Зрячая (СИ) [Велимера] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Молча вынув из рюкзака дохлую мышь, я погладила несчастное существо по серой шерстке и выложила на подоконник — воронам на обед. Какие же они все жестокие…

— Как тебе подарочек, жиртрест? — ухмыляясь, спросил Олег.

Я промолчала, как обычно, только уселась на свое место. Ненавижу их всех. Ненавижу…

— Звонок был, давайте по местам! — Елена Георгиевна постучала ручкой по столу. — Каменкин, отстань от Ани.

А вот она ничего так. Зеленоватым светится, мягким таким и приятным… Не то, что эти тупые идиоты!

Я всегда хорошо училась. Мне нравилось это, да и меньше поводов получить от мамы на орехи. Как я хочу, чтобы за мной пришел мой ангел-хранитель, чтобы защитил меня, спас от всех этих ужасных людей!..

Я почувствовала, как что-то мерзко шлепнулось на затылок. Вчера у меня порвалась резинка, так что я пришла с распущенными волосами, благо, они у меня всего до лопаток. И я больше чем уверена — это жвачка. Нашли, блин, козу отпущения! Ну ничего, я еще всем вам покажу…

Елена Георгиевна аккуратно выстригла липкую гадость из моей шевелюры, когда кончился урок. Этот был последним, так что я могла спокойно посидеть в классе, делая домашку — наша учительница математики Ирина Ивановна всегда приходит пить тут чай и заполнять журналы, это затягивается на пару часов, не меньше. Мама все равно придет только в шесть с работы. А если я не вернусь домой, не думаю, что она рассердится…

— Ань, а что бы ты хотела на день рождения? — вдруг поинтересовалась классная.

День рождения… У меня завтра день рождения, а я и забыла совсем. Да и не праздник это, а день скорби для моей мамы — в этот день четырнадцать уже лет назад я родилась живой и здоровой.

— Ничего, Елена Георгиевна, — я даже не подняла взгляд от тетради по русскому.

— Ну, скажи, чего-то же тебе хочется, — поддержала Ирина Ивановна.

— Мне хочется, чтобы… — я прикусила язык.

Меня и без рассказов об ангелах считают странной, не стоит усугублять…

— Ну, скажи, — подбодрила классная руководительница.

— Чтобы меня кто-нибудь забрал, — прошептала я, — далеко-далеко отсюда. Папа, например.

Я его не видела никогда. Его уже не было в этом городе, когда я родилась.

— Ну, этого мы не можем, — смутилась Ирина Ивановна, — может, что-нибудь, что в наших силах?

А что я могу попросить? У этих женщин свои семьи, а они обо мне заботятся, что мне такого попросить, чтобы им было не накладно?

— Ничего мне не нужно, спасибо большое, — улыбнувшись, я вернулась к выполнению домашнего задания.

Спасибо им за заботу. Для меня лучшим подарком является то, что они у меня есть.

— О, ты уже дома, — “порадовалась” мама, переступая порог в обнимку с каким-то мужчиной, — ужин готов?

Робко кивнув, я скользнула в свою комнату. Тут, как и во всей квартире, красивый ремонт — чтобы не позориться. Кажется, мама была бы рада посадить меня в подвал на всю жизнь. Включив маленький ночник, я уселась на кровать с библиотечной книгой. Стругацкие. “Благоустроенная планета”. Говорят, хорошая книга.

Прошло немного времени, и через стенку стали доноситься стоны. Пока я была младше, мама все время ругала меня за то, что я испортила ей жизнь. “Я красивая молодая женщина, а ты мне мешаешь!” — говорила она. Школьная медсестра говорит, что я такая толстая от стресса. Постоянного, непрекращающегося стресса. Хочу подрасти, стать стройной и красивой, чтобы задавились они все, включая долбанного Олега! Кто-нибу-удь, пожалуйста! Я хочу попасть в место, где я не буду никому мешать! Хочу быть полезной…

Я старалась не обращать внимания на смотрящую в окно с той стороны уродливую рожу. Она всегда так прижимается к стеклу, расплющивая свой собачий нос, и водит по нему языком. Сизым таким, отвратительным.

— Впусти меня… — ну, началось… — Впусти-и-и…

И так всю ночь. Иногда их становится двое, почти одинаковых. Раньше я боялась, плакала, а мама только злилась. Теперь мне все равно. Только настораживает красное свечение, исходящее от этого чуда-юда. Большинство людей не светится, я почти всегда вижу мир серым. Вообще, я и не знала цветов, пока нам в первом классе не объяснили.

Серый мир. Много красных пятен, сулящих опасность. И лишь одно зеленое — классная.

— Впусти меня! — уже потребовало существо, со скрежетом проведя длинными черными когтями по стеклу. — Впусти! Съем тебя!

— Ага, ага, бегу, — рассеянно откликнулась я, переворачивая страницу.

А потом недоверчиво вскинула голову — на стекле остались царапины. Раньше на нем и слюней-то не оставалось, что убеждало меня в том, что этой образины нет на самом деле.

— Чем это ты тут скрежещешь? — заглянула мама в шелковом халатике, но ответа не стала дожидаться — вернулась к своему кавалеру.

Интересно, если меня сейчас съедят, в этом кого обвинят? Маму с ее кавалером? Вот было бы здорово… Я бросила взгляд на часы — без пяти полночь.

— Подожди пять минут, — тихо и нервно попросила я монстра, — а потом я тебя впущу.

— Впусти-и-и… — выло нечто за окном, царапая стекло.

— Вот же тупая тварь, — я отложила книгу и легла лицом к стене.

Не хочу видеть, как она ворвется, как будет подкрадываться… Руки мелко тряслись, я крепко сжимала зубы, чтобы не выдавали стуком мой страх. Я считала “тики” старомодного будильника. Еще примерно четыре минуты. А скрежет и вой не прекращались. Вдруг все стихло.

Тихонько звякнуло стекло, мягко шлепнулось тяжелое тело на ламинат. Слезы выступили на глазах, я зажмурилась. Только бы дожить до дня рождения! Две минутки осталось! Пожалуйста!

Ленивые неспешные шаги. Все ближе. Полторы минуты. И еще ближе, оно усмехается. Почему оно прорвалось именно сегодня?

— Съем тебя, — зловонное дыхание обдало ухо и шею, — медленно…

Когти пощекотали пятку. Минута. Сердце еле трепыхается, как загнанный заяц. Зато хоть кому-то пригодится весь мой жир… Интересно, как мой пожиратель выглядит ниже груди? Сорок секунд…

— Вкусненькая…

— Обойдешься! — полыхнуло под закрытыми веками зеленым и красным, поплыли радужные пятна. — У тебя часы отстают.

— С днем вареньки, прости, что без подарка! — выпалил другой голос, тоже мужской.

Еще не веря тому, что я жива до сих пор, я медленно открыла глаза и повернулась. Ослепительный блондин, сияющий зеленью, и смуглый брюнет, пугающий своим багровым светом, стояли посреди комнаты и улыбались. Чудища не было. Стекла в окне тоже.

— В-вы кто?

— Твой Ангел-Хранитель, — слегка поклонился блондин.

— И Демон-Искуситель! — подмигнул брюнет.

С днем рожденья меня…

========== Часть 2 ==========

— Хочешь, я тебе любой подарок сотворю? — “демон” присел слева от меня. — Вот прямо любой-прелюбой, только пожелай…

— И договор подпиши, да? — нахмурился “ангел”, садясь справа. — Не трожь душу бедняжки.

— Не, я же не как контрактор сюда пришел, — оскорбился брюнет, приобнимая меня за плечи, — да и ты такая миленькая, пухленькая, так бы и съел тебя! — нежно мурлыкал он, потираясь носом о мой висок.

Ну что за телячьи?..

— Он педофил, — спокойно предупредил блондин.

Естественно, я шарахнулась вправо и вцепилась в руку довольного ангела.

— А он тебя плетьми сечь будет за непослушание! — не остался в долгу засветившийся ярче от раздражения мужчина.

Его недовольство вместе с ледяным спокойствием ангела передавалось и мне.

Кстати, оба и не подумали опровергнуть ужасные обвинения.

— Так, — я встала и поежилась от холодного воздуха, стегнувшего по ногам, — давайте все с начала.

— С начала Вселенной или можно поближе? — усмехнулся брюнет.

— С ваших имен и причин, по которым вы оказались здесь, — уточнила я, усаживаясь на стул и нервно сцепляя пальцы.

— Меня зовут Матвей, — склонил голову блондин.

— А я — Иешуа, — весело подмигнул демон.

Его зовут как сына бога? Демона?

— Не смей осквернять имя сына Господня! — загремел гулкий голос разозлившегося ангела, он медленно поднялся и сложил пальцы в щепоть, явно намереваясь перекрестить нечистого.

— Гаал я, Гаал! — поспешно замахал руками демон, вжимая голову в плечи. — Только давай без драк, святошик.

— Нечестивец, — буркнул Матвей, степенно садясь.

Ему бы рясу да трон, а то он в своих белоснежных джинсах и футболке, да еще и сидящий на простыне со Спанч-Бобами никак не похож на одного из апостолов. Вот демону все то же самое, только угольно-черное, как раз к лицу и стати.

— А пришли мы сюда потому, что ты зрячая, — вальяжно развалившись на моей подушке, Гаал заложил руки за голову.

— Ну, явно же не слепая, — нервно хмыкнула я.

— Ты не поняла, — качнул головой ангел, — ты зрячая с большой буквы. Ты видишь все то, что недоступно другим.

— Даже нам, — поддакнул демон.

— Да, даже нам, — согласился блондин, — например, ту тварь, которую я прогнал, мы лишь слышали, но не видели. В этом уникальность Зрячих, и поэтому они так нужны Свету.

— Эй, эй, Тьме тоже нужны! — забеспокоился Гаал. — Понимаешь, детка, — это он уже ко мне обратился, — нечисти место там, где она была создана — у Праотца под крылышком.

— У вашего Праотца умения не хватает держать своих созданий в узде, — процедил Матвей.

— Просто их иногда затягивает в наши проходы, вот и все, — огрызнулся брюнет, — и нам от этого радости мало — человек умирает мученической смертью от лап темного существа и автоматом попадает в Рай. Нам это, понимаешь ли, не выгодно никаким боком. Да и дома им работы хватает.

— Так вот, — прервал ангел, — ты будешь работать в паре с ангелом…

— Или демоном, — встрял Гаал.

— В общем, в паре с экзорцистом, который будет изгонять эту мерзость в Ад, — поморщился блондин, — а для этого тебе нужно выбрать сторону.

— Можно подумать, это так просто! — фыркнул демон. — Наши все развратники и садисты, ваши все перфекционисты и, опять же, садисты.

Эм, а мне можно в разговоре поучаствовать?

— А может, я вообще не хочу выбирать, — осторожно намекнула я.

Не хочется мне и жертвой всяких маньяков становиться, и наказаний тоже не хочется.

— Придется, — вздохнул Матвей, — Света и Тьмы в тебе ровно по четверти, а иначе бы не спрашивал тебя никто. Просто поставили бы перед фактом.

— По четверти? — я даже рот приоткрыла.

— Твой отец был наполовину темным, наполовину светлым, — пояснил Гаал, — но Тьмы в нем было больше. Знавал я его, отличный был малый. Только дурак.

— А что с ним случилось? — я жадно ловила каждое слово, даже привстала. — Где он?

— Его запытали наши же, пытаясь узнать, где ты, — мягко улыбнулся брюнет, — потому что Зрячих очень мало, ты нам очень нужна.

И он так спокойно об этом говорит? Как о чем-то обыденном!

— Потому что пытать не умеете, — презрительно скривил губы ангел, — и вообще, у нас три экзорциста без напарников, а у вас один, имейте совесть.

Тоже мне, светленький-добренький!

— Совесть-то мы имеем, заимели уже до смерти, — ухмыльнулся Гаал.

— Прекратите, — тихо потребовала я, — и уходите. Мне нужно время.

— Конечно-конечно, тебя никто не торопит, — закивал Матвей.

— Мытарь хотел сказать, что времени у тебя до полуночи, — хихикнул брюнет.

— Извини, но это так, — и оба исчезли, ослепив меня вспышками.

Я забралась в теплую постель, укрылась — из-за разбитого окна стало ощутимо прохладно. Так, разложим все по полочкам.

Мой отец полукровка. У меня супер-пупер крутой дар. А еще — Искуситель-педофил и садюга-апостол-Хранитель. Ничего не забыла? И что мне выбрать? Ужас!

Как бы я ни хотела этого всего, сейчас я хочу, чтобы эта встреча оказалась лишь сном.

========== Часть 3 ==========

Я всю ночь провела в раздумьях, заснуть не могла даже под утро. И выбрать решила, все-таки, Тьму. Уж больно строгие эти ангелы. Еще бы Матвею это осмелиться высказать…

— Доброе утро, пухличек, — резануло по глазам алым светом, и явился предо мною Гаал.

Тут же следом явился Мытарь, явно очень злой.

— Разве ты не знаешь, что не имеешь права находиться рядом с Анной без меня, пока выбор не сделан? — грозно подбоченился ангел.

Снова они будут переругиваться, а мне и слова не дадут сказать…

— Насчет выбора, — встряла я, пока брюнет набирал воздуха в грудь для ответной тирады. Оба повернулись ко мне с надеждой во взгляде, — я… Это… Ну… — смутившись, я опустила взгляд и указала на пол, надеясь, что мой намек поймут.

Ад же, как бы, под землей, но уж очень расплывчато…

— Йюху! — победно вскинув кулак, демон заулыбался.

— Да ты не смущайся, — присев рядом, Матвей ласково погладил меня по голове, — мало кто выбирает Свет, да и цель в этом случае у нас общая, так что ничего страшного, — шмыгнув носом, я робко улыбнулась, — я все равно останусь твоим Хранителем, и, если что, сразу жалуйся мне на этих подлых, низких, грязных…

— Мы поняли тебя, святоша, по-ня-ли! — усмехнулся Гаал, присев слева от меня. — Я тоже так и останусь твоим… Ну, можно сказать, куратором. По всем вопросам обращайся ко мне, — излюбленным жестом подмигнув, брюнет приобнял меня, как вчера. Я напряглась, и тут же снова услышала: — такая милашечка, пухленькая такая, нямки…

— Держи себя в руках! — я просто отпихнула его, положив ладонь прямо на лицо.

— Вот подрастешь — и я на тебе женюсь, — с улыбкой предупредил демон, ухватив мое запястье и целуя пальцы.

— Я тебе “женюсь”, скотина, — вдруг зашипел Матвей, — я тебе сейчас так “женюсь”! — похлопав себя по карманам джинсов, блондин обеспокоенно пробормотал: — Я же брал с собой святую воду…

Охнув, темный испарился. Хихикнув, ангел встал, размашисто меня перекрестил и, наклонившись, чмокнул в лоб. И тоже свалил.

Фух, ну и ночка! Повалившись обратно на подушку, я уставилась в потолок. Зато меня не отчитывал святоша за выбор, это уже гора с плеч. “Нямки”, блин…

— Ты вставать собираешься? — недовольно окликнула мама из-за двери.

А вот папа меня любил, даже умер за меня! Показав язык закрытой двери, я встала, потянулась, правда, после этого пришлось натягивать задравшуюся футболку обратно на жир. О, точно, я знаю, что попросить у Гаала на день рождения…

Подойдя к шкафу, чтобы достать свежую рубашку и джинсы, я охнула и зажмурилась. Осторожно приоткрыв один глаз, уставилась на себя в зеркало. Нет, не показалось. Мои волосы ровно по пробору из русых стали черно-белыми. Справа белоснежными до рези в глазах, слева — цвета воронова крыла. И как я это объясню?! И как это вообще возможно? Могу допустить, что после вчерашнего поседела. Черт с ним, что только на одну сторону. Но почему другая сторона почернела-то?

Вздохнув, я расчесалась, собрала волосы в конский хвост. Причем так, чтобы волосинки разных цветов не смешивались. Здорово, конечно, никто не спорит, но вкупе с лишними двадцатью килограммами смотрится так, будто я просто пытаюсь выделиться. Наверное, это потому, что во мне Тьмы и Света поровну.

Так, стоп. А не шиза ли это, м? Да ну нет, один раз — ладно, но два… Это слишком даже для шизы, определенно. Все, хватит глупых размышлений! Сбылась моя мечта — я уеду или улечу, или как там еще меня будут транспортировать в Ад.

Когда я уже застегивала на себе рубашку, отмечая, что снова поправилась, раздалось красивое переливчатое птичье пение. Это у нас дверной звонок такой. Интересно даже, кто пришел…

Подхватив собранный с вечера рюкзак, я вышла в прихожую одновременно с мамой. Она уже уложила волосы и надела юбку, а вот на верхней части ее тела был только халатик. Глянув в “глазок”, она торопливо поправила прическу и щелкнула замком.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался Гаал, поправляя черный галстук и воротничок черной же рубашки. И костюм тоже черный, и волосы приглажены. Прям ух!.. — я рад, что застал вас дома. Разрешите войти?

— Ох, да, да, разумеется! — засуетилась маман, посторонившись. — Подождите в гостиной буквально минутку, я оденусь…

— Конечно, — обольстительно улыбнувшись, демон проследовал в указанную комнату, и не подумав снять черные блестящие туфли, а мама скрылась в своей спальне, — уф-ф, ненавижу костюмы! — плюхнувшись на диван, брюнет прикрыл глаза ладонью.

— А чего ты в черном весь? — я села на другом конце дивана, откинулась на спинку и скрестила руки на груди.

— Так не имею права белое носить, — фыркнул он, расстегивая пуговицы пиджака, — а святошам так же черное не положено. Это вам, серым, можно, — ясненько, я серая теперь… — кстати, как твоя прическа тебе?

— Шок, — лаконично отозвалась я, вызвав у Гаала улыбку.

— Это ничего, это бывает… — рассеянно пробормотал он, буквально из воздуха вынимая несколько листов бумаги с мелким текстом.

— Простите, что так долго! — торопливо процокала каблучками мама. — Ань, ты почему еще не ушла? Опоздаешь ведь.

Ненавижу, когда она на публику начинает говорить со мной так ласково, фе.

— О, ей не нужно никуда идти, — вмешался демон, — позвольте мне объяснить цель моего визита. Меня зовут Игорь Басурин, я представляю одну из государственных школ для одаренных детей, — как врет-то складно…

— Одаренных? — фыркнула мама, но тут же поправилась: — Я, конечно, все понимаю, но…

— Нет, вы не понимаете, — мягко сказал “Игорь”, — я лишь пришел известить вас, если вы будете препятствовать, мы лишим вас родительских прав и все равно заберем Анну, — ого, вот это методы! — тем более, она сама не против.

— Ань, иди собираться, — напряженно приказала маман.

— Не нужно, ей дадут все необходимое, — Гаал подал маме два скрепленных листа: — подпишите здесь, пожалуйста.

Ручка волшебным образом оказалась в его пальцах, перекочевала к ошарашенной маме. Одна подпись — и демон поднялся, подмигнув мне. Я тоже торопливо вскочила.

Демон вежливо подождал, пока я зашнурую кеды, и вместе со мной вышел на лестничную клетку, захлопнув за нами дверь.

— А-а-ауф… — взлохматив волосы, уже облекшийся в джинсы и футболку брюнет облегченно вздохнул и хитро потер руки. — Так, пухлик, купим тебе одежду — и можно отправляться.

— А что мама подписала? — я с трудом поспевала за его широким шагом, послушно держась за большую теплую ладонь и едва не перепрыгивая через ступеньки.

— Душу мне продала, — ухмыльнулся демон, открывая дверь подъезда, — но я получу ее только после смерти твоей матушки.

— Ты чё, опух? — грубо поинтересовалась я, резко остановившись.

