Свобода взаперти (СИ) [Снежная Июль] (fb2) читать онлайн

========== Глава семнадцатая, о решетках и людях ==========

Вокруг меня было темно, тихо и холодно. Откуда-то издалека доносились шаги и лязг металла, тихие переговоры слышались шелестящим шепотом в ушах. Неутихающие звуки и то приближающиеся, то отдаляющиеся громкие шаги раздражали, и я вяло потянулась и попыталась открыть глаза. Голова противно гудела, веки неприятно липли друг к другу и чесались, а тело было такое тяжелое, как будто целиком состояло из позвякивающего холодного железа. Я лежала на жестком сыром матрасе, небрежно укрытая тонким одеялом. В ногах что-то валялось, но встать и осмотреться было слишком тяжело: от малейшего движения виски вспыхнули болью, и перед глазами заплясали черные точки. Я вытянулась на кровати и расслабилась, вглядываясь в темный потолок и пуская по телу волны магии, стараясь тем самым унять боль. Этому я научилась когда-то давно, в дни своего заключения, когда и заняться-то было нечем, кроме как гонять собственную магию и зажигать на ладонях крошечных светлячков. Я как-то пыталась научить Аанга чему-то подобному, но он никак не мог перестать ассоциировать магию со стихиями и почувствовать ту силу, что скрыта внутри него.

Кстати об Аанге. Интересно, он в порядке? Не знаю, сколько прошло времени с той заварушки в Ба Синг Се, но пока меня таскали в столицу Огня и сюда, должно было пройти несколько дней. Наверное, потому что за все это время, я так и не пришла в себя нормально. Меня то снова вырубали ощутимыми ударами по голове, то поили какой-то гадостью, от которой мутило и тряслись колени. Интересно, они там не боятся, что я от такого обращения глупенькой стану и пойду крушить все на своем пути? Или именно этого они и добиваются – глупая послушная Хинаи, потерявшая рассудок и слепо подчиняющаяся чужим приказам? Фу, такой быть я точно не хочу, так что придется самостоятельно приводить себя в порядок и подлечиваться.

Снаружи маленькой железной комнаты как раз послышались уверенные шаги, остановившиеся совсем рядом. Громко лязгнул замок, скрипнула толстая дверь, и человек вошел внутрь всего на пару шагов, замерев молчаливым истуканом. Я все еще лежала, закрыв глаза минуту назад, и никак не реагировала на вошедшего, продолжая свое нехитрое занятие.

- Я вижу, ты очнулась, – спустя несколько минут заговорил мужчина.

Он, видимо, ждал от меня ответа или какой-то реакции, так как замолчал еще на пару минут. Я не двигалась, боль постепенно проходила, но конечности все еще казались набитыми ватой.

- Что ж, я спишу твою дерзость на физическое состояние, но не думай, что такое поведение и впредь сойдет тебе с рук, – строго отчеканил мужчина, тем не менее в его голосе сквозила плохо скрываемая обида. – Добро пожаловать в Кипящую скалу, самую неприступную тюрьму страны Огня. Тюрьму, откуда еще не сбежал ни один заключенный.

Теперь в его голосе слышалось торжество, он явно улыбался, гордый собственными достижениями. Я едва не засмеялась и не ляпнула, что буду первой, но прикусила язык. Я не знаю, что это за Кипящая скала, насколько она реально укреплена и где находится. Как назло в памяти всплывало что-то знакомое, но я никак не могла вспомнить, откуда же знаю это название. Еще я не знала, как здешние тюремщики относятся к заключенным, и насколько они сильны, так что злить их пока не следовало.

- Я начальник этой тюрьмы, и отныне я твой отец, брат и муж, которому ты должна безукоризненно подчиняться, – продолжал распинаться мужчина. – Помимо безоговорочного подчинения заключенных, в нашей тюрьме существует правило – никакой магии огня. Если ты будешь замечена за использованием магии – отправишься в карцер, и, поверь, тебе не понравится.

Он постоял еще несколько минут, ощутимо сверля меня взглядом, а после вышел. Громко захлопнулась дверь, и я, наконец, открыла глаза. В камере было темно, тусклый свет пробивался сквозь маленькую решетку на двери, едва ли освещая пару метров вокруг. Это у них такая экономия света, или сейчас ночь и заключенным положено спать? Но тогда почему он пришел ко мне посреди ночи?

В животе громко заурчало, отвлекая от бессмысленных вопросов, и я села, голыми пятками касаясь ледяного пола. Не люблю железные коробки, в них либо слишком жарко, либо слишком холодно, а еще неуютно, и эхо по стенам разносится тихим гулом. Тяжело встала, разминая затекшие конечности и осматриваясь, и направилась к двери камеры. Сквозь решетку был виден длинный плохо освещенный коридор и несколько лестниц. Людей видно не было, зато все еще слышались тихие переговоры надзирателей где-то справа. Если я сейчас попрошу еды, меня сразу в карцере запрут или сначала покормят?

