Юмал (СИ) [Мартин Аратои] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Annotation


Аратои Мартин

Глава 1.

Глава 2.


Аратои Мартин



Юмал







Мартин Аратои.




"Юмал"




Глава 1.





За моей спиной высилась непоколебимая махина Ойме, моего духа хранителя. Его глаза пылали золотом, кабанья голова с закрученными бивнями и рогом, способным пронзить взрослого горного тролля замерла в напряженном ожидании. Лапы, на этот раз принявшие вид человечьих, покоились на моих плечах, вселяя в меня стойкую уверенность в успехе инициации. Мы прошли испытания. Годы изнурительных тренировок позади. Сегодня старейшины Таркас, либо нарекут меня воином и дадут имя, либо я останусь обычным представителем своего народа, и меня ждет стезя строителя или землепашца. А моего Ойме развоплотят. Я сжал зубы до скрежета, в плохое верить не хотелось.

Ожидание изматывало похлеще медитаций. Скорее бы они начали. Не скажу, что этот грот мне не нравится, но ожидание порядком затянулось. Я потерял счет времени. Старейшины неотрывно смотрели на меня, я на них.

Старейшины. Да на вид я старше их, несмотря на то, что еще сопляк по меркам моего народа, едва к 27 зиме подобрался.

Методики нашей боевой секты Таркас и кровь чистых торанге давала им, чуть ли не бессмертие. Похожие как братья, все они обнажены по пояс, могучие руки покрыты замысловатой вязью татуировок, которые знающему могли многое поведать о жизненном пути и свершениях того, чьи руки покрывали. Говорят, раньше, воины наносили шрамы, по числу убитых врагов, но это время прошло.


- Ты будешь Юмал! - разорвал тишину голос первого Старейшины, подарив мне облегчение.


Я кивнул. Нельзя им показывать свою усталость и радость от происходящего.


- Ты достоин Ойме, - сказал второй.


Я склонил голову, показывая, что услышал, дух кивнул. Два из трех, отлично.


-Ты достоин быть воином и идти в мир, - молвил третий и хлопнул в ладоши.


Меня ожгло болью. Тело скрутила судорога, еле устоял на ногах, когда с глаз спала кровавая пелена, я увидел, как на левой руке, от кисти до плеча выступили узоры татуировок. Старейшины молча, встали и начали уходить из грота, проходя мимо меня.


- Помни, что ты воин - сказал первый.


- Помни, что ты торанге! - продолжил второй.


- Помни, что ты один из Таркас! - добавил третий.


Уф, я с облегчением выдохнул. Долгие годы тренировок, аскез, подошли к концу, здравствуй мир - наконец-то познакомимся. С тех пор как меня привел сюда старый Манир, в качестве своего преемника, я не покидал обители.

Из пожиток ничего не было, если не считать тех штанов, что на мне. Торанге голыми приходили в мир и такими его покидали. Высшая ценность для нас была созидать - создавать, строить, творить. И лишь единицам суждено было стать воинами.

Весенняя трава мягко пружинила под ногами, отдавая накопившиеся за день тепло. Солнце приветливо светило, играя на оставшихся за спиной снежных вершинах. Я подошел к небольшой заводи и, расчистив водную гладь от мусора взглянул на себя.

Все тот же, лысая голова с плотно прижатыми ушами, словно их вовсе нет. Широкий нос, упрямо сжатые губы с опущенными уголками, словно я сердит или чем-то недоволен. Руки ниже колен и рост чуть больше двух метров. Волосы на теле исчезли. М-да, видок тот еще и глаза стали золотыми. Золотыми глазами воителя, у остальных торанге они синие. Без зрачков и радужки как у других народов, о представителях которых я только слышал. Мы жили уединено и редко кто до нас добирался, а уж о нашей общине Таркас мало кто знал и из самих торанге.

Я утолил жажду, встав на колени и зачерпнув ледяной водицы. За моей спиной раздался хруст ветки, я молниеносно развернулся и успел лишь увидеть неясный размытый силуэт.

Холод. Боль. Тишина.

С трудом я разлепил глаза, протер их от гнойной пленки, и, кряхтя, поднялся с холодного мозаичного пола. Какой на нем запечатлен рисунок не разобрать. Видимо я не первый кто здесь появился, местами она протерта, часть камней вытащена.

Как я тут оказался?

Стою в пустой комнате, лишенной окон и дверей. Передо мной располагается постамент похожий на алтарь, выполненный из грязно серого камня с прожилками багрового, с высеченными на нем рунами на не известном языке. От них веит чужим и зловещим. Обошел комнату по кругу в поисках щели, рычага, но ничего не обнаружил. Нанес пару ударов в стены. Тишина, даже штукатурка не осыпалась.

Попробовал вызвать Ойме, но он не откликнулся на зов. Странно. Наша связь всегда была нерушима с того самого момента как я его обрел. Не всем Таркас это удавалось, и вот сейчас связь пропала, внутри от этого чувствовалась пустота.

Отчаиваться рано. Я жив, невредим и нет безвыходных ситуаций. Занял удобное место на полу, сосредоточился и принялся медитировать. Отклика энергий я не почувствовал, что было необычным, но хотя бы в голове появилась ясность и ушли лишние мысли.

Я снова приблизился к алтарю, на нем лежала книга, обшитая бархатистой кожей, с серебристыми застежками Удивительно, как это я ее сразу не заметил? В ней виднелась всего пара страниц. Открываю, на верхней вязь неразборчивых знаков. Чем дольше я смотрел, тем понятнее они становятся.


" Назовите имя персонажа" .


Что за ерунда? Какой персонаж? Кто или что это? При чем тут выберите? У меня есть имя и мне оно дано, торанге имен не выбирают! Я Юмал и никто боле!

Имя персонажа выбрано.


Страница исчезла и появилась другая - "Назовите расу".


Так, в первый раз я просто подумал, и эта штука приняла мой выбор. Почему тогда имя было не первое попавшееся и сказанное слово? Это магия или это новая шутка старейшин? Испытание? Не зря они мне говорили те прощальные слова.


Назовите расу .


- Торанге.


Р аса выбрана.


Назовите класс .


Наверняка это искус Старейшин для таркас только-только вышедших в мир. Поняв, как это работает и чего от меня хотят, я быстро освоился.


- Воин.


В ыбран класс - воин .


Назовите специализацию.


Что это? Я долго всматривался в страницу не совсем понимая, что значит это слово и чего от меня ожидают и подсказки не замедлили появиться. Стали мелькать различные виды оружия - копья, мечи, булавы, щиты.... другие, название некоторых я даже не знал, не смотря на то, что со многими из них нам приходилось работать и изучать.

Ну точно это проверка. Старейшины испытывают меня. Юмал сам оружие. Сила торанге в нем самом и в его духе.


Специализация выбрана - скиталец .


- Скиталец? Да, чем дальше, тем не понятнее.


Показатели считаны. Ознакомит ь с я с характеристиками вы можете в соответствующем разделе. Удачной игры .


- Игры!? Причем тут какие-то развлечеия? Таркас не играют.


Комната исчезла, я остался посреди лесной поляны. Я стоял и ошарашено озирался по сторонам. Уши постепенно ловили звуки пробуждающего леса, кожа начинала чувствовать тепло. Мир жил и радовался новому дню. Только вот это чужой для меня мир, не родной Варм.

Я ощущал это всем своим естеством, неправильность и чуждость окружающего. По-прежнему не чувствовалась связь с Ойме, и от этого становилась страшно. Усилием воли отогнал от себя все лишние мысли и сбросил паутину липкого страха.


- Я Юмал! Я Торанге! Я один из Таркас!


Повторив эти слова как мантру, я двинулся на Север. В принципе мне все равно куда идти. Нужно найти живых существ, если они тут есть и прояснить ситуацию. А страдать и предаваться унынию это не для меня. Таркас всегда готовили одиночек и их удел - вечное скитание, чтобы потом вернуться в обитель и передать свои знания и опыт новым поколениям.

Я шел около часа, погруженный в собственные мысли и, не предавая особого значения происходящему вокруг. Я был ошарашен. Я закалял тело и дух и готовил себя тренировками к одному, четко зная, что ждет меня впереди, а получил за воротами обители совсем другое. Да и ладно, как говорят Старейшины: "Если цель подогнать к результату, ты добился всего что хотел".

