Когда-нибудь (СИ) [Хольда] (fb2) читать онлайн

========== Акт 1: Странная ночь ==========

«Мы не выдаем визы оружию массового поражения». Эти слова снова и снова звучали в памяти. Ванда со злостью ударила кулаком по подлокотнику дивана и только в самый последний момент успела сдержать свою силу, чтобы предмет интерьера не пал невинной жертвой её гнева. Сила недовольно заворчала внутри, будто обладала собственным разумом.

Ванда ощущала Её по-разному: чаще всего как приятное течение внутри себя, как вторую кровь, только в отличие от крови — неиссякаемую. Но порой и как разряды электричества, обычно не болезненные, а даже приятные, обостряющие все чувства и волнующие. Но то было в случаях, когда Силе регулярно находился выход, а сейчас она была заперта в теле Ванды подобно тому, как сама Ванда оказалась заперта в комфортной тюрьме, предоставленной Тони Старком. Силе не нравилось это. Сила хотела на волю, ей требовался простор, и сейчас она ощущалась как беспокойный зверь, расхаживающий туда-сюда по своей клетке и недовольно порыкивающий время от времени. Так могло продолжаться долго, но не бесконечно, Ванда знала это, и это её пугало.

В памяти всплыл недавний разговор с Виженом. О силе, о её пределах, о контроле… Ванда не питала иллюзий насчет контроля, она знала, как тонка грань. И сейчас сильнее, чем когда-либо. Ведь Пьетро больше не было с ней. Брат-близнец больше не уравновешивал её силу, он больше не мог успокаивать сестру и помогать ей гасить эмоциональные вспышки. Он всегда успевал делать это, он же мог опережать даже время, но не успел увернуться от той проклятой пули.

…Почему?

Стоило задуматься об этом всего на секунду, как Сила подхватила мысли, наполняя их энергией и остротой. Всё могло бы быть иначе! Почему она не осталась с ним рядом? Когда они были рядом, то всегда выживали! Почему она про это не вспомнила в тот момент? Подумай она об этом — всё было бы иначе! Брат был бы жив. Часть её собственной души осталась бы в живых. И множество людей в Лагосе тоже. Пьетро бы не позволил ей так ошибиться. Он бы подстраховал её. Будь он рядом, она бы смогла лучше контролировать свою силу и…и…

Судорога рыдания сдавила горло, но Ванда только до боли закусила губу. Она знала, что в действительности, это была её и только её ошибка. А мысли, приходящие в голову, будто обвиняли Пьетро, тогда как виновата была только она сама.

Если гнев побуждал Силу выплеснуться неудержимой волной, то отчаяние и чувство вины отпускали её по капле, но беспрестанно. Пальцы колдуньи покраснели, оправдывая её кодовое имя, и тонкие струйки силы устремились вовне. Они чутко касались предметов в комнате, подхватывали чашки и ветерком шевелили портьеры. Некоторые оставляли запотевшие полосы на окнах, а другие алыми змейками пробегали за чередой бутылок в баре. Свечение отражалось в стекле и наполняло комнату россыпью искаженных красных бликов.

Ванда, бессильно откинувшаяся на спинку дивана, приоткрыла глаза и лениво поманила к себе один из бликов. Легкое, немного ломанное движение пальцев, и пятнышко света, нарушая законы земной физики, заскользило к колдунье. Сначала оно замерло на самых кончиках пальцев, приобретая очертания бабочки, но почти сразу рассыпалось на тонкие струйки, похожие на дым. Они змеились между пальцами Ванды медленно и плавно, как кровь, пролившаяся в воду…

Кровь…

Неспешный танец пропитанного магией света тут же прервался. Секундное колебание эмоций, и алый дым осыпался на пол звонкими и острыми ледяными осколками. Ванда не хотела этого, она не хотела ничего из того, что случилось в последние дни! Но если она не управляет магией, значит, магия управляет…

— Твоя сила кажется мне красивой.

Девушка вздрогнула, услышав знакомый голос прямо над ухом. Резко развернувшись, она нос к носу столкнулась с Виженом. Андроид стоял, наклонившись к ней и, видимо, наблюдал за её забавами со световым бликом. Его лицо, человеческое, но всегда такое спокойное, и сейчас не позволяло прочесть эмоции, оставалось вглядываться в странные глаза. В них Ванда последнее время стала замечать нечто слишком живое для искусственного создания. Он как будто не привык ещё пользоваться мышцами лица для выражения эмоций, и потому все они сконцентрировались в глазах — перемешанные, сильные, но не понятные даже на половину. В том числе и для самого Вижена.

Неожиданно смутившись, Ванда отпрянула, а в следующую секунду рассердилась.

— Не подкрадывайся ко мне так! — буркнула она, зачем-то подхватывая подушку и прижимая к животу.

— У тебя было очень ровное дыхание, я счел тебя спящей и не хотел разбудить, — искренне и немного растерянно отозвался он, наконец, выпрямляясь во весь свой немаленький рост.

Только сейчас Ванда заметила, что кто-то вручил ему темно-бордовый свитер с клиновидным вырезом у горла. Цвет слишком сливался с кожей Вижена, и сейчас — в рассеянном и изменчивом свете её колдовства, андроид казался странной иллюзией, сотканной из магии.