В самой камере не было ничего кроме железной койки, покрытой тонким матрасом и простыней вместо одеяла, и унитаза. Нет, я все понимаю, но хоть бы раковину поставили, что ли, а то как-то…

На койке лежала, судя по всему, местная тюремная роба, состоящая из длинной рубашки ржаво-красного цвета и таких же свободных штанов. На полу рядом стояла пара туфель бянь се* такого же непонятного цвета, как и вся предоставленная одежда. Я оглядела свою порванную рубашку и грязные штаны и нехотя переоделась. Не имею ничего против красного, но этот цвет слишком сильно напоминал застарелую ржавчину или высохшую истлевшую кровь.

Первый раз я тоже очнулась в темноте. Меня мутило, тело почти не чувствовалось, только окружающие звуки казались оглушительными, разрывающими барабанные перепонки. Кажется, я лежала на чем-то твердом, а вокруг переговаривались люди. Их было много, и все они говорили, смеялись, ругались, ходили туда-сюда.

- Э, смотри, очухалась, – раздался чей-то голос над ухом. – Ты это рано, дорогуша, тебе бы еще поспать.

Люди загоготали, а меня ударили по голове, и я снова отключилась.

В следующий раз меня разбудили специально, дали выпить что-то, вкуса я совершенно не почувствовала, и повели куда-то. Глаза не открывались, а ноги плохо слушались, так что я то и дело спотыкалась и шаталась, пока меня не подняли за шкирку и не закинули на плечо.

Спустили на жесткий стул, крепко привязав руки и ноги, и замерли за спиной. Сознание ускользало, и я никак не могла понять, где нахожусь, пока громом не прозвучало, враз приводя в себя:

- Хозяин Огня Озай!

Я встрепенулась и открыла воспаленные глаза, напряженно осматривая помещение. Меня привели не иначе как в тронный зал, где по обе стороны от трона уже стояли довольная Азула и Зуко, старающийся изо всех сил не смотреть на меня. В груди кольнула и расцвела пышным цветом обида, пеленой застилая глаза и комом вставая в горле. Я сглотнула, с трудом сдерживая готовые хлынуть слезы, и прикрыла глаза, не в силах больше смотреть.

Вот оно значит как. Это я напридумывала себе невесть что, влюбилась как последняя дура, а он? А он стоит возле отца как ни в чем не бывало, когда я сижу на чертовом стуле избитая и связанная. Как будто и не было разговоров по душам, крепких объятий и трепетных несмелых поцелуев. Как будто это не он держал меня за руку и закрывал спиной от опасности. Как будто мне всего лишь приснились эти чертовы улыбки и смех, и понимание в золотых глазах. Как будто это не Зуко смотрел на меня так, словно я для него дороже всего на свете.

Кажется, я пропустила часть речи Озая, но, честно говоря, было плевать. Я была раздавлена морально и физически, и меня совершенно не волновало, убьют меня или отправят гнить в тюрьме. Я приоткрыла глаза, из-под полуопущенных век смотря на членов королевской семьи. Азула стояла, горделиво расправив плечи, и ехидно улыбалась, Озай восседал на своем троне и говорил, едва ли смотря на меня, а вот Зуко смотрел. Он смотрел прямо мне в глаза виновато и смущенно, словно не был уверен, что должен стоять там, где стоит.

- Но ты для меня как родная племянница, Хинаи, – Хозяин Огня говорил медленно и уверенно, безэмоционально, словно произносил наизусть заученную речь, – поэтому я пощажу тебя.

После этого я еще несколько раз приходила в себя, но меня почти сразу вырубали, так что окончательно очнулась я в этой камере в «самой неприступной тюрьме страны Огня».

Вспомнив этот эпизод, я едва не расхохоталась. Как родная племянница, как же. Скорее он решил казнить меня потом, после победы, как назидание всем, что Хозяин Огня не пощадит никого, как бы силен и близок к нему не был предатель. И скорее всего учителя, если он не вернется на сторону брата, ждет та же участь. Я надеялась, что его поместили в тюрьму попроще, откуда он сможет сбежать, когда придет время.

Вскоре свет из коридора стал ярче, надзиратели заговорили громче, послышались крики заключенных. Все-таки, когда я проснулась, была ночь, а теперь наступило утро. Мысли в голове крутились только вокруг еды, на время оставив позади переживания и волнения. Живот завывал все громче, неприятные спазмы скручивали внутренности, и я сидела на полу, обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом. Когда дверь открылась, я едва не набросилась на дернувшегося надзирателя, который, отойдя от шока, велел мне вместе со всеми идти в столовую.

Народу в тюрьме оказалось много, хватило бы, чтобы заселить небольшую деревеньку. Все были одеты одинаково, в этот противный ржавый цвет, так что в глазах все сливалось в одно большое проржавевшее пятно. От шума и гомона голова снова закружилась, и я поспешила взять еду и приземлиться за ближайший стол. Он как раз был пуст, так что я немного отодвинула от себя поднос, опуская лоб в ладони и пережидая вспышку головной боли.

Я почему-то отчетливо слышала каждого человека в этом чертовом зале. Гомон голосов не сливался в белый шум, а разделялся на одиночные голоса, говорившие одновременно и перекрикивающие один другого. Меня хлопнули по плечу, но я даже не шелохнулась, не желая пока менять положение.

- Новенькая, да? – прогундосил мужской голос над самым ухом.

