За семью печатями [Иоанна Хмелевская] (fb2) читать постранично, страница - 134

растерялся и первым делом схватил и спрятал в карман дотоле недоступные ему бумаги для ЗАГСа, а вторым — заключил в объятия дорогую невесту.

Со Стасем обошлись по-божески. Мать, правда, накинулась на него с упреками, будущий отчим подхалимски вторил ей, но проклинать сына не советовал. К рыболовам Клепа всю жизнь относился с несколько снисходительным презрением, как к неопасным маньякам, и торжественно заверил невесту, что сам он лично ни разу не брал в руки дурацкой палки с крючком и брать не собирается. Стася умеренно осудил, главным образом за то, что огорчает такую бесценную женщину, и как ему не стыдно.

После чего принялся нежно успокаивать бесценную женщину, говоря, что вся рыба в реках, морях и океанах не стоит одной ее слезинки. И тут вдруг углядел великолепного судака на столе и как-то незаметно для себя от слезинок прямо перешел к судаку в сметане. Любимая женщина притихла в его объятиях и совсем воспрянула духом, услышав робкое сыновье «рыбные котлетки». А Клепа исподтишка подмигнул оживившемуся Стасю.

* * *

— Недаром говорят — нет худа без добра. Народная мудрость! — приговаривал Тадик, пряча в бумажник только что приобретенные обручальные кольца. — Ведь не случись всей этой свистопляски с сокровищами твоего отца, которые он отдал на сохранение моему отцу, вряд ли дело дошло бы до нашей свадьбы. Разве что у меня хватило бы ума просто так заглянуть к вам и познакомиться с тобой. Но вот что в результате всей кутерьмы вы наконец смогли избавиться от шурина — тут уж без вмешательства свыше не обошлось.

— А я шурина всегда любил, — задумчиво произнес Хенрик Карпинский. — Даже вы не станете отрицать в нем необыкновенных способностей, ведь и недели не прошло с их свадьбы, а он уже открыл ресторанчик. И что бы вы мне ни говорили, я все равно буду там обедать!

— Очень рада, обедай себе, — разрешила Кристина. — Я сегодня была у врача, он подтвердил беременность, так что, думаю, скоро мне будет не до готовки. Да и вообще, честно говоря, насчет собственных кулинарных талантов у меня большие сомнения.

Конечно, терпение и труд... Но когда появится маленький...

— Шестой! — оповестила Эльжбета, стукнув молотком по закаменевшему печенью. Среди рассыпавшихся по столу крошек весело блеснул алмазик. — Шестой, слышишь, папа? А сколько всего их было?

— Двенадцать, — ответил Хенрик. — Я вот подумал... а вы уверены, что теперь мы можем держать их открыто? Как-то спокойнее в печенье, прекрасный тайник!

— Мы же вставили новые замки, а ключей у Клепы нет. Да и занят сейчас, не до того ему, — ответила Эльжбета. — Слушайте, замуж я выхожу первый раз в жизни и, надеюсь, в последний, так не устроить ли нам свадебный пир в их ресторане?

— Разумеется, дитя мое! — обрадовался Карпинский. — И даже обязательно, как мне это самому не пришло в голову? Великолепная идея. Итак, я договариваюсь с шурином, что мы снимаем их ресторанный зал. Как-то даже неприятно, что нет необходимости экономить.

— А я со своей стороны могу поклясться — нигде в мире, ни за какие бабки пан так вкусно не поест, как у вдовы моего отца, — с гордостью заявил Тадеуш.

— Уж это верно! — подтвердил Карпинский.

— Седьмой! — сказала Эльжбета.

— И ничего, что свадьба обойдется недорого, — продолжал Тадеуш. — Недостаток в расходах восполним шампанским. За это я ручаюсь.

А Карпинский пожелал уж до конца высказаться:

— Сейчас я скажу одну вещь и попрошу всех присутствующих это запомнить. Я человек тихий, спокойный, и вся нервотрепка, связанная с большими деньгами, не для меня. Ни за какие сокровища мира никогда в жизни не стану больше заниматься бизнесом!