А что если так? — подумала вдруг Ванда, рассматривая лицо мужчины и понимая, что если не считать странного цвета, оно довольно привлекательно. — Что если всё это — иллюзия, которую моя магия сотворила, чтобы мне не было одиноко без Пьетро?

Эта мысль почему-то неприятно поцарапала душу, и Ванде стало неудобно за неё. Будто она невольно собиралась использовать его.

— О чем ты думаешь? — спросил Вижен, и только в этот момент Ванда осознала, что уже добрых три минуты неотрывно таращится на него. Он, кажется, не был против, но и сам заинтересованно и изучающе всматривался в её лицо. — Кажется, тебя занимают довольно противоречивые мысли.

— Я размышляла о твоей природе, — уклончиво ответила она.

Вижен улыбнулся, приподняв брови.

— Полагаю, моя природа столь же загадочна, как и твоя, Ванда Максимова.

— С моей природой всё понятно, я — продукт эксперимента, — усмехнулась она.

— Как и я. — Вижн обошел диван и сел на противоположный его край. — Однако это на самом деле не объясняет ни мою, ни твою природу. Природу интеллекта, ту грань, за которой он из «подобного человеческому» становится человеческим в полной мере.

Ванда положила голову на спинку дивана и наблюдала, как на красной коже Вижена отражаются блики её магии, как алые всполохи вползают в его глаза. В этих глазах был вопрос, недоумение и неподдельный интерес, а ещё толика опасений и неуверенность, по-своему очаровательная.

Девушка улыбнулась, щурясь. Вижен приподнял бровь, вопросительно глядя на неё.

— Что вызвало твою улыбку?

— Иногда приятно чувствовать себя умнее супер-компьютера, — теперь в улыбке Ванды появилось и лукавство. — Я знаю, что это за грань, о которой ты говоришь. Знаю, в чем она.

— Тогда ты в самом деле мудрая колдунья, — он улыбнулся, придвигаясь ближе. Непроизвольный жест, продиктованный искренним интересом и, возможно, атмосферой таинственности, которую создавали полумрак комнаты и наполняющая воздух алая магия. — Расскажешь?

— Эмоции — просто ответила Ванда, в свою очередь чуть подаваясь ему навстречу. — Всё дело в эмоциях. Именно они делают нас людьми. Эмоции и чувства. Они могут быть нелогичны, противоречивы и спонтанны. Они могут порождать чудовищное разрушение или не менее великое созидание…и могут направлять наши действия даже тогда, когда стоило бы послушаться разума…

Ванда сама не заметила, как выгнула спину, придвигаясь всё ближе к его лицу, пока, наконец, не коснулась его губ своими. В этот момент ею, несомненно, двигали эмоции. И она даже не пыталась разобраться, какие именно.

В первые секунды Вижен замер, но всего через мгновение слегка приоткрыл губы, позволяя Ванде действительно поцеловать его. Сила заплясала на её коже, побуждая придвинуться ещё ближе и поцеловать крепче. Обнять и, отбросив робость, попробовать этот поцелуй на вкус по-настоящему. Попробовать его самого.

Каково это будет…?

Эта мысль искрой пробежала по позвоночнику, отрезвляя. Тело тут же сковала неловкость, Ванда чуть отстранилась, открывая глаза (и когда только успела закрыть?). Резко отпрянуть не позволяла гордость — всё же она не девочка-подросток! — оставаться так было нелепо. Спасало одно — кое-кто оказался ещё более растерян: Вижен сидел неподвижно и смотрел на Ванду своими странными глазами, в которых переплеталась дикая вереница чувств.

— У тебя человеческие глаза, — Ванда услышала свой голос как бы со стороны.

— Приятно это слышать…наверное, — неуверенно пробормотал он, но взгляда не отводил ни на миг. — Почему ты меня поцеловала?

А и правда — почему? Ванда закусила нижнюю губу. Почему же, Ванда? Соскучилась по мужской ласке? Когда у тебя последний раз был мужчина? Года два назад? Или сколько? А может всему виной магия? Сила, которой некуда деться здесь, в этой тесной клетке. И мечась по ней озлобленным зверем, она пытается найти выход хоть в чем-то: не в разрушении, так в страсти? Или дело не в этом? Не в потребностях магии, не в потребностях тела…а в потребностях души? В желании ощущать рядом с собой хоть кого-то?

Слишком много думаешь, Ванда! — прикрикнула она на себя, и улыбнулась Вижену.

— Мне так захотелось. Как я и говорила, эмоции спонтанны. Но к счастью, последствия от них не всегда разрушительные. Тебе не понравилось? — она выгнула бровь.

— Отнюдь, — он качнул головой, но немного растерянно — это как-то странно. Необычно.

— Ощущения? — стоило запретить себе влезать слишком глубоко в коридоры собственных мыслей и чувств, как ситуация стала казаться на диво забавной. Это определенно был не худший способ скоротать вечер в заключении.

— Да, они…новые. Их я тоже не вполне понимаю.

— Быть может небольшой эксперимент поможет разобраться. — усмехнулась Ванда и шевельнула пальцами, направляя несколько красные змеек к нему.

