаю пробиться сквозь ее защиту.

- Я не хочу быть твоим гребаным героем, Эйвери. Тебе не надо опасаться этого. Но я сожалею, что не могу тебя защитить, показать тебе прямо сейчас, что я готов горы свернуть, чтобы обеспечить тебе защиту

На секунду черты ее лица смягчились. Ее взгляд встретился с моим, и я почти достучался до нее.

- А почему не сделаешь этого? – спросила она, возвращая свою чертову защитную стену обратно. - Почему ты не схватил меня и не обнял своими большими руками? Потому что я испорчена? Потому что слишком хрупкая? Потому что ты боишься быть так близко к не́мощной?

- Нет… ничего подобного. Лишь потому, что я боялся. Боялся, что, если я когда-нибудь обниму тебя, то никогда не дам тебе уйти, - я вторгся в ее личное пространство, уничтожая дистанцию между нами. - И это, черт возьми, пугает меня.

Я наблюдаю, как она сглатывает, ее тонкая шея такая соблазнительная, такая нежная.

- И сейчас? - мои руки опущены по бокам, я не касаюсь ее, хотя каждая часть меня желает этого. - Я все еще боюсь. Но я здесь, не так ли? Я буду тем, кто тебе нужен. Другом. Тем, в ком ты можешь быть уверена…

Онаподняла руку. Затем коснулась пальцами шрама на своей губе.

- Думаю, мне нужно поспать, – она отвернулась от меня, и в этот раз я отпущу её.

Позволив Эйвери оставить за собой последнее слово, я ухожу. Я уже превратил все это в какой-то цирк, твою мать. Прежде чем за мной закрылась дверь, она прокричала: - Что за новые улики у тебя появились, Куинн? Ты все еще помнишь о них?

Я притормозил у ее порога.

- Мне нужно, чтобы ты определила, была ли жертва проституткой.

В ответ раздалась лишь давящая тишина. Расстояние между нами отзывалось болью в груди. Затем она появилась в гостиной.

- Это возможно, – сказала она. – В организме жертвы было обнаружено долгосрочное противозачаточное. А рубцы на стенках влагалища могут быть связаны с многочисленными сексуальными связями. Да. Я бы сказала, что вероятность очень велика, если у тебя есть дополнительные факты, подтверждающие это.

Я медленно кивнул.

- Ясно, спасибо.

- Это все, что ты хотел?

Ее вопрос сдавливает мою грудь, как тиски, разрывая легкие. Однако правдивый ответ здесь неуместен. Я прячу свои истинные чувства, просто ответив: «Да», - прежде чем закрыть дверь, покидая ее дом.

Самоконтроль и контроль окружения – то, что сохраняет мои инстинкты. Я завишу от них все время. Но с Эйвери чувство контроля ускользает от меня, ослабевает с каждой секундой.

Глава 5 Открытие Эйвери

Когда я думаю о том, как оказалась в этой ситуации, то не нахожу определяющего фактора. Возможно, так происходит с большинством людей, когда они переосмысливают свои решения, которые привели их к определенному моменту; когда они анализируют тот дурдом, в который превратилась их жизнь.

Было принято несколько решений, каждое из которых имело последствия, приводящие к новым событиям. Я привыкла представлять свою жизнь в виде лабиринта. Красивый, аккуратный и лаконичный лабиринт с изящными стенами из кустарника и тропинками. Я всегда была целеустремленной. Выбирая какой-либо путь, я всегда принимала окончательное решение.

Но в один мрачный день грозовые тучи накрыли мое идеальное творение, и колючие цепкие лозы начали оплетать его стены, пока те не обрушились, сломав лабиринт. Теперь я чувствую, насколько мне тяжело дышать, ступая босыми ногами по разбитым тропинкам, а изломанные ветви кустарника царапают мои лодыжки, пока я ищу выход.

Но выхода нет.

Я погрузилась в бесконечный водоворот. Круг за кругом. Кошмар, от которого я никогда не проснусь.

Который никогда не переживу.

Как я и сказала Куинну прошлой ночью, мне надо только пережить Вэллса. Затем, я смогу восстановить свою жизнь. Я еще раз найду себя.

Только это никогда закончится. И эта битва «бороться или прятаться», струящаяся по моим венам, в итоге поглотит меня заживо.

- Доктор Джонсон, думаю, вам стоит взглянуть на это.

Голос Джиллиан вырвал меня из моих нездоровых мыслей. Я выкинула из головы воспоминания о беседе с Куинном, напомнив себе, что он действовал из лучших побуждений, особенно учитывая, что он не знает всей правды о моем похитителе, после чего я обратилась к своему новому интерну:

- Что у тебя?

Она посмотрела в микроскоп.

- Я не уверена. Не уверена, что когда-либо видела подобное. Может, вы посмотрите?

Я сняла покрытые кровью перчатки и выбросила их в урну. Приблизившись к окуляру микроскопа, я закрыла один глаз. И меня вновь охватила паника, сердце забилось как бешеное. Я встала и повернулась к ней.

- Пока отметь это как неизвестное вещество.

Она напряженно свела брови, но кивнула: - Да, мэм. Должна ли я проинформировать детектива Куинна об этом открытии?

Я слышала, как гулко бьется пульс в моих ушах.

- Нет… пока нет. Сначала определим, что это такое.

Она выглядела встревоженной, так как по протоколу мы всегда должны сообщать о любых находках следствию, неважно, можем мы их определить или нет. В этом заключается работа судебного патологоанатома. Это его цель.

- Я приготовлю образец для отправки на экспертизу, - сказала она, взяв его в руки.

Она хороший интерн. Понимающая, старательная и амбициозная. Она не упустит это открытие. Будет нехорошо, если мне придется ее заменить другим интерном.

- Джиллиан, положи образец в мой сейф. У меня есть еще один, - я выдавила улыбку. - Я позабочусь об этом.

Широко улыбнувшись, она подтвердила, что выполнит мое задание.

Теперь необходимо вернуться в офис, я положила руки на закрытую дверь, отстраняясь от шума лаборатории. Мне нужна Сэди.

Достав мобильный из кармана, я пролистала список контактов до ее номера и нажала на экран. Гудки длились вечность, пока моя совесть все сильнее сжималась вокруг меня.

- Надеюсь, речь о той смеси, – тут же ответила Сэди.

Мое горло горело, я с трудом сглотнула.

- Именно.

Ту смесь я разработала в моей личной лаборатории. По крайней мере, часть её. Кое-кто очень умный изменил ее структуру. Но мне нужно было время, чтобы изучить компоненты и понять, как и для какого эффекта были внесены изменения в состав.

- Как-то невесело это звучит, - сказала Сэди. - Эйвери, все в порядке?

- Я не могу говорить. Я сейчас на работе. Мы можем встретиться позднее?

- Конечно. У меня есть на примете одно место.

Как только я повесила трубку, паника утихла, но лишь на время. Как, твою мать, я смогу объяснить все это Куинну после прошлой ночи? Как я ему это объясню, когда я даже не понимаю, каким образом разработанное мною вещество обнаружили в организме жертвы?

Я должна сообщить эту информацию Куинну прямо сейчас. Раскрыть ему правду и позволить провести расследование. Куинн хорош в своей работе, и если отработка моих контактов в сети означает, что это приведет департамент к убийце…

Господи. Если я замешана в этом деле, это может поставить под вопрос всю мою предыдущую работу, по которой я отчитывалась лично. Что, в свою очередь, приведет к проверке моих медицинских отчетов и отчета по Вэллсу в том числе.

Этого не должно произойти. Если бы только моя карьера была на кону, я бы не колебалась. Но с этим событием связана Сэди. То, что она сделала для меня… Нет. Я не могу позволить запятнать ее репутацию, тем более из-за моей ошибки.

Глупой, глупой ошибки.

Я схватила свою сумку со стола и закрыла кабинет. Проходя мимо Джиллиан, я одарила её едва заметной улыбкой и взяла лоток с образцами.

- Я отнесу это криминалисту.

У меня есть время до завтрашнего дня, пока судмедэксперты обнаружат, что образцы не доехали до криминалистической лаборатории.

Я поправила лямку сумки-холодильника на плече, поудобнее ее фиксируя.

***

Я проследовала за Сэди в частную зону клуба. «Логово» не лучшее место для исповеди, но оно очень иронично подходит для этого разговора. Создав мощный афродизиак, чтобы простимулировать собственное либидо и затем непреднамеренно поставлять его потенциальным преступникам… так где, как не в секс-клубе, исповедоваться в подобном?

К счастью, в полдень клуб еще закрыт. Значительно меньше шансов, что кто-нибудь обнаружит меня здесь. Несколько людей бродили по первому этажу, разгружая коробки и устанавливая экраны, но в остальном это было весьма уединенное место. Я не могу представить, что Куинн внезапно появится в клубе.

Передо мной была сцена, оборудованная приспособлениями, которые я не смогу назвать, даже если попытаюсь. Стены окрашены в черный. Тут холодно и тихо, и хотя мы одни, мне кажется, что я стою на паперти, готовясь обнажить свою душу.

- Колтон у себя в кабинете, - сказала она, выдвигая несколько табуретов и ставя их у стола. - Мы одни.

Её слова приободрили меня. Я верю Сэди. Если бы не она, Прайс Александр Вэллс, ужасный монстр, все еще был бы жив. Даже со всеми доказательствами, которые у нас были против него, он все еще мог получить более легкое наказание. Я видела, как система правосудия допускала это снова и снова. Вэллс был первоклассным юристом, с отличными связями в юридических кругах. Вэллс, получивший возможность калечить, насиловать и убивать других женщин, не был тем, кого мы были готовы принять.

- Я думаю, что облажалась, - начала я, выкладывая все сразу. Я рассказала ей о смеси, о моих контактах в сети. Об амбре, моем фирменном компоненте. Который только что был обнаружен в моей лаборатории и стал частью доказательной базы по нашей последней жертве.

- Это косвенное доказательство, - заключила Сэди. Не произнося ни слова, пока я не описала свою ситуацию. - То, что ты изобрела это вещество, не является противозаконным.

- Но оно не одобрено Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, - заявила я.

- Как и половина препаратов от простуды, но мы продолжаем приобретать их, - она слегка улыбнулась. Её зеленые глаза широко раскрылись, и она произнесла: - Куинн - хороший коп.

Я закатила глаза.

- Поверь мне, я знаю. И чертовски упрямый, когда замечает что-то подозрительное.

Она ухмыльнулась.

- Он копает до самого конца, Эйвери. Он словно собака с костью. Но ты не имеешь никакого отношения к смерти этой женщины. Это не твоя вина. И ты даже не знаешь, как амбра попала в ее организм, или связано ли это как-то с ее смертью. Позволь Куинну делать его работу и докопаться до правды. Обещаю, он не позволит запятнать твое имя. Несмотря на то, что ты можешь о нем думать, он ищет правосудия; но он не хочет, чтобы правосудие прошлось катком по тем, судьба которых ему не безразлична. Он будет тебя прикрывать, пока не найдет причину перестать это делать… но он никогда не прекратит искать возможность тебе помочь. Он хороший коп, который все еще верит в других хороших копов и хороших людей.

Я сделала глубокий вдох, а затем выдохнула, высвобождая беспокойство, которое копилось с тех пор, как я обнаружила свой компонент.

- Как его напарник, я думаю, ты знаешь его лучше всех.

Я подняла бровь. Впервые, я вижу всплеск сомнений в выражении ее милого лица.

- В наши дни напарник - понятие растяжимое. Я думаю, дело о серийном убийце в итоге добило его. Теперь, когда он успел все осмыслить.

- Ты не думаешь…

- Нет, - прервала она. - Даже если он и подозревает что-то, это я фальсифицировала улики. Не ты. Все на мне, Эйвери. И когда придет время, я буду той, кто столкнется с Куинном по этому поводу.

Я подавила беспокойство. План был продуман. Сэди позаботилась о Вэллсе, я не задавала вопросов, и она ясно дала понять, что детали объяснять не будет; хотя именно я была ответственна за введение токсина моллюсков в его ЖКТ. Но когда пришло время, и он лежал холодный и безжизненный на моем столе… я остолбенела.

Сэди выполнила то, в чем я потерпела неудачу.

- Я стольким тебе обязана…, - сказала я ей. - Могу я как-то…

- Некоторые вещи в этом мире нельзя забыть, - сказала она, и ее ладонь легла на мою. - Как только произошедшее пускает корни, у нас лишь два пути. Позволить этому поглотить нас, изменить, превратить в себе подобных или уничтожить его, - она усилила захват. - Я рада, что была там, чтобы заменить тебя. Рада, что тебе не нужно было делать этот выбор.

Я почувствовала, как слезы жгут глаза, я ненавижу их. Я ненавижу чувствовать беспомощность и слабость.

- Ты тоже не должна была делать этот выбор, - сказала я. - Потому что, по правде говоря, Сэди, я боюсь, что уже слишком поздно. Что те вещи, которые я видела… что я пережила… темнота уже поглотила меня.

Она покачала головой, и теплая улыбка отразилась на ее губах.

- Сейчас ты здесь, бьешься над вопросом, пытаясь решить, как поступить, и это доказывает, что ты не права, Эйвери.

Я кивнула, пытаясь принять её слова, желая поверить в них. Я просто боюсь, что, когда выйду из этого клуба, решение сделать правильную вещь не придет ко мне так легко, как она думает.

Провожая меня к выходу, Сэди сказала: - Здесь я должна буду встретиться с Колтоном.

Я одарила ее открытой улыбкой. Сэди - это единственный человек, который не пялится на мой шрам. Мой взгляд рефлекторно опускается на зубчатый шрам на ее ключице, тот, который она до сих пор прятала. Что бы ни изменилось для Сэди, какую бы причину она не имела для этого, но она больше не хочет его скрывать. По крайней мере, демон, который ее заклеймил, предоставил ей и этот вариант.

- Ты - счастливица, что нашла кого-то, - сказала я, думая о том, насколько счастливее она выглядит в последнее время.

Она приостановилась у красной веревки и повернулась лицом ко мне.

- И в этом же месте я впервые встретила Вэллса.

Дрожь прошла по моему телу.

- Бог и Дьявол. Инь и Янь, - сказала она. - Одно не существует без другого. Нужно найти собственный путь через эту темноту, чтобы спасти то, что мы любим больше всего.

И пока я шла за ней к выходу, я увидела, как в холле Колтон встретил Сэди, немедленно заключив ее в свои объятия. Она принадлежит ему.

Я киваю ему, проходя мимо, не в первый раз замечая, как черты его лица озаряются светом, когда она рядом с ней. В остальное время он выглядит пугающе из-за габаритов своего тела и мрачных черт лица.

- Ты должна прийти сюда вечерком, - предложила Сэди, прежде чем я покинула холл.

Я огляделась, пытаясь сдержать улыбку.

- Я думаю, что это немного не в моем вкусе.

Она кивнула.

- Предложение всегда в силе.

- Хорошо, - ответила я, подразумевая, «возможно, когда-нибудь».

Я оставляю их наслаждаться друг другом в уединении, придя к выводу, что мне следовало посоветоваться с Сэди по личным вопросам, до того, как попыталась изобрести средство от моего чудовищного положения. Если бы я просто пришла в «Логово» в поиске новых ощущений, мне, возможно, вообще не понадобилась бы амбра.

Сейчас все это кажется настолько бессмысленным. Моя гребаная сексуальная жизнь. Так глупо.

Вместо этого я не только поставила под вопрос свою карьеру, но и втянула свою близкую подругу в это дерьмо. Я не позволю ей взять вину на себя. Неважно, что она говорит, но Прайс Александр Вэллс на моей совести.

Глава 6 Прорыв Куинн

Разбираться с делами Мэддокса - это все равно что пробираться через свинарник. Грязный, склизкий свинарник. Все эти чокнутые выродки, чьи интересы он представляет и затем освобождает от обвинений, при мысли о них у меня скручивает желудок. Мне необходимо выпить около половины пузырька антацида, просто чтобы осилить отчеты за последние три месяца, выложенные в системе “Открытый доступ к судебным электронным отчетам”. Открытые отчеты не содержат всей необходимой мне информации, но это только начало.

Именно поэтому копы должны оставлять дело, как только произведут арест. Альтернатива в виде изучения дела целиком может свести с ума. Я чувствую, что уже на полпути к этому.

Каким-то невероятным образом я все же смог выделить три категории лиц, записав их на доске: коллеги Мэддокса, руководители Мэддокса и сомнительные клиенты Мэддокса. И колонка с клиентами заполнялась быстро.

Когда я соберусь допрашивать юриста, я хочу знать все об этом самодовольном придурке. С того момента, где он обзавелся яйцами, заканчивая тем, когда он начал работать в офисе окружного прокурора.

Я неплохо справляюсь с составлением личностной характеристики. Достаточно, чтобы собрать всю информацию в один приличный профайл на Мэддокса. Но Сэди сделала бы это лучше. Она бы раскусила этого ублюдка еще до того, как мы бы его достали.

Я сделал глубокий выдох и открыл новое окно на экране ноутбука. Мой долг – вернуть её. Я знаю. Но сначала мне надо разобраться со своим собственным дерьмом. И расследование дела не оставляет много времени для этого.

Как по заказу зазвонил телефон. Вынув его из чехла, прикрепленного к ремню, я открыл сообщение. «187 – район метро Кот-хаус».

Твою мать.

Схватив пальто, я убрал свой отчет по Мэддоксу, прежде чем выйти из кабинета. Нутром чую, это еще одна проститутка. Место преступления в том же самом районе, а значит, начинает складываться тенденция.

Карсон ждал меня в холле.

- Мы едем вместе?

За последние два десятилетия у меня было всего два напарника. На заре своей работы детективом я понял, что гораздо лучше работаю в одиночку. Первый напарник быстро и легко поднялся по карьерной лестнице. Второй… ну, даже до того, как это стало официальным назначением, Сэди являлась моим напарником с первого дня. Когда сходишься с кем-то на профессиональном уровне и начинаешь полагаться на способности человека, это происходит естественно.

Несмотря на мое мнение, касательно того в каких отношениях мы находимся сейчас, я не ищу ей замену. Карсон – опытный детектив для своего возраста, но он также и подлиза. Ему никогда не занять место Сэди.

- Возьми свою машину, - бросил я, проходя мимо.

Я заметил разочарование на его лице и даже осуждение. У меня все еще есть слабость перед новичками.

- Нам, возможно, придется разделиться, как только установим личность жертвы, - добавил я, чтобы дать парню перерыв.

- Верно, - согласился он, взяв свои ключи.

Я еду первым, с включенными проблесковыми маячками, но без сирены, приближаясь к месту преступления. Еще один переулок, еще одно тело в мусорном баке. Но в этот раз преступник не пытался избавиться от трупа. Я заметил жертву из своей машины. Ее тело лежало близко к каменной стене здания.

Как только я направился к желтой ленте, ограждающей место преступления, позади меня возник Карсон.

- Еще одно убийство? Он не спрятал тело. Возможно, этот преступник хочет, чтобы мы знали, что он сделал.

Я покачал головой.

- Поднять мертвое тело не так-то просто. Даже для крепкого выродка. Вероятнее всего, после обнаружения первой жертвы, он просто перестал тратить на это время или силы.

Карсон кивнул.

Дойдя до жертвы, я отозвал дежурную бригаду экспертов-криминалистов, чтобы изучить место преступления. Белая женщина. 20-23 года. На лице следы синяков, как и на запястьях и предплечьях. Не такие сильные, как были на первой жертве. Я могу разглядеть черты ее лица, которые сохранили принадлежность к неопределенной этнической группе; некоторые синяки уже пожелтели, значит проходили. Её черное платье могло быть и дешевым, и дорогим. Мне нужно женское мнение по этому поводу. Но волосы жертвы были осветлены, макияж нанесен плотным слоем и был смазан.

Она была обута в одну черную туфлю на каблуке, вторая отсутствовала. Я огляделся.

- Похоже, у нас здесь Золушка, - сказал Карсон. – Я уже осмотрел район. Ничего, что могло бы быть связано с жертвой.

- Хорошо. Узнай, едет ли Эйвери. Мне нужно несколько деталей по одежде жертвы.

Карсон послал СМС, затем сказал:

- Возможно, это серийный насильник. Он не калечит жертв. Не устраивает шоу. Не оставляет следов.

- Сначала нам нужно заключение о смерти, - отметил я. – Но ты прав. Эти убийства выглядят взаимосвязанными, больше чем хотелось бы. Мы узнаем больше, когда судмедэксперт подтвердит, была ли она изнасилована.

И я надеюсь, что Эйвери сможет сделать это. Хотя погоня за сексуальным маньяком и выматывает, но это легче, чем вскрывать обезображенные трупы или бегать за серийными убийцами, которые подражают древним культам.

Нечто ясное и понятное.

Я дал указание экспертам-криминалистам взять образцы с ее голой ступни, собрать любые возможные улики, которые она могла подцепить с места убийства, когда увидел направляющуюся ко мне Эйвери.

Мою грудь сжало. Я с силой надавил ладонью на ребра, чтобы успокоить сердцебиение.

Она поставила свой кейс и стянула резинку с запястья, чтобы собрать свои длинные светлые волосы. Ее изящные формы были заметны даже в яркой рабочей куртке и свободных штанах. Мой мозг отключился, прокручивая воспоминания о том, как ее короткий халат приподнялся, оголив бедра… и я поспешил отвести глаза в сторону.

Я чертовски запутался.

Когда Эйвери приблизилась к месту преступления, ее темно-карие глаза встретились с моими.

- Детектив Куинн.

Я вздрогнул от ее холодного приветствия. До того, как я успел обратиться к ней, она заметила Карсона и затем присела рядом с жертвой, чтобы начать осмотр.

