Обыск с раздеванием [Шелли Брэдли] (fb2) читать онлайн

Шайла Блэк Обыск с раздеванием Серия: Сексуальные шалости - 2

Перевод: MihailStefan, Sheonesuch, Fragic, Mariyastar, andy_oteen, Daf000

Сверка: Любимка, Katherine_B, Татиус Атис, wild_energy, AmayDgunco

Бета-корректор:  olgo4ka, Marishka

Редактор: Amelie_Holman

Оформление: Eva_Ber

Глава 1

- Как тебе перспектива проводить каждую ночь в окружении обожающих и страстно жаждущих твоего тела женщин?

Марк Салливан посмотрел на сидящего за столом в своем шикарном манхэттенском офисе шурина так, будто тот сошел с ума.

- Это вопрос с подвохом?

С печальной улыбкой Рейф сказал:

- Вчера мне позвонил мой приятель, Нортон, из ФБР. Ему нужен человек, чтобы выполнить кое-какую работу.

- В самом деле? Ты ему чем-то обязан?

- Это одолжение. Я должен Нортону за то, что он снял мою задницу с крючка, когда я… преступил закон, чтобы не дать тебе возможность провести десять, а то и двадцать лет в прекрасной тюрьме Ливенворт.

- Значит, я и перед тобой тоже в долгу. Пришло время платить по счетам. Но почему ты сам этого не хочешь? Он ведь попросил именно тебя?

Рейф медлил с ответом.

- Это немного за пределами моей сферы деятельности. Ты знаешь, что мой бизнес, в первую очередь, – электронная безопасность. Для этой работы нужен аудитор, свой человек, такой, как ты.

- Хорошо. Что нужно сделать?

- Нортон хочет отправить штатского, того, кто не будет следовать установленным правилам, новенького. Агент ФБР уже внедрен, но ... они подозревают, что что-то происходит, возможно, тот перешел на другую сторону. Он не выходит на связь почти три месяца.

- Ты знаешь, как его зовут?

- Нет, - покачал головой Рейф. – Нортон не сказал, потому что агент работает под прикрытием и временно перестал выходить на связь, так что это очень опасно. В любом случае, нужно ждать сигналов и быть на готове.

- Конечно, - ухмыльнулся Марк. – А что там с восхищенными женщинами?

- Ха! Я знал, как привлечь твое внимание. - С лица Рейфа исчезла улыбка. – Мы вернемся к этому позже. Присядь.

Нахмурившись, Марк посмотрел на своего шурина и опустился в черное кожаное кресло. В эту минуту его ничто не могло отвлечь, даже шпили башен Манхэттена, пронзающие серое небо. Почему такая секретность? К чему формальности?

- Ладно, сел. О чем речь?

- Дело в том, что федералы преследуют мафиозный клан, занимающийся отмыванием капиталов. Если они смогут выяснить, откуда поступают деньги и куда идут, то поймают главаря.

- Это имеет смысл. - Марк пожал плечами. – Но почему ты смотришь на меня так, будто я охотник за крупной дичью, или ты собираешься сказать мне, что именно я буду за ним охотиться?

- Марк, твоя бывшая жена начала давать показания. Она, наконец, сообщила кое-какую информацию о своем участии в этом. Скоро начнется судебный процесс, и она пытается пойти на сделку со следствием.

Очевидно, она ценила эту сделку больше, чем свою шею. Марк был рад, что она, наконец, сотрудничала с федералами, но его и не удивляло, что Тиффани не понимала: ее свободе грош цена, если она будет мертва. Она никогда не могла оценивать последствия своих поступков. Конечно, она больше ценила быстрые, шальные деньги, чем их брак.

- Так о чем же рассказала Тиффани? - наконец спросил Марк.

- Она не знает, как зовут этого парня, может только назвать и описать то место, где они встречались. Она утверждает, что ее связной сообщил, что он только этим летом стал контролировать движение денег.

- Ладно. - Марк увидел, что Рейф держит в руке конверт из манильской бумаги, и у него такое выражение лица, будто это ему неприятно. – Что в конверте?

- Ничего особенного, - сказал Рэйф, отводя взгляд и бросая коричневый прямоугольный конверт на стол. – Просто кое-какие бумаги и...все.

- Врешь. - Марк встал и тремя шагами пересек разделяющее их пространство. – Когда мы стали работать вместе, то решили, что будем честны друг с другом. Держи свое обещание, мужик.

Рейф закатил глаза.

- Теперь я понимаю, почему твоя сестра может легко разоблачить любую ложь. Черт побери, ты слишком хорошо ее этому научил. Я не смог ее удивить на Рождество, а ведь ей удалось огорошить меня сообщением о своей беременности.

- Перестань заговаривать мне зубы. Что в конверте? - процедил Марк, чувствуя, что начинает злиться.

Что бы там ни было, у Рейфа плохо получалось это скрыть. С тех пор, как они начали работать вместе, то были на равных. После плохого начала их взаимоотношений они проделали большую работу и в семейных отношениях. Так что это дерьмо его просто достало.

Рейф вздохнул и потянулся за конвертом.

- Тебе не нужно это видеть. Все, что тебе нужно знать, это ориентировку: белый парень, рост метр восемьдесят три, от двадцати восьми до тридцати пяти лет, волосы темно-каштановые, карие глаза, нет никаких приметных татуировок или родимых пятен.

- Ну и дела, это сужает круг подозреваемых до десяти процентов мужского населения страны. Дьявол, да это почти твое описание. Позволь мне увидеть, что находится в конверте.

Без лишних слов Рейф вздохнул и протянул Марку конверт.

Сначала он с безразличием достал из конверта лист, на котором были написаны несколько строк.

- Блейд Бочелли? Этого парня мы ищем?

- Я связался с частным детективом и дал ему приметы, которые сообщила Тиффани. Он смог значительно сузить круг подозреваемых. Остался единственный. Бочелли - бандит средней руки и имеет прямой доступ к главарям мафиозного клана Гамалини. Мы думаем, через Пьетро ДиСтефано. Брат Бочелли был членом клана, но несколько лет назад за убийство федерального прокурора попал в тюрьму. Во всяком случае, кажется, Блейд Бочелли именно тот чувак, которого федералы хотят поймать.

- Отлично. - Марк кивнул и достал из пакета глянцевую фотографию восемь на десять.

Дыхание, казалось, разом покинуло его тело. Тиффани.

Марк уставился на фотографию своей бывшей жены, сделанную в то время, пока они были женаты, о чем свидетельствовало обручальное кольцо, надетое ей на палец дождливым ноябрьским днем. Ее ноги, обутые в черные туфли на высоких каблуках, были широко раздвинуты, юбка задралась до бедер. Между ними стоял темноволосый мужчина, а его брюки свободно болтались внизу. Темная кожа широкой спины и плеч мужчины резко контрастировала с бледной кожей пальцев Тиффани, которыми она сжимала его плечо. В момент оргазма ее рыжие волосы пребывали в беспорядке, рот широко открылся в крике.

- Сучка, - глухо пробормотал он.

- Ты не должен был это видеть, Марк. Серьезно. Я пытался…

- Можно подумать, я не знал, что она меня обманывает, - но это не помешало ярости сжать его внутренности. – Какой-то компьютерщик, швейцар в банке, теперь этот парень. Это самое гадкое из ее преступлений.

Сейчас уже Тиффани не имела над ним такой власти, способной причинить ему боль, спустя почти год после их развода. Время от времени он испытывал шок и раздражение.

Она вышла замуж за него, чтобы обвинить в растрате, отмыть деньги для мафии и смыться. Год назад, когда он узнал правду, она опустошила его. Осознание того, что он ничего не значил и для нее главное в жизни - деньги, разбило ему сердце. Он любил ее…или думал, что любил.

Сегодня она была просто мучительным напоминанием о его неспособности видеть ее такой, какой она была, о его неспособности распознать истинную любовь, и о том, что он действительно плохо разбирается в женщинах.

- Мне жаль, - пробормотал Рейф. – Послушай, если это слишком личное дело…

Слишком личное? Он был оскорблен и унижен. А это хорошая идея - поймать мудака, спланировавшего его падение.

- Нет, я хочу поймать его. Если этот Блейд Бочелли, тот самый подонок, трахавший мою бывшую жену, который помог Тиффани сесть в тюрьму и отмывал деньги, то он заслуживает того, чтобы оказаться надолго за решеткой…

Рейф хлопнул его по плечу.

- Ты лучше меня. Если бы я застал свою жену с другим мужчиной, то разрывал бы его на части медленно и со вкусом.

- Мою бывшую жену. Кроме того, тебе не стоит об этом беспокоиться. Моя сестра никогда бы так не поступила. Она любила тебя, даже когда ты был слишком глуп, чтобы ответить ей взаимностью.

- В точку. - Рейф улыбнулся. – Итак, хочешь услышать о своем прикрытии? И здесь появляются обожающие тебя женщины.

Марк бросил фотографию Тиффани и ее любовника-мафиози на стол Рейфа.

- Наконец, мы говорим о чем-то действительно интересном. Можешь на меня положиться.

- Ты едешь в Лас-Вегас. Блейд Бочелли, кажется, все еще живет и работает в том же самом ночном клубе, что и год назад с момента его открытия.

- Что мы знаем об этом клубе?

- Он называется «Ночные шалуньи». Там танцуют мужской стриптиз, и, следовательно, много возбужденных женщин.

Марк замер.

- Я ведь буду работать там бухгалтером?

На лице Рейфа расплылась улыбка, как у кошки, съевшей канарейку. Марк заподозрил, что здесь что-то нечисто.

- Клуб ищет танцоров. Я надеюсь, у тебя не две левых ноги.

Марк застыл.

- Сотри эту мерзкую ухмылку со своего лица. Я не буду раздеваться под музыку перед скучающими домохозяйками, засовывающими купюры в мои стринги.

- Но это единственная работа.

Выругавшись трехэтажным матом, Марк быстро пересек комнату и рассеянно уставился на городской пейзаж.

- Проклятье, я больше готов показать приемы каратэ, чем трясти задницей. Я никогда не делал ничего подобного.

- У нас две недели, чтобы подготовиться. У меня есть знакомый, ушедший из этого бизнеса, который может научить тебя всему, что нужно знать.

- Но стриптиз? Давай… серьезно.

- Это тоже работа. Ты хочешь поймать этого парня или нет?

Марк долго молчал, обдумывая все способы, которыми он выставит себя идиотом на сцене, одетый лишь в лоскуток ткани и веревочку между ягодицами.

- Да, и прежде чем ты дашь ответ, позволь мне ввести тебя в курс дела и представить один из главных бонусов твоей новой работы, - сказал Рейф, прерывая его размышления.

Рейф снова засунул руку в конверт и достал еще один снимок. На фотографии была женщина, одетая в короткие джинсовые шорты и красную майку, держащая в руках ручку и несколько листов бумаги. Она склонила голову к плечу, повернувшись лицом к фотографировавшему ее человеку. Судя по выражению лица, ее застали врасплох. Темные волосы обрамляли ее лицо, спускались вниз до середины спины. В раскосых голубых глазах застыло удивление, а полные губы вопросительно раскрылись.

Марк схватил фотографию и стал пристально ее рассматривать. Лицо на фотографии было достаточно красиво, как у актрисы, а тело соблазнительно, чтобы принадлежать дочери дьявола. В его воображении сразу же появились фантазии, одна непристойнее другой. Он представил, как проникает между ее губами своим языком или членом. Его брюки стали слишком узки, когда он посмотрел на ложбинку между грудями и представил, как сжимает ее дерзкие груди руками и целует соски. Какого они цвета? Коричневые? Розовые? Коралловые? Это не имеет значения. Он хотел ее.

- Я знал, что она привлечет твое внимание.

- Кто она? - требовательно спросил Марк.

- Владелица клуба, известная в Нью-Йорке тусовщица Николь ДиСтефано, племянница Пьетро ДиСтефано и... твой новый босс.

По лицу Марка медленно расползлась улыбка.

- Серьезно?

- В этом, как тебе кажется, легком задании есть одна загвоздка: федералы думают, что Ники в неведении по поводу того, что Бочелли использует ее клуб для отмывания денег, вероятно, для ее дяди, одного из главарей мафии. Но они не знают этого наверняка, на самом деле все может обстоять так, что она в курсе относительно того, что творится у нее в клубе.

- Не проблема. Я буду придерживаться своей легенды.

- Напоминаю, ты работаешь под псевдонимом Марк Габриэль. У меня есть поддельные водительские права и социальная страховка, сделанные на это имя. Это не так сложно. Ты должен найти бухгалтерские книги клуба и изучить их. Выяснить, что происходит, узнать, кто может стоять за всем этим. Чтобы сделать это, ты должен завоевать ее доверие.

- Завоевать ее доверие. Как?

Рейф лукаво улыбнулся.

- Прояви изобретательность.

У Марка были идеи на этот счет: чувственные, сладострастные, похотливые ... не слишком пристойные. Так как Рейф тоже был мужчиной, то его мысли заработали в этом же направлении.

- Да ладно. Что ты предлагаешь мне сделать? Трахнуть ее?

- Делай все, что хочешь.

Он закатил глаза.

- Так что пока я работаю на нее, я найду способ заставить ее доверять мне. Безгранично. Приложу все усилия для этого.

- Все не так просто. Работа пока еще не твоя. Тебе придется ... пройти прослушивание.

*** 

- Приведите следующую жертву, - с многострадальным вздохом потребовала Ники ДиСтефано.

Несколько минут назад появилась ее младшая сводная сестра Лючия. Она была одета в скромный белый свитер, а густые темно-рыжие волосы собраны в изящный французский узел. Ники рассмеялась, когда посмотрела на себя. Она и не подозревала, что черный бюстгальтер просвечивается через желтую майку, а алмазное колечко в пупке мерцает в тусклом свете.

- Как показал себя первый претендент? - спросила Лючия.

Ники не стала сосредотачивать свое внимание на том, что они со сводной сестрой были как небо и земля, она поняла, что лишь в одном они были схожи.

Она состроила гримасу Лючии.

- Дерьмово! Думаю, он посмотрел слишком много старых видео с Майклом Джексоном.

- Правда?

Смех Лючии был сочным и утонченным, несмотря на то, что ей было всего двадцать три, и она была на три года младше Ники. Она получила ученую степень доктора философии в том же году, когда получила право пить спиртное, вместо того чтобы подробно узнать все аспекты ближайших баров; всё это делало Лючию более зрелой. Ники не закончила даже колледж ... но она знала каждый ночной клуб в Нью-Йорке. Она поморщилась от осознания этого и тут же отогнала эту мысль.

- Все хватался за свою промежность… - сказала с содроганием Ники. – Я думаю, он просто слишком любит трогать себя на публике. Он придал новое значение песне «Beat It».

Лючия прижала руку ко рту, чтобы заглушить смех.

- Ну, может быть, второй кандидат будет лучше. От него невозможно оторвать глаз.

Сделав этот загадочной комментарий, Лючия исчезла. Она, может, и была серьезным профессором истории, если бы не озорной огонек в ее глазах. Должно быть, ее сестра шутит.

- Приведите его, - крикнула Ники.

Мгновение спустя дверь служебного входа скрипнула, а затем снова закрылась. Черт, ей действительно нужно купить какое-нибудь средство, чтобы смазать петли…

О. Мой. Бог.

Войдя в помещение и откинув черный занавес, второй претендент вошел в комнату. Ники перестала дышать и сидела как полная идиотка, раскрыв рот.

Кто этот Адонис, одетый в белоснежную рубашку и черные кожаные штаны? Взглянув в папку, Ники узнала, что его зовут Марк Габриэль. Такое милое имя было воплощением всех ее сексуальных фантазий. В комнате внезапно стало жарко, когда он вышел на сцену, под тусклый свет софитов. На его плече висел поношенный кожаный рюкзак. Господи, он был огромен - очень высокий, широкоплечий, мускулистый. Светлые волосы удивительного золотистого цвета касались воротника рубашки. У него зеленые глаза? Или более темные? Мужчина пронзил ее взглядом, когда кивнул.

- Мисс ДиСтефано.

Вау, она только что кончила, услышав его глубокий резонирующий голос. Интересно, он оскорбился бы, если бы она сказала ему, что хочет сфотографировать его на полароид, чтобы фантазировать о нем, проводя в следующий раз одинокое утро с вибратором? Или будет достаточно аудиозаписи, как он произносит ее имя?

- Н-называй меня Ники.

Она что, заикается? Он еще не начал танцевать, а она ведет себя как его фанатка. Что ж, очевидно он легко добьется своего.

- Ники, - спокойно повторил Марк.

Это плод ее воображения или трусики действительно стали влажными?

- А ты Марк? - удалось ей произнести ровным тоном.

- Да.

По-видимому, он не слишком разговорчив. Это хорошо. Все, чего она действительно хотела, это смотреть на него ... мечтать о его ласках.

"Подожди! Это прослушивание, а не вакханалия", - завизжала логика. Желая, чтобы та не совала нос в ее мысли, Ники сосредоточила свое внимание на мистере Лакомый кусочек.

- Ты когда-нибудь раньше этим занимался? Я не получала твоего резюме.

- Нет.

И больше никаких объяснений. Никакого желания показать ей свое резюме. Интересно...

- Откуда ты?

- Из Флориды.

Это объяснило великолепный золотистый оттенок его кожи.

- Ты проделал долгий путь до Лас-Вегаса.

- Захотел сменить обстановку.

Ники колебалась. Что-то в лице Марка, возможно, некоторая напряженность, казалось, говорила, что здесь все намного сложнее, чем праздная усталость от созерцания пальм и пляжей. Но это не ее дело. Этот парень пришел сюда за работой. Если она наймет его, то он будет делать ее хорошо, и все остальное, в том числе и его прошлое, не будет иметь никакого значения.

- Ты умеешь танцевать?

Он передернул широким плечом, а его губы — о, как она раньше не заметила эти восхитительные губы? — растянулись в улыбке.

- Неплохо.

Боже, он заставляет ее тело трепетать. Почему она допрашивает его? Он мог просто стоять неподвижно и заработать этим им обоим небольшое состояние. Состояние, в котором она отчаянно нуждалась, чтобы стать финансово независимой и свободной от тяжелого прессинга дяди Пьетро.

Впрочем, это было не в ее характере - приобретать что-то по номиналу, особенно мужчину, даже если ее гормоны танцевали самбу.

- Ты умеешь флиртовать? - спросила она. – Работа требует этого.

Казалось, она бросила вызов его мужественности. Марк снял рюкзак, спустился со сцены и направился к ее столику. Он не шел с важным видом - это было бы ниже его достоинства. Он ... казалось, охотился на кого-то. На нее, судя по выражению его лица.

И что это было за лицо. Квадратная челюсть, сильный подбородок, покрытый щетиной.

Когда он приблизился, Ники поняла, что его глаза не были ни зелеными, ни карими. Их цвет был чем-то средним между ними, как цвет мха, который растет на плодородной земле. Они были великолепны, и девушка спрашивала себя, знает ли он, как ее завораживает его взгляд. Господи, она была готова провалиться сквозь землю.

Марк сел на краешек ее столика, наклонился вперед и улыбнулся.

Ямочки. Настоящие ямочки на щеках. Любому другому мужчине придали бы женственности, но не ему. Он выглядел как настоящий самец. Она умерла и попала на небеса.

- Я могу флиртовать, если придется. Я бы предпочел поговорить с тобой. О тебе.

Это, должно быть, его способ флиртовать, и она будет глупа, если на нее подействует его очарование. Стараясь не замечать, как бешено бьется сердце, Ники подняла голову и окинула его, как она надеялась, безразличным взглядом.

- Это слишком наигранно.

Он склонился ниже.

- Это честно. Перед нашей встречей я искал в Google информацию о тебе. Ты постоянно окружена людьми. Нравилось тусоваться с Пэрис Хилтон на вечеринках?

- Бесконечно. И как только она снялась в домашнем видео…тогда я действительно не могла с ней конкурировать, - легкомысленно произнесла она.

- Значит, все мужчины, которых ты встречала раньше, были настолько глупы?

- Прости?

- Они были слишком глупыми, если больше интересовались беззаботной красоткой, чем тобой. Чтобы управлять бизнесом, нужно иметь силу воли, ум и сильный характер.

Внутри разлилось удовольствие. В течение многих лет она задавала себе вопрос, почему мужчины не видят в ней никаких женских качеств, кроме талии, задницы и груди. Возможно, этот парень заметил в ней это. А может быть, просто хочет залезть к ней под юбку. Хотя она не могла отрицать, что он очень хорош.

- У тебя самые невероятные синие глаза, - прошептал он, - они смотрятся экзотически в сочетании с твоей прекрасной оливковой кожей.

- Мой папа был чистокровным итальянцем и настоящим мужчиной. От него я унаследовала оливковый оттенок кожи, остальные черты мне достались от мамы. Она была наполовину норвежка, наполовину китаянка.

- Ты не шутишь? – его улыбка стала еще шире. - Уникальное сочетание.

- Все любовницы моего отца были единственными в своем роде. Она была красивой женщиной.

- Как и ее дочь.

Парень смотрел на нее. Прямо на нее. Пылкий взгляд его глаз поймал ее в плен. Она не хотела таять от его комплимента. Это было глупо и непрофессионально.

«Не всегда можно получить то, что ты хочешь», - напомнил ей надоедливый голос в голове.

- Ты будешь танцевать для меня или собираешься сидеть здесь весь день и болтать?

- Все, что захочешь, босс, - он подмигнул ей и отвернулся.

Марк вытащил компакт-диск из своего рюкзака и вставил его в портативный плеер, стоящий на сцене слева. Через мгновение комнату наполнило громкое, сексуальное техно. Марк, двигаясь медленно, в такт музыке, подошел к краю сцены. Выражение его лица было загадочным, властным, он не сводил с нее глаз. Для мужчины, рост которого был почти два метра, он двигался с изяществом и грацией. Обычно, если мужчина был хорошим танцором, он был также хорош и в…

"Вытащи свои мозги из сточной канавы, девочка. Он здесь, чтобы пройти прослушивание, а не разжигать в тебе страсть!"

Ники знала, что должна быть строже. Она видела приватные танцы постоянно, каждую ночь. Но было в Марке что-то по-настоящему непостижимое и совершенно невероятное. Она не понимала, почему он волновал ее сильнее, чем любой из знойных работающих здесь парней. Она не могла отрицать, что каждое движение его бедер заставляет ее жадно ловить воздух.

Ее сердце учащенно забилось, когда он запустил свою большую руку в светлую массу блестящих волос. Полный обещания жаркого секса и решимости взгляд заставил ее оплакивать каждую минуту двухлетнего воздержания.

Ники почти сошла с ума, когда он схватил края рубахи и резко распахнул их, обнажая торс, бугрящийся мускулатурой и перекатывающимися мышцами пресса.

Белая рубашка висела на его широких плечах, резко контрастируя с золотистой кожей. Мускулы перекатывались под гладкой кожей его торса, когда он делал глубокие вдохи. Потрясающие грудные мышцы напряглись, когда Марк раскинул в стороны руки.

Они остановились на поясе его брюк.

Его взгляд, полный обещания, снова встретился с ее. Этот мужчина много знал о грехе. Только слепая женщина могла не заметить, как он провел большим пальцем по выпирающей выпуклости ширинке.

Ники глубоко вздохнула.

Укоризненная полуулыбка-полунасмешка появилась на его губах, прежде чем он рванул с себя рубашку, обнажая мощные мышцы широких плеч. Татуировка в виде кельтского узла окружала один из его твердых бицепсов. Даже его мощные предплечья, покрытые широкими венами, говорили о его силе и стойкости. Ну и дела! Он выглядел так, как будто мог легко из жима лежа поднять ее кабриолет CrossFire.

Он сжал рубашку в кулак и провел им по своему торсу, одновременно запрокинув голову назад и обнажая длинную, сильную колонну горла.

Врать себе было бессмысленно. Ей хотелось быть единственной, кто увидит выражение экстаза на его лице.

Марк снова окинул ее жарким взглядом. Он стянул рубашку, расстегнув пуговицы на запястьях, и подошел ближе, чтобы она увидела ручеек пота, стекающий вниз по его мощной шее. Без сомнения, трусики давно промокли.

Обнаженный до пояса, с озорной улыбкой на губах, двойник Адониса медленно вращал бедрами, демонстрируя умение двигаться под музыку. На самом деле, отличный ритм для…

"Остановись", - сказала она себе. Ради Бога, она взрослая женщина и всегда была окружена великолепными мужчинами. В чем проблема?

Неужели если не желать мужчину из плоти и крови в течение длительного времени, ее сексуальное мастерство не просто заржавеет, а рассыплется в прах?

Сравнить секс с ездой на велосипеде, казалось, достаточно легко, особенно, если сталкиваешься с мужчиной, который, вероятно, может в спальне провести Тур де Франс с завязанными глазами. Не то чтобы она знала это на личном опыте.

Внезапно он отвернулся. Глаза Ники расширились при виде его обнаженной спины и обтянутого кожей брюк зада. Он аппетитно выглядел что спереди, что сзади. Без сомнения, он заставит женщин кончать снова … и снова.

Плохая, плохая девочка.

Она сделала глубокий вдох. Сейчас самое время вправить мозги на место, а не пялиться на голый мужской зад, как тринадцатилетний подросток на новый выпуск журнала «Teen Beat». Марк Габриэль здесь для определенной цели, чтобы она могла заработать на нем деньги. Бизнес, будущее клуба и финансовая независимость - сейчас это ее главные приоритеты. И будут таковыми еще долго.

Марк сжал свои кожаные штаны с обеих сторон и потянул. Она не ожидала, что на нем окажутся маленькие черные стринги, которые обнажали его упругий, скульптурно вылепленный зад. Это было нечто… нереальное.

Осознав, что она сидит разинул рот, Ники закрыла его. Марк снова стал вращать бедрами. Мышцы ног и ягодиц плавно сокращались под музыку. Каждое движение выгодно подчеркивало совершенную игру светотени.

Откуда взялся этот парень, вернее, этот обалденный мужчина?

Наконец он повернулся и посмотрел ей в лицо, раскинув руки в стороны, волнообразно вращая упругим прессом. Сейчас ей нужно рассмотреть его со всех сторон и для этого потребуется видеокамера. Марк дал ей возможность лично убедиться, что он во всех местах был не маленьким.

Сопротивляясь желанию вытереть потные ладони о джинсы, она сидела, сцепив руки, стараясь удержаться от мощного искушения прикоснуться к нему. Ее трусики промокли насквозь. Марк улыбнулся, будто прочитал ее мысли. Он опустился перед ней на одно колено, и их глаза оказались на одном уровне. Его взгляд, казалось, говорил, что он страстно желает овладеть ее телом и исполнить все ее ночные фантазии. Все, что ниже ее талии, всецело отвечало взаимностью.

Музыка пульсировала вокруг них, горячо и настойчиво. Он протянул к ней руку. Еще немного - и его рука с длинными пальцами и широкой ладонью коснется ее. Марк удерживая между большим и указательным пальцами прядь волос, обрамляющих ее лицо, медленно пропустил ее между пальцами. Затем он нежно прошелся большим пальцем вдоль ее подбородка и окунулся взглядом в глубину ее глаз, словно она была самым очаровательным созданием в мире.

Ее сердце замерло. Кожу покалывало, между ног ныло. Она впервые не могла подобрать слов, чтобы описать, каким потрясающим был Марк Габриэль.

Он подмигнул ей, и снова у него на щеках появились ямочки. Мужчина поднялся на ноги и, вновь качнув бедрами, замер в позе культуриста. Каждая мышца его умопомрачительного тела обозначилась, и музыка смолкла.

Ники не знала что ей делать: то ли неистово ему зааплодировать, то ли запрыгнуть на сцену и наброситься на него, срывая с него одежду. Или же послать его подальше, прежде чем она удовлетворит свое последнее желание. Вместо этого она молча сидела, потрясенная его выступлением.

Марк расслабился. Бросив на нее быстрый взгляд, как будто пытаясь определить ее реакцию, он небрежно собрал свою одежду, вытащил диск и спрыгнул со сцены. Он стоял прямо перед ней, блестящий и великолепный, и — о, Боже — она смогла уловить, исходящий от него аромат... соснового леса, еле уловимый аромат пота и здорового, крепкого мужчины.

Она выдохнула и изобразила натянутую улыбку.

- Очень хорошо.

Ответная улыбка заиграла на его губах, как будто что-то его позабавило.

- Спасибо.

Он сделал шаг вправо и попал прямо в поле ее зрения. Она тут же уставилась на жесткие кубики его пресса и впечатляющую…особенность. Он был ходячим соблазном. Было так легко поддаться этому соблазну и положить конец длительному сексуальному воздержанию, которое внезапно сжало ее как ошейник с шипами. Движение мощных мышц под золотистой кожей навевала мысль о его властности в постели…

- Ники?

Отлично, он поймал ее взгляд. Ну, еще бы! Она делала это так же незаметно, как и собака, облизывающаяся перед кучей лакомых костей. Она снова посмотрела на его... пах и поняла, что сравнение с «костью» совершенно не подходит.

Откашлявшись, девушка встала и встретила его взгляд.

- Извини. Я задумалась на минуту и вспомнила, что мне нужно доделать кое-какие дела в моем кабинете.

И если ты купился на это, то я смогу обыграть тебе в бридж…

- Я знаю, что ты занята. Извини, что надолго задержал тебя. - Он натянул рубашку на плечи.

- Все в порядке. Хм, здесь у меня записано только твое имя, а мне нужна какая-нибудь контактная информация. В течение ближайших нескольких дней я проведу еще несколько прослушиваний. Я позвоню, как только приму решение.

Он продиктовал ей номер своего сотового, надевая брюки. Она жадно записывала его номер, одновременно думая, что это позор - прикрыть такое впечатляющее достоинство. Интересно, он бы ее узнал, если бы она в минуту слабости позвонила ему и соблазнила заняться сексом по телефону?

- У меня стоит определитель номера. Я не всегда отвечаю на незнакомые звонки, но на твой отвечу.

Никки закусила губу, чтобы сдержать стон. Неужели он прочитал ее мысли?

"Нет, он хочет получить эту работу, идиотка. Сосредоточься!"

- Где ты живешь? – спросила она.

Он медлил с ответом.

- Я только вчера приехал в город, поэтому пока нигде. Как только найду работу, буду искать жилье. Сейчас я остановился в мотеле.

- Без проблем. Я просто... позвоню.

- С нетерпением буду ждать. - Он протянул ей руку для рукопожатия.

О, матерь божья, она сейчас прикоснется к нему. Даже если это просто рукопожатие, а не приглашения заняться диким, необузданным сексом. Все внутри нее сжалось, когда она вложила свою маленькую ладошку в его. Казалось, разряд молнии пробежал по ее руке вверх до самой груди, как только их руки соприкоснулись. С того момента, как она увидела его, она знала, что он сильный, будто это было написано над ним большими красными буквами. Его рукопожатие только подтвердило это. Узел у нее внутри сжался... как ее соски.

Господи, она, наверное, воспламениться, если этот мужчина ее поцелует.

- Спасибо, что пришел. - Она надеялась, что ее улыбка выглядит будничной, как будто она разговаривает со своим дядей или старым мистером Пьемонта, который собирал в мешок еду у продуктового магазина в нескольких кварталах отсюда.

- Мне это в удовольствие. Надеюсь, и тебе тоже. - Он подмигнул. О, да. Если боги были милостивы, то он понятия не имел насколько.

Глава 2

Уже четыре часа? Ники вздыхая, поднималась по лестнице в офис на втором этаже. Танцоры придут через час. Клуб открывался в семь. Она впустую потратила день на пять прослушиваний, каждое из которых было хуже предыдущего.

Потому что тебе понравился холостяк под номером номер два - Марк Габриэль?

Стараясь не обращать внимание на раздражающий внутренний голос, Ники открыла дверь в свой кабинет. И застыла на месте.

Мистер высокий, темноволосый нарушитель спокойствия сидел в ее кресле.

Блейд Бочелли. Шесть футов итальянского мужского шовинизма с коэффициентом запугивания около тысячи. Блейд объявил ей крестовый поход: следил за каждым ее шагом, просматривал ее папки, и вел себя так, будто владел клубом.

- Что ты делаешь в моем кабинете?

Он развернулся к ней, скулы резко выделялись на его словно вырезанном резцом скульптора лице. Взгляд его темных глаз был решительным и напряженным.

- Просматриваю твою бухгалтерию.

- Что? - резко спросила Ники. - Я правильно тебя поняла?

- Слух тебя не подводит.

- Черт побери, никто не говорил, что ты можешь…

- Твой дядя сказал, что могу. На самом деле, его точными словами были: «Помоги ей разобраться с ее гребаными книгами, потому что она ничего в этом не смыслит».

- Он владеет лишь тридцатью процентами клуба. Остальное достались мне по наследству от отца и только благодаря силе воли я перестала покупать туфли Джимми Чу. Я работала как проклятая пиар-менеджером в клубах Нью-Йорка, откладывая каждый пенс. Я занимаюсь клубом сутки напролет. Я посвятила свою жизнь клубу «Ночные шалуньи». Он мой!

- Я представляю интересы твоего дяди, и он думает иначе, - сказал мужчина и, отвернувшись от нее, снова уткнулся в компьютер покойного Марси Гамильтона.

Но она не позволит этому большому парню, источающему тестостерон указывать ей как управлять клубом. К сожалению, разговор с дядей Пьетро о властном присутствии Блейда не возымеет действия. Почему все итальянцы старой закалки уверены, что наличие вагины сопутствует отсутствию мозгов?

Чувствуя, что теряет терпение, Ники потянулась к телефону, прикрепленному к поясу ее шорт.

- Я собираюсь положить конец этому дерьму.

- Пьетро сейчас на Сицилии. Он тебе не ответит.

Блин. Неохотно, она отпустила из мертвой хватки телефон.

- Когда он возвращается?

- Не знаю. Кто-то два месяца назад убил Марси. Ты не заработала с тех пор ни пенса, - прогрохотал он. – Признайся, что тебе нужна помощь. Пьетро только убедится, что ты ее получила.

- Это мой бизнес и я сама с ним разберусь.

- Когда?- взгляд Блейда, такой же острый, как и его имя, заставил ее замолчать. – Доходы должны быть подсчитаны, расходы зарегистрированы. Ты не переставала говорить, что считаешь каждый пенс и молилась, чтобы вы смогли открыться. В клубе должно быть много посетителей. И мне нужно еще посмотреть бухгалтерские книги.

Он был прав. Как бы Ники не ненавидела его, но она, действительно, забросила бухгалтерию с тех пор, как ее бухгалтер Марси был застрелен на парковке однажды ночью после ее ночной смены. Откладывать счета на потом, было не умно. Их нужно привести в порядок.

- Я попросила тебя оставить эти гребанные книги. Я найму кого-нибудь, кто разберется с ними.

- У тебя есть лишние деньги? После того, как закончу, я скажу тебе точно, сколько их у тебя есть.

- Проклятье, ты не будешь этого делать, - сквозь стиснутые зубы процедила она. - Я сказала, что сама этим займусь.

Он засмеялся, действуя ей на нервы.

- Ты не можешь свести баланс даже в своей чековой книжке.

- Я смогла бы, если бы действительно попыталась, - выпалила она.

Мгновение спустя девушка пожалела, что не прикусила себе язык. Ее слова прозвучали так, как будто ей шесть лет. Моя песочница лучше, чем твоя.

Он бросил на нее скептический взгляд.

- Фактически ты даже не пыталась, это только доказывает, что ты не бухгалтер.

- Ты тоже!

- Я справлюсь.

С серьгой в виде молнии в мочке ухе, с пистолетом в кобуре под кожаной курткой, и как автобус широкими плечами, он выглядел так, как будто он уже успел провернуть многого незаконного.

- Подумай, кто может тебе помочь?- с вызовом спросил Блейд. Ники задумалась. Зак Мартин, ее ведущий танцор и постановщик номеров, был и так слишком занят. Кроме того, она хотела, чтобы он сосредоточился на зарабатывании денег, а не на бухгалтерии. Тем более, она полагала, что он вообще не представляет, что это такое. Она знала, что никто из ее служащих не разбирается в этом. Некоторые из них даже не закончили среднюю школу. Тем не менее, она не была беспомощной.

- Лючия. Она может сделать это для меня.

Мужчина задумался, по его лицу ничего нельзя было прочесть.

- Да, думаю, твои книги для нее более важны, чем научно-исследовательская работа, которую она пишет. Она об этом только и мечтала, получив профессорское звание.

Девушка подавила желание поморщиться. Лючия приехала к ней на лето. Ей нужно было сменить обстановку и получить возможность писать работу, чтобы ее никто не отвлекал. Ники знала, что ей нужно навести порядок в бухгалтерских книгах, и ей, вероятно, потребуется несколько недель, как и ее сестре, чтобы разобраться со всем этим.

Кроме Блейда никого не оставалось.

- Послушай меня. - Она погрозила ему пальцем. - Это временное явление. У меня есть деньги, и я собираюсь найти кого-нибудь, кто сможет вести бухгалтерию. – Тот, кому я смогу доверять.

Он пожал плечами, как будто ему было плевать.

- Я просто делаю то, о чем попросил меня босс. Я оставлю твои бухгалтерские книги, если ты сможешь нанять сотрудника, который устроит твоего дядю.

Такой день для нее не скоро наступит.

- Кто-нибудь звонил мне, пока я проводила прослушивание?

- Я веду твои книги. Я не чертов секретарь.

Она стиснула зубы от злости.

- Ты все время ведешь себя как мудак?

Блейд натянуто и угрожающе улыбнулся.

- Я просто делаю свою работу.

*** 

Если бы кто-нибудь до сегодняшнего вечера спросил его, что в его понимании значит «паршиво провести время», то Марк мог привести достаточно весомый список: посетить дантиста, попасть в тюрьму, выступать перед людьми. Но после сегодняшнего вечера, он знал точно, что наблюдать, как симпатичные парни сбрасывают одежду со своего умащенного маслом тела, было до омерзения противно.

Допивая за эти несколько часов уже третью бутылку пива, Марк снова оглядел клуб. Слабо освещенное помещение клуба наполняли толпы женщин всех возрастов, от просто шокированных происходящим до ищущих добычу. Несколько танцоров медленно раздевались на двух сценах, флиртуя со зрительницами и улыбаясь им. Один парень улыбался женщине, по возрасту годящийся ему в матери, которая засовывала десять баксов ему в стринги. В ответ танцор перекинул ее через руку и поцеловал. Марк был уверен, что он использовал язык. Это часть работы казалась раем, по сравнению с танцами на сцене и раздеванием под резким светом софитов, громыхание музыки и свист разгоряченных незнакомок.

Он очень надеялся, что ему не придется долго выполнять эту работу. При условии, конечно, что он ее получит. Он чувствовал себя унизительно, когда учился с инструктором в танцевальной студии срывать с себя одежду на липучках и танцевать в стрингах. А уж раздеваться и танцевать в клубе, заполненном одинокими женщинами, девушками, отмечающими день рождение, и легкодоступными женщинами будет настоящей пыткой.

Тем не менее, делать тоже для Ники, наблюдая, как на ее щеках появляется румянец, а ее взгляд затуманивается, и она с жадностью смотрит на него, было наивысшим удовольствием.

Почему то, чего он боялся в течение нескольких недель перед аудиторией, было так приятно делать для одной сексуальной зрительницы? Он наслаждался, осознавая, что преуспел в изучении искусства стриптиза и это умение пригодится ему для успешного выполнения задания, чтобы произвести впечатление на красивую, желающую его женщину. Марк еще не понимал что здесь к чему, он только знал, что это как-то связано с Ники.

- Где она? - пробормотал он себе под нос.

Никто не обращал на него внимания. О, несколько девушек, сидящих за соседним столиком, увидев его, приподняли брови, но почти сразу потеряли к нему интерес. Наверное, приняли его за гея.

Не слишком утешительная мысль.

- Хотите еще пива? – спросил официант, остановившись возле его столика.

- Нет, спасибо. Где я могу найти Ники ДиСтефано?

Мгновенно лицо официанта стало непроницаемым.

- Ники не разговаривает с незнакомцами.

- Я не незнакомец.

Официант отметил, что он был единственным парнем в зале, который смотрит шоу с обнаженными мужчинами.

- Как скажешь, чувак.

Марк еле сдержал раздражение.

- Я правда не незнакомец. Я вчера проходил пробы, чтобы заменить одного из танцоров. Она предложила мне прийти и посмотреть шоу, - солгал он. - У меня появилось несколько вопросов.

- Ох. Ники не выходит, пока не закончится программа. Она, обычно, наблюдает из своего кабинета.

Официант кивнул головой, указывая на помещение над баром. Марк посмотрел туда и увидел панель из дымчатого стекла между рядов черных хромированных панелей. Его взгляд различил очертания женского силуэта.

Ники. Оказалось, что достаточно мысли об изгибах ее тела за темным стеклом, чтобы его член встал.

Марк вручил официанту двадцатку.

- Как я могу туда попасть?

Держа в руке пустой поднос, официант колебался, нерешительно глядя на Марка, а затем убрал от лица свои длинные темные волосы.

- Я не знаю, парень. Меня могут уволить.

Не раздумывая, Марк протянул ему еще двадцатку.

- Как? Я никогда раньше тебя не видел.

Он с трудом оторвал взгляд от Ники, перевел взгляд на сцену, а затем испытал облегчение, когда увидел, как ловко официант схватил вторую двадцатидолларовую купюру.

- Видишь дверь за барной стойкой? Она ведет наверх. Леон скоро сделает перерыв. Джефф, другой бармен, будет слишком занят, ища с кем перепихнуться, чтобы тебя заметить.

Марк без труда определил, кто есть кто. Леон смешивал напитки, стоя возле двери, ведущей в кабинет Ники. Джефф наклонился и улыбнулся симпатичной брюнетке, подавая ей бокал вина, и вернулся за барную стойку.

- Спасибо, - сказал Марк.

Но официант уже исчез.

Сгорая от нетерпения, Марк встал и непринужденной походкой направился к центру комнаты. Несколько минут спустя, Леон похлопал Джеффа по плечу и вышел из-за стойки.

Убедившись в том, Джефф смешивает в шейкере мартини для блондинки и пытается ее очаровать, чтобы залезть к ней в трусики, Марк нырнул за барную стойку и быстро рванул на себя зеркальную дверь. Он закрыл ее за собой с тихим щелчком. Никто не заметил его маневра.

Первое препятствие позади. Сейчас самое главное - завоевать доверия Ники. Сегодня он должен убедить Ники нанять его. Он не должен думать о сладком аромате ее возбуждения. Не представлять, как она будет выглядеть, когда он прижмет ее к стене и будет пронзать своим членом. Не фантазировать о том, как она хрипло кричит его имя, кончая.

Вскоре все изменится. Так или иначе, у него появится возможность удовлетворить свое любопытство... и многое другое.

Он поднялся по лестнице, удивляясь, как здесь тихо, в кругу царящего внизу хаоса и остановился на верхней лестничной площадке. Здесь было слышно лишь тихое биение музыки.

Марк пристально оглядел отделанный терракотовой плиткой коридор и единственную закрытую дверь. Девушка была там, в затемненной комнате, наверняка одна. Он прокрался по коридору, сердце бешено колотилось, волна жара прокатилась по телу.

Ники заставляла его тело пылать. Отрицать это столь же бессмысленно, как пытаться остановить растущую эрекцию сачком для бабочек. Ее реакция на него во время прослушивания дала понять, что она отвечает ему взаимностью. Будемнадеяться, что это ему поможет. Если нет, то он найдет другой способ завоевать ее доверие и убедить ее помочь поймать Блейда Бочелли. Он не сдастся, пока не испортит жизнь этому бандиту, почти так же, как Бочелли чуть было не разрушил его. И если самым целесообразным средством достижения цели было использовать желание Ники, да, это было мерзко... но так тому и быть. Он просто использует все свое обаяние и уговорит ее взять его на работу, и будет внимательным, вежливым, сексуальным, заботливым, плохим парнем ... любым, лишь бы был порядок в ее бухгалтерских книгах, чтобы ей было с ним комфортно в жизни... и в постели.

Марк открыл дверь в ее кабинет и видел, что она стоит, одетая в блестящее черное платье с бретель-петлей, открывающее большая часть ее изящной спины, держа в руках туфли на высокой шпильке. Марк признался самому себе, что вероятность того, что он будет держать свои руки подальше от Ники, так же мала, как вероятность, что Эминем запишет тексты Евангелия на CD.

- Тук-тук, - негромко сказал он, пожирая глазами ее фигуру.

Она развернулась к нему лицом, и то, что он увидел, поразило его подобно удару под дых. Низкий вырез лифа платья обнажал нежную ложбинку между грудями, намекая на пышные округлости. Ширинка на джинсах не могла скрыть его твердый член. Эта женщина действовала на его либидо, как провод под напряжением. Интересно она будет протестовать, если он скажет, что хочет задрать ее греховно короткую юбку, положить ее поперек заваленного бумагами стола и объезжать до тех, пока она не закричит?

Проклятье, нужно думать только о получении работы.

- Марк Габриэль? - нахмурилась она, пытаясь разглядеть его в темноте. - Как ты сюда попал?

Очевидно, она будет возражать, если услышит быстрый ответ на его непристойный вопрос. Вздохнув, он попытался выбросить из головы мысли о ее теле и о том, что хотел бы с ней сделать. Время подумать о работе.

- Я пришел, чтобы увидеть шоу и погрузиться в атмосферу клуба, но увидел твой силуэт через стекло.

- Это помещение клуба только для сотрудников.

- Я надеюсь, что скоро стану одним из них.- Он самонадеянно улыбнулся. - Никто из официантов не стал бы просить тебя спуститься вниз, чтобы увидеться со мной, и, надеюсь, ты не против, что я поднялся наверх. У тебя есть несколько минут? Мне нужно с тобой поговорить.

Ее глаза подозрительно сузились.

- О чем?

- Слушай, я не пытаюсь перед тобой заискивать. Я просто ... хотел попросить тебя дать мне шанс. Я могу сделать эту работу.

Ники склонила голову, гладкие темные волосы ласкали ее голые плечи.

- Ты показался мне очень способным. Я просто еще не прослушала всех кандидатов.

- Понимаю.

Марк изучал Ники. Она приглашающе облизнула пухлые губы кончиком языка, но скрестила руки на груди. Девушка тряхнула волосами, так что он успел бросить быстрый взгляд на нежный изгиб ее шеи, но опустила глаза. Даже в полутьме комнаты, он увидел ее интерес к нему. Но также не мог не заметить ее колебаний. Кого она ищет, просто сотрудника? Друга? Любовника?

Черт побери, он очень надеялся, что она не ищет старшего брата.

Марк изучал ее лицо, всматриваясь в глубину ее голубых глаз, пытаясь разглядеть в них доверие. Она выглядела немного уставшей и одинокой, и очень настороженной. Хотя он не знал ее достаточно хорошо, он начнет с того, что попытается узнать, кого она хочет видеть рядом с собой и попытается им стать.

Он вздохнул и стал к ней приближаться ... пока она не напряглась. Тогда он остановился. Он должен действовать очень осторожно. Быть рядом, но не слишком близко.

- Должно быть, трудно содержать такое место, тратя все свое время. Он засунул руки в карманы брюк и опустил голову. - Я даже не могу себе представить, сколько часов ты работаешь, и я не ожидал, что ты настолько умна.

- Да, я все время занята. В основном потому, что делаю многое для клуба, чтобы он был таким, как я хочу.

- Ты делаешь все правильно. Потому, что для вечера вторника, сегодня довольно многолюдно.

- Вегас никогда не спит. - Она натянуто улыбнулась.

- Ты заботишься о бизнесе весь день и контролируешь здесь все еще и ночью?

- Обычно. А почему ты спрашиваешь? - настороженно поинтересовалась она.

Марк намеренно принял расслабленную позу.

- Просто восхищаюсь тем, как усердно ты работаешь. Я солгал бы, если бы сказал, что не удивлен тем, когда ты успеваешь принимать решения, но я уверен, что выбор танцора, вероятно, меньшая из твоих забот.

- Нет, это очень важно. Я стараюсь выбирать для шоу самых привлекательных мужчин.

Она молчала и пристально смотрела на него, как будто размышляя над чем-то. Марк позволил ей подумать в тишине. Что бы ни творилось в этой хорошенькой головке, у него будет больше шансов получить работу, если он заполнит неловкие паузы. В конце концов, если ей это надоест, то она что-нибудь скажет.

- На самом деле, из-за тебя мне очень трудно сделать выбор,- ответила она.

- Из-за меня? Если я не тот, кто требуется...

- Твоя внешность очень подходит. Но внешность не главное. Я также пытаюсь выбрать мужчин, умеющих поддержать беседу. Но самое главное - умение флиртовать. Однако некоторые женщины хотят иметь отношения. Ты не можешь проводить много времени с одной женщиной, но ей важно знать, что ты действительно заинтересовался ею, пусть даже на мгновение.

- Ты не уверена, что я могу заинтересовать женщину?

- Ох, ты легко включил свое обаяние. Это получилось у тебя так легко и блестяще. Но некоторые женщины видят это. - Она приблизилась к нему и посмотрела ему в глаза. - Некоторые женщины считают это оскорбительным. Несомненно, они хотят, чтобы ты раздевал их глазами, но также они хотят с тобой поговорить.

Марк вернул ей взгляд и заметил ее нерешительность.

- Я обидел тебя.

Она прищурилась. Мысли, казалось, буквально кружились в ее голове. Помимо того, что она была хорошим бизнесменом, он был готов поспорить, что она редко кого-нибудь могла одурачить. Некоторые парни просто не могли справиться с такой умной женщиной. После дурацких поступков Тиффани, острый ум Ники… взволновал его.

Но это не должно его возбуждать. Он должен завоевать ее доверие. Он действительно должен сконцентрировать все свои мысли на разговоре... а не на ее трусиках.

- Ты не обидел меня, ведь я знала, что ты включил свое обаяние. Правда, я не пыталась упасть к твоим ногам. Но ты слишком хорошо избегал ответов на мои вопросы.

Марк потер подбородок и улыбнулся.

- Я надеялся, что ты не заметишь.

Ники фыркнула.

- В этом бизнесе я имела дело с разными личностями: обольстителями, неудачниками, плейбоями, маменькиными сынками. Поверь, я научилась замечать, когда стараются избежать ответов на мои вопросы.

- К сожалению, я не отвечу на твой вопрос. Все очень... сложно.

- Ты можешь попробовать, - бросила она вызов.

И что теперь? Врать было слишком рискованно. Лучше стараться придерживаться истины.

- Я здесь, потому что хочу начать все сначала. Мне пришлось расстаться с прошлой жизнью. Думается мне, что Лас-Вегас разительно отличается от побережья Мексиканского залива Флориды, а стриптиз от моей работы в банке.

Он надеялся, что это хоть немного удовлетворит любопытство Ники... по крайней мере, о его прошлом. Сейчас, вероятно, ей захочется узнать, как именно он хотел бы поцеловать ее, провести язычком по ее влажной киске, заставить ее умолять...

- В банке?- в ее чертах сквозило удивление. - Я довольно часто бываю в банке и ни разу не видела там работника, похожего на тебя.

- Я был директором филиала, экспертом по депозитам. - Он подмигнул ей.

Ники закатила глаза.

- Так ты работал в банке. И что случилось?

- Я уволился, и меня занесло на Манхэттен. Моя сестра с мужем живут там. - Он пожал плечами. - Но это место мне не подошло. Мне казалось, что там слишком грязно и сыро. Моя нежная флоридская кровь не смогла вытерпеть зиму. Арендная плата за жилье в год равнялась трети ВВП страны и заставляла меня задыхаться каждый раз, когда я выписывал чек арендодателю. Я ненавидел метро, и думаю, что Рокетс слишком переоценивают. И я чертовски устал слушать говор янки.

Он был одним из немногих, кто не любил Нью-Йорк, но никогда никому не рассказывал об этом. Марк нахмурился, удивляясь, почему сейчас все выболтал.

- Как уроженка Нью-Йорка должна сказать, что ты слишком резок в своей оценке.

- Да? Если ты так сильно любишь Нью-Йорк, то почему там не живешь?

- Из-за моего дяди. Я должна была уйти прежде, чем он начнет пытаться диктовать мне, что надеть и что есть. Он думает, что должен контролировать мою жизнь, как он поступает со своим пятилетним внуком. По крайней мере, на расстоянии в две тысячи миль ему сложнее это делать.

- Ты скучаешь по Нью-Йорку?

Ники поморщилась.

- Не так сильно, как думала. Но сейчас речь не обо мне, а ты пытаешься сменить тему. Больше ни будем ее менять. Если я найму тебя, то почему ты думаешь, что в Вегасе тебе понравится больше, чем в Большом яблоке? Здесь также шумно и царит хаос.

- Да, тоже волнение. Мне нравится горячий ветер пустыни. Здесь даже воздух пронизан атмосферой Удачи. Откровенно говоря, я мог бы использовать немного ее волшебства.

Ники колебалась, а затем спросила.

- Почему? Что плохого было в твоей жизни во Флориде?

-Ты ведь не хочешь услышать все жуткие подробности.

Поставив туфли на стол, Ники повернулась к нему и подбоченилась.

- Я попросила два раза, так что, очевидно, мне интересно.

Он вздохнул, мысленно переваривая все то дерьмо, произошедшее в его жизни за последние несколько лет.

- Один мой... коллега в банке подставил меня, присвоив деньги. Моя сестра и шурин помогли доказать ложность обвинения, а я успел близко познакомиться с тюрьмой штата.

- Да, отстой. Но если все в конце концов поняли, что ты был невиновен, то почему ты не остался?

- Непросто работать с людьми, которые однажды уже поверили в мою вину.

- Умные люди не оставляют хорошие рабочие места из-за раненой гордости. Марк Габриэль, в твоей истории есть пробелы. - Она окинула его серьезным взглядом.

- У меня нет на это времени. Если ты приехал что-то мне сказать, то говори сейчас. У меня есть бизнес, которому необходимо уделять внимание.

Прямо. Не ходит вокруг да около. Марк восхищался ее способностью говорить по существу, даже если он с трудом сдерживает проклятия.

Марк вздохнул.

- Потом не говори, что я тебя не предупреждал...

Не зная, что еще сказать, он начал говорить, не сильно вдаваясь в подробности.

- В девятнадцать лет я обратился в суд, чтобы оформить опеку над младшей сестрой. Наши родители умерли. Вскоре после этого я узнал, что у меня вторая стадия меланомы. Мне сделали операцию, химиотерапию, я принимал всевозможные лекарства. Я потерял работу, медицинскую страховку, и мне приходилось полагаться практически во всем на мою шестнадцатилетнюю сестру.

- У тебя был рак?

- Пересаженная кожа на затылке подтверждает это. Моя сестра говорит, что я похож на патлатого рок-музыканта, но мои длинные волосы скрывают шрамы.

Ники улыбнулась.

- Сейчас ты пышешь здоровьем.

Ее улыбка была полна обещания, и это заставило его кровь закипеть. Он должен был десять раз подумать, прежде чем заводить этот разговор.

- Сейчас я здоров и вылечился от рака. Выходя на улицу, я использую солнцезащитный крем, регулярно прохожу медосмотры, постоянно занимаюсь спортом и флиртую с красивыми девушками.

Ему показалось, или она действительно немного расслабилась?

- Да, ты хорошо научился флиртовать. Значит, те ублюдки, на которых ты работал, тебя уволили?

Он кивнул.

- Но как только выздоровел, я нашел другую работу. Потом меня судили за хищение денег. В то же самое время моя сестра вышла замуж и переехала. Я... отказался от серьезных отношений. Затем я понял, что во Флориде меня ничего не держит, кроме плохих воспоминаний. Я уехал.

Марк сжал зубы и отвернулся. Он рассказал много. Слишком много. Пора заткнуться. Нечего было раскрывать рот и извергать темные подробности своей жизни. Боже, почему он просто не сказал ей, что ушел совершенно лысый после химиотерапии? Или то, что Тиффани, его бывшая жена, вышла за него замуж исключительно, чтобы отправить его в тюрьму за растрату? Может быть, он должен был рассказать Ники во всех деталях о своих переживаниях, когда попал за решетку. Серьезно, если он собирался мужественно рассказать обо всем, то почему бы не начать с этого? Что, черт возьми, случилось с его замыслом ее очаровать?

Замешательство ужалило его подобно пощечине.

Краем глаза Марк увидел, что Ники робко подошла ближе. Она прикусила нижнюю губу и посмотрела на него не с жалостью в глазах, а с пониманием.

- На самом деле, я уехала из Нью-Йорка по тем же причинам, что и ты. Я скучаю по пицце. Я любила смотреть на салют над Статуей Свободы четвертого июля. Но остальное ... я могла бы без этого обойтись. Мой дядя был ходячим кошмаром. И остается таким до сих пор. Поверь, я все знаю о том, что значит иметь плохую репутацию и желать оставить все позади.

Удивительно. Из ее позы исчезла надменность, Ники опустила руки, ранее сложенные на груди.

- В самом деле?

Ники пожала плечами, печально улыбнувшись.

- Я кружилась в водовороте жизни, но я так не хочу. Моя мама жила такой жизнью. Меня это не сильно интересует.

В ее глазах появилась некая уязвимость, и у Марка зародилось непреодолимое желание ее обнять.

- Ее жизнь беспокоит тебя.

- Это не так, будучи ребенком, я не оставалась дома в полном одиночестве. У меня была замечательная няня. Наш швейцар заменил мне дедушку. Я видела маму каждый день и проводила выходные с отцом, мачехой и сводной сестрой. И прекрати менять тему! - Ники пронзила его взглядом, казалось, она видела его насквозь. - Держу пари, ты делаешь это часто.

Марк не мог сдержать улыбки.

- В яблочко. Моя сестра постоянно так говорит.

Смеясь, Ники посмотрела на него, ее лицо засветилось от удовольствия. Рядом с ним, она казалась крошечной, худенькой и не особо высокой. Но ее харизма заполняла все пространство комнаты. Ники излучала энергию и рассудительность. Она была душевной, а не слащавой, в отличие от Тиффани, которая собирала фигурки Precious Moments.

- Тебе нравятся куколки Precious Moments? - выпалил он.

Она молчала, глядя на него так, словно он сошел с ума. Марк задал глупый вопрос, учитывая все, что он рассказал о своем прошлом.

- Честно говоря, нет. Почему ты об этом спросил?

Марк пожал плечами, изображая беспечность.

- Просто любопытно. Некоторым женщинам нравятся.

- Я слышала об этом. Они слишком…миленькие для такой, как я. Здесь у меня имидж безжалостной суки.

Он рассмеялся над ее замечанием, на него нахлынуло какое-то странное облегчение. Не то, чтобы эта женщина была совсем неподвластна глупым маркетинговым штучкам – вроде производства кукол, но это явно говорило об отсутствии у нее эгоизма или жадности. И, возможно, это был хороший знак.

Однако это не имело значения. Главной задачей было добраться до ее бухгалтерских книг. Оказаться внутри ее тела было второстепенной целью... неважно, насколько сильно он этого хотел.

В конце концов, ее характер не важен. Не похоже, что у них сложатся какие-либо отношения. Ведь он очень, очень разбирался в женщинах. Учитывая тот факт, что он желал ее, он был готов поспорить на то, что Ники имела какой-нибудь ужасный недостаток, возможно, она убивает людей, просто он этого еще не увидел. И не захочет увидеть, пока не станет слишком поздно.

- Я что, похож на женщину, коллекционирующую Precious Moments?- спросила она, нахмурив брови так, что между ними появилась морщинка.

Она выглядела оскорбленной, и он понял, что она действительно оскорблена его вопросом.

- Не совсем. Если ты что и коллекционируешь, то, думаю, обувь. - Он взял со стола одну сексуальную черную туфлю за ремешки. - Спорим, у тебя несколько пар таких разных цветов.

- Нет, здесь просто черные ... но есть еще красные, зеленые и белые.

Марк не смог сдержаться и рассмеялся над ее ответом. Затем поставил туфлю на стол ...и придвинулся ближе.

- Уверен, что смогу догадаться, сколько у тебя пар обуви, плюс-минус пять.

В ее глазах засветился вызов.

- Спорим, что не сможешь.

- Смогу. Что я получу, если выиграю?

- Право узнать, что ты не ошибся.- Она попыталась поставить его на место пренебрежительным взглядом.

Но он не собирался позволить ей этого.

- Давай сделаем наш спор более интересным. Я хочу поцелуй.

Ники напряглась.

- Не думаю, что это хорошая идея.

- Идешь на попятную? - подначивал он.

Он мог поспорить, что Ники не пасовала перед проблемой. Если он не ошибается... то она, вероятно, дала бы ему хорошего пинка под зад, сказала бы ему проваливать отсюда, и нанимать кого-то другого для работы в ее клубе. Он задержал дыхание, ожидая.

- Я не отступаю,- настаивала она. - Я просто веду себя разумно.

- Но ведь есть в тебе частичка безрассудности?

Ее глаза сузились.

- У меня такое чувство, что ты относишься к парням, которым дашь палец, они руку по локоть отнимут.

О, она его раскусила.

- Клянусь, только один поцелуй. Даже пальцем не притронусь. - По крайней мере, не сразу. - Кроме того, ты тоже можешь выиграть. Какой ты хочешь приз?

- Чтобы ты убирался из моего кабинета и прекратил бесстыдно флиртовать.

Так и будет. Все, что тебе нужно сделать, это согласиться на пари.

Ники закатила глаза.

- Мужчины и их желание посоперничать. Прекрасно. Я согласна.

- Отлично.

- Почему у меня чувство, что я потом пожалею об этом?

- Ты пессимистка?

- Нет, реалистка.

- Хорошо, мисс Реалистка, запиши сколько у тебя пар обуви. Я назову число и мы сравним. Согласна?

Ники молчала, обдумывая его слова и ища какой-нибудь подвох в плане. Ничего не найдя, она наконец кивнула. Марк наблюдал, как она направилась к своему столу, эротично покачивая бедрами, обтянутыми греховно короткой юбкой, отчего его рот наполнился слюной. Она быстро написала цифру на клочке бумаги и, свернув тот пополам, протянула его Марку.

- Ты написала настоящую цифру.

- Зачем мне врать о чем-то столь незначительном?

- Тогда начнем.

- Ваше предположение, мистер Габриэль?

Марк сжал клочок бумаги в руке и снова взглянул на ее туфли. Ники должно быть долго в них ходила, и у нее ныли ноги, потому она держала туфли в руках, когда он вошел в комнату. И они были четырех разных цветов. Он мог поспорить, что у нее было много пар туфель с ремешками для увеселительных вечеринок в ночном клубе. Естественно, у нее была пара кроссовок, может быть, даже две. Также для контраста у нее были сексуальные туфли с закрытым носком, тоже нескольких цветов. Он уверен, что у нее также были ботинки. Она, наверное, раз или два была подружкой невесты и у нее были туфли для каждого из платьев, надетых на свадьбу.

- Тапочки ты тоже посчитала? - спросил он.

- Нет. Они не в счет.

Скорее всего, она посчитала туфли, обутые сейчас на ней, но он не собирался спорить.

- Хм. Хорошо. Я думаю, пятьдесят три.

У нее тут же отвисла челюсть. Лицо было потрясенным. И Марк понял, что был достаточно близок к победе. Он разжал кулак и развернул бумажку в руке. Пятьдесят два. Он назвал практически точное число.

- Как, черт возьми, ты узнал?

Мужчина пожал плечами.

- Догадался. Моя сестра тоже любит покупать обувь. Хотя она больше любит смотреть на нее, чем носить.

Ники глубоко вздохнула, в позе ее тела сквозило высокомерие. Оу, девочка не привыкла проигрывать. Марк интуитивно это чувствовал. И он мог поспорить, что она становилась ужасно вспыльчивой, когда терпела поражение.

- Это должно быть самое глупое пари, которое я когда-либо заключала, но это уже не важно. Ты победил.

- Да.

Марк больше ничего не сказал и не сделал. Воцарилась тишина, и он понял, что противостоять искушению улыбнуться становилось все тяжелее. Сейчас, она, вероятно, гадает, задаваясь вопросом, каков будет его поцелуй, если он попытается воспользоваться ситуацией и нарушить обещание. Она уже готовилась оказать сопротивление и противостоять охватившим ее чувствам. И, вероятно, ее также смущает его бездействие.

- Что ж, ты выиграл. Можешь получить свой приз. Давай покончим с этим.

Он усмехнулся.

- Сейчас не время и не место. Я терпелив. Подожду нужного момента.

- Что? Слушай, ты же сам сказал, что хочешь получить поцелуй. Ничего страшного.

- Да, но я хочу, чтобы он был особенным. - Марк подмигнул ей и направился к двери, задев девушку своим телом. Ощущение ее твердых сосков, коснувшихся его плеча через рубашку чуть было не разбило вдребезги его добрые намерения, но ему удалось собрать волю в кулак, и стараясь не обращать внимание на мощную эрекцию, прошептать:

- Я получу его позже.

Глава 3

- Зак жалуется, что Шон… хм, недостаточно оснащен, чтобы быть в роли и Конана и ковбоя.

Нахмурившись, Ники подняла взгляд от бланков заказов, расплывающихся у нее перед глазами. Обычно, ей нравилось, что Лючия отвлекает ее от бесконечных колонок продуктов и цифр. Слава богу, она уже закончила на этой неделе форму заказа на алкоголь. И какая ее ждет награда? Оформить заявку на туалетную бумагу. Какая чудесная перспектива.

Что же сможет притупить ее энтузиазм и заставить игнорировать эту скучную, но необходимую работу? Новый танцор в клубе.

- Серьезно? Гостьи всегда восторгались Шоном.

Лючия покраснела.

- Поверю на слово. Я не видела. Просто передаю сообщение. Зак в плохом настроении.

- Хм. Должно быть, у него не сложилось с Педро. Он всегда в плохом настроении, когда у него нет отношений.

Ники вздохнула. Еще одна проблема. Во-первых, благодаря ее властному дяде у нее был Блейд, мудак на должности бухгалтера, которого она не нанимала. Во-вторых, приехала ее девственная сестра, чтобы провести лето в клубе... полном сексуальных танцоров, а некоторые из них были бы очень счастливы, преподать Лючии уроки полового воспитания. Помимо этого, у Ники были и другие проблемы, как например: управление недавно созданным бизнесом, темпераментный ведущий танцор и хаос в финансовых отчетах, ведущих все предприятие к разорению...

Лючия поправила очки на носу.

- Я ничего не знаю о личной жизни Зака. Я только знаю, что он кричит на Шона.

- Думаю, из-за этого тебе тяжело сконцентрироваться на исследовании, - Ники вздохнула и потянулась, встав со стула, - Шон не успевает полностью сменить костюмы между выходами. Третий раз за две недели. Конан, снимающий свой бронированный нагрудник и открывающий одетый под ним кожаный жилет, убивает любую женскую фантазию.

- Так, когда ты собираешься позвонить своему «Мистеру Конфетке» и нанять его, закончив страдания Зака?

- Моему «Мистеру Конфетке»? О ком ты говоришь?

Как будто она сама не догадывается.

Ники постоянно думала о Марке Габриэле, начиная с того момента, как провела с ним прослушивание четыре дня назад. Не могла выбросить из головы следующий вечер, когда он прокрался к ней в кабинет, рассказал о себе и выиграл поцелуй. Интересно, ей бы понравился его поцелуй? Он будет властным? Или нежным? Можно поспорить, он станет особенным.

Такого рода любопытство в ее бизнесе - не слишком хорошо. Желать одного из своих танцоров... глупо. Если Ники будет тратить усилия на что-то еще, кроме «Ночных шалуний», то неизвестно продержится ли на плаву, ведь она должна дяде огромную сумму денег... что сделает ее кандидатом на премию Дарвина^[1]. 

- Ты точно знаешь, кого я имею в виду. - Лючия наклонилась к ней, окинув скептическим взглядом. - Он великолепен. Ты сказала, что он умеет двигаться под музыку. Парень хочет работать, а тебе нужен танцор. В чем проблема?

Неужели ей мешают комплексы и страх, что она начнет приставать к Марку... в первые десять минут его работы? Ничего подобного. Ники вздохнула: «Может быть, ей стоит купить новую секс-игрушку.

С другой стороны, на этом парне можно было сколотить неплохое состояние. Девушке были нужны каждые, заработанные им десять центов. Как только она заплатит дяде Пьетро, то сможет дать ее «приходящей няньке», Блейду Бочелли, от ворот поворот.

- Все сложно, - защищалась Ники. Правда была слишком смущающей. - Для начала, судя по некоторым вещам, что он рассказал мне, вряд ли Марк останется надолго.

Лючия нахмурилась и наклонила голову так, что ее каштановые кудри упали на одно плечо.

- В прошлый раз, насколько мне известно, ты не предлагала сотрудникам пенсионные отчисления. Даже если он остается на пару месяцев, разве это не лучше, чем вообще ничего?

Проклятье, да. И она уже наняла нескольких своих действующих танцоров, зная, об их намерении не задерживаться на одном месте. То, что некоторые остались, было просто неожиданной удачей.

Нет, Ники не пыталась найти себе оправдание, за невозможность контролировать себя рядом с этим красивым, излучающим тестостерон мужчиной. Кто знает, возможно, ее влечение было мимолетной вспышкой, галлюцинацией из-за полнейшего отсутствия секса.

Ники склонилась над своим столом и извлекла его анкету из пачки анкет других претендентов. Все, что она знала о Марке это: имя, номер социальной страховки, дата рождения и номер сотового телефона. Ну, и зернистая фотография, которую сделала ее служба безопасности с видеокамеры на парковке в понедельник днем. Даже этот нечеткий снимок буквально вопил, что Марк был настоящим лакомым кусочком.

И что делать бедной девушке?

- Ники? - позвала Лючия.

Она вздохнула:

- Где проклятый телефон?

Набирая номер Марка, Ники частично надеялась, что он уехал из города или решил устроиться на работу в любой из местных банков. У нее редко потели ладони, но сейчас они были просто мокрыми, появилось странное напряжение в животе. «Хватит уже», - сказала она себе. – «Ты просто делаешь ему предложение о работе, а не приглашаешь парня на вечер фееричного секса и влажных простыней».

Этот немой разговор самой с собой прервался, когда после второго гудка Марк ответил:

- Алло?

От звука его низкого и глубокого голоса у девушки побежали мурашки по спине, вызывая дрожь в теле. И всего от одного маленького слова.

- Мистер Габриэль, это Ники ДиСтефано из "Ночных шалуний".

Он сделал паузу ... Ники, затаив дыхание, ждала его ответа.

- Привет.

Одно слово и ее будто током ударило. Его голос был таким манящим и гипнотизирующим. «А ведь у них деловой разговор. Каким будет его голос, когда он будет возбужден?» - шаловливые мысли крутились в ее голове. – «Вытяни голову из своих стрингов и верни на место!»

- Я надеялся, что ты позвонишь,- сказал он.

Ники старалась не думать о том, что он хотел этим сказать.

- Хорошо. Хм, ты не мог бы прийти в клуб? Мне нужно тебя увидеть. - Понимая, как двусмысленно это прозвучало, девушка поспешно добавила. - По р-работе, конечно.

Удивленная усмешка на лице Лючии говорила о том, что Ники провалила все попытки вести себя по-деловому.

Полностью и бесповоротно.

- C удовольствием. Я буду через час.

- Идеально. Увидимся.

- С нетерпением буду ждать.

Голос Марка, похожий на теплый мед, скользил по ее коже, просачиваясь сквозь поры. Захватывающий, мощный... как она, подозревала, могла быть и некоторая часть его тела. Она очень, очень надеялась, что наняв его на работу, не совершает огромной ошибки.

Прежде чем сказать что-то совершенно неуместное и поставить себя в неловкое положение, Ники положила трубку. Она вздохнула, и внезапная напряженность покинула ее тело.

Лючия расхохоталась:

- Ты хочешь этого парня.

- Да чтоб тебя!

- Я думаю, ты бы предпочла, чтобы это Марк Габриэль… тебя.

Ники закатила глаза.

- Откуда ты знаешь о таких вещах?

- Я смотрю кино и читаю. Много. - Лючия пожала плечами. - Когда-нибудь, какой-нибудь мужчина поймет, что я еще и женщина, а не только профессор с высоким IQ. Когда я найду его, то буду готова.

- Милая, ты найдешь его. - Ники обняла сестру, чувствуя себя немного виноватой за то, что постоянно думает о бизнесе и Марке Габриэле, а мысль, что Лючии может быть одиноко и хочется немного романтики, не приходила ей в голову. - Я знаю, что найдешь. И помогу тебе, если смогу. Просто убедись, что это правильный парень. И что он не мой сотрудник. Разбитое сердце - это совсем не весело.

- Полагаю, нет. - Лючия окинула сестру озорным взглядом. - Если «Мистер Конфетка» едет сюда, то, возможно, ты захочешь надеть что-то особенное.

Ники уставилась на свои джинсы-капри и красную широкую футболку с Микки Маусом. Прекрасная одежда, чтобы заниматься инвентаризацией или перебирать документы. Но не подходит для встречи с симпатичным парнем.

- Хорошее замечание. Я должна выглядеть профессиональнее.

- Думаю, сексуальнее.

- Я даю человеку работу!

- Может быть, но ты хотела бы дать ему больше.

Улыбка, появившаяся на лице Лючии, принадлежала отнюдь не девственнице.

- Ладно, кто давал тебе читать такие книги?

- Я умная девочка и знаю, как пройти в библиотеку.

После этих слов хозяйка клуба вышла за дверь, оставив сестру наедине с ее грязными мыслями.

Ники размышляла над сложившейся ситуацией, поднимаясь в свою квартиру на третьем этаже. – «Неужели она и вправду хочет нанять Марка Габриэля? Чтобы каждую ночь рядом с ней был ходячий соблазн? Но отступать слишком поздно... кроме того, влечение может быть совершенно безответным. Его флирт был естественным, так что любая женщина, на которую он посмотрит, будет считать себя особенной». - Ники фыркнула. – «Это безусловно позволяло ему прыгать из одной женской постели в другую хоть каждую ночь».

Даже если влечение будет взаимным, Ники не видела иного выхода. Ей нужны были деньги, и Марк заработает их для нее.

Девушка поднялась на верхний этаж клуба, разделенный на четыре квартиры еще первыми владельцами здания. Она не видела никаких причин менять это. На самом деле, жить над клубом был невероятно удобно.

Ее квартира находилась в конце коридора. Благодаря настойчивости дяди, эта «заноза-в-заднице» Бочелли, жил в квартире слева. Люсия, приехавшая погостить на лето, жила в квартире рядом с ним. Ники любила свою квартиру, так как та была самой большой и уединенной.

Единственная квартира справа, соседняя с ней, пустовала. Жаль, что она не может сдать ее в аренду даже одному из сотрудников. И не потому, что она не пыталась. Но кто захочет жить над стриптиз-клубом, кроме людей, которые здесь работают? Все ребята в клубе либо были женаты или с подружками, либо жили неподалеку, либо как Зак, ухаживали за своим больным дедушкой. Несмотря на многочисленные объявления в местных газетах, квартира оставалась пустой. Деньги за аренду, возможно, помогли бы ей нанять нормального бухгалтера.

Ники зашла к себе, пройдя мимо беспорядка в гостиной, направилась прямо в спальню. Еле сдержала крик, когда увидела свое отражение в полный рост в зеркале. Что случилось с аккуратной французской косой, которую она заплела сегодня утром? А наряд? Она выглядела как воспитательница детского сада из трущоб. Ее облик не внушал авторитета и не говорил о ее профессионализме.

Ники десять минут накладывала макияж и еще пять минут расчесывала волосы. Девушка направилась к шкафу. Нужно выглядеть как профессионал. Да, это то, что ей нужно.

Закусив губу, осмотрела свой гардероб. Быть владелицей ночного клуба означало, наличие небольшого количества элегантной одежды от "Brooks Brothers" ^[2]. Жаль, что у нее и Лючии разные размеры, так бы она взяла одну из тех милых рубашек... Но у сестры размер груди D, а у Ники лишь B и она утонет в ее блузке.

Девушка бросила критический взгляд на свою одежду: слишком коротко, слишком глубокий вырез, да еще и из прошлогодней коллекции. Тьфу!

Ники вздохнула. Она должна прекратить размышлять, что ей надеть. Марк Габриэль был просто парнем, которого она нанимала на работу, а не Брэдом Питтом. И не Папой Римским.

Наконец, она выбрала юбку цвета хаки длиной до середины бедра и простую черную шелковую блузку, а также одну из пятидесяти двух пар черных босоножек на среднем каблуке. И тут же подавила желание немедленно переодеться.

Ники надела украшенный блестками браслет на запястье, кокетливый браслет на лодыжку и направилась к выходу.

Когда она спустилась вниз, то увидела Марка ожидающего ее в темном фойе клуба.

Естественно, он выглядел совершенно аппетитно в облегающей голубой футболке и джинсах, выцветших в некоторых, действительно интригующих местах, и легких кожаных туфлях типа мокасин. Сердце девушки учащенно забилось, поскольку она имела представление о том, как выглядит его тело под одеждой.

- Рада, что ты смог приехать, - поприветствовала его Ники.

Марк протянул руку. Черт побери, в прошлый раз, когда они пожимали друг другу руки, ее, казалось, пронзил электрический разряд, и Ники считала глупым и опасным снова это повторить. По крайней мере прежде, чем она сможет найти в этом мужчине что-то неприятное и убедит себя в этом. Но она не хотела показаться грубой.

Набравшись храбрости, девушка пожала его руку. О, черт возьми, снова. Толчок, дрожь и словно пламя охватило ее ладонь. Если простое рукопожатие приводит ее в такой восторг, то, что она почувствует, когда он будет глубоко внутри ее тела, пронзая длинными, мощными толчками?

«Не думай об этом», - сказала она себе, - «глубоко вздохни». Она сможет это сделать.

Быстро пожав его руку, девушка поспешно высвободила свою.

- Я рад оказаться здесь, - пробормотал Марк.

Его потрясающие зелено-карие глаза словно проникали ей в душу. Они искрились теплом, озорством и откровенной заинтересованностью.

Ради бизнеса, своего будущего и своего здравомыслия, Ники сделала вид, что ничего не заметила.

- Давай сядем за один из столиков и поговорим.

Парень последовал за ней внутрь клуба, вниз по лестнице. Ники убедились, что выбрала хорошо освещенный столик в центре зала. Так что у него не должно возникнуть каких-либо фривольных мыслей.

Когда девушка села, Марк расположился в кресле, напротив. Ники думала, что коктейльный столик между ними даст ей некоторое ощущение защищенности. Но оказалось, что это не так, Марк был ближе, чем когда-либо. Его мускусный мужской аромат с легкими древесными нотками дразнил ее.

Ники откашлялась:

- Если тебе все еще нужна работа, то я предлагаю ее тебе. Четыре ночи в неделю. Зак, помощник режиссера и ведущий танцор, поможет тебе с графиком. Рабочий день с шести вечера и, как правило, до половины третьего утра. Репетиция каждый понедельник, днем мы закрыты с двух до четырех. Естественно, у тебя будут чаевые. Ты сможешь заработать тридцать долларов за каждый раз, если отправишься с гостьей в V.I.P.-комнату для приватного танца. Если решишь заказать напитки, то их стоимость вычитается из твоей почасовой заработной платы. Есть вопросы?

- Да вроде все просто. Вопросы появятся в процессе работы.

- Значит, ты согласен?

- Конечно. Я сделаю все возможное, чтобы ты не пожалела, что выбрала меня.

Ники даже не спросила, что он имел в виду. У нее было прекрасное воображение.

- По закону я обязана предупредить тебя, что нужно отложить часть денег, чтобы оплатить налоги. Если ты этого не сделаешь, за тобой приду не я, а налоговая.

Легкая улыбка заиграла на его губах, и появились такие знакомые ей ямочки.

- Я, несомненно, не хочу тебя подставлять. Кроме того, я уже некоторое время провел в тюрьме и знаю насколько это неприятно, поэтому я последний человек, который будет нарушать закон. Тебе не о чем беспокоиться.

Ники кивнула, соглашаясь с ним:

- Зак и другие парни расскажут тебе о специфике танца. В следующий понедельник приедешь за час до репетиции. Зак сможет позаниматься с тобой индивидуально. Нужно будет отработать номер. Все ребята исполняют групповой танец вначале и в конце вечера. Тебе нужно будет выучить номер до выхода на сцену. Зак скажет, когда ты будешь готов.

Марк кивнул:

- Зак похоже знает, что делает.

- Он со мной с момента открытия клуба.

- Значит у него большой опыт.

- В стриптизе, да. Уже несколько месяцев он постановщик номеров. Он понимает, что мне нужно, и я научилась доверять ему, чтобы добиться успеха в бизнесе.

- Тогда я, несомненно, буду рад работать под его началом.

- Не спеши с выводами. - Ники сделала паузу, ужасная мысль пронзила её: «Она недооценила его?» - Ну, вообще-то... Я не против сотрудников, встречающихся друг с другом, поэтому если тебе нравятся мужчины...

- Нет.- Он даже не позволил ей закончить фразу. - Точно нет.

Почему она почувствовала облегчение? Так не должно быть. Сексуальная жизнь Марка Габриэля совершенно не ее дело.

Ее либидо громко запротестовало.

- Хм, думаю, на этом все. Мне нужны будут глянцевые фото твоего лица и всего тела в течение этой недели. Если у тебя их нет, то я пришлю фотографа.

У девушки перехватило дыхание, когда Марк приблизился к ней, и взгляд его теплых зеленоватых глаз, казалось, прожёг ее насквозь. Ники попыталась откинуться на стуле, но тут же поняла, что ей некуда отодвинуться. А небольшое расстояние между ними сказало бы ему, насколько сильно он ее взволновал.

- Я не очень люблю камеры. Может быть, ты смогла бы меня сфотографировать сама?

Да, конечно. Личная фотокамера и обнаженный Марк Габриэль - вот рецепт ее немедленного падения.

- Я ужасно фотографирую. Если ты чувствуешь себя неловко перед фотографом, то возможно Зак сможет тебя снять.

Его широкий рот растянулся в усмешке, казалось, он понимал, что его перехитрили.

- Я разберусь с этим и скоро ты получить мои фотографии.

- Отлично. Еще какие-нибудь вопросы? Если нет, то мне нужно начинать готовиться к вечернему шоу. По пятницам всегда много посетителей.

Марк наклонился к ней еще ближе и подпер свой квадратный подбородок кулаком.

- На самом деле, я надеялся, что ты сможешь помочь мне. Я провел несколько дней в поисках жилья и почти безрезультатно. Любое жилье, желательно без соседей-наркоторговцев и тараканов невероятных размеров. Хочу жить как можно ближе к клубу. - Он пожал плечами. - Я оставил машину в Нью-Йорке.

Ники сразу же подумала о пустующей квартире наверху... та, что по соседству с ней.

Нет, плохая идея. Худшая мысль года. Даже десятилетия.

- Может, тебе что-то пришло на ум? - подсказал он.

Видимо, ее выдало выражение лица.

- Гм...

Что, черт возьми, тут скажешь? Ну, можно оставить квартиру свободной. Но... ей нужен Марк здесь, готовый танцевать, не отвлекаясь на поиски жилья. Она брала бы с него арендную плату, ей сейчас нужны деньги, очень. Они не должны видеть друг друга в нерабочее время. Он бы не опаздывал на работу или репетицию. Она могла бы следить за ним…конечно, исключительно из деловых побуждений.

- Помоги мне, - попросил Марк. - Я действительно хочу использовать этот шанс.

Его приятный, тягучий, подобно меду, глубокий грудной голос и ямочки на щеках уничтожали ее сопротивление.

Ники вздохнула.

- Есть свободная квартира на третьем этаже. Если хочешь, можешь арендовать ее за шесть сотен в месяц. Там спальня, одна ванная комната, кухня и гостиная, небольшая стиральная машина и сушилка. Холодильник включен.

- Серьезно? Это здорово! А мебель есть?

- Диван, кухонный стол и кровать королевского размера. Вот все, что я могу тебе предложить. – «Ага, после дождичка в четверг!»

- Ты супер! Ты знаешь об этом?

Его улыбка заставляла ее таять. Почему ему так легко это удается? Другие мужчины в ее жизни тоже были интересными, сексуальными или забавными. Но ни один так не притягивал ее. Марк просто пленил девушку.

- Может, покажешь?

Какие у него еще есть способы повлиять на нее? Никаких.

- Что, прости?

В его глазах сверкал огонек озорства.

- Квартиру. Я бы хотел ее посмотреть.

Она кивнула и встала. Чем быстрее она покажет ему квартиру, тем быстрее избавиться от его захватывающего дух присутствия. Тем быстрее она сможет окунуться в свой бизнес и перестать быть дурой из-за расшалившихся гормонов.

Ники повела его через клуб к лестнице за барной стойкой. Преодолевая три лестничных перелета, она не слышала шагов Марка за спиной, но ощущала, что он следует за ней. Тепло его тела, дыхание у затылка, его заманчивый, окружающий ее, аромат.

Наконец, они поднялись на верхний этаж. Ники сделала глубокий вдох, радуясь, что воздух вокруг пока не наполнен ароматом Марка.

- Подожди здесь минутку,- сказала она и спешно направилась по коридору к своей квартире.

Девушка достала ключ из выдвижного ящика на маленькой кухне и присоединилась к Марку, который оглядывался вокруг, стоя в узком коридоре.

- Эта квартира? - спросил парень, кивнув в сторону ее двери.

- Нет, эта. - Она указала на дверь справа от нее и сунула ключ в замок.

- А куда ведут другие двери?

Ники медлила с ответом, но потом поняла, что скоро он сам это выяснит:

- Это всё квартиры. Дверь, из которой я вышла, ведет в мою.

Его улыбка была такой яркой, что смогла бы осветить весь Лас-Вегас.

- Мне нравится такое соседство.

Закатив глаза, Ники постаралась сделать вид, что ее не волнует его интерес.

- Из всех кого я знаю, ни один нормальный человек не захочет жить рядом со своим боссом.

Не дожидаясь его ответа, она открыла дверь. Горячий, спертый воздух со свистом ударил им в лицо. Ники отступила назад, уклоняясь от потока... и столкнулась с потрясающе твердым торсом «Мистера Конфетки». Его руки сжали ее талию, удерживая. Волнующий аромат Марка окружил девушку. Ники внезапно обнаружила, что россказни о том, как женские колени могут превратиться в желе, оказались правдой.

- Они были бы довольны, если бы их боссы обладали твоими качествами,- прошептал он ей на ухо.

Пульс Ники участился, и она отошла от Марка, бросив, как она надеялась, предостерегающий взгляд через плечо. Девушка еле сдерживалась, чтобы не запрыгнуть на Марка. Если он поощрит ее... черт, это было так же заманчиво, как махать перед человеком, сидящим на диете, куском семислойного шоколадного торта.

- Что? - спросил он невинно. - Ты умная, подвижная, похоже, что справедливая и с тобой легко иметь дело. Хорошие качества для хороших соседей.

Он был любезен и сообразителен. Она хотела сказать ему об этом. У нее на кончике языка вертелось предложение покончить с поцелуем, который он выиграл, и перестать думать о Марке и сходить с ума от его намеков и полных страсти взглядов. Но Ники несобиралась давать ему преимущество, даже если придется откусить себе язык.

- Спасибо,- небрежно бросила она и вошла в квартиру. - Кухня слева. Гостиная прямо перед тобой. Спальня - первая дверь по коридору направо. Ванная комната находится слева от тебя. Стиральная машина и сушилка в конце коридора в туалете. Можешь осмотреться вокруг.

Пожав восхитительно-широкими плечами, Марк огляделся. Не прошло и минуты, как он сказал:

- Я беру.

Так быстро?!

- Ты серьезно?

- Идеальное место: рядом с работой, небольшой арендной платой, еще и с мебелью. И, - на его щеках появились ямочки, - у меня прекрасная соседка.

***

Понедельник

Если бы Дьявол открыл врата Преисподней прямо в полу "Ночных шалуний" и предложил бы вечное изгнание в Аду, чтобы помочь ему избежать его нынешнего унизительного положения, то Марк, вероятно, поддался бы соблазну.

- Это что? - спросил он Зака Мартина - ведущего танцора и, по совместительству, постановщика номеров.

- Шлем викинга.

Зак протянул ему металлический клепаный шлем с торчащими рогами. Марк нахмурился: «Это какой-то намек?». Ношение на голове фаллических символов на публике было выше его понимания.

Затем Зак вручил ему черную тунику с V-образным вырезом до пупка, пару узких черных штанов, которые, он мог бы поспорить, не скроют от босса клуба его эрекцию, и черные высокие ботинки до бедер. Образ завершал черный плащ.

- Серьезно? - спросил он Зака. - Это больше похоже на вампира, плохо разбирающегося в головных уборах.

- Я здесь вампир, а это Викинг.

- Технически, это не так, - послышался женский голос из тени.

Сквозь ослепительный свет софитов, Марк увидел, недалеко от себя, соблазнительную фигурку рыжеволосой девушки. Она была миниатюрной, довольно круглое лицо и шоколадные глаза, которые светились озорством. Он смог лучше ее рассмотреть, когда девушка вышла из-под света софитов.

Она протянула руку.

- Лючия ДиСтефано. Мы виделись в день прослушивания.

Да, виделись. Она, улыбаясь, открыла ему дверь, но он тогда слишком нервничал, чтобы улыбнуться в ответ.