Я все понимаю, не лады в отношениях, но она же моя мама!

— Да не волнуйся, — щелкнув меня по носу, Искуситель потянул меня дальше по улице, — ее душа и так бы в Ад попала, а так я хоть плюсик в личном деле получу.

— Ну ла-адно, — недоверчиво протянула я.

Завернув в ближайший торговый центр (до которого не меньше двадцати минут пути, если честно), Гаал повел меня в один из магазинов одежды. Вот тогда-то я и вспомнила.

— Слушай, Гаал, — я потянула его за руку, — ты же обещал подарок?

— Обещал, — кивнул демон, прикладывая ко мне футболку и задумчиво прищуриваясь.

— Можешь сделать меня стройной? — я сделала щенячьи глазки.

— Но ты же… — на меня в ответ посмотрели такие же жалобные черные глаза. — Ты же такая миленькая и мягенькая…

— Ну позялиста-а… — заканючила я.

— Ну ладно, — вздохнув, он подвел меня к одному из больших зеркал, — так сойдет?

Придерживая спадающие джинсы, я недоверчиво разглядывала свое отражение, крутясь так и этак. Плоский живот, выделяющиеся ключицы и тазовые косточки, довольно-таки узкая талия, малюсенькая щелочка между идеально стройных бедер…

— О-о, да… — улыбнувшись, я одной рукой пощупала свою грудь. Поменьше стала, конечно, но тоже ничего… Хотя, мне всего четырнадцать, еще вырастет. — Что с тобой? — я встревоженно сделала шаг к облокотившемуся на стену и зажимающему нижнюю часть лица ладоню брюнету.

— Кровь носом пошла… — прохрипел он, старательно отводя пылающий взгляд. — Иди шмотки выбирай, а?

Радостно подпрыгнув, я понеслась к полкам. Вмиг полегчавшее тело было непривычным, но это та-ак круто! Наконец-то, я могу выбрать то, что мне нравится, а не то, что подойдет по размеру!

Я нагребла кучу вещей, но все они были черными, белыми или серыми — во-первых, я люблю эти цвета. А во-вторых, хочется теперь подчеркнуть, что я ни туда, ни сюда, а этакая серединка на половинку. Устроившийся на стуле возле ряда пустых, как и весь магазин, примерочных Гаал рассматривал каждый комплект, иногда выдавал комментарии насчет предполагаемого цвета обуви или пояса.

В общем, мне подошло все. А потом демон принес мне две пары кед — просто черные с белой резиновой подошвой и кипельно-белые. А он точно за все это будет платить? Как я поняла, тут еще ничего не работает…

Аккуратно срезав все бирки с вещей и сняв магнитные ключи, брюнет посчитал стоимость покупок на калькуляторе, сложил все бирки в стопочку и рядом оставил денег. Какой честный, ё-маё…

— Ладно, можем отправляться, — запихав последнюю футболку в один из больших пакетов, демон сгреб большую их часть в одну руку, остальные взяла я.

Ухватившись за ладонь мужчины, я зажмурилась. Вспышки я не увидела, зато в ушах раздался звук, с которым обычно разминают суставы пальцев.

Я оказалась в средних размеров комнате. Тут были два абсолютно одинаковых и симметрично расположенных мебельных комплекта — два стола под большим окном, книжные полки и шкафчики с дверцами на стенах, кровати с тумбочками, два комода. Все одинаковое. Только одна кровать была застелена, а с другой на нас недовольно смотрели два полуголых разнополых демона. Наверное, девушка будет моей соседкой.

— Прям с утра, что ли? — нахмурился Гаал, отнимая у меня пакеты и ставя их все на кровать.

Я чувствовала, как пылают щеки, и сосредоточенно разглядывала полки и шкафчики над своей кроватью.

— А почему бы и нет? — шуршала одежда, но я почти этого не слышала — глубокий бархатистый баритон меня покорил. У Гаала тоже красивый низкий голос, но этот просто “ах”! — Тем более, сегодня выходной.

Тихонько закрылась дверь. Я думала, сладкоголосый Казанова ушел, поэтому более-менее расслабилась. Но исчезла девушка, а парень только футболку натянул. Белую. Демон.

— В общем, пухличек мой сладенький, — Искуситель крепко меня обнял, — знакомьтесь, а я пошел Праотцу докладываться.

Ослепив меня красной вспышкой, он исчез.

— Ха, так ты Зрячая? — развалившись на постели, демон зевнул, а я заметила, что у него белоснежные виски. Значит, тоже серый. А куда моя соседка ушла? — Я Аарон, твой экзорцист.

========== Часть 4 ==========

— Эм… Ну, да, привет, — я робко присела рядом с пакетами.

— Представиться не хочешь? — парень сел и с любопытством принялся меня разглядывать.

— Аня, — я тебе не новый экспонат, нечего меня взглядом облизывать!

— Ну ладно, прости-прости, — миролюбиво усмехнулся он.

Чем дальше в Ад, тем страннее демоны. У этого, например, офигенная татуировка, почти “рукав” — узор из толстых линий с узкими острыми кончиками поднимается от локтя по плечу под футболку, один “лучик” вылезает на шею, но совсем немного. Красиво, я бы тоже такую хотела.

— Это в вашем мире делали, но могу найти того мастера, должен быть еще жив, — пожал плечами брюнет, видимо, заметив мой взгляд. А они с Гаалом чем-то похожи. Чуть выступающие скулы и впалые щеки, да и, кажется, форма носа та же… Вот только глазом похож только одним — другой у него пронзительно-голубой со странно прямоугольным зрачком. — Можно подумать, мне это нравится! — фыркнул Аарон.

— Что нравится? — осторожно уточнила я.

Странный он какой-то…

— Быть похожим на Гаала, конечно. Старайся держаться от него подальше, ясно? — передернул плечами он. Не поняла… — Так, об этом не треплись особо, это секрет, но все экзорцисты — телепаты.

Все, абзац. Я буду жить в одной комнате с телепатом. Да еще и другого пола, да? Может, надо было выбрать Свет?

— У светлых нынче тоже все экзорцисты парнями оказались, так что не судьба.

— Ты не мог бы прекратить? — раздраженно поинтересовалась я, неосознанно потирая ладони, чтобы побороть желание запустить в наглеца чем-нибудь. Да хоть кедом.

— Ты ближе всех, так что твои садистские мыслишки сами лезут ко мне в голову, — хватит улыбаться, блин, тут тебе не реклама зубной пасты!

— Положи к себе темную и не лезь в мое личное пространство! — вскочив, я открыла один из шкафчиков.

Там уже вещи лежали ровными стопочками.

— О, прости, — запустив руку в волосы, нахально лыбящийся парень поднялся, похоже, с моей постели.

— Да ты совсем охренел? — возмутилась я, швыряя в него свою футболку.

— Страсть — дело такое, — хихикнул Аарон, сверкая бесстыжими разноцветными глазами и быстренько прикрывая за собой дверь комнаты с той стороны.

Ну не скотина ли? А мне теперь спать там, где он с ними кувыркался? Просто класс!

Опалило неожиданно жаркой алой вспышкой со спины, тут же талию обвили смуглые руки.

— Я в твоем распоряжении, моя пампушечка, — мурлыкнул демон, прижимаясь губами к моей шее.

— Тогда не лапай меня, будь… Э-э… Короче, не лапай, — не могу же я сказать темному “будь так добр”, правильно?

— Ну как я могу, ты такая аппетитная, такая маленькая… — я ухватила его за запястья, собираясь отвести их от пуговицы новых джинсов, но вдруг захлебнулась вдохом.

Этими самыми руками я ломаю кости, такие тонкие и хрупкие, ослепительной блондинки. Я люблю ее, как люблю всех, с кем сплю, но эта девочка, почти совершеннолетняя, ангел и не может понять всей прелести щекочущей бессмертное тело боли, когда кровь горячими струйками стекает из ран, такая горячая и сладкая, не может осознать, как дорога мне, я ведь уже три месяца с ней одной, одну ее люблю…

— Прекрати! — выстанывает она, даже пытается оттолкнуть меня сломанными в нескольких местах руками. — Во мне… Жизнь.

Кладу окровавленную ладонь на покрытый шрамами и ранами животик, глядя в пронзительно-голубой глаз, еще уцелевший. И правда, маленькая жизнь. Очередной серый, полное ничтожество.

— Ты хочешь его? — голос стал еще ниже от накатившего возбуждения.

Буду насиловать ее, пока эта гадость не выйдет из ее лона вместе с кровью.

— Хочу, — твердо, поборов дрожь в голосе, сказала она.

— Я люблю тебя, — нежно мурлыкнул я ей в ушко, наполовину откушенное, — поэтому позволю ему жить.

Вскрикнув, я рванулась из рук опешившего Гаала.

— Что случилось? — недоуменно спросил он, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Н-не знаю, — похоже, видение заняло лишь мгновение. И не хочется мне говорить этому демону, что я видела его… Жертву, — голова вдруг заболела.

— Ну, ложись тогда, — подхватив меня на руки, брюнет уложил меня на постель, я сжалась, ожидая очередной вспышки его воспоминаний, — поспи, на сегодня у тебя уроков нет, Аарон все тебе объяснит и покажет.

— Хорошо, — я отвернулась к стене, прижимая сжатые в кулаки руки к груди.

— И больше никогда мне не ври, — и исчез, снова обдав жаром.

Чертов демон! Да мне кошмары будут всю жизнь сниться! Теперь понятно, почему Аарон сказал держаться от него подальше… Бедная девочка-ангел, интересно, где она сейчас?

— В Раю, — глухо буркнул полукровка, входя, — ее забрали светлые и не позволяют даже мне, не говоря уж о Гаале, с ней увидеться.

Вот и причина сходства…

— Она жива? — я не поворачивалась и не разжимала кулаков.

Мне кажется, все дело в моих ладонях. Это они все это воспринимают, стоит только коснуться.

— Она… Да, — ага, а тон такой, будто ей было бы лучше умереть. — Это, в самом деле, было бы благом для нее, — прошептал парень. И откуда я знаю, что он сидит на своей кровати, низко опустив голову? — раны, нанесенные демоническими когтями, у светлых не заживают бесследно. — в памяти всплыло окровавленное и покрытое шрамами тело. — А-а-ам-м… — горестный стон заглушила ладонь, я почти видела слезы, навернувшиеся на его широко открытые в шоке глаза. — Постарайся не вспоминать! — его голос дрожит. — Думаешь, мне приятно быть для нее и ее семьи напоминанием об этих пытках?!

— Нет, не думаю, — прошептала я, борясь с этими воспоминаниями, — но почему я это вижу?

— Все оставляет энергетический след, — вздохнув, принялся объяснять серый, — твое сознание считывает его и формирует картину прошлого. Если ты видишь нечисть, то только потому, что она оставила след, а твой мозг его преобразовал. Тебе все объяснят на твоих уроках, которые, кстати, начинаются завтра. Их у тебя будет три в день — занятие с одним из Зрячих, урок о классах и типах низшей нечисти и тренировка со мной.

— Хорошо, — да плевать мне! Я просто не хочу больше видеть эту хрень, не хочу!

— Не тот у тебя дар, чтобы нехочукать, давай завтракать, — я буквально почуяла, как появились на столах из ниоткуда два подноса.

Похоже, мой “дар” после четырнадцатилетнего затишья настигает меня семимильными шагами.

— Слушай, а почему четырнадцать лет? — я села по-турецки, обалдев от того, как легко у меня сложились в эту позу стройные ноги, и взяла поднос из рук Аарона.

— Этому возрасту людей соответствует совершеннолетие светлых и темных, — парень уселся на еще заваленной пакетами кровати, — мне, например, семнадцать на ваши годы. И да, моей матери в то время было почти тринадцать.

Господи, бедная девочка…

========== Часть 5 ==========

Оказалось, что в нашем с Аароном распоряжении находится ванная и крошечная кухня. Причем место для готовки было буквально девственным — прикоснувшись ладонями к кухонной тумбе, я не увидела ничего, только создалось ощущение, будто я давным-давно протирала ее мягкой тряпкой. Мне очень не нравится быть непосредственным участником событий. Мало ли, какие это могут быть события. И еще интересно, сколько мне учиться?

Вернувшись с осмотра, я принялась раскладывать вещи, сосед все равно ушел на урок. Белье, носки, футболки и джинсы — в комод. Ветровки, толстовки и коробки с обувью — в настенные шкафчики. В столе обнаружилось пять больших и толстых тетрадей в плотной черной обложке, разноцветные ручки и карандаши, маркеры, закладки, набор линеек и готовальня — все, что может понадобиться в учебе. Учебники, наверное, завтра выдадут. Хотя, у меня всего два предмета получается, на которых надо что-то записывать. Под столом имелась выдвижная полочка с ноутбуком и мышкой, причем клавиатура русско-английская. Один принтер на двоих. Вот ведь круто — ни математики, ни физики, ни других маловажных предметов. Все по делу.

Меня заинтересовало рабочее место Аарона. На полке рядом со столом и на самом столе было несколько книг с надписями на корешках непонятными рунами, в нескольких были закладки с пометками. На полке книги стояли “по росту”, на столе лежали аккуратной пирамидкой. Или тут очень хорошие уборщицы, или этот серый перфекционист. Склоняюсь к первому. Полка над кроватью выглядела так же опрятно, но содержала больше информации о владельце. Здесь были книги из мира людей, явно зачитанные едва не до дыр. “Преступление и наказание”, “Мастер и Маргарита”, “Овод”, “Шерлок Холмс” в оригинале, стопка листов с распечатанным “Василием Теркиным” и фотография в рамке. С нее счастливо улыбался маленький Аарон и скупо приподнимал уголок губ Матвей Мытарь. А Хранитель-то мой как связан с этим ушлым экзорцистом? В изголовье стояла незамеченная мной ранее электрогитара, из-под подушки выглядывала еще одна книга. Я усмехнулась — “Благоустроенная планета” Стругацких.

Присев на застеленную кровать, я положила книгу себе на колени. Меньше суток прошло с того момента, как я впервые открыла эту книгу, правда, в другом издании. Столько необратимых изменений произошло, вся моя жизнь круто поменялась. Теперь я буду всюду сопровождать Аарона, или он меня, мы будем возвращать в Ад всяких монстров. Интересно, все демоны презирают серых или только Гаал?

— Все без исключения, — ответил на мой мысленный вопрос вошедший экзорцист.

— Какой же ваша телепатия секрет, если ты отвечаешь на мои мысли? — возмутилась я.

— Просто с другими я так не делаю, вот и все, — на моем столе оказалась стопка из трех толстых книг, — это тебе из библиотеки, — похлопав ладонью по верхней, телепат перечислил: — этикет демонов и энциклопедия нечисти в двух томах. У меня тоже есть, но на демоническом. Вообще, эти книги береги, других таких на русском нет.

— Какая забота! — фыркнула я, возвращая чужую вещь под подушку и вставая.

— Просто ты очень ценна, а живут здесь преимущественно наглые самоуверенные сучки, которым на все, кроме себя, начхать, — завалившись на свою кровать, серый заложил руки за голову.

— Но, тем не менее, тебе они нравятся, — съязвила я, усаживаясь на свое койкоместо.

В ушах еще тихонько звенело от пережитого оргазма, а серый уже целовал мою шею.

— Ты великолепен, как и всегда, — запускаю пальцы одной руки ему в волосы, не касаясь светлых прядок на висках.

— Возможно, — улыбнулся Аарон, прихватил губами мочку моего уха.

— Почему ты не позволяешь любить тебя по-настоящему, капризное ничтожество? — я игриво надула губки, уже зная его ответ.

— Потому, что ангельское начало во мне требует найти ту единственную, — приподнявшись на локте, он застегнул джинсы.

Ясненько, сегодня только один раз.

— Но мы уже третий раз переспали, — я хихикнула и потянулась в его руках, подставляя грудь нежным губам, но маневр не сработал.

— Ну а вдруг я проглядел? — усмехнулся полукровка.

— Резонно, — обвив руками его шею, я притянула эту недовольную моську для прощального поцелуя.

— Что, прям с утра? — недовольно проворчал появившийся в сопровождении еще одной серой взрослый демон.

Аарон что-то говорил своим по-ангельски красивым и музыкальным голосом, а я села на постели, торопливо натягивая майку.

Судорожно вдохнув, я убрала руки с простыни.

— Так ты в поисках? — хрипловато усмехнулась я.

— Это просто отговорка, — отмахнулся перевернувшийся на живот и обнявший подушку экзорцист, — тут такие специальности, на которые, в основном, девчонки учатся, так что это лишь способ обезопасить себя от нападок.

— Проститут, — хихикнула я, подперев голову руками.

— Что есть, то есть, — тяжело вздохнул Аарон и рассмеялся, — но ты с ними повежливей и поосторожнее, ладно?

— Постараюсь, — пересев от греха подальше на стул, я взялась за книгу о этикете.

========== Часть 6 ==========

Белье на моей кровати поменяла молчаливая блондинка лет девятнадцати с огромным количеством открытых, но не кровоточащих ран на предплечьях. Я молча сидела, уткнувшись в книгу и крепко сжимая кулаки. Я и без того чувствую ее боль и отчаяние, не хочу видеть то, что с ней было, а то точно не смогу заснуть в ближайшие ночи три-четыре.

Когда за спиной тихонько закрылась дверь, я и не подумала изменить позу, хотя короткие ногти уже долгое время впивались в ладони. Теплая рука легла на запястье — это Аарон склонился надо мной. Можно ли ему доверять?

— Это грубо, — усмехнулся он и вдруг крепко меня обнял за плечи, сжал едва ли не до хруста, но стало спокойно, — конечно, можно.

Я улыбнулась, прикрывая глаза, и, забыв о предосторожностях, положила руки на его предплечья. Вздрогнула, ожидая очередного эротического видения, но его не последовало.

— Видишь, почему мы всегда в паре с вами, психопаты недоделанные? — с насмешкой шепнул он. — Экзорцисты почти ничего не накапливают, кроме ваших кошмариков в своих головах.

— Прям порадовал, — я облегченно выдохнула.

Это свойство, видимо, должно мне помочь сохранить рассудок. Да только в моей голове тоже будут накапливаться всякие ужасы, разве нет?

— О, еще как, — парень завалился на свою постель и вытянул из-под подушки книгу, — ваша братия уже через десять-пятнадцать лет становится почти невменяемой и функционирует только благодаря напарнику.

— Какое светлое будущее! — саркастически усмехнулась я, захлопывая свод правил этикета, слишком мудреных, чтобы сразу их запомнить. — Ну да ладно, все равно я планировала жить до сорока, не больше.

— Ну и планы! — расхохотался серый. — А ничего, что твое тело примерно в восемнадцать остановится в физиологическом развитии и будет прибавлять по году в сто лет?

— Правда, что ли? — я восхищенно приоткрыла рот — сколько всего смогу увидеть и узнать!

— Так у всех серых, — пожал плечами Аарон, — просто твое первоначальное взросление быстрее за счет человеческой половины. Так все, дай мне дочитать несчастные три страницы.

Сама-то “Благоустроенная планета” короткая, зато смысла сколько! Наверное… Я ведь так и не дочитала, м-да. Сложив руки на столе, я положила на них голову и погрузилась в воспоминания. Замечала ли я за собой странности?

Рывком сев на кровати, я откинула волосы со лба. Темно, только тусклые красноватые отблески пляшут по стенам, Аарон спокойно дрыхнет, отвернувшись к стене. Наверное, я заснула за столом, а он перенес меня на кровать. Опустившись обратно на подушку, я глубоко вдохнула и снова закрыла глаза.

