Мир-Чаша [Александр Барей] (fb2) читать онлайн

Александр Барей Мир-Чаша

Книга 1 Мир-Чаша

© Copyright Александр Барей. Любое коммерческое использование настоящих текстов без ведома и прямого согласия автора НЕ ДОПУСКАЕТСЯ. Автор будет рад получить вопросы, пожелания, отклики по адресу: ojoker@narod.ru

Глава 1

Джерри Фишер, агент ЦРУ, 40 лет, холост. В 1975 году он был направлен в СССР для связи со шпионом, успешно действующим на чужой территории в течение нескольких лет…

* * *

Алексей Бельский проснулся в хорошем настроении. Он встал, зашел на кухню, поставил чай и закурил. Струйки дыма серебрились в лучах восходящего солнца. Алексей улыбался. Ему было 32 года, дела его шли отлично. Он имел ученую степень доктора технических наук и занимался исследованиями в области физики в засекреченном исследовательском институте. Сегодня в лаборатории проводился важнейший эксперимент, от которого зависело будущее Алексея. Он немного волновался, но был уверен в успехе опыта.

Исследовательский институт находился на территории военной базы за городом. Для грубой работы в лабораториях использовали людей, приговоренных к смертной казни, которые, благодаря сему обстоятельству, не могли выдать военной тайны. Они работали несколько месяцев, потом приговор приводился в исполнение. За учеными, проводившими исследования, устанавливался постоянный надзор. Они подвергались неоднократным проверкам.

Алексей любил свою работу и когда трудился, то забывал обо всем на свете. Забывал даже о своем рискованном положении, об ограниченной свободе. Он знал, что если захочет покинуть работу на военной базе, то это ему не удастся. То, что он делает, нужно государству, и его заставят работать. А государству было нужно оружие.

Ранее Алексей работал в обычном институте. Он сделал несколько открытий, которые ошеломили не только его, но и весь состав ученых. Вскоре к нему пришли двое парней из КГБ и предложили работу на военной базе, вежливо намекнув, что у него нет другого выбора.

Наблюдая за жизнью заключенных на военной базе и осознавая свое положение, Алексей впал в тяжелую депрессию, из которой, постепенно привыкая к новой жизни, выходил долгие месяцы. В конце концов он смирился, но желание быть свободным никогда не покидало его. В его голове зрел план.

Алексей сконструировал прибор, создающий излучение, неизвестное науке. Оно обладало настолько мощным разрушительным действием, что с ним не могла сравниться даже ядерная энергия.

Экспериментируя с прибором, Алексей изменял мощность излучения, воздействуя им на различные предметы. Когда он направлял на объект излучение малой мощности, то через какое-то время тот распадался. При увеличении мощности разрушение происходило быстрее. Когда мощность доходила до критического уровня, предмет взрывался с огромным выделением энергии.

Однажды, при воздействии излучения на микроскопический объект, тот взорвался с такой мощностью, что разнес всю лабораторию. Алексей чудом уцелел. В целях безопасности были предприняты дополнительные меры защиты. Лабораторию забронировали.

Чудовищная энергия разрушала все. Чем больше был предмет, на который воздействовало излучение, тем мощнее был взрыв. Однажды, когда излучение было направлено на достаточно крупный предмет, Алексей случайно повернул рукоятку мощности до уровня, намного превышающего критический. Он приготовился к смерти. Но, к его изумлению, взрыва не последовало. Предмет исчез без выделения какой-либо энергии.

Алексея осенила потрясающая догадка. Что, если энергия, превышающая критический уровень, не разрушает, а перебрасывает объект на определенное расстояние, расходуясь при этом? Вывод напрашивался сам собой: меняя мощность, прибор можно использовать для перемещения в любую точку Земли.

Алексей провел опыты над животными. Излучение действовало и на них. Он модифицировал прибор. Его излучение теперь охватывало определенный радиус. Можно было сделать так, чтобы в радиус действия попадал сам прибор, обретая возможность перемещаться вместе с объектами, которые перемещает.

Осталось провести последний опыт: направить излучение на себя. Алексей готов был рискнуть, даже если его предположение неверно и он просто исчезнет с лица земли. В день, когда он планировал это сделать, начальством была назначена демонстрация нового оружия.

Алексей не намеревался демонстрировать оружие, а если что-либо и собирался показать, то разве что собственное исчезновение. Вот почему он проснулся в таком хорошем настроении. Он задумал переместиться в другую точку планеты, где его никто не найдет.

* * *

Джерри Фишер, агент ЦРУ, вышел из отеля, отметив, что за ним следят. Он поймал такси и велел водителю ехать как можно быстрее. За ними увязался хвост. Джерри заставил таксиста петлять на большой скорости по лабиринтам улиц и переулков. Наконец, он сказал остановиться, всучил таксисту деньги и, выскочив из машины, нырнул в подворотню. Сзади раздался визг тормозов и топот ног. Джерри поддал ходу, юркнул в подъезд и притаился под лестничной клеткой. Снаружи послышались чьи-то голоса:

– Куда он пропал? Неужели улизнул, гад?

– Не может быть. Ты давай туда, а я туда.

Джерри услышал звук удаляющихся шагов. Он осторожно выглянул из подъезда и, никого не увидев, двинулся через дворы. Спустя пять минут он снова поймал такси и поехал на встречу с Майклом Клефом, агентом ЦРУ, шпионившим здесь уже несколько лет. Дальнейший план был известен. Дело касалось секретной лаборатории на военной базе. В ЦРУ поступили сведения, что там изобретено новое оружие. По инструкции, им необходимо было проникнуть в лабораторию, выкрасть чертежи, а новое оружие уничтожить.

Агенты сели в черную “Волгу” Майкла и помчались на военную базу за городом.

Джерри Фишер и Майкл Клеф считались одними из лучших агентов. Они не провалили ни одной из многочисленных операций за долгие годы службы, а Майклу было уже 45 лет. Поэтому их и послали на такое рискованное дело, где шансы на успех были ничтожно малы.

Вся жизнь, как Джерри Фишера, так и Майкла Клефа, состояла из трудностей, которые они привыкли преодолевать. Майкл в пять лет потерял родителей в автокатастрофе и чудом уцелел сам. Джерри постигла подобная участь, его родители умерли, когда ему было тринадцать лет, причем умерли один за одним: сначала мать, а через несколько дней отец. Судьба не жаловала ни Джерри, ни Майкла. Над ними словно висело какое-то тяжкое проклятие: люди, которых они когда-либо любили, умирали или погибали. Такие сходства в судьбах агентов были весьма странными. Майкл и Джерри раньше не встречались, хотя уже много лет работали на одного босса…

Через полчаса агенты были на месте, где предъявили охране поддельные удостоверения. Их пропустили на базу и предоставили сопровождающего или, выражаясь точнее, наблюдающего. Документы агентов гласили о разрешении на свидание Джерри и Майкла (конечно, под русскими именами и фамилиями) с неким заключенным, приговоренным к смерти. Разрешение было заверено подписью и печатью высокопоставленного должностного лица. Заключенный находился в том же корпусе, что и лаборатория.

Как только сопровождающий привел агентов в корпус, Джерри изъявил желание посетить отхожее место. После этого “посещения” сопровождающий остался сидеть на унитазе, связанный по рукам и ногам и снабженный кляпом во рту. По заранее изученному плану шпионы быстро нашли лабораторию. Открыть ее не составило труда, и они принялись искать чертежи.

* * *

Олег Лук уже три месяца находился в заключении на военной базе и ждал своей смерти. Недавно ему исполнилось двадцать пять лет. Из-за постоянного ожидания последнего дня в его волосах появилась седина.

На свободе Олег был веселым и жизнерадостным парнем, хотя в жизни ему не везло. Он обладал яркой привлекательной внешностью и незаурядным умом.

Олег работал в историческом музее. Он увлекался старинным оружием, которое напоминало о боях и подвигах былых времен.

Однажды к нему в гости зашел Эдик, давний знакомый.

– Я к тебе по делу, – заявил гость.

– По какому?

– У меня есть одна вещь, я хотел бы, чтобы ты ее оценил. Взгляни.

Эдик вынул из сумки прекрасной работы кинжал, инкрустированный золотом и серебром. Олег от удивления даже присвистнул. Он взял в руки кинжал и, восхищенно рассматривая его со всех сторон, никак не мог наглядеться.

– Ну ты, Эдик, даешь! Да ему ж цены нет! Где ты его взял?

– Неважно.

– И что ты теперь собираешься делать?

– Не знаю, может быть, найду покупателя. Как ты думаешь, на сколько потянет?

– Тысяч на двадцать.

– Отлично!

– Смотри, чтоб тебе не пришили статью. Вещи подобного рода считаются государственной собственностью. По закону ты имеешь право получить только двадцать пять процентов от стоимости этого кинжала.

– Знаю. Но я что-нибудь придумаю. А теперь, пожалуй, мне пора.

Через несколько дней к Олегу зашли трое милиционеров, без лишних вопросов надели на него наручники и поволокли в отделение. Против него было выдвинуто обвинение в убийстве супружеской пары и обвинение в убийстве милиционера при исполнении служебных обязанностей. По предположению следователя, убийца подошел в безлюдном месте к супружеской паре и начал им угрожать. Женщина закричала. Грабитель ударил ее кинжалом в живот. Когда мужчина попытался задержать преступника, тот перерезал ему горло. На крики прибежал милиционер. Бандит вонзил ему в сердце кинжал и скрылся, не извлекая оружия. На рукоятке были найдены отпечатки пальцев.

Кто-то позвонил по телефону, сказал, что знает убийцу, и назвал адрес и фамилию Олега. Его отпечатки пальцев совпали с отпечатками, оставленными на кинжале. Когда начали дознаваться, где он находился во время совершения убийства, не нашлось ни одного человека, способного подтвердить его алиби. Потом в отделение пришел Эдик и заявил, что видел этот кинжал у Олега.

Олег не мог понять, зачем приятель так с ним поступил и какую цель он преследовал. Когда Олег рассказал свою версию произошедшего, ему никто не поверил. Суд признал его виновным и приговорил к смертной казни.

Через некоторое время его перевели на военную базу и направили в лабораторию Алексея Бельского на обязанностях ассистента. Эксперименты были опасными. Добровольцев для помощи доктору не находилось. Поэтому туда направили заключенного, у которого было только два пути: либо расстрел, либо участие в экспериментах. Олег выбрал второе. Он знал, что его потом все равно расстреляют, но в его сердце тлела маленькая искорка надежды, которую никто не мог загасить. Когда Алексей работал, Олег помогал ему. Все остальное время он проводил в камере.

С некоторых пор Алексей все чаще стал отправлять помощника в камеру, ссылаясь на то, что в остальных опытах ему помощь не нужна. Он проводил какие-то эксперименты в одиночку. Олег сразу заподозрил, что тут что-то не так. До сих пор ученый редко мог обходиться без помощи ассистента, а теперь почти все время работал без него. Следовательно, Алексей что-то скрывает и скрывает не только от него, но и от всех.

Олег пытался разведать, чем занимается доктор, но безуспешно. Он хотел прочитать записи Алексея, но тот никогда не оставлял их без присмотра, а вечером запирал в сейфе. Каждый день, за четверть часа до прихода доктора, Олега выпускали из камеры, давали ключ от лаборатории, и он делал там уборку. Однажды Олег обнаружил под шкафчиком с приборами исписанный листок бумаги. Когда он начал его читать, то от удивления едва не выронил. Судя из написанного, выходило, что с помощью нового прибора можно перемещаться в пространстве, если мощность его излучения превышает критическую. Олег не знал, какая мощность является критической, но понял, что она должна быть намного больше той, которую они использовали в экспериментах. Олег умел включать прибор, знал, где находится регулятор мощности, и мог бы хоть сейчас воспользоваться им, если бы прибор не был заперт в железном шкафу.

Олег больше не принимал участия в экспериментах с излучением, но не терял надежды и ждал удобного случая. Он бичевал себя за то, что не узнал о свойствах прибора раньше, когда имел к нему доступ, но потом сообразил, что раньше и сам доктор не знал о них, а когда узнал, то решил держать открытие в тайне и поэтому отстранил ассистента от дальнейших опытов.

Олег сжег листок. Он ничего не говорил доктору о находке, опасаясь, что тот вообще откажется от его услуг. Алексей был хорошим человеком и понимал Олега. Ему даже казалось, что доктор верит в его невиновность, хотя никогда не говорил об этом. Олег не обвинял Алексея, он понимал, что тот не мог поступать иначе – на него давил железный кулак системы.

Однажды вечером Алексей сказал:

– Олег, завтра мне понадобится твоя помощь.

– В чем?

– Мы будем демонстрировать разрушительное действие моего прибора перед большим начальством.

Глаза Олега засияли, на лице заиграла улыбка, но он тут же взял себя в руки и изобразил на лице отрешенно-безразличную гримасу, чтобы доктор ничего не заподозрил.

“Да, будет демонстрация начальничкам, – утешался Олег. – Они, наверное, портфельчики из рук выпустят, когда исчезнет заключенный вместе с прибором. А потом будут долго напрягать свои скудные умишки, соображая, как такое могло произойти”.

На следующее утро Олега, как всегда, вывели из камеры и дали ключ от лаборатории. Он, вроде, должен был бы радоваться, но какое-то нехорошее предчувствие терзало его.

Олег открыл дверь в лабораторию и вошел внутрь. Вдруг кто-то подскочил к нему сзади и приставил нож к горлу. Это был Джерри. Рядом появился Майкл и сказал:

– Издашь хоть звук, умрешь.

Олег понимающе кивнул и Джерри убрал нож.

– Кто вы? – спросил Олег.

– Вопросы здесь задаем мы, – сказал Майкл. – Кто ты?

– Я Олег Лук, заключенный.

Джерри и Майкл переглянулись. По лицу Джерри скользнула улыбка.

– Мы к тебе на свидание, – сказал он.

– Что же ты здесь делаешь, Олег, а? – усмехнулся Клеф. – Небось, в камере надоело сидеть?

– Я здесь работаю, помогаю доктору.

– Где чертежи?

– Какие чертежи?

– Глянь, Джерри, он еще и шлангом прикидывается. Где чертежи нового оружия?

– Если вы говорите о бумагах доктора, то они лежат в сейфе.

– Так я и думал, черт возьми, – выругался Джерри, – для вскрытия сейфа у нас нет инструментов.

– Ничего, – сказал Майкл, – дождемся доктора, он нам и поможет. А пока что нужно уничтожить новое оружие. Где оно спрятано?

Джерри многозначительно кивнул на нож. В лаборатории стояли десятки железных шкафов, и вопрос не был беспочвенным.

Олег ужаснулся при мысли о том, что прибор может быть уничтожен. “Ну нет, ребята, – подумал он, – даже не мечтайте об этом”.

– Вы говорите, что дождетесь доктора, – сказал Олег. – Но когда он придет, здесь будет полно начальства и охраны. Ваши шансы упадут до нуля. Видите вокруг иллюминаторы? Скоро в каждый из них будут смотреть люди.

Олег, конечно, лгал. На ближайший час никакого начальства не предвиделось. Он хотел немного изменить намерения шпионов.

– Зачем вам уничтожать оружие, если с его помощью вы можете вскрыть сейф?

– Ты знаешь, как оно действует? – спросил Майкл.

– Конечно, знаю, я же помощник доктора. Под действием прибора сейф развалится, словно карточный домик.

Джерри с Майклом быстро справились с замком от шкафа и вытащили прибор. Джерри опять приставил нож к горлу Олега и сказал:

– Действуй, но смотри, без шуток.

“Интересно, как у них с чувством юмора? – подумал Олег. – Будут ли они смеяться, когда поймут, какую шутку я с ними сыграл?”

Он переключил тумблер питания. Прибор был готов к работе. Вдруг дверь распахнулась. В лабораторию вбежал Алексей.

– Что вы здесь делаете?! – воскликнул он, бросаясь к прибору.

Клеф остановил его и выкрутил ему руку за спину.

– Так это ты доктор?

Тут случилось то, чего не ожидал даже Олег. Иллюминаторы открылись. В них просунулись дула автоматов.

– Всем ни с места! – раздался голос. – Руки вверх!

Майкл и Джерри подняли руки. Лук, не обращая внимания на автоматы, молниеносно нажал на кнопку активизации излучения и повернул регулятор мощности на максимальный оборот. Прибор взвыл. Алексея, Олега, Джерри и Майкла захлестнула настолько мощная волна энергии, что они потеряли сознание. В последний момент Олег заметил, что прибор дымится, и все вокруг погрузилось во мрак…

Глава 2

Олег очнулся. Он лежал в траве на небольшом холмике. Рядом дымился прибор. Олег огляделся по сторонам. Вокруг никого не было.

Пейзаж, открывшийся его взору, поражал воображение. Он стоял на склоне гигантской чашеобразной долины, настолько огромной, что у него закружилась голова. Перед ним расстилались тысячи и тысячи километров необъятного пространства. В радиусе нескольких километров все было видно в деталях, а дальше – как на карте, только крупные объекты. Пологий подъем тянулся без конца и края. Он был сине-зеленого цвета и во многих местах перерезался нитями рек и пятнами озер. В самом верху, на краях долины, виднелись белые ледники, от которых, в основном, и брали начало реки. Внизу, на дне долины, расстилалась исполинская желтая равнина, в центре которой располагалось круглое море с тремя островами. То тут, то там по всей долине были разбросаны обширные гряды горных массивов. Прямо над головой светило яркое белое солнце.

“Это не Земля, – подумал Олег. – Прибор оказался мощнее, чем можно было предположить”.

Он стоял с открытым ртом и не мог сдвинуться с места, парализованный свалившимся на него целым миром.

“Неужели это не сон, неужели я на свободе? Где остальные? – задавал себе вопросы Олег. – Ведь мы все четверо попали в поле действия прибора и должны были перенестись сюда. Что же случилось?”

Он посмотрел на дымящийся прибор и его осенила страшная догадка: “Наверное, что-то сломалось в приборе, и он перебросил в пространстве не всех, а только меня. Меня, одного, в чужой незнакомый мир”.

Олег дотронулся до прибора. Из него посыпался пепел. Он понял, что путь назад отрезан.

“Переборщил я, наверное, с мощностью, – раздумывал Олег. – В результате остался без компании. А еще хотел узнать, какое чувство юмора у Майкла и Джерри. Утешает, по крайней мере, то, что я не в тюрьме”.

Внимательно вглядываясь в окружающий ландшафт, Олег искал признаков какого-либо селения поблизости. Вдаль он не смотрел, так как понимал, что на расстоянии сотен и тысяч километров поселки и города будут неразличимы.

От пережитых потрясений у него разыгрался жуткий аппетит. Поразмыслив о направлении, в котором ему следует двигаться, Олег пришел к выводу, что пищу будет легче добыть в лесу.

Сейчас он находился на обширных лугах, покрытых сочной травой и простирающихся на тысячи километров вверх по склону. На лугах иногда встречались темные лесные островки. Дальше, еще выше, расстилалась бескрайняя ширь лесов. В стороны луга раскинулись на десятки тысяч километров, окаймляя кольцом всю долину. Ниже по склону, совсем невдалеке, тянулась узкая полоса леса, за которой начиналась равнина – дно Чаши. Туда Олег и направился. Все его имущество состояло из пары носков, туфлей и тюремной формы. В ней он быстро вспотел под палящим светилом и был вынужден снять с себя робу. Это не принесло облегчения, так как солнце, несомненно, более яркое, чем земное, мгновенно опалило кожу. Олегу пришлось снова накинуть одежду. Вскоре он захотел пить, но поблизости не было водоема. Жажда все сильнее мучила его, а лес, как назло, не приближался. “Совсем невдалеке” растянулось на бесконечные километры.

Через четыре часа ходьбы до леса оставалось около километра. Олег, иссушенный солнцем, с трудом передвигал ноги. Он несколько раз падал и, стиснув зубы, поднимался, находясь в каком-то полубреду. Его язык и горло распухли, губы потрескались, а в голове осталась только одна мысль: “Воды!”.

Когда до деревьев оставалась сотня шагов, Олег упал и больше не смог подняться. Он вновь и вновь пытался встать, но мышцы его не слушались. Тогда он пополз. Каждый метр давался ему страшным усилием воли. Солнце, как и прежде, стояло над головой и даже “не думало” клониться к закату, хотя прошло уже пять часов!

Олег не помнил, как прополз последние метры, но очнулся, ощущая живительную прохладу леса. Голова его гудела, в груди пекло.

По дороге он видел много местных животных. Олега удивило присутствие “земных” зверей, таких как зайцы, лисицы, волки, мыши, дикие козы, свиньи и другие. Еще больше было зверей и птиц, неизвестных ему, травоядных и хищников, больших и маленьких. Олегу сильно досаждало, что он не мог поохотиться на какого-нибудь зверя за неимением оружия. Еще больше огорчало то, что поохотиться могли на него самого. Но хищники почему-то не обращали на Олега внимания и обходили его стороной. Вероятно, им не нравился набор запахов промышленного города, исходящий от него.

Из раздумий Олега вывело тихое журчание воды. “Галлюцинация, мираж”, – пронеслось в его голове. Несмотря на эти мысли, невидимый ручей журчал и журчал. Олег не мог терпеть эти звуки, они звали его, манили, отдаваясь болью в каждой клеточке тела. Силы, казалось, покинули его, но осознание близкого спасения придало новые. Олег напрягся, оттолкнулся от земли и встал. Сделав первый шаг, он пошатнулся, но быстро взял себя в руки и пошел дальше. Через десять метров он наткнулся на кусты, раздвинув которые, увидел бьющий из-под камня родник. Не в силах больше стоять, Олег рухнул в ручей. Тело обволокла приятная прохлада. Он выпил пригоршню воды и потерял сознание.

Очнувшись, Олег ощутил прилив бодрости. Он медленно поднялся, сел на берегу и, нагнувшись, начал жадно пить. С водой в него вливалась жизненная сила. Утолив жажду, Олег ощутил сильнейший голод. Он начал рассматривать окружавшие его деревья в надежде найти какие-нибудь фрукты. Растительность здесь была столь же разнообразной, как и животный мир. Наряду с “земными” деревьями росли совсем незнакомые, на многих висели неизвестные плоды. Он не решался попробовать какой-либо из них, опасаясь отравиться, но потом увидел, как под одним деревом резвится свинья с выводком поросят, поедая плоды желтого цвета, по форме напоминающие огурцы.

Олег сорвал несколько фруктов и начал жадно их есть. Приятная свежесть разлилась во рту, плоды имели эффект мяты и обладали кофейным привкусом.

Утолив голод, он стал подумывать о том, что ему делать дальше. В первую очередь, нужно было найти место для сна. События прошедшего дня настолько измотали его, что он валился от усталости.

Олег взглянул на солнце, которое, как и прежде, стояло в зените. “Какое упрямое, однако, – подумал он. – Уже прошло часов с десять, как я здесь нахожусь, а оно и “не думает” уступать место ночи”.

Олег долго бродил по лесу, пока не наткнулся на огромное дерево с толстыми ветвями, которые в верхней части были плоскими и достигали метровой ширины. Он взобрался на высоту около пяти метров и растянулся на одной из ветвей. Упасть он не боялся, так как не имел привычки ворочаться во сне. Что до жесткости такой постели, то это не было проблемой. Ведь тюремные нары тоже не подарок.

Олег проснулся от порывов ветра. Открыв глаза, он увидел, что вокруг стемнело. Неужели ночь? Он посмотрел вверх и увидел, что все небо, от края до края, покрылось свинцовыми тучами. В зените, там, где должно было быть солнце, виднелось светлое пятно.

Неожиданно ветер прекратился, наступила глубокая тишина. С минуту ничто не нарушало ее, а потом блеснула молния, грянул гром и пошел ливень. Сразу же стало прохладнее, хотя дождь был теплым. Олег снова уснул.

Через некоторое время шум дождя прекратился. Олег начал спускаться вниз. Тучи все так же нависали над лесом. Видимость была как в лунную ночь на Земле. Олег выломал увесистую дубину, бросил прощальный взгляд на луга и зашагал вглубь леса. Путь вверх, через луга, ему претил. Он не хотел снова умирать от жажды. Путь вправо или влево, вдоль полосы леса, был ему неинтересен, так как ландшафт там почти не изменялся. Оставался один путь: вниз. Олег решил пересечь полосу леса и выйти к желтой равнине в центре мира-чаши.

Понятия “вверх” и “вниз” в этом мире имели относительный характер. Дно Чаши было, конечно, ниже краев, но спуск растягивался на многие тысячи километров, а угол наклона был ничтожно мал. Практически, человек, идущий в том или ином направлении, шел по ровной поверхности, не ощущая ни подъема, ни спуска. Поэтому понятия “вверх” и “вниз” означали лишь движение либо к краям мира, либо к центру соответственно.

Путешествие через полосу леса заняло две недели. За прошедшее время Олег увидел много необычного в этом мире. Солнце никогда не изменяло своего положения, по крайней мере, пока он здесь находился. Самым интересным было то, что здесь имело место явление ночи, несмотря на незаходящее светило. Сутки, судя по наблюдениям Олега, были равны земным. Ночь составляла восемь часов, день – шестнадцать. Суточный цикл происходил следующим образом. Над краями Чаши непрерывной стеной формировались тучи и начинали со всех сторон двигаться к центру. Они шли до тех пор, пока не образовывали кольцо, занимающее треть спуска к желтой равнине. После этого тучи, идущие из-за краев, обрывались. Кольцо начинало сжиматься, открывая солнцу территории, расположенные возле краев мира, но закрывая те, что находятся ближе к центру. Сжимаясь, обруч облаков уменьшался из-за потерь от дождей. Благодаря уменьшению площади территорий, раскинувшихся под тучами ближе к центру Чаши, ширина каймы кольца не изменялась. Достигая краев желтой равнины, тучи устремлялись вверх. Обруч облаков начинал сужаться. В то же время из-за краев мира появлялись новые тучи, создавая новое кольцо, и цикл повторялся: возле равнины обод кольца сужался, а на краях Чаши – расширялся, пока первое кольцо не исчезало, а обод второго не достигал максимальной ширины.

В результате этого явления любая точка мира, за исключением желтой равнины с морем внутри нее, была закрыта от солнца восемь часов в сутки. Эта “ночь” на самом деле была очень пасмурным днем, но функции темного времени суток выполняла как нельзя лучше, охлаждая и увлажняя нагретое и обезвоженное за день. Движение туч было необычайным, грандиозным зрелищем

Олег постоянно двигался, надеясь встретить какое-нибудь разумное существо. Он останавливался лишь для того, чтобы добыть еду, спал, где придется. Что касается пищи, то, как он узнал позже, почти все фрукты, растущие в лесу, были съедобными – звери и птицы охотно их поедали.

Плоды полностью обеспечивали потребности человеческого организма. Они были разнообразными по виду и по вкусу: почти каждый день Олег открывал для себя новые вкусовые ощущения. Однако ему все чаще хотелось посидеть у костра и испечь добрый кусок свежего мяса. К сожалению, у него не было ни оружия, ни огня.

Несколько раз на Олега нападали хищники: если мелкие – он отбивался дубиной, если крупные – залезал на дерево. У него уже имелось два шрама после их “царапин”, которые на Земле назвали бы серьезными ранами, а их заживание заняло бы долгие недели. В мире-чаше раны заживали очень быстро, буквально за три-четыре дня. Когда хищники начали обращать на Олега внимание, он понял, что становится частью этого мира с его запахами.

Он заметил, что щетина, появившаяся было на лице после нескольких дней без бритья, перестала расти. Зато волосы на голове ускорили рост. Это было необычно, но Олег понемногу привыкал к странностям Чаши.

С каждым днем он крепнул. Изнурительные переходы, схватки с хищниками, лазанье по деревьям делали свое дело. Находясь в заключении, Олег вел малоподвижный образ жизни, отчего сильно ослаб. Зато теперь он был бодр и полон сил под влиянием физических нагрузок и здешнего климата.

На четырнадцатые сутки своего пребывания в незнакомом мире Олег вышел к желтой равнине. Ночь под тучами сменилась на день. Облака со скоростью реактивного самолета проносились над головой и устремлялись вверх, рассеиваясь в лучах светила. Равнину покрывала жесткая сухая трава. Грунт растрескался от жары. Справа, на расстоянии километра, Олег увидел тонкую ленту дороги, которая выходила из леса и терялась в желтых травах.

На дороге он заметил облачко пыли, которое быстро приближалось к лесу. Вскоре он смог различить всадника, скачущего на коне. Впервые увидев человека в этом мире, Олег чуть не заплакал от радости. Он схватил дубину и побежал вдоль леса к дороге. Он бежал со всей скоростью, на которую был способен, но не успел преодолеть и половину пути, как всадник скрылся в лесу. Продолжая бежать, Олег заметил еще одно облачко пыли, появившееся на дороге. Оно двигалось в том же направлении, что и первое, но с гораздо большей скоростью.

Олег остановился. “Куда я бегу? – подумал он. – Я же не знаю, что это за люди и какие у них намерения. Увидев человека с дубинкой, бегущего им наперерез, они вряд ли обрадуются”.

Олег свернул в заросли и под их прикрытием направился к дороге. Второй всадник доскакал до леса, когда Олег был в ста метрах от цели. Незнакомец остановился, спешился, привязал лошадь к дереву, вынул из ножен меч и осторожно двинулся вглубь леса. Олег почуял запах дыма. Стало быть, первый всадник остановился и разжег костер. Олег догнал человека с мечом и тихо пошел за ним, держа наготове дубину. Спустя несколько минут они вышли к небольшой поляне, посреди которой у костра сидел мужчина. Человек с мечом стал подкрадываться к нему сзади. Лошадь мужчины, сидящего на поляне, заржала. Он обернулся. Преследователь с бешеным криком подскочил к нему и занес меч над его головой.

Олег не терпел подлости, ненавидел, когда бьют сзади. Он ощутил жгучую волну ярости, закипающую в груди. Издав такой крик, что у самого похолодело в груди, Олег бросился к человеку с мечом. Тот пораженно обернулся и, увидев мчащегося к нему противника, занял боевую позицию. В следующий момент он атаковал мечом. Олег ловко увернулся и со всего размаху опустил дубину на голову врага. Тот упал с проломленным черепом. Дубина выпала из рук Олега. Он побледнел. От пережитого потрясения у него дрожали руки. Он убил человека.

Олег взглянул на сидящего у костра мужчину. Тот с благодарностью посмотрел ему в глаза и что-то сказал. Взгляд его начал тускнеть. Незнакомец был ранен в грудь. Олег снял робу, разорвал ее и перевязал ему рану. Пощупав пульс, он убедился, что мужчина жив; потом встал и медленно побрел за лошадью убитого.

Отвязывая коня, Олег увидел у дороги большой валун, на котором была выбита какая-то надпись. Над ней к камню было приклеено медное зеркало. Заглянув в него, Олег невольно вздрогнул. Из зеркала на него смотрело молодое свежее лицо. Морщины на лбу и меж бровей исчезли, отросшие у корней волосы не имели седины. Олег долго вглядывался в свое лицо, узнавая и не узнавая его, затем взял за уздечку лошадь и пошел обратно.

Раненый мужчина лежал без чувств. Лук внимательно его осмотрел. Одежду незнакомца составляла набедренная повязка, пояс, мокасины и повязка желтого цвета на голове с красным символом восходящего солнца. Кожа его была смуглой, а лицо – восточного типа: узкие глаза, приплюснутый нос, овальное лицо. В дорожной сумке туземца Олег нашел несколько кусков сырого мяса и буханку хлеба.

После пережитых потрясений Олег должен был расслабиться. Он подошел к винному дереву и сорвал несколько продолговатых плодов, заполненных внутри хмельной сладкой жидкостью.

Поджарив кусок мяса, Олег начал опорожнять винные плоды. Он пил, поджаривал мясо, снова пил, пока не потерял счет выпитому и съеденному…

Абориген пошел на поправку через неделю. До этого он находился на грани жизни и смерти. Было трудно сказать, выживет он или нет.

Через день после прихода в сознание он начал говорить. Спустя еще некоторое время – смог встать. Рана быстро затягивалась. Олег старательно выхаживал мужчину и пытался с ним общаться. Тот разговаривал на незнакомом языке. Они объяснялись с помощью жестов. Постепенно Олег запоминал значения некоторых слов. Он также узнал имя туземца. Его звали Саньфун.

Целый месяц мужчины провели, никуда не двигаясь. Месяца хватило на то, чтобы Саньфун полностью выздоровел и обновил силы. За прошедшее время Олег научился вполне сносно изъясняться с ним, почти не прибегая к жестам. Он узнал, что Саньфун принадлежит к местному народу – хаджуям.

Когда Олег спросил, где его народ обитает, Саньфун указал на горную гряду, примыкающую к морю, и изрек: “Хаджуи живут в горах Сен-Шана”. Помолчав, он гордо добавил: “Мой народ – великий народ. Любой хаджуй стоит десяти килийцев”. Когда Олег поинтересовался, кто такие килийцы, хаджуй кивнул на холмик могилы и сказал: “Один из них не так давно еще бегал по травке”.

Килиец, как вспомнил Олег, тоже имел черты восточного типа, но отличался от хаджуя круглым лицом и более смуглой, почти черной кожей. Саньфун рассказал Олегу, что килийцы кочуют в степях желтой равнины, называемой Кахила, на территории, раскинувшейся от подножий гор Сен-Шана до лесной полосы. Они – самый многочисленный народ Кахилы и постоянно воюют с соседями. Олегу хорошо запомнился увлеченный монолог хаджуя: “Килийцы – самый подлый народ Кахилы. Для них не существует общепринятых законов. По договору между всеми народами, полоса лесов Тегильса, в которой мы сейчас находимся, является нейтральной. Никто не имеет права, находясь в Тегильсе, нападать на другого человека, будь то друг или враг. Нарушитель повинен смерти. Даже подлые килийцы не осмеливаются атаковать здесь кого-либо, если могут остаться свидетели. Но как только они будут уверены, что о нарушении никто не узнает, их ничто не остановит. Ты был очевидцем одного из таких эпизодов. Обычно в Тегильс приходят жить люди, которые хотят спокойной жизни без войн и кровопролития. Это огромная территория, учитывая то, что ширина полосы леса составляет двести миль, а ее протяженность вокруг Кахилы – несколько тысяч миль. Здесь обитает много людей, но на территории, граничащей с землями килийцев, ты можешь не встретить ни одной живой души на протяжении пятисот миль. Никто здесь не поселяется, потому что килийцы всегда готовы забрать в рабство тех, кто укрылся от войн. Ты видел валун у дороги с зеркалом и надписью? Знаешь, что там написали килийцы? “Посмотри в последний раз на свое лицо без клейма раба”. Они готовы весь мир обратить в рабство. Но кого они не могут и никогда не смогут сделать рабами, так это хаджуев. За тысячелетия войн килийцам не удалось покорить даже самой малой части Хаджуи. За это они смертельно нас ненавидят и ищут любой возможности уничтожить наш народ”.

Олегу стало известно, что Саньфун оказался здесь для выполнения миссии, от исхода которой зависит судьба его народа. Миссию эту возложил на него Великий Учитель – духовный лидер хаджуев, их вождь. Саньфуна он выбрал потому, что тот был его лучшим учеником. В чем заключалось его задание, Саньфун сказать не мог; сообщил только, что оно связано с килийцами и выполнено лишь наполовину, а также добавил, что от него сейчас зависит не только судьба Хаджуи, но и судьба всего чашеобразного мира Эльфира.

За месяц Олег научился ездить на лошадях, немного орудовать мечом, ножом и копьем, а также стрелять из лука. Саньфун обучил Олега некоторым приемам рукопашного боя, которыми владел в совершенстве. Вообще-то, хаджуй владел в совершенстве любым своим оружием. Олега ошеломило то, как виртуозно он орудовал мечом. В руках Саньфуна меч превращался в молнию, а нож становился жалом скорпиона: он перебегал между пальцами, перескакивал из руки в руку, исчезал и появлялся. Копьем хаджуй поражал мельчайшие цели, а из лука мог попасть в глаз бегущего оленя. Короче, собственные потуги Олега на боевом поприще виделись ему довольно жалкими, из-за чего он часто вздыхал.

Когда Саньфун узнал о печали Олега, его разобрал такой смех, что он чуть не упал с лошади. Подавив в себе неожиданное веселье, хаджуй, все еще улыбаясь, сказал:

– Ты думаешь, я родился с мечом в руках? На то, чтобы в совершенстве овладеть Искусством, у меня ушли многие годы. А ты расстраиваешься, потренировавшись каких-то две недели.

– Меня расстраивает то, что я никогда не смогу достичь твоего уровня, – ответил Олег.

– Ну, это ты зря. Главное – желание. Если ты действительно хочешь овладеть Искусством, то овладеешь им. При должном упорстве можно всего достичь. К тому же, для человека, который пятнадцать дней назад не умел держать оружие в руках, ты делаешь поразительные успехи. У меня на достижение таких же результатов в свое время ушло полгода. А я ведь был лучшим учеником. Твои способности изумляют меня не меньше, чем тебя мое мастерство. Тебе бы радоваться, а не печалиться… Послушай-ка песню. Ее сочинил основатель Искусства, непревзойденный Сахишот. Он написал ее в те далекие времена, когда начинал создавать Искусство.

Взгляд Саньфуна стал задумчивым. Он запел:

1

|Em| |A| |D|

Третий год я покоя лишен,

|Em| |A| |D|

Я душою в Искусство влюблен.

|Em| |A| |D|

Я стою на вершине горы,

|Em| |D| |G|–|H|

Вдалеке полыхают костры.

ПРИПЕВ:

|Em| |Am| |G|–|H|

Я отшельник, пещера – мой дом,

|Em| |Am| |G|–|H|

Мне уютно и радостно в нем.

|Em| |Am| |G|–|H|

Я на горной вершине стою

|Em| |D| |G|–|H|

И Искусство свое создаю.

2

Я не знаю, что в будущем ждет,

Но надежда мой ум бережет.

Огонек в моем сердце горит,

И со мною сам бог говорит.

3

Я открыл для себя новый мир

И Источник неведомых сил.

Отыщу ли единый ответ?

Замерцает ли Истины свет?

Закончив песню, Саньфун сказал:

– Теперь я должен у тебя кое-что спросить.

– Спрашивай.

– Хочешь ли ты овладеть Искусством и стать на путь познания Истины?

Лицо Олега просияло.

– Конечно, хочу. Неужели то, что ты говоришь обо мне, правда?

– Вне сомнения. Ты уже сейчас смог бы победить любого килийца. Правда, проблема в том, что они поодиночке никогда не нападают, разве что на раненого. Теперь наши пути параллельны и если твое мастерство будет расти с той же стремительностью, то через неделю мы сможем отправиться в Хаджую! В этом и есть завершение моей миссии – вернуться обратно живым.

– Вернуться живым? Загадочная твоя миссия.

– Ты загадочен не меньше. До сих пор не могу взять в толк, кто ты есть и откуда взялся. О себе ты рассказывать не хочешь, и я тебя за это не виню. Сам ведь молчу о цели своего задания. Сначала я подумал, что ты житель Тегильса, но быстро понял, что ошибаюсь. То, что ты не знал хаджуйского языка, меня не удивило, но то, что ничего не понял, когда я обратился к тебе на универсальном языке всех народов, крайне меня озадачило. Никогда не встречал человека, не знающего универсального языка. А до чего странная твоя одежда, особенно обувь! Во всем Эльфире я такой не видел.

Олег не рассказывал Саньфуну свою историю, поскольку не знал, как объяснить ему, что он с другой звезды. Ведь здесь не было ночи и, следовательно, не было видно звезд. Поверит ли ему хаджуй? Олег попытался представить себе обратную ситуацию: если бы он попал с Эльфира на Землю и начал бы рассказывать какому-нибудь землянину о том, что он пришелец с почти плоского мира, в котором нет ночи. Нетрудно понять, что бы о нем подумали. А откуда знать, что подумает Саньфун, услышав о том, что Олег – пришелец из мира в форме шара, в котором солнце каждые сутки уходит за горизонт. Нет, Олег не хотел, чтобы его приняли за сумасшедшего. Он решил повременить с рассказом о себе, пока не выведает о познаниях жителей Чаши в астрономии. Правда, в последнее время он начал сильно сомневаться в своих личных познаниях в этой области. Больше всего его сбивало с толку неподвижное светило. На расспросы Олега о нем хаджуй ограничивался туманным ответом: “Так устроен мир”. Саньфун, впрочем, на все вопросы об устройстве Эльфира отвечал подобным образом и не любил разговоров на эту тему.

– У меня есть кой-какие соображения насчет тебя, – продолжал хаджуй, – но это слишком невероятно, чтобы быть правдой. Ты о себе молчишь, и мне остается лишь догадываться о том, кто ты есть.

– Ты тоже многого не договариваешь. Может, если мы откроемся друг другу, то что-то для нас прояснится?

– Если мы это и сделаем, то только в Хаджуе, когда я закончу свою миссию. Слишком многое поставлено на карту, и я не могу рисковать.

Ни Олег, ни Саньфун не настаивали на объяснениях друг друга, между ними было молчаливое соглашение. Но у Олега все чаще возникало необъяснимое чувство утраты. Он предполагал, что оно как-то связано с их умалчиванием о себе, но ничего не мог поделать.

Одновременно с хаджуйским языком Олег изучал универсальный, который давался ему гораздо легче. В разговорах с Саньфуном он все чаще прибегал к последнему.

Олега всерьез озадачил ответ хаджуя на вопрос о его возрасте. Саньфун как-то буднично и вполне серьезно сказал, что ему триста сорок два года. Олег переспросил, но получил такой же ответ. Он удивленно покачал головой, не зная, верить в это или нет. На лице хаджуя проскользнула гордая улыбка. Немного подумав и вспомнив о своей исчезнувшей седине и помолодевшем лице, Олег решил, что слова Саньфуна похожи на правду. Мало того, он сказал, что прожил совсем немного. Когда Олег спросил его о продолжительности жизни в Эльфире, Саньфун не очень-то понял этот вопрос. Он ответил, что есть здесь люди, не доживающие и до ста, обычно, когда идут войны. Но есть люди, прожившие тысячи лет. В объяснениях хаджуя Олег не заметил и намека на то, чтобы кто-то умирал от старости или болезней. Он мог, конечно, сомневаться в правдивости слов Саньфуна, но до сих пор тот ни разу ему не солгал, и у Олега не было причин не доверять ему. Когда же он сказал Саньфуну о своем возрасте и назвал цифру двадцать пять, то на лице у того появилось такое изумление, какого, наверное, не было у Олега, когда он узнал о годах Саньфуна. Хаджуя просто-таки прорвало: “Ты что, шутишь?! Судя по твоим способностям, поступкам и уму, тебе не менее пятисот! Более того, чем дольше я с тобой общаюсь, чем больше тебя узнаю, тем больше даю тебе лет. Взять хотя бы твое обучение Искусству. Иногда, увлекшись, ты непроизвольно применяешь такие блоки, удары и приемы, которых я тебе еще не показывал. У меня создается впечатление, будто ты не обучаешься Искусству, а вспоминаешь что-то, давно забытое. Волей-неволей, но я просто-таки вынужден каждый день добавлять тебе десяток-второй. Если признаться, то сначала я думал, что тебе не больше ста, но с каждым днем моя уверенностьтеряла силу, пока я не понял, что ты старше меня. И не будь я Саньфуном, лучшим учеником Великого Учителя, если здесь не пахнет тайной. Или ты скрываешь свой возраст, или мудр не по годам, или я дурак. Жду, не дождусь того момента, когда мы прибудем в Хаджую и обменяемся своими тайнами”.

Олег, мучимый предчувствиями, хотел плюнуть на все и рассказать Саньфуну свою историю, но, услышав его последнюю фразу, решил этого не делать. “Что, если Саньфун, услышав мой рассказ, не захочет открывать свою тайну? – думал он. – Нет, лучше пускай в Хаджуе он расскажет о себе, когда это уже не сможет помешать его миссии, а потом уж я”.

После всего сказанного хаджуем Олегу стало смешно чуть ли не до слез. Он понял, почему на лице Саньфуна проскользнула гордая улыбка, когда Олег изумился, услышав о его возрасте в триста сорок два года. Сначала он подумал, что Саньфун гордится своей молодостью в таких летах или количеством последних. Но потом понял, что молодость – удел каждого в этом мире, а количество лет – небольшое по сравнению с возрастом многих здешних людей. Как оказалось, Саньфун возгордился, думая, что Олег изумился его мудрости и уму для таких “небольших” лет. Когда он узнал об истинной причине удивления Олега, то слегка погрустнел. Олег, дабы утешить “страждущего”, промолвил:

– Как же я мог удивляться твоей мудрости и уму для твоих “всего-то-навсего” триста сорока двух лет, когда я до сих пор не видел никого, старше тебя?

– Как это не видел?

– Ну… В тех местах, откуда я пришел, мало кто доживает и до ста.

– Наверное, вы много воюете.

“Сплошные парадоксы, – подумал Олег. – На Земле, когда человеку занижают возраст на пару годков, это считается комплиментом. Здесь же нужно, наоборот, накинуть сотку-вторую к настоящему возрасту человека, и комплимент получится отличный. – Олега снова разобрал смех. – Хаджуи ведь гордый народ, а Саньфун – особенно. Если он оценил мою мудрость в пятьсот лет, то свою – уж никак не меньше, чем в тысячу”.

Олег никак не мог взять в толк, почему после бритья у него не отрастает щетина. Потом он узнал, что здесь ни у кого не растет борода. “Наверное, из-за веществ, содержащихся в пище”, – решил он.

На расспросы Олега о том, как можно путешествовать по Кахиле, если это сплошная безводная степь, хаджуй ответил, что здесь часто встречаются реки и ручьи, буквально через каждые десять миль на окраинах и через каждые две мили в центре, у моря. Если путешествовать от Тегильса к центру Кахилы, то легче всего смастерить лодку и, спустив ее на воду, отправиться вниз по течению: любая река здесь приведет к морю. Но это самый опасный путь. Возле рек обычно поселяются разбойничьи племена, которые всегда готовы ограбить одиноких путников и продать их в рабство. Можно путешествовать пешком, но такой путь слишком долог и не лишен других недостатков. Самый лучший вариант – лошади. Эти животные очень выносливы и могут скакать без устали целыми днями.

В Кахиле, где не было даже той псевдоночи, которая имела место на склонах Чаши, время суток определяли по расположению кольца туч над склонами. Утром считалось время, когда облака начинали выходить из-за краев мира.

В одно такое утро, собрав свои пожитки, мужчины отправились в Хаджую, как выразился Саньфун, “к родным горам Сен-Шана”.

Глава 3

Над Кахилой светило жаркое солнце. Олег с Саньфуном скакали на лошадях по бескрайней степи. Горы Сен-Шана возвышались более чем в двух тысячах миль, хотя казалось, что они почти рядом. Вокруг расстилались желтые засохшие травы, вдалеке виднелось русло реки и несколько зеленых лесных островов.

В небе клокотал стервятник. С высоты своего полета он видел двух всадников, скачущих в сторону одного из зеленых оазисов в долине ближайшей реки. Стервятник видел также другую группу людей, скачущих позади в том же направлении. Через полчаса в небе парило несколько любителей падали в ожидании скорой добычи…

– Посмотри назад! – крикнул хаджуй Олегу.

Тот оглянулся и увидел вдалеке облачко пыли.

– Всадники?

– Да. Судя по облаку пыли, их там не меньше тридцати. Не хотелось бы с ними встречаться, но нам негде укрыться. Скоро они нас заметят.

Облачко пыли быстро приближалось.

– Они нас догоняют! – крикнул Олег. – У них сменные лошади!

Когда группа всадников приблизилась, он насчитали тридцать два человека. Их одежда состояла из серых штанов, обрезанных по колени. Вокруг обоих предплечий была обмотана шкура какого-то животного, усаженная шипами. На руки были натянуты перчатки из того же материала, а на ноги – обуты мокасины.

– Килийцы, – сказал Саньфун.

Олег вспомнил, что убитый им килиец был одет точно так же. Хаджуй рассказывал, что шкура, из которой сделаны перчатки и предплечники, снята с гервала, ящероподобного хищника длиной в пять-шесть метров, а высотой в метр-полтора, кожа которого покрыта твердыми, как камень, шипами.

– Я узнал тебя, подлый вор! – крикнул главарь всадников на универсальном языке. – Ты думал, что далеко уйдешь от нас? Сдавайся и мы, может быть, тебя пощадим.

– Глупцы! – крикнул в ответ Саньфун. – Неужели вы до сих пор не поняли, что ни один хаджуй не сдастся в ваши поганые руки!

– Ха-ха-ха! Недоносок, который скачет рядом с тобой, тоже хаджуй?

– Если ты во мне сомневаешься, обезьяна, – откликнулся Олег, – так подойди поближе и поговорим на мечах!

Темное лицо предводителя еще больше потемнело от гнева, и он заорал:

– Саньфуна взять живым, а вторым я сам займусь! Пыток ему не избежать!

Пришпорив коня, он понесся во всю прыть на Олега. В последний момент Саньфун успел крикнуть:

– Держись, дружище! Зададим им жару!

Друзья с криком помчались навстречу врагам. К Олегу, с копьем наперевес, несся оскорбленный главарь. На губах его играла злая усмешка.

– Посмотрим, на что ты способен в деле, – процедил он.

Копье килийца нацелилось Олегу в грудь. Предводитель на полном скаку сделал выпад. Олег увернулся, и копье врага проткнуло пустое пространство. Килиец удивленно вскинул брови. В следующий миг Олег вышиб его из седла.

Саньфун за это время успел свалить троих. Выхватив меч, он сеял смерть направо и налево. К Олегу подскочил новый противник. Олег проткнул его копьем. Оставив оружие в теле убитого, он выхватил меч и ринулся в гущу врагов.

– Продолжай в том же духе и мы, может быть, выберемся из этой потасовки! – ободряюще крикнул хаджуй.

– Если мы и попадем в плен, то не все они будут нас пытать! – ответил Олег, зарубив очередного килийца.

Лязг оружия, крики врагов, ржание лошадей – все смешалось в дикий шум, пробуждающий в душе Лука неведомую силу, которая не давала ему испугаться, потерять самообладание, не давала опустить руки от усталости. Он отбивался и разил, нападал и защищался, наступал и отходил.

Краем глаза Олег заметил, что к Саньфуну подкрадываются двое килийцев с сетью в руках. Он предостерегающе крикнул, но было уже поздно. Враги накинули на хаджуя сеть и, стащив его с лошади, начали вязать. К ним присоединилось еще пятеро, но даже всемером они испытывали трудности.

Олег, почуяв что-то неладное, обернулся и сделал это вовремя. Килийцы собирались захватить его таким же образом. В тот момент, когда он обернулся, сеть уже просвистела в воздухе. Повинуясь внезапному рефлексу, Олег выскочил из седла. Сеть накрыла его лошадь. Он подскочил к двум растерявшимся килийцам. В одного он метнул нож, второго – заколол мечом. Увидев, что его другу приходится совсем туго, Олег поспешил ему на помощь. Перед ним выросло несколько всадников. Олег рубанул по двум вражеским лошадям. Громко заржав, они встали на дыбы, сбросив своих хозяев. Ему не хотелось ранить ни в чем не повинных животных, но у него не оставалось другого выхода – слишком много было врагов. От других всадников Олег ловко увернулся. Было похоже, что они уже не испытывают желания взять его живым, а хотят просто прикончить. Ранив одного из врагов, он нырнул под его лошадь и, вырвавшись из кольца, кинулся на выручку другу. Десять рук крепко держали хаджуя прижатым к земле, а четыре – вязали. Это удавалось им с большим трудом. Олега захлестнула дикая ярость. В следующий миг он уже рубил державших Саньфуна врагов. Не прошло и пяти секунд, как семь изрубленных трупов лежали вокруг связанного пленника. Олег разрубил веревки.

Тем временем подоспели всадники. Их оставалось еще двенадцать человек. Олег схватился за копье, направленное на него, и сбросил нападающего на землю. Заколов его, он метнул копье в другого противника. Тот, пронзенный, свалился.

– Сейчас они поймут, с кем связались! – послышался голос выпутавшегося из сети хаджуя. Он метнул нож в одного врага, второму снес мечом голову. Килийцев осталось восемь. Двое из них вдруг натянули луки и выстрелили в Саньфуна. Тот увернулся и смачно выругался.

– Так вы решили поговорить со мной стрелами?! – крикнул он и, мгновенно выхватив лук, пустил две стрелы, которые, конечно же, не миновали своих целей. Оставшиеся противники растерялись. Они не ожидали такого исхода боя. Хаджуй не дал им опомниться. Одну за другой он выпустил еще шесть стрел. Враги упали замертво.

Только теперь Олег ощутил огромную усталость, навалившуюся на плечи, и изнеможенно опустился на землю. В некоторых частях тела появилась боль. Лук увидел на коже несколько царапин. На плече была довольно глубокая рана, а на спине – длинный кровоточащий порез.

– Эти недоумки еще пытались взять нас в плен, – ухмыльнулся Саньфун.

– Теперь, похоже, нас некому будет пытать.

Восторженно посмотрев на Олега, хаджуй горячо заговорил:

– Ты уже дважды спас мне жизнь и, следовательно, спас мой народ. Сегодня ты меня просто поразил. Никогда бы не подумал, что в настоящем бою ты будешь настолько искусен. Мое уважение к тебе растет с каждым днем. И сейчас меня ничто не удерживает от того, чтобы открыть тебе свою тайну.

– Ты не шутишь? – удивился Олег.

– Сейчас не время для шуток. Знаешь ли ты, что существует множество миров, кроме Эльфира, населенных людьми?

Олег взорвался смехом.

– Могу лишь засвидетельствовать, что существует, по крайней мере, еще один мир, населенный людьми, из которого, собственно говоря, я и прибыл.

Саньфун так и застыл с открытым ртом.

– Неужели мои подозрения оправдались? Неужели ты тэйтэл?

– Кто-кто? – переспросил Олег.

– Я что-то совсем запутался. Если ты не тэйтэл, то как смог переместиться в этот мир? С другой стороны, если бы ты даже был тэйтэлом, то все равно не смог бы сюда проникнуть. Ведь уже больше пятидесяти лет все входы и выходы Нартуллы закрыты. Ты мог оказаться здесь только с помощью перстня Герола. Но этого не может быть!

– Знаешь что, Саньфун! Из твоих я слов понял только последнюю фразу. Я понятия не имею, кто такие тэйтэлы, что такое Нартулла и что такое перстень Герола. Расскажи-ка мне обо всем по порядку.

Хаджуй задумался, лоб его наморщился.

– Тэйтэлы – представители могущественной цивилизации с планеты Тэйт. Когда-то, очень давно, они достигли огромного прогресса в науке. Ими было изобретено множество удивительных вещей, устройств, оружия. Одновременно росла преступность, потому что иногда встречались такие изобретения, которые позволяли преступникам творить свои дела безнаказанно. Постепенно всю планету захлестнул террор. Власть, существующую там, свергли, и наступила полная анархия.

Через некоторое время на Тэйте объявился террорист по имени Герол. Он создал клику диктаторов и захватил власть. В противовес ему возникла группа демократов. Между фракциями разразилась война, которая длилась много лет.

Герол убил нескольких противников, мешающих ему на пути к лидерству. Дойдя до вершины, он окружил себя системой доносов и создал собственную империю. Наступили тяжелые времена для людей, подпавших под его власть. За наименьшее подозрение можно было лишиться жизни. В империи Герола царила атмосфера страха. Тех, кто изъявлял желание перейти на сторону противостоящей фракции, сажали в тюрьмы и расстреливали, чтобы другим неповадно было. Это называлось “профилактикой”.

Во главе демократов стал ученый по имени Галлиен, загадочный человек. Он появился неизвестно откуда. Никто его раньше не знал, у него не было ни родителей, ни каких-либо родственников.

Галлиен смог противопоставить империи Герола реальную силу. Он создал свою империю, объединив разрозненные силы демократов. В новом государстве никого не наказывали за свои взгляды и убеждения, хотя, разумеется, имелись другие проблемы. Между империями началось длительное противостояние.

Со временем тэйтэлы изобрели вещества, продлевающие жизнь до неизвестных пределов, что дало новый толчок техническому прогрессу. Люди перестали стареть и болеть. Смерть наступала только насильственным путем или в результате несчастных случаев.

Однажды Галлиен созвал совет ученых и объявил, что нашел средство, которое разрушит империю Герола. Он указал на массивный золотой перстень со сверкающим фиолетовым бриллиантом, надетый на его палец. Ученые стали удивленно переговариваться. Было непостижимо, чтобы какое-то кольцо могло повлиять на исход противостояния двух сверхдержав. Когда Галлиен снял перстень, бриллиант померк и стал прозрачным. Великий ученый сказал: “Вы, наверное, заинтригованы? И, конечно, полагаете, что речь пойдет о каком-то новом оружии? Должен вас разочаровать. Я бы это назвал новым видом… транспорта. Мы всегда пытались и до сих пор пытаемся покорить космическое пространство с помощью космических кораблей. Но чтобы достичь на ракетах ближайших звезд, нужны многие-многие годы. Я нашел способ мгновенного перемещения в любую точку Нашей Галактики. Сейчас я вам это продемонстрирую”.

Галлиен снова надел перстень, покрутил что-то на нем и исчез. Ученые пораженно переглянулись. Через несколько минут он появился, и на него накинулись с вопросами. Галлиен объяснил, как пользоваться кольцом, и сказал: “Теперь люди не будут страдать под пятой Герола. Я сотворю миллиарды таких перстней и раздам их всем жителям Тэйта, чтобы каждый смог сделать свой выбор: либо остаться здесь, либо податься в другие миры”.

Галлиен построил фабрику по изготовлению перстней. Чтобы использовать устройство для перемещения по Галактике, требовалось одно условие. Сначала организм человека нужно было подвергнуть специальному облучению. Если этого не сделать, то перстень не будет действовать. О способности человека пользоваться кольцом свидетельствовало окрашивание бриллианта в фиолетовый цвет при надевании кольца на палец. Чтобы добиться своей цели, Галлиен создал мощный генератор нужного излучения и облучил им всю планету. Каждый тэйтэл обрел способность пользоваться перстнем. Существовало также излучение, которое могло лишить любого человека обретенной способности, но аппаратура, генерирующая его, была изобретена гораздо позже.

Одного дня по всему Тэйту разлетелись ракеты, которые разбрасывали перстни и руководства по пользованию ими. На Тэйте стало твориться невообразимое: люди исчезали, появлялись, звали других, снова исчезали. Герол рвал волосы на голове от бессилия: власть его провалилась. Люди освобождались от него, уходя в другие миры. Герол всегда ненавидел Галлиена, но сейчас его ненависть превратилась в одержимость. Он проиграл, когда все шансы на победу были у него. Подчиненные диктатору ученые сконструировали грандиозную компьютерную систему, с помощью которой он рассчитывал за несколько дней победить Галлиена. И тут противник подложил ему такую свинью!

Люди покинули Тэйт за считанные дни. Планета стала пустынной. Галлиен, перед своим уходом в другой мир, отправил императору видеозапись совета ученых, где он выступал, а также послание, которое гласило: “Ты добился своей цели, теперь этот мир твой. Вся власть принадлежит тебе. Можешь ею наслаждаться. Пускай тебя поздравят механизмы Тэйта”.

Не только от великого ученого Герол получил послание, но и от многих других тэйтэлов. Все насмехались над диктатором, плевали на него и проклинали, а Галлиена благословляли.

“Погоди, – сказал взбешенный император, – я тебя еще достану, проклятый ученый”. Геролу тоже досталось два перстня Галлиена. Он дал компьютеру задание выяснить состав и устройство одного из приборов. Компьютер сообщил, что кольцо создано из неизвестного сплава, хотя выглядит, как золотое. Внутреннее устройство его невозможно определить, так как перстень не поддается распиливанию, плавке, сварке и вообще никаким механическим воздействиям. Тем не менее, под позолотой машина обнаружила субстанцию, способную под воздействием определенного поля взрываться. Когда взрыв был продемонстрирован, глаза императора зажглись дьявольским огнем. “Теперь я доберусь до тебя, Галлиен”, – прошептал он.

Герол решил разыскать великого ученого и, подвергнув действию поля перстень последнего, взорвать его. Но выяснилось, что компьютер не может вычислить местонахождение Галлиена, так как в короткий промежуток времени миллиарды людей переместились в Галактике. Датчики зафиксировали столько же завихрений в пространстве. Выяснить, какое из них принадлежит ученому, не представлялось возможным. Император решил, что если уничтожит все перстни, то не прогадает. Его не волновало, что вместе с Галлиеном погибнут миллиарды людей. Он был одержим ненавистью.

В первую очередь Герол нейтрализовал свое кольцо. Теперь оно не могло взорваться под воздействием поля. Император возликовал. Если все удастся, то он станет единственным человеком, обладающим возможностью перемещения по Галактике, и это даст огромные преимущества перед всеми остальными. На всякий случай император изменил цвет камня на своем перстне. Теперь при надевании на палец он становился не фиолетовым, а красным. Кстати, перстни можно задействовать только надетыми на палец.

Генератор поля достаточной мощности был построен за три недели и включен. В один миг были уничтожены все тэйтэлы, владевшие кольцами. В живых остались лишь те, кто не имел их при себе в момент включения поля. В большинстве это были дети. А детей у тэйтэлов было ничтожно мало. После открытия эликсира молодости Тэйту грозило перенаселение. Чтобы этого не произошло, были изобретены вещества, снижающие рождаемость. Дошло до того, что на каждую тысячу взрослых тэйтэлов приходилось по одному ребенку. В итоге, от многомиллиардной цивилизации осталось лишь несколько миллионов. Эти люди стали наследниками огромных состояний, оставленных погибшими. Много оружия, аппаратуры, техники осталось вообще без хозяев в тех мирах, где все тэйтэлы погибли.

После содеянного Герол плакал от радости. Наконец-то сбылось то, чего он желал, даже больше. Раньше он хотел завладеть планетой Тэйт. Теперь перед ним расстилалась Галактика. Император мог перемещаться в любые миры, завоевывать их, царствовать и наслаждаться. Он побывал на многих планетах, но нигде не встречал цивилизации, превосходящей по развитию тэйтэлов. После разведки Герол переселился на одну из планет и начал строить военную базу для подготовки захвата самых развитых миров.

Со временем тэйтэлы, оставшиеся в живых, обжились в своих мирах и начали их завоевывать. Они узнали об ином способе перемещения по Галактике. Каждый мир имеет по тридцать-сорок точек, в которых соединяется с другими мирами. Эти точки называются резонансными. Они имеют свой недостаток: с помощью специальной аппаратуры их можно заблокировать. То есть, если на планете дезактивировать все точки резонанса, то никто не сможет ни покинуть ее, ни попасть на нее, кроме тех, естественно, кто имеет перстень или космический корабль. На космолете далеко не улетишь, а перстень остался только у Герола. Знал бы ты, сколько крови пролито за него…

Тэйтэлы узнали о единственном устройстве перемещения, и за ним началась охота. Любой тэйтэл мечтает заполучить перстень и отдаст за него все, что угодно. Несмотря на то, что кольцо обладает своими свойствами лишь на руке тэйтэла или того, кто имел в числе своих предков хотя бы одного тэйтэла, за ним охотятся также люди, для которых оно бесполезно: ведь за него можно получить баснословное вознаграждение от любого тэйтэла. С помощью своей техники тэйтэлы могут подарить способность пользоваться перстнем любому человеку, но я не слышал ни об одном таком случае.

Охота на Герола закончилась лет через двести. Его убил Сахишот и, конечно же, завладел кольцом. Потом у Сахишота его похитили, и оно постоянно переходило из рук в руки, оставляя за собой кровавый след. Это происходит до сих пор. Впрочем, перстень – не единственная вещь, за которую люди готовы перегрызть друг другу глотки. В Галактике хватает диковинок…

Наступила длительная пауза. Олег и Саньфун сидели в задумчивости.

– Откуда тебе все это известно? – прервал тишину Олег.

– Однажды тэйтэл по имени Корис захватил в плен Герола и, напичкав того наркотиками, много чего у него выпытал. Тогда-то он и узнал, кто был причиной уничтожения великой цивилизации. Корис хотел прикончить Герола, но императору удалось сбежать. Тогда Корис составил послание, сообщающее о темных делишках Герола, издал его многомиллионным тиражом и распространил по множеству планет. Из послания все узнали о единственном перстне и о виновнике гибели тэйтэлов. Вот тогда-то Герол горько пожалел о содеянном: на него началась тотальная охота. Жажда охотников заполучить перстень подогревалась ненавистью к виновнику гибели цивилизации. В конце концов, охота закончилась гибелью императора, как пишет летопись тэйтэльского разведчика Менока.

– Никогда бы не подумал, что человек в набедренной повязке может столько знать о науке да еще с объяснениями.

– Откровенно говоря, я не все понимаю из того, что тебе рассказал. Я столько раз читал летопись Менока, что многое из нее помню наизусть, но не понимаю.

– Да, – усмехнулся Олег, – запоминание того, чего не понимаешь, имеет свои преимущества. Всегда может найтись человек, который это поймет. Выслушав твою историю, я сделал некоторые выводы. Итак, в этом мире все резонансные точки дезактивированы или, говоря иначе, все входы и выходы закрыты. Следовательно, ты считаешь, что попасть сюда я мог только с помощью перстня Герола?

– Да. За последние пятьдесят лет ты смог бы попасть на Нартуллу только с помощью него.

– Нартулла – это что?

– Планета, на которой мы сейчас находимся.

– А как же Эльфир?

– Эльфир – только часть планеты. За его гранями есть другой мир.

– Как? – глаза Олега округлились. – Эта громада, – он указал рукой на склоны Чаши, – еще не все?

– Конечно, нет. Я тебе как-нибудь расскажу обо всей планете, но не сейчас. Вернемся к разговору о перстне.

– Я переместился сюда не с помощью перстня. У меня его нет.

– То, что у тебя его нет, правда. Потому что он у меня.

– У тебя?! Откуда?!

– Давным-давно наш мир захватила женщина-тэйтэл. Ее имя – Филлоя. Примерно пятьдесят лет назад датчики ее аппаратуры засекли проникновение на Нартуллу перстня Герола. Причем, проник он без человека, датчики зафиксировали бы живое существо. С одной стороны, в произошедшем нет ничего удивительного. Любой тэйтэл может активизировать перстень, надев его на палец, и заставить перемещаться самостоятельно, быстро его сняв. Удивляет другое. Как мог тэйтэл, отправивший кольцо на Нартуллу, расстаться с такой ценностью?

Филлоя сразу же перекрыла все входы и выходы планеты, зная, что теперь перстень от нее не ускользнет. Вероятность того, что на Нартулле объявится еще хоть один тэйтэл, кроме нее, была ничтожно мала. На летательном аппарате она отправилась к месту, в котором датчики обнаружили кольцо, но не нашла его. Кто-то нашел его раньше Филлои. Тогда она объявила о щедром вознаграждении за находку.

Однако вот уже пятьдесят лет Филлоя не может заполучить перстень. Много людей из-за него было убито, он неоднократно переходил к разным народам. Хаджуи никогда не унижались до убийства ради наживы и не участвовали в охоте за перстнем. Но когда он оказался в руках килийцев, хаджуи не могли смотреть равнодушно на происходящее. Им стало известно, что килийцы собираются обменять кольцо на партию тэйтэльского оружия. Это означало уничтожение Хаджуи в первую очередь, а потом захват многих других народов.

Великий Учитель понимал, что Филлоя согласится на такую сделку: ей наплевать на то, что один народ захватит другой, она почти никогда не вмешивается в дела жителей Нартуллы и прекрасно понимает, что в любом случае все народы будут подчиняться ей, независимо от своих взаимоотношений. Филлоя может легко уничтожить население всей планеты, не говоря уже об одном народе.

Великий Учитель послал меня похитить перстень у килийцев, что я и сделал. Теперь мне нужно вернуться в Хаджую, чтобы отдать ему похищенное.

– Вот почему тебя ранили килийцы. Интересно, как им это удалось?

– Их было девятнадцать. Я рубил их, как капусту. Врагов становилось все меньше и меньше. Один из килийцев подкрался сзади и накинул мне петлю на шею. Я не успел отреагировать, лязг мечей заглушил свист раскручиваемой веревки. Разрубая петлю, я на миг потерял защиту. Этого оказалось достаточно, чтобы один из противников мечом проткнул мне грудь. Чувствуя, что силы покидают меня, я начал с остервенением убивать врагов. Последний килиец начал удирать. Я не мог преследовать его, так как был ранен. Развернувшись, я поскакал в Тегильс. Противник, увидев, что я истекаю кровью, подождал, пока я удалюсь, а потом выследил меня. Дальше ты все знаешь.

– Интересно, как тебе удалось похитить перстень? Наверняка он хорошо охранялся? Да еще среди бела дня, здесь ведь всегда день!

– Хорошо – не то слово. Он охранялся лучше, чем шатер килийского царька. Но для человека, владеющего Искусством, нет замков, которые он не смог бы открыть и нет стражи, которую он не смог бы обмануть.

– Что будет делать с кольцом Великий Учитель?

– Спрячет в надежном месте и оповестит Филлою, чтобы она забрала его.

– Как? Даром?

– Да хоть бы и даром. Пусть лучше перстень будет у нее, чем у простых людей, которые будут из-за него убивать друг друга и устраивать козни целым народам. Мы, конечно, могли бы попросить Филлою снять охрану с резонансных точек. Но на это она вряд ли согласится. Большинство тэйтэлов дьявольски высокомерны и презрительно относятся к народам, населяющим завоеванные ими миры. Они считают обычных людей низшими существами и запрещают им путешествовать по планетам. Все известные Филлое резонансные точки Нартуллы тщательно охраняются и снабжены ловушками.

Несмотря на все запреты, находятся удальцы, которые, минуя все ловушки и опасности, исчезают в других мирах. Некоторые возвращаются, но такое случается редко. Они рассказывают удивительные истории. Многих после таких рассказов влечет побывать в других мирах.

В ответ на нашу просьбу Филлоя, скорее всего, пригрозит уничтожить наш народ или даст обещание, которого, заполучив перстень, не выполнит. Она и не на такое способна. Тэйтэлы часто забирают жителей своих планет в лаборатории для опытов, выращивают из них мутантов, вырезают органы, имплантируют другие, короче, делают все, что хотят, и обычно – для своей забавы. Честно говоря, попадись Филлоя в руки любому нартульцу, он убил бы ее, как бешеную собаку. Лично я на месте Великого Учителя не отдавал бы ей перстень.

– Можешь мне показать его?

– Конечно.

Саньфун расстегнул пояс и вытащил из него перстень с бесцветным камнем.

– А сейчас, – сказал он, – возможно, что-то прояснится. Слишком много концов не сходится. Рассказанная мною история никак не состыкуется с твоим появлением. Ты мог попасть сюда только с помощью кольца. Но это нереально, потому что оно находится здесь уже больше пятидесяти лет. У меня создается впечатление, что ты что-то скрываешь. Сейчас мы кое-что проверим.

Саньфун взял Олега за руку и надел ему на палец перстень. Прозрачный бесцветный камень… ожил, заискрился и окрасился в… фиолетовый цвет.

Хаджуй застыл, глядя на кольцо, и вцепился в руку Олега с такой силой, что у того затрещали кости.

– Невозможно! – пораженно выдавил Саньфун. – Он должен был окраситься в красный цвет! Выходит, что это перстень Галлиена, а не Герола! Как он смог сохраниться? Ведь они все были уничтожены!

– Может, ты отпустишь мою руку? – сказал Олег, которому надоел треск собственных костей.

Саньфун разжал пальцы.

– Ты меня не обманывал, – сказал он. – Ты и впрямь недавно переместился в Эльфир. Перстень, который попал на Нартуллу пятьдесят лет назад, оказался перстнем не Герола, как наивно полагала Филлоя и все остальные, а Галлиена! Следовательно, ты попал сюда с помощью кольца Герола! Такого еще не бывало в истории! Чтобы был обнаружен еще один перстень, кроме, как полагалось, единственного, и оба оказались в одном мире?! Нет! Такого не может быть! Представляю, что сейчас думает Филлоя, когда ее датчики зафиксировали появление еще одного кольца. Она, наверное, сходит с ума от неопределенности. Думает, то ли датчики сломались, то ли в голове у нее зашли шарики за ролики.

Что касается тебя, то твое незнание обо всем можно объяснить. Бесспорно, ты – или тэйтэл, или потомок тэйтэла, или же человек, одаренный способностью пользоваться перстнем. Последнее маловероятно. Первое реально разве что в том случае, если ты в младенчестве был оставлен родителями, из-за чего не знаешь о своем происхождении. Наиболее правдоподобен вариант, что ты далекий потомок какого-нибудь тэйтэла. То, что ты не видел кольца, с помощью которого переместился, вполне объяснимо. Его можно замаскировать и видоизменить таким образом, чтобы он действовал не надетым на палец.

– Теперь я не уверен, что не видел его раньше. Я начинаю кое-что припоминать. Работая в историческом музее на своей планете, я видел один экспонат, который назывался “перстень княгини Ольги”. Он был в точности такой же, как и твой. Потом он исчез и его так и не нашли.

– Вот видишь! Ты развеял мои последние сомнения. А теперь расскажи свою историю. Мне ужасно хочется ее услышать.

Олег рассказывал долго: о своей жизни, о том, как его подставили, как посадили, о том, как попал в Эльфир, короче, обо всем. Саньфун внимательно его слушал и, когда Олег закончил, сказал:

– Земля. Я слышал о ней. Великий Учитель мне рассказывал. Он был там.

– Великий Учитель был на Земле? Как он туда попал?

– Через резонансные точки, по цепи планет. Он прорвался сквозь ловушки Филлои.

– Что же он там делал?

– На Земле Великий Учитель встретился с Сахишотом. До того наш народ знал Искусство от одного из учеников Сахишота, бойца по имени Кайлен, который однажды попал в Эльфир. К сожалению, Кайлен не успел завершить обучение, так как был вынужден покинуть планету по неотложным делам. На Земле Великий Учитель восполнил пробелы в знании, а также познал философию Искусства, что помогло моему народу выйти на новый уровень мировосприятия. Раньше хаджуи были подобны другим людям и зачастую вели себя подло и несправедливо. Но философия Искусства вылечила мой народ. Спасибо Сахишоту.

– Интересно. Мне даже что-то знакомо в его имени, но никак не могу вспомнить, где я его слышал.

– Вполне возможно. О Сахишоте ходят легенды по всей Галактике. К тому же, он был на Земле.

– Как бы там ни было, я точно знаю, что переместился сюда с помощью прибора, а не какого-то там перстня.

– А я знаю точно, – улыбнулся Саньфун, – что ты переместился сюда с помощью именно перстня, а не какого-то там прибора. Прибор был лишь маскировкой. Скорее всего, кольцо установили таким образом, что настройка на другой мир производилась на приборе, а перемещение совершало оно. Наверняка, доктор Бельский – тэйтэл и ты хорошо подпортил ему планы, вернее, сорвал их. Если он собрал этот прибор, то, будь уверен, он что-то задумал и вряд ли что-нибудь хорошее. Среди тэйтэлов редко встречаются благодетели, и они никогда ничего не делают просто так. Интересно то, что ты – переместился в наш мир, а те трое – нет. Я не силен в науке, но думаю, что они просто не попали в радиус действия перстня. Ты же сам говорил, что стоял ближе всех к прибору. Странно, что Бельский никак не обезопасил себя от того, что произошло. Алексей, Джерри и Майкл, вероятно, остались в лаборатории с раскрытыми ртами, в то время как ты перенесся сюда.

– А как же автоматы в иллюминаторах? Как ты это объяснишь? И фразу “всем ни с места”?

– Может быть, какой-то другой тэйтэл пытался захватить перстень. У вас там на Земле кто только не ошивается.

– Что ты имеешь в виду?

– На вашу планету наведывается сброд со всей Галактики! Земля считается хорошим местом для развлечений.

– Как этот “сброд” туда проникает?

– Ясно, что не с помощью колец. По цепям резонансных точек. С одного мира в другой. Как только были открыты резонансные точки, сразу же появилось множество бродяг, путешествующих по планетам Галактики. Они, я тебе скажу, крутые ребята. Среди них встречаются всяческие субъекты: туземцы различных планет, тэйтэлы, женщины, разбойники, мошенники, рыцари, гении, придурки, романтики, маньяки, пьяницы, наркоманы, авантюристы и многие другие. Их называют галактическими бродягами. Они проникают в места расположения резонансных точек и переносятся с планеты на планету. Их занятие очень опасно, ведь многие точки охраняются тэйтэлами. В таких случаях, чтобы пройти в другой мир, нужно миновать вооруженную до зубов охрану или систему ловушек, или тяжелые преграды, или же все это вместе взятое. Бродяги смеются над тэйтэлами, обходят их хитро расставленные ловушки, обманывают стражу. Делом престижа считается количество пройденных миров. На Земле бродяги обычно собираются развлечься, расслабиться, встретить друзей, рассказать о своих приключениях, послушать истории других.

– Ты меня ошарашил. Не знаю, радоваться этой новости или нет, – улыбнулся Олег, – странно как-то… Никогда бы не подумал, что на нашу старушку-Землю наведываются инопланетяне.

Саньфун поднес перстень к глазам Олега и сказал:

– Посмотри внимательно.

Олег заметил на ободке перстня маленькие квадратные углубления разных цветов. Он насчитал их тринадцать. В десяти углублениях было выбито десять цифр от ноля до девяти. Три остальных были пустыми и имели синий, фиолетовый и белый цвет.

– Там, где ты видишь цифры, набирается код планеты и радиус действия кольца, – сказал Саньфун.

– Каким образом?

Хаджуй взялся за камень, и оказалось, что его можно двигать по окружности перстня, перемещая из углубления в углубление.

– Теперь я тебе покажу, как им пользоваться. Надень перстень на палец. Так будет нагляднее. Ведь он действует только на твоей руке.

Олег надел прибор, и камень зажегся фиолетовым светом.

– Сейчас перстень находится в режиме набора радиуса действия. Он может изменяться от одного метра до ста.

Саньфун передвинул камень на углубление с отметкой двойки и нажал на бриллиант. Затем передвинул его на углубление с отметкой четверки и снова нажал. Потом сказал:

– Только что я набрал радиус действия перстня двадцать четыре метра. А теперь смотри, как набирается код нужной планеты.

Хаджуй переместил бриллиант на синее углубление и нажал на него. Камень начал мерцать, то затухая, то зажигаясь.

– Теперь кольцо находится в режиме набора кода планеты. Он набирается таким же образом, как и радиус действия. Для того чтобы активизировать перстень, нужно передвинуть камень на белое углубление и нажать на него. Мы можем хоть сейчас перенестись на любую планету.

– А для чего предназначено фиолетовое углубление?

– Для бриллианта. Там его постоянное место.

– Вот это да, – промолвил Олег. – Неужели мы могли бы сейчас попасть на Землю?

– Куда угодно, достаточно набрать код. Но думаю, пока не стоит этого делать.

– Ты прав. Ведь на Нартулле находится перстень Герола и у нас есть шанс его заполучить. Он должен быть там, где лежит прибор, скорее всего, в пепле, оставшемся от его внутренностей. Остается только вернуться на то место и забрать кольцо… Гм, что-то слишком просто.

– Это уж точно. Не забывай, что о перстне наверняка известно Филлое, которая за такой срок вполне могла его найти. У нее есть летательные аппараты, и она очень быстро может попасть в любую точку планеты. Не забывай также о том, что кольцо мог найти какой-нибудь нартулец, почти каждый знает, как оно выглядит. А еще мне нужно закончить свою миссию.

– Что ж, – сказал Олег, – наши шансы не так велики, но нам все равно стоит попытаться. Что касается твоей миссии, то я думаю, она уже выполнена. Тебе нет нужды возвращаться в Хаджую и отдавать кольцо Филлое. Ты можешь с моей помощью перенестись в любой мир и отвести беду от своего народа. Но сначала нужно завладеть перстнем Герола, ведь он тоже может попасть в руки килийцам и история с перстнем Галлиена повторится. Тебе не кажется, что наш путь должен поменять направление на сто восемьдесят градусов?

– Пожалуй, ты прав, – ответил Саньфун, – но я должен предупредить тебя, что путь за окраины Тегильса, к лугам Целло, не лишен опасностей. Я обязан тебе жизнью и не хочу, чтобы ты потерял свою. Я могу сопроводить тебя в Хаджую, где ты будешь в полной безопасности, а потом сам отправлюсь на поиски кольца.

– Спасибо, Саньфун, за твою заботу, но я не могу оставить тебя одного, тем более, что сам ты не найдешь перстень. Его местонахождение даже я помню смутно. К тому же, для нас драгоценна каждая минута. С течением времени наши шансы уменьшаются, а путь в Хаджую и обратно может растянуться на месяцы.

– Вот это мне по душе! Ты поступаешь, как настоящий боец Искусства! Вперед! Наш путь лежит в Целло!

Друзья выбрали из табуна убитых килийцев по паре дополнительных лошадей и отправились в путь.

Глава 4

Луга Целло занимали огромную территорию, обрамляющую весь Тегильс. Кайма лугов составляла в ширину более трех тысяч миль и с противоположной стороны заканчивалась лесами. По дороге друзья имели несколько стычек с килийцами и дикими зверями, но отделались лишь легкими ранениями. На поиск места, где был оставлен прибор, ушло несколько дней.