Вижен не отстранился и не вздрогнул, ни в момент, когда они его коснулись, ни когда его джемпер начал истаивать под их воздействием. Ванда не удержалась от удивленного комментария:

— Совсем не страшно?

— Синтезированный мозжечок, помнишь? — он улыбнулся самими уголками губ, а вот Ванда, услышав, рассмеялась в голос. Андроид или нет, но на иронию он был способен.

Её смех сошел на нет вместе с окончательно исчезнувшим предметом одежды. Ванда придвинулась ближе и коснулась кончиками пальцев лица Вижена. Эти прикосновения были легкими, почти не ощутимыми, как дуновение ветра…или Силы. Девушка медленно очертила его скулы, провела линии над бровями, тронула губы, чуть надавив на нижнюю. И всё это под его внимательным, немигающим взглядом. В глазах одновременно было и располагающее, трогающее сердце доверие, и что-то гипнотическое, типично мужское. Вряд ли он сам в полной мере осознавал это в себе, но Ванда ощущала буквально всей кожей. Странное ощущение, учитывая, что она дразнит андроида…но приятное и волнующее.

— Что ты чувствуешь? — негромко спросила она, медленно ведя кончиками пальцев по его шее к обнаженной груди и вниз по ней.

Вижен некоторое время молчал, не отрывая глаз от движения её пальцев, потом едва заметно дернул головой и вновь перевел взгляд на лицо Ванды. Приоткрыл губы, но заговорил далеко не сразу.

— Я чувствую…повышающееся напряжение.

— Насколько? — Ванда не удержалась от лукавой полуулыбки, задавая этот вопрос. Её пальцы заплясали на его животе.

Вижен прикрыл глаза и в этот момент стал просто неотличим от обычного мужчины. «Какая бы магия или технология тебя не создала — потрудилась она на славу» — заключила Ванда, чередуя дразнящие движения с воздушно-легкими.

— Достаточно, чтобы начать беспокоиться… — прошептал он, всё ещё не открывая глаз. В этом было что-то невинное и безопасное, так что Ванда не удержалась, подалась вперед, и когда прозвучал следующий вопрос, её дыхание пощекотало его губы.

— Хочешь, чтобы я перестала?

— Нет. — Вижен внезапно открыл глаза, а его рука легла между её лопаток. Он не пытался удержать её силой, это было естественное движение, но у Ванды всё равно перехватило дыхание. Игра стремительно превращалась в нечто более серьезное. — Я должен. Но я хочу обратного.

Ванда улыбнулась, и магия, разлитая в воздухе, отозвалась на её настроение. Невозможно было объяснить как именно, но комната стала казаться отгороженной от прочего мира ещё сильнее, а всё, что было за её дверьми — дурным сном. Алая магия отравляла, но сейчас это была сладкая отрава.

— Ты позволишь? — негромко спросил Вижен своим обычным, спокойным голосом. Ванда на секунду замерла, не понимая, о чем именно он её просит. Но в следующую секунду спросила себя: «какая разница?», и кивнула. Ему она доверяла.

Вижен, правильно истолковав её кивок, сначала бережно провел пальцами по её позвоночнику, а потом аккуратно обхватил за талию и то ли уложил, то ли усадил на диван, в самую гущу подушек.

Он не попытался снять с неё одежду, но его прикосновение, такое же легкое, каким было и её, прошлось по самой коже. Ванда удивленно ахнула, запоздало осознавая, что он использовал свою способность проникать сквозь предметы, чтобы проделать этот маленький трюк. Касание вышло нежным и бархатным, не человеческим, но приятным. Оно одновременно будоражило и заставляло расслабиться. Именно таким, каким и должно было быть в такой момент.

— Что чувствуешь ты? — поинтересовался он, когда пальцы точно повторили её недавние движения.

— Удовольствие — выдохнула Ванда и как бы случайно согнула одну ногу в колене. Юбка покорно сползла по бедру, обнажая его. Ей было ужасно любопытно, что он станет делать. Как вообще на такого как он действует женская…

Ванда ещё не успела додумать мысль, когда Вижен медленно провел по её ноге от бедра вверх. Пальцы нарисовали на коже волнистую линию, а потом он наклонился и коснулся губами её колена. Прикосновение было таким же бархатистым и немного странным, как и прикосновение рук, но…теплым. От него тепло разбегалось по коже приятными ручейками, подобно тому, как это делала магия. Но в отличии от магии тут не чувствовалось яда.

— Мне нравится, когда ты улыбаешься так, — сообщил Вижен, вновь касаясь губами её кожи, теперь чуть выше колена. К теплу прибавились мурашки, и Ванда отчего-то смутилась. — Ты улыбаешься по-особенному.

— Почему? — слегка охрипшим голосом спросила она, когда Вижен вновь поцеловал внутреннюю сторону её бедра.

— В твоей улыбке есть неизвестная, которая отличает её от всех прочих. И женских и мужских. Я пытался вывести формулу для определения этой переменной, но потерпел неудачу.

— И что же ты решил делать, когда это случилось? — прошептала Ванда, не сводя с него глаз.

Он улыбнулся, и красные пальцы коснулись уголка её губ.

— Я понял, что видеть эту улыбку для меня важнее, чем найти объяснение её особенности, — негромко сказал он и, не дожидаясь ответной реплики, вернулся к поцелуям, силу воздействия которых, кажется, не осознавал.