Зак отключил яркий свет над головой и, наконец, Марк смог хорошо рассмотреть девушку.

- Привет, я Марк Габриэль. - Он пожал ей руку.

- Я сестра Ники, - добавил она.

Марк удивлено приподнял брови.

У Лючии и ее сестры не было ничего общего. Ники - ухоженная с раскосыми темно-голубыми глазами, узкими плечами, вспыльчивая и вызывающая. Он умирал от желания, попробовать на вкус ее скульптурно-вылепленные губы. У Лючии были более пышные формы, темно-рыжие волосы, проницательные глаза цвета молочного шоколада с поволокой и манящие розовые губки. Без сомнения она создана для мужчины, который любит большую грудь. Но сестры? Лючия и Ники - это все равно, что сравнивать Элисон Ханниган с Анджелиной Джоли. Совершенно разные типажи.

- Сводные сестры,- уточнила Лючия. - Ее мать была экзотической моделью евро-азиатского происхождения, моя - итальянской домохозяйкой. - Ее губы растянулись в самоуничижительной улыбке. - Ваш костюм больше похож на одежду рыцаря Тевтонского ордена. У туники викинга округлая горловина, присборенный рукав и длина до колена. Узкие черные брюки, безусловно, не относятся к костюму викинга.

- Только профессор истории знает такие мелочи. - Зак закатил глаза. - Здесь мы создаем фантазию. - Он повернулся к Марку. - Таким Ники видит тебя на сцене. Я с ней согласен.

Ростом выше метр восемьдесят, с коротко стриженными черными волосами и черными глазами, Зак не соответствовал образу викинга. Поэтому он никогда не узнает что такое унижение, выступая на сцене в шлеме. Для Марка же это было больше, чем унижение. Его тошнило от мысли, что придется срывать черный обтягивающий костюм викинга перед толпой незнакомок, сходящих с ума от вожделения.

Скрипя зубами, он спросил:

- Что ты хочешь, чтобы я сделал?

- Разучивай приватный танец перед зеркалом. Поищи сексуальные способы снимать одежду.

Хорошо, что спросил. Он уже много раз обнажался перед зеркалом, готовясь к выступлению. И не собирался больше этого делать.

- Я имею в виду прямо сейчас, - пояснил Марк.

- О, отложи костюм в сторону. Мы должны изучить программу.

Правильно, программу...

Это задание казалось простым в теории. Сделать все что угодно, лишь бы прибить ублюдка, разрушившего его жизнь. Все что угодно, чтобы упечь за решетку мразь, отмывающую деньги и трахавшую его бывшую жену. Это было, по-прежнему, важно. Жизненно необходимо. Он просто не ожидал, что ему будет так чертовски неловко.

Обнажиться для Ники было забавой... даже каким-то порывом. Наблюдая, как пристальный взгляд останавливается на нем, интерес вспыхивает в ее глазах. И румянец, проявляющийся на ее щеках, возможно... говорит о том, что он нравится ей, как и она ему.

Так или иначе, он знал, что стриптиз перед толпой вызывает совершенно иные чувства. Он может либо поджать хвост и сдаться, либо остаться и прибить этого мудака.

Другого не дано.

- С чего мне начать? - проворчал он.

Позади бара хлопнула дверь, и Марк, взглянув вверх, увидел мужчину с короткими темными волосами и широкими плечами. Он был одет в сшитые на заказ черные брюки, белую рубашку под черной кожаной курткой и обут в мокасины из тонкой итальянской кожи, стоимость которых, вероятно, равнялась арендной плате за квартиру Марка.

Блейд Бочелли. Фотографию, на которой Марк видел бандита, не передавала выражение его лица, но самоуверенность, сквозившая в поведении Бочелли, не вызывала сомнения, этот мужчина привык побеждать.

Бочелли пересек клуб, окинув помещение ястребиным взглядом. Марк сжал зубы, с трудом подавляя в себе желание, спрыгнуть со сцены и избить ублюдка до потери сознания.

Неожиданно Бочелли остановился. Он посмотрел на Марка, затем на Лючию. Его глаза сузились.

- Твой дядя Пьетро не хочет, чтобы вокруг тебя крутились симпатичные мальчики, Лючия. Разве ты не пишешь научно-исследовательскую работу?

Лючия резко обернулась к нему:

- А разве тебе заняться нечем, кроме как волноваться об этом?

- Прямо в эту минуту? Нет. - Его безжалостный взгляд был прикован к Лючии и он стал подходить ближе, пока не остановился около сцены.

Бочелли и Зак были примерно одного роста и телосложения... но сходство на этом заканчивалось. Зака слегка раздражала аура власти, окутывающая Бочелли.

- Очень плохо, - парировала она. - Я знакомлюсь с Марком. Дядя Пьетро не может возражать против этого. И на всякий случай должна сообщить, что я взрослая женщина.

Бочелли окинул взглядом Лючию.

- Конечно. Но я здесь, чтобы смотреть за клубом. Если Викинг не изучит программу, - сказал Бочелли с насмешкой, - то он не заработает нам денег. Ты отвлекаешь его от работы.

- Я стараюсь быть дружелюбной.

- Называй это как хочешь, но Пьетро не хочет видеть рядом с тобой его и ему подобных. - Он бросил на Марка пренебрежительный взгляд, направляясь через клуб к парадной двери.

Как только за ним закрылась дверь, Лючия расслабилась. Она повернулась к Марку, робко на него взглянув:

- Прости. Блейд, на самом деле безобидный, но... тяжелый в общении. Ему нравится рычать на других.

Безобидный? Хорошенький профессор, возможно, знает кое-что об истории, но слишком мало о мужчинах.

- Рычание заставляет его чувствовать себя важным и крутым, - согласился Зак.

Что ж, Марк не мог дождаться возможности научить Бочелли хорошим манерам. И он был чертовски уверен, что это время скоро настанет.

Мужчина опасался, что единственный способ положить конец безумию, состоял в том, чтобы поймать Ники и призвать ее к благоразумию. Хотя, учитывая их профессиональное положение, скорее она будет делать ему внушение, а не наоборот.

Этого не должно случиться.

Кроме того, нужно убедить ее, что его выход в костюме викинга был плохой идеей. Он должен найти способ быстро завоевать ее доверие. Тот факт, что Ники потребовалось больше года, чтобы доверить Заку Мартину работу, с которой он легко справлялся, не сулил ничего хорошего. У Марка не было в запасе года, возможно, даже месяца. Хоть у него и были связаны руки, все же ему нравилась обжигающая химия между ними. Это был верный способ сломать барьеры, разделяющие их, и вступить с ней в сексуальные отношения... все что угодно, лишь бы стать ближе с Ники. Ведь он умирал от желания исследовать каждый сантиметр ее тела.

Он точно знал с чего начать.

После репетиции Марк поднялся по лестнице на третий этаж и вошел в свою временную квартиру. Это, конечно, не похоже на его номер в "Белладжио" с мини-баром и уборкой номера, но на худой конец и так сойдет.

Быстро приняв душ и побрившись, он надел джинсы и обтягивающую футболку. Ники не могла оторвать от него глаз, когда он носил нечто подобное, и, Марк считал, что это дает ему преимущество.

Он постучал в дверь ее квартиры. Спустя минуту девушка открыла. На ней были черные штаны для йоги и ярко-розовая майка. И не было бюстгальтера.

Черт, да! А Рождество еще даже и не наступило.

- Марк? - она посмотрела на него, и ее взгляд заскользил по его груди и... ниже. - Что-то случилось?

Мужчина усмехнулся, пока Ники его осматривала.

- Я хотел поговорить с тобой до шоу.

- Давай завтра. Это мой единственный выходной в неделю, и я устала.

Еще один взгляд, брошенный на девушку, сказал, что она не лжет. Ники была бледной, а веки полуприкрыты от утомления. Его член дернулся, когда Марк представил, как лежит рядом с ней, обнимая ее теплое тело, вдыхая ее запах, и воображая себе множество сладких способов, которыми сможет ее разбудить.

- Честно говоря, я сам очень устал и голоден. А ты?

Ники с трудом оторвала взгляд от его тела, прежде чем ответить:

- Нет.

- А должна быть. Уже почти семь. Позволь мне отвезти тебя в какое-нибудь уютное местечко, хорошенько накормить, а я попытаюсь отговорить тебя от желания напялить на меня тот идиотский маскарадный костюм.

Она рассмеялась:

- Какая поразительная честность!

- Да ладно. Это будет весело, лучше, чем в одиночестве, - уговаривал он.

- Может быть, я хочу побыть одна.

- Нет, не хочешь. Ты надеялась, что я приду сюда, развеселю тебя и предложу сытно поужинать.

- Это ты мечтал об этом.

Марк улыбнулся:

- Возможно, но у мужчины должны быть цели.

Ники рассмеялась, а Марк наслаждался звуком ее смеха. Каждый раз, когда он смотрел на девушку у него, что-то сжималось внутри. Ее улыбка обезоруживала его.

- Представляю. Это поднимает твой боевой дух.

Она застонала:

- Ты не знаешь, когда остановиться? Я не хочу выходить на улицу.

- Тогда ты можешь пригласить меня к себе. Мы разделим пиццу на двоих и поговорим.

Ники долго сомневалась, кусая пухлую нижнюю губку. Боже, она сомневалась, правильно ли поступала. Просто немного дольше подумать и...:

- Хорошо. Но только потому, что мы оба хотим есть. Я не хочу, чтобы кто-то подумал, что это значит нечто большее.

Интересно. Он поразмыслит об этом... как только окажется внутри.

- Не уверен, что кто-то об этом подумает.

Наконец, Ники отступила, и впустила его. Марк закрыл за собой дверь.

Одна цель достигнута. Они наедине.

Обстановка в квартире Ники была очень похожа на нее саму: роскошная и теплая, полная плавных линий. Немного экзотичная. Единственная в своем роде.

Быстро обсудив вкусовые предпочтения, они оба узнали, что любят пиццу с ананасом. Ники заказала доставку.

- Через двадцать пять минут, - объявила она, повесив трубку.

- Хорошо. Это быстро, но дает мне достаточно времени, чтобы выяснить, почему ты не хочешь, чтобы кто-то подумал, что мы встречаемся.

- Мне казалось, ты хочешь обсудить свой костюм?

- Мы вернемся к этому. Скажи мне, почему так важно, чтобы никто не подумал, что мы вместе?

Вздохнув, она села в кресло, а не рядом с ним на широком диване.

- Это просто не слишком хорошая идея.

- Ты поставила под сомнение мою гетеросексуальность, предположив, что я могу интересоваться мужчинами, например, Заком, - он зарычал, - и сказала, что для тебя не проблема, когда сотрудники встречаются.

- Я не в счет.

- А в чем разница? А если мы когда-нибудь захотим устроить свидание?

- Потому что я выписываю тебе чек, а не делю с тобой гримерку.

- Мы по-прежнему работаем в одном месте, под одной крышей. Я действительно не вижу разницы.

Мужчина пристально смотрел на Ники, сжав подбородок рукой, и пытаясь сконцентрировать все мысли на их разговоре... а не на ее груди, которую скрывал от его взора тонкий слой хлопка. Ее соски безжалостно манили его.

Марк стиснул зубы. Неужели она не подозревала, что ему хватит трех секунд, чтобы вжать ее в уютное кресло тяжестью своего тела и языком исследовать каждый дюйм ее кожи?

Ники поднялась, натянуто улыбнувшись, и отвернулась, с трудом вздохнув. Мужчина усмехнулся. Неужели ее заставил нервничать его жаркий взгляд или впечатляющий бугор на джинсах? Он не пытался скрыть свое состояние. Она была сообразительной и осторожной... но не отвела взгляд.

Усмехнувшись, Марк поднялся, и тихо ступая, направился к ней.

- Так или иначе, этот вопрос не относится к делу, - сказала она и посмотрела через плечо.

Глаза девушки расширились, когда она увидела, что он приближается к ней.

- Не относится к делу? - намеренно негромко спросил Марк.

- Я-я не хожу на свидания, это правда. Слишком занята.

- Может быть, ты просто раньше этого не очень хотела.

- А ты считаешь, что с тобой захочу? - постаралась с намеком на презрение в голосе, спросить Ники.

- Возможно, но ты никогда не узнаешь, пока не попробуешь.

- Ты приглашаешь меня?

- А ты согласна? - мужчина приблизился к ней еще на шаг.

Она втянула в себя воздух, отчего соски потерлись о хлопок майки и напряглись. Дьявол, она готова была его убить.

Ники попятилась, мотая головой.

- Мой ответ: «нет».

- Потому что...?

- Я сказала тебе, что у меня нет времени. Я серьезный предприниматель, раскручивающий клуб, и предполагаю, что некоторые из танцоров решат... что я выбираю себе фаворитов. Это плохо.

- А как же ты? - Марк подошел еще ближе. - Если бы не было других танцоров и всего этого.

- Я по-прежнему говорю, нет, - сказала она хриплым голосом. - Я не могу отвлекаться.

- Возможно, я бы смог тебя отвлечь?

Ее предостерегающий взгляд почти заставил его расхохотаться.

- Ты ходячее и говорящее отвлечение. По сути, мы сейчас с тобой просто болтаем, хотя я должна обсуждать твой костюм. И все же, что-то подсказывает мне, что мой ответ должен быть: «нет».

- Хм, - пробормотал мужчина и подошел еще ближе. - Хорошо, что я не спрашивал.

Отступив еще на шаг, Ники постаралась установить дистанцию между ними. Если он даст ей возможность обдумать свои действия, то нет никаких сомнений, что она сейчас даст ему втык. Марк был готов поставить все до последнего цента на то, что Ники считала лучшей защитой нападение.

Вместо того чтобы останавливаться и все обдумать, девушка снова отступила и врезалась в стену.

Марк улыбнулся.

- Тогда, полагаю, мне придется довольствоваться пиццей ... и поцелуем, который ты мне задолжала.

Глава 4

— Поцелуй?

Сердце Ники забилось так сильно, что готово было выскочить из груди. Марк прожег ее взглядом своих глаз, полных желания. Его взгляд сказал все. Секс. Быстрый, жаркий, поглощающий и взрывоопасный – именно такой, какой ей нравится. «Немедленно. Воздух. Нужен воздух». Несмотря на то, что дыхание девушки было быстрым и поверхностным, голова закружилась. Проклятье, он так хорошо пах: пряностями и силой. Он источал аромат мускуса и тайны. Ники испугалась, что не сможет противиться этому запаху, так же как наркоман – кокаину.

Марк провел своей большой рукой по щеке девушки и захватил в плен ее затылок. Трепет ее кожи, после его прикосновений, стал почти нестерпимым. Его настойчивые и такие горячие пальцы притянули ее голову ближе к нему. Ники затаила дыхание в ожидании. Ее соски, которые стали такими чувствительными, с каждым вдохом все сильнее задевали ткань хлопковой майки. И хотя мужчина приблизился недостаточно для того, чтобы она ощутила его прикосновение, жар его тела опалил ее кожу, как летний августовский день в Вегасе.

Внезапно, вихрь в ее животе захватил девушку также неумолимо и яростно, как бушующий шторм захватывает в свои сети маленький парусник.

Мужчина склонился к ней еще ближе, положив другую руку на стену рядом с ее головой. Опасная боль начала пульсировать между ног Ники. Каждая минута двухлетнего воздержания напомнила о себе.

— Да, — уткнувшись носом в ухо девушке, ответил Марк, — поцелуй.

Дрожь прошла сквозь ее тело.

В сознании Ники боролись между собой отчаянная потребность и инстинкт самосохранения. Для страстной стороны ее натуры, идея оберегать себя от разного рода опасностей, также привлекательна, как идея почистить грязную ванну собственной зубной щеткой. Разум же неустанно твердил, что отчаянное сопротивление сейчас – спасение от проблем в будущем.

Во-первых, ей требуется все ее время и энергия для того, чтобы работал ее клуб. Во-вторых, ей не нужны романтические… трудности. На первый взгляд, Марк не внушал доверия и не был тем «единственным мужчиной на Земле».

Ники пока еще была не готова отшить его, поддаваясь обаянию соблазнителя, который мог подарить ей лучший опыт в ее жизни. Как правило, она поступала умнее, чем героини фильмом ужасов – прятаться в шкафу не ее стиль.

— Я не думаю, что...

— Ты слишком много думаешь, — сказал Марк, перемещая руку со стены на бедро девушки. — Твои глаза сказали мне, что твои мысли никогда не останавливаются. Сейчас время только чувствовать.

«Он понимал ее. Непостижимым образом». Он видел ее беспокойство, блуждающие в голове мысли и граничащие с надеждой опасения. Она мечтала просто отпустить ситуацию. Этот мужчина понимал ее взволнованность и беспокойство. «Что еще он узнает о ней? Ее самые темные фантазии?» Марк наклонился ближе. Уровень ее гормонов взмыл вверх, как олимпийский прыгун в высоту.

Ники громко сглотнула:

— Дело в том, что...

— Ты думаешь, что сможешь контролировать эти чувства – и меня вместе с ними. Не получится, малышка.

— Но...

— Ты из тех женщин, что не выполняют своих обещаний?

Проклятье, она ненавидела, когда сомневались в ее чести. Ники защищала ее любыми способами. В этот раз ее честь вступила в борьбу с ее инстинктом самосохранения, и это было отвратительно.

— Нет. Но я не хочу...

— Да, ты хочешь, — прошептал он. — И это пугает тебя до чертиков, но я собираюсь целовать тебя до тех пор, пока этот страх не уйдет.

Марк лениво улыбнулся ей, и его горячая ладонь легла ей на шею. Он вплотную приблизил свой рот к губам девушки, но остановился, словно наслаждаясь долгожданным праздником. Огонь в глазах мужчины «прожигал» насквозь. Пульс Ники сорвался в галоп. И это состояние показалось ей чертовски правильным, настолько подходящим ей, как второе имя.

Желание сопротивляться ослабло, и девушка закрыла глаза.

Марк прижал ее вплотную к своему твердому телу. У нее было только мгновение, чтобы насладится прикосновением его широкого и мускулистого торса к ее груди, прежде чем его губы накрыли ее.

На самом деле, он едва касался ее, соблазняя губы девушки нежными прикосновениями, дразнил горячим дыханием. Марк давал ей так мало, а брал и того меньше. Словно издевался, разжигая в ней желание, граничащее с болью.

«Будь он проклят».

Еще. Ей нужно еще. Сейчас. Она таяла, как дешевая свечка, выгибаясь ему навстречу и открываясь для него. Это было ее молчаливое приглашение мужчине. Требование, чтобы он попробовал ее на вкус.

Его пальцы сжали ее затылок. Это стало его единственным предупреждением, прежде чем губы Марка жестко захватили ее рот.

Он был повсюду. Вкус кофе со сливками и мятой, и еще вкус, чего-то непознанного, что могло быть только его собственным вкусом, наполнял ее с каждой лаской, смешиваясь с запахом и ощущением возбужденного мужчины рядом. Этот невероятный коктейль взорвался в ее голове, пробуждая жажду настолько сильную, что колени девушки подкосились.

Способность мыслить ушла, – сгорела в поцелуе, состоящем из трех частей ее вожделения и одной части - решимости Марка заставить ее капитулировать.

Его страсть была аккуратной и методичной, он затронул каждую часть ее рта. Обласкав, он принялся покусывать ее нижнюю губу. Ники всхлипнула, утопая в ощущениях. Он был ее нежным господином. Мягкий – да, но от этого не менее доминирующий. Он убеждал и уговаривал, только они оба понимали, кто владеет ситуацией.

Ощущение того, как быстро и бесповоротно он украл ее умение владеть собой, было новым и непривычным. Из-за этого желание девушки возросло еще сильнее.

Ее грудь болела нестерпимо. Мысль об его пальцах и губах на ее возбужденных сосках, приносила еще больше сладкой боли. Фантазия разыгралась, добавляя влаги между ног Ники и, той становилось слишком много. Эта часть ее тела была оптимистично настроена на скорейшее ощущение впечатляющего мужского достоинства Марка глубоко внутри. На текущий момент, свидетельство его возбуждения находилось гораздо севернее, не позволяя облегчить ее состояние.

«Будь он проклят».

Девушка извивалась, ее тело пребывало в поиске освобождения. Не отстраняясь от ее восхитительных губ ни на мгновение, Марк переместил руки и приподнял девушку. Ники вцепились в его плечи, когда он прижал ее к стене, удерживая на месте обжигающей твердостью мышц своей грудной клетки. Его прикосновения обжигали, потребность сорвать эту ужасную футболку с тела мужчины и почувствовать его кожа к коже, практически поглотила ее.

Вместо этого, получая наслаждение от того, что ее рот и тело находилось под его решительной властью, Марк скользнул руками вдоль тела Ники. Его ладони немного задержались на ее груди, прежде чем двинуться к талии и изгибам бедер. Затем он сжал ее бедра ладонями и склонился, чтобы обхватить девушку за попку, приласкать большими пальцами каждую из ее ягодиц.

Марк приподнял ноги Ники, оборачивая их вокруг себя. Теперь они прикасались друг к другу каждой частью их тел. Восхитительная мощь его эрекции прижималась к ее клитору, когда он подался на встречу к ее разгоряченному телу еще раз, и затем еще.

«О, боже мой!» Ники чувствовала, как боль обжигает и охватывает ее все сильнее. Она сжала мышцы на плечах мужчины и застонала, когда ритмы его поцелуя и бедер, толкающихся между ее ног, синхронизировались, приводя к перегрузке все ощущения. До того момента, пока она не поцеловала его в ответ со всем безумством, смыкая свои щиколотки на его пояснице, и выгибаясь на встречу Марку, утопающая во внезапной волне удовольствия.

Мгновение спустя Ники ощутила, как он стягивает с нее топик, подняв над животом до уровня ребер. Затем обнажил ее грудь. «Слава тебе, Господи!» Прохладный воздух обдал ее грудь, и она ощутила жаркое пронзительное покалывание, что распространилось от макушки до пяток. Невыносимо твердые вершинки ее сосков стали как камушки. Когда Марк чуть склонил ее голову, вновь углубляя поцелуй, обжигающий жар его ладоней накрыл ее грудь, подушечки больших пальцев поддразнивали ее чувствительные вершинки и неспешно скользили...

В этот момент, она бы отдала все что угодно, чтобы ощутить его искусный рот на ее изнывающем от желания теле. Если Марк заставил ее потерять голову только лишь благодаря одному поцелую... остальные вещи, что он мог вытворять свои ртом, вероятно, полностью изменили бы ее расплывчатые представления об оральных ласках.

Новое поддразнивание пальцев на ее сосках совпало с еще одним толчком члена, трущегося о ее клитор сквозь одежду. Когда его язык требовательно проник в ее рот, мысль о капитуляции показалась самой здравой. Страсть, словно наваждение – мощная и тягучая, – убеждала ее запустить свои пальцы в золотистые пряди его волос. Жар вспыхнул со всей неистовостью, когда он издал рык, и этот звук отдался волной вибраций по ее телу, увеличивая узел желания, что затягивался в ее животе. Прерывистое дыхание уступило месту удовольствию. Тянущая боль между ее бедер стала невыносимой. В голове раздался звон. Она была так близка. Почти на грани...

Марк замер, отстранился от ее рта, и поставил девушку на ноги. «Нет! Он не мог оставить ее в таком состоянии».

«Будь он проклят».

Мужчина выругался и, зарычав, развернулся к двери. Он достал бумажник, а затем Ники услышала, как щелкнул замок. Заблудившаяся в дымке удовольствия девушка, нахмурилась. «Что он делает?»

Мгновение спустя, в сознание проник аромат горячей пиццы. «Еда. Доставщик пиццы». Ники освободила сдерживаемый до этого вздох. Звон, что раздавался в ее голове, был дверным звонком, не сигналом к тому, что грядет потрясающий секс.

Она опустила топик вниз, прикрыв свои изнывающие соски, и прикоснулась пальцами к припухшему от поцелуев рту.

Этот поцелуй совершенно вышел из-под контроля. «Ага, и как ты догадалась?»

Марк вышел из-за угла и поставил коробку с пиццей на кухонный стол. Его пылающий зеленью взгляд говорил, что еда была последней вещью, которая интересовала его в настоящий момент.

Боже, было заманчивой идеей: схватить его за любую выступающую часть тела и отвести в спальню, что находится лишь в паре шагов от них. Пицца могла подождать. Как и благоразумие.

Но теперь, когда девушка вновь могла свободно дышать, ей просто необходимо было сохранить способность рассуждать логически в течение следующих нескольких часов.

Ники не нуждалась в отвлекающем факторе, а Марк Габриэль был определенно точно «отвлекающим – с большой буквы – фактором». Мужчина работал на нее и поэтому закрутить с ним интрижку это не то, чтобы сделал на ее месте здравомыслящий человек… Если, конечно, ее рассудок не улетел в отпуск на Фиджи.

Однако это определенно ее не останавливало.

Власть его поцелуя, простое и совершенное мастерство, благодаря которому он приобрел власть над ее телом с того самого момента, как прикоснулся к ней — ничего из прежнего опыта Ники не было и близко похоже на это. В прошлом, ей с легкостью удавалось руководить мужчинами. Рекомендации здесь, резкое замечание там… и они словно по волшебству плясали под ее дудочку. Ведь ее не просто так называли «Властной стервой».

Марк был другим. Он даже не станет танцевать, если не захочет этого, тем более не позволит ей выбрать музыку.

К подобному Ники не была готова, и от этого чувствовала себя уязвимой.

С самого начала, влечение, которое так ярко вспыхнуло между ними, выбивало почву из-под ног. Девушка так сильно желала Марка — сильнее, чем кого-либо и когда-либо. На уровне инстинктов, ее тело прекрасно знало, что он даст ей то, чего она всегда хотела и боялась: настоящий вызов, сексуально-доминирующего мужчину, которому не нужно было иметь власть в своих руках, чтобы контролировать других людей, поскольку такова его суть.

«Разрушительное мастерство» его рта только помогало ему в том, чтобы завоевать ее.

Именно это и пугало Ники. Она никогда не задавала себе подобного вопроса прежде, и она не могла поверить, что делала это сейчас, но: «Что если Ники не сможет справиться с ним?»

— Почему бы тебе не взять пиццу и не пойти к себе? — голос девушки слегка дрожал, но ей было наплевать на это. Ей просто было необходимо некоторое время, чтобы побыть наедине с собой и обдумать произошедшее.

— Ники... — нахмурившись, мужчина провел рукой по волосам. Благоразумно с его стороны, что он не попытался приблизиться. — Это зашло дальше, чем я предполагал. Я не ожидал, это будет так... впечатляюще. Но я не собираюсь извиняться, не тогда, когда ты участвовала в этом вместе со мной. Признай это.

Гнев и смущение «кольнули» ее. Девушка почувствовала, как запылало лицо. Марк мог позволить ей легко отделаться, взяв всю вину на себя. В конце концов, именно он это все затеял. Но нет, он не давал ей возможности увильнуть. Ничуть.

«Будь он проклят».

— Отлично. Ты здесь мужик. — «А я, видимо, сделана из пластилина». — Бери пиццу и убирайся.

— Перемирие, — упрашивал он. — Давай поедим и поговорим по поводу моего костюма. Я клянусь, что больше не прикоснусь к тебе, даже если случится чудо, и ты будешь умолять меня об этом.

— Мечтай, — фыркнула Ники. Но в душе, она боялась, что даже чуда не потребуется, чтобы она начала умолять его. «Боже, ей нужно взять себя в руки».

— Ага, так и буду делать. — Он стрельнул в нее нахальной улыбкой, сверкнув ямочками на щеках, а затем поднял крышку коробки и достал кусочек пиццы, предлагая девушке.

Ники взяла его и вонзилась зубами в корочку и сыр, чтобы чем-нибудь занять рот и руки.

Марк тоже взял кусочек и последовал ее примеру.

— У тебя есть пять минут, — распорядилась Ники, остро осознавая, что это время будет сложно соблюсти. — Что произошло с твоим костюмом?

Мужчина вздохнул:

— Я выгляжу в нем как вампир. А этот несуразный остроконечный клепаный шлем, ты что серьезно?

— Дело в том, что танцор, которого ты заменяешь, выступал в образе ковбоя, но он не подходит тебе. А этот подходит. Если ты так повернут на имидже, эта работа не для тебя. Здесь ты – фантазия. Временная.

Собственно говоря, для нее этот мужчина стал фантазией, постоянной. Не продолжающейся какое-то ограниченное количество времени, не реальной и не той что она смогла бы заполучить. Ники прекрасно понимала, что для собственной безопасности, ей необходимо «вбить» в свою голову этот факт. Но даже голая правда не останавливала ее от того, чтобы до боли желать Марка. Вне зависимости от обстоятельств и места. Она хотела его везде и всюду.

Верный своим словам, он больше к ней не прикоснулся. Даже для того, чтобы пожать ей руку или обнять на прощанье. Глаза мужчины больше не таили в себе предложения или хотя бы воспоминаний об их поцелуе. И это заставляло девушку еще сильнее желать его, а никак не наоборот.

«Будь он проклят».

*** 

Тот факт, что Зак попросил Марка явиться на дополнительную репетицию в четверг после обеда, подтверждал, что его усилия в образе викинга не прошли даром. И то, что Ники была приглашена понаблюдать за ним, не могло не радовать.

Марк пришел на пару минут раньше, одетый в глупый костюм – за исключением шлема. Он не станет надевать его, пока его не заставят сделать это.

С угрюмым видом, мужчина бросил неприглядный головной убор на ближайший столик.

— Ты что все еще дуешься по поводу своего костюма?

«Ники». Марк развернулся на звук ее голоса и увидел, как она входит на сцену с левой стороны. Девушка была одета в джинсовую юбку, демонстрирующую ее длинные ноги, и белый топ без рукавов, подчеркивающий грудь, которой он так и не коснулся ртом, когда три дня назад прижал Ники к стене своим твердым членом, о чем сейчас очень сожалел.

Она избегала его с того самого момента.

— Я не дуюсь, — бросил он в ответ.

Закатив глаза, Ники просияла кошачьей улыбочкой:

— Все мужчины так делают. Несмотря на то, как вы называете это: погружаться в раздумья или размышления, или желание уединения – все это подходит под определение «дуться».

— А у женщин есть название тому, что вы делаете, когда избегаете нас, например, как ты делаешь это сейчас со мной?

Губы девушки сжались в тонкую линию:

— Я не избегаю тебя.

— Это не какой-то намек на то, что мы «должны решить парочку важных вопросов»?

— Нет никакого намека в том, что касается быть занятой. Это – реальность. У меня намного больше забот, чем просто холить свое тело в спортзале весь день, а затем вечером скидывать одежду. — Девушка перекинула занавесь своих черных как смоль волос через плечо. — Кроме того, я не обязана отчитываться перед тобой. Мы не встречаемся.

Марк обхватил пальцами свой подбородок и сделал вид, что глубоко задумался.

— Конечно же, нет, у нас просто чуть не случился секс на кухне у стены.

— Это был просто поцелуй.

Мужчина сдержал смешок:

— Хорошо, соглашусь с твоей терминологией. Поцелуй, как мне кажется, включает в себя намного меньше действий. Но мне определенно нравится твоя идея. Я не сомневаюсь, что смогу выиграть еще больше пари, если мы сможем... исследовать это определение чуть больше.

Лицо Ники сменило несколько оттенков розового.

— Не будь таким зазнайкой. Ты меня зажал в углу, и мы поцеловались. Я позволила поцелую длиться чуть дольше, чем было положено. Из любопытства, в большей степени.

«Из любопытства? Да конечно. Она что ожидала от него, чтобы он и в Пасхального Кролика тоже поверил?»

— Хммм. Значит твои твердые соски под моей ладонью, влажные трусики, что прижимались ко мне, это все просто любопытство? — мужчина усмехнулся. — Мне определенно нравится то, как ты проявляешь любопытство. Я заметил, чем требовательнее становился я, тем влажнее становилась ты. Может у тебя есть еще какие-то вопросы, с которыми я могу тебе помочь?

Девушка резко выдохнула и сделала шаг навстречу, ее голубые глаза просто пылали от гнева. «Эй, парень». Ники очень вспыльчивая, а Марк совершенно точно осознавал, что намеренно ее злит. «Слишком плохо». Он не собирался позволить ей отрицать, что их «поцелуй» содержал в себе энергию Рождественской вечеринки с рейтингом 18+ и празднования Дня Независимости, вместе взятых.

Мужчина не мог забыть этот поцелуй. «Почему он должен был позволить Ники сделать это?»

— О, а ты, как я посмотрю, отреагировал довольно хладнокровно? — бросила девушка в ответ. — Я очень сомневаюсь, что это был... кусок металлической трубы в твоих джинсах.

Марк подумал, что у него есть два варианта, как представить ситуацию. В первом случае, он мог бы признать, что Ники возбудила его достаточно, чтобы питать Лас-Вегас электричеством еще целый месяц. Второй – приуменьшить или даже отрицать свою сильную реакцию на девушку и наблюдать за представлением, что будет разворачиваться перед ним.

Мужчина мог поставить на кон свой черный пояс, что ее гордость не выдержит последнего варианта.

Притворно пожимая плечами, Марк проговорил:

— Эрекция – это что-то вроде рефлекса для парня. Ты женщина, я мужчина... Это произошло. И абсолютно точно ничего не значит.

— Что, правда? Ты бросаешь мне в лицо мою реакцию на тебя, чтобы потешить свое собственное эго? — ее сердитые слова были произнесены со смесью недоверия и гнева.

Изображая, словно обдумывает сказанное, Марк подошел чуть ближе:

— Я просто не придал этому такое большое значение. А вероятно стоило бы.

Ники стиснула зубы и прикрыла глаза. Он мог поклясться, что девушка мысленно считает до десяти.

— Именно поэтому я ни с кем не встречаюсь. Ни один из «сообщества мудаков» мне не подходит. Вы «кормите» нас всякой чушью, которую сами выдумываете и...

— Ты что думаешь, что я лгу? — Марк приложил все возможные усилия, чтобы его слова прозвучали максимально обиженно.

Глаза Ники грозили выскочить из орбит.

Билет в одну сторону до Лас-Вегаса – триста пятьдесят долларов. Неделя проживания в номере отеля «Белладжио», пока он убеждал Ники дать ему эту сумасшедшую работу – восемьсот долларов. Счет за пиццу, которую он принес под предлогом, чтобы попасть к ней в квартиру – пятнадцать баксов. Наблюдать за ее реакцией на его утверждение, что она совершенно не возбуждает его в сексуальном плане – абсолютно бесценно.

Сдерживая веселье, Марк смотрел на девушку самым лишенным эмоций выражением, на которое только был способен... в ожидании неминуемого «взрыва».

— Да! Потому что именно ты прижал меня к стене. Ты инициировал этот поцелуй. Ты поднял мою майку и...

— Я наслаждался этим. Не пойми меня неправильно.

— Но лично тебя я не возбудила? Может другая грудь возбудила? У тебя была эрекция, которая ощущалась тверже, чем гранит ни по какой другой причине кроме как, потому что во мне присутствует стандартный набор женских половых гормонов?

Ники была на взводе, и Марк наслаждался этим зрелищем. Забавно, что девушка до сих пор не смогла раскусить его и понять, что он несет всякую чушь просто для того, чтобы позлить ее. Его сестра – Керри – прекратила покупаться на его изощренные шуточки, когда они еще были подростками, и получала удовольствие от всего этого. Сексуальный босс стала его новой забавой.

— Я даже не знаю, — наконец проговорил мужчина. — Вероятно, не все девушки возбуждают меня. Я сомневаюсь, что кто-то на подобии Джоан Риверс^[3] может заставить «шевелиться моего дружка». — Марк замолчал, делая вид, что тщательно обдумывает ситуацию. — На самом деле, я не был не в ком заинтересован довольно долго. Так что есть вероятность, что ты все-таки стала причиной моего возбуждения .

— Возможно? Но точно ты не уверен?

Как он и предполагал, ее женская гордость была уязвлена. «Бедная малышка».

В следующий раз, она не будет просто так преуменьшать химию, что вспыхнула между ними. Но сегодня, ему необходимо было доказать кое-что важное.

— Ага, возможно. — Он пожал плечами. — Как я могу знать точно?

Взгляд Ники, полный ярости и огня, прошелся по его телу, и остановился на том месте, которое он вежливо назвал бы «пахом».

— В данный момент нет никакой «железной трубы».

— Нет. — Марк едва смог сдержать усмешку, прикусив внутреннюю сторону щеки.

Ники неспешно направилась в его сторону, покачивая бедрами. Ее восхитительные голубые глаза горели искрой соперничества. Без вариантов, она собиралась задать ему трепку.

Он не мог дождаться этого. Марк ожидал лобовую атаку. Это был бы самый действенный способ пробудить его либидо. Но нет.

Девушка удивила его, пройдя рядом, лишь слегка задев грудью. Остановившись позади мужчины, Ники медленно и едва ощутимо провела пальцем вниз по его спине. Мощные ощущения пронзили тело Марка.

Член начал «оживать».

Сделав глубокий вздох, мужчина замер, чувствуя, что Ники находится слева от него. Легким прикосновением девушка погладила его по бедру, прошлась по заднице и, вернув руку на его бедренную кость, устремилась вверх к левому плечу. Когда она достигла цели, ощущение ее прижимающейся груди к его руке уже было не случайным. Черт возьми, он хотел развернуться к девушке и, заключив в свои объятия, знакомить ее спину с поверхностью сцены на протяжении следующей пары часов. Напоминая себе, что пытается в данный момент убедить Ники в полном отсутствии своей реакции на нее, Марк не сделал ничего из того, о чем фантазировал.

— Ты знаешь, — с придыханием и чувственностью в голосе прошептала девушка, — важно, чтобы танцоры-мужчины оставались невосприимчивыми к различным искушениям, что исходят от посетительниц клуба. Если твоя «загвоздка» заключается в реакции на женщин в целом, то у нас будут большие проблемы. Тебе понадобится практика в том, чтобы не поддаваться... твоим рефлексам.

Он опустил взгляд вниз, и сладостная улыбка Ники практически прожгла дыру в его планах. Наполовину соревнование, наполовину приглашение – эта улыбка манила к себе, провозглашала ее власть, как женщины, жестоким образом ставила под сомнение его уверенность в себе. Она приложила бы все усилия, чтобы возбудить его.

Ну что ж, она могла попытаться сделать это. Даже больше чем попытаться.

— Никаких... рефлексов? — задал он вопрос.

Дерзкая улыбочка растянулась на ее губах:

— Стринги не оставляют места воображению. Непозволительно показывать слишком много. Это лишает таинственности.

— Понятно. Так как ты предлагаешь мне тренироваться, чтобы не поддаваться власти своих рефлексов?

— Давай для начала посмотрим, сколько практики тебе понадобится.

Совершенно внезапно, ее игра удивила и воодушевила его. Он не мог дождаться, чтобы посмотреть, куда это все может завести.

— Хорошо.

Голубые глаза светились озорством, девушка привстала на носочки, чтобы прошептать:

— Представь, что ты только-только закончил свой первый номер, и подходишь к моему столику. Давай посмотрим, как ты отреагируешь...

Прежде чем Марк сумел предугадать ее намерения, Ники прикусила зубами мочку его уха, а затем переместила свой рот на чувствительную кожу горла. Марк задрожал всем телом, пока соблазнительные холмики ее груди прижимались к нему, а теплое дыхание обжигало кожу. Черт возьми, девушка пахла также хорошо, как смесь ароматов корицы и цитруса.

Но мужчина намеревался сохранять контроль, изо всех сил.

Ники провела руками по его телу и, запустив одну в глубокий горловину его черной туники с V-образным вырезом, провела ладонью по обнаженной коже. Ощущения от ее прикосновения... вау. Больше чем одна его фантазия за последние дни была именно об этом.

Марк напряженно сглотнул, когда девушка прошлась ладонью по его грудным мышцам, направляясь вниз к животу. Ее пальцы неспешно проделали свой путь обратно вверх, оставляя покалывания в тех местах, где прикасались. Это добавляло градусов к его повышающемуся жару.

«Скорее всего, начать думать о Джоан Риверс прямо сейчас будет отличной идеей...»

Медленно и уверенно Ники вернула ладонь на его грудную клетку и ласковым, дразнящим движением потерла сосок. Оба соска стали напряженными. Мурашки пробежали по коже мужчины, а тело покрылось легкой испариной.

Ники одарила Марка еще одной улыбкой и облизнула свои покрытые красной помадой пухлые губы, вкус которых он так и не смог позабыть. При виде этого, мужчина втянул воздух, и пронзительный укол желания устремился прямиком к его члену.

Стискивая зубы, Марк старался изо всех сил сдерживать свой «рефлекс» под контролем. Из последних сил.

— Видишь, — проговорил он. — Я в отличном состоянии.

«Лгун, лгун, лгун». Ощутимое напряжение в его голосе доказывало это.

— Оу, так я только начала. — Это прозвучало соблазнительно угрожающе.

— Ники...

Девушка предсказуемо проигнорировала его и притянула к себе, чтобы оставить едва ощутимый поцелуй в уголке его рта, а затем проложить дорожку из поцелуев по его челюсти. Ники прижалась к нему всем телом, и ощущение ее твердых сосков у него на груди практически свело на нет все старания по поддержанию контроля. Она была маленькой, с соблазнительными формами и такой страстной, что Марку пришлось стиснуть ладони в кулаки, чтобы не поддаться искушению и не схватить девушку, позволив рукам, помочь своему желанию увидеть ее обнаженную поверх его тела.

Мужчина едва ли осознавал, что Ники оттеснялаего назад, пока не запнулся. Расположив руки на бедрах Марка, девушка продолжила подталкивать мужчину, осыпая ласковыми поцелуями его горло.

«Срань Господня, она так восхитительно пахла». Заметить аромат женщины... он не мог припомнить, когда в последний раз это происходило, не считая случая, когда Тиффани приобрела парфюм с запахом мускуса, который заставил его чихать. Но в этом вся Ники. Толика специй и особый запах с легким оттенком ее возбуждения – аромат, который заставил его окунуться в фантазии, где девушка была обнаженная и с раздвинутыми ногами, ожидающая ласк его языка.

«Упс». Его «рефлекс» завелся с пол оборота от этой мысли.

Ники заставила его отступить еще на один шаг назад. Следующий он сделал уже самостоятельно, пытаясь избежать соприкосновения с нижней частью ее тела, исключительно прекрасной частью.

Она бы сразу поняла, что одержала победу.

«Время подумать о...» – ох, даже мысли о Джоан Риверс не могли уничтожить его «боевое настроение», в основном, потому что он не мог выбросить Ники из головы. «Черт ее побери! Вспомни тюрьму. Подумай о заднице Блейда Бочели в камере. Представь Барни Файфа^[4] танцующего брейк». Слишком поздно.

Ударившись ногами о складной металлический стул, который являлся реквизитом сцены, Марк опустился вниз, приземлившись на задницу с глухим звуком. Его мощное тело по инерции чуть не опрокинулось назад, но он удержался. Однако на то, чтобы похвалить себя за это, у него не было времени.

Не тогда, когда Ники опустилась на колени перед ним.

Марк шумно вдохнул, когда девушка схватила его за бедра и притянула ближе к себе. Он наблюдал за Ники с выражением возбужденного изумления, пока она оставляла поцелуи в основании его шеи, а потом начала опускаться ниже. Губы девушки прошлись ласковыми касаниями по коже на ключице, затем ее язычок обвел вырез футболки от «Тома Джонса», отталкивая его в сторону, лаская кожу в направлении плеча.

Нетерпеливые пальцы тянули шелк костюма Викинга.

Прохладный воздух коснулся соска, превращая тот в напряженный камушек, за мгновение до того как его накрыл горячий рот. Марк практически потерялся в ощущениях.

Легким укусом, ее зубки послали удовольствие от соска прямо в нижнюю часть его живота. Кровь хлынула потоком к его члену, когда пальцы девушки заменили ее рот, который продолжил свое движение южнее.

— Ники...

Ее единственным ответом было то, что девушка скользнула языком в его пупок и, раздвинув своими плечами колени Марка, устроилась между его ног.

Мужчина застонал.

А Ники все еще продолжала опускаться южнее, прошлась губами по животу, и еще ниже... Марк сжал губы, чтобы сдержать стон. Затем своим членом, разбухшим до размера вулкана Везувий и сжатым этими черными обтягивающими штанами, он ощутил ее горячее дыхание.

«Какого хрена она сделает дальше?»

— Что это я тут вижу? — поддразнила она, пробегаясь пальцем от головки его члена. — Нет, этого не может быть. Только не с тобой. Ай-яй-яй.

— Я тверд, словно гребаный гранит. Счастлива? — удалось проскрежетать ему.

Слабая улыбка растянулась на ее губах. Опасная улыбка.

«Она не станет, не снова...» Прежде чем он успел закончить свою мысль, Ники провела кончиком пальца вверх по его эрекции. Затем вслед за пальчиком последовал язык. Только тонкий слой материала отделял влажный жар ее рта от его плоти, и это понимание сжигало мужчину заживо. Внезапно в сознании Марка вспыхнула яркая картина того, как смотрелась бы Ники, взяв в рот его член. Эта мысль ворвалась в разум и прокатилась волной по его крови.

Девушка повторила свои действия – нежность и изысканная ласка языка. Он чувствовал все. Слишком много. И недостаточно.

Марк запустил руки в шелковистые волосы Ники, задумываясь, смогут ли его мольбы заставить ее продолжать. Эта женщина убивала его.

— Если подумать то, нет,— проговорила она внезапно, ее голос проник под тонкое покрывало тумана его возбуждения. — Я полагаю, у тебя сработал рефлекс только потому, что я женщина. А я не «играю» с мальчиками, которые не могут признать, что хотят меня.

— Я хочу тебя, — простонал он, задаваясь вопросом, как им удалось поменяться ролями так быстро, ведь все было продуманно. — Ты знаешь, как чертовски сильно я тебя хочу.

Ники провела языком по всей длине его члена еще раз, затем поднялась на ноги:

— А это уже твоя проблема. Моя – твое поведение в присутствии посетителей. Держи свои «рефлексы» под контролем.

Девушка сделала шаг назад, потом еще два, ее глаза, полные искр и вызова, просто пылали.

Марк смотрел на Ники, пытаясь изо всех сил обуздать свою реакцию на ее соблазнительные поддразнивания. Они не закончили. У него не было времени на то, чтобы создать равные условия для возбуждения. «Куда, черт возьми, она собиралась?»

Дьявольская улыбка приподняла уголки пухлых, красных губ девушки:

— Я оставлю тебя наедине с собой... чтобы ты смог разобраться со своей «проблемой». Больше не пытайся вывести меня из себя.

— Ники, это еще не конец.

Проигнорировав его слова, девушка склонила голову к плечу и сообщила:

— Оу, Зак будет здесь с минуты на минуту. Он звонил предупредить, что задержится на пару минут, так как повез своего дедушку к врачу. Вообще-то, он должен прибыть к тому времени, как ты успокоишься.

Ники указала на его эрекцию кивком головы, сохраняя на лице самодовольную улыбку.

— Черт возьми, Ники...

Все что он хотел сказать, внезапно вылетело из головы, когда что-то большое и черное начало падать с осветительной рамы на сцену – прямо на Ники.

Мощная волна адреналина пронеслась по телу мужчины, приводя в движение ноги. Вскочив со стула, Марк рванул к девушке, используя каждую унцию своей энергии, и прыгнул на Ники. Она издала удивленный вздох, когда ее спина жестко ударилась о сцену. Мужчина переместился и подмял под себя девушку за мгновение до того, как что-то большое упало на сцену в миллиметрах от его левого плеча – туда, где была ее голова всего мгновение назад. От разбитого стекла посыпались цветные осколки. Марк прикрыл глаза и закрыл своей грудью лицо Ники. Вспыхнули электрические искры, раздался треск, затем все стихло.

Взгляд, брошенный на объект, дал ему понять, что это был софит. Такая штуковина весила примерно пятьдесят фунтов ^[5] . С большой вероятностью, это ее убило бы.

Марк напрягся, а затем заставил себя расслабиться. «В безопасности. Ники в безопасности». Мужчина вздохнул, не осознавая, что задержал дыхание.

— Что, черт возьми, произошло? — поинтересовалась Ники, тяжело дыша.

Она была в шоке. Он не мог винить ее. Это был чертовски хороший вопрос, один из первых в его списке.

Марк посмотрел вверх, на осветительную металлическую раму и софиты. Он не заметил ничего странного. Ничего качающегося. Никого, кто бы занимался наверху – на мостике – софитами или чем-нибудь другим перед ночным выступлением.

— Я не знаю. — Мужчина приподнялся на локтях и посмотрел вниз на лицо девушки. — Ты в порядке?

Ники могла думать о себе, как о жесткой и бесстрашной женщине, которой и являлась большую часть времени, но под всем этим, он разглядел проблески чего-то еще. Чего-то более уязвимого. И это никогда не было очевиднее, чем сейчас.

Ответив кивком на его вопрос, девушка спросила:

— Ты увидел, что он падает?

Мужчина мрачно кивнул.

— И... и ты спас меня... — ее голос звучал практически удивленно.

— Я бы не позволил чему-то плохому произойти с тобой.

Медленно, Ники кивнула, все еще тяжело дыша:

— Я... Спасибо. Это была бы огромная неприятность.

— Есть какие-нибудь идеи, как это могло произойти? — Марк напряженно вглядывался в темноту, осматривая безмолвную металлическую рампу над сценой.

— Нет. — Голос девушки ощутимо дрожал. — У нас как раз вчера производили ремонт освещения. Возможно, они не укрепили все что необходимо, когда закончили работу.

Это было возможно. Подобные случайности часто происходят. А виновные каким-то образом спустились и проскользнули мимо него и Ники, оставшись незамеченными. Это казалось маловероятным, но все же... «что заставило софит – ни с того ни с сего – упасть именно в этот самый момент?»

— Марк?

Ники пристально смотрела на него широко распахнутыми глазами. Она дрожала. Ощущение единения прокатилось по телу мужчины до самых пальцев ног. Черт возьми, эта женщина оказывала такой же сильный эффект на его организм, как целая бутылка текилы на голодный желудок. Под его телом она ощущалась такой соблазнительной и теплой.

«И в безопасности, Слава Богу». Марк задавался вопросом, а знала ли она, что ее взгляд так и кричал о потребности в утешении. Отрицать, что он хотел прикоснуться к ней, заключить в свои объятия, было бесполезно. На самом деле, его бедра устроились между раздвинутых ног девушки, а все еще твердый член упирался прямиком в то место, в котором он хотел находиться, и это не помогало самоконтролю Марка.

Ники все решила за него и, с отчаянным стоном, прижалась ртом к его губам, запустив пальцы в волосы мужчины.

Марк с жадностью ответил на поцелуй, одним резким движением языка завладев жаром ее рта. Похоть пронзила мужчину, так словно он не прикасался к женщинам на протяжении многих лет. «Что было такого в этой женщине?» Что-то, что неудержимо притягивало его. Думать о Ники, не думая о сексе, казалось, было выше его сил.

Ему необходимо было провести с ней хотя бы одну ночь, чтобы трахнуть и выбросить из головы. Просто, будучи собой, эта девушка привносила в его жизнь слишком много лишних эмоций, мешающих ему сосредоточиться на деле.

Ники крепче схватилась пальцами за его волосы и прижалась бедрами к нему. Она уже была мокрой. Когда девушка прижималась к нему, сквозь ее маленькие трусики чувствовалась влажность. Осознание этого перекачало всю оставшуюся кровь из его мозга к югу в сверхскоростном режиме.

Все мысли о расследовании и попытки сосредоточиться мгновенно испарились. Поменяв положение, Марк просунул руки под попку Ники. «Подтянутые, обнаженные ягодицы? Святые небеса, она надела стринги». Это открытие послало новую волну желания по его телу.

Мужчина подался бедрами навстречу девушке, прижимаясь членом к верхней части ее киски, прямо над самым клитором. Ее вздох, ноготки, царапнувшие его спину, подсказали ему, что это было прямое попадание. Марк все еще удерживал власть над ее ртом, поддразнивая, упиваясь вкусом и страстью Ники.

«Больше». Ему нужно было намного больше.

Убрав руку с практически обнаженной попки, мужчина сдвинул в сторону легкий летний топ и крошечный бюстгальтер девушки. Марк оторвал свои губы от ее рта, чтобы посмотреть на Ники.

Упругая женская грудь была увенчана бусинкой розового соска. Он больше не мог ждать ни минуты. Ни секунды.

Опустив голову, Марк захватил твердую вершинку губами и всосал ее глубоко в рот, лаская чувствительную плоть языком. Господи, он был словно в раю. Сладость и острота.

«Горячая, сладкая, женственная». Он кончит, если вскоре не окажется внутри ее тела.

Захватив в кулак его футболку, Ники выгнулась и устремилась всем телом навстречу мужчине, издавая сладостный стон:

— Марк.

Услышать свое имя на ее губах было подобно молнии, пронзающей его тело.

— Больше, — снова простонала девушка. — Сейчас.

— Тебе хочется, чтобы это было быстро, — проговорил мужчина вслух, вжимаясь в ее клитор.

— Да.

— Жестко.

— Да.

— И немного грубо. Не так ли? — Марк зажал в кулаке ее волосы и, дернув, заставил девушку посмотреть на него.

— Да. — Ники захватила ртом воздух, ее голубые, широко распахнутые глаза горели страстью. — Да.

Черт возьми, и ему хотелось того же.

Даже еще больше, поскольку он знал, что сможет избавиться от своего идиотского костюма Викинга за четыре секунды. Пришло самое время узнать насколько быстро он сможет избавить Ники от ее раздражающих предметов одежды.

Ласково проведя рукой от ее попки до бедра, Марк обнаружил изящные веревочки, что удерживали два треугольника ткани и обернул их вкруг кулака.

Оторвав свой рот от соска девушки, он посмотрел на ее раскрасневшееся лицо, припухшие от поцелуев губы и переполненные наслаждением глаза, с расфокусированным взглядом.

— Я собираюсь сорвать с тебя эти крохотные трусики, Ники. Затем испробовать тебя и побывать внутри...

Девушка застонала, обхватила руками его лицо и прижалась своим ртом к его губам вновь.

Воздух вокруг них взорвался внезапным звуком — рев электрогитары, вибрации рок-музыки громыхнули на уровне концертной громкости. Ники ахнула. Марк подпрыгнул от неожиданности. В следующее мгновение раздался насмешливый голос Джоан Джетт^[6]: « Ты хочешь потрогать, ты хочешь потрогать, Ты хочешь потрогать меня там?»

Марк заметил, что эта старая песня была очень популярна в клубе, особенно когда атмосфера становилась более развязной. Ему никогда не нравилась эта язвительная песня. А сейчас она нравилась ему еще меньше. «Кто, черт побери, включил ее?»

Ники поправила свой топ:

— Что происходит?

«Хороший вопрос».

Марк поднялся на ноги, и посмотрел в сторону кабинки диджея. Блейд Бочелли вышел из небольшого помещения с ироничным взглядом, прежде чем пройти через зал и исчезнуть на лестнице, ведущей наверх, оставив язвительную, громыхающую музыку звучать на полную мощность.

«Сукин сын! Как долго он стоял там словно вуайерист, наблюдая за ними?»

Мысли стремительно вертелись в голове, подозрения прошлись по натянутым нервам. Определенно точно Бочелли давно наблюдал за ними. «Как долго? Вероятно, достаточно долго, чтобы иметь возможность сбросить софит на ничего неподозревающую Ники?»

— Черт! — выругалась девушка. — Я облажалась.

Марк сжал ладони в кулаки и сделал все возможное, чтобы держать себя в руках. Сейчас выбивание дерьма из придурка мафиози будет бессмысленным занятием – приносящим удовлетворение на пару минут, но совершенно бесполезным. Цель пребывания Марка здесь – упечь Бочелли в тюрьму за отмывание денег и, лишь Господу известно, за какие еще преступления. Он сомневался, что «Блейд» было настоящим именем парня. Несомненно, он заработал его путем, который судебные органы сочтут достаточно интересным, и Марк поклялся достать для них нужные доказательства. Законы, которые нарушил Бочелли, вкупе с тем, что он сделал с Тиффани, обеспечат ему билет в один конец в федеральную тюрьму штата. Но если Бочелли имел отношение к этому софиту, чуть не упавшему на голову Ники, ему не найти места, в котором он смог бы укрыться от Марка. Он найдет его где угодно, и удостоверится в том, что мудак будет очень сожалеть о содеянном.

Внезапно, с правой стороны сцены выскочил крайне взволнованный Зак:

— Я что-нибудь пропустил?

Шанс залезть и в трусики Ники и в бухгалтерские книги ему пока не представился. Но Марк был уверен, что его удача относительно последнего скоро изменится.

А о вероятности первого можно было только догадываться. Для начала Ники должна была прекратить его избегать.

*** 

Отодвинув подальше мысли о горячем сексе со своим «боссом», Марк поднялся на ноги. Еще не было и восьми часов утра. Сегодня клуб закрыт. В данный момент, практически все находились в состоянии забытья, пытаясь отоспаться после ночи, что длилась до четырех утра.

Покидая свою пустую квартиру, мужчина спустился вниз по лестнице и тихо пробрался в коридор, прямиком к двери офиса Ники. Он надеялся обнаружить его закрытым. Это было бы просто отлично. Какой парень не знает, как справиться с парочкой замков?

Но Марк остановился как вкопанный, когда увидел, что Бочелли сидит в кресле, пялясь в графы с цифрами на мониторе компьютера.

«Черт! Что здесь делает подельник «Крестного отца» в этот час?»

Подойдя ближе, Марк через плечо бандита посмотрел на колонки «дебет» и «кредит» за апрель. «Он что, бухгалтер? Невероятно. Кстати о об этом: оставь лису за курятником следить...»

Мысленно, Марк начал считать, переводя взгляд от одной графы к другой. «В прошлом месяце в клубе у Ники была ночь, доход по бару от которой составил триста долларов. Уму непостижимо. Чертовски невероятно. Даже в неприбыльную ночь бар приносит выручку не меньше одной тысячи долларов. И при этом, Ники тратит на расходы по уборке помещений полторы тысячи долларов в неделю?» Марк нахмурился, просматривая цифры, которые казались ему нереальнее, чем сюжет женского романа.

«Два и два не будет в сумме пять. Какого хрена здесь происходит?»

Внезапно, Бочелли развернулся на своем стуле, словно почувствовав присутствие кого-то за спиной. Марк не мог понять, как это произошло, потому что он прекрасно знал, что не издавал ни единого звука.

— Какого хрена тебе нужно здесь, Викинг?

— Какого хрена ты здесь делаешь? — бросил ему в ответ Марк.

— Мою гребанную работу. А ты?

— Если ты и являешься ее бухгалтером, то совершенно ничего не смыслишь в этом. Дебет не сходится и алкоголь явно не принадлежит к графе канцелярских расходов.

— Что? Ты теперь налоговое управление США? Занимайся своими делами, мальчик-игрушка. Ники позволяет мне заботиться о многих вещах для нее, потому что я хорош в этом. — Черные глаза Бочелли практически насмехались над ним. — Вести ее счета... как раз одна из них.

Марк почувствовал, как его челюсть превратилась в гранит. А его кровь, что циркулировала по венам, в лед.

Даже монахиня не смогла бы неверно понять его намек на то, что он трахает Ники. «И заодно пытается убить, сбрасывая софит на ее голову?»

Марк хотел душить «Мистера итальянского мачо жеребца» снова и снова.

Если Ники на самом деле спала с Блейдом, это бы не стало для Марка сюрпризом. В толпе будет одна плохая девчонка, и Марк обязательно западет именно на нее. И станет желать ее до чертиков.

Первая подружка в школе использовала Марка для того, чтобы получить ответы на тест по истории. А дальше, только хуже. В старшем классе школы, он застукал свою подружку, в мужском туалете, делающую минет какому-то парню. В выпускном классе, его подружка сделала татуировку черепа и скрещенных костей на заднице, после того, как проколола себе соски. В колледже, она дошла до того, что подписывала людей на свой сайт, где ей платили за возможность наблюдать, как она мастурбирует. Черт, даже его собственная жена вышла за него замуж только для того, чтобы он взял на себя вину за ее преступление. Никто не разбирался в женщинах хуже него.

Для него было в порядке вещей, что он желал девушку, которая носила стринги, имела пирсинг в пупке и владела стрип-клубом. И то, что она раздвигала ноги перед мафиози, уже нисколько не удивило бы его. Это только разозлило Марка, вызывая чувство разочарования. «Некоторые вещи, – напомнил он себе, – никогда не меняются».

К сожалению, ему все равно нужно было залезть в бухгалтерские книги Ники. И даже если это было невыносимо глупо, черт возьми, он все еще хотел оказаться внутри ее тела... хотя бы раз.

Марк посмотрел на Бочелли и насмешливо ухмыльнулся:

— Ну, может ты и делал какую-то работу для Ники в прошлом. Но кое-что поменялось, теперь у нее есть компетентная помощь.

Глава 5

Марк предполагал, что если бы в поговорке – уши горят, когда о тебе вспоминают – была хоть доля правды, он был бы сейчас охвачен пламенем.

После неожиданного голосового сообщения от Ники, с просьбой прийти к ней, в понедельник после репетиции, в пять часов, мужчина подошел к входной двери квартиры девушки и столкнулся с Лючией, которая из нее выходила. По взгляду, которым обменялись сестры, он понял, о чем именно будет разговор...

«Ой»…

— С тобой одни только неприятности, — прошептала Лючия, с улыбкой на лице.

— Что? Почему?

Лючия продолжила путь в сторону своих апартаментов, словно не услышала его вопросов.

Нахмурившись, Марк повернулся к двери Ники. Девушка стояла в дверном проеме с серьезным выражением на лице, одетая в убийственное черное платье. «Что, черт возьми, происходит?» Только по напряженной морщине на лбу Ники можно было догадаться, что девушку одолевают сомнения. Очевидно, она пригласила его сюда не для удовольствия. В декольтированном платье-мини и сексуальных туфлях на шпильке, она выглядела настолько хорошо, что ее хотелось съесть... и подарить нескольких оргазмов, но он не повелся на ее сегодняшний наряд. После того, как Бочелли застукал их почти занимающимися сексом на сцене клуба в прошлый четверг, Ники мастерски избегала Марка. И он очень сильно сомневался, что она пригласила его ради секса.

«Действительно чертовски жаль»…

— Ты звонила? — он поднял свой мобильный, показывая на полученное от нее сообщение.

Отрывисто кивнув, девушка сделала шаг назад и открыла дверь шире:

— Проходи.

Марк молчал, разглядывая овальное со следами тревоги лицо Ники и большие голубые глаза. Чем бы ни была вызвана неожиданная просьба, встретиться с ней в квартире, это не было чем-то, чего девушка ждала с нетерпением.

В голове мужчины вертелось множество вопросов. «Почему она попросила его прийти сюда, именно в пять часов, в единственный выходной день в клубе? Либо она хотела поговорить об отсутствии прогресса в его обучении на роль гребаного Викинга, либо спросить, зачем он заявился утром в ее кабинет взглянуть на бухгалтерские книги и задал взбучку ее бухгалтеру?» Он был больше чем уверен, что Бочелли уже сообщил Ники о стычке, сегодня утром.

«До или после того как он тот залез к ней под юбку?» — поинтересовался ехидный голосок в его голове.

Для Марка это не должно иметь значения. Между ним и Ники не происходит ничего романтичного. После того что произошло с Тиффани, он больше не заводил отношений. Но он не мог отрицать, что, вопреки здравому смыслу, переживал за Ники.

Да, его беспокоило, что она трахалась с этим волосатым итальянским придурком. Но больше его беспокоило другое. «Она знает, что спит с парнем, который возможно является хладнокровным убийцей?»

Смирившись с тем, что не получит ответа пока они стоят в коридоре, Марк прошел мимо Ники в ее квартиру. «Черт, она так хорошо пахнет, как... мандарины, но с легким оттенком специй в аромате». Как бы то ни было, но этот запах каждый раз становился причиной его эрекции.

Ники закрыла дверь, избегая его взгляда, и проводила Марка в маленькую гостиную, отделанную под старину.

Мужчина присел. Девушка тоже села, нервно заламывая руки. На людях Ники всегда демонстрировала «железное» спокойствие. Напряженность и несвойственное ей поведение определенно смущали.

Если все дело в том, что Бочелли застукал, как Марк пытался заглянуть в ее бухгалтерские книги, – а он подозревал, что так оно и было, – ему необходимо убедить Ники держаться подальше от этого опасного придурка... не будучи при этом уволенным и не раскрывая своего прикрытия.

«Клин клином вышибают».

— Я рад, что ты позвала меня. Я хочу поговорить с тобой.

— Я… я тоже хочу поговорить с тобой.

— Я сегодня не собираюсь быть джентльменом и начну первым. Прости. — Проговорил Марк, несмотря на то, что Ники выглядела немного ошеломленной. — Бочелли больше мудак, чем бухгалтер. Тебе не следует позволять ему вести бухгалтерию, Ники.

Девушка пару раз моргнула:

— Ты хочешь поговорить о моем бухгалтере?

— Я знаю, что у тебя больше здравого смысла, чем нанимать человека подражающего Сталлоне заботиться о твоих деньгах. Ты что-нибудь знаешь о его прошлом? У него есть образование?

В ее хмуром взгляде читались недоумение и гнев:

— Да, он не из «H&R Block» ^[7]. А тебе какое дело?

— Я не хочу видеть, как благодаря ему ты попадешь в тюрьму. Он, возможно, обманывает тебя, Ники.

Подняв руки и заставив этим жестом Марка замолчать, девушка произнесла:

— Послушай, вы двое недолюбливаете друг друга. Я это уже поняла. Он тоже высказался предельно ясно, что не считает тебя достаточно квалифицированным для твоей работы. Вам обоим необходимо перестать изображать крутых мачо и указывать мне, как я должна вести свой бизнес.

— Мне кажется, он что-то скрывает. Я пытаюсь защитить тебя.

— Это чушь. Вы оба, типичные мужики, считающие, что мой интеллект располагается в районе груди. И так с каждым человеком, которого я знаю. — Она заскрежетала зубами. — Послушай, я основала этот клуб практически в одиночку. Ты, Блейд и мой дядя – вы все считаете, что можете мне указывать, как зарабатывать деньги, поскольку у вас кое-что болтается между ног. Я понимаю, почему эти двое думают, что имеют право мной командовать. Но какое оправдание у тебя?

«Очевидно, ее дядя считал, что родственные связи позволяют ему вставить свои пять копеек в дела Ники. А какие права были у Бочелли? Или Ники только что признала, что спит с ним?»

Ее слова для Марка были, словно удар в живот.

— Нужно ли мне оправдание в желании убедиться, что Бочелли просто не воспользуется тобой? — возразил он, повысив голос. — Он не бухгалтер.

— А ты? — колко спросила девушка.

Марк сделал паузу:

— Да.

Удивление заставило Ники немного расслабиться и не выглядеть такой сердитой. «Отлично».

— Ты бухгалтер?

— Да, я бухгалтер.

— Правда? — Ники явно была в полном замешательстве. — Это то, чем ты занимался во Флориде, пока работал в банке?

«Не совсем так, и не под именем «Марк Габриэль», но зачем вдаваться в подробности».

— Да.

— Почему прекратил этим заниматься? — выражение лица Ники смягчилось, выдавая ее растерянность. — Почему приехал сюда и работаешь стриптизером?

На самом деле он получил диплом бухгалтера сразу после выхода из тюрьмы и начал работать на Рейфа. Но Ники не должна этого знать, чтобы не раскрыть его легенду. Девушка умеет задавать правильные вопросы, и если он не будет достаточно быстро давать на них ответы, она может что-то заподозрить. Было очень важно сохранить прикрытие, пока Марк пытается понять, какие махинации проворачивает Бочелли с ее деньгами.

— Долгая история. Та жизнь осталась позади. Там ей и место.

«Тьфу, он уже стал разговаривать, как герой дешевой мыльной оперы с мрачным сюжетом?»

— Обвинения в хищении уже в прошлом, я думаю это вряд ли повторится, — сказала она мягко.

Марк пожал плечами:

— Возможно. Я просто пришел сюда, чтобы предупредить тебя. Ты слишком много работала, чтобы позволить такому человеку, как Бочелли, управлять твоими деньгами.

Тень досады промелькнула на ее лице:

— Неделя, проведенная здесь, не делает тебя экспертом в моем бизнесе или в моих сотрудниках.

— Может быть, но ты не единственная находишься рядом с Бочелли 24 часа 7 дней в неделю.

Ники поднялась на ноги и прошлась по гостиной, подчеркивая свое настроение нарочито резкими шагами.

— Почему все мужчины такие заносчивые придурки? Они обращаются с тобой так, словно ты идиотка, которая без их помощи не может решить ничего сложнее, чем выбрать блюдо на завтрак. И именно тогда, когда тебе понравился один из них, и ты хочешь заняться с ним сексом, приглашаешь его именно по этой причине, то в ответ получаешь какое-то непонятное заявление...

— Что?

Марк в три шага пересек комнату и схватил девушку за руку. Ники ахнула, голубые глаза, обращенные на него, вспыхнули смесью ярости и боли.

— Ты позвала меня, чтобы провести со мной ночь?

Она вырвала руку из его хватки и зааплодировала:

— Спасибо за игру «Риск: Домашняя версия»! За свою «Блестящую Дедукцию», а также за способность отвечать вопросом на вопрос, вы получаете 400 очков ^[8]! Кто-нибудь выдайте этому парню премию!

— Ники...

Девушка указала на свой наряд:

— Ты думаешь, я всегда так выгляжу в свой выходной?

После заданного саркастичным тоном вопроса кусочки головоломки встали для Марка на свои места. Ники ненавидела обсуждать рабочие вопросы в выходные, но, несмотря на это, она все же пригласила его. В последний раз, когда он видел девушку в ее выходной, на ней были надеты лосины для йоги и майка, а волосы собраны в хвост. Когда мужчина пару минут назад вошел в квартиру, девушка выглядела взволнованной и немного нервничала. Поэтому Марк предположил, что она собирается устроить ему разнос по поводу ужасных репетиций или станет задавать подозрительные вопросы относительно его интереса к ее счетам. В подобных случаях Никки «вцеплялась зубами», чтобы добраться до сути. Она буквально «расцветала» разруливая конфликты и приводя дела в порядок.

Сейчас девушка нервничала, а это значит, ему удалось зацепить ее. Она ожидала, что он заметит изменения в ее внешнем виде и поймет все правильно.

«Парень, ты действительно облажался».

Правда это не отменяло того факта, что Ники возможно спала с подозреваемым в преступлении. Но сейчас не время говорить об этом. В данный момент он собирался по максимуму воспользоваться ситуацией и попытаться повлиять на ее мнение о Блейде Бочелли... и позволить себе все в отношении этой «ходящей и говорящей фантазии».

— Прости. Я идиот.

Ухоженные черные бровки приподнялись, и Ники скрестила руки на груди:

— По крайней мере, ты признаешь это.

Слегка улыбнувшись, Марк кивнул:

—Ты потрясающе выглядишь. Что заставило тебя передумать?

Девушка закатила глаза:

— Если мы собираемся обсуждать это, то просто забудь. Я, определенно, неправильно поняла ситуацию.

«Не говори ни слова! Хватай ее, целуй, уноси в спальню, чтобы погружаться в ее лоно всю ночь!»

Марк вздохнул... «Почему ему приходится быть хорошим парнем?»

— Нам нужно поговорить. Я не хочу, чтобы позже ты сожалела об этом.

Плечи девушки поникли. Ники опустила руки:

— Я в этом уверена. Я имею в виду, ты спас мою жизнь.

Его желание пропало быстрее, чем гелий вышел из воздушного шарика.

— Я не хочу, чтобы ты благодарила меня таким образом.

— Ты неправильно понял. — Девушка покачала головой и оглядела комнату, пытаясь подыскать нужные слова. — Ты рисковал жизнью ради меня. Это было смело. Можно сказать, подвиг.

— Ники, поверь мне, я никакой не герой. Это всего лишь... рефлекс.

— Как я посмотрю, у тебя много рефлексов. — Она улыбнулась.

— Видимо так. — Марк неспешно подошел к девушке. — Смотри, я сделал то, что было естественно. Ты ничего мне не должна.

— Я не считаю, что должна тебе. — Ники опустила взгляд, а затем вскинула подбородок и посмотрела Марку прямо в глаза. — Тот факт, что у тебя есть инстинкт, благодаря которому ты спас мне жизнь, уже многое говорит о тебе. Поэтому ты мне и нравишься, даже несмотря на то, что я этого не хочу. Или не могу себе этого позволить. Вот почему я пригласила тебя сюда.

Марк сжал ее руку, а затем отпустил:

— Я рад, что нравлюсь тебе, только... мне нравятся множество людей, но я же не сплю с ними.

— Ты не собираешься облегчить мне задачу. Черт, — пробормотала Ники, затем сердито взглянула на мужчину, — тяжело признавать, что твое влечение сильнее тебя. Я хочу тебя. Ты зацепил меня, с первой же минуты как я тебя увидела. И это не проходит. Доволен?

Признание девушки заставило сердце Марка замереть.

— Серьезно?

Ники сделала глубокий вдох:

— Да. Я нервничала, понятно? Я не хотела объяснять все это... думала, мое платье скажет все за меня.

— Этот разговор заставил тебя нервничать? Я не могу представить тебя по-настоящему нервничающей.

— Чтобы ты знал, я не только стерва на высоких каблуках!

Марк замер и задумался над ее словами, он ей верил. Ники могла выкинуть его еще в тот вечер, когда он пробрался в ее кабинет, желая объяснить «причины» почему ему нужна эта работа. Она была не обязана сдавать ему квартиру, которая располагалась рядом с ее собственной, когда он попросил девушку помочь найти ему жилье. Она помогла Заку с врачом для его дедушки. Ники не была бессердечной. Вспыльчивой, жесткой, непреклонной — да. Но не стервой.

Марк стал приближаться к Ники. Она наблюдала за каждым его движением, глаза распахнулись шире, когда он замер в нескольких сантиметрах от нее. Крошечная жилка на ее шее пульсировала. Марк ощутил, как его собственное желание угрожающе быстро растёт.

Он потянулся к Ники, проскользнул рукой в непослушные кудри ее прически и обхватил ладонью чувствительную кожу на затылке.

— Знаю, но мне так же по душе и твои высокие каблуки и стервозное поведение.

Слабая улыбка приподняла уголки ее губ:

— Когда ты уже меня поцелуешь?

Проводя свободной рукой по спине девушки, Марк притянул ее миниатюрное тело ближе:

— Я собираюсь поцеловать тебя, избавить от всей этой сексуальной одежды и вонзиться в твое тело так глубоко, чтобы услышать, как громко ты кричишь. С этим есть какие-то проблемы?

— Да. — Ники судорожно вздохнула. — Долго еще ждать?

Карие глаза захватил омут срасти зеленых глаз, Марк ответил на ее вопрос медленной, проявляющей ямочки на щеках улыбкой. Волнение и нервозность затрепетали у Ники в животе. Да, у нее долгое время не было любовника. И плюс ко всему это был их первый раз. Их единственный раз. Она просто не могла позволить себе тратить силы и время на поддержание каких-либо отношений – они нужны были ей для бизнеса. И она так же не заводила «друзей с привилегиями». Слишком... запутанно.

И все-таки, что-то пробуждало возбуждение Ники, нечто большее, чем просто тот факт, что Марк был сложён словно гора мышц.

— Я подозреваю, что ты привыкла командовать и добиваться своего в постели — пробормотал он глубоким, мужественным голосом, заставляющим вибрировать ее внутренности. — Этого не будет сегодня.

Напряжение все сильнее стягивало ее изнутри.

— Считаешь, что ты главный? — бросила Ники с вызовом.

— Полагаешь, что ты? — его едкий ответ дал девушке понять, что он считает эту идею абсурдной.

Очень быстро Ники поняла, что его поведение было именно тем, чему она сопротивлялась, чего боялась... и тайно желала. У него были мускулы и сила, чтобы быть главным, но у многих парней они были. Вопрос в том, достаточно ли у мужчины решимости и контроля, чтобы бросить вызов ее сильной личности. Таких она раньше не встречала. Но Марк... Она с самого начала поняла, что он бы смог. Эта мысль пугала и заводила одновременно.

«Каково это будет просто подчиниться? «Вложить» себя в его руки и отдать ему полный контроль над их общим удовольствием? Позволить ему контролировать ее, хотя бы самую малость?»

— Так ты думаешь, что ты сильный парень, в чьих руках вся власть? — Ники просто не могла сопротивляться желанию подразнить Марка.

Мужчина склонил голову к плечу и внимательно посмотрел на девушку:

— Я ничего не думаю за исключением того, что, скорее всего, еще ни один мужчина по-настоящему не бросал тебе вызов. Они плясали под твою дудочку и позволяли тебе принимать все решения, полагая, что это доставит тебе удовольствие.

— Возможно.

— Возможно, ты врешь.

— Ты думаешь, я хочу помыкать другими? — девушка изогнула темную бровь.

Марк шокировал Ники, когда схватил ее за руку и, стремительно развернув, прижал девушку спиной к своей груди.

— Я думаю, ты жаждешь, чтобы тебя взяли, доминировали и властвовали над тобой, доставляли удовольствие до тех пор, пока ты едва сможешь соображать, — прошептал Марк ей на ухо, проведя своей большой ладонью по животу Ники. — В твоей жизни и так много ответственности. Мне кажется, что в спальне ты хочешь избавиться от нее.

Ники сглотнула, пытаясь найти остроумный ответ. Не было ни одного. Все, что он сказал, было правдой. На самом деле она втайне мечтала о полном подчинении. «Откуда он узнал об этом? Как он понял то, что никто другой о ней не знал?» Каждый представлял ее себе сильной, жесткой и дерзкой. Она, даже самой себе, ненавидела признаваться в том, что не хочет нести ответственность за каждый аспект своей жизни. А Марк знал это.

И это заставляло ее желать этого мужчину до безумия.

Твердая эрекция прижималась к ее спине. «Мамочки, если он был таким же большим как ощущался, то он полностью заполнит ее, и даже сверх того».

Колени – и другие части ее тела – стали ватными только об одной мысли об этом.

— Докажи, — наконец проговорила она.

Марк рассмеялся низким и чувственным тоном:

— Если ты настаиваешь...

Ники не успела сказать ни слова, прежде чем мужчина нагнулся, поднял ее на руки, и направился дальше по коридору. Казалось, это не стоило ему никаких усилий, как если бы она подняла один или два пакета с покупками.

Мысли исчезли, когда Марк обрушился своим ртом на ее рот, проникая языком внутрь, то дразня, то словно пожирая ее. Ники сделала глубокий вдох, когда волна желания обрушилась на нее. Испытывающая головокружение, сбитая с толку, девушка прильнула к Марку, зарываясь пальцами в его мягкие, длиной до плеч волосы.

Поцелуй так и кричал о его желании, его намерении прикоснуться к ней и исполнить обещанное. Ее целовали множество раз... но не так. Он идеально склонил свою голову таким образом, чтобы полностью проникнуть в ее рот. Марк воспламенил ее чувства, когда прикусил за нижнюю губу, а затем, стал неспешно ласкать ее язык своим, действуя, словно у себя дома. Ники стонала в его губы, чувствуя, как возбуждение бурлит в крови, а сердцебиение набирает обороты.

Марк остановился, обрывая поцелуй, и осторожно поставил ее на ноги. Ники распахнула глаза и обнаружила, что стоит в собственной спальне, касаясь ногами края кровати.

Взгляд, который он послал ей, был словно абсолютный секс, отражающий понимающую, наполовину с коварной решимостью улыбку. «Господь Всемогущий, этот мужчина мог соблазнить даже самую суровую женщину, вроде сестры Марии Аниты, ведьмы с ужасной линейкой, которая рассекла внутреннюю сторону ее ладоней в пятом классе».

Ники не была настолько стойкой. Она чувствовала, что слишком быстро поддается. Зарывшись пальцами в ее волосы, Марк потянул за пряди, а затем наклонился, чтобы осыпать поцелуями подбородок девушки. Он приласкал нежную кожу от челюсти до уха, покусывая, а затем лаская языком то там, то здесь. Его дыхание прошлось по чувствительной коже ее шеи. Ники затрепетала.

— Ты прекрасна, твои губы красные и припухшие. Я не могу дождаться, чтобы увидеть, как выглядит твое тело, когда ты возбуждена, — едва слышно произнес Марк.

Затем губы Марка вновь нашли ее рот. Его медленное вторжение заставило подогнуться пальцы на ее ногах, мужчина облизнул сначала одну, затем другую губу, соблазняя раскрыть их. Обхватив ладонью затылок Ники, он устремился в ее рот, наслаждаясь неспешно, словно у него было все время мира в запасе, чтобы свести девушку с ума своим поцелуем. И это работало.

Большинство парней, которых она знала, попытались бы как можно скорее сорвать с нее одежду и уложить на спину, независимо от того, была она готова или нет. Но только не Марк. Очевидно, он намеревался дразнить Ники до того момента, пока она просто не сможет вспомнить собственное имя.

Желание росло. Ее терпение подходило к концу. Ники ненавистно было признать, что ему все удавалось.

Прерывисто дыша, девушка схватила переднюю часть его футболки, чтобы стянуть ее через голову. Ники хотела большего. Ей нужен был дополнительный контакт, желательно без этой раздражающей одежды на ее пути. Прижимаясь к телу Марка, она впитывала его тепло, наслаждалась ощущением его крепкой груди. И роскошной длиной его... члена. Ники уже изнемогала от желания найти ему хорошее применение.

Вместо этого, Марк отстранился со смехом, пропитанным чисто мужским удовлетворением:

— Не терпится? — пробормотал он.

«Разве ему было недостаточно того, что ее тело тянулось к нему? Теперь она должна еще и вслух признать, что хочет его?»

— Нет, что ты, просто задумалась о правилах игры в «Парчиси» ^[9] .

Тяжелое дыхание девушки говорило о том, что она врет.

На лице Марка растянулась широкая, теплая улыбка, на щеках виднелись ямочки:

— Очень жаль. А я думал, какими потрясающими будут ощущения, когда я начну исследовать губами все твое тело, но если ты больше хочешь играть в «Парчиси»...

— Возможно, твоя идея намного лучше. — Ники не могла сдержать хриплых ноток в своем голосе.

— Давай выясним.

Рука Марка выскользнула из волос девушки, опускаясь на завязки на шее, которые удерживали ее платье. Сердце Ники заколотилось, когда он потянул за одну из них. Скользя, они плавно разъехались в стороны. Верх платья немного приспустился, обнажая область декольте. Очевидно, этого было недостаточно.

Обхватив пальцами завязки на ее шее, Марк медленно – так чертовски медленно – потянул их вниз от ключиц, по округлостям ее груди и твердым горошинам сосков.

Марк застонал.

Он приласкал чувствительную кожу на ее талии, затем вновь устремился вверх по телу девушки. Найдя ее обнаженную грудь, мужчина обхватил ее ладонями и провел большими пальцами по твердым соскам, сначала один раз, потом еще.

Коленки Ники грозили подогнуться.

— Черт возьми, ты сексуально выглядишь. Без лифчика...— мужчина снова застонал. — Такая потрясающе отзывчивая.

Осознание того, что она его возбуждает, усиливало возбуждение самой Ники. Ей очень хотелось подстегнуть его восхищение.

— Угадай, чего еще на мне нет? — прошептала девушка, дразня.

Карие глаза Марка вспыхнули, обжигая пламенем страсти:

— Уверен, что угадаю.

Сверкнув страстной улыбкой, он опустился на колени и поставил ее ногу на свое бедро, в соблазнительной близости от его впечатляющей эрекции.

— На твоей левой ноге нет туфли, — проговорил он, снимая туфлю, а затем ставя ногу девушки обратно на персидский ковер. Марк потянулся к другой ноге и повторил свои действия. — А так же и на правой.

Прежде чем он успел опустить вторую ногу на пол, Ники чуть переместила ступню влево. «В яблочко!» Девушка плотно прижала свою стопу к его члену, как в рекламе тех аппетитных джинсов. Она сжала пальцами его набухшую головку и слегка потерла ногой.

Марк застонал:

— Кто тебе сказал, что ты можешь сделать это?

— Я, — ответила Ники, продолжая свои движения.

Он обхватил ее ступню, крепче прижимая к стальной эрекции:

— Иногда тебе в голову приходят чертовски хорошие идеи.

Ники рассмеялась... но ненадолго. Тяжело вздохнув, Марк убрал ее ногу:

— Не ты здесь главная. Что я делал до того, как ты так безжалостно меня отвлекла? —пробормотал он, наклоняясь.

Его обжигающее дыхание было единственным предупреждением, прежде чем, Ники почувствовала, как Марк поцеловал ее лодыжку, провел языком вверх по голени и игриво прикусил нежную кожу под коленкой. Никто никогда не уделял столько внимания ее ногам. Да, мужчины смотрели. Но целовать, словно она была лучше, чем девушка-мечта с разворота глянцевого журнала? Нет.

— Марк...

— Вижу, на тебе нет чулок.

Мужчина оставил жадный поцелуй чуть выше колена девушки, на внутренней стороне бедра. Его пальцы слегка придерживали ногу сзади. Тело Ники покрылось мурашками.

— Нет, — задохнулась она: «Чуть выше!»

— Отлично. Никогда не любил их. — Марк стал покусывать кожу на ее бедре, вдоль края короткого платья.

Ники почувствовала, что вся дрожит. Ради всего святого, на самом деле дрожит. Она была настолько мокрой, а он находился так близко от ее лона, что мог ощутить ее аромат.

— Марк... — она услышала нотки мольбы в своем голосе, но ей было все равно.

Затем девушка почувствовала небольшой рывок ткани, и услышала резкий звук молнии. Ники прикрыла глаза, когда платье соскользнуло вниз по телу, с присущей шелку чувственной лаской. Прохладный воздух коснулся кожи. Но она ощущала, как под жарким взглядом Марка кожа вновь начинает пылать.

— На тебе нет платья. По крайней мере, сейчас.

Его голос стал ниже, и Ники всерьёз задумалась над тем, чтобы запрыгнуть на мужчину и сорвать с него всю одежду, тогда они могли бы уже закончить начатое.

— Заметил еще что-нибудь, чего на мне нет? — провоцировала девушка хрипло.

— Хммм. — Марк сделал вид, что обдумывает данный вопрос.

Но когда Ники взглянула вниз, его лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от небольшой полоски темных волос между ее ног.

— Итак, мисс ДиСтефано, где ваши трусики?

— Я не стала их надевать, специально для тебя.

Святые угодники, Марк полностью раздел ее, но сам все еще оставался одетым — словно отражение того, что происходило между ними. Ники раскрыла свою душу, перестала контролировать ситуацию, а он по-прежнему был как «закрытая книга».

Эта мысль одновременно тревожила и возбуждала. «Что если, на самом деле, не она возбуждала его, а это был обычный… рефлекс?»

Сомнения захлестнули мощной волной. В то время как девушка уже рассматривала вариант прикрыться белым банным халатом, подаренным матерью Лючии на Рождество, Марк расположил большие пальцы с двух сторон от складочек ее лона и раскрыл их.

— Мне нравится, когда на тебе нет трусиков, — выдохнул он у ее лепестков. — Не стесняйся оказаться без них в любое время, когда находишься рядом со мной. — Затем его язык погрузился в ее влажные складочки, и Марк провел им вверх, останавливаясь прямо у клитора.

Мурашки пробежали вдоль позвоночника девушки. Чувственные ощущения обрушились на нее. Ники ахнула, в качестве опоры, слепо найдя плечи Марка. Он сделал еще одно медленное движение вдоль складочек ее киски и, втянув клитор в рот, стал поглаживать его языком.

Откинув назад голову, Ники схватила Марка за волосы, перебирая локоны словно в попытке сохранить остатки здравого рассудка. «Ох, он искусно владел своим ртом».

— Марк....

Мужчина не обращал внимания на ее крики. Вместо этого он уложил девушку спиной на кровать, придвинув попку к самому краю.

Ники напряглась, когда Марк поднял ее ноги и положил на свои плечи. Его дыхание ласкало кожу. При каждом выдохе его эрекция касалась именно того места, где девушка жаждала его ощутить. «О, черт возьми». Мужчина удобно расположился на полу, словно собирался на пикник, где главным блюдом была Ники.

Желание тугой спиралью осело в животе. Разбуженная Марком жажда обжигала, разрастаясь внутри. Ники не смогла бы продержаться долго... особенно, после того, как он проскользнул двумя пальцами в глубину ее лона и начал неспешные движения, дополняющие ласки его восхитительного языка.

— Марк...

Ники едва слышала, как прерывисто звучит ее голос. Она была слишком сосредоточенна на стучащем в ушах сердцебиении. Мощный оргазм нарастал, продолжая увеличиваться до невероятных размеров, разрывая изнутри и угрожая испепелить ее.

— Марк...

Пальцами, погруженными в ее влажную плоть, Марк надавил на определенное местечко в верхней части лона. Ники ахнула, когда совершенно новое измерение удовольствия пронзило ее тело, соединяясь с той жаждой, что закручивалась спиралью глубоко внутри. «Ох, ничего себе, это может убить меня».

Но она умерла бы с улыбкой на губах.

Ураган желания увеличивался, все больше разрастаясь. Затем он устремился вниз, оседая между ног, именно в том месте, где язык Марка, лишая ее рассудка, продолжал снова и снова ласкать клитор. Ники затаила дыхание и выгнула спину, напрягая ноги.