– Эй, Саньфун, а вот и он, лежит себе, как будто я оставил его полчаса назад.

Мужчины спешились и начали внимательно разглядывать содержимое прибора. Они перебрали каждую пылинку пепла, но перстня не обнаружили.

– Кто-то здесь побывал до нас, – сказал хаджуй, внимательно вглядываясь в траву. – Ого! Да еще кто побывал!

– Саньфун! Снова твои загадки? Давай быстрее рассказывай, что ты увидел, я сгораю от любопытства.

– Здесь есть, о чем рассказать. Видишь следы от подков? Тот, кто оставил их, побывал здесь первым. Он, вероятно, заполучил кольцо. Теперь посмотри сюда.

Олег увидел круглую вмятину в грунте диаметром около десяти метров, усеянную белыми крупинками.

– Знаешь, кто оставил этот след? – улыбаясь, сказал хаджуй. – Филлоя! Я так и знал, что она сюда доберется. Здесь стоял ее летательный аппарат и кто-то его разрушил. Теперь Филлоя с нами на равных. Видишь белые крупинки в траве? Это то, что осталось от летательного аппарата после выстрела лиссао, оружия тэйтэлов, при воздействии которого предмет начинает таять и от него почти ничего не остается. На человека лиссао не действует. А вот след еще одного летательного аппарата. – Саньфун указал на треугольную вмятину в грунте. – Он тоже подвергся действию лиссао. Не знал я, что на Нартулле живет еще один человек, кроме Филлои, имеющий летательный аппарат.

Олег слушал хаджуя краем уха, потому что заметил в траве что-то блестящее. Уловив смысл сказанного, он грустно вздохнул и сказал:

– Этот человек не с Нартуллы. Он с Земли. – Олег нагнулся и поднял из травы кинжал, инкрустированный золотом и серебром. – Вот та улика, из-за которой меня посадили в тюрьму.

– Тот самый кинжал? Как он сюда попал?

– После всего произошедшего я не удивлюсь, если окажется, что существует еще один перстень Галлиена.

– Три перстня в одном мире?! – воскликнул Саньфун.

– Если ты сможешь найти другое объяснение, я с удовольствием тебя выслушаю. А пока что послушай меня. Подобно тому, как датчики Филлои засекли появление кольца на Нартулле, датчики какого-то тэйтэла на Земле зафиксировали его исчезновение. Тэйтэлу, очевидно, удалось вычислить, куда переместился перстень и он отправился за ним с помощью собственного.

– Пожалуй, ты прав. Судя по всему, тэйтэл и Филлоя прибыли сюда одновременно или почти одновременно. Между ними произошла схватка. А вот еще одно подтверждение. – Саньфун поднял с травы обрывки ткани. – Остатки одежды телохранителя Филлои. Его тело, наверное, сожрали звери, а убит он был кинжалом, который ты держишь в руке. А судя по этой гильзе, – хаджуй поднял черный предмет величиной с палец, – кому-то из противников пришлось спасаться бегством. Думаю, что тэйтэлу, так как он покинул здесь свой кинжал. Гильза всегда остается после использования одноразовой капсулы перемещения. Она перебрасывает человека на расстояние от ста до тысячи миль, в зависимости от модификации. Эта капсула – стомильная. Можно приблизительно сказать, где сейчас находится тэйтэл. Я думаю, он переместился в направлении следов от подков, потому что тот, кто их оставил, наверняка нашел перстень и завладел им. Зато Филлоя, похоже, пошла по следу на своих двоих. Капсул у нее не было – мы обнаружили только одну гильзу. Следы от подков показывают, что здесь были две лошади с всадниками, следовательно, кольцом завладели два человека. За ними по следу идет тэйтэл, он к ним ближе всех, потому что догнал их на сотню миль с помощью капсулы. За тэйтэлом движется Филлоя. Я думаю, что и он, и она добудут себе лошадей. Но как бы там ни было, у нас есть шанс догнать их всех. После победы над килийцами мы имеем сменных лошадей.

– Интересно, как тэйтэлы путешествуют по Целло пешком, если я за несколько часов такой ходьбы чуть не умер от жажды?

– Ты выбрал неудачное время. По Целло обычно путешествуют ночью, когда светило закрыто тучами. Если идти выпало днем, то воду можно выжать из травы. Ты заметил, какая она сочная? Не знаю, как ты до этого не додумался.

– Я был слишком шокирован, чтобы логически мыслить.

Олег на некоторое время задумался. Вздохнув, он сказал:

– Здесь скрыта какая-то тайна, связанная со мной. Тэйтэл с Земли, кем бы он ни был, чего-то хотел от меня, чего-то добивался – людей просто так не сажают в тюрьму. Я должен любой ценой докопаться до истины.

– Нас ждет трудная работа. У всадников выигрыш повремени около месяца, у тэйтэла – три недели, у Филлои – две. Нам понадобится много усилий и немалая выдержка, чтобы чего-то добиться. Видишь то темное пятно?

Хаджуй указал рукой в направлении ближайшего края Чаши. Там Олег и впрямь увидел темное пятно синеватого цвета, находящееся приблизительно в двух с половиной тысячах миль от них. След подков вел в сторону пятна.

– Это страна Озер. Всадники, судя по всему, направились именно туда. Если мы их настигнем до того, как они попадут в страну Озер, можно с некоторой уверенностью говорить о наших шансах на успех. В противном случае мы проиграли.

– Почему?

– Страна Озер – это десятки тысяч водоемов, крупных и мелких, соединенных реками и ручьями, в которых водится масса подводных хищников. Купаться там – самоубийство. На берегах – непролазные джунгли, кишащие зубастыми зверями. Все водоемы соединяются друг с другом настолько беспорядочно и запутанно, их так много, что там проще простого заблудиться, а разыскивать кого-либо – бесполезно. В стране Озер можно проблуждать несколько месяцев и не найти выхода. Представь себе территорию в триста миль шириной, глухую, почти безлюдную, и ты поймешь, насколько безнадежно там кого-либо искать. Страна Озер – это большая яма. В нее стекает множество рек, ручьев, водопадов. Попасть туда легко, но выбраться – крайне трудно. Оказавшись там, человек полностью теряет ориентацию. Вокруг лишь вода, тростники, камыши и джунгли. Единственные люди, которые там не теряются – дигри, племена страны Озер. У меня есть подозрение, что всадники, скачущие к впадине – именно дигри. Ни один здравомыслящий человек другого народа не выбрал бы этот путь.

День и ночь двигались через бесконечные луга Олег и Саньфун. Им повезло, что они проезжали через территории, населенные племенами, дружественными Хаджуе. Они не имели стычек с туземцами. Их почти ничто не задерживало в пути.

По дороге друзья неоднократно получали от местных жителей информацию, подтверждающую предположения Саньфуна. Двое всадников, скачущих впереди, – действительно дигри. Их преследует человек на коне, имеющий оружие тэйтэлов. За ним скачет женщина, вооруженная не менее внушительно.

Никто из туземцев не догадывался, что она – Филлоя. Редкий человек Нартуллы знает ее в лицо. Одежда на ней, судя по рассказам, не была роскошной. Все думали, что она – обычная женщина, правда, хорошо вооруженная.

Саньфун, как ни странно, знал Филлою в лицо. По его рассказам, она была женщиной необычайной красоты. Многие туземцы пытались взять ее в плен, но никому это не удавалось. Путники также узнали, что преследователи дигри очень интересуются перстнями Галлиена.

С каждым днем Олег и Саньфун нагоняли скачущих впереди всадников. Настал день, когда они отставали от Филлои всего на сутки.

– Эй, Олег, взгляни-ка на это!

Олег поравнялся с хаджуем и посмотрел вниз. Саньфун указывал на следы.

– Черт подери! – вырвалось у Олега, когда он увидел, что следы разделяются: у двух лошадей они направлялись влево, у двух остальных – вправо.

– Кажется, я понимаю, в чем дело, – наморщив лоб, сказал хаджуй. – Дигри заметили, что их кто-то преследует. Очевидно, тэйтэл наступал им на пятки. Тогда они решили разделиться, тем самым уменьшив вдвое шансы преследователя заполучить перстень. Тэйтэл не мог знать, у кого из них кольцо. Ему пришлось выбирать наугад. Дигри могли, конечно, остановиться и дать бой, но они никогда не воюют на равнине. Судя по следам, тэйтэл поехал в одну сторону, а тэйтэлла – в другую. Выбирать придется и нам.

– Я предлагаю разделиться. Если мы вдвоем поедем в одну сторону, то можем прогадать. Если же мы разделимся, то оба пути будут под контролем.

– В твоих словах есть смысл. Нам нужно сразу договориться о месте встречи после окончания погони, удачной или неудачной. У меня возникли кое-какие соображения. Во-первых: о том, что существует три кольца, известно только мне, тебе, тэйтэлу и тэйтэлле. Во вторых: ни один из тэйтэлов не покинет Нартуллу, пока не завладеет всеми тремя. В третьих: даже заполучив перстни, они не покинут Нартуллу сразу. Филлоя, в любом случае, сначала заглянет в свою крепость. Тэйтэл с Земли, не имея летательного аппарата, тоже никуда не отправится. Он попытается проникнуть в крепость Филлои, чтобы похитить космический корабль. Я думаю, нам тоже стоит направиться к крепости. Но это на будущее. Пока что наши пути идут по следам.

– А где находится крепость Филлои?

– На противоположной стороне планеты. За краями Чаши.

– За краями Чаши?

– Да. Чтобы попасть в крепость, нужно сначала дойти до края Эльфира и спуститься в нижний мир, называемый Вигро.

– Нижний мир? Как это понимать?

– Все поймешь, когда заглянешь за край Чаши. А пока что нужно выбрать место, где мы встретимся. Оно должно быть приметным и находиться на пути к крепости. Я уже нашел такое.

Олег посмотрел в направлении руки Саньфуна и увидел на краю Эльфира две горы. Это были огромные горы-близнецы, наполовину покрытые снегом.

– Мы встретимся, – продолжал хаджуй, – в проходе между горами, у кромки Чаши. Когда зайдешь в ущелье, держись правой стороны. Тот из нас, кто придет туда первым и не сможет долго ждать, начертит на скале знак восходящего солнца и отправится в нижний мир. Везде, где будешь проходить, оставляй на видных местах такие знаки. Это может нам пригодиться.

– Но как мне спуститься в нижний мир?

– Я тебе дам несколько золотых. За них ты сможешь купить парашют у туземцев, живущих в ущелье. А теперь пора. Дорога каждая минута. Страна Озер совсем близко.

– Тогда давай прощаться.

– Погоди! Чуть не забыл! Вот держи.

Саньфун открыл протянутую ладонь. В ней лежал перстень Галлиена.

– Саньфун, я не могу его взять. Перстень принадлежит тебе.

– Олег, если бы не ты, он бы точно мне не принадлежал. Для меня перстень бесполезен, а тебе очень даже может помочь. Возьми его.

Хаджуй вложил перстень в ладонь Олега.

– В случае крайней необходимости, если не будет другого выхода, воспользуйся им. Можешь вернуться на Землю. Ее код 32 827 (тридцать две тысячи восемьсот двадцать семь). Код Нартуллы – 8 244 402 (восемь миллионов двести сорок четыре тысячи четыреста два). Напоследок дам тебе один весьма полезный совет: не доверяй тэйтэлам – они очень коварны.

Ободряюще взглянув на Олега, Саньфун затянул прощальную песню:

1

|Dm| |F|

Наши пути, друг дорогой,

|C| |Dm|

Во поле разошлись.

|Dm| |F|

Нам бы идти вместе с тобой,

|C| |Dm|

Только с судьбой смирись.

ПРИПЕВ:

|A#| |C| |Dm|

Вспомни меня, друг дорогой,

|A#| |C| |F|

В сумрачный трудный час.

|Dm| |F|

В дальнюю даль небо зовет,

|C| |Dm|

Ветер поет для нас.

|Am| |A#|

Пусть для тебя звезды горят,

|Am| |Dm|

Если наступит ночь.

|Am| |A#|

Злую печаль и вражеский взгляд

|C| |Dm|

Ветер пусть гонит прочь.

2

Я говорю, друг мой, прощай,

Только не навсегда.

Нас разлучит злая судьба,

Соединит – звезда.

3

Сердце мое сжалось в груди,

Брошу прощальный взгляд.

Зубы сцепив, сердце скрепя,

Не обернусь назад.

Друзья крепко обнялись, пожелали друг другу удачи и отправились в путь: Олег по правому следу, Саньфун – по левому. Вскоре силуэт хаджуя превратился в темную точку и растворился в зеленых травах лугов.

Только теперь Олег ощутил всю горечь разлуки. Ему вдруг стало страшно одиноко. Вокруг раскинулось бескрайнее пространство и… никого. Только гулко и как-то печально выстукивают свою дробь лошадиные копыта.

“Ведь мы можем больше никогда не встретиться, дорогой друг, – подумал Олег. – Этот мир так огромен, в нем так легко потеряться”.

Внезапно его со страшной силой потянуло на Землю, захотелось окунуться в гул городской толпы, услышать шум машин, грохот самолетов. “Достаточно надеть на палец перстень”, – подумал Олег и невольно потянулся к поясу, в котором был спрятан перстень. Но потом отдернул руку. “Я не могу бросить друга, – решил он. – Он чуть не погиб из-за этого кольца. Неужели он так рисковал только для того, чтобы я теперь удрал? Грош мне цена, если я это сделаю”.

Чтобы хоть как-то развеять мрачные мысли, Олег крепко хлестнул коня и помчался навстречу ветру, навстречу новым испытаниям…

Глава 5

Луга Целло были не сплошь луга. Во многих местах они перемежались горными массивами, плато и лесными островами.

Одного дня Олег увидел впереди черную точку. Бросив следы, он помчался к ней напрямик. Черная точка постепенно приближалась, увеличиваясь в размерах. Через некоторое время он смог различить очертания скачущего всадника.

Вдруг наездник резко повернул вправо и через минуту скрылся за лесным островом. Это застало Олега врасплох. Он пришпорил коня и поскакал к лесу. Обогнув деревья, он обнаружил, что всадник исчез. Равнина была пустой.

Олег растерялся. В пылу скачки он потерял следы. Теперь он лихорадочно метался в разные стороны, надеясь отыскать их, но безуспешно. “Неужели все пропало? – думал Олег. – Неужели полный провал в тот момент, когда я был так близко к цели? Что делать?”

Не отыскав следов, он направил лошадей в рощу. Там он подстрелил себе поросенка и, поджаривая его на костре, размышлял о произошедшем. По логике, всадник должен был находиться в лесу. Могло быть и так, что он заметил Олега и в данный момент за ним наблюдает. От этой мысли Олегу стало не по себе. Он настороженно огляделся по сторонам. Невдалеке раздалось ржание коня. Олег вскочил на одну из лошадей и осторожно направился к источнику звука. Вскоре он подъехал к небольшой поляне.

Посреди поляны Олег увидел прозрачный пруд. На противоположном берегу стояла девушка. За всю свою жизнь Лук не видел более прекрасного облика: совершенные формы, утонченность и женственность сочетались в ней с чем-то, неприсущим женщинам Земли. Было в ней что-то вызывающее, какой-то непостижимый огонек в глазах. Лицо было поразительно красивым. Большие жгучие глаза, чувственные губы, роскошные пепельные волосы могли выбить из колеи любого мужчину. Олег так давно не видел женщин, что забыл, как они выглядят. На Земле он три месяца провел в тюрьме, потом, попав в Эльфир, не встречал ни одной женщины. Затаив дыхание, он пораженно смотрел на девушку. Она начала раздеваться, чтобы искупаться.

Вдруг из чащи выскочило пятеро мужчин. Один из них накинул на шею девушки петлю. Остальные схватили ее и начали привязывать к дереву, срывая с нее одежду. Когда Олег понял, что они собираются сделать, ярость, родившаяся внутри, вывела его из оцепенения. Он стеганул коня и, обогнув пруд, ринулся на разбойников. Те сначала растерялись, но потом, увидев, что противник один, хищно заулыбались. Один из них крикнул: “Пища уже есть, а вот и приправа!” Он хотел набросить на Олега аркан, но промахнулся. Одним взмахом меча Олег снес ему голову. Остальные мужчины с криками бросились в атаку. Один из них метнул копье. Олег искусно отбил оружие мечом и заколол нападающего. Затем последовала короткая схватка, исходом которой стала смерть еще двух врагов. Оставшийся разбойник натянул лук. Олег молниеносно выхватил нож и метнул. Тот по самую рукоять вонзился в горло неприятеля. Олег подошел к девушке и разрубил путы. Она быстро оделась. Тепло, появившееся было в ее глазах, вдруг сменилось холодным безразличием.

– Я тебе хорошо заплачу, – сказала она.

Олег немного растерялся. Он вопросительно посмотрел на нее. Девушка, очевидно, поняла его взгляд по-своему, потому что сказала:

– Ты хочешь знать, сколько?

– Дело не в этом.

– Ты хочешь знать, когда? Да прямо сейчас.

Она вложила в его руку огромный, величиной с голубиное яйцо, алмаз.

– Ты хороший боец. Я могу нанять тебя в качестве телохранителя.

У Олега на лице появилось выражение разочарования и досады. Красота девушки очаровала его, но слова ее были чужды. Он начал мысленно упрекать себя: “Ты думал, она со слезами благодарности бросится к тебе в объятия, когда ты ее освободишь? Как бы не так! И вообще, почему она должна это делать? Она щедро расплачивается за услугу, оказанную ей”. Несмотря на эти мысли, Олегу было грустно. Он испытывал теплые чувства к девушке и не понимал, как после произошедшего она может говорить о деньгах. Спасая ее, Олег не думал о получении награды. Им руководил порыв.

Девушка между тем продолжала:

– Я иду по следам одного дигри. Мне понадобятся услуги хорошего бойца.

“Филлоя, – пронеслось в голове Олега. – Как я сразу не догадался? Даже не верится, что она такая, как мне рассказывал Саньфун: жестокая, бесчеловечная, самовлюбленная. Ведь она так прекрасна. Саньфун, будучи на моем месте, не задумываясь, убил бы ее”.

Олег сжал рукоятку меча, но рука отказалась ему повиноваться. Кровь ударила ему в лицо. Он понял, что не сможет ее убить.

Чтобы не выдать своих чувств, он подыграл Филлое:

– Я согласен сопровождать тебя. Сколько ты мне заплатишь?

– Еще три таких же бриллианта.

– Кто же ты такая, если располагаешь такими суммами?

– Неважно. Твои обязанности – охранять меня.

– Тогда, моя новая госпожа, я к Вашим услугам.

– Нам нужно спешить. Собирай свои пожитки и в путь.

У Филлои была лишь одна лошадь, у Олега – три. Он отдал одну тэйтэлле, и теперь каждый имел по две. На расспросы Олега о том, что за мужчины напали на нее, девушка ответила, что в Целло хватает разбойников, которые поселяются в лесных островах и нападают на путешественников. Она поинтересовалась, почему ему ничего не известно об этом. Он ответил, что ему много чего не известно и рассказал наспех придуманную душещипательную историю о том, что он больше ста лет находился в плену у килийцев, отрезанный от мира и от всех событий. Долгое пребывание в темнице отразилось на его памяти. Недавно ему удалось освободиться, и теперь он путешествует по Целло, подыскивая кого-нибудь, кто взял бы его на службу и хорошо платил. Филлою такое объяснение удовлетворило и она больше не касалась этой темы.

Шли дни. Спутники преследовали дигри. За прошедшее время Олег не раз получал подтверждение рассказам Саньфуна о тэйтэлах. Девушка была очень высокомерной и обращалась с ним, как со слугой. Олег пытался терпеть ее отношение к нему, ее оскорбления, язвительные замечания и насмешки, старался подавить свои обиды, философствуя на темы типа “баба есть баба, что с нее возьмешь”, но это ему не всегда удавалось. Тэйтэлла презирала любого жителя Нартуллы.

Любовь зла… Олег влюбился в нее по самые уши. К тому же, несмотря на все свои недостатки, девушка была очень смелой, сильной и целеустремленной. При схватках с туземцами она не пряталась за спину Олега. Хоть его и отталкивал ее скверный характер, любовь была сильнее. Порой Филлоя так доставала Олега, что у него возникало желание хорошенько ее отшлепать, но потом он оттаивал и его чувства к этой ясноглазой девушке возрождались.

Однажды, в очередной схватке с разбойниками, Олегу пришлось туго. Его окружила толпа врагов, хорошо владеющих оружием. Тэйтэлла в это время прогуливалась в роще. Силы Олега таяли, чего нельзя было сказать о количестве противников. Мышцы начали неметь. Отчаянно сопротивляясь, он понял, что его сейчас одолеют. Тут на поле брани появилась Филлоя. Глаза ее горели холодным огнем, волосы разметались под порывами ветра, а лицо застыло. Девушка подняла лазерный пистолет и начала разить врагов. Из ствола оружия вырывался огненный луч и пронзал неприятелей. Среди врагов началась паника. Они в страхе разбежались. Олег восторженно смотрел на Филлою. В его взгляде горела такая нежность, такая любовь, что она заметила это. Он уловил теплый взгляд ее глаз в ответ и появляющуюся на лице улыбку. Однако, не успев возникнуть, улыбка исчезла и тэйтэлла нахмурилась.

– Чего вытаращился? Может, я тебе нравлюсь? – хмыкнула она и язвительно рассмеялась. – Дурак! Забудь об этом!

Слова Филлои обожгли ему сердце, и он с горечью промолвил:

– Правду говорил Саньфун. Вы, тэйтэлы, жестокие люди.

– Саньфун? Тот, по чьей вине я не получила перстень Герола у килийцев? Этот вор?..

Вдруг голос ее прервался, и она удивленно уставилась на Олега. Филлоя поняла, что случайно проронила слова, которых не должна была говорить. Олег тоже сообразил, что сболтнул лишнее, и растерялся. Девушка, прокрутив в голове его последнюю фразу, опомнилась первой. Тотчас ствол пистолета нацелился ему в грудь.

– Ах ты, подонок! Откуда ты знаешь, что я тэйтэлла?

Внезапно на Олега нахлынула ярость. Он процедил:

– Неважно. Я свои обязанности охранника выполняю.

– Отвечай, не то пристрелю.

– Стреляй, у меня было десять возможностей убить тебя, но я этого не сделал, хотя и знал, что ты не просто тэйтэлла, а еще и завоевательница Нартуллы Филлоя.

После его слов девушка совсем растерялась.

Неожиданно Олег ощутил чье-то присутствие. В кустах он увидел мужчину, целящегося в Филлою из лука. Олег мгновенно выхватил кинжал и метнул в неприятеля. Нож не миновал своей цели, но враг успел пустить стрелу. За какую-то долю секунды Олег принял решение. Ринувшись вперед, он закрыл своей грудью девушку. Она машинально нажала на курок. Огонь обжег ему ногу, стрела противника пронзила грудь. Он упал. Филлоя, осознав, что случилось, побледнела и выронила из рук пистолет. Она наклонилась к Олегу и дрожащими пальцами приподняла ему голову. Глаза ее наполнились слезами.

– Я свои обязанности охранника выполняю, – прошептал Олег, и взгляд его померк.

– О, боже! Что я наделала? – закричала девушка и заплакала. – У меня есть то, что может тебе помочь.

Она вынула из своей сумки пластиковый футляр и открыла его. Там лежали какие-то инструменты, капсулы, ампулы и приборы…

Пилот сидел за пультом управления космического корабля. На его пальце сверкал перстень Галлиена. Внизу с бешеной скоростью проносились горы, реки и равнины. Он нажал на ускорение, и все внизу превратилось в движущуюся сеть линий, пятен и изломов. Но железная птица смерти не отставала, сверкая огромными глазницами прожекторов. Пилот повернул рычаг, и космический корабль взмыл вверх, к звездам. Все вокруг окутал черный холод космоса. Но железная птица смерти не отставала, сверкая на фоне бездны Вселенной сотнями зловещих огоньков. Половину экрана заслонил горизонт соседней планеты. Пилот нажал на кнопку, и космический корабль стал погружаться в туманную атмосферу. Все вокруг окутала непроглядная молочная белизна. Но железная птица смерти не отставала, пронизывая облака невидимыми щупальцами. Клюв ее изрыгнул пламя, и космический корабль пошатнулся. Стволы его пушек нацелились в птичью голову. Она взорвалась. Птица, переворачиваясь, стала падать в пропасть. От нее отделился иглообразный катер. На экране компьютера появилось сообщение о повреждении двигателя корабля. Пилот приготовился катапультироваться. Компьютер сообщил, что катер противника создал защитный экран, под действием которого любое живое существо, пытающееся отправиться в другой мир с помощью перстня, будет уничтожено. Узнав об этом, пилот набрал код, нажал на белое углубление и швырнул перстень прочь от себя. Тот, не пролетев и десяти метров, исчез. Теперь никто не мог сказать о местонахождении перстня, даже сам пилот, потому что он набирал код беспорядочно, не запоминая. Корабль противника, железная птица, был разбит и тоже не мог вычислить, куда переместился перстень. Пилот нажал на кнопку и катапультировался. Над головой раскрылся парашют. Иглообразный катер метнулся наперерез. Он рос на глазах, превращаясь в большую длинную трубу. От него отделилось зеленое облачко и окутало пилота в катапультном кресле. Он ощутил резкую боль в груди и потерял сознание…

Олег бредил. Разные видения посещали его, но последнее было самым ярким. Внезапно сон оборвался. Олег очнулся. Открыв глаза, он увидел над собой прекрасное лицо Филлои. Она улыбалась, а глаза ее излучали что-то новое, незнакомое…

Олег вдруг почувствовал, что может встать. Он поднялся и стал себя разглядывать. На груди от раны не осталось и следа. Нога тоже была цела. Удивленно посмотрев на девушку, Олег, спросил:

– Как долго я спал?

– Почти восемь суток.

– Что со мной произошло? Почему на мне ни царапины?

– Технология тэйтэлов. Я ввела в твой организм медикаменты, которые в несколько раз повышают способность организма к регенерации, и вколола тебе снотворное, чтобы ты во время выздоровления спал и не страдал от боли в заживающих ранах.

– Почему ты меня спасла?

Филлоя нежно погладила ладонью его щеку и, улыбнувшись, сказала:

– А почему ты закрыл меня грудью от стрелы врага?

От ее прикосновения Олега словно током пронзило. В лицо его ударила краска. С трудом взяв себя в руки, он промолвил:

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

– Ты любишь меня? Как такое возможно? Саньфун говорил…

– Саньфун не все знает о тэйтэлах и он не предсказатель. Я и сама до недавних пор не подозревала, что такое может случиться.

– А как же перстень Галлиена? Ты потеряла восемь дней. Дигри буквально на днях войдет в страну Озер.

– Перстень – это вещь, а ты – мой любимый. Никогда, за всю свою жизнь, а ее, поверь мне, короткой не назовешь, я не встречала человека, который был бы готов отдать за меня жизнь.

Филлоя прикоснулась губами к его щеке. Сгорая от желания, он обвил руками ее тонкую талию…

Олег никогда в жизни не чувствовал себя таким счастливым. Да он никогда и не был счастлив. Встречались редкие моменты радости, веселья, которые тут же тонули в мрачной серости быта. Он благодарил судьбу за то, что попал в этот мир и встретил эту неземную девушку.

– Интересно, что нам теперь делать? – осведомился Олег. – Ведь перстень ускользнул.

– Еще не все потеряно.

– Даже не пытайся меня утешить. Я-то знаю, ты огорчена не меньше. Тебе, как тэйтэлле, должно быть особенно горько. Хочешь, я тебя обрадую?

Олег вынул из-за пояса перстень Галлиена и надел его на палец девушки. Камень зажегся фиолетовым светом. Филлоя пораженно смотрела то на Олега, то на перстень. Долго она не могла вымолвить и слова.

– Да, Филлоя, это именно то кольцо, за которым ты охотилась более пятидесяти лет. Мне подарил его Саньфун, а я дарю его тебе.

Полюбовавшись перстнем, девушка сняла его и вернула обратно. Теперь пришла очередь Олега удивляться.

– Пусть кольцо будет у тебя до тех пор, пока я не добуду себе такое же.

– И что потом? – недоумевал Олег.

– Потом мы ими обменяемся, дурачок, – засмеялась Филлоя.

– Звучит заманчиво, – усмехнулся он. – Обменяться кольцами – романтично, а кольцами Галлиена – еще и практично. Одного только не пойму: как ты с ним так легко расстаешься?

– Оно ведь будет в очень надежных руках, – улыбнулась девушка.

– Мне бы твою уверенность, – пробормотал Олег.

– Расскажи мне свою историю. Как ты встретил Саньфуна? Почему он подарил тебе перстень?

Олег уселся поудобнее и начал рассказывать. Говорил он долго, а тэйтэлла внимательно слушала.

Когда он закончил, она сказала:

– Очень удивительная и странная история. Выходит, все происходящее – как-то связано с тобой. Перстень, с помощью которого ты попал на Нартуллу, тэйтэл, преследующий тебя, кинжал, который ты нашел. Все очень запутанно. Чтобы распутать этот клубок, думаю, нужно добраться до тэйтэла и вытряхнуть из него правду. Полагаю, у него есть ответы на многие из наших вопросов, если не на все.

– Твоя правда. Хотел бы я до него добраться и спросить, за что мне пришлось сидеть в тюрьме и чем я заслужил такое его внимание. Но оставим вопросы на будущее. Лучше расскажи о себе.

Задумавшись на некоторое время, Филлоя приступила к рассказу:

– Родилась я на Тэйте, в империи Герола, незадолго до того, как Галлиен изобрел свой перстень. Детство мое проходило в постоянном страхе. Везде рыскали доносчики, ищущие людей, недовольных режимом. А режимом никто не был доволен, но всем приходилось молчать. Тот, кто высовывал голову, быстро терял ее. Никто не был застрахован от тюрьмы и пыток. Мы все ненавидели Герола. То были страшные, мрачные времена. К любому человеку могли явиться люди в форме и забрать его неизвестно куда и неизвестно за что. Рассветным лучом после темной ночи было для нас изобретение Галлиена. Я тебе скажу, то было нечто! Однажды, когда с восходом солнца мы вышли на улицы, везде лежали перстни, разбросанные ракетами Галлиена, а к ним – листовки, в которых указывалось, как ими пользоваться. Вся система, вся империя рухнула в один день. Мы плакали от радости. Собрав всех своих родных и близких, наша семья отправилась на Нартуллу. Мы просто набрали общий код, выбранный наугад, и попали сюда. У меня не было перстня, потому что я была девочкой тринадцати лет, и отец не разрешал мне его носить, чтобы я, по детской глупости, не попала в какой-нибудь мир, где могла бы погибнуть. Нас на Нартуллу переместилось 52 человека. Планета нам понравилась. Мы решили здесь остаться. Иногда на нас нападали туземцы, но против нашего оружия они были бессильны.

Мы начали искать место для сооружения крепости и однажды обнаружили грандиозный дворец, оставленный неизвестными создателями. В него было трудно проникнуть, но мы сумели. Во дворце было полно всевозможной компьютерной и другой техники, неизвестной тэйтэльской науке. Мы решили там поселиться.

Потом произошел взрыв, который устроил Герол. Вся моя семья и остальные переселенцы погибли. Их буквально разорвало на части от взрыва перстней. Это было ужасно. Я осталась одна среди безмолвных стен огромной крепости. Проплакав несколько дней, я начала думать, что мне делать дальше. Уйти из крепости я не могла, потому что за ее пределами обитали враждебные племена туземцев. Я была девочкой, которая не умела держать оружие в руках и почти ничего не понимала в науке и технике. Сначала я решила овладеть кое-какими знаниями и научиться управлять машинами крепости, а уже потом предпринимать какие-либо действия. Источников знаний хватало. Компьютеры были заполнены всевозможной информацией.

Много лет ушло на то, чтобы я смогла почувствовать себя полной хозяйкой дворца. За прошедшее время я стала взрослой, уверенной в себе женщиной. Получить необходимые знания было не так уж трудно, имея компьютерные программы, способные обучить чему угодно: от верховой езды до вождения космических кораблей. Овладев всем необходимым, я поняла, что могу завоевать Нартуллу и быть ее повелительницей. Вскоре я начала завоевательную кампанию. Сначала разогнала аборигенов вокруг крепости и расширила ее границы. Потом стала делать вылеты на далекие территории. Постепенно я вынудила повелителей всех народов признать мое главенство.

– Почему ты так поступала? Ведь знала на собственном опыте, что такое быть под властью тирана.

– Даже не знаю. Меня просто ничто не удерживало. Мне было плевать на то, что я причиняю людям боль. Главным для меня было – утолять свои прихоти и желания. А чтобы их утолять, у меня была власть. Я забыла, что такое любовь, и никогда никого не любила после гибели моих родных. Но сейчас, когда я полюбила тебя, во мне просыпаются давно уснувшие чувства. Я начинаю понимать, какой была жестокой. Я диктовала свои условия целым народам. Постепенно я вовсе перестала считать их людьми. Они стали для меня чем-то вроде игрушек, подопытных кроликов. Я развлекалась, и мои развлечения были жестокими.

– Любовь творит чудеса. Не думал, что в тебе произойдут такие перемены.

– Я сама удивляюсь. За то время, пока ты спал, я о многом передумала и сделала немало выводов для себя.

Завоевав Нартуллу, я, по примеру многих тэйтэлов, распространила по всей планете эликсир молодости. Это единственный подарок, который я сделала местным жителям.

Так шла моя жизнь без особенных событий. Однажды датчики дворцовой аппаратуры засекли проникновение на планету какого-то предмета. Вещь, найденная мною, оказалась посланием некоего Кориса. Там сообщалось о виновнике гибели цивилизации Тэйта и о единственном оставшемся перстне. Впоследствии еще несколько таких посланий проникло на планету и некоторые из них попали в руки жителей Нартуллы. Узнав о единственном перстне Герола, с помощью которого можно мгновенно перемещаться в любую точку Галактики, люди начали тысячами проникать в соседние миры через резонансные точки, чтобы выследить Герола и завладеть перстнем. Аналогичные события происходили и на других планетах. Тэйтэлы, дабы уменьшить число конкурентов, начали ограждать точки резонанса охраной, преградами и ловушками, больше полагаясь на последние, так как охрана зачастую сама сбегала в другие миры. Эта традиция сохранилась до сих пор.

Позже на Нартуллу попало несколько экземпляров летописи Менока, в которой сообщалось о том, что Герола захватил в плен боец по имени Сахишот и, отобрав перстень, убил. Потом кольцо у него похитили. Вообще я много слышала о Сахишоте: и то, что ты рассказывал, и многое другое. Бывали времена, когда о нем гудела вся Галактика. Он совершил много подвигов. Но уже больше пятидесяти лет о нем ничего не слышно…

Узнав о единственном перстне Герола, я решила во что бы то ни стало завладеть им. Хорошо вооружившись, я отправилась в путешествие. Не буду рассказывать обо всех своих приключениях, их было слишком много. После долгих скитаний по планетам мне удалось напасть на след перстня. Однажды я почти добралась до него. Но потом все концы ушли в воду. Последний владелец перстня, некий Бадэр, бесследно исчез после того как я его ранила, а вместе с ним исчезло и желанное сокровище. Долгое время я все еще разыскивала следы, могущие указать на местонахождение перстня, но безуспешно. Потеряв всякую надежду, я вернулась на Нартуллу. Другие тэйтэлы, охотившиеся за кольцом, тоже бросили эту затею.

После возвращения в свой дворец я занялась делами на планете. “Делами” – слишком сильно сказано. Расстроенная своей неудачей, я окунулась во всевозможные развлечения. Так проходил за годом год. Когда мне надоедала Нартулла, я отправлялась путешествовать по другим планетам. И вот, лет пятьдесят назад, как снег на голову, датчики засекли проникновение перстня Герола в мой мир. Впрочем, как оказалось сейчас, это был перстень Галлиена. Но какая разница? Такой разворот событий был очень неожиданным. Я сразу взяла инициативу в свои руки, дезактивировав резонансные точки. Все последние годы я охотилась за перстнем, однако, он все время ускользал от меня. А тут, уже не как снег на голову, а как целая лавина, датчики вдруг обнаруживают появление в моем мире еще одного перстня, когда на Нартуллу прибыл ты. Пока компьютер вычислял точное местонахождение перстня, я выбрала подходящий летательный аппарат, вооружилась и взяла с собой охранника. Прибыв на место, перстня я, конечно, не обнаружила, зато вдруг появился этот чертов тэйтэл и начал стрелять. Я, понятное дело, стала отстреливаться. В итоге мы разрушили летательные аппараты друг друга. Я была лучше вооружена. Тэйтэлу пришлось бежать с помощью капсулы перемещения. Перед этим он зарезал моего телохранителя.

Оставшись без средств передвижения, я отправилась по следам дигри непривычным для себя способом: пешком. Потом добыла себе лошадь, отобрав ее у всадника, который хотел меня изнасиловать. Когда следы двух дигри разошлись в разные стороны, я пошла по правому, в отличие от тэйтэла, который пошел по левому. Дальше ты все знаешь.

– Да. Твой рассказ во многом подтверждает то, что знаю я. Осталось последнее: устройство Нартуллы. Мне кажется, лучше тебя его никто не объяснит. Я не могу понять, почему солнце здесь не меняет своего положения, почему твой мир имеет такую странную форму и что находится за пределами Эльфира.

– Ты обратился в нужную инстанцию. Устройство Нартуллы вряд ли кто-то объяснит тебе лучше меня, разве что ее создатель.

– Какой такой создатель? Не понимаю.

– Что здесь понимать. Вне всякого сомнения, миры были созданы не руками природы, а разумными существами. Их называют древними людьми или попросту древнейшими. Если бы ты видел такое множество миров, как я, то понял бы, о чем я говорю. Взять, к примеру, Нартуллу.

Представь себе чашу, мелкую, как блюдце, положи на нее круглый диск, в два раза больший по диаметру, потом поставь на диск копию первой чаши и ты получишь представление о моей планете. Мы сейчас находимся на поверхности верхней чаши, в Эльфире. Если мы спустимся с Эльфира на поверхность диска, то попадем в Вигро. Эльфир и Вигро – одна сторона Нартуллы. Если дойти до края Вигро, то есть до кромки диска, то за краем будет пустота. Внизу будет видна стена ребра диска, ребра, которое имеет толщину в две мили. Цепляясь за уступы и неровности стены, по ней можно спуститься вниз. Преодолев половину пути, мы наткнемся на плоскость гравитации. По другую ее сторону притяжение меняет направление. Следовательно, вторую половину пути придется не спускаться, а подниматься. Добравшись до верха, мы попадем в Пигус, третий и последний мир Нартуллы. Пигус – это и есть та нижняя чаша, вернее ее дно, и обод диска, выступающий за ее пределы. Находясь в Пигусе, уже нельзя сказать, что Эльфир – верхняя чаша. Пигус находится внизу относительно Эльфира, а Эльфир – внизу относительно Пигуса. Почему? Потому что через диск проходит плоскость гравитации, которая создает притяжение как с одной, так и с другой его стороны. Чтобы тебе было понятнее, проведу аналогию с твоей планетой Землей. Она ведь круглая?

– Да.

– Так вот, например, я стою на Южном полюсе Земли, а ты – на Северном. Визуально я по отношению к тебе стою вниз головой. Но на самом-то деле это не так. Понятие “низ” применимо только при наличии гравитации. Низ всегда в той стороне, куда силы гравитации притягивают тело, а верх, соответственно, в противоположном направлении. Чисто геометрически, наглядно, я действительно стою вниз головой по отношению к тебе и нахожусь внизу. Но так как центр гравитации, который расположен в центре Земли, находится между нами, то фактически я не стою вниз головой и не нахожусь внизу, хотя тебе, на той стороне, так кажется. То же самое и с Нартуллой, только с тем небольшим различием, что на Земле центр гравитации – точка, а на Нартулле – плоскость. Понятно?

– В принципе, да. Меня заинтересовала одна вещь. Если чаша Эльфира стоит на диске Вигро, то она должна закрывать часть диска своими краями. Что под ними находится?

– Там расположена страна Вечной Тени. Только две луны освещают ее. Они расположены ниже краев Эльфира, поэтому мы их не видим. Они видны лишь в Вигро. А дневные светила только два раза в год освещают страну Вечной Тени.

– Не понял! Ты хочешь сказать, что светило, сияющее над нами, не единственное?

– Разумеется. Есть еще одно солнце. Сейчас оно освещает противоположную сторону Нартуллы.

– Что-то я совсем запутался. Ничего подобного раньше не слышал.

– Не спеши. Сейчас я все объясню. Тебе известно о таком явлении, как двойные звезды?

– Да. Это когда две звезды находятся относительно близко друг к другу и вращаются вокруг общего центра масс.

– Правильно. Нартулла находится в центре масс двойной звезды.

– Разве такое возможно? Звезды вращаются вокруг планеты? – Олегу стало смешно. – Это чем-то походит на древние мифы моего мира, которые гласят, что Земля плоская, а Солнце вращается вокруг нее. Выходит, Нартулла – воплощение древних мифов Земли, только с тем небольшим различием, что вокруг нее вращается целых две звезды.

– Чтобы ты все понял, объясню попроще. Диск и две чаши Нартуллы – окружности, через центр которых проходит невидимая ось. Такую модель можно представить как, например, обоюдоострое копье, на которое нанизан диск. Теперь с двух концов нанижем на копье по шарику. Это будут два светила. Начнем вращать копье относительно его середины. Что мы увидим?

– Один шарик будет постоянно находиться над одной стороной диска, а другой – над противоположной. Теперь понятно, почему светило над нами не меняет своего положения.

– Пока что не меняет. Каждые полгода Нартулла под влиянием неизвестных сил замедляет свое вращение. Светила с обеих сторон планеты начинают двигаться по небу, пока не исчезают за гранями миров, а потом выныривают, каждое с противоположной стороны Нартуллы, короче, меняются местами. То есть светило, которое полгода освещало Эльфир и Вигро, начинает движение и, обогнув планету на сто восемьдесят градусов, занимает место другого светила и начинает освещать Пигус. Другое же светило занимает место первого. Через полгода они снова меняются местами и так далее. Когда светила заходят за грани миров, наступает Большая Ночь. В Эльфире Большая Ночь длится девять суток. В Пигусе и Вигро ее продолжительность зависит от местонахождения наблюдателя, но нигде не превышает девяти суток. Каждые полгода лучи светил проникают в страну Вечной Тени.

– А откуда ты знаешь, что когда светило скрывается за краем мира, то потом с противоположной стороны выныривает не оно же?

– Их невозможно перепутать. Сейчас над нами сияет Войт. Он белый и маленький. На той стороне светит Рэйдэр. Он красный и большой, – усмехаясь, пояснила Филлоя. – Почему тебе ничего не рассказывал Саньфун?

– Даже не знаю. Сначала между нами стоял языковый барьер. Потом, овладев речью, я расспрашивал его несколько раз об устройстве планеты. Но Саньфун не любил разговоров на эту тему и обычно отмалчивался или переводил разговор в другое русло. Кое-что он мне рассказывал, но немногое.

– Вообще-то я задала глупый вопрос. Большинство жителей Нартуллы мало знают о ее устройстве.

Олега разобрал смех, в голове промелькнули мысли: “Ну и Саньфун, ну и хитрец! Он, несомненно, считает себя очень знающим человеком и гордится этим. А чтобы не нарушать ореол своей мудрости, он, в ответ на некоторые мои вопросы, хранил гордое молчание, как будто бы не желая на них отвечать, а на самом деле просто не зная ответа на них. Интересный все-таки человек Саньфун. Он почему-то гордится своим умом и мудростью, но совсем не гордится достижениями в Искусстве”.

– Что касается Саньфуна, то насчет него я ничего определенного сказать не могу, – продолжала тэйтэлла, – потому что он не уроженец Нартуллы.

На лице Олега появилось глупое выражение. Слова девушки имели эффект молотка, опущенного на голову в самый неподходящий момент. Олег так и стоял с глупой ухмылкой, застывшей на лице.

– Эй! – Филлоя помахала рукой перед его глазами. – Ты живой?

Олег качнул головой и воскликнул:

– Как это не уроженец?! Саньфун не уроженец? Да он чистокровный хаджуй!

– Ну ты меня и рассмешил, – улыбнулась девушка. – Откуда ты знаешь, что Саньфун – чистокровный хаджуй?

– Он сам говорил.

– К твоему сведению, мой милый спорщик, в Эльфире, на территории Кахилы, в горах Сен-Шана, живут люди, называемые хаджуями, и все они – чернокожие!

Наступила длинная пауза.

– Какие, какие? – не веря своим ушам, переспросил Олег.

– Чернокожие! – торжествующе повторила тэйтэлла.

– Как это? Ведь Саньфун говорил, что он хаджуй.

– Меня тоже однажды заинтересовал этот вопрос. Саньфун довольно известен в Эльфире. Чтобы выяснить, кто он такой, я отправилась в Хаджую. Великий Учитель рассказал мне, что более трехсот лет назад Саньфуна нашли в горах Сен-Шана. Он ничего не помнил и был беспомощным, как ребенок. Говаривали, что он упал с неба. Нетрудно понять, что он, наверное, летел на космическом корабле, который потерпел аварию. Корабль разбился, а Саньфун чудом уцелел. Ударившись обо что-то головой, он потерял память. Так я предполагаю. Саньфуна отвели к Великому Учителю и тот взял его к себе. Парня пришлось обучать всему, он не умел даже говорить. Великий Учитель воспитал его как собственного сына, и нет ничего удивительного в том, что Саньфун считает себя хаджуем. Но кто он на самом деле, никто не знает. Не знает и он сам, а может быть скрывает. Он вполне может быть и тэйтэлом. Я могла бы вернуть ему память, во дворце есть необходимое оборудование.

– Саньфун не тэйтэл, перстень Галлиена на его руке не зажигается.

– Ну и что? Способность пользоваться перстнем можно подарить любому человеку с помощью специального генератора. Но ее можно и отобрать. Так что Саньфун может десять раз не иметь способности пользоваться перстнем и быть тэйтэлом, а ты можешь иметь ее и не быть им.

– Ты меня озадачила. Значит, не только со мной, но и с Саньфуном связана какая-то тайна.

– Да, загадки на каждом шагу. Некоторые из них мы, может быть, разгадаем, добравшись до моего дворца.

– Совсем забыл спросить. Где находится твой дворец? Не слишком ли далеко отсюда?

– Далековато. Дворец стоит на той стороне планеты, в Пигусе. Пигус представляет собой диск радиусом в тридцать тысяч миль, в центре которого стоит перевернутая чаша радиусом в пятнадцать тысяч миль. Вершина чаши представляет собой плоскую равнину огромных размеров, в центре которой и стоит мой дворец. Нетрудно подсчитать расстояние: до края Эльфира – десять тысяч миль, потом до края Вигро – пятнадцать тысяч миль и в Пигусе, до моего дворца, – тридцать тысяч миль. Всего – пятьдесят пять тысяч миль.

Олег мысленно попытался перевести мили в километры. Получилось восемьдесят восемь тысяч. “Ничего себе! – подумал он. – Окружность Земли – сорок тысяч километров. Выходит, чтобы добраться до дворца, нам придется дважды обогнуть земной шарик! Ну здесь и расстояния!”

– Ты меня очень обрадовала, – иронично сказал Олег.

– Да не волнуйся. Я за свою жизнь попадала и не в такие переделки и как-то выпутывалась. Не забывай, что у нас есть возможность в любой момент воспользоваться перстнем. Если бы не наличие еще двух, к тому же, в такой близости от нас, то можно было бы отправиться в другой мир, где наши шансы были бы больше.

– Ты говоришь, что мы подобрались близко к перстням, но скажи мне на милость, как ты собираешься выследить дигри, если он на днях войдет в страну Озер?

– А ты посмотри на небо.

Олег взглянул вверх и увидел, что белое светило Войт – не над головой, а достаточно сильно сместилось от положения в зените.

– Неужели происходит то, о чем ты говорила?

– Да. Не пройдет и суток, как Войт скроется за краем Эльфира и наступит Большая Ночь. Дигри не двинется с места, пока она не закончится.

– Но ведь и мы не сможем двигаться в темноте.

– Положись на меня. Смотри.

Филлоя открыла чемоданчик, в котором находился портативный компьютер, и пробежалась пальцами по клавиатуре. На экране появилось круглое изображение.

– Это карта Эльфира. Видишь, вот страна Озер, а здесь находимся мы. Страна Озер окружена со всех сторон горами. Попасть в нее можно только по одной из рек,несущих воды в ее земли. Ближайшая к нам река здесь, и я уверена, что дигри направится именно к ней.

Девушка снова пробежалась пальцами по клавиатуре. На карте прочертилась линия.

– Это наш путь от места, где мы сейчас находимся, до реки. Пока ты был в бессознательном состоянии, для меня нашлось некоторое занятие. Я внедрила в мозг лошадей датчики, которые непрерывно подают сигналы компьютеру. Теперь мы сможем в полной темноте продвигаться к нужной цели. Как только лошади будут отклоняться от прочерченного пути, компьютер будет корректировать их движение. Так что, в то время как дигри будет дожидаться дня, мы будем его настигать.

– Толково придумано.

Наступила Большая Ночь. Впервые после “вечного” дня Олег увидел звезды. Их было великое множество.

Он смотрел на небо и размышлял, где среди этой лавины звезд затерялась его Земля. Несмотря на все ее недостатки, включая и низкую продолжительность жизни, Олег соскучился по родной планете. Ему недоставало многоголосия ее городов, общения с людьми. Здесь было тихо и безлюдно, а сейчас, к тому же, темно. Звезды безразлично мерцали в небесах, и, казалось, вся Вселенная безразлична к двум всадникам, скачущим неизвестно куда…

Глава 6

Олег проснулся после восьми часов сна и сразу же заметил красное зарево за краем Чаши. Он разбудил Филлою.

– Восходит красное светило Рэйдэр, – прокомментировала она. – Большая Ночь закончилась.

Постепенно зарево разрасталось, становилось ярче и вскоре захватило полнеба. Из-за края мира выглянули первые лучи Рэйдэра. У Олега, отвыкшего от света, заболели глаза. Но он продолжал наблюдать за чудным зрелищем восхода, происходящим здесь всего два раза в год. Вскоре светило полностью вышло из своего убежища, и Олег смог его рассмотреть. Рэйдэр был огромен. По размерам он раз в восемь превосходил земное Солнце. Ярко-красный цвет звезды был очень необычным для глаз после долгих месяцев белого сияния Войта. На все окружающее ложились красные отблески. Видимость была отличной, но красные лучи слабо грели. Впереди, совсем рядом, возвышались горы, окружающие страну Озер.

– Нам нужно поскорее собираться. Дигри сейчас ничто не задерживает. Он уже, наверное, в дороге, – беспокойно проговорила тэйтэлла.

Олег и Филлоя скакали несколько часов. Горы постепенно приближались и становились яснее. Между ними стал виден проход, через который река втекала в страну Озер. Вскоре спутники заметили дигри. Они стеганули лошадей и помчались во весь опор. Дигри приближался, но приближалась и река, поэтому лошадей не жалели. Когда до всадника оставалась миля, он заметил преследователей. Как он ни гнал свою лошадь, расстояние между ними сокращалось. Они настигли его у зарослей, покрывающих берега реки. Дигри соскочил с лошади и скрылся в камышах. Олег и Филлоя побежали за ним. Сквозь кусты они продрались к реке и увидели, что туземец столкнул в воду лодку и отчаливает.

Олег прыгнул. Тэйтэлла последовала за ним. Ему удалось вскочить в лодку, ей – нет. Филлоя оказалась в воде и вцепилась руками в борт. Олег, вспомнив о подводных хищниках, стал вытаскивать ее из воды. Дигри выхватил нож. Олег резко отступил в сторону, увернулся от ножа и, схватив противника за руку, ударил его рукояткой меча по голове. Абориген потерял сознание. Олег быстро вытащил из воды девушку и, убедившись, что она цела, стал разглядывать дигри. Тот был человеком маленького роста с белой кожей. Одет он был в черные узкие штаны с кожаным поясом, на туловище было натянуто нечто наподобие майки, на шее висело ожерелье из какой-то крупной чешуи. Обуви не было. Голову покрывали длинные белые волосы.

Олег тщательно обыскал туземца, но перстня не нашел. Он снял с него оружие, которое состояло из ножа, лука со стрелами и изогнутой пики.

– Я потеряла в воде пистолет, – сообщила Филлоя.

– Жаль, хорошая была игрушка.

– Ничего, холодным оружием я тоже владею неплохо.

При схватке дигри уронил в воду весло. Олег и тэйтэлла пытались причалить к берегу, загребая руками, но безуспешно. Течение было слишком быстрым. Их все время выносило на середину. Устав от тщетных усилий, они отдались на волю течения.

– Не хватало нам только попасть в страну Озер, – вздохнула девушка. – Как мы оттуда выберемся?

– Что будем делать с ним? – осведомился Олег, указав на аборигена.

– Когда очнется, спросим, куда поехал его товарищ.

Вдруг дигри вскочил на ноги и прыгнул в воду.

– Стой! Тебя же сожрут хищники! – закричал Олег.

Но туземец плыл, не обращая никакого внимания на его крики. Вскоре он подплыл к берегу и выбрался на сушу. Погрозив спутникам кулаком, он скрылся в зарослях.

– Почему его не тронули хищники?! – в недоумении воскликнул Олег.

– Не забывай, что он дигри и здесь его родина. Он наверняка знает средство от нападения хищников.

Постепенно пологие берега сменились высокими утесами. Русло сузилось, течение ускорилось. Поднимая сотни брызг, лодка врезалась в воды большого озера. Рассекая гладь темного пространства, она постепенно замедляла свой ход. Невдалеке плавало весло, которое уронил дигри.

– Интересно, как мы теперь выберемся из этой ямы? – вздохнул Олег.

– Если бы здесь сейчас был мой компьютер, то мы легко нашли бы выход. Но он остался на лошади.

– Думаю, нам нужно двигаться вдоль края страны Озер, пока не найдем выход. Скоро наступит ночь. Интересно, какая она здесь, в яме?

Ночь не заставила себя ждать. Олег и Филлоя увидели ее во всей красе, точнее сказать, они ничего не увидели: если на лугах Целло ночь была подобна ночи на Земле при полной луне, то в стране Озер она была непроглядней Большой Ночи и не было видно даже звезд. Когда наступило утро, спутники, к своему удивлению, обнаружили, что находятся совсем не там, где были вчера. Они плыли по течению какой-то маленькой речушки. Скалы и утесы где-то затерялись. Берега были покрыты густыми джунглями, за стеной которых ничего не было видно.

– Черт побери! Ну мы и влипли! – возопил Олег. – Нас, наверное, снесло течением в какую-то реку. Теперь мы потеряли ориентиры.

– Если нас снесло течением, то, двигаясь против него, мы попадем обратно к скалам.

– Легко сказать, попадем. Целую ночь, то есть восемь часов, мы плыли вниз по течению. Интересно, сколько же тогда займет возвращение?

– Попытаться все-таки стоит.

Попытка не удалась. Проплыв с полмили вверх по течению, они оказались в небольшом озере. Куда дальше продвигаться, они не знали, так как в озеро впадало пять рек.

– Страна Озер перехитрила нас! – воскликнула Филлоя.

– Пока что у нас остается одна очень умная стратегия, – усмехнулся Олег. – Если мы все время будем двигаться в каком-нибудь направлении, то обязательно когда-нибудь куда-нибудь прибудем.

– Гениальная мысль, любимый. Я всегда завидовала твоей находчивости.

– Не иронизируй, дорогая, а попробуй придумать что-нибудь получше.

– Почему бы нам не использовать полосу туч в качестве ориентира?

– Очень сомневаюсь в его действенности. Посуди сама. Днем и, в частности, сейчас кольца туч не видно за стеной джунглей. Ночью вообще ничего не видно. Остается вечер и утро. Вечер сразу же отпадает по причине наступления после него ночи. В нашем распоряжении только утро. А что такое утро? Это время, пока открывшие путь лучам Рэйдэра облака не скроются за оградой джунглей. Где гарантия того, что мы весь день сохраним выбранное направление?

Олег оказался прав. Утром все шло гладко. Но потом спутники настолько запутывались в фантастическом переплетении озер, островов и проливов, что к вечеру часто обнаруживали, что движутся в противоположную сторону.

Олег столкнулся с трудностями при добывании пищи. Оказалось, что острова здесь лишь на первый взгляд кажутся сушей. На самом деле это сплошные болота, топи и трясины. Олег не мог понять, почему яму назвали страной Озер. Было бы логичнее назвать ее страной Островов, поскольку бесчисленное множество водоемов, соединяющихся между собой, разрезало впадину на еще большее количество клочков суши. Олега удивило, что в таких топях растут деревья, в то время как он не мог ступить и шагу, не рискуя быть затянутым в бездонные трясины. По той же причине он не мог охотиться на многих обитающих здесь болотных тварей. Местные деревья не имели плодов, а подводной охотой Олег до сих пор не занимался.

Сначала им приходилось довольствоваться птицами, подбитыми с лука. Потом Олег смастерил некое подобие удочки из местной лианы. Вместо крючка он приспособил загнутую колючку одного из растений, а наживкой ему служили слизняки, ползающие по листьям кустов. Получались неплохие уловы рыбы.

Довольно ощутимые неудобства представляло разведение костра. В стране Озер было слишком влажно. Но при должной настойчивости огонь можно было добыть. Для его разведения в лодке имелась специальная глиняная плита, стоящая на каменных подпорках.

Петляя изгибами водных лабиринтов, Олег с Филлоей видели немало подводных тварей не слишком дружелюбной наружности. Однажды мимо них проплывало зеленоватое существо размерами с легковой автомобиль, обладающее клубком извивающихся щупальцев. Олег по неосторожности сунул в воду руку и тут же пожалел об этом. Не успел он и глазом смигнуть, как одно из щупальцев метнулось к лодке и обвило его руку по самое плечо. Все произошло настолько неожиданно, что Олег на миг растерялся.

Он быстро опомнился, когда щупальце начало тянуть его в воду. Олег уперся руками и ногами в борт лодки, но чувствовал, что проигрывает. К тому же, на помощь первому щупальцу метнулось еще несколько. Олег понял, что если чудовище затянет его в воду, то ему конец. Он взглянул на Филлою. Та смотрела на происходящее отрешенным взглядом. Сам Олег ничего не мог сделать, так как его руки были заняты. Он крикнул:

– Перережь щупальце!

Тэйтэлла обрела способность действовать.

– Сейчас! Один момент!

Она быстро вытащила нож и отрезала щупальце. На дно лодки упал метр извивающейся плоти. Чудовище пошарило своими конечностями вокруг и, ничего не обнаружив, скрылось в глубине. Спутники облегченно вздохнули.

Олег испек щупальце на костре. Получилась очень вкусная добавка к птично-рыбной диете. Несмотря на пикантность блюда, он больше не решался использовать в качестве наживки собственную руку.

Скитание по стране Озер длилось несколько недель. Странники потеряли всякую надежду отыскать выход. Они не знали, в какой части впадины находятся и куда им следует двигаться. Они измотались от постоянного напряжения, им надоела однообразная пища. Их терзали разные вопросы. Как далеко забрался тэйтэл? Преследует ли его Саньфун? Где второй дигри?

Только любовь согревала их сердца. Чтобы хоть как-то избавиться от тоски, навеваемой страной Озер, они часто напевали песни. Особенной популярностью пользовалась песня, которую Олег сочинил сам:

1

|Em| |Am| |H|

Над озерной гладью лег туман,

|Em| |Am| |D|

Между островами лодка движется,

|G| |D|

Где-то в синей вышине застыл баклан,

|Em| |C| |D|

И тихонько диво-песня слышится.

|Em| |Am| |H|

Мы сейчас с тобой в стране Озер,

|Em| |Am| |D|

И над нами светит солнце красное,

|G| |D|

За водою – длинных камышей узор,

|Em| |C| |D|

Жгут меня твои очи ясные,

ПРИПЕВ:

|G| |Am| |C| |D|

Мы плывем, сами не зная куда,

----

Вновь и вновь строим любви города.

----

В этой песне наши звучат голоса

|G| |Am| |C| |D| |G|

И любовь излучают наши глаза.

2

Вот уж несколько недель подряд

Не встречаем мы живой души,

Невидимки-звери в травах шелестят,

Напевают песню с ветром камыши.

Чтобы не сойти с ума, смотрю

Я на нежные твои черты.

Знаю, без тебя прожить я не смогу,

Знаю, без меня прожить не сможешь ты.

3

Нас несет теченьем в никуда.

То, что вместе – счастье, то, что здесь – беда.

Тростники, болото, черная вода

Стали нашим домом, словно навсегда.

Мы, обнявшись, встретим ночь и день,

Нас никто не сможет разлучить.

Пусть враги бросают между нами тень,

Но всегда друг друга будем мы любить.

Однажды ночью Олег видел странный сон. Он шел по длинному темному коридору. Путь ему освещал мерцающий огонек перстня на руке. Он подошел к какой-то двери, открыл ее и вошел внутрь. Это была лаборатория на военной базе. Олег взял прибор, разобрал его на части, снял перстень и стал подсоединять его…

Сквозь сон Олег почувствовал на теле что-то мокрое. Он хотел подняться, но запутался в какой-то сети. Рядом вскрикнула Филлоя. Олег молча сопротивлялся, но бесчисленное множество рук обхватило его со всех сторон. Невидимые веревки стали опутывать тело. В приступе ярости он выругался отборным матом, но кто-то заткнул ему рот кляпом, не дав завершить начатое. Потом его подняли и куда-то потащили. Олег извивался и вырывался, как только мог. Это, наверное, надоело нападавшим, потому что кто-то ударил его по голове, и он лишился чувств.

Очнулся Олег на рассвете. Он лежал рядом с Филлоей на дне большой лодки. По всей ее длине сидели мускулистые беловолосые парни и загребали веслами. Посмотрев на их одежду, Олег понял, что они – дигри. Тэйтэлла лежала с закрытыми глазами, связанная и с кляпом во рту. Среди гребцов Олег заметил того самого дигри, с которым у него была стычка на границе страны Озер. Тот, ощутив на себе взгляд, посмотрел пленнику в глаза. Олег подмигнул ему, но маленький туземец только презрительно скривился и продолжал грести.

Олег обнаружил, что пояс, в котором был спрятан перстень и алмаз, исчез. Тем временем очнулась Филлоя. Она посмотрела по сторонам и взглянула на Олега. Он ей ободряюще кивнул.

Остановившись на передышку, дигри избавили пленников от кляпов.

– Ну что, оклемались? – ехидно спросил маленький дигри. – Зачем вы на меня напали?

Олег начал лихорадочно соображать. Нужно было быстро придумать какую-то оправдательную историю. Говорить о перстне было гибельным делом. Неизвестно, что дигри с ними сделают, узнав, что они хотели отобрать кольцо у их соплеменника, то есть, по идее, ограбить его. Не помогли бы доводы, что перстень принадлежит Олегу. Да и принадлежит ли?

Оправдательный ответ не замедлил прийти ему в голову:

– Мы на тебя не напали. Ты неправильно понял наши действия.

– А как же их понимать? Сначала вы гнались за мной, потом вскочили в мою лодку, дали мне по голове и сняли все оружие. Ты хочешь сказать, что это было сделано по сердечной доброте?

Дигри рассмеялись.

– Начну с самого начала, – повел обескураженный Олег. – Мы мирные путешественники.

Дигри рассмеялись пуще прежнего.

“Эти ребята не очень-то доверчивы”, – подумал Олег.

Ему вдруг самому стало смешно. Какую чепуху он несет! Вооруженные до зубов бродяги называют себя мирными путешественниками! Но говорить-то что-то надо. И он продолжил:

– Наш путь пролегал в страну Озер. Мы никогда в ней не были и хотели увидать ее диковинки. Нам, ясное дело, нужен был проводник. Мы очень обрадовались, увидев скачущего впереди дигри. Мы пришпорили коней, но когда он нас заметил, то начал удирать.

Туземцы снова залились смехом, но теперь они смеялись над маленьким дигри. Тот смущенно улыбнулся и оправдывающимся голосом сказал:

– Ничего я не удирал. Я их даже не видел, просто сильно спешил.

Аборигены еще сильнее разразились смехом.

“Этим ребятам совсем не чуждо чувство юмора, что обнадеживает”, – промелькнуло в голове Олега.

– Так вот, – продолжал он. – Мы догнали его только у реки, когда он отчаливал. Нам не осталось ничего другого, как вскочить в лодку. Ведь мы не знали, представится ли нам еще случай встретить какого-либо дигри. Мы не хотели упускать шанс нанять проводника. Он, конечно же, расценил наши действия, как нападение и бросился на меня с ножом. Я понимаю, что других мыслей ему в голову прийти не могло, на его месте я поступил бы точно так же. Поэтому я не применял против него оружия, а просто ударил рукояткой меча по голове, чтобы он немного отдохнул, пока я вытащу упавшую в воду девушку. Потом, само собой, я разоружил его, чтобы он, очнувшись, снова не бросился на меня. Заметьте, я мог десять раз убить его, но не сделал этого, что доказывает мои добрые намерения. Моей целью было дождаться, пока он очнется, а потом все ему объяснить. Затем я, конечно же, вернул бы ему оружие. Но он не предоставил мне такой возможности, прыгнув в воду.

– Ты брешешь, как паршивый пес! – съязвил коротышка.

Несмотря на колкость фразы, Олег заметил, что дигри далеко не так уверен в своих словах, как прежде. Да и другие туземцы смотрели теперь на пленников чуть ли не с сочувствием.

“Даже не догадывался, что мой язык на такое способен”, – подумал Олег.

Маленький дигри тем временем добавил с сарказмом:

– Даже если ты говоришь правду, это ничего не решает. Что с вами делать, решит наш вождь Отрис. А у него обычно одно решение, и оно, думаю, не очень вам понравится.

– И что же это за решение? – спросила Филлоя.

– Узнаешь, милая, узнаешь. Кстати, я так и не спросил, кто вы такие. Откуда вы?

– Мы жители Тегиль…

Олег не успел договорить. Девушка прервала его на полуслове:

– Мы жители Тегильеры.

Олег с недоумением посмотрел на нее. О чем она говорит? Но потом его озарило: “Какой же я дурак! Если бы я сказал, что мы из Тегильса, то они бы сразу поняли, что я лгу. Какой же житель Тегильса пойдет в далекое путешествие, сопряженное со многими опасностями и большим риском? Никто из тегильцев не покинет своего мирного прибежища. Но Филлоя сказала о какой-то Тегильере. Что бы это значило? Наверное, есть такая страна, о которой я ничего не знаю”.

– На тегильерцев вы, пожалуй, похожи, – согласился коротышка. – Ну а кто вы друг для друга?

“Вот достал чертов дигри своими вопросами, – подумал Олег. – Откуда ж мне знать, какие в Тегильере порядки и кем там могут приходиться друг другу мужчина и женщина?” Тэйтэлла тоже молчала. Ее, видно, мучил тот же вопрос.

Смекнув, что лучшего ответа не найти, он выпалил:

– Она моя рабыня.

Когда Олег взглянул на тэйтэллу, то с трудом сдержал смех. Лицо ее приняло обиженное выражение, глаза метали молнии и весь ее вид свидетельствовал об оскорбленном достоинстве. Немного подувшись, она успокоилась. Ее лицо приняло обычное выражение.

Ответ, похоже, всех удовлетворил. Маленький дигри ухмыльнулся и нагло спросил:

– Ты, наверное, частенько развлекаешься со своей рабыней? Как ты посмотришь на то, чтобы мы с ней развлеклись?

У Олега от злости заскрипели зубы, но он подавил ярость и так же нагло ответил:

– Насколько я знаю, только ваш вождь Отрис может решить, что с нами сделать. Или ты не согласен?

– Ты, наверное, очень умен, – хмыкнул коротышка. – Сколько тебе лет?

– Двадцать пять.

Дигри снова разразились смехом.

– Ты, я вижу, шутник. А если серьезно?

– Какая разница? Давай лучше познакомимся. Меня, к примеру, звать Олег. А тебя как?

– Если тебя так интересует мое имя, то я его назову. Хотя в скором времени, полагаю, оно тебе не понадобится. Зовут меня Оглас.

– Что ж, очень приятно. Никогда не знакомился со связанными руками.

– На то, что тебе их развяжут, даже не надейся.

Прошло три дня. Дигри прибыли в лагерь своего племени. Связанных Олега и Филлою отнесли к вождю. Тот, несмотря на вечную молодость жителей Нартуллы, выглядел старше своих соплеменников. Возможно, такое впечатление создавал длинный шрам, тянущийся по левой щеке от виска до подбородка, а может, что-то другое. Вождь был мужчиной крепкого телосложения и выглядел лет на тридцать пять. Он пристально посмотрел на пленников и промолвил:

– Что вы можете сказать в свое оправдание?

Олег рассказал Отрису то же, что и маленькому дигри. Вождь внимательно выслушал. Наступила тишина.

– Если бы не одно обстоятельство, то вы были бы прощены. Но сейчас я бессилен что-либо сделать. Наш бог уже несколько месяцев голоден. Если мы не принесем ему жертву, то он разгневается и поглотит нас. Чтобы умилостивить бога, мы принесем в жертву вас.

– Что вы собираетесь с нами сделать?! – воскликнула Филлоя.

– Узнаете. Оглас, распорядись насчет жертв. Действо должно свершиться сегодня.

Пленников вынесли из покоев вождя. Их начали привязывать к большим колодам.

– Оглас, неужели из-за ваших верований вы убьете ни в чем не повинных людей? – спросил Олег.

– Что поделаешь. Мы не можем поступить иначе. Такова ваша судьба. Вы должны умереть.

– Ах ты, чертов недоносок! – прорычал Олег. – Жаль, что я тебя не пришил. Если бы я это сделал, ты бы не собрал свою поганую шайку и не захватил бы нас в плен!

Коротышка в ответ лишь презрительно усмехался.

Пленников погрузили в лодку и отвезли на большое озеро. К берегу водоема был пришвартован массивный плот, на котором стоял высокий помост. Их потащили туда. По дороге Оглас злорадно объяснял:

– Сейчас вы увидите нашего бога. Он поглотит вас вместе с колодами, к которым вы привязаны.

Олега и Филлою подняли на помост и поставили на ноги лицом к озеру. То, что они увидели, ужаснуло их. Посреди озера, на расстоянии километра, зияла огромная дыра гигантского водоворота. Олег в жизни ничего подобного не видел. Он взглянул на тэйтэллу. Та стояла с застывшим от ужаса лицом. Олег, чтоб хоть как-то ее утешить, сказал:

– Не отчаивайся, любимая. Мы не можем так нелепо умереть. Вот увидишь, все будет хорошо.

Тут вмешался Оглас:

– Нет, друзья мои, все будет плохо и очень плохо. Скоро мы столкнем вас в воду, и вы поплывете на своих колодах. Вас ждет целый час увлекательнейшего путешествия. Вы будете постепенно приближаться к водовороту, описывая круги вокруг его центра. Понемногу ваша скорость будет возрастать. Под наши песни вы провалитесь в черную бездну дыры, и она сомкнет над вами свои страшные челюсти. Час пути к смерти покажется вам вечностью, а для нас, наряду с обрядом, будет хорошим развлечением.

– Заткнись, сволочь, – процедил сквозь зубы Олег.

Тут подошел вождь. Он посмотрел на пленных, подмигнул им и сказал:

– Как вы себя чувствуете?

– А ты не заметил? – ухмыльнулся Олег.

– Ребята, ей-богу, мне вас жаль. Чем-то вы мне нравитесь. Пожалуй, нашему богу хватит и одной жертвы. А ну давайте-ка, решайте быстренько, кого из вас освободить.

Олег, не раздумывая, ответил:

– Освободите девушку.

– А ты говорил, что она твоя рабыня. За рабов их хозяева жизни не отдают. Но я выполню твое желание. Эй! Развяжите девушку!

– Стойте! – воскликнула тэйтэлла. – Если освобождаешь меня, вождь, то освободи и Олега. Иначе можете меня не развязывать.

– Что ты говоришь, любимая? – промолвил Лук. – Ты должна жить.

– Тебе будет скучно умирать одному, – улыбнулась Филлоя. – Вдвоем веселей.

Олега поразило ее мужество. На него вдруг нахлынуло такое вдохновение и счастье, будто он только что родился на свет и его ждет долгая радостная жизнь. Олег сам не мог понять отчего, но сейчас, перед лицом смерти, он чувствовал себя счастливым. Может быть, потому, что рядом с ним стояла девушка, которая была готова отдать за него жизнь и любила его больше всех на свете?

“Разве не счастье принять смерть ради жизни такой необыкновенной женщины? – подумал Олег. – Я благодарен тебе, судьба, что ты свела нас вместе, даже если сейчас мне придется умереть. Умирать – так с музыкой”.

Он весело сказал:

– Знаешь, любимая, мне не будет скучно. Я уж как-нибудь сумею себя развеселить. А ты здесь не унывай.

Глаза девушки увлажнились. Она нежно смотрела на любимого.

– Ребятки, у меня сердце кровью обливается, когда я на вас смотрю, – вздохнул вождь. – Может, наш бог еще немножко поголодает? Что ты на это скажешь, Оглас?

– Не нужно их освобождать. Я думаю, их обоих нужно принести в жертву. Бог разгневается, а виноват будешь ты. Ведь с тех пор как пришел божий посланник, мы не принесли ни одной жертвы, – злобно процедил Оглас.

Ответ, похоже, не понравился Отрису, а тем более пленникам. Олег так посмотрел на коротышку, что тот весь съежился. Вождь нахмурился и сказал:

– Не думал, что ты настолько жесток. Я хотел отменить жертву, но ты связал меня своими словами. Ты умеешь убеждать.

Оглас самодовольно улыбнулся.

– А поэтому жертва будет принесена в любом случае, помилую я этих ребят или нет, – добавил Отрис.

– То есть, как? – усмешка сползла с лица маленького дигри.

– Через несколько минут прибудет божий посланник. Я передам ему право выбора жертвы. Если он сочтет, что парень с девушкой могут быть помилованы, я разрешу ему выбрать жертву из нашего племени, исключая, конечно, себя, – Отрис улыбнулся. – По-моему, такое решение удовлетворит всех. Кому, как не божьему посланнику, знать, кто нужен богу? И твое благородное желание, Оглас, умилостивить бога жертвой, исполнится.

“Что за самозванец, выдающий себя за божьего посланника? – подумал Олег. – Как у водоворота может быть посланник? И что за глупцы эти люди, верящие в такую чепуху?! Впрочем, посмотрим, может быть, “божий посланник” спасет нам жизнь”.

Тем временем толпа туземцев, собравшихся на действо, расступилась. На помост поднялся высокий мужчина, одетый в одежду дигри, но сам явно не дигри. Тип лица был совсем иной, а длинные волосы – черными.

– Посланец бога, помоги нам решить проблему, – обратился к нему Отрис и начал излагать суть дела.

Олег, в свою очередь, внимательно разглядывал посланца. Что-то в его лице было до боли знакомым. Не веря своим глазам, Олег выдавил:

– Джерри?!

Посланник обернулся и, не слушая монолог вождя, удивленно уставился на Олега. Не зная, верить ли своим ушам, он переспросил:

– Что? Что ты сказал?

Олег, окончательно убедившись, что перед ним Джерри, на миг потерял дар речи. У него подступил ком к горлу, на глазах выступили слезы. Неужели ему не снится? Неужели перед ним стоит живой землянин? В последнее время родная планета стала казаться Олегу чем-то нереальным, несуществующим. Бешеный ход событий в Эльфире начисто стирал все воспоминания о спокойной размеренной жизни на Земле. Эльфир, Нартулла – вот жизнь, вот реальность. Все остальное – туман. А тут, в двух шагах, как пришелец с того света, стоит настоящий землянин во плоти и крови! Джерри, видимо, испытывая те же чувства, жадно, словно заморскую диковинку, рассматривал Олега. Затем он громко рассмеялся. Олег, улыбаясь, воскликнул:

– Джерри! Помнишь, как ты приставил мне нож к горлу? Помнишь, как сказал: “Смотри, без шуток”? Ответь мне на единственный вопрос: тебе понравилась моя шутка?

– Дай бог памяти, и я вспомню твое имя! – воскликнул Джерри Фишер. – Олег Лук, заключенный, мать твою так! Шутка твоя запомнится мне на всю жизнь! Вот прохвост! А что, если я в ответ сыграю с тобой не менее веселую шутку, отправив тебя прямо в ту “маленькую” дырочку посреди озера?

– Полагаю, ты не настолько обратился в веру этих уважаемых джентльменов, – Олег обвел взглядом стоящих вокруг дигри, – чтобы так поступить.

– Пожалуй, ты прав. Эй! А ну-ка развяжите этого болвана и я надеру ему задницу, чтобы он больше не шутил со мной таким хитроумным способом.

– А ты изменился. Я тебя с трудом узнал. Помолодел лет эдак на пятнадцать-двадцать.

– Я сам себя не узнал, когда увидел свое отражение.

– Так может и не настолько горька моя шутка?

– Разве я говорил, что она горька? Я счастлив, что снова молод!

Тем временем Олега развязали. Он чуть не упал – мышцы онемели после нескольких дней неподвижности.

– Послушай, Джерри, – тихо обратился он к американцу, – думаю, нам нужно поговорить наедине. И пускай освободят мою девушку.

“Посланник” приказал освободить ее. Когда дигри развязали тэйтэллу, Олег подхватил ее. Джерри обратился к толпе:

– У меня только что было видение. Бог сказал, что эти люди не должны быть принесены в жертву. Придется выбрать кого-то из племени.

Закончив вступительную речь, американец спросил у Олега:

– У тебя есть кто-то на примете? Может, кто-то из них вел себя грубо, когда ты был связан?

– Есть тут один маленький неприятный тип.

Указав на Олега, Джерри снова обратился к толпе:

– Я передаю право выбора жертвы ему.

Олег, которому вдруг выпала такая честь, сказал:

– Никто не догадывается, кого я выберу?

Он медленно обвел взглядом толпу и, остановившись на коротышке, подмигнул ему. Тот побледнел.

– Ты, Оглас, не догадываешься, кого я выберу? Подумай. У меня на родине есть пословица, которую тебе не мешало бы знать. Звучит она примерно так: “Не рой яму другому, ибо сам в нее попадешь”. Тебя она ни на какие мысли не наталкивает?

– Разве в его тупой башке могут быть какие-то мысли? – съязвила Филлоя.

– Вряд ли, – улыбнулся Олег. – Но может одна-две мыслишки найдутся. Скажи мне, Оглас, почему ваше племя занимается жертвоприношениями? Ведь это жестоко.

– Ты прав. Действительно жестоко. Но почему ты спрашиваешь меня? Не я решаю, приносить жертву или нет. И с чего ты взял, что мне нравится этот обряд? Я совсем не сторонник жертвоприношений.

– Так ты не хочешь, чтобы сейчас совершилось действо?

– Нет, конечно. Зачем убивать невинных людей?

– И откажешься от такого захватывающего зрелища?

– Меня тошнит от подобных зрелищ.

– Что-то полчаса назад тебя не тошнило.

– Я прозрел. Этот обряд мне отвратителен.

– Хорошо, – продолжал Лук, обращаясь уже к окружающим, – тогда пускай вперед выйдут те, кто не против посмотреть на жертвоприношение.

Вождь, первым сообразив, к чему ведет Олег, вышел вперед. То же самое сделали Джерри и Филлоя. За ними потянулись остальные. В конце концов, сзади остался один лишь Оглас. Он растерянно хлопал глазами, не зная, что делать. Олег взглянул на него и сказал:

– Итак, ты говоришь, тебе противно смотреть на жертвоприношение. Пожалуй, смотреть на него тебе не придется.

Толпа загудела. Наиболее смекалистые мужики схватили Огласа и начали привязывать к колоде. Тот завопил, стал сопротивляться, но это было бесполезно. Тогда он взмолился:

– Олег, пощади меня. Я не хочу умирать.

– Но почему ты просишь меня? Ведь не я решаю, приносить жертву или нет. И с чего ты взял, что мне нравится такой обряд? Я совсем не сторонник жертвоприношений, – издевался Олег. – Если освободить тебя, то придется убить кого-то другого. Ты с этим согласен?

– Отпусти меня и я буду твоим рабом до конца жизни.

– Вы согласны с этим? – крикнул Лук толпе.

– Нет! – взревела толпа. – В жертву его!

Дигри окружили обреченного со всех сторон и слились в бешеной ритуальной пляске. Они прыгали, кричали и катались в экстазе по полу.

– Послушай, Джерри, – тихо сказал Олег, – эта гнусная толпа таки утопит парня. Хоть он и подлец, но мне его жаль. Почему ты до сих пор не прекратил эти варварские обряды? Ты все-таки божий посланник и пользуешься значительным влиянием.

– Пока я здесь пребываю, я не допустил ни одного жертвоприношения. Впрочем, пора их вообще отменить.

Джерри поднял руку и крикнул:

– Остановитесь!