В конце концов, я жаждал выйти в мир. Я вышел в мир. И не важно свой это мир или чужой, дорога у Таркас одна. Я должен пройти свой путь как положено, и если выйдет, то вернутся в обитель. Как всегда после принятия решения на душе стало легче.

Уже собрался отдохнуть под кроной раскидистого дуба, когда на меня выскочила двуногая тварь. Ростом мне по пояс, с мордой ящера и рогами как у горного байнука. Она без раздумий бросилась на меня, истошно вереща. Я мгновенно сместился влево, поймал ее и сломал хребет об подставленное колено. Моя сила и реакция остались со мною и это радует. Как только это существо затихло, мелькнула и пропала перед глазами глиняная табличка о полученном опыте.

Что за ерунда? Что это было? Откуда взялось и куда пропало? Опыт? Нужно найти магов, если они есть в этом мире или любое живое существо, которое сможет мне пояснить, где я, и что тут происходит. И вообще было бы хорошо вернуть Ойме, без него я чувствую себя практически голым и более уязвимым.

По пути мне попалось еще с пяток этих тварей. Всех их я без особых проблем прикончил. Теперь над ними высвечивалась полупрозрачная надпись красного цвета "Манчи" и под ней отображалась полоска зеленного цвета. Ересь. Такого не может быть. Мир сошел с ума и я вместе с ним. Нужен тот, кто все расскажет. Больше мне никого не встретилось, то ли в лесу эти твари были самыми главными, то ли еще по какой неизвестной мне причине.

Постепенно и без того не особо густой лес перешел в перелесок и на пределе видимости я смог рассмотреть поселение.

Первым, что мне бросилось в глаза, когда я приблизился ближе - это отсутствие стены, или вообще какой-либо ограды вокруг этого поселка. Как так? Или местные очень искусные воины и им нечего боятся или я чего-то не понимаю.

В моем родном мире Варме, такими вещами не пренебрегали. Мир велик и полон опасностей об этом нам неустанно повторяли мастера-наставники. При моем приближении эхом в небесах отразился глас набата.

Подойдя ближе, я увидел, что меня встречает делегация - краснокожих, черноволосых людей, облаченных в кожаные доспехи. Из оружия я увидел лишь корявые луки, и у пары висели на поясе топоры, к моему удивлению - каменные, но они не спешили их применять.


- Тварь не приближайся! Вот твоя дань! Забирай его и убирайся к своим хозяевам! - брызгая слюной, выкрикнул мне один из них, богаче всех одетый.


После его выкрика ко мне подтолкнули человеческого детеныша лет семи, по виду мальчика.

Он боязливо приблизился, семеня своими крохотными ножками, в уголках его глаз застыли слезы, но он их сдерживал.


- Не ешь меня!! - на пределе слышимости прошептал мне он.


Откуда я вообще понимаю их язык? Что здесь происходит?


- Я не тварь, я торанге! Кто вы и что тут у вас творится? - попробовал я достучаться до этих существ.


- Тебе не удастся снова нас обмануть. Изыди! Или мы уничтожим тебя. - Было мне ответом, но судя по их дрожащим телам и потаенному страху в глазах исполнять свои угрозы, они были не намеренны.


Ну что, та битва лучше, которой не было! Я подхватил малыша, усадил его к себе на шею и, не оглядываясь, помчался обратно к лесу. Мальчуган перестал дергаться. Штаны его спереди расцвели темным, влажным пятном. Не удивился, лишь снял его с шеи и потащил на вытянутой руке.


Информация, мне нужна информация об этом мире и происходящем тут и я знаю, кто со мною ею поделится. Тем более если я по неведомой причине понимаю их язык.

Я словно дикий фартах разрезал лес. Не думаю, что они кинутся меня искать, но и такой возможности исключать не стоит, для этого я свернул в русло ручья и протопал вниз по течению пару километров. Малыш все это время висел, зажатый в руке, молча, вцепившись в мою руку, которой я его придерживал, с недетской силой. Сполоснул его в реке, чтобы сбить запах.

Да, как говорится у моего народа, чтобы мучиться не приходилось, над судьбою своей не стенай, ты найди свою необходимость и спокойно ее осознай.

С этой мыслью я приземлился на укромной полянке, на которой к счастью оказался родник, и с трудом отлепив от себя мальчонку, спустил его вниз.

Тот застыл каменной куклой и безмолвно таращился на меня. Ну что поделаешь, вот такие мы торанги.


- Хватит пялиться, дырку протрешь. Там вода, я указал ему направление, - иди умойся и попей. И не вздумай убежать.


Последнее, пожалуй, лишнее, мальчонка, словно на деревянных ходулях добрался до родничка, отогнал сверху мусорную пленку и, не утруждая себя лишними движениями наклонился и по-собачьи принялся лакать холодную воду. Утолив жажду, уже спокойнее подошел ко мне и выжидательно уставился своими большими серыми глазами. А радужка-то у него с желтинкой. Никак кровь перевертышей в нем, хотя сам он этого еще может и не осознал, слишком мал, и по людским и по нашим-то уж меркам точно. И все-таки он молодец, не перетрухал и больше тепленьким не согрел, пока мы бежали.


- Напился? Подойди! Как тебя зовут?


- Олькер, а ты, правда, не будешь меня есть? - сказав это, малыш зажмурился, и втянул голову в плечи, как бы опасаясь, что его ударят.


Я внимательней оглядел этого карапуза. В суматохе произошедших событий было не до этого. Первым, что мне бросилась в глаза, была его вопиющая худоба. И они мне предлагали это есть? Сплошь мослы и кости, обтянутые кожей, кое-где видны синяки. Одежка, судя по тому, что весьма великовата и застирана до дыр, не его.


- Нет. Есть я тебя не буду, не сегодня и не потом. Тебя самого бы подкормить не помешало.


При моих словах в его животе оглушительно и грустно заурчало, подтверждая сказанное.


- Можешь звать меня Юмал, скажи мне, Олькер, а ты сирота? - продолжил я.


- Да, а как ты узнал? В детских глазах зажегся огонек любопытства. - Отца, зимы две назад погрыз шаартах, а маму я не помню.


- Догадался.


Как только Олькер назвал свое имя, надпись его, обозначающая тут же появилась над ним, как и коротенькая полоска бледно зеленного цвета, обозначающая, как я уже стал понимать его жизнь. Свои данные я видеть не мог, сколько не пытался концентрироваться, думать об этом, у меня ничего не получалось. Не скажу, что это меня сильно огорчало, но все же.


- Есть хочешь?


- Да! - и снова бурчание желудка, в этот раз предвкушающе радостное.


- Хорошо, жди здесь и никуда не уходи, если жизнь дорога! Зря я так ляпнул. Малец в страхе съежился и пролепетал:


- Да, дядька Юмал.


- Не дядька я тебе. Сиди тут.


Не думаю, что он куда-то, такой зашуганный вздумает идти, да и найду если что.

Охота выдалась удачной. Эта сторона леса, в отличие от той, откуда я вышел к деревне, изобиловала дичью и зверьем. Не прошло и семи минут, как мой снаряд, пущенной из пращи, свитой из пояса, сбил тетерева, токовавшего неподалеку.

Мальчуган был там же где я его и оставил и казалось боялся даже дышать.


- Олькер, твой отец кем был?


- Охотником! - не уверенно промямлил он, не понимая, к чему я клоню.


- А ты кем быть хочешь?


- Охотником! - Вон даже грудь выпятил и кулачки сжал.


- Так чего ты дрожишь и боишься? Сказал же не съем и не убью. Живи и учись, на вот птицу разделай, пока я огонь разведу.


- А как же я разделаю без ножа? А Дядька Юмал? А как ты огонь разведешь?


Стоило мелкому получить задание, как он стал увереннее. Чувствую, еще буду жалеть по тем временам, когда он сидел тихо как мышь и не отсвечивал.


- Это твое дело, ты и разберись, придумай чего-нибудь, ты же у нас охотник сын.


Олькер что-то бурча под нос направился к ручью, а я с удивлением смотрел на надпись над ним "Олькер, охотник, 1 уровень." Руку ожгло болью и моя татуировка дополнилась еще одним элементом. Надо же, старейшины нам об этом ничего не рассказывали.

Мда, вопросы копятся как снежный ком, катящийся с вершины родного Хомрана. Ничего, придет время, и получу я свои ответы на них. А сейчас, не менее важное, проверим получится ли еще кое-что.