Я неопределенно повела плечом, придвигая поднос к себе – незнакомец попытался стащить оттуда кусок хлеба. Открыла глаза и поморщилась от яркого света.

- Тебе плохо, что ли? – беспечно спросил мой сосед, за обе щеки уплетая нечто, смутно напоминающее кашу.

- Все нормально, – хрипло ответила ему, осторожно пробуя варево на вкус.

Да уж, разбаловал меня учитель своей готовкой, тюремная еда уже кажется подозрительной. Оказалось не так уж плохо, и я быстро опорожнила тарелку, закусывая «отвоеванным» хлебом. Я совершенно не заметила, когда рядом за столом оказались еще несколько людей: высокий и худой человек со странной прической, похожей на шляпку гриба, лысый седой старик с бородой до самых колен и парень примерно моего возраста. Все четверо оживленно переговаривались, обсуждая, кажется, последние новости, так что я, покончив с завтраком, прислушалась.

- Да не может быть, чтобы аватар умер, тела-то никто не видел! – жарко воскликнул парень, активно жестикулируя.

- Как будто его тело кому-нибудь бы показали, – сухо возразил длинный.

- Ты думаешь, Хозяин Огня не похвастался бы такой победой перед всеми? Да он выставил бы его голову на всеобщее обозрение в качестве устрашения! – не унимался парень.

- Зор прав, Сай, – поддержал мальчишку мой сосед, похлопав того по спине.

- Вот-вот! Так что я говорю, что не мог аватар погибнуть! – названный Зором парень вскочил на ноги, подняв вверх правый кулак.

- То есть ты говоришь, что принцесса Азула соврала, сказав, что принц Зуко убил аватара? – снова возразил Сай.

- Умолкните, – оборвал разгорающийся спор старик и неожиданно повернулся ко мне. – А что вы думаете, юная леди?

Меня разморило, и я особо не думала, расслабленно слушая чужой спор. Вроде бы мне должно быть интересно, они говорят о том, что Зуко убил Аанг, но мне как-то не верилось. Не верилось и все тут, без всяких потому что.

- Азула вполне могла и соврать, – задумчиво подперла рукой щеку, смотря на них из-под полуприкрытых век, – а Зуко бы духу не хватило убить Аанга.

На несколько минут повисло напряженное молчание. Из-за тишины рядом я снова услышала гул голосов вокруг и сморщилась от вспышки головной боли.

- Ты говоришь так, будто их лично знаешь, – с сомнением протянул Зор и взглянул на меня из-за плеча соседа.

- Знаю, – уверенно киваю, – всех троих.

- О-о-о! – восхищенно протянул парнишка. – И какая она, принцесса Азула?

- Гадина, – отвечаю, не меняясь в лице, чем вызываю взрыв хохота.

Зор понуро опустил голову и растерянно замолчал. Остальные же с интересом уставились на меня.

- Эй-эй, все-таки болит что-то, да? – участливо поинтересовался сосед. – Голова, да? Сейчас Сай тебя подлечит, он, представляешь, на пару точек нажмет – и любая боль пройдет мгновенно!

Сай, высокий и худой человек напротив, хмуро глянул на моего соседа, но поднялся и, обойдя стол, встал за моей спиной.

- Голова болит от громких звуков и яркого света?

Не дождавшись ответа, он положил руки мне на плечи, слегка помял их, помассировал у основания головы, нажал что-то у позвоночника и, встряхнув руками, сел на место. Я обескураженно хлопала глазами, смотря, как он усаживается, и понимала, что боль действительно прошла.

- Спасибо, – запоздало протянула после толчка от соседа.

- Я снял только боль, но не ее причину, так что, если заболит снова, обращайся, – медленно сказал Сай, в упор смотря на меня.

- Спасибо, – еще раз протянула я, смущенная неожиданной заботой от незнакомцев.

Было действительно приятно, а еще непонятно, почему совершенно незнакомые люди вдруг помогают мне. Все мы здесь так или иначе преступники, запертые в тюрьме для самых опасных наверняка не просто так.

- А! – я хлопнула себя по лбу, тут же потирая его. – Я Хинаи, приятно познакомиться.

В ответ на это мое заявление, кажется, воцарилась мертвая тишина. Все присутствующие обернулись на меня, сверля недоверчивыми и настороженными взглядами, но уже через пару мгновений вернулись к прерванным делам.

Глядя на мое обескураженное лицо, старик расхохотался, а сосед ощутимо хлопнул по спине. Сай не повел и бровью, а Зор наконец поднял голову.

- Я Цуи, – представился сосед, жуя стащенные из тарелки Зора сухари. – Это Зор, Сай и За Рун. Ты тут что-то вроде знаменитости, не обращай внимания.

Оказалось, что, так как делать в тюрьме совершенно нечего, а новые заключенные прибывают регулярно, главным развлечением стали сплетни. Я думала, что о моей причастности к команде аватара мало кому известно, но оказалось, что это не так. Здешние «постояльцы», как они себя называли, знали о наших похождениях почти все. Кроме того они знали, что изначально Хозяин Огня послал меня поймать аватара, но я предала его и присоединилась к компании разыскиваемых.

