Покорение Сибири (СИ) [Александр Валерьевич Решетников] (fb2) читать постранично

Решетников Александр Валерьевич
Покорение Сибири

ПОКОРЕНИЕ СИБИРИ.

Четвёртая книга серии "И осень бывает в белом".

ЧАСТЬ I

ГОД 1789, ЗИГЗАГ ИСТОРИИ.

Кто-то глушит водкой стресс,

Кто-то смотрит драму,

В мире множество чудес...

Мама моет раму.

Глава 1.

Новосибирск.

- Ваше Императорское Величество, - обратился личный секретарь к Императрице, - новости из Тюмени.

- Читай, - кивнула головой Екатерина II, - только по делу, избавь меня от формальностей.

- Та-ак... По делу... Сообщает нам Тюменский воевода, что проложил он прямую дорогу длиною в тысячу вёрст по землям Сибири в сторону восхода и достиг великой реки, название которой Обь. На её правом берегу заложил острог с церковью и дал ему название Новосибирск. Сей острог связывает меж собой города Томск и Барнаул, находясь на равном расстоянии от каждого.

- Велико ли это расстояние?

- Та-ак... В двести вёрст в каждую сторону, если ехать по землям, но дорог пока там ещё нет. Водным же путём пятьсот вёрст в каждую сторону.

- Далече... Что же, острог там и вправду необходим. Что ещё пишет?

- Пишет, что народ там, хоть и дикий, но к люду православному расположен доброжелательно. Земли богаты всевозможной рудой, пушниной и ценными породами дерева. Воды изобилуют промысловой рыбой. А ещё просит Тюменский воевода разрешить купцу первой гильдии Лапину построить на этих землях заводы, которые, по его словам, поспособствуют развитию дальнего края и принесут казне немалый доход. Вместе с письмом, Ваше Императорское Величество, шлёт воевода подарок. Изволите посмотреть?

- Показывай, что за подарок...

По кивку секретаря два придворных лакея занесли сундучки с подарками. Внутри первого лежала изящная длинная стеклянная бутылка, выполненная в форме ружья. Внутри бутылки находилась водка, произведённая на тюменской ферме. Во втором сундучке оказалась золотая чернильница инкрустированная изумрудами, изготовленная в виде фигурки барабанщика и перо из нержавеющей стали. Стержень, куда вставлялось перо, был выточен из моржового клыка, резной узор которого изображал цветочный стебель, увенчанный бутоном розы. И чернильница, и перьевая ручка крепились к подставке, сделанной из отполированного красного дерева.

- Что это? - указала Императрица на стеклянное ружьё.

- Бутыль с пшеничным вином, Ваше Императорское Величество, отменного вкуса, могу Вам сказать.

- Кто разрешил пробовать? - нахмурилась женщина.

- Помилуйте, Государыня, а как же иначе? А вдруг...

- Ладно. А бутыль-то на диво, как хороша! Придумают же... - и лицо Императрицы озарила благодушная улыбка. - Так, а это что?

- Чернильница с вечным пером.

- Вечное перо? - удивилась Екатерина II, взяв ручку в руки и разглядывая её.

- Желаете попробовать..?

- Желаю!

Секретарь подал лист бумаги и свою чернильницу. Женщина слегка неуверенно обмакнула в неё перо и стала аккуратно писать своё имя. Отполированный до зеркального блеска металл послушно выводил буквы. Написав задуманное, Императрица кивнула головой каким-то своим мыслям и сказала секретарю:

- Купцу Лапину препятствий не чинить!

* * *

Весна 1789 года в Новосибирский острожек пришла рано. В середине апреля уже полностью сошли снега, а Обь очистилась ото льда. Мягкая синева небес и тёплые солнечные лучи дарили людям каждое утро надежду на что-то светлое и прекрасное. В одно такое утро Кощеев вышел из новой просторной каменной церкви и нос к носу столкнулся с Жаном Байо, который во французской слободе исполнял функции старосты, как самый грамотный и хорошо говорящий по-русски. За те полгода, что французы провели в Тюмени, их успели порядком поднатаскать, обучая самому нужному и необходимому, но не всем легко и свободно даются знания.

- Господин, Кощеев! Господин, Кощеев! - на ломаном русском языке обратился он к Игнату.

- Привет, картавый, чего хотел? - довольно миролюбиво спросил Кощеев.

- Э-э, - растерялся немного француз, - я по поводу строительства. Мне кажется, что улицы слишком широкие. Это занимает много земли, которую можно использовать более рационально.

- У тебя проект есть? - спросил Игнат слегка недоумённо.

- Есть... Но у нас во Франции так не строили.

- Да, срать я хотел на твою Францию! - и Игнат сплюнул на землю. - Для вас же стараются, чтобы просторно было, чтобы душа чувствовала свободу...

- Простите, но я вас не совсем понимаю, - в глазах Жана читалось недоумение.

- Короче, - начал злиться Игнат, и показал на холм, - видишь вон то большое дерево?

- Да, господин, Кощеев, вижу.

- Вот если что-то построишь не по проекту, я лично