Когда все замолкли, он продолжил:

– У меня только что было видение. Бог сказал, что с сегодняшнего дня жертвоприношения отменяются. Ему больше не нужны жалкие подаяния людей! Все, что ему будет нужно, он возьмет сам. Развяжите Огласа.

Когда маленького дигри развязали, он, схватившись за седалище, удрал.

– По-моему, он обделался, – хихикнул Джерри и крикнул толпе: – Бог через меня обращается к вам! Покайтесь! Тот, кто теперь попытается совершить обряд жертвоприношения, умрет! Жертвы отменяются!

– Ура! – завопил народ.

Закончив свою проповедь, Джерри сказал вождю, что ему нужно уединиться с путешественниками, и приказал толпе расходиться.

Олег расспрашивал туземцев о пропавшем перстне, но те только пожимали плечами. Они говорили, что, наверное, в пылу схватки, кто-то сдернул с него пояс и уронил его в воду. Джерри посадил Олега с Филлоей в лодку. Они уплыли прочь от зловещего водоворота и остановились в спокойных водах небольшого прозрачного пруда. Лодка американца была снабжена крышей для защиты от дождя, которая держалась на нескольких кольях, вбитых в дно лодки, и состояла из веток, покрытых сеном.

Олег задумался. Он размышлял, стоит ли посвящать Джерри в свои дела и тайны. Поразмыслив, он пришел к выводу, что американцу можно доверять. Олег решил рассказать ему о существовании еще двух перстней и открыть истинное лицо девушки, странствующей с ним. Первым делом он их познакомил:

– Джерри, знакомься, это Филлоя. Филлоя, знакомься, это Джерри. Он с Земли.

– Филлоя? Уж не завоевательница ли Нартуллы?

– Она самая, – ответила девушка.

– Хорошая шутка, – усмехнулся американец.

– Я не шучу.

– Тогда я ничего не понимаю. Не более чем две недели назад Филлоя была здесь на летательном аппарате.

– Подожди-ка, Джерри, – вмешался Олег. – Ты говоришь, что она была на летательном аппарате? Но откуда тебе известно, что она – Филлоя?

– Она сама так сказала.

– Ты ее видел?

– Нет. Она не выходила из аппарата, но через громкоговорители объявила, кто она, и начала расспрашивать о перстне Галлиена: обещала за него что угодно.

– Ты не могла быть девушкой, которая прилетала сюда, – сказал Олег. – Можешь что-то объяснить?

Лицо Филлои на миг просияло, но потом стало грустным. Она опустила глаза.

– Я знаю, кто это, но объяснить ничего не могу.

– Как это? – опешил Олег. – Ты ничего не расскажешь?

– Это тайна. Пока я не могу ее открыть, к тому же, в данный момент она не имеет для нас никакого значения.

– Я согласен немного подождать, – улыбнулся Олег. – Но долго я не выдержу.

Девушка обняла его.

– Я рада, что ты меня понял.

– Предлагаю рассказать друг другу свои истории, – отозвался Джерри.

Первым начал Олег. Он повествовал довольно долго. Кое-что рассказала о себе и Филлоя. По лицу американца было видно, что рассказы произвели на него впечатление. Он азартно заговорил:

– Ребята! Вы рассказываете захватывающие истории. Я отправляюсь с вами, если вы, конечно, не возражаете. Мне до смерти надоело торчать в этом болоте!

– Мы не возражаем, – ответил Олег. – Ты нам даже необходим. Должен же кто-то вывести нас из страны Озер.

– Эх, Олег. Ты еще спрашиваешь, понравилась ли мне твоя шутка. Да я просто благодарен судьбе, что ты сыграл эту шутку со мной, а не с кем-нибудь другим. Что было бы, если б я не попал на Нартуллу? Ответ прост. На Земле я бы через несколько лет состарился, вышел бы на пенсию и ковылял бы в каком-нибудь саду, подрезая кустики. Еще через несколько лет – смерть, гроб и холмик могилы. Вот и все. А ты, Олег, подарил мне огромный мир и вечную молодость. Я всегда буду тебе благодарен.

– Не стоит. Заслуга-то здесь не моя. Ты, так же как и я, оказался в нужном месте в нужное время. Вот и все заслуги. Что касается Нартуллы, то со всеми ее достоинствами я согласен. Мало того, с каждым днем она мне все больше нравится. В Эльфире не пожалуешься на скуку и обыденность.

– Чего не скажешь о стране Озер, – вздохнул Джерри. – Здесь я скучаю. До вашего появления у меня не было конкретной цели. Теперь она появилась, и я с нетерпением жду момента, когда мы отправимся на поиски Саньфуна и тэйтэла с Земли. А пока что расскажу о себе. Родился я в городе Хьюстоне, штат Техас. Отец мой работал грузчиком в порту, мать – официанткой. Сейчас я о них смутно помню. Они умерли, когда мне было тринадцать лет, оставив мне небольшую сумму денег. Я забросил учебу, стал шляться по улицам, связался с преступным миром. Потом долгое время скитался по Соединенным Штатам, объездил их вдоль и поперек. В каких только передрягах я не побывал, где только не подрабатывал! От грузчика и боксера до контрабандиста.

После десяти лет такой жизни я вернулся в Хьюстон с приличной суммой, продолжил учебу, осел на одном месте. Вот тут-то и начали происходить странные вещи. У меня появился приятель, который через некоторое время стал моим близким другом. Вскоре он умер. Потом у меня появился еще один друг, который тоже умер. То же самое случилось и с тремя девушками, на которых я хотел жениться. За мной закрепилась дурная слава. Никто больше не хотел заводить со мной длительных отношений да я и сам этого не желал. Не очень-то приятное занятие хоронить своих друзей и невест. Я замкнулся в себе, долгое время был в депрессии. Но потом подыскал работу, которая как нельзя лучше мне подходила. Я стал агентом ЦРУ. В данной организации отсутствие родных и близких стало моим плюсом. Кстати, вы не передумали взять меня в свою компанию?

– Не передумали, – ответил Олег. – Я в приметы не верю. Знаю только, что просто так ничего не происходит. И меня, и тебя на Нартуллу привели довольно странные события. Не думаю, что это случайность. Слишком много совпадений.

– Это точно, – согласился Джерри. – Я, например, за всю свою карьеру в ЦРУ не провалил ни одной операции. Почти все они были связаны с Советским Союзом. Тебя не смущает мое шпионство?

– Раньше, может быть, и смутило бы, но не сейчас, – усмехнулся Олег. – Земля далеко, и проблемы, связанные с ней, здесь не играют роли.

– Вот и хорошо. По крайней мере, в политических вопросах у нас не будет разногласий.

Когда я прибыл в Советский Союз на последнее спецзадание, меня удивило, откуда американской разведке стало известно о новом оружии, размещенном на секретной военной базе. Но дело разведчика не философствовать, а выполнять задание. Вот к чему оно привело. Когда ты включил прибор, то, во всяком случае, предполагал, что случится. Для меня же произошедшее было такой вопиющей неожиданностью, что я чуть не тронулся.

Я переместился в страну Озер: прямо в то место, где мы только что были да еще во время принесения жертвы. Представьте себе мое состояние после такой смены событий! Стою с тобой и Майклом в лаборатории. Вбегает Алексей. Все окна открываются и в них появляются автоматы. Ты запускаешь прибор. В глазах на миг темнеет. Когда я вновь обретаю зрение, то вместо автоматов вижу вокруг себя скачущих и воющих дикарей с копьями в руках. Первой моей мыслью было, что я сошел с ума или попал в ад. Дикари тем временем упали передо мной на колени.

Как я узнал позже, дигри во время моего появления приносили жертву. Когда водоворот поглотил обреченного, появился я. Все подумали, что я божий посланник. То, что я не знал языка, не озадачило их. Они решили, что мой язык – божественный и что я сам решу, когда мне перейти на местный. Постепенно я выучил язык дигри, а также универсальный, который дался мне намного легче.

За время пребывания здесь я многое узнал о стране Озер. Водоворот, который вы видели, находится в ее центре. Все воды впадины стекаются к нему. Страну Озер можно сравнить с круглой ванной, в центре которой расположена дырка. Уровень воды здесь постоянный: сколько ее приносят реки и дожди, столько же засасывает водоворот. Скорее всего, она вытекает через сквозную дыру в нижний мир.

Полагаю, теперь вы поняли, что выбраться из страны Озер не так уж трудно. Нужно все время держать курс против течения. Как бы ни извивалась река, в конечном итоге она все равно приведет к краю впадины. Если река достаточно медленная, то по ее руслу можно подняться к лугам Целло. Вот и все сложности.

– Филлоя, ты была права, когда предложила двигаться против течения, – сказал Олег. – Жаль, что мы не довели дело до конца.

– Все, что ни случается – к лучшему, – улыбнулась девушка. – Если бы мы тогда выбрались из ямы, то не встретили бы Джерри.

– На рассвете мы сможем отправиться в путь, – сказал американец. – А пока что поплывем к Большому Плоту веселиться. Он предназначен для гуляний племени во время праздников и построен из древесины, которая не гниет в воде. Сегодня у дигри праздник в честь того, что я отменил жертвоприношения.

– Почему подводные хищники не нападают на туземцев? – спросил Олег.

– Ты не заметил никакой особенности в одежде дигри?

– Даже не знаю.

– Посмотри на меня. Я одет, как абориген.

– По-моему, у каждого человека племени на шее висит ожерелье из чешуи.

– Вот тебе и ответ. Это чешуя као – больших местных рыб. Као – священные рыбы. Хотя они не самые крупные обитатели здешних вод (примерно трех метров в длину), все подводные хищники панически их боятся. Као никогда не нападают на людей. Мало того, они с ними дружат. Каждый дигри имеет свою рыбу, которую приручает с детства. Если кто-то из туземцев погибает, его рыба приплывает к лагерю племени. Она горюет по утраченному другу, несколько дней издавая характерные звуки, и не покидает лагеря до тех пор, пока в племени не родится ребенок. Иногда као приходится ждать несколько лет. Дети здесь рождаются редко. Когда ребенок появляется на свет, его опускают в воду, рыба подплывает к нему и запоминает его. После этого она может найти своего друга в любой точке страны Озер и обычно сопровождает его лодку.

Дигри берут у рыб немного чешуи и делают из нее ожерелье. С таким украшением на шее не страшны никакие подводные хищники. Чешуя издает специфический запах, присущий као, благодаря которому хищники не осмеливаются нападать на туземцев. Рыбы много раз спасали людей, приходя на помощь, когда те тонули от ран.

Дигри – дети природы. Они любят ее, и она им отвечает такой же любовью. Жаль, что у нас на Земле человек и природа давно чужды друг другу.

– Это точно, – согласился Олег.

– Ну что, поехали веселиться? – осведомилась Филлоя.

– Поехали, – кивнул Джерри.

Лодка плавно заскользила по водной глади. Олег справился у американца о дигри, который путешествовал по Целло вместе с Огласом. Джерри ответил, что, по словам коротышки, его друг направился в страну Озер другим путем. Он должен был прибыть сюда уже давно, но о нем ни слуха, ни духа. Можно предположить, что он убит тэйтэлом или Саньфуном. О перстне Галлиена Оглас не упоминал. Значит, они хотели использовать его в своих целях.

Теперь Олег понял, почему коротышка так жаждал смерти пленников. Он подозревал, что они знают о перстне.

Если тэйтэл или Саньфун завладели кольцом, убив второго дигри, то они давно должны быть на пути к Вигро. Выходит, Олег и Филлоя безнадежно от них отстали.

Когда тройка прибыла на праздник, начало темнеть. Везде зажглись огни и факелы. На Большом Плоту собралось несколько сотен туземцев, а вокруг него плавало множество лодок, наполненных людьми. Джерри повел гостей в центр плота, к костру вождя. Отрис радушно принял их. Везде стояло множество блюд. Олег не мог взять в толк, из чего можно было приготовить такое их разнообразие. Рядом сидело несколько музыкантов, играющих на деревянных трубах и барабанах. Все пили,ели, разговаривали. Вождь предложил гостям местный алкогольный напиток, настоянный на сладких водорослях и болотных корнях. Напиток оказался очень пикантным.

Один из музыкантов затянул песню, которую вскоре подхватило все племя:

1

|Em| |Hm|

Канет за годом год цепью незримою,

|D| |Em|

Я начинаю петь песню любимую.

|Em| |G|

Заросли тростника спрятали туч кольцо,

|D| |C| |D| |Em|

Я в отражении вод вижу твое лицо.

ПРИПЕВ:

|C| |D| |G|

По голубой воде птица черкнет крылом,

|C| |D||Hm| |Em|

В зарослях тростника мой затерялся дом.

|C| |D| |G| |Em|

Ветер уносит прочь песни моей слова,

|C| |D| |Hm| |Em|

И, навевая грусть, кружит вокруг листва.

2

В реках течет вода, словно хрусталь, светла,

А в глубине озер – черная, как смола.

Озеро темное, чистое, как слеза,

Я в отражении вод вижу твои глаза.

3

Я в глубину смотрю и продолжаю петь.

Долгой разлуки срок нет больше сил терпеть.

Сны необычные снова волнуют кровь,

Я в отражении вод вижу твою любовь.

Потом все племя, подогретое напитком, слилось в бешеном танце под вой труб и бой барабанов…

Утро застало Олега лежащим на дне лодки. В голове у него гудело. Джерри и Филлоя чувствовали себя не лучше. Несмотря на тяжелое похмелье, нужно было отправляться в путь. Они попрощались с вождем, взяли в руки весла и отчалили…

Глава 7

Для того чтобы покинуть страну Озер, спутникам понадобилось почти три недели. Когда они вышли на луга Целло, Олег не узнал Эльфира. Желтые равнины Кахилы окрасились в ярко-зеленый цвет, Тегильс не изменился, луга Целло приобрели бурый оттенок, а полоса леса наполовину была покрыта снегом. В атмосфере чувствовалось похолодание. Друзьям пришлось натянуть на себя одежды, взятые про запас.

– Рэйдэр греет слабее, чем Войт, – сделал вывод Олег. – Там, где была засуха, все расцвело, а там, где все цвело, растения завяли от холода.

– Так происходит из года в год, – сказала тэйтэлла. – Только в стране Озер почти не холодает благодаря ее изолированности.

Олег с Джерри несколько раз обсуждали, почему с Земли их забросило в разные точки Нартуллы. Филлоя предположила, что это связано с перегрузкой мощности прибора, из-за чего все внутри него, за исключением перстня Галлиена, сгорело. Произошедшее каким-то образом повлияло на действие перстня, в результате чего их забросило в разные точки Нартуллы. По логике, где-то на планете должны были находиться также Майкл Клеф и Алексей Бельский. Но где?

Через две недели тройка набрела на довольно большой город, окруженный деревянными стенами и рвом, наполненным водой.

– Интересно, в ходу ли здесь деньги? – сказал Олег.

– А если и в ходу, то разве они у тебя есть? – хмыкнул Джерри.

– Нет, но хотелось бы знать, на что рассчитывать, когда мы войдем в город. Не мешало бы купить лошадей.

– Не беспокойтесь, – сказала Филлоя, – я такой вариант предусмотрела еще у себя во дворце. Самая ходовая валюта на планете – золото и бриллианты. У меня есть то, благодаря чему мы добудем денег.

Она взяла нож и распорола небольшую подушечку, пришитую к внутренней стороне блузки. Оттуда ей на ладонь высыпалась пригоршня бриллиантов.

– Я приберегла их на крайний случай.

Когда путники перешли через подъемный мост и миновали ворота, их встретил гул города. Повсюду сновали люди в самых разных одеяниях, не обращая никакого внимания на новоприбывших. Олег, как и Джерри, заворожено рассматривал все вокруг. В городе стояло много двухэтажных и трехэтажных деревянных теремов.

Вскоре они дошли до центра города, рядом с которым располагался базар. Торговцы, размахивая руками, зазывали к себе покупателей. Филлоя подошла к богатому купцу и предложила ему один бриллиант. Тот внимательно осмотрел камень, одобрительно кивнул и высыпал на прилавок внушительную горку золотых. Филлоя сгребла золото в сумку. Вернувшись к друзьям, она отсыпала каждому по горсти монет.

Олег заметил невдалеке жадный взгляд какого-то бородатого мужчины, выглядящего лет на сорок. Что значит этот взгляд, понять было не трудно. Неясно было, почему мужчина выглядит сорокалетним и почему он с бородой. На базаре он видел несколько десятков людей с подобными деталями внешности.

– У нас, кажется, возникла проблема, – тихо сказал Олег. – На нас накинули глазом разбойники.

Бородач подозвал какого-то неприятного на вид типа и что-то шепнул ему на ухо. Тот скрылся. Когда путники пошли, бородач двинулся за ними. Как только они вышли за границу базара, он крикнул:

– Эй! Стойте!

Со всех сторон их окружили пятеро мужчин не очень привлекательной наружности. Один из них сказал:

– Куда это вы собрались? Как насчет того, чтобы отсыпать нам деньжат?

– Это наши деньги, – сказал Джерри.

– Нужно делиться со своим ближним, – ухмыльнулся бородач.

Олега начал раздражать этот разговор.

– Послушайте, ребята, – сказал он, – Может, по-хорошему разойдемся?

– Ты, наверное, плохо соображаешь, – ответил один из разбойников и взмахнул кулаком, целясь ему в лицо. Олег ловко увернулся, одновременно ударив противника ногой в колено. Тот упал на землю, схватившись за ушибленное место. К Олегу ринулся мощный громила. Своими длинными руками и кряжистой фигурой он напоминал гориллу. В прыжке с разворота Олег так саданул ему ногой в ухо, что тот рухнул наземь, как мешок с дерьмом. Не останавливаясь, Олег хлестким ударом правой ноги сбил с ног следующего грабителя. Стоящего рядом разбойника он нокаутировал ударом кулака в подбородок. В следующий миг Олег выбросил вперед левую ногу и вырубил еще одного бандита. Остался только бородач. Он вытащил было нож, но Джерри опередил его, выхватив свой, и полоснул противника по руке. Бородач с воплями убежал. Пятеро его дружков лежали на земле без чувств.

– Почему ты не воспользовался мечом? – спросила Филлоя.

– Хотел попрактиковаться в рукопашном бою, – пожал плечами Олег.

– По-моему, ты их убил.

– Да нет, скоро очухаются.

Путники протиснулись через толпу зевак, собравшихся поглазеть на драку, и направились в ближайший трактир. Там они уселись за стол. Через минуту к ним подошел мужчина. Оценивающе посмотрев на странников, он грубо спросил:

– Что вам здесь надо?

После долгих дней дороги одежда на них здорово износилась, вид у них был далеко не парадный. Они походили скорее на нищих бродяг, чем на людей при деньгах. Трактирщику это явно не нравилось.

– Принеси нам, пожалуйста, мяса, хлеба и вина, – попросил Джерри.

– А у вас есть, чем заплатить?

– Если б не было, то мы бы здесь не сидели.

Трактирщик еще раз недоверчиво взглянул на посетителей и удалился. Через некоторое время он поставил на стол миску с мясом, покрытым толстым слоем застывшего жира, бутылку вина и тарелку с черствым хлебом. Когда Олег откупорил сосуд, в нос ему шибанул такой запах, что его чуть не вырвало. Он гневно блеснул глазами и сказал американцу:

– Мне кажется, ты неправильно разговаривал с трактирщиком.

В следующую секунду Олег яростно смел все со стола и, вскочив на ноги, прорычал:

– Эй ты, сукин сын! Таким вонючим пойлом и такой поганой жратвой ты будешь кормить своих свиней! Разве ты не понял, что тебе сказали?! Дай нам горячего мяса, свежего хлеба и хорошего вина!

Он вынул кинжал и воткнул его в стол. Посетители таверны с интересом на него уставились. Трактирщик засуетился. Видимо, на него произвели впечатление то ли слова Олега, то ли кинжал, то ли позолота на нем.

Тем временем в трактир зашел какой-то мужчина. Он подошел к хозяину, что-то шепнул ему на ухо и сунул в руку пакет.

Через минуту на столе путников стояла миска парящего мяса, бутылка вина и буханка мягкого хлеба. Трактирщик услужливо улыбнулся и сказал:

– Господа еще чего-нибудь желают? Добро пожаловать в город Пэйфит.

– Сколько? – спросил Олег.

– Два серебряника.

– Что? – повысил голос Олег.

– Один медяк. Я ошибся в подсчетах.

Олег бросил на стол золотой, и хозяин торопливо отсчитал сдачу.

– А теперь господа желают, чтобы ты убрался отсюда и не появлялся, пока тебя не позовут.

Трактирщик поспешно удалился. Филлоя залилась звонким смехом.

– Если бы я не знала наверняка, что ты с Земли, то подумала бы, что ты родился в этом городе.

– Я и сам готов этому поверить, – улыбнулся Олег.

Когда он откупорил бутылку, в воздухе разлился чудесный аромат вина.

– Все-таки не понимаю, почему здесь столько людей, выглядящих на тридцать, сорок, а то и пятьдесят лет? – недоумевал Джерри. – И откуда столько людей с бородой? Ведь в Эльфире ни у кого не растет борода.

– Что касается первого, то вещества, продлевающие жизнь, на каждого человека действуют по-разному, – ответила Филлоя. – Когда кто-то начинает принимать эликсир молодости, за ним закрепляется определенный возраст, зависящий от характера и стиля жизни. Молодо выглядящие люди обычно имеют веселый, жизнерадостный характер, они энергичны и подвижны. Те, кто выглядят старше, как правило, более замкнуты и пессимистичны.

Что касается второго, то все очень просто. В Эльфире действительно ни у кого не растет борода, потому что здесь наличествуют вещества, прекращающие ее рост. Если вы видите в Эльфире мужчину с бородой, то нетрудно понять, что отрастил он ее в другом мире. В Вигро, например.

Когда они закончили трапезу, Олег подозвал хозяина и спросил:

– Как насчет ночлега?

– У меня есть несколько свободных комнат. За три койки – три медяка.

– Договорились, – сказал Олег и выложил деньги на стол. – Отведи нас к нашим кроватям. Мы устали и хотим спать.

Трактирщик сгреб деньги и повел путешественников по деревянным ступенькам на второй этаж. Они вышли в длинный коридор, по обеим сторонам которого тянулись ряды дверей. Хозяин указал на три свободных номера и ушел. Друзья вошли в одну из комнат. То, что они увидели, больше напоминало собачью конуру, чем комнату. Помещение длиной в два и шириной в полтора метра впечатляло. Почти все пространство занимала узкая кровать, которая была здесь единственной мебелью. В стене виднелось небольшое окошко.

– Какое-то лошадиное стойло, – пробормотал Джерри.

Две другие комнаты оказались такими же. После долгой дороги, еды и вина путников клонило ко сну. К тому же, пока они сидели, наступила ночь.

– Спокойной ночи, ребята, – сказала Филлоя и направилась в один из номеров. Джерри последовал ее примеру. Олег тоже зашел в комнату, растянулся на кровати и хотел уже погрузиться в сон, как вдруг у него возникло нехорошее предчувствие. Превозмогая сонливость, он встал и вошел в номер девушки.

– Филлоя, у меня плохое предчувствие. Не нравится мне это заведение. Думаю, лучше будет, если я переночую в одной комнате с тобой.

– Не волнуйся, милый, – сонным голосом ответила тэйтэлла, – твоя девушка сумеет постоять за себя. Чтоб тебе было спокойнее, пусть камешки побудут у тебя.

Филлоя сунула ему в руку мешочек с бриллиантами.

– А может, ты пришел ко мне совсем по другой причине? – улыбнулась она.

– Я не о том…

Олег осекся. Он увидел, что девушка уснула.

– Эй! Филлоя!

Он встряхнул ее, похлопал по щекам. Безрезультатно. Было слышно только ее ровное дыхание. Тут Олега осенила страшная мысль. Им в еду подмешали снотворное! Он ощущал непреодолимую сонливость и чувствовал, что вот-вот свалится с ног. Нужно выбираться из западни! Олег вбежал в комнату Джерри и увидел, что тот тоже уснул. Он метнулся к двери, ведущей в трактир. Дверь оказалась заперта. Ловушка! Олег вошел в комнату Филлои и открыл окошко. При определенных усилиях в него можно было пролезть. Он взял девушку под руки и попытался поднять, но вместо этого свалился сам. Силы покидали его. Олег с трудом поднялся и полез в окно. Перед прыжком ему в голову пришла нелепая мысль: “Интересно, где я усну: в воздухе или на земле?”

Не случилось ни того, ни другого. Олег упал в навозную кучу. Задыхаясь от смрада, он собрал последние силы, встал и, пошатываясь, побрел прочь.

Утро застало Олега лежащим в траве под забором. Он промерз за ночь до костей и теперь трясся, как осина. По улицам уже начинали сновать люди. Быстро сориентировавшись, Олег пулей влетел в трактир. Не прошло и двух секунд, как ничего не понимающий хозяин оказался на полу.

– А ну говори, сволочь, куда дел моих друзей! – прорычал Олег, хватая его за горло. – Говори, или удушу как паршивого пса! Говори, паскуда, зачем подсыпал нам снотворного!

– Отпусти, – прохрипел трактирщик, – отпусти, я все скажу.

Олег ослабил хватку. Хозяин, вместо того чтобы исполнить уговор, заорал:

– Хватайте его! Вяжите! Он пришел!

В дверях появились солдаты. Они были вооружены мечами и защищены шлемами, кольчугами и щитами. Олег стукнул по голове трактирщика, вскочил и выхватил меч. Со всех сторон, словно ястребы, к нему кинулись враги. Силы были неравными. Солдат было не менее пятнадцати. Олег, однако, не терял присутствия духа. Поразив троих противников, он весело крикнул:

– Спасибо, ребята, что разогрели меня! Теперь можно и подраться!

– Или, говоря иначе, – раздался сзади знакомый голос, – после цветочков пойдут ягодки!

Как по мановению волшебной палочки, противники стали падать, словно переспелые груши. Не прошло и пяти секунд, как шесть солдат уснули последним сном. Остальные с криками убежали. Олег стоял в оцепенении, не решаясь обернуться назад. Он неуверенно произнес:

– Это все на самом деле или я вижу сон?

– Ты видишь сон, – ответил голос.

– Хоть раз приснилось что-то хорошее, – сказал Олег и обернулся.

Перед ним, скалясь плутоватой улыбкой, стоял Саньфун.

– Я вижу, что не зря обучал тебя Искусству. Оно явно идет тебе на пользу.

– Наверное, мало обучал, потому что я никак не могу взять в толк, как ты так быстро уложил стольких врагов.

– Когда присмотришься к ним поближе, то поймешь. А пока что здравствуй, дружище.

– Здравствуй, хитрый лис. У меня накопилось к тебе много вопросов.

Друзья крепко обнялись. На глазах у них выступили слезы. Олегу казалось, что он не видел своего друга целую вечность. Как же ему теперь было радостно смотреть на его до смеха гордое лицо! Одно лишь досаждало: незнание о судьбе Филлои и Джерри.

– Где угодно ожидал тебя встретить, но не в Пэйфите, – сказал Олег. – Как ты сюда попал?

– О своих злоключениях мы еще успеем рассказать, а пока что нужно действовать.

– Ты прав. Нужно допросить трактирщика.

Саньфун похлопал хозяина по щекам, но тот пока не пришел в сознание. Присмотревшись к убитым солдатам, Олег заметил орудия убийства, которые применил хаджуй. Это были тончайшие металлические звездочки с отточенными краями. У каждого врага, убитого Саньфуном, во лбу или в горле торчала такая звездочка.

– Так вот какое ты оружие применил, хитрец! Ты мне никогда его не показывал.

– По той простой причине, что у меня его не было. Звездочки я добыл в селении маров, когда гнался за тэйтэлом.

Трактирщик тем временем зашевелился. Олег вытащил кинжал, приставил его к горлу хозяина и выжидающе посмотрел ему в глаза. Тот, поводив глазами в разные стороны и увидев, что произошло, заговорил:

– Не убивай меня. Я ни в чем не виноват. Когда вы сидели за столом в моем трактире, ко мне подошел человек Рикса, сунул пакет со снотворным и велел подсыпать вам в еду.

– Наверное, он сунул тебе еще и приличную сумму денег?

– Нет. Ты не знаешь Рикса. Если бы я не выполнил приказ его человека, то меня бы убили. Рикс никогда не платит денег.

– Кто он такой?

– Тэйтэл, которого мы преследовали, – ответил за трактирщика Саньфун. – Но теперь, похоже, наши роли поменялись.

Хаджуй указал на окно. К таверне приближалось, по меньшей мере, пятьдесят солдат. Олег снова спросил трактирщика:

– Что случилось с моими друзьями?

– Ночью пришел Рикс и тщательно обыскал их. Потом велел связать и увез в свой особняк.

– Нам пора, – сказал Саньфун. – У черного входа нас ждут лошади и маскировка.

На прощание Олег еще раз стукнул трактирщика по голове. Друзья накинули черные плащи с капюшонами, вскочили на лошадей и ускакали прочь…

По лабиринтам улиц Саньфун вывел Олега почти на окраину города. Они вошли в маленькую избушку, внутри которой стояла широкая кровать, печка с плитой, стол и стулья. Друзья затопили печь. В избе быстро потеплело.

– Я, как видишь, обзавелся недвижимостью, – улыбнулся хаджуй, – правда, не такой роскошной, как Рикс, но меня она устраивает.

– Давненько мы с тобой не виделись. Кто только не пытался помешать нашей встрече!

– Да, – вздохнул Саньфун. – Словно в песне, которую сочинил Сахишот.

Устремив взгляд куда-то в пространство, он запел:

1

|Dm| |Am| |Dm| |Am| |Dm|

Рукоять меча сжата в кулаке,

----

Оставляет след на моей руке.

----

Острым лезвием поражая тьму,

----

Я в свою ладонь тонкий луч возьму.

ПРИПЕВ:

|Dm| |A| |A#| |A| |Dm|

Неизвестный свет за собой влечет,

----

Обещая мне подарить полет.

----

Силы темные на пути стоят,

----

Кровью черною обагрился взгляд.

2

Я держу в руках свой разящий лук,

Тетива дрожит, создавая звук.

На мое лицо злая тень легла,

Порази же тьму, быстрая стрела.

3

Я смотрю в глаза воплощенью тьмы,

В них горит мираж золотой тюрьмы.

Привлекает взор, но для сердца – враг,

Пусть его крушит мой надежды флаг.

Друзья некоторое время молчали.

– Расскажи мне о своих приключениях, – предложил Олег.

– Что ж, начнем с меня, хотя я тоже горю желанием услышать твою историю. Как ты должен помнить, мы разошлись в разные стороны, чтобы не упустить перстень. Тебе его добыть не удалось из-за отсутствия такового.

– Откуда ты знаешь?

– Не спеши, не все сразу. Расскажу все по порядку.

– Саньфун, сначала я должен тебе кое-что сказать, точнее, огорчить тебя. Я не сберег кольцо, которое ты мне подарил. Оно мною утеряно.

– Олег, я тоже должен тебе кое-что сказать, точнее, обрадовать тебя. Оно мною найдено! А еще одно – добыто!

Хаджуй вытащил из-за пояса два перстня и показал их Олегу. Тот удивленно воззрился на сии раритеты. Он не мог понять, говорит ли Саньфун всерьез или шутит. Если второе, то подделки очень похожи на оригиналы, если первое, то вообще ничего не понятно. Олег задал вполне закономерный вопрос:

– Как ты мог найти кольцо, если даже дигри, коренные жители страны Озер, не могли достать его из водных глубин?

– Но ты же видишь его перед собой.

Саньфун надел два перстня на руку Олега и, полюбовавшись фиолетовым сиянием, испускаемым бриллиантами, сказал:

– Не знаю, как насчет дигри и водных глубин, но простому хаджую удалось достать перстень из совсем других источников. Он затерялся в глубинах воровского кармана. Ты его не потерял, у тебя его украли. Но не буду забегать вперед.

Я, ты, Рикс и Филлоя думали, что кольцо находится у одного из двух дигри, разъехавшихся в разные стороны. Однако все мы ошибались. Аборигены страны Озер нас перехитрили. Там, где их дороги разошлись, они встретили еще одного дигри, пешего. Смекнув, что их кто-то преследует, они, недолго думая, взяли его к себе в долю. Оглас и его спутник передали перстень новому сообщнику, а сами, чтобы еще больше запутать следы и запудрить преследователям мозги, разъехались в разные стороны. Пеший дигри тем временем спокойно переждал в соседнем лесочке, пока мы его минуем. Он видел, как через развилку проскакал Рикс, Филлоя, а потом и мы. Он, конечно же, посмеялся над нашей глупостью, а потом, уже не опасаясь погони, пошел по левому следу в страну Озер.

– Признаю, эти ребята оказались изобретательнее, чем мы думали.

– Но, как говорит пословица, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я уже упоминал о селении маров, где раздобыл смертоносные звездочки. Как тебе известно, немногие народы в Эльфире миролюбивы, особенно, если встречаются одинокие путники. Мары – не исключение. Когда я проезжал мимо их селения, они напали на меня. Мне пришлось спасаться бегством. Я оторвался от них. Все было бы хорошо, если бы пятеро из них не оказались слишком настойчивыми. Через день они меня выследили и буквально забросали звездочками. Как я ни изворачивался, четыре из них угодили в цель. Хоть я и уложил всех врагов, они тоже здорово меня потрепали. Я потерял много крови и чуть не отдал концы.

Ранения задержали меня на полторы недели. Когда я решил, что могу продолжить путь, то заметил человека, идущего по моим следам. Это был третий дигри. Я направился к нему. Тот, наверное, узнав меня, начал удирать. Но он-то был пешим. Поняв, что убегать бесполезно, дигри напал на меня. Он неплохо владел оружием, что оказалось для него роковым. Владей он им похуже, я бы просто разоружил его. А так в пылу схватки я случайно его убил. Из чистого интереса обыскав его, я, к своему удивлению, обнаружил перстень. Тогда мне стала понятна тактика дигри. Выходило, что Рикс, как и ты с Филлоей, гонится за миражом. Все складывалось не так уж плохо. Два кольца были в наших руках. Оставалось только взять в плен Рикса, отобрать у него третье и заставить его говорить. Я отправился за ним в погоню. Не прошло и двух дней, как я столкнулся с ним лицом к лицу. Он, вероятно, догнал дигри, захватил в плен и допросил. Узнав от него, где находится перстень, Рикс убил пленника и повернул назад. Нет сомнений, что он узнал все, что ему было нужно. Тэйтэлы умеют развязывать языки.

Встретившись со мной, Рикс напал на меня. Видел бы ты, какое удивление и страх появились на его лице, когда он меня узрел! Не пойму только, почему. Тэйтэл начал стрелять из пистолета, плюющегося огнем, убил всех моих лошадей, но меня не задел. Я мог его убить, но он ведь нам нужен живым. Улучив момент, я выстрелил из лука и ранил его в ногу. Рикс утратил боеспособность. Я почти добрался до него. Но он ускользнул, воспользовавшись капсулой перемещения.

Поразмыслив, я пришел к некоторым выводам. Во-первых, следы тэйтэла были для меня утеряны. Во-вторых, я решил, что двигаться к месту нашей встречи не имеет смысла. По моим подсчетам, ты должен был намного отставать от меня. Прошла Большая Ночь, и я направился к стране Озер в надежде встретить тебя. Там, где мне встречались дружественные племена, я расспрашивал о тебе, но ничего обнадеживающего так и не услышал. Тогда я пришел к выводу, что ты в стране Озер. Туда я и направился. В яме у меня есть несколько знакомых дигри. От них я надеялся узнать о тебе. Они всегда осведомлены, если кто-то чужой проникает в их страну. Существует легенда, что им обо всем сообщают као, священные рыбы. Лет тридцать назад я был в стране Озер и знал месторасположение нескольких селений. К ближайшему из них я и направился. Годы, наверное, притупили мою память, потому что я заблудился. Проскитавшись несколько недель, я, наконец, прикочевал к главному селению, расположенному у водоворота. Там я встретил вождя дигри, моего давнего приятеля, и узнал, что вы буквально пару часов назад были в селении. Я хотел уже броситься за вами, но тут мое внимание привлек один дигри. Его штаны поддерживал пояс, который подарил тебе я. Дождавшись ночи, я подкрался к вору и схватил его за горло. Он рассказал, что при ночном нападении стянул с тебя ремень и спрятал. А ремень-то добротный. Дигри дождался вашего отплытия и надел его на себя, чтобы похвастать перед соплеменниками.

Я забрал у него пояс и, убедившись, что перстень на месте, велел ему выкладывать все, что он украл у тебя. Слова мои возымели действие, и он отдал мне вот что.

Саньфун показал Олегу алмаз величиной с голубиное яйцо.

– Так это же алмаз, который подарила мне Филлоя! – воскликнул Олег. – Я уж и не надеялся его увидеть.

– Филлоя?! Значит, девушка, с которой ты путешествовал, Филлоя?! Ты с ней связался?

– Саньфун, я тебе обо всем расскажу, но сначала доскажи свою историю.

– Хорошо. Отобрав у дигри твои вещи, я отправился вслед за вами. Вождь указал мне направление и снабдил маленькой легкой лодкой. Я так спешил, что обогнал вас на неделю. Покинув страну Озер, я направился в Пэйфит, зная, что вы обязательно будете проходить через него. Ведь он расположен на пути к краю Эльфира.

В городе я купил себе домик, лошадей и теплую одежду. В тот же день я узнал, что в городе Рикс. Узнал очень интересным способом. Меня на базаре вдруг окружили солдаты и попытались схватить. Мне удалось сбежать, но с того момента на меня целую неделю охотятся. Оказалось, что Рикс уже два месяца живет в городе. За прошедшее время он захватил здесь власть, устранив соперников: кого подкупом, а кого убийством. Теперь все солдаты служат ему. В том, что тэйтэл оказался в Пэйфите, нет ничего удивительного. Ведь на пятьсот миль вокруг нет ни одного города. Я думаю, он узнал у туземцев о ближайшем крупном населенном пункте и решил его посетить, чтобы нанять солдат для проникновения во дворец Филлои. Как видишь, его замыслы почти осуществились. Теперь ему служат тысячи солдат, которые, к тому же, выслеживают нас. Кстати, ходят слухи, что у Рикса уже есть два пленника, кроме захваченных сегодня ночью. У меня есть все основания полагать, что пленники – Алексей и Майкл. По описаниям, один из них плотный, беловолосый и круглолицый.

– Похоже на Майкла.

– Второй – небольшого роста, худощавый, русоволосый.

– Должно быть, Алексей.

– Исходя из действий Рикса, можно сделать выводы, что он всех вас знает в лицо и все вы ему нужны. Наверное, ему известно, что вы попали в Эльфир с помощью кольца и надеется, что оно у одного из вас. Также он подозревает, что оно у меня. Ведь я тоже преследовал дигри. После сегодняшних событий ему стало известно, что мы с тобой заодно. Теперь он приложит все усилия, чтобы захватить нас, поскольку ни у кого из пленников не обнаружил перстней.

– Меня удивляет, что он так быстро нас нашел.

– Удивляет?! После того как ты учинил разгром возле базара, весь город гудел о случившемся! Этих головорезов, служащих Риксу, боялись все, а ты один с ними расправился. Сотни зевак видели, как вы заходили в трактир. Рикс решил захватить вас с помощью снотворного.

Самое смешное то, что о вашем появлении в городе я узнал последним. Солдаты Рикса за последнюю неделю выслеживали меня три раза. В третий раз они здорово меня потрепали, я еле от них ушел. Уставший и обессиленный после схватки и погони, я проспал целые сутки, а проснувшись сегодня утром, услышал молву о трех странниках, проучивших холуев Рикса. Подозревая, что речь идет о вас, я оседлал коней и поскакал к трактиру. Здесь я и нашел тебя.

– Объясни мне еще одно: почему в черных плащах, которые мы накинули, никто не обращал на нас внимания?

– Такие одеяния носят монахи, а их в городе сотни.

– И какую же веру они исповедуют?

– Просвещенскую. Впрочем, представители других церквей, а также атеисты называют ее дерьмовой.

– Почему? – спросил Олег, с трудом сдерживая смех.

– Потому что она того стоит. Кого-то из ярых поклонников просвещенства утопили в яме с навозом, после чего этот самый навоз стал святыней.

Олег со смеху чуть не скатился с кровати.

– И много в городе просвещенцев?

– Большинство. Раньше, когда религия только вводилась, из-за нее погибали тысячи людей.

– Почему?

– Фанатики просвещенства убивали неверных и устраивали походы, чтобы обратить в свою веру покоренные народы.

– Как люди могут так обманываться?

– Это легко объяснить. Люди склонны верить во что угодно и поклоняться чему угодно. В любой религии они находят долю здравого смысла. На Нартулле есть множество самых нелепых верований, культов, религий, идеологий, сект, существующих и процветающих, несмотря на свою абсурдность.

Олег рассказал о своих приключениях. Хаджуй, выслушав его, сказал:

– Даже не знаю, как воспринимать твою любовь к Филлое. Не знаю, верить ли в то, что она теперь совсем другая. Не каждая тэйтэлла готова отдать свою жизнь за другого человека. Кто знает, может, она все искусно разыграла? Как бы не оказалось, что она лицемерила, называя тебя любимым.

– Этого не может быть. Слишком искренни были ее слова и поступки. Она любит меня. А если и солгала, то, по-моему, Саньфун, это мое личное дело, – довольно резко сказал Олег.

Хаджуй грустно посмотрел на Олега и, тяжело вздохнув, промолвил:

– Извини, друг. Ты прав. Я сую нос не в свое дело. Прости, что задел твои чувства.

Тут Олег понял, что разговаривал с Саньфуном совсем не по-дружески. Тот волновался за друга, а у Олега взыграло самолюбие.

– Кажется, я наговорил лишнего, – спохватился он. – Забудь мои слова, Саньфун. Я был не прав. Прости меня, дружище. Я эгоист и гордец.

– Пустяки, – усмехнулся хаджуй. – А насчет гордости я могу дать тебе сто очков вперед.

Мужчины рассмеялись.

– Меня все еще мучает один весьма интересный вопрос, – сказал Олег. – Скажи-ка мне, хитрый ты лис, каким образом представители одного народа могут быть и белыми, и чернокожими?

– В мире все возможно.

– И ты действительно не помнишь, кем был до того, как тебя нашли в горах Сен-Шана?

– Я не помню даже о том, как меня нашли.

– Но почему ты мне ничего не рассказывал?

– Я не люблю вспоминать о тех временах. Воспоминания ранней молодости бередят мои старые раны.

– Почему?

– Не хочу об этом говорить. Боюсь, ты будешь ошарашен и огорчен.

– Ты только разжигаешь мое любопытство.

– Ладно, – сдался Саньфун. – Расскажу тебе одну печальную историю. Свой возраст я отсчитываю от того времени, когда меня нашли в горах Сен-Шана. Когда мне было двадцать пять, я путешествовал в лесах, расположенных у края Чаши. Кайма лесов, окружающих луга Целло, называется Гакал. Чащи Гакала дикие и непролазные. Через них к краю мира проходит несколько десятков дорог, на которых путешественников поджидают разбойничьи банды. От одной такой банды я спас прекрасную девушку, которую потом полюбил. Она назвалась Ниидой. Полюбила меня и она, как я полагал. Несколько месяцев мы были счастливы. Я помог ей добраться до места, в которое она попросила сопроводить ее. Когда мы туда добрались, первой же ночью она исчезла, оставив мне записку, в которой сообщала, что мы не можем быть вместе. Знаешь, почему?

– Почему?

– Потому что она завоевательница Нартуллы Филлоя!

Наступила пауза. Тяжело вздохнув, Олег промолвил:

– Ты действительно меня ошарашил.

– Лучше бы я ничего тебе не рассказывал.

– Теперь я понимаю, почему ты хочешь ее убить. Она использовала тебя в своих целях и наплевала тебе в душу.

– Все это в прошлом. Наверное, она действительно изменилась и тебя любит по-настоящему, – с грустью сказал хаджуй.

– Саньфун, ты до сих пор ее любишь?

– Даже не знаю. Мне хочется ее убить, но думаю, встретившись с ней лицом к лицу, я не смог бы поднять на нее руку.

– Откуда ты знаешь, что та девушка была Филлоей? Ты веришь записке?

– Не только. После ее исчезновения я обшарил все вокруг. Местность, в которую я ее проводил, представляет собой беспорядочное нагромождение скал, каньонов, пропастей, ущелий, пещер, долин. Место совершенно безлюдное. Я нашел маленькое изолированное ущелье, в которое вела одна из сотен пещер, расположенных в скалах. Там я обнаружил след летательного аппарата. Мне стало ясно, что в записке – правда.

– Погоди-ка. Ведь в записке не было сказано, что она тебя не любит?

– Нет.

– Так может, она тебя любит?

– Олег, ты слишком увлекся попыткой утешить своего друга. Если Филлоя любит меня, то, значит, не любит тебя.

– А может, она любит нас обоих? – Олег вздохнул. – Хотя не исключено и то, что она не любит ни тебя, ни меня. Что, если она нас обманывала и говорила мне о любви лишь для того, чтобы я, как и ты, сопроводил ее к какому-то тайнику, где стоит летательный аппарат?

– Даже если так, то ее желание не сбылось. Она в плену.

– В любом случае, мы можем только догадываться о ее истинных мотивах. Думаю, со временем мы обо всем узнаем. А сейчас нужно решить, что делать дальше.

– Цель ясна. Нам необходимо захватить Рикса, вызволить пленников и добыть третье кольцо. Теперь взвесим, что мы можем сделать. У Рикса главная цель – захватить нас. Он уверен, что хотя бы один перстень находится у нас. Город кишит солдатами и здесь мы вряд ли сможем что-либо предпринять. Я пытался добраться до тэйтэла, пока тебя здесь не было, но потерпел неудачу. Рикс неглуп. Он окружил себя надежной охраной. Нужно выманить его за город, тем самым избавив от преимущества. В лугах он не будет в такой безопасности, как здесь. План нетрудно воплотить в жизнь. Нам нужно просто выбраться за пределы Пэйфита, а Рикс, будь уверен, последует за нами.

– А что, если он не клюнет на удочку? Или возьмет с собой слишком много охраны?

– Клюнет. У него нет другого выбора. За перстни идет тысячелетняя война и любой, услышав о них, теряет голову. Рикс будет преследовать нас. А насчет охраны не беспокойся. Очень много солдат он не сможет взять. Войско, как известно, нужно кормить. Ему придется снаряжать продовольственный обоз, что ограничит скорость передвижения. Такой оборот дела тэйтэла не устроит.

Саньфун вернул Олегу утерянные вещи: кольцо, пояс и алмаз. На следующий день друзья вышли в город на разведку, одетые в убранство служителей просвещенства. Они узнали, что Рикс перекрыл все выходы из города и никого не выпускает. По улицам всюду шастали солдаты, цеплялись к прохожим и обыскивали дома. За головы Олега и Саньфуна было объявлено вознаграждение в тысячу золотых. Происходящее не очень-то способствовало поднятию бодрости духа, но они могли, по крайней мере, похвастаться тем, что их оценили не так уж дешево. Только кому похвастаться?

В полдень было созвано большое собрание на центральной площади. Перед народом должен был выступить жрец просвещенства. Друзья решили побывать там. Они подошли к площади как раз тогда, когда жрец поднимался на высокий помост. Расположившись там, он поднял руку, и многотысячная толпа замолкла. Выдержав паузу, мужчина заговорил громким могучим голосом:

– Просвещенцы! Великий Рикс, поборник прав единственно верной религии просвещенства взывает к вам! Пускай все слова, сказанные мною, передаются из уст в уста, дабы каждый узнал волю бога! Два еретика, осквернившие главную святыню просвещенства, Первозданный Навоз, скрываются в Пэйфите! Во многих смертных грехах обвиняются они и должны быть наказаны! Великий Рикс объявляет: если еретики Олег Лук и Саньфун не отдадутся добровольно в руки правосудия, то их друзья завтра в полдень будут повешены на площади!

– Проклятие, – прошептал Саньфун, – тэйтэл все-таки нашел способ нас достать. Мы, конечно, можем плюнуть на его угрозы, но тогда погибнут наши друзья.

– Не могу понять, откуда Рикс узнал твое имя? – прошептал Олег.

– Что тут удивительного? Ведь ты рассказывал Филлое и Джерри обо мне. Очевидно, тэйтэл напичкал их наркотиками и под действием последних обо всем выпытал.

– Неужели нет никакого выхода? Мы должны что-то придумать.

– У нас есть еще сутки времени.

– А что, если Рикс блефует? Может быть, он совсем не собирается убивать пленников, а только проверяет, подействует ли на нас такая уловка?

– Не думаю. Если бы он блефовал, то не устраивал бы казнь на площади. В любом случае, завтра обо всем узнаем.

Ночью друзья пробрались к стенам тюрьмы, в которой, по слухам, держали Джерри, Филлою, Майкла и Алексея. Слухи, очевидно, были правдивыми, потому что охраны вокруг темницы было видимо-невидимо. Несколько часов друзья выжидали удобного момента, чтобы незаметно пробраться в тюрьму, но им не везло. Вдруг среди стражников учинился переполох. Темницу окружили сотни солдат и с каждой минутой прибывали новые. Они начали прочесывать окружающие территории, и друзьям пришлось скрыться. Через пятнадцать минут по городу распространился слух, что пленники сбежали. Олег и Саньфун были приятно удивлены. Им не оставалось ничего другого, как вернуться домой.

На следующий день друзья проснулись в хорошем настроении, но через полчаса оно улетучилось. Было объявлено, что беглецы пойманы, и казнь все-таки состоится.

– То, что их так быстро поймали, столь же странно, как и то, что им удалось сбежать, – сказал Саньфун, услышав новость.

– Похоже, нам придется сдаться, – меланхолично произнес Олег.

– И Рикс завладеет тремя перстнями, – иронично добавил хаджуй, – а потом на радостях повесит нас всех. Меня такой вариант не устраивает. Надо что-то придумать.

– У меня возникла идея! – просиял Олег. – Это мы-то, имея два перстня Галлиена, не сможем выручить ребят?! Как я раньше не додумался? План действий прост. Сегодня мы приходим на площадь, дожидаемся, пока приведут пленников, подбираемся к ним и с помощью перстня смываемся вместе с ними в другой мир. Правда, случайно мы можем прихватить с собой нескольких солдат, но не думаю, что их количество будет угрожающим.

– Все-таки ты мудр не по годам! – удивился Саньфун. – Почему мне первому не пришла в голову эта мысль? Это, пожалуй, единственный реальный план, хотя и в нем есть свои недостатки.

– Какие?

– Рикс может предусмотреть наши действия и оградить пленников мощной охраной. А если он начнет казнить их по очереди, то наш план вообще не удастся.

– Что ты имеешь в виду?

– Тэйтэл может сначала привести только одного пленника и повесить его, затем привести второго, потом третьего и так далее.

– Я об этом как-то не подумал. Будем надеяться, что Рикс не так догадлив.

Друзья замолкли на несколько минут. Первым отозвался Саньфун:

– Если на виселицу приведут только одного пленника, то я выскочу на помост и крикну, что мы сдадимся, если приведут остальных заложников.

– А если Рикса не будет на площади?

– Как это не будет? Не думаю, что он настолько доверяет своим людям, чтобы дать возможность кому-либо из них пошарить по нашим карманам, когда нас схватят. Рикс обязательно будет присутствовать на казни. Скорее всего, он переоденется в простого горожанина и станет где-нибудь в толпе, окружив себя переодетыми охранниками. Замаскировавшись, он избежит покушения.

– Ну и дела. Казалось бы, не было выхода, а теперь возникло столько вариантов действий! Правда, не знаю, насколько будет действенным твой план. Когда ты выскочишь на помост, тэйтэл может приказать схватить тебя.

– В таком случае придется переместиться в другой мир с одним пленником.

– Но если…

– Довольно, – перебил Саньфун, – уже и так слишком много “если”. Всего никто не может учесть. У нас есть цель: выручить друзей. Мы сделаем все от нас зависящее. Нам поможет Искусство.

– Хотелось бы верить.

– Теперь давай решим, в какой мир нам отправиться. У меня есть на примете несколько планет, о которых рассказывал Великий Учитель.

– И у меня есть на примете одна планета…

– Речь идет о Земле?

– Да.

– О ней Великий Учитель тоже мне рассказывал, но не думаю, что она нам подойдет. У Земли слишком много недостатков по сравнению с другими планетами.

– Но у нее есть много достоинств, о которых ты даже не подозреваешь. Сам ведь рассказывал, что на Земле любят собираться галактические бродяги. Что же их туда влечет? Как ты думаешь? Есть, значит, у нее своя изюминка! А еще один аргумент в мою пользу – пословица: “Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать”. Ты обо всех планетах знаешь понаслышке, а я жил на Земле. Что ты теперь скажешь?

Саньфун засмеялся и воскликнул:

– Убедил! С такими талантами тебе бы не слоняться со мной по пыльным дорогам, а быть царем или вождем.

– Мне помогло Искусство, – хихикнул Олег.

– Зря ты иронизируешь, – улыбнулся Саньфун. – Искусство действительно может помочь. Так что, отправляемся на Землю? Ты помнишь ее код?

– Конечно. Он у меня всегда в голове: 32 827.

– А код Нартуллы?

– Э..м… вот черт!

– А еще собрался перемещаться в другой мир. Или ты сюда не хочешь возвращаться?

– Не спеши меня подкалывать. Сейчас я скажу. 8 244 402?

– Ты смотри, цифра в цифру. Забираю свою критику обратно.

– Меня мучает один вопрос, – сказал Олег. – Что помешает Риксу с помощью своего перстня отправиться вслед за нами с сотней-другой солдат, когда мы сбежим на Землю?

– Он ведь не знает, на какую планету мы отправимся.

– А вдруг у него есть необходимая аппаратура?

– Откуда? Если она и была, то ее разрушили выстрелы лиссао.

– Тогда наши дела не так безнадежны. Надеюсь, тэйтэлу не приспичит вдруг вернуться на Землю.

За час до полдня друзья уже были на площади. Там собралась уйма народу. На помосте красовалась свежая виселица. Мужчины едва пробились сквозь бушующую толпу к центру площади. Помост тремя рядами окружали солдаты.

– Что ты на это скажешь? – кивнул на солдат Олег.

– Что я могу сказать? Придется изрядно попотеть.

На помосте появился жрец, и все замолкли. Он объявил:

– Просвещенцы! Великий Рикс, поборник прав единственно верной религии просвещенства, взывает к вам! Да исполнится воля бога! Великий Рикс молился всю ночь, и господь внял его молитвам! Всевышний изъявил свое желание через уста великого Рикса, а великий Рикс вложил его в мои уста! Посему объявляю: четыре еретика будут казнены поодиночке за четыре дня! Сегодня будет казнен первый! А теперь помолимся! Да благоволит к вам Первозданный Навоз! Воздадим славу господу!

Над площадью зародился гул, исходящий от многотысячной толпы, бормочущей молитвы.

– Ты был прав, Саньфун. Рикс предугадал наши действия. Придется действовать согласно второму плану.

Гул толпы тем временем нарастал, пока не перерос в ужасный вой, от которого друзьям стало нехорошо. Люди вокруг ошалели. Они махали руками, поднимали вверх головы, издавали нечленораздельные звуки. Их глаза налились кровью, лица исказились в отвратительнейших гримасах, из открытых ртов брызгала слюна. Человеческое море превратилось в чудовищный организм, готовый пожрать любого. Олег почувствовал, что его тоже захватывает безумство. У него начали стекленеть глаза и он вдруг заметил, что бормочет что-то себе под нос. Перед глазами поплыли круги. Желание что-то делать, куда-то бежать, кого-то спасать уснуло. Воля была подавлена. Мысли куда-то исчезли. Олег ощутил себя частичкой огромного организма, марионеткой, готовой делать все, что прикажут. Действительность стала ускользать от него. Вдруг перед его взором возникли огромные бездонные глаза. Олег попытался приблизиться к ним, но невидимые щупальца держали его. Он собрал остатки воли и почувствовал, что незримые узы слабеют. Это послужило стимулом. Олег, охватив сознанием всю свою сущность, сконцентрировал свои устремления и желания в одномнаправлении: обрести свободу.

Цепи лопнули. Перед Олегом стоял Саньфун, который пристально смотрел ему в глаза и хлопал его по щекам. Глаза хаджуя были теми бездонными глазами, которые звали его из дремоты. Увидев, что Олег очнулся, Саньфун крикнул ему на ухо, пытаясь перекричать вой людей:

– Ты поддался коллективному гипнозу! Сосредоточься! Отключи свой слух от окружающего! Прислушайся к своему разуму!

На Олега снова начала действовать толпа. Он сосредоточился, пытаясь сопротивляться желанию впасть в забытье. Тело его, словно электрическим током, пронзил холод. Олег весь трясся, охваченный внутренней борьбой. Дойдя до крайней степени напряжения, когда, казалось, мир рухнет, он внезапно ощутил, что все прекратилось. Гул толпы исчез. Исчез, конечно, не в буквальном смысле. Он просто прекратил свое влияние на Олега, превратился для него в то же самое, что шум моря или крики птиц. Саньфун, сразу заметив перемену в ощущениях друга, похлопал его по плечу и крикнул:

– Вот видишь, тебе удалось! Теперь посмотри, на кого ты был похож!

Олег оглянулся вокруг. Везде бесновались ополоумевшие люди.

– Это ужасно!

– Они в таком состоянии готовы на что угодно! Нужен только чей-то приказ, и они сметут все на своем пути! Две минуты назад ты мог преспокойно отправить меня на тот свет по чьему-то приказанию, не осознавая, что ты творишь!

– Не могу в это поверить!

– Смотри-ка! Рикс не дурак! Солдат он подбирал с умом! Они не поддаются коллективному гипнозу!

У солдат были нормальные выражения лиц. Они зорко вглядывались в толпу.

– Саньфун! Это ловушка! Рикс на то и рассчитывал, что мы не поддадимся гипнозу, благодаря чему нас будет легко заметить среди безумных людей!

Олег оказался прав. Один из охранников указал рукой на него и хаджуя. Несколько десятков солдат двинулись к ним. К виселице подвели мужчину, в котором Олег с трудом узнал Майкла Клефа.

– Что делать?! Они сейчас его повесят! – в отчаянии крикнул Олег.

– Кишка у них тонка! – ответил Саньфун.

Набрав полную грудь воздуха, он издал клич:

– Именем всевышнего, слушай мой приказ!!! Бей солдат!!!

Лозунг возымел поистине фантастическое действие. Люди, услышавшие приказ хаджуя, из пассивных медуз превратились в зубастых акул. С криками “Бей солдат!” они ринулись на охранников. Лозунг имел эффект взрыва атомной бомбы. Произошла настоящая цепная реакция! От эпицентра, в котором находились Олег и Саньфун, разошлась ударная волна призыва “Бей солдат!”, и многорукий, многоглавый монстр ожил. Горстка солдат была смята и рассеяна. Олег и Саньфун первыми вскочили на помост, подбежали к Майклу, раскидав по дороге несколько охранников, и дружно выпалили:

– Где остальные?!

– Кто?! – в недоумении спросил Майкл.

– Пленники, которых должны повесить! – крикнул Олег.

– Они сбежали! – ответил Майкл.

– Тогда нам пора! – воскликнул Саньфун.

Кольцо толпы быстро сужалось вокруг виселицы. Люди сталкивались друг с другом, вскакивали на помост, падали. Столпотворение могло привести к плачевным результатам. Олег надел перстень и нажал камнем на белое углубление. Бушующий ад города Пэйфита исчез.

Ненасытный рот кровожадной толпы проглотил пустое место.

Глава 8

Пейзаж вокруг совершенно изменился.

– Когда они сбежали? – спросил Олег, как будто бы ничего не случилось.

– Кто вы? – спросил Майкл.

– Вопросы здесь задаем мы, – ответил Олег.

– Хороший ответ, – похвалил американец. – Что-то мне твоя рожа знакомая. Мы с тобой раньше не встречались?

Прищурив глаза, Олега рассмеялся и воскликнул:

– Саньфун! Присмотрись-ка к нему поближе. Ты не замечаешь никакой особенности?

Только теперь, когда напряжение стало понемногу убывать, друзья разглядели, что Майкл – вдребезги пьян. Они не могли взять в толк, как, находясь в темнице, можно было напиться до такого состояния.

Говорил американец, тем не менее, довольно внятно. Зато его ноги никак не могли найти постоянную точку опоры, а глаза были почти отключены от внешнего мира. Вся его плотная фигура, круглое белобрысое лицо, толстые губы выражали крайнее удовлетворение, как будто бы не его минуту назад собирались повесить. Вид Майкла до того развеселил друзей, что они еле держались на ногах от смеха.

– Эй, придурки, чего вы смеетесь? – отозвался американец. – Вы бы лучше мне руки развязали. И вообще, кто вы такие?

– А ты присмотрись ко мне повнимательней, – сквозь смех выдавил Олег. – Ты должен меня помнить. Подумай немножко. Вспомни, как ты попал на Нартуллу и кто тебя туда отправил.

Глаза Майкла на миг приобрели нормальное выражение, он внимательно посмотрел на Олега, и зрачки его расширились от удивления.

– Ах ты, щенок! – зарычал американец. – Ах ты, подонок! Почему я не пришил тебя тогда в лаборатории?!

– Благодаря этому щенку, – язвительно сказал Саньфун, – ты не болтаешься сейчас на виселице.

– Благодаря этому щенку я чуть не попал на виселицу, – парировал Майкл. В следующую секунду ноги его подогнулись, и он опустился в траву. Через минуту он захрапел.

Друзья переглянулись.

– Как тебе это нравится? – ухмыльнулся Олег. – Не пойму, почему он пьян? Неужели Рикс раздобрился и напоил его перед смертью?

– Вряд ли. Тэйтэлы так не поступают. Да ты посмотри! – воскликнул хаджуй, отвернув воротник американца. – Рикс совсем не хотел его убивать!

Олег взялся за воротник Майкла, который закрывал всю шею, и увидел под ним хитрое приспособление. На шею было надето металлическое кольцо с выступающими по краям крючками, за которые должна была зацепиться петля при “повешении”. Вниз от кольца шло два ремня, которые проходили под мышками Майкла. При “повешении” он просто висел бы на ремнях, а выглядело бы, что у него сдавлено горло.

Друзья поняли, что Риксу пленники нужны были живыми. Он блефовал.

Судя по местности, в которую они попали, Олег с большой долей уверенности мог сказать, что они на Земле. На небе светило уже призабытое желтое солнце, присутствовал горизонт. Вокруг расстилался тропический лес. Было неясно, в какой стране они находятся. Одно мог Олег сказать точно: не в Советском Союзе.

– Ну? И что же нам делать теперь? – спросил Саньфун.

– Почему ты меня спрашиваешь? Мы должны вместе решить, когда нам вернуться.

– Вернуться мы не сможем.

– Почему?

– Взгляни на свой перстень.

Олег рассеянно посмотрел на кольцо. Сердце его сжалось. Фиолетовое свечение камня исчезло. Он стал прозрачным. Олег побледнел и растерянно пробормотал:

– Что стряслось? Почему перстень больше не действует?

– Случилось самое худшее.

– О чем ты говоришь? Что произошло с кольцом?

– Не с кольцом, а с тобой. После сильного стресса тэйтэлы порой теряют способность пользоваться перстнем. Иногда она может возобновиться самостоятельно, иногда нет. Никогда бы не подумал, что такое случится с тобой. Похоже, просвещенцы здорово тебя встряхнули. Теперь тебе нужно пережить подобное потрясение и, может быть, способность восстановится.

– То есть ты хочешь сказать, что я могу навсегда остаться на Земле? – взволнованно заговорил Олег. – И никогда не увижу Филлою? Да еще состарюсь здесь и умру?

– Может быть и такое. Хотя чего тебе унывать? Ты в своем родном мире, все здесь видел, все здесь знаешь. А вот мне каково? Что мне делать, если я не смогу вернуться в Эльфир?

– Ты все здесь знаешь, – перекривил Олег, – Да я даже не знаю, где мы сейчас находимся! Какое-то чертово место в чертовых джунглях!

– Что ж, теперь выбирать не приходится. Для начала, думаю, нам нужно найти место для ночлега и перетащить туда это пьяное бревно.

Ночь застала друзей внезапно. Они с трудом разожгли в потемках костер и легли вокруг него. В лесу кричали птицы и сверкали глаза каких-то хищников. Майкл наконец-то очухался. Он сел и, почувствовав, что руки развязаны, протер глаза.

– Привет, трезвенник, – сказал Олег, – с добрым утром.

Американец огляделся по сторонам и, не увидев ничего достойного внимания, сказал:

– Здорово, ребята. У вас чего-нибудь выпить не найдется?

Друзьям стало смешно, они заулыбались.

– Чего вы улыбаетесь, щенки? – проворчал Майкл. – Не видите, что человеку плохо? Мне хоть бы полстаканчика водочки.

– До меня никак не дойдет, почему ты называешь нас щенками? – отозвался Саньфун. – Когда ты в последний раз заглядывал в зеркало?

– А что, я так плохо выгляжу? Разве на этой чертовой Нартулле найдешь где-нибудь зеркало? Я даже не мог толком побриться, хотя потом оказалось, что бриться здесь не нужно.

– Саньфун, ты только послушай. Он даже не представляет, где находится.

– К твоему сведению, дорогой Майкл, – усмехнулся Саньфун, – мы совсем не на Нартулле. И бриться здесь нужно. Так что держи.

Хаджуй вложил в руку американца небольшое медное зеркальце. Тот снова начал оглядываться по сторонам. Наверное, заметил, что ночь совсем не нартульская. Потом задрал голову вверх и увидел звезды.

– Как? Мы не на Нартулле? Непостижимо!

– Посмотри в зеркальце, – посоветовал Олег, – и увидишь что-то, еще более непостижимое.

Когда Майкл взглянул на свое отражение, то в ужасе отшвырнул зеркальце и завопил:

– Я так и думал! Белая горячка! Все-таки правду говорят врачи!

– Ты что, увидел там монстра? – насмешливо бросил Саньфун.

– Хуже. Я увидел себя лет двадцать назад. У меня точно белочка.

– Вот до чего людей доводит алкоголь, – поучительно заметил Олег. – Расскажи-ка нам о пленниках, которые сбежали.

– Что тут рассказывать? Я их даже не видел. Сидел себе в своей камере, да и все. Знаю, что сбежали они прошлой ночью, но как – неизвестно. Прошлой ночью я о них и узнал. Мне случайно удалось услышать разговор Рикса с начальником тюрьмы. Начальник сказал, что трое пленников сбежали. Рикс, бушуя от ярости, ответил, что теперь придется разыгрывать сцену повешения только со мной. Вот и все, что я знаю.

– И ты не знаешь, кто были те пленники? – спросил Олег.

– Нет.

– Джерри Фишер, Алексей Бельский и Филлоя, завоевательница Нартуллы!

– Джерри тоже в Эльфире? Вот это да! И ты, и доктор! Но почему мы не на Нартулле? Как мы сюда попали?

– Наверное, ты был очень пьян, раз не помнишь.

Олег указал на перстень Галлиена. Майкл разинул рот.

– Как тебе удалось заполучить кольцо Герола?

– А что ты скажешь теперь? – хвастливо сказал Саньфун и показал американцу второе кольцо.

– Не может быть! Одно из них подделка, точно вам говорю.

– У тебя, наверное, свои понятия о точности, – сказал Олег, – потому что, во-первых, ни один перстень не подделка, а во-вторых, это перстни Галлиена, а не Герола. Так что делай выводы.

– Какие уж тут выводы. Вешаете мне лапшу на уши и думаете, что я купился.

– Давайте-ка лучше спать, – предложил хаджуй. – Ты, Майкл, по-моему, еще слишком пьян. Вот проспишься, тогда поговорим. Утро вечера мудренее.

Улегшись, друзья закрыли глаза. Американец посмотрел на них и начал тихонько подниматься, украдкой поглядывая по сторонам. Саньфун, не открывая глаз, усмехнулся и сказал:

– Майкл, если ты думаешь, что ты наш пленник, то должен тебя разочаровать. Можешь спокойно встать и идти на все четыре стороны. Никто тебя не держит.

– Как это? – удивился американец.

– Неужели ты был настолько пьян, что ничего не помнишь? Мы ведь тебя не взяли в плен, а освободили от виселицы, – сонно пробормотал Олег. – Знал бы заранее, что ты такой ворчун, никогда в жизни не пошел бы спасать тебя от петли.

Когда утром друзья проснулись, то увидели, что Майкл никуда не делся, а храпит рядышком. Они собрали пожитки, загасили костер и стали его будить. Американец в ответ вяло пробормотал что-то, покряхтел и захрапел дальше. Олег пнул его ногой в бок. Майкл завопил не своим голосом:

– Да дайте же, наконец, поспать, мать вашу за ногу!

– Как знаешь, – сказал Олег.

Друзья поднялись и пошли прочь. Майкл, увидев, что они не шутят, начал неуклюже подниматься. Изрыгнув с десяток ругательств, он крикнул:

– Эй! Подождите! Я с вами!

Через несколько часов путешественники вышли на берег широкой реки. Испытывая страшную жажду, они жадно напились. У американца после воды снова посоловели глаза. Олег и Саньфун только руками разводили. Майкл между тем начал ворчать:

– Пожрать бы чего-нибудь. Сутки, как в животе пусто.

– Думаешь, ты один здесь такой? – хмыкнул Олег.

– Погодите-ка, – вмешался Саньфун, – взгляните туда.

Майкл и Олег посмотрели в направлении его руки и увидели в нескольких милях вниз по течению верхушки высотных домов, возвышающиеся над тропическими лесами.

– Город! – воскликнул Олег. – Настоящий земной город! Вот где мы поедим и найдем ночлег!

– На какие, интересно, шиши? – буркнул Майкл.

Олег в ответ вытащил из кармана горсть золотых, которые ему дала Филлоя. Мешочек с бриллиантами пропал, видно, его стащили в толпе.

– Откуда у тебя золото? – удивился американец.

– Думаю, сначала нужно рассказать друг другу свои истории, – предложил Саньфун.

– Да, Майкл, расскажи-ка нам, где тебя носило, когда ты попал на Нартуллу? – оживился Олег.

– Надо бы присесть, – не преминул воспользоваться случаем американец. – Что-то я притомился.

Друзья уселись, а Майкл, посчитав такую позу недостаточно удобной, прилег. Прочистив горло, он повел:

– Моя история вряд ли будет длинной. Не буду рассказывать о своих похождениях на Земле, а начну с событий в лаборатории. Когда этот придурок Олег крутанул что-то на приборе, лаборатория исчезла. Я оказался в каком-то поселке с деревянными избушками. Они были пустыми. Я долго блуждал по улицам, пока не забрел в центр поселка. Там стояло обширное здание. Когда я туда вошел, то увидел множество людей. Половина из них сидела за столами, половина – танцевала под игру музыкантов. Все туземцы были пьяными. Они разговаривали на незнакомом языке. Один из них, не говоря ни слова, налил мне стакан какого-то пойла. Я выпил. Пойло оказалось совсем неплохим, а главное – крепким. Я сел за стол к гостеприимным ребятам и выпил еще. Несмотря на языковый барьер, мы быстро нашли общий язык. Вскоре вся братия, находящаяся в помещении, затянула песню, которую, как я позже узнал, любила исполнять каждый день.

Не успели друзья и глазом моргнуть, как Майкл уже горланил на весь лес:

1

|Em|

Ну-ка, друзья, сядем за стол,

|G|

Есть у меня к вам разговор.

|H| |Em|

Ну-ка, друзья, станцуем и споем.

|Em|

Ну-ка, браток, водки налей

|G|

Полный стакан, и не жалей,

|H| |Em|–|E7|

Я расскажу тебе о том, о сем.

ПРИПЕВ:

|Am| |D|

Странствуя между звезд,

|G| |C|

Снова толкаем тост,

|Am| |H| |Em|–|E7|

Не покидая свой веселый пост.

|Am| |D|

Прочь с головы дурман,

|G| |C|

Опустошай стакан,

|Am| |H| |Em|

Чтоб разогнать тоски своей туман.

2

Выпьем за то, чтобы жилось,

Выпьем за то, чтобы пилось,

Чтоб никогда наш стол не пустовал.

Будем гулять так, как хотим,

Водки поток неистощим.

Выпьем за то, чтоб бог благословлял.

3

Пей да гуляй, пой да танцуй,

Водки налей и не горюй,

Ждут впереди веселые деньки.

Что ты грустишь? Снова налей

Полный стакан, душу согрей,

И навсегда избавься от тоски.

Не обременяя себя никакой паузой после песни, американец продолжил свой рассказ:

– Проснулся я под столом. Рядом со мной лежал мой новый друг. Мы поднялись, сели за стол и снова выпили. Когда жидкость во всех сосудах, стоящих на столе, исчерпалась, мы пошли наполнять их к одной из бочек, натыканных по всему поселку. Вернувшись, мы продолжили. Односельчане моего друга занимались тем же. Человек триста пили в том большом помещении, где пил я. Еще человек пятьсот пили на улице. Не знаю, зачем им нужны были избы, если каждый из них, где пил, там и спал. Так продолжалось несколько месяцев. Я потерял счет дням. Единственным занятием этих людей, кроме пьянок, был сбор плодов и закваска браги. За время, которое я там провел, я научился лопотать по-ихнему. Правда, как я позже узнал, у них нет своего языка, они пользуются универсальным.

– Я слышал о них, – сказал Саньфун. – Это народ кайнов. Теперь я понял, почему в твоем лексиконе, Майкл, так много ругательств. От пьяных кайнов ты вряд ли мог услышать что-то другое. Правильно я обрисовал картину?

– Правильно. Я действительно попал к кайнам. Они живут на острове Пито, посреди большого озера, которое находится в трехстах милях от Пэйфита. На острове расположено несколько поселков кайнов. Они, скажу я вам, веселые ребята! Пьют круглосуточно и круглогодично. Я с ними несколько месяцев пропьянствовал, а потом решил податься в Пэйфит. Там, говорят, вино хорошее. До Пэйфита я добрался нормально, но вина так и не попробовал. Едва я зашел в трактир, как вдруг, откуда ни возьмись, солдаты! Они окружили меня, связали и поволокли к Риксу. Подлец напичкал меня наркотиками и начал допрашивать. Под их воздействием невозможно соврать. Выпытав обо всех моих похождениях на Нартулле, он посадил меня в камеру. То, что там плохо кормят, еще ничего, но то, что не дают бухла, просто чудовищно! Хорошо, что, отправляясь в Пэйфит, я захватил с собой несколько пьяных зерен.

– Что за пьяные зерна? – заинтересовался Олег.

– Они растут на острове Пито в небольших количествах. Когда их глотаешь, то пьянеешь от воды. Одно такое зернышко действует сутки. Чем больше воды после его принятия выпиваешь, тем больше пьянеешь. Но скажу вам честно: такой способ захмелеть сильно уступает обычному способу.

– Так вот почему ты был так пьян у виселицы! – воскликнул Олег. – Наверное, проглотил перед казнью зернышко и выпил непомерное количество воды?

– В таком состоянии я находился не только на казни, но и все дни перед ней. В том числе и тогда, когда пленники сбежали.

– А когда тебе на шею приковали кольцо против повешения? – осведомился Саньфун.

– Какое кольцо? – недоумевая, спросил Майкл и потрогал свою шею. Нащупав кольцо, он с яростью начал его сдирать. Но как он им не вертел, все было напрасно: голова через него не пролазила. Увидев такие яростные и бесплодные попытки освободиться, Олег и Саньфун громко рассмеялись.

– Каким нужно было быть окосевшим, чтобы не почувствовать, как шею заковывают в кольцо, стуча по нему кувалдой! – воскликнул Олег. – Нет, Майкл, такого человека, как ты, больше нигде не встретишь!

– Смейтесь, смейтесь, – буркнул американец, – посмотрим, что вы о себе расскажете.

– Расскажем, Майкл, не беспокойся, – заверил Олег. – Только скажи, почему ты снова пьяный? Неужели проглотил пьяное зернышко?

– Проглотил. Это было последнее.

– Тогда смотри, не пей больше воды. Мы тебя тащить не собираемся. Не пойму, как со своими питейными способностями ты смог работать в ЦРУ?

– Посмотрел бы я, что бы ты запел, прожив у кайнов хотя бы с месяц.

Первым свою историю начал рассказывать Олег. Затем его сменил Саньфун. Майкл все слушал, слушал и слушал, пока не… захрапел. Друзья так и застыли с открытыми ртами. Саньфун влепил Майклу легкую затрещину. Тот открыл глаза и, ничего не понимая, пробормотал:

– Что случилось?

Увидев, что не случилось ничего, кроме его собственного пробуждения, он успокоился:

– Что ж, очень поучительная история.

Друзья так и покатились со смеху.

– Ты на редкость внимательный слушатель, – сказал Олег. – У тебя есть какие-то соображения по поводу наших дальнейших действий?

– Конечно, есть, – не замешкался с ответом Майкл. – Нам нужно идти в город. Там есть где поспать и есть что выпить.

Мужчины поднялись и побрели вдоль берега реки к домам. Голод давал о себе знать, поэтому они спешили. К вечеру они были в городе. Местные жители, люди с лицами восточного типа, обходили незнакомцев стороной. Олег и Саньфун были одеты в плащи просвещенцев, которые отпугивали прохожих. Правда, если бы они их сняли, то еще больше шокировали бы население своим оружием. О третьем спутнике и говорить не приходилось. Он плелся сзади, кряхтя и пошатываясь. Его одеяние нельзя было назвать одеждой. На нем были какие-то грязные облезлые лохмотья.

Вдруг американец остановился и, хлопнув себя по лбу, воскликнул:

– Ребята! Так это ж Бангкок, столица Таиланда! Я бывал здесь. Ну и занесло же нас!

Майкл так бурно выражал свое удивление, что на спутников обратили внимание двое полицейских. Они подошли и начали что-то говорить, тыча пальцами в грудь американца. Таиландского языка друзья не знали. Майкл попробовал объясниться с полицейскими на английском, втолковывая им, что он американец. Они недоверчиво посмотрели на его лохмотья, но потом, покрутив пальцами у висков, ушли.

– По-моему, тебя приняли за сумасшедшего, – усмехнулся Олег.

– Плевать. Бангкок – неплохой город. Я знаю здесь одно местечко, где золотишко можно обменять на денежки, может быть, даже на зелененькие.

– Так идем туда скорее, – оживился Олег. – Денежки нам сейчас нужны, как никогда. Нужно купить одежду, обувь, да и поесть, в конце концов.

– И еще кое-что не помешало бы, – добавил Майкл, – ну, вы поняли, что.

Через полчаса путники имели деньги. Золото они выменяли на пятьсот долларов и отправились покупать одежду. Саньфун диву давался, наблюдая, как за какие-то зеленые бумажки их одевают и обувают.

Из магазина путешественники вышли одетыми в новенькие костюмы. В пакетах они несли свое оружие. Одежда стоила недорого, и Олег с Майклом остались довольными, чего нельзя было сказать о хаджуе.

– Вот еще! – возмутился он. – Вырядили меня, как попугая. Как вы носите такую неудобную одежду? В ней даже мечом как следует не взмахнешь.

– Не думаю, что здесь тебе придется им орудовать, – сказал Олег.

– Все равно, лучшей одежды, чем набедренная повязка, не существует.

Странники сняли номер в гостинице и, оставив там оружие, направились в ближайший бар. Возле него они увидели четырех мужчин, окруживших одного и о чем-то оживленно спорящих.

– Постойте-ка, – сказал Майкл, – они разговаривают на английском.

Вдруг четверо мужчин набросились на стоящего посередине и начали его избивать. Саньфун и Олег, как будто только этого и ждали, подскочили к обидчикам и сбили их с ног. Те поднялись и, сжав кулаки, начали что-то кричать.

– Они спрашивают, не ищем ли мы проблем, – перевел американец.

– Скажи им, – ответил Саньфун, – что чаще мы их теряем.

Мужчины с криками бросились на спутников: трое – на Олега и Саньфуна, четвертый – на Майкла. Олег и Саньфун мгновенно отреагировали, действуя синхронно, словно зеркальное отражение друг друга. Двух противников они нокаутировали сразу, ударив сначала ногой в пах, а потом добавив в лоб. Третьего вывели из строя, припечатав, каждый со своей стороны, ногой в ухо. Тот, после такой встряски, как стоял, так и упал. Что касается Майкла, то он просто врезал своему противнику кулаком в челюсть, чего оказалось достаточно.

Мужчина, которого они выручили, невысокий таиландец, поблагодарил их за помощь. Жестом он пригласил их в бар. Олег еще раз посмотрел на поверженных противников. Трое из них начали подниматься, а тот, которого ударил Майкл, так и лежал, не двигаясь.

– Ну и удар у тебя, Майкл, – удивился Олег.

– Я и сам не ожидал. Оказывается, занятия боксом в юности не прошли для меня даром.

– Ты занимался боксом, как и Джерри?

– Было дело.

– Как ты смог его уложить, если пьешь, не просыхая?

– Сам не знаю.