Раздался странный треск. Я повернула голову и увидела, что разноцветные глаза будущего напарника внимательно смотрят на меня. Он просто согнулся пополам, словно переборщил, становясь на “мостик” — его ноги лежали так, будто он все еще лицом к стене, а голова покоилась у ног. С тихим пощелкиванием парень сполз с кровати — теперь его туловище было развернуто на сто восемьдесят градусов по отношению к ногам. Я забилась поближе к стене, изо всех сил сжимая в руках тонкое одеяло, впилась зубами в губу, надеясь, что боль поможет проснуться. Но она не помогла, а вывернутый экзорцист медленно, но верно подползал. Всхлипнув, я обреченно закрыла глаза. Ну почему я не могу умереть в автокатастрофе, в падающем самолете или сошедшем с рельсов поезде, как нормальные люди? Почему меня хотят убить всякие монстры? Теплые ладони коснулись плеч, я все же открыла глаза. Передо мной сидела та девушка, которая меняла простыни, и держала меня за плечи, а “Аарон” уже забирался на кровать. И почему у него ноги, как у кузнечика, в обратную сторону сгибаются? Снова зажмурившись, я втянула голову в плечи и тихо заплакала от ужаса. А говорил, что можно доверять!

Чужие пальцы скользнули по щекам, стирая слезы, я уже дрожала, как на морозе. Этого прикосновения монстру показалось мало и он притянул меня к себе, что-то тихо рыча. Я пыталась его отпихнуть, всхлипывала и шепотом просила больше не измываться, убить уже. А он не отпускал, упрямо притискивал все ближе к груди, рычал тихонько что-то похожее на слова, гладил по голове.

— Да убьешь ты меня или нет? — возмутилась я, все же отодвинувшись и открыв глаза.

— Конечно, нет, — прошептал Аарон, гладя меня по волосам, — все хорошо, все хорошо…

Никакой девушки тут не было, тело его не было изломано. Все же сон…

Я уже сама крепко прижалась к парню, стиснувшему меня в объятиях, скомкала его футболку в руках, уткнувшись носом в его теплую жесткую шею, и спокойно разрыдалась, сквозь слезы жалуясь на кошмарный сон.

— Я совсем не мог увидеть, что тебе снится, — посетовал шепотом действующий на меня успокаивающе телепат, — я уж начал думать, что мой дар исчез. Ну все, все, все хорошо, тут только ты и я, больше никого, никаких монстров… Ложись, завтра рано вставать.

— Не отпускай меня! — я испуганно вцепилась ему в шею.

Плевать, если кошмар вернется, пусть лучше он будет рядом.

— Хорошо, хорошо, тише, — парень послушно улегся рядом, приобняв меня за талию.

Мы лежали рядом, я рассматривал его точеный профиль. Совсем скоро выпуск, мы расстанемся навсегда, я уже предупрежден об этом. Как же мне насытиться его любовью, его страстью?

Приподнявшись на локте, я осторожно прихватил его верхнюю губу своими, нарушая спокойный глубокий сон. Он ответил, мягко привлекая меня ближе. Получив сигнал к действию, я запустил руку в его пижамные штаны…

— Что ты делаешь? — нервно шепнул мне в губы Аарон.

Отшатнувшись, я в ужасе уставилась на свою руку, которая только что сжимала… Покраснев, как помидор, я отвернулась к стене и зажмурилась. Какой ужас!

— Ты еще ис парнями, да? — дрожащим голосом попыталась пошутить я.

— Вот уж нет, — усмехнулся он, — видимо, это более ранних жильцов, матрас-то не меняли. Не бойся, я — не Гаал, и маленькие девочки меня в сексуальном плане не интересуют.

— Я не маленькая! — обиженно буркнула я.

— То есть, хочешь заинтересовать меня в этом плане? — сразу сделал свой извращенный вывод экзорцист.

Я ткнула его кулаком в бок, не оборачиваясь. Каков козел! Но козел теплый и дающий умиротворение, признаю.

========== Часть 7 ==========

Я проснулась, по привычке, рано — Аарон еще спал, по-хозяйски обнимая меня и прижимаясь носом к моей шее. Его теплый живот соприкасался с моей спиной — футболка немного задралась, обнажая поясницу. Я попыталась отодвинуться, но не вышло.

— Ну еще пятнадцать минут!.. — хрипло простонал парень, притискивая меня ближе и закидывая мне на бедра ногу. — Я уйду, а ты дрыхни хоть до обеда…

— Мне же тоже надо учиться! — возмутилась я, пытаясь хоть как-то высвободиться.

— У тебя все уроки после моих, ну! — я упорно не хотела лежать смирно, брюнет, зло рыкнув, резко перевернулся на другой бок. — Хотя бы, помолчи! — я фыркнула было, но потом с раскаянием поняла, что не выспался-то он из-за меня и моих кошмаров. — Вот именно!

Никакого больше сострадания к этому козлу!

Решительно сев, я приготовилась перелезть через массивного серого. Его спину от правой лопатки до левой ямочки на пояснице рассекали три неровных параллельных шрама. Я протянула было руку, чтобы коснуться их и узнать их историю, но Аарон просто скатился с кровати, грохнувшись пятой точкой на пол.

— Не тронь! — в его разных глазах была тревога. — И вообще, где моя футболка? Признавайся, — он лукаво прищурился, — раздевала меня ночью, маленькая извращенка?

Хмыкнув, я выбралась из теплой постельки. Вернее, хотела. Ставя ногу на пол, я наступила на голень разлегшегося парня и крепко поцеловалась бы с деревянным полом, если бы парень не подставил мне под живот другую голень. Я повисла на его ноге, свесив руки. Ухмыльнувшись, он покачал меня вверх-вниз, а потом мягко опустил на пол.

— Спасибо, — буркнула я, хотя это именно из-за него я чуть не упала!

Завороженно уставившись под кровать Аарона, я почувствовала, как задрожал подбородок, задергалось в нервном тике веко.

— А вот и причина моего стриптиза, — сев, экзорцист вынул из-под моей подушки пистолет (!) и выстрелил в два больших сверкающих глаза.

Существо мерзко, на грани ультразвука заверещало, мгновенно выскочило и забралось на потолок. Оно было маленькое и черное, огромные зеленые… Глаз гневно сверкал. Другой представлял собой влажно блестящую выемку. Оно шипело и плевалось, медленно отступая к окну.

Абсолютно спокойный полукровка посветил фонариком, прикрепленным под дулом, под кровать и полез что-то оттуда доставать.

— Ах, ты, гребаная мразь! — вынув пожеванную и обслюнявленную футболку, озлобленный серый выпустил еще несколько пуль в мечущееся и воющее существо, причем ни разу не промахнулся. — Выметайся, тварь! — открыв створку окна, парень проводил монстра еще одной пулей.

Окно тут же закрылось, но я успела увидеть багрово-черные тучи, застилающие небо, и темно-бордовые здания внизу. Как же мы высоко…

— А мы где? А что это было? — тихо спросила я.

— Знамо, где, — хмыкнул печально оглядывающий изувеченную вещь Аарон, — в самом центре двухсотпятидесятичетвертого круга Ада, в трех минутах на назгуле от дворца нашего Праотца. А было это что-то вроде местной крысы.

— Знакомое слово — “назгул”, — мозг ухватился за ничтожную, но почти родную деталь.

— Ха, Толкиен, который на деле Артамон, чистокровный демон и будет твоим преподом по видам нечисти.

Я. Хочу. Домой. Нафиг. Это. Дерьмо. Господи-боже, я сойду с ума за неделю!

— Не рекомендую часто упоминать Господа, — заметил брюнет, забросив на плечо футболку и взяв еще какие-то вещи в руки.

Результат — пока он был в ванной, я перетряхивала свою постель в поисках оставленного этим гаденышем оружия. Положил пистолет мне под подушку! Он что, спит с ним постоянно? А если меня спросонок пристрелит?

Немного успокоившись и заправив постель, я присела на ее краешек и постаралась систематизировать новые данные. Только получалось плохо. Если эта “крыса” сняла с Аарона футболку, значит, она залазила на мою кровать. Фу!

— Так, внимай, — энергично растирая волосы полотенцем, уже одетый экзорцист босиком прошлепал в комнату, — у меня шесть уроков, потом я приду за тобой.

— Звучит угрожающе, — хмыкнула я.

— А так и есть, — натянув носки, парень взялся шнуровать черные кеды, — у нас с тобой урок, где я буду учить тебя основам самообороны и стрельбе. Потом ты идешь к Артамону на индивидуальный урок…

— А ты? — а если он приставать начнет?

— А я пообедаю пока и тебе что-нибудь на перекус принесу. Послушай, большинство демонов, в отличие от придурка-Гаала, работу с личной жизнью не мешают, расслабься. Так, после нечисти у тебя занятие со Зрячим и его экзорцистом, там я тоже буду. Вроде, все, — встав, он сладко потянулся, — эх, еще почти полчаса свободных…

На столе появился ароматный завтрак — яичница с колбасой, маленькая тарелочка с овощным салатом, два тоста и большой стакан яблочного сока. Ну, у Аарона был апельсиновый, а я такой не люблю. Подсев к своему письменному столу, я первым делом глотнула соку.

— Verði ykkur að góðu, — с довольной улыбкой потер руки серый. Я молча на него уставилась, — приятного аппетита, говорю я тебе по-исландски.

— Ты много языков знаешь? — с помощью закругленного на конце ножа я принялась за яичницу.

— Вше, — жуя поджаренный хлеб, откликнулся брюнет.

— Прям все? — недоверчиво прищурилась я.

— Все-все, только в древнеегипетском немного путаюсь, — кивнул он.

— А что ты умеешь?

— Все, — решительно заявил Аарон.

— Готовить умеешь?

— Могу сдавать экзамены в каком-нибудь кулинарном институте, включая молекулярную кухню, — он принялся за салат.

— А вязать? — мне молча продемонстрировали связанную крючком красивейшую белую ажурную салфеточку, до этого лежавшую на подоконнике. — А петь?

— Все, в ком есть что-то от ангела, имеют красивый голос и природное виртуозное владение одним музыкальным инструментом. Твой тоже скоро найдется.

Ну да, у меня прям ангельский голосок, ага…

— А водить? — я решила не сдаваться.

— Все виды транспорта, включая болиды “Формулы”, сверхзвуковой самолет и подлодку.

— И тебя этому тут учили? — экзорцист кивнул. — Зачем?

— Я должен ценой чего угодно защищать твою жизнь, — безмятежно просветил меня он.

========== Часть 8 ==========

Закончив завтрак, я вдруг подумала, что тут, в Аду, мне на обед вполне могут достаться какие-нибудь черви. Поднос тут же исчез, а я осталась сидеть и хлопать глазами.

— Ну все, — резюмировал давящийся смехом Аарон, — жди в обед тарелочку червей. Ох, — подперев голову рукой, он в последний раз хихикнул и уже более серьезно просветил меня: — здесь тебе подадут то, что ты пожелаешь. Если ничего не пожелаешь — то же, что и твоему соседу. Ладно, говори, чего хочешь, закажу и тебе тоже.

— Ну, может, гамбургер? — ни разу его не пробовала, опасаясь стать еще толще.

— Да ладно тебе, у тебя отличная фигура, — фыркнул серый, а его поднос тем временем тоже исчез.

— Раньше ты меня не видел! — огрызнулась я.

Его присутствие в моей голове дико мешает!

— Ты изменишь свое мнение, и очень скоро, — усмехнулся парень, складывая книги в рюкзак. Судя по тому, как он подровнял те, что не были нужны, в стопочке, я ошибалась насчет уборщицы, — примерно в то же время ты познаешь гребаное болезненное стремление к порядку, которое есть у всех, в чьих жилах течет Свет. Ладно, я побежал, а ты без меня никуда не выходи.

Хлопнув дверью, полукровка смылся. Я сразу же решила пойти в душ — вчера заснула и не искупалась. В ванной было довольно большое зеркало, показывающее мне меня до колен. Странно, вроде, расстояние между бедрами было меньше… И щеки будто ввалились. Может, организм не может настроиться из-за мгновенного похудения? Главное не стать скелетом, обтянутым кожей. А еще глаза, как у экзорциста, стали из карих черным и голубым. Наверное, поэтому плюют через левое плечо, дескать, за ним черт. Вот теперь у меня вся левая сторона темная.

Имелись в душевой кабине две полочки, обе были заняты. На одной — наполовину полный флакон геля для душа, шампунь, бритвенный станок и пена для бритья. Аарон уже бреется? Хотя, раз ему семнадцать, то, скорее всего, борода уже начинает пробиваться. На другой полочке был тот же самый набор, только гель для душа и шампунь были не ментоловые, а цветочные. А, и бритвы не было — вместо нее крем для депиляции. Ясненько, это явно мое. Не депилирует же экзорцист ноги, в конце концов. Воображение живо нарисовало, как это широкоплечее сплетение мышц удаляет волосы со своих мускулистых икр, беззаботно насвистывая.

Прыснув, я даже рукой помахала, отгоняя сей образ. Быстренько разделась, бросив вещи в корзину для белья с моим именем (никакой личной жизни!), проверила наличие полотенца на крючке, прикрученном к двери, и твердо ступила на резиновый коврик, задвигая за собой закругленную дверцу.

Задвинув за собой дверцу, я, стискивая зубы, потянулся к крану. Сколько можно меня дырявить?! Да, шрамов не остается, да, быстрее заживает, чем у людей, но, будьте вы прокляты, больно же! Чуть наклонившись вперед, я оперся ладонями на матовое стекло кабины, чтобы подставить сквозную рану от меча под струи горячей воды. Зажмурился от жжения так, что цветные круги перед глазами поплыли. Ненавижу демонов! Ненавижу!

Судорожно глотнув воздуха, я едва не рухнула — дрожащие ноги отказывались меня держать. Судя по тому, что я взирала на все примерно с высоты привычного роста, это воспоминание Аарона давнее, еще когда он был примерно моих лет. Бедный, сколько же ему пришлось перенести? А еще лучше тут ничего не трогать, а то мало ли…

Кран пришлось поворачивать локтем, чтобы не узреть еще что-нибудь. Быстро ополоснувшись, я опять же локтем открыла дверцу и отодвинула ее ногой. Завернувшись в полотенце, я вернулась в комнату за одеждой.

— Ну-ка, кто тут у нас? — на кровати Аарона развалился незнакомый и очень-преочень красивый молодой демон. — Новая игрушка Гаала, м?

Я покраснела и попятилась, чтобы закрыться в ванной — полотенце еле прикрывало грудь и едва-едва доставало до середины бедра. И почему все знакомые мне демоны либо Гаал, либо похожи на него?

Пока я задавалась этим глупым вопросом, гаалоподобный пришелец встал и спокойно направился ко мне. Лопатки коснулись двери, почему-то закрытой — я-то ее за собой не закрывала. Безуспешно дернув ручку, я со страхом смотрела, как нехорошо ухмыляющийся демон приближается — нарочито медленно, чтобы нагнать достаточно ужасу.

Из его левого виска вдруг вырвался фонтан крови, и только потом до меня долетел звук выстрела.

— Проклятый ублюдок! — презрительно выплюнул серый, проходя мимо тела. — Ты как? Он тебя не тронул? — я конвульсивно дернула головой, вжимаясь в дверь спиной. С такой легкостью убил его… — Да ты что, для него это как укус комара, сейчас очнется. Глупая, — Аарон силой притянул меня к себе, я вдруг поняла, что макушкой едва ли до его ключиц достану. И он еще тяжело дышит, — я ради сохранения твоей жизни кого угодно убью по-настоящему.

— А кто это? — я потихоньку расслаблялась в теплых объятиях, прикрыв глаза, чтобы не видеть край лужи крови.

— Это младший брат твоего Искусителя. Сразу заметно, правда? — хмыкнул экзорцист. — Он даже по меркам демонов ни на что не годный придурок.

— А вот за это ты ответишь! — угрожающе прохрипел очухивающийся темный.

— Это ты еще будешь умолять меня, чтобы я Гаалу не сказал о твоем желании позабавиться с той, которая ему нравится, — огрызнулся Аарон, — возьми одежду, Ань, и возвращайся в ванную, я этого придурка уведу, а потом тут приберутся.

Я послушно схватила первые попавшиеся вещи и закрылась в ванной, сдерживая подкатывающие слезы ужаса. Куда я попала? Здесь вообще жизнь имеет какую-нибудь цену? А о морали тут слышали? Господи, ну что за хрень? За что?

Быстро одевшись, я уселась прямо на пол, обхватив коленки руками. Потряхивало, в голове гудело. И как полукровка узнал о происходящем? И почему это вообще демоны ко мне пристают? Демониц им мало, что ли? Может, реально надо было выбрать светлую сторону? Ну как-то поздно уже метаться, конечно, выбор сделан, но вдруг можно…

— Ань? — я вздрогнула от стука в дверь. — Ань, открой, а?

— Зачем это? — с подозрением уточнила я.

— Тебе Матвей перчатки передал.

— Он здесь? — обрадовалась я, даже приподнялась немного.

— Нет, по почте прислал.

— А ты чего не на уроках? — а вдруг это и не Аарон вовсе, а какой-нибудь демон его голос пародирует?

— Меня освободили на сегодня из-за тебя, давай, выползай, — так там же тот Гаал-младший! — я его выпихнул из комнаты, кровь уже отмыли.

— А почему так быстро?

Я буквально кожей почувствовала его раздражение от этого допроса.

— Потому что магией. Вылазь, кому говорю!

Ладно, раз на мои мысли отвечает, значит, это точно экзорцист. С тяжелым вздохом я поднялась с пола и отомкнула дверь. Странно, но от прикосновений к ручке двери никаких видений у меня не было.

Перчатки были черные. Как необычно для подарка от ангела. Зато мягкие и облегающие руку как вторая кожа. Будто резиновые.

— Теперь больше не будет спонтанных видений, — улыбнулся парень, выкладывая книги из рюкзака на место.

========== Часть 9 ==========

Что-то мурлыкая под нос, довольный неожиданным выходным полукровка завалился на постель, ухватив “Мастера и Маргариту”. Удивительно — наполовину демон читает про пришествие Дьявола в мир людей.

— Я возьму книгу? — робко спросила я.

Страшновато как-то стало после демонстрации его возможностей.

— Бери, конечно, — зевнул Аарон, — но лучше бы энциклопедию почитала. Чем быстрее ты закончишь учебу, тем быстрее мы отсюда свалим. И тем меньше времени пройдет в твоем мире.

— В смысле? — напряглась я, уже протянув руку за “Василием Теркиным”.

— Ну, примерно, твое обучение будет длиться месяц, — заложив книгу, принялся рассказывать парень, — за этот месяц в мире людей пройдет три года.

— Сколько? — возмутилась я.

— Три года, — повторил серый, почесав кончик носа и заложив руки за голову, — причем твое тело будет взрослеть так же, как если бы оно было там, в мире людей. То есть, за месяц ты вырастешь на три года, а мне, — он закатил глаза, — выслушивать твои подростковые истерики и развеивать депрессии, многократно усиленные. Кстати, тебе надо хорошо питаться.

— Вот только не надо мне указывать, что делать! — раздраженно одернула его я.

Улыбнувшись, он снова поднял книгу на уровень глаз.

Плюхнувшись на свою кровать, я скрестила ноги по-турецки, обняла подушку и уткнулась в нее носом. А как же мое детство? Мультики-сладости-первая любовь? Самое классное время у меня отняли!

Гитарное соло ударило по ушам. Я уже открыла рот, чтобы попросить убирать звук телефона, но Аарон знаком попросил помолчать.

— Да, слушаю, — он сел на кровати и чуть нахмурился, — не может… Да, сейчас будем. Хорошо, — сунув телефон в карман, он встал, — переодевайся. Белую футболку надень и черные джинсы, кеды тоже темные.

— Что случилось-то? — я встала, ничего не понимая.