Ванда запрокинула голову, наслаждаясь его лаской. Было в ней что-то волнующее, но чистое, не запачканное жаждой использования. Происходящее казалось безумием, но оно, в отличие от безумств последних дней, было приятным, и не находилось сил его остановить — только погрузиться ещё глубже.

— Вижен… — она притянула его к себе, проводя руками по обнаженной спине, и потянулась за поцелуем. Но теперь он сам поцеловал её в губы. Сперва совсем легко, но почувствовав ответ — сильнее и настойчивее. Чувства Ванды обострились — из-за самого момента или из-за разлитой в воздухе магии, бес его знает! — но она явственно ощущала его ауру: уверенность без высокомерия, спокойствие, не отменяющее нарастающего жара, и что-то ещё, одновременно подавляющее и невероятно надежное, так что не хотелось бежать прочь, хотелось податься навстречу.

Что Ванда и делала, прижимаясь к нему всем телом и ощущая, что тело его, хоть и отличалось цветом кожи и ощущением, реагировало вполне по-человечески.

Вот Вижен на секунду оторвался от её губ и приподнялся, сосредоточенно вглядываясь в лицо девушки. Одна его рука осталась лежать на её шее сзади, и Ванде нравилось, как ощущается это прикосновение, она посмотрела на него из-под полуприкрытых ресниц и медленно улыбнулась. Так, чтобы он видел каждое мимолетное движение губ, раз уж ему нравится. Вижен улыбнулся в ответ, и столько благодарности было в этой улыбке, что Ванде захотелось засмеяться от удовольствия, надо же: такой пустяк может сделать кого-то счастливым. Кто б мог подумать, что она всё ещё способна на это.

Наклонившись, Вижен, чуть откинул её голову, вновь целуя. В этот момент Ванда готова была целоваться с ним всю ночь, но вдруг яркая вспышка острого наслаждения пронзила тело. Девушка вздрогнула, даже не сразу осознав, что виной тому его пальцы, скользнувшие меж её ног. Она бы даже сочла, что ей померещилось, если бы это не повторилось. На этот раз она не сдержала сладкого стона, ни один из её мужчин не делал этого настолько умело…

— Откуда ты…? — изумленно воскликнула она, когда поцелуй прервался.

Вижен поднял на неё глаза, и сейчас - Ванда могла бы поклясться, — в этом взгляде не обошлось без иронии, хотя привычной мужской самонадеянности в ней не было.

— У меня ведь есть доступ практически ко всему массиву цифровых данных на этой планете, ты не забыла?

— Только не говори, что ты… — ахнула Ванда, а в следующий миг запрокинула голову и, прижав руки к губам, захихикала как та самая девочка-подросток. Впрочем, смех оборвался быстро, уступив место новому приглушенному стону.

— К этой теме ваша культура проявляет большой интерес, я её…изучал, — сказал он, лаская её. Сквозь поволоку сгущающегося наслаждения Ванда всё же заметила, что и его голос дрогнул от напряжения. — Выводы оказались… любопытными. — Он поцеловал кожу за её ухом, и Ванда задрожала. — Как выяснилось, эмоциональная привязанность к партнеру для вас нередко является решающим фактором для получения физического удовлетворения от близости или как минимум фактором, увеличивающим интенсивность этого… — он произнес это вроде бы утвердительно, но Ванде почудились легкие вопросительные нотки. Хотя в ушах так громко шумела кровь, что она не была уверена.

Скажи он это чуть раньше — она бы, возможно, ответила, а может быть, осознала бы его вопрос, и это заставило бы её задуматься над тем, чего и сам Вижен в этот момент не осознавал. Но было слишком поздно. Слишком жарко, внутри и снаружи. Слишком опьяняющими оказались прикосновения. Слишком отравляюще-сладкой магия этой безумной ночи.

— Изучать и ощущать — это не одно и то же, правда? — хрипловато прошептала она, приподнимаясь и перехватывая его руки. Вижен тут же остановился, вопросительно глядя на неё. По лихорадочному блеску в глазах можно было понять, что он на самом деле не желает останавливаться, но он не сделал ни единой попытки продолжить, как только её пальцы сжали его запястья. Это очаровало Ванду ещё сильнее. Она прижалась к его груди и, коснувшись уха губами шепнула — ощущать приятнее.

С этими словами она положила руки Вижена на подол своего платья и чуть потянула их вверх прежде, чем отпустить, и позволить ему самому разобраться с одеждой. Это можно было бы сделать магией быстрее и проще, но ей тоже хотелось ощущать. И отнюдь не привычные прикосновения Силы.

Наряд с шелестом упал на ковер, Вижен подхватил обнаженную девушку на руки и, целуя, отнес на кровать. Хотя она заметила это только краешком сознания, когда на секунду сконцентрировалась, чтобы заставить магию всё-таки помочь ей…с остатками его одежды.

Ванду разбудил аромат черного кофе. Телом владела приятная, теплая истома. Шевелиться не хотелось и уж тем более не хотелось вставать или думать. Поэтому Ванда натянула одеяло на голову и уткнулась в подушку. Чуть повозилась, удобнее устраиваясь в гнезде из смятых простыней и одеял, и уже собиралась уснуть вновь, но аромат кофе всё же был слишком манящим. Откуда бы ему взяться?

