Сжимая жизнь в руках (СИ) [Iterion] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

“Где вы?.. придите… пожалуйста…”

Тронный зал чадил факелами, разрывался стонами и пах кровью. Бой был уже проигран, защитники пали, самопровозглашенный граф валялась с перерезанным горлом и новые хозяева замка под радостные крики и навеселе осматривали теперь уже свою обитель.

- Поздравляю, господа! Теперь у нас есть собственный замок! Вкус, правда, у его предыдущего владельца, стоит отметить, был специфичен, - воин подошел к прикованной к столу голой девице, - но не лишён своей прелести!

- Потом развлечешься со своей прелестью, сначала надо добить крыс. И с этими разобраться, - он окинул помещение взглядом.

“Прелести” разного возраста и степени потасканности тут хватало. Кто-то жался по углам, кто-то заливался слезами у очередного трупа, кто-то пытался помочь раненым, кто-то так же был к чему-то прикован. Кто-то смотрел с надеждой, кто-то с ненавистью, кто-то со страхом, кто-то впал в истерику. Чьи-то надежды оправдаются, чьи-то нет - но кого это волнует.

Пройдя чуть дальше вглубь он остановился, натолкнувшись, на подлетевшую к нему женщину. Ухоженная, в красивом тёмном платье, с растекшимся по лицу макияже - знатная и благородная мать семейства. Она подлетела, словно ворона, пытаясь ударить своей ухоженной ручкой и на ходу изливаясь проклятьями:

- Вы ещё за это ответите, сучьи дети. Вас всех повесят, грязные ублюдки!

Он лишь усмехнулся, подхватив её левой рукой за талию и крепко прижимая к себе и с улыбкой ответил:

- Конечно-конечно, обязательно, но сначала ваши кости обглодают свиньи.

Затем он прильнул к её губам - а как тут устоять и не осчастливить высокородную особу своим безродным поцелуем - и всадил ей нож меж рёбер. Она ахнула от удивления, но тут же осела, откинутая им в сторону - всего лишь мусор на его пути.

- Значит так, раненным оказать помощь, всем желающим умереть - не отказать в желании.От обезумевших и агрессивных девиц предлагаю тоже избавится. И да, отвяжите этих! Превратили всё в чёрти что! А ещё благородные, тьфу! Всех оставшихся в живых отведите в приёмный зал, там разберёмся, что с ними дальше делать.

- А с заключенными как?

- С теми, кто согласился помочь в захвате замка, как обещали:или пусть остаются и служат нам, или пусть проваливают на все четыре стороны, если им того угодно. Тоже не велика потеря. А с остальными… - он задумался.

- Пусть пока посидят денёк другой, после решим.

- Пусть, - прозвучало согласием.

И каждый занялся тем, что ему по душе: кто-то сопроводил, кто-то отвязал, кто-то добил, кто-то развалился на стуле и доел остатки еды - почему бы и нет. Бой окончен, они заслужили. Всё заслужили, хотя, для получения некоторой награды они и подождут слегка.

- Опа, а это что тут у нас?

- Что нашёл?

- Смотри!

За троном, припав к стене сидела тощая фигура. Даже не фигура - тень человека. Избитая, исхудавшая, в рваной тряпице. Грязные слипшиеся волосы закрывали лицо, на ногах наливались свинцом свежие синяки. Ошейник с массивной цепью и собачья миска в углу.

- Это ещё что?!

- Ну, похоже это местный любимец.

- Что-то хреново его любили.

- Есть такое дело, - заржал первый.

- Ну и кто ты у нас? Кобелёк или сучка? - спросил второй, присев, но силуэт даже не шелохнулся и никак не отреагировал на их присутствие.

- Сучка это, - склонился первый, - волосы длинные, да и эта тряпка половая на платье смахивает.

- Ой, вот уж велик труд на парня платье нацепить, а волосы, что волосы, у меня вот тоже длинные. Наверняка кобель, небось сынок предыдущих хозяев.

- Хм, твоя правда. Эй, щенок, к кому обращаются? А ну отвечай! - и первый даже хотел дернуть его за волосы, но в последний момент всё же брезгливо поморщился и отдёрнул руку. Мало того, что данное тело было визуально слишком грязным, так ещё и ароматы источало соответствующие. Вместо этого он схватился за цепь и дернул её на себя со всей силы.

Не издав ни звука создание полетело вперёд между двумя воинами, сильно приложившись об пол.

- Чего вы там творите? - не остались они незамеченными.

- А, Гриз, иди сюда, мы тут, по ходу, собачку нашли. Как думаешь, это сучка или кобель?

В ответ он поморщился и направился к своим соратникам.

- Смотри, какую зверушку нашли. Правда, зверушка не хочет с нами говорить, - указал второй.

- Видимо, это ниже его достоинства, - вновь заржал первый.

- А она вас хоть понимает? - усмехнулся он, подойдя к еле шевелящемуся на полу телу.

Оно привстало на руки, заняло хоть сколько-то устойчивое сидячее положение и тяжело дышало, пошатываясь.

- Хым, мы об этом не подумали. Вообще, вроде должен понимать, но кто знает, - задумался второй.

- Ой, да не важно! Мы вот с Дэмом пришли к мнению, что это пацан. А ты что скажешь, кто это?

Гриз искоса глянул на этот комок грязи и костей, готовый того и гляди рухнуть ему на ботинки, затем взялся за цепь и потянул вверх и вперёд, приводя тело в более вертикальное положение и заставляя откинуть голову назад и обнажить лицо. Заострённые в худобе скулы, разбитые губы и пустые голубые глаза, уставились на него в ответ. Ошейник впился в горло и руки, было, взметнулись в воздух, пытаясь ослабить давление, но лишь скользнули по ободу и снова опали. Создание так и повисло равнодушно взирая на своего мучителя.

- Труп это, пока ещё живой труп, - ответил он, и перехватив второй рукой оголившееся под ошейником горло, стал его сжимать.

Глаза чуть округлились и в них появилась тень осмысленности. Губы слегка приоткрылись, помогая сделать очередной вдох. В этот раз рукам хватило сил и тонкие пальцы накрыли его запястье. Правда, не пытаясь перехватить, как-то остановить или ослабить хватку. Просто накрыли, обозначая своё присутствие, морок существования в этом мире. Вторая же рука потянулась к нему, к его груди, взывая, прося. Прося о чём? Отпустить? Позволить и дальше влачить это жалкое существование? Не отбирать то последнее, что осталось? Смешно! Разве не лучше просто умереть?

Гриз продолжал медленно сжимать горло в своей руке, испытывая при этом непонятное удовольствие. Никогда раньше он не наблюдал за собой садистских наклонностей. Он убивал быстро и просто. Нет, были в его истории люди, которых он убивал медленно и мучительно, но был лишь долг, работа и ничего более. В конце концов, некоторым должно воздастся по заслугам. А тут. Он не испытывал к этому созданию ничего, ну кроме брезгливости, но тем не менее он получал необъяснимое удовольствия, ощущая это трепыхание, эту агонию умирающего тела. Наблюдая эти слабые попытки схватиться за жизнь, пропитанные беспомощностью, обреченностью и покорностью. Эти вздрагивающие, хватающие воздух губы. Эти глаза, наполняющиеся слезами. Черт побери, ему это нравилось. Его это пугало.

- А он, кажется, всё ещё хочет жить.

- Ага, Гриз, ну чего ты такой! Даже не даёшь развлечься!

Он лишь хмыкнул в ответ и руку всё же убрал, одновременно отпуская и цепь. Создание в очередной раз полетело на пол, прямо к его ногам, заходясь в приступе кашля и прижимая руки к груди. Обратно оно уже не поднялось, так и осталось лежать, судорожно дыша и прижимаясь к его ботинкам. Странно, а как же шарахнутся, попытаться отползти, поискать у кого-нибудь защиты. Он ведь только что чуть её не задушил. А она валяется у его ног побитой собакой. Совсем не страшно? А ведь ещё секунду назад пыталась выжить.

- Девушка это, - ответил Гриз, обратив внимание на своих соратников, - ну или то, что от неё осталось.

С этими словами он присел и стал снимать с неё ошейник.

- Серьезно девушка? Вот уж не повезло бедняжке в этой жизни. И чего ты с ней делать собрался?

- А у тебя есть варианты, что с ней делать можно? - ехидно заметил он, вздёрнув бровь и обратился ко второму, - Дэм, сбегай, пожалуйста, пришли мне двух девиц в купальню, ну, кто там не сильно в шоке. Начнём с этого, а там посмотрим.

- Хорошо.

- А если я тоже хочу посмотреть? - ехидно заметил первый.

- Смотритель, у тебя там полный зал перепуганных барышень - тебе мало? Кстати, не хочешь, к слову, с ними разобраться?

- С удовольствием!

- Стой! Только давай не по удовольствию, а по возможностям, а? Кого на кухню, кого в лазарет, а кого по кругу. Всё же, хотелось бы нормально питаться, раз уж мы здесь жить собрались, а тебе - один чёрт кого.

- Ладно, вот только, Гриз, ребята старались, жизнью рисковали, стены штурмовали, они награды хотят. Замок это хорошо, но и…

- Раш, так я же и не прошу от тебя, чтобы они все чисты и невинны были. Просто без фанатизма и не забывая, что нам тут жить. И хотелось бы с ними. Просто напомни ребятам, что это не разовый набег. Это теперь наш дом и они часть его.Их мы тоже теперь оберегаем.

- Уммм… Я понял, - и он тоже уходит.

Осмотревшись в очередной раз по сторонам, Гриз вновь возвращается к созерцанию девушки у его ног.

- Вставай! - скомандовал он и придал своей команде весомости легким пинком ноги.

Тело зашевелилось и, кажется, всё же попыталось встать, но делало оно это раздражающе медленно. Так что не выдержав, Гриз нагнулся, перехватил девушку за плечо и дернул вверх. Лёгкая, слабая, на подкашивающихся ногах, упала бы, но он удержал.

- Пошли, - и не дожидаясь ответа, потащил её за собой.

Пару раз она чуть не навернулась, постоянно спотыкаясь и не выдерживая его скорости шага, и в результате Гриз плюёт на всё, устав её волоком тащить и удерживать от падений, и подхватывает на руки. Так явно будет быстрее, ведь они даже пределов зала покинуть не смогли, насколько всё печально, а он в любом случае тоже планировал помыться, да и рубашку стирать, а с доспехом - а что с ним случится. На мгновение она поднимает на него свой взгляд, но затем снова теряется в пустоте, так и не попытавшись его как-то обнять, к чему он морально готовился ибо нет, ну этот непередаваемый аромат, перебивающий даже запах пота! Гадость! Но нет, зря боялся. Лежит кульком в руках, хоть сейчас бросай куда вздумается - навернётся, мама не горюй. Ещё и дух испустит, если сильно повезёт. Поэтому перехватив её понадёжнее и стащив по дороге яблочко он направляется к купальням.

В помещение всё ещё никого нет, не считая пары трупов у входа, надо будет сказать, чтобы убрали, весь вид портят. Однако купальнями, похоже, пользовались в тот момент, когда его отряд неожиданно напал. Свет зажжен, печи полыхают и у стенки парит горячая вода. Стопка свежих чистых полотенец, подготовленная, лежит на скамье. Да, это тебе не городская баня для крестьян. Красиво, конечно. Богатые черти здесь жили, раньше, до времени беззакония. Явно процветали. Ох! Гриз уже прям предвкушал, что их ждёт в сокровищнице. Однако, он сюда не удобствами любоваться пришёл, а весьма с конкретной целью. Девушка стоит всё там же, где он её поставил. Пошатывается слегка, будто из последних сил, смотрит безучастно в пол.

- Ладно, займёмся делом, пока остальные подтягиваются, - сказал он, выдёргивая её ближе к себе.

Опять летит всеми частями навстречу каменному полу. Опять удержал. Всё же, он слишком резок с ней, сам понимает, но у него нет желания терпеть её медлительность. Ничего, переживёт.

Всё так же резко и нетерпеливо он поворачивает её к себе спиной.Лёгким движением рук он начинает рвать… собственно что? Платье? Да, кажется, эти грязные тряпки когда-то были платьем, простеньким, из мешковой ткани, весьма коротким, но невыразительным. Оно рвётся почти само. Его век закончен, под тихий треск и неожиданное “Не надо”.

- Что?

Подтянув за края этой тряпки её ближе, почти вплотную к себе, словно куклу, он пробует заглянуть в лицо, ловит её… взгляд? эмоции? выражение? но там нечего ловить. Она всё так же безучастно смотрит в пол.

- Показалось? - но и на это никакой реакции, - видимо, да. Ладно, продолжим.

И вот платье летит на пол, скомканное и отброшенное, обнажая вид, покрытой синяками спины. Хотя, этим он займётся после. Не время, не место, да и он уже слышит обещанных девушек. Явились.

- А вот и вы, прекрасно! Приведите мне это в человеческий вид.

- А, что? - теряется блондинка.

- Её, говорю, отмойте.

- Её? - не то изумляется, не то возмущается вторая, - а может, лучше… - на придыхании говорит она и проводит язычком по губам, поправляя пышный бюст.

- Может, но потом. А сейчас её, чтобы как новая ваза блестела.

- Да зачем она вам… - попыталась она ещё раз.

- Мой, я сказал! - оборвал её Гриз.

- Как скажете, - раздосадовано пожимает она своим оголённым плечиком, когда только успела оголить, и обращается к бывшей “дворняге” уже совсем другим тоном, - ну, что встала! Иди давай туда!

И даже подталкивает её вперёд рукой. Та медленно бредёт, сильно раздражая эту девицу и получая по дороге ещё парочку толчков. Блондинка же тем делом разбавляет воду и достаёт мочалки с мылом. Удовлетворившись началом процесса, Гриз плюхается на лавку, достаёт яблочко, вытирает его об рукав рубашки, вовремя вспоминает, что не известно, что теперь грязнее, повторно вытирает яблочко об свежее полотенце и с невообразимым удовольствием кусает.

А эта “может”, однако, оказывается редкостной дрянью, как подмечает про себя Гриз, молча наблюдая с лавки. То этак дёрнет, то сяк, то толкнёт. И трёт так, будто до кости стереть пытается. И водой поливает, что бедняжка аж захлёбывается. Ворчит на неё всё, ругается. Вот с чего, спрашивается? Так прям свербило ноги перед ним раздвинуть, а вместо этого приходится грязную девчонку мыть? Вот же ужас какой! Да и не её ведь в том вина. На ней то чего злость срывать? Нет бы пожалеть как-то, по-доброму, а тут. Ну вот опять. Чего неймётся? Чего над слабой издевается? Безнаказанность чувствует? Считает себя лучше, достойнее? Он её, пожалуй, запомнит. Не любил Гриз тех, кто на других людей свысока смотрит. Не любил.

***

Чистой она была, пожалуй, даже милой. По крайней мере, теперь точно походила на девушку. Молодую, изнурённую, худющую девушку. Стоит, вцепившись ручками в полотенце, шатается, как листик на ветру. И всё так же без остановки смотрит в пол пустыми глазами. Гриз даже проследил её взгляд, а вдруг там действительно что интересного, но нет, пол - как пол. Никак не реагирует она и когда он подходит и начинает высвобождать её из полотенца. Отдаёт безропотно, даже не пытаясь удержать. Разве что сразу же обнимает себя руками, прикрывая грудь и немного вздрагивая. Стесняется? Смешно. Боится? Чего? Теперь-то чего бояться? Вряд ли он при всей своей фантазии сможет сделать с ней что-то, чего ещё не делали. Вон какой богатый рисунок - с какого хочешь боку подходи. Хотя, синяки в основном старые, некоторые совсем заживающие, новых мало. Наскучило? Правда, вот эти на рёбрах ему не нравятся. Ногами били. Явно несколько раз заехали. Рёбра-то хоть целы остались?

