Невеста с огоньком [Светлана Шавлюк] (txt) читать онлайн

Светлана Шавлюк
Невеста с огоньком


День, когда все началось

Двое мужчин ловко забрались по стене на второй этаж и скрылись в темном провале окна. Легкая светлая занавеска едва колыхнулась от их движения. Но не единый звук не нарушил ночной тишины. Сдавленное мычание едва донеслось до единственных зрителей происходящего. Но и оно затихло в мгновение, словно ничего и не было.
Сначала в оконном проеме появился один крупный мужчина, чье лицо скрывала тёмная повязка. На его плече тяжелым грузом лежал сверток. Мужчина с легкостью спрыгнул на землю и тут же отошёл в сторону, удерживая свою ношу. Его подельник без труда повторил маневр друга, и уже через несколько минут от них не осталось и следа. Лишь светлая занавеска колыхалась от легкого дуновения ветерка, словно махала на прощание своей хозяйке.
— И что? — раздраженно спросила белокурая молодая женщина, обращаясь к статной красавице с венком из бело-черных цветов на голове, — мы так и будем молча наблюдать за тем, как мою подданную похищают эти животные? — скрип зубов разъяренной правительницы инкубов, казалось, заглушил стрекот ночных насекомых. — Это переходит все возможные границы! В конце концов, у нас не железное терпение. Что бы ты не говорила, как бы вы с тётей Ирой меня не убеждали, но пора уже поставить этих зарвавшихся оборотней на место. Показать им длину их поводка.
— Варвара, прекрати, — отдернула ее Богиня, сверкнув гневным взглядом, от которого любой другой житель (название страны) впал бы в священный ужас, но не эта девушка. Варвара лишь выше вздернула подбородок и упрямо посмотрела на одну из пантеона. — Это ее судьба, — Аллория взглянула в ту сторону, где скрылись похитители. — Ее отец заключил выгодный договор. Кстати, выгодный и для вашего королевства. Они в своем праве. И забрали ее так только из-за того, что побоялись ее сопротивления и твоей реакции.
— И правильно! Что еще за прошлый век? Если девушка не хочет замуж, значит, не бывать этому.
— Это ее судьба, — с нажимом произнесла Аллория.
— Опять твоя сестрица чего-то намудрила, а простой девчонке расхлебывать? — взвилась девушка, которая с самого знакомства невзлюбила одну из сестер Богини Любви.
— Это необходимость, — Аллория сложила руки на груди и сверху вниз взглянула на Варвару. — Ваши отношения с оборотнями стали слишком напряженными. И чтобы избежать новой войны, мы все, — выделила она последнее слово, чтобы придать ему весомости, — приняли такое решение. И ты не будешь вмешиваться! Ты поняла? — требовательно взглянула на собеседницу.
Тишина ей стала ответом.
— Варвара, я не слышу!
— Я поняла, — сквозь зубы процедила Варя.
— Не переживай, — смягчилась богиня, — ты же сама принимала участие в ее воспитании, так что эта своевольная, наглая и упрямая огневичка задаст Лазару жару, — задумчиво улыбнулась она.
— Что? — воскликнула Варвара и грозно подбоченилась.
Только после ее возгласа Аллория поняла, что сказала лишнее, а Варвара уже завелась не на шутку.
— Вы отдали на растерзание мою Кирюшку этому напыщенному наследничку? Этому, — пыхтела она, как паровоз, — с замашками тирана?
— Это не обсуждается, Варвара. Так нужно. И ничего с твоей Кирой не будет. Она и сама кого хочешь затиранит. И вообще, может, он ей понравится.
Смех Варвары с огромной натяжкой можно было назвать смехом. Она неприлично хохотала над этими словами, так заливисто и в то же время издевательски, как не позволяла себе в приличном обществе.
— Понравится, — она с трудом оправилась от приступа истеричного веселья, — если ты забыла, я напомню. Они встречались. Однажды. Она потом еще долго плевалась ядом от его «омерзительной наглой морды». И это я не оскорбляю, а цитирую!
Аллория беззаботно повела плечами. Уж кому, а ей, Богине Любви, наверняка известно, что от ненависти до любви всего лишь шаг. И даже «омерзительная наглая морда» при определенных обстоятельствах станет самой желанной радостью для глаз.

Глава 1

Очнулась я, развалившись в широком кресле. Но глаза открывать не спешила. Папа всегда учил, что в экстренной ситуации нужно незаметно и быстро оценить обстановку прежде, чем вступать в противостояние с противником. Так. Что у нас имеется? Я не скована, не связана, одета и не ранена. Уже хорошо. Даже замечательно. Судя по креслу, в котором очнулась, похититель обеспечен — это плохо. Значит, похитил не для того, чтобы деньги получить. Еще хуже то, что меня не боятся, значит, уверены в своих силах. Как бы оглядеться, но незаметно? Боги, как только эти придворные сороки из-под ресниц на все смотрят?
— Я знаю, что ты пришла в себя, — уверенный голос мужчины раздался внезапно, но я даже не шелохнулась.
«Пятерку тебе, Кира, за выдержку», — похвалила себя и медленно раскрыла глаза. Что уж теперь в игры играть, когда ничего не вышло? Теперь осталось уповать на показательную слабость и растерянность, чтобы в удобный момент ускользнуть от расслабившихся похитителей.
— Ты? — с нескрываемым отвращением, ненавистью и презрением выплюнула я и подскочила на ноги.
Пошатнулась, тряхнула головой, отгоняя мутную пелену перед глазами, и вновь уставилась на вальяжно развалившегося в кресле напротив мужчину. Весь мой план рухнул в то самое мгновение, когда я поняла, кто передо мной. За убийство наследника соседней страны меня не простят, несмотря на положение и смягчающие обстоятельства.
— Тебя не научили приветствовать особ королевской крови? — мерзко ухмыльнулся он.
— А давно ли такие особи, — специально «ошиблась» я, намекая на его животное происхождение, — похищают приближенных королевской семьи инкубов? — одарила его презрительным взглядом.
— Ты моя по договору, тебя не выкрали, а забрали, — он медленно поднялся и пошел ко мне. — Станешь моей женой.
Мог бы придумать что-нибудь интереснее, фантазер! Женой я ему стану. Сумасшедший.
— Ты пьян? — нахмурилась я и внимательно оглядела своего похитителя.
Сделала небольшой шаг назад и, не удержавшись, рухнула в кресло. Моя неуклюжесть позабавила Лазара Рен’Оулена. Он остановился в нескольких шагах от моего кресла, расставил широко ноги, скрестил руки на груди и недовольно взглянул на меня сверху вниз.
— Ты хоть представляешь, какой чести удостоилась? — с нескрываемым превосходством произнес он. — Да любая из подданных нашего королевства мечтала бы оказаться на твоем месте. Десятки, сотни девушек, — пафосно вещал он, а я с трудом удерживала маску равнодушия, хотелось кривиться, плеваться и даже немного смеяться.
— Что, правда? — с сомнением обвела его взглядом.
— Можешь не сомневаться, — не обратил он внимания на язвительные нотки в моем тоне.
Поднялась на ноги. Теперь я стояла гораздо увереннее. Оглядела своего вынужденного собеседника. Он ждал моих действий. Круто развернулась. Даже мой вид меня не смущал. Подумаешь, в кружевном пеньюаре, не голая же, все прикрыто. Широким, размашистым шагом прошла к двери, распахнула и выглянула в просторный коридор. Пусто. Захлопнула дверь и прошла к окнам. Под окнами тоже никого.
— Тебя ударили головой, когда доставляли ко мне? — изогнул бровь этот хлыщ, наблюдая за моими метаниями от окна к окну.
— Смотрю, где это притаилась очередь из жаждущих выйти замуж за тебя. И вот удивительно, нигде не заметила ни одну. Я подозреваю, — пародируя тетушку Варю, язвительно произнесла я, — что ты таки тот еще засранец, и желающих связать с тобой судьбу не так уж и много.
Он в одно мгновение преодолел разделяющее нас расстояние и схватил меня за подбородок. Больно надавил пальцами и заставил смотреть в глаза.
— Непокорная с-сучка, — прошипел он и гадко улыбнулся, но глаза его излучали абсолютное спокойствие, — не смей так разговаривать со своим будущим мужем.
И не отпуская, впился поцелуем в губы. Словно я ничтожество, на котором клеймо поставили. Противно было до тошноты. И больно. Шерстяной клубок! Синяки на лице от пальцев останутся, чтоб у него на шкуре проплешины появились. Но, несмотря на все, когда он отстранился, но еще не отпустил, я попыталась улыбнуться. Ох, чувствую я, жаркая у нас семейная жизнь намечается.
— Чувствуешь? — сквозь плотно сжатые зубы проговорила я. Он нахмурился. — Тепло разливается, да? — непонимание в его глазах усилилось. — Еще чуть-чуть, ближе. И запахнет паленой шерстью. Это я тебе, волчара, хвост подпалю.
Он отскочил, как ошпаренный. На его пиджаке красовалось большая дыра с опаленными краями.
Я пыталась размять челюсть, гладила пострадавшую кожу и наслаждалась бессильной яростью будущего жениха.
Не убьет же меня! Не посмеет. Сразу войне быть. Тётушка не простит. Богиня Ассирия накажет. А вот, что там с договором — нужно разузнать подробнее. Не нравится мне все это.
Обдумать ничего не удалось, женишок от шока отошёл.
— Ты как посмела? — прорычал он.
— Ты не поверишь, с огромным удовольствием, — оскалилась и сложила руки под грудью. — Хотел жену, вот, — развела руками, — что взял, тем и наслаждайся. Так. А теперь, договор, — вытянула руку и требовательно взглянула на Лазара.
— Попроси!
Приподняла бровь. Вот так, значит? Хочет, чтобы я просила? Хорошо! Сейчас тот случай, когда я готова пойти на уступку. На одну крохотную уступку. Но я обязательно запомню этот момент.
— Дай, пожалуйста, договор! — сквозь зубы четко проговорила я.
В его глазах мелькнуло удовлетворение. Уголки губ дрогнули, выдавая улыбку, которую он сдержал. Прошел к столу, выдвинул один из ящиков и бросил бумаги на стол. Подошла, сгребла их себе, поудобнее устроилась в кресле, и сделала вид, что принялась за чтение. Словно невзначай коснулась уха.
— Я не настолько глуп, чтобы оставить тебе артефакты связи. Будешь хорошей девочкой, получишь их позже.
— Да я скорее птичьей почтой воспользуюсь, чем буду хорошей девочкой, — не отрываясь от бумаг, проговорила я.
Отстутствие моих любимых капелек для связи разочаровало, но не заставило паниковать. Магии, в любом случае, не лишили, так что, если будет трудно, то буду развлекаться, устраивая оборотням демонстрацию огненной стихии, а уж если доведут… Лучше им не знать, какой отпечаток на моей стихии оставила магия отца. Наследник правителя оборотней еще пожалеет, что похитил такую вспыльчивую во всех отношениях девушку.

Глава 2

Кронпринц не соврал. Меня по договору отдали в невесты Лазару Рен’Оулену. На каждой странице стояли четыре подписи: Лазара, его отца, короля инкубов Тентура и, что удивило особенно — подпись моего отца, а также оттиски печатей обоих королевств. Это был непростой договор, а соглашение королевств. Но это меня мало волновало. Я не могла поверить, что мой отец согласился на это. Я просто не могла представить, что мой отец, Кориан Сервиус, может отдать единственную дочь в жены оборотню. И я знала, что даже королевское влияние не могло заставить его сделать это против своей воли, а значит, он сам принял это решение и согласился с такой участью для меня. К горлу подкатил комок. Обида затопила сознание. Но я держалась.
— По закону обоих королевств, — звенящим от напряжения голосом проговорила я, — брак не может быть принудительным, — я понимала, что подписи королей не оставляют мне выбора, но промолчать не могла.
— Попробуй обратиться к судьям. Да хоть бы и к самому Равениусу.
Вряд ли Бог Правосудия снизойдет до меня из-за такой мелочи, как брак, которого я не желаю. Сжала зубы. Хорошо, что папа с детства учил держать свою стихию под контролем, иначе, от бушующих эмоций, я бы спалила все на своем пути в эту же секунду.
— Зачем? Почему именно я?
— Есть в тебе что-то, — он на секунду задумался и странным тоном проговорил, — притягательное.
-
Горько усмехнулась. «Что-то». Моя особенность и мое проклятие. То, из-за чего отца старательно избегали и безосновательно боялись, мне передалось в малой доле, но именно эта кроха вызывала у людей неконтролируемый интерес, а у мужчин и вовсе непонятное желание. Меня ненавидели дворцовые сороки и старательно набивались в подруги лишь для того, чтобы узнать секрет такого фантастического успеха у мужчин, но никто даже не представлял, как сложно быть не такой, как все.
— Я не хочу быть твоей женой, — с расстановкой произнесла я, ненавидяще глядя на Лазара.
— Ты станешь моей женой, — с нажимом проговорил он. — Я выбрал тебя, договор заключен, и этот союз уже благословлен Богами.
Из всего сказанного меня заинтересовала формулировка «я выбрал», получается, ему предложили любую, а он выбрал меня? И за что мне такое счастье, богиня Аллория?
— За все хорошее, — прозвучал мелодичный знакомый голос на грани сознания.
Ой. Даже не думала, что на риторический вопрос ответ получу с самого верха. Правильно говорила тётушка Варя «не поминай Любовь всуе, а то явится, хуже будет». Но разве может быть хуже? Вот и я думаю, что нет. Значит, и насчет Богов не соврал. Но почему? Что происходит?
— Ты явно знаешь больше, чем знаю я.
— Я знаю лишь то, что этот брак навязан с самого верха. Но меня вполне устраивает твоя кандидатура.
Скривилась. Кандидатура! Будто не жену выбирает на всю оставшуюся жизнь, а помощника, который бумажки перекладывать будет.
— Представляю, как обрадуется вся местная знать, когда на престол вместе с тобой взойдет ставленница из другого королевства, — совсем по животному оскалилась я.
— Это не твои заботы. Со своими подданными мы справимся.
— Ты сначала со своей невестой справься, — прозрачно намекнула я на все те проблемы, которые собиралась устроить жениху за столь безрадостную участь, уготовленную мне. Я собиралась сопротивляться до последнего, несмотря ни на что.
Лазар обвел меня пристальным, изучающим взглядом, будто пытался разгадать, какие сюрпризы я приготовила для него. Но он даже не представлял, что я и есть тот самый сюрприз. Маленький секрет рождения моего отца хранился очень тщательно, даже в нашем королевстве знали эту тайну единицы.
— Подготовка займет три месяца, — оставил он без комментариев мои слова.
— Что, — меня распирало от негодования, и я просто была не в силах молчать, — будешь себе наряд подбирать?
— Обряды, — в очередной раз проигнорировал мою реплику, лишь зубы сжал плотнее и слова начал цедить, — между оборотнями и людьми происходят несколько иначе, и тебе, — сделал он акцент на последнем слове, — необходимо подготовиться. И наряд выбрать, в том числе.
— А чего мне выбирать? Тот мешок, в котором меня принесли, прекрасно подойдет!
— Женщина, которая станет моей женой, обязана выглядеть подобающим образом, — менторский тон раздражал невероятно.
— Да? А не много ли ты обязательств возложил на меня? Я рядом с тобой могу выглядеть, как угодно. Хоть оборванкой, хоть разряженной, как королевский дворец перед приемом иностранных гостей, но самое главное, — выплюнула я, — я не буду выглядеть счастливой! — в этот раз не удалось сдержать истеричные нотки.
Я всеми силами пыталась делать вид, что безразлична к происходящему, но в душе у меня бушевал огненный ураган, который сжигал изнутри. И мне с трудом удавалось сдержать слезы от той боли, которую этот ураган причинял. Меня, как племенную кобылу отдали оборотням. И Аплория знала об этом, и, судя по всему, одобряла. Значит, помощи от тети Вари ждать не приходилось. Даже при всем желании, она не пойдет против Богини Любви. Оставалось надеяться на то, что хотя бы навредить мне Лазар не сумеет, они не позволят, договор не позволит, да и я буду. А значит, можно лезть из кожи вон, чтобы доставить как можно больше неприятностей этому животному.
Переубеждать меня Лазар не стал. Возможно, и сам слабо верил в успех этого мероприятия под названием «брак со мной», но выглядел он решительно. Ему оставалось только патетично воскликнуть, что он положит весь мир к моим ногам, чтобы доказать обратное, но не королевское это дело.
— Разводы в вашем королевстве? — требовательно взглянула на своего жениха.
— Мне говорили, что ты умная женщина, — не скрывая разочарования, протянул он.
Скрипнула зубами. Между пальцами задрожал воздух, оповещая о том, что стоит лучше держать себя в руках.
— Значит, вдовство, — заключила я, будто между делом, и незаметно пронаблюдала за реакцией Лазара.
Он моей репликой остался недоволен. Но, как и всегда, не расщедрился на ответ. Что же, у меня целая жизнь впереди, чтобы определить границы его, безусловно, железного терпения и годами натренированной выдержки.
— Завтра должны доставить твои вещи. Покои для тебя уже подготовили, слуги ждут тебя и твоих распоряжений. Через четыре дня будет дан бал, на который прибудут соседи, в том числе твои родители и королевская чета. На этом же балу будет объявлено о нашей помолвке. До тех пор не нужно распространяться о причинах твоего здесь пребывания. Модистка прибудет этим же вечером, выберешь себе наряд для этого бала и следующих мероприятий.
— Для этого выберу. В дальнейшем я буду заказывать наряды только у своей модистки. И тебе придется позаботиться о ее безопасной доставке ко мне.
— У нас прекрасная модистка.
— Только у своей, — уперлась я и не собиралась отступать, — или мешок. Один на все мероприятия. Конечно, если это невыполнимая для тебя задача, — сменила упрямый тон на снисходительный и обвела Лазара разочарованным взглядом, — то, я, может быть, соглашусь на то, что есть, — поморщилась, надула губки и отвернулась.
— Я доставлю к тебе модистку, — зло выплюнул он сквозь зубы, — напишешь ее адрес, имя и передашь слугам.
Ух ты! Вот значит что. Из себя нас выводят сомнения в возможностях и способностях. Что же, я это запомню, а пока нужно продолжать игру на нервах, уж больно успокаивающая и радующая душу музыка получается. Хоть так настроение себе поднять.
— Возможно, и семейная жизнь у нас будет строиться через слуг? Я буду передавать через них все свои супружеские обязанности. Это, конечно, не самый лучший вариант, но терпимый.
Его взгляд скользнул по моей фигуре. Правильнее сказать, он просто облизал меня с ног до головы. В глазах Лазара вспыхнул голод, которого я не видела никогда во взгляде мужчины. Я множество раз ловила на себе похотливые, любопытствующие взгляды, видела в глазах мужчин страсть и желание, но Лазар… В его глазах горело желание обладать, животный голод и бушующее пламя дичайшей страсти. Боги! Он выглядел в это мгновение сумасшедшим. Словно его… Внезапная догадка заставила задохнуться. Сердце рухнуло в пятки и подскочило к самому горлу. Неужели, его выбор обусловлен приворотом? Ведь он казался околдованным. Словно не в себе. Неужели, его выбор пал на меня из-за запрещенного во всех королевствах любовного порошка? Но его действие неподвластно даже Богине. Любовь не различает эмоции настоящей и наведенной любви, ведь огонь в душах влюбленных бушует одинаковый, только одних он согревает, а других — сжигает изнутри. Но как же найти следы магии в его чувствах? Сам он ни за что не отправится к очищающим источникам в лесах дриад, а доказать кому-либо свою версию, я не могла. Но самое главное, если моя догадка верна, у меня не так много времени, чтобы разорвать договор и помолвку. После свадьбы уже станет безразлично, под воздействием порошка был заключен брак или без него.
— С обязанностями супруга, — его голос немного огрубел, — мы справимся и без посторонней помощи, — губы растянулись в улыбке, от которой у меня мурашки по спине рванули всрассыпную. Ноги зачесались от сильнейшего желания сбежать из-под этого красноречивого взгляда.
Видимо, он и сам почувствовал, что выпустил эмоции из-под контроля. Отвернулся, прикрыл глаза и несколько секунд глубоко дышал. А после вновь взглянул на меня спокойным и даже равнодушным взглядом. Нет. Это не приворот. Его действию нельзя сопротивляться. Объект любви всегда вызывает бурные эмоции, околдованный не может демонстрировать такой холод и безразличие. Хотя, возможно, на оборотней порошок действует иначе? Нужно будет разузнать об этом нюансе, потому что поведение Лазара несколько минут назад никак не укладывалось в моем понимании в рамки нормального.
— Надеюсь, — нарушил тишину мой новоиспеченный женишок, — ты понимаешь, что наш брак — это еще и соглашение между двумя королевствами, гарант сохранения мира между ними. Ты ведь не хочешь стать причиной новой кровопролитной войны между инкубами и оборотнями?
— Естественно, нет, — бросила на него раздраженный взгляд. Он говорил со мной так, словно я последняя дура. Зато в душе я понимала, что не стану провоцировать войну между королевствами, обойдусь небольшой войной в кругу нашей маленькой семьи, создавать которую я не желала всем сердцем.
— В таком случае, не делай глупостей. И держи свою стихию под контролем, — он метнул опасливый взгляд на мои руки. Над ладонями плясало едва заметное пламя.
— Просто запомни, — серьезным тоном, без доли шутки или издевки, проговорила я, — не нервируй меня, не пугай и не выводи из себя. И донеси эти правила до своих подданных. Иначе, все узнают, какое чудовище ты выбрал себе в жены.
Наверное, уверенность, с которой я говорила об этом, не позволили Лазару снисходительно улыбнуться, посмеяться и вообще не поверить моим словам. Он вновь смотрел на меня изучающим, внимательным взглядом, но не мог разгадать загадку, которая странным образом его влекла. А я не собиралась упрощать ему задачу. Я предупредила, а решать ему — воспользоваться этим предостережением или пренебречь.
— Надеюсь, — после долгой паузы все же снизошёл он до ответа, — нам обоим не придется выпускать своих внутренних чудовищ на свободу.
Это звучало предупреждающе. И я понимала, что адресовалось мне, чтобы я понимала, что передо мной не ручной пушистый зверек, а матерый, хоть и молодой, волк. Сильный, опасный и серьезный противник. Странно. Мне всегда казалось, что семья — это союз. Крепкий, основанный на любви, уважении, поддержке и взаимопонимании. А у меня все наоборот. Семьи еще нет, зато есть неприязнь, осторожность, опасения, взаимные упреки и угрозы. От этого хотелось плакать. Или убивать. Но убивать, глядя на Лазара и его самоуверенную морду, хотелось сильнее.

Глава 3

Распрощались мы с будущим мужем быстро. Практически сразу после обмена любезностями. Он вызвал к себе четырех служанок, представил мне каждую девушку в светло-зеленых фартучках и отправил меня в приготовленные покои. Одна из девушек семенила впереди, другие плелись сзади, и я спиной чувствовала их пристальные взгляды. Но ни словом, ни делом не показала, насколько некомфортно чувствовала себя в окружении женщин соседнего королевства. Неторопливо шагала за одной из служанок, с легкой ленцой разглядывала дворец и делала вид, что не замечаю, как косятся на меня снующие служанки. Хорошо хоть придворных в этой части дворца не оказалось. Иначе, слухи о моем шикарном наряде расползлись бы по дворцу еще раньше, чем я достигла бы своих комнат. И даже плотный халат, который мне великодушно вручил Лазар перед самым выходом, не спас бы ситуацию. А, в общем-то, слухи поползут в любом случае, и содержание их вряд ли будет приятным. Ведь, в ближайшие дни причины моего появления здесь будут будоражить умы и фантазии всех придворных. А уж после объявления помолвки, новость просто взорвет все королевство. Небывалое событие. Политический брак. Насколько я помнила историю наших королевств — первый за все время на таком уровне.
Вошла в свои покои и огляделась. Хмыкнула. Надо же; какой заботливый. Внимательный. Позаботился о том, чтобы покои оформили в моих любимых цветах. Я в такие совпадение не верила, так что была впервые приятно удивлена. Одна из стен была угольно-черного цвета, в то время как остальные слепили белизной. В центре комнаты стоял черный круглый стол на резных ножках, вокруг которого расположились три кресла, обтянутые алой тканью. Красный ковер с черным орнаментом скрадывал шаги, а длинный ворс приятно обволакивал голые ступни. Плотные шторы в том же тоне были подхвачены по обе стороны от широкого окна, белый тюль прозрачной вуалью колыхался между ними от малейшего движения воздуха. Множество белых и черных полок на стенах пустовали, видимо, их специально освободили к моему приезду. И я уже мысленно расставляла на них милые сердцу безделушки. В воздухе витал приятный запах свежесрубленного дерева, приправленный легкими нотками используемой магии. Именно этот аромат еще раз подтвердил мои подозрения о том, что к моему приезду тщательно готовились. Распахнула дверь, ведущую в другую комнату. Это была комната для слуг. Мельком оглядела помещение, обставленное просто, но с комфортом. Судя по тому, что в комнате стояло две кровати, на ночь со мной будут оставаться только половина из всех приставленных. Это хорошо. Их количество меня пугало. У меня всегда была одна личная, и она спокойно справлялась со всеми своими обязанностями. Прошла к другой двери. Она вела в просторную спальню в темно зеленых тонах. Ничего особенного — широкая кровать под балдахином, который тетя Варя называла пылесборником, туалетный столик, шикарная люстра под потолком, прикроватная тумбочка, на которой стояла красивая ваза, еще одна ваза стояла на подоконнике, а третья у самого входа. И вот содержание этих ваз удивило. Это были не цветы, а сосновые ветви. Множество иголок сочно-зеленого цвета топорщились в разные стороны, источая приятный запах. Здесь пахло настоящим лесом. И к своему удивлению, я поняла, что это пришлось мне по вкусу. Такая простота и необычность привели меня в восторг. Что же, я бы с удовольствием сказала Лазару спасибо за заботу, за то, что поселил меня в шикарные покои, а не запер в темнице, но только в том случае, если бы он не похитил меня, и пусть даже у него было на это право.
И как только ярость вспыхнула во мне с новой силой, в воздухе возникла красная вуаль тумана, которая заставила служанок охнуть от удивления и страха, а меня — приготовиться к защите собственной жизни. Но из алого облака на кровать упали два конверта. А от странного плотного тумана не осталось и следа в то же мгновение.
— Надо сообщить его Высочеству, — прощебетала одна из служанок.
В это же мгновение я увидела на бумаге знакомый подчерк, поэтому резко развернулась к пришибленным странным волшебством служанкам и сама того не ожидая, рявкнула:
— Стоять! — девушки вздрогнули, услышав мой крик, и замерли на месте. Я же несколько раз глубоко вдохнула и уже гораздо спокойнее проговорила: — никому, ничего сообщать не нужно.
Обвела взглядом притихших служанок и поняла, что, чтобы я не говорила, а у них свой приказ — докладывать обо всем, что происходит со мной и в моих покоях.
— Свободны, — скомандовала и проследила за тем, как одна за другой покидают покои, бросая на меня косые, плохо скрываемые, неприязненные взгляды.
Смело. Видимо, думают, что я на них управы не найду. И даже их хозяин будет на стороне своих подданных, а не на стороне приезжей девицы, случись какое-то недоразумение. Что же, пусть пока наслаждаются неведением и призрачным ощущением вседозволенности. Будут перегибать палку, узнают, кто в доме хозяин.
Как только за последней закрылась дверь, я подскочила к кровати и схватила два письма. Одно от мамы. Слегка опаленные края заставили улыбнуться. Судя по всему, мама зла настолько, что не может сдерживать рвущуюся наружу стихию. Что же, папе наверняка сейчас несладко. Успокоить маму, когда она в ярости — крайне сложная задача. И ему придется славно потрудиться. Второе письмо было от тети Вари. Никаких королевских оттисков не было, да и ни к чему они, когда работает такая доставка почты.
Распечатала письмо от мамы. Моя догадка по поводу ее эмоционального состояния в очередной раз подтвердилась. Почерк был размашистым и неровным. Первую половину письма мама сокрушалась по поводу моей участи и участии отца в этом соглашении века. Заверяла меня в том, что она даже не подозревала, что подобное может случиться. И судя по всему, местные военные действия намечались не только у меня с Лазаром, но и во всю уже шли в моем родном доме. Как бы мама не спалила все дотла. А она могла в порыве злости. Правда, папа никогда не боялся ее гнева. И только ему удавалось усмирить ее взрывной характер и сдерживать авантюрную натуру. Вторая часть письма была посвящена советам и наставлениям. Мама предостерегала меня от необдуманных поступков, советовала всегда быть начеку и писала об очевидных вещах: о том, что я оказалась в окружении недружелюбного народа, который всеми путями попытается избавиться от меня. Она тонко намекнула, что они с Ее Величеством уже занялись вопросом обеспечения моей безопасности, потому что не доверяют даже кронпринцу и королю соседнего королевства. В самом конце мама писала, что очень любит меня, и просила не сердиться на отца. Уверяла, что и он безумно любит и никогда не подверг бы меня такой опасности, а значит, уверен, что со мной ничего не случится. Она ждала скорой встречи и просила сжечь письмо.
Несколько раз перечитала короткое письмо, которое явно было написано на скорую руку. Что же, я была рада и этой записке. Ощущение, что мама душой и мыслями рядом со мной, согревало и придавало сил.
Письмо от тети Вари было не посланием королевы для своей подданной, а письмом поддержки близкого человека. Но она уделила лишь пару предложений своим переживаниям и волнениям. В основном же она писала то, о чем я уже частично знала или догадывалась.
Кира! Этот брак — воля Богов. Изменить что-либо мы не в силах, как сильно бы этого не хотели. Могу лишь заверить тебя, что, пройдя по этому, безусловно, сложному и тернистому пути ты обретешь счастье. И принесешь его обоим королевствам. Что-то происходит в нашем мире, неподвластное даже нам. Боги не желают делиться своими планами и причинами такого решения, но смею заверить тебя, что без их присмотра ты не останешься. И, тем не менее, мы с твоей мамой приготовили подарок, которому ты порадуешься и который поселить в наших сердцах толику спокойствия. Держись, девочка, и покажи всем, что наши девушки достойные, сильные и смелые. С любовью и теплыми мысленными объятиями, тетушка Варя.
Р.в. В крайнем случае, не бойся раскрыть своей маленькой темной тайны. Даю тебе на это свое королевское согласие и одобрение. Сожги это письмо и помни — ты любишь животных. И у тебя теперь целое королевство питомцев…
На последних строчках я не смогла сдержать улыбки. И словно наяву услышала заливистый смех тети Вари. Наверняка, она смеялась, когда писала эти слова. И то, что она позволила себе такое грубое высказывание в адрес жителей соседнего королевства, явно говорило о том, что она также была недовольна таким распоряжением моей судьбой, но намекала на то, что мне придется свыкнуться со своим положением и более того, позаботиться о своих будущих подданных.
Повертела в руках оба письма и подошла к окну. Распахнула его, села на подоконник и спалила бумажки, развеяв в воздухе черный пепел. Положение у меня не бедственное, но отчаянное. Я бы с удовольствием порыдала пару часиков и пожалела свою судьбу загубленную, но не могла позволить себе такой слабости. Еще чего не хватало! Не дождутся оборотни от меня такого проявления слабости.
Следующие пару часов я рассматривала свои покои. Заглядывала в шкафы, гуляла по комнатам, рассматривала массу флакончиков в уборной, нашла даже пару симпатичных платьев, приготовленных для меня, в одно из них даже переоделась, чтобы не разгуливать в неглиже. И ждала. Ждала я появления Лазара. И не зря. Служанки полностью оправдали мои подозрения. Одна из них сообщила мне о том, что Его Высочество желает видеть меня и ожидает в гостиной.
Одарила ее долгим тяжелым взглядом и последовала за этой исполнительной девочкой. Интересно, это она доложила Лазару о письмах? Хотя какая разница? Все они будут это делать.
Когда вошла в свою гостиную, скользнула мимолетным ледяным взглядом по стоявшему у окна кронпринцу и молча села в одно из кресел.
Лазар медленно развернулся, не преминул рассмотреть меня в новом наряде и без предисловий перешел к причине его появления здесь.
— От кого письма?
— От любовника, — нагло взглянула на него. — Вернее, от двух, — письма ведь было два, а эти девицы наверняка доложили о точном количестве. — Что поделать, — томно вздохнула и начала кокетливо наматывать черный локон на палец, не забывая придурковато улыбаться, — любовь и страсть у нас в крови.
Лазар сдвинул грозно брови и сжал кулаки. Просверлил меня взглядом, но я не собиралась сбрасывать с себя маску влюбленной дурочки. Влюбленной, но не в него.
— Ты что? — округлила глаза и приоткрыла в удивлении рот. Прикрыла его ладонью и прошептала, — ты думал, что мое сердце свободно, и я полюблю тебя? Какое разочарование, — покачала головой и похлопала глазками.

Глава 4

— Ты что себе позволяешь? — прошипел Лазар. — Ты как смеешь делать из меня посмешище?
Ух! Какие мы грозные! Его бешенство не вызывало у меня страха. Кто бы видел этого ревнивца. Меня забавляла эта ситуация, и я с трудом сдерживала улыбку. Чувствовала, как губы дрожат, а уголки норовят разбежаться в разные стороны. Теперь мне не приходилось претворяться глупышкой, я и без игр выглядела ненормальной, упорно сжимающей губы.
— Ты — моя невеста! — он в секунду оказался рядом со мной. Оперся ладонями на подлокотники кресла и приблизился к лицу. Его ноздри трепетали, зрачки расширились, практически полностью затопив радужку, а губы были плотно сжаты.
— И даже мысли о других мужчинах для тебя запретны.
— Ваше Высочество, — дрожащим от сдерживаемого смеха голосом проворковала я, — вы заблуждаетесь. Я не ваша невеста. И мои мысли вам неподвластны, как бы сильно вы не желали иного. Откуда вам знать, может быть, в данный конкретный момент я представляю не разъяренное животное, а симпатичного мужчину в порыве страсти нависающего надо мной? — закусила губу и рассеянно оглядела кронпринца.
— Твое веселье неуместно, — выплюнул он и схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Ты хочешь узнать границы моего терпения? — он жутко ухмыльнулся. — Что же, в таком случае я не заставлю тебя утруждаться, обозначу их самостоятельно. Если ты когда-нибудь заставишь меня усомниться в своей верности, если я когда-нибудь узнаю о наличии у тебя любовника, то перегрызу глотку и тебе и ему. И буду в своем праве. У тебя есть привилегии по договору, есть привилегии, как у подданной другого королевства до нашей свадьбы, но в этом случае, я буду в своем праве. Ты — моя. И никто, слышишь, никто не смеет посягать на ту, которая принадлежит мне. И я сделаю это, несмотря на ошейник, который непременно появится. Лучше заключение, чем позор и бесчестие. А теперь смотри в мои глаза и реши сама, правдивы ли мои обещания, или это такая же игра, которую затеяла ты, строптивая, глупая девочка.
В его глазах плескалась затаенная боль, злость и все та же отчаянная решительность. Нет, он не играл, не обманывал и не преувеличивал. И ему даже удалось меня напугать. Совсем немного, самую малость. И пугала меня не возможность стать убитой собственным супругом, а его невероятная решительность присвоить меня, заполучить всю до кончиков пальцев, и он не собирался отступать или проигрывать. А его угроза не страшила меня. Как можно напугать меня смертью, если она у меня в крови. И я была бы не я, если бы опустила глаза в пол и пообещала, что теперь стану послушной девочкой, сдаюсь на его волю.
— Да я лучше сдохну, чем буду принадлежать тебе, и выполнять все твои желания. К тому же, — схватила его руку и слегка приложила магией. Растущая температура заставила Лазара отпустить мой подбородок, — если ты еще когда-нибудь посмеешь сделать мне больно, я не ручаюсь, что один из нас умрет и без участия каких-либо любовников. — Лазар неосознанно коснулся красного отпечатка на руке. Небольшой ожог остудит его пыл. — Я не девочка, Лазар, если ты не можешь усвоить эту простую истину, то тебе придется очень трудно, и, когда ты захочешь сомкнуть на моей шее свои зубы, очень велика вероятность, что они осыпятся пеплом.
— Ты возомнила себя всемогущей? — вздернул он бровь, — если твое сопротивление приносит плоды, — он поднял руку, демонстрируя запястье, вокруг которого струилась магия воздуха, видимо, остужая обожженную кожу, — то только потому, что я позволяю тебе.
И чтобы подкрепить свои слова, он отпустил свою магию. Вокруг меня закрутился небольшой вихрь, который зажал меня в плотное кольцо. Я даже не могла представить, что кронпринц настолько глуп, чтобы использовать против меня магию воздуха. Мне стоило лишь подумать, как посреди комнаты вместо воздушного вихря взвился огненный. Я чувствовала, как тлеет на теле ткань платья, но это не причиняло мне боли, небольшой дискомфорт.
— Серьезно? — напряженным голосом проговорила я, — ты решил напугать меня ветром? Открою тебе тайну: лишь небольшой огонь можно затушить ветром, пламя же он только раздувает.
— Придется и мне открыть тебе небольшой секрет, — спокойно проговорил Лазар.
Он замолчал. Я ждала его откровения, но вместо слов, произошло то, чего я не ожидала. Огонь стух в мгновение. А я, выпучив глаза, пыталась вздохнуть, но ничего не выходило. Легкие мгновенно загорелись от нехватки кислорода.
— Я могу, как раздуть твое пламя, — Лазар смотрел на меня ледяным взглядом, — так и потушить его навсегда. Не заставляй меня делать тебе больно. Это не доставляет мне удовольствия, как бы тебе не хотелось думать иначе.
Воздух вернулся так же, как и исчез. Пока я хватала его ртом, кашляла и приходила в себя, Лазар покинул мою комнату.
Что же. Урок усвоен. Очень давно усвоен, но именно сегодня благополучно забыт. Но Лазар, конечно же, молодец, напомнил. Ничего. Пусть думает, что держит ситуацию под контролем.
Посмотрела на свою грудь. Ажурная оборка, которая вилась по краю выреза, превратилась черно-белое нечто, явно не красившее мою грудь.
— Ну вот, испортил новое платье, воспитатель, — проворчала я, пытаясь стряхнуть пепел. — Переодеваться придется.
Что же, сыграли наглую бесстыжую девицу, померились силами, обменялись угрозами, можно переходить к новому образу. Будем изображать капризную девочку, посмотрим, как это ему понравится. Оглядела скудный выбор одежды и поняла, что даже придумывать ничего не нужно.
Облачилась в чистое платье, с трудом справилась самостоятельно, ведь обращаться к слишком исполнительным служанкам, которые таковыми являлись для кого угодно только не для меня, не хотелось. Но стоило мне выйти из своих комнат, как они тут же последовали за мной.
Подошли к комнате, где я очнулась и встретилась со своим будущим мужем. Оправила платье, разгладила все складки и собралась стучать. Но пришлось сначала разобраться с прыткими слугами. Преградила путь служанке, которая норовила проскользнуть первой. Бросила на нее предупреждающий взгляд. Но в ответ, вместо повиновения в глазах увидела сопротивление и раздражение. Ну что за слуги? Никакой дисциплины.
— Стоять здесь и не сметь входить без разрешения, — обвела строгим взглядом всех девушек.
Дважды стукнула в дверь и тут же распахнула.
— Я занят, — он не отрывал от меня взгляда, пока я, не обращая внимания на его слова, захлопнула дверь, прошла к креслу и со всей, присущей настоящей леди грациозностью, присела на край. Поправила складки на новом платье и взглянула на Лазара.
— Мне плевать, — с обворожительной улыбкой сообщила я, — когда меня украли из дома, никто не спрашивал, свободна ли я.
— Забрали, — с нажимом произнес он.
— Не важно, — повела плечами, — раз уж я вынуждена находиться здесь, терпеть твою ревность и чувствовать себя заложницей, то будь уж так любезен, обеспечь меня минимальным комфортом. Мне нужна одежда и обувь. Много. Моя. Также мне нужна обувь и одежда для прогулок в вашей непролазной чаще в любую погоду. Свободный зал с большим зеркалом для занятий два раза в неделю абсолютно пустой. Легенды, традиции и законы вашего королевства. Даже те, которые есть не у всех, устарели или малоизвестны. Особое внимание удели традициям бракосочетания. Нужно заменить ковер, он немного, — посмотрела на свои аккуратно подпиленные ноготки, — пострадал.
— Для этого я приставил к тебе служанок, — перебил он.
— Правда? — вздернула брови, — ты уверен, что для выполнения моих приказов, а не для присмотра? Или для кривляний. Кстати, служанок тоже нужно заменить.
— Ты надеешься, что другие не будут докладывать мне?
— Я ни на что не надеюсь, — прямо смотрела в его глаза, — я хочу, чтобы эти служанки больше не появлялись в моих покоях. А в лучшем случае — на глазах. Я хочу сама отобрать себе тех, кто будет служить мне.
— Они все служат мне, — выделил он последнее слово.
Я понимала, что, кого бы он ни предложил в качестве слуг, они все будут выполнять его приказы, и будут также докладывать обо всех моих движениях в пределах и за пределами королевского дворца, если я решусь его покинуть. Но мне нужны были те, которые достаточно умны, чтобы не испытывать границу моего терпения.
— Я могу только посочувствовать. Никакой дисциплины. Как ты будешь управляться с целым королевством?! — покачала головой и с сомнением оглядела кронпринца. Мои сомнения вновь задели его. Он смял в кулаке какие-то бумаги, но не стал отвечать. Видимо, решил избежать повторения схватки, произошедшей в моих покоях. — И все-таки, я хочу других служанок. Двух. Не больше. Они могут попеременно следить за мной, тебе не о чем беспокоится, — ядовито закончила я и поднялась. — Надеюсь, эти задачи будут для тебя более простыми, чем подбор дисциплинорванных слуг, которые даже не пытаются скрыть свое истинное отношение к высокородной леди.
— Сядь! — прозвучал приказ.
Вздернула брови. И развернулась к выходу.
— Сядь, пожалуйста, — произнес он с явным недовольством.
Что же. Теперь мы в расчете. Ему придется привыкнуть к тому, что подчиняться приказам я не буду. Придется просить и договариваться. Вернулась в кресло и вопросительно взглянула на него. Лазар ничего не сказал. Поднялся и прошел к двери. Распахнул ее. Я даже не оборачивалась. Закинула ногу на ногу и ждала.
— В кабинет, — приказал он служанкам и вернулся на свое место.
Следом за ним вошли девушки. Они остановились у входа. Но после того как кронпринц махнул им рукой, подошли ближе, так, что оказались в моем поле зрения. Перемены на лицо. Девушки источали повиновение. Ручки сложены, головы опущены. Образец дисциплины, не иначе.
— Не думал, что у нас возникнут проблемы в данном вопросе, — проговорил Лазар. Неужели я слышу извиняющиеся нотки в его голосе? Или это игравоображения?
— Вы должны извиниться перед леди, — гораздо жестче произнес он, глядя на выстроившихся в линию девушек.
— Простите, — тут же отозвались они и присели в реверансе. Никаких недовольных взглядов, пререканий и сопротивлений.
Взглянула на них, потом на Лазара. Неужели он думает, что их извинения искренни?
— А теперь, вы уволены, соберете вещи, получите расчет и навсегда покинете дворец. Я не потерплю неповиновения в своем дворце.
Справедливо. Девушки вздрогнули, покосились на меня, но даже в этом случае не посмели воспротивиться. Снова изобразили реверанс и одна за другой покинули кабинет.
— Как освобожусь, выберешь себе новых слуг. А пока, — он нажал небольшую кнопку на столе. Через несколько мгновений в дверь постучали. Я не видела, кто вошел, но не трудно было догадаться, что это одна из личных слуг кронпринца.
— Айна, — обратился кронпринц к ней, — сегодня ты помогаешь моей гостье, графине Сервиус. От остальной работы освобождена. — И после этого обратился ко мне, — твои вещи в ближайшее время будут доставлены. В остальном, расскажешь о своих желаниях Айне. На этом все?
— Пока, все, — поднялась. — Благодарю, Ваше Высочество, — кивнула и подарила ему кривую улыбку.
Развернулась и встретилась взглядом с новой служанкой. Она лишь мельком оглядела меня и присела в реверансе. Уже лучше. Посмотрим, не возникнет ли с ней проблем, как только мы выйдем из кабинета.
Уже в своих покоях я рассказала Айне о том, что мне необходимо. Девушка внимательно выслушала, присела в реверансе и отправилась выполнять мои приказы. Уже у дверей остановилась и развернулась.
— Простите, леди, насколько мне известно, вы давно прибыли во дворец, возможно, вы голодны?
И только после ее слов я поняла, что день близится к вечеру, а я так ничего не ела. Желудок будто в комок сжался, моля о питании.
— Да, займись этим в первую очередь. Накрой стол здесь. И, кстати, нужно заменить ковер.
Она кивнула и исчезла за дверью.
Значит, о моем прибытии уже знали все слуги. А если знают слуги, то большинство обывателей наверняка уже оповещены о странной гостье, которая внезапно появилась во дворце. Без вещей и сопровождения. Вот уж подкинул кронпринц пищу для сплетен и размышлений своим подданным.

Глава 5

После сытного раннего ужина, который Айна шустро накрыла в моей гостиной, я встретилась с модисткой. Несмотря на то, что я — представительница соседнего недружелюбного королевства, она не выказала никакой неприязни, что по моему опыту общения со служанками, должно стать редкостью здесь. Было заметно, что женщина любит свою работу и получает удовольствие от создания нарядов, для кого бы они ни шились. Нам не понадобилось много времени для обсуждения наряда, Зарра быстро сняла с меня мерки, пожелала доброго вечера и пообещала, что уже к завтрашнему вечеру вернется с готовым нарядом для первой примерки.
После ее ухода, я решила не терять времени. Взяла с полки одну из книг, которые в большом количестве появились в моих покоях, устроилась в кресле и окунулась в изучение брачных традиций и ритуалов. Я была лишь поверхностно с ними знакома, но теперь мне стоило познакомиться с этим действом гораздо ближе. В душе я все еще бунтовала, не желала верить в реальность происходящего, не могла представить свою будущую жизнь, которую должна была связать с мужчиной, который мне неприятен, но старалась смириться. Да и взыграло простое любопытство. Хотелось понять, к чему же мне придется готовиться три месяца, что же такое невероятное ждет меня. Наверное, целое приключение.
На первых страницах автор писал об очевидных вещах. О том, что было известно каждому, но не всегда происходило в реальности. Брак — союз двух любящих сердец, добровольный шаг навстречу друг другу, признание своих чувств и желание связать свою жизнь с человеком, разделить с ним все радости и испытания, уготованные судьбой.
— Да уж, похоже, Боги эту книжку решили проигнорировать, а было бы неплохо, если бы изучили, — пробурчала я.
Пробежалась глазами по строкам, которые, словно в насмешку, гласили о том, что шаг этот ответственный и принимать это серьезное решение нужно осмысленно. Следующий пункт повествования касался того, как должна происходить помолвка. Это уже было гораздо интереснее. Как оказалось, у оборотней — это целый ритуал, провести который было необходимо жениху, чтобы получить не только положительный ответ от любимой женщины, но и благословение Богов.
— Будто бы ему теперь нужно их благословение, — хмыкнула я.
Это разрешение на брак оборотень должен был получить в первую очередь. Еще не испросив желания возлюбленной разделить с ним жизнь, он отправлялся в лес, к статуе Богини Ассирии, чтобы получить одобрение у своей покровительницы. И ходить к ней он мог бесконечное количество раз. Оборотни верили, что таким образом Богиня проверяет серьезность чувств и намерений оборотня, если чувствует его сомнения.
— Надо же, как облегчили ему задачу, — продолжала говорить сама с собой. — Пусть бы походил за одобрением годок-другой. Я, может, успела бы замуж за кого-нибудь выскочить. Да я бы только и делала, что искала подходящего мужчину.
А дальше было еще интереснее. Жених должен был получить три согласия от невесты: сразу после одобрения Богиней, в качестве доказательства он должен был принести венок из терновника, украшенный россыпью мелких светлых цветочков, который дарила Богиня в знак того, что мужчина готов разделить с женщиной любые трудности. И если возлюбленная принимала его, жених приступал к следующему этапу. Он опускался перед женщиной на колени. Этим он должен был показать, что, несмотря на слабость и хрупкость женщины, признает в ней равную себе. А в знак своих чувств дарил возлюбленной кольцо. И последним этапом было само бракосочетание. Жених задавал последний вопрос — готова ли она связать с ним свою жизнь навсегда. И в случае согласия надевал на нее брачный браслет. А потом жрецы Богини Ассирии проводили брачный ритуал, о котором автор обещал рассказать позже, лишь обмолвился, что действо это происходит ночью.
— Все у них ни как у людей.
Вновь пробежалась взглядом по строчкам, в которых описывались этапы. Романтично, конечно, но все испытания, поступки, которые, наверняка, приводят в восторг женщин, нисколько не умиляли меня.
— Как здорово, когда ты не какой-нибудь простой оборотень, а кронпринц. Никаких тебе вопросов, волнений и сомнений. Сказал «будешь моей женой», зыркнул злющим взглядом и никаких проблем. Одним разом три этапа преодолел. Интересно, за какие такие заслуги Богиня Ассирия, ты ему поблажки делаешь? Будешь моей женой, — кривляясь, снова проговорила я. — В следующий раз попрошу его еще и ножкой притопнуть для убедительности.
Да уж, не королевское это дело — согласие на брак спрашивать. А в особенности на коленях ползать. Лазар напополам быстрее переломится, чем сделает это. Это же такое унижение для его венценосной особи.
Ситуация с этими этапами злила меня неимоверно. И, казалось бы, плевать мне на их традиции и ритуалы. Мне вообще это не нужно, как и сама свадьба. Я прекрасна жила без всего этого и прожила бы дальше, если бы не этот договор. Но нет же, меня злило, что все эти расшаркивания прошли мимо меня. Я не понимала почему. Неужели я не достойна того, чтобы мужчина за мной ухаживал, чтобы он признался в чувствах и сделал предложение? Почему меня отдали замуж так…так… дико, не по-человечески? Словно я не живая и чувствующая женщина, а никому не нужна игрушка, которую из жалости подобрали на улице, и которая теперь должна радоваться тому, что ее хоть кто-то забрал. Ведь могли хотя бы для соблюдения традиций провести все необходимые мероприятия. И, может быть, я бы отнеслась ко всему этому более спокойно. А так, очень хотелось, несмотря на договор и безвыходное положение, на балу в честь нашей помолвки, всем объявить о моем истинном отношении к кронпринцу и нежелании становиться частью его семьи. Останавливало то, что и король инкубов не погладит меня за это по головке, да и идти против воли Богов — подобно смерти. Придется пить успокоительные отвары, тренировать ледяную улыбку и пытаться держать свои эмоции и не самый покладистый характер под бдительным контролем, чтобы на балу предстать сдержанной леди, а не полыхающей от гнева и всеобъемлющей ненависти девкой из соседнего государства, которую неведомым образом занесло к оборотням.
От дальнейшего изучения меня отвлекла Айна. Служанка сообщила о том, что Его Высочество ожидает меня для выбора личной прислуги.
— Штат моей личной прислуги, — взмахнул он в сторону девушек, стоящих в линию.
Бросила на него насмешливый взгляд, но от комментариев в присутствии слуг воздержалась. В составе личной прислуги принца оказалось около двух десятков девушек. Кронпринц, наверное, ничего тяжелее чайной чашки не держал в своих руках, а о том, чтобы самостоятельно сходить в библиотеку за книжкой и не думал при таком количестве слуг. Неудивительно, что у него такая тяга к приказам, наверное, иначе он и разговаривать не умел.
Выбрать себе личную прислугу оказалось только на словах просто. На деле же, девушки все, как одна, выказывали почтение, смиренно опустили головы и изредка смели бросить взгляд из-под ресниц. Но многих из них выдавала излишне напряженная спина, плотно сжатые кулаки и едва заметная нервозность в движениях. В основном, это прослеживалось у молодых девушек. Мне, почему-то казалось, что они, наоборот, должны быть более лояльны ко мне, но нет, чем старше была служанка, тем спокойнее и сдержаннее выглядела, тем меньше неприязни от нее чувствовалось.
— Роя, — указала я на молодую женщину, которая тут же сделала шаг вперед и присела в реверансе. — И, если ты позволишь, — повернулась к Лазару, чувствуя легкое волнение, — я бы оставила у себя Айну. Прелестная девушка, с которой мне очень комфортно.
— Надеюсь, — отозвался Лазар, — это окончательное решение, и больше к вопросу прислуги мы возвращаться не будем.
Я тоже на это надеялась. Надеялась, что урок с прошлыми слугами усвоили и те, которые остались. Очень не хотелось опасаться каждую секунду удара в спину от слуг. Мне и без того хватало волнений. Похоже, даже спать в этом замке придется с открытыми глазами, окружив себя огненным кольцом.

Глава 6

Три дня пролетели незаметно. С Лазаром мы виделись еще лишь однажды. Вечером перед балом, Его Высочество почтило меня своей вечно недовольной мордой и с умным видом изрекло:
— Завтра бал.
Будто я и без него не смогла бы отсчитать три дня. Отложила книгу в сторону, спустила ноги с кровати и медленно скользнула взглядом по принцу от ног до макушки.
— Еще что-то? — не выдержала затянувшейся паузы.
— Твой наряд готов? — высокомерие, которое сквозило в его каждом движении и взгляде, вызывало у меня желание снова слегка подпалить Лазару хвост, и пусть потом меня будет ждать несколько секунд удушья, но перед этим я испытаю неописуемое удовольствие.
— Странный вопрос, — напряженно ответила я и метнула взгляд на висящее платье, не заметить которое кронпринц не мог.
— Ты должна сверкать на этом балу.
Боги! Почему это напыщенное животное так часто использует столь раздражающее слово «должна». У меня все внутри загоралось, как только я слышала подобные речи из его уст. Грубые слова жгли язык, и мне с трудом удавалось сохранить спокойное выражение лица.
— Ну, раз должна, — протянула я, — могу полыхнуть так, что незамеченной не останусь, хочешь? — постаралась изобразить незамутненную наивность.
Как приятно видеть, как ходят желваки на скулах принца. Как он метает молнии взглядом, как трепещут его ноздри, усиленно втягивая воздух, чтобы не сорваться в новый скандал.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, — едва разжимая губы, проговорил он.
— Да, я уже усвоила, что ты отчего-то считаешь, что я тебе что-то должна. Боюсь тебя разочаровать и расстроить — я не собираюсь потакать твоим желаниям, если они идут в разрез с моими. А твои фантазии по поводу того, что я что-то тебе должна, будь добр оставь при себе, мне они неинтересны.
— Статус моей невесты тебя обязывает… — снова завел он опостылевший разговор.
— Ваше Высочество, — поднялась на ноги, — этот статус на меня навесили по воле Богов. Противиться этому я не в силах, к огромному сожалению, я пытаюсь смириться со своей столь незавидной участью, и пытаюсь настроить себя на положительный ответ, который мне следует произнести во время ритуала. В остальном же, запомните, любая моя уступка — либо вынужденная, как в случае с этим браком, либо я согласна с происходящим, либо вы хорошо попросите, что маловероятно, потому что вы неспособны. В остальных случаях я буду отчаянно сопротивляться. Надеюсь, вы, наконец, усвоите это, и больше к вопросу о ваших мечтах по поводу моих обязательств мы возвращаться не будем.
— Я хотел бы, чтобы ты выглядела великолепно на этом балу.
Уже лучше. Не приказ, не просьба, а всего лишь его желание. Такая формулировка устраивала меня. Кивнула.
— Я вас услышала, Ваше Высочество, — ровно произнесла я, — на балу узнаем, насколько ваше желание совпадает с моим видением. — Это все? — подняла одну бровь и скрестила руки на груди.
— Нет, — его взгляд на несколько секунд утонул в глубоком вырезе моего платья. Типичный самец, даром, что принц.
— Неужели, Ваше Высочество соизволило уделить своей будущей невесте несколько минут, чтобы пожелать доброй ночи? — усмехнулась я, но улыбка была только в голосе, смотрела на принца все также раздраженно.
Он вскинул взгляд, снова скользнул по линии декольте.
— Что? — сумел сосредоточиться и теперь, наконец, нашел взглядом мои глаза.
— Хам и наглец!
— Благодарю, имею право, бессовестно пользуюсь, угрызениями совести не страдаю, — впервые за все время он весело улыбнулся, а в его глазах сверкнуло мальчишеское озорство. — Айна.
От возмущения я раскрыла рот, как рыба, и хватала им воздух, безмолвно открывая и закрывая. А в мою спальню вошла служанка. В руках она держала поднос, на котором лежало не что иное, как венок. И не простой, а терновый. И украшали его тысячи крохотных, размером с ноготок, цветочков, созданных, словно из света далеких звезд. Надо же, какой поворот. Значит, венок мне все же положен. Только вряд ли Лазар за день успел посетить лес, договориться с Богиней и вернуться. Значит, просто соблюдение традиций. И я могу его принять. А могу и не принять, на договор это никак не повлияет.
— Он твой! — произнёс Лазар.
— Ой, — задумчиво нахмурилась, потерла пальцами подбородок, — что-то не припомню. Вы ошиблись, — присела на кровать, пододвинулась к спинке и взяла в руки книгу.
— Это подарок.
— Как мило, — расплылась я в улыбке, — но мне не надо.
— Он принадлежит тебе, — с нажимом произнёс он.
— Странная манера дарить подарки, — фыркнула я и уткнулась в книгу, — хочу — принимаю, не хочу — отказываюсь.
— Ты не можешь отказаться.
— Неужели, снова должна? — зажала палец между страницами и оторвалась от книги. Лазар взглянул на нее. Перевел взгляд на меня и недовольно поджал губы.
— Ты изучаешь брачные традиции, — констатировал он. — И знаешь, что это брачный венок Ассирии.
— Правда? — похлопала глазами, — надо же, какая редкость. Божественный венок. Прелесть. Мне он ни к чему. Оставь себе. На память.
— Айна, выйди. О произошедшем здесь никому ни слова.
— Да, Ваше Высочество.
Поднос аккуратно поставила на прикроватную тумбу и вышла.
— Ты испытываешь мое терпение, — раздраженно проговорил он.
— Ты играешь на моих нервах, — в его же тоне ответила я. — Но Боги решили, что мы будем прекрасной парой. Велика вероятность, что они просто не знают, как от нас избавиться другим способом.
— Для соблюдения традиций, я должен подарить тебе терновый венок для демонстрации своих намерений.
— Ты упустил одну важную деталь. Ты должен не всучить мне его, — покосилась на колючее украшение, — а спросить, согласна ли я его принять.
— Твое согласие ничего не изменит.
Округлила глаза и развела руки в стороны.
— Именно поэтому, — говорила так, словно он беспросветный глупец, — я могу со спокойной душой отказаться.
Ты примешь его? — недовольство сквозило в каждом его слове.
— Ты спрашиваешь или сам отвечаешь на непрозвучавший вопрос?
— Ты издеваешься? — и снова этот испепеляющий взгляд. Волчонок еще не понял, что они меня не пугают.
— Уточняю спорные моменты.
— Чего ты пытаешься добиться? — раздраженно и даже немного устало спросил он.
— Ничего, — пожала плечами и помотала головой. — Ну, — под его уничтожающим взглядом, задумчиво протянула, — может быть, самую малость, — выдержала полную драматизма паузу, — хочу нормального, уважительного отношения? Как думаешь? Или, может быть, понимания? Или, мне хочется, чтобы ты хотя бы попытался наладить отношения, попробовал говорить не с точки зрения прав и обязанностей, а с точки зрения нормальных человеческих отношений? Или, вообще невероятного
— чтобы Боги передумали и отменили этот дурацкий договор.
— Ты уже моя! — вскинулся он.
Закатила глаза и покачала головой. Что за чурбан! Я ему об отношениях, о том, что несмотря ни на что, нам придется и необходимо налаживать их, а он их только усугубляет своими “должна, обязана”, но он не желает меня слышать. Слышит только то, что кажется важным ему.
— И что? — непримиримо взглянула на него. — Что еще тебе дает этот договор? Право каждый день с видом победителя кричать мне, что я твоя? — усмехнулась. — А мне плевать. Представляешь? Твое, мое, еще чье-то… Потопай ножками, пожалуйся венценосному отцу, Богине Аллории или Ассирии. Да хоть в суд на меня подай самому Равениусу, — вернула ему его же фразу, — никто из них не в силах заставить меня стать твоей по-настоящему. А эти бумажки, — взмахнула руками в неопределенную сторону, намекая на брачный договор, — можешь их по стенам своих покоев развесить и наслаждаться призрачной властью над твоей женой. Поздравляю, — отпустила книгу, дважды показательно хлопнула ладонями и отвернулась. — Все. Я устала. Завтра будет трудный день, поэтому, я бы попросила Вас, Ваше Высочество, оставить меня в столь желанном сейчас одиночестве.
— Я мог бы не приносить этот венок и не приходить сюда, — покосилась на принца и опустила взгляд. Его лицо окаменело. Неужели, обиделся? — Но я здесь. И этот венок твой. И этот символ добрачного союза и элемент наших традиций не теряет своего смысла вне зависимости от договора. И это не формальность. Не дань традициям. От меня тебе на всю будущую жизнь, — последние слова прозвучали как-то особенно. Было в них что-то пафосное, но от этого не менее значимое и магическое.
Бросила осторожный взгляд на Лазара. Он коснулся венка, круто развернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. А венок оставил мне. И пусть. Он был необычайно красив.
Поднялась с кровати и подошла к тумбе. От россыпи этих крохотных цветочных звездочек исходило тепло. Аккуратно провела рукой над божественным украшением. Несмотря на мягкую шапку цветов, украшение явно было колючим, поэтому, я аккуратно подняла его с тумбы и убрала на туалетной стол. Села на стул и взглянула на себя в зеркало. Черты лица немного заострились, как это бывало в стрессовых ситуациях. Темные глаза немного округлены и кажутся бездонными на фоне моей белой кожи. А волосы, какой кошмар, всклочены и запутаны. Слишком увлеклась чтением, а появление кронпринца застало меня врасплох. Мой внешний вид заставил удрученно покачать головой собственному отражению. Перевела взгляд на венок. И все же я настоящая женщина, и пусть мама постоянно сетовала, что папины методы воспитания сделают из меня мужчину в юбке. Улыбнулась. А потом и вовсе хихикнула. Еще два дня назад я была сильно возмущена тем, что меня лишили удовольствия проникнуться традициями соседнего государства, а уже сегодня устроила настоящую пляску на терпении и выдержке кронпринца. И зачем? За тем, что бы позлить его, выставить себя капризной девочкой и, вместе с тем, в очередной раз дать понять, что принуждением меня не возьмёшь. И если бы он только знал о моем праведном возмущении, которое я испытывала чуть раньше, то сегодня непременно назвал бы меня истеричкой. А он… Его стоило похвалить. Но только мысленно. Держался он стойко и почти не реагировал на мои выпады. А в конце и вовсе сказал то, чего я не ожидала услышать. И это волновало. Волновало мое девичье сердце, падкое на романтические безумства и пылкие речи. И пусть многие бы не нашли в его словах ни того, ни другого, я, как дочь своего отца, приближенного к королю, с детства различала чувства в холодных, источающих равнодушие, речах политиков. Видимо, Лазар просто не умел выражать свои эмоции иначе, или же специально пытался спрятаться за маской кронпринца даже в покоях своей невесты. Но главное я усвоила: венок — не желание следовать традициям, и даже не предложение. Это его, принца, решение разделить со мной все тяготы и невзгоды, вне зависимости от того, захочу ли я ответить ему взаимностью. “От меня — тебе на всю будущую жизнь”. Какие простые слова, но сколько сокровенного смысла в них заложено.
Погладила венок и укололась.
— Ой, — отдернула руку и прижала к груди.
Но даже этот поступок Лазара ничего не менял. Наша совместная жизнь по-прежнему представлялась мне колючей, как этот венок из терновника, но по-королевски роскошной, как цветы, его украшавшие.