Войдя в бар, путешественники заказали себе гору еды, а Майкл – гору алкоголя. За едой они разговаривали со своим новым приятелем, используя американца, как переводчика. Таиландец, назвавшийся Чаном, восхищался тем, как они расправились с его врагами. На вопрос, почему его били, он ответил, что должен тем ребятам тысячу долларов. Он рассказал, что они работают на владельца закрытого клуба “Тигр”, который держит в страхе здешний район. Босс взимает плату со всех, кто имеет свой бизнес. Каким-то образом они узнали, что Чан заработал три тысячи долларов, и решили отобрать у него треть. Он отказался им платить.

Странники заинтересовались клубом “Тигр”. Таиландец объяснил им, что там проводятся турниры среди лучших бойцов Бангкока и других городов мира. В клубе можно получить хорошие деньги, если победить в бою или сделать удачную ставку. Чан сказал, что у них есть неплохие шансы подзаработать в “Тигре”, и он мог бы им помочь. Наевшись до отвала и хорошенько выпив, друзья встали из-за стола.

– Мы подумаем над твоим предложением, – сказал Олег.

– Если решитесь, то найдете меня в баре.

Они с трудом добрались до своего номера и, изнеможенно упав на кровати, уснули.

Последующие дни не очень-то радовали путешественников. Они обошли все самые знаменитые места Бангкока и теперь не знали, куда себя деть. Камень на перстне не зажигался. Большую часть времени друзья проводили в барах, не без агитации Майкла. В конце концов, у них иссякли денежные запасы. Им пригрозили, что если они не заплатят, то их вышвырнут из гостиницы. Обсуждая многочисленные планы добычи денег, спутники пришли к выводу, что им придется пойти в “Тигр”.

Когда они встретились с Чаном, Майкл сказал:

– Мы сейчас на мели и не прочь попытать удачи в клубе. Но сначала мы хотим увидеть, что представляют из себя тамошние бойцы.

– Разумеется, – ответил таиландец. – Сегодня же мы пойдем в “Тигр” и вы увидите все своими глазами.

Посидев еще с полчаса в баре, четверка направилась в клуб. Чан заплатил за вход, и они вошли в просторный темный зал, наполненный шумом людей и табачным дымом. Посередине размещался ярко освещенный квадратный ринг, огражденный канатами. Мужчины заняли свои места и стали ждать. Через пять минут на ринг вышел распорядитель, мужчина лет сорока, судя по всему, американец. Он объявил на английском языке:

– Господа! Приветствую всех собравшихся: новичков и постоянных посетителей! Каждый из присутствующих может быть просто зрителем, может делать ставки и даже может поучаствовать в событиях на ринге! А сейчас вам предстоит увидеть бой пары первого уровня. В нем участвуют: Рик Сэндэрс, чемпион Нью-Йорка по боксу, – толпа зааплодировала, – и боец, защищающий честь нашего клуба, известный вам как Изворотливый Змей! – толпа восхищенно взвыла. – Если Рик Сэндэрс победит нашего бойца, то получит награду в десять тысяч долларов! А теперь, господа, делайте ваши ставки! И помните: главное правило клуба – никаких правил!

На ринг вышел Рик Сэндэрс, мужчина лет тридцати, плотный, высокий и со свирепым лицом. Навстречу ему вышел Изворотливый Змей, таиландец среднего роста, худощавый, но жилистый, лет двадцати пяти, со следами оспы на лице.

– Американец его уложит, – сказал Чан, – если подберется к нему вплотную.

– Так делай ставку, – сказал Олег, – раз ты так уверен.

– Но Рик может и не подобраться к нему.

– Да брось ты. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Чан поставил на Сэндэрса. Ударил гонг и поединок начался. Изворотливый Змей начал молниеносную атаку, разя ногами с далекого расстояния. Один за другим сыпались удары на голову и тело американца и вскоре он начал сдавать, не имея возможности достать увертливого таиландца.

– Если Змей сейчас не уложит Рика, – сказал Саньфун, – то может проиграть. Он тратит слишком много энергии.

Змей тем временем наносил удары. В какой-то момент, подцепив Сэндэрса ногой, он поверг его на маты. Тут таиландец совершил роковую ошибку. Он подошел слишком близко к американцу, чтобы добить его ударом ноги. Ударить-то он ударил, но Рик с необычной для себя прыткостью вцепился в его ногу и, дернув за нее, подмял противника под себя. С перекошенным от злобы лицом он ударил таиландца по лицу с такой силой, что сломал ему челюсть. Следующий удар был смертельным. Рик вскочил и, подняв руки вверх, закричал. Толпа подхватила его крик бешеными овациями. Распорядитель вручил победителю десять тысяч долларов.

– Я выиграл! – воскликнул Чан. – Я выиграл триста долларов!

Олег, несмотря на это, радости не испытывал. То, что произошло на ринге, вызвало у него только отвращение. Он не мог принять убийство ради жалких зеленых бумажек.

Распорядитель тем временем продолжил:

– А теперь, господа, вас ждет зрелище боя между бойцами второго уровня: арабом Абу Али, известным всему Ираку, Ирану и Пакистану, и бойцом нашего клуба, Бешеным Медведем. Если Абу Али победит, то получит тридцать тысяч долларов! Делайте ваши ставки, господа!

На ринг вышел широкоплечий приземистый араб лет тридцати пяти, с телом, покрытым могучими мышцами, и красивым бесстрашным лицом. Его появление публика встретила дружными аплодисментами. Навстречу арабу вышел человек, вызвавший в клубе шквал оваций. Его облик явно соответствовал его прозвищу. Бешеный Медведь был японцем лет тридцати. Огромный, толстый, не имеющий никаких явных мышц, а только необъятные слои колыхающегося под кожей жира, он производил зловещее впечатление, которое усиливал свирепый взгляд маленьких глаз из-под заплывших жиром бровей.

– Исход этого боя трудно предугадать, – сказал Чан. – Бешеный Медведь очень силен, но араб тоже производит впечатление.

Друзья сошлись на том, что сейчас лучше не делать ставок.

Бой, вопреки ожиданиям публики, оказался неожиданно коротким. Абу Али подскочил к Медведю и нанес ему несколько мощных ударов, под которыми, казалось, не устоял бы никто. Но японец стоял непоколебимый, как скала. Он только высокомерно ухмыльнулся и, взмахнув руками, сгреб араба в свои медвежьи объятия. В следующий момент японец взвалил его на плечи. Огласив зал нечеловеческим криком, он бросил Абу Али за пределы ринга. Тот с глухим звуком грохнулся на деревянный пол. Лицо араба было искажено от боли. Он попытался встать, но потерял сознание. Его унесли.

На ринг выскочил Рик Сэндэрс. Глаза его горели алчным огнем. Он пожелал встретиться в поединке с Бешеным Медведем. Правила клуба позволяли это сделать победителю предыдущего боя, если он поставит на кон свой приз.

Грянул гонг и бой начался. Рик, видевший, что случилось с арабом, держался от Медведя на расстоянии и вел себя очень осторожно. Он внезапно подскакивал к японцу, наносил ему болезненные удары и мгновенно отскакивал. Американец хотел заставить Медведя быстро двигаться, чтобы тот выдохся. Но японец и в ус не дул. Он медлительно преследовал Сэндэрса. В какой-то миг всем показалось, что американец наконец-то достал японца, когда со всего размаху заехал ему в нос, из которого сразу же потекла кровь. Лицо Медведя потемнело от гнева. Он был готов броситься на Рика, но в последний момент сдержал себя. Японец чего-то выжидал. Через несколько секунд зрители поняли, чего. Сэндэрс, увлекшись боем, потерял осторожность и подошел слишком близко к одному из углов ринга. Медведь, огласив зал полузвериным рыком, бросился на американца с прямо-таки непостижимой для себя скоростью. Тот не успел выскочить из ловушки. На Рика обрушилась огромная туша японца. Когда Медведь отошел от угла, Сэндэрс стал похож на увядший листок. Он медленно сполз на маты. Японец, расправив плечи, гордо посмотрел на поверженного противника. В этот момент несколько капель крови упало с его разбитого носа. Медведь, увидев свою кровь, пришел в бешеную ярость. Испустив дикий крик, он схватил американца, поднял его вверх и со всего размаху опустил спиной на свое колено. Позвоночник Рика треснул. Озверелая толпа одобрила убийство оглушающим ревом. Олег тоже издал пронзительный крик и бросился на ринг, испытывая жажду проучить это кровожадное существо. Саньфун с Майклом еле его удержали. Чан сказал:

– Не горячись, еще успеешь. Потерпи немного и ты с ним расквитаешься, если, конечно, сможешь.

– Да я этой толстой свинье жир спущу! Пускай только выйду на ринг.

– Спокойно, Олег, – промолвил Саньфун. – Если ты собираешься драться, причем с таким сильным и опытным соперником, то должен сохранять спокойствие, иначе потеряешь осторожность и твой противник убьет тебя.

Тем временем на сцену вышел распорядитель и радостно объявил:

– Победил великий боец, защищающий честь “Тигра”, Бешеный Медведь! А сейчас вы познакомитесь с парой третьего уровня! На ринге встречаются: Джон Джеферсон, чемпион Техаса по каратэ, и боец нашего клуба, непревзойденный, не имеющий на своем счету ни одного поражения, наводящий ужас на своих врагов Убийца! Делайте ваши ставки, господа!

Когда на ринг вышел Джон Джеферсон, его встретили восторженным воем. Джон был высоким мускулистым негром прекрасного телосложения. Его приветствовали очень бурно. Но восторги в его честь потонули в реве публики, когда на ринг вышел Убийца. Увидев его, даже Майкл и Олег присвистнули от удивления. Безразличным к происходящему оставался только Саньфун, который откровенно скучал, рассматривая свои ногти. Убийца был такого же роста и так же огромен, как Бешеный Медведь. Но вместо колыхающихся складок жира у него под кожей перекатывались могучие узловатые мышцы. Короткая мускулистая шея по толщине не уступала голове. Впечатление усиливали тяжелые квадратные челюсти и холодный взгляд. Убийца не был увальнем. Он вышел на ринг легкой пружинистой походкой, напоминающей движения пантеры.

Чан сказал, что Убийца по национальности турок. Год назад он появился в Бангкоке, победил всех здешних чемпионов и стал лучшим бойцом клуба “Тигр”. С тех пор никто не может его победить, а все поединки заканчиваются одинаково: смертью его противников. Тому, кто победит Убийцу, назначен приз в сто тысяч долларов. Многие отчаянные парни пытались его заполучить, но поплатились жизнями.

Чан объяснил систему поединков клуба. В “Тигре” содержится девять бойцов, защищающих его честь. В случае гибели одного из них его место занимает другой боец, которого выбирают из желающих путем тщательного отбора. А желающих много, потому что в клубе хорошо платят. Девять бойцов клуба делятся на три уровня: первый, второй и третий, по три человека в каждом. Когда в “Тигре” устраиваются поединки, в них участвует по одному бойцу с каждого уровня. Их противники – трое людей со стороны, которых называют выскочками. Среди выскочек проводятся предварительные бои, которые решают, кто с кем будет драться. Победитель предварительных поединков встретится на ринге с бойцом третьего уровня, проигравшие соответственно – с бойцами второго и первого. Путем жеребьевки выскочки выбирают одного из троих противников своего уровня. Хуже всего, если кто-то вытянет жребий Убийцы. Ведь большинство выскочек отваживаются на участие в соревнованиях, надеясь, что в списке противников не будет турка. Соревнуясь с другими бойцами, даже в случае поражения, они получат деньги за участие, а после сражения с Убийцей не получат ничего. Зачем деньги покойникам? Правда, иногда встречаются парни, которые жаждут встречи именно с турком, думая, что смогут с ним справиться.

Чан сказал, что Изворотливый Змей был бойцом первого уровня, Бешеный Медведь – второго и Убийца – третьего. Если победителями становятся бойцы клуба, то любой желающий может выйти и померяться с ними силами. Правда, число желающих не должно превышать число победителей.

– Как? Значит, меня могут не допустить к Медведю, если я не единственный, кто хочет с ним сразиться? – спросил Олег.

– Думаю, сегодня желающих не будет, – ответил таиландец. – И тебе не советую быть в их числе, потому что на ринге Убийца. Я уверен, что он победит негра. И тогда, даже если ты каким-то чудом справишься с Медведем, турок бросит тебе вызов. Отказаться ты не сможешь. Толпа тебя не выпустит. А против Убийцы у тебя нет никаких шансов, как и у любого другого.

– Посмотрим сначала, на что он способен, – сказал Саньфун. – Может он всего лишь великан с глиняными ногами.

Бой между Джоном Джеферсоном и Убийцей начался. Как только ударил гонг, негр бросился в бой. Он тоже был здоров как бык и уступал Убийце лишь в росте. Казалось, своей яростной атакой он сотрет турка в порошок. Убийца стоял с опущенными руками и надменно улыбался. Когда Джеферсон вот-вот должен был нанести ему сокрушительный удар, турок молниеносно увернулся. Негр начал избивать пустое пространство. Публика восторженно взвыла. Все дальнейшее представление напоминало собой больше испанскую корриду, чем поединок. Роль тореадора выпала Убийце, а роль быка – Джону. Было видно, что турок развлекается, показывая свое мастерство защиты. Он не нанес Джеферсону еще ни одного удара, а тот уже весь вспотел. Вскоре атаки негра прекратились. Он облокотился на канаты, тяжело дыша. Убийца, сделав великодушное лицо, любезно разрешил ему отдохнуть. Сам он в это время, чтобы показать свое превосходство, начал демонстрировать комплексы блоков и ударов. Публика бушевала, восторгаясь своим кумиром. Джон, передохнув и увидев, что соперник отвлечен от него, решил нанести удар. Вместо ожидаемого результата он получил толчок в грудь и шлепнулся на маты. Убийца начал следующий этап своего представления. Он хлопнул себя по ногам, показывая негру, какие точки ему следует защищать. Не прошло и трех секунд, как Джеферсон кривился от боли в обеих ногах. “Как тебе цветочки?” – крикнул турок и хлопнул себя по пузу. В следующий момент Джеферсон получил удар в живот. Как он ни пытался защитить это место, Убийца все же пробил его оборону. Удар был значительно сильнее предыдущего. Затем турок хлопнул себя по груди. Последовавший через несколько секунд удар отбросил негра на канаты, на которых он и повис. Подняв голову, он посмотрел на Убийцу умоляющим взглядом, но тот лишь рассмеялся в ответ. Он указал на подбородок и сделал рукой перечеркивающий горло жест, означающий, что следующий удар будет смертельным. Публика одобрительным ревом поддержала его идею и турок, издав торжествующий крик, нанес сокрушительный удар ногой в подбородок Джона. Негр оторвался от земли и упал на маты безжизненной массой. Распорядитель сразу же выскочил на ринг и, улыбаясь, объявил Убийцу победителем. Его слова потонули в бурных овациях. На ринг вышел Бешеный Медведь и распорядитель начал говорить:

– Итак, господа! В очередной раз вы убедились в превосходстве бойцов нашего клуба! Ну а кто еще не убедился, может выйти на ринг и сразиться с сегодняшними победителями! Тот, кто сможет их победить, получит приз в сто сорок тысяч долларов!

– Даже не думай об этом, – сказал Чан Олегу.

– Еще чего, – отозвался Саньфун. – Ты хочешь сказать, что мой ученик не справится с этим комком сала?

– А как же Убийца? – отозвался Майкл.

– Убийцей я займусь сам. Мне порядком надоело хвастовство этих невежд. Мы с Олегом быстро поставим их на место.

– Как сказал мой учитель, так и будет, – гордо изрек Олег.

– Да вы что, ребята, спятили?! – в один голос заявили Чан с Майклом. – Жить надоело?

Их уговоры не переубедили друзей. Они поднялись и пошли к рингу. Майкл и Чан последовали за ними.

– Но только не обижайтесь, – продолжал тем временем распорядитель, – если вас случайно убьют!

Его реплику публика встретила понимающим смехом. Чан подозвал к себе распорядителя и изложил ему суть дела. Тот удовлетворенно кивнул, потирая руки в предвкушении зрелища, которое, несомненно, еще больше поднимет популярность клуба, и объявил:

– Господа! Нашлись двое парней, готовых сразиться с нашими бойцами! Не знаю, что толкнуло их на такой необдуманный шаг, но они, наверное, очень рискованные ребята, потому что, кем бы они ни были, я считаю, что помочь им может только чудо! Вы со мной согласны?!

– Да! – взревела многоголосая толпа. Когда Майкл перевел его слова, Олег злобно процедил сквозь зубы:

– Что ж, этим тварям придется увидеть чудо.

– Итак, – продолжал между тем распорядитель, – против могучего Бешеного Медведя выступает Олег Лук, неизвестный боец!

Когда Олег вышел на ринг, зрители встретили его громоподобным смехом. Рядом с Бешеным Медведем он выглядел как цыпленок. Олег и сам понял, что дела его плохи, когда остался один на один с этой горой сала, которая могла раздавить его одним своим весом. В пятках он ощутил странный зуд. Одно дело было драться с противником где-то в чистом поле и совсем другое – на глазах у сотен зрителей. Олегу вдруг страшно захотелось ощутить в ладони рукоятку своего меча или хотя бы кинжала. Публика, видя, что с ним творится, каталась со смеху. Некоторые выкрикивали “новичок!”, “дурак!”, “куда полез!” и продолжали смеяться. Олег посмотрел в глаза Саньфуну и увидел в них ледяное спокойствие. Как по мановению волшебной палочки, это спокойствие передалось ему.

Ударил гонг и японец двинулся в атаку. Олег, сохраняя дистанцию, начал кружить вокруг Медведя, выискивая место, в которое того можно поразить. Он попробовал в солнечное сплетение, но его кулак, погрузившись в жировой слой, не достиг цели. Тогда Олег попробовал удар в пах, но его нога чуть не застряла в жировых складках толстяка. Олег на миг замешкался. Лапища японца тут же начала свою смертельную траекторию. Он успел увернуться, но рука Медведя задела его плечо. Тогда-то он и ощутил на себе страшную силу японца. От удара Олега закрутило, как юлу, и он, потеряв равновесие, упал. Толпа отреагировала шумными аплодисментами, а Медведь сделал нечто невообразимое для себя: он подпрыгнул. Никто не ожидал, что этот медленно двигающийся брюхан сможет оторвать свое тяжеленное тело от земли. Приземлиться он рассчитывал на Олега. Если бы он осуществил свой замысел, то раздавил бы его, как таракана. Олег успел вовремя откатиться. Медведь грохнулся на маты, как мешок с дерьмом. Олег рассмеялся ему в лицо и похлопал себя по заду. Жест рассмешил даже самых ярых поклонников японца. По залу прокатилась волна смеха. Глаза Медведя налились кровью и он, зарычав, как дикий зверь, бросился на соперника. Тут Олегу в голову пришла блестящая мысль. Следуя задуманному плану, он подошел к углу. Японец сразу же ринулся к нему, чтобы прижать своей тушей. Олег, вместо того, чтобы выскочить из ловушки, застыл, словно статуя. Зал разразился криками сотен глоток в предвкушении крови. Казалось, еще миг и Олег будет сжат в смертельных объятиях. Но не тут-то было. В последний момент он вскочил на верхний канат и, ткнув двумя растопыренными пальцами в глаза Медведя, перепрыгнул через него. Японец заорал, как раненый зверь, закрыв руками за лицо. Олег, вскочив противнику на спину, со всей силы сдавил ему шею. Медведь пытался его стряхнуть, но не мог. С каждой секундой его попытки освободиться слабели. Он медленно осел на маты.

Публика замолкла, пораженная такой неожиданной развязкой. На ринг вышел распорядитель и растерянно объявил Олегапобедителем. Бесчувственного японца унесли. Заминка, однако, длилась недолго. Кто-то пьяным голосом крикнул “Ура победителю!” и зрители подхватили его крик. Олег слушал овации в свою честь и ему было тошно. Он окинул взглядом кровожадные рожи публики и сплюнул от омерзения. Минуту назад они приветствовали и превозносили Бешеного Медведя, радовались его победам, а сейчас радовались его поражению.

Олег сошел с ринга, держа в руке сорок тысяч долларов, врученных распорядителем. Какой-то зритель, льстиво улыбаясь, жестом показал, как Олег сдавил Медведю шею, и похлопал его по плечу. Олега передернуло от гнева. Он так съездил льстецу в зубы, что тот оказался под скамьей.

Тяжело вздыхая, Олег сел возле друзей.

– Ты достойный ученик, и я тобой горжусь, – промолвил Саньфун.

– Ребята, скажите мне одно, кто-то из вас поставил на меня хоть цент? – спросил Олег, чувствуя, как плохое настроение улетучивается.

– Мы с Майклом поставили бы на тебя по миллиону, если бы имели деньги, – ответил Саньфун.

– А Чан?

– Я поставил на тебя тысячу долларов! – радостно воскликнул таиландец. – Майкл сказал, что если я поставлю хоть центом меньше, то он откусит мне нос.

– Не знал, что твой нос стоит так дорого, – усмехнулся Олег.

– Знаешь, сколько я выиграл? Десять тысяч долларов! Почти все поставили на Медведя.

– Спасибо, Майкл, что поверил в меня, – поблагодарил Олег.

– Деньги-то были не мои, – отмахнулся американец.

– А теперь пора и мне, – сказал Саньфун. – Чан, поставь на меня.

Хаджуй удалился.

– Да, – в один голос заявили Олег с Майклом, – поставь на него десять тысяч долларов. Ты не прогадаешь.

Распорядитель, похоже, считал иначе, потому что, оправившись от неожиданности, довольно оптимистичным тоном объявил:

– Господа! Я не меньше вас удивлен победой Олега Лука! Досталась ли она ему из чистого везения или благодаря мастерству, решит скорое будущее! А сейчас состоится поединок, в исходе которого, думаю, никто не сомневается, потому что в бой вступает непревзойденный Убийца!

– Как же! Не сомневаемся! – выкрикнул кто-то из толпы и в этом “ком-то” Саньфун, ждущий выхода на ринг, узнал Майкла. – Так же, как не сомневались в победе Бешеного Медведя! А когда проиграем свои денежки, то сомневаться будет поздно!

Те, кто ставил на японца, одобрительно загудели. Недоволен был только Олег. Его выводило из себя то, что он не знал английского. Ему тоже хотелось поддержать Саньфуна. У него страшно чесался язык бросить что-нибудь в толпу. Он запомнил лишь слово “убийца”, произносимое несколько раз распорядителем. Не придумав ничего другого, Олег поднялся и крикнул:

– Убийца!

Свой возглас он сопроводил такой гримасой на лице, таким жестом рук, что весь зал лег со смеху. Убийца, яростно блеснув глазами, указал пальцем на Саньфуна, а потом на Олега, что могло означать лишь одно: “Сначала он, потом ты”. Олег ответил жестом, который в ссорах не раз использовал Майкл. Он выставил вперед правую руку, сжатую в кулак, и выпрямил средний палец. Турок позеленел от гнева и толкнул распорядителя, чтобы тот начинал поединок.

Раздался звук гонга и поединок начался. Это было что-то невообразимое. Когда Убийца, кипя от злости, бросился на Саньфуна, тот применил увертку, точно такую же как в предыдущем бою применил Убийца к Джону Джеферсону. Дальше все пошло, словно повтор только что показанного фильма, только роль быка теперь играл турок. Когда он это понял, то остановился, стараясь подавить злость. Публика пораженно замолкла. Отовсюду были видны лишь удивленные глаза. Саньфун начал второй этап представления, показывая свое мастерство, в точности копируя все движения Убийцы в предыдущем бою. Тот стоял в растерянности и не знал, что делать. Вспомнив, что он все-таки на ринге, он напал на хаджуя и тут же получил толчок в грудь, от которого шлепнулся на ягодицы. Саньфун хлопнул себя по обеим ногам. Через несколько секунд турок кривился от боли в своих. “Как тебе цветочки?” – крикнул хаджуй на английском и хлопнул себя по животу. Это ошеломило даже Олега. Он не мог взять в толк, как Саньфуну удалось запомнить фразу. Еще Олег заметил, что у хаджуя отрешенный взгляд, устремленный куда-то в пространство. Он совсем не смотрел на Убийцу. Тем не менее, ни разу не промахнулся. В следующий момент турок получил в живот удар такой силы, что согнулся и, выпучив глаза, страшно застонал.

Бой происходил в полнейшей тишине. Никто из зрителей не решался подать голос. Было даже слышно, как где-то в воздухе жужжит муха. Вся публика, затаив дыхание, следила за происходящим. Никто не мог понять, почему могучий Убийца не устоял под ударом молодого парня, едва достающего ему до груди и выглядящего рядом с ним, как мальчишка. Только Олег понял, что дело здесь совсем не в крепости мышц. Какая-то неведомая, могущественная сила вела Саньфуна, Олег чувствовал энергию, исходящую от него.

Хаджуй тем временем хлопнул себя по груди. Через несколько секунд турок висел на канатах, не в силах что-либо сделать. Саньфун вопросительно посмотрел в толпу. Зрители, внезапно ощутив энергию, исходящую от него, вдруг ожили. Бойко жестикулируя, они стали указывать на подбородок. Но Саньфун в ответ лишь покачал головой. Он развернул Убийцу на сто восемьдесят градусов и дал ему такой пинок под зад, что тот, перекувырнувшись через канаты, брякнулся на деревянный пол. Побледневший распорядитель объявил Саньфуна победителем, вручив ему пакет с сотней тысяч долларов. Он указал на Олега и сказал, что теперь в поединке должны встретиться два победителя. Не успел он еще договорить, как на ринг выскочил Майкл и крикнул:

– Как же, по-твоему, сволочь, два друга будут драться между собой?!

– Таковы правила нашего клуба! – растерянно ответил тот.

– Главное правило вашего клуба – никаких правил! – воскликнул Майкл и нанес распорядителю такой удар в челюсть, что тот, перевалившись через канаты, грохнулся рядом с Убийцей.

Вдруг Олег увидел, что перстень на его руке зажегся фиолетовым светом. Саньфун на радостях чуть не задушил друга в объятиях. Олег обратился к американцу:

– Послушай, Майкл, возникла идея возвратиться на Нартуллу. Как ты посмотришь на то, чтобы отправиться с нами?

– Я, конечно, не против, но как?

Олег показал Майклу перстень.

– Могу поспорить, что владелец клуба попытается воспрепятствовать нам покинуть его заведение, – сказал американец. – Нужно ему помешать.

Он обратился к толпе:

– Ну что?! Никто не сомневался, что победит Убийца? А теперь плакали ваши денежки! Крушите этот чертов клуб!

Не успел Олег и глазом смигнуть, как Майкл выхватил из его рук сорок тысяч долларов и швырнул в толпу. Зеленые бумажки разлетелись по всему залу. Вокруг начало твориться невообразимое. Между зрителями закипела драка за деньги. Майкл взял из рук Саньфуна пакет с сотней тысяч долларов, вытянул оттуда одну пачку на десять тысяч и отдал ее хаджую со словами: “Сбереги, может, когда-нибудь пригодится”. Остальные девяносто тысяч он ткнул Чану. Тот пытался протестовать:

– Ребята, вы что? Я благодаря вам выиграл только что сто тысяч долларов, а вы отдаете мне еще и свои.

– Бери, не спорь. Себе мы еще заработаем, – ответил Майкл. – Ты лучше чеши отсюда поскорей, пока вокруг суматоха, а то тебя могут ограбить.

– Не знаю, как и благодарить вас. Вы исполнили мои мечты. Теперь я смогу отправиться в Соединенные Штаты и поселиться во Флориде, в городе Майами. Я открою бар на берегу моря. Если вы когда-нибудь будете бывать в тех местах и вам понадобится помощь, разыщите меня.

– Дам тебе хороший совет, – сказал Майкл. – Назови свое заведение “Галактические Бродяги”, и твой бизнес будет процветать.

Чан пожал мужчинам руки и поспешно удалился. Тут пришла очередь Олега выговориться. Он посмотрел на хаджуя, развел руками и воскликнул:

– Ты, Саньфун, меня сегодня удивил! Просто ошарашил! Я всегда знал, что ты отлично владеешь оружием. Но чтобы настолько владеть рукопашным боем! Завалить такого громилу, повторив все его удары, движения и даже слова?! Нет! До сих пор не могу в это поверить!

– Настоящий боец Искусства должен уметь постоять за себя как с оружием, так и без него. Помни, главное оружие человека – ум. В сегодняшнем бою я воспользовался одной из высших ступеней Искусства, чтобы показать этим невеждам, как ничтожны их кровожадные душонки.

– Нам нужно вернуться в гостиницу и забрать свое оружие, – сказал Майкл.

Друзья, пробираясь сквозь толпу, двинулись к выходу. Когда они вышли на улицу, то увидели, что четверо мужчин, угрожая ножами, отбирают у Чана деньги. Это были те самые ребята, от которых в прошлый раз они защитили таиландца. Майкл, злорадно улыбаясь, сказал:

– А, искатели проблем. Примите мои поздравления: вы снова их нашли.

Мужчины бросились на друзей с ножами. Первых двоих обезвредил Саньфун, причем, таким образом, что те остались лежать с собственными ножами в животах. Третьего остановил Олег, выбив у него нож из рук и ударив ребром ладони по шее. С четвертым разобрался Майкл, применив свой излюбленный прием: удар в челюсть со всего размаху. Самым смешным было то, что Майклу попался тот же противник, что и в прошлый раз. Правда, теперь он был с пластырем на правой щеке. Американец покачал головой и, врезав ему по левой, пробормотал:

– Ты, наверное, христианин.

Чан стоял в оцепенении, не зная, что сказать.

– Бери деньги и делай то, что задумал, – сказал Олег.

Друзья провели незадачливого таиландца до дома. Попрощавшись с ним, они направились в гостиницу. Когда их увидел хозяин, то накинулся с криками о неуплате. Саньфун заткнул ему рот стодолларовой бумажкой. Спутники забрали свое оружие и вышли на улицу. Олег и Саньфун переоделись в одежды Эльфира. Майкл не захотел расставаться с костюмом. По правде говоря, в лохмотья, которыми он располагал, не захотел бы переодеваться никто. Майкл даже предложил задержаться на денек на Земле, чтобы заказать в ателье набедренную повязку, на что парни, сотрясаясь от смеха, ответили категорическим отказом. Олег спросил у Саньфуна:

– В бою с Убийцей ты использовал энергию Источника?

– Да. Если бы я использовал только примитивную физическую силу, то мы бы сейчас с тобой не разговаривали.

– Что такое Источник? Где он находится?

– Даже не знаю, как ответить. Источник питает энергией всю Вселенную. Нельзя сказать конкретно, где он находится. Он есть везде. Где бы ты ни был, ты можешь черпать силу из Источника. Но не для каждого он открыт. Источник может помочь только людям с добрым сердцем, чистыми намерениями и светлой душой.

– Почему бы нам не продолжить разговор на Нартулле? – отозвался Майкл.

– Еще чего, – возразил Олег, – мало ли что нас там ожидает? Здесь мы, по крайней мере, в безопасности.

– Уже нет, – сказал Саньфун.

Олег оглянулся и увидел, что к ним идут мужчины с пистолетами. Кто-то из них крикнул:

– Вы думали, что просто так уйдете из клуба, забрав наши денежки? Босс не любит таких шуточек.

Олег торопливо набрал код Нартуллы и нажал на белое углубление перстня. Головорезы остались взирать на пустое место.

Глава 9

Ночная тьма Бангкока сменилась ярким днем, от света которого у путешественников заболели глаза. Привыкнув к освещению, они увидели ошеломляющую картину. В небе сияло два светила: одно, покрупнее – красное, другое, помельче – белое. Впереди и сзади буквально в шестистах метрах начинался горизонт, а справа и слева тянулась в необозримую даль поверхность. То есть практически они стояли на полосе суши шириной в тысячу двести метров, а длиной в неизвестное количество тысяч километров. По законам перспективы, полоса, словно длинная прямая дорога, постепенно сужалась, превращаясь в узкую ленту, потом в нить, и заканчивалась точкой. Друзья стояли и растерянно оглядывались по сторонам. Первым отозвался Саньфун:

– Олег, какой ты набрал код?

– Код Нартуллы, конечно. 8 244 402.

– Кто скажет, что это Нартулла, пускай первым бросит в меня камень, – буркнул Майкл.

– Мы не на Нартулле, – сказал Саньфун. – Наверное, в спешке ты перепутал цифры, и мы переместились на другую планету. Лучше нам отсюда убираться.

– Мы не можем, – сказал Олег.

– Что?! – воскликнули Майкл и Саньфун.

– Камень на перстне снова погас.

– Невероятно, – пораженно выдавил хаджуй. – Не верю своим глазам! Даже не знаю, что сказать. Способность пользоваться перстнем никто и никогда не терял дважды. Такое случается только раз в жизни. Вы хоть понимаете, на какие мысли это наталкивает?!

– Понятия не имеем, – ответил Олег.

– Лучше я повременю с выводами, – решил Саньфун. – Потому что если я сейчас выложу то, что пришло мне в голову, вы сочтете меня сумасшедшим.

– Лучше придумай, что нам делать, – сказал Майкл. – Хоть кто-то имеет представление, где мы находимся?

– Я уже знаю, – сказал Саньфун. – Мы на Безе, планете, которая находится в той же системе, что и Нартулла. Ее код 8 244 403. Посмотрите на светила. Это Войт и Рэйдэр. Где-то между ними располагается Нартулла. Беза вращается вокруг двойной звезды Войта-Рэйдэра. Сейчас я объясню вам ее строение. Беза – типичная планета-цилиндр. Теперь вы, наверное, поняли, почему здесь с двух сторон есть горизонт, а с двух других – на тысячи миль тянется полоса поверхности. Если, соблюдая пропорции, уменьшить Безу до размеров обычного карандаша, то получится карандаш метровой длины. Теперь вы имеете представление о том, как она выглядит с космоса. Длина цилиндра от основания до основания – сто тысяч миль. А длина окружности – всего три тысячи. Недаром горизонт так близок.

– Ты говоришь, Беза – типичная планета-цилиндр? – спросил Олег. – Разве она не единственная в своем роде?

– Конечно, нет. Таких планет существует множество. Они бывают длиннее и короче, толще и тоньше, сохраняя цилиндрическую форму.

– Стало быть, мы находимся на боковой поверхности огромного цилиндра?

– Да. Так оно и есть.

– А если дойти до его края, то есть до одного из оснований? Что там?

– Пропасть.

– И как ты это объяснишь?

– Никак. Тебе известны мои познания в науке.

– У меня возникли кое-какие соображения. Если на Земле центр гравитации – точка, а на Нартулле – плоскость, то на Безе – ось.

– Вполне может быть, – пожал плечами хаджуй.

– Откуда у тебя столько сведений о Безе?

– О ней мне рассказывал Великий Учитель. Он обшастал множество планет, будучи галактическим бродягой.

– Великий Учитель состоял в числе галактических бродяг? – удивился Олег.

– Состоял. Тогда его звали Фарлеоном. Став Великим Учителем, он бросил слоняться по планетам и с тех пор не покидает Нартуллу. Хотя не знаю, надолго ли его хватит. Он парень непоседливый.

– Фарлеон, наверное, знает множество захватывающих историй?

– Еще сколько! Век не переслушаешь! – восторженно ответил Саньфун.

– Историями сыт не будешь, – проворчал Майкл. – Ты лучше скажи, живут ли здесь люди?

– Зачем они тебе? – сдерживая улыбку, спросил Олег.

– Где есть люди, там есть выпивка, – высказал Майкл народную мудрость, придуманную им самим.

– Жители здесь есть, – сказал Саньфун, – но с одной особенностью: все они трезвенники.

– А меня ты в счет не берешь? – обиделся Майкл. – Ведь я теперь тоже здешний житель.

– Я могу тебя утешить, – сказал хаджуй. – Беза богата спиртовыми прудами.

– Угу, – иронично буркнул Майкл. – А еще по ней текут молочные реки с кисельными берегами.

– Ты что, не веришь? – улыбнулся Саньфун. – На Безе действительно встречается много прудов с десятипроцентным содержанием спирта. При определенных усилиях от такой водички можно стать неопределенно пьяным.

– Заманчиво, – сказал Майкл, – но боюсь, что от меня потребуется слишком много усилий. Чтобы опьянеть от такого низкопроцентного спирта, мне придется выдудлить не менее бочки.

– Про бочку – слишком сильно сказано, – заметил Олег, – но ведра, думаю, тебе действительно будет мало.

– Шутки шутками, – сказал Саньфун, – но у нас есть еще куча проблем. Вы ничего не знаете о местных жителях. Они делятся на два народа: гессов и дессов. С виду, и те, и другие – обычные люди. От нас они отличаются только глазами. У дессов радужная оболочка глаз – оранжевого цвета, у гессов – кроваво-красного. Оба народа – враги всего живого вокруг и враги друг друга. Организм гессов устроен так, что они не могут питаться ничем, кроме крови. Они охотятся на животных и дессов. Поймав жертву, они вскрывают ей вены и высасывают всю кровь. Еще хуже дело обстоит с дессами, которые могут питаться только сырым мясом. Поймав жертву, они убивают ее и тут же начинают пожирать. Гессы обитают на северной половине Безы, дессы – на южной. Они часто делают набеги на земли друг друга. Оба народа не переносят алкоголя. Не знаю, на чьей территории находимся мы, но меня не прельщает ни перспектива стать одноразовым донором, ни перспектива попасть кому-то на обед в качестве еды.

– Что-то мне и пить перехотелось, – пробормотал Майкл.

– Еще бы. Здесь постоянно нужно быть начеку. Пьянство – плохой помощник осторожности.

– Ну, спасибо, Олег, удружил, – запричитал Майкл. – Не мог ошибиться как-то иначе. Обязательно нужно было запроторить нас на эту мерзкую планету! Где же ты, мой родной остров Пито?! Где же вы, мои друзья кайны?! Зачем в тот злосчастный день, будь он трижды проклят, меня понесло в Пэйфит?! Вот дурак, захотелось мне вина на свою голову! А что вышло? Вина и капли не попробовал, зато попал в такую передрягу, что и в страшном сне не приснится! Хожу по какому-то карандашу, вокруг людоеды и вампиры, рядом два придурка! Какой черт попер меня в Пэйфит?! Сидел бы себе на острове, попивал бы бражечку и горя не знал бы!

– Не унывай, – начал утешать его хаджуй. – Наши дела не так уж плохи. Ты слишком рано делаешь выводы. Я еще не назвал козыри.

– А что, разве есть еще козыри? – недоверчиво спросил Майкл. – В нашем-то положении?

– В любом положении есть свои козыри. Нужно только уметь их найти. На Безе живет тэйтэл по имени Ремул. Он – друг Великого Учителя. Сто десять лет назад Ремул был на Нартулле и гостил у нас в горах Сен-Шана. Великий Учитель тогда отсутствовал и тэйтэла принимал я. Мы прекрасно провели время. Перед своим отлетом на Безу он сказал, что я всегда буду желанным гостем в его крепости и объяснил, как к ней добраться. Дело в том, что на Безе есть сеть приспособлений, с помощью которых по планете можно перемещаться десятимильными шагами. Это что-то вроде капсул перемещения, но зафиксированных в определенных точках и многоразового использования. Другими словами, это резонансные точки, соединяющие различные территории в пределах одной планеты. Древние люди создали их для того, чтобы можно было быстро перемещаться по Безе. Их называют точками прокола пространства.

– К чему ты ведешь? – спросил Майкл.

– Да к тому, что нам достаточно найти всего лишь одну точку прокола, и мы сможем легко добраться до крепости. Думаю, поиски не займут много времени. Точки встречаются через каждые десять миль и их на планете около трех миллионов.

– Но как мы найдем крепость? – отозвался Олег. – Надеюсь, нам не придется прочесывать все три миллиона точек?

– Конечно же, нет. Есть другой способ. О нем я расскажу чуть позже, когда найдем то, что нам нужно.

– Если до того нас не сожрут или не обескровят аборигены, – мрачно заметил Майкл.

– А потому, – сказал Олег, – пока туземцы нас не заметили, давайте не испытывать судьбу, а поскорее двинемся на поиски точек прокола. Как они хоть выглядят?

– Они обозначены столбами.

Местность, по которой они шли, была покрыта коричневой травой, одинокими деревьями и кустарниками. То тут, то там возвышались небольшие холмы, между которыми иногда встречались пруды. Когда друзья набрели на спиртовой пруд, Майкл не удержался и начал жадно пить прямо из водоема. Олег и Саньфун не знали, сколько он выпил, но когда он встал, то изрядно отяжелел. Путники двинулись дальше. Ландшафт вокруг не менялся.

Вдруг у Олега возникло ощущение, что за ними следят. Он не замедлил сообщить об этом друзьям.

– Ты прав, – согласился Саньфун и указал на густые заросли у ближайшего холма. Оттуда незамедлительно вышли пятеро мужчин, сообразив, что они обнаружены. На расстоянии ста метров их лиц нельзя было разглядеть.

– Идем дальше, – сказал хаджуй, – посмотрим, что они предпримут.

То, что предприняли незнакомцы, не отличалось особой оригинальностью. Они просто пошли следом, отправив куда-то одного из своих.

– Так, – подытожил Олег, – за нами они следят, а одного послали за подмогой. Может, развернуться и прикончить их?

– Думаю, не стоит, – сказал Саньфун. – Мы слишком задержимся, а тем временем подоспеет подмога. У меня плохое предчувствие. Эти ребята всю жизнь занимаются охотой на людей и наверняка за долгие годы практики хорошо научились устраивать ловушки.

Словно в подтверждение его слов где-то справа раздался звук трубы. Потом он донесся слева, затем – спереди.

– Ты обладаешь даром предвидения, – пробурчал Майкл. – Лучше бы ты предсказал что-нибудь хорошее.

– Я бы и сам рад, – пожал плечами Саньфун, – но что поделаешь, если ничего хорошего не предвидится? Туземцы, похоже, окружили нас и, перекликаясь трубами, постепенно сужают кольцо.

– Посмотрите! – воскликнул Олег. – Наши преследователи заволновались! А вон и пятый возвращается. Он явно чем-то озабочен. Гляньте, да они перепуганы до смерти!

Незнакомцы вдруг как с цепи сорвались. Было видно, что они от кого-то убегают.

– Ну и дела! – воскликнул хаджуй. – Я все понял! Эти ребята не с теми, что трубят. Они, вероятно, хотели захватить нас в плен, даже не подозревая, что их враги устроили им ловушку. Получается, что мы в двойной осаде.

– Ты хочешь сказать, что наши преследователи и те, кто трубят, принадлежат к враждующим лагерям? Значит, одни из них гессы, а другие дессы?

– Вот именно. И скоро мы попадем к ним в лапы, если, конечно, что-нибудь не придумаем.

Друзья как раз вышли на вершину холма и увидели в полумиле столб, обозначающий точку прокола.

– Теперь мы точно что-то придумаем! – воскликнул Олег. – Вот тебе, Майкл, и хорошее предсказание.

– Мне в голову приходит только одна мысль, – сказал американец. – Ноги на плечи и вперед!

– Зря ты выпил столько спиртовой воды, – заметил Саньфун. – Не думаю, что теперь ты будешь мчаться, как быстроногий олень. Но пускай твои ноги подогреет перспектива стать обедом этих симпатичных ребят.

Друзья во весь дух помчались к точке прокола. Перспектива стать обедом туземцев, видно, действительно подогрела Майклу ноги, потому что он опередил Олега и Саньфуна на пять метров. С обеих сторон наперерез им бросились человек с пятьдесят. Саньфун на бегу крикнул:

– Когда доберетесь до точки прокола, становитесь возле столба, но не вступайте в круги метрового диаметра!

Хоть друзья неслись во весь опор, но все же немного не успевали. В нескольких метрах от точки прокола дорогу им преградили шесть туземцев с оранжевыми глазами. Это были дессы, людоеды. Точка прокола представляла собой круг диаметром в десять метров, в котором размещалось пять кругов метрового диаметра, а также столб. Майкл, который бежал первым, прорвал заграждение дессов, опрокинув двоих, и вскочил в круг. Олег и Саньфун выхватили мечи. Туземцы в страхе расступились. Хаджуй присоединился к американцу, а Олег споткнулся. Один из дессов, опрокинутых Майклом, схватил его за ногу. Не растерявшись, Олег вмазал наглецу свободной ногой по роже, и тот сразу его отпустил. Не поднимаясь, Олег перекатился и оказался в кругу. Какой-то десс махнул было за ним, но в последнее мгновение притормозил. По инерции его рука пересекла черту круга. В тот же миг в воздухе возникла маленькая молния и ударила десса. Он завопил и отскочил назад. Олег удивленно вскинул брови.

– Здесь мы в безопасности, – прокомментировал Саньфун.

– Что-то я не пойму, – сказал Олег. – Почему молния не ударила в нас?

– Она бьет только в гессов и дессов. Древнейшие, зная о нравах местных жителей, лишили их возможности пользоваться точками прокола. Так что мы в безопасности.

– А если они начнут стрелять по нам из луков?

– Не начнут. Каждая точка прокола для них священна. Они не посмеют осквернять ее своими стрелами. К тому же, мы сейчас отсюда уберемся.

Только теперь Олег смог внимательно рассмотреть пять кругов метрового диаметра. Один из них располагался в центре, а остальные примыкали к нему с четырех сторон, как лепестки цветка. На каждом из “лепестков” было нарисовано по стрелке. Олег понял, что они указывают направления: север, юг, восток, запад. Средний круг был пустой, без рисунка.

Саньфун начал объяснять:

– Вступив в любой круг со стрелкой, вы переместитесь в ближайшую точку прокола в направлении, указанном стрелкой. Там вы окажетесь в среднем кругу. Переступив с него в любой другой, вы снова переместитесь и так далее.

– Но как мы найдем крепость? – спросил Олег.

– Ремул подарил мне кое-что, – ответил Саньфун и показал друзьям черный браслет на левой руке. – Он будет нашим компасом. По объяснениям Ремула, если мы будем приближаться к крепости, то браслет будет подавать звуковой сигнал.

– Смотрите, – отозвался Майкл, – наши первые преследователи не спаслись.

Мужчины увидели, что дессы ведут пятерых связанных гессов. Людоеды бросали голодные взгляды на пленников. Они разделились на пять групп, каждая из которых стала выбирать себе гесса. Некоторые громко спорили о том, кому должна достаться жертва пожирнее. В конце концов, людоеды разделили пленников и взяли ножи в руки. Началось кровавое пиршество, от вида которого у Олега по спине побежали мурашки, а Майкла чуть не вырвало. Жертвы издавали душераздирающие крики.

– Почему Ремул не прекратит подобные ужасы на своей планете? – спросил Олег.

– Он много раз пытался, – ответил Саньфун, – но ничего не выходило. Эти сволочи не хотят удовлетворяться одними животными. К каким только мерам не прибегал Ремул, но все напрасно. Тогда он махнул на них рукой и с тех пор не вмешивается в их дела. Кто может запретить людям перегрызать друг другу глотки?

– Лучше нам убраться отсюда в более приятное место, – предложил Олег.

– Давно пора, – проворчал Майкл.

– Тогда попробуем на север, – сказал хаджуй. – Перемещаться нужно по очереди. Точки прокола рассчитаны на одного человека за раз. Первым пойду я, за мной Майкл, а последним ты, Олег. В круг становитесь точно по центру, чтобы никакая часть тела не выступала за черту, иначе он не активизируется.

– А что случится, – спросил Майкл, – если я стану в круг здесь, а ты еще не выйдешь из круга там?

– Ничего. Когда я из него выйду, цепь замкнется, и ты окажешься на том месте, где стоял я.

Они перескочили через несколько точек прокола и остановились в тихом безлюдном месте. Войт-Рэйдэр уже клонился к закату. Друзья ощущали страшную усталость. Невдалеке они увидели животное величиной с ягненка, которое неторопливо пережевывало траву. Несмотря на усталость, мужчины заставили себя пробежаться и подстрелить зверька. Внутри защитного круга они разожгли костер и стали поджаривать мясо. Вокруг стемнело. Хаджуй, всматриваясь в танцующие языки пламени, затянул песню:

1

|Dm| |A#|

Никто мне песен не поет,

|F| |C|

Не провожает и не ждет,

|Dm| |A#| |F|-|C|

Я думаю, что это навсегда.

|Dm| |A#|

Зато есть ветер и простор,

|F| |C|

И белые вершины гор,

|Dm| |A#| |F|-|C|

Зато есть восходящая звезда.

ПРИПЕВ:

|Dm| |Gm| |C| |Dm|

Я одинокий странник, меня влекут

----

Неведомые дали, к себе зовут.

----

Я не имею крыши над головой,

----

Зато моя надежда всегда со мной.

2

Пути-дороги позади,

Пути-дороги впереди,

Иду из ниоткуда в никуда.

И я не знаю до сих пор

Судьбы суровой приговор,

Мне светит восходящая звезда.

3

На протяжении всех дорог

Я много истоптал сапог,

Куда в конце дороги я приду?

Надеюсь, что гроза пройдет

И теплый ветер принесет

Мне в руки восходящую звезду.

– Что это за песня? – спросил Олег.

– Это песня галактических бродяг. Ее мне пел Фарлеон.

– Горланить – занятие, конечно, приятное, – пробурчал Майкл, – но как нам уберечься от диких зверей?

– Здесь мы сможем безопасно переночевать, – сказал Саньфун. – Звери нас не тронут. На них распространяется тот же запрет, что и на гессов с дессами.

– Почему же тогда молния не ударила в зверька, которого мы едим? – спросил американец.

– Молния бьет только в живых.

– Древнейшие все предусмотрели, – сказал Олег.

– Да, они хорошо поработали над этой планетой.

– Можно взглянуть на браслет, который подарил тебе Ремул? – попросил Майкл.

– Держи, – ответил хаджуй, протягивая ему браслет.

Американец с интересом стал разглядывать тэйтэльскую диковинку.

– Одно меня беспокоит, – вздохнул Олег. – Почему я снова потерял способность пользоваться перстнем?

– Вот об этом-то я и хотел с тобой поговорить, – сказал Саньфун. – Я все взвесил и пришел к немыслимым выводам. Когда я сообщу тебе свою новость, то думаю, ты будешь поражен. Поэтому сразу приготовься услышать нечто невероятное. Я не хочу, чтобы тебя хватил удар.

Как только я с тобой познакомился, ты сразу же напомнил мне одного человека, о котором не раз рассказывал Великий Учитель. Описание его внешности совпадало с твоей. Но ты назвал себя Олегом Луком и я подумал, что ошибся. Потом меня поразили твои необычайные способности в Искусстве. Но я старался думать, что у тебя просто прирожденный талант. Затем появились некоторые совпадения, исходящие из летописи Менока. Но и тогда я старался заверить себя, что мысли, приходящие мне на ум, нелепы. Последним ударом, разбившим скалу моих сомнений, было то, что произошло сегодня с перстнем на твоей руке. Все перечисленное ведет к одному человеку. Ты не догадываешься, о ком идет речь?

– Понятия не имею.

– Так знай, исходя из сказанного, ты совсем не Олег Лук и уж совсем не уроженец Земли. Ты – основатель Искусства, непревзойденный Сахишот!

– Что?! – у Олега глаза полезли на лоб.

– Я же говорил, чтобы ты приготовился услышать что-то невообразимое.

– Но не настолько же!

– Я смотрю, тебя сейчас хватит удар.

– Мне кажется, удар хватил тебя, если ты несешь такую чушь.

– Так я и знал, что ты не поверишь. Но посмотрим, что ты скажешь, когда я выложу свою версию. Ты, наверное, думаешь: “Как я могу быть Сахишотом, если я знаю, что я – Олег Лук, родившийся на Земле двадцать пять лет назад и до недавнего времени не имевший ни малейшего представления о других мирах?” Как бы не так! Когда ты был Сахишотом, тебя захватил в плен какой-то тэйтэл, думаю, что Рикс. С помощью своей аппаратуры он заблокировал твою память, и ты все забыл. Затем он поселил тебя на Земле и ввел в твой мозг специальную информацию, согласно которой ты стал отождествлять себя с Олегом Луком, который родился на Земле.

– Если тебя послушать, – ухмыльнулся Олег, – то можно с уверенностью указать на любого человека и сказать: “Ты не тот, за кого себя принимаешь”. Почему, к примеру, Майкл не Сахишот? Ведь ему тоже могли заблокировать память и так далее.

– Но на тебя указывают все перечисленные мною совпадения и одно неопровержимое доказательство.

– Какое?

– Ты обладаешь даром, которым не обладал никто, кроме Сахишота.

– Каким таким даром?

– Расскажу все по порядку. Потерять способность пользоваться перстнем из-за стресса можно только один раз. Ты потерял ее дважды. Следовательно, стресс здесь не причем. Напрашивается другой вывод: способности пользоваться перстнем Галлиена тебя лишил Рикс, применив специальную аппаратуру.

– Лишил? Как же мы тогда перемещались?

– Благодаря дару Сахишота, которым ты обладаешь.

– Не пойму.

– Если отобрать у любого человека способность пользоваться перстнем, применив аппаратуру тэйтэлов, то возобновить ее можно только с помощью последней. Сахишот – исключение. Даже лишенный этой способности он обретал ее на некоторое время в экстремальных ситуациях, в минуты большого перенапряжения, потрясения, стресса. Не знаю, откуда у него такой дар, может быть, потому, что он – основатель Искусства, а может быть, по другим причинам, но, в любом случае, только он им обладал. Так что делай выводы.

– Ты меня заставил задуматься, – сказал Олег, чувствуя, как мурашки побежали у него по коже. – Я вспомнил некоторые свои странные сновидения. В одном из них я летел на космическом корабле и у меня был перстень Галлиена. Меня кто-то преследовал. Он подбил мой корабль, и я катапультировался, отправив перстень по произвольно набранному коду. Враг захватил меня в плен, усыпив газом.

– Еще одно подтверждение. Сон был прорывом твоей заблокированной памяти из подсознания. Теперь понятно, почему тебя захватил Рикс. Он хотел завладеть перстнем. Все совпадает. Лет пятьдесят назад Сахишот куда-то исчез. В то же время на Нартулле появилось кольцо. Продолжу свою мысль дальше: когда Рикс поселил тебя, то есть Сахишота, на Земле, он преследовал определенную цель. Возможно, он думал, что ты каким-то образом выведешь его на кольцо или просто хотел выместить на тебе свою злобу. Он имел свой перстень, тот, который у него сейчас, и знал, по крайней мере, еще об одном. Но оказалось, что существует еще и третий, с помощью которого ты, собственно, и попал на Нартуллу. Майкл, Джерри и Алексей тоже замешаны в эту историю. Они не случайно оказались тогда в лаборатории. Не пойму только, кто вживил перстень в прибор. Алексей не мог знать о его назначении, будучи простым землянином.

– Я вспомнил еще один сон. Мне снилось, что я иду по коридору военной базы с перстнем на руке. Потом я вошел в лабораторию и начал его подсоединять к прибору.

– Но где ты его достал?

– Не знаю, но догадываюсь. Помнишь, я упоминал о перстне княгини Ольги?

– Да.

– Наверное, он и был тем третьим перстнем Галлиена, о котором никто не знал. Можно предположить, почему он исчез из музея.

– Почему?

– Если верить в то, что я Сахишот, то, работая в музее, я мог в неосознанном порыве украсть его, где-то спрятать, а потом пронести на базу. Другого объяснения я не нахожу.

– Все может быть. Представляю, как взбесился Рикс, когда узнал, что кольцо было почти у него в руках и ускользнуло из-под самого носа, когда вы переместились на Нартуллу. Я уверен, что именно Рикс засадил тебя в тюрьму. Он в твоей стране, видно, большая шишка.

– Я вообще не пойму, кто он. Филлоя описывала его мужчиной лет сорока, с усами и кучерявыми волосами, а вы с Майклом говорите, что он лысый и выглядит лет на пятьдесят.

– Рикс мог изменить лицо с помощью органической маски. Такими масками располагает любой тэйтэл. С их помощью лицо семидесятилетнего старика может стать лицом двадцатилетнего юноши и наоборот. Единственный недостаток органической маски в том, что после месяца ношения она начинает разлагаться и ее нужно менять. Нет ничего удивительного в несходстве наших описаний. Рикс прибыл на Нартуллу в органической маске, которая потом сгнила и открыла его истинное лицо.

– С этими тэйтэлами не соскучишься, – вздохнул Олег.

– Теперь ты поверил в то, что ты – Сахишот? – спросил Саньфун.

– Почти.

– Чтобы ты окончательно убедился, я могу назвать все случаи, когда у тебя проявлялся дар Сахишота. Впервые это произошло, когда я, рассказывая о своей миссии, показал тебе перстень Галлиена. Ты испытал шок, поразившись тому, что единственное во всей Галактике кольцо, как мы тогда думали, находится у меня. Благодаря потрясению, у тебя проявился дар Сахишота. Когда я надел на твой палец перстень, он зажегся фиолетовым светом. Даю сто процентов, что если бы ты надел его несколькими днями позже, то он бы не засветился. Но я больше тебе его не примерял. Потом, когда я подарил тебе перстень, ты не надевал его, а сразу спрятал в свой пояс и не вынимал до тех пор, пока не встретился с Филлоей. Когда она призналась тебе в любви, ты был поражен, и дар Сахишота снова проявился, когда ты надел кольцо. В следующий раз ты примерил его только в Пэйфите. Тогда оно зажглось из-за того, что ты испытал стресс, встретив после долгой разлуки меня и одновременно потеряв Филлою. Следующим твоим потрясением была молитва просвещенцев. И в последний раз перстень засветился на твоей руке после шока на ринге. Так что все говорит об одном: ты – основатель Искусства, непревзойденный Сахи…

Саньфун вдруг осекся. Он пытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Он уставился в одну точку, выкатив глаза.

– Эй, дружище, с тобой все в порядке? – забеспокоился Олег.

– Что случилось? – недоумевал Майкл.

Хаджуй, наконец, обрел дар речи и выдавил:

– Перстень.

– Что перстень? – не понял Олег и, взглянув на свой перстень, не увидел ничего особенного.

– Мой.

Когда Майкл и Олег взглянули на кольцо Саньфуна, то настала их очередь терять дар речи и таращить глаза. Перстень на руке хаджуя… загорелся фиолетовым сиянием! Все трое застыли и уставились друг на друга с открытыми ртами. Американец от неожиданности выронил браслет в костер. Опомнившись, он выхватил его из огня, но обжегся и отшвырнул его в сторону. Браслет упал в траву в нескольких метрах от костра, и Майкл полез его искать. Увидев, что Олег и Саньфун продолжают сидеть, заворожено глядя на перстень, он, шаря в траве, крикнул:

– Эй, придурки! Хотите навечно здесь остаться? Саньфун! Набирай скорее код Нартуллы! Давайте убираться с этой проклятой планеты!

Хаджуй спохватился и начал лихорадочно набирать код. Затем он хотел набрать радиус действия, но камень на перстне вдруг начал меркнуть.

– Жми на белое углубление! – заорал Майкл.

– Но еще ведь радиус, – начал было Саньфун.

– Жми скорее! – прервал американец.

Саньфун нажал.

Глава 10

Яркий свет ударил мужчинам в глаза. Снова из ночи они попали в день. Привыкнув к свету, они увидели, что находятся в Эльфире, буквально в десяти милях от Пэйфита. На радостях друзья обнялись, заметив, что обнимаются только вдвоем.

– Слушай, Саньфун, а где Майкл?

Они огляделись, но никакого Майкла не увидели.

– Проклятие! Он не попал в радиус действия и остался на Безе! – воскликнул хаджуй. – Хорошо, что у него есть браслет. Он сможет добраться до крепости Ремула и тот ему поможет, если, конечно, Майкл додумается сказать обо мне.

– Додумается. Куда он денется? Меня волнует другое. Ты знаешь, что именно?

– Еще бы мне не знать! Я поражен не меньше твоего. Не знаю, как объяснить мое неожиданное обладание даром Сахишота, но я точно не Сахишот. Когда Великий Учитель встречался с ним на Земле, я был на Нартулле. Так что основатель Искусства, без сомнения, ты.

– После произошедшего у меня ни в чем нет уверенности. Твое обладание даром Сахишота просто непостижимо. С тобой тоже связана какая-то тайна. Хотел бы я знать, кем ты был до того, как тебя нашли в горах Сен-Шана.

– Все вспомнить мы сможем лишь с помощью аппаратуры тэйтэлов, которая разблокирует наше подсознание. Ближайший пункт, где она имеется – дворец Филлои.

– Дворец никуда не убежит. Меня больше интересует, где его владелица и где Рикс.

– Давай рассуждать логически. Куда может направиться Филлоя, сбежав из плена? Где она может быть в наибольшей безопасности?

– Думаю, во дворце.

– Вот и я так думаю. И с ней, наверное, Джерри и Алексей. Теперь насчет Рикса. Захватив Филлою в плен, он узнал все, что ему было нужно и, конечно же, выпытал, как пробраться в крепость. Как ты думаешь, куда мог отправиться тэйтэл, утратив всех своих пленников?

– Тоже во дворец. Ты прав, все дороги ведут в Рим. Наша – тоже. Тем более, если туда направился Рикс. Он, наверное, себе локти кусает. Уже год находится на Нартулле и никаких сдвигов: колец – не добыл, пленники – разбежались.

– Но если Рикс доберется до дворца раньше Филлои, нам придется очень туго, – заметил Саньфун.

– Нужно купить в Пэйфите лучших лошадей.

– За что мы их купим? Доллары здесь не в ходу.

– Я продам алмаз, который мне подарила Филлоя.

– Где ты найдешь покупателя? Камень слишком дорог.

– Продам дешевле. Лишь бы поскорее отправиться за любимой. Если бы ты знал, как я соскучился по ней за прошедшие дни!

– Я тоже, – буркнул хаджуй.

Друзья шли в Пэйфит. Над ними сияло жаркое белое светило Войт. За время их отсутствия на Нартулле звезды в очередной раз поменялись местами. Луга Целло снова зазеленели, равнины Кахилы стали желтыми, а кайма лесов Гакала – темно-зеленой. Снег оставался только на вершинах гор у края Эльфира.

Добравшись до Пэйфита, спутники узнали, что Рикс два дня назад, после окончания Большой Ночи, с сотней солдат отправился в путь.

Друзья обменяли алмаз на шестерку лучших лошадей и на несколько мелких бриллиантов. Хорошо отоспавшись, они помчались вслед за Риксом. Проскакав двенадцать часов почти без передышки, они, наконец, сделали привал.

– Послушай, Саньфун. Нам до края Эльфира скакать более шести с половиной тысяч миль. Неужели нет никакого способа их сократить?

– Был бы у нас летательный аппарат тэйтэлов, мы быстро решили бы свою проблему. Набрести бы на один из тайников Филлои.

– Ты же знаешь местонахождение одного.

– Но аппарата-то там нет.

– Почему ты так уверен? Филлоя могла поставить его на место. Ведь она не знает, что ты открыл тайник.

– Действительно. Как я раньше не подумал?

– Далеко он отсюда?

– Не очень. Миль шестьсот от нас. Правда, если мы туда отправимся, то еще столько же потеряем.

– А если не отправимся, то можем потерять все. Вдруг Филлоя – действительно коварная тэйтэлла, использовавшая меня в своих целях? Ведь она ничего не говорила мне о тайниках. В таком случае, становится ясно, куда она сейчас держит путь. И нам нужно ее опередить.

– А я чуть было не поверил, что она изменилась, – вздохнул Саньфун.

– Все покажет время.

– Я думаю, у нас есть шансы ее догнать.

– Интересно, что мы будем делать с летательным аппаратом, добравшись до тайника? Я лично не летчик.

– Чтобы водить аппараты тэйтэлов, не нужно быть летчиком. Они очень просты в обращении. С их управлением справится и ребенок.

– Тогда наши дела не так уж плохи.

Через два дня путники въехали в леса Гакала. Это были непроходимые чащи, в которых даже днем было темно. Кроны гигантских сорокаметровых деревьевзакрывали небо. Друзья отыскали узкую дорогу, по которой двинулись вглубь леса. Больше всего здесь поражала глубочайшая тишина, настолько ощутимая, что казалось, ее можно потрогать рукой. Лес давил на психику, давил всем, что в нем находилось. Громадные деревья с грубыми, вылезшими из земли корнями стояли не шелохнувшись. Они были настолько грандиозны, что мужчины на своих лошадях ощущали себя маленькими и ничтожными. Почти в каждом дереве зияло дупло. Иногда из дупла на всадников пялились чьи-то глаза, большие и немигающие. Друзья невольно пришпоривали коней. Порой тишину нарушали таинственные вкрадчивые шорохи, гулко раздающиеся по всему лесу. То они напоминали звук осторожных шагов, то какое-то зловещее перешептывание. Временами совсем близко раздавались чьи-то вздохи и стоны, непонятно откуда исходящие. Путникам казалось, что сзади к ним кто-то подкрадывается. Они то и дело оглядывались, и мороз пробегал у них по коже. Чем дальше друзья продвигались, тем мрачнее становился лес. Трепет нарастал у них в душе. Что-то пугающее, зловещее висело в воздухе. Стемнело. Сгустились сумерки. Какие-то странные силуэты появились между деревьев. Всадники поняли, что едут по кладбищу. Его границы терялись где-то в глубине леса. В полумраке маячили темные могилы, окутанные туманом, зияли склепы, покрытые паутиной. Гнетущее спокойствие царило вокруг.

– Сколько раз бывал в лесах Гакала, но никогда не попадал в такое жуткое место, – прошептал Саньфун, как будто боясь разбудить мертвецов, лежащих в склепах. Его шепот раздался так гулко, что у Олега мороз побежал по коже. Больше никто не подавал голоса. Лошади под всадниками дрожали и пряли ушами, но не издавали ни звука, словно их тоже приворожила мертвая тишина. В воздухе витал призрак страха. Он был невидим, но мужчины явственно его ощущали. Казалось, десятки скрытых глаз наблюдают за ними и сама темная глубина кладбища взирает на них голодным взглядом.

Олег, наконец, не выдержал. Обращаясь неизвестно к кому, может быть, к призраку, таящемуся в склепах, может, к собственному страху, а возможно, и к дремучему лесу, он крикнул:

– Эй, ты! Что, думаешь, запугал нас? Кишка тонка!

Крик Олега раздался скорее испуганно, чем бесстрашно в этом мертвом пространстве. Гробовая тишина кладбища поглотила его как бездонный колодец. На несколько секунд все замерло, замерли даже сердца друзей…

Внезапно кладбище ожило. Из склепов стало слышно какую-то медленную возню, начали раздаваться тяжелые вздохи и стоны, заскрипели полы. Спутники испуганно переглянулись.

– Что ты наделал? – процедил хаджуй. – Кажется, ты разбудил тех, кому лучше никогда не просыпаться.

– Этого не может быть.

– До недавнего времени я тоже так считал.

Впереди что-то замаячило. Лошади остановились и застыли. Как друзья ни пытались их растормошить, все было напрасно. Они слезли с лошадей и стали оглядываться по сторонам. Вздохи и стоны в склепах обогатились звуками тяжелых шагов. В полумраке стали появляться темные фигуры, лиц которых не было видно. Выставив вперед руки, стонущие существа потянулись к путникам.

– Я не верю в нечистую силу, – сказал Олег, но на всякий случай перекрестился. Это не помогло. Фигуры продолжали надвигаться со всех сторон.

– Что им от нас нужно? – пробормотал Олег.

– Да уж наверняка не деньги, – сказал Саньфун.

– Сейчас посмотрим, – гневно процедил Олег и, выбежав вперед, вонзил меч в ближайшую фигуру. Лезвие с чавкающим звуком вошло в тело по самую рукоять. Олег выдернул его и увидел, что на клинке осталась какая-то подозрительная субстанция, совсем непохожая на кровь. Не успел он поднести меч к глазам, как в нос ему ударил омерзительный запах разлагающейся плоти.

– Они все-таки мертвецы! – прошептал Олег голосом, переходящим в крик.

Пронзенный мертвяк подставил руку под свою рану, набрал полную горсть гноя и, протянув ее к самому лицу Олега, хрипло рассмеялся, вея на него смрадом. Его смех подхватили остальные трупы, и по всему лесу разнесся нелепый звук, исходящий из мертвых глоток.

– Кажется, им не чуждо чувство юмора, – заметил Саньфун.

Покойники снова двинулись вперед.

– Сейчас мы посмотрим на них при свете, – сказал Олег и зажег спичку.

Когда огонек вспыхнул, они увидели десятки отвратительных существ со следами гниения на посиневших лицах. Друзья невольно вскрикнули. Мертвецы подхватили их крик многоголосым воплем и стали пятиться назад.

– Неужели мы страшнее их? – удивился Олег, чувствуя, как поднимается настроение и улетучивается страх.

– По-моему, им понравился свет зажженной спички.

– Так давай устроим им фейерверк.

Мужчины быстро собрали кучу сухого хвороста, и кладбище осветило яркое пламя костра. Мертвяки в страхе начали разбегаться по своим склепам. Через несколько минут кладбище опустело.

– Хух! Ну и натерпелся же я страху! – выдохнул Олег.

– Чтоб еще раз его не натерпеться, давай-ка убираться отсюда поскорей.

Друзья вскочили на лошадей, которые неожиданно взбодрились. Их не нужно было пришпоривать, они сами резво бежали, ощущая освобождение от страха. Через несколько минут всадники выехали за пределы кладбища. Проскакав на всякий случай еще пару миль, они остановились на ночлег. Лес теперь не казался таким страшным и зловещим. Под треск костра напряжение спало, и они окончательно развеселились.

– Ну, Саньфун, ты просто гений! Такую тропинку выбрал!

– А что? По-моему, мы познакомились с веселыми ребятами.

– Чтобы назвать мертвецов веселыми ребятами, – усмехнулся Олег, – нужно обладать своеобразным чувством юмора.

– Не знаю как ты, но я лично чуть не упал со смеху, когда тот красавец сунул тебе под нос горсть гноя, запах которого наверняка вызвал у тебя приятные воспоминания о вкусной еде.

– Тебе смешно, а я чуть не обделался, когда тот тип, после того как я проткнул его насквозь, начал выкидывать такие номера.

– Скажи спасибо, что он не ляпнул гноем тебе в лицо.

– Лучше я скажу спасибо, что они нас не сожрали.

– Ты что, насмешничаешь? Когда они нас увидели, то разбежались словно тараканы. Мы для них, должно быть, дьявольски отвратительны и ужасны. А сейчас они, скорей всего, сидят в своих склепах и благодарят бога за то, что отделались лишь легким испугом.

– С каких пор ты стал таким ярым защитником гнойных трупов?

– Очень даже приличные ребята. Надо будет как-нибудь наведаться к ним в деревню, погостить, посидеть в склепе, выпить по рюмочке, поговорить о жизни.

– С мертвецами – о жизни?!

– Почему бы и нет? Мы ведь разговариваем о смерти.

– А если серьезно? Что ты о них думаешь?

– Если они действительно умершие, то живущие – гораздо страшнее.

– А объяснить этот феномен ты никак не попытаешься? Ведь то, что мы увидели, переворачивает все законы природы, все утверждения науки!

– Эх, Олег. Что ты знаешь о науке, а тем более о законах природы? Все возможно в этом мире. Вселенная безгранична и безгранично ее разнообразие. Если ты будешь пытаться все на свете объяснить, то, в конце концов, сойдешь с ума. Привыкай принимать все таким, каким оно есть. Я, например, за свой век столько всего перевидал, что не удивлюсь, если вон та птица на ветке сейчас заговорит.

– Так уж ли не удивишься? – раздался вдруг скрипучий голос.

Мужчины ошарашено переглянулись.

– Кто это сказал? – настороженно спросил Саньфун.

– И ежу понятно, что не твой друг, – раздался тот же голос. – Это я, птица.

– Но птицы не могут разговаривать, – удивленно промолвил хаджуй.

– Болван, даже попугаи могут разговаривать, а тем более я, – ответила птица и, сердито хлопнув крыльями, улетела.

Саньфун с открытым ртом смотрел на ветку и, похоже, не собирался его закрывать. Олег, увидев лицо хаджуя, так и покатился со смеху.

– Ты, Саньфун, хоть рот закрой, а то муха влетит.

– Какова наглость! Если птицы станут называть меня болваном, то как же назовут люди?

Олег веселился до упада. Саньфун, который так рьяно, с такой гордостью и достоинством отстаивал свои взгляды, так позорно потерпел фиаско!

– Ты таки прав, Саньфун, тебя ничем не проймешь, – подкалывал Олег.

– Ну, хорошо, твоя взяла. Попробуй тут не удивись, когда сначала оживают мертвецы, а потом птицы начинают ругаться, подслушивая чужие разговоры. Куда, в конце концов, смотрит Филлоя, наша хваленая любимая?

За последующие несколько дней, прошедшие без особых событий, друзья преодолели пятьсот миль. Через день они рассчитывали прибыть на место. Они полным ходом неслись по лесной тропе, когда увидели впереди человека, преградившего им путь. Приструнив лошадей, друзья остановились. Усатый мужчина с длинным шрамом на щеке, выглядящий лет на сорок, оценивающе разглядывал их.

– Хорошие у вас лошади, – сказал он. – Зачем двум парням шесть лошадей? Несправедливо. У некоторых нет ни одной. Например, у меня и у моих братцев. Пешком ходить трудно. Может, поможете нам?

– Конечно, – ответил Саньфун. – Отчего же не помочь добрым людям? А сколько же у тебя братцев?

– Достаточно для того, чтобы вы нам помогли. Но мы к тому же испытываем денежные затруднения и голодаем. Если вы будете так добры, что поможете бедным, несчастным, обездоленным нищим денежным подаянием, то мы не посмеем больше задерживать таких добрых и щедрых людей.

– Что за вздор он несет? – спросил Олег на хаджуйском языке.

– Его слова имеют примерно такой смысл: “Слезайте с лошадей, выворачивайте карманы и валите отсюда, пока целы”. Я пытаюсь выведать, сколько с ним братцев-разбойников, которые наверняка сейчас глазеют на нас из зарослей.

– Ах, вон оно что! – стукнул себя по лбу Олег, чувствуя нарастающую в душе ярость. – Но зачем вся эта комедия?

– Видно, она ему приносит удовольствие.

– Сейчас мы посмотрим, кто из нас останется доволен.

Олег поднял руку, ссучил здоровенную фигу и сунул ее разбойнику под нос. Тот заинтересованно рассмотрел ее со всех сторон и сунул Олегу такую же. Олег онемел. Он попробовал любимый жест Майкла, выпрямив средний палец кулака, но жест не возымел никакого эффекта. Разбойник тупо уставился на палец Олега и, видимо, поняв его значение по-своему, сказал:

– Вы меня не поняли. Одной лошади будет мало. На всех ее не хватит.

Разбойник явно терял терпение.

– Значит, вам нужны все лошади? – спросил Олег.

– Ты поразительно догадлив, – ответил бандит и заржал во весь голос. Его хохот подхватило с десять глоток в зарослях.

– Они сделали ошибку, – сказал Саньфун на хаджуйском. – Ты заставил их выдать свое количество.

– Дорогой друг, – обратился Олег к разбойнику. – Не будешь ли ты так любезен принять от меня в подарок золотую звездочку?

– Не откажусь, но знай, что, вручив подарок только мне, ты обидишь моих друзей. Так что не забудь о подарках и для них, – он снова засмеялся, а братия в зарослях подхватила его смех дружным ржанием.

– Не забуду, – сказал Олег и метнул в разбойника звездочку маров, хоть и не золотую, но зато в корне меняющую дело. Она воткнулась бандиту в лоб. Саньфун натянул лук и одну за другой выпустил три стрелы в крону ближайшего дерева. Оттуда с гулким стуком свалилось три трупа. Друзья хлестнули лошадей и помчались. На дорогу выскочило восемь разбойников, размахивающих мечами. Олег на полном скаку, держась одной рукой за узду, метнул еще две звездочки. Ни одна не миновала цели. Потом он резко остановил коня, поставив его на дыбы, и, взмахнув мечом, снес одному из бандитов голову. Олег соскочил с лошади и отбил удар напавшего разбойника с такой силой, что меч вылетел у того из рук. В следующий миг враг упал, пронзенный насквозь. Олег вовремя успел обернуться, потому что один из противников занес меч над его головой, собираясь нанести коварный удар сзади. В последний момент Олег отскочил в сторону и выставил вместо себя лезвие своего меча. Враг не успел затормозить удар и, вместо того чтобы сразить противника, обрубил свои руки о его меч. Он издал страшный вопль и упал. Саньфун тем временем, метнув нож в одного и проткнув копьем второго, зарубил третьего, переломив мощным ударом его меч.

– Кажется, все получили свои подарки, – сказал хаджуй, вытирая пот со лба.

– Кажется, никто не остался в обиде, – согласился Олег.

Через день друзья стояли среди беспорядочного нагромождения гор и скал, раскинувшегося на многие десятки миль. Вокруг было тихо и безлюдно. Лишь эхо откликалось на их голоса.

– Интересно, как ты собираешься среди такого огромного беспорядка найти то, что нам нужно? – хмыкнул Олег.

– Положись на мою интуицию.

– Что значит, на интуицию? Ты же говорил, что точно знаешь, где тайник Филлои.

– Говорил. Но некоторые люди забывают все куда быстрее, чем за триста лет.

– И это я слышу только теперь? После того как мы чуть не умерли от страха на кладбище, рисковали жизнями в схватке с разбойниками и потеряли шестьсот миль?!

– Про птицу забыл, – оскалился Саньфун.

– Пошел ты со своей птицей! Столько злоключений, и все лишь для того, чтобы ты мне теперь сказал: “Положись на мою интуицию”? – перекривил Олег.

– Где ты набрался такой ворчливости? Уж не от Майкла ли? Знай, моя интуиция никогда меня не подводила. Так что доверься мне, – с уверенностью сказал Саньфун.

Друзья, привязав лошадей, полезли вверх по склону горы на поиски пещеры, ведущей к тайнику Филлои.

Пролазив полдня по скалам, заглянув в десятки пещер и несколько раз чуть не угодив в пропасть, они, измученные и разочарованные, еле приволокли ноги назад и обессилено рухнули на землю. Олег ничего не говорил, только иронично поглядывал на хаджуя.

– Странно, – отдышавшись, сказал Саньфун. – Я чувствую, что пещера где-то рядом, просто под боком, но не могу понять, где именно.

– Кстати, мы не заглядывали еще в ту пещеру, – сказал Олег, указывая рукой на скалы.

– В какую? Что-то я ее не вижу.

– Да вон, в ста метрах от нас. За тем холмиком. Он скрывает ее наполовину.

Саньфун внимательно вгляделся в пещеру и, вскочив, радостно воскликнул:

– Олег, ты гений! Ты нашел тайник! Как я не заметил! Как я мог забыть!

– За триста лет что угодно можно забыть, – понимающе кивнул Олег.

Друзья подошли к пещере. Она представляла собой прямой тоннель, на противоположном конце которого виднелся бледный свет. Мужчины пошли вперед. Их шаги гулко раздавались под сводами пещеры.

– Странно, – сказал Олег. – Почему Филлоя никак не обезопасила свой тайник от таких посетителей, как мы? Просто заходи и бери что хочешь! Поставила бы хоть парочку ловушек для приличия.

Не успел он договорить, как раздался оглушительный грохот, и дорогу им преградила металлическая решетка. Они метнулись назад, но наткнулись на такую же. На потолке зажглась тусклая лампочка.

– Вот тебе и ловушка, – сказал Саньфун.

– Черт побери, – выругался Олег, – язык мой – враг мой.

– Похоже, ты недооценил нашу возлюбленную.

– Но как же ты добрался триста лет назад до ущелья, не попав в ловушку?

– Вероятно, она была отключена. Зачем Филлое было включать систему капканов, если она улетела на космическом корабле, оставив тайник пустым? Зато теперь, когда мы попали в ловушку, могу точно сказать, что тайник не пуст. В полу тоннеля, вероятно, установлены датчики, которые отреагировали на наше появление, и капкан сработал.

– Меня не очень-то прельщает перспектива голодной смерти в какой-то темной пещере.

– Можно подумать, тебя прельщает какая-либо другая смерть.

– Мне кажется, намного почетнее умереть в честном бою.

– Слова, достойные Сахишота. Похоже, в тебе начинает просыпаться твоя истинная сущность.

– А тебе что, не нравится сущность Олега Лука?

– Будь это так, не торчали бы мы здесь вместе.

– Спасибо, дружище, но как бы нам не остаться здесь навсегда. Представляю лицо Филлои, когда она увидит два окоченевших трупа своих любовников.

– Ты лучше представь себе свое окоченевшее лицо, может быть, его вид подтолкнет тебя к какой-нибудь идее?

– Что-то не получается. Никак не могу представить себя в роли мертвеца. Попробуй-ка лучше ты. Ведь ты даже испытываешь симпатию к покойникам, стало быть, лучше понимаешь их.

– Ну ты и любишь сострить! Никогда не думал, что великий Сахишот – такой ехидный тип.

– Не называй меня Сахишотом, а то еще чего доброго возгоржусь и начну смотреть на тебя свысока.

– Не начнешь. За Сахишотом не водилось такого грешка, как высокомерие.

– Посмотрим-посмотрим, – усмехнулся Олег, – дай только выбраться отсюда. А пока что одному из нас не помешала бы хорошая встряска.

– Зачем?

– Чтобы под ее влиянием у меня или у тебя проявился дар Сахишота. Тогда мы сможем с помощью перстня переместиться на другую планету. Нужно как-то попытаться вызвать у себя эмоциональный шок.