Приподнявшись на локтях, Ванда зевнула и разлепила глаза. Первым, кого она увидела, был Вижен. Стоял себе в нескольких шагах от неё, привалившись к косяку двери, попивал кофе из одной из здоровенных кружек со смешной картинкой, и с улыбкой смотрел на неё. То, что она проснулась, ничуть его не смутило, улыбка только стала явственнее: не задумчивой, а скорее радостной.

А вот Ванду — смутило. Несколько секунд она смотрела на него, потом медленно перевела взгляд на себя, убеждаясь, что одеяла скрывают обнаженное тело. Да и память любезно предоставила полный и детальный отчет о прошлом вечере со всеми страстными подробностями. После одного из эпизодов этого экскурса в воспоминания, Ванда снова глянула на Вижена и к вящему своему смущению заметила слабый след, оставшийся на его шее. Вообще-то его было почти не заметно из-за цвета кожи, но ей он теперь прямо таки лез в глаза.

Отлично, Ванда, — заметил внутренний голос — ты ухитрилась наградить засосом андроида, поздравляю!

Ну и что теперь делать?! — рыкнула она в ответ, но на это внутренний голос отвечать и не подумал, благоразумно скрывшись.

Будь это обычный мужчина-на-одну ночь — а такие в её жизни бывали — Ванда бы просто ускользнула, пока он спал, а если бы не успела, то перебросилась бы парой веселых фраз и исчезла из его жизни навсегда. В этом плане убегать она умела не хуже и не медленнее Пьетро, но…это же был Вижен! О нем не хотелось и не получалось думать, как о мужчине-на-одну-ночь, но…как, черт подери, о нем тогда думать?!

— Ты выглядишь растерянной, — заметил он, подходя и садясь на край кровати. — Всё в порядке? Если хочешь, я могу уйти.

— Нет, — Ванда качнула головой и неуверенно улыбнулась ему. Сейчас, когда в окно бил яркий дневной свет, всё казалось гораздо, гораздо сложнее, но она поняла, что действительно не хочет, чтобы он уходил.

Вижен улыбнулся и сел поудобнее, забросив на кровать ноги. Кружка всё ещё была у него в руке, Ванда потянулась к ней и отпила, даже не забирая. Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и девушка прерывисто вздохнула, переживая очередную вспышку тактильных воспоминаний о том, почему именно её тело так сладко ноет сейчас.

— Могу я задать вопрос? — Вижену вся эта ситуация, кажется, не доставляла ни малейшего дискомфорта.

— Конечно.

— Твои кулоны. — он протянул руку и коснулся сначала алого, на коротком шнурке, а потом провел пальцами по её коже, пока не нащупал и второй, длинная цепочка с ним всё также спускалась чуть ниже солнечного сплетения. — Ты позволила мне снять твою одежду, но не их, почему?

— Я никогда их не снимаю. Ну…стараюсь этого не делать. Этот — Ванда указала взглядом на тот, который Вижен держал — принадлежал моей маме, Магде. Он — единственное, что мы с Пьетро смогли забрать из нашего дома в Заковии. А этот — пальцы скользнули по алому камню — Пьетро подарил мне, когда я научилась контролировать свою силу. А после несколько раз он помогал мне её сдерживать, концентрируясь на этом камне. Когда ношу эти побрякушки кажется, будто часть их всё ещё со мной — она пожала плечами.

— Мне жаль, что ты их лишилась, Ванда, — негромко сказал Вижен, осторожно отпуская кулон.

— Да, мне тоже. Жизнь… — она невесело усмехнулась и качнула головой.

На некоторое время воцарилась тишина, Вижен продолжал смотреть на неё, время от времени отхлебывая кофе, и казалось, что он может просидеть так целую вечность. И хотя тело двигалось, живыми оставались только глаза. В них всё также кипели эмоции.

— О чем ты думаешь? — наконец негромко спросила Ванда.

— Мне бы хотелось тебя постичь.

— В твоем голосе есть горечь, почему?

— Думаю, мне никогда это не удастся, — он улыбнулся, задумчиво проводя пальцами по щеке девушки. — Люди…ваши жизни так скоротечны, ваши тела хрупки, только единицы из вас могут в уме производить вычисления, считающиеся простейшими для самой примитивной машины… и всё же в вашей сути есть нечто непостижимое, завораживающе-уникальное. — последнее он произнес тихо, шепотом и так, будто сообщал какую-то тайну, покорившую его. — Это то, чего так и не понял Альтрон. И то, чего не понимаю я.

— Это не нуждается в понимании — чуть улыбнулась Ванда, опираясь на его плечо и по привычке пропуская между пальцами нити алой магии, — только в чувствовании. И ты это можешь, даже если и не осознаешь. В этом разница между вами.

========== Акт 2: “Мне жаль” ==========

Не смотря на всю свою странность то утро было прекрасно. Но дни шли, обстановка всё сильнее накалялась. И Ванда не могла повлиять на это. Она, будто рыбка в золотом аквариуме, могла только наблюдать за происходящим, отчаянно прижимая ладони к стеклу и крича. Крича громко, срывая голос. «Не делайте этого! Вы всё разрушите!», но никто не слышал. Никто из них. Даже Вижен. Её друг, собеседник, тюремщик, …с некоторых пор любовник. Она не сердилась на него, она даже понимала. Хотя и было горько от того, что этого с ним не разделить.