Глава 7

Айна беспощадно затягивала шнуровку. Кажется, я ошиблась в выборе служанки — она решила лишить меня воздуха. Как хорошо, что в нашем королевстве отказались от этого жуткого атрибута прошлого века.
— Хватит, — выдохнула я.
Я стояла напротив зеркала. Лазар не солгал, когда говорил, что пришлет одну из лучших портних королевства. Светлый корсаж был украшен серебристыми вензелями, которые, словно заснеженные ветви обвивали мою талию. Юбка из нескольких слоев белой воздушной ткани мягко спускалась до самого пола. Она казалась невесомой, будто соткана из клубов тумана, который вот-вот развеется, оставив меня в неглиже. Россыпь прозрачных драгоценных камней напоминала крохотные капли. Отбросила темные локоны на спину, поправила серебристую нить на голове, украшенную камнями большего размера и мягко улыбнулась собственному отражению. Мягко, но горько. Наряд был прекрасен, только я с удовольствием сорвала бы его с себя и осталась в покоях. Предстоящий бал радовал меня только тем, что я встречусь с родными. Мне даже не позволили с ними увидеться до бала, хоть Айна и оповестила, что они прибыли ранним утром и почти сразу направились к королю на аудиенцию. Чувство тревоги не оставляло меня ни на секунду с самого утра. Сегодня все решится. Сегодня весь мир узнает о том, кто станет женой кронпринца оборотней. Сегодня на мне захлопнется ошейник с тяжким грузом, который я буду вынуждена нести до конца своих дней.
— Оставь меня, — приказала Айне и подошла к окну.
Где-то там, за густым лесом, верхушки деревьев которого виднелись из моего окна, был мой родной дом. Я и представить не могла, что окажусь так далеко от него. И не смогу больше вернуться без веской причины. Там осталась моя прежняя жизнь. И сегодня, когда буду вынуждена счастливо улыбаться людям, которые наверняка меня ненавидят, я окончательно с ней распрощаюсь.
За спиной послышался тихий шорох открываемой двери. Недовольно поджала губы. Я ведь сказала, что хочу побыть одна.
— Айна, — резко окликнула, не оборачиваясь. — Оставь меня!
— В нарушение всех правил, — голос Лазара внезапно ударил мне в спину, заставив вздрогнуть. Резко развернулась и напряженно взглянула на принца, — еще до объявления помолвки на бал буду сопровождать тебя я.
— Какая честь, — скривилась.
Оглядела принца. Начищенная до блеска обувь, носки которой выглядывали из-под темно-серых брюк, светлая рубашка, треугольник которой горел белизной на фоне черного пиджака, на груди красуется родовая брошь, выполненная из странного камня, в глубине которого будто клубится дым — принц выглядел великолепно. Но его острый взгляд, чуть вздернутый подбородок — Лазар на всех смотрел свысока, поджатые губы — все в нем вызывало у меня острое желание бунтовать.
— Прекрасно выглядишь, — медленно обвел меня взглядом.
И снова эта странная жажда вспыхнула в его глазах. Что-то ненормальное происходило с ним, когда он смотрел на меня. В нашу первую встречу, в моем королевстве, когда он со своими венценосными родителями прибыл к нам в качестве гостя, мы лишь привычно обменялись «любезностями». Ничего в его словах, жестах и взгляде не говорило о том, что он испытывает ко мне что-то большее, чем простое любопытство. Но теперь… Мысль о привороте все сильнее укоренялась в моих мыслях.
— Благодарю, Ваше Высочество, — холодно ответила ему, — надеюсь, подданные вашего отца разделят ваше мнение и не загрызут меня сразу после бала.
— Тебя это беспокоит?
— Беспокоить это должно вас. Нервное истощение неблагоприятно влияет на самоконтроль. Одно неосторожное слово или резкое движение… Кто знает, — обвела комнату взглядом, — слишком много горючих материалов, — покачала головой и бросила на принца равнодушный взгляд.
— Твои угрозы пусты и совершенно меня не пугают, — ледяная улыбка заскользила по его губам. — Все гости в зале. Ожидают только нас.
— Мои родители?
— Прибыли вместе с королем Тентуром и его супругой.
— Надеюсь, хотя бы на балу я смогу поговорить с ними без твоего бдительного присмотра.
— Если все пройдет без проблем с твоей стороны, то у тебя будет такая возможность.
— Ради этого я готова почти на все. Даже согласиться стать твоей женой на глазах у многочисленных гостей.
— Нам пора.
Он проследил за тем, как я медленно подхожу к нему. Подставил локоть, за который я ухватилась, и вывел из покоев. Натянула на лицо улыбку и старалась не думать о том, что вот-вот произойдет.
Все плыло перед глазами. Служанки казались бело-зелеными тенями, которые стремительно проносились мимо. А где-то в глубине дворца звучала музыка, отголоски которой доносились и до нас. Там шли оживленные разговоры и среди массы незнакомых голосов звучали родные. Наверняка, немного встревоженные.
Я знала, что маска ледяного спокойствия на моем лице идеальна. Но я цеплялась за локоть Лазара так крепко, что моя игра для него оставалась игрой, далекой от реальности. Но сейчас у меня не было задачи убедить в своем спокойствии Лазара. Эта игра предназначалась публике. Сегодня каждый волей или неволей попытается определить мои слабые места, бреши в моей защите. А я должна скрыть все свои слабости. Показать себя сильной и уверенной, чтобы они, как стая голодных волков, не разорвали меня на части при первом же удобном случае. Они должны опасаться. Об уважении я даже не думала. Знала, что его не будет. Не будет до тех пор, пока не заслужу. Силой, умом, мудростью или же хитростью — неважно. Любыми способами для того, чтобы жить, а не держать оборону всю оставшуюся жизнь. Власть и влияние Лазара подарит лишь временную защиту, которая будет действовать в его присутствии, но меня должны уважать, как отдельного человека.
Я была бы рада остаться незамеченной, аккуратно понаблюдать за их высшим обществом, послушать сплетни о таинственной гостье из королевства инкубов и о причинах ее появления… Но моя роль на этом балу не предполагала возможности спрятаться в укромном уголке.
Церемониймейстер при нашем появлении поклонился и громко объявил о том, что явились Его Высочество, кронпринц Лазар Рен’Оулен, в сопровождении гостьи из королевства Вир Лориан, дочери графа Сервиуса — Киры Сервиус.
В зал наполнится плотной, непроницаемой тишиной. Казалось, она сгустилась перед нами, преграждая путь. Мне казалось, что придворные даже дышать перестали, ждали, когда, наконец, станет известно, что происходит и какую роль в этом играла я.
Мы стояли на возвышении. Лазар не торопился спускаться по ступенькам, позволяя всем желающим рассмотреть нас со всех сторон. А я медленно, с легкой ленцой обводила всех гостей взглядом. Но никто из них меня не интересовал. Пыталась найти родителей и наших правителей.
Король Вир Лориана в сопровождении своей светловолосой супруги нашёлся быстро. Обе венценосные пары стояли в конце живого коридора в ожидании виновников этого праздника.
Моя королева явно пребывала в дурном настроении, несмотря на то, что на ее лице сохранялась благостная улыбка. Но я знала, что излишне высоко вздернутый подбородок и ее поза в пол-оборота от мужа — признаки того, что в семье случился разлад. А значит, тетя Варя зла.
Родителей я так и не увидела, отчего сердце тревожно забилось. Они не могли не прибыть!
Лазар, наконец, перестал парковаться перед заинтригованной публикой и повел меня к тем, кто оказался непосредственно причастен к заключению договора о моем браке.
Ноги переставляла неосознанно, просто потому что вперед шел Лазар. Удивительно, но гости этого бала не шептались за спиной. Или же от волнения я временно потеряла слух. Тишина все еще висела в зале, нарушалась она лишь стуком моих каблучков.
Но я могла гордиться собой, несмотря на вихрь эмоций в душе, маска спокойствия на лице держалась отлично.
Мы быстро приближались к королям и королевам, а когда оказались прямо перед ними, я присела в низком реверансе, а Лазар отвесил поклон.
Короткий обмен любезностями прошел без моего участия. Я улыбалась, кивала и старалась прочитать в глазах Ее Величества, королевы Тентур, ответ на главный вопрос: здесь ли родители. И она ответила одними глазами: медленно моргнула и несколько мгновений не открывала глаз. Облегченно выдохнула. Мысль о том, что родные рядом в такой сложный для меня момент, успокоила. И я даже не думала о том, что оказалась тут по воле одного из родителей. Об этом я собиралась поговорить с отцом отдельно.
— Друзья! — после обмена любезностями, король оборотней взял слово, — этот день, этот праздник, ознаменован не только присутствием наших дорогих гостей из Вир Лориана, сегодня мой сын, наследный принц королевства Крокус сделает важный, ответственный шаг, которому вы станете свидетелями. Прошу, Лазар, — махнул рукой сыну и отошел в сторону.
Ой, что сейчас будет! Если бы я могла, то зажмурилась бы и втянула голову в плечи, как делала в детстве, когда чувствовала, что папино негодование вот-вот прольется на мою бедовую голову.
Кто-то из слуг принес большой серебряный поднос, на котором оказалась насыпана земля. Этот поднос опустили перед моими ногами. Лазар встал напротив. Он опустился на колени передо мной. Коснулся ладонями земли, над которой в это же мгновение появились крохотные сочные листочки, что-то прошептал и взглянул на меня.
Обвела взглядом ошеломленную толпу, чтобы убедиться, что ни одна я вижу, как наследный принц стоит на коленях на глазах у множества придворных. Стоит на коленях передо мной! Я не могла поверить глазам, всему происходящему, голова шла кругом.
— Кира, дай мне руку, — он твердо смотрел в мои глаза. Просьба прозвучала тихо. И Лазар тут же протянул мне ладонь.
— Ч-что? — шепотом переспросила я и покосилась на ладонь. Я отказывалась верить в происходящее, а мысли вымерли, словно сам Карониус прошелся по ним со своей жатвой.
— Дай мне руку, — без всякого раздражения повторил он.
Вложила дрожащую ладонь в его обжигающе горячую руку. Он крепко, но бережно сжал мою руку и накрыл своей второй.
— Одинокий волк всегда находится в поиске своей единственной подруги. И я свою нашел. У оборотней есть поверье, что души, сплетенные воедино, скрепленные любовью, разделить уже невозможно. Ни при жизни, ни после смерти. Прошу тебя, Кира, стать моей женой, чтобы по этому пути мы отныне и навсегда шли рука об руку, прошу тебя стать моим вдохновением на великие свершения, и обещаю, что я буду оберегать и защищать тебя от всех невзгод любой ценой. Ты согласна?
Он говорил медленно, прерывался и вновь начинал говорить. Волк явно сильно волновался. Но почему? Ведь это всего лишь формальность. Дань традициям, показательное выступление, фарс… Назвать это можно, как угодно, но выглядело это слишком… натурально, искренне. И тут же вспомнились его слова о терновнике, который он подарил не для того, чтобы соблюсти традиции, а для того, чтобы показать чистоту своих помыслов. Тогда я не до конца поверила, сомневалась, мне казалось, что он играл, но сейчас все по-другому. Его речь явно не была приготовлена раньше, он не озаботился этим, но, тем не менее, выглядел очень убедительным, а его слова казались правильными, именно такими, которые проникали в мою душу и заставляли по-другому взглянуть на волка, эти слова медленно ввинчивались в мою стену неприязни. И если так будет продолжаться, то они могут и разрушить ее окончательно.
Он стоял передо мной на коленях. Просил стать его женой, а в моей голове царила звенящая пустота. Несмотря на неприязненные отношения с оборотнями, меня восхищал ритуал прошения руки у возлюбленной. И сейчас я завороженно следила за каждым движением Лазара. Он смотрел на меня снизу вверх, но не выглядел жалким, слабым или униженным. Передо мной находился сильный уверенный мужчина, в чьем могуществе не сомневался никто в этом зале. Он мог бы избежать этого ритуала, предложить мне стать его женой по традициям инкубов, но своим поступком всем присутствующим показал свое отношение ко мне, показал, что принимает меня, как равную, что преклоняется передо мной, как перед женщиной, будущей женой и матерью. И это не могло оставить равнодушной. В этом была своя магия. Волшебство, от которого перехватывало дыхание, шла кругом голова и отключалась вредность. Уже даже в мыслях не возникало желание ответить отказом. И я бы этого не сделала в любом случае, но сейчас, когда в глазах мужчины, который стоял передо мной, горела надежда, плескалось волнение и потаенный страх, я просто не могла себе позволить отказать. И пусть я буду ругать себя позже за проявление слабости, за то, что мною завладела сентиментальность и малодушие, но сейчас я именно должна улыбнуться и ответить:
— Согласна, — голос дрогнул, губы затряслись от волнения. Волны дрожи пробегали по всему телу. Я никогда в жизни так не боялась, даже на экзамене по атакующей магии.
Лазар мягко улыбнулся, на секунду чуть крепче сжал руку и поднялся с колен. В его глазах читалось облегчение, ликование и тот же огонь жажды, который пугал меня больше всего.
Возле нас откуда-то появилась молодая служанка, которая держала в руках небольшой поднос с крохотной коробочкой. «Кольцо», — поняла я.
Лазар распахнул эту коробочку. На мягкой подушечке лежало тоненькое литое кольцо. Его украшали три небольших камня, названия которых я не знала. Но сразу поняла, что брошь, которая красовалась на Лазаре из того же комплекта. Возможно, это даже родовые украшения.
Кронпринц аккуратно вынул кольцо из коробки, снова твердо взглянул в мои глаза и стал медленно надевать кольцо на безымянный палец.
— От меня тебе на всю будущую жизнь, — вновь произнес он странные слова, которые почему-то вызывали у меня трепетную дрожь и опасение. Звучали они, как ритуальные, магические. Да и придворные пораженно ахнули, подпитывая мои подозрения. Что же не так с этими словами?
Кольцо потеплело и плотно обхватило палец, подстраиваясь под нужный размер. Точно родовое украшение.
Зал взорвался громкими аплодисментами. Нервно улыбнулась и тихонько выдохнула. Я все выдержала, не упала в обморок, не устроила скандала — все прошло хорошо. А о том, как именно все прошло и что с этим делать, я подумаю завтра, когда успокоюсь. А пока нужно унять сильную дрожь и выпрыгивающее из груди сердце, стук которого почти полностью заглушал все звуки. А впереди ждало все самое сложное: лживые улыбки, выражение «искренней» радости и поздравления. Бесконечный вал вопросов любопытствующих, шепотки и взгляды, которые могли бы убить, если бы несли в себе хоть какую-то силу. Прямо сейчас в сердцах многих зарождалось непонимание, расцветала зависть и вползала ненависть. Я сильна и Лазар силен, но нам понадобится масса времени, чтобы недовольство такой будущей королевой улеглось в душах его подданных, чтобы они смирились с этим, а может быть и изменили мнение. Чтобы в момент, когда Лазар взойдет на престол, его подданные не взбунтовались.

Глава 8

Голова шла кругом от бесконечной череды лиц. Как заколдованная, отвечала на их улыбки взаимностью, кивала, благодарила, но почти не слушала их и не видела. Искала взглядом своих родителей и мечтала о возможности вырваться из бесконечного круга поздравлений.
— Лазар, где мои родители? — поймала момент, когда одни жаждущие общения с нами ушли, а другие еще не успели подойти.
— Должны быть здесь.
— Должны, но не обязаны, — скулы болели от улыбки, а в словах звучала неприкрытая горечь.
— Они здесь, я знаю точно. Если бы что-то случилось, меня бы оповестили, да и Тентуры выглядят спокойными.
Кивнула, принимая его слова, и с трудом удержалась от кривляний, когда к нам подошла очередная пара. Она — совсем юная, но знающая себе цену девушка с курносым носиком, широким лбом, круглыми серо-голубыми глазами, обрамленными длинными чуть подкрашенными ресницами и широкой белозубой улыбкой. Таких, как она, я определяла с первого взгляда. Мне всегда казалось, что если присмотреться к их улыбкам, то можно будет увидеть, как с клыков капает яд. А с ней рядом ничем не выдающийся молодой мужчина. Судя по восхищенным взглядам, он боготворил свою спутницу.
— Чудесный вечер, Ваше Высочество, леди, — она изобразила небрежный реверанс, — ошеломляющая новость. Бесконечно рада присутствовать при таком, не побоюсь этого слова, историческом моменте, — она бросила на меня оценивающий взгляд, но сопроводила его все той же обворожительной улыбкой. Перед зеркалом они ее тренируют, что ли.
— Мои поздравления, — обошелся короткой фразой мужчина.
— Лорд Карт Сен’Виен, один из лучших лекарей нашего королевства и леди Криста Ден’ Тория, дочь нашего казначея, — представил ее Лазар.
— Рада знакомству, благодарю за поздравления, — кивнула я и посмотрела в сторону. В очередной раз пыталась найти взглядом родителей.
— Надеюсь, — проворковала она, — вам у нас понравится. Многие из знакомых мне придворных дам жаждут с вами познакомиться в более, — она похлопала глазками, — спокойной обстановке. Мы поможем вам освоиться.
У Карониуса я видела такую помощь. Прощупать хотят, что же я из себя представляю. Слишком колючий взгляд у этой леди, слишком слащавы речи, настолько, что зубы сводило.
— Буду рада, как только появится свободная минутка, — ответила ей улыбкой, — но боюсь, в ближайшее время буду занята подготовкой к свадьбе.
Одно незаметное движение, которое я уловила, и вся ее игра пошла прахом — слишком сильно она сжала пальцы на локте своего спутника. Видимо, от радости при упоминании скорой свадьбы наследника.
В зале начало происходить что-то странное. Разговоры постепенно стихали, словно на людей постепенно опускалось полотно безмолвия. Я видела, как придворные расступаются перед кем-то, но не могла предположить, кто этот неведомый человек, ведь король с королевой уже заняли свои троны. А потом, когда толпа расступилась передо мной, все встало на свои места. Это был всего лишь мой отец.
Первым порывом было желание броситься к нему, но я сделала лишь пару шагов навстречу. Обида вновь всколыхнулась в душе. Он неотрывно смотрел на меня, не обращая внимания на опасливые взгляды, которые бросали на него придворные.
— Здравствуй, дочка, — его шелестящий голос ласкал слух. Он протянул мне руку, и я вложила в нее свою ладонь. — Мои поздравления, — обратился к Лазару. — Лорды, леди, прошу прощения, я украду у вас Киру.
— Как ты мог? — прошептала я, едва сдерживая слезы, когда мы отошли в сторону.
— Меня заверили, что этот брак принесет радость в королевство. Ты будешь счастлива.
— Неужели я стану молодой вдовой?
Отец улыбнулся и накрыл мою руку своей.
— Если ты свое счастье видишь в этом, то вполне возможно, — миролюбиво проговорил он. — Но не будь предвзята к Лазару. Он умен, хоть и немного заносчив, ты ему симпатична, значит, без боя он не сдастся, а самое главное — он оборотень, значит, даже ценой своей жизни будет защищать тебя, свою избранницу. Это у него в крови. Мне кажется, у него есть все шансы покорить тебя, моя темная искорка.
— А мне кажется, он просто нашел очень странный способ самоубиться. Моими руками. Если я спалю дотла весь королевский дворец, это будет на твоей совести в том числе. И на совести еще кое-кого, — метнула красноречивый взгляд в потолок, намекая на вмешательство сверху, — ведь так?
Отец кивнул и нахмурился. Значит, он и сам не знает причин, по которым мой брак протежировали Боги.
— Но не думаю, что все зайдет так далеко. Только если он своей ревностью доведет тебя до истерики. Взгляни, — папа хитро улыбнулся, — он даже ко мне тебя ревнует. Только молнии не метает.
— Да ну, — отмахнулась я и покосилась на Лазара.
Женишок стоял в стороне в компании каких-то молодых мужчин. Они явно вели оживленный разговор, только кронпринц не особенно в нем участвовал. Он неотрывно следил за нами с отцом. И явно был чем-то недоволен.
— Да не ревнует он, — уже не так уверенно проговорила я шепотом, чтобы рядом стоящие гости не услышали наш разговор, — у него вечно морда такая недовольная. Как там тетя Варя говорит? Кирпича просит? Вот это про него.
— Смерть! Кира, во-первых, не тетя Варя, а Ее Величество, во-вторых, я не прошу, а требую, чтобы ты не набиралась у нее всех этих иномирных фразочек неизвестного значения. Я же просил ее. Будто мне мамы не хватает, которая нахваталась у Варвары этой гадости.
— И не стыдно тебе так про собственную королеву и про жену, — пожурила я папу, но удержать серьезную маску на лице не смогла.
Тетя Варя при дворе всегда вела себя очень сдержанно, воспитанно и величественно, никто и подумать не мог, что за закрытыми дверями, в узком кругу она становилась озорной хохотушкой, которая рассказывала удивительные истории.
— Не стыдно. А по поводу Лазара, ты зря мне не веришь. Оборотни жуткие собственники. Я не знаю, как это происходит, но как только договор был заключен, его глаза наполнились лихорадочным блеском. И поверь моему опыту, чем дольше он не получит то, что считает своим, тем сильнее в нем будет разгораться желание обладать. И это обладание в его понимании и мыслях должно быть всеобъемлющим и бесконечным.
— О, Боги! — прикрыла глаза ипотерла лоб, — об этом блеске я и хотела поговорить. Папа, — положила руку на его запястье, привлекая внимание, и серьезно взглянула в глаза, — я понимаю, что ты знаешь больше моего, но ничего не скажешь. Но у меня есть один вопрос, на который я требую ответа.
— Требуешь? — папа криво усмехнулся.
— Именно требую, — не разделила его веселья.
— Вижу, ты настроена решительно. Что же, если я смогу, то отвечу.
— Лазар приворожен ко мне?
— Что? — на лице отца отразилось удивление. — С чего ты взяла? — он нахмурился и склонился ко мне ближе. Он не знал точного ответа на мой вопрос, это я поняла сразу.
-
— Ты просто посмотри на него. Он не в себе. Неадекватный, понимаешь? Приступы ревности на ровном месте, даже сейчас, следит за каждым моим шагом и движением. А иногда так смотрит, — осеклась на полуслове и опустила взгляд. Да уж, и подумать не могла, что буду жаловаться папе на то, что на меня мужчины смотрят голодным взглядом. — Ну, в общем, у него нет причин смотреть на меня такими глазами, — промямлила я, — о любви-то речи не идет.
Папа рассмеялся. Тихий, вибрирующий смех, от которого у окружающих, как правило, волоски на теле становились дыбом, согревал мое сердце. Рядом с папой я чувствовала себя в безопасности в любой ситуации, чувствовала его тепло и родительскую любовь. И я улыбалась, пока папа старался взять себя в руки, но и не могла понять причины его веселья.
— Дочка, — строго взглянул он на меня сверху вниз, когда успокоился, — я очень расстроен тем, что тебе приходится объяснять такие элементарные вещи. В частности раскрывать факты, которые ты должна была давно уже усвоить на занятиях.
— Папа, — капризно надула губки, как делала это в детстве, — я уже не ребенок, ты меня замуж отдал, а отчитываешь, как маленькую.
— А ты для меня всегда будешь маленькой девочкой, — отец сжал мои пальцы и мягко улыбнулся.
— Так и что же я должна была знать, но не знаю?
— Я же уже сказал, что у оборотней чувство собственности очень ярко выраженно. Я бы сказал, чрезмерно ярко. Настолько, что они не всегда могут его контролировать.
— Допустим, ревность его я могу понять, ну а что ты скажешь насчет, — прокашлялась, — страсти? Не мог же он внезапно воспылать ко мне любовью?
— Теоретически, мог и любовью, но, думаю, дело совсем не в этом.
— А в чем?
Папа с трудом сдерживал широкую улыбку. А в его глазах плясало веселье.
— Ну же, папа, не томи! — подбоченилась и строго взглянула на него.
— Понимаешь, — он взглянул поверх моей головы и усмехнулся. — В детали своего брачного ритуала оборотни особенно никого не посвящают. Но ходят слухи, что есть особый ритуал, на который решаются не все. Там происходит какой-то обмен, не то кровная связь, возможно, магически накладывается, или что-то с душами происходит, вариантов масса — какой правильный, неизвестно. Но, говорят, что для того, чтобы эта связь установилась, и ритуал свершился, супруги должны быть, как бы это тактичнее назвать… чистыми. И Лазар с его отцом настояли именно на таком ритуале.
Нахмурилась. Ничего не поняла.
— Ну и как это связано с моей проблемой?
Папа одарил меня таким взглядом, что мне сразу стало некомфортно от собственной глупости.
— Подожди, в этом смысле чистыми? — округлила я глаза. — Оба супруга? — для полной уверенности переспросила я.
— Насколько я знаю, оба, — кивнул отец.
— Боги! — выдохнула я. — Так он, получается, ни разу с женщиной не был?
— Ни разу, — улыбка папы становилась все шире, а мне хотелось плакать.
Простонала и уткнулась лбом в папино плечо. Ну за что? За что мне это наказание?
— А теперь представь, каково ему, мужчине в самом расцвете, когда рядом с ним необычайно привлекательная женщина, которая манит его своей особенностью, и которая фактически принадлежит ему. Я никогда не думал, что буду говорить подобные вещи собственной дочери, но Кира, пожалей его. Я даже представлять не хочу, каково ему. У него кровь бурлит последние лет пятнадцать, а сейчас ему гораздо сложнее сдерживать свои мужские потребности и зверя, который постоянно твердит «мое, мое, мое».
У-у-у, — тихо, чтобы не привлекать внимание гостей, взвыла я. — Почему? Почему именно я? — прохныкала и уткнулась лбом в отцовское плечо.
— Знаешь, Кира, что-то странное происходит, я не понимаю, что, но пытаюсь разобраться.
— О чем ты? — тут же встрепенулась и обеспокоенно заглянула в его глаза.
— Уже больше четырех декад меня преследует запах Смерти.
— Это не удивительно, — отмахнулась я.
— Нет, дочка, я чувствую запах его, — он бросил взгляд вверх, — магии. Хотя с момента заточения смертников о нем не было никаких вестей.
Да, Боги были в гневе, когда узнали о том, что устроил Карониус вместе со своими подопечными, пока остальные Боги отсутствовали. И заключили смертников под магический купол, лишив возможности как-то влиять на мир и набираться сил любыми способами помимо естественного. После этого никто ничего не слышал ни о смертниках, ни о самом Карониусе.
— Ты думаешь, это как-то связано с моим внезапным браком?
— Возможно. Боги что-то задумали и хотят это сделать нашими руками. Меня успокаивает только одно: ты попала под опеку очень сильного оборотня. Чрезмерно сильного, я бы сказал.
— Он силен, конечно, но с чего ты взял, что сильнее остальных? — бросила взгляд на Лазара, который продолжал неотрывно следить за нами.
Отец задумчиво смотрел вдаль. Между бровей пролегла глубокая борозда, а от легкого прищура, из уголков глаз разбежались тонкие лучики недавно появившихся морщинок.
— Дело вот в чем, — он подхватил меня под локоток и повел к одному из огромных окон, прикрытых легкой светло-золотистой портьерой.
За окном расстилался густой сад, над которым проливали свет десятки, а может быть и сотни шаров, наполненных магией. Они, словно крохотные копии ночного светила, медленно плавали над садом.
— Лазар, — голос отца был едва различим за звуками музыки. Я вся превратилась в слух, боялась упустить даже звук, — действительно невероятно силен. В момент его рождения, по словам множества эмпатов, в том числе и нашей королевы, произошел такой выброс энергии, что колебания магического фона чувствовались еще несколько дней. Лазар все эти годы значился для нашего королевства, как особо опасный противник. Для того, чтобы ты понимала, помимо него в числе таких оборотней был еще сам король. Насколько нам известно, у них такой же подписью отмечены трое из наших: я, Ариан и Варвара. Думаю, причины ты понимаешь. Но вернемся к Лазару. В его биографии слишком много дыр. Во-первых, общеизвестный факт, что его мать скончалась в родах. Но, вот незадача, брак с королем был заключен тайно, по сей день лишь единицы видели сию загадочную леди. Но еще удивительней то, что сам король Рен’Оулен не предавался долгим страданиям, а сразу же женился во второй раз: невероятное исключение для оборотней. Его супруга вырастила Лазара, как собственного сына. Но вот еще одна загадка: в возрасте двенадцати лет, когда оборотни входят в силу, Лазар исчез. По данным наших информаторов, мальчик отсутствовал в королевстве в течении двух лет, а все подданные считали его смертельно больным. И последнее, дочка, Лазар не тратил время на изучение кандидаток в жены. Он определился еще до того, как начались обсуждения будущего соглашения. Он изначально желал получить в жены тебя. Именно тебя. А в моем присутствии он не почувствовал ничего особенного. Честно признаться, в какой-то момент, я решил, что моя магия покинула меня. Но нет. Лазар невообразимо силен, смел и решителен.
— И вот этому неизвестному животному ты отдал меня в невесты? — у меня поджилки затряслись, если отец прав, то я нажила себе крупную проблему.
— Мы не могли отказать, — отец покачал головой.
— И что же теперь делать? — помассировала виски и прикрыла глаза. В голове царила пустота.
— Успокоиться, Кира. Тебе он не причинит вреда. Наоборот, будет всячески оберегать. А ты убери свои колючки и дай шанс мальчику. В конце концов, мы все устали от угрозы войны, висящей между нашими королевствами. Ты должна быть умной и собранной девочкой. Милая, не опасайся Лазара, опасайся его мачехи и ее приближенных.
— Почему? — нахмурилась я. Совет опасаться был понятен, но почему именно мачехи, я понять не могла.
— Чувство собственности. Помнишь? Королева приняла Лазара, как сына, а ты у нее его увела. Насколько я знаю, у оборотней отношения между избранницами оборотней и их матерями складываются очень сложные. На фоне ревности.
— Только обозленной королевы мне не хватало, — выдохнула я и опустила руки. Силы меня покидали так стремительно, что я с трудом стояла на ногах. Почему мне так не везет? Чем я так прогневала Богов? — А мама где?
— Мама немного не в себе, — поморщился папа, — она должна вот-вот появиться. Очень переживает из-за случившегося.
— Сильно тебе досталось, да? — с удовольствием отметила папину мученическую гримасу. Маму в гневе боялся даже сам Кориан Сервиус, наводящий ужас на всех подданных королевства инкубов.
Музыка в зале внезапно затихла. Вместо нее раздался чей-то приглушенный писк, а за ним группа женщин испуганно ахнула.
— Похоже, наша мама явилась, — улыбнулся отец.
— Прошу прощения, — прозвучал ее напряженный голос где-то в толпе. — Уверяю, я не причиню никому вреда.
Похоже, дело совсем плохо. Что-то вспыхнуло, кто-то вскрикнул, и снова наступила тишина.
— Леди, — теперь голос мамы звучал раздраженно, — не нужно так бурно реагировать. Вы пугаете других гостей.
Толпа расступилась. И я увидела свою неподражаемую маму. В алом платье, плотно облегающем ее подтянутую фигуру, она выглядела просто потрясающе. А уж всполохи огня, которые то и дело вспыхивали и пробегали по ее телу, только добавляли эффекта. Мама крепко сжимала кулаки, была натянута, как струна, а в ее глазах плясало пламя.
— Прошу тебя, — зашептал отец на ухо, — скажи ей, что ты в порядке, она очень волнуется и не может контролировать магию последние три дня.
— Как вас только пустили сюда? — вопросительно взглянула на отца, пока мама медленно приближалась к нам.
— А ты попробуй не пусти их с Варварой, — усмехнулся отец и принял серьезный вид.
— Веселишься, — прошипела мама отцу, когда оказалась рядом, — поделись, милый, поводом для радости, — ядовито проговорила она, глядя на него. Нашла наощупь мою руку и крепко сжала.
— Что ты, Веда, я лишь радуюсь встрече с нашей дочерью, — папа сцапал мою вторую руку.
— Конечно, она же не по твоей воле оказалась так далеко от дома. Дочка, — выдохнула она, притянула к себе и сжала в объятиях.
Огонь вокруг нее стух, напоминая о себе лишь теплом, которое согревало и разливалось по телу. Папа отпустил меня и отступил.
— Я так скучала, — прошептала мама.
И я.
Глубоко дышала, вдыхая родной мамин аромат с примесью ее любимых духов. Чуть сладковатый аромат с нотками свежести и легким налетом цитруса.
— Как ты? — она отстранилась и обвела мое лицо пристальным взглядом. Улыбнулась, прижалась щекой к маминой ладони и прикрыла глаза.
— Хорошо, мама, нормально. Я, честно говоря, впервые из своих покоев вышла. А устроили меня хорошо. Представляешь, Лазар специально для меня приготовил покои в любимых тонах. Слуг подобрала себе сама. Только, — взглянула в ее глаза, — по вам всем соскучилась. А Оксанка не приехала?
— У Ее Высочества, — ответила мама, — сейчас сложное время. Лекари говорят, что нужно поберечь себя, есть небольшой риск, что роды начнутся раньше времени.
— Правда? — округлила глаза, — как жаль, что я не смогу быть рядом.
— Тебя не обижают? — мама вновь внимательно всмотрелась в мое лицо, а по ее рукам заструились всполохи пламени.
— Нет, мама, не переживай, ты же знаешь, я себя в обиду не дам, — покосилась на папу.
— Хорошо. Мы с Варей посоветовались и решили, что сделаем тебе подарок до свадьбы. Так сказать, на помолвку.
— Что за подарок? — встрепенулась я. Настроение тут же приподнялось, а сердце застучало немного чаще. Подарки я любила, как дарить, так и принимать, а мама с тетей Варей всегда отличались оригинальностью в этом деле.
— Завтра перед отъездом мы передадим вам этот подарок, — за спиной прозвучал голос королевы.
Резко развернулась и присела в глубоком реверансе. Сзади стояла наша венценосная чета. Его Величество Ариан Тентур, как и всегда напоминал ледяную глыбу, источающую серьезность, сосредоточенность, уверенность и невероятную силу. Рядом с ним тетя Варя казалась наивной белокурой девчонкой, которая за десятки лет ни капли не изменилась. Только в глазах вместо любопытства и озорства, которое было присуще ей в те годы, когда она только появилась на Ореаде, теперь горело спокойствие, мудрость и проницательность.
— Рада вас видеть, — искренне улыбнулась им обоим.
Наш разговор практически полностью повторил диалог с мамой. Королева справлялась о моем настроении, о том, как я устроилась и хорошо ли ко мне относятся.
— Ваше Величество, — вклинился в разговор отец, — что скажете?
Тетя Варя кивнула, бросила осторожный взгляд по сторонам и тихо проговорила:
— Единственное, что я могу вам сказать, что мальчик очень печется о нашей девочке, но это и без эмпатии очевидно. А в остальном, у него стоит такая защита, что обойти ее незаметно не удалось даже мне.
— Что значит, не удалось? — выразила общее удивление мама.
— Его эмоции, даже те, что на поверхности, считать очень непросто. Я чувствую какие-то помехи. А уж то, что хранится глубже, считать вовсе не удалось. Просто все закрыто.
— Как это возможно? — нахмурился отец.
Я лишь переводила недоуменный взгляд от одного к другому.
— Тут два варианта: либо он мой брат, о котором я не знала. Но, как вы понимаете, это невозможно, мама бы не смогла скрыть такую пикантную подробность от нас с отцом, либо мама позаботилась о том, чтобы я не могла вмешаться — что вероятнее.
— Обложили со всех сторон, — выдохнула я. — Простите, — опомнилась, что нахожусь в огромном зале в компании королевских особ. Виновато улыбнулась, — очень нервничаю.
— Ничего. Мы приготовили небольшой сюрприз, — плутоватая улыбка разрушила весь величественный образ тети Вари, но королева быстро взяла себя в руки, — ты будешь в восторге, а оборотни, — она отрицательно покачала головой.
В зале внезапно погасли все световые шары. Возмущенные и испуганные возгласы разрезали тишину.
— Смерть! — выругался папа. Я душой почувствовала общее напряжение, которое исходило от стоящих рядом мужчин.
— Что происходит? — почему-то шепотом спросила я.
— Прошу спокойствия, — в кромешной тьме раздался голос короля оборотней.
И тут же в воздух взлетели десятки маленьких огоньков, которые разогнали тьму. А следом вспыхнул весь свет, заставляя зажмуриться. А когда все раскрыли глаза, от спокойствия не осталось и следа. В центре зала возникла густая черная пелена, в которой клубился дым. Из этой странной арки вышел мужчина. Все взгляды были устремлены к нему.
— Смерть! — папа не отличался оригинальностью.
Но уже в следующий момент о том, что происходит там, впереди, я могла только слышать. Обзор загородила широкоплечая фигура женишка, который появился передо мной будто из-под земли.

Глава 9

Сделала крохотный шаг в сторону и поднялась на носочки. Теперь я могла видеть происходящее.
От черной одежды мужчины исходил дымок, который стелился по полу. Казалось, что это ожившие тени, расползаются во все стороны от странного гостя. Он стоял с высоко поднятой головой и медленно обводит всех присутствующих взглядом. Черные, словно бездомные глаза, даже на расстоянии вселяли ужас. Бледное узкое лицо, нос с горбинкой, который придавал мужчине хищный вид, а на фоне белой кожи темные волосы, зачесанные назад, казались чернее ночи.
Мерцающая пелена взмыла до самого потолка перед нами и быстро расползлась по разным сторонам, отсекая гостей от этого мужчины. Он же медленно повернул голову в нашу сторону и криво усмехнулся. От этой улыбки по спине пронестись ледяные мурашки. Передернула плечами и опустилась на пятки. Тетя Варя выставила щит, который убережет всех гостей от любых неприятных неожиданностей.
— Что вы здесь делаете? — властный голос моей королевы, прозвучал так внезапно, что рядом стоящие придворные дамы вздрогнули.
— Варвара, — он говорил так, словно был простужен и лишился голоса, но этот хрипловатый шепот был таким громким, что проникал в самую душу. — Рад вас видеть. Всех вас.
Вновь поднялась на носочки. Мужчина стоял у прозрачной стенки магического щита. На его губах играла улыбка, а в глазах не отражалось ничего. Там жила пустота, которая вряд ли когда-либо чем-то заполнялась.
— Ой, — тихо выдохнула я.
А ведь на картинках он выглядит всегда иначе. И как только я могла его не узнать? Похоже, я не правильно поняла папины слова. Он не ругался, а оповестил нас о личности незваного гостя. Сам Карониус пожаловал на бал. Но зачем? Что ему понадобилось здесь? Мне очень не нравилось то, что в моей жизни стало слишком много божественного присутствия.
— К сожалению, — без толики сожаления в голосе ответила тетя Варя, — не разделяю вашей радости. Все же, бал не то мероприятие, на котором ожидаешь увидеть вас. А ваше появление, как правило, не сулит ничего хорошего.
— Ты по этой причине прикрылась этой ерундой? — он коснулся пальцем преграды, и по ней, словно грязные разводы, от пальца Бога расплылась черная дымка.
— Эта ерунда — щит Равениуса. Вам ли этого не знать, — спокойно ответила королева.
— От смерти не спасет ни один щит, — он убрал руку от преграды и перевел взгляд на Лазара.
— От смерти не спасет, от вас — защитит, — парировала тетя Варя.
— Я здесь ни для этого, — его губа дернулась, выдавая раздражение. — Ты же не станешь отрицать, что у меня есть причины посетить это мероприятие, — он бросил взгляд на папу, потом перевел на меня и улыбнулся. — Кира, мои поздравления! — кивнул он. — Политический брак, — покачал головой. — Ты не выглядишь счастливой. Подойди ко мне.
— Если вам есть, что сказать, говорите мне, — К самой границе подступил Лазар, отрезая мне возможность приблизиться к Богу. Но не очень-то и хотелось.
— Смелый мальчик, — усмехнулся Смерть. — Я лишь хотел преподнести подарок невесте.
— Мантию невидимку? Или бузинную палочку? — снова встряла в разговор королева.
— Что? — похоже, она сумела даже саму Смерть ввести в недоумение.
— Подарки от вас не внушают доверия, уж простите, — ответила тетя Варя.
— Твое мнение, Варвара, меня не интересует. Ты ведёшь себя вызывающе. Прояви уважение.
— Мама учила меня уважать людей незнакомых по определению, а знакомых — за поступки. Вы же чуть было не разрушили целый мир. А ваши подопечные несколько раз пытались меня убить. Вряд ли это то, за что вас можно уважать, Карониус.
— Встретимся на смертном одре и поговорим о том, кто и чего заслужил, — спокойно проговорил он. Но прозвучало это, как угроза. Правда, тебя Варя не выглядела испуганной.
— Кира, — он поднялся с воздух. Черные нити тумана укутали его ноги в кокон. — Твой подарок, — вытянул руку перед собой.
Ручейки его магии заструились по рукам, сплетаясь на ладони. И уже через пару секунд в его руке оказалась тонкая темная цепь с подвеской черного цвета из непрозрачного камня в форме куба.
— Коснись его магией в любой момент и портал перенесет тебя из любой точки мира в то место, о котором ты подумаешь.
Он вновь скрылся из виду. Опустился на пол.
— Приятного вечера. И помните, жизнь не вечна, живите сейчас. До встречи.
Черный смерч взметнулся под потолок.
****
В зале повисла тишина. Мертвая. Оказывается, очень некомфортно чувствуешь себя, когда огромная толпа людей смотрит на тебя с таким ужасом, ожиданием и подозрением. Меня и без визита его божественной сущности тут невзлюбили бы в любом случае, так что, если его действия — это попытка усложнить мне жизнь, то он зря старался.
— Пап, — позвала шепотом и коснулась рукава отцовского пиджака. Папа обернулся тот час же. На его лице читалось беспокойство. Взгляд слегка рассеян, что говорило о задумчивости, а брови грозно нахмурены, как и всегда, когда он был настроен решительно.
— Меня подводит память, или на вашу с мамой свадьбу, вам не преподносили таких, — бросила выразительный взгляд на цепочку, — подарков.
Его взгляд прояснился, но взгляд все еще был наполнен волнением.
— Нет, Кира, — отрицательно мотнул головой и перевел взгляд на будоражащий мысли всех присутствующих, божественный дар.
— Боги не могут вмешиваться в события, если мир не стоит на грани разрушения, — изрекла наша королева.
— А что насчет моего брака? — вскинула я брови.
— Они никого не заставляли, — пожала она плечами, — настоятельно советовали, а это им не запрещено. Но и мне не нравится этот подарок.
Щит королевы развеялся блестящей пылью, которая на несколько секунд зависла в воздухе, а потом растаяла, как снег в теплый солнечный день. Моя подвеска так и продолжала висеть в воздухе, на уровне моих глаз. А под ней образовалась пустота. И никто из гостей этого бала не решался переступить невидимую границу. Все продолжали сверлить меня взглядами.
— И что делать? — задала логичный вопрос.
— Ничего, — твердо произнес Лазар и первым вышел из толпы.
Он до последней секунды стоял впереди меня, пытаясь загородить спиной. Только в этот момент поняла, что он пытался таким образом защитить меня. Это оказалось приятно. Мысленно улыбнулась и похвалила волка. Все же, отец как обычно прав. Какие бы отношения не складывались между мной и Лазаром, а жених всегда встанет на мою защиту. Даже перед лицом самого жуткого и странного из Богов.
Внимательно следила за тем, что делал кронпринц оборотней. А он, всего лишь, твердым шагом прошел к подвеске и протянул к ней руку.
— Нет! — воскликнула Ее Величество Варвара Тентур.
Но оборотень и ухом не повел. Попытался схватить подвеску, но она тут же скрылась за черными всполохами огня. У меня от удивления глаза полезли на лоб. Какое знакомое зрелище.
— Похоже, — задумчивый голос королевы разрушил густую тишину, — этот дар может забрать только леди Сервиус.
— Она его не заберет, — вместо меня решил Лазар, чем вызвал новую волну моей злости, которая была готова обернуться неконтролируемым пламенем.
— Кира, — гораздо тише, чтобы не услышали все, сказала королева, — я бы посоветовала прислушаться к своему жениху.
— Ваше Величество, — я присела в реверансе, — вы же и сами сказали, что Боги не могут напрямую вмешиваться в наши жизни. А значит, бояться нечего. И вообще, — едва слышала даже сама себя, надеялась, что мои близкие все прочтут по губам и взгляду. — Мы последние на свободе, может, он хочет помочь, — и уже гораздо громче, с извиняющейся улыбкой, чтобы не повредить репутации будущего мужа, произнесла, — прошу простить, Ваше Высочество, но я не могу не принять божественный подарок.
Протиснулась мимо мамы и отца, которые шипели и шептали, что это может быть ловушкой, вышла на свободный круг, встала рядом с Лазаром, широко улыбнулась и протянула руку. Цепочка тут же опустилась на мою ладонь. Я чувствовала пульсацию магии, заключенной в этом артефакте, мне хотелось надеть это необычное украшение, но я понимала, что это может быть опасно.
— Никто ведь не заставляет меня носить это, — бодрым голосом произнесла я. — Пожалуй, это украшение займет достойное место среди коллекции моих.
Слаженный облегченный вздох мог мне и померещиться, но показалось, что все присутствующие, а не только мои родные, обрадовались такому решению. Я лишь хмыкнула. Никогда не считала себя сумасшедшей, которая с радостью наденет и закрепит на крови артефакт с неизвестными свойствами. Особенно такой сильный артефакт, наполненный необычной магией.

Глава 10

— Нет повода для беспокойств и волнения, — голос Вивьера Рен’Оулена был подобен грому в тихом поле, — бал в честь помолвки моего сына и его прекрасной избранницы продолжается.
Спустя секунду загремела музыка. Гости сбросили оцепенение, но придаваться веселью не спешили. Разбрелись по залу, разбились на небольшие группы и завели оживленные разговоры. С грустью оглядела весь зал и тяжело вздохнула. Даже не нужно быть провидцем, что бы знать главную тему сегодняшних разговоров. Хотел жених, чтобы я блистала на балу и стала центром внимания, он получил желаемое, мне даже усилий прилагать не пришлось. Только это совсем меня не радовало. Подняла взгляд и встретилась с напряженным взглядом отца. Улыбнулась. Старалась выдать улыбку за искреннюю, беззаботную, но отца и маму я никогда не могла обмануть. Их беспокойство за меня читалось в глазах.
— Выглядишь подавленно, — тихо проговорила мама и взяла меня за руку. — Может быть, не стоило брать это?
— И висел бы он тут, как знамя, напоминая всем придворным о том, что здесь произошло, и кто этому виной, — оглянулась, когда почувствовала движение позади. Оказалось, что это мой вездесущий жених встал рядом. — И строили бы все догадки о том, какой кошмар таится в глубинах этого камня и какое разрушение обязательно принесет. Нет уж, лучше пусть будет у меня. Так они и сами видели, что ничего дурного не случилось, когда я прикоснулась к этому артефакту. Брошу в шкатулку. Все же, каким бы он не был, а игнорировать божественный подарок — дурной тон.
— Мне это не нравится, — сказал Лазар.
Сжала зубы. И действительно, куда же без него. Будто бы я в восторге от такого сюрприза.
— Почему Карониус преподнес дар именно тебе? — голос кронпринца звучал спокойно, но требовательно. — Не могу припомнить ни одного случая такой щедрости от Смерти.
— Почему бы тебе не спросить об этом у него? — повернулась к нему и вскинула брови. — Я бы с удовольствием и сама узнала причины.
— Меня тоже интересует этот вопрос, — к нам присоединился король оборотней. — Нам нужно обсудить некоторые моменты немедленно, вы согласны? — он обращался к Его Величеству Ариану Тентуру. — Не могу не отметить храбрости вашей супруги, — он кивнул тете Варе, — весь мир наслышан о событиях, которые поспособствовали возвращению Богов, но я даже не мог представить, что вы настолько отчаянная женщина. Мое почтение.
— Благодарю, — коротко кивнула она в ответ и взглянула на своего супруга.
— Думаю, наше отсутствие не останется незамеченным, но это уже мало что изменит, — проговорил король инкубов.
— Надеюсь, леди простят нас за недолгое отсутствие, — улыбнулся король Рен ‘Оулен. В уголках глаз появилась небольшая сеточка морщинок. Холодные темные глаза смотрели открыто, внимательно, но этот взгляд подавлял. Взгляд и королевская стать — единственные сходства между королем и его сыном. В остальном же, они были совершенно разными. Видимо, Лазар был похож на мать.
— Надеюсь, — мягко улыбнулась королева инкубов, но голос ее звучал твердо, бескомпромиссно, — вы не будете возражать, если мы примем участие в обсуждении случившегося. Все же, это касается каждого из нас непосредственно.
— Не думаю, что это необходимо, — возразил Вивьер.
— Я согласен с вами, — кивнул король Ариан главе оборотней, чем заслужил удивленный взгляд своей супруги, и наши с мамой — пораженные, немного обиженные и с возмущением, которое мы старались тщательно скрыть. — Но и моя супруга права. В их присутствии нет необходимости, но наше присутствие рядом с ними — обязательно.
— Вы считаете, что в моем дворце недостаточно безопасно? — вскинулся Вивьер.
— Уверен, безопасность в вашем дворце обеспечена на высшем уровне, — кивнул Ариан Тентур, — но я бы не хотел, чтобы в наше отсутствие что-то произошло из-за артефакта или Бог Смерти вознамерился вернуться. Вы же понимаете, что его появление здесь имеет скрытую, неизвестную нам, причину. К тому же, наши леди напуганы. Особенно леди Сервиус.
— Простите, что вмешиваюсь, — склонила голову мама, — но меня также нельзя оставлять здесь без сопровождения супруга. Вся эта ситуация очень пагубно повлияла на мое эмоциональное состояние. А после появления Карониуса я и вовсе с трудом держу себя в руках, — в доказательство ее слов, по спине и плечам мамы поползли языки пламени. — Признаться, очень боюсь этого Бога и его магии, — мама передернула плечами, и в воздух взмыл сноп искр. Красивый трюк. Мама знала, как произвести нужно впечатление.
— Ваша супруга, лорд Сервиус, — проговорил король Рен’Оулен, буравя мама подозрительным взглядом, — очень, — он сделал паузу, обвел ее внимательным взглядом, — яркая женщина.
— Благодарю, — кивнул папа, — Ведия, действительно, очень переживает из-за дочери.
Мама же скромно потупила взгляд, что вызывало улыбку у меня, отца и тети Вари с Его Величеством, но мы все тщательно это скрывали.
— Что же, — с важным видом кивнул король Рен’Оулен, — если вы настаиваете, пусть будет по вашему. Прошу следовать за мной.
*****
Мы расположились в небольшом зале, основную часть которого занимал длинный узкий стол. Первые несколько секунд перед глазами мелькали слуги. Они сменяли друг друга, заставляя стол закусками и вином. И когда царивший в зале хаос внезапно сменился оглушающей тишиной, я, наконец, вздохнула с облегчением. От их мельтешения перед глазами в голове начала пульсировать боль. Обвела взглядом присутствующих. Мысленно улыбнулась. В той срочности и сумасшествии, которое творилось здесь еще пару минут ранее, никто не обращал внимания на титулы и положение. Все расселись на ближайшие места. И напротив меня сидела тетя Варя, сдержанная и спокойная, вместе со своим невозмутимым супругом, и король оборотней — жгучий брюнет с колючим взглядом, который слишком сильно отличался от светловолосой королевской четы инкубов.
По одну сторону от меня сидел Лазар, и я даже не удивилась его выбору. Мне казалось, что после появления Бога Смерти, мой жених серьезно вознамерился не отходить от меня ни на шаг. Я ненавидела надсмотрщиков и нянек, но даже не могла представить, что мой жених будет совмещать в себе обе эти роли. И я вряд ли смогу что-то с этим сделать. Но хотя бы попытаюсь. С другой стороны рядом сидела мама, которая каждую минуту брала меня за руку, сжимала и отпускала, словно боялась, что я сбегу или исчезну.
— Итак, — Вивьер Рен’Оулен сложил руки на стол и переплел пальцы, — думаю, никто не станет возражать, что предположение о том, что будущая свадьба, настоятельные советы от наших Богов и появление неугодного Бога на помолвке связаны между собой.
— Без сомнений, — кивнул Ариан Тентур, — связь очевидна, но причины всех этих событий нам неизвестны, ведь так?
Я только вертела головой и старалась не вывихнуть шею, чтобы не упустить ничего из виду. Папа, принц и король оборотней кивнули.
— И в сложившейся ситуации мы можем только предполагать, что все это значит, — продолжил король Ариан, — но я считаю, что на данном этапе это не первоочередная проблема. Обсуждение причин, как и выдвижение предположений, мы можем отложить на более поздний срок, когда обеспечение безопасности леди Сервиус и вашего сына сейчас стоит на первом месте.
— Вы допускаете, что им может угрожать опасность? — спросил король оборотней и, словно соглашаясь со своими мыслями, кивнул.
— Я не допускаю. Я уверен в этом. Наш союз, заключение брака и соглашений, которые ему предшествуют и за ним последуют, наверняка не входят в планы сторонников радикального решения конфликта. А тех, кто жаждет развязать войну между нашими королевствами, по разным причинам, достаточное количество в обоих королевствах. И за их пределами тоже. К тому же, вы же не станете отрицать того, что леди Сервиус не удовлетворяет высшее общество в качестве будущей королевы. И они тоже могут попытаться помешать состояться свадьбе.
— И самое главное, — вступил в разговор отец, — этот брак станет последним замком на клетке смертников, а это, я уверен, идет в разрез с планами, как вы сказали, неугодного Бога.
— Полагаете, цель его появления и этот дар, — Вивьер качнул головой в мою сторону, — попытка каким-то образом повлиять на свадьбу, это носит в себе скрытый смысл, а, может быть, и опасность? — спросил он.
— Полагаю, что это не попытка помочь, — отозвался папа.
— Согласен, — кивнул Ариан Тентур.
— К сожалению, и я с вами согласен, — король оборотней недовольно поджал губы. — Именно поэтому, считаю, что леди Сервиус необходимо заключить украшение под охрану. И ни в коем случае не носить.
— Кира? — отец оперся руками о стол.
— Только стражников у моих покоев мне не хватало, — замотала головой, — это уже чересчур. Я против.
— Мы обойдемся и без таких сложностей, — ответил Вивьер и поднялся из-за стола.
Он прошел в угол зала, где у самой стены стоял крохотный круглый стол на резных деревянных ножках. Если бы король к нему не подошел, я бы и не заметила его в затемненном углу. Его Величество развернулся к нам лицом, и я увидела в его руках громоздкую шкатулку, выполненную из бугристого черного камня. Будто на большой скальный осколок какой-то умелец повесил замок и назвал это шкатулкой.
— Эта шкатулка — прекрасный артефакт, который гасит магический фон любого предмета. Иными словами, пока предмет находится внутри, он не имеет силы. Думаю, с божественным подарком все не так просто, но если эта подвеска имеет какое-то воздействие, то шкатулка точно его уменьшит.
— Отличный вариант, камень Нереиды, если не ошибаюсь? — спросил король Ариан и получил в ответ утвердительный кивок. — Но этого не достаточно. Стражники были бы очень хорошим вариантом для обеспечения безопасности, но они угнетающе действуют на любого человека, а на леди Сервиус, в данной ситуации, будут оказывать раздражающее воздействие. Но у нас есть решение, — он взглянул на тетю Варю, и она ответила ему мимолетной улыбкой.
— Да, — кивнула она, — мы приготовили небольшой подарок жениху и невесте, думали передать его завтра, чтобы не пугать гостей, но, видимо, придется сегодня.
****
— Слуги принесут его, — начал Вивьер, но король Ариан и тетя Варя одновременно качнули головой.
— Нет, слуги не смогут доставить подарок. Они не смогут даже приблизиться, — сверкнула улыбкой королева. — Кориан, думаю, ты справишься?! С тобой они знакомы.
— Мне понадобится некоторое время, прошу извинить меня, — папа встал из-за стола и вышел из зала. Меня всегда поражала его способность передвигаться бесшумно, лениво, но в то же время быстро. Он даже мне напоминал хищника, который за легкой ленцой скрывал невиданную мощь. Я всегда хотела научиться этому, перенять его умение, но в итоге моя походка стала слишком мягкой, женственной, а обувь на каблуке навсегда убила мечту о бесшумном шаге.
— Зачем создавать интригу? Почему бы сейчас не открыть секрет этого подарка? — нарушил тишину Лазар.
Закатила глаза. Боги, какой же он зануда. Неужели, так сложно понять, что родители и Тентуры хотели удивить, сделать сюрприз, и я уже догадывалась о том, что именно они приготовили, поэтому от нетерпения покачивала носком туфли.
— Если я скажу, сюрприз будет испорчен, — озвучила мои мысли королева Варвара. — Но и вас, кронпринц, мы не оставим без должного внимания, — она метнула на меня взгляд и мило улыбнулась.
Лазар хмыкнул. Я встретилась взглядом с Его Величеством. Ощущение не из приятных. Его взгляд так впивался в меня, будто выворачивал душу наизнанку и видел все мои тайны, читал меня, как открытую книгу, написанную огромным буквами. Мне понадобилось все силы, чтобы сохранить спокойное выражение лица, открыто взглянуть в глаза королю оборотней и не отвести взгляд.
— Как вам у нас нравится, леди Сервиус? — уголки его губу дрогнули, словно одобряя мою смелость и выдержку.
— У вас прекрасный дворец. Очень много дерева. Красиво, запах, — глубоко вдохнула, — неожиданно это пришлось мне по вкусу, как и пушистые ветви деревьев вместо цветов. Очень оригинально. Но вы же понимаете, как это опасно для огневика, — поджала губы.
— Насколько мне известно, вы прекрасно владеете своей магией, были одной из лучших на курсе, — проговорил король. Остальные слушали и не влезали в диалог.
— Это заслуга родителей, — улыбнулась маме, которая тут же сжала мою ладонь. — Они всегда меня поддерживали и помогали. Но стресс и значительные перемены могут по-разному отразиться на моем состоянии и контроле, — опустила взгляд, тяжело вздохнула и часто-часто заморгала, словно чувства меня переполняли. Но я ощущала абсолютное спокойствие и сильное любопытство.
— Мой сын всегда придет вам на помощь, даже если придется укрощать вашу магию.
— Конечно, — с чувством собственной важности и незаменимости кивнул Лазар.
— Благодарю, надеюсь, этого не произойдет.
Ответить король не успел. Распахнулась дверь, и вошёл отец.
— Да! — счастливо выдохнула я и с трудом удержалась на месте, а так хотелось соскочить с места и броситься к отцу, ведь у его ног сидели два рокалла. Умные звездные глаза с любопытством обводили зал.
— Это рокаллы? — король оборотней поднялся из-за стола.
— Прекрасные, преданные защитники, — кивнул король Ариан и улыбнулся мне. Видимо, ему был приятен мой восторг. В то время, как Лазар изображал каменное изваяние, не выказывая ни радости, ни разочарования.
— Девочка, — король Ариан поднялся из-за стола, — для вас, леди Сервиус, — приглашающе махнул рукой и замысловато свистнул. Белая кошка лениво поднялась на лапы и сделала пару шагов вперед.
Медленно встала из-за стола. Сердце от волнения бешено стучало в груди. Я столько времени мечтала о ней, и сейчас получу самый желанный подарок.
— Процедура привязки вам знакома, — он взял меня под локоть и повел к животному. — Кошки из одного помета, поэтому, несмотря на привязку к одному хозяину, никогда не причинят зла второму. Вашу руку, — перехватить ладонь, когда мы подошли ближе, — имя дадите сами, с этого дня, за вами всюду будет следовать ваш защитник. Не позволяйте им баловаться, они это чувствуют и наглеют, — потрепал кошку между ушами, она с радостью поставила голову и покосилась на меня. — Хозяйка, — с улыбкой произнёс король и в ту же секунду, зубами кошка полоснула меня по ладони. Я зашипела от боли, но меня переполняла радость.
— Спасибо, — выдохнула, глядя на короля, — это то, о чем я мечтала.
— Ваш жених, — едва слышно произнес король и вынул из кармана белоснежный платок, — будет в бешенстве, — вложил в окровавленную руку кусочек ткани, — но в безопасности.
Нахмурилась. И только после нескольких секунд, когда король уже отпустил меня и повернулся к остальным, поняла всю иронию ситуации. Рокаллы — очень дорогой и ценный подарок. Просто потрясающий, но Лазар не просто человек, он волк, и вряд ли волк будет рад, что его защиту поручили кошке, пусть и очень редкой, магически одаренной кошке.
*****
Обвела взглядом родителей, королеву, а в глазах стояли слезы счастья. С самого детства я грезила о рокаллах. Король Ариан позволял возиться с котятами, но уже к подросшим и взрослым кошкам не подпускал никого. Он разводит этих потрясающих охотников, лучших защитников и преданных друзей. И сколько бы я не просила подарить или выкупить мне хотя бы одну кошечку, неизменно получала один и тот же ответ:
— Их разводят для службы королевству, а не ради забавы для юных мечтательных девушек.
Видимо, настал тот момент, когда моя роль стала настолько важной, а положение — опасным, что они прибегли к этому варианту. И подарили сразу двух кошек.
Снова обвела взглядом всех присутствующих. Замешкалась, перебирала пальцами ткань платья и растерянно оглядывалась, а потом плюнула на все и опустилась на колени перед моим новым другом. Кого стесняться? Здесь теперь все свои, почти семья.
— Красавица, — запустила пальцы в короткую шерсть. Кошка была теплой, а ее нос, которым она ткнулась мне в щеку, влажным и холодным. Она забавно фыркнула и боднула меня с такой силой, что я с трудом удержалась и не завалилась на бок. От души почесала ее шейку и, не удержавшись, крепко обняла.
— Кира мечтала о таком подарке, — услышала мамин голос и, наконец, выдохнула.
Это не сон. Реальность. Оказывается, не так уж и много нужно, чтобы почувствовать себя немного счастливее. Поднялась на ноги, поправила платье и снова потрепала кошку по голове.
— Благодарю, — вернула себе прежний, спокойный вид и улыбнулась, — потрясающий подарок.
— Мы рады, что вы остались довольны, — ответил за всех король Ариан. — Иди сюда, парень, — сказал он.
Я сначала подумала, что король инкубов обратился к кронпринцу. А судя по вытянувшемуся лицу Лазара, ему тоже так показалось.
А к королю в это время уже подошёл второй рокалл. Плюхнулся на попу, передернул ушами и оглядел всех вокруг, словно спрашивая: «И кто же станет моим хозяином?».
— Ваше Высочество, — теперь уже наверняка к оборотню обратился король Ариан, — ваш черед.
— Не думаю, что это необходимо, — звенящим голосом проговорил он, но из-за стола поднялся.
— Мы бы не хотели, чтобы вы также подвергались какой-либо опасности, — примирительно сказала тетя Варя и заслужила ледяной взгляд принца.
Лазар был бы рад отказаться от этого щедрого, но ущемляющего его чувства, подарка, но он не мог отказаться от королевского дара, не оскорбив главу королевства инкубов. Да и я была уверена, что со временем он так привяжется и проникнется рокаллами, что ни за какие блага не расстанется с ними.
— Кошки умны, — наставлял мой король. — Они понимают речь, чувствуют настроение хозяина, но, к тому же, они хитры и немного капризны. Не будьте с ними грубы, иначе, они будут вредничать и всячески сопротивляться. Леди Сервиус знает все тонкости ухода и воспитания этих кошек, она поделится с вами этими знаниями.
— Благодарю, — кивнул принц, тщательно изображая спокойствие, и даже попытался выдавить улыбку, которая, в итоге, больше напоминала оскал.
— Щедрый подарок, — в отличие от своего сына, Вивьер Рен’Оулен выглядел искренне довольным, — предлагаю, послезавтра в священный лес отправиться без лишних свидетелей, но в сопровождении рокаллов. Это будет даже лучше.
— Зачем? — округлила я глаза. Переводила взгляд с кронпринца на короля, — и почему без свидетелей?
— Ты не удосужился сообщить невесте, что первый шаг по подготовке вы сделаете уже в ближайшее время? — словно маленького мальчика, строго спросил король оборотней.
— Не выдалось случая. Не думаю, что у моей невесты есть какие-либо планы, которые смогут помешать нашей, — он бросил на меня взгляд, хмыкнул, — прогулке.
— Это беспечно, сын. Не стоит устраивать ненужных сюрпризов дляогневика, который находится на пределе.
Прекрасный совет. Отец Лазара заработал мою симпатию. Бросила на него благодарный взгляд, но все же, переспросила.
— И что же это за прогулка? И почему без лишних свидетелей?