Она слегка дёргается, еле заметно вздрагивает, когда его руки обхватывают по бокам. Всё ещё больно? Возможно. Он проводит руками взад, вперёд, выше, ниже, аккуратно поглаживая и изучая каждую косточку. Нет, били её без особого фанатизма, просто так, скорее от скуки или пьяные уже были, вот и не хватило ни сил ни меткости, но переломов он нащупать не может. Тут не о чем волноваться. А вот порезы весьма свежие - на ногах и на руках парочка, хотя и не глубокие. Случайно? Или нашли новое развлечение? А вот на левом плече даже легкий ожог имеется, переползающий на лопатку. Не серьезный, заживающий. Целенаправленно не жги. Шрамов не будет. Скорее так, между делом… миску с супом опрокинули? Или ещё чем горячим полили?

- А весело тебе, я смотрю, с ними было, да?

Ноль реакции, даже не шелохнулась. Как смотрела в никуда, так и смотрит.

- Как это было? Он подходил к тебе или же, нет, компанией, да? Компанией же веселее. Сколько их было? Много, все такие большие, разряженные, не очень трезвые и теряющие человеческий облик. Они собирались, нависали над тобой, ты, наверное, отползала к стеночке, жалась в уголочке, но куда от них денешься, да? Особенно когда ты на цепи. Склонялись к тебе, наверняка, сначала запугивали, веселились, ржали. А потом что? Что они делали с тобой потом? Начинали избивать? Хотя нет, есть же занятия и получше! Да? Я прав? Сначала им хотелось развлечься, да, определённо им хотелось развлечься с тобой. По очереди. Или же всем вместе? Всей толпой, дружно, а уже потом… Собственно отчего? Им просто нравилось тебя бить или же?.. Что, не старалась их качественно развлечь, или настолько не получалось, что господа приходили в крайнюю степень негодования. Так что? Как это было?

И, пожалуй, Гриз был удивлён. Да, именно это он сейчас испытывал. Удивлен, сбит с толку и слегка раздосадован. Самую малость. Нет, он, конечно, не ожидал, что она с энтузиазмом бросится отвечать на его вопросы. Да и просто отвечать, но хоть что-нибудь, что угодно! Там разрыдаться, содрогнуться, преисполниться жалости к себе несчастной, оскорбиться… Да хоть демонстративно обидеться на него, такого бессердечного засранца, на худой конец. Должна же быть какая-то реакция! Он ведь… нет, он не может ошибаться. Он же видит! Возможно, всё было не совсем так, но было! Где? Где хоть что-нибудь!

- Как тебя зовут?

Тишина.

- Ты меня понимаешь?

Ничего.

- Смотри на меня, когда я с тобой говорю! - повысил голос Гриз, и вздёрнул за подбородок её лицо вверх.

Взгляд переметнулся на него. И ничего. Ничего в этом взгляде. Ни ненависти, ни страха, ни презрения, ни благодарности. Ничего. Разве что, какая-то обреченность, усталость. Но всё же она на него смотрит. Прямо в глаза. Не все из его ребят решаются, а она смотрит. И ведь не отводит. Эта забитая, тщедушная девчонка. Он ведь заедет ей пощечиной - она отлетит в другой конец комнаты. Да что уж - на ногах еле держится, а вот сил смотреть в глаза хватает. После всего? Совсем отчаялась? Видимо, за это ей губу и разбили. Хотя, других повреждений на лице нет. Разве что, нос ещё разбит. Причём, свежачком так разбит. И настолько свежачком, что судя по всему, это они с Рашем ей его разбили, пока по полу катали. Нда. Нехорошо получилось. Ничего, заживёт.

- Ага, правильно, смотри на меня. Так как тебя зовут?

И всё равно молчит. Смотрит и молчит.

- Ты понимаешь, что я тебя говорю? - произносит он почти медленно и вкрадчиво.

Ничего

- Ты говорить вообще можешь? Что-нибудь?

Ничего.

- Ты немая, что ли? Хотя, - Гриз хмурится, - была бы немая, попыталась бы жестами чего изобразить. Ну и что с тобой делать?

А она всё так же стоит, обняв себя руками, смотрит на него и лишь слегка вздрагивает. Так страшно, что язык проглотила? Чушь. Стоит посреди комнаты в чём мать родила, замёрзла, вот и трясётся. И по-хорошему, пожалуй, одеть бы её во что-нибудь. Смотреть всё равно особо не на что.Да и синяки весь вид портят.

Вздохнув, Гриз поворачивается к гардеробному шкафу. Интересно, это чья раньше комната была? Чьи вещи он там обнаружит? Насколько ему повезло, когда он с ней на руках вломился в первые незанятые покои? Повезло! Раньше везло и до сих пор матушка удача от него не отвернулась. Ох, какой ремень кожаный, хороший, прочный. И сапоги совсем новые, главное, чтобы размер подошел. Рубашек целая стопка. Красота! Вот как раз выбрав одну попроще, потеплее и подлиннее он натягивает её на девушку.

Рубашка ей до середины бедра, свисает складками. Да и вырез слишком глубокий, приоткрывает, чего бы не должен. Какой срам. Привлекательный, будоражащий, возбуждающий.

- Возражений по внешнему виду нет? - она лишь смотрит на него, - Ну я так и думал. Славно.

Ухмыляется Гриз и в очередной раз оценивающе окидывает её взглядом. Да, хороша! Чулочки ещё только надо, чтобы босиком не ходила. Да и порезы эти на ногах обработать бы не помешало, а то ещё подцепит чего, но это всё подождёт. Сейчас бы - ох, скинуть бы всю эту грязную одежду и пойти куда-нибудь в баньку, хотя, можно и в те же купальни спуститься. Смыть с себя всё это - пот, чужую кровь, пыль дорог. А по пути ещё парочкой яблок закусить, уж больно хороши они здесь, и деваху какую пышногрудую прихватить. О да, как бы он нагнул её, задрал подол и погрузился бы в горячую плоть, и чтобы стонала до хрипоты, да под яблочко. Ох, хорошо бы пошло. Да! Именно этим он, пожалуй и займётся сейчас. А потом ещё и на Рашеву оргию заскочит, там тоже пару девок опробовать не мешало бы. Делить с соратниками тоже забавно. И он это заслужил. Сегодня его день. Их день. По праву победителя.

***

Обратно он вернулся в самом добром расположении духа. Уставший и довольный. С бутылкой вина в одной руке и яблочком во второй. Вот уж по душе пришлись. Девица сидела там же, где он её оставил. Поджав под себя ноги, прислонившись к боку шкафа. Кажется, спала и его приход её разбудил. Но внимания он при этом не удостоился. Сидит и смотрит в пол, поломанная кукла. А вот что удостоилось внимания, так это бутылка вина, которую он поставил у кровати, на саму эту кровать присев, - вот на неё она среагировала. И не только глазками сверкнула, даже голову повернула. Что, по пьяни совсем житья не давали? Ничего, он не пьяный, да и он не они. Может и ублюдок безродный, но получше некоторого мусора голубых кровей будет. Хотя, откуда ей это знать.

Однако, стоило только ему надкусить яблоко, звонко, с хрустом, такое сочное, сладкое и брызги во все стороны, как взгляд переметнулся на него. На фрукт, снова на него. И он поспорить готов, что слышал, как она слюну сглотнула.

- Что, яблочка хочется, - прищурившись, произнес он, откусывая ещё кусочек.

И снова ничего. Лишь смотрит своими глазищами почти не моргая, но ведь итак понятно, что хочется.

- На, - протянул он ей надгрызенный плод, - иди сюда.

Она посмотрела опять на яблоко, ещё раз сглотнула и, грустно вздохнув, вновь уставилась в пол. Он даже успел изумиться, ведь видно же было, что она хочет и жест весьма понятный, отдаёт же. Чего не так? Погрызенным брезгует? Так не в её случае выбирать! Тут за любую милость в ногах валяться надо, а не… Но тут она снова исподлобья взглянула на такой желанный плод в его руках и, привстав на четвереньки, медленно поползла в его сторону. Неспешно, не опасаясь, нет, но как-то плавно, тихо, аккуратно. Поза была хороша, да и вид открывался неплохой. Вот только соблазнить она его ни разу не пыталась, не было в ней желания, этого похотливого блеска в глазах, ничего не было. Лишь скованность и бессилие. И доползя до его ног, она уселась на коленочки и протянула обе ручки к яблоку, как ребёнок. Ну точно, как маленький ребёнок. Вот только взять его она так и не смогла.

- Нет, так не интересно, - сказал Гриз, сам с себя удивляясь, и его правая рука с яблоком взметнулась вверх, а левой он перехватил оба её запястья.

Он думал, что она испугается, шарахнется, попытается вырваться. Даже приготовился её удержать, чтобы не ударилась об что. А она… А она нет, она лишь перевела взгляд на него и всё. Этот пустой взгляд голубых глаз, хотя нет, не пустой, кажется, где-то на дне его плескалась грусть и детская обида, за отобранное уже почти её яблоко.

- Не так, просто кусай, - произнес Гриз, опуская её руки к себе на бедро, накрывая их ладонью и снова поднося яблоко к ней.

Правда, исполнять его желание она не спешила. Не доверяла? Боялась, что в последний момент он снова не даст? Даст. Ему не жалко. У него теперь этих яблок много. Может и поделиться.

- Давай же, ешь, ты хотела, - и подносит яблочко ещё ближе, буквально проводит им по её губам, - ешь.

И он видит, как нерешительно её ротик приоткрывается, кончик языка проскальзывает по губам и вот небольшой кусочек отправляется внутрь.

- Ага, вкусно же, ешь.

И он получал удовольствие от этого зрелища, как она тянется за яблоком, которое он иногда специально подставляет не с самой удобной стороны. Ощущением, как вздрагивают её ручки под его ладонью, не способные ей помочь в этом. Видом, как капельки сока стекают по её губам и она слизывает их язычком. Как она еле заметно наслаждается каждым кусочком, робко, нерешительно и, похоже, огрызок тоже готова съесть.

- Что, так понравилось? - смеётся он, - хотя, наверное, я идиот и ты просто очень хочешь есть, да?

К её ответам он уже даже, пожалуй, привык. А потому просто чешет лоб, ведь так неохота опять вниз спускаться, да и спать хочется, устал он, а с другой стороны.

- Когда тебя последний раз кормили, а? Молчишь? Ладно, чёрт с тобой, жди, сейчас принесу что-нибудь.

Вернулся он быстро и вновь нашёл её на том же месте, где оставил. В той же позе - сидит себе у кровати, ручки на коленочках сложила и смотрит невозмутимо в упор. Правда, миска с едой эту невозмутимость нарушает. Хотя эмоций и никаких не возникает на этом разбитом фарфоровом лице, но эта поспешность, с которой она переводит взгляд, это сбившееся дыхание. Она определённо дико голодна.

Ухмыльнувшись, Гриз ставит миску на пол у своих ног, будто решил дворнягу подзаборную покормить, и наблюдает. Но наблюдать нечего. Ничего не происходит. Она лишь смотрит пару секунд на миску, затем глубоко вздыхает и возвращается к своему любимому занятию - прожиганию взглядом дырки в полу.

- Что, гордая? - смеётся Гриз, поднимая миску на тумбочку, жалко будет опрокинуть ненароком.

Мясо с картошкой вышли на славу! Сочные, ароматные, ещё горячие, вот что значит, когда настоящая кухарка готовила. Объедение просто! Лично голову оторвёт любому, кто посмеет её обидеть! Да и зря он за ними ходил? Пусть пока тут постоят, целее будут.

Он подходит к девушке и, подхватив, усаживает на кровать.

- Вот так, ну, и что тут у нас? - говорит он, приседая у её ног.

Его рука скользит по бедру вниз, обхватывая голень, повторяя её контур. Заканчивая тонкой щиколоткой. Он спиной ощущает, как всё это время она смотрит на него.

- У тебя красивые ноги.

Хотя, всё это он затеял не для этого. Ничем иным, как чудом, он вспомнил и про то, что хотел раны обработать мазью Даже сумел эту мазь разыскать. Потому достав чудо-коробочку из кармана - какой же дрянной аромат, но эффект превосходит все ожидания! Он стал аккуратно наносить мазь, покрывая порезы.

- Вот и всё, - произносит он, поднявшись и метнув мазь куда-то на тумбочку.

Миску же с едой он относит к столу, попутно отодвинув большой дубовый стул:

- Иди ешь и ложись спать, - кивает он девушке, после чего задувает свечи, ничего, в темноте мимо рта не промахнется, и рухает на кровать.

На сегодня он всё.

***

Утро было непривычным. Тихим, уютным. В чистой кровати, под крышей теплого дома. Утро было добрым. Под гомон людей со двора и крики домашней птицы. Многообещающим, сладостным. Утро было странным. Огорошивающим и дарящим новые познания. Ведь Гризу всегда казалось, что если в помещение есть нечто, хоть отдалённо напоминающее кровать, то именно на нем и надо спать, если хватает места. Здесь же имелось непривычно огромное и блаженно удобное, широченное ложе, но и другое мнение, как оказалось, тоже имелось. Ибо в кровати он был абсолютно один. Один же? Ну точно один! А девушка? А девушка, обхватив себя руками и практически полностью скрывшись в складках рубашки, свернулась калачиком на ковре.

- Интересные представления об удобствах, - констатировал увиденное Гриз.

От его голоса она проснулась, но тут же замерла. А когда он близко подошёл, так и вовсе напряглась, чуть дернулась, прогнулась. Ожидает, что пнёт спросонья. Так под кровать бы заползла, а? Хотя, эту мысль лучше не озвучивать, а то вдруг по душе придётся, а ему потом выковыривай её.

- Ну и чего ты тут разлеглась?

Ответом на это была лишь невнятная попытка отползти в сторонку. Не, так не пойдет!

- Иди-ка сюда, - и не дожидаясь реакции на это, Гриз сам нагнулся и воплотил свою просьбу в жизнь: одновременно поднимая её, подхватывая и весьма бесцеремонно скидывая на кровать.

- Здесь сиди и одеялом накройся, замерзла же небось.

Сесть она действительно села. Села и всё на этом. Привычно замерла, едва дыша. Безнадёжное создание. Хотя, вот еду вчерашнюю таки съела, как показывала чистая, кажется, вылизанная мисочка на столе. И что ему теперь с ней делать? На кой сдалась? Будто у него другой головной боли нет.

Прийти к какому бы то ни было решению помешали громкие шаги за дверью.

- Слушай, Гриз… О! А она действительно девушка, как ты и сказал, - и с этими словами вломившийся в комнату Раш плюхнулся на кровать рядом с ней.

Если она и испугалась, то сделал это где-то внутри себя. Ни поворота, ни движения, ничего. Привет стена и взгляд пустой. И что она там видит? Ничего того, что не хотела бы видеть здесь?

- Симпатичная, и приодел ты её славно, - воин нагло и откровенно прошелся рукой по её бедру, задирая выше край рубахи, и наклонившись вперёд зашептал ей на ухо - ну что, милашка, пообщаемся поближе.

Гриз лишь молча наблюдал, как Раш домогается до девчонки. Как он зарывается носом в её волосы, а потом целует в шею. Как его правая рука грубо сжимает её грудь, чуть отпуская, придавливая, но лишь для того, чтобы снова сжать с новой силой. Как его левая рука скользнула вниз по её бедру, затем вернулась обратно уже по внутренней стороне, а после и вовсе забралась под рубашку. Он смотрел, как девушка еле заметно на секунду сморщилась, сделав рваный вдох, а после и вовсе, кажется, дышать забыла. Как она вся напряглась, сжалась, не способная избежать откровенно неприятных прикосновений. Не оказывающая при этом никаких сопротивлений. Недвижимая. И лишь слёзы набухают на голубых глазах, которые вновь смотрят на него. С надеждой? С мольбой? Нет. Нет в них ни того, ни другого. Просто смотрят. Будто в самую душу. Как насквозь видят. Неуютно становится под этим взглядом.

- Прекрати, - тихо и зло произносит Гриз, отчего-то девушка тут же теряется и вновь лишь в пол, пустым и невидящим.

Разорвав зрительный контакт он вздыхает и уже громче повторяет:

- Раш, убери от неё свои руки.

- Ой, да ладно, - доносится увлечённый ответ.

- Раш! - уже повышая голос.