Порой желание разрушить стены становилось почти неодолимым, магия внутри чутко отзывалась на каждое дуновение эмоций, на каждый резкий всплеск. Она ликовала, пронизывая Вижена и лишая его возможности управлять собой. Она наслаждалась собственной властью — в этом была сущность магии и вечный бой, который вел с нею любой заклинатель. Магия любила разрушать ничуть не меньше, чем создавать, и, уходя тогда вместе с Клинтом, Ванда ощущала комок страха в горле. Страха не из-за предстоящей битвы, не из-за того даже, что это — битва с друзьями…нет. Это был эгоистичный страх. Боязнь того, что сегодня, подняв руки, объятые алым пламенем, она разрушила что-то безвозвратно. Что-то чудесное, чего даже не успела в полной мере оценить.

Этот страх поселился где-то внутри, но затаился на время. До той поры, пока не подошла к концу битва в аэропорту. До того момента, как она, лежа на асфальте взлетной полосы, не увидела спускающегося к ней Вижена. Огромных усилий стоило не отвернуться, а смотреть ему в лицо, в глаза, в которых она ждала увидеть холод и осуждение. Но нет. Снова всё оказалось не так. Никакого холода. Никакого осуждения — лишь горечь и сожаление. И ласковое прикосновение рук, оберегающее даже сейчас.

— Мне жаль.

— Мне тоже.

— Как я и говорил — катастрофа. — Никакой попытки кичиться своей дальновидностью, лишь факты, а в глазах печаль осознания. Ванде показалось, что с тех пор, как они виделись последний раз, его глаза сделались ещё более человеческими. В них появилось ещё больше понимания того, что порой в реальном мире даже самая идеально рассчитанная формула не может повлиять ровным счет ни-на-что.

«Хочешь что-то исправить. Придется взрослеть!» — не к месту вспомнилось наставление Клинта.

Может быть, этот совет — нам обоим.

Казалось, что всё закончилось, но нет. Всё никогда не заканчивается в момент, когда ждешь этого. Только в следующий. Неожиданно. Фатально.

Ванда почувствовала, как на секунду вздрогнули и сжались руки Вижена на её плечах в момент, когда световой луч попал в Роуди. Андроид застыл, не шевельнув больше ни одним мускулом, но Ванда даже без магии ощущала бушующую внутри него стихию. Он целился точно, но даже ему не под силу было предугадать, что Сокол увернется в последний момент. Это — случайность. Непредсказуемая, но всесильная. Именно из-за них мир и не подчинялся стройным схемам и формулам.

Ванда сжала руку Вижена — всё, что пришло ей на ум, потому что никакие слова сейчас не казались достаточными или хотя бы уместными. Ощущение катастрофы обрушилось на них обоих разом, преодолевая грань между осознанием и истинным чувствованием, когда понимание происходящего пронизывает каждую клеточку живого существа ужасом и бессильем.

Сирены машин спецслужб и шум вертолетных винтов казались отдаленными, как и поднявшаяся суматоха. Вижен встал на ноги и помог Ванде, всё также бережно поддерживая её и не позволяя опираться на подвернутую ногу. Какие-то люди окружили их, чужие руки грубо ухватили Ванду за руку выше локтя и дернули на себя.

Вижен удерживал её всего пару секунд, за которые они успели обменяться взглядами. Ванда увидела боль и растерянность, а под ними — зарождающееся в самой глубине души горькое понимание. Вижен увидел сожаление и тепло, а потом — её улыбку, которую так любил. Увидел всего на мгновение, будь он человеком, усомнился бы в своих глазах. Но всё же она была.

— Не твоя вина — прошептала Ванда за миг до того, как его пальцы разжались, позволяя сотрудникам спецслужб увести её прочь. Впрочем, далеко идти и не пришлось, кто-то тут же вколол ей транквилизатор.

========== Акт 3: Будущее ==========

Ванда не представляла, куда их поместили, не знала как давно и вообще с трудом осознавала происходящее вокруг. Очнувшись впервые, она обнаружила, что не может пошевелиться. В первый момент это вызвало панику, но потом девушка поняла, что виной тому не какая-то ужасная травма, а оковы – на редкость добротная конструкция, не позволяющая шевельнуть даже пальцем. Да к тому же — лошадиная доля транквилизаторов.

Сознание постоянно балансировало на грани обморока, а малейшие попытки сконцентрироваться и воспользоваться хоть крупицей магии вызывали жуткую, прошивающую виски боль. Первый раз, обнаружив это, Ванда застонала и попыталась позвать кого-то, потому что ей казалось, что голова вот-вот взорвется, но…ничего более складного нежели эти стоны она так и не смогла произнести. Язык заплетался, а в голове от попыток вспомнить необходимую моторику снова начинали бить колокола.

Какой дрянью вы меня напичкали? — не без страха подумала Ванда, осознавая всю степень своей беспомощности. А время будто вообще остановилось.