Следующие несколько дней на меня со всех сторон сыпались расспросы. Все желали знать, что же случилось в Ба Синг Се, жив ли Аанг на самом деле и еще кучу всяких дурацких подробностей. Я не распространялась о том, что какое-то время путешествовала с Зуко и Айро, и переводила тему, когда разговор заходил о принце.

В груди росла обида. Я корила себя за то, что поверила ему, доверилась, но никак не могла выбросить из головы. В памяти всплывало наше единственное свидание, наполненное теплом, светом и поцелуями, и сердце предательски заходилось в бешеном танце. Я скучала по нашим дурацким разговорам, по его жестким волосам и теплой улыбке только для меня, по золоту глаз и теплу переплетенных пальцев. Я скучала по Зуко и никак не могла заставить себя перестать о нем думать.

Я нашла тысячу причин, почему он мог поступить так, оправдала по всем статьям. Но ощущение брошенности лишь разрасталось, поглощая эмоции, вызывая злые слезы на глазах и заставляя сжимать губы до побеления.

В карцер я ходила как к себе домой, постоянно нарываясь на драку с надзирателями. Те лезли постоянно, желая унизить и показать собственное превосходство. Я унижаться не хотела, предпочитая получить наказание, чем стоять на коленях перед людьми, не имеющими и капли чести и достоинства. Кроме того в карцере было не так уж плохо. Единственное, что доставляло дискомфорт – это крайне ограниченное пространство, где даже лечь нельзя, либо стой, либо сиди, поджав колени. Я игралась со снежинками, перебирая их пальцами и лепя собственные, отогревала лед со стен и тренировала магию воды, тренировалась выпускать огонь в условиях такой низкой температуры. Последнее было сложно, так как требовало непривычной концентрации для привычных действий и траты гораздо большего количества энергии даже для крошечного огонька на кончиках пальцев.

Несколько раз ко мне приходил лично начальник тюрьмы и пытался выведать информацию обо мне и возможном местоположении товарищей аватара. Никто из надзирателей не верил в возможность возвращения аватара, тогда как заключенные не верили в его смерть. И я никогда бы не могла подумать, что заключенные, опаснейшие преступники страны Огня, могут быть настолько лучше собственных надзирателей. Вторые постоянно цеплялись ко всем подряд, доказывая свое превосходство, пытали и сажали в карцер непокорных.

- Некоторым людям просто нельзя давать в руки власть, – заметила однажды Суюки.

С ней мы познакомились неожиданно. Еще в первый день моего пребывания в тюрьме, когда я шарахалась от всех подряд, она просто налетела на меня, утаскивая в дальний угол и заваливая вопросами. В основном ее интересовал Сокка, и уже после я узнала, что она вроде как его девушка. Мы быстро сошлись на предмете нелюбви к некоторым конкретным представителям народа Огня и схожих взглядах на происходящее. Суюки хотела защитить как можно больше людей от воинов Огня и остановить захватчиков, и я была с ней согласна в желании предотвратить как можно больше смертей и бессмысленных разрушений.

Еще мы с ней единогласно сошлись на том, что я влюбленная дура. Ничего с собой поделать я не могла, поэтому только согласно вздыхала. Суюки посмеялась и пообещала настучать принцу-предателю по голове за то, что смеет обижать маленьких милых девочек. Она прямо так и сказала «маленьких милых», и я залилась краской и несколько секунд только и могла, что стоять с раскрытым ртом и хлопать глазами.

- Ну, ты ниже меня, – серьезно объяснила девушка, приложив пальцы к подбородку, – и ты реально милая, Хинаи, смирись с этим.

Проходящий мимо За Рун разразился громовым хохотом, переполошив половину коридора. Старик потрепал нас обеих по макушкам, напрочь растрепав хвостик Суюки, и ухмыльнулся.

- Я ничего не слышал, – он развел руками, сверкая серыми глазами, – кроме фразы про маленьких и милых, маленькие милые дамы.

Суюки крикнула ему вслед что-то неприличное и рассмеялась, поправляя волосы. Я тоже захихикала. На сердце потеплело, и обида на весь мир слегка отступила, открывая место чувствам более светлым и теплым.

Кстати о тепле. Я до сих пор не могла понять, почему в камерах так холодно. Это конечно не тот карцерных ледяной холод, но для огненных магов да и для простых людей слишком прохладно. Почему тепло снаружи не проникает сквозь металлические стены, оставляя место сырости и тянущему по полу сквозняку. Тюрьма, в конце концов, стоит в чертовом жерле вулкана на раскаленном озере, а внутри холод и сырость как в осеннем лесу после дождя.

В первый день на прогулку я выходила с опаской и нетерпением. Было интересно осмотреться, но также и немного страшно оставаться в толпе людей под надзором со всех сторон. Мы становились легкой мишенью на открытой местности в окружении стен тюрьмы и бесчисленных надзирателей. Умом я понимала, что нападать никто не станет, но странные правила и вседозволенность надзирателей, а также полная бесправность заключенных настораживали. Первые, как я уже поняла, этим постоянно и беззастенчиво пользовались, тогда как вторым оставалось только молча смотреть и терпеть несправедливость.