- Что? - он останавливается и смотрит на Гриза.

- Ей не нравится.

- Она просто ещё не распробовала.

- Прекрати, я сказал.

- Ты серьезно?

- Более чем.

- Да пожалуйста! - и возмущенный Раш отпускает её из своих объятий и даже отодвигается дальше.

К удивлению Гриза она не соскакивает с кровати, не кидается к нему, в поисках защиты. Ничего. Ничего вообще. Так и сидит, сжавшись, еле дыша. Будто пошевелиться боится. Может, и вправду боится? Страхом парализовало? Так “хорошо” попользовали в первый раз, что теперь в кошмарах снится и от прикосновений цепенеет?

- Что, так хороша в постели, что даже делиться не хочешь? - разрывает молчание Раш.

- Не знаю.

- Что?

- Не знаю, я не пробовал.

- Да ладно? А чего так?

Гриз в очередной раз вздохнул, поморщился, посмотрел на девушку:

- Сомнительное удовольствие. Она же… - он мучительно подбирал слова, - Тут даже никакого отклика не получишь. Просто членом потыкаться? Зачем? У нас в коем-то веке ползамка девиц - бери любую.

- Ну вот и растормошишь, глядишь, втянется.

- Она явно не горит желанием.

- Мало ли кто чем горит! На кровать повалил, или куда там тебе нравится, и понеслась! Мне тебя учить?

- Да повалить-то можно? Но зачем?

- Получить её благодарность за спасение! Ничего, с неё не убудет.

Гриз заржал и ответил:

- Раш, я, правда, не уверен, что она мне благодарна.

- Ну и к чёрту ты с ней тогда возишься! С такой неблагодарной! И другим не даёшь! - на этих словах он подскочил и вылетел из комнаты, хлопнув дверью.

- Да уж… - прокомментировал произошедшее Гриз, отсмеявшись.

Затем он опять взглянул на их предмет спора, подошёл ближе, приподнял её голову за подбородок, ловя взгляд и спросил:

- Ну, и зачем я вожусь с тобой, такой неблагодарной.

Но и в этот раз ответом была тишина и лишь внимательный взгляд.

- Слушай, а ты всегда была такой или тебя после близкого знакомства с предыдущими “друзьями” так накрыло? Что они с тобой делали, а? Ты ведь понимаешь, что я тебе говорю, понимаешь. Почему никак не реагируешь? Может, Раш прав и просто трахнуть тебя как следуют? Глядишь и голос проявится.

Он наклонился вперёд, облокачиваясь на её бедра, крепко сжимая их и одновременно поглаживая большими пальцами с внутренней стороны. Лицом к лицу, близко-близко, глаза в глаза. Улыбнулся и произнёс:

- Ну так что, хочешь, я тебя отымею. С душой. Могу ещё и Раша позвать, ему, похоже чешется куда-нибудь тебе присунуть. Он мальчик с фантазией, такого придумать может - ух! Вдвоём с тобой позабавимся. Хочешь?

Тишина, опять тишина. Только сглотнула. Не то удачно совпало, не то действительно пробрало. Понимай, как знаешь. Хотя, ему ещё показалось, что во взгляде таки мелькнула тень страха. Показалось ли? А может, действительно ничерта не понимает. Он тут распинается, а она как животные лишь на интонации реагирует? Вот и хлопает ресницами равнодушно?

- Молчишь. Опять молчишь, - он чуть отступил, но лишь для того, чтобы сесть на кровать рядом, - Это ты настолько в лучшее веришь или тебе всё равно, что с тобой дальше будет? А может ты действительно не против?

Он усмехнулся, повернулся к ней, а она всё так же была целиком и полностью увлечена полом. Он дёрнул за руку её на себя и произнёс:

- Я же говорил, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Она смотрела, теперь смотрела.

- Знаешь, ты красивая, - он провел пальцами по контуру её лица, большим погладив губы, - но всё-таки неживая. И зачем я вожусь с тобой? - его рука переместилась ниже, лаская её горло, - но и на произвол судьбы бросить тоже как-то неудобно, поэтому, я подарю тебе покой, да?

И вновь он сдавил её горло, как тогда, наслаждаясь этим трепыханием угасающей жизни. Беспомощным. Хрупким. Сомкни сильнее и раздавит. И лишь ему решать. В его руках бьётся эта жизнь, каждым дерзким ударом пульса под ладонью, каждым судорожным вздохом с едва заметной хрипотцой, и от него зависит. Он упивался этой властью. Наслаждался, желая прочувствовать каждый момент. Каждый невольный жест. Что это было? Что? Почему? Но ему нравилось, как же ему нравилось, до боли, до одури. Обволакивало и манило.Не сдержавшись, он примкнул ближе, почти касаясь её приоткрытых губ своими, срывая с них те судорожные вздохи. Деля их на двоих. Один за другим. Рваные, ослабевающие. Лбом ко лбу, полусомкнуты веки.

- Давай же, - шепчет он, в глухом желании, разгорающемся внутри, - Скажи, что хочешь жить. Попроси отпустить. Скажи!

Но лишь её рука, как и в тот раз, накрывает его предплечье, словно хватается за жизнь. В последней попытке. И лишь слёзы стекают по щекам и падают на его кожу. Из этих голубых, холодных глаз, что так смотрели на него. Только на него. Не замечая никого и ничего вокруг. Больше не взглянут? Нет! Он разжимает пальцы.

Она тут же сгибается пополам и опадает на его колени, захлебываясь кашлем и давясь слезами. И вновь она не пытается отстраниться, отползти, как-то защититься. Лишь жмётся к нему, будто не он её сейчас чуть не убил. Глупая. Да и место тоже нашла, к которому льнуть. Он ведь… чёрт! Ну точно глупая! А он точно извращенец, если подобное его возбуждает! Надо проветриться! А потому, аккуратно сдвинув девушку просто на кровать, он встаёт и уходит.

Где-то на полпути на кухню его перехватил Дэм:

- Гриз, стой, слушай, а чего Раш буянит и всех твоих родных всуе поминает.

- Агрррх, и как? Большая у меня семья?

- Ну, я впечатлён! Не ожидал, что у тебя столько близких людей неожиданно нашлось, - заржал Дэм, - Так что случилось-то?

- Да я ему не дал до девчонки домогаться. А что, совсем бесится?

- Оооо, рвёт и мечет, практически из банды нашей уходит и весь замок забирает с собой, вместе с камнями, ну ты видел, как у Раша это бывает!

- О да.

- Ничего, скоро успокоится. А что за девчонка-то? Это ты чью честь так самоотверженно защищал, что так обидел нашего “романтика”?

- Да та, которую мы с поводка сняли.

- Да ладно?! А что, так хороша в постели, что ты делиться не захотел?

- Да вы сговорились что ли?! Вон он мне тоже самое сказал. Слово в слово!

- Да? Ахахаха, видимо, я провожу с ним слишком много времени.

- И да, я с ней не спал. Не знаю.

- А чего так?

- И ты точно слишком много времени с ним проводишь. Ладно ещё, когда Раш меня о таком спрашивает. Он, кажется, вообще готов перетрахать всё, не обязательно даже, чтобы двигалось. Но ты то!

- А что я? Я тоже не вижу никаких препятствий, почему бы и не опробовать деваху. Насколько помню, в отмытом виде очень даже ничего была! Я вас в коридоре видел.

- Не опробовать? - Гриз вздохнул, - Да что там пробовать? Кукла с глазами.

- Что? Так и не отошла? Всё молчит?

- Ага.

- А хоть понимает, что ты ей говоришь?

- Да трудно сказать. Поспорить готов, что она всё понимает, но… ни слова ещё не добился, ни жеста, ничего.

- Слушай, а если заставить?

- Пробовал, - буркнул Гриз, - молчит.

- Ну ещё попробовать, как-нибудь убедительнее.

- Знаешь, я только что её чуть не задушил, в последний момент остановился. Мне кажется я был предельно убедителен.

- Мда. Ну что тут скажешь, ты слишком мелкая сошка, чтобы девочка-собачка снизошла до разговора с тобой, - заржал Дэм.

- Очень смешно, - покивал головой Гриз.

- Да ладно, не принимай близко к сердцу. Ну и, к слову, я тогда тем более не понимаю, чего ты с ней возишься. Отдай Рашу, пусть развлекается, а там или в чувства приведёт или окончательно свихнётся… на кой она тебе сдалась, а?

Гриз внимательно посмотрел на Дэма, вздохнул и ответил:

- Только между нами, ляпнешь Рашу - я вас обоих на заднем дворике закопаю и скажу, что не видел.

- Понял, буду молчать!

Гриз поморщился и буркнул себе под нос:

- Потому, что я извращенец грёбанный.

- Вот теперь не понял, чего?

- Манит она меня, привлекает. Вот эта её беспомощность, покорность. Это чувство власти, когда у тебя в руках чья-то жизнь. Нет, понятно, что мне частенько приходилось решать участь человека, скорее даже лишать его этой самой жизни. Но это не то. Там ты отбираешь, силой, против воли, а тут вот она, просто. И делай что вздумается.

- Шлюхи в помощь.

- Не то. Они хотят понравится, больше денег с тебя получить, внимания, ласки. Подлизываются. Лебезят. Не, ты не подумай, я девочек бордельных очень люблю, кто не любит, но не то. Ей… Она не хочет угодить, услужить как-то, снискать твою милость. Она вот просто есть. Просто существует. Она будто сломанная кукла. Фарфоровая. Разбитая вдребезги. И вот у неё есть эти осколки, эти остатки. И словно сама мне их в руки вложила. Брось, растопчи и не останется ничего. Пыль, прах и никаких воспоминаний. Лишь одним движением. Отнесись бережно и можно ещё что-то сохранить. Как я решу. Я. А она всё равно ни о чем не просит, не пытается чего-то от меня добиться, получить. Лишь смотрит. Просто смотрит, даже без какой-то особой надежды. В глаза смотрит, представляешь. И не знаю, но прям тону в этом взгляде. У неё… У неё есть какая-то своя… гордость, что ли, и одновременно покорность судьбе. У неё есть какие-то свои желания. Есть, где-то там, в глубине, я видел их тени. Но именно мне решать, а она принимает мой выбор, не склоняется, не перечет, смиряется и принимает. Она одновременно и зависит от меня, от любой моей прихоти, и сама по себе. Вольная. Свободная. Но моя. И чёрт побери, мне нравится это! Это ощущение.Власти. Вседозволенности. Причём не взятой силой, не добытой, не купленной - а просто, чистой власти. Вот есть она, и делай что хочешь. Я больной, да?

- А я не знаю, - пожал плечами Дэм, а после заржал, уворачиваясь от подзатыльника - Вот когда начнёшь её во дворе на поводке выгуливать, вот тогда отвечу “да”. А вообще, тебе просто надо завести собаку. Хотя, ты и завёл.

- Мда, пошли завтракать, шутник, к чёрту всё!

****

В этот раз Гриз нарезал яблочко на дольки своим резным кинжалом и всё так же с рук скармливал его ей. Она брала аккуратно и тихо хрустела. Было не интересно, так что Гриз шалил. То успевал отнять, кажется, её это очень расстраивало и он спешил загладить свою вину, вернув кусочек в её распоряжение. То отрезал слишком маленький и наслаждался тем, как её губы робко скользят по его пальцам. Один большой кусочек даже зажал своими зубами, придвинулся вплотную к ней и так пытался передать. Но девушка не отреагировала никак и через какое-то время, признав провал затеи, Гриз сдался и съел его сам. Когда же яблочко закончилось, Гриз облизал мокрое от сока лезвие, глянул вновь в эти внимательные голубые глаза, улыбнулся им и резко бросил корпус вперёд, придавливая одной рукой девушку к спинке кровати, а второй приставляя кинжал к её горлу. Он увидел мелькнувший в её глазах страх. Эту безуспешную попытку отшатнуться, этот пропущенный вздох и, возможно, удар сердца.

- Страшно? - на выдохе прошептал он.

Он более не ждал от неё ответа, лишь блуждал в этом омуте голубых глаз, отлавливая там тени эмоций,крупицы отклика на происходящее.

Он перехватил нож, направляя острием вниз, и, чуть надавливая на кожу, плашмя повёл его. По шее, меж ключиц. Ловя её вздохи и трепыхания грудной клетки. Ниже. Ниже. В вырез рубахи, оттягивая ткань, почти надрезая. Улавливая её взгляд, но вновь и вновь возвращаясь к ножу, к этой плоти. Рассчитывая силу, не царапая, легким движением по окружности груди вверх, к плечу. Вновь поддевая ткань, сталкивая её с этого самого плеча. Рубашка нехотя ползёт, всё больше кожи оголяя взору. Белой чистой кожи, с проблеском некрасивых синяков. Ему хочется, чтобы их не было. Совсем. Чтобы пропали, как по волшебству. Он наклоняется и целует один из них, ощущая, как девушка содрогается от этого прикосновения. Не нравится? Но это же всего лишь поцелую. Такой маленький, безобидный. И еще один, ближе к ключицам. И ещё. И только. Ничего более. Или же… о да, похоже, от более он бы тоже сейчас не отказался. Умммм…

Откинув в сторону кинжал, он уже скользит по ней рукой. По этим губам, которые так нежно обхватывали его пальцы. По тонкой нежной шее. Он помнит, как пугающе и ненормально восхитительно было сдавливать её в своей руке.Чарующе. Возбуждающе. Он помнит, но не будет. Он скользнёт дальше. По выпирающим ключицам на плечо, к этой вредной рубашке, которая так не хотела сползать. Уж теперь-то! Вниз, ниже, приоткрывая взору маленькую грудь. Он скользит по ней пальцами, едва касаясь и тут же ощущает, как пальцы девушки так же касаются его второй руки. Замечает, как она отворачивается. Это несколько отрезвляет, возвращает в реальность, но не настолько, чтобы остановиться.

- Страшно, - в очередной раз шепчет он, перехватив девушку за подбородок и заставляя вновь посмотреть на него.

Маленькая загнанная лань. Хлопает доверчиво своими ресницами, не смея возразить или пошевелиться. Делай что хочешь. Он и сделает!

- Не бойся, - его большой палец поглаживает уголок её губ, - я тебя не трону. Но ты же не откажешься мне немного помочь?

Гриз улыбается её привычному молчанию и продолжает:

- Возражений, как всегда нет, вот и славно!

Гриз припускает штаны, высвобождая то, что просто требует ласки и разрядки. И вот уже её маленькая ручка лежит в его большой, он направляет, указывает. Заставляет тонкие пальчики сомкнуться, обхватить, принося удовольствие.

Она вздрагивает, когда головка упирается в её ладошку. Пытается ещё сильнее вжаться в спинку кровати, но дальше уже просто некуда. Взгляд соскакивает, какое-то время мечется вокруг, а после теряется, устремляясь в пустоту, врезаясь в брошенный на кровати кинжал. Она больше не смотрит на него. И ладно, так, пожалуй, даже лучше. От её взгляда бывает тяжело, а он не хочет. Он хочет получить удовольствие, мимолётное, ежесекундное. Да, вот так! Вверх, вниз, вверх, вниз. Плотно сжимая, скользя, до основания и обратно, вновь упираясь и вновь направляя. Ещё. Ускоряя темп. Склоняясь к её груди и даря ей несколько мимолетных поцелуев. Ещё быстрее, ещё. И уже просто уткнувшись лбом в её тонкое плечо. Ещё. Быстрее! Обжигая её кожу своим разгоряченным дыханием. Частым, глубоким. Ещё! Уже почти. Совсем. Чуть-чуть. Ещё! Ещё! Уммммм….

Он застывает на её плече, сглатывая, восстанавливая дыхание, приходя в себя, всё так же удерживая руку. Наслаждаясь моментом. Разве что не мурлыча от удовольствия. Скользит носом по её шее, дарит ещё один поцелуй и всё же встаёт и уходит приводить себя в порядок.