Там, где их держали, было тихо, безлюдно и ни единого лучика солнца. Очень скоро Ванда начала ощущать себя пленницей не только внутри камеры, но и внутри собственного тела — скованного, неподвижного…будто мертвого.

Приступ клаустрофобии нахлынул внезапно, перед глазами потемнело, а сердце заколотилось так, что это казалось его агонией. Вид унылого тюремного окружения подернулся пеленой, и через секунду Ванда оказалась дома, в Заковии. Они сидели за столом, тут были родители и Пьетро. Он только что дернул её за волосы и был крайне доволен собой, сумев увернуться от ответного удара.

Уж лучше это, чем вид тюремных застенков — облегченно подумала Ванда, но мысль ещё даже не оформилась до конца, когда хищный свист и оглушительный грохот разрушили их мир навсегда. Они с Пьетро вновь оказались в западне из обвалившихся балок и ракеты с надписью «Старк». Снова эти мучительные, полные ужаса и отчаяния часы в ожидании смерти… тем более отвратительные, что как бы глубоко Ванда не погружалась в воспоминания, какая-то часть её разума осознавала, что всё это нереально, а реальность ещё хуже. В реальности она также скованна и беспомощна, но Пьетро с ней уже нет. Нет никого, кто бы спас её. Никого, кто бы сказал ей «мы выберемся».

Приступ паники начал сходить на нет, но в середине груди шевельнулся холодок, будто дуновение сквозняка там, где зияла огромная дыра. Сердце не могло остановиться, дыра была ровно на его месте. Её нечем было заполнить, и именно из неё исходил тот холод, которые пронизывал всё существо Ванды. Одиночество — так назывался этот холод. От него девушка искала спасения, оставшись в команде Мстителей и отчаянно цепляясь за них даже тогда, когда разумнее было бежать и прятаться одной. Именно потому она позволила запереть себя в Башне Старка, хотя могла исчезнуть. Она верила, что с ними будет лучше, чем одной. И так и было всё это время: они почти стали её семьей. Может быть, поэтому и было так больно смотреть, как их единство рассыпается кусочек за кусочком. Но она всё равно не хотела оставлять их, не хотела оставлять его…

Ванда моргнула, осознав свою мысль, но комната проявилась перед глазами лишь на мгновение, а потом все снова погрузилось в водоворот воспоминаний: вновь Заковия. Вновь кошмар, только случившийся почти на пятнадцать лет позже того, первого. Момент, когда пули прошили тело Пьетро, и она, Ванда, ощутила это всем своим существом. Она чувствовала его боль, смятение, чувствовала, как жизнь стремительно покидает тело, вытекает словно вода. И она ничего не могла сделать! Только потянуться к его разуму в последний раз: «Я с тобой, брат». Он ничего не ответил, но почувствовал, это Ванда знала. Ему не пришлось встретить последний миг в одиночестве. А вот ей…

Смерть не дала им попрощаться, и вырвав жизнь из Пьетро, она вырвала и часть души из Ванды. Почва ушла из-под ног девушки, лишив всяческой опоры. Она была словно рыба, выброшенная на песок — беспомощная, хватающая ртом воздух, которым не могла дышать, а в горле вместо него клокотала паника. Всё дальнейшее было в тумане, она даже не осознавала, чьи руки подхватили её, унося прочь. Чужие руки. Но бережные и заботливые. Кто-то прижимал её к груди и закрывал от Заковии, рассыпающейся бетонным крошевом. И за него Ванда цеплялась с упрямством, которого сама не могла понять, ведь в тот момент ощущала себя не менее мертвой, чем её брат-близнец.

После она поняла, что это был Вижен. На её попытки поблагодарить, он только слегка кивнул головой и ненадолго задержал на ней пытливый взгляд своих странных глаз. Оценивающий взгляд, но не высокомерный, совсем не такой, какой был у Штрукера, когда он наблюдал за их с братом успехами.

Эти воспоминания были болезненными, но память не зациклилась на них, как ожидала Ванда. Она пошла дальше, в коридоры тех бесконечных дней, в течение которых Ванде приходилось заставлять себя дышать, есть, пить, отвечать на вопросы…и сейчас, глядя на всё это со стороны, девушка осознала, что Вижен присутствовал в этих воспоминаниях неизменной тенью. Он не часто вступал в разговор, хотя бывало и такое, но постоянно находился где-то поблизости. Просматривал файлы, сидя на подоконнике, перебирал принесенные из лаборатории микросхемы, а порой и просто подолгу смотрел в окно, сидя в той же комнате, что и Ванда, и часами не говоря ни слова. Это не раздражало. Молчать с ним было комфортно.

И вспомнив это, заострив внимание, Ванда задалась вопросом, почему именно его Тони приставил к ней в качестве тюремщика? Только ли потому, что надеялся компенсировать алую магию самой передовой технологией из возможных?

Неожиданное открытие, сделанное в воспоминаниях, теплом легло на сердце Ванде, но…почти сразу она снова ощутила привычный холодок. Она осознала, что скучает не только по мертвым. Возможно, даже не в первую очередь по ним. Но вот беда: тот, кто был жив, и кого она всей душой хотела видеть сейчас, был столь же недосягаем, как и мертвецы. И не только потому, что их разделяло расстояние, расстояние можно преодолеть… Ванда боялась, что их разделяют убеждения. И эта пропасть может быть непреодолимой. Она не согласится стать сторожевой собакой на поводке у безликого правительства, а он не примет тот хаос, который несут с собой единоличные решения. «У каждого своя правда» — никогда ещё эта фраза не казалась Ванде до такой степени приговором.