Тюрьму не зря назвали Кипящей скалой. Она располагалась посреди раскаленного озера в окружении острых, но низких скал. От воды внизу непрерывно шел пар, из-за чего рассмотреть что-то было сложно, однако даже так было видно, что скальное ограждение находится достаточно близко, отрезая дальнейший обзор. По словам Цуи за скалами плескалось бескрайнее море, и из-за непредсказуемых течений людей сюда доставляли на дирижаблях. Даже если выберешься за скалы – до ближайшей суши не доберешься, все дирижабли прилетают лишь время от времени и никогда не задерживаются дольше суток.

- Они не боятся, что вулкан однажды проснется, и мы все сдохнем тут? – недовольно поинтересовалась я в пустоту, глядя на кипящую воду.

Кажется, никто о таком даже не задумывался, или это тоже было запрещено, потому что меня сразу схватили и утащили в допросную. Начальник тюрьмы прочитал мне длинную лекцию о примерном поведении и дозволенных темах, пару раз замахнулся кнутом и, не увидев никакой реакции, самолично отвел в карцер. Там от холода у меня снова разболелась голова, и я принялась громко пересказывать шутки Сокки. Надзиратели продержались до вечера (им было запрещено отходить от моей «кабинки»), и выпустили меня аккурат к ужину. Кто-то из них неприлично громко хохотал, другие приказывали мне заткнуться, и в итоге на шум снова явился начальник тюрьмы и пинком выгнал меня, пообещав страшные пытки в будущем.

- Эй, а за что вас сюда посадили? – поинтересовалась Суюки однажды за ужином.

Мы теперь часто сидели вшестером, занимая целый стол, и разговаривали обо всем подряд. Мне тоже уже давно были интересны прегрешения моих первых здешних знакомцев, но я все время как-то забывала спросить. Знала только, что все они из народа Огня, а Цуи и Зор маги и, кажется, были солдатами.

- А, ну я четверых солдат убил, – как всегда добродушно прогудел Цуи, неспешно уплетая разваренный рис.

Он, похоже, ни капельки не сожалел о содеянном и вообще воспринимал это как обыденное дело вроде помывки полов, которой нас часто заставляли заниматься. А вот Зор, как всегда сидящий рядом с ним, помрачнел и опустил голову.

- А вот ты, парень, зря подставился, – Цуи повернулся к понурому мальчишке, – такой талант в землю зарыл, отсюда ж не выпускают.

- Ну и что! – вскинулся Зор; глаза его слегка покраснели. – Кем бы я был, если бы оставил все как есть?!

Он яростно хлопнул ладонями по столу и, вскочив, бросился прочь. Цуи обеспокоенно посмотрел ему вслед и растрепал волосы. Все остальные молчали, не желая еще больше ворошить незажившую, очевидно, рану.

- Глупый мальчишка этот Зор и добрый до безобразия, – хмыкнул Цуи, отодвигая тарелку. – Он же даже и не знал, из-за чего я на воинов полез, сказал только, что я просто так не стал бы. Вот дурак же.

По щекам его потекли слезы, и сам он весь как-то сжался, сделался совсем маленьким и беззащитным. Громила Цуи закрыл лицо руками и всхлипнул.

- Они дочку мою любимую, единственную кровиночку, – он говорил тихо, так что я едва слышала обрывочные слова, – убили. Надругались над ней, подонки.

Повисло неловкое напряженное молчание, прерываемое лишь всхлипами Цуи. Он так и сидел, сгорбившись, закрывшись от всего мира. Сердце сжалось от боли и сочувствия, и я задумалась, что бы сама сделала в подобной ситуации. Не уверена, что смогла бы кого-нибудь убить. Но это я сейчас так думаю, а тогда бы, вспоминая мои вспышки ярости, пострадали гораздо больше четверых человек. Если бы от армии вообще что-то осталось. Перед глазами всплыл образ окровавленного Зуко, и сердце пропустило удар. Ухнуло в пятки, пальцы похолодели, а лоб покрылся испариной. Внутри как будто натянулась тонкая струна, звенящая в ушах истошным воем и жалобными всхлипами. Нет. Нет-нет-нет, такого никогда не случится. Зуко в порядке, он жив, подлый предатель, сидит себе во дворце подле отца, возвративший честь. Я глубоко вздохнула и разжала пальцы, которыми до побеления вцепилась в подол рубашки.

Позже в своей камере я разразилась рыданиями, выпуская на волю все эмоции, что долгое время копились внутри. Я выплакала всю обиду, весь страх и все выедающие изнутри предчувствия, до предела опустошая себя, вырывая все то, что сжигало меня изнутри долгое время. Стало легче, и я наконец-то смогла вздохнуть полной грудью. Все будет хорошо. Я обязательно выберусь, найду Аанга, потому что всегда неожиданно находила, и помогу ему закончить столетнюю войну народа Огня. Может быть даже встречусь с Зуко и обязательно побью его, а потом поцелую крепко-крепко, отдавая ему всю себя без остатка. Потому что моя душа уже, кажется, принадлежит ему, что бы он об этом не думал.