Глава 11

Утро очередного дня началось чрезмерно рано. В комнате царил мрак, когда голос Аины вырвал меня из объятий спокойного сна. Но когда я попыталась укрыться от настойчивой девушки под мягким и уютным одеялом, ей на помощь пришла другая девушка животного происхождения. Она-то не переживала, что я буду гневаться, ее хитрая хвостатая туша без всякой совести запрыгнула на мою кровать. С виду не очень крупная кошка на деле весила так, что когда она приземлилась на матрас, меня подбросило в воздух.
— Рада, пошла вон с постели! — сонным голосом пробурчала я, но не шелохнулась.
А кошка сделала вид, что не услышала приказа от хозяйки. Пока она медленно переступала по кровати, мне казалось, что я плыву по волнующемуся морю. Но это животное никаких границ не чувствовало. Я заподозрила неладное, когда Рада толкнула меня мордой в бок и что-то промурчала. Сон, как рукой сняло, я поняла, что уже не усну, но решила не двигаться, посмотреть, что еще предпримет моя охранница. И она не разочаровала. Эта беспощадная девчонка, грозная и опасная защитница, встала на меня передними лапами и стала переступать на месте. Мне казалось, что я умру. Воздух из легких вышибло в то же мгновение. А из горла вырвался невнятный хрип.
— Рада, — просипела я, — брысь! Я встаю, — только после этих слов, кошка оставила меня в покое, и даже спрыгнула с кровати. А я пыталась отдышаться и надеялась, что позвоночник не осыпется песком, когда я пошевелюсь. — Если ты еще раз, — откинула одеяло и села на кровати, нашла взглядом счастливого питомца, — так сделаешь, я выгоню тебя из комнаты, ты будешь ночевать по-соседству. Поняла? — прищурилась и ткнула в ее сторону пальцем.
Рада сидела на попе, обвив передние лапы мощным хвостом. Кончик ее розового широкого языка торчал из пасти, зажатый между зубами. Казалось, что она дразнится. Но в глазах кошки, как и всегда, плескалась радость. Она периодически передергивала ушами, отчего ее пушистые кисточки забавно колыхались. И как можно злиться на это чудо? Я не могла. Но все еще делала грозный вид.
— Простите, — Аина привлекла мое внимание. С появлением рокалла в моих покоях, служанка редко проходила дальше дверного проема. Вот и сейчас она стояла у дверей с опущенной головой, — ваша кошка не пустила меня к вам. Я накрою завтрак, Его Высочество придет за вами через час.
— Спасибо, Аина, — скривилась я от того, что вспомнила о прогулке в Священный лес, — накрывай стол в гостиной, — кивнула я и сползла с кровати.
Рада тут же подскочила ко мне. Каждый раз я боялась, что она сшибет меня с ног, спеша выразить свою радость от встречи со мной, но она делала это грациозно, кошка была пластичной, казалось, что она просто перетекает с одного места на другое в считанные секунды. Радка ткнулась в руку холодным носом и лизнула шершавым языком, требуя утренней порции ласки.
— У-у, наглая девочка! — потрепала ее по голове, обхватила морду ладонями и приподняла, — куплю хлыст, буду наказывать за проказы.
Кошка фыркнула мне в лицо и облизнула нос. Да уж, боялась она моих угроз, когда чувствует настроение.
— Ничего, — выпустила ее и коснулась пушистых кисточек, — посмотри на Лазара, он тоже фыркал, видимо, не ожидал, что Судьба так распорядится нашими жизнями.
Она что-то забавно рыкнула. Мне показалось, что если бы она могла, то закатила бы глаза и цокнула языком.
Наскоро позавтракала и начала выбирать подходящую одежду для похода в лес, который, по словам Вивьера и Лазара, должен затянуться почти на весь день. Настроение было препаршивым. Весь вчерашний день я провела в своих покоях. Погода за окном хмурилась и то и дело проливалась дождем на землю, и я вместе с погодой не могла удержать слез. Родители и Тентуры уехали ранним утром. Расставание с ними оказалось слишком тяжелым, как я не старалась сдержать свои эмоции, но слезы все же пролились. Видимо, Лазар испугался, что если я не спалю их дворец, то грожусь затопить слезами, поэтому к вечеру он принес мои любимые капельки, которые на свету Нериады* казались водяными, которые стремились сорваться вниз.
— Теперь ты можешь связаться со мной, отцом и главным советником лордом Шираном Ар’Кером, — заложив руки за спину, проговорил Лазар. Он сидел в одном из кресел в моей гостиной.
— Благодарю, — сухо ответила ему и тут же забрала небольшую коробочку, которая стояла на столе. Не дай Равениус, передумает. — Что-то еще? — вперила в него усталый взгляд опухших от слез глаз.
— Как избавиться от преследования этого, — он бросил взгляд на лежащего у ног рокалла, — кота? — выплюнул раздраженно.
— Никак. Он твой до смерти одного из вас.
Лазар поджал губы. Посмотрел на мою кошку, которая смирно сидела у моих ног, поднял взгляд на меня. Внимательно осмотрел меня и поднялся.
— Завтра на рассвете мы отправимся в священный лес. Приведи себя в порядок, — проходя мимо, бросил он.
Бесчувственный чурбан. Ни капли жалости или понимания. Мне показалось, что его раздражал даже намек на слезы. Стиснула зубы, сжала руки в кулаки, чтобы не запустить вслед своему жениху что-нибудь крохотное, но очень обидное.
Именно поэтому, утром я была в дурном настроении. Хотелось рвать и метать. И даже наряд я выбирала со злорадной улыбкой. А уж предвкушение реакции Лазара вызывало у меня приступы смеха. Да уж, к такому он явно не готов. Как и все их оборотничье общество. В назначенное время раздался стук и дверь распахнулась. Я стояла у окна.
— Доброе утро. Ты готова? — с порога произнес он бодрым голосом.
Медленно развернулась, широко улыбнулась, положила руку на голову Раде и сделала шаг вперед.
— Доброе. Да. Можем отправляться.
— Это что? — с расстановкой произнес он и медленно обвел меня взглядом. Пристальным, внимательным, а через несколько секунд и вовсе горящим.
— В платье с шелестящими юбками до пола, как и в обуви на высоком каблуке гулять по лесу неудобно, — подбоченилась одной рукой и выставила одну ногу вперед. Специально. Чтобы он точно оценил всю красоту и необычность моего наряда.
— Ты не выйдешь из своих покоев в таком виде, — прорычал он, а лицо стало покрываться багровыми пятнами.
Надо же, как мы умеем злиться. А дело-то всего лишь в женской версии брюк, которые с легкой руки нашей королевы появились в гардеробах женщин нашего королевства. Правда, в свет в таких нарядах никто не решался выйти, но дома, на занятиях танцами или на охоту в сопровождении мужчин разрешалось надевать брюки в комплекте удлиненных рубашек. Я обожала эту одежду. И сегодня на мне красовались темные брюки цвета роффи*, которые плотно облегали попу. Свободные штанины не стесняли движений. Белая нижняя рубашка также обрисовывала фигуру, но легкая полупрозрачная накидка, которая спускалась почти до самых колен, скрадывала чрезмерную откровенность. Из-под брюк выглядывали круглые носки высоких сапог на плоской подошве, в которых я могла гулять по лесу сколько угодно долго.
— Женщины не должны выглядеть столь неподобающе. Это претит твоему будущему статусу! — сквозь зубы проговорил он. Это он еще со спины меня не видел.
Подошла к нему вплотную. Склонила голову к плечу и ухмыльнулась.
— Мой будущий статус дает мне право самой в будущем диктовать условия этому обществу. В том числе, и в одежде. А мое происхождение и вовсе разрешает носить мне одежду, которая допустима в обществе, в котором я выросла. Подстраиваться под ваши обычаи я буду выборочно, но уж точно не в вопросе моего внешнего вида. Я из инкубов, и вам всем придется с этим смириться.
— Тебе здесь и без того не очень рады. Не подливай масла в огонь, — он склонился и проговорил мне это прямо в губы. Но я чувствовала, как от него исходит злость. Или же это ревность, о которой говорил папа, и которую Лазар не может контролировать из-за особенностей оборотней?
— Ни я этот огонь разожгла, ни мне его и тушить, — передернула плечами, круто развернулась, хлестанув косой по его груди и уверенно пошагала в противоположном от него направлении. К треноге, на которой висел походный легкий плащ. Но при этом не забыла соблазнительно покачивать бедрами в тесных штанах, чтобы еще сильнее позлить женишка.
*****
Гордо вздернула подбородок и с удовольствием боковым зрением отметила, что принц-то, он, конечно, принц, а на деле обычный мужчина, который не мог отвести взгляда от упругих женских ягодиц, так удачно подчеркнутых необычной одеждой. Прошла мимо него и остановилась у двери.
— Мы так и будем стоять? — тряхнула головой, — или же все-таки отправимся в Священный лес?
— Я сказал…
Закатила глаза и громко неприлично застонала. Он снова повторил, что я не выйду из своих покоев в таком виде, я лишь фыркнула, отворила дверь и шагнула за порог. Потом обернулась, развела руками и вызывающе взглянула на оборотня.
— Смотри-ка, я вышла. И карающая длань Богов до сих пор не коснулась меня, — поцокала языком и покачала головой, — а ты что-то там говорил? Я не расслышала, — накинула тонкий плащ на плечи, поправила косу и вновь взглянула на принца. — Если вы, Ваше Высочество, — уже без доли сарказма и издевки проговорила я, — передумали идти в Священный лес, то я прошу вас покинуть мои покои. Я найду, чем занять свое свободное время. У меня еще с десяток книг не читаных, и множество этапов по подготовки не пройдено. Тех самых, в которых в вашем присутствии нет необходимости.
— Строптивая сучка! — все же не сдержался он.
Мне уже даже стало интересно, эта фраза ругательная в их обществе или же с учетом их животного происхождения, это лишь констатация факта? И если в нашем обществе привыкли говорить «непокорная женщина» или «со сложным нравом», то у них вот это словосочетание, на которое я даже не обиделась.
— Несдержанный кобель, — будничным тоном припечатала я и так же спокойно переспросила: — все? На этом утренний обмен любезностями закончен?
— Я терпелив, — тихим угрожающим тоном говорил он и вальяжно шагал ко мне, — и поверь, я дождусь того момента, когда ты будешь умолять меня не сдерживаться, — подошел вплотную, по-хозяйски ухватил за ягодицу и прижал к себе. Благо, слуг не было рядом и они не видели этой безобразной сцены. Зато я прекрасно прочувствовала телом, о какой именно несдержанности он говорил, — будешь кричать, стонать и кусать губы только ради того, чтобы я был несдержанным кобелем.
— Правда? — выдохнула я и привстала на носочки так, что наши губы оказались непозволительно близко, — это откуда такие познания? В книжках прочитал? — не смогла сдержать смешка.
Инкубы — раса Любви. Наши души сотканы из ласки, любви, страсти и магии, мы источаем ее и поглощаем, делимся с родными и близкими, и принимаем за закрытыми дверями от вторых половинок. Кому-то наши нравы покажутся чрезмерно распущенными, женщины — слишком податливыми, а одежда — ужасно откровенной, но таковыми нас создали Боги. И вряд ли среди наших мужчин даже при наличии сдерживающих магию цепей найдется тот, что хранит свою невинность так долго. И я не просто была уверена, а знала наверняка, что и оборотни, во всяком случае, мужчины, тоже не трясутся над этим пунктиком. Но мне же достался особенный экземпляр. И я даже не знала, меня больше восхищают его выдержка и его принципы, или же забавляет, что мужчина его возраста до сих пор не познал женщину.
— Глупая девочка, — улыбнулся он. Отпускать меня не спешил, поэтому я до сих пор была притиснута к его груди, — думаешь, что единственный вариант — книжки? — оглядел меня странным взглядом. Его рука скользнула вверх, вдоль позвоночника, а костяшками пальцев второй руки он провел по моей щеке, — поверь, чтобы довести женщину до исступления, не обязательно даже раздеваться. Мне, — скользнул пальцами по шее, легонько надавил и спустился к выпирающей ключице, — хочешь проверить? — щекотка, которую я чувствовала от прикосновения его пальцев, заставила передернуть плечами. Гулко сглотнула и попыталась отодвинуться. Но Лазар не пустил. Усмехнулся. — И где же вызов в глазах, дерзость в словах? Неужели девочка с огнем в душе испугалась?
— Не дождешься, — прошипела я. Хотела с размаху наступить ему на ногу, но он вовремя убрал свою конечность. Предусмотрительный.
— Надеюсь, ты горячая не только на словах, — поправил плащ на моих плечах и выпустил из крепких объятий. — Идем, не будем терять время.
И он, подхватив меня под локоть, повел к выходу. Несмотря на внешнюю храбрость, в душе царило смятение. Жесткий, злой и раздраженный Лазар меня устраивал больше чем вот такой… Странный. С таким Лазаром, спокойным, мягко улыбающимся и говорящим о том, о чем я даже думать не хотела, не знала, как себя вести. А его слова о женщинах, доведенных до исступления, вовсе заставили смутиться. Но только в мыслях. А еще отчего-то в душе поселилась неприязнь. Крохотная такая с мелкими острыми зубками, которые впивались в душу и заставляли злиться. На что-то. От мысли, что дело в ревности, я отмахнулась. Вот еще. Слишком много чести ему. Да и плевать мне на то, с кем и когда развлекался Лазар. Но вот если он продолжит подобные игрища теперь, после помолвки, я ему его колокольчик оторву и на дверь повешу, чтобы Аину вызывать. И не потому что ревную, а потому что не хочу, чтобы меня так унижали. Объявил меня невестой, вот и пусть теперь хранит верность.

Глава 12

Хруст веток под ногами казался грохотом в тихом лесу. Чувствовала неловкость за этот шум. В величественном лесу хотелось говорить шепотом, на грани слышимости, а ходить — на цыпочках, чтобы не потревожить его спокойствия, чтобы не развеять эту атмосферу, наполненную магией и чем-то неизведанным, тем, что намного сильнее нас, что намного важнее простых, насущных проблем и ценностей. Я никогда не была в лесах Крокуса, но много читала. До утра зачитывалась описанием его огромных деревьев, которые подпирали небосвод. Их сочная зелень так плотно переплеталась между собой, что пройдя всего пару десятков метров вглубь, я больше не видела ни лазурного неба, ни лучей Нереиды. Но здесь не царил мрак. Куда только не падал взор, всюду было светло, а все дело в крохотных бабочках, которые водились только здесь. Но они были всюду. Их крылья светились мягким желтым светом, не позволяя темноте отвоевать хотя бы кусочек волшебного леса. Эти бабочки летали высоко над головой, между листьями, и казались лишь крохотными магическими световыми шариками, которые ради забавы запустил в лес какой-то сумасшедший маг. Как только я ступила на эти священные земли, улетучилось напряжение и раздражение. Я больше не думала о присутствии Лазара или дурном настроении, расставании с родителями или будущей свадьбе. С удовольствием вертела головой, рассматривала каждый необычный цветок, встречающийся на нашем пути. Пыталась вспомнить их названия и все, что знала о них, но удавалось не всегда. Вот у края тропинки, которая была, похоже, известна только Лазару, и не имела никаких очертаний, словно мы шли напролом по лесу, росло семейство дадалисов — мелких ярко-оранжевых цветочков, с виду прелестные растения источали дичайшую вонь, от которой слезились глаза. Вдалеке виднелись синеголовые лирисы, которые издавали ласкающую слух мелодию, когда их лепестков касался ветерок. На зеленой траве еще лежала крупная роса, словно драгоценные камни, рассыпанная по всему лесу. Зазевавшись, чуть не зацепила плечом огромную паутину. Благо, хозяин этого грандиозного плетения отсутствовал. Передернула плечами и прикоснулась пальцами к Раде. Ее присутствие успокаивало.
— Ух ты, — остановилась и опустилась к неизвестному цветку, который вряд ли мог оставить кого-то равнодушным. Кого угодно, кроме Лазара, который даже не смотрел по сторонам.
Передо мной красовался большой бутон насыщенного зеленого цвета с ярким желтым рисунком на лепестках, будто художник, не найдя подходящий холст вывел замысловатые вензеля прямо на растении.
Рада фыркнула, чихнула и толкнула меня лбом, побуждая не задерживаться и идти дальше.
— Да иду я, иду, — потянулась пальцами к цветку, хотела на прощание прикоснуться к этому необычному растению.
Но не успела дотронуться, как меня вздернули на ноги, а в том месте, где еще секунду назад была моя рука, сомкнулись внушительные челюсти моего рокалла.
— Ничего не трогай без разрешения, — прошипел в лицо Лазар и хорошенько тряхнул. — На тот свет захотелось?
— Я еще в сомнениях, но и такой вариант рассматривала, — немного испуганно проговорила я, даже не до конца сообразив, что говорю, и что произошло.
Он что-то нечленораздельно прорычал, жестко ухватил за локоть и отволок в сторону. Предательница Радка никак не отреагировала на такое вмешательство в мое личное пространство. Хоть король Ариан и говорил, что рокаллы из одного помета и не навредят ни одному из нас, я надеялась хоть на какое-то заступничество. И ладно, справлюсь сама. С силой дернула локоть, но Лазар этого даже не заметил. Оказывается, силы в этом волке немеряно. Он отволок меня недалеко. Отпустил так внезапно, что я пошатнулась.
— Стой здесь, — рыкнул он, а сам подобрал какую-то длинную палку и пошел к чудному, но видимо опасному цветку. — Какой милый цветочек, ведь, правда? — из его уст сочился яд.
В следующую секунду он бросил палку в сторону цветка, а сам молниеносно отскочил в сторону. Как только ветка коснулась лепестков, откуда-то появились длинные темно-зеленые жгуты, которые в секунду сдавили ветку так, что та затрещала, а уже через несколько секунд сломалась в нескольких местах. Прошло меньше минуты, и ветка превратилась во что-то мягкое. Жгуты втянулись под землю, вместе со своей добычей.
Гулко сглотнула и перевела взгляд на Лазара.
— Обещаю, что больше ни к чему не прикоснусь и буду смотреть под ноги, — кивнула я.
— Уж, будьте так любезны, леди, — изобразил издевательский поклон и прошел мимо меня. — Еще при входе в лес я приказал идти за мной след в след, — раздраженно кинул через плечо.
— Приказывать подданным будете, Ваше Высочество, а мне нужно было объяснить правила поведения. Нигде в книгах не пишут, что некоторые цветы вашего леса попытаются меня убить, — «Или я читала не те книги, которые следовало бы», — подумала я, но не сказала вслух.
— Прошу вас, любезнейшая, — обернулся он с натянутой улыбкой и злым взглядом, — следуйте за мной, — снова отвесил издевательский поклон. — След в след, — выплюнул он зло и отрывисто.
Да уж, прогулка обещает быть любопытной.
*****
Мы все шли, шли и шли, удаляясь от границы леса. Пару раз останавливались, чтобы выпить воды из тех запасов, что взял с собой Лазар, и отправлялись дальше. Стволы деревьев становились мощнее и старее. Вместо широких листьев над головой все чаще появлялись пушистые колючие веточки. Здесь, в глубине леса бурлила жизнь. Уже не стояла тишина. Слышалось пение разноголосых птиц, стрекот насекомых, шорохи, стук и треск веток. Лесных обитателей я не боялась. Как только мы оказались в этой части леса, кот Лазара посеменил впереди, а моя Рада отстала на несколько шагов. Кошки принюхивались, прислушивались и приглядывались. Несмотря на явное напряжение от незнакомой обстановки, двигались они расслабленно, их поведение не вызывало тревоги. Значит, и нам бояться было нечего.
Ноги уже начинали гореть и болеть от долгого пути, но я продолжала следовать за молчаливым женихом. Сколько бы ни пришлось идти, я стойко преодолею это испытание и не покажу своей слабости перед оборотнем. Его снисхождение мне ни к чему.
По ощущениям прошло больше пары часов, когда до слуха донеслось тихое журчание воды.
— Почти пришли, — бросил через плечо Лазар. — Перед тем, как ступим на ритуальную поляну нужно развязать все узелки на одежде.
Пришлось держать плащ, чтобы он не свалился с плеч и зачастую подтягивать брюки, которые норовили сползти без поддержки утягивающих шнурочков.
Деревья постепенно расступились, и перед нашим взором возникла большая поляна, которую со всех сторон окружали величественные деревья. Их ветки так давно и крепко переплелись между собой, что создали природный зеленый купол над этим местом. В центре поляны росло огромное, просто необъятное дерево. Внушительных размеров корни выпирали из земли, словно в попытке разорвать плотное полотно, поросшее травой, тяжелые ветви, усыпанные тысячами тысяч мелких темно-зеленых иголочек, в нескольких местах касались земли. Ствол дерева был настолько широким, что обнять его не смогли бы и десяток человек, взявшись за руки. Дух захватывало от этого зрелища. Но поражал даже не размер дерева, а белые, словно бархатистые, проплешины на ветвях, вместо иголок.
— Потрясающе, — прошептала я, оглядывая большую поляну.
Совсем недалеко от центра бежал ручей, журчание вод которого я и услышала еще до того, как мы пришли. Он огибал дерево и убегал вглубь леса. Удивительно, но за полянкой, словно кто-то ухаживал. Трава не разрослась до невероятных размеров, как по всему лесу, она, словно зеленый ковер с длинным ворсом укрывала землю.
— Какое странное дерево, — мы остановились у невидимой границы поляны.
— Этот день мы проведем здесь, — Лазар не смотрел на меня, — идем, — шагнул на поляну, и тут же произошло чудо.
Белые пятна на ветвях оказались не необычным окрасом, а, всего лишь, множеством белых бабочек, которые скрывали под своими крыльями алые цветки, похожие на розы. Бабочки взлетели под созданный природой купол и зависли. Их было так много, что слышался шорох их крыльев. А купол казался уже не зеленым, а белоснежным.
Поспешила следом за Лазаром. Притормозила перед ручейком, который перерезал нам путь, но не успела опомниться, как Лазар подхватил меня на руки и с легкостью, будто и не было ноши в виде меня, перепрыгнул через небольшое препятствие. И сразу после этого вновь опустил на землю.
— Спасибо, — буркнула я.
Говорить о том, что и сама бы справилась, не стала. Как бы я не относилась к нему, а поступки раз за разом говорили в его пользу. И иногда это даже злило. Я хотела злиться на него. Мне было проще ненавидеть его, винить в произошедшем, так было легче. И я с радостью цеплялась за любой удобный случай, чтобы подпитать свое негодование, а он, словно знал об этом, все реже и реже давал повод для агрессии.
Тряхнула головой, бросила беглый взгляд в спину Лазару и вскинула голову. Впервые видела такое странное дерево, с такими крупными цветками. Даже лепестки их казались вырезанными из дерева, такими плотными они были.
Лазар кинул небольшую корзину между корнями дерева, прикоснулся к потрескавшейся коре и улыбнулся.
— И что мы будем делать? — чувствовала себя неуютно.
— Нужно раздеться, — обернулся и напряженно посмотрел на меня.
— И не подумаю, — скрестила руки на груди и сделала шаг назад.
— Это необходимо, — ледяной тон не предполагал возражений.
— Глупости. Ничего подобного в ваших книгах о брачных ритуалах не написано, — исподлобья буравила его взглядом.
— Эта книга об оборотнях и для оборотней. Мы будем находиться здесь до тех пор, пока не пройдем первый этап.
В очередной раз обвела его хмурым взглядом. Скрипнула зубами и скинула плащ на землю. Ухватилась за накидку и стянула через голову. Чтобы оттянуть момент полного обнажения начала снимать сапоги. Трава на ощупь оказалась мягкой, влажной и прохладной. Лазар даже не думал отворачиваться. Без намека на стеснение внимательно следил за каждым моим движением. Немного замешкалась. Хотела отвернуться, но потом вздернула подбородок, бросила равнодушный взгляд на Лазара и потянула рубашку вверх.
— Хватит, — резкий оклик Лазара заставил вздрогнуть и опустить мягкую ткань. С непониманием уставилась на жениха. Его губы подрагивали, а взгляд все еще находился где-то в районе моей груди. — Я сказал, что мне нужно раздеться. Не смог удержаться, — он все-таки растянул губы в довольной улыбке.
Меня бросило в жар, не то от стыда, не то от злости. Я даже подумать не успела, как с руки сорвался шар. Он уже через мгновение ударился о мгновенно выставленный водяной щит и с громким шипением исчез. Но я не собиралась сдаваться. Отправила в Лазара с десяток мелких искорок, которые словно мушки окружили жениха. Пока он уничтожал одних, другие под шипение кронпринца жалили его в мягкое место.
— Не смогла удержаться. С момента встречи мечтала, — ядовито выплюнула, подобрала всю сброшенную одежду и босиком пошлепала к корзине.
*****
Прошла мимо и покосилась на место, что пониже спины. Хм-м. Нахмурилась. Мне казалось, что четыре искры успели завернуть за спину кронпринцу и ужалить его в мягкое место, но на брюках оборотня зияли только две дыры. Либо я ошиблась, либо Лазар проявил чудеса пластики и реакции и каким-то образом успел увернуться и погасить большую часть проявлений моего раздражения. И ладно. Все равно, ему должно быть обидно и неприятно. Хотя, вот, стоит в пол-оборота, меня взглядом сверлит. Неприязненным таким, раздраженным, но каким-то… Неискренним как будто. Словно забавляется, а показать хочет, что злится. Бросила взгляд на его кота. Он не обращал на нас никакого внимания. Игрался с бабочками, пытаясь подпрыгнуть как можно выше и зацепить юрких насекомых то лапой, то зубами. Безуспешно. Забавный, будто еще совсем котенок. Улыбнулась и взглянула на свою охранницу. Она в отличие от своего брата сидела рядом со мной и следила то за принцем, то за мной. Хвост слегка подергивался, выдавая нервозность. Скорее всего, причиной тому было мое состояние. Бросила вещи на корзину и выпрямилась. Подбоченилась и уставилась в пустоту, решая, что же делать дальше. Резко развернулась и взглянула на своего спутника. Лазар стоял у дерева. Оперся на него одним плечом, скрестил ноги, руки и наблюдал за мной. Чего он ждал? Что я сяду и начну плакать? Начну жаловаться на усталость, на неудобства и капризничать по любому поводу? Или вообще устрою скандал из-за его выходки? Не дождется. Пошевелила пальчиками на ногах, мысленно хмыкнула от щекотки и пошлепала к ручью. Умываться. Я, конечно, дочка графа, избалована вниманием и условиями, но кто бы знал, в какие дебри мы заходили с отцом и мамой, желая отдохнуть от дворцовых интриг и позаниматься магией.
Взгляд Лазара прожигал спину, которую я держала ровно, словно палку проглотила. Ничего. Пусть смотрит. Моя облегающая рубашка не оставляла места для фантазии. Надеюсь, он плохо спит ночами, и мучают его совсем не кошмары.
Под пристальным взглядом Лазара дошла до ручья, опустилась на колени, в очередной раз порадовавшись, что выбрала брюки, а не платье, и запустила пальцы в прозрачный ручей. Умылась ледяной водичкой и шумно выдохнула. Чистейшая водица бодрила и снимала напряжение.
Стряхнула капли с рук, поднялась и развернулась. Лазар не двинулся с места. Обвела взглядом поляну. Для чего мы оказались в этом лесу, я не знала, и что нужно делать, чтобы пройти первый этап — не имела понятия. А Лазар не спешил с объяснениями, впрочем, и разоблачаться он также не торопился. А ведь собирался. И чего же ждет?
— В корзине плед, — проговорил он и едва заметно качнул головой. — Можешь присесть.
— Чего ты ждешь? — спросила, когда проходила мимо.
Ответ последовал только тогда, когда я расстелила между корнями пушистый плед и устроилась на нем с максимально возможным комфортом.
— Ничего, — хмыкнул он, оттолкнулся от дерева и отошел на небольшое расстояние.
Приподняла одну бровь, наблюдая за его перемещением. А он, будто специально, встал напротив меня в нескольких метрах, и начал раздеваться. Видимо, чтобы я могла рассмотреть каждое его движение, и все мелочи его одежды. Покрасоваться решил или надеялся смутить меня? Что же, я не дам ему возможности наблюдать в моих глазах восхищение или смятение.
Несколько раз глубоко вдохнула и протяжно выдохнула, постаралась сделать самое безразличное выражение лица, на которое только была способна и вперила взгляд в кронпринца.
С первых же секунд я поняла, что красоваться он не собирался. Никакой интриги не создавал и даже не пытался хоть как-то привлечь мое внимание, удивить или заинтересовать. Он быстро избавлялся от всех деталей одежды и уже через несколько минут передо мной стоял мужчина в одних кальсонах. Этот атрибут исподнего уже давно вышел из моды в нашем королевстве, и остался, наверное, в гардеробе только очень пожилых мужчин, на смену им пришли трусы. Именно кальсоны вызвали сиюминутную слабость. Не смогла сдержать улыбку, но она сохранялась на моем лице лишь мгновение. Уже в следующий момент я скользнула по обнаженной фигуре Лазара придирчивым взглядом. Обнаженных мужчин так близко мне видеть еще не приходилось. А у Лазара было на что посмотреть. Без одежды он выглядел еще мощнее. Сильные рельефные руки, широченные плечи, длинные ноги, пресс с четко очерченными кубиками. Было бы интересно их потрогать, но только из любопытства, чтобы понять, какие они наощупь. Из научного интереса. Но озвучивать свои мысли Лазару не стала.
— И что же дальше? — равнодушно спросила его.
— Ты когда-нибудь видела оборотня в животной ипостаси? — он смотрел на меня сверху вниз, будто демонстрировал превосходство. Отрицательно качнула головой. — Что ты знаешь о наших особенностях в животном обличии?
Едва сдержалась от того, чтобы закатить глаза. Неужели, нельзя было поговорить об этом перед тем, как обнажился!?
— Вы вспыльчивы, плохо управляемы, в порыве ярости плохо воспринимаете человеческую речь, настолько, что можете проигнорировать приказ даже самого короля. Но реагируете на зов вожака или старшего в стае, если он будет также в животном обличии. Что-то еще?
— Я и мой волк — одно целое. Но мы отличаемся. В животном обличии в нас преобладают именно животные качества. Это отражается и на поведении. С браками между оборотнями все немного проще. Волки знакомятся задолго до того, как попадают сюда. В нашем же случае все иначе. Мой волк слишком своеволен, и как он поведет себя, одной только Ассирии известно.
— Тебе не кажется, — подалась вперед, — что об этом нужно было сказать до того, как тащить в это, безусловно, чудесное, но очень далекое от других людей место?
— Единственное, — оставил без ответа мой вопрос, — что я могу гарантировать — тебе он не причинит вреда. Никогда.
— Я буду надеяться на это всем сердцем, — мрачно заключила я. — Почему нельзя было всю эту процедуру провести во дворце?
— Потому что здесь место скопления магических потоков. Иначе говоря — священное место или место силы. Здесь образуется первая связующая нить. Всего их шесть. Две образуются до свадьбы, две — во время заключения брака и еще две — после.
— И в чем же заключается суть этой нити? И почему в том сборнике всех ваших брачных ритуалов нет ни слова о каких-то нитях, кроме той, которая возникает во время свадебного ритуала?
— Потому что у нас будет особенный ритуал, — в его голосе мне послышались угрожающие нотки, но что-либо сказать он мне не дал, — нам предстоит провести здесь всю ночь, все необходимое найдешь в корзине. Я все это время проведу в волчьей шкуре. Не делай резких движений и не кричи!
Возглас, которым я хотела остановить словесный поток принца, застрял в горле. Потому что последние слова он говорил уже, скрывшись за серой дымкой. Она рассеялась уже через секунду, а передо мной стоял огромный волк.
— Боги! — выдохнула я во все глаза, глядя на этого монстра.
Волк был не просто огромен, он, наверняка, был самым большим во всем мире. Просто невероятных размеров. Если оборотни, обычно, были в полтора раза больше рокаллов, то этот в несколько раз был больше кошек. Кажется, его морда будет на уровне моего лица, если я встану в полный рост. «Откуда это чудовище взялось?» — промелькнуло у меня в голове. Но я лишь гулко сглотнула и пыталась не шевелиться. Если Лазар в человеческом обличии вызывал у меня все что угодно, только не страх, то волк, который наверняка мог, не жуя, проглотить меня, вызывал ужас. Я понимала, что мне не поможет никакая магия, если это животное решит отправить меня на тот свет.
Покосилась на Раду. Она не выказывала никакого страха. С любопытством смотрела на волка, наклоняя голову то в один бок, то в другой. Зато рокалл Лазара носился вокруг своего хозяина. Видимо, недоумевал, куда же делся тот маленький человечек. И когда кот нарезал очередной круг, волк резко повернул голову в его сторону и рыкнул так, что меня подбросило над пледом на несколько сантиметров. Кажется, даже листья на ближайших деревьях задрожали. Зато кот не выказал никакого испуга. Плюхнулся на попу и уставился на волка. Но ему он больше не был интересен. Животное повернулось ко мне и втянуло воздух. «Мамочка!» — промелькнуло у меня в голове. Но когда волк сделал первый шаг в мою сторону, все мысли словно ветром сдуло. Я с трудом удержалась от трусливого желания зажмуриться.

Глава 13

Весь лес словно замолк, наблюдая за тем, что же случится дальше. Проглотит меня волчара или все же обещание Лазара правдиво, и мне нечего бояться? Тогда почему я не могу делать резких движений? А что делать, если он все же набросится на меня? Жалко будет Радку, если она погибнет, прикрывая меня. И себя тоже будет жалко. Такая молодая. Незамужняя. Тьфу! Какие только глупости не лезут в мысли, отравленные трусостью. Глубоко вдохнула и задержала дыхание. Взгляд ни на секунду не отводила от огромного животного. Глаза начали слезиться от напряжения, а в голове шумела кровь. Я забыла, что после того, как вдохнула, нужно еще выдохнуть и снова наполнить воздухом легкие. И все из-за волка, который словно специально тянул время и мучительно долго делал пару шагов, которые разделяли нас. Пару его гигантских шагов.
Я не отшатнулась и даже не отвернулась, когда волчья морда оказалась прямо перед моим лицом. Волк втянул воздух. Он принюхивался так сильно, что у меня волосы колыхались, как от легкого ветерка. Я не дернулась даже тогда, когда почувствовала щекотку на щеке. Он слегка коснулся моей кожи своей шерстью. И даже тогда, когда его влажный язык оставил мокрый след на моей шее и щеке, я всего лишь скривилась от омерзения. Как это оказывается неприятно! Но я терпела и не делала попыток обтереться. Лазар сказал не делать резких движений, в этот раз я намеревалась его послушаться. А за целую ночь, которую мы должны были провести в этом лесу, я ему еще устрою. Вот же скользкий гад. И ведь ни словом не обмолвился, что мне придется провести столько времени в таких условиях, да еще и в его компании.
Но волка мои мысли не интересовали, он обошел меня со всех сторон. Залез своим носом везде, где только могла достать его огромная морда, и, наконец, не придумал ничего лучше, чем развалиться возле меня и водрузить свою лохматую голову на мои ноги. Совсем неприлично крякнула и выпучила глаза, когда почувствовал огромную тяжесть на себе.
— Ты, должно быть, слишком умный, — шепотом, на грани слышимости, проговорила я. — Иначе, как наличием огромного мозга, я вес твоей головы объяснить не могу.
Волк передернул ушами, повозил мордой по моим ногам, устраиваясь удобнее, и закрыл глаза. Здорово! Просто прекрасно! Этот монстр решил, что я — лучшее место для сна и отдыха. А я не знала, даже куда руки положить, потому что мне казалось, будто все вокруг меня — это огромный клубок шерсти.
И что же мне теперь делать? Претвориться отростком этого огромного дерева и не двигаться до утра? Это уже за все рамки выходило. Особенно, за рамки моего терпения. Что же, придется как-то ладить с животным. Оно хотя бы не говорило, в отличие от Лазара, значит, должно быть легче.
Аккуратно, очень медленно опустила руки на волка. Пальцев коснулась мягкая густая шерсть. Не смогла сдержать удивления от того, насколько шелковистой и приятной она казалась наощупь. К тому же, от волка исходило тепло. Хотелось зарыться пальцами в шерсть и уткнуться в нее носом. Обвернуться хвостом волка, как одеялом. Я была уверена, что не замерзну даже, если внезапно настанет зима.
— Какой ты мягкий, — тихо проговорила я и провела рукой по его шее.
Волк приоткрыл один свой огромный серо-голубой глаз, взглянул на меня и снова прикинулся спящим. Руки откусить не пытался, значит, гладить его можно. А судя по всему, ему это даже нравилось. Если я все правильно поняла, то в этом и заключалась суть первого этапа — подружиться с животной половиной Лазара, чтобы образовалась первая связующая нить. Интересно, а как я должна понять, что все прошло успешно, и нить та образовалась? Боги! Аллория, ну почему именно я? Я же терпеть не могу недомолвок.
Выдохнула сквозь сжатые зубы, пытаясь унять новый приступ раздражения. Потрепала волка между ушами и тяжело вздохнула.
— И что нам с тобой делать? — с волком мне было общаться проще. И гораздо приятнее.
Оглядела этот живой валун, который образовался возле меня.
— Ты знаешь, что ты очень странный волк. Очень-очень странный.
Вновь на меня бросили взгляд одного взгляда. И взгляд этот показался мне ужасно хитрым.
Волк Лазара отличался от остальных не только размером, но и окраской. Обычно волки были либо черными, либо серыми, реже — белыми. Но если все оборотни были одноцветными, или с неярко выраженным вкраплениями других цветов, то те, в ком текла королевская кровь, неизменно имели бело-серый окрас. В книгах писали, что нынешний король оборотней был почти полностью дымчато-серым, и лишь белый воротничок выдавал в нем королевский род. Но Лазар был удивительным. Нет, он так же, как и отец имел дымчатый окрас, такой, что в густом тумане его было бы сложно разглядеть, если бы не белая грудь и несколько белых пятнышек на спине. Но удивляло другое. По всему телу, среди густой серой шерсти виднелись серебристые вкрапления. Словно кто-то в шутку вплел нити, замысловато переплетая их друг с другом. А когда волк вздыхал, казалось, что это ручейки, наполненные то ли магией, то ли кристально чистой водой. Несколько раз я ловила себя на мысли, что пытаюсь аккуратно ухватить эти ниточки, но они неизменно распадались на отдельные волоски. И только нахмурившись и вынырнув из своих мыслей, заметила, что волк наблюдает за мной. И взгляд у него вполне разумный. Я бы даже сказала — изучающий.
******
Еще некоторое время я наслаждалась прикосновениями к мягкому меху, пропускала его между пальцами и думала о той связи, которая должна образоваться между нами. Это оказалось немного волнующе. Каждый шаг, который приближал меня к заключению брака, вызывал внутренний бунт, негодование и желание уничтожить все на своем пути. Даже малейший намек на будущую свадьбу, разговор о ней окрашивали настроение в темные тона. Так было до этого дня. Сейчас взыграло любопытство. Что это за связь? Как она отразится на мне? Почувствую ли я ее появление или же это будет что-то неосязаемое, всего лишь очередная традиция, легенда или поверье? Я не знала. Понимала лишь то, что Лазар в волчьем обличии мне нравится гораздо больше, и страх перед огромным незнакомым животным постепенно отступал. Словно саму душу укутывало спокойствие.
За раздумьями не заметила бег времени. Да и в священном лесу было сложно ориентироваться. Мы были отрезаны от внешнего мира, и все ориентиры остались там, за границей этой поляны. Поняла, что сижу достаточно долгое время, когда почувствовала, как немеют ноги под тяжестью волчьей головы.
— Лазар, — спокойно и уверенно позвала я.
Волк фыркнул, но глаза не открыл. Передернул ушами и не двинулся с места.
— Я устала! Поднимись.
Волк тихо заурчал, повозил головой по моим ногам и продолжил лежать.
«Глупое животное», — подумала я. Как могла, обхватила его голову и потянула вверх, но смогла лишь на пару сантиметров приподнять неподъемный груз. А волк тем временем укоризненно взглянул на меня, громко рыкнул, видимо, выражая возмущение. От неожиданности уронила голову на ноги. Но приземлилась она мягко и аккуратно. Волк явно контролировал каждое свое движение.
— Вот так значит? — стиснув зубы, проговорила я, — мне казалось, мы подружимся. А ты ничем не лучше человеческой половины. Комок шерсти. Знаешь, в моем понимании, в семье все должно быть взаимно. Ты делаешь больно мне, я тебе! — с этими словами пустила по рукам магию, но огонь не успел заплясать над моими ладонями, как волк поднялся и отошел в сторону. Сделал он это так быстро, что я так и осталась сидеть с горящими руками, удивляясь, что он не снес меня. А в ноги начали впиваться невидимые иголки. Стопы болели так, словно я ходила по раскаленному углю. Взвыла, схватилась за ноги, и это было ошибкой. Боль от прикосновения оказалась просто невыносимой. На глаза навернулись слезы.
Что в этот момент происходило с волком, меня интересовало бы мало, если бы он не начал метаться по поляне, то подскакивая ко мне, рискуя наступить и раздавить меня, как букашку, то отскакивая. Он обнюхивал, оглядывал со всех сторон и выглядел… Обеспокоенным? От осознания сначала хмыкнула, а потом рассмеялась сквозь слезы. Он испугался. Волк испугался моих слез. Типичный мужчина, даром, что волк. После того, как он понял, что со мной все относительно в порядке, отошел снова в сторону, сел и посмотрел на меня, как на ненормальную. Еще бы. Секунду назад я пыталась сдержать слезы и кричала от боли, а теперь по поляне разносился мой истерический смех.
Еще долгое время я сидела не двигаясь. Ждала, когда онемение отступит, и я смогу подняться на ноги, размяться и умыться. Волк терпеливо ждал, сидя в стороне. Но его терпение закончилось, как только я встала и отправилась к ручью. После недолгих проверок, поняла, что оборотень вознамерился не отходить от меня ни на шаг. Он следовал за мной даже тогда, когда мне было необходимо отлучиться по нужде. И не желал слышать моих возмущений и криков. Пришлось привлекать на помощь рокаллов, которые все время развлекались, играясь друг с другом и позабыв о своих обязанностях.
Сколько прошло времени, как долго мы находились на поляне, но в какой-то момент, рассмотрев всю поляну, заглянув за каждый камешек и корешок, я прилегла на плед и почувствовала, как на меня наваливается жутчайшая усталость. Словно кто-то опоил меня сонным зельем, или взломал все ментальные блоки и заставил спать. Но ни того, ни другого случиться не могло. А я не могла сопротивляться сну. Веки тяжелели, глаза закрывались, а сознание мутнело. Не в силах больше держаться за реальность, провалилась в темноту. Сон был странным. Я, то купалась в теплой тишине, то чувствовала себя внезапно ослепшей, потому что слышала шелест крыльев многочисленных бабочек, а порой чувствовала неприятную, пугающую щекотку одновременно повсему телу. В такие моменты меня захлестывала паника, я хотела открыть глаза, закричать и позвать на помощь, но не могла, словно безмолвная, безвольная кукла. Страх затапливал сознание, и я снова оказывалась в тепле и тишине, которые успокаивали. И снова все сначала. Мне казалось, что этот кошмар не закончится никогда. Но внезапно, словно от толчка, я распахнула глаза. И закричала во все горло.

Глава 14

Что-то маленькое, мерзкое и многоногое сидело на моем лице. Я увидела лишь длинные темные усики прямо перед глазами и тут же зажмурилась, а потом, когда почувствовала множество лапок на лице, не смогла сдержать крик. И тут же услышала шелест крыльев. Неприятные ощущения исчезли, но оставили в напоминание сильный зуд. Чесалось все лицо, руки и стопы. Аккуратно открыла глаза. Надо мной плавало белоснежное облако бабочек. Облако перетекало из одной формы в другую, создавая замысловатые фигурки в воздухе. Хмыкнула. Сердце все еще отбивало дробь. Надо же так испугаться прикосновения бабочек. Немного отдышавшись, повернула голову влево. С этого бока меня согревала Радка, которая лежала, плотно притиснувшись ко мне, и даже не думала двигаться. Повернулась в другую сторону. Здесь лежал волк. Он смотрел на меня таким взглядом, что я почувствовала себя неловко. Словно я душевнобольная на выгуле, которая испугалась света Нереиды.
Резко села и почувствовала сильную головную боль. Застонала и ухватилась за голову. Перед глазами потемнело, к горлу подкатила тошнота, мне стало так плохо, словно во время сна по мне не бабочки ползали, а сам Лазар в животном обличии топтался. Я хотела пить, но боялась, что от одного глотка станет еще хуже. Хотелось окунуться в ледяную воду, но я бы не дошла до ручья. Я бы даже доползти не смогла. Ведь даже мягкий свет, который освещал поляну, вызывал жутчайшую головную боль. Я только и могла держаться за голову и тихо скулить сквозь плотно сжатые зубы.
— Ложись! — тихий голос Лазара даже не удивил. Еще минуту назад он был в образе животного, но видимо успел переброситься. Он аккуратно взял меня за плечи, медленно уложил и накрыл сверху чем-то легким и мягким. — Не открывай глаза. Это пройдет через полчаса, если ты будешь слушаться меня.
Невнятно промычала. Я бы послушалась и самого Карониуса, если бы он предложил мне сейчас просто полежать и не двигаться. И даже не стала бы возмущаться, если бы он тихо унес меня в мир иной. Главное, чтобы эта невыносимая боль утихла. Из глаз текли теплые слезы, они стекали по вискам, забегали в уши и неприятно щекотали. Но я терпела. Двигаться было страшно. В ушах шумела кровь, и ничего кроме этого шума я не слышала.
Через несколько минут почувствовала, как Лазар приподнимает голову. Сжалась, ожидая новую волну боли, но кронпринц оказался на удивление аккуратен. Губ коснулось горлышко фляжки. Открыла рот и почувствовала, как по рту разливается приятная прохлада, скатывается по горлу и унимает тошноту. Судорожно глотала, пока не почувствовала, что полностью утолила жажду.
— Спасибо, — одними губами произнесла я. Не видела Лазара, но каким-то чувством поняла, что он понял и даже доволен.
Через полчаса боль начала отступать. Раскаленные прутья боли больше не сжимали виски, но все еще эхом отдавались где-то глубоко в затылке. Медленно открыла глаза. Замерла в ожидании нового приступа боли, но он не пришел. Выдохнула и повернулась.
— Ой! — зажмурилась и отвернулась, — мог бы и одеться. Или хотя бы предупредить, что все еще раздет.
— Одеться я не мог, — хмыкнул Лазар, который лежал рядом со мной, обнажив…торс. И не только. — Не одна ты переживала вмешательство в ментальные блоки.
— Какое вмешательство? — распахнула глаза и уставилась на него. В этот момент меня совсем не интересовало его голое тело. Я вообще не замечала его оголенности.
— Первая нить связи — ментальная, — он не смотрел на меня. Лежал, заложив руки за голову, а взор его был направлен вверх. — Она необходима для брака между душами.
— Что это значит? — уже закипая от злости, с расстановкой проговорила и вперила тяжелый взгляд в Лазара. Меня неимоверно раздражали загадки, недомолвки и то, что меня не посвящали в детали всего происходящего.
— У оборотней есть два вида брака: классический, который заключают обычные пары, и брак между душами. Те, кто заключают классический брак, связывают себя обязательствами лишь на бумаге, законом. Они не могут разорвать брак, но после смерти одного из супругов обретают полную свободу. Мы же свяжем души. Раз и навсегда. При жизни и в смерти. И в следующей жизни наши души не почувствуют покоя до тех пор, пока не воссоединятся.
— Что значит «в смерти»? — прищурилась и сжала кулаки.
— Если один из нас умрет, Смерть заберет и второго.
— Я сейчас, по-твоему, — угрожающе прорычала я, — должна восхититься романтичностью такого расклада и грохнуться в обморок от счастья?
— Вероятно, ты в бешенстве, — хмыкнул он и сел, — но обратного пути нет. Наши души уже связаны. И если с одним из нас что-то случится, ментальная отдача будет такой, что второй вряд ли выживет, а если и выживет, не сохранит ясность ума, — от него исходило веселье, которое разжигало во мне ярость.
— Ты считаешь это весело? — подскочила и нависла над ним. Держаться больше не было сил и желания, поэтому по всему телу побежали языки пламени, которые плясали над тканью и медленно съедали ее. — Притащил меня в глушь, опоил чем-то, связал с собой и только теперь рассказываешь, что, если ты сдохнешь, то мне придется следовать за тобой? И терпеть тебя не только всю жизнь, а целую вечность? — прокричала ему и спустила поток огня на объект моего расстройства. В груди все клокотало от злости.
Огонь ударился о переливающуюся водную гладь щита. Вода зашипела, и от щита стал подниматься пар. Посмотрим, насколько долго он будет держаться, ведь во мне накоплено столько негативной энергии, что я готова уничтожить, кажется, целый мир.
— Не трать силы, — спокойно, без малейшего испуга сказал Лазар.
Я лишь усилила поток огня и приправила его крохотной долей черноты, живущей во мне. Желание проучить самоуверенного гада оказалось сильнее всех замков и тормозов, которыми я запирала часть своей сущности. Щит Лазара лопнул в ту же секунду, как пузырь на воде после сильного дождя. Я лишь заметила его вытянувшееся от удивления лицо и с наслаждением приложила по расслабленно лежащему принцу своей магией. И тут же меня накрыло волной молниеносной боли. Принц вскрикнул, а я, согнувшись пополам, рухнула на колени и уперлась лбом в плед. Взмокла моментально. Холодный пот принес спасительное облегчение.
— Что это было? — дрожащим голосом проговорила я.
— Отголосок моих ощущений, — ядовито пояснил Лазар. — Мне было неприятно.
— В следующий раз, не задумываясь, я сделаю то же самое, несмотря на боль, если ты продолжишь держать меня за идиотку! Как работает связь? — уперлась ладонями в плед и поднялась.
Лазар сидел ко мне спиной. Что стало с его грудью, ногами, руками и причинным местом я могла только догадываться. Делать что-то непоправимое не собиралась, я хотела лишь уязвить, сделать больно, почувствовать себя незащищенным, какой я чувствовала себя каждый раз, когда он что-то делал со мной, не посвятив меня в детали.
— В любой момент, в любой точке этого мира, стоит мне только подумать о тебе, я узнаю, где ты находишься, жива ли ты, и в каком настроении. Я буду чувствовать, в каком направлении мне нужно идти, чтобы прийти к тебе. С твоей стороны это работает так же, — он поднялся и пошел к ручью.
Как воспитанная леди я должна была отвести взгляд, а лучше — вовсе отвернуться, но я решила побыть бесстыжей и с любопытством разглядывала подтянутые ягодицы, длинные ноги и широкую спину Лазара. А сложен он просто божественно. И я наблюдала за ним до тех пор, пока он умывался, обмывал тело в ледяном ручье, а когда возвращался, все же отвела взгляд. Моей смелости не хватило, чтобы открыто рассматривать его еще и с этой стороны.
— Как ты уничтожила щит? — словно специально, он встал напротив и широко расставил ноги. На них я и смотрела, боясь поднять взгляд.
— Магией, — ухмыльнулась я, — как же еще?
— Этого не может быть! — самоуверенно заявил он.
Фыркнула и закатила глаза.
— Придется вам, Ваше Величество, — с сарказмом говорила я и получала истинное удовольствие, — признать, что вы не всемогущи, и вас победила женщина. Будете хорошо себя вести, я никому не расскажу о минутке вашего позора.
— Проиграть в честном бою — не стыдно. Даже если это женщина. Меня интересует, как ты это сделала.
— Ты, правда, держишь меня за идиотку? — если бы мама слышала, сколько раз я уже использовала это слово, она бы отходила меня огненными плетями по мягкому месту с десяток раз, — думаешь, я вот так возьму и раскрою этот маленький секрет? Расскажу о своих умениях? Просто не выводи меня из себя. Результат тебе не понравится. Он никому не понравится.
*****
— Мы можем возвращаться домой? — процедила сквозь зубы, когда пауза затянулась.
— Нет, — он развернулся и отошел в сторону. Облегченно выдохнула и прикрыла глаза, — пока все симптомы вмешательства не пройдут, мы останемся здесь.
Скрипнула зубами. Меня все еще трясло от злости. Опустилась на плед и уставилась вверх, где плавали облака из бабочек. Мыслей не было. В душе царила пустота. Я не знала, что делать дальше. Когда узнала о браке, даже представить не могла, какого размера яму выкопали для меня Боги. Уже не хотелось даже бороться.
— Есть легенда об этом дереве, — бросила раздраженный взгляд на Лазара. Он совершенно не стеснялся своей наготы. Сел на край пледа оголённым задом, одну ноги притянул к груди и облокотился на колено, а другую — вытянул. — Говорят, когда Боги пришли в этот мир, он пустовал. Земля была раскалена, трещины, наполненные алой лавой, расползались по всей земле, словно огненные змеи. Ореада горела, пыхтела, а иногда казалось, что она взорвется, рассыпавшись на мелкие кусочки. Чтобы прекратить это, Боги создали Великое море Сантария, которое отделено от нашего мира девятью вершинами. С этих вершин пустили по миру девять огромных рек, которые остужали Ореаду. Так на долгое время Ореада скрылась за плотным горячим паром. И он рассеялся только тогда, когда после сотни лет непрерывных дождей, Ореада перестала гореть. Но и тогда Боги остались недовольны. Перед их взорами предстала голая черная земля и бесконечная гладь моря. С помощью магии Богини Ассирии, земля покрылась плотным ковром разнотравья, но и этого ей показалось мало. Отломив веточку от своего венка, она наполнила ее магией, вложила в нее часть своей души и бросила на землю. Так появилось первое дерево. Это дерево. У нас считают, что от него со временем появились другие деревья, а это до сих пор хранит в себе частичку Богини. Бабочки — ее посланницы, они помогают связаться с Богиней, получить ответ или передать просьбу. Пока мы спали, они сплели наши души и соединили их магической нитью, разорвать которую может только смерть.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — безразличным тоном спросила я. Детские сказки меня не трогали.
— Мы не хозяева своих жизней, — он обернулся, и я заметила красные следы ожогов на его лице. Злорадство, словно заживляющая мазь, легло на мою душу и принесло облегчение.
— Они принадлежат Судьбе, — криво усмехнулась и закончила всем известную фразу.
— В нашем случае все слишком буквально, — он горько ухмыльнулся, — только наши жизни в руках всего пантеона. За исключением, пожалуй, Карониуса. Но я уверен, что и он попытается повлиять на нас.
Я вдруг вспомнила о подарке Карониуса. Что, если Бог Смерти хотел действительно помочь? Какова вероятность, что, узнав о планах остальных Богов, он решил отвести от меня ужасную участь и помочь избежать этой роковой связи? Может ли быть, что он просто побеспокоился о судьбе той, в ком жила его частица? Мне казалось, что может. А если не так, то из злости на других Богов я была готова принять и носить подарок Карониуса. Хуже уже не станет.
— Что ты хочешь этим сказать? — посмотрела в его глаза, пытаясь найти ответ.
— Все, что будет происходить до свадьбы — воля Богов. Сама Ассирия требовала полного слияния.
— А Аллория требует вступать в брак по чистой и искренней любви, — выплюнула я, ни слову не поверив.
Кинула взгляд вверх и застыла в удивлении. Бабочки сбились в огромную кучу и медленно опускались ко мне, будто хотели погрести разгневанную и недоверчивую меня под своим бесчисленным войском. Но когда они оказались в паре метров от земли, часть бабочек бросилась в рассыпную, а другая — образовала женскую фигуру. Она коснулась рукой макушки Лазара и повернулась ко мне. Зрелище могло бы, как вызвать восторг, так и ввести в ужас. Глаз у этого существа не было, но я была уверена, что она смотрит на меня. Я кожей чувствовала ее недовольство. Лазар же был спокоен, впрочем, как и Рада.
— Ты должна верить тому, кто разделил с тобой жизнь!
Только услышав ее голос, я поняла, кто передо мной. Красивый, мягкий, как журчание ручейка, его трудно было спутать с другим. О нем мне рассказывала тетя Варя. И я не могла даже представить, что удостоюсь такой чести. Сжалась в комок и опустила голову. Передо мной стояла сама Богиня Природы, которая почему-то лично решила вступиться за кронпринца оборотней. Неужели, мое недоверие так сильно задело ее? Или все дело в моих выступлениях на их священном месте. Вероятно, все в совокупности. За последние несколько дней это уже третий Бог, который удостаивает меня своим вниманием. Еще двое — и вряд ли кто-то, кроме королевской семьи инкубов, сможет похвастаться чем-то подобным.
— Чтобы выжить, вы должны доверять друг другу, — на этих словах она обернулась и посмотрела на Лазара, он кивнул и отвел взгляд, словно нашкодивший котенок. — Ваша судьба — изменить мир. Или же уничтожить, — с этими словами она рассыпалась на сотни отдельных бабочек, и только журчание ручейка, бегущего неподалеку, напоминало о ее появлении.

Глава 15

Во дворец вернулись ближе к обеду. Почти не разговаривали. Появление Ассирии впечатлило, но только сильнее распалило во мне злость. На всех. На Богов, на Лазара, королей и даже родителей. Чего уж там, я даже на саму себя злилась.
Лазар, видимо, с помощью новообразованной связи чувствовал мое настроение и не пытался заговорить. Даже сказками и легендами больше не баловал. И к лучшему. Каждое произнесенное им слово казалось мне неправильным, неуместным и никчемным. Одна только мысль о том, что я в буквальном смысле навсегда связана с ним, вызывала отторжение.
Но приятная тишина, нарушаемая только топотом играющихся и совсем неграциозных в эти моменты рокаллов, закончилась, когда мы уже оказались в крыле, где обитал кронпринц и я с недавнего времени.
— По нашим традициям жених и невеста после помолвки могут жить в одних покоях. И было бы правильно, если бы ты переехала ко мне, — ровным ледяным тоном произнес Лазар, словно предлагал не разделить покои, а выпить яда приговоренному к смерти.
— А не пошли бы вы, Ваше Высочество, вместе со своими традициями? — вызверилась я, совсем позабыв о воспитании и хороших манерах. Бросила на невозмутимого принца испепеляющий взгляд, подозвала Раду и отправилась в свои покои.
Было бы правильно… Было бы правильно, если бы меня вообще здесь не было, или на меня хотя бы не давили со всех сторон. Надоели! Ворвалась, как ураган в свои покои и напугала внезапным появлением Аину и Рою.
— Меня нет. Ни для кого, — рявкнула я и тут же скрылась в спальне. Даже Рада не решилась следовать за мной.
Первое, что я сделала — отыскала тяжеленную шкатулку, подняла крышку и взглянула на тонкую цепочку с небольшой черной подвеской. Легкое волнение и страх на секунду завладели сознанием. Лишь миг в голове царила трусливая мысль закрыть шкатулку и не трогать странный подарок, но потом перед мысленным взором возник калейдоскоп событий, в которых я была вынуждена принимать участие, поступков, которые оказалась вынуждена совершать и требований, которые пришлось выполнять. Чувство протеста захлестнуло с головой. Ненавижу! Всех их ненавижу! Откажусь от всех и уйду в смертники. Под купол. В конце концов, к Карониусу пойду за помощью. Он не откажет той, в ком течет его истинная магия.
Ловким движением перебросила цепочку на спину и защелкнула замочек. По телу пробежалась волна тепла. Затаила дыхание в ожидании подвоха. Как бы я не храбрилась, а сильно рисковала, надевая это украшение. От коварного Бога Смерти можно было ожидать все, что угодно. Но ничего не произошло. Я лишь чувствовала пульсацию знакомой магии в том месте, где холодный камень соприкасался с кожей.
Набрала полную ванную ледяной воды и забралась в нее. Зуб на зуб не попадал. Холод вонзался в кожу острыми раскаленными иглами, и проникал до самых костей. Но это был единственная возможность расслабиться и привести свое душевное состояние в равновесие. Мама еще в подростковом возрасте показала мне этот способ, и он не раз спасал меня, когда хотелось сжечь кого-нибудь.
Несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Отпустила клокочущую магию, которая рвалась наружу. Я сбрасывала напряжение и согревала воду. Тело расслаблялось, на душе становилось легче и вместе с тем силы постепенно меня покидали вместе с магией. Теперь мне вряд ли захочется на ком-нибудь поупражняться. Как бы там не было, а в мои планы не входило уничтожение королевского дворца оборотней.
После душа облачилась в простое платье насыщенного темно-зеленого цвета с крупными пуговицами и решила окунуться в чтение, но Роя, несмотря на мой приказ не беспокоить, сообщила, что королевская семья в полном составе ожидает меня в малом обеденном зале. Хотелось послать всех к Карониусу и остаться в своих покоях, но, к сожалению, с королем обойтись так же, как с кронпинцем, не удастся.
Роя собрала мои волосы в замысловатую косу и проводила в обеденный зал. Приятная небольшая комната с небольшим прямоугольным столом и белыми креслами вокруг него. Стены задрапированы темно-фиолетовой тканью, большое окно прикрыто белой портьерой, в кадках по углам комнаты стояли высокие фиолетовые цветы, названия которых мне было неизвестно.
Поприветствовала всех реверансом. С невозмутимым лицом прошла к креслу, которое мне любезно отодвинул сам кронпринц. Села, разгладила складки на платье и обвела взглядом короля с его супругой, Ее Величеством Коррой Рен’Оулен. Видимо, мрачное расположение духа в этом зале было не только у меня, но и у королевы.
— Кира? — обратился ко мне король, — как вы себя чувствуете после проведенной ночи в священном лесу?
— Чувствую, — обвела мрачным взглядом королевскую чету и даже не взглянула на Лазара, чье лицо украшали алые пятна ожогов, — что вся эта затея с политическим браком выльется во множество неприятностей. Уже вылилась лично для меня. Скажите, Ваше Величество, вы знали о той задаче, которую Боги великодушно возложили на нас?
— Нас не посвящали в такие подробности, — Вивьер нахмурился и метнул озадаченный взгляд на сына.
— Простите, — криво усмехнулась, — но я склонна вам не верить в данной ситуации. Ваш сын и, по воле Божьей, мой жених не выглядел удивленным, когда ваша Богиня говорила об изменении мира, или же его уничтожении.
— Об этом я знал. Как и король Тентур. Но подробности нам неизвестны. И что же вы думаете по этому поводу, юная леди?
— Поразительно, — едва сдержалась, чтобы не ударить столовыми приборами о тарелку с размаху, — одна я, как ослепшая в абсолютной тишине, пытаюсь найти дорогу и предугадать, что же меня ждет, когда я сделаю следующий шаг, — говорила ровно, но отчаянно хотелось сорваться на крик. — Что я по этому поводу думаю? Я думаю, что методы Богов и поведение всех окружающих, которые упорно видят во мне только средство достижения цели и ублажения воли Богов, намеренно склоняют меня к выбору второго варианта. Неблагоприятного, если хотите. Такое ощущение, что единственный, кто проявил каплю заботы и беспокойства — всеми нелюбимый Карониус, — выплюнула я и невольно потянулась к груди, где кожу холодил кулон.
Мое неловкое движение заметили оба присутствующие мужчины. Они прищурились, синхронно втянули воздух носами и взглянули на то место, где под тканью скрывался кулон, так, словно могли видеть сквозь предметы. Неприятное ощущение.
— Зачем ты его надела? — рыкнул Лазар, поднялся из-за стола и навис над ним, оперевшись ладонями.
Волна злости с примесью беспокойства нахлынула так внезапно, что я подумала бы, что это мои ощущения, если бы вовремя не вспомнила о злополучной связи, которая теперь всегда будет передавать мне чувства Лазара. Скрипнула зубами и взглянула на жениха исподлобья.
— Потому что вы все сделали из меня куклу, которой играетесь так, как хотите, — повторила маневр Лазара и встала напротив него. — Должна, должна, должна, обязана, положено. Сколько еще разных вариаций моих внезапных обязанностей я услышу? Сколько еще ритуалов вы собираетесь провести, не посвящая меня в подробности. Так положено, Кира, ты не оборотень, тебе нужно подготовиться, — голос звенел от напряжения, — а на самом деле, все разговоры о подготовке — обман. Ты должна ему доверять! Это слова вашей Богини. Но я не собираюсь доверять тем, кто даже не пытается скрыть свой обман.
— Закрой свой рот! — прошипела королева и тоже начала подниматься, в то время как король спокойно сидел за столом и наблюдал за нашим скандалом.
— Или что? — в пылу гнева взглянула на королеву и вздернула брови. — В темницу меня отправите? В тюрьму, подземелья, пыточную? Может быть, смертная казнь? — прищурилась, оглядывая раскрасневшуюся от злости королеву. — Нет? Интересно, почему бы это? — резко выпрямилась и постучала пальцем по подбородку, словно задумалась, — ах, наверное, потому что ваш сын и единственный наследник отправится вслед за мной? Или же вы не посмеете сделать что-либо потому что так же, как и я, связаны по рукам и ногам волей Богов? Я могу хоть навьеру на столе сплясать и вам всем придется с этим смириться. Как и мне с тем, что я оказалась связана с вашим сыном.
— Успокойся и сядь! — властный, подавляющий волю голос Вивьера прогремел в обеденном зале. Теперь было слышно, как шумно и часто дышу я и королева.
— Пожалуй, я сыта на сегодня. И больше не желаю оставаться здесь, — вопреки приказу, проговорила я.
— Нет. Ты сядешь и выслушаешь меня, девочка, — тихо, но очень убедительно произнес король Рен’Оулен.
Кажется, я перегнула палку.
*****
Сжала кулаки, несколько секунд упрямо оставалась на месте. Прямо и открыто смотрела в глаза королю, но куда уж мне до Его Величества. Как бы я не храбрилась, а долго выдерживать его тяжелый взгляд не смогла. Отвернулась, резко выдохнула сквозь сжатые зубы и медленно, словно борясь с самой собой, опустилась в кресло. Вивьер метнул взгляд на своего сына, и Лазару тоже пришлось сесть.
— Храбрость — похвальное качество, — тон короля явно давал понять, что хвалить меня, если и будут, то в самую последнюю очередь. — Храбрые женщины — редкость, оттого они еще ценней, еще прекрасней в глазах мужчин. Но зачастую за храбрость принимают глупость. О вас, Кира, отзывались исключительно, как об умной и храброй девушке. И у меня к вам только один вопрос: вы не понимаете последствий своих действий, или же вы прекрасно их осознаете и готовы взять на себя ответственность за эти последствия?
Его взгляд цепкий и проницательный заставил дрогнуть, но только мысленно. Тон, не сулящий ничего хорошего, не ввел в смятение, не поселил в душе трусость, а заставил собраться, сосредоточиться.
Осознавала ли я последствия? Отчасти. Трудно представить, на что способен глава чужого королевства закаленный дворцовыми интригами, имеющий многолетний опыт управления и решения сложнейших вопросов. У меня такого опыта не было, но я не собиралась отступать. Отступить сейчас, значит, позволить им в дальнейшем продолжить такую же тактику поведения, при которой я окажусь за границами того круга лиц, которое посвящают в планы. Меня такое положение вещей не устраивало.
— Вне зависимости от моей готовности, — старалась держаться спокойно и говорить уверенно, — ответственность на меня возложили извне, не справившись о моем согласии на это. Но вы, Ваше Величество, вместе со своим сыном самовольно решили переложить ответственность за происходящее на свои плечи. И все последствия, которые могут наступить в результате ваших, не побоюсь такой оценки, необдуманных действий в отношении меня, лежат исключительно на ваших же плечах. Вместо того чтобы избежать моей эмоциональной реакции, а возможно и неблагоприятного развития событий, вы предпочли пойти другим путем. В случаях, когда вы могли поставить меня в известность обо всех мероприятиях, которые меня ожидают, и которые, прошу заметить, я не могу избежать из-за божественного вмешательства, вы умолчали. Именно вы решили не посвящать меня в детали, и ситуация, которая сложилась на данный момент, целиком и полностью ваша заслуга. Или вина, если позволите. Понимаю ли я последствия своего поведения? — обвела всех Рен’Оуленов пристальным взглядом. — Полностью осознаю, потому что есть лишь два варианта: изменившийся, насколько я понимаю, процветающий мир, в целом, и мир без войн между нашими королевствами, в частности, либо же полное уничтожение.
— Браво, — король поднял руки и трижды громко хлопнул в ладони. — Ваши учителя могут гордиться вами. Я рад, что вы не разочаровали, но вы упускаете небольшую, но очень важную деталь, — вкрадчивый голос короля оказался еще более пугающим, чем его властный оклик. В нем таилась какая-то угроза. Или же я была слишком впечатлительна. — Ваши рассуждения верны, но вы в силу своего юного возраста недальновидны. Сегодня, завтра и в ближайшее время, пока мы все исполняем волю Богов, вы, конечно, можете и навьеру сплясать на этом столе, не опасаясь серьезных мгновенных последствий. Но вы, милая леди, забываете о том, что после того, как вы отыграете свою роль перед Богами, вы останетесь жить в этом королевстве и в этом обществе. И только от вас зависит, как общество будет принимать вас. В частности, от вас зависит то, получите ли вы в моем лице поддержку и одобрение. А это может серьезно повлиять на ваши отношения со всем королевством.
— Вопрос лишь в том, будет ли то общество и королевство существовать, — мягко улыбнулась королю. — И стоит помнить о том, что ваш сын связан со мной. Вряд ли вы, как любящий отец, имеющий повышенное чувство собственности и заботы о своем ближнем, будете препятствовать сыну и усложнять ему жизнь, пусть и косвенно. Через меня.
— И вам не стоит забывать о том, что уничтожение мира предполагает исчезновение не только оборотней, но и инкубов. Ваш дом, ваши родные и близкие также пострадают.
— Только из-за них я все еще здесь, — отрезала я. — А ваши действия не способствуют сохранению мира хотя бы между нами. Смею предположить, что именно ваши действия послужат толчком к разжиганию войны между нашими королевствами. Однажды оборотни и инкубы чуть не разрушили весь мир. И если вы не пересмотрите свое отношение ко мне, то, могу предположить, что история повторится. Я доверюсь в последний раз. И если в этот раз в ответ получу недомолвки и обман, то в следующий раз не сдвинусь с места до тех пор, пока ваш сын не убедит меня в своей откровенности. А иначе, пусть весь мир летит к Карониусу.
— Отец, — вступил в наш разговор Лазар, не позволив королю ответить мне, — Богиня была недовольна нами. Кира права, нам придется пойти ей на уступки. Абсолютного доверия требовала сама Ассирия.
Сказать, что я была удивлена — ничего не сказать. С трудом удалось удержать рот закрытым. Округлила глаза и взглянула на Лазара. Он сделал вид, что не заметил моего удивления.
*****
— Лазар, — король немного склонил голову и взглянул на сына исподлобья. На секунду показалось, что на Лазара смотрит не человек, а волк. Словно животная сущность проступила сквозь человеческую. — Это большой риск.
Казалось, воздух вот-вот начнет трещать от напряжения. Слова Вивьера словно имели реальный вес, который опускался на наши плечи тяжелым грузом. Я вдруг подумала о том, что если бы стояла, то непременно почувствовала дрожь в коленях, несмотря на то, что была другой расы. Животное короля подавляло своей силой. Даже королева, которая все это время сидела с гордо поднятой головой и безукоризненной осанкой, сгорбилась и опустила взгляд. Я взглянула на Лазара, который смотрел на отца. Свободно, спокойно, без тени борьбы, злости и даже повиновения. Он, словно не чувствовал витающего в воздухе напряжения и давящего влияния отца. Посмотрел на меня. Медленно обвел взглядом, и, судя по тому, как пошевелились его желваки, сжал зубы. Словно нехотя, перевел взгляд на отца. Его глаза сверкнули в ярком освещении зала.
— Отец, ты пугаешь Киру, — ровным тоном проговорил он и вновь покосился на меня.
Чувствовала ли я страх? Скорее да, чем нет. Разразившийся скандал хоть и доставлял мне какое-то странное удовольствие, но совсем не входил в мои планы. А уж разлад в королевской семье мог только усложнить жизнь. Да и недовольство короля, которое так ярко исходило от него, тоже не добавляло мне спокойствия.
— Ты не понимаешь, Лазар, — ноздри Вивьера совсем как у животного затрепетали, а голос понизился. Еще немного и король перешел бы на громкий жуткий шепот, от которого мурашки непременно бы рванули вдоль позвоночника. — Она подданная чужого королевства. И пока ваша свадьба не состоится, ею и останется.
— Она — моя невеста. И я связан с ней. А она боится, — рыкнул Лазар. Зажмурился и тряхнул головой, словно мой страх, который передавался ему по образовавшейся связи, мешал думать. Я и сама почувствовала его беспокойство и раздражение. Только не понимала, к кому эти чувства обращены.
Когда Лазар открыл глаза, я уже не сомневалась, на короля смотрел волк. Эти глаза, этот взгляд я не забуду никогда. Спокойный, холодный, угрожающий. Взгляд хищника, опасного и сильного.
— Не смей, — король хлопнул ладонью по столу так, что посуда подпрыгнула, и в зале раздался переливчатый звон.
— Я все сказал, — тон и голос Лазара не изменились. Но теперь мне казалось, что кто-то схватил меня за горло и не дает вдохнуть. Словно душу поймали в тиски и с каждой секундой сдавливают все сильнее. — Не препятствуй.
Кронпринц взглянул на меня. Но я не видела его лицо, только размытые очертания волчьей морды. И в его взгляде не было угрозы, напротив, я вдруг почувствовала спокойствие и смогла вдохнуть полной грудью.
— Ты обещал, — внимание привлек король. Его голос звучал надрывно.
— Ты тоже, — спокойно ответил Лазар, — и я предупредил, но ты остался глух. На сегодня достаточно. Мы пообедаем у меня. Обсудим все завтра.
С этими словами Лазар поднялся из-за стола. Он больше ни разу не взглянул на родителей. Обошел стол, без слов протянул мне ладонь и поднял бровь, когда понял, что я не тороплюсь вложить в нее свою руку. Но я не собиралась оставаться в зале. Пришлось подчиниться и выйти из зала под руку с женихом. Спиной чувствовала взгляды короля и королевы.
— Что это было? — убрала руку со сгиба его локтя и отошла немного в сторону.
— Что именно? — Лазар смотрел вперед и делал вид, что не понимает, о чем я его спрашиваю.
— Твой волк, — коротко отозвалась я и решила все же пояснить, — он странный. Не такой, как все, ведь так? Он крупнее, и окрас необычный. Почему?
— И много ли ты видела оборотней в животной ипостаси? — с усмешкой спросил он и одарил меня снисходительным взглядом.
— Ты был первым, — честно ответила и не стала реагировать на его тон, — но я много читала. И общалась с теми, кто видел. Ты не просто крупный, ты огромный.
— Сочту за комплимент, — отозвался Лазар, все также, не отвечая на мой вопрос.
— Почему ты такой? — чувствовала, как раздражение вновь овладевает мной.
— От природы, таким я родился.
Прикрыла глаза и шумно выдохнула. До чего же он невыносимый. Ведь он видел и чувствовал, как я злюсь от того, что он не хочет ответить на простой вопрос, но, словно издеваясь, уходил от ответа.
— Твой отец боится тебя? — прищурилась и впилась взглядом в его лицо. Надеялась, что замечу хоть что-то, что натолкнет меня на ответ, но Лазар только улыбнулся. Весело, словно я сказала что-то очень забавное.
— Думаю, ровно так же, как и твой отец боится тебя, — и снова этот снисходительный тон, словно умудренный опытом учитель разговаривает с нерадивым учеником.
— Но ты можешь влиять на него! — уже не спрашивала, утверждала я.
— Все мы в какой-то мере влияем на своих родителей.
Р-р-р! Почему наполовину животное он, а рычать хочется мне?!
— Чрезвычайно обстоятельный разговор, — выплюнула я сквозь сжатые от злости зубы, — был полезен и информативен для меня, Ваше Высочество. Способствует возникновению доверительных отношений. Думаю, на сегодня с меня достаточно этих разговоров. Благодарю за приятно проведенный день, — показательно скривилась и изобразила небрежный реверанс, — хорошего вечера, Ваше Высочество.
— Лазар, — спокойно проговорил он, опять никак не отреагировав на мое поведение.
Деревяшка. У меня даже закралось подозрение, что мамой Лазара была женщина из инкубов. Этим можно было объяснить и его необычного волка, и чрезмерную холодность, которая сменялась в редких случаях, когда эмоции оказывались слишком сильными. Захотелось заглянуть ему под рубашку и узнать, нет ли там цепочки, которая сдерживает инкубов. Попыталась вспомнить, видела ли ее, когда он оказался обнаженным передо мной в лесу, но перед мысленным взглядом были только его стопы, спина и ягодицы. Стыд мгновенно опалил щеки.
— Ч-что? — нахмурилась я и оторвала взгляд от шейного платка.
— Меня зовут Лазар, — повторил он, внимательно заглядывая в глаза. — Хватит называть меня Высочеством.
— Как себя ведете, так вас и называю, — хмыкнула я, надеясь, что Лазар не уловил мой стыд. Связь начинала доставлять неудобства уже сейчас.
— Нам накроют обед в моих покоях. Идем, — вновь протянул руку, но на этот раз я лишь взглянула на нее.
— Я пообедаю у себя.
— Нет.
Брови взлетели на лоб. Неужели он силой потащит меня к себе? Или решил, что после заступничества перед королем, я буду испытывать таких размеров благодарность, что начну подчиняться и вилять хвостиком?
— Что значит нет? — с расстановкой проговорила я и скрестила руки на груди.
— Нам надо поговорить. Я расскажу тебе о ментальной связи. И о других, которые должны будут образоваться между нами. Ты расскажешь, что делать с ним, — он махнул рукой в сторону своего рокалла, который терпеливо ждал чуть позади нас.
— Ладно, — после недолгих раздумий согласилась я, — но только ради рокалла. Как ты его назвал?
— Никак. Можешь забрать его себе.
— Я бы с радостью, — немного отстала от Лазара, чтобы погладить его кота, — например, вместо жениха. Если бы могла.
По ментальной связи почувствовала, что мои слова ему неприятны. Сдержанно улыбнулась и потрепала кота между ушами. Рокалл взглянул на меня печальными глазами. Он был связан со своим хозяином и чувствовал его отношение.
— Он умрет от тоски, если ты его не примешь, — взволнованно проговорила я в спину Лазару.
Кронпринц остановился, развернулся и взглянул на своего кота. Потом на мою кошку. Сейчас оба рокалла выглядели одинаково. Но уже через пару декад будет заметна его тоска. Глаза станут тусклыми, шерсть потемнеет, и он начнет линять. Сначала его покинет магия, а потом и жизнь. Я однажды видела, как умирает рокалл сразу после смерти своего хозяина. Они слишком сильно тоскуют.
— Мне не нужен охранник, но я не желаю ему смерти.
— Они не только охранники, но и верные друзья.
— Друзья, — эхом отозвался Лазар. Пристально посмотрел в глаза коту, кивнул каким-то своим мыслям, развернулся и пошел дальше.
Кажется, этот принц решил ввести меня в полное замешательство. Я переставала его понимать, он был непредсказуем, а вокруг него будто висела вуаль из загадок и странностей.
— Ты не скажешь, почему твой волк такой необычный? — вновь попыталась получить ответ.
— Только после того, как ты расскажешь, как разрушила щит.
Похоже, Боги выбрали не ту пару для осуществления своих планов. Они требовали доверия, а мы лишь загадывали друг другу сложнейшие загадки.