К моменту его возвращения ничего особенно не меняется. Сидит недвижимая, потерянная, едва заметно дышит и капли спермы по предплечью, запястью и в той самой милой маленькой ладошке. Всё именно так, как и оставил. Зрелище одновременно завораживающее и жалкое. Интересно, сколько бы она так сидела, если бы он просто ушёл. Пока бы не вернулся? Что? Что они делали с ней, что при виде члена цепенеет? Почему они так обошлись с ней?

Присев рядом Гриз аккуратно и бережно начинает мокрым полотенцем вытирать её руку, а то не дело же так оставлять. А она. А что она? Кукла поломанная и он совсем не тот мастер, что мог бы её починить. Где-то в глубине души, кажется, он слышит отголосок своей совести, укоряющий, раздосадованный. Вот зачем он так? Знал же, видел и всё равно. Мог же… но нет. Но это в глубине, далеко. Да и не должен он ничего этой девчонке, чтобы угрызениями совести мучиться.

Отправив в угол скомканное и уже грязное полотенце, Гриз разваливается на кровати, с удобствами пристроив свою голову ей на колени, подхватывает свой кинжал и, вертя его в руках, начинает говорить:

- Красивый нож, правда? Смотри, какая гравировка. А эта резьба на рукояти. Восхитительная работа! Достался мне от предыдущего главы нашей шайки. Ну как достался. Я им ему горло перерезал. С тех пор и мой. Законный трофей! Вообще знаешь, вспоминая сейчас, Радж ведь неплохим мужиком был. Ну как, не подарок, но не плохой отчасти. Таких вот никому не нужных беспризорников, как я, подбирал. От подростков до юношей. Обучал, по-своему. Жестоко, но ведь и жизнь не сахар. Зато хлеб давал, работу. Не совсем законную, опасную, но ведь была же. Некоторые, правда, гибли, но тут уж кому как повезёт. От умений ещё многое зависело, иные, порой, ни на что негодные, как с ними не возись. Он и меня так подобрал одним дождливым днём. Я тогда молодой был, дерзкий, наглый, хорохорился. Успешным оказался, у меня хорошо получалось. Да и парни ко мне тянулись. Сейчас вот понимаю, что именно за это он меня и невзлюбил. Не то конкуренцию чуял, не то я его просто раздражал. Но вечно он ко мне придирался, недоволен был. Поддеть пытался, зацепить, иногда и вовсе откровенно унижал. Нравилось ему на мою злость смотреть, как я закипаю, а сделать ничего не могу. Вроде бы весь такой из себя, а тут давлюсь, но глотаю. Вот только стало однажды во мне этой злобы слишком много, а может он не рассчитал и слишком уж много позволил. Я и не помню уже из-за чего, но не сдержался, не смолчал, сцепились мы. А он ведь и не так стар был, ещё силён, да в бою, как никто другой. Но и я к тому времени уже из себя кое что представлял. Хотя, всё равно, казалось, что не было у меня тогда шансов. Разве что упасть на землю, свернуться калачиком, да молить о пощаде. Но даже если и оставят в живых, то как потом? Гордость не позволила, думал, помру, но до последнего биться буду, отчаянно, изо всех сил. Но знаешь, кажется, он и не собирался меня убивать, проучить, унизить окончательно, но не убивать. Мы же в рукопашную дрались, у него ведь и меч был и ещё, наверняка, что, но нет, руками он меня голыми душил. Страшно было. И ничего я поделать не мог, трепыхался, бился, задыхался, оттолкнуть пытался, а толку? Разве что, в одной такой попытке этот ножичек нащупал, дёрнул, да полоснул Раджу по горло. Хорошо полоснул, он быстро умер, даже сказать ничего не успел. Как сейчас помню: поднимаюсь я весь в крови, руки дрожат, сердце бешено бьётся, тишина повисла гробовая. Ни звука. Только смотрят все на меня, а я на них. Их много, и я еле живой. Думал, они меня как стая собак в клочья раздерут за то, что я сделал. Меня тогда Дэм спас. Вот уж точно от кого помощи не ожидал. Мы с ним не общались почти, он вечно возле Раджа околачивался, не то его правая рука, не то левая нога, не то ещё кто. И тут вот я, а он возьми, как поднимет кулак в воздух, как закричит: “Слава новому главе!”. Я тогда совсем растерялся. Да и не я один. Но крик его быстро подхватили, хором голосов. А я так и стоял, как вкопанный, пока меня поздравляли, да расходились праздновать все. Я его потом нашёл в ночи. Благодарил, искренне, от всей души, а он только пожал плечами, усмехнулся и ответил, что я ещё пожалею, что всё так сложилось. Я потом и пожалел. Я понятия не имел, что делать со всей этой ответственностью и с этими людьми, которые ждут моих решений и указаний. Но ничего, справился. Дэм в очередной раз помог. Он не зря всё около Раджа крутился. Он как раз прекрасно знал, что и как делать. Я даже потом спросил, почему он сам не захотел стать главой, ведь мог бы, а он меня поддержал. Он и тогда усмехнулся и ответил, что на кой ему это сдалось? Пусть лучше у меня голова об их будущем болит, а как что делать рассказать ему не сложно. После этого мы как-то и сдружились. Он и при мне стал правой рукой околачиваться. Ничего, справились, продолжили, как и Радж, людей к себе подбирать, учить, тренировать. Вскоре нас неплохая такая банда была и всё разрасталась. Постепенно с мелкого ворья на грабежи выходить начали, всё серьезнее и серьезнее. Было дело - даже район держали. Тогда же и в наемники податься хотели. Оно приличнее как-то, значимее. А что, люди были, возможности тоже. На одном таком деле и с Рашем познакомились. Он как раз разнести один складик хотел, за защиту которого нам неплохо приплатили. Да и наемничья честь, все дела. Вот только у него людей было больше. Он всю банду на это дело притащил. Тяжко бы нам пришлось. Да только он вышел, окинул нас взглядом, заметил, что нехорошо обижать братьев по оружию, пожелал удачи и увёл всех. А через недельку подсел к нам в таверне, ну как было не угостить его выпивкой. Разговорились. Интересовался всё, чем живём, как дела идут. Слово за слово. Приятным парнем оказался. Не без своих заскоков, но у него и жизнь была специфическая, дааа… Я уже и не помню, как к нам прибился. Вроде как и сам по себе, и ребята его, а всё одно с нами. Много нас уже тогда стало, совсем много, большего захотелось. Да и очередная зима не за горами. Это летом хорошо, хоть в поле ночуй. А зимой… Да и хотелось какой-то… крыши над головой хотелось. Дома. А тут вот оно, как заказывали, время беззакония и замок, считай, ничей. Бери, коль сумеешь! Коль дерзости хватит. А нам хватило! Всего хватило и дерзости и умений. Еще две шайки с собой позвали, всё же замок брать - не склад грабить. И в путь. Мы этим олухам шлюх наняли. Много наняли, хорошо заплатили, те и споили их в визг поросячий. Не всех, конечно, но многих. А пьяный особо не на воюешь. Да и не ждали они нас. Не были готовы к такой наглости вопиющей. И есть у нас теперь целый замок! Даже со слугами, подданными или кто они там. А вот что с этим добром делать, хоть живьем режьте - не знаю. И ведь не скажешь же это ребятам, они смотрят на тебя, идут за тобой, свои жизни тебе доверили, а ты… а ты сам понятия не имеешь, куда их ведёшь. Даааа… Ещё эти когда-нибудь да прискачут — защитнички правды. И ведь мы же в своём праве, да только… - Гриз тяжело вздохнул, убрал кинжал и, переводя взгляд на девушку продолжил, - а впрочем, чего я, будто тебе есть до это дело.

А ей есть. А она вновь смотрит на него, внимательно, пристально. Смотрит. Будто слушает, будто понимает. Словно не сам с собой он сейчас не пойми с чего говорил, а действительно ей рассказывал. И он опять слышит отголосок своей совести. Ощущает её лёгкие покусывание. Брысь! Он ничего ей не должен!

Или должен?..

***

Не должен! Никому он ничего не должен! Но несмотря на это, он таки принёс для неё нормальное платье. А ещё шерстяные чулочки, чтобы ноги не мерзли. Он даже туфли прихватил, но их скорее больше для виду. Влетел со всем этим добром в комнату и вновь обнаружил её на полу, у шкафа. Нравилось ей вечно на полу сидеть, и чего она в этом находила? А может, просто в других местах ей было неуютно? А тут вон сжалась комочком, забилась в уголок и сидит глазами сверкает. Призрак. Да, наверное, так. Но ведь всё равно не дело! Холодно! А потому он вновь на неё наругался. Да и не наругался, так, поворчал в очередной раз, попутно вытряхивая её из рубахи и облачая в платье. Ну вот. Совсем другое дело же! И подхватив на руки, пересаживает на кровать. Здесь сиди, дурёха! Всегда сиди здесь. Оно и мягче, и уютнее, и теплее. Поняла? И он бы ещё принёс. Много, различных, по случаю и без, на каждый день недели, всех цветов радуги. У них этого добра теперь навалом. Не жалко. Да только. Нет в ней никакого интереса к одежде, а он не маленькая девочка, чтобы каждый день в новое рядить.

И потому он таскает для неё вкусности с кухни. Когда больше, когда меньше. Так по-детски шаловливо и невинно. Не спрашивая, прихватывает, и уносит, пока никто не заметил. Да и чтобы никто не заметил. И вроде бы, он хозяин, и отчитываться ни перед кем не должен, но так интереснее. Наверное, он мечтал вот так таскать что-нибудь с кухни и с кем-нибудь этим делиться и есть втихаря. Но не было в его детстве ни кухни, ни кого-нибудь. А теперь есть. Есть она. И ей, кажется, всё это нравится. А разве может не нравится? Вкусно же! Вот так сидеть вместе и наслаждаться. Он ведь много из этого даже и ни ел ни разу. Она, скорее всего, тоже. Даже ждёт его. Всегда ждёт. И взглядом встречает. А это ведь так здорово, когда тебя ждут и встречают. Когда есть к кому возвращаться, а тебе рады. Нет, не рады, конечно. Да и не ждут, наверное. Просто такой небольшой обман. И это тоже по-детски. Детские желания, того маленького мальчика, который так хотел иметь семью. Маму, папа, пару братьев и, может быть, младшую сестренку. И заботиться о ней. Было бы здорово! Наверное. Но не было у того мальчика ничего. Да и мальчика того уже давно нет. Но есть он, а у него есть она. И он вполне может позволить себе этот жалкий обман. Может. Почему бы и нет? Да и она вполне может быть его младшей сестренкой. Глупой и беспомощной, о которой нужно заботиться. О ней ведь действительно надо. А ему не сложно. Ему даже нравится. Нравится думать, что теперь у него кто-то есть. Родной. Близкий. Почти семья.

И он рассказывает ей. Чего только не рассказывает. Когда пристроится опять на коленях, как тогда, возьмёт её ручку в свою и чертит на ладошке одному ему видимые узоры. Иногда просто мимоходом. А когда сзади подсядет, укроет объятиями своими, пристроит голову на плече и уже на бедре у неё чертит узоры, едва касаясь. А она и не возражает. Да и не позволяет он себе теперь большего. Зачем? В замке ведь действительно полно девиц, на любой вкус и цвет. И большинство из них итак не против под него лечь. Свои потребности он вполне и с ними может удовлетворить. А с ней, а с ней он просто будет отдыхать. Просто говорить. То мыслями какими-то поделится, то воспоминаниям предастся. Иногда страхи и опасения разделит. А она слушает всегда. Смотрит внимательно и слушает. И порой, он даже видит ответы в её глазах. И, наверное, жаль, что они ему лишь мерещутся. А может быть, так даже лучше. Зато и говорить можно обо всёх на свете. О чём угодно. Даже о самом сокровенном. О том, что они не расскажет никому. Только ей. И всё сказанное им утонет и растворится в синеве этих глаз.

***

Незваные гости явились вечером. Неожиданно и как-то слишком быстро. Сверкая латами в закатных лучах и вздергивая ввысь знамёнами. Их не брали в осаду и уже, пожалуй, это можно было считать очень хорошим знаком. С ними желали говорить. Да будет так!

Правда, покидать этих прочных с виду стен Гризу не хотелось, но тут уж нечего было поделать. Не выйти навстречу было бы оскорблением и точно не привело бы ни к чему хорошему.

- Ну что господа, - Раш подлетел сзади и буквально повис на плечах Гриза и рядом стоящего Дэма, - вот он, момент истины! Что делать будем-с?

- Надо выйти, - заметил Дэм, - обязательно надо выйти. Это в наших же интересах.

- Остальные где? - спросил Гриз.

- Ну, Юин ещё не отошёл от ранения, и будет валяться в замке. Его наездники, впрочем, будут ждать нас у ворот и если что, наверное, помогут. А Брен заявил, что будет вместе со своими лучниками прикрывать нас со стены и башен.

- Трус, - выплюнул Гриз, - а твои стрелки как?

- Ооооо, мои стрелки прекрасно стреляют и без меня. Так что не боись, одного тебя не брошу!

- Спасибо, - Гриз и в самом деле был ему за это очень благодарен. Совсем не хотелось ему туда в одиночку соваться, а мнение Дэма он разделял - тогда пошли.

- Что, только втроём? Больше никого звать не будем?

- А толку? Пока нас приглашают только на мирные переговоры. Если это ловушка, то ещё человек десять нас не спасут, все вместе поляжем. А большим отрядом невежливо.Да и мы в своём праве.

Раш поморщился. Но довод показался весьма логичным.

- Тогда вперёд! И пусть воспоют пышногрудые девы в легендах нашу смелость… ну, или глупость!

***

Светлейший милорд выглядел уставшим, казалось, что ему опротивело всё это ещё за долго до. Он лениво скользнул своим взглядом по подошедшим, не выказав никакого интереса к их персонам. Да и представляться не спешил. Не того полёта птицы, чтобы титулами сверкать - да пожалуйста. В конце концов, кто они такие, чтобы этот высокородный господин в своих сверкающих доспехах им представлялся.

- Как понимаю, теперь в этом замке хозяйничаете вы? - наконец нарушил он молчание.

- Как понимаете, - дерзко ответил Раш, усмехнувшись, и Гризу захотелось залепить ему подзатыльник.

Но милорд не вспылил, не возмутился и даже не заметил. По крайней мере внешне. Покивал лишь каким-то своим мыслям, помолчал ещё немного, разглядывая землю, но продолжил:

- В данном замке была одна особа, - милорд сделал паузу, подбирая слова, - её надо вернуть… домой. Мы будем очень признательны, если вы не откажете нам в помощи. Мы очень надеемся и верим, что она ещё жива. Но… если обстоятельства сложились не самым удачным образом, то мы просим передать нам её тело.

- Кем является эта особа? - поинтересовался Гриз.

- Не имеет значения. Вот её портрет.

- Ох ты! - воскликнул Раш, - какая… потерялася! Чтож, мы обязательное её поищем и доложим.

- Поищете? - нотки удивления промелькнули в голосе светлейшего милорда.

- Да, под каждый… - начал ёрничать Раш, но его перебил Дэм.

- В замке много женщин, мы не знакомились лично со всеми и конкретно эту не видели. Но обязательно поищем.

Гриз же молчал. Молчал и всматривался в это лицо. В эту девушку. Знатную, богатую, ухоженную. Украшения, макияж, платье. Такая красивая и такая чуждая. На портрете она улыбалась и, кажется, была счастлива.

- Поищете, - задумчиво повторил милорд, что-то вновь обдумывая, - хорошо, мы разбили лагерь за холмом. Буду ждать ваш ответ. Надеюсь, он будет скорым. Очень хотелось бы домой.

После чего милорд вновь окинул их троих не самым дружелюбным взглядом, повернулся и побрёл к своему отряду, вскочил неожиданно резво на лошадь и все они удалились.

- Ушёл, - констатировал Раш, - ну вот, и не слова про замок. И что это было? Это как понимать.

- Видимо, про замок мы будем говорить после того, как решится судьба девицы, - пожал плечами Дэм.

- Девицы… Гриииз, её надо убить.

- Убить?