В день солнечного затмения меня даже не выпустили из камеры. Приставили к двери парочку надзирателей помощнее. Даже поесть не дали, ироды, только один надзиратель просунул через решетку черствую краюху хлеба вечером, в которую я вгрызлась, тут же уминая под недовольный рев желудка.

- Не подумай ничего такого, – буркнул мужчина, – просто вой твоего живота нервирует.

Я рассмеялась, довольная тем, что есть среди этих ребят хоть кто-то нормальный, не потерявший еще здравый смысл и сострадание. Все еще смеясь, поблагодарила, на что добряк фыркнул и шикнул на меня. Пришли его товарищи, вовсе не такие заботливые, и принялись громко бахвалиться, как бы расправились со мной одной рукой и без магии.

Бушующий внутри меня пожар медленно затихал, превращаясь сначала в аккуратный костерок, а после в крохотный огонек, мечущийся на тонкой веточке. Я все еще чувствовала магию, текущую вместе с кровью, но огонь, полыхающий в груди, затих, оставив лишь тлеющие угольки. Неприятное чувство опустошенности, неполноценности покалывало на кончиках пальцев, дрожало в горле и вставало пеленой перед глазами.

Я вполне могла бы обойтись без магии воды, земли или воздуха, но огонь был частью меня, перемешивался с кровью, жаром опаляя сердце. Огонь был моей сутью, я сама была огнем, и никакая другая сила никогда не смогла бы заменить его. Восемь минут без пламени показались мне вечностью, и только после я заметила, что сижу на полу и хватаю воздух раскрытым ртом. Словно рыба, выброшенная из реки, погибала без воды, я погибала без пламени внутри. Пустота разъедала, образовывая огромную дыру, давила и лишала рассудка.

Я впервые поняла, почему Озай так опасался затмения. Маги огня, лишившись пламени, могли так же лишиться и разума, и самообладания, превратившись в беспомощных младенцев, не умеющих ходить. Едва ли тренированные воины, конечно, позволили бы себе хотя бы растеряться, тем не менее затмение должно было значительно ослабить силы огненной армии. Зная это, Озай наверняка подготовился к неожиданному нападению, так что сокрушить его было бы не так просто. Мне со своего места оставалось только гадать, как же сложатся дальнейшие события, и ждать вестей от новоприбывших заключенных.

Предчувствие перемен нахлынуло с вернувшимся пламенем, все ярче разгораясь и занимая мысли. Томительное ожидание тянуло глупую улыбку, делало движения резкими и неуклюжими, а слова отрывистыми и бессмысленными. Так же как огонь протекал по венам, нетерпение прокатывалось волнами, оставляя после себя горы предположений и планов. Мне хотелось всего и сразу: повидать Аанга, обнять Тоф и поцеловать Зуко. Нет, сначала ударить, потом поцеловать, вот так, и чтобы шишка ему еще долго напоминала, что нельзя бросать меня в тюрьму, самому оставаясь не при делах.

Когда мне показалось, что в толпе заключенных мелькнула знакомая чернявая макушка, я разом забыла все. Сердце подскочило к горлу и забилось с удвоенной скоростью, руки затряслись, а обида, вроде бы выплаканная и вырванная с корнем, сорняком расцвела в мыслях. Ни за что, ни за что, ни за что, я не желаю видеть его, я не желаю так просто прощать его. Я прикусила губу, чтобы не разреветься при всех, и юркнула в самый темный угол, какой смогла отыскать поблизости.

Слезы полились градом, и я вся сжалась в комочек, спрятав лицо в коленях. Я же чертова влюбленная дура, почему же от одного его вида (хотя это мог быть и не он) так больно?

Суюки ласково обняла меня, садясь на пол рядом, и потрепала по волосам. Я медленно успокаивалась, все еще вздрагивая от переизбытка эмоций, и думала, что целовать я его в ближайшее время точно не буду.

Комментарий к Глава семнадцатая, о решетках и людях

Бянь се - та самая китайская обувь, похожая на тапочки или балетки.

========== Глава восемнадцатая, о побегах и отговорках ==========

Приятное тепло поднималось от солнечного сплетения вверх и вспыхивало искорками на кончиках пальцев. Воздух, медленно врывающийся в легкие, казался ледяным, но мгновенно разогревался и обжигал внутренности жаром густого дыма. Пар вырывался из приоткрытых губ и окутывал прилегающее пространство плотной завесой. Вода где-то внизу кипела, обжигая камни, и вырывалась в воздух маленькими смертоносными всплесками. Пламя глубокого вулкана растворялось в толще воды, бурлило и неистовствовало, не желая терять себя в чуждой стихии, захватывало власть и порабощало спокойные недра. Вода отвечала, и они схлестывались в безумной битве, выплевывая в воздух клубы горячего пара, застилающего пеленой небо.

Кто-то больно пнул меня в бедро носком железного ботинка. От боли и неожиданности я дернулась, не разрывая контакта с кипящим озером, и оно вздыбилось и как будто лопнуло, окатывая высокие стены тюрьмы кипятком. Охранник рядом громко выругался, еще раз пнул меня и скрылся из зоны видимости. Я повалилась на спину, раскинув руки в стороны, и принялась постепенно отсоединять собственное сознание от толщи воды внизу. Перед глазами прыгали красные пятна, но губы сами собой растягивались в улыбке. Справа присела Суюки, и вскоре после нее слева опустился Зор. Он потрепал меня по волосам, заслужив довольный смешок, и щелкнул по носу.