Карсон взглянул на меня с любопытством, но он был достаточно умен, чтобы не вмешиваться.

Именно поэтому ты не должен пересекать чертову линию с коллегами. Если бы я мог вернуться назад, я надрал бы себе задницу даже от мысли отправиться к Эйвери прошлой ночью. И что из этого вышло?

Но пока я смотрел, как Эйвери работает: ее скорость и уверенные движения при сборе улик, и манера, с которой она обращается с жертвой, грусть в ее глазах… глазах, которые видели слишком много жертв, не проявляя никаких эмоций… я приобрел уверенность в своем решении. Эйвери отдает работе так много себя, что меньшее, что я могу сделать, - это быть рядом, когда ей кто-нибудь будет нужен.

- Куинн, посмотри на это.

По ее просьбе я немедленно приказал Карсону начать обход местных заведений и присел рядом с Эйвери.

- Нашла что-то интересное?

- Я не была уверена раньше … - сказала она, поднимая платье жертвы. Она потянула ткань, открывая верхнюю часть бедра. Я наклонился, чтобы лучше рассмотреть то, на что указывала Эйвери, прямо под резинкой нижнего белья жертвы.

- Я обнаружила нечто похожее на первой жертве. Я предположила, что это какая-то татуировка в процессе удаления. Первоначальный дизайн сильно поврежден из-за полученного ожога. Но сейчас… увидев это снова…

- Это клеймо, - сказал я. Похоже, преступник впервые старался избавиться от улик.

- Я работаю над восстановлением рисунка. Сопоставлю его с тем, что обнаружила на первой жертве, и сравню. Но по дизайну они выглядят похожими.

- Спасибо, - поблагодарил я, бросив последний взгляд на клеймо, прежде чем встретился с глазами Эйвери. - Постарайся воссоздать эту картинку как можно скорее.

Ее губы сжались.

- Конечно.

Я сделал заметки для себя, пока Эйвери записывала свои наблюдения. Она описала платье как дизайнерское. Я сделал дополнительную отметку: выяснить, где оно было куплено.

- Чтобы определить причину смерти, нужно провести вскрытие, - сказала она. – Нет ничего, что указывало бы на то, что она умерла тем же образом, как другая жертва, так что я не могу с уверенностью сказать, искать тебе того же самого преступника или нет. Я дам тебе знать, как только у меня будет заключение о причине смерти.

Пока она собиралась, я наблюдал за ее неловкими движениями. И когда она засунула свои перчатки в кейс с большей силой, чем требовалось, это болью отозвалось в моей груди. Надеюсь, что я смогу вытащить это из себя и избавиться от такой острой реакции на Эйвери.

Зная, что, вероятно, пожалею об этом, я все равно спросил:

- Что случилось?

- Ничего, - бросила она.

С тяжелым стоном я сложил руки на груди.

- Мы никуда не пойдем, если ты не будешь честна со мной.

Ее взгляд встретился с моим.

- Честно. Я в порядке.

Она закрыла свой кейс и встала.

- Сегодня я видела Сэди.

Эти слова врезались в меня подобно шару-молоту для сноса зданий.

- Как бы там не было, - продолжила она, - ты должен пройти через это. Она нам нужна для этого дела.

Безмолвно я отвернулся, пытаясь собраться с мыслями. За те секунды, пока я осмысливал ее обвинение, Эйвери уже ушла вниз по аллее. Черт. Я двинулся следом, ускоряя шаг, как только отошел от места преступления.

- Не хочешь объясниться? – спросил я, попав в такт ее шагов.

- Не особо. Я думаю, все довольно очевидно.

Она повернула за угол здания, и я последовал за ней.

- Подожди.

Неожиданно она остановилась. Она не смотрела на меня, но я мог сказать, видя, как поднимаются и опускаются ее плечи, что она расстроена. Я осторожно продолжил:

- Я знаю, вы с Сэди близки, но ты никогда раньше не злилась по поводу моих с Сэди разногласий. А их было предостаточно. - Когда она не ответила, я встал напротив нее. – Значит, дело во мне? Я что-то не то сказал или сделал прошлой ночью?

Уголок ее губ приподнялся.

- Мужчины так тщеславны. Даже ты, Куинн. Если у меня проблемы, или я срываюсь на работе, это как-то обязательно должно быть связано с тобой, верно?

Я приблизился к ней, мой тон смягчился:

- Но ты срываешься на мне. Так что да, я думаю, это логично.

Я не смог остановиться, улыбнулся.

Лоб Эйвери наморщился, губы сжались.

- Ну, хорошо. В любом случае. Я просто чувствовала бы себя лучше, если бы Сэди тоже была здесь.

- Я тоже, - согласился я.

Она подняла бровь.

- Но это не относится к делу. Ты что-то скрываешь, что-то, что гложет тебя.

- Черт, - пробормотала она. - Кто-нибудь говорил тебе раньше, что умение определять человеческую ложь делает тебя сволочью?

Я ухмыльнулся.

- Постоянно.

Потирая рукой лоб, Эйвери облокотилась на стену здания и взглянула на меня.

- Думаю, у меня проблемы.

Лица всех парней, которых я видел с ней за последние несколько дней, промелькнули у меня перед глазами. В своем воображении я выбил дерьмо из каждого, затем спросил: - Кто он?

- Что? – растерянно посмотрела она. - Нет. Ничего личного. Боже, ты не так понял.

Она прикусила край нижней губы, и этот жест что-то сделал со мной. Я приблизился к ней, не в силах противостоять порыву.

- Я хотела сказать тебе раньше, но была слишком потрясена. Я уже послала образцы в криминалистическую лабораторию. Завтра у меня будет больше информации.

- Тогда просто скажи мне, - потребовал я, мое терпения заканчивалось.

Она облизала губы, все еще сомневаясь.

- Я, возможно, нашла… нет. Я нашла достаточный объем амбреина в организме жертвы.

Мои плечи напряглись. Я подошел ближе, понизив голос:

- Твой наркотик. Тот, что ты создала?

Она кивнула.

- У меня не было возможности его проверить, но я знаю, что вещество мое. По крайней мере, частично. Его видоизменили.

- Во что? - мои руки в карманах пальто сжались в кулаки.

- Я не знаю.

Пока ее глаза изучали меня, я увидел в ее взгляде истинный страх. Не тот панический ужас, который я видел в ее карих глазах в ту ночь Графини. А тревогу, которая заставляла задавать самому себе вопросы.

- Все, что я знаю наверняка, - это то, что ты был прав. Я могла ненамеренно отдать смесь не тем людям. Если эти женщины связаны между собой, и у этой жертвы то же самое вещество в крови… Я не знаю, что это будет значить для расследования. Но я, возможно, знаю, кто виноват, Куинн.

Через меня прошла настоящая волна ужаса.

- Ты говорила об этом кому-нибудь еще?

- Только Сэди, - быстро ответила она.

Внезапно под ребрами болезненно отдалось сердце. Я поискал в кармане и вытащил пустой бутылёк с антацидом.

- Сэди, - повторил я.

Нужно поторопиться. Если Эйвери каким-то образом связана с плохими ребятами, мне не нужно, чтобы Сэди стала мстителем.

Не в этот раз.

- Тебе нужно отказаться от дела, - сказал я Эйвери. - Передай его тому, кому доверяешь в лаборатории. Я возьму на себя обязанности по полицейской части, пока…

- Нет.

Я придвигался к ней, до тех пор, пока не почувствовал лавандовые нотки ее шампуня.

- Я не говорю тебе, как делать твою работу. Не говори, как мне делать мою, - я удерживал ее взгляд. - До тех пор, пока я не найду связь и не буду уверен, что ты в безопасности, или что на тебя это дело никак не повлияет… ты к нему не притронешься. Мы будем действовать согласно правилам.

- Согласно правилам? - ее голос смягчился, но взгляд буквально сверлил меня.

Черт. Я не совершаю таких ошибок. Только сейчас и только здесь, снова и снова, когда вовлечена Эйвери. Мой самоконтроль проходит испытания. Как сейчас, когда она с вызовом подняла голову. Бесстрашно говоря мне правду.

Моя челюсть сжалась.

- Не заставляй меня становиться мудаком, Эйвери. Если мне придется убрать тебя из криминалистической лаборатории, если это будет необходимо, чтобы защитить тебя, тогда я сделаю, что должен.

Ее взгляд смягчился.

- Я тебе нужна, - сказала она.

Вопреки моему желанию мое тело среагировало, и руки обхватили ее с обеих сторон.

- Я хочу, чтобы ты была в безопасности…

- Тебе нужны ответы, которые знаю я. Я - единственная, кто может сказать тебе, как был изменен наркотик. Я - единственная, кто знает формулу. И, может, у меня нет имен, но есть места. Я могу собрать вместе…

Я сжал ее подбородок.

- Черта с два. Ты скажешь мне все, что знаешь, и я со всем справлюсь сам. Чем меньше ты вовлечена, тем лучше.

Ее глаза заблестели, но она не отстранилась от моего прикосновения. Мои пальцы обжигало в тех местах, где я касался ее.

- Ты не доверяешь мне.

- Это не имеет ничего общего с доверием, - сказал я, позволив отразиться осуждению в голосе. Несмотря на любые подозрения, которые у меня были по последнему делу, то, что я подозреваю в причастности Сэди, или что, как предполагаю, знает Эйвери… единственная истина заключается в безопасности Эйвери.

- Ты уже через многое прошла, - добавил я. - Будет лучше, если я позабочусь….

Она усмехнулась.

- Тогда это все. Такая хрупкая Эйвери. Меня не надо защищать, Куинн, - она подняла предплечье, высвобождаясь из моего захвата, но я схватил ее за плечи и прижал к стене.

- Ты не хочешь, чтобы с тобой обращались как с жертвой, тогда прекрати себя вести так. Ты умнее. Ты знаешь протокол, ты знаешь процедуру, и ты не хрупкая. Но ты точно залезешь в дерьмо, если продолжишь доказывать это таким образом.

Она моргнула.

- Ты не видишь во мне жертву? – спросила она, вопрос был очень четким.

- Нет, не вижу.

Ее рука расположилась на моей груди. Мое сердцебиение усилилось, словно сердце решило выскочить из грудной клетки, когда она прислонилась ко мне, ее страстные губы были в сантиметрах от моих.

- Тогда докажи это. Докажи, что ты не думаешь, будто я сломаюсь, если ты коснешься меня, по-настоящему коснешься.

Жар ее тела обжигал меня, и это было настоящей пыткой. Я смотрел на ее рот, ее язык, проходящий по зубам, призывающий меня приблизиться. Мои руки обхватили ее, чтобы оттолкнуть назад, но я также легко мог прижать ее к себе. И я почти сделал это…

- Это ничего не докажет, Эйвери, - сказал я, заставляя себя отпустить ее. - Кроме того, что я буду ублюдком, воспользовавшимся… положением.

Она засмеялась.

- И что это за положение? Мое плохое и нестабильное психическое состояние? - она покачала головой. - Боже, Куинн. Всегда делаешь то, что правильно.

Она обошла меня, но остановилась рядом, чтобы прошептать:

- Но только подумай, как было бы весело, если бы ты отказался от праведного контроля над собой.

Я положил руки на стену, пальцы впились в кирпичную кладку. Мои зубы сжимались, пока не заболела челюсть, и я позволял Эйвери уйти. Затем я пошел окружной дорогой назад, вокруг здания, через место преступления, позволяя моим ноющим яйцам избавиться от позора.

Глава 7 Предупреждение Эйвери

Я не детектив, но у меня достаточно уверенности в том, что я смогу обнаружить то, чего не смогла найти в следственном департаменте. Я загрузила фотографию бедра жертвы с места преступления и отсканировала изображение, чтобы установить ее личность.

До сих пор ничего похожего. Не то чтобы есть некая социальная сеть для преступников, где фото жертв продаются как бейсбольные карточки. По крайней мере, подобную информацию следует искать не через рабочую сеть. Нужно будет копнуть глубже, когда я вернусь домой к собственному компьютеру. Но наиболее вероятно, что Куинн будет более удачлив в поиске через полицейские базы данных, чем я в даркнете^[1].

По крайней мере, я смогла подтвердить, что часть клейма на первой жертве имеет тот же дизайн, что и на второй. И это объединяет их. В этом их связь, но для выяснения деталей … я не могу подобрать вариантов.

Как только я отправила изображение Куинну, я отпустила интернов домой. Мне нужно пространство для проведения эксперимента. Я могу пойти домой, но чувствую себя в большей безопасности, находясь в одном здании с Куинном, даже учитывая то, что когда-то меня похитили именно из лаборатории.

Я простонала и закрыла ноутбук, злясь на себя за то, что позволила Куинну повлиять на меня. Разве он не понимает, что это все, что у меня есть? И если он выгонит меня, я сойду с ума от заточения в собственном доме и просмотра старых фильмов. Выпущено слишком много эпизодов «Анатомии Страсти», которые патологоанатом может посмотреть, прежде чем задаться вопросом, а в здравом ли он уме.

И я не могу пойти на это снова. Я не могу просто сидеть и ждать, задаваясь вопросом, каким будет следующий шаг. В этот раз я принимаю решение. Я не уверена, что сейчас происходит, но знаю, что моя первостепенная задача - узнать назначение измененного вещества. В этой области я точно знаю, что делаю.

Я быстро переоделась, сменив свои широкие штаны на черную юбку в пол, которую ношу на работе, затем сверху накинула халат, ощущая полную готовность приступить к сравнительному тесту.

Пока я разделяла образцы амбреина по двум емкостям, я не могла перестать думать о том, как Куинн выносил то же самое дерьмо с Сэди. Похоже, он столкнулся с яростным сопротивлением женщин в своем департаменте. Черт, я ведь даже не отношусь к его департаменту, но он считает, что может контролировать мою работу. Урод, помешанный на контроле.

Раздраженно я оттолкнулась от стола, и тут же меня охватило чувство сожаления. Куинн – это, конечно, упрямая сволочь, помешанная на контроле, но он не женоненавистник, и он не вмешивается в процесс моей работы, но он пришел к мысли, что я с ней не справлюсь. Верно. Если бы я оказалась на его месте, то немедленно бы отправила лаборанта домой.

Особенно если бы этот лаборант начал приставать ко мне…

В полном унижении я закрыло лицо ладонями. Какого черта со мной происходит?

Он, должно быть, думает, что я сошла с ума. Что я на полном серьезе потеряла свой чертов разум. Если у него не было уважительной причины отстранить меня от дела раньше, то теперь я ему ее предоставила.

В основной лаборатории раздался лязг, и я вздрогнула.

Тело. Точно.

Я полностью ушла в себя и забыла о сообщении Карсона, что они закончили на месте преступления, и жертва номер два уже на пути сюда. Я встала и провела ладонями по халату, прежде чем выйти из кабинета. Как только я увидела двух рабочих, толкающих каталку через двойные двери, я резко остановилась.

- Где Дерек? - спросила я.

Никто мне не ответил, они продолжали толкать каталку к середине лаборатории. Я отступила на шаг. Их глаза были опущены в пол, а лица скрыты козырьками бейсболок, и что-то определенно было не так.

Я, конечно, была подвержена излишней паранойе, с тех пор как вернулась к работе. Что считала вполне нормальным. Я была связана, мой рот заткнули кляпом, и меня пытали в этой самой комнате… до моего похищения этим монстром. Мне пришлось признаться в своих страхах, прежде чем я смогла вернуться к работе. Но после обнаружения амбреина, эта паранойя усилилась.

С чего я решила, что смогу находиться здесь одна?

Я опустила руку в карман халата и обхватила потными пальцами газовый баллончик, прикрепленный к брелоку с ключами. Тот, что Куинн дал мне в первый день возвращения на работу. В тот момент я не придала этому значения, но сейчас я была благодарна ему. Паранойя это или нет, но я готова.

Один из грузчиков поднял глаза и улыбнулся.

- Дерек сегодня заболел. Мы его заменяем.

Он открепил планшет от каталки и протянул мне.

С резким выдохом я отпустила баллончик. Я не могу жить в страхе.

Взяв планшет, я подписала документ своим именем. Когда я подняла глаза, возвращая планшет, улыбка парня превратилась в ухмылку. Паника охватила меня за секунду, прежде чем нечто набросили мне на голову.

Дерись или беги - адреналин подскочил в крови, в этой битве надо отвечать первым. Ручка все еще была зажата в моей руке, я оттолкнулась назад и попыталась воткнуть её в бедро мужчины позади меня. Злой рык достиг моего уха, и моя барабанная перепонка затрещала от этой громкости.

- Сука пырнула меня!

Черный пакет, накрывавший мою голову, сильнее затянулся вокруг моей шеи. Мои руки поднялись к горлу. Я пыталась просунуть пальцы между пакетом и шеей, прежде чем страх овладеет мной полностью. Меня обхватили чьи-то руки, и я повисла в воздухе.

Затем сильно ударилась об пол, приглушенно захныкав из-за резкой боли, пронзившей мою спину.

Давление усиливалось, так как один из мужчин сдавливал ногой мою грудную клетку. Запасы воздуха стремительно иссякали, и руки потянулись к голове. Баллончик был давно забыт.

- Кое-кто хочет поговорить с тобой, сука, - сказал парень, чья нога сдавливала мою грудь.

Полиэтилен прилип к открытому рту, пока я делала судорожные вздохи. Я часто моргала, пытаясь сфокусировать взгляд. Я ничего не видела, но каждый раз открывая глаза, меня лишь сильнее пугал черный цвет.

Я закрыла их, сосредоточилась на звуках.

Звук открывающихся двойных дверей, затем тяжелые шаги. Медленные, вальяжные. Каким-то образом это размеренное движение, словно человеку принадлежало все время мира, пугало меня больше всего.

Мои мышцы напряглись, когда я попыталась стряхнуть его руки со своих. Это было бесполезно, но я не собиралась сдаваться. Не в этот раз.

- Здравствуйте, доктор Джонсон.

Раздался мужской голос, глубокий и спокойный, который я слышала впервые.

- Извините за эту не самую радушную встречу, но мое время дорого стоит. И оно уже истекает.

Я с трудом выдавила из себя слова, задыхаясь:

- Чего вы хотите?

- Я сильно рискую, встречаясь с вами здесь, когда мог бы просто похитить вас из любого другого места, я думаю, вы представляете. Вы достаточно умны, Джонсон.

Я попыталась потрясти головой, но мои вытянутые руки мешали любому движению.

- Не имею ни малейшего представления. Кто вы?

Он усмехнулся.

- Вы слегка колебались, подделывая улики о случайной смерти нашего общего знакомого.

Сердце гулко застучало, отдаваясь в ушах.

- Поэтому сейчас я пришел к вам с аналогичной просьбой. Просьба - не совсем верное слово. Необходимость больше подходит под описание вашего положения.

Вес, сдавливающий мою грудь, исчез, и мое тело резко начали поднимать. Я почувствовала, как затрещало плечо, и ослепляющая боль пронзила меня до полуобморочного состояния.

- Деликатнее, пожалуйста. Доктор Джонсон не должна быть травмирована, - приказал мужчина своим головорезам.

Плечо пульсировало, меня подвели к столу и заставили сесть на стул.

- Я не могу изменить полученные результаты просто так. Они должны подкрепляться уликами. Они должны быть правдоподобными.

Такое чувство, словно кто-то другой говорит через меня, словно страх исчез. В определенный момент нахождения с Вэллсом, когда он угрожал мне, я перестала трястись от страха.

Я не принимаю свою судьбу, все наоборот. Но умолять сохранить жизнь, умолять не причинять мне вред… это не сработает. Этот человек сделает то, зачем пришел сюда, несмотря ни на что. Моя единственная сила – сохранить острый ум.

Насколько возможно сохраняя здравомыслие, я постаралась не вздрогнуть, когда что-то поставили передо мной на стол.

- Мой напарник сейчас уберет мешок, - предупредил мужчина. - Не совершайте ошибки, пытаясь повернуться, мисс Джонсон.

Я почувствовала, как он задел мою спину, затем его руки обхватили мою шею. Я дернулась, сердцебиение ускорилось. Его палец прошелся по моим губам через полиэтилен.

- Я, в отличие от нашего общего друга, не получаю удовольствия от страданий женщины, - прошептал он у моего уха. - Твоя смерть будет быстрой.

Я поверила ему.

И кивнула в ответ.

Моя голова сотряслась мелкой дрожью, как и все тело, пока я старалась удержаться от того, чтобы не посмотреть за спину.

- Найдите отчеты по недавним трупам и впишите заключение по первой женщине, нашей дорогой мисс Белофф, обозначив его как несчастный случай. А затем то же самое проделайте и для мисс Картер.

Я посмотрела на стол. На нем располагался мой ноутбук.

- Я еще даже не начинала вскрытие второй жертвы, - сказала я, предполагая, что мисс Картер - это только что привезенная жертва.

- Именно поэтому я и совершил эту особую поездку. Я здесь, чтобы заполнить пробелы и помочь вам. Я предоставлю информацию, в которой вы нуждаетесь. Обе смерти являются результатом несчастного случая, - он цокнул. - Так стыдно. Уверяю вас, я не желал их смерти. Все совсем наоборот.

Злость молнией прошла через меня.

- Множественные следы ударов на теле Марси Белофф свидетельствуют об обратном.

Моя голова дернулась назад, он схватил мои волосы в кулак. Его пальцы впивались в мою голову… и пока его ногти врезались в кожу, я молилась, чтобы он оставил ДНК.

- Я надеюсь, проблем с моей просьбой не возникнет, - его резкие слова ударили в лицо. - Потому что, если мое доброжелательное отношение не будет способствовать сотрудничеству, тогда, уверяю вас, у меня припасены иные методы.

