The world of darkness (СИ) [S Lila] (fb2) читать постранично, страница - 70

не удивилась, получив на этот раз флакон с парфюмом, в котором ощущался явственно всё тот же тонкий аромат лаванды, на этот раз вместе с пожеланием удачного дня и советом захватить на прогулку зонтик. Клаусу на это раз она предпочла ничего не говорить, спрятав всё же миниатюрный флакон в тумбочку, не понимая даже зачем, подсознательно замечая, что к этому аромату она и впрямь уже начала привыкать. Этот аромат исходил от свежих лепестков, затем от масла, который она нанесла лишь однажды на кожу после ванны, и даже от небольшой свечи бледно-сиреневого цвета.

От Клауса добиться ответов она и вовсе не могла, видя одну и ту же реакцию: сжатые в кулаки пальцы и золотистый отблеск в глазах. И каждый раз после этого дня, они уезжали в совершенно новый город, о котором он ей всегда рассказывал получше всяких экскурсоводов, избегая ловко её расспросов и попыток понять, что же происходит.

На шестую годовщину, курьер в городке южной Франции доставил ей коробку с миниатюрными пирожными, что были украшены засахаренными цветками лаванды, и их наличие она поспешно скрыла от Клауса, выйдя за стаканчиком кофе, лишь бы он не учуял аромат, вызывающий извечно янтарный отблеск во взгляде. В этот же день, в кафе неподалёку, она и познакомилась с одной из местных жительниц, с улыбкой поинтересовавшейся, что же спрятано в коробке и так вкусно пахнет.

— Я здесь жила когда-то, — грустная улыбка на миг коснулась её губ, затронув толикой печали зеленые глаза, — Места кажутся будто бы чужими спустя столько лет. Меня зовут Аврора.

— Ты вампир? — Кэролайн осторожно поинтересовалась тогда, склонившись к ней ближе и замерев на пару секунд, будто бы уловив запах лаванды и от её рыже-красных волос, списывая это позже на помутнение.

— Разумеется, — её новая знакомая лишь тихонько рассмеялась в ответ, вовлекая ловко в беседу и вынуждая очаровываться всё больше и больше тем, как сверкал её взгляд и с какой страстью в голосе она рассказывала о своих путешествиях, составляя этим конкуренцию Клаусу.

Во Франции они пробыли дольше обычного, и к обществу Рори она и впрямь привыкла. Куда сильнее, чем к аромату лаванды, который неукоснительно следовал всё же за ней. Ей даже показалось, что она на миг ощутила его, когда Аврора в последний день их пребывания в уютном городке, коснулась вдруг её губ лёгким и целомудренным, но от того не менее обжигающим, поцелуем на прощание. Прикосновение это выдалось странным, всё же приятным и вызвавшим смущение во взгляде васильковых глаз Кэролайн, которая заправила нервно прядь пшеничных волос за ушко и поспешила домой.

Когда Клаус поцеловал её чуть позже, требовательно и по привычке властно вливаясь в её губы, он явственно ощутил на языке привкус лаванды, улавливая тут же характерный её запах, отстраняясь мигом и обращая яростный взгляд куда-то в сторону, уходя от Кэролайн и вновь закрываясь.

Францию они покинули уже через час, смотря на ставшие ей знакомыми виды с самолёта, пересекая в итоге Атлантический океан, ощущая кожей жар солнца и мягкость песка под ногами у солёной воды. Здесь казалось, что мир остался далеко позади, оставив их лишь вдвоём, отрезав от шума городов и проблем сумасшедшей семейки.

— Расскажи мне, — Кэролайн произнесла это решительно в один из дней, накрывая ладонью его ладонь, переплетая пальцы их по привычке, одаривая тёплой и светлой улыбкой, согревающей охладевшее давно уже сердце.

Вот только он промолчал, а днём позже, в их девятую годовщину, она вновь получила цветок лаванды. Один-единственный, подвявший под палящим солнцем карибских островов. Рядом с ним была небольшая картонная карточка, с выведенными каллиграфическим почерком буквами, сложёнными в предложение, выбившие весь кислород из лёгкий: «Я всегда найду тебя, моя любовь». И понять, что это значило она не смогла.

Аврора ей отвечала всегда быстро, а Кэролайн хотелось отчего-то как никогда выговориться, устав окончательно от того, как Клаус скрывает от неё важное что-то, запрятав глубоко в своём сердце или, быть может, в тёмных уголках сознания, отказавшись что-либо говорить о записке. Беседы с ней вызывали каждый раз улыбку, и каждый раз она невольно вспоминала мимолётное касание её губ, чувствуя приятное тепло даже спустя столько дней, прикасаясь к своим губам пальчиками, будто улавливая сладостный привкус на миг.

Свою злость с приближением очередной годовщины, Клаус компенсировал особым вниманием, куда более пылкими и ревностными поцелуями, стискивая её запястья ладонями и вжимая сильнее в постель своим телом, срывая с губ томные стоны и ловя с улыбкой её озорной смех.

На десятилетие их отношений не было ни букетов, ни других подарков, отдающих ароматом лаванды. Лишь довольная ухмылка Клауса, которая оборвалась в тот миг, как миниатюрная девушка с едва уловимым французским акцентом впорхнула