Чего он так всполошился?

— Господь и Праотец вызывают тебя к себе, — вынырнув из ворота футболки, Аарон быстрыми движениями расчески пригладил волосы.

Ничего себе… С чего бы это вдруг?

Взяв нужные вещи, я закрылась в ванной. Быстро переодевшись, собрала волосы в хвост. Что ж такого случилось, что само Добро и Зло хотят меня видеть? Руки подрагивали от нервного возбуждения.

Связав на бедрах рукава черной ветровки, Аарон ухватил меня за руку. Я вздрогнула было, боясь вспышки чужих воспоминаний, но потом вспомнила — я в перчатках. Он быстро шагал по низким полутемным коридорам, а я едва за ним поспевала. Иногда нам попадались демоны. Девушки, в основном. И они улыбались серому, а он не обращал внимания, только крепче стискивал мою ладонь.

Быстро сбежав по витой лестнице в гигантский холл со стенами из черного камня, как и везде, парень и вовсе сплел наши пальцы — целая толпа разновозрастных демониц ошивалась у высоченных дверей, украшенных рисунками всяких монстров. Стоило только нам затесаться в это скопление темных, я прижалась к плечу Аарона — у меня заболели глаза от красного света их аур, а желудок болезненно сжался в спазме.

— Держись, сейчас выйдем, — шепнул мне в ухо парень, обнимая за плечи.

Можно сказать, ему пришлось меня нести — ноги подгибались, в глазах темнело. Как я тут буду учиться?

Стоило серому вытащить меня за двери, стало легче. Однозначно, легче. Если не считать того, что…

— На ЭТОМ?! — ужаснулась я.

Крылатый подвид диплодока перебирал крокодильими лапами и поводил плечами, словно пытаясь избавиться от седла, и скрежетал зубастыми челюстями, грызя удила.

— Это единственный способ перемещаться на этом круге, давай, я подсажу! — похлопав нетерпеливо приплясывающего монстра по черному чешуйчатому боку, Аарон сплел пальцы в замок и чуть присел. — Ань, времени нет!

Поставив левую ногу на его ладони, я перекинула правую через спину монстра, упираясь руками в выступ седла. Как-то не по себе от того, что моя жизнь теперь зависит от двух вещей — от крепости крыльев этого существа и от его желания есть.

Хекнув, экзорцист запрыгнул в седло, ухватил поводья. Встряхнул ими — огромные кожистые крылья раскрылись. Оттолкнувшись массивными лапами от мощеной площади, зверюга взвилась в воздух. Взвизгнув, я вцепилась ногтями в предплечья парня, стискивая коленями бока ящерицы. Издав пронзительный крик, монстр спикировал. Готического вида замок, в котором была школа, остался далеко вверху, как и площадь перед ним. Мы словно падали вдоль стен узкого ущелья, в скалах справа и слева мелькали освещенные окна.

— Да расслабь же ты ноги! — заорал мне в ухо Аарон.

Я только в этот момент поняла, что он намотал поводья на запястье и пытался разжать мои судорожно сведенные колени. Я выполнила его просьбу, взамен вцепившись крепче в предплечья.

Крылатый монстр завис, лениво помахивая крыльями, на одной высоте.

— Хороший назгул, хороший, — пробормотал экзорцист, погладив спину чудовища перед седлом, — хороший мальчик… А ты — непослушная девочка.

— Я ж н-не знала! — лязгнула зубами я.

— Ладно, держись, будем набирать высоту, — вздохнув, он размотал узлы на запястье и потянул поводья на себя и вверх.

Я почувствовала, что уже прорвала ногтями кожу парня, но он не возникал. Я зажмурилась, чтобы не видеть, как вытянувшая шею образина почти вертикально поднимается на ту высоту, с которой пикировала.

Все нормально, я тебя держу.

Голос Аарона раздался прямо в моей голове. Обалдеть, он еще и так может! Вот здорово, это же полноценное двустороннее общение!

— Которое прекрасно отвлекает от полетов, — хмыкнул телепат.

Я осторожно приоткрыла один глаз — назгул уже приземлился. Вот это называется “мягкая посадка”!

Нас встречал только Гаал. На этой площади вообще больше никого не было.

— Вы долго, — демон подал мне руку, помогая сползти по крутому боку.

— Непредвиденный форс-мажор, — Аарон спрыгнул на гладкие черные плиты.

— Ой, а что это? — я во все глаза смотрела на темную стену, к которой был пристроен очередной замок.

Она тянулась вверх, насколько хватало глаз, скрываясь верхушкой в красноватой дымке.

— Скоро увидишь, — улыбнулся Гаал, хватая меня за руку.

Меня словно током прошило по позвоночнику, я вырвала руку, отшатнувшись, и налетела спиной на экзорциста, наступив ему на ногу.

— Я и сама могу идти, — странно сипло возвестила я, неосознанно потирая затянутые в перчатки ладони друг о друга.

— О, твоя активная зона нашлась, — ухмыльнулся демон, — и я почему-то узнал о ней последним.

Метнув свирепый взгляд на все еще стоящего за моей спиной парня, он резко развернулся и пошел ко входу. Коснувшись моего плеча, Аарон ободряюще подмигнул, и мы поспешили следом.

Этот замок оказался просто полым внутри. Все его башни и башенки, вся основная часть — все это был один гигантский зал. Ровно посередине проходила очень тонкая серая линия, идеально прямая, разделяющая весь замок на две части. Я, демон и темный экзорцист — мы стояли на черной стороне. А за серой линией, на белых плитах под белыми сводами нас уже поджидали три светлых полукровки и Матвей. А в центре стоял трон. И восседал на нем просто ребенок. Если не считать того, что он, как и зал, был разделен на черное и белое. Словно две симметричных половинки фигурки слепили вместе, только одна из белого шоколада, а другая — из горького.

— Тебе не об этом нужно сейчас думать, — гулко разнесся по залу голос того, кого я поначалу не заметила.

Мужчина в длинных одеждах с русыми волосами по плечи и короткой бородой стоял за спинкой трона, не соблюдая деление на темное и светлое.

Оба моих спутника были напряжены, их едва не колотило. Глаза Гаала и вовсе горели фанатичным огнем, а от Аарона почти физически ощутимыми волнами расходилось желание убить во имя защиты.

Тем временем, мы приблизились к разделению.

— Твой искус велик, Гаал, — вдруг тихо, почти шепотом, заговорил черно-белый ребенок, — ты снова хочешь попрать законы, но получить желаемое. Матвей, приведи Ниали.

Вздрогнув, ангел с мягкой серебристой вспышкой исчез. И вернулся через три секунды, поддерживая под руку божественно красивую девушку. Ее чуть волнистые белые волосы ниспадали до самого пола, белоснежное платье с широкими рукавами оставляло открытым только плечи и шею, но и этого было достаточно, чтобы увидеть множество шрамов, сеткой испещряющих светлую нежную кожу. Несколько прядей ложились так, чтобы закрыть правый глаз, наверняка слепой.

— Вот она, воплощение твоей любви, — снова заговорил, подозреваю, бог, — твоя ночная греза, недостижимая, превращающая твою жизнь в кошмар наяву. И не только твою. Да, Аарон?

— Да, Праотец, — прохрипел экзорцист.

Зачем я здесь?

— О, я отвечу тебе, Анна, — я вздрогнула. Видимо, не только Аарон здесь читатет мысли, — ты здесь по двум причинам. Ты стала еще одним искушением Гаала, ты стала искушением Аарона, ты стала на темную сторону. Посмотри на Ниали, Анна. Видишь, какой бывает любовь демона? Я даю тебе возможность, последний Выбор. Вернувшись к Свету, ты оградишь себя от отца и сына, — и святого духа, аминь.

Вздохнув, я еще раз осмотрела светлую сторону. Ниали, в страхе цепляющаяся за руку Мытаря и старающаяся не смотреть сюда. Холодные экзорцисты, глядящие на темную сторону с отвращением. И Матвей, единственный из всех светлых мягко мне улыбающийся. Мне нужен напарник, которому я смогу доверять, так? А как я смогу доверять тому, кто будет считать меня грязной темной?

— Ты сделала свой Выбор снова, Анна. Он снова неверен. Возможно, виной тому искушение, которого ты еще не разглядела в своей душе. Гаал, покинь нас.

Злой демон беспрекословно направился к выходу в Ад. Аарон тут же устремился ближе к серой линии, оперся на воздух руками, не в силах оказаться на той стороне.

— Мама… — выдохнул он.

— Аарон! — едва Гаал вышел, Ниали растеряла свою каменную холодность, со слезами бросилась к линии, так же прижимая ладони к воздуху. — Сынок…

Ее широкие рукава собрались складками на локтях, обнажая покрытые шрамами руки. Серая линия толщиной всего сантиметр, но их ладони не могут соприкоснуться. Это жестоко.

Ангел и полукровка тихонько о чем-то разговаривали, наперебой выспрашивая друг у друга ничего не значащие детали. Светлые экзорцисты вышли, уже не нужные здесь. Матвей поманил меня, я тоже приблизилась к проклятой линии.

— Они видятся впервые с тех пор, как Гаал забрал его к себе, — тихо сообщил ангел, — могли бы, конечно встретиться в мире людей, но Ниали никогда больше не попадется в эту ловушку, — ну да, там ведь и Гаал может ее найти.

— Я видела вашу с Аароном фотографию, вы знакомы? — я попыталась потрогать пальцем невидимую преграду, но не встретила сопротивления, спокойно просунув ладонь на светлую сторону. Может, это потому, что во мне Тьмы и Света поровну?

— Я женился на Ниали и воспитывал Аарона до восьми лет по вашему времени, — усмехнулся Мытарь, пожимая мою руку, — ангелы считают, что она опорочена. А я что, — он пожал плечами, — я ничтожный человечишка, пусть и прошедший все круги Ада ради служения Господу.

— Здесь вам не зал свиданий, — к нам приблизился бородатый.

— Ты не был таким бесчувственным, сын Господень, когда я впервые встретил тебя в Иерусалиме, — негромко укорил Мытарь.

— И все же, не задерживайтесь, — покраснев, Иисус отвернулся.

Мой взгляд снова упал на ребенка. Так это что же получается, Праотец и Господь-бог — две крайности одной и той же сущности?

— Так и есть, — немного надломленным голосом подтвердил Аарон за спиной, забыв, что нельзя при всех отвечать на мои мысли, — нам пора, у тебя скоро первый урок.

Улыбнувшись на прощание Матвею и Ниали, я послушно ухватилась за чуть подрагивающую ладонь парня и последовала за ним к выходу. Оглянувшись, я увидела, что чета ангелов смотрит нам вслед с умилением. Будто поженили уже нас, честное слово.

========== Часть 10 ==========

Действительно, я давала Аарону прикурить. Мне самой было противно от своего поведения и резких смен настроения, но сделать я ничего не могла. Как не злиться, если любимые джинсы стали из чуть длинноватых семь восьмых, не менее любимые кеды стали малы, а все футболки жмут в груди, не говоря уже о незастегивающихся лифчиках? Ладно, рост — это нормально, но не за одну же ночь вырасти! Экзорцист все это покорно сносил, играл мне на гитаре и пел, когда я впадала в депрессию, веселил, когда было плохое настроение, безропотно перебирался в мою постель, когда я вопила от кошмаров. Это тоже бесило, потому что я и без его идеального поведения потихоньку втюривалась, а от его поступков и вовсе тахикардия начиналась. И он это знал, телепат проклятый!

Моим инструментом оказалась скрипка, я играла на ней сутками поначалу. Петь упрямо отказывалась, вбив себе в голову с детства, что голос у меня отвратительный. Время летело, как сумасшедшее. А Зрячего, который должен был мне помочь освоить дар, убили в тот же день, в который я попала в Ад, вместе с его экзорцистом.

— Ну, вот и все, — объявил Артамон, захлопнув книгу.

Он оказался отменным учителем, я и не писала ничего толком — улучшившаяся память помогала обойтись без конспектов.

— Что “все”? — не поняла я.

— Это был последний параграф, — улыбнулся пожилой демон, — и последняя наша встреча.

— О… — я даже растерялась.

То есть, я отправляюсь в мир людей, да? Опять…

— Прошу прощения! — в класс ворвался Аарон, ухватил меня за руку и куда-то поволок.

— Эй, что такое? — я не пыталась вырваться, научившись безоговорочно доверять своему телохранителю.

— Гаал с катушек слетел, — на бегу выдохнул экзорцист, пробивая дорогу через плотный поток демониц, — я ему мозги вынес, но он скоро очнется.

Я научилась более-менее справляться с тем количеством красных аур, что меня окружали, так что легкая тошнота не мешала мне бежать следом за парнем и рассматривать почти черные синяки на его локте. В точности похожие на здоровую пятерню Гаала.

Выбежав во двор, Аарон почти зашвырнул меня на назгула. Сам еще толком в седле не устроился — а зверюга уже стартовала, послушная движениям поводьев.

— А куда мы? — дрожащим голосом уточнила я, изо всех сил цепляясь за руку парня.

— Ты — в Рай, я тут остаюсь, — еще тяжело дыша, ответил брюнет, а двухцветный замок уже был виден, как и стена, рассекающая его надвое.

— А он тебе ничего не сделает? — с опаской спросила я.

— Да мне плевать! — хрипло рассмеялся экзорцист.

А потом вдруг повернул мою голову к себе, изогнувшись, и прижался губами к моим. Я прикрыла глаза, все еще цепляясь за его предплечье, и робко приоткрыла рот. Горячий язык вместе с привкусом крови проник сразу глубоко, жадно.

— Теперь и умереть не страшно, — тихо усмехнулся он, чмокнув меня в кончик носа.

Да что уж там, теперь и мне не страшно! Господи, какой поцелуй… Не то чтобы у меня был какой бы то ни было опыт, но это, бесспорно, круто.

— У нас с тобой еще будет опыт, — назгул приземлился, и Аарон сразу стащил меня с летуна, — самый разнообразный, обещаю.

Я покраснела, а мы уже вбегали в зал с шоколадным мальчиком.

— Сколько можно? — закатил глаза Иешуа.

Нам оставалось бежать еще метров десять, за спиной захлопали крылья. Хекнув, экзорцист взял меня за пояс джинсов и за ворот футболки и швырнул в сторону серой линии, где уже ждал Матвей. Визжа, я размахивала руками, стремительно приближаясь к светлой стороне. Боль пронзила левый бок, а в следующее мгновение я рухнула в руки ангела.

Протаранив стену, черное крылатое существо взвыло, длиннющими когтями попыталось прорвать невидимую преграду.

— Выкуси! — захохотал запыхавшийся Аарон.

— Мальчиш-ш-шка! — прошипел демон.

И вдруг схватил своего сына когтистой лапой за голову и отбросил, играючи. Здоровый парень, как бумажный, пролетел наискось в сторону выхода в Ад, ударился спиной о стену с тихим стоном и свалился безжизненным мешком с костями метров с пяти точно.

У меня кровь застыла в жилах, я позабыла, как дышать, а Гаал уже ухватил его за лодыжку и взлетел, направляясь к зданию школы.

— С ним все будет в порядке, — заверил меня Матвей, — было время, когда он так получал раз в неделю, — раздался щелчок в ушах, меня опустили на мягкую постель, — а сейчас позволь осмотреть твою рану.

Я смутилась, когда футболка с меня просто исчезла, но не стала возникать. На левом боку от ребер до тазовой косточки красовались четыре параллельные глубокие царапины, на удивление, почти не кровоточащие.

— М-да, рану от когтей демона так просто не залечишь… — пробормотал ангел. — Видела шрамы Аарона? — я кивнула, сморгнув слезы. Как он там, бедняжка? — Вот будет примерно так, да и то не сразу.

— Матвей? — донесся мелодичный голос из-за двери.

— Да, любимая, это я, — вскочив, мужчина впустил в комнату и усадил в кресло Ниали, — нам с Аароном пришлось спасать Анну от Гаала.

— Аарон с ним? — чуть нахмурилась девушка.

— Да, к сожалению, — Матвей снова опустился на корточки рядом со мной.

— Да когда ж он уже сдохнет? — с неожиданной злобой процедила она. — Снова делает подстилку из моего сына!

Я чуть воздухом не поперхнулась.

— Это был последний раз, любимая, ты же знаешь, — мирно пробормотал апостол, а его светящиеся зеленым пальцы скользили по коже рядом с ранами.

Я вдруг смутилась — сижу полуголая перед двумя чистейшими существами.

— Не беспокойся об этом, — мягко улыбнулась Ниали, — ангелы способны лишь на платоническую любовь и начисто лишены похоти.

— А дети как же? — чего мне только не рассказывали за этот месяц, а вот этого я не знала.

— Мужчине-ангелу достаточно коснуться девушки, чтобы зародить внутри нее жизнь, — ответил Матвей. Я покосилась на его пальцы, но он рассмеялся и качнул головой, — это совершенно особое касание. За него демоницы готовы платить душами.

— Это как? — оживилась я.

— Ну, смотри, — взяв широкий бинт, Хранитель стал обматывать им мой торс, — если человек прожил достаточно праведную жизнь, он попадет в Рай. Даже если он вел себя, как демон, но его убили без его на то умысла — он все равно попадет в Рай. Но бывает, что те, кого убили, перед этим продали душу. Тогда они попадают в Ад как рабы своего контрактора, — закрепив края повязки узлом, ангел присел на краешек постели и протянул мне мою футболку, уже целую и чистую, — такую душу могут отдать ангелу.

— Спасаете несчастных? — усмехнулась я.

— Ну не убивать же нам всех подряд, — в тон ответила Ниали.

— Все равно, это как-то нечестно, — насупилась я, — что всякие убийцы попадают в Рай.

Ангелы только развели руками.

— Поспи немного, тебе нужен отдых, — Матвей встал и поцеловал меня в лоб.

Я послушно легла. Какой может быть отдых, если Аарон там за меня мучается? Что за жизнь — все спокойно и размеренно, а потом бац, и миллион событий в один день!

========== Часть 11 ==========

Разбудило меня осторожное прикосновение к плечу. Вздрогнув, я резко села и осоловело захлопала глазами, пытаясь понять, где я и что я. Передо мной на краешке кровати сидел мягко улыбающийся Мытарь.

— Хорошие новости, — негромко сказал он, — Гаалу за попытку завести роман с искушаемой запретили появляться в мире людей на сто лет.

— То есть, потом мне и Аарону снова придется от него бегать? — нахмурилась я.

— Нет, — тихо рассмеялся ангел, — на сто лет Ада. Вы столько, боюсь, и не проживете там.

— Ну и хорошо, — проворчала я. И встрепенулась: — как Аарон?

— Не очень, — помрачнел Матвей, — уж очень Гаал его изувечил, еле отобрали. Теперь он в твоем мире в больнице, да и тебе пора.

— А как же я вещи соберу? — уточнила я.

— Мы сейчас новые купим, все равно ты из всего выросла, — махнул рукой Хранитель, — потом занесем их к тебе домой и навестим Аарона.

— Домой? — ужаснулась я. — Туда, где я раньше жила?

— Вы там будете жить, — кивнул блондин, — пока ты будешь заканчивать школу.

Горестно застонав, я плюхнулась обратно на подушку. Опять издевательства! С другой стороны, у меня отличная фигура, неординарные детали внешности в виде разноцветных волос и глаз, виртуозное владение голосом и скрипкой, идеальная память и… Я зарделась, вспомнив поцелуй и обещание Аарона. Похоже, и обалденный парень тоже. Пусть кусают локти, сволочи!

— Отправляемся? — явно понимающий ход моих мыслей Матвей как-то слишком недобро для ангела ухмыльнулся.

— Ага, — я злорадно усмехнулась, вставая.

Они еще у меня попляшут… Все до единого.