Его рука захватила больше волос, не давая мне повернуться в другую сторону, пока он вставал ближе ко мне.

- Возможно, вы травмированы, мисс Джонсон. Может ли быть, что наш общий друг, Вэллс, заботился о вас с такой жестокостью, что теперь вы реагируете только на насилие?

Я почувствовала давление чего-то твердого и тяжелого у своей ноги.

Все мое тело застыло. Воздух в легких, даже дрожь в конечностях остановились, я окаменела.

Я не люблю оружие. Я работаю на уголовный департамент в течение многих лет, и до недавнего времени никогда не испытывала в нем нужды. Даже после того как я была похищена серийным садистом-убийцей, я никогда не хотела иметь оружие.

Холодная сталь ствола касалась моей кожи, пистолет двинулся под край моей юбки. Он поднимался все выше, задирая подол, и я произнесла:

- Пожалуйста… нет.

Движение дула остановилось на внутренней стороне бедра.

- Я не наслаждаюсь страданиями, мисс Джонсон, - сказал он. - Но я совершил много малоприятных вещей в прошлом. И это как езда на велосипеде – невозможно разучиться.

В этот момент я подавила вскрик, ствол расположился под моим бельем и впился в чувствительную плоть моего лона. Все мое тело вернулось к жизни, неконтролируемо задрожав. Меня накрывало истерикой, отправляя разум в черную пустоту, подальше от этой абстрактной реальности.

- Оставайся со мной, Эйвери, - приказал он, мое имя прозвучало слишком интимно. Он держал пистолет неподвижно, но немного углубился…в меня, затем приказал: - Теперь пиши.

Яположила трясущуюся руку на ноутбук. Тысяча вопросов пронеслась в моей голове сквозь страх. Каждый из которых, я уверена, приведет меня к смерти, если я получу ответ. Хочу ли я знать, откуда он знает о Вэллсе и тех ужасных вещах, что тот сделал со мной, о том, как я подделала отчет о его смерти; стоит ли это того, чтобы умереть?

Я подняла крышку ноутбука. Зашла в свой аккаунт и открыла отчеты. Пока я печатала, ствол пистолета служил гарантией, что я не пошевелюсь. Я закончила корректировать причину смерти первой жертвы, ссылаясь на результаты дополнительных тестов, что повреждение в печени было несчастным случаем. Затем, с трудом собрав силы, я спросила: - Как умерла мисс Картер?

Я использовала ее фамилию, вместо того чтобы думать о ней как о второй жертве, в надежде что напоминание о том, что она была человеком, вызовет гуманность в этом человеке.

- Как только вы вскрыли ее, то обнаружили общие закономерности между двумя женщинами, - его голос понизился, раздаваясь слишком близко ко мне, и я правильно поняла его использование им слов в прошедшем времени. Я затаила дыхание, ощущение оружия все больше пугало, с каждым вздохом. - Мы зовем его трефекта. Знаете, он лучше вашего амбреина, но наш товар имеет куда более весомые последствия.

Я вздрогнула.

- Они погибли из-за меня?

Его смех звучал глубоко и волнующе.

- Нет, мисс Джонсон. Включите мозги. У нас есть свои люди, которые отлично справились с улучшением вашей смеси, впрочем она была нужна нам как базовый компонент. Это было необходимо. Однако, как видите, у нас произошли небольшие… сбои.

Он называл смерть небольшим сбоем?

- Вы не можете использовать людей, словно лабораторных крыс, - сказала я, в моем голосе звучало отвращение.

Он снова усмехнулся, и давление пистолета усилилось.

- Видите? Вы умны. Вы уже складываете этот паззл. Но вы не в том положении, чтобы судить, мисс Джонсон.

Давление между моих бедер усилилось, и мой желудок скрутило. Я уставилась в экран ноутбука, пытаясь увидеть в нем отражением этого мужчины. Единственное, что я смогла рассмотреть, - это вышивка на его галстуке: инициалы «AK».

- Закончите отчет по мисс Картер заключением о передозировке болеутоляющими. Вы обнаружили опиоиды в ее крови. Суицид или несчастный случай, если пожелаете. Что угодно, что на ваш взгляд выглядит правдоподобным при этих обстоятельствах.

Я сглотнула, пока печатала отчет. Это все не имело значения. Отчеты можно переписать. Но уже не я займусь этим… я не выберусь из этой передряги живой, я знаю. Но Куинн не примет мои ложные заключения. Слишком много факторов, связывающих эти две смерти вместе. Клеймо на бедрах жертв – один из них. Он задастся вопросами. Он не оставит это просто так. И как только меня найдут мертвой…

Куинн не остановится, пока не выяснит правду.

Я провела пальцем по корпусу ноутбука; это было сообщением Куинну. Потому что я верю, он не сдастся.

Как только я написала заключения, мужчина позади меня вздохнул. И оружие было убрано. Как только сталь перестала касаться моего тела, я наклонилась вперед и задышала полной грудью. Трясущимися руками я взялась за юбку, вцепившись в нее, пока опускала ее вниз.

- Спасибо за ваше сотрудничество, доктор Джонсон, - сказал он, отступая назад.

– Теперь я считаю разумным продолжить наше сотрудничество, так как мы переходим на следующий этап.

Я закрыла глаза и обхватила себя руками в области живота, съежившись на стуле.

- Я сделала все, что могла. Я больше ничем не могу помочь.

Мои руки резко схватили, и меня откинуло назад. Прежде чем крик вырвался из моего горла, мой рот был заклеен скотчем. И на мою голову быстро набросили мешок. Я боролась с хваткой головорезов, но мои руки были заведены за спину, а запястья зафиксировали кабельной стяжкой, прежде чем я успела поднять их.

Один из них дернул меня за волосы, оттягивая голову назад. Я остро чувствовала, что мужчина тихо подошел ко мне.

- Я думал, вы продолжите проявлять дедуктивные навыки, мисс Джонсон, - сказал он около моих глаз, его рука коснулась моей щеки через материал, заставляя меня дрожать. – Конечно же, вы можете помогать мне в дальнейшем. И будете.

Единственное, о чем я молилась, пока меня тащили из лаборатории, что Куинн проверит камеры наблюдения вовремя. И что эти ублюдки не обладают навыками Вэллса по совершению идеального похищения, что они совершат ошибку. Но когда меня забросили в кузов фургона, я уже осознала, насколько мои молитвы бесполезны.

Этот мужчина не имеет ничего общего с Вэллсом. Вэллс был паразитом, находившимся внизу пищевой цепочки. А этот мужчина… он - монстр, на самой ее вершине.

Глава 8 Преследование Куинн

- Свяжитесь со мной сразу же, как только найдете что-то аналогичное, - сказал я техническому аналитику.

Он начал поиск, сверяясь по районной и национальной базам данных одновременно. Если повезет, мы найдем других работающих девушек с такой же отметкой. Желательно живыми. Не то чтобы опрос проституток сможет как-то значительно продвинуть ход нашего расследования, но это может дать нам зацепку о том, с чем мы имеем дело.

Я сохранил новую копию отсканированного Эйвери изображения, которое она отправила мне на телефон. Мои большие пальцы застыли над клавиатурой. Я напечатал: “Спасибо”, и, прежде чем успел удалить сообщение, нажал отправить.

Что еще я могу сказать? Спасибо за посиневшие яйца? Спасибо, что заставляешь меня чувствовать себя ублюдком?

Лучше позволить ситуации устаканиться.

Я понимаю, что намеренно избегаю чего-то большего между нами, но брак с обозленной женщиной научил меня держать свои яйца и член под контролем. Я ничего не могу сказать Эйвери, что прозвучало бы правильно, не вернувшись ко мне бумерангом в ответ. Ей нужно больше времени… а мне надо раскрыть дело, прежде чем в моем городе найдут мертвой еще одну девушку.

Мысли о необходимости объявить газетчикам об еще одном серийном убийце выворачивала мой желудок наизнанку. Но у нас появилось еще одно тело, и это придется сделать.

Мой следующий логический шаг - раскопать дерьмо, связанное с Мэддоксом Выявить его связь с первой жертвой. Узнать имя второй девушки, чтобы определить связь обоих жертв с Мэддоксом, что даст мне достаточно информации, чтобы вызвать его на допрос.

Нет смысла беспокоить юриста, пока я не выстрою дело с достаточной доказательной базой, которая не позволит ему отвертеться. Сэди посоветовала бы не фокусироваться на одном подозреваемом и рассмотреть более одного варианта. И именно это я и должен делать, хотя нутром чую, что он в этом замешан. Если Мэддокс не наш преступник, то, черт побери, он точно знает, кто им является. Он как-то с этим связан.

Взяв распечатки по последним делам Мэддокса со своего стола, я услышал сигнал телефона.

Я посмотрел на экран: 503 - белый фургон - в последний раз был замечен на бульваре Арленгтона.

Почему я получаю рассылку по автоугонам? Я позвонил Карсону. Он ответил с первого гудка.

- Где ты?

На фоне слышались помехи от радио.

- Я веду преследование. По рации сообщили, что двое верзил напали на фургон с места преступления. Его угнали.

По моей спине прошелся холодок.

- Что с водителем?

- Он жив, но ничего не знает. Он сообщил о двух нападавших.

- Ты видишь фургон? - спросил я, мои ноги уже несли меня прочь из офиса.

- Нет. Его нет на GPS-трекере. Я знаю, это не мое дело, но я был поблизости. Я узнал, что наша жертва находится в этом фургоне.

- Хорошая работа, Карсон. - Я ткнул в двух полицейских, пока проходил через КПЗ. - Мне нужна вся свежая информация по угнанному фургону по мере её поступления, - сказал я им. Затем Карсону: - Держи меня в курсе.

- Что думаешь делать дальше? – спросил он, прежде чем я положил трубку.

Я сделал глубокий выдох. С самого признания Эйвери я мучился вопросом, как использовать информацию, которую она мне дала, при этом сохраняя ее в безопасности. Я прекрасно знаю, что мелкий воришка не будет угонять такой фургон. Но зачем прятать улики сейчас? Почему бы не сжечь тело или не скинуть его в реку?

К сожалению, ситуация ухудшилась. И пока я не знаю, кто и в чем замешан… Эйвери в опасности.

Интуиция, бьющая тревогу внутри, еще никогда не подводила, но насколько вероятно, что два идиота украли чертовски неподходящий для кражи фургон? Они лишь прославятся в каком-нибудь идиотском криминальном шоу за похищение трупа.

Смех Карсона немного улучшил мое самочувствие.

- Ты вернешься на место преступления?

- Нет, - сказал я, проходя мимо лифтов, направляясь к лестнице, чтобы встретиться с Эйвери. - Пойду в лабораторию.

На линии повисла тишина, и я ненавижу, что он прервал этим ход моих мыслей. Особенно сейчас.

- Как только найдешь фургон, держи его в поле зрения, Карсон. И езжай осторожно.

- Ты волнуешься обо мне, детектив Куинн. Это так…

- Заткнись, Карсон, и делай свою работу.

- Да, сэр. Так точно, - ответил он.

Я завершил звонок, дойдя до коридора. Мертвая тишина на этом этаже всегда была настораживающей, но стоило открыть двойные двери, как меня тут же охватило чувство тревоги.

- Эйвери, - прокричал я, ее имя эхом разнеслось по пустой лаборатории.

Моя грудь сжалась, и я сразу направился в ее кабинет. Без особых усилий я оказался на месте преступления. Свет включен, ноутбук открыт, стул развернут… и тело на каталке.

- Твою мать, - я достаточно долго смотрел на каталку, чтобы понять - это наша жертва с места преступления. Мое сердцебиение ускорилось, пока я шел к кабинету. Дверь открыта. Эйвери нет. Она никогда не оставила бы свой офис незапертым.

Я достал телефон и нажал на ее имя. Вызов был переадресован на голосовую почту.

- Черт!

Черт!

Я звоню Карсону, когда он берет трубку, я тут же выпаливаю вопрос:

- Откуда ты узнал, что жертва в этом фургоне?

Он немедля ответил:

- На водителя напали сразу же после того, как он покинул место преступления. Этого было достаточно для такого предположения, но… зачем ты спрашиваешь?

- Труп все еще в лаборатории, - я сжал трубку, все мое тело напряглось.

- Угонщики, осуществляющие доставку трупов в морг? - пытался найти объяснение Карсон, его голос звучал так же растеряно, как и мой.

Я перебил его, прежде чем он смог продолжить свою мысль:

- GPS система все еще отключена…

- Задействуй чертовых компьютерщиков, чтобы взломать фургон, - прорычал я.

Секундная пауза, затем: - Куинн, где Эйвери? - спросил Карсон.

Я закрыл глаза, дыхание с трудом вырывалось из сжавшихся легких.

- Не знаю, но я найду ее.

Затем я повесил трубку, прежде чем окончательно бы потерял над собой контроль.

Когда ее видели в последний раз?

Я через силу набрал номер Сэди. Подавив нарастающую панику, я напомнил себе, что эти двое в последнее время были настолько изворотливы, словно что-то скрывали. Эйвери, вероятно, ушла с места преступления, обидевшись на меня. Возможно, она даже не возвращалась в лабораторию. И сразу же отправилась к Сэди, нуждаясь в сочувствии. Черт, они могут бить меня, называть ублюдком хоть весь день… лишь бы Эйвери была в безопасности.

Когда прозвучал хриплый голос Сэди, я отбросил свою гордость.

- Бондс, скажи мне, ты знаешь, где Эйвери?

Время словно остановилось, пока я ожидал услышать подтверждение своей теории.

- Нет, Куинн. Она не со мной. Ты смотрел в лаборатории?

Мой кулак врезался в стену. Я сжал зубы так сильно, что их свело болью. Но это ничто в сравнении со страхом, разрывающим меня изнутри.

- Куинн, что случилось? Что происходит? - спросила Сэди, едва скрывая свое беспокойство.

Тревога, пронизывающая ее голос, уничтожила мою последнюю надежду.

- Эйвери могла влезть в то, что ей не по плечу. Ты мне нужна: попытайся найти ее, пока я отслеживаю ее мобильный.

Стоит ли дать ориентировку? Векслер надерет мне задницу, если она просто отсиживается дома, игнорируя мои звонки. Но, оглядев лабораторию, я ощутил, как на меня обрушилось дежавю.

Я не успел спасти ее в тот раз.

Каждая секунда на счету. Решив не рисковать жизнью Эйвери, я обратился к Сэди: - Бондс, проверь ее дом. Я дам ориентировку и установлю, где она была последний раз…

- Я с тобой, - сказала Сэди бескомпромиссным тоном. - Колтон может проверить все часто посещаемые ею места. Мы найдем ее, Куинн.

Уверенность в ее голосе пересилила пылающий гнев, вызванный произнесенным ею именем. Я не хочу втягивать в дело этого парня, но времени на споры нет. Сначала Эйвери.

- Встретимся в лаборатории, - сказал я и положил трубку, мой мозг уже прокручивал возможно произошедшие здесь события.

Господи. Какого черта она находилась здесь одна? Она прежде уже была похищена из этого чертового места, но тогда все было иначе. Саймон имел к ней прямой доступ. Он был ее интерном. И, возможно, в этом причина: она чувствует себя в большей безопасности, когда одна. Выбрасывая данные о том, через что она прошла в руках Саймона, из своей головы, я сосредоточился на уликах в лаборатории.

Я толкнул манекен, практически оторвав его от стены.

- Где она?! - прокричал я.

Жертва безжизненно лежала на каталке - единственный свидетель.

Я снова и снова переживаю момент прошлого похищения Эйвери, но в этот раз я очень близко к краю. И я не помогаю Эйвери, занимаясь самобичеванием. Вернув самообладание, я вызвал по рации экспертов, пробивающих базы данных.

- Джейсон. Мне нужно, чтобы ты прямо сейчас просмотрел записи с камер видеонаблюдения в медико-криминалистической лаборатории. Я хочу получить как можно больше данных.

- Вас понял, - ответил он.

В моей крови подскочил уровень адреналина. Необходимо сосредоточиться. Если что-нибудь случится с Эйвери… я не могу допустить об этом мысли. Не сейчас. Я сделал еще один звонок криминалистам и приказал поторопиться в лабораторию. Все должно быть сделано правильно.

Надеюсь, я ошибался. Господи Боже, я молюсь, чтобы Эйвери была сейчас в каком-нибудь отстойном баре, упиваясь горькой обидой на меня. И если это так, я приму весь гнев Векслера на себя.

Начав с начала, я вернулся по своему маршруту обратно к двойным дверям и надел перчатки, убедившись, что они закрывают кровавые ушибы на моих костяшках.

Я повертел ленту, ограничивающую место преступления, которая лежала у меня в кармане, и протянул ее вдоль дверей.

Дойдя до стола с развернутым стулом около него, я открыл ноутбук. Экран засветился, запрашивая пароль доступа. Я уперся ладонями в стол, вглядываясь в экран. Затем я увидел это.

Мою грудь охватила пылающая боль.

Я оттолкнулся от стола и начал искать порошок для снятия отпечатков пальцев.

Черт! Где она его хранит? Я нашел его в выдвижном ящике и вернулся к столу. Трясущимися руками я легко провел кистью по нижней части ноутбука, сразу под клавиатурой.

Белый порошок начал проявлять сообщение, но я уже знал, что там написано, еще до того, как можно было разобрать последнюю букву: ПОМОГИТЕ.

Сообщение от Эйвери. Сидя здесь, она знала, какая участь ее ждет.

Мое сердце ушло в пятки, а банка с порошком полетела в стену, когда я зарычал.

- Это ей не поможет.

Моя грудь поднималась и опускалась. Я закрыл глаза, лишь на секунду, прежде чем повернуться к Сэди.

- Я, твою мать, позволил этому случиться. Снова.

Она, может, и была хрупкой, но про это сразу забываешь, стоит лишь встретиться с ее проницательным взглядом. Сэди уверенно вошла в помещение, сбалансировав то чувство потери контроля, которое я испытывал.

Она засучила рукава своего пиджака.

- Это не твоя вина, Куинн.

Как же она не права. Я должен был защитить Эйвери. Даже если это означало необходимость снова перебросить ее через плечо и запереть в моем офисе. В этот раз я мог это сделать, но побоялся. Все потому, что Эйвери проверяла на прочность мой самоконтроль. Независимо от того, что я считаю правильным и неправильным… я знал, что должен был сделать, и я облажался.

Судьба - коварная сука. Играя с ней дважды, балансируя так близко к краю… Эйвери в этот раз может проиграть. И я не могу ее вернуть.

- О чем бы ты сейчас не думал, - сказала Сэди, возвращая меня в реальность, - остановись. Наши глаза встретились, и она припечатала меня жгучим взглядом.

- Что нам известно?

И таким образом она втянула меня в разговор. Мои инстинкты сосредоточились на деле. А когда дело касается работы, Сэди - мой лучший напарник.

- Тебе Эйвери говорила что-нибудь о наркотике…?

- Да, - быстро ответила она, перебивая.

Точно. Друзья - не разлей вода. Я кивнул, обогнув по кругу стол, когда вошли криминалисты и немедленно приступили к осмотру.

Я дал им четкие инструкции, указывая на необходимость собрать улики с жертвы, что являлось не простой задачей. Из-за желания собрать их как можно тщательнее, ради Эйвери, все, что мы найдем, любые следы, существовавшие до того, как преступники похитили тело, могут не засчитать в суде при рассмотрении дела самой жертвы.

Меня утешает то, что злоумышленники, которые похитили Эйвери, связаны с тем, кто убивал проституток. Когда мы спасем Эйвери… когда мы арестуем преступников, мы также поймаем и тех ублюдков, которые связаны с этими смертями.

Я провел Сэди через место преступления, слушая ее предположения относительно времени и метода его совершения. Не было никаких явных признаков, указывающих на причинение Эйвери вреда, но от этого лишь сильнее сдавливало мою грудную клетку. Когда все закончится, я к чертям сожгу эту лабораторию. Переведу Эйвери на верхние этажи полицейского участка и установлю на нее чертово отслеживающее устройство.

Как только криминалисты приступили к снятию отпечатков с поверхностей, я ответил на звонок эксперта. Камеры наблюдения были отключены более часа назад, но до этого на записи камеры парковки засветился фургон.

- Она в этом фургоне, - сказал я, поворачиваясь к Сэди. - Ну, или была в нем, по меньшей мере, час назад. Я не могу просто стоять здесь и ждать… - мои руки сжались в кулаки. - Я найду ее.

Сэди шла рядом, когда я выходил из лаборатории. Я позвонил Векслеру, обновляя данные по фургону, чтобы они включили информацию о сотруднике правоохранительных органов для обеспечения безопасного захвата фургона, затем я узнал, где находится Карсон.

Фургон все еще не отслеживался, но новичок вовремя поднял тревогу. Я еще сильнее стал уважать инстинкты Карсона.

Сев в свою машину, я наблюдал за тем, как Сэди заняла пассажирское место.

- Когда я найду этих ублюдков, в этот раз…, - начал я и осекся.

Но Сэди подхватила то, что я не осмелился произнести:

- Мы уничтожим их.

Наши взгляды встретились, и в закрытом пространстве машины я не стал ее останавливать.

У меня еще могут быть проблемы с прошлым Сэди, в отношении ее действий, но в этом вопросе мы пришли к соглашению.

И осознание этого пугало меня.

Глава 9 Под влиянием Эйвери

Комната без окон отдавала холодом. Жужжащий свет флуоресцентных ламп отражался от шлакобетонных стен и окрашивал слишком светлую, пустую комнату в бледно-зеленом оттенке. Как только меня вытащили из фургона и завели внутрь, мешок с моей головы сняли, а лабораторный халат забрали.