Я набрал хвороста и мелких сучьев, сложил их надлежащим порядком и сконцентрировался, активируя руну Йонтол. Руки мои начали стремительно нагреваться и спустя пару мгновений сухие ветки вспыхнули и весело затрещали, отгоняя прочь набежавшую темень. А я утер пот с лица, без Ойме и в чужом мире, эта одна из самых простых техник, далась мне довольно тяжело, как, впервые дни тренировок. А это идея, что если ряд моих навыков и способностей, просто откатились назад и теперь придется их просто чаще использовать и тренировать, как раньше, чтобы достичь старых результатов. Я так и эдак покатал эту мысль и нашел ее довольно занятной, обязательно поэкспериментирую над этим.

Я подкинул в костер еще сучьев и удовлетворено зажмурился.


- Вот, готово! Олькер протянул мне тушку ощипанного и выпотрошенного тетерева.


- Как? - удивил меня малец, нечего сказать, я просто его услал, чтоб до поры до времени у него не было вопросов о моих возможностях и чтоб не случись чего, не смог растрепать о них кому не надо.


- Придумал! - съязвил он, а ты как огонь развел?


- Придумал! - в тон ему ответил я. И мы оба понимающе улыбнулись. Мда. Улыбнулся я, бедный мальчонка аж опять струхнул.


- Так потрошки куда дел? Не хватало еще, чтоб тут зверье кружилось, а то и еще что похуже.


- Я их прикопал и сверху еще кое-что сделал, чтоб запахи перебить.


- Иди за глиной, потом эту тушку обмажь и запечем!


- Слушаюсь, дядька Юмал!


- Не паясничай! А то сам в глине окажешься!


Мелкого как ветром сдуло, только листья, кружась, опали на то место, где мгновение назад стоял этот постреленок. Отсутствовал он относительно недолго. Отпускать его одного я не боялся, за работой ему не будет лезть в голову всякая гадость, да и я рядом, если что.

Пока дичь готовилась мы молчали, каждый думал о своем, к разговору приступили, лишь когда косточки были обглоданы и прикопаны.

Мелкого начинало уже морить в сон. Он усилено тер глаза и старался не дать голове склониться к груди, но я решил сегодня узнать ответы на свои вопросы. На часть вопросов, сомневаюсь, что этому ребенку всю жизнь прожившему в глухой лесной деревне многое известно.


- Олькер, а скажи мне, а как твоя деревня называлась?


- Лесной и называлась! - сквозь дрему пробормотал мальчишка.


Пришлось смотаться до родника и окатить его пригоршней ледяной водицы. Не ожидавший такого он подпрыгнул, ринулся что-то сказать, но сдержался. А вообще молодец он, и после еды аккуратно все вытер и одежду очистил и руки помыл, странно видеть такое от деревенщины. Я раньше руки бы об штаны утер, да и ладно, но Старейшины быстро выбивали из нас все неблагопристойные привычки. Хотя я думаю, мало кому из братьев пригодятся, вложенные знания этикета.

От таких здоровяков как мы ожидают, медленной и нечленораздельной речи, неповоротливости и тупости наряду с дикостью. Что поделаешь, когда-то может так и было. Те же огры и тролли такими и остались, но наш народ идет другим путем. Созидания, образованности и утонченности. Что-то я отвлекся, вон ребенок уже снова засыпает.

Увидев, или скорее почувствовав, что я встал и пошел к роднику, Олькер быстро вскочил и суматошно закричал:


- Да не сплю я! Не сплю!


- Чего орешь? Мало ли кто тут в ночи бродит? Я просто пить пошел! Смекаешь?


Дожил, перед человеческим детенышем оправдываюсь. Видать и мне сегодняшний день нелегко дается.

Олькер с недоверием посмотрел на меня и ничего не сказал. На глазах растет мальчуган. Зря я так подумал, сглазил.


-Дядька Юмал, а ты кто? Ты орк? Ты огр? Тролль? А ты откуда пришел? А ты сильный? Что можешь? Научишь меня? А на шее покатаешь?


- А ну цыц, постреленок. Потом все расскажу! Сначала ты мне ответишь, на кое-какие вопросы, потом я на твои, может быть.


- Уууу, так не честно! Давай вопрос на вопрос? - усердствовал мальчуган.


- Никаких, давайте. Ишь, чего удумал! Кто ещё с вами по соседству жил? Для кого тебя отдавали? Кого вы боитесь и ждете? Нет ли у вас оружия из металла? Есть ли тут маги? Как называется этот мир?


- А ты что с другого? Молчу, молчу! - Увидев мою злобную гримасу поправился мальчишка.


Рассказ его вышел несколько сумбурный и по большому счету малоинформативный. Узнать мне удалось немногое.

Как называется этот мир, он не ведал. Маги есть, но он их не видел, а краем уха слышал от сельского торговца Сорко. О наличии рядом деревень он не знал, по малолетству, слышал только, что в неделе пути южнее есть крупное поселение, название которого ему не знакомо.

Они приняли меня за уриэта, посланца Мальрона. Кто это такие, он не знал, но чем-то похожи на меня, а этот господин местный владетель. Где его замок он не знает. За данью - человеческими детенышами, они приходят раз в три месяца. И да металлическое оружие им не положено. Он как сирота работал на всех кого можно, сильно его не обижали, но и вниманием и заботой не радовали. Обычно их племя поури, как он их назвал, ходило в набеги для добычи других детей из прочих народов, но куда и на кого он не знал. Их племя состояло практически из одного рода и все они жили в одном месте, занимаясь охотой и собирательством. Урожай они собирали чуть ли не еженедельно, если верить всему что говорил Олькер. Про имена людей над головами и полосочками со шкалой здоровья он слышал, другие как он сказал тоже их видели, но он не мог, "уровень" мал, так он сказал.

Занимательно. Мало конечно, но хоть что-то, да и глупо было бы предполагать, что мальчуган даст мне полный расклад по обстановке в мире, такого даже в сказаниях Старейшин не было.

Я на секунду задумался и помечтал. Как любой из торанге, я был склонен к созерцанию и созданию чего-нибудь нового, прекрасного. И мы любим читать. У нас в Таркас это поощрялось. Нужно было давать отдохнуть телу и мозгу от тренировочной рутины.

И было бы здорово, окажись я в одном из других миров, и чтоб мне тут прекрасная эльфийка - принцесса под боком, ну или там архимаг, или просто какой колдун завалящий, и чтоб я стал наследным принцем или нашел тайное знание. Я еще раз огляделся по сторонам.

Ноздри уловили "прикрытие" потрошков, воистину мелк Олькер, да вонюч. Ветер играл с листьями, кто-то кого-то жрал в лесной глуши, ребенок навалив себе кучу валежника у костра посапывал, забавно морщась. Ни тебе учителей, ни тебе принцесс. Хотя они для меня мелковаты будут.

Я снова попробовал воззвать к Ойме и ничего не получилось. Попробовал активировать еще первичные умения и тоже нулевой отклик. Придется попотеть, чтобы просто вернуть себе форму, о развитии пока и речи идти не может. Да и здесь я пока первый день. Будем жить, будем ждать. Пока доберусь до поселения, попробую захватить языка и узнать побольше, о местных реалиях в общем, и о местном владетеле в частности.

Костер уже догорал, и чтобы поддержать его борьбу с наступившей темнотой подбросил еще хвороста и приволок сухое деревце, которое переломил, пусть тлеет, теплее будет.

Принес себе тоже кучу валежника и, прислонившись спиною к стволу незнакомого дерева, ввел себя в состояние полудрема. Так я мог контролировать обстановку вокруг и дать себе отдохнуть и восстановиться. Расположился я в темноте, береженого и Старейшина бережет, как говорится.

Встали мы на рассвете. Я умылся сам и заставил умыться Олькера, после чего мы, попив водицы, тронулись дальше в путь. Хотелось прихватить воды и с собою, но тары никакой не было, а сделать ее из имеющихся в распоряжении материалов я не мог, и напарник оказался неподготовлен, к подобным трудностям. Тот еще охотник, аховый.

Мы шли неспешно в направлении юга, а меня все терзала мысль о том, что чего-то не хватает, была какая-то неправильность в происходящем. И вдруг меня осенило. Не было насекомых, не пищали ночью комары, не жужжали днем мухи, я не видел гусениц, пауков, никого. И росы утром не было. Снова посмотрел на лес, свежим взглядом. Да так и есть. Чистый он больно. Прилизанный. Вроде как придумал кто-то окружающее пространство, сказал художнику, он нарисовал, а мастерства на мелкие детали ему не хватило или желания, или времени. Кто его знает? Странно. Но я сам вчера ломал дрова, чувствовал пламя огня, тепло, запахи, вкус испеченного тетерева и боль от проявления нового узора в татуировке. Я сорвал лист дерева, другой, третий. Прожилок нет, и листья с разных деревьев одной хоть и породы, но как близнецы, одного размера.