Накупив вещей в довольно сильно изменившемся городе, мы телепортировались, если это так можно назвать, к дверям моей квартиры. Темнело, так что мама точно должна быть дома.

Она и была. Еще с ней на кухне гонял чаи какой-то мужчина, но я не пожелала вникать в их взаимоотношения.

— Я не отниму много вашего времени, — Матвей усадил маму на диван в гостиной, совсем как Гаал месяц и, одновременно, три года назад, — только перечислю вам наши требования. Во-первых, — он строго сверкнул глазами, — в этой квартире будет жить будущий напарник Анны. Во-вторых, вас абсолютно не касается, что они говорят, куда ходят и чем занимаются. В-третьих, не пытайтесь возражать, — мама сидела с ошарашенным лицом и даже не пыталась нарушить третье условие, — с вашего позволения, Анна вместе со своим напарником придет утром перед школой.

Я вскочила, когда мужчина встал, и последовала за ним, даже не думая оглядываться. Этот мир стал очень далеким, да и соскучиться за месяц я толком не успела. Какая же я хреновая дочь…

Мы, не торопясь, уже шли по белоснежным коридорам больницы. Никого не было — время посещений давно кончилось.

— Думаю, все будет хорошо, — ангел сжал на мгновение мои пальцы, приободряя, перед дверью нужной палаты.

Я едва не захлебнулась растворенной в воздухе раздирающей болью, исходящей от полусидящего на постели парня. На его лице не было почти никаких следов, но вот от шеи и ниже все было всплошную забинтовано, а на его левой руке не хватало трех пальцев. Правую кисть телепата крепко держала Ниали, прижимаясь лбом к его перебинтованному предплечью. Она и не подумала пошевелиться, когда мы вошли.

Матвей молча сел рядом с женой на стул, приобнял ее за плечи. Мне пришлось пристроиться на краешке постели больного, скользнувшего по мне цепким насмешливым взглядом. Аарон даже в таком состоянии остается собой…

На то я и Аарон.

Еле слышно хмыкнув, я уставилась в стену. Даже не представляю, какой бурной была радость от долгожданной встречи матери и сына, сколько они успели друг другу сказать. Почему-то именно в такие моменты все слова заканчиваются. Я бы тоже многое хотела ему сказать, посочувствовать, признаться, наконец, но не могла придумать подходящих фраз, да и при его родителях, пусть один из них и приемный, это сделать было нереально.

— К черту слова, иди ко мне, — вдруг хрипло фыркнул экзорцист.

Я вздрогнула, огляделась — задумавшись, не заметила, как супруги исчезли. Поколебавшись мгновение, я тесно прижалась к улыбнувшемуся брюнету, забыв о его ранах. Стиснув одной рукой мои плечи, он ткнулся носом мне в макушку.

— Тебе очень больно? — прошептала я, пристроив голову на его плече.

— Сейчас уже не очень, — усмехнулся Аарон, — а если поцелуешь — вообще все пройдет.

— Куда поцеловать? — повелась я, приподняв голову.

— Вот сюда, — непривычно серьезный парень коснулся уголка своих губ.

Я почувствовала, что краснею, но все же потянулась к нему. Пришлось опереться ладонью ему на грудь, но я сразу отпрянула — он тихо, сквозь зубы охнул.

— Прости, — я смущенно отвела взгляд, но два незабинтованных пальца его правой руки ухватили меня за подбородок и притянули для поцелуя.

— Забей, дурочка, — шепнул полукровка перед следующим поцелуем.

========== Часть 12 ==========

Я проснулась от тихого посвистывания. Осмотрелась, приподняв голову с больничной подушки. Это Аарон, насвыстывая свозь зубы, разматывал бинты на животе, стоя босиком в одних джинсах у мусорного ведра.

— Доброе утро, — не оборачиваясь, поприветствовал он.

Ран на его теле было множество. Вернее, уже почти заживших розовых рубцов. На шее, под линией волос багровел след жестокого прокуса, и на лопатке. И на пояснице… Неужели Ниали имела в виду именно это, когда говорила, что Гаал использует Аарона как подстилку?

— Ага, точно, — бросив ворох марли в ведро, брюнет провел ладонью по волосам, вздохнул и повернулся ко мне, — но в этот раз было чуть легче, потому что я это испытал вместо тебя, — я смутилась и отвела взгляд. Можно подумать, я просила жертвовать стольким ради меня, — сомневаюсь, что ты пережила бы его помешательство, — присев рядом, серый заставил меня посмотреть ему в глаза, — это не только мой долг. Если бы мы так же общались, но я не был бы твоим стражем, я бы без раздумий сделал то же самое. Потому, что я тебя люблю.

Когда он поцеловал меня, я доверчиво приоткрыла губы, обвила руками крепкую шею. Разве можно не доверять, когда он так серьезно это говорит, когда так проникновенно заглядывает в глаза?

В дверь стукнули костяшками пальцев, и мы отпрянули друг от друга, а я еще и обличающе покраснела.

— Доброе утро, — ласково улыбнулся вошедший Матвей, — готовы?

— Да, сейчас, — торопливо натянув футболку, парень встал, я тоже сползла с койки.

— Ну что, я вас сейчас домой закину, до начала уроков еще полтора часа, в школу сами пойдете, — ангел протянул руки, и мы с Аароном ухватились каждый за свою ладонь. Знакомо щелкнуло в ушах, — удачи, молодежь!

Высвободившись из нашей хватки, мужчина исчез, чуть не ослепив меня зеленой вспышкой.

— Ты с моими родителями знакома, пора бы и мне с твоими познакомиться, — усмехнулся полукровка.

— Не смешно, — буркнула я, дернув ручку двери.

— Погодь, — отодвинув меня в сторону, экзорцист выудил из кармана ключи и отомкнул ее, жестом пригласил меня войти.

— Кто там? — донеслось из кухни маминым голосом. — Аня, ты?

— Да! — откликнулся своим баритоном Аарон.

— Да, мам, это мы, — пихнув парня в бок, я погрозила ему пальцем.

У него вдруг глаза округлились, рот приоткрылся, а потом он возмущенно уставился в сторону кухни.

— Да как так можно про дочь-то? — зло прошипел он.

Интересно, что ж мама такого обо мне подумала?

— Ой, да не заморачивайся, — махнула рукой я, стаскивая второй кед, — у нас тут своя атмосфера. Так, я в душ, а ты — после меня.

— Годится, — кивнул брюнет, следуя за мной в мою комнату.

class="book">Выудив белую футболку и темные джинсы из одного из пакетов, принесенных вчера Матвеем, я отправилась в ванную . В принципе, в квартире ничего не изменилось, только некоторые детали — добавились подушки на диване в гостиной, другого цвета коврик в ванной, отсутствие моей зубной щетки. Ладно, пока воспользуюсь маминой, а после школы зайдем все нужное купим.

Скоренько приведя себя в порядок, я замотала мокрые волосы в полотенце, оделась и вернулась в комнату. Кажется, мама решила игнорировать мое существование. Ну-ну, посмотрим…

— Я не могу поверить, что это в самом деле ты! — возбужденный Аарон тряс передо мной фотографией, на которой был запечатлен мой класс. Кажется, ее в конце седьмого класса сделали… — Узнаваемо, конечно, но не верится! Ты была такая миленькая и пухленькая, зачем похудела?

— Хотелось мне так, — с улыбкой отмахнулась я.

Видимо, называть меня миленькой и пухленькой у них семейное. Но говорить этого вслух не стоит.

— А разница? — обиженно буркнул телепат.

— Прости, — смутилась я.

Уже месяц прошел, а я все никак не привыкну…

Фыркнув, парень стянул с моей головы полотенце и закинул на плечо свежую футболку. А его-то вещи тут откуда?

— Подожди, — я ухватила его за плечи и обошла вокруг, чтобы заглянуть в лицо, — ты же знаешь, ты лучше Гаала в тысячу раз, и я это знаю. Не обижайся, ладно?

И, не дождавшись ответа, приподнялась на цыпочки, обхватив его лицо ладонями, робко поцеловала. Прижав меня к себе за талию, Аарон углубил поцелуй, наклонив голову и ссутулившись, чтобы мне не надо было высоко тянуться.

— И я тебя тоже люблю, — негромко усмехнулся он, поглаживая мою спину.

========== Часть 13 ==========

Меня чуток потряхивало, пока я вела Аарона от кабинета директора на урок. Мой, вернее, уже наш класс сейчас у Елены Георгиевны, она нас и представит.

Постучав, я робко заглянула в класс:

— Здравствуйте, можно?

— Да, входите, — классная, все такая же светящаяся зеленым, повернулась в своем компьютерном кресле, улыбаясь, — господи, Аня, это и правда ты?

Я робко улыбнулась, стоя у дверей рядом с экзорцистом, заправила за ухо выбившуюся из “колоска”, заплетенного им же, белую прядь.

— О-о-о… — восхищенно вздохнули мои одноклассники.

— Ребята, это Аня, вы должны ее помнить, — обратилась женщина к старшеклассникам, — и наш новенький — Аарон Джонс.

— Да ладно, реально Анька? — возмутился парень, в котором без труда можно было узнать Олега Каменкина.

Я вздрогнула, едва ли не попятилась, но полукровка взял меня за руку. Я уже так привыкла к перчаткам, которые я не снимала уже, наверное, недели две, что и забыла, какая на ощупь его кожа. Но снимать страшно. Не хочу видений. К черту это.

— Кхм… — заметив этот жест, Елена Георгиевна постаралась спрятать улыбку. — Перов, пересядь к кому-нибудь.

Ворча, мой одноклассник собрал шмотки и плюхнулся за соседнюю парту, а мы с Аароном сели на освободившееся место. Меня колотила мелкая дрожь, я буквально кожей чувствовала каждый взгляд.

Спокойно, я с тобой.

Глубоко вздохнув, я зарылась в рюкзак, доставая необходимые принадлежности. Все будет нормально. Со мной Аарон, я больше не толстая, за себя постоять могу. Я справлюсь. Справлюсь.

— Аарон, ты по-русски говоришь? — обратилась к экзорцисту классная.

— Да, конечно, — кивнул парень, виртуозно добавляя легкий акцент в свое произношение, — очень хорошо говорю. Мне было, у кого учиться.

Он посмотрел на меня с такой нежностью и обожанием, что я смутилась, покраснела. Можно и другим способом показать, что мы вместе!

Я буду показывать это всеми возможными способами. А еще мне не нравится взгляд вон того белобрысого.

Я проследила за его взглядом и узрела Олега, рассматривающего меня с неподдельным интересом. Фыркнув, уткнулась в тетрадь, подписывая ее. Для него, быть может, все издевательства и остались в далеком прошлом, а для меня всего месяц прошел, так что я с ним даже здороваться не собираюсь еще лет этак тысячу. С другой стороны, они все в шоке, ишь, перешептываются. Оно того стоило, ох, стоило!

— Они бы гораздо сильнее удивились, — зашептал мне в ухо Аарон без намека на акцент, — если бы ты на данный момент была в прежней комплекции.

Прыснув, я прикрыла улыбку ладонью. Действительно — полная Аня и влюбленный в нее спортивный красавчик Аарон. Вот бы у них стереотипы-то разорвало…

О, я красавчик?

Можно подумать, это так незаметно! Этот вопрос задал парень, который еще до моего рождения пользовался своей внешностью, чтобы заработать расположение демониц.

Настал черед полукровки прятать улыбку. Елена Георгиевна и не пыталась вести урок, потому что видела, какие все возбужденные из-за нашего появления. Черт, а это приятно — быть в центре внимания…

Классная разрешила часть выданных учебников оставить у нее в кабинете, чтобы все сразу не тащить, а потом забрать. Так что возвращались домой мы налегке. Мирно брели по улице, держась за руки и болтая о том, о сем. Разве не чудесно? В школе нас не трогали и вели себя так, будто мы какой-то музейный экспонат, на который даже дышать нельзя. Но это только в первый день. Скоро большая часть учениц старше четырнадцати начнет увиваться вокруг моего экзорциста, всячески приманивая.

— Что случилось? — встревоженно зашептал Аарон, когда я пошатнулась.

На меня накатила тошнота, будто вокруг разом появилось с полсотни демонов. И все это злобное излучение имело эпицентр. Красивая девушка, очень красивая, с превосходными формами, в коротком облегающем платьице, несмотря на середину октября. Вот это белокурое чудо было хуже любого демона.

Нахмурившись, серый стащил ветровку. Его татуировка вдруг зашевелилась, линии, утоньшаясь, поползли к запястью, складываясь в символы. Экзорцист пошевелил пальцами, бормоча под нос непонятные слова и не отрывая взгляда от заметавшейся блондинки. Вскрикнув, она бросилась в узкое пространство между двумя домами, там вспыхнуло что-то красным, и мое самочувствие пришло в норму.

— Это почти безобидный суккуб, но, как видишь, тут ты их сильнее чувствуешь, — быстро надев куртку, парень взял меня за руку, сплетая наши пальцы, — да и не всегда все так просто будет. Ты, вроде, в магазин собиралась?

Я кивнула. Ну как можно таким будничным тоном об этом говорить?! С другой стороны, это и есть наша работа.

========== Часть 14 ==========

Это пробуждение, наверное, можно назвать лучшим за всю мою жизнь. Меня разбудил не противный будильник, не вопли Аарона, гоняющегося по комнате за очередной “крысой”, стащившей его футболку или тетрадь, не выстрелы. Меня разбудил ласковый поцелуй в шею. Соблюдая приличия, вечером парень лег спать на полу, но сейчас нагло возлежал на моей кровати и прижимался ко мне так, будто от силы объятий зависит его жизнь.

— Доброе утро, — пробормотал он, снова целуя меня, — а я уже завтрак приготовил, сумку твою собрал и вещи тебе погладил, вставай скорей… — черт, я в раю… — Ну, не совсем, — мягко усмехнувшись, брюнет повернул мое лицо к себе, заглядывая в глаза, — потому что рядом с тобой телепат, у которого от тебя сносит крышу.

В глубине его глаз плясали странные искорки, но я не успела разобраться в них — пришлось закрывать глаза и отвечать на умопомрачительный поцелуй. Какой же он все-таки классный!..

Хотелось поваляться еще, но пришлось вставать и плестись в ванную. Мама, как оказалось, вообще уже ушла. Мы поговорим с ней нормально или нет?

— Почему ты меня раньше не разбудил? — я вошла на кухню с тюрбаном из полотенца на влажных волосах и едва не захлебнулась слюной — восхитительно пахло чем-то сладким.

“Сладким” оказались бисквитные печенья, горячий шоколад и блинчики с творогом, политые малиновым вареньем. У меня ж так диабет будет…

— Глупости! — фыркнул Аарон, наливая себе чай. — Сладкое полезно для мозга, особенно, с утра. А вообще, нам ко второму, вчера Елена Георгиевна говорила об этом, а ты была занята мыслями о том, как ненавидишь этих тупых идиотов, — смутившись, я наколола на вилку кусочек блинчика, хорошенько вымазала его в варенье и создала себе уважительную причину промолчать, — в самом деле, они дебилы, это просто ужас, какие, — сунув в свою пасть целый блин, парень “догнался” ложкой варенья из креманки и глотком чая.

Я безуспешно попыталась не улыбаться, но выходило плохо. Уж кому, как не телепату, знать, что у них в головах.

Пока я сушила волосы и переодевалась из пижамы в повседневную одежду, экзорцист убрал со стола, вымыл посуду. Проклятье, разве он не идеален?!

По пути в школу мы держались за руки. Неприлично легкий рюкзак, в котором были только тетради, непривычным своим присутствием мешался на плече. Все учебники в рюкзаке Аарона, стопудово. Вот же джентльмен, блин… И такой у этого джентльмена восторженный взгляд!

— Зеленые деревья! — шептал он. — Зеленые! Да просто сами деревья! Какие они классные! — ну да, в Аду один только черный камень повсюду. — Птицы, смотри! — увидев степенных голубей и вертких воробьев, серый едва в обморок не хлопнулся. Воробьи подрались, расчирикались, а парень вторично едва не свалился с ног от счастья. — Обалдеть!

— Ты же вчера это видел, — улыбнулась я, поправив лямку на плече.

— Вчера я был слишком занят отгонянием тысяч мысленных голосов от своего сознания, — отмахнулся брюнет, — а теперь попривык, оно само.

— Мистер Джонс, где ваш акцент? — изогнула бровь я.

— Совсем забыл! — хлопнул себя по лбу полукровка. — Так лучше? — уже с легким коверканьем уточнил он.

— Угу, — мы подходили к школе, и настроение сразу испортилось. Это у меня уже многолетний рефлекс, — и не забывайся больше.

— Не ворчи, мое солнышко, — промурлыкал Аарон, обняв меня за плечи и чмокнув в висок, — я же с тобой.

— Действительно, — улыбнувшись, я обняла его за талию на ходу.

Плевать мне, что они будут думать, пусть завидуют.

— Вот так всегда и думай, — ухмыльнулся брюнет.

Только мы уселись за парту, серый шепотом сообщил, что народу вокруг много, поэтому ему сложно слышать мои мысли. Кивнув, я сочувственно погладила его по волосам, вызвав довольную улыбку. Тем не менее, когда меня вызвали к доске, его голос, диктующий мне решение тригонометрического уравнения, раздавался в моей голове вполне четко.

— Хорошо, садись, — разрешила Ирина Ивановна, пробежав глазами запись, в которой я понимала только плюсы-минусы.

Отвернувшись от доски, я натолкнулась на оценивающий взгляд Олега. И он явно смотрел куда-то ниже моей спины. Ревниво-ненавидящая аура телепата, равно как и его пылающий взгляд, от меня тоже не укрылась. Черт, а это приятно… Но мне все равно никто, кроме вот этого разноцветноглазого брюнета с будто поседевшими висками, не нужен. Он идеален, и, кажется, я в него окончательно и бесповоротно втюрилась.

— Приятно слышать, — тихо усмехнулся Аарон, едва я опустилась на свое место рядом с ним, сразу сплел наши пальцы, — я в тебя тоже.

Смутившись, я прикусила губу, чувствуя, что щеки начинают пылать. Вот же зараза, а сказал, что плохо слышит!

На перемене он о чем-то весело переговаривался с моими одноклассниками, но я-то видела, что его от них просто тошнит. А еще я видела заинтересованность Олега, и меня это не по-детски нервировало. Чертов придурок, не смотри на меня! Отведи взгляд хоть на десять секунд! Черт, мне срочно нужно успокаивающее тепло пальцев Аарона, сию секунду!

Решительно поднявшись, я подошла к группке парней. Вот тут возникла проблема — экзорцист выше меня на полторы головы, а мне надо кое-что сказать ему на ушко…

Я поманила пальцем, прося опустить голову. Обычно он сразу все хорошо понимает, но тут решил прикинуться дурачком. Он взял меня на руки. Как обычно берут маленьких детей — усадил на предплечье, нисколько не напрягшись.

— Я слушаю, — мило улыбнулся брюнет в ответ на мой возмущенно-испуганный взвизг.

— Поставь меня! — прошипела я, в страхе свалиться цепляясь за его плечи.

Даже забыла, что хотела сказать.

— Ты совсем не тяжелая, — снова улыбнулся он.

— Это сейчас она не тяжелая, — хохотнул Игорь.

— Я вообще недоволен ее фигурой, — скривился Аарон, будто меня тут и нет, — маленькая и пухленькая Аня мне нравилась гораздо больше.

Парни офигели. И это слабо сказано. Аарон, я тебя все-таки люблю!

Комментарий к

Я сходила на море, где меня штормовой волной намочило до колен, потом возвращалась под дождем домой без зонта, меня облила водой из лужи машина и обкидала грязью какая-то маленькая невоспитанная девочка. Я пришла домой, согрелась и поняла, что где-то между этими событиями ко мне вернулось-таки вдохновение и желание писать.