Глава 16

— И что мне с ним делать? — Лазар сидел напротив, закинув ногу на ногу.
Глядя на кронпринца хотелось говорить колкости или вовсе грубости. Его вечно задранный подбородок, взгляд, в котором сквозило высокомерие, чуть снисходительный тон — все вызывало во мне глухое раздражение. Почему Аллория решила, что этот мужчина — моя судьба? Я не могла даже представить, что должно произойти, чтобы я прониклась к нему хотя бы симпатией, не говоря о любви. Наверное, только рухнувший мир и мог что-то изменить. Печально улыбнулась своим мыслям и опустила взгляд.
— Дай ему имя. Корми, выводи на прогулку, разговаривай. Какая бы глупость не пришла тебе в голову, насколько бы безумны не были твои планы, он всегда разделит все с тобой, примет и поймет. Рокаллы — чудесные существа. Я так о них мечтала, — протянула руку к Раде. Она, почувствовав мое желание, шагнула ко мне и подставила морду для ласк. В глазах плескалась безграничная преданность и любовь. — А сейчас, — чесала пушистую шею животного, — я получила желаемое, но не могу этому порадоваться.
Прокашлялась и покосилась на Лазара. Последние слова не предназначались для его ушей. Это то, что лежало на моей душе, и секунда слабости не прошла без следа.
— Ты хотел рассказать о связи, — сделала вид, что рассматриваю его покои. Не хотела встречаться с ним взглядом.
Лазар приказал всем слугам удалиться и не беспокоить нас ни при каких обстоятельствах. Оставаться с ним наедине было не впервой, после прогулки в лес, это уже не вызывало опасений или неудобства.
— Визит Карониуса и Ассирии — не первая моя встреча с Богами. Ешь, — махнул он рукой на заставленный блюдами стол, — необходимо восстановить силы после вмешательства в магический фон и проникновение сквозь блоки.
Взялась за приборы. Начало разговора удивило, несмотря на слова Лазара, я не ожидала, что он действительно решится рассказать мне все с самого начала. Впрочем, это было только начало. Когда сам кронпринц начал ухаживать за мной и выполнять работу служанок, мои глаза полезли бы на лоб, если бы не самоконтроль. Не вязался у меня образ напыщенного, высокомерного мужчины, считающего себя хозяином жизни, с тем, кто будет наполнять мою тарелку. А выглядело это так, словно он каждый день проделывал это.
— Ассирия появилась в моих покоях несколько месяцев назад. Странный был день, — усмехнулся Лазар, — я был готов услышать все, что угодно, но только не то, что прозвучало из ее уст. «Ты должен жениться», — сказала она. Ее тон не оставлял сомнений. Это был не совет, не предложение или же пожелание, а приказ. Невесты у меня не было, впрочем, даже возлюбленной не было, и каково же было мое удивление, когда мне сообщили, что женой моей должна стать подданная соседнего, не самого дружелюбного королевства, — он улыбнулся. Разлил розовое вино по бокалам и взглянул на меня. Это было удивительно, но сейчас напротив сидел, словно другой человек. Тот, который умел улыбаться весело и тепло, в глазах которого искрилось веселье от приятных воспоминаний. — Мы с отцом пребывали в непонимании: зачем, почему именно инкубы, как исполнить божественный приказ… Сначала нужно было определиться с той, кто разделит со мной эту участь. Я злился. Находил тысячу причин, по которым та или иная девушка не подходили. А потом вспомнил тебя. Не могу объяснить, почему.
— Аллория, я уверена, — покрутила ножку бокала между пальцами, сквозь стекло глядя на Лазара.
— Что?
— Это она навязала тебе эти мысли. Она считает, что мы суждены друг другу, — кисло улыбнулась и сделал глоток.
— Возможно. Но трудно отрицать, что я забыл о тебе, — обвел меня пристальным взглядом, прикосновение которого я ощутила будто наяву. — Ты так выделялась из толпы этих разряженных девиц. Я наблюдал тогда за тобой.
Говорить ему о том, что его внимание не осталось незамеченным, не стала. Я помнила его пристальный оценивающий взгляд.
— Вокруг тебя словно дымка витала, — продолжал Лазар. — Держалась особняком, редко улыбалась, в отличие от других женщин вашей расы, даже не пыталась привлечь чье-то внимание, но мужчины не оставляли тебя ни на секунду.
Скривилась. Я была бы рада спрятаться или стать незаметной, но это было выше моих сил. А чрезмерное внимание мужчин раздражало неимоверно.
— Мне стало любопытно, что же их так привлекает в тебе. Отказать кронпринцу соседнего королевства ты не могла. А оказавшись рядом, взяв тебя за руку, я вдруг почувствовал, как любопытство растет во мне с каждой секундой, проведенной рядом с тобой. Я не понимал, что привлекает меня в тебе, но хотел разгадать эту загадку. И вспомнив это, я понял, что хочу вновь встретиться, подумал, что это шанс найти ответ на вопрос, который я не мог сформулировать. Мой выбор одобрили. К нашему удивлению, король Тентур ответил согласием на нашу просьбу.
— Аллория постаралась, — вновь прокомментировала я, — это я знаю точно.
— Об этом мы узнали позже, — кивнул Лазар, — когда мы получили согласие, начались долгие переговоры и обсуждение деталей, обсуждение будущего договора. И вновь вмешалась Ассирия, которая рассказала о том, что от нашего брака зависит будущее всего мира. И его благополучие невозможно без заключения брака между душами. Я знал, что это такое. Я всегда был готов к политическому браку, но это… Мне не объяснили, для чего это нужно. Ассирия больше не появлялась и не реагировала на зов. Я злился. Брак душ — это больше, чем брак, это больше, чем любовь. К такому я не был готов. Но кто из нас решится пойти против воли Богов? Как бы я не противился, а выбора не оставалось.
— Почему вы не рассказали об этом мне сразу?
— У меня было больше двух месяцев на то, чтобы смириться с этим. У тебя этого времени не было. Мы решили, что так будет лучше. Очевидно, ошиблись. Многое тебе не понравится. Я уже говорил, что должно образоваться шесть нитей, которые навсегда свяжут наши души. Каждая нить будет влиять на нас, на наши жизни, на ощущения и сознание. Первая — ментальная. О ней я уже рассказал тебе. Еще одна, которая должна будет образоваться до брака — магическая.
****
С этого момента я вся превратилась в слух. Ловила каждое слово, ведь я получила доступ к тому, чего мне так сильно не хватало — информации.
— В середине третьейдекады месяца, на закате, когда край Нериады коснется горизонта, а свет Радии с другой стороны уже появится над линией земли, жрецы храма всех Богов проведут ритуал слияния магической энергии.
— Что это значит? — нахмурилась и попыталась хоть что-нибудь вспомнить о таком ритуале, но безуспешно.
— Признаться, я и сам не имею понятия о том, как это будет происходить. Знаю, лишь то, что в течение двух предшествующих ритуалу дней нельзя использовать магию. Жрецы советовали провести эти два дня в любом месте силы, например в Священном лесу, но думаю, ты не согласишься на это.
— Ладно, допустим, я верю, что тебя не посвятили в тонкости самого ритуала, но то, как проявит себя эта связь, ты знать должен.
Я боялась, что после этого ритуала, Лазар узнает мой маленький секрет, который может повлечь за собой огромные неприятности. И пусть назад пути у нас не было, но видеть и чувствовать презрения от Лазара при каждой встрече, я не хотела. Испытывала сильное напряжение, пока Лазар говорил о сути этой связи.
— Да, — кивнул он, — ничего существенного не произойдет, в отличие от ментальной связи. В случае крайней необходимости мы сможем черпать дополнительную энергию друг у друга. Но только тогда, когда собственная иссякнет.
— Дар друг друга мы не получим? — уточнила, чтобы успокоиться наверняка.
— Нет, а тебе бы этого хотелось? — он приподнял брови, его губы дрогнули, намекая на улыбку.
— Нет, — фыркнула я, — ты водник и воздушник, твоя первая стихия конфликтная с моей. Слишком много сложностей при минимуме преимуществ.
Лазар странно улыбнулся, заинтересованно оглядел меня и продолжил.
— Во время свадебного ритуала нас свяжут, собственно, узами брака и кровной связью. Первая обеспечит верность душ и тел. Ни мыслями, ни действиями мы не сможем навредить друг другу. Не сможем предать, даже мысль об этом будет мучительной. Кровная связь свяжет наши жизни. Мы разделим одну жизнь на двоих. Нет, это не значит, что проживем меньше, чем нам отмеряно. Но это значит, что сможем делиться жизненной энергией в случае необходимости, но тогда, когда этой энергии не хватит, чтобы выжить, погибнем оба.
— Как это произойдет? — ладони похолодели. Гулко сглотнула. Воображение нарисовало жуткий алтарь, на котором мы с Лазаром окажемся в будущем. Там нашу кровь смешают, и мне, почему-то, казалось, что ее необходимо большое количество.
— Увы, — он развел руками, — я знаю лишь о том, что нам предстоит обменяться кровью, как это произойдет, знают только Боги и их жрецы, но ни те, ни другие не желают открывать эту тайну.
— Я боюсь крови, — выдохнула я, — вернее, не переношу запах крови. Мне становится плохо. Надеюсь, для этого ритуала ее понадобится немного.
— Надеюсь, — эхом отозвался Лазар.
— Что же предстоит после свадьбы? Еще две нити?
— Да, но, насколько я понял, их образование произойдет без постороннего вмешательства. Хм, — он задумался и отвел взгляд.
Насторожилась. Смяла ткань платья в кулак. Другой рукой ухватилась за подлокотник кресла. Неужели, на этом откровенность Лазара закончится? Неужели, он вновь попытается что-то скрыть. На его лице читались сомнения и даже борьба. Он хмурился, закрывал глаза и что-то беззвучно шептал, а пауза, тем временем, затягивалась.
— Лазар, — позвала его предупреждающим тоном, — что за связи и как они образовываются? — требовательно проговорила и, не моргая, смотрела на принца.
— Влечение и дети.
Коротко бросил он. Взглянул на меня, словно ждал, что я устрою очередной огненный ураган, и вновь вернулся к рассматриванию большой картины, висящей на стене.
— Что? — склонила голову к плечу. — Что образуется между нами? И как с этим всем связаны дети?
— Сексуальная связь, Кира, — бросил на меня горячий взгляд и больше не смог отвести его. Глаза принца горели лихорадочным огнем желания, от которого мне становилось некомфортно. Хотелось встать и уйти.
— Кхе-кхе, — прокашлялась я, надеясь, что это немного приведет женишка в чувства, но он продолжал пожирать меня глазами.
Видимо, долгое воздержание сказывалось на его поведении, и любой разговор о сексе добавлял принцу небольшую сумасшедшинку. Наверное, все женщины мира хотели бы, чтобы их любимый мужчина смотрел на них именно так, но моя проблема заключалась в том, что этого мужчину я не любила. Ненависти уже тоже не испытывала, но с радостью бы оставила его в прошлом. Или вовсе забыла о нем. Может быть, его поведение — обман, попытка ввести меня в замешательство? Слишком яркими были эмоции. Чуть-чуть опустила ментальные щиты и в то же мгновение пожалела о своем любопытстве. Меня обдало волной жара, которая заставила задохнуться. Мгновенно восстановила ментальный блок и ухватилась за горячие щеки. Лазар хмыкнул, опустил взгляд и несколько раз глубоко вдохнул, пока я усмиряла колотящееся сердце. Уже через несколько секунд на меня смотрел спокойный, сосредоточенный принц, коим я привыкла его видеть.
— Расставание для нас будет смерти подобно, — спокойно проговорил Лазар, — мы будем нуждаться друг в друге. Не пугайся, — видимо, заметил мое смятение и смущение, — это не значит, что нам придется остаток жизни провести за закрытыми дверями спальни, — он метнул взгляд на массивную деревянную дверь, — хотя это был бы неплохой вариант. Мы будем желать друг друга, желать прикасаться друг к другу, находиться рядом.
— Я сойду с ума, если буду всю жизнь таскаться за тобой.
— Все не так плохо. Жрецы сказали, что нет необходимости находиться рядом ежесекундно, расставание на длительное время будет приносить тоску. Наверное, — он метнул взгляд на рокаллов, — это что-то вроде того, что чувствуют рокаллы, лишенные хозяина. Связь эта образуется в ночь после свадьбы.
— Или не образуется, — мрачно заключила я.
Лазар посмотрел на меня, как на глупого ребенка. В его глазах читалась уверенность, что эта связь образуется, чтобы я ни делала для того, чтобы избежать этого. Не нужно было слов, чтобы понять, как именно эта связь образовывалась.
— А дети? Что с ними?
— Дети свяжут наши души навсегда. В момент, когда произойдет зачатие, души будут сплетены воедино, и благодаря детям эта связь станет нерушимой. При жизни и после смерти.
— Может, я умру раньше, чем забеременею, — тихо и даже с надеждой проговорила я.
— Вряд ли, — ответил Лазар, — ведь зачатие произойдет в течение года после свадьбы.
— Что? — выдохнула я, не веря своим ушам. Моя жизнь оказалась распланирована так далеко… А ведь я не готова не только к свадьбе, я даже не собиралась думать о детях в ближайшие лет десять. Хотела, как и мама с отцом, пожить для себя.
****
— Это магия, — обыденным тоном проговорил он. — Процесс запущен, теперь сам мир и наши души будут стремиться завершить этот ритуал, закрепить нити, связать нас.
Я никак не могла разгадать, как сам Лазар относится ко всему происходящему. Иногда мне казалось, что он доволен происходящим, иногда — что злится столь же сильно, как и я, а порой, мне казалось, что ему все равно. Словно он подчинился, смиренно принял происходящее, как должное. Но Лазар не был похож на того, кто безразлично относился к себе и своей судьбе. Или дело во времени, которое у него было, чтобы привыкнуть к мысли о том, что его жизнь больше не принадлежит ему. Неужели, через несколько месяцев я также спокойно буду говорить о том, что сделали и делают с нами Боги? Верилось с трудом.
— Это неправильно, — в голосе звучала дрожь негодования. — Подскочила на ноги и прошла к окну. Уперлась руками в подоконник и закрыла глаза. Сердце рвалось на части, причиняя ощутимую боль. Все это неправильно. Договор, брак… Даже чувства, которые, по словам Лазара, возникнут, будут неправильными, ненастоящими. Они будут навеяны магией. Подделка. — Лучше бы приворожили, чтобы мы не мучились, — в отчаянии проговорила я. — Я бы сама выпила любовный отвар. А лучше яду.
— Не стоит так убиваться. В конце концов, — хмыкнул Лазар, но я расслышала нотки горечи в его голосе, — они не обманули. Мы будем счастливы.
— Это все вранье. Я не смогу чувствовать себя счастливой, пока буду помнить о том, как все начиналось. Неужели, — развернулась и взглянула на Лазара, который тоже поднялся из кресла и стоял обперевшись на спинку, — ты не будешь каждое утро просыпаться с мыслями о том, насколько это правильно? В твоей душе и мыслях будет жить любовь, а ты каждый день будешь спрашивать себя, настоящая ли она. Я уверена, это будет продолжаться бесконечно. И я не хочу провести вечность в сомнениях и метаниях. Я бы сказала, что лучше умереть, но и смерть нас не спасет.
— Я не привык терзать себя сомнениями. Но я солгу, если скажу, что не думал о том, о чем говоришь ты. Но, — он поджал губы и посмотрел мне в глаза так, словно пытался заглянуть в душу, — такой вариант для меня наилучший. Найти пару в тех условиях, в которых оказался я, практически невозможно.
— О чем ты? — нахмурилась и обвела его внимательным взглядом.
Лазар наверняка был завидным женихом. И как бы я не реагировала в первую встречу, прекрасно понимала, что его слова о том, что на моем месте хотели бы оказаться многие, были правдой. Кронпринц, сильный, влиятельный, умный, неплох собой — наверняка многие молодые и не очень женщины видели в мечтах себя рядом с ним.
— Неважно, — отрицательно повел головой, — следующая декада, как раз подходит нам для образования второй нити.
— В конце концов, — закричала я, сжав кулаки от злости, — что ты чувствуешь?
— Тебя волнуют мои чувства? — удивленно спросил он и медленно пошел ко мне. — А у животного разве могут быть чувства? По-моему, только инстинкты. Да и какая разница, что я чувствую и думаю по этому поводу, когда ты испытываешь лишь ненависть? Когда ты, — он подошел так близко, что буквально нависал надо мной, — пропитана этой ненавистью и даже не пытаешься скрыть ее. Когда в каждом твоем слове сквозит пренебрежение, раздражение и злость. Каждый твой взгляд — это презрение, отвращение и грязь.
— Потому что я оказалась здесь из-за тебя! — прокричала ему в лицо.
— Не из-за меня! — громыхнул его голос так, что я сжалась в комок, а окна задрожали, рискуя потрескаться. — Так решили Боги, — сквозь зубы проговорил он.
— Но меня выбрал именно ты! — ткнула пальцем в его грудь, словно хотела пронзить насквозь.
— Ты и сама не веришь в то, что этот выбор прошел без вмешательства Богов. Но ненавидишь и винишь только меня. Спроси себя, почему Боги поставили на тебя. Я смог себе ответить на подобный вопрос. Попробуй и ты.
Смотрела на Лазара снизу вверх и не могла поверить собственным ушам. Он что, обиделся, что ли? Злится из-за того, что я виню его? В глазах оборотня плескалось что-то мне непонятное, но его явно обуревали очень сильные эмоции. Зрачок сузился и превратился в темную точку, а радужка посеребрилась, сверкая так, словно Лазар переполнен магией, излишек которой некуда сбросить. Опускать ментальные блоки и проверять свою догадку побоялась. Эмоции Лазара передавались слишком сильно и ярко, так, что я не всегда могла их сдерживать.
— Допустим, ответ на этот вопрос я найду, но что от этого изменится? — скривилась я.
— Ничего! Тогда для чего ты испытываешь меня? Для чего задаешь вопросы и устраиваешь скандалы, если это ничего не поменяет? — он схватил меня за плечи и встряхнул так, что я на секунду попрощалась с головой.
— Потому что я хочу хотя бы надеяться на то, что что-то изменится, — горько проговорила я, потеряв весь запал. — Мы никогда не начнем ладить, потому что слишком разные, но оказались в клетке. Ты требуешь чего-то в своей привычной манере, я сопротивляюсь и иду наперекор. У нас не будет жизни, а будет война.
— Глупости. Рано или поздно мы научимся договариваться.
— Да? — вздернула брови, — оглянулась вокруг и ухватилась за штору. — Мне она не нравится. Ты предлагал мне здесь жить, — многозначительно взглянула на него, сжимая темную ткань в кулаке.
— Мне нравятся мои покои, — после недолгой паузы проговорил он, но не успел закончить.
Взглянула на него, удивленно вскинула брови и обиженно надула губки.
— Ты что…
Он даже не договорил. Я взглянула на кулак и очень натурально разинула рот, отдернула кулак и всплеснула руками, качая головой.
— Ну надо же, горят! — посетовала я, наблюдая, как голодный огонь, управляемый мной, пожирает ненавистную ткань, но не касается других элементов декора. И когда дело было сделано, он мгновенно погас.
— Придется менять, — с печальной миной рассматривала горстку пепла на ковре у ног. — Хотела сказать, что мне жаль, но передумала, — тряхнула головой и выразительно взглянула на будущего мужа, — родители с детства говорили, что врать нехорошо.
Выдохнула и серьезно посмотрела на Лазара, который сверлил меня тяжелым взглядом.
— И что ты будешь делать? — уже серьезным тоном спросила я. — Так будет всегда. Мы будем идти наперекор друг другу, чтобы добиться желаемого.
— Отлично сыграно, — ухмыльнулся он, — только, если ты капризничаешь и ведешь себя, как ребенок, то я готов жертвовать мелочами, — обвел взглядом оголенное окно, — чтобы добиться цели, — развернулся и пошел к столу, — ты можешь сжечь здесь все, но только тогда, когда займешь место в соседней комнате.

Глава 17

Я много думала о нашем первом более или менее нормальном разговоре. Послевкусие после него осталось странным. Гнев, который я испытывала, подпитывал меня, придавал силы, заставлял строить планы, чувствовать себя увереннее. Испытывать неприязнь к Лазару было удобно. На него можно было выплеснуть все свои эмоции, тем более, он регулярно подливал масло в бушующий огонь моего гнева. Но, как бы я не хотела, пришлось признать, что кронпринц такой же заложник, как и я. Но если я бунтовала и истерила, то он успел смириться. И теперь, после осознания этого, в душе царила пустота. Из меня словно выкачали всю энергию. Я практически не выходила из своих покоев, ни с кем не разговаривала, лишь отвечала на вызовы родителей. Но и с ними разговор не складывался. Лазар почему-то решил, что мое состояние — прекрасный повод для того, чтобы я поселилась в его покоях, но и в этот раз получил отказ. Аина и Роя регулярно докладывали о том, что придворные дамы жаждут поближе познакомиться с невестой кронпринца и зазывают меня на чай. Я вежливо отказывалась, обещая, что в другой раз с удовольствием приму их предложение. А пока… Меня словно туман безысходности окутал, сквозь который не проникали теплые лучи светлого и счастливого будущего. Мне казалось, что теперь вся жизнь будет вот такой: серой, скучно и унылой. А от мысли, что рано или поздно в моем сердце появятся навеянные чувства, тело будет изнывать от наведенного магией желания, а рядом будет мужчина, которого я буду любить душой, но ненавидеть мозгом. Злилась ли я на Богов? Сначала да, теперь я чувствовала разъедающее равнодушие. Они распоряжались нашими жизнями, можно ли их судить за то, что они приняли такое решение? Сначала я думала, что можно, а потом взглянула на Радку, которой приказали связать себя со мной. И теперь ее взгляд был наполнен любовью. Все оказалось слишком сложным и противоречивым, и когда я поняла, что запуталась в собственных суждениях и мыслях, то просто перестала об этом думать. Будет так, как будет.
— Роя, кто будет вторым на этом завтраке?
— Его Высочество, — ответила служанка, — он приказал накрыть на двоих.
Поджала губы и кивнула. Села в одно из кресел и стала ждать. Барабанила пальцами по подлокотнику, но к еде не притронулась. Взгляд был устремлен в пустоту. Во мне словно огонь погас. Два дня назад я даже пропускала меду пальцами пламя, чтобы убедиться, что не лишилась магии. Прозвучали два коротких стука, после чего дверь сразу отворилась.
— Тебя не учили, что в чужие покои нужно входить только после разрешения? — не оборачиваясь, холодно проговорила я.
— Это всего лишь гостиная, — его шаги, как и всегда, были беззвучны. Он словно плавал над полом, иногда это даже пугало.
— Это мои покои. И мне не нравится, что ты вламываешься в них, как к себе домой, — проводила его взглядом.
— Ты здорова? — уже в который раз за последние дни спросил Лазар и нахмурился.
— Более чем. Почему ты решил, что я буду рада твоей компании на завтраке? — безразличным тоном проговорила я.
— И все же я вызову к тебе лекаря. И в который раз прошу, сними эту, — он замолчал на несколько секунд, — вещицу, — бросил неприязненный взгляд на подвеску Карониуса. — Вероятно, это она на тебя так повлияла.
— Я сниму ее только тогда, когда захочу этого.
Знала, что Лазар ошибался. Подвеску я снимала каждую ночь и убирала в заветную шкатулку, но к утру ничего в моем состоянии не менялось просто потому, что подарок Карониуса никак на меня не воздействовал.
— Хорошо, — также бесстрастно проговорил Лазар. — Я пришел лишь для того, что бы напомнить, что сегодня на закате нас свяжут еще одной нитью, — рывком поднялся из кресла и пошел к выходу.
— И даже завтракать не будешь? — немного приподняла брови и оглядела нетронутые тарелки и блюда.
— Нет.
— А девочки старались.
За спиной на несколько секунд повисла тишина, но меня не терзало любопытство, поэтому я не стала оборачиваться. Вздрогнула, когда внезапно раздался грохот захлопнувшей двери. Ушел. Вздохнула и оглядела стол. Аппетита не было. Уже давно. Но я заставляла себя есть. Хорошо, что Лазар напомнил о ритуале, дни слились в одно серое пятно, и я даже не заметила, как пришло время для следующего ритуала. Я надеялась, что хотя бы это событие немного встряхнет и взбодрит меня. И, к сожалению, не ошиблась.
****
Лазар пришел за мной тогда, когда свет Нереиды коснулся макушек деревьев. Бесстрастно скользнул по мне взглядом, кивнул и повел из дворца. Похоже, равнодушие, овладевшее мной, оказалось заразным. Хотя я не могла понять, кто из нас заболел им первым, порой, мне казалось, что я переняла это от кронпринца.
Всю недолгую дорогу, большую часть из которой провели в экипаже, молчали. Практически не смотрели друг на друга, делая вид, что городской пейзаж нас интересует больше. Ни один из нас не проронил ни слова, и даже кошки, пребывавшие обычно в благостном настроении от прогулок, вели себя тихо и тенями следовали за нами.
Храм всех Богов находился в самом центре зеленого города. Оборотни так сроднились с природой и, видимо, не хотели ни на секунду отрываться от леса, что даже в центральной части их столицы раскинулась небольшая роща. Аллеи, вымощенные брусчаткой, разбегались широкими лентами в разные стороны. По одной из таких аллей пошли и мы. На нас бросали косые взгляды, прогуливающиеся горожане, отвешивали поклоны, приседали в реверансах и с улыбкой приветствовали будущих правителей. Но меня совсем не занимали мысли о том, что же на самом деле скрывалось за этими улыбками и радушием. Фонари уже освещали дорожки мягким светом, в воздухе витал приятный запах хвои, я вдыхала его и не чувствовала ничего.
У входа нас встретил мужчина в белой рясе, коротко кивнул и сообщил, что нас ждут. Огромный зал, в который мы попали сразу с улицы не вызвал никакого восхищения. Этот храм ничем не отличался от того, который стоял в столице моего королевства. Те же огромные колоны, на которых держался расписной свод, те же огромные статуи Богов в полный рост, небольшой пьедестал в центре зала под куполом, отделенный от остальной части разноцветными лентами. На этом пьедестале вокруг неглубокой чаши стояли четверо пожилых жреца. По цветам их ряс можно было без труда определить, какому именно Богу или Богине служил каждый жрец. Тот, что был облачен в красную смотрел на меня теплым взглядом и с легкой улыбкой. Я не чувствовала привычного благоговения перед лицом Богов. Они уничтожили всю веру в них, в их бесстрастность, справедливость, искренность и правильность. Я не верила им, и вряд ли когда-нибудь смогу вернуть эту веру. Я утратила даже надежду. А обрести настоящую любовь больше не надеялась.
Кошек увел молодой жрец Богини Аллории. Нехотя, они все-таки покинули нас. Они могли помешать ритуалу.
Нас подвели к чаше. Она была наполненна чистейшей энергией всех Богов, которая переливалась разными цветами и отбрасывала блики на стены храма. Красиво. Я никогда не видела ничего подобного. Обычно, эта чаша в нашем храме была накрыта легкой вуалью, лишь изредка, на службах ее открывали, но столько магии, пульсация которой отдавалась в груди, я не чувствовала никогда.
— Мы готовы приступить к ритуалу, — проговорил жрец Богини Судьбы, который и встретил нас. — Я должен спросить, — обвел нас взглядом, — ваше решение принято обоюдно и вы готовы пройти ритуал слияния магической энергии.
— Да, — твердо проговорил Лазар.
— Да, — обреченно выдохнула я.
— Положите руки на края чаши, — командовал жрец Судьбы, — по нашей команде вы отпустите свою магию и наполните ею чашу. Не беспокойтесь, — обратился ко мне, — вам ничего не угрожает. Энергия, содержащаяся в этой чаше не причинит вам вреда.
Коснулась ладонями чаши и задохнулась. Хлынувшая энергия, затопила меня до краев. В первые секунды мне казалось, что она разорвет меня, выплеснется неконтролируемым огнем. Перед глазами плясали яркие мушки. Тряхнула головой и взглянула на Лазара, который стоял напротив. Его глаза светили магией, а вид был ошарашенным. Я словно в зеркало посмотрелась.
— Отпускайте магию, — тихий приказ жреца коснулся уха и я с удовольствием исполнила его.
Огонь хлынул огромным потоком по моим рукам. Испугалась, что он переполнив чашу, перекинется голодным зверем на присутствующих, а потом поглотит и весь храм. Но достигнув края, он взметнулся вверх, словно его заключили в огромную колбу. На дне все еще переливалась чужеродная магия. И только присмотревшись, увидела, как с рук Лазара течет его магия — воздух вспенивал воду.
— Вы должны выплеснуть все свои силы, — грозный оклик жреца едва не заставил отдернуть руки от чаши.
Испуганно взглянула на Лазара, который смотрел на меня пристальным взглядом. Я понимала, что жрец говорит обо мне. Но боялась сделать то, что требовали. Пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и прикрыть глаза. Когда черная энергия, энергия смерти хлынула из меня, распахнула глаза и увидела разноцветный вихрь. От дна чаши и до самого потолка поднимались потоки магии Богов, смешанной с нашей. Надеялась, что Лазар не понял, что часть магии Карониуса исходит от меня. Гул стоял такой, что закладывало уши. До слуха доносились лишь обрывки пения жрецов. И эти обрывки никак не складывались в слова. Вертела головой, пытаясь рассмотреть и услышать хоть что-нибудь, но мы оказались окружены этим вихрем, и он изредка рассеивался то тут, то там.
До слуха начал доноситься странный скрежет и стук. Расстерянно заозиралась. Руки словно прилипли к чаше, и я стала ее заложницей. И именно в этот момент вихрь рядом со мной рассеялся, и я увидела, как странные оскаленные твари, из пастей которых капала черная слюна, бросаются на невидимую стену, которая их сдерживала. Бросила взгляд на то место, где стоял Лазар, но он был скрыт от меня многоцветными бликами. Сердце зашлось от тревоги, я очень сомневалась, что эти жуткие твари — часть ритуала. В голове царил хаос, и я никак не могла вспомнить, где видела их. Но была уверена, они здесь не для того, чтобы помочь связать наши с Лазаром жизни еще одной нитью. Они явно хотели добраться до нас и злились, что не могут. Вихрь скрыл их, но я слышала грохот, ударяющихся о щит мощных тел. Как долго выдержит щит? Доживем ли мы хотя бы до конца этого ритуала, чтобы освободиться и защититься? Или все закончится гораздо раньше? И самое главное — как они оказались в центре столицы оборотней? В самом храме!
****
Гул нарастал с каждой секундой. В ушах звенело, голова шла кругом, но я не могла ни на секунду расслабиться или забыться, окунувшись в игру света и магии. Я ждала и надеялась, что Лазар тоже увидел и услышал то, что скрывалось за плотной пеленой слившейся воедино магии. Время тянулось бесконечно долго. Руки затекли, ноги онемели, по спине волнами прокатывались теплые мурашки, а голова болела все сильнее.
Ленты разноцветной энергии замедляли свой ход, постепенно отделяясь друг от друга. Голоса жрецов звучали отчетливее, а вместе с ними до слуха доносились и звуки остервенело рвущейся к нам нежити. Выгнутые дугой, с огромным горбом на спине, черные волкоподобные существа грызлись между собой за право занимать место в первом ряду у щита. Жуткие оскалы, густая темная слюна и провалы глаз, из которых давно ушла жизнь, а на ее смену пришла клубящаяся темнота — все это не вызывало желания познакомиться с ними поближе. Взглянула на Лазара, который, наконец, стал мне виден. Он не смотрел на меня. Сосредоточенно, исподлобья наблюдал за тем кошмаром, который творился в паре метров от нас. Медленно повернулся ко мне и несколько секунд сверлил тяжелым взглядом, словно это я притащила нежить с собой.
— Как только они закончат, выставляй щит! — не с первого раза, но кронпринц все же сумел докричаться до меня. — И если сможешь, прикрой меня.
Кивнула. А потом вскинула возмущенный взгляд. Кронпринц решил взять все веселье на себя, а меня отодвинул на второй план? Ну уж нет! Я тоже способна на кое-что. И вообще, нет ничего страшнее и губительнее для нежити, чем огонь. Конечно, если не считать магию смерти, которая могла их, как напитать, так и уничтожить. Но ни того, ни другого в арсенале кронпринца не было. Предлагать кронпринцу свою помощь не стала. Типичный мужчина, который считает, что сражения — удел исключительно мужчин. Женщина же должна всего лишь ждать, когда герой вернется домой. И всячески хвалить его и восхищаться его достижениями, не влезая в «мужские» дела.
Все закончилось так внезапно, что я не сразу собралась с мыслями и окружила нас всех бледно-оранжевым щитом. Но, как оказалось, зря. После завершения ритуала, щит, ограждающий чашу, никуда не исчез. Свернула магию и обескуражено взглянула на жрецов.
— Поздравляем вас, — коротко кивнул жрец Судьбы, — отныне вы связаны друг с другом энергией магии. Ваш путь только начался, и мы желаем вам удачи, вы сделали очень серьезный шаг. Светлого дня вам, — он повернулся к остальным жрецам, и они все спокойно вышли за пределы щита. Нежить расступилась, пропуская служителей Богов, но лишь для того, чтобы потом попытаться прорваться в образовавшийся проход.
— Постойте, — окликнул их Лазар. — Что здесь делают цедифы? Как они оказались в храме?
— Это нам неизвестно, — жрец природы, одетый в зелено-голубое одеяние, оглядел измененных смертью и магией животных. — Но они настроены враждебно.
Будто мы и сами этого не заметили. Я, в общем-то, не слышала ни об одном виде нежити или нечисти — порождениях Бога Смерти, которые оказались бы милейшими созданиями. А цедифы… Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить все, что я о них знала. Пятый класс нежити — особо опасные, редкие, обитающие, преимущественно, в горных пещерах. Злые, вечно голодные, которые находятся в постоянном поиске пропитания. Каким ветром их занесло в храм всех Богов, я не могла представить.
— А вы нам не поможете? — теперь я окликнула уходящих жрецов.
— Мы не вмешиваемся в дела мирские. Мы всего лишь связующее звено между людьми и Богами.
Перевела взгляд на Бога Смерти, который смотрел на меня с легким снисхождением. Поджала губы.
— Но ведь это ваш Храм. Они его могут уничтожить, — не унималась я.
Скользнула взглядом по черной рясе жреца Смерти. Присмотрелась, когда в лучах Нереиды, которые проникали здесь сквозь небольшие окна, блеснуло что-то на груди жреца. А разглядев, интересующую вещицу, пораженно ахнула. На груди жреца красовалась подвеска, абсолютно такая же, какая таилась под тканью моего платья.
— Они, — тихий голос черного жреца оказался крайне неприятным, — часть этого мира. Мы не в праве решать их судьбу.
— Они не помогут, — тихо сказал Лазар и ухватил меня за локоть, привлекая внимание.
Сделала мысленно засечку на память: необходимо узнать о подвеске, как можно больше, и теперь я знала, к кому нужно обратиться. А сейчас нужно было позаботиться о более насущных проблемах.
— Они не уйдут, — заключила я, — мы здесь находиться вечно не можем. Никто не знает, как долго должен был проходить ритуал, значит, спохватятся все нескоро. Сидеть тут целую вечность я не согласна. Их восемь. Есть надежда, что они сами друг друга поубивают, но это маловероятно. Прорваться под прикрытием щита мы, в общем-то, можем. Но беда в том, что они пойдут за нами, а выпускать их в город было бы глупостью. Значит, придется сражаться.
— Я восхищен. Без доли сарказма, — проговорил Лазар. — Добавить мне нечего. Я, правда, поражен.
— Ты ожидал увидеть бьющуюся в истерике леди, утирающую слезы краем платья?
— Я уверен, у тебя, как и у всякой леди, нашелся бы платок, — сдержано улыбнулся кронпринц.
Бросила на него снисходительный взгляд. Платок, конечно, у меня был. Светлый, с вышитыми инициалами, но пользовалась я им крайне редко, и чаще всего, просто отдавала кому-то, кому он оказывался нужнее.
— Интересно, как они сюда попали, — он бросил задумчивый взгляд на цедифов.
— Не думаю, что сейчас подходящее время для выяснения этого, бесспорно, любопытного момента. Давай сначала отчистим храм от них, а потом уже будем думать, кто виноват. Может, попробуем отсюда?
— Не стоит этого де… — договорить он не успел.
Огонь стихия яркая, бурная, оттого и мы, обладатели именно такого дара не отличаемся кротостью нрава и размеренностью, наоборот, очень энергичные и импульсивные люди. А прежде, чем что-либо сделать, иногда не мешает хорошенько обдумать. Потому что в этот раз, мое внезапное решение оказалось глупым. Ударившись о стенку щита, огненный шар оттолкнулся и с огромной скоростью вернулся ко мне. Лазар бросился наперерез, но даже стоя в шаге от меня, не успел вовремя. Повезло, что я оказалась достаточно резвой и успела поймать сферу руками.
— Ой, — хихикнула я, — как неловко вышло, — передо мной стоял Лазар. Он героически прикрыл меня своей спиной, но слишком поздно. Обернулся, грозно посмотрел на меня и строго, напоминая моего отца, проговорил:
— Я же сказал, не делай этого!
— Ты не договорил, — фыркнула я.
— Ты не дослушала! — вызверился он.
— Будем считать, что ты слишком медленно говорил, — отодвинула его в сторону, не обращая внимания на его возмущенное сопение, и посмотрела на цедифов. — Этот план был хорош, но неудачен. Значит, придется идти напролом, — потерла руки в предвкушении.
Огонь бурлил, требуя выхода, сердце колотилось быстро-быстро, а руки слегка подрагивали от напряжения. Но я чувствовала азарт и не могла сдержать улыбку.
*****
— Постой, — вновь схватил меня за локоть и развернул к себе. Положил руки на плечи и вгляделся в мои глаза, словно считал, что я не в себе. — Ты помнишь, что теперь мы связаны? И ранение одного из нас непременно ослабит другого.
— И я даже боюсь спрашивать, что же ты предлагаешь, — насмешливо проговорила я, догадываясь, на что намекал принц.
— Самый простой и очевидный вариант — ты держишь щит, я планомерно уничтожаю.
— Дашь им водицы напиться? — приподняла брови.
— Боги, Кира, ты решила помериться со мной силами и дарами? — снисходительно оглядел меня и улыбнулся.
— Ну что ты, куда мне до вас, Ваше Высочество, — передернула плечами, сбрасывая его руки. — Хочу лишь напомнить, что лучше и быстрее с полумертвыми справляется огонь. А у тебя его нет.
Губы Лазара дрогнули, он прикрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и резко выдохнул. Когда распахнул глаза, его взгляд был уже абсолютно спокоен.
— В умелых руках любая стихия может быть, как смертоносной и опасной, так и несущей благо, — в нем вновь проснулась любовь к рассуждениям, но сейчас был не самый лучший момент для этого. — Оставаться без щита глупо, надеюсь, это ты понимаешь? Их слишком много, чтобы контролировать каждую и не упустить ничего, подвергнув друг друга опасности.
— Ты даже не можешь себе представить, насколько хорошо я это понимаю.
— Вообще-то, теперь могу, но сейчас не об этом. Значит, одному из нас придется выступать в роли защитника в любом случае. У меня есть прекрасный вариант для нас обоих.
Заинтересованно оглядела его и кивнула, готовая выслушать.
— Первая половина твоя, я буду удерживать щит. Перехватишь его, и я добью остальных. По-моему, так будет справедливо.
— Ладно, — сделала вид, что недовольна таким решением, но в душе ликовала. Папа хорошо обучал меня, но все же слишком сильно берег, чтобы дать возможность сразиться с настолько опасными существами. А сейчас я мысленно хлопала в ладоши от радости и с трудом удерживала на лице маску равнодушного спокойствия с примесью легкого недовольства.
— Кира, — окликнул Лазар, когда я повернулась к щиту, — если ты почувствуешь слабость, просто мысленно потянись к моей магии. В этом нет ничего постыдного. Думаю, это работает так же, как и с менталом.
В этот раз на его лице не отразилось ни капли снисхождения, насмешки или даже сомнения в моих способностях. Лазар беспокоился. На самом деле переживал, что я могу исчерпать себя в попытке доказать ему что я способна справиться с тварями. Коротко кивнула, принимая его слова. Чувствовала смятение от такой заботы.
— Я выйду первым. Ты — шаг в шаг за мной.
— Хорошо, — сердце отбивало дробь, словно отсчитывало секунды до нашего столкновения.
Чуть было не вскрикнула от страха, когда Лазар шагнул за пределы непроницаемой защиты чаши, и на него со всех сторон бросились черные твари. Кронпринц был первоклассным магом. Он виртуозно управлял своими дарами, и в ситуации, когда любой другой бы все равно получил ранение, он остался невредим. Чего нельзя было сказать об одном из цедифов. Тварь подкинуло к самому куполу, но приземлиться на лапы ей было не суждено. Еще не достигнув пола, ее огромную тушу разорвало изнутри, разметав по храму ошметки. Выглядело это гадко. А запах стоял такой, что вышибало слезу.
— Мы же договорились, — капризно топнула ногой, когда поняла, что Лазар цел, я в безопасности и могу начать веселье.
— У меня не было выбора, — он стоял немного отставив одну ногу назад, словно упирался в собственный же щит. Воздух у края щита дрожал от напряжения, а вода — внешний слой, переливалась, находясь постоянно в движении. — Приступай, — проговорил он, одновременно с тем, как один из цедифов, окруживших нас, бросился на новый щит.
Ударившись о преграду, черное отродье Карониуса отпрыгнуло, мотнуло головой, разбрызгивая чистейшую воду, смешанную с черной слюной и бросилось обратно. Щиты воздуховиков и водников считались самыми слабыми в деле сдерживания физического натиска, поэтому, я решила не откладывать уничтожение угрозы. Тем более что цедифы окружили нас и отчаянно рвались к своей цели.
— Помни, что пройдя через мой щит, часть силы твой огонь потеряет. Вкладывай, как можно больше, — не глядя на меня, сказал Лазар. Я помнила об этом и без его подсказок, но пререкаться не стала — не время.
Магия хлынула по рукам, согревая кожу теплом. Сердце, пойманной птицей, затрепыхалось в груди от прилива адреналина. Круговыми движениями быстро скрутила два толстых огненных жгута и запустила в ближайших тварей. Запах паленого тухлого мяса быстро заполонил все помещение. Цедифы рычали, скулили и извивались, пытаясь освободиться от огненных поводков. Огонь постепенно занимался на их шерсти, охватывая тварей полностью.
— Какая ты кровожадная, — совсем не по-королевски присвистнул кронпринц, — Кира, остальные ждут тебя. Дай умереть потревоженным магией мертвых животным. Прекращай играться, у нас еще пять цедифов пытаются добраться своими когтями до твоей нежной кожи.
— Извини, — в пылу азарта бросила я, потянула энергию на себя, сжимая горло тварям.
С хриплыми поскуливаниями они рухнули на пол, а через мгновение, вспыхнули и осыпались пеплом. С остальными двумя не церемонилась. Услышав слова Лазара о длинных когтях, которые могли подпортить мою кожу, тянуть желание исчезло. Серия ударов раскаленными добела сферами — и остальные двое «моих» цедифов отправились вслед за другими членами не полностью умершей стаи.
— Я готова, — стряхивая невидимую грязь с рук, проговорила Лазару. Накинула ярко оранжевый щит на нас и приготовилась держать его до последнего цедифа.
— Будет сложно, — предупредил Лазар и свернул свой щит.
Цедифы ринулись к моему щиту. И когда они втроем кинулись на его стенки, мне показалось, что из груди выбили весь воздух. Я словно ощущала их реальный вес на себе. А нежить, прикоснувшись к огненному щиту, зарычала еще яростнее, мотала головой, отгоняя мелкие искорки, и с еще большей злостью бросилась на щит. Пришлось усилить поток магии, чтобы сдержать их. Лазар расслабленно оглядел три свои будущие жертвы. Мне было даже любопытно, как он справится с ними. В его силе и возможностях я больше не сомневалась. Но он, видимо, все же решил покрасоваться. Потому что, три твари умерли почти одновременно. Одна из них отошла в мир иной тем же путем, что и самая первая, другая, вдруг замерла и стала будто бы сдуваться, в конце концов, окончательно иссохнув. А третью водяной жгут перехватил вдоль тела и сдавил так, что буквально переломил пополам. Что же, если Лазар хотел увидеть в моих глазах восхищение, то зря надеялся. Несмотря на то, что я действительно была им восхищена, маска безразличия к его демонстрации легла на лицо, как родная. Не хватало, чтобы этот высокомерный женишок возомнил о себе невесть что, но на сухую похвалу все же сподобилась:
— Отлично сработано.
— Благодарю, — спокойно отозвался он и обвел взглядом помещение храма и поморщился. — Кто-то явно хотел помешать ритуалу, но немного опоздал. И я жажду узнать, кто это был.
— Я бы тоже провела горячую беседу с тем, кто отправил к нам этих прелестнейших созданий. Не иначе, подарок для сброса напряжения, — язвительно выдала я.
— Если это так, то подарок пришелся по назначению, — хмыкнул Лазар. — Ты не думала, что твоя подвеска может быть маячком, который привлек и перенес эту нежить? Ведь, как-то она тут появилась.
— Нет. Но я знаю, у кого можно получить ответ, — задумчиво улыбнулась. — Только не сегодня. Я слишком устала, а они сбежали.

Глава 18

В самый последний момент, когда цедифы были повержены, к нам привели кошек. И тот, кто вернул нам питомцев и защитников, мгновенно исчез в лабиринтах храма. Видимо, не желая объяснять почему рокаллов не выпустили к хозяевам сразу же. Мне все это не нравилось, но устраивать скандал не было желания.
Ритуал образования новой связи и бой с цедифами высосали из меня гораздо больше сил, чем я могла представить. По пути назад, когда кровь перестала бурлить от перевозбуждения, на меня навалилась такая усталость, что я едва доплелась до своих покоев. Кронпринц решил окончательно завоевать в этот вечер звание героя и предложил мне свои услуги носильщика на правах будущего жениха. И в качестве ноши должна была выступить я. Благодарно оскалилась в ответ, несмотря на усталость, и культурно отказалась от его услуг, объяснив это тем, что я не нуждаюсь в чьей-либо помощи.
Приняла душ, накормила Радку и рухнула в постель. Сон накрыл меня, кажется, еще за мгновение, как голова коснулась подушки.
Я спала так крепко и долго, что пропустила завтрак. Когда одетая вышла в гостиную, Роя и Аина споро меняли одни — остывшие блюда, на другие — горячие и свежие.
Быстро позавтракала, накормила кошку, кое-как уговорила ее подождать с прогулкой и направилась к Лазару. У меня возникло срочное дело, которое нужно было решить сию секунду.
Дважды стукнула в дверь его кабинета и, помятуя о его вчерашней выходке, распахнула дверь, не дожидаясь ответа.
— Мне срочно нужно поговорить! — на одном дыхании выпалила я, влетев в кабинет и замерла. Лазар был не один.
Напротив него сидела прелестная леди, с которой я имела честь познакомиться на балу. Если не ошибалась, эта высокомерная особа, которая одарила меня недовольным взглядом, была дочерью казначея. Криста Ден’ Тория — всплыло в памяти ее имя. Она поднялась из кресла и коротко, насколько позволяли приличия, кивнула.
— Добрый день, — холодно ответила на ее приветствие, — не думала, что Лазар не один, — подарила ей столь же «ласковую» улыбку, сколь ласков был ее взгляд, — прошу прощения, я зайду позже.
— Нет, — отрезал Лазар и, наконец, оторвался от каких-то бумаг, — леди Ден’ Тория уже уходит.
Она поджала губы и сделала шаг ко мне навстречу.
— Я зайду за бумагами позднее, — повернулась в пол-оборота и обворожительно улыбнулась Лазару. Надо же, такая юная, а уже такая двуличная змея.
— Не стоит, — холодом, который сквозил в голосе Лазара, можно было бы уничтожить весь урожай в каком-нибудь небольшом селе. — Одну секунду.
Он достал какую-то огромную, просто невероятных размеров папку, и окунулся в поиски необходимых бумаг, пока мы с его посетительницей сверлили друг друга взглядом.
— Все королевство, — очень тихо, со сладкой улыбкой проговорила Криста, — недоумевает, отчего же принц не приглашает свою возлюбленную разделить с ним покои.
— Не стоит волноваться, — в полный голос ответила я, подарив ей такую же приторно-сладкую улыбку, — Лазар, — с придыханием произнесла его имя и закатила глаза так сильно, что боялась, что не смогу вернуть их на прежнее место, — он так трепетно ко мне относится, — пришлось пустить в ход магию, чтобы добиться правдоподобного румянца. Так заботится, — положила ладонь на грудь, будто задыхалась от бушующих чувств. — Он не торопит меня, но боюсь, что, все же, успел вскружить мне голову, — доверительно прошептала я и похлопала глазами.
Стоило ее похвалить. Она сумела удержать маску искренней радости, но взгляд метал молнии.
— Бумаги, — окликнул Лазар. Резким движением, буквально, сунул их в руки девушке. Но смотрел при этом на меня. Пристально и немного пугающе. Но я продолжала улыбаться так, что сводило скулы.
— Надеюсь, — уже гораздо громче проговорила Ден’Тория, — в скором времени у вас найдется минутка, чтобы встретиться с благородными леди нашего королевства. Мы были бы очень рады.
— Благодарю, — продолжала любезничать я, — но пока, увы, Лазар и будущая свадьба, — повела плечами, — отнимают все свободное время.
— Мы будем ждать с нетерпением.
Она попрощалась и вышла. А я осталась наедине со своим женихом. Кривляться перестала в ту же секунду, как услышала стук закрывшейся двери. (Промо на “Начертательная магия-2”: CCaQDzdW прошу счастливчика отписаться в комментариях к роману) С облегчением убрала с лица идиотскую улыбку и серьезно взглянула наЛазара.
— Браво, — ледяным тоном произнес Лазар. — Тебе стоит давать уроки лицемерия. Некоторым леди неплохо было бы у тебя поучиться.
— Рада, что ты оценил, — буркнула и вскинула подбородок, — я выросла при дворе, если ты забыл. Тебе повезло больше, тебе не приходится играть в эти игры.
— Повезло, — усмехнулся он, и на дне его взгляда мелькнула печаль. — О чем ты хотела поговорить? Полагаю, хочешь узнать то, что стало известно о появлении цедифов?
— И об этом, конечно, тоже, — кивнула я. — Но по пути в храм.
— Зачем?
— Я хочу узнать все о подарке Карониуса. У его жреца на шее точно такое же украшение. Вряд ли меня выпустят из дворца без разрешения.
— Не стоит разгуливать в одиночестве, пока мы не узнаем, кто виновен в появлении цедифов. У меня накопилось много дел, — он обвел взглядом стол, заявленный бумагами, — постараюсь завтра найти время, чтобы посетить храм.
— Я помогу тебе завтра с бумагами, а сегодня мы идем в храм. Я слишком нетерпелива.
*****
Он долго не отводил от меня подозрительного недоверчивого взгляда.
— Я с места не сдвинусь, если ты не согласишься. Сожгу бумаги, а потом, сбегу из дворца, да так, что вы всем королевством будете искать меня по всему миру, — скрестила руки на груди.
— Я найду тебя в любой точке мира без труда, — хмыкнул он.
— И ладно, — фыркнула я, — найдешь меня, но дел накопится к тому моменту еще больше, — кивнула для большей убедительности.
— Твоя решительность восхищает, — хмыкнул он. — Хорошо, мне нужно несколько минут, чтобы закончить с этими бумагами.
— Я подожду, — победоносно улыбнулась, прошла к креслу и села в него.
Лазар проводил меня взглядом, усмехнулся и вновь окунулся в бумаги. От скуки рассматривала его. За работой он не выглядел напыщенным или взбалмошным, каким показался в нашу первую встречу. Передо мной сидел не обделенный умом, внимательный, сосредоточенный мужчина. Его взгляд быстро бегал по строкам, но я была уверена, что кронпринц не упускал даже самых незначительных деталей, а в конце ставил размашистую подпись, слишком сильно надавливая на бумагу. Ловким движением собрал множество бумаг в стопку, выровнял ее и убрал в один из ящиков.
— Я готов.
— Прекрасно, — поднялась из кресла. — А по пути расскажешь о том, что стало известно о цедифах.
— Это приказ? — его брови поползли на лоб.
— Да, — вызывающе взглянула на него, — от самой Богини Ассирии. Помнишь? Доверие превыше всего. И ты обещал быть откровенным.
— Какая ты, оказывается, напористая. Тебе никогда не говорили, что при должном обучении ты можешь стать прекрасным политиком.
— Не приходилось слышать. Но мне однажды слишком явно намекнули. Боги. Когда сделали твоей невестой. Видимо, на их взгляд, я стала бы первоклассным политиком, хотя об этом никогда не мечтала.
— Я тоже об этом никогда не мечтал, но такова наша судьба.
Его слова оказались для меня настолько поразительными, что я остановилась возле двери и развернулась к Лазару, чтобы убедиться, что не ослышалась. Принц выражал абсолютное спокойствие.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась.
— Ничего. У каждого своя роль и своя судьба. Кому-то эта роль предначертана от рождения, кто-то вынужден взять ее на себя из-за стечения обстоятельств, но иногда и те, и другие одинаково довольны или недовольны своей ролью.
— Ты не рад тому, что станешь правителем?
— Это слишком сложный вопрос, когда будет более подходящая обстановка, мы поговорим с тобой, Герр, идем.
Его рокалл поднялся на лапы и двинулся следом за Лазаром. Мои губы дрогнули в улыбке. Принц дал рокаллу имя, да и кот выглядел гораздо лучше, значит, их отношения налаживались. Это не могло не радовать. Все же, Лазар не настолько бесчувственная деревяшка, что дал бы невинному животному погибнуть из-за своего самолюбия.
— И что же вы узнали насчет наших гостей вчера в храме? — спросила я, когда устроилась в экипаже.
— В сущности, ничего, — Лазар поморщился, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Провести такую большую стаю незамеченной можно было только двумя способами: порталом и по подземным лабиринтам храма. И тот и другой случай требует слишком много сил и возможностей. Ведь их провожатый должен был их приманить, провести и остаться при этом живым. Поэтому, вариант с лабиринтами мы рассматривали, как маловероятный. Опять же, доступ к порталам имеет небольшое количество людей, а артефакты — редки и чрезмерно дороги, большая их часть находится у королевских семей. Доступ к ним имеет малое количество людей. Сейчас проверяют, все ли порталы на месте, если обнаружат пропажу, подключат менталистов, выяснят, кто же помог им оказаться в храме.
— Но тот, кто это сделал, точно знал, что мы будем в это время в храме.
— Да, и этот факт опять же сокращает круг подозреваемых, но пока мы не можем даже предполагать, кто это сделал.
— А кто знает о том, что наш брак будет необычным?
— Те, кто участвовал в подписании договора, ты и жена моего отца.
— Значит, тот, кто послал нам этот подарок, не знал, что убив одного, убьет и другого, — задумчиво проговорила я.
— Совершенно точно. В общем-то, я не удивлен, и думаю, что это не последняя попытка помешать нам. Недовольных много.
— Не буду говорить, что я предупреждала.
— Не говори, — благосклонно разрешил он. — Так ты говоришь, что у жреца Карониуса точно такой кулон? — прищурился он и взглянул на мою грудь изучающе.
— Да, я уверена.
— Карониус ведь говорил, что это портал? — я кивнула, понимая, куда клонит женишок. — А если, — он нахмурился и поджал губы, — нет, — покачал головой, отвечая собственным мыслям, — жрецы не вмешиваются в мирскую жизнь.
— Боги тоже, — фыркнула я, — но я уже ни в чем не уверена, но с тобой согласна.
— Чудесно. Закачу сегодня бал в честь того дня, когда ты со мной впервые просто согласилась, — ехидно произнес он, чем заслужил мой предупреждающий взгляд.
*****
— Закатывай, что угодно, — в ответ подарила ему широкую улыбку, — только не истерику.
— Это по женской части.
Экипаж дернулся и остановился. Лазар первым спрыгнул на землю и подал руку мне.
— Но дверьми хлопаешь ты, — тихо произнесла и повела бровью. Аккуратно спустилась по ступенькам, разгладила платье на бедрах и выпрямилась, обозначая свою готовность идти дальше.
— Ты слишком впечатлительная. Если я хлопну дверью, то она слетит с петель, — доверительно сообщи кронпринц и подставил локоть.
Во мне сначала взыграла природная вредность, и я уже хотела фыркнуть и демонстративно отвернуться, а потом вспомнила о неприятной леди, которую встретила в кабинете, и словно наяву услышала ее слова о слухах, гуляющих во дворце. Только ради того, чтобы позлить завсегдатаев дворца, мило улыбнулась и положила свою руку на сгиб локтя кронпринца. Лазар явно удивился такой резкой перемене в моем поведении, но не стал никак на это реагировать. Так мы и прогуливались по парку, и ловили встречные взгляды. Я же дарила всем радостные улыбки, от которых вскоре у меня начали болеть скулы. Ничего. Пусть смотрят, злятся и перешептываются дальше.
— Скажи, — с некоторым опасением обратилась я к нему, когда мы углубились в парк, — мне ведь не показалось, ты действительно не слишком рад тому, что являешься принцем? — мои слова даже для меня звучали странно и удивительно.
Молчание между нами повисло надолго. На мгновение мне даже показалось, что он не расслышал вопрос, но его взгляд — долгий, пронзительный с чем-то еще мне непонятным, дал понять, что Лазар слышал и всего лишь думает над ответом.
— Не показалось, — натянуто улыбнулся, отчего мне вдруг стало неуютно, словно я задела какую-то очень тонкую струну его души, и мое прикосновение отдается болью во всем теле оборотня.
— Не расскажешь, почему? — переступив через все свои сомнения, все-таки задала вопрос.
— Не расскажешь, почему Карониус вдруг одарил тебя таким странным подарком? — задал встречный вопрос Лазар. — Я верю, что ты не знаешь настоящей причины, но предположения у тебя есть, это очевидно.
— Откровенность за откровенность? — вскинула брови и оценивающе взглянула на него.
— Почему бы и нет? Это справедливо и выгодно нам обоим.
— Ладно, — после недолгих раздумий согласилась я. — И что же тебя так угнетает в твоем положении?
— Скажем так, наше высшее общество не в восторге не только от будущей королевы, но и от будущего короля, — он криво усмехнулся.
— Быть такого не может, — тихо, чтобы не привлекать внимания, но очень эмоционально проговорила я. — Они же все перед тобой стелются ковровой дорожкой. Ты оглянись, посмотри, с каким трепетом они на тебя смотрят!
— Они боятся, — выдохнул Лазар и сжал зубы. — И уважают силу. Но поверь мне, большинство из них считают, что я не тот, кто должен наследовать трон. И так было всегда. Жить под таким давлением в детстве было непросто, — его лицо вновь искривилось в кислой улыбке, а взгляд был направлен куда-то далеко. Видимо, в закоулки памяти, где хранились не самые приятные воспоминания.
— Но почему? — пораженно выдохнула я. Лазар, конечно, самовлюблен, чувство собственной важности и значимости у него развито отлично, но он не самодур. Умен, ответственен и силен, первый и единственный наследник. Я просто не могла поверить, что у него есть подобные проблемы. И я бы решила, что он шутит, если бы не его печальные глаза.
— Это уже следующий вопрос. Теперь твой черед отвечать, но мне придется подождать. Мы пришли.
За разговором я и не заметила, как мы дошли до храма. Поднялись по белым каменным ступенями, Лазар распахнул тяжелую скрипучую дверь и пропустил меня вперед, в прохладный полумрак с запахом трав. Здесь, как и всегда, было тихо и спокойно. Никаких следов вчерашней разрухи не осталось. Ни капли черной густой крови, ни пепла, ни тел. Ничего. Словно вчерашняя бойня была сном, в котором мы с Лазаром чудом оказались вместе.
— Интересно, — полушепотом сказала я, — если бы те твари вчера все же смогли бы до нас добраться, служители храма бы и от нас быстро избавились и сделали бы вид, что ничего не произошло?
— Сомневаюсь, что у них бы вышло. Идем, — потянул меня вперед, — жрец Природы здесь, он нам поможет.
— Солнечного дня вам, — Лазар почтительно поклонился жрецу, чем, в очередной раз, поверг меня в шок. Я кивнула пожилому мужчине.
— Здравствуй, мальчик мой, — жрец мягко улыбнулся и перевел взгляд на меня, — милая девушка. Вам нужна моя помощь?
— Да, — вновь заговорил Лазар, — мы хотели бы найти жреца Карониуса, нам хотелось бы кое-что узнать.
Как только жрец Природы отошел от нас, я удивленно взглянула на Лазара.
— Вы хорошо знакомы?
— Это следующий вопрос? — весело спросил Лазар.
— А теперь любой вопрос идет в счет нашего уговора? — прищурилась и раздраженно поджала губы.
— Будем считать этот ответ моим тебе подарком. Да, мы хорошо знакомы. Я, если ты не забыла, кронпринц оборотней — подопечных Богини Ассирии. Я довольно много времени проводил в этом храме. Как и многие другие оборотни. Помогает в воспитании самоконтроля.
Вскоре к нам вышел мужчина в черном одеянии. И почему все жрецы Карониуса такие угрюмые?!
— Здравствуйте, — теперь настала моя очередь брать беседу в свои руки. — Вчера, во время ритуала, я заметила у вас очень интересное украшение на шее, вы не могли бы нам его показать?
Он оглядел нас хмурым, недовольным взглядом, но не отказал. Все же, роль жреца, пусть и неугодного Бога, обязывала его помогать страждущим и не только всеми возможными способами. Вытянул из-под своего одеяния цепочку, на которой и висел заветный кулон.
Многозначительно взглянула на Лазара. Он кивнул в подтверждение.
— Видите ли, — зацепила пальцем свою цепочку и потянула вверх, — совсем недавно Бог Смерти подарил мне точно такую же подвеску, но он оказался скуп на объяснения. Единственное, о чем я знаю, что это портал.
Мужчина внимательно оглядел мою подвеску и взглянул в глаза.
— Я могу его потрогать?
Кивнула. Сухие, бледные пальцы обхватили черный камень и покрутили его. Я смиренно ждала того момента, когда все же услышу объяснения.
— Ваша подвеска не точно такая же, как у меня, — наконец, жрец выпустил кулон из рук и сделал шаг назад. — Они разные. Но Бог Смерти не обманул вас, эти кулоны работают, как порталы. Крупица магии, направленная в него, активирует портал. Заряда моего артефакта хватает на два переноса, после чего его приходится снова наполнять магией. Но ваш кулон не такой. Зарядить его не удастся. Но сила в нем заложена огромная.
— Он работает только как портал, — уточнила я.
— Да. В вашем кулоне нет примеси другой энергии, которая была бы направлена на что-либо другое. Вы и сами должны чувствовать, что кулон никак не воздействует на вас.
Его пронзительный взгляд проникал в самую душу. На секунду мне показалось, что он знает о моей особенности и вот-вот озвучит это. Пришлось быстро попрощаться и уйти из храма.
— По-моему, идеальный момент для того, чтобы ты дала ответ на мой вопрос, — как только мы спустились по ступеням храма, проговорил Лазар.