Растер листья меж пальцев, принюхался. Запах есть, сок даже течет, но сделаны как под копирку. Точно! Все кругом словно не само по себе растет и существует, а сделано кем-то, причем порою тяп-ляп. Впопыхах.

Лес внезапно расступился и перед нами открылась гладь степного моря. Резко как. Олькер чуть не пищал от восторга, за травой ему было не видно, и я подсадил его к себе на плечо. Теплый западный ветерок колыхал разнотравье и приносил с собою одуряющие ароматы. Но ни пчел, ни бабочек не видать. Вообще ничего не заметно. Только на пределе видимости мелькает водное пространство, то ли река делает поворот, то ли озеро. Мелкий никак не смог прояснить этот вопрос. Так далеко от своего селища он не заходил.

С Олькером на плече я тронулся дальше, держа направление к воде. Сможем и жажду утолить, а при удаче и рыбкой или каким зверьем полакомиться. По дороге собирал растения одного вида и сравнивал. Все аналогично листьям, один в один, ни тли на них, ни мурашей, ни червоточинки. Надо было еще на деревья глянуть. Ну да теперь уж ладно. Взглянул на облака - но тех было немного, день был ясный. Солнце приятно грело кожу. Солнце как солнце, разве, что рыжее и чуть больше нашего.

Ночь застала нас в пути. Свет словно выключили, только было светло и тут темнота, миг и на небосклоне по очереди зажглись россыпи незнакомых звезд. Луны не было. Расспросил об этом Олькера и он мне ответил, что ночью, кроме "вот этих вот махоньких точек" ничего не бывает.

Мы планировали добраться до водоема к вечеру. Но степь оказалась очень большой, скрадывала расстояния. Пить нам хотелось неимоверно, но идти ночью я не рискнул. Особенно изнывал от жажды мелкий, но я сказал ему, что он как будущий великий охотник должен терпеть и он смирился.

Олькеру, да и мне требовалось отдохнуть, кто знает, что ждет нас на берегу. На водопое животные, как правило, не нападают друг на друга, но так это животные. Мелкий весь день был тих, и без устали разглядывал степь, изредка донимая меня вопросами о том, что за птицы в вышине, и что за зверьки шуршат в траве, и куда мы идем, и что нас там ждет. Отрывался, как мог. У торанге, детишкам часто дают почитать книжку "Почемучка", которая содержит ответы на кучу детских вопросов. Жаль здесь такую не раздобыть.

Лежанкой нам служила свеже сорванная трава и как не бурчали наши животы, подремать пару часов нам все же удалось. Поутру я взвалил себе на шею полусонного мальчонку и мы угрюмые и злые двинулись дальше. До полудня приблизились к реке. Да. Реке. Еще на подходе стали заметны кружащие над нею птицы, нос уловил свойственные запахи, смесь тины, сырости и чего-то еще. Не знаю, как описать. Все имеет свой своеобразный запах. Море, река, пруд и озеро будут пахнуть по-своему, по-разному. И вот то, что виднелось на горизонте, пахло именно рекой.

В этом мы убедились приблизившись. Так следов никаких нет, можно и попить. Первым напился сам, непрестанно оглядываясь, вдруг какая напасть приключится.


- Ааа! Бултых! Дядька Юмал! Айда купаться! Водица огонь! Как молочко парное, что мне в детстве мамка давала!


Когда-нибудь придушу этого постреленка или просто выпороть для начала? Я тут голову морочу, чтоб нас тепленькими не взяли, переживаю, чтоб какая дрянь под воду не утащила. А этот не забот, не хлопот, недавно съеденным быть боялся, а сегодня уже вон, ныряет. Эх детство, детство...


- Идешь или нет? - вот ведь надоеда. Может бросить его?


- Нет, не иду! - ответил я.


- Что так? Штаны высушим потом! Мыться надо! Мне так мама говорила!


Я принюхался. Мда. Мыться надо. Я аккуратно забрел в воду. Вроде опасности не видать и начал аккуратно смывать с себя накопившуюся пыль.


- Так ты дядька Юмал поплавай! Расслабишься! - все не отставал от меня, Олькер.


- Да не умею я плавать! Отвали ты, плотва надоедливая!


- Чего!? - такого ответа мой спутник не ожидал, вон даже водой поперхнулся - Как так-то?


- А вот так! - зря признался, не отстанет.


- Давай научу? Вот смотри! Ножками вот так раз-два и руками греби! Или как собаки плавают видел? Ты собак видел вообще или нет? Такие, хвост колечком лаять умеют гав-гав!? Они дом сторожить могут и в охоте помочь!


Я заткнул уши пальцами и поднырнул, как же надоел его трёп. Хотя с ним забавно, врать не буду. Водичка была прохладна и достаточно чиста. Песок на дне, увлекаемый течением приятно щекотал стопы. Благодать. Но плавать не стану. Обманул я мелкого, шутки ради. Плох тот торанге, что водной стихии не знаком.

Выныриваю. Лучше бы остался на глубине. Шестеро уродливых здоровяков. На лысо обриты. Ростом мне по грудь. Закованы в металлические доспехи, тронутые ржавчиной. За спиной покоятся луки, когтистые пятипалые лапы сживают рукояти мечей. Лица одинаковые, словно слеплены пьяным гончаром. Безобразные носы переломаны, зубов явно недостаточно, а те, что есть, растут каждый куда хочет, кожа нечистая и запах невероятно гнилостный от них идет. Как только подойти к нам смогли? Черные провалы глаз выжидательно уставились на меня.

Из всех выделялся статью, отделкой доспехов и "свежестью" главарь. Именно он сейчас держал за вихры Олькера, второй лапой зажимая ему рот. Покупались. Как селяне приняли меня за этих? Не зря говорят, что у страха глаза велики.


- Ты! Сюда иди! Медленно! - рыкнул вожак. - Рыпнешься, сопляк сдохнет! - обрызгал он меня слюной.


Я приблизился. Ситуация патовая. Может, имея все способности и в полной силе, я и смог бы их раскидать и уйти, либо убить. Но сейчас я этого не смогу сделать, шестеро "Воинов уриэтов 5 уровня" и "Десятник уриэт 10 уровня" мне по ощущениям пока не по плечу. Олькера точно не уберегу.


- Шагай! - мне острием клинка указали направление вверх по течению, в сторону тростниковых зарослей.


Воины уриэты взяли меня в кольцо, замыкал процессию продолжавший удерживать Олькера десятник.

В зарослях оказалась приличных размеров лодка, скорее ладья, собранная из плохо оструганных досок и кое-как законопаченная. На дне хлюпала просочившаяся вода. Чтож она вместе с ними не затонула? Мне указали место на носу. Двое воинов взяли меня на прицел луков, четверо взялись за весла. Вожак спеленал в веревки мелкого и сунув ему кляп в рот, толкнул того под лавку на которую уселся сам и принялся грызть непонятно откуда извлеченный мосол. Надеюсь животного.

Лодка отчалила от берега, гребцы вывели ее на стремнину, и она увлекаемая течением и подталкиваемая веслами понеслась вперед.

























Глава 2.




По берегам реки тянулись степные просторы. Уриэты изредка угрожающе порыкивали друг на друга. Меня по-прежнему не связывали. Или они непроходимо тупы или самонадеянны. Привыкли со слабыми людьми дело иметь, обряженными в лохмотья и вооруженными чем попало.

С одной стороны, мне хотелось узнать, куда они нас везут, выяснить, кто всем верховодит. Но здраво рассуждая, я пока не в той форме, чтобы провернуть подобное. Возможности не ясны, и привези они нас в замок или острог, где таких уродов, не семеро, а целый гарнизон, мне уже не выбраться. И опять же Олькер, к которому я привязался. Хорошо если его просто определят в прислугу, а если пустят на жуткие невообразимые опыты? Я не могу взять на себя такой груз ответственности.

Олькер словно понял, что я думаю о нем, начал ворошкаться под лавкой, за что и отгреб от ближайшего уриэта. Его напарник тоже отвлекся на свалку. А командир оглушительно высморкался, угодив зеленой густой соплёй одному из бойцов в морду. Нестройный гул полурыка полусмеха раздался над водной гладью. Но оскорбленный уриэт не полез в драку, как я рассчитывал, а спокойно утерся и только недобро глянул на командира.

