Последнее сердце (СИ) [Владимир Евгеньевич Анзерский] (fb2) читать постранично

В кабинете руководителя научной лаборатории физики раздался звонок.

- Рязанцев слушает…Когда?!…Да он понимает, что у меня работа?! - воскликнул мужчина и стукнув трубкой телефона по столу откинулся в кресло и нервно закурил.

Кирилл Сергеевич Рязанцев был крайне сдержанным человеком, но в такие минуты ему хотелось что-нибудь расколоть.

- Сегодня поработать уже не получится - подумал он и выключив компьютер вышел из кабинета. Спустившись на лифте в холл первого этажа, он столкнулся со своим другом, Родионом Аркадьевичем Архангельским, ученым большой величины и главным специалистом по трансплантологии в городе.

- Привет, ты как здесь?! - протянул ему руку Кирилл Сергеевич.

- Смежные дела, хотел сейчас к тебе наведаться, а ты тут как тут - ответил Родион Аркадьевич, пожимая руку друга. - Обедать?

- Родя, какой обед, опять на ковер вызывают, чтоб они там все провалились! Мне же делать нечего, сижу ворон за окном считаю… - начинал закипать Кирилл Сергеевич.

- Опять? - удивленно произнес Родион, - Я уж думал, после того случая они от тебя отвяжутся?

- Похоже только вынув мое сердце они отвяжутся!

- Ты на машине?

- Да.

- А потом куда, в лабораторию вернешься?

- Потом мне Родя, скорей всего потребуется добрая порция коньяка, чтобы я не выплеснул случайно свой гнев на кого-нибудь невиновного.

- Ну тогда я с тобой, у меня на сегодня больше нет ничего. Я подожду тебя в машине, а после поедем куда-нибудь пообедаем, ага?

Кирилл Сергеевич хлопнул друга по плечу - Добро!

Блестящий темно-синий ягуар проснулся и утробно рыкнув, сорвался с места.

- Не гони Кира! - воскликнул Родион Аркадьевич, схватившись за ручку двери, - Не к чему так спешить на тот свет, еще здесь не все сделали.

Кирилл Сергеевич сбросил газ и машина неспешно покатилась по ровной дороге, чуть слышно шелестя покрышками.

- Не пойму я Родя, какого лешего они ко мне прицепились?

Родион Аркадьевич немного помолчав, произнес - Я сколько тебя знаю, они всю жизнь дергали тебя по этому вопросу, но это всегда было как-то… - он задумался.

- Не столь серьезно? - вставил Кирилл Сергеевич.

- Пожалуй. Что-то мне очень не нравится их внезапная ревность, может подумал бы о себе Кира?

- О чем подумал, Родя?! - воскликнул Кирилл Сергеевич, - Я только и делал с восемнадцати лет, что думал о себе, как бы сохранить себя и отвертеться от этих упырей! Пойми, я просто хочу остаться человеком…

- По твоему остальные уже не люди?

- Извини я не это имел в виду, ты знаешь о чем я.

- Знаю… Ты пойми, я не хочу на тебя давить ни словом, ни полусловом, но мне кажется ты попусту боишься пересадки…Медицина сегодня, это вершина человеческой мысли, уже два поколения выросли с искусственными сердцами и ни одного случая сбоя или отказа, а ты все чего-то боишься?

- Ничего я не боюсь, а причина вовсе не в этом - ответил тяжело вздохнув Кирилл Сергеевич.

- А в чем?

Хотя Родион Аркадьевич и был ему лучшим другом, но именно сейчас ему совершенно не хотелось говорить с ним на эту тему.

- Я обязательно тебе расскажу при случае, в чем действительная причина моего упрямства.

- Ты прямо загадками говоришь, впрочем не буду наседать.

Ягуар въехал на территорию Корпоративного района. Гигантская башня Корпорации уходила ввысь, ввинчиваясь в серые облака своей причудливой архитектурой.

- Думаю, не долго будет продолжаться разговор, так что тебе не придется скучать - сказал Кирилл Сергеевич.

- Кира, держи себя в руках, береги сердце - ответил Родион Аркадьевич.

Кирилл Сергеевич вышел из машины, запахнул плащ и зашагал к центральному входу в башню. Было пасмурно и угрюмо. Ранняя весна в этом году растопила весь снег, но затем солнце надолго исчезло за серыми, непроглядными тучами. Апрель был невесел, как и настроение Кирилл Сергеевича.

Лифт нес его на самые верхние этажи, в святая-святых Корпорации, туда где сам воздух заставлял трепетать простого обывателя. Но толи Кирилл Сергеевич не был так прост, толи трепет перед власть имущими был ему не знаком, только он всегда входил в эти кабинеты как к себе домой, уверенно и достойно. Может это выводило из себя некоторых членов правления, но претворяться, дрожать и лебезить, было для него столь отвратительно, что страх потерять работу и социальный статус не мог принудить Рязанцева к лакейному раболепству.

В атласно-кожаной приемной 4-го президента совета, витал кофейно-сигарный дух с примесью ни с чем не сравнимого аромата роскоши и власти.

Увидев Рязанцева, секретарь сухо