- Хватит уже, – буркнула Суюки тихо и обхватила колени руками.

Я невнятно промычала и села, убирая растрепавшиеся волосы в хвост. Несколько охранников толкались рядом, начиная загонять заключенных внутрь, и нам пришлось встать и в общей толпе поплестись в камеры. Я прекрасно знала, о чем говорит Суюки, но прекращать пока совершенно не хотелось. Я испытывала какое-то иррациональное удовлетворение от происходящего, а внутри по-прежнему кипела и бесновалась обида.

В тот раз Зуко оказался вовсе не Зуко, а одним из заключенных с совершенно чистым лицом. Я чуть не набросилась на него с кулаками, но Суюки вовремя меня сдержала. Еще несколько дней я вздрагивала и постоянно оглядывалась, выводя из себя всех находящихся поблизости, зато вовсе не удивилась, когда появился настоящий Зуко. Мы как раз драили полы в нашем излюбленном месте за лестницей, когда с этой самой лестницы свесился один охранник и что-то зашептал в нашу сторону. Ни я, ни Суюки бы даже не обратили внимания, если бы не всполошившийся Зор, с некоторых пор прилипший к нам как банный лист. Подруга зажала подпрыгнувшему парню рот и утянула его глубже под лестницу.

- Привет, Сокка, – я лениво помахала рукой, бросая на Зора гневный взгляд.

Суюки что-то шептала раскрывшему в ужасе глаза парню, так что только кивнула лже-охраннику. Потом, словно опомнившись, она изумленно посмотрела на смущенного Сокку, схватила его за ворот, утаскивая под все ту же лестницу и выталкивая оттуда очумевшего Зора, и крепко поцеловала.

- Меня такой прием не ждет? – обреченно спросил сверху Зуко.

Зор, открыв рот, крутил головой туда-сюда и издавал нечленораздельные звуки.

- Ты что-то сказал?

После этого и началось мое игнорирование принца. Он постоянно крутился рядом, то и дело пытаясь заговорить, но мне удалось подговорить Цуи и За Руна (Саю было все равно, он крутился рядом за компанию) отвлекать на себя внимание. От Суюки (а та естественно от Сокки) я узнала, что прилетели они сюда по наводке Зуко за отцом Сокки. Зуко вроде как все осознал и исправился и теперь старательно доказывает Аангу и компании свои добрые намерения. Таким образом Аанг уже выучил какой-то замысловатый танец драконов, от упоминания которого у меня едва не потекли слюни. Я сглотнула, собрала разбежавшиеся глаза в кучку и под насмешливый взгляд девушки фыркнула так, будто само существование опального принца меня мало интересует.

Камера привычно давила холодной пустотой, и я завернулась в тонкое одеяло как в кокон. Свет тускло мерцал под потолком, освещая голые стены и скудную меблировку. Я снова невольно потянулась сознанием к воде, но одернула себя, едва ощутив вспыхивающую в груди ярость. Поплотнее закуталась в одеяло, свернулась в комочек и отвернулась к стене. Как никогда захотелось выйти отсюда, сбежать куда-нибудь подальше и до самого конца не высовываться. На глаза навернулись слезы, и я прикусила губу. Вот уж нет, не буду я предаваться упадническим настроениям и жалеть собственную никчемность.

За дверью подозрительно зашушукались, скрипнуло ржавое железо, в камеру ворвался поток такого же спертого воздуха и пылью осел на пол. Осторожные шаги остановились посередине помещения, и наступила тишина. Я рвано выдохнула и крепче сжала кулаки; Зуко громко глубоко дышал, но не произносил ни слова.

- Хинаи, – он просипел едва слышно, прокашлялся, – я…

И замолчал, продолжая стоять истуканом. Я тоже не двигалась, крепко зажмурившись и почти перестав дышать. Сердце заходилось в бешеной скачке, и мне казалось, что Зуко непременно слышит его в кромешной тишине.

- Я испугался, – выдавил из себя парень, сглатывая, – Азулы, отца. Больше всего отца. Знаешь, я пытался поговорить с ним, но он как будто не слышал ни единого моего слова. Только повторял как заведенный, что ты для него как племянница родная, и как он рад моему возвращению.

Зуко тяжело вздохнул и рухнул на пол.

- Азула сказала, что убьет тебя, если я буду сопротивляться. Я так испугался, когда она привела тебя, едва стоящую на ногах, что не мог даже пошевелиться. Только смотрел, как хватают дядю, как сестра ранит Аанга…

Он громко втянул воздух сквозь сжатые зубы.

- Я пытался жить заново как принц. У меня даже получалось несколько месяцев, я почти нормально смог говорить с Азулой, только… Только мне все время чего-то не хватало. Дядиного чая и дурацких советов, твоего смеха, и вашей с ним нескончаемой игры. Наших перепалок, твоих пальцев в волосах, даже аватара. Я так привык к другой жизни, что, кажется, разучился сидеть смирно и делать то, чего от меня ждут.