Глава 19

— Так, я тебе ничего нового и не скажу, — задумчиво глядела вперед, шагая рядом с Лазаром. Жрецы не обманывают, а значит, кулон не угрожал мне. Карониус всего лишь сделал мне подарок.
— Кира!
— Что? — тряхнула головой и взглянула на Лазара. — Да, подарок Карониуса. Ты хотел услышать мои предположения? Все просто. Неугодный Бог на то и неугодный, что с некоторых пор ему не рады не только люди, но и другие Боги. Не удивительно, что он хочет разрушить планы Богов, какими бы они не были. Назло. Или из каких-то других побуждений. А сейчас главные герои игры Богов — мы. А вещицу-то он какую подарил, ты посмотри. Как только я пойму, что все эти интриги мне поперек горла, я кулон активирую, и… В общем, план простой, но, как говорит тетя Варя — все гениальное просто.
— Думаешь, он подарил его только для того, чтобы помешать Богам?
— Я могу только предполагать, но в данном случае, искренне считаю, что Карониус делает все только исходя из собственных интересов и злости на остальных Богов.
— Ты так уверенно об этом говоришь, — заинтересованно произнес Лазар, — хорошо знаешь историю тех событий?
— Из первых уст, — усмехнулась я.
— До нас долетели лишь обрывки, которые обросли такими невероятными подробностями, что трудно понять, что из этого правда. Не расскажешь?
— Это твой следующий вопрос? — вскинула брови.
— Пусть так.
— Тогда ответь, почему твои будущие поданные не хотели бы видеть в твоем лице короля. Не вижу для этого никаких объективных причин.
— Все очень сложно, Кира, — он распахнул экипажа и помог мне подняться. Устроился напротив и взглянул в окно. Экипаж дернулся и медленно покатился по широким улицам столицы. — Я даже не знаю, с чего начать, — тихо проговорил он. — Столько всего переплелось, а вся вина, ненависть, зависть, неверие и непонимание вылилось на меня. Что ты знаешь о моей матери?
— Знаю, что она умерла, когда ты был еще совсем маленьким. А потом твой отец женился во второй раз.
— Отец был без ума от мамы. Мне кажется, он до сих пор хранит ее в сердце, несмотря на то, что никогда не будет с ней. Их роман развивался стремительно, но она была не из нашего высшего общества, поэтому, они долгое время скрывали свои отношения. Она не хотела прославиться, как очередная любовница короля. А он настолько был погружен в нее, в чувства, что наплевал на порицание общества. Высший свет лишь однажды увидел мою маму. Когда ее короновали. Поженились они в тайне. Потом по королевству прокатилась весть о том, что королева беременна, а потом и о рождении наследника. По нашим традициям, наследника королевству представляют только в первый день рождения, до этого дня видеть его могут лишь члены семьи. А на следующий день мамы не стало. Она покинула этот мир. Народ роптал, но открыто выступать боялся, отец всегда был силен. А уж за собственного сына порвал бы любого. Многие сомневались в моих правах на трон, не верили в состоявшийся брак, не верили, что я сын своему отцу, несмотря на очевидное сходство, не верили, что мама была беременной, потому что лишь единицы видели ее таковой. С самого детства я чувствовал их недоверие, слышал обрывки разговоров, которые завершались сразу, как только появлялся я… Они не могли безнаказанно выступить против меня, но их дети… Разве будет кто-то серьезно наказывать ребенка только за то, что он сказал какую-то глупость? Пожурят, отругают… А меня задирали, странно, не правда ли, такое даже трудно представить, но так и было. Наших мальчишек с детства отучают жаловаться, учат контролировать себя и защищаться. Учат отстаивать себя самостоятельно. У нас очень многое было построено на силе. А я был, — он горько усмехнулся, — не самым крупным и сильным мальчишкой. Отсутствие матери и вечная занятость отца заметно отразились на мне. Я был замкнутым, вечно хмурым, сейчас, спустя много лет, могу сказать, что был подавленным ребенком, и зачастую с трудом мог сдержать натиск. А иногда и вовсе это мне не удавалось. Но я никогда не жаловался. Время близилось к моменту инициации. Наши традиции таковы, что инициация происходит в храме природы под контролем жреца и отца. Я успешно прошел инициацию, но представляешь, как сильно удивились все, когда увидели моего волка, — его лицо искривила улыбка. — Я, бесспорно, был самым необычным волком, и мне временно запретили возвращаться во дворец. Я должен был обуздать это огромное животное, научиться контролировать его звериные повадки, которые в моем случае были слишком ярко выражены, и убедить жрецов, что не представляю опасности для окружающих.
— Тебя не было несколько лет, — я догадалась, о каком периоде своей жизни рассказывал Лазар.
— Да, я потратил долгие годы на то, чтобы стать тем, кем являюсь, это было сложно, но это были мои лучшие годы жизни. Я никогда не чувствовал такого спокойствия, поддержки, веры в мои способности и даже любви. Я бы с удовольствием остался, но не мог. Как только все поняли, что я готов, меня вернули во дворец. Встретили меня безрадостно. Их недовольство только усилилось, когда они поняли, что я не собираюсь демонстрировать свою животную половину. С годами подозрения множились и росли. Но теперь они не трогали мою душу, я знал другую жизнь, я был уверен в своих способностях, уверен в себе и в своей правде. Но когда-то эта проблема должна была встать настолько остро, что не замечать ее стало бы невозможно. И это произошло на ежегодной весенней охоте. У нас нет никаких особых требований к этому мероприятию, не обязательно участвовать в охоте в облике животного, главное — результат. И однажды один из сыновей советников отца эмоционально удивился, отчего же сам принц никогда не демонстрировал королевству будущего вожака стаи. Многие его поддержали, но я не собирался идти на попятную и поддаваться их давлению. Вскоре откуда-то прозвучало предположение, что у меня и вовсе нет второй ипостаси.
После того, как я своими глазами видела его волчару, это огромное, просто невероятных размеров чудовище, даже подумать не могла о том, что кто-то сомневался в его абсолютной чистокровности и исключительности.
— Намекали на то, что моя мать — не была оборотницей, а я всего лишь полукровка, не заслуживающий занимать трон королевства оборотней. Этого я стерпеть не смог. Никто не смеет порочить память о моей матери. Тогда мне пришлось применить силу. Мне трудно объяснить тебе, как это происходит. У каждого волка есть способность чувствовать чужую силу. Никаких сражений за трон не происходит, при коронации претендующий на престол только демонстрирует свою силу. Он будто подавляет волю остальных, а они пытаются сопротивляться. Я же в разы сильнее остальных. Силу моего раздражения и гнева они тогда прочувствовали на себе. Представь, что на тебя внезапно опускают безразмерную гранитную плиту, а ты пытаешься устоять при этом на ногах. Они не устояли. После этого разговоры прекратились раз и навсегда. Мое право на престол больше никто не оспаривал и в нем не сомневался. Но отношение от этого практически не изменилось.
— Почему ты не показывал им своего волка? — этот момент из всего рассказа так и остался для меня загадкой. Ведь стоило всего лишь сделать этот ничего не стоящий шаг, как многое бы изменилось.
— Ты не оборотень, поэтому тебе сложно это понять, но на самом деле, все просто. Если бы я заявил перед публикой о своем волке, то отцу в то же мгновение пришлось бы сложить полномочия. А пока никто не видел волка, не может сопоставить мои реальные способности, а я могу находиться в тени отца, учиться и набираться опыта.
— Тогда, в обеденном зале, ты тоже подавил отца? Ты сильнее его?
— Да.
****
— И как же так получилось? Кем была твоя мама?
— Это два вопроса, — хитро протянул Лазар, — но на них я пока не могу дать ответ. Это тайна не только моя. Я готов услышать историю о том, как Бог Смерти, проводник в иной мир, стал неугодным для всех.
Набрала полную грудь воздуха и начала рассказ о событиях, произошедших задолго до моего рождения.
Очень давно, настолько давно, что даже при долгожительстве инкубов и жрецов храмов Богов, не осталось ни одного живого свидетеля произошедшего, случилась страшная война между инкубами и оборотнями. На уроках истории этому отрезку уделялось особенно много внимания, ведь последствия оказались просто невероятными. Инкубы и оборотни до сих пор жарко спорят о том, кто же стал виновником того кровопролития, но достоверного ответа на этот вопрос так и не нашли. Боги же решили, что одного виновного в том ужасе, который поглотил весь мир, не было, и наказали всех. Богиня Аллория — покровительница инкубов одарила всех мужчин, которые и являлись активными носителями нашей особенной магией, небольшим, но очень неприятным украшением. На шеях мужчин красовалась цепочка, которая превращала мужчин в бесчувственных, холодных и безразличных к противоположному полу людей. Но помимо этого, это украшение не позволяло инкубам использовать свою магию до тех пор, пока не найдется та, к которой он воспылает истинной любовью, не найдется та, которая разорвет эту вуаль равнодушия. Вторую сторону наказала сестра Аллории — богиня Ассирия, которая покровительствовала оборотням. Богиня природы была настолько рассержена на своих подопечных, что наградила их унизительным ошейником, который отсекал возможность обернуться животным. Ассирия буквально лишила своих детей природы второй сущности, но и она не настолько зловредна, чтобы не оставить лазейку. Это «украшение» исчезало ровно в тот момент, когда оборотень достигал полного контроля над своими эмоциями, когда даже сильнейшая встряска не затуманивала разум человека. В ином же случае, ошейник вновь возвращался на место. Но и это был не конец. Боги, которые редко вмешивались в наши жизни по собственной воле, в послевоенное время оставили своих детей, потерянных и разбитых, восстанавливать мир в одиночестве. Все, кроме Бога Смерти, покинули мир. И тогда, его подопечные, которых мы называли смертниками, забыли обо всех запретах, почувствовали свободу и вознамерились завладеть властью в мире. Они стали вампирами, которые питались человеческой энергией. Их сила росла, с ними боролись, но они снова и снова делали свое грязное дело.
А потом появилась странная девушка Варя, которая появилась в одном из домов столицы, которым владела компания друзей. Ей было суждено вернуть Богов в мир, но прежде, пришлось пройти массу испытаний и отыскать среди холодных мужчин свою любовь. Смертники, узнав о возможном возвращении Богов, бросили все свои силы на то, чтобы избавиться от девушки, но раз за разом терпели поражение. В одном из таких покушений погибла подруга тети Вари, о которой она до сих пор вспоминает со слезами на глазах. Смертники так и не смогли добиться своего. Пророчество свершилось, и следом за девушкой из других миров вернулись и Боги. Они навели порядок и сжалились над своими подопечными: инкубам вернули способность чувствовать, да только магию они все так же могли применять только к своим возлюбленным, а оборотней освободили от ошейников, но и их ограничили — любая попытка воспользоваться своей превосходящей силой из корыстных или преступных побуждений заканчивалась появлением ошейника. А избавиться от него, говорят, безумно тяжело.
Боги были злы из-за того, что Карониус не только позволил им совершать ужасные преступления, но и всячески поощрял. Бытует мнение, что Боги отстранились от младшего брата, и он больше не мог влиять на мир в полную силу.
— Полагаю, он не скучал по своим сестрам и брату, а после их возвращения, множество раз думал над тем, как от них избавиться. И сейчас понял, что они вновь что-то задумали, пытается им помешать, но, думаю, не понимает, насколько хорошо они все продумали. И его подарок, даже в случае моего желания сбежать, вряд ли сможет мне помочь.
— Я найду тебя, как бы хорошо ты ни пряталась.
— Это отвратительно.
— Это замечательно, — не согласился со мной предельно довольный кронпринц.
— Мы больше не принадлежим сами себе, — возразила я.
— В этом есть определенные плюсы, а ты всего лишь противишься и во всем ищешь что-то плохое. Предлагаю закончить этот бессмысленный спор. Ты моя, я твой, принимай это, как данность, — он остановился у двери в мои покои и взглянул на меня сверху вниз.
Я могла бы ему ответить, но был ли смысл? Что бы я ни говорила, а все уже случилось. Но вдруг вспомнила одну глупость, которая бессонной ночью пришла в мою голову. Оглядела его, ухмыльнулась и заговорила:
— Я могу задать один вопрос не в счет нашей своеобразной игры? Мы же будущие супруги, значит, должны быть честны, откровенны и открыты друг с другом, ведь так?
Такая формулировка Лазару явно понравилась. В его глазах мелькнуло удовлетворение, а черты лица смягчились.
— Ты можешь задавать их бессчётное количество, но буду ли я на них отвечать…
— Я поняла. — Замечательно! На досуге, вспомнив о твоем волке и его размерах, пришла мне в голову одна беспокоящая меня мысль, — увидела в глазах Лазара заинтересованность, сделала паузу для большего эффекта и только тогда, когда брови Лазара поднялись, ожидая сути вопроса, произнесла: — А как вы боритесь с сезонной линькой? Наверное, весь дворец в шерсти. А постель? Гадость, невероятная. Вы с женщинами в этот период вместе спите? Это же ужасно.
*****
— Знаешь, — его голос звучал тихо, словно его слова предназначались только для меня, — я всю свою жизнь страдал от того, что все вокруг видели во мне только человека. Смеялись, не верили, а за спиной, откровенно презирали. Я не мог и представить, что моя невеста сможет заткнуть их всех за пояс, видя во мне только животное.
Это было сравнимо с пощечиной. Хлесткой, отрезвляющей и приводящей в чувства. Мне вдруг стало стыдно. Опустила взгляд, не могла смотреть в его глаза, в которых плескалась потаенная боль. Не хотелось думать, что эту боль причинила ему я своими словами, уверяла себя, что это отпечаток прошлого. Но самым неприятным было другое — он был прав. Только в эту секунду я разглядела в нем человека. Простого человека, у которого есть чувства, а не только груз ответственности, трон за спиной и высокомерие в комплекте со статусом. Того, кто пережил очень многое, и именно отношение людей заставило закрыться, построить вокруг себя стену из самоуверенности, высокомерия и снисходительности. Только такого принца уважали и боялись.
— Извини, я была не права, — тихо проговорила я, но глаза не поднимала. Была готова сгореть от стыда. Он рассказал мне о своих переживаниях, раскрыл душу, а я по ней прошлась в грязной обуви, потоптавшись по самому больному. — Это была глупая шутка. И, — глубоко вдохнула и тихо проговорила, — я вижу в тебе человека. Но только тогда, когда ты сбрасываешь маску принца.
— Я приму это к сведению.
— Я, наш разговор, тоже.
Он стоял рядом еще несколько секунд, но я так и продолжала рассматривать запыленные носки его обуви. Потом он круто развернулся и пошел в сторону своих покоев. Лишь тогда я бросила взгляд на его явно напряженную широкую спину. «Молодец, Кира, — мысленно скривилась, — потешила свое самолюбие и блеснула остроумием в самый подходящий момент!»
Тяжело вздохнула, толкнула дверь и пропустила вперед Радку. Мне показалось, что даже она взглянула на меня с упреком. Чувство вины тяжелым камнем легло на сердце. Но долго мучиться им мне не пришлось. Как только Рада проскользнула мимо меня, я тут же услышала ее глухой рык, а следом странное шипение и треск.
Толкнула дверь, распахнув ее полностью, и одновременно создала щит. Картина, представшая моим глазам, заставила мгновенно подобраться, отсекая все лишние эмоции. Радка стояла передо мной, низко склонив голову и тихо порыкивая. А перед ней, замерев, словно неживые, находились змеи. Они расправили свои черные капюшоны, которые разрывали колючее ожерелье из игл. Они мелко тряслись и соприкасаясь друг с другом издавали неприятный, противный треск. Змеи угрожающе шипели, иногда высовывая раздвоенные язык, словно пробуя воздух на вкус. Я знала, что это за змеи, знала, что они смертельно ядовиты. И видела результат их укуса. У стола с огромным букетом ярких цветов, среди осколков лежала недвижимая Аина.
Судорожно соображала, как же поступить. Любое резкое движение повлекло бы за собой атаку ядовитых тварей, бездействие, также, рано или поздно приведет к тому, что они атакуют. Кричать тоже нельзя. А страх за Радку рос с каждой секундой. Я понимала, что выживу в любом случае. Успею отразить атаку одной из змей, в то время, как кошка возьмет на себя другую. Но я была не уверенна, что мой рокалл сумеет справиться с юрким и мелким противником без последствий.
— Рада, — тихо, но уверенно позвала я, — назад.
Кошка повела ушами, но с места не сдвинулась.
— Рада, назад, я сказала.
Кошка медленно отклонилась назад и перенесла лапы. Змеи затрещали громче. Плохой знак. Я судорожно вспоминала, какие заклинания убивают этих змей, но тот, кто притащил их в мои покои, знал о них многое. И самое главное — их черная чешуя абсолютно не боится огня. Два места, которые могли пострадать от моей стихии — глаза и рот. Но в них еще нужно было умудриться попасть. Магия смерти могла бы спасти, но я боялась, что под ее волну в борьбе попадет и Радка. А эта магия беспощадна. Слишком опасно.
Решение пришло внезапно, когда я вспомнила о том побоище, которое мы устроили в храме. Медленно опустила щит, который давал мне преимущество в пару секунд, но занимал руки.
— Рада, по моей команде, ты отпрыгнешь в сторону.
Я знала, что кошка меня услышала и даже поняла, но была не уверена, что она послушается. Но немного обдумав, поняла, что пара ожогов и обпаленная шерсть — маленькая цена за наши жизни.
Из правой руки медленно скользнул кнут. Но змеи находились слишком далеко друг от друга, чтобы я смогла ухватить их обеих. Пришлось выпустить еще один из другой руки, но левым кнутом я орудовала слишком плохо. Оставалось уповать на удачу.
— Сейчас, — крикнула я и в ту же секунду направила кнуты в сторону змей.
Одна из них тут же угодила в огненные объятия. Она шипела, извивалась, но я держала крепко. А второй кнут угодил мимо. Я не успевала сделать вторую попытку. Но у меня была Радка, которая невероятным образом поднырнула под один кнут, ухватила свободную змею за кончик хвоста и отшвырнула в другой угол комнаты.
— Назад! — крикнула я и вылетела из комнаты. Рада последовала за мной. Я захлопнула дверь. — Лазар! — закричала во все горло, продолжая держать на вытянутой руке кнут с очень злой змеёй.

Глава 20

Он вышел из своего кабинета медленно и вальяжно, но как только его взгляд натолкнулся на нашу взъерошенную, местами шипящую и рычащую компанию, замер, подобрался и бегом рванул ко мне. Остановился у кончика кнута, где яростно сопротивлялась огненному захвату ядовитая змея. Забывшись, Лазар ухватился за мой кнут, в попытке приподнять его, но через несколько мгновений и сам зашипел не хуже той змеи. Отбросил кнут и окружил ладонь водяным шаром.
— Я слушаю, — отрывисто бросил он, опустился на корточки и, склонив голову к плечу, стал рассматривать змею, которая угрожающе подняла свой колючий воротник.
— В моих покоях еще одна такая. Ее взять не удалось. Аина мертва. На столе букет, в котором их, скорее всего, принесли. Кто-то очень не рад моему присутствию, — выпалила я на одном дыхании. Руки начинали трястись от напряжения и нервов.
— Отличный рапорт, — похвалил Лазар. Я не смогла разобрать его настроения, то ли он издевался, то ли действительно хвалил.
— А ты не мог бы ее забрать, а лучше отправить к Карониусу. У воздушников это прекрасно получается. Воды и огня эта гадина не боится! — с трудом сдерживала истеричные нотки в голосе. Осознание медленно наступало, предвещая сильнейший испуг. Хорошо, что я не любила истерики с заламыванием рук. Иначе, весь дворец бы уже сбежался.
— Зачем же к Карониусу? Такой экземпляр. Пусть живет, может, послужит на благо королевства.
— Боги, — выдохнула я, — да делай с ней все, что хочешь, только забери ее у меня. Она, если ты не заметил, сопротивляется.
— Ладно, — он взглянул на меня снизу вверх, — я ее сейчас возьму, а ты потом отпустишь, только кнут не дергай.
— Забирай! — с облегчением выдохнула я.
Ожидала, что сейчас Лазар создаст воздушную сферу, в которую поместит хладнокровное животное, как в клетку, но не тут-то было. Этот герой заставил меня понервничать, но при этом мне пришлось изображать каменную статую. Он какое-то время пристально наблюдал за змеёй, словно испытывал мое терпение, а потом, одним молниеносным движением схватил ее под воротник и сжал в кулаке. Змея зашипела, но как не пыталась, не могла дотянуться до своего пленителя. А я лишь ахнула от неожиданности и бросила на этого героя негодующий взгляд. Не хватало, чтобы он еще умер тут, у меня под ногами. Перед глазами возник образ Аины, распластанной на ковре. Жалко девушку, она мне нравилась. И слишком молода, чтобы уходить в иной мир. Неужели, неприязнь ко мне стоит такого риска? Ведь тот, кто доставил змей, не мог не понимать, что подвергает смертельному риску и моих слуг, и даже Лазара.
— А нельзя было просто использовать магию? — раздраженно проговорила я.
— Отпускай, — усмехнулся Лазар. Свернула кнут и облегченно выдохнула. Змея тут же обвила руку Лазара своим гибким телом. — В одном ты права — использовать магию — просто. Но иногда скучно. Обещаю, что вторую возьму именно магией. Надеюсь, они разнополые.
— Разводить будешь?
— Почему бы и нет? — он вскинул вопросительный взгляд.
— Своих змей во дворце не хватает, что ли? — буркнула я.
— Буду их этими вытравливать, — подмигнул Лазар и взглянул на змею. — Пошли искать, надеюсь, твою подругу.
Я присмотрелась в рисунок на капюшоне змеи. Ярко-оранжевый овал, пересеченный двумя линиями вдоль, явно указывала на мужскую особь. Рисунок второй особи я не рассмотрела. Возможно, Лазар прав, мне принесли пару.
— Герр, — обратился Лазар к своему коту, который устроился рядом с Радкой, и с любопытством наблюдал за происходящим, — сиди тут и не мешай. За Кирой присмотри.
Кот тряхнул головой, отчего, его уши смешно колыхнулись. Радка бросила на Лазара ревностный взгляд. Видимо, ей не нравилось, что какой-то еще кот будет присматривать за ее хозяйкой. А я же беспрепятственно пропустила Лазара к двери. Но солгала бы, если бы сказала, что не волновалась, ведь одна из его рук была занята, а вторая змея очень шустрая. Стоило на секунду расслабиться, и уже никакие настойки, никакая магия не вернет к жизни. Но, видимо, эти мысли беспокоили только меня. Лазар же бесстрашно распахнул дверь и без промедлений сотворил в моей комнате жуткий бардак. Волна воздуха прокатилась по полу, взметая пыль и осколки, взметнулись цветы, покачнулась некрупная мебель, и даже тело Аины сдвинулось с места. Раздался треск, шипение, и из-под кровати вылетела змея, подхваченная воздушным потоком. Я в этот момент почувствовала себя никчемной неумехой. Не знаю, у кого учился Лазар, но это явно был первоклассный учитель, чьи знания и умения достойны восхищения.
— Вот и все, — второй рукой он перехватил вторую змею, на капюшоне которой был желтый рисунок с одной полосой. Все-таки девочка, на радость Лазару. — А теперь можно устраивать обыск и убирать тело служанки, — он поморщился. — Игра набирает обороты, и уже принесла свои гнилые плоды. Найду того, кто этим руководит, освежую на главной площади.
Скривилась от представшей перед мысленным взором картины. Да уж, в изощренности и кровожадности Лазару природа тоже не отказала.
— Идем в мои покои. Сегодня тебе здесь делать нечего. Тут будут работать стражи и ищейки под руководством моего проверенного человека.
*****
— Что ты имеешь в виду? — осталась на месте и сдвинула брови, сверля взглядом спину жениха. А вот Радка, предательница, посеменила следом за кронпринцем, словно и не должна ежесекундно заботиться о моей безопасности.
— Что сегодня, моя драгоценная невеста, тебе все же придется остаться на ночь в моих покоях, — без толики радости или самодовольства, которое я ожидала увидеть, проговорил Лазар.
— Я могла бы остаться на эту ночь в любых других покоях.
— Даже не думай, — он развернулся на пятках и пошагал дальше, — для тебя нет готовых покоев, — толкнул дверь в свои покои и бросил на меня взгляд, — и я не собираюсь отвлекать слуг от их дел ради этого. Ты останешься у меня, — улыбнулся уголками губ, — всколыхнем дворцовых сплетниц новыми известиями и заставим нервничать того, кому ты слишком сильно помешала. Новость о совместно проведенной ночи ему не понравится.
Не дожидаясь моей реакции, он скрылся в дверном проеме. Я осталась в коридоре. Бросила взгляд на Аину, лежащую в неестественной позе, передернула плечами от мысли, что она стала не той жертвой, на которую рассчитывал убийца, и перевела взгляд на Радку, которая так и стояла на середине коридора. Кошка переводила вопросительный взгляд с меня на дверь, словно пыталась спросить идем ли мы за кронпринцем. Я тяжело вздохнула, запрокинула голову, безмолвно проговорила множество ругательств, которые подслушала у отца и его друзей, резко выдохнула и поплелась к Лазару. Делать нечего, придется ночевать у него. Успокаивала себя тем, что в его-то покоях точно безопасно.
— Располагайся, — Лазар не выпускал змей из рук, нажал локтем на кнопку вызова и развалился в одном из широких кресел, которое располагалось у огромного камина с каменным выступом, на котором стояла кованая подставка, полная поленьев. Лазар вытянул ноги и закинул на этот выступ. — Присаживайся, не стесняйся.
Опустилась в мягкие объятия кресла и откинулась на спинку. Слишком тяжелые дни. Прикрыла глаза и пыталась собрать все свои мысли в кучу. Два дня — два покушения. Кто-то отчаянно стремится к своей цели. И теперь не оставалось сомнений, что этот неизвестный — завсегдатай дворца. А что же будет дальше? Если меня убьют, то война неизбежна. Мир между нашими королевствами сейчас держится только на нашем брачном договоре.
Мои мысленные рассуждения прервало появление служанке. Лазар приказал позвать дворцового ветеринара и дрессировщика, а после ее ухода, попросил несколько минут тишины, он хотел с кем-то связаться. Я же решила последовать его примеру, прикрыла глаза и мысленно вызвала отца.
— Дочка? — послышался родной, чуть шелестящий голос, — что-то случилось? — на душе сразу стало спокойнее и светлее.
— Привет, папа. Еще пока не случилось, но может случиться в любой момент, — без предисловий начала я и рассказала о том, какими насыщенными на события были два дня.
Отец долго молчал, я уже решила, что связь по каким-то причинам прервалась, но папа все же заговорил:
— Я говорил тебе, что чувствую магию смерти с недавних времен очень часто, думаю, Карониус что-то замышляет. И его появление на балу не случайно.
— Что ты имеешь в виду? — коснулась кулона и представила, как сильно отец разозлится, если узнает, что я надела этот подарок.
— Думаю, неугодный Бог устал находиться в тени своих сестер и брата, да и многолетнее заточение смертников ему не по вкусу. Полагаю, что ему удалось каким-то образом вытащить часть своих подопечных из-под купола. Или же он, в обход запрета других Богов создает новообращенных. Или же наделяет их частью способностей. Не знаю, Кирюш, вариантов много, и все они мне не нравятся. Но больше всего мне не нравится, что ты оказалась в центре этой заварушки.
— Пап, — крепко зажмурилась, словно он мог видеть меня, — я, в общем, немного капризничала, ругалась… И назло Лазару надела подарок Карониуса, — втянула голову в плечи, ожидая мысленного подзатыльника и выговора от отца. Но он молчал. И это пугало сильнее.
— Леди Сервиус, — очень тихо, очень спокойно, но так что по коже мурашки бежали от страха, проговорил папа, — вы в своем уме? Я требую, чтобы ты сейчас же сняла его!
— Папа, я говорила со жрецом Карониуса, у него такой же кулон, он сказал, что нет никакой опасности, это всего лишь портал! — очень-очень быстро проговорила я, желая оправдаться.
— Пусть так, — легко согласился он, — но ты все же должна снять его.
— А если мне будет угрожать опасность, и единственным спасением станет этот портал? Сейчас, когда меня пытаются убить, было бы глупо отказываться от дополнительной защиты.
— Я не доверяю Богу Смерти.
— И я. Но жрецы не врут. Они говорят только правду. Этот же сказал, что никакого дурного воздействия на меня нет. Просто портал.
— Жрецы не обманывают, но мне все это не нравится.
Мы еще недолго рассуждали и пытались понять, насколько безопасно носить неожиданный подарок, но в итоге сошлись на том, что стоит рискнуть. По крайней мере, пока не пойман тот, кто покушался на мою жизнь.
— Тебе нужно отдохнуть, — Лазар вмешался в наш мысленный диалог.
Распахнула глаза и взглянула на своего жениха. Быстро попрощалась с отцом, сосредоточилась, чтобы вспомнить, о чем говорил Лазар, тряхнула головой и резко выдохнула.
— Ты думаешь, я смогу сейчас отдохнуть? — приподняла одну бровь. — Особенно, когда эти твари, — взглянула на змей, — так близко? Лучше скажи, что ты думаешь об этом.
— Единственное, что я могу сказать — тот, кто это принес, очень смел. В моем крыле очень редки гости. И обычно они не проходят дальше моего кабинета. А туда наведываются по предварительной договоренности или записи, — пояснил он. — Я не очень гостеприимен.
— И связаться с такими опасными животными тоже решился бы не каждый, — кивнула, соглашаясь. — И какие варианты?
—Варианты будут тогда, когда твои покои обыщут, допросят всех слуг, и в первую очередь, Рою.

Глава 21

Вскоре, Лазар оставил меня одну. Отдал все распоряжения насчет змей, передал их в надежные руки ветеринара и дрессировщика, дождался ищейку и отправился лично осматривать мои покои. Я извелась, пока ждала хоть каких-то новостей. Умылась, осмотрела покои кронпринца, удивилась, когда увидела огромный стеллаж, уставленный книгами по стихийной магии, среди которых нашла множество литературы для огневиков и даже земельников. Лазар интересовался всеми стихиями, несмотря на то, что владел только двумя из них. В спальню заглянула лишь одним глазком, от мысли, что мне придется провести ночь в одних покоях с кронпринцем, становилось неуютно. Надеялась, что он все же уступит мне свое ложе и не будет претендовать на него.
Он вернулся глубокой ночью. Я сидела в том же кресле у камина. Радка дремала у моих ног и лишь на мгновение встрепенулась, когда услышала Лазара, но, не почуяв опасности, вновь закрыла глаза.
Лазар выглядел усталым и раздраженным.
— Что-нибудь нашли? — поднялась из кресла. От нетерпения и любопытства не могла сидеть на месте.
— Слишком много, чтобы делать выводы, — опустился в кресло, размял шею и вновь вытянул ноги, закинув их на приступок у камина. — И у меня для тебя не самые приятные новости.
Нахмурилась и выжидающе посмотрела на него. Все новости, которые я получала в этом дворце, всегда были не слишком приятными для меня.
— Завтра вечером ты приглашена на чай королевой. И тебе придется идти на эту встречу.
— И не подумаю!
— Нет, Кира, я уже отдал приказ Рое, чтобы она передала, что ты дала согласие.
— Ты что себе позволяешь? — прошипела я.
— Не злись и выслушай, — он повысил голос. Видимо, и его терпение сегодня достигло предела. — Мы нашли несколько вещей, которые не принадлежат тебе.
— Ты знаешь каждую мою вещь? — с сарказмом протянула я.
— Нет. Но запах, который присутствовал на них, принадлежал не тебе. Он принадлежал фрейлинам королевы. Нескольким. Это странно. Думаю, кто-то специально подложил их, чтобы сбить нас со следа. Но добыть эти вещи мог лишь тот, кто находится среди них. А это либо одна из них, либо кто-то из их слуг.
— И что? Чем мой поход к ним поможет нам?
— Никто во дворце не знает о происшествии. За исключением нас и тех, кто обыскивал твои покои. Тебе нужно лишь понаблюдать за поведением фрейлин, возможно, кто-то будет излишне зол, удивлен или взвинчен. Завтра мы еще обсудим с тобой, что ты будешь говорить и как себя вести, сейчас я слишком устал, чтобы все проанализировать. Я хочу спать. И тебе тоже необходимо отдохнуть.
Стиснула зубы. Я отчаянно не хотела встречаться с Ее Величеством и ее приближенными. С ней у меня отношения не заладились. Мы испытывали друг к другу слишком явную неприязнь. Лазар же не стал дожидаться моего ответа, тяжело поднялся и пошел в сторону своей спальни.
— Ты планируешь просидеть здесь всю ночь? — он остановился у двери.
— Я, знаешь ли, в замешательстве, — язвительно проговорила и зло взглянула на него, — ты не рассказал мне, где я проведу эту ночь. Ограничился лишь простой фразой «мои покои».
— Если ты не заметила, в моих покоях есть специальная комната, где стоит кровать.
— И ты, судя по всему, собрался провести эту ночь в ней!
— Конечно. Это же моя кровать.
— Но моей-то кровати здесь нет, — поджала губы, злясь на его глупость.
— Вот в чем дело, — понятливо хмыкнул он, — размеры моей кровати позволяют нам с удобством расположиться на ней вдвоем.
— Но для меня это будет не слишком удобно.
— Кира, — устало выдохнул и прикрыл глаза. Заговорил лишь через несколько секунд, когда распахнул их. — Я слишком устал, чтобы вступать в перепалки. И я не собираюсь ютиться где-либо еще, когда у меня есть удобная и главное — просторная кровать. Обещаю, что не притронусь к тебе. Мне запретили это свыше, если ты беспокоишься за свою честь. Я предлагаю тебе всего лишь выспаться.
— Правда? — вскинула брови. — Ты все продумал, все решил, — цедила слова и сжимала от злости подлокотники. — Даже о моей чести подумал, — скривилась, — и в чем же я буду спать?
Он нахмурился. Посмотрел на мое платье. Его взгляд замер на груди, Лазар склонил голову к плечу, чему-то улыбнулся уголками губ, но тут же опомнился, пытаясь вернуть себе прежний, серьезный, изможденный долгим днем вид.
— В общем-то, хм-м, — прокашлялся и, наконец, нашел мои глаза взглядом, — в нашем обществе ночь, проведенная с женихом, не порицается. Ничего предосудительного в этом нет. В чем бы ты ни спала, — кивнул, словно согласился сам с собой.
— Прелестно! — от негодования хлопнула рукой по подлокотнику и резко поднялась. — Что же, пусть будет по твоему, — подошла к нему, обвела его гневным взглядом, сама взялась за ручку и отворила дверь.
Ему запретили прикасаться ко мне Боги! Отлично! Но я все еще помнила его лихорадочный взгляд, горящий желанием от одной только мысли, что он будет обладать мной. Мы еще посмотрим, кому будет сложнее. Ничего предосудительного нет, прекрасно.
Вошла в комнату и остановилась. Обернулась.
— Где я буду спать? — ровным, холодным тоном спросила его.
— Там, где тебе будет удобнее, — он вошел следом, но остановился у двери.
— Какое радушие, — покачала головой и обошла огромное ложе. При желании, и обе кошки поместились бы между нами, не заставив нас ютиться.
Остановилась у края кровати и сложила руки под грудью.
— Ты мне не поможешь?! — вскинула бровь, намекая на то, что справиться со шнуровкой сама я не смогу.
Он молча подошел, помедлил. Перекинул мои волосы через плечо и взялся за завязки. Возился он недолго. Умелец! Меня трясло от негодования, я чувствовала, что магия готова вырваться на свободу. Вдохнула полной грудью, когда почувствовала, что шнуровка ослабла. Для следующего шага мне понадобится вся моя решительность.
— Благодарю, — выплюнула и стянула рукава с плеч. Лазар так и стоял за моей спиной. Я чувствовала его взгляд, легкое дыхание.
Помедлила, надеясь, что он все же отойдет, но у кронпринца, видимо, были другие планы. Что же, он так этого хотел… Потянула платье за юбку вниз, и оно с легкостью соскользнуло к ногам. Переступила, почувствовав внезапную прохладу. Неловкость за свой вид тонула в желании проучить оборотня. Наверняка, оборотень не был готов к тому белью, которое носила я. Самые смелые женщины нашего королевства давно отдали предпочтение тонкому кружеву, коротким трусиками и бюстгальтерам. Резко развернулась и уверенно взглянула в глаза Лазара.
— Ты всю ночь планируешь тут простоять? — уперла руки в бока, давая оборотню рассмотреть меня.
— Боги! — выдохнул он, пожирая мое тело глазами. — Это была плохая идея, — медленно, по слогам проговорил он, но так и не смог отвести взгляда, который скользил по моей коже.
— Неужели? Ничего предосудительного ведь нет, — развела руками.
Он коснулся моей кисти кончиками пальцев. Скользнул выше, но я отдернула руку.
— Тебе запретили Боги, — издевательски пропела, подняла его лицо за подбородок и заставила взглянуть в глаза, — да, вот так, мои глаза именно здесь.
— Ты восхитительна, — прошептал он. Так проникновенно и искренне, что у меня грудь сдавило, и мысли вдруг разбежались по разным уголкам.
— Спасибо, — не нашлась с другим ответом, — я хочу спать, — передернула плечами и отвернулась.
— Боги, за что мне такое испытание, — выдохнул он за спиной и стремительно покинул спальню.
Злорадно и победно улыбнулась. Так-то!
Откинула край одеяла и нырнула в мягкие объятия кровати. День действительно выдался сложным. Сладко потянулась и не смогла сдержать довольного стона.
— Это невыносимо, — тут же раздался голос Лазара от двери.
Ойкнула и нырнула глубже под одеяло. А вот это не входило в мои планы.
— Надень, — бросил на кровать белую рубашку. — Она моя, чистая. Так будет лучше для нас обоих. Мне нужно освежиться. — Он скрылся в ванной. На этот раз, старался даже не смотреть в мою сторону.
— Так бы сразу, — тихо пробурчала и натянула на себя его рубашку.
*****
Когда он вернулся, я претворилась спящей. А вскоре, действительно, уснула. Но сон мой не продлился долго. Среди ночи меня разбудили жуткие звуки.
«О, нет, — подумала я, — только этого не хватало».
Жуткий храп, от которого только окна не дребезжали, заполнил всю комнату. Я лежала на боку, спиной к принцу. Неприятные громкие звуки с всхлипыванием, похрюкиванием и посапыванием пробуждали во мне зверя. Боги! Аллория! За что? Почему именно я? Я даже представить не могла, что человек, пусть и оборотень, может издавать такие жуткие звуки.
— Ты тоже это слышишь? — шепот, внезапно раздавшийся за спиной, заставил вздрогнуть и резко развернуться.
Лазар лежал лицом ко мне. Его звериные глаза мягко светились холодным серебром в темноте комнаты. В них плескались все муки мира.
— И так каждую ночь, — горестно прошептал он и обреченно выдохнул. — Иногда мне кажется, что это был подлый план короля Ариана — подсунуть мне это животное, чтобы оно извело меня.
— Это Герр? — в полный голос спросила я и приподнялась на кровати.
— Да.
Храп мгновенно прекратился. Кот тряхнул головой и уставился на меня сонными глазами. Я перевела взгляд на Радку. Кошка лежала перед Герром и сверлила его злым взглядом. Кончик ее хвоста метался по полу из стороны в сторону. Герр тихо и вопросительно рыкнул, видимо, не понимая причины всеобщего пробуждения. Радка мгновенно подскочила и передней лапой ударила кота по морде. Что-то рыкнула и оскалилась.
— Абсолютно с ней согласна, — проговорила я, глядя на кота. Повернулась к Лазару, — почему ты его не выгоняешь на ночь?
Герр переводил непонимающий взгляд с меня на Лазара. На Радку бросал мимолетные осторожные взгляды.
— Так, ты же сама сказала, что ему необходимо быть рядом со мной, — воскликнул Лазар, — и он не уходит! Я его просил. Мне вообще иногда кажется, что в рассказах сильно преувеличивают их умственные способности.
Радка фыркнула, привлекая наше внимание, подошла к кровати, оперлась на нее передними лапами, облизнула щеку Лазара.
— Фу, нельзя, — возмутился Лазар.
Радка же опустилась на пол и изобразила рвотный позыв. Высунула язык и издала странный звук, похожий на кашель.
— Она сказала тебе, что ты отвратителен, — с трудом сдерживала смех. Кошка бросила на меня благодарный взгляд и вернулась на свое место, попутно рыкнув на кота.
— Надо же, как вы похожи, — Лазар утирался от кошачьих слюней.
— Вы со своим — тоже, — встала с кровати и прошла к двери. Лазар тут же прекратил утираться, его взгляд был прикован к моим обнаженным ногам. Я отворила дверь, подбоченилась и строго приказала: — на выход! Вы будете спать там.
Герр вопросительно взглянул на своего хозяина, но не дождавшись возражений, поднялся на лапы и поплелся к двери. Радка же смотрела на меня умоляющим взглядом.
— Прости, — поморщилась я, — это будет несправедливо, а мы в гостях. С меня двойная порция мяса, — потрепала ее между ушами, она же в ответ мягко, но ощутимо прикусила мои пальцы. Вредная.
После изгнания кошек, наконец, настала долгожданная тишина. В сон я провалилась мгновенно. Даже благодарности Лазара не сумели удержать меня в реальности. Но на границе сна и яви я почувствовала легкое прикосновение к плечу и неразборчивый шепот. Может быть, мне это приснилось.

Глава 22

— Ты можешь вести себя крайне вызывающе, — увещевал Лазар, сидя в своем кресле. Он пребывал в прекрасном расположении духа, что бывало редко. Выспался. — Я бы даже рекомендовал тебе это.
— Ты считаешь, что нам без твоей разъяренной матери, недостаточно проблем?
— Она мне не мать! — Лазар сверкнул ледяным взглядом. — Никогда ей не была, и не станет.
— Извини. Мне сказали, что она вырастила тебя, как родного, — чувствовала неловкость и не понимала, почему Лазар так остро отреагировал на мою оговорку.
— Не стоит верить всему, что про меня говорят. Слишком узкий круг близких знает многое, но и они — не все. Остальные довольствуются слухами и выдумками. Ее Величество, не моя мать, и я прошу тебя так не называть ее. Но ты права, в открытую конфронтацию с ней постарайся не вступать. С остальными же веди себя так, чтобы они показали свое истинное отношение к тебе, как можно ярче. Будь уверенна, горда собой, снисходительна и даже язвительна, в общем, будь сама собой. На их фоне ты выигрываешь по всем критериям, даже этого достаточно, чтобы эти, не самые приятные и не очень умные, за редким исключением, леди возненавидели тебя.
— О, если бы я знала, что меня ждет такое веселье, — хлопнула в ладони, — то давно бы согласилась на эту встречу. Прекрасная возможность снять напряжение. Тем более, не придется держать маску.
— Я бы хотел, чтобы ты вообще ее не надевала, — серьезно посмотрел мне в глаза. — Ты не обязана быть милой и приветливой со всеми, достаточно не пересекать черту допустимого. И мне кажется, ты понимаешь, где она пролегает.
— Я подумаю над этим. А сейчас мне пора.
— Роя тебя проводит.
— Ты не рассказал мне о допросе, — замерла в шаге от кресла.
— Роя не причастна к смерти Аины.
— Мне этого достаточно, — кивнула я и направилась к двери.
— Я уверен, что тебе об этом говорили, — голос Лазара ударился в мою спину, когда я взялась за ручку двери, замерла, но не обернулась, — но я не боюсь повториться. Ты самая невероятная женщина из всех, встреченных мною.
Улыбнулась и была рада, что он не видит этой улыбки. Как бы я не относилась к Лазару, но его комплименты проникали в самое сердце. Они затрагивали тонкие струны моей души, до которых не удавалось дотянуться ни одному мужчине. А причина была проста — Лазар никогда не льстил, не заискивал и не сыпал бессмысленными словами. Он был честен и говорил искренне.
— Я не могу определиться с реакцией, — ухмыльнулась и обернулась, — поблагодарить за комплимент, или же возмутиться тому, что ты сравниваешь меня с другими.
— Ты можешь ничего не говорить, — он открыто улыбнулся, — я связан с тобой.
— Досадное недоразумение, — повела плечом и вышла. Потянулась к ментальной нити и почувствовала отголоски удовлетворения, спокойствия и потаенной радости. Улыбнулась своим мыслям. Как же все сложно.
*****
Я была напряжена, как струна, но старалась этого не показывать. На лице играла легкая приветливая улыбка, походка легкая, плавная, но мой взгляд никогда не поддавался подобным манипуляциям. Как бы я ни старалась выдать себя за восторженную дурочку, мне редко это удавалось. Вот и сейчас, остановившись у дверей в комнату, сделала несколько глубоких вдохов, прикрыла глаза и мысленно себя успокоила: «Все будет хорошо». Распахнула глаза чуть шире, чем обычно, вздернула подбородок, но сгладила излишнюю высокомерность мягкой улыбкой.
— Ваше Величество, леди, — поприветствовала всех и обвела собравшихся девушек и женщин взглядом. Радка тихо рыкнула, словно предупреждала, что шутки с ней плохи и встала передо мной, низко склонив голову и без перерыва втягивая воздух.
Не очень любопытная компания. Леди были похожи одна на другую. Пожалуй, я смогла бы различать их лишь по цвету платья, в остальном же они показались мне копиями друг друга — одинаковые любопытные и немного удивленные взгляды, жадно скользящие по мне с целью оценить «противника». Выделялись трое — королева, которая одарила меня ледяным, совершенно нерадостным взглядом, Криста Ден’ Тория, которая обвела меня безразличным, равнодушным взглядом, и ее игра была бы успешной, если бы в первую секунду после моего появления, на ее лице не возникла злорадная ядовитая усмешка. Лишь на мгновение, но я ее заметила. И последняя девушка — она сидела чуть в стороне от остальных, кажется, немного старше меня. Незнакомка смотрела на меня, склонив голову, изучающе. Встретившись со мной взглядом, коротко кивнула, но даже не попыталась сделать вид, что не разглядывала меня, как делали остальные.
— Рады приветствовать вас, леди Сервиус. Будет лучше, если ваша кошка останется за дверью, — королева, наконец, соизволила нарушить затянувшуюся тишину.
— Это невозможно. Она не уйдет. Не доверяет вам, — обвела всех взглядом. Мое заявление всколыхнуло волну недовольства, но оно осталось невысказанным. — Кошка создана для защиты, и все незнакомцы воспринимаются ею, как возможная угроза. Такова ее природа — она мой защитник.
— Присаживайтесь, — надо же, даже металлические нотки проскользнули в голосе королевы. — Наши леди давно хотят познакомиться поближе с избранницей кронпринца, но вы не спешили порадовать их своим вниманием. Мне пришлось взять это в свои руки.
Опустилась в кресло. Радка села у моих ног, обвела взглядом всех присутствующих и широко зевнула, демонстрируя леди размер своих клыков. Все впечатлились и бросали на кошку опасливые взгляды. Вряд ли кто-то из них хотел близко познакомиться с Радкой.
— Столько хлопот в связи с предстоящей свадьбой, — погладила кошку по макушке, улыбнулась чуть шире и смущенно опустила глаза. Бросила взгляд из-под ресниц на леди. Криста поджала губы в раздражении, королева разделяла ее недовольство. Какая-то рыжеволосая леди вовсе закатила глаза, две другие переглянулись, безразличными остались лишь двое. — Едва ли я могла вдохнуть полной грудью и отдохнуть. Вчера, вовсе, день выдался просто ужасным.
Окинула всех взглядом. Привлечь их внимание мне удалось. Короля приподняла брови, но взгляд ее оставался холодным и безразличным. Девушка, что сидела в стороне от всех бросила на меня мимолетный заинтересованный взгляд, а остальные расширили глаза и смотрели на меня так, словно я должна была открыть величайшую тайну.
— И чем же прошедший день отличался от остальных? — спросила та, что явно сторонилась остальных.
— Прошу прощения, — взглянула на нее, — во время бала я была слишком растеряна и счастлива, и не запомнила имена всех присутствующих.
— Виарина Кер’Даст, дочь лорда Данта Кер’Даст, главы королевского сыска, — тут же представилась она.
Остальных по очереди представила королева. Девушки одна за другой кивали. Ни одна из них не вызывала у меня доверия. Впрочем, кто бы не был на их месте, мое отношение не изменилось бы.
— Небольшое недоразумение, — легкомысленно повела плечом, — уверена, оно не стоит вашего внимания. Все хорошо закончилось, а это главное. Кстати, — понизила голос до шепота, — день закончился просто прекрасно. Леди Криста, — развернулась к белокурой красавице, — похоже, наш с вами недолгий разговор был услышан кронпринцем, и, — сделала эффектную паузу, — двор больше может не переживать из-за того, что кронпринц не приглашает меня в свои покои. Как невесту, конечно же.
Тишина повисла в большой, уставленной мягкими диванами и кушетками, комнате. Упомянутая мной леди выдавила радостную улыбку. Остальные же опустили взгляды. Лишь Виарина улыбнулась уголками губ. Мне показалось, что улыбка была издевательской и даже злорадной.
Леди Ливия Зир’Окант, дочь придворного мага, посмотрела на королеву, перевела взгляд на меня, тряхнула рыжей копной, расправила складки на платье и выпрямилась, словно хотела казаться выше и взрослее. Девушка на вид казалась совсем юной.
— Говорят, — она окинула взглядом своих подружек, но говорила явно для меня, — женщины у инкубов настолько развратны, что готовы на все, лишь бы почувствовать магию своих мужчин.
Я подняла брови и взглянула на королеву. Неужели, она допустит такое открытое хамство. Ее Величество не выглядела недовльной или даже удивленной, словно была готова к этой реплике. Но она не могла остаться в стороне.
— Ливия, ты должна извиниться! — спокойно проговорила королева, — твое поведение не подобает настоящей леди. Не обижайтесь на девочку, леди Северус, девочка еще слишком юна и не всегда понимает, о чем не стоит упоминать в обществе благородных леди.
Подарила королеве широкую улыбку. Нужно быть невероятно глупой, чтобы не заметить того смысла, который лежал между строк. Королева была не согласна лишь с тем, что эту мысль озвучили вслух. Что же, ответ будет в той же манере.
— В нашем королевстве тоже ходит множество слухов об оборотнях. Есть среди них и забавные. Вот, например, некоторые считают, что когда у сук течка, они становятся просто невыносимыми. Настолько, что, несмотря на животное желание, волки сбегают в лес и от безысходности воют на луну.
Специально сделала акцент на их животных сущностях, забыв о человеческой половине. Как же приятно видеть их перекошенные лица. Даже королева не смогла удержать равнодушную маску. Ее губа дернулась, выдавая злость. Даже Радка встрепенулась, тихо рыкнула и поднялась на лапы. Виарина же вовсе отвернулась. Странная она.
— Глупые выдумки, — процедила Ее Величество, — это просто отвратительно. Такое могло прийти только в нездоровые головы.
— Как и те слухи, которые множат ваши придворные, ничего не зная об инкубах, — отрезала я, снимая с себя маску глупышки.
— Вы зарываетесь, леди, — королева подскочила со своего места. Я тоже поднялась, но только для того, чтобы остановить Радку, которая сделала шаг к Ее Величеству.
— Отнюдь. Демонстрирую сходство между нашими королевствами — и в вашем, и в нашем, к сожалению, даже в высшем обществе процветает глупость, из-за которой, зачастую, растет напряжение в отношениях. Прошу меня простить, но моя кошка слишком перевозбуждена. Будет лучше, если мы уйдем. Благодарю за приглашение.
Дожидаться разрешения я не стала. Позвала Радку и пошла к выходу. Уже у двери обернулась, потому что кошка за мной не последовала. Она тихо рыкнула, развернулась к ближайшему дивану, на котором сидела Ливия и еще одна девушка, потянулась и разодрала огромными когтищами ткань в клочья. Девушки визжали, но Радка не обращала на них никакого внимания, продолжала точить свои и без того острые когти.
— Уберите это животное! — кричали леди.
Я с трудом сдерживала улыбку. Строго окликнула своего рокалла.
— Вам нужно уделять больше времени воспитанию своей кошки, — выплюнула побледневшая королева.
— Непременно, — согласилась я. — Не обижайтесь на девочку, Ваше Величество, девочка еще слишком юна и не всегда понимает, что проявлять свои животные инстинкты в высшем обществе запрещено.
Лазар просил не обострять отношения с Ее Величеством, но, кажется, сильнее ее в этой комнате меня не ненавидел никто.
— Я провожу леди Сервиус, — поднялась со своего места Виарина, чем немало удивила меня. Снова, — боюсь, как бы она не заблудилась во дворце и от лап ее кошки не пострадала и другая мебель.
*****
— Вы очень смелая леди, — с толикой восхищения в голосе произнесла она, когда мы прошли небольшое расстояние. — А рокаллы, — она обернулась на кошку и криво улыбнулась, — на самом деле, невероятно умные создания. Жаль, что ваше королевство не желает делиться такими секретами.
— Это было бы глупо с их стороны. Но насколько знаю, вашему королевству несколько раз уже дарили этих кошек.
— Редкость. И, как правило, из одного помета, так, что кошки не могли принести здорового полноценного помета, — задумчиво проговорила она, глядя перед собой. — Могу сказать, что я, пожалуй, единственная, кто был рад вашему появлению, — она внезапно сменила тему и обвела меня изучающим взглядом.
— Правда? — искренне удивилась я.
— Да, вы здорово оживили это унылое, скучное до ноющей боли ежедневное сборище. Это было забавно. И интересно. Вы, леди Сервиус, попали в клетку к очень опасным зверям. И разозлили их. Очень зря. Это может быть опасно.
— И почему вы говорите мне все это?
— О, не питайте иллюзий на мой счет. Я в той же клетке. И вы мне так же не нравитесь, — скользнула по мне холодным взглядом. — Последнее, чего бы я хотела, чтобы на трон взошел темный игрок. Просто, я люблю честные игры. Но с вами никто играть по правилам не будет. Это, — она повела плечами, — раздражает меня. Будьте готовы ко всему. А я с удовольствием понаблюдаю за этим, уверенна, прелюбопытнейшим действом.
— Вы собираетесь выступать только в качестве наблюдателя? — вскинула брови и снисходительно взглянула на собеседницу.
— Пока меня устраивает роль зрителя. Но если я почувствую необходимость вступить в игру, вы непременно это поймете, — она вновь криво усмехнулась. — Вход в крыло кронпринца за углом, — остановилась, развернулась ко мне и вновь оглядела с ног до головы. — Удачи, леди Сервиус. Она вам пригодится.
— Благодарю, — открыто улыбнулась я, — пожелайте ее тем, кто решится поиграть со мной. Им она будет нужнее.

Глава 23

Медленно брела по коридору. Встреча с королевой и ее фрейлинами не внесла никакой ясности. Но я надеялась, что Лазару мой рассказ даст хоть что-нибудь. Он своих придворных дам знает гораздо лучше. Но о них я не думала совсем. Меня беспокоил странный разговор с Виариной. Она открыто выражала свое не самое благосклонное отношение к фрейлинам. Она словно их не одобряла. Но и отношение ко мне обозначила довольно ясно. Она-то для меня и стала самой загадочной из всех девушек. Ее истинное отношение ко мне так и осталось загадкой.
Завернула за угол. Показалось, что весь дворец вздрогнул, а потом раздался тихий, но невыносимо неприятный скрежет. Обернулась, создав в руках огненные шары. Я была готова отразить нападение. Но внезапно пол покачнулся, и земля вдруг ушла из-под ног. Вскрикнула и провалилась в дыру, которая внезапно образовалась в полу. «Портал», — мелькнула мысль, но тут же исчезла, когда я рухнула на пол, и тело пронзила боль. Возможно, я бы и вовсе осталась бы здесь лежать поломанной куклой, если бы Радка вовремя не поднырнула под меня. На пол я соскользнула, зацепившись за ее массивное тело. Это смягчило удар о каменный пол. Застонала и попыталась пошевелить руками и ногами. Все тело горело и ломило от ссадин. Но это были мелочи по сравнению с тем, что я серьезно повредила ногу. Даже попытка всего лишь пошевелить ею заставила вскрикнуть от боли. Из глаз сыпались искры.
— Радка, — позвала я. Вокруг царила непроглядная тьма.
Кошка муркнула, и уже через несколько боднула меня в плечо.
— Хорошо, что ты живая, — приподнялась на руках и попыталась сесть. Шипела, когда пришлось подтягивать к себе поврежденную ногу. — Не уверена, что я могу идти, — стерла слезы с щек и шмыгнула носом. — Да и есть ли тут вообще возможность куда-то идти, — подбросила на руке вспыхнувший огонек и отправила вверх.
Его тусклый свет выхватил кусочек места, куда мы провалились. Серые грязные стены, неширокий коридор, ведущий в темноту и украшенный огромными шторами плотной паутины. Взглянула на Радку. Кошка сидела рядом. Для нее падение тоже не прошло бесследно. Задняя лапа была распорота почти по всей длине.
Уговорила кошку зацепить зубами край платья, чтобы перетянуть ее кровоточащую рану. И только после того, как под угрожающий рык и клацанье зубами у моих рук, я все же смогла хоть немного перевязать рану у животного, нашла взглядом то, что распороло кошке лапу.
Сбоку от меня стояли шесть кольев. Холодок ужаса пробежал по спине. Если бы Радка не сумела поднырнуть под меня и тем самым оттолкнуть в сторону, то участь наша стала бы нерадостной. Даже думать не хотелось о том, как бы наши тела выглядели нанизанные на деревянные, местами уже прогнившие колья.
— Да уж, умереть, мы, конечно, не умерли, но и это вряд ли нам поможет. Как теперь выбираться отсюда? — рассуждала вслух. — Идти я не могу, ты меня донести не сможешь, да и куда идти мы не знаем. И что делать? — утирала слезы, которые текли по щекам из-за невыносимой боли в ноге. — Боги, — чуть было не хлопнула себя по лбу.
Мысленно представила перед собой Лазара и стала ждать, когда он ответит на мой вызов. Но ничего не происходило. Следом представила маму, папу, даже тетю Варю и короля Ариана, но ничего. Потрогала свои уши — артефакты на месте, но они не работали. Застонала и прикрыла глаза. Видимо, в стенах этого подземелья было что-то, что не пропускало магический вызов. Но ведь удержать связь между людьми оно не могло? Надежда на спасение вспыхнула снова. Оставалось надеяться, что мое сильное желание увидеть Лазара и мысленные мольбы о помощи будут почувствованы им. Иначе, сидеть нам в промозглой темноте, наполненной запахом сырости, затхлости и грязи так долго, как долго кронпринц не будет подозревать чего-то странного.
*****
Время шло. Огоньки под потолком, которые освещали место нашего заточения, постоянно меркли, из-за чего приходилось тратить силы на их подпитку. А вскоре меня начало морозить. Здесь, в подземелье царила прохлада. Пришлось потратиться еще и на огонь для согрева. Благо, с одного бока меня грела меховая шубка Рады. Кошка притихла. Повязка на ее лапе промокла от крови. Похоже, ее ранение оказалось слишком серьезным. И я начинала паниковать. Несколько раз просила боевые сферы в потолок чуть в стороне от нас. Надеялась, что это поможет, но магия впитывалась в потолок и стены, не оставляя следа.
— Дело совсем плохо, — прошептала я и погладила Радку.
Любое движение несло боль, но я не могла даже ползти.
— И где вы, хваленые Боги, — зло выплюнула я, — тогда, когда ваше вмешательство, как никогда, необходимо?
Но ответа, конечно же, не последовало.
Тишина давила. Я уже потерялась во времени, не могла даже представить, как долго мы находились в этой ловушке, но с каждой секундой вера в спасение угасала. А что, если и наша связь с Лазаром также поглощалась этими стенами? Что, если кронпринц и не подозревает, что с нами случилась беда? Что, если он не может определить, в каком направлении искать нас? Уверена, ему и в голову не придет обыскивать подземные лабиринты, которые, судя по всему, давно необитаемы. А если и придет, то слишком поздно.
С трудом сдерживалась, чтобы не удариться в рыдания. Гладила Радку и беспрерывно звала Лазара. В эту секунду, как никогда, радовалась, что есть эта связь. Даже, если она не действовала, она дарила надежду и силы.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, задумалась над тем, кто же отправил нас в это крайне неприятное место. Неужели, Виарина умело лгала, когда говорила о том, что еще не вступила в игру? Ведь это именно она привела меня к этому месту. И как вовремя оставила. Очень умело заманила в ловушку. Но кто открыл люк? Возможно, у нее были помощники. Или же, их было несколько. Насколько вероятно, что те следы, которые нашли ищейки в моей комнате — не случайны, и меня пытаются убить несколько фрейлин?
Как же холодно! Окатила себя огнем, чтобы согреться. Оглядела свою грязную разорванную одежду и победоносно воскликнула. В мельтешении огня блеснул черный камень, висящий на тонкой цепочке.
— Конечно, — хлопнула в ладони от радости и ухватилась за цепочку. Радка от такого возгласа распахнула глаза и подняла голову. — Портал! Магию Бога никакие стены не удержат. Сейчас, что там говорил Карониус? В любое место? Что же, отправимся прямиком к Лазару.
Сосредоточилась и… Радка боднула меня в плечо, привлекая внимание. Взглянула на кошку. Она принюхалась зашевелила ушами, словно что-то слышала. Я тоже прислушалась. Тишина.
— Что-то не так?
Кошка бросила на меня раздраженный взгляд и громко рыкнула. Жуткий звук отразился от стен и понесся эхом в темноту. Следом послышался невнятный звук. Потом еще и еще, он стремительно приближался. Топот. Топот нескольких ног. Насторожилась и накинула на нас щит. Сердце сильно стучало в груди.
Отсветы огня мелькнули где-то вдали. А следом в конце коридора возник факел, в свете которого я увидела его — Лазара. А впереди к нам уже летел Герр, который перемахнул через меня и бросился к Радке.
— Кира! — бросился ко мне и уже через несколько секунд оказался рядом. Передал факел уже знакомому мне мужчине — Григу Остин’Теру, ищейке, с которым я имела честь познакомиться вчера, а сам опустился рядом, обхватил мое лицо руками и долго всматривался в мои глаза. — Как я рад, что ты жива, — порывисто обнял, но тут же отпустил, потому что я вскрикнула от боли.
— Если бы я умерла, ты бы узнал об этом первым, — зажмурилась и почувствовала, как по щекам текут слезы. — Думала, что ты нас уже и не найдешь, — прошептала и почувствовала, как с души упал камень. Нас спасли.
— Если бы ты знала, как я испугался, — его глаза светились серебристым светом, а вокруг лица проступали животные черты. Видимо, он действительно сильно переживал. Настолько сильно, что едва сдерживал волка. — Давайте скорее выбираться отсюда. Потом ты все расскажешь.
— Моя нога, — положила ладонь на бедро, — я не смогу идти. Мне даже шевелить ею больно.
— Я чувствую, — едва слышно выдохнул он.
— И Радка. Она ранена. Серьезно. Если бы не она, — голос осип, и я смогла только повернуть голову в сторону острых пик.
— Тише, Кира, — Лазар аккуратно обнял меня и прижал голову к своей груди, — сейчас мы вас вытащим. Григ, возьми кошку. Очень аккуратно, иначе, она тебе голову откусит.
— Понял.
— Рада, — погладила ее по голове, когда она начала рычать при приближении ищейки, — он поможет. Не будь колючкой.
Звук шагов, который отражался от стен, разбавлялся злым рычанием и моим шипением. Как бы Лазар и Григ ни старались, а каждый шаг отдавался болью. Когда мы выбрались на свет, я уже и себя не помнила от боли. Что-то бессвязно шептала и надеялась, что все вот-вот закончится. Сейчас мы доберемся до покоев принца, и к нам вызовут лекаря.
— Кажется, вам тоже необходим лекарь, — прозвучал голос Грига, когда меня, наконец, опустили на кровать.
— Сначала они. О себе я и сам могу позаботиться. Распорядись, — отозвался Лазар и опустился рядом с кроватью на пол.
Перед глазами все расплывалось, не то от слез, не то от боли. Сфокусировала взгляд и увидела, что от рубашки Лазар остались одни ошметки. Остальное оплавилось.
— Прости, — выдохнула я, — это от боли.
— Мелочи, — он поморщился и содрал с себя рубашку одним движением.
Вся его кожа была покрыта красными пятнами от ожогов. А следом по его голому торсу потекли ручейки воды, которые сплетаясь образовали настоящую водяную рубашку. Слабая улыбка тронула мои губы.
— У такой, как я, муж по определению должен владеть водой. Иначе, ему долго не протянуть.
— Это точно, — усмехнулся Лазар. А потом и вовсе рассмеялся. И я его поддержала. По вискам текли слезы, но я не могла остановить истерический смех. Вместе с ним выходил страх. — Считай, что тебе повезло, — отсмеявшись, проговорил Лазар.
— А тебе, видимо, не очень, — горько выдохнула я. — Столько проблем.
— По-моему, мне, как раз, повезло, как никогда, — коротко улыбнулся и прикрыл глаза.
Спросить о том, что он имел в виду, я не успела. В комнату вбежал лекарь, ветеринар, ищейка, несколько слуг и Его Величество. Я надеялась, что смогу отдохнуть, но не тут-то было.
****
— Что произошло? — зычный голос короля разнесся по покоям кронпринца. — Кира? — воскликнул он, увидев грязную, наверняка растрепанную, меня в разорванном платье. — Что с вами?
— Отец, — Лазар поднялся на ноги, но продолжить я ему не дала.
— Споткнулась, — выпалила я первое, что пришло в голову.
На меня воззрились все присутствующие. Даже Радка подняла голову и посмотрела на меня, как на умалишенную. Король вскинул брови и обвел меня красноречивым взглядом. В глазах Лазара плескалось недоумение с искрами смешинок, а лекарь рассматривал меня так, словно представлял, насколько реально получить такие повреждения, как у меня при озвученных мною условиях.
— Ч-что, простите? — с запинкой переспросил король и взглянул на Лазара.
— Я иногда бываю такой неуклюжей и рассеяной, — тяжело вздохнула, откинулась на подушки и прикрыла глаза. Стыда за свою ложь не чувствовала вообще. Хотелось просто избавиться от посторонних и спокойно поговорить с Лазаром.
— Григ, — окликнул ищейку Лазар, — ты отвечаешь за девочек головой. — Отец, мы поговорим в другом месте.
Из-под опущенных ресниц наблюдала за тем, как Лазар тяжело поднимается с пола, почувствовала, как он на секунду накрыл мою ладонь своей, и услышала удаляющиеся шаги.