- Да! Она явно кому-то там нужна, раз сами стражи ищут. А чёрта с два ты им докажешь, что мы её такой нашли, а не довели до такого состояния. Что это их благородные не пойми как с ней позабавились, а не мы по кругу пускали. Что это после них она только ресницами хлопать и может. Ничего ты не докажешь! А они наверняка отомстить захотят! А то как же не отомстить за честь любимой, кто она там!Объявят нас захватчиками, повесят всех собак и живыми уже не уйдем. Так что да, милосердно убить, закопать в лесочке и видеть не видели! - выпалил Раш.

- Согласен, - поддержал друга Дэм, - её опасно оставлять в живых. Народу много, кто-нибудь может донести о её существовании.

- Могут итак донести.

- Могут, но она была полуживой. Сама дух испустила или в окно вышла, мы не обязаны помнить каждого умершего.

- И то верно, - кивнул Гриз.

***

В свою комнату он вернулся только ночью. Вернулся и вновь наткнулся на этот взгляд. Словно ждали. Ждали когда он придёт, когда вернётся. Да, казалось, что ждали. Хотя и глупо было так обманываться. Просто дверь скрипела, просто его было слышно, просто она просыпалась от малейшего звука, вздрагивая, опасаясь. Чего? Что предыдущий кошмар вернётся? Что всё это окажется сном? Вот и в этот раз он её разбудил. Сидит сонная, смотрит. Смешная. Совсем не такая, как на портрете.

- А мы сегодня встречались со стражами границ, - говорит он тихо, всматриваясь в её глаза.

Но она неподвижна, как статуя.

- Представляешь, они тебя ищут. Очень надеются вернуть, беспокоятся. Помочь просили. Награду обещали. Как думаешь, хорошую награду дадут?

И вновь ничего. Ни тени, ни шороха. Только смотрит, устало и сонно.

- Кто ты такая, что за тебя стражи границ беспокоятся? - он подходит к ней и наклоняется, ближе, лицом к лицу, - Хочешь к ним? Хочешь, я тебя им отдам? Вернёшься домой. Где было так хорошо. Где никто тебя не обижал. Не делали больно… Папа, мама, или кто там тебя ждёт? Хочешь к ним?

Но ответ неизменен. И вздохнув, он присаживается рядом.

- Молчишь? Ребята считают, что тебя надо убить. Нам нужен этот замок, а ты…

Он вновь заглянул ей в глаза и вновь ничего. Пустота. Маленький беспомощный зверёк, вверяющий свою жизнь в его руки. В его грязные, кровью залитые руки. Смешно.

- Ведь вряд ли они поверят, что это не мы с тобой так обошлись. Не поверят. Кто мы для них? Мусор? Досадная преграда? Прихлопнули и забыли? Мы в своём праве, но что для них закон? Не поверят. А ты никак не хочешь мне помочь, - он мазнул пальцем по её щеке и скользнул вниз к шее.

К этой прекрасной тоненькой шейке, которую он оглаживал пальцами.

- Не поверят. А потому проще убить. Ребята правы. Чтобы не за кого было мстить. Да? - он улыбнулся ей, а она так и сидела, недвижимая, застывшая.

- Послушай, - он приблизился вплотную и зашептал на ухо, - если бы я знал, что ты нас поддержишь. Что ты им расскажешь правду. Что мы взяли этот замок по праву, что мы спасли тебя, что обращались с тобой весьма сносно. Я бы отпустил. Правда. Мне ведь не жалко. Живи на здоровье. Только подтверди, подтверди наши слова. Ну? Что скажешь?

Ничего.

- Молчишь? Как знаешь.

Гриз отстранился и хотел уже было встать, но неожиданно она накрыла его руку своей, а потом и вовсе свернулась клубочком, пристроив голову ему на колени. Его маленькая кошка. Глупая и доверчивая. Он в очередной раз хочет её убить, а она в очередной раз льнёт к нему, как к родному. Вот что у неё в голове творится? А что творилось до этого? Что ей пришлось пережить? За что с ней так обошлись захватчики? Чем им так не угодила маленькая девчонка? А стражи. Зачем ищут? Для чего? И какое ему до всего этого есть дело? Вот какое? Она итак неживая. Тень, призрак, морок. Он дал ей шанс, он позволил выбирать. Но она не способна и на это. Она не понимает. Не осознает. Всё что было, ему лишь привиделось. Сам придумал, сам поверил. Нет ничего. Выгорело. Пустая оболочка. Разбитая кукла. Она не стоит того, чтобы рисковать. Рисковать всем! Этим шансом, замком, жизнями. Опасно. Непредсказуемо. Шанс на нормальную жизнь для неё? Чушь! Жизнь не может быть нормальной, если её, этой жизни, как таковой нет. Не присутствует. Иссякла. Раш прав. Убить. Её стоит убить. Подарить безболезненную смерть - это всё, что он может для неё сделать. Это будет милосердно. Это будет правильно. Он ничего ей не должен!

- К чёрту всё!

Гриз резко подскочил, потревожив и напугав девушку, кинулся к шкафу и раскопал в нём плащ. Хороший темный плащ - то, что надо.

- Надевай!

Плащ прилетел прямо в неё, от чего она сжалась, зажмурившись, и всё на этом, собственно. В очередной раз вздохнув, Гриз вздёрнул её на ноги, в очередной раз подхватив, когда она при этом попыталась навернуться. Облачил в плащ, покрыв голову капюшоном, и проследовав к двери произнёс:

- Пойдём, покончим со всем этим.

Затем, правда, Гриз осознал, что скорее всего, он поспешил и вести ему придётся её самому. Как в первый день. Но к его большому удивлению она пошла. Сама, к нему. Лишь окинула комнату взглядом грустным, словно прощаясь. Обычным. Ему показалось. Обычным взглядом. Ей не о чем было грустить. И прощаться было не с чем. Ему всё показалось. Дэм прав, ему просто нужно завести собаку. А пока за ним шла она, не так быстро, как ему хотелось бы, но шла. Вниз, через пустой зал, на улицу, к конюшням. Послушно. Следом.

Он вновь взглянул на неё, но в этот раз она смотрела на землю. Потеряно. Тоскливо. Обреченно. Показалось. Ему всё показалось, черт его побери! Показалось! Показалось! Показалось! И к чёрту! К чёрту всё!

И вот он уже несётся на своем коне вперед, прочь из замка, через поле и пролесок. К холмам. Несётся, сам не осознавая зачем. Почему. Но пусть будет так! И будь что будет!

Устроился милорд, стоит отметить, с королевским размахом. Гриз даже впечатлился. На подъезде к лагерю его, правда, остановили, допросили, доложили, а после проводили, к светлейшему. Стража так культурненько вышла, Гриз чуть не прослезился от этого показушного доверия. Наверняка, стоит только его милости чихнуть, как тут сразу человек десять вооруженных до зубов из каждой щели повылазят. Но хоть не обшмонали на входе и на том уже спасибо.

- Вы хотели меня видеть?

И мало что изменилось в облике этого мужчину. Всё та же усталость, леность и недюжие спокойствие. Раздражающие, напрягающие. Гриз чувствовал себя неуютно. Ещё более неуютно он чувствовал себя от осознания того, что находится сейчас на территории лагеря высокорожденного совсем один. Один в кругу врага. Кажется, нечто подобное уже было в его жизни. Кажется, ничему он не научился с тех пор. Остаётся лишь надеяться, что и в этот раз удача от него не отвернётся и он сможет уйти сегодня отсюда живым. Боже, на что он надеется! Но отступать уже поздно.

- Не особо, - позволил себе Гриз небольшую грубость, - но я хотел…

Он повернулся к девушке, стоящей за его спиной, и буквально проглотил последние слова, напоровшись на этот пристальный взгляд. Цепкий, внимательный, изучающий, с лёгким прищуром. Удивлённый? Изумлённый? Миг. И такой чуждый. Миг. И перед ним совсем другой человек. Изменяясь просто на глазах. Из забитой потерянной девочки в властную, высокомерную. И расправлены плечи. И гордо вздернут подбородок, во всю длину этой белой шейки. И тонкие пальцы изящно снимают с волос капюшон, открывая взору лицо.

- Моё почтение, милорд, - тихий, слегка подрагивающий голос, ставит финальную точку.

И пальцы сами сжимаются в кулак. И ярость клокочет в груди. Испепелил бы взглядом, коль говорившая не была бы столько холодна и неприступна.

- Мириалан Адьярашер, - и нотки удивления сквозят в голосе, не чаял-таки эту радость найти, - я безумно счастлив видеть Вас в добром здравии.

- Несомненно.

- Ваши родители, всё что произошло - это большая трагедия и мы все очень скорбим и сожалеем о случившемся.

- Бесспорно.

- Нам нескончаемо жаль, что мы не смогли прийти на помощь вовремя, а явились лишь сейчас.

- Как и мне.

- От своего имени и имени короны я приношу извинения за произошедшее, а также заверения, что несмотря на всё… случившееся с Вами, корона не бросит и возьмёт на себя хлопоты о Вашем дальнейшем благополучии, благосостоянии и успешном, достойном браке.

- Благодарю, - благодарной, впрочем, она не выглядела ни разу. Оскорблённой, возмущённой, но никак не благодарной.

- А Вы изменились.

- Трудно было… не измениться.

- Понимаю, понимаю. Возлагаю надежды, что новые… хранители замка обращались с Вами достойно?

- Достойно.

- Рад слышать и спешу заверить, что мы готовы в полной мере обеспечить Вам комфортное пребывание в стенах нашего лагеря.

Она лишь слегка кивнула на это. Приняв данный ответ, милорд продолжил:

- И конечно же, мы окажем всяческое содействие и помощь в разрешение той небольшой проблемы, что неожиданно возникла у нас с Вашим родовым замком.

- Конечно же.

И всё это время на Гриза даже не взглянули ни разу. Его словно не было тут. Он будто часть шатра, мебель. Хотя нет, даже не мебель - пыль под ногами. Кто он такой, чтобы обращать на него внимания? Чтобы удостоить его… чего? Хоть слова? Вот оно, высокомерное величие благородных во всей красе! Проблему с замком, он так понимает, тоже без него решат? Сами. А его потом перед фактом поставят? Жри и хавай? Интересно, что предложат. А хотя, предложат? О чем он! Зачем что-то предлагать? Просто выкинут вон за шкирку, как пса шелудивого. Он ведь уже одному этому рад быть должен. Так? К чёрту! Не с тем связались! Вам нужно решение? Что ж, у него есть замечательное решение! Победитель же получает всё - и замок и принцессу? Он согласен! И гори всё!

- Милорд, - громко обратился Гриз, привлекая к себе внимание, - у меня есть взаимовыгодное предложение! Мои ребята смело сражались, отбивая этот замок, и у нас достаточно сил, чтобы его удерживать. У графини же, я так понимаю, - Гриз бросил взгляд на девушку, но она, лишь слегка повернув свою высокомерную головку в его сторону, смотрела в пол. Нет, он даже не пыль под ногами. Она и то достойна большего внимания, нежели он. Гриз продолжил:

- И вовсе не осталось ничего и никого.

- К чему вы клоните? - милорд нахмурился.

- О, я лишь хочу сказать, что готов с удовольствием разделить бремя охраны данного замка и границ, а так же замужества на графине и заботе о её дальнейшей судьбе.

А вот тут он внимания удостоился. В полной мере. Её взгляд вновь взметнулся к нему. Изумленный. Перепуганный. Просто мёдом по душе. Но лишь на секунды, а затем снова в пол. Часто дыша. Растерянно. Не ожидала? Ну чтож поделать, он тоже не был готов к тому, что всё это время с ним просто играли и надсмехались.

- Что?

Милорда, впрочем, Гризу тоже удалось удивить. Аж бровки вверх поползли, он уставился задумчиво в стол, сильнее облокачиваясь на спинку кресла. Но очень скоро на его лице мелькнула улыбка, нехорошая улыбка, ох не хорошая, и он сказал:

- Хым, действительно очень выгодное предложение. А Вы что скажете, дорогая? Согласны выйти замуж за… - а имени то милорд и не знал, зачем ему имена всякого сброда, однако ехидно продолжил - этого, я уверен, достойного господина.

А она совсем растерялась. Глянула так же перепугано на милорда, дёрнула едва заметно губами, будто хотела что-то сказать, но слова в горле застряли. Быстро опомнилась, потупилась в свой любимый пол, но и он не подсказал, что можно ответить в такой ситуации.

- Дорогая? Вы против? Вы не считаете данную партию достойной для себя? - и этот любезнейший человек подался вперёд, вцепившись взглядом в девушку. И это был совсем не тот взгляд, каким он смотрел на неё вначале. Нет. Это взгляд хищника. Сокола перед пичугой.

Она даже слегка сжалась под ним, как показалось Гризу. Сжалась и тихо ответила:

- Прошу простить, я… несколько растерялась. Неожиданно. И… почту за честь.

А сокол тем временем уже расправил крылья:

- Мириалан, дорогая, послушайте, Вам больше нечего и некого бояться. Здесь и сейчас Вы под нашей полной защитой. Всё закончилось и если…

Но его полёт прервали. Маленькая птичка встрепенулась, вновь гордо вздернула свой подбородок и холодно отчеканила:

- Я, кажется, уже сказала, что почту за честь.

- Как знаете, - милорд разочарованно откинулся на спинку кресла, и продолжил в своей ленной манере, - Не вижу смысла откладывать, сыграем свадьбу завтра. Мы явимся к обеду, надеюсь, у вас уже будет всё готова. За сим прошу меня извинить.

И милорд уже почти ушёл, но в дверях опомнился, и Гриз вновь удостоился крупицы внимания:

- Ах да, время позднее, если желаете, можете остаться переночевать в нашем лагере.

Просто поразительное по своей щедрости и заманчивости предложение. Настолько, что даже слова подбирались с трудом:

- Спасибо, как-нибудь… в другой раз.

- Как знаете.

***

На улице им даже предложили карету, но к чёрту Гриз послал все эти удобства. Отцепил своего коня, закинул девушку в седло, влетел следом сам и что мочи в галоп! Обратно. В замок. В теперь уже его замок.

В свою комнату почти уже граф влетел не сбавляя темпа. С ноги. Бушующим ураганом, не знающим преград. Злым, взбешённым. Рывок и его будущая невеста, спотыкаясь, летит вперёд, врезаясь в кровать. На колени. Не поднимаясь. Не шевелясь. Лишь слегка потирая руку, за которую он её тащил. Слишком сильно сжал? Не страшно. Это не страшно.

- Значит, графиня Адьярашер? Честь-то какая! - Гриз мерил комнату шагами, еле сдерживаясь.

- Непомерная… Что же вы молчали, графиня?! А впрочем, о чем это я! Зачем же тратить свои силы и внимание на недостойных, да? Ну что, смешно было наблюдать? Слушать? Я, надеюсь, я в полной мере позабавил тебя, а?

Она так и не шелохнулась. Она так и не повернулась. Она так и ничего не ответила.

- Смотри на меня, когда я говорю! - сорвался Гриз.

- Молчишь, значит. Не смотришь, - гораздо тише, но крайне зло констатировал Гриз, - твоё право. Вы уж не обессудьте, графиня, но побыть немножко благодарной всё же придётся.

Стянув ремень и зашвырнув его в угол, Гриз ринулся к девушке. Она лишь успевает что-то пискнуть, попытавшись отстраниться, но резкий рывок ставит её на ноги.

- Ну что, малышка, развлечемся.

И руки жадно мечутся по спине, лопаткам, ниже, выше. Прижимая ближе, удерживая, не давая отстраниться. Сильно сжимая аппетитную попку и в тот же миг срывая ворот платья. Оголяя плечо и подставляя его не менее жадным и грубым поцелуям. Её маленькие ладошки упираются в плечи, пытаясь оттолкнуть, вырваться. Робко, несмело, безнадежно. И вот уже завязки платья сдаются напору, скользят, развязываясь, оголяя уже не только плечо, но и терзаемую учащенным дыханием грудь. Прекрасна, так беззащитна и прекрасна. И вся в его власти. Трепещет и дрожит.

- Нет, - шепчет она вырываясь, выгибаясь, пытаясь хоть как-то ускользнуть из этих цепких лап.