Я снова с вами;)

========== Часть 15 ==========

- Дамы и господа, - начала классная, когда мы на перемене привычно собрались в ее классе, вытурив пятиклашек, - у нас скоро осенний бал, поэтому наша завуч попросила вас после уроков собраться в актовом зале. Она ставит какие-то там сценки и номера, а от вас, будущих выпускников, требуется только что-то не шибко трудное сплясать.

У меня колени подогнулись, и, если бы не обнимающий меня за талию Аарон, я бы села, где стояла. Какие еще танцы? С ума сойти! Я же не умею!

Зато я умею, расслабься. Буду вести я, так что от тебя ничего и не требуется почти.

Как он может одновременно думать для меня и отказываться от предложения одной из местных красавиц составить ей пару? И вообще, как она посмела подкатывать к моему парню? Волосы лишние заимела, что ли?

Тихонько рассмеявшись, полукровка стиснул меня в объятиях:

- Ты такая милая, когда ревнуешь, я не могу!

Покраснев, я попыталась отпихнуть его, но слабо и неубедительно, смущенно бормоча что-то о том, что я совсем не ревную, но разве ж его обманешь?

- Из вашего класса кто-нибудь поет? - Наталья Владимировна, тонкая и невысокая женщина, прошлась перед рядами стульев, на которых расселись мои одноклассники. Я не успела среагировать - экзорцист поднял и свою, и мою руку. - Отлично, посидите пока, остальные - на пары разбейтесь! Бегом, бегом!

- Ты с ума сошел? - прошипела я, шлепнув его по запястью, чтобы отпустил меня наконец. - Я не буду петь!

- Представь себе шок твоих недругов, когда они услышат твой ангельский голосок, малыш, - подленько захихикал парень, - а уж если ты сыграешь им на скрипке…

- Не хочу! - насупившись, я отвернулась и скрестила руки на груди. - Никакой у меня не ангельский голос!

- Напрашиваешься на комплименты? - мурлыкнул он мне в ухо, прижимаясь грудью к спине.

- Нет, - буркнула под нос я, недовольно поерзав.

- Ну пожа-а-алуйста… - низко, добавив в голос немного соблазнительной хрипотцы, протянул Аарон, тут же поцеловав меня в шею под ухом. - Всего разочек. Ей нужна пара поющих, а я с тобой хочу. И, если не будем петь, придется танцевать.

Вздрогнув от перспектив, я смилостивилась:

- Ну ладно, петь так петь…

- В общем, - завуч после репетиции танцоров стала объяснять нам, чего хочет, - у нас под современную музыку у девочек уже готовы два номера. Песни сложные, так что, наверное, будем только создавать видимость, что ты, - она указала на псевдоангличанина, - поешь, а Ане достанется партия во второй песне, чтобы не делать музыку всю совсем неживой.

- А что за песни-то? - озвучил наш общий вопрос брюнет.

- Ой, я в этом не разбираюсь, - махнула рукой Наталья Владимировна, — у девочек спрашивайте.

“Девочки”, выглядящие лет на двадцать, на самом деле оказались десятиклассницами, бесстыдно рассматривающими сидящего в непринужденной позе и, судя по ауре, довольного производимым впечатлением парня.

- Нам нужна Awake and Alive Skillet и Holiday Гринов, - лениво жуя жвачку, объяснила одна из шести девушек.

- Прекрасно! - хлопнул в ладоши Аарон, улыбаясь, как небезызвестный кот. Ну, да, мы их слушали и не раз, я могу их в точности воспроизвести у себя в голове, но… Но! - Мы их вам и сыграть сможем целиком, и спеть.

- Чего-о? - возмутилась я. И ухватилась за последнюю соломинку: - А ударные? А? Кто на ударных будет?

- Есть у меня знакомый, он и бэк в Holiday нам исполнит, - отмахнулся серый, уже роясь в списке контактов телефона, - если только у него получится… Да, привет, - сказал он уже кому-то на другом конце провода, - нет, ничего не случилось. Ты сможешь нам с ударными удружить, свободен? Ну и зашибись, завтра в два ждем тебя. Да, кстати, было бы неплохо. И ей тоже привет от нас, ага, давай.

У меня закрались смутные сомнения насчет личности загадочного ударника, кажется, он блондин…

На следующий день привлеченный Аароном музыкант должен был привезти мою скрипку, гитару экзорциста и свои ударные. Серый с улыбкой увиливал от ответа на прямой вопрос, но я-то уже была почти уверена, что это Матвей.

Мы подключали микрофоны, стоя на сцене, когда ангел пришел с двумя кофрами и сияющей улыбкой. Я прямо со сцены кинулась ему на шею, счастливо смеясь, он покружил меня в воздухе, прежде чем в конце концов поставить на пол и обнять еще крепче. Надежный, вселюбящий, всепрощающий, так похожий характером на Аарона и такой любимый…

- Я соскучился, негодница, - подмигнул мужчина, чуть отстранившись.

- И я, - я прижалась щекой к широкой груди еще на секунду, а потом отодвинулась и отобрала у него свою драгоценную скрипку.

С полукровкой блондин поздоровался более сдержанно и утащил его помогать нести барабаны.

- А это кто? - восхищенно прошептала одна из танцовщиц, уже переодевшаяся в спортивные вещи для репетиции.

- Аарона отчим, - как можно небрежнее отмахнулась я, проверяя натяжку струн и старательно пряча улыбку.

Раньше я всем завидовала, теперь пусть мне все завидуют!

Когда все было установлено, телепат надел на плечо ремень гитары, хрустнул пальцами и предвкушающе улыбнулся:

- Разомнемся?

Я негромко рассмеялась, садясь на край сцены и свешивая ноги - мне с моим классическим инструментом в разминке рокеров делать нечего.

Взяв пониже, брюнет наиграл первые аккорды проигрыша замечательной композиции Du hast. Матвей немедленно подхватил сию вакханалию индастриал-метала. А говорят, что это музыка Дьявола…

Разогревшись и распевшись под восхищенными взглядами десятиклассниц, Аарон все же заиграл Holiday. Будь здесь хоть один гей или би, он бы сошел с ума вместе с танцовщицами от движений его бедер во время игры и от его общей пластики. А я что, я попривыкла уже немного…

Я, конечно, понимаю, что есть и более эмоционально играющие музыканты, но мой экзорцист все равно бесподобен. Я как раз с удовольствием наблюдала за порханием его пальцев над струнами во время припева, когда заметила на себе ехидно-удовлетворенный взгляд Матвея и, смутившись, вообще отвернулась.

- Так, - взъерошив волосы, полукровка глубоко вздохнул, стряхивая гипервозбужденное состояние, - сейчас разочек прогоним Awake и освободим сцену танцорам.

- Тут еще виолончель нужна, - недовольно пробурчала я, вставая.

- Ты с этой партией прекрасно справляешься, - не постеснявшись приемного отца, телепат притянул меня к себе и гитаре и поцеловал.

- Дети мои! - воскликнул Матвей, вскочив так резко, что едва не снес всю свою конструкцию. - Я так рад за вас, дети мои!

Оказавшись второй раз за сегодня в медвежьих объятиях ангела, да еще и прижатой к сдавленно хрипящему экзорцисту, я рассмеялась. Они оба такие классные, такие милые, такие… Такие…

- Я понял тебя, понял, воздуха мне и гитару не слома-ай! - проскулил на последнем дыхании брюнет.

Мытарь отпустил нас, но стереть по-дурацки умиленное выражение с лица смог очень нескоро.

Вздохнув, я положила скрипку на плечо и на пробу коснулась наканифоленным смычком сразу отозвавшихся дрожащим берущим за душу звуком струн. К черту все сомнения, мы с этой скрипкой - отличный дуэт! Я забыла обо всем, погружаясь в грубоватую композицию баса и ударных, разбавленную высоким нежным голосом скрипки, а губы сами в нужных местах послушно превращали пропускаемый через струны в моем горле звук в слова. И снова - баритон, поющий рвано, почти просто проговаривающий слова, и мой неожиданно высокий голос, тянущий почти каждую гласную. С этим экзорцистом мы тоже прекрасный дуэт…

========== Часть 16 ==========

- Ложись ко мне, - тихо попросила я, обняв подушку.

Отжимающийся перед сном Аарон замер на вытянутых руках и посмотрел на меня так, будто я предложила ему нечто другое.

- Ты уверена? - осторожно уточнил он.

- Как хочешь, - сразу пошла на попятную я.

Может, вся его любовь - притворство, чтобы удобнее было меня охранять?

- Дурында, - с улыбкой фыркнул брюнет, поднимаясь с пола. Забравшись поверх одеяла в кровать, он с негромким смехом прижал меня к груди, - я бы не стал об этом врать, я ж немного светлый. Ань, клянусь чем хочешь, я люблю тебя.

- Верю, - улыбнувшись, я прижалась к его груди покрепче.

По-моему, он неплохо это доказывает каждый день.

- Доброе утро, золотко, - промурлыкал парень мне в шею, нежно прикасаясь губами к горлу, - пора вставать, если не хочешь проспать всю школу к чертям собачьим, как бы глупо это ни звучало из моих уст.

Улыбнувшись, я потянулась в его руках. Теплый он и до того надежный, что мне даже не снилось ничего. Обычно какая-то тревожная муть, если его нет рядом.

Негромко напевая под нос что-то смутно знакомое из репертуара Цоя, экзорцист утанцевал на кухню заканчивать готовку завтрака, а я направилась в ванную. Так, я сейчас вне пределов его видимости и слышимости, так что можно и подумать спокойно о нас.

Во-первых, надо его тоже как-нибудь побаловать и вообще проявить свои чувства, а то любовь выходит какая-то односторонняя, а на деле все взаимно до приторности.

Во-вторых, надо поговорить, наконец, с мамой, а то совсем ерунда выходит, как будто на съемной квартире живем.

Завтра выходной, так что по обоим пунктам и пройдемся. Улыбнувшись отражению в зеркале, я замерла. За спиной никого не было, ни человека, ни сверхъестественной твари, но я отчетливо чувствовала недоброе намерение. Чужая эмоция? Но чья? И очень сильная, даже не одно сознание испытывает ко мне чуть ли не ненависть. По меньшей мере, десяток личностей я могу различить, и еще неизвестное количество неопределимо. Но передатчиком служит кто-то один. Я прикрыла глаза и сосредоточилась, разбираясь в оттенках, как пыталась научиться по книгам.

Это мужчина. Сознание зрелое, оформившееся и уверенное в себе - точно не подросток и не старик. Наверное, лет под сорок. И он ненавидит не меня конкретно, а всех нас. Всех Зрячих. Хотя, я ведь единственная пока. И не понимаю, откуда это. Мы никому зла не делали, мы спасали людей, черт подери!

Надо Аарону все рассказать, его тоже может коснуться эта опасность.

Парень сидел за кухонным столом и сосредоточенно жмурился, стискивая в побелевших пальцах полотенце.

- Проклятье… - просипел он, медленно открывая лишенные выражения глаза.

- Аарон, тебе плохо? - я вздрогнула, когда услышала мамин голос - я забыла, что она, вообще-то, тоже тут живет.

- Голова разболелась, - не забыв добавить немного акцента в свой шепот, брюнет встал и, пошатываясь, покинул кухню.

Естественно, я сразу направилась за ним, и в самом деле ощущая его боль, а еще мучительное предчувствие чего-то страшного и тревогу за меня любимую.

- Аарон? - я присела на край кровати и осторожно коснулась его плеча.

Лежал он как-то бессильно, уткнулся носом в подушку, будто хотел задохнуться.

- Прости, но сегодня наш последний день в школе, - пробормотал телепат, чуть поворачивая голову и не открывая глаз, - со мной связывался Матвей. Завтра мы уезжаем, скорее всего, в Европу или Америку.

- Почему? - только и смогла спросить я.

Я добровольно позвала Аарона спать со мной - жизнь изменилась, снег сейчас пойдет, землетрясение будет и конец света…

- Знаешь, как изгоняют бесов из людей? - я кивнула - выстрелом серебряной пули со святой водой точно в мозг и сердце. - А ты объясни их родне, что это ради их же блага и вечности в Раю. - Вот оно что. Вот она, ненависть многих, переданная одним. Но как он мог узнать, что это мы? - Ну, я еще могу сказать, что поседел, а вот по тебе сразу видно, - усмехнулся полукровка, - да и глаза… - вздохнув, он резко сел: - Сегодня сходим на уроки, заодно документы соберем. Как раз нам машину доставят - так сложнее будет определить наше передвижение.

- А почему нас не могут просто забрать в Рай, пока все не уляжется? - я разглядывала свои руки, все еще чувствуя гнет чужой ненависти.

- Мы больше не имеем на это права, - тихо и немного печально ответил брюнет, - ни на Рай, ни на Ад. Даже после смерти. Нас обучили и иногда могут помочь через твоего Хранителя и Искусителя, но не более.

Ну, в Ад к свихнувшемуся Гаалу мне и не хочется особо, а вот в тишине и спокойствии дома Матвея и Ниали я бы еще раз с удовольствием побывала.

- И что мы будем делать? - я беспомощно смотрела, как Аарон изучает оценивающим взглядом полки открытого шкафа, решая, что из вещей взять.

- Избегать этих жаждущих нашей крови фанатиков, коих немало, и попутно выполнять свое предназначение, - пожал плечами экзорцист, стаскивая через голову футболку, - не парься вообще, это все моя забота. От тебя требуется только доверять мне и ничего больше.

- А беспокоиться за тебя Пушкин будет? - проворчала я, вызвав этим у напарника взрыв хохота и непреодолимую тягу к обнимашкам.

Комментарий к

Я долгое время не писала, каюсь.

Но теперь я-таки сдала все экзамены и успела придумать кучу продолжений, а еще пару-тройку новых работ, так что готовьтесь;)

========== Часть 17 ==========

Аарон нервничал. Меня трясло. И только новый учитель информатики лучился счастьем.

Мы с трудом дождались конца урока. Мы вообще пошли на урок только потому, что директор опаздывала.

Спокойно, без резких движений выходим из школы и валим.

Я сжала его пальцы, привлекая внимание. Никакие стены не могли помешать мне чувствовать еще пятерых ненавидящих нас в этом здании и на прилегающей территории. Брюнет еле заметно кивнул, пробираясь к выходу из класса. Меня уже подташнивало и пошатывало от обилия негативных эмоций, направленных на нас. А еще мне передавалось его раздражение, потому что наши тормознутые одноклассники запрудили проходы между партами.

- Вы арестованы! - объявил мужчина, чьего имени я не запомнила. - Стоять!

В его руке появился пистолет. Аарон продолжал идти прямо на него, держа меня за руку.

Грохнул выстрел. Правое колено серого будто взорвалось капельками крови, сдавленно застонав, он ухватился за него обеими руками. И тут же резко выпрямился, снизу вверх ударяя псевдоучителя в подбородок. Вытащив из-за пояса свой пистолет, парень направил его в голову валяющемуся без чувств мужчине, едва держась в сознании от дикой боли.

- Нет, пожалуйста… - я вцепилась в его окровавленную ладонь, а губы не слушались, словно одеревенели.

Они ведь и так нас ненавидят, не лучше ли показать им, что мы не убиваем просто так, что человеческая жизнь для нас что-то значит, хоть это и ложь.

Бросив на меня взгляд искоса, мистер Джонс крепче сжал мою руку и целеустремленно похромал к выходу из класса, одним своим видом разгоняя одноклассников. И все это в абсолютной тишине.

В коридоре он сунул пистолет обратно за пояс, вместо него выудив телефон.

- Машину к школе срочно! - прохрипел парень, проталкиваясь через толпу спешащих в столовую малявок.

Ну, срочно не срочно, а подождать нам все равно придется.

Да. Две минуты максимум. Думай больше, иначе я отключусь.

Господи-боже! Больно, наверное, идти на простреленном колене. Еще и когда сзади плетется спотыкающаяся о свои и чужие ноги неуклюжая, глупая, доставляющая одни проблемы…

Успокойся, все нормально. Я не помру, ты цела - это главное. Мы со всем справимся.

Естественно, на нас оборачивались. Какой-то идиот включил пожарную сигнализацию, так что идти нам стало еще сложнее. Наверное, это для того, чтобы быстро всех эвакуировать. Но тот “учитель” сказал, что мы арестованы. Он что, полицейский?

Нет, у них своя организация на почти правительственном уровне. Считай, типа масонской ложи.

Мы уже вышли на улицу. Я поежилась, но главным образом не от холода, а от того, что Аарон сгибал раненую ногу, спускаясь по лестнице. Ему больно, очень больно, я чувствовала это, но боль не мешала ему распихивать многочисленных подростков, пробираясь к воротам. Прямо напротив стояла неприметная серебристая иномарка, а рядом - здоровый черный внедорожник. Наверное, на джипе приехали фанатики, а мы, чтобы затеряться, поедем на седане.

Наоборот.

Подпнув напоследок пятиклашку, экзорцист выломал замок запертой калитки и запрыгнул на водительское сиденье черной машины, я безропотно устроилась на пассажирском.

- Пристегнись, - посоветовал парень, заводя мотор.

Я увидела двух мужчин, пробирающихся через толпу эвакуированных в нашу сторону. Хочу я посмотреть, как они догонят этого черного монстра.

Я оглянулась назад. За машиной никого, а на заднем сидении - наши сумки и даже кофры с инструментами. Сразу видно, кто вещи собирал…

- Не угадала, - процедил, стиснув зубы, Аарон, - ему запрещено теперь только приближаться на расстояние двух метров к…

- К моей обожаемой, как и ты, малышка, Ниали.

========== Часть 18 ==========

Переругиваясь с отцом, Аарон вез меня за город. Преследования, вроде, не было, так что единственной проблемой оставался соскучившийся Гаал.

- Ну пусечка, ну не отталкивай меня, я же люблю тебя…

- Гаал, я тебе еще раз говорю, - раздраженно стряхнув его руки с ребер, я еле сдержалась, чтобы не выскочить из машины на полном ходу, - я сильнее воспринимаю ауры в этом мире, и от твоей мне плохо!

В самом деле, от бордовой ауры тошнило, кружилась голова и покалывало в кончиках пальцев. Плюс ко всему, серый истекал кровью и бесился так, что его аура в цвете почти сравнялась с демонической. Но он молчал, только стискивал руль.

Пискнул коммуникатор демона. Хмурясь, он долго смотрел на экран, потом поднял глаза и улыбнулся.

- Я вас еще навещу вечером, - пообещал Гаал.

Резанула красная вспышка по глазам, зато сразу стало лучше.

- Ты как? - я коснулась руки Аарона, лежащей на рычаге переключения передач. - Очень больно?

- Нет, не очень, - солгал парень, бледно улыбнувшись, - не переживай, и не такое бывало.

- Я знаю, но…

- Я вот что подумал, - перебил брюнет, не давая мне причитать, - знаешь, на что будет похожа наша дальнейшая жизнь?

- На что? - устало откинувшись на сиденье, я приготовилась к очередной дурацкой шутке.

- На сериал “Сверхъестественное”, смотрела такой? - он улыбнулся по-настоящему, искренне и безбашенно.

- Действительно, - рассмеявшись, я почувствовала, как сковывающее мышцы напряжение тает, - Аарон, ты прям психолог.

- Лучший в мире, позволь заметить, - самодовольно ухмыльнулся полукровка.

Ну да, единственный в мире экзорцист-телепат.

На ночь мы остановились в какой-то не очень презентабельного вида гостинице. Но, судя по тому, что никого ровным счетом не интересовала окровавленная нога моего напарника, именно сюда Аарон приехал не просто так. На удивление, в снятом нами номере было довольно чисто, на двух односпальных кроватях лежали стопки чистого белья и даже полотенца, а на допотопном телевизоре покоилась милая кружевная салфеточка.