– Умное решение, – согласился Саньфун и бросился на Олега. Схватив его за горло, он начал его трясти. У Олега глаза полезли на лоб: то ли от силы хватки, то ли от удивления. Он оторвал руки хаджуя от себя и со всей силы толкнул его ногой в живот. Саньфун откатился к противоположной стене.

– Ты что, сдурел? – откашлявшись, крикнул Олег.

– Я только пытался шокировать тебя, – виновато ответил хаджуй.

Олега разобрал смех.

– Должен признаться, тебе это почти удалось. Еще пару секунд такого массажа и мне бы больше ничего не понадобилось. Удивляюсь, почему перстень на моей руке до сих пор не засветился?

– Стресс не всегда действует. Для того чтобы проявился дар Сахишота, нужно настоящее потрясение.

В течение следующих нескольких часов друзья пытались заставить себя испытать шок посредством множества способов. Сначала они рассказывали друг другу страшные истории, одна ужасней другой, чтобы как можно больше напугать друг друга. Они выявляли верх мастерства, нагнетая обстановку леденящими подробностями. Однако номер не прошел: после недавнего свидания с трупами их истории казались безобидными сказками старой бабульки.

Друзья прибегли к болевым процедурам. Они буквально вязали друг друга в узлы, выворачивали суставы, растягивали мышцы и сухожилия, даже час простояли на головах, но все тщетно. В жизни они нередко испытывали гораздо большую боль, чем могли причинить себе сейчас. Болевые процедуры привели только к тому, что у них, в конце концов, стали ныть все суставы.

Не добившись никакого результата через болевые ощущения, друзья решили рассмешить себя до стрессового состояния. Они начали травить анекдоты, рассказывать смешные истории, острить, строить из себя шутов, петь, танцевать. Мужчины были готовы поклясться, что если бы на них в это время смотрела многотысячная аудитория, то они бы заставили ее смеяться до слез. Но друг друга они развеселить не могли: темная пещерная ловушка не очень-то располагала к юмору.

Потерпев поражение и на “смехотворном” поприще, друзья перешли к следующему этапу: попытке друг друга ошеломить. Какие только удивительные истории не прозвучали в стенах пещеры за последующие часы! В основном рассказывал Саньфун. Он выявлял верх красноречия, живописуя подробности захватывающих приключений из своей жизни, просто из кожи лез, чтобы изумить Олега. Любой землянин, услышав хоть один рассказ хаджуя, был бы потрясен. С Олегом случилось бы то же самое, не будь он жителем Нартуллы почти весь прошедший год. Из-за такой немаловажной подробности у них ничего не получалось. Слишком многое пережил Олег в Эльфире, чтобы сейчас заставить себя испытать потрясение от чего бы то ни было.

Хуже всего было то, что нужно себя принуждать. Они ожидали удивления и именно из-за ожидания ничто не могло застать их врасплох и поразить. В конце концов, они бросили все попытки и в задумчивости замолчали.

Саньфун тяжело вздохнул и запел мрачную песню, не преминув заметить, что ее сочинил Сахишот:

1

|Em| |C| |D|

Что я сейчас могу тебе сказать?

|Em| |C| |D|

Если язык как будто онемел,

|Em| |C| |H|

А в глубине чела легла печать,

|Em| |C| |H|

Прошлые дни забыть я не сумел.

ПРИПЕВ:

|C| |D| |Em|

Позабудь о былом,

----

Не тревожь свои сны,

----

Злые мысли отбрось,

----

Они кровью красны.

2

Много вокруг таинственных врагов,

Главный из них живет сейчас во мне,

А в глубине зрачков застыла кровь,

Бьет по вискам, как пальцы по струне.

3

Воспоминаньем чувства подогрев,

Я вынуждаю разум замолчать,

А в глубине души остался гнев,

Он понукает все вокруг сжигать.

– Неужели эту песню написал я? – удивился Олег.

– А кто же еще? Находясь в стране Озер, ты тоже сочинил песню. В тебе проявился творческий талант Сахишота.

– Песня, которую ты только что спел, не развеяла моих воспоминаний, – с горечью сказал Олег. – Скорее наоборот. Вспоминаю Филлою, и сердце кровью обливается. Как бы я хотел сейчас увидеть ее и прижать к своей груди. Быть может, я больше никогда не увижу свою любимую. Не могу забыть, какая она страстная и любящая.

– Неужели? – раздался насмешливый женский голос. Из темноты вышла девушка, при виде которой у Олега учащенно забилось сердце. Он даже не заметил, что его перстень засверкал фиолетовым светом. То же самое произошло с перстнем Саньфуна. Двое мужчин стояли неподвижные, как истуканы, не в силах вымолвить и слова.

– Никогда не думала, что в мой капкан попадет такая дичь, – усмехнулась Филлоя. – Как же я рада нашей встрече! Как я соскучилась по тебе, любимый!

Тэйтэлла вынула из кармана пульт управления, нажала на кнопку и решетки поднялись. С радостным криком она бросилась на шею… Саньфуна. Нужно было видеть лица друзей! Такого поворота событий не ожидал ни тот, ни другой. Олег с убитым видом смотрел куда-то в пространство, а Саньфун – на девушку, висящую на нем.

– Любимый. Какое сладкое слово, – проворковала Филлоя, целуя Саньфуна в губы.

Его словно током пронзило. Он крепко обнял девушку, отвечая ей таким же страстным поцелуем. Но потом остановился и, еле сдерживая себя, выдавил:

– Ты уверена, что ничего не перепутала?

– Саньфунчик, мой милый, ты задаешь странные вопросы. Ты в обиде на меня за то, что я тебя бросила тогда? Прости меня, мой ненаглядный, я не могла поступить иначе. Меня вынудили обстоятельства. Я тебе все расскажу, ты обо всем узнаешь, теперь я могу открыть все свои тайны.

– Непостижимо! – воскликнул Саньфун. – Женская душа – загадка из загадок! А как же мой друг?

– А, совсем забыла, – спохватилась тэйтэлла. – Здравствуй, Сахишот. Очень рада тебя видеть. Извини, что сразу не поздоровалась. При виде своего любимого, которого я не видела триста восемнадцать лет, я забыла обо всем на свете.

– Здравствуй, – выдавил пораженный Олег. – Теперь и ты называешь меня Сахишотом.

– Действительно, – поддержал Саньфун. – Откуда ты знаешь, что он Сахишот?

– Разве он тебе не рассказывал, что мы встречались с ним на Земле лет шестьдесят назад? – удивилась Филлоя.

– Ты слышал, Олег? Еще одно подтверждение того, что ты – основатель Искусства! И теперь уже прямое! Не удивляйся, Филлоя, реакции моего друга. У него потеря памяти. Он не знает, что он – Сахишот. Он считает себя Олегом Луком. Хотя погоди, ты же сама должна все знать. Ведь ты встречалась с Олегом буквально несколько недель назад. Почему ты тогда не узнала в нем Сахишота?

– Ах, вот в чем дело! У него потеря памяти. Теперь я понимаю, почему он так холодно меня встречает. Ведь на Земле мы были большими друзьями. Ребята, не делайте вы таких круглых глаз. Давайте для начала выйдем наружу, у входа в тоннель стоит мой летающий катер. Там, при свете дня, думаю, вы все поймете.

Мужчины удивленно переглянулись и пошли вслед за девушкой. Когда они вышли из пещеры, тэйтэлла обратилась к Олегу:

– Сахишот, я слышала часть вашего разговора, когда вошла в тоннель, и сделала определенные выводы. Судя о любви, которую ты испытываешь к своей девушке, ты должен хорошо знать ее внешность. А поэтому присмотрись ко мне внимательно и ответь, та ли я, за кого ты меня принимаешь?

– Что тут смотреть? Ты Филлоя, кем же ты еще можешь быть? Те же волосы, губы, шея, брови, гла… У тебя другие глаза!

Лицо Олега озарила широкая улыбка. Голосом, обретающим надежду, он воскликнул:

– Ты не Филлоя! У моей любимой черные глаза, а у тебя голубые!

– Правильно! – торжествующе промолвила девушка. – Я не Филлоя, а ее родная сестра-двойняшка Ниида! И единственное различие между нами – цвет глаз.

Саньфун не удержался от удивленного восклицания и возбужденно заговорил:

– Выходит, в Целло Олег встретил совсем не тебя? Значит, мы влюблены не в одну девушку, а в двух сестер-близнецов?! Но почему ты раньше молчала?

– Немного терпения, любимый. Все узнаешь. Кстати, что за перстни сияют у вас на руках? Если бы я достоверно не знала, что такое невозможно, то сказала бы, что на ваших пальцах перстни Галлиена.

– Немного терпения, любимая, – усмехнулся Саньфун. – Все узнаешь. Олег, я даже представить себе не мог, что после всех испробованных нами средств, нас заставит испытать потрясение женщина.

– Я бы на твоем месте, мой дорогой Саньфун, не отзывалась так пренебрежительно о женщинах, а тем более обо мне, – скорчила гримасу Ниида. – Потому что не более десяти минут назад двое таких сильных и незаурядных мужчин, как вы, сидели в ловушке, устроенной такой обычной женщиной, как я.

– Конечно, конечно, любимая, ты полностью права. Мне и в голову не приходило оспаривать достоинства женщин, а тем более твои. Я же тебя люблю.

– Да, – согласился Олег. – О твоих достоинствах, Ниида, спорить не приходится. Еще никому, кроме тебя, не удавалось за такой короткий срок дважды потрясти меня, сначала убив наповал, а потом воскресив.

– Извините, ребята, что заставила вас понервничать, но это было неизбежно. Пора, пожалуй, рассказать вам свою историю, чтобы вы не таращили на меня удивленные глаза.

Когда Герол уничтожил цивилизацию тэйтэлов, две девочки, я и Филлоя, остались одни в огромном дворце. Когда мы выросли и решили завоевать Нартуллу, в голову нам пришла мысль, что мы можем выступать в роли одного лица. Наш план сулил определенные выгоды и позволял укрепить свою власть над суеверными жителями планеты. Мы появлялись одновременно в двух местах и народы трепетали, думая, что мы можем раздваиваться. В случае необходимости мы всегда могли подменить друг друга.

Чтобы никто не узнал о нашей тайне, мы имплантировали в свой мозг специальные устройства, не позволяющие проговориться о ней даже под воздействием наркотиков. С таким приспособлением в голове невозможно сказать лишнее, оно блокирует нежелательный ответ. Так что теперь вы понимаете, почему мы молчали. Недавно я извлекла устройство из своего мозга и теперь могу говорить о чем угодно. Филлоя – пока что нет.

Сразу же после завоевания Нартуллы наши с сестрой увлечения разошлись. Филлоя решила, что ей на планете больше делать нечего, снарядила космический корабль и отправилась, куда глаза глядят. С тех пор она очень редко бывала на Нартулле. Наведывалась сюда раз в сто лет и снова пропадала, ввязываясь в различные авантюры типа перстня Герола и тому подобное. Она плохо знает Нартуллу, зато хорошо знает Галактику.

Я, в противоположность сестре, решила остаться здесь и заняться укреплением своего могущества. Я устроила в нескольких точках планеты тайники, в которых разместила космические корабли, оружие и прочие “мелочи”. О тайниках не знает даже Филлоя, потому что идея устроить их пришла мне в голову триста пятьдесят лет назад, а сестру я не видела уже четыреста лет. Как видите, один из таких тайников здорово мне пригодился.

Более трехсот лет назад в схватке с тэйтэлом-чужаком я утратила свой летательный аппарат. Дело было в лесах Гакала. На меня напали разбойники, от которых ты меня спас, Саньфун. Тогда у меня и в мыслях не было испытывать к тебе любовь. Я была благодарна за то, что ты сделал, и не более того. Потом я решила использовать тебя, чтобы безопасно добраться до тайника. С каждым днем я все чаще замечала, что чувства мои к тебе – нечто большее, чем благодарность. В конце концов, я поняла, что люблю тебя. Знал бы ты, какая борьба происходила во мне! Я всегда думала, что никого не смогу полюбить по-настоящему, тысячелетия власти сделали из меня эгоцентричного тирана. Единственными людьми, которых я любила, была моя сестра и погибший отец. И вдруг случилось чудо! Я полюбила тебя. Мои взгляды на жизнь начали в корне меняться. То, что ты мне рассказывал о своих убеждениях, почему-то начало мне нравиться. Мои старые взгляды постепенно теряли силу. Но своей любви я тогда серьезно не воспринимала. Когда мы добрались до тайника, я ушла, оставив тебе записку, в которой сообщала, что я – Филлоя и что мы не можем быть вместе. Я действительно так думала. Но как только мой космический корабль оторвался от земли, я поняла, что не могу без тебя жить. Мною овладело отчаяние. Нужно было что-то делать. Я решила слетать во дворец, удалить из своего мозга микровзрывчатку и, вернувшись, все тебе рассказать. Однако судьба распорядилась иначе. Той же ночью корабль уловил позывные о помощи, посылаемые моей сестрой с далекой планеты. Ее преследовал тэйтэл по имени Сиф. Не раздумывая, я бросилась на выручку Филлое.

Когда я прибыла в нужный мир, оказалось, что сестренка уже вырвалась из рук врага. Зато я сама застряла на той планете. Она называется Дэйлис. Мой корабль вышел из строя. Для починки не хватало техники.

Сиф решил, что я – сбежавшая от него Филлоя и начал за мной охотиться. Он дезактивировал все резонансные точки Дэйлиса, отрезав тем самым меня от Галактики. Много лет он преследовал меня. В конце концов, мне удалось пробраться в его дворец и, достав необходимую технику, починить свой космический корабль. Затем я улетела на соседнюю планету, где резонансные точки не были дезактивированы, и по цепи планет отправилась на Нартуллу. Обратная дорога растянулась на столетия.

Однажды я попала на Землю. Там на меня напал тэйтэл по имени Рикс. Он едва не уничтожил меня, но в последний момент появился ты, Сахишот, и пришел мне на помощь. С тобой были твои друзья: Корис, Бадэр и Менок. В благодарность за спасение, я осталась с вами на некоторое время, чтобы помочь в борьбе с Риксом. Через некоторое время я снова отправилась в путь. Позже я узнала, что ты, Корис, Бадэр и Менок – бесследно исчезли. Больше я о вас ничего не слышала. Думаю, твое исчезновение и потеря памяти связаны с Риксом.

– Ты права, – сказал Олег. – Рикс сейчас пребывает на Нартулле.

– Интересно, что ему здесь понадобилось? Неужели подлец хочет завоевать мой мир? Думаю, он будет сильно разочарован.

– Он охотится за перстеньками, которые ты видишь на наших руках, – ответил Саньфун. – Не нужно недооценивать Рикса. Совсем недавно он, вколов твоей сестричке наркотик, выведал у нее, как пробраться во дворец.

– Это исключено. Устройство защиты все еще у нее в мозгу. Никакие наркотики не помогут выудить из нее секретную информацию.

Я пока не могу проникнуть в свой дворец. Три года назад мне, наконец, удалось найти на одной из планет оборудование, годящееся для того, чтобы удалить из моего мозга приспособление защиты секретной информации. Когда я добралась до соседнего от Нартуллы звена в цепи планет, то обнаружила, что резонансная точка дезактивирована. Мне пришлось переместиться сначала на Безу, а потом перелететь с нее сюда. Это произошло полгода назад. Прилетев к своему дворцу, я не смогла в него попасть. В пути я потеряла электронный ключ, а ручной код входа был изменен. Я нашла сообщение, оставленное Филлоей, в котором она говорила, что вернулась на Нартуллу более двухсот лет назад и с тех пор почти не покидает ее. Она изменила код входа, потому что какой-то тэйтэл пронюхал о нем. Лет пятьдесят назад на Нартуллу проник перстень Герола, и Филлоя дезактивировала все резонансные точки. В сообщении указывались координаты ее последнего вылета. Я сразу же отправилась туда, но обнаружила лишь остатки ее летательного аппарата. Я поняла, что Филлоя в беде, и направилась на летающем катере по ее следам. Следы привели меня к стране Озер. Там я обнаружила у реки четырех лошадей, на одной из которых был кейс с компьютером, принадлежащий моей сестре. Я начала разыскивать Филлою в стране Озер. Я навещала вождя дигри Отриса и расспрашивала о перстне Герола, надеясь, что сведения о нем выведут меня на сестру. Но до сих пор мне не удалось разыскать ее. Я поставила космический корабль на старое место и включила систему ловушек. Потом отправилась на летающем катере осматривать планету, желая узнать, многое ли изменилось после моего отсутствия. Несколько часов назад датчики, расположенные в пещере, сообщили, что кто-то пытается проникнуть в тайник и задержан в первой ловушке. Я тогда была в Пигусе и, получив сигнал, сразу же направилась сюда. В ловушке я никак не ожидала обнаружить вас.

– Да, – промолвил Олег, – теперь многое становится на свои места.

– И теперь мы точно знаем, что ты – Сахишот, – сказал Саньфун. – Остается только разблокировать твою память. Можем ли мы сделать это сейчас, Ниида?

– К сожалению, нет. Аппаратура, необходимая для восстановления памяти, есть только во дворце.

– Очень жаль, – вздохнул Саньфун. – У меня тоже потеря памяти.

– Ниида, – сказал Олег, – у меня к тебе есть один вопрос. Что ты можешь сказать о кладбище, на котором обитают живые трупы?

Олег рассказал Нииде о недавней встрече с мертвецами, живописуя подробности. Он здорово ее рассмешил.

– Те, кого вы приняли за мертвецов, совсем ими не являются. Вы встретились с синами. Сины – настолько же живы, как и мы с вами. Просто их организм устроен иначе. Постройки, которые вы приняли за склепы, являются их домами-землянками.

– Но как ты объяснишь то, что я проткнул насквозь одного из них, а он и не подумал умирать?

– Просто смешно, что все так совпало. В процессе жизнедеятельности у синов в груди накапливается гной, который периодически необходимо удалять, пробивая туловище. Одному из них ты сделал услугу. Он, очевидно, обрадовался, что ему уделили такое внимание. Чтобы показать, какой эффект произвел твой удар, он подсунул тебе под нос горсть гноя. Сины наверняка приняли вас за своих и стали выходить из землянок, чтобы узнать, кто к ним пожаловал. А вы подумали, что они трупы, встающие из могил. Когда вы зажгли спичку, они перепугались, увидев, что вы – чужаки.

– Как же, перепугались, – иронично заметил Саньфун. – Видела бы ты, как перепугались мы, увидев их посиневшие лица.

– Их лица совсем не посиневшие. Это естественный цвет их кожи. Сины – добрые безобидные люди, только организованные немного иначе, чем мы.

– Я всегда говорил, что не верю в нечистую силу, – похвастал Олег.

– Сины быстро заставили тебя в нее поверить, – усмехнулся Саньфун. – Теперь моя очередь задать вопрос. Скажи мне, любимая, откуда здесь птицы, умеющие разговаривать да еще и ругаться? Почему я о них никогда раньше не слышал?

– Почему же не слышал? Разве тебе никогда не рассказывали сказок о говорящих птицах?

– Рассказывали. Ну и что с того?

– В каждой сказке есть доля правды. Таких птиц на Нартулле не больше десятка и их мало кто видел, из-за чего сложилось мнение, что говорящие птицы – выдумка. Их называют карголами. Они обладают интеллектом, подобным человеческому, и иногда удивляют местных жителей. Таких, к примеру, как ты, Саньфун.

– Они не только удивляют, но еще и оскорбляют.

– И, наверное, не беспочвенно, – усмехнулась Ниида.

Утолив свое любопытство, мужчины начали рассказывать о себе.

Выслушав их, девушка задумчиво сказала:

– У меня создается впечатление, что все мы ввязаны в какую-то историю, уходящую корнями в далекое прошлое и покрытую пеленой тайны. Чтобы ее разгадать, нужно действовать.

– Я думаю, первым делом нужно связаться с Ремулом и узнать, у него ли Майкл, – сказал Саньфун.

– Согласна, – ответила тэйтэлла. – Идем в катер, я свяжусь с Ремулом.

– Погоди, – отозвался Олег. – Покажи нам на всякий случай, как отключается система ловушек.

– С удовольствием. Я могу отключить ловушки с помощью пульта дистанционного управления, а также с помощью кнопок, скрытых у входа в пещеру.

Ниида подошла к одному из камней и отодвинула его. Под ним друзья увидели две кнопки: красную и зеленую.

– Все очень просто, – сказала девушка. – Красная кнопка включает систему ловушек, зеленая – отключает.

Тройка направилась к летающему катеру. Он представлял собой цилиндрическое сооружение десятиметрового диаметра и трехметровой высоты. Внутри стоял пульт управления и десяток кресел. Стены катера снаружи были серебристого матового цвета, а изнутри – прозрачными. Через них все было видно. Тэйтэлла пробежалась пальцами по клавиатуре. Через несколько секунд неизвестно откуда раздался голос:

– Ремул слушает.

– Привет, Ремул. С тобой говорит Саньфун. На Безе остался мой друг Майкл. Он добрался до твоей крепости? Он у тебя?

– Был у меня. Я отвез его в космическом корабле в Пэйфит. Майкл сказал, что будет дожидаться вас там.

– Спасибо, дружище, я перед тобой в долгу.

– Пустяки. Заезжай как-нибудь со своими друзьями ко мне в крепость погостить.

– С удовольствием.

– Хорошая новость, – сказал Олег. – Теперь нам остается только слетать в Пэйфит за Майклом. Потом отправимся на поиски Филлои и Рикса.

– У меня есть другие соображения, – отозвалась Ниида. – Я высажу вас в Пэйфите, и пока вы будете разыскивать Майкла, слетаю в одно местечко.

– Зачем? – удивился Саньфун.

– Потому что теперь я знаю, где найти Филлою. После того как в стране Озер ей стало известно, что я вернулась на Нартуллу, она направится в ближайшее место встречи.

– О чем ты говоришь?

– Много лет назад мы с Филлоей обозначили на планете несколько точек, которые назвали местами встречи. Мы договорились, что если одна из нас останется без средств передвижения, то направится в ближайшее место встречи и будет ожидать там помощи сестры. В те времена мы обе жили на Нартулле и наша идея имела смысл. Ближайшее от Пэйфита место встречи находится в тысяче миль от города. Я уверена, что Филлоя отправилась именно туда, сбежав из плена. Вероятно, она не брала с собой Джерри и Алексея, потому что ей нельзя никому открывать то, что касается нас двоих. Скорее всего, она рассчитывает вернуться за ними, после того как встретится со мной и избавится от устройства в мозгу.

– Так какой план действий ты предлагаешь? – спросил Олег.

– Я высажу вас в Пэйфите, а сама отправлюсь за Филлоей. С ней мы слетаем во дворец и удалим устройство из ее мозга. Я активизирую резонансные точки Нартуллы. Думаю, больше нет нужды держать этот мир в изоляции от Галактики. Затем мы вернемся к вам, захватив с собой аппаратуру для восстановления памяти.

– Прекрасная идея, – сказал Олег. – Мы убьем сразу двух зайцев.

– Завтра же утром летим в город, – согласился Саньфун. – А сейчас нужно отдохнуть. Мы валимся от усталости.

На следующий день друзья шли по улицам Пэйфита.

– Ты не догадываешься, где мы можем найти Майкла? – осведомился Саньфун.

– Где ж, как не в кабаке? – усмехнулся Олег.

Через несколько минут они вошли в трактир у базара. Первым, что бросилось им в глаза, был всеобщий хаос и пьяные рожи. Среди последних особенно ярко выделялась одна, которую нельзя было спутать ни с чьей: конечно же, пьяная рожа Майкла. Он сидел за столом и, как ни в чем ни бывало, попивал вино вместе с… Джерри и Алексеем! Майкл что-то объяснял им пьяным голосом, раздающимся на всю таверну. Алексей сидел угрюмый и злой, с синяком под глазом. Его лицо очень изменилось. Оно не только помолодело лет на десять, но и начисто утратило маску лживой советской добропорядочности. В нем появились неизвестные до того черты парня-задиры, колкого и циничного. Эффект усиливал еще и синяк под глазом. Такая перемена невольно вызвала усмешку на лице Олега. Майкл, увидев новоприбывших, запнулся на полуслове и, подтолкнув локтем Джерри, воскликнул:

– Какая встреча! Наконец-то вы явились! У меня уже начали появляться мысли, что, ожидая вас, я прикончу все винные запасы этого кабака. Как видите, старина Майкл жив, здоров и по-прежнему занимается любимым делом. Гессы с дессами не смогли его сожрать.

– Конечно, – согласился Саньфун. – Разве кому-нибудь понравится спирт, текущий в твоих жилах?

– Во-во, – поднял палец Майкл. – Пейте дети алкоголь – будете живы!

– А как поживает старина Джерри? – поинтересовался Олег.

– Отлично! – ответил Джерри. – Разве в компании с Майклом может быть как-то иначе?

– Это уж точно, – согласился Олег. – Тебе, Алексей, в компании с Майклом так же хорошо, как и Джерри?

– Хорошо, дальше некуда, – пробурчал доктор. – Еще и тебя черт припер.

– Я вижу, ты не в духе. Наверное, из-за украшения под глазом?

– Не обращай внимания, – сказал Майкл. – Он всегда не в духе. Новый мир настолько изменил характер твоего хваленого ученого, что становится просто смешно.

– Ему почему-то так везет на мужичков, оставляющих знаки внимания на его лице, что мы просто диву даемся, – усмехнулся Джерри. – Нет такого заведения, попав в которое, он не нашел бы с кем подраться.

– Неправда, – оживился Алексей. – Сегодня я ни с кем не дрался.

– Но, как говорится, еще не вечер.

– Чего вы стоите? – спохватился Майкл. – Присаживайтесь к нам за стол.

Как только Олег и Саньфун уселись, американец в момент ока добыл еще две кружки. Откупорив пару бутылок, он налил всем, не забыв, конечно, и себя. Мужчины, подняв кружки, выпили. На них уставился какой-то мордоворот, сидящий за соседним столом. Тут-то Олег и понял, что имел в виду Майкл, говоря об изменениях в характере Алексея. Доктор, заметив нескромный взгляд мужика, тут же оживился.

– Ребята, вам не кажется, что тот тип слишком нагло на меня смотрит? – процедил он.

– По-моему, он смотрит не на одного тебя, а на нас всех, – отозвался Саньфун. – И не нагло, а скорее любопытно.

– Нет, он смотрит именно на меня и смотрит слишком вызывающе. Сейчас я с ним разберусь.

Алексей стукнул кулаком по столу и прорычал:

– Что ты на меня вылупился, мудак? У тебя какие-то проблемы?

У Олега упала челюсть. Он никак не ожидал такого выпада от доктора технических наук, которого знал еще с лаборатории, как человека, не отличающегося особой агрессивностью.

Мордоворот, насмешливо посмотрев на Алексея, ответил:

– Закрой свой рот, козявка.

Доктор, издав яростный крик, бросился на него, но буквально через секунду распростерся на полу от ударав зубы. Олег хотел было вступиться, но Джерри, усмехнувшись, сказал, что не стоит, потому что Алексей не любит, когда кто-то вмешивается в его драку.

Доктор тем временем встал, вытер разбитую губу и снова бросился на противника. Его атака закончилась так же, как и предыдущая. Он поднялся, потирая разбитый нос с таким упрямым выражением лица, что друзьям стало смешно. Без всякой заминки Алексей снова атаковал мужика и снова оказался на полу. Противник добавил ему с ноги по ребрам. Тут Олег не удержался и вскочил.

– Что, и ты хочешь?! – рявкнул мужик, сердито скалясь.

– Хочу, – ответил Олег и в прыжке двинул противника ногой по голове. Удар был нанесен с такой мощью, что верзила, перевалившись через стол, грохнулся на пол. Тем временем поднялся доктор и начал орать:

– Чего ты полез в мою драку?! Кто тебя просил? Зачем помешал показать мне свое мастерство?! И вот так всегда: только я собираюсь нанести сокрушительный удар врагу, как кто-то вмешивается и крадет мою победу.

Мужчины в ответ разразились дружным смехом.

– Говорил я тебе, – сквозь смех выдавил Джерри, – не вмешивайся. Это происходит не впервые. Сколько раз мы выручали этого шалопута в подобных ситуациях! И всегда одна и та же реакция: мы мешаем показать ему мастерство. Но пока что он нам демонстрировал лишь мастерство разбивать свое лицо о чьи-то кулаки. По-моему, с каждым днем он его оттачивает. Алексей просто жить не может без того, чтобы хоть раз в день не получить по морде. У него постоянно чешутся руки с кем-то подраться. Было бы еще полбеды, если бы он выбирал себе противников своей весовой категории. Так нет же! Он всегда найдет на свою голову громилу, у которого кулак больше, чем его башка! Но и это еще не все! Часто ему бывает мало одного громилы, так он наезжает сразу на двоих-троих! Не знаю, что им движет, но он скорее умрет, чем кому-либо уступит. Его драки всегда происходят по одному сценарию: он бросается на противника, тот сбивает его с ног, он поднимается, снова бросается, снова падает, вновь поднимается и так далее. Драка обычно продолжается до тех пор, пока Алексей не лишится чувств.

– Оригинальный способ тренировки, – усмехнулся Саньфун.

Сразу же последовала реакция доктора:

– Я бы не усмехался на твоем месте, а то ведь можно и по морде схлопотать.

– Снова начинается, – вздохнул Майкл. – Теперь он от тебя не отвяжется, пока ты не разобьешь ему рожу.

– Но у меня совсем нет такого желания, – пожал плечами хаджуй.

– Так скоро появится, – заверил Алексей и бросился на Саньфуна.

Хаджуй ловко увернулся, подставив доктору подножку. Тот с громким грохотом шлепнулся на пол. Друзья покатились со смеху.

– Дам тебе один совет, – сказал Джерри. – Чем быстрее ты его вырубишь, тем быстрее он от тебя отстанет. У него могут быть только две причины для прекращения драки: нокаутированный противник или нокаутированный он сам. Второе случается чаще всего и, кажется, вполне его устраивает.

Алексей поднялся и кинулся на хаджуя. Саньфун, последовав совету Джерри, молниеносно выбросил вперед правую ногу, наткнувшись лбом на которую, доктор загремел под стол.

Прошло полминуты. Алексей не двигался.

– Ты его часом не убил? – забеспокоился Джерри. – В последнее время никому не удавалось так быстро его успокоить.

– Нет, – ответил Саньфун, – через пару минут очухается.

– Никогда не встречал человека, так страстно желающего получить по морде, – сказал Олег. – Год назад я думал, что он и мухи неспособен обидеть. Оказалось, я был не прав.

– Это уж точно, – согласился Майкл. – Знаешь, что он сделал в первую очередь, встретив меня?

– Что?

– Врезал мне по зубам, мотивируя это тем, что я, дескать, сделал ему больно, когда в лаборатории (какая память!) выкрутил ему руку за спину.

– Каждый должен отвечать за свои поступки, – раздался голос вылезающего из под стола Алексея, – тем более, такой пакостный пьянчужка, как ты.

Доктор, казалось, совсем не был удручен обстоятельством своего поражения. Он неторопливо налил себе вина, выпил, а потом, как ни в чем ни бывало, обратился к Саньфуну:

– Отличный удар. По всему видно, ты – хороший человек. А я еще сомневался в словах Майкла. Предлагаю тебе свою дружбу.

– Я очень рад, – ответил Саньфун и пожал ему руку.

– У Алексея интересные убеждения, – усмехнулся Джерри. – Он считает, что дружба начинается с драки.

– По-моему, это неплохо, – похвалил Майкл. – У каждого должны быть свои понятия. Я, к примеру, считаю, что дружба начинается с бутылки.

– Шутки шутками, – сказал Олег, – но нужно поговорить и о деле. Мне страшно хочется услышать ваши истории.

– Думаю, первому стоит начать Алексею, – предложил Джерри, – если он, конечно, не против.

– Алексей, ты не против? – осведомился Олег.

– Нет, конечно. После хорошей драки можно и языком потрепать. С чего же начать? Пожалуй, в первую очередь замечу, что ты, Олег, балбес. Запустил прибор, в котором ничего не смыслишь. И каков результат? Мы оказались в мире, настолько отдаленном от Земли, что душа холодеет. Хотя, если честно, ты совершил единственно правильный поступок в тех обстоятельствах. Лично я настолько растерялся при виде направленных на нас автоматов, что потерял всякую способность действовать.

Я, как и ты, хотел вырваться из тюрьмы, пленником которой был. Только формально я считался свободным человеком, а фактически был почти таким же заключенным, как и ты. У меня был план переместиться в другую точку Земли. Кстати, я хотел взять и тебя с собой, так как считал и считаю, что ты невиновен. В самый ответственный момент меня сковал страх. Еще и эти горе-агенты Майкл и Джерри свалились на голову. То, что не смог сделать я, сделал ты, поборов страх перед оружием. Нас раскидало по разным точкам Эльфира, потому что прибор не был рассчитан на такую высокую мощность. В любом случае, я тебе очень благодарен.

– Какой-то парадокс, – усмехнулся Олег. – Все меня сначала ругают, а потом благодарят. Джерри обозвал меня болваном, Майкл – щенком и, наконец, ты – балбесом.

– Кто знает, может, наши высказывания недалеки от истины? – оскалился Алексей. – Во всяком случае, когда я оказался в Эльфире, то был зол на тебя как пантера.

Меня забросило в луга Целло, неподалеку от лесов Гакала, в восьмистах милях от Пэйфита. Осмотревшись, я решил идти в Гакал. Несколько дней я шатался по лесу, не зная, что делать. Однажды ко мне подкрался хищник, похожий на земного тигра. Увидев его, я начал убегать, оглашая лес громкими криками. Хищник прыгнул на меня, сбил с ног и царапнул лапой. Взгляните на эту “царапинку”.

Алексей приподнял одежду, и мужчины увидели на его спине четыре длинных шрама от когтей.

– Если бы хищник еще раз меня царапнул, то, думаю, меня сейчас бы с вами не было. Перед тем как потерять сознание, я увидел, что зверю в грудь вонзилась стрела.

Очнулся я в темном помещении, освещенным слабым огоньком какого-то светильника. Спину жгло, как огнем. Рядом сидел человек, спасший мне жизнь. Как я позже узнал, его звали Вах. Прошло две недели, пока я смог встать. Вах ухаживал за мной, кормил и поил. Знаете, куда я попал? В племя подземных людей – леймов!

– Как? – удивился Саньфун. – Неужели легенды о племенах леймов содержат правду?

– Еще и какую! Позже, когда я выучил их язык, а также универсальный, то узнал, что они редко выходят на поверхность, а если и выходят, то не сильно распространяются о своем происхождении. Не удивительно, что о них ходят легенды. Леймы держат в тайне места расположения своих подземных городов. Они разбросаны по всему Эльфиру и представляют собой хитросплетения множества тоннелей. Каждый подземный город содержит в среднем по десять тысяч жителей. Сначала я блудил по их подземным ходам, как по лабиринтам. Но со временем, изучив закономерность их расположения, я смог без труда там ориентироваться. Леймы питаются подземными зверями, съедобными корнями, а в основном – грибами, которые выращивают в обширных подземных оранжереях. Иногда они выходят на поверхность, чтобы добыть наземную пищу.

Большинство тоннелей леймов расположено на глубине трех метров. Такая жизнь вполне их устраивает. Никаких тебе войн и раздоров, а лишь тишина и покой. Мне, однако, наскучила подземная жизнь, и я решил податься наверх. До того меня удерживало ранение и незнание универсального языка. Достаточно овладев им, я начал расспрашивать у Ваха, где находится ближайший город. Он сказал, что ближайший город – Пэйфит и объяснил, как к нему добраться. В благодарность за спасение, я предложил ему свою помощь в любом деле. Вах попросил меня передать письмо своему другу Наргу, живущему в подземном городе, расположенном, представьте себе, под Пэйфитом! Он дал подробные инструкции, как найти его друга. Больше меня ничто не задерживало, и я отправился в путь.

Не прошло и двух дней, как на меня напали разбойники и захватили в плен. Они привели меня в свое логово и представили главарю. Тот был крепким мужчиной, выглядящим лет на тридцать пять, с бритой головой и властным взглядом. Главарь поговорил со мной минут пять и сказал, что оставляет меня в шайке. Я попробовал возразить, но он быстро дал мне понять, кто из нас главный и что со мной будет, если я попытаюсь сбежать.

В банде никто не имел имен, у всех были клички. Главаря прозывали Клином, что вполне соответствовало его твердой натуре. Не прошло и трех дней, как меня тоже окрестили.

– И как же? – поинтересовался Саньфун.

– Неважно, – отмахнулся Алексей.

– Но все-таки интересно узнать, как разбойники окрестили человека, который предложил мне свою дружбу.

– Даже не пытайся, – сказал Джерри. – Мы с Майклом однажды целый час выпытывали у него кличку, но так ничего и не добились.

– Не понимаю, – отозвался Олег. – Если ты нас считаешь своими друзьями, то почему не можешь открыть нам такой пустяк?

– В том-то и дело. Я не хочу, чтобы друзья смеялись надо мной из-за какого-то пустяка.

– Ребята! – воскликнул Олег. – Мы будем смеяться над Алексеем?

– Конечно же, нет! Да что ты! Как можно! – дружно заверили мужчины.

– Ну, хорошо, поверю вам на слово, хоть и не очень верится, – сказал Алексей. – Эти грязные свиньи прозвали меня Обалдуем!

Мужчины взорвались таким смехом, что чуть не перевернулся стол.

– Ах вы, подлецы! – воскликнул доктор. – Я так и знал! Надо вам всем морду набить.

– Но скажи на милость, – вытирая слезы, выступившие от смеха, выдавил Майкл, – как можно не смеяться над такой глупой кличкой? Обалдуй! Ха-ха-ха!

– Сейчас тебе будет не так смешно, – злобно процедил Алексей и вмазал Майклу по физиономии. Американец от удара свалился со стула, но, даже оказавшись на полу, качался со смеху. Это обстоятельство еще больше развеселило друзей.

– Так почему тебе дали такую оригинальную кличку? – спросил Саньфун.

– Все очень просто. В банде Клина больше шестидесяти человек. Все они – сплошные головорезы, грубые и безжалостные. У них совсем иные жизненные принципы, чем у других людей. Своими дикими законами они руководствуются тысячи лет. Представьте себе: я имел глупость начать проповедовать им устои добра, применяя советские идеи. Сначала разбойники только качали головами. Потом они принялись объяснять мне свои законы. Но я твердил свое. Тогда они махнули на меня рукой, сказав, что я выродок с извращенным мышлением и тупой головой. Мне дали прозвище Обалдуй и уже через день никто меня по-другому не называл.

В шайке я наткнулся на грубость и враждебность бандитов. Любому из них наплевать на чужое мнение, а споры там решаются кулаком или ножом. Чье мнение их интересовало меньше всего, так это мое, потому что я не владел ножом и не умел драться. Они презирали меня и постоянно насмехались. Особенно меня возненавидел разбойник по кличке Попугай.

Клин дал мне месяц на то, чтобы я обучился владеть оружием. Он приказал никому не решать со мной спор поножовщиной до истечения срока. Впрочем, бить меня он никому не запрещал. Ко мне был приставлен учитель, разбойник по прозвищу Камень. Он не был таким закоренелым невеждой, как большинство бандитов, и имел даже некоторые зачатки гуманности. Но когда дело касалось тренировок, он становился свирепым варваром. Методы его обучения были жесткими, но эффективными. Камень постоянно искоренял во мне страх перед клинком меча, ножа и другим оружием, заставляя буквально спасать свою жизнь от его ударов. Сначала он наносил медленные и слабые удары, чтобы я успел отреагировать. С каждым днем они становились быстрее и сильнее. Страх перед оружием постепенно угасал, по мере того, как я учился защищаться от него.

Я старался быть прилежным учеником, понимая, что произойдет, если я не достигну достаточного уровня мастерства. Клин дал мне ясно понять, что по истечении срока я стану равноправным членом шайки. Это означало, что я стану участвовать в грабежах, и любой из разбойников сможет вызвать меня на смертельный поединок. О последнем мне постоянно напоминал Попугай. Он говорил, что прирежет меня, как только истечет месяц.

Попугай был злобным головорезом, настоящим животным в людском обличии. Он постоянно старался как-нибудь оскорбить меня. Не ответить на оскорбление считается позором в банде. Как только я начинал вступать с ним в перебранку, он начинал доказывать свою правоту кулаком. Попугай был значительно сильнее меня и непрестанно пользовался своим преимуществом. Когда он впервые избил меня, я пошел к Камню и спросил, что мне делать в таких случаях. Его ответом был удар кулаком мне по лицу и слова: “Разве так трудно понять?”.

Я впал в отчаяние. Через несколько дней мое отчаяние переросло в жгучую ненависть. Единственным способом выжить среди разбойников была храбрость, граничащая с безумием. Во мне проснулся инстинкт загнанного зверя. Когда Попугай в очередной раз оскорбил меня, обозвав каким-то нехорошим словом, я бросился на него, как бешеный пес. Разбойник, не ожидавший такого оборота, упал под моим напором. Я, навалившись на него, схватил его за горло и начал душить. Попугай захрипел, его глаза стали выскакивать из орбит, лицо покраснело, потом начало синеть. Я, как одержимый, с остервенением душил его, опомнившись лишь тогда, когда разбойники оторвали мои руки от трупа.

После произошедшего бандиты меня зауважали. А Клин сказал: “Разбойник, которого убил новичок, ничего не стоит. Зато новичок, убивший разбойника, стоит двоих”.

Главарь стал уделять мне больше внимания, лично обучая владению оружием. Мое положение значительно улучшилось, но к кое-чему обязывало. Я, как ученик главаря, не должен был опозорить его, проявив малодушие или стерпев обиду. Свой позор он мог смыть только кровью ученика, осрамившего его. Некоторые хотели спровоцировать мою смерть, пытаясь запугать меня. Но после случая с Попугаем во мне что-то переломилось. Весь мой предыдущий страх переродился в лютую ярость. Я уяснил одну истину: если не хочешь быть жертвой – стань хищником.

С каждым днем во мне росла злоба и ненависть ко всему миру. А всем моим миром тогда была шайка кровожадных головорезов. Мои нервы стали подобны натянутым струнам, реагирующим на самое легкое прикосновение. Я стал настоящим хищником и перестал ждать, пока меня кто-то обидит. Я сам начал охотиться. За две недели я передрался чуть ли не с половиной бандитов, находя любые предлоги. Если предлогов не было, то приходилось их создавать. В конце концов, я до того обнаглел, что начал считать оскорбительной свою кличку. Сначала никто не мог понять, почему я бросаюсь на людей, когда они ко мне обращаются. Но потом кто-то сообразил, что лучше не называть меня Обалдуем. Вскоре это поняли все.

Бешенство, бушующее во мне, росло с каждым днем. Что говорить о словах! Я дошел до того, что любой неосторожно брошенный взгляд становился поводом для драки. Даже самые отъявленные уголовники дивились моему остервенению.

Когда я, наконец, добился того, что никто не смел отзываться обо мне неуважительно, то решил остановить свои каждодневные драки. Но через день понял, что не могу их прекратить. У меня вдруг страшно начали зудеть руки, ноги, голова, туловище, короче, все тело. Меня просто раздирала потребность врезать кому-нибудь по морде и получить по своей. Недели сплошных драк привели к тому, что я к ним страшно пристрастился, и они стали нужны мне, как еда и воздух. Не выдержав, я в тот же день избил одного разбойника и был избит двумя.

По истечении месяца я впервые принял участие в грабеже. Отказаться я не мог, потому что меня бы просто зарезали. Мы нападали на караваны, обозы, на одиноких и многочисленных путников. Иногда они добровольно сдавались, иногда сражались насмерть. Уроки Клина не прошли для меня даром, и я с остервенением бросался в бой.

Схватки на мечах, однако, не шли ни в какое сравнение с кулачным боем. Возвращаясь в логово, я всегда намечал одного, двух, а то и трех разбойников, с которыми буду драться. Камень, сообразив, что я не могу жить без драк, подкинул главарю идею захватывать в плен нескольких ограбленных и устраивать мне с ними поединки. Клину идея понравилась, а банда горячо ее поддержала. Всем уже осточертели мои выходки.

С тех пор начались мои боевые баталии с пленниками. Их приводили в логово с завязанными глазами, а через день отпускали с расквашенными лицами. Вскоре зрелище стало любимым развлечением бандитов. Вечером они собирались вокруг места схватки и наблюдали за ходом поединков. Нередко я дрался сразу с двумя или тремя противниками. Они избивали меня до полусмерти, но и сами оставались чуть живы.

В конце концов, мне дали новую кличку. Знаете, как меня прозвали?..

– Как? – оживился Джерри.

– Дикарем!.. Представляете себе?!.. Меня, человека атомной эпохи, доктора технических наук, какие-то средневековые варвары прозвали Дикарем!

Несмотря на то, что я был вынужден разбойничать, меня никогда не покидало желание вырваться из шайки и отправиться в Пэйфит. Мне опостылели безлюдные места и страшно тянуло в город. А еще я должен был отнести письмо Наргу, другу Ваха. Я выжидал случая, когда представится возможность сбежать.

Однажды наша банда попала в засаду. Ее устроил вождь одного племени, которому ужасно надоели выходки разбойников. Он снарядил большой, плохо охраняемый караван, и послал его на территорию, где свирепствовали бандиты. Это была приманка. Мы, увидев такое богатство, плывущее к нам в руки, потеряли всякую осторожность и набросились на караван. Тут-то нас и окружили две сотни солдат. Мы отчаянно сражались и в одном месте прорвали кольцо противника. Те, кто вырвался из оцепления, в том числе и я, бросились наутек. Мне удалось оторваться от преследователей, и я с легким сердцем поскакал в Пэйфит.

Приехав сюда, я разыскал Нарга и отдал ему письмо. Он поблагодарил меня и сказал, что я всегда могу рассчитывать на его помощь.

Добираясь до Пэйфита, я не встречал ни одного человека, то есть ни с кем не дрался. В городе я быстро наверстал упущенное, устроив потасовку на базаре. В тот же день меня схватили солдаты и отвели к Риксу. Меня, конечно, удивило, зачем я понадобился властелину Пэйфита. Он вогнал мне в руку иглу и впрыснул под кожу жидкость, от которой у меня жутко зачесался язык, и я битый час молол разную чепуху. Потом меня закрыли в камере на первом этаже.

То, что там плохо кормят, еще ничего, но то, что меня посадили в одиночку – просто чудовищно! Я себе локти кусал от досады. Через несколько дней в камеры напротив меня привели парня и девушку. Разглядев их внимательно через окошко в двери, я узнал Джерри! Девушка была Филлоей.

Джерри тоже узнал меня. Мы с ним и с тэйтэллой потом целую ночь переговаривались. В следующую ночь я услышал тихий стук из-под пола и чей-то голос. Затем последовал мощный удар, и от пола отлетела доска. В дырку просунулась голова Нарга. Он сказал, чтобы я поскорее залазил под землю. Оказалось, что лейм узнал о моем пленении и решил меня выручить. Тоннели леймов тянутся под всеми домами Пэйфита, в том числе и под темницей. Нарг пробрался туда и, узнав мой голос, выбил доску в полу.

Оказавшись в тоннеле, я сказал, что нужно выручить еще двух человек. Через полчаса мы их освободили. Первым делом я заехал в зубы Джерри. Какое это было блаженство после долгих дней воздержания!

– Да уж, блаженство, – буркнул американец. – Представьте себе мое состояние, когда я, вдохновленный неожиданной свободой, был готов расцеловать Алексея, а этот негодяй вдруг дал мне кулаком в зубы и сказал: “Будешь знать, как залазить в чужие лаборатории”!

– А что я мог сделать? – улыбаясь, промолвил доктор. – Не мог же я ударить своего спасителя Нарга, что было бы, мягко говоря, неблагодарно с моей стороны. А такой герой, как ты, заслуживал и заслуживает хорошей трепки.

Освободившись, мы поставили доски на места и засыпали землей ниши под камерами. Не знаю, догадался ли Рикс, как мы улизнули, но главное, что нам это удалось. Джерри и Филлоя рассказали мне свои истории.

Нарг через свои каналы узнал, что в темнице сидит Майкл. Помочь ему мы не могли. Его камера находилась на втором этаже. На следующий день нам стало известно, что вы с Майклом сбежали в другой мир. Нас больше ничто не задерживало в Пэйфите и мы, выбравшись за его пределы, отправились во дворец Филлои.

Не прошли мы и нескольких миль, как девушка вдруг изъявила желание продолжить путь без нас. На наши расспросы она ответила, что знает намного более эффективный способ добраться до дворца, чем путешествие пешком. Филлоя сказала, что ей нужно сходить куда-то в одиночку. Она попросила нас не задавать больше вопросов, а выполнить ее просьбу. Просьба заключалась в том, чтобы мы остались в окрестностях Пэйфита или в самом городе и ждали ее возвращения.

Мы, конечно, протестовали против такого плана, нам не хотелось отпускать ее одну, но тэйтэлла умоляла послушать ее. Разве могли мы отказать такой очаровательной девушке?

Олег, услышав эти слова, гордо улыбнулся.

– Она на радостях расцеловала нас, – продолжал Алексей.

– Что? – возмутился Олег. – Да как она посмела?

– Чего ты так разволновался? – улыбнулся Джерри. – Пару безобидных поцелуев еще не повод для ревности… Хотя…, – американец снизил голос до шепота, – они были не такими уж безобидными. Когда она меня поцеловала, то я еле поборол в себе желание прижать ее к себе и никуда не отпускать.

– А я, – подхватил Алексей, – чуть не лишился чувств от прикосновения ее сладких губ.

– Еще пару слов, – процедил Олег, – и я размажу вас по стенке.

Мужчины разразились смехом, а Олег гневно водил глазами, изображая из себя ревнивого мужа.

– После того как она нас расцеловала, – еще раз поддел Олега доктор, – мы попрощались и разошлись в разные стороны. Несколько дней мы прошатались в окрестностях Пэйфита. Наступила Большая Ночь. Когда она прошла, мы узнали, что Рикс покинул город. Подождав для верности три дня, мы вернулись в Пэйфит. Джерри предложил зайти в трактир у базара. Когда мы сюда вошли, то увидели Майкла, который сидел за столом и попивал вино. Как он уже упоминал, первым делом я съездил ему по зубам. Затем мы немного поговорили и узнали, что Майкл только что прибыл в Пэйфит.

Последующие дни мы торчали в этом кабаке, так как Майкл утверждал, что вы сюда обязательно наведаетесь. Он оказался прав.

– Утром четвертого дня после Большой Ночи мы покинули Пэйфит, а днем сюда пришли вы, – сказал Олег. – Мы разминулись всего на несколько часов, чтобы встретиться через несколько дней.

– Точно, – согласился Саньфун. – А за что вы здесь пили и ели?

– Ремул, доставив Майкла в Пэйфит, не забыл позаботиться о его желудке, подарив ему полный кошелек денег, – объяснил Джерри.

– Ты, Алексей, здорово меня удивил, – сказал Олег. – Теперь я понимаю, почему так изменился твой характер. В среде разбойников ангелом не станешь. Но скажи, почему для драк ты выбираешь именно громил, а не обычных парней?

– Влияние бандитской среды все еще сказывается. Хоть я и отхожу понемногу от того состояния, в котором находился долгие месяцы, но старые привычки дают о себе знать. Злоба на всех и на каждого еще не прошла. Я нападаю на громил, потому что их рост, сила и вес превосходят мои, что рефлекторно воспринимается мною как оскорбление. А если их двое или трое, то я вообще шалею. Может, мои доводы выглядят нелепо, но я ничего не могу с собой поделать. Моя вспыльчивость – рефлекс, выработанный месяцами пребывания в разбойничьей среде, где любое чуть не так сказанное слово, любой чуть не так брошенный взгляд, любой неосторожно сделанный жест или вызывающий внешний вид воспринимаются как личное оскорбление. Терпеть не могу громил. Кроме того, у них мощные удары. А мне этого только и надо. Со слабаками драться неинтересно.

– Алексей просто нуждается в том, чтобы его дубасили со всей силы, – прокомментировал Джерри, – но я ни разу не видел, чтобы он сам наносил удар в полную силу. У меня такое впечатление, что когда он дерется, то лишь забавляется. И еще я думаю, что эта хитрая разбитая рожа могла бы свалить любого из тех здоровяков, с которыми бьется, но почему-то прикидывается слабенькой.

– Не называй меня разбитой рожей, – нахмурился доктор. – А то гляди, по своей схлопочешь.

– Хорошо, не буду, – поспешно заверил Джерри, вызвав невольные улыбки на лицах друзей. – К истории, рассказанной Алексеем, мне почти нечего добавить. Скажу лишь, что меня и Филлою Рикс тоже пичкал наркотиками.

– А что делал Майкл, оставшись на Безе? – усмехнулся Олег.

– Что делал я?! – воскликнул Майкл. – Да я чуть в штаны не наложил, когда вы исчезли! Благо остался браслет, с помощью которого я отыскал крепость Ремула. Мне пришлось пройти через несколько сотен точек прокола. В конце концов, я оказался у стен огромной крепости, вершина которой терялась где-то в облаках. Я поплелся вдоль стены в надежде отыскать какую-нибудь дверь или ворота. Я шел и шел, пока от усталости у меня не начали отваливаться ноги. Но стена оставалась стеной. В отчаянии я стукнул по ней кулаком. И что бы вы думали? Не прошло и минуты, как прилетела какая-то летающая сковорода и сказала, чтобы я убирался к черту. Я послал ее туда же и продолжал лупить в стену. Тогда из сковороды высунулось дуло и пальнуло мне прямо в лицо. Меня окутало газом, от которого я лишился чувств. Когда я очнулся, то ощутил, что связан. Надо мной склонилось лицо какого-то мужчины. Он спросил, кто я такой. Я ответил вопросом на вопрос. Мужчина сказал, что он – Ремул. Я не замедлил упрекнуть его словами: “Так-то ты встречаешь друзей Саньфуна?”. Он сказал, что если я говорю правду, то он приносит извинения, но если лгу, то отправит меня на обед гессам или дессам. Чтобы убедиться в правдивости моих слов, он вколол мне порцию наркотика. Через минуту я выболтал ему все, что знал. Он развязал меня и принял по-королевски.

Роботы накрыли чудесный стол, на котором были такие блюда, которых я в жизни не видел. Они меня немало подивили, но то были только цветочки. У меня и совсем упала челюсть, когда один из роботов принес несколько… бифштексов. Ремул, увидев мою реакцию, сказал, что это – экзотическое блюдо с Земли. Услышав слово “экзотическое”, я чуть не лег со смеху. Потом роботы принесли несколько бутылок вина. Что это было за вино! Настоящий нектар! Напиток богов! Ремул сказал, что оно – тысячелетней выдержки!

Хорошенько попировав, мы сели в космический корабль и полетели на Нартуллу. Ремул разрешил мне поуправлять кораблем. Очень увлекательное занятие. Правда, я чуть не врезался в какой-то астероид. Но чего еще можно ожидать от пьяного человека? Когда мы прилетели в Эльфир, Ремул высадил меня в окрестностях Пэйфита, дав деньжат на карманные расходы. Добравшись до города, я засел в кабаке. Не прошло и получаса, как сюда пожаловали Джерри и Алексей.

– Вот так всегда, – вздохнул Олег. – Одни несутся напропалую через леса Гакала, сквозь толпы живых трупов и банды разбойников, а другие заседают в кабаках.

– Неужели вы встречали живых трупов? – заинтересовался Джерри.

– Ага, – буркнул Майкл, – скоро с ушей начнет вермишель падать.

– Но почему такое недоверие, Майкл? Впрочем, мы сначала расскажем, а потом сам решай: верить или нет.

Олег и Саньфун долго рассказывали. Было выпито немало вина, в основном, Майклом.

– Теперь вы понимаете, почему Филлоя оставила вас в Пэйфите, – закончил Олег. – Так что нам сейчас остается делать одно: не делать ничего и ждать, пока вернутся две красавицы-сестренки Ниида и Филлоя. Они прилетят прямо к трактиру.

– Просто потрясающе! – воскликнул Джерри. – Если Ниида так же прекрасна, как ее сестричка, то я тебе, Саньфун, откровенно завидую. Вы не интересовались, у них нет еще какой-нибудь родственницы?

– Вряд ли, – усмехнулся Олег.

– В честь нашей встречи я хочу спеть вам одну песню, – сказал Саньфун. – Я написал ее в Большую Ночь.

– Так ты тоже слагаешь песни? – удивился Олег. – Не ожидал.

Саньфун отхлебнул глоток вина из своей кружки и затянул:

1

|Gm| |F|

Там, где далекие звезды горят,

|A#| |D|

Затерялся друзей моих след.

|Gm| |F|

Там, где сливается с небом земля,

|A#| |D|

Мне сияет таинственный свет.

ПРИПЕВ:

|Gm| |D#| |D|

В темную ночь я на небо смотрю,

|D|

Вижу

|Gm| |D#| |D|

Грозную битву неведомых сил.

|Gm| |D#| |D|

В темную ночь я мечтою горю,

|D|

Слышу

|Gm| |D#| |D|

Грустную песню далеких светил.

|Gm|

Это ночь.

2

Кто мне ответит, зачем я живу

И куда меня жизнь приведет?

Эй, отзовитесь, друзья, я вас жду,

Нам удачу рассвет принесет.

3

Мне из далеких пространства глубин

Откликаются сотни огней.

Дарят космический призрачный свет,

Я пою – и на сердце теплей.

– Прекрасная песня! – воскликнул Олег. – Я горжусь тем, что ты мой друг.

– Мы все этим гордимся, – поддержал Джерри.

– Спасибо, друзья, – улыбнулся Саньфун. – Но что вы все обо мне? Лучше скажите, где вы ночевали в последнее время?

– Кто где, – ответил Джерри. – Майкл – под столом, я и Алексей – в номерах на втором этаже.

– Тебя не назовешь суеверным, – усмехнулся Олег. – Что, если трактирщик снова подсыплет в еду снотворное?

– Не думаю. После возвращения в кабак я задал ему такую взбучку, что, наверное, его потомки до десятого колена будут чувствовать на себе ее последствия.

– А где, кстати, он сам? Почему я вижу другого трактирщика?

– Это его брат. Он иногда заменяет хозяина, когда у того дела.

– Интересно, какие у него могут быть дела, кроме кабака?

– Не знаю. По крайней мере, так сказал его брат.

– А он, оказывается, легок на помине, – отозвался Алексей.

– Кто? – спросил Олег.

– Трактирщик. Только что заглянул сюда и с довольной рожей вышел обратно. Что его так обрадовало? Уж не ваше ли появление?

– Странно он себя ведет, – нахмурился Саньфун. – Пойду взгляну, куда он пошел.

Не успел хаджуй дойти до двери, как лицо его преобразилось. Увидев что-то в окне, он крикнул:

– Солдаты!

Мужчины вскочили и метнулись к черному ходу. Там тоже были солдаты.

– За мной! – крикнул Алексей. – Я знаю выход! Быстрее в винный погреб!

– Это я всегда рад, – оживился Майкл.

Друзья метнулись за стойку бара, оттолкнули перепуганного брата трактирщика и нырнули в погреб, закрыв за собой дверь.

– Я попросил Нарга устроить нам на всякий случай запасной выход из кабака, сделав подкоп в погребе, – сказал Алексей.

– Ты предусмотрительный парень, – похвалил Саньфун.

Мужчины подбежали к стене и стали отдирать от пола доску. Под ней оказалась пустота. В дверь погреба начали молотить. Друзья быстро залезли под пол и закрыли дыру доской. Майкл не забыл прихватить с собой бутылку вина.

Олег зажег спичку. Они стояли в небольшой нише, которая вела в тоннель. Под ногами лежало несколько лопат и факелов, заблаговременно оставленных Наргом. Олег поджег один из них. Мужчины быстро забросали нишу землей. Потом Алексей повел их по узкому коридору. Они несколько раз сворачивали, проходили через какие-то комнаты и шли дальше. Наконец доктор остановился перед небольшой коричневой дверью и постучал в нее. Дверь открылась, и друзья вошли в просторное помещение, наполненное запахом жареных грибов.

– Нарг, познакомься с моими друзьями, – сказал Алексей и представил всех, кроме Джерри, которого лейм уже знал. – Нам пришлось воспользоваться оставленной тобою дырой.

– Я очень рад, что не зря старался, – ответил Нарг.

– Если бы не запасной выход, мы были бы сейчас в руках солдат. Интересно, кто их на нас навел?

– Нетрудно догадаться, – сказал Олег. – Кто ж, как не трактирщик?

– Что?! – в гневе воскликнул Джерри. – Неужели подлецу было мало моей науки? Да я ж его своими руками задушу!

– Вряд ли это понадобится, – заметил Олег. – Когда он узнает, что мы сбежали, то от страха, наверное, сам наложит на себя руки.

– Что-то я не пойму, – отозвался Саньфун. – Зачем солдатам нас захватывать, если Рикса нет в Пэйфите? У меня начинают появляться подозрения, что кто-то нас здорово надул.

– Я мог бы послать людей, чтобы они узнали, не произошло ли чего в городе, – предложил Нарг.

– Были бы очень тебе благодарны, – сказал Олег.

Через полчаса вернулись посланцы Нарга и сообщили, что Рикс – в городе.

– Вот и оправдались мои подозрения, – печально сказал Саньфун. – Я начинаю понимать игру Рикса. Он совсем не уходил из города. Он сделал вид, что уходит, а потом тайком вернулся. Рикс предугадал наши действия. Он знал, что мы должны вернуться в Пэйфит хотя бы для того, чтобы попытаться узнать, что случилось со сбежавшими пленниками. Тэйтэл притаился и следил за событиями в городе. Когда я и Олег заглянули в Пэйфит после возвращения с Земли, он или не заметил нас, или еще не вернулся. Потом мы ускакали и появились вы. Когда трактирщик доложил о вас Риксу, тот, наверное, решил повременить с вашим пленением, чтобы не спугнуть меня и Олега – слухи быстро расходятся по городу. Какова же была его радость, когда он узнал, что в его ловушку наконец-то попались все пять нужных ему птичек!

– Хотел бы я знать, каково сейчас его разочарование, – ухмыльнулся Олег, – когда птички упорхнули, а он остался с носом.

– Все равно нашему положению не позавидуешь, – сказал Джерри. – Ведь скоро в город прилетят девушки. Рикс может захватить их.

– Вот черт, – выругался Олег. – А мы еще сказали, что будем ждать их в трактире. Когда они войдут туда, их сразу же схватят.

– Нет, Олег, – возразил Саньфун. – Они не выйдут из своего летательного аппарата. Чтобы не рисковать, они позовут нас через громкоговорители. Если мы не выйдем, то они насторожатся. Правда, Рикс может придумать какую-то хитрость, чего я больше всего опасаюсь. Нам нужно предупредить их о грозящей опасности.

– Можно направиться к тайнику и задействовать ловушки, – сказал Олег. – Датчики передадут сигнал на летающий катер Нииды, и она к нам примчится.

– Не годится, – возразил Саньфун. – Девушки появятся здесь раньше, чем мы туда доберемся.

– А что, если послать в кабак людей Нарга? – предложил Алексей. – Рикс не знает их. Они могли бы предупредить девушек.

– Неплохой план, – согласился Саньфун. – Однако он имеет и негативную сторону. Рикс не знает леймов, но не знают их и Филлоя с Ниидой.

– Но Филлоя видела нескольких, когда была в подземелье, – возразил Алексей.

– Не думаю, что она их запомнила, – отозвался Джерри. – А если даже и так, то где гарантия, что Рикс не пристрелит леймов, когда увидит, что они ему мешают?

– Ты прав, – согласился доктор. – Мы не можем подвергать опасности ни в чем не повинных людей.

Майкл, который все время молчал, потягивал вино и переводил пьяный взгляд с одного лица на другое, вдруг заговорил:

– Ребята, у меня есть предложение получше. Перстни на руках Саньфуна и Олега все еще действуют. Почему бы нам не смотаться на Безу? Там, в крепости Ремула, мы смогли бы связаться с девушками и предупредить их об опасности. Заодно попили бы тысячелетнего винца.

– Майкл! Ты гений! – воскликнул Саньфун. – Хоть и пьяный, а голова варит!

– Какая там голова? – усмехнулся Олег. – У него варит только желудок, а в голове бродят мысли о вкусе тысячелетнего вина. Вот его и осенило совместить приятное с полезным. Не правда ли, Майкл?

– Щенок, – проворчал американец. – Давно бы пора отрезать тебе язык.

– Как бы там ни было, но идея хороша, – сказал Саньфун. – А ты, Олег, не насмехался бы над Майклом. Судя из твоих же слов, его желудок варит лучше, чем твоя голова.

Глава 11

На Безе спутников встретил такой же пейзаж, как и в предыдущий раз: невысокие холмы, покрытые коричневой травой, густыми кустарниками и редкими деревьями. Точек прокола нигде не было видно, и друзья двинулись на их поиски. Шел час за часом, но им не везло. С каждой минутой у них падало настроение. Они и вовсе приуныли, когда перстни на руках Олега и Саньфуна погасли.

Больше всех страдал Майкл, потому что по пути не встречалось ни одного спиртового пруда. С бутылкой вина, похищенной в погребе, он уже успел расправиться. Вскоре начало темнеть, и путники расположились в ложбине между холмов. Они не разжигали костра, чтобы не привлечь внимания туземцев.

– Какого дьявола мы снова поперлись на эту чертову планету? – начал охать Майкл. – Она мне с первого взгляда не понравилась.

– А кто, интересно, предложил сюда отправиться? – хмыкнул Олег.

– Разве мог я предсказать, что такое случится? Я, конечно, допускал, что мы не найдем точку прокола сразу, но не думал, что поиски затянутся надолго. И уж совсем не предполагал, что нам не встретится ни одного спиртового пруда! Эта планета издевается над нами, и больше всех – надо мной!

– Что же нам теперь делать? – справился Джерри.

– По-моему, нам остается только уповать на судьбу и надеяться на лучшее, – вздохнул Алексей.

– Утро вечера мудренее, – сказал Саньфун. – Пора спать. А завтра – что будет, то будет.

– Расскажи нам на ночь какую-нибудь историю, – предложил Олег. – Ты их много знаешь.

Хаджуй задумался. После нескольких минут молчания он сказал:

– Алексей хорошо подметил, что нам остается надеяться на лучшее. Не стоит отчаиваться. Дела наши не так уж плохи. Наше положение – не самое худшее. Вы убедитесь в моих словах, когда я расскажу вам историю, случившуюся со мной сто лет назад.

В лесах Гакала есть территория радиусом в десять миль, в пределах которой происходят загадочные явления. Ее называют страной Колдовства. Несмотря на свои небольшие размеры, о ней знает весь Эльфир. Такая известность заслужена странностями, происходящими там. О стране Колдовства ходит множество легенд. Она недаром получила свое название. В ее границах не действуют обычные физические законы – их там вообще нет. Страну Колдовства можно пройти от края до края за несколько минут, а можно проблуждать в ней десятки лет. Там нет ничего постоянного. Течение времени, подобно потоку горной реки, то убыстряется, то замедляется. Понятие расстояния не имеет смысла. Никогда не известно наверняка, что случится в следующий момент. Можно уснуть в одном месте, а проснуться в другом. Поляна может превратиться в озеро, скала – в замок, дорога – в реку и наоборот. Может упасть или возрасти сила притяжения, или вообще исчезнуть. Короче, там может произойти что угодно. Люди обходят это место десятой дорогой и лишь самые отважные наведываются туда. Из страны Колдовства мало кто возвращается. О ней ходят легенды. Они говорят, что там живут Колдуны, которые ужасными способами убивают непрошеных гостей.

Я не особо верил в легенды и, чтобы проверить их правдивость, отправился в страну Колдовства. Конечно, это было связано с большим риском, мне совсем не хотелось попасть в руки Колдунов, но, как говорится, риск – благородное дело, к тому же, если оно подогрето страшным любопытством. От путешествия меня всячески отговаривали друзья, но я был непоколебим. Был бы тогда в Хаджуе Великий Учитель, он ни за что бы не позволил мне пуститься в такую авантюру. Но его не было, он отправился на Землю, чтобы встретиться с Сахишотом.

Над Эльфиром светило красное солнце Рэйдэр. В лесах Гакала была зима. Когда до страны Колдовства оставалось несколько десятков миль, моя лошадь погибла в снежном обвале. Я продолжил путешествие пешком.

Спустя несколько дней я вошел в страну Колдовства. Вопреки всем моим ожиданиям, ничего необычного я там не увидел. Вокруг были такие же деревья, как и везде, было так же холодно, шел такой же снег. Настроение мое упало. “Какой же я дурак, – думал я. – Зачем нужно было преодолевать такой длинный путь, если сразу было понятно, что легенды – выдумка?”

В таком скверном расположении духа я лег спать. Целую ночь мне снились какие-то кошмары, а наутро я открыл глаза и опешил! Мир вокруг меня изменился! Во-первых, исчез снег, во-вторых, появился горизонт. Чаша Эльфира куда-то пропала! Я был полностью сбит с толку. Мне не оставалось ничего другого, как встать и пойти в неизвестном направлении. Через пару миль я набрел на узкую тропу, по которой и продолжил свой путь. Шел час за часом, но не встречалось ничего, что могло бы указать на мое местонахождение. Вскоре начало темнеть. Наступили сумерки. Впереди я увидел какой-то темный силуэт, По мере приближения он приобретал все более четкие очертания. Вскоре мне стало ясно, что передо мной – замок. Тропа, по которой я шел, заканчивалась у его входа. Замок произвел на меня гнетущее впечатление. Он был старым и мрачным, от него веяло каким-то потусторонним холодом. Темный запущенный сад окружал его со всех сторон. Ни один звук не нарушал мертвой тишины. Слепые глазницы окон сверлили меня своим пустым взглядом, а вокруг не было ни души. Меня вдруг захлестнуло странное противоречивое чувство. Мне казалось, будто я остался один во всей Вселенной и никто не способен услышать меня. В то же время я ощущал на себе сотни колющих взглядов, которые чего-то ждут от меня. Кровь застыла в моих жилах, когда я понял, что ноги несут меня к замку. Я попытался остановиться, но замок какой-то неведомой силой притягивал меня к себе. Черная зияющая дыра входа становилась все ближе и ближе. Помимо своей воли я вошел внутрь. Дверь за мной захлопнулась. Не знаю, сколько времени я проблуждал в темноте. То были страшные мгновения. Меня то и дело пронзала дрожь, когда рядом раздавались странные звуки, источников которых я не мог видеть.

В какой-то момент неизвестно откуда появилось тусклое красноватое мерцание. Когда оно осветило окружающее пространство, глаза мои расширились от ужаса. У меня под ногамиизвивался клубок змей. С трудом заставив себя двигаться, я начал медленно пятиться назад.

Через несколько секунд мне удалось разглядеть то, что меня окружало. Я находился в большом темном зале, в стенах которого были видны зарешеченные ниши. Из них раздавались всхлипывания, стоны и приглушенные рыдания. До того, как зажегся свет, было пугающе тихо. Теперь же стало пугающе громко. Змеи уползли в норы, расположенные у стен зала. Я попытался рассмотреть тех, кто находился в нишах. Мне пришлось подняться на цыпочки, поскольку ниши были на высоте почти двух метров. В них я увидел грязных, оборванных людей, многие из которых плакали или в страхе причитали. Некоторые лишь злобно водили глазами, а некоторые безразлично смотрели в одну точку. В стенах под нишами чернело несколько проемов, через один из которых я, наверное, и попал в зал. Неожиданно в проемах появились кошмарные существа, смутно напоминающие людей. Их кожа была покрыта мерзкими выростами, язвами и бородавками. От увиденного меня чуть не вырвало. Такого я не видел даже в фильмах ужасов, когда мы были на Земле.

В следующий момент в зал вошел высокий тощий мужчина, выглядящий лет на сорок. Люди за решетками тотчас же замолкли. Он был одет в длинное черное одеяние, ниспадающее до пола, которое оставляло открытыми только ладони и голову. Пальцы мужчины были очень длинными и тонкими, а худющее лицо представляло собой череп, туго обтянутый бледной кожей. Голова была полностью лысой, не было даже бровей и ресниц. Он больше напоминал мертвую мумию, чем живого человека. Но стоило только посмотреть в его большие, глубоко посаженые глаза, как это впечатление мгновенно рассеивалось. В глазах незнакомца светилась такая сила жизни, которой позавидовал бы любой из живущих. В то же время из его зрачков на меня глазела смерть. Ощущение было настолько сильным, что я содрогнулся. Лицо мужчины тотчас же исказила злорадная улыбка. Он смотрел на меня, а я смотрел на него. Его глаза излучали какую-то незримую силу, которая, словно щупальца невидимого монстра, стала проникать в мое сознание и овладевать мной. Я понял, что такая же сила заставила меня войти в замок против моей воли. Но тогда я был слишком растерян и напуган, чтобы противостоять ей. Сейчас же я успокоился и сосредоточился. У меня внутри возник поток ответной силы, которая начала собираться в некий энергетический щит, отражающий проникновение чужой энергии. На лице мужчины отразились удивление и злость. Не меньшее изумление отразилось и на моем лице. Раньше я никогда не ощущал токи внутренней энергии в своем теле. Мало того, я о них ничего не знал. Ведь до того как Великий Учитель отправился на Землю, Искусство в Хаджуе основывалось на использовании лишь физической силы, но никак не внутренней энергии. Я лихорадочно пытался понять, что со мной происходит, но голос мужчины вывел меня из раздумий:

– Кто ты такой и зачем сюда пришел?

– А кто ты такой, чтоб меня допрашивать? – гневно ответил я.

– Я на твоем месте поубавил бы наглость. Неужели ты не понимаешь, в чьи руки попал? Я Колдун.

– Да неужели? – ухмыльнулся я, хотя от его слов у меня мороз побежал по коже. – Что за бред ты несешь?

– Довольно! – воскликнул Колдун, злобно блеснув глазами. – Ты переполнил чашу моего терпения! Отвечай на вопросы или тотчас же умрешь!

Из нор повыскакивали змеи. С таким аргументом трудно было спорить. Мне пришлось рассказать о себе. Выслушав меня, Колдун ухмыльнулся и сказал:

– Так я и думал. Ты такой же глупец, как и большинство, сидящих в этих камерах. Тебе не хватило ума прислушаться к легендам и обходить страну Колдовства десятой дорогой, как делают умные люди. Отныне твоя жизнь в руках судьбы. В зале тридцать три ниши, в каждой по два человека. Ты мой пленник и тебя нужно разместить в одной из камер. Но сначала необходимо кого-то выселить. Кого? Решать тебе. Все камеры пронумерованы. Ты выберешь свой номер с помощью изобретенного мною приспособления.

Колдун щелкнул пальцами, и уродливые существа внесли в зал крупный предмет, напоминающий барабан. В его центре была установлена стрелка, указывающая в направлении краев. Круг барабана был разбит на тридцать девять секторов, тридцать четыре из которых занимали цифры от нуля до тридцати трех. Остальные пять секторов были заняты буквами “Б”, “П”, “А”, “М” и знаком “плюс”.

– Вращай барабан, – сказал Колдун. – На какой номер укажет стрелка, с той камеры и будем выселять жителя.

Присмотревшись к нишам, я увидел, что возле каждой из них прибит номерок.

– Что-то я не пойму, – сказал я. – Что ты подразумеваешь под словами “выселять жителя”? А куда же ты его денешь?

– Узнаешь. Все решит колесо. Может быть, “девать” придется не его, а тебя.

– А что, если стрелка укажет не на цифру, а на букву или знак?

– Хватит трепать языком. Вращай барабан.

Я взялся за одну из многочисленных ручек, прикрученных к колесу, и толкнул ее. Барабан начал вращаться. Когда он остановился, стрелка оказалась в секторе “27”. Уродливые существа открыли камеру под этим номером. Оттуда вылезли двое мужчин и подошли к барабану.

– Итак, Саньфун, – сказал Колдун, – познакомься со своими соперниками. Их зовут Клорм и Гебс. Сейчас вы сыграете в игру, исход которой решит ваши судьбы. Проигравший будет убит.

– А выигравшие? – невольно вырвалось у меня.

– Двое остальных, – Колдун издевательски усмехнулся, – обретут жилплощадь.

Ярость захлестнула меня, и я бросился к Колдуну. Уродливые существа преградили мне путь. Колдун рассмеялся и сказал:

– Ты хочешь закончить игру еще до ее начала?

– Ты подлец! – воскликнул я.

– Ну зачем такие пылкие высказывания? Ведь я не звал ни тебя, ни других, присутствующих здесь пленников, в страну Колдовства. Вы пришли сюда непрошеными и сами виноваты в том, что происходит.

– В моей стране чужаков не убивают только за то, что они ступили не на свою территорию.

– В каждой стране свои законы.

– Твои законы бесчеловечны! К тому же, никто их не знает.

– Довольно! Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мои поступки! Незнание законов не освобождает от ответственности их нарушителей. Вернемся к игре. Сейчас клоксы подготовят все необходимое, и я объясню правила.

– Кто такие клоксы? – осведомился я.

– А ты не догадался? Посмотри на этих очаровательных уродцев. Милашки, не правда ли?

Пока клоксы возились, перетаскивая какой-то стенд, я рассмотрел своих соперников. Клорм был невысоким парнем, выглядящим лет на двадцать пять. Голова его была чисто выбрита, а лицо – необычайно красивым и благородным. Оно излучало какой-то незримый свет. В его голубых глазах светилась уверенность. Юноша мне сразу понравился. Второй соперник, Гебс, был угрюмым, флегматичным мужчиной, выглядящим лет на тридцать. У него была косматая черная борода и такого же цвета волосы, курчавые и растрепанные. Из-под густых бровей, на одной из которых виднелся шрам, смотрели грустные зеленые глаза. Оба соперника выжидающе поглядывали на Колдуна.

Клоксы тем временем закончили возню. Я увидел на установленном ими стенде пять бумажных квадратиков, расположенных в горизонтальную линию. На них ничего не было изображено.

– А теперь, – сказал Колдун, – я объясню тебе правила игры. Пять квадратиков представляют собой буквы слова, которое вам предстоит разгадать. Тот, кто назовет его первым, будет победителем. Если кто-то из вас ошибется и назовет его неправильно, то будет считаться проигравшим и умрет. Понятно, что сразу назвать слово вряд ли кто-то сможет, поэтому вы будете отгадывать его по буквам. Каждый будет по очереди вращать барабан и называть букву, которая, как он считает, есть в слове. Числа на барабане теперь будут означать не номера камер, а количество очков. Очки будут засчитываться при правильно отгаданной букве. Советую набрать их как можно больше, потому что когда объявится победитель, проигравшим из двух оставшихся будет считаться тот, кто набрал меньше очков. Тот, кто отгадывает букву, повторно вращает барабан. В других нюансах разберемся в ходе игры. Теперь я дам подсказку для отгадки слова. На табло зашифровано название народа, обитающего в Эльфире в стране Озер…

– На редкость трудный вопрос, – с усмешкой сказал Джерри. – Надеюсь, ты не слишком долго обдумывал ответ?

– Должен тебя разочаровать, – сказал хаджуй. – Тогда я ничего не знал о дигри. До сих пор в Эльфире есть много народов, о которых не слышал не только я, но даже Фарлеон.

Когда я крутанул барабан, стрелка указала на цифру “16”.

– Шестнадцать очков! – воскликнул Колдун. – Твоя буква? Или ты уже готов назвать слово?

– О слове говорить еще рано. Буква “И”.

– Есть такая буква в этом слове! И даже не одна! Две буквы! Твои очки удваиваются! Тебе засчитывается тридцать два очка! Откройте эти буквы на табло!

Один из клоксов подбежал к стенду и перевернул второй и последний квадратики.

– Удачное начало, – сказал Колдун. – Вращай барабан.

Я сделал ход. Стрелка указала на цифру “23”.

– Двадцать три очка! Твоя буква?

– Буква “О”, – сказал я.

– Нет такой буквы в этом слове! – воскликнул Колдун. – Очки не засчитываются. Ход переходит к Клорму.

Клорм сделал ход. Стрелка указала на сектор “П”. Публика, взиравшая на происходящее из-за решеток, восторженно взвыла.

– Сектор Поцелуй! – воскликнул Колдун. – Итак, ты можешь либо выбрать Поцелуй, либо отказаться. В любом случае ты продолжишь игру. Для тебя, Саньфун, объясняю. Если Клорм согласится на Поцелуй, то сюда приведут двух женщин, лица которых будут скрыты. Одна из них красавица, другая – уродина. Ту, которую Клорм выберет, он должен будет поцеловать, а потом провести с ней ночь, если, конечно, не проиграет в игре. Итак, Клорм, твой выбор?

– Поцелуй, – сказал парень, и зрители поддержали его одобрительными криками.

– Приведите женщин! – велел Колдун.

Через минуту в зал ввели двух женщин. На голове каждой была простыня, ниспадающая до самого пола.

Клорм подошел к женщине, стоящей слева и сдернул с нее простыню. Весь зал дружно ахнул. Перед нами стояла прекрасная обнаженная девушка. Клорм подошел к ней и так поцеловал, что мне даже завистно стало.