Тонкая блузка, в которой я осталась, никак не спасала меня от холодного воздуха.

Я потерла руки, чтобы согреться, позволяя себе сосредоточиться на чем-нибудь кроме подсчета секунд. Я провела взаперти всего несколько минут, но волна паники тут же накрывает меня, стоит представить, что это может растянуться на дни.

Нет. Не думай об этом.

Меня не заковали в кандалы. Не накачали наркотиками. Это так отличается от прошлого раза, но почему-то пугало не меньше. Рассуждая логически, я не думаю, что эти люди имеют те же намерения, что и мой предыдущий похититель, но от этого страх лишь сильнее. Незнание.

Я все еще чувствую давление пистолета, и, чтобы сохранить рассудок, я начала ходить. Я не могу прекратить думать. Но я хочу перестать думать.

Как только мне пришла мысль, что я, в конце концов, потеряю рассудок, за ржавой дверью раздался шум. Я услышала щелчок, и дверь распахнулась.

В комнату вошел мужчина, высокий, плотного телосложения. На нем была маска. Как маска Джейсона из фильма ужасов. А еще в руках он держал штурмовую винтовку. Мое сердце ушло в пятки. Я хочу, что на меня снова набросили мешок.

Он дернул головой:

- Вперед. Все готово.

Что готово? Но желания спрашивать не было. Он не пытался меня ударить, и каким-то образом мои ноги пошли в указанном направлении. Я просто потеряла рассудок. Дни, часы, минуты… Я потеряла так много времени, боясь мира, после того как выписалась из больницы. Я повторяла себе снова и снова, что то, чего я боюсь больше всего, никогда со мной уже не произойдет… и вот это случилось.

Чего мне еще бояться?

Смерти?

Я почти успокоилась. Словно была готова к этому. Как будто перестала бояться.

Человек в маске остановился в проходе, когда я прошла мимо. Мои глаза расширились, когда я увидела, что находилось на другой стороне комнаты.

Лаборатория.

Но ничем не похожая на те, в которых мне доводилось работать прежде. Она грязная и пахнет смертью. Не так, как в морге, где я привыкла быть в окружении трупов. И это стойкое, гнилостное зловоние проникло во все мои поры.

Столы были заполнены лабораторными колбами и пробирками. Гигантская помпа снабжена узкими синими шлангами, спускающимися в большой чан. Мой взгляд прошел по дальней стене до защитного блока.

- Добро пожаловать, доктор Джонсон.

Я огляделась, пытаясь обнаружить источник грубого голоса. От этого знакомого тона в горле встал ком, напоминая о пистолете.

Звук, исходящий из динамика, прорезал воздух, и я оглянулась, увидев его в углу.

В комнате снова раздался голос:

- Вперед. Чувствуйте себя как дома. Халат на вешалке слева, защитные очки на столе.

Я потрясла головой в отрицании.

- Что вы от меня хотите? - сказала я в пустоту, надеясь, что это двусторонняя система связи.

- Мы оба этого хотим, - ответил голос. - Я верю, что никто из нас не желает, чтобы еще больше свежих трупов девушек было разбросано по нашим прекрасным улицам. Так что вам стоит начать работать.

Я развернулась и увидела, что мужчина с винтовкой стоит и наблюдает за единственным выходом.

Я посмотрела прямо, облизнула губы.

- А если я не смогу?

В ответ комната наполнилась тишиной, словно затянувшаяся издевка над словами. Я уверена, решение убить меня уже принято. Тогда…

- Я, правда, не думаю, что это ваш вариант, мисс Джонсон. - Удар сердца. - Лучше сосредоточьтесь на вашем задании. У вас есть час.

Я посмотрела поверх лабораторного оборудования на старые часы. Секундная стрелка двигалась вперед.

Куинн, найди меня.

Не имея альтернативы, я приблизилась к столу напротив стены и нашла коробку с одноразовыми перчатками. Взяв пару, я посмотрела на мусорный бак, и меня резко затошнило. Вид крови не пугал меня. Большую часть рабочего времени я проводила в ней по самые локти. Но эта кровь - кровь, покрывающая сотни перчаток и марлевых салфеток - принадлежала не покойникам.

Это кровь живых людей. Тех, кого подвергали пыткам. На ком проводили эксперименты.

Женщины, которые, как и я, были отданы во власть монстру - садисту.

Я села за анализ наркотика, стараясь выкинуть из головы ход времени и женщин. Это моя сфера. Я могу это сделать. Единственное, я не могу думать о последствиях, когда закончу…

Лаборатория оказалось неожиданно хорошо оборудована для тех целей, которые они преследовали. Все химикаты и компоненты, которые для меня почти невозможно было достать, тут имелись. И в большом объеме.

Когда я обнаружила независимую переменную, мой желудок скрутило. Наркотическое вещество, которое я выявила в ходе анализа, то самое, которое я бы никогда не соединила со своим препаратом.

Фармацевтически усиленный метилендиоксиметамфетамин.

Не тот, что продается уличными наркоторговцами, расфасованным в таблетках, и известный как экстази или молли. Нет. Этот чище и концентрированнее.

Он смертельно-опасен.

Я протянула руку и поправила маску, опасаясь, что порошок пройдет сквозь нее.

- Сорок пять минут, доктор Джонсон, - голос испугал меня, разрушив концентрацию.

- Черт, - огрызнулась я. Сосредоточившись, я подготовила свое рабочее место.

Я поняла, чего они хотят. И, Боже, помоги мне, я думаю, что знаю, как дать им это.

Прокручивая колбу, я равномерно смешала компоненты. Тонкие струи темно-синего цвета извивались и выцветали, переходя в более светлую жидкость, окрашивая смесь в светло-голубой цвет. Я осторожно набрала вещество в шприц.

- Я закончила, - сообщила я; мои ладони были влажными, лицо покрыто холодной испариной.

Медленные аплодисменты раздались из динамика.

- Очень хорошо. Я никогда не сомневался в вас.

Я положила наполненный шприц на стол и сняла перчатки.

- Я сделала то, что вы просили. Я откорректировала сыворотку. Сейчас я хочу, чтобы меня отпустили, - мои слова звучали решительно, гораздо решительнее, чем я себя чувствую; произнося вынужденную браваду с просьбой не убивать меня.

- Пока нет, - сказал мужчина.

Я обернулась. Теперь он находился в комнате, его присутствие пугало сильнее, чем мужчина с винтовкой рядом с ним. Его лицо было скрыто за обычной белой маской. Почему-то нехватка определенности наводила больший страх, чем ужасная маска его прихвостня.

- Я обещаю вам, - сказала я, стараясь убрать дрожь из голоса, - она готова. Она будет работать.

Он наклонил голову.

- Я не боюсь, что вы могли ошибиться, мисс Джонсон. Но, как врач, как ученый, вы должны знать, что все эксперименты должны быть тщательно протестированы.

Хныканье привлекло мое внимание ко второму его прихвостню. В комнату ввели женщину. Она была только в нижнем белье. Ее прямые темные волосы спутались, красивое лицо искажено страхом и смазанным макияжем от текущих по щекам слез.

- Нет, - сказала я, качая головой. - Я сделала все, что вы просили. И я обещаю, мои навыки превосходят тех, кто синтезировал этот наркотик до меня. Он … даст желаемый результат. - Я пресмыкалась, желая отстраниться от реальности. - Но я не буду тем, кто заставит пройти через пытку другого человека. Еще одну женщину.

Я умру, прежде чем стану хоть немного похожа на человека, который пытал меня.

- Смелые слова, - он подкрался ближе. – Но, я боюсь, у вас нет выбора.

Мужчина грубо обхватил ее рукой за талию, вызывая пронзительный крик у травмированной женщины. Она сопротивлялась захвату, но я могу с уверенностью сказать, она уже была слишком слаба, слишком истощена от того, через что прошла. Ее борьба закончилась слишком быстро.

Заносчивый мужчина встал ближе ко мне, так близко, что моя дрожь вызывала физическую боль; мышцы свело болезненным спазмом, пока я сопротивлялась тому, чтобы посмотреть на него, встретиться с его глазами под маской. Его рука резко дернулась и взяла шприц. Я вздрогнула.

- Расслабьтесь, мисс Джонсон, - он провел пальцем по моему лицу, и я задрожала. - Это будет быстро.

Он повернулся к женщине, и, прежде чем я поняла, что сделала, схватила его за руку. Нечто дикое охватило меня, требующее и сводящее с ума.

- Вы не можете сделать этого с ней!

За секунды мужчина с винтовкой обездвижил меня, ствол упирался в висок. Жесткая сталь врезалась в кожу, и меня снова затошнило.

Вот и все. Все кончено.

По меньшей мере, я попыталась.

Мужчина в белой маске посмотрел на меня. Он цокнул.

- Очень хорошо, мисс Джонсон. Я исполню вашу просьбу, так как вы очень важны для нас.

Мне стало легче. Что бы не случилась дальше… я смогу пройти через это.

Стоило мне схватиться за эту призрачную надежду, как она испарилась.

У меня даже не было времени на сопротивление. Все произошло так быстро: мужчина позади меня, приближение шприца, игла, вошедшая мне в руку. Огонь охватил мое тело, двигаясь по венам. Мой взгляд стал расплывчатым, кожа потеплела.

Как только мышцы расслабились, я упала в крепкие, поддерживающие руки. Моя голова легла на твердую грудь.

- В любом случае я надеюсь, что мы получим от вас лучшие результаты, - сказал он, бросив шприц в мусорное ведро и скользнув ладонями по серым брюкам. - Кто может проверить наркотик лучше, чем его создатель?

У меня началось головокружение, и я потрясла головой. Комната кружилась.

- Я хочу… уйти.

Он усмехнулся.

- Конечно. Мы не можем качественно записать ваш прогресс с веществом здесь, не правда ли? - Он перевел внимание на мужчину, который держал меня на прицеле: - Перевезите ее. Осторожно, - уточнил он. - В конце концов, именно босс должен вкусить плоды нашего труда.

Он вертелся на кончике моего языка… вопрос. Я хотела знать, кто этот иллюзорный босс. Но, как и у женщины слева от меня, силы покинули мое тело. Наркотик распространялся по артериям, даря чувство эйфории… и я потеряла сознание.

Моей последней мыслью было: «Куинн, спаси меня».

Глава 10 Контроль Куинн

- Только что по GPS был обнаружен фургон.

Я услышал, что мне сказал Карсон, но был слишком разгневан, чтобы ответить.

- Куинн, - голос Сэди раздался сквозь радиопомехи. Она взяла рацию: - Карсон, где фургон?

- Последний сигнал был получен к востоку от моста Теодора Рузвельта, - ответил он.

Ясно. Эйвери увозят в Вашингтон. В другой штат, под другую юрисдикцию. Этого не случится.

Я посмотрел в зеркало заднего вида, прежде чем резко пересечь разделительную полосу, оказавшись в среднем ряду, я моментально затормозил. Сэди прижала руки к бардачку и выругалась. Мы снова поехали, сделав разворот на 180 градусов, прежде чем она смогла высказаться.

- Какого хрена, Куинн…

Черт, не здесь… не сегодня. Если я что-нибудь скажу, Эйвери окажется в их руках. Я еду по встречке, машины сигналят и разъезжаются в разные стороны; это длилось до тех пор, пока я не нашел место в среднем ряду, чтобы пересечь дорогу.

Мы сильно ударились, наехав на участок травы, разделяющий дорогу, Сэди еще раз выругалась, и я вырулил на нужную полосу.

- Мы ее спасем, - уверенно сказала Сэди. - Но не в том случае, если ты нас убьешь.

Мой рот растянулся в улыбке.

- И это я слышу от женщины, которая в одиночку отправилась на встречу с серийным убийцей?

Я не видел, но чувствовал на себе ее сердитый взгляд. Эти сузившиеся зеленые глаза буквально сверлили меня.

- Я думала, мы не будем упоминать об этом.

Я обогнал машину, смотря по сторонам, в надежде прорваться через плотный трафик, и с издевкой пробурчал:

- Я не упоминал этого… технически. Я выражал свое несогласие с твоим беспокойством.

Я украдкой взглянул на нее, чтобы увидеть, как изогнулись ее брови.

- Выражал… ха. С каких это пор грозный детектив Итан Куинн выражает свое мнение?! Какая муха тебя укусила?

Игнорируя ее обидный комментарий, я сосредоточился на том, чтобы проскочить перекресток на желтый сигнал светофора, до того, как загорится красный.

- Карсон, - обратилась Сэди к нему по рации, - нам нужны свежие данные.

Раздались радиопомехи.

- Все еще на востоке. В 10 минутах.

- Мы меньше чем в одной, - сказала она, положив руку на бардачок, готовясь к резкому повороту. - Проинформируй всех сотрудников, что нам необходимо подкрепление. Мы ведем преследование.

Я резко повернул, ощущая, как шины теряют сцепление с дорогой. Крепче ухватившись за руль, я выровнял машину и нажал на газ. Наконец, я приблизился к цели. Фургон двигался в общем потоке, соблюдая скоростной режим. Стараясь быть незаметным.

Но вас, мать твою, обнаружили.

Спасибо гениям технического департамента, они смогли взломать отключенную систему GPS в фургоне. И теперь мы близко.

Она близко. Я чувствую это. До сих пор чертова боль в моей груди не прекращалась, и она отступит, когда я увижу ее внутри фургона… живой.

Я дотянулся до рычага и отключил сирену, но было слишком поздно. В фургоне это заметили.

- Черт.

Момент неожиданности упущен. Время импровизировать.

- Найди что-нибудь и держись крепче, - посоветовал я Сэди.

Пристроившись за «Ауди», двигающейся сразу за фургоном, я посигналил. Водитель оглянулся, на его лице отражалось раздражение, до тех пор, пока он не увидел красно-синие маячки. Я включил сирену, и его машина замедлилась, почти остановившись, собирая раздраженные гудки от автомобилей, напирающих сзади.

Я схватил рацию:

- Карсон, расчисти мне дорогу впереди. Любыми способами.

- Понял, - ответил он

Надеюсь, у него получится.

Фургон начал увеличивать скорость. Я остался в хвосте, держась на безопасной дистанции. Нам нужно остановить его, до того, как он успеет разогнаться.

- Бондс, стреляй в заднее колесо.

С другим копом я, возможно, был бы категорически против такого решения. Это повлекло бы за собой недовольство по поводу заполнения кучи бумаг из-за стрельбы из табельного оружия… И я не попросил бы того, кому не доверяю, вытащить оружие, при этом сохраняя Эйвери в безопасности.

Именно поэтому я попросил ее.

Сэди не колебалась. Она отстегнула ремень безопасности и достала из кобуры СИГ. Я опустил для нее окно, пока она снимала пиджак.

- Целься ниже, - подсказал я.

Смотря прямо, она произнесла: - Я справлюсь.

Высунувшись наполовину из окна, Сэди заняла устойчивую позицию. Она держала пистолет, не прицеливаясь, пока я не приблизился на достаточное расстояние для выстрела. Затем она устроилась поудобнее рядом с боковым зеркалом и прицелилась.

Бам. Бам.

Раздались два хлопка. Один из ее пистолета, другой - от лопнувшей шины.

Фургон, скрепя, пошел зигзагом, так как водитель пытался вернуть управление. Я ушел влево, приближаясь к фургону сбоку, стараясь сместить его на среднюю полосу. Водитель начал сопротивляться, но я слегка подтолкнул его бортом своей машины, и он сдался.

Он знал, что попался и не скроется на прямой открытой магистрали.

Я уже вытаскивал пистолет, одновременно останавливаясь перед фургоном.

- Оставайся здесь, - сказал я, но Сэди открыла дверь до того, как я закончил. - Черт!

Я выскочил и обошел машину, пистолет был уже взведен.

- Руки на руль! Руки на руль! Я должен их видеть!

Уровень адреналина в организме подскочил. Кровь с ревом пульсировала в ушах, пока я наблюдал за водителем. Боковым зрением я видел, что Сэди стоит в той же позе, что и я: пистолет поднят и готов выстрелить при любой угрозе.

Мой взгляд сосредоточился на руках мужчины, так как он поднял их на руль. Медленно я приблизился.

И увидел ее.

Эйвери тут, ее лицо виднелось через разделительную решетку.

Я почувствовал облегчение, настолько сильное, что задрожали колени. Но я контролировал себя, сдерживая оставшийся гнев, все еще отражающийся на поверхности пистолета. Я приказал преступнику держать руки поднятыми и медленно выйти из машины, после того как открыл дверь фургона.

Сэди занялась его соучастником на пассажирском сидении, его руки тоже были подняты.

- Эйвери, - прокричал я. - Ты в порядке?

Она вяло ответила «да», ее голос был слишком слабым. Но она могла говорить. Она в сознании. Возможно, у нее шок. Но важно то, что она жива.

Как только парень, одетый в голубой комбинезон, вышел из фургона и повернулся ко мне лицом, я опустил Глок и приказал: - Повернись и, твою мать, не смей двигаться, кусок дерьма.

Я защелкнул наручник на одном его запястье и зафиксировал другое кольцо на боковом зеркале, а затем забрался в кабину фургона. Я открыл решетчатую дверь.

- Обхвати меня рукой, - сказал я Эйвери.

Она обхватила меня, цепляясь за плечи, когда я взял ее на руки.

- Ты спас меня, - сказала она мне в грудь.

Я нахмурился.

- Мы все здесь ради тебя.

Я обхватил ее и перенес на водительское сидение. Я с трудом поднял ее со своих колен, несмотря на желание оставить около себя, ощущать ее рядом с собой и обеспечить безопасность еще на минуту. Затем я выбрался из фургона и посмотрел на ее лицо.

- Ты неплохо погеройствовал, - улыбнулась она, но это был кратковременный момент. Её взгляд остекленел, зрачки расширились.

- Если бы я был героем, - сказал я, - ты бы не оказалась сейчас в таком положении.

Напоследок я сжал ее бедро, а затем повернулся, чтобы сорвать свою злость на преступнике.

Я отстегнул его от фургона и толкнул к капоту, заведя руки за спину.

- У вас есть право хранить молчание…

Преступник повернулся ко мне и ударил меня, попав по касательной в голову.

Сукин сын.

За те секунды, пока я приходил в себя, он уже отбежал и направился к автостраде. Твою мать. Я пустился в погоню и схватил его.

Так как он не смог меня уложить, я решил, что мне больше не нужен пистолет, и я опустил его в кобуру. Этот ублюдок пройдет через весь процесс допроса, и я абсолютно уверен, что буду этим наслаждаться.

Глава 11 Глубина Эйвери 

Я видела, как Сэди хватает за шиворот парня с пассажирского сидения и вытаскивает его из фургона, это вызвало улыбку на моем лице. Она такая хрупкая, но каким-то образом тащит его, словно пушинку. Она надела на него наручники, заведя руки за спину, и начала зачитывать его права.

Я была единственной, у кого на лице застыла маска ужаса. Я знала, стоит этим двум мужчинам раскрыть всю правду, и я не останусь в живых. Но я должна.

Я потрясла головой, избавляясь от этих мыслей, и обратила внимание на собственные ощущения. Моя кожа зудела, а жар разливался по телу, требуя освобождения.

- Ну же, Эйвери. Ты в безопасности, - сказала Сэди.

Я перелезла через пассажирское сидение, и она обхватила меня рукой за талию, предлагая поддержку, пока я неуклюже выбиралась из фургона.

- Сэди… спасибо, - сказала я, мой язык заплетался.

Она нахмурилась, но продолжала помогать мне держать равновесие. Её взгляд исследовал меня, медленно и осторожно.

- Что они с тобой сделали? Эйвери, ты в порядке?

Я взглянула в ее лицо и улыбнулась. Она такая красивая. Я не думаю, что когда-либо говорила ей, насколько она мила: длинные темные ресницы обрамляли изумрудно-зеленые глаза - глаза, которые смотрели прямо в душу.

Я потянулась и легко провела пальцами по ее манящим, нежным чертам лица.

- Все хорошо, - ответила я, и вправду так думая. В этот момент я могла или отдаться блаженному сну, или оставаться в сознании. Оба варианта были привлекательными.

С ее изящных губ сорвалось ругательство, и это заставило меня улыбнуться.

- Оставайся здесь.

Схватив подозреваемого за руки, она проводила его к машине Карсона, где приковала к двери и заперла внутри. Она достала что-то с переднего сидения, прежде чем вернулась ко мне. В руках у нее была куртка. Она накинула ее на меня, помогла просунуть руки в рукава, а затем перевела взгляд на мое лицо.

Приложив ладони к лицу, она растянула чувствительную кожу вокруг глаз, проверяя мое состояние.

- Тебя накачали наркотой. Ты знаешь, что тебе дали?

Я кивнула.

- Нечто, что заставит меня вылезти из собственной кожи в течение 10 минут.

Я ответила честно. Я в сознании, в достаточном, чтобы понимать, что препарат начинает действовать, но это то, с чем я ничего не могу поделать.

Морщинки исказили красивую линию губ Сэди.

- Ладно. Пойдем.

Она положила мою руку на свое плечо. Мы достигли задней части фургона, и я услышала громкий рык, за которым последовала ругань.

Куинн уложил второго парня на землю, поставив колено на его лопатку. Это тот самый ублюдок, в кого я вонзила ручку, он осыпал Куинна бранью, лежа лицом в гравии.

Я никогда не видела Куинна таким… естественным. Мое тело каким-то образом реагировало на это. Пока я наблюдала, как он перенес вес своего тела на спину мужчины, в глубине меня пробудилось первобытное и грубое желание.