- Давай я помогу? - голос постыдно дрожал, когда вышедший из душа в одних шортах парень взялся за иглу и нитку.

- Я не хочу, чтобы и твои руки были в крови, - качнул головой парень.

Борясь с тошнотой, я наблюдала за процессом зашивания здоровой дырки с рваными краями аккурат посередине его бедра.

- А пуля? - робко спросила я.

- Растворится, - пожал плечами он, - я и зашиваю-то только для того, чтобы быстрее затянулась.

Глядя на его руки, я не думала ни о чем конкретном. Просто смотрела на длинные сильные пальцы, перемазанные в крови, соскальзывающие с иглы, расправляющие нитку. Нереально сексуальные.

Поперхнувшись вдохом, экзорцист дернулся и всадил иглу глубоко себе в бедро.

- Тебе что, девственность не дорога? - прошипел он, за нитку вытягивая инструмент из ляжки.

- Я… Прости я… - не зная, что сказать, я забилась в угол, сидя на своей кровати, и подтянула колени к груди, уткнувшись в них лбом.

- Послушай меня сейчас, - вздохнув, парень присел рядом со мной, отчего матрас прогнулся и я оказалась в его объятиях, - мне плевать, какой в этой стране возраст согласия и когда наступает совершеннолетие. Я хочу тебя до искр из глаз, но не могу позволить себе больше поцелуев. Как думаешь, почему?

- М-м-м… Потому что ты меня любишь? - неуверенно предположила я, с удовольствием тесно-тесно к нему прижимаясь.

- Вот именно, - кивнул Аарон, чмокнув меня в лоб, - и уж кто-кто, а я точно знаю, что, хоть твоему телу и семнадцать, вот здесь, - его палец коснулся моего виска, - ты все еще четырнадцатилетняя девчонка, шарахающаяся от каждого шороха и без зазрения совести прячущаяся у меня за спиной. И, поверь, - стиснув меня крепче, он потерся носом о мою скулу, - я не буду приставать, пока ты не будешь достаточно взрослой для этого.

- Ты лучший, - шепнула я, улыбнувшись ему в ключицу.

- Я знаю, - хмыкнул экзорцист-эгоист, приподнимая мое лицо за подбородок.

Его поцелуи - лучшее, что я ощущала в жизни. Нежные, неторопливые, сладкие до умопомрачения и тахикардии…

- Подрастешь - познаешь кое-что получше, - заговорщически подмигнул брюнет, чуть отстранившись.

Надеюсь, я скоро стану взрослее. Не потому, что хочу затащить напарника в постель, а потому, что хочу ему соответствовать.

Еще одна провокационная мысль - и я возьму свои обещания назад!

Комментарий к

Ну вот, прощаемся с еще одной парой. Как-то глупо обрывать историю на самом интересном месте, но я больше не могу придумать ничего достойного. Прошу прощения у всех вас.

========== Часть 19 ==========

Хоть Аарон и сказал, что мы направляемся в Европу, торопиться он не собирался. Мы оставались не меньше суток в каждом попутном городе, отыскивая работу или хоть намеки на нее. Но, кроме инкуба, попытавшегося на свою голову меня соблазнить, и парочки полтергейстов, мы никого так и не отыскали. Не скажу, что меня это не радовало, потому что кошмары с каждой ночью становились все изощреннее, я частенько просыпалась либо от собственного крика, либо от того, что экзорцист тряс меня или поливал холодной водой. Не самые приятные перспективы, если еще и воспоминания будут прибавляться к этому ужасу.

Небольшой провинциальный городок не порадовал Аарона работой, я же относилась к этому прямо противоположно. Я совсем не против, если так и будет продолжаться еще лет этак двести. Рано утром, когда рассветом еще и не пахло, серый загрузил меня в машину и куда-то повез. Мне было абсолютно ровно - Аарон здесь, а остальное не так уж и важно.

Животный ужас моментально стряхнул с меня всю дремоту. Двое не так далеко буквально сходили с ума от страха, причем еще и стремительно приближаясь.

- Наши клиенты, - кивнул полукровка, притормаживая у тротуара.

Вылетев в светлое пятно от фар, парень и девушка остановились, согнувшись пополам в попытке отдышаться, а брюнетка еще и отчаянно цеплялась за своего спутника. На вид им было не больше шестнадцати.

- С вами еще кто-то был? - сходу спросил Аарон, высунувшись из окна.

- Да, два наших… - воздух у парня кончился, ему пришлось прерваться для судорожного вдоха. - Друга.

- Уже нет! - истерично рассмеялась девушка, откидывая волосы со лба таким резким движением, что едва не вырвала клок, я даже почувствовала ее боль. - Антон уже точно не Антон!

- В машину давайте, - коротко приказал серый. Подняв стекло, он взял меня за руку и мягко, успокаивающе заверил: - Эй, все хорошо.

Только в этот момент я осознала, что от чужого ужаса вжалась в спинку сиденья, стиснув руки в кулаки и прижав их к животу.

- Да, - выдохнула я, пытаясь расслабиться и начиная отчаянно дрожать всем телом, пока подростки забирались в салон - да, я… Я сейчас.

Все понимающий Аарон на мгновение прижал теплую руку к моему бедру. Я попыталась справиться с собой, вытурить негативные эмоции, принадлежащие, в основном, девушке, из своей головы. Сказывается то, что среди моих учителей не было Зрячего - я просто не умею этого.

- Можно ко мне поехать, родителей дома нет, - обнимая за плечи жмущуюся к нему до сих пор боящуюся того, что увидела, брюнетку, парень испытывал очень смешанные эмоции.

Отчасти он тоже перепугался, но не понимал, в отличие от подружки, что произошло. А еще он был едва ли не на седьмом небе от того, что она так близко к нему. Кажется, он влюблен.

О, да, еще как. Еле-еле свой собственный адрес помнит.

Я не сдержала улыбки. Но потом осознала, что мне сейчас предстоит, и похолодела.

Аарон не может извлекать воспоминания. Заставлять девчонку прокручивать в голове все пережитое глупо, она в шоке, и вряд ли получится узнать что-нибудь достоверное. Мне придется это пережить.

Войдя в квартиру, экзорцист, не разуваясь, прошел по всем комнатам, открывая двери и включая свет. Для спокойствия потерпевших, понятное дело. И для меня.

- Поставь чайник, - кивнул он хозяину, вернувшись в прихожую и присев на корточки, чтобы развязать шнурки.

Мелко дрожащие пальцы плохо справлялись с “собачкой” “молнии” куртки, но я постаралась взять себя в руки. Разуться получилось самостоятельно, что не могло не радовать. Войдя в указанную комнату, я обессиленно опустилась в кресло у письменного стола, откидываясь на спинку и закрывая глаза. Получилось бы еще с первого раза нужное из нее достать…

- С молоком? - как через вату донесся родной баритон.

Я кивнула. Сейчас бы забыть обо всем этом, посмотреть с Аароном пару комедий, поедая вкусности, и заснуть в его руках. Да, было бы здорово. Но надо открыть глаза, выпить чаю, найти в чужих мозгах нужные кадры, потом отыскать нечисть, которая их так напугала, наблюдать, как экзорцист ее убивает или отправляет обратно, чтобы он тоже мог ее видеть…

Теплые пальцы положили мои ладони на горячую кружку. Что-то сразу второй пункт плана, минуя первый… Пришлось открывать глаза и осматриваться.

На диване сидели напуганные подростки, потягивая горячие напитки. Дверца высокого шкафа зацепила взгляд тем, что не прилегала плотно к своей соседке, оставляя темную щель. Вот как почудится мне там какая фиговина…

- Итак, начнем с азов, - с тихим стуком закрыв дверцу, Аарон устроился на подлокотнике дивана между мной и людьми, - я Аарон, это, - он легко мне улыбнулся, чтобы подбодрить, - Аня. Что вы забыли посреди ночи на той стройке?

- Ну, полазить хотели… - неуверенно начал парень. - Весело же…

- Ага, очень, - хмыкнул полукровка, - в общем, так. Сейчас будет происходить кое-что очень странное, но я советую вам не обращать внимания и никому не рассказывать, иначе я буду очень зол.

Вздохнув, я отставила все еще полную кружку на стол и поднялась. Иногда я начинаю ненавидеть свое происхождение…

Сев на диван рядом с насторожившейся брюнеткой, я стянула сначала одну перчатку, потом другую. Боже, пожалуйста, пусть с первого раза…

Так, все, хватит ныть! Я решительно сжала ее ладонь между своих.

Морская свинка была такой пушистой, а ее мех - таким мягким, что хотелось поскорее взять ее в руки. Смешно двигая щеками, она прохаживалась по своей клетке, а бантик на ее шее при этом мягко колыхался.

- С днем рождения! - донеслось от двери.

- Спасибо, спасибо! - вскочив, я бросилась обнимать маму и присевшего на корточки папу. - Это то, что я хотела, спасибо большое! Вы у меня самые лучшие!

Глубоко и резко вдохнув, я открыла глаза. Не то. Судя по тому, насколько высокими казались взрослые, я промахнулась на добрый десяток лет. Задержав дыхание, как перед прыжком в воду, я постаралась сосредоточиться и снова взяла изумленную девушку за руку.

Казалось хорошей идеей пойти погулять по недостроенной высотке. Было нетрудно перебраться через забор, хотя Алик едва не порвал джинсы, зацепившись за кусок торчащей арматуры. Только парни и слышать не желали о том, что тут творится какая-то фигня. Бомжи, вроде, пропадали… Хотя, кто будет их искать?

Подсвечивая вспышками телефонов, мы с восхищеннымивозгласами рассматривали граффити.

- Я отойду масло слить, - известил Антон, единственный в компании обладатель фонарика.

- Ну и зачем такие подробности? - возмутилась я, но это, скорее, для приличия. Так-то я с ними тусуюсь с детства и не такое уже слыхала.

Я и не подумала следить за мельтешением луча фонарика в соседней комнате, разглядывая вместе с Никитой огромного, во всю стену Чеширского кота, нарисованного нереально круто.

- Я, короче, напротив, если чё, - известил Алик, туда и направляясь.

Я почувствовала себя немного неловко. Никите я, вроде, нравлюсь. Ну, он тоже ничего, но… Столько лет дружбы не позволяют увидеть в нем парня.

- Шуганем их? - шепотом предложила я, чтобы избежать этой неловкой тишины.

Парень утвердительно кивнул, заговорщически улыбнувшись. Мы подобрались ко входу в комнату, через который должны вернуться Алик с Антоном, погасили вспышки и затаились.

- Э, ребят, вы где? - насторожился Алик. - Не смешно, мать вашу, вы там в шахту лифта не свалились?

А если и свалились, ответим, типа, да? Зажав себе рот рукой, я тихо хихикнула. Ночь безлунная, так что он нас не заметит, пока фонариком не посветит.

Через дверной проем проник сноп белого яркого света.

- А, фу, Тоха, не выскакивай так! - возмутился Алик. - Ты чё в капюшоне, замерз? Где Никитыч с Машкой? Не с тобой? Вот зараза, точняк сосутся где-то…

Я от возмущения едва не выскочила из засады раньше времени, но чудом сдержалась. Вот уж я ему устрою…

- Бу-у! - завопили мы с Никитой, вскакивая, едва только друзья приблизились к дверному проему.

Матюкнувшись, Алик отскочил в сторону лестницы,а Антон ни с того, ни с сего ломанулся вниз, утянув за собой и напуганного друга.

- Эй, ребят, стойте! - засмеялась я, врубая вспышку и делая несколько шагов к лестнице.

Я не знаю, что это было. Но трехпалая чешуйчатая рука на запястье ржущего и ничего не всекающего Алика просто не могла принадлежать Антону. И вообще человеку.

- Никит… - посветив ему в лицо, чтобы удостовериться, что это он, я накрепко сплела наши пальцы в замок. - Не отпускай, ладно? - тем временем топот бегущих вниз по лестнице парней стих. Просто резко оборвался этажа на три ниже нас. - И побежали.

Я спускалась сначала медленно, потому что приходилось тащить за собой удивленного друга, но постепенно ускоряла шаг. А потом и вовсе побежала.

Мы неслись, перепрыгивая через три ступеньки. Одно неверное движение - и можно переломать ноги, но это лучше, чем то, что может мне предложить это трехпалое. Мне не показалось. Точно.

Кажется, Никита проникся. По крайней мере, стал даже немного обгонять, но руку мою не отпускал. И, когда мы преодолели последний маленький пролет, что-то вцепилось в мою ногу. Обхватило и дернуло со всей силы. Пальцы скользнули по влажной коже ладони друга, я заскулила от ужаса, безнадежно пытаясь вырвать ногу и отчаянно боясь повернуться.

Разогнавшийся парень вылетел на улицу, не врезавшись в дверь только потому, что ее еще не установили, и я поняла, что фигушки меня кто-то спасет.

Но нет, он вернулся, схватил меня за запястье и изо всех сил дернул. По инерции сделал несколько шагов назад, потому что неведомая хрень отпустила меня, и свалился на спину уже на улице, а я - на него. Но разлеживаться было некогда - вцепившись в его руку буквально ногтями, я вскочила, помогая подняться ему.

И мы снова побежали в сторону дороги, по которой как раз проезжала машина.

Резкий вдох. Воздух с запахом одеколона напарника. Его теплые руки на плечах. Я в безопасности.

- Да, я с тобой, все хорошо, - пробормотал он мне в висок, медленно укачивая в своих руках, - ты молодец, все хорошо…

- Пожалуйста, давай пойдем туда днем! - всхлипнула я, комкая в пальцах его футболку.

- Конечно, я ж не идиот, как некоторые, - фыркнул Аарон, чуть отстраняясь, - тем более, уже светает.

Шмыгнув носом, я ткнулась лбом ему в плечо, стараясь прогнать мысли об увиденном. Вот и еще одна порция кошмаров. И экзорцист не разберется с ней с такой же легкостью, что и с ее источником.

Комментарий к

Нет, Мрак подери, я так не могу! Я буду продолжать!:)

========== Часть 20 ==========

Хотелось выть от страшной боли во всем теле. Особенно сильно ныло в области затылка, будто хорошенько чем-то тяжелым приложили. Последним воспоминанием в словно полыхающем мозгу была та самая стройка, Аарон стрелял… А дальше провал. Ничего.

Кое-как открыв глаза, я обнаружила себя связанной. Замечательно. Чудесно.

- Аня? - надо мной склонился осунувшийся экзорцист. Я всхлипнула, попытавшись пошевелиться, но вышло только волнообразное движение, как у гусеницы. - Сейчас, сейчас…

Брюнет исчез из поля зрения, зато сразу ослабло давление на плотно прижатые друг к другу лодыжки. Что произошло-то? Если Аарон давно здесь, почему он не развязал меня раньше? И кто вообще меня связал?

Тем временем были освобождены уже мои ноги по всей длине, парень распутывал тугой узел, чтобы вернуть мне возможность пошевелить руками. Хорошо, что он рядом, всегда защитит и поможет.

- Дальше я, пойди поставь чай, - попросил незамеченный мной Матвей, взяв пасынка за плечи и подтолкнув в нужную сторону.

Я только сейчас поняла, что Аарон не ответил на заданные мной вопросы. Может, я что-то натворила в очередном приступе страха перед своими дурацкими кошмарами?

Мытарь в пару движений развязал меня, помог сесть. Я с ужасом уставилась на оставшиеся глубокие вмятины в коже от… Провода? Меня связали проводом?

- Я покажу тебе, - ангел стащил с моей руки перчатку, коснулся моей ладони кончиками пальцев.

Меня встревожил резкий обрыв связи с Анной, поэтому я решил проведать парочку серых. Сама Аня не могла такое сделать, может, это снова Гаал что-то удумал?

Когда я появился рядом с подопечной в, кажется, еще только строящемся здании, ее напарник нависал над ней и вырезал на своей груди символ единения, сквозь зубы шипя слова экзорцизма. Кровь стекала крупными каплями на уже готовый символ на правой стороне груди беснующейся и рычащей девушки, силящейся порвать связывающий ее провод.

Остолбенев, я проследил за завершением обряда. Только символ на груди Аарона был завершен, Анна обмякла, я снова стал воспринимать информацию о ее самочувствии, как психическом, так и физическом. Провода повредили ее кожу, но глубокий обморок позволял ей не чувствовать этого. Далеко не в первый раз наблюдаемая одержимость никогда еще не задевала меня так глубоко.

- Что произошло? - я поддержал под локоть выпрямившегося и пошатнувшегося серого, едва не шарахнувшегося от меня.

- Я… - он облизнул пересохшие губы, слишком часто заморгав. - Я не успел изгнать эту тварь. Пришлось изгонять из Ани. Зашей, пожалуйста.

Он повернулся ко мне спиной, и острая жалость пронзила мое сердце. Оставленные Гаалом шрамы рассекали его спину по диагонали справа налево. И еще три длинные глубокие раны - слева направо. Господи, за что ему такая кара?

- Не здесь же, - я с трудом заставил воздух пройти сквозь горло.

Осторожно взяв девушку на руки, я подождал, пока экзорцист тяжело привалится ко мне. Еще мгновение - и мы в квартире уехавших вчера в гости к родне на две недели людей. Тут можно будет всем нам прийти в себя.

Уложив бесчувственную полукровку на одну половину двуспальной кровати, на другую я помог присесть морщащемуся от боли парню. Быстро взяв из их машины аптечку, я помог Аарону стащить разорванную футболку. При ярком свете раны выглядели еще хуже.

- Просто затяни, чтобы быстрее зажило, - процедил сквозь зубы серый, ложась на живот.

Вынув из аптечки стерильную изогнутую иглу и моток белых шовных ниток, я дрожащими руками попытался вставить кончик нитки в ушко иголки. Глубоко вдохнув, прикрыл на мгновение глаза, собираясь с мыслями. Сейчас я должен помочь, а не сочувствовать.

- Я не слышу мысли, - вдруг глухо пробурчал в подушку экзорцист, когда я зашил уже половину одной из ран.

- Что? - от изумления я даже рот приоткрыл.

Еще не было случаев потери дара, такого просто не может быть.

- То, - зло огрызнулся Аарон, - с самого нападения твари я не слышу никаких мыслей. Будто оглох, - его голос задрожал, - ее заберут у меня, да?

- Не думаю, - честно ответил я, - другого экзорциста, может, и приставят, но, скорее всего, тебе разрешат остаться с ними.

- Я не хочу, чтобы кто-то еще читал ее мысли! - стискивая подушку в кулаках, прорычал брюнет. - Не хочу, чтобы кто-то знал о ней столько же, сколько знаю я! А если она перестанет видеть во мне успокоение и разлюбит?

- Глупости говоришь, - я перекусил нитку, закончив зашивать рану, вставил новую, подлиннее, и взялся за следующий порез, - Анна любит тебя не меньше, чем ты ее.

Могу понять его душевные метания. И, разумеется, не могу их развеять.

- Я всегда ненавидел свой дар, - прошептал основательно потрепанный жизнью парень, - ненавидел, но восхвалял, потому что он давал мне хоть какую-то защиту от Гаала. Иногда я даже хотел, чтобы у меня его не было. Я не понимал, - тихий, задушенный всхлип все же прорвался, - не понимал, чего хочу. Слишком тихо, пусто… Я с ума схожу.

- Скоро все вернется на круги своя, - пообещал я, не будучи уверенным в том, что так и будет.