– Слышала бы это Ниида! – засмеялся Олег. – Она быстро бы тебе объяснила, что к чему. Ишь распоясался!

– Нет, я, конечно, не имел в виду, что она красивее моей девушки, – начал было оправдываться Саньфун, но друзья прервали его дружным смехом.

– И что было дальше? – спросил Алексей.

– Тебе повезло, Клорм, – сказал Колдун. – Если кто-то подозревает подвох с моей стороны, то может подойти и убедиться, что под второй простыней действительно уродина.

Желающих почему-то не нашлось.

– Твой ход результативен, Клорм, – сказал Колдун. – Можешь назвать букву.

– Буква “Ч”.

– К сожалению, ты не угадал. Ход переходит к Гебсу.

Гебс крутанул барабан. Стрелка указала на сектор “А”.

– Сектор Аппетит! – воскликнул Колдун. – Сейчас клоксы принесут два совершенно одинаковых блюда. По виду они ничем не отличаются, но по вкусу – земля и небо. Одно из них необычайно вкусное и пикантное, а другое – отвратительное. Выбранное блюдо придется съесть. Не удивляйся, Саньфун, многие соглашаются на такие условия. Питание моих пленников, я признаю, оставляет желать лучшего. А тут такая возможность хорошо покушать! Что ты выбираешь, Гебс?

– Аппетит, конечно, – ответил бородач и сглотнул. Глаза его повеселели.

Колдун щелкнул пальцами, и клоксы внесли на подносах два высоких конусообразных блюда, выглядящих до того аппетитно, что у меня слюнки потекли. У Гебса, вероятно, тоже, потому что он указал на левый поднос и тут же схватил его. Клоксы протянули ему ложку, но он яростно отшвырнул ее в сторону и впился в блюдо лицом. Не прошло и десяти секунд, как показалось дно тарелки. Весь зал пораженно замолк. Гебс, не обращая на это никакого внимания, с жадностью набросился на второе блюдо. Не успел никто и глазом мигнуть, как оно тоже превратилось в пустую тарелку. Бородач быстро огляделся по сторонам, будто надеясь, что где-то припрятано еще и третье. Мы оторопели. Окинув нас ироническим взглядом, Гебс буркнул:

– Чего вы на меня уставились?

Тут только до него дошло, что ему нужно было съесть одно блюдо.

– Да, – молвил бородач, – недостатком аппетита я не страдаю.

Весь зал, включая и Колдуна, лег со смеху.

– Послушай, Гебс, – сквозь смех выдавил я, – какое из блюд было отвратительнее на вкус?

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Вроде оба были ничего.

Зал веселился до упада.

– Если бы не дикость такого предположения, – отозвался Майкл, – то я бы с уверенностью сказал, что Гебс – кайн. На острове Пито есть группа людей, именующихся чревоугодниками. Для них не имеет значения ни вкус еды, ни ее вид. Главное, чтобы она не была ядовитой, а все остальное – пустяки. Лишь бы хорошо набить брюхо.

– Гебс и в самом деле был кайном, – улыбнулся хаджуй.

– Неужели? – удивился Майкл. – Но как он туда добрался? Кайны очень тяжелы на подъем.

– Для меня это тоже загадка, – сказал Саньфун. – До сих пор не могу взять в толк, как он добрался до страны Колдовства, которая расположена от его дома на расстоянии двенадцати тысяч миль!

После происшествия с блюдами Колдун воскликнул:

– Такого еще не было в истории нашей игры! Это должно быть отмечено в летописи “Поля судеб”! Итак, твоя буква, Гебс?

– Буква “Г”, – недолго думая, ответил бородач.

– Есть такая буква в этом слове! Откройте ее на табло!

Клокс перевернул третий квадратик. Гебс снова сделал ход. Стрелка указала на цифру “33”.

– Тридцать три очка! Твоя буква?

– Буква “К”.

– А вот и не угадал. Саньфун, вращай барабан.

Мне выпал знак “плюс”.

– Крестик! – воскликнул Колдун. – Ты должен сыграть в крестики-нолики с тем, кто следует за тобой по очереди, то есть с Клормом. Оба вы пропускаете ход. Проигравший будет убит.

Клоксы дали мне и Клорму по кусочку мела, и мы сразились на полу в крестики-нолики. К разочарованию Колдуна, мы сыграли вничью и снова стали у барабана. Теперь его вращал Гебс. Ему выпала цифра “9”, но он, назвав букву “С”, не угадал. Настала моя очередь. Стрелка указала на букву “М”.

– Как ты думаешь, Саньфун, что этот сектор означает? – спросил Колдун.

– Может быть, Миллион? – с надеждой спросил я.

– Размечтался, – ухмыльнулся Колдун. – Сектор Монстр! Тебе придется сразиться с монстром. Если ты победишь его, то продолжишь игру, если нет – игра закончена.

– Почему?

– Да потому, дурья твоя голова, что побежденных врагов монстр сжирает с потрохами. Уяснил? Цель нашей игры – избавиться от одного из вас. Теперь выбери себе оружие.

Клоксы внесли в зал целый арсенал разнообразнейшего оружия. Среди него были такие образчики, которых я в жизни не видел.

– Ты можешь воспользоваться своим оружием, если желаешь, но лук тебе придется снять. Стреляющее оружие – запрещено.

Я снял лук и с готовностью повернулся к Колдуну. У меня на вооружении остался меч и нож. Колдун щелкнул пальцами. Посреди зала пол разъехался, обнажив под собой квадратную комнату глубиной в два с половиной метра, а шириной – в десять.

– Спускайся туда, – велел Колдун.

Я снял с себя зимнюю одежду, оставив на теле лишь майку и штаны. Затем соскочил в комнату. Пол, который стал для меня потолком, съехался, но теперь он был прозрачен. Так что все зрители могли видеть, что происходит в комнате, а я не мог выскочить.

В стене возник проем. Оттуда выскочило чудовище, при виде которого у меня в самом деле возникло желание дать деру. Это была гигантская сороконожка, страшная и омерзительная. Длина ее достигала трех метров, а толщина – полуметра. На голове ее были устрашающие клешни, которые угрожающе пощелкивали. Я на миг представил, что случится, если в них попадет моя рука или нога, и у меня похолодело в груди. Хвост сороконожки завершался длинным острым шипом. У меня промелькнула мысль, что он ядовит. Тварь, злобно вращая глазами, метнулась ко мне со всего множества ног. Она развила огромную скорость. Я отскочил в сторону, надеясь, что сороконожка с разбегу треснется головой о стенку. Но не тут-то было. В последний момент тварь подняла переднюю часть туловища, взбежала вверх по стене, на миг зависла на потолке и прыгнула на меня. Я от неожиданности чуть не упал. Но рефлекс, выработанный долгими годами тренировок, все же сработал: моя рука метнула нож. Он вонзился в туловище сороконожки по самую рукоять. Тварь отвратительно взвизгнула и свернулась в клубок. Ее клешни ухватились за нож и стали его вытаскивать. Я мельком взглянул вверх и увидел Клорма. Он украдкой пытался что-то мне показать. Заинтересовавшись, я увидел, что он указывает на точку между глаз. Меня осенило. Клорм хочет показать мне уязвимое место твари! Но откуда он его знает? Времени на раздумья у меня не было. Сороконожка освободилась от ножа и снова бросилась на меня. Я, как и в первый раз, отскочил в сторону, но она не взбежала по стене, а притормозила и хлестнула хвостом мне по ногам. Тварь, вероятно, хотела проткнуть мне ногу шипом. Но я ведь не стоял на месте, и она не попала. Но зато получился чудовищной силы удар. Я покатился по полу. От боли у меня потемнело в глазах. Из багровой полосы, пересекшей обе ноги, брызнула кровь. Удивительно, что обошлось без переломов. Превозмогая боль, я вскочил, выставив перед собой меч, и сделал это вовремя: клешни сороконожки сомкнулись на том месте, где только что была моя голова. Я взмахнул мечом. Лезвие вонзилось твари между глаз. Сороконожка взвизгнула и дернулась с такой силой, что вырвала меч из моих рук. Он так и остался торчать в ее голове. Тварь стала извиваться в предсмертной агонии, то скручиваясь в клубок, то выпрямляясь, подпрыгивая и визжа. Она металась по всей комнате, ударяясь о пол, стены и потолок. Мне пришлось использовать всю свою ловкость, чтобы избежать случайного удара чудовища. Я сам метался по комнате как резиновый мяч, чего от себя никак не ожидал. Злобная тварь, наконец, дернулась в последний раз и сдохла. Прозрачный потолок надо мной раскрылся, клоксы опустили лестницу, и я взобрался по ней наверх. Зрители встретили меня дружными аплодисментами. В глазах Колдуна светилось удивление и злость. Зато у Клорма была улыбка до ушей.

– Наконец-то кто-то покончил с этой тварью, – сказал он.

– Не без твоей помощи, – ответил я. – Откуда тебе известно об уязвимом месте чудовища?

– Сороконожки обитают в тех местах, где я бывал. Они очень живучи и почти неуязвимы.

Колдун тем временем опомнился и воскликнул:

– Такого еще не бывало в истории нашей игры! Сороконожка побеждена! Итак, Саньфун, твоя буква?

– Буква “У”.

– К сожалению, ты не угадал. Клорм, твой ход.

Выпала цифра “1”.

– Очко! Твоя буква?

– Буква “Р”.

– Ты хорошо подумал, называя эту букву?

– Да.

– Ты подумал и ты угадал! Твое очко принадлежит тебе! Откройте букву на табло!

Клоксы перевернули предпоследний квадратик. На табло появился обрывок слова “игри”. Осталось угадать первую букву. Клорм снова крутанул барабан. Стрелка указала на цифру “14”.

– Четырнадцать очков. Буква?

– “М”.

– И как же, по-твоему, называется племя страны Озер? – насмешливо спросил Колдун. – Мигри? Ты хорошо подумал?

– Да.

– Ты подумал и ты не угадал! Ход переходит к Гебсу.

Бородач повернул барабан. Стрелка указала на цифру “5”. Не хватило совсем чуть-чуть, буквально миллиметра, чтобы стрелка оказалась в секторе “А”. Гебс тяжело вздохнул, а мы с Клормом заулыбались.

– Пять очков. Твоя буква?

– Буква “Ф”, – с готовностью ответил бородач.

– Так, по-твоему, на табло слово “фигри”? Разве может уважающий себя народ носить такое название? Нет такой буквы в этом слове! Саньфун, вращай барабан.

Мне выпала буква “Б”.

– Сектор Банкрот! Все твои очки сгорают и ты пропускаешь ход, – оскалился Колдун.

Клорм сделал ход. Стрелка указала на букву “П”.

– Снова сектор Поцелуй! Что ты выбираешь?

– Конечно, Поцелуй! – воскликнул Клорм, и я снова ему позавидовал.

В зал ввели двух девушек. Клорм сдернул простыню с правой. Моя зависть мгновенно испарилась. Перед нами стояла “девушка”, выглядящая по самым скромным меркам лет на сто, горбатая и кривоногая. У нее был длинный бородавчатый нос. Волосы на ее голове почти облезли. Старуха смотрела на Клорма и похотливо улыбалась беззубой усмешкой. Парень схватился за сердце и стал хватать ртом воздух. Не успел он его закрыть, как бабка с поражающей прытью подскочила к нему и поцеловала. У Клорма подогнулись колени. Казалось, он вот-вот заплачет. Весь зал качался со смеху, а когда старушка, уходя, заговорщицки подмигнула ему и сказала: “До скорой ночи, красавчик”, его чуть не хватил удар.

– Ну нет! – воскликнул он. – Пусть лучше я умру, чем пересплю с этой кикиморой!

– Зачем же умирать? – спас положение Колдун. – Ты можешь отказаться от ночи с уродиной. Но тогда тебе придется отказаться и от ночи с красавицей.

– С радостью отказываюсь, – облегченно вздохнул Клорм.

– Твоя буква?

– Буква “Я”.

– Ребята, вы меня утомили, – ухмыльнулся Колдун. – По-твоему, название народа – яигри? Как тебе могло прийти в голову такое нелепое слово? Неправильно!

Настала очередь Гебса и ему выпала цифра “1”.

– Очко! Буква?

– “Д”!

– Так мало и в то же время так много сказано! Правильно! Ты угадал! Есть такая буква в этом слове! А теперь назови его целиком!

– Дигри! – воскликнул бородач, и ему зааплодировали зрители.

– Итак, у нас есть победитель, – подытожил Колдун. – Остается определить проигравшего по числу очков. Это ты, Саньфун. Но у тебя еще есть шанс остаться в живых. Все зависит от победителя. Гебс, я предлагаю тебе Суперигру! Если ее выиграешь, то получишь Суперприз – свободу! Но если проиграешь, то тебя ждет Суперсмерть. Либо ты можешь, ничем не рискуя, вернуться в камеру. Что ты выбираешь?

– Суперигру! – провозгласил бородач.

– Тогда слушай мою Суперзагадку. Как называется сборище пьяниц и забулдыг, обитающих в Эльфире на острове Пито?

– И это ты называешь Суперзагадкой?! – воскликнул Гебс. – Люди, которых ты только что так нагло оскорбил, не кто иные, как кайны!

Просто смешно. По иронии судьбы Колдун задал Гебсу вопрос о его собственном народе!

У Колдуна округлились глаза. Он смотрел на Гебса таким взглядом, как будто тот совершил какое-то святотатство. Упавшим голосом он промолвил:

– Не могу поверить. Как ты догадался?

– Нет нужды догадываться, когда знаешь наверняка.

– Но откуда?

– От верблюда. Я – чистокровный кайн!

У Колдуна опустились руки.

– Ты меня просто ошарашил! Я не знал, что среди кайнов есть такие жуткие обжоры.

– А зря. Только слово “обжоры” – не очень удачно. Правильней было бы сказать “любители поесть”.

Зрители поддержали Гебса одобрительным смехом.

– Никогда бы не подумал, – продолжал Колдун, – что кто-то из кайнов доберется сюда. Как ты сюда попал?

– Почему ты меня допрашиваешь? Я больше не твой пленник.

– Вынужден с тобой согласиться. Хотя я с большим удовольствием скормил бы тебя шару. Клоксы проводят тебя к тропинке, которая выведет из страны Колдовства. Советую с нее не сворачивать.

– Спасибо за совет, – ухмыльнулся кайн. – Будь ты проклят. А вам, пленники, желаю поскорее освободиться.

Гебс, сопровождаемый клоксами, зашагал в темноту. Колдун в ответ на его слова только криво усмехнулся. Клоксы отвели меня и Клорма к нише под номером “27”. Решетка за нами с глухим звуком затворилась.

– Что подразумевал Колдун, – отозвался Алексей, – когда говорил, что скормил бы Гебса шару?

– Шар – чудовище, похлеще гигантской сороконожки, – ответил Саньфун. – О нем я расскажу попозже.

Наша камера представляла собой комнату четырех метров в длину, трех – в ширину и двух с половиной – в высоту. У стены, противоположной решетке, стояла узкая двухъярусная кровать. Обе лежанки были сделаны из досок. Единственной постельной принадлежностью были тонкие покрывала. На каменном полу лежала грязная циновка. В углу виднелось узкое отверстие, предназначенное для отправления естественных надобностей. Осмотрев камеру, я переключил внимание на Клорма. На ногах у него были кожаные мокасины и широкие просторные штаны, которые поддерживал длинный, несколько раз обмотанный вокруг талии, пояс. На туловище была надета облегающая майка, а на шее висело красивое ожерелье из клыков какого-то животного.

– Как тебе нравятся наши роскошные апартаменты? – улыбаясь, осведомился Клорм.

– Свиньям здесь бы понравилось, – ответил я.

– Хорошая оценка архитектурных способностей Колдуна. Вся беда в том, что ему на все высказывания пленников глубоко наплевать.

– Кто он такой, в конце концов?! – разгорячился я. – Есть хоть кто-нибудь, кто может мне что-то объяснить?

– Такой человек перед тобой, – усмехнулся Клорм. – Я, как коренной житель страны Колдовства, могу многое тебе рассказать.

Страна Колдовства – не просто часть лесов Гакала. Она – вневременное и внепространственное галактическое образование. Никто не может постичь ни ее происхождения, ни того, что здесь творится. Ты думаешь, что страна Колдовства – всего-навсего маленький клочок суши на огромных просторах Эльфира? Как бы не так! Ее размеры во много раз превосходят не только Эльфир, но и любую из планет. Страна Колдовства имеет выход в миллионы миров. На каждой планете есть таинственные территории, попадая на которые, человек исчезает из мира, в котором находился, и оказывается в стране Колдовства. А здесь его подстерегают многие опасности и ловушки, расставленные Колдунами.

Колдуны – не единственное население страны. Ее также населяют Волшебники, которые ведут постоянную войну с Колдунами. И те, и другие – очень могущественные. Они обладают большой энергией, но ее источники в корне отличаются. Колдуны для достижения своих целей используют темную, загрязненную энергию, которую выкачивают из людей, а Волшебники – чистую и светлую, которую черпают из Источника. В принципе, и та, и другая энергия берет начало от Источника. Но первая, попадая к людям, загрязняется их низкими желаниями, эмоциями и поступками. Об этом даже песня написана. Ее поют Волшебники.

Тяжело вздохнув, Клорм запел:

1

|Gm| |Dm|

Что ты с хрустальным Источником делаешь?

|F| |D#|

Ты засоряешь его.

|Gm| |Dm|

Грязными мыслями, злыми поступками

|F| |D#|

Не удивишь никого.

ПРИПЕВ:

|Gm| |A#| |D#| |F|

Я не обижу тебя даже мыслями,

|Gm| |A#| |D#| |D|

Только от боли душа разрывается.

|Gm| |A#| |D#| |F|

Ночи не бойся, стоять вместе будем мы,

|Gm| |A#| |D#| |D| |Gm|

Нам отдаленный рассвет улыбается.

2

Душу свою доверяешь Нечистому,

Разве не жалко ее?

Грязными мыслями, злыми поступками

Сердце тревожишь свое.

3

Алчною завистью ты добиваешься

Радости, веря в обман.

Грязными мыслями, злыми поступками

Ум погружаешь в дурман.

– Хотел бы я посмотреть на людей, энергия которых неподвластна Колдунам, – задумчиво промолвил я.

– Тогда присмотрись повнимательней к парням, находящимся в камере “27”, – улыбаясь, сказал Клорм.

– С чего ты взял? – удивился я.

– Совсем недавно Колдун пытался высосать твою внутреннюю энергию, но это ему не удалось.

– Откуда ты знаешь?

– Колдун у каждого нового пленника пытается выкачать как можно больше энергии. Если ему это удается, человек чувствует слабость, упадок сил, может даже умереть. А по тебе никак не скажешь, что ты на грани смерти. В тебе чувствуется большая сила. Готов поспорить, ты прошел школу, требующую немалой выдержки.

– Ты прав. Я хаджуй и длительное время обучался Искусству.

– Не может быть! – глаза Клорма округлились от удивления. В следующий момент мои глаза приняли такую же форму, но по совсем другой причине. Я увидел, что в углу камеры из туалетного отверстия высунулась голова какого-то мужчины. Дырка была слишком узкой, чтобы в нее могли протиснуться плечи, но голова свободно пролазила. Не в силах вымолвить и слова, я рукой указал в угол камеры. Клорм быстро обернулся и в недоумении разинул рот. Голова мгновенно скрылась в отверстии.

– Сгинь! – воскликнул Клорм испуганно. – Сгинь, нечистый!

– Что с тобой? – ухмыльнулся я. – Ты как будто привидение увидел.

– Я действительно его увидел!

– Тоже мне привидение. Простой мужик.

– И что же, по-твоему, он там делает?

– Откуда я знаю? Возможно, он ассенизатор.

– Это мой отец!

– Твой отец? – тут меня разобрал смех. – И что же он делает по уши в дерьме?

– Я задаю себе такой же вопрос. Ведь он умер.

– Если этот мужик – действительно твой папаша, то он слишком подвижен для мертвого.

– Чертовщина какая-то.

– А почему ты так удивился, когда узнал, что я ученик Искусства?

– Скоро поймешь. Волшебники и Колдуны постоянно воюют между собой и верх одерживают то одни, то другие. У каждого из них есть свои владения. Если простой человек забредет во владения Колдуна, то, вероятнее всего, он попадет в плен и умрет ужасной смертью. У каждого Колдуна есть свои излюбленные методы умерщвления, которые успешно используются на практике.

Волшебники придерживаются нейтралитета в отношении обычных людей, но только до тех пор, пока в дела последних не вмешиваются Колдуны.

Волшебники и Колдуны обладают одинаковыми знаниями, но используют их в разных целях.

Замок, в котором мы сейчас заточены, раньше принадлежал Волшебнику по имени Аграр. Тогда замок не был таким темным и мрачным, как сейчас. Лучи солнца проникали в каждый его уголок, везде звучали песни и слышался радостный смех.

– Что-то я не пойму. Откуда ты знаешь, что здесь происходило раньше?

– Ответ прост: я сын Аграра.

– Что? Значит, грязный мужик, который выглядывал из унитаза, Волшебник?

– Я бы на твоем месте не отзывался так о моем отце.

– Извини, я не хотел тебя обидеть. И что же было дальше?

– Долгое время мы жили в мире и согласии: я, отец, мать и две сестры. Мать была Волшебницей. Я и сестры учились у родителей волшебству. Мы были очень сильной семьей. Когда Волшебник и Волшебница объединяются, сила каждого из них удваивается. А еще у моего отца была уникальная вещь, подобную которой не имел никто. Эта вещь – Золотой Жезл власти… Откуда он у него взялся, неизвестно. Жезл власти давал возможность управлять колоссальными силами. Попав в неумелые руки, он мог причинить страшные беды и разрушения. Аграра он делал таким могущественным, что при одном упоминании его имени Колдуны впадали в панику. Жезл власти мог выполнять разнообразнейшие функции, нужно было только знать ключевые слова. Мой отец знал многие из них. Для человека, не знающего заклинаний, Жезл – лишь оружие и источник силы. Аграр же с его помощью мог летать, зажигать предметы на расстоянии, передвигать их и многое другое. Отец понемногу обучал меня пользоваться Жезлом, управлять силами, которые тот мог вызвать. Обучение шло очень осторожно, под строгим контролем Аграра, потому что колоссальная энергия могла убить неумелого пользователя. Отец сказал, что когда я смогу ее контролировать, он откроет мне заклинания.

Все было хорошо до тех пор, пока одна из моих сестер не влюбилась. Знаешь, в кого?

– В кого?

– В Колдуна, которого ты только что имел удовольствие видеть. Его имя – Качер. Он был злейшим врагом моего отца. Аграр не держал своих детей затворниками в замке. Они могли свободно разгуливать в отцовских владениях. Однажды моя сестра встретила красивого юношу, в которого безумно влюбилась. Это был замаскированный Качер. Применяя хитрость и лестные слова, он уговорил ее показать ему Жезл власти. Девушка никогда бы не согласилась на это, будучи в здравом уме. Но любовь ее ослепила. Завладев Жезлом, Качер убил мою сестру. Потом тайком вернулся в свои владения и, собрав войско клоксов, напал на наш замок. Вооруженный таким страшным оружием, Колдун прорвал нашу оборону, убил всех моих родных, а меня захватил в плен. Если бы он знал о моем происхождении, то убил бы и меня. Но Качер до сих пор не ведает, что я сын Аграра. Захватив замок, Колдун переоборудовал его и разнообразил некоторыми новыми помещениями, например, тюрьмой, камерами пыток, комнатами для монстров и многими другими.

– Почему ты мне доверяешь? – удивился я. – Ты же меня совсем не знаешь. Вдруг я донесу Качеру?

– Ты меня не предашь и сейчас поймешь, почему я так уверен. Незадолго до нападения Колдуна отец подозвал меня к себе и сказал, что прочитал часть моего будущего. Он сказал, что скоро я попаду в плен и освобожусь из него только тогда, когда встречусь с человеком, который назовет себя хаджуем и скажет, что обучался Искусству. Я ответил отцу, что если он знает о моем пленении, то почему бы каким-то образом его не избежать? Аграр сказал, что если помешает предначертанному, то будет жестоко наказан судьбой, и произойдет нечто ужасное, намного хуже моего пленения. Я поинтересовался, зачем он мне открыл будущее, если изменить ничего нельзя, на что отец ответил: “Я хочу, чтобы ты не терял надежду”. К его предсказанию я не отнесся слишком серьезно. Время шло и ничего не происходило. Но когда я действительно попал в плен, то был поражен: предсказание наполовину сбылось.

Шло время. Некоторые пленники гибли. Их место занимали новые. Я ждал, тая в душе надежду, и в минуты отчаяния вспоминал слова отца. Частенько в мою душу закрадывались сомнения.

Представь себе мое радостное удивление, когда появился ты и произнес слова, которые я так жаждал услышать. Правда, отец ничего не говорил о своей голове, выглядывающей из унитаза.

– А твой отец ничего не говорил насчет моей судьбы? По его предсказанию ты освободишься, а как же я?

– Если верить предсказанию, ты тоже будешь свободен.

– Надеюсь, Аграр знал свое дело. Но сразу же возникает вопрос. Если он умел читать будущее, то почему не избежал смерти?

– То, что касается собственной судьбы, не может быть открыто предсказателю.

– Что же нам теперь делать? Ждать исполнения предначертанного? – недоверчиво спросил я. – И в один прекрасный день придет добрый дядя и выведет нас отсюда за ручку?

– Ты прав в своей иронии. Если мы сейчас ляжем на кровати и будем изо дня в день, полностью бездействуя, ожидать, что нам на голову упадет свобода, то, думаю, ждать нам придется слишком долго. То, что сегодня произошло с Гебсом, случается крайне редко. Предсказание для нас означает лишь то, что если мы приложим максимум усилий для достижения свободы и сделаем все от нас зависящее, то в свои права вступит судьба и сделает то, что от нас не зависит. В конечном итоге сбудется пророчество, и мы достигнем своей цели.

– Почему Качер не знает, что ты сын Аграра?

– О том, что я принадлежу к семье Аграра, знали только ее члены.

– Твой отец говорил, что нам предстоит сделать?

– Конкретных указаний он не давал, но говорил, что нам нужно действовать.

– Тогда давай приступим, – с иронией сказал я. – Почему бы тебе, используя волшебство, не открыть нашу решетку или не проделать в стене дыру, через которую мы убрались бы восвояси? Или на худой конец увеличь туалетное отверстие, чтобы мы могли в него протиснуться.

– Я не Волшебник, я только учусь, – ответил Клорм.

– Оно и видно, – буркнул я. – Расскажи лучше, кто такие клоксы.

– Клоксы – это люди, волю которых Колдун полностью подчинил себе. Они слепо подчиняются каждому его приказу и не могут протестовать. Если он скажет им пойти на смерть, они пойдут, не задумываясь.

– Знакомое описание, – отозвался Олег. – По-моему, так же можно описать и просвещенцев, находящихся под коллективным гипнозом.

– А как ты думаешь, – усмехнулся хаджуй, – кто ввел просвещенство в Пэйфите?

– Неужели Качер?! – воскликнул Олег.

– Кто же еще. Несмотря на свою нелепость, просвещенство постепенно захватило в свои ряды почти всех жителей Пэйфита. Колдун назначил несколько жрецов-наместников, которые заправляют массами.

– Но зачем? – недоумевал Олег.

– Да потому что из людей, подобных просвещенцам, легче всего выкачивать энергию, которой Колдуны питаются. Особенно много ее уходит во время молитв, которые ты видел в Пэйфите. Люди, участвующие в них, даже не подозревают, что служат постоянными донорами для энергетических вампиров.

– Следовательно, клоксы подобны просвещенцам, но еще более опутаны чарами Колдунов? Почему они столь уродливы?

– Страна Колдовства может проектировать негативные помыслы и желания человека на его внешность. Колдуны способны усиливать это влияние. Не удивительно, что их слуги имеют такой облик. У Колдунов извращенные умы и они даже щеголяют друг перед другом уродством своих клоксов. У некоторых из них слуги вместо рук и ног имеют когтистые лапы или копыта, а вместо лиц – звериные рыла.

Когда я спросил об этом Клорма, он сказал:

– Клоксы принадлежат Колдунам и душой, и телом. Они могут превратить их во что угодно.

– А почему, – спросил я, – Качер имеет свое влияние именно в Эльфире? Ведь ты говорил, что страна Колдовства соединяется с миллионами других миров.

– Потому что территория, которой он владеет, выходит в Эльфир. Многими участками, выходящими в иные миры, владеют другие Колдуны или Волшебники. Но большинство территорий – ничейные. Нет и не может быть человека, который смог бы контролировать всю страну Колдовства.

Раньше Качер имел меньше доступа к Эльфиру, но убив моего отца, протянул свои руки очень далеко. Тем не менее, пусть не тешит себя иллюзиями. Смерть отца не пройдет для него безнаказанно. Пускай мы только освободимся.

– Но как? Что нам делать?

– В первую очередь тебе нужно обучиться владеть своей внутренней силой и черпать энергию из Источника.

– Все это похоже на сказки, – сказал я скептически.

– На сказки? – улыбнулся Клорм.

То, что произошло в следующие мгновения, поразило меня. Сначала Клорм поднес к моему телу открытую ладонь на расстояние нескольких сантиметров. Я почувствовал исходящее от нее тепло и пульсацию энергии, струящейся из пальцев. Через несколько секунд тепло превратилось в жжение, и я невольно отшатнулся. В следующий момент Клорм сделал молниеносный выпад рукой и меня отшвырнуло к противоположной стене, хотя его кулак не доходил до моей груди на несколько сантиметров. Потом он приблизил свои ладони одну к другой и начал проделывать ими кругообразные движения, как бы скатывая невидимый шар. Когда воображаемый шар достиг диаметра приблизительно тридцати сантиметров, Клорм толкнул его в мою сторону. У меня в животе возникло такое ощущение, словно туда вонзилось несколько железных, раскаленных добела когтей. Перед глазами поплыли круги, и я чуть не упал.

– Мне продолжить? – спросил Клорм. – Или ты уже убедился в правдивости моих слов?

– Убедился, – через силу вымолвил я.

Шли дни. Клорм обучал меня искусству владеть своей внутренней энергией. Тренировки были захватывающими. Сын Волшебника рассказал мне, что вся Вселенная пронизана энергией. Она есть везде: в пище, в воде, в воздухе, в пространстве. Нужно только научиться ее извлекать. Пищу принимать нужно медленно, хорошо пережевывая. Глотая, представлять, что в организм попадает сгусток энергии, который расходится по телу, тонет в нем. То же самое касается и воды. Пить ее нужно маленькими глотками, смакуя. Для извлечения энергии из воздуха есть специальные дыхательные упражнения. Все они с некоторыми вариациями сводятся к одному: сначала идет вдох и сосредоточение на том, что вместе с воздухом в легкие устремляется чистая энергия, потом выдох и сосредоточение на усвоении энергии организмом.

Для того чтобы уметь сосредотачиваться на управлении своей внутренней энергией, полезно делать упражнение на концентрацию внимания. Оно заключается в сосредоточении всего внимания, всех мыслей и желаний на каком-либо предмете. Нужно несколько минут смотреть на предмет, не отрываясь и не мигая, не думая ни о чем другом, кроме него. Потом закрыть глаза и попытаться представить его во всех деталях, “увидеть” внутренним зрением.

Упражнение, если овладеть им в совершенстве, дает возможность всецело сосредотачиваться на чем угодно, развивает зрительную память.

Следующим этапом было упражнение на расслабление. Я ложился спиной на циновку и начинал расслаблять свое тело. Сначала конечности, потом туловище, шею, лицо. Ненавязчиво, но уверено я внушал себе, что моя правая рука расслаблена, налита тяжестью и теплая. В конце концов, так и происходило. Тогда я переходил к левой руке, ноге и так далее. В итоге все мое тело расслаблялось. Появлялось чувство, будто я плаваю в горячей ванной. Затем я сосредотачивался на своих внутренних ощущениях. По всему телу ощущались токи энергии, в одних местах слабее, в других – сильнее.

Особенно сильно чувствовалась пульсация силы в энергетических центрах. Их несколько: в районе копчика, под пупком, в области солнечного сплетения, в сердце, в зоне горла, в точке между глаз и в верхней части головы.

Энергоцентр, которым мы чаще всего пользовались, располагается в точке, находящейся на четыре-пять сантиметров ниже пупка. Он используется как накопитель и хранилище силы. По наставлениям Клорма, почти всю энергию, получаемую из пищи, воды и воздуха, я направлял туда. В случае необходимости ее всегда можно извлечь. При расслаблении я развивал в себе способность управлять внутренней энергией. Усилием воли я направлял ее в различные части тела, то концентрируя в одной точке, то рассредоточивая.

Когда я в совершенстве овладел своей внутренней энергией, мы перешли к использованию ее в ударах. Например, когда я производил удар кулаком, то усилием воли молниеносно направлял в него пучок энергии. Удар получался колоссальной силы. Ему и в подметки не годится удар с помощью физического усилия.

– Уж не такие ли удары ты применял в бою с Убийцей? – отозвался Майкл.

– Частично, да, – ответил хаджуй. – Я также использовал силу Источника, для того чтобы повторить все движения Убийцы, произведенные им в предыдущем бою.

– Почему ты не обучал меня энергетическим ударам? – спросил Олег.

– У нас не было времени, чтобы заняться ими основательно. А вообще-то, – хаджуй усмехнулся, – тебе не нужно им обучаться. Ты владеешь энергией лучше, чем я, но не осознаешь своего мастерства из-за потери памяти. Иногда в бою ты рефлекторно выдаешь такие комбинации, что я просто диву даюсь! Когда память вернется к тебе, ты поймешь, что не я должен быть твоимучителем, а ты моим!

Овладев энергетическими ударами, я перешел к следующему этапу обучения: ударам энергией на расстоянии. Я научился выводить энергию за пределы тела, создавать энергетические шары и поражать ими противника. Также овладел мастерством разить врага лучами энергии и отражать вражеские атаки, блокируя их и уклоняясь.

После всего пройденного Клорм начал излагать мне азы получения силы из Источника. По сути, энергия, заключенная в пище, воде и воздухе, тоже является энергией Источника, но разреженной и рассредоточенной. Ее нужно постепенно собирать и концентрировать в организме. Если же черпать ее прямо из Источника, то все происходит мгновенно. В один миг из Источника можно зачерпнуть столько энергии, сколько обычным способом не соберешь и за неделю. Важно уметь с ней совладать. Все мои предыдущие занятия как раз на то и были направлены. Для того, чтобы зачерпнуть силу, нужно расслабиться и представить себя неким руслом, мостиком или проводником, как кому удобнее, через который сила из Источника устремляется туда, куда ты ее направляешь. Важно представить себе Источник. Не имеет значения, как он выглядит в твоем воображении, главное, чтобы он воспринимался, как некий пучок живой, трепещущей энергии. Можно представить, что Источник – яркое светило, лучи которого согревают тебя, или чистый водопад, в котором ты купаешься.

Когда мне впервые удалось открыть себя для Источника, меня с головы до ног захлестнула мощная волна горячей энергии. Тело мое натянулось как струна, по нему пробежала огненная вибрация. Я протянул руку к Клорму. Силовое поле, исходящее от нее, отбросило его к стене и прижало к ней. Задыхаясь, он с трудом выдавил:

– Остановись!

Я сразу же закрыл себя для Источника. Потоки силы прекратились. Клорм тяжело опустился на пол. Переведя дух, он воскликнул:

– Вот это сила! Я от тебя такого не ожидал! С первого раза зачерпнуть столько энергии! Ты меня чуть не раздавил!

– Я сам от себя такого не ожидал!

– Твое обучение закончено. Я передал тебе все, что знал. Осталось только сказать напутственные слова, которые ты никогда не должен забывать.

Теперь ты обладаешь величайшим оружием, которое может принести много радости людям, но может принести и много горя. Запомни! Никогда не используй свое мастерство против обычных людей, если твоей жизни не грозит опасность. Если ты будешь применять силу Источника против простых людей, то он для тебя закроется, и ты, подобно Качеру, станешь энергетическим вампиром. Твое мастерство предназначено для борьбы с темными силами…

В тюрьму Качера постоянно прибывали новые пленники, и он устраивал свою игру. Многие погибали и лишь единицы получали свободу. Тогда-то я и узнал, что такое Суперсмерть. Проигравших Суперигру скармливали чудовищу-шару. Больше всего меня потрясло первое увиденное мною зрелище.

Безоружного мужчину клоксы столкнули в комнату для боев. Прозрачный потолок над ним закрылся. В стене появилось маленькое отверстие и оттуда выкатился белый шарик величиной с бильярдный. Он начал прыгать. Шли секунды, а он все прыгал и прыгал, не останавливаясь. У меня возникла мысль: “Что страшного может сделать маленький безобидный шарик?” Тем временем “безобидный шарик” приближался к мужчине. Тот с ужасом на лице отступал. Его глаза растерянно бегали по комнате в поисках спасения. Внезапно шар, который до того казался твердым и абсолютно непластичным, сжался в длинный острый прут и проткнул ногу мужчины. Тот издал страшный вопль и упал. Его нога на наших глазах начала распухать и синеть. Кожа на ней с треском лопнула и оттуда начало вываливаться мясо, которое тут же растекалось, превращаясь в какую-то кашеобразную массу. Шар проткнул вторую ногу, потом пронзил живот, грудь, шею, лицо. Вся кожа с мужчины слезла, а мясо под ней пузырилось и распадалось, превращаясь в кровавое месиво. Шар подкатился к останкам и начал их пожирать. Он изменил форму, превратившись в некую воронку, которая всасывала образовавшуюся жижу. Когда тварь закончила, на полу не осталось ничего. Шар принял свою первоначальную форму и размеры, как будто не он только что поглотил человека. Я стоял белый как стена. Произошедшее настолько меня потрясло, что я долго не мог вымолвить и слова. Когда я взглянул на свои руки, то увидел, что они трясутся. Колдун удовлетворенно улыбался. Жгучая волна ненависти захлестнула меня, кровь хлынула в лицо, челюсти сжались так, что заскрипели зубы, и я крикнул:

– Колдун! Открой клетку и сразимся в честном бою! Или ты боишься, трусливый шакал?!

Качер в ответ презрительно усмехнулся, сплюнул в мою сторону и ушел. Я в бессильной ярости начал трясти решетку. Рука Клорма легла на мое плечо, и я успокоился.

– Зачем он так поступает? – спросил я, чуть ли не плача от отчаяния.

– Трудно сказать. Есть немало Колдунов, которые сами страдают из-за своих злых поступков. Один из них – сын Качера, парень по имени Барсай. Однажды он, не в силах больше смотреть на жестокости отца, пришел в этот зал и начал освобождать пленников. При этом он пел песню, услышав которую, Качер едва не обезумел от гнева. Колдун вернул пленников назад, а Барсая выгнал из замка, запретив ему возвращаться обратно. Не остановившись на этом, Колдун убил моего напарника по камере, который больше всех сопротивлялся при попытке вернуть его назад. После произошедшего я жил один, пока однажды в замок не забрел Гебс. Такая вот грустная история.

– Что же это была за песня, которую пел Барсай?

– Я напою ее тебе, только очень тихо, потому что Качер приходит в бешенство, услышав ее. Мы еще не готовы с ним сразиться.

Клорм запел:

1

|Fm#| |D| |E| |Fm#|

Вряд ли возможно объяснить истоки зла,

----

Может быть, это есть отсутствие тепла,

----

Может быть, это есть холодный лед,

----

Что душу заковал и света не дает.

ПРИПЕВ:

|Fm#| |D| |E| |C#|

Пропадаю,

|Fm#| |D| |E| |C#|

Без тепла страдаю,

|Fm#| |D| |E| |C#|

Мерзнуть не желаю,

|Fm#| |D| |E| |C#| |Fm#|

Стать другим мечтаю.

2

Словно в трясине, я в грехах своих застрял,

С первого жизни дня в порочный круг попал.

Как разорвать его, коль нету сил?

Сколько я радости и счастья загубил.

3

Чистый Источник для меня навек закрыт,

Грязной водою был однажды я умыт.

Держит в объятиях чужая кровь.

Будет ли послана судьбою мне любовь?

– Почему эта песня так взбесила Качера? – спросил я.

– Возможно, в глубине души он понимает, что его сын прав, но ничего не может с собой поделать.

Самым удивительным было то, что пока я обучался владеть внутренней энергией и черпать силу из Источника, выбор стрелки барабана ни разу не падал на нашу камеру.

В день, когда я закончил обучение, Клорм сказал, что мы сделали все от себя зависящее и теперь нам остается уповать на судьбу и надеяться на лучшее. Меня такая перспектива мало радовала, но что оставалось делать? С неспокойной душой я лег спать. Наутро один из клоксов объявил, что захвачен новый пленник. Такие события в замке происходили часто, и мы не обратили на новость особого внимания. Как всегда, в зале погас свет, а когда он зажегся, мы увидели новоприбывшего пленника. Я скользнул по нему безразличным взглядом и чуть не поперхнулся. Если бы я в тот момент стоял на ногах, то уверен, что от неожиданности шлепнулся бы на задницу. Но по причине того, что я и так уже был на ней, мне не осталось ничего другого, как вскочить на ноги. Посреди зала, скептически разглядывая окружающее, стоял… Великий Учитель. Я еле сдержал крик изумления и торопливо объяснил Клорму, кто к нам пожаловал. Глаза юноши радостно зажглись. Фарлеон неспешно обводил взглядом камеры. Когда он увидел меня, его лицо озарила широкая улыбка и он ободряюще мне кивнул.

Качер начал свою обычную процедуру допроса и, удовлетворившись лапшой, которую Великий Учитель навешал ему на уши, перешел к объяснению правил игры. Затем велел Фарлеону вращать барабан. В следующий момент я таки шлепнулся на задницу. Стрелка указала на номер “27”! Тогда я впервые поверил в слова Клорма о могучей руке судьбы. Клоксы открыли нашу клетку. Я с радостью выскочил из угнетавшего меня долгие месяцы помещения. Первым порывом, возникшим у меня в душе, было желание обнять Фарлеона. Но я счел неразумным открывать Колдуну наше знакомство. Зато у меня возник другой порыв, который я не стал сдерживать.

– Ничтожный колдунишка, – злорадно заговорил я. – Ты возомнил себя вершителем судеб? Сегодня судьба будет не на твоей стороне. Ты скорее лопнешь, чем засадишь меня обратно в камеру.

– Ты собрался стать обедом шара? – насмешливо бросил Качер.

– Неужели ты, жалкий червь, вздумал надо мной насмехаться?! – в гневе воскликнул я.

– Вывести противника из равновесия – большой шаг на пути к победе, – отозвался Великий Учитель, еле сдерживая смех. – Ты, Саньфун, явно “преуспеваешь” в своих начинаниях.

Слова хаджуя рассмешили даже Колдуна. Он самодовольно улыбнулся.

– Не думаю, что улыбка долго продержится на твоем лице, когда я сообщу тебе одну интересную новость, – сказал Клорм. – Ты думаешь, что уничтожил всю семью Аграра? Думаешь, избежал кровной мести? А знаешь ли ты, глупец, кто я? Я сын Аграра!

Лицо Качера потемнело от гнева. Полным ненависти взглядом он посмотрел на Клорма и прорычал:

– Так сейчас ты станешь трупом сына Аграра!

Чтобы полнее описать произошедшее в следующие минуты, я должен забежать немного вперед. Я не знал, что Фарлеон, побывав на Земле, овладел способностью черпать силу из Источника. Он, в свою очередь, не знал о такой способности у меня.

Колдун начал энергетическую атаку на Клорма. Он очень удивился, когда получил отпор. Щупальца грязной энергии Качера тянулись к Клорму, пытаясь обвить и сжать его в смертельных объятиях. Но на их пути вставала мощная стена чистой энергии Источника. Щупальца беспомощно скользили по ней. Колдун, видя, что его атака не увенчалась успехом, заскрипел зубами от злости. Внезапно он вынул из-за пазухи Жезл власти и направил его на Клорма. Огромный столб энергии, исходящей из Жезла, поверг парня на пол. Колдун хищно улыбнулся и приготовился нанести смертельный удар. Но тут в бой вступил я, зачерпнув из Источника порцию энергии и создав силовой щит. Я заметил, что действую не один. В то время как я создавал защиту, на Качера обрушивались волны энергии, посылаемой Фарлеоном. Мы с ним удивленно переглянулись и продолжили свое дело.

В ошеломленных глазах Колдуна промелькнул страх. Оправившийся после удара Клорм присоединился к нам. Качер судорожно вцепился обеими руками в Жезл и посылал на наши головы огромные горы энергии. Совладать с такой могучей стихией стоило ему страшных усилий. Не меньшие усилия требовались и от нас, чтобы отразить бешеные атаки врага. Между нами и Колдуном вырастала стена энергии, она становилось все более ощутимой. Мы не могли остановиться и непрерывно нагнетали ее. Постепенно сила, скопившаяся в зале, стала не только ощутимой, но и видимой и слышимой. С оглушительным треском в воздухе стали вспыхивать ослепительные молнии. С каждой секундой мощность разрядов увеличивалась. Я понял, что если мы и дальше так будем продолжать, то сгорим в лучах собственной энергии.

Вдруг раздался грохот, заглушающий все остальное, и начали трескаться стены. Не растерявшись, я приказал клоксам открыть камеры. Они повиновались. Качер пришел в бешенство, но ничего не мог поделать. Пленники повыскакивали из ниш. Стены стали рушиться. Сверху упала большая глыба и пробила раздвигающийся потолок комнаты для боев. Вокруг начали падать бревна, камни, кирпичи. Колдун выронил Жезл. Он хотел его поднять, но вдруг из комнаты для боев выскочил шар и направился к Качеру. Тот с ужасом посмотрел на чудовище и стал удирать. Жезл засыпало бревнами. Мы устремились к выходу. Не прошло и минуты, как все выбрались наружу. Замок за нашими спинами с оглушительным грохотом рухнул. Никто не обратил на это внимания. Взгляды людей были прикованы к Колдуну, преследуемому шаром. Он удирал со всех ног, но чудовище не отставало. Оно уже несколько раз сжималось в длинный острый прут, чтобы проткнуть ногу жертвы, но промахивалось. Колдун с выпученными глазами подпрыгивал и петлял словно заяц. Шар начал отставать, но тут Качера постигла неудача: он споткнулся. Чудовище мгновенно настигло жертву и проткнуло в нескольких местах. Колдун издал длинный душераздирающий вопль и замолк. Шар начал его пожирать. Толпа многочисленных зрителей возбужденно загудела.

– Вы свободны! – воскликнул Клорм. – Советую поскорее убираться отсюда, потому что шар, закончив с Колдуном, примется за остальных!

Его слова отрезвили людей. Они бросились кто куда. Фарлеон, Клорм и я последовали их примеру. Когда мы отбежали достаточно далеко, Клорм остановил нас.

– Теперь можно передохнуть.

– А шар сюда не прискачет? – спросил я.

– Нет. Шар, проживший длительное время в одном месте, никогда не покидает его. Он закрепляет за собой территорию приблизительно в квадратную милю и охотится в ее пределах.

– Значит, шар теперь будет все время околачиваться в окрестностях замка?

– Да. И пожирать всех, кто туда сунется.

– Как же ты теперь возвратишь себе Жезл власти?

– Раз в три года шар впадает в спячку на две недели. В последний раз он спал два года назад. Остается подождать год, и тогда можно будет порыться в обломках. Я отправлюсь к Волшебнику Джангу. Отец советовал мне встретиться с ним после освобождения.

– Нужно отдать должное твоему отцу: он мастер в предсказаниях.

– А разве нельзя просто убить шар? – спросил Великий Учитель.

– Нет, – ответил Клорм. – Его можно уничтожить только огнем, плавящим металл.

– Раз так, – сказал я, – то мне остается лишь сказать тебе спасибо и пожелать удачи. Надеюсь, судьба будет к тебе благосклонна.

– Если верить словам моего отца, то она будет благосклонна и к тебе. Не отчаивайся, если будет трудно. Тропинка, которая выведет вас в Эльфир, перед вами. Пока, друзья. Пусть вам сопутствует удача.

Клорм широко улыбнулся и зашагал прочь. Не прошло и минуты, как его силуэт окутала белая дымка. Мы с Фарлеоном отправились в путь. По дороге он рассказал мне о себе. Вернувшись с Земли, он узнал, что я исчез в стране Колдовства. Фарлеон отправился на поиски. Когда он вступил на территорию страны Колдовства, то ощутил силу, которая влекла его за собой. Он пошел на ее зов, надеясь таким образом найти меня. Сила вывела его к замку.

Меня заинтересовало, почему в Хаджуе решили, что я исчез. Ведь в плену я находился только год. Учитывая расстояние от гор Сен-Шана до страны Колдовства, я мог еще год не возвращаться домой, не вызывая беспокойства. Я также удивился, почему Фарлеон так быстро вернулся с Земли. Ведь он должен был провести там многие годы.

Великий Учитель, грустно вздохнув, ответил мне, что в Эльфире прошло пятьдесят лет. Новость глубоко поразила меня. Чтобы хоть как-то меня утешить, Фарлеон запел:

1

|Gm| |Cm| |A#| |D|

Мы снова вместе, как в былые времена.

|Gm| |Cm| |A#| |F|

Мой друг, мы оба живы, жизнь у нас одна.

|Gm| |Cm| |A#| |F|

Летят года, но дружба, как всегда, крепка,

|Gm| |Cm| |A#| |D|

Хоть время хочет подтоптать слегка.

ПРИПЕВ:

|Gm| |Cm| |F| |Gm|

Меня враги пытаются сломить,

-----

Тебя хотят в ловушку заманить.

2

Нас ждут, дружище мой, великие дела,

И вряд ли кто-то сможет нас сломить.

Не зря же нас судьба опять с тобой свела,

Хоть время хочет победить.

3

Пойдем же, друг, туда, где нас с надеждой ждут,

И будем дни и ночи вместе пировать.

Для нас сияют звезды и цветы растут,

Хоть время норовит прижать.

После того как Фарлеон закончил песню, я вспомнил слова Клорма о том, что в замке время течет медленнее, чем в Эльфире. Тогда я не поверил его словам и только теперь полностью осознал их смысл. Что и говорить, в Хаджуе меня встречали, как воскресшего из мертвых!

Надеюсь, вы поняли, какова мораль моего рассказа? Никогда, ни при каких обстоятельствах не стоит отчаиваться. Особенно тебе, Майкл. Не беда, что мы не набрели на спиртовой пруд. Завтра мы его обязательно найдем. Все будет в порядке. Слышишь, Майкл?

Майкл ответил храпом. Олег, Джерри и Алексей так и легли со смеху. Их веселья не разделял только Саньфун.

– Вот так всегда, – обиженно заявил он. – Столько распинался, чтобы поднять настроение этому олуху, и все впустую.

– Почему? – весело сказал Олег. – Я считаю, что ты поднял ему настроение, раз он так сладко храпит. Да и нас развеселил. Не правда ли, ребята?

– Конечно, – подтвердил Джерри.

– Потрясающая история, – согласился Алексей.

– Если рады мои друзья, – усмехнулся Саньфун, – то я тоже рад. А теперь давайте-ка последуем примеру нашего пьяницы. Вставать придется рано.

Глава 12

– Эй! Лежебоки! Вставайте! – раздался голос, пронзающий пространство и время.

Олег протер глаза и увидел бушующего Майкла, который, “массажируя” бока друзей ногами, выкрикивал при этом страшные ругательства.

– Вы думаете, – продолжал Майкл, – Рикс будет ждать, пока вы выспитесь, и лишь потом начнет захватывать девушек? Или считаете, что все проблемы решатся сами собой?

– Чья бы корова мычала, – пробормотал Алексей, поднимаясь. – С каких это пор ты стал таким заботливым?

– Какие там заботы? – усмехнулся Олег. – Небось, голова с похмелья трещит, вот он и поднялся с утра пораньше.

Олег посмотрел на восток и увидел, что двойное светило только-только показалось из-за горизонта. Тут мужчины заметили, что их только четверо. Куда-то пропал Саньфун. Друзья огляделись по сторонам и увидели, что хаджуй спускается с ближайшего холма. На его лице играла улыбка. Он обрадовано воскликнул:

– Ребята! У меня хорошая новость! Я нашел точку прокола!

– Где она?! – воскликнул Олег.

– За холмом, совсем рядом. Мы еще вчера могли попасть в крепость Ремула, сделав привал на пять минут позже.

– Только и всего? – буркнул Майкл.

– Чуть не забыл, рядом с точкой есть спиртовой пруд.

– Вот теперь ты дело говоришь! Чего вы стали, как истуканы?! Быстро собирайте свои манатки и вперед!

Через полчаса спутники были у крепости. Они пораженно разглядывали ее стены, которым не было видно ни конца, ни края. Майкл, не отягощая себя размышлениями, подошел к стене и начал методично обрабатывать ее ногами. Через несколько минут сверху опустился летающий объект, по форме и размерам напоминающий кухонную сковородку. Из него раздался голос:

– Привет, пьяница. Ты снова здесь? Зачем так сильно бить в стену, если можно легонько постучать?

– Не твое дело, консервная банка. Лучше слетай к хозяину и скажи, что прибыл Саньфун и его друзья.

– Почему ты меня оскорбляешь? – обиженно сказала “сковорода”.

– Как это можно оскорбить безмозглый механизм? – хмыкнул американец.

– Я не безмозглый механизм, а модель последнего поколения компьютеров, обладающая интеллектом, подобным человеческому. И еще кое-что: я могу атаковать не только газом, но и лазером.

Последнее уведомление явно не понравилась Майклу. Побледнев, он испуганно пробубнил:

– Я совсем не хотел тебя обидеть. По всему видно, ты – мозговитая машина. Просто я немного перепил.

Друзья невольно рассмеялись, услышав такие оправдания.

– Ладно, – сказала “сковорода”. – Я прилетела сюда не ссориться. Ремул сейчас отсутствует. Он отправился на планету Гаах и вернется нескоро. Хозяин дал мне указание помогать его друзьям. А насчет вас распорядился конкретно: принять по-королевски.

– Спасибо, – отозвался Саньфун, – но нам сейчас не до приемов. Нам нужно срочно связаться с Филлоей.

– Где она находится?

– На летающем катере.

– На каком именно?

– Не знаю. Мы рассчитывали на то, что в крепости будет Ремул. После недавней связи со мной по поводу Майкла он должен знать, с каким катером связаться. Может, он записал нужную информацию?

– Она хранится в секретных файлах.

– Ты можешь в них проникнуть? – спросил Джерри.

– Нет. По правилам Ремула проникновение в секретный файл расценивается как измена.

– Но мы же его друзья! – воскликнул Джерри.

– Информационная сеть Ремула снабжена многоступенчатой защитой. Моя попытка проникнуть туда, скорее всего, закончится разрушением моей памяти, что равносильно смерти. Ты хочешь моей гибели?

– Нет, конечно. Я ищу какой-нибудь выход.

– А почему для вас так важно связаться с Филлоей?

– Ее жизнь в опасности.

– Ты должна нам помочь, – вмешался Алексей, – иначе Ремул никогда тебе не простит.

– Да что вы в самом деле?! – возмущенно воскликнул Майкл, язык которого начал изрядно заплетаться от выпитого в спиртовом пруде. – Надо же и честь знать! Чего вы на нее набросились? Машина – она тоже человек!

– Ты действительно так считаешь? – недоверчиво спросила “сковорода”.

– Конечно. Ты сама меня убедила. И как у всякого человека, у тебя должно быть имя. Оно есть у тебя?

– У меня есть марка.

– Какая?

– Тэя-3.

– Достаточно отбросить цифру и получится вполне человеческое имя. Так что отныне тебя звать Тэя.

– Хватит обмениваться любезностями, – прервал их Алексей. – Время не ждет.

– У меня возникла одна мысль, – задумчиво сказал Саньфун. – Тэя, ты не знаешь, где расположены резонансные точки Безы?

– Я знаю не только, где они расположены, но и куда они ведут.

– Отлично. Мы можем сейчас попасть в Эльфир? Если да, то в какую его часть?

– Я могу вам даже показать, – сказала Тэя.

В верхней части машины открылась круглая крышка. Под ней мужчины увидели экран. На нем появилась карта Эльфира.

– Пульсирующий кружочек, – объяснила Тэя, – который вы видите на экране, и есть место, в которое выводит точка резонанса.

– Так я и думал, – сказал Саньфун. – Она возле тайника.

– Как догадался? – спросил Олег.

– Ниида не расположила бы тайник в ненужном месте.

– А зачем он ей нужен у точки резонанса?

– Возвращаясь из какого-то мира без средств передвижения, тэйтэлла может нуждаться в космическом корабле, чтобы добраться до дворца.

– Согласен. Одного только не пойму: как через резонансные точки проходят и люди, и космические корабли?

– Я могу объяснить, – сказала Тэя. – Каждая точка резонанса делится на две подточки: малую и большую. Первая предназначена для людей, вторая – для летательных аппаратов. Малая подточка расположена на поверхности планеты, большая – в воздухе.

– Всем понятен ход моих мыслей? – спросил Саньфун. – Воспользовавшись малой подточкой, мы доберемся до тайника, откуда предупредим девушек.

– Хороший план, – согласился Олег. – Но если они еще не были во дворце и не активизировали резонансные точки, нас ждет большое разочарование.

– По крайней мере, хоть что-то будем знать наверняка.

Пройдя через несколько сотен точек прокола, друзья оказались в узкой долине. Там располагалась резонансная точка. Следуя за летящей “сковородой”, они подошли к входу в широкую пещеру.

– Она выведет вас в Эльфир, – сказала Тэя.

– Гм. Что-то слишком просто, – пробормотал Олег. – После случая с тайником я не очень-то доверяю тоннелям. Как бы снова не попасть в ловушку.

– Не думаю, что Ниида собралась активизировать резонансные точки только для того, чтобы кто-то попался в ее ловушку, – заметил Саньфун.

– Будем надеяться, – сказал Олег. – У нас все равно нет выбора.

– Надеяться? – перекривил Майкл. – Кто придумал такое дурацкое слово? Я лично просто так в пещеру не пойду. Тэя, почему бы тебе не отправиться вместе с нами? На всякий случай.

– Вот именно, – поддержал Алексей. – Почему мы должны тебе доверять?

– Я совсем не это имел в виду, – осерчал Майкл. – Тэя – небольших размеров, может летать, и вооружена лучше любого из нас. Думаю, в опасной ситуации она могла бы здорово нам помочь.

– Устами пьяницы глаголет истина, – усмехнулся Олег. – Ты согласна, Тэя?

– Буду рада вам помочь.

– Тогда не будем терять времени, – сказал Саньфун и шагнул в темноту пещеры.

Через минуту друзья вышли с противоположного конца тоннеля и увидели, что находятся в Эльфире. В двухстах метрах от них виднелся вход в пещеру, связанную с тайником. Спутники двинулись к ней. Когда они вошли внутрь, Олег сказал:

– Стойте, дальше я пойду сам.

Когда он дошел до нужного места, его накрыла клетка. Прошло несколько минут, и Саньфун отключил систему ловушек. Друзья вышли наружу и стали ждать. Через некоторое время в небе возникла темная точка, которая росла на глазах. Вскоре она превратилась в огромный космический корабль, по форме напоминающий цилиндр…

Космолет приземлился. Внезапно мужчин окутало облако едкого газа. Они потеряли сознание.

Когда Олег очнулся, то сразу же вскочил на ноги. Он увидел, что его друзья тоже поднимаются. Олег в недоумении смотрел на корабль и никак не мог понять, что произошло. Лица друзей выражали такое же недоумение. Положение вещей прояснила Тэя, кружившая вокруг них. Она сказала:

– Вас атаковали газом. На меня он не действует. Вы лишились чувств, а я спряталась. Когда облако рассеялось, из космического корабля вышел мужчина с пистолетом в руке. Я атаковала его своим газом. Затем ввела вам противоядие, под действием которого вы сразу очнулись.

Друзья окружили лежащего в траве мужчину.

– Рикс! – воскликнул Джерри.

– Наконец-то он к нам попался, – проворчал Майкл. – За это стоит выпить.

– Надо ему морду набить, – процедил Алексей.

– Успеем, – сказал Саньфун. – Теперь он за все ответит.

Друзья связали Риксу руки за спиной. Тэя ввела ему противоядие и он очнулся. Сначала на лице тэйтэла отразилось полнейшее недоумение, но потом, сообразив в чем дело, он начал бешено извиваться, пытаясь освободиться.

– Зря стараешься, – сказал Майкл. – Ты попал в цепкие руки.

– Развяжите меня, сволочи, или вы горько об этом пожалеете, – прорычал Рикс.

– Он еще и угрожает, – ухмыльнулся Алексей. – Я ему таки расквашу нос.

– Но сначала он скажет нам, где девушки, – процедил Олег, подбирая из травы пистолет Рикса.

– Ты меня не пристрелишь, – насмешливо сказал тэйтэл. – Зачем блефовать?

– Я тебя может и не пристрелю, но говорить заставлю. Ты же сам понимаешь, что достаточно вколоть порцию наркотика, и ты все выболтаешь.

– Интересно, где ты его возьмешь?

– Я думаю, у тебя имеются запасы. Если их нет, то тебе же хуже. Я готов разрезать тебя на кусочки, лишь бы узнать, где девушки.

Рикс злобно блеснул глазами и обвел всех присутствующих ненавидящим взглядом. Особенно сильная ненависть отразилась на его лице, когда он взглянул на Саньфуна.

– Девушки в космическом корабле, – буркнул тэйтэл.

– Отведи нас к ним, – приказал Саньфун.

Рикс молча повиновался. В космолете друзья вошли в лифт и нажали на кнопку, указанную пленником. Кабина лифта стремительно понеслась вверх. Через несколько секунд она остановилась. Мужчины оказались в просторном зале с несколькими креслами. К двум сидениям были привязаны девушки. Олег и Саньфун кинулись к ним и начали их развязывать.

Когда Олег, наконец, справился с последним узлом, Филлоя бросилась ему на шею. Их губы слились в страстном поцелуе. Саньфун и Ниида тоже не стояли без дела. Майкл, Джерри и Алексей тем временем привязали Рикса к креслу. Филлоя подошла к нему и вытащила из его кармана перстень, точную копию перстней на руках Саньфуна и Олега.

– Любимый, ты готов со мной обручиться? – обратилась она к Олегу.

– Да, любимая.

Олег подошел к Филлое и надел ей на палец кольцо Герола. Оно заискрилось красным светом. У Рикса от злости заскрипели зубы. Он не мог вынести расставания со своим сокровищем.

Обыскав тэйтэла более основательно, Олег вытащил из его кармана колоду карт. Они были изготовлены из эластичного материала, похожего на пластик. Изображения на картах больше походили на фотографии, чем на рисунки. Усмехнувшись, Олег вернул колоду Риксу и сказал:

– В камере они тебе пригодятся.

– Как бы тебе самому не пришлось сидеть в камере, – огрызнулся тэйтэл.

– Ниида, – сказал Саньфун. – Знакомься с нашими друзьями.

– Мне нет нужды с ними знакомиться. Я их знаю. Привет Бадэр, привет Корис, привет Менок.

Мужчины так и застыли с открытыми ртами.

– Ты с кем здороваешься? – в недоумении спросил Майкл. – С нами, что ли?

– А с кем же, Бадэр? Где твоя золотая фляга?

– Что-то я не пойму. Насколько я знаю, меня зовут Майкл Клеф.

– Корис, Менок, что с вашим другом?! – воскликнула девушка. – Он что, перепил?

– К кому ты обращаешься? – спросил Джерри.

– К кому же, как не к вам? Корис, ты что, не узнаешь меня?

– Погодите! – воскликнул Саньфун. – Я все понял. Ниида упоминала, что на Земле встретила Сахишота и его друзей Бадэра, Кориса и Менока. Они воевали с Риксом, а потом бесследно исчезли. Вы понимаете, к чему я веду?.. Майкл – ты не Майкл, Джерри – ты не Джерри, Алексей – ты не Алексей.

– А ты, мерзавец, догадлив, – пробурчал Рикс. – Ты всегда стоял мне поперек дороги.

– Стоял? Разве ты меня когда-нибудь знал?

– У меня создается впечатление, – усмехнулся Олег, – что скоро среди нас не останется никого, кто был бы тем, за кого себя принимает или выдает.

– Скоро мы все узнаем, – сказал Саньфун.

– Но сначала пусть девушки расскажут о своих приключениях, – предложил Олег.

– С удовольствием, – сказала Ниида. – Прилетев на место встречи, я обнаружила Филлою, которая благополучно туда добралась. Мы полетели во дворец, где удалили устройство защиты из ее мозга. Затем активизировали резонансные точки Нартуллы и полетели в Пэйфит на космическом корабле, захватив с собой аппаратуру для восстановления памяти. Мы приземлились у трактира и через громкоговорители позвали вас. Через минуту из трактира вышел Сахишот. Как оказалось позже, это был Рикс в органической маске. Он, наверное, таскал ее с собой целый год, выжидая удобного случая. Я еще обратила внимание на то, что для Сахишота он слишком маленького роста. Но Филлоя, увидев лицо любимого, забыла об осторожности и вышла из корабля. Я последовала за ней. Тут-то Рикс и направил на нас пистолет.

Он был очень доволен, завладев нашим кораблем. Не прошло и получаса, как на контрольном пульте зажегся сигнал, означающий, что кто-то пытается проникнуть в тайник. Рикс искушен в подобных делах. Он приказал нам лететь туда, откуда исходит сигнал.

Когда он увидел вас, стоящих у тайника, то выпустил газ. Не пойму, как вам удалось устоять против такого мощного оружия?

– Оружие, конечно, внушительное, – усмехнулся Олег, – но нас выручила Тэя – компьютерная модель последнего поколения из крепости Ремула. Спасибо тебе, Тэя, мы тебе очень признательны.

Мужчины дружно подхватили благодарственную речь Олега.

– Не стоит, ребята, – смущенно сказала Тэя. – Дело сделано и теперь мне пора на Безу. Прощайте.

– Передавай привет Ремулу, – сказал Майкл.

Ниида открыла иллюминатор. Тэя улетела.

– Будь ты проклята, ржавая железяка! – крикнул ей вдогонку Рикс.

Алексей вскипел от гнева и, не выдержав, залепил тэйтэлу пощечину, сопровождая свои действия назидательными словами:

– Будешь знать, как грубить женщине.

– Какая же это женщина? – ухмыльнулся Рикс. – Где ее половые органы?

– Прикуси язык, – пробурчал Майкл, – а то без своих останешься.

– Какие вы забавные, ребята, – улыбнулась Филлоя. – Может, расскажете о своих приключениях?

– Конечно, любимая, – сказал Олег.

В продолжение его повествования лицо Рикса то белело, то краснело, то зеленело от злости. Когда он закончил, тэйтэл изрыгнул несколько ругательств и стал проклинать всех на чем свет стоит. Никто не обращал на него внимания.

– Ниида, – отозвался Майкл. – Когда ты назвала меня Бадэром, то упомянула о какой-то золотой фляге. Что ты имела в виду?

– Когда ты был Бадэром, то имел репутацию величайшего пьяницы. У тебя была полулитровая золотая фляга, с которой ты никогда не расставался, и которая никогда не оставалась пустой. Ты частенько прикладывался губами к ее горлышку и всегда оставался доволен.

– А каково было ее содержимое? – заинтересовался Майкл.

– Водка, что же еще.

– Ну и пройдоха! – воскликнул Олег. – Я думал, что Майкл действительно стал пьяницей под влиянием кайнов. А на самом деле его любимое занятие имеет тысячелетнюю давность!

Все, кроме Рикса, заулыбались, глядя на пьяного Майкла с посоловевшими глазами и сизым носом.

– А теперь пора браться за дело, – сказал Саньфун. – Нам нужно разблокировать свою память. После этого, думаю, у каждого из нас будет намного больше вопросов к Риксу, чем сейчас.

Девушки надели на головы мужчин шлемы, к которым были подсоединены электроды. Шлемы соединялись с каким-то устройством. Ниида нажала на кнопку, и процесс восстановления памяти начался.

Когда друзья сняли шлемы, на их лицах появилась растерянность. Они были потрясены той лавиной информации, которая обрушилась в их сознание. Все последующие часы они только то и делали, что ошеломляли друг друга удивительными новостями.

Сахишот и Саньфун крепко обнялись.

– Сахишот! Сколько лет я тебя не видел!

– И я тебя, Саньфун! Мне не верится, что мы снова вместе!

Филлоя, Ниида, Менок, Корис и Бадэр удивленно воззрились на них.

– Вы даже не представляете себе, кто такой Саньфун! – воскликнул Сахишот. – Он мой сводный брат! Мы от одного отца, но от разных матерей. Вы заметили, что в наших чертах есть некоторая схожесть?

– Действительно, – согласилась пораженная Филлоя.

– Но вы еще не знаете, кто такой мой брат. Он есть не кто иной, как сам Галлиен!

У всех, за исключением Рикса, округлились глаза.

– А теперь посмотрите на Рикса, – продолжал Сахишот. – Он совсем не удивлен новостью. Вы еще не узнали его? Он есть не кто иной, как самый заклятый враг Галлиена, император Герол!

– Сахишот, – выдавил Менок, – но ты же говорил, что убил его. В своей летописи я так и написал.

– Я думал, что убил его. Как видите, я ошибся.

– Ничего себе ошибочки, – пробурчал Бадэр. – Выходит, когда все думали, что Герол мертв, он преспокойно творил свои грязные делишки.

– Теперь им пришел конец.

– Сахишот, – отозвался Корис. – Если вы с Галлиеном братья, то почему никто никогда не знал о вашем родстве?

– Перед тем как ответить на твой вопрос, я открою всем присутствующим одну тайну. Теперь, когда мы с Саньфуном вместе, у нас нет нужды ее скрывать… Я и мой брат – не тэйтэлы.

– О том, что ты не тэйтэл, я знал уже давно, – сказал Менок, – а раз Саньфун твой брат, то нет ничего удивительного, что и он не тэйтэл.

– Интересно, – отозвалась Ниида. – Если вы не тэйтэлы, то кто же?

– Мы галуры. Нашу цивилизацию постигла такая же печальная участь, как и вашу. Технологический уровень планеты Галур был гораздо выше уровня Тэйта, но и последствия были куда страшнее. Галуров осталось всего несколько десятков человек.

– Хватит нести чепуху! – крикнул Герол. – Цивилизации, высшей тэйтэлов, не существует!

– Никто не говорил, что она высшая, – сказал Сахишот. – Просто она достигла более значительного технического прогресса. Многочисленные изобретения, которые Саньфун подарил тэйтэлам – достояние галуров. Он вынужден был выдавать их за свои. Ведь он не мог открыть своего истинного происхождения. Что касается перстней Галлиена, то они не являются изобретением галуров. Они – достояние древнейших. Галурам случайно попало в руки несколько перстней, которые они смогли размножить с помощью дубликатора, прибора, способного создавать копии любых устройств. Дубликатор, насколько я знаю, тоже достояние древнейших.

– Почему ты до сих пор называешь Галлиена Саньфуном? – спросила Ниида.

– Ирония судьбы, – усмехнулся Сахишот. – Настоящее имя моего брата – именно Саньфун. Галлиеном он назвался, попав на Тэйт.

– Но как такое возможно?

– Я могу объяснить, – сказал Саньфун. – Когда меня нашли в горах Сен-Шана, то единственным словом, которое я помнил, было мое имя. Фарлеон решил назвать меня тем единственным словом, которое от меня слышал.

– Просто смешно, – оскалился Бадэр. – А если бы единым словом, которое ты помнил, было бы, к примеру, слово “осел”? Неужели тебя бы так и назвали?

– Я не сомневаюсь, как назвали бы тебя в подобной ситуации. Ты был бы или Спиртом, или Водкой, или Виски.

– Это уж точно, – усмехнулся Сахишот. – Или Золотой Флягой.

– Елки-палки! – воскликнул Бадэр. – А я то думаю, что меня гложет последние полчаса?!

Он подскочил к Геролу, схватил его за воротник и начал немилосердно трясти, выкрикивая:

– А ну говори, подонок! Где моя любимая фляжечка?! Куда ты ее дел, император проклятый?!

– Не горюй, Бадэр. Мои роботы сделают тебе точно такую же, – сказала Ниида.

– Не хочу “такую же”! Хочу свою родную Золотую Фляжечку! – плаксиво воскликнул Бадэр, словно ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.

Все заулыбались, даже Геролу стало смешно. Впрочем, Бадэр быстро прекратил его веселье, сказав:

– Не пора ли нам допросить этого параноика? У меня к нему куча вопросов.

– У всех к нему куча вопросов, – усмехнулся Менок. – Но сначала мне хотелось бы его огорошить. Могу поспорить, что мои усилия не будут напрасными.

– Ты слишком о себе возомнил, – ухмыльнулся Герол.

– Посмотрим. Как ты думаешь, кто такие Филлоя и Ниида?

– Что за глупый вопрос? Тэйтэллы, которые завоевали Нартуллу.

– Не только.

– А кто же они еще?

– Твои дочери.

– Что? – одновременно вырвалось у всех присутствующих.

– Кажется, я огорошил не только Герола, – усмехнулся Менок.

– Огорошил – не то слово! – в один голос воскликнули девушки.

– Ваш приемный отец говорил вам, что взял вас из приюта? – спросил Менок.

– Да, – ответила Филлоя.

– И вы ведь никогда не знали свою мать?

– Да. Но откуда ты знаешь? – удивилась Ниида.

– Не забывайте, что на Тэйте я был лучшим разведчиком. За успехи в этой профессии меня даже прозвали Ловкачом.

В империи Герола жила необычайной красоты женщина. Она была знаменитой певицей, в которую были влюблены миллионы поклонников. Ее звали Уллиной.

Герол побледнел.

– Похотливого императора, – продолжал Менок, – обуяла страсть. Он предложил ей проводить с ним ночи. Уллина отказалась. Герол приказал своим холуям привести ее силой. В своих апартаментах он изнасиловал ее. Через некоторое время Уллина надоела Геролу, и он оставил ее в покое.

Певица забеременела и родила двух дочерей-близнецов. Она не молчала о злодеяниях императора. Я обо всем узнал и придал делу огласку. Корис, который, как вы знаете, на Тэйте был знаменитым сатириком, высмеял Герола в блестящем памфлете. Император пришел в бешенство и приказал убить Уллину. Наемные убийцы императора исполнили приказ.

Маленькие дочери девушки были отправлены в приют, а Герол даже не подозревал, что это его собственные дети. Девочек удочерил человек по имени Полар.

– О боже! – воскликнула Ниида. – Нашего приемного отца звали именно так!

– Человек, создавший империю зла на Тэйте и уничтоживший цивилизацию тэйтэлов, изнасиловавший и убивший нашу мать – наш отец? – срывающимся голосом промолвила Филлоя.

– К сожалению, – печально сказал Менок.

– Он должен умереть, – процедила сквозь зубы Ниида, вытаскивая пистолет.

– Неужели ты пристрелишь родного отца?! – воскликнул Герол. – Ты же моя дочь!

– Мой отец погиб много лет назад по твоей вине. Не смей называть меня дочерью. После всего, что ты сделал, тебя нужно пристрелить, как бешеную собаку!

– Бедная наша мама, – вздохнула Филлоя. – Зачем ты ее убил?

– Что с ним сейчас говорить? – отозвался Корис. – Кубик наркотика сделает его гораздо словоохотливее и правдивее.

Ниида набрала в шприц жидкость из ампулы и ввела в вену Герола. Далее последовал длительный допрос.

– Теперь все становится на свои места, – подвел итоги Сахишот. – Цепь событий восстановлена. Майкл Клеф – Бадэр, Алексей Бельский – Менок, Джерри Фишер – Корис. Рикс и Герол – одно лицо. Филлоя и Ниида – его дочери. Все перечисленные мною – тэйтэлы. Я – Сахишот. Саньфун – Галлиен. Он – мой брат. Мы – галуры. С них и начну.

Наша цивилизация обладала огромным техническим потенциалом. Ее история подобна истории тэйтэлов. Власть на планете захватила кучка диктаторов, которые контролировали всех ученых и решали, разрешать ли пользоваться широким массам новыми изобретениями или оставлять их только для себя. Когда были обнаружены перстни Галлиена, диктаторы поняли, что их власти может прийти конец. Было создано несколько десятков колец, которыми могли пользоваться лишь избранные. Ни я, ни Саньфун не принадлежали к числу последних. Два перстня попали в наши руки случайно. Мы даже не подозревали об их истинном назначении. Саньфун, заинтересовавшись движущимся камнем на перстне, ненароком нажал на белое углубление, и его выбросило в другой мир. То же самое произошло и со мной после экспериментов с перстнем. Я и Саньфун попали в разные миры и потеряли друг друга. Мы даже не могли вернуться на родную планету, потому что не знали ее код. Через несколько лет я случайно попал на Галур. То, что я там увидел, ужаснуло меня. Планета была покрыта трупами. Цивилизацию уничтожил какой-то вирус, вероятно, продукт биологических экспериментов. Выжили только диктаторы, которые владели перстнями и отсутствовали на планете во время вспышки эпидемии.

Однажды я попал в мир, из которого не мог выбраться. Меня лишили способности пользоваться перстнем, все резонансные точки планеты были закрыты, а вдобавок еще и отсутствовали вещества, продлевающие жизнь. Мне грозила смерть от старости. Но я не привык сдаваться. Я начал искать долгожителей среди живущих там людей. Поговорив с ними, я пришел к определенным выводам.

Я ушел в безлюдные горы и стал жить жизнью отшельника и аскета. В обществе безмолвных гор у меня была возможность и время хорошо обо всем подумать. Я начал тренироваться. Мои занятия занимали больше времени, чем сон. С каждым днем я открывал для себя что-то новое. Через некоторое время у меня появились такие способности, о которых я и не подозревал. Одновременно в моей голове созревала захватывающая философия, менялись взгляды на жизнь.

Искусство… Так назвал я то, что вернуло мне радость жизни, помогло позабыть о моем положении и подарило цель. Я был счастлив.

Летели годы. Я старел. Мне не хотелось, чтобы Искусство умерло вместе со мной. Я начал набиратьучеников. Многих я направил на путь познания и совершенствования. Прошло сто двадцать лет. Я стал седым стариком. Моя смерть приближалась.

В одно прекрасное утро я проснулся и увидел, что перстень на моей руке засверкал! Мое старческое сердце чуть не остановилось от радостного волнения. Я быстро собрал учеников и переместился с ними в мир, где были вещества, продлевающие жизнь. Мгновенное перемещение их изумило. Еще больше удивились они, когда их старый учитель через некоторое время превратился в молодого юношу.

Так у меня впервые обнаружился дар, который в честь моего имени назвали даром Сахишота. После первого случая он стал проявляться часто. Даже лишенный способности пользоваться перстнем я мог на некоторое время обретать ее в минуты большого перенапряжения или потрясения. То, что Саньфун тоже обладает моим даром, не удивительно. Ведь мы братья. А еще мы оба владеем Искусством и умеем черпать силу из Источника, что, наверное, и является основной причиной нашей способности.

Саньфун после скитаний по планетам попал на Тэйт. Он решил там остаться, так как цивилизация тэйтэлов достигла почти такого же прогресса, как и наша цивилизация. Он взял себе имя Галлиен. Прожив несколько лет на Тэйте, мой брат обжился, завел друзей и проникся местными проблемами. Он решил избавить людей от диктатуры Герола.

Саньфун размножил перстни многомиллиардным тиражом с помощью дубликатора. Позже дубликатор был им утрачен.

Снабдив кольца руководствами по эксплуатации, Галлиен разбросал их по планете. Он не знал, что их можно использовать, как орудия убийства.

Весь парадокс заключался в том, что перстни, которыми обладали я и брат, были оригиналами древнейших. Они были снабжены защитой от поля, заставляющего их взрываться. Дубликатор почему-то не копировал защитные свойства оригинала. После того как Герол осуществил свой дьявольский план, осталось только три кольца: одно у меня, одно у Саньфуна и одно у Герола. Возможно, где-то есть еще несколько оригиналов древнейших, но никто о них не слышал.

Однажды император попался в руки Кориса. Первым делом Корис лишил его способности пользоваться перстнем. Затем впрыснул ему наркотики и узнал о свершенных им злодеяниях. Он хотел убить Герола, но тому удалось сбежать. Тогда Корис разослал по Галактике послания, в которых сообщал о преступлениях императора. Одно из посланий попало мне в руки. Я заинтересовался информацией о перстнях Галлиена. У меня возникли подозрения, что все описанное как-то связано с моим братом. Не медля, я отправился на планету Кориса. Прибыв туда, я познакомился с ним и с его другом Меноком. У них я узнал обо всем подробнее.

Одно меня огорчало: никто не мог описать внешности Галлиена. На Тэйте, несмотря на то, что он был императором, в лицо его знали лишь самые близкие друзья. Зато лицо Герола было известно каждому. Он натыкал своих статуй и портретов по всей империи. Корис показал мне его фотографию и указал направление, в котором тот сбежал. Я решил отправиться за Геролом в надежде выйти через него на Галлиена.