Зуко снова замолчал, чем-то зашуршал и встал.

- Я пришел сюда не только из-за Сокки. Я предположил, что его отца могут отправить сюда, потому что я знал, что сюда отправили тебя. Один я вряд ли смог бы что-нибудь сделать, чтобы тебя вытащить.

В дверь негромко поскреблись. Сокка за ней кашлянул и зашептал:

- Это конечно все очень мило, но давайте скорее! Меня скоро должны сменить.

Зуко быстро приблизился, осторожно коснулся губами торчащей из-под одеяла макушки и сунул маленькую смятую бумажку. Потом развернулся и вышел из камеры, встречаемый смешками и подколками от Сокки.

Меня била крупная дрожь. Стало слишком жарко, и я резко откинула мешающее одеяло. Села, потирая воспаленные глаза, и подхватила упавшую на пол бумажку. Она была совсем маленькой, скомканной до невозможности, и я расправляла ее дрожащими пальцами. Всхлипнула, подавляя смешок, скомкала записку в кулаке и сожгла.

«Я заберу тебя, даже если ты меня возненавидишь».

Первый план побега был предельно прост: открутить камеру карцера, не пропускающую жар, и на ней переплыть кипящее озеро. С тем, кто будет откручивать, тоже определились быстро; Зуко, кажется, был готов на все, чтобы его признали. На вопрос, как все устроить, я только ухмыльнулась. Вообще-то я не собиралась участвовать в их планах, просто стояла рядышком, потому что Суюки крепко держала за руку, но тут соблазн был слишком велик. Чтобы отцепить пальцы подруги потребовалось не больше пары секунд. Зуко отшатнулся, неловко защищаясь от удара. Вокруг быстро образовалось свободное пространство, заключенные начали скандировать и подбадривать, не пропуская кинувшихся к нам охранников. Я нападала яростно, вымещая скопившиеся злость и обиду, била так, как Зуко учил меня. Он поначалу уворачивался, смотря на меня испуганно, а после, поддавшись воздействию толпы, пару раз отразил удары.

- Эй, я девчонок не бью! – выкрикнул он, закрывая лицо от прямого удара.

- Зато я бью! – прокричала, обрушиваясь на него сверху.

Толпа взревела, краем глаза я заметила довольного За Руна, поглаживающего бороду, а рядом с ним вопящего Зора. Цуи на другой стороне качал головой, а Сай впервые на моей памяти неодобрительно хмурился. Я больше не произносила ни слова, постоянно одергивая себя от использования пламени. Земля под ногами мелко вибрировала, а вода заходила волнами. Кончики пальцев покалывало от растущего жара, еще немного, и я могла не сдержаться и загреметь в соседний с принцем карцер.

- А ну хватит! – прокричали сверху.

Толпу принялись разгонять, надзиратели наконец очнулись, окружив нас со всех сторон. Зуко мельком огляделся, глянул на меня извиняющеся и отбил очередной удар струей пламени. Я отпрыгнула, закрывая лицо обеими руками, а охранники тем временем уже скрутили несопротивляющегося парня. Он продолжал смотреть мне в глаза виновато и отвернулся только тогда, когда его силком вывели со двора. Один из них было пошел ко мне, но другой дернул его за рукав:

- Оставь, ей карцер как нам курорт.

Я театрально отряхнулась, улыбаясь хлопающему За Руну и смеющемуся Зору. Цуи хлопнул меня по плечу, а Сай, сложив руки на груди, отстраненно смотрел вверх.

- Не знаю, что у вас случилось, но зря ты с ним так, – мужчина не смотрел на меня, но я почувствовала укор в его голосе.

Сокка испарился вслед за уведенным Зуко, Суюки возникла сзади неожиданно, обхватывая меня за пояс со спины и шепча на ухо:

- Вот теперь я верю, что он тебе нравится.

- Теперь? – я деланно возмущенно, но так же тихо ответила.

- Кто тебе нравится?! – Зор разразился праведным гневом, размахивая руками и брызжа слюной. – Он?!

За Рун стукнул разошедшегося парня по голове и, посмеиваясь, потрепал меня по волосам. На мой вопросительный взгляд он подмигнул и загадочно улыбнулся.

И первый план ожидаемо провалился. Потому что с первого раза никогда не получается нормально и еще по нескольким причинам: я отказалась уходить без Зора, За Руна, Сая и Цуи, а Сокка – без своего отца. Никто не был точно уверен, действительно ли его отправят сюда, но парень настаивал, что чувствует, что вот-вот встретится с ним. Я предложила отправить на импровизированной лодке четверых товарищей, на что Зор насупился и посмотрел на меня так, что я замолчала и подняла руки, сдаваясь.

- Я что, зря задницу морозил? – недовольно бурчал Зуко себе под нос.

- Да, – фыркнула, глядя на давящегося смехом Зора.

Его почему-то очень веселили наши с Зуко отношения. Особенно мое старательное игнорирование и выражения лица принца – стоило ему увидеть нас рядом, как Зор начинал практически хрюкать от сдерживаемого смеха. Зуко сначала огрызался, потом перестал, ограничившись гневными взглядами.

- О, так ты со мной разговариваешь? – глаза принца