Глава 24

— Уверен, Виарина не имеет отношения к произошедшему, — твердо проговорил Лазар.
— Я бы не была столь категорична. Уж очень много странных совпадений.
— Возможно. Но, поверь мне, если бы она хотела бросить тебе вызов, она бы это сделала. Она — одна из самых ярких леди нашего дворца. И одна из немногих, кто достоин уважения.
— Надо же, как ты за нее заступаешься, — ядовито произнесла я и криво усмехнулась. Нога ныла, несмотря на огромную дозу обезболивающего, и я пребывала в ужасном настроении. — Она с самого начала вела себя странно. Зачем-то вызвалась проводить, но до места не довела, разговор странный затеяла, заявила, что ненавидит меня, но опасаться я должна других. Словно специально говорила полуправду, чтобы от себя подозрения отвести.
— Просто, поверь мне, Виарина последняя, кто будет участвовать в покушениях на тебя. И если бы она участвовала, то подобные разговоры с тобой не вела, — он плеснул в пузатый бокал немного янтарной жидкости, устроился на кровати рядом со мной, поболтал эту жидкость в бокале и опрокинул в себя.
Прищурилась, обвела его внимательным взглядом и усмехнулась.
— Ты так хорошо ее знаешь, — протянула я и поцокала языком. — Неужели, ты защищаешь свою любовницу? — вцепилась в него взглядом, чтобы не пропустить никаких деталей, но мне даже не нужно было усердствовать.
Лазар поперхнулся, отставил бокал и пытался прокашляться. Слова были лишними. Я попала прямо в точку. Этих двоих явно связывали очень тесные отношения.
— Понятно, — наблюдала за кашляющим кронпринцем, — когда в дело вмешиваются постельные отношения, об объективности не может быть и речи. Интересно, ты действительно считаешь, что если ты сумел уложить ее в свою постель, то у нее нет повода покушаться на ту, что ее из этой постели вытеснила? — меня невероятно сильно раздражала эта ситуация и попытка Лазара выгородить свою бывшую пассию.
— Я никого в постель не укладывал, — прохрипел он и в последний раз откашлялся. — Тебе ли не знать.
— Конечно, я совсем забыла, что женщину не обязательно укладывать в постель, чтобы довести до исступления, — фыркнула я.
— Прекрати ревновать! Это глупо.
— Что? — от удивления раскрыла рот и воззрилась на своего неадекватного женишка. — Причем тут ревность? Меня пытались убить, а ты оправдываешь одну из подозреваемых только потому, что имел с ней какие-то неформальные отношения!
— Пусть будет так, — улыбнулся он и вновь потянулся за бокалом. — Только я даже не успел ее оправдать, как ты набросилась с обвинениями. Видишь ли, Виарина действительно отличается от остальных фрейлин королевы, — он бросил на меня смеющийся взгляд. Поджала губы и взглянула на него исподлобья. — Она — менталист, что редкость в нашем королевстве, обычно оборотни — стихийники. Ее ненавидит большая часть придворных, а все из-за того, что она слишком прямолинейна и правдолюбива. Ее ненавидят, но с ней считаются. К ней прислушиваются, ее опасаются, ею восхищаются и ей завидуют. Она не лжет. И если бы она хотела навредить тебе, то не стала бы даже разговаривать. Думаю, если она решила тебе помочь, то ты вызвала у нее симпатию. Мне вообще кажется, что при определенных условиях вы смогли бы подружиться.
— О, тебе бы этого, наверное, хотелось бы. Жена и любовница — подружки. Какая прелесть, — язвительно хохотнула я.
— О, Боги, Кира! — он закатил глаза и снова долил себе в бокал спиртного. — Успокойся. Я буду любить только тебя. Мне больше никто не нужен.
Я хотела бы возразить, сказать, что чувства будут навязаны связью, и не будут иметь ничего общего с настоящей любовью, но его последние слова заставили закрыть рот и притихнуть.
Он тяжело вздохнул и прикрыл глаза.
— Это было сродни удару, — он говорил тихо, — удару меча, который отсекает руку. Или ногу. Или даже голову. В один миг ты понимаешь, что тебе вдруг чего-то не хватает. Так было и со мной. Я работал, а потом вдруг образовалась пустота. Словно из души что-то вырвали. А следом пришел слабый отголосок боли. Такой слабый, что я пропустил бы его, если бы ни эта пустота. Знаешь, как сорвавшийся со скалы пытается ухватиться за воздух, чтобы спастись, так и я пытался ухватиться за внезапно исчезнувшие нити. Я еще никогда не испытывал такого страха, какой накрыл меня, когда я понял, что от нашей связи остался какой-то призрачный след. Я сразу понял, что ты попала в беду. Но не мог найти тебя. Там, куда вел слабый шлейф связи, тебя не было. Я метался, как раненый зверь по коридору, но не мог отыскать тебя. Только чувствовал, что нужен тебе. И знал, что ты жива.
— Я звала тебя, — призналась, сама того не ожидая, — постоянно, все это время звала тебя мысленно.
— Мне пришлось потратить много драгоценного времени, чтобы понять, что ты в подземных лабиринтах дворца. Только попав туда, я почувствовал тебя. Боль, отчаяние… Зов. Твой зов. Я знал, что ты ждешь меня, зовешь и веришь, что я найду тебя. Я не смогу описать те чувства, которые завладели мной, когда связи больше не мешали вкрапления нирварина в стенах.
— Он поглощает любую магию, — кивнула я. — Если бы я умерла, ты бы не успел этого даже осознать, — пожала плечами, рисуя пальцами на покрывале невидимый рисунок.
— Смерть меня тогда не пугала. Ты не понимаешь, Кира. С самого первого дня после подписания договора, ты стала моей. И это не просто слова. Мой зверь принял тебя, ты стала для него семьей, ценной и важной частью. Он должен был защищать тебя, оберегать. Эти чувства давили на меня. Я злился из-за этого. Ты интересовала меня, но животное бесновалось, ты сопротивлялась, а я бесконечно злился из-за того, что не могу контролировать эту ситуацию. В один момент я потерял контроль над своей жизнью, — он усмехнулся и отставил бокал. — Но, чем больше я узнавал тебя, тем больше радовался. Если Аллория и Ассирия хотели сделать меня счастливым, то, думаю, они не ошиблись, заставив связать мою жизнь с твоей.
— Прости, Лазар, — отвернулась и взглянула на спящую Радку, рядом с которой лежал Герр, охраняя свою сестру, — я не могу отрицать того, что наши отношения изменились, но ответить взаимностью тебе я не могу. Я не чувствую ничего, кроме смирения.
— Пусть так, — согласился он. — Когда-нибудь ты признаешь, что в твоей душе и в твоем сердце нашлось место всему, кроме смирения. По-моему, это чувство тебе незнакомо.
****
— Если бы я не смирилась, то твой дворец ежедневно сотрясался от звуков схватки. Между мной и тобой, — хмыкнула я.
— Сомневаюсь, ведь у тебя прекрасное самообладание! Но стоит мне потянуть за нашуниточку, и я чувствую, как у тебя в душе все бушует от негодования. Только теперь оно направлено не на меня, к счастью, а на Богов. Ты не смирилась, ты приняла на себя ответственность за сохранность мира, но ждешь момента, когда сможешь выставить счет Богам.
— Давно ли вы, Ваше Высочество, стали так хорошо во мне разбираться? — ехидно спросила я.
— Стоило только присмотреться, откинув раздражение из-за твоего вызывающего поведения. Кстати, если ты ищешь повод для злости и возмущения, могу тебе его дать, — он блаженно улыбнулся и сомкнул веки.
— Уже заскучал? — вскинула брови.
— С твоим появлением в моей жизни, скучать мне не приходится.
— И что это за повод? — подтянулась повыше. Ногу зафиксировали так, что она теперь долго будет оставаться недвижимой, пока не срастется поломанная кость, но я все еще чувствовала ноющую боль.
— Теперь ты будешь жить здесь, — на выдохе произнес он, — я уже распорядился, чтобы твои вещи перенесли в мои покои.
— Думаешь, если я временно осталась с одной здоровой ногой, то не смогу уйти? — прищурилась и поджала губы.
Лазар открыл один глаз, бросил на мою ногу взгляд и снова опустил веко.
— Думаю, что при желании, ты смогла бы уйти вообще без ног. Дело не в этом. Оставлять тебя в твоих покоях — небезопасно. К тому же, ты обещала помочь мне с бумагами, а сама сбежала в подземные лабиринты, лишь бы от работы увильнуть, — обвинительным тоном закончил он. — Теперь не отвертишься.
— И не надейся, на такую слабенькую провокацию я не отреагирую. Ну, а раз ты так настаиваешь, то я совсем не против, если во время болезни обслуживать меня будет сам кронпринц. Весь дворец мне завидовать будет. А некоторые отдельные личности и вовсе захлебнутся ядом.
— Служанки-то я тебя не лишил, — возмутился Лазар и сел на кровати, глядя на меня.
— Я им не доверяю, — отмахнулась и поморщилась. — Придется тебе все заботы обо мне взять на себя. А с бумагами я тебе помогу, времени у меня масса, — махнула рукой на забинтованную ногу, — и свое слово я привыкла держать.
— Завтра я объявлю о покушениях, придворным станет известно, что ты тяжело ранена и не выходишь из моих покоев. Так будут думать до самого Дня Леса. Будем распускать слухи о том, что тебе становится лучше, а потом — что ты при смерти. А на День Леса ты появишься абсолютно здоровой, но все еще ослабленной. Думаю, тем же вечером, на балу после дневных мероприятий от тебя снова попытаются избавиться.
— Если мне опять будет больно, я избавлю наш мир от части ваших придворных, — фыркнула я.
— Признаться, не думаю, что это будет большой потерей для мира, но я все же не сторонник таких радикальных решений, — тихо рассмеялся Лазар.
— Когда День Леса и что за мероприятия планируются?
— Чуть больше декады осталось.
— Что? — округлила глаза и толкнула кронпринца в плечо. — Моя нога будет здорова уже через пять дней. А я буду должна сидеть взаперти так долго?
— Это необходимо, — потер плечо, — но нам еще придется покинуть дворец до праздника. Прошло достаточно много времени после моего последнего оборота, а тебе нужно привыкнуть к волку, как и ему к тебе.
— Это твоя блажь или необходимость?
— Необходимость. Чтобы ритуал бракосочетания прошел без проблем, моя волчья натура не должна вызывать у тебя страх и отторжение.
— Ладно, — спокойно согласилась я. Надо, значит, надо. — План мероприятий на День Леса?

Глава 25

— Ты хочешь, чтобы я надела это? — переводила удивленный взгляд с Лазара на кровать, на которой лежала форма для слуг. Белый фартук, однотонное простое платье, чепец.
— Да, Кира. Нам нужно выйти из замка, как можно незаметнее. В моем крыле гости редки, но и они могут встретиться. А ты, если не забыла, на грани жизни и смерти, недвижимая, мучаешься от лихорадки в моей постели.
Фыркнула, подхватила платье, резко развернулась, хлестнув косой себя по спине, и подошла к зеркалу. Нога уже не болела, лишь желто-фиолетовые разводы напоминали о недавней травме. Но я уже второй день порхала по покоям Лазара на обеих ногах. А следом за мной бегала Радка. Мы обе радовались выздоровлению.
Приложила платье к себе. Кажется, размер подходящий. Чистое, пахло свежестью. Простое, не примечательное и ничем не выдающееся. Такое же, как и у других слуг. Если кто-то из придворных увидит меня в этой одежде, а главное, узнает меня, вряд ли дворец когда-нибудь забудет об этом. Пересудов не оберемся.
— Будешь идти следом за мной, низко опустив голову. На выходе из дворца, накинешь плащ. А лесным обитателям нет никакого дела до того, как выглядит будущая королева. Неужели, ты не устала от заточения и не хочешь погулять?
— Устала, хочу, — выдохнула я. — Ладно, уходи, я позову, когда мне понадобится твоя помощь.
— Безобразие, — ворчал он, поднимаясь из кресла, — выгоняют из собственной спальни. Никакого уважения.
— Ты же так хотел жить со своей невестой, — язвительно произнесла я. — Наслаждайся.
****
Уже через половину часа мы выходили из покоев принца. Я держала в руках два темных плаща и шла следом за кронпринцем, покорно опустив голову. Редкие служанки, встретившиеся нам, также покорно опускали головы, не обращая внимания на меня. Как только мы вывернули из коридора, ведущего к лестнице, Лазар забрал свой плащ и приказал мне облачиться в такой же. Но я не успела сделать это. Послышались женские голоса. Слишком близко, чтобы мы остались незамеченными и неузнанными.
— Плакал твой план, — прошептала я.
— Ничего подобного, — откликнулся Лазар, и толкнул меня в проем в стене, в котором стояла огромная кадка.
Одним ловким движением он накинул на себя плащ, скрывая голову под капюшоном и навис надо мной. Его губы коснулись моей шеи. Распахнула глаза и возмущенно пискнула, уперевшись руками в каменную грудь. Из-за спины принца я заметила край серебристого платья одной из леди, поднявшихся по лестнице. Шумно выдохнула, когда Лазар слегка прикусил нежную кожу, но не успела и слова сказать, как он заткнул мой рот поцелуем.
— Безобразие! — послышался высокий возмущенный голос. — Средь бела дня в королевском дворце такая пошлость!
— Никакого стыда, — вторил другой голос.
А Лазар продолжал терзать мои губы. Сердце подскочило к горлу, перекрывая дыхание. Стоило признать — кронпринц знал толк в поцелуях. Мне удалось лишь несколько мгновений оставаться в ясном сознании, но потом я решила окунуться в ощущения. И они были приятными. Но я ни за что не призналась бы в этом Лазару. Голова кружилась от нехватки воздуха, а я с упоением отвечала на уверенную ласку. Сердце отбивало дробь, заглушая окружающие звуки. С трудом совладала со своими желаниями и уперлась руками в его грудь. На этот раз он отстранился.
— Они ушли, — выдохнула я, обвинительно взглянув на него.
— Не делай вид, что тебе не понравилось, — нагло улыбнулся он и на секунду прижал меня к себе.
Фыркнула и подарила ему насмешливый взгляд.
— Не гневи судьбу, — убрала его руки с талии, — не жди новых свидетелей.
— Думаю, что это стоит того, — он отошел и позволил накинуть мне плащ.
Из дворца мы вышли через задний вход, предназначенный для слуг.
До леса добрались быстро и только там смогли скинуть плащи и вдохнуть полной грудью, не боясь, что нас заметят.
— Мы снова пойдем на ту поляну?
— Да, но только для того, чтобы оставить там вещи. Предлагаю погулять.
Он протянул мне раскрытую ладонь.
Взглянула не нее, вскинула брови и посмотрела в его серебристые глаза.
— Я твой жених. Могу я подержать тебя хотя бы за руку?
— Можешь, — кивнула с заминкой и вложила свою руку в его ладонь. Он тут же переплел наши пальцы, согревая мою руку своим теплом.
— Ты перестала выпускать шипы? — в его голосе звучал смех.
— Лучше плохой мир, чем постоянная война, — задумчиво проговорила я. — Но это не значит, что я буду тихой и покладистой.
— О, на такую щедрость я и не рассчитываю. Меня больше интересует, почему ты не допускаешь даже мысли о том, что мы можем обрести счастье друг с другом.
— Потому что меня переворачивает от одной мысли, что нам навяжут чувства. Принуждение не располагает к чувствам.
— Ты никогда не смогла бы полюбить меня? — в его голосе мне послышалась потаенная горечь.
Обвела его внимательным взглядом и задумалась. В общем-то, мое мнение о кронпринце очень изменилось. Он уже не казался заносчивым и самовлюбленным, у него была масса хороших качеств, он готов идти на уступки, имел привлекательную внешность, по-настоящему старался уберечь меня от неприятностей и наладить отношения. Но Боги… Как же они все усложнили.
— Возможно, при других обстоятельствах. Я не могу не думать о том, что я буду вожделеть тебя против собственной воли. Это разрушает меня. Вызывает отторжение.
— Ты сомневаешься в том, о чем говоришь. Это заметно даже без помощи нашей связи.
— Она меня тоже раздражает.
— Кира, — он развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза, — знаешь, что разрушает меня? От одной мысли, что моя жена будет меня ненавидеть, мне хочется пренебречь волей Богов и отправить весь этот мир к Карониусу. Я хочу, чтобы в глазах моей женщины плескалось не животное желание, а любовь и тепло. Именно любовь нам не навязывают, потому что мы должны прийти к ней сами. И если она станет взаимной, то все эти связи перестанут играть какую-либо роль. Перестань закрываться, убери с глаз эту пелену негодования и сопротивления воли Богов и, может быть, тогда ты заметишь, как многое изменилось с момента твоего пробуждения в моих покоях.
Опустила взгляд не в силах вынести ту надежду и боль, которые затопили глаза Лазара.
— Я знаю, что изменилось многое. Но принуждение, — вновь повторила я.
— Меня никто не принуждал влюбляться в тебя, — он отпустил мою руку, развернулся и медленно пошел вперед.
Я не сдвинулась и с места. Ошарашенно глядела на его спину и не могла поверить своим ушам.
— Лазар, — окликнула его и тряхнула головой. Он остановился, но даже не повернулся, — я не понимаю, — растерянно промямлила я.
— Ты давно могла бы понять, если бы захотела.
****
— Я, — сделала шаг вперед, — я, я…
Неловкость, непонимание и растерянность затмили сознание. Я никак не могла найти подходящие слова, чтобы объясниться перед Лазаром. Не знала, что должна сказать, чтобы он понял меня. Взгляд метался по лесу, словно там, среди кустов, листьев и разноцветья я могла бы найти подсказку.
— Не нужно ничего говорить, — он стянул с себя рубашку, все также не поворачиваясь, — у тебя будет время все обдумать.
— Лазар, я не хотела, — сделала еще два шага вперед, сжимая руки у груди. Но и в этот раз я не смогла закончить фразу. Ко всему прочему, во мне зародилась обида. Обида на Богов за нас двоих.
— В этом-то вся проблема, — его брюки скользнули на землю. Я и слова вымолвить не успела, как кронпринц обратился в волка.
— Так нечестно, — с горечью прошептала я и обиженно поджала губы.
Волк обернулся, взглянул на меня звериными глазами. Сбежал. Сбежал от разговора, надев на себя шкуру животного.
Его признание перевернуло все. Мне и в голову не приходило, что он мог воспылать ко мне какими-то чувствами. Когда это произошло? В какой момент он понял, что им движет не смирение и долг? Ведь я не замечала эти изменения. И продолжала бы жить в слепом неведении, если бы он не признался. Может, он прав, и я просто не хочу это видеть? Так проще.
Обреченно добрела до волка, толкнула его в бок, прогоняя с вещей Лазара, подхватила их и поплелась вперед, прижимая к груди его одежду и плащи.
Остановилась и обернулась. Волк стоял на прежнем месте.
— Я не помню дорогу к той поляне. Показывай, — тихо проговорила я, глядя под ноги.
Не такой я представляла нашу прогулку. И даже кошки, чьи забавы могли бы отвлечь от гнетущих мыслей, остались во дворце. Мы быстро добрались до огромного дерева, между корней которого я сгрузила свою ношу. Умылась в ледяной водице ручья, полюбовалась на бабочек, порхающих под зеленым куполом и поплелась дальше, вслед за волком.
Я не замечала ничего вокруг. Смотрела на узкую тропинку под ногами, местами полностью заросшую травой. Если Лазар думал, что я смогу обдумать все, то он ошибался. Я чувствовала опустошение.
В какой-то момент до слуха стал доноситься шум воды. С каждым шагом он приближался, а вскоре и вовсе заглушал все лесные звуки. Среди травы все чаще встречались камни, и чем дальше мы шли, тем больше они становились. А вскоре мы вышли к огромным валунам, которые создавали живую изгородь перед обрывом. А сверху шумным, быстрым потоком срывалась вода, устремляясь вниз. Здесь было прохладно, мелкие капельки воды щекотно касались кожи. Далеко внизу было небольшое пенное озеро, которое оказалось лишь еще одной ступенькой водопада. Немного в стороне был виден старенький подвесной мост, который вел на другую сторону водопада. Казалось, никто уже множество лет не ступал на прогнившие деревяшки. Место выглядело необитаемым. Волк запрыгнул на один из валунов и вытянул морду, подставляя ее водяной пыли, которая рассеивалась по округе. С трудом забралась на этот же камень, нагрела его и уселась рядом с волком, который и ухом не повел.
Кажется, мы просидели так много часов. В попытке разобраться в себе, заглянула и в эмоции Лазара. Но это все только усложнило. Там царили сожаление, горечь и боль. О чем он сожалел? О том, что рассказал о своих чувствах, или же дело было в том, что я не ответила на них взаимностью?
— Почему, — наконец, не выдержав, нарушила тишину, — я чувствую вину? Оказывается, это так сложно.
Осторожно дотронулась до мягкой и немного влажной шубы зверя. Боялась, что он не позволит мне прикоснуться к себе. Но он лишь шумно вздохнул и лег. Поглаживала бок зверя. Это успокаивало. И не только меня. Я чувствовала, что Лазар тоже терзает себя сомнениями и волнениями. Сейчас мы были, как никогда, единодушны.
— Думаю, нам пора, скоро стемнеет.
Волк тут же поднялся на лапы и с легкостью спрыгнул с камня. Аккуратно перекинула ноги и собралась сползти со своего насеста, но неожиданно мои действия вызвали злой рык животного.
— Что? — удивленно взглянула на него.
Волк мотнул головой. Потом еще раз и еще. Рыкнул и повторил движение.
— Мне нужно повернуться к водопаду? — он кивнул. — Хорошо.
— Мне пришла идея, которая тебе не понравится, — тут же раздался за спиной голос Лазара. Вздрогнула от неожиданности и замерла в пол-оборота, когда вспомнила, что на кронпринце нет одежды.
— Тогда забудь о ней.
— Она может помочь нам. Тебе.
— В чем?
— Она поможет понять, что мешает тебе.
— Что это за идея? — я нервничала. Идеи, которые мне не понравятся не вызывали у меня доверия.
— Ты веришь мне? Ведь, доверие — это то, к чему мы пришли в первую очередь.
— Верю, — с сомнением протянула я. — Но…
— Я не причиню тебе зла и боли, — перебил он меня. А в следующую секунду меня подбросило вверх и я полетела вниз, в озеро.
Я ничего и понять не успела. Страх захлестнул сознание. Я слышала только свой крик, который раздирал горло и, кажется, затмил даже шум водопада. Перед глазами все плыло, я всего лишь ждала столкновения с водой. Столкновения, которое я, скорее всего, не переживу. «За что?» — единственная мысль, которая билась в голове все то бесконечное время, пока я летела вниз.
****
Я даже представить не могла, что могу так долго и так громко кричать. Другое дело, что помощи все равно ждать неоткуда.
В какой-то момент промелькнула мысль, что моя холодность и отсутствие взаимных чувств побудили Лазара все же уничтожить мир нашей смертью. Уже не понимала, где верх, где низ. Просто ждала. Но потом, я вдруг осознала, что барахтаюсь в воздухе, но уже не падаю. Замолкла мгновенно. Сердце выпрыгивало из груди. Страх и непонимание превратились в ком, который встал поперек горла и перекрыл доступ воздуху. Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Перед глазами все мельтешило и рябило. Даже рассмотреть не могла, что именно спасло меня. Только ощущала, что меня словно огромная рука подхватила и несла вверх в своей огромной ладони. И только я почувствовала облегчение, как вновь полетела вниз. Но это падение оказалось стремительным и коротким. И пискнуть не успела, как была подхвачена сильными руками Лазара. Его светящиеся серые глаза я узнала бы в любом состоянии. Даже в шоке.
— Я сожгу тебя заживо, — заикаясь и дрожа проговорила я. Тело онемело, как только я оказалась в руках обнаженного кронпринца, я даже пошевелиться не могла. — Что? Что я должна была понять? — требовательно спросила я. По щекам потекли запоздалые слезы.
— Неужели, ты подумала, что я позволю тебе упасть? — спокойно и тихо проговорил Лазар. — Никогда и ни за что. Кира, посмотри на меня. Я настаиваю, — твердым голосом проговорил он.
— Я видеть не могу тебя! Ненормальный, — шмыгнула носом. Постепенно успокаивалась, но раздражающие слезы текли по щекам против моей воли.
— Посмотри на меня, — металлические нотки в голосе принца все же заставили взглянуть на него. Но только для того, чтобы взглядом выразить всю свою злость на него. — Что ты видела, пока падала?
— Ты в своем уме? — закричала я. И начала серьезно переживать за его здравомыслие.
— Да. И я жду ответа.
— Что я видела? Что я видела?! — в голосе от крика появилась хрипотца, звучал надрыв. — Свою смерть в разных вариациях. Боялась боли, которую буду ощущать, если не умру сразу! Понятно тебе?
— Мне это давно понятно, — не обращая внимания на мою истерику, все также спокойно проговорил он. — А теперь ты успокоишься, и мы продолжим.
— Я ухожу прямо сейчас! — ноги дрожали и подгибались, когда Лазар опустил меня на землю. Но я так радовалась ощущению твердости под ногами, что была готова даже ползти, лишь бы оказаться далеко от этого места.
— Нет. Я тебя не отпущу. Нам нужно закончить с этим. Или сейчас ты поймешь то, о чем я уже несколько раз пытался с тобой поговорить, либо ничего у нас не выйдет, кроме смирения и терпения друг к другу.
— Хорошо, — процедила сквозь зубы.
Отвернулась от Лазара, кое-как доковыляла до каменной изгороди, оперлась на валун и начала глубоко дышать. Постепенно сердце перестало колотиться, как сумасшедшее, дрожь утихла, и в ушах перестала шуметь кровь.
— Что дальше? — я не оборачивалась. Утерла последние капельки слез страха и выпрямилась.
— То же самое, — ответ Лазара поразил меня настолько, что я даже обернулась. Он хотел, чтобы я снова пережила этот ужас?
— Тебе нужно обратиться к лекарю, — покачала головой, — я не собираюсь снова быть марионеткой в твоих руках, которую ты швыряешь в воздухе.
— Кира, я не хочу тебя швырять, как ты выразилась, просто хочу кое-что показать. Я понимаю, что тебе страшно, но ведь я еще никогда тебя не подводил. И уверяю, бояться тебе нечего. Я тебя не уроню.
— Хорошо. Делай, что хочешь, лишь бы мы скорее убрались отсюда. Я нагулялась.
Он кивнул, и я тут же почувствовала, как мои ноги отрываются от земли. Опять. И страх снова начал закрадываться в душу.
— Оглянись, что ты видишь? — Лазар не спешил бросать меня в пропасть. Я зависла над ней.
— Озеро. Пену от воды. Высоко, — последнее слово произнесла едва слышно.
— По сторонам посмотри. Я держу тебя. Успокойся.
Он медленно подвел меня к водопаду. Если бы я захотела, то смогла бы дотянуться до воды рукой.
— Не смотри вниз. Того, что там, ты боишься. Посмотри вокруг себя. Я помогу тебе полетать.
Я снова начала падать. Но, кажется, не так быстро, как в прошлый раз. Сначала страх овладел мной. Но я постаралась отогнать его. Что-то мне подсказывало, что Лазар и в третий раз заставит пройти это испытание, если я вновь поддамся панике.
Вертела головой, но замечала только размытые очертания деревьев, которые цеплялись за скалы и удивительным образом росли над обрывом, сверкающие потоки воды, стремящиеся вниз, разноцветие скал. И вдруг мое падение превратилось в парение. Я перестала с огромной скоростью нестись в бездну. Теперь я мягко опускалась в нее, разглядывая все вокруг. И это было… Удивительно. Я все же решилась протянуть руку и коснуться воды, которая сильно била по ладони. Вода оказалась ледяной, руку почти сразу начало сводить. Отдернула пальцы и заозиралась. Природа оставила на скалах разводы, кое-где виднелись небольшие выступы: голые и поросшие рыжим мхом, деревья изгибались невероятным образом, чтобы балансировать над бездной. Вдохнула полной грудью прохладный влажный воздух. Пыль от водопада охлаждала кожу, собиралась на лице мелкими каплями и скатывалась по лицу к подбородку, заставляя жмуриться от щекотки. Я все еще боялась, но эйфория от полета оказалась сильнее. Даже насквозь промокшее платье, которое прилипало и холодило кожу, нисколько не волновало. Я летала — и это необъяснимые ощущения. Страх переплетался со счастьем, сжимая грудь, заставляя сердце биться чаще, вызывая желание смеяться и плакать одновременно.
Я и не заметила, как опустилась до самого озера. Лодыжки погрузились в воду, и она на удивление оказалась удивительно теплой. Громко ойкнула от неожиданности и поджала ноги. Воздух, подвластный магии Лазара тут же потащил меня вверх. И теперь я уже с любопытством смотрела по сторонам.
— Фух, — выдохнула я с облегчением, когда Лазар снова подхватил меня на руки. — Это здорово! Правда, здорово, — сбивчиво заговорила я, — но только тогда, когда никто не бросает туда без предупреждения! Чем ты только думал? Я же чуть не умерла от страха. Знаешь, когда придворные увидят твою седую невесту, они проникнутся и поверят, что я была при смерти все это время. А второй раз… — задохнулась от воспоминаний. — Это невероятно. Я даже водопад потрогала. И там такие деревья. А вода. Почему вода в озере такая теплая?
— Там горячий источник, который бьет из-под земли, — Лазар мягко улыбался.
— Но ты еще поплатишься за то, что сделал со мной.
— Я всего лишь подарил тебе немного волшебства.
— Я чуть с душой не попрощалась еще до того, как до озера долетела в первый раз.
— Тебе нечего бояться, — вновь повторил он фразу, которая уже набила оскомину.
— Но я-то этого не знала.
— Кира, — он опустил меня на землю. — Даже, если бы ты могла разбиться, что бы это изменило? Если ты знаешь, каким будет финал, повлиять на который никто не в силах, то зачем тратить время на страх и крик, когда можно насладиться полетом?
— Я об этом как-то не думала! Не до того было.
— А теперь подумай. Потому что с нашими отношениями все точно так же.

Глава 26

До дворца добирались в молчании. Каждый пребывал в глубокой задумчивости. О чем думал Лазар, я могла только догадываться, я же думала обо всем и ни о чем. Сосредоточенно пыталась собрать события дня воедино, мысленно снова и снова пыталась прокручивать все наши разговоры, но, видимо из-за стресса, мысли раз за разом разбредались. Коленки после полета еще долго подрагивали, и чтобы не терять время, а, может быть, чтобы избежать разговора, Лазар сразу после моего приземления обернулся волком, заставил забраться ему на спину и довез меня до места, где мы оставили вещи. Мне не хотелось даже шутить по поводу моего проката на его спине. Он вернул себе человеческий облик, оделся, и уже не спрашивая, взял меня за руку и повел обратно во дворец. Несколько раз попыталась выдернуть руку из его захвата, но тщетно. Он держал аккуратно, но достаточно крепко. Так мы и брели по лесу рука об руку, отвернувшись друг от друга.
Во дворец попали без проблем. Удалось даже избежать ненужных встреч, словно сама Судьба сжалилась над нами.
Кошки обрадовались нашему возвращению. Подскочили на лапы, но тут же замерли. Почувствовали настроение своих хозяев и не решились приближаться.
— Ужин нас уже ждет, — Лазар впервые нарушил молчание только тогда, когда я сменила одежду на привычную. Кивнула и закусила губу в растерянности.
Эта прогулка внесла беспорядок в мои мысли, в наши отношения и в мое видение ситуации. Я чувствовала себя потерянной. Словно заблудилась в лесу и не знала, в какую сторону кинуться, чтобы выбрать правильное направление. Признание Лазара, его странная попытка объяснить мне что-то. Жуткая, необычная, но с горечью и негодованием стоило признать — очень наглядная попытка. Не нужно было иметь блестящий ум, чтобы понять, чего Лазар хотел добиться, напугав меня до смерти. Того короткого объяснения оказалось более, чем достаточно. Я ослепла от обиды, злости и страха. Не желала видеть очевидных вещей, не хотела замечать изменившееся отношение Лазара ко мне, не могла даже позволить себе подумать о том, что из этого союза может получиться что-то большее, чем договорной брак. Не хотела даже себе признаваться, что последний поцелуй затронул что-то глубоко в душе, что забота принца приятна, а его горящий, восхищенный взгляд заставляет смущаться и даже теряться. Я боялась, что, если дам слабину, то окончательно потеряю себя. И несмотря на жуткий способ объяснения всего этого, который избрал Лазар, я до сих пор оставалась при своем мнении. Только мой жених все же сумел поселить в душе сомнения, которые начинали разъедать изнутри.
Аппетита не было, но я все же водила вилкой по тарелке, чтобы хоть чем-то занять себя. Чувствовала, что Лазар смотрит на меня, но каждый раз, когда вскидывала глаза, кронпринц топил взгляд в бокале с вином.
— Ты до смерти меня напугал, — не выдержала я молчания. Зацепила кусочек мяса и отправила в рот. Взглядом сверлила тарелку.
— Прости. Ты не слышала ни меня, ни себя. Я не знал, что еще сделать, чтобы разбить ту стену отчуждения, которую ты возвела вокруг себя.
— Ты считаешь, что тебе удалось? — бросила на него мимолетный взгляд. Он крутил между пальцами тонкую ножку бокала, рассматривая темно-фиолетовый напиток.
— Думаю, если бы мне не удалось, то ты бы ни сидела сейчас рядом. А что скажешь ты? Мне удалось?
Он взглянул на меня выжидающе. Отвела взгляд и повела плечами.
— Не знаю. Но ты должен пообещать, что больше никогда не будешь проводить подобные опыты.
— Обещаю. Знаешь, — он улыбнулся одним уголком губ, — обычно, когда мужчины чувствуют свою вину перед женщиной, они в знак извинений приносят ей какой-то подарок. Я не планировал того, что сделал, но подарок для тебя у меня все же есть, — отставил бокал, поднялся и ушел в одну из комнат.
Нахмурилась. Легкое волнение и предвкушение мгновенно поселились в душе. Лазар еще не делал мне подарков, за исключением тех, которые обусловлены их традициями. А сейчас… Он ухаживал? Видимо, он всерьез решил испробовать все возможные методы, чтобы добиться моего расположения. Это льстило. Я, как и любая другая девушка, любила подарки, хоть они и не кружили мне голову и не лишали рассудка.
Мой жених вернулся быстро. В руках его был какой-то сверток и большая резная шкатулка из черного дерева. Красивая. Ручки тут же зачесались от желания провести пальцами по всем выпуклым завитушкам, украшавшим шкатулку.
— Скоро День Леса. Думаю, тебе это пригодится. И надеюсь — понравится, — он протянул мне свои дары и как-то странно улыбнулся. Если бы это был не Лазар, я бы решила, что он смущается.
— Спасибо, — улыбнулась ему и почувствовала, как сама начинаю смущаться. — Я могу открыть? — сначала спросила, и только потом, поняла, насколько глупым оказался вопрос.
— Конечно, — он усмехнулся и вернулся в свое кресло. Только теперь его взгляд был прикован ко мне. Я поняла, что ему важна моя реакция.
И я не стала томить нас обоих. Щелкнула двумя замочками на шкатулке и откинула крышку. Перевела пораженный взгляд на Лазара, снова взглянула на то, что лежало в шкатулке, и ошарашенно выдохнула. Такие дорогие подарки дарил мне только отец. Мужчины такие вещи обычно дарят либо женам, либо любовницам. Или невестам. На мягкой подушке лежала диадема. Настолько тонкая и воздушная, что я боялась к ней прикоснуться. Боялась, что легкая паутинка нитей не выдержит моего прикосновения. Диадему украшала россыпь изумрудов, от самых крошечных, похожих на песчаную крупинку, до крупного, самого главного камня, размером с крупную виноградину. Их глубокий, темно-зеленый оттенок притягивал взгляд. Но диадема не лежала в шкатулке в одиночестве. Я сразу заметила серьги, изумруд в них был заключен нитями из белого золота в неплотный кокон. Крупное кольцо, которое наверняка закроет половину пальца также лежало рядом. И вокруг всего это было рассыпано множество нитей, которое я сначала приняла за украшение шкатулки. Но когда подцепила их пальцами и потянула вверх, ахнула. Это было невероятной красоты колье. Тихий перезвон нитей, спускавшихся водопадом одна к другой, заполнил тишину комнаты. Такое украшение даже надевать на себя было страшно. Оно было из разряда тех, из-за которых могли бы и убить.
— Я хочу, чтобы ты примерила его вместе с этим, — привлек мое внимание Лазар и кивнул на сверток.
— Лазар, это слишком…
— Я прошу тебя.
Вернула драгоценности в шкатулку. Аккуратно отставила на стол и взялась за сверток. Я уже понимала, что там платье. Но боялась испытать разочарование. Местная мода заставляла меня нервничать. И я не хотела обижать Лазара своей реакцией на его выбор наряда, но и обманывать тоже не собиралась.
— Боги! — выдохнула я, когда все же развернула сверток.
В моих руках оказалось нечто очень легкое, потрясающей красоты и просто невероятной откровенности.
— Думаю, вряд ли кто-то в нашем королевстве решится на такую дерзость. Кто-нибудь, кроме тебя, — Лазар выглядел довольным. — Я хочу, чтобы ты надела это на бал в честь Дня Леса.
— Меня убьют, — улыбнулась я, — ваши леди растерзают там же, на балу.
— Они не посмеют. Примеришь?
— Я не справлюсь без слуг. Завязки.
— Я помогу, если позволишь.
— У меня нет белья, подходящего под это платье.
— Оно не предполагает наличие верхней части нижнего белья, — мой будущий муж уже улыбался, демонстрируя прекрасные ровные зубы.
— Не уверена, что даже я осмелюсь на такую дерзость, — трусливо проговорила и истерично хихикнула.
— Просто примерь.
Я все же согласилась. Платье держалось на тонких бретелях, а завязки начинались только на талии. Огромный вырез оголял большую часть спины, плечи также оставались открытыми, грудь поддерживал корсет, но и она соблазнительно выглядывала из глубокого выреза. Платье обрисовывало каждую линию моей фигуры. Но насколько оно было прекрасным, настолько же и неприлично открытым. В таком можно было бы показываться только в супружеских покоях, но точно не на празднике, на который соберется весь высший свет.
Именно так я думала, пока Лазар аккуратно не надел на меня диадему, камни в которой идеально подходили под цвет платья, самостоятельно не вдел серьги, не надел кольцо, и в последнюю очередь не надел колье.
Дрожащей рукой потянулась к украшению, которое укрыло излишне глубокий вырез на груди, накрыло плечи и, несколько ниточек которого холодили кожу на спине. Все заиграло. Оторвать взгляд от своего отражения я была уже не в силах. Кажется, мои глаза блестели гораздо ярче, чем все изумруды в украшениях.
— Потрясающе, — дыхание Лазара коснулось уха, — я рад, что не ошибся. Наденешь его на бал?
— У-у, — застонала, запрокинула голову и прикрыла глаза, — я не знаю, как его снять до этого бала, — захныкала я. Не хотелось снимать с себя эту красоту.
— Надеюсь, теперь ты простишь меня за испытанный страх? — в его голосе звучали лукавые нотки.
Резко повернула к нему голову и оказалась с ним нос к носу.
— И не надейся. Я тебе это еще припомню, — прищурилась, глядя в его глаза. Злости в моих словах не было, во мне говорила природная вредность, которая не сдавалась даже под напором неописуемого восторга.
— Я так и думал, — улыбнулся он так, словно именно такого ответа и ждал. — Тебе нравится? — пронзительно смотрел в мои глаза.
— Очень, — тихо выдохнула я и только тогда поняла, что все это время, пока я стояла у зеркала, он обнимал меня за талию. — Я не знаю, как выразить свой восторг.
— Поцелуй меня, — в его голосе звучала просьба. Но мое внутреннее я вновь взбунтовалось, пусть и не так сильно, как это бывало раньше.
*****
Скользнула взглядом по лицу кронпринца. В его глазах поселилось ожидание. А в моей душе — раздрай. Хотелось фыркнуть и демонстративно отвернуться. Это же надо иметь столько наглости! Просить о поцелуе после того, как скинул меня со скалы! И как только посмел? И ведь его просьба чистой воды манипуляция. Захотел сыграть на моем восторге. Но… Я словно на секунду вернулась в лес, где перед оборотом Лазар признался в чувствах. Туда, где его глаза наполнились горечью, а в словах звучала боль. И все то, что последовало за этими словами… Сейчас, услышав его просьбу, я поняла, что им двигало отчаяние. Никогда бы кронпринц оборотней, этот гордый, закаленный ненавистью и презрением окружающих, мужчина не просил бы о поцелуе, если бы его сердце не рвалось на части.
Я долго смотрела в его глаза, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Я боялась, что почувствую жалость. Самое отвратительное чувство, которое женщина может испытывать к мужчине. Оно уничтожает мужчину в глазах женщины. Но ее не было. Лазар был слишком сильным, уверенным и самодостаточным, чтобы вызывать жалость. Но и на любовь не было даже намека. Я смотрела в его глаза и знала, что больше не хочу язвить и издеваться, больше не хочу топтаться на его чувствах, потому что чувствовала понимание. Я понимала и разделяла его чувства. Мы стали заложниками ситуации, только он хотел любить меня, а я — ненавидеть весь мир. И он любил, а я больше не могла ненавидеть.
Мягко вывернулась из его объятий, развернулась и поднялась на носочки. Немного помедлила из-за внезапно вспыхнувшей трусости, но задавила ее на корню. Коснулась его губ своими губами, на секунду прикрыла глаза, чувствуя тепло и мягкость его губ, и опустилась на пятки.

Глава 27

Оставшиеся до Дня Леса дни пролетели в одно мгновение. Мы больше не возвращались к разговору о чувствах, но что-то незримо поменялось. Появилась легкость в понимании, но неловкость в общении, мы могли долго разговаривать о делах, разгребать вместе бумаги, и уже спокойно делили одну постель на двоих, но слишком часто отводили взгляды, когда ловили друг друга на рассматривании.
— Лазар, — задумчиво рассматривала свой гардероб, — на бал принято надевать платье — это понятно, а на высадку? Не идти же мне на высадку саженцев в чем-нибудь вроде этого, — сняла первое попавшееся платье и прикинула на себя. Шлейф юбки собрался на полу у моих ног в несколько складок.
Он обвел меня взглядом и коротко улыбнулся, явно сдерживая смех.
— Вообще-то наши леди именно в таких нарядах и приходят на это мероприятие. Никакой вычурности, элегантная простота.
— Я хочу на это посмотреть. Мне даже любопытно, как в этом, — покачала платьем в воздухе и вернула его в шкаф, — они роют ямы и высаживают деревья в лесу.
— Откровенно говоря, они этого и не делают. Женщины выбирают саженцы, а уже на мужчин ложиться вся остальная работа.
— Но у нас-то саженец выбирал ты, — прищурилась и оглядела его подозрительным взглядом, — надеюсь, это не значит, что теперь мне придется махать лопатой. Я многое умею, но этим никогда не занималась.
— Не значит. С этим я справлюсь как-нибудь сам. Роль женщины — украшать это событие. Ах да, обычно женщины после посадки деревце поливают, а те из них, что владеют магией земли, помогают саженцам прижиться. Мы многое берем у леса, поэтому раз в год все королевство повсеместно возвращает долг лесу.
— Я могу надеть любой наряд? — Лазар кивнул, — и сегодня моя задача — удивить придворных своим выздоровлением, порадовать заговорщиков бледным видом, и раздражать преступника своим появлением?
— В общем и целом, да.
— Тогда я начну этим заниматься с самого утра. По-моему, самая подходящая одежда для такого занятия это, — порылась среди вещей и выудила один из комплектов. Темные свободные штаны, длинная белая рубашка, которую я подхватывала пояском на талии, и к ним надевала высокие сапоги на крохотном каблуке. — Вот. Незаметной я точно не останусь.
Лазар тяжело вздохнул, прикрыл глаза и обреченно кивнул. Мне оставалось переодеться и нанести приличный слой светлой пудры, чтобы добавить коже бледности.
По традиции первую половину дня в этот праздник оборотни проводили в лесах, садили деревья, высаживали свежие цветы на клумбах, мужчины устраивали соревнования в животных ипостасях, а женщины отчаянно болели за своих фаворитов. И только поздним вечером давался бал, который отличался от всех остальных тем, что у всех гостей хотя бы один из элементов одежды должен был иметь зеленый оттенок.
— Только прошу тебя, — Лазар подошел и развернул меня к себе лицом, заглянул в глаза и положил руки на плечи, — не отходи от меня ни на шаг. Мы не знаем, откуда ждать удар и когда он будет нанесен. Мы дадим преступнику шанс тогда, когда нам это будет удобно.
— Я помню. И все же, как странно, все фрейлины утверждали, что не могли оставить в моих покоях свои вещи, и ваши менталисты подтвердили, что они не врут. Тогда кто? Неужели, кто-то из слуг?
— Наши менталисты не такие сильные, как у вас, мы все же больше природники. Но они не могли ошибиться. Фрейлины не обманывали. Никто из них не оставлял свои вещи. Значит, это сделал кто-то другой. И мне стоит признать, единственная, кто мог обмануть менталиста — Виарина. Ее вещей в твоих покоях не было, но она имела доступ к вещам других фрейлин. За ней будут наблюдать особенно пристально.
— Она ведь дочь ищейки? Ты уверен, что можешь доверять им всем?
— Всем? Нет, конечно. Но Григ — один из немногих, кому я доверяю. Он доказал свою преданность уже множество раз.
****
— Тебе, — проговорила я, скрывшись за ширмой. За время моей «болезни» после покушения, я приноровилась обходиться без помощи слуг, лишь изредка обращаясь к помощи Лазара, — но меня он может ненавидеть всей душой. Кстати, какова вероятность, что он пытается убить меня с целью освобождения тебя от обязательств? — натянула штаны, выдохнула и выпрямилась. — Пытается избавить тебя от нежеланного брака.
— Ты же знаешь…
— Это знаю я, — прервала его, чтобы вновь не возвращаться к скользкой теме наших отношений, — а все остальные думают, что тобой двигают обязательства. Мало ли, сколько найдется благодетелей, желающих помочь тебе избавиться от навязанной невесты.
— Тот, кто это делает, в первую очередь желает навредить мне. Твоя смерть дескредитирует меня, как мужчину, как защитника и как будущего мужа. Посеет в сердцах подданных сомнения в моей силе, в моих способностях и возможностях. Если я не смогу уберечь невесту, то как же мне доверять целое королевство? Все действия направлены на то, чтобы подорвать мой авторитет.
— Может быть, — вышла из-за ширмы, затягивая поясок. Спереди рубаха не доходила и до колен, а сзади спускалась до самых икр. — В любом случае, они не остановятся.
— Выглядишь, — он сделал паузу, медленно осмотрел меня с ног до головы, — странно, но, — снова скользнул взглядом по ногам, — стоит признать, соблазнительно.
— В первый раз ты топал ножками и грозился не выпустить меня из покоев.
— Ситуация изменилась. Нам пора. Не будем заставлять остальных ждать, — он подошел ко мне и слегка дернул кончик моего высокого хвоста. Подставил локоть и хищно улыбнулся. — Интуиция подсказывает, что этот день будет насыщенным.
— Главное, чтобы мы его пережили, — хмыкнула я и ухватилась за локоть. Кошки нетерпеливо кружили вокруг нас. Они тоже устали от долгого заточения, которое прерывалось лишь на короткие прогулки по нужде.
— Я уверен, у нас все получится. Идем.
Праздник развернулся на поляне, на окраине леса. Я уже не в первый раз оказывалась здесь, но сегодня это место преобразилось. С одной стороны поляны разбили шатры, у которых носились слуги. Рядом стояли столы, немного вдали возникла высокая изгородь из множества сплетенных веток. Она образовала небольшую арену, в которой, по словам Лазара, будут меряться силой волки. В воздух поднимался дымок от нескольких костров, на которых готовилось мясо, а вдоль кромки леса стояли многочисленные лопаты и саженцы. Оборотни небольшими группами были разбросаны по всей поляне, гул голосов заполнил нарушил привычную тишину. В мужских компаниях то и дело раздавался громкий смех, который вынуждал некоторых леди преклонных лет раздраженно поджимать губы и бросать на молодых оборотней осуждающие взгляды. Забавно было видеть женщин в длинных неудобных платьях. Некоторые не самые грациозные леди постоянно норовили наступить на подол и близко познакомиться с сочной зеленой травкой. А некоторые чувствовали себя комфортно, сидя на мягких подушках с бокалом игристого вина. В воздухе витал умопомрачительный запах. Смесь дыма и мяса, из-за которой рот тут же наполнился слюной.
Здесь не было церемониймейстера, поэтому наше появление было замечено не сразу. Это дало нам возможность осмотреться и найти взглядом фрейлин королевы. Это было несложно. Большинство из них сидели кучкой среди россыпи ярких подушек. Самой королевы, как и короля еще не было. С их появлением и должен был начаться праздник.
Я отошла немного в сторону от Лазара, пытаясь найти последнюю из фрейлин.
— Я не вижу Виарины, — тихо проговорила, скользя взглядом по всем гостям. — Возможно, она с семьей еще не пришла.
— Ее родители здесь, — ответил Лазар.
— Ваше Высочество, — раздался переливчатый женский голос, не узнать который я не могла. — Мы и не надеялись вас сегодня здесь увидеть.
Я обернулась. Но леди Ден’Тория смотрела исключительно на Лазара и, похоже, даже не заметила меня. А я не спешила привлекать ее внимание.
— Такое несчастье, — она похлопала глазками и прижала руки к груди, — просто возмутительно, что кто-то посмел покуситься на вашу возлюбленную невесту.
— Благодарю за беспокойство, — сухо, как и всегда, ответил Лазар, глядя на красавицу сверху вниз.
— Надеюсь, ваша невеста идет на поправку. Говорят, все эти дни вы не покидали ее ни на мгновение. Слухи ходили разные, самые жуткие. А ведь нас всех допросили. Неужели, вы верите в то, что кто-то из нас мог опуститься до такого гнусного преступления? — щебетала она, а я пыталась удержать равнодушную маску на лице и не закатывать глаза.
— Следствие покажет. Но ведь вам не о чем переживать, леди Криста? — обвел он ее ледяным взглядом, под которым девушка даже не дрогнула.
— Разумеется, — она улыбнулась, — так, как чувствует себя ваша возлюбленная? Мы все за нее переживаем.
«Ну, надо же?! — мысленно фыркнула я. — Переживают они, все волосы на голове вырвали от переживаний».
— Не стоитбеспокоиться, — все же вступила я в разговор.
Леди Криста вздрогнула, дернулась и бросила на меня испуганный взгляд. Но мгновенно взяла себя в руки, и на ее лице расползлась слащавая улыбка, которую она с трудом удержала, когда оглядела меня с ног до головы.
— Я в полном порядке, — подошла к Лазару, взглянула на него влюбленным взглядом (по крайней мере, я надеялась, что со стороны он выглядел именно таким), — и все благодаря тебе, — на выдохе проговорила Лазару и крепко вцепилась в его локоть.
— Бесконечно рада, — пролепетала леди Криста, — это прекрасная новость. Прошу меня простить, но я бы ни за что вас не узнала в мужском костюме, неужели, преступник испортил весь ваш гардероб? — она вопросительно приподняла брови.
— Это могло бы быть реальностью только в том случае, если бы наш преступник был женщиной. Мелочной и завистливой, — криво усмехнулась я.
Продолжить разговор нам не удалось. Раздался громкий голос короля, и на поляне мгновенно воцарилась тишина.
****
— Ежегодно в последний день двенадцатой декады года мы устраиваем праздник. Цель этого праздника — отблагодарить нашу покровительницу, Богиню Ассирию, вернуть долг лесу, у которого брали блага весь прошедший год. Лес всегда был щедр с нами, отдавая свои плоды для нашей комфортной жизни. Но мы, оборотни, чья сущность поделена на две половины: животную и человеческую, не можем не заботиться о восстановлении и приумножении площади лесов. Иначе, рано или поздно рискуем остаться без возможности отпустить своего волка на волю. Мы, служители королевства и его подданные, возвращаем долг природе и по традиции, первыми деревья высаживают те пары, которые готовятся связать свои жизни брачными узами. Для меня этот день особенный, потому что именно сегодня среди этих пар будет и мой драгоценный сын со своей невестой. Лазар, Кира, честь открыть этот праздник достается вам.
Король одарил нас короткой улыбкой и махнул в сторону саженцев. Теперь о нашем присутствии знал каждый. Ох, сколько же удивления, а следом и осуждения получила я. Это доставляло мне какое-то странное удовольствие. Видя их кривящиеся лица, недовольство, поджатые губы или показательно равнодушные мины хотелось улыбаться, порхать и смеяться. И я не отказала себе в удовольствии. Только старалась смотреть либо перед собой, либо на Лазара. Пусть думают, что причиной моего счастья является влюбленность.
— Я сама. Покажу пример этим белоручкам, — прошептала я, — представляешь, сколькие из них решат переплюнуть меня и кинуться высаживать деревья. В платьях.
Подхватила небольшой кулек из которого выглядывали молодые веточки с сочными зелеными листиками. Лазар взял лопату, приобнял меня за талию и повел куда-то в сторону. Следом за нами потянулись еще две пары.
Медленно и аккуратно развернула кулек, пока Лазар очень споро и умело выкапывал лунку. Затылком чувствовала множество взглядов, устремленных на нас.
— Только прошу тебя, не сожги ни в чем не повинное деревце, — прошептал Лазар, откидывая в сторону очередную порцию земли.
Одарила его грозным взглядом.
— Взял лопату — копай, а не разглагольствуй.
Лазар фыркнул, врывался в землю своим орудием еще несколько раз, углубляя лунку. И только потом сделал шаг назад, вонзил лопату в землю и облокотился на черенок. Бросила на него вопросительный взгляд.
— Можно, — кивнул он, отвечая на незаданный вопрос.
Осторожно, боясь повредить даже листочек, вынула растение из кулечка и опустила в достаточно глубокую ямку. Пришлось упереться одним коленом и рукой в землю, чтобы не бросать деревце и не рухнуть самой. Но я не боялась испачкаться. Сначала мне казался этот праздник странным и не очень подходящим для белоручек, не держащих в своих руках ничего тяжелее веера, или лордов, привыкших махать мечами или пользоваться магией, но точно не работать лопатой. Но уже в процессе поняла, что не боюсь запачкаться. Слишком благородное дело, чтобы переживать о таких мелочах. Словно я поучаствовала в создании целого мира, вложив крохотную частичку своего труда.
— Ты восхитительна и невероятна даже тогда, когда стоишь на коленях, — проговорил Лазар и опустился на колени напротив меня. Нас разделяло наше деревце. — Мне кажется, будет правильнее, если мы закончим это вдвоем.
Он сложил руки лодочкой. Мгновение и над его ладонями возникла водяная сфера. Она разросталась, пока не достигла размера человеческой головы. Протянула руки и обхватила шар. Вода была теплой, как и праздничный день. Мы с Лазаром улыбнулись друг другу, держа в руках водяной шар. И я вдруг поняла, что весь мир перестал существовать. Был лишь он, я и наше общее дело. Наши руки, которые удерживали столь необходимую для дерева влагу.
— Мы даем ему шанс выжить в окружающей среде, — тихо, на грани слышимости проговорил Лазар, — надеюсь, ты дашь шанс и нашим отношениям.
Едва дооворив, он начал опускать руки. И я была вынуждена повторить его маневр. Вода, коснувшись земли, мгновенно впиталась. А я не могла оторвать взгляда от глаз Лазара. Он смотрел на меня так, словно пытался заглянуть в самое сердце. Глупый. Я и сама не всегда могла понять, что в нем происходит.
Оглянулась и поняла, что нам уделили слишком много внимания. Только после того, как я поднялась, не стесняясь, отряхнула колени от земли и взяла под руку своего жениха, остальные гости включились в праздник и ринулись рассаживать заготовленные саженцы.
— Признаться, я вас не узнала, — прозвучал рядом голос Виарины. Объявилась наша потерянная фрейлина. — Очень экстравагантный наряд. Если наши леди не сожрут вас за него, то и я бы не отказалась примерить что-нибудь подобное. Не подскажите имя портного, — ее рука лежала на сгибе локтя весьма привлекательного молодого человека.
— Боюсь, оно вам вряд ли понадобится.
Виарина удивленно вскинула брови.
— Вам придется покинуть королевство и отправиться на мою родину, — коротко улыбнулась я.
— Ах, вот вы о чем, — улыбнулась она, — думаю, наши портные тоже справятся с такой задачей. Если вы согласитесь продемонстрировать им свой наряд.
— Ох уж эти женщины, — снисходительный тон сопровождающего Виарины не вызывал у меня симпатии. — Они всегда пекутся о своих нарядах. Что же до нас, — он выдержал паузу, — Ваше Высочество, вы и в этом году планируете проигнорировать соревнования? — бросил взгляд на возведенную арену. — Для меня было бы честью сразиться с вами.
— Я останусь верен своим привычкам. Чтобы бой был впечатляющим, противники должны иметь равные шансы на победу. Иначе, в соревновании нет смысла.
— Вы считаете меня недостойным противником? — слова Лазара были неприятны спутнику Виарины. — Смею напомнить, что именно я стал лучшим в прошлом году.
— Не сомневаюсь в вашей храбрости, силе и умениях. Но предпочитаю наблюдать, а не участвовать.
— Что же, ничего нового, — кивнул лорд Лазару, — надеюсь, когда-нибудь, Ваше Высочество, вы все же решитесь выйти на арену.
— Боюсь, — улыбнулась я и взглянула на Лазара, — когда ты решишься выйти на арену, выйти против тебя не решится никто. Иначе, это будет сродни избиению младенцев.
Меня жутко разозлила попытка лорда уязвить Лазара. Он словно намекал на трусость, на то, что Лазар чего-то боится, и я не смогла смолчать.
— Вряд ли вы можете объективно оценить исход какого-либо боя на этой арене, — тут же ответствовал лорд, — вы ведь не видели ничего подобного.
— Мне это и не нужно, — обвела его снисходительным взглядом, — волков, подобных Лазару, я тоже не видела. И вряд ли увижу.
— Волк? — удивилась Виарина, — леди Сервиус, утолите любопытство, расскажите, какой он? Его Высочество держит свое животное обличие в тайне, — она бросила на Лазара странный взгляд. Мне даже показалось, что были в нем искры ревности.
— Он поражает воображение. Выходит, теперь эта тайна не только его, она — наша, — лукаво улыбнулась.
— Если я не ошибаюсь, вы решили соблюсти все наши традиции при заключении брака, — вдруг сменил тему спутник Виарины. Он смотрел на Лазара так, словно хотел бросить вызов, но не решался.
— Вы не ошибаетесь, — отозвался Лазар. — Полагаю, вы подразумеваете одну конкретную традицию, — усмехнулся мой жених, — демонстрация принятия волком своей половины. Эта традиция также будет соблюдена.
— Будем ждать с нетерпением, — несмотря на свой вопрос, лорд не ожидал услышать такой ответ. А Виарина и вовсе пребывала в шоке.