Была не была. Я резко нагнулся, схватил Олькера, и что есть мочи налег на борт лодки у которого сгрудились эти твари. Такого обращения наше суденышко не ожидало и опрокинулось.

Никто из наших безмозглых конвоиров толком и не понял, что случилось. Увлекаемые тяжестью доспехов, не в силах освободиться от них, и не умея плавать они все пошли на дно. Командир попытался удержаться за лодку. Но пара моих увесистых ударов привела его в беспамятство.

Правда десятник все же смог меня немного достать ножом и передо мною высветилась надпись о том, что я ранен. Это что шутка? А то я не вижу, как из меня кровь выходит и увлекаемая течением уносится дальше. Сломал десятнику руку и отобрал ножен. Трупу он без надобности, а мне пригодится.

Я спустил Олькера с лодки, куда успел его закинуть. Срезал с него веревки трофейным ножом и поинтересовался:


- Как ты малой? Цел?


- Как ты их дядька Юмал!? А? А я уж думал все - быть мне обедом! Так ты что плавать можешь? А чего же меня надурил? А нож подаришь?


Вот трепло мелкое, но раз болтает, значит целехонек, и я погреб в сторону берега. Олькер зацепился за шею и болтался позади. Хотел забрать лодку, но потом передумал и утопил ее.

Выбравшись, я заставил юнца раздеться, хорошенько отжал его одежду и, заставив его сделать разминку. Сам тем временем присел на прибрежный песок помедитировать. Мантры действовали, с трудом, но все же. Кровь из раны перестала течь и на месте разреза появился свежий шрам. У торанге конечно повышенная регенерация, но порез был довольно таки глубоким. Меня опять скрутило болью, и я уже не удивился увидев новый виток в вязи нательных татуировок. На периферии зрения бежали цифры, но я не обращал на них внимание. Безумный выверт безумного мира. Будет что рассказать Старейшинам. Активировал руну Йонтол, быстрее чем в первый раз, худо бедно просушил одежонку Олькера.

Малышу было в радость делать простенькие упражнения на силу и ловкость. И хотя он из вредности кряхтел и жаловался, но все же это заставило его немного помолчать. А мне позволило немного подумать в тишине.

Не ровен час, таких дозоров здесь в округе рыскает несколько, либо они должны будут вернуться к определенному часу. Тогда их рано или поздно хватятся и отправят на поиски новый патруль. Местное запуганное население с примитивным оружием неспособно справится даже с неполным десятком потому карательно-поисковый отряд будет усилен. И нам нужно оказаться от него как можно дальше.

Вечные вопросы. Куда идти и что делать.


- Олькер, ну что не передумал? Нужен тебе ножик?


- Правда подаришь? Правда? - малой заулыбался и принялся подпрыгивать на одной ножке, не в силах поверить своему счастью.


- Держи! - я протянул ему нож, отнятый у десятника. Для постреленка это почти меч. Десятидюймовое лезвие, односторонняя заточка, простая деревянная рукоять, крестовина для защиты кисти.


- Спасибо! Мне еще никто ничего не дарил, просто так.


Для одного простой бестолковый нож, для другого целое сокровище. Олькер стоял и не мог налюбоваться на него. В уголках глаз стояли слезы. На руке выступил еще один узор татуировки, одарив меня вспышкой боли. Да сколько можно? Сейчас то за что?


- Смотри не потеряй, оглоед. Приведи его в порядок. Потом научу как обращаться. - вернулся я к Олькеру.


- А кто такой оглоед, дядька Юмал? Хорошо приведу! Я его беречь буду и оберегать! А у нас в деревне говорят: "бешеному дитяти ножа не давати"! Но я же не бешенный? Мне можно значит, да?


Ох, за что мне такое наказание! Может прикончить его и дело с концом? Я улыбнулся этой мысли, но зная, что так не когда не поступлю двинулся прочь от реки. Благо нас вынесло на другой берег и на горизонте виднелись пики заснеженных горных вершин.

Не успели мы пройти и пары километров, как малой снова принялся донимать меня с просьбой разрешить ему нарезать каких-то ему одному известных растений, чтоб сплести с них себе силки и пращу. На что я ему ответил согласием. Чем бы дитя не тешилось.

Я, благо возвышался над все растительностью, мог спокойно обозревать окрест. Пока все было спокойно. Вообще складывалось впечатление, что этот мир слабо заселен живностью, птицами, людьми и другими разумными и не очень существами. Хотя с другой стороны, чего я там этого мира видел? С гулькин, хм, нос?

Отрадно было наблюдать как маленькие пальчики Олькера умело сплетали травяные стебли. Малыш от усердия даже вытащил кончик языка, потешно сопя. Смешной он. Никогда его не брошу, потому что он хороший, и воспитаю как подобает Таркас.


- Готово! - меж тем сообщил мне шкет.


- Раз готово демонстрируй. Где добыча? Кто у нас охотник? Кто добытчик?


- Я, - не веряще уставился на меня Олькер, тыча в себя грязным пальцем.


- Нет я. Конечно тебе этим заниматься.


- Ну хорошо. Я тогда камушков соберу?


- Собери!


Олькер, принялся тщательнее обозревать почву под ногами, изредка нагибаясь, чтоб подобрать тот или иной камешек.

Постепенно мы вышли на довольно проторенную тропу, которая вилась в нужном нам направлении. Каких-либо свежих следов на ней не было, и мы двинулись по ней.

Ночь застигла нас в поле. Олькер мастерски выпотрошил тушки пойманных им куропаток. Теперь над ним красовалась надпись "Олькер, охотник 2 уровень". Значит этот "уровень" может повышаться от убийства. Запомним.

Привал мы разбили неподалеку от перекрестка, на который нас вывела тропа, рядом имелся загон для лошадей и колодец. Дерьмо подсохло, угли старые, здесь не было никого около недели.

Куропаток мы запекли в глине, в этот раз мне удалось вызвать огонь гораздо быстрее. Нужно найти безопасное место чтобы я мог спокойно все обдумать и потренироваться. Определить какие способности утрачены, а какие остались при мне. При следующей встрече с врагом, хочется трезво оценивать свои силы.

Мы плотно поужинали и без лишних разговоров улеглись спать. Сегодняшний день нас обоих порядком измотал. Никак не привыкну к этому безлунному небосклону. Олькер ища тепла прижался ко мне своим хилым телом и немного подрагивал во сне. Наверно снова попадал в лапы к подлым уриэтам и геройски спасался. Герой -- штаны с дырой, скептически осмотрел его одежонку. Нужно в город. Там много народу, и мы не привлечем столько внимания как в этих диких местах. Нужны деньги, чтобы приодеть мелкого и себя. Да и питаться одним мясом без соли надоедает. Таркас привыкли терпеть лишения и обходится малым, но если представится случай облегчить свой путь, стоит им воспользоваться.

Где-то на границе слышимости раздавался вой неведомых зверей. Ветер доносил отголоски разнотравья, и я не заметил, как меня сморил сон.

Проснулся я резко, только лучи восходящего солнца коснулись меня. Как так? Приди к нам кто ночью и наверно не смог бы отреагировать. Я не погрузил себя в обычный полу транс, а уснул по-настоящему. Наверно организму тоже нужно отдыхать и никакие молитвы, и мантры не заменят полноценного отдыха. Не зря же Старейшины говорили не пренебрегать подобным.


- Олькер вставай.


-Отстань дядька Юмал, дай поспать.


Рывком вскинул на ноги и огрел его по заднице.


- Понял за что?


- Да, - сдерживая слезы промямлил.


- А теперь марш заниматься. Тренировка делает мастера. Запомни.


Пока Олькер выполнял простенькие упражнения на силу и ловкость я прочитал мантры и приступил к своим тренировкам. Не знаю сколько я прозанимался. Отвлек меня столб пыли, показавшийся на горизонте. К развилке по одной из дорог кто-то двигался. Судя по пылевому облаку - целый караван.


- Олькер, у нас гости. Прячься.


Сам я скрываться не планировал. Негде здесь такому как я скрыться. Среди них наездники, нагонят. А если бегу, значит есть от чего.