— Марк!

Глыба эротического напряжения взорвалась. Девушка снова закричала, ощущая, как дрожь удовольствия ударила по ногам, рикошетом отдаваясь в животе, затем устремилась к голове и вернулась обратно между ног, туда, где Марк все еще продолжал ласкать ее языком.

Темные круги плясали перед глазами, пока один пик оргазма плавно перетекал в другой. Она старалась подготовить себя к большему, но невозможно подготовиться к тому, что было не в ее власти. Еще один пик наслаждения, еще одна невероятная вершина и еще один вскрик.

Наконец напряжение начало отступать. Ники не была уверена, что сможет пошевелиться, даже если очень захочет. Пытаясь прояснить мысли, она задумалась, не будет ли Марк возражать, если она установит будильник на, ой... как раз перед днем Благодарения.

Марк приподнялся над ее телом, сверкая улыбкой Чеширского кота:

— Так ты еще злишься на меня?

Ники постаралась собраться с силами, чтобы посмотреть на него сердитым взглядом:

— Я отвечу тебе чуть позже, когда мой мозг снова начнет работать.

Мужчина рассмеялся и все еще полностью одетый расположился между ног девушки, осыпая поцелуями ее лицо вдоль подбородка и шею. Ощущение его толстой и твердой эрекции подействовало на нее больше, чем следовало.

— На тебе слишком много одежды, — пожаловалась Ники.

Пожав плечами, Марк потянулся за голову, ухватился за футболку и стянул ее. Его движения привлекали внимание к атласной коже плеч, рук и груди, демонстрируя каждую мышцу. Кельтский орнамент татуировки, опоясывающий его бицепсы, заставил ее дыхание участиться. Ники представила себе, как бы Марк отреагировал на ее желание полностью вылизать языком это невероятное тело.

И у него было гораздо больше мест, которые девушка хотела обнажить.

— И остальное, если не возражаешь, — подсказала она.

Мужчина замялся:

— Я бы с радостью, малышка. Но я не подготовился.

Ники потерлась о него бедрами, уверенная в том, что покрыла его джинсы в области паха своей влагой. И убеждаясь, что он получил по заслугам, скрывая такое восхитительное тело.

— Ты ощущаешься невероятно готовым для меня.

Застонав, Марк толкнулся в нее.

— О, я более чем готов. Но у меня нет с собой презерватива. Мне чертовски жаль... — он поцеловал кончик ее носа. — Если ты дашь мне еще один шанс, я обещаю подготовиться лучше.

«Он что, намеревался просто уйти после того, как подарил ей восхитительные оральные ласки? Ни за что. Черт, ни за что». Ники не встречала еще парня, который не захотел бы оральных ласк в ответ. Тем не менее, Марк просто извинился и все.

— И это твоя единственная проблема? — с улыбкой на губах, девушка выбралась из-под мужчины. — Поднимись.

Он нахмурился, но просьбу исполнять не спешил. В конечном итоге, Марк улегся рядом с ней и... втянул ее сосок в рот. Это были замечательные ощущения, приятные. «О, слишком хорошо». Но если она позволит ему продолжить, они все еще будут здесь час спустя и не приблизятся к тому, чтобы достать презерватив.

«Это будет трагедией».

Вытащив сосок из его талантливого рта, Ники потянулась через кровать к тумбочке и достала коробку с презервативами, которую купила сегодня в магазине – для этого вечера.

— Я подготовилась, поэтому полагаю, что из меня бойскаут лучше, чем из тебя.

Марк посмотрел на развилку ее бедер, его зелено-карий взгляд вновь разжег там искру, словно керосин, выплеснутый в костер. Мгновенно и горячо.

— Ты упускаешь очень важную деталь, необходимую бойскауту.

Ники бросила ему презерватив. Марк поймал его одной рукой.

— Почему бы тебе не поделиться? — парировала девушка.

Мужчина взглянул на одинокий презерватив в своей руке:

— Я могу, но мне понадобится больше чем то, что у меня есть.

Улыбаясь, Ники бросила ему еще один из коробки. Марк поймал его и посмотрел на девушку пронзительным взглядом.

— Еще один?

— Я буду сегодня очень занят. — Этот темный, бархатный голос, казалось, задевал все ее чувства.

— Мне нравится эта идея, — сказала Ники, кидая ему третий презерватив.

Поймав его одной рукой, Марк показал пальцами другой руки, чтобы девушка кинула еще.

— Ты что серьезно?

— Похоже, что я шучу?

С опаской, она кинула ему еще один презерватив:

— Я смогу завтра ходить?

— Если я сделаю так, что не сможешь, ты просто останешься в кровати. Какая жалость.

Самодовольное выражение на его лице послало легкую дрожь по ее позвоночнику. «Сможет ли он действительно использовать такое количество за одну ночь?» Одного взгляда на его широкие, как дверной проем, плечи, жесткие рельефы мышц груди и пресса... вместе с той соблазнительной выпуклостью, которую она просто обязана была рассмотреть детальнее, было достаточно, чтобы понять: он в хорошей физической форме для такого марафона.

Ники развернулась на кровати и потянулась к его джинсам. «О, ширинка на пуговицах, ее любимая». И каждая последующая расстегиваемая ее ловкими пальчиками пуговичка обнажала белый хлопок, который Ники планировала в скором времени полностью стянуть с его бедер.

Марк снял остатки одежды без каких-либо подсказок, оставшись полностью обнаженным, как и Ники.

Быстрый взгляд на его член показал, что он был таким же впечатляющим, как она запомнила. Более того. Испещренный синими венами и толщиной с ее запястье, член возвышался над светло-коричневыми волосами и тяжелыми яичками. Грибовидная головка так налилась, что выглядела фиолетовой. В последний раз, когда она видела такую большую длину у парня, это было в порно фильме, который она смотрела на девичнике.

— Я прошел осмотр? — поддразнил он ее.

Осознав, что просто пялилась на него, Ники покрылась двенадцатью оттенками красного.

— Эм, да.

— Отлично. — Он схватил пакетик из фольги, разорвал его и положил презерватив рядом с собой на кровати. — Я просто умираю от любопытства, чтобы узнать сколькими еще способами я могу заставить тебя кончить.

— Сначала ты, — проговорила Ники с придыханием.

Приблизившись, девушка стала осыпать поцелуями его грудь, живот, спускаясь все ниже. Мышцы его пресса напряглись, когда она скользнула языком в его пупок, а затем продолжила дорожку из поцелуев вниз, сопровождая легкими покусываниями.

Ники обхватила рукой член. «О, Боже мой, каждый дюйм его плоти ощущался, словно обернутая в бархат раскаленная сталь». Девушка погладила по всей его длине один раз, затем второй, задевая большим пальцем отзывчивую головку. Взгляд Ники устремился вверх, осматривая подтянутое, великолепное тело, и остановился на лице Марка. Глаза закрыты, челюсть напряжена – он выглядел как мужчина, растворившийся в своем удовольствии.

— Ники, пора надевать презерватив, — на последнем звуке его голос надломился.

Надув губы, девушка крепче обхватила его ствол, используя другую руку, чтобы скользить вверх и вниз по всей длине.

— Еще нет.

— Сейчас!

Обычно Ники не исполняла приказы. Но голос Марка дал ей понять, что он был убийственно серьезен. Девушка схватила презерватив, который он положил на край кровати, и поместила его на головку члена. Затем использовала пальцы, чтобы раскатать его на первые несколько сантиметров. Мужчина застонал.

Пришла его очередь немного помучиться. Он сказал надеть презерватив. Но он не уточнил, каким образом.

Улыбнувшись, Ники наклонилась и, взяв в рот его член, стала раскатать презерватив по всей длине.

С губ Марка с шипением слетело проклятье, а его руки запуталась в волосах девушки:

— Так нечестно.

Девушка шире раскрыла рот и даже тогда она не смогла вобрать его полностью. Но было забавно попытаться.

— О, да, — выдохнул Марк. — О, да!

Ники положила руки ему на бедра и почувствовала, как напряглись мышцы от ее прикосновений. Она неспешно выпустила ствол изо рта, а затем вобрала обратно... чуть глубже на этот раз, почти достигая горла.

— Черт возьми. О, Ники! Чувствовать тебя... — мужчина застонал, сжимая сильнее ее волосы. — Так хорошо.

Если бы ее рот не был настолько полон, она бы обязательно улыбнулась. Вместо этого, она использовала руки, чтобы полностью раскатать оставшуюся часть презерватива, а затем провела языком по всей длине – от основания до головки. Это действие вызвало еще одно шипение. «Хорошо, он попался».

Решив доставить мужчине удовольствие, девушка провела языком по мягкой, фиолетового цвета головке, а затем, обхватив губами, стала посасывать, слегка двигаясь вверх-вниз. В том же ритме, жестко сжимая основание его члена, Ники двигала рукой.

Невероятно, но он еще больше увеличился в размере, словно кровь наполняла его длину с каждым ее движением. В прошлом, Ники занималась оральным сексом, чтобы доставлять удовольствие партнеру, подготовить к «главному действию», а не, потому что это приносило ей острые ощущения. Сейчас... все иначе. Ей нравилось чувствовать на языке его тяжесть, нравилось то, как он напрягался и вздрагивал, бормотал бессвязные слова благодарности, нравился его мускусный аромат.

Было приятно осознавать, что он наслаждается ощущением ее губ на своей плоти.

Пока Ники исследовала его, обнаружила места, где он был особенно чувствителен. Она вновь провела языком по каждому из них, — точка прямо у основания, на самом кончике — одновременно с этим позволяя свой руке опуститься ниже и сжать его яички, а затем вновь возвращаясь к поглаживанию его гладкой кожи. Когда она совместила два действия в одно, его тело напряглось, обрисовывая и выставляя на обозрение каждую совершенную мышцу.

— Святые угодники...— Марк глубоко вздохнул и, подняв девушку, оторвал ее рот от себя, а потом опрокинул Ники на кровать. — Черт, малышка. Ты искушаешь судьбу.

— Но я не закончила.

— На данный момент закончила. Мы обязательно продолжим чуть позже, — пообещал он.

Марк переместился на кровати, накрывая тело девушки своим. Будучи тяжелее почти на 45 килограммов, он практически заслонил Ники собой, но все же удерживал свой вес, опираясь на локти, чтобы не раздавить ее. Расположив член у влажного лона, Марк замер. Ощущение его – горячего и готового – прямо там, вызвало у Ники новую волну желания. Девушка прерывисто вздохнула, устремляясь каждым нервом к Марку и отчаянно желая почувствовать его внутри себя, наполняющим ее, вколачивающимся в нее, до упора.

Сила собственного возбуждения ошеломила Ники. Но сейчас не время анализировать. Вместо этого, девушка приподняла бедра, приглашая мужчину, безмолвно умоляя его. Своими большими ладонями Марк удерживал ее бедра на месте.

— Прямо сейчас я испытываю желание... — он подался в ее тело одним сильным толчком, пытаясь проникнуть своей длинной глубоко внутрь ее лона сразу, — оказаться внутри тебя.

Ники ахнула. Ее тело не могло достаточно быстро принять его размер, оставляя снаружи часть ствола. Он широко растянул ее лоно, плоть саднило и обжигало. Ники вонзила ногти в его спину и инстинктивно напрягла бедра, препятствуя вторжению.

— Все нормально, детка. — Марк тяжело дышал, покрывая поцелуями кожу на ее виске. — Просто расслабься. Я не буду спешить.

Ники услышала успокаивающие нотки в его голосе и постаралась расслабить мышцы, чтобы приспособиться:

— Я не знаю смогу ли сделать это. Ты...

— Шшш... Ты сможешь принять меня. Мы сделаем это вместе. — Марк сделал вздох, потом выдох. Он погладил ее бедра. — Это будет просто потрясающе.

Его соблазнительное обещание заставило девушку устремить на него взгляд. Согласно кивнув, она сфокусировалась на его лице, в зелено-карих глазах мужчины сияла едва сдерживаемая страсть. Ники чувствовала, что попала под влияние этого соблазнительного гипнотического взгляда, боготворящего ее, словно она была единственной женщиной в мире, которую он хотел или в которой нуждался – и стремился получить, несмотря ни на что.

Ее сердце пропустило удар, когда Марк поцеловал ее нежным, затяжным поцелуем. Томным. Легким. Сладким. Ники выдохнула и открылась ему чуть больше.

Он отстранился, практически полностью выходя из ее тела, затем вновь скользнул внутрь, погружаясь еще на один дюйм — но все равно не полностью.

— Ты такая узкая, — проскрежетал он.

После двух лет и нескольких месяцев без секса это было не удивительно. Но девушка ни за что на свете не признается ему в этом. Так Марк поймет, какой властью обладает над ней. Просто встретившись с ним взглядом, Ники почувствовала, что отдала ему больше, чем следовало.

И он может получить все остальное.

— Я не собираюсь извиняться, — прошептала Ники.

— Я никогда не попросил бы тебя об этом. — Мужчина мягко улыбнулся. — Просто расслабься. Все будет хорошо.

Он подался назад, а затем вновь толкнулся внутрь. И еще один дюйм^[10] проскользнул «домой». Ники выгнула спину, когда головка задела удивительно чувствительную точку.

— Тебе нравится? — спросил Марк, повторяя свои действия и входя в нее еще немного.

Отвечая «да» дрожащим голосом, Ники обхватила его плечи и потянула к себе, чтобы осыпать поцелуями его шею и линию челюсти, прикусить мочку уха, упиваясь восхитительным мускусным ароматом его кожи, и приглушенными бормотаниями благодарности. Девушка обвила ногами его талию.

— Очень хорошо. Вот так. Откройся для меня, детка.

Он схватил ее за бедра и вошел на всю длину. Ники застонала, сжимаясь вокруг него. Теперь, когда Марк полностью находился в ней, ее поразило ощущение насколько он глубоко. Она чувствовала его всем своим лоном: стенками и шейкой матки, а когда он двинулся и проник глубже, то ударил по ее клитору. Девушка вздохнула, желая ощутить еще больше. Сжав в кулаке его шелковистые волосы, она чуть подалась бедрами вверх, чтобы он мог погрузиться еще немного.

Он ощущался так правильно, так хорошо.

— Идеально, — простонал Марк в ее губы.

Мужчина начал медленно двигаться, словно у него в запасе был весь день, не сомневаясь, что давление на ту самую точку сведет ее с ума от желания. Удовольствие нарастало и увеличивалось с каждым «ленивым» толчком, за которым следовало давление бедрами, задевающее клитор. Клубок желания в ее животе, закручивался все сильнее и сильнее с каждым последующим движением.

«О, да. Он определенно знает, что делает».

Он неспешно ласкал ее, пока дыхание Ники не стало прерывистым, пока она не почувствовала, как бисеринки пота покрывают кожу между грудей, пока наслаждение не сжало ее – неистово и грубо – словно в кулаке.

— Марк, Боже мой! — она, в безмолвном призыве, подалась бедрами ему навстречу. — Быстрее!

— Не спеши, малышка, — сжав ее бедра, мужчина своими жесткими пальцами удерживал девушку на месте, пресекая ее попытки контролировать темп.

— Сильнее, — отчаянно потребовала она.

— Терпение.

Он заставил ее лежать под ним и принимать удовольствие, которое было за гранью ее понимания, даже сильнее чем раньше. Хныкая, Ники чувствовала возбуждение и напряжение. Она не могла дышать, не могла думать, а он неспешно продолжал толкаться в ее ненасытную киску, задевая головкой точку G и увеличивая давление на клитор – все одним плавным движением, которое грозило уничтожить ее.

Жажда нарастала глубоко внутри нее, посылая мурашки по телу. Жидкий огонь танцевал в крови, словно бушующая лихорадка. Ники оставляла отчаянные поцелуи на его челюсти и в уголках губ.

— Пожалуйста, пожалуйста!

— Пожалуйста, что? — проговорил он, подняв руку, чтобы поиграть с ее возбужденным соском.

Это только добавило блаженства ее телу, которое находило удовольствие в его прикосновениях. Ники впилась пальцами в его спину. Казалось, он знал, что ей было нужно лучше, чем она сама, и это поразило девушку. Марк взвинчивал уровень ее наслаждения с беспощадной точностью. Оно росло в ней, поднимаясь словно по крутому склону. Она уже достигла пропасти, которую не могла преодолеть. Но, Марк только поднимал ее все выше и выше на неизведанные высоты, у которых, казалось, не было ни конца, ни края.

— Еще. Сильнее. Сейчас!

Он контролировал ритм толчков, глубину и угол проникновения — ее и свои. Лишь капельки пота, что образовались между его лопатками, служили намеком на нечто иное с его стороны, чем спокойствие.

— Ты еще не готова, — выдохнул Марк на ухо девушке, а затем стал покусывать кожу на шее.

Словно ток прошел через ее тело. Она вздрогнула и, застонав, сильнее прижалась к нему.

— Да иди ты… — проговорила Ники, выгибаясь настолько, насколько позволяла его жесткая хватка на бедрах. — Я готова. Я больше чем готова.

— Доверься мне. Я хочу, чтобы было хорошо, детка.

Его голос посылал вибрации сквозь ее тело, дополняя кусочки к мозаике ее ощущений. «Хорошо? Да это убьет ее. Она утонет в удовольствии и не выплывет на поверхность».

Нависая над девушкой, Марк напрягся. Ники ощутила, как он набух еще больше внутри ее лона. Взгляд, устремленный на его лицо, показал сжатую челюсть и закрытые в попытки сосредоточиться глаза. А Марк продолжал разрушать ее разум с каждым контролируемым толчком его бедер, с каждым мягким прикосновением его рта к коже.

— Марк, я готова! Точно готова, — она часто и тяжело дышала между словами. — Пожалуйста!

Мужчина открыл глаза, и она погрузилась в огненно-зеленые бассейны абсолютной жажды. «Дзинь! Дзинь!» Ники почувствовала, как этот взгляд вновь проникает глубоко внутрь, на этот раз где-то в подозрительной близости от ее груди, и глубже, чем когда-либо прежде. Стоило их взглядам соединиться, как в ее теле каждый нерв послал импульс в одну точку, к развилке между ее ног. Сердце Ники пропустило удар. Удовольствие пронеслось по телу, вырываясь из лона, которое пульсировало и предупреждало о грозящем взорваться наслаждении.

— Марк, — всхлипнула она. — Мне нужно...

Внезапно он вонзился в нее жестким, сильным толчком, отрывая ее бедра от кровати. Мужские пальцы впились в попку девушки, его рот поглощал ее, пока она не ощутила себя полностью захваченной.

«Всецело, восхитительно взятой».

Она полностью подчинилась в первый раз в своей жизни.

— Кончи. Для. Меня. Прямо. Сейчас, — потребовал Марк между безжалостными глубокими толчками, и завладел ее губами в диком стремительном поцелуе.

«Быстрее, быстрее. Обожемой! О мой...»

Ники вскрикнула в его рот, когда внутри нее вспыхнул огонь, ярче, чем тысячи солнц. Она пульсировала вокруг его члена, чувствуя, насколько он глубоко проник, и как это восхитительно ощущается. Головокружение вернулось, пока оргазм продолжал сотрясать ее в удовольствии, даже сильнее чем прежде. Грандиозное наслаждение вышибло дыхание.

Девушка зажмурилась, упиваясь ощущением Марка – сильного и мощного мужчины над ней, внутри нее. Она поощряла его движения, приподняв бедра.

Затем Марк напрягся и хрипло закричал. Его член снова набухал, отправляя ее на новую вершину наслаждения. Пальцы мужчины впились в ее бедра, пока он продолжал трахать ее киску, достигая собственного оргазма.

Долгие мгновения спустя, его толчки замедлились, затем остановились. Обнимая еще крепче, Ники притянула Марка ближе к себе. Когда оргазм отступил, вспыхнули новые, мощные эмоции, сбивающие с толку. На верху списка было беспокойное нежелание отпускать его.

Марк поднял голову, чтобы взглянуть на девушку. Он нежно убрал локон с ее влажного лица. Ники смотрела на него сквозь полуприкрытые веки. Он был невероятно красив. И невероятен в постели. А еще нежен. Не удивительно, что она испытала мгновение привязанности. Оно пройдет, но в данный момент это имело смысл. «Кто бы ни хотел получить полный комплект?»

«Почему она сопротивлялась ему больше тридцати секунд?» Была причина, просто на данный момент Ники не могла вспомнить ее.

— Хмм… — он оставил нежный поцелуй на ее губах, — это было...

— Выше всяких похвал. Я думаю, это должно быть отмечено по шкале Рихтера.

Марк тихо рассмеялся:

— Возможно, ты и права. Значит ли это, что ты не жалеешь, что позвала меня?

— Ты напрашиваешься на большее количество комплиментов? — спросила она сонно.

— Если ты «заглотишь наживку».

— Отказываюсь свидетельствовать против себя.

— Ты путаешь понятия.

Ники послала ему ироничную, но в тоже время усталую улыбку:

— Нужно использовать любые возможности.

Долгое мгновение царила тишина. Марк оставался внутри нее, теперь уже наполовину возбужденный. Он поцеловал изгибы ее бровей, провел большим пальцем по скуле.

Она могла растаять под его теплым взглядом, остаться здесь навсегда и не уставать от его улыбки с ямочками на щеках или восхитительного водоворота зеленовато-карих глаз.

— Я хочу остаться с тобой, Ники.

Непонятное облегчение прокатилось по ее телу, пытаясь растопить стену сопротивления, которой девушка окружила себя.

Ники нахмурилась. «Что он имел в виду? Остаться на ночь? Остаться до момента, пока не начнется завтрашнее шоу-программа? Возможно, лишь до тех пор, пока он не использует три презерватива, которые попросил?»

Внезапно, девушка вспомнила, почему избегала Марка. Забавно как убийственный оргазм – или два – может очистить женский разум от похотливых мыслей и разложить все по полочкам.

Пусть остается на ночь, но только если потом уйдет и не попросит продолжения. Серьезно. Марк был ее работником и серьезной помехой. А ей необходимо сосредоточиться на бизнесе, а не на личной жизни. У них не будет никаких отношений. У нее не было на это времени. Это подразумевалось, как развлечение на ночь. Так и должно остаться.

«Почему все так сложно?» Более чем вероятно, что он не задержится здесь дольше, чем зубочистка на столе после мясного обеда. Ей не нужно волноваться. Это была не первая короткая интрижка; и Ники сомневалась, что будет последней.

Но все же, почему-то Марк был... другим. В свете странного чувства единения, которое она испытала сегодня вечером, Ники боялась, что будет очень легко привязаться к нему. И несложно представить, как будет разбито ее сердце, когда он уйдет. Его чувство юмора, проницательный ум, даже наличие тайны – все привлекало в нем Ники. Не говоря уже о потрясающем сексе. Что само по себе отвлекало, а это ни она, ни ее бизнес не могли себе позволить.

Положить конец этому сейчас было самым разумным поступком. Но Ники не хотела себя так дерьмово чувствовать сейчас.

— Мне, эммм, кое-где нужно быть завтра к десяти, — солгала она. — Но я буду рада, если ты останешься до этого времени.

Плечи нависающего над ней Марка напряглись. Он посмотрел жестким взглядом прямо ей в глаза. Ники с трудом поборола желание съежиться под его пристальным взглядом. Он прекрасно знал, что это ложь. Знал.

Марк напряженно кивнул. В полной тишине он вышел из ее тела и откатился на спину. Все что оставалось Ники, это вытерпеть ноющую боль, которую она ощутила в тот момент, когда он отстранился.

Глава 6

Не прошло и двух минут, как Ники уснула. Марк со вздохом перекатился на спину и уставился в потолок, ощущая, как расслаблены мышцы и пресыщено тело. Он очень хотел чувствовать себя хотя бы наполовину таким же спокойным, как Ники.

«Что, черт возьми, только что произошло?»

В одно мгновение он был готов заняться сексом с женщиной, от которой его перемкнуло, как ни от кого другого за последнее время. В следующее – он был, по самые яйца, затянут в её потрясающие глубины. Вначале он держал всё под контролем, но затем растворился в ней и стал совершенно диким.

«Почему?»

Ему нравилось то, что она была такой отзывчивой в сексуальном плане. По настоящему отзывчивой.

У Тиффани были трудности в достижении оргазма, поэтому Марк научился быть терпеливым, выучил много уловок, чтобы довести бывшую жену до оргазма, хотя бы одного за час приложенных усилий. Ники же взлетела, словно ракета, четыре раза за двадцать минут, а потом и его толкнула за край удовольствия.

Но это было что-то большее. Возможно, он был потрясён столь сильной реакцией девушки на возбуждение и её капитуляцией? Или тем как Ники делала вид, что она здесь ни причем, когда помогала и заботилась о других людях? А может взгляд её голубых глаз, словно говорящий Марку, что она в нем нуждается?

У него не было ни одной гребанной идеи на этот счет.

Не успел Марк вылезти из кровати, как Ники от него эмоционально отгородилась. «Что, черт возьми, случилось?» Не то, чтобы они были увлечены друг другом или встречались. Тем не менее, это его расстроило. Он был не на шутку раздражён.

Но дело превыше всего. Он позже разберется с этой странной женской логикой.

Со вздохом поднявшись, Марк избавился от презерватива и посмотрел на часы. Почти шесть вечера. Странно, что в клубе, находящемся на два этажа ниже, так тихо – и нет музыки, от которой дребезжат окна. Парковка рядом со зданием выглядела темной и пустой. Обычно это довольно шумное место, заполненное людьми.

И проблема в том, что он не использовал это время, хотя оно было самым подходящим, чтобы залезть в бухгалтерские книги Ники.

Марк взглянул на обнаженную девушку, которая мирно спала в обнимку с подушкой на мятых простынях. Его сердце пропустило удар, и мужчина помедлил. Ники придет в ярость, если узнает правду о том, почему на самом деле Марку нужна была эта работа, и почему он использовал желание девушки в своих интересах. Вероятно, ему следует разбудить Ники и рассказать ей, почему он здесь, вместо того, чтобы изображать чертова викинга.

Кроме того, у Ники не было причин ему доверять. Естественно, у него был диплом бухгалтера-аудитора, но у него не было возможности предложить девушке свои услуги в этой области из-за Бочелли или расследования ФБР. Она уже пыталась защитить Бочелли, сказав Марку не соваться не в свое дело. Он стиснул зубы от этого воспоминания. Попытка рассказать ей о его миссии ни к чему не приведёт. Даже если девушка и поверит в то, что кто-то использует её клуб для отмывания денег, и что Марк подозревает в этом Бочелли, что помешает Ники пойти с этими сведениями прямо к своему любовнику? Её второму любовнику.

«Жизнь отстой. Где этот итальянский мудак, когда у Марка руки чешутся кого-нибудь побить?»

Какая-то часть Марка хотела поклясться он сможет убедить Ники бросить Мистера Волосатая Америка и делить постель только с ним. Но его миссия должна быть на первом месте: Бочелли необходимо «прижать к стенке» за все его преступления, а так же за то, что он сделал с их с Тиффани браком.

Однако потребность сделать Ники своей не собиралась уходить на второй план. И он абсолютно не хотел анализировать, почему это так. Возможно, это просто отголоски ощущений, оставшихся после отличного секса, и если он будет игнорировать это желание, оно постепенно сойдет на нет...

Сон Ники и отсутствие посетителей в клубе были идеальной возможностью спуститься в кабинет владелицы и просмотреть её бухгалтерские книги. Тогда Марк выполнит свою первостепенную цель и докажет, что Бочелли не чист на руку. Это освободит его от второй, более личной задачи, – стать единственным любовником Ники.

Натянув джинсы и футболку, Марк босиком направился к входной двери.

Он заглянул к себе, чтобы взять несколько пустых СD-дисков и фонарик. Марк ещё не успел покинуть собственную квартиру, когда услышал шаги снаружи. Посмотрев в дверной глазок, мужчина увидел, как Блейд поднимается по лестнице.

Одетый в черное, с пистолетом 45 калибра на боку и бриллиантовой сережкой-гвоздиком в левом ухе, Бочелли выглядел так, словно заработал свою плохую репутацию на большом количестве чей-то крови.

Спустя несколько мгновений мудак скрылся у себя в квартире, Марк спокойно пошел дальше и беззвучно спустился по лестнице, держа в руках чистые диски.

Попасть в кабинет Ники оказалось просто. Вскрытие замка не потребовало особых талантов взломщика. Марк легко пробрался в кабинет.

Когда мужчина вошел внутрь, то услышал, как внизу хлопнула входная дверь. «Кто это мог быть? Кто-то из танцоров остался после репетиции? Может, это Зак подготавливал сцену и чинил костюм, о котором упоминал?» Парень чертовски старался.

Посмотрев в окно офиса, которое выходило в помещение клуба, Марк убедился, что внутри никого нет. Тот, кто хлопнул дверью, сделал это когда уходил. «Хорошо».

Пожав плечами, Марк загрузил компьютер. Тот был все ещё теплым. Видимо, Бочелли только что закончил очередной день, приводящий бухгалтерию Ники в негодность. Покачав головой, Марк набрал Рейфа.

— Привет, приятель, — поприветствовал его шурин. — Ты как раз вовремя. Кайфуешь, светя там направо и налево своими трусами?

— Заткнись, у нас с тобой дело.

Рейф рассмеялся:

— Разве это не моя реплика?

— Когда перестаешь придумать поводы поиздеваться надо мной, да, — проговорил Марк. — О, и прими мои немного запоздалые поздравления с днем рождения. Что ты и Керри делали, чтобы отпраздновать твое официальное вступление в клуб, кому за 30?

— Ха, ха. Трудновато кутить всю ночь напролет, когда через пару месяцев у нас появится малыш, а щиколотки твоей сестры стали размером с дирижабль. Мы просто сходили поесть суши. Тебе удалось обнаружить агента ФБР?

Марк замолчал. «Если быть честным, то он особенно и не задумывался над этим: но, по правде говоря, никто из его окружения не выглядел как агент ФБР. Лючия? Исключено. Зак? Сама мысль об этом заставила его рассмеяться. Остальные танцоры тоже, казалось, не были подходящими кандидатами, хотя, по большому счету, он не успел их узнать достаточно хорошо. Но был еще один вариант...»

— Есть риск, что федерал может быть мертв, а в Вашингтоне об этом не знают? — прошептал он.

Молчание на другом конце трубки говорило о том, что Рейф обдумывал этот вариант.

— Возможно. Что случилось?

— Я слышал, бухгалтершу Ники убили в марте. Якобы случайно, из проезжавшего мимо автомобиля.

— Временной интервал совпадает. Нортон сказал, что агент не выходит на связь уже около трех месяцев.

— Точно, и Марси умерла чуть больше двух месяцев назад. Если федералы собирались внедрить своего человека, то почему бы не под видом бухгалтера, так у них бы был доступ ко всем финансовым операциям.

— Я точно не знаю, какое задание было у агента, но в этом есть смысл.

— А когда Марси убрали с дороги, я думаю, ты догадываешься, кто занял её место.

— Бочелли? Серьезно?

— В точку. Теперь, когда я думаю об этом, мне интересно, знал ли Бочелли, что Марси является федеральным агентом, и не он ли её убрал? Это решило бы сразу две проблемы: устранило бы угрозу в виде агента и дало бы ему возможность подобраться на шаг ближе к деньгам Ники.

— Ты прав, — сказал Рейф. — Я поговорю с Нортоном и выясню, был ли их агент женщиной, действующей под именем Марси, и позвоню тебе. Будь внимателен на тот случай, если это не Марси. Если агент подставной, то он опасен.

— Или она, — уточнил Марк.

— Или она. Если агент находится глубоко под прикрытием, мы не можем встать у него на пути.

— Понял. Спасибо.

— Нет проблем. Так как твой босс? Ты уже придумал, как соблазнишь её?

Намеки в голосе Рейфа прошлись по оголенным нервам Марка.

— Вытащи свои мозги из сточной канавы и держись подальше от Ники.

Марк старался изо всех сил не обращать внимания на смех Рейфа в трубке.

Мгновение спустя, на рабочем столе компьютера появилась заставка в виде фотографии, на которой темноволосая девушка, примерно возраста Ники, стояла рядом с женщиной, которая, судя по всему, приходилась ей матерью. На фото они с колпаками Санты на головах, склонились друг к другу и улыбались.

Основываясь на том, что Марк слышал об убитом бухгалтере, молодая девушка на снимке и есть Марси. Марк почувствовал, как по спине пробежал мурашки – девушке, изображенной на фотографии, было не больше двадцати пяти лет, и она якобы была случайно застрелена на парковке.

«Случайно, черт возьми».

Чем больше Марк, думал об этом, тем больше сомневался, что это случайность. Скорее, возможность убрать бухгалтера Ники и получить доступ к её бухгалтерским книгам и деньгам. Другими словами, совершенно умышленное преступление.

Фотография напомнила Марку, что его задание было очень серьезным. Бочелли был реально опасен.

— Ладно, давай покончим с этим. Ники не знает, что я здесь нахожусь. А Бочелли только что поднялся к себе в квартиру. — Сказал Марк. — На компьютере нет пароля для входа. — Он проверил папки, нашел то, что его заинтересовало, и попытался открыть файл.

— Что там еще? — поторопил его Рейф.

— Доступ к основным бухгалтерским документам запаролен.

— Компьютер подсоединен к интернету?

— Да. — Он щелкнул кнопкой мыши, нашел диспетчер устройств. — При помощи кабельного модема.

— Какой у него IP-адрес ^[11]  — уникальный сетевой адрес узла в компьютерной сети, данный параметр нужен для «общения» между компьютерами)?

Марк поискал информацию, чтобы обнаружить нужную комбинацию цифр, которая идентифицировала IP компьютера. Он продиктовал их Рейфу.

— Сетевая защита есть?

— Секунду... — Марк щелкнул мышью и нашел ответ. — Обычная система защиты Windows.

— Черт возьми, спустя полторы недели, ты не мог дать мне задачу посложнее?

— Я думал, моя сестра твоя «сложная задача».

— В точку.

Молчание. Марк знал, что лучше не прерывать Рейфа, пока он взламывает систему. Меньше чем через две минуты, мужчина ответил:

— Готово. Пароль – «пудель», в конце слова цифра «один», без пробела.

— Серьезно? Я не уверен, что хочу знать почему.

Вместо того чтобы задавать вопросы, Марк просто ввел пароль. Сразу же перед ним развернулось окно с бухгалтерской программой.

— Я вошел, — проговорил он Рейфу. — Сейчас сохраню все на диск. Изучу детально позже. Номера банковских счетов... — Марк попытался открыть ящики стола, но они были заперты. Пара мгновений, несколько ловких манипуляций металлическими отмычками и дверцы открыты. Во втором ящике, он нашел банковские выписки. — Готово.

— Диктуй.

Марк продиктовал Рейфу название банка и все номера счетов, которые сумел найти.

— Отличная работа, — проговорил шурин. — Дай мне пару минут, и я тебе скину по почте все банковские записи.

— Я сравню их с теми записями, что скопировал. У меня есть подозрение, что все записи будут чистой воды фикцией, — ответил Марк.

Тогда у него будут хоть какие-то доказательства, предоставив которые, он покажет Ники, что «итальянский жеребец» обманывает её ради денег. Это будут первые косвенные улики против мудака и в отношении убийства Марси. Возможно, тогда Марк получит и сладкую месть, и сладкую Ники одновременно.

— Отличная работа, — похвалил Рейф. — А теперь убирайся оттуда, пока тебя никто не увидел.

— Ага. Я свяжусь, как только что-нибудь нарою.

— Буду ждать. Твоя сестра тоже, хотя и не так терпеливо.

Марк рассмеялся:

— Поцелуй за меня Керри.

— Будет сделано. До скорого.

Марк закрыл телефон. Как только информация была скопирована на диск, мужчина извлек его из дисковода. Быстро выключив компьютер, он вышел из кабинета, тщательно заперев за собой дверь.

Вернувшись к себе, Марк включил ноутбук, обнаружил рядом Wi-Fi без пароля и подключился. Через несколько секунд он открыл почту и скачал банковские выписки клуба за три месяца. «Да будет благословенна светлая голова Рейфа, он поистине великий хакер».

Марк открыл оба файла и сравнил дебет и кредит за февраль. Всё выглядело нормально. Цифры по датам совпадали во всех столбцах, кроме последнего дня, поздним вечером. Двадцать восьмого числа после пяти вечера, в отчетах из банка было отмечено несколько операций. Солидные поступления от корпорации, о которой Марк никогда ранее не слышал, но был готов поспорить, что это лишь прикрытие для чего-то ещё, а также несколько ещё более солидных переводов на офшорные счета. Ничего из этого не отражалось в бухгалтерских записях, скопированных с компьютера Ники. Хотя ежемесячные итоги совпадали.

Даже если так, то Марси обязательно обнаружила бы активность по банковским выпискам. Если она не была в курсе на тот момент, то заметив это, несомненно, начала бы задавать вопросы. Вопросы, на которые Бочелли не хотел, чтобы она нашла ответы.

Март начался почти так же. После девятнадцатого числа появились неточности. Некоторые пункты были неправильно классифицированы. «Четыре тысячи долларов за счет по кухне только за одну ночь?» Во время девичников подают много напитков, но очень мало закусок. При этом платежные ведомости выглядели безупречно. Тоже самое, с налогами и страхованием. Это все просто не имеет смыла.

Апрель и май походили на март, сумбурные настолько, что эта неорганизованность просто поражала…или то была сфабрикованность?

В разное время каждый месяц, банковские записи отражали движение поступлений на большие, но не огромные суммы, и все от неизвестных корпораций. Неизменно в тот же день в конце дня все суммы направлялись на оффшорные счета.

Но ни одна из бухгалтерских записей не отражала и ни копейки из этих операций. На данный момент все бухгалтерские книги Ники были просто сплошным надувательством.

Марку понадобится целая неделя для подготовки и доступ к каждой из записей, чтобы начать разбираться.

Но больше всего напрашивался вопрос: как Ники могла не знать о том, что происходит с финансами в её бизнесе?

Нахмурившись, Марк хотел закрывать файл с записями из банка... пока кое-что в самом низу списка не привлекало его внимание. Серия поступлений от неизвестных компаний на общую сумму более ста тысяч долларов, которые почти сразу были переведены на оффшорные счета. Каждая из этих операций произведена сегодняпосле пяти, то есть чуть меньше часа назад.

«Где был в тот момент Бочелли?» Вероятно, в кабинете Ники, осуществляя эти переводы.

Ублюдок, наверняка, чувствовал себя очень самоуверенно, чтобы провернуть подобный трюк прямо под носом Ники. Он не имел понятия о том, что она будет занята.

«Не мог ведь?» Мысль заставила Марка застыть на месте.

В то время как Блейд «играл» с банковскими счетами, знал ли он, что Марк будет занят тем, чтобы познать Ники в библейском смысле? «Нет. Невозможно».

Но это реально... если сама Ники тоже замешана в афере.

Мысли неслись со скоростью света, Марк откинулся в кресле. Федералы думали, что, девушка и не подозревала об отмывании денег в своем клубе, но не были в этом уверенны. Могут ли они ошибаться?

«Возможно, он поторопился с выводами. В конце концов, почему Ники должна позволять использовать свой клуб для незаконного дерьма? А если она позволяла, и софит практически упавший на неё не был несчастным случаем, то почему Бочелли пытался её убить? Так... была и другая вероятность: падающий софит действительно мог быть несчастным случаем или же предупреждением от ревнивого любовника, как и орущая музыка. Но отмывание денег, несомненно, принесло бы Ники доход. Вопрос в том, как далеко она готова зайти?»

Марк прикрыл глаза, но не мог избавиться от чувства, словно его ударили в живот. Возможно ли, что он снова трахал женщину, которая так же хотела поиметь его за пределами спальни? Он снова набрал Рейфа, который ответил после первого гудка.

— Ого, ты быстро, — бросил ему шурин.

— Эти записи – полная чушь, — подтвердил Марк.

— Мы предполагали, что так и будет.

— Да, просто... Ники умная и собранная. Я не понимаю, как она позволила этому случиться у неё под носом. Так что мне интересно...

—Причастна ли она? Почему ты так думаешь?

Марк вздохнул, чувствуя, как страх сковывает его внутренности. И что-то еще, подозрительно напоминающее боль. Черт, он хотел отрицать такую возможность. Но, к сожалению...

— Она старалась избегать личных контактов со мной с той самой минуты, как я вошел в двери клуба. Я провел некоторое время с ней, но не наедине, если ты понимаешь, о чем я.

— Да.

— Итак, сегодня клуб закрыт, и я получаю голосовое сообщение от Ники, что она хочет увидеться в пять часов у неё. Я поднимаюсь туда и пытаюсь убедить девушку, что Бочелли не бухгалтер, и он не чист на руку. Она в основном защищала его, велела не совать нос не в свои дела, затем дала мне понять, что пригласила меня для секса.

Рейф поперхнулся:

— Ты шутишь?

— И не думал. После этого, я получаю тонкий намек, что это на одну ночь, что весьма странно, поскольку именно она пригласила меня, и все прошло хорошо. Когда она уснула, я выскользнул из её квартиры и обнаружил, как Бочелли поднимается по лестнице, покинув, скорее всего, кабинет Ники. Хуже того, целая куча денег перекочевала к другому владельцу, пока Ники и я были заняты. Случайность... или продуманное действие? — Марк пожал плечами, но внутри у него бушевала волна отрицания. Ярость росла.

«Будет ли умная и успешная женщина участвовать в подобной афере?» Он хотел сказать «нет». Только одному Богу известно, как он этого хотел. Они соединились в постели, не только в сексуальном плане. Впервые после его брака, Марк почувствовал что-то, кроме желания получить сексуальное удовлетворение. Он чувствовал её, женщину, которую принял душой, правда она не так легко делилась. Желаниями, о которых она никогда никому не говорила. Её потребностью отдать контроль. Одновременно её неуверенностью и сексуальной смелостью. Именно поэтому, он хотел её отчаянно и так сильно, что это пугало.

А теперь это дерьмо.

Марк полагал, что ему не стоило удивляться. У него ужасный вкус на женщин. Чем хуже, тем лучше. После бывшей жены, которая оказалась воровкой и вышла за него, чтобы обвинить в собственном преступлении, почему бы ему не заинтересоваться женщиной с тайной вроде отмывания денег?

Его раздражение росло, и Марк переживал, что его голова взорвется от такого давления. «Специально ли Ники позвала его к себе в нужное время, а затем раздвинула ноги, чтобы отвлечь его и скрыть тот факт, что она связана с Бочелли в криминальном и личном плане?»

— Может быть, я отвечаю на свой собственный вопрос, — прорычал он Рейфу, закипая изнутри, — Ники не знает о том, что происходит с её бухгалтерскими книгами. Я не вижу, чтобы её настолько одурачили.

Рейф задумался:

— Притормози. Посмотрим на это с логической точки зрения. Если бы Ники была замешана, с чего ей тебя отвлекать, пока Бочелли пересылает деньги по всему миру. Все что ей известно, что ты просто один из её танцоров.

— До сегодняшнего утра, да.

— Что ты сделал?

Марк сдержал проклятие, мысленно прокручивая сцену, которая произошла утром в кабинете Ники.

— Я поднялся ни свет ни заря, чтобы взглянуть на бухгалтерию, пока все остальные должны были спать. Но Бочелли уже был там – возился с документами. Он заметил, что я заглядываю к нему через плечо, пока я мысленно сопоставлял цифры. Я сказал этому мудаку, что он делает все неправильно, и что ситуация теперь изменится, ведь у Ники теперь есть компетентная помощь. Не сомневаюсь, что Бочелли рассказал ей об этой стычке.

— Возможно. Даже если он сделал это, а Ники не вовлечена в аферу, то какая тебе разница, что сказал этот придурок?

— Бочелли дал мне понять, что трахает Ники.

— Ты уверен, что он не врет, просто для того, чтобы повысить ставки?

Марк хотел, черт возьми, чтобы всё было так просто. Чтобы Бочелли просто использовал эти язвительные слова, с целью задеть его и говорил гадости, чтобы разозлить. Хотел, чтобы Ники не приглашала его к себе, пока Бочелли нарушал закон, чтобы он влюбился в девушку, словно дурак... Но он увлекся.

Не удивительно, что она дала ему от ворот поворот. Теперь, когда дело сделано, ей больше не нужно его отвлекать, по крайней мере сегодня. Нужно просто остудить простыни перед тем вернётся Бочелли.

«Проклятье!» После того, как схлынула первая ярость, предательство Тиффани оставило его с чувством онемения и пустоты. Оглядываясь назад, он понял, что был больше обеспокоен тем, что его обманули, а не тем, что потерял жену. Сейчас... было по-другому. Черт, он был зол из-за того, что Ники обманула его, откровенного говоря, в ярости, но в равной степени раздражен и тем, что какую бы химию они ни разделили между собой, это осталось в прошлом. Он не имел ни малейшего понятия, почему так сетовал на этот факт, но именно это он сейчас и делал. Она ему действительно нравилась.

Но именно это Ники и планировала.

— Я не думаю, что Бочелли врет. Зачем еще Ники защищать вора? Или позволить ему вести свои бухгалтерские счета?

— Есть шанс, что ты сможешь спросить её, по крайней мере, о Бочелли? Одна вещь, которой научил меня брак, братишка: общение – золото.

Но то, что было у них с Ники – не являлось браком, как ни крути. Фактически, это больше напоминало гонку: кто лучше в постели.

— Если я себя раскрою, это вызовет подозрения Ники, а меня могут убить. Можно все-таки предположить, что слова Бочелли - это желание пометить территорию.

— Верно.

— Бочелли вел себя ревниво еще до того, как я прикоснулся к Ники. С чего ему это, если он не знал о моих намерениях? И как он узнал, если не придумал этот план вместе с ней, чтобы меня отвлечь?

— Ммм да... Хорошие вопросы. Ситуация выглядит подозрительной. Просто убедись, что все продумал. Ники не Тиффани, и я хочу, чтобы ты не торопился с выводами.

— Зачем мне это делать?

Рейф замялся:

— Тиффани обрушила на тебя тяжкий груз, мужик. С разводом, судом и всем остальным. Не похоже на то, что ты провел много времени, обдумывая произошедшее, чтобы двигаться дальше.

— А что тут обдумывать? Она поимела меня, я развелся. Конец истории, — парировал он, стискивая зубы. — Не волнуйся. У меня есть голова на плечах.

— Ну, основываясь на том, что ты сейчас сказал, можно предположить, что Ники причастна. Достаточно, чтобы все казалось подозрительным. Я дам тебе отчет о ней от моего частного детектива. — Рейф вздохнул. — Мне жаль, друг, будь осторожен... и смотри в оба.

*** 

Ники проснулась от звука хлопнувшей двери. Сонная, она села и оглядела затененную спальню, только для того, чтобы обнаружить, что находится здесь одна...

Разочарование заставило её ссутулиться. Она нахмурилась. «Сколько времени? Как долго она спала?» Часы показали, что чуть больше часа.

«Звук хлопнувшей двери был от того, что ушел Марк?»

Боже, она надеялась, он не расстроился, что она заснула. Это не её вина, что мужчина обрушил на неё такие потрясающие оргазмы, заставившие её практически потерять сознание от удовольствия. «Или он расстроился, что она солгала насчет назначенной завтра утром встречи?» Эта мысль заставила девушку вздрогнуть.

Тяжелые шаги, раздавшиеся в коридоре, насторожили Ники – она поняла, что кто-то вошел в квартиру, а не вышел. Времени испугаться у неё не было, поскольку мощная фигура Марка заполнила дверной проем, закрывая единственный источник света, проникающего в спальню из гостиной.

Он схватился рукой за дверной косяк, плечи мужчины были напряжены. Губы сжаты в тонкую линию. Его ореховые глаза смотрели холодно и жестко, когда он бросил колючий взгляд на её тело.

Встревоженная его настроением и позой, Ники подтянула к себе простынь, прикрываясь.

— Марк?

— Ощутила внезапный прилив скромности?

Резкость его голоса могла соперничать с остротой лезвия новенькой бритвы. Это был не тот мужчина, с которым она обменивалась шутками всего пару часов назад, перед потрясающим сексом. Это был совершенно другой человек. Мужчина полный ярости.

Незнакомец.

— Что случилось?

Каждая линия его тела напряглась в ответ на её вопрос. Челюсть сжалась. Но он ничего не сказал и не пошевелился. Беспокойство наполнило тело Ники. «Что случилось?» Он не только выглядит сердитым, казалось, его гнев был направлен непосредственно на неё.

— Марк, с тобой все в порядке?

И снова мужчина не промолвил ни слова, но его глаза... они изменились. Он уставился на Ники, его взгляд словно видел ее насквозь. Желание бушевало в этих глубинах – такое насыщенное, что девушка решила, мужчина сможет прочитать её мысли или будет близок к этому, если продолжит смотреть на неё безудержно долго и напряженно.

Ники не могла поручиться за то, что Марк читает её мысли, но вот за то, что способен возбудить её... это, да. Бьющее энергией нервное возбуждение пронзило девушку, исходя от гневного взора Марка к ней. Осторожно брошенный взгляд вниз обнаружил внушительную выпуклость на его джинсах.

Оттолкнувшись от двери, мужчина направился к кровати и выдернул простынь из рук девушки, проигнорировав её вскрик.

— Зачем прятаться, если я уже видел твоё тело? — поддразнил он. — И прикасался почти к каждому его сантиметру.

Ники прикусила губу, разрываясь между беспокойством и возбуждением:

— Ты хочешь поговорить? Похоже, тебя что-то расстроило.

— Почему ты так решила?

Его ироничный тон дал понять: что-то определенно было не так. Это и особенно его холодные глаза. Прежде чем она успела ответить, он продолжил:

— Ты пригласила меня сюда потрахаться. Так давай сделаем это.

Марк стянул через голову футболку, сбросил обувь и снял джинсы меньше чем за пятнадцать секунд. Ники уставилась на него, разрываясь между беспокойством и дрожью желания, мурашками, танцевавшими по спине, от вида его огромного, мощного и обнаженного тела, целенаправленно движущегося к ней.

— Марк, я...

Девушка не успела издать больше ни звука, прежде чем мужчина бросился на кровать, подминая под себя и накрывая губы Ники своими губами.

Когда его язык скользнул в её рот, глубоко и собственнически, желание захлестнуло девушку, выбивая воздух. Мужчина управлял поцелуем, требовал ответа. Он получил и то, и другое. После двух лет без секса или больше, даже без элементарного упоминания о нём, Ники быстро теряла голову от Марка. И он уже так хорошо знал её тело.

Одной ладонью, мужчина обхватил её запястья и поднял руки девушки у неё над головой, прижимая к кровати. Удивленная его действиями, Ники извивалась, пытаясь ослабить хватку. Та была жесткой и прочной. О том, чтобы вырваться и речи не было, только если она попросит его отпустить. Жесткий блеск в глазах Марка, когда он взглянул на неё с вызовом, словно говорил, что она полностью в его власти.

Дыхание Ники участилось. Это было именно то, о чём она всегда мечтала: почувствовать себя беспомощной, подчиняясь мужчине, который пробудит её. Она никогда не встречала достаточно сильного мужчину, способного сдержать и её тело, и её волю, не говоря уже о том, чтобы это воплотилось в жизнь.

До Марка.

Ники понимала, что мужчина, скорее всего, использует секс в попытке избежать разговора о том, что же его так разозлило. Если бы она могла думать не только о своем желании, прижимающихся к ней губах, руках сжимающих её запястья, она бы противостояла ему.

Другая рука Марка скользила по телу девушки, посылая электрические импульсы о коже, и остановилась на её груди, как если бы у него было на это право. Он сжал её затвердевшие соски, пощипывая и перекатывая их между пальцами. Желание бушевало внутри неё, Ники, закрыв глаза, выгнулась и растворилась в его восхитительных прикосновениях.

— Тебе нравится это. — Его голос раздавался рокотом в ушах, вызывая вибрации внутри Ники. — Тебе нравится, когда с тобой грубо обращаются, да?

Она не могла сдаться, не могла так просто уступить. Это так смущало.

— Укуси меня…

— Позже. Сейчас, я вижу то, что хочу пососать.

По-прежнему удерживая её запястья, Марк наклонился и прикоснулся губами к груди девушки. Ненасытный и неумолимый, его рот дразнил сосок нежным покусыванием и пощипываним. В первый раз мужчина не уделил достаточного внимания её груди, и теперь он наверняка восполнял это упущение.

Двойное воздействие – удовольствие от его рта на одном соске, рука на другом – ослабляло самообладание девушки. Её кожа пылала, Ники чувствовала, что горит. Когда зубы Марка захватили её сосок ещё раз, а следом, успокаивая жжение, в ласковом прикосновении по нему прошелся язык, девушка застонала.

Свободная рука Марка покинула грудь девушки, и она захныкала в знак протеста. Ники сомневалась, что когда-либо за всю свою жизнь она издавала похожий звук, но внезапное отсутствие ласки, заставило её соски изнывать от боли.

Словно искупая свою вину за это, мужчина легко скользнул двумя пальцами по её влажным складкам, а затем погрузил их глубоко внутрь. Задыхаясь и отчаянно желая новых ощущений, Ники изогнулась от его проникновения, девушка посмотрела на Марка расфокусированным взглядом, чувствуя себя одновременно такой уязвимой и при этом такой живой.

Его улыбка и пылающий взгляд каре-зеленых глаз, говорили о том, что мужчина наслаждается её потерей контроля, играя на её теле, словно на музыкальном инструменте.

Он убедился в этом довольно легко, когда чуть согнутыми пальцами задел чувствительную точку в ее лоне. Снова и снова, он слегка надавливал и поддразнивал этот комочек нервов глубоко внутри. Напряжение и наслаждение увеличивались, росли. «Боже, он отправит её за грань прямиком в темную пропасть на самую глубину...» Ники задыхалась, её грудь то вздымалась, то опадала, с усилием захватывая больше воздуха.

— Ты хочешь этого? — прорычал Марк.

— Да! — Она выгнулась навстречу ему, желая, чтобы он, в конце концов, заткнулся и сделал то, о чём говорил.

Марк нежно прикусил сосок зубами, тем самым предупреждая, чтобы Ники оставалась неподвижной. Жалящая боль только увеличила удовольствие, что зарождалось глубоко внутри неё. Неосознанно, девушка снова застонала и развела ноги шире.

Марк принял ее приглашение.

— Как ты хочешь, чтобы это произошло?

Он собирался заставить её признаться. Заставить сдаться и отбросить гордость, которую она так лелеяла.

— Возьми меня. Жестко. Сейчас!

— Я буду держать тебя все время.

— Да!

Марк потянулся к прикроватной тумбочке и схватил презерватив. Ники успела лишь увидеть, как он разорвал упаковку и раскатал латекс по всей длине меньше чем за три секунды, прежде чем смогла подумать или же двинуться. До того, как жар желания мог сойти на нет, а здравомыслие – вернуться.

Сжав челюсти, Марк сверкнул на неё вихрем гнева и вызова в глазах, развел решительным движением ноги девушки шире, устраиваясь в новом пространстве, как если бы оно принадлежало ему, а затем схватил её за запястья и снова прижал их над головой.

Он скользнул в неё одним резким толчком.

Тело Ники запротестовало, стараясь вместить его как можно быстрее, но он все ещё наполнял до предела. Головка его члена достигла матки в пронзительном удовольствии, что заставило её всхлипнуть и желать вонзить ногти в его спину. Вместо этого, Марк удерживал ее на месте, практически полностью выскользнув из её тела, прежде чем вновь толкнуться внутрь резким, мощным и сильным толчком.

Ники думала, что удовольствие не может быть еще интенсивнее. Она ошибалась.

Девушка обнаружила, что её тело стало ещё более чувствительным, чуть припухшее от возбуждения и слегка саднящее в некоторых местах после первого «танго на простынях». Она сжалась вокруг твердой длины его требовательного члена, когда он толкнулся в неё снова, в третий раз, четвертый, затем...

— О, Боже! Марк!

Он замедлился, продлевая её агонию, доминируя.

— Кто ещё заставлял тебя чувствовать себя так хорошо?

Никки в молчаливой просьбе подалась бедрами к нему навстречу, чтобы он мог снова заполнить её до отказа. Вскоре она поняла, что Марк спешит только тогда, когда хочет этого сам.

— Кто? — прорычал мужчина, пытая её неспешными точками, доставая головкой члена до одной и той же точки... наращивая её удовольствие, но не давая достаточно, чтобы рухнуть за край.

— Марк, — выдохнула она, умоляя.

— Кто еще заставлял тебя чувствовать себя так?

Еще один медленный толчок, еще одно скольжение его эрекции именно в ту сладкую точку, где исчезали границы её рассудка.

— Никто, — прошептала девушка, пытаясь отдышаться. — Никто.

— Помни об этом.

Затем он превратился в дикаря, погружаясь в неё с неимоверной скоростью, что подтолкнуло на невероятные высоты, и ещё выше, пока она не затаила дыхание, находясь на пике удовольствия.

Биение сердца отдавалось в её ушах, Ники отдалась экстазу. Девушка содрогнулась вокруг твердой плоти Марка, сжимая его и пульсируя. Пока мужчина продолжал вбиваться в неё, вознося ещё выше, она потеряла разум и могла лишь бессвязно кричать.

По мере того, как удовольствие медленно утихало, Ники осознала, что удары Марка также замедлились. Она открыла глаза, чтобы увидеть ручеек пота, бегущий от его виска вниз по шее, и чтобы увидеть его глаза бушующие похотью, злостью, потребностью и страхом. Всё это казалось бессмысленным.

Поскольку девушка не могла освободить руки из захвата, она потянулась к его губам и нежно поцеловала.

— Марк?

Он не ответил.

Вместо этого он вышел из её тела, перевернул девушку на живот и засунул под неё пару подушек. Схватив за бедра, Марк расположил Ники именно так, как сам хотел, а затем снова толкнулся глубоко внутрь.

Он вел себя как одержимый.

Контроль, который он держал до этого момента, был полностью отпущен. Марк лег сверху и прикусил кожу на шее, горячее дыхание заставило девушку задрожать от восторга, когда он начал вколачиваться в нее. Ники утонула в новых ощущениях. Жар от тела, прикасающегося к её спине, его огромный член, растягивающий лоно, которое ощущалось более узким в этой позе, затем, о да, его пальцы, кружащие по её припухшему клитору.

Одной рукой Марк удерживал Ники за бедра, чтобы она оставалась на месте, пальцы впились в её кожу, когда он вколачивался в неё под прямым углом, чтобы каждый раз попадать в ту чувствительную точку, которая гарантировала разрядку. Возбуждение быстро расцвело, обрушиваясь как приливная волна, пока девушка не смогла ни дышать, ни здраво рассуждать. Предательское оживление ноющей потребности стало расширяться внутри, как только мышцы лона сжались, стискивая до тех пор, пока Марку не пришлось превозмогать сопротивление с каждым толчком.

Глубже, быстрее, жарче, выше – Марк двигался в ней, его непрерывные толчки внутри её тела были неумолимы. Ники некуда было спрятаться от огромной волны собственного желания готового смести, словно сильный поток. Член мужчины увеличился, прижимаясь к стенкам её лона, пока не убедился, что она больше не может растягиваться.

— Марк...

— Кончи для меня, — потребовал мужчина хрипло ей на ухо. — Давай!

Его требование и последнее неумолимое погружение толкнули девушку за край. Ники взорвалась всплеском света и красок, дыхания, пота и огня. Когда она кончила, Марк простонал ей в ухо, острым охрипшим звуком, граничащим с болью, получив собственное освобождение.

Прошла минута. Сердцебиение замедлилось. Дыхание стало более размеренным. Никто не проронил ни слова.

Марк, возможно, израсходовал все силы, за эти два раунда сегодня вечером, но он удерживал себя над ней, напряженный и неподвижный. Ники просто думала, что он не в настроение общаться.

Но он колебался, видимо, не желая двигаться. Ники понятия не имела что делать с его поведением. Теперь, когда она вновь мыслила рационально, то не могла не задаться вопросом, почему он сошел с ума. Особенно с ней.

«Почему это имело значение? Итак, у них был секс. Удивительный, потрясающий, до звона колоколов в ушах, секс. Но это совершенно не значит, что она должна заботиться нем».

На самом деле, будет намного лучше, если она не станет этого делать.

Жаль, что Ники не прислушивалась к голосу разума. Отрицать, что ей не было дела до его странного настроения было бессмысленно. Она никогда не была способна к самообману. Почему сейчас?

Происходящее было важно, потому что он был важен.

Ники повернула голову и обнаружила, что Марк нависает над ней, с суровым выражением лица и загнанным взглядом, находясь все еще внутри.

— Марк, поговори со мной. Что не так?

Мужчина моргнул. Когда он снова открыл глаза, то выражение, что отражалось в них, исчезло. Его лицо было суровым, словно безлюдный пейзаж, и безжизненным, как пустыня.

Напрягшись, Марк отстранился, вышел из неё и поднялся на ноги. За тридцать секунд он избавился от презерватива и оделся. Он больше не смотрел на девушку. Ники схватила простынь, чтобы прикрыться, так или иначе испытывая непреодолимое желание спрятаться. Слезы обожгли глаза. Она сморгнула, сдерживая их.

Это был не очень хороший знак.

— Черт возьми, Марк! Что происходит?

Он закончил завязывать шнурки и пренебрежительно посмотрел на девушку:

— Спасибо за... интересный вечер.

Ники не успела сказать ни слова, прежде чем он покинул спальню и захлопнул за собой дверь.

Глава 7

На следующий день Марк бесповоротно осознал одно: он, мать его, по-крупному облажался. Вышагивая по пустой гостиной своей квартиры, он пытался понять, как исправить то, что натворил в порыве слепой ярости. Мужчина игнорировал боль, поселившуюся в груди, заставляя себя пересмотреть факты.

Во-первых, Ники скорее всего знала о махинациях Бочелли с ее счетами и липовыми книгами учета. Какая-то часть Марка, выдавая желаемое за действительное, не «слушала» голос разума и заставляла надеяться на обратное. Ники стольким выделялась: внешностью, остроумием, характером и проницательностью. «Почему она разменивалась на такого придурка как Бочелли и помогала ему совершать преступления, подвергавшие опасности клуб, ради которого она так усердного работала? У нее финансовые проблемы? Должна быть причина, толкнувшая ее на такой риск».

Во-вторых, видимо, Ники с трудом впускала в свою жизнь посторонних людей. Она позволила Марку приблизиться, но только ради собственной выгоды. Хотя, он мог поспорить, что девушка «открылась» ему больше, чем хотела. Поэтому существовала вероятность, что Ники могла уволить Марка, пустив под откос его расследование. Если, конечно, он быстро не исправит ситуацию.

В-третьих, что бы он ни испытывал к ней прошлой ночью, это ничего не значило. «Это временно». Он не строил с женщинами серьезных отношений. «Больше нет». У Марка не было никаких намерений развивать отношения с Ники, особенно теперь, когда девушка перешла в разряд «подозреваемые». Романы не для него. Если его влекло к женщине, он мог сказать со стопроцентной уверенностью, что в ее биографии были темные пятна. Ники возбуждала его, даже, несмотря на то, что, вероятно, нарушила закон.

Мужчина направился на кухню и налил себе очередную чашку кофе, точнее, уже четвертую, начиная с пяти утра. Он бы удивился, если бы оказалось, что он проспал этой ночью больше трех часов. К сожалению, кофе не мог избавить его от беспокойства, он лишь заставлял разум Марка работать быстрее.

В памяти всплыл образ Ники в тот момент, когда он вошел в комнату, рассерженный своим открытием: девушка сидела на кровати, прикрыв простыней наготу.

Марк и не думал прикасаться к ней. Даже не помышлял об этом. Он не хотел вырывать из ее руки простыню, погружаться в ее тело и трахать, пока они оба едва могли бы дышать. Где-то на задворках разума мужчина представлял, что приструнит свой гнев и, пока она перед ним открыта и беззащитна, задаст девушке несколько вопросов. К сожалению, его мозги отказали в тот самый момент, как он увидел Ники практически обнаженной.

Еще одно воспоминание пронеслось в голове: лицо девушки, – ошеломленное и уязвимое, – в тот момент, когда он поднялся и оделся, чтобы покинуть ее комнату. Желудок сжался от чувства, смутно напоминавшего сожаление. Но Марк оттолкнул его подальше. Выражение лица, когда она сжимала простынь в своих кулачках – всего лишь игры. Причем чертовски хорошая. Хотя в то мгновение он практически поддался искушению опуститься на кровать рядом с ней, попросить объяснение тому, что ему удалось обнаружить.

Но Марк не мог позволить разрушить свою легенду, а подобные вопросы сделали бы именно это. Кроме того, Тиффани научила его, что если нечто выглядело как утка, двигалось как утка и крякало как утка – вероятнее всего, это была именно утка. Когда они поженились, он уже знал: что-то было не так. Что-то... но он не мог сообразить, что именно. Он проигнорировал свое предчувствие, списав это на притирки новобрачных. «Каким же идиотом он был».

Внезапный стук в дверь заставил Марка подскочить от неожиданности. Горячий кофе выплеснулся на руку. Выругавшись, мужчина поставил чашку в раковину и, обтерев руки о джинсы, открыл дверь.

Он мысленно готовился к извинениям. Ники будет стоять по ту сторону двери, ожидая таковых. Ему необходимо было быстро достигнуть желаемого и попытаться вернуть ее расположение, несмотря на подозрения. Несмотря на гнев, бурливший в его желудке, словно кислота.

Но вместо «вышедшей на тропу войны» Ники за дверью стояла Лючия, выглядевшая настолько разгневанно, насколько это было возможно для милой девушки с глазами теплого шоколадного оттенка и распущенными рыжими локонами. Даже ее нежно розовые губки бантиком не способны были сжаться в тонкую линию.

Несмотря на рост около 160 см, девушка пронеслась мимо Марка, гневно захлопнув дверь, и уставилась на него своим самым свирепым взглядом. Так как ее взгляд должен был проследовать вверх более чем на 30 см, чтобы достигнуть своей цели, эффект немного потерял свою силу.

Марк догадался, что девушка заявилась сюда от имени своей сестры. Он успокоился.

— Доброе утро, Лючия.

— Может для тебя и доброе, — бросила она в ответ, — но для Ники не особо.

Воздержавшись от гримасы, он решил всё сделать правильно, потому как прошлой ночью сильно облажался.

— Кофе?

— Нет, но если ты предложишь мне ответы на вопросы, я бы предпочла их.

— Давай присядем. — Проходя мимо кухни, которую он использовал в качестве временного офиса, Марк указал на мягкий голубой диван у дальней стены. — Если ты задашь вопрос, то я постараюсь дать тебе ответ.

Лючия стиснула свои крохотные кулачки и раздраженно вздохнула:

— Ты не догадываешься, что я имею в виду?

— У меня есть мысли на этот счет, но давай убедимся, что мы говорим об одном и том же, как тебе?

Она демонстративно прошагала через гостиную, покачивая пышной грудью, и присела на диван. Марк сел рядом с девушкой. Даже в гневе, она казалась такой доброй и мягкой, и такой честной. Словно лучший друг. Словно человек, с которым можно поговорить по душам. Без макияжа она выглядела невероятно молодо и невинно, и он был готов поспорить на свою месячную зарплату, что она еще девственница. «Почему его привлекала не она? Почему всегда шикарные красотки, которым было что скрывать?»

Он предполагал, что это будет преследовать его всю жизнь. Марк тяжело вздохнул.

— Около полуночи мне позвонила не совсем трезвая сестра, чтобы рассказать о тебе.

«Не слишком радужная картина».

— И что она говорила?

— Только то, что ты невыносимый придурок. И что-то о том, что в следующий раз тебе лучше держать свои «рефлексы» при себе. Что она имела в виду?

— Это прикол, понятный только нам. — Марк потер заднюю часть шеи. — А что касается прошлой ночи... мы поспорили.

Лючия скептически посмотрела на Марка. Возможно, она была неспособна источать гнев, который может напугать, но с тем чтобы изобразить презрение у нее не было никаких проблем.

— Можно, конечно, и так назвать. Я пришла к ней после того, как она позвонила. Она пила «Кьянти»^[12] и ела шоколадные пирожные.

Обвинение в голосе девушки дало понять Марку, что это случается так же часто, как и парад планет или победа «Дельфинов» ^[13] в Суперкубке. Мужчина нахмурился, но прежде чем успел вставить хоть слово, Лючия снова заговорила:

— Ее спальня была в полном беспорядке. Поэтому у меня появилось пару догадок. До меня сразу же дошло, что она не одна устроила этот беспорядок. Два использованных презерватива в корзине для мусора дополнили картину. Так это была мужская версия «хватай и беги» ^[14] ?

«Ну… по крайней мере, Ники не сказала Лючии, что он вел себя как Конан-варвар: схватил ее, оттрахал и скрылся. По крайней мере, не в таких выражениях».

— Скажем так, вчера вечером я не использовал свои мозги по назначению.

Лючия фыркнула:

— Мне кажется, ты их вообще не использовал, если только мозги у тебя не находятся ниже пояса.

Марк усмехнулся:

— Так ты об этом не только в книгах читала, как я вижу.

Выражение лица Лючии можно было назвать каким угодно, за исключением, удивленного.

— Даже не пытайся очаровывать меня. Но позволь предупредить: если ты расстроишь мою сестру, то заплатишь за это. Очевидно, что я не обладаю достаточной физической силой, чтобы надрать тебе задницу, но у меня в наличии острый язык и превосходный словарный запас, который я не постесняюсь использовать.

Марк верил ей. Но больше всего его интересовала Ники и ее «свидание» с вином и брауни. «Она всегда так себя вела, когда испытывала чувство вины? Или это часть игры? Могла ли она зайти настолько далеко, чтобы изображать сердечные муки для своей сестры?» Господь свидетель, он хотел, чтобы растерянность и боль Ники были неподдельными. Это бы означало, что Ники невиновна. И если так, то... он бы извинился прямо сейчас и предложил себя в качестве груши для битья.

Но так как у него были веские причины предполагать, что Ники замешана в мошенничестве, Марк собирался считать ее подозреваемой до тех пор, пока не найдет доказательств обратного.

Скорее всего, по какой-то непонятной ему причине, Ники симулировала страдания с помощью сцены с вином и шоколадными пирожными. Марк и женский разум никогда не находили общего языка, поэтому его успех в понимании логики поступков девушки будет сильно смахивать на дебаты с Эйнштейном в вопросах физики.

Вместо того чтобы думать о достойных «Оскара» представлениях Ники, Марк должен был сосредоточиться на его единственной цели – разоблачить Бочелли. Он не хотел сдавать Ники вместе с этим ублюдком, но если она виновна в пособничестве преступнику... он ничем не может ей помочь. «И не должен. Преступление есть преступление».

Его безумное влечение к одному из подельников ничего не меняет.

— Я понял, — сказал Марк Лючии. — Я уехал так далеко, чтобы сбежать от взрывного характера моей сестры. Последняя вещь, которую я бы хотел сделать – это пробудить твой. Как насчет того, чтобы помочь мне? Ты можешь подсказать, где я неправильно повел себя с Ники, и дать несколько советов, как исправить сложившуюся ситуацию.

— А не пойти бы тебе на хрен.

Ее гнев и слова озадачили его. «Хмм, у милого котенка есть коготки».

Лючия встала, сжав руки в кулаки. Учитывая его высокий рост и отсутствие такового у девушки, она едва ли смотрела на него сверху вниз. Но это, казалось, ее совершенно не беспокоило.

— Лючия...

— Заткнись. Ты можешь здесь работать, — отрезала девушка, — но это не значит, что Ники должна наблюдать твою физиономию вне рабочего времени и репетиций. Держись от нее подальше. Клянусь, если разобьешь ей сердце, ты убедишься при близком рассмотрении и на личном опыте, что милая итальянская девушка может стать твоим худшим кошмаром!

*** 

Марк должен был вальяжно пройтись до конца сцены, повернувшись спиной к зрителям, потрясти задницей, а затем бросить взгляд через плечо и подмигнуть. Вместо этого, он прошелся, слегка пошатываясь, – почти как пьяница, одолеваемый ужасным похмельем, – забыл потрясти задницей, затем развернулся и поприветствовал пустые места в зале сердитым взглядом.

«Слава Господи, это была всего лишь репетиция!»

Ники, наблюдавшая за мужчиной через затемненное стекло своего офиса, вздрогнула. «Где его сексуальная улыбка, флюиды, которые привлекли ее во время прослушивания?» Этот мужчина был похож не просто на того, у кого обе ноги левые, но и на того, у кого обе ноги левые, и он понятия не имел, как ими пользоваться. После двух недель репетиций готовность Марка к выступлению была на том же уровне, что и в тот день, когда девушка только его наняла.

— И что это было, мистер? — Зак потребовал ответа от Марка, который Ники услышала с помощью интеркома. — Я видел слонов, обладающих большей грацией.

Пожав плечами, Марк бросил извиняющийся взгляд на режиссера. По резко сжатым губам Зака, Ники могла сказать, что ее постановщик быстро терял терпение.

— Пожатие твоими шикарными широкими плечами не спасёт тебя сегодня от моего настроения. Ты останешься до тех пор, пока не сделаешь, так как нужно.

Нетерпеливо щелкнув пальцами, Зак заставил Марка повторить проход, что не принесло положительных результатов.

Ники вернулась к своим размышлениям: «Марк выглядел менее подготовленным, чем в день, когда был нанят. Что, черт возьми, ей с этим делать?

— Тебе повезло, что ты нравишься нашему боссу. Если бы это зависело от меня, я бы отвесил пинка по твоей упругой попке еще после неудачной репетиции в понедельник.

«Зак прав», – подумала Ники. Ей, скорее всего, нужно уволить Марка. Он не был готов выступать перед зрителями. Она задавалась вопросом, а будет ли он когда-нибудь готов. Его костюм викинга таинственным образом исчез, так что пришлось заказать новый, который, в лучшем случае, придет через неделю.

С другой стороны, он добросовестно подавал напитки. И очевидно получал отличные чаевые. Он не был ленивым или медлительным. Он не был ненадежным и не создавал проблем. Женщинам нравилось смотреть на него, снующего туда обратно в одних лишь обтягивающих задницу черных штанах и галстуке бабочке. Он вовремя заплатил аренду.

«О, просто признай это. Он великолепен в постели. Ты просто сходишь по нему с ума и не хочешь прогонять его, несмотря на то, какой он мудак. Правда ранит».

По сигналу Зака, Марк вновь повторил движения. На этот раз он практически запутался в своих собственных ногах. Ники опять вздрогнула, когда ее постановщик топнул, громкий гул разнесся по клубу. — Я говорил тебе провести последние три дня в тренировках. Что я могу сказать, вероятно, ты провел их, оттачивая мастерство сердитого взгляда. У тебя отлично получается смотреть с презрением. Теперь ты готов на все сто изображать Клинта Иствуда в стрингах. Какая жалость, что никому это не нужно.

— Как дела? — спросила Лючия, входя в кабинет Ники.

Девушка развернулась, чтобы поприветствовать сестру:

— Не очень хорошо.

Вместе они стали наблюдать за происходящим на сцене.

Марк сердито посмотрел на Зака, так словно готов был его послать. Скорее всего, мужчина не был заинтересован в том, чтобы заводить друзей и производить на них приятное впечатление, по крайней мере, если это касалось Зака.

— Кажется, у него такое же поганое настроение, как и у тебя, — заметила Лючия.

— Я не злюсь.

— Тогда почему ты устроила разнос доставщику пиццы за то, что он привез ее в течение не двадцати, а двадцати двух минут? И знаешь, я никогда не замечала за тобой склонности набрасываться на официантов за то, что они не убрали одиноко стоящий стакан. Ты накричала на мою мать, когда она позвонила, чтобы спросить обо мне.

«Виновата по всем пунктам». Ники вздохнула:

— Хорошо, я веду себя немного стервозно. Это не новость.

— Твоя стервозность вышла на новый уровень в последние пару дней. Почему бы тебе просто не избавиться от этого парня? Он не справляется со своей работой и делает тебя несчастной.

Плечи Ники опустились:

— Я знаю.

— Но он все еще здесь, потому что ты не готова его отпустить. — Это был не вопрос, Лючия знала свою сестру слишком хорошо.

— Просто... между нами что-то было, словно искра проскочила. Мне было хорошо с ним. Он мог заставить меня смеяться. Он один из немногих мужчин, кто по-настоящему видит меня и при этом не убегает с криками. Моя стервозность его не волнует. Впервые за два года, я была с мужчиной, с которым чувствовала себя сексуальной и милой. С ним я узнала, что могу быть и забавной, и сильной, и ранимой одновременно. Или может просто мне казалось так, пока он не поднялся с кровати, оделся и не вышел, хлопнув дверью.

Лючия обняла Ники за плечи. Прислонив голову к сестре, Ники старалась изо всех сил не давать воли глупым слезам, с которыми боролась все эти дни. «Почему она плачет из-за мужчины? Он работает на нее, а она сделала ошибку, переспав с ним. Не похоже, что они собирались строить длительные отношения». Все сказанное было правдой, и все же… Ники хотела большего, она скучала по Марку. И даже не могла объяснить почему.

Поднявшись на сцену, Зак положил руки на бедра, а затем погрозил пальцем в сторону Марка:

— Мой дедушка, у которого болезнь Паркинсона, справился бы лучше, чем ты. Давай поднапряжемся.

Марк попытался снова. Результаты были прежними – ужасными.

— Марк пытался поговорить с тобой после того, как резко покинул тебя? — спросила Лючия.

Ники кивнула:

— Утром во вторник он сделал все возможное, чтобы соблазнить меня булочками и вымолить прощение. Я все еще была ужасно зла, поэтому захлопнула дверь перед его носом. Позже, перед открытием клуба, я обнаружила коробку шоколадных конфет на своем стуле.

— Ты съела их?

Ники посмотрела на сестру с недоумением:

— Шоколад?

— Точно подмечено. Ты сказала ему что-нибудь?

— Еще нет. Вплоть до сегодняшнего утра я была слишком зла.

— А теперь ты хочешь расплакаться. — Еще один факт. Лючия и правда отлично знала ее. — Что-нибудь еще?

— Вчера после обеда он оставил бутылку прекрасного охлажденного вина на моем пороге вместе с запиской, в которой спрашивается, могли бы мы выпить вместе, чтобы он мог вымолить прощение.

— И где бутылка?

— В моем холодильнике.

— Проклятье, я надеялась, ты воспользуешься своим ключом и выльешь это замечательное вино на его постель. Или можно хорошенько полить им его белые трусы, чтобы они стали розовыми.

— Ты воплощение зла, — Ники издала слабый смешок, который перешел в печальный вздох. — Проснувшись этим утром, я на самом деле хотела поговорить с Марком. Я имею в виду, настолько сильно, что это причиняет боль, и делает меня круглой дурой. Я прекрасно осознаю, что он ужасно поступил.

— Ну, хоть это ты понимаешь.

— Но я продолжаю думать о том, почему всё пошло не так. Его поведение во второй половине вечера было странным. Он словно Джекил и Хайд ^[15]: идеальный и обаятельный в один момент; и пугающий, но такой сексуальный – в следующий. Я все продолжаю задаваться вопросом: может я что-то сделала... Марк был зол. И похоже, что он зол на меня.

— Ты думаешь, что что-то сделала не так? —в голосе Лючии слышался скепсис. — Нет.

— Я знаю, что ищу оправдания для него. Возможно, он внезапно почувствовал себя некомфортно из-за того, что переспал со своим боссом.

— Настолько некомфортно, что сделал это снова?

— Хорошо, дело не в этом. Но что-то определенно произошло.

— Типа того, что он переспал и бросил тебя?

Ники сердито посмотрела на сестру:

— Кто рассказывает тебе о таком?

— Я умная девочка, помнишь? И ты тоже. Не надо больше оправдывать Марка.

— Но возможно... у него биполярное расстройство.

— Может, просто ты влюблена по уши.

Плечи девушки снова поникли:

— Знаю.

—Я не должна рассказывать то, что тебя только воодушевит. Но мне не нравится твоя хандра, — Лючия вздохнула. — Если это заставит тебя почувствовать себя лучше, он спрашивал меня, как вернуть твое расположение.

— Правда? — это звучало многообещающе. И Марк оставлял подарки. «Боже, она была жалкой». — И что ты ему ответила?

— Проваливать ко всем чертям.

Вздохнув, Ники закатила глаза:

— Просто отлично.

— Возможно, я сделала тебе одолжение. — Лючия скрестила руки на своей пышной груди. — Если честно, мне, кажется, он что-то скрывает.

Ники нахмурилась:

— Скрывает? Что, например?

— Ну… я не знаю. Но я пошла к нему во вторник рано утром, чтобы отругать за то, что он тебя расстроил...

— Ты не сделала этого!

— О, поверь мне, еще как сделала. Он понял меня. Но пока я была у него в квартире, я осмотрелась вокруг. Там до сих пор пусто. Я даже сомневаюсь, что он ходил в магазинза продуктами. Но при этом у него полно электроники. И я говорю не о телевизоре и стереосистеме, как у нормального парня. Речь о ноутбуке, смартфоне, переносном принтере, паре боксов с CD дисками, видеокамере. На его кухонном столе были разбросаны бумаги и папки, и все оборудование включено. Напоминаю тебе, было всего пять тридцать утра. Это заставило меня задаться вопросом, какого черта он там делал?

Ники нахмурилась еще сильнее. «Лючия права. Зачем стриптизеру все эти приспособления?»

Пару минут спустя, свет в кабинете Ники погас. Но даже через затемненное стекло Марк видел, что девушки покинули комнату.

Зак снова выключил музыку и упер руки в бедра, демонстрируя раздражение:

— Ну, все! Я поговорю с Ники и посоветую ей уволить твою ни на что не способную задницу. Я не вижу ни капли старания с твоей стороны.

Зак был очень предан клубу и шоу... и Марк подумал, что может использовать это в своих целях.

— Я... я просто немного расстроен.

— Расстроен? Мой дедушка, который практически вырастил меня, медленно умирает, мои последние отношения только что закончились разрывом. Расскажи мне о расстройстве. Ты же не видишь, чтобы я демонстрировал свое расстройство.

— Ты прав. — Марк сделал все возможное, чтобы потешить эго парня. — Ты смог собраться. Моя проблема в том, что мой отвлекающий фактор всегда здесь. Он посмотрел на пустой офис Ники.

— Ты и леди-босс?

Марк пожал плечами. Ничто не могло заставить его раскрыть правду о том, как далеко зашла их связь с Ники. Даже если она обманула его, использовав, как отвлекающий манёвр, свое тело. Мужчина не был болтуном, когда дело касалось его сексуальной жизни. Даже то, что ему ради дела пришлось рассказать об этом Рейфу, шло вразрез с его убеждениями.

— Мне бы хотелось этого, но на данный момент... мне не очень везёт. Я кое-что сделал на днях, что ужасно разозлило ее, правда, я не планировал это делать. И теперь я очень переживаю по этому поводу.

Ну, в тот момент ему было абсолютно все равно, что думает Ники. Он быстро понял неправильность своих действий – его испорченные отношения с Ники никак не помогали делу. Ее нежелание с ним общаться, когда ей, видимо, больше не нужно отвлекаться от бухгалтерских записей, лишний раз указывало на ее вину. Если ничего не выйдет, он прекратит попытки и выбросит девушку из головы. Или же, по крайней мере, сделает все возможное, чтобы выбросить ее из головы.

Хотя это была лишь уловка, он не мог выбросить из головы образ ее заполненных болью, широко распахнутых и влажных от слез голубых глаз. Как бы то ни было, Марку нужно вернуть хорошее расположение Ники ради дела. «Только ради него».

— И? — продолжил Зак.

— Я хочу для нее что-нибудь сделать. Что ей нравится? Как заставить ее заметить меня, чтобы я мог извиниться? — Для пущего эффекта Марк постарался изобразить задумчивость:

— Подмазавшись к ней, тебе не удастся исправить ужасное впечатление от твоего выступления. — Зак указал на него пальцем.

— Я и не пытаюсь,— заверил Мак постановщика. — Причина не в моем плохом выступлении, кое-что произошло, когда мы разговаривали.

Причина была в проведенной в ее постели ночи, когда восхитительное тело девушки сжималось вокруг него в сногсшибательном приветствии и цеплялось за него, пока каждая впадинка и изгиб не прижались к нему, идеально соответствуя его телу. Крики ее удовольствия до сих пор звенели в его ушах. На спине оставались отметины от ее ногтей на протяжении трех дней. И когда Марк приник ртом к ее губам, вкус Ники, распространившийся по его языку... был таким потрясающим. Соблазнительный. Виновна она или нет, Марк хотел девушку снова. Учитывая его осведомленность о ее бухгалтерских записях и то, как она вела себя в тот первый раз, когда они занялись сексом, сопоставляя это с ее отстраненным отношением с того момента и неистовой силой его желания даже сейчас, Ники была воплощением греха.

Он был уверен, что знал, как справиться с этим.

— Хмм. Дай-ка подумать. — Зак понял голову и уставился на массивное металлическое оборудование. Внезапно широкая улыбка воцарилась на его некрупном лице. — Я предлагаю заключить сделку. Если ты сможешь отработать начало программы без запинки и сердитого взгляда, а также справишься с заключительной частью, я тебе помогу.

Марк оживился. «Наконец-то, сообщник».

С помощью Зака он сможет возобновить это дело, и пока он не закончит расследование, в его распоряжении будет обнаженная Ники, седлающая его член.

— Правда? Отлично!

— Это не услуга, — предостерег его Зак. — Тебе необходимо выполнить программу.

— Конечно. — Кивнул Марк. — Я сделаю все, что в моих силах. Я просто ценю твою помощь.

— Ты окажешь мне помощь тем, что будешь учиться, а я помогу тебе с информацией. Кроме того, Ники нуждается в небольшой встряске. Она так усердно трудится, зациклившись на этом месте. Её переключение на что-то ещё пойдет на пользу всем.

Изображая широкую улыбку, Марк спросил:

— Так с какой части программы ты хочешь, чтобы я начал?

Зак потянулся к проигрывателю и поставил в него CD.

— С самого начала. И запомни, лучше как следует исполнить программу.

Кивнув, Марк поднялся на сцену. Стиснув зубы, мужчина ждал, пока заиграет музыка, чтобы почувствовать ритм, как его учил Марио – его инструктор из Нью-Йорка.

Мужчина ненавидел это. Действительно ненавидел. «Что могло быть хуже, чем поставить себя в неловкое положение на публике?» Марк испытывал отвращение к напыщенному разгуливанию по сцене, в то же время, понимая, что если он не покончит с этим делом как можно быстрее, то будет делать это перед толпой незнакомок, одетый только в нижнее белье. Он будет выглядеть, как футболист в стрингах. Рейф определенно бы высмеял его, если бы увидел. Не очень обнадеживающая мысль.

С другой стороны, он нуждался в помощи Зака. Это означает необходимость показать, что ему под силу справиться с программой выступления. «Черт!»

Заиграла ритмичная музыка, наполняя пространство тихими, сексуальными звуками, которые, казалось, одновременно были старинными и современными мотивами, что сочеталось с его образом викинга. Марк начал считать, пока не поймал ритм. Под соответствующие музыкальные удары, он вальяжно вышел на сцену, стараясь произвести наилучшее впечатление и совмещая образ жигало и модели подиума с такой походкой, которая могла заставить его извергнуть недавний обед.

Выругавшись себе под нос, мужчина остановился, потряс задницей так, что это обязательно бы вызвало гордость у профессиональной черлидерши, затем взглянул через плечо, подмигивая залу. Залу, а не Заку, упаси Боже. Он не собирался флиртовать с геем, который уже хлопал и свистел.

Повернувшись еще раз, Марк отбросил свой шлем с рогами. Жаль, что ему не удалось разбить эту штуку. Он даже пытался оторвать гребанные рога. Но безуспешно.

Затем последовала футболка на липучках. Мужчина двигался медленно и развратно в своём временном костюме — его первый костюм все еще не нашли, слава тебе, Господи. Если все пойдет согласно плану, он и не понадобится. Наконец, Марк закончил череду движений спустя пару поворотов и сексуальных ухмылок, за которые хотелось впечатать кулак в физиономию Зака, ведь это он выдумал все это дерьмо. Затем он сорвал с себя штаны. Еще пара движений бедрами, которые заставят его по-настоящему задаться вопросом, сможет ли он повторить это на публике, и Марк закончил выступление.

Зак запрыгал, хлопая в ладоши, словно маленький ребенок, получивший на Рождество долгожданный подарок:

— У тебя получилось! И это было восхитительно. Несравненно соблазнительно! Я не понимаю, почему, зная программу, ты двигаешься словно... — внезапно он нахмурился. — Эй, постой-ка! Ты мог сделать это с самого начала!

«Попался». Но возвращение хорошего расположения Ники того стоило – с трудом, но стоило. Марк ответил на обвинения Зака с едва заметной улыбкой.

— Люси, тебе придется объясниться! — Он ткнул пальцем Марку в лицо.

Тот лишь пожал плечами:

— У меня не было необходимого стимула.

Зак сердито посмотрел на мужчину, но Марк мог сказать определенно точно, что в глубине души он был доволен. Наконец, на его лице появилась заговорщическая улыбка.

— Оу, да ты просто дьявол. Ники, даже не подозревает, что ее ожидает. Срази её наповал!

Очень жаль, что «сразить наповал» могло означать заключение девушки под стражу. Если она окажется виновной настолько, насколько это выглядит. Вместо этого, мужчина просто кивнул:

— Звучит, как план. А теперь расскажи мне все, что я хочу узнать.