- Да! - отвечает он, вновь приходя в ярость и перехватывая её руки.

И платье летит на пол, отброшенной тряпкой. Сама же девушка, спотыкаясь, летит в сторону трюмо. Морщится, ударившись об край и всё же поднимая на него взгляд, смотрит через зеркало. О да! Это прекрасное здоровое зеркало. Лучше места и не придумать. Гриз в полной мере насладится происходящим. Всем, каждой деталью. И её заставит смотреть на то, как она будет его.

Гриз не даёт ей повернуться. Нет малышка, стой так. Спиной ко мне, стой и наблюдай в зеркало всё, что я буду с тобой делать! Стой и смотри. Смотри, как мои руки сжимают твою грудь, а губы ласкают шею. Смотри, сколь ты беспомощна, смотри, сколько всего я себе позволю.

И руки скользят ниже, по животу, к бедрам, внутренней стороне, вглубь. Туда, где уже через каких-то пару минут он будет всецело хозяйничать - ооо, это сладостное ожидание.

- Давай-ка малышка, ножки пошире. Пошире-пошире, ты все равно сделаешь так, как я хочу. И прогнись чуть-чуть, вот так, давай.

Лишь капля силы и ей никуда не деться. Лишь подчиниться. Лишь сделать так, как он желает.

“Не надо, прошу”, - даже не слышит, нет, скорее читает по губам Гриз. Видит, в каждом движении, каждом всхлипе, этом умоляющем взгляде, заполняющимся слезами.

- Не переживай, дворовый пес трахается не хуже твоих породистых, я ещё самым лучшим у тебя окажусь, - усмехнулся Гриз, приспуская штаны.

Он был готов, как никогда получать удовольствие. Она? А кто её спрашивает - расслабится и получит. Или не получит, личный выбор каждого. В конце концов, бить её Гриз не собирался и как-то изощренно издеваться тоже. Так, лишь попользоваться пару раз - не убудет. И пробежала в голове мысль, Гриз её даже озвучил, наклонился и тихо прошептал на ухо:

- Интересно, а каким я буду у тебя по счёту?

Но ответа он и не дождался. Ответа он и не особо ждал - по сути какая разница, главное, что теперь это всё его. А потому лишь хмыкнув, он скользнул рукой по члену и направил его туда, где уже давно пора бы побывать.

Девушка дернулась, но он удержал её, не позволяя отстраниться. Проникая дальше, внутрь, глубже. Она всхлипнула в его руках, закусывая губы, впиваясь ноготками в дерево трюмо, выгибаясь. Натянутой струной. Рваным дыханием. Дрожащими на кончиках ресниц слезами.

- Расслабься! - рыкнул Гриз, войдя ещё сильнее.

И всё-таки шло туго. Как-то слишком уж и не должно бы. Будто… Да чушь! И быть не может, но если…

Гриз замер, наблюдая, как судорожно и жадно она хватает заглатывает воздух, как морщится и продолжает закусывать губы.

- Сколько раз тебя имели?

Но только дрожь по телу и ничего в ответ.

- Отвечай!, - закипает Гриз, и резко ухватив девушку за горло прижимает к себе, заставляя запрокинуть голову.

Она вскрикивает, не то от боли, не то от неожиданности. Хватается за его руку, взирает так болезненно, испуганно, затравлено.

- Повторяю, сколько раз тебя имели?

В этот раз долго смотреть ему в глаза у неё не выходит. Не выдерживает. Отводит. И вместе с тем с уст слетает тихое “Ни разу”.

- Сучьи дети! - выплевывает Гриз и отступает.

***

- Больные извращенцы! - Гриз буквально с ноги вломился в зал и попавшийся на его пути стул с грохотом улетел в угол.

К его глубочайшему сожалению, в зале он оказался не один в этот час. К его глубочайшей радости, на него сейчас изумленно взирал сонный и взъерошенный Дэм:

- Кто? Что произошло?

Гриз вздохнул, поморщился, но бурлящие в душе эмоции не дали промолчать:

- Да эти твари голубых кровей, которых мы порешили. Ты прикинь, эта девчонка… они её ни разу. Ни разу. Ни они, ни кто-то другой. Чиста и непорочна, блин.

- Которую мы с цепи сняли?

- Ага.

- Ох ты! А чего они так?

- Да покуда я знаю! Больные потому что на голову и ниже!

- Стоп, а ты-то это как выяснил?

- Методом тыка, Дэм, ну что за вопросы!

- Ну да, действительно. И что, как потыкался?

- Никак, я ушёл. Как видишь. Тошно стало.

- С чего? - удивился Дэм, - Ты явно не худший вариант. Особенно учитывая её положение.

- Пф, - фыркнул Гриз, - Ну да, просто предел мечтаний!Всё, в целом. Ха! Знаешь, она ведь наверняка мечтала о каком-нибудь прекрасном графе, милорде или о ком там ещё. Нежном, заботливом… Пышной свадьбе, большой любви и все дела.

- Ой, да откуда ты знаешь, кто о чём мечтал!

- Откуда? - задумчиво произнёс Гриз и как-то грустно улыбнулся, - Умммм… знаешь, я тогда ещё совсем мальчишкой был. Глупый, зелёный, хотя себе тогда очень взрослым казался. Ну почти. А вот она… А она была девка на выданье. Ох и хороша собой! Во всём хороша! Мирой звали. Любил я её, ох, как любил. Всё обижался, что она меня младшим братишкой считала. Смешно вспомнить, но даже планировал вырасти и замуж её позвать. Дом там, хозяйство.

- А она за графа хотела?

- Ага, а она всё грезила господами. Мечтала дурёха, что вот заметит её местный барон, влюбится, женится, к себе заберёт.

- И как, забрал?

- Ну почти. Праздник был, господа в деревню спустились посмотреть, как простой люд развлекается. А она прихорошилась, накрасилась, платье лучшее надела. Она хотела на глаза попасться, она попалась, на свою голову бедовую. И он заметил, и свита его. Сначала комплименты отвешивали, подарки дарили, потом они её увезли, а на утро она в пруду утопилась.

- Оу.

- Ага. Ох и рыдал я тогда, помнится. Представляешь. По настоящему рыдал. Вот такой взрослый был. Но она ведь, она не просто мне нравилась, она мне и семью заменяла. Не было у меня никого, дом только полуразвалившийся, а она подкармливала, присматривала. Другие соседи тоже помогали, но в основном она. А тут вот. Слышал отголосками, что да как произошло. Ты что, даже мстить бросился.

- И как?

- А что как? Стража меня повязала. Куда мне тогда было? К тем самым господам и повели, на суд, якобы. Они меня тогда спроси, с чего это я хулиганю. Я возьми и ответь. Совсем мозгов тогда не было. Как же они ржали, уроды, до сих пор помню. Стражу отпустили и давай измываться. Издевались… Били… Представляешь, всё хотели, чтобы я перед ними извинился и смиренно попросил прощение за то, что эта… - Гриз подавился так и не произнесенным чужим словом, - в общем, за то что она не осознала своего счастья, на голову свалившегося, и вот такие хлопоты всем доставила. Счастья, представляешь? Она, дескать, ещё и благодарна должна была им быть, что они вообще на неё своё внимание высокородное обратили и за всё остальное.

- Мда… и что ты?

- А что я? - Гриз бросил взгляд на Дэма и ухмыльнулся, - Ты меня не знаешь будто! Я глотал слёзы, крепко стиснув зубы, сносил все удары и думал, что там и помру. Так бездарно и глупо. Обидно было, но что я мог поделать.

- Как ты выжил-то?

- Как выжил? Везучий я, видимо. Притомились господа благородные свои сапоги об такого никчёмыша, как я, марать. Скучно им стало, вот и выкинули меня полуживого за ворота. А там люди подобрали, да выходили. Мир не без добрых. Дааа, вот такая история. Но Мира, она только мечтала. Глупо, наивно, по-детски. А эта. Она бы вышла. Понимаешь, у неё бы было всё то, о чём Мира только мечтала. По праву было бы. Она ведь, наверняка, ждала этого. Представляла как-то себе. Свадьба пышная, гости, гора подарков, муж любимый, первая ночь, а вместо этого, сначала одни больные выродки обращались с ней, как с собакой, но так и не тронули. И тут я такой… сорвался. Не знаю, тошно стало. Пусть хоть что-то будет так, как надо. Да уж. Как надо, - Гриз ухмыльнулся, - Она же, как оказалось прекрасно говорит и соображает тоже.

- Даааа? - очень удивился Дэм, - Но ты же…

- А что я? Помнишь ты тогда пошутил, что не достоин? Воот, ты прав оказался, не достоин.

- Слушай, Гриз, я же тогда… - стушевался Дэм.

- Да успокойся ты!Знаю. И этот светлейший милорд тоже знает.

- Что знает? - напрягся Дэм.

- Что она жива, что она у нас.

- Что?! - Дэм аж подскочил, - Но откуда?! Кто?! Что теперь делатьбудем?!

Гриз посмотрел на него, вздохнул, отвёл взгляд и ответил:

- Ничего не будем. Это я отвёл её к нему.

- Ты рехнулся?! - выкрикнул Дэм и сам же испугался этого крика.

Гриз лишь усмехнулся:

- Ничему меня жизнь не учит, да? Ха-ха. Завтра наша свадьба. Завтра я стану законным графом этого замка.

От такой новости Дэм опешил. Кажется несколько минут прошло, прежде чем он смог что-то сказать:

- Ты серьезно?

- Ага.

- Кто ещё знает?

- Пока только ты.

- Во дела. Не, Раш тебя поддержит, скорее всего. А вот Брен и Юин.

- А у них не будет выбора. Либо преклонят колено, либо пусть катятся на все четыре стороны. Завтра помимо моих ребят в моем распоряжение ещё и королевская стража будет.

- Мы впустим их внутрь?

- А как иначе?

- А они не перебьют нас?

- А зачем им это? Завтра мы все станем их вассалами и законопослушными гражданами. Будем и дальше заботится об этом замке, охранять границы и что там ещё надо? Им это выгодно. Им людей не хватает, а свою боеспособность мы более чем доказали. Так что не переживай, теперь всё будет как надо. Ребят только стоит отобрать, предупредить, чтобы вели себя достойно… умммм… слушай, смени все гарнизоны нашими, ну и тех, бывших пленных и изначальную стражу этого замка, можешь поставить. Остальных отправь отдыхать. Пусть не мешаются.

- А как же?

- Не знаю, Дэм, не знаю. Наверное, лучше им сразу сказать… или потом? Чёрт, Дэм, я правда не знаю что делать. Вот жешь!

- Ладно, прорвёмся! Гарнизон я устрою, с Рашем тоже лучше перед переговорить, он должен тебя поддержать. Я уверен. Но если от него скрываться - обидеться может.

- Что же, будем надеяться, что ты прав!

***

Дэм сработал, как и обещал, и появившиеся к обеду гарнизоны светлейшего милорда беспрепятственно были пропущены внутрь. Народ удивлялся, интересовался, местами сомневался, но открыто не бузил и вёл себя прилично. С Рашем же разговор вышел горячий, громкий, даже девицы с перепугу по углам попрятались, а кто поумнее был и вовсе след простыл. Давно уже Гриз не видел Раша таким и впервые выслушивал от него, много, разного, но было ли у него право обижаться? Ведь правду говорил Раш, одну правду. Грубо? Да. Колко? Да. Но нечего возразить, нечего ответить. Оно, отметить стоит, однако, Гризу не мешало так же пылко пререкаться. Ох и орали они, как только весь замок не перебудили! Оттого и неожиданно было услышать в конце:

- Ладно, пошли гостей твоих встречать. Глядишь и хорошо всё будет, - и абсолютно спокойный Раш поправил свою шевелюру и вприпрыжку отправился вниз, как ни в чем не бывало.

Всегда удивляла Гриза эта его способность моментально остывать. До сих пор не привык, да и не привыкнет, наверное, уже никогда. Сам же Гриз был зол, хоть их перепалка и позволила выпустить пар, но как Раш, Гриз не умел, а потому злость всё ещё клокотала в его душе. И пусть бушует, а лицо держать надо, всё же свадьба как никак. И замок. Уже почти его замок. И десерт, вечером он обязательно получит свой десерт. По праву.

Светлейший милорд, как всегда, был невозмутим и спокоен и чувствовал себя, как дома:

- Смотрю, замок претерпел некоторые досадные изменения.

- Уж что досталось.

Милорд понимающе покивал головой и продолжил:

- Молодой человек, простите, запамятовал Ваше имя, - и взгляд такой бросил, будто с букашкой разговаривает.

Как же он не любил всех этих высокомерных аристократов! Но день, всего один день! А потому поморщившись он представился.

- Гриииз, - задумчиво протянул милорд.

Что, не нравилось имя? Это жалкое низкородное имя.

- Буковок добавить не желаете?

- Нет, - твёрдо ответил жених, гордо вздёрнув подбородок.

- Ну как знаете, как знаете, - промуркатал милорд, ухмыльнувшись жесту, - про фамилию, полагаю, можно и не спрашивать? Прекрасно, тогда Вы не откажетесь взять фамилию жены. Было бы печально, если бы славный род Адьярашеров угас.

Гриз не нашелся, что ответить и это вновь вызвало ухмылку у милорда:

- Я привёз горничных, чтобы они помогли нашей прекрасной невесте сделать себя ещё прекраснее, не могли бы Вы распорядиться?

Гриз махнул головой Дэму и тот взял на себя сопровождение горничных. К горничным, как оказалось, прилагался ещё целый набор не пойми чего, украшения, гребешки и платье невесты. И всё бы было ничего, но предусмотрительный милорд прихватил ещё и камзол для самого жениха. Добротный, дорогой, со всеми этими рюшечками, завязочками и бантиками, да чтоб ему в паху чесалось!

- Одевайте, одевайте, свадьба, как никак, - и Гриз поспорить был готов, что милорд над ним потешается.

Впрочем, глупо было спорить из-за камзола и отступать у самого конца, а потому, смирившись со своей участью, “счастливый” жених начал переоблачаться, мысленно проклиная всё на свете: тех, кто придумал такую одежду; портных, которые сшили конкретно этот самый камзол; себя, что во всё это ввязался; и, конечно же, милорда, который ленно прохаживался по комнате, очень интересуясь её отсутствующим интерьером, периодически бросая насмешливые взгляд на жениха. Как же, о Господи, как же хотелось дернуть этот камзол, чтобы ткань затрещала, зашвырнуть его куда-нибудь и заехать его Светлейшеству по его высокородной физиономии, но Гриз держался. Он стоически держался, пытаясь справиться с завязками. Он стоически держался, пытаясь справиться с бантами. И он очень стоически держался, когда милорд снизошел до помощи ему в этом деле.

- Вот так, - в очередной раз ухмыльнулся он, и по-отечески похлопал Гриза по плечам.

- Благодарю, - процедил он сквозь зубы.

Милорд от этого совсем расплылся в улыбке и заявил:

- А знаете, мне нравится то, как Вы пытаетесь держать лицо. Интересно, сколько раз Вы уже мысленно заехали мне по моему?

Гриз промолчал и в этот раз.

А дальше всё завертелось и понеслось в тошнотворной круговерти. Гости, стол, церемония. Этот парад стеклянных улыбок и высокомерных рож. И все эти слуги, все эти расшаркивания, все эти заверения - ааааагрх! Желания угодить и понравится с нескрываемым презрением в глазах.А невеста. О да, невеста прекрасна! Холодное изваяние чистой красоты. И будто каждое движение выверено, плавное, изящное, неживое. Снисходительное, равнодушное. И этот взгляд свысока, даже не по людям, по теням. И этот вздернутый подбородок, на тонкой натянутой шейке. Так бы и сломал, чтоб с хрустом.

Невесту ведёт милорд. Кому же ещё. И вместе они, пожалуй, даже неплохо смотрятся. Достойно. Весьма стоят друг друга. Передача руки. Клятвы. Поздравления. Россказни о том, какой Гриз замечательный, и насколько достойная партия, и как графине с ним повезло, сопровождаемая тихими смешками. Тошнит. И очередные поздравления, тосты. Хоть в выпивке можно забыться. Смыть хмельным туманом этот привкус лицемерной горечи. Да еда хороша, тут не поспоришь. А тем временем даже подарить что-то умудрились. Где что взяли? За всё это благодарит невеста. Всё так же снисходительно и прохладно. Она хозяйка. Ей нет нужды никому угождать.