Караван приближался. Три фургона покрытых тентом тянут могучие рослые быки, напоминающие привычных мулов, только шерстистее и рога не так круто раскинуты. Возницы похожи на обычных людей, темноволосы, коренасты, в разномастной, ношеной, но опрятной одежде. Доспехов ни на одном нет, из оружия, ножи на поясах.

Восемь всадников на лошадях. В кольчугах, с луками за спинами, сабли приторочены к седлам. Охрана каравана. Я облокотился на ограду загона и принялся ждать.


- Эй, тварь! Говорить можешь? Кто ты? - окликнул меня тот из них, кто выглядел побогаче. Остальные натянули тетивы, наложили на них стрелы и закружили вокруг меня.


- Обычный путник.


- Честные люди в этой части страны, - процедил он, - приветствуют встречных стрелами да саблями.


- Честные и мудрые люди, видят куда дальше расстояния сабельного удара и даже дальше, чем летит стрела из лука. Они стараются видеть больше и больше понимать.


- Ты смел. Куда и откуда путь держишь?


- С Варма я, скитаюсь. С вами можно?


- Мда, каких только захолустных деревень и тварей в них обитающих не встретится. Тебя не один ройтах, - кивнул он на мулов, - не утащит.


- Я пешком пойду.


- Сколько платишь?


- Денег нет, но я могу отработать. Тяжести таскать, в охране помочь.


- Да что такой увален да и без оружия сможет. Ладно идешь с нами. Отстанешь, пеняй на себя, задерживаться и ждать не будем. Меня зовут Алкнар, я старший каравана.


Стоило ему назваться, как над ним проявилась надпись "Алкнар, наемник 25 уровень". Таким же образом проявились и названия животных.


- Я Юмал, а это Олькер, - представил я спутника.


Мальчонка степенно, не суетясь приблизился и встал рядом, держа одну руку на рукояти ножа. Мужает, постреленок.


- Это кто? Раб твой?


- Воспитанник.


- Хорошо. Есть будете со своего котла. При нападении помогаешь, выполняешь мои команды. Мы движемся в Элрог и если все сложится удачно будем там к вечеру завтрашнего дня. При прибытии заплачу тебе серебрушку.


- Идет.


Перед глазами всплыла надпись, что мною принято задание проводить караван Алкнара до Элрога и что наградой мне за это будет одна серебряная монета. Я уже привычно моргнул и надпись исчезла. Ни какие техники не способны удержать мой разум в узде. Мне как воздух необходим кто-то способный все разъяснить.

Воины перевесили луки за спины, убрали стрелы в колчаны, и казалось утратили ко мне интерес. Возницы по очереди поили ройтахов, затем своих коней напоили всадники. Прежде чем мы вернулись на тракт, я приказал Олькеру сходить в кусты и очистить брюхо.


- Старайся поступать так, когда знаешь, что тебя может ждать схватка или нечто опасное. Это слегка помогает, а в случае чего позволяет сохранить лицо. Я видел людей, которые, несмотря на то что умело сражались, даже не замечали, как ходили под себя от одного вида врага. Так случается частенько, хотя ветераны и вожди стараются о таком не вспоминать.

После короткого привала все тронулись в путь и я занял место в конце колоны, на которое мне молча указал один из воинов. Олькер по укоренившейся привычке взгромоздился мне на плечо.

На всех фургонах красовался флажок коричнево-красного цвета с неразборчивой записью и я поинтересовался у возницы, что это значит.


- Приписные мы, барону Далингу принадлежим и когда в путь двигаемся должны такие знаки вывешивать.


- Не болтать, - осек его один из воинов, с черной кучерявой бородкой и одноглазый.


- Ты отдал один глаз за знание? - спросил его Олькер


- Ага. Узнал, что, если сражаться без шлема, можно потерять глаз. Помалкивай, малец, когда взрослые говорят, если и ты глаз лишится не хочешь.


Олькер перебрался на другое плечо и недовольно засопел.


День прошел спокойно, на нас никто не напал, ко мне или Олькеру никто не приставал. К вечеру мы достигли еще одной стоянки. Колодец, загон для лошадей и ройтахов. Мы с Олькером перекусили остатками куропатки, в животе привычно и недовольно бурчало. Вогнал себя в восстановительный транс, занял место в углу загона, подальше от всех, Олькер пристроился у меня на коленях.

А под утро нас атаковали. Я проснулся первым и успел растолкать Алкнара.


- А? Что? Где? - кинулся он на меня с ножом.


Но я перехватил его руку и сжал рот, приложив палец к губам показывая, чтоб он замолчал и успокоился. Дождавшись, когда он кивнет я отпустил руку.


- Мы не одни, - как можно тише прошептал я и добавил - буди своих.


Раздался свист стрелы и один из возниц схватился за борт повозки и рухнул за ней, покатившись по земле и прикрываясь судорожно ухваченной попоной, из шеи его ударил фонтан крови. Дальше нас закрутила круговерть битвы.


- Олькер прячься за фургон! - скомандовал я мелкому.


Нападавшие показались мне какими-то, ну не знаю мелкими? Если Алкнар и его воины были мне хотябы по грудь, то эти разве что до пупка дотягивались и вооружены отвратительно. Кто с дубиной, кто с ножами. Ко мне особо не лезли, страшась огромного роста и свирепой наружности, убегали, приходилось за ними гонятся. Краем глаза заметил, как Олькер подобрал чей-то лук и постреливает в нападавших. На глазах растет.

Запал нападавших быстро иссяк, одно дело под покровом ночи убивать спящих, а другое лицом к лицу встречаться с сильным и умелым соперником.

Последнего сразил Алкнар. В глазах его мелькало безумие, прижатые к стене, он сражался, словно демон и не желал уходить к предкам в одиночестве. Дело решили пара лучников.


- Тогнар, - плюнул на труп Алкнар и добавил - они верят, что души врагов, убитых в последнем бою, остаются рабами воина, сразившего их.


- И откуда только взялись. Штаны мне кровью заляпали. Если за день пути до города их тут столько, то скоро придется что-то делать с их чрезмерным числом. Может, устроить какую охоту или что...


- да брось, Юмал, знаешь же, как оно бывает...


- Нет, не знаю.


- Те вон оборванцы от барона сбежали, эти со своих гор спустились, а кто поступил в академию какую или в братство вступил, а потом через год, два или пять лет кончаются у него деньги на науку или что-то там нарушит - и его изгонят. И куда идти? В армию или сделаться сельским лекарем - таким, от геморроя и коровьего бешенства, к нам в наемники подастся. Но может и присоединиться к банде. К счастью, таких-то случается немного.


Когда рассвело, люди Алкнара обыскали трупы. Ничего ценного не нашли, но все металлическое сгрузили на последний фургон, и мы спалив трупы двинулись дальше.


- Юмал держи, твоя доля, - кинул он мне серебряную монетку, с грубо обработанными краями и плохой чеканкой. Твоя доля.


- Спасибо.


- Как мы их дядька Юмал? А? Видал я того тогнара прострелил, болтал мне в ухо уже четырех уровневый охотник Олькер. Всю ночь желчью блевал, а тут надо же отошел, ожил.


- Присматривай за Алсусом, - раздалась команда старшего каравана,


- Что весь день? - переспросил его одноглазый.


Алкмар окинул взглядом нашего единственного раненного, не считая убитого возницы и немного подумав, ответил, - я думаю, так долго не потребуется.


И он прав, парень умер, не добравшись Элрога. Его раздели и прикопали в паре десятков метров от дороги.


- Он сирота, а доспехи и деньги нам самим нужны, почему-то пояснил меня Алкмар, хотя его об этом и не спрашивал.


Городишко был мал. Встань я на цыпочки, да вытяни руки до дотянулся бы до края забора. Стража пропустила меня вместе с караваном не задав единого вопроса.

Старшина наемников рассчитался со мной еще одной серебряной монетой, махнул на прощание рукой и скрылся на одной из улочек.

Я шел по главной улице, народ таращился на меня но безмолвно расступался, Олькер с восхищением осматривал все кругом. Мне тоже было интересно, но я не подавал виду. В конце концов, оказываюсь в таверне за столом в компании печеной половинки какой-то птахи и краюхи хлеба.

Заказал еще стакан пива и морса для Олькера. В городке часть жителей выглядят потерянными, заторможенными, словно они только-только очнулись от глубоко сна, или получили жизнь.

Дома однотипные, живности нам не попалось. Врядли я тут найду ответы на свои вопросы. Надо переночевать, прикупить припасов, справить одежку, чтоб не привлекать лишнего внимания и отправляться дальше.