Магия отозвалась на вспышку отчаяния, но, не имея выхода, заклубилась горячим паром внутри, Ванда знала это ощущение и знала, что последует за ним — раскаленные алые когти, как будто рвущие плоть и пытающиеся процарапаться наружу. Раньше, она боялась этой боли, но сейчас легко позволила ей поглотить себя. Всё что угодно, лишь бы больше не ощущать бездонную, стылую пустоту внутри.

Какая-то отдаленная возня.

Глухие удары.

Вскрики.

…а потом оглушительный вой сирены, и лицо Стива, вынырнувшее из темноты как призрак. Ванда едва узнала его, даже когда смотрела прямо в лицо, даже когда он резкими, быстрыми движениями избавлял её от тесных оков. Даже когда улыбнулся своей фирменной, подбадривающей и невероятно открытой улыбкой.

— Что они с ней сделали, черт бы их побрал?! — спросил голос из темноты, кажется — женский.

— Накачали транквилизаторами и держали на них все это время, — мрачно ответил только что выпущенный из камеры Клинт. — Уилсон, возьми её, уходим!

Ванда хотела было сказать, что пойдет сама, но поняла, что даже не помнит, как это. Говорить. Ходить. Но Сокол, кажется, отлично помнил и про то, и про другое. И Ванда снова провалилась в забытье.

Прошло много часов до того, как они, наконец, оказались в безопасности. Далеко, очень далеко от той водяной ямы… да говоря по чести, Ванда даже не представляла, куда их привел Стив. Она очнулась в полете, после того, как Наташа что-то ей вколола. А говорить и соображать смогла только после полудюжины разноцветных пилюль и еще одного укола.

— Крепко они тебя боялись, подруга, — заметила Наташа. — Таких забористых коктейлей, кажется, даже для Брюса не мешали.

Убежище походило на какой-то бункер или заброшенную военную базу. И судя по следам запустения — тут уже очень давно не было ни одного двуногого создания.

Зато было безопасно.

Спустя несколько суматошных часов, когда спасенные размещались и слушали последние, не утешительные новости, на базе воцарилась тишина — большинство предпочло отдохнуть после этого безумного броска на свободу. Закрыв за собой дверь, Ванда, наконец, позволила магии выплеснуться. Большинство предметов тут же взмыло в воздух, а в нескольких местах комнаты образовались алые сгустки. Девушка была уверена, что стоит их тронуть, как отправишься в малоприятное путешествие по коридорам собственных страхов. Когда-то таким вот образом она подтолкнула Тони к созданию Альтрона.

Стук в дверь прервал ход её мыслей, а вот магия и не подумала исчезнуть. Ванда открыла почти сразу. На пороге обнаружился Стив.

— Ты, наверное, хочешь отдохнуть, но я ненадолго. — он окинул комнату быстрым взглядом и слегка нахмурился, увидев, что она сплошь затянута алой паутиной. Ванда отступила в сторону.

— Конечно, входи. И не беспокойся, ничего не случится, если будешь держаться подальше от сгустков.

Ванда была ему рада. Оставшись в объятиях серых стен, она снова ощутила подступающую к горлу панику, замешанную на глухой тоске одиночества. Пусть даже разговор будет коротким — это поможет ненадолго сбежать от пустоты.

— Что-то случилось, пока мы обживали подземелья?

— Нет, я хотел тебе кое-что отдать, — он протянул руку, сжатую в кулак, и через секунду на ладонь Ванде опустились два её кулона.

Девушка потрогала их и изумленно воззрилась на Стива. Вряд ли вытаскивая их из застенков, он озаботился тем, чтобы прихватить изъятые у неё вещи. Тогда как же…

— План был просчитанный, кроме одной двери, которую мы так и не придумали, как открыть удаленно. — Стив усмехнулся какой-то новой для себя усмешкой, немного горькой и саркастичной. — Решили разобраться с этим на месте, — он покачал головой, а потом поднял глаза. — Та дверь оказалась открыта, а на ручке висело это. Я не специалист, но, кажется, открыть её — отперев, а не выломав — можно было только изнутри. Не представляю, кого из персонала ты очаровала, и кто мог так подгадать момент нашего появления, сняв блокировку. Но это явно послание для тебя. И кажется — дружественное…

Стив говорил что-то ещё, но Ванда его не слышала, она всё смотрела в рубиновую глубину своего кулона, и внутри ей чудилось отражение того, кто был сейчас за много сотен километров отсюда. Того, кто — как ей казалось — ни за что бы не стал помогать им в таком деле. Того, кого ей мучительно не хватало в этой серой, бетонной комнате.

— Когда-нибудь… — прошептала Ванда, касаясь кулона кончиками пальцев.

«Когда-нибудь» может наступить не скоро, но теперь она готова была ждать. Теперь у неё была слабая надежда на то, что пропасть непонимания всё же преодолима.