Было безумно жаль. Мне всегда было его жаль. Мальчик, который видел в себе и своем рождении главную проблему для любимой матери. Мальчик, которому в Раю доставалось едва ли не от всех ангелов лишь презрение. Мальчик, которому в Аду просто доставалось от всех, особенно, от отца. Мальчик, перенесший едва ли не все самое ужасное, что может только представить себе светлый. Мальчик, который заслуживает жалости. Мальчик, который ненавидит, когда его жалеют. И стоило только появиться в его жизни чему-то хорошему и светлому, стоило только робко поверить в свое счастье… Он снова перестал верить в хорошее.

Боль душевная явно затмевала телесную в его сознании. Пока я шил, он тихо что-то бормотал, улыбался и плакал, нещадно терзая пальцами и зубами подушку. Боже, как же мне его жаль. Он хороший, светлый ребенок. За что ему столько страданий? Так много, что он научился скрывать свою боль и всегда казаться веселым, чуть нагловатым, несмотря на то, что боится каждого слова, будь оно произнесено им самим или кем-то другим. Он втягивал голову в плечи от страха перед миром только мысленно, дерзко вскидывая ее в действительности.

Но, каким бы он ни был сильным, сейчас он явно сломался. У него больше нет сил сопротивляться своим страхам и помогать Анне спастись от своих.

Я гладил волосы неспокойно спящего сына, уткнувшегося, как в детстве, лбом мне в бедро. Я сидел рядом с ним очень долго, пытаясь хоть как-то помочь. Хоть морально поддержать.

Спать ему долго не пришлось - пошевелившись во сне, он дернулся от боли и тихо зашипел, зажмурившись крепче. Но тут пошевелилась Аня, и Аарон подскочил, склоняясь над ней.

- Аня? - хрипло и неуверенно прозвучал его вопрос. - Сейчас, сейчас…

Бросившись развязывать девушку, он даже не глянул на меня. Но я увидел в его глазах то, чего там не было очень давно.

Боль, которую он больше не может скрыть.

Глубоко вдохнув, я крепче вцепилась в теплую руку. Боже, бедный Аарон…

- Почему пропал его дар? - сипло поинтересовалась я, борясь с желанием вгрызться в горло самой себе.

Это все из-за меня. Я приношу одни проблемы!

- Подозреваю, он вернется, когда затянутся раны, - Матвей приложил ладонь к моей щеке, заставляя посмотреть на него, - помоги ему понять, что любишь не за телепатию, хорошо?

Я кивнула, прикрыв глаза и плотно сжав губы, чтобы постараться сдержать слезы. Даже сквозь веки резанула по глазам зеленая вспышка.

Несмотря на ломоту и дрожь во всем теле, я встала. Незнакомая комната закружилась перед глазами, но я упрямо сделала шаг. И, споткнувшись о собственную ногу, рухнула на четвереньки. Ужасно затошнило, в глазах потемнело. Зажмурившись и тяжело дыша, я облизнула пересохшие губы. Забытая перчатка осталась на прикроватной тумбочке, но видений пока нет, а в шквале застаревших эмоций разбираться не хотелось, да и некогда было. Лишь бы не схлопотать видение, а то совсем вырублюсь опять.

Поднявшись и борясь с назойливым желанием помахать рукой перед лицом, чтобы разогнать черные точки, я побрела к волнообразно покачивающейся двери.

И в проеме столкнулась с несущим сразу три кружки экзорцистом. Грохот керамики по полу, кипяток на ногах - все не так важно. Не так важно, как обнять его, прижавшись лбом к крепкому плечу, обвить руками его талию, притиснуться поближе. И ощутить столь же крепкие объятия в ответ.

- Мы справимся, - прошептала я, поднимая голову, - я тебе обещаю.

Тускло и неправдоподобно улыбнувшись, серый отвел тоскливый взгляд.

- Он все тебе показал, да? - хрипловато задал он риторический вопрос.

- Аарон, - положив одну ладонь ему на затылок, я заставила его посмотреть мне в глаза, - мне все равно, читаешь ты мои мысли или нет. Я люблю тебя.

Приподнявшись на носочки, я мягко, осторожно коснулась его губ. Ответа не последовало. Пройдясь ладонью по крепкой груди, обвила обеими руками жесткую шею. Не знаю, можно ли морально повзрослеть за одно видение, которое заняло лишь пару мгновений. Но точно знаю, что нужно делать.

Это были самые глубокие поцелуи в наших отношениях. Жадные, страстные. От каждого прикосновения теплых рук к моей коже сердце сладко ёкало, замирало, постыдный стон срывался с губ. Кровь из открывшихся ран, стекая по его бокам, капала мне на живот. Теплая, густая, насыщенная болью. Но ему было все равно.

Откинув голову, я прикусила губу, запустила пальцы в темные волосы, пока горячие губы проводили дорожку поцелуев от ключиц к груди. Повинуясь властному движению широкой ладони, я закинула ногу ему на поясницу, дрожа всем телом от смеси страха с предвкушением. Если бы он знал, какие мысли мечутся у меня в голове, он бы остановился. Но он не знает.

Боли было совсем немного. Не так много, как я ожидала. Или все дело в жарком поцелуе? Рваное, сбитое дыхание, опалявшее мои губы, смешивалось с моим, я тянулась за поцелуем. И получала его, безжалостно сжимая в кулаках жесткие влажные пряди. Он не говорил ни слова, но они сейчас и не нужны. Не важны. Важно только наше наслаждение единением.

========== Часть 21 ==========

Когда я проснулась, Аарон еще безмятежно дрых. Расслабленное лицо не выражало никаких эмоций, снилось ему что-то спокойное и мягкое. Это хорошо. Хоть отвлекся от вчерашнего. Правда, боюсь, ненадолго.

Осторожно выбравшись из его объятий, я покрылась мурашками от пронзившей его тело боли. Не стоило вообще двигать его руки… Хотя, самому парню на это было немного чхать - он только поморщился во сне. Досталось ему, как обычно, на орехи, а я опять легко отделалась. Бесит. Лучше бы эти раны были на моей спине. Лучше бы я потеряла дар. Я-то без него проживу, а привыкшему к телепатии экзорцисту будет сложно привыкнуть к тому, что общаться можно только словами.

Встав с постели, я с трудом подавила желание присвистнуть. Я вся в крови, кровать вся в крови, Аарон весь в крови… Надо его накормить поплотнее, как-никак, кровопотеря немаленькая.

Подхватив с пола джинсы и почти не испачканную красным футболку, я побрела искать ванную. Все равно в квартире нет никого, кроме нас. Аарон тут ничего нового не увидит, если проснется до того, как я успею принять душ.

Стоя под теплым душем, я смотрела на стекающие в слив кровавые разводы и пыталась выстроить стратегию поведения с новым Аароном. Вряд ли он, как я, проснется свежим, бодрым и довольным жизнью. Ему будет плохо, его снова будут грызть дурацкие страхи и опасения, снова этот потухший взгляд… Надо быть хорошей девушкой и поддерживать его по полной программе в такой трудной ситуации!

Когда я уже вытиралась чужим полотенцем, в квартире образовалась троица, состоящая из светлого, светлого полукровки и темного. Хранитель, Искуситель и новый экзорцист, я полагаю.

Так и оказалось. Матвей и насупленный парень примерно наших с Аароном лет сидели на кухне.

- Доброе утро, - помешивая чай ложечкой, ангел легонько мне кивнул.

- А где Гаал? - насторожилась я, забыв повнимательнее рассмотреть незнакомого серого.

Ответом на мой вопрос стал глухой выстрел, донесшийся из спальни. Развернувшись, я хотела уже рвануть туда, но натолкнулась на мгновенно оказавшегося в дверном проеме блондина.

- Не ходи, - мягко попросил он, беря меня за плечи и усаживая за стол, - ты - одна из причин их взаимной ненависти, так что, правда, не стоит.

- Почему я приношу одни проблемы? - тихо спросила я, кладя локти на стол и склоняя голову.

Жили все миры, не тужили, а тут явилась я - и понеслось. Единственная девушка с таким даром, ровно пополам светлая и темная, словно созданная быть вечно чужой и своей одновременно.

Эй, детка, хватит ныть. Сейчас наш экспресс отправляется на темную сторону.

Вскинув голову, я изумленно уставилась на блондина с темной прядью на лбу. Он в ответ не менее удивленно вытаращил глаза на меня. А потом, вскочив и опрокинув табуретку, направил на меня пистолет.

Тоже мне, напугал.

Тихонько застонав, я приложила руку ко лбу. Боже, как дерьмово… Никогда еще так не было. Все тело горело изнутри. Но в этот раз я не связана, меня просто обнимают.

С трудом открыв слезящиеся глаза, я чуть повернула голову, скосив взгляд на лежащего рядом. Это Аарон, все хорошо. Только уж очень он бледный. Неужели я опять что-то сотворила? Черт подери, да ну сколько можно косячить?

- Как ты? - сипло и как-то слишком низко спросил брюнет.

Приглядевшись внимательнее, я обнаружила, что его виски темные. Гаал. Господи…

- М-м-м… - только и застонала в ответ я, пытаясь заставить мышцы напрячься и привести меня в сидячее положение.

- Тихо, тихо, лежи, - кольцо рук вокруг талии сжалось чуть сильнее, - рано тебе еще вставать. Надо еще немного отдохнуть.

- Что случилось? - прохрипела я, послушно оставляя свои бесплодные попытки.

- Ну, это тебе Матвей покажет, потому что я не могу контролировать то, что ты увидишь, - поерзав, демон придвинулся поближе.

- А где он? И Аарон? - я решила не обратить на это внимания, потому что сил отодвинуться все равно нет.

- Святоша запихивает вырванное тобой сердце обратно в грудь нашего телепатика, - усмехнулся темный.

- Что? - я слишком резко повернула голову, о чем сразу же пожалела.

Приступ тошноты был настолько резким и сильным, что горло сжалось в рвотном спазме. Если бы я успела позавтракать, Гаал бы сейчас в деталях узнал, что я ела.

- Жить будет, - донесся от дверей надтреснутый, но узнаваемый голос ангела. Ну, пожалуй, это все, что мне сейчас необходимо было услышать. Это главное, - Гаал, отвали от Анны.

- Не хочу, - буркнул Искуситель, ткнувшись носом мне в шею, - вы, два урода, обнимаете, сколько хотите, моих любимых женщин. Дайте и мне пообнимать хоть одну. Ты же не против? - он коснулся носом моего подбородка.

Пока он это говорил, я чувствовала его боль. И острое одиночество. А еще обиду - не виноват же он, в самом деле, в том, что его именно так воспитали, в том, что он родился темным. И мне стало его, в самом деле, жаль.

- Если только не очень долго, - шепотом разрешила я, переводя взгляд на потолок.

От. Меня. Одни. Проблемы.

Скосив взгляд на осевшего по стене у входа в спальню светлого, я увидела лишь жалкие отблески на месте некогда пылавшей зеленым ауры. Тем временем он стащил с себя футболку, скомкал ее и бросил ее в нашу сторону. Ткань приземлилась мне на живот и частично накрыла смуглое предплечье демона, умиротворенно сопящего куда-то мне в плечо.

- Там все, - коротко пояснил блондин, закрывая глаза.

Глубоко вдохнув, я положила ладонь на смятую ткань.

Едва мы оказались в квартире, где я вчера вечером оставил молодежь, мне пришлось смутиться, как и светлому полукровке. Но не Гаалу - он жадно рассматривал спящего на окровавленной постели парня, буквально источая плотское возбуждение. Негодуя, я попросил его не делать гадостей хоть сегодня, за что был снова презрительно назван святошей и отправлен на кухню. Ну, пока он не пытается приставать к своему же собственному сыну, я не буду встревать. Неприятно, но наша драка буквально опустошит ауры серых, так что придется потерпеть. Надеюсь, темный тоже понимает, чем все кончится.

Анна оправилась удивительно быстро. Возможно, это потому, что Аарон поделился с ней частью своей ауры этой ночью, хотя ему следовало бы придержать силы для себя.

Я налил чаю себе и Исааку, явно чувствующему себя неуютно за пределами Рая. Тоже бедный ребенок, которому, по-хорошему, только тренироваться бы всю жизнь пришлось, так и не увидев всех реалий этого грязного мира, в котором смешались Свет и Тьма в ужасно неровных пропорциях. Но так было всегда.

- Доброе утро, - мягко улыбнувшись девушке, уже собравшей в высокий хвост влажные волосы, я не переставал размешивать сахар в чае, хотя он давным-давно растворился.

Я напряженно слушал, что происходит в спальне. Аарон ведь уже проснулся.

- А где Гаал? - спросила сразу почувствовавшая наше появление Зрячая.

Ответом на ее вопрос был ужасно громкий выстрел.

- Не ходи, - попросил я, мгновенно оказываясь между Аней и двумя влюбленными в нее темными, заодно стирая из памяти всех соседей звук выстрела, - ты - одна из причин их взаимной ненависти, так что, правда, не стоит.

Вроде бы, послушалась. Снова стала корить себя за все происходящее, глупая. Такова жизнь Зрячего. Вокруг него вечно все самое страшное, а она еще и застряла на границе Света и Тьмы, не зная, куда податься и где она нужнее.

И вдруг что-то изменилось. Я снова перестал ее чувствовать, Исаак вскочил, с грохотом опрокидывая стул, в его руке появился пистолет. Яркая вспышка окрасившейся алым ауры Анны ослепила меня на мгновение, оглушил близкий выстрел. Экзорцист не стал сомневаться.

- Слишком медленно, - несвойственно для обычно более мягкой мимики девушки расползлась по чуть пухлым губам кривая усмешка, а ломаемые пальцы тихо заскулившего от боли блондина удивительно громко захрустели.

Протянув руку, я отправил парня домой. Толку от него теперь не будет. Надо понять, что происходит. И почему обряд Единения не изгнал это из Зрячей.

- Отойди, - процедил за спиной пасынок.

Я послушно освободил проход, давая войти в кухню готовому стрелять Аарону.

- О-о, да ла-адно, - лукаво усмехнулось темное существо в теле Ани, а руки парня, и без того мелко дрожащие, на секунду чуть опустились, - ты же не станешь меня убивать, - полностью черный глаз, видный мне, ласково прищурился, - ты ведь любишь меня. Правда?

- Правда, - хрипло откликнулся экзорцист, но пистолет не опустил.

Вот только стрелять он уже не будет. Если бы мог - сделал бы это сразу. Теперь не решится.

- Знаешь… - оно вдруг поперхнулось очередным словом, с досадой повело плечами. - Сильная девочка. Тоже тебя любит, - оно сделало шаг к сглотнувшему Аарону, а я, бессильный в этой ситуации, ждал, когда же очнется Гаал, у которого больше власти над высшими темными сущностями и явно дырка в голове, - боится за тебя очень. Правда, ты ничего не можешь сделать, - стройное тело девушки прижалось к все еще покрытому засохшей кровью торсу брюнета, - а еще она тебя кое о чем просит сейчас.

- И о чем же? - прошептал напряженно смотрящий в одну точку и не опускающий уже бесполезный пистолет Аарон.

- Она просит выстрелить, - рука с появившимися когтями продрала свежие раны, разрезая нитки швов, - прямо ей в голову. Но ты ведь не сделаешь этого, ничтожество, - резкое движение, сопровождающееся отвратительным хлюпаньем и треском - и сердце серого в ее руке, - жалкое, влюбленное ничтожество.

Оцепенев от ужаса, я смотрел, как он рухнул на колени и завалился на пол, сохраняя на лице выражение боли от предательства.

Только оно повернулось ко мне, небрежно бросив орган парня ему же на спину, у него за спиной появился озлобленный Гаал.

- Ты что, мразь, творишь? - прошипел он, вонзая когти в живот охнувшей девушки. - Я, между прочим, его люблю, хоть и извращенно!

Обряд Единения с демоном гораздо более болезненный для обоих, но он очищает душу от темных существ до самых потаенных уголков, не оставляя ни единого шанса. Оставив демона впиваться одной рукой во внутренности Анны, а другой - в свои, я склонился над Аароном. Пока он еще теплый, я могу что-то сделать. Могу.

Вдох получился больше похожим на придушенный всхлип.

- Эй, ну не надо, - сонно пробормотал мне в шею Искуситель, - все нормально. Все будут жить, кроме той мрази, которая ждет-не дождется меня в Аду, где я буду ее долго и с наслаждением пытать.

Господи, да что ж я такое опять натворила? И снова досталось всем, и снова я виновата. Проще уже застрелиться, чтобы обеспечить безопасность всех, кто мне дорог!

Комментарий к

Знаете, в этой работе очень много грязи, очень много того, что я считаю отвратительным. И почти все это заключено в Гаале. Но, как я ни старалась, я не смогла вызвать в себе неприязнь к нему и сделать его по-настоящему плохим. Он - просто еще один отрицательный персонаж, чья история не была до конца рассказана, который живет своей жизнью и не перестает при этом быть обалденным:3

========== Часть 22 ==========

Утром я проснулась с жесточайшей головной болью. Пылающий обруч сдавливал мозг, глаза будто превратились в бильярдные шары, а в затылке поселился морской еж. Еще и в желудке неимоверно крутило, во рту расстилалась пустыня, а глотание сопровождалось резью в горле. С трудом подняв руку, я приложила ладонь ко лбу - похожее я испытывала с температурой сорок по Цельсию. Но нет, кожа была прохладной и сухой. Возможно, это влияние так долго и так близко находившейся ауры Гаала. Которого, кстати, рядом уже не наблюдалось. Его, разумеется, очень жаль, никто его не любит и так далее, но его козлячесть от этого никуда не делась, так что его отсутствие только к лучшему. Не нужны сейчас Аарону лишние поводы для беспокойства и злости. Ой, точно, Аарон! Надо найти его, он ведь жив, да?

Кряхтя, как престарелая, я приняла сидячее положение. Это оказалось неожиданно простым, особенно, если сравнить с принятием стоячего и более-менее прямоходящего. Пара робких шагов с изяществом алкоголика - и стало лучше. Как бы это ни было парадоксально, потому что обычно в такой ситуации движение только во вред.

Аарон, живой, здоровый и, что немаловажно, веселый, пек блинчики, мурлыкая под нос что-то, похожее на “Катюшу”. На его обнаженной спине красовались шесть длинных пересекающихся шрамов и почти заживший рубец размером с мою ладонь, бугристый и неровный, как от ожога.

- Доброе утро! - он даже не обернулся, чтобы не упустить момент, когда надо снимать сковороду с огня, но улыбнулся мне через плечо, - ты как?

- Да жить буду, - я присела за стол, чтобы не дрожали так заметно колени, - ты себя как чувствуешь?

- Матвей вчера так перепугался, что влил в меня половину своей ауры, у меня все раны затянулись вообще, - вполне счастливый серый поставил передо мной тарелку с тремя блинчиками, шариком мороженого и вареньем, - даже дар потихоньку возвращается, когда последняя рана заживет, все придет в норму.

Теперь ясно, почему он больше не депрессует, а я уж успела приготовиться к его реабилитации…

- И что дальше?

- Дальше? - усевшись напротив, брюнет подпер голову кулаком и задумчиво сощурился. - Дальше все так же. Тебе теперь будет легче сносить присутствие Гаала и кошмары, потому что наши ауры теперь соединены, ты будешь подпитываться от нас. Мы будем ездить по миру и отправлять обратно в Ад всякую мерзость без перерывов и выходных. Но главное - мне, а значит, и тебе дали отпуск на восстановление, - я даже дышать забыла, - две недели. Только представь - эти две недели мы будем валяться в постели и смотреть кино, есть вкусности, гулять, только вдвоем. И каждый день. Каждый день, каждое утро, каждый вечер, каждую ночь мы будем заниматься любовью. Как тебе мои планы на отпуск? - экзорцист лукаво улыбнулся.

- Пожалуй, - я смущенно потерла нос, - я одобряю.