Но, оставаясь верным своей компульсивной природе, Куинн не принимал дальнейших действий. Он быстро встал, освобождая мужчину, и сказал: - Вставай.

Позади меня вздохнула Сэди.

- Куинн, у нас нет на это времени. Эйвери нужно…

Тут мужчина ударил Куинна, повергая ее в шок.

- Ладно, - сказала она. - Делай что хочешь.

Мой рот раскрылся, но либо препарат, введенный мне, либо тот факт, что Куинн снимал свой плащ, обнажая крепкие мышцы, которые были видны через рубашку, заставил меня быстро сжать губы.

Парень в очередной раз огрызнулся, его лицо исказила злоба.

- Я не закончил с тобой, свинья!

Куинн вальяжно прошелся до задней части фургона, где аккуратно расправил плащ и положил его на бампер. Затем закатал рукава и повернулся к парню. Он отступил назад и нанес удар ему в лицо. Прямо в нос.

Кровь покрыла его лицо, прежде чем он упал на землю. Куинн поставил ногу на живот парня. Тот пытался ловить воздух; его слова обернулись против него самого.

Мою грудь охватил жар.

Глубоко во мне зарождалось пламя. Я свела ноги, нуждаясь в давлении, чтобы ослабить боль.

Я уставилась на Куинна, словно в трансе, но Сэди потрясла меня за плечо.

- Успокойся.

Я наблюдала, как Куинн резко переворачивает парня и надевает на него наручники, а затем заставляет встать. Это была прекрасная картина: весь этот мужской тестостерон играл на его мышцах… и то, как его брюки облегали бедра… его вызывающий взгляд.

Куинн уже затолкал парня в машину, когда мы подошли со спины, затем Сэди сказала: - Эйвери нужно в больницу. Ты возьмешь их, а я помогу Эйвери.

Это привлекло внимание Куинна, и, как только он запер преступника в машине, он окинул меня обеспокоенным взглядом. Это ударило по мне, словно вал, проносясь сквозь меня с ужасающей силой.

Желание, чтобы он смотрел на меня так часами… днями… охватывало меня с необузданной силой.

- Я хочу Куинна, - услышала я собственное заявление.

Его густые брови взметнулись вверх, к линии роста волос, он выглядит чертовски сексуально, когда щеки этого сильного мужчины покрываются румянцем.

- Не лучшая идея, - сказала Сэди, начиная уводить меня.

- Ты не можешь сесть на автобус, - предупредил Куинн. - Нужно разобраться…

Сэди не ответила, но ледяной взгляд в сторону Куинна, сказал больше, чем слова.

Появились полицейские машины, повсюду завыли сирены, прерывая безмолвную битву между ними. Карсон припарковался перед двумя полицейскими машинами и быстро направился к фургону.

- Смотри, -сказала Сэди, понижая голос, чтобы ее мог услышать только Куинн. - На автобус нет времени. Ей нужен врач, немедленно. Карсон возьмет фургон, а я его машину.

Это неправильно. Я этого не хочу. Что мне нужно - знаю лишь я. Я создала наркотик. Я единственная, кто знает о его воздействии. И нет никакого смысла в том, чтобы оказаться в руках молодого врача отделения скорой помощи, который недавно окончил учебу, и который будет меня осматривать и брать анализы, когда я в таком состоянии. Черта с два.

Я вырвалась из ее рук и оказалась в крепких объятиях Куинна.

Сэди сделала глубокий вдох.

- Отлично, думаю, все ясно.

Я чувствовала напряжение Куинна под своими руками.

- Отлично… что?

Она кивнула:

- Эйвери с тобой в большей безопасности в любом случае. Я возьму похитителей и займусь бумажной работой и допросом.

- Нет, - прогремел Куинн. Этот голос подарил мне спокойствие. - Карсон займется похитителями, а ты - фургоном.

Сэди одарила его резким взглядом.

- Что? Боишься, я не справлюсь с ними?

- Бондс, тот, что пытался драться со мной, достаточно непредсказуем.

Он прошелся по ней холодным взглядом. Моя кожа горит, между ними существует какая-то недосказанность.

- Я знаю, ты прекрасно можешь с ними справиться.

После нескольких напряженных секунд Сэди смягчилась. Выражение ее глаз говорило об отступлении.

- Просто… позаботься о ней, - сказала она, протягивая плащ Куинну. Не произнося больше ни слова, она развернулась и пошла к Карсону.

Пока Куинн вел меня к другой машине, я сказала:

- Ты ранил ее чувства.

Его низкий рык не должен был быть услышан, но я чувствовала, как тот вырвался из него.

- Все сложно.

Я усмехнулась.

- Это преуменьшение.

Он резко посмотрел на меня.

- Чтобы ты не думала… - он замолк. - Забудь. Мы должны побыстрее вытащить тебя отсюда. Где ты… ранена? - спросил он, нерешительный тон выдавал его обеспокоенность.

Я потрясла головой, земля начала уходить у меня из под ног.

- Нет, я не ранена. Это тоже сложно.

Он резко остановился и посмотрел на меня. Его руки коснулись моих щек, заставляя меня поднять на него взгляд, мое дыхание остановилось. Он запрокинул мою голову назад, всматриваясь в меня, его пальцы прошлись по контуру лица.

Дрожь охватила все мое тело. Я приблизилась к нему, желая, чтобы его руки опустились ниже, изучая каждый сантиметр моего тела. Медленно и тщательно. Только так, как может сделать это Куинн.

Я трепетала, пока его грубые пальцы двигались вниз по шее, его теплые руки, которые только что жестоко подавили сопротивление преступника, теперь были нежными, но я знаю, какая сила скрывается за этим.

Стон вырвался из моих губ, и его руки покинули мое тело.

- Не останавливайся, - прошептала я.

С низким рыком он обхватил меня и громко приказал Карсону: - Ключи. Сейчас же.

Я заметила растерянность на лице Карсона, пока он шел к нам. Он достал ключи из кармана и передал их Куинну. Я резко дернулась в его руках с озорной улыбкой.

- Хотите меня отвезти в уединенное место, детектив? - спросила я.

Его губы сжались в жесткую линию.

- Да. В твою личную палату в больнице.

Он открыл дверь машины, все еще держа меня в руках, затем посадил меня на пассажирское сидение.

- Нам, правда, стоит прекратить эти истории с сопровождением меня до машины, Куинн.

Я удивилась, когда легкая улыбка скрасила его жесткие черты. Он обошел машину и сел на водительское место. Усаживаясь, он вновь спросил меня: - Ты ранена? Тебе больно? Случилось что-нибудь, что могло…? - он уставился на руль, глубокая морщина пролегла на его лбу.

Я наклонилась к нему.

- Не произошло ничего, о чем тебе стоит волноваться. Возможно, если бы это было первое похищение… – ответила я, пожав плечами. - Но в сравнении? Это было довольно отстойное покушение на мою жизнь.

Не похоже, что ему понравился мой ответ, он повернул ключи с большим усилием, чем было необходимо. Словно хотел подавить гнев.

- Расслабься, Куинн, - я положила руку ему на плечо. Я наслаждалась ощущением его твердых мышц под моей ладонью, пальцы касались его, снимая напряжение. Его рука схватила мою, и он положил ее на панель между нами.

- Эйвери, если они причинили тебе боль… ты можешь сказать мне.

Его глаза встретились с моими.

- Я в порядке, - сказала я, что было правдой. Любая боль, которую я ощущала, полностью зависела от эффекта наркотика на мое тело. - На самом деле, все, что мне нужно, - это моя постель.

Выезжая на дорогу, он направился в сторону, абсолютно противоположную моему дому.

- Не надейся, - сказал он безоговорочно.

Затем, вопреки всякой логики и попыток сопротивляться наркотику в моем организме, я сделала нечто такое, что мне не свойственно. Я услышала свой жалобный стон. Мое тело боролось с ремнем безопасности, эти ограничители были невыносимы.

Я скрестила ноги, сжала бедра, создавая достаточно давления, чтобы удовлетворить желание.

Вот оно.

Паника охватила мое сознание, какие-либо разумные мысли испарились. Наркотик начал действовать сильнее, все попытки сдерживать его провалились.

- Останови машину, - резко сказала я.

- Эйвери… я не могу.

- Останови. Машину, - прошу я.

Куинн чертыхнулся, съезжая на обочину шоссе. Он не стал переключать коробку передачи в режим паркинга, обратив на меня все свое внимание.

- Что случилось?

Я облизала губы, меня охватила жажда.

- Ты не можешь отвезти меня в больницу, - сказала я, схватившись за его руку.

Все мое тело напряглось, словно сжимаясь, давление нарастало и трансформировалось в боль. Я закрыла глаза на несколько секунд, пока меня отпускал нахлынувший спазм. Затем я сделала медленный вдох.

- Куинн, пожалуйста, умоляю. Мысль о том, что какой-то врач будет брать анализы… унизительна.

Непонимание отразилось на его лице.

- Тогда объясни мне все, Эйвери. Дай мне понять.

Мне хотелось умереть. Замкнуться в себе и просто умереть. Осознание того, что именно я создала для этих чудовищ, обрушилось на меня с оглушительной силой, пока волна возбуждения охватывала меня все сильнее.

- Дерьмо… - я сделала вдох, несмотря на резкий спазм. Затем я посмотрела в его глаза, ожидая увидеть в них осуждение. Но они смотрели на меня без отвращения, которое я испытывала к себе.

- Я не больна и не накачана наркотой. Помнишь препарат, что я создала? Афродизиак?

Он понимающе кивнул.

- Только в тысячи раз сильнее, и именно он сейчас распространяется по моему телу.

Свирепый взгляд. Множество эмоций, от сочувствия до ярости, боролись в глубине его сознания. Но я не жду вопросов. Я знаю, он ждет ответов, но сейчас я хочу оказаться в безопасном и уединенном месте.

- Так что, пожалуйста, - сказала я, вкладывая в свой голос как можно больше сочувствия. - Последнее место, где мне нужно быть, - больничная кровать.

- Твою мать! - выкрикнул он. Посмотрев в зеркало заднего вида, он направил машину обратно на дорогу. После разворота на 180 градусов в неположенном месте, он бросил мне: - Ты ответишь на мои вопросы.

- Да, - согласилась я, вжимаясь в сиденье, чтобы ослабить нарастающий трепет. - Я помогу тебе поймать этих ублюдков. Но сначала тебе нужно помочь мне преодолеть это состояние.

Еще одно ругательство прозвучало в машине, и кожа на костяшках его пальцев побелела от силы, с которой он сжал руль.

Глава 12 Страдание Куинн

Сэди это не понравится. Никоим образом. Но, твою мать, что я могу сделать?

Эйвери знает, что для нее лучше. Она мозг этой операции. Я должен доверять ей; если она думает, что ее жизнь в опасности, значит, так и есть.

Доверие.

Это слово бьет по мне, пока я получаю нагоняй от Сэди.

- После всего, через что она прошла, Куинн. Ты должен взять себя в руки и сделать то, что для нее будет лучше.

Слова Сэди заставили мои челюсти сжаться, зубы заскрежетали с такой силой, что я испугался, они сломаются. Эта работа вынудит меня обзавестись зубными протезами, прежде чем мне исполнится пятьдесят.

- Да к черту. Она не ребенок. Мы говорим об Эйвери.

- Я знаю, - сказала Сэди.

- Тогда не думаешь ли ты, что она знает, что делает?

- Ладно. Ты прав.

Господи Боже. Не могу поверить.

- Послушай. Я займусь Эйвери, а тебе стоит сосредоточиться на подозреваемых.

Где бы ее не держали, Эйвери сказала, что там была еще одна женщина, а может, и больше. Задействуй Карсона. Дай ему возможность поработать с ними, примени тяжелую артиллерию. Нам нужны имена и локации. У тебя полная свобода действий…

- Куинн, они наняли адвоката. Сразу же после задержания они потребовали вызвать дорогостоящего адвоката по имени Мэддокс.

Я закрыл глаза. В основном из-за того, что услышал имя адвоката, под которого копаю, но также и для того, чтобы прекратить видеть Эйвери, извивающуюся на диване.

Я повернулся к окну.

- Мне нужно, чтобы ты занялась этим. Мэддокс изворотливый тип.

- Назови мне адвоката, который не был бы изворотливым, - сказала она.

Мы на одной стороне.

- Но он каким-то образом связан с первой жертвой. Предположительно, она была проституткой. И, если Мэддокс представляет интересы наших подозреваемых, он может знать имена и локации. Подлови его. Заставь подозреваемых заговорить.

- Ты просишь меня заняться этим делом?

Моя спина напряглась. Бросив взгляд на Эйвери, я нахмурился. Все еще слишком много вопросов без ответов, но на данный момент ответы ничего не изменят. Не тогда, когда мне необходимо, чтобы мой напарник действовал такими методами, в которых я бессилен.

- Все, что тебе нужно, находится у меня в кабинете. Войди в курс дела как можно скорее. И, Бондс, - сказал я, моя интонация отражала серьезность просьбы, - сообщай мне обо всем. Ты не сделаешь и шага без меня.

- Я скажу Векслеру собрать группу. Мы определим местоположение женщин, Куинн. – сказала она, и я знаю, Сэди сделает все, что будет в ее силах для этих женщин. - Я в деле. Позаботься об Эйвери. Я позвоню, когда будут зацепки.

Я положил трубку, на меня навалился груз неопределенности. Дело не в том, что я не доверяю Сэди заниматься этим делом и поиском ответов. Я никогда не сомневаюсь в ней, когда речь идет о работе. Эти сомнения совсем другой природы, и связаны они именно с беспокойством о том, что она будет делать, когда найдет ответы.

Доверие - это самое главное между напарниками.

Я отбросил свои мысли, возвращаясь к реальности. Захватив криминалистический набор, я приблизился к Эйвери, ощущая, что я, скорее, изгоняю духа, а не провожу судмедэкспертизу.

- Если ты не поедешь в больницу, тогда нам нужно собрать улики здесь.

Господи, она прекратила вертеться на диване.

- Я могу сделать это сама.

- Ты под воздействием наркотика, - я встал на колени около нее и открыл чемоданчик. - Ты знаешь, как это работает. Адвокаты посвятят целый день, допрашивая тебя, с целью исключить какую-нибудь улику из дела. - Я буду предельно внимателен и проведу сбор материалов и каждой улики максимально корректно. Мэддокс печально известен тем, что вытаскивает своих клиентов, строя защиту на незначительных технических доказательствах. - Так что тебе, Эйвери, нужно сказать мне, есть ли где-то что-то конкретное, что необходимо изучить…

- Ничего такого.

Она решительно и высоко подняла подбородок.

Я выдохнул от облегчения, физическое напряжение, стискивающее грудь, наконец, покинуло меня.

Эйвери выскользнула из куртки Сэди и положила ее на спинку дивана.

- Мои волосы, - сказала она, указав на голову. - Один из них мог поцарапать меня. И мои ногти. Возможно, остались следы крови или частичка эпителия.

На мой подозрительный взгляд она добавила: - Я воткнула в одного из них ручку.

Хотя это было абсолютно неуместно, но заставило меня улыбнуться.

- Что? - она проигнорировала мою реакцию. - Я не сдалась без боя. Не в этот раз.

- Никогда.

Я надел пару перчаток и протянул к ней руки. Она провела своими ладонями по моим, и наши взгляды встретились. В ее глазах стоял вопрос.

- Ты всегда была бойцом, Эйв. Я рад, что ты задела его. Это поможет.

Я, как можно аккуратнее, сделал соскоб под ее ногтями. Затем принялся за поиск каких-либо следов на коже головы, используя полоски клейкой ленты. Она дрожала, пока я копошился пальцами в ее волосах.

На ее щеках проявился милый румянец.

- Моя кожа слишком чувствительна.

Эти осмотры для всех проходят нелегко. А учитывая, что Эйвери готова выпрыгнуть из собственной кожи, я впечатлен ее стойкостью, и мне легче, пока она контролирует себя во время этой утомительной процедуры.

Когда я начал исследовать ее тело ультрафиолетовой лампой, она выгнула спину, и ее дыхание участилось. Но я закончил.

- Думаю, дальше ты справишься сама.

Я передал ей лампу, а затем сложил пробирки с содержимым для анализов.

- Но я думала, ты сказал…

- Я знаю, что сказал.

Черт, я уже вышел так далеко за пределы собственных принципов, разве теперь они имеют значение? Но это изводящее чувство вины все еще гложет меня, как и непреодолимое желание следовать своим принципам.

Я даже не знаю, каким правилам я теперь следую.

Опустив лампу, Эйвери легла обратно на диван. Вновь проявилась сдержанность, которую она сохраняла во время осмотра. Она буквально дрожала от напряжения.

- Я думаю, ты собрал все что можно было, - сказала она. - Они были крайне щепетильны. Нам повезет, если что-то обнаружится.

Усевшись на стул напротив нее, я уперся локтями в колени.

- Ты должен позволить мне осмотреть твои костяшки пальцев, - произнесла она.

- С ними все в порядке.

Ее интимный взгляд заставляет меня нервничать.

- Ты их повредил во время драки?

Я отрицательно покачал головой.

- Нет, раньше.

Сквозь дымку наркотического опьянения ее глаза пронзают меня, и я чувствую облегчение, когда она их опускает.

- Ты их знаешь? - спросил я, возвращаясь к произошедшим событиям. – Может, ты их где-то видела прежде?

Её дыхание тяжелое, грудь медленно вздымается и опадает с каждым вздохом. Пот стекает по ее лбу, увлажнив светлые волосы. Со слов Эйвери, ее желание получить удовольствие настолько острое, что причиняет физическую боль. За ее агонией невозможно наблюдать.

Она попыталась потрясти головой, лежа на подушке.

- Они не действовали и не говорили как люди, с которыми я сотрудничала ранее. Я не думаю, что эти мужчины как-то связаны с моими контактами в даркнет. - Ее глаза ненадолго закрылись из-за очередного спазма. Я нахмурился. - Но ты можешь проверить это самостоятельно, - добавила она, когда ее отпустило.

Она дала мне свой пароль к ноутбуку и назвала другие логины и пароли. Я записал все в блокнот и затем встал, чувствуя облегчение от необходимости сделать что-то конструктивное. Несмотря на мой ограниченный доступ к делу, пока я здесь, я все еще могу проверить ее контакты по даркнет.

Ее охватил новый спазм, и я остановился.

- Могу я что-то сделать?

Ее карие глаза буквально сверлили меня.

- Ты не должен этого спрашивать.

Я с трудом проглотил ком в горле, пока она взглядом пожирала меня. Более слабый мужчина сдался бы под напором ее пронзительных глаз, поддался бы искушению. И, Господи, Эйвери была очень соблазнительна.

Я прочистил горло, опустил взгляд в пол.

- Я имел в виду, если ты объяснишь, как работает наркотик, может, я смогу…

Она засмеялась.

- Все еще разнюхиваешь детали, детектив? Тебя всего лишь интересует, что скрывается за этим? Что так называемые “друзья” заставили меня создать… наркотик, который, как я и говорила… - она привстала, чтобы расположиться поудобнее, - может войти в распространение прямо сейчас?

Я подавил вспышку гнева.

- Да, что-то вроде того. Я обязан сообщить об этом и принять меры, чтобы очистить от этого улицы. В особенности - держать это подальше от рук насильников.

Она слегка кивнула.

- Это единственное логичное умозаключение, не так ли? - ее глаза посмотрели на меня. - Я создала наркотик, который будет использоваться мужчинами в самых отвратительных и гнусных целях… они жаждут, чтобы женщина испытывала физическую боль до тех пор, пока не устоит перед своими желаниями.

Она стала задыхаться от кашля, а затем сделала тяжелый вдох. Я подошел к ней, но она подняла руку.

- Пожалуйста, не надо. Последнее, что я заслуживаю, это сочувствие. Я создала идеальную формулу наркотика, вызывающего неконтролируемое желание, Куинн. И самое ужасное… Я не могу даже предположить, какова полная сила этого препарата.

Я приложил все усилия, чтобы не подойти к ней. Она не просто страдает от наркотического эффекта, она наказывает саму себя. Когда ее в очередной раз скрутило от боли, я не выдержал.

Я отбросил блокнот в сторону и скинул плащ, пока быстрым шагом пошел к ее кухне. Закатав рукава, я нашел полотенце и схватил его. Затем завернул в него несколько кубиков льда; я знал, что надо делать. Ситуация была экстренной.

Войдя в гостиную, я не дал Эйвери и шанса возразить. Я сел рядом с ней и прижал ее к груди.

- Положи свою голову, - сказал я, отмечая неистовую дрожь, сотрясающую ее тело.

Она горит. Ее кожа пылает, одежда промокла от пота. Даже сделав то, о чем я попросил – облокотиться спиной о мою грудь, я чувствовал ее неуверенность. Я вытянул ноги по обеим сторонам от ее тела и убрал волосы с лица, затем положил холодное полотенце на ее лоб.

- Просто попытайся расслабиться, - сказал я. - Ты не заслуживаешь такого наказания, Эйв. Ты не хотела, чтобы все так закончилось. Эти ублюдки использовали тебя.

Ее грудь поднялась, когда она сделала резкий вздох, не сумев подавить острую боль.

- Они знали, что могли это сделать, Куинн. Они знали, что могли использовать меня.

Я откинул ее волосы с шеи, пытаясь уменьшить жар, охвативший все ее тело.

- Однажды я работал над делом, в котором преследователь искал своих жертв в сети. Это было вне моего понимания. Каким-то образом он использовал написанные им же программы для определения местоположения этих женщин по их истории поисковых запросов. Определенные ключевые слова… сайты, которые они посещали… подсказки в метаданных. Я был обычным детективом, охотившимся на призрака в Интернете.