Глава 8

Это был чертовски длинный день. После утомительной бумажной работы, мазохистского занятия с инструктором по аэробике, спущенной покрышки, беготни по всему городу и нежелательного известия о том, что дядя Пьетро будет в городе в предстоящий День Памяти^[16], последнее, что ожидала Ники, когда добралась до дверей своей квартиры, это было похищение.

Неся заправленный низкокалорийным соусом салат из фаст-фуда и кусок шоколадного торта в качестве утешения, девушка поднималась по лестнице. Она осознанно избегала взглядов на дверь квартиры Майка, – «интересно, чем он занят и почему так разозлился на нее, и должна ли она попытаться поговорить с ним о причинах его внезапного ухода из ее спальни» – пока шла через площадку к своей двери.

Внезапно вокруг талии девушки обвилась рука и притянула к большому телу позади неё. Хватка была настолько крепкой, что Ники не могла повернуться или оказать сопротивление. Паника разгоралась в её крови. Она достигла своего пика, когда девушка изо всех сил попыталась вырваться, но поняла, что оказалась в ловушке. Человек выхватил пакет с едой и бросил его на пол. Затем поднял руку, закрывая девушке глаза и погружая в темноту коридор, залитый лучами вечернего солнца. Сердце Ники ушло в пятки.

«О, Боже!»

Стараясь не паниковать, Ники пыталась вспомнить уроки самообороны, подкрепленные просмотром фильма «Мисс Конгениальность» ^[17] . Он ожидал удар локтем в живот, поэтому рука девушки, занесенная назад, задела только на воздух. Ники решила ударить его по ноге, поэтому подняла свою ногу и резко опустила вниз с такой силой, с какой только могла. Но и это движение он предугадал и увернулся от удара. Прижатая спиной к твердой груди, девушка не могла дотянуться до носа или паха нападавшего. Отчаявшись, она попыталась ударить его затылком, но лишь наткнулась на мускулистую грудную клетку.

«И что теперь?» Ники не была готова стать вечерним развлечением для маньяка.

А затем она ощутила запах. Мускусный. Сосновый лес, земля и специи. Определенно мужской. Определенно знакомый.

«Марк. О нет!»

— Ты напугал меня до смерти! Почему ты не сказал, что это ты?

— Потому что если бы ты знала, что это я, сопротивлялась бы не меньше.

«Ублюдок!» Ники продолжила извиваться, пытаясь вырваться. Девушка чувствовала его эрекцию, упирающуюся в её спину. Одинокие ночи в последнее время были наполнены воспоминаниями, пропитанными разрушительным удовольствием. Ники продолжала вырываться... пока не поняла, что от её действий он становится только тверже и больше.

— Ты чертовски возбуждаешь меня, детка. Этого ты добиваешься, ёрзая на моем члене? — прорычал Марк ей в ухо.

«Нет. Ну, может быть. Так ему и надо».

Мужчина покачнулся.

— Отпусти, черт побери! Ты работаешь на меня!

— После семи часов вечера.

С этими словами Марк оторвал девушку от пола и, повернув, закинул ее на своё мощное плечо. Он погладил ее обнаженное бедро под мини-юбкой, вдруг ставшей слишком короткой. Рука мужчины расположилась в опасной близости от попки Ники. А в сочетании с ощущением под ладонями потрясающих мышц его спины, пока Ники пыталась за что-нибудь ухватиться, его действия воспламенили ее кровь и сделали влажными трусики.

— Не будь таким неандертальцем!

На это замечание реакция была лишь со стороны Ники – она удивленно вскрикнула, когда Марк прошел еще три шага и, захлопнув дверь, поставил девушку на ноги перед собой.

Колени Ники чуть не подогнулись. В прихожей маленькой квартиры с низкими потолками Марк казался просто огромным. В облегающей черной футболке, подчеркивающей зелень его глаз, мужчина привлекал взгляд девушки, словно маяк. Он навис над ней, пригвоздив тяжелым взглядом, с выражением на лице, которое она не могла прочитать. Это заставило ее сделать шаг назад.

Ники врезалась спиной в стену.

— Я перестану быть неандертальцем, если ты перестанешь вести себя как ребенок, — пробормотал мужчина, его низкий бархатный голос вибрировал внутри неё.

Она любила этот голос, – богатый и спокойный – как шоколад после хорошего секса. На самом деле, ей очень многое нравилось в этом мужчине, поэтому Ники потребовалась минута, чтобы осознать, что он только что сказал.

— Ребенок? Что, черт возьми, это значит? Это ты тогда выскочил в гневе…

— Я это сделал. Знаю. И потратил четыре дня, пытаясь извиниться. А ты повела себя как ребенок, когда отказалась выслушать меня, проигнорировала мои сообщения и предложения помириться, сбегала из любой комнаты, если туда входил я, а за моими тренировками наблюдала, укрывшись на втором этаже в своем кабинете.

«Он знал, что она там? Ой...»

— Мне не интересны твои извинения.

— Ты боялась поговорить со мной. В любом случае, это по-детски.

Устав смотреть на него снизу вверх, Ники положила руки на бедра и поднялась на цыпочки. Но она все равно не могла соревноваться в росте с возвышающимся над ней Марком.

— Мне это не нравится.

— А мне не нравится, что ты игнорируешь меня, когда я пытаюсь извиниться. Я знаю, что облажался. Мне очень жаль. Ты можешь просто выслушать то, что я хочу сказать?

Ники колебалась, прокручивая в уме его просьбу.

Вздохнув, девушка взглянула в его глаза, окруженные густыми, темными ресницами. «Просто великолепно». Но она не дурочка. И не уступит только потому, что кто-то ранил её чувства. Однако она старалась быть разумной.

«К тому же, ей было любопытно».

— Прекрасно. У тебя три минуты. Я слушаю. Не думаю, что это важно, но все же.

— Командирша, да?

— Почему ты переводишь стрелки, когда именно твое паршивое поведение мы должны обсуждать?

Марк пожал плечами, а затем наклонился, располагая ладонь на стене рядом с головой девушки:

— Потому что мы не можем сделать этого, пока твое настроение не улучшится… и аромат твоей кожи с нотками корицы сводит меня с ума.

«Серьезно?» Еще один взгляд в таинственные глаза, наполненные похотью и обещанием.

Его взгляд, без слов, дал понять Ники, что если в скором времени между ними не появится больше пространства, Марк сделает все что в его силах, чтобы заполучить ее голой и на спине. И она, вероятно, позволит этому случиться, поскольку ее уверенность в том, что у них отношения на одну ночь, немного пошатнулась. Выражение лица Марка постепенно – даже на расстоянии – «уговаривало» согласиться с его желаниями и разобраться со всем остальным позже. Гораздо позже.

Ники нырнула под его руку, оттолкнувшись от стены, и направилась к относительно открытому пространству гостиной.

Обратив внимание на обеденную зону, Ники убедилась, что компьютерной техники, которую упоминала Лючия, нигде не было видно. Но это движение заставило её повернуться в сторону кухни и уловить божественный запах итальянской еды: спелого орегано и горячей колбасы.

Марк направился в её сторону:

— Черт возьми, Ники!

— У тебя осталось две минуты, и ты теряешь свое время.

Выругавшись, мужчина сунул руки в карманы джинсов:

— Хорошо, если вкратце, я психанул. Ясно?

— Психанул?

Марк вздохнул:

— Секс с тобой был… умопомрачительным. Это был больше, чем секс. Я понял, что слишком легко могу влюбиться в тебя. — Он посмотрел вниз, а затем в сторону. — Я знал, что тебе понравился секс, но это не значит, что тебе нравлюсь я.

— Ты знал, что мне понравился секс? — «Да… большинство парней обычно спрашивают – было ли хорошо».

Уголки его рта поползли вверх:

— Я догадался, во всяком случае, на моих плечах до сих пор остались следы твоих ногтей.

«В точку...» Румянец окрасил лицо Ники, но Марк был достаточно вежлив, чтобы не обратить на это внимание.

— Почему ты думаешь, что не нравишься мне? — возразила она. — Вопреки всему, что бы ты ни думал обо мне, мне не все равно, с кем спать.

Марк кивнул, теперь по его глазам сложно было определить о чём он думает.

— У меня было время подумать о том, что было между нами, и о тебе… я понял, что ты не одна из этих бесчувственных женщин. Я понял, что знатно облажался и попытаться извиниться на следующее же утро. На самом деле, я не спал в ту ночь вообще и чувствовал себя идиотом.

«Ну что ж, это заставило Ники почувствовать себя лучше, но он до сих пор не ответил на её вопрос. Что в первую очередь заставило его покинуть ее?»

— Но я тоже был зол. У тебя не была назначена встреча на десять утра, не так ли?

Ники не знала, что сказать, а молчаливая пауза буквально кричала о том, что девушка виновата.

— Так почему ты мне соврала, если не хотела, чтобы я уходил? Я никуда не торопился.

Ники закусила губу. «Была ли она виновата? Черт возьми, пытаясь не усложнять то, что было между ними, возможно, она принесла больше вреда, чем пользы».

— Когда ты сказал, что хочешь остаться, я не была уверена, что ты имеешь в виду.

— Так ты думала первым делом избавиться от меня утром, просто чтобы убедиться, что я не задержусь?

— Вроде того. — Её наполнило чувство вины, густое, как дым в старом казино. — Сейчас для меня просто неподходящее время, чтобы отвлекаться. А ты огромное отвлечение!

Марк улыбнулся, и на его щеках появились ямочки. Сердце Ники забилось чаще. «Черт, почему этот мужчина должен быть таким аппетитным?»

— Мой бизнес отнимает так много времени и энергии, — Ники сжалась. — У меня не было настоящего свидания с парнем, который бы не работал в этом здании в течение двух лет. Я наслаждалась нашей ночью. Она, безусловно, имела для меня значение. — «Больше, чем следовало». — Я просто не думаю, что разумно, продолжить эту... интрижку.

— Ох… Но на одну ночь сойдёт?

Ники поморщилась от сарказма в его голосе:

— Это проблема? Я не помню, чтобы мы что-то друг другу обещали перед тем, как переспали.

«Почему он злился? Большинству парней понравилась бы женщина, которая хотела бы провести ночь прекрасного секса, а потом просто уйти. Кроме того, он признался, что чувствовал, что может влюбиться в неё». Это признание заставляло ощущать, как «в животе порхают бабочки». Она не хотела желать его, но все-таки ничего не могла с этим сделать. И дело было не только в сексе.

В его опасениях не было никакого смысла. «Серьезно, почему бы парню, который так великолепен в постели как Марк, беспокоиться, что она не влюбится в него? Ники было неприятно осознавать, что это мужчина мог легко, – вероятно, даже слишком легко – убедить её превратить одну ночь во множество других. Поразительно, что «Адонис в стрингах» беспокоился об отсутствии взаимности. Вокруг него вились толпы женщин. Вместо этого, он «психанул» – поступок того, кто…»

«Минуточку!» Она вспомнила, фразу, которую он сказал, прежде чем она наняла его – и это заставило Ники иначе посмотреть на эту ситуацию.

— Какая-то тупая сучка причинила тебе боль.

Взгляд Марка метнулся к ней. «Острый». Мужчина моргнул и посмотрел на девушку, явно удивленный её догадкой.

Его лицо было напряжено, в глазах настороженность, Марк кивнул.

По-видимому, в прошлом он был тем, кого бросали, а не тем, кто бросал… и в ту ночь в квартире Марк «психанул», потому что ему причинили боль когда-то.

— Как раз перед отъездом из Флориды, да?

Он снова кивнул и в этот раз отвернулся, блуждая взглядом по комнате.

Ники готова была поспорить, что эта идиотка стала одной из главных причин, почему Марк уехал из Флориды. Она бы сказала, что потеря той женщины – выигрыш для неё, но у Ники не было отношений с подчиненным – или кем-то другим, кроме её только «встающего на ноги» бизнеса или вибратора.

Тем не менее, она не могла сопротивляться желанию спросить:

— Не хочешь рассказать об этом?

— Нет.

Тихий, быстрый ответ обозначил его точку зрения более решительно, чем если бы он прокричал. Марк не хотел обсуждать это.

Ники старалась быть сдержанной и понимающей. Конечно, он не хотел изливать ей душу. Они же не встречались. На самом деле, она пыталась, однако без особого энтузиазма, положить конец их интрижке. Марк знал её всего несколько недель. А парни в принципе не делились переживаниями, если только это не было необходимо. И Ники не должна ожидать от него чего-то иного.

Но часть её хотела этого. «Она что должна была принять мужчину в свое тело, даже если это временно, отдав ему всю себя, а взамен ему не пришлось бы ничем делиться, кроме оргазма и спермы?»

— Есть шанс, что она вернулась в твою жизнь? Или вернется?

— Нет.

Ну, это заставило Ники чувствовать себя лучше... и хуже. Исходя из того, что сказал Марк и того немногого, что она узнала о нём, эти отношения закончились год назад, плюс-минус пара недель. Он до сих пор не подпускал никого к себе, по крайней мере, не больше, чем физически. Ники понимала, что должна быть рада этому. Даже быть в восторге. Но сейчас не самое неподходящее время для романтики, даже если секс у них замечательный.

Мгновение спустя прозвучал громкий электронный звуковой сигнал, напугав девушку.

На лице Марка отразилось облегчение. «Спасительный звонок...»

— Что это было?

— Ужин. — Его голос прозвучал низко. — Все готово. Я приготовил для тебя лазанью, салат и чесночный хлеб. Я действительно хочу, чтобы ты осталась, и я мог доказать, что не хотел тебя обидеть.

«Лазанья. Ее любимая. Как он узнал? Лючия? Нет, она не стала бы помогать Марку, даже если бы он загорелся прямо сейчас. Блейд? Идея была настолько смехотворна, она чуть не рассмеялась. Выходит, Зак».

«Черт. Она не хотела оставаться». Безуспешные попытки отнести мужчину к категории одноразового секса заставляли Ники чувствовать себя бесхребетной, а она ненавидела это чувство. Но Марк постарался, выведать название её любимой еды и – «он сам все приготовил?» – сделать так, чтобы она не чувствовала боль или пренебрежение из-за того, что он «закрылся» от неё. Это заставляло Ники желать смерти той суке, что сделала его таким застенчивым.

А потом поговорить с Марком о чувствах.

Но к такому он сегодня не готов. В любом случае, это не её дело. Даже если она на самом деле хотела, чтобы это было так. Тем не менее, Ники была слишком упряма, и хорошо знала об этом. Она не будет долго держать чувства в себе.

— Хорошо, я останусь, — заверила она Марка. — Пахнет замечательно. Спасибо.

Его плечи заметно расслабились. «Черт возьми, он действительно не хотел, чтобы она злилась на него. Был ли он заинтересован в более чем одной ночи?» Даже если так, это не имеет значения. И если он не заинтересован, это тоже неважно. Но у Ники не было ни причин, ни желания обижать Марка. Он, видимо, немало постарался, чтобы она приняла его извинения.

Вопреки желанию, Ники была тронута.

— Если хочешь воспользоваться ванной комнатой, я подожду, — сказал он после неловкой паузы.

Её улыбка вышла немного натянутой, но все равно мелькнула на губах девушки.

— Наверное, мы совсем угробили мой салат.

Марк колебался:

— Это он был в твоей сумке?

— Вместе с куском шоколадного торта, — Ники застенчиво улыбнулась.

Мужчина направился к двери в квартиру, открыл её и вернулся через несколько мгновений с сумкой.

— Спасибо, что принесла десерт.

Смеясь, Ники направилась в ванную комнату, понимая, что это был первый раз за последние несколько дней, когда она сделала что-то больше, чем ворчала или плакала. Лючия назвала ее угрюмой. Даже Блейд был удивлен её мрачным настроением. Но Марк... пятнадцать минут рядом с этим мужчиной, и она уже улыбалась, забывая о том, что она всё ещё была маленькой танцовщицей с беспорядком в счетах, и сомнениями в том, что она закончит свой второй год в бизнесе успешно. «Почему ему всегда удается её развеселить?»

Ники вошла в ванную комнату и огляделась. Он абсолютно ничего не сделал с этим местом. Белые стены, белое мыло. Ничего, за исключением новой синей занавески для душа. Ни картин, ни свечей. Очевидно, он не планировал остаться. Этот факт не должен её беспокоить. Но она почувствовала, как улыбка покидает её. Посмотрев в зеркало, Ники увидела отражение своего собственного разочарования. Девушка отвела взгляд.

Повернув кран, она открыла теплую воду и воспользовалась мылом. После того, как закрыла краны, Ники поняла, полотенца рядом нет. Ругаясь, девушка повернулась к крючкам на двери. Пусто. Повернувшись в другую сторону, она заметила шкаф – точную копию шкафа в её ванной. С мокрыми руками, Ники направилась в его сторону, открыла дверь-гармошку и нашла полотенце.

Там же в шкафу девушка обнаружила «пропавший» костюм викинга. Не нужно быть членом Менса^[18], чтобы догадаться, что Марк нарочно его туда спрятал, потому что идея танцевать на публике нервировала его.

Когда Ники увидела шелковую черную рубашку и высокие сапоги, заставляющие её трусики намокать каждый раз, когда Марк надевал костюм, то должна была почувствовать ярость от его двуличия.

Вместо этого, уголки её губ изогнулись в улыбке. «Бедный парень, он действительно боялся».

— Еда готова! — крикнул Марк.

Вытирая руки маленьким полотенцем, Ники размышляла о том, что сказать Марку о костюме, который он спрятал, в надежде, что никто его не найдет. Времени на то, чтобы придумать, как решить эту проблему сейчас у неё не было. У них были и другие проблемы на данный момент, а разговор о костюме, скорее всего, превратится в ещё один спор. Хотя это могло бы помочь ей спуститься с небес на землю, выкинуть из головы их единственную ночь и попытаться забыть, как восхитительно он ощущался глубоко внутри неё. Ники также не нужен был несчастный сотрудник, она не хотела, чтобы человек, которому уже было больно раньше, страдал.

Мысли крутились в голове, пока Ники шла на кухню. Она не сможет долго молчать об этом, это не в ее характере. На самом деле, воспоминания о его прослушивании натолкнули девушку на интересную идею... на будущее.

Когда Ники вошла в гостиную, Марк уже поставил противень с лазаньей – определенно домашнего приготовления – на стол, зажег свечи и повернулся к ней с широкой сексуальной улыбкой.

Ники сглотнула. Когда-нибудь какая-то женщина безумно влюбится в Марка Габриэля. И никогда не оправится от этого чувства. Ники была рада, что эта женщина не она.

Марк усадил девушку на стул, взял бутылку вина и сел напротив. Воздух был наполнен ароматами базилика и помидоров, свечи мерцали между ними. Марк взял тарелку Ники и положил девушке кусочек лазаньи. Затем он взял свою тарелку и положил вдвое больший кусок. На столе стояло блюдо с овощным салатом, покрытым свежими листьями. А из блюда под фольгой в центре стола доносился аромат душистого чеснока в масле.

Ники взяла один кусочек лазаньи... и «пропала». «Может ли женщина достичь оргазма только от колбасы, сыра, лапши и томатного соуса? Боже, Марк обладал шармом, был хорош в постели, да еще и готовил, как шеф-повар?»

Он был полностью «упакован» и на мгновение Ники взбесили и «Ночные шалуньи», и роль требовательной хозяйки.

— Тебе нравится? — спросил Марк.

— Ты не спрашиваешь этого о сексе, но спрашиваешь о еде?

Мужчина пожал плечами:

— Думаю, я не разделяю обычную неуверенность моих собратьев.

Ники рассмеялась:

— Очевидно. И мне нравится!

— Рад слышать, — сказал Марк, самодовольно улыбаясь.

— Только есть одна проблема, — сказала Ники, не в силах сопротивляться желанию стереть с лица его ухмылку.

— Дааа?

— Ты пропускал уроки для неандертальцев? Последнее, что я слышала, что ты не должен тащить женщину в пещеру, чтобы накормить её. Или это новая версия?

— Любой уважающий себя неандерталец хочет, чтобы женщина была хорошо накормлена перед тем, как он ею займется. Если он будет делать всё правильно, ей понадобится энергия.

Ники изогнула бровь:

— То есть, еда нужна только, чтобы расположить меня к сексу?

Мысль о том, что он пытается использовать её вкусовые рецепторы, чтобы манипулировать, должна была разозлить Ники или, по крайней мере, вызвать неприятные ощущения. Но нет. Ники нравилась идея, что Марк хотел её настолько, что постарался для того, чтобы произвести на неё впечатление, даже если его «путь» был сравним с прогулкой по центру Манхэттена с завязанными глазами.

Мужчина сделал глоток красного вина, а затем отставил свой бокал в сторону, взгляд его глаз вдруг стал серьезным:

— Нет. На самом деле это попытка извиниться. И если за этим последовало бы дополнительное вознаграждение, я бы не отказался. Но ни на что не рассчитываю.

Марк улыбнулся. Ямочки украсили его лицо. Только кривоватая линия когда-то сломанного носа и квадратная челюсть делали его не совсем идеальным. Ники, оказалось, была гораздо больше заинтересована в дополнительном вознаграждении, чем в том, чтобы поступить мудро.

«Не делай этого!» Они уже провели вместе одну ночь, которая закончилась удивительным оргазмом – разрушительным в своём удовольствии. Вряд ли Ники когда-либо была настолько удовлетворена.

Но все хорошее не может длиться вечно, особенно, если речь идет о сердцееде, который будет отвлекать Ники от поддержания на плаву и развития её бизнеса.

— Разумно, — сказала девушка, надеясь, что Марк сменит тему.

Но он этого не сделал.

— Знаешь, я понимаю, почему ты не считаешь продолжение наших отношений хорошей идеей. Мне это не нравится. Но я понимаю. С самого начала твоя независимость привлекла меня. Ты идешь своей дорогой. Я слышал, что ты поругалась со своей семьей из-за открытия клуба. Ты следовала своему видению бизнеса, и это принесло успех. Я уверен, ты многим ради этого пожертвовала: временем, деньгами и силами, которые могли быть направлены на что-то другое.

Их колени столкнулись под столом. В месте соприкосновения Ники почувствовала вспышку жара. Девушка чуть не подавилась салатом. «Черт».

— Я действительно использовала большую часть своего наследства, чтобы открыть это место. Я также лишилась возможности управлять им самостоятельно, когда дядя Пьетро завладел тридцатью процентами. И я не спрашивала одобрения у остальных членов семьи. — Ники пожала плечами. — Боюсь, мачеха до сих пор в шоке. Когда Лючия сказала матери, что проведет со мной лето, я два часа выслушивала лекцию по телефону о том, что должна защищать её девочку.

Ники не волновало, что многие думали, будто своим образом жизни и знакомствами с мужчинами она добилась открытия этого клуба. По правде говоря, мнение других её вообще не заботило. До появления Марка.

Прямо сейчас, он до чертиков беспокоил её. Он разжигал в ней желание, просто до зуда.

— И ты начала свой бизнес в двадцать четыре. Для этого нужна сила воли, интеллект и, если позволишь, нужно иметь яйца.

Опасное удовольствие растекалось по венам и от его слов, и от вкусной еды. Казалось, Марк не осуждал её за выбор бизнеса и признал, что это было нелегко. Да, у этого мужчины, вероятно, были скрытые мотивы для подобной красивой речи – например, избавление Ники от одежды, – но девушке всё равно нравились его слова. По крайней мере, это звучало лучше, чем, если бы он пытался соблазнить её комплиментами красоте или отличным формам.

— Я не собиралась жить от приема к приему – как моя мать. Я хотела заниматься чем-нибудь. Но я не такая гениальная, как моя сестра. С трудом окончила среднюю школу. Мое воспитание могло дать мне только степень в индустрии развлечений. Этим я и воспользовалась. Я была знакома с некоторыми людьми в Нью-Йорке, Париже и Лондоне. И использовала эти связи, чтобы создать место, где воплощались бы женские фантазии. И вот, мы здесь.

— Ты проделала огромную работу. Не каждая женщина решится на такое. Я люблю свою сестру до смерти, но Керри никогда бы не смогла достичь подобных результатов. Она готова всем помогать и угождать. В ближайшее время она получит диплом преподавателя, и это будет идеальная работа для неё.

Ники ощутила любовь в его голосе, и немного завидовала. Нет, она не ревновала его как любовника. Вместо этого, она догадывалась, что Марк никогда не будет делиться с кем-то своими чувствами, как со своей любимой сестрой. Женщины, как Ники... он мог бы трахнуть её, если она позволит. Он мог бы уважать её решимость и независимость в какой-то степени, и она бы ему немного нравилась…

Но он никогда не полюбит её.

Девушку охватила печаль, которую тут же заглушил голос в голове, твердивший, что это не имеет значения. Ники знала, что это не так, не в долгосрочной перспективе. Но сегодня, этот факт по какой-то причине беспокоил её.

— Пока я росла, я хотела быть больше похожа на твою сестру. Когда идешь против течения, это вызывает недовольство других.

Надеясь сменить тему – и настроение, – Ники попыталась утолить нахлынувшую грусть глотком богатого, сухого вина и куском лазаньи. Посмотрев вниз, девушка обнаружила, что её тарелка почти пуста.

— Уверен, что это так. Ты никогда не отступала?

— Не без боя, — призналась она. — Я упрямая. Пока я росла, мама часто говорила, что я упряма, как осёл.

— Теперь я знаю, почему это так приятно, бросать тебе вызов. — Он сверкнул своей улыбкой на миллион.

Ники чуть не проглотила язык:

— Не пытайся приручать меня или укрощать – или делать что-то подобное, что может прийти в голову неандертальца.

Его колено снова коснулось её коленки, и Ники вздрогнула, сконцентрировавшись на пламени, которое пронеслось вверх по ноге, усиливая потребность между бедер девушки.

«Это не хорошо. Совсем не хорошо».

Марк широко улыбнулся:

— Детка, это все равно, что заставить меня забыть, как ты обнаженная извивалась подо мной. Невозможно.

— Попробуй забыть. Потому что этого не повторится.

Глаза мужчины блестели, будто он смаковал мысль о том, чтобы заставить девушку взять свои слова обратно. Судя по всему, Марк любил бросать вызов. Повезло же ей. Хотела бы Ники учесть это, прежде чем открывать рот.

— Как скажешь, — ответил он беззаботным тоном, с намеком на улыбку.

Очевидно, Марк не верил в то, что у девушки было достаточно силы воли, чтобы ему противостоять. К сожалению, Ники тоже не была в этом уверенна.

*** 

Субботней ночью, в канун предстоящего Дня Памяти, было ужасно много народу. Марк готов был поклясться, что ещё никогда в своей жизни не видел столько пьяных женщин под одной крышей. И хотя, это могло быть фантазией членов какого-нибудь мужского братства, для Марка это было кошмаром. Ноги гудели от того, что он всю ночь лавировал между столиками, а задница болела от огромного количества желающих её полапать.

Наконец, они закрыли двери «Ночных шалуний». Теперь началось самое интересное – уборка.

Марк начал собирать со столов пустые стаканы из-под коктейлей и испачканные помадой салфетки. Остальные работники делали то же самое. Один из танцоров – Джош – ушёл сразу же после того, как закончились представления, слегка махнув одной рукой, а другой, держась за живот. Двадцать минут спустя, другой танцор – Рики – сделал то же самое. Марк задался вопросом, насколько общее несварение желудка было связано с тем фактом, что Вегас становился одной большой вечеринкой на выходных по случаю празднования Дня Памяти.

Марк услышал, как Ники вошла в главный зал клуба и поздоровалась с барменами за стойкой. Против воли, он повернулся взглянуть на девушку. Короткое красное платье обтягивало изгибы её груди, подчеркивало плоский живот и, спускаясь ниже, приковывало взгляд к округлым бедрам. Черные туфли на шпильке с ремешками, обвитыми вокруг щиколоток, украшали ноги, завершая образ.

Одного взгляда на Ники было достаточно, чтобы член Марка отреагировал. «Черт».

Отвернувшись, мужчина принялся вытирать столы, пытаясь скрыть эрекцию. «Почему именно она? Почему, даже зная, что она, скорее всего, обманывала его и, вероятно, торговала собой, будучи соучастницей преступления, он хотел Ники настолько сильно, что у него побелели костяшки пальцев, которыми он вцепился в спинку стула?»

Был только один ответ: он был придурком. Вся её вчерашняя болтовня о том, чтобы положить конец их совместным ночам, потому что Марк отвлекал девушку от работы – бред сивой кобылы. Как он мог быть настолько желанным для неё в одну минуту, а в другую – Ники уже двигалась дальше? Всё это плохо сочеталось: и её оправдания, и её поведение... и его безумная необходимость погрузиться глубоко в её тело и двигаться, пока она во всем не признается и не поклянется, не делать этого снова. Пока не пообещает, не лгать ему больше.

Да, ложь больше всего его беспокоила. Марк поморщился. Если уж быть честным, обман Ники на самом деле причинял боль. Впервые после расставания с Тиффани, он хотел чего-то кроме женского тела, способного снять напряжение. Он хотел ум Ники и её смех. Он хотел заставлять девушку улыбаться.

А она, вероятно, играла с ним.

Перейдя к другому столу, Марк убрал с него бокалы, затем протер столешницу. Не в силах сопротивляться, он украдкой взглянул на Ники. И поймал её пристальный взгляд. На мгновение их взгляды встретились, и, словно удар в солнечное сплетение, Марк ощутил связь между ними. Ники втянула воздух, и ее взгляд скользнул прочь.

Черт, Марк хотел, чтобы они сейчас были одни. Возможно, даже к лучшему, что это не так. Не говоря уже о том, сколько миллисекунд пройдет, прежде чем его притворное безразличие рассыплется. Он мог бы даже установить новый мировой рекорд по раздеванию и упрашиванию.

Несколько танцоров закончили уборку и, махнув рукой, направились на выход из клуба.

Зак пробежал мимо:

— Мой дед упал...

— Иди, — мгновенно ответила Ники.

Зак сжал её плечо в знак благодарности, а затем ушел.

Марк покачал головой. Мало того, что Ники красавица, но она очевидно ещё и хороший человек. Он знал, что она любит свою сестру. Казалось, Ники беспокоилась о Заке и его дедушке. И хотя в клубе все «ходят по струнке», девушка изо всех сил старалась, чтобы люди, которые работают на неё, чувствовали свою ценность – за исключением Марка.

«Может, просто у него на спине написано «пни меня»?»

Оба бармена закончили наводить порядок в баре, и ушли следом за официантами. Если не считать Лючию, Марк и Ники остались одни.

Бросив пару «острых» взглядов в его сторону, сестра Ники сказала:

— Я спать. Завтра предстоит сделать много в моей исследовательской работе. Хочу закончить пораньше, если вдруг моя подруга Эшли сможет приехать через несколько недель. Ты же не возражаешь, правда?

Прежде чем Ники смогла сказать хоть слово, через боковую дверь в помещение клуба вбежал Блейд Бочелли, одетый с ног до головы во все черное. Он был похож на модель GQ^[19] в образе бандита из преступного мира со своей спортивной стрижкой за сто долларов, двухдневной щетиной на лице и черной кожаной курткой. И все эти полученные откуда-то деньги, начинались между бёдер бывшей жены Марка. Когда мудак увидел Ники, он перешел на шаг, пересекая комнату.

К большому удовлетворению Марка, Ники повернулась к этому придурку спиной. «Может быть, в раю начались проблемы...»

— Черт, нет, я не против! — ответила она Лючии. — Думаю, это здорово, что Эшли хочет оставить свое замкнутое существование и посетить Город Грехов. Вдвоем вы можете встряхнуть этот город, — сказала Ники.

— Профессор истории и библиотекарь. Ты думаешь, мы способны заставить мужчин гореть от желания?

— А что, если способны, док? — растягивая слова, произнес Бочелли. Странная улыбка изогнула его рот.

Словно не желая задерживать взгляд на этом представителе мафии, Лючия лишь вскользь на него посмотрела. Выражение её лица говорило о том, что он одновременно и очаровал, и напугал девушку. И, наконец, нахмурившись, она отвернулась.

Выражение лица Ники изменилось. «Была ли это ревность из-за тонкого флирта Блейда с её сестрой?» Этот мужчина сделает всё, чтобы вывести Ники из себя.

Целенаправленно не глядя на Блейда, Ники обняла сестру:

— Спокойной ночи, Лючия.

— Ник, ты выглядишь усталой. Пора ложиться спать, правда?

— Да, мама. — Ники рассмеялась в ответ.

Лючия поднялась наверх, и на пару секунд воцарилось неловкое молчание.

Блейд повернулся и решительно шагнул вперед:

— Ники, мне нужно поговорить с тобой.

— Не сейчас, — грубо ответила Ники прежде, чем Бочелли подошел к ней.

— Когда? Быстрее ад замерзнет, чем я позволю этому произойти в другой день. Нам нужно поговорить, Ники.

— Не в три часа утра!

Бочелли схватил Ники за руку и притянул ближе.

Марк осознал, что автоматически намотал на кулак полотенце, которое держал в руке. От вида того, как Бочелли схватил Ники, у него подскочило давление.

— Десять минут, максимум – пятнадцать, я думаю, ты сможешь найти, — заявил Блейд.

— Я устала и не в настроении разговаривать с тобой. Убери от меня руки.

Как типичный бандит, Бочелли проигнорировал её слова. Когда мужчина ещё ближе притянул Ники к себе, возвышаясь над девушкой, Марк почти потерял контроль. Если по вине этого ублюдка с её головы упадет хоть один волос, Бочелли ждет мучительная смерть.

— Ты забыла, с кем говоришь. Не шути со мной.

Ники вырвала свою руку и одарила Бочелли наполненным превосходством взглядом, который впечатлил Марка.

— То же самое касается тебя, придурок. Меня уже тошнит от твоего отношения. Ты не являешься владельцем этого места, и я тебе тоже не принадлежу.

Бочелли сделал угрожающий шаг вперед.

Марк видел достаточно. Он бросил полотенце и опустил пластиковый поднос со стаканами на ближайший столик. Они громко звякнули, нарушая напряженную атмосферу. Ники и Блейд оба удивленно повернулись в сторону Марка.

— Ты не проживешь долго, чтобы успеть побеспокоиться об этом разговоре, если не уберешь от неё свои руки, — сказал Марк.

— А ты её чертов телохранитель?

— Я тот, кто планирует научит тебя хорошим манерам.

— Марк, — попросила Ники.

Блейд перебил её:

— Да? Как? Собираешься драться со мной?

Наглая поза итальянского головореза заставила Марка заскрежетать зубами. Он пересек комнату, схватил Ники за руку и задвинул девушку за свою спину. Затем он посмотрел вниз на Бочелли. Мужик был лишь на несколько сантиметром ниже, но Марк был рад каждому сантиметру.

— У меня черный пояс в единоборствах, и я шесть лет занимался боксом. Выбирай оружие или оставь девушку в покое.

С опозданием до Марка дошло, что он защищал ту самую женщину, которую проклинал несколько минут назад. Кроме того, факт оставался фактом: Марк не любил хулиганов даже на игровой площадке, когда был ребенком, и когда он вырос, ничего не изменилось.

— Марк, — сказала Ники из-за его спины. Её тонкие пальчики обвились вокруг его бицепса. — Ты не должен делать этого.

Он услышал её, но быстрый взгляд через плечо, «показал» большие голубые глаза, наполненные в равных частых яростью и страхом. Она может не желать, чтобы он был здесь, но он ей нужен.

— Ну, разве это не мило, — растягивая слова, произнес Бочелли. — Что, Габриэль, какова цена рыцарства в наши дни? Отличная задница? Она даёт тебе?

Желание сказать Бочелли, что он имел больше, чем задницу Ники, и чем этот сукин сын когда-то сможет рассчитывать, крутилось у Марка на языке. Единственная проблема была в том, что это не так. Он проглотил горький комок, и Блейд ухмыльнулся, словно зная, какие мысли вертятся в голове у Марка.

Ярость поднялась в нём, как лифт, мчащийся на верхний этаж. Его контроль разрушился, словно разбив стеклянную стену. Если бы кто-то сказал Марку, что из его ушей идет пар, он бы не удивился.

— Верно. Я собираюсь разукрасить твою рожу.

— Марк! — вскрикнула Ники и схватила его за правую руку.

«Ладно. У него была другая «рабочая» рука, которая зудела от желания стереть самодовольную ухмылку с лица Бочелли».

Левый хук Марка достиг челюсти Бочелли. Удовлетворение накрыло мужчину, когда голова мудака откинулась назад, и тот пошатнулся. Марк выдернул свою правую руку из захвата Ники и нанес удар кулаком в живот Блейда.

Он собирался нанести удар в нос, когда Бочелли отступил назад и откинул в сторону полу своего пиджака. Блейд извлек пистолет из наплечной кобуры и направил его прямо Марку в лицо.

Глава 9

Блейд с презрением смотрел на Марка:

— Лучше следи за собой, танцор.

«Срань Господня, неужели Бочелли собрался пристрелить его здесь и сейчас?» Сердце Марка застучало, словно отбойный молоток. «Ники слишком близко, ее может задеть» – эта мысль остудила его кровь.

Ники ахнула и, прежде чем Марк успел сказать, чтобы она спряталась, девушка закрыла его собой.

— Убирайся отсюда! — Марк схватил Ники и попытался оттолкнуть в сторону.

Девушка не послушала. Она вывернулась из его захвата и посмотрела на Блейда. Марк восхищался ее храбростью, даже если это было чертовки глупо.

— Опусти чертов пистолет! — закричала она на Бочелли. — Что с тобой? Я же говорила, чтобы ты не таскал сюда эту штуку. Хочешь поговорить? Я поговорю с тобой завтра.

Блейд прошелся напряженным взглядом от Ники к Марку и обратно. Затем с ворчанием засунул пистолет обратно в кобуру:

— Отлично. Ни один из вас не стоит того, чтобы потом отчищать кровь и оправдываться в сделанном всем одолжении.

С этими словами Бочелли прошел мимо них и, хлопнув дверью за баром, скрылся на лестнице.

Страх и ледяная ярость покинули Марка быстрее, чем воздух шарик, проколотый ножом для колки льда.

— Слава Богу! — прошептала Ники, вцепившись в его предплечье. — Он до чертиков меня напугал.

Девушка дрожала. Марк почувствовал это, когда ее рука вцепилась в него. Отбросив сомнения, мужчина притянул Ники к себе и сжал в объятиях.

— Ты в порядке?

— Да. — Она расслабилась и посмотрела ему в глаза. — Ты уже во второй раз спасаешь меня. Противостоять Блейду опасно! Ты до смерти меня напугал.

— Малышка, это и тебя касается. Какого черта ты встала перед ним, когда он вооружен?

— Он не причинит мне вреда. — Заверила девушка.

Честно говоря, Марк был не согласен. Этой ночью отношения Ники и Бочелли предстали совсем в ином свете. Был ли этот козел жесток? И мирилась ли она с этим? Или все это было частью игры?

— Ники, почему ты собираешься встретиться с ним после того, как он угрожал тебе?

Девушка вздохнула и высвободилась:

— Я должна.

— Ты не должна иметь с ним никаких дел, если не хочешь. Как ты сама сказала, он не владеет ни этим местом, ни тобой.

— Все немного сложнее.

Марк стиснул зубы. «Насколько сложнее? Неужели она влюблена в этого парня? Зачем же еще ей мириться с его угрозами и отвратительным поведением и позволять использовать свой клуб для отмывания денег? Поэтому она его прикрывает?»

«Ники влюблена в кого-то другого...» Эта мысль была болезненней удара ножом в живот. И это не имело смысла. Марк не претендовал на женщину. Но он бы солгал, сказав, что не хочет поцеловать её, почувствовать вкус, погрузиться глубоко в нее, до тех пор, пока она не изменит свое мнение.

Осознание этого факта вышибло воздух из его груди, оставив зияющую пустоту.

«Тупица». Последнее, что ему нужно, это женщина, в качестве решения проблем, особенно, такая как Ники. У него есть дело, которое необходимо завершить, а она – подозреваемая.

«Что за гребаный кошмар. Может быть, она просто не видела способа вырваться из лап Бочелли. Возможно, если бы кто-то показал ей выход, она бы им воспользовалась».

— Это не должно быть сложным, — Марк схватил девушку за плечи. — Я могу помочь.

Ники встала на носочки и оставила легкий поцелуй на его щеке:

— Мой герой.

Ее прикосновение вызвало одновременно и возбуждение, и ощущение безысходности.

— Ники...

— Давай не будем говорить о Блейде, хорошо? Есть кое-что, о чем я хотела с тобой поговорить.

Марк решил оставить тему «Бочелли»… пока. Они еще не закончили. Но его основным приоритетом было вернуть расположение Ники, а спор — не лучший способ сделать это. Если бы он мог завоевать ее доверие, убедить позволить ему помочь, то, вероятно, вытащил бы девушку из передряги, в которой та оказалась... при условии, что она на самом деле этого хотела.

— Спрашивай, — сказал он, наконец.

— Той ночью, когда ты пригласил меня на ужин, который, кстати, был изумительным, я искала в ванной полотенце для рук и нашла твой костюм викинга.

«Дерьмо!» Он забыл, что спрятал его там. К счастью для него, Ники выглядела, скорее, довольной, чем рассерженной. Очевидно, ей нравилась мысль, что она его обставила.

— Попался. — Мужчина пожал плечами и улыбнулся.

— К тому же, Зак сообщил сегодня, что ты на самом деле знаешь движения и можешь исполнить программу. И что с тех пор, как я наняла тебя, ты готов не только демонстрировать грацию слона в посудной лавке, но и двигаться, вращаться и трясти частями тела, показывая себя с лучших сторон. Что скажешь?

«Чертов Зак!» Марк собирался придушить болтуна, как только тот появится.

Подмигнув, мужчина ответил:

— Виновен.

— Подозреваю, дело в страхе перед сценой. Я права?

Ему не нужно было врать, по крайней мере, в этом.

— Вроде того. Я никогда не был на мужском стриптизе. Он отличается от того, когда парни смотрят, как раздеваются девушки. Прикосновения там не приветствуются, кроме засовывания чаевых в стринги. За что-то большее тебя могут вышвырнуть из заведения. Здесь же... много прикосновений. И поцелуев. Я не ожидал этого. Я не ожидал похотливых взглядов, похлопываний, руководства к действию и предложений.

Ники расхохоталась:

— Неужели ты думал, что мы сидим в тишине и смотрим? Ноги скрещены, как у истинных леди, а руки сложены на коленях?

— Нет, но я ожидал чего-то более сдержанного, чем женщины, пытающиеся получить дешевое удовольствие и спрашивающие, сколько сантиметров у парня.

— Ты имеешь что-то против женщины, которая знает, чего хочет, и приходит за этим? — взгляд Ники бросал Марку вызов.

— Мне нравятся напористые женщины... просто не сразу пятьсот в одной комнате, большинство из которых переполнены желанием оторваться и вином. После этого они начинают требовать «кричащих оргазмов»^[20]– и не тех, за которые они заплатят бармену пять долларов пятьдесят центов. Уровень звука здесь оглушает, и становится только хуже.

— Здесь шумно. – Признала Ники с улыбкой. — Но я не думаю, что это мешает тебе выполнять работу, для которой я тебя наняла, также не припомню каких-либо проблем с оргазмами. Так что выкладывай. Мне нужна правда.

Марк колебался. Он не мог прямо сказать девушке, что эта работа для него не первоочередная задача. Это лишь возможность выиграть время и проникнуть в бухгалтерскую отчетность. К сожалению, в последнее время со счетами ничего не происходило. Полный ноль. Если пройдут недели, прежде чем Ники и Блейд сделают следующий шаг, Марк будет вынужден выйти на сцену. Возможно, раньше, чем позже.

— Если ты не расскажешь мне, — сказала Ники, — я не смогу помочь. И буду вынуждена уволить тебя.

Ее ясные небесно-голубые глаза говорили Марку, что это последнее, чего она хотела. Девушка словно умоляла его дать ей хоть что-нибудь, чтобы она могла помочь ему. Удержать его.

Выражение ее лица вызывало вопрос, почему Ники хотела, чтобы Марк оставался рядом, когда она старалась отвлечь его сексом. Чтобы они с ее любовником могли совершить преступление? Может быть, девушка не виновна. Это возможно. У Марка не было однозначного ответа. Или веских доказательств. Пока он не нашел их, она была подозреваемой. Временно. Так или иначе, он не мог позволить себе расслабиться, пока у него не будет доказательств.

Но сейчас, он должен дать ответ, причем быстро. Правда – единственное, что приходило в голову.

— Не люблю толпу. Я действительно не люблю быть в центре внимания. Это... неловко, знать, что столько незнакомых людей на тебя смотрят.

— Ты имеешь в виду, когда ты раздеваешься?

— Даже если бы они смотрели, как я ничего не делаю. Толпа и пристальные взгляды. Это заставляет меня цепенеть.

— Хмм. Большинство парней, которые приходят сюда работать, любят внимание. Для меня это что-то новенькое. — Ники моргнула и склонила голову набок. — Что если ты будешь на сцене не один?

— Возможно, так будет легче. По крайней мере, я мог бы убедить самого себя, что толпе есть на чем сосредоточиться.

Озорная улыбка появилась на лице девушки. «О, нет». Она схватила мужчину за руку прежде, чем он смог возразить.

Ники стала подниматься на сцену – рискованное дело при столь узкой юбке – а Марк следовал за девушкой, влекомый ее рукой и захватывающим видом бедер, обтянутых красным шелком.

— У меня есть идея. — Заявила Ники, а затем отпустила его, чтобы пресечь сцену.

Девушка порылась в коробке с дисками и с ликованием выудила один из них и вставила в проигрыватель. Приглушенный свет софитов играл в ее черных, как смоль волосах, гладким блестящим водопадом ниспадавших до локтей.

Сердце в груди Марка забилось о ребра с удвоенной силой.

У Ники ДиСтефано было все: красота, ум, решительность, напористость и уникальность.

И, вполне возможно, – участие в планировании и совершении преступления. Ему не стоило об этом забывать.

Тихая джазовая мелодия заполнила пространство, обволакивая спокойным, манящим ритмом. Эта музыка, насыщенная звуками саксофона и фортепьяно, была предназначена для соблазнения.

— Потанцуй со мной. — Ники протянула руку, маня взглядом.

— Сейчас?

Девушка кивнула:

— Мы будем танцевать на этой сцене, и каждый раз, стоя здесь, ты сможешь представлять себя с кем-то. Со мной.

Марк схватил Ники за руку, скорее, потому, что он не мог устоять перед возможностью прикасаться к девушке, чем потому, что он верил, будто она сможет за ночь излечить его от боязни сцены. Но ее желание попробовать смущало его. «Почему Ники пытается помочь, если учесть, что он был помехой, пока она пыталась совершать преступление? Почему бы просто не уволить его и не нанять кого-то менее любопытного?»

Вопросы испарились, когда Ники оказалась в его объятиях, положив одну руку на его бицепс, а другую – приподняв в ожидании. «Близко, но недостаточно». Марк проигнорировал ее приглашение и сделал больше. Он мгновенно сократил расстояние между ними, прижав девушку к своей груди и обняв за талию. Мужчина не думал, что это возможно, но он стал твердым… снова.

Ароматы корицы и цитрусовых смешались, дразня его воспоминаниями и фантазиями о том, что могло бы быть между ними, если бы Марк был уверен в соблюдении закона… или знал наверняка, что Ники не пытается его нарушить.

В тот момент ему было почти безразлично… почти. Ее чувство юмора, ум и дерзость притягивали его, как металл к магниту. Воспоминания о тугой плоти девушки, сомкнувшейся вокруг него и затягивающей обратно с каждым толчком, заполнили память мужчины. То, как Ники выглядела за мгновение до оргазма: голубые глаза, дикие и затуманенные, порозовевшие щеки, выгнутая и обнаженная для него шея. Выражение ее лица в первые несколько секунд после: мягкое и удовлетворенное, восхищенное.

«Ты можешь получить это снова», — шептал дьявол в его голове.

— Очевидно, я действительно здесь не один. — Марк придвинулся ближе: грудь к груди, живот к животу. Мужчина не сомневался, она чувствует его возбуждение – каждый сантиметр. — Пребывание в одиночестве не делает мой член похожим на железный прут.

Ники шикнула на него. Но придвинулась ближе, прижимаясь к его пульсирующей эрекции, словно прощупывая почву, прежде чем проложить.

— Дело не твоем пенисе, а в твоей боязни сцены.

— Прямо сейчас, рядом с тобой, я не знаю смогу ли сосредоточиться на чем-то, кроме своих ощущений… и того, что я и мой член хотели бы заставить чувствовать тебя.

Марк ощутил, что она улыбается.

— Тогда отпусти меня и сконцентрируйся!

Лучше бы он сконцентрировался на ней... Расположил член прямо там, где она могла чувствовать жар и нужду. Мужчина едва мог думать о чем-то другом.

Марк прошептал Ники на ухо:

— Стоит мне оказаться в пяти шагах от тебя, и логика летит к чертям. Один твой запах сводит меня с ума. Стоит прикоснуться к тебе... — он провел рукой вниз по плавным изгибам спины девушки, прямо к ее заднице. Обхватив широкой ладонью ягодицу, Марк притянул Ники к своему члену, сдерживая желание зашипеть от соприкосновения. — Здравомыслие говорит «прощай», уступая место похоти.

Ощущая прижатое к нему женское тело, мужчина испытывал потребность, на грани зависимости. Но и Ники не осталась равнодушной, если судить по тому, как извивалось ее тело и сбилось дыхание.

Мужчина произнес эти слова, чтобы девушка позволила ему вернуться в ее жизнь. Хуже всего то, что каждое произнесенное слово было правдой – или частью правды. Он не просто хотел прикасаться к ней – естественно, вряд ли всё могло быть так легко. Он хотел иметь на это право. Хотел обладать ею.

— Марк... — предупредила Ники хриплым от возбуждения голосом. — Отпусти меня и танцуй. Тебе нужно сосредоточиться на танце, почувствовать ритм...

— Единственный ритм, который я хочу почувствовать, – тот, что мы создаем вместе, когда я вхожу глубоко в тебя, детка.

Ники задрожала. Со злорадным удовлетворением Марк улыбнулся, ощущая дрожь, сотрясающую ее миниатюрное тело. По крайней мере, он не единственный, кого охватила эта лихорадка.

— Суть этого упражнения – не секс.

Девушка попыталась настроить его на рабочий лад. Это могло бы сработать, если бы ее тонкий голос не звучал так, словно она пробежала марафон.

Мужчина оторвал вторую руку от спины девушки и обхватил Ники за шею. Он с удовлетворением отметил, что ее пульс бьется так же быстро, как и ритм песни в стиле «хип-хоп».

Накануне вечером, на протяжении всего ужина, Марк смотрел на прекрасное лицо девушки, покрытое румянцем, и боролся с желанием смахнуть всё со стола одним движением руки и, положив на него Ники, лакомиться ей вместо еды. Но он сумел сдержаться. Как-то.

Сегодня, когда их близость и его сдержанность были доведены до придела, он не мог сопротивляться. Марк хотел Ники. Сейчас.

Девушка прижималась к нему – податливая, мягкая. Ее соски толкались ему в грудь, дразня прикоснуться к ним. Он мог чувствовать жар ее тела своим членом. А выражение страстного желания и настороженности на лице Ники было просто восхитительным.

Она тоже хотела его, но боролась с этим.

— Один танец, — прошептала девушка. — Пожалуйста.

В такие моменты он хотел быть бессердечным ублюдком, который мог соблазнить женщину, не взирая на ее желания и чувства. Во всяком случае, его жизнь была бы проще. Но Марк был устроен иначе. Тело ниже пояса протестовало, когда он слегка отстранился. Мужчина не собирался отпускать девушку, поэтому просто обнимал ее, пока не закончилась первая песня. Следующая началась со звуков скрипки.

— Спасибо. — Пробормотала Ники, пытаясь незаметно отодвинуться от его груди.

— Всегда, пожалуйста. — Марк проигнорировал ее попытки увеличить дистанцию.

— Когда ты на сцене, — прошептала девушка, ее губы были в миллиметрах от его шеи, – не думай о публике. Представляй, что ты где-то еще. Или один в клубе. Или сосредоточься на том, о чем ты думал, когда проходил прослушивание. Оно было идеально.

— Танцевать для тебя было легко. Ты смотрела на меня, как изголодавшаяся женщина на шведский стол.

— Ты заставил меня жаждать твое тело, — призналась Ники. — Что бы ты ни делал в тот день, это была магия. Ты сможешь сделать это снова?

— Может быть. Если ты находишься в толпе и наблюдаешь, это может сработать.

— Я буду. Обещаю.

— В тот день, когда я проходил прослушивание, то представлял свои руки на твоем теле, как я доставляю тебе удовольствие.

Ники втянула воздух:

— Марк...

— Я все еще представляю это каждый раз, когда вижу тебя.

Девушка не отвечала долгую минуту. Музыка кружилась вокруг них, певучая, ласкающая слух, словно мягкое обольщение. Тусклые огни освещали сцену золотистым светом слева от Марка, оставляя его в тени, в объятиях теплой, пахнущей корицей женщины.

То, как она накачивала его либидо непрерывным потоком похоти, было за гранью понимания. Как и его желание вкусить девушку. Претендовать на нее. Марк не мог ждать ни секунды.

Удерживая рукой затылок Ники, он наклонил ее голову под идеальным углом, смотря на нее сверху вниз. Ее красные губы разомкнулись, дыхание стало поверхностным. Наблюдение за ней, затаившей дыхание в ожидании, заставило всё внутри снова сжаться, а член стать еще тверже.

«Проклятье, почему она?»

Марк перестал ругаться, перестал сомневаться, когда приник к губам девушки. Мужчина не спрашивал разрешения или одобрения. Никакого терпения. Он просто полностью завладел ее ртом. Ники открылась для него без колебаний. Пальцы девушки вцепились в его плечи. Она встала на носочки, чтобы стать ближе. И застонала. О, Боже, звук был похож на рай, он прошел вниз по позвоночнику и затем устремился прямо к его члену.

Дымка похоти затмила его разум. Он должен обладать ею. Сейчас. Никакого ожидания, никаких сомнений, почему именно эта женщина воспламеняет его, словно сотни тысяч акров пустынного кустарника.

Всё просто… и он прекратил размышлять о причинах.

Его рука, находящаяся на шее девушки, нащупала молнию ее сексуального красного платья. Пока он двигал бегунок вниз по спине Ники, металлическое скольжение сопровождалось музыкой.

Ники напряглась:

— Марк...

Он ответил, снова захватив ее губы в плен и скользя руками к застежке бюстгальтера. Покусывая нижнюю губу Ники, Марк устремился в ее рот с плавящим внутренности поцелуем, собираясь утопить девушку в страсти, которую чувствовал сам. Мужчина стянул верхнюю половину платья настойчивыми пальцами, пока оно не собралось вокруг бедер девушки, готовое соскользнуть от одного крошечного усилия. Застежка бюстгальтера поддалась, и Марк отбросил его на пол, прервав поцелуй, чтобы окинуть голодным взглядом соски Ники. Розовые соски. Твердые, набухшие соски.

За мгновение до того, как собрался наклониться, чтобы захватить один из них, Ники подняла руки и прикрыла грудь. Правда, у нее это плохо получилось. Ее ладони едва прикрывали вершинки груди. Масса светлой округлой плоти манило его, проглядывая сквозь пальцы. «Боже, он с удовольствием сфотографировал бы этот момент». Возбуждение зудело под кожей, оставляя желание унять этот зуд. Единственное, что было сексуальнее, так это наблюдение за тем, как Ники ласкает себя.

Эта мысль заставила Марка улыбнуться. Он поместил ее во главе своего списка приоритетов.

Ники отступила на шаг:

— Марк, это не самая лучшая идея…

Мужчина пристально вглядывался в лицо девушки. Она произносила правильные слова, но ее голос, хриплый и дрожащий, вместе с расширенными от желания голубыми глазами, говорил ему, что это ее разум протестует. Тело Ники хотело его так же сильно, как Марк хотел девушку. Пока она не перестанет лгать, он не будет слушать.

— Опусти руки.

— Я думаю, мы должны поговорить. Что если Блейд...

— Мне плевать на Бочелли. Это между мной и тобой. Опусти руки, пока я не связал их. — Прорычал мужчина.

Девушка моргнула, заколебавшись. Но ее грудь поднялась и опустилась в судорожном вздохе, потом еще раз. Ее губы разомкнулись, покраснели и увлажнились. Руки задрожали.

Возбуждение должно было увлажнить киску, поскольку он чувствовал аромат ее желания. Это почти поставило его на колени.

О да, рациональная ее часть боролась. Жаль, что ей не удастся победить. Даже без обольщения с его стороны, Марк чувствовал, что желание Ники растет быстрее, чем она могла справиться с ним.

— Сейчас, Ники.

Марк с предвкушением обдумывал мысль об исполнении своей угрозы привязать девушку, когда она медленно опустила руки, обнажая твердые пики сосков и полушария груди для его жадного взгляда.

— Хорошая девочка. Теперь сними все остальное: платье, трусики.

Она закрыла глаза:

— Ничего хорошего из этого не получится.

«Без сомнения, она права. В конце концов, Ники – подозреваемая».

Но каждым словом, каждой частичкой сопротивления, девушка испытывала на прочность истончающуюся нить его терпения. Он никогда не был столь изголодавшимся, столь нуждающимся в женщине, никогда не чувствовал такую глубокую потребность в участии в ее капитуляции. Что касается Ники... Она должна была подчиниться абсолютно; он не примет меньшего.

— Оргазм – не трагедия. — Его голос звучал, как наждачная бумага. — Не лги мне. Не лги самой себе. Ты хочешь меня?

Ники замялась, прикусив губу.

— Да, – прошептала наконец она.

— Тогда снимай всё.

Кусая губу, Ники открыла глаза и вздохнула.

Сердце Марка забилось, как сотня лошадей бегущих по кругу на Кентукском дерби^[21], когда Ники подняла руки к платью на бедрах, изогнулась один раз, второй, обнажая свое тело. Девушка стояла перед ним, одетая лишь в черные туфли.

Волна похоти заставила его руки сжаться в кулаки. Желание сжигало кровь. Марк не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь испытывал что-либо столь же сильное, как эта страсть, бившаяся в его теле, боль, скапливающаяся в его члене, и потребность в том, чтобы девушка открылась для него, принимая всё, что он может дать.

— Ты мокрая?

Как будто он не знал ответ. Но, тем не менее, спросил спокойным, сдержанным тоном, борясь с желанием сорвать одежду и трахать ее до беспамятства.

— Да. — Девушка сглотнула.

— Докажи.

Взгляд Ники встретился с его взглядом – удивленный, неуверенный, смущенный. Затем она посмотрела вниз, ниже своего плоского живота на киску, и засомневалась. Ее взгляд, сейчас мерцающий жаром желания, поднялся по его телу, снова встречаясь с его ожидающим взглядом.

Глубоко вздохнув, Ники накрыла рукой свой лобок, покрытый темными волосками, пальцы девушки медленно прошлись между скользких и пухлых губок. Наблюдая за ее действиями, Марк чувствовал вспышки вожделения, такие же мощные, как ток в оголенных проводах.

Девушка слегка раздвинула ноги и провела кончиками пальцев по клитору.

— Глубже, — потребовал мужчина. — Проникни внутрь.

На этот раз, Ники выполнила его просьбу без промедления. Пальцы девушки погрузились глубже, и стон просочился сквозь приоткрытые губы. Затем она вытащила пальцы, чтобы снова поиграть с клитором, потирая его маленькими едва заметными кругами, пока ее глаза не закрылись. Ники выгнула шею и застонала.

«Боже, она выглядит горячей и распутной… как женщина, которая ищет свое собственное удовольствие, демонстрируя его». Это зрелище манило Марка, эрекция снова увеличилась, натянув кожаные штаны. Девушка, скорее всего, знала, как влияет на него, но мужчину это не заботило. В данный момент он был её восхищенным зрителем.

Стоны Ники превратились в короткие всхлипывания. Пальцы девушки быстрее заскользили по набухшему бутону клитора. Свободной рукой она сжала грудь и ущипнула сосок.

Желание пронеслось по телу Марка, задерживая дыхание в груди и останавливая сердце.

«Проклятье, мужчину нельзя так сильно дразнить». Марк всегда наслаждался показательными выступлениями, но когда у него был выбор, он предпочитал быть игроком. Сегодняшний вечер – не исключение.

— Достаточно.

Глаза Ники распахнулись. Дымка удовольствия, затуманившая ее взгляд, была словно удар в живот от Брюса Ли^[22]: мощно и обезоруживающе.

— Но...

— Ты всё еще не доказала мне, что ты влажная.

Сжав бедра, Ники поморщилась:

— Я так близко...

— Сегодня любой твой оргазм будет дан тебе мной.

Ее пальцы снова начали незаметно двигаться. Ох, это лишь слегка заметно... но Марк не слепой.

— Это мое тело. Если я хочу оргазм...

— Ты позволишь мне дать его тебе, — мужчина схватил девушку за запястье и отвел ее руку в сторону от влажной плоти, которую жаждал исследовать, овладеть.

— Будь ты проклят!

— Доказательства, Ники.

Сглотнув, она выдернула запястье из его руки и подняла пальцы. Блестящая и густая влага покрывала кожу и стекала на ладонь.

Марк улыбнулся с животным удовлетворением:

— Очень хорошо. Покорми меня.

Казалось, время замедлилось, пока девушка подносила пальцы к его ждущему рту. Ники дрожала и смотрела на Марка широко открытыми глазами.

Наконец, ее рука приблизилась, и мужчина открыл рот для пальцев девушки. Ее пряность капнула на его язык, вместе со вкусом ее кожи и трепетным желанием. Комбинация ее вкусов буквально взорвалась у него во рту. Он жестко пососал пальцы, облизывая кончиком языка фаланги. Ники закрыла глаза и издала восхитительный стон. «О да, она готова ко всему, что он ей даст».

А Марк сгорал от желания дать ей всё, что мог.

Схватив запястье, мужчина за шею притянул другой рукой девушку к себе. Марк сдался, ощущая прижимающееся к нему голое и жаждущее тело Ники. Сдержанность ушла. Терпение исчезло. Осталось только эта женщина и его сумасшедшая потребность обладать ей так полно, насколько ему удастся.

Марк приподнял ее голову за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в глаза:

— Если ты не уйдёшь сейчас, я войду в тебя, Ники. Глубоко, пока ты не сожмешь мой член. Я собираюсь остаться там, буду вколачиваться в тебя, пока ты не забудешь, как дышать, и не потратишь свой последний выдох, чтобы выкрикнуть мое имя.

Глаза Ники расширились и потемнели. Марк мог поклясться, что видит бесконечный океан под лунным светом на ее лице. В котором он хотел утонуть.

Девушка не шевелилась, только сказала:

— Да. Сейчас!

Ее хрипловатый шепот опалил кожу, словно ожог.

Безумным, диким взглядом, Марк осмотрел сцену, ища любое место, чтобы уложить Ники под себя.

Ничего, кроме грязного черного пола и шаткого сундука с реквизитом, который, скорее всего, оставит занозы на ее попке. Помимо этого, он хотел взять ее в уединенном месте, где никто не сможет наткнуться на них и прервать, особенно ревом кричащей, насмешливой музыки.

Рыча, Марк поднял девушку, соединив их рты в поцелуе. Мужчина спустился со сцены, слепо ступая по клубу к двери, ведущей на этаж с квартирами.

— Обхвати меня ногами, — приказал он.

Ники немедленно подчинилась. Удовлетворенный ее реакцией, Марк запустил пальцы в гладкий водопад ее волос и потянул. Удерживая губами ее губы, он ворвался в ее рот, желая испить сладость поцелуя. Стон девушки вибрировал глубоко внутри него, натыкаясь на нетерпеливое желание войти в нее и убедиться, что Ники знает: Марк проверит на прочность ее сдержанность.

Едва задерживая внимание на процессе, Марк поднялся по лестнице. Сладкий рот Ники подчинялся ему, а обнаженная попка девушки находилась в его руках. С каждым шагом ее чертовски влажная киска терлась об него, прямо там, где надо – прямо так, что он с трудом мог вытерпеть еще мгновение за пределами ее влажных, шелковых складочек.

Марк сопротивлялся желанию выбить дверь. Вместо этого, он опустил девушку вниз на носочки и прижал к своей двери, пока одной рукой доставал ключи, а другой – ласкал сосок Ники.

Она прильнула к нему, губы девушки путешествовали вниз по его шее к чувствительной впадинке над ключицей.

Когда Ники приподняла ногу, обвив вокруг бедра Марка, и потерлась о его готовый взорваться член, мужчина вставил ключ в замок. Дрожь прокатилась по его телу, пока девушка посасывала мочку его уха, мужчина прикидывал, сможет ли уложить Ники на спину и надеть презерватив за три секунды или меньше.

— Быстрее, — умоляла девушка, тяжело дыша.

Резким движением Марк повернул ключ в замке, открыл дверь и захлопнул ее за ними. Ники восприняла это как сигнал, чтобы обернуть вторую ногу вокруг его бедер и убедиться, что внимание мужчины сосредоточено только на ней.

Как будто могло быть иначе.

Марк мог поклясться, что его зрение затянуто красной пеленой страсти, пока он заносил в квартиру девушку, почти насаженную на его член, поддерживая за задницу и поглощая ее рот.

Круглый кухонный стол был первой гладкой и плоской поверхностью, которую нашел мужчина. Он опустил Ники на столешницу. Девушка зашипела от соприкосновения холодной поверхности со спиной и выгнулась навстречу Марку, будто в приглашении.

Мужчина намеревался его принять.

Сглотнув, Марк вытащил презерватив из кармана и спустил брюки вниз по бедрам. Трясущимися от возбуждения пальцами он натянул презерватив на свой налитый кровью член, развел локтями стройные бедра Ники и начал входить.

Ники поддавалась, словно горячее, тающее масло. Марк погрузился внутрь, сжимая пальцами бедра девушки, толкаясь всё глубже и глубже, пока не вошел целиком. Стеночки ее киски пульсировали вокруг его члена, и удовольствие нахлынуло на него – сильное и совершенное. «Боже, он никогда не испытывал ничего подобного».

Ники с хныканьем приподняла бедра:

— Марк!

Он не мог ждать, контроль полетел к чертям. Вместо этого, Мужчина отдавал всего себя в размашистых, яростных ударах. Черт, Ники была настолько тугой, что каждый толчок был насквозь пропитан влажным, бархатным трением. Оно дразнило его член и заставляло напрягаться.

«Нет, к чёрту. Не так быстро. Не так легко». Возможно, Ники не принадлежала ему, но до того, как закончится этот вечер, девушка поймет, что Марк знает все секреты ее тела и может подарить ей такое удовольствие, которое больше никто не сможет ей дать.

Она не сможет просто переспать с ним и забыть.

Сделав глубокий вдох, Марк постарался успокоиться, отгораживаясь от настойчивых ощущений пульсирующего члена, и сосредоточился на поиске спокойствия, центра.

Ему удалось обрести лишь малую толику контроля, прежде чем Ники пошевелила бедрами. Экстаз пронесся по его телу, заставлял мужчину сжать зубы. Девушка ответила, схватив его за запястья и положив его руки на свою грудь.

— Сейчас! — потребовала она с рычанием, от возбуждения ее шея и плечи покрылись румянцем.

Отказать Ники было невозможно.

Резкое пощипывание сосков заставило девушку задыхаться. Марк высвободил свою похоть. Тяжелыми ударами, один за другим, он пронзал Ники. Головка его члена задевала ее точку G, каждым толчком стремясь достигнуть матки. Ногти девушки впились в его бицепсы. Она набухла вокруг него, сжав еще сильнее, и закрыла глаза, погружаясь в водоворот ощущений. Мужчина боролся за сохранение рассудка.

— Проклятье, посмотри на меня! — скомандовал он.

Ники открыла свои синие глаза и посмотрела на Марка, их взгляды сцепились. Снова толкнувшись внутрь, мужчина прорычал:

— Не отводи глаз.

Ники выполнила его требование, смотря на Марка, когда он поднял руку с ее груди, облизав большой палец, устроил его прямо на ее припухшем клиторе и начал кружить. Глаза девушки распахнулись еще шире, словно от боли, а их синева потемнела, как бездонные омуты.

Три удара спустя Ники с гортанным криком взорвалась от примитивного удовольствия, а ее шелковистая киска доила его. Но именно выражение ее лица подтолкнуло Марка к границам сдержанности, такое сосредоточенное и желающее, словно он был единственный в мире мужчина, когда-либо доставляющий ей подобное наслаждение.

«Боже, он бы хотел, чтобы это было так».

Повторив свои действия, Марк снова потер ее клитор. Жесткие толчки его члена расширяли ее припухший, шелковый вход. Через секунду, Ники вознаградила его, еще крепче сжав член. Движения мужчины стали импульсивными, жесткими и частыми. Девушка снова кончила, крича его имя, пока голос не надломился и у нее не закончился воздух.

И все же она смотрела на него, как будто он один мог уничтожить ее и воссоздать снова. Как будто он один мог спасти ее.

Как будто Ники любила его.

Сдержанность Марка разбилась на миллион кусочков. Покалывание, назревавшее в основании спины, взорвалось внутри его тела, устремляя удовольствие и густой мед удовлетворения по крови.

Мужчина наклонился и, обхватив девушку руками под тонкую спину, притянул к себе, соединяя их вместе. Задыхаясь, Марк бормотал хриплые слова, не осознавая, что говорит, и выплескивал все, что у него было, во время бесконечного оргазма, вызывающего головокружение, и каким-то образом вскрывая раны на сердце.

Медленно, мужчина остановился. Тишину прерывало только их хриплое дыхание. Марк не мог оторвать взгляд от глаз девушки, сейчас таких теплых и голубых, как небо идеальным летним днем. Марк хотел остаться здесь и наслаждаться, притворяясь, что ничего больше не существует.

Необходимость выполнить задание воевала с чувствами, сдавившими грудь. Конфликт ощущался, как гиря в полтонны весом на ребрах. «Почему?» Она просто женщина, с которой он переспал. Теперь все кончено.

Он игнорировал голос в голове, который напомнил ему, что после развода он не был внутри ни одной женщины столько раз, сколько в Ники. Одна ночь – максимум. Изредка он возвращался, чтобы повторить, но три раза никогда. И тем более не тратил время на то, чтобы узнать этих женщин, они не привлекали его так, как мягкость Ники в стальной оболочке.

Хуже того, Марк был уверен, что не закончил с ней, возбуждение снова стало охватывать его тело. В груди все сжалось, когда он посмотрел на Ники, сейчас расслабленную и мягкую.

«О, Боже».

Это плохой знак. Очень плохой. С Ники... он мог потерять голову. Забыть полностью, что она не просто женщина, а подозреваемая. Он не должен снова потерять себя из-за очередного красивого личика.

Марк закрыл глаза, разрывая связь с Ники и выходя из ее теплого, податливого тела. Девушка вздохнула, но он не обернулся, когда пошел выбрасывать презерватив в мусорное ведро.

В соседней комнате он прислонился лбом к прохладной штукатурке стены, разделяющей их, и попытался отдышаться. «Что, черт возьми, ему делать?»

Он слышал, как по другую сторону стены Ники зашевелилась, поднимаясь. Затем девушка появилась в дверном проеме, ведущем на кухню, и мужчина выпрямился.

— Еще один ничего не значащий перепих, да? — она скрестила руки на обнаженной груди.

— Чего ты хочешь, Ники? Как ты и сказала в прошлый раз, мы не брали на себя какие-либо обязательства, прежде чем лечь в постель. У нас отличный секс.

— И это все?

— А что ещё у нас есть?

На лице Ники отразилась боль, она сжала губы:

— Я бы хотела сказать что-то умное, типа «спасибо за интересный вечер», но не буду. Ты как-то советовал мне не лгать самой себе. Воспользуйся сам своим чертовым советом. — Девушка развернулась, направляясь в коридор, потом внезапно обернулась. — Боже, хотела бы я знать, что та сучка сделала с тобой. Я поняла намек, это не мое дело. Хорошо. Она однажды испортила твою жизнь. Спроси себя, собираешься ли ты позволять ей делать это вечно.

Его желудок рухнул вниз:

— О чем, мать твою, ты говоришь? Это просто секс.

Ники подняла бровь:

— Если это правда, тогда помни, что не надо говорить, что любишь меня, когда кончаешь.

*** 

После того, как сон, наконец, настиг ее примерно в пять утра, последнее, что было нужно Ники, это подъем в девять часов, чтобы встретить самолет дяди Пьетро.

Сжимая в руках стаканчик с горячим кофе из «Старбакс», девушка направилась к зоне выдачи багажа, борясь в головной болью.

Ники прилагала все усилия, чтобы игнорировать боль в сердце.

«Нет, она не будет думать о Марке. В который раз. Это только еще больше расстроит. Однако... Был ли шанс, что его признание в любви, которое он прокричал по время оргазма, правда – хоть немного?»

«Это не важно». Она не должна желать, чтобы это было правдой... Ники не искала постоянных отношений и любви. Но когда он произнес эти слова... девушка не могла отрицать, что ее сердце затрепетало в ответ.

После того, как она указала Марку на его слова, мужчина, болезненно побледнев, все отрицал и извинялся. Извинялся! Очевидно, он не помнил того, что говорил ей. Ники предполагала, что это его способ сказать, что это не правда. «Боже, почему бы ему просто не ударить ее ножом в грудь? Это было бы намного гуманнее, чем то, как он вырезал ее сердце своими словами».

Испытываемая Ники боль была свидетельством того, что девушка интересовалась Марком гораздо больше, чем следует.

То, что та женщина сделала Марку, видимо, было болезненным, серьезным и продолжительным. Даже если он, случайно, почувствовал что-то к Ники, он похоронил это чувство и отрицал его.

Что бы между ними ни было, все кончено.

Секс с парнем, который мог заставить завидовать парней, позирующих для журналов, и был звездой в постели, был потрясающим. Марк мог заставить ее улыбаться, смеяться. Он никогда не упускал случая дать ей почувствовать себя сексуальной, украсть ее самоконтроль и заменить его своей волей. И Ники нравилось это. До тех пор, пока мужчина не кончил и не осознал, что они слишком сблизились, и отдалился физически и эмоционально. Полностью.

«Ночные шалуньи» требовали не только физических, но и моральных сил. Ники не могла тратить время на исцеление Марка... если его вообще можно было исцелить.

И пусть Вегас был городом ставок, Ники не поставила бы на это деньги. Что бы ни нашло на него в момент страсти, что бы он ни чувствовал, он потратит все силы, чтобы похоронить это.

Слезы обожгли глаза девушки.

— Эй, что с тобой?

Ники сморгнула слезы, а затем посмотрела на своего дядю, который, несмотря на ранний час, выглядел настолько шикарно, что хотелось скрипнуть зубами.

— Некоторые из нас управляют бизнесом до двух часов ночи. Пребывание в аэропорту несколько часов спустя не поднимает мне настроения.

— Никто не заставлял тебя приезжать. Блейд знал, когда я прилетаю. Я ожидал увидеть его.

— Хорошо, но вместо него получил меня. Я хотела поговорить с тобой. Наедине.

— Ники, — проворчал мужчина со вздохом. — Я только приехал, ты же знаешь.

— Ага, ты отлично провел время в Италии, но ты уехал, не сообщив мне важной информации, например, что ты сказал Блейду, что он может быть моим бухгалтером.

— Тебе нужна помощь, Ники, — он провел рукой по своим прилизанным с проседью волосам. — Ты не можешь всё делать сама, и математика никогда тебе не давалась.

— Я никогда не говорила, что могу делать всё сама, или что я хороша в математике, но я способна нанять кого-то вести мои счета.

— Блейд должен был выяснить, сможешь ли ты позволить себе нового бухгалтера.

— Я платила Марси до того, как она...

Ники закусила губу, не в силах продолжать. Марси была ее подругой. Они были очень разные, но на одной волне в бизнесе. Ее смерть стала огромным потрясением. Эта история, вдобавок к рваным эмоциям, подаренным Марком, не позволяла девушке оставаться собранной.

Она прочистила горло:

— Слушай, я не думаю, что Блейд компетентен. Я могу нанять кого-нибудь временно, чтобы разобрать всё, а потом займусь этим сама.

— Блейд – умный парень. Он разберет бухгалтерские книги и продолжит вести их. Тебе нужно встречать и приветствовать людей. И прекрасно выглядеть. Ты хороша в этом.

Его покровительственное отношение разорвало тонкую нить ее терпения:

— Проклятье, я владею большей частью бизнеса. Ты не можешь говорить мне, кого нанимать! Почему бы тебе...

Пьетро схватил Ники за руку и сжал – не сильно, но достаточно, чтобы привлечь её внимание.

— Говори тише. Нам не нужно, чтобы все эти милые люди в аэропорту знали, что мы ругаемся, правда?

Это разозлило девушку, но в чем-то он был прав. Ники кивнула.

— Хорошо. Теперь слушай внимательно. Я владею тридцатью процентами твоего клуба. Если ты не можешь вернуть мне деньги и выкупить мою долю сегодня, то закрой рот. Блейд – твой бухгалтер, потому что я так сказал. Конец разговора.

*** 

Марк наклонился, чтобы поставить напитки перед тремя женщинами тридцати с хвостиком лет, когда увидел, как Зак прошел через клуб и, обогнув барную стойку, стал подниматься по лестнице к офису Ники.

«Ого! Это было очень необычно. Зак никогда не покидал кулисы, если только сам не был на сцене. Что-то определенно не так».

«Кроме того, что ты сболтнул Ники, что любишь ее?» Он всё еще не мог понять, как выкинул подобное.

Отбросив эту мысль, Марк рассеяно взял деньги у дам и улыбнулся. Он посмотрел наверх на кабинет за тонированным стеклом. Зак что-то быстро говорил, активно жестикулируя. Ники шагала. «Нехороший знак».

Может быть, это его шанс.

«Для чего?» – спросил голос у него в голове.

Ему нужно вернуть расположение Ники, поскольку у него всё еще есть дело. Не нужно иметь много ума, чтобы понять, что он облажался, когда заявил о своей любви, а затем настаивал, что это просто секс. Чёрт, он не мог сделать хуже, даже если бы назвал Ники дешевкой.

Подмигнув, Марк положил поднос на стойку рядом с Леоном и, пройдя мимо бармена, направился в офис Ники. На полпути наверх он остановился.

Он никогда прежде не позволял себе застревать в отрицании – ни когда его мать умерла за три дня до его пятнадцатилетия, ни когда у него обнаружили рак в двадцать лет, ни когда Керри рассказала ему о вероломстве Тиффани. Не будет он заниматься этим и сейчас.

Сжав кулаки, Марк остановился на ступенях, недалеко от офиса Ники. «Правда...» То, что он довел девушку до состояния ярости, не попадет в топ-10 его счастливых событий. Но боль в ее потемневших глазах, когда она полностью обнаженная выходила из его квартиры этим утром, заставляла Марка чувствовать себя трусом.

Однако он всё еще не понимал, почему девушка была так расстроена. «Зачем притворяться, что отсутствие у него чувств важно для нее? Ей нужно держать его занятым, чтобы ее любовник продолжал совершать преступления? Или, может быть, ей просто нужно алиби и он его обеспечит. Был ли хоть какой-то шанс, что она расстроена, потому что он ее действительно интересует?»

Глупо, принимать желаемое за действительное. Ники была его делом, она не может быть его женщиной.

«Отныне, если только он сможет удерживать эту мысль в голове, в следующий раз, когда она приблизится к нему...»

— Теперь ты понимаешь, почему это не сработает? — голос Зака было слышно с лестницы.

— Ты прав. Он никогда не изменится.

— Никогда. И сейчас нам не хватает одного человека для финала.

Ники вздохнула и снова начала ходить:

— Почему сегодня?

Марк поднялся по ступеням и остановился в дверном проеме офиса Ники. Он точно не знал, зачем он здесь, только чувствовал, что должен быть тут. Если у него получится ее завоевать, держа подальше личные чувства, может быть, он сможет разобраться с этим и убраться отсюда до того, как еще больше привяжется к девушке.

— Что случилось? – спросил он у Ники. — Я видел, как Зак бежит сюда, словно ему подошвы подожгли.

Зак закатил глаза:

— С огнем справиться проще. Это настоящая катастрофа!

Повернувшись к Заку, Ники рявкнула:

— Никакой драмы. Я хороша в этом и без твоей помощи.

— Что за драма? — снова спросил Марк.

— Нам не хватает танцора. Рикки всё еще отсутствует из-за кишечного гриппа и Джош сообщил во второй половине дня... что не сможет выйти на сцену. Ему всё еще не хорошо.

Сморщив нос, Зак вздрогнул:

— Его дважды вырвало. Мне пришлось отослать его домой, пока кто-то еще не заболел.

— Что оставляет нас без номера на вечер и исполнителя для финала.

Зак выжидающе смотрел на него. Ники не смотрела на Марка совсем. Тишина сгущалась – тяжелая и неловкая. Пот покрыл Марка целиком. Грудь, спина, шея – всё сначала стало мокрым, а потом холодным. Напряжение охватило его руки, затем перетекло на спину. Он знал, чего они хотели.

— Он готов, — наконец сказал Зак девушке.

— Нет. Не морально, — возразила она.

— Милая, шоу должно продолжаться!

Ники вздохнула, ее плечи опустились. Марк никогда не видел, чтобы она выглядела побежденной. Сердитой, раздраженной, безумной, злой, даже обиженной, да. Но побежденной – никогда. Выражение лица девушки, словно провернуло уже воткнутый ею раньше нож.

Марк взял Ники за руку, проклиная себя. «Почему он просто не может быть козлом? Почему ее чувства важны?»

— Почему это катастрофа?

Ники покачала головой, выглядя так, словно готова рвать на себе волосы.

— В эти выходные – День памяти, и зал полный. Мой дядя сегодня здесь, наблюдает, словно жадный ублюдок, ожидающий смерти богатого родственника. Один провал, и он потребует вернуть его тридцать процентов акций, немедленно.

— Он готов это сделать?

Ее смех был безрадостным:

— Уже сделал это утром. Это его способ убедиться, что я веду свой бизнес так, как нужно ему.

Марку уже не нравился этот человек, хоть он с ним никогда и не встречался. Одну вещь он знал о Ники: этот клуб важен для нее. Для ее дяди – члена семьи – прийти внезапно, надавить на девушку и указывать, как вести шоу...

«Да парень, судя по всему, первосортный ублюдок».

— Я сделаю это.

Ники моргнула, услышав его слова. Она прищурилась, а затем на лице девушки появилась улыбка.

— Правда? Ты будешь в порядке?

«Боже, он неудачник». Он хотел сказать себе, что согласие – просто уловка, чтобы снова добиться ее доверия. Но тогда бы он соврал.

— Я буду в норме.

— Спасибо тебе.

Она поцеловала его в щеку, смотря на него, как на супергероя. Марк утонул в ее улыбке, зная, что он согласился на ночь абсолютной пытки.

Как Зак и настаивал, шоу продолжалось, как обычно. Женщины улюлюкали, напитки лились рекой, парни получали огромные чаевые. Но Марк был главной звездой.

Стиснув зубы, Ники наблюдала, сидя у бара, как он собрал толпу около второй сцены. Ряд женщин, ждущих увидеть его, растянулся практически до задней части клуба. Он терпеливо улыбался, флиртовал, позировал для фото, напрягал мышцы, когда просили. И целовался. Он не использовал язык, как другие парни, Слава богу. Многие постоянные клиентки снабдили его своими визитками и салфетками с нацарапанными номерами телефонов. Каждый раз он сверкал ямочками щеках и кивал, словно ему льстило это внимание.

Ники затошнило. Сомнения в том, позвонит ли он кому-нибудь из них, только усиливали тошноту.

Будущую невесту, одетую в фату из презервативов, друзьями подтолкнули в сторону Марка. С мягкой, но всё еще сексуальной улыбкой, он обхватил голову женщины своими большими руками и нежно поцеловал в губы. Он задержался, сердцебиение, два.

Не в силах больше смотреть, Ники отвернулась.

— Он очень популярен, — сказала Лючия, присоединившись к сестре.

— По крайней мере, насчет этого я была права.

— Но ты ошиблась в чем-то другом?

Ники повернулась к сводной сестре с усталой улыбкой на лице:

— Я не могу смотреть на него с другой женщиной. Я никогда не представляла, что это будет беспокоить меня. Это просто бизнес, — девушка нахмурилась. — Безумие. Он не принадлежит мне. Но ощущается так, словно кто-то льет кислоту на мое сердце, когда я вижу его флиртующего и улыбающегося, и...

— И целующего другую женщину. Так?

Кивнув, Ники горько улыбнулась:

— Я знала, что не смогу завести интрижку. Я просто не могу спать с кем-то, не вовлекая эмоции. Он мне ничего не должен, и может встречаться с кем захочет.

— И это убивает тебя.

Ники хотела соврать. Она очень, очень хотела.

— Я почти думаю, что предпочла бы пистолет у виска, чем заставить себя увидеть это снова.

Лючия подняла голову, ее рыжие волосы рассыпались по плечам:

— Ты любишь его?

Ники рискнула еще раз взглянуть на Марка. Голова откинута назад, он смеялся, пока сорокалетняя женщина, схватив его за задницу, говорила что-то, несомненно, грязное. Очевидно, он преодолел страх сцены, потому что выглядел так, будто у него есть всё время мира.

— К сожалению, я думаю, что да. Но ирония в том, что я пыталась помочь ему с его фобией и, вероятно, предложила работу его мечты. Здесь бесконечная очередь из женщин, готовых трахнуть его, и ему не нужно беспокоиться, что кто-то подберется близко. У него и его фанаток большое будущее.

— Это не похоже на тебя: сдаться просто так.

— Посмотри на него, — Ники махнула рукой в сторону Марка. — Он не мог бы выглядеть еще более довольным, если бы ему сказали, что он выиграл МегаДжекпот. Никаких шансов, что я смогу заставить его отказаться от этого.

Были и другие препятствия на пути к их совместному будущему: нехватка времени у Ники, ледяная стена вокруг его сердца, которая ставит его постоянные отношения с ней и возможную встречу с инопланетянами в один ряд.

Лючия улыбнулась, как наевшаяся сливок кошка:

— Не спеши. Если ты действительно его хочешь, у меня есть парочка интересных идей...

Глава 10

В следующую среду, ожидая ответа Марка на приглашение, Ники собиралась перейти на новую для себя ступень безрассудства.

Прежде чем девушка успела обдумать, что может пойти не так, и лишиться части ланча, который заставила её проглотить Лючия, появился Марк. Он наклонился, заходя в ее офис. Футболка обтянула его широкие плечи, а ее зеленый цвет подчеркнул карие глаза мужчины, делая их завораживающими. Джинсы, обтягивающие его ноги во всех нужных местах, отвлекали еще больше.

— Ты хотела меня видеть? — его голос прошелся по всем ее органам чувств.

— Спасибо, что зашел. Присаживайся.

Марк огляделся и обнаружил офисный стул, когда-то купленный для Марси, а теперь редко используемый. Тот стоял перед компьютером, на котором настояла бывший бухгалтер. Ники едва научилась его включать. После смерти Марси, девушка даже не пыталась этого сделать. Мужчина сел на стул, который выглядел слишком маленьким для него, и выжидающе посмотрел на Ники.

Больше всего на свете, ей хотелось иметь хоть малейшее представление, о чем думал Марк и что чувствовал. «Скучал ли он по ней? Будет ли он смеяться над ее предложением?» По мнению здравомыслящей Лючии, так оно и будет. Прошлой ночью порочный разум Ники ухватился за пришедшую мысль, как ребенок за новую игрушку. Ей очень нравилась новая идея... до сих пор.

— Что случилось? — спросил он, пока Ники молчала, хотя Марк выглядел расслабленным.

Не имея ни малейшего представления с чего начать, Ники решила пойти обходным путем.

— Воскресная ночь прошла хорошо. Как ты себя чувствовал на сцене?

Мужчина фыркнул:

— Я заработал целое состояние. Кто же знал, что в этом бизнесе крутится так много денег?

«Или много женщин». Он забыл добавить эту часть. Но, вероятно, он не сказал бы ей это в лицо. Сердце Ники ухнуло вниз. Девушка прикусила нижнюю губу, волнуясь, сработает ли ее план.

— И ты хочешь продолжить выступать?

Марк пожал плечами:

— Я был удивлен, что после возвращения Джоша и Рики ты не поставила меня в шоу.

Ники изо всех сил старалась не выдать эмоций, но всё же поморщилась. И он это заметил. Конечно, только дурак не заметил бы, а Марк дураком не был.

— Об этом я хотела поговорить с тобой в первую очередь. Несколько дней назад ты признался, что боишься сцены. — «Непосредственно перед тем, как раздел меня, потряс мой мир и сказал, что любишь. Что ты имел в виду?» Ники откашлялась, пытаясь прочистить голову. — Когда ты выступал в воскресенье, ты нервничал, тебе было неловко?

Марк нахмурился:

— Разве я выглядел, словно это так?

— Нет, — вынуждена была признать Ники, — ты выглядел великолепно.

— Я сделал всё возможное.

«О, у него всё в порядке. Он произвел фурор на сцене». Ники не могла не задаваться вопросом, излечился ли он от своей фобии, учитывая какое количество телефонных номеров и предложений он получил.