Он поглядывал на неё. Откинулся на спинку и смотрел, смакуя вино из кубка. Вот она, его жена. Смешно сказать! Сидит. Недвижимая. Спина прямая, словно кол вставили. Впрочем, скоро вставят недолго осталось. Ха-ха. Взирает на всё происходящее с презрением. Бегает молча по залу глазами. Лишь недовольно чуть наклоняя голову в сторону подходящих. К еде даже не притронулась. Он и не помнит, чтобы пила. Лишь c милордом хоть сколько-то живая и отзывчивая. Слушает его, отвечает что-то, улыбается, слегка, всё так же натянуто, но всё же, на него вот и не взглянула ни разу. Бесит! Всё бесит! Хочется уже чтобы они все свалили к чёртовой матери со своей напыщенностью и… дааа, предстоящую ночь Гриз предвкушал. Он с удовольствием представлял, как он собьёт спесь, с этой высокомерной аристократки. Считает себя хозяйкой? Он покажет, кто тут хозяин! Думает, что милорд защитит? Что сможет ему что-то указывать? Что Гриз не посмеет? Не защитит, не сможет, посмеет! Он прям представлял, как грубо сдерёт с неё это платье, оставаясь глухим ко всем её словам, угрозам, проклятиям. Как она будет сопротивляться, пытаться отбиться - оммм. Гриз уже прям жалел, что отступил вчера. Жалел и предвкушал. Прям предвкушал, как заломит ей ручки и, пожалуй, свяжет. Да. Ей это должно особенно “понравится”. Возможно, осознав всю ситуацию, она даже будет умолять, заливаясь слезами, но нет! Он был готов ей во всей красе показать, как недостойный ублюдок может развлекаться с благородной графиней. Грубо и особо не церемонясь. Гриз улыбался своим мыслям. Гриз не мог дождаться.

И время проходит, летит. И вот незваные гости собираются, уходят. Звучат последние пожелания, напутствия. И с их уходом зал оживает, согревается, обретает краски. Спадает скованность и напряженность. Всё кончилось. Всё их. И это уже повод отметить! Весело, искренне. Вот это его жизнь! Это его люди! Это их праздник! Это то, чего он так жаждал!

Он подскакивает с кубком в руке, слегка расплескивая вино, и произносит короткий тост “За нас!” под общий гам, общее ликование, общий гул крика голосов. Буквально тут же рядом оказывается слегка взъерошенный, разгоряченный Раш:

- За новобрачных! - что мочи он орет на весь зал и, отхлебнув из кубка, плюхается на подлокотник трона для невесты.

Девушка чуть вздрагивает, но всё так же лишь легкий поворот головы в его сторону. А Раш, тем временем, лишь вошел во вкус и вот уже следующий тост. Тихий. Гриз еле слышит его:

- И за прекрасную невесту… - что-то там ещё, после чего с похабной улыбочкой он склоняется вниз, намереваясь сорвать поцелуй с её уст.

Вот же нахал! Только рассердиться на него не получается. Особенно, когда видишь, как кубок летит, вино плещется во все стороны. Графиня подскакивает со своего места, как ошпаренная, забыв о всех приличиях и манерах. Задевая скатерть, опрокидывая тарелку. Она влетает спиной в Гриза и чуть не выбивает кубок и из его рук. “Прошу…”, - тихо произносит она, поворачиваясь, но давится словами, наткнувшись на его взгляд. Отшатывается. Лишь пару вздохов, глаза в глаза. И чего только нет в этом взгляде. А после, так и не договорив, подхватив подол платья, нет, она не уходит, она убегает со своей свадьбы. Под удивленные взгляды слуг, под громкий смех Раша, и как только не навернулся, под собственный стук каблучков об лестницу.

- Кажется, ей не понравился мой тост, - произносит он сквозь смех.

- Что ты ей сказал?

- Да ничего такого, подумаешь! Вина мне! - орет он уже на весь зал.

Гриз лишь машет головой, взирая на развеселого друга.

- Она с башни не сиганёт? - интересуется Дэм.

- Да не должна.Но ты прав. Сейчас вернусь, хотя… слушай, где можно масло достать?

- Масло? На кой тебе масло? Ты что жарить собрался среди ночи?

- Кого Дэм, кого, ну так что?

- Аааа, как мило с твоей стороны, сейчас будет тебе масло.

***

К счастью, ей хватило ума сбежать обратно в его комнату, а то не хватало бы ещё по всему замку бегать разыскивать. Она стояла у того самого трюмо и смотрела в зеркало. Прямая спина, вздернутый подбородок, вот только его холодная леди, та, что так раздражала его весь вечер, та, с которой он так грубо обходился в своих фантазиях, ушла вместе с милордом, растаяла, растворилась в воздухе, оставив лишь свою тень. Подобие, маску.

Она дёрнулась, когда он вошёл. Не ждала. Испугалась. Опрокинула что-то, резко оборачиваясь, и, казалось, от грохота этого чего-то перепугалась ещё сильнее. Скользнула взглядом, окатив тем ужасом, что в этом взгляде обильно плескался, обхватив себя ручками. И тонкие пальцы нервно сжимают ткань платья. Ну что, мечтал сбить спесь, унизить, показать место - вперёд! Было бы только что и куда. Хотя. А что если опять притворяется. Играет. Манипулирует. Строит из себя несчастную. Надеется, что опять пожалеет? Не пожалеет. Гриз пришёл взять то, что хочет. То, что отныне его по праву. И он возьмет, а по-хорошему или по-плохому - это уж как пойдёт.

Закрывшаяся дверь отрезала их от шума и веселья, царившего внизу. И окутавшая тишина, слегка давила. Он смотрел на неё - она не смотрела на него. Опять этот чёртов пол, как мёдом помазано. Злило.

- Ну, что же ты так спешно покинула нас во время самого веселья, а? Не попрощалась даже. Не порядок, не находишь?

- Не надо, - тихо прошептала она.

- Чего не надо? - нахмуривается Гриз, медленно приближаясь.

- Пожалуйста, я же… - вздергивает она подбородок, наконец-то встречаясь с ним взглядом.

…Ты же? Ну да, ты же! Ты же у нас хозяйка. Ты же у нас графиня Адьярашер. Давай, расскажи, как ты такой мусор безродный возвела в графы. Как жизнь спасла и как он теперь тебе премного обязан. Должен быть дико благодарен и во всём любезен. Давай, расскажи!..

Но вместо всего это Гриз слышит лишь очередное жалобное “пожалуйста”. Совсем тихое, отчаянное. И она вновь прячет взгляд. В сторону, прочь. Мимолётно смахнув проступившие слёзы. Чуть вздрагивая и едва заметно отстраняясь, когда он подходит близко.

- Пей, - и его кубок с вином прижимается к её губам.

Его левая рука скользит по волосам. Зарывается в них. Сжимает. Тянет вниз, заставляя запрокинуть голову.

- Пей! - повторяет он громче, и практически насильно вливает в неё вино.

Давится. Задыхается. Пытается оттолкнуть его. Он чуть отступает. Ослабляет хватку, наслаждаясь тем, как волосы струятся между его пальцев. Как разлетаются в разные стороны шпильки. Смотрит, как она закашлявшись, восстанавливает дыхание.

- Ещё, - просто протягивает ей кубок.

В этот раз она принимает его. Робко. Нерешительно. Обхватывает двумя трясущимися руками и делает несколько небольших глотков. И что вот ему делать с ней. С его женой.

Остатки вина Гриз допивает сам и кубок летит в стену. Звонко. Громко. И поцелуй, такой терпкий и с кислинкой, выходит не таким. Каким-то неловким. Неожиданным. Конечно же, она не умеет целоваться, но Гриз-то не мальчик. И всё же. Смешно даже. Нелепо. А она даже не попыталась его оттолкнуть, сопротивляться как-то.И правильно! Какой в этом смысл? Никакого! Здесь и сейчас, малышка, ты будешь моей.

И губы требуют большего. Ещё. Ниже. Обжигая горячим дыханием. Если бы ещё не этот воротник платья. Платье. Оно лишние, несомненно лишнее! И кинжал с легкостью, под треск и её вскрик, разрезает шнуровку. Долой корсет. Всю эту роскошь. Платья. Юбки. Быстро и решительно он срывает всё, избавляясь от лишнего. Хотя не всё, вот эти дивные кружевные панталоны он, пожалуй, пока оставит. Очаровательны. Залюбовавшись на мгновение, он пальцем поддевает их, но отступает, принимаясь за своё облачение. О, как же долго этого он ждал! И скомкав в угол!

Ну что малышка, мы на чём остановились? И ближе, наступая. Почти соприкасаясь кожей. Дрожишь? Не бойся, я сейчас тебя согрею. Почти касаясь, лёгкими движениями. Очерчивая контуры фигуры. Изгибы, впадинки. Что замерла? Не представляешь, куда пристроить руки? Смешная! Взгляни же на меня. Взгляни, малышка - я хорош. И ты моя. Сейчас ей станешь.

И мир летит и тонет. Кровать, раскрыв объятья, приглашает. Ловит. И в жаре страсти поцелуи. По шее, этой милой тонкой шее. Ключицы, плечи, вверх по вене, запястья, пальцы. Не боись, я буду нежен, обещаю. И аккуратно грудь сжимая, поглаживая и приподнимая. Ты смотришь? Правильно, смотри. Моё почувствуй наслажденье, ему отдайся, подчинись. Моих почувствуй жар ладоней. Давай же, ну, навстречу к ним прогнись. И вновь дорожкой поцелуев. По животу. Вбирая дрожь и напряжение. И боже, эти панталоны, какая прелесть, но пора. Вот так вот медленно снимая и продолжая целовать. Оглаживая и лаская. Ты хороша малышка, хороша. Но и штаны долой, терпеть уже нет мочи. Стыдишься и глаза отводишь. Ну что ты, глупая, смотри! Смотри, сколь сильно я тебя желаю.

И маслом щедро смазав член, рука коснулась лепестков. Поглаживая. Раздвигая. И с лёгкостью скользнули пальцы внутрь, испуганный срывая тихий вскрик. Там тоже надо смазать, дорогая, ты ножки не сжимай, ты шире их раздвинь. Вот так вот, умничка. И большой палец ленно клитор теребит, пока уста соски терзают. И лёгкий стон того гляди уж прозвучит в дыхании тяжелом растворяясь.

Но хватит! И в последний раз погладив, рука спешит приставить член. Головкою вплотную обтираясь. Последние мгновения предвкушения. Волнительного, сладостного - уммммм. И прогибаясь судорожно в спине и пальцами сжимая простынь.Давай же милая, впусти. И милосердно отступая, но лишь затем, чтобы вновь, объятья теплой плоти раздвигая, проникнуть глубже. Раз за разом повторяя. Неспешно, аккуратно, наблюдая. За трепетом ресниц. Дыханием рваным ритмом. За облегченьем и отблесками боли меняющимися в такт. За тем, как бьётся жизнь под ним и в его власти. Но сил уж больше нет - весь до конца проник.

И замирает, нависая. Деля одно дыхание на двоих. И воздухом одним вдыхая. Ну что, малышка, чувствуешь меня внутри? Конечно, чувствуешь - и как? Так непривычно, потерпи. Сейчас всё будет, подожди. И покидая сладки лона, почти, совсем, не до конца. Теперь же, милая, стони. И с силой, мощно, до упора. Толчок. И вскрик в глухой ночи. Второй такой же, третий, пятый. Ну что же, губы закусив, ты мечешься, сминая простынь. Так вырваться скорей спешишь. Могу помедленнее, право, спокойней. Ну же, отдышись. И мягче, так тягуче вяло, а после вновь - стони, стони. Назад, вперед, быстрее, резче. И сердце рвётся из груди. Уже почти, совсем немного. Назад, вперед, хлопки, хлопки. И содрогнувшись замирает. Лбом упирается в плечо. Член семя внутрь изливает, пульсирует - как хорошо. Губами кислород хватая и сглатывая тяжело. И поцелуем губ касаясь - ну что же, сладкая, ещё?

***

Гриз развалился на кровати и смотрел в потолок. Вот сейчас ему было хорошо. Чертовски хорошо. Даже и добавить было нечего. Разве что капельку вина и яблок. Но чуть-чуть позже. Шевелиться вообще не хотелось. Эта приятная усталость настойчиво придавливала к кровати. Наверное, он бы лежал так вечность, но девушка зашевелилась. Присела, одеяло, вон, на согнутые в коленях ноги натянула. Прижалась к ним. Гриз кинул взгляд на такую соблазнительную оголённую спину. И ведь дотянется же, да? Да! Дотянулся. Девушка вздрогнула, слегка прогнулась от его прикосновения. Но как и раньше - только замерла, не предпринимая никаких попыток. Хм. Всё же вино!

- Тебе налить вина? - спрашивает Гриз, подскакивая с кровати за бутылкой.

Но его вновь встречает такая родная тишина. Лишь следит внимательно за его движениями. И вот сейчас это начинает несколько раздражать.

- Будем считать, что не хочешь, - выискивая, в какой угол улетел кубок.

Можно, конечно, и из горла. А хотя не, вот и кубок нашелся. Даже не помялся - хорош!

- Ну что, графиня, как Вам Ваша первая брачная ночь? - и делая первый глоток, он поворачивается к своей собеседнице.

Молчалива, недвижима, безэмоциональна - не жена, а мечта. Придушить и всё отрицать.

- Я так понимаю, ты в таком восторге, что и слов нет. Хм. А по мне, могло бы быть и лучше. Несомненно. Как думаешь?

Никак…

- Так как там тебя звали? Ми… Мири? Ну точно! Мири!

И это оскорбление. Страшное. Никто из аристократов не потерпит, чтобы его имя сокращали. Особенно так, особенно такие, как Гриз. Но интересно же. Смотрит, слегка улыбаясь. Но и в очередной раз смотреть не на что. Ничего. Ни жеста, ни тени во взгляде. Лишь всё так же смотрит в самую душу. Серьезно? Совсем ничего? Даже ни капельки возмущения?! Пожалуй, настолько ничтожным и незначительным Гриз ещё никогда себя не чувствовал.

- Ну да, Мири… знаешь, Мири,в данную минуту, меня очень сильно раздражает твоё молчание. Ты уверена, что хочешь меня раздражать?

- Нет, - скорее читает по губам, нежели слышит.

- Уже лучше.

- Я… - её голос звучал тихо и неуверенно, - Я приношу свои глубочайшие извинения, что не оправдала Ваших надежд этой ночью, а так же за то, что задела Вас своим молчанием.

Да ладно! Гриз аж чуть вином не подавился от подобного. А она тем временем продолжила.

- Прошу принять мои заверения, что у меня и в мыслях не было как бы то ни было оскорбить Вашу честь и достоинство и если невольно получилось…

- Прекрати! - зло произнёс он.

Девушка тут же оборвалась на полуслове. Хлопнула губками в воздухе пару раз, будто хотела ещё что-то сказать, но так и не решилась. Замерла. Сидит напряженная. Сжимает ручками простынь. Не шевелится. И опять смотрит в никуда. Уставилась в пол и взгляд не отрывает.

Гриз подходит, внимательно её рассматривая. Ничего не меняется в её позе. Он протягивает к ней руку - увидеть взгляд, понять. Ну не может же… а она сжимается вся, закрывая глаза, будто он её ударить хочет. Этого-то ты ждёшь?

Он всё же касается её щеки. Нежно, аккуратно. Поворачивает голову к себе. Ловит взгляд. Перепуганный, растерянный, недоуменный. Не понимает. Совсем не понимает, почему он вспылил. Не знает что делать. Боится. Молчит. Еле дышит. Притворяется? Или действительно? Действительно вот такой ты монстр в её глазах? Или не ты. Не только ты. Ведь в действительности, а чего ей ждать? На что уповать, как ни на твою милость?