Позвал полового и расплатился за обед десятком медяков. Еще за десяток снял комнату на ночь. Монету разменял здесь же, заодно узнал, что в одной серебряной монете 100 медяков, и чеканить их могут в любом баронстве, а вот чеканка золотой монеты запрещена и Императорским Казначейством преследуется нещадно.

Малого после обеда и прошедших событий разморило, и он уснул прямо за столом. Аккуратно подхватил его на руки и отнес в отведенную комнату, с трудом протиснувшись в дверной проем. Косяк все же вынес, пришлось ставить на место. Да не под торанге строили. В родном Варме в каждом уважающем себя постоялом дворе, гостинице имелась для нас специальная комната. Здешняя оказалась сущей каморкой, положил аккуратно Олькера на кровать, накрыл одеялом. Сам прислонился к стене, и ввел себя в восстановительный полу транс,


- Дядька Юмал! Дядька Юмал!


- Да что тебе? Достал!


Мы сидели одни в зале и завтракали. Камин был сложен из рук вон плохо и дым клубился по помещению. Большой обеденный зал на двадцать неказистых столов был пуст. Лишь за стойкой один из слуг протирал посуду, с потаенным страхом, поглядывая в мою сторону. По городишке полз слух, что здесь поселилось исчадие Бездны в моем лице и жители обходили трактир десятой дорогой.


- А мы тут поселимся? Тут здорово!


- Нет, мы пойдем в большой город.


- А есть города больше этого? - удивленно вытаращился малец.


- Хочется верить.


Я доел жареного поросенка, утер губы краешком салфетки. Чем еще больше напугал хозяина трактира. Подозвал его махом руки. Дородный седеющий мужчина вмиг вспотел и, семеня ногами приблизился.


- Ч-ч-то г-господин ж-желает? - теребя в руках передник, поинтересовался он.


- Где у вас тут одежу справить можно?


- На вас? - успокоившись, владелец постоялого двора перестал заикаться.


- Да и на малого, - ткнул пальцем в Олькера.


- Это вам в Ибиту лучше ехать, это следующий город по тракту, два дня пути и вы на месте. Через два дня ярмарка осенняя будет, много народу съедется. Время, когда наемничьи отряды, с мешками набитыми добычей, возвращаются и когда приезжают истосковавшиеся, голодные моряки с кошелями, набитыми серебром. Город стоит в излучине реки. В эти дни все жители засучивают рукава и кидаются на заработки. У кого что есть и кто чем может. Зерном, мечом, бочкой пива, руками, песнями, дыркой. Всем можно заработать в осеннюю ярмарку. Там и бои устраивают на потеху публике.


Сообщая мне это, трактирщик словно замер и протараторил как заученную речь. Перед глазами воздух замерцал и проявились буквы: "Новое задание: Посетите Ибиту. Награда - опыт."

Я уже даже не удивился.


- Спасибо, милейший. Как звать то тебя?


- Эваном, господин.


Мысли насчет того, что имя и уровень проявляются после того как человек назвался подтвердила надпись, проявившаяся в воздухе над толстяком. Интересно их другие видят? Местные?


- Спасибо, Эван, собери нам снеди на два дня, да упакуй в мешок какой.


- Будет исполнено, господин, - трактирщик поклонился и убежал отдать распоряжения.


- Олькер, локти со стола убери и не жуй с открытым ртом. Сядь прямо! Соберись. Перед тобой ещё одна из тех простых, нелегких вещей, которые надо сделать. Привыкай.


Олькер тяжко вздохнул, но все исполнил. Никаких манер у этого постреленка, да и откуда им взяться у сельского сироты. Ничего, я из него человека сделаю, как бы это смешно из уст торанге не звучало.

Трактирщик вернулся через пяток орсов, неся с собой холщовый мешок с лямками. Я подозрительно покосился на него, соизмеряя с моими габаритами, прикинул сможет ли его нести Олькер. Не сможет, после чего отдал трактирщику 50 медяков, закинул мешок на плечо, кликнул Олькера и вышел на улицу.


- Куда теперь, дядька Юмал?


- В Ибиту пойдем, мы с тобой на оборванцев похожи, того и гляди стража на копья поднимет.


- То верно, - Олькер поправил оружие, подтянул поясной ремешок и зашагал рядом, - дядька Юмал, я пока сам пойду, а как устану, понесешь меня.


На глазах растет. Мы вышли из города провожаемые взглядами, в которых страх мешался с облегчением. Не удержался и зарычал на них. Чей-то конь, вскинулся на дыбы, скинув седока, мужичок, что стоял ближе внезапно поседел. Знай наших! Торанге тут в диковинку, не удивлюсь, если только мной представлены. А может нет и орков, эльфов, гномов и троллей? Вон Олькер про них слыхом не слыхивал, остальные же со мной не откровенничали, что не удивительно.

Рельеф потихоньку менялся, поля становились ухоженнее, крестьяне добирали последний урожай. При виде меня или бросались прочь, или хватались за вилы да косы. Негостеприимный мир. Он зол в малом, зол в большом. Переживу, шкура толстая. А вообще крестьян лучше не задирать, это мне еще наставник говаривал, - не веди себя нагло с ними, они такие места знают, где твой труп никогда не найдут.

Дорогой тренировал Олькера, будет моим преемником. Дисциплины таркас ему не передать, организм не выдержит, но общим аспектам обучить смогу. Показывал, как обращаться с ножом, луком. Как правильно дышать, двигаться, какие мантры читать, чтоб прочистить разум. Олькер внимательно все слушал, запоминал и старался повторить с завидной дотошностью. Это дало результат - он стал 5 уровня.

Вместе с ростом уровня казалось, он прибавлял и в росте и в ширине плеч, становился чуточку старше. Скорее всего, я решил для себя, эти уровни и цифры отражение жизненного опыта, умений и навыков существа. Будь то зверь, птица или человек, насколько он успел преуспеть, сколько выучил, заработал, сколько врагов убил. Но это пока мои сумбурные мысли. Нужно систематизировать их и неплохо бы узнать какой все же уровень у меня. Нужны помимо одежды и амуниции книги и карты. Хотя не уверен, что смогу читать на местном языке, но с другой стороны, когда я говорю, они меня понимают, и я понимаю их.

Сам не забывал тренироваться, повторял практики, мантры. Давалось не все и не всегда, но я был упорен. Подготовка и дисциплина делает нас хозяевами судьбы.


- Олькер! - чтоб скрасить дорогу беседой заговариваю с ребенком.


- Да, дядька Юмал.


- У вас боги есть? Храмы? Жрецы?


- Не знаю, я не видел. Знаю только, что Лойя создал мир, но как ты говоришь, ему никто не молится и в него никто не верит.


- Все верно. Демиург создает мир, а не правит им. А во что ваш народ верит?


- В духов. А твой?


- Мой народ считает, что вера в богов - не для торанге. Сила может контролироваться разумом, без посредничества других существ. Мы полагаем, что мир и так слишком долго купался в крови по желанию высших существ, чтобы прославлять их. Мы чтим богов и уважаем их, но выигрываем войны и созидаем прекрасное, не пытаясь спрятаться за божескую спину. И умеем побеждать, даже когда все остальные готовы копать себе могилы. Так мы считаем. Но не все с нами согласны. После череды разрывавших наш мир великих религиозных и магических войн, итогом которых стало разрушение старой империи, было заключено множество соглашений и договоров между орденами и гильдиями магов и жреческими храмами, регламентирующих, кто и за что отвечает. В возрожденной Империи построили изумительные по красоте храмы и бдят, чтобы их боги из них не высовывались.


- Интересно. Расскажи еще?


- Пошли, вооон, у того дерева привал устроим и расскажу. Мы свернули с дороги к одиноко стоящему растущему дубу. Разложили нашу не хитрую снедь и приступили к перекусу.


- У некоторых народов, разные животные священы, божественны. У имратов обезьяна - такова. Её нельзя бить. Поэтому, когда обезьяны к ним пристают, вырывают орешки с рук, они их не трогают. Наставник рассказывал, что видел как стражник отгонял обезьяну бамбуковой палкой.


- Не верится. Разве бога можно бить палкой?


- Вот и я также спросил, и мой наставник спросил также у стражника и знаешь какой получил ответ?


- Нет, какой дядька Юмал?


- Сэр. Иногда даже богу нужно понять свое место на земле.