- Ты нашел его? - спросила она, и я расслышал хриплую мольбу в ее голосе. Она снова начинала испытывать боль. Моя челюсть сжалась, пока она извивалась, пытаясь подавить очередной приступ.

- Да, нашел, - ответил я, терзая себя самобичеванием. - Я был вынужден изучить столько дерьма, о котором я никогда ранее не заботился. Вещей, которые как я думал, никогда не пригодятся мне в работе. Для этого есть программисты, не так ли? Но, в конце концов, мы его поймали. Провели целую операцию, чтобы вытащить его из киберпространства и арестовать.

- Хорошая история, Куинн. Но какое это имеет отношение к тому, что сделала я? К тому, с чем мы столкнулись?

- Именно это я и пытаюсь выяснить, - заверил я ее.

Мы считаем, убийства начались с первой мертвой проститутки, но что если она не была первой жертвой? Что если были другие жертвы за пределами города, которых постигла аналогичная судьба? Эйвери явно не подкинула этим ублюдкам свежую идею; они уже вынашивали ее. Как только объясню программистам, что искать, я уверен, мы найдем связь. И я абсолютно уверен, тут все намного сложнее синтезирования нового наркотика для продажи на черном рынке.

К сожалению, Эйвери искала ответы на собственные вопросы на темной стороне киберпространства. Это привлекло внимание не тех людей. Именно там они и нашли ее, и это то, в чем я использую их же собственные ресурсы против них самих.

- Куинн…

Отчаянный голос Эйвери прорвался сквозь мои тяжелые мысли.

Я прижал ее крепче к своей груди.

- Правда, Эйвери. Что может улучшить твое состояние? Должно быть что-то…

- Коснись меня.

Ее слова были вызывающими, и мои глаза закрылись под этим натиском. С моих губ сорвалось проклятие.

- Нет, Эйв. Не в этом случае.

Я обнял ее, предлагая ей столько комфорта, сколько мог, но мои руки все еще оставались крепко сжатыми в кулаки.

Ее тело сотрясала дрожь.

- Это единственный способ. Я должна снять напряжение. Каждый раз, как оно нарастает, боль становится сильнее. Если я не… - она умолкла, но ее невысказанные слова были очевидны. Если она не кончит, если не позволит телу получить разрядку, эта пытка продолжится, нарастая до невыносимой.

Я сделал глубокий вздох, несмотря на обжигающую боль в груди.

- Одного раза достаточно?

- Я не знаю, - честно ответила она. - Господи, это так унизительно.

- Это всего лишь я, Эйв. Тебе нечего стыдится. Мы два взрослых человека. Мы справимся. Вот… - я убрал полотенце с ее лба и положил его на спинку дивана. Начиная свою речь, я держал себя в руках, расстегивая верх ее блузки, позволяя ее телу дышать.

- Делай все, что необходимо, чтобы справиться с этим. Я здесь, с тобой. Для моральной поддержки.

Она издала смешок, и я влюбился в этот звук. Напряженность между нами ослабла.

- Куинн, ты идеальный образец морали, - она продолжила расстегивать остальные пуговицы.

Я издал гортанный рык, когда показался ее кружевной черный бюстгальтер, сексуальные холмики грудей притянули к себе все мое внимание. Я не должен был смотреть на них. Так было бы правильно, но я определенно уже заслужил наказание.

Мой взгляд отметил красивые изгибы ее грудей, когда ее руки пробежали по ним. Затем, словно мне недостаточно мучений, она выгнулась и расстегнула застежку, полностью освободившись от него. Мой член воспользовался моментом и встал, и когда она облокотилась обратно, прижимаясь задницей, меня пронзило желанием.

«Контроль. Я себя контролирую». Я произносил про себя эту мантру, с трудом отводя взгляд от ее груди, которая сейчас была полностью обнажена. Ее соски напряженно торчали, розовые и мягкие, Господи Боже. Я раньше никогда не видел Эйвери обнаженной и рад этому.

Она чертовски потрясающая.

Ее руки опустились ниже, только чтобы расстегнуть пуговицу на животе, и мое дыхание остановилось.

- Сними мою юбку, - попросила она, и ее просьба с придыханием почти подвела меня к краю.

Черта с два. Я опустил руки по бокам.

- Эйв… не проси меня…

- Пожалуйста, - выдохнула она. - Мне всего лишь нужен стимул. Я все сделаю сама.

Твою мать. Я повернул шею, пытаясь справиться с охватившим меня напряжением. Но я ничего не мог поделать со своим стояком. Я уже перевозбужден и весь и на пределе, и даже небольшое движение Эйвери, сидящей на мне, дразняще мучительно для этого «парня».

Но речь не обо мне. Дело в женщине, в моих руках, в необходимости помочь ей преодолеть боль, и я, как истинный мужчина, могу с этим справиться. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

С жалобным стоном я разжал пальцы, принимая необходимость исполнить ее просьбу. Я коснулся пуговицы и уверенно потянул за нее. Она с легкостью расстегнулась, и Эйвери оттолкнулась от меня, выгибая спину и прижимая задницу к моему паху.

Мои пальцы практически впиваются в углы диванной подушки, ее действия подводят меня самого к оргазму. Позволив себе небольшой толчок бедрами, я приподнялся выше, чтобы подавить желание оказаться внутри нее.

Этого короткого момента было недостаточно, чтобы вернуть над собой контроль. Но, как она и сказала, остальным она займется самостоятельно. Я наблюдал за ней, словно парализованный, пока она снимала юбку, стягивая ее вниз по ногам, и затем отбросив на пол. Ее руки прошлись по бедрам, она согнула колени и развела их.

Я должен уйти, это единственный вариант. Нет ни одного шанса, что я переживу это.

Она уничтожит меня.

Эйвери нерешительно провела пальцами по кружевным трусикам, и я почти забылся. Она начала стягивать их вниз, но я схватил ее за запястье.

- Они останутся, - сказал я, мой голос был резким, приказывающим.

Она, должно быть, расслышала отчаяние, потому что остановилась. Резинка впилась в ее бедра, когда она оттянула ее, а затем изящно опустила пальцы под кружево. Ее чувственный стон практически лишил меня последних крох самоконтроля.

Ее рука двигалась в трусиках отточенными движениями; клянусь, что это была самая эротичная ситуация, в которую я когда-либо попадал. Она качала бедрами, ускоряя движения, высвобождая свои потребности с абсолютным совершенством.

Я был очарован и пребывал в каком-то болезненном ступоре: мне было необходимо смотреть, как она доводит себя до края в такой же степени, как необходимо дышать. Мне нужен яростный, ненасытный секс, и я уверен, что окажусь за это в аду.

- Больше, - умоляет она. - Я не могу… кончить. Слишком сильно.

Она поднимала бедра все выше и выше, каждый раз сильнее вжимаясь в мой член. Я знаю, она чувствует его твердость, он упирается в ее спину, но, черт, я не могу себе помочь.

Я запустил пальцы в свои волосы, теряя остатки контроля.

- Эйвери, не проси меня об этом. Я не сделаю ничего, о чем мы оба пожалеем завтра. Ты сможешь, Эйв. Просто расслабься.

Ее жалобный стон пронзил мою грудь, ведь я был здесь, рядом с ней. Мой чертов член ужасно болит… если она продолжит прижиматься ко мне, я, черт возьми, кончу себе в трусы.

- Еще немного, - сказала она сексуально. - Поиграй с моей грудью.

Твою мать. Эти грязные словечки, срывающиеся со сладких губ Эйвери, были выше моих сил. Мой член подскочил, и я был вынужден отодвинуться, чтобы не дать ее бедрам вжаться в мои.

Господи Боже, я знаю, я пожалею об этом, но я дотянулся до полотенца со льдом и раскрыл его, взяв в руку кубик льда. Когда она выгнула спину, запуская пальчики в глубину своего естества, я коснулся льдом ее соска.

Она простонала, качая бедрами и активно тряся грудью, усиливая трение об лед. С тяжелым вздохом я медленно провел кубиком льда вокруг ее соска. Я был ужасно напряжен, и после сегодняшнего мои яйца будут синими еще с неделю.

- Больше, - просит она.

Я поменял руки, коснувшись льдом другого соска, и прижал холодный кубик сильнее, пройдясь им по идеально вставшему соску, пока она не закричала. Я уронил лед.

- Черт.

- Куинн, - произнесла она. - Прекрати ходить вокруг да около и дай мне то, что необходимо, или это займет всю ночь.

- Ты не упрощаешь ситуацию, - сказал я и прикусил язык. - Прости. Это не твоя вина. Я просто пытаюсь помочь тебе пройти через это.

Она усмехнулась.

- Всегда остаешься праведным. Даже когда девушка умоляет тебя об этом.

Мои брови взметнулись вверх. Бессмысленно взывать к ее разуму. Не сейчас. Но потом, когда она вернется в реальность, она, вероятно, возненавидит меня. Я взял полотенце и положил его на ее грудь, создавая для себя хотя бы какое-то подобие барьера.

Отбросив последний из своих принципов, я обхватил ее за грудь. Она выгнулась навстречу, пока я ласкал ее, и я возненавидел себя за это, но, Господи, ее груди были такими мягкими. Даже через полотенце они абсолютно прекрасны. Тяжелые и полные, ее шелковые соски терлись о влажную ткань. Прямо под моими ладонями.

Она снова расслабилась, ее рука двигалась, подводя ее к краю, я теребил большими пальцами соски, предлагая ей так много наслаждения, как мог, пытаясь сохранить остатки разума.

Только для этого было уже слишком поздно.

Прямо здесь, в эту самую секунду, все изменилось. Защитная стена, которая оберегала меня, разрушилась, и я никогда не смогу желать другую женщину так, как желаю сейчас Эйвери.

Это желание убьет меня.

В тот момент, как моя “стена” дала трещину, мое сознание оказалось за пределами здравомыслия. Эйвери сексуально застонала, и ее тело задрожало. Ее бедра широко разведены, она качает ими все сильнее, ее киска с нетерпением принимает ласку.

Взглянув на нее, я не удержался и сжал соски, отчаянно желая почувствовать, как она прижимается ко мне. Я слишком близко. Мои яйца сжались, член каменно твердый и пульсирует, но я сдерживаюсь. Я издал низкий рык, сжимая ее грудь и наблюдая за тем, как она доводит себя до оргазма.

Она без сил упала на меня, ее рука выскользнула из-под белья, и единственное, о чем я мог думать - это возможность попробовать ее влажные пальчики на вкус. Черт. Не позволяя ей устроиться поудобнее, я попросил: - Эйвери, слезь с меня.

Она была изнурена. Она застонала, но позволила мне перекатить ее на вторую половину дивана. Я вскочил, проклиная свои горящие яйца. Я прижал свою каменную эрекцию, направляясь в ванную комнату.

Там я закрылся.

Оперившись руками о мраморную столешницу, я сделал глубокий вдох. Я не мог смотреть на себя в зеркало. Праведник, как же. Она не представляет насколько.

Я открыл кран и ополоснул лицо холодной водой, думая о том, чтобы взять побольше льда для изнывающего члена. Даже мысль о расстегивании молнии казалась мне слишком чувственной, хотя, если я сейчас позволю себе расслабиться, то сотру свой член от усилий.

И мне не будет прощения, если я начну дрочить, зная, какую боль испытывала Эйвери. Горячий, черт возьми… но я не буду таким ублюдком.

Глубоко вдыхая, я все еще мог чувствовать ее запах на своем теле. Я снял рубашку и облокотился спиной о холодную дверь, молясь, чтобы она была удовлетворена, когда я покину эту комнату. Как бы сильно я не хотел помочь ей, я не смогу еще раз вынести эту пытку.

Я сделаю единственное, что могу: я найду ублюдков, которые сделали это с ней; представляя, как я размажу их лица, и эта короткая вспышка гнева вернула меня к реальности.

Когда я успокоился достаточно, чтобы войти в гостиную, я практически потерял сознание от счастья. Глаза Эйвери были закрыты, и, похоже, она уснула. Я сел на пол около нее, так, чтобы слышать ее спокойное дыхание. Будучи уверенным, что эту ночь она проведет в безопасности.

Глава 13 Сдаться Эйвери

Пронзительный свист чайника отдался звоном в голове. По дороге к плите я споткнулась. Сняв чайник с огня, потерла виски и облокотилась на столешницу.

С похмельем я смогла бы справиться. Но это было нечто совсем иное - абсолютное чувство подавленности.

Я опустила пакетик зеленого чая в стакан и залила его кипятком. Затем мой разум начал проясняться, и я заварила вторую чашку. Я должна Куинну гораздо больше идиотской чашки чая, но начало положено.

Я ощутила его присутствие еще до того, как обернулась, чтобы увидеть его на входе в кухню.

Наши взгляды встретились, между нами, словно пропасть, разверзлась тишина. Я должна была испытывать необходимость заполнить ее, но меня охватило странное ощущение комфорта - он был все еще здесь. Он не оставил меня при первых лучах солнца.

Его белая рубашка была расстегнута, черный галстук развязан, соответствуя своим видом непослушным и растрепанным волосам. Впервые я могу сказать, что вижу Куинна таким. Мой взгляд опустился ниже, к татуировке, скрытой под расстегнутой рубашкой. Цитата была набита на правой верхней стороне груди. Я впервые заметила ее, когда увидела его растянувшимся на полу этим утром, но я все еще не могу четко разобрать слова.

- Чай? - предлагаю я.

Его кривая улыбка вызвала трепет в моем животе.

- Есть что покрепче, например, кофе?

Я покачала головой.

- Не в этом доме.

Он прислонился бедром к столешнице и скрестил руки.

- Подойдет и чай.

Вернувшись к чашкам, я добавила в чай мед, нарезала лимон…

- Спасибо, что вчера был здесь, со мной, - я добавила дольку лимона в каждую чашку и вынула чайные пакетики. - И за то, что не отвез меня в больницу. Я знаю, я просила о многом, что полностью нарушало протокол, но… - я повернулась к нему, мне необходимо было посмотреть ему в глаза, вне зависимости от того что я в них увижу. – Возможно, это таковым не выглядит, но это было единственно верным решением.

Я бы хотела уметь читать его мысли. Знать, что именно означает небольшая складка на его лбу, серьезный и тяжелый взгляд карих глаз. Когда он опустил свой напряженный взгляд, он коснулся и потер щетину на своем подбородке.

- Возможно, это было правильным для тебя, но определенно ничего в этом не было правильным для меня, - сказал он.

Его слова пронзили мое сердце.

- Ох, - было моим жалким ответом.

Губы Куинна сжались в линию.

- Я никогда не сделаю это снова, Эйвери.

Отводя взгляд, я уставилась на свои босые ступни. Мои ноги, которые я постыдно оставила голыми и моя глупая футболка, которая едва прикрывает попу. После произошедшего вчера я не видела необходимости прятаться или по-идиотски притворяться, что ничего не было. Очевидно, я допустила серьезную ошибку в своих рассуждениях.

- Пойду оденусь. Твой чай на столе.

Я попыталась проскочить мимо него, но он схватил меня за руку и потянул, останавливая на ходу. Я вздрогнула от неожиданной боли в плече.

Подавленный вид Куинна заставил мое дыхание остановиться.

- Это не ты, - попыталась заверить я, высвобождаясь из его хватки, до того, как он подумает о себе худшее. - Плечо болело… еще со вчерашнего дня.

Его черты лица смягчились, но также быстро его брови нахмурились в напряжении.

- Я думал, ты говорила, что не ранена?

- Именно так. Вернее, не совсем. Они не обращались со мной как с нежным и экзотическим цветком.

Он провел руками по лицу, издав стон. Затем он постарался коснуться моего плеча, и я отступила на шаг.

- Все в порядке, - сказала я. - Горячая вода поможет с этим справиться.

Прежде чем я покинула комнату, он спросил:

- Ты знаешь почему? - Я повернулась к нему. - Почему это было так сложно для меня?

Длинный список причин быстро прокрутился у меня в голове. Его чувства к Сэди. Отношения с коллегой никогда хорошо не заканчиваются. Возможно, разрушенная дружба.

Но одна из причин, которая всплыла сама собой, несмотря на все мое желание подавить ее, сворачивала мой желудок в тугой узел - это принцип, касательно которого Куинн был непреклонен.

Никогда не сближаться с жертвой.

И, к сожалению, если раньше он не рассматривал меня в такой роли, то вчера для него я была именно ею.

Я подошла ближе, мое смущение отступало с нарастанием злости.

- Я понимаю, Куинн. Я понимаю, что это могло быть для тебя сложной ситуацией, и я извиняюсь, что втянула тебя в это, - я подавила разгорающееся возмущение. - Не беспокойся. Этого больше не повторится. Я знаю правила касательно пострадавших, и я знаю, что здесь - со мной - это последнее место, где ты хотел бы быть.

Та складка на его лбу стала глубже.

- Какого черта ты несешь, женщина?

Мой шок, должно быть, был очевиден. Я потрясла головой и поморгала, пытаясь сдержать глупые и злые слезы.

- Ты заявляешь, что не видишь во мне жертву, и подаешь эти смешанные сигналы, которые, как я думала, я в коем-то веке смогла понять. Но вчера… вчера ты едва мог прикоснуться ко мне. Так, словно любая мысль об этом причиняла тебе физическую боль. Я не знаю, во мне ли причина… или видеть меня в роли жертвы вызывает у тебя отвращение…

Куинн двигался так быстро, что, до того, как я произнесла последнее слово, его рука уже легла на мой затылок и притянула меня к нему, его губы были крепко прижаты к моим.

Его поцелуй обрушился на меня, и я застонала, неспособная подавить эту силу. Другой рукой он сжал мою футболку, а затем неожиданно обхватил меня за талию и приподнял, оторвав от пола.

Мои руки обвились вокруг его шеи, пока он нес меня через кухню. Столешница, на которой стояли наши кружки, была местом, куда он направлялся. Затем его руки спустились к моим бедрам, сдвигая барьер из моей футболки в сторону, пока его губы продолжали свой натиск. Наше дыхание стало прерывистым и шумным, словно мы пытались сделать вдох, не отрываясь друг от друга.

Когда Куинн прервал поцелуй, он сместился к шее. Его голодные поцелуи и собственнические покусывания отдавались во мне с нарастающей силой, и я обвила ноги вокруг его бедер, желая почувствовать его ближе.

Он отодвинулся.

- Это похоже на то, что я тебя не хочу?

Моя грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Я покачала головой.

- Почему сейчас?

Он простонал.

- Потому что сейчас это ты, Эйвери. Не накачанная наркотой, не под препаратами для обострения чувств. И если ты не чувствуешь, как сильно я хочу тебя, каждую чертовски сексуальную часть твоего тела, и если ты не понимаешь, что я никогда не видел в тебе жертву, ни разу… - он прервался, его взгляд стал разгоряченным. - Черт, Эйвери. Ты нужна мне.

- Прикоснись ко мне, - попросила я, и это единственный ответ, который я могла ему дать.

Он не отошел от меня. Не в этот раз. Куинн поглощал своим присутствием все мои чувства: его чисто мужской запах одеколона и кожи, его грубые руки, касающиеся меня во всех нужных местах. По сравнению с прошлым разом, когда он едва позволил себе подойти ко мне, сейчас он завоевывал меня с настойчивой ненасытностью, которая должна стереть все препятствия между нами.

Его рот касался моей кожи, язык и губы стирали боль в плече, моя рука бесконтрольно поднялась к моим губам. Скрывая шрам.

Куинн резко изменил направление. Его рука запуталась в моих волосах, пальцем он приподнял мой подбородок, и мое лицо оказалось прямо напротив его. Другой рукой он обхватил мое запястье, убирая с губ ладонь.

- Сила привычки… - прошептала я.

Его взгляд задержался на моих губах, он приблизился, накрыл мой рот своими губами и подарил мне чувственный поцелуй. Затем он прошептал: - Я. Хочу. Каждую. Чертовски. Сексуальную. Частичку тебя, - его глаза встретились с моими. - Они все восхитительны. Ты прекрасна, Эйвери. Даже твои шрамы для меня красивы.

Затем он прикусил мою губу, всасывая ее в свой рот, прежде чем обрушить на меня разрушительный поцелуй.

Меня охватил нарастающий жар, его руки расположились между моими бедрами. Быстрым, опытным движением он отвел кружевную ткань в сторону, и его пальцы без колебаний нашли самую чувствительную точку моего тела. Его спина напряглась под моими руками, и он протолкнул пальцы глубже. Холодный воздух опалял мое естество, доказывая степень моего возбуждения.

- Господи, какая ты влажная, - прошептал он у моего уха, и я не смогла сдержать улыбку, растянувшуюся на моем лице. Я была влажной для него, без использования каких-либо стимулирующих препаратов.

Всё болело от желания. И когда он ввел второй палец в глубину моего лона и оставил там… меня затрясло.

- О, Господи, прошу тебя… двигайся. Я хочу ощутить тебя внутри, Куинн.

Его грубый стон лишь подчеркивал мою потребность, он отозвался на мою просьбу, проталкивая пальцы глубже и с большей силой. Все, что я могла чувствовать, - это он.

Я бы хотела сбросить дымку этого чувства и попытаться понять, каким образом Куинн разрушает мою защиту. Почему с любым другим мужчиной, даже с использованием препарата, я испытывала лишь страх, блокировала появляющиеся тени из прошлого.

Но я не могла остановиться и прекратить все это даже на мгновение, и позволить себе обдумывать скрытые значения и мотивы. Куинн дарит удовольствие, вводит в грех и пробуждает желание. Такое мощное смешение эмоций, которое стирает все здравые суждения… но это ощущается так, словно я всегда знала об этом. Просто это скрывалось в глубине каждого из нас, ожидая своего часа, чтобы вырваться наружу. Словно я отказывала сама себе этих ощущениях всю свою жизнь.