— У тебя есть всё, что я хотела бы видеть в танцовщике.

— Почему тогда я чувствую, что дальше будет «но»? Выкладывай, Ники.

Девушка вздохнула и задержала дыхание. «Отлично. Он хочет правду – он ее получит».

— Да, я хотела поговорить с тобой о другой работе для меня.

Ники ждала, пытаясь расшифровать выражение его лица. Неудачно. Учитывая успех Марка, как танцовщика, она ожидала, что он будет протестовать. Конечно, будет. Деньги, женщины, даже если его не особо волновало внимание, – все это очень заманчиво.

Вместо того, чтобы выругаться, Марк просто поднял голову:

— Правда?

— Мне нужен был танцор, и поэтому я наняла тебя. Но мне также нужен бухгалтер.

— Неужели? — мужчина наклонился.

Выражение его лица изменилось и казалось... почти довольным. «С чего бы это?»

— Мои счета... Я уверена, что в них всё перепутано. Я не могу вести их сама. У меня никогда не было таланта в математике, и я не в восторге от компьютеров, ещё меньше от программного обеспечения, которое установила Марси для ведения бухгалтерии.

— Что насчет Бочелли?

— Я подумала и решила, ты прав насчет того, что Блейд не подходит для ведения моих финансов. Ты подходишь. Мне нужен такой человек, которому я могу доверять.

«Кто-то, кто сможет выяснить, есть ли причина для ее дяди настаивать, чтобы Блейд, а не кто-либо другой вел счета и бухгалтерские книги».

— И это я?

— Да. Ты всегда был честен со мной... даже когда я не хотела слушать правду, — она вздохнула. — Я знаю, что ты здесь ради денег, и что воскресный вечер был чертовски прибыльным. Я могу предложить тебе жить в квартире бесплатно, но не могу платить много. Марси работала неполный день, поэтому я не думаю, что эта работа займет много времени у тебя.

— Помимо бесплатного жилья, зачем мне это?

«Проклятье, она знала, что он задаст этот вопрос. На его месте она бы задала».

— Хорошо, ты не будешь снова в центре внимания на сцене, полагаю, это беспокоит тебя, — собрав всё свое мужество, Ники посмотрела в его карие глаза, которые заставляли ее таять. — И ты получишь меня.

Марк наклонился ближе, сузил глаза и пристально смотрел на девушку:

— Я правильно тебя расслышал?

— Я твоя, если ты всё еще меня хочешь. Ты сказал мне не лгать самой себе, что я и делаю. Как ты и говорил, у нас отличный секс. Если тебе нужно больше денег, лучшее, что я могу предложить, это позволить тебе обслуживать столики и оставлять себе чаевые.

— Забудь про столики. — Оттолкнувшись пятками о напольную плитку, он протащил свой стул через комнату, сокращая дистанцию между ними. — Ты предлагаешь мне неограниченный доступ к твоему телу?

На его лице отразилось желание, сердцебиение Ники ускорилось. Боже, она надеялась, что это не было ошибкой. Но она хотела его. Плохо. Лючия была права. Черт, как и Марк, если на то пошло. Попытка игнорировать то, что происходит между ними, ни к чему не приведет. Да, он был ее работником, но, скорее всего, временным. Правда в том, что все ее разглагольствования о необходимости сосредоточиться на работе были чушью. На самом деле она боялась, что ее сердце будет разбито, и она не хотела этого признавать.

Но та химия между ними, была чем-то абсолютно новым, способным запустить в космос, достаточно глубоким, чтобы полить ту гигантскую пустыню, в которой они живут. Как любезно заметила сестра, попытки отрицать сильное желание исследовать то... что было между ней и Марком, просто не работали. Время для другого подхода.

Поэтому на данный момент лучшее, что Ники могла сделать, забыть о возможности получить разбитое сердце. Она сделает всё, чтобы стать сильной и не влюбиться в Марка. Возможно, он ей лишь слегка небезразличен. А если она провалится, то... хорошо, она будет беспокоиться о своем разбитом сердце позже.

— Я твоя в любое время и в любом месте. Да, — наконец сказала девушка.

В комнате было так тихо, что Ники слышала малейший вдох.

По тому, как мужчина напрягся, и выпуклости в его джинсах Ники сразу поняла, что идея Марка заинтриговала. «Слава богу». Каждый день без Марка заставлял ее чувствовать себя наркоманом, переживающим ломку.

— Почему? Последнее, что я слышал, ты слишком занята, чтобы отвлекаться на меня. Ты хотела отношений на одну ночь... которые случились дважды. Я не всегда хорошо вел себя с тобой после.

— Так и есть, — признала она мягко. — Но когда я смотрела твое представление в воскресенье, то поняла, что трачу слишком много энергии, стараясь не отвлекаться на тебя и всё отрицая, я трачу больше времени и умственных сил, чем если бы просто прошла через это. Рядом с тобой я чувствую... возбуждение. Связь с тобой. Попытки притворяться, что это не так, пустая трата сил.

Марк медленно гладил свой квадратный подбородок, изучая девушку пытливым взглядом:

— Я не завожу отношений, Ники. Если ты ищешь...

— Я тоже. Возможно, это связь на месяц, как думаешь? Я не вполне уверена, что уже закончила с тобой, но у меня нет никаких надежд на совместное будущее.

— Если я скажу «да», у меня будет право делать так?

Прежде чем Ники успела среагировать, Марк перетащил ее к себе на колени, расположив так, чтобы она оседлала его бедра. Без сомнений он был возбужден. Впервые они смотрели друг другу глаза в глаза, и он воспользовался возможностью заклеймить ее рот поцелуем, который лишил Ники разума за две секунды. Прикусив нижнюю губу девушки, мужчина уговорил впустить его, для нежной и настойчивой дегустации. Кончик его языка медленно по кругу погладил верхнюю губу и потянулся к нёбу. Ники дрожала всем телом, словно на ее языке лопнула целая коробка шипучих конфет.

Девушка выгнулась и, прижавшись к Марку, обняла его за шею. Теперь он был с ней, касался ее, Ники с благодарностью зарылась пальцами в золотистый шелк его волос. Он был твердым повсюду, – грудь, живот, плечи, член – но его волосы были на ощупь такими мягкими, она застонала. Его большой палец скользнул по соску, распространяя волны удовольствия по всему телу девушки. Но прежде чем Ники смогла поощрить его, Марк отстранился.

— Это значит да? — спросила она, когда смогла справиться с голосом.

— Определенно, — Марк улыбнулся, его улыбка была такой блестящей и яркой, что практически могла конкурировать с летним солнцем.

Ники ахнула. Из всех вещей, которые она представляла в качестве его ответа на ее вопрос, эту она представляла меньше всего.

— Серьезно?

Марк кивнул:

— Доверься мне. Я бы предпочел быть твоим бухгалтером и иметь дополнительные преимущества, чем прыгать в полуголом виде в свете софитов для кучки незнакомок.

— Даже если, танцуя, ты заработаешь больше?

«И все женщины будут у твоих ног».

— Ага.

«Потрясающе».

— Это хорошо. Великолепно! Но... у меня есть одна просьба.

— О?

Резкий звук практически ошеломил девушку. Звучало подозрительно.

— Ничего особенного. Я просто не думаю, что это хорошая идея, если другие узнают, что мы, эм… встречаемся.

— Другие? Твоя сестра? Зак?

— Лючия знает, — Ники почувствовала, как румянец заливает ее шею и щеки. — Но другие танцоры… и работники. Вероятно, это не очень хорошая идея.

– Ты имеешь в виду Бочелли.

Его пристальный взгляд заставил Ники вздрогнуть:

— Рассказав ему, я только усложню себе жизнь.

Все действия девушки становились известны ее дяде от Блейда. «Кому нужна головная боль и раздражение от стыда за то, что ты не являешься девственницей?»

Пожав плечами, Марк сказал:

— Хорошо. Я не буду ничего говорить здешним. В любом случае не планировал этого.

— Спасибо.

Ее заполнило облегчение от того, что она смогла убедить его быть с ней и держать это при себе. Возможно, к вечеру он весь будет ее – по крайней мере, на время их прекрасного романа.

Сегодня она не станет беспокоиться о будущем – что обычно делает вполне успешно – и гадать, насколько будет больно, когда Марк приведет в порядок ее счета и решит уйти. Ники сможет сосредоточиться на настоящем, и том наслаждении, которое этот мужчина может ей подарить, на временном праве касаться его.

Ей придется беречь свое сердце. Не важно, каким привлекательным был Марк, насколько соблазнительны его слова, и как искренне смотрят его глаза, а в голосе звучит обожание, она не может в него влюбляться. Это будет плохой, очень плохой ход.

*** 

— Значит, Ники попросила тебя стать ее бухгалтером? Ты, видимо, был действительно ужасным танцором, — Рейф рассмеялся.

— Я не мог быть настолько плох. Я заработал две с половиной тысячи баксов чаевыми за четыре часа.

Рейф перестал смеяться:

— Ты серьезно?

— Серьезнее некуда. Поразительно, да?

Марк сморщил нос, выглянув из окна своей квартиры на утреннее солнышко, заливающее парковку клуба. Сегодня в Вегасе будет жаркий день, и это только первое июня.

— Срань Господня. Я выбрал не ту профессию.

— Нет. Последняя вещь, которую я хотел бы увидеть – ты без одежды.

— Твоей сестре нравится, — парировал Рейф. — Когда она не такая большая и беременная, и не жалуется на какие-то схватки Беки-Тикса или Брекстона-Хикса ^[23].

Марк застыл:

— Она в порядке?

— Всё нормально. Просто рановато, я думаю.

Марк смог различить беспокойство в голосе друга и попытался отвлечь его:

— Хорошо, ты без одежды – это не та картинка, которая которую я хотел бы представлять! — он рассмеялся. — Серьезно, в ночь, когда я танцевал, вокруг царило безумие. Я получил двадцать восемь телефонных номеров. И сбился со счета от предложений продолжить вечер.

— Вау, ну и тяжелая работенка смотреть на возбужденных женщин. Хуже не придумаешь, дружище. Ты принял чье-нибудь предложение?

Быть засыпанным таким количеством предложений — это фантазия... но Марк остался равнодушным к успеху. Вместо этого, он, казалось, зациклился на Ники. С каких это пор здоровый, гетеросексуальный мужчина теряет интерес к большинству представительниц противоположного пола?

Проклятье, ему нужно закончить расследование, прежде чем он упустит из виду причину своего пребывания здесь.

— Нет.

— Почему? С самого своего развода ты был не из тех, кто проводит субботнюю ночь дома.

— Это Ники, — Марк вздохнул у телефона. — Я просто не могу разобраться с этим, друг. Сначала Ники отвлекает меня от счетов и загружает по полной. А затем просит меня стать ее бухгалтером, обещает бесплатное жилье и – заметь – подкупает интрижкой.

Рейф присвистнул:

— На самом деле? Она попросила тебя заниматься с ней пошлостями на регулярной основе?

— На временной регулярной основе, но да. Я не уверен, но она что-то скрывает. Что бы это ни было, я беспокоюсь, что это незаконно.

— Но если она что-то замышляет, зачем ей показывать тебе бухгалтерские книги? Почему бы не спрятать их?

— Я не знаю. Если только она не решила расположить меня к себе, заставить делать для нее «грязную работу», а затем сделать меня козлом отпущения или использовать в качестве алиби. Я сбит с толку.

— Это странно выглядит.

— И ощущается также. И до кучи, она попросила меня не говорить никому о нашей интрижке. На самом деле, я думаю, она имела в виду не говорить Бочелли. Почему это важно, если они не являются партнерами, как в личных делах, так и в бизнесе, или она разорвала с ним связь по обоим направлениям?

Эта мысль была словно удар ножом в живот. Мало того, что девушка связана с бандитом, но еще обманывает его, изменяет ему. Это не было похоже на ту Ники, которую знал: прямолинейную, не манипулирующую и не подлую. Но он не понаслышке знал, что когда кто-то хочет скрыть свою истинную природу, у него получается… хотя бы на время.

— Хороший вопрос, — согласился Рейф. — У меня есть еще один: «почему бы ей не вести бухгалтерию самой?» Ты сказал, она не глупая.

— По словам Ники, она паршиво разбирается в математике и компьютерах.

— Ты на это купился?

«Он купился на подобные отговорки с Тиффани, и это чуть не привело его в тюрьму».

— Это возможно, я полагаю. У нее в офисе относительно новый компьютер, от бывшего бухгалтера, и я никогда не видел Ники за ним. Но такая внезапная перемена, как красный флаг. В последний раз, когда я завел разговор о ее счетах, она ничего не хотела слышать о некомпетентности Бочелли. Сейчас она говорит мне, что никогда не думала, что он имеет достаточную квалификацию. Как будто это новость для меня.

— Есть шанс, что она только сейчас обнаружила правду об этом бандите? Возможно, факт, что она приглашала тебя к себе в тот момент, когда происходил перевод денег, просто совпадение.

— Это возможно, но каковы шансы? Если она начала что-то подозревать о Блейде, почему просто не уволить его и не выкинуть на улицу? Более вероятным кажется то, что она пытается выкинуть Бочелли из дела и оставить их совместную прибыль себе.

— Что ты собираешься делать? – спросил Рейф.

— Я уже сказал «да». Что еще я могу сделать? Я здесь, чтобы залезть в бухгалтерские книги Ники и разобраться что к чему, найти источник незаконного дерьма и выяснить, как это остановить.

Да, он должен был согласиться на ее предложение, чтобы оставаться рядом, заслужить ее доверие, чтобы вникнуть в бухгалтерские записи Ники – всё ради правды. Но Марк не мог отрицать, что согласился ради возможности касаться девушки, когда и как он захочет. Мысль была ошеломляющей – и опасной. Мужчина осознавал, что это ужасно с этической точки зрения, но он не мог заставить себя беспокоиться по этому поводу.

Рейф медлил:

— Марк, я знаю, что история с Тиффани повлияла на тебя. Я...

— Я не хочу об этом говорить.

— Очень плохо. Я только напоминаю тебе, будь начеку.

Марк напрягся:

— Что это значит?

— Что ты чувствуешь к Ники?

— Я ничего не чувствую, — Марк сжал телефон мертвой хваткой.

— Чушь. Я слишком хорошо тебя знаю, и сейчас ты врешь мне и самому себе. Судя по твоему голосу, чувак. Ты заботишься о ней.

«Настолько, что он, очевидно, пробормотал в порыве страсти, что любит ее».

Марк вздохнул:

— Это мое слабое место. Если в радиусе пятидесяти миль есть очень плохая женщина, то я по-настоящему зациклюсь на ней. Такой уж я идиот.

— Не обязательно. Она, возможно, виновата лишь в том, что паршиво выбрала время и изменила свое мнение о желании быть с тобой. Не надо думать, что она копия Тиффани. Что если ты просто спросишь Ники об этом?

Пришла очередь Марка задуматься:

— Я не могу вызвать у нее подозрения, рискуя расследованием. Если она поймет, что я здесь для того, чтобы прошерстить ее бизнес, она выкинет меня из клуба с суперскоростью или позволит Бочелли пристрелить меня, если она виновна.

Спустя какое-то время Рейф наконец сказал:

— Не увлекайся этой девушкой, не получив ответов, друг. Я не хочу снова видеть тебя с разбитым сердцем.

Ага, он тоже не хочет. Марк просто надеялся, что совет не слишком припозднился.

*** 

На следующий день около полудня Марк постучался в квартиру Ники. Дверь открылась, и мужчина уставился во все глаза на девушку в белой сорочке. Мужчина мог видеть контуры ее розовых сосков сквозь полупрозрачную ткань. Сорочка распахнулась спереди, и колечко с бриллиантом в пупке Ники «подмигнуло» ему. Трусики почти не оставляли места воображению, а лишь затемняли местечко между бедрами девушки, которое Марк жаждал увидеть больше всего.

Его сердце остановилось. Но возникший в голове образ Ники с обернутыми вокруг него ногами, умоляющей о большем, запустил его сердце снова, и оно заколотилось в свирепом ритме, словно боксер на стероидах.

— Привет, — пробормотала девушка хрипло, озорно улыбаясь. — Ты как раз вовремя.

Марк готов был поклясться, что его язык распух до размеров футбольного поля, но он попытался умерить похоть, чтобы ответить ей.

— Ты потрясающе выглядишь, — удалось сказать ему.

— Ты собираешься стоять там весь день и глазеть, или зайдешь внутрь и прикоснешься ко мне?

Каким бы хорошим ни был вид... это не конкурс. Марк ворвался в квартиру, захлопнул дверь и повернул ключ в замке. Затем он прижал Ники стене и впился в ее рот. Он уронил сумку, которую принес с собой. Это освободило его руки, и дало возможность наклонить голову девушки в идеальное положение для ненасытного натиска его губ. Проведя другой рукой по ее телу, мужчина притянул бедра Ники, прижавшись возбужденным членом прямо к ее мягкому, влажному лону.

Девушка обвила его руками и открыла для него ротик, так чувственно и чертовски приветливо, что Марк застонал. Ее язык ловко танцевал с его, распространяя сладкий присущий только ей вкус по его нервным окончаниям. И ее запах... корица и цитрус.

«Пряный. Свежий. Принадлежащий ему».

«Боже, откуда взялась эта мысль?»

Мысли испарились, как только Ники схватила его за футболку, задирая ее по телу и прослеживая каждый контур его живота и груди своей теплой ладонью. Он начал потеть. Вся кровь в его теле устремилась к члену, когда девушка стянула футболку через голову и отбросила в сторону. Затем она соблазнительно и мучительно заскользила губами вниз от его челюсти к плечу. Зубки Ники прикусывали кожу, будоража легким уколом боли, а затем ее язычок дарил успокоение. Ручки девушки переместились к его груди, слегка царапая ноготками соски и заставляя мужчину сгорать от желания ощутить ее горячую, дикую и покорившуюся ему, вокруг его напряженной плоти.

— Я не могу выбросить тебя из головы, – прошептала Ники.

Прежде чем Марк успел ответить, девушка опустилась ниже и прижала губы к соску, обводя языком плоскую ореолу. Ощущения от ее действий устремились прямо к его паху. Боль пульсировала от каждого движения ее рта. Марк не думал, что мужские соски могут быть такими чувствительными, раньше подобные ласки не задевали его так сильно. Сейчас он сходил с ума и всё, о чем мог думать, это как бы не повалить девушку на пол и не вонзиться в ее тело. Он так сильно жаждал Ники, что готов был вылезти из собственной шкуры.

— Ники...

Ее маленькие зубки дразнили его сосок. Тело Марка отреагировало, напрягшись, когда проворные пальчики нашли его пупок. Интенсивность ощущений почти убивала его. А пальцы девушки продолжили двигаться южнее...

Ники расстегнула пуговицу на его шортах цвета хаки:

— Да? — шепнула девушка, сверкнув синими лукавыми глазами. Ведьмочка внутри нее решила поиграть.

Звук скольжения молнии наполнил воздух, а затем Ники освободила его член из тесного плена. Зажмурив глаза и склонив голову, Марк прижался к шее девушки, снова и снова вдыхая возбуждающий аромат ее кожи. «Почему прошло меньше двух минут, как он вошел в двери, а у него уже нет к чертям никакого контроля?» Его стало еще меньше, когда Ники провела ладошкой по бедрам мужчины и взяла в руки стальную эрекцию.

Большие пальцы ее ручек, чередуясь, плавно двигались по чувствительной головке и сводили с ума, пока она крепко сжимала его член ладонями.

— Детка... — застонал Марк. — Ты убиваешь меня.

Ники улыбнулась, прижимаясь к его обнаженной груди:

— Еще нет, но скоро.

Ее шепот прошелся по его нервным окончаниям, в то время, пока зубки снова царапали его сосок. Непрерывные движения пальцев девушки по его напряженной длине сделали дыхание Марка тяжелым и частым. Мужчина едва осознавал силу своего желания. «Неужели это он сегодня утром пытался заверить Рейфа, что сохраняет голову ясной рядом с Ники?»

Каждое движение девушки доказывало, какой он лжец, особенно когда она скользнула вниз по стене, встав на колени. Внезапно ее горячее дыхание обрушилось на его член. Марк почувствовал, что от бушующего желания у него голова идет кругом.

Он ухватился за дверь рядом с собой для поддержки, молясь о чуде. Чудо – Марк нуждался в нем, надеясь сохранить хоть крупицу самоконтроля.

Ники широко раздвинула губы, чтобы взять его член в горячую гладкость своего рта. Когда она окутала его, кружа язычком вокруг ствола, он почувствовал, что уперся заднюю стенку ее горла.

После первого же прикосновения этого чудесного рта Марк ощутил, как наслаждение вонзилось в его член, а затем распространилось по всему телу. После второго прикосновения он не смог вспомнить, как дышать.

«О, Боже...»

Ники стонала с его членом во рту, лизала и сосала, словно пробовала любимый десерт. Мягкие касания кончиков ее пальцев на бедрах, а затем одна ладонь обхватила его эрекцию у основания. Другая сжала яички, периодически лаская легкими касаниями ноготков. Руки Марка сжались в кулаки. Ники точно знала, что делает.

Глаза мужчины распахнулись и встретились с глазами девушки, смотрящими на него с бесстыдным сексуальным вызовом. Щеки впали, губы скользят вверх и вниз по его члену – Марк наслаждался видом: мучительный рай от Ники, стоящей на коленях перед ним.

— О, да, — простонал он.

Экстаз распространялся по телу быстро и… неумолимо. Девушка снова взяла его глубоко внутрь и сосала так, словно планировала вытащить наружу его душу. Затем она замедлилась, приостановив движения. Его потребность вызывала боль. Пот собрался между его лопатками, покрыл грудь.

Мучительное мгновение спустя рот Ники окутал его снова. Удовольствие, такое интенсивное, что он едва мог ясно мыслить – не то, чтобы он пытался – пронзило Марка. Легкие качали воздух, словно насос, мышцы напряглись. Яйца сжались, когда покалывание, похожее на вспышки молний, поднялось по спине. Влажный звук, создаваемый ее сосанием, подталкивал Марка к краю.

— Не. Могу. Сдерживаться.

Мужчина задыхался, его бедра устремились в сторону сладкого тепла и уютного соблазна рта девушки. Вместо того чтобы остановиться, Ники только застонала и омыла головку члена горячим маленьким язычком, а затем снова всосала его член, заставляя Марка сжать зубы в попытке сдержаться.

Своими стонами мужчина отчаянно умолял девушку сосать быстрее, неспособный подобрать слова, он скользнул руками в ее волосы и схватил горсть диких прядей, которые просачивались через его пальцы, как черный шелк. Марк направлял ее действия в том глубоком, умопомрачительном темпе, в котором сейчас нуждался, прежде чем полностью потерял рассудок. Кольцо желания затягивалось все туже и туже, сжимая внутренности мужчины. Больше крови прилило к члену, пока Ники сосала и стонала. Блаженство распространялось по всему его телу, острое, как нож мясника.

Язык Ники поддразнил местечко под головкой, такое чувствительное, что взрыв жара устремился прямо ему в живот, разрушая самоконтроль. Тот рассыпался полностью, когда девушка в последний раз обернула свои сладкие красные губы вокруг его эрекции. Марк попытался выйти из ее рта. Насколько сильно он ни желал, чтобы она приняла его полностью, он хотел, чтобы это был ее выбор.

Ники просто взяла его глубже и крепко удержала.

Марк перестал думать, лишь ощущал удовольствие, которое встряхнуло его член и взорвалось в животе, распространяясь по телу до тех пор, пока практически не поглотило его целиком. Мужчина почувствовал, как оно словно взорвало его голову. С резким криком он кончил, наслаждаясь теплым раем ее рта, пока пульсация его оргазма не ослабла и не остановилась.

Истощенный и дрожащий, Марк покачнулся, Ники поднялась и посмотрела на него.

Он смотрел на нее, пытаясь сфокусироваться. Она выглядела такой красивой, с чувством триумфа на лице, припухшими губами, раскрасневшимися щеками и сверкающими синими глазами. Ее аромат стал сильнее, пропитавшись возбуждением. Марк сглотнул. Ники, очевидно, жаждала его прикосновений сейчас.

Он был только рад услужить.

К его потрясению, желание снова зародилось глубоко в животе, несмотря на разрушительный оргазм, который только что убил половину его нервных клеток. «Что в этой женщине такого, что он никак не мог насытиться?»

Через несколько мгновений мужчина снял до конца шорты, толкнул девушку в сторону спальни и стал безжалостно целовать, располагая Ники на кровати. Сладкий и чуть солоноватый, ее рот раскрылся для него, и Марк не мог представить, чего еще можно желать кроме как оставаться здесь и брать всё, что предлагает Ники, скользнуть в ее шелковый жар и погружаться в удовольствие снова и снова, слушать ее вдохи около уха, чувствовать ногти, царапающие спину.

Возможно, Ники пригласила его в постель, чтобы обмануть – но вряд ли сможет отрицать, что Марк точно знает, как заставить ее стонать. Или что, когда он прикоснулся к ней, то почувствовал больше, чем ее тело. Каким-то странным необъяснимым образом он почувствовал ее.

Нетерпеливыми движениями Марк потянул за одинокую ленточку, удерживающую спереди сорочку. Тонкая ткань разошлась, чашечки лифа освободили грудь, открывая набухшие, твердые вершинки, которые напряглись и умоляли коснуться их.

Мужчина немедленно подчинился.

Поднявшись на локтях, Марк вклинился между ее бедер и, наклонив голову, провел языком по напряженному соску. При первом же прикосновении его рта, Ники схватила мужчину за голову и выгнулась, предлагая ему себя. Это воспламенило его; она воспламеняла его. Марк снова стал твердым, изнывающим, нетерпеливым, умирающим от потребности быть внутри этой девушки.

Но только когда она станет влажной и возбужденной. Когда сможет лишь умолять.

Марк провел языком по другому соску, уделяя тому такое же внимание. Стоны Ники делали его член еще тверже. Перенося вес с одной руки на другую, мужчина сосредоточил свое внимание на сосках девушки: сосал, щипал, мучил. Вскоре розовые пики стали красными и влажными от его рта. Марк почувствовал, что под нарастающим давлением оргазма бедра Ники напряглись, и улыбнулся.

Потребность обжигала его изнутри. «Как желание быть с девушкой, снова разделить с ней удовольствие, могло настичь его так сильно и так быстро?»

Отчаяние овладело им, когда Марк опустил руки к трусикам Ники и дернул. К счастью, маленькие белые стринги из тонкой ткани разорвались на части.

— Это была Victoria's Secret, — слабо возразила девушка.

— Теперь их нет.

Марк отбросил полоски влажной ткани, полностью обнажая киску Ники для своего жаркого взгляда. Темные волоски скрывали ее тайны, но не могли скрыть сливочный сок ее желания. Экзотический запах возбуждённой плоти искушал мужчину, сегодня даже сильнее, чем когда он был с ней последний раз. Гораздо сильнее, чем в первый раз.

Снедаемый жаждой по ней, Марк опустился вниз по телу Ники, чтобы развести большими пальцами половые губы и попробовать припухшее лоно. Изогнувшись в молчаливом приглашении, Ники развела ноги шире.

— Да. Чертовски сексуально.

Мужчина едва успел произнести эти слова, прежде чем тот факт, что девушка лежит перед ним как пиршество, заставил его воспользоваться им. Устроив голову между бедер Ники, Марк ласкал языком чувствительную кожу, заигрывал с входом, который сочился от его внимания, и дразнил возбужденный клитор.

Бедра Ники дрожали от напряжения. Дыхание стало прерывистым и тяжелым.

— О, Боже! Я-я...

— Что тебе нужно? — дразнил Марк, кружа языком по влажной красной жемчужине.

— Тебя внутри меня, — выдохнула Ники, сжимая руками простынь рядом с собой и поднимая бедра к нему в молчаливой мольбе. — Жестко. Глубоко.

— Скоро, — пообещал он.

Затем он всосал в рот клитор, лаская его языком. Ники резко вскрикнула, что практически спровоцировало мурлыканье мужского удовлетворения в его груди. Марку нравилось, как она реагировала на каждое его прикосновение. Такая чувствительная. Такая открытая.

— Сейчас. Пожалуйста, сейчас! — умоляла девушка.

В ответ он просто щелкнул кончиком языка по твердому бутону. Это действие с разбухшим от возбуждения клитором заставило Ники изнывать и кричать – в шаге от оргазма.

Девушка опять подняла бедра в повторной мольбе, и Марк наслаждался тем, насколько близко она была к краю. Задумка была в том, чтобы удерживать Ники в этом состоянии так долго, как он сможет... а затем погрузить ее в экстаз и слушать, как она выкрикивает его имя. Он с нетерпением ожидал этого.

Поднимаясь вверх по телу Ники, Марк провел языком по ее животу, пососал вершинки груди и укусил чувствительное местечко на шее. Румянец заливал щеки и кожу на шее девушки. Ее губы приобрели провокационно-красный оттенок, заставляя его эрекцию стать еще тверже. Прерывистое дыхание и беспокойные движения, стоны, когда он сжимал соски или потирал большим пальцем изнывающий от жажды клитор – всё это говорило Марку, что Ники балансирует на грани контроля. Ее отзывчивость поражала его.

Тиски желания, сжимающие его яйца и требующие оказаться внутри ее плотного, сладкого жара, точно так же говорили о том, что и он на грани.

Понимая, что он оставил у входа сумку, в которой лежали презервативы, Марк выругался. Слишком далеко. Он хотел Ники слишком сильно, чтобы покинуть кровать из-за чего бы то ни было. «Проклятье!» Затем мужчина вспомнил... в первый раз, когда он был здесь, у Ники была коробка с презервативами в тумбочке.

Потянувшись через кровать, Марк дернул ящик. Он обнаружил презервативы и схватил один. Но это было не всё, что он нашел. Мужчина посмотрел на девушку, которая поняла, что он увидел, и выдохнула, заливаясь румянцем.

— Оставь это, Марк.

— Я так не думаю, детка. — Он улыбнулся и схватил находку. «Это будет весело». Разорвав упаковку, он быстро надел презерватив и лег на спину. — Иди сюда.

Ники подползла к нему – возбужденная и настороженная. Как только она достаточно приблизилась, Марк схватил девушку и, приподняв, расположил верхом на себе. «Черт возьми, она выглядела как богиня: раскрасневшаяся, со спутанными темными волосами и широко раскрытыми синими глазами». Ее соски манили. Изгибы женских бедер идеально подходили под его руки, когда Марк поднял Ники над своим членом и начал медленно опускать.

Ники сжалась вокруг него, откинув назад голову и тяжело дышала, даря восхитительное ощущение приспосабливающейся для него и приветствующей глубоко внутри плоти. Как шелк, такой горячий, что практически обжигал, она окружала его, крепко сжимая. Войдя до упора, Марк сжал зубы от покалывания, распространившегося по его эрекции, борясь за собственный контроль.

Но на его стороне было преимущество.

Улыбаясь, он поднял штучку, найденную в ящике, – розовый тонкий вибратор примерно 13 сантиметров в длину и толщиной около двух с половиной сантиметров. Он щелкнул кнопку у основания, и слабый гул смешался с шумом прерывистого дыхания девушки.

— Марк...

— Эта маленькая вещица справляется с мужской работой?

Он прижал жужжащую штучку к плечу девушки, затем провел по ключице. Ожидая ответа от наблюдая, как ее тело напрягается, Марк опустил вибратор ниже к возбужденному соску. Ники сжалась и схватилась за его плечи. Она пыталась приподнять бедра. Марк крепко держал ее рукой.

— Нет, — наконец выдохнула она в ответ на его вопрос.

— Он заставляет тебя кончить?

Ники извивалась над ним, потираясь шейкой матки о чувствительную головку члена. Марк зашипел от неожиданного удовольствия.

— Иногда, — девушка задыхалась.

— Он не может тебя наполнить.

— Он и не наполняет.

Она снова беспокойно заерзала на нем, в попытках найти облегчение своей потребности. Марк сместил вибратор ниже, к ее животу, и обвел пупок. Мышцы живота Ники сжались.

— Можно?

— Да. Боже, да!

Девушка снова попыталасьприподнять бедра. Мужчина крепко удерживал ее на месте. У него было, что доказывать.

— Подобный вибратор хорош только для этого, – прорычал Марк, а затем прижал вещицу к клитору девушки. Ники кончила. Ее киска пульсировала вокруг его члена. Импульсы сжимали его плоть каждые несколько секунд, заставляя потеть, пока девушка тяжело дышала, сидя на его бедрах. Когда она замедлилась, он выключил вибратор и отбросил его на кровать.

— Это облегчило твою боль?

Ники извивалась, а затем подняла руки, чтобы сжать соски. Это зрелище заставило его зависнуть. Но когда она попыталась поднять бедра и скользнуть по его члену снова, Марк схватил девушку двумя руками, останавливая движения.

— Ну?

— Нет. Пожалуйста. Перестань меня дразнить. Ты нужен мне.

«Обнаженная Ники?» Отлично, ему удалось не потерять хладнокровие. «Ощущения от оргазма, вызванного вибратором?» Реальная угроза, но он сохранил контроль. «Она нуждается в нем сейчас?» Эти пять слов придали ему ускорение.

Схватив ее за плечи, Марк притянул Ники вниз так, чтобы она расположилась на его груди. Он погрузился лицом в ее шею, сжал бедра девушки и толкнулся во всасывающий жар ее тела, удлиняя толчки и фокусируясь на точке G. Один толчок, второй, еще и еще – он вбивался в её тугую киску, в каждом толчке изливая страсть, которая терзала его.

Обхватив руками Ники, Марк прижал девушку к себе. «Что в ней такого?» Он любил ее выразительное лицо, когда она смеялась или злилась, или как сейчас была возбуждена. Он любил звук напряженного дыхания девушки и тихие всхлипы в его ухо, когда приближается ее оргазм. Он любил ее ослиное упрямство, чопорную нахальность и поведение стервы. Он любил запах ее кожи: пряный, чистый и женственный – и то, как возбуждение усиливало этот аромат. Он любил ее острый ум и тот факт, что она не боялась его использовать. Он любил чувствовать ее под собой, удерживая за трепещущие бедра, когда она сжималась вокруг его члена. Ох, и эти жесткие, требовательные пульсации, когда она кончала, выкидывали его за пределы разумного мышления. Он любил это в ней. Он любил...

Ее.

Марку пришлось прикусить губу, чтобы удержаться и не выкрикнуть это, когда экстаз взорвался у него в животе, растопил мозг, а грудь сжалась от чего-то такого, что он надеялся никогда не чувствовать снова...

Не так.

Ники прильнула к нему. В ушах звенело от ее криков.

— О, да. О, мой Бог. Марк!

Он продолжал двигаться, отдавая ей всё, что мог, всё, что она могла принять, пока девушка, наконец, не рухнула на него, потная и усталая.

Зная, что это глупо, Марк сдался и, поглаживая ладонью по спине, прижал Ники ближе, так чтобы их сердца оказались на одном уровне, бьющиеся в сумасшедшем ритме, но до странного синхронно. «Он любил ее. Как, черт возьми, это случилось? Почему?»

«Чувак, ты в заднице».

Пытаясь перевести дыхание, Марк понял, что его выбор, по сути, ограничен. Либо он продолжит обманывать ее и скрывать правду, зная, что, в конце концов, вынужден будет уйти. Либо он будет с ней, не выдавая своих секретов, а также надеясь на признание девушки и то, что сможет ей помочь, если она виновна.

— Ники, почему ты не хочешь, чтобы Бочелли узнал об этом? О нас?

Утомленная ласками Ники подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза:

— Почему ты спрашиваешь?

— Уступи мне.

Девушка застонала и откатилась в сторону. Прежде чем она смогла уйти, Марк притянул Ники обратно, лицом к лицу. Он смотрел ей прямо в глаза и ждал ответа, адски желая, чтобы она была ни в чем не виновна, и ощущая, как в груди сжимается пружина беспокойства.

— Он сторожевой пес моего дяди. Докладывает ему обо всем, что я делаю. Если я чихну, Пьетро узнает. Если я сплю со своим работником... он узнает и об этом тоже.

— Значит Блейд здесь от имени твоего дяди... для чего? Защищать твою добродетель?

Ники вздохнула:

— Ты не из традиционной итальянской семьи, поэтому тебе не понять. Мы все должны быть девственницами, регулярно посещающими мессу и употребляющими слова «да, сэр» и «нет, сэр», любящими готовить и знающими свое место, когда выйдем замуж.

«Пожалуй, это правда». Марк не мог точно сказать да или нет. Это возможно, но невероятно старомодно. Ники и раньше говорила, что ее дядя гиперопекающий и может припугнуть наличием его доли в клубе, если ему не нравятся ее действия. Но это всё тоже может быть частью обмана...

— То есть Бочелли занимается твоими счетами, потому что твой дядя настоял?

— Именно. Я действительно собиралась нанять нового бухгалтера после смерти Марси, но когда я не сделала этого достаточно быстро, чтобы угодить дяде... он велел заняться этим своей «комнатной собачонке».

Горечь в ее голосе звучала искренно. Марк постарался не дать надежде на лучшее повлиять на его объективность.

— Что заставило тебя внезапно передумать и бросить вызов дяде?

Ники отвела взгляд:

— Я просто подумала о том, что ты сказал. Ты компетентнее. Тебе не нравится танцевать. Это резонно.

— Я не думаю, что это вся история.

Взгляд девушки снова встретился с его взглядом, влажные губы раскрылись. Марк подавил безумное желание захватить ее рот и выцеловать из нее правду. Это не принесет никакой пользы. Вместо этого он перекатился на нее и обхватил ладонями лицо Ники, фиксируя взгляд на себе. Мужчина осознавал чувство ревности, растущее внутри, и то, как больно ему будет, если девушка ответит утвердительно на следующий вопрос.

— Ты уверена, что это не имеет отношения к тому факту, что ты трахалась с Бочелли? И что случилось потом? Он взбесил тебя? Это твой способ отомстить? Или бросить его?

— Что?

Ники изогнулась под ним, отчаянно пытаясь оттолкнуть мужчину. Марк крепко держал ее. Когда она поняла, что не сможет его сдвинуть, Ники уставилась на него, сжав губы:

— Черт тебя подери! После первого раза, когда мы занимались сексом, ты повел себя как при связи на одну ночь. После второго – ты сказал, что это просто секс, и я должна смириться с этим. Сейчас ты думаешь, что я шлюха. Выметайся!

— Нет, пока не получу ответы.

— У тебя нет права так со мной обращаться. Каждый раз, когда я думаю, что ты мне нравишься, ты делаешь что-то дерьмовое. Отстойное.

Девушка толкнула сильнее, активно двигая коленями, чтобы освободиться. Вынужденный защищать свои «активы», мужчина отодвинулся. Ники встала с кровати и направилась к двери в ванную.

Марк схватил ее за запястье:

— Ты трахалась с Бочелли?

— Никогда, ты тупой придурок. Я росла в ненависти к итальянскому мужскому шовинизму. Зачем мне добровольно на это подписываться? — она попыталась высвободить запястье.

Глаза девушки сияли, посылая синие лучи ярости и правды. Марк обнаружил, что склонен верить ей. Но по поводу денежных махинаций... он не был уверен.

— Прости, — сказал он мягко, поглаживая запястье Ники большим пальцем. — Блейд заставил меня поверить, что это так. Я не смог придумать причины, почему он солгал.

— Потому что он сумасшедший! Я не хочу, чтобы он был поблизости. И тот факт, что ты обвинил меня в том, что я с ним сплю...

Ее подбородок задрожал. Ники всхлипнула. Секунду спустя полились слёзы. Марк чувствовал, как ее боль и гнев разрывают его внутренности. Если это игра, она должна зарабатывать двадцать миллионов долларов за роль.

Мужчина притянул девушку ближе и вытер слезы:

— Я сожалею, детка. Мне не нравилась мысль о тебе с ним.

— Я знаю, что это не навсегда, но я думала, мы разделили что-то особенное. Это значит что-то для меня, — она с трудом вдохнула. — Я не сплю с кем попало. До тебя у меня не было секса больше двух лет.

Ее слова ощущались как удар в живот цементными башмаками. Но теперь некоторые вещи стали приобретать смысл. Почему ей пришлось открывать новую пачку презервативов в первый раз. Почему ее лоно было таким чертовски тугим, что ему с трудом удалось протиснуться внутрь. Он никогда не видел, чтобы Бочелли выходил из ее квартиры или она из его.

«Похоже на то, что Бочелли врал о себе и Ники. Но... зачем это ему?»

— Ники, мне жаль. Я не хотел тебя обидеть. Я только пытался понять, почему ты внезапно захотела, чтобы я занимался бухгалтерией и касался твоего сладкого тела.

Марк убрал ее темные волосы с лица и посмотрел девушке прямо в глаза, желая, чтобы она рассказала ему больше. Рассказала ему всё.

— Потому что я доверяла тебе. — Ее тихий голос надломился. — Потому что я нуждалась в тебе. И не могла смириться с мыслью о том, чтобы делиться тобой. Когда я увидела тебя танцующего в прошлое воскресенье, и то, как много женщин хотят тебя и суют тебе свои телефонные номера и предлагают... Э-это беспокоило меня. Видимо, я глупая.

Мужчина внутри Марка взревел в триумфе. Она запала на него, также как и он на нее. Но ведущего расследование человека это заставило задуматься. «Только потому, что она не позволяла Бочелли вставлять свой шнур А в ее разъем Б не значит, что Ники не преступница. Всё еще стоял вопрос с бухгалтерскими книгами и то, что она инициировала секс в то время, когда проворачивались незаконные сделки. Совпадение?» Боже, он хотел в это верить. Но есть вероятность, что она делает из него дурака.

— Нет, — мягко заверил он. — Глупый здесь только я.

Это было правдой. «Черт, что ему теперь делать?»

*** 

Наступило утро понедельника, и Марк, наконец, вступил в новую роль – бухгалтера Ники. Он специально начал рано, в шесть утра по времени Вегаса, пока его «босс» еще спала после ночи управления необычно шумным клубом, которая закончилась около трех часов назад.

Одинокий и сосредоточенный, Марк запер за собой дверь офиса Ники. Сейчас он доберется до истины – так или иначе.

Мужчина включил компьютер бывшего бухгалтера и провел много времени, сверяя записи с квитанциями и выписками из банка. К трем часам того же дня он был уверен только в двух вещах: Ники хорошо зарабатывала, а Блейд был дерьмовым бухгалтером. К сожалению, в бухгалтерских книгах за последние три месяца было много путаницы, поскольку некоторые позиции были часто неправильно классифицированы, что могло бы быть чьей-то злой шуткой. Работа Марси была лучше, но тоже не идеальной. Несмотря на это, счета были сбалансированы до копейки.

Только в них совершенно не было упоминаний о часто поступающих и исходящих денежных переводах со всего мира, неминуемо оседающих в Восточной Европе.

«Дерьмо».

Реальные бухгалтерские записи, содержащие правду обо всех вкладах и переводах, датах, времени, суммах – рабочие записи – должны были быть где-то здесь. Проверив компьютер Марси и ничего не обнаружив, Марк мог придумать только один вариант. Он был простым, очевидным вариантом. «Почему нет, черт возьми?»

Марк передвинул кресло и включил компьютер Ники. Она говорила, что не знает, как им пользоваться, и возможно это правда. Он никогда не видел, чтобы девушка напечатала хотя бы букву или цифру на гладком черном аппарате.

Но он слышал похожие песни от Тиффани и танцевал под ее дудку.

Прежде чем загрузился рабочий стол Windows, на экране высветилось окно с вводом пароля. Очевидно, без помощи ему не обойтись. Ругаясь, Марк достал телефон и набрал Рейфа.

— Что случилось, приятель? — спросил друг.

— Здесь есть еще один компьютер. Он принадлежит Ники. Мне нужно в него войти.

— Без проблем.

Марк дал необходимую информацию, чтобы Рейф смог начать предварительный поиск.

— Так как там Керри?

— Жалуется на боль в спине. И у нее опять схватки…

Марка охватило беспокойство:

— Но она будет в порядке, да?

— Завтра прием у врача. Тогда узнаем что и как.

— Держи меня в курсе, – настоял Марк.

— Так и сделаю. Оʼкей, твой пароль для этого компьютера это «ДжиммиЧу», в одно словом.

— Кто это, черт возьми? – спросил Марк.

— Хмм, — он сделал паузу. — Согласно Google, он создает невероятно дорогие туфли.

«Понятно. У Ники пунктик на туфлях».

Ворча, Марк напечатал пароль, и компьютер заиграл приветственную мелодию, дав ему доступ в систему. Когда мужчина запустил бухгалтерскую программу, то столкнулся с новым паролем. Снова Рейфу пришлось выручать его, определив, что пароль «ТайПеннингтон», опять в одно словом.

— Кто это?

— Чувак из «Дом закрыт на ремонт» ^[24] . Шоу, которое заставляет твою сестру плакать каждую неделю, когда они перестраивают дома для тех, кто нуждается. А это тот чувак с рупором.

— Тот парень? Оу.

— Кто-то должен открыть Ники глаза на ее вкус в мужчинах, если ей нравятся оба – он и ты.

— Заткнись, — прорычал Марк, печатая пароль.

Марк не был уверен, что ожидает найти... но не это.

— Что ты видишь? — спросил Рейф.

— Один файл. Один вшивый файл.

— Открой его.

Мужчина кликнул на «открыть» ... только, чтобы увидеть еще один запрос пароля.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил Марк.

«К чему эта секретность?» По сравнению с этим компьютером Форт-Нокс^[25] начал казаться легкой прогулкой. Рейф хакнул систему и определил новый пароль. «Франк29».

— Кто, черт возьми, этот Франк? — поинтересовался Марк вслух.

— С этим я тебе помочь не могу. Если это компьютер Ники, она серьезно помешана на мужчинах.

Именно так всё и выглядело. Кислота боли разъедала его. Это не вяжется с историей, которую она, рыдая, поведала ему несколько дней назад. Ники выглядела такой искренней, полностью обнаженной, как душой, так и телом. Мужчина поверил, когда она сказала, что не трахалась с Бочелли, как и с другими мужчинами кроме него за последние два года.

«Ты поверил в это, потому что хотел?» Отбросив эту мысль, Марк ввел последний пароль и стал ждать.

Глава 11

У Марка ушло три секунды, чтобы понять: он нашел что искал. Сердце ухнуло в пятки.

— О, мой Бог.

— Что? — спросил Рейф.

Просматривая столбцы, даты и числа, сверяя с банковскими выписками для полной уверенности, Марк понял – всё совпадает. Каждая гребаная цифра. Его внутренности сковало от разрастающейся изнутри ярости. Мужчина чувствовал боль в груди... если бы его сбил автобус, было бы наверно не так больно.

Файл содержал все реальные бухгалтерские записи.

«И он был на компьютере Ники. Защищенный ее паролями». Осознание данного факта разрывало сердце, а охватившее Марка ощущение предательства привело к новой вспышке боли, и он прикрыл глаза.

Либо Ники и Блейд были заодно и хотели втянуть его в это дело, чтобы привести в порядок бухгалтерские книги, либо девушка пыталась избавиться от своего сообщника. Хотя какая разница. В любом случае, она использовала секс, чтобы отвлечь его от правды.

Он был таким простаком и практически купился на это. «Боже, как вообще можно иметь такой плохой вкус на женщин? Даже такой псих как Гитлер смог найти верную женщину, которая его любила. Поэтому Марк удивлялся, как это возможно, что он просто продолжал поганить свою личную жизнь с худшими из возможных женщин?»

— Что там? — потребовал ответа Рейф. — Говори.

— Я нашел файл. В нём всё, — Марк заставил себя выговорить. — Идеально классифицированы доходы и расходы. Верный список вкладов и переводов, даже теневых.

— На компьютере Ники? Эм… Когда файл последний раз обновляли?

Пару нажатий спустя, Марк тихо выругался:

— Сегодня, чуть позже трех часов утра.

Видимо, она не случайно довела его до истощения вчера после обеда, а затем обновила файл после закрытия клуба и ухода персонала. Потому что знала, он будет крепко спать.

— Три утра – интересное время, чтобы сводить баланс в счетах. Ты уверен, что это файл Ники?

— Он на ее компьютере. Вероятно, она считает, что хранить его здесь безопасно. Я уверен, Ники не думала, что кто-то будет под нее копать.

Улики указывают на причастность девушки, возможно, даже в качестве инициатора. Но Марк всё еще медлил. «Как может умная, уверенная в себе женщина быть вовлечена во что-то криминальное? У Ники, казалось, было искреннее, доброе сердце, несмотря на ее колючую броню. Тем не менее... ее участие в преступлении имело смысл. Она была достаточно умной, чтобы сделать это, и она любила вызовы. Было множество слухов о том, что ее дядя Пьетро связан с преступным кланом Гамалини. Возможно, она занялась этим делом для него. Или для кого-то еще, назло ему. И кому не нравятся деньги, особенно, когда не нужно гнуть спину, чтобы получить их?»

— Что ты имеешь в виду, говоря, что никто не стал бы под нее копать? — спросил Рейф.

— Всё это происходит почти с тех пор, как Ники открыла клуб, и никто не поймал ее, правильно? Бочелли единственный человек, который видел ее записи. Если он вовлечен в эту аферу, он делает великолепную работу, притворяясь дерьмовым бухгалтером – слишком хорошую, возможно. Если он не вовлечен, значит, у него не хватает знаний, чтобы разобраться в игре Ники. Ее дядя... он может быть замешан. Но так как он часто отсутствует, девушка, вероятно, чувствует себя в относительной безопасности. Если только... Что насчет агента ФБР? У тебя есть какая-либо информация, подтверждающая мою теорию, что это была Марси?

— Нортон сказал только то, что у них нет причин полагать, что их агент мертв.

— Это ни о чем мне не говорит.

Рейф фыркнул:

— Я уверен, на то и было расчёт. Кто-то еще из мужчин может быть под прикрытием? Или женщина?

Марк мысленно прикинул возможности:

— Кто? Личия? Зак? Кажется, никто из них не обладает нужными навыками. Возможно, один из танцоров, но нужно быть честным, если кто-то из них что-то и расследует, то не бывает здесь достаточно часто, чтобы хорошо делать свою работу.

— Только сегодня получил предварительный отчет. Он не дает никаких очевидных доказательств вины твоей девушки, обычные биографические данные. Средние оценки. Мать – тусовщица. Отец, связан с мафией, убит несколько лет назад, вероятно, одним из своих подчиненных. Имена парней, с которыми она встречалась, но никто из них не вызывает подозрений. Я отправлю тебе копию.

«Меньше, чем он надеялся...»

— Проклятье! Спасибо, в любом случае. — Возвращаясь к файлу, Марк прокрутил баланс вниз. И нахмурился. — Срань Господня! Я еще не видел записи Ники за май, но это безумие. Дюжины вкладов. Суммы ниже уровня, способного привлечь внимание правительственных органов. Но они приходят гораздо чаще.

— Правда? Откуда они поступили? И куда ушли?

— Этой информации в файле нет. Но деньги никогда не остаются долго на счетах Ники. Они почти мгновенно исчезают.

— А мы не можем получить нужную нам информацию банке, поскольку они могут связаться с Ники и вызвать у нее подозрения. Я постараюсь добыть данные по транзакциям и перешлю тебе по электронной почте.

— Хорошо. Черт возьми, — Марк вздохнул, затем нахмурился. — Подожди. Что это?

Мужчина увидел вкладку в меню сбоку от балансового отчета обозначенную буквой «Н». Нажатие на вкладку с буквой «Н» лишь отобразило адски запутанные данные.

— Что значит «что это»? Чувак, твои пояснения сегодня просто отстой.

Наклонившись ближе к экрану, Марк пытался расшифровать информацию в файле.

— Я ничего не вижу, кроме дат, адресов и сумм в долларах – строка за строкой. Как адресная книга, только места в разных городах по всему миру.

В каждой строке, слева от суммы в долларах, стояли трехзначные числа, расположенные в порядке возрастания. Марк понятия не имел, что они означают.

Рейф какое-то время молчал. Марк мог практически услышать через трубку, как крутятся мысли в мозгу его шурина.

— Одна из самых распространенных схем отмывания денег – операции с недвижимостью. Фиктивные компании покупают, затем продают агенту по отмыванию денег, который скидывает деньги другой фиктивной компании через подставные счета, обычно на Карибах или в Восточной Европе. Затем они просто... исчезают.

— «Н»? Недвижимость. Эта вкладка должна быть для этого. — Марк снова просмотрел данные. — Проклятье, если ты прав, кто-то сделал на этом состояние. Кондоминиумы на юге Франции стоят миллионы. Дома на Гавайях, в Лондоне, Буэнос-Айресе, Италии. Это прибыльное дело.

— Очень. Они уже проданы или выставлены на продажу?

Мужчина вгляделся в список, пытаясь выловить какую-нибудь зацепку, но ничего не нашел.

— Я не могу сказать. Давай я перешлю тебе файл. Возможно, ты сможешь понять, что к чему.

— Давай, брат. Я разберусь сам.

Копируя данные в электронное письмо, Марк не сомневался, что Рейф справится. «Ники, во что ты себя втянула?» — пробормотал он про себя. И почему его заботит, что преступница добровольно себя подставила?

Его рука сжалась на мышке. «Если он продолжит копать, что еще он найдет в этом болоте, готовом утопить Ники?» Всё равно, он должен всё узнать. Бегство не решит проблему. И не заставит кошмарное расследование закончиться скорее.

Поморщившись, Марк снова посмотрел на содержимое файла. Девяносто восемь записей, каждая меньше десяти тысяч долларов по отдельности, но в общей сложности на три четверти миллиона долларов.

— На что это похоже? — подсказывал Рейф.

— Я не знаю. Просто... У меня нехорошее предчувствие. Назревает что-то большое. Операция набирает обороты. И движется в каком-то направлении...

Тяжелые шаги на лестнице предупредили Марка, что скоро он будет не один. Мужчина свернул файлы и быстро выключил компьютер Ники, пока шаги приближались.

— У меня компания, — прошептал он.

— Позвони мне, — скомандовал Рейф, после чего Марк отключил телефон и отъехал к компьютеру Марси, где притворился озадаченным сбором квитанций на столе.

Блейд хлопнул ладонью по его плечу:

— Итак, Ники не шутила. Мальчик-танцор решил, что у него есть мозг.

Марк напрягся, разрываясь между тем, обращаться к Бочелли как к микробу, вызывающему тошноту, или как к чему-то непереносимому. В конце концов, он просто уставился на головореза.

— Этот мальчик-танцор дипломированный бухгалтер, и ты можешь прояснить это и без использования пальцев. Я предлагаю тебе убрать руку, если хочешь и в будущем иметь возможность считать до пяти.

Бочелли отошел и облокотился о косяк офиса Ники. Он не выглядел счастливым.

— Это не означает, что совладелец клуба Ники одобрит тебя в этом качестве. Я полагаю, ты оставишь бухгалтерию мне, раз уж не знаешь, что для тебя лучше. Уяснил?

— Ты посмотрел все фильмы про гангстеров и решил стать ходячим клише? Или ты сам по себе такой неоригинальный?

Брови мужчины сердито нахмурились:

— В прошлый раз я сдержался и не стал знакомить тебя лично с моей Береттой^[26], — Бочелли похлопал по пиджаку в том месте, где находилась кобура. — Закрой рот или твоя удача сегодня тебя покинет.

Марк наблюдал за Блейдом, оценивая его агрессивную стойку и дерзкую улыбку. Бочелли выглядел достаточно хорошо для того, чья задница глубоко увязла в мафии. Он казался именно тем, кем был – игроком среднего уровня на подъеме, любителем легкой добычи, среди которой, до недавнего времени, были и деньги Ники.

И всё же Марк не мог не задаваться вопросом, почему Блейд просто не пристрелит его. После их последней перебранки – чуть больше недели назад, – Марк спал вполглаза, ожидая, что Бочелли вломится в его квартиру и прикончит. Но тот не появился.

— Не угрожай мне, козел, — отрезал Марк. — А еще, не хочешь рассказать мне, почему ты врал о том, что спишь с Ники?

Ничего, кроме напряженности, появившейся в теле, не выражало мыслей Блейда. Затем «итальянский стереотип в черной коже» рассмеялся:

— Что? Она сказала тебе, что ты единственный, и ты поверил? — Блейд покачал головой. — Каждую минуту рождается идиот...

— Блять, не лги мне! — вскочил Марк, пораженный тем, что кричит.

Он чувствовал искренность Ники, когда она сказала, что у нее не было любовника последние два года, ощущал тесноту вокруг своего члена, которую девушка просто не могла симулировать. Бог свидетель, он больше не рискнет поверить ни одному ее проклятому слову, но в это он хотел верить.

То, что они разделили, не могло быть ложью.

Бочелли пожал плечами:

— Думай, что хочешь... Неудачник.

Марк глубоко вдохнул. «Думай, Салливан. Ники отправится в тюрьму, если улики будут против нее. Не имеет значения, всё ли между ними было ложью. Черт, видимо это так. Не важно, трахалась ли Ники с Бочелли и половиной семьи Гамалини. И потеря контроля перед Бочелли ничего не решит».

В генетической структуре Марка какой-то изъян, раз он желает женщину, которая спит с ним только для того, чтобы использовать в жалкой афере.

— Ники теперь платит мне за аккуратное и своевременное ведение бухгалтерских книг. Если ее дядя не уверен в моей компетентности, он может позвонить мне. Я подтвержу свою квалификацию и представлю доказательства своих способностей. Но пока я не услышу возражений из его уст, проваливай на хер с моих глаз.

— Мальчики! — выкрикнул Зак, протискиваясь мимо Блейда в офис Ники. — Демонстрация тестостерона выглядит аппетитно, но бои здесь ни к чему. Я уверен, Ники и ее дядя смогут решить это дело без того, чтобы вы делали гамбургеры из лиц друг друга.

Марк нахмурился на Зака, который развернулся, оглядывая стол Ники, что-то ища. Быстрый взгляд на Блейда показал, что итальянец также озадачен.

— Тебе что-то нужно? — спросил Марк Зака.

Парень обернулся. Он стоял около Блейда, и они выглядели нереально одинаково с короткими черными волосами, оливковым цветом кожи и шестифутовыми телами... правда, содержимое было таким разным. Марк с удовольствием посмотрел бы, как «Мистер Мачо» отреагирует, что его можно легко принять за близнеца ослепительного гея. Улыбка растянула губы Марка, прежде чем он понял, что Зак покраснел.

— Я встретил кое-кого и взял его номер. Но прошлой ночью, когда мы с Ники обсуждали шоу, оставил листок здесь. — Зак положил руку на стол и наклонился к компьютеру в поисках клочка бумаги, поискал за монитором.

Марку надоело играть с ними обоими:

— Я поищу его через несколько минут. Мне нужно кое-что доделать, чтобы я мог обсудить с Ники несколько вещей. Если я найду телефон, то сообщу тебе.

Зак бросил на Марка жалостливый взгляд, но неохотно позволил выпроводить себя за дверь. Блейд нахмурился, когда и его тоже выставили. Марк закрыл перед их лицами дверь и запер — на всякий случай.

Мужчина обыскал стол Ники. Не найдя ни одного клочка бумаги с телефонным номером, он пожал плечами. «Не его вина, что пострадает личная жизнь Зака. Тому просто не нужно было оставлять здесь номер телефона».

Марк сел обратно в кресло Ники. Он мог еще немного изучить документы, прежде чем устраивать девушке допрос. Но час спустя он видел не больше смысла в записях на компьютере Ники, чем раньше. Его чутье говорило, что грядет что-то крупное... и что это утянет Ники вниз.

*** 

Истощенный, но по-прежнему раздраженный, Марк поднялся на третий этаж к квартирам. Солнечные лучи раннего вечера пробивались дерзкими золотыми полосами через окно, отбрасывая тени на стену. Снаружи в обычном для Лас-Вегаса темпе суетились туристы.

Марк не ел с самого рассвета; Рейф оставил сообщение час назад, а его старый приятель – времен работы в банке – Джейсон звонил сказать, что он женится.

Прямо сейчас ему было наплевать на всё это. Марк не мог отвлечься от мыслей о Ники или о том, что факты указывали на ее причастность, даже первородный грех в сравнении с ними казался незначительным. Мужчина даже не хотел думать о том, что предательство девушки ударило его к северу от ребер – прямо в сердце, – и он пока не был уверен, как сделать следующий вздох.

Поскольку сегодня понедельник – клуб закрыт, а у Ники была свободная от обязанностей ночь, так что они могли назначить свидание и затрахать друг друга до потери дыхания. Не то, чтобы эта мысль не затронула соответствующие части тела... но у Марка были вопросы и он хотел получить на них ответы.

«Например, что из всего этого правда? Зачем ей так его обманывать? Почему она выбрала его для аферы? И чувствует ли она что-то к нему вообще?» От внимания мужчины не укрылось то, что единственный раз, когда он вслух сказал Ники о своей любви, девушка ничего не сказала в ответ. И, конечно, самый животрепещущий вопрос: «Сколько времени потребуется Марку, чтобы забыть Ники, когда закончится это дело, и вернуться к привычным для него встречам на одну ночь?»

Сейчас его ответ был: «Понятия не имею».

Тяжело вздохнув, Марк подошел к двери Ники. Они договорились встретиться в шесть часов, но он пришел на полчаса раньше. «Что за черт». С учетом всего, что он сегодня обнаружил, ему было насрать, взбесится ли она из-за того, что он явился раньше. «Нет, это не вся правда». Марк солжет, если скажет, что не жаждет коснуться Ники, погрузиться в нее, словно шестилетний ребенок в ожидании рождественского утра. В объятиях девушки Салливан мог забыть – на несколько драгоценных мгновений – о ее обмане.

После быстрого стука Ники открыла дверь, одетая в шикарный синий корсет, который подчеркивал ее раскосые глаза и совершенно не скрывал твердые ягодки сосков. Крохотные стринги и полупрозрачные чулки – вызывающий наряд, пробудил его эрекцию. Шелковистая прядь волос выбилась из прически, соблазнительно расположившись в декольте. Марк начал потеть.

Вау, если он соберет в кулак всю силу воли, он сможет сегодня сдержаться и не сорвать с девушки одежду до того, как сможет поприветствовать ее.

— Привет. — Ее хриплый голос и страстная улыбка обратились прямиком к члену.

Они требовали: следуй за мной в спальню и давай займемся делом. Мужчина не собирался возражать.

Марк сглотнул, разрываясь между желанием спросить Ники о секретном файле и желанием уложить девушку на спину с широко раздвинутыми для него ногами.

Очевидно, ему придется выбирать… и быстро. Никакого соревнования, на самом деле. Не тогда, когда на одной чаше весов расследование и возможность засадить Бочелли за решетку, Марк не мог раскрыть карты так быстро.

— Привет. — Искушая судьбу, Марк погладил рукой изгиб ее талии, вниз к бедру и остановился на сладкой выпуклости попки. — Ты выглядишь аппетитно в этом оттенке синего, детка.

Девушка сверкнула порочной улыбкой:

— Рада, что у тебя на уме еда. Пойдем со мной...

Взяв мужчину за руку, Ники повернулась и повела его в спальню. Она перестелила кровать, заправив ту белыми атласными простынями. Свечи горели повсюду: на тумбочке, на комоде, на сундуке в углу. Рядом с телевизором около постели стоял поднос, на котором лежали фрукты и сладости, а также два бокала вина.

Когда Ники хотела соблазнить, она всё правильно делала.

— На тебе слишком много одежды, — поругала она.

Девушка сняла с него рубашку, скользнув теплыми ладонями по животу и груди. Ощущение ее ладошек на коже вызывало дрожь. Затем улыбнувшись, словно игривый котенок, она расстегнула его джинсы. Звук молнии соблазнительно прозвучал в тишине. Ники медленно провела костяшками пальцев по контуру налитого члена, скрытого бельем. Кончики пальцев обхватили чувствительную головку. Марк затаил дыхание и слегка застонал, удивляясь, как эта девушка смогла так чертовски быстро заполучить его – и как, черт возьми, он собирается сохранить разум достаточно долго, чтобы уберечь сердце.

— Голоден? — Ники послала ему нахальную усмешку, придавая вопросу двоякий смысл.

Марк ослепительно усмехнулся в ответ, несмотря на признаки усталости вокруг его красивых глаз:

— Что у тебя на уме?

«Боже, ему, что список нужен?»

— Накормить тебя до отвала, чтобы ты стал очень выносливым. Я почти уверена, что ты пропустил обед.

— Виновен.

— Сюда.

Ники потянулась назад и взяла свежую слойку с клубничной глазурью, покрытую сахарной пудрой. Она попробовала одну – достаточно, чтобы узнать, что за них можно умереть и что если они у нее войдут в привычку, то никакой одежды не хватит надолго.

Когда девушка поднесла сладость к скульптурному изгибу его губ, Марк широко открыл рот. О, она едва могла дождаться, когда он сделает это с ее сосками. Ники сжала бедра, чтобы облегчить резкую, внезапно возникшую от этих мыслей боль.

«Сначала еда, девочка! Накорми, а затем прыгай на его. Всё время задаюсь вопросом, если он любит тебя... Нет. Искоренить последнюю мысль. Это просто секс. Просто секс. Уверена, это не слишком сложно запомнить».

Положив тесто на его язык, Ники наблюдала, как Марк откусил кусочек. И застонал. Даже звук его удовольствия, казалось, безумно заводил ее. Не только в смысле возбуждения – хотя, если Марк в ближайшее время не вытащит ее из этих стрингов, то они промокнут насквозь, – но еще заводит в совершенно новом смысле. Какая-то часть Ники стремилась найти пятьдесят новых способов заставить этого мужчину улыбаться, или стонать, или продемонстрировать любое другое проявление счастья, которое она только сможет придумать. Словно особый подарок, который она хотела ему подарить... что-то, что заставит Марка радоваться каждому дню, пока он с ней.

«Опасная территория. Очень опасная».

Но когда мужчина слизнул сахарную пудру с пальцев девушки, она уже не могла вспомнить, почему это территория опасна.

— Очень сладко, детка. Но я думаю, что смогу найти кое-что еще слаще где-то здесь. — Он провел пальцем по выпуклости ее груди.

Ники прикусила губу, чтобы сдержать желание сорвать с него остатки одежды и предложить Марку всё, что он захочет. Но замкнутое выражение его лица тревожило девушку. Она не хотела ничего кроме, как облегчить то, что беспокоило мужчину, заменить смятение светом, который обычно льется из его гипнотических глаз.

— Клубники? — девушка поднесла ягоду к его рту.

Марк съел ее, казалось, оценивая вкус:

— Великолепно... но уверен, у тебя есть что-то повкуснее.

Палец проследил впадинку между грудей, опустился к животу, поиграл с колечком в пупке и едва касаясь скользнул к лобку. Призрачное прикосновение заставило Ники изнывать.

Сжав зубы, она продолжила дразнить его, дразнить их обоих:

— Вина?

Марк взял из ее руки бокал и осушил несколькими большими глотками, показав сексуально-напряженную шею – отчего девушке захотелось обрушить на него свой рот.

Вздохнув, мужчина отставил бокал в сторону:

— Прекрасно, но недостаточно. Сними одежду, Ники.

Девушка задержала дыхание. Она знала этот голос: тихий, но резонирующий стальной командой внутри ее тела. Марк был серьезен. И хотел, чтобы она подчинилась немедленно.

Глядя мужчине в глаза, в которых она могла потеряться, по меньшей мере, на полвека, Ники спустила с одного плеча лямку. Ее тело вспыхнуло, как неконтролируемый костер, когда жар в его взгляде поднялся на несколько градусов.

А затем в кармане его джинсов зазвонил телефон.

С проклятием выхватив аппарат, он посмотрел на номер звонящего. Марк снова выругался и нажал на кнопку:

— Сейчас очень неудачное время, приятель. Я вешаю трубку.

— Нет, — сказал голос на другом конце. — Дело в твоей сестре. Я оставил сообщение... Керри в больнице.

Ники стояла так близко, что не могла не услышать разговор.

Марк внезапно так сильно сжал телефон, что Ники испугалась, он его сломает. Все танцующие, соблазнительные огоньки из его глаз испарились. Девушка задержала дыхание, когда мужчина, словно оглушенный, сел на край кровати.

— Почему? Что произошло? Она пострадала?

— Эти чертовы схватки. Твоя будущая племянница решила появиться на свет раньше срока на шесть недель. Врачи боятся, что ее легкие не до конца сформировались. Мы здесь уже несколько часов. Они пытаются остановить роды у Керри... Но она... Блять. — Голос мужчины надломился. — У нее кровотечение.

— В какой больнице, Рейф? Я прилечу ближайшим рейсом.

— Всё закончится прежде, чем ты доберешься. Доктора... стараются. Но они подключили к ней так много трубок и мониторов, что она выглядит как пришелец. Проклятье, я... — он вздохнул, — я никогда в своей жизни так не волновался.

Сердце Марка почти остановилось. Хладнокровный, помешанный на контроле Рейф находился на грани слез.

— Я знаю. — «Черт, он тоже волнуется». Марк был в ужасе. Керри единственная семья, которая у него есть, и после всего, что она сделала, чтобы доказать его невиновность в растрате... «Боже, нет». — Я возвращаюсь в Нью-Йорк. Керри может говорить?

Рейф пропал на какое-то время, а затем вернулся:

— Врачи хотят со мной поговорить. Я перезвоню.

Звонок прервался, и на Марка обрушилась внезапная тишина. Он в шоке уставился на стену. Внезапно, Ники подошла и провела пальцами по его волосам, успокаивая нежным прикосновением.

— Мне так жаль, — прошептала она. — Если доктора стараются, есть все шансы, что они смогут спасти ситуацию.

«Возможно. Но что, если не смогут?»

Мужчина посмотрел на девушку, на нежную заботу, отразившуюся на ее лице, и удивился, почему, черт возьми, Ники это волнует. «И почему ее прикосновения заставляет его чувствовать себя лучше?»

— Я должен ехать.

Марк встал и застегнул штаны, ища рубашку.

— Конечно. Бухгалтерские книги могут подождать несколько дней. Или больше, если понадобится. Тебе нужны деньги на билет?

В процессе одевания рубашки, мужчина застыл. «Ники предлагает ему помочь, чтобы он вернулся домой к сестре? Даже когда сама совершает преступления за его спиной?»

— Почему?

Он не понял, что задал вопрос вслух, пока тот не повис в воздухе между ними.

— Что ты имеешь в виду? Я знаю, как для тебя важна сестра. И ты выглядишь... встревоженным. Ты хочешь быть рядом с ней, это тебя успокоит, я знаю. Бери столько времени, сколько нужно, но если тебе еще нужны и деньги...

— Ты дашь их мне?

Не то, чтобы у Ники их не было, но кто-то настолько жадный, чтобы нарушать закон и дурить кучу людей ради бабла просто не может быть тем, кто предлагает парню билет на самолет, чтобы навестить семью. Еще более странно, что она выглядит смущенной его вопросом.

— Конечно, — она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Собирайся. Я найду тебе рейс. Аэропорт «Кеннеди» или «Ла-Гуардия»?

Забыв о сотне причин, почему быть с Ники не разумно, особенно в физическом плане, Марк притянул девушку к своему телу. Он перестал лгать себе о том, насколько успокаивающим оказалось ее присутствие рядом. Каким правильным. Он просто обнимал ее несколько коротких секунд. Несмотря на то, что в его жизни многое было не так, ее объятия делали всё более терпимым.

— Мне не нужны деньги. Но спасибо.

Наконец он отстранился и почувствовал пустоту, когда это сделал.

— Позвони мне, если тебе что-то понадобится. Я буду думать о тебе и твоей сестре. Я даже достану свои запылившиеся чётки и помолюсь.

Девушка улыбнулась, но мужчина видел беспокойство, мерцающее в ее глазах. Оно ударило его прямо в грудь.

«Как, черт возьми, он собирается забыть эту девушку, если она будет вести себя так, словно ей не всё равно?»

***

Два дня спустя Марк вернулся в клуб «Ночные шалуньи».

Он никому не звонил, чтобы сообщить о своем приезде. По правде говоря, он хотел сделать Ники сюрприз как тем фактом, что Керри вчера выписали из больницы и ребенок в безопасности в ее животе, так и тем, что он вернулся.

Сейчас, в четыре часа дня, он едва мог дождаться, чтобы увидеть девушку. С тех пор, как он узнал, что Керри и его племянница в порядке, он вернулся мыслями к Ники и ее поведению перед его отъездом.

Она была ласковой... обеспокоенной. Предложила помочь добраться до Нью-Йорка. Пусть у нее и есть деньги, он просто продолжал задаваться вопросом: «Будет ли жадная преступница на самом деле давать деньги своему работнику, пусть он и спит с ней, если у него в семье неприятности?»

Единственной преступницей, которую он знал в прошлом, была Тиффани, и она даже 911 не набрала бы, чтобы спасти Керри. Вообще-то, Тифф пыталась убить его сестру. А еще переводила деньги на Карибы в то время, когда он был практически раздавлен медицинскими счетами после его борьбы с меланомой^[27] .

Короче говоря, Тиффани не предложила бы ему и десяти центов по любой причине, кроме той, что принесет ей выгоду.

С точки зрения Марка у Ники не было причин предлагать ему деньги... кроме как по доброте душевной. Это не свойственно преступникам.

«А какая у нее версия?»

Поднимаясь по ступеням на третий этаж, Марк выругался. «У Ники доброе сердце? Или это просто то, во что он хочет верить?»

Он так чертовски запутался. Но факт остается фактом: пока у него нет доказательств ее невиновности, Ники остается подозреваемой. И он должен относиться к ней как к таковой. «Как-то так».

Он вернулся в Вегас, а значит, игра снова начинается. Ему нужно получить ответы на вопросы... и собрать доказательства, за которыми его послал Рейф. И, ради его здравомыслия, ничего больше.

Марк постучал в дверь Ники. Ничего. Ни звука изнутри. Звуков, которые означали бы, что она в душе, тоже не было слышно.

Разочарованный вдох чувствовался как... природный газ. «Это из ее квартиры?» Тревога встряхнула его организм, Марк снова заколотил в дверь. Нет ответа.

— Ники!

Тишина.

«Откуда исходит запах? Почему он такой сильный? Что если...» Нет, он не может думать о том, что Ники пострадала – или еще хуже.

«Тогда, черт возьми, почему она не открывает эту гребаную дверь?»

Тревога перешла в панику. Марк бросился всем весом на дверь, пытаясь выбить ее плечом. «Ничего. Проклятье, он должен попасть внутрь».

— Ники! Детка, ты меня слышишь?

Всё еще нет ответа.

Страх мчался по его крови, Марк пытался успокоиться и контролировать дыхание, вспоминая годы занятия каратэ. Он мог выбить дверь. Он разбивал кирпичи ногой. Это вопрос концентрации и направления энергии. Мужчина настроился на удар.

— Что происходит? — спросила Лючия, открыв дверь своей квартиры, которая располагалась дальше по коридору напротив его квартиры.

Мужчина обернулся:

— У тебя есть ключи от квартиры сестры?

— Да. — Ее брови обеспокоенно изогнулись.

— Давай их. Сейчас же!

Лючия помедлила только мгновение, прежде чем бросилась за ключами. Марк обернулся к двери Ники и заколотил снова. Тошнотворный запах газа усилился. Ощущение ужаса распространялось по телу. Адреналин ревел внутри, он был уверен, что сможет проломить стену голыми руками.

К счастью, ему не пришлось. Лючия подбежала к двери с ключом.

— Лучше, если это будет что-то большее, нежели моя сестра просто с тобой не разговаривает, а ты хочешь нарушить ееуединение.

— Вдохни глубже.

Лючия вздохнула… и побледнела:

— О, нет!

Марк выхватил ключ из руки девушки, вставил в замок и повернул. Щелчок сообщил, что замок открылся. Мужчина распахнул дверь. Запах газа почти заставил его рухнуть на колени.

— Оставайся снаружи. Звони «911»! — крикнул он Лючии, когда ворвался внутрь, закрывая нос ладонью. Он бежал по квартире, ища её. — Ники!

Ее не было ни на кухне, ни в гостиной. Марк свернул за угол, но в ванной девушку тоже не нашел. Двигаясь в сторону спальни, он молился, чтобы Ники вообще не было дома. Возможно, поэтому она не отвечала, а он не мог ее найти...

Ворвавшись в спальню, он увидел девушку, лежащую лицом вниз и свисающую с края кровати.

— Ники!

Марк помчался к ней и поднял на руки. Она не реагировала на его голос или прикосновения. Вместо этого, девушка безвольной куклой лежала в его руках, голова болталась на одной руке, ноги на другой. «Как будто она была... Нет!»

Запнувшись, его сердце снова забилось, Марк рванул наружу из квартиры. Лючия встретила его на лестничной площадке и открыла рот, когда увидела, что Ники спит, без сознания или... «Нет».

Побежав по ступеням, мужчина помчался к дверям, ведущим в клуб.

— За мной! — крикнул он.

Открыв плечом дверь за баром, Марк прошел через клуб на залитую солнцем парковку. Он опустился на колени в трех метрах от дверей клуба и баюкал Ники на руках, в тени пальмы. Мужчина прижал два пальца к сонной артерии на шее девушки. Ее сердце билось. «Слава Богу!» Но колотилось в два раза чаще, как марширующий парад. Она выглядела бледной. Даже обычно красные губы, такие соблазнительные, были желтыми как воск, с оттенком синего.

«Что, чёрт возьми, случилось?»

Запыхавшаяся и бледная, Лючия вышла наружу и встала на колени рядом с ним.

— Пожарные в пути. Они вызвали скорую.

— Хорошо. Позвони газовикам. Они должны перекрыть утечку и разобраться, что случилось.

— Телефон внутри. Я просто...

— Нет, газа больше, чем я думал, и он непредсказуем. Любая искра, и всё это место может взорваться. Даже мой телефон может подействовать на него. Есть тут телефон поблизости?

Лючия пожала плечами, её руки дрожали:

— Наверно... Я здесь только несколько недель.

— Всё в порядке. Тебе лучше покричать в клубе и убедиться, что там больше никого нет. Все должны знать, что место может в любую секунду превратиться в огненный шар. Возможно, кто-то сможет помочь тебе найти другой телефон.

— Окей. — Затем Лючия обернулась к нему. — Позаботься о моей сестре.

Марк отвернулся от бледного, лишенного эмоций лица Ники и уставился на Лючию. Сейчас в ее темных шоколадных глазах стояли слезы и были готовы политься по гладким щекам. Подбородок девушки дрожал, она боролась с рыданиями. Очевидно, сестры были близки – связь, которую он понимал, разделяя что-то подобное с Керри.

Стали слышны приближающиеся сирены.

— Как о своей собственной, — поклялся мужчина.

Лючия слабо кивнула:

— Спасибо тебе.

Несколько минут спустя, она появилась вместе с Заком и Блейдом, а также с несколькими другими танцорами, которые пришли на смену раньше.

— Что происходит? — закричал Зак, опускаясь рядом с Марком. — Почему на нашу парковку заезжают пожарные?

Мужчина поднял глаза, чтобы ответить, и увидел рядом с Лючией Бочелли.

— Док? — мягко спросил Блейд у Лючии. — Тебе что-то нужно? Помощь?

Марк никогда не слышал от Бочелли чего-то кроме угроз или сарказма. Видимо, даже головорез имел немного сострадания к боли и беспокойству Лючии.

— Ники... — девушка замолчала, оглядываясь на сестру, безвольно лежащую на коленях Марка.

Девушка тихо всхлипывала, закрывшись руками. Бочелли бросил взгляд на Ники и сжал зубы, как будто был зол. Затем он обнял Лючию.

У Марка не было времени размышлять о реакции итальянца, когда он обратился к Заку:

— Отправляйся туда и посмотри, приехали ли медики.

— Но...

— Не спорь, блять. Сейчас же! — прорычал он.

Обидевшись, Зак потопал прочь.

Марк повернулся к другому мужчине:

— Бочелли, можешь отвести Лючию куда-нибудь, чтобы она могла позвонить в газовую компанию? Нам нужно перекрыть газ в квартире Ники немедленно.

Кивнув, и без остроумных комментариев и замечаний, Блейд обернул руку вокруг талии Лючии и повел ее прочь. Девушка оборачивалась, бросая взгляды на Ники, пока не скрылась из виду. Бочелли оказался удивительно нежным для мафиози.

Наконец, Марк остался наедине с Ники. Он не хотел даже думать о том, что судьба может заставить его жить без нее.

— Детка, ты меня слышишь?

Глава 12

— Слышно что-нибудь? — спросил Зак, заходя около полуночи в зал ожидания больницы.

— Нет, — прошептала Лючия, глядя на постановщика танцев в клубе Ники, покрасневшими глазами, в которых стояли слезы. Блейд сидел рядом с девушкой в полной тишине.

Сидящий напротив на неудобном кресле цвета детской неожиданности Марк выглядел таким же измученным, как и Лючия. Мужчина потирал холодные ладони друг об друга, рассеянно удивляясь тому, что в больницах всегда было холодно, словно в холодильниках для хранения мяса. Марк хотел найти какие-нибудь слова, чтобы утешить Лючию. Но на ум ничего не приходило. Они не знали, насколько сильно Ники отравилась газом. Не знали, выживет ли она.

«Что, черт возьми, произошло?»

Боже, за последние несколько дней он достаточно насмотрелся на больницы, чтобы пресытиться по меньшей мере на десятилетие. Марк только надеялся, что итог пребывания Ники в больнице будет таким же счастливым, как у его сестры Керри.

— Проклятье, — выругался Зак, присаживаясь в кресло рядом с Марком. — Я приехал так быстро, как смог. Газовая компания перекрыла газ в квартире Ники и проверила всё здание, чтобы убедиться, что там безопасно. Когда я закрыл клуб раньше обычного, у танцоров появилось множество вопросов, а еще у нас была разгневанная тридцатилетняя именинница...

— Спасибо, что пришел. Ты важен для Ники, — Лючия попыталась улыбнуться.

Зак пошевелил ногами и уставился в пол. Очевидно, ему было некомфортно от благодарности, словно надевшему ботинки на два размера меньше ребенку.

— У газовщиков есть идеи, что вызвало утечку? — спросил Марк.

— Они подозревают, что повредился шланг, ведущий к духовке.

Марк кивнул. «Что еще он мог сказать?» Эти шланги, как он слышал, легко выходили из строя, так что, возможно, Ники сама себя подвергла опасности. Но оставалась вероятность того, что всё было подстроено. Прошло всего несколько недель после случая с чуть не упавшим на голову девушки софитом, и это заставляло Марка сомневаться в случайности произошедшего... Тем не менее, доказательств у него не было.

В любом случае, последнее, что ожидал Марк по возвращении из Нью-Йорка, это обнаружить женщину, которую он никак не мог выбросить из своей головы, лежащую на кровати при смерти. Сидя здесь в больнице и наблюдая за тем, как Лючия пытается не падать духом, съежилась на кресле напротив него, мужчина размышлял, не погасит ли это происшествие тот свет, что приносила Ники в их жизни. Это было нереально. И ужасно.

Зак погрузился в такое же мрачное молчание, что и другие.

Лючия прикрыла рот рукой, пытаясь заглушить рыдания. Мучительный звук разорвал тишину комнаты, в которой находилась лишь их четверка и несколько пыльных искусственных растений.

Испытывая желание сделать что-нибудь – проклятье, что угодно – Марк сжал зубы от нарастающего разочарования и протянул руку, чтобы успокоить Лючию. Блейд стрельнул в него недоброжелательным взглядом и прижал девушку к своему плечу, успокаивающе шепча ей на ухо. Видимо, она предпочитала получить утешение от кого-то знакомого, того, кто не доводил ее сестру до истерики со слезами и вином. Но Бочелли тоже не являлся бойскаутом. Видимо, Лючия понятия не имела, что он мафиози и связан с убийствами. Марк сделал мысленную заметку предупредить девушку, если происходящее между ними начнет выглядеть более интимным.

— Всё нормально, Док. Ники – боец. Она выкарабкается, — прошептал Бочелли.

Кивнув, будто она хотела в это верить больше, чем есть на самом деле, Лючия всхлипнула снова. Блейд гладил ее по спине, прошелся рукой по длинным запутанным волосам. Девушка сжала его рубашку, вцепившись в мужчину так, словно он был спасателем в бушующем море.

— Как могло случиться … что-то подобное? — причитала Лючия. — Как получилось, что я находилась в квартире рядом и ничего не заметила?

Марк пожал плечами, до чертиков желая знать ответы. Ничего из этого ни имело смысла. Ничего.

— Я… если бы ты не вернулся, — Лючия посмотрела на него, выглянув из объятий Бочелли, — не почувствовал запах... — Девушка сжала губы, неспособная продолжать.

— Не волнуйся об этом, — пробормотал Марк. — Сосредоточься на выздоровлении Ники. Когда моя сестра попала в больницу, Ники предложила достать свои «заржавевшие» четки и помолиться. Возможно, тебе следует сделать тоже самое для сестры.

Лючия улыбнулась сквозь слезы:

— Ее четки наверняка заржавели. Она, вероятно, не была на исповеди с восьмого класса. И всегда дразнила меня тем, что я «хорошая» сестра.

Девушка бросила кроткий взгляд на Бочелли, а затем отодвинулась от него. Блейд сжал зубы, но отпустил ее.

— Ты заметил запах газа в квартире Ники, когда заходил к ней сегодня? — спросил Блейд у Зака.

Мужчина покачал головой:

— Нет. Я зашел только минуту, чтобы обсудить проблему с костюмом и новую идею танца. Ники сказала, что только пришла из спортзала и собирается в душ, — он пожал плечами. — Я ушел и...

«Случилось кое-что ужасное». Заку не нужно было говорить этого вслух. Они все об этом думали, Марк был уверен.

— Мисс ДиСтефано? — доктор в белом халате появился на другой стороне комнаты. — Я доктор Хелстер, дежурный врач. По поводу вашей сестры...

Марк задержал дыхание. Каждая секунда, что прошла в молчании, была как ржавый клинок, воткнутый в его внутренности.

— Да? — голос девушки дрожал. Она сжала руку Блейда, словно только благодаря его поддержке ей удавалось стоять.

— Она была на грани, но теперь всё хорошо, — добрая улыбка озарила молодое лицо врача.

Все вокруг вздохнули с облегчением. Марк слышал, как его сумасшедшее сердце замедляется, наконец, переставая пинать его ребра, как мастер кунг-фу на метамфетамине.

— Слава Богу, — выдохнула Лючия. — Могу я ее увидеть?

— Ненадолго. Ее перевезли в палату, и будут очень внимательно наблюдать. Я думаю, она будет много спать ближайшие несколько дней, но она должна быстро и без последствий в будущем восстановиться. Идите за мной.

Лючия вышла вперед, чтобы последовать за врачом. Прежде чем они исчезли за углом, доктор Хелстер остановился и оглянулся назад на троих мужчин, оставшихся в зале ожидания.

— Кто из вас Марк?

— Это я. — Полный облегчения после выплеска адреналина его голос скрипел, словно стальные диски тормозов.

— Она спрашивала о вас. Я бы предпочел только одного посетителя за раз, поэтому сначала провожу мисс ДиСтефано, а потом вернусь за вами.

Проглотив шоковый удар, достаточно сильный, чтобы осветить клуб «Ночные шалуньи» в субботнюю ночь, Марк кивнул. «Ники о нем спрашивала?»

— Пожалуйста. Спасибо.

Затем Лючия и доктор ушли. Спустя двадцать минут Марк обнаружил себя расхаживающим по маленькой комнатке. Он понимал, что семья должна быть в первую очередь, но ожидание рождало желание что-нибудь разбить. Мужчина смотрел на двигающиеся стрелки часов. Медленно. Так чертовски медленно. «Они сломаны? Он в сумеречной зоне, где пять минут внезапно растягиваются на два года?»

— Не мог бы ты присесть? — Зак закатил глаза. — Заставляешь нервничать.

Марк посмотрел на мужчину, постукивающего ногой по желтому линолеуму. Бочелли наоборот развалился в кресле. Улыбка коснулась уголка его рта. «Да, он выглядит напряженным, хорошо». Прежде чем Марк успел сказать Заку, чтобы тот отвалил, вернулись доктор Хелстер и Лючия. Девушка была бледной и в слезах, но робкая улыбка на ее лице заставила его сердце сжаться.

Доктор махнул Марку, чтобы тот следовал за ним:

— Лючия сказала, что это ты спас Ники жизнь.

— Я просто вовремя появился, — пожал плечами Марк.

— Действительно, повезло. Она красивая девушка. Очень красивая.

— Она занята, — прорычал он.

Марк остановился, ошеломленный своим заявлением. Ники не принадлежала ему. Умом мужчина понимал, что не может позволить себе думать о девушке иначе, чем как о подозреваемой, пока он вел расследование и пытался уличить ее в уголовном преступлении. Пока сохранялся хоть какой-то шанс, что с его помощью Ники отправится в тюрьму.

Но сегодня, когда жизнь девушки висела на волоске, когда его сердце чуть не остановилось, пока он выносил ее из заполненной газом квартиры... ничего из этого не имело значение.

Доктор засмеялся:

— Когда она позвала тебя, я понял, что ты не ее брат и не лучший друг-гей.

Делая всё возможное, чтобы сдержать свой хмурый взгляд, Марк следовал за доктором Хелстером по одинаковым коридорам, сквозь несколько двойных дверей, а затем вверх на лифте.