В конце концов, я выследил императора и захватил его в плен. Вколов ему наркотики, я хорошенько его допросил. Он рассказал, что до сих пор не возобновил своей способности пользоваться перстнем, которой лишил его Корис. Чтобы не рисковать, таская перстень с собой, Герол спрятал его. Он вживил в свой мозг устройство защиты секретной информации, чтобы никому не проговориться о местонахождении кольца. Я не мог удалить это приспособление, так как не обладал нужной аппаратурой.

Герол также рассказал, что на одной планете он встретил Галлиена. По описаниям императора я понял, что Галлиен – мой брат. При встрече между ними произошла схватка, в которой неудача постигла моего брата. Он попал в плен.

Когда Герол узнал, кто его пленник, то чуть не тронулся умом, впрочем, может быть, и тронулся. Император отобрал у Галлиена перстень, а затем, поразмыслив, придумал для него жуткую смерть. Он погрузил Саньфуна в состояние анабиоза и замуровал его в контейнере, можно сказать, “заморозил”.

Контейнер был помещен в спасательную капсулу космического корабля, переоборудованную в капсулу смерти. Герол запустил ее в открытый космос.

Перед тем как совершить свой чудовищный поступок, он, конечно же, поведал Галлиену о перспективах его ближайшего будущего: “Специально запрограммированные приборы выведут тебя из состояния анабиоза через несколько тысяч лет. Ты окажешься где-то на задворках Галактики. Вокруг будет смертоносный вакуум. Лишь стенки капсулы будут защищать тебя от него. Вот тут-то тебя и ждет сюрприз. Вскоре ты заметишь, что переборки стали намного тоньше. Ровно через сутки капсула полностью испарится. А твой труп останется навечно дрейфовать в бескрайних просторах Галактики”.

После рассказанного тэйтэлом меня чуть не хватил удар. Когда я представил, как мой братишка будет умирать где-то в глубинах космоса, в то время как я ничем не смогу ему помочь, меня охватила бешеная ярость. Я накинулся на Герола и чуть не задушил его.

Через несколько дней я заточил императора в капсулу и отправил в космос. Теперь у меня было два перстня. Третий, спрятанный Геролом, меня мало волновал. Он должен был навечно остаться в своем тайнике. Я вернулся к Корису и Меноку и сообщил им о смерти императора, не вдаваясь, однако, в подробности. От меня они узнали еще о двух перстнях, кроме единственного.

Менок написал свою летопись, в которой поведал о смерти Герола. В ней он не упоминал о двух моих перстнях по вполне понятным причинам.

Капсула, в которой находился Саньфун, через несколько тысяч лет прикочевала к Нартулле и попала в поле притяжения планеты. Хоть Герол и переоборудовал капсулу на свое усмотрение, изначальные функции спасения она выполняла. Бортовой компьютер включил автопилот, и летающий аппарат приземлился в горах Сен-Шана. Посадка не была мягкой, так как некоторые приборы за тысячи лет полета вышли из строя. Саньфун ударился головой, в результате чего потерял память. Капсула испарилась, а моего беспомощного брата нашли хаджуи.

Немного иначе обстояли дела с Геролом. Его капсула через несколько тысяч лет прикочевала к Земле и приземлилась в Сибири. Там она пролежала несколько сот лет.

Приблизительно в 1860 году по земному времени приборы “разморозили” императора. Правдами и неправдами он добрался до Санкт-Петербурга.

Планета здорово удивила его. Несколько тысяч лет назад Герол был на Земле и встретил там лишь зачатки цивилизации. На всякий случай он оставил на планете космический корабль, как делал почти во всех посещаемых мирах.

Император нашел свой космолет и отправился за спрятанным перстнем. Землю он отнюдь не собирался покидать навсегда. Теперь цивилизация планеты представляла для него лакомый кусочек.

Герол восстановил способность пользоваться перстнем и вернулся на Землю. Так как в прошлый раз он был в России, обучился языку и знал нравы русских, то обосновался там. Довольно быстро он внедрился в экономику страны и обзавелся крупными связями.

За несколько тысяч лет до описанных событий я сидел во дворце Кориса и заливал вином горе по утраченному брату. Ко мне часто присоединялись Корис и Менок.

С некоторых пор к нам зачастил некий Бадэр. Он был приятелем Кориса и Менока, но ни тот, ни другой толком его не знали, хотя и говорили, что однажды он оказал им неоценимую услугу. Парень сразу мне понравился, так как был хорошим собутыльником. В одной из пьянок я проболтался Бадэру о двух своих перстнях. Когда утром я проснулся, то обнаружил, что мои карманы пусты. Этот ворюга спер у меня перстень! Он стащил бы и второй, если бы перед тем я не отдал его во временное пользование Меноку.

Это событие вывело меня из оцепенения. Дождавшись возвращения Менока, я отправился с ним и с Корисом на поиски Бадэра.

Гонялись за ним мы долго. Он то и дело ускользал из наших рук. Однажды мы настигли мошенника, когда тот перестреливался с какими-то тэйтэлами. В их числе была и Филлоя. Она ранила Бадэра. Собрав последние силы, он набрал код на перстне и отправил его в иной мир. Бадэр рассчитывал на то, что захватчики сначала вылечат его от ран, а только потом начнут вкалывать наркотики. Он не мог сбежать в другой мир, потому что там наверняка умер бы от потерь крови. Здесь же его могли спасти.

Мы не дали тэйтэлам захватить Бадэра в плен. Мы сами его поймали и переместились на другую планету. Через некоторое время он выздоровел. Когда я спросил у него, зачем он похитил перстень, Бадэр ответил, что его вынудили обстоятельства. Какой-то тэйтэл пленил его девушку и пригрозил, что если он не достанет ему перстень, то она умрет. Этот плут так убедительно и умело вешал лапшу мне на уши, что я, расчувствовавшись, чуть было ему не поверил. Я даже предложил отдать тэйтэлу оставшийся перстень, чтобы выручить девушку. Бадэр явно не ожидал такого поворота. У него чуть уши не зашевелились от удивления. Через полминуты его замешательство сменилось весельем. Бадэр смеялся до слез. Потом воскликнул:

– Ты или очень добрый, или очень глупый, или очень хитрый! Все зависит от того, есть ли у вас наркотики. Неужели ты мог поверить в ту чепуху, что я наплел о девушке?

– Так ты лгал, подлец?! – спросил я, чувствуя, что мне самому становится смешно.

– Конечно.

– И что же ты теперь собираешься делать?

– Сказать правду.

– Так мы тебе и поверили, – отозвался Корис.

– Ваше личное дело. Перстень я украл по очень простой причине: я всегда мечтал его заиметь. Никогда бы не подумал, что он свалится на мою голову у приятелей Кориса и Менока.

– И ты решил втереться ко мне в доверие, чтобы потом надуть? – спросил я.

– Нет. В пьянках с тобой я был искренним. Но когда узнал о перстне, то не смог удержаться от соблазна. Немного отрезвев, я даже пожалел о содеянном, но было уже поздно.

– Хватит заливать, – отозвался Менок.

– Можешь мне не верить. Перстень я отправил на Землю. Ее код 32 827.

– Ладно, – сказал я. – Бог с тобой. Вали-ка ты на все четыре стороны и не попадайся нам больше на глаза. Только обещай, что будешь молчать о перстнях.

Бадэр удивленно уставился на меня и с трудом выдавил:

– Сахишот, ты удивительный человек. Я этого не забуду. Обещаю.

– Он, может, и удивительный, но зато мы – обычные, – ухмыльнулся Менок. – Корис, давай-ка сюда шприц.

– С удовольствием, – оскалился Корис.

Бадэр действительно говорил правду. Мы отпустили его, а сами переместились на Землю, чтобы заняться поисками перстня.

Искали мы долго, но безуспешно. Вскоре на Земле появился Бадэр. Он не занимался поисками, но зато следовал повсюду за нами по пятам. Бадэр не нападал на нас, не пытался похитить оставшегося перстня и мы его не трогали. В конце концов, мы снова приняли его в свою компанию. Прожив на Земле некоторое время, мы убрались оттуда, так и не сумев найти перстня. Потом судьба разбросала нас по разным уголкам Галактики.

Сто шестьдесят назад я снова попал на Землю. Планета здорово удивила меня своими достижениями. Ведь не так давно по ней бегали дикари.

На Земле я встретил нескольких галактических бродяг. Они рассказали, что Земля в последнее время пользуется большой популярностью и здесь можно узнать свежие новости о событиях, происходящих в Галактике. Я решил пожить там какое-то время, заодно и поискать перстень. Так как планета посещалась многими галактическими бродягами, а я часто вращался в их кругу, весть о том, что я на Земле, разнеслась по множеству миров. Сразу же на планету потянулись всякие интересные ребята: мои друзья, враги, ученики, поклонники, оппоненты, почитатели, завистники и просто желающие обучиться Искусству из первых рук. Под таким наплывом я вынужден был прекратить связь с бродягами.

Не пришлось долго ждать, как появился Бадэр. Он всю жизнь был в числе галактических бродяг и первый прослышал обо мне. Вскоре появились Менок и Корис. Я был рад с ними встретиться. Мы здорово повеселились.

Потом я встретил бродягу по имени Фарлеон. Он сказал мне, что всегда мечтал обучаться у меня Искусству и очень рад нашей встрече. Фарлеон рассказал о моем ученике Кайлене, который определенное время обучал хаджуев Искусству. Кайлен не успел завершить начатого, так как вынужден был покинуть Нартуллу по неотложным делам.

Прослышав, что я на Земле, Фарлеон решил разыскать меня и закончить обучение, чтобы дать своему гордому народу знание Искусства. Вдохновленный патриотизмом хаджуя, я согласился быть его учителем. Видели бы вы его жемчужную улыбку на фоне черного лица! Фарлеон был одним из лучших моих учеников. Кто бы мог подумать, что он приемный отец моего младшего братишки?! Знал бы я это тогда…

Обучившись Искусству и получив титул Великого Учителя, Фарлеон вернулся на Нартуллу.

Потом мы столкнулись с Риксом. Когда я, Бадэр, Менок и Корис были в России, он напал на нас. С тех пор мы часто с ним сталкивались.

Однажды датчики наших кораблей уловили позывные о помощи. Мы полетели к источнику сигналов. Прибыв на место, мы увидели перестрелку двух космолетов, один из которых, менее вооруженный, был крупно поврежден. Он взывал о помощи.

Сообразив, в чем дело, мы начали обстреливать победителя и заставили его обратиться в бегство. Когда мы приземлились, из поврежденного корабля вышла прекрасная девушка. Это была Ниида. Она поблагодарила нас и рассказала о том, что с ней произошло. Она возвращалась на Нартуллу из далекого путешествия. Попав случайно на Землю, Ниида повредила свой космолет. Не прошло и получаса, как прилетел какой-то тэйтэл и сказал, чтобы она убиралась с его территории. Тэйтэлла ответила, что ей нужно сначала починить корабль. Тогда тэйтэл напал на нее. Ниида стала посылать сигналы о помощи. Из рассказа девушки нам стало ясно, что тэйтэл, напавший на нее, есть не кто иной, как Рикс.

Мы помогли Нииде починить ее космолет. Прошло немного времени, и Рикс вернулся. Теперь он был вооружен более мощным оружием, но мы снова обратили его в бегство.

Наши стычки продолжались. Нам помогала Ниида. Признаться, я чуть в нее не влюбился. Но девушка вовремя меня остановила, сказав однажды, что у нее есть любимый. Она имела в виду Саньфуна. Опять-таки, знал бы я это тогда…

Через некоторое время Ниида попрощалась с нами и улетела. До тех пор мы все еще не знали Рикса в лицо. Наши сражения продолжались, но мы все чаще проигрывали. У нас не было таких огромных запасов оружия, как у тэйтэла. Мы решили навестить свои миры и, основательно вооружившись, вернуться и покончить с Риксом. Мы совершили ошибку, воспользовавшись перстнем. Откуда нам было знать, что наш противник – сам Герол? Датчики его приборов сразу же засекли перемещение кольца, а компьютер вычислил, в какой мир оно переместилось. Герол выследил нас поодиночке и захватил в плен. Перед тем как он пленил меня, я успел отправить перстень в другой мир, набрав произвольный код.

Так закончилась наша война с Геролом.

Потом в России произошел переворот. Образовалась новая империя под названием Союз Советских Социалистических республик. Герол, имеющий большие связи и политическое влияние, занял в ней достойное место.

Когда мы узнали, кто наш захватчик, то были поражены. Особенно новость потрясла меня. Ведь я собственноручно поместил его в капсулу и отправил в космос. Герол тоже был ошеломлен, увидев, какая дичь попала ему в руки. Его удивление быстро сменилось злорадством. Он разве что не плясал от радости.

Для меня, Бадэра, Кориса и Менока наступили страшные времена. Герол мстил за все, чем мы ему не угодили. За то, что он до сих пор владеет лишь одним перстнем, за послания Кориса, за летопись Менока, за то, что я заточил его в капсулу и за многое другое. Он пичкал нас наркотиками, устраивал бесконечные допросы, пытал, оскорблял, избивал. Наша жизнь превратилась в ад.

Позже император придумал кое-что более изощренное. Сначала он заблокировал мою память. Затем ввел в мой мозг специальную информацию. После содеянного я стал Олегом Луком, который имел свое прошлое, думал, что родился на Земле, и никакого понятия не имел о Сахишоте. То же самое случилось и с моими друзьями. Корис стал Джерри Фишером, Менок – Алексеем Бельским, Бадэр – Майклом Клефом. Меня Герол поселил в Киеве, Алексея – в Москве, Джерри – в Хьюстоне, Майкла – в Нью-Йорке. Сделать нам свидетельства о рождении, паспорта и прочие мелочи не составляло труда для такой шишки, как Герол.

Расселив нас по городам, император приступил к следующему этапу. Он начал предпринимать все возможное, чтобы сделать нашу жизнь невыносимой. Тэйтэл приставил к каждому из нас по группе специально нанятых людей, которые были рады стараться испортить нам жизнь. Эдик, подставивший меня с кинжалом, был одним из них. Отовсюду нам давали от ворот поворот, гибли и исчезали наши друзья, любимые, близкие.

Поселив Кориса и Бадэра в Соединенных Штатах и устроив все так, чтобы они попали в ЦРУ, император получил еще и выгоду. По сути, они работали не на ЦРУ, а на него, даже не подозревая об этом. Когда агентов посылали на разведку в СССР, Герол захватывал их, вытягивал из них секретную информацию, а потом блокировал им память. Чтобы они не возвращались назад с пустыми руками, император снабжал их секретной информацией о КГБ, которая на момент передачи ее в ЦРУ была очень важной. Но потом он обстряпывал все так, что сведения, “добытые” агентами, не стоили и выеденного яйца. Тем не менее, их карьера не страдала, они продвигались вверх и имели все больше доступа к секретной информации, что и требовалось Геролу. Император был доволен, все шло хорошо.

Единственным, чего Герол не учел, было то, что я – основатель Искусства. Благодаря Искусству я обладаю некоторыми необычными способностями. Одна из них здорово мне пригодилась. Я имею в виду способность моего сознания контролировать подсознание. Благодаря этому дару, в экстремальных ситуациях или во сне, я мог ненадолго вспоминать, кто я такой. Что-то подобное происходило и с Меноком, когда он начал создавать прибор разрушения, являющийся достижением цивилизации тэйтэлов. Но у него был лишь частичный, неосознанный прорыв подсознания.

Когда Герол узнал, что Менок собирает прибор, то насторожился, но не стал ему мешать, желая посмотреть, что из этого выйдет. На всякий случай он перевел Алексея на военную базу, чтобы держать ситуацию под контролем.

Однажды в исторический музей, в котором я работал, поступил новый экспонат, который значился как “перстень княгини Ольги”. На самом деле он был перстнем Галлиена, который похитил у меня Бадэр. Не знаю, каким образом он попал к княгине Ольге и уж совсем не представляю, как он попал в музей. Наверное, это судьба. Когда я увидел перстень, у меня впервые произошла разблокировка памяти. Я вспомнил, кто я есть на самом деле. Недолго думая, я схватил перстень и надел его себе на палец. Мой дар не проявлялся. Нужно было как можно скорее спрятать кольцо в надежном месте.

Здесь я должен упомянуть кое-что о галурах. Одно время у них было в моде устраивать в своих телах небольшие тайнички, в которых можно было прятать различные полезные вещицы. Я от моды не отставал. У меня самого было два таких тайничка, один в правой ноге, другой – в левой. Когда они закрыты, их невозможно заметить. Тайник в моей правой ноге был занят. Там лежал и лежит до сих пор универсальный ключ, открывающий любые механические замки. Тайник в левой ноге был пуст. В нем я и спрятал перстень. Через несколько минут мое подсознание заблокировалось. Я снова стал Олегом Луком. В музее учинился переполох из-за пропажи.

Герол, конечно же, сразу узнал о происшествии и заподозрил что-то неладное. По его приказу меня подставили и посадили в тюрьму. Там Герол допросил меня под воздействием наркотиков, но ничего не узнал. Ведь перстень похитил Сахишот, а не Олег Лук. Ничего не добившись, император заблокировал мои воспоминания о допросе.

Потом ему в голову пришла интересная мысль. Он решил свести нас вместе: меня, Менока, Кориса и Бадэра. Герол хотел развлечься, посмотрев на нашу встречу.

Обстоятельства располагали: я сидел в тюрьме, Алексей работал на военной базе и ему требовался помощник, Майкл жил несколько лет в Советском Союзе, Джерри вскоре должен был появиться. Императору не составило труда перевести меня на военную базу и устроить ассистентом Алексея. Он также подкинул в ЦРУ кое-какие сведения, чтобы Майкла и Джерри направили на базу для уничтожения нового оружия.

Когда я увидел Менока и прибор, у меня снова произошла разблокировка памяти. Однажды ночью я проснулся в своей камере, осознавая себя Сахишотом. Надев перстень на палец, я обнаружил, что дар действует. У меня появилась возможность сбежать в другой мир. Но я не мог бросить Менока.

Поразмыслив, я пришел к выводу, что перстень можно подсоединить к прибору, после чего им можно будет пользоваться, даже если дар не будет действовать.

Я вытащил из ноги универсальный ключ и открыл дверь своей камеры. Затем пробрался в лабораторию и сделал все необходимое. Я оборудовал прибор так, чтобы он перемещал предметы, но не перемещался сам. Я не хотел, чтобы Алексей, включив прибор, случайно перенесся вместе с ним в другой мир, оставив меня здесь одного.

Потом я написал себе записку. Смешно, не правда ли? Но что оставалась делать? В записке я сообщал о новых свойствах прибора и о том, что нужно сделать, чтобы он сам попадал в радиус своего действия. Я знал, что когда прочту об этом, то возьму доктора с собой. До сих пор не могу себе простить, что в спешке не упомянул о перстне. Из-за него и заварилась вся эта каша. Хотя, думаю, если бы я таки упомянул о нем, то вряд ли все сложилось бы так удачно. Записку я решил выдать за бумагу доктора. Я специально написал ее измененным почерком. Затем засунул под шкафчик и вернулся в свою камеру. Память моя снова заблокировалась.

Убирая в лаборатории, я нашел листик и прочитал его. Но к тому времени Алексей обнаружил новые свойства прибора и отстранил меня от экспериментов, опасаясь, что я проболтаюсь. Он держал открытие в тайне, потому что собирался убежать с помощью прибора за границу. Веря, что я невиновен, доктор собирался взять меня с собой. Ах, если бы ведал бедный парень, в какую передрягу он попадет! Если б он только знал, что перстень не перемещает предметы в пределах планет, а переносит их из мира в мир!

Тем временем Джерри и Майкл, вооруженные нужными документами и уверенные во всемогуществе ЦРУ, ехали к базе, даже не подозревая, что операцию подстроил Герол и все их действия направлены лишь на то, чтобы позабавить императора.

Герол спланировал все четко. Сопровождающим, которого выделили агентам после пропуска на базу, был он сам, правда, в органической маске. Герол собирался оставить Бадэра и Кориса наедине со мной и Меноком, а потом понаблюдать через специальное окошко за происходящим. Он предвкушал удовольствие от предстоящего зрелища, представляя, как будет чувствовать себя Менок, когда разрушат его прибор, и надеялся, что между нами завяжется драка и мы, лучшие друзья, поразбиваем друг другу лица, а возможно и головы. Император никак не мог насытиться своей местью. Думаю, он с радостью держал бы нас у себя вечно, подвергая все более изощренным пыткам.

Садистские наклонности Герола сыграли с ним злую шутку. Майклу и Джерри почему-то не особенно понравилось, что их кто-то сопровождает. Император очень удивился, когда они привязали его к унитазу и заткнули рот кляпом.

Какой-то солдатик, зашедший в туалет помочиться, чуть не помочился Геролу на голову. Через минуту на базе подняли тревогу. В лабораторию прибежали десятки вооруженных солдат. Но было уже поздно…

Я до отказа повернул ручку прибора, и мы перенеслись далеко-далеко. Из-за резкого перепада мощности перстень сработал неадекватно и разбросал нас по разным точкам Эльфира. Хорошо, что “нас”, а не части наших тел…

За пятьдесят лет до описанных событий меня преследовал Герол. Перстень, который я отправил по произвольно набранному коду, попал на Нартуллу. Филлоя, засекшая его появление, дезактивировала все резонансные точки планеты и занялась поисками, которые длились много лет. Перстень, побывав во многих руках, в конце концов, прикочевал к моему брату. Потом с ним встретился я…

– Да, – задумчиво промолвил Саньфун. – Все мы ввязаны в эту историю.

– Меня поражает другое, – сказал Сахишот. – Странно как-то все произошло. Сначала на Нартуллу попал ты, что само по себе почти нереально. Ведь капсула, в которой ты летел, могла и не встретить на своем пути планету. Затем на Нартуллу угодил перстень, отправленный мною, что еще более поразительно. И уж совсем невероятно то, что сюда попал я и мои друзья. Не вижу никакого рационального объяснения. Все произошло спонтанно, независимо от нас.

– Я вспомнил слова Клорма, – сказал Саньфун. – Он говорил, что когда человек сделал все от себя зависящее, в свои права вступает судьба. Думаю, в его словах есть смысл. Когда отец Клорма Аграр говорил, что судьба будет ко мне благосклонна, то был прав. Я вновь обрел брата, любимую девушку, завел новых друзей и мой злейший враг у нас в плену. Чего еще желать?

– Кстати, насчет Аграра, – оживился Сахишот. – Хорошо, что ты о нем упомянул. Теперь, вспомнив все, я могу кое-что прояснить в твоей истории о стране Колдовства. Знаешь, откуда взялась голова Аграра в туалетном отверстии вашей камеры?

– Откуда?

– Все дело в Жезле власти. О нем в Галактике ходят легенды. Несомненно, его создатель был гениальным человеком. Жезл может выполнять разнообразные функции, нужно только знать ключевые слова. Как говорил Клорм, его отцу были известны многие из них. В данной ситуации Аграр воспользовался одной из функций Жезла.

– Какой именно?

– Перемещением во времени.

– Что?! – пораженно воскликнули все присутствующие.

– Почему вы так удивлены? Лично я давно слышал о подобном свойстве Жезла, правда, не очень-то этому верил.

Можно предположить, как все происходило. Аграру, обладающему даром предвидения, было открыто, что его сын будет пленен, а потом освободится. Жезл власти указал Волшебнику, где будет заключен Клорм. Аграр удивился, когда узнал, что его сын будет заключен в одном из залов собственного замка. Он догадался, что там, вероятно, будут построены камеры. Волшебник решил перенестись в будущее, чтобы удостовериться в правдивости предсказания. Он стал в том месте, где в будущем будет заключен Клорм, и приказал Жезлу перенести его во время, когда у сына появится надежда на освобождение.

Аграр не подумал, что камера может быть построена на уровне второго этажа, а под ней – накопитель испражнений. Думаю, он очень удивился, оказавшись по уши в дерьме. Потом, заметив отверстие, он просунул в него голову и увидел Клорма и Саньфуна. Мой брат как раз рассказывал о том, что он хаджуй, обучавшийся Искусству. Мужчины заметили Волшебника, и он срочно ретировался в прошлое. Потом он приказал Жезлу перенести его во время освобождения сына. Когда приказ был исполнен, Аграр увидел Клорма, Саньфуна и Фарлеона, бегущих прочь от развалин замка.

Убедившись в правдивости предсказания, Волшебник успокоился. Он заинтересовался судьбой Саньфуна и узнал, что провидение будет к нему благосклонно. Аграр рассказал все сыну, умолчав по каким-то своим соображениям о путешествии во времени.

– Посмотрите-ка на Герола! – воскликнула Ниида. – Взгляните, как загорелись его глаза!

– Наверное, прикидывает, что он натворил бы, завладев Жезлом Власти, – хмыкнул Менок.

– Одного не пойму, – промолвила Филлоя. – Почему он до сих пор лысый? Ведь от таких недостатков с помощью технологии тэйтэлов можно избавиться в пять минут.

– На простой вопрос – простой ответ, – усмехнулся Сахишот. – Герол возомнил себя божественной личностью. А разве у божества могут быть недостатки? Он – само совершенство! Недаром ведь император натыкал на всех завоеванных им планетах свои статуи и портреты.

– Интересно, сколько их у тебя на счету? – спросил Менок.

– Статуй? – не понял Герол.

– Планет! – гаркнул Бадэр.

– Сорок девять, – гордо заявил император.

– Ну и жадность! – воскликнул Корис.

– Еще бы, – промолвил Саньфун. – Будь на то его воля, он бы всю Галактику подмял под свой сапог.

– Ума не приложу, – вздохнул Бадэр, – откуда такое властолюбие? Налил бы себе сто грамм водочки, выпил бы – и никаких проблем.

– А я ума не приложу, что теперь с ним делать, – сказал Корис. – Мне казалось, что сотру его в порошок, попадись он мне в руки. Но сейчас у меня не осталось ни желаний, ни эмоций, ни злости.

– Сейчас все в таком состоянии, – согласился Сахишот. – Лично у меня осталось только одно желание: упасть в кровать и уснуть.

– Только одно? – вскинула брови Филлоя. – А если я тебя приласкаю?

– Ну, вообще-то я иногда со счета сбиваюсь, – усмехнулся Сахишот.

Книга 2 Золотая Фляга

Под жгучим белым солнцем, проклиная все на свете и истекая горячим потом, плелся Бадэр. Он остался без средств передвижения посреди бескрайних лугов Целло. Вот уже больше года он торчал на планете Нартулле, которая ему смертельно надоела. Нартулла состояла из трех миров: верхнего, нижнего и противоположного. Бадэр находился на поверхности верхнего чашеобразного мира под названием Эльфир. Огромный мир-чаша составлял в диаметре тридцать тысяч миль. Он состоял из нескольких частей: внешней каймы лесов Гакала шириной в шесть тысяч миль, каймы лугов Целло шириной в три с половиной тысячи миль, узкого кольца Тегильса – нейтральной территории с экзотическими растениями, окаймляющей сухие равнины Кахилы, а также Внутреннего моря диаметром в шесть тысяч миль.

Бадэр был тэйтэлом, представителем одной из древнейших цивилизаций во всей Галактике. Многомиллиардная цивилизация тэйтэлов почти вся погибла, оставив после себя лишь несколько миллионов человек. До того как попасть в Эльфир, Бадэр некоторое время жил на Земле, в Нью-Йорке, под именем Майкла Клефа. Почти по невероятной случайности он со своими друзьями Меноком, Корисом и Сахишотом попал в чашеобразный мир. Случайность действительно была невероятной, так как друзья переместились на Нартуллу с помощью перстня Галлиена, бесценного прибора, который давал возможность мгновенно перемещаться в любую точку Галактики. Для этого достаточно было набрать код требуемой планеты.

В Галактике существовало только три перстня Галлиена и за ними охотились миллионы людей. Каким-то чудом все три перстня попали в Эльфир. Когда друзья об этом узнали, то начали их искать…

В Эльфире они встретили Саньфуна, брата Сахишота, которого тот не видел много лет. Сахишот и Саньфун, в отличие от остальных, были галурами, представителями цивилизации более древней, чем тэйтэлы. Судьба снова свела их вместе…

В конце концов, друзья завладели всеми тремя кольцами и захватили в плен своего злейшего врага, виновника гибели цивилизации тэйтэлов, императора Герола. Этот человек завоевал и поработил несколько десятков планет…

Нартуллой владели две женщины-тэйтэллы – Филлоя и Ниида, которые были сестрами-близнецами. Они заточили императора на борту своего космического корабля. Филлоя была невестой Сахишота, Ниида – суженой Саньфуна. Все, казалось бы, закончилось благополучно, но…

Когда друзья осознали, что обладают перстнями, аналогов которым нет во всей Галактике, то поняли, что взвалили на себя тяжкое бремя. Иметь вещь, о которой мечтают миллиарды людей – занятие небезопасное.

Сахишот предложил уничтожить перстни. Свое решение он аргументировал тем, что из-за них и так уже погибли миллионы людей. Зачем продолжать кровавую цепь убийств?

Саньфун поддержал брата. Ниида и Филлоя после некоторых колебаний тоже согласились. Корис и Менок единогласно высказались «за». Бадэр даже удивился такому единству мнений. Ему не оставалось ничего другого, как согласиться с большинством. Но в душе он никак не мог смириться с тем, что столь бесценные приборы исчезнут…

Бадэр никак не мог уснуть. Проворочавшись в кровати несколько часов, он поднялся и тихонько направился в хранилище. Не прошло и пяти минут, как он лицом к лицу столкнулся с Корисом и Меноком. От удивления он даже рот разинул. Их реакция была подобной…

Бадэр быстро нашел выход из щекотливого положения.

– Проклятье, – пробормотал он. – В горле сушит, как в пустыне, после вчерашнего перепоя. Схожу хоть воды попью.

– А меня что-то бессонница мучает, – прошептал Корис.

– А мне отлить приспичило, – буркнул Менок.

Подозрительно посмотрев друг на друга, мужчины направились в разные стороны.

«Интересно, куда они поперлись?» – подумал Бадэр. Повернув обратно, он заглянул за угол и сразу же отпрянул. С противоположного конца коридора на него пялились Корис и Менок. Выругавшись про себя, Бадэр поддал ходу. Через минуту он был в хранилище. Поспешно открыв сейф, он вытащил оттуда перстни. На их место он положил три копии, которые внешне ничем не отличались от оригиналов, но не обладали свойствами последних.

Бадэр вышел из хранилища и направился в отсек с одноразовыми летательными капсулами. Так как его маршрут был в одну сторону, капсула вполне его устраивала.

Бадэр хотел улететь подальше от космического корабля, а потом переместиться на планету, где стояла его крепость. Он, конечно, мог сделать это, не сходя с борта корабля, но здесь были датчики, которые могли засечь, куда он переместился. А Бадэра такая перспектива совсем не устраивала.

Сидя в капсуле и улетая на тысячу миль от космического корабля, Бадэр раздумывал, почему он так поступил. Несмотря на легкие угрызения совести, он считал, что поступил правильно. Он не хотел лишать человечество последнего шанса обрести свободу передвижения по Галактике. Ведь если бы кому-нибудь удалось разгадать конструкцию перстней, то их нетрудно было бы размножить огромным тиражом, и любой человек получил бы возможность ими пользоваться. Однажды это удалось сделать Саньфуну, но его открытие закончилось трагически: все перстни, кроме трех, были уничтожены Геролом вместе с людьми, их носившими. А этими людьми в то время были только тэйтэлы, не считая нескольких галуров.

Похищая перстни, Бадэр, конечно, руководствовался не только вышеупомянутыми мотивами. Сказывалась тысячелетняя жажда любого тэйтэла обладать перстнями. Как Бадэр ни старался, но не смог подавить в себе искушение. А еще он считал, что пусть уж лучше приборы достанутся ему, чем никому.

Когда Бадэр приземлился, то вскоре забыл о своих самооправданиях. Выйдя из капсулы, он надел на палец один из перстней. Прозрачный камень окрасился в фиолетовый цвет. Это означало, что прибор готов к работе. Бадэр набрал код своей планеты и активизировал перстень. Прошла минута, две…

Ничего не происходило. На его лице появилось недоумение, которое постепенно сменилось растерянностью. Он проверил два остальных перстня и сплюнул от досады. Они не действовали.

Внезапно Бадэра осенило. Его брови нахмурились, челюсти сжались, глаза злобно блеснули. Выругавшись десятком отборных матов, он прорычал:

– Ах вы, сукины дети!

Бадэр понял, что на его руке подделки. Значит, кто-то перед ним пробрался в сейф, украл перстни и положил на их место копии. Кто-то…

Бадэр сжал кулаки. Конечно же, это Менок и Корис. Не зря они слонялись ночью по кораблю да еще пытались проследить за ним.

«Представляю, как смеялись эти подлецы, когда я вытаскивал из сейфа их подделки», – подумал он.

Бадэр не знал, что если бы сейчас мог видеть Кориса и Менока, то, несомненно, смеялся бы он сам и смеялся бы до слез.

* * *

– Хватит там ковыряться, Менок. Сними с пальца это дерьмо и выброси его.

– Но Корис, это же перстень Галлиена! В нем, наверное, что-то неисправно.

– И в двух остальных тоже? Странное совпадение. Неужели ты до сих пор не понял, что мы остались в дураках? Нас наколол ничтожный вороватый пьянчужка!

– Если ему удалось это сделать, то я не применял бы к нему подобных эпитетов, – хмыкнул Менок. – Бадэр – достойный сын своего отца.

– Вот как? – оскалился Корис. – А кто его отец? Небось, какой-то алкаш?

– Алкаш, – согласился Менок. – Но он, к тому же, крупнейший вор Тэйта.

– Вагл? – удивился Корис. – Откуда ты знаешь?

– В свое время я интересовался его биографией. Самое интересное в ней то, что, несмотря на славу своего отца, Бадэр прослыл вором-неудачником. Общеизвестно, что из каждых десяти его воровских предприятий редко выгорает хотя бы одно. Вагл долго бился над своим сыном, пытаясь обучить его своему ремеслу, но тщетно. После того как он провалил несколько крупных операций отца, Вагл махнул на него рукой и послал ко всем чертям. Бадэра это ничуть не смутило, и он самостоятельно занялся своей воровской карьерой, довольно-таки плачевной.

– Но на перстни ему почему-то везет, – буркнул Корис. – Помнишь, как он когда-то спер у Сахишота перстень? Сейчас же он превзошел сам себя: спер все три.

– А мы остались у разбитого корыта.

Друзья огляделись по сторонам. Они стояли посреди чащоб Гакала, в тысяче миль от космического корабля. Рядом валялась использованная летательная капсула…

* * *

Бадэр оказался в незавидном положении. Он не мог попасть на свою планету и не мог даже вернуться на космический корабль. Тысяча миль пешком – прогулка не из приятных. К тому же, он был довольно ленивым парнем.

Бадэру вдруг страшно захотелось выпить. Прошлым вечером он изрядно напился и теперь у него с похмелья трещала голова. Впрочем, у Бадэра каждое утро было похмельным. Единственное, в чем он действительно преуспел, так это в искусстве распивания спиртных напитков.

Если Вагл был крупнейшим вором, то его сын был величайшим пьяницей. Он пил любые напитки, содержащие в себе долю спирта, но больше всего любил сорокапроцентное пойло. Бадэр обычно пил до тех пор, пока не валился с ног, пил каждый день, короче, находился в пожизненном запое. Тем не менее, здоровье имел отличное. Тэйтэлы и галуры тысячи лет назад синтезировали вещества, продлевающие жизнь до неизвестных пределов, и распространили их по множеству планет. Бадэру было несколько тысяч лет, но он выглядел на двадцать пять. То же самое касалось его друзей и множества других людей. Правда, не все выглядели на двадцать пять, но все были здоровы и не знали болезней.

Бадэр стоял, повесив нос, и бичевал себя за то, что в спешке забыл захватить с собой хотя бы бутылочку вина. Обычно он о таких вещах не забывал. Все его имущество состояло из мягких черных туфлей, широких светло-синих штанов, белой рубахи с короткими рукавами и узкого кожаного пояса, к которому были приторочены ножны с длинным кинжалом и кобура с лазерным пистолетом. В кармане лежала пачка сигарет тэйтэльского производства – «Никотинчик».

Бадэр закурил и задумался. Ему нужно было решить, куда идти и что делать. Возвращаться к космическому кораблю не имело смысла. Во-первых, он не знал, как там его примут после произошедшего. Во-вторых, не было никакой гарантии, что космический корабль стоит на прежнем месте.

«Пойду-ка я в Пэйфит», – решил Бадэр. Он бросил прощальный взгляд на капсулу, развернулся и, тяжело пыхтя, поплелся в город.

Пэйфит был ближайшим городом в окрестностях. Он находился в четырехстах милях от капсулы. Население Пэйфита составляло приблизительно сто тысяч человек. Бадэр бывал там несколько раз, но город ему не нравился. Вообще-то Бадэру не нравилось ни одно место за пределами его дома, исключая, конечно, пивные заведения, которые он любил больше дома.

Дом был далеко, на другой планете, а Бадэр – здесь, среди лугов Целло, со свинцовой головой и опухшим лицом. Единственным выходом было добраться до ближайшего кабака, а ближайший кабак находился в Пэйфите. Потому-то этот пьяница и волочил свои непослушные ноги в такую даль, спотыкаясь и матерясь на каждом шагу.

Бадэр был высоким, но слегка полноватым мужчиной. Когда-то он занимался кулачным боем и был стройнее, но те времена давно минули. У него было широкое, почти круглое лицо, светлые волосы, толстые губы и довольно внушительных размеров нос.

Когда Бадэр находился в нетрезвом состоянии, его лицо сохраняло веселое, жизнерадостное выражение. Когда же он бывал трезвым, то на его физиономии, напротив, появлялась кислая мина. Так как гораздо чаще он бывал пьяным, чем трезвым, то его лицо можно было считать все-таки веселым.

* * *

– И что же мы теперь будем делать? – спросил Корис.

– Принимая во внимание наше теперешнее положение, я могу сделать только один вывод: нам нужно добраться до ближайшего города, то есть до Пэйфита.

– Что мы там забыли?

– Думай головой, Корис.

– Кроме того, что мы имеем, в городе мы можем добыть разве что золото.

– Правильно. Я думаю, вскоре оно нам понадобится.

– Менок, что ты задумал?

– Ты, надеюсь, еще не потерял надежду заиметь перстни?

– Чтобы их заиметь, для начала нужно разыскать пройдоху – Бадэра, – хмыкнул Корис. – А где мы его найдем? Он может находиться в любой точке Галактики.

– И я знаю, в какой именно. Могу поспорить, что он сейчас пьянствует в своей крепости на планете Бад, которую назвал в честь своего имени.

– Даже если так, то что с того? Никто не знает, где находится эта планета.

– Я знаю.

– Откуда?!

– Однажды я интересовался местожительством Бадэра и проследил за ним. Он даже не подозревает об этом.

– У тебя всегда один и тот же ответ, – усмехнулся Корис. – Ты самый любопытный тип из всех, кого я когда-либо знал. Я не припомню ни одного крупного дела в Галактике, в которое ты не всунул свой нос.

– Это нетрудно объяснить, – улыбнулся Менок. – Ведь чаще всего в этих делах со мной участвовал ты.

– Потому что в большинстве случаев ты меня в них втягивал, – ухмыльнулся Корис. – И я чувствую, что ты снова хочешь втянуть меня в какую-то авантюру.

– Что поделаешь, таково мое хобби.

– Если бы оно у тебя было единственное, – вздохнул Корис.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Менок.

– Как насчет твоего пристрастия к дракам? Ведь ты и дня не можешь прожить без мордобоя.

– Лучше бы ты помалкивал насчет драк. Я ведь сегодня еще не дрался. А если говорить о пристрастиях, то как насчет твоего любимого хобби потрепать языком и навешать всем лапши на уши? А твоя слабость к женскому полу? Думаешь, я не видел, как ты поглядывал на Филлою и Нииду?

– Таки заметил! – воскликнул Корис. – От тебя ничего не утаишь! Всегда ты обо всем пронюхаешь!

– Не всегда, но стараюсь максимально к этому приблизиться.

– Тогда ответь мне на один вопрос. Допустим, мы доберемся до планеты Бад идаже проникнем в крепость Бадэра. Но что ему помешает, почуяв опасность, смыться в любой другой мир Галактики? Тогда мы уж точно его не найдем.

– Ему помешает мое предложение, от которого он не сможет отказаться. Он сам отдаст нам, по крайней мере, два перстня.

– Ты что, спятил? Ни один тэйтэл не согласится на сделку с перстнями, а тем более не отдаст их.

– Отдаст. Конечно, не задаром.

– Шутишь? – хмыкнул Корис. – Нет вещи, на которую тэйтэл променял бы перстень Галлиена!

– Ты уверен? Может, давай поспорим?

– Э-нет, хитрый ты лис. Я уже однажды проспорил тебе планету.

– У тебя есть шанс ее отыграть, – усмехнулся Менок.

– Нет уж! – ухмыльнулся Корис. – С тобой разве что еще одну проиграешь. Хватит темнить. Выкладывай, что ты собираешься предложить Бадэру.

Менок хитро улыбнулся и медленно произнес:

– Золотую Флягу.

– Ха-ха-ха! Неужели ты думаешь, что Бадэр соблазнится на какую-то золотую безделушку, даже на ту, которую таскал с собой тысячи лет? Если он пожелает, то сможет наштамповать себе сотни таких фляг!

– Наштамповать можно также сотни перстней Галлиена, таких как у тебя на руке, но от этого они никак не станут оригиналами.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Да то, что Золотая Фляга является прибором не менее уникальным, чем перстни Галлиена. Бадэр никогда не распространялся о ее свойствах и правильно делал. Ему совсем не хотелось, чтобы за ним начали охотиться пьяницы всей Галактики.

– Ты меня заинтриговал. Никогда не слышал о каких-то там свойствах Золотой Фляги, кроме свойств обычной посудины.

– Разве ты не слыхал о том, что Золотая Фляга Бадэра никогда не бывает пустой?

– Что же тут удивительного? От такого пьяницы ничего другого ждать не приходится. Он не допускал даже мысли о том, чтобы его сосуд хоть на минуту оставался пустым и всегда наполнял его, когда тот слишком опорожнялся.

– Наполнял, говоришь? – хмыкнул Менок. – Ты хоть раз видел, как он это делает?

– Вообще-то… нет, – удивленно ответил Корис.

– То-то. Бадэр никогда не наполнял Флягу, потому что она наполнялась сама.

– Интересно, как?

– Фляга только внешне выглядит золотой. На самом деле она лишь позолочена, а под позолотой находится сложный механизм, который с помощью микромасштабных ядерных реакций перерабатывает любое вещество, в том числе и воздух, в сорокапроцентный раствор спирта, то есть в водку.

– Не может быть!

– Еще как может! И ты в этом убедишься, когда Бадэр с радостью отдаст нам два перстня в обмен на Золотую Флягу.

– Хотелось бы надеяться. Но откуда она вообще взялась у него?

– Фляга – изобретение Мансура.

– Алкогольного и табачного магната Тэйта?

– Да. Он создал ее в единственном экземпляре и через некоторое время собирался запустить в производство. Бадэр каким-то образом пронюхал о существовании Фляги и, недолго думая, спер ее у Мансура. Это было одним из немногих удачных воровских предприятий Бадэра. Вскоре после этого Мансур погиб, как и большинство тэйтэлов, так и не создав больше ни одной Фляги.

– Значит, ты полагаешь, у нас есть шансы на обмен?

– Конечно. Но сначала нам нужно заполучить эту посудину.

– Как мы это сделаем?

– Когда Бадэр был в плену у Герола, тот отобрал у него Флягу. Помнишь, как Бадэр расспрашивал о ней, когда мы захватили Герола? Император под воздействием наркотиков подробно объяснил, как ее найти и забрать. Я не пропустил эту информацию мимо ушей.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Корис.

– Фляга сейчас находится на Земле, в Советском Союзе.

– Откуда ты знаешь, что Бадэр не отправится туда раньше нас? Он может в любой момент попасть на Землю с помощью перстня Галлиена. Нам же для этого потребуется довольно длительное время.

– Плохо ты знаешь ленивую натуру нашего друга. Он, попав домой, проторчит там не менее года, пьянствуя и дебоширя, чтобы достойно отметить удачное возвращение и хорошо отдохнуть. Мы тем временем смотаемся на Землю, заберем Золотую Флягу и наведаемся к Бадэру в гости. Думаю, он нам обрадуется.

– Что ж, неплохо. Жаль только, что до Пэйфита, по меньшей мере, восемьсот миль.

– Это ближайший город. Неплохо было бы отправиться в Сингхар. Он намного крупнее и там легче было бы достать денег, но расстояние до него – тысяча двести миль.

– Значит, идем в Пэйфит.

* * *

Саньфун проснулся в хорошем расположении духа. Не открывая глаз, он протянул руку на другую сторону кровати, чтобы обнять спящую любимую. Его рука нащупала лишь холодную простыню. Это его насторожило. Он вскочил с кровати, быстро оделся и вышел из комнаты. Пройдя метров с двадцать по коридору, он вошел в зал с центральным пультом управления космического корабля. Нииды там не было. Со все возрастающим беспокойством Саньфун направился к каюте Сахишота и Филлои. Он постучал в дверь, но ему никто не ответил. Саньфун вошел внутрь. Там никого не было. На стене он увидел большое зеркало, которого раньше не замечал. Пожав плечами, он направился к комнатам Менока, Кориса и Бадэра. Как он и ожидал, каюты оказались пустыми. Саньфун проверил камеру, где был заключен Герол. Император исчез. От взора Саньфуна не ускользнула весьма странная деталь: в камере появилось точно такое же зеркало, как в комнате Сахишота и Нииды. Прикоснувшись ладонью к его идеально ровной поверхности, он ощутил легкий холодок.

Саньфун вернулся к пульту управления. На экране высветилось сообщение о двух летательных капсулах, покинувших корабль этой ночью. Компьютер также сообщил о факте перемещения трех перстней. Согласно показаниям датчиков, они переместились на планету под кодом 32 827. Это была Земля. На дисплее высветилась карта планеты, в северной части Западного полушария которой замерцала красная точка – место перемещения перстней. Воспользовавшись компьютерными данными о Земле, Саньфун узнал, что они попали в окрестности города Майами, штат Флорида, Соединенные Штаты Америки. Тут было над чем задуматься. Кто переместился на Землю? Куда все подевались? Кто улетел на капсулах? На многие вопросы предстояло найти ответы, а пока что оставалось лишь строить догадки.

На всякий случай Саньфун заглянул в сейф. Там, к своему удивлению, он обнаружил три перстня Галлиена, но вскоре убедился, что они фальшивые. Это еще больше его озадачило.

Внезапно на него нахлынуло отчаяние. Не успел он после долгой разлуки обрести любимую девушку, брата и друзей, как снова утратил их. Странные обстоятельства их исчезновения совсем не способствовали поднятию бодрости духа.

Тем не менее, решение пришло быстро. Саньфун не знал, куда улетели капсулы, но зато знал, куда переместились перстни. Значит, он отправится по горячим следам на Землю и, если повезет, найдет кого-то или что-то.

Кроме использования перстней Галлиена существовало два способа перемещения по Галактике. Первый из них заключался в путешествии через страну Колдовства, территорию, которая соединялась со всеми пригодными для существования планетами Галактики. Этот способ, пожалуй, был бы наилучшим, если бы в пределах данной территории не обитали Колдуны – кошмарные существа, которые когда-то были могущественными людьми, но потом, творя зло, превратились в энергетических вампиров. Они захватывали путешественников в плен и убивали их ужасными способами. Саньфун не боялся Колдунов, но они могли задержать его в пути, что в сложившейся ситуации было недопустимым. Более приемлемым был второй вариант: путешествие через резонансные точки. Каждая планета имела в среднем по тридцать-сорок таких точек, в которых соединялась, в основном, с соседними планетами. Бывали также точки, позволяющие перескочить сразу через десятки, сотни, тысячи и даже миллионы планет. Именно такие точки требовались Саньфуну. Ведь по прямой между Нартуллой и Землей было не менее тысячи планет и он, конечно же, не собирался посещать каждую из них. Саньфун хотел преодолеть это расстояние несколькими скачками (а лучше – одним). Но здесь была одна загвоздка: он не знал точного маршрута.

Кратчайший путь мог указать Фарлеон, Великий Учитель боевой школы Амайатэ, объединяющей в себе искусство рукопашного боя и философию, провозглашающую главной целью человеческой жизни самосовершенствование, познание себя и окружающего мира. Школа имела несколько названий. Ее также называли Сайинго, Отама, Солтусоар или просто Искусство. Амайатэ основал Сахишот, брат Саньфуна, и поэтому многие называли ее школой Сахишота. Именно Сахишот дал Фарлеону титул Великого Учителя. Этот титул он присваивал только своим лучшим ученикам.

Саньфун тоже обучался Искусству, но не из первых рук. Его учителем был Фарлеон. Произошло это из-за того, что тысячи лет назад, еще до того как Сахишот основал Амайатэ, братья потерялись в Галактике и не могли найти друг друга. Главным образом, во всем был виновен император Герол. Он захватил Саньфуна в плен, погрузил его в состояние анабиоза и, заточив в летательную капсулу, отправил в открытый космос. Через тысячи лет капсула прикочевала к Нартулле и приземлилась на поверхности Эльфира в стране под названием Хаджуя, которую населяют чернокожие люди – хаджуи. Саньфун вышел из состояния анабиоза, но вследствие неудачной посадки капсулы получил травму головы и утратил память. Представители одного из хаджуйских племен нашли его в горах и привели к своему старейшине Фарлеону. Тот взял парня к себе и фактически стал его приемным отцом.

К тому времени Сахишот основал свою школу и она получила широкую известность в Галактике. Фарлеон отправился в путешествие, чтобы найти Сахишота и обучиться у него Амайатэ, даже не подозревая о том, что ищет брата своего приемного сына.

Фарлеону удалось осуществить задуманное. Вернувшись в Эльфир уже Великим Учителем, он передал тайны Искусства своему народу и, в частности, Саньфуну, который стал его лучшим учеником.

Фарлеон с давних пор состоял в числе галактических бродяг – людей, путешествующих по планетам. Вот почему Саньфун решил обратиться к нему. Тот знал кратчайшие галактические тропы. Но сначала Саньфуну требовалось добраться до Хаджуи, где в данное время должен был находиться Фарлеон.

Саньфун нажал на кнопку включения двигателей космического корабля. К его удивлению, вместо выполнения команды компьютер выдал запрос «Введите код». Тут он вспомнил, как Ниида рассказывала, что недавно установила дополнительную защиту от незваных гостей. Теперь, в случае отсутствия хозяйки (и отсутствия ее сестры), компьютер блокирует управление кораблем до тех пор, пока не будет введен правильный код. Саньфун не интересовался кодом, так как не думал, что он так скоро ему понадобится. Теперь он пожалел о своей недостаточной любознательности, а заодно вспомнил хитрую физиономию Менока, который, узнав о нововведении, аж запрыгал от любопытства и не успокоился до тех пор, пока Ниида не назвала ему код.

Настроение Саньфуна, и без того паршивое, теперь пропало окончательно. Расстояние до Хаджуи составляло более пяти с половиной тысяч миль и ему придется преодолевать их своим ходом. Это займет уйму времени и приравняет все его шансы к нулю.

Прихватив с собой несколько драгоценностей, Саньфун вышел наружу и, бросив на корабль прощальный взгляд, скрылся в чащах Гакала. Двери корабля автоматически закрылись. Теперь их можно было открыть только с помощью кода.

* * *

После двух дней путешествия Бадэр увидел впереди большое облако пыли. Внимательно присмотревшись, он разглядел очертания нескольких всадников. Бадэр обрадовано потер руки и поплелся быстрее. Оживился он совсем не потому, что увидел людей. Просто ему пришло в голову, что у них в наличии может быть некоторое количество водки (воображение Бадэра сразу же нарисовало бочку).

Подойдя поближе, он понял причину поднятия такой массы пыли – дорогу, по которой он шел, пересекал другой путь, а на перекрестке шел ожесточенный бой. Бадэр невольно притормозил и, разинув рот, уставился на сцену схватки. Его непослушные ноги вдруг обрели удивительную подвижность. Не успел он даже сообразить, что происходит, как обнаружил, что облако пыли осталось позади, а ноги со скоростью ветра уносят его в противоположном направлении. И хотя вся его тэйтэльская гордость восстала против такого постыдного поступка, ноги продолжали делать свое дело. «Тэйтэльская гордость», между тем, нашла достойное оправдание его действиям: с какой это стати сын короля воров должен встревать в никчемные распри жалких туземцев? Эта мысль придала ему новых сил и он помчался еще быстрее. Туземцы его заметили. От кипящего котла сражения отделились четверо всадников. Выкрикивая ругательства и насмешки, они стали быстро настигать беглеца. Бадэр повернулся к ним лицом, вытащил лазерный пистолет и крикнул:

– Ни шагу больше, или я вас убью! Я тэйтэл!

– Ты врешь, трусливый пес! – крикнул один из всадников и нацелил на него копье. Тут же ствол пистолета в руке Бадэра взметнулся вверх и грудь врага пронзил лазерный луч. Трое других туземцев на миг застыли с вытаращенными от страха глазами и через секунду ускакали прочь, оглашая луга громкими воплями:

– Тэйтэл! Тэйтэл!

Когда они достигли поля сражения, там возникло замешательство. Более восьмидесяти всадников ринулись кто куда.

Погладив ствол пистолета, Бадэр засунул его обратно в кобуру и неспешно направился к перекрестку. На недавней арене боевых действий он обнаружил несколько десятков трупов. Большинство из них были облачены в белые доспехи, остальные – в желтые. Восемьдесят сбежавших всадников были в желтых доспехах. Помимо убитых солдат на перекрестке располагалось одиннадцать фургонов и большая роскошная карета. Бадэр быстро смекнул, что и как здесь произошло. На белых бойцов, сопровождающих караван, напали желтые головорезы. Они уже почти победили, когда появился Бадэр и спутал им все карты. Желтые успели перебить всех белых, но сами вынуждены были бежать, узнав о появлении тэйтэла.

Бадэр нетерпеливо повел носом, вынюхивая запах спиртного, но учуял лишь запах крови. Наморщив нос, он подошел к карете и попытался открыть дверцу. Она оказалась запертой изнутри. Оживившись, Бадэр начал отковыривать дверцу кинжалом. Та не поддавалась. Тогда он вытащил пистолет и прожег в стенке кареты дырку. Заглянув туда, он увидел лишь пурпурную завесу. Выругавшись, Бадэр просунул внутрь руку, нащупал засов и отодвинул его. Дверь распахнулась, и он отдернул занавес. Взору его открылась весьма интересная картина: на широкой кровати, среди пышных перин, безмятежно спала привлекательная девушка лет восемнадцати. Из одежды на ней было только нижнее белье. Бадэр невольно воскликнул:

– Ни хрена себе! Вот это птенчик!

Девушка медленно открыла глаза и, увидев Бадэра, испуганно вскрикнула. Несколько секунд ее глаза выражали полнейшее недоумение, но потом краска залила ее лицо и она гневно заговорила:

– Кто ты такой?! Как посмел войти сюда?! Я прикажу своим слугам выколоть тебе глаза за то, что ты пялишься на меня, когда я в таком виде!

Бадэр громко рассмеялся и, продолжая «пялиться» на девушку, сказал:

– У тебя классная фигура. Из тебя получилась бы неплохая танцовщица.

– За эти слова тебе отрежут язык, наглый холоп! – злорадно процедила она.

Бадэр еще громче рассмеялся и пробормотал:

– Интересно, что мне отрежут, если я тебя поимею?

– Уж наверняка не уши, дерзкий смерд! Стража! Взять его!

– Чего ты разоралась? Лучше скажи мне, где здесь найти водку.

– Стража! – еще громче закричала девушка. – Где вы делись, ленивые свиньи!?

– Еще раз разинешь свой рот, и я заткну его тряпкой, – прорычал Бадэр. – Говори, где водка или я…

Голос его прервался. Внезапный порыв ветра принес запах спиртного. С наслаждением вдохнув его, Бадэр чуть ли не бегом направился к соседнему фургону. Взобравшись на колесо, он обнаружил пробитый стрелой бурдюк с вином. Рядом лежало еще два бурдюка с такой же жидкостью. Дрожащими руками развязав один из них, Бадэр жадно к нему присосался. Удовлетворенно причмокивая, он делал глоток за глотком, пока не почувствовал, как по телу разливается животворящее тепло. Тем временем из кареты вылезла девушка. Увидев картину недавнего побоища, она подошла к Бадэру и спросила:

– Что здесь произошло?

Неохотно оторвавшись от сосуда, он пробурчал:

– Ты что, не видишь, или тебе повылазило?

– Не смей со мной так разговаривать! Изволь обращаться ко мне «ваше высочество»! Я принцесса Шанглера и не позволю себя оскорблять!

– Шанглер далеко, а твои слуги перебиты, – хмыкнул Бадэр.

Принцесса снова вспыхнула, но женское любопытство в ней победило:

– Кто их перебил?

– Парни в желтых доспехах.

– А где же они?

– Я их разогнал. Ты должна меня благодарить. Я не дал им захватить тебя в плен.

– Благодарить?! Идиот! Откуда ты взялся на мою голову?

– Похоже, я тебе еще и не угодил, – усмехнулся Бадэр.

– Не угодил! – всплеснула руками принцесса. – Да знаешь ли ты, что ты наделал, олух?!

– Что?

– Из-за тебя может начаться война между двумя государствами!

– А мне плевать. Я только защищался от этих желтых кретинов.

– И сколько же их было? – недоверчиво спросила девушка.

– Человек восемьдесят, – небрежно ответил Бадэр.

– Ха-ха-ха! – язвительно рассмеялась принцесса. – Да такой жалкий тип, как ты, не испугал бы и одного!

– Жалкий, говоришь? – процедил Бадэр. Отхлебнув из бурдюка вина, он левой рукой сгреб девушку в объятия, а правой начал тискать ее ягодицы.

Громко взвизгнув, принцесса вырвалась из объятий и влепила ему звонкую пощечину.

– Негодяй!

– Да ну тебя, – буркнул Бадэр, потирая щеку. – Я лучше поеду. Мне недосуг здесь задерживаться из-за какой-то маленькой стервочки, даже такой смазливой, как ты.

Принцесса онемела. Она хотела что-то сказать, но слова застряли у нее в горле.

Бадэр поймал трех лошадей, хозяева которых были убиты, и начал приторачивать к седлу одного из животных бурдюки с вином. Девушка, наконец обретя дар речи, воскликнула:

– Что значит, лучше поеду?! С какой это стати ты присвоил себе моих лошадей и мое вино? Весь караван принадлежит мне!

– Не волнуйся, скоро он перестанет тебе принадлежать. Вокруг полно мародеров. Мало того, что они разграбят караван, так еще и поимеют тебя всей толпой!

– Когда мой отец узнает о произошедшем, то воздаст по заслугам каждому. И тебе – в первую очередь.

– Вот и жди своего отца. А я отчаливаю. Пока.

Бадэр влез на коня, дернул его за поводья и неспешно двинулся в путь. Принцесса провожала его удивленным взглядом, недоверчиво улыбаясь. Ухмыльнувшись, она пробормотала:

– Неужели этот дурак считает, что я куплюсь на его дешевую комедию? Ни один рыцарь не уйдет просто так от такой красивой девушки, как я. Он, конечно, не рыцарь, но наверняка думает, что я побегу за ним и буду умолять вернуться и защитить меня! Дудки! Он сейчас сам вернется и будет просить у меня прощения. Может быть, даже на коленях.

При этом принцесса мечтательно улыбнулась. Она надменно смотрела на удаляющуюся фигуру Бадэра, предвкушая, как он остановится и сдастся на ее милость. Через некоторое время ее надменность сменилась растерянностью. Когда девушка, наконец, поняла, что он и не думает возвращаться, то страшно возмутилась.

– Каков нахал! – воскликнула она. – Даже ни разу не оглянулся.

Вдруг принцесса почувствовала на себе чей-то взгляд. Она резко повернула голову и увидела, что из-за кустов к ней подкрадываются трое странных субъектов, на ходу сбрасывающих с себя одежды. Сообразив, что она их заметила, мужчины начали спорить между собой, оживленно жестикулируя. Их жесты были настолько красноречивы, что принцесса едва не лишилась чувств.

– Похоже, мне все-таки придется просить помощи у этого типа. Он хоть и болван, но, по крайней мере, не изнасиловал меня, – пробормотала девушка.

В следующий момент она уже мчалась со всех ног за Бадэром, крича что есть мочи:

– Эй! Подожди!

Бадэр приструнил коня и уставился на принцессу помутневшим взглядом – сказывалось влияние выпитого вина.

– Что еще? – проворчал он.

– За мной гонятся бандиты!

– Ну и что с того?

– Они хотят отобрать мое самое ценное сокровище!

– Какое? – заинтересовался Бадэр.

– Мою девственность, – смущенно ответила принцесса.

– Ха-ха-ха! – Бадэра разобрал такой смех, что он чуть не свалился с лошади. – Сокровище! Ха-ха-ха!

Полуголые мужики приближались.

– Сделай же что-нибудь! – вскричала принцесса. – Они сейчас нападут на нас!

– На нас? – усмехнулся Бадэр. – По-моему, им нужна только ты.

– Ах ты, подлец! Ничтожный трус! Интересно, как ты умудрился разогнать восемьдесят воинов, если сейчас не можешь справиться с тремя?

– Те ребята имели претензии ко мне, а эти имеют их к тебе, что в корне меняет дело.

Бадэр широко улыбнулся и начал разворачивать коня. Полуголые любители острых ощущений тем временем подошли вплотную.

– Эй, приятель, – отозвался один из них. – Ты не возражаешь, если мы попользуемся твоей шлюшкой?

– Пользуйтесь на здоровье, – ответил Бадэр, – Можете забрать ее себе, если вас не пугает ее скверный характер.

– Хо-хо! – загоготали мужики. – Ее характер интересует нас меньше всего! Ну-ка, цыпочка, поди сюда.

– Эх вы, лопухи! – неожиданно воскликнула девушка. – Вы хоть представляете, почему этот мошенник так легко вам меня отдает?

– Почему? – заинтересовался один из мужиков.

– Да потому, что он хочет поскорее отсюда сбежать. Видите два бурдюка, притороченные к седлу его лошади? Они полны золота!

Мужиков словно током пронзило. Их жадные взгляды устремились к вещам Бадэра, а с губ одновременно слетела фраза:

– Выворачивай бурдюки!

Бадэр на миг представил, что случится с вином, если вывернуть сосуды и его лицо побагровело от ярости. Он гневно процедил:

– Попробуйте хоть пальцем прикоснуться к моему добру, и я вас самих наизнанку выверну!

– Как же мы испугались! – ухмыльнулся самый крупный из мужиков и двинулся в атаку.

Бадэр мгновенно выхватил пистолет и прочертил лучом огненную черту перед ногами здоровяка. Тот в страхе отпрянул.

– Руки вверх! – рявкнул Бадэр и, когда все трое послушно выполнили приказ, сказал: – Что же мне с вами делать, оболтусы? Вы хотели изнасиловать мою рабыню, да? Что ж, придется преподать вам урок. Ну-ка повернитесь спиной.

Когда они повернулись, Бадэр удовлетворенно потер руки и сказал:

– А теперь, ребятки, снимайте трусы.

– Зачем? – зароптали мужики.

– Разговорчики в строю! Выполняйте приказ… Вот так. А теперь нагнитесь.

– Что ты собираешься делать? – испуганно спросил здоровяк.

– Сейчас узнаешь, – хмыкнул Бадэр. Он подошел к ближайшему кусту и выломал оттуда увесистую дубину. Потом отошел шагов на пять и с разбега зарядил этой дубиной здоровяку по заду. Тот, подпрыгнув как лягушка, хотел было дать драла, но запутался в собственных штанах и с шумом повалился на землю. Бадэр, конечно же, не забыл о двух его коллегах. Через минуту они с воплями уползли в заросли.

– А ты не так глупа, как я думал, – сказал Бадэр после проведения экзекуции. – Ловко придумала с бурдюками!

– Простите меня, ваше тэйтэльское величество. Ваша нижайшая из рабынь не смогла понять сразу, какой чести удостоилась, встретившись с Вами. Смею ли я надеяться, что ваше тэйтэльское величество будет милостиво к ничтожному уму невежественной рабыни и простит ее?

Принцесса упала на колени. У Бадэра упала челюсть.

* * *

Два дня Корис и Менок продирались сквозь дремучие чащи Гакала. Их одежда стала изрядно потрепанной, а лица довольно помятыми. Наконец на третий день они выбрели к узкой тропе, по которой и продолжили свой путь.

Менок шел впереди и тихо насвистывал мелодию, сочиненную когда-то Сахишотом. Внезапно свист его прервался и он резко остановился.

– Что такое, черт возьми?! – выругался Корис, наткнувшись носом на затылок Менока.

– Взгляни-ка вперед.

– Я и так смотрю вперед, – буркнул Корис, – но не вижу ничего, кроме твоей тупой башки.

– Видать, ты не видишь и ее, раз умудрился воткнуть в нее свой клюв.

– Если бы ты не тормозил, как сломанный трактор, я бы и на миллиметр не приблизился к твоей гениально пустой дыне.

– Если бы твоя наблюдательность хоть на миллионную долю превышала наблюдательность бегемота, ты заметил бы впереди поляну, – ухмыльнулся Менок.

– Я ее давно заметил, но, в отличие от некоторых дебильных личностей, не вижу в этом ничего необычного.

– А зря. Ты, надеюсь, узрел на поляне дерево, которое по твердости может сравняться с твоим лбом?

– Я узрел дерево, о которое может раскваситься твой нос, – прорычал Корис.

– Таких деревьев полно, – хихикнул Менок. – Но с твоим лбом может соперничать только тот огромный дуб.

– Лучше скажи мне, что пришло в твою сумасбродную голову, – проворчал Корис.

– Ничего. Просто я здесь уже был.

– Проводил здесь медовый месяц?

– Медовый день, – хмыкнул Менок. – На этой поляне мы с бандой Клина ограбили трех путников. Как ты знаешь, я некоторое время по принуждению был ее членом.

– Ее чем? – хихикнул Корис.

– Помой уши.

– Если я их помою, то мне слишком часто придется слушать твой треп.

– Без моего трепа ты давно уже был бы в гробу.

– Лучше лежать в гробу, чем постоянно смотреть на твою разбитую рожу!

– Так посмотри на свою! – рявкнул Менок и врезал Корису по зубам. Тот, не мешкая, послал ответный удар в челюсть. Менок упал, но тут же вскочил и бросился в атаку. Корис снова сразил его, но тот опять вскочил. Так повторялось несколько раз. Наконец, широко улыбнувшись окровавленными губами, Менок сказал:

– Пожалуй, пора немного изменить сценарий.

В следующий момент он нанес Корису такой силы удар по голове, что тот свалился с ног и у него перед глазами поплыли фиолетовые круги. Пошатываясь, он с трудом встал.

– Не могу поверить! – пораженно воскликнул он. – Ты свалил меня с ног!

– Можно подумать, это впервые, – ухмыльнулся Менок. – Ты забыл планету Лотус?

– Нашел что вспомнить! Тогда, после пыток, меня мог свалить и ребенок!

– Тебя и без пыток свалит любой ребенок, – оскалился Менок.

– А тебя и подавно! – крикнул Корис и поразил противника ногой в пах. Тот согнулся. Корис опрокинул его наземь. Однако упал и сам, так как Менок подсек его ногой. Мужчины вскочили и снова бросились друг на друга.

Внезапно рядом раздался чей-то смех. Корис и Менок остановились и удивленно оглянулись вокруг. Они настолько увлеклись дракой, что не заметили, как их окружила… целая толпа разбойников. Бандиты, увидев замешательство на их лицах, разразились многоголосым гоготом. Из толпы вышел крепкий бритоголовый мужчина, выглядящий лет на тридцать пять. Улыбнувшись, он подошел к Меноку и воскликнул:

– Неужели сам Дикарь к нам пожаловал?! Вижу, ты не поменял своих привычек.

– Клин?! – изумленно воскликнул Менок.

– А кто же еще? – ухмыльнулся главарь. – Здесь мои владения. А ты, однако, живучий сукин сын! Я думал, тебя убили. Где ты пропадал все это время? Почему так долго возвращался в банду?

– Похоже, он и не догадывается, что ты сбежал из его шайки, – шепнул Корис на тэйтэльском языке.

– Конечно, не догадывается, – ответил Менок. – Я сделал это, когда на нас напал большой отряд солдат. Они перебили почти всю банду и нам пришлось спасаться бегством. Тогда-то я и улизнул. А Клин решил, что меня убили. Теперь нам, вернее тебе, предстоит рассказать шайке какую-нибудь небылицу, чтобы все объяснить. Так что включай свое воображение. Ты мастер рассказывать сказки.

– Почему я должен всегда за тебя отдуваться?! – возмутился Корис. – Вечно ты влезешь в какую-нибудь историю, а мне потом прикрывай твою задницу!

– Придется прикрыть ее еще раз. Тем самым ты прикроешь и свою. Ты же не думаешь, что разбойники оставят в живых тебя, если прикончат меня?

– О чем вы там шушукаетесь? – спросил Клин, теряющий терпение.

– Я рассказывал своему дружку о тебе, пахан, – с готовностью ответил Менок.

– Но почему не на универсальном языке? Пускай бы все слышали.

– По-моему, эти ребята и так достаточно знакомы с твоими достоинствами, – усмехнулся Менок.

– Это точно, – самодовольно улыбнулся Клин. – Так где ты пропадал?

– Пусть мой дружок расскажет об этом. У него лучше подвешен язык.

– Валяй, – сказал Клин.

– Начну с того, – повел Корис, – что Менок или Дикарь, как вы его называете, настоящий олух.

Вся шайка разразилась смехом. Глаза Менока злобно блеснули.

– Обоснуй, – сказал главарь.

– Без проблем. Как вы знаете, между Сингхаром и Пэйфитом есть святыня одной местной религии. «Святыня» представляет собой большой кратер, почти доверху наполненный испражнениями. Живущие неподалеку люди сбрасывают их туда в санитарных целях. К кратеру постоянно приходят паломники, каждый из которых обязан хотя бы раз в жизни посетить это место. Этот обычай уходит корнями в далекое прошлое.

Когда-то их страны Колдовства в Пэйфит пришел Колдун по имени Качер. Он ввел в городе выгодную для себя религию и назвал ее просвещенской. Многие люди поддались ее влиянию, но нашлось также много скептиков. Качер объявил войну всем неверным и начал массовое истребление людей. Через некоторое время он собрал войско и послал его на завоевание Сингхара во главе со своим ближайшим приверженцем воеводой Гасом. Султан Сингхара выслал навстречу своих солдат и два войска встретились возле упомянутого кратера. Произошла битва, в результате которой войско Качера потерпело поражение, а воевода Гас попал в плен и его утопили в фекалиях. Проповедники просвещенской религии объявили Гаса мучеником за веру, а кратер стал для них святыней. Они постановили обычай, согласно которому каждый просвещенец обязан посетить кратер, дабы почтить память «великомученика». Скептики воспользовались случившимся и дали просвещенству свое название. Они назвали его дерьмовой верой, а «святыню» назвали Большим Навозом. Сразу же после этого религия замедлила свое распространение, а ее ряды начали редеть. Верно я говорю?

Разбойники согласно закивали головами.

– Так вот. Не так давно я проходил мимо Большого Навоза. Хоть там и стоит невыносимая вонь, мне пришлось сделать неподалеку привал, так как я валился с ног от усталости. Я расположился в небольшом овраге. Не прошло и получаса, как я услышал крики и топот копыт. Выглянув из оврага, я увидел мчащегося на коне Дикаря. За ним гнались четверо всадников с обнаженными мечами. Дикарь был так напуган, что ничего вокруг не видел.

– Врешь, подлец, – прорычал Менок. – Гадом буду, врешь!

– Как же, вру, – ничуть не смутился Корис. – Скажи тогда на милость, почему твоя глупая лошадь, оказавшаяся куда умнее тебя, вдруг резко остановилась, а ты через ее голову полетел прямо в Большой Навоз?!

Из глоток разбойников вырвалось такое громкое ржанье, что целая стая испуганных птиц сорвалась с дуба. Взбешенный Менок подскочил к Корису и врезал ему в глаз.

– Вздумал насмехаться надо мной, чертов рифмоплет?! – воскликнул он на тэйтэльском.

– Я спасаю твою шкуру, – ответил Корис ударом в нос.

– Эй, пацаны, потом будете выяснять отношения, – вмешался Клин. – Что было дальше?

– Я всегда знал Менока, как неуравновешенного человека, – продолжил Корис. – Недаром вы его прозвали Дикарем. Попав в Большой Навоз, он стал вопить, как сумасшедший. Дерьмо, словно болотная тина, начало его засасывать. Когда преследователи увидели, что произошло, то, давясь от смеха, забрали его лошадь и поскакали обратно. Взбешенному Дикарю не осталось ничего другого, как, барахтаясь в экскрементах, посылать им вслед проклятия. Я тем временем вылез из своего укрытия и, бросив Меноку веревку, вытащил его из кратера. Ну и запашок же шел от него! Меня чуть не вырвало. Самое интересное было то, что на лице Дикаря не было даже намека на тошноту, как будто он всю свою жизнь провел в дерьме.

Среди разбойников снова послышался смешок. Менок, смерив Кориса презрительным взглядом, пробурчал:

– А ты не мог бы обойтись без своих дурацких комментариев?

– Почему? – возразил Клин. – Пускай комментирует. Твой дружок – очень толковый рассказчик.

– Тем более, что это еще не все, – сказал Корис. – Через несколько минут после спасения Менока вокруг нас собралось много людей, в которых я без труда узнал просвещенцев. Они упали ниц перед Дикарем, восклицая: «Святой Гас воскрес из мертвых! Первозданный Навоз возродил его!» Эти тупицы начали собирать стекающее с Менока дерьмо и с благоговением класть его в свои шкатулки, полагая, что оно обладает чудодейственной силой. Мы начали объяснять просвещенцам, что они ошибаются, но они твердили свое. Тогда Дикарь на правах «святого» приказал им расходиться, а мы пошли к ближайшей реке.

Долгие дни и ночи отмывался Менок от испражнений, но все было напрасно. Тошнотворный запах не исчезал. Вот уж воистину Первозданный Навоз проявил свою чудодейственную силу! Дикарь впал в отчаяние и заявил, что не сдвинется с места, пока это «благоухание» не выветрится. Ох, и долго же пришлось нам ждать! Кстати, заметьте, от Менока до сих пор немного пованивает.

Разбойники, подозрительно принюхиваясь, невольно стали пятиться назад, а сконфуженный Менок, то краснея, то бледнея, смерил Кориса злобным взглядом.

– Занятная история, – сказал Клин. – И меня в ней кое-что заинтересовало.

– Что именно?

– Почему ты называешь Дикаря Меноком? Ведь это имя известного тэйтэла.

Менок после слов главаря гордо расправил плечи. Корис, заметив это, громко рассмеялся.

– Это весьма занимательная история, – с энтузиазмом начал он.

– Хватит трепаться, – резко прервал его Менок. – Я и сам могу об этом рассказать. Дело в том, что мой отец всегда был поклонником великого Менока, а потому дал мне имя этого крутого парня.

– Ха-ха-ха! Крутого парня! – воскликнул Корис на тэйтэльском. – Ты явно не страдаешь недостатком самолюбия!

– Что бы ты там не говорил, – ответил Менок, – но, как ты сам видишь, мое имя известно даже в этой глуши, чего никак не скажешь о тебе.

– А я бы назвал своего сына Корисом, – вздохнул Клин.

Корис так и покатился со смеху, а Менок заскрипел зубами.

– Это почему же? – возмущенно спросил он.

– Он – великий мошенник. Если бы я был хоть наполовину таким же хитрым и изворотливым, как он, то уже давно завладел бы Сингхаром.

– Завладел бы, – пробурчал Менок на тэйтэльском. – С его способностями ты лишился бы и той территории, которую имеешь.

– Что ты там бормочешь? – спросил главарь.

– Говорю, что мой дружок тоже уважает этого брехуна.

– Вот как? – оживился Клин. – Я хочу знать имя твоего дружка.

– Какое там имя, – махнул рукой Менок. – За патологическую болтливость его прозвали Языком.

Среди разбойников послышался смешок, но Клин грозным взглядом быстро прекратил его. Он подошел к Корису, похлопал его по плечу и сказал:

– Добро пожаловать в шайку, Язык.

– Послушай, Клин, – отозвался Менок. – Неужели то памятное побоище уничтожило столько наших людей? Раньше нас было около шестидесяти, а сейчас я насчитал всего восемнадцать. К тому же, из старой шайки я вижу только Камня, Цыпленка, Дуба и Болотника. Все остальные мне незнакомы.

– Что поделаешь, – вздохнул главарь. – Мне пришлось набрать новых людей. В ближайшее время я хочу взять еще человек сорок опытных разбойников. Благо, помогает моя репутация и приличные люди ко мне идут. Вчера, например, я взял троих толковых ребят. Один из них шантажист, второй – конокрад, третий – взломщик сейфов.

– Хорошие рекомендации, – согласился Менок.

Клин удовлетворенно кивнул.

– С какой это стати он так запросто зачислил меня в свою шайку? – прошипел Корис. – А как же мое согласие?

– А ты скажи ему об этом, – посоветовал Менок. – Я думаю, он очень обрадуется и отпустит тебя на все четыре стороны.

– Вот черт, ну мы и влипли, – процедил Корис. – Будь у нас хоть один лазерный пистолет, мы бы вмиг разобрались с этими головорезами.

– Пистолет? – перекривил Менок. – А кто, как не я, говорил тебе заглянуть в оружейный отсек и взять пару лучеметов? Так ты начал вопить, что Бадэр раскусил нас и нам нужно побыстрее смываться. Так ведь было?

– Ну, так, – неохотно согласился Корис.

– Вот теперь и думай, как нам отсюда вырваться.

– Пожалуй, пора возвращаться в логово, – отозвался Клин. – Камень, дай Языку с Дикарем пару лошадей.

* * *

Ночью на маленькой полянке, под кроной большого дерева, горел костер. У костра сидел Саньфун и размышлял. Он до сих пор ломал голову над тем, куда исчезли его друзья. Десятки различных предположений приходило ему на ум, но ответа он не находил.

– Чего задумался? – раздался вдруг скрипучий голос.

Саньфун удивленно посмотрел вверх и увидел сидящую на ветке птицу.

– Это ты?! – вырвалось у него. – Что ты здесь делаешь?

– Летаю, – ответила птица.

– Ну и дела! – воскликнул Саньфун. – Мы снова встретились!

Он вспомнил, как совсем недавно, тоже ночью, сидел у костра с Сахишотом. Тогда-то они и встретили впервые говорящую птицу. Она ни с того ни с сего обозвала Саньфуна болваном и улетела. Он потом еще долго не мог успокоиться, возмущенный такой наглостью. Как рассказывала Ниида, таких птиц называют карголами. Они обладают интеллектом, подобным человеческому, а еще отличаются злопамятством и несносным характером.

– Ты что, оглох?! – крикнула каргола. – Я спрашиваю, чего задумался?

– Зачем тебе это знать?

– Не пререкайся, болван, а отвечай на вопрос.

– Хорошо, – процедил Саньфун. – Я никак не могу решить, какое блюдо из тебя приготовить: отбивную, жаркое или шашлык.

– Ах ты, негодяй! Паршивец! Нахал!

– Еще одно слово, и я подстрелю тебя, как куропатку, – прервал он излияния карголы, направив на нее натянутый лук.

– Ну хорошо, хорошо, – сразу же изменила тон каргола. – Я больше не буду. Убери стрелу.

Саньфун опустил лук.

– Ха-ха-ха! – засмеялась птица и, взлетев с ветки, стала описывать круги. – Дурак! Кретин!

Саньфун незаметно подобрал с земли камешек и, улучив момент, метнул его. Камешек, просвистев в воздухе, угодил карголе прямо в лоб. Громко взвизгнув, она с шумом шмякнулась о землю. Саньфун схватил ее за ноги и хорошенько встряхнул. Птица начала трепыхаться и вопить:

– Отпусти меня! Отпусти, не то хуже будет!

– Из тебя получится наваристый супчик.

– Ты подохнешь, как собака! Мое мясо ядовитое!

– Если меня не убил твой ядовитый язык, то не убьет и мясо. Надеюсь, оно не слишком жесткое?

– Ты что, действительно хочешь меня сожрать? – испуганно пробубнила птица.

– А ты как думала? Или я похож на шутника?

– Это бесчеловечно! Ты же натуральный людоед!

Саньфуну стало смешно.

– До сих пор я считал себя птицеедом.

– Ну, конечно, по натуре, по форме, по телу – я птица, но по уму, по образованности… мы уже не тот фасон, не та форма, не тот центр тяжести!

– Разумная – аж страшно! – воскликнул Саньфун. – Мне бы твой ум да еще крылья, и я мигом бы добрался до Хаджуи!

– Так ты спешишь в Хаджую?

– Ну да.

– Так бы сразу и сказал. Я знаю как туда добраться быстрее всего.

– Как?

– Сначала отпусти меня.

– Не дождешься. Сначала скажи, а потом я подумаю, похож ли твой рассказ на правду. Если да, то отпущу.