Олькер надолго замолчал, обдумывая сказанное. А я между тем думал, что когда Высшие Силы сходятся на совет, они говорят о многом, но больше всего жалуются на сумерки забвения сгустившиеся над ними, переживают о разрушенных храмах, о жертвенных дарах, которых их лишили, и оплакивают опустошение мира, который им хотелось бы превратить в дивный сад, где они могли бы пребывать вместе с людьми. Ибо, хотя Высшие Силы и бессмертны, они не всемогущи. Их могущество проявляется в существах, которым они покровительствуют, и осуществляется только через этих существ.

Покушав, немного отдохнули и тронулись в путь. Переночевали в поле и снова пустились в дорогу. После полудня чую, как несет дымом. Где-то горят костры. Спустя время до ушей доносится лай собак и голодный рев скотины. Называю их привычными словами. При виде дерева, говорю "дуб". Или "ель". Или "туя". Но для местных это звучит как "дрэлс" или "оруэ". Слыша гортанное хриплое порыкивание, завершающееся тягучим воем, и думаю: "пес брешет". Хотя этому звуку далеко до лая, да и не собака это, а лишь нечто, напоминающее помесь волка со львом.

Город действительно впечатлял, стены в два пояса охватывали его. Первые в три моих роста, а вторые в пять, по внешнему периметру вился ров, к перекидному мосту через который мы и приближались. Над городом вздымалась махина замка владетеля, дома каменные, улицы широки, перед городом ремесленная слобода, доносился запах кожевенных мастерских.

При нашем приближении над надвратной башней единожды ударил набат. Паники не возникло, лишь из ворот высыпал дополнительный десяток солдат, и столько же лучников нацелило на меня стрелы.


- Стой уриэт! И отдай нам ребенка! - возвестил их старший. Солдаты взяли меня в кольцо и выставили копья.


- Спокойно! - Я выставил вперед ладони, показывая, что безоружен.


С удовольствием отметил, как они дрогнули, пусть это длилось лишь миг. На неподготовленного человека голос торанге производит неизгладимое впечатление. Словно камни, увлекаемые горным потоком несутся на тебя сталкиваясь и громыхая и это когда мы говорим спокойно. Эх, Старейшин нет, за такие проделки влетело бы. Таркас должен быть спокоен и сдержан. Но они далеко и это расхолаживает. Надо быть строже с собой если я хочу выстоять перед искусами этого мира.


- Дядька Юмал мой друг! Не троньте его! - вперед выскочил Олькер и заслонил меня своей тощей фигуркой, вытащив нож. Стрел у него попросту не было.


- Вона она как, - почесал затылок десятник, сдвинув шлем, - так ты говорящий? А откель будешь?


- С Варма я, а к вам с Элрога идем на ярмарку.


Говорить всем, что я с Варма я не боялся. Мало ли у них тут мест незнакомых. Мда, в очередной раз взбесило не знание местных реалий, ни чего не знаю. Даже что за мир. Ну ничего, тем ценнее знания для таркас, осталось только выжить, набраться этих знаний и домой вернуться.


- Добро пожаловать в Ибиту! С вас десять медяков. Входной сбор.


- С каждого?


- Нет всего.


Я отсчитал нужную сумму и мы вошли в город. Стоило переступить ворота, как перед глазами мелькнула и пропала запись, что мною выполнено задание о прибытие в Ибиту и мне зачислены очки опыта.


- Олькер пошли по пиву, потом запас денег пополним и за покупками пойдем.


- И мне пива возьмешь? - спросил с надеждой.


- Малой ты еще пиво пить.


Мы отмеряли шагами камни мостовой и я поражался чистоте и продуманности города. Словно один из моего народа разрабатывал чертежи и по ним строил. Будто рисунок воплощали.

Вошли в первый попавшийся трактир, пришлось изрядно пригнутся и пройти боком. Хорошо хоть внутри потолки повыше, иначе вечно мне макушкой царапаться.

Таверна напоминала встреченную нами в Элроге. По одной схеме строили? Не удивлюсь если и остальные такие же. Очередной странный выверт безумного мира.

Разговоры при нашем входе смолкли, но тут же возобновились с новой силой. Мы заняли свободный столик и я гаркнул:


- Подавальщик! Пива!


Подошел очень бледный трясущийся прислужник:


- Послушайте, вы! Здесь таких не обслуживают!


- Да? Забавно, а я было решил, что здесь трактир "У беззаботных изуверов", где около полудня собирается лучшее общество к очередной поножовщине! Ладно. Принесите кружку пива.


- Пивом не обслуживаем.


- Темного мне! - подбавил прыти прислуге, вдарив по столу кулаком, едва успел ухватить за шиворот, чтоб заказать еще морса Олькеру и горячего.


Принесли плохо попахивающее мясо, морс и пиво для меня. Я стряхнул крохи со стола. Глянул на Олькера, когда он взгромоздил локти на стол и вздумал чавкать.

Мда. Я не шутил, говоря что тут к обеду собирается лучшее общество. У меня за спиной годы тщательной подготовки. Мой аппетит не подпортит ни прогорклый привкус тухловатого полусырого мяса, ни мутное пиво, ни черные полумесяцы под ногтями мужчины, что сидит за соседним столом, ни жирная подливка, склеивающая редкую рыжеватую бороденку следующего завсегдатая. Его лицо сильно изуродовано: нет правого глаза и част черепа и до самой скулы тянется рваный шрам, наверняка от топора.


- Эй, бродяги, - обратился к этим завсегдатаям, угощу пивом и мясцом коли скажете, где тут у вас бои проводят?


- Так это на центральную площадь поспеши, скоро начнут, - прошамкал один из них.


- Допивайте, - отдал им остатки нашего с Олькером пойла и еды, - выходим, - это уже ему.


Кинул пяток монет на стойку и вышел на улицу. Спросил у первого встречного как дойти до площади и заспешил туда. Еле успел. В центре был выстроен круг и народ разминался перед боями. А ничего некоторые почти по плечо мне, другие ловкие и быстрые. Потеха будет.


- Кто распорядитель? - окликнул собравшихся.


Здесь народ собрался битый жизнью, опытный они лишь оценивающе пригляделись и вперед вышел один из них.


- Ну я. Что господин изволит.


- Сколько у вас бойцов заявлено?


- Двадцать.


- Ладно, - говорю. -Я и они все. На кулаках.


Распорядитель похлопал.


- А ты мне нравишься. Сколько на себя ставишь и как звать тебя?


- Юмал я, один серебряк ставлю.


- Гордиус я, - представился распорядитель, о чем-то пошептался с помощниками и продолжил, - выиграешь получишь 50 серебрянных монет. Устроит?


Перед глазами проявился уровень этого Гордиуса, а также выскочила запись о том, что мне предлагается задание. "Одолеть 20 бойцов" и награда в 5 монет, рост опыта и репутации среди бойцов Ибиты. Вот зачем эти записи? Это и ежу понятно, что предлагается и что я получу.


- Принято.


- Круг! У нас новый боец - Юмал! Поприветствуем его! Делаем ваши ставки! Бьются двадцать на одного! - звучно выкрикнул Гордиус, а его прислужники засеменили по толпе собирая деньги и делая какие-то пометки на глиняных табличках.


- Задай им дядька Юмал! - задорно выкрикнул Олькер.


Смеркалось, когда я снова вышел из круга. Подволакивая правую ногу, с затекшим глазом, шишками на лбу и содранными, окровавленными костяшками на обеих руках.


- Поздравляю победителя, - возвестил Гордиус и указал на меня.


Улюлюканье и аплодисменты толпы подхватили меня. Приятно. Гордиус отсчитал монеты и шепнул:


- Завтра турнир на приз Владетеля. Ты моего лучшего бойца отоварил, не хочешь ли подменить?


- Сколько платишь?


- Золотой или больше, смотря как далеко ты сможешь пройти.


- По рукам. А теперь прошу прощения, но увидимся завтра. Мне нужно в баню, а потом лечь. Плохо себя чувствую, как бы чего не повредил. И я немного устал.


- У "Кривого Алро" неплохо кормят, есть мыльня и прочие удобства и комнаты большие. Люц проводит, - кивнул на одного из своих людей.


- Олькер идем.


Мы поспешили за Люцем, тощем парнем в несоразмерно больших шароварах и жилетке на голое тело. Следовало как следует выспаться и отдохнуть. Сегодня я переоценил себя и мне крепко досталось, и это простые моряки, грузчики, солдаты. Какие же бойцы ждут меня завтра?