Наконец, они добрались до палаты Ники. Марк зашел внутрь так же тихо, как парад танков. Но застыл, когда увидел девушку, лежащую на кровати: глаза наполовину прикрыты, кожа бледная, повсюду торчат трубки. На заднем фоне пищал кардиомонитор. Капельница на правой руке. Этот вид поразил его, словно удар грузовика в живот.

— Я жива, — прохрипела Ники. — Так что можешь перестать хмуриться.

Он кивнул, чувствуя, как сжимается горло:

— Какое-то время мы сомневались в этом, детка. Ты в порядке? — опустившись на стул возле кровати, Марк потянулся к ее руке, но засомневался.

— Я не сломаюсь, — заверила девушка, вцепившись в его руку.

Мужчина крепко сжал ее ладонь в ответ:

— Как ты себя чувствуешь?

— Помимо желания съесть целую пачку аспирина от головной боли? Я в порядке.

Марк держал пальцы Ники в своей ладони, наслаждаясь теплом и жизнью, пульсирующей под кожей:

— Что случилось?

— Не знаю. Я работала в офисе, потом пошла в спортзал, — она глубоко вдохнула и захрипела.

Мужчина вздрогнул. Но девушка продолжила:

— Я вернулась, Лючия приходила на обед. Затем забегал поговорить Зак. Я сходила в душ и прилегла. Чувствовала себя сонной.

Ники стала задыхаться, и Марку было тяжело наблюдать, как она напрягается.

— Отдыхай, — приказал он.

Усталая улыбка появилась на ее лице:

— Еще раз спасибо. Мой герой.

Нахмурившись, Марк отпустил руку девушки. Он не чувствовал себя героем. Мужчина чувствовал себя растерянным и разваливающимся на куски. Слишком слабым, чтобы противостоять обаянию девушки, слишком неуверенным в ее невиновности, слишком преданным идее прекратить преступные действия, которые однажды разрушили его жизнь во Флориде, чтобы бросить расследование против Ники; Марк, черт возьми, понятия не имел, что делать дальше.

*** 

Три долгих дня спустя Марк не знал, благодарить ли Бога за то, что Ники безопасно вернулась домой, или пнуть себя за то, что его это чертовски сильно заботит.

Ничего не знающая о его дилемме девушка полусидела в своей кровати с бутылкой газировки в одной руке и романом в другой.

— О, — Ники улыбнулась и убрала с лица выбившуюся прядь чернильных волос, — послушай это: «Она поднимала свои стройные бедра навстречу каждому его дикому толчку, ее глаза широко открылись от поразительного удовольствия, когда его налитый жезл страсти безжалостно раздвинул ее женские складочки». — Она засмеялась и продолжила. — «Желание закручивалось в ее животе, когда она обвила своими длинными, стройными ногами его мускулистые бедра, захватывая его глубоко внутри себя. Ее ногти впивались в сильные мышцы его спины и плеч. Всхлип от удовольствия и разочарования сорвался с ее губ изогнутых как лук амура, пока она приближалась к достижению женского удовольствия и...»

— Зачем ты это читаешь? — хмуро спросил Марк.

Волосы Ники были собраны в небрежный пучок, оставивший несколько прядок черного шелка ее волос ласкать заднюю часть шеи. Даже без косметики и в простой хлопковой пижаме она оставалась одной из самых красивых женщин, которых он знал. Одной из самых интересных и жизнерадостных. Девушка словно светилась изнутри, ее лицо отражало интеллект, решимость и сексуальную привлекательность. Марк ненавидел то, как сильно он хотел ее в эту секунду – в каждую секунду, если быть честным. Но это его уже не удивляло.

Ники пожала плечами:

— Постельный режим – это скучно. Если доктора не разрешат мне вылезти из кровати до ночи, а ты станешь утверждать, что слишком занят наведением порядка в моих бухгалтерских книгах вместо того, чтобы быть со мной в постели, ну... Девушка же должна как-то получать удовольствие.

Ее улыбка дразнила. Марк в ответ не улыбнулся.

«Ники нужно было поднять именно эту тему, чтобы гарантировано сбить его с толку – ее бухгалтерские книги. Как она может так заразительно улыбаться, будучи причастной к преступному отмыванию денег?»

Это кажется немыслимым... но Тиффани однажды обманула его подобным образом. И теперь он слишком хорошо знает, что это возможно.

Покачав головой, Марк пожалел, что у него не было возможности проверить электронный банк и бухгалтерские записи, пока его босс была в больнице. Но он надеялся, – скорее, молился – что обнаружит хоть какой-нибудь проблеск активности, пока Ники находится в постели и неспособна заниматься тем, что подтвердит ее причастность. Если она выкинула Бочелли из «дела», как подозревал Марк, и кто-то еще начал перемещать деньги в ее отсутствие, это говорило бы об отсутствии вовлеченности Ники или даже о ее невиновности.

Вместе этого, в записях была тишина, как в келье монаха. Деньги поступали, и ни одна из бухгалтерских записей или операций по недвижимости не обновлялась – что противоречило предыдущему положению дел, когда частые обновления были нормой.

Из этого Марк делал вывод, что подпольная деятельность ждала Ники. И девушка виновна, как сам дьявол.

— Марк? — Ники положила свою пикантную прозу на колени и уставилась на него.

Мужчина заставил себя улыбнуться:

— Прости. Я устал. Столько информации в голове.

— Я понимаю, ты разрываешься между сестрой, моей ужасной бухгалтерией и инцидентом с газом. Ты говорил сегодня с Керри? Она в порядке?

Марк удивлялся, почему это важно для Ники:

— С ней всё хорошо. Постельный режим идет ей на пользу. А также поедание мороженого.

— Я рада, что с ней и ребенком всё нормально. Честно говоря, когда ты получил тот телефонный звонок, то побледнел на двадцать оттенков. — Ники взяла его за руку, сжав ладонь. — Я рада, что ты с ней увиделся.

Марк высвободил руку и поправил одеяло вокруг девушки:

— Что насчет тебя? Как ты себя чувствуешь?

— Сегодня гораздо лучше. Я больше не чувствую усталости. Аппетит вернулся. Исчезла разрывающая череп головная боль. Должно быть, всё из-за той замечательной заботы, которую я получаю.

Ники улыбнулась ему теплой улыбкой, которую Марк попытался игнорировать:

— Лючия проинформировала меня, что заботиться о тебе моя работа, особенно пока она встречает в аэропорту свою подругу Эшли.

Улыбка девушки дрогнула на мгновение, но снова осветила ее лицо.

— Я думаю, они отлично проведут время вместе. Они дружат с колледжа. Поскольку учеба в колледже для Лючии началась в четырнадцать, ей было тяжело найти друзей, но Эшли стала одной из лучших подруг. Я думаю, она уберегла Лючию от погребения в науке и заставила мою великолепную сестру вспомнить, что она еще и молодая женщина. Я всегда буду благодарна Эшли за это.

Марк смотрел на Ники, стараясь не нахмуриться. «Может ли женщина так заботиться об окружающих ее людях, а затем использовать посторонних, словно они пустое место?» У него не было конкретных улик, доказывающих вину девушки или способных ее оправдать, и от этого в его животе медленно тлел костер разочарования. Прежде чем он сказал какую-нибудь глупость, что-то способное раскрыть его легенду, мужчина встал с кровати и подошел к окну.

— Они отлично проведут время, — сказал он рассеяно, глядя на сумерки, опускающиеся на заполненную туристами улицу.

— Марк? Что-то не так?

«Лучше бы спросить, было ли что-то так?» На данный момент, мужчина ничего такого не находил.

— Я пригласил мастера, чтобы он заменил порванный шланг, пока ты спала вчера, — ответил он. — Утечки больше не произойдет. Он сказал, что нужно быть осторожнее и не придвигать плиту слишком близко к стене. Это легкий способ повредить шланги.

— Я раньше без проблем убиралась за плитой. Полагаю, в этот раз я плохо справилась, буду внимательнее в будущем.

Простыни зашуршали, и через мгновенье Марк ощутил присутствие Ники за своей спиной. Он напрягся, когда девушка обняла его руками за плечи и мягко поцеловала в спину. Ее губы обжигали даже через рубашку, и ту броню, в которую он запер свои желания.

— Спасибо тебе еще раз. Ты снова пришел мне на помощь.

— Я бы сделал это для любого в подобной ситуации, — мужчина пожал плечами, поворачиваясь к ней лицом.

— Я знаю, что так и есть. В этом весь ты.

Улыбка девушки была такой искренней и теплой, что Марк чуть не потерял равновесие. «Как она могла выглядеть такой заботливой, будучи настолько опасной?»

— Если бы ты не пришел ко мне, когда это было нужно, и не вынес бы меня наружу... Меня бы здесь не было, чтобы сказать, насколько я ценю тебя, — прошептала девушка.

Марк кивнул. «Да, если бы он не пришел...» Мужчина едва мог представить себе последствия. В тот момент, когда он увидел Ники бледную и без сознания, сердце забилось так быстро, что его затрясло. Тяжесть страха чуть не раздавила его грудную клетку, словно удар двухтонного блока.

«Насколько ему будет больно, если придется отправить ее за решетку?»

Мужчина мягко обхватил пальцами запястья девушки, убирая с себя ее руки. Он не мог выносить ее нежных прикосновений, сомневаясь, а не ложь ли это. Ники могла ценить его роль в своем спасении, но при этом продолжать использовать для того, чтобы он привел в порядок ее бухгалтерские книги на случай проверки со стороны ФБР или налоговой службы, рыщущих вокруг. И использовать его желание, чтобы скрывать нелегальную бухгалтерию.

«Почему? Кто знает? Заявит ли девушка, если ее поймают, что махинации со счетами – и весь денежный оборот – его рук дело, подставляя Марка в конечном итоге? Была ли она также невиновна, как это казалось, или повторится история как с Тиффани? Или девушка стала жертвой чьих-то коварных планов?»

Отпустив запястья Ники, мужчина отошел от нее:

— Тебе нужно вернуться в постель.

Девушка остановила его, взяв за руку:

— Возвращайся в мою кровать. Я соскучилась по тебе.

Марк сделал всё возможное, чтобы остановиться себя, чтобы остановить ее. Боль разрывала его изнутри, смешиваясь со жгучим желанием. Он всё еще хотел ее, всё еще любил.

«Проклятье, тупой ублюдок». Возможно, его привлекали не столько плохие женщины, сколько «раненные голубки» – женщины, которых он мог спасти. Вероятно, у него какой-то извращенный комплекс героя, о котором он не подозревал раньше. Или, возможно, это был его способ заглушить душевные раны, находящиеся глубоко внутри.

Марк не смог придумать иных причин, почему он повернулся к девушке и притянул к себе, обрушившись на её рот, словно от этого зависит следующий его вдох. Когда мужчина раздвинул губы Ники, то со стоном погрузился в ее сладость, пробуя, требуя, опустошая.

Это было единственное место, где она не могла ему лгать, не могла притворяться, что он не имеет значения или не влияет на нее.

У Ники мог быть калькулятор вместо сердца... но у нее также было очень отзывчивое тело. Марк планировал доказать девушке кто главный, когда между ними лишь обнаженная кожа и разделенное на двоих дыхание.

И он планировал начать это делать прямо сейчас.

Обхватив затылок Ники ладонью, Марк удерживал ее рот в плену, когда толкнулся дальше внутрь, обвивая язык девушки своим. Не то, чтобы она была застенчивой – это не про Ники. Она растаяла и отдавала всю себя, когда скользила своим языком по его языку в чувственном танце, извиваясь, словно в приглашении, заставляя кровь мужчины кипеть.

Пока их рты всё еще были соединены, Марк потянул девушку за собой и, развернувшись, положил Ники на кровать, а затем последовал за ней.

Если она собиралась стать его погибелью, то будь всё проклято, Ники тоже не избежать шрамов. К тому времени, как Марк с ней закончит, девушка испытает на себе, что значит, когда живот сжимается от желания, она будет просыпаться в холодном поту, изнывая от жажды, ее сердце будет сжиматься каждый раз при взгляде на него.

Что посеешь, то и пожнешь.

Ники изогнулась, прижимаясь возбужденными сосками к его груди. Девушка развела бедра в приглашении.

— Тебе не следовало давить на меня, Ники, — прошептал он низким голосом. — Ты предложила, так что я принимаю приглашение. И буду брать снова и снова. Это не закончится, пока ты не кончишь так много раз, что потеряешь счет.

— Марк, — выдохнула девушка. — Я скучала по тебе. Коснись меня. Возьми меня.

Затем она сняла майку, под которой не было ничего, кроме атласной оливковой кожи, покрывающей округлости ее упругой груди, увенчанной напряженными розовыми вершинками.

Мужчина сглотнул, пытаясь не потерять контроль от открывшегося вида. Если Ники хотела управлять им, сведя с ума, она взяла отличный старт. Но не сегодня, черт возьми.

Никогда снова.

— Мой темп, мои правила, — прорычал Марк. — Ты не пошевелишь и пальцем, пока я не скажу тебе.

— Но...

— Больше ни слова.

Девушка смотрела на него своими синими глазами, которые расширились от растерянности – и возбуждения. Они манили, словно бассейн с голубой, спокойной водой. Но он знал, что если войдет в него, то утонет.

Ники обняла мужчину руками, скользя пальчиками вдоль его спины и вызывая мурашки на коже от этих прикосновений. Затем ее ладони обхватили задницу Марка и сжали, девушка шире развела бедра, потираясь своей влажностью прямо напротив его члена и вызывая пульсацию в такт ускорившемуся сердцебиению.

«Будь она проклята».

— Не двигайся.

Мужчина поднялся с кровати и, пока он обыскивал ящики ее комода, ощущал приклеенный к своей спине взгляд. Несколько секунд спустя он нашел красный шарф. Затем Марк распахнул дверь гардеробной и зашел внутрь, направляясь мимо вешалок с одеждой и ровных рядов туфель. Наконец, он нашел черный шелковый халат и вытащил из него пояс. Мужчина развернулся к девушке с хитрой улыбкой.

Ники неделями связывала его узлами. Теперь ее очередь.

— Марк?

Она смотрела на него, на вещи в его руках, а во взгляде читалось сомнение. Но мужчина также видел возбуждение на ее лице.

Он не ответил. Прежде чем она успела хоть что-то сказать, Марк обмотал красный шарф вокруг ее правого запястья и привязал к изголовью. Он повторил действие с левым запястьем, используя пояс от халата.

— Марк? — ее голос стал хриплым. — Что ты делаешь?

Мужчина снова проигнорировал вопрос, застыв на мгновенье. Изящные руки отведены от стройного тела. Грудь девушки набухла, выдавая возбуждение, соски напряжены, как никогда. Пижамные штаны сидят низко на бедрах, открывая для его голодного взгляда изгиб ее талии.

Но он хотел большего. Он поспорил бы, что Ники уже влажная. Поскольку Лас-Вегас был азартным городом, он решил начать собственную игру и выяснить. Взгляд остановился на завязке под пупком, он один раз потянул, развязывая маленький бант.

— Ответь мне, — потребовала Ники, ее синие глаза вспыхнули одновременно от тревоги и возбуждения.

Марк провел ладонями по сладким изгибам ее бедер, стягивая одежду, и улыбнулся, обнаружив, что на девушке нет трусиков. Он провел большим пальцем по ее лону, проникая между пухлых складочек и задевая клитор. Ники ахнула. Убрав руку, Марк обнаружил, что палец покрыт ее густым соком. Мужчина лизнул подушечку и мрачно улыбнулся, а затем молча сдернул до конца хлопковые штаны с ее бедер и ног. Теперь девушка была полностью обнажена.

— Что...

Положив руку на ее рот, Марк послал Ники хищную улыбку:

— Ты хорошо выглядишь: связанная и в моей власти.

Он никогда не задумывался о том, чтобы связать женщину во время секса. Прямо сейчас, он решил, что его приоритеты нуждаются в пересмотре.

Сняв рубашку, Марк отбросил ее назад и принялся за пуговицы на штанах. Ники наблюдала за его движениями, взгляд девушки был приклеен к его пальцам, одна, две, три... все четыре пуговицы были расстегнуты. Стянув вниз джинсы и белье, он отбросил их в сторону.

Они были быстро забыты, пока мужчина возвращался к кровати, возбуждение бурлило в его крови. «Он когда-либо был настолько твердым?» Видя член, стоящий по стойке смирно и, казалось, флиртующий с пупком, он так не думал.

Повернувшись к девушке, Марк потянулся ладонью к ее груди и щелкнул пальцем по пику припухшего соска. Глаза Ники расширились. Она напряглась. Мужчина снова потянулся к груди, на этот раз, перекатывая сосок между большим и указательным пальцами. Затем сжал напряженную вершинку. И снова стал перекатывать пальцами. Ники зажмурилась и сжала бедра.

— Открой их, — приказал Марк.

Девушка нахмурилась:

— Что?

Марк улыбнулся, слыша, как охрип от возбуждения ее голос:

— Твои глаза. Твои ноги. Я хочу, чтобы все твои тайны раскрылись для меня.

Медленно, она подняла веки. Моргнула. Затем Ники сфокусировала взгляд на лице мужчины, торжественный и смущенный одновременно. Она, казалось, была взволнована и не уверена в том, чего хочет. Ему были знакомы эти ощущения.

— Не останавливайся.

Он посмотрел на ее ноги, всё еще сведенные вместе. Развилка бедер сейчас блестела от возбуждения. Он едва мог отвести взгляд.

Тем не менее, Марк чувствовал упорную решимость Ники не сдаваться... и находил это абсолютно неприемлемым. Девушка очаровала его с того самого момента, как он увидел ее фото. Пришло время помочь ей понять, через что проходит он.

Втиснув руку между ног Ники, Марк похлопал по внутренней стороне лодыжки, подталкивая. Девушка немного развела бедра. Он похлопал снова. Ники открылась немного больше, сглотнув, когда делала это. «Вожделение? Опасение?» Судя по выражению ее лица, и то, и другое. Но она наслаждалась неопределенностью, если он правильно читал ее напряженное тело.

Дикая жажда накрыла мужчину, когда он погладил рукой другую лодыжку, и девушка медленно отвела ее в сторону. Теперь он мог видеть больше, чем темную поросль волос на ее лобке. Его взору открылись влажные пухлые складочки. И он бы умер, чтобы прикоснуться к ним губами.

Спустившись по кровати, Марк плечами развел шире ноги Ники, его рот навис над впадиной между ее напряженными грудями. Мужчина снова стал играть пальцами с твердыми вершинками сосков – жесткое сжатие, нежная щекотка – бесконечные минуты он ни делал ничего больше, чем потягивал ее соски, ублажал их. Девушка под ним стала извиваться, двигая бедрами в поисках облегчения от давления, нарастающего внутри. Но этого не произойдет, пока он не будет готов.

— Марк...

Хриплый голос Ники умолял, что радовало и возбуждало.

В ответ, он опустил голову, взял изнывающую вершинку в рот и начал ласкать языком, кружа, омывая. Второй сосок Марк зажал между пальцами. Ники стала извиваться сильнее. Ее соки намочили его живот. «Жаль, что она даже близко не была к освобождению... пока».

— Марк, — напряженно сказала девушка.

Тяжело воспринимать Ники всерьез, когда ее требования больше походят на стон.

Вместо ответа мужчина взял в рот другой сосок, массируя пальцами его скользкого, жесткого близнеца. Девушка ахнула, когда он задел зубами вершинку, а затем стал утешать языком. Дыхание Ники стало поверхностным и быстрым.

— Не дразни меня.

— Если ты чего-то хочешь, прекрати командовать. Начинай умолять.

Извиваясь под Марком, Ники не могла решить, хочет ли она одержать верх над этим высокомерным Халком^[28] и преподать ему пару уроков о поддразнивании, или сдаться и молить... и наслаждаться удовольствием, которое он так талантливо дарил.

И как бы она ни хотела поразмышлять, в чем причина подобного поведения, жажда, которую он вызывал, лишала её мыслей.

«Но умолять?» Это противоречило ее гордости, ее независимой натуре.

К сожалению, тяжело было думать об этом, когда закипала кровь, и Ники чувствовала, что ее плоть скоро отделится от костей. А Марк пока не касался ничего, кроме груди. Однако, не гордость была тем, что останавливало девушку от мольбы.

— Давай, Ники. — Его грубый голос, медленно разрушая, прорывался сквозь ее оборону. — Что тебе нравится, детка? Чего ты хочешь?

— Чтобы ты играл честно, — смогла выговорить она.

Марк засмеялся:

— В другой раз.

Мужчина провел кончиком пальца между грудей девушки и потянулся вниз к животу. Она резко втянула воздух, разглядывая кельтский крест на его бицепсе, бугрящемся при каждом движении. Затем Марк изменил курс, погладив тазовую кость, прежде чем скользнуть по впадинке между животом и бедром.

Направляясь прямо к ее влажному центру.

Ники зажмурилась, отчаянно пытаясь блокировать ощущения, остановить эту безумную игру. Она хотела его… Боже, так сильно, во многих отношениях. Он собирался воплотить одну из ее любимых фантазий. В это мгновение ее сердце и тело были синхронны. Не лучшее время. И не лучший парень, чтобы потерять голову.

То, что начиналось как интрижка, превратилось в то, что заставляет ее сердце парить, когда они смеются вместе, что сдавливает ее грудь болью, когда они ругаются. В то, что режет, словно тупым ножом, когда она чувствует, как Марк закрывается, как сейчас.

К несчастью, этот мужчина изучил ее тело. Очень хорошо. Знал, что когда он вставляет в нее пару пальцев и нажимает вверх, одновременно с этим терзая ее клитор, Ники не может сдержать крика и окунается в удовольствие от оргазма, который он ей дает. Как сейчас. Знал, что когда разговаривает с ней этим тихим, грубоватым тоном и говорит ей, как красиво она выглядит, когда кончает, Ники почти всегда кончает снова. Как сейчас.

Девушка натянула свои путы. Не потому что он испугал ее. Марк дважды спасал ей жизнь. Он не навредил бы ей. На самом деле, Ники жаждала быть в его нежной власти. Но не когда он использует ее желания, чтобы контролировать ее. Не когда он держит свое сердце закрытым...

— Развяжи меня, — задыхалась девушка. — Пожалуйста.

В ответ Марк опустился ниже по ее телу. Он расположил голову между ног Ники. Она чувствовала горячее дыхание прямо там, где сосредоточилась ее жажда. Девушка задрожала.

— Боже, я люблю, когда ты раскрыта для меня, настолько влажная и готовая для моего рта и моего члена. Но ты это сама знаешь.

Боль между ног девушки немилосердно усилилась от его слов. Посмотрев вниз на Марка, расположившегося между ее бедер, Ники увидела, как он обхватил ее ноги своими большими руками. Вожделение в его потемневших карих глазах было легко прочитать. Зеленые искорки, казалось, становились ярче, когда он был возбужден, подчеркивая румянец. Но он прятал всё остальное за этим горячим выражением желания.

Оказавшись в ловушке между фантазией о связывании и реальностью отстраненности Марка, Ники снова стала извиваться и вырваться из плена. Он был слишком сильный, слишком решительный, чтобы просто отпустить её.

— Я не хочу тебя, когда ты такой.

— Очевидная ложь. — Мужчина скользнул пальцем по ее влажному центру. Ее соки за секунду покрыли его пальцы. — Я вижу у вечно командующей стервы есть покорная сторона.

Разочарованная собственным возбуждением и его абсолютной непробиваемостью, Ники взбесилась:

— Пошел ты!

Марк просто улыбнулся, что-то холодное сверкнуло в его взгляде, что заставило женщину в ней одновременно охнуть от восторга и встревожиться.

— Я планирую что-то подобное. И буду наслаждаться процессом.

Это было неэтично, но не имело значения, потому что Ники не могла отрицать, что грубая, доминирующая сторона, которую мужчина показывал сейчас, завела ее, несмотря на предупреждающий колокольчик в голове. Но она также чувствовала, что этот разговор, каким бы странным он не казался, был чем-то важным. Ники нужно оставаться в трезвом уме....

Легче сказать, чем сделать, особенно, когда мужчина склонился к ней и провел языком по клитору долгим, ласковым движением, снова заставив ее бедра напрячься от удовольствия.

— Это какая-то игра для тебя? — выговорила она.

Марк застыл, но заставил себя расслабиться. Он отвлек Ники, надавливая большим пальцем на клитор, один раз, два... Затем очередной ленивый взмах языка. Такая чувствительная сейчас, после пары вынужденных оргазмов, Ники не могла остановиться, задышала с трудом и изогнулась.

— Ты скажи мне, Ники.

— Конечно, это не игра, — сумела произнести девушка.

— Ты никогда не пыталась контролировать меня этой сладкой киской? — Марк всосал клитор в рот и подразнил твердый бутон кончиком языка.

Тело Ники дрожало, когда ощущения проходя сквозь него, отскакивали от нервных окончаний, наполняя ее кровь желанием. Боже, она должна добраться до него, но воздух между ними казался почти взрывоопасным. Эмоционально Марк никогда не был настолько далек.

— Нет, — смогла выдохнуть Ники, хотя ее тело на самом деле требовало закончить эту словесную перепалку и побудить Марка лизать ее сильнее, до оргазма с громким «Черт, да!»

— Тогда маленькая безобидная игра между любовниками не должна мешать тебе молить о том, в чем ты нуждаешься, — промурлыкал он.

Затем мужчина приник ртом к ее лону. Язык скользнул по складочкам, проникая глубже в сердцевину, медленно ударяя по клитору. Удовольствие не просто поднималось, как при неторопливом восхождении. Нет, оно резко взмывало ввысь, уничтожая, удерживая ее горячей, натянутой, пока он кружил вокруг пульсирующего маленького бутона и массировал соски твердыми нажатиями больших пальцев.

В извивающемся теле девушки установилась прямая связь между набухшей от возбуждения грудью и налитым клитором, каждый раз, когда мужчина прикасался к одному месту, другое пульсировало. Ощущения стали более интенсивными. «Проклятье, она не могла дышать». Зрение было сфокусировано на манящих глазах, которые зажигались каждый раз, когда Марк опускал рот на ее плоть. В ушах нарастал гул.

— Что ты хочешь, Ники?

Девушка судорожно вздохнула. Мольба повисла на кончике ее языка. Это было так просто, несколько простых слов, и он подарит ей наслаждение, вероятно, самое сильное из того, что она испытывала раньше. Ники очень хотела сказать, покориться и освободить тех демонов, что съедают его. Но сдаваться просто не в ее природе.

— Дай это мне, — задыхалась она. — Или проваливай.

Он приподнял голову на мгновение, бросив взгляд на ее тело, молча, настороженно. Но при этом пальцы мужчины не прекращали изысканную пытку сосков девушки. Определенные места на ее теле слегка болели от его настойчивых пальцев и языка, а спираль желания всё сильнее закручивалась внутри от каждого прикосновения.

— Слишком самоуверенно для женщины, которая связана, — он пожал плечами. — Хорошо, мы сыграем по-твоему.

Марк снова склонился к ее клитору и сжал пальцами тугие вершинки груди. Он щелкнул кончиком языка по твердому комочку между бедер девушки и ущипнул ее за соски. Ники сопротивлялась и боролась... но ей было не справиться с его настойчивыми ласками. Оргазм настиг ее, заставляя кричать и содрогаться так сильно, что плечи девушки оторвались от постели, а через мгновение она рухнула на матрац, испытывая головокружение.

— Мило, — пробормотал мужчина. — Посмотрим, сможешь ли ты лучше.

Прежде чем она смогла спросить, что он имеет ввиду, мужчина поднялся вверх по телу девушки и вставил два пальца в ее киску, сразу же нажимая на сладкую точку, которая всегда заставляла Ники кричать. Она ожидала ощутить его рот на сосках, но после нежного укуса, который заставил ее изогнуться, Марк двинулся цепочкой из поцелуев к шее, чтобы прошептать девушке на ухо:

— Кончи для меня, Ники. Кричи. Уступи, детка. Ничто не заводит меня больше, чем видеть, как ты отдаешь мне всё.

Он прикоснулся большим пальцем к клитору и прикусил мочку, горячо и тяжело дыша в ее ухо. Мурашки забегали по телу Ники. Жажда снова усилилась – в два раза сильнее и быстрее, чем прежде.

«Нет, нет, нет» — вопил разум, пока тело кричало: «да, да, да»… и освободилось снова долгим, одурманивающим оргазмом, который заставил девушку кричать бессвязные благодарности, а зрение подернуться черной пеленой. Ники изо всех сил старалась перевести дыхание.

— Вот так, детка. Так чертовски сексуально, — прошептал мужчина. — Дай мне больше.

— Нет, — слабо ответила она.

— Ты готова умолять?

Ники стиснула зубы, ее тряхнуло от гнева. «Или это было возбуждение?»

— Не в этой жизни.

— Видишь? В твоем роскошном теле еще много огня. И я хочу его весь. Я собираюсь сделать тебя послушной прежде, чем мы закончим.

Он снова направился вниз по телу девушки, оставляя мягкие поцелуи на коже. Не зная, что Марк планирует дальше, Ники напряглась. Еще подобный оргазм, и она, вероятно, потеряет сознание. Несмотря на это, она не собиралась позволить ему выиграть. Показать ему свою слабость будет худшим из возможных действий.

— Хочешь кого-то послушного, — произнесла девушка между тяжелыми вдохами, — заведи собаку.

— Ты провоцируешь меня, Ники, — прорычал он.

Радуясь тому, что мужчина близок к границе самоконтроля, она резко сказала:

— Как и ты давишь на меня, снова и снова.

— И я еще не закончил.

Без предупреждения, Марк вытащил пальцы из ее сочащихся складочек и направил их ниже. Один палец стал кружить вокруг дырочки ануса. Глаза Ники расширились, когда она увидела, как он с решимостью накрывает ртом ее грудь.

Девушка никогда никому не позволяла трогать ее там. Она даже особо об этом никогда не задумывалась. Но после того, как он вставил кончик пальца в ее тугой проход и стал скользить им, Ники не могла отрицать, что еще больше возбудилась.

— Марк, — простонала девушка, ее тело толкалось навстречу по собственной воле.

— Вот так, детка. Боже, тытакая сексуальная. Тебе хорошо?

Мужчина наклонил голову и взял изнывающий сосок в рот. Ники ответила резким криком.

Марк добавил еще один палец, двигая ими внутрь и наружу. От обжигающих ощущений, которые он вызывал, Ники изогнулась, натянув связывающие ее путы. От новых, запретных ощущений. Возбуждение взлетело вверх, воспламеняя внутренности, пока девушка рвалась из своих уз. Всё ее тело напряглось и начало содрогаться в преддверии мощного оргазма. Вместо этого он отступил.

— Проклятье, ты выиграла. Не могу больше ждать, — прорычал Марк.

И он был явно не рад своему признанию.

Потянувшись через кровать, мужчина схватил презерватив и разорвал упаковку. Ники смотрела на него, широко раскрыв глаза, ее сердце бешено колотилось, кожа покрылась потом. Девушка была измотана, и вряд ли могла дать ему хоть что-то. Но увидев Марка, его длинный, налитый кровью член с большой пурпурной головкой... Ники ощутила, как желание вновь затопило ее – свежее и яростное. Она чувствовала пустоту и боль. И только Марк мог ее исцелить.

— Мы выиграли, — поправила она. — Как только ты окажешься внутри, мы оба победим.

Мужчина замер и посмотрел на нее взглядом, который Ники не смогла прочитать. Затем он развернулся к тумбочке и достал ее тонкий вибратор.

Положив его на кровать, Марк улыбнулся. «Ох, что он задумал?»

Расположившись между бедер девушки, мужчина поднял ее согнутые в коленях ноги к плечам и толкнулся внутрь одним сильным ударом.

Ники почувствовала, как ее припухшая плоть тесно сомкнулась вокруг члена, сейчас похороненного глубоко внутри и задевающего шейку матки. Девушка ахнула, когда Марк, согнув бедра, проник глубже еще на дюйм при следующем толчке, задевая местечко, которое заставило ее пылать.

Затем он стал выходить из нее, медленно, так медленно, что она сжала губы, чтобы сдержать рыдание. Ее тело, по собственной воле, прилагало все усилия, чтобы втянуть его обратно.

Марк застонал:

— Ники, детка...

Девушка в ответ захныкала.

— О, да. Я чувствую, как ты сжимаешься. Дай мне всё. — Его хриплый как наждачная бумага голос эхом звучал между ними, задевая нервные окончания, когда мужчина потянулся и взял вибратор.

Включив игрушку, Марк смотрел на Ники, наблюдая за ее реакцией, когда опустил вибратор вниз между их телами, скользя по клитору. Ники напряглась вокруг него, невыносимая потребность сжалась в ее животе. «О, мой Бог, что он будет делать дальше?» Мужчина направил вибратор вниз туда, где они были соединены, дразня ее мокрые складочки и основание собственного члена, пока игрушка не стала скользкой от ее соков.

— Марк...

— Впусти его, детка.

Ники понятия не имела, что он имеет в виду, пока мужчина не прижал вибратор к попке. Удовольствие пронзило девушку, когда он начал водить около колечка ануса. С небольшим нажимом кончик вибратора вошел, слегка растягивая. Новый ожог – боль и удовольствие.

Мужчина вытащил вибратор, чтобы подразнить ее киску, истекающую соками возбуждения, пока удовольствие не перешагнуло пределы разумного. Девушка захныкала, когда Марк снова направил вибратор вниз.

— Впусти, — прорычал он.

Беспомощная, с сопротивлением как у топленого масла, она выполнила его приказ. На этот раз, тонкая игрушка скользнула внутрь, пульсируя внутри и взывая к ее нервам, к ее жажде чем-то таким, чего она не испытывала прежде. Тяжело дыша, Ники прижалась к Марку, словно он был для нее спасательным плотом в бушующем море удовольствия. Каждый вдох, который они разделили, каждое сердцебиение, отдавалось внутри нее и увеличивало возбуждение.

Внезапно, Марк прижал девушку к кровати, а его глаза полыхнули зелеными искрами. Мужчина сжал зубы, обнажив десны, словно зверь, и Ники почувствовала, как он дрожит. «Он хочет чего-то, но сопротивляется. Нет, не чего-то, кого-то. Ее». Внезапно, девушка осознала это. Ее сердце перевернулось в груди.

Любовь, в которой он нечаянно признался две недели назад, казалось, отражалась в его глазах вместе с яростью.

«О, Марк».

Чтобы дать мужчине понять, что она не причинит ему вреда, Ники медленно обвила его ногами, приглашая снова оказаться внутри нее.

Марк замешкался, но затем сдался со стоном и погрузился глубоко в ее лоно. Он крепко удерживал вибратор в ее попке, делая ее влагалище более узким, когда притянул девушку за бедра к себе и стал толкаться в ее киску.

Первый же удар попал в точку G. Второй задел клитор. Третий затронул оба места... и тонкий вибратор пульсировал в ее заднице, обеспечивая дополнительное горючее для всех остальных ощущений, зарождающихся в ее теле. Находясь на грани от действий и эмоций, Ники достигла очередной вершины на четвертом толчке, содрогаясь и сильно крича.

Девушка изогнулась над кроватью, черные точки танцевали медленный вальс перед ее глазами. Руки Марка обвились вокруг нее, прижимая к своей большой груди. Она могла слышать бешеный стук его сердца, совпадающий с темпом его жестких толчков. Покалывание ощущалось по краям языка – впервые для нее. Вспышки удовольствия покрывали кожу, заражая кровь. Это было мучительно, изощренно, не похоже на всё, что она когда-либо чувствовала.

И она не сомневалась, что может дать так много мужчине, только если на самом деле заботится о нем. Она проиграла сражение с самой собой.

«Она любила его».

— Ники. — Его голос, низкий и суровый, звучал почти как в фильмах о пришельцах.

Но когда девушка заставила себя открыть глаза и сфокусироваться на мужчине, то увидела на его лице отчаяние вместе с потребностью такой сильной, что Ники с силой втянула воздух. И лишь любовь, крутящаяся в калейдоскопе эмоций этих карих с зеленым глаз, заколдовала и притянула, заставляя вернуть то, что он чувствовал.

Несмотря на боль в теле и внутренние мышцы, умоляющие о передышке, Ники развела бедра шире и поцеловала Марка в шею.

— Я люблю тебя, — прошептала она ему на ухо.

В его взгляде отражался шок, когда мужчина поднял голову, чтобы посмотреть на девушку. Затем он стал, казалось, еще больше и тверже, и начал вколачивался в нее с захватывающей дыхание силой... а потом его накрыл экстаз. Марк кончил с рычанием, продолжая вбиваться в нее и шепча что-то приглушенное ей в плечо. Ники отдала бы последний доллар, чтобы услышать, что он говорил. Но вместо этого он послал ее за грань еще раз так, что она могла поклясться, что видит звезды. Бог свидетель, она уже была выше Луны из-за Марка.

Спустя мгновенье, мужчина перевел дыхание. Он быстро поднялся, вытащил вибратор, развязал ее руки и собрал свою одежду. Ники задержала дыхание, надеясь, что он что-нибудь скажет – что угодно. Вместо этого, он скрылся в ванной, бросив на нее хмурый взгляд.

В тот момент Ники поняла, что, несмотря на собственные чувства, Марк никогда не позволит ей растопить ту толстую стену льда, которая скрывает его сердце.

*** 

— Плохо выглядишь. — Лючия скользнула на диванчик из красного винила в закусочной, выглядя раздражающе хорошо – отдохнувшей и свежей после утренней прогулки.

Ники нахмурилась:

— Проклятье. Хочется внести разнообразие в этот сезон. Думаю, мне нужно сменить образ. Мое настроение не собирается улучшаться в ближайшее время.

— Красные глаза обычно говорят о похмелье, недостатке сна или о море слез. Какой вариант?

— В основном, второй, но с присутствием третьего.

Лючия покачала головой и вздохнула:

— Это должно быть из-за Марка Габриэля. Все остальные просто выводят тебя из себя. Только этот мужчина может довести тебя до слез.

— Ты всегда была умной, — сказала Ники горько.

После того, как они обе заказали кофе и блинчики у официанта, Ники спросила:

— Где Эшли?

— Спит. Смена часовых поясов выбила ее из колеи. Помнишь, с Гавайями разница в четыре часа. Но это не важно, — Лючия скрестила руки на груди. — Что важно, так это Марк Габриэль. Я всегда буду благодарна ему за то, что он спас тебя, но почему ты продолжаешь подпускать к себе этого мужчину, если он приносит тебе только слезы?

— Потому что секс потрясающий?

— Я могла бы прожить без этого знания.

— Ты поощряла меня, помнишь? Ты посоветовала, чтобы я практически предложила себя ему.

— Потому что думала, что чувства взаимны. Кроме того, это не проблема. Даже если у тебя отличный секс с Джеком Потрошителем, ты не будешь с ним, если не заботишься о нем.

— Ты права. — Ники чувствовала каждый миг восьмичасового сна, который она пропустила прошлой ночью. — Каким-то образом, где-то в процессе, я влюбилась. Я даже сказала ему об этом, а я никогда не говорила эти слова ни одному мужчине, кроме отца.

— Как он отреагировал?

— После того, как кончил? Он поднялся, исчез в ванной, оделся и ушел. Без единого слова.

И это ранило больше всего. Ему нечего было сказать после того, как она призналась, что любит его.

Лючия потянулась через стол и сжала руку сестры:

— Ты знаешь, я не могу особо советовать тебе, поскольку у меня нет реального опыта с мужчинами, но я рядом, если нужна тебе.

— Я ценю это. На самом деле некого винить, кроме меня. Выбор момента был отстойным. Иногда Марк очень замкнутый. Он не собирается оставаться в Вегасе. И он никогда не признается, что любит меня, хотя я знаю, что это так.

— Слишком мачо?

Ники покачала головой, почти мечтая, чтобы всё было так просто. Тогда она смогла бы легко его забыть.

— Слишком сломлен, я думаю. В его прошлом была женщина.

— Что она сделала?

— Понятия не имею, Марк очень ясно дал понять, что это не обсуждается. — Официант принес блинчики, и Ники вздохнула, нерешительно принимаясь за завтрак. — Что бы это ни было, это очень серьезно. Он покрыт шрамами. Ты знаешь, я не трусиха, но думаю, что удары головой об стену принесут больше пользы, чем попытки добраться до его сердца.

Лючия поморщилась от ее слов. Затем откусила от своего блинчика и стала жевать. Внезапно выражение лица девушки изменилось. Словно ее посетила какая-то идея.

— Что? — спросила Ники. — Я вижу, ты что-то задумала. Выкладывай.

— Ты знаешь, я поняла, что почти пятьсот лет не имеют значения, динамика отношений между мужчиной и женщиной изменилась, но не сильно. Допустим, рыцари не заводили друзей с привилегиями для секса... но, возможно, тебе стоит взять пример с Анны Болейн.

— Анны Болейн? — Ники полила сироп на блинчики и откусила кусочек.

Лючия кивнула:

— Вторая жена короля Англии Генриха VIII. Дочь простого рыцаря, хотя ее дядя был герцогом. В общем, король Генрих любил Анну и хотел сделать ее своей любовницей. Он даже отослал прочь жениха девушки. Анна отказала Генриху. Ее сестра уже была любовницей короля, и это не принесло ей ничего, кроме отверженности. Анна была умнее. Она отказывала Генриху снова и снова, настаивая на женитьбе, прежде чем отдаться ему. В конце концов, она победила. Он не только женился на ней, но и разорвал отношения с католиками, которые не давали ему развестись с женой, и создал собственную церковь, чтобы сделать это.

— Вагина могущественнее меча?

Лючия засмеялась:

— Что-то вроде этого.

— После того, как ты посоветовала переспать с ним, теперь ты думаешь, что я даю Марку слишком много секса?

— Пусть он немного поскучает. Если каждое его желание не будет удовлетворяться по щелчку пальцев, ему придется поговорить с тобой, выслушать тебя, убедиться, что ты не из тех женщин, которые способны разбить его сердце. Тяжело прийти к такому выводу, когда сосредоточен только на оргазмах.

Ники нахмурилась:

— Ты не могла вычитать такое в книгах!

— Ты удивишься, чему может научить история.

— Итак, Анна и Генрих поженились и жили долго и счастливо, потому что так хорошо знали друг друга и отжигали в постели?

— Нет, — Лючия глотнула кофе, затем продолжила с очевидной неохотой. — Генрих обезглавил Анну три года спустя.

Ники изумилась:

— Я пас! Я останусь с разбитым сердцем.

— Перестань. Марк вряд ли избавится от тебя, потому что ты не можешь обеспечить его наследником мужского пола.

— Точно. — Ники положила еще кусочек блинчика в рот.

— Подумай об этом. Моя мама всегда говорила: «Зачем фермеру покупать корову, если она дает молоко бесплатно?»

— Ты сейчас назвала меня коровой?

— Это аналогия. Для меня работает, — вздохнула девушка.

— Я попытаюсь.

Из сумки Ники раздалась мелодия телефона. Она порылась в ее недрах. Звонили из клуба. «Проклятье!»

— Да? — ответила она.

— Ники, дорогая, — начал Зак. — Здесь твой дядя, требует личной встречи.

— Еще нет десяти утра?

— Да, мэм. И он совсем не рад, что тебя здесь нет.

— Я ем.

— Доедай быстрее. У него очарование шестиголового змея, а я не в настроении для домашних животных.

— Это пройдет, — вздохнула девушка. — Я буду через пятнадцать минут.

— Что происходит? — спросила Лючия, когда Ники сбросила звонок.

— Пьетро в клубе и хочет видеть меня прямо сейчас. Хочешь поспорим, что это из-за того, что Марк стал моим бухгалтером? Блейд сказал ему, не сомневаюсь. Он, скорее всего, рассказал дяде, что мы с Марком спим вместе, так что я уверена еще и лекция предстоит. Его не волнует, что я, черт возьми, чуть не умерла.

— Папин выбор братьев оставляет желать лучшего...

Оставив двадцатку на пластмассовой столешнице, Ники встала:

— Покончим с этим. После работы с ним, что может быть хуже?

Глава 13

Ники вошла в клуб в тот момент, когда там разгорелся скандал. Внизу не было ни танцоров, ни гостей, поэтому крики со второго этажа услышать было легче, чем вспомнить алфавит.

— Мне не важно, что сказала Ники, — кричал Пьетро. — Блейд ее бухгалтер, а не ты.

— Знаете ли вы, мистер ДиСтефано, что у Бочелли нет должной квалификации? Он проводил чистящие средства как продукты питания и напитки.

Это Марк. И он явно взбешен.

— Ох, похоже, там не всё хорошо, — прошептала Лючия.

Кивнув в знак согласия, Ники стала подниматься по ступеням, сестра шла за ней. Девушки остановились перед дверью.

— Итог сходится с банковскими записями? — потребовал Пьетро.

— Каким-то чудом, но да.

— Тогда это не важно. Тащи свою задницу на сцену и тряси ею, чтобы принести этому месту деньги. Ники ничего не понимает, если решила, что ты должен сидеть в этом офисе, а не танцевать в мужских стрингах. О чем я говорю? У нее в любом случае нет здравого смысла, — Пьетро сказал это как факт, очевидный для всех. — Ее постановщик-гей сказал, что она чуть не убила себя своей же собственной плитой.

— Меня зовут Зак, — запротестовал он раздраженно. — И я бы предпочел, чтобы меня не называли геем.

ДиСтефано проигнорировал его.

Стоя за дверью, Ники сжала зубы. Иногда она ненавидела этого человека. Да, «кровь – не водица» и так далее, но иногда ее дядя был мудаком.

— На самом деле, — на фоне раздражительной тирады Пьетро голос Марка казался спокойным, — она очень разумный человек. Ники наняла опытного бухгалтера для ведения бухгалтерии – меня. Она поддерживает строгую дисциплину, заботится о гостях и персонале, понимает, чего хотят постоянные посетители. Она надрывается, заботясь об этом месте. Я не один раз наблюдал, как она находилась на ногах двадцать четыре часа в сутки, чтобы убедиться, что в клубе и у персонала всё отлично.

«Он на самом деле так думает?» Ники удивилась. «Боже, он говорит так, будто почти... гордится ей». Простая вероятность этого заставила девушку улыбнуться.

— Это правда, — вторил Зак.

— И? — судя по интонации в голосе Пьетро дал всем понять, что он не впечатлен.

— А то, приезд раз в сто лет и бессмысленные приказы не сделают вас экспертом по этому месту. — спорил Марк. — Вы не считаетесь с Ники, когда на самом деле понятия не имеете, на что она способна или насколько умна.

У Ники буквально отвисла челюсть. «Вперед, Марк!» У него хватило смелости высказать ее дяде всё, что она пыталась сказать годами. Не потому, что хотела поддерживать мир – слабое подобие мира между ними. И уж точно не ради семейной гармонии. Она молчала, понимая, что это пустая трата времени. А Марк сказал всё это Пьетро – фактически незнакомцу – просто, чтобы защитить ее. Будь все проклято, это не согрело ее сердце.

— Она женщина. Что она, черт возьми, может знать об управлении бизнесом? — усмехнулся ДиСтефано. — Мне нужно найти какого-нибудь итальянского парня, способного напомнить, где ее место. Замужество и детишки. Чтобы она сидела дома и слезла, наконец, с моей шеи.

— Видимо, он забыл, что шея у него давно заплыла жиром, — проворчала Лючия.

Ники яростно кивнула. «Почему наличие у нее вагины каким-то образом делает ее глупее?»

— Вы слепой? — спросил Марк, его тон указывал на то, что Пьетро, скорее, сумасшедший, чем слабовидящий. — Ники заслуживает гораздо большего. Она слишком жизнелюбива, чтобы выйти замуж за какого-то шовиниста, для которого главные цели в жизни: сделать жене детей, завести любовницу, а затем посещать мессу каждое воскресенье. Она очень умна...

— Лючия в нашей семье отвечает за мозги. Активы Ники в ее лифчике.

Девушки были возмущены грубым комментарием Пьетро. Ники понимала, что в этот момент ничто не должно было ее шокировать. Но, похоже, дядя достиг предела.

— Лючия добилась блестящих результатов в учебе, — признал Марк. — А Ники разбирается в людях. Она знает, как сделать так, чтобы они хорошо провели время в этом месте. Она трудолюбива и умна...

— Ты продолжаешь ее защищать, а я начинаю подозревать, что ты трахаешь мою племянницу. Это не сделает меня счастливым.

«Блейд не донес Пьетро об ее интрижке с Марком? Удивительно. Или он просто не успел».

— Есть у нас с Ники сексуальные отношения или нет, вас это абсолютно не касается.

— Я ее опекун.

— Ей двадцать шесть лет, — напомнил Марк. — Поверьте мне, Ники полностью готова жить своей жизнью без вашего вмешательства. Это включает в себя и управление клубом.

— Значит всё же трахаешь ее. Поскольку ты не итальянец, я не приму тебя в семью. Ты, скорее всего, даже не католик, — выплюнул Пьетро.

— Опять же не ваше дело. — Интонации в голосе Марка приобрели непримиримый оттенок.

«Нехороший знак».

— Что предпочитаешь, чтобы тебе сломали первой: руку или ногу?

«Черт! Мистер Старые Традиции снова смотрел фильмы о гангстерах». Услышав достаточно, Ники собралась войти. Но слова Бочелли ее остановили.

— Танцор, ты слышал босса. Возвращай мне бухгалтерские книги, и никто не пострадает.

— Это решение Ники. Если она скажет, что работа твоя, отлично. До тех пор, я останусь здесь. А сейчас извините меня.

Ники слышала нетерпящий возражений тон Марка. «Он предупредил Блейда о том, что она сама принимает решения, и не только касаемо ее бухгалтерии?» Мысль порадовала девушку.

Мгновением позже шаги Марка сказали Ники, что мужчина собирается покинуть комнату. Пора ей вмешаться, чтобы не стало еще хуже.

— Давай навестим этих мальчиков-переростков, — прошептала она Лючии.

— Аминь, — кивнула сестра. — Если мы этого не сделаем, то Мачо и Халк начнут драться прямо в твоем офисе и разнесут его в клочья за десять минут.

— Да, но я ставлю на Марка, — улыбнулась Ники.

Когда девушки появились в дверях офиса, Пьетро нахмурился, Бочелли уставился на них, а Марк упорно делал вид, что он не чувствует облегчения.

Бедняге пришлось столкнуться с итальянской версией Твидли-Ди и Твидли-Дам ^[29]. Марк заслужил поддержку. Всё, что он сказал ее дяде, взволновало Ники. Он защищал ее способности, ее интеллект, ее право принимать собственные решения. Если бы он не верил в нее, и ему было наплевать, то он мог просто ничего не говорить. Возможно, он боролся за свое рабочее место, но мог обойтись без описания ее положительных качеств.

Сложно не полюбить человека, который знает, что отсутствие пениса не является показателем IQ. И хотя не все мужчины были сексистскими свиньями, жизненный опыт Ники дал ей понять, что готовность Марка пойти на конфликт с дядей, защищая ее, это что-то особенное.

Где-то, глубоко внутри этого мужчины, билось сердце, которое заботилось о ней. Даже, если он отрицал и ненавидел это, даже, если пытался сейчас вырезать это чувство ржавым краем консервной банки.

Единственный момент между ней и любимым мужчиной, который нужно было устранить – понять, что та сучка в его прошлом сделала Марку, и доказать, что Ники не сделает того же.

*** 

В понедельник утром Ники постучала в дверь Марка в вызывающе ранний для нее час: девять тридцать.

Марк открыл дверь. Удивление охватило мужчину, когда он увидел стоящую там Ники, одетую в простой белый сарафан на тонких кружевных бретельках с пышной юбкой, который слегка приоткрывал впадинку между грудей, и соломенную шляпу с широкими полями. Волосы девушки ниспадали на плечи мягкими волнами, оттеняя ее улыбку. Это была совершенно новая женственная сторона Ники: кружево и невинность.

Если бы он не знал ее лучше, мог поверить в это.

— Привет, — прошептала Ники. — Я пришла, чтобы удивить тебя сегодня.

— Я уже удивлен. Довольно рано для тебя.

Девушка пожала плечами:

— Ты стоишь того, чтобы лишиться сна. После всего, что ты сделал, я хотела дать тебе что-то взамен. Ты в последнее время раздражительный. Нервничаешь, как мне кажется, возможно, немного... устал, так что я хочу поделиться с тобой кое-чем. Пойдешь со мной?

Ники протянула руку, на лице отражалась надежда, а голубые глаза девушки искрились теплотой. В ее действиях не было ничего сексуального, и это ошеломило Марка. Она не пришла сюда в поисках оргазмов. Не спрашивала его о бухгалтерских книгах.

«Ники хотела... поднять ему настроение? Или у нее скрытые намерения?»

«Я люблю тебя». Она прошептала три этих сильных слова в последний раз, когда он находился внутри нее. Как только Ники произнесла их, его поездка по улице Удовольствий перенеслась со скоростью света к Оргазмленду. Да, отключив эмоции, Марк понимал, он может столкнуться с тем, что девушка будет врать, играть с ним в игры, чтобы прикрыть незаконную деятельность, отвлекать от копания и задавания вопросов.

Но в тот момент, он отчаянно желал, чтобы эти слова были правдой.

«Что она задумала сегодня? Ники здесь из чувства долга после спасения из заполненной газом квартиры? Или пытается выманить его из клуба, чтобы скрыть операции со счетами, которые должны пройти сегодня? А может она действительно заботится о нем?»

Какая бы ни была у нее мотивация, он должен подыграть. Не то чтобы провести день с выглядящей, словно белая маргаритка Ники было трудно.

Марк протянул руку, соединяя их ладони.

— Фууух! Я уже начала думать, что ты собираешься отказать, — игриво пошутила девушка. — Не могу представить, почему. Хотя я не успела как следует собраться, только приняла душ.

— Ты великолепно выглядишь, — тихо ответил мужчина, понимая, что это будет единственная правдивая вещь, которую он сможет сказать Ники за весь день.

Она потянула его за руку и быстро чмокнула в уголок рта. Опьяненный ее цитрусово-коричным ароматом и пухлым ртом, Марк дернулся поцеловать девушку. Но Ники уже успела развернуться и потянуть его за руку, вытаскивая на лестничную клетку.

— Давай! Я хочу попасть туда, когда... в общем, когда это начнется.

Захлопнув и заперев за собой дверь, Марк позволил Ники вести себя на парковку.

Жара уже плавила асфальт. Неутомимый солнечный свет Вегаса ослеплял яркостью, окутывая раскаленным воздухом. «Боже, и еще нет десяти утра». Но мужчина должен был признать, все рассказы о том, что сухую жару пустыни переносить легче, были правдивы.

— Куда мы направляемся? — спросил Марк.

— Это сюрприз, глупенький.

Она улыбнулась и... это флирт? Ники навела лоск, надела туфли и скромное платье и ведет себя как Скарлетт О’Хара? «Окей, что, черт возьми, происходит?»

Смеясь, девушка привела его к своей машине.

Мужчина остановился как вкопанный:

— Ты шутишь, да?

— Тебе не нравится мой «Кроссфайр Родстер»^[30] ? — Морщинка между бровей Ники выражала смущение.

— Ох... Он очень тебе подходит.

Компактный блестящий красный кабриолет с черным кожаным верхом имел низкую посадку. Девушка нажала кнопку на брелоке. Машина пикнула и мигнула фарами.

Ники широко открыла дверь:

— Это отличная машина. Быстрая, надежная и послушная.

Марк прочистил горло:

— И сделана для тех, кто ниже шести футов ростом^[31]. Во мне почти шесть и шесть^[32] . Ники, если я заберусь туда, мои уши окажутся между коленей... если я вообще смогу втиснуться.

— Я это исправлю. Подожди.

Ники запрыгнула на водительское сиденье, завела двигатель, нажала кнопку... и верх откинулся. Девушка потянулась к бардачку и схватила заколку для волос с пластиковыми зубцами, затем подняла волосы наверх. Щелчок заколки, и темные локоны качнулись от ветра, закрепленные прямо на затылке.

— А теперь? — спросила она. — Сиденье немного отодвигается назад, так что тебе не нужно имитировать позу эмбриона, чтобы добраться... туда, куда мы собираемся.

— И я так понимаю, ты не собираешься говорить мне, где это? — спросил Марк, залезая на пассажирское сиденье.

Игривая улыбка изогнула ее сочные красные губы:

— Я всегда знала, что ты сообразительный.

Ники включила радио, что-то бодрое, легкое и поп-ориентированное, что Марк раньше не слышал, учитывая, что он предпочитал Nickelback, Nirvana и классический рок.

— Как долго ехать?

— Ох, нет. Не выуживай информацию. Вообще-то...

Девушка потянулась через подлокотник и взяла свою сумку, которую он не заметил раньше, пока садился. Из мягкой, крошечной сумки она достала красный шарф. Мужчина сразу же узнал его: два дня назад он использовал этот шарф, чтобы привязать Ники к кровати. От этого ярко-красного напоминания и вида прислонившейся к его бедру девушки, в момент, когда она потянулась к сумке, а также пряного фруктового аромата, присущего только ей, Марк стал твердым, как железный столб, за три секунды.

«Последний раз он прикасался к ней два дня назад? Как будто прошло два проклятых года».

К его шоку Ники сложила шарф, а затем буквально залезла к нему на колени, прикладывая ткань к его глазам.

— Нет. — Марк схватил девушку за запястье, заставляя убрать шарф.

— Я не причиню тебе вреда, — Ники нахмурилась. — Как будто я смогла бы.

«Правда, но...»

— Я предпочитаю знать, что происходит. И я не в восторге от идеи выглядеть как придурок.

— Хорошо, но ты можешь сделать одно маленькое исключение, чтобы сюрприз действительно удался. Я поведу машину, так что мои руки будут заняты и не смогут... блуждать по тебе и отвлекать. Мне нужно смотреть на дорогу, поэтому я не смогу смотреть на тебя, когда ты этого не увидишь. Я не смогу ничего сделать ртом из того, что ты не одобришь.

«Если речь шла только о том, что она собирается делать руками и ртом... вперед. Он мог брать ее – снова и снова». Мужчине было очень интересно, куда девушка его везет, и что произойдет, когда они доберутся. Он не думал, что Ники направляется в логово гангстеров, способных на использование оружия, но не хотел ставить на это свою жизнь. Даже если это на нее не похоже, Ники вполне могла заниматься отмыванием денег для кого-то другого, кто, вероятно, не имеет отвращения к насилию. ДиСтефано и Бочелли подходят под это описание.

Рейф всегда советовал ему слушать чутье. Оно говорило, что Ники не навредит ему физически. Эмоционально – все ставки на это.

Сейчас девушка смотрела на Марка так, словно его отказ и сомнения на самом деле ранят ее чувства. «Проклятье, он должен либо расстроить ее, либо довериться. Черт возьми, он не был хорош в доверии со времен Тиффани».

— Ладно, это не так уж и важно, — произнесла Ники, отодвигаясь. В голосе девушке сквозило разочарование. — Я всего лишь хотела сделать сюрприз, но если ты чувствуешь себя некомфортно...

— Просто сделай это, — прорычал Марк, схватив Ники за запястье.

«Проклятье. Он разберется со всем, что ему предстоит».

Ники нерешительно наклонилась и завязала шарф у него на затылке. Когда она выпрямилась, мужчина не мог ничего видеть, кроме общего представления о солнечном свете вокруг.

После этого Ники вырулила с парковки. Они двигались, одна попсовая песенка сменялась другой, перемежаясь с редкими балладами или хитами восьмидесятых. Большая часть звуков заглушалась ветром, кидающим ему в лицо волосы. Скорость возросла, означая, что они выехали на открытое шоссе.

Они ехали в молчании. Некомфортном и неловком. Ничего не видя, Марк мог ощущать напряжение Ники, которое не смог уловить в кокетливом выражении ее лица. Его собственные мысли крутились вокруг вариантов развития событий. К полудню он мог получить дуло пистолета или секс.

Примерно час спустя девушка снизила скорость, а затем припарковалась. Ники глубоко вздохнула:

— Я хотела отвезти тебя куда-нибудь подальше от суматохи Вегаса, туда, где ты сможешь забыть о недавних проблемах с сестрой... и обо всем, что тебя беспокоит. Я надеюсь, что ты просто расслабишься и насладишься сегодняшним днем.

Марк всё еще размышляющий о том куда, черт возьми, Ники его привезла, почувствовал приближение ее аппетитного запаха, прикосновение полной груди и теплоту тела, несмотря на высокую температуру июньского дня. Эрекция, утихшая во время езды, вернулась с удвоенной силой.

Повязка исчезла. Марк понял, что нет гангстеров, готовых одеть его в пару цементных башмаков или использовать как манекен для тренировок. Лишь несколько пенсионеров на парковке и молодая пара, держащаяся за руки. Вообще-то, последнее, что он ожидал увидеть, когда поморгал и глаза привыкли к яркому свету, были два белых здания, словно купающихся в идеальном свете безоблачного дня. Одно – похожее на колокольню, другое было квадратным, с высокой крышей, арочными окнами и большой вывеской винодельни.

— Ну? — спросила Ники.

Он повернулся к девушке, которая смотрела на него с надеждой, нервно прикусив губу.

— Винодельня?

— Это милое место. У них отличный ресторан и экскурсии, а еще сувенирный магазинчик.

Марк ничего не ответил – он не знал, что сказать. С одной стороны, он никогда не был большим любителем вина. Но место было милым, с чистой нетронутой природой под пустынным солнцем и горами в виде величественного фона. Однако, более волнующей была Ники. «Она на самом деле привезла его сюда только, чтобы поднять настроение?»

— Если тебе не интересно, возможно, я просто куплю бутылку вина, напою тебя, отвезу домой и привяжу к кровати для разнообразия.

Марк услышал едкое нетерпение в ее тоне и разразился смехом:

— Вау, сложный выбор. День на природе с красивой женщиной или горячий, потный секс, который я вряд ли смогу закончить, поскольку просто отключусь. Хмм, думаю, я рискну и войду в дверь номер один.

Улыбка снова приподняла уголки ее рта:

— Хороший выбор. Пойдем. — Девушка вылезла из машины и обернулась к нему. — Первая экскурсия начинается в одиннадцать.

Через несколько минут они присоединись к пенсионерам и паре, пускающей друг на друга слюни, для неторопливой прогулки по окрестностям, которые выглядели как сочный зеленый оазис посреди пустыни. Зеленые газоны, пальмы, качающиеся на ветру ивы, окружали большое здание, в котором размещалось оборудование для брожения и фасовки вина. Ники поднесла к его губам чашечку для дегустации. Он не особенно интересовался ферментированным виноградом... но синие глаза Ники умоляли. Мужчина смягчился, хотя бы для того, чтобы снова увидеть улыбку девушки, чтобы иметь возможность коснуться ее, пока она подносит чашку к его губам.

«Боже, он влип».

Они попробовали вина разных сортов: Марку больше понравились сухие насыщенные вина, а Ники – легкие фруктовые, с выраженной сладостью.

К концу экскурсии они были в восторге от винодельни. Посмеялись над пожилой женщиной, которая слегка переборщила с дегустацией и заткнула подол юбки за пояс, подражая Люсиль Болл в эпизоде на винодельне из сериала «Я люблю Люси» ^[33] .

Скинув напряжение последних недель, Марк взял Ники за руку и вывел наружу. Они снова вышли на солнечный свет, оказавшись на длинной белой веранде с другой стороны здания. Тонкие белые колонны, поддерживающие крыльцо, были увиты плющом. Плетеные кресла приглашали посетителей присесть и полюбоваться на виноградник, растянувшийся вдоль гор.

Марк должен был признать, что здесь красиво. Спокойно.

Пенсионеры задержались внутри, задавая экскурсоводу тонну вопросов об изготовлении вина... и некоторые пытались уговорить свою подругу расправить юбку. Молодая пара держалась за руки. Марк слышал, как они обсуждали предстоящую свадьбу на этом самом крыльце. Было видно, что они безумно влюблены, когда парень потянулся поцеловать свою будущую невесту, и она ответила с тихим вздохом.

Они ушли несколько минут спустя, рассуждая о саде из роз и оставив Марка стоять во внезапно возникшей тишине рядом с Ники. «Ее целью было заменить его мрачное настроение романтичным?»

— Итак, ты голоден? — спросила девушка. — За виноградником внизу мы сможем перекусить...

— Ты ищешь то, что есть у них? — мужчина кивнул в сторону удаляющейся пары.

Ему нужно было застрелиться в тот момент, когда слова вырвались наружу. «Зачем спрашивать? Это не важно, по крайней мере, для него. И невозможно».

Ники колебалась, уставившись на свои не накрашенные ногти:

— Не обязательно. Они выглядят честными друг с другом. Открытыми. Мне бы тоже этого хотелось.

«Ага, как и ему. Начиная с информации о том, кто отмывает деньги, заканчивая степенью вовлеченности Ники».

Однажды он ошибся насчет Тиффани – Марк вспомнил месяцы брака и поморщился. Сейчас, оглядываясь назад, он понимал, что то, как бывшая его подставила, было очевидным. У нее были все возможности. Если бы он задал несколько ключевых вопросов о ее прошлом, то смог бы вычислить ее мотивы. Почти с самого начала он подозревал, что что-то не так. Девушка хранила секреты, настаивала на своей «личной жизни», соглашалась на секс только после долгой прелюдии. Часто потом плакала. Несмотря на это, ему вскружило голову наигранное простодушие Тиффани.

С Ники – он ненавидел использовать клише, – но это словно сравнить яблоко и апельсин. Она никогда не казалась наивной и простодушной. Резкая, слегка циничная, самодостаточная, восхитительно озорная. Но и он уже не тот доверчивый болван, каким был когда-то.

Всё же, его... отношения с Ники казались другими. Быть с ней – флиртовать, заниматься сексом – было легко. Он не ощущал, что она хранит секреты. У них был отличный секс – без слез и чувства вины. Если прислушаться, его чутье говорило, что девушка невиновна.

«А если сердце шептало то, что он хотел услышать?» Разум кричал, что он совершает ту же ошибку во второй раз.

Марк задумывался, сможет ли он в этот раз задать правильные вопросы. Так много кусочков паззла можно сложить несколькими ответами.

— Марк?

Ники говорила о честности в эмоциях, часть его умирала от желания спросить девушку, было ли ее признание в любви в момент страсти правдой.

Боже, он запутался. Его мысли перемешались, как детское питание и токсичные отходы в блендере. Каждый день становится всё сложнее отделять расследование от личных чувств. Границы размылись. Одно влияло на другое, и Марк задавался вопросом, есть ли надежда выбраться из этой ситуации без потерь.

— Я не знаю, смогу ли дать тебе это, — сказал он честно.

— Я тоже не знаю, смогу сделать это, — девушка пожала плечами. — Я никогда не пробовала.

В это мгновение появились экскурсовод и пенсионеры, всё еще с кучей вопросов. Их подруга комедиантка, теперь похожая на обычную туристку, шла нетвердой походкой. Они заполнили крыльцо, и Марк почувствовал разочарование Ники из-за того, что их разговор прервали. Черт, в какой-то мере это нервировало и его тоже. Не то, чтобы он хотел снова связать себя узами брака. Никогда снова. Но, возможно, если они разберутся со всей этой чепухой и прояснят некоторые вещи, он сможет сосредоточиться на деле и перестанет зацикливаться на том факте, что с каждым ударом сердца он хочет Ники все больше.

Марк повел девушку к винограднику и увидел молодую парочку. Группа пенсионеров следовала за ними по рядам виноградных лоз. «Никакого уединения». Он увидел вывеску розового сада, который располагался сбоку здания и потащил Ники туда.

Окруженный изобилием роз – желтых, красных и розовых, – он вел девушку дальше, к маленькой белой беседке. Голубая крыша постройки укрыла их от полуденного солнца. Оказавшись внутри, Марк опустился на маленькую скамейку и посадил Ники рядом с собой.

— Что значит, ты никогда не пробовала? — спросил он. — Были другие парни, Ники.

Девушка пожала плечами, оглядываясь на розы, выглядя зачарованной. Марк дал ей минуту. Ники не хотела отвечать.

— Ты сказала открытость и честность, — напомнил он ей.

Вздохнув, Ники высвободила руку и встала:

— Я никогда не позволяла мужчинам действительно сблизиться со мной. Мой отец любил меня, я думаю, в своей итальянской мачо манере. И ты видел моего дядю. — Она сморщила нос и отвернулась. — Я не могу дождаться, когда выплачу ему три сотни тысячи долларов и выкину из своего клуба!

— Я могу понять почему. Он тот еще очаровашка.

— Да? В любом случае, моя мать выбирала никчемных мужчин, которые, казалось, наслаждались ее страданиями. Она нуждалась в эмоциях. Она давала, давала и давала. Они всегда приходили и брали. Я не могу сказать тебе, сколько раз в воскресное утро я просыпалась, чтобы найти ее в обнимку с бутылкой водки, всё еще пьяную после субботней ночи. — Во взгляде Ники читались мольба и смущение. — Я не хотела подобного для себя.

— Умная девочка.

— Не такая уж и умная, на самом деле. Я думала, что смогу легко относиться к сексу. Все остальные, похоже, могут. — Девушка покачала головой, опустив взгляд на свои туфли. — В конце концов, удовольствие ради удовольствия, кажется, делало меня еще более... одинокой. После безумного начала я поняла, что быть в чьем-то списке вызовов для секса это не то, чего я хочу. Когда моего отца убили, я привела в порядок дела и открыла клуб. Я была так занята, что забросила тусовки, друзей и секс. На самом деле, я не особо по нему скучала. Это не странно? Я имею в виду, я была одинока, но чувствовала себя сильной. Несмотря на то, что мне двадцать шесть лет, мне никогда не разбивали сердце. При этом у меня никогда не было серьезных отношений. Я открыла собственный бизнес и медленно иду к успеху.

«Это было моей целью, так что всё неплохо». Ники подняла глаза, нахмурившись:

— Затем появился ты.

Марк поморщился:

— Я знаю, со мной не просто ладить.

Ники усмехнулась:

— Ты сегодня король преуменьшений. Ты флиртуешь и отступаешь. Ты целуешь меня, затем сбегаешь. Ты...

— Занимаюсь с тобой любовью, а затем делаю твою жизнь сложной, когда ухожу или обвиняю тебя, — Марк вздохнул. — Я знаю.

— Почему? Я что-то сделала, чтобы заслужить твое недоверие?

«И да, и нет». Так много знаков указывает на то, что она возглавляет преступную деятельность в клубе и отвлекает его, чтобы суметь закончить это. Но улики косвенные. Картинка, которая складывалась, на самом деле, не имела смысла. «Во-первых, зачем ей держать его поблизости? Привести в порядок счета, на случай проверки налоговой или ФБР? Или она использовала его в качестве буфера между ней и Бочелли, чтобы выкинуть Мистера Мафию из дела?» Он не знал.

У нее есть все возможности совершить преступление, да. Но более важный вопрос, зачем ей это? Марк не мог найти мотив, причину, которая объяснила бы, зачем ей подобным образом подставлять клуб, для создания которого она так тяжело работала. Месть козлу-дяде была возможной, но Ники не похожа на людей, способных отрезать себе нос назло, совершая преступление, которое может разрушить всю ее тяжелую работу, просто ради возмездия. Марк не считал, что она готова преступить закон ради больших денег — хотя и не мог знать этого наверняка. Возможно, Пьетро, который заставлял ее сделать Блейда бухгалтером, также заставлял Ники отмывать для него деньги — и угрожал, что прекратит финансовую поддержку, если она не будет хорошо себя вести?

«Нет». Запустив руку в волосы, Марк готов был признать, что Ники не была женщиной, которые играют в игры с плохими парнями. Она бы выкинула их из своей жизни...

«Точно!» Сейчас всё обрело смысл. Это Вегас, и Ники придумала краткосрочную авантюру, чтобы вместе с прибылью от клуба выкупить у дяди свой бизнес, выкинуть его из дела, из жизни, так быстро, как только сможет.

Марк всегда знал, что Ники бесстрашна. Но если его теория верна, то Ники виновна.

Мужчина восхищался девушкой за то, что она берет ответственность за свою жизнь, смело расчищает преграды на своем пути. Но преступление есть преступление — и если Ники виновна, то его обязанность убедиться в том, что она понесет наказание. Он не знал другого способа позволить своему прошлому умереть страшной смертью, как оно того и заслуживало.

И он не мог ничего рассказать Ники, до тех пор, пока расследование не закончится и его данные не поступят в ФБР.

— Марк? — боль в ее голосе прорезалась сквозь его мысли.

Когда он поднял взгляд, в глазах Ники стояли слезы. Возможно, сердце ей раньше не разбивали, но тяжесть в его животе намекала на то, что он может стать первым. И если он не будет осторожен, Ники станет его вторым разочарованием. Несмотря на преступную деятельность девушки, у Марка всё еще были чувства к ней – сильнее, чем нужно. И он не думал, что Ники притворяется в своих чувствах к нему.

— Проклятье, поговори со мной! Я выложила на стол все карты, — отметила девушка. — Я знаю, тебе в прошлом сделали больно, но я не она. Я пытаюсь наладить диалог...

— Ники... Я не знаю, что сказать.

Марк вздохнул, запустив руку в волосы. «Это отстой». Он не желал говорить о прошлом, не желал рисковать своим сердцем, предоставив ей возможность взять его за яйца. И не мог и словом намекнуть на свое расследование, надеясь, что в этом ее «диалоге» она просто докажет ему, что невиновна. Мужчина отчаянно желал поверить Ники – даже если она готова перерезать ему глотку. Он знал свою натуру доверчивого неудачника, который клюет на милое личико.

— Скажи что-нибудь.Что угодно! — Слезы намочили ее черные ресницы и оставили мокрые дорожки на щеках. — Два дня назад я сказала, что люблю тебя, а ты ушел без единого слова.

— Потому что ты напугала меня до чертиков. Я не позволяю женщинам добраться до себя. Но ты это сделала. Мне это не нужно.

Мужчина нахмурился, борясь с противоречивым желанием схватить Ники и сбежать. В конце концов, у него нет выбора. Он должен остаться и играть в эту опасную игру, которая уже повлияла на его жизнь, брак и сердце. И это всё еще не закончилось.

— Я никогда тебе не наврежу. Если ты откроешься хотя бы немного...

— Ники, всё не так просто. — Марк вздохнул, начав расхаживать. — Ровно год назад я развелся.

Глава 14

«Развелся». Ники сжимала руками руль, пока они с Марком молча ехали в Вегас. День подходил к концу, золотые солнечные лучи угасали. Девушка не знала, что сказать. Видимо, раны этого мужчины были более глубокими, чем смогла бы нанести стервозная подружка.

Марк когда-то стоял у алтаря и обещал любить другую женщину – «пока смерть не разлучит их». Ники узнала его достаточно хорошо, чтобы понимать: он не даст подобного обещания, если на самом деле не будет иметь его в виду.

Судя по всему, он всё еще любил бывшую жену. Правда, Марк говорил, что та не вернется, но вряд ли это важно, если у этой ужасной женщины была его преданность.

Ощущать себя преданной из-за того, что мужчина был женат, – иррационально. Ники понимала, но это чувство не исчезало. «Не то, чтобы она рассматривала идею выйти замуж в ближайшее время, правда?» У нее никогда не было серьезных отношений.

Ники постоянно твердила себе, что нужно сосредоточиться на «Ночных шалуньях», но продолжала тратить всю энергию на Марка. «Глупо, глупо, глупо». И судя по поведению мужчины, больным местам, которые девушка задевала, она могла поставить деньги на то, что бывшая жена ему изменила. Она, скорее всего, лгала, притворяясь, что обожает его. Возможно, даже бросила его.

«Я обречена». Ники крепче схватилась за руль, борясь с желанием заплакать.

— Ты голодна? — спросил Марк.

Это были его первые слова за последние два часа, с тех пор, как он забил гвоздь в крышку ее гроба, сказав, что детали развода не ее дело. «И он решил, что она может думать о еде?»

— Нет.

Впереди показался клуб. По понедельникам они закрыты, и Ники была благодарна, что в ее владениях сегодня будет царить тишина. Последняя вещь, в которой она нуждалась: громкая музыка, требовательные посетители, темпераментные танцоры и головная боль из-за суматохи будней клуба. Девушка могла запереться в своей квартире, взять ложку и галлон^[34] мороженого, а затем впасть в сахарную кому.

Она придумает, как выкинуть Марка из своего сердца, завтра.

Заехав на парковку, она притормозила и переключила рычаг передачи. Ники хотела взять сумку... но та лежала у ног Марка. Девушка не хотела прикасаться к мужчине, снова облокачиваясь на его бедро, ни за что. Он возбуждал ее просто своим существованием. Прикосновения... Это как пригласить дьявола прийти поиграть в ее трусиках.

Тихо выругавшись, Ники опустила крышу кабриолета, вытащила ключ зажигания, а затем вылезла из машины и захлопнула дверь. Подумать только, когда сегодняшний день начался, она надеялась, что слова о любви, сказанные Ники, не заставят этого мужчину кричать от ужаса. «Ха!»

Это на всю оставшуюся жизнь. Безнадежно. Почему, чтобы осознать собственные надежды на белые кружева и клятвы, девушке пришлось узнать, что Марк, вероятно, навсегда озлоблен и закрыт?

«Глупо, глупо, глупо».

— Ники, — позвал Марк, кое-как выбравшись из машины из-за своего роста и захлопнув дверь. — Проклятье, не веди себя так.

Девушка обернулась и приподняла бровь:

— Я просто молчала, как и ты.

— Твое молчание ощущается как звуковая граната, — крикнул Марк ей в спину.

— Поскольку мое настроение от твоего отличается, ты можешь пойти и поиграть в одиночестве.

С этими словами, Ники нажала на кнопку замка на брелоке. Машина пикнула, и девушка двинулась к черному входу клуба.

Марк шел следом:

— Поиграть самому с собой? Забавно. У меня есть идея лучше, почему бы тебе не помочь мне?

— Почему бы тебе не купить слона?

Ники обогнула барную стойку, направляясь в проход к лестнице, ведущей наверх, и нырнула внутрь. Девушка попыталась быстро закрыть на собой импровизированную дверцу. Марк остановил движение своей широкой ладонью. Он оттолкнул дверцу, прошел внутрь и отпустил, чтобы та за ним захлопнулась.

— Я говорил тебе с самого начала, что мне не нужны обязательства, — напомнил мужчина.

«Да, говорил». Толкнув дверь на лестницу, Ники прилагала все усилия, чтобы игнорировать его. Это выбивало из колеи. Девушка заставляла себя преодолевать ступеньку за ступенькой, чувствуя, как Марк шагает позади нее, прожигая спину взглядом.

На лестничной площадке третьего этажа он схватил девушку за руку и развернул лицом к себе:

— Проклятье, я говорил тебе, что не собираюсь остепеняться.

— Но ты готов был пойти на это с какой-то фальшивой сучкой, которая... сделала что? Изменила? Бросила тебя?

Марк просто уставился на нее с мучительным зеленым огнем в глазах. Очевидно, он не собирался ничего рассказывать.

— Что бы это ни было, она разбила тебе сердце, — продолжала Ники. — И куда это приводит меня? Не повезло? Ты ведешь себя как ребенок, который отказывается играть в шашки, потому что проиграл в первый раз.

— Ставки немного выше, чем в настольной игре, детка. Ты даже не представляешь...

— Потому что ты мне не говоришь. Почему? Ты всё еще любишь эту женщину?

— Нет, — он покачал головой с сосредоточенным выражением на лице. — Я просто не хочу дважды совершить ту же ошибку.

— Что? Все женщины лгуньи и шлюхи?

— Нет, — заверил Марк, но продолжения не последовало.

В квартире Лючии зазвонил телефон. Ники слышала его через дверь, в ее голове пульсировала злость.

Лицо Марка ожесточилось, он засунул руку в карман и вытащил ключи. Вставив ключ в замок, мужчина открыл свою дверь, затолкал девушку внутрь и захлопнул дверь. Все это одной рукой, другой он крепко держал Ники.

— Я не собираюсь спорить с тобой в холле, где твоя сестра или кто-то еще сможет услышать хорошую сплетню, — прорычал он.

— Это не сплетни. Это история. — Ники попыталась вырваться из его хватки, безуспешно. — Проклятье, если ты меня отпустишь, я смогу уйти. Тогда не будет ничего, что можно подслушать.

— Нет. Я говорил тебе в самом начале, что это не...

— Навсегда. Да, да, Мистер Заезженная Пластинка. Я слышала это от тебя раз двадцать. Ты за отношения без обязательств. Мы развлеклись. Видимо, сейчас всё кончено. Пока-пока.

Ники снова попыталась высвободить запястье.

Марк не сдвинулся ни на сантиметр:

— Почему мое нежелание ворошить дерьмовое прошлое меняет наши отношения? Ты предложила мне себя, когда нанимала бухгалтером. Ты сказала в любое время, в любом месте, любым способом. Ты передумала или увольняешь меня?

— Не решила. Склоняюсь к обоим вариантам.

— Но ты не хочешь этого, — прошептал мужчина, потянув девушку за руку. — Ты закончила со мной не больше, чем я с тобой. Между нами химия. Я никогда не чувствовал ничего настолько горячего, чем когда я глубоко внутри тебя, а ты сжимаешься вокруг меня, крича от удовольствия.

Ники поняла, что это плохой знак, когда от его слов возбуждение закружилось внизу живота, а влага стала собираться в самом неудобном месте.

— Ты бредишь.

Она снова потянула руку. Хватка усилилась.

— У меня всё хорошо с памятью.

— Вот и держись за эти воспоминания, сладенький пирожок. С этого момента, они всё, что у тебя осталось.

— Мы не закончили, — пробормотал мужчина, вторгаясь в личное пространство девушки.

Ники не собиралась отступать, даже если ее сердце било в груди, словно кувалда. Девушка очень надеялась, что Марк не станет проверять ее решимость на этот раз. Она была такой же податливой, как пластилин.

— О, я думаю, мы более чем закончили. Ты сам сказал, что не из тех парней, кому нужна вечность. Считай это официальным поводом убедиться, что мы не вторгаемся в зону твоего комфорта.

— Я не закончил с тобой, а ты не можешь устоять передо мной.

— Не обманывай себя. — Она приподняла бровь, надеясь, что в ее взгляде отражается безразличие.

— Я не буду, если и ты не будешь.

Марк наклонился ближе, прищурился. Ники не могла не заметить сексуальное желание в его взгляде. Своим горячим телом, своей решимостью он хотел заставить ее кричать его имя. И, черт побери, если ее собственное тело не отвечало напряженной болью желания.

«Плохая девочка! Кончай – и я не имею в виду на спине!»

Мгновение спустя сексуальная улыбка изогнула полные губы Марка. Возможно, что-то в ее глазах выдало интерес Ники. А возможно, это были ее напряженные соски, отчаянно выпирающие под тонким белым платьем. Их трудно не заметить.

Мужчина наклонился ближе, прижимая девушку к стене. Проклятье, ее соски стали еще тверже. А трусики-стринги... если Марк придвинется ближе, Ники сможет составить конкуренцию озеру Мид, в соревновании за самую влажную местность. От осознания, что только две тонких ленточки удерживают ее платье, девушке стало еще хуже.

Внезапно, Марк обхватил обеими руками лицо Ники и его рот обрушился на ее губы. Он ворвался внутрь, язык толкался со свирепым голодом, обвиваясь вокруг ее языка и отказываясь отступать до тех пор, пока девушка не просто откроется для поцелуя, но и поприветствует его, разделит влажное удовольствие от его рта. В эти украденные мгновения он полностью принадлежал ей.

Спина Ники обмякла, решимость сдулась, словно воздушный шар, за один удар сердца. Марк прижал девушку к стене, вжимаясь в нее своими бедрами и не оставляя вопросов о размере и силе его эрекции. Ники хорошо знала, что он мог сделать, когда заведен и сосредоточен на ней.

Ее поимеют здесь – буквально.

Воздух горячим потоком покинул легкие, пока Марк поглощал ее. Один поцелуй перешел в другой, чередуясь с теплыми касаниями губ, горячим скольжением языка, сжиманием бедер, когда она пыталась уменьшить боль желания. Вместо этого, жар опалил кожу Ники, просочился внутрь, когда Марк застонал в ее рот. Звук прошелся вибрацией по всему телу и устремился к местечку между ног.

Это закончится как в прошлый раз – и как в позапрошлый, и позапозапрошлый, – ее подчинением и его уходом. Ники надо что-то делать, если она не хочет, чтобы он продолжил рвать ее сердце на куски.

«Вспомни Анну Болейн!»

Когда Марк оторвался от ее рта, чтобы сделать вздох, и прижался горячими губами к горлу девушки, она глубоко вздохнула, пытаясь не сходить с ума от его древесно-хвойного аромата и взять под контроль свои свихнувшиеся гормоны.

— Я не хочу этого, не так, — девушка толкнула мужчину в плечо. — Ты всегда пытаешься доказать что-то, добиваясь моей капитуляции, — Ники изогнулась, стремясь увеличить пространство между ними. — Секс ничего не решит. Ты используешь его, чтобы избежать разговора. Но то, в чем мы сейчас нуждаемся больше всего, это разговор.

Марк отступил и повернулся к Ники спиной:

— Я не хочу говорить о Тиффани.

«Тиффани». Хорошо, теперь она знает имя этой породистой сучки. Тиффани даже звучит как пустышка класса «А», как эгоистичная соплячка, которая вырвала сердце порядочного парня и заменила его яростью и недоверием.

— Мы не должны говорить именно о ней. Скажи мне что-нибудь.

Ники нежно прикоснулась к его руке. Мужчина напрягся и ничего не сказал. Тянулись мгновения. Наконец, она убрала руку. Девушка прикусила губу, чтобы сдержать слезы, но она боялась, что это усилие было бесполезным. Он никогда не согласится ни черта ей рассказать. А она слишком умна, чтобы рассчитывать на то, что он изменится. Возможно, ей стоит заняться любовью с ним в последний раз, а потом отпустить его.

— Что ты хочешь знать? — прохрипел он в тишине.

Она подняла голову, вглядываясь в суровые, напряженные черты его лица. Марк не выглядел счастливым, но, по крайней мере, он не полностью закрывался от нее. Облегчение нахлынуло, словно вода из пожарного шланга на горящий дом. «Но как далеко он готов зайти в этом разговоре?»

— Начнем с элементарного, — заверила Ники. — Когда у тебя день рожденье?

— Двадцать шестого октября. А у тебя? — он повернулся к ней лицом.

— Третьего февраля. Не меняй тему, — сказала девушка. — Мы говорим о тебе.

Ники снова прикоснулась к его руке. На этот раз он не боролся, Марк позволил ей касаться себя и обхватил пальцы девушки своей ладонью в мертвой хватке.

— Есть еще братья или сестры кроме Керри?

Мужчина покачал головой:

— Тебе нравится ее муж?

— Если не брать в расчет напряженное начало, да. Он получил мое расположение, когда, наконец, женился на ней. До того... Тяжело симпатизировать парню, который разбил сердце твоей младшей сестры.

— Это точно. А как Керри встретила своего мужа?

Усмешка расслабила его напряженное лицо. Это было так неожиданно, что привело Ники в ступор.

— Она его похитила.

«Похитила?!»

— Что? Это так они встретились?

Марк кивнул:

— Рейф – эксперт по электронной безопасности, с прошлым хакера. Я был обвинен в переводе денег со счетов банка, в котором работал тогда, а Керри знала, что обвинения абсурдны. До того как дело попало в суд, она пыталась связаться с Рейфом и попросить помочь мне. Когда он отказался... она взяла дело в свои руки.

Образ милой школьной учительницы, который сложился у Ники о сестре Марка, пошатнулся.

— Итак, Рейф понял, что кто-то из коллег тебя подставил?

Улыбка сошла с лица мужчины:

— Более или менее.

— Было что-то еще? Более? Или менее?

Марк вздохнул:

— Более. Мой коллега узнал, что Керри пытается докопаться до правды и попытался ее убить. Рейф вмешался, подключил полицию, чтобы спасти Керри и заодно услышать признание.

— Вау, вот это история! — Ники сжала его руку. — Спасибо, что рассказал.

— Всегда рад. — Его натянутый голос подразумевал иное. Плечи снова напряглись. — Что еще ты хочешь знать?

— Однажды ты сказал, что твои родители умерли. Не расскажешь, как это произошло?

— Мы можем сесть?

Не дожидаясь ответа, Марк пересек комнату, направляясь к старому потрепанному дивану. Ники последовала за ним. Мужчина сел и насторожено посмотрел на разделяющее их маленькое расстояние с грустью в глазах.

— Мой отец погиб в автокатастрофе, когда мне только исполнилось шесть. Я мало помню о нем, кроме того, что он был высоким и много улыбался. — Марк остановился. Вздохнул, подбирая слова. — Мою маму застрелили при ограблении магазина за три дня до моего пятнадцатилетия.

Ники резко выдохнула и обняла мужчину за шею. Он не обнял ее в ответ, но зарылся лицом в изгиб ее плеча, прижимаясь к девушке. Сейчас этого было достаточно.

— Ох, это кошмар. Мне так жаль, Марк. Я не могу даже представить, как ужасно это было. — Девушка гладила мужчину по шелковым волосам длиной до плеч.

— Это так, — прошептал он ей на ухо, прежде чем отклониться достаточно, чтобы посмотреть Ники в глаза. — Что насчет твоей мамы?

— Живет в Лондоне. Я не видела ее около четырех лет. Она звонит на Рождество и день рождения, жалуется большую часть времени на очередного парня, разбившего ей сердце.

