Кто твой друг [Семен Михайлович Журахович] (fb2) читать постранично
- Кто твой друг (пер. А. Островский) (и.с. Время и люди) 1.89 Мб, 126с. скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Семен Михайлович Журахович
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (48) »
С. ЖУРАХОВИЧ КТО ТВОЙ ДРУГ
Семен Михайлович Журахович начал свой литературный путь в 1928 году, сотрудничая сначала в районной, затем в областной и республиканской газетах Украины. Первая книга — сборник очерков об освобождении Западной Украины — вышла в Киеве в 1940 году. В годы войны был армейским журналистом. В последние годы вышло несколько книг писателя, в том числе переведенный на русский язык роман «Киевские ночи».В ОСНОВЕ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ НРАВСТВЕННОСТИ ЛЕЖИТ БОРЬБА ЗА УКРЕПЛЕНИЕ И ЗАВЕРШЕНИЕ КОММУНИЗМА. В. И. ЛЕНИН
С. ЖУРАХОВИЧ КТО ТВОЙ ДРУГ
ЯРИНА ЧЕРЕДНИК
1
Ярина Чередник шла домой и проклинала все на свете. Нету совести у людей, нету. Не от работы, не от усталости — от дум каменной тяжестью наливалось тело. Щемило растревоженное сердце — что-то стиснуло его и не отпускало. Может, эти думы, тяжелые, как гири. Острые снежинки кололи лицо, ветер кружил их и все норовил кинуть пригоршню в глаза. «А, чтоб тебя в пекле так кружило», — в сердцах пробормотала Ярина, и не понять было, к кому это относится: к докучному ветру или к распроклятому Веренчуку. Еще ниже надвинула платок на лоб, подняла воротник. Однако глаза не зажмурила. Пускай сечет! Пускай эта мразь Веренчук топчет человеческое сердце. А таки растоптал, черная душа, отплатил, вспомнил. Да что ей Веренчук! Не стала бы из-за этакого и расстраиваться. Знает, что за птица. Не ждала от него добра и не верила ему, хоть порой и казалось, что становится Веренчук человеком. Долго же он молчал. Долго примеривался. Зато и оглоушил так, что едва на ногах устояла. В хатах светятся огоньки. Скрипит подмороженный снег, посвистывает ветер. У клуба шумно дурачится молодежь. Радио распевает… Как хорошо было раньше возвращаться домой после работы!.. Невесть что готова бы отдать, только б вернуть недавний покой, неторопливое течение привычных мыслей, избавиться от этих, что налетели, когтями впились в виски. То, что произошло полчаса назад на ферме, свалилось на тетку Ярину, как большое горе. Другая, может, только рукой бы махнула… Зачем все так к сердцу принимать? Что ей, больше всех надо? Да, Ярина Передник как раз из тех людей, которым и правда больше всех надо. Полчаса назад пришел на ферму Веренчук. Молча походил взад-вперед, поглядел, нет ли кого, кроме дежурной Ярины Передник, потом спросил: — Сколько там у Белявки? Что-то в голосе Веренчука заставило Ярину насторожиться. Глянула на его широкое, усатое, чуть сонное лицо, с которым никак не вязались острые, что-то прячущие водянистые глазки. — Запишем, — сказал Веренчук, вынимая записную книжку. — Сколько же там у Белявки? — Восемь штук, — ответила Ярина и улыбнулась. — Все белявые… — Та-ак, — протянул Веренчук. — Запишем: семь. — Восемь, — настойчиво повторила Ярина, но ей не удалось перехватить взгляд водянистых глаз, они уткнулись в засаленную книжечку. — Нет, семь, — тихо и ласково произнес Веренчук и только теперь посмотрел на нее быстрыми повеселевшими глазами. — А восьмой, верно, завтра на сковородке зашкварчит. Под чарочку. — Что это вы надумали, Григорий? Опомнитесь, — хмуро сказала Ярина, и Веренчук на миг замялся, глядя на ее немолодое, изборожденное глубокими морщинами лицо. Но тут же под русыми прокуренными усами заиграла скользкая усмешка. — Надумал, да не я, — сказал Веренчук. — Павлу Даниловичу восьмой пойдет. — Неправда! — крикнула Ярина, и все слилось в этом возгласе: боль и гнев, недоверие и страх, что это правда. Веренчук только головой мотнул: — Сам велел. А наше дело телячье. — Неправда твоя, — похолодевшими губами повторила Ярина. — Для себя тащишь… Но Веренчук оставался спокоен, и это ее как ножом резануло. Не осмелился бы он, если б Мазур не велел. А ведь она Мазуру верила. Верила, как себе. — Вы думали, что он ангел? — уже с издевкой спросил Веренчук. — Думала, что ангел. — А выходит, что и ангелы поросятинку любят. Только втихую, — хихикнул Веренчук. — Не слыхать было за ним, — обронила Ярина, только чтоб что-нибудь возразить. — Не слыхать? — передразнил Веренчук. — Привыкал, осваивался… Человек городской, образованный. Ему много надо. Не к тому он приучен… Ему кофе да котлеты подавай… Он в бухгалтерских книгах, может, так хозяйничал, что тысячи плыли. Вы разве в бухгалтерии что смыслите? То-то же. Он бы по-мужичьи поросенка в мешке тащить не стал. — А теперь, — с горечью сказала Ярина, — и по книгам и по-мужичьи? Веренчук опять захихикал: — Выходит так… Почуял вкус. Омужичился. Да что вам, тетка Ярина, жалко? Глядите, сколько у нас добра! Один поросенок и не в счет. Иное дело, когда в колхозе недостатки были, а на фермах ветер свистел. Тогда на- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (48) »
Последние комментарии
2 часов 40 минут назад
3 часов 46 минут назад
4 часов 44 минут назад
4 часов 59 минут назад
14 часов 9 минут назад
14 часов 10 минут назад