Глава 28

— Ты серьезно намерен, наконец, показать своего волка? — спросила я, как только мы остались одни.
— Да. Я хотел поговорить с тобой об этом позже, но, видимо, пора пришла раньше, чем я того ожидал. В день нашего бракосочетания, после ритуала в лесу, который проведут жрецы, будет дан бал. И в завершении этого бала, я появлюсь в животном обличии. В этот же день отцу придется отречься от престола в мою пользу, — он поморщился.
— Никак нельзя этого избежать? — в душе тлела надежда, я не хотела так скоро брать на себя ответственность за целое королевство, которое было настроено не очень дружелюбно по отношению ко мне.
— К сожалению. Доминировать может только один. И он должен находиться у власти. Мой волчий облик не оставит ни у кого сомнений в том, кто должен сидеть на троне.
— Если других вариантов нет, то я не буду портить себе праздник переживаниями по этому поводу, — глубоко вдохнула и повела плечами, — а тебе придется в ближайшее время рассказать мне, как сильно изменится моя жизнь.
— Я рад, что ты не расстроена, — он накрыл мою руку, лежащую на его локте своей рукой и аккуратно сжал пальцы, — идем на арену. Я не участвую, но это не отменяет зрелищности происходящего. Магические схватки также захватывают, как и волчьи сражения.
— В магических боях ты тоже не участвуешь? — этот момент меня удивил.
— Нет. Не вижу в этом смысла. Мне понадобится пара секунд, чтобы победить любого из присутствующих. А играться в поддавки я не люблю.
— Твоя самоуверенность вызывает необузданное раздражение и сильнейшее желание дать тебе магического подзатыльника, чтобы сбить спесь.
— С тобой я всегда был аккуратен и использовал лишь кроху своей силы, — улыбнулся он и пропустил меня вперед, в сплетенную из веток арку, украшенную белыми цветами.
— Лазар, ты напрашиваешься. Думаю, если сегодня тебя на дуэль вызовет твоя же невеста — это станет главным событием праздника. Обсуждать нас будут долго. Однажды я без труда сломала твою защиту. Это не было случайностью. Я смогу сделать это и снова.
— Этот момент до сих пор занимает меня. Но ты коварная, не желаешь открыть мне свой секрет.
— Только после свадьбы, — хитро улыбнулась и бросила на него веселый взгляд.
— Я уже устал ждать этого дня, — он скользнул рукой по моей спине и прижал меня к своему боку. — Столько всего должно произойти, — прошептал он на ухо.
Почему-то мне казалось, что говорил кронпринц вовсе не о коронации и своем волке.
— Наши места там, — указал он на отдельный балкон, который немного выступал над ареной.
Деревянные трибуны, лестницы, серый песок — никакой вычурности, роскоши или кричащей пестроты. Все очень скромно и просто, словно, здесь вскоре начнется не развлечение для высокородных лордов и леди, а представление для простого люда.
Мы были одними из первых, кто занял свои места. Оказалось, что на наших местах уже лежали приготовленные шелковые подушки. Их наличие меня обрадовало. Обвела взглядом арену. Люди постепенно занимали места. На арене стояли два человека в длинных балахонах серебристого цвета. Их головы были скрыты в глубоких капюшонах.
— Кто это? — указала Лазару на заинтересовавших меня людей.
— Щитовики. Но они не только защищают зрителей первых рядов от случайных заклинаний, но и усложняют задачу соревнующимся. Накладывая один щит на другой, они немного меняют структуру щитов, заклинания не поглощаются и не разрушаются — они отражаются от щитов. Магам придется уворачиваться не только от магии соперника, но и от своей, которая не попадет в цель. Скоро увидишь. Но сначала, по традиции, бои открывают волки.
Вскоре больше половины трибун оказались заняты. Все вокруг заполнилось гулом голосов, а потом на соседнем балконе появилась и королевская чета. С их появлением игры были открыты. Почти сразу после того, как король занял свое место, на арену вышли два волка. Для меня они показались похожи, как две капли воды. Серые, одинакового размера, они прошлись по краю арены, пока объявляли их имена под громкие поддерживающие аплодисменты зрителей.
— А почему некоторые зрители стоят прямо на арене? — наклонилась к уху Лазара, чтобы он услышал меня.
— Это любители острых ощущений.
— Виарина со своим спутником среди таких, — кивнула в сторону, где одна из фрейлин королевы стояла, едва не подпрыгивая.
— Она всегда стоит на арене. Единственная леди, которая решается на это.
— Тебя в ней храбрость привлекла? — почему-то я была уверена, что этих двоих связывали тесные отношения.
— Теперь это не имеет никакого значения. Начинается, — улыбнулся он и подался вперед, облокотившись на перекладину.
Фыркнула. Его старательное увиливание от этой темы только убеждало меня в моих подозрениях и раздражало даже больше, чем его самоуверенность. Но вскоре я забыла о своих переживаниях и, затаив дыхание, следила за происходящим внизу.
Оба волка одновременно кинулись навстречу друг друга. Я едва сдержала испуганный крик, когда они сцепились и серым клубком покатились по песку, вздымая пыль. Иногда они и вовсе пропадали в этих клубах, и мы могли только слышать их борьбу и разозленные рыки. Это было страшно и захватывающе. Было в этой борьбе что-то даже неправильное, наверное, потакание своей животной натуре. Клочки шерсти летели в разные стороны. Казалось, что волки из этого боя выйду с многочисленными проплешинами. Удивительно, но я не видела крови. Несмотря на то, что схватка казалась серьезной, опасной, а когда они нападали друг на друга, явно целясь зубами в шею, и вовсе ужасающей, цели серьезно ранить друг друга у них не было. Хотя я могла и ошибаться. Все происходило стремительно. Они расходились лишь на несколько мгновений, кружили по арене, рычали, скалились и вновь бросались друг на друга. Пока один из них, невероятным образом извернувшись, все же не сжал свои зубы на шее другого и не повалил его на песок. Бой был остановлен, победителя зрители встречали громкими хлопками и режущим слух свистом.
— Очень необычно, — выдохнула я и неуверенно улыбнулась, — вряд ли я скоро привыкну к тому, что это всего лишь игра и никому не угрожает опасность.
— Здесь — никому. Лорды беспокоятся о своем здоровье и внешнем виде. Вечером бал. А простые люди не ограничиваются парой клочков шерсти. Они не жалеют и плоти.
— Это чересчур.
— И там есть правила. Это возможность решить спор, продемонстрировать свою силу сопернику, выместить злость и обиду. В нашем королевстве редки волнения, несмотря на животную, вспыльчивую натуру, благодаря таким соревнованиям.
— Возможно, ты прав, но к этому нужно привыкнуть.
Следующий бой снова был между двумя волками. Здесь победитель мне казался очевидным — один волк был гораздо больше другого, мощнее. Его рыжая шуба была гораздо ярче серой шерсти противника, и он всегда оставался виден, даже среди пыли, когда его соперник иногда вовсе скрывался из вида. Но я ошиблась, когда посчитала, что исход ясен еще до начала боя, тот, что поменьше брал верткостью и хитростью. И именно его зубы сомкнулись на шее рыжего волка. Я от себя не ожидала, что так обрадуюсь победителю, но усидеть на месте не сумела. Подскочила и захлопала в ладони, широко улыбаясь.
— Ты вошла во вкус, — Лазар встал рядом. Он не был столь эмоционален, но моя реакция ему явно нравилась.
— Я так переживаю, будто и сама на этой арене нахожусь. Там, в самой гуще боя.
— Именно поэтому, некоторые и стоят на арене, так это ощущение усиливается.
Следующий бой был магическим. Вряд ли он мог бы впечатлить меня больше, чем волчий. Магических боев я насмотрелась достаточно. А в процессе обучения и сама участвовала в таких. Но и тут оборотни сумели меня удивить. Заклинания мелькали так часто, что глаза не успевали уследить за всем. Мужчины молниеносно отправляли друг в друга сферы, наполненные магией, успевая уворачиваться от посланных противником, и тех, что отражались от щитов. Перекрестный огонь настолько поглотил меня, что я не замечала ничего вокруг. Пока трибуны не ахнули, а Лазар не бросился на меня. Мы рухнули на пол, я не успела ни о чем подумать, как голова взорвалась болью, из легких вышибли весь воздух, а над головой раздался треск.
****
Дышать было тяжело, то ли от того, что на мне лежал Лазар, закрывая своим телом от того, что сыпалось сверху, то ли от удара о пол. Голова пульсировала болью и раздающиеся вокруг крики и многочисленный топот раздражали еще сильнее. Еще и кошки желали сунуть свои носы к нам, чтобы убедиться, что мы живы.
— Что происходит? — просипела я.
Лазар поднял голову, взволнованно оглядел меня, оперся на руки и поднялся. Помог встать и мне. Придерживал за талию, давая возможность опереться на него.
— Не пострадала?
— Если не считать мое эго, то можно сказать, что нет. Что это было?
— Отразившееся заклинание, — он скользил взглядом по арене, которая оказалась заполнена суетящимися людьми.
— Случайность? — мой взгляд тоже метался от одного оборотня к другому, в основном я смотрела на тех, что были скрыты под балахонами.
— Возможно. Но это не значит, что я не выверну их всех наизнанку, — прорычал Лазар. — Или не случайность, — его тон сменился на саркастично-задумчивый. — Виарина яростно желает уйти, а Вед’Дорт не разделяет ее желания. Я бы очень хотел знать, в чем причина их внезапного разлада, — его губа дернулась так, словно он с трудом сдерживает желание оскалиться.
Я бросила взгляд на тех, о ком говорил Лазар. Они стояли не так далеко от нас, и мне удалось увидеть, как лицо леди исказилось, она что-то отрывисто бросила своему спутнику, выдернула руку из его ладони, круто развернулась и стремительно покинула арену. Она едва ли не бежала. Я многозначительно взглянула на Лазара.
— Либо Виарина страдает невероятной невезучестью и оказывается ни в том месте, ни в то время, либо кто-то очень хочет подставить ее, либо она плохо заметает следы.
Лазар приложил к моим губам палец. Он вел с кем-то мысленную беседу и не мог отвлечься.
— Григ сегодня вряд ли сможет поучаствовать в празднике — у него прибавилось работы, — у Лазара желваки ходили ходуном от едва сдерживаемого гнева.
Праздник не отменили, несмотря на то, что в нашем балконе появилась огромная дыра, а щепки рассыпались по арене. Мы не пострадали, и король решил не привлекать к происшествию слишком много внимания, ведь была вероятность, что виной моим ушибам стала нелепая случайность. Но щитовиков, всех без исключения, забрали на допрос, а на арену выпускали только волков. Мы же с Лазаром вернулись во дворец, чтобы обсудить все и привести себя в порядок перед балом.
— Что с Виариной? — спросила я, когда мы оказались в покоях принца.
— Если это она, то дадим ей еще один шанс на балу. Григ занимается щитовиками, и как станет что-нибудь известно, сразу сообщит. Единственное, что остается непонятным для меня — причина. Если за этим стоит она, то зачем ей это нужно?
— Личная неприязнь? — хмыкнула я, — ощущение несправедливости? Может, она считает, что достойнее стать твоей женой, чем я.
— Тогда нашим преступником скорее окажется Криста.
Удивленно взглянула на Лазара. Интересные подробности. Мой жених скривился.
— Многие считали, что мы стали бы прекрасной парой. Отец был склонен согласиться с этим мнением. Она не дурна собой, покорна и ее отец влиятельный человек.
— Я что-то не заметила, чтобы она испытывала к тебе какие-то чувства.
— Ни ко мне, — усмехнулся Лазар, — к власти и статусу.
— Ах, да, глупо забывать об этом маленькой детали. В конце концов, даже если Виарине этот вариант, по твоему, не подходит, то никто не отменял обычной ревности.
— Нет. Виарина никогда не казалась мне настолько глупой, чтобы пойти на такое преступления из-за такой ерунды.
— Для тебя это глупости, а для нее ревность оказалась невыносимой.
— Ты знаешь, о чем говоришь, — хитро протянул он и скрылся за ширмой.
— О чем ты?
— О ревности. Мне очень приятно знать, что другие женщины заставляют тебя ревновать. А явные провокации других оборотней — с яростью отстаивать меня, зная, что в этом нет необходимости.
— В моей семье никто и никогда не позволил бы никому отзываться о близких людях в пренебрежительном тоне. А ревность? — ненадолго задумалась, набрала в легкие воздуха и на одном дыхании проговорила, — только самая малость — собственница, — пожала плечами и проследила за Лазаром взглядом.
Кронпринц улыбался так, что я боялась за его душевное состояние. Он опустился на кровать рядом со мной, взял за руку и проникновенно заглянул в глаза. А моя вредность не заставила себя ждать. Она часто приходила тогда, когда я чувствовала себя неловко.
Ответила ему хитрой улыбкой и произнесла:
— Мое, значит, мое. Даже если мне не сильно надо, а всучили.
— Иногда, — он говорил тихо, почти шепотом. Не перестал улыбаться и все также смотрел в глаза, — мне хочется промыть твой рот мылом, чтобы такие гадости больше не лились из него. — Нежно коснулся рукой моей щеки, заправил прядь за ухо, снова провел пальцами по линии скул и приподнял лицо за подбородок, — но в такие моменты я понимаю, что тогда ты перестанешь быть собой. Мне станет скучно, и я захочу разнообразия. С другими женщинами.
Прищурилась и отдернула голову от его руки.
— Ты не сможешь. Даже захотеть. Будешь полностью принадлежать мне, — поцокала языком и криво усмехнулась.
— Боги! Как приятно знать, что ты ревнуешь.
****
— Ты принимаешь желаемое за действительное, — ткнула пальцем свободной руки его в грудь.
— Я вижу, как ты загораешься при упоминании других женщин.
— Знаешь, — с воодушевлением начала я и даже придвинулась к нему ближе, — мне прочили в мужья одного очень приятного мужчину, — коснулась пуговицы на рубашке Лазара и мимолетно взглянула в его глаза. — Он был популярен у женщин, — незабвенно врала я, чтобы позлить женишка, — сколько я наслушалась восторгов, — закатила глаза и лукаво взглянула в его. — Всех способностей лорда Нарвиуса в любовных делах я, к сожалению, оценить не успела, но поцелуи, — закусила губу и томно вздохнула, — кажется, — пробежалась пальчиками по его груди, — слаще их и быть не может.
Уж не знаю, насколько мое вранье было убедительным, но эффект от него ни мог не радовать. Глаза кронпринца засветились серебром, сквозь человеческие черты лица стали проступать волчьи. Вот, как выглядит ревность. Я Лазару в этом деле и в подметки не годилась.
— А еще, — вновь оживилась я.
Договорить не успела. Одним резким движением Лазар притянул меня к себе и впился в губы поцелуем. Уперлась руками в его грудь, но сдвинуть эту каменную глыбу не смогла. Он притиснул меня к себе и стал истязать губы. Хотела возмутиться, но лишь упростила Лазару задачу. Его язык тут же проник в мой рот и стал вытворять что-то сумасшедшее. Казалось, что земля вдруг ушла из-под ног, и я снова лечу в бездну. И в голове не остается ни одной мысли. Лишь стук сердца слышен так отчетливо, словно оно все же выпрыгнуло из груди. Губы загорелись мгновенно. Одной рукой Лазар продолжал держать меня за руку, а второй крепко прижимал к себе, но мне казалось, что я чувствую легкие прикосновения тепла в самых невероятных местах. И от этих касаний мурашки разбегаются по всему телу, заставляя дрожать. С каждым мгновением становилось все жарче и жарче. Я даже не поняла, в какой момент потеряла связь с реальностью. Просто, в один миг все прекратилось, и реальность обрушилась на мое затуманенное сознание.
— Если ты решил мне доказать, что твои поцелуи слаще, — промямлила я и распахнула глаза. Голова шла кругом, — то…
И снова Лазар не дал мне договорить. Его губы накрыли мои. Но теперь поцелуй был легким, нежным и чересчур коротким.
— Это нечестно, — возмутилась я и взглянула на него уже трезвым взглядом, — ты не даешь мне догово…
И он снова заткнул мне рот. Бесчестный оборотень! Пользовался своей превосходящей силой совершенно бессовестно и беззастенчиво. Мои руки все еще лежали на его груди. Я уже не упиралась, в какой-то момент просто перестала это делать. А сейчас решила немного подпалить наглеца, чтобы он освободил меня из своего плена. Отпустила магию и… Ничего. Она не послушалась. Поцелуй перестал меня интересовать в ту же секунду.
— Как ты это сделал? — проговорила я, как только смогла, и ошарашенно посмотрела на Лазара.
— Ты ведь не о поцелуе?
— Моя магия, — освободилась от его захвата. Поднесла руки к лицу и вновь отпустила огонь. Он тут же заплясал на ладонях. — Я не понимаю, — нахмурилась и перевела взгляд на Лазара. — Я только что хотела, но не смогла.
— Что? — прищурился он и сцепил руки за моей спиной, — хотела вновь меня обжечь? Ай-яй-яй, моя милая Кира, как же тебе не стыдно, — он явно издевался и получал удовольствие.
— На войне все средства хороши, — в тон ему ответила я, — а с тобой иначе бороться невозможно. Силы неравны, и ты этим пользуешься.
— Я тебе больше скажу — и буду пользоваться дальше. Сейчас вот нашел отличный способ пресекать любые споры с тобой.
— Но почему у меня не получилось?
— Сделать мне больно за то, в чем с удовольствием принимала участие? Потому что это неправильно. И ты это понимаешь. И на самом деле не хочешь этого делать. Управление магией — это контроль и внутреннее согласие. К согласию ты сейчас не пришла. Тебе целовать меня хотелось, а не бороться.
— Огоньку в поцелуй добавить мне хотелось, — язвительно произнесла, — без него было скучно. Не смей! — накрыла его рот рукой, чтобы избежать нового поцелуя. И вот же вселенская несправедливость! Огонь снова погас.
Лазар многозначительно взглянул на меня, скосил глаза на мою ладонь и отклонился.
— Видишь. Это не случайность.
— Всё! Мне пора готовиться к балу! Меня там, возможно, убить попытаются. Я должна быть во всеоружии.
Лазар выпустил меня из своих объятий, и я под его тихий смех удалилась в ванную. Вот же гадость! Даже собственное тело и сознание против меня! Мало мне придворных.

Глава 29

При всей прелести и экстравагантности моего платья в нем был один очень весомый недостаток — ни одного даже потайного карманчика. Даже платок спрятать было некуда, а о сумочке Лазар не позаботился. Не продумал. А я всего лишь хотела взять с собой подарок Карониуса. На шее оставить его не могла. Пришлось положить кулон в карман пиджака Лазара.
— Впервые в моем кармане хранится то, что я не смогу взять даже при желании, — проговорил Лазар и хлопнул по карману.
— Главное, что я смогу его взять, — повертелась у зеркала в последний раз любуясь собой перед балом.
Изумрудный цвет был мне к лицу. Образ получился сногсшибательным. Я могла бы свести с ума в этот вечер массу мужчин, если бы не кронпринц. С момента, как я облачилась в свой наряд, он не сводил с меня взгляда. Жгучий взгляд собственника, который прожигал меня и не оставлял в покое.
— Я готова, — повела плечом, отчего ожерелье издало легкий звон.
Бальный зал напоминал сад. По периметру стояли огромные вазоны с пышными деревьями, в центре возвышалась зеленая фигура женщины, которую умелый садовник выстриг из куста неизвестного мне растения. Только немного позже я поняла, что эта фигура изображала Богиню Ассирию. Стены оплетали лианы, усыпанные яркими цветами. Запах витал умопомрачительный. Но именно я стала той, кто притягивал множество взглядов в этот вечер. Даже кошки нервничали. Они ни на шаг не отставали от нас, и попеременно делали круг вокруг нас, словно пытались оградить любопытных гостей. Но никто и не спешил приближаться.
— От такого обилия внимания даже я чувствую себя некомфортно, — тихо проговорила Лазару и сделала крохотный глоток белого вина. Во рту разлилось приятное цветочное послевкусие.
— Да. Слишком много внимания, — Лазар выглядел, как и всегда, непоколебимым, но я даже и без всякой связи чувствовала, как он нервничает. — Некоторым стоило бы и приберечь свой интерес для других леди, — его слова прозвучали жестко.
Проследила взглядом и увидела группу мужчин, которые рассматривали нас. Но в одно мгновение все они дернулись и отвернулись. Перевела взгляд на Лазара и заметила, как в его глазах гаснет серебряный блеск.
— Ох, Ваше Высочество, — проворковала я и довольно улыбнулась, — неужели, вы ревнуете?
Он скользнул рукой по моей талии, коснулся спины и притянул к себе, не стесняясь посторонних взглядов.
— Что вы, моя прекрасная леди, — склонился и заглянул в глаза, — переживаю о вашем спокойствии. И помогаю некоторым зарвавшимся лордам избежать печальных последствий. Могу принять их откровенные взгляды за вызов, брошенный мне.
— Надо же, я не могла и подумать, что вы такой мнительный.
Он скользнул взглядом в вырез платья, долгое время пытался что-то там найти, но все же сумел вернуться к рассматриванию моих глаз.
— Когда в руках невероятной красоты женщина, кажется, что все взгляды устремлены только на нее. И некоторые из них вызывающи.
— Пожалуй, в этом есть и твоя вина, — широко улыбнулась, поднялась на носочки и выдохнула в его губы, — каков наряд, таковы и взгляды.
— Пусть смотрят, восхищаются и завидуют, — его взгляд коснулся моих губ. В глазах заплясал уже знакомый мне огонек, — но претендовать даже в мыслях не смеют. Секунду, — он нахмурился, отстранился, но не отпустил.
Его взгляд заскользил по залу. Я пыталась проследить за ним, но людей было слишком много. И некоторые из них скрывались за буйством зелени. Вдруг Лазар замер и кивнул. Он нашел того, кого искал. И я его тоже увидела. У стены, между двух кадок стоял Григ. Вид ищейка имел хмурый, а наряд его вовсе не был праздничным.
— Что-то случилось? — спросила я, когда Лазар повернулся ко мне.
— На щитовике, из-за которого мы пострадали, блок. Григ подозревает, что он специльно изменил угол наклона щита, чтобы отправить боевой заряд в нас. Но у него нет доказательств, потому что на щитовике клятва. Сейчас ждут разрешение на разрушение блока.
— Менталисты вывернут его, — сделала вывод я. Если щитовик выживет, то уже никогда не придет в сознание. Жить будет только его тело.
— Он сам выбрал такой путь. И знал, какова цена покушения на нас. Но и это еще не все. Виарину никто не видел после того, как она ушла с арены. Она пропала. Или сбежала, — взгляд Лазара медленно перебирался от одного гостя к другому, словно, несмотря на слова Грига, Лазар надеялся найти девушку. — Жаль. Она всегда казалась мне достойной доверия.
— Что мы будем делать? — решила не реагировать на его последние слова. Я видела, что Лазар действительно расстроен. Он отчего-то доверял девушке, и я чувствовала, что причина вовсе не в их романе.
— Праздновать, — он улыбнулся, сделал шаг назад, заложил одну руку за спину, а вторую протянул мне. — Милая леди подарит мне танец?
— Только в благодарность за обилие комплиментов, на которые вы сегодня удивительно щедры.
Поставила бокал на поднос мимо пробегающей служанки, вложила ладонь в руку Лазара и последовала за ним на середину зала. Кошки шли по обе стороны от нас. А когда мы закружились в медленном танце, они только чудом не попадали под наши ноги.
— Кошки чувствуют угрозу, — ведя в танце, заметил Лазар.
— Возможно, дело всего лишь в нашей напряженности, которая передается и им.
— Интуиция подсказывает, что сегодня все и решится.
*****
— Выходит, — задумчиво протянула я, — этот праздник, возможно, будет у нас последним?!
— Нет, — твердо произнес Лазар, — я еще не женился на тебе. И, — он теснее прижался ко мне, коснулся пальцами обнаженной спины, — я хочу свою жену. А тот, кто встанет на моем пути, крупно об этом пожалеет.
— На пути в спальню? — хихикнула я.
— На пути к обладанию своей женщиной, — назидательно проговорил он, — лишиться этого удовольствия я не готов.
— И что же ты будешь делать, когда на этом пути возникнет препятствие в моем лице? — вскинула брови и вызывающе посмотрела в его глаза.
— Пора признать, Кира, что ты — не препятствие, а непосредственный участник. И участие тебя не пугает и не смущает. Иначе, — его взгляд снова соскользнул с лица, — почему твоя грудь вздымается так высоко и часто? — последние слова он прошептал так тихо, что я с трудом их услышала в общем шуме. А когда их смысл дошел до сознания, вспыхнула.
— Ты который день провоцируешь меня, только я не совсем понимаю, на что, — избежала объяснений.
— Мне и без провокаций все понятно, моя дорогая. Что нужно сделать, чтобы ты перестала скрывать свое истинное отношение ко мне под слоем зловредности?
— Мир спасти? — шуточный тон должен был указать Лазару на смехотворность моего вопроса, но он воспринял все всерьез.
— Если мне придется ради твоей любви его разрушить, я пойду и на это. Я не стучусь повторно в двери, которые мне не открывают, а ты прячешься за вуалью, делая вид, что передо мной глухая стена.
— А ты романтик, Лазар. Я удивлена, — продолжала посмеиваться я, несмотря на то, что его слова достигли самого сердца. Они пробуждали желание флиртовать, кокетничать и постоянно улыбаться.
— Сделай шаг на встречу. Ты даже представить не можешь, на что я готов пойти ради любимой и любящей женщины.
— Я его уже сделала, — коротко улыбнулась и отвела взгляд, — ведь я здесь. В твоих руках по собственной воле, а не по воле обстоятельств.
От переизбытка чувств он сжал меня так сильно, что я не могла вдохнуть. Приподнял над полом, и несколько тактов я так и провела, не чувствуя земли под ногами. Огонь в глазах Лазара вспыхнул с новой силой. Я, отличный огневик, боялась и хотела прикоснуться к этому огню. Боялась ошибиться, обжечься, но понимала, что хотела бы в нем согреться. Хотела бы я каждый день видеть такой огонь в глазах своего мужчины? Безусловно. Хотела бы слышать комплименты, чувствовать заботу и внимание от своего мужчины? Естественно. Хотела ли быть любимой? Конечно. Но был и еще один вопрос — главный. Он терзал меня долгое время. Мог ли Лазар стать этим мужчиной? Глядя в его глаза, я понимала, что мог. С каждой секундой, с каждым ударом сердца верила в это все больше. А каждый поцелуй заставлял забывать обо всем, разжигая в сердце неведомый до сих пор огонь.
— Давай, уйдем? — Лазар остановился, взял меня за руки и заглянул в глаза.
— А как же наш план? — удивленно вскинула брови.
— Плевать на него. Не хочу находиться здесь сейчас. Слишком шумно и душно. Сад приготовили к небесному огненному представлению, там сейчас, как никогда, красиво. И тихо.
Кивнула. Бал мне был нужен, как волку пятая лапа, поэтому, я без сожаления покинула этот праздник. И кошки обрадовались такой перемене. Они, наконец, успокоились, как только в лицо пахнуло вечерней прохладой, а уха коснулся не гомон голосов и грохот музыки, а шелест листьев. Лазар скинул с себя пиджак, набросил его на мои плечи, взял меня за руку и повел вглубь сада, подальше от дворца, от любопытных глаз и ушей.
Радия исчезла с небосвода. Ночь была бы особенно темной, если бы деревья в саду не были украшены множеством огоньков, которые переливались разными цветами, то гасли, то загорались, словно исполняли только им известный танец. Кошки носились между деревьями, но не убегали далеко от нас. Валяли друг друга в траве, порыкивая, дурачась и удирая попеременно друг от друга. Тишина, нарушаемая только шумом, который создавали кошки, была уютной. И я боялась, что Лазар решит ее нарушить выяснением отношений. Все вокруг вдруг показалось правильным. И его рука, сжимающая мою, его пиджак на моих плечах, наши кошки… И тишина. Она тоже была правильной. Слова были не нужны.
Дошли до укромной беседки, плотно увитой лианами. Я бы ни за что не нашла ее среди пышных деревьев, но кронпринц знал, куда шел.
Мы устроились на скамье по разные стороны от круглого небольшого столика. Лазар не выпускал мою руку из своих ладоней и бесконечно долго смотрел в глаза, словно пытался узнать мысли, которых у меня не было. Я просто отдыхала от бесконечных мучительных раздумий, напряжения и ожидания новых бед. Я расслабилась.
— Ты сегодня удивительно покорна и молчалива, — он придвинулся ко мне и накрыл мою вторую руку своей ладонью.
— Если бы ты не выкрал меня, не строил из себя самодура, а пытался договориться, ухаживать, то весьма вероятно, что я всегда была бы такой.
— Да? — его лицо выражало сомнение. — Ты подчинилась бы воле Богов и смиренно приняла свою роль?
— Нет, — смеясь, выдохнула я, — нет. Я бы все равно что-нибудь спалила от злости.
— Нисколько не сомневаюсь, — он улыбался, но из его взгляда исчезли привычный сарказм и язвительность. В нем тлела нежность. — Прости за удушение, — он поморщился и отвел взгляд. — Я сорвался и мне до сих пор стыдно за тот поступок. Обещаю, что несмотря на то, что зачастую единственное, чего я хочу — это придушить тебя, более я к этому способу решения конфликтов не прибегну.
— И ты меня — за ожоги. Обещаю, если злость на тебя станет невыносимой и нестерпимой, сожгу дворец, но тебя не трону.
— Какая же ты ужасная женщина, Кира, — он укоризненно качал головой, но не переставал улыбаться.
Пожала плечами. Развела бы еще и руки, но он их держал.
Вздрогнула, когда где-то рядом раздался приглушенный крик. Он тут же стих, словно ничего и не было. Но мы уже настороженно оглядывались по сторонам. Кошки тут же возникли у наших ног. Втягивали носом воздух, шевелили ушами, словно пытались уловить еще хоть звук, но вокруг царила тишина.
— Одну тебя здесь не оставлю, но и не посмотреть, в чем дело не могу, — проговорил Лазар и начал подниматься, — идем.
— А если ловушка? — сердце стало биться чуть быстрее.
Лазар склонился и хитро прошептал:
— Мы ведь ее и искали.

Глава 30

Я едва поспевала за Лазаром. Он крепко держал меня за руку и тянул вперед. Мне пришлось придерживать юбку длинного платья, чтобы не запутаться в ткани и не запнуться. Я практически бежала, но не смела жаловаться. Лазар сосредоточенно вглядывался в густую зелень, быстрым широким шагом шел по вымощенной камнем тропинке, останавливался, прислушивался и принюхивался, словно зверь. И даже кошки не мешали ему в этом деле. Мне казалось, что они вовсе не знают, куда идти или же полностью доверились чутью Лазара. Мое сердце рвалось из груди от волнения. А мысли, навевающие страх за собственную жизнь, смеялись глупыми догадками. Ведь была высока вероятность, что кто-то, как и мы, сбежал из дворца, чтобы уединиться.
Совсем рядом послышался какой-то шорох. Треск ветки под ногами и тихий стон. Это был стон страдания.
Бросила боязливый взгляд на Лазара и встала с ним плечом к плечу.
— Там, — Лазар кивнул в сторону и отпустил мою руку, — Не отставай, но и не высовывайся, — сразу после этих слов он медленно, не издавая ни звука, начал красться в указанную сторону.
Я последовала за ним. Приглядевшись, в свете огоньков заметила светлый плащ с серебристыми вензелями. Понять, кто был закутан в него, я не могла. Фигура медленно сделала два шага вперед, пошатнулась и рухнула на землю, издав очередной тихий возглас.
— Виарина? — удивленно и обеспокоенно проговорил Лазар. Остановился, задвинул меня за спину и огляделся. Шумно втянул воздух носом и нахмурился.
Из-за спины Лазара я заметила, как вздрогнул человек в плаще, как вскинул голову, но не обернулся. Мы видели только спину.
Кошки предупреждающие рыкнули. Пригнулись к земле, готовые в любой момент броситься на защиту хозяев от любой опасности.
— Лазар, — раздался тихий хриплый голос. Женский голос. Но я с трудом могла узнать в нем голос менталистки. Слишком слабо он звучал. И измученно.
— Ты ранена? — Лазар накинул на нас переливающийся щит и двинулся к девушке. Он явно не доверял девушке. И выглядел напряженным.
Предполагаемая Виарина согласно промычала.
Нам оставалось несколько шагов до сгорбившейся на земле девушки, когда воздух перед ней всколыхнулся, раздался глухой хлопок, и все в одно мгновение заволокло черным непроглядным дымом. У меня земля ушла из-под ног. Я ахнула и почувствовала, как дым заполнил все: рот, нос, все вокруг. Он был таким плотным, что я начала задыхаться. Ухватилась за рукав Лазара, и как только сжала ткань в кулак, почувствовала как неведомая сила отбрасывает от меня Лазара. В этот момент паника накрыла меня по-настоящему. Внезапно похолодало, знакомый запах плесени ударил в нос, и я ощутила твердую поверхность под ногами. Абсолютную тишину внезапно разрезал жуткий скрежет. Настолько мерзкий, что хотелось закрыть уши руками. И только в этот момент я поняла, что мои руки стянуты путами за спиной. Тряхнула головой и огляделась. Мы оказались в крохотной темной камере. Свет падал только из открытого дверного проема. Но полоса света уменьшалась, потому что та самая девушка в плаще закрывала дверь, оставляя нас в заточении. И снова мы не видели ее лица. Мгновение, и грохот закрывающейся двери совпал с грохотом от того, что Лазар бросился вперед, несмотря на то, что был прикован к стене.
— Леди Ден’Тория! — зло прокричал он, — чем же вам так насолила леди Кер’Даст? И где она сама?
Ответом ему стала тишина. А потом послышались шаги.
— Пытались убить мою невесту и свалить это преступление на Виарину? — голос Лазара источал язвительность и звучал издевательски.
— Это не входило в наши планы, — послышался приглушенный голос из-за двери. — Но эта выскочка, как и всегда сунула свой нос туда, куда не надо. Как же она надоела со своим ценнейшим мнением и правдой.
— Такую змею, как ты, Криста, — послышался еще один голос, но откуда-то со стороны. Он звучал еще тише, — нужно было удавить еще в детстве.
— Абсолютно согласна, — проговорила я и попыталась вытянуть руки из пут. Но нити сжались только сильнее, врезаясь в кожу и причиняя боль.
— Виарина здесь, — сказал мне Лазар и уже гораздо громче прокричал для Кристы, — в ваши планы? Актриса из вас вышла неплохая. Но умом вы, леди, никогда не отличались. И чей же план вы превращали в жизнь?
Из-за двери послышалось что-то тихое, злое и отрывистое. А потом чуть громче:
— Вы трое идеально подходите друг другу. И сгниете здесь все вместе, — даже сквозь толстую дверь я услышала ее смешок, а уж победоносные нотки звучали так отчетливо, что не заметить их былоневозможно.
Звук ее удаляющихся шагов был едва слышен нам, но и этого хватило, чтобы понять, что нас оставили.
— Мы под дворцом. В лабиринте, — уверенно проговорила я. Тьма здесь была такой плотной, что даже Лазара я не могла рассмотреть.
— Полагаю, да. Но как мы сюда попали? — послышалась возня, приглушенное шипение Лазара и его уже более громкое возмущение, — стены магию поглощают, путы ее сдерживают. Одна бы Криста так не подготовилась. Она вообще об этих подземельях и камерах знать не могла.
«Как и кое-что еще», — подумала я.
— Извини, Лазар, мне нужно побыть пару минут в тишине, — попросила я, и он, как ни странно, тут же замолчал без лишних вопросов.
Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Я всегда боялась использовать второй дар в полную силу. Слишком рисковано. Даже крупицы использовала осторожно, ведь и они могли причинить огромный вред. Лишь однажды без раздумий пустила дар в ход — когда Лазар скрывался за щитом. Но и это была щепотка. Чтобы снять путы, нужно гораздо больше. Но чем больше концентрация магии смерти, тем выше риск задеть кого-то случайно. И результат такой оплошности изменить не сможет никто. Сейчас мне были необходимы тишина, полная сосредоточенность и все силы, чтобы подчинение магии смерти было абсолютным.
— Лазар, — раздался приглушенный голос Виарины, как раз в тот момент, когда я была готова отпустить смертельную магию.
— Боги! — выругалась я, — Виарина, помолчи, — заорала я, — иначе, гнить нам точно не придется. Сдохнем на радость Кристе сейчас же!
Подождала пару секунд, удостоверилась в том, что больше желающих нарушать тишину — нет, и снова принялась за дело.
Магия смерти была стремительна в своем воздействии, но неповоротлива и тяжела в управлении. Постоянно приходилось быть настороже и крепко держать поводок управления. Стоило дать слабину и снова взять под контроль разбушевавшуюся магию станет крайне сложно. И уже бессмысленно.
Около минуты мне понадобилось, чтобы магия устремилась в нужном направлении. Путы от прикосновения с магией сжались так сильно, что в какой-то момент мне показалось, будто еще мгновение и я лишусь рук. Потом нити, сковывающие меня, начали нагреваться, обжигая кожу и лишь после всех этих мучений осыпались пеплом, даруя столь необходимую свободу. Не смогла сдержать стон облегчения. Подула на кисти рук. Кожа горела.
— Все хорошо, — потрясла руками в воздухе, чтобы хоть как-то унять боль. — Сейчас, — зажгла несколько огоньков и отправила вверх, чтобы осветить помещение.
Крохотная серая комнатка, была настолько мала, что мне хватило бы трех шагов, чтобы преодолеть расстояние от стенки до стенки. У входа лежали наши кошки. Я испугалась, когда увидела их, но потом поняла, что они спят. Лазар же сидел по правую руку от меня. Сидел и растирал кисти.
— Это что еще значит? — удивление и возмущение смешались во мне. — Меня что, считают опаснее тебя, что заключили в путы?
— Я тоже был в них, — поморщился Лазар, поднялся на ноги и указал себе за спину. На полу лежали разорванные магические нити.
— Как? — выдохнула я, не веря своим глазам. — Это невозможно.
— Не для меня. Другой вопрос, куда исчезли твои? — он вскинул брови, отклонился и посмотрел за мою спину. — От них не осталось и следа.
— Я бы так не сказала, — продемонстрировала ему свои руки с красными полосами на запястьях. — Ты так и не ответил, как сумел разорвать их. При любом сопротивлении, они сжимаются еще сильнее.
*****
— Скажем так, силы в моем сопротивлении было гораздо больше, чем в самих путах, — уклончиво ответил Лазар.
Я разочарованно отвела взгляд. В сердце поселилась прохлада и толика отчаяния.
— Доверие, — грустно произнесла я, — первое, к чему мы должны были прийти, — отчего-то его увиливание, к которому он прибегал уже не в первый раз, вдруг причинило ощутимую боль и напрочь убило желание искать выход из этой западни.
— Но ведь и ты не открыла мне все тайны, — обвинительные нотки в голосе Лазара неприятно кольнули.
Печально усмехнулась, посмотрела на свои руки, чтобы не встречаться взглядом с Лазаром. Подняла руку к своему лицу и позволила черному дыму — проявлению магии смерти — окутать ладонь. Взглянула на смертельно опасный туман.
— Я владею магией смерти, — мой голос звучал глухо. — Владею, но стараюсь не использовать, — туман рассеялся, повинуясь моей воле. Опустила руку, и уставилась себе под ноги. Плечи поникли, я боялась смотреть в глаза Лазару, боялась увидеть в них потаенный страх, осуждение и презрение. Особенно презрение, ведь во мне жила частичка неугодного Бога. — Никакого отношения к смертникам не имею, — предвосхищая вопросы, произнесла я, — кроме того, что мой дар возник от вмешательства Карониуса в наш род.
— Что это значит? — голос Лазара звенел от напряжения.
Ноги вдруг ослабели и подкосились. Я медленно опустилась на пол. Подтянула колени к груди и обхватила их руками. Я ненавидела свой дар всю свою жизнь, слишком он был обременителен. А сейчас ненавидела его особенно сильно. Поняла, насколько важно для меня мнение Лазара, насколько сильно я стала зависима от него, как яростно хочу, чтобы чувства Лазара не изменились из-за моей особенности.
— Я дочь двух инкубов, — глядела прямо перед собой, — мой дар передался мне от отца. История его появления не совсем обычна. Его родители тоже чистокровные инкубы. Но его мать, моя бабушка, будучи беременной, решила примкнуть к смертникам. И прошла ритуал посвящения. Я не знаю, истинных причин, почему магия Бога Смерти повела себя таким странным образом, но случилось то, что случилось. Бабушка стала смертницей, а формирующаяся энергия отца приняла в себя часть чистой энергии Карониуса. На даре папы, естественно, это тоже отразилось. Только дар его оказался пассивным — он чувствует энергию смерти. На раз вычисляет смертников и заранее знает о появлении Карониуса. Своеобразная интуиция. Мне же досталась активная форма дара. Я могу убивать и разрушать. Одним касанием. Это моя боль, моя ноша и мое проклятие. Я не могла рассказать раньше. Слишком сложно для понимания. Не уверена, что ты смог бы раньше принять эту информацию. Не уверена, что сможешь и сейчас, — последние слова произнесла шепотом, потому что горло сдавил спазм.
Боги! Как же я боялась, что он отвергнет меня после всего с нами произошедшего, после того, сколько мы с ним пережили, после того, как сердце начало замирать, когда наши взгляды встречались.
— Ты не дочь Карониуса? — Лазар задал бесконечно глупый вопрос.
— Нет, — горько усмехнулась я, — к его крови и плоти я не имею никакого отношения.
— Да, — с явным облегчением произнес он, приблизился и опустился на колени прямо передо мной. Я старательно отводила взгляд, но он обхватил мое лицо ладонями и заставил посмотреть в его глаза. — Иначе, о нашем браке даже не помыслили бы, — он улыбнулся мягко и нежно, а в его глазах все же угадывалось опасение, но были видны и искры восхищения. — Так вот, моя милая леди, в чем причина твоего бесстрашия, — его взгляд блуждал по моему лицу. Лазар говорил тихо. — Ты самая необыкновенная женщина в этом мире, — он склонился и нежно поцеловал. Но я осталась недвижима. Его поведение меня поразило, и я не могла пошевелиться, лишь широко раскрытыми глазами смотрела на своего самого сумасбродного жениха. — Что не так, Кира?
— Тебя это не пугает? — с трудом произнесла я и удивленно посмотрела на хитрую улыбку, которая искривила его губы.
— Это будоражит, — выдохнул он в мои губы, — мы станем самой необычной семьей. И я даже не могу представить, какими будут наши дети. С такими-то родителями, — усмехнулся он.
— Я так рада, — робко улыбнулась и положила свои ладони поверх его рук на моем лице, — я и не ждала такого понимания.
— Вряд ли кто-то в этом мире сможет понять тебя лучше, чем я. Что-то мне подсказывает, что наш брак предначертан судьбой. И какими бы путями мы не шли, вне зависимости от вмешательства Богов, все равно рано или поздно он бы случился, — он вновь поцеловал меня. Крепко и долго, выплескивая непонятную мне радость.
— Я свою тайну тебе открыла, — с намеком произнесла я, как только он отстранился.
— Вряд ли я смогу удивить тебя больше, чем ты меня, — он отнял руки от моего лица, раскрыл ладонь передо мной, и на ней возникла сфера. Очень необычная. Прозрачная, как кристально чистая капля. Но вдруг по ней поползли разводы: белые, оранжевые и коричневые. Они сплетались, смешивались и распадались на отдельные ниточки.
— Я не понимаю, — нахмурилась, разглядывая интересную сферу. Даже вперед подалась, носом почти уткнулась в ладонь Лазара.
— Я — стихийник. Мне подвластны все стихии. Но водная и воздушная доминируют. Моя мама, — он тряхнул ладонью и в следующее мгновение на ней заплясало небольшое пламя. Мои глаза на лоб полезли. — Не из оборотней. И она не умирала, как все думают. Как я тебе и сказал, она ушла.
— Если ты сейчас скажешь, что твоя мама — Богиня Ассирия, у меня голова лопнет.
— Ты не удивлена?
— О-у, — простонала я и уронила голову на свои колени. И как я раньше не догадалась?! Там, где есть один отпрыск Богини, вполне может быть и другой. — Но как?
— Я и сам не знаю всей правды. Только то, что слухи во многом правдивы. А мама до сих пор любит отца. А он до моей инициации верил в то, что она простая девушка, скромная и тихая, покорившая его сердце. И верил, что она умерла, ведь она не могла уйти по собственной воли, сбежать от семьи. Он столько сил потратил на ее поиски. А оказалось, что он ошибался — могла. Когда она забрала меня к себе для обучения, выдав свою истинную суть, отец бесновался бесконечно сильно. А на все мои вопросы мама просто отвечала: «Так было нужно для равновесия». Я несколько раз пытался добиться правды, но ни она, ни другие Боги не отвечали. А потом мне стало все равно, главное — я нашел маму и впервые почувствовал себя любимым. Отец любит меня, но никогда не баловал вниманием. А с ними, там, в их Божественном саду, где провел несколько лет, я был счастлив и купался в родительской любви. Снова начал задавать вопросы лишь тогда, когда речь зашла о браке с одной из инкубов. С тобой. Но и тут мне не сказали большего, чем знаешь ты. Не время. Таков был их ответ. А потом и вовсе мама сказала, чтобы я больше не звал. Сказала, что когда придет время, она сама придет. Вот и все.
— Никто не соблюдает правила, — выдохнула я, — даже сами Боги нарушают собственные.
Теперь многое встало на свои места. Как и то, почему несколько лет назад Боги не пресекли брак принцессы. Ведь, если бы она стала женой Лазара, то этот политический брак имел бы большее влияние. Но она была его дальней родственницей.
— Безобразие, — рассмеялся Лазар, — никакого удивления, никакого восхищения, ничего. Вообще. Хоть бы в обморок упала, как любая другая приличная леди.
— Знаешь, мне кажется, что я вообще разучилась удивляться, — не говорить же, что он не единственный в мире полу-Бог. Не моя тайна, ни мне ее и раскрывать.
— Хватит шептаться, — послышался тихий голос Виарины, — я устала молчать!
— А я уже и забыла о ней, — тяжело вздохнула, прикрыла глаза и улыбнулась, — вечно твои поклонницы не вовремя влезают.
— Когда-то ты даже не поверила в возможность их наличия, — гордо произнес Лазар и шутливо задрал нос.
— Кажется, это было целую вечность назад. Спустись с небес на землю, — щелкнула ему по носу, — полу-Бог, некогда зазнаваться, нужно выбираться отсюда.
*****
— Лазар, — вновь послышался требовательный голос из-за стены. — Как быстро тебя начнут искать?
— Здесь? — хмыкнул кронпринц, — не скоро. Подземелья огромны. А наш запах не учуять.
— Нам не выбраться! — я едва услышала эту реплику.
Лазар выразительно посмотрел на меня, перевел взгляд на мои руки, прищурился и хитро улыбнулся.
— Магия смерти, — задумчиво протянул он, — она ведь всеразрушительна…
— Я не буду использовать ее для того, чтобы выбраться, — разбила его надежды, еще и головой помотала для убедительности.
Улыбка на устах кронпринца померкла. Он вопросительно на меня смотрел и хмурился.
— Риск слишком велик, — сцепила руки в замок и уставилась в землю. Нам нужно выбраться, но другим путем. Да только путь этот мне не нравился. А Лазар все еще ждал объяснений. — Всегда, абсолютно всегда, когда магическая энергия встречается с препятствием, имеет место такое явление, как остаток.
— Так, — понимающе кивнул Лазар, — и что?
— Искры от огня, осколки камней от земли, брызги от воды, легкое движение воздуха, — перечислила я, — так и со смертью. Только если остаток стихий не наносит никакого вреда никому, то даже легкое, едва ощутимое касание смерти может привести к ужасным последствиям. Вспомни свой ожог. И прости, — поморщилась я. — А теперь представь, какую силу мне придется приложить для того, чтобы разрушить стену. Вряд ли кто-то кроме меня сможет выйти из камеры после того, как тут побушует смерть. И тогда зачем мне вообще выходить?
— А если медленно? Планомерно, по крупицам? — надежда все еще жила в душе моего жениха.
— Дни. Может, два, может, три. Есть другой вариант, — вздохнула я и полезла в карман пиджака, который при переходе свалился с меня и грязной тряпкой лежал в углу камеры. Выудила подарок Карониуса и внимательно посмотрела в непроглядно черный камень. — Но мне он не нравится.
— При всем моем уважении, — вновь послышался голос Виарины, — но вы не могли бы обсуждать планы по нашему спасению немного громче. Я, в силу природных данных, в этом вопросе бессильна, но советом помочь смогу.
— Ты мешаешь, — раздраженно крикнул Лазар, — как только будут варианты, мы поделимся.
— Ох, прошу прощения Ваше Высочество, за свое желание оказаться спасенной.
— Не слишком ли остра на язык твоя подданная? — удивленно вскинула брови.
— Сейчас меня это волнует в самую последнюю очередь. Я не хочу, чтобы ты пользовалась этим, — он кивнул на кулон.
Сбоку от нас послышался тихий рык. Мы одновременно повернули головы. Кошки приходили в себя: трясли головами, пытались подняться на лапы и растерянно озирались.
— Судя по всему, именно таким порталом нас сюда и доставили, — поморщилась я. — Другой вопрос — откуда эта безделушка в руках у Кристы? И что задумал Карониус?
— У меня нет ответов на эти вопросы, — Лазар сел на землю и наглым образом перетянул меня к себе на колени, — застудишься, — невозмутимо проговорил он. — Тебе еще моих детей рожать.
— Что-то мне подсказывает, что и тварей в храм доставили таким же способом. Иначе, незамеченными они бы пройти не смогли, — поерзала, устраиваясь удобнее и сделал вид, что не заметила, как полыхнули глаза Лазара. Его руки скользнули на мою талию.
— Но о ритуале придворные не знали, — резонно заметил Лазар, — ты, я, отец, королева и жрецы. Как видишь, Кристы в этом списке нет.
— Но у нее есть сообщник, — взглянула в его глаза. Он внимательно разглядывал меня, и мысли его были явно не о деле. — Твой отец не пошел бы против собственного сына, слишком сильны инстинкты. Ни ты и ни я. Остается королева и жрецы, — продолжала рассуждать я, а Лазар не отрывал взгляда от моих губ. — Боги, ты выбрал не самое подходящее время для витания в облаках. Лазар! — окликнула его и только тогда привлекла внимание. — Ты меня слышал?
— Да, — уголки его губ дрогнули, выдавая улыбку, — жрецы не могли, они не вмешиваются.
— В другой ситуации я бы согласилась. Но Боги тоже не вмешиваются… Обычно. Наш пантеон не в первый раз вмешивается в жизни обитателей нашего мира. И делает это нахрапом, грубо. И уже в который раз интересы всех Богов идут в разрез с интересами Карониуса. Где гарантия, что он не наплевал на все правила и не начал свою игру. Без правил?
— Тогда, тем более нельзя использовать портал, — категорично заявил Лазар.
— И я бы согласилась с тобой, но… Судьба не могла не просчитать такой вариант. Мы ведь вместе, если выберемся, то поженимся, а значит, миру ничего не будет грозить. До сих пор не понимаю, как связаны эти два события. Но точно знаю, если мы останемся сидеть здесь и ждать чуда, то там, — указала пальцем вверх, — случится что-то плохое.
— Единственный, от кого скрывала меня мама — Карониус. Значит, она чувствовала от него угрозу.
— Или пыталась оставить преимущество.
— Но я не готов отпускать тебя одну. Это, — он запнулся, уткнулся лбом в мои губы и глухо проговорил, — страшно. От одной мысли, душа на части рвется. А если это ловушка? Если будет только хуже?
— Я себя защитить смогу, — скользнула рукой по его шее и зарылась в густые, на удивление, очень мягкие волосы моего принца. — Там не будет тебя, Радки, родителей… Никого из тех, кому бы я боялась причинить вред. А если те, кто встретится на моем пути, не пожелают с него сойти, то это будет их выбор, — жестко улыбнулась, — щадить я никого не буду. Хватит. Я вернусь за вами. Найду твоего отца и вернусь. Найду, меня приведет к тебе нить.
— Я не хочу тебя отпускать, — он вскинул голову. В его глазах поселились страх и отчаяние.
В этот момент к нам подползли кошки, которые чувствовали наше беспокойство.
— Я не хочу уходить одна, — шепотом призналась я, — страшно без тебя, — опустила взгляд, но тут же его вскинула. — Но пойду. Это не обсуждается. Отпусти, — поднялась на ноги. — Рада, сидеть, — скомандовала я и отошла в угол камеры.
Лазар так и остался на полу. Его руки се еще лежали на коленях, словно продолжали обнимать меня, а в глазах было столько страха, что у меня душа выворачивалась. Хотелось броситься обратно, сесть к нему на теплые колени, свернуться клубочком и ждать, чем отправляться в неизвестность. Подавила трусливый порыв, все внимание обратила на кулон, чтобы не поддаться порыву и коснулась камня крохой магии смерти. Черный смерч взметнулся мгновенно. Я и воздуха в грудь набрать не успела, как черные клубы раскинулись на всю камеру, а потом я вновь почувствовала, как сердце подскочило к горлу от внезапного падения, а потом, резко ощутила твердую поверхность под ногами. Распахнула глаза и ахнула. Передо мной сидел Лазар, рядом с ними сидели кошки. Но мы были не в камере.
— Что случилось? — испуганный шепот со стороны заставил вздрогнуть, подпрыгнуть и, разворачиваясь, выставить огненный щит. Но это была всего лишь Виарина. — Где мы?
Она обвела взглядом место, куда мы попали. Я сбросила щит, перевела дыхание и тоже огляделась. Ничего подобного я не видела. Угольно черные стены, блестящий черный пол, горящие свечи, темная статуя, которую трудно было узнать в полумраке. Я не узнавал места. Ничего подобного никогда не видела.
****
— Понятия не имею, с учетом того, что думала я о твоих покоях, — взглянула на Лазара.
— Не нравится мне это, — он поднялся с пола, — глаз с нее не спускайте, — отрывисто бросил рокаллам и подошел ко мне. Обнял за плечи и на мгновение прижал к себе, давая понять, что рядом.
Кошки явно нервничали. Их хвосты метались из стороны в сторону, из горла вырывался рык, а уши были плотно прижаты к голове. Я знала, что это значит. Они чувствовали серьезную опасность. И судя по тому, как метались их взгляды из стороны в сторону, не понимали, откуда она придет.
Лазар тоже осматривался. Руки держал согнутыми в локтях, ладонями вверх, в любой момент готовый атаковать неизвестного противника.
— А у вас руки свободные, — жалобно проговорила Виарина.
Я обернулась и увидела, как она с трудом поднимается. Руки ее были заведены за спину. И я сразу поняла, чем связаны.
— Лучше ты, — я нервно кивнула Лазару, — не дай Боги умрет ненароком.
В каждом движении моего будущего мужа чувствовалось напряжение. Глаза светились серебристым светом, выдавая крайнюю степень нервозности и готовности применить магию, а если нужно, то и обернуться волком. Вокруг него даже воздух дрожал, настолько много энергии он сконцентрировал. Я впервые смогла по-настоящему оценить его силу, опасность, которая грозила каждому, кто решится выйти против Лазара. Даже Виарина смотрела на него так, словно видела впервые, и в глазах ее читался настоящий ужас. Я заметила, как она дернулась назад, когда Лазар приблизился, но все же совладав с эмоциями, осталась на месте.
— Никаких вопросов, и никакого обсуждения. Никогда. Ни с кем, — ровный, тихий, но от этого не менее напряженный голос Лазара, эхом уносился под самую остроконечную крышу помещения.
Я наблюдала за тем, как он заходит за спину Виарине, как она хмурится, вопросительно смотрит на меня, словно ожидает ответа. Услышала легкий, едва различимый треск, и по округлившимся глазам поняла, что путы Виарины также разорваны. Два ошметка Лазар откинул в сторону и тут же вернулся ко мне. Виарина же оставалась на месте и смотрела на свои освободившиеся руки, не веря глазам. Но, видимо, даже в таком состоянии понимала, что лучше не идти наперекор Лазару — если сказал, не спрашивать, значит, и не стоит.
— Идем, — он подхватил меня под локоть, — там дверь, попробуем выйти. Виарина, — позвал он не оборачиваясь. — Не отставай.
Кошки мягко ступали по обе стороны от нас. Виарина почти сразу поровнялась, но смотрела куда угодно, только не на нас. В тишине звук наших шагов казался просто оглушительным.
Лазар задвинул меня за спину, когда мы подошли к дверям. Виарину попросил повторить мой маневр, и только после этого переглянулся с Лазарами и резким толчком отворил дверь. Первым в проем проскользнул Герр, следом за ним вышел Лазар, а потом и мы с Виариной. Последней на улицу вышла моя Радка.
Мы остановились на небольшом крыльце. Я скользила взглядом по пустынной, плохо освещенной улице. Над головой нависли серые плотные тучи, которые угрожали разразиться сильнейшим дождем. Но плохая погода интересовала меня в самую последнюю очередь. Я не могла узнать местность. Маленькие, приземистые домики, песчаная дорога, пыль от которой поднималась при самом легком дуновении ветерка, и ни души. Ни огонька в окнах домов.
Обернулась и вскинула голову. Увиденное потрясло до глубины души и заставило мурашки страха пробежаться по всему телу и пощекотать нервы.
Мы стояли на входе в большой, величественный и ужасающе черный храм. Острые пики крыш, казалось, доставали до самого неба. Грубые, резкие линии, словно не очень аккуратный мастер вырубал топором этот храм из цельного невероятных размеров камня.
— Боги, — внезапная догадка осенила меня, — Боги! — не в силах взять в себя в руки, потрясенно шептала я. — Это невозможно. Надо убираться отсюда, — в голосе звучала паника. Да я всем телом начала дрожать. — Карониус, — выдохнула я и прикрыла глаза, когда почувствовала, как начинает кружиться голова.
— Кира, что с тобой? — пошатнувшуюся меня подхватил Лазар.
— Я знаю, куда нас привел портал, — едва шевелила губами от ужаса. — Мы под куполом. У изгнанных смертников, — сжала руку в кулак. — В кулоне еще есть энергия, я чувствую, но не уверена, что он приведет нас туда, где будет лучше.
Виарина ахнула, а Лазар лишь крепче прижал меня к себе. В это же мгновение рядом раздался глухой хлопок, который на мгновение заставил забыть меня о всепоглащающем страхе. Мы все встрепенулись. Кошки громко и угрожающе рыкнули, а мы приготовились драться. Но…
— Ваше Величество? — выдохнула я, глядя на расстерянную, встрепанную и явно наскоро одетую королеву инкубов. Вокруг нее опадали сверкающие розовые искры.
— Не смей трогать портал! — закричала она и ринулась ко мне.
И снова хлопок. Я вздрогнула и выронила кулон. Королева остановилась и резко развернулась. На том месте, где еще несколько секунд назад стояла она, появился ее супруг — король Ариан Тентур.
Он, в отличие от супруги мгновенно взял себя в руки и сосредоточенно разглядывал местность. И снова хлопок, который уже не пугает, лишь вызывает массу вопросов, потому что рядом с королем появилась целая стая рокаллов.
— Что происходит? — уже на грани срыва выкрикнула я и уставилась на тетю Варю.
Послышался какой-то шум. В домах начал зажигаться свет, со всех сторон стали доноситься голоса.
Рокаллы окружили нас. Они рычали наперебой и хлестали друг друга и нас хвостами.
— Переделка мира, — зло, сквозь зубы проговорила королева. — Активируешь портал и всех, кто сейчас здесь поблизости, захватишь с собой, к оборотням. Смертники голодные. И злые. Карониус открыто пошел против остальных Богов.
— Насколько я понимаю, — медленно проговорил Лазар, оглядывая нашу компанию, — миссия по очистке мира от смертников раз и навсегда, ложиться на нас? И как вы себе это представляете? — он бросил взгляд в сторону. Я последовала его примеру. На небольшую площадь перед нами сбегались смертники. Они, как неминуемая волна, стекались со всех уголков города.
— Без подпитки они ослабели. За множество лет заточения — их количество уменьшилось. Но если дать им доступ к живой энергии, то они смертоносной волной пронесутся по нашему миру, — королева говорила непривычно быстро и не сводила взгляда со все возрастающей толпы. — И Карониус им в этом поможет. Секунду, — в одно мгновение нас накрыл прозрачный купол щита королевы. Истинного щита. Этот дар достался королеве от самого Равениуса, Бога правосудия. — Я их к вам не подпущу.
Но теперь слово взял король Ариан.
— Лучшее средство от смертников — рокаллы и огонь. Кошки свое дело знают, не подведут. Огнем из нас владеет только Кира, это плохо.
— Не только Кира, — поморщившись признался Лазар и продемонстрировал всем свои умения.
— Отлично, — кивнул король, не задавая лишних вопросов. Оно и понятно — не время. — Два огневика. Еще и воздушник, — прищурился он, глядя на Лазара, — основная работа ляжет на вас двоих. А вы, леди? — он нахмурился и взглянул на Виарину.
— Прошу прощения, Ваше Величество, — она отвесила короткий реверанс, — я всего лишь менталист. Я тут случайно. За компанию попала.
— Блоки ломайте всем без разбора, — тут же скомандовал король.
— Кира, Лазар, отбросим все условности, сейчас не до них. Сейчас нам важно дождаться момента, когда их количество станет максимально большим. Варвара купол удержит под натиском достаточно долго. А потом дело за вами. По моей команде Варвара купол снимет, а ваша задача отправить к Карониусу огненной волной столько смертников, сколько сможете. Оставшихся будем добивать уже в бою.
— А может я их это, — покосилась на Виарину, — не огнем?
— Не смей, — округлила глаза королева, — они питаются энергией смерти. Твое оружие — огонь.

Глава 31

Напряжение росло соразмерно увеличению смертников, которые со всех сторон с факелами наперевес взирали на нас голодными глазами. У меня душа дрожала от того количества схожей по энергетике магии, которая скопилась за куполом. Кажется, даже тучи над нашими головами потемнели. Только благодаря стараниям тети Вари нам удалось отойти от храма и занять круговую оборону.
— Не жалеть никого, — тихо проговорил король инкубов, — оставим здесь выжженное место.
Мы молча взирали на напирающее море смертников. Слегка замутненные взгляды, бледная кожа, которая в свете факелов казалась просто прозрачной, скрюченные пальцы тех, что стояли у самой границы купола и пытались этими самыми пальцами разорвать невидимую защиту, и волны магии, витающие над ними. Стоило такой волне коснуться живой энергии, как она отхлынет, унося с собой наши жизни. Но мы не собирались оставлять им ни единого шанса на возможность достать нас магией.
— Удивительно, — прошептала я, — нас ведь всего пятеро, даже если они убьют нас, высосут, то каждому достанутся крохи, которые не утолят голод, а раззадорят его.
— У них нет цели убить тебя, — сквозь зубы прошипела тетя Варя, ей сейчас приходилось особенно трудно, ведь именно ее щит укрывал нас от угрозы. — Их задача — любой ценой вынудить тебя использовать портал. И только в том случае, когда они поймут, что ты готова отдать жизнь, вместо переноса, тебя убьют. А нас — да, в первую очередь.
Лицо королевы раскраснелось от напряжения, пряди налипли на взмокший лоб, а по вискам и шее струился пот. Она даже говорила с трудом, но с ее рук беспрерывным потоком текла магия. Тетя Варя стояла, широко расставив ноги, с поднятыми руками над головой, она словно удерживала невыносимо тяжелую ношу.
Сердце билось так сильно и громко, что заглушало шипение и голоса смертников. Эти паразиты облизывались, демонстрируя чуть гниловатые зубы, криво ухмылялись и били ладонями по щиту. Ни единого звука от их ударов не звучало, лишь едва заметная рябь, словно круги на воде, разбегалась по мерцающему куполу.
— Еще немного, милая, — донесся шепот короля Ариана, — еще немного.
Мне казалось, что уже долгое время толпа не пребывала, она заполонила все вокруг. Куда ни глянь, всюду были бледнокожие обитатели города. На сухих криволапых деревьях, на покосившихся крышах, на площади и в переулках — везде неяркие огни освещали кровожадных смертников.
— Кира, Лазар, — негромко, но четко, хорошо поставленным командным голосом проговорил король Ариан, — будьте готовы, — он обвел нас напряженным взглядом, — огненный круг настолько, насколько хватит сил и возможностей.
— Не стесняйся, моя драгоценная, помни о том, что моя энергия принадлежит не только мне, — подмигнул Лазар, прижал к себе на секунду и губами мягко коснулся моего виска.
— Я помню, — в немом порыве схватила его ладонь и прижалась щекой к груди. Страшно было до коликов и дрожи в коленках. Но я все же выдавила улыбку, храбро расправила плечи и повернулась к Лазару спиной.
— Готовы? — спросил король.
Огонь тут же взревел и жадными языками заскользил по внутренней стенке купола. Когда пламя, исходящее от меня и Лазара сомкнулось над нашими головами, король отдал следующую команду, и наш личный кошмар начался.
— Сейчас, — закричал Ариан.
И в то же мгновение купол опал, а пламя вспыхнуло, разрослось и угрожающе быстро ринулось на всех, кто стоял за пределами щита. Я почувствовала дуновение легкого ветерка и огонь взревел громче. Лазар тратил силу на две стихии, раздувая пожар. Снопы искр взлетали высоко в небо, когда огонь поглощал деревья и дома. Треск горящего дерева, доносившийся отовсюду не мог заглушить звуков смерти. Крики заполнили все вокруг, жуткие хрипы, стоны и визг, которые проникали в самую душу и заставляли содрогаться, вызывали желание закрыть уши руками. Мне приходилось всеми силами душить в себе жалость, уверять, что смертники хуже всякой нечисти и, что моя жизнь висит на волоске. Сосредоточилась на огненной стихии, которая бушевала, озаряя небо яркими вспышками. Жар стоял невыносимый даже для меня, огневика, привыкшего к горячей стихии. Пот лился градом, заливая глаза, пропитывая одежду. Дышать становилось тяжелее с каждой секундой, но я упорно стояла на своем месте, продолжая отправлять одну полыхающую волну за другой. Нос и рот жгло от нагретого воздуха, глаза щипало от пота, по щекам текли слезы. А силы стремительно покидали меня. Перед глазами все расплывалось. В ужасе понимала, что мельтешащие, размытые большие факелы — это смертники, которые бились в предсмертной агонии, пожираемые огнем.
— Достаточно, — раздался над ухом крик короля.
Руки опали плетьми. От напряжения болели мышцы, меня слегка пошатывало от такого обильного выброса энергии. Стерла ладонью пот со лба, протерла глаза и почувствовала легкое дуновение прохлады.
— Сейчас станет легче, — уверенным голосом проговорил Ариан Тентур.
Холод, исходивший от его рук принес облегчение. Я дышала с хрипами, но жадно хватала прохладный воздух, ведь все горело даже в носу.
— Ты едва на ногах стоишь, глупая девчонка, — прорычал Лазар, — черпай у меня! Убил бы собственными руками, — впервые слышала настолько злой голос Лазара.
— Некогда было, — тут же оправдалась я, но энергии у жениха зачерпнула. Даже сама не поняла, как это вышло, стоило только об этом подумать, пожелать, как почувствовала прилив сил. — Спасибо.
— Благодарить позже будешь, — мой принц бросил на меня раздраженный, полный осуждения взгляд и снова отвернулся.
— Варя, Виарина, Кира, защищайте друг друга.
Топот множества ног слышался со всех сторон. Волны, посланные нами смели лишь часть тех, кто жаждал познакомиться с нами поближе. И вдруг прямо перед нами, всего в нескольких метрах раздались хлопки и из черного дыма появился с десяток цедифов.
Тихий свист и рокаллы, подчинившись своеобразному приказу хозяина — короля Ариана, бросились на тварей. Бело черные клубки покатились по выжженной земле. Остальные рокаллы бросились на встречу к вновь прибывшим смертникам.
— Нас слишком мало, чтобы их одолеть, — простонала я.
— Мы сильнее в разы, — подбодрил Лазар.
Я лишь на секунду обернулась и ахнула. Перед Лазаром, пьяно танцуя, находилось несколько огненных смерчей, воронка которых достигала, кажется звезд. И рядом с ними появлялись все новые и новые, которые росли, словно деревья на площади.
— Я их отпущу и управлять не буду, только направление задам, — предупредил кронпринц, — если пострадают кошки, прошу простить.
— Это меньшая из бед, — проговорила Виарина.
И в подтверждение ее слов из переулка показались первые смертники. Нам нельзя было подпускать их близко. Рокаллы рвали своих жертв одну за другими. В какое-то мгновение, отправляя очередную огненную плеть в смертника и запуская сферу в другого, замерла от удивления, когда группа смертников замерла и повалилась на землю. А потом поняла — Виарина. «Всего лишь менталист», — вспомнила я ее слова и невольно уважительно на нее посмотрела. «Всего лишь менталист» оказалась невероятно полезным союзником.
Мимо нас пронеслись два вихря, которые нырнули в переулки, из которых послышались первые болезненные крики.
Даже в самом кошмарном сне я не могла представить, что окажусь в такой заварушке.
Но смертники с нашей стороны наступали и наступали. Мы не успевали убить всех, и расстояние стремительно сокращалось. И в момент, когда я решила, что хуже быть не может, внезапно возникший на их пути щит, отбросил соперников назад на приличное расстояние. Пользуясь моментом, снова зачерпнула энергию у Лазара и запустила новую огненную стену.
Толпы смертников падали замертво, ссохнувшись до невозможности. Королева Варвара была прекрасной водницей, но я даже не подозревала, что она способна на столь изощренное убийство. Она просто лишала тела смертников воды.
Этот ужас казался бесконечным. Я устала, губы пересохли, вокруг царил хаос, и я не могла даже предположить, сколько времени мы уже противостоим смертникам, только чувствовала, что силы на исходе. И уже боялась трогать Лазара, ведь он, несмотря на божественное происхождение, тоже не всесилен. Но судя по обрывкам фраз, доносившихся от мужчин, у них дела обстояли гораздо хуже, чем у нас.
Я лишь краем глаза видела, как шатается Виарина, как она утирает кровь, тонкой струйкой бегущую из носа, но не отрывает взгляда от смертников. Королева держалась лучше. У нее, наверняка как и у Лазара, резерв непомерно больше, чем у обычного мага, но и она уже изрядно потратилась, используя попеременно то щит, то водную стихию.
Мы жгли, разрывали, растаптывали магией, кошки грызли и рвали, а они все накатывали и накатывали снова и снова появляясь из переулков. Скольких мы уничтожили? Тысячи? Тысячи только первой волной, а потом? У меня перед глазами мушки плясали, а язык от жажды и вовсе прилип к нёбу. Но я была готова исчерпать себя до дна лишь бы не отдаться смертникам.
— Они отступают, — воскликнул Лазар.
И только в этот момент я поняла, что ряды нападающих стремительно редели. Их становилось все меньше и меньше.
— Не сметь! — прогремел жуткий голос. Я пригнулась, ведь мне показалось, что над нами небеса раскололись. Обернулась и увидела невероятное. В центре площади стоял Карониус во всю свою огромную величину. Взбешенный Бог возвышался над нами почти полностью укутанный черными клубами собственной магии.
— Не вмешивайся, Рони, — властный голос разлетелся над площадью и рядом с Богом Смерти возникла другая фигура. В серебристых одеяниях рядом с Карониусом стоял Равениус — Бог Правосудия. И в руках его недвусмысленно мерцал меч, сотканный словно из самого света. — Эти нарушения будут непростительны, — ровным голосом произнес Бог, но не заметить явную угрозу было невозможно.
— Вы нарушили, — прорычал Карониус и черный туман взметнулся до самого лица Смерти.
— И мы за это заплатим, — также уверенно проговорил Равениус.
— Прямо сейчас! — прошипел Карониус, но не успел и с места сдвинуться, как на его шею накинули белую огромную петлю.
Следующий аркан стянул шею Бога Смерти. Чуть мерцающий, переливающийся всеми цветами канат, сотканный из магии, заставил Карониуса захрипеть. Его глаза полыхнули тьмой, которая рвалась из него, но и грудь его вскоре перетянул на этот раз красный аркан. Едва заметное движение Равениуса, и Карониус повалился на землю. Его ноги тоже оказались оплетены веревкой из чистой магии, конец которой удерживал Равениус. Из горла Бога Смерти доносились жуткие хрипы. Он бился, словно в агонии, лежа на земле. И стремительно уменьшался в размерах.
Во все глаза смотрела на происходящее, забыла как дышать, и лишь руки прижимала к груди. Сердце билось так сильно, что становилось больно. Почувствовала прикосновение к плечу и вздрогнула. Но взгляд не смогла оторвать от места, где Бог Смерти безуспешно пытался вырваться из плена. А вокруг него уже стояли другие Боги. Они возникли ниоткуда, и каждый держал кончик одной из веревок.
Лазар обнял меня, вдохнул аромат волос, которые сейчас наверняка были пропитаны запахом гари, и тихо облегченно выдохнул. Прижалась к нему щекой и прикрыла на секунду глаза.
— Что происходит? — шепотом спросила я и вновь взглянула на Богов.
И в отсветах полыхающего огня увидела, как Боги повернулись к нам и взглянули на нашу уставшую, вымотанную компанию. В глазах Богинь, всех троих, стояли слезы, которые сорвались и потекли по щекам. Я оцепенела. Никогда прежде я даже представить не могла, что увижу в их глазах столько всеобъемлющей боли. Но у Богини Аллории дрожал подбородок, от едва сдерживаемых рыданий.
— Мама, — прошептала тетя Варя, в чьем голосе звучал надрыв и отчаяние.
— Не вмешивайтесь, — тихо, но уверенно проговорил Лазар, — Ваше Величество, уверен, нам нечего бояться.
Он все неправильно понял. Решил, что в единственном слове звучал страх, но я знала, что тетя Варя переживает за родительницу.
— Дети, — прозвучал глухой голос Богини Ливерии, — останьтесь здесь. Ариан, призови кошек.
Вдали послышался чей-то болезненный крик, островок площади, на котором находились Боги, окутало сизым туманом и с тихим хлопком все исчезли. И все вокруг накрыло тишиной, лишь треск горящего дерева нарушал ее.
Тихий свист короля Ариана заставил зажмуриться от страха и прижаться к Лазару теснее. Он крепко сжал меня в объятиях и уткнулся в мою макушку. Каждый звук заставлял меня вздрагивать от страха. Пережитое не скоро оставит меня в покое.
— Тише, милая, — прошептал Лазар, пошевелив дыханием мои волосы, — похоже, все закончилось.
Приоткрыв глаза, заметила, как из переулков серебристыми тенями несутся рокаллы. Один за другим, они окружали нас. И лишь одна решилась подойти ближе. Радка. Я чуть отстранилась и опустилась на колени перед кошкой. Ее морда была окровавлена, одну лапу она поджимала и двигалась гораздо медленнее остальных. Со слезами на глазах коснулась морды кошки, скользнула по шее и уткнулась щекой в ее липкий нос.
— Герр, — хриплым голосом позвал Лазар и резко развернулся. — Герр, — гораздо громче позвал он и растерянно взглянул на меня. — Где он?
Рядом со мной опустилась на землю сначала королева, а потом и Виарина. Король же подошел к Лазару, положил руку на его плечо и сжал.
— Семеро из моих не вернулись. И твой. Мне жаль, — с горечью произнес король. — Они всегда выполняют приказ, чего бы им это не стоило.
— Герр, — снова закричал Лазар. Он все же привязался к коту. И явно не желал терять своего четвероногого друга.
Тяжело поднялась, подошла к Лазару и переплела наши пальцы. Встала перед ним и свободной рукой погладила по щеке. Он взглянул на меня, отвел взгляд и тяжело вздохнул.
— Я так привык к этому комку шерсти, — глухо произнес он. Замер и покачнулся вперед. — Герр, — выдохнул он.
Я обернулась. Отпустила руку Лазара. Из переулка, едва переставляя лапы, плелся Герр. Его заметно шатало. Он рухнул на землю, но снова поднялся с трудом и пошел к своему хозяину, от которого не отводил тусклых глаз.
— Он умирает, — тихо проговорил Ариан.
Лазар без слов рванул к коту, подхватил огромное животное на руки. Рокалл тихо рыкнул, но даже не дернулся.
Когда Лазар аккуратно уложил своего кота на землю возле нас, я заметила, как подрагивают руки моего принца. Радка подползла к своему брату и тихо урча начала вылизывать его морду.
— Ты можешь попытаться помочь ему, — проговорил король, — поделись собственной силой, и если этого хватит, я заберу его. Вылечу.
— Что нужно? — тут же отозвался Лазар.
— Немного твоей крови и магии.
И пока Лазар под руководством короля Ариана пытался продлить жизнь своему коту, цеплялся за надежду, я вернулась к тете Варе и Виарине.
— Мама никогда не ошибается, — королева мягко улыбнулась и взяла меня за руку, — твои глаза говорят громче слов. Любовь коснулась и твоего сердечка. Его же сердцем ты завладела полностью.
— Что произошло? — я наблюдала за осторожными действиями Лазара, но никак не могла прийти в себя.
— Боюсь, что и я не понимаю, — королева нахмурилась, — но случилось что-то страшное. Нам лишь приказали сражаться до конца.
‍- Смертники погибли?
— Не думаю, что все, — она покачала головой, — чувствую, что нас накрыли куполом. Оставшиеся отступили.
— А мы? Что с нами будет? Не оставят же нас здесь?
— Нет, — тетя Варя снисходительно улыбнулась, — не зря же, — она покосилась на Виарину, — наши души решили связать навсегда.
— И вас? — метнула взгляд на склонившегося над Герром короля Ариана.
— Да, — один взгляд и в глазах тети разгорается огонь всепоглощающей любви. — Мне обещали, что все объяснят после.
— Я ничего не понимаю, — прошептала я и уставилась на свои руки.
— Когда в игру вступают Боги, лучше дождаться их объяснений, — со знанием дела проговорила королева, — порой замысел настолько невероятен, что мы не можем даже предположить исхода. Слишком узко мыслим.
— Надеюсь, скоро все закончится, — выдохнула я и вскинула взгляд на Лазара, который вместе с котом светился ярким светом. — У нас еще заговорщики на свободе гуляют.