Ники не могла не задаваться вопросом, была ли попытка разговорить Марка безнадежным делом, и не пойдет ли она по стопам собственной матери. «Нехорошая мысль».

— Не меняй тему, — пожурила она снова.

— Но я хорош в этом. — Марк обхватил рукой ее затылок, его губ коснулась улыбка.

— Я заметила.

Улыбка мужчины стала шире:

— Ты должна помириться с мамой. Никогда не знаешь, что может случиться.

Ники кивнула. Он прав. Девушка тоже об этом думала. По правде, ее мама справлялась со всем настолько хорошо, насколько могла. Обращение как к товару, принятое в ее профессии, явно повлияло на отношения с мужчинами. Мама всегда стремилась быть на виду. К тому же не просто быть моделью и иметь ребенка вне брака, особенно, когда его отец из традиционной итальянской семьи, женившийся на правильной итальянской девственнице вскоре после того, как ты родила ребенка. Мама всегда жалела об этом. Она так и не смогла забыть Николаса ДиСтефано.

Раньше Ники никогда не испытывала сочувствия к матери. Теперь, когда девушка была уверена в том, что Марк разобьет ей сердце и будет двигаться дальше, она понимала гораздо больше.

— Я подумаю об этом, — прошептала она. — Но мы говорим о тебе.

— Проклятье, ты как бульдог с клыками Дракулы. Я не смогу удержать тебя от высасывания всей крови на этот раз.

— Я едва поцарапала кожу. — Она послала ему «дай-мне-это-сделать» взгляд.

Мужчина вздохнул:

— Ладно. Что еще?

— Что заставило тебя выбрать бухгалтерию?

— Я хорошо разбираюсь в цифрах. Люблю головоломки, — Марк пожал плечами. — Кажется, это было всегда. Кроме того, именно бизнес-направление помогло мне окончить школу раньше.

— Это справедливо. Я бы всё отдала, чтобы поскорее свалить из школы. Работа твоей мечты?

С задумчивым выражением на лице Марк нахмурил брови:

— Хмм. Я бы сказал, быть твоим личным секс-рабом.

Девушка закатила глаза:

— Я серьезно.

— Кто сказал, что я не серьезен?

Ники хлопнула его по руке:

— Работа, не имеющая отношения к сексу.

— Хорошо, если ты хочешь скучный ответ... Я думаю, что когда-нибудь захочу работать на себя. Вести учет для людей. Считать их налоги. Возможно, планировать финансы.

— Ты будешь хорош в этом.

Последние солнечные лучи, пробираясь через окно, падали на золотые достающие до плеч Марка пряди волос, напомнив Ники о том, что когда-то упоминал мужчина.

— Расскажешь о своей борьбе с раком?

Он сделал глубокий вдох:

— Не особо.

— Вообще не будешь говорить со мной об этом?

Марк попытался отмахнуться:

— Я никогда не использовал солнцезащитный крем, когда был ребенком, и это дало о себе знать перед моим двадцать первым днем рождения, когда доктор сказал, что опухоль сзади на шее это меланома второй стадии.

— Ты наверняка был шокирован.

— И даже больше.

— Я могу только представить, что подобный диагноз, словно удар в живот. На что было похоже лечение?

— Некомфортно. Дерьмово. — Мужчина вздохнул и поставил локти на колени. — Мне сделали операцию по удалению опухоли и прилегающих лимфоузлов, затем была химия и всё остальное. Это заняло целых три года, но я победил.

— Я не удивлена, — она послала ему нежную улыбку. — Я считаю, что ты храбрый и сильный.

Его лицо покрылось румянцем, когда Марк снова повернулся к девушке:

— Нет, просто слишком упрямый, чтобы сдаться.

Ники засмеялась:

— Охотно верю. Ты однажды сказал мне, что носишь длинные волосы, чтобы никто не видел твоих шрамов. Покажешь мне?

Марк сразу напрягся:

— Зачем?

— Поскольку меня там не было, я бы хотела понять, через что ты прошел. Поделишься этим со мной?

— Они уродливые.

Это звучало как отмазка.

— Эй, мне тоже не слишком нравится форма моих бедер, но, кажется, тебя это не беспокоит.

— У тебя великолепные ножки, — заверил ее Марк, кладя горячую тяжелую ладонь на ее колено и двигаясь выше.

Тепло его прикосновения проникало внутрь. Это будет просто – так просто – позволить ему избежать трудных вопросов и снова впустить глубоко в свое тело, глубоко в сердце. Но лишь даст ему больше возможностей закрыться – и ранить ее.

Девушка положила руку поверх ладони мужчины, останавливая:

— Ты пытаешься меня отвлечь.

Марк слегка пожал плечами, даже не пытаясь изобразить застенчивость. Но его рука не шевелилась.

— Слушай, если ты не хочешь показывать...

Ники знала, что должна сказать, что всё нормально. Он прятал шрамы от мира, потому что не хотел их всем показывать. Но она не все. Она любит его. И где-то глубоко внутри он, вероятно, тоже любит ее, даже если признание в этом сравнимо с укусами роя пчел.

Опять же, мужчина поделился с девушкой только тем, что ей нужно было знать: он не готов был разделить всё – жизнь, любовь, будущее.

— Если ты не хочешь показывать, я пойму, — наконец прошептала Ники.

Марк ничего не сказал. Абсолютно ничего. Он смотрел на нее, даже не моргая.

Ники так сильно прикусила губу, что чуть не пошла кровь. Его молчаливый отказ не должен ранить. И, конечно, не должен удивлять. Единственное, что осталось, это разочарование.

Плакать на его глазах – не вариант. Если он не готов к большему между ними, никакие слезы не изменят этого. И хоть она и потеряла сердце, она может сохранить, по крайней мере, гордость.

— Слушай, я должна идти. У меня накопилась бумажная работа... — Ники встала.

Марк удержал ее за запястье:

— Не надо.

Глубоко вздохнув, мужчина притянул девушку обратно на диван. Он повернулся и собрал волосы руками. Надежда ярко вспыхнула в Ники. «Возможно, он поделится. Возможно, он готов для большего».

Его руки закрывали заднюю часть шеи. А затем... мужчина застыл. Ростки надежды начали погибать.

— Это труднее, чем я думал, — признал Марк. — Никто кроме Керри никогда их не видел.

«Даже Тиффани?» Она хотела спросить его об этом. Сейчас неподходящее время.

— Что плохого может случиться? — спросила девушка.

Это заставило мужчину задуматься.

— Я не знаю. Я не боюсь, что ты убежишь с криками. Я думаю... Я боюсь, впустить тебя в свою жизнь.

— Я никогда не причиню тебе боли.

Ники ждала, напряжение закручивалось в ее животе. Выбор был за ним, и Ники не могла на него повлиять.

— Я знаю, что ты никогда не планировала это сделать.

Прежде чем Ники могла спросить, что означает это таинственное заявление, Марк снова повернулся к ней. Он обхватил руками ее лицо и посмотрел прямо в глаза. Мужчина хмурился, складка между бровей выражала сожаление, досаду. Его бездонные глаза блестели непролитыми слезами и были наполнены болью. Внезапно, он накрыл ее рот своим. Не грубо. Он не пытался ее одолеть. Вместо этого, он крепко прижал девушку к себе, ощущаясь на вкус как сладкое отчаяние.

Сердце Ники сдалось в ответ на его нуждающийся зов. Он не был готов для нее, для них, чтобы стать «ими». Год – не так уж и много, чтобы восстановиться после развода. Но даже понимая это, девушка испытывала грусть.

Но пока еще не могла отпустить этого мужчину.

— Останься со мной сегодня, — прошептал он напротив ее рта, умоляя взглядом.

Это было безрассудно, безумно, было прямой дорогой к разбитому сердцу. Но Ники нуждалась сейчас в Марке, чтобы покончить с этим, сказать прощай.

— Хорошо, — прошептала девушка.

Мужчина встал и поднял Ники – поддерживая одной рукой под плечи, а вторую просунув под колени, он отнес ее в спальню, как невесту. И поцеловал ее. Несмотря на то, что поцелуй был долгим и выразительным, он не обещал будущего. Но и не был грабительским. Вместо этого губы Марка предлагали извинения, завернутые в нежное соблазнение, когда он нес ее через порог для их последнего соединения.

Вскоре Ники обнаружила себя лежащей на спине в кровати Марка, белые простыни были мягкими и успокаивали. Мужчина оставил девушку и направился закрывать жалюзи, чтобы скрыть вечернее солнце. Марк снова подошел к кровати, снимая рубашку и обнажая тело, которое так привлекло Ники с самого начала. Но сейчас он был чем-то большим.

Он был ее сердцем.

Ники почувствовала комок в горле, встретившись с решительным взглядом, полным тоски и сожаления. Он хотел ее, не только в сексуальном плане. Но его сердце, пострадавшее от рук Тиффани, не готово было рисковать, чтобы стать частью «них».

Мысли об этом сейчас приведут лишь к тому, что она расплачется. А для этого у Ники будет масса времени позже... когда он уйдет. Поэтому она попыталась сосредоточиться на его медленном приближении к кровати.

— Ты знаешь, что я хочу тебя, Ники. — Мужчина навис над ней, опираясь на руки и колени, карий взгляд проникал прямо в душу. — Я никогда не хотел ни одну женщину так, как я хочу тебя.

«Да, он хотел ее... просто недостаточно».

Девушка сдерживала слезы, когда Марк прижался своими губами к ее губам. Мягкий поцелуй был полон ласки и обожания. Вдох, мягкое столкновение, и Ники открылась для него, приглашая. Медленно, он погрузился глубже.

Как мед, как амброзия, сладкий вкус его поцелуя завлекал ее. Марк никогда не был настолько нежным, уговаривая ее своим ртом, своей настойчивостью. Ники хотела, чтобы они остались здесь навсегда – находиться в его объятиях, пропускать пальцы сквозь его шелковые волосы, убеждая его в своей любви, правильности того, что они вместе.

Даже если отдаленная часть ее разума кричала о тщетности подобных желаний, девушка обняла Марка руками за шею и развела бедра, чтобы он мог опуститься между ними, и вложила свое сердце в поцелуй.

С отчаянным стоном, мужчина переплел их языки, толкаясь вглубь ее рта, увеличивая ее жажду. Дрожащими руками Марк отодвинул волосы с лица Ники, продолжая покорять ее очередным шелковым поцелуем. Нежные пальцы скользнули вниз по плечам девушки, оставляя покалывающий след.

Затем мужчина перекатился на спину, увлекая Ники за собой и не прекращая поцелуй.

Его руки едва касались ее спины, задевая кожу легкими ласками. Ники застонала и выгнулась. Марк поощрил ее, углубив поцелуй. Мужчина потянул за ленточки, удерживающие платье – первая на шее, вторая на спине, – убеждая девушку поддаться его нежности. Его прикосновения к ее позвоночнику были словно таинственный шепот. Ники ответила ему, стягивая вниз лямки платья.

Марк приподнял девушку, чтобы она оседлала его бедра. Их взгляды встретились. Мягкий, и такой противоречивый, живой, и безнадежный, взгляд мужчины пронизывал ее насквозь, пока его пальцы стягивали платье вниз по ее телу. Медленно, он обнажил грудь, спустив ткань к талии. Марк благоговейно обхватил грудь Ники руками, задевая вершинки большими пальцами. Наслаждение закручивалось с любовью и печалью, плотной и безжалостной.

Побуждаемая ладонью на спине, девушка наклонилась вперед, пока не прикоснулась к его груди, кожа к коже – сердцебиения вторили друг другу. Марк оставлял теплую линию поцелуев на ее шее, двигаясь к уху. Ники таяла, нуждаясь в его прикосновениях – даже если они были словно мираж в пустыне. В его руках она чувствовала себя так, как и должно было быть. Как будто он знал девушку, ее страстный нрав и всё остальное, и всё еще хотел.

Ники осознала, что такого никогда не было в ее жизни. Мать игнорировала Ники, вместо того, чтобы разбираться с трудной дочерью. Отец всегда говорил, что нужно контролировать чувства и держать язык за зубами, даже если это приносило дискомфорт, и часто было бесполезно. Даже Лючия, со своей способностью избегать рисков и держать свое мнение при себе, если это необходимо, не удовлетворяла эту потребность в сопереживании. Марк понял ее. И она всегда будет любить его за это.

— Ники, — выдохнул мужчина, уложив девушку на спину и стащив платье по ногам на пол.

Звук молнии, и его штаны с трусами последовали туда же. Разрыв фольги и Ники почувствовала, как Марк скользнул между ее ног. Он соединил их рты в мучительном поцелуе, у которого не было ни начала, ни конца, когда погрузился в нее одним бархатным толчком. Выкрикивая от чувства наполненности и ощущая себя частью этого мужчины, Ники выгнулась навстречу Марку:

— Да, детка. Вот так. Ты такая красивая. — Он обхватил ее бедра руками, прижимаясь к девушке. — Мне нравится, как ты ощущаешься.

Марк выходил и плавно скользил обратно снова и снова, шепча хвалебные слова. Он усеивал ее щеки и губы поцелуями, пробуя со сладкой настойчивостью, и обхватывал руками, пока они не соприкоснулись каждой точкой от губ до бедер. Эмоции переполняли Ники, закручиваясь в груди, поднимаясь выше, выше...

— Марк!

— Я здесь. Прямо здесь, — поклялся он, скользя глубже и задевая комочек нервов внутри ее лона, толкаясь к матке.

Она вскрикнула, когда сладкая спираль удовольствия, закручиваясь в животе, стала возносить ее наслаждение выше. Марк стал еще больше. Ники напряглась. Их тяжелое дыхание смешивалось каждый раз, когда тела соединялись.

— Падай, я поймаю, — прошептал мужчина на ухо.

Его ритм стал быстрее. Тело напряглось сильнее. Ники крепче сжала его руками, бедрами, всем телом, запоминая мягкую текстуру его древесно-хвойного запаха, шелковую гладкость волос на шее, когда он толкался, огонь его карих глаз, становящихся зелеными, прежде чем...

— О, Ники. Ники! — выкрикнул Марк, погружаясь так глубоко, будто мог выкачать всё свое семя, свою жажду, свою жизнь в нее.

Мысль о том, что он мог доставить ей удовольствие, вибрировала вокруг него, вжимала его глубже, словно она никогда его отпустит. Хотя всё это было слишком быстро, она знала, что он не даст ей выбора.

*** 

Марк перекатил спящую Ники на спину. Глаза закрыты, без тревоги и беспокойства, которые он видел в них, сейчас она выглядела умиротворенной. Но влажные, серебристые дорожки от слез на ее щеках говорили о том, что спокойствие было временным.

Внутренности мужчины сжались от этого вида, хотя он не был удивлен. Она занималась с ним любовью как в последний раз. Глубоко внутри он тоже знал это. Они не могли продолжать. Ники хотела от Марка больше, чем его недоверчивое сердце могло дать. А он не мог пойти дальше с женщиной, которую подозревал в преступлении, с той, у которой была власть разрушить его на совершенно новом уровне.

Он должен закончить расследование. Сегодня. Сейчас. Разобраться во всем, прежде чем перестанет заботиться о том, что законно или правильно, чтобы удержать Ники... или она примет сломленного мужчину, который никогда не сможет сделать ее счастливой.

Соскользнув с кровати, Марк быстро оделся и направился в офис. На столе он увидел заметки Лючии для научной работы. Отложив их в сторону, мужчина уселся в кресло Ники и включил компьютер. Кожаная куртка Блейда, висевшая на спинке кресла, впилась ему в спину. Марк скинул ее на пол. «Ублюдок». Он был готов поспорить, что Бочелли был здесь, обновлял бухгалтерские записи. С тех пор, как приехал Пьетро ДиСтефано, мужчина был скрытным и дерзким. Бог знает, что он собирается делать. Марк не смог прижать к ногтю Блейда, когда тот помогал Тиффани обвинить его, а сейчас, скорее всего, он заманивает Ники совершить новое преступление.

Записка от Зака на стикере была приклеена к клавиатуре, напоминая Ники забрать костюмы из химчистки. «Проклятье, офис Ники превратился во всеобщую помойку или что?» Выругавшись, Марк отбросил листок и вытащил свой телефон.

Набирая на быстром наборе шурина, Марк мечтал о том, чтобы Лючия или Зак были реальными подозреваемыми. Лючия была слишком погружена в исследовательскую работу, а Зак поглощен заботой о больном дедушке. Кроме того, Марк видел фотографию Тиффани с ногами, обернутыми вокруг бедер Блейда, руками, сжимающими его одетую в кожаную куртку спину. Он глубоко увяз в операциях по отмыванию денег. И хотя Марк предпочел бы думать, что Бочелли действовал один, он боялся, что это принятие желаемого за действительное.

— Привет? — ответил Рейф неуверенно.

— Привет, приятель. Я знаю, что уже поздно. Я не разбудил Керри?

Пауза. Марк услышал шорох простыней, прежде чем Рейф продолжил:

— Нет. В чем дело?

— Мы должны разобраться в этом. Сейчас.

Кровать заскрипела, и Марк предположил, что Рейф встал. Несколько шагов и минуту спустя он услышал, как загудел компьютер шурина.

— Я работал над файлом с недвижимостью, который ты прислал. Не могу точно отследить всё к Ники. Один фальшивый счет за другим, от Восточной Европы до Карибских островов и Швейцарии, нигде нет имени Ники. Она может быть невиновна… а может и нет. Там защита настолько глухая, что кто-нибудь точно узнает, если я попытаюсь отследить операцию. Извини, но мне нечего тебе дать.

Выругавшись, Марк вошел в компьютер Ники, загрузил бухгалтерскую программу, открыл файл. И уставился на экран. Записи были обновлены сегодня утром. «Неужели Ники проснулась еще раньше, чем он думал, и успела заняться преступной деятельностью?» Ряд за рядом вклады совершались всю прошлую неделю. Каждый день немного больше, каждый день немного бесстыднее.

Нахмурившись, Марк кликнул по ярлыку «Н». Реальные операции с недвижимостью были скорректированы. Предыдущие адреса были помечены трехзначными цифрами и выделены красным цветом, в колонке слева: «142, 145, 151, 157». Новые записи, около десятка, имели трехзначный номер «164», записанный черным в той же колонке. Суммы были ошеломляющими.

«Что, черт возьми, это означает?»

Марк рассказал Рейфу о том, что увидел:

— Есть какие-то зацепки в этих кодах? Эти трехзначные номера меня настораживают.

— Сейчас погуглю... — последовало несколько нажатий по клавишам и множество вздохов. — Нет. Ничего, что имело бы значение в данной ситуации.

Уставившись на стену, Марк боролся с ощущением беспомощности и желанием разбудить Ники, чтобы потребовать объяснений. Никаких больше тайн. «Она хотела поговорить, вынуждала его поделиться? Она первая».

Календарь на стене привлек внимание мужчины. «11 июня». Он здесь больше месяца, но ничего не накопал, кроме новых опустошающих отношений, снова разбил чертово сердце, на этом раз хуже, чем в предыдущий.

Марк уставился на дату – это лучше, чем пялиться на экран, не показывающий ничего, кроме загадок. Согласно маленькой цифре под сегодняшней датой, он завершил сто шестьдесят второй день этого года, и уже успел облажаться.

— Подожди!

«Сто шестьдесят два...» Мужчина сорвал календарь со стены.

— Думаю, у меня кое-то есть. Можешь пробить информацию по недавним адресам?

Марк продиктовал адрес с красной цифрой «142». Две минуты спустя Рейф выкрикнул:

— Бинго! Собственность продана...

— Двадцать второго мая?

— Как ты узнал?

Марк улыбнулся. «Наконец, он что-то раздобыл».

— Все операции в этой таблице содержат дату по юлианскому календарю, это дата закрытия. Двадцать второго мая это сто сорок второй день года.

Короткая пауза и несколько ударов по клавиатуре, а затем Рейф сказал:

— Ты прав. Хорошая работа, мужик!

— Сегодня сто шестьдесят второй день. Целая куча недвижимости запланирована на сто шестьдесят четвертый день, что означает...

— Через два дня грядет что-то большое.

— Я думаю, ты прав, — вздохнул Марк. — Но что?

— Я здесь бьюсь в бетонную стену. Каждое место, куда я поворачиваюсь, похоронено за оффшорными счетами, подставными компаниями и всеми видами бумажной волокиты. У тебя есть какие-нибудь теории?

Марк мысленно проверил всё, что знал... и ни к чему не пришел.

— Неа. Но у меня есть идея.

— Да?

Мужчина вздохнул:

— Я откладывал это, но думаю, пришло время обыскать квартиру Ники. Возможно, я найду там ответы.

«Боже, помоги им обоим, если это так».

Глава 15

Ники проснулась в квартире Марка одна. Голая. Ничто не могло более ясно сказать ей, что ее интрижка – небеса обрушатся, если она использует слово на букву Л – с Марком закончена. За пределами постели мужчины не обладают выносливостью и способностью к длительным действиям.

В прошлом Ники удивлялась, почему умные женщины совершают глупости, например, влюбляются в мужчин, которые никогда не ответят им взаимностью. Она всегда думала, что увидит ловушку за милю и пойдет в противоположном направлении. Вместо этого, она пробежала олимпийский спринт прямо в руки Марка.

Теперь ее сердце будет за это расплачиваться.

Закрыв глаза, чтобы сдержать подступившие слезы, Ники встала. Девушка отказывалась сдаваться. Ох, без сомнений, она поплачет. Но не здесь. Не сейчас. Не когда Марк может вернуться и увидеть. Он извинится, скорее всего. Глубоко внутри он был хорошим. Но его извинения ничего не изменят.

Между ними всё кончено, пора это прекратить, Ники не должна больше видеть Марка, если она хочет сохранить рассудок.

Собрав одежду, девушка задержала дыхание, сдерживая надоедливые слезы, и быстро надела платье. Схватив трусики и туфли, Ники глубоко вздохнула.

Она собиралась сделать одну из самых трусливых вещей в своей жизни во имя здравомыслия. То, о чем она вряд ли расскажет внукам или напишет в мемуарах, но лучшего способа сделать это Ники не придумала.

Она должна попросить Марка уйти.

Девушка никогда не представляла себя пишущей письмо, типа: «Дорогой Джон/Уважаемый работник» – два в одном. Но это разорвет обе части их... сотрудничества одновременно.

«Проклятье. Почему она так нервничает?» Он, вероятно, будет оплакивать потерю целых пять минут, а затем двинется дальше, не оглядываясь назад.

Ей нужно взять с него пример.

Нащупав лампу на прикроватном столике, Ники нажала на выключатель. Резкий пронзительно белый свет обжег глаза. Девушка перевела взгляд на кровать, смятую от ее встречи с ураганом «Марк». Остался только разгром, о чем свидетельствовало и ее разрушенное сердце.

Ники сопротивлялась желанию схватить простыни и, прижав к лицу, вдохнуть запах Марка, чтобы запечатлеть его в памяти и оставить со слезами, о которых он никогда не узнает и не побеспокоится.

«Если она начнет плакать сейчас, то когда остановится? Бумага, нужна бумага. И ручка. Не забывай о своей миссии!»

Девушка решительно отвернулась от кровати, оглядела спартанского вида комнату. Кровать занимала большую ее часть, у противоположной стены располагался шкаф. Он купил пластиковый поддон, в котором находилась какая-то его одежда. Большинство вещей, по-прежнему лежало в открытом чемодане, около кровати.

«Очевидно, он не планировал оставаться надолго».

Эта мысль заставила девушку впиться ногтями в ладони и поразиться силе боли, вызванной этим фактом. Если это любовь... она действительно разрывает на куски.

Сглатывая слезы, Ники продолжила поиски. Среди одежды не было ничего, на чем можно писать.

Дверь шкафа была приоткрыта. Внутри девушка заметила кожаный портфель. «Очень дорогой, на самом деле». В портфелях обычно можно найти бумагу. Она просто напишет ему записку, в которой скажет, что наслаждалась встречами с ним, но дальше так продолжаться не может, поэтому Ники просит освободить квартиру в ближайшие двадцать четыре часа. Она найдет другого бухгалтера. Кастинги новых танцоров уже начались. Через несколько дней будет казаться, словно Марка здесь никогда не было.

«Да, и у свиней вырастут крылья, и они начнут кудахтать, как курицы».

Ники пересекла комнату и взяла портфель. Он оказался тяжелее, чем девушка предполагала, но рванув его с места, она со стоном смогла положить его на кровать. «Что, черт возьми, он в нем хранит?» Кирпичи, и те легче.

Расстегнув среднее отделение портфеля, Ники нашла там ноутбук и портативный принтер, вместе с путаницей кабелей и шнуров. Определенно не то, что ей нужно. Если бы девушка могла разобраться, как это включить – что сомнительно – она определенно не знала бы, что делать дальше.

Потянув молнию, она закрыла среднюю секцию, переходя к внешнему отделению на липучке. Потянув клапан, девушка заглянула внутрь и увидела отделение, по размеру подходящее для визитных карточек, справа от него в специальных петлях были вставлены две ручки.

Рассеяно взяв ручку, Ники не смогла устоять, и покопалась внутри. Любопытство, возможно, сгубило кошку, но поскольку она и так чувствует себя, словно при смерти, то будь что будет.

Пальцы девушки переместились к стопке визиток. Ники вытащила одну. Белоснежная. Сделана из плотного, дорогого картона. Угольно-черные надписи, современная графика, красный привлекательный логотип в правом верхнем углу. Манхэттенский адрес и телефон. Но слова...

«Компания «Доусон Секьюрити»

Марк Салливан, сертифицированный аудитор

Вице-президент и старший финансовый следователь»

«Что?» Озноб прошел по спине Ники. «Марк Салливан, не Габриэль? И он говорил, что работал в банке во Флориде. Он никогда не упоминал охранную фирму в Нью-Йорке, тем более о вице-президентстве. И что означает старший финансовый следователь?»

Еще один взгляд на визитку сказал ей, что фирма специализируется на электронной безопасности и услугах, связанных с электронной торговлей. «И?»

Теперь мистер таинственный-Габриэль-Салливан-как-там-его-имя виделся Ники крысой. Эта карточка определенно что-то означает. «Он скрывал больше, чем тяжелую медицинскую историю и неудачный брак? Или – О, Боже, – он всё это выдумал?»

Ники это выяснит. Прямо сейчас.

Нахмурившись, девушка снова раскрыла портфель. В другом кармане на молнии лежал блокнот с юридическими документами, местным номером телефона без имени. Беспокойство неприятным чувством закручивалось в животе, Ники переписала номер на отдельный листок и вырвала его из блокнота. Затем вернулась к последнему карману портфеля.

Раскрывая его с аккуратностью ребенка, распаковывающего рождественские подарки, Ники запустила туда руку. Бумага, скоросшиватели с файлами, калькулятор. Она вытащила всё наружу.

Калькулятор оказался портативным. Логотип гласил «Блэкберри»^[35] . «Проклятье! Оно, вероятно, набито информацией, но она совсем не знает, как его использовать, так же, как и ноутбук». Ники отложила его и вернулась к бумагам. Квитанция из отеля «Белладжио» на две тысячи долларов, на имя Марка Салливана. Выезд из гостиницы совпадал с днем его приезда сюда.

Девушка обратила внимание на три папки с файлами. На первой было название ее банка, а внутри балансовый отчет за прошлый год. Некоторые записи были выделены желтым цветом. Ники нахмурилась. «Почему они здесь, а не в офисе? Он был старшим финансовым следователем и держал бухгалтерскую информацию о ней в портфеле, без ее ведома, словно занимался... расследованием».

Следующая папка была подписана «Недвижимость», жирным шрифтом. Она содержала адреса, даты и суммы в долларах, эта информация ничего не сказала Ники. Пожав плечами, девушка отложила ее. На третьей папке названия не было. Она открыла папку и обнаружила письмо от частного детектива из Вегаса. Телефонный номер совпадал с тем, который Ники нашла в блокноте. «Зачем Марку нанимать детектива?»

Сильнее нахмурившись, девушка вчиталась втекст:

«Уважаемый, мистер Доусон.

Прилагаю запрашиваемый Вами отчет. Подводя итог, могу сообщить, что субъект не имеет криминальной истории, не смотря на связь с лицами, возможно имеющими отношение к мафии.

Что касается рассматриваемого вопроса, мои исследования не дали окончательных результатов в отношении участия субъекта. Полный отчет далее.

Пожалуйста, не стесняйтесь звонить мне по любым вопросам или если решите сделать другой запрос.

С уважением,

Джейкоб Т. Лейн, частный детектив»

Это имя ей было не знакомо. Ники чувствовала себя так, словно блуждает в темноте. «Субъект? Не дали окончательных результатов в отношении участия субъекта? Что за черт...?»

Отложив письмо, Ники полагала, что может обнаружить что угодно – информацию о ее дяде, которого записали в мафиози, потому что он был итальянцем, или компрометирующие фотографии одного из танцоров. Кто знает? Последняя вещь, которую она ожидала увидеть, это собственное свидетельство о рождении, школьные записи, документы о владении клубом, копию завещания отца, в котором он оставляет дом на побережье Атлантик-Сити ей и Лючии. Просмотрев прикрепленный отчет, Ники поняла, что он копался в ее детстве, социальной и личной истории, работе.

«Она и была субъектом?»

Последнюю страницу Марк, видимо, вырвал из блокнота. На ней были его записи:

«11.05 – Ники сказала, что Зак работает на нее с момента открытия клуба, но стал менеджером только несколько месяцев назад. Важно?»

«11.05 – Лючия летом здесь занимается документацией. Вовлечена?»

«21.05 – Впервые увидел бухгалтерские книги. Путаница. Записи изменили, пока мы занимались сексом. Дело рук Бочелли? Секс – уловка для отвлечения? Записи фальшивые?»

«25.05 – Со слов Ники, Пьетро владеет 30 процентами клуба. Она хочет «избавиться» от него».

«30.05 – Почему Ники внезапно попросила меня быть ее бухгалтером? Причин должно быть больше, чем только понимание, что Бочелли не подходит. Они партнеры? Она хочет порвать с ним? Он?»

«01.06 – По словам Ники, Бочелли работает здесь, потому что так приказал ее дядя. Также она сказала, что не занималась сексом с Бочелли. Если нет, то на чем держится партнерство? Деньги?»

«04.06 – Обнаружил реальные бухгалтерские записи на компьютере Ники. Защищены паролями: «ДжиммиЧу, ТайПеннингтон, Фрэнк29». Сделал копию записей. Вклады и переводы совпадают с записями банка. Рейф отследит источник счетов. Кто дергает за ниточки? Или главная Ники?»

«11.06 – Мотив: Достать денег, чтобы выкупить клуб у Пьетро ДиСтефано. Жуткий идиот. Недооценил ее. Они с Бочелли сотрудничают, чтобы свергнуть дядю? Блейд пытался ее убить?»

«Он написал что-то сегодня? Когда? После того, как трахнул ее?» Ники представила себе, как он сполз с простыней, еще горячих от их соития, и направился записывать свои подозрения, что она... что? Очевидно, он думал, она что-то делает ради денег, что включает и Блейда, чтобы выкупить клуб у дяди. Девушка была готова поставить свою единственную сумочку от Prada, что Марк думал, что она делает что-то незаконное. «Невероятно».

Боль взорвалась в голове, пока ярость разрывала девушку изнутри. «Как он посмел ее обманывать! Как он посмел стать ее работником и любовником, исключительно чтобы сделать субъектом расследования! Готова поспорить, она ничего для него не значит. Ничего!» Пока Ники отдавала ему... свое сердце, свою душу. Отбросила два года полного воздержания, посвященных «Ночным шалуньям», чтобы быть с ним. Черт, она бы посвятила ему всю оставшуюся жизнь, если бы его это интересовало.

Ники понимала, что должна быть удивлена этому открытию. Но она не испытывала сильного потрясения. Марк вел себя довольно странно с того дня, как она пригласила его в постель. Ну, это объясняет почему.

Ругаясь, Ники посмотрела на листок в руке и телефонный номер на нем. Он совпадал с номером частного детектива. Одна загадка решена. Осталось решить еще одну: «Сколько времени уйдет на то, чтобы выкинуть его из головы? Из жизни? Из сердца?»

Ники сжала бумагу в кулаке. «Нужно выкинуть из головы трусость. Забудем про то, чтобы оставить ублюдку записку. Сукин сын!» Она не могла дождаться момента, когда скажет ему всё лично.

*** 

Ловкость рук, немного удачи и Марк вскрыл замок в квартиру Ники. Он не рискнул вернуться к себе за ее ключами, боясь разбудить девушку. Ему нужны хоть какие-то ответы или их отсутствие. Если в процессе поиска он не найдет доказательства ее причастности или непричастности... хорошо, он подумает об этом позже. Но он должен верить, где-то поблизости есть то, что заполнит недостающие куски головоломки.

Замок открылся с тихим щелчком, и Марк толкнул дверь в темную комнату, лишь слегка освещаемую огнями Вегаса, проникающими через открытые жалюзи.

«Что он будет делать с информацией, которую найдет здесь? – спрашивал внутренний голос. Что если ты узнаешь, что она виновна?» Марк осознавал, что в этом случае девушку ждет тюрьма, и игнорировал боль, которая скручивала его внутренности, когда он об этом думал. «Что будет, если она невиновна?» Ему придется извиниться. Других вариантов мужчина не видел.

Зайдя в комнату и тихо прикрыв за собой, мужчина вытащил из кармана брелок. Слава Богу, маленький фонарик всегда при нем. Марк не мог рисковать, поэтому на всякий случай остерегался включать свет. Ники не должна узнать, что он был здесь... в поисках того, что она могла скрывать.

Быстрый осмотр ящиков на кухне показал, что Ники явно не была Джулией Чайлдс^[36] . Ники предпочитала тратить свободное время не на приготовление еды, а на другие вещи. Но он также не нашел в ящиках никаких личных бумаг, только стопку меню доставки еды, квитанции из химчистки, подарочный сертификат в местный спа-салон и номер телефона Зака.

Тихо выругавшись, Марк направился в гостиную. На самом деле, в комнате даже негде было что-то прятать. Он заглянул под мебель, порылся в диванных подушках. «Ничего».

Остались только спальня и ванная. Марк осмотрел шкаф и комод Ники той ночью, когда привязал ее к кровати и любил до истощения – ради повторения этого он бы убил. Сжав зубы, мужчина заставил себя думать о деле.

Пока он шел по коридору, в нем зарождалась надежда. Ароматический освежитель воздуха с ночником был включен в розетку в холле. Освещая себе путь до спальни, Марк вошел в темную комнату и остановился.

Что-то не так. Волоски на его руках встали дыбом. Инстинкты били тревогу. Сердцебиение звенело в ушах. Марк прислушался, но не мог расслышать чьего-либо движения или дыхания.

Внутреннее чутье подсказывало ему, что он не один.

Ни на кровати, ни в углах комнаты никого не было видно, хотя для полной уверенности в помещении было слишком темно. Никакого шелеста. Всё было на своих местах, но он чувствовал...

Действуя инстинктивно, Марк наклонился. Доли секунды спустя вспышка и громкий звук раздались в спальне. Пуля просвистела над его головой и попала в стену над правым ухом.

— Умри, сучка! — раздался хриплый голос слева.

Кровь Марка заледенела. Кто-то находился в квартире Ники и выжидал, чтобы убить ее. И если бы он не оставил девушку в своей постели, она могла умереть прямо сейчас.

Понимая, что потенциальный убийца видит не лучше чем он, Марк попытался воспользоваться эффектом неожиданности и сверкнул ярким лучом фонарика в лицо этому козлу.

Отклоняясь к шкафу, полностью одетый в черное мужчина, попытался прикрыть глаза, видимые в прорезях лыжной маски. Ярость охватила Марка – горячая, смертоносная. «Кто, черт возьми, проник в квартиру Ники, чтобы пристрелить её?»

Марк бросил фонарик на пол и прыгнул на противника, впечатав тело отморозка, который уступал ему в размерах, в стенку шкафа. Сверху на них упала одежда. Туфля с высоким каблуком впилась в руку Марка, пока он пытался скрутить бандита.

— Что за черт! — закричал другой мужчина. — Ты кто? Отвали от меня, мужик!

Игнорируя его, Марк сосредоточился на том, чтобы прижать мудака к полу. Он схватил запястье мужчины и несколько раз ударил его руку о ковер, пока нападавший не разжал пальцы, удерживающие пистолет. Валяющийся неподалеку фонарик Марка, высветил руку со следами от уколов.

Марк схватил пистолет и направил его на мужчину, стянув с того лыжную маску другой рукой. Бледное, худое лицо незнакомца. Его взгляд, казалось, скакал повсюду, словно под ними земля ходила ходуном. Марк ощутил запах пота, прижатого им к полу мужчины.

«Отлично. Кое-кто явно сидит на метамфетамине^[37] . Это видно сразу. Черт, они непредсказуемые ублюдки».

— Кто ты? — рявкнул Марк. — Зачем ты здесь?

— Отвали. Я ничего не скажу. — Голос мужчины дрожал.

— Молчание меня нервирует. Может дернуться палец. — Марк приставил дуло пистолета к виску мужчины.

— Окей. Остынь, чувак. — Лицо, окруженное копной спутанных грязный темных волос, стало еще бледнее. Мелкие белые шрамы проступили на коже, которую он расчесал, избавляясь от воображаемых жуков. — Я ничего не сделал. Я даже ничего не взял.

— Ты пришел, чтобы ограбить это место? Как, черт возьми, ты сюда попал? — прорычал Марк.

— Нет. Я не собирался ее грабить. Чувак, который меня нанял, оставил дверь открытой и сказал куда идти.

Подозрения, охватившие Марка, ощущались как удар в живот.

— Нанял тебя? Кто? Сделать что?

— Какой-то парень с черными волосами. Я не знаю имени. Тот, кто меня нанял для этой работы, не делился личной информацией.

«Черные волосы? Блейд. Мистер Мафия мстил Ники за то, что она выкинула его из дела по отмыванию денег? Или девушка была невиновна всё это время? Конечно, это если предположить, что наркоман говорит правду».

— Какую работу?

Отморозок задрожал еще сильнее:

— Я должен, ну ты знаешь... прибить ее. Чтобы это выглядело, как неудавшееся ограбление.

После этих слов ярость не просто распалила Марка, она вырвалась, словно извержение вулкана. Он знал, что Блейд опасен и что он мудак. Он также с самого начала подозревал, что этот парень убийца. Слова нарка всё подтвердили.

— Убить ее? Ты собирался убить Ники? — Марк чуть не подавился собственными словами.

— Я просто делал свою работу, — голос наркомана дрожал. — Слушай, мужик, мне нужны деньги. Если бы я этого не сделал, он просто нанял бы кого-то другого. Он сказал, что пытается убрать эту суку уже какое-то время.

«Пытается какое-то время? Как?» Ее не грабили. Нападений на улице на Ники не было. Никто больше не залезал внутрь. Не пытался пристрелить ее или похитить.

Но… Блейд жил прямо здесь, под крышей клуба, и у него была куча времени, возможностей и мотив, чтобы попытаться убрать Ники. Возможно, ранее он был не настолько прямолинеен. «Как насчет упавшего светильника на сцене, чуть не пробившего голову Ники? Утечка газа, которая бы убила девушку, не появись Марк?»

Раньше мужчина сомневался, были ли связаны эти два события. Сейчас всё встало на свои места, как кусочки какой-то отвратительной головоломки.

Некоторые из этих «случайностей» были спланированы. «Бочелли». И сейчас Ники в опасности.

Блейд очень сильно старался убрать девушку, обставив всё так, чтобы это не выглядело как откровенное убийство. Казалось маловероятным, что Бочелли будет так заморачиваться ради мести. Нет, он хотел убрать Ники с пути. Разве «контакт» бывшей жены Марка – без сомнения это был Блейд, – не сказал Тиффани, что к лету он будет контролировать потоки денег? Возможно, это с самого начала означало убийство Ники, владелицы бизнеса. И в этом случае...

Ники невиновна.

Пока у Марка не было всех фактов, но он уже раскопал достаточно, чтобы прислушаться к своему нутру, говорящему ему, что Ники ни с кем не сговаривалась или не возглавляла никаких грандиозных махинаций. Но он разберется с вопросами «как?» и «почему?» позже.

Марк потянулся к телефону у себя за поясом, когда услышал звук открывающейся входной двери. «Черт, у отморозка есть сообщник, который только что пришел?» Мужчина оглянулся через плечо и обнаружил Ники, застывшую в темной гостиной. Она с глухим стуком уронила туфли на пол.

Девушка тихо ахнула, и страх разлился по внутренностям Марка. Адреналин в организме зашкаливал, пробуждая каждый защитный инстинкт. Он мог убрать Ники отсюда в безопасное место, позволяя этому вонючему уроду-наркоману сбежать. Или продолжить борьбу, надеясь, что в процессе драки ублюдок не сможет закончить свою работу.

«Без вариантов».

Головорез, прижатый им к полу, стал вырываться, пытаясь изо всех сил дотянуться до пистолета. Марк прижал колено к яйцам парня и надавил. Наркоман начал задыхаться.

— Лучше тебе не появляться рядом с Ники снова. Я клянусь, что убью тебя голыми руками.

Сыпля проклятиями, Марк ударил мужчину рукояткой пистолета по голове, после чего тот потерял сознание. Габриэль поднялся на ноги, тяжело дыша, пытаясь сохранить хоть каплю спокойствия. Желание убить ублюдка росло. Нужно позвонить в «911». Он не желал тратить на это время. Ники находилась близко к человеку, который хотел ее убить, и Марк хотел оградить девушку от всего этого. Они могут вызвать полицию из машины.

Безопасность Ники в приоритете.

Марк подошел к Ники и, схватив за запястье, потянул девушку в сторону входной двери:

— Где твои ключи от машины? Мы должны убираться отсюда.

— Кто это?

Покачав головой, Марк продолжил движение:

— Это сейчас не важно. Мы должны доставить тебя в безопасное место.

Ники уперлась пятками в пол и выдернула руку:

— Просто позвони в полицию, и пусть они заберут его отсюда.

Чувство разочарования росло. «Что за упрямая женщина».

— Всё не так просто. Мы должны уйти сейчас же.

— Нет. Ты уходи! Я придержу для тебя дверь. Но даже не надейся, что я куда-либо пойду с тобой снова, Марк. Или я должна обращаться к тебе «мистер Салливан, вице-президент и старший финансовый следователь»?

Глава 16

К чести Марка, когда Ники бросила в него эти слова, он почти не вздрогнул.

— Мы должны вытащить тебя отсюда, — он снова схватил девушку за запястье. — Сейчас!

Ники выдернула руку из его ладони, гнев бурлил внутри, словно кипящая кислота. Этот мужчина вторгся в ее жизнь, обманул, заставил влюбиться в себя, но на то, чтобы в этом признаться, ему порядочности не хватило.

— Я никуда с тобой не собираюсь. И, вообще, вали к чертям отсюда. — Слезы бессильной ярости подкатили к ее глазам. — Я больше никогда не хочу видеть твое лживое лицо.

Мужчина стиснул зубы:

— Ты злишься. Я понимаю. Я заслужил это. Давай обсудим всё в другом месте. Но ты не останешься одна здесь, ожидая, когда проснется твой нежданный «гость».

Марк потянулся к ней снова. Ники оттолкнула его руку:

— Ты мне не нужен. Я сама могу позвонить в полицию. Моя сестра скоро вернется с прогулки с Эшли. Я не собираюсь рисковать Лючией, позволив встретиться с этим парнем. И хотя Блейд не является моим лучшим другом, он не позволит ничему со мной случиться.

— Если верить словам отморозка, который валяется без сознания в твоей комнате, похоже, твой приятель Бочелли нанял его убить тебя. У меня нет оснований доверять тому, что говорит наркоман, но поскольку у него не было причин лгать, а я держал пистолет у его виска...

Смысл его слов ударил Ники в живот, словно в замедленной съемке. Удар проник глубоко, ошеломив и заставив задыхаться.

— Но... почему? Я не... Блейд нанял его?

— Да, и мы тратим слишком много времени, стоя здесь и обсуждая это. Если Бочелли поймет, что его план провалился, то ничего не остановит его от желания прийти сюда с блестящим пистолетом сорок пятого калибра, который он носит под кожаной курткой, и прикончить нас обоих.

Марк подталкивал девушку к выходу. У Ники не было времени подумать и хоть как-то отреагировать, когда мужчина загнал ее в угол и, наклонившись, закинул к себе на плечо, как мешок с картошкой.

— Отпусти меня! Я сама пойду.

Девушка заколотила кулачками по его спине. С таким же успехом можно было бить по воде. Отлично, альтер-эго Конана-варвара снова было при Марке.

— Где ключи от твоей машины? — спросил мужчина, направляясь к входной двери.

— В моей руке. Я достала связку, чтобы открыть дверь и войти. — Ники замолчала от пришедшей ей мысли. — Которая оказалась широко открытой, когда я пришла. Ты вломился в мою квартиру?

Марк начал спускаться по лестнице, крепко удерживая девушку поперек задницы своей большой ладонью. Ники пыталась не замечать, как его пальцы задевали чувствительную кожу внутренней поверхности бедра практически при каждом его шаге. Она сжала зубы. «Лжец может ее возбуждать, но она не собирается снова ему поддаваться. В этот раз она не будет обращать внимания на его аромат, оставшийся на ее коже, а вспомнит Анну Болейн».

— Ну, раз уж ты нашла мою визитку, значит, я полагаю, попыталась найти информацию в моей квартире.

— Я искала клочок бумаги, а портфель показался мне логичным началом. Что, черт возьми, ты искал?

Ники животом почувствовала, как напряглось плечо Марка. Мужчина крепче обхватил пальцами ее бедро, переместив руку выше. «Ох, отлично. Просто идеально. Она была в ярости и нуждалась в том, чтобы образно пнуть его по заднице... в то время как его пальцы скользили по коже, всё ближе подбираясь к местечку между ее ног... Девушка не удивилась бы, если этот ублюдок делал это нарочно.

Марк молча прошел уверенными шагами через клуб, направляясь к черному выходу. Открыв дверь ногой, мужчина вышел на улицу, всё еще неся девушку на плече и продолжая при каждом шаге потирать увлажнившуюся плоть между ее ног. То, что возбуждение грозило перерасти в жар внизу живота, только взбесило Ники еще больше.

Наконец, Марк опустил ее вниз, поставив возле пассажирской двери машины:

— Залезай.

Он разблокировал дверь с помощью брелока и, открыв, попытался затолкать девушку внутрь. Ники снова оказала сопротивление:

— Я не оставлю мою сестру здесь, с убийцей.

— Мы позвоним в полицию, когда успокоимся. А Бочелли... он не тронет твою сестру. Вообще-то, я думаю, есть много вещей, которые он предпочел бы с ней сделать, и убийство – не одна из них.

Ники моргнула:

— Что? Ты думаешь, Бочелли хочет... переспать с моей сестрой?

Марк фыркнул:

— Сомневаюсь, что они будут спать. Но общий смысл ты уловила.

«Блейд и... нет. Не складывается. Верно?»

— С Лючией?

— У тебя есть другие сестры?

Трудно сказать, поскольку Николас ДиСтефано любил красивых женщин. Он распространил свои гены более одного раза, до свадьбы и после. Нахмурившись, Ники поняла, что сегодня явно тормозит.

— Ты говоришь, что Блейд с его толстой итальянской черепушкой собирался сначала убить меня, а затем добиваться Лючии. Это какая-то специфическая мужская логика?

Марк, воспользовавшись замешательством девушки, усадил ее в машину:

— Мы тратим время. Я отвезу тебя в безопасное место, с твоего согласия или без него.

Ники вздрогнула, когда мужчина захлопнул дверь. Спустя мгновение он появился с водительской стороны, открыл дверь, вставил ключ в зажигание и нажал кнопку, чтобы откинуть крышу кабриолета. Увидев возможность сбежать от прущего на пролом ублюдка, который врал ей и разбил сердце, Ники потянулась к ручке двери.

Марк схватил ее за запястье:

— Даже не думай. Я свяжу тебя, как теленка на базаре, если потребуется. Так или иначе, я увезу тебя от Бочелли.

— Отстань от меня, ты лживый, деспотичный ублюдок. Прямо сейчас я так зла. Я могу...

— Разглагольствуй сколько хочешь, — перебил он, глядя на Ники непреклонным взглядом. — По крайней мере, ты будешь цела.

— Когда ты стараешься изо всех сил быть придурком, то достоин «голубой ленты победителя», знаешь об этом?

— Никогда ничего не делаю наполовину. — Горько усмехнулся ей Марк.

Наконец, крыша кабриолета полностью открылась. Марк отодвинул сиденье до упора, устраиваясь удобнее. Его колени по-прежнему находились в районе подмышек – так и надо этому придурку, – но он сумел завести машину и набрать «911».

Через несколько минут, ему удалось вырулить на центральную улицу, всё еще забитую пробкой несмотря на ночь, объясняя диспетчеру, что подозреваемый находится без сознания в спальне Ники. Преодолев заполненную туристами улицу, мужчина направился к старой части города и, вздохнув, закончил телефонный разговор.

— Куда мы едем? — спросила девушка, когда они остановились на светофоре.

— Я думаю.

— Это безумие. Ты вытащил меня посреди ночи без объяснений, паршивый лгун. Это не имеет смысла. Зачем Блейду пытаться меня убить?

В соседней машине были опущены стекла, и люди в салоне уставились на них. Туристы. Ники поморщилась.

— Собираешься всем об этом объявить? — прорычал мужчина. — Возможно, люди за дамбой Гувера ^[38] не четко тебя расслышали.

— Извини, — проворчала девушка. — Я расстроена. Ты выводишь меня из себя. Я не понимаю...

— Пятнадцать минут, ладно? Просто дай мне время разработать план.

Ники бросила взгляд на часы на приборной панели и скрестила руки на груди:

— Время пошло.

Снова вздохнув, Марк достал мобильный телефон, нажал несколько кнопок и прижал устройство к уху:

— Извини за привычку будить тебя, Рейф. — Он взглянул на девушку с выражением, которое она не смогла прочитать.— Всё изменилось. Кто-то пытался убить Ники сегодня. Я расскажу позже. Сейчас мне нужно какое-нибудь место, где мы можем спрятаться.

Марк замолк, слушая. Ники разглядывала его: напряжен, челюсти сжаты, рука сжимает руль так сильно, что удивительно, как тот не ломается. Мрачный, словно вообще никогда не улыбается. Золотые волосы развевались на ветру, пока он мчался по пустынным переулкам. Марк напоминал пирата, волка-одиночку. Он не выглядел потерянным, лишь опустошенным – и смирившимся с этим фактом.

Ники захотелось протянуть к нему руку, успокоить. «Проклятье, нет! Он лгал ей о своем имени, о том, что ищет работу, о том, откуда он – черт возьми, обо всем». Ники впилась ногтями в собственные ладони, сдерживая порыв. «Марк притворялся увлеченным ею, чтобы расследовать что? Ее? Клуб? Без понятия».

— Понял, — сказал Марк Рейфу по телефону. — И когда я положу трубку, позвони федералам. Это дело подходит к завершению.

«Мужчина обманул ее, притворяясь, что заботится о ней. Он не заботился. Ники позволила ему коснуться себя так, как ни одному другому мужчине – в сексуальном и эмоциональном плане. Она отдавала ему свое тело снова и снова. Хуже того, она отдала ему свое сердце. Марк знал это, но продолжал обманывать. И сейчас он собирается звонить федералам? В смысле ФБР?»

Грудь Ники сдавило от боли. Этот бред был реальностью. Ники для него всего лишь дело, просто расследование. Бог знает почему. Чтобы девушка ни думала, видимо то, что было между ними, только способ завоевать ее доверие. Сжимая губы, Ники пыталась удержать слезы ярости и рвущиеся наружу ругательства. Она сильнее сжала руки в кулаки, чтобы не начать бить его в широкую с амбар грудь. «К черту его!»

— Что? — Марк возмутился в трубку. — Нет, мужик. Будь серьезнее. — После очередной паузы, мужчина вздохнул и покачал головой, останавливаясь на красный свет светофора. — Хорошо. Я позвоню тебе, когда мы окажемся в безопасности, и у меня будет шанс поговорить с Ники.

— Не делай ничего, чего не сделал бы я, — услышала девушка ответ Рейфа в телефоне, пока машина стояла.

Марк фыркнул:

— Поскольку ты делаешь всё, что угодно, у меня большой выбор.

— Иди на всё, но она должна быть в безопасности.

— Отвали.

Марк закрыл телефон под смех Рейфа, а затем поехал на загоревшийся зеленый свет. Он избегал смотреть на Ники.

Наконец, они остановились перед старым отелем. Он находился далеко от дороги, но был известен повсюду свой свадебной часовней Элвиса.

— Почему мы здесь?

Ники уставилась на Марка, размышляя, понимает ли он, что собирается ворваться в то самое место «Вива Лас-Вегас» ^[39] .

— Пойдем.

Мужчина припарковался и выбрался из маленькой машинки, а затем нажал на кнопку, чтобы снова опустить крышу кабриолета.

Ники выдернула ключ зажигания прежде, чем Марк сделал это:

— Я возьму ключи. Они мои.

Резкое движение этих шириной в милю плеч, и мужчина выхватил ключи из ее руки.

— Ты никуда не поедешь, пока не станет безопасно. Если это означает, что мне придется забрать ключи, пока ты не начнешь слушаться меня... значит так и будет.

Гнев бурлил внутри Ники как раскаленная лава.

— Ты меня бесишь, и мне плевать на твои желания! Твое отношение в очередной раз доказывает, что ты принадлежишь к категории придурков.

— Безусловно, желание видеть тебя живой делает меня первостатейным придурком. Пойдем.

Положив ключи в карман, Марк наклонился к ней и схватил девушку за запястье. В маленьком пространстве машины было недостаточно места, чтобы Ники смогла увернуться.

Мужчина потащил Ники через парковку, она прилагала все усилия, чтобы не отставать, но горячий асфальт и мелкие камешки сговорились против ее голых ног.

Девушка сжала зубы, испытывая дискомфорт. Она скорее позволит своей миленькой белой заднице получить солнечный ожог в аду, чем скажет Марку. Но идти с большей осторожностью, когда тебя тащит Конан, весьма проблематично.

— Что не так? — спросил мужчина, повернувшись к ней.

Озабоченность на его лице заставила Ники задуматься. Проклятье, она была сердита на него и не собиралась менять своего мнения. Марк заслуживал каждого брошенного обвинения, которое она могла придумать, за его ложь и хитрость. Девушка понимала, что этот ублюдок не любил ее, но его беспокойство было очевидно – прогладывалось в изгибе золотистых бровей над внимательными карими глазами. И он пытался спасти ей жизнь... пусть и по-своему.

— Я буду в порядке, если ты дашь мне...

С досадой покачав головой, Марк наклонился и приподнял Ники:

— Упрямая женщина. Если тебе больно, так и скажи. Положи руку на мою шею.

Раздраженно вздохнув, Ники скользнула рукой ему за шею, пытаясь игнорировать его древесно-мускусный запах, который не прекращал влиять на нее. Ощущения от его широких плеч и твердого горячего тела – проклятье, они могли погасить ее гнев. Затем девушка совершила свою главную ошибку сегодня: она подняла взгляд к его глазам.

Его пристальный взгляд был напряженным. Зеленые вспышки в его карих глазах проникали в душу. Лаская, они скользили по ее щекам, задевали губы. Ощущая его взгляд, Ники боролась с собственными чувствами, с возрастающим возбуждением.

Она понимала, что нужно выкинуть все из головы. Всё ложь. Он не хотел ее. Он всего лишь вел расследование. Но самоубеждение не работало. Ники чувствовала, что практически тонет в его взгляде. «Проклятье, она никогда не была беспозвоночной медузой. Зачем начинать сейчас?»

Потому что мысль о его предательстве и о том, что он скоро уйдет, вызвала боль и лишила дыхания. А мысль о том, чтобы придется жить без него, вызвала ощущение, словно Ники потеряла часть самой себя и теперь – без него – она только наполовину человек. Это не имело смысла... но так оно и было.

Когда они дошли до вестибюля отеля, пожилой дворецкий открыл им дверь, улыбаясь, как будто радуясь виду молодой любви. Марк лишь кивнул ему. Он просто прошел внутрь, всё еще неся девушку на руках – самое замечательное и опасное место для нее.

— Ты можешь меня опустить, — прошептала Ники, когда они вошли.

Ее он тоже проигнорировал, направляясь к стойке регистрации. Медленно, он поставил девушку на ноги, не выпуская из объятий. Ее грудь задевала его стальную грудную клетку. Соски Ники затвердели, видимо решив, что сейчас самое подходящее время проявить себя и поиграть. Ники подавила стон и отвернулась.

Марк отстранился, вытащил деньги из кармана. В тот момент, когда он отступил, его сила и тепло исчезли. Ники почувствовала, что замерзает, несмотря на то, что они в Вегасе и сейчас июнь.

— Сувенирный магазин там. Сходи, посмотри нам зубные щетки, а также всё, что тебе понадобится.

Кивнув, девушка взяла деньги и развернулась. Не имея при себе наличных и кредиток, Ники была лишена выбора.

Сувенирный магазин был наполнен предметами, словно кричащими о том, что вы в Лас-Вегасе. Ники схватила две зубные щетки и пасту. Слоган на коробке обещал сделать ее рот «целовательно-свежим». Взглянув на Марка, который в этот момент с мрачным лицом общался с администратором, девушка напомнила себе, что не следует слишком беспокоиться о дыхании. Она не собирается его целовать. Всего один поцелуй разрушит весь ее настрой. Более того, Ники может сорвать с себя одежду, оказавшись лежащей на спине со сбившимся дыханием. Поморщившись от унизительной мысли, девушка взяла расческу, мини-тюбик с тушью и документальную книжку в мягкой обложке о жестокости военных в Югославии, которая, несомненно, должна прогнать мысли о сексе. Ники на это надеялась.

По пути к кассе девушка наткнулась на светящийся стенд, полный презервативов с разными запахами и вкусами. Ее внимание привлекла «Маргарита»^[40], и Ники добавила упаковку к своим покупкам. Пусть Марк купит презервативы для вероятной замены ее в его постели. Поэтичное правосудие.

До тех пор, пока мужчина не убедил девушку потратить их на него.

Прогнав эту мысль, Ники расплатилась за покупки. Продавец и бровью не повел, когда укладывал всё в скромный маленький пакет. Ники полагала, что в Вегасе сложно кого-то удивить. «В конце концов, всё, что происходит в Вегасе, остается в Вегасе, да?» Закатив глаза от ерунды, лезущей в голову, девушка схватила пакет и пошла обратно в вестибюль.

— Идем, — сказал Марк, посмотрев на маленький пакет в ее руке.

Ники увидела ключ от номера, прикрепленный к огромному брелоку в виде пальмы в его кулаке. На самом деле, девушке было очень любопытно, но будь она проклята, если спросит у него.

Они молча прошли по обветшалому холлу к лифтам, которые должно быть были новыми, когда тираннозавры жили на планете, поэтому двигались неохотно, но затем двери открылись. Узкое пространство лифта не помогало, только не с Марком на расстоянии вздоха, занимающим большую часть и забирающим весь воздух. Мужчина пристально взглянул на девушку, как бы спрашивая, злится ли она до сих пор. Ники резко отвернулась.

Древний лифт звенел при прохождении каждого этажа. «Проклятье, она бы ползла быстрее, чем тот поднимался». Марк прокашлялся и переступил ближе. Их руки соприкоснулись. Понимание собственной слабости боролось с гневом. Ники знала, что если она не выйдет из лифта через две секунды, то закричит. Или сорвет с мужчины одежду, чтобы добраться до него здесь и сейчас. Девушка попятилась назад, прислонившись к стене.

Несколько мгновений спустя лифт издал финальный звонок и приехал на четвертый этаж. Только два люкса занимали этот этаж, один слева и один справа. Марк повел Ники налево. Они подошли к большой двери, недавно покрашенной белой краской, которая лишь слегка скрывала старые потертости. Медная дощечка на входе гласила: «Голубые Гавайи».

Марк вставил ключ в замок, брелок с пальмой свисал почти на четыре дюйма, и повернул. Замок с щелчком открылся, и мужчина толкнул дверь вперед.

Сначала на Ники обрушилась волна влажного воздуха. Затем декор.

— О, мой Бог. Элвиса бы здесь вырвало.

Нахмурившись, Марк втолкнул девушку внутрь, касаясь рукой спины, и вошел в комнату:

— Я бы к нему присоединился.

Покрытая белым тюлевым балдахином кровать властно занимала центр комнаты. Стена за ней была расписана в виде пляжа и океана. Покачивающиеся пальмы обвивали кровать. Чтобы сделать всё более реалистичным, кусок дерева, похожий на ствол пальмы, был прикреплен к стене по обеим сторонам от кровати, а на потолке подвешена искусственная зелень.

На стене справа были нарисованы тики ^[41] . Дверь, ведущая в ванну, выглядела как маска тики. «Остроумно... в каком-то странном смысле». На стене слева была фреска с пляжем и океаном, с одиноким островом в отдалении и танцующими оранжевыми крабами и не совсем белой отмелью.

Войдя в комнату, Ники поставила пакет с вещами на ближайший комод из бамбука. Марк запер дверь, и она повернулась лицом к нему. На стене за ним был изображен Элвис, лежащий на песке, одетый в кричащую гавайскую рубашку и шорты. Он якобы играл на гитаре и пел для одетых в бикини слева и справа от него красоток, пока бесконечный синий океан погружался вдали в яркий закат. Даже потолок был покрашен в невероятного оттенка синий цвет. По «небу» плыли пушистые облака.

Ники была уверена, что теперь она видела всё.

Заметив пристальное внимание девушки к стене за ним, Марк обернулся. Его плечи напряглись.

— Я собираюсь убить Рейфа, — проворчал он.

— Для твоего шурина это какая-то шутка?

— Или романтика. Я не уверен.

Ники фыркнула:

— Если так, то чудо, что он женился.

— Видимо, да.

Наступила тишина. Ники обернулась в поисках стула, но ничего не обнаружила. За ширмой в углу она нашла гидромассажную ванну, утопленную в полу и окруженную морскими звездами. Но не было ни одного дивана. Ни стула. Только большая кровать, а рядом с ней ведерко со льдом и бутылкой шампанского. Рейф должно быть заранее об этом договорился.

«Разве это не прекрасно?»

Ники села на краешек кровати, настороженно глядя на Марка.

— Ладно, я здесь. Блейд не сможет меня здесь найти. Даже если сможет, то ему будет над чем посмеяться. Скажи мне, что, черт возьми, происходит!

Кивнув, мужчина кинул ключи на полку и пересек комнату:

— Если вкратце: ФБР попросило Рейфа и меня расследовать подозрительную финансовую активность в твоем клубе. Бочелли с самого начала был главным подозреваемым. Во время расследования... кое-что произошло, что заставило меня поверить, что ты и Блейд работали вместе, чтобы отмывать деньги для кого-то с большими связями в мафии. Это не было пока...

— Что? Отмывание денег для мафии?

С таким же успехом Марк мог говорить по-гречески. Ники пыталась оторвать свою челюсть от пола. Но шок охватил ее, сковывая движения.

— Да.

— Ты серьезно? — спросила девушка. — Ты думал, что я использую свой собственный клуб, чтобы делать что-то насколько незаконное? И я делаю это вместе с Блейдом?

— У меня не было веских доказательств твоей невиновности или вины, так что я должен был рассматривать тебя как подозреваемую.

— Как твое воображение выдумало такую глупость? — потребовала Ники.

Марк просто смотрел на нее усталым взглядом:

— Лучшее, что я смог придумать – ты используешь свою часть денег, чтобы выкупить долю клуба у дяди. Я знаю, ты жаждешь выкинуть его из бизнеса. Он осел, и я не виню тебя за это.

— Блейд работает на моего дядю.

Ее тон говорил ему попытаться быть логичнее – и быстро.

— Ничего нового в том, что мелкая сошка обдуривает своего босса, особенно в мафии.

— Теперь ты думаешь, что моя семья является частью мафии? Почему?

— Это не я так думаю. ФБР.

Ники прошиб холодный озноб. Девушка заерзала на кровати:

— Пьетро любит фильмы о гангстерах и притворяется доном Карлеоне. Он типичный итальянец с кучей акций, так что все остальные делают его работу за него. Я с трудом могу представить, что это делает его бандитом.

— Это между ним и федералами. Но это не отменяет того факта, что Блейд, очевидно, использует твой клуб для отмывания денег. У него был доступ к твоим бухгалтерским книгам и банковским отчетам. Он вел поддельные записи на компьютере Марси. На твоем компьютере я нашел подлинные бухгалтерские записи. Ты дала ему свои пароли?

Ники старалась сосредоточиться и не отставать. Информация поступала слишком быстро. То, что он заявлял всё как факт, до того, как у нее был шанс вникнуть в это и разобраться, вызывало головокружение.

— Я позволила ему использовать его, когда Марси не работала. Но что ты имеешь в виду под паролями? У меня есть только один. Больше я запомнить не могу. Черт, работа на компьютере для меня темный лес.

— Ну, он искажал данные на твоем компьютере, и он не хотел, чтобы ты обо всем этом узнала. Есть пароль на вход в систему, другой для бухгалтерской программы и третий для реальных бухгалтерских записей.

Это утверждение совершенно озадачило Ники:

— Я установила только один, в честь моих любимых туфель.

— Я полагаю, он любит Тая Пеннингтона и знает парня по имени Фрэнк, которому 29 лет.

— Ну, Марси любила Тая, так что возможно это ее... Я не помню, чтобы она встречалась с кем-то по имени «Фрэнк».

Марк нахмурился:

— Возможно, Марси создала пароли. Но она не могла быть тем, кто отмывал деньги. Она умерла, а это всё еще продолжается. Кто еще использовал твой компьютер?

— Все. Лючия пишет свою исследовательскую работу. Зак ведет расписание. Блейд... делает что угодно. Рики периодически пишет статьи. Мой бармен, Леон, иногда отвечает на электронную почту. Компьютер Марси был в ремонте некоторое время после ее смерти. Я забрала его незадолго до твоего приезда.

— Что, вероятно, стало, как я думаю, причиной смерти Марси.

Сердце Ники пропустило удар:

— Ты не считаешь, что выстрел был случайным? Полиция полагала, что это могла быть какая-то разборка между бандами...

— Нет, я думаю, что Блейд хотел, чтобы она исчезла, как и ты, теперь. И что он нанял кого-то, чтобы сделать грязную работу.

Прижав руку ко лбу, Ники пыталась собрать воедино все его слова:

— Смерть Марси выглядит подозрительно, да. Я могу поверить, что кто-то хотел, чтобы она исчезла, и чтобы это выглядело как случайность. Но Блейд... у него была тысяча возможностей меня убить. Он никогда и шага не делал в мою сторону.

— За ним наблюдают, и держу пари, он знает об этом. Он хотел сделать твою смерть максимально похожей на несчастный случай. Упавшая лампа, утечка газа, грабитель...

— Боже... Ты думаешь, Блейд делал это?

Марк вздохнул и подошел ближе:

— Прежде чем я приехал в Вегас, Рейф нанял частного детектива...

— Джейкоба Т. Лейна? — бритва была ничем по сравнению со сталью в ее голосе.

— Да, наверное. В любом случае, он считает, что Бочелли наиболее вероятный подозреваемый. Коллега, которая подставила меня, совершив хищение в банке, была заодно с человеком по описанию напоминающим Бочелли. Я даже видел их совместное фото, кожаную куртку, когда Блейд был по самые яйца погружен в эту женщину. Кто еще это может быть?

Ники откинулась подушку. Боже, у нее кружилась голова.

— Ты точно уверен, что он отмывал деньги через клуб?

— У меня есть месяцы фальшивых бухгалтерских записей, банковских выписок, а также исследования, доказывающие, что кто-то в клубе отмывает деньги.

«Срань Господня». Ники вздохнула:

— И почему ты решил, что я к этому причастна?

Марк отвернулся:

— Я предположил, что ты помогаешь Блейду, когда ты привела меня в свою квартиру для секса в первый раз, и кто-то произвел банковский перевод, пока мы были... заняты.

— Ты тогда еще не был моим бухгалтером. Я не давала тебе доступа к своим записям.

— Так и есть.

Его тон заставил ее зубы сжаться.

— Что? Ты просто… просто взломал мои записи?

— Я... я вел расследование, Ники. Где бы это ни происходило, кто бы ни выглядел виноватым, я должен был всё проверить. Я делал свою работу.

Моргнув один раз, два Ники ошеломленно уставилась на Марка:

— Так ты затащил меня в постель, влез в финансовые записи, пока еще не остыли простыни, и решил, что я соучастница, вместо того, чтобы думать, что это совпадение. — Мысли девушки крутились вокруг той ночи, и когда нахлынули воспоминания, новый удар боли от его предательства обрушился на нее. — А затем, когда ты решил, что я виновна, ты вернулся, трахнул меня, и оставил, как дешевую шлюху.

— Ники...— мужчина поднял руки, — доказательства были не в твою пользу. Я был зол на тебя за то, что всё говорило о твоей вине. Я был зол на себя за то, что хотел подозреваемую.

— Да, всем известно, что женщины виновны в использовании секса для отвлечения мужчин и для получения того, чего хотят. Ни у одной женщины нет чувства собственного достоинства, которое вызвало бы тошноту от перспективы быть шлюхой! — закричала Ники. — Ты сукин сын!

Он поморщился:

— Я облажался. Мне жаль.

Девушка скрестила руки на груди:

— Что заставило тебя внезапно поверить, что я невиновна?

— Всё запутано.

— Распутывай быстрее, приятель. Мне нужны ответы.

Кивнув, Марк начал:

— Когда ты попросила меня стать твоим бухгалтером, выкинув Блейда с этой должности, а аномалии в отчетах продолжились, я решил, что ты руководишь всей операцией и просто пытаешься от него избавиться. Это казалось еще более вероятным после утечки газа, которая, как я тогда думал, была случайностью. Никаких денежных переводов, пока ты была в больнице или лежала в постели. В тот момент, я не мог представить кого-то другого, кто мог быть ответственным за махинации.

Слово «шок» не могло в полной мере описать то, что чувствовала сейчас Ники. Она не могла дышать. Мысли разбегались, девушка едва осознавала что-то помимо боли от предательства. «Она любила его. Бог ей в помощь, она всё еще любила его. А он совсем ее не знал. Она была ничем для него, всего лишь делом».

— Ты думал, что у меня хватает мозгов, чтобы отмывать деньги для какого-то дона из мафии? Ты считал меня коварной и безнравственной?

— Ники, я не знал, что думать.

— Но это не остановило тебя от того, чтобы тащить меня в постель каждый раз, когда у тебя был шанс.

Марк сжал зубы:

— Ты права. Я хотел тебя. Это моя вина. Но Ники, я больше не считаю тебя виновной. Когда незваный гость сегодня сказал, что его наняли убить тебя, всё встало на свои места. Примерно год назад Блейд сказал человеку, который подставил меня в хищении, что он будет контролировать денежный поток этим летом. Если ты не причастна, детка, он должен убрать тебя с пути, чтобы сделать это. Все твои «несчастные случаи» начали выглядеть еще более подозрительными. Зачем Блейду убивать тебя, если он не виновен?

— Возможно, я уволила его, и он захотел мести? — бросила вызов девушка.

— Всё может быть, — мужчина пожал плечами.— Но тот нарк сказал, что Блейд проговорился, будто он уже какое-то время пытается убить тебя. Я понял, что парень с репутацией Бочелли просто прикончит тебя, если взбесится. Он не получил имя «Блейд» ^[42], потому что у его мамы был фетиш по ножам. Происшествия, которые с тобой случились, не выглядели так, словно кто-то действовал сгоряча или в гневе. Скорее, кажется, что кто-то всё просчитал. Кто-то с глобальным планом. Преступник пытался убрать с пути все препятствия.

Ответ Марка имел смысл так же, как и ее разорванные на куски чувства.

— Но ты никогда не думал, что я могу быть невиновна?

Мужчина нахмурился, на его лице отразилась смесь смятения и сожаления:

— Я... я не хотел верить в это. Временами это казалось нереальным, не тем, что ты могла бы сделать. Но факты были против тебя. — Марк вздохнул. — На самом деле, всё дело во мне. В прошлом я выбрал в спутницы ужасную женщину. Наихудшую. Самую стервозную и самую наглую.

— И ты думал, что я отношусь к тому же типу. Знаешь, что? Ты не сделал ничего, только обманывал и использовал меня с того дня, как вошел в мою дверь...

— Это неправда. Я был честен, насколько мог. Меня действительно зовут Марк, хотя моя фамилия Салливан, не Габриэль. Я работал в банке во Флориде. Меня на самом деле обвиняли в хищении. У меня есть сестра по имени Керри, шурин по имени Рейф...

— Тиффани?

Он кивнул:

— Бывшая жена по имени Тиффани. Это правда.

— Но каждый раз, когда ты касался меня, это не значило абсолютно ничего. Я была субъектом расследования.

Марк наклонился ближе – смущающе близко. Мужчина поставил ладони по обеим сторонам ее бедер. Ники была вынуждена либо откинуться на локти, либо терпеть его опасные прикосновения.

— Ты действительно в это веришь? — он схватил девушку за запястье и прижал ее ладонь к своей стальной эрекции. — Правда?

Ники сглотнула. На расстоянии нескольких сантиметров, с кружащимся между ними напряжением, Марк был серьезным отвлечением. Его член под ее ладонью, эти завораживающие глаза, кажущиеся такими зелеными и требовательными и смотрящие прямо на нее, его губы в нескольких миллиметрах от ее рта... ей придется спуститься в ад, если она что-нибудь быстро не сделает.

— Мне нужно в туалет, — солгала девушка.

Мужчина немедленно отодвинулся. Ники встала и прошла мимо него, направляясь к единственному в номере туалету. Прежде чем она смогла тихо сбежать, Марк схватил ее за руку и притянул к себе. Его запах и ощущение от соприкосновения с этим мужественным телом буквально атаковали ее. Ники боролась с его влиянием на нее.

— Я клянусь, — прошептал он. — Несмотря ни на что, я не мог относиться к тебе как к подозреваемой. Что-то в тебе... притягивает меня, словно магнит.

Ники сглотнула и кивнула. Вдыхала его хвойный запах, ощущала слабость в коленях и молилась о силе, чтобы противостоять чувственному обещанию в его глазах.

— Спасибо тебе за это. Извини меня.

Марк помедлил, а затем поднял руку, обхватив девушку за шею. Она видела, как он нависает над ней, придвигаясь всё ближе и ближе. «Поверни голову! Оттолкни его!» Даже ради спасения собственной жизни она не могла этого сделать. Ники понимала, что у нее больше не будет возможности поцеловать его на прощание. Поэтому девушка подняла лицо к нему навстречу. Ее глаза медленно закрылись, когда он зарылся пальцами в ее волосы на затылке. Марк окружил ее, прижался грудью к груди, затем мягко накрыл своим ртом ее губы.

Он проверял ее реакцию – ласково без слов уговаривая. Ники вздохнула и открылась для него. Марк со стоном проник внутрь. Он не принуждал и не нападал – ему и не нужно было. Вместо этого, он скользнул внутрь, легкими прикосновениями толкаясь внутрь ее рта, медленно, заставляя девушку чувствовать головокружение. Чувствовать боль от растущего желания. Но была и другая боль. Его ошеломительный поцелуй вызывал острую тоску, словно она прощалась с летом перед долгой холодной зимой.

Будто Ники прощалась с единственным мужчиной, которого когда-либо любила. От этой мысли на глаза навернулись слезы.

Ники разорвала поцелуй и накрыла свой влажный рот рукой. Она подняла взгляд на Марка. Это было ошибкой. Сожаление, забота, разочарование – всё смешалось в глубине карих глаз, с зелеными искрами.

Возможно, он заботился о ней... по-своему. Но уже слишком много воды утекло. Он предал ее ради работы, взял ее в свою постель, чтобы вести расследование – и не позволил своему израненному сердцу снова что-то чувствовать.

«Всё кончено». Ники понимала это и раньше, но поцелуй поставил точку. «Они закончили». Лучше закончить сейчас, убедиться, что полиция забрала вломившегося в ее дом, найти Лючию и рассказать ей о дьявольских планах Блейда, затем отыскать для них безопасное место, где она попытается придумать, как выкинуть прихвостня ее дяди из своего бизнеса.

Ники отошла от Салливана и взяла пакет из магазина. Она почти побежала к ванной. В пакете у нее осталось немного денег Марка. Если Госпожа Удача улыбнется ей, в ванной будет окно, а снаружи здания – выход на улицу.

Сжимая маленький бумажный пакет, девушка вошла в уборную, включила свет и закрыла дверь, заперев ее за собой. Затем она выглянула в маленькое квадратное окошко и улыбнулась, обнаружив пожарную лестницу.

«Джекпот!»

Глава 17

Ускользнуть через окно и спуститься по пожарной лестнице оказалось также просто, как и найти полдюжины пар дорогих туфель в «Саксе» ^[43] . Заниматься поиском такси в оживленной изобилующей части часовнями города после полуночи... было страшно.

Утерев с лица сердитые слезы, Ники старалась выглядеть серьезно, насколько это было возможно в белом платье и с голыми ногами, пока шла к загруженной улице, чтобы поймать такси. По крайней мере, девушка надеялась, что ей удастся это сделать до того, как ее попытаются ограбить.

Выполнив, наконец, первую часть своей «миссии», Ники постаралась убедить водителя отвезти ее в клуб за те деньги, что у нее остались от покупок в сувенирном магазине. Она отдала всё до копейки. Таксист не был доволен, получив маленькие чаевые, и Ники сожалела, что не может дать больше, но ее сумочка осталась в машине у отеля.

Проводив взглядом фары удаляющегося такси, Ники развернулась и посмотрела на темное здание клуба. Она хотела просто войти и узнать, вернулась ли ее сестра с вечеринки. «Но было ли это хорошим планом? Полиция, если она вообще здесь была, уже уехала. Есть ли шанс, что злоумышленник до сих пор внутри? Если Блейд на самом деле собирался ее убить, ждет ли он ее возвращения? Он никогда ей особо не нравился, но убийство?»

За спиной Ники послышался рев автомобиля. Не просто машина – черный «Лексус» Блейда с откидным верхом.

«О, черт!» Девушка рванула с места, но совершенно неожиданный голос остановил ее:

— Ники, вот ты где! — прокричал Зак. — Мы беспокоились! Где ты была?

Нахмурившись, она уставилась на его спутанные волосы и бледное лицо:

— С Марком. Что случилось?

— Нет времени объяснять. Забирайся! Расскажу по дороге.

— Куда? И почему ты в машине Блейда?

— Она быстрее. Осторожно! — сказал Зак, указывая на что-то за ее спиной.

Из здания вышел Блейд и направился в ее сторону, тяжелый взгляд мужчины был прикован к девушке:

— Ники, оставайся на месте!

Она моргнула, глядя в ужасе, как Блейд с искаженным от ярости лицом приближается к ней. Сердце девушки колотилось, угрожая вырваться из груди. Она всегда знала, что когда-нибудь умрет, но не представляла, что это случится до того, как ей исполнится тридцать, проклятье.

— Залезай! — заорал Зак.

Когда Блейд полез под куртку, вытащил блестящий пистолет и направил в их сторону, Ники ахнула и побежала. У нее не было времени кричать, и она не собиралась спорить. Вместо этого девушка обежала вокруг машины и запрыгнула на пассажирское сиденье.

— Нет! — взревел Блейд на другой стороне пустой парковки. — Вернись!

Затем мужчина выстрелил. Если бы Зак не тронулся с места, развернув машину к дороге, пуля, скорее всего, засела бы у него в виске. Затаив дыхание, Ники дрожала, пока Зак выруливал с парковки.

— Мамочки! Поверить не могу, что он чуть тебя не застрелил. Что происходит?

С другой стороны на парковку внезапно влетел «Кроссфайр Родстер». «Проклятье, Марк видимо понял, что она сбежала, и погнался за ней на ее машине. Из всех тех моментов, когда он проявлял к ней интерес помимо секса, почему именно сейчас?»

Марк буквально вылетел из автомобиля, стоило тому остановиться:

— Ники, вернись!

Его золотистые волосы облепили лицо, развиваясь на ветру. Мужчина бежал к «Лексусу» с перекошенным от ужаса лицом. Сердце девушки сжалось при виде Марка.

Зак утопил педаль газа в пол и, с визгом шин, машина рванула в сторону пустынных ночных улиц. Ники обернулась, наблюдая, как Марк бежит за машиной, выкрикивая ее имя. Силуэт мужчины становился всё меньше и меньше по мере того, как Зак увеличивал дистанцию между ними.

— Подожди! — велела она Заку, паника скрутила внутренности. — Ты должен остановиться. Я не могу оставить там Марка. Блейд его застрелит!

Мужчина ее проигнорировал. Уличные фонари мелькали, пока машина набирала скорость. Пятьдесят, шестьдесят, семьдесят километров в час по пустым улицам Вегаса. Выпрыгнуть из машины, не разбившись, Ники не могла. Вырубить Зака… заманчиво, но не тогда, когда он может «познакомить» машину вместе с ними с кирпичной стеной. «Он боится Блейда?»

— Зак! Что ты делаешь? — настойчиво потребовала Ники. — Разворачивайся. Мы должны спасти Марка!

Он повернулся к ней, окинув девушку мрачным взглядом, от которого у нее волосы на затылке встали дыбом. Движение в районе его талии привлекло внимание Ники. Она опустила глаза и увидела, что Зак направил маленький пистолет в ее сторону.

— Дорогая, на твоем месте я бы начал беспокоиться о себе.

*** 

Марк наблюдал, как Зак уезжает с Ники. Он благодарил Бога за то, что ей удалось исчезнуть, прежде чем Блейд смог прицелиться и выстрелить ей в голову.

Глядя через парковку на своего заклятого врага, Марк подозревал, что ему не так повезет. Поэтому был шокирован, когда Блейд убрал пистолет и вытащил телефон. Выругавшись, мужчина нажал несколько кнопок и низким голосом отдал приказ, но Марку не удалось расслышать, что он сказал. «Он послал кого-то прикончить Ники и Зака?»

— Игра окончена, Бочелли. Я знаю об отмывании денег. Ники тоже знает. Я знаю, что ты пытался ее убить...

Блейд направился в его сторону:

— Мы должны найти Зака и Ники до того, как они уедут слишком далеко. Ты поможешь. Сейчас же!

Понимая, что, скорее всего, его мозги окажутся на асфальте, Марк сосредоточился на лице Блейда:

— Тебе придется убить меня, прежде чем я позволю тебе добраться до нее.

Сжав зубы, Блейд схватил Марка за рубашку:

— Были моменты, когда эта идея вызывала у меня восторг. Но сейчас у нас нет на это времени, — Блейд отпустил его. — Ты всё неправильно понял. Проклятье! Зак – твой подозреваемый.

— Не пытайся впарить мне это дерьмо, ублюдок...

— Зачем Нортон послал тебя сюда? — прорычал мужчина и полез под куртку. На этот раз он достал маленький кожаный чехол и расстегнул его, чтобы показать значок. — Джон Бочелли. ФБР.

*** 

Ники уставилась на холодный, черный металл пистолетного дула, указывающего прямо на нее. Нервный смешок вырвался из горла девушки:

— Зак? Если это какая-то шутка...

— Похоже, что я шучу?

Она взглянула на лицо мужчины, проследила за напряженными линиями: пот стекал по вискам, губы сжаты. «Нет, это точно не шутка».

— О, нет...

— Я ненавижу делать это. На самом деле, — он вздохнул, — ты мне нравишься. Ничего личного.

Ужас заморозил ее кровь. «Зак серьезно угрожал... убить ее?»

— Что бы это ни было, ты не обязан это делать.

— Обязан, — он злился. — Ты стоишь у меня на пути. Я подстроил падение софитов на твою голову. Это выглядело бы как несчастный случай. Ты бы ничего не почувствовала... Но нет, этому «Викингу-клоуну» надо было в последний момент тебя оттолкнуть.

— О, мой Бог... — пробормотала Ники, качая головой.

Зак замедлился, подъезжая к светофору, на котором горел красный свет. Ники ожидала того момента, когда он остановится, молясь о том, чтобы Марк пришел за ней или, разобравшись во всем, вызвал полицию. «Возможно, она сможет выпрыгнуть из машины. Нужно делать хоть что-нибудь. Что угодно!»

Надежда пропала, когда Зак не остановился на красный. Он посмотрел налево и направо, убедился, что нет приближающихся машин и полицейских. А затем он ускорился.

— Когда я повредил газовую трубу в твоей плите, — продолжил Зак, — то не мог даже предположить, что этот «блондинистый Халк» вернется из Нью-Йорка и успеет тебя вытащить. Всего лишь один час, и это выглядело бы как несчастный случай. И снова, ты бы ничего не почувствовала. Идеально.

— Ты нанял грабителя, — выпалила Ники.

— Я должен был что-то сделать. Я был в отчаянии. Ты по-прежнему была жива! Я люблю тебя, сладкая, но для своего же блага ты всегда была слишком упрямой.

«Зак пытался убить ее… несколько раз. Не Блейд. Всё это время ее менеджер и друг, доверенный бизнес-партнер… черт, у него есть право подписывать документы клуба, если с ней что-то случится... О Боже, вот как он планировал контролировать поток денег всё это время – убив ее?» Ники взглянула на пистолет, направленный прямо на нее. «Всё это сейчас не важно. Почему он планировал убить ее именно сегодня?»

— Почему?

Мужчина раздраженно вздохнул:

— Почему люди это делают? Из-за денег, конечно. Отмывание денег – опасный бизнес.

Шок разрушил охватившее Ники онемение:

— Ты убьешь меня ради денег? Ты был моим другом. Я доверяла тебе...

— Я должен в первую очередь заботиться о семье. Ты не представляешь, сколько стоит лечение моего деда. Лекарства старика Фрэнка от болезни Паркинсона съедают четверть моего дохода. У меня нет медицинской страховки, поэтому я не могу оплатить его лечение за счет государства. А бесплатный полис ограничивает возможности. Я больше не могу держать его у себя, даже с учетом ухода за ним медсестры. Он слишком сильно сдал. Ему нужен круглосуточный уход, но я не могу предоставить ему этого. Поэтому, когда со мной связался представитель сицилийской мафии и предложил заработать деньги, я согласился. Либо так, либо смотреть, как мой дед умирает унизительной смертью.

— Я знаю, ты расстроен, но подумай хорошенько. Он умрет в любом случае.

— Сука!

В темных глазах Зака вспыхнула ярость. Он оторвал руку от руля и ударил девушку кулаком в щеку. Боль вспыхнула, взрывая агонией каждый нерв. Жжение перешло от лицевых мышц Ники в голову. Девушка прижала руку к щеке и посмотрела на Зака, как на незнакомца.

Он им и оказался.

— Дед вырастил меня, дал всё, что было необходимо, пока мои собственные бесполезные родители напивались, забывая, что нужно заботиться о сыне. Когда ему поставили диагноз, я поклялся, что потрачу всё до последнего цента, чтобы заботиться о нем. И старался. Но этого было недостаточно, — голос Зака надломился.

— Я помогу тебе. У меня есть деньги...

— Слишком поздно, — мужчина покачал головой. — Марк и Блейд знают, что я отмывал деньги через твои счета. Мне удавалось прятать правду от тебя месяцами, но они оба были подозрительно любопытны. Блейд – лакей твоего дяди, так что его выведывания понятны. Я удивлялся, почему он не сказал Пьетро о своих подозрениях. Но Марк... Уверен, он коп или что-то в этом роде. Но затем я понял, что они не доверяют друг другу. И убедился в том, чтобы это так и оставалось.

У Зака это хорошо получалось, Ники знала. Двое мужчин едва могли находиться в одной комнате, не подравшись. Всё это время, девушка думала, что во всем виноват избыток тестостерона. А на самом деле – слишком много бездоказательных подозрений.

— Невероятнее всего, что я заставил Марка думать, будто ты заодно с Блейдом. Я помог ему поверить в это, посадил семена, время было выбрано идеально: движение денег приостановилось как раз, когда ты была в больнице. Сработало, как по волшебству...

Сработало слишком хорошо. Ярость вспыхнула внутри Ники как спичка. Мужчина, который, как она думала, был ее другом, приложил все усилия, чтобы разрушить ее жизнь. А сейчас он хотел ее прикончить.

— Для кого ты отмывал деньги?

Зак скептически посмотрел на девушку:

— Слушай, когда тебе предоставляется возможность подзаработать, иногда умнее не задавать вопросов.

— Ты понятия не имеешь? Безумие! Это не имеет смысла, Зак...

— Это имеет смысл! Я припрятал свою долю, а остальные деньги распределил, как было велено. Следующая партия переводов по недвижимости должна была стать последней. Предполагалось, что ты умрешь, и ничто не могло помешать мне провести операции с твоим банком и наличными. Я сбежал бы из города до того, как кто-то разобрался, что я обчистил счета клуба. Фрэнк и я могли бы спокойно осесть на Карибах и комфортно жить. Сейчас... — мужчина запустил руку в темные, спутанные волосы, — это просто катастрофа.

Ники не могла решить что делать. «Играть на прошлом и их дружбе и молиться, что сможет отговорить его? Угрожать ему, как любому другому похитителю или убийце и бороться до последней капли крови?»

— Зак, твой дедушка не хотел бы, чтобы ты убивал ради него.

— Он немощный старый человек. Ты думаешь, что я ему скажу? — мужчина резко повернул налево, машина забуксовала.