– Ладно. Однажды, пролетая над Сингхаром, я увидела большую летающую тарелку, которая мчалась по небу с бешеной скоростью. Потом она села на крышу султанского дворца. Из тарелки в сопровождении прислуги вышел султан. Не знаю, где он взял этот аппарат, но управляет он им отлично. Если ты еще не догадался, к чему я веду, то я тебе скажу: похитив у султана летающую тарелку, ты смог бы добраться до Хаджуи за несколько минут.

– А ведь ты права! – воскликнул Саньфун.

– Конечно, я права, – пробурчала каргола. – Давай отпускай меня.

– Ладно, лети.

Саньфун разжал пальцы и птица, громко матернувшись, скрылась в зарослях.

* * *

– А вы, аристократы, все-таки странные люди! – крикнул Бадэр принцессе, лежащей перед ним ниц. – Сначала готовы попирать человека ногами, а потом ползаете перед ним на коленях! Встань. Никакой я не тэйтэл.

Он не зря решил скрыть свое происхождение. Несмотря на то, что большинство аборигенов смертельно боялись тэйтэлов, это никому не мешало еще больше их ненавидеть. Почти каждый туземец при удобном случае с удовольствием отправил бы любого тэйтэла на тот свет. Эту всеобщую ненависть нетрудно объяснить. Тэйтэлы, обладая мощнейшим оружием и техникой, нередко порабощали целые планеты.

Бадэр никогда не доверял женщинам с их болтливыми языками и не собирался делать исключения для принцессы. Он не хотел, чтобы та растрезвонила о нем по всему Эльфиру. Конечно, имея лазерный пистолет, он мог никого не бояться, но ведь заряд энергии, питающей оружие, когда-нибудь должен был иссякнуть, и тогда придется рассчитывать только на собственные силы.

За солдат, бежавших с поля боя, Бадэр не волновался, так как в их собственных интересах было помалкивать о произошедшем. Несмотря на то, что почти каждый на их месте поступил бы точно так же, это не спасло бы их от насмешек и всеобщего презрения.

– Как это ты не тэйтэл? – округлила глаза девушка. – Откуда же у тебя пистолет?

– Я его украл.

Принцесса вскочила на ноги и густо покраснела.

– Мужлан! Ты поплатишься за мое унижение!

– Хорошо, хорошо, – ничуть не смутился Бадэр. – Если ты еще не раздумала присоединиться ко мне, влезай на лошадь и поехали.

– Да как ты смеешь! Чтобы я, особа королевской крови, марала свое прекрасное платье о грязную спину беспородной лошади?! Подыщи для меня чистокровного скакуна!

– Короче, – разозлился Бадэр. – Или делай то, что я тебе говорю, или проваливай ко всем чертям! Твоя королевская задница меня не волнует!

– Не волнует? – перекривила девушка. – Так почему же ты тогда прикасался к ней своими грязными лапами?

– Ради интереса, – буркнул Бадэр.

Принцесса обиженно надула губы и гордо повернулась к нему спиной. Бадэру стало смешно. Она начала неуклюже взбираться на коня, сохраняя на лице выражение каменного достоинства. Она уже почти завершила начатое, как вдруг ее нога выскользнула из стремени. С громким визгом принцесса шлепнулась на землю, угодив лицом прямо в лошадиный навоз. Бадэр так и застыл с открытым ртом. Девушка медленно подняла голову, вытерла руками лицо и, немного задержав изумленный взгляд на содержимом своих ладоней, во весь голос… разревелась. Из груди Бадэра вырвался такой громкийхохот, что лошадь под ним шарахнулась и встала на дыбы. Не успел он и глазом смигнуть, как вылетел из седла и, перекувыркнувшись в воздухе, со всего размаху врезался носом в глубокую грязную лужу. Отплевываясь и кряхтя, он с трудом поднялся на ноги. Плач принцессы мгновенно прекратился и она залилась звонким смехом.

– Хватит зубы скалить, – пробурчал Бадэр. – Пора отправляться в путь.

– И куда же ты собрался?

– В Пэйфит, конечно.

– Идиот! Мне нужно в Сингхар!

– А может, тебе нужно на луну? – хмыкнул Бадэр.

– Но ты не понимаешь, что ты натворил!

– Что?

– Все это очень сложно, – нерешительно промолвила девушка, – даже не знаю, с чего начать.

– Хватит вилять. Выкладывай все как есть.

– Когда мне исполнилось семнадцать лет, мой отец решил выдать меня замуж. После некоторых колебаний он выбрал для меня жениха. Счастливчиком оказался правитель Пэйфита раджа Матхур. Отец колебался только потому, что раджа на некоторое время утратил власть в городе. Но недавно Матхур возобновил свое владычество, и отец отбросил все сомнения.

«Как же, возобновил, – подумал Бадэр. – Если бы я и мои друзья не захватили в плен Герола, который отобрал у Матхура корону, то раджа до сих пор прятался бы в подполье».

– Матхур давно положил на меня глаз, – продолжала принцесса. – Несколько раз он посещал наш дворец и всегда уделял мне особое внимание, осыпая роскошными дарами. Раджа мне очень понравился, и вскоре нас обручили. Но тут случилось непредвиденное обстоятельство: в провинции Пэйфитской державы возникло восстание и Матхуру пришлось отправиться на его подавление. Отец договорился с раджей, что отправит меня в Пэйфит, где и произойдет свадьба.

– Что-то я не пойму, – перебил Бадэр. – Ты же говорила, что тебе нужно в Сингхар.

– В том-то и дело. Как только Матхур уехал, к нам прибыл посол сингхарского султана Хульсая. Посол заявил, что султан хочет видеть меня в своем гареме. Он пообещал, что я буду главной женой султана, и преподнес отцу щедрые дары. В случае отказа Хульсай угрожал войной. У меня есть подозрение, что именно Хульсай организовал восстание в Пэйфите. Что-что, а перспектива войны нашему государству никак не улыбалась. Силы Шанглера были истощены затяжной войной с могучим соседом и появление нового врага означало только одно: крах нашей династии. Поэтому отцу пришлось согласиться с послом. Чтобы не вызвать подозрений у моего жениха Матхура, они разработали план, согласно которому на мой караван должны были напасть солдаты Хульсая и захватить меня в плен. В этом случае мой отец не нес бы ответственности перед раджей за нарушение договора. Вина должна была пасть на султана.

– Так ведь Матхур может объявить войну Хульсаю.

– Ничего подобного. Войско султана по численности в несколько раз превосходит войско раджи. К тому же, знаменитая битва возле Большого Навоза расставила все точки над «i».

– И ты согласилась с этим планом?

– А что мне оставалось делать? Я должна спасти свою семью.

– Ничего себе, – ухмыльнулся Бадэр. – Даже среди принцесс встречаются героини. Хитро вы все задумали.

– Но не учли одной детали, – сказала девушка.

– Какой?

– Твоего появления. Из-за тебя люди Хульсая не захватили меня в плен. В Сингхар они уже не вернутся, так как знают, что султан отсечет им головы за плохие новости. Султан, не дождавшись ни меня, ни каких-либо известий, подумает, что мой отец обманул его и пошлет в Шанглер свои войска. Матхур, в свою очередь, не дождавшись меня в Пэйфите, решит, что мой отец нарушил договор, так как султан не возьмет на себя ответственность за мое исчезновение. Раджа тоже вышлет войска в Шанглер. Видишь, что ты наделал! Из-за твоей «помощи» мое государство нажило двух дополнительных врагов!

– Еще чего, – хмыкнул Бадэр. – Сами плетете интриги, а потом ищете виноватых. Ты что, крайнего нашла?

– Но что мне делать?! – в отчаянии воскликнула девушка. – Если я в ближайшее время не доберусь до Сингхара, моя семья может погибнуть!

– Подумаешь, – буркнул Бадэр. – Если я в ближайшее время не доберусь до Пэйфита, в моих бурдюках закончится вино, и тогда я уж точно отдам концы.

– Ах, вот в чем дело! Так ты стремишься в Пэйфит только из-за того, что рассчитываешь там пополнить запасы вина?

– Ну да. Мне все равно куда идти, лишь бы было что выпить. А в Пэйфите я всегда могу рассчитывать на хорошую выпивку.

– Теперь я понимаю, – ухмыльнулась принцесса. – Я встретилась с мерзким алкоголиком.

– Я не алкоголик, а любитель выпить, – возмущенно возразил Бадэр.

– Какая разница?

– А какая разница между принцессой и рабыней?

Высокомерно улыбнувшись, девушка сказала:

– Послушай, любитель выпить. Если я предложу тебе еще четыре бурдюка вина сейчас и деньги, на которые ты сможешь купить намного больше алкоголя потом, согласишься ли ты сопровождать меня в Сингхар?

Глаза Бадэра загорелись, а лицо озарила мечтательная улыбка.

– Я согласен! – воскликнул он, но тут же нахмурился. – Где бурдюки?

Принцесса указала на фургон, в котором было спрятано вино. Бадэр, радостно потирая ладони, навьючил бурдюками лошадей. Девушка достала из шкатулки небольшой бриллиант и вручила его Бадэру.

* * *

В сопровождении разбойников Корис и Менок долго скакали по лесу. Когда начало темнеть, они выехали к краю огромной пропасти. На противоположной стороне ее высилась скала, которая имела небольшой уступ. За уступом имелся узкий вход в пещеру, загражденный массивным валуном. Немного повозившись, разбойники перебросили через пропасть подъемный мост и начали отодвигать валун. Пять минут спустя Менок и Корис вошли в логово. Оно представляло собой круглое помещение диаметром в тридцать метров и высотой около пяти. Пещеру освещал костер, у которого сидели четыре женщины и двое мужчин.

– Не густо у вас с бабами, – сказал Менок. – Теперь их всего четыре.

– Шесть, – поправил Клин. – Эти двое тоже исполняют роль женщин. – Он указал пальцем на мужчин у костра. – Они предали меня, и за это я их отправил к бабам. Их зовут Кондрюк и Зударь.

– В твоей шайке имеет место гомосексуализм? – спросил Корис Менока.

– Там, где мало женщин, он почти всегда присутствует.

– Это меня не удивляет, – оскалился Корис. – Посмотри на этих баб у костра. Чтобы назвать их красивыми, нужно провести хотя бы год на необитаемом острове. Не завидую я Кондрюку и Зударю.

– Раньше в банде было с двадцать баб, но остались почему-то самые некрасивые.

– Интересно, какие у них клички?

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Менок. – Ну ты и бабник!

– Ты же знаешь, – пожал плечами Корис, – когда дело касается женщин, я становлюсь таким же любопытным, как и ты.

– Тогда посмотри на них внимательно. Вон ту, черноволосую, с носом, похожим на клюв, называют Вороной. Толстогубую, с волосами рыжего цвета, зовут Колбасой. Та, что немного конопата и имеет маленькие глазки, зовется Свиньей. И последнюю, пышногрудую, называют Пышкой.

Корис так и покатился со смеху.

– Чего смеешься, придурок?! – крикнула Свинья.

– Увидел свое отражение в твоих огромных глазах.

– Ха-ха-ха! – заржала вся шайка.

Свинья, пронзив Кориса негодующим взглядом, повернулась к нему спиной.

– Привет, девки, – обратился Корис к остальным женщинам.

– Мы не девки, понял? – с нажимом ответила Пышка.

– Вы, наверное, неприкосновенные девственницы, – ухмыльнулся он.

Банда снова разразилась хохотом.

– Мое прозвище – Язык, – представился Корис.

– Да ну? – оскалилась Колбаса.

– Хочешь, нагну? – ответил Корис.

Разбойники опять схватились за животы.

– Ты не сильно выпендривайся, – отозвалась Ворона, – а то я пожалуюсь Клину, и он из тебя кишки выпустит.

– Врет она все, – сказала Пышка. – Клин на Ворону даже не посмотрит, а тем более не будет ее слушать.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул Корис.

– Ах ты, пес! – крикнула Ворона. – Решил повыпендриваться?

Она выхватила из костра горящую головешку, вскочила на ноги и замахнулась на него. Она сделала это так стремительно, что потеряла равновесие и, не удержавшись на ногах, стукнулась лбом о деревянный сундук.

– Баум! – раздался на всю пещеру звук, напоминающий падение пустой бочки.

На миг в логове воцарилась тишина, а через секунду вся шайка грянула громоподобным смехом. Ворона, покрасневшая и сконфуженная, мигом шмыгнула в одну из ниш, выдолбленных в стенах пещеры, и больше не показывалась.

Клин поднял вверх правую руку, и все затихли. Выждав несколько секунд, он сказал:

– Мои разведчики доложили мне, что завтра через нашу территорию пройдет караван. Так что сегодня все должны рано лечь спать, и я запрещаю кому бы то ни было употреблять алкоголь. У нас должны быть свежие головы, когда мы нападем на караван.

После его слов большинство разбойников стали готовиться ко сну, а некоторые потянулись к женщинам. Трое бандитов забрали с собой Свинью и Колбасу, двое полезли в нишу к Вороне, а один, неприятной наружности тип, схватил за волосы Пышку и потащил ее за собой, грубо тиская. Она стала шумно протестовать, но никто не обращал на это внимания.

– Отпусти меня, негодяй! – кричала она. – Я не буду с тобой спать!

– Куда ты денешься? – хмыкнул разбойник. – Ты спала со мной десятки раз и если я захочу, будешь спать еще сотни.

– Отпусти ее! – раздался внезапно чей-то голос, и все удивленно воззрились на Кориса.

– У тебя что, крыша поехала? – зашипел на тэйтэльском Менок. – Бабы являются общей собственностью и каждый может пользоваться услугами любой из них.

– Не мог раньше сказать, – нахмурился Корис. – Я думал, раз она не хочет с ним спать, то нужно ей помочь.

– Помочь ты ей, конечно, можешь, но я не гарантирую, что после этого ты останешься жив.

Тем временем бандит, тискающий Пышку, оправился от шока, вызванного наглостью Кориса, и яростно прорычал:

– Что ты тявкнул, новичок?!

– Теперь отступать поздно, – прошептал Менок. – Ты должен дать ему достойный ответ, иначе потеряешь уважение банды, не успев его завоевать.

– Что-что, а достойные ответы я давать умею, – оскалился Корис.

Весело взглянув на разбойника, он крикнул:

– Я сказал тебе оставить в покое эту девушку, потому что твои жалкие потуги на поприще секса только раздразнят ее и она потом не даст уснуть никому из ребят, что совсем не состыкуется с нашими планами на завтра!

Разбойники встретили тираду Кориса одобрительным смехом, а его противник, позеленев от злости, выхватил нож и хищно улыбнулся:

– Что ты скажешь теперь, ублюдок? Поможет тебе твой язык?

– Мог бы помочь, – ответил Корис, принимая серьезный вид, – если бы к твоей заднице не прилипла жаба.

– Какая жаба? – вскинул брови бандит и стал озабоченно разглядывать свой зад.

– Зеленая, – ответил Корис и со всего размаху врезал разбойнику по зубам. Тот упал, от неожиданности выронив нож. Шайка качалась со смеху. Бандит вскочил, вытер разбитую губу и, подхватив нож, стал подбираться к Корису.

– Довольно! – раздался голос главаря. – Всем спать!

Разбойник остановился и неохотно вложил оружие в ножны.

– Ничего, завтра я с тобой расквитаюсь, – сказал он со злобой и удалился.

Вскоре бандиты захрапели. Два друга, утомленные впечатлениями истекшего дня, тоже провалились в сон.

* * *

Саньфун стоял у главных ворот Сингхара в толпе других людей, ожидающих наступления утра. Он довольно быстро добрался до города, так как добыл в пути лошадей.

Через некоторое время из-за туч выглянуло солнце, где-то в городе прозвенел колокол и стражники открыли ворота.

Сингхар располагался на пяти невысоких, но обширных холмах и соответственно делился на пять районов. На вершине центрального холма высился дворец султана, к которому Саньфун сразу же направился. Он не хотел откладывать осмотр главной городской твердыни, в которую ему предстояло пробраться и похитить оттуда летающую тарелку.

Когда Саньфун взобрался на центральный холм, его уверенность значительно поубавилась. Дворец был окружен высоким каменным муром и на его стенах бродило множество часовых. Саньфун понял, что ему придется изрядно напрячь ум, чтобы придумать достаточно хитрый план и надуть охрану. Ему не раз удавались подобные операции, но иногда случались и неудачи, поэтому он испытывал обычное в таких случаях волнение.

Существовало несколько достаточно простых способов проникнуть во дворец. Самым надежным вариантом был подкуп, но здесь он не годился, так как Саньфун узнал, что охрана дворца состоит из знатных людей, которые имеют крупные состояния и не слишком нуждаются в деньгах. Конечно, при желании можно подкупить даже очень богатого человека, но Саньфун не обладал достаточными средствами. Можно было сыграть на других человеческих слабостях, как-то тяга к женщинам или пристрастие к алкоголю. Перебрав в голове несколько вариантов, Саньфун, как всегда, остановился на одном, самом верном: полагаться на свой ум, интуицию, ловкость, находчивость и, конечно же, на удачу. Он не составлял четкого, разработанного до мелочей плана, так как по собственному опыту знал, что планы подобного рода нередко дают трещины. Ведь все предусмотреть невозможно. Саньфун предпочитал делать лишь наметки своих будущих действий, а потом, в зависимости от обстоятельств, импровизировать. Это не означало, что он шел наобум, не разобравшись, что к чему. Он всегда хорошенько исследовал препятствия, мешающие достичь цели, что и собирался сделать в ближайшие дни.

Саньфуну требовалось где-то обосноваться и он зашел в один из дешевых постоялых дворов, где снял себе комнату.

* * *

Прошло несколько дней, и Бадэр горько пожалел о том, что согласился сопровождать принцессу в Сингхар. Сначала она вела себя довольно сносно, но чем ближе становился город, тем капризнее и надменнее становилась принцесса. Однажды Бадэр не выдержал и хорошенько отшлепал ее по заднице. Девушка, потрясенная таким неподобством, заявила, что если он прикоснется к ней еще хоть раз, то по прибытии в Сингхар она пожалуется султану и тот отправит его на виселицу. Бадэр не любил, когда ему угрожают, и просто терпеть не мог, когда это делают женщины. Пробурчав, что его уже однажды пытались повесить в Пэйфите, Бадэр сгреб принцессу в охапку и преподал ей урок в два раза продолжительнее предыдущего. Это, как и в большинстве случаев, подействовало лучше всяких слов, и принцесса несколько дней вела себя как шелковая. Но потом ее скверный характер все же победил, и Бадэру пришлось вновь прибегнуть к «воспитательной работе».

Ему так надоели выходки спутницы, что он не раз подумывал плюнуть на все и ускакать в Пэйфит. Сдерживало его только то, что до Пэйфита теперь было значительно дальше, чем до Сингхара. К тому же, в Сингхаре обитало намного больше жителей, а Бадэр любил многолюдные места. Султана он не боялся, поскольку имел заряженный лучемет и заряда должно было хватить еще надолго.

Принцесса полностью разделяла чувства Бадэра к ней, и обоих объединяло лишь одно желание: поскорее добраться до города и избавить друг друга от своего общества. Когда в поле их зрения появился красивый белокаменный город со сверкающими на солнце башнями и позолоченными колокольнями, они возликовали. На полном скаку они въехали в ворота и, очарованные красотой Сингхара, перешли на шаг.

Вскоре Бадэр нашел покупателя на бриллиант и тут же продал его. Он осмотрел полученные за камень золотые и, усмехаясь, протянул принцессе одну монету:

– Взгляни-ка на своего красавца-жениха.

– О, боже! – ужаснулась девушка, увидев выбитый на монете профиль султана. Лицо Хульсая обладало огромным носом, толстенной отвисающей нижней губой и массивными, похожими на обезьяньи, челюстями.

– Когда на свадьбу пригласишь? – злорадствовал Бадэр.

– Я не могу стать его женой! – воскликнула принцесса. – Лучше смерть!

– Мой пистолет к вашим услугам, ваше высочество, – съязвил Бадэр.

– И ты еще смеешься? – со слезами в глазах сказала девушка. – Есть у тебя хоть капля сострадания?

– Чем ты недовольна? Твой жених – самый богатый и могущественный правитель на многие тысячи миль вокруг.

– Интересно, что бы ты сказал, если бы тебе предложили невесту с такой внешностью?

– Было бы в десять раз хуже, если бы мне предложили невесту, подобную тебе.

– Это так ты меня утешаешь? – срывающимся голосом промолвила принцесса и разрыдалась.

– Вот чертова девчонка, – пробормотал Бадэр.

Он тяжело вздохнул, понимая, что в ближайшее время ему не удастся избавиться от общества капризной принцессы, и сказал:

– Ладно. Хватит хныкать. Пойдем лучше в кабак и закажем хорошей водки. Этот целебный напиток неплохо прочищает мозги. Глядишь, что-нибудь и придумаем.

Через несколько минут спутники вошли в трактир под названием «Плакучая ива». Бадэр невольно улыбнулся, увидев эту вывеску. Он вспомнил, как жил некоторое время на Земле в Советском Союзе и однажды смотрел кинокомедию «Бриллиантовая рука», в которой фигурировал ресторан «Плакучая ива». Бадэр долго улыбался, удивляясь такому совпадению, но вдруг улыбка сошла с его лица и он, опрометью выбежав из кабака, уставился на вывеску. Он смотрел на нее и не верил своим глазам. На вывеске буквами универсального языка были написаны русские слова! У Бадэра подкосились ноги. Напрашивался лишь один более-менее разумный вывод: владелец трактира если не русский, то, по крайней мере, землянин! Бадэр ощутил резкий приступ ностальгии, к его горлу подкатился жгучий комок. Последних несколько десятков лет он провел на Земле и планета надолго оставила в его душе цепочку воспоминаний.

Бадэр вернулся в кабак и сел за стол. Принцесса смотрела на него круглыми глазами. Она никогда не видела его таким взволнованным. Девушка знала Бадэра как человека, все время сохраняющего на лице выражение полного удовлетворения и каменного спокойствия. Сейчас же его лицо выглядело растерянным.

– Что случилось? – обеспокоено спросила принцесса.

– Весьма странная вещь, – задумчиво ответил Бадэр.

Девушка еще больше удивилась. Что-что, а задумчивость уж совсем не была присуща Бадэру.

Тем временем к столу подошел трактирщик и спросил, что они будут заказывать. Бадэр с интересом посмотрел на него и, улыбнувшись, сказал на русском языке:

– Как насчет тарелки горячих щей и стакана хорошей крепкой водочки?

Хозяин так и застыл с открытым ртом.

– Не может быть! – выдавил он. – Земляк! Братуха!

– Вот уж кого не ожидал здесь встретить, так это русского парня! Как тебя сюда занесло?

– Да я и сам толком не ведаю, – пожал плечами трактирщик. – Я простой русский сибиряк, Вася Крамаров. Жил я некогда в таежной дерёвне, в Шушенском. Жил да бяды не знал. Пошел я как-то в тайгу соболя пострелять. А зима той порой была снежная, лютая. Попал я в пургу дикую да ненастную, потерял тропинку родимую. День ходил я, второй, кали со счета не сбился, а дороги – не видать! Ан на третий день смиловалась пурга-матушка, образумилась. Гляжу – пещера. Глубокая, страшная, на берлогу похожа. Гляжу и думаю: али медведь там притаился, али нечисть какая? Ухватил я свое ружьишко и, храбрости набравшися, полез в энду пещеру. Лезу я, лезу, ан гляжу – свет. Вот и пошел я на сиянье дивное. Подхожу поближе, а то дыра в стене величиной немалая. Вылез я на свет божий, и чудно мне стало, боязно. Над головой светит солнце белое, под ногами шелестят травы зеленыя, а вокруг стоят дерева незнакомыя – и тишина!

Вася и не заметил, как перешел на ритмичный распевный речитатив:

Ой, и страху ж натерпелси я!

Как в штаны не наложил – не ведаю!

Закричал, что не позволю дьяволу

Издеваться над душою христианскою!

Как побег я со всех ног тою пещерою!

Как наткнулси носом я на стену каменну!

Чуть со страху дух с меня не вышибло.

Удивился я поболе прежнего.

Шел туда – никой преграды не было.

Шел назад – стена вдруг появилася!

Что же оставалось мне воистину?

Вышел я с пещеры и поплёнтался.

Долго шел землею незнакомою,

Приключились чудеса со мною дивные.

Был я дедом старым, тощим, немощным,

И учуял я, что силы возвращаются,

Молодею я со страшной силою.

И воздал хвалу я Господу великому!

И пришел я в этот город мраморный,

И открыл харчевню тут пригожую,

И назвал ее «Плакучей ивою».

А случилось это уж давнёхонько,

Дня двадцать восьмого передпразднична,

Месяца холодного декабрьского,

Тысьчу девятьсот шестьдесят пятою

Зимой от рождества Христоваго!

Бадэр со смехом подхватил ритм Васиной былины:

– Ну и ну! Да ты глаголешь притчами!

– Что умею – не отнять, как водится.

– Ты сказал, что жил в селе ты Шушенском.

Может, ты встречал там дядю Ленина?

– Да, знавал такого дядю доброго,

Был тогда я озорным мальчишкою.

Он конфеты мне дарил заморские,

Сидя с Крупской у светильника зеленаго.

– А красива ли была та Крупская?

– Не сказал бы, но была все ж бабою.

Лучше ты поведай о красавице,

Что с тобою рядом приосанилась.

Красотою лепа красна девица!

Али слушает тебя? – уж больно гордая.

– Слушает, куда же она денется?

Разговор веду короткий с ней.

Если надо – преподам урок,

Если надо – задницу отшлепаю.

– О чем вы там болтаете? – отозвалась принцесса. – Разговаривайте на универсальном языке, я ничего не понимаю.

– А ты в любом случае ничего не поймешь, – сказал Бадэр. – Сиди и помалкивай.

«Ну и новостишку мне подкинул этот Вася, – подумал он. – Выходит, что существует резонансная точка, которая напрямик соединяет Землю и Нартуллу! Об этой точке не знают даже Филлоя с Ниидой, которые живут на Нартулле уже несколько тысяч лет! То, что Вася не смог вернуться обратно, свидетельствует о том, что точка односторонняя, то есть, действует только в одном направлении: Земля – Нартулла. Странно то, что Вася переместился на Нартуллу в 1965 году, когда все резонансные точки планеты были дезактивированы. Их отключила Филлоя. Впрочем, данную точку она не могла заблокировать, так как не знала о ее существовании».

Вася сходил за водкой и закуской и разговор продолжился.

* * *

– Эй, проснись, – услышал Корис сквозь сон чей-то шепот. Он открыл глаза и увидел склоненное над ним лицо Пышки.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил он.

– Тихо, – прошептала она. – Я тебе должна кое-что сказать.

– Что?

– Много лет я в плену у этой шайки, но никогда не встречала разбойника, который заступился бы за меня. Ты на редкость благородный человек и я хочу тебя отблагодарить.

– Я вообще-то не против, – усмехнулся Корис, – но если я начну, то не смогу остановиться до утра.

– Ты неправильно меня понял, – улыбнулась Пышка. – Я хочу открыть тебе одну тайну.

– Вот как? – удивился Корис. – Я весь внимание.

– Я знаю способ, с помощью которого ты мог бы незаметно улизнуть отсюда, нагрузив себя предварительно уймой сокровищ.

– Ты знаешь, как пройти мимо часовых, стоящих у входа?

– В этой пещере у Клина есть тайник, который одновременно является запасным выходом. Правда, имеется одна загвоздка.

– Какая?

– Выход перекрыт дверью, ключ от которой имеет только главарь.

– Это не проблема. Я открою эту дверь.

– У меня есть одно условие.

– Какое?

– Ты возьмешь меня с собой.

– Без проблем, но у меня тоже есть условие.

– Какое?

– Я возьму с собой своего друга.

– Хорошо, буди его.

– Менок, – прошептал Корис, дергая его за плечо, – просыпайся.

– Кто там по морде захотел? – пробурчал сквозь сон Менок.

– Заткнись, придурок, – прошипел Корис. – Поднимайся.

– Какого черта?

– Мы сматываем удочки.

– Ты что, тронулся? За попытку к бегству разбойники отрубают беглецу ноги и бросают его в лесу на съедение хищникам.

– Заткнись и следуй за мной.

Они тихо поднялись и на цыпочках направились к одной из ниш. Пышка пошарила руками в темноте, и в стене открылся узкий проем. Друзья быстро пролезли туда. Менок зажег факел. Их взорам открылась весьма интересная картина: в небольшой комнате стоял кованый сундук, доверху набитый драгоценностями. В противоположной стене была установлена металлическая дверь, на которой висел огромный замок.

– И как ты собираешься открыть это чудовище? – ухмыльнулся Менок.

– Я захватил на космическом корабле универсальный ключ, – ответил Корис.

– Однако, – хмыкнул Менок. – Ты не настолько глуп, как кажешься.

– Молчал бы, умник. Скажи спасибо, что я оказался предусмотрительнее тебя.

– Я лучше скажу спасибо Бадэру, из-за которого мы попали в эту передрягу, но благодаря которому мы из нее, возможно, выпутаемся.

– Причем тут Бадэр?

– Возникновению универсального ключа мы обязаны именно ему.

– Не вижу связи.

– Расскажу все по порядку. Вагл, крупнейший вор Тэйта, однажды поручил своему сыну Бадэру с помощью программы-взломщика проникнуть в секретные компьютерные файлы, чтобы добыть какую-то информацию. Все было бы хорошо, если бы этот недотепа не полез к компьютеру в нетрезвом состоянии. Он перепутал программы и вместо взломщика запустил опаснейший вирус, который на несколько недель вывел из строя всю компьютерную сеть планеты! Помнишь, какая тогда была шумиха? Вагл был вне себя от ярости, но, тем не менее, сумел обернуть произошедшее выгодой для себя. К компьютерной сети в те времена были подключены все электронные замки, а ими была снабжена каждая дверь Тэйта. После случившегося электронные замки вышли из строя и двери оказались защищенными лишь механическими замками. Вагл, конечно же, не сидел без дела. Он изготовил универсальный ключ, который открывал любые механические замки. Потом он наштамповал несколько десятков таких ключей, раздал своим «коллегам» и произвел несколько крупных ограблений, пока компьютерная сеть не была восстановлена.

– Ну и ну, – усмехнулся Корис. – Никогда бы не подумал.

– Ребята, не мешкайте, – отозвалась Пышка. – До утра мы должны быть далеко отсюда.

Корис вынул из кармана круглый предмет и приложил его к замочной скважине. Его пальцы ощутили включение силового поля, которое, проникая в замочную щель, точно повторяло ее внутреннюю резьбу. Он повернул ключ, и замок открылся.

– Чудеса, да и только! – всплеснула руками Пышка.

Мужчины подошли к сундукам и, зачерпнув несколько горстей сокровищ, направились к двери.

– И это все?! – удивленно воскликнула Пышка. – Почему вы так мало взяли?

– Нам достаточно, – ответил Менок. – Мы очень спешим и нам недосуг слишком нагружать себя.

– Как хотите, но я этим не ограничусь, – сказала она и набила драгоценностями довольно внушительных размеров сумку.

Через несколько дней спутники повстречали караван, движущийся в Пэйфит. Пышка пожелала к нему присоединиться, и друзья с ней распрощались. Глядя ей вслед, Корис промолвил:

– Может, и нам следовало пойти в Пэйфит?

– Нам там нечего делать, – ответил Менок. – Город нам был нужен только для того, чтобы раздобыть денег. Теперь наши карманы набиты и нам нужно подумать, как быстрее добраться до Земли. Время идет. Бадэр может раньше нас заполучить Золотую Флягу.

– По-моему, у нас нет выбора. В нашем положении мы можем попасть на Землю только через страну Колдовства.

– Ты прав. Резонансные точки, ведущие на Землю, нам неизвестны.

– Как, впрочем, и неизвестен путь через страну Колдовства.

– Но у нас есть шанс. Ты же знаешь, что страна Колдовства сама выводит путника туда, куда ему нужно. Нужно только ясно представить себе цель, к которой идешь.

– Для начала нам нужно добраться до страны Колдовства. А это около двенадцати тысяч миль! Чтобы добраться туда пешком, потребуется не менее полугода. Такие сроки нас не устраивают.

– Я вижу лишь один выход: нам нужно вернуться на космический корабль.

– Ты что, смеешься? – ухмыльнулся Корис. – Как мы посмотрим в глаза нашим друзьям? Что мы скажем Сахишоту, Саньфуну, Филлое и Нииде? Ведь они думают, что это мы похитили перстни Галлиена.

– Но ведь украл-то их Бадэр.

– То, что ему повезло больше, чем нам, нас не оправдывает. Мы ничем не лучше его.

– Ты прав. Но что сделано, то сделано. Ошибки нужно исправлять.

– Надеюсь, наши друзья нас поймут.

Через несколько дней Корис и Менок стояли возле огромного космического корабля цилиндрической формы и недоумевали. Когда они нажали на кнопку вызова, из стенки корабля выехал пульт с экраном, на котором появилась надпись «Введите код».

– Значит, на корабле нет ни Филлои, ни Нииды! – воскликнул Менок. – А раз к нам никто не вышел, то корабль вообще пуст!

– Как же мы туда проберемся?

– Благодари бога за то, что он создал меня таким любопытным. У меня есть код.

– Откуда?

– Я узнал его у Нииды. Так что мы снова в игре.

Менок набрал на пульте код, и дверь космолета отворилась. Друзья вошли внутрь.

* * *

Саньфун шел по главной улице Сингхара и, задрав голову, пытался высмотреть на крыше султанского дворца летающую тарелку. Он настолько увлекся этим занятием, что не заметил идущего ему навстречу плотного мужчину, который не менее увлеченно высматривал что-то у себя под ногами. В следующую секунду они столкнулись лбами. Плотный мужчина не удержался на ногах и шлепнулся наземь, подняв облако пыли.

– Эй ты, идиот! – крикнул он. – У тебя что, глаз нет?!

Когда пыль немного улеглась, он, ругаясь, поднял голову и посмотрел на своего обидчика. Увидев его лицо, он чуть не подавился.

– Саньфун! – воскликнул он.

– Бадэр! – воскликнул Саньфун. – Как тебя сюда занесло?!

– Долго рассказывать. Давай лучше зайдем в «Плакучую иву» и там поведаем друг другу свои истории.

Друзья направились к кабаку, возбужденно переговариваясь. Они говорили на тэйтэльском языке, чтобы не искушать посторонних ушей. Бадэр начал свое повествование. Он не упоминал о своей попытке похитить перстни Галлиена, но зато с удовольствием рассказал о том, что их сперли Корис и Менок. Саньфун, услышав эту новость, присвистнул от удивления. Он с облегчением вздохнул, радуясь, что в пропаже перстней не замешаны Сахишот, Ниида и Филлоя. Правда, исчезновение его друзей от этого не становилось яснее, а тем более исчезновение императора Герола. Возникали некоторые противоречия. Саньфун не мог взять в толк, почему Корис и Менок, похитив перстни, сразу же переместились на Землю. Почему именно туда? Чтобы ответить на этот вопрос и, возможно, на множество других, нужно было отправиться следом за ними. Саньфун решил отложить свои раздумья на потом, а пока что дослушать Бадэра. Тот перешел к рассказу о принцессе и закончил свой монолог описанием встречи с землянином по имени Вася. Лицо Саньфуна просияло, когда он услышал о резонансной точке, с помощью которой Вася проник на Нартуллу.

– Знакомься, – сказал Бадэр, указывая на девушку, сидящую рядом с ним. – Это принцесса Шанглера, невеста султана Хульсая.

– Я очень рад, – сказал Саньфун. – Как тебя зовут, юная леди?

– Изволь ко мне обращаться «ваше высочество», хам.

Саньфун улыбнулся.

– Извините, ваше высочество. Позволительно ли будет мне узнать ваше имя?

Принцесса застыла с открытым ртом. В его словах не было и тени насмешки. Тут с ее уст сорвались слова, от которых рот разинул Бадэр:

– Ладно, можешь обращаться ко мне, как и ко всем остальным, я уже привыкла. Меня зовут Тэкила.

– Ха-ха-ха! – засмеялся Бадэр. – Ну и имечко! Да оно ж звучит точь в точь как название мексиканской водки! Не могу поверить! До сих пор она никому не открывала своего имени, а тут ни с того, ни с сего называет его первому встречному! С какой, интересно, стати?

– Да потому что твой друг не такой зануда как ты, – презрительно сказала девушка и, повернувшись к Саньфуну, спросила:

– Как тебя зовут, незнакомец?

– Саньфун.

– Уж не тот ли ты Саньфун, – заинтересовалась принцесса, – который похитил у килийцев перстень Галлиена, а потом долгое время не давал покоя некоему Риксу, захватившему власть в Пэйфите?

– Он самый, – улыбнулся Саньфун.

– Боже! Я встретилась с героем! О твоем благородстве, смелости и ловкости по Эльфиру ходят легенды! Как я счастлива! Теперь я знаю, кто избавит меня от султана!

– Так ты не хочешь стать его женой? – спросил Саньфун.

– Конечно, нет.

– Ты даже не представляешь, какую радостную новость мне преподнесла!

– Что же тут радостного? – пробурчал Бадэр.

– За султана замуж выйду я! – воскликнул Саньфун.

У Бадэра упала челюсть.

– Саньфун, ты часом не тронулся? – осторожно спросил он.

– Ты не понимаешь! Удача еще от меня не отвернулась! Судьба все-таки ко мне благосклонна!

– Выпей сто грамм водки, – посоветовал Бадэр.

– Да не таращи ты на меня глаза, я не сумасшедший.

– Неужели «голубой»? – вырвалось у Бадэра.

Саньфун со смеху чуть не свалился со стула.

– Ну ты и загнул! Дело намного проще. У султана во дворце есть летающая тарелка. Я хочу ее похитить. Чтобы это сделать, мне нужно проникнуть во дворец, а чтобы проникнуть во дворец, я переоденусь женщиной и выдам себя за принцессу Шанглера!

– Гениально! – воскликнула Тэкила.

– Как же, гениально, – пробурчал Бадэр. – Ты что-то не сильно похож на девушку, да и посол султана знает принцессу в лицо.

– Не беда. Я прихватил с космического корабля кой-какие приспособления. Нам не мешало бы найти уединенное местечко, где мы могли бы обсудить все подробности.

– Такое местечко уже имеется, – сказал Бадэр. – Мой друг Вася выделил мне и принцессе одну из комнат своего дома.

Саньфун с Тэкилой встали и пошли вслед за Бадэром. Через несколько минут они были в нужном месте. Саньфун открыл свою сумку и вытащил оттуда два прозрачных пакетика, один из которых был распечатан. В них лежало по куску белой пластической массы.

– Это органические маски, – сказал Саньфун.

Много тысяч лет назад тэйтэлы изобрели средство, с помощью которого любой человек мог изменить свой облик. Этим средством были органические маски. Чтобы стать двойником конкретного человека, нужно было наложить на его лицо пластическую массу, а потом, сняв ее, наложить на свое лицо. Единственным недостатком органических масок была их недолговечность. После месяца ношения они начинали разлагаться.

– Теперь я изложу план наших действий, – сказал Саньфун. – Сейчас я сниму копию с лица Тэкилы и приму ее облик. Потом мы пойдем во дворец и проникнем туда, я – в качестве принцессы, вы – в качестве моих слуг. Твой облик, Тэкила, тоже придется изменить. В распечатанном пакетике лежит уже готовая копия лица, которая, думаю, тебе подойдет.

– Чьего лица? – спросил Бадэр.

– Нииды.

– Ну ты даешь! Нашел, какую маску взять! – оскалился Бадэр. – Если Хульсай увидит прекрасное лицо Нииды, то, боюсь, он раздумает жениться на тебе, а захочет взять в жены твою «служанку».

– Это почему же?! – возмутилась Тэкила. – Что ты этим хочешь сказать? И вообще, кто такая эта Ниида?

– Сиди и помалкивай, когда мужчины дела решают! – рявкнул Бадэр.

– На корабле я нашел только две маски, – сказал Саньфун, – и одна из них была копией лица Нииды. Так что у меня не было выбора. В принципе, для нас самое важное – пробраться во дворец. Этим мы решим сразу несколько проблем. Во-первых, будет выполнен договор между отцом принцессы и султаном, и Хульсай не объявит войну Шанглеру. Во-вторых, султан сразу же вышлет гонцов в Пэйфит, сообщив о своей причастности к похищению Тэкилы, и Матхур не будет иметь претензий к королю Шанглера. А когда Хульсай пожелает со мной уединиться, чтобы провести первую брачную ночь, я возьму его в заложники. После этого нам нетрудно будет завладеть летающей тарелкой и улететь.

– А что, если телохранители султана не покидают его даже в брачной постели?

– Я с ними справлюсь. Не зря же я владею Сайинго и являюсь лучшим учеником Фарлеона, который, в свою очередь, является одним из лучших учеников моего брата Сахишота.

– Великий Сахишот – твой брат?! – воскликнула принцесса.

– Если ты не угомонишься, – процедил Бадэр, – то мы перейдем на другой язык.

– Хорошо, хорошо, я буду молчать, – поспешила заверить Тэкила.

– И куда же мы полетим, похитив тарелку? – спросил Бадэр.

– Вы отвезете меня в Пэйфит, к радже! – воскликнула принцесса.

– Все, мое терпение лопнуло, – прорычал Бадэр и перешел на тэйтэльский язык: – Что будем делать, Саньфун?

– Исполним ее просьбу.

– А потом?

– Сначала я расскажу тебе свою историю.

В продолжение рассказа Саньфуна лицо Бадэра принимало все более недоуменный вид.

– Так значит, мы полетим на Землю? – спросил он.

– Ну да. И ты очень кстати встретил Васю. Благодаря ему, нам не придется лететь в Хаджую и разыскивать Фарлеона, чтобы тот указал путь к Земле. Ведь Вася открыл резонансную точку, соединяющую Землю с Нартуллой!

– Какой от нее толк? Она же односторонняя.

– Была.

– Откуда ты знаешь?

– Разве ты забыл, что Филлоя и Ниида разблокировали все резонансные точки планеты?

– Но ведь они не знают местонахождения данной точки.

– А это и не нужно. Они просто включили специальное поле, охватывающее всю планету, и активизировали даже те точки, о которых не знали. Знать нужно местонахождение только тех точек, которые хочешь заблокировать.

– Я с тобой согласен. Но возникает другой вопрос. Вход на Нартуллу через точку резонанса, найденную Васей, был открыт, но выход-то был закрыт! Кто его заблокировал?

– Мало ли кто. По Галактике таскается немало субъектов, обладающих достаточными техническими средствами, чтобы сделать это.

* * *

Попав на космолет, Менок и Корис сразу же узнали о факте перемещения трех перстней Галлиена на Землю. Теперь у них появилась вторая причина, чтобы отправиться на эту планету. Все еще полагая, что перстни похитил Бадэр, они недоумевали.

– А ты говорил, что Бадэр отправится на планету Бад, – упрекнул Корис.

– Разве можно предсказать, что взбредет в его пьяную голову? – пожал плечами Менок. – Хотя я, в принципе, догадываюсь, почему он переместился на Землю.

– О чем это ты?

– Как ты знаешь, в последний раз Бадэр был на Земле с Саньфуном и Сахишотом. Они находились в Таиланде. Там они спасли жизнь таиландцу по имени Чан, который потом уехал в Соединенные Штаты, чтобы открыть там свой бар. Он приглашал своих новых друзей посетить его заведение во Флориде, и, я думаю, Бадэр воспользовался его приглашением.

– Что ж, вполне возможно, – согласился Корис. – Кстати, перстни переместились именно во Флориду.

– Ну это совпадение.

– Но совпадение, удачное для Бадэра. Теперь у нас есть наводка. Добыв Золотую Флягу, мы полетим прямо в Майами.

– Кстати, по совету того же Бадэра, Чан должен был назвать свой бар «Галактические Бродяги». Так что нам нетрудно будет разыскать это заведение.

Перебравшись в небольшую летающую тарелку, друзья направились в страну Колдовства. Через некоторое время они пересекли ее границу.

Мужчины летели на небольшой скорости, разглядывая окружающее. В какой-то момент они заметили, что исчезло солнце, но дневной свет, тем не менее, сохранялся. Потом они сообразили, что находятся уже не в мире-чаше, а вообще непонятно где. В воздухе летали огромные предметы неизвестного происхождения. Внизу постоянно менялся ландшафт. В поле зрения попадали то непролазные леса, переполненные людьми, то красочные города без единой живой души, то гигантские замки, стоящие непонятно на чем и возвышающиеся в необозримую даль. Короче, было множество странностей. Друзья только диву давались. Устав от постоянного напряжения, они решили приземлиться и передохнуть, но когда начали опускаться, то с ужасом обнаружили, что приземляться некуда! Какая бы то ни было поверхность исчезла! Они опускались в бездонную пропасть!

Вдруг они поняли, что стоят вниз головами. Это было очень странное ощущение: стоять вверх ногами, чувствовать, как кровь приливает к голове, и не падать вниз! Потом летающая тарелка начала вращаться, и друзья вообще перестали что-либо различать в иллюминаторах. Раздался сигнал тревоги. Вращение прекратилось так же внезапно, как и началось. Бортовые приборы вышли из строя. Мужчины ощутили, что летающая тарелка падает. Выглянув в иллюминатор, они ужаснулись: навстречу им с бешеной скоростью мчалась водная гладь. Раздался всплеск воды, отдавшийся громом в их ушах, свет в иллюминаторах померк, а через несколько минут, когда тарелка вынырнула на поверхность, вновь ворвался в каюту.

Они дружно нагнулись и их обоих вырвало. Вокруг плескалось море…

Приборы пришли в норму. Менок пробежался пальцами по клавиатуре пульта управления, и летающая тарелка трансформировалась в катер. Он нажал на педаль ускорения. Катер помчался по морю. Через некоторое время на горизонте возникли какие-то острова. Внимательно к ним присмотревшись, Корис воскликнул:

– Сто против одного, что это Бермуды! Я здесь бывал!

– Значит, нам удалось! Страна Колдовства вывела нас на Землю!

– А я все ломал голову над тем, где располагается страна Колдовства на этой планете. Оказывается, она находится в Бермудском треугольнике! Теперь я понимаю, почему здесь исчезают суда.

– Между прочим, страна Колдовства могла нас забросить в любой другой уголок Земли. Но чаще всего она выводит путешественников в места, близкие от ее границ.

– Ну так что, полетели за Золотой Флягой?

– Полетели.

Катер трансформировался в летающую тарелку и взмыл в небеса.

Через несколько минут друзья прилетели в Советский Союз, где в это время была ночь. Они приземлились недалеко от Москвы и, вооружившись лучеметами, вышли наружу.

– Ты уверен, что приземлился там, где нужно? – спросил Корис.

– Уверен. Золотая Фляга спрятана в сейфе на подмосковной даче Герола, координаты которой он четко указал.

Пройдя с километр, мужчины вошли в поселок. Они остановились у ворот роскошного особняка, окруженного высоким забором. К ним вышел человек в форме и спросил, что им нужно. Руководствуясь указаниями Герола, Менок назвал пароль. Охранник сразу же изменил тон и сказал им следовать за ним. Под присмотром еще двух охранников друзья вошли в дом. Дальше их сопровождали другие люди. Они провели их через длинный коридор, указали на двери лифта и удалились.

– Неплохо устроился здесь Герол, – хмыкнул Корис.

Менок набрал комбинацию кода на щитке у стены, и двери лифта открылись. Мужчины вошли внутрь. На стенке лифта они увидели ряд кнопок, указывающих этажи. Менок нажал на самый нижний, тридцатый, и друзья стали опускаться под землю. Выйдя из лифта, Менок пробежалсяпальцами по кнопкам стоящего рядом пульта и, увидев замигавшую на нем зеленую лампочку, сказал:

– Все в порядке. Ловушки отключены.

Мужчины вошли в огромный зал с множеством дверей. Они остановились у двери под номером одиннадцать и, набрав код, вошли в просторную комнату. На фоне мебели выделялся массивный сейф. Им не потребовалось много усилий, чтобы открыть его. Когда металлическая дверца отодвинулась, друзья увидели внутри не менее… сотни Золотых Фляг! Все они были прикреплены к стенкам сейфа тонкими цепями.

– Что за чертовщина?! – воскликнул Корис. – Неужели мы вкололи Геролу некачественный наркотик? Он об этом ничего не говорил.

– Не говорил, потому что мы его не спрашивали. Ты же знаешь наркотики подобного рода: под их воздействием человек рассказывает лишь о том, о чем его спрашивают.

– Не понимаю, чего хотел добиться Герол, набив сейф копиями Золотой Фляги? Неужели он думал, что тот, кто сюда проберется, не сумеет отыскать среди подделок оригинал?

– Тут должен быть какой-то подвох. Нутром чувствую.

– Какой подвох? Мы сейчас просто опорожним все сосуды. Тот из них, который сам по себе наполнится, и будет Золотой Флягой.

– По-моему, Герол как раз на такие действия похитителей и рассчитывал.

– А по-моему, у тебя паранойя. Что он этим мог выиграть?

– Время! – воскликнул Менок. – Время, черт побери! Нам нужно поскорее отсюда убираться, иначе случится нечто ужасное!

– Ты предлагаешь уйти с пустыми руками?

– Это лучше, чем остаться здесь навсегда!

– Но мы должны что-то придумать!

– Есть!

– Что?

– Идея! Настоящая Золотая Фляга сделана из сверхпрочного металла, а подделки – из золота! Давай-ка, поджарим эти канистрочки!

Друзья вытащили лучеметы и направили их на фляги. Те начали плавиться, словно масло на сковородке. Мужчины расплавили добрую половину подделок, когда, наконец, наткнулись на неплавящийся оригинал. Они быстро сняли его с цепи и опрометью бросились из комнаты, захлопнув за собой дверь. За их спинами раздался грохот, потрясший стены здания.

– Пронесло! – выдохнул Менок, когда они вбежали в лифт. Он нажал на кнопку верхнего этажа. Двери лифта закрылись. Прошла секунда, две… Лифт стоял на месте.

– Вот тебе и пронесло, – сказал Корис.

– Ха-ха-ха! – раздался злорадный смех, и перед друзьями возникло голографическое изображение Герола. – Сюрприз! Вы хотели перехитрить величайшего хитреца и обыграть в карты шулера? Как же вы наивны! Вы, наверное, удивлены и не понимаете, почему попали в ловушку? Перед смертью я вас просвещу. Подземный объект, на котором вы находитесь, был спроектирован мной так, чтобы сюда было легко проникнуть. Но выбраться обратно – уж не взыщите!

– Проклятье! – процедил Менок.

– Еще при строительстве этого бункера, – продолжало изображение Герола, – я предусмотрел, что когда-нибудь, может статься, попаду в плен, и принял соответствующие меры. Я знаю, что захватив меня, мои враги попытаются добраться до моего имущества и, напичкав меня наркотиками, начнут допытываться, как проникнуть к моим тайникам. Под воздействием наркотиков я, конечно, отвечу на их вопросы. Но им и в голову не придет расспрашивать меня о том, как выбраться из бункера. Большинство людей очень просты в своей логике: добравшись до желаемого и минуя все ловушки на пути к цели, они даже не подозревают о том, что на обратном пути их могут ожидать новые капканы. То, что вы сейчас здесь, доказывает мою правоту. Глупцы! Перед тем как войти в лифт, вы должны были набрать на пульте нужный код. Но вы ведь не удосужились спросить у меня, как избежать ловушек на обратном пути! Хотя вынужден отдать вам должное: у вас хватило ума убраться из комнаты раньше пятиминутного срока, иначе вас бы сейчас здесь не было. На этом уровне каждая комната устроена так, что посторонний человек, проведя в ней более пяти минут, не сможет ее покинуть, так как будет убит электрическим разрядом. А теперь перейдем к делу, вернее, к похоронам, – изображение Герола криво усмехнулось. – Жаль, что не могу обнять вас на прощание, я ведь только в записи, и жаль, что не могу видеть ваших лиц.

– Так Герола нет в бункере?! – воскликнул Корис. – Это только запись?

Словно отвечая на его вопрос, изображение сказало:

– Если бы я сейчас находился в бункере, то вас бы задержали еще у входа. Пароль, который вы назвали, действует только в мое отсутствие. Но вы не отчаивайтесь: вам все равно каюк. Сейчас лифт наполнится водой, и вы захлебнетесь, как корабельные крысы! Все, что здесь произойдет, заснимут специальные камеры. Будет довольно весело увидеть, как вы подыхаете!

– Ну уж нет! – процедил Корис и, вытащив из кобуры лучемет, направил его на двери лифта. Изображение, словно заметив это, сказало:

– Кстати, если у вас есть лучеметы, то не спешите ими воспользоваться. Стены лифта сделаны из огнеупорного материала. Вы поджаритесь, как в духовке. Прощайте, желаю вам удачи.

Изображение исчезло. Лифт стал медленно заполняться водой. Корис, не очень доверяя словам императора, включил лучемет на малую мощность. Луч ударил в стену лифта, но не произвел ожидаемого эффекта. В лица мужчин ударило сильным жаром. Корис отключил лучемет.

– Поздравляю тебя, дружище, – печально улыбнулся Менок. – Нам крышка.

– Что поделаешь, – промолвил Корис. – Когда-нибудь наше везение должно было закончиться. Удача – вещь недолговечная. По крайней мере, у нас есть еще время поболтать.

Меноку, несмотря на всю драматичность ситуации, стало смешно.

– Ты даже перед лицом смерти не изменяешь своим привычкам.

– А как же иначе? – сказал Корис. – Этот ничтожный императоришка не дождется страха на моем лице, я не доставлю ему такого удовольствия. Одно меня только гложет: если бы не выходки нашего дорогого пьянчужки Бадэра, мы бы никогда не вляпались в это дерьмо.

– Это уж точно. В то время как мы здесь подыхаем, Бадэр наверняка где-то пьянствует.

– Последуем же его примеру. Держи, друг.

Корис протянул Меноку Золотую Флягу. Тот открутил крышечку сосуда и сделал несколько внушительных глотков. Когда он оторвался от горлышка, то увидел, что водки во Фляге стало на четверть меньше. Менок с интересом наблюдал, как уровень жидкости начал подниматься. Он продолжал расти, пока сосуд не наполнился до краев.

– Интересно, почему водка не переполняет Флягу? – сказал Менок. Он повертел посудину в руках и увидел на ее боковой поверхности маленькую кнопочку и два валика. Над одним из них располагалась шкала с цифрами от ноля до ста. Менок покрутил этот валик и увидел, что по шкале движется стрелка. Когда она указала на цифру девяносто, Менок, хитро улыбнувшись, протянул Флягу Корису. Тот, отхлебнув солидный глоток жидкости, закашлялся. Из его глаз брызнули слезы. Отшвырнув от себя сосуд, он зачерпнул горсть воды и, плеснув себе в рот, выдавил:

– Почему эта водка такая крепкая?

– У Фляги есть регулятор крепости.

– Ах ты, пес! – прорычал Корис. – Я тебе что, подопытный кролик?!

Хихикнув, Менок подобрал посудину и продолжил ее исследование. Он повернул второй валик. Раздался щелчок, и тонкая струйка водки потекла через край сосуда. Он сдвинул валик еще немного, и поток усилился. Когда же Менок повернул колесико до отказа, водка из Фляги забила фонтаном!

– Ты что, сдурел?! – закричал Корис. – Хочешь утопить нас в водке?!

Менок быстро остановил струю.

– Знаешь, Корис, у меня только что возникла интересная идея.

– Ты тоже не изменяешь своим привычкам. Снова тебе в голову лезет какой-то бред?

– Этот бред, возможно, спасет нам жизнь. Я вот подумал: если Фляга может перерабатывать воздух в жидкость, то что может помешать пустить этот процесс в обратную сторону?

– То есть, ты хочешь сказать, что мы могли бы превратить в воздух воду, которая нас затопляет и, таким образом, избежать смерти?

– Ну да. И я думаю, что кнопочка на Фляге как раз для этого и предназначена.

Чтобы повысить производительность Фляги, Менок поворотом валика усилил струю водки, окунул сосуд в воду и нажал на кнопку. В следующий момент он громко вскрикнул, так как Фляга вырвалась из его рук! Из ее горлышка ударил настолько мощный поток водки, что посудина заметалась по лифту, как пожарный шланг.

– Идиот! – вскричал Корис. – Что ты наделал?! Лови Флягу!

Мужчины начали гоняться за сосудом. Лишь через несколько минут им удалось прижать его к стенке. Менок нажал на кнопку и поток прекратился.

– Ты ошибся! – воскликнул Корис. – Нажатие кнопки не пускает реакцию в обратную сторону, а ускоряет ее в несколько раз!

Вдруг друзья заметили, что уровень воды в лифте перестал повышаться. Удивленно переглянувшись, они пожали плечами.

– Неужели произошло чудо? – промолвил Корис.

– Не верю я в чудеса, – отрезал Менок. – Должно быть какое-то объяснение.

Он стал внимательно осматривать лифт, пытаясь найти что-либо необычное.

– Я понял, – ухмыльнулся Менок. – Когда Фляга металась по лифту, то полностью залила стены и потолок.

– Ну и что с того?

– Я думаю, в потолке лифта установлены датчики, реагирующие на жидкость. Герол все устроил так, чтобы приток воды прекратился, когда лифт наполнится доверху. Фляга, забрызгав датчики, заставила их остановить приток воды раньше времени. Остается только выбраться отсюда.

Менок попробовал кнопки лифта, но они не действовали.

– И что же мы теперь будем делать? – спросил Корис.

– Ждать, пока утечет вода. Возможно, тогда кнопки разблокируются.

– Интересно, когда это произойдет?

– Не знаю, – пожал плечами Менок. – Все зависит от того, какой срок Герол считает достаточным для утопления человека.

– Тогда нам ждать недолго.

Прошла минута, вторая, десять, двадцать… Через два часа вода начала убывать.

– Ничего себе «недолго», – ухмыльнулся Менок.

– Все выглядит так, будто Герол думал, что его жертвы будут в водолазных костюмах.

– Теперь все должно стать на свои места.

Когда вода утекла, Менок нажал на кнопку верхнего этажа. Друзья стали подниматься вверх.

Внезапно лифт остановился. Они ошарашено переглянулись. Перед ними снова возникло изображение Герола.

– Привет, друзья, – сказало оно. – Вы, похоже, достаточно сообразительные ребята, раз предыдущая ловушка не смогла вас уничтожить? Вода, значит, вас не берет?

– Кажется, я догадываюсь, что сейчас произойдет! – воскликнул Менок. – После испытания водой будет испытание огнем!

Он крепко ухватился за Флягу и нажал на ее кнопку. Из горлышка сосуда ударила мощная струя. Лифт стал быстро наполняться водкой.

– Сделай меньше крепость водки, олух! – закричал Корис. – Ведь спирт – горючее вещество!

– Ты прав, черт побери! – выругался Менок и перекрутил стрелку содержания спирта на нулевую отметку.

Изображение Герола между тем продолжало:

– Я за вас очень рад. Но вы ведь не думаете, что от меня так легко ускользнуть? Интересно, как вы отнесетесь к следующему аттракциону? Вы еще не догадались, о чем идет речь? Вам намекнуть? Сейчас здесь будет очень, очень жарко! Я надеюсь, у вас есть противопожарные костюмы? Держитесь, ребята!

Изображение исчезло, в стенках лифта открылось несколько отверстий и из них вырвалось пламя. Мужчины нырнули в жидкость. Несмотря на то, что Менок разбавил первоначальный девяностопроцентный спирт водой, его крепость все еще составляла около тридцати процентов. Друзья ощутили жжение в глазах, в нос им ударил запах спирта, но они терпели до последнего. Когда от недостатка кислорода они начали терять сознание, то почти одновременно вынырнули. Пламя исчезло, но температура воздуха в лифте сильно поднялась. Судорожно вдохнув горячий обжигающий воздух, мужчины снова нырнули в водку. Оказавшись на поверхности во второй раз, они снова скрылись в водке. Так повторялось несколько раз. Когда воздух немного охладился, они, наконец, остановились. Тем не менее, их все еще порывало окунуться в живительную прохладу жидкости. Друзья так бы и сделали, если бы имели дело с водой. Но окунаться в водку – занятие не из приятных.

– Теперь я понимаю, как себя чувствует заспиртованная лягушка! – выдохнул Корис.

– Вот бы сюда Бадэра! – прорычал Менок. – Ведь он так любит водку, что, наверное, с удовольствием жил бы в ней!

– Нам нужно выбраться из лифта и подняться по лестнице. Четвертой ловушки мы не переживем.

Корис потянулся рукой к кнопке раздвижения дверей, но Менок остановил его:

– Ни в коем случае. Герол на это как раз и рассчитывал. Он знал, что первым порывом оставшихся в живых жертв будет желание выбраться из лифта. Уверен, что за дверями нас ждет ловушка.

– Ты хочешь сказать, что вверху для нас не расставлен еще один капкан?

– Мы не будем подниматься вверх.

– То есть, мы спустимся вниз? – усмехнулся Корис.

– Нет. У меня есть другая идея.

– Нет уж, спасибо. Твоими идеями я сыт по горло.

– Сначала выслушай, а потом суди. Идея гениальная! Мы сейчас будем тихонько сидеть в лифте и ждать. Компьютер, управляющий ловушками, сочтет, что мы погибли и сюда наверняка пришлют людей, чтобы убрать трупы. Вот тут-то мы на них и нападем, захватим в плен и заставим вывести нас из бункера!

– Гениальная? – перекривил Корис. – А что, если сюда пришлют роботов?

– Мы прикончим их из лучеметов! По крайней мере, мы сделаем то, чего от нас не ожидают.

– Сомневаюсь. Пока что именно с нами происходит то, чего мы не ожидаем.

– Если у тебя есть другие идеи, я внимательно слушаю, – буркнул Менок.

Мужчины сидели по груди в водке и тихо разговаривали, когда случилось то, чего они действительно не ожидали. Одна из стен лифта вдруг отодвинулась, обнажив за собой вход в медную трубу метрового диаметра. Водка хлынула в нее. Раздался звук, напоминающий гудение вентилятора, и друзья ощутили мощный поток воздуха, затягивающий их в трубу. Они пытались за что-то ухватиться, но цепляться было не за что. Словно огромным пылесосом, их втянуло в трубу и понесло в темную неизвестность.

– Где же твои люди? – крикнул Корис.

– А где твои роботы? – огрызнулся Менок.

Вскоре труба начала загибаться вверх. Друзья некоторое время летели по вертикали. Потом труба вновь приняла горизонтальное положение. Через несколько секунд их выплюнуло в кучу чего-то твердого. Яркий свет ослепил их. Когда глаза мужчин привыкли к освещению, они увидели, что лежат на груде человеческих костей.

– Из лифта нас отправили прямо в трупосборник! – воскликнул Корис.

– Благодари бога, что не в мясорубку!

Друзья осмотрелись. Они находились в довольно обширном помещении с высоким потолком. Напротив себя они увидели дверь. Она оказалась запертой.

– Слава богу, замок механический, – сказал Корис.

Он вытащил универсальный ключ и открыл дверь. Друзья увидели лестницу и стали по ней подниматься. Через пять этажей лестница закончилась. Они наткнулись на другую дверь. Открыв ее, мужчины попали в лабиринт из длинных коридоров. Проблуждав там несколько минут, они, наконец, вышли наружу. На улице светало.

– Герол явно не рассчитывал на то, что тела в трупосборнике могут ожить, иначе он снабдил бы выход оттуда лучшей защитой, – усмехнулся Менок.

Быстро сориентировавшись, друзья со всех ног бросились прочь. Спокойно они вздохнули лишь тогда, когда оказались в летающей тарелке.

– Я не верю, не верю, что нам удалось! – воскликнул Корис.

– Я и сам удивляюсь, что мы до сих пор живы, – покачал головой Менок.

– Все-таки мы крутые ребята! Не тонем в воде и в огне не горим! Но пусть меня высоко подбросит и здорово шлепнет об землю, если я еще хоть раз воспользуюсь лифтом!

– Мы с полным правом можем утверждать, что прошли воду, огонь и медные трубы, – хихикнул Менок.

– И все это только для того, чтобы добыть для болвана Бадэра портативный самогонный аппарат.

– Зато мы получим перстни Галлиена. Нужно только разыскать Бадэра. Сначала хорошенько отоспимся, а потом полетим в Майами.

* * *

Саньфун распечатал прозрачный пакетик и, вытащив оттуда кусок пластической массы, раскатал его в большой блин. Затем (под громкие насмешки Бадэра) наложил это изделие на лицо принцессы. Масса постепенно стала приобретать очертания ее лица. Когда копия была снята, Саньфун надел маску на свое лицо. Из уст принцессы вырвалось удивленное восклицание:

– Да это ж я!

– А кого ты ожидала увидеть? – оскалился Бадэр. – Своего возлюбленного султана?

– Твою пьяную рожу, – огрызнулась принцесса. – Я же не думала, что сходство будет настолько поразительным!

– Ты еще больше удивишься, когда обретешь лицо Нииды.

Саньфун достал из второго пакетика готовую маску и надел ее на лицо Тэкилы. Сердце его невольно сжалось, когда он увидел лицо своей возлюбленной. Когда принцесса взглянула в зеркало, то от неожиданности аж подпрыгнула.

– Это же лицо Филлои! Как вам удалось снять с него копию?!

Мужчины переглянулись.

Филлоя и Ниида, сестры-близнецы, тысячи лет назад завоевали Нартуллу, но не порабощали ее. Они просто заставили правителей всех стран признать свое верховенство. С тех самых пор они стали выдавать себя за одно лицо. В то время как все жители Нартуллы думали, что планетой правит Филлоя, ею правили обе женщины. Сестры редко кому открывали свое лицо, поэтому почти никто на Нартулле не знал, как они выглядят.

Друзья, конечно, считали, что Тэкиле незнакомо лицо правительницы планеты. Они назвали ей имя Нииды, которое ни о чем ей не говорило. И хотя сестры чаще всего открывали свое лицо именно королевским особам, Саньфун и Бадэр даже не подозревали, что восемнадцатилетняя Тэкила уже знает Филлою в лицо.

– Вы что-то от меня скрываете! – возмутилась принцесса. – Вы меня что, за дурочку держите?

– Ты поразительно догадлива, – буркнул Бадэр.

– Хорошо, – сказал Саньфун, – мы откроем тебе правду. Начну с того, что я действительно брат Сахишота.

В продолжение его рассказа принцесса только то и делала, что охала и ахала. Когда он закончил, она удивленно воззрилась на Бадэра.

– Так ты и есть тот самый пронырливый пьяница и неудачливый ворюга, о котором ходят легенды по всей Галактике?

– Молчи, дура! – рявкнул Бадэр. – Кто тебе сказал, что я неудачливый?

Бадэр сам удивился своим словам. С каких это пор ему стало небезразлично, что о нем думает принцесса? Он только недоуменно пожал плечами.

– Так значит, вы оба – тэйтэлы? – спросила Тэкила.

– Только Бадэр, – ответил Саньфун.

– А кто же ты?

– Галур.

– Быть такого не может! Легенды о галурах – выдумка.

– Если я похож на выдумку, то можешь меня пощупать, – усмехнулся Саньфун. – Это тэйтэлы распространяют слухи о том, что галуров не существует.

– Что, значит, распространяют? – буркнул Бадэр. – Я, как и Тэкила, до встречи с тобой всегда думал, что галуров на самом деле не существует.

– Я говорю не о тебе, а о тех высокомерных тэйтэлах, которые знают о нашем существовании, но не хотят признавать цивилизацию, которая древнее их собственной.

– Почему вы сразу мне обо всем не рассказали? – упрекнула девушка. – Я ведь знаю, как решить нашу проблему намного проще.

– Как? – спросил Бадэр.

– Очень просто. Дело в том, что летающая тарелка, которую вы видели у султана, принадлежит Филлое. За какую-то услугу она одолжила ему аппарат на неопределенный срок. Так что нам нет нужды похищать тарелку. Сыграв роль Филлои, я отберу ее у султана.

– А ты, оказывается, не так уж и глупа, – хмыкнул Бадэр.

Обсудив все подробности, друзья вышли из дома и направились к дворцу Хульсая: Саньфун, одетый в роскошное белое платье – в качестве принцессы, Тэкила, одетая в не менее роскошное платье, накрытое просторным плащом с капюшоном – в качестве Филлои и Бадэр в своей обычной одежде – в качестве самого себя. Они подошли к главным воротам дворца и довольно грубо постучали в них.

– Открывайте! – крикнул Бадэр.

Навстречу спутникам вышел злобной наружности привратник. Смерив их презрительным взглядом, он гаркнул:

– Кто посмел нарушать безмятежный покой великого султана?! Знаете ли вы, что я, его привратник, могу вас за это повесить?! Кто вы такие?!

Бадэра такой тон просто взбесил. Отхлебнув из своей дежурной бутылки пару глотков водки, он прорычал:

– А знаешь ли ты, ублюдок, с кем разговариваешь?! Знаешь ли ты, что в эту самую минуту решается твоя судьба и судьба твоего ничтожного султана?! Пади ниц! Перед тобой властительница планеты Филлоя!

Бадэр снял капюшон с головы Тэкилы. Эффект был потрясающим! Привратник, конечно, не мог знать Филлою в лицо, но он, как и другие жители Нартуллы, был наслышан о ее ослепительной красоте, что было абсолютной правдой. Увидев необычайно красивое лицо Филлои, он упал на колени и начал, как червяк, пресмыкаться перед Тэкилой, бессвязно бормоча слова извинения. Принцесса, следуя своей роли, пнула привратника ногой и сказала:

– Поднимись, ничтожный червь, и веди меня к султану.

Привратник встал и, не смея поднять голову, на полусогнутых ногах, подобострастно кланяясь на каждом шагу, повел их за собой. Они прошли не менее, чем через пять солдатских заслонов. Везде им преграждали путь, но, услышав заветное слово «Филлоя», в страхе расступались. Наконец они вошли в парадную палату Хульсая. За длинным столом, накрытым всевозможными яствами, сидели визири, вельможи и богачи, а во главе стола на троне восседал султан. Спутники так внезапно ворвались в палату, что султан вскочил на ноги и, пораженный такой наглостью, хотел что-то сказать. Но слова застряли у него в горле, когда он увидел лицо Филлои.

Хульсай выбежал им навстречу и низко поклонился. Тэкила, понимая, в каком она теперь выигрышном положении, не упустила возможности выместить всю свою злобу на обидчике ее семьи.

– На колени, смерд! – процедила она. – Или ты забыл, кто я такая?!

Султан упал на колени.

– Ты что же это о себе возомнил, урод? – продолжала девушка. – Если я была к тебе немного благосклонна, это еще не значит, что ты можешь творить все, что тебе заблагорассудится! Кто позволил тебе принуждать принцессу Шанглера выходить за тебя замуж? Что ты можешь сказать в свое оправдание этой беззащитной, невинной, хрупкой, нежной, ослепительно красивой девушке? – Тэкила указала рукой на Саньфуна. – За твои злодеяния я лишаю тебя летающей тарелки и присуждаю отдать четверть твоих земель королю Шанглера. Ты также должен немедленно выслать гонцов в Пэйфит и сообщить радже Матхуру о своем постыдном поступке.

– Слушаюсь и повинуюсь, – дрожащим голосом промолвил Хульсай.

– Если что-либо подобное повторится, я лишу тебя трона, а на твое место посажу… – Принцесса неспешно обвела взглядом палату и, усмехнувшись, указала рукой на придворного шута, – его. С этого момента я назначаю шута твоим главным министром. Ты не имеешь права сместить его с этой должности без моего согласия.

– Слушаюсь и повинуюсь.

– Теперь отведи нас к летающей тарелке.

Султан, словно шакал, начал заискивать перед гостями, пресмыкаясь еще больше, чем его привратник. Он вывел их на крышу дворца и открыл перед ними дверь летающей тарелки.

Когда друзья взлетели, Бадэр во весь голос рассмеялся.

– Молодец! – воскликнул он. – Хорошо ты ему наподдала! Ха-ха-ха! Шут – главный министр! Над султаном теперь будет смеяться весь Эльфир!

Саньфун повел летающую тарелку в Пэйфит. По мере того как они приближались к городу, Бадэр становился все мрачнее. Кресло, в котором он сидел, стало вдруг страшно неудобным, веселое настроение куда-то улетучилось, а водка (самое удивительное!) потеряла свой вкус. Бадэр не мог понять, что с ним творится.

Принцесса тоже вдруг начала нервничать. Беспокойно поглядывая в окно, она попросила у Бадэра (он отпал!) пару глотков водки.

Вскоре показался Пэйфит. Саньфун посадил летающую тарелку на крышу обширного здания в центре города. Бадэр и Тэкила продолжали сидеть, как будто вросли в кресла.

– Так и будете сидеть? – усмехнулся Саньфун. – Или пойдете попрощаетесь?

Бадэр и принцесса вышли из тарелки, остановились и посмотрели друг другу в глаза.

– Ну что? – замялся он. – Я, пожалуй, пойду.

– Вали, – буркнула Тэкила.

– А нельзя ли повежливее? – проворчал Бадэр.

– Какая разница? Тебе ведь недосуг здесь задерживаться из-за какой-то маленькой стервочки, даже такой смазливой, как я! – съязвила девушка.

– Ах ты, чертовка! – процедил Бадэр и сгреб принцессу в объятия. Она попыталась вырваться, но он прижал ее к себе еще крепче. Обняв девушку за шею, он крепко ее поцеловал. Она обмякла.

– Вот что, – сказал Бадэр. – Никакой раджа тебе не нужен. Я забираю тебя с собой.

Взяв принцессу на руки, он отнес ее обратно в тарелку. Саньфун, увидев это, невольно усмехнулся. Он совсем не был удивлен. Как только он впервые увидел эту парочку, то сразу понял, что они далеко не так безразличны друг другу, как хотят это показать.

– Ты не можешь лететь с нами на Землю, – сказал Бадэр девушке. – Это может быть слишком опасно. Я отвезу тебя в Шанглер, к отцу. Я вернусь за тобой.

– Я буду тебя ждать, – промолвила принцесса.

Когда мужчины взлетели, оставив девушку во дворце короля Шанглера, на лицо Бадэра набежала тень, он стал задумчивым и мрачным. Но это продолжалось недолго. Захватывающий пейзаж огромного мира-чаши быстро развеял его грусть, особенно после того, как он отхлебнул водки. А когда друзья подлетели к резонансной точке, Бадэр окончательно воспрянул духом.

Мужчины не собирались выходить из летающей тарелки. Они знали, что каждая точка резонанса делится на две подточки: малую и большую. Первая предназначена для людей, вторая – для летательных аппаратов. Малая расположена на поверхности планеты, большая – в воздухе. Когда летающее тело оказывается рядом с невидимой в воздухе подточкой, она превращается в воронку и затягивает в себя объект.

Покружив на высоте мили над малой подточкой, друзья, наконец, обнаружили большую подточку и влетели в нее…

Под ними расстилались бескрайним зеленым ковром таежные леса. Саньфун нажал на ускорение. Они помчались в Майами.

Недалеко от города друзья трансформировали летающую тарелку в катер и опустились в океан. Причалив к берегу, они увидели несколько катеров, очень похожих на их собственный. Мужчины не удивились. Эти катера принадлежали галактическим бродягам. В последнее время многие из них посещали Землю.

Друзья вышли на берег.

– Хорошо, что я посоветовал Чану назвать свой бар «Галактические Бродяги», – сказал Бадэр. – Я уверен, что люди, знающие о настоящем смысле этой фразы, клюнули на название и теперь проводят свободное время в баре. Я думаю, нам стоит разыскать этот кабак. Мы могли бы узнать много интересного, возможно, что-то о наших друзьях.

Спутники целый день ходили по городу, но никак не могли найти нужного им бара. Только когда начало темнеть, они увидели большую красочную вывеску, переливающуюся десятками разноцветных огней. Оживленно переговариваясь, друзья вошли в кабак. Бадэр обвел взглядом присутствующих и чуть не споткнулся. С ближайшего столика на него пялились… Корис и Менок! Кровь хлынула ему в лицо и он с криком ярости бросился вперед. Корис и Менок, отшвырнув столик, метнулись ему навстречу. Своим весом Бадэр опрокинул их на пол, но и сам не удержался на ногах. Качаясь по полу, матерясь на чем свет стоит и колотя друг друга кулаками, мужчины собрали вокруг себя большую толпу зевак. Саньфун быстро прекратил этот цирк. Схватив за шиворот Кориса и Менока, он столкнул их лбами, а Бадэра отшвырнул в сторону ударом ноги.

– Прекратите! – воскликнул он.

– Я сейчас проучу этих ворюг! – прорычал Бадэр.

– Это кто ворюги?! – воскликнул Корис.

– Давайте разберемся, – сказал Саньфун.

– Не надо разбираться, – возразил Бадэр. – Тут и так все ясно.

На шум прибежал хозяин бара Чан и, увидев Бадэра и Саньфуна, просиял.

– Привет, друзья! – воскликнул он. – Добро пожаловать!

Увидев собравшуюся толпу, таиландец сказал:

– Господа. Бар на сегодня закрыт. Прошу извинить меня.

Через несколько минут кабак опустел.

– Я очень рад, что вы зашли ко мне в гости, – сказал Чан. – Располагайтесь поудобнее и наслаждайтесь. Извините, я на несколько минут должен вас покинуть. Скоро я к вам присоединюсь.

Таиландец удалился, а мужчины уселись за столик и уставились друг на друга.

– Ну что, так и будем молчать? – сказал Саньфун. – Может кто-то объяснит мне, что здесь происходит?

– Ну ладно, – проворчал Бадэр. – Я кое-что скрыл от тебя, Саньфун.

– Что именно?

– Я тоже пытался украсть перстни.

– Что, значит, пытался? – возмутился Менок. – Разве не ты их спер?

– Я? – удивился Бадэр. – По-моему, это сделали вы.

Саньфун в недоумении переводил взгляд с одного лица на другое и тут до него начала доходить вся смехотворность ситуации. Хлопнув ладонями по столу, он во весь голос рассмеялся. Друзья удивленно на него воззрились.

– Глупцы! – сквозь смех выдавил Саньфун. – Разве до вас еще не дошло? Перстни похитил кто-то другой!

Мужчины разинули рты. Первым засмеялся Менок, его подхватил Корис и вскоре они катались по столу от смеха. Стол едва не перевернулся, когда они увидели, как хмурится Бадэр. Задыхаясь от хохота, Корис вытащил из-за пазухи Золотую Флягу и, протянув ее Бадэру, сказал:

– Держи, дружище. Может это тебя утешит.

Бадэр, тараща глаза, дрожащими руками взял заветную посудину и, все еще не веря своим глазам, нежно прижал ее к груди (нежнее, чем принцессу). На его глазах выступили слезы.

– Да это ж Золотая Фляга! – воскликнул он.

– Хоть бы спасибо сказал, – буркнул Менок.

– Ты же знаешь, – усмехнулся Корис, – Бадэр не умеет говорить спасибо.

– Знаю, – согласился Менок. – Но ради Золотой Фляги мог бы сделать исключение.

– Давайте лучше споем песню «Кабак», – предложил Бадэр.

– Это ту, которую нам посвятил Сахишот? – осведомился Корис.

– Ну, – ответил Бадэр.

Он разлил по стаканам водку, друзья выпили, и Корис с Меноком затянули:

|G|______|Em|_______|C|______|D|__________|G|

Что-то сегодня мы надолго засиделись в кабаке,

____|Em|______|C|________|D|__________|G|

И стакан твой уже нетвердо держится в руке.

________|Em|_______|C|___________|D|_____________|G|

Мы ведь знаем, твоя страсть – водку пить, всю ночь кутить.

_____|Em|_______|C|______|D|

Так давай же не юлить, а затянем громко!

Бадэр заорал:

|G|_|Em|_|C|___|D|

Оуо у!____Не_знаю сколько

|G|_|Em|_|C|__|D|

Оуо у!____Я_дудлю водку!

|G|_|Em|_|C|___________|D|

Оуо у!____Где ж ты,_моя родная,

|G|_|Em|_|C|_______|D|

Оуо у!____Фляжка Золотая!

Бадэр с Корисом обратились к Меноку:

Много посуды мы сегодня перебили в кабаках,

У тебя на лице синяки на синяках.

Мы ведь знаем, твоя страсть – морды бить и битым быть,

Лучше обо всем забыть, но ты ведь очень гордый!

Менок ответил:

Оуо у! Привет, друзья, день добрый!

Оуо у! Хожу с побитой мордой.

Оуо у! Я не грущу, признаться.

Оуо у! Мне лишь бы с кем подраться!

Дальше продолжили Бадэр с Меноком, обращаясь к Корису:

Много историй мы сегодня рассказали в кабаке,

У тебя сотни штук небылиц на языке.

Мы ведь знаем, твоя страсть – приукрасить и приврать,

Будем слушать и кивать, не веря даже слову!

Корис ответил:

Оуо у! Не ожидал другого.

Оуо у! На языке оковы!

Оуо у! Язык – он мой спаситель.

Оуо у! Он мой предохранитель!

Закончив песню, друзья громко рассмеялись.

1 декабря 1995 г., Киев

Оглавление

Книга 1 Мир-Чаша

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

Книга 2 Золотая Фляга