Глава 32

Нам пришлось ещебольше половины часа сидеть в центре полыхающего города смертников. Лазар почти все это время провел с королем Арианом и Герром. Мы же тихо ждали следующего шага.
— Все должно быть хорошо, — Лазар выглядел нервным и обеспокоенным, когда вернулся к нам, — если нас не заставят ждать слишком долго.
— Когда-то ты и видеть не желал кота, — мягко улыбнулась и потянула Лазара к себе, заставляя его опуститься на землю рядом.
— Когда-то и ты меня ненавидела, — он коснулся моей щеки, к которой я тут же прижалась и прикрыла глаза.
— Я так устала, — прошептала, не открывая глаз, — невыносимо. Загадки, недомолвки, — глаза начало щипать от подступивших слез, — я за свою жизнь столько раз не была на краю гибели.
— Хочешь, я их всех покусаю? — он прижал меня к себе.
— Отравишься, — выдохнула я, передвинулась к нему ближе и спрятала лицо на его груди.
— Хотя, знаешь, — он поглаживал меня по спине, медленно скользил рукой вниз-вверх и говорил при этом тихо, так чтобы одна я слышала, — каждый раз после того, как ты оказываешься на краю гибели, ты становишься нежнее и покладистее.
Отстранилась и возмущенно на него посмотрела. А он улыбался мягко, но сдержанно. И глаза его лучились нежностью и любовью. Коснулся моей щеки, провел пальцами по скуле и ухватил за подбородок. Я лишь шумно выдохнула, когда он склонился к моих губам, и согревая их теплым дыханием, проговорил:
— Чего ты злишься, малышка? — он был так близко, что его губы касались моих, когда он говорил, — у меня каждый раз все внутри холодело, когда ты оказывалась в опасности.
И я, не давая ему продолжить, сама потянулась за поцелуем, потому что в тот бесконечно долгий промежуток времени, пока мы сражались со смертниками, у меня сердце было не на месте от одной мысли, что он пострадает. И только эти мысли не позволяли сдаться, заставляли раз за разом обращаться к магии, чтобы обернувшись на секунду, увидеть его сильную, напряженную спину, отточенные движения и магию, срывающуюся с пальцев.
— Зря Ведия и Кориан переживали, — раздался голос тети Вари.
Пришлось оторваться от Лазара, опустить взгляд, стесняясь собственного порыва и свидетелей, этот порыв наблюдающих.
— Ты хотела сказать, зря Ведия уничтожила их родовое гнездо? — спросил король Ариан.
Я резко развернулась в кольце рук Лазара и удивленно взглянула на королевскую чету.
— К-как уничтожила?
Тетя Варя одарила супруга укоризненным взглядом. Он же весело, совсем нетипично для всегда собранного, даже хмурого и непоколебимого короля инкубов, улыбнулся, и в его холодных глазах загорелся озорной огонек.
— То есть все угрозы по поводу сжигания королевского дворца не беспочвенны? — крепко, но бережно сжимая меня в объятиях спросил Лазар.
— Я бы посоветовала тебе быть осторожнее, сынок, — проговорила тетя Варя с очень выразительной улыбкой.
«Братец», — мысленно поправила ее. И в это же мгновение на площади появилась Богиня Ливерия.
— Времени мало, — нервно проговорила она и поманила нас к себе.
— Кошек, — первым вступил в разговор король Ариан. Он к общению с Богами был уже давно привычен, — раненых хотя бы, перенесите во дворец, там знают, что с ними делать.
— Быстрее, — повелительный возглас Богини заставил меня втянуть голову в плечи. Меня, Виарину, но не остальных. Тетя Варя и вовсе не любила Богиню и каждый раз встречала ее язвительными репликами.
— Уж коли вы на нас всю грязную работу спихнули, будьте добры обождать, — недовольным тоном проговорила королева, чем заслужила укоризненный взгляд Богини, удивленный — Лазара, и восхищенный — наш.
Богиня промолчала. Но стоило нам всем оказаться в паре шагов от нее, как и нас окутало белое сияние, чтобы через секунду мы оказались в круглой светлой беседке посреди величественного сада. Все вокруг цвело и пахло. Птицы щебетали, перебрасывались переливчатыми трелями, цветы благоухали и радовали глаз сочностью цвета. И только мы — грязные, пропахшие гарью выбивались из общей картины. Но никого это не волновало. Ведь в беседке сидел Равениус, прямой, словно палку проглотил, поникшая Богиня Ассирия, не поднимающая на нас глаз. Ее голова была низко опущена, а плечи постоянно вздрагивали. И откровенно рыдающая Аллория, скрывающая лицо в своих ладонях. До слуха доносились чьи-то хрипы, неясный шум и странный перезвон. И только осмотревшись, я увидела пару дриад, ошарашенно переводивших взгляд от нас на Богов, и не увидела Виарины, что не мало обеспокоило.
— Менталистка в своих покоях. В безопасности, — словно прочитав мои мысли пояснила Богиня Ливерия. Она тяжело опустилась на лавку, и только тогда я заметила темные круги под ее глазами.
— Садитесь, — махнула она рукой нам, — разговор будет недолгим, но содержательным. Времени почти не осталось.
В ответ на ее реплику Богиня Ассирия взвыла, а Богиня Любви издала жуткий хрип и сжалась.
— Мама? — слаженно и обеспокоенно произнесли Лазар и тетя Кира и удивленно друг на друга взглянули. Оба нахмурились, по-новому друг друга оглядели и повернулись к Богиням. Они словно отражения друг друга в этот момент были, искаженные, но невероятно похожие. — Мама! — и снова слаженный, но на этот раз требовательный оклик от двоих. И также слаженно они покосились друг на друга.
— Варвара, Лазар, — отозвался Равениус, потому что Любовь и Природа говорить были не в состоянии, лишь виновато взглянули на своих детей и опустили заплаканные глаза, — в ваших венах течет кровь Богов.
— Та-ак, — тетя Варя схватилась за голову. Лазар просто огромными глазами смотрел на свою внезапно обретенную двоюродную сестру. — Так, — королева была немногословна и неоригинальна.
— Это обсудите потом, — отрезал Бог Правосудия, — сейчас есть проблемы важнее. Итак, — он сцепил пальцы и поджал губы. — Смертники будут истреблены. Жрецы участвовали в сговоре, — он посмотрел на нас, — в том числе в покушениях на вас, — кивнул на невысказанный вопрос, — что с ними делать — решайте сами. С исчезновением Карониуса они потеряют силу. Наши жрецы, — он тяжело вздохнул, — ваша задача позаботиться о них. Они также лишатся силы. Но я бы посоветовал ничего не менять. Пусть остаются служителями. Людям нужна поддержка.
— Если жрецы Смерти лишатся силы из-за исчезновения Карониуса, то и остальные лишатся по той же причине? — уточнил Лазар.
У меня голова шла кругом, я не могла уловить смысл сказанных слов, вообще не могла сосредоточиться, лишь переводила взгляд от одного Бога к другому.
— К сожалению, да. Мы все провинились и понесем наказание за нарушения.
— Нам нужны подробности, — коротко проговорил король Ариан.
— Ливерия, — обратился к ней Равениус, — соберись.
— Да, — Богиня Судьбы выглядела разбитой. Судорожно вздохнула и подняла на нас полные слез глаза. — Полотно судьбы, — она взмахнула рукой и перед нами на стол лег кусочек легкой, невесомой ткани. Но этот кусочек, кажется, был живой. Ниточки шевелились, сплетаясь и расплетаясь между собой. Но полотно это было не цельным. Часть его плелась отдельно, и новый кусочек был гораздо меньше уже сплетенного. И только одна ниточка на самом кончике соединялась с большей частью полотна. — Это ближайшее прошлое и настоящее. Вариаций будущего масса.
— К сути, — сухо произнес Равениус.
— Мы не вмешиваемся в созданные миры. Можем подсказать, подтолкнуть, подать знак, но не вмешиваемся. Не вмешивались, — поправила саму себя Судьба. — Это реальность. Это, — она взмахнула рукой и рядом появилось еще одно полотно, только значительно меньше и… цельное, — одно из развитий будущего, если бы мы не вмешались, а привлекла мое внимание одна маленькая, казалось бы незначительная, деталь. Но именно она и вынудила нас действовать решительно, — еще один взмах рукой и меньшее полотно увеличилось так, что стало отчетливо видно плетение. И то место, где два, когда-то разделенных кусочка одного полотна, начали соединяться. — Всего лишь одна ниточка, — Ливерия вздохнула, — но она безвозвратно изменила бы течение истории, — она легко подцепила две нити, которые были связаны с двух кончиков, образовывая петлю. — Когда я увидела это, поняла, что быть беде.
— Ливерия, нет времени, — поторопил ее Равениус. Судьба кивнула и продолжила гораздо быстрее. И по мере ее рассказа, глаза у всех присутствующих простых смертных округлялись все больше.
Две ниточки — две жизни. Ариан и его брат Вириан. Когда-то Вириан ради власти пошел на предательство и решил стать одним из смертников, чтобы убрать брата со своего пути к престолу и получить силу. Благодаря появившейся тете Варе и вернувшимся Богам этого удалось избежать. Вириана все же сделали смертником, но как и других отправили в заточение под купол, где единственной пищей этих энергетических вампиров стали слабые эманации смерти. И смертники теряли силы, стремительно сокращалась их численность, но всех Богов, кроме Карониуса это мало интересовало. Вреда для мира от смертников было гораздо больше, чем пользы.
— Тогда, — Ливерия снова тяжело вздохнула, опустила взгляд и прошептала, — наши создатели решили, что наше вмешательство и созданный купол — оправданы. Наказание для Карониуса. Но сейчас ситуация изменилась.
На одном из полотен, иллюстрирующих наиболее вероятное будущее, Богиня Судьбы увидела, что нить жизни Ариана переплетается с нитью Вириана. И нить первого обрывается. Это могло значить только одно — смертники найдут выход из-под купола. А заглянув дальше, Ливерия с ужасом поняла, что с момента встречи Ариана и Вириана численность населения стремительно снижается. Смертники слишком изголодались под куполом. Они бросились бы на жителей Ореады с одной целью — утолить голод.
— Война с ними уничтожила бы почти весь мир. Руины, горы испитых трупов, вот, что ждало бы нас, — едва слышно прошептала Ливерия. Рано или поздно огонь войны угас бы, смертников бы уничтожили, но какой ценой? Мир бы уже никогда не восстановился после такого потрясения.
— И тогда вы решили поиграться с нами. Только оставили нас слепыми, как котят, — выпалила тетя Варя.
— Люди, — задумчиво и как-то горько протянула Судьба, — у каждого из вас своя роль.
— Но вы, тетушка, любительница вмешиваться в наши жизни. И делаете это, что называется, нахрапом. Без всякого пиетета перед частной жизнью и вашими же правилами, — тетя Варя обличительно ткнула пальцем в Богиню Судьбы. — Могли бы сразу обозначить проблему. И все было бы гораздо проще.
— Не убавить, не прибавить, — откликнулся Лазар, но посмотрел на свою новоиспеченную родственницу с осторожностью.
— Лазар, Варя, — слаженно и строго окликнули своих детей две другие Богини.
— Ошибаетесь, — спокойно встретила Судьба наши обвинительные взгляды. — Лишь в случаях невозможности пойти по другому пути, мы вмешиваемся, но решения оставляем за вами. Я всего лишь сплетаю нити ваших жизней. Все жители нашего мира — клубочки нитей. Каждый из вас рождается уже сплетенный со своими родителями. Я лишь даю варианты того, с чьей нитью сплетется ваша, остальное — результат ваших поступков и решений. Иногда нити в плетениях распадаются, иногда нити обрываются, а клубок заканчивается, но все они — часть огромного полотна мира. И если силой выдернуть одну из нитей, то в полотне возникнет дыра, которая может расползтись и уничтожить все полотно. И мы вмешивались только тогда, когда такой риск возникал. Но не так… Основательно. Здесь нам пришлось идти буквально на преступление. Требовать. Ставить условия. И не просто направлять, а ставить вас в жесткие рамки, — в ее глазах вспыхнул решительный огонек. — Вы сильны, — она обвела нашу четверку взглядом, — но по-отдельности ваша сила — ничто по сравнению с диким, всепоглощающим голодом. И нам было необходимо заставить вас доверять друг другу, заставить сотрудничать. И без оглядки броситься в бой. Вы бы пошли на только…
— Ради любви, — отозвалась Богиня Аллория. Мама тети Вари. — Твою дочь, Варя, и свою внучку я не могла отдать в жены Лазару, по понятным причинам. А Кира, — она бросила на меня взгляд раскрасневшихся от слез глаз, — девочка уже жила в мыслях оборотня. И она к нему была… неравнодушна. Я знала, что любовь вспыхнет между ними рано или поздно, но мы не могли просто ждать. Слишком долго. Пришлось идти на крайние меры. Ты, дочка, дорожила девочкой, как своей, и ради нее бросилась бы в любую точку мира. Ариан последовал бы за тобой. Кира и Лазар не оставили бы друг друга. Четыре маленьких человечка, наделенных огромной силой любви и большим магическим потенциалом создали крепкий узел, который мог бы сообща противостоять целой армии. Но и вы не смогли бы выстоять против смертников. Мы знали, что Карониус вмешается. Любовь к собственным созданиям сильна. Вы, наши подопечные, как дети. Мы не хотели бы вашей гибели. Но мы уже знали, что Карониус что-то задумал. Его жрецы оживились. Теперь мы знаем, что Карониус еще тогда, много лет назад, когда купол только накрыл смертников, задумал свое подлое разрушительное дело. Он требовал и молил не оставлять смертников хотя бы без наставников, жрецов, чьи проповеди и советы должны были помочь смертникам смириться, пережить суровое, но справедливое наказание. И мы поддались уговорам. Порталы были им созданы, соблюдая все наши требования: портал привязан к носителю, и только его мог перенести один раз в декаду. Но мы лишь недавно узнали, что каждый переход оставлял брешь в куполе, ослаблял его, а за множество лет таких переходов была масса. И купол бы рухнул, а лавина смертников понеслась по миру, уже без страха, пожирая все живое вокруг.
— Но вы решили пойти на нарушение, чтобы этого не случилось, — выдохнул Лазар, сжимая мою ладонь в своей. — Но зачем все эти ритуалы со связками?
‍​- Сынок, — выдохнула Богиня Ассирия и взглянула на Лазара. В ее глазах плескалась такая боль, от которой сердце сжималось, и на глаза наворачивались слезы. — Мы вмешались. Карониус понял, что мы что-то готовим и пошел на крайние меры — заговор с королевой и портал, подаренный Кире.
— Королева? — внезапно осипшим голосом переспросил Лазар.
— Она носит под сердцем сына, считает его истинным наследником трона, — отозвалась Богиня Аллория. — Если ты взойдешь на престол, то ее надежды рухнут. Свергнуть тебя будет гораздо сложнее, особенно при поддержке соседнего королевства. И Карониус предложил ей помощь в избавлении от тебя. И Киры.
— Вы же не вмешиваетесь, — потрясенно выдохнула я, — но почему сейчас рассказываете все это?
— Разлад среди Богов на таком уровне, — вступил в разговор Равениус, — открытое противостояние, прямое вмешательство в жизни сразу нескольких жителей для достижения цели, Карониус еще и нарушил прямой запрет на снятие купола раньше срока. В совокупности это непростительные нарушения. Наказание за это — перерождение.
— Что это значит? — спросил король Ариан и хмуро обвел взглядом всех Богов.
— У нас был выбор, — тихо проговорила Ливерия, которая сейчас была лишь тенью от всегда спокойной, гордой и независимой Богини Судьбы, — не вмешиваться и создать новый мир, учитывая прошлые ошибки. Карониус был бы наказан. Либо, вмешаться и понести наказание всем вместе.
— Что значит перерождение? — дрожащим голосом спросила тетя Варя.
— Полная зачистка памяти. Новые мы, новые миры, новый процесс обучения, — ответил Равениус.
В беседке воцарилась потрясенная тишина.
— Мы знали, на что шли, — твердо проговорил Равениус, — и понесем заслуженное наказание. А вы, — обвел нас внимательным взглядом, — те, кого мы избрали на роль хранителей этого мира.
Дар речи ко мне вернется не скоро. Наверное, мои глаза после последних слов напоминали блюдца. Пустые. Смысл сказанного доходил до сознания медленно. Я не понимала совершенно, что происходит, и как все это отразится на наших жизнях. На всем мире.
— Мама, — голос королевы прозвучал тихо и жалко. В нем звучали слезы.
— Я люблю тебя, — прошептала в ответ Аллория.
— Я не понимаю, — впервые в голосе Лазара звучала растерянность. Он сжал мою ладонь до боли, но я в ответ лишь сжала его.
— Мы уйдем, — тихо, но твердо произнес Равениус, — навсегда. Единственный способ сохранить равновесие и магию в этом мире — создать источники силы. Вы станете их хранителями. Хранителями мира. Его защита и опора. С нашим уходом именно вам придется исключить волнения. Сейчас, как никогда, важно удержать мир от войн и распрей. У вас достаточно сил и власти для этого. И будет больше. Вы не станете Богами, — ответил он на вопрос, который словно колокол звучал в моих мыслях. — Проживете свою жизнь. И уйдете в мир иной тогда, когда исполните свою роль в этой жизни. И вернетесь, когда мир снова окажется на грани разрушения.
— К-как? — я даже не сразу поняла, что хриплый подавленный голос принадлежал мне.
— Как и все. Вас породит большая любовь. Ваши души найдут свою пару, когда придет время, чтобы вновь вернуть мир и спокойствие на Ореаду. Каждый раз этот путь будет разным, но он неизменно приведет вас друг к другу. К власти.
— Мы будем проживать тысячи жизней, не зная покоя? — голос короля Ариана мог бы заморозить окружавший нас сад.
— Вы не будете страдать. Не будете помнить. До тех пор, пока мир будет возможно спасти. Пока жива магия.
— Я не хочу, — в голосе королевы уже звучали рыдания. Взглянула на нее, по ее щекам ручьями катились слезы, — не хочу, чтобы ты уходила, — она смотрела на свою мать.
Взглянула на Лазара. В его глазах тоже плескалась боль. Молчаливая просьба, направленная его матери.
— У нас не было выбора, — словно оправдываясь, прошептала богиня Аллория, — мы не могли обречь вас на гибель.
— И возложили на нас огромную ответственность, — проговорил король Ариан.
— Вы уже у власти, — отрезал Равениус, — это ваше предназначение. Время уходит. Жрецы помогут вам. Они знают достаточно. Сейчас вам нужно объединить силы. Весть о полном уничтожении смертников сгладит удар от нашего ухода. У вас есть время попрощаться.
Равениус рывком поднялся. Его примеру последовала и Ливерия. Взмах рукой Богини Судьбы и пара дриад растворилась в воздухе. Я не смогла бы сейчас стоять на ногах. Казалось, все онемело. И даже язык приклеился к небу. Я решительно отказывалась верить в происходящее. Не могла представить, как мы справимся с таким потрясением. Как справятся все с ним. В прошлый раз Боги ушли, но все верили в их возвращение, теперь же… Все иначе.
Царила пустота. Он отпустил мою ладонь только для того, чтобы прижать молчаливо рыдающую мать к своей груди. Откуда-то сбоку раздавались громкие всхлипы. Тетя Варя с Богиней Аллорией. Мне казалось все сном. Ненормальным, невероятным, жестоким сном. И я будто сквозь толстое стекло наблюдала за Лазаром, который до побелевших костяшек сжимал ткань одеяния своей матери на ее спине. Выдернул из состояния шока отчаянный шепот Богини. Она вскинула голову и взглянула на сына изумрудными сверкающими от слез глазами.
— Я не буду прощаться, — ее подбородок дрожал, а слова были едва слышны. — Мы, — она бросила взгляд в сторону на сестру, — постараемся вернуться.
— Есть шанс? — хрипло спросил Лазар, с надеждой заглядывая в глаза матери.
— Мы понесем наказание. Но душу и сердце матери ничто не остановит.
Мы не успели ничего спросить. Сад вдруг подернулся туманом. Силуэт Богини стал растворяться в нем. И на грани слышимости прозвучал голос его матери:
— Я люблю тебя, сын.
— Я люблю тебя, мама, — также тихо отозвался Лазар.
Миг и я почувствовала твердую почву под ногами. Пелена перед глазами рассеялась. И первое, что я увидела вызвало такую волну ярости, что я была готова зарычать.
Лицо королевы Корры Рен’Оулен, чьи брови взметнулись на лоб, я желала размазать по полу тонким слоем. Рядом с ней сидел мрачный отец Лазара. Именно ее интриги и жажда власти привела нас к смертникам. Она была причастна к случившемуся. Она стояла за нашими покушениями, и именно она отчасти была виновна в том, что мой мужчина испытывал сейчас такую боль, что ее не могли заглушить даже мои блоки.
Из груди вырвался мой хрип. А потом я поняла, что готова ее уничтожить. Стоит лишь отпустить рвущуюся наружу магию. Магию смерти.
— Лазар, — воскликнул король и подскочил со своего места.
— Ваше Величество, — я сверлила глазами королеву, — вы не рады нас видеть? Ждали вестей от Карониуса о нашей безвременной кончине? — я сделала медленный шаг вперед. Еще, еще и еще, так чтобы отойти от Лазара, который до сих пор держал руки так, словно сжимал мать в объятиях. — Не с той Смертью вы связались, — в груди полыхнуло так, что стало больно. Магия меня затопила. Она хлестнула и взвилась, окружая меня. Затопила глаза так, что весь мир потерял краски. Я знала, что теперь вместо моих глаз — провалы, в которых бушует тьма. Смертоносная тьма. И видела, как вжимается королева в свое кресло, как она бледнеет, понимая, какая магия ластится к моим рукам, оплетает тело и плещется в глазах.​

Глава 33

— Кира, — сиплый голос Лазара дотронулся слуха.
Он же привел в чувства ошарашенного короля.
— Что происходит? — сейчас голос венценосного мужчины не звучал властно. Скорее растерянно и даже испуганно.
— Кира, не стоит, — не услышала, а почувствовала, как Лазар шагнул ко мне.
— Стой на месте, — не обернулась, а лишь слегка повернула голову в его сторону и тут же вновь вернула все внимание королеве. — Боюсь, с исчезновением смертников и самого Карониуса, — выплюнула я со всем презрением, которое вызывал у меня тот, чью магию я носила в себе и сейчас демонстрировала всем, — ваша с ним сделка расторгнута, — широко улыбнулась. Изо рта сквозь зубы потянулся черный дымок магии. Я сама себя боялась в такие моменты. — Предлагаю новую, — процедила я, глядя в распахнутые от ужаса и осознания своего положения глаза королевы, — здесь и сейчас вы почтите нас рассказом о своих планах, сообщниках и совершенных преступлениях во всех подробностях. Или же, — взмахнула рукой и черная лента скользнула от меня к королеве черной извивающей змеей.
— Стойте, — она вскинула руки, закрывая лицо и взметнув слой пыли, который тут же дрогнул и осыпался. Королева не контролировала свои эмоции и с трудом владела магией в этот момент. — Я все расскажу, — закричала она, поджав ноги, когда моя лента скользнула в опасной близости.
Отозвала магию. Это заняло меньше минуты. Мне пришлось умирять бешено колотящееся сердце, дрожащие от напряжения и злости руки, бушующие эмоции, чтобы вернуть смертоносную магию под замок, не позволить ей взять надо мной верх. Но после всего произошедшего магия стала какой-то смирной, спокойной, словно только сейчас признала мое превосходство и стала не бушующими ураганом, который мне приходилось постоянно держать под контролем, а всего лишь ласковым дуновением ветерка, который мог бы стать шквальным, если я того пожелаю.
— Что. Здесь. Происходит? — медленно, с расстановкой проговорил отец Лазара.
Резко развернулась, чтобы уткнуться в испачканную сажей рубашку Лазара. От него пахло гарью, но сейчас так хотелось просто дышать, глубоко, медленно, спокойно. Его руки скользнули по моим плечам и прижали к груди. Крепко, до боли, до хруста костей. Но я лишь уткнулась лбом в его грудь и прикрыла глаза. Лазар сейчас был будто каменный. Осторожно обняла его. Он притиснул меня еще сильнее, если это вообще было возможно.
— Кристу Ден’Тория сюда, — тихо проговорил Лазар, но так, что мне захотелось втянуть голову в плечи. Его голос звучал сухо, мертвенно безразлично. — Кто еще? — его сердце билось громко, сильно, удивительно спокойно.
— Ливия Зир’Окант, — едва слышно произнесла королева, — Карт Сен’Виен.
— Щитовик на празднике, — проговорил Лазар, — еще?
— Главный жрец Смерти из храма всех Богов, Тара — моя служанка, Зинкрид и Стард из личной стражи. Это все.
— Всех привести сюда. Отец распорядись, скажи, что приказ королевы, — не выпуская меня из объятий, Лазар обернулся к отцу. Я не противилась, всем своим существом чувствовала, как важно для него сейчас мое присутствие, моя близость. И мне это было необходимо, чтобы не потеряться в ворохе вопросов, в море злости и ярости, в непонимании, которое волнами накатывало на меня. — Ты знал? — спросил Лазар, когда король вернулся.
— О чем? — голос короля, наконец, набрал силу и снова вернул окрас власти. — Что все это значит? Откуда вы здесь появились? Почему в таком виде? Что произошло?
— Дождемся всех и послушаем твою супругу. Она поведает нам все подробности, — даже в разговоре с отцом Лазар оставался неприступно ледяным.
Он отстранился от меня, обхватил мое лицо ладонями и заглянул в глаза. Смотрела на него и будто впитывала всю ту боль, что плескалась в его душе, всю боль, которая которую он сдерживал и которая явно раздирала его изнутри.
‌- Мы будем ждать. Ее, — шепотом сказала единственное, что пришло на ум. Я не могла даже представить, каково ему. Он снова потерял мать. Но теперь уже зная ее любовь. И это все только усложняло.
— Всегда, — он с трудом вытолкнул это слово. Я видела, как дернулся кадык, словно Лазар проглотил застрявший в горле ком. Потом он прикрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул и вновь посмотрел на меня. — Ты устала. Отправляйся к нам.
— Нет, — покачала головой в его ладонях, — побуду с тобой. Просто рядом.
Он коротко кивнул, прижался губами к моему лбу и прикрыл глаза. Я тоже их закрыла, чтобы не видеть весь этот мир, который обрушился на нас своей враждебностью и ответственностью. Хотелось закрыться ото всех. Осмыслить все.
— Мне показалось, что ты ее убьешь, — выдохнул Лазар, когда вновь отстранился.
— Кажется, я бы это сделала, — честно призналась ему, — если бы не ребенок. Он ни в чем не виноват.
— Ты права. Кстати, — он выпрямился и гораздо громче произнес: — отец, твоя супруга ждет ребенка. Ее судьба решится после его рождения. До тех пор она будет находиться под стражей. В приемлемых для беременной женщины условиях. Лишенная магии. Мое решение обсуждению не подлежит, — последняя фраза прокатилась по залу волной силы, которая припечатала бы меня к полу, если бы не крепкие руки Лазара.
— Ты решил?! — выдохнул отец Лазара, а потом его голос и вовсе сел, превратился в жалкий сип, — какого ребенка?
— Твоего ребенка. И да, я решил. После свадьбы ты оставишь трон. Поверь мне, твоему сыну без матери будет необходим отец, — в словах Лазара звучала невысказанная, какая-то совсем детская обида.
— Я не понимаю, — сказал король, и я услышала шорох одежды. Взглянула на него и увидела, что он опустился в кресло. Плечи поникли, в глазах нечитаемая смесь эмоций, между бровями пролегла глубокая борозда, но он вдруг словно обессилил.
В этот момент отворились двери. Мы с Лазаром обернулись и увидели, как величественно вплывает в проход Криста, как она вздрагивает при виде нас, как легкий румянец сменяется мертвенной бледностью, а из глаз испаряется вся надменность и уверенность. Взгляд затравленно метнулся к королеве, а потом в поисках путей отступления. Нечто подобное случилось и с остальными участниками, когда они поняли, для чего их вызвали в этот зал. Только самая юная участница, дочь придворного мага Ливия, при виде нас испугалась настолько, что из ее глаз брызнули слезы, а изо рта полились бессвязные извинения и мольбы о прощении. Это жалкое зрелище продолжалось недолго. Хватило одного короткого приказа Лазара, чтобы девочка затихла. Мне ее даже было жаль. Совсем юная. Наверняка, хотела всего лишь выслужиться перед своей королевой. Глупая.
— Мы вас внимательно слушаем, — сейчас голос моего принца был таким ледяным, что даже король Ариан был бы посрамлен с его вечно замораживающим тоном, — быстро, четко, со всеми деталями. Приступайте, Корра, с самого начала.
И слова потекли рекой. Наша помолвка, договоренность о свадьбе стала для королевы сюрпризом. До моего эпического появления в покоях принца никто, кроме короля и принца, не знал о заключенной сделке между королевствами. И Богами. Но я стала лишь небольшой помехой в плане, который уже зрел у Корры. Она узнала о своей беременности. И не желала, чтобы ее сын стал тенью Лазара. Она решила избавиться от Лазара. Моего принца ненавидели, ему не верили, но его боялись. Королева же желала избавить своих подданных от этого страха.
— Бас-стард, — выплюнула она с презрением, — ты никогда не станешь желанным правителем, не поведешь за собой стаю. Ты, что не имеет волка. Лишь его слабую тень.
Бросила на королеву испепеляющий взгляд. Мой волк невероятен. И мне хотелось рассмеяться, глядя в глаза королеве.
— А мой сын — истинный! Настоящий наследник, который будет достоин трона. В его жилах будет бежать сильная кровь, кровь правящего. И он будет волком, не поджимающим хвост, когда ему бросают вызов. Но твой отец, — она метнула яростный взгляд на короля, — боготворит тебя. Боготворит твою мать.
Последнее слово она произнесла так, словно это было величайшим оскорблением. А я лишь на миг подумала о том, насколько правильными были ее слова. Король действительно боготворит мать Лазара. Но все мысли улетучились в то же мгновение, потому что руки Лазара сжались в кулаки, его напряжение передалось и мне. Но я накрыла ладонью сжатый кулак, пытаясь успокоить. Нам нужно дослушать.
— Он, — она ткнула пальцем в миг постаревшего короля, — изменился. Стал чужим, далеким. И сколько бы я не пыталась вернуть его себе, как бы не пыталась увидеть в его глазах то чувство, которое жило там раньше, больше не видела. Никогда. Он был рядом, но душа его была с другой. И любовь к ней отражалась в его глазах, когда он смотрел на тебя. Ненавижу! Лазар, Лазар, Лазар… Вся жизнь заключилась в тебе. Он так горд тобой, так восхищен. Но чем? Жалкой пародией на волка? Высокомерный ублюдок. Но я любила его, ждала, верила, что все изменится. И забеременела, сколько сил я вложила, чтобы стать матерью. Но поняла, что все бессмысленно. Все, пока рядом с Вивьером стоишь ты. Ты слишком силен, настолько, что он уже несколько лет готов уступить тебе трон. Если бы тебя не стало, — с горечью проговорила она, — наш сын стал бы для него утешением. Он полюбил бы его.
— Моя кровь и плоть, я буду любить сыновей одинаково, — безжизненный голос короля ударил по нервам, — и виновен пред тобой лишь в одном: не смог полюбить также сильно, как любил Ирину.
— Он напоминал тебе о ней, — закричала королева, схватившись за подлокотники кресла. — Не стало бы его, и воспоминания оставили бы тебя.
— Я бы узнал, Корра. И не простил бы. Никогда.
— Ты бы даже не подумал на меня. Я бы не стала марать свои руки в его крови. Но потом появилась эта инкубская шлюха. Эта свадьба. И все начало рушиться. Я так думала. До тех пор пока не появился он, Карониус. Уж не знаю, чем не угодила ему эта парочка, но и он не желал их свадьбы. Он мне помог.
Карониус рассказал Корре, что свадьба неизбежно приведет Лазара к трону, но если она не состоится, то трон достанется ей. Они заключили сделку. И в ее руках оказались одноразовые порталы. И я стала второй мишенью в планах королевы. Убить меня было проще, нежели принца. И главное — масса недоброжелателей рассеивала внимание. Меня мог убить кто угодно, ведь никто не хотел видеть на троне чужачку. Ливия принесла королеве змей. Во владениях королевского мага и не такие диковинки находились. Девочка не знала, для чего они нужны, в подробности ее не посвящали, поэтому на допросе с менталистом она осталась вне подозрений. Добыть вещички своих фрейлин королеве не составило труда. Она сама принесла весь этот скарб со смертоносными обитателями нашего мира в мои покои. Ее и не допрашивали, сделав акцент на фрейлинах. Она же отдала один из порталов жрецу, чтобы после ритуала мы встретились с цедифами. Их перенесли к нам порталом. Но и тут мы справились. Тогда в игру вступила Криста. Девушке пророчили место королевы, и она не собиралась уходить в сторону. Девушка рвалась к власти. А у такой красавицы масса поклонников. Лорд Карт Сен’Виен не был исключением. И ради возлюбленной, ради ее ласкового взгляда, ради надежды согласился изменить угол наклона щита, чтобы нужный заряд попал в нас на празднике. И снова промах. Мы отделались испугом.
— Менталистка. Твоя верная собачка видела Кристу и Карта, эта выскочка рванула за Кристой. И привела ко мне, чтобы сообщить о преступлении, — губа королевы дернулась. — Стражи тут же донесли, что ее ищут твои ищейки. И тогда мы решили убрать ее. Она исчезла. А ты так отчаянно ее искал. Поверил, что она предала тебя. На нее мы тебя и поймали. Вы должны были сгнить в тех камерах. Как? Как вы выбрались? — закричала она.
— Мы талантливые, — доверительно сообщила я, не сдержав издевательских ноток, — или вам снова продемонстрировать мои таланты?
— Всех под стражу, — холодно скомандовал Лазар, — на всех ошейники. Не стоило ввязываться в игры Богов, Корра. Они всегда играют по своим правилам.
Сообщать ей о том, что Карониус даже не думал садить на трон ее сына, Лазар не стал. Карониус хотел освободить своих подопечных. Освободить нашими руками. Моими руками. От королевств остались бы только воспоминания. Но Боги пожертвовали собой, чтобы дать жизнь нам. Я так на них злилась, а сейчас поняла, что могла бы лишиться всего в один миг: родителей, друзей, родных… Лазара, за которого так отчаянно цеплялась сейчас. Этот волк все-таки сумел проникнуть в мое сердце, сумел оплести своими путами. Медленно, осторожно, шаг за шагом привязывал к себе. Заботой, доверием, жаркими спорами и наглыми поцелуями, которые заставляли забыться. Своей силой и слабостью, которой поделился со мной.
Коснулась пальцами его щеки, привлекая внимание, когда всех, кроме Корры увели стражи. Ее попросил оставить король. Ему было, о чем еще поговорить со своей супругой.
Лазар устал. Под глазами пролегли тени, губы сжаты в тонкую линию, лицо испачкано сажей, а руки — кровью. Кровью кота, которого он так ненавидел, и к которому привязался всей душой.
— Идем, — тихо сказала я, — я больше не хочу никого видеть. Я хочу забыться сном. Но не смогу уснуть. Без тебя.
Я уже знала, что брачные ритуалы у оборотней проводились под покровом ночи. Что тут скажешь? Все ни как у людей. Уж не знаю, как готовились и относились их женщины к этому ритуалу, но мне показалось их таинство — пыткой. Мне запретили есть, разрешали только пить. Сказали, что женщина должна быть чистой и душой, и телом в этот день. Мне же казалось это дикостью. Чтобы заглушить чувство голода приходилось постоянно пить и бегать в уборную по нужде. Я даже стала переживать, что в самый ответственный момент сбегу с ритуала, не потому что не хочу замуж, а потому что организм будет требовать. Весь день за мной по пятам ходила свора девушек, которые вычесывали меня, словно я волчица в период линьки, омывали лицо и руки с такой прытью, словно пытались снять верхний слой кожи, порывались проводить в ванную, которую мне пришлось принять за день трижды, этого требовал ритуал, и постоянно что-то шептали над головой. Молились, что ли, чтобы судьба избавила их от моей скромной персоны. Или же просто уморить пытались, но я выжила. Только к моменту самого ритуала уже жаждала крови.
Под конвоем девяти женщин привели в лес, к тому самому дереву, где я впервые увидела волка Лазара. Только теперь это место было другим. Оно сверкало и переливалось от силы, которым было напитано. Воздух дрожал от магии, которая сосредоточилась здесь. И даже слабость от голода и пережитых «пыток» отступила под напором этой энергии. Женщины не сдерживали пораженных вздохов, а я не могла восторгаться, потому что знала, почему это место изменилось. И бабочек, тех воздушно прекрасных существ больше не было.
Женщины остановились на границе поляны и с поклоном отступили в лесную чащу. А я ступала босыми ногами по мягкому покрывалу травы, поджимая замерзшие пальцы. Тело била дрожь. Я продрогла в тончайшем белом платье, которое правильней было бы назвать ночной рубашкой. Мне казалось, что я вовсе обнажена.
У необъятного ствола дерева стоял Лазар в тени пышной кроны. Я чувствовала, как его взгляд скользит по обнаженным плечам, касается рук, опускается до самых ног и вновь поднимается, чтобы взглянуть в глаза.
Шумно выдохнула, как перед прыжком в воду. Тряхнула головой и пошла к нему, не в силах отвести взгляда. Даже не сразу заметила, что рядом с Лазаром стоит главный жрец Богини Ассирии. Но и его присутствие лишь на мгновение приковало мое внимание. Сердце громко ухало в груди, и с каждым шагом, приближающим меня к моему будущему мужу, которому удивительно подходил белый цвет брачного одеяния, становилось тяжелее дышать. Даже думать. Я видела, как горят глаза Лазара, как в них распускается теплая нежность и теснит беспокойство. Неужели, думал, что я сбегу, пройдя такой длинный и сложный путь? Оставлю его лицом к лицу с испытаниями, которые ждут нас впереди? Нет. Уже не смогу. Не смогла бы с того самого момента, как он бросил мне вызов в своих покоях, как заискрилась магия между нами при первом столкновении, чтобы оплести, привязать друг к другу навсегда.
Пара шагов, и мои ледяные дрожащие ладони оказались в его горячих сильных руках. Мгновение и сердце подпрыгнуло к горлу, а дыхание стало тяжелым, ведь в его глазах полыхнула такая жажда, от которой меня бросило в жар. Губы дрогнули в смущенной улыбке, но я не смогла отвести взгляда.
Голос жреца едва касался сознания, я тонула в серых глазах, в чувствах, которые оглушали меня, ведь сил удержать ментальную связь не было. Жрец что-то пел, но я была словно в тумане, не могла даже пошевелиться и с трудом держалась на ногах.
— Сердцем к сердцу, в едином ритме, одной жизнью на двоих, — донеслись слова жреца, и мы едва слышно эхом повторили эти слова, давая свое согласие.
Его окутала дымка, которая преобразилась в очертания волчьей морды, чьи глаза ярко светились серебром. И он бросился на меня, чтобы раствориться в моей душе. Я испугалась так, что забыла как дышать, но лишь на мгновение. Сразу после этого пришло ощущение тепла, спокойствия, безопасности и принадлежности. Удивительно, но я поняла, что отныне принадлежу этому волку не умом — душой. Вед— она рвалась к нему, и больше меня не удерживали невидимые путы. Я пошатнулась и угодила в крепкие объятия…мужа?
— Душой к душе во всех мирах и жизнях. Муж и жена, — голос жреца оборвался так же внезапно, как и зазвучал.
— Муж, — отозвалась я, когда перед нами возник небольшой поднос с двумя широкими золотыми браслетами.
Взяла больший и аккуратно защелкнула его на запястье Лазара. Замочек засиял, не оставив от себя и следа. Браслет плотно обвил руку мужа. Теперь его отнять можно было бы лишь с рукой самого Лазара.
— Жена, — выдохнул Лазар, и на моей руке защелкнулся замочек второго браслета. Почувствовала жар, исходящий от брачного украшения, а потом тепло разлилось по телу, а браслет плотно обхватил и мое запястье.
— Ритуал состоялся, — тихо проговорил жрец.
— Благодарю, — отозвался Лазар. Послышались шаги уходящего жреца. Мой муж притянул меня к себе.
Охнула, когда поняла, что с виду плотная одежда Лазара была такой же невесомой, как и мое платье. Ощущения были такими яркими, словно мы оба были обнажены. А когда его губы накрыли мои, вцепилась пальцами в его рубашку, чтобы не рухнуть. Собственнический поцелуй вскружил голову, отдался зудом в пальцах и жаром во всем теле. Одной рукой он удерживал меня за талию, вторая скользнула по спине. Погладил пальцами шею, отправляя толпу мурашек по всему телу, и зарылся в волосы, оттягивая их назад. Судорожно выдохнула, едва сдерживая стон удовольствия. Я даже не думала, что это может быть так умопомрачительно прекрасно. Так, что все волоски поднимаются дыбом, дрожь прокатывается по телу, опускаясь тяжестью внизу живота. Это была настоящая пытка, которой он истязал меня не первый день после моего полного поражения перед этим невероятным мужчиной. Я признала его после того, как мы покинули короля с королевой, и сдалась на милость победителю.
— Моя, — прорычал он мне в губы, пока я заново училась дышать.
Когда он так обжигал меня взглядом, я чувствовала себя безвольной куклой, готовой согласиться на все.
— Твоя, — одними губами прошептала я. — Голодная, измученная твоими служанками, замерзшая и усталая. Вся твоя. У вас тут жен кормить принято? Или только голодом мучить?
— Неисправимая, — мягко улыбнулся он. — Нас ждут на площади, а после ты утолишь голод. Как и я.
Распахнула глаза. Щеки опалило от высказанного обещания. Ведь его пылающий взгляд ясно говорил, что его голод несколько отличается от моего. И этого голода я боялась. Трусила перед тем, что должно было случиться, несмотря на то, что желание до сих пор пульсировало внизу живота.
— Нас ждут, — хрипло повторил он.
И как хорошо, что нас ждут! Потянем время. Оно мне сейчас очень нужно. Даже в схватке со смертниками мне не было так страшно, как сейчас.
— Трусишка, — усмехнулся Лазар, держа меня на руках и шагая из леса. — Где же моя бесстрашная Кир-р-ра? — словно издеваясь он катал на языке мое имя с такими интонациями, что сердце сбивалось с ритма.
— Животное! Никакой пощады, одни инстинкты.
Он лишь загадочно улыбнулся и продолжил свой путь.
В храм мы вошли через задний двор, я стремительно отвернулась, когда Лазар начал скидывать одежду. И ведь не в первый раз, но сейчас его обнажение отзывалось во мне очень остро. В храме стояла тишина. Но я знала, что за дверью собрался весь город в ожидании нашего выхода. И даже предвкушение пораженных взглядов при виде моего волка отступили под натиском волнения. Вздрогнула и отпрыгнула, когда руки коснулась мягкая шерсть. Шумно выдохнула, когда увидела своего огромного волка. Кажется, даже в звериных глазах я разглядела усмешку.
— Леди, — обратился ко мне жрец, — ваш супруг должен будет лечь перед вами, демонстрируя свое преклонение перед выбранной женщиной, доверие и полное принятие.
— Я знаю, — нервно кивнула и запустила руку в мягкую шерсть, — спасибо.
— Нам пора, — кивнул он и первым пошел к дверям.
Сжала мягкую шерсть от волнения и опомнилась лишь тогда, когда услышала тихое недовольное рычание. Отдернула руку. Что же поделать, если я не могу контролировать себя тогда, когда волнение захлестывает с головой. Шумно выдохнула и пошла бок о бок со своим волком.
Дверной проем в ночи напоминал темный провал, наполненный неизвестностью, шагнула за пределы храма и замерла. Тусклый свет Радии ударял нам в спину, освещая всех собравшихся перед храмом. Затаила дыхание, осматривая бесчисленное количество женщин и… волков. Судорожные женские возгласы волной прокатились от храма вдаль. Никто не ожидал увидеть Лазара в волчьемобличии. Они не верили в его вторую сущность и теперь настал момент истины. Я едва держалась на ногах и с трудом сделала шаг к ступеням. Мой волк стоял рядом, оглядывая собравшихся. От него не исходило ни надменности, ни радостного злорадства — только спокойствие.
Тихий утробный рык, который был подобен грому в ночной тиши, которая накрыла все вокруг, сменился громким воем Лазара. Женщины, словно поломанные куклы, медленно, но дерганно присели в низких реверансах, признавая силу появившегося перед их глазами волка. Мужчины в животных обличиях подхватили песню, наполнив каждый уголок своей песней. Вторили вою Лазара, а после пригнули головы, признавая вожака.
Сердце в груди громко бухало, словно стремилось пробить ребра. Тишина наступила в то же мгновение, как замолк Лазар. Женщины поднялись, устремляя взгляды на меня, волки вскинули головы.
Лазар медленно обошел меня, спустился на ступеньку ниже и вальяжно развалился у моих ног. Так странно и немного страшно. Я знала, что так должно быть, но за всей суматохой не узнала, что должна делать сама. Не придумав ничего лучшего, спустилась следом за Лазаром, села на ступеньку и заглянула в глаза удивленного волка. Обхватила его морду руками и водрузила тяжелую голову на свои колени. Это казалось мне правильным. Он не должен преклоняться предо мной. Мы — единое целое.
— Брачный союз состоялся, — возвестил жрец. — Волк сделал свой выбор. Есть ли среди вас те, кто усомнился в его выборе? — тишина стала ему ответом. — Так преклоните головы перед леди Кирой Рен’Оулен, будущей королевой.
Никто не посмел ослушаться. И пока все присутствующие смотрели себе под ноги, признавая наш союз законным, Лазар поднялся и мотнул головой, призывая меня пройти сквозь эту толпу. Мимо тех, кто когда-то сомневался в нем, кто не верил и теперь боялся поднять взгляд. Они расступались, когда мы шли по живому коридору, бросали на нас взгляды из-под ресниц, но ни не смели произнести и слова. Что было в их мыслях? Наверняка, многие из них вспоминали о своем пренебрежении по отношению к Лазару, о брошенных когда-то дерзких словах, а я думала лишь о том, что стала женой. И если Лазара признали вожаком, то мне еще придется побороться за звание достойной королевы. Достойной своего волка. И только ради него я должна победить в этой борьбе.
Путь оказался долгим. Невыносимо долгим под взглядами, которые впивались в спину. И только когда мы вошли в опустевший королевский дворец, смогла выдохнуть. Мы поднялись в наши покои, где нас ждали наши кошки. Радка бросилась мне под ноги, едва не сшибая, ткнулась влажным носом в ладонь и хлестнула хвостом по коленкам. Следом вышел прихрамывающий Герр. Его вернули за несколько дней до свадьбы. Кот уже никогда не вернет себе былой силы, но он был жив, и этого было достаточно для Лазара. Потрепала Герра между ушами и взглянула на Лазара. Он тряхнул лобастой головой и скрылся в спальне, чтобы через пару минут выйти уже в человеческом облике. Обвела его взглядом и с облегчением вздохнула. Он хотя бы не стал смущать меня своим обнаженным видом, надел легкие штаны.
— Почему ты опустилась рядом со мной? — его глаза сверкали в свете Радии, делая его облик каким-то загадочным, но бесконечно домашним.
— Душа к душе, сердце к сердцу, — пожала я плечами, повторив слова жреца, — мне показалось это правильным. Постой, — вскинула руки, предупреждая его очередной вопрос, — мне так захотелось. Это всего лишь мое желание. А сейчас, — бросила взгляд на накрытый для двоих стол, — если я не поем, то свалюсь в голодный обморок. И остаток ночи ты проведешь за тем, что будешь приводить меня в чувства.
Он прищурился, широко улыбнулся и шагнул ко мне тягуче медленно, словно хищник перед нападением на жертву. Сделала шаг назад, но тут же оказалась в его крепких объятиях.
— Вот уж чего я тебе не позволю этой ночью, так это сбежать от меня, пусть даже в забытье обморока, — подхватил на руки и опустился в кресло, усаживая меня к себе на колени.
— Л-лазар, — заикаясь проговорила я, ведь даже его кожа казалась обжигающе горячей.
— Тш-ш, ешь, — подцепил сочный кусочек мяса на вилку и поднес к моим губам, — я не отпущу. Не сегодня, — предвидя мои сопротивления, проговорил он.
Глядя в его чуть мерцающие глаза, послушно открыла рот и губами обхватила вилку. От неповторимого вкуса и наслаждения прикрыла глаза. А когда вновь их распахнула, чуть было не подавилась под голодным взглядом Лазара.
— Не надо так…
Его губы коснулись моих, не позволив договорить. Невесомо, нежно. А следом перед лицом вновь появился кусочек мяса.
— Ешь, — хриплый шепот прокатился по телу толпой мурашек. Еда — последнее, о чем я думала теперь, но послушно стянула и второй кусочек.
Я ела с его рук, пила терпкое, с вяжущим послевкусием, вино, и не могла отвести глаза от его пожирающего меня взгляда. Наверное, вино на голодный желудок так подействовало, но немного охмелев и осмелев, потянулась к тарелке, и подхватила пальцами следующий кусочек мяса уже для него. Поднесла к губам и вскинула одну бровь. Мягкое касание теплых губ было подобно удару молнии, которое заставило вздрогнуть. Поднесла измазанные в соусе пальцы к своему рту и аккуратно облизала их, все также не отводя взгляда.
— Кир-ра, — хрипло прорычал и со стоном впился в мои губы.
Нежность смело волной страсти, с которой он ворвался в мой рот своим языком. Вино. Однозначно, виной моей смелости стало вино. Иначе, я бы никогда не осмелилась так откровенно прижаться к нему вздымающейся грудью, с жаром отвечая на поцелуй. Никогда не осмелилась бы прикусить его губу. И сама же застонала от удовольствия. Он сжал меня так сильно, что я не могла вдохнуть. Запустила руки в его волосы и с каким-то животным рычанием впилась в его губы. Его руки, казалось, везде. Каждое касание, словно языки пламени обжигали кожу, заставляли прижиматься сильнее, к обнаженному торсу моего оборотня, тянуться за новой лаской и сходить с ума от вкуса его губ. В какой-то миг осознала себя распластанной на холодной простыне, тело горело и от того еще ярче ощущалось прикосновение обнаженной кожи к казавшейся теперь грубоватой ткани. Когда он успел содрать с меня платье? Тоненько пискнула, выныривая из пьянящего омута возбуждения и попыталась отползти от нависающего надо мной Лазара. Тоже, кстати, уже обнаженного.
— Моя Кира, — простонал он и прижал меня к постели тяжестью своего разгоряченного тела, — моя строптивая девочка, — каждый поцелуй расцветал на теле огненным цветком, жар от которого пульсировал внизу живота.
Ни одной связных мыслей, когда его пальцы пробежались по внутренней стороне бедра и коснулись сосредоточия желания. Вздрогнула и двинулась навстречу его пальцам, не в силах противиться той жажде, которая поглотила все мое существо. Я растворилась в этих ощущениях, растворилась в нем, в своем мужчине, со стоном выдыхая его имя. Его голод оказался сильнее моего и гораздо заразительнее. И мы утоляли его, забываясь в объятиях друг друга, чтобы взлететь до самых небес с именами друг друга на устах.
*
— Не волнуйся, — он сжал мою дрожащую ладонь.
Кивнула и закусила губу. Его глаза полыхнули огнем, напоминая о прошедшей ночи. Вспыхнула, как сухая трава под палящими лучами Нереиды. Дурацкая связь! Гадкая, противная и невыносимая! Вчера, забывшись от поцелуев, я не могла и подумать, чем обернется эта сумасшедшая ночь, а теперь… Теперь я дрожала, как листок на ветру, едва касаясь своего мужа, каждый раз, когда смотрела в его глаза. Пусть думает, что дело в волнении, а не в том, желании, которое туманило разум при взгляде на Лазара. Ох, мне оставалось уповать лишь на то, что и эта связь, как и ментальная, магическая, поддается контролю, иначе, хороша же будет королева, которая будет захлебываться слюной всю оставшуююся жизнь. Но сейчас… Я никак не могла отрешиться от сладкой истомы, которая разливалась по телу при воспоминаниях жарких поцелуев.
— Давай уже скорее покончим с этим балом, коронацией и придворными, — жалобно взглянула на него.
— Я тоже жажду скорее остаться с тобой наедине, — прошептал он и притянул меня к себе за талию.
— Не смей, — совсем неубедительно прошептала я и уперлась в его грудь руками. — Иначе, я трусливо сбегу. Клянусь.
Увернулась на свою беду от поцелуя в губы, и он пришелся на ложбинку под ухом. Волоски по всему телу в одно мгновение поднялись дыбом. Мысленно послала Богам свой пламенный привет за то, что обрекли меня на такие мучения.
Благо, Лазар контролировал себя не в пример лучше, и мы все-таки выбрались под перекрестный взгляд придворных, разряженных и готовых к празднованию нашей свадьбы и восхвалению новых правителей.
Поднялись на возвышение, где стояли пустые троны и обвели собравшихся взглядами. Перед нами стоял отец Лазара, который держал в руках бархатную подушку с двумя коронами.
— Мой сын, — сильный голос короля уносился под своды бального зала, — чье право занимать место правителя королевства Крокус неоспоримо, сегодня взойдет на трон. Будет славным, справедливым и достойным правителем. Его жена, в чьей преданности, мудрости и искренности нет никаких сомнений, станет прекрасной и справедливой королевой, матерью наследника и помощницей всем подданным. Я передаю бразды правления вам на правах нынешнего правителя со спокойной душой, открытым сердцем и верой в процветание нашего королевства. Так преклоните колени передо мной в последний раз лишь для того, чтобы принять атрибуты власти.
Мы вмести опустились на колени перед отцом Лазара, чтобы в следующее мгновение вскинуть головы в недоумении.
Раздался шум открывающихся дверей. Запоздалый гость, поправший все правила приличия был нам не виден до тех пор, пока перед ней не расступились первые ряды придворных.
— Боги! — не в силах сдержать удивления, выдохнула я.
— Ирина! — едва слышно проговорил король, чуть было не выронив подушку с коронами из ослабевших рук.
Лазар подскочил с колен и сбежал по ступеням, чтобы заключить свою мать в объятия.

12 лет спустя

— Что думаешь, насчет этого? — обернулась, приложив к себе очередной наряд.
— Не твой оттенок, — поморщилась Виарина.
— Совсем не подходит? — обреченно выдохнула я, битый час подбирая наряд для Дня Леса.
— Отвратительно, — с присущей менталистке откровенностью, заявила она.
— Знаешь, твоя прямолинейность всегда была отличительной чертой характера, но при беременности ты стала совсем невыносимой.
— Перепады настроения, — горестно вздохнула она, складывая руки на округлившемся животике. — И бесконечная забота Шера уже поперек горла.
Я лишь понимающе улыбнулась. Лорд Вед’Дорт долгое время добивался неприступной менталистки, которая все-таки сдалась под его яростным натиском. Мы с Лазаром с упоением наблюдали за их романом в свободное время.
После боя со смертниками многое изменилось. Нам приходилось тяжело. Лазар и король Ариан погрузились в дела королевств, помогая друг другу. После ухода Богов некоторое время мир словно замер, чтобы вскоре вспыхнуть чередой восстаний, не боясь гнева Богов. Союз оборотней и инкубов, который по понятным нам причинам стал нерушимым не входил в планы радикально настроенных жителей. И в дни, когда я сходила с ума от переживаний, меня поддерживала Виарина и Ирина, бывшая Богиня Ассирия, которая, как и ее сестра Богиня Аллория сумели вымолить себе возможность вернуться к детям. Они вернулись в человеческих обликах, утратив часть своей сущности. Потеряв всю магию, обрели семью, чтобы пройти эту нелегкую жизнь с нами. И только после смерти пройти зачистку. И только благодаря их поддержке я не чувствовала себя совсем одинокой. Оборотни приняли меня, как королеву, но не испытывали ко мне всеобъемлющей любви, а я и не стремилась ее заработать. Холодного взаимоуважения мне было достаточно. Как и этих двух подруг, среди десятка обязательных фрейлин. А любовь… Любви в моей жизни было достаточно. Лазар купал меня в своей любви, заботе и нежности. Спустя столько лет я не могла и представить, что когда-то хотела отказаться от этого невероятного мужчины.
Дверь в мои покои распахнулась, заставляя дремлющую Радку подскочить на лапы. В дверном проеме, пошатываясь на разъезжающихся лапах стоял растерянный и испуганный волчонок.
— Ох, мой мальчик, — отбросила платье в сторону и ринулась к волчонку, чтобы опуститься перед ним на колени, — тише малыш, тише, — погладила по вздыбившейся шорстке, и аккуратно притянула к себе. «Лазар», — мысленно закричала. — Так рано, — покачала головой, прижимая к груди поскуливавшего сына. — Мы думали, что у нас есть еще пара лет.
Лазар ворвался в комнату в компании Барта, который тоже совсем недавно обрел свой животный облик. Мальчишки, несмотря на то, что Барт приходился нашему Карту дядей, росли вместе. Ирина стала Карту матерью, ведь сразу после его рождения Корра отправилась на вызженные земли смертников, где устроили общемировую тюрьму.
— Так рано, — прижимая к себе сына, испуганно прошептала я. — Ему ведь всего десять.
— Кира, отпусти сына, — укоризненно смотрел на меня Лазар. — Он наш сын. Удивительно, что сразу после рождения не обернулся, — опустился рядом с нами на колени и насильно выпутал моего волчонка из моих же рук.
Карт неуклюже переступил с лапы на лапу и пошатнулся, заглядывая в искрящиеся любовью глаза отца.
— Не бойся, — Лазар потрепал его по голове, отчего сын чуть было не растянулся на полу, — привыкнешь. Я в первые разы в собственных лапах путался.
Раздался пронзительный детский плачь. Я не успела даже подняться на ноги, как Барт перемахнул через нас и склонился над колыбелью с Рионой. Подхватил мою новорожденную дочурку на руки, заставив сердце грохнуться в пятки, а потом подскочить к горлу.
Проснулась, — с восторгом в глазах и улыбкой на лице проговорил Барт. Мальчишка был без ума от своей маленькой племянницы и в часы ее бодрствования с удовольствием хохотал над пускающей пузыри малышкой.
— Мужчины, — проворчала я, — всех детей у меня позабирали. Рен’Оулены!
— Чего тебе стоит родить третьего? — меланхолично проговорила Виарина, тяжело поднимаясь из кресла.
— Действительно, — хитро улыбнулся Лазар, обжигая меня взглядом.
— Ну уж нет! — вскинулась я, — у меня из-за этих троих, — обвела детей взглядом, — половина головы седая! Нет, Лазар, — помотала головой, воспламеняясь под взглядом мужа. — Не в ближайшие пару лет, Риона еще совсем крохотная, — предприняла последнюю попытку, но под многообещающим взглядом Лазара поняла, что все бессмысленно. Ведь, все равно сдамся, очарованная улыбкой своего оборотня, забудусь от поцелуев и буду любить свою большую семью.
— Так не честно, — надулась, обвинительно глядя на мужа.
— Любовь вообще нечестная, тебе ли не знать, — сверкнул он улыбкой.
Да уж, я знала это наверняка.
КОНЕЦ
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


https://www.litlib.net/bk/103049