Сейчас они мчались по старой части города. Треснувшие тротуары, пустынные ландшафты со случайными деревьями усеивали старый район. Девушка понимала, что они почти приехали. «Как только они доберутся...» Ники вздрогнула, отказываясь сейчас об этом думать. Она должна продолжать говорить, заставлять говорить его. Тянуть время, пока не найдет решения лучше, это может быть ее единственным шансом.

— Теперь есть свидетели. Блейд и Марк оба видели...

— Я знаю, — проорал мужчина. — Они... с ними тоже можно разобраться! Тестостероновые близнецы не будут стоять на моем пути.

Зак дернул руль, направляя машину в сторону узкой аллеи. Он припарковался между мусоркой и своим старым синим фургоном, закрываюшим вид с улицы на сверкающую машину Блейда.

— Вылезай. — Мужчина пихнул пистолет девушке под ребра.

Ники стала выбираться из автомобиля. Зак делал то же самое со своей стороны. «Пошло оно! Она не собирается ждать его, как маленькая девочка, чтобы он отвел ее куда-то и вежливо пристрелил. Ни за что, черт возьми!»

Девушка смотрела, как Зак вытаскивает своё крупное тело из тесной машины. Пока его колени были где-то в районе живота, Ники рванула в направлении улицы, так быстро, как позволяли ее ноги. Когда резкий звук выстрела взорвался в ушах, а пуля попала в бетон в сантиметрах от ее ноги, девушка начала сомневаться, справится ли она с этим.

*** 

Марк не был уверен, как много времени ему потребуется, чтобы поднять челюсть с горячего асфальта парковки. Он уставился на Бочелли в полном ошеломлении.

— Ты агент под прикрытием?

— Ага. Я изучаю Пьетро ДиСтефано и его связи с мафией.

Мысли разбегались, Марк пытался осознать, что Блейд был из хороших парней, а не тем, кто пытался украсть деньги. Или убить Ники. Но что важнее, девушка сейчас была где-то там, в компании настоящего плохого парня, который, скорее всего, приложит все усилия, чтобы убить ее – и быстро.

— Нам нужно убраться отсюда к чертям и добраться до Ники, — потребовал Марк.

Блейд кивнул:

— Пойдем.

Марк запрыгнул на водительское сиденье миниатюрной машины Ники. Блейд разместился на пассажирском.

— Куда? — Марк тронулся, направляясь в сторону, где скрылись Зак и Ники.

— Я уже позвонил. На моей машине установлен GPS. Когда сигнал отследят, мне позвонят... — телефон Блейда зазвонил. — Да? — ответил он. — На юге? Хорошо. — Мужчина залез в бардачок, нашел ручку и листок бумаги и записал несколько цифр, а также что-то непонятное. — Понял. Высылайте подкрепление.

Пока Блейд разговаривал, Марк сжимал руль:

— Где она?

— В старой части города. У меня есть адрес. Просто продолжай ехать в этом направлении. Мы в десяти минутах езды.

«Десять долгих минут. Проклятье! За десять минут мужчина с пистолетом легко может убить безоружную женщину. В белом платье она отличная мишень. И без обуви она не сможет нормально бежать. Удастся ли ей продержать еще десять минут?» Марк вдавил педаль газа, заставляя машину ускориться, достичь Ники до того, как худшее – немыслимое – случится.

«Это его вина. Полностью его, блядь, вина. Если бы он с самого начала подозревал Зака... Более того, если бы он не спровоцировал Ники вылезти из окна и сбежать от него... Если бы он был способен дать ей то, в чем она нуждалась... Если бы он был способен любить ее, как она того заслуживала... Если бы он поверил, что она невиновна... ничего бы из этого не случилось».

Благодаря Тиффани, он перестал доверять людям. То, что он подозревал Ники, лишь доказывало, что его разум травмирован, а сердце в шрамах навечно. Его неспособность доверять и вкус в выборе женщин, подходящих на главные роли фильмов для взрослых, просто лишала его «долго и счастливо». Но будь он проклят, если позволит Ники умереть.

— Так ты под прикрытием?

— Ага. Моя работа – достать доказательства, что Пьетро большой человек в мафии. Но Зак и его афера спутали карты. Пьетро ничего не знал об отмывании денег, так что в этом деле он невиновен. Единственное утешение, что, когда это всплывет, ДиСтефано будет взбешен.

— Ты хорошо играешь роль мафиози, — прокомментировал Марк. — Пьетро понятия не имеет, что ты федерал.

Блейд пожал плечами:

— Три года под прикрытием.

Марк нахмурился, вспомнив один момент:

— Эй, ты направлял пистолет мне в лицо.

— Просто надеялся успокоить тебя и заставить перевести дыхание, прежде чем ты попытаешься впечатать меня в стену. До этого утра я не знал, что тебя послали сюда проверить счета Ники и помочь с оценкой отмывания денег. Извини, если оскорбил тебя с этой бухгалтерской чушью. Понятия не имел, что у тебя на самом деле есть степень.

«Это не важно. Ничего не важно. Пока он не найдет Ники живой».

— Ты никогда не трогал Ники, — бросил Марк. — Несмотря на то дерьмо, что мне впаривал.

— Я никогда ее не касался. Лишь пытался сделать так, чтобы тебе было не уютно в клубе или с Ники. Мне не нужен был Ромео в ходе расследования. Мне жаль.

Марк кивнул. Объяснение имело смысл.

— Направляйся на юго-восток, — скомандовал Блейд, нажимая кнопки. — Моя машина уехала в том направлении. Я загрузил на телефон навигатор. Буду говорить, куда ехать.

Марк кивнул, напряженный, молчаливый. Мысли разбегались, пока он мчался в свете неоновых фонарей. Он почти не замедлялся на светофорах.

— Я думаю, Зак пытался убить Ники уже какое-то время.

«Как будто ему, блять, нужно услышать об этом прямо сейчас? Она наедине с психом, у которого есть пистолет и быстрая машина». Страх связал его внутренности узлами, как в макраме. Марк на мгновение отвел глаза от дороги, чтобы посмотреть на мрачное лицо Блейда:

— Я знаю о лампе на сцене, утечке газа и сегодняшнем грабителе.

— Там больше. Ты должен точно знать, чему мы противостоим. Зак пытался убить Ники в марте.

— Что?

«Он подозревал, что несчастные случаи происходили давно. Почему Ники ничего не рассказала? Почему никто раньше ничего не заметил?»

— Позволь мне кое-что тебе показать.

Блейд нажал несколько кнопок на телефоне и поднес его к лицу Марка. Маленький экран показывал фото Ники, стоящей на улице в дождливый вечер, с улыбкой на лице, одетую в черное пальто, огни клуба подсвечивали блеск ее длинных черных волос.

— И?

— Подожди.

Блейд нажал еще несколько кнопок, затем снова поднес телефон к лицу Марка.

На фото была женщина, лежащая лицом вниз в луже крови, длинные черные волосы рассыпались по плечам, одетым в черное пальто.

Фото заставило Марка вздрогнуть. Если бы он не знал лучше, то подумал бы, что видит Ники, на этот раз мертвую.

— Иисусе... Это убитая бухгалтерша? Со спины ее и Ники можно принять за близнецов.

Кивнув, Блейд убрал телефон:

— Именно. Марси позаимствовала в тот вечер пальто Ники, чтобы поехать домой, поскольку в ее машине не работала печка.

— И ты думаешь, Зак принял ее за Ники и...

«Убил». Марк не мог заставить себя сказать это.

— Именно так.

Одно дело было осознавать, что Ники стала добычей опасного преступника. Другое – увидеть нечеткую цветную фотографию жертвы убийства, с бледными щеками, одетую в черное пальто Ники, залитое красной кровью.

— Я никогда не считал, что это происшествие было случайным, — Марк вздохнул, напряженно отбросив волосы с глаз. — Я предполагал, что ты... — он остановился, покачав головой, но это всё еще казалось нереальным, — Зак убил Марси, чтобы убрать ее с дороги.

Оказывается, Зак всё это время хотел устранить Ники. И он был серьезен – убийственно серьезен. От этого Марк начал волноваться еще больше. «Дорогой Боже, что если... что если он не успеет добраться до нее вовремя?»

Глава 18

Блейд велел Марку остановиться в сотне метров от того места, на которое указывал GPS-маячок. Припарковав машину, мужчина вытащил ключ зажигания и открыл водительскую дверь. Рука Бочелли, легшая на предплечье, помешала ему выпрыгнуть из машины и бежать за Ники как одержимый, каким он себя и чувствовал.

— Я сомневаюсь, что Зак в курсе про GPS-маячок, но будь осторожен. На всякий случай.

Сжав зубы, Марк кивнул. Бочелли прав. Его простреленная башка не принесет Ники ни черта хорошего.

Медленно и бесшумно мужчины вышли из машины. Ночь была тихой, ясной, ничего не выражающей, ничего не объясняющей. Даже воздух как будто завис неподвижно.

Старый жилой дом, у которого они остановились, возможно, и был украшением этой улицы Лас-Вегаса, но когда-то давно. Выходы с парковки здания располагались с двух сторон. Высокие кустарники перед домом вели к крыльцу, покрытому шелушащейся краской и освещенному тусклым желтым светом фонаря. Заброшенный парк через улицу выглядел таким пустынным, что в нем могли водиться приведения.

«Они вошли в здание?» Марк бросил быстрый взгляд на Блейда.

— Я осмотрюсь внутри, — ответил тот на невысказанный вопрос Марка. — Вероятно, он там.

«Вместе с Ники, и собирается сделать с ней Бог знает что». Тревога разрывала Марка на куски. Салливан вспотел. «Проклятье, ему нельзя отвлекаться».

— Я с тобой.

Блейд проверил обойму пистолета, увидел, что та заполнена патронами, затем снова вставил ее со щелчком.

— Будет лучше, если мы разделимся, так что я иду внутрь. Ты остаешься снаружи на тот случай, если ублюдок еще не вошел в здание. Спрячься. Следи за всем подозрительным. Когда приедет подкрепление, отправь их внутрь.

Это имело смысл, даже если Марку это не особо нравилось.

— Хорошо. — Его голос хрипел, как скрипучая двадцатилетняя пластинка. Но он не мог не сказать следующее: — Слушай, верни Ники невредимой. Делай всё, что нужно...

Бочелли наклонил голову:

— Для тебя это больше, чем расследование.

Это не было вопросом, и Марк не собирался притворяться, что не понял.

— Гораздо больше.

Кивнув, Блейд с пистолетом в руке направился вдоль края света от фонаря и поднялся по крыльцу, мужчина и его черная кожаная куртка, казалось, растворились в ночи.

Марк осмотрелся в поисках места, где можно спрятаться, и ничего не нашел. Кусты перед зданием были заросшие, но не слишком большие, чтобы скрыть кого-то его комплекции. Он развернулся и осмотрел парк на предмет возможных мест для конспирации. Кроме как слиться со стволами деревьев или с травой, у него не было иных вариантов.

Ко всему прочему, он чувствовал, словно в его голове тикают часы, и разносится эхо мольбы Ники о помощи. Проклятье, он ненавидел беспомощность. Оружия у него нет, виновник скрывается...

Затем Марк услышал щелчок и ощутил давление холодного металла на своем затылке.

— Руки вверх, Викинг. Медленно.

«Зак». В словах мужчины слышалось презрение, Марк отступил на несколько шагов. «Черт возьми! Как ублюдок к нему подкрался?» Медленно подняв руки, Габриэль сглотнул:

— Где Ники?

— Где-то здесь рядом. Ты поможешь мне ее найти. Развернись.

Несмотря на пистолет, направленный в голову, Марк выдохнул с облегчением, когда повернулся к Заку. По крайней мере, Ники сумела сбежать и спрятаться. И он был уверен, что девушка продолжит прятаться, пока не прибудет помощь. Нужно отвлечь Зака.

— Я лучше прыгну в бурлящую кислоту, чем помогу тебе найти ее.

— Всё еще полон решимости поиграть в героя, да? — Зак навел на него оружие.

— Нет, просто хочу, чтобы Ники была в безопасности.

«Просто решил остановить тебя». Но он не мог напасть на Зака. Мужчина, находящийся на расстоянии метра, мог спокойно выстрелить и попасть Марку в сердце, прежде чем он сможет остановить этого вора.

— У нее не получится разрушить два года планирования и работы! — прорычал Зак.

«Два года? Верно, он отмывал деньги всё это время, а не Блейд». Марк застыл. Кусочки паззла встали на место. Зак не только столкнул лбами его и Бочелли, он приложил все усилия, чтобы подставить Блейда, когда занимался своими незаконными вещами.

В памяти всплыла фотография с изображением темноволосого преступника в кожаной куртке, трахающего Тиффани.

— Ты! Ты был тем козлом, который втянул мою бывшую жену глубоко в преступную жизнь!

— Бывшую жену?

— Тиффани. Высокая рыжеволосая из Тампы.

— О. Красивая девушка. Расчетливая. Мне нравилось, как работал ее мозг. А еще она потрясающе работала ртом, — Зак усмехнулся. — Значит передо мной Марк Салливан – простофиля, который не пошел ко дну. Не Марк Габриэль. Умно. Меня одурачили. — Он прищурился, сверкнув злым ликованием. — Ты знаешь, это была ее идея подставить тебя. Если бы она не была такой жадной и сентиментальной, всё получилось бы идеально, и ты гнил бы сейчас в тюрьме.

— Ты разрушил ее жизнь, мою жизнь, наш брак... ради какой-то жалкой кучки денег?

— Жалкой кучки денег? У меня есть миллионы. Наличными. Я припрятал их до поры до времени, и они просто дожидаются меня там, наверху. Как только я заберу их, обналичу последний перевод и избавлюсь от Ники, мы с дедушкой сможем уехать в любую точку мира, — прорычал Зак. — Кроме того, Тиффани была большой девочкой, и знала, на что идет.

— И ты её нагнул по полной. А то, что ты гей, еще одна большая ложь.

— Я проверяю преданность каждого. — Марк уставился на ублюдка, который притворялся другом Ники, он пожал плечами. — Мне не важно, какого они пола.

Марк поежился:

— Ты предал Ники, лгал, разрушил доверие между вами. У тебя стоит от мучений людей?

— Мне нужны деньги, чтобы помочь единственному оставшемуся в живых родственнику, — прорычал Зак. — И я не собираюсь отказываться от последнего перевода лишь потому, что какая-то шлюха-владелица ночного клуба хочет поиграть в прятки. Завтра последняя сделка по недвижимости будет закрыта, Ники окажется в могиле, а я – на другом конце света.

«Ничего из этого не случится, пока Марк дышит». Несмотря на то, что из-за этого его, скорее всего, пристрелят, он приготовился напасть на Зака и разбить его болтливый рот и большие идеи.

Зак отступил на шаг, снова поднял пистолет и направил его прямо в голову Марка.

— Стой на месте, — с предупреждением прорычал мужчина.

Марк сдерживал проклятья, отходя назад. «Черт! Он не сможет помочь Ники, если будет мертв».

— Твоя девушка прячется от меня. Посмотрим, есть ли у нас шанс изменить это. Ники! — закричал Зак. — У тебя одна минута, чтобы выйти, или я разнесу мозги твоего любовника по всему тротуару. Я начинаю считать. Пятьдесят девять, пятьдесят восемь...

За спиной Зака, Ники тихо выглянула из кустов перед заброшенным жилым домом. «Она была там всё это время?» Марк пытался сохранить бесстрастное выражение лица, но его сердце обливалось кровью от вида девушки. Белое платье испачкано грязью, волосы в диком черном беспорядке развеваются вокруг плеч. Ники откинула пряди от лица и бросила взгляд на спину Зака. Марк не смотрел прямо на девушку. Выдаст ее, и они оба умрут. Вместо этого, мужчина попытался осторожно покачать головой, надеясь, что Ники сможет добраться по темной улице до безопасного места и вызвать помощь.

Мгновение спустя их взгляды встретились. Девушка с дрожью сглотнула. Ее измученный взгляд, наполненный болью, сожалением, начинающимися слезами и решимостью, долго не отпускал его глаз. «Что она собралась делать?»

— Пятьдесят два, пятьдесят один... — продолжал Зак.

Боль пронзила грудь Марка. Помимо желания поймать Зака и связать его как индейку на День Благодарения, передав федералам, Марк до боли хотел обнять Ники, коснуться ее.

«Прости», — прошептала девушка.

Зак считал:

— Сорок восемь, сорок семь...

«За что?»

Затем с выражением сожаления на лице Ники отвела взгляд. Она выбралась из кустов, но вместо того, чтобы бежать в безопасное место, направилась вверх по крыльцу дома.

«Что за...? Марк понял бы, если бы она убежала прочь – что может сделать одинокая безоружная женщина? Но зачем она оставила его одного с сумасшедшим преступником-убийцей, который направил пистолет ему в голову и вел обратный отсчет его жизни, только чтобы побежать в его берлогу?»

Марк мысленно воспроизвел разговор с Заком... и его посетила ужасная мысль.

«Зак заявил, что деньги наверху, значит, Ники бросает его под автобус, чтобы забрать деньги себе? Нет, она не предаст его. Она однажды уже надрала ему задницу за такие мысли. Но... она хотела выкинуть дядю из бизнеса. Вопрос в том, насколько сильно?»

«Проклятье, он доверял ей. Доверял, да? Сегодня он начал это делать. Доверие было пока хрупким. И он не мог не задаться вопросом... Следует ли ему доверять ей? Не будет ли это фатальной ошибкой?»

«Была ли решимость на ее лице побуждением забрать деньги? Миллионы, как сказал Зак. Она на самом деле бросит его, чтобы разбогатеть?» Он не хотел в это верить.

«Но если это правда... дорогой Боже, Ники станет его Тиффани – только хуже. Ники не просто нанесет удар по гордости, она разобьет его сердце. Проклятье, он всегда западал на плохих. Но очень хотел верить, что Ники была исключением. Она должна им быть. Но... если она исключение, то почему бросила наедине с вооруженным преступником, чтобы убежать за кучей быстрых, грязных денег?»

Марк закрыл глаза, когда в его груди начала разрастаться боль. Агония, похожая на взрыв, разрывала всё внутри, сжигая надежду и оставляя от сердца лишь лохмотья. Он любил Ники, несмотря на попытки избежать этого, он собрал кусочки своего разбитого сердца и положил их к ее ногам.

«Она на самом деле выберет деньги вместо его жизни?»

— Тридцать четыре, тридцать три... — Зак засмеялся. — После того, как ты спас ей жизнь несколько раз, не похоже, что она собирается вернуть тебе должок, неудачник. Тридцать два...

Взгляд Зака говорил Марку, что он идиот. Марк понимал всю правдивость этого, ощущая, как скручивает от тревоги внутренности, а мозг пребывает в ошеломленном оцепенении. Последние тридцать секунд его жизни утекали, а ему было слишком больно, чтобы его это заботило.

В эти последние секунды он понял, что во время брака с Тиффани он всегда заботился о ней и хотел, чтобы она полагалась на него. Он стремился защищать ее, баловал, ведь она казалась такой хрупкой. Но Марк словно сдерживал часть себя. Что-то слишком агрессивное, слишком мужское, слишком приземленное, способное отпугнуть бывшую жену.

Однако он ничего не скрывал от Ники. Вообще-то, чем больше он пытался скрыть от нее, тем больше она вытаскивала наружу, не только своим телом, но своим светом. Они были похожи по темпераменту, интеллекту и твердости характера. И, в конце концов, ничто из того, что он выплеснул наружу, не отпугнуло девушку. Отношения с ней одновременно бросали ему вызов и обеспечивали столь необходимый мир.

Вот почему он запал на Ники: она была всем, в чем он нуждался – вплоть до того момента, пока не оставила его с вооруженным убийцей.

И это доказывало, что она легко может обойтись без него.

Тот, кто сказал, что правда ранит, точно знал, о чем говорит... даже если он был мастером преуменьшений. Это было не просто больно. Взрывоопасно, мучительно и безжалостно. «Боже, он не мог дышать».

— Двадцать пять, двадцать четыре... О, да сойдутся земля и небо. Каково чувствовать, что тебя по яйцам пнула женщина?

Марк заглушил насмешливый голос Зака в своей голове.

У него был миллион сожалений. Что он не понял кем на самом деле была Тиффани, пока это чуть не стоило ему всего. Что он спал, пока его мать истекала кровью в магазине. Что Керри была вынуждена выживать три адских года в приемной семье, пока он не смог ее забрать. Что никогда не увидит лица племянницы. Что никогда не скажет сестре: «До свидания».

Странно, он не сожалел о Ники. О ее двуличности, черт, да. Ее предательство ранило глубоко, в самую душу. Но о том, что был с ней, касался ее, узнал женщину, заставившую его почувствовать себя целым впервые в жизни... Пусть на короткое, драгоценное время, но он не мог сожалеть об этом.

— Четырнадцать, тринадцать... — Зак поднял бровь, обращаясь к Марку, — хочешь посчитать последнюю десятку, или я сам продолжу?

Габриэль хотел схватить Зака и врезать только за этот комментарий... но напав на него, он лишь получит пулю в упор.

— Пошел ты. Ники не придет. Ты играешь в игру или на самом деле собираешься нажать, чертов, курок?

— Восемь, семь, шесть... У тебя действительно скверный характер.

— Ты и понятия не имеешь насколько. Если я выберусь из этого дерьма, то сделаю своим приоритетом показать тебе это.

«Черт, он умрет в любом случае. Возможно, лучше умереть в борьбе». Переведя дыхание, Марк сосредоточился на подготовке.

— Три, два, один… — Зак бросил ему нахальную улыбку. — Скажи, прощай.

Оттолкнувшись, Марк бросился на мужчину. Он ударил Зака в живот, выбив из него воздух, тот пошатнулся, стараясь удержать пистолет. У Марка появилось преимущество.

— Почему бы тебе не сказать прощай, козел? — усмехнулся Марк.

Подходя ближе, он улыбался, когда Зак отступил на шаг, прицеливаясь одной рукой, пока придерживал второй рукой живот.

— Сукин сын, — выдохнул он. — Я точно убью тебя за это.

— Ты можешь попробовать. Если я не убью тебя первым.

Прежде чем Зак успел среагировать, Марк ударил его правым кулаком. Голова Зака откинулась назад. Он так и не увидел следующего удара. В Марке вспыхнул гнев, его нога встретилась с торсом Зака. Гнев на этого мудака за то, что тот привел его бывшую жену к потерям, даже, если он и не любил ее. Гнев на Ники за то, что она такая же, как Тиффани. Гнев на самого себя, ведь он запал на женщину, которая, очевидно, бросила его умирать.

Марк услышал треск. Зак упал на колени, сжимая ребра. Он с трудом делал каждый вдох, отрыв рот, его лицо покраснело в центре и побелело по краям.

Габриэль выхватил пистолет из руки мужчины и засунул себе за пояс.

— Я бы с удовольствием пристрелил тебя, но ты того не стоишь, ты даже тюрьмы не заслуживаешь.

— Это плохо. Ты мог бы сэкономить налогоплательщикам серьезные деньги, — пошутил Блейд, появившийся из ниши у лестницы, и встал позади Зака. — Суд и содержание в тюрьме обходятся недешево, черт побери.

«К слову о деньгах... Марк должен решить проблему спрятанных миллионов Зака. Долг превыше боли».

— Он твой.

Марк указал на Зака, который всё еще хватался за ребра. Подонок послал ему убийственный взгляд, несмотря на явную боль:

— Ты высокомерный говнюк.

Марк показал Заку средний палец:

— Читай между строк.

Засмеявшись, Блейд ответил:

— Ага, он мой. Освобожусь и надену на него наручники, а также зачитаю права.

Голова Зака повернулась так быстро, что Марк решил, а не тренировал ли он трюк Линды Блэр^[44] .

— Ты коп?

— ФБР, козел. Ты арестован.

Длинная череда проклятий повисла в воздухе.

— Ты видел Ники наверху?

— Ага, она практически спустила меня с лестницы, требуя спасти тебя. Но, когда я сюда добрался, увидел, что ты неплохо и сам справился.

Внутри Марка вспыхнуло удивление. И надежда. Значит, она не собиралась бросить его на съедение волкам, оставить умирать, пока ищет деньги, чтобы выкинуть Пьетро из бизнеса. Он не верил в нее раньше, в них не верил. Возможно, в первый раз, как и в последний, он поспешил с выводами. Но она не пошла вниз с Блейдом. «Почему?»

— Что делает Ники? — спросил Марк.

— Она сказала, что должна что-то найти.

«Что-то найти? Что у Зака наверху? Возможно, какие-то улики. Может быть то, что обличает Зака. Или... Есть тысячи вероятностей. Факт в том, что он понятия не имел, что конкретно».

Но он знал об одной вещи наверху: деньгах. Девушка никогда не отрицала, что хотела откупиться от дяди. «Могла она послать Бочелли спасать Марка, и отвлекая агента ФБР, подчистить хвосты?» Он не хотел в это верить. Всё внутри него противилось. Она сказала, что любит его. Но... Тиффани доказала, что некоторые могут заявлять о любви и при этом подставлять своих любовников. Они живут в мире терроризма, похищений детей и информационной войны. Кражи происходят каждый день.

Подобные мысли не уберегали его от новой волны агонии, накрывающей, словно лавина. «Боже, ему больно, больше всего между ребрами, где он клялся год назад, что не позволит ни одной женщине снова причинить ему боль». Но это было также больно. Нет. Гораздо сильнее. Он впустил Ники в сердце... и не важно, что она сделала, Марк боялся, что она будет там всегда, изводя его, лишая спокойствия, как больной зуб.

— Но сейчас, когда ты упомянул об этом, — продолжил Блейд. — Я думаю, куда, черт возьми, пошла Ники.

— Вероятно, найти деньги Зака и прибрать их себе. По крайней мере, она послала тебя мне на помощь. — Марк покачал головой, боль разъедала его грудь, как кислота. — Она не убийца, просто воровка.

Женский вздох справа от него заставил мужчину повернуть голову. «Ники». Девушка остановилась на полпути, от здания, ее синие глаза на бледном лице были широко распахнуты, она держала за руку пожилого мужчину. Сзади нее стоял чемодан на колесиках. Боль исходила от девушки,заполняя всё вокруг. Ники схватилась за грудь, словно пытаясь удержать боль внутри.

— Ах, ты сукин сын! — зарычала она на Марка.

Из глаз девушки потекли сердитые слезы. Шок пронзил Марка от живота до позвоночника.

— Проклятье, почему я плачу из-за тебя? — она подошла, стирая влагу со щек. Затем девушка подкатила чемодан и толкнула его к нему. — Вот! Забирай свои гребанные деньги.

Ошеломленный, Марк не знал, что сказать. Он просто смотрел, осознавая, что сразу поверил в худшее и по-крупному облажался.

— Ты на самом деле поверил, что я оставлю тебя умирать, а сама отправлюсь грабить тайник Зака? — Ники нахмурилась, на ее лице отразилась боль. — После всего, что мы разделили... — она покачала головой. — Невероятно. Я, должно быть, самая глупая женщина в мире, раз не видела правды. Ты не был обвинен в хищении просто каким-то банковским работником, это была твоя бывшая жена? Я слышала твой разговор с Заком. И теперь всё встало на свои места. Если тебе было нужно доказательство от Блейда, что я не собиралась позволять Заку убить тебя, если ты на самом деле думал, что я собираюсь взять ворованные деньги и использовать их, чтобы заплатить дяде, очевидно, ты никогда не позволишь себе забыть Тиффани и исцелиться.

— Зак пытался кого-то убить? — спросил старик дрожащим, неровным голосом.

Он поднял слезящиеся темные глаза на внука, выглядя как седой призрак.

— Дедушка, я... — взгляд Зака умолял, когда он пытался объяснить необъяснимое. — Я... я просто хотел, чтобы твои последние годы были хорошими.

Старик отступил:

— Я не хочу, чтобы эта жизнь была куплена кровью и предательством.

Марк едва бросил взгляд на разворачивающуюся семейную драму. Он был сосредоточен на Ники. Он сильно облажался. Хуже, чем когда-либо прежде. «Дорогой Боже... Когда он уже будет учиться на своих ошибках? Почему он до сих пор не научился? Возможно, он просто не способен».

Марк приблизился к Ники и нежно положил руку на ее плечо:

— Ники, я...

— Не говори ничего, какие бы извинения у тебя ни были! И убери от меня лапы. — Девушка сбросила его руку. — Я пошла наверх, чтобы найти дедушку Зака, Фрэнка, как ты уже понял. Он знает меня. Я была здесь раньше. — Ники вздохнула, борясь с новыми слезами. Вместо того чтобы пролить их, она засопела, сглотнула и продолжила. — Я думала, он сможет достучаться до Зака, поскольку никто из нас не смог. Я принесла деньги в качестве козыря. И после того, как я отдала тебе свое сердце, свое тело, пыталась исцелить тебя... ты думал, что я продала тебя? — Она покачала головой. — Ты никогда не собирался доверять мне. Будь ты проклят!

Прежде чем Марк сумел открыть рот для ответа, куча машин без опознавательных знаков остановилась вдоль дороги, и появилось множество мужчин в костюмах.

«Кавалерия прибыла».

Через мгновение Марка окружили. Ему задавали вопросы, выясняли о расследовании, несколько раз позвонили Рейфу, который вывел федералов на Нортона, который в свою очередь платил за это изначально. Когда мужчина оглянулся снова, Ники исчезла.

*** 

Ближе к полудню следующего дня Ники услышала стук в дверь, которого боялась... но она знала, кто придет.

«Марк».

Она облизала внезапно ставшие сухими губы, борясь со слезами. После почти бессонной ночи ее глаза ощущались так, будто в них насыпали песка. Каждая мышца в теле протестовала против драмы и опасностей прошлой ночи.

Но что болело больше всего, так это сердце, которое, вероятно, уже не оправится.

Зная, что мужчина, которого она любила, до сих пор думает, что есть чертовый шанс, что она может подставить его и украсть... Проклятье, было больно, словно бензопилой в живот. Да, он оправдал ее в отмывании денег, но затем предположил, что она может взять наличку в квартире Зака, подозревал, хоть даже и на мгновенье, что она оставит его там умирать.

«Он так низко о ней думал? Или просто не доверял себе и своим чувствам? Это всё еще важно?» Он собирается позволить этой сучке, его бывшей жене, разрушить его жизнь – жизнь, которую Ники жаждала провести с ним. И она ничего не могла с этим поделать.

Плечи Ники опустились. Не важно, как сильно она любила этого мужчину, независимо от того, что она сделала или сказала, этого будет не достаточно. Марк не позволит себе исцелиться. Честно говоря, информация о том, что его бывшая жена обвинила его в своем преступлении, было шоком для Ники. Она могла только представить, как это событие его потрясло.

Марк был закрытым, подозрительным, неспособным делиться эмоциями. Это было оправдано, после того, как та, кому он доверял, возможно, даже любил, обманула его так жестоко. Несмотря на понимание того, почему Марк себя так вел, Ники знала: она не сможет так продолжать.

И всё же она не понимала, как собирается жить дальше без него.

Стук повторился, напоминая, что она тянет время.

Одернув черный топ для йоги и снова облизнув губы, Ники схватилась дрожащей рукой за ручку и открыла дверь.

«Ух!» Его вид выбил из нее воздух. Боже, он хорошо выглядел: светлые волосы блестели, контрастируя с обтягивающей серой футболкой. Присутствие Марка, в сочетании с чемоданом у его ног, ударило девушку в грудь со всей нежностью лома.

Взгляд ореховых глаз мужчины действовал на нее, как смертельный выстрел в сердце. Ники не могла дышать, чувствуя, как сердце разрывается на кусочки. Но в его глазах была истина. Больше не было притворства или отрицания, всё, что было между ними, закончено.

— Могу я зайти?

Молча кивнув, девушка отступила. Она не доверяла своему голосу.

Марк закрыл за собой дверь с тихим щелчком и пристально посмотрел на нее. Непоколебимо. Глубоко. Она уставилась в ответ, неспособная смотреть куда-либо еще. Ники не сомневалась, что это последний раз, когда она видит Марка Салливана.

«Ох, это больно». Он еще не ушел, а она уже чувствует, как ее внутренности закручиваются в клубок боли. «Этот сукин сын вообще знает, как сильно она его любит? Как его уход ее убивает?»

— Я пришел сказать, что мне жаль... и попрощаться.

Этот глубокий голос, который когда-то управлял ее фантазиями, сейчас воплощал ее страхи в реальность. «Боже, она не предполагала, что это ранит так сильно».

Ники сжала губы, чувствуя жжение непролитых слез в глазах:

— Я так понимаю, ты уезжаешь.

— Самолет в три часа. — Мужчина вздохнул, поднимая руку, чтобы коснуться Ники... затем опустил ее со вздохом сожаления. — Лучше не надо. Если прикоснусь к тебе сейчас, то не смогу остановиться.

«Коснись его, протяни руку!» Тоненький голосок в голове девушки умолял. «Ты можешь убедить его остаться подольше». Она проигнорировала эти саморазрушительные советы.

— Прошлая ночь снова доказала, что я не гожусь для отношений, Ники. Я лажаю и не умею доверять. Не думаю, что смогу изменить это, и не честно с моей стороны заставлять тебя верить в обратное.

«Это полное дерьмо. Отговорки, чтобы избегать разбирательства с прошлым... и с будущим». Ники понимала, что если он не будет любить ее достаточно сильно, не верит в себя, в них, то она не сможет заставить его снова научиться доверию. Она не могла идти по жизни с Марком, подозревающим ее в том, что она ударит его в спину за небольшое непонимание или ошибку. Он тоже не способен продолжать это.

Лучше сказать прощай… даже если выколоть глазные яблоки ножом для колки льда звучит забавнее.

— После вчерашнего я знаю, что не заслуживаю тебя, — прошептал он.

Часть Ники хотела ругаться и кричать, хотела пнуть его за то, что он прятался за своей болью. Но борьба за него, за них, не приведет ни к чему хорошему, пока он не исцелится. От этой мысли, Ники хотела рыдать, спросить у кого-нибудь – кого угодно – почему, черт возьми, ей так больно.

Вместо этого она только смотрела.

Марк глянул вниз, словно не мог вынести выражения ее лица. Наконец, когда их взгляды встретились снова, Ники увидела брешь в его броне. Боль проникала через ее край, напрягая черты лица, затемняя его покрасневшие глаза. И всё же Ники знала, он примет любые муки, чтобы избежать причинения им еще большего вреда. «Герой до глубины души, будь он проклят».

— Я никогда тебя не забуду, — прошептал он. — Я не создан для любви или для «долго и счастливо». Но, если это хоть как-то утешит, если бы я вообще собирался влюбиться, я был бы с тобой.

От этих слов слезы, которые Ники сдерживала, хлынули из глаз, оставляя дорожки на холодных щеках. Ники хотела завыть, что он пытался с неправильной женщиной. Но это бы не принесло ничего хорошего. Он покрыт шрамами и решил уйти до того, как оставит шрамы на ней.

«Слишком поздно».

Марк взял девушку за руки. Обернув их вокруг себя, он прижал ее лицо к твердому теплу своей груди. Ники вдохнула его мускусный хвойный запах и впилась пальцами в его плечи, прижавшись к телу, которое обеспечивало мир и комфорт. Она обнимала его в последний раз, сотрясаясь от беззвучных рыданий.

Также быстро, как он притянул ее в объятья, мужчина отодвинулся и вытер слезы девушки большими пальцами:

— Не надо, детка. Я этого не стою.

Но она не могла остановиться. Ники не знала, как она вообще сможет остановиться. Особенно, когда он поцеловал ее в лоб и отступил прочь.

— Мне жаль, — прошептал он и ушел из ее квартиры и из ее жизни навсегда.

Глава 19

Ники задумалась, а разбивали ли сердце тому, кто сказал: «То, что тебя не убивает, делает тебя сильнее». Она серьезно в этом сомневалась. Прошло почти две недели с отъезда Марка, а она всё еще просыпалась каждый день, чувствуя себя так, словно ее переехал грузовик. Девушку раздражала сама мысль о еде, не говоря уже о ее употреблении. И сон... его не существовало.

Вздохнув, Ники опустилась на диван и начала просматривать резюме и фото потенциальных танцоров. Несомненно, они отлично выглядят. Многие опытны и талантливы. Мужчины, которые смогут заменить Марка на сцене. «А заменит ли кто-нибудь его в ее сердце?»

«Да» – сказала она себе. Однажды она сможет двигаться дальше. Она встретит «мистера Невероятного», сменит город на пригород, заведет детишек и купит минивэн. К сожалению, каждый раз, когда она пыталась представить «мистера Невероятного», ее сумасшедшее подсознание давало ему лицо и тело Марка.

Отложив резюме в сторону, девушка притянула колени к груди и уставилась в окно, в котором отражался яркий пустынный закат над Вегасом. Но Ники ничего не видела.

Все, от Лючии до Эбби, говорили ей, что когда-нибудь она забудет Марка. Возможно, так оно и будет. Просто она не верила, что это случится до того, как она выйдет на пенсию. На данный момент, этот мужчина по своему воздействию на нее мог сравниться с вызывающим привыкание наркотиком. Иногда Ники просыпалась перед рассветом, и одиночество сдавливало ее грудь так, что она едва могла сделать вдох. «Сможет ли она снова почувствовать, что может дышать без него рядом, без него внутри нее?»

По ночам, когда девушка не могла уснуть, она прокручивала в голове его слова, сказанные Блейду: «Она не убийца, просто воровка». Они ранили, каждый раз также же сильно, как и в первый. А еще заставляло ее хотеть каким-то образом вбить здравый смысл в его толстую черепушку и ранить Габриэля так же сильно, как и он ее.

Глубоко в сердце Ники понимала, что комментарий Марка не был обвинением. На самом деле он не считал, что она воровка, так же как и она не считала, что он тупица. Всё дело в его неспособности доверять. Черт, он и Мать Терезу обвинил бы, будь она в подобной ситуации.

Только это ничего не меняло. Марка по-прежнему не было.

Один плюс: переживания заставили Ники позвонить матери. Они проговорили почти два часа и помирились. Разбитое сердце на самом деле помогло взглянуть на жизнь матери под другим углом. Мама так и не смогла забыть Николаса ДиСтефано, несмотря на то, что тот ее бросил. И вот, история повторяется. Яблоко от яблони.

По крайней мере, у матери остался ребенок от мужчины, которого она любила. Марк всегда был слишком внимательным к контрацепции, слишком ответственным, так что у Ники не было ничего, кроме горько-сладких воспоминаний.

Телефон в кармане девушки зазвонил, вырывая ее из задумчивой меланхолии. Ники застонала. «Кому что нужно? Проклятье, может она посвятить себе хотя бы один вечер?»

— Да? — рявкнула она, нажав кнопку.

— Что, черт возьми, происходит?

«Дядя Пьетро». Из всех людей, которых она знала, именно с ним у нее не было сил разговаривать...

— Понятия не имею, — сказала Ники. — Ты сам звонишь мне, почему бы тебе меня не просветить.

— Где твой танцор тире бухгалтер-бойфренд? Я хочу с ним поговорить.

«Марк? Срань Господня, что там опять...?»

— Не знаю. Я думаю, вернулся в Нью-Йорк. Что случилось?

— Он прислал мне письмо. И чек.

«Марк отравил Пьетро деньги?»

— Зачем?

— Значит, ты понятия не имела, что он оплатил твой долг?

Ники чуть не уронила телефон. «Видимо, она что-то не так расслышала».

— Марк выплатил долг? Это невозможно! Я должна тебе триста тысяч долларов.

— Эй, ты называешь меня лжецом?

Пытаясь понять и осмыслить слова дяди, Ники заикалась:

— Н-нет, я только... Это не кажется возможным.

— Ну, я сегодня обналичил чек, в записке сказано, что я должен считать твой долг полностью оплаченным.

«От Марка? Серьезно?»

Пьетро продолжал:

— Ты уверена, что это не Викинг отмывал деньги через твой клуб, вместо того менеджера?

Ники сжала губы:

— Я уверена. Ты общался с сотрудниками ФБР, так же как и я.

— Точно. Хорошо, я считаю всё выплаченным. Бумаги отправлю в пятницу. — ДиСтефано замолчал, а Ники была слишком шокирована, чтобы заполнить тишину. — И ты ничего не знала об этом чеке?

Мысли разбегались быстрее, чем Усэйн Болт, Ники едва смогла выговорить:

— Ничего.

«Почему Марк выплатил ее долг?»

«Из чувства вины». Он чувствовал угрызения совести за то, что оставил ее, достаточно сильные для того, чтобы послать Пьетро небольшое состояние от ее имени... но не достаточные, чтобы осознать, поумнеть и вернуться к ней.

Ники огорчил этот факт. Расстроил, черт возьми. Город-призрак не чувствовал себя настолько опустевшим, насколько опустошенным было ее сердце.

«Откуда у него такие деньги? И как ей теперь с ним расплатиться?» Конечно, Ники не хотела принимать подобную сумму, особенно если она отдана из чувства вины. Однако вернуть деньги тому, кого девушка не может найти, будет очень проблематично. Она уже пыталась однажды дозвониться до Марка – в момент отчаяния. Телефон оказался отключен.

— Типичная девчонка. Не способна заметить, что твой работник проворачивает дело, обчищая счета, под твоим носом. — Смех Пьетро звенел в ушах. — Ничего не видишь дальше своего носа, черт возьми.

Ее терпимость в отношении всякого дерьма и в хорошие дни не отличалась высоким порогом. А сегодняшний день явно был не лучшим. Ники понятия не имела, почему Марк послал Пьетро эти деньги, и на мгновение, единственным, что она почувствовала, была благодарность. Чувство вины Марка или что-то другое… но теперь ей не придется мириться с ублюдочным родственником в бизнесе.

— Да пошел ты, засранец, — наехала девушка. — Ты тоже не знал, что Зак делает со счетами.

— Меня там не было.

— Даже если бы и был, неважно. Я всё еще должна купить тебе собаку и назвать ее «Извилина», чтобы у тебя появилась хоть одна. Ты ничего не делал, только унижал меня с того момента, как я взяла у тебя деньги, чтобы начать бизнес. Ты критиковал, терроризировал, покровительствовал, но никогда ничего не делал.

— Следи за языком, девочка.

— Не буду. Ты отлично ведешь дела, находясь в собственном кресле, но кто, по-твоему, управляет этим бизнесом день за днем? Намекну: это не Блейд.

— А кто нанял педика, который ограбил тебя и пытался убить?

Ники замолчала. Хорошо, в этом он прав. Но она не собирается больше уступать ни на сантиметр.

— Хорошо, а ты послал головореза, который распугал половину моего персонала и направлял пистолет мне в лицо, так что твой послужной список не особо лучше.

— Блейд предан мне, чего я не могу сказать о тебе, судя по этому тону.

— Ты член семьи, Пьетро. Ничто этого не изменит. Но мы больше не партнеры. И для справки: мои активы не только в бюстгальтере.

— Ты слышала это, да? — казалось, мужчина улыбался.

— Я не могла это пропустить. Перестань преследовать и унижать меня, и мы поладим.

Ники повесила трубку.

Боже, она отлично себя чувствовала, после того как высказалась. Если она когда-нибудь сможет найти Марка, чтобы отплатить ему, то поблагодарит его за этот момент. Либо до, либо после того, как пнет его по яйцам за то, что разбил ей сердце. Может стоит подбросить монетку, чтобы определить порядок.

Но это будет важный разговор, Ники знала. Мысль о том, чтобы увидеть Марка снова, о том, чтобы не увидеть его снова...

Девушка прижала колени к груди и, опустив на них голову, заплакала.

Ники никогда не была хрупкой. Одинокой, как ребенок, отец которого включал режим «Семья» только в выходные. Впечатлительной, как подросток, ветреная мать которого была зациклена на себе и безрезультатных поисках «мистера Совершенство». Девушка всегда сама о себе заботилась. А теперь это перестало казаться правильным.

Марк обнажил ее душу и лишил силы, поддержки. И теперь, когда мужчина ушел навсегда, Ники осознала, почему она чувствовала себя так, словно потеряла половину себя. Потому что это было правдой.

Как и то, что Ники никогда уже не будет цельной без него.

*** 

— Тужьтесь! — крикнула доктор, пот покрывал ее лоб и выступил пятнами на синей форме в районе подмышек. Рейф стоял позади жены и поддерживал Керри, пока она старалась, пот стекал от корней ее волос по вискам. Керри сжала руку Марка так сильно, что он был почти уверен, что сестра переломает ему половину костей.

— Показалась головка ребенка. Мы уже близко, — сказала худая, средних лет докторша. — Отдыхай до следующей схватки.

— О да, я вздремну тут пару минут, — усмехнулась Керри. — Эй, пока мы не закончили, дайте мне дайкири и шезлонг под солнцем.

Марк засмеялся. Рейф бросил в его сторону испепеляющий взгляд.

— Детка, — успокаивал Рейф, стирая пот с лица девушки. — Я знаю, это больно...

— Ничего ты не знаешь. Ты в свое время повеселился. Да будет тебе известно: мне сейчас не весело!

— Скоро всё закончится, — обещала доктор.

— Лед? — Рейф предложил Керри кубик льда.

Девушка гневно уставилась на мужа:

— Ты знаешь, куда можешь засунуть себе этот лед?

Марк снова засмеялся, игнорируя и на этот раз невербальные приказы Рейфа заткнуться. Следующая схватка началась спустя мгновение, быстрее и жестче, чем предыдущая.

— Тужьтесь! — рявкнула доктор.

Рейф вернулся на место. Марк снова взял руку Керри, словно предлагая забрать часть ее боли своими раздавленными пальцами.

— Дыши, детка, — напомнил Рейф.

— Может, тебе этим заняться? — прохрипела девушка. — Я занята, рожая ребенка.

Затем она закричала, долго и громко, звук был таким пронзительным, что Марк готов поклясться, он мог разбить стекло. А его рука начала неметь.

Схватка внезапно стихла.

— Хорошо, Керри, — давала инструкции доктор, — головка ребенка вышла. Еще одна хорошая потуга, и ты станешь мамочкой.

Девушка слабо кивнула, затем сердито взглянула на Рейфа:

— Затем мы десять лет не будем делать ничего, что хоть как-то может привести к беременности.

Марк засмеялся, зная, что сестра, скорее всего, заберет слова обратно, как только доктор даст им зеленый свет. Одну вещь он знал, Керри и Рейф были одним целым. Они любили друг друга... и не боялись это демонстрировать. Он на собственном опыте знал, что не стоит приходить без приглашения в субботу вечером. Или во вторник утром. Или днем в пятницу.

Вдруг Керри вскрикнула и снова сжала руку Марка. Руки Рейфа, обнимающие жену, сжались, и он зашептал ей на ухо:

— Я здесь, детка.

— Больно, — застонала девушка.

— Одно хорошее усилие и всё закончится, — прошептал Рейф.

— Сожми мою руку, — предложил Марк.

Сестра воспользовалась предложением:

— Спасибо, что ты здесь, братик.

— Я ни за что не пропустил бы...

Его прервал крик Керри. Она стала задыхаться, выругалась, затем снова закричала. Марк начал сомневаться в том, что его уши и рука когда-нибудь восстановятся.

Но вскоре воздух разорвал сильный детский плач. Все в комнате замерли.

— Это девочка! — сказала доктор. — Десять пальчиков на руках, десять на ногах. Поздравляю.

— Мы сделали это! — сказала Керри плача от радости.

Слезы блестели в глазах девушки и скатывались на щеки, покрытые румянцем. Марк никогда еще не видел ее такой счастливой.

Рейф придвинулся к жене и нежно поцеловал в губы:

— Мы сделали это, детка.

Вместе они наблюдали за тем, как доктор и медсестры обмывают ребенка, осматривают малышку и оценивают по шкале Апгар ^[45] . Несколько минут спустя доктор принесла пищащего в свертке ребенка и положила на руки Керри.

— Разве она не красавица? — выдохнула девушка.

— Как и ее мамочка, — прошептал Рейф.

Марк смотрел на красненькие щечки малышки, полузакрытые глаза и маленький ротик бантиком. Пушок темных волос покрывал ее головку.

— Она великолепна.

Керри и Рейф положили руки на их новорожденную дочь, когда повернулись к нему с одинаковыми улыбками изумления и радости на лицах. Марк видел, как эти двое поженились. Он видел их в семейной жизни, как они легко и непринужденно живут вместе. Но видеть, как эти двое становятся тремя... очевидно, они подняли свою связь на совершенно новый уровень.

Доктор сказала, что мужчины должны удалиться и позволить персоналу провести Керри послеродовые процедуры. Рейф взял малышку и передал медсестре.

Марк вышел в комнату ожидания и сел в старое коричневое кресло. Приятное возбуждение охватило его организм, хотя он чувствовал головокружение от чуда рождения.

И пустоту.

У него никогда не было того, что есть у Рейфа и Керри. У него никогда не будет той безопасности, которую они познали в счастливом браке. Никогда он не ощутит радости держать собственного ребенка на руках.

Марк провел в Нью-Йорке почти три недели и всё еще не мог улыбаться, не мог спать. Он работал по двадцать часов в сутки и отключался на оставшиеся четыре. Ему было больно. И задавался вопросом, что делает Ники, и если она в порядке, то скучает ли по нему.

Для ее же блага, он надеялся, что нет. Для сохранения своего рассудка… эгоистичная часть него бесилась из-за того, что она может забыть его так быстро и легко. Он любил девушку... каким-то ненормальным, неспособным-показать-это способом.

Поднявшись, он начал расхаживать по комнате. Мужчина не мог здесь находиться. Застрять между прошлым и будущим. Он не может впитать любовь Керри и Рейфа, словно она какая-то часть его. Как будто она сможет заполнить те пустоты, которые принадлежали Ники.

Вздохнув, Марк снова сел. То, что было у него с Ники, закончено. Он назвал ее воровкой... Девушка явно посчитает это непростительным. И будет права. С его точки зрения, он не мог сделать ничего хуже, чем унизить гордую, сообразительную женщину, назвав ее преступницей, а затем оставив.

«Проклятье, он облажался». Если бы он никогда не встречал Тиффани, никогда не поддавался импульсу жениться на ней и стать для нее защитником... Марк всегда хотел семью, возможно, чтобы возместить утраченную в детстве. В тот день, когда они с Тиффани поженились, он нервничал, до тошноты нервничал. Он пытался представить свое будущее с ней, их детей, но не был способен увидеть дальше следующих десяти минут.

Марк подозревал, что если бы не его печальный опыт с Тиффани, он мгновенно женился бы на Ники и без проблем мог представить их детей, их будущее. Но этого никогда не случится, спасибо его бывшей жене и тому, как она раздробила и перевернула его нутро, заставила сомневаться в себе.

— Эй, приятель. — Рейф хлопнул его по плечу и вручил шоколадную сигару.

— Предполагается, что я это съем?

— В больнице запрещено курить, и Керри будет злиться. Я должен быть ответственным, теперь я папа.

— Поздравляю, мужик. Малышка просто красавица.

— Ага, придется купить бейсбольную биту и тренироваться отбиваться от мальчиков.

— Думаю, у тебя есть в запасе несколько лет, — сказал Марк, усмехнувшись.

— Никогда не помешает быть в форме. — Рейф пожал плечами, затем обеспокоенно посмотрел на Марка. — Эй, у меня не было шанса поздравить тебя с осуждением Тиффани до того, как у твоей сестры начались схватки. Ты отлично выступил на суде. Как ты чувствовал себя, когда судья зачитывал обвинительный приговор?

Марк пожал плечами:

— Хорошо. Наконец, всё закончилось. Я только надеюсь, что Зак получит то же самое или хуже. Обнаружение и поимка подозреваемого стали хорошей новостью, но мне было чертовки жаль узнать, что за отмыванием денег стоит целая мафиозная структура. Я подозревал это, но... Надеюсь, Зак выложит следствию имена, чтобы мы смогли остановить всё это.

— Пока Зак не заговорит, прикрытие Блейда не будет раскрыто. Я слышал, он остался с Пьетро ДиСтефоно и пытается выяснить, каким незаконным дерьмом промышляет семья Джамалини, так что всё к лучшему. Но меня больше волнует, почему ты выглядишь таким злым.

— Я не злюсь, а ревную. У меня никогда не будет того, что есть у тебя и Керри.

— Никогда не говори никогда. Появится правильная женщина и всё изменит.

К несчастью для Марка, такая женщина уже появилась... и он повел себя, как мудак. Нет пути назад.

— Неа, Тиффани разрушила меня.

— Ты уверен?

— О, да, — мужчина горько улыбнулся. — Она научила меня тысяче и одному способу, как быть самым худшим из мужей. А я всегда быстро учился.

— Тиффани не была правильной женщиной для тебя. А Ники?

Улыбка Марка испарилась. Большим и указательным пальцами он потер лоб, чтобы унять тупую головную боль:

— Да.

— И ты облажался.

Это был не вопрос.

— Да.

Рейф помедлил:

— Я должен вернуться к твоей сестре, но позволь мне напомнить, что я тоже однажды облажался и ушел от Керри. Она простила меня и приняла обратно.

— Ты не обвинял ее в том, что она преступница. На людях. Чтобы она услышала.

Рейф протяжно присвистнул:

— Я надеюсь, твои навыки унижения и извинений действительно превосходны.

Он не настолько везучий. Марк вздохнул:

— Они ужасны. Но это не важно. Тиффани забила гвоздь в крышку моего гроба больше года назад. Она позаботилась о том, чтобы у меня не было шанса завести нормальные отношения.

— А теперь, я полагаю, Ники разрушила вероятность того, что ты займешься сексом. По крайней мере, до того, как ты уехал в Вегас, ты выбирался на свидания. А последние несколько недель ты не вылезаешь из офиса, мужик.

Да, он не ходил на свидания. И не хотел этого. Но когда-нибудь ему придется. Черт, он ждал три месяца, прежде чем встретиться с кем-то после предательства Тиффани, а дыра, которую оставила к его груди Ники, больше напоминает зияющий кратер. То, что он чувствовал к этой девушке, было гораздо более глубоким. Марк выругался под нос, размышляя, будет ли он готов встретиться с другой женщиной хотя бы через три года, а не три месяца.

— Отъебись, — ответил Марк.

— Десять-четыре, — Рейф рассмеялся. — Ты можешь хандрить, сколько захочешь, но твоя сестра волнуется о тебе. Возможно, тебе стоит поговорить с Тиффани.

— Зачем мне это сейчас? — Марк озадаченно нахмурился.

Рейф с беспокойством посмотрел на него:

— Ты никогда не спрашивал бывшую жену, почему она тебя обманула?

— Полицейские отчеты и прокурор дали все ответы, которые мне нужно было услышать. О чем еще говорить? Она меня использовала, никогда не любила. Возможно, она не была… счастлива в браке, но я давал ей всё, что мог. Этого было недостаточно.

— Ты должен смириться с тем, что случилось... и использовать этот опыт. Я бы сказал, что прошлое настигнет тебя, но оно уже это сделало, брат.

— Я знаю, что случилось. Я никогда этого не отрицал. Как будто это возможно!

— Но ты это не отпускаешь. — Рейф постучал пальцем по виску. — Поверь мне, я делал то же самое с моим стариком, винил его во всем. Он был причиной в моем запутавшемся сознании, почему я не мог быть с твоей сестрой. И это чушь. Я был причиной. Потому что я боялся. Потому что я всё еще верил в то дерьмо, которым отец меня кормил. Я проглатывал это и позволял киснуть себе, так же, как и ты. Это не исчезнет, пока ты сам это не отпустишь.

Марк посмотрел на друга. «Рейф считал, что ему нравится сердиться и грустить?» Он не особо наслаждается этими разрушительными эмоциями. Он не мог найти покоя, а тем более сосредоточиться все эти дни.

— Я должен вернуться к твоей сестре и нашей малышке. Подумай о том, что я сказал.

Марк кивнул, но в его голове крутилось слишком много мыслей, все громкие и настойчивые. Образы Ники продолжали вспыхивать: ее улыбка, светящееся удовольствием лицо, ярость от его обвинений.

Девушка навсегда поселилась в его сердце, и этого не изменить.

— Как ты собираешься назвать мою маленькую племянницу? — спросил он после тяжелого молчания.

— Хоуп^[46]. — Рейф улыбнулся. — Они с ее мамочкой дали мне надежду и даже больше .

***

На следующий день Марк сидел в зоне для посетителей в тюрьме округа Хиллсборо и, постукивая пальцем по столу, удивлялся, зачем он, черт возьми, прилетел во Флориду. Его внутренности завязались в один большой узел, он спал прошлой ночью не больше двух часов, и на самом деле не имел никакого желания видеть Тиффани. Но он сидел здесь, ждал, когда охранник приведет его бывшую жену в комнату для посещений, ведь в понедельник ее перевезут в федеральную тюрьму.

Рейф прав: он должен отпустить всё, связанное с Тиффани. Марк должен раскопать прошлое, которое похоронил, и пройти через это. Неважно как.

Жесткое пластиковое кресло под ним не позволяло расслабиться. Старые бетонные полы с пятнами таинственного происхождения вернули воспоминания о том, как он провел здесь два адских месяца в ожидании суда за преступление, совершенное Тиффани. Мужчина вздрогнул. Минутная стрелка на черно-белых часах ползла вперед. Тем не менее, время ощущалось так, словно оно стоит на месте.

Марк закрыл глаза, снова и снова проигрывая в голове последнюю ночь в Вегасе. Каждый раз, когда он делал это, то съеживался от воспоминаний, как оценивал Ники по критериям, созданным Тиффани. Мужчина сделал поспешные выводы и облажался по-крупному – потому что был слишком напуган, чтобы попробовать снова, чтобы поверить. Он прислушивался к извращенной логике, которой его научила Тиффани, не к своему чутью.

Не к своему сердцу.

От этой мысли его глаза открылись. Словно молния прошла сквозь мозг. Марк почти ожидал, что небеса развернутся, и польется золотой свет. Эта последняя мысль поставила на место решение всех его проблем. Он прислушивался к логике Тиффани; она заставляла его. Ее там даже не было. А он был. Он позволил своим страхам руководить. Он сделал выбор поверить в худшее, не дожидаясь фактов.

Марк был идиотом в ту ночь, не Тиффани.

Мужчина встал. От бывшей жены не зависит его будущее. Рейф прав: боль никуда не денется. Как и страх снова быть обманутым. Это он перестал верить окружающим после развода. Не Тиффани. Он допустил свое собственное разрушение, растоптал лучшее, что когда-либо с ним случалось.

«Почему? Как он позволил призраку его брака повлиять на отношения с Ники?» Мужчина резко выдохнул. Рейф снова оказался прав: Марк так и не разобрался с последствиями брака. Было легче убежать. Он не разговаривал с Тиффани – кроме как через адвоката. Он поменял свое окружение, продал дом, оставил банк, в котором они оба работали. Переехал в Нью-Йорк – город совершенно не похожий на Флориду. По существу, сбежал от всех напоминаний прошлого. Он каждую неделю встречался с новой девушкой, никогда не делал больше одного «рейса» в ее постель. Как только девушка намекала на второе свидание, Марк находил новую. Если ему было одиноко, ну... он отвлекал себя телевизором или работой. Он погрузил себя в жизнь Рейфа и Керри.

Он не разобрался с собственной жизнью. И это его догнало.

Ники дала ему свет, огонь, и тепло. Она привлекала его. Дополняла его. Она любила его. И он любил ее так чертовски сильно, что не хотел дышать – жить – без нее.

Но когда в их отношениях с Ники случился кризис, он сделал то же самое, что и после Тиффани. Ушел. Исчез. Бросился в работу. Паразитировал на семье Керри и Рейфа.

Когда Марк выдохнул, воздух напряженно покинул его легкие. «Срань Господня!» Он чувствовал себя величайшим болваном Вселенной. «Почему он не видел этого раньше?» Потому что не позволял себе. Нет, это неправда. Он не хотел. Было легче спрятаться в череде женщин и океане горечи. До сих пор. До Ники.

Что бы ни случилось дальше, курс его настоящего и будущего полностью зависит от него. Он может по-прежнему позволять страхам контролировать его и увиливать от боли, чтобы остаться одному до конца своей жалкой жизни, или может решить двигаться дальше и иметь будущее с женщиной, которую он хочет так сильно, как только мог представить.

По сути выбора нет.

Ему не нужно говорить с Тиффани, чтобы узнать, что с ним не так, или что он должен сделать. Ему просто нужно увидеть Ники. И поскольку Рейф намекнул, что его навыки в извинениях должны быть на высшем уровне, Марк понял, что лучше бы ему придумать план – и быстро.

Глава 20

— Ну? — спросила Лючия, когда очередной одетый в стринги мужчина прошел за сцену – последний кандидат в длинной очереди на прослушивание.

Убедившись, что он вышел за пределы слышимости, Ники вздохнула:

— Нет. Он не подходит. Я должна найти нового танцора! Рикки отлично справляется с постановкой номеров, но ему нужен полный коллектив.

— Что не так со... — Лючия взглянула через плечо Ники на резюме последнего танцора, — Скоттом?

— Он умеет двигаться... но меня он не затронул.

— Тебя никто не затрагивает после Марка.

Ники закрыла глаза. Как это похоже на Лючию. Мягкий голос, нежная улыбка, в то время как она бьет в самое больное место. Ей не нужна сестра, чтобы напомнить о мужчине, которого она любила... и потеряла. Она и так думала о нем каждые три секунды.

— Тебе следует радоваться, что он ушел, — заметила Ники. — Кажется, он тебе не очень нравился.

— Мне не нравится мысль, что он ранил твои чувства, но любой, кто спас тебе жизнь три раза и выплатил огромный заем, чтобы ты могла избавиться от дяди-занозы в заднице, по-моему, заслуживает медаль.

— Он не просто ранил мои чувства – он разбил мне сердце, — резко ответила Ники. — Ты, вообще, на чьей стороне?

— Всегда на твоей, сестренка. — Лючия обняла Ники и подмигнула.

«Что, черт возьми, это было?»

— Итак, у тебя есть время посмотреть еще одного претендента сегодня? — спросила Лючия, взглянув на дверь около сцены.

— Еще одно прослушивание? — Ники нахмурилась, перелистывая файлы с резюме. — У меня нет больше претендентов. Я собираюсь выбрать одного из тех, кого посмотрела, и попытаюсь удовлетвориться выбором.

— Этот кандидат пришел в последнюю минуту. Я думаю, тебе будет интересно.

Лючия снова улыбнулась. Сестра выглядела слишком довольной собой.

«Возможно «мистер Последняя Минута» очень горяч. Разве ты заметишь, если это так?»

Без Марка ее тело ниже талии, словно онемело. «Это несправедливо!» Он сам, вероятно, хоронит свое прошлое на вечеринках в Нью-Йорке, меняя каждую ночь шикарных женщин. Он, скорее всего, уже стер из памяти все воспоминания о Ники и радуется, что ушел из Вегаса и из жизни девушки так быстро и легко. Пока она... ну, с момента отъезда Марка, она вернулась к жизни монахини.

— Я не знаю. Сейчас они все сливаются перед глазами.

— Бедняжка, целый день смотрела на полуголых мужчин. Тяжелая жизнь.

Ники пожала плечами:

— Я не заметила, чтобы ты тоже аплодировала после какого-нибудь выступления.

— Верно, но как ты сама сказала утром, никогда не знаешь, когда найдешь правильного танцора. Может быть, последний парень им окажется.

«Боже, сестра сегодня безжалостна».

— Хорошо, хорошо. Запускай его. Если он заставил тебя взглянуть на кого-то, кроме Блейда Бочелли, как на мужчину, я его за это поцелую.

Лючия моргнула, прямо сама невинность:

— Я никогда не смотрела на Блейда... так.

Ники с сомнением глянула на сестру:

— Сегодня днем, когда он проходил мимо в своем лучшем образе «плохого мальчика», я думала, что придется подбирать твой язык с пола.

Если подумать, то Блейд смотрел на Лючию еще более голодным взглядом. Пока Бочелли здесь, Ники лучше приглядывать за этими двумя... И лучше бы это длилось недолго. Мужчина был шестеркой Пьетро, и Ники хотела, чтобы тот уехал. Она сказала ему об этом.

— Ты собираешься проводить прослушивание или нет? — огрызнулась Лючия.

— Я сказала, что да.

— Хорошо. И не важно, зацепил ли он меня. Если он затронет тебя, я определенно его расцелую.

Прежде чем Ники смогла обдумать этот странный комментарий, Лючия исчезла за сценой. Дверь открылась, закрылась, скрип напомнил девушке о том, что она так и не купила смазку для петель.

Освещение стало медленно гаснуть, пока комната почти полностью не погрузилась по тьму. Ники нахмурилась. «Этот парень решил сделать целый спектакль из прослушивания?»

Медленные шаги по сцене. В центре появился силуэт мужчины – высокого, широкоплечего, подавляющего своей силой. Золотые локоны блеснули в свете верхних софитов, лицо было скрыто интригующими тенями, белая рубашка с поднятым воротником, черные брюки – удивительно гладкие. Движения мужчины... навевали воспоминания.

Сердце Ники не просто чуть не разбило ребра, оно готово было вырваться из груди.

«Нет. Этого не может быть. Это не Марк». У этого мужчины волосы короче. Девушка могла видеть, что их кончики касаются жесткого воротника, обрамляют лицо, флиртуют с тенями на нем. Но всё остальное...

«Нет, этого просто не может быть. Марк ушел. Он не вернется». Не важно, как заманчиво было продолжать надеяться, что он сможет исцелить свои шрамы на сердце ради нее, это не реально. Пора перестать мечтать о несбыточном.

— Может кто-нибудь включить свет, чтобы я могла его увидеть? — позвала Ники нетерпеливо. — Я не могу оценивать того, кого не вижу.

Ничего, кроме темноты. Тишина. «Проклятье, куда ушла сестра?»

— Как твое имя? — спросила девушка у темной фигуры на сцене.

— Догадайся, — прошептал мужчина.

Этот голос – такой знакомый голос – послал разряд молнии по ее спине.

«О Боже...»

Прежде чем Ники смогла закончить мысль, звуки музыки заполнили пространство. Гипнотизирующий ритм растекался, пульсировал, соблазнял. Софиты вспыхнули, ослепляя и ошеломляя девушку.

«Марк!»

Ники ахнула, когда мужчина начал двигаться, качая бедрами, двигая плечами. Жар и шок растекались внутри ее тела, отключая мозг. «Он здесь? Здесь!» У девушки появился миллион вопросов... но они все исчезли, когда пристальный взгляд мужчины заманил и захватил Ники в безжалостные тиски. Марк смотрел на нее так, словно она была десертом, а он – человеком с серьезным пристрастием к сладкому.

Сердцебиение девушки могло сравниться с ритмом барабанов. Дыхание стало поверхностным, от одного взгляда на Габриэля, особенно когда он схватил полы рубашки и широко распахнул ее, обнажая великолепную широкую грудь, покрытую отливающей золотом кожей, которая заставляла рот Ники истекать слюной, пальцы зудеть... а сердце обливаться кровью от того, что могло между ними быть.

На девушку обрушилось желание. Можно сказать, что она хотела Марка – если словом «хотеть» можно выразить страстное, изменяющее жизнь, намерение.

А потом была тоска, почти разбившая Ники, словно резким ударом в живот. Она хотела больше, чем его тело. Девушка хотела мужчину целиком. Его время, его смех. Она хотела его любви. Марк знал это. «Так зачем он здесь, дразнит ее?»

Мужчина подошел ближе, а затем расстегнул пуговицу на кожаных штанах. Он подмигнул девушке, прежде чем потянулся к молнии и потянул ее вниз со скоростью, вызывающей скрежет зубов. Тени скрывали то, что было под штанами. «Он под ними голый?»

Даже мысль об этом практически остановила дыхание Ники.

Жар опалил ее кожу, когда Марк стал приближаться всё ближе и ближе, пока между ними не остался лишь узкий стол. Так близко, что Ники могла видеть, как напрягаются мускулы пресса от каждого вдоха. Так близко, что она заметила, как дико бьется пульс на его шее. Так близко, что девушка почувствовала мускусный хвойный запах, который возбуждал ее обоняние. Так близко, что она могла прочитать решимость в его глазах.

По какой-то причине Марк здесь. Различные варианты происходящего делали надежду слишком острой, грозящей ударить в грудь, прямо в сердце. Будет гораздо безопаснее думать о том, что вернулся, чтобы получить свои деньги.

«Возможно, он приехал ради нее?»

Затем Марк прикоснулся к Ники, дотянулся своими длинными загорелыми пальцами и погладил ее лицо. Его рука, словно оголенный провод, послала взрывную волну сквозь девушку. Этот мужчина всё еще влиял на нее, как никто другой.

Музыка стихла. Ники закрыла глаза и глубоко вздохнула. «Она решила, что он здесь ради нее? Нет, ради денег. Триста тысяч долларов – большая сумма. Конечно, он хочет ее вернуть. Но зачем мучить ее этим незаконченным стриптизом, если ему нужны только деньги?»

— Открой глаза, Ники. Посмотри на меня.

Медленно, девушка подчинилась. Марк не был миражом. Ники видела его, стоящего здесь, такого высокого, мощного и реального. Ощущала его опьяняющий древесный запах: такой родной и опасный одновременно. Его глаза, такие притягательные, поймали снова ее взгляд. Но что-то изменилось. Сильно изменилось. Когда девушка посмотрела на мужчину, выражение его лица было открытым. Она смогла прочитать каждую его мысль.

Марк нервничал. Когда он отвел пальцы от ее лица, его рука дрожала. Он хотел Ники – сильно, до последней капли крови. Об этом кричали зеленоватые отблески в его карих глазах. И взгляд мужчины также сказал девушке: он верит, что быть здесь важнее, чем его следующий вдох.

«О Боже...»

— Ты здесь не чтобы вернуть деньги, которые отдал Пьетро? — прошепталаНики.

Марк улыбнулся, на его щеке появилась ямочка:

— Нет. Я получил неплохое вознаграждение за то, что посадил Зака и вернул деньги. Оказалось, что он уже был в розыске и обманул не одного человека. Так что, когда я получил деньги, то отправил их твоему дяде от твоего имени. Бизнес теперь полностью твой.

— Почему? — Она озадаченно нахмурилась.

«Если он скажет, что из-за чувства вины... Проклятье, это ее убьет».

— Ты нашла эти деньги. И заслужила их, детка.

Ее сердце дрогнуло:

— Но ты говорил...

— Много глупых слов. Тупых слов. Хотел бы я забрать их обратно. — Мужчина обошел стол, убрав барьер между ними. — Я хотел бы этого больше всего на свете.

Вот так просто лед внутри нее треснул.

Марк встал на колени рядом с креслом и посмотрел Ники прямо в глаза. Его взволнованность поразила девушку. Но за ней она обнаружила еще больше. Гораздо больше. У Ники перехватило дыхание, не только из-за желания в его глазах. Но из-за тепла, как от тысячи солнц. Оно оборачивалось вокруг нее, укрывало, словно уютное стеганое одеяло.

Надежда рвалась наружу. Ее желудок сжался. Слезы хлынули из глаз:

— Марк? — дрожащий голос выдал ее состояние, сплетенное из желания, нервов и страхов.

Мужчина протянул руку и запустил пальцы в волосы девушки, его ладонь опустилась на затылок Ники. «Боже, он делал так перед поцелуем...» Ее тело по-прежнему помнило. Девушка ощутила, как налилась ее грудь, между ног появилась влага, а лоно запульсировало.

«Ну, по крайней мере, ее тело ниже талии больше не немело».

— Прости меня. Мне чертовски жаль.

Искренность заставила карие глаза Марка сиять зеленью. Он больше не закрывался от нее. Ники не сомневалась, что он верил в каждое сказанное слово.

Медленно, словно неохотно, мужчина отпустил девушку и полностью снял рубашку. Затем он повернулся к ней спиной и наклонил голову.

«Его шрамы». Он подстриг волосы и специально показывал шрамы, которые скрывал годами. Ники застыла от удивления. Сейчас розовые и поблекшие от времени, они смотрелись лишними на теплом золоте кожи его шеи. Они, несомненно, свидетельствовали о его боли. Напряженные плечи без слов говорили, как он смущен и напуган.

— У меня было три операции. Облучение, химия и больше таблеток, чем ты можешь себе представить. Я болел, потерял свои волосы и работу, меня рвало так, что пальцы ног синели. Но я выжил. Кроме Керри и моих врачей никто этого не видел.

Ники нежно провела кончиками пальцев по необычно мягкой розовой коже. Марк не дрогнул, не отодвинулся. Он просто позволил ей прикоснуться. Сумма личного доверия, которое он положил к ее ногам, имела для нее значение. «Вопрос только, почему он это делал?»

— Спасибо, что поделился со мной. — Ники сжала его руку. Было так приятно его касаться... но он не принадлежал ей, чтобы касаться. Неохотно, она опустила руки. — Я знаю, что это было очень трудное время в твоей жизни.

Марк снова повернулся к ней лицом:

— Да. Три ужасных года. Рак продолжал возвращаться, но я не сдавался, пока не победил.

— Ты не из тех, кто сдается.

Ники улыбнулась, ей хотелось верить, что его рассказ что-то значит. Но лицо Марка, казалось… говорило ей больше. Девушка затаила дыхание, надеясь... даже если надежда была такой болезненной. «Что если он здесь только, чтобы попрощаться?»

— Я не собираюсь сдаваться. — Серьезное выражение его лица соответствовало обещанию, прозвучавшему в тоне.

Ники моргнула от удивления. «Он имеет в виду, что не собирается отказываться от них?»

— Я хочу объяснить, что произошло той ночью, когда арестовали Зака. Ты позволишь? — спросил мужчина.

«Он хотел впустить ее в свои мысли еще глубже?» Ничто в мире не заставило бы девушку сказать что-либо, кроме «да». Она кивнула.

— Я встретил Тиффани, когда мы оба работали в банке. Она казалась тихой и потерянной. Она была новенькой в городе, ничего не знала о работе в банке. Мне поручили обучить ее работе с клиентами и обязанностям помощника менеджера, — Марк сглотнул. — Мы оба были сиротами из неблагополучных семей. Он полагалась на меня, заставила почувствовать себя... нужным. Моя сестра выросла и переехала. Я был один и хотел семью. Тиффани заставила меня поверить, что любит меня и хочет быть со мной до конца наших жизней. Женитьба на ней казалась логическим продолжением.

Слушать о его браке... было больно. Конечно, Марк сказал, что это решение было продиктовано логикой, а не эмоциями, но где-то внутри он наверняка думал, что влюблен в Тиффани.

— Марк, ты не должен рассказывать все ужасные подробности...

— Нет, должен. Я хочу, чтобы ты поняла. Еще пять минут, пожалуйста. После этого, если ты захочешь, я исчезну навсегда. Но я должен объяснить.

Ники кивнула, чувствуя, как треснувший вокруг сердца лед начинает таять.

— Мы были женаты четыре месяца, — сказал он мрачно, — пока однажды меня не арестовали. Это произошло в банке, прямо на глазах у жены, коллег и босса, который увивался за Тиффани. Все доказательства указывали на меня. У меня была возможность совершить кражу из банка, и мотив, поскольку я был должен восемьдесят тысяч долларов по медицинским счетам.

Ники ахнула:

— Они провели расследование?

— Достаточное, чтобы подтвердить версию со мной в роли главного подозреваемого. Федералы посадили меня, назначили дату суда, предоставили мне общественного адвоката, который не мог отличить палец от задницы, и оставили меня гнить в тюрьме. Если бы Керри и Рейф не пришли на помощь, меня бы осудили примерно на двадцать лет.

Ужас сжал ее внутренности:

— Боже милостивый! Марк...

— Но Керри и Рейф вмешались. И они обнаружили, что меня подставила моя собственная жена. Вернее, вышла за меня замуж только для того, чтобы подставить. И она попыталась убить мою сестру. Позже я выяснил, что Тиффани из Арканзаса, ее настоящее имя – Рути Джо, а отец разъездной проповедник, и она сбежала от него в пятнадцать лет, зарабатывала, раздвигая ноги, несколько лет, пока не решила найти более прибыльный способ. Несмотря на то, что я был ее первым мужем, я был всего лишь очередной жертвой в длинной цепочке неудачников.

— Мне так жаль.

Сердце Ники полностью растаяло и болело за этого мужчину. Неудивительно, что он разбит. Доверять кому-то после такого, черт возьми, почти невозможно.

— Я собрался и переехал в Нью-Йорк, поближе к Керри и её мужу. Устроился к нему на работу. Он блестящий хакер. Может взломать любую компьютерную систему в мире. Как бухгалтер он отстой, а в большинстве его дел бухгалтер необходим. Так что я закончил учебу и присоединился к нему. Когда началось это дело, возможность прижать к ногтю ублюдка, который привлек Тиффани к отмыванию денег, была слишком соблазнительной. Я должен был устроиться в клуб, завоевать твое доверие, прошерстить бухгалтерские книги и разобраться, кто виновен, и как это доказать. Я только не ожидал тебя.

— Меня?

Марк улыбнулся так нежно, что у Ники перехватило дыхание.

— У меня была... эм, очень сильная физическая реакция на твое фото. Ты, буквально поставила меня на колени. Заставила рухнуть все мои барьеры. Той ночью на кухне, когда я сболтнул, что люблю тебя, я говорил серьезно. Но не мог справиться с этим. Любовь делает мужчину уязвимым, а у меня был неудачный опыт. Ты выглядела виновной, но я не мог расспросить тебя, не раскрыв свое прикрытие. Даже если бы и мог, я не знаю, поверил бы я ответам. И, несмотря на всё это, мне было сложно держаться вдали от тебя. Я должен был получить тебя, касаться, быть внутри при каждой возможности. Мои чувства к тебе становились глубже и сильнее. Я всё больше запутывался. Не хотел верить, что ты виновна, но я так ужасно ошибался в Тиффани. Поэтому не знал, как доверять тебе. И не мог доверять себе.

Марк вздохнул. Ники хотела прервать его, сказать, что ему не нужно продолжать. Она поняла. Честно. Но девушка также видела, что мужчине необходимо всё рассказать. Это подтверждала и решимость на его лице – желание объясниться.

«Он ищет прощения?»

Ники также не упустила тот факт, что Марк думал, будто любил ее. «Он всё еще любит?»

— Продолжай, — мягко подсказала девушка.

Ладони мужчины сжались в кулаки:

— Это трудная часть.

«Было что-то еще?»

— Когда мы с тобой поговорили в люксе отеля, я, наконец, поверил, что ты невиновна. Захотел начать всё сначала. Тиффани во время нашего брака говорила, что любит меня, но теперь я понял, что это никогда не вызывало во мне ответной реакции. В ту ночь, когда ты сказала, что любишь, всё мое тело взорвалось счастьем. Я понял тогда, что пропал. И это до чертиков меня напугало. Но после того как я позволил себе поверить, что ты невиновна, мне необходимо было сделать это правдой. Когда ты оставила меня одного с Заком и его пистолетом и пошла за деньгами... Всё, что я мог видеть в тот момент, это Тиффани снова и снова. Твое предательство ранило сильнее. Гораздо сильнее. Мне нравилось помогать Тиффани и то, что она нуждалась во мне. Но тебя я любил, и мысль о твоем предательстве вырывала сердце.

Ники сжала губы, из ее глаз полились слезы:

— О, Марк, я...

— Когда я понял, как сильно облажался, то не знал, что делать. И как. Я понимал, что моя голова не в порядке. Что хорошего я мог дать тебе, ведь ты заслуживаешь гораздо большего? Но я не хотел, чтобы ты меня ненавидела.

— Это не так, — прошептала она. — Я знала о проблеме. Мне просто нужно знать, как тебе помочь.

— Ты можешь начать с того, что простишь меня.

«Как она может не простить? Этот мужчина прошел через ад и вернулся, затем пришел сюда и обнажил свои шрамы – как снаружи, так и внутри. Он, может, и не хочет ее навсегда, но она должна признать его храбрость. И она до сих пор любила его».

— Ты прощен, — заверила Марка девушка. — Я не буду лгать и говорить, что мне не было больно, когда ты обвинил меня и не поверил. Но мне также не нравилось, что ты не верил в себя.

Его брови нахмурились. Мужчина боролся с эмоциями и проиграл:

— Ты потрясающая женщина. У меня было несколько недель, чтобы взглянуть на свое прошлое. У меня есть выбор. И я отказываюсь снова предполагать худшее. Мое сердце привело меня к тебе. Ты покорила его. Я влюблен в тебя, Ники. Это не изменится.

«Он любит ее? На самом деле?»

Смех прорывался сквозь слезы. Господи, ее лицо похоже на гротескную маску, а нос стал жутко розовым, но она не могла остановиться.

— Я пыталась забыть тебя последние три недели. Но это невозможно.

— Слава Богу!

Вздохнув с облегчением, Марк взял Ники за руки и сжал ее ладони, пристально вглядываясь в ее глаза, словно прямо в душу.

— Тогда если... будешь ли ты... я надеялся... Проклятье, я ужасен в этом. — Мужчина вздохнул и снова сжал ее руку, и посмотрел прямо в глаза. — Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Ники.

Рот Ники открылся от удивления:

— Замуж... Ты уверен?

Марк кивнул, встревоженная полуулыбка играла на его губах:

— Да.

— Действительно уверен? Мы можем не торопиться.

— Пусть слабаки не торопятся. Я люблю тебя, и хочу жениться, если я тебе нужен.

— Не будет пути назад.

Его улыбка стала шире:

— Знаешь, я думал о том же самом. Много думал. Много планировал, на самом деле. И даже нашел это.

Мужчина дотянулся до рубашки и что-то вытащил из переднего кармана. Глядя прямо на девушку, – его глаза светились надеждой и любовью – он вложил предмет в ее ладонь.

Один бриллиант огранки «Маркиз»^[47] в платине. Большой бриллиант. Ники ахнула.

— Я уже купил кольцо. Ты не можешь сказать нет.

Ники не могла сдержать улыбку:

— На самом деле, ты не спрашивал.

— Намеренно. Таким образом, я не даю тебе возможности сказать «нет». Ты всё еще любишь меня?

— Я люблю тебя, — она засмеялась сквозь слезы. — Ты меняешь тему.

— Я хорош в этом, особенно когда нервничаю.

Марк надел кольцо Ники на палец. «Красота. Мерцает». Всё, как она всегда мечтала – и в отношении мужчины тоже.

— Это да? — спросил он с волнением, пристальным взглядом ощупывая ее лицо. — Ты выйдешь за меня?

Девушка улыбнулась:

— Мне придется добавить новую пару обуви в коллекцию, чтобы она подходила к свадебному платью.

— Черт возьми, добавь две, если это убедит тебя стать моей женой.

— Ну, — поддразнивала Ники, — ты еще не прошел прослушивание. По-прежнему одет в брюки, а мне нужно увидеть весь... комплект.

Марк послал девушке соблазнительную улыбку, дополненную очаровательными ямочками.

— Скажи да, детка, и комплект твой.

Ники обхватила лицо мужчины руками и нежно поцеловала в губы... затем провела ладошкой по его спине и ухватила за задницу. Ники сжала ладонь, и Марк бросил на нее удивленный взгляд.

— Что ответишь? — настаивал мужчина.

Девушка ответила дерзкой усмешкой:

— Начинай раздеваться.

Конец

Примечания

1

Виртуальная премия, ежегодно присуждаемая лицам, которые наиболее глупым способом умерли или потеряли способность иметь детей

(обратно)

2

американский бренд мужской и женской одежды, обуви и аксессуаров

(обратно)

3

Джоан Риверс, настоящее имя – Джоан Александра Молински – американская комедийная актриса, бизнес-леди, стендап-комик, телеведущая, сценарист и продюсер, обладательница премий «Эмми» и «Грэмми»

(обратно)

4

Барни Файф – заместитель шерифа провинциального городка – герой американского телесериала «Шоу Энди Гриффита», который выпускался в 60-х гг. XX в.

(обратно)

5

примерно 22,5 кг

(обратно)

6

Джоан Джетт – наст. имя Джоан Мэри Ларкин, род. 22 сентября 1958 – американская рок-музыкантка, гитаристка, вокалистка, продюсер и автор песен

(обратно)

7

крупная американская компания, предлагающая услуги по оформлению налоговых деклараций, начислению заработной платы, личных финансов и бизнес-консалтинга

(обратно)

8

Риск – в англ. Jeopardy — телевизионная игра-викторина, популярная во многих странах мира, в России аналог данной викторины «Своя игра» на канале НТВ

(обратно)

9

Парчи́си (parcheesi), парчизи или «двадцать пять», — это американская адаптация традиционной индийской игры Пачиси. Игровой комплект состоит из игровой доски, одной игральной кости и 4 фишек на каждого игрока. Цель - привести свои фишки в «дом» первым

(обратно)

10

1 дюйм = 2,5 см

(обратно)

11

IP-адрес — от англ. Internet Protocol Address «адрес Интернет-протокола»

(обратно)

12

Кьянти – итальянское красное сухое вино

(обратно)

13

.:«Майа́ми До́лфинс» - «Дельфины из Майами» — профессиональный футбольный клуб из Флориды

(обратно)

14

Hit and Run – это тактика, состоящая в том, чтобы войти в игру, выиграть большой банк или удвоиться и сразу покинуть стол

(обратно)

15

(«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» – готический роман шотландского писателя Роберта Стивенсона, в котором зловещий двойник получает свободу действий благодаря раздвоению личности, вызываемому синтезированным героем повести новым наркотиком

(обратно)

16

День Памяти — национальный день памяти США, отмечающийся ежегодно в последний понедельник мая, посвящённый памяти американских военнослужащих, погибших во всех войнах и вооружённых конфликтах, в которых США когда-либо принимали участие

(обратно)

17

«Мисс Конгениа́льность» — американский комедийный боевик, в основе сюжета — забавная история девушки — сотрудницы ФБР, которая волею судьбы становится агентом под прикрытием на ежегодном престижном конкурсе «Мисс Соединённые Штаты»

(обратно)

18

Ме́нса (лат. Mensa – «стол») – крупнейшая, старейшая и самая известная организация для людей с высоким коэффициентом интеллекта – IQ

(обратно)

19

GQ (Gentlemen’s Quarterly) — ежемесячный журнал о моде и стиле — бизнес, спорт, истории успеха, мода, здоровье, путешествия, женщины, эротика, автомобили и технические новинки

(обратно)

20

коктейль «Кричащий оргазм»: ликёр куантро – 40 мл, ликёр амаретто – 20 мл, водка – 20 мл, кофейный ликёр – 20 мл, ликёр бейлиз – 20 мл, кубики льда – по вкусу

(обратно)

21

Кентукское дерби (Kentucky Derby) — ежегодные конные скачки, проходящие в Луисвилле, штат Кентукки, США

(обратно)

22

Брюс Ли – гонконгский и американский киноактёр, режиссёр, сценарист, продюсер, популяризатор и реформатор в области китайских боевых искусств, постановщик боевых сцен

(обратно)

23

схватки по Брэкстону Хиксу или как их еще называют – подготовительные, ложные

(обратно)

24

реалити-шоу на американском телевидении

(обратно)

25

Форд-Нокс – военная база, на которой хранятся золотовалютные резервы США

(обратно)

26

Беретта – самозарядный пистолет итальянской компании «Beretta»

(обратно)

27

меланома – злокачественная опухоль

(обратно)

28

Халк – вымышленный персонаж, супергерой комиксов издательства Marvel Comics

(обратно)

29

англ. Tweedledum and Tweedledee – персонажи книги «Алиса в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла и английских детских стишков, в рус. переводе Траляля и Труляля, Тилибом и Тарарам. На Западе эти имена часто используются для насмешливого обозначения любых двух человек, очень похожих внешностью и манерами

(обратно)

30

стильный двухдверный спорткар концерна Chrysler

(обратно)

31

6 футов = 183 см

(обратно)

32

201 см

(обратно)

33

американский комедийный сериал 50-х годов XX в

(обратно)

34

амер. галлон = 3,78 литра

(обратно)

35

BlackBerry – канадская телекоммуникационная компания, широко известная как производитель бизнес-смартфонов BlackBerry

(обратно)

36

американский шеф-повар французской кухни, соавтор книги «Осваивая искусство французской кухни», ведущая на американском телевидении

(обратно)

37

синтетический наркотик

(обратно)

38

бетонная арочно-гравитационная плотина высотой 221 м и гидроэлектростанция, сооружённая в нижнем течении реки Колорадо, расположена в 48 км к юго-востоку от Лас-Вегаса

(обратно)

39

песня Элвиса Пресли

(обратно)

40

Маргарита – коктейль, состоящий из текилы, апельсинового ликера «Куантро»,сока лайма и льда

(обратно)

41

Тики — деревянные изображения божеств

(обратно)

42

Blade с англ. – нож, клинок

(обратно)

43

Sack’s – сеть бутиков класса «люкс», первый магазин был открыт в Нью-Йорке в 1924 году

(обратно)

44

(обратно)

45

Шкала́ Апга́р — простой метод для начальной оценки состояния ребенка с целью выявления необходимости реанимационных процедур, разработанный американским врачом Вирджинией Апгар в 50-х гг. ХХ в.

(обратно)

46

Hope с англ. – надежда

(обратно)

47

Маркиз – овальная огранка с заостренными продолговатыми концами, многим этот вид обработки драгоценных камней по форме больше напоминает лодочку

(обратно)

Оглавление

Шайла Блэк Обыск с раздеванием Серия: Сексуальные шалости - 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

*** Примечания ***