- Допустим, - соглашается Гриз и присаживается на кровать, попутно отпивая из кубка вино.

Немного помолчав, подумав, он протягивает кубок ей:

- Пей.

Такая привычная реакция, точнее её отсутствие. Лишь головой едва заметно ведет. Отказывается.

- Ну да, ну да, ты же не хотела… пей.

Не смеет перечить. Принимает. Смотрит на содержимое. Лишь на секунду морщится, медленно поднося к губам.

- А впрочем, если не хочешь, то и не надо, - передумывает Гриз.

Смотрит на него неуверенно и столь же неуверенно протягивает ему кубок обратно дрожащими руками. А Гриз и не против. Хорошее вино, вкусное. Дорогое, небось. Из тех, которое только благородные и могут себе позволить.

- Вино не любишь, или со мной пить не хочешь? - интересуется Гриз, опустошая кубок.

- Просто… не хочу, - тихо отвечает она.

- Угу, что ж, малышка… А сказать мне ничего не хочешь?

- Я… - замолкает на какое-то время, а после поворачивается и смотрит прямо в глаза, - я… я не знаю… что Вы… хотите от меня услышать.

- Что я хочу? - отбрасывая кубок в сторону и откидываясь на кровать, - я бы послушал, славную историю о том, что здесь вообще произошло и как юная графиня дошла до жизни такой.

Какое-то время она раздумывает, Гризу даже начинает казаться, что своей истории он не дождется, но всё же начинает говорить.

- Отца предали, замок захватили. Семью… в живых осталась только я. Потом явились вы и… боюсь, Вы лучше меня осведомлены в каком состоянии замок и что с людьми.

- Ха-ха, нет малышка. Подробности, меня интересуют подробности. Что, как, почему. Ну же!

- Я… я не хотела бы об этом говорить, - и аж поёжилась вся.

- Да не сомневаюсь ни разу, но тем не менее.

Она изумленно взглянула на него, но предприняла ещё одну попытку:

- Мне казалось, что благородным…

- Тебе казалось, к тому же,- не удержавшись, Гриз засмеялся, - благородным? Где ты тут нашла благородных, малышка? Всё благородство в моей жизни как-то раз остановилось напротив нашего дома, весьма неблагородно обрюхатило мою мать и поскакало дальше.

Девушка как-то поникла и тихо ответила:

- Мне жаль.

- Чего? Что я в результате на свет появился?

И надо было видеть выражение её лица. Как испугалась, однако. Дернулась, метнулась к нему взглядом, судорожно произнося: “Нет… я не это…”, - но видя, как Гриз давится смехом, замолчала.

- Прошу меня простить за… неловко брошенную фразу, заставившую Вас…

- Прощаю, - усмехнулся Гриз, - и хватит всего этого. Всех этих твоих словесных выворотов. Мы уже выяснили, что не для кого стараться.

Она лишь едва заметно кивнула и… и всё. И? И где же его захватывающая история?

- Я всё ещё жду, - напомнил Гриз.

- Чего? - и это прозвучало так невинно, так удивленно. И правда, чего ещё он может ждать. Вот же маленькая бестия.

- Я жду своего рассказа. Полного разнообразных подробностей. Драмы, крови, и что там ещё было.

Она обреченно вздохнула и тихо произнесла:

- Могу я хотя бы надеяться, что данный разговор останется лишь между нами?

- Надеяться? Конечно можешь. Кто я такой, чтоб отбирать у тебя надежду?

Она вздохнула второй раз. Ещё обреченнее первого. Подтянула ноги ещё ближе к себе, обняла их, и уставившись в никуда заговорила:

- Они остановились у нас переночевать. С войском. Сказали, что гоняли каких-то разбойников на границе, дошли до наших земель, а тут стемнело и… добрые соседи и правила приличия. Мы всех разместили. Накормили. Выпивали в тот вечер за одним столом. Байки травила. Дела обсуждали. Они даже своих солдат в дозор на стены поставили. Составить нашим компанию. Составили. Ночью, когда почти все спали, они напали. Я не знаю, как это было. Когда я проснулась замок уже был захвачен. Бежать уже было некуда.

- А почему, собственно, они напали?

- Кентерберг хотел взять меня в жены.

- В жены? Несколько странный у него способ свататься.

- Я отказала ему.Он лично просил руки. Весьма настойчиво. Хотел моего согласия, но я отказала. Да и отец не горел большим желанием породниться. А его этот отказ, видимо, оскорбил. Задел. Не знаю. А потом вот. Отца, насколько мне известно, убили сразу, ещё в бою, как и брата. А маму… мама тоже потом умерла. А вот я… - она закусила губу и замолчала, уйдя куда-то глубоко в себя.

- Что, неужели всё ещё хотел получить твоё согласие?

- Нет, конечно. Он заявил, что я мерзкая неблагодарная тварь, заслуживающая смерти. Но он готов меня великодушно простить, если я…

- Добровольно ляжешь под него?

- Не совсем, он…- она продолжала отчаянно кусать губы, но тут повернув голову в его сторону, неожиданно спросила - Зачем тебе это всё? Какая разница, что было?

- Мне интересно. Говори.

- Интересно… Ему уже было мало моего согласия. Ему было мало того, чтобы я… вот, как ты сказал, - и Гриз усмехнулся этой стыдливости, - Он хотел чтобы я… его… молила снизойти и… одарить меня…

А Гризу нравилось смотреть, как мучительно она пытается объяснить. Как подбирает слова и давится ими. Да, недалеко он ушёл от этого высокомерного извращенца, желающего, чтобы юная дочь благородных кровей, ни разу не познавшая мужчину, обслужила его как заправская развратная шлюха со стажем.

- И что же ты? - прервал Гриз её мучения вопросом.

- Я? А я сказала, что лучше пересплю с псиной дворовой, чем с ним.

- О-хо-хо-хо. Дерзко.

- Да. Я была несколько опрометчива в своих высказываниях. Он пришёл в бешенство. Ударил меня. Потом ещё раз. Что-то опрокинул. Кричал. Я не слышала что. Мне было страшно, очень. Потом он выволок меня из комнаты в главный зал, а там… - она шмыгнула носом, сглотнула.

Казалось, сейчас разрыдается. Но нет. Лишь сделала глубокий вдох и продолжила:

- Там его люди развлекались со служанками. Они… они так кричали истошно. Не все. Некоторые были совсем неживые. Как куклы. Смотрели, а взгляд пустой, потухший. Мертвый. Лишь содрогаются под телами этих извергов.И всё. Это было ужасно. Раз за разом. По кругу, не переставая. Лишь смеясь в ответ на просьбы и мольбы. Безжалостно. Не останавливаясь. Пока их просто не уносили. Не уволакивали еле живое тело.

Она уткнулась лицом в колени. Недвижимая, бездыханная. Но вот очередной глубокий вдох. И она поднимает голову и тихо продолжает, всё так же глядя в никуда.

- Я думала, что и меня сейчас. Вот так. Но Кентерберг сказал, что он ошибся. Что я… в общем, он велел принести ему собачью цепь со двора. И что на ней мне самое место. И было приблизительно так, как ты и предполагал. Били, унижали, издевались, надсмехались, не кормили, шпыняли. Я не просила их ни о чем, молчала, терпела и пыталась не обращать внимания. Ни на что. Сначала было невыносимо. Я даже надеялась, что они всё же меня убьют. Специально или по неосторожности. Но хоть так всё это прекратится. Но нет. Сдерживались. А потом им надоело. Скучно стало. Так, иногда. Для вида пнут пару раз и всё, как правило. Я не знаю, сколько это продолжалось. Я не считала дни. Они все были одинаково ужасны. А потом явились вы.

- И что же, он больше не предлагал вину зализать или ты у нас совсем гордая?

В ответ она лишь грустно посмотрела на него и от этого взгляда ему стало не по себе.

- Не жалеешь, что тогда ему отказала? - спросил Гриз и перед глазами почему-то встала картина, как бы это всё было.

Как бы этот урод к ней прикасался. Лапал бы своими грязными ручонками, сжимал бы грудь, раздвигал ноги. Пыхтел бы от наслаждения, толкаясь в ней, наверняка, специально причиняя боль. А ей бы ещё пришлось изображать, как ей нравится, и умолять продолжить. Брррр! Гриза аж затошнило. Прям захотелось вновь вернуться в тот день. День нападения. Когда этот чёртов Кентерберг был ещё жив. Вот уж Гриз бы с ним позабавился. Да и не только Гриз. Раш, думается, тоже с удовольствием бы душу отвёл, расскажи ему всё.

- Нет, - и сталь звенела в этом слове.

- Нет?

- Нет! К тому же, он так и не получил то, чего так хотел.

- Не получил, да? Ха-ха, ну да, он не получил. Не он… Говоришь, лучше с псиной дворовой, ха.

Ну что Гриз, есть чем гордится! Ты урвал то, что так и не досталось аж целому графу. Девушка согласна была переспать с псиной дворовой, только не с ним - вот и переспала. С псиной.

- А потом явились мы. Почему ты молчала? - Гриз даже сел, оказавшись совсем рядом.

Было видно, как ей некомфортно. Как она напряглась из-за этого, но отсесть подальше так и не решилась.

- Привыкла, - раздалось тихое.

- Нет, я понимаю, почему ты молчала в начале. Ты была слаба и напугана. Потом. Почему ты молчала потом?

- А… - в её взгляде он видел сомнение, - а чтобы я вам сказала?

- Я же задавал вопросы.

- И что бы со мной было, если бы я на них ответила? Вы бы… вы бы сразу меня убили или сначала… - она не договорила.

Смутилась как-то, потупилась. Впрочем, Гриз прекрасно понял, что она имела в виду. И что самое противное, он не знал, что ей ответить. Черт. Ведь действительно. Что бы они делали? Они не рассчитывали, что кто-нибудь из рода Адьярашер ещё был жив. По их данным всех должны были перебить и им не нужны были выжившие.

- Не знаю. Но неужели не нашлось что сказать, когда я тебя душил? - поморщился Гриз.

А она лишь повела плечом, вновь подняла к нему взгляд и как ни в чем не бывало спокойно ответила:

- Но ведь не задушил же? К тому же… смерть - это всего лишь конец. Бывает участь страшнее смерти.

- Хым, бывает. Полагаю и была. Вот только ты всё ещё здесь, вполне живая.

- Надеялась? - как-то неуверенно произнесла она.

- Ага, что прискачут бравые рыцари и спасут, - засмеялся Гриз, но тут до него дошло, - Стоп! А ты ведь знала. Ты знала, что Стражи границы придут. Что они уже в пути. Знала же?

- Знала, - согласилась она, - Мы ждали их. Ещё до всего это.

- А пришли мы. Вот небось разочарование было.

- Было, - так же не стала отрицать

Ха-ха, вот же! Как, наверное, тяжело пришлось. Вот так веришь. Лелеешь свою надежду. Цепляешься за неё день за днем. Находишь в ней силы жить. Терпеть. Сносить всё, тебя окружающее. Лишь чуть-чуть подождать. Совсем немного и всё будет хорошо, насколько это возможно. И вот в один день ты слышишь то, чего так ждал. Битва. Захват. Победа. Всё закончилось. Весь тот кошмар, в котором ты жила последнее время. Всё в прошлом. Выжила. Конец. Но нет! Не те! Не те люди захватили замок. Чееерт!

- Да уж, представляю. Но потом? Почему ты молчала потом?

- Боялась всё испортить? - тихо и неуверенно произнесла она.

- А было что портить? - удивился он.

Она замялась, помолчала немного и тихо произнесла:

- Да, было.Тебе нравилось моё безмолвие. Ты упивался своей силой и моей слабостью. И беспомощностью. И зависимостью. Но почему-то всё это вылилось в желание защитить. Было очень страшно остаться без этой защиты.

От этих слов Гризу стала как-то неуютно. И какое-то время в комнате висела тишина.

- Слушай, а всё же. Не то, чтобы я против, но как так вышло, что… - ну да, самое время начать, как барышне кисейной, слова подбирать и мяться, - почему он не взял тебя силой? Ни он, ни кто-то еще?

Она взглянула на него так, будто он спросил что-то несуразно глупое, понятное даже ребёнку. И хотела что-то ответить, но смутилась и только потупилась.

- И?

Наблюдать за тем, как она подбирает слова было забавно, но, кажется, в этот раз этот процесс грозил стать бесконечным.

- Говори.

- Благородные не спят с собаками.

Вначале Гризу показалось, что он ослышался. Он даже попросил повторить.

- Благородные не спят с собаками, - ещё тише повторила отводя глаза.

Ну да, не показалось. Вот же на всю голову больные извращенцы.

Откинувшись на кровать Гриз ржал. В полный голос, изливаясь всеми лестными в их адрес.

- Да уж. Что же, прости, что не оправдал надежд. Но кто же знал! Ха-ха. С другой стороны, на благородство я сразу не претендовал. Это же надо. Рашу расскажу, он оценит. К слову, одевайся и пойдем вниз, а то ребята уже заждались, - и соскочив с кровати, Гриз принялся собирать раскиданные вещи.

И снова это перепуганное “не надо” прилетело в спину.

- Чего не надо? Одеваться? Так пойдешь?

- Нет.

- Тогда одевайся! Уверен, наш любезный милорд позаботился об этом и снабдил тебя парой-другой платьев, - и открывая шкаф, - ну вот, не подвел! Вот это. Надень его.

- Я прошу Вашего дозволения остаться здесь.

- Не дозволяю.

- Я устала и…

- Не бойся, заниматься тяжелым трудом не придется.

- Пожалуйста, - практически взмолилась она.

- Графиня, как вы, однако, сильно не желаете общаться со своими подданными. Слушай, а зачем ты вообще согласилась? Ну там, в палатке. Да и после. Наплела бы своему милорду с три короба, меня бы просто убили и делов-то? Что, неужели…

- Тебя бы просто убили, - эхом повторила она, глядя ему в глаза, и Гриз заткнулся, так и не договорив.

Она же смутилась, отвела взгляд и продолжила:

- Теодор, он… он хороший человек. Но его должность обязывает, к тому же, в данном случае, вернуть замок для него было вопросом чести. И… да, замок у Вас бы отняли, но я бы договорилась о компенсации. Вознаграждении. Вы ведь действительно были в своем праве. Вы сражались, проливали кровь и честно его отбили. Я была жива и… может заставу, часть прилегающих к ней земель. Право присягнуть на службу в замок, или даже в ряды стражей. Да, это не то же самое, что и замок. Но ведь тоже не плохо. Они бы пошли мне навстречу. У них бы не было выбора, но… милорд уцепился за твое предложение. Он нашел более легкое решение проблемы. Если бы я отказалась, он бы объявил вас захватчиками и убил тебя. Это было бы… досадно, учитывая, что… ты пытался мне помочь.

Досадно! Вот же! Пожалела, значит. Защитила. Вместо того, чтобы “подписать” смертный приговор - ведь сам же сглупил, сам полез, мог с благодарностью принять соседний холмик с башней и с комфортом там устроиться. Никто за язык не тянул. Сам напросился. Но нет! Не позволила. Обменяла свою комфортную и спокойную, тихую жизнь на замужество с ним. Он её душил, чуть не изнасиловал, а она… Кого ты пожалела?!И ради чего? Ради того, чтобы теперь дрожать от страха, прятать взгляд, уповать на его хорошее настроение и не решаться банально попросить о сущей мелочи? Ну, не дура ли? Дура! Теперь его маленькая дура.

- Послушай. Я определённо не тот рыцарь, которого ты ждала, но прискакал я. И я не позволю больше обижать тебя. Никому. Не бойся. Я позабочусь о тебе. Пойдём вниз, Мириалан. Там праздник, всеобщее веселье, к тому же, ты совсем ничего не ела и это твой дом. Пойдём со мной, - и он протянул ей руку.

И её тонкая ладошка робко и не уверена легла в его. Вверяя, надеясь. Он сжал её крепко, уверенно, и повёл вниз, улыбаясь прилетевшему в спину, тихому:

“Спасибо, Гриз”.