И теперь словно все барьеры пали, у нас обоих открылись глаза, и я боюсь понимать эти чувства.

Я прогнулась навстречу, неспособная контролировать себя, пока он приближал меня к кульминации, мои щиты рушились под его пальцами, а мое тело просило о большем.

Он прикусил мое ухо, увеличивая силу моего желания.

- Я должен был унять твою боль вчера, Эйв, - прошептал он. - Я должен был пробовать твою сладкую киску, пока ты не кончила бы мне в рот… и единственная вещь, которую ты бы чувствовала, это удовольствие и то, как сильно я хочу тебя.

Его слова ласкали слух и приближали к оргазму; отчаянно отказываясь от каких-либо сомнений, я вцепилась в его плечи. Он спустился ниже и обхватил губами сосок, его горячий язык пробовал меня сквозь футболку, его зубы вызывали во мне острую необходимость получить освобождение.

- Вот так, - подбодрил он. - Позволь мне почувствовать, как ты кончаешь… Мне нужно попробовать тебя.

Он опустился ниже, оставляя меня изнывающей и страждущей, но вскоре его рот - тот самый, который никогда не произносил таких сексуальных вещей - полностью овладел мной, приближая к финишу. Его язык быстрыми и отточенными движениями кружил по клитору, подводя меня к краю, а его пальцы подгоняли глубокий и сильный оргазм.

Он поднял одно мое колено вверх, шире раздвигая ноги, пока сам продолжал пировать мною, заставляя мое естество пульсировать от его толчков. Оргазм. И его рот заглушает мой стон жадным поцелуем.

Когда мое дыхание успокоилось, он замедлился и оторвался от меня. Он посмотрел на меня пылким взглядом, а затем отошел, прихватив телефон.

- Никуда не уходи… - сказал он. - Я должен ответить на звонок.

- Я даже не услышала, что тебе звонили, - произнесла я, небольшие спазмы все еще сотрясали мое тело.

Он усмехнулся.

- Это, конечно, тешит мое мужское самолюбие, но мобильный стоял на вибро-режиме.

Эта сторона Куинна… девушка может к такому привыкнуть. Но, как и всегда, Куинн весь погружен в работу, его личина полицейского вернулась с такой же легкостью, как и пистолет, который он закрепил в наплечной кобуре.

Он сделал звонок, чтобы получить новые сведения от специалистов по последним наводкам, и я ничем не могла ему помочь, поэтому просто подслушивала разговор. Это обеспокоило меня, и неважно, как сильно Куинн хочет меня уберечь, я знаю больше, чем он может себе представить.

Эти мысли разрушали момент, приводя к осознанию того, что он абсолютно ничего не знает о личностях моих похитителей, и у него нет и мысли о том, что я связана со смертью Вэллса, или что тот мужчина, похитивший меня вчера, каким-то образом знает, насколько сильно я во всем этом замешана.

У меня даже не было времени, чтобы осознать реальность всего этого. Или что вообще все это значит. Но я знаю, что бы ни происходило между мной и Куинном, это меняет ситуацию. Небольшое чувство вины, которое я ощущала раньше, удерживая Куинна в неведении, теперь разрослось до безграничности.

До вчерашнего дня для меня и Сэди было необходимо держать Куинна в неведении. Я была согласна с ней - Куинн не создан для секретов. Он не сможет взять на себя нашу – мою - вину и изменить своим черно-белым принципам.

Это сломает его.

Я это понимаю, но этовсе еще не отменяет того факта, что он вероятно единственный, кроме Сэди, кто может собрать все фрагменты мозаики воедино. По правде, было лишь одно решение. И даже пока я просто думаю об этом, наблюдая, как Куинн ходит по гостиной, я уже приняла это решение.

Так поступают взрослые люди. Это то, что должен сделать ответственный судмедэксперт. Мы встречаемся лицом к лицу с последствиями наших действий, даже в том случае если эти последствия внезапно приобретают новый смысл, о котором мы никогда не задумывались. Как я могу быть уверенной, что найду это… что бы это ни было… с Куинном? А теперь шанс потерять его уважение и эту связь с ним ужасает меня сильнее, чем возможность получить тюремный срок.

О, все именно так… но какое наказание, он решит, я заслуживаю? Как много я считаю достаточным для себя? Ретроспективно говоря, то, что я пережила у Вэллса, должно сыграть мне на руку при вынесении приговора. Я верю, что уже пережила больше, чем наказание, которое ожидает меня в будущем, но законы так не работают.

Куинн не создан для такого.

Время - это все, что имеет значение. И внутри меня существует эгоистичная часть, которая жаждет удержать этот момент еще немного, чтобы почувствовать, каково это быть с Куинном, без преград между нами.

Жаль, мы не выяснили этого до моего похищения. До того, как я так изменилась. Было время, когда я считала себя идеальной девушкой для Куинна. Возможно, он все еще видит это во мне… Но перестанет, как только правда выйдет наружу.

Насколько же я эгоистична? Прямо сейчас мой эгоизм доведен до такой степени, что я хватаюсь за Куинна за секунду до того, как он заканчивает разговор. Подталкиваю его к стене и целую, ощущая, что мои соки все еще покрывают его губы.

- Моя очередь, - шепчу я.

Его сильные руки обхватили меня за плечи, отталкивая.

- Эйвери, ты не должна…

- Я знаю, - отвечаю, поднимая брови. – Но я хочу.

Он вздохнул, но я видела и чувствовала, что его решимость дает слабину.

- Помнишь тот набросок, что ты отправила? Тот, с частичной меткой на первой жертве? Есть схожий случай. Примерно в пятидесяти милях отсюда была найдена мертвой проститутка. В мусорном баке. Звучит знакомо?

- Куинн…

- Из-за ее рода деятельности вскрытие не проводили. В ее крови было обнаружено большое количество опиоидов, поэтому коронер сделал вывод, что смерть вызвана передозировкой.

Я обхватила его руки, спуская их вниз по моему телу, пока они не расположились на талии, и прижалась к нему. Нежно я поцеловала его в шею, вдыхая запах одеколона и наслаждаясь моментом, когда он притянул меня ближе.

- Я обещаю, - заверила я. - Я буду с тобой. Мы все выясним. Мы остановим плохих парней, и мы спасем жизни людей. Я лишь не хочу, чтобы этот момент заканчивался так быстро, я хочу, чтобы мы постояли так еще немного, - я укусила его за ухо, влюбляясь в то, как он обхватил меня за задницу, прижимая член к моему животу. - Потому что, когда мы выйдем за эту дверь, мы можем уже не вернуться. - Или даже…

Эта мысль пронзила мою грудь болью, и я закрыла глаза, наслаждаясь тем, как меня удерживают сильные руки Куинна.

Я прижала ладони к его груди, просовывая их под наплечную кобуру, снимая ее с его плеч. Спуская кожаные ремни по его рукам, ощущая рельеф мышц, реагирующих на мои прикосновения, все это отзывалось во мне трепетом.

Он поймал ремешок до того, как кобура упала на пол, и аккуратно положил ее на полку.

- Что ты со мной делаешь?

- Это, - прошептала я, аккуратно стягивая его черный галстук с шеи. Я обернула его вокруг своей руки. - Руки за спину, детектив.

Осторожность ожесточила черты его лица, прежде чем он ответил: - Клише копов?

Я кивнула.

- И немного стимула, чтобы помочь тебе ослабить контроль.

Удерживая его галстук в руке, я отошла назад ровно настолько, чтобы стянуть футболку. То, как его бесстыдный взгляд завел меня, придал мне уверенности для следующего шага.

Я прижалась к его груди, мои соски чувствительно терлись о него. Я завела галстук ему за спину и связала его запястья.

- Я знаю, ты легко можешь освободиться, но если хочешь, чтобы я продолжала, ты будешь хорошим мальчиком и останешься связанным.

Я встала на носочки и попробовала его губы, слегка прикусывая их, и в то же время расстегивая пояс его брюк.

Я обхватила его пальцами, и он резко зашипел.

- Господи… я не выдержу.

Вопреки своему лучшему решению быть сдержанной в ответ, я рассмеялась. Его хмурый взгляд остановил меня.

- Куинн, как ты сам продолжаешь мне твердить - просто расслабься.

Я подмигнула ему, а затем опустилась на колени, спуская его штаны и боксеры.

Тот факт, что я смотрю на член Куинна, должен быть нереальным. Но это так, и в то же самое время я не могу отрицать, что никогда прежде не была настолько возбужденной. В участке распространялись слухи, и я слышала о многом. О том, что Куинн развелся. И что он ни с кем не встречался с тех пор. А еще я ощущала, что его влечет к Сэди.

Мысли о том, что сейчас образы всех посторонних женщин в его голове исчезали, и он трепещет от моих прикосновений, были более чем возбуждающими, и я взяла его в рот, желая стереть всех других женщин из его сознания.

Его член был твердым, когда я обхватила его рукой; вены набухли, он горячий и толстый. Солоноватый вкус предэякулята коснулся моего языка, и я закружила вокруг головки. Он толкнулся бедрами навстречу, и я позволила ему трахать мой рот, продвигая его глубже.

- Господи, Эйвери…

Услышав свое имя, произнесенное хриплым голосом Куинна, я увлажнилась, и тело заныло от желания. Рукой я придвинула его ближе, засасывая глубже, не достигая возможности насытиться им.

Ощущение его напряженных ягодичных мышц и то, как он сдерживается, чтобы не развязать галстук… заставило меня посмотреть ему в лицо. Я подняла глаза и встретилась с его взглядом. Мое дыхание ускорилось, я наблюдала за его выражением лица, переходящим от желания к голоду. Отблеск в его глазах говорил лишь о том, как сильно он этого хочет… хочет меня.

Это больше чем просто доверие - это освобождение.

Я не чувствую себя низкой или грязной. Я не пытаюсь замкнуться в себе, ожидая момента, когда снова почувствую себя хорошо. Осознание этого манит меня, я отдаю Куинну каждую частичку себя, заставляю его достигнуть экстаза вместе со мной.

И вскоре он уже там, его низкий стон отдается внутри меня вибрацией, он вогнал свой член до самой стенки горла и начал кончать мне в рот, и я не оттолкнула его. Я сжала его яйца и подавила рвотный рефлекс.

Внезапно его рука легла на мои волосы. Его пальцы запутались в них, схватившись за пряди, пока он пульсировал на моем языке, и я застонала, позволяя вибрации своего голоса привести его к краю.

Он наклонился и поставил меня на ноги, его губы нашли мой рот еще до того, как хотя бы одно слово было произнесено между нами. С томным поцелуем, обрушившимся на мои губы, Куинн схватил мое лицо, прижимая меня к себе, его твердое естество все еще терлось о мой живот.

- Боже, твой рот… как же сильно я тебя хочу, - сказал он. Его глаза пристально смотрят на меня, изучая черты моего лица, словно он пытается разгадать загадку. - Как…?

- Не пытайся это понять, - сказала я, останавливая его до того, как нас обоих охватит чувство вины. Я не хочу об этом думать… не сейчас. - Как насчет… душа? Это гораздо больше того, что ты должен получить за то, что развязал галстук.

Я подмигнула.

Он улыбнулся, но входящий вызов на его мобильном разрушил момент.

Он отпустил меня, и я скрестила руки на груди; прохладный воздух ощущался острее без его горячего тела. Я подняла с пола футболку, понимая, что душ не предвидится, слыша злые комментарии Куинна по телефону.

В какой-то момент реальность должна была обрушиться на нас. Когда он завершил вызов, его руки с силой сжали телефон, и реальность стала ужасающе настоящей.

- Одевайся и прихвати с собой дополнительную одежду и что там еще может понадобиться, - бросил он, не смотря на меня.

- Почему? Что происходит?

Куинн запахнул рубашку и начал ее застегивать, затем повернулся, его лицо не выражало и намека на ту страсть, что мы только что разделили.

- В участке утечка информации. Я не могу оставить тебя здесь. Ты идешь со мной. Надо продумать меры безопасности…

- Я не…

- Ты пойдешь, - твердо прервал он меня. - Ты в опасности, Эйвери. Теперь единственное, что я могу сделать, чтобы быть уверенным, что ты в безопасности, это держать тебя ближе к себе.

Бросив на меня еще один взгляд, Куинн ссутулился. Он встал передо мной и обернул свои сильные руки вокруг моей талии. Поцеловав меня в лоб, он произнес: - Я не хорош в этом. Но я хорош в своей работе, Эйв. Позволь мне тебя защитить.

Я кивнула.

- Я знаю. Хорошо.

И это означало, что наш маленький мыльный пузырь только что лопнул.

- Дай мне время… и как только мы поймаем тех, кто ответственен за охоту на тебя…

- Куинн, - остановила его я, положив голову ему на грудь. - Все в порядке. Пошли, поймаем плохих парней.

Глава 14 Отмщение Куинн 

Поиск крота в департаменте должен был стоять у меня в приоритете, после того как мы закрыли последнее дело. И хотя ублюдок замолк, не оставив после себя ничего, кроме мелких правонарушений и штрафов ПДД, о которых было сообщено прессе, тем не менее, учитывая суматоху, вызванную делом о серийном убийце, было лишь вопросом времени, когда произойдет нечто подобное.

Шариковые ручки двигались по бумаге с раздражающим, царапающим скрипом, на многочисленных мониторах транслировался один и тот же канал. Столы пустуют, телефоны звонят безостановочно, Эйвери и я повернули за угол. Большая группа людей собралась вокруг одного настенного телевизора.

- Пошли, - сказал я, взяв Эйвери за руку. Я повел ее подальше от толпы, направляясь к своему кабинету в обход.

Она нужна мне здесь, чтобы быть уверенным в ее безопасности, но по ее лицу, бледному и паникующему, было очевидно, что она не готова сейчас вынести поток вопросов или сделать заявления. Кроме того, помимо необходимости знать, что она в безопасности, причина, по которой она со мной, /заключалась в том, что Эйвери не должна была делать заявления кому-то еще, чтобы эта информация не просочилось к чертовым газетчикам.

Закрыв за нами дверь, я опустил жалюзи. Затем повернулся к столу и удивился, увидев в моем кресле Сэди.

- Что ты здесь делаешь?

Я не хотел, чтобы это прозвучало так по-идиотски, но она привыкла к моим выпадам и только ухмыльнулась.

- Ты сказал мне войти в курс дела, помнишь? И я продвигалась в расследовании, пока не произошло это, - она повернула экран ноутбука к нам. - Это уже второй репортаж. Векслер кипит от злости, - она уставилась на меня и Эйвери. - И он очень огорчен, что Эйвери не осмотрели должным образом.

Я уверен, что это преуменьшение. Капитан потребует от меня сложить полномочия еще до конца этого дня. Я использовал свою машину и приказал Сэди стрелять по фургону во время активного дорожного трафика. Но после всего, что произошло сегодня утром… я даже не буду спорить.

- Но мне удалось его успокоить, - продолжила она. - Я сказала, что Эйвери необходимо восстановиться. Ему это не понравилось, но он был больше сосредоточен на обнаружении остальных вероятных похитителей, - легкая улыбка отразилась на ее лице. - Думаю, я спасла твой жетон. Пока, во всяком случае.

- Спасибо, - поблагодарил я, зная, что должен Сэди гораздо больше.

Она пожала плечами.

- Для чего еще нужны напарники?

Я вернулся к той ночи в больнице после спасения Эйвери, когда сказал Сэди нечто аналогичное.

- Смогла вытащить что-нибудь из подозреваемых?

Она покачала головой.

- Они молчат. И я не могу добраться до них раньше предварительных слушаний.

Черт.

- Я устал от этого дерьма. Теперь любое расследование, связанное с Мэддоксом, будет стопориться.

- Ты забыл упомянуть, насколько хреново будет выглядеть преследование адвоката после посещения участка, - сказала она. - Векслер вынудит нас залечь на дно, пока мы не найдем улики против него, которые не будут косвенными. У нас ничего нет, Куинн.

- Черт, - усмехнулся я. - Даже если он не заказчик, он в любом случае как-то связан с этим дерьмом.

Сэди встала, чтобы обнять Эйвери, и я дал им время поговорить наедине друг с другом, пока сам искал форму отчета для показаний. Затем прочистил горло и передал бумаги Сэди.

- Как думаешь, сможешь помочь ей пройти через это?

Она уверенно кивнула.

- Конечно.

Пока они проходились по событиям вчерашнего дня, работая над заявлением Эйвери, в надежде найти какие-нибудь зацепки, чтобы дать ход делу по Мэддоксу, я нажал на клавишу на ноутбуке и заново включил воспроизведение новостного репортажа. Сев за стол, я увеличил громкость.

- Загадочные инструкции, требующие похищения одного из ведущих патологоанатомов Арлингтона, стали вирусными после того, как сегодня утром они просочились в Интернет, - сказала ведущая новостей. - Однако власти не сделали официального заявления о состоянии медэксперта Эйвери Джонсон, хотя наши внутренние источники подтверждают, что она жива и на данный момент восстанавливается после событий, произошедших с ней.

- Внутренние источники, - пробормотал я.

Это привлекло внимание Сэди, и она посмотрела на меня.

- Только кто-то из этого департамента мог знать об этом, Куинн.

Меня злит, что она права.

- Просочившаяся информация содержала подробные данные о местонахождении мисс Джонсон. Хотя они были зашифрованы, специалисты смогли расшифровать фразу - “предоставление данных об адресе под вопросом”, - которая была названа, как символическая подпись подпольного криминального сообщества, известного как сеть «Альфа-Омега».

- Черт.

В моей крови подскочил уровень адреналина, когда я узнал символ в верхней части письма. Символ, идентичный клейму на наших жертвах. Господи, этим гребаным писакам лучше не стоять у нас на пути. Если СМИ увидят связь с символами на других женщинах, это превратит расследование в настоящий цирк.

Лицо ведущей снова появилось на экране.

- Двое подозреваемых были арестованы и содержатся под стражей для дачи показаний в связи с похищением мисс Джонсон. Это не первый раз, когда она стала жертвой во время проведения расследования.

Пока ведущая новостей пересказывала историю о пленении Эйвери, я уменьшил громкость, надеясь, что это пощадит чувства, которые и так, вероятно, были ранены сухим изложением ее собственных болезненных воспоминаний, циркулирующих по Интернету.

- Недавнее нападение на Джонсон тесно связано с двумя смертями, по которым сейчас ведется следствие, - продолжает она, и обе женщины приблизились к столу. - Могут ли смерти Марси Белофф и Лоурен Картер, которые найдены мертвыми при специфических обстоятельствах, быть связаны с сетью «Альфа – Омега»? И ответственны ли двое подозреваемых за попытку заставить молчать судмедэксперта, которая могла ответить на этот вопрос? Более подробных данных нет…

Я подавил гнев, мое возмущение росло с каждой секундой. Закрыв глаза, я помассировал виски, унимая резкую боль.

- Каким, мать его, образом СМИ получили данные по второй жертве прежде, чем мы узнали об этом?

- Эта подпись, - указала Эйвери, ее мягкий голос был бальзамом для моих беспокойных мыслей. - Она практически идентична символам на жертвах. Куинн, вчера в лаборатории люди, которые забрали меня, заставили меня изменить данные судебно-медицинской экспертизы с жертв преступлений, списав все на несчастный случай. Он мне сам сказал имя второй жертвы, которое нужно было занести в отчет. Я не уверена, как это стало известно… но это и в самом деле связано с какой-то преступной организацией? Просто это похоже…

- Все сложно, - подтвердила Сэди.

Мое раздражение вспыхнуло до того, как, как я сумел его подавить.

- Почему ты не упомянула о судебной экспертизе ранее?

Взгляд Эйвери перешел на меня.

- За последние 24 часа много произошло, - ответила она, но я могу почувствовать боль, стоящую за ее злостью. - Извини. Я не помнила об этом до этого момента. Конечно, я добавлю это в свое заявление.

Я полный ублюдок. Я был занят, пристраивая свои яйца… а теперь обвиняю во всем жертву? Черт.

- Извини, я не хотел этого говорить.

Я перехватил ее взгляд, пытаясь передать, что не сожалею о том, что произошло между нами.

Сэди пристально всматривалась в наши лица, и ее брови изогнулись в вопросе, но она воздержалась от расспросов, по крайней мере, пока. Я знаю, они будут заданы позже. Чертовы психологи.

Эйвери отмахнулась от моих извинений:

- Я знаю. Все в порядке. Я тоже на нервах, - она резко выдохнула и запустила руки в волосы. - Но теперь, когда я вернулась, мне нужно попасть в свою лабораторию и восстановить первоначальные отчеты, до того, как СМИ попытаются обвинить меня в игре на два лагеря.

Я остановил ее горящим взглядом.

- Нет. Лаборатория сейчас не работает.

Скрестив руки на груди, она ответила мне тем же взглядом.

- Без обид Куинн, но технически ты не мой босс.

Я услышал приглушенное фырканье и посмотрел на его источник. Сэди прикрыла рот рукой, переведя все внимание на заявление.

В дверь постучались, спасая меня, иначе я бы произнес нечто оскорбительное. Карсон просунул голову в кабинет.

Твою мать.

- Здесь что, всем нечем заняться?

- Извини, - произнес Карсон. Я пригласил его войти, впрочем, не обращая на него внимания. - Но в прошлый раз я вообще-то подставил собственную задницу из-за этого дела. Хотел удостовериться, что ты услышишь это напрямую от меня. - Он поприветствовал Эйвери кивком: - С возвращением.

- Спасибо, - ответила она. - Я уже устала уходить от вас.

