Особые запросы (СИ) [Ie-rey] (fb2) читать постранично, страница - 2

мимо, зато отдельные сцены худо-бедно укладывались в голове. Особенно сцены вроде нынешней, когда дамочка в чёрной маске привязала какого-то парня к столбу и принялась поглаживать стеком, заодно разрезая на нём одежду ножом.

Хань напряг мозги, но так и не смог вспомнить ни одного классического произведения с подобной сценой. Ну и чёрт с ним, просто парень на сцене так стонал, что… Хань огляделся, убедился, что в его сторону никто не смотрит, да и толку-то в таком сумраке, после чего спокойно расстегнул брюки и под стоны со сцены занялся примерно тем же, только в гордом одиночестве, что его, в принципе, полностью устраивало. Он выпил достаточно, чтобы ощущать приятную лёгкость и в голове, и во всём теле, но не так много, чтобы клонило в сон или стало дурно. Пока лениво оглаживал самого себя, понял вдруг, что именно сейчас предпочёл бы жёсткий секс, такой, чтоб прямо искры из глаз, и после чтоб ноги его не держали ― быстро и страстно. Но увы, рассчитывать он мог лишь на себя самого. Мысленно перебрал всех присутствующих и вновь убедился, что не желает ни одного подпускать к себе и, уж тем более, ни одного не желает впускать в себя.

Что такое “не везёт” и как с этим бороться…

Левой рукой Хань выудил из кармана телефон и просмотрел список номеров тех парней, с которыми можно было неплохо провести ночь. Этот умотал в Канаду, тот тупой козёл, вот этот истеричка, вон тот требует постоянных отношений, тот вообще ни на что не годен, а этот… Хань вздохнул и сунул телефон обратно. Никого из своего списка он тоже видеть не хотел.

Он потянулся за бутылкой и сделал глоток прямо из горла, после чего отстранённо отметил, что в брюках у него стало вдруг тесновато как-то. Оно и раньше было не особо свободно, но сейчас и вовсе… Медленно осознал, что набухший ствол ласкают точно не пять пальцев, а в два раза больше, моргнул и посмотрел вниз, надеясь хоть что-то различить в темноте. Ну как же, да, разбежался… Сидел один, никого рядом, а в брюках шарятся две руки. Одна точно его, а вот вторая чья? Фильм ужасов, чёрт.

Хань оттолкнулся от спинки кресла и попытался сесть прямо, но бесхозная рука скользнула ему на живот, а потом твёрдо толкнула в грудь, заставив вновь откинуться на спинку кресла. Слабый свет от канделябров у сцены заслонило тёмным, а потом Ханя поцеловали жёстко и напористо. Он послушно раздвинул губы, позволив поцелую стать глубоким и ещё более жарким, схватился ладонью за определённо мужское плечо ― под пальцами ощущались гибкие, но твёрдые мышцы. А ещё Хань определил на ощупь, что некто во тьме в лёгкой кожаной куртке. Не совсем тот прикид, который полагался для вечеринки. И он унюхал стойкий, но ненавязчивый аромат. Определил мандариновый запах, когда его губы оставили в покое. И в этих мандариновых нотках притаился другой тонкий запах, агрессивный и хищный, но Хань, погребённый волной сумасшедшего желания, никак не мог вспомнить название.

― Можно… ― хриплый шёпот возле уха и новый властный поцелуй, от которого Хань плавился как те восковые свечи на канделябрах, ― я тебя…

Продолжение утонуло в следующем поцелуе, но его инициатором стал уже Хань. Он немного оттолкнул незнакомца через минуту и выдохнул:

― Не можно, а… ― ещё разок коснуться губ и договорить: ― нужно!

Хань забрался ладонями под куртку и нащупал тонкий хлопок футболки. Определённо не та одежда, какую носили все гости. Что ж это за тип такой? Хань не помнил ни одного гостя с такими широкими плечами и в кожаной куртке.

― Только давай… сразу… по-нормальному… ― прерывисто прошептал он, скользнув губами по крепкой шее, где аромат мандарина и чего-то ещё был наиболее отчётливым.

Каким-то образом незнакомец верно уловил желания Ханя, бросил руки на бёдра и резким рывком притянул к себе. Через миг Хань уже сидел у него на коленях. Довольно рискованно, конечно. Далеко не каждый партнёр способен устроить жёсткий трах, удерживаясь на тонкой грани между удовольствием и болью. Это уметь надо. И Хань никогда не практиковал подобное с малознакомыми людьми. До этой минуты.

― Не так, ― выдохнул он на ухо случайному любовнику. ― Хочу…

Договорить ему не дали, слегка укусив за нижнюю губу. Потом Хань пытался выдворить из собственного рта чужой и весьма нахальный язык, чтобы провернуть это же самостоятельно в отношении незнакомца. Потерпев поражение, он сдался на милость победителя, о чём не пожалел. Да и его невысказанное требование незнакомец тоже верно понял: резко поднялся из кресла, прижавшись к Ханю узкими бёдрами и продемонстрировав, что тут не один Хань жаждет удовольствий. Два удара сердца ― и Хань приложился спиной к стене с размаха, сдавленно зашипел от боли и с силой вцепился пальцами в широкие плечи под курткой. Тихий смешок и жгучий поцелуй в награду ― и ни о какой боли Хань уже не вспоминал.

Горячие руки скользили по