Сжав зубы, я подавил раздражение от того, как интимно он смотрел на Эйвери.

- Боже. Что теперь, Карсон? – спросил я, переводя его внимание на меня.

- Точно, - он поставил свой ноутбук на стол рядом с моим и нажал на клавишу. Тот же новостной блок появился на экране. - Смотри – указал он.

- Только что наши источники сообщили, что обе жертвы связаны с «Альфа-Омегой». На обеих жертвах были обнаружены отличительные символы, известные нам как подпись Альфы.

На увеличенном письме демонстрировался символ, расположенный в верхнем правом углу экрана.

- Черт возьми, - проорал я, и Эйвери вздрогнула. Я хотел сказать ей что-то приободряющее, но Сэди указала на экран.

- Куинн, послушай, - сказала она.

- Были ли скрыты недавние убийства и покушение на судмедэксперта от общественности по какой-то определенной причине? Джефф Джексон сейчас на прямой связи с адвокатом подозреваемых, чтобы получить ответы на наши вопросы.

Картинка сменилась на изображение Мэддокса перед зданием суда, пресса держала перед ним микрофоны, следуя за ним по пятам. Его уложенные темные волосы блестели на солнечном свете, и хотя его рот сжат в линию, что соответствовало обстоятельствам, связанным с его клиентами, глаза его улыбались. Я возненавидел этого ублюдка еще до того, как увидел.

Репортеры забрасывали Мэддокса вопросами, желая знать, участвовали ли его клиенты в убийстве; были ли жертвы проститутками, связанными с преступной группировкой; действует ли он от лица этой преступной группировки; хотели ли его клиенты убить судмедэксперта, работающего над этим делом; скрывает ли полицейский департамент Арлингтона правду; знал ли Мэддокс, кто стоит за всем этим.

- Без комментариев, - заявил он.

- Учитывая все имеющиеся доказательства, почему местные власти не подтвердили, что арестованные причастны к преступлениям? - спросила ведущая новостей, когда камеры перевели фокус на нее. - Город только что пережил несколько трагических убийств, и люди имеют право знать, появился ли еще один серийный убийца. Держит ли полиция киллера из «Альфы» сейчас в тюрьме, или он все еще на свободе в поиске новых жертв? Является ли новой угрозой для Арлингтона влиятельный глава подпольной группировки, который стоит за убийством женщин?

Я встал со стула и захлопнул крышку ноутбука, едва остановив себя от того, чтобы швырнуть его через всю комнату.

- Департамент забит детективами, и мы не можем найти один источник чертовой утечки? - проорал я.

Сэди схватила ноутбук, убирая его из поля моего зрения, прежде чем я разнесу его.

- Департамент делает свою работу, - сказала она, объясняя и передавая ноутбук Карсону. - Куинн, ты знаешь, как действует пресса. Они используют эту «Альфа-Омегу», чтобы поднять рейтинги.

Я напряженно дышу, кровяное давление растет.

- Но кто, черт возьми, дает им информацию, и это дерьмо про символ-подпись? Я хочу организовать группу для расследования внутренней утечки как можно скорее. Я хочу дискредитировать эту ситуацию в самые быстрые сроки, но я также хочу узнать, что это значит на самом деле.

Альфа-Киллер.

Мои челюсти сжались, и я дышу через силу, грудь сдавило.

Я пробежался по отчету, который запросил вчера, тому, в котором упоминается о метке на мертвой проститутке, найденной за чертой города. Ничего о чертовой преступной группировке. Что означает, в нашей базе данных об этом ничего нет, потому что такой организации просто не существует. Это идиотская городская легенда, выдуманная прессой для увеличения рейтингов, как и сказала Сэди.

- Позволь этому мифическому убийце оставаться плодом воображения журналистов, - сказала Сэди, читая меня, как обычно. Я поднял взгляд. - СМИ могут наматывать круги вокруг истории Альфа-Киллера. Это займет их и уберет с дороги. У них нет ни единого элемента, который был бы по-настоящему важен.

Мой кабинет замер в гнетущей тишине, так как этот факт встал на свое место.

Я резко посмотрел на Карсона.

- Кто имеет доступ к отчетам судмедэкспертов?

- Только мы, - подтвердил он. - Учитывая, что произошло с Эйвери… ни у кого не было времени, чтобы провести дальнейшее расследование по жертвам.

Но такой человек был. Потому что пресса каким-то образом получила информацию из официальных отчетов судмедэкспертизы, в которых не упоминался наркотик. Заключение Эйвери о причине смерти просто было упущена из вида. Несчастные случаи не превращаются в горячие новости.

- Эйвери, мне нужно, чтобы мы получили доступ к твоим отчетам, и никто кроме нас не смог их видеть.

Она понимающе кивнула.

- Хорошо, но что гораздо хуже - не похоже, что кто-то из нас в этом замешан. В утечке, я имею в виду. Я знаю, ты сейчас не можешь никому доверять… - ее голос стал тише, и она замолкла. - Но я не верю, что кто-либо из моих коллег бросил бы меня на съедение волкам.

После всего через что она прошла, никто не винил ее в потере доверия к системе. Черт, я не обвиняю ее в том, что она сдалась сразу после того, что пережила. Но слышать, что она не согласна со мной, вызывает во мне возмущение.

Такое чувство, словно я что-то упускаю из вида.

Возмездие.

Я хочу его для Эйвери. И я хочу его для всего полицейского департамента Арлингтона.

- Ты в том же костюме, что и вчера?

Внимательность Сэди сбросила меня с моего пьедестала справедливости.

Игнорируя вопрос, я указал на доску.

- Мы должны проработать список высокооплачиваемых клиентов Мэддокса. Определить, кто их них пользуется услугами проституток. Мэддокс проводил время, как минимум, с одной из жертв. Этот парень, здесь… - я пробежался по заметкам на столе, пока не нашел то, что искал. - Прайс Вэллс. Он был партнером в юридической конторе Мэддокса, прежде чем его нашли мертвым. Разве не ты его вскрывала, Эйвери?

Она зажала нижнюю губу между зубами, и я пытался перестать думать о том, насколько мягким и чувственным был ее рот.

- Он был… я хочу сказать - да, я занималась этим. Он был первой жертвой, которую я вскрыла после…

Сэди взяла ее за руку, предлагая ей поддержку. Я посмотрел в сторону, ощущая себя ублюдком, подняв эту тему сейчас. Это могло подождать, пока она не… примет решение.

- Я не спрашиваю о том, что ты нашла, - убеждаю ее я, мой взгляд опустился на отчет о вскрытии. - Но я думаю, нам стоит присмотреться. Выяснить, почему так много дерьма в последнее время вертится вокруг этой юридической конторы. Выяснить, была ли у Мэддокса или у кого-либо еще причина желать его смерти.

- А что с этим вымышленным обвинением? – спросила Сэди, переводя мое внимание на экран ноутбука.

Я положил руки на стопку бумаг и задумался.

- Это ложь. Мы знаем это. Нет ни одного признака, доказывающего обратное. Но, чтобы прикрыть наши задницы, свяжись с агентом Роллинсом.

На лице Сэди отразился шок.

- Ты хочешь подключить к делу ФБР.

- Нет. Не подключать к расследованию, просто задать вопросы. Посмотрим, сможешь ли ты вытянуть из Роллинса какую-либо информацию. Выяснить, знает ли он что-нибудь, - я провел руками по лицу, уже ощущая вес этого дела на своих плечах. – Во-первых, доберитесь до Мэддокса. Если не он наш преступник, тогда преступник может быть с ним связан, и с этой конторой в том числе. Иными словами, Мэддокс в дерьме, и я хочу, чтобы его клиенты заговорили. Как можно скорее.

- Хорошо. Я этим займусь, - сказала Сэди, затем одарила Эйвери ободряющей улыбкой и отпустила ее руку.

- Возьми с собой Карсона.

Я поймал взгляд Сэди, в ее зеленых глазах отразилось подозрение. Но исходило оно от нее или, скорее, от меня - я не был уверен.

- Хорошо, - согласилась она. - Думаю, наше партнерство временно приостановлено.

Гнетущая тишина заполнила все пространство моего кабинета. Я отодвинул стул и взялся за подлокотник.

- Ты - мой напарник, Бондс. Но прямо сейчас мне надо убедиться в безопасности Эйвери. Я знаю, ты справишься, но со всем дерьмом в отделении, разумно прикрыть тылы.

Она удерживала мой взгляд еще мгновение, пока между нами устанавливалось понимание. Затем она издала облегченный вздох.

- Поняла. Я захвачу с собой новичка. Без проблем.

Карсон сделал шаг вперед.

- Вы оба знаете, что я в должности детектива уже около…

- Ты все еще новичок, - оборвала его Сэди. - И прямо сейчас ты новичок, который будет мне помогать с Мэддоксом. Он не является нашим стандартным клиентом. Он знает законы, и он знает, как ими манипулировать.

Она посмотрела на Карсона, ее брови приподнялись.

- Все понятно?

Его рот сжался в линию, он сдерживается, чтобы не ответить, и кивает, соглашаясь.

Я отошел от стола, мысленно перебирая новые обстоятельства дела, и направился к доске. Я не сомневаюсь, Сэди справится с Мэддоксом и Карсоном. Я лишь надеюсь, она не слишком погорячится.

Стирая всё с доски, я сказал: - Это то, что мы знаем, а это то, что мы знаем об этих господах.

Я записал четыре имени в верхней части доски.

Райланд Мэддокс. Прайс Вэллс. Льюис Селларс и Маркус Райт - двух последних мы взяли вчера за попытку похищения Эйвери.

- Бондс и Карсон, займитесь Мэддоксом. Достаньте всю информацию по Вэллсу, когда будете на месте. Если Мэддокс вертится вокруг полицейского управления Арлингтона, он знает, что ему надо с нами сотрудничать. Используйте это, чтобы узнать как можно больше, не выходя за рамки ордера. Он не захочет расплачиваться за жизни этих женщин. Попробуйте вытянуть из него любую информацию, не выходя за рамки расследования.

Я прочистил горло, возвращая самообладание.

- Эйвери и я займемся двумя подозреваемыми и уликами, которые остались недоступными прессе.

Я посмотрел на Сэди и Эйвери, молча предупреждая, чтобы не упоминали о наркотике. Даже Карсону.

- Кто-то выдает информацию, пропуская ее словно через дуршлаг, - добавил я. - Я хочу его найти. Так что о любом, кто приблизится к вам, спросит данные или попросит доступ к делу, вы должны сообщать мне.

- Что насчет остальных? - спросил Карсон.

- Остальных, Карсон? - спросил я, с трудом скрывая непонимание.

Он отступил на шаг дальше, взяв свой ноутбук под руку, словно я хочу его ударить. А учитывая, как сегодня идут дела, это вполне возможно.

- Что насчет добавления в список Альфа-Киллера? – спросил он, сжавшись от беспокойства. - Слушай, я знаю, мы ненавидим прозвища. И я тоже. Но я думаю, глупо игнорировать вероятность, что во главе шайки стоит вожак. Я хочу сказать, посмотри на этих идиотов, которых мы арестовали, - сказал он, с неловкой усмешкой. - Без обид, Эйвери. Извини. Я не могу представить, через что ты прошла…

- Не беспокойся, - заверила она. – Они действительно идиоты.

Карсон одарил ее улыбкой.

- Что я пытаюсь сказать: не похоже, что они способны сложить все элементы вместе и создать план, чтобы ворваться в криминалистическую лабораторию полицейского департамента, угнать фургон, похитить умную женщину, вроде Эйвери… и все самостоятельно. Только не эти двое. Они, должно быть, получали инструкции. Аналогично этим утечкам в прессу. Откуда они? Кто предоставляет информацию?

Я открыл рот, чтобы ответить, но Эйвери ответила на его вопросы сама.

- Им помогали, - сказала она, ее глаза искали мои. - И похититель образован. Более того, он был спокоен и не торопился, полностью контролируя ситуацию, словно ему нечего бояться.

Я проглотил ком в горле.

- Ты видела его?

Ее взгляд перешел на доску, избегая меня.

- Нет. Не видела. Хотя не думаю, что смогу когда-либо забыть его голос.

Ее слова отдались болью в моей груди. Я надавил на нее рукой, затем поправил наплечную кобуру, пытаясь скрыть жест. Я спрашивал ее снова и снова, не была ли она ранена, и каждый раз она поспешно отрицала это. Но затем выясняется, что ей причини боль. Ее терпимость к боли и страданиям возросла. Возможно, она даже верит, что то, что она пережила, не идет в сравнение с другой болью и шрамами, нанесенными ей.

Но то, как она опускает сейчас взгляд, мрачный голос… Я знаю, этот ублюдок причинил ей боль. И я заставлю его заплатить за это.

Я повернулся к доске и сделал то, что в другой день не сделал бы ни за что. Трясущимися руками я вывел крупными буквами “Альфа-Киллер” и обвел это слово.

- Имя ублюдка. Нужно заполучить его имя.

Глава 15 Альфа

Вэллс был досадной потерей. Одним из моих лучших активов. Знаете, ту сцену из фильма «Лицо со шрамом», в которой Мишель Пфайффер говорит: “Не употребляй наркоту, которую сбываешь”. Ох! Что за талантливый сукин сын. Все преступники обязаны посмотреть этот фильм, прежде чем войти в мир вне закона.

У меня свои предпочтения в отношении правил. Не пробуй собственный товар - правило номер один. Правило номер два - не создавай ситуаций, с которыми не можешь справиться.

Вэллса нужно было ликвидировать.

Он пробовал собственный товар и наворотил дел.

К счастью, милый профайлер решила неприятную проблему за меня.

Одержимый человек опасен. Его нельзя убедить. У него нет границ, нет лимитов. Весь мир вокруг может сгореть, и он не начнет осознавать собственную одержимость.

Одержимость делает тебя слабым. И за это Вэллс получил по заслугам.

Хотя я скучаю по его подаркам. Вэллс знал, что такое качество. Драгоценные камни, что он дарил, всегда были чистыми. Красивыми. Абсолютно восхитительными.

Они принесли мне много денег.

И деньги… теперь все дело в них. Секс, наркотики, власть - все эти вещи можно купить. Даже гребаные жалкие навязчивые идеи можно обуздать достаточной суммой.

Я бросил сигарету на грязную стойку. Отвратительно. Ненавижу бардак. Презираю грязь. Это вызывает такое же отвращение, словно обнаружить возле себя крысу. Но я здесь, разгребаю очередное дерьмо. И если хочешь сделать что-то хорошо… Ты знаешь, как это работает. Никто не добирается до вершины, не замарав руки хотя бы раз.

И я не боюсь грязной работы.

Моя правая рука поднята по направлению к центру комнаты, его тело вытянуто, ноги бьются в воздухе. Он пропитан собственным потом и мочой. Зловоние наполняет небольшое пространство, вытесняя свежесть.

Я щелкнул пальцами, и двое моих головорезов бросили его на пол. Алекс опустился, пытаясь вдохнуть смердящий воздух, думая, что худшее позади. Что сейчас, наконец-то, его пытка закончилась.

Но смерть не будет дарована ему так быстро. Я много сил вложил в создание Алекса Кинга. Взращивая из него идеального протеже, и как он отплатил мне?

Красная пелена застилает мои глаза.

Я подавил ярость разочарованным вздохом.

Я наслаждаюсь, позволяя своим крысам перевести дух, поверить, что я их пощажу. Некоторые приходят к выводу, что я стал мягче. Я вижу протест в их глазах, они выжидают, чтобы нанести мне удар в спину.

Это послужит всем им напоминанием.

Правило номер три - если ты достаточно силен, к черту правила. Устанавливай их сам.

Покопавшись в браузере телефона, я включил видео и расположил экран перед лицом Алекса. Его опухшие глаза с трудом улавливали картинку, но он мог прекрасно слышать.

- Это не я, босс, - проскулил он через разбитые губы, окрашенная в красный слюна стекала по его подбородку. - Я не крыса.

- Может и так, - сказал я, обойдя его по кругу. - Но ты не смог привезти ко мне очаровательного судмедэксперта. Я практически готов поверить в то, что ты позволил тем двум имбицилам попасть в руки полиции с определенной целью.

Он попытался покачать головой. Какое убожество.

- Нет, босс. Какой-то коп вырубил меня. Я клянусь, я ничего не мог сделать…

Один из головорезов ударил его, эффективно заткнув его поскуливания.

Я провел руками по штанам от Армани и сел перед ним на корточки. Я посмотрел в его глаза.

- Я тебе верю.

На секунду его лицо расслабилось. Пока он не заметил в моей руке клинок.

- Но это не изменит того факта, что ты не справился с заданием, и теперь у прессы есть о чем поговорить, - я цокнул языком. - Это глупо, Алекс. Как они получили эти данные?

- Фургон. Это единственное место, где я… - его глаза замерли, он понял, что совершил ошибку. - Это единственное место, где ее могли найти, - закончил он.

- Потому что ты оставил ее там.

Он начал извиняться и получил еще один удар в лицо.

Я посмотрел вниз, на сверкающее лезвие, спускающееся от моего рукава. Назад и вперед.

- Ты знаешь, почему у дьявола столько власти? - спросил я. Его губы затряслись, он не ответил. - Потому что мир не верит в его существование.

Еще одна эффектная цитата, которая мне так нравится. У Кевина Спейси она звучит лучше: «Величайшая хитрость дьявола заключалась в том, что он убедил мир в своей нереальности». Технически Спейси использовал еще более прекрасную цитату из Бодлера. Ах, семантика. Значение довольно очевидно. Ему следует мое сердце.

Я вонзил клинок в его живот и вспорол до самой грудины.

Его крик застрял в горле, полилась кровь, и он потерял сознание. Я вскрыл часть его грудины, срезая метку до самых костей.

- Снимите с него кожу, - приказал я.

Я встал и отбросил кусок мяса, вытер руки о платок. Вскоре Алекс снова заговорит. С каждым надрезом, после которого снимается кожа, с каждым куском выброшенной плоти, отрезанной от его тела, его вопли заполнят все пространство вокруг, а его кровь окрасит пол.

Некогда он был моей правой рукой, а сейчас лежит у моих ног.

Теперь никто не посмеет во мне сомневаться.

Я взял телефон с пола и поставил на паузу новостное видео. Ее красивое лицо застыло картинкой на небольшом экране, ее глубокие карие глаза смотрят прямо на меня. Эйвери Джонсон.

Я вытащил пистолет Алекса из кобуры и приблизил к своему лицу. Вдохнул ее запах, который все еще оставался на стволе. По меньшей мере, Алекс был убедителен и заставил ее выполнить то, что требовалось. И теперь у меня есть идеальный наркотик для клиентов. Не люблю оставлять дела незаконченными. Это всегда служит помехой.

- Донован, - позвал я, отвлекая от зачистки свою новую правую руку. – Сколько единиц товара в пути?

Он посмотрел на потолок, практически считая на пальцах. Меня охватила ослепительная вспышка ярости и желание засадить клинок в его шею.

- Семь, босс, - наконец, ответил он.

- СМИ нужен серийный убийца, - сказал я, шагая к стальной двери. - Мы дадим им его. Если они будут заняты поисками сумасшедшего садиста, тогда они не будут искать правды.

Я открыл дверь, жалобные крики испуганных женщин разносились по всему складу. Связанные, с заткнутым ртом, они двигаются вместе, отползая к дальней стене, словно сгруппировавшись, смогут спастись.

Осмотрев свой костюм, я решил, что его нужно выбросить. Кровь запеклась на рукавах, кишки Алекса испачкали ботинки. Я улыбнулся и поднял клинок, указывая на каждую девушку по очереди.

- Раз, два, три, четыре, пять, я иду убивать.

Как я и сказал, я не прочь заняться делами самостоятельно. Иногда полезно возвращаться к истокам. Это помогает сохранить острый ум и предугадывать возможное развитие событий.

Кончик моего клинка лег на грудастую блондинку. Я усмехнулся, наслаждаясь мыслью о том, как мои руки касаются ее волос, захватывают в кулак и отдергивают ее голову назад. Мой клинок срежет ее грудь, после того как я ее трахну.

- Донован. Мне нужна прямая линия с судмедэкспертом, - я отпустил девушку. – Время отправить сообщение доктору Эйвери Джонсон. 

Я плаваю в море неопределенности, теряюсь, но твой голос - это моя цель. Навязчивые, противоречивые секреты затягивают меня в глубину, топят, но твое прикосновение спасет меня, мой якорь. ~ Эйвери Джонсон

Конец первой книги…

Оковы прошлого. Книга Первая. Триша Вольф

Примечания

1

Даркнет - частная сеть, соединения которой устанавливаются только между доверенными пирами, иногда именующимися как «друзья», с использованием нестандартных протоколов и портов. Даркнет отличается от других сетей, так как файлообмен происходит анонимно (поскольку IP-адреса недоступны публично), и, следовательно, пользователи могут общаться без особых опасений и государственного вмешательства.

(обратно)

Оглавление

Триша Вольф Оковы прошлого Серия: Порванные связи - 1

Глава 1

Глава 2 Правила изменились Детектив Итан Куинн 

Глава 3 Душа Эйвери 

Глава 4 Работа Куинн

Глава 5 Открытие Эйвери

Глава 6 Прорыв Куинн

Глава 7 Предупреждение Эйвери

Глава 8 Преследование Куинн

Глава 9 Под влиянием Эйвери

Глава 10 Контроль Куинн

Глава 11 Глубина Эйвери 

Глава 12 Страдание Куинн

Глава 13 Сдаться Эйвери

Глава 14 Отмщение Куинн 

Глава 15 Альфа

Конец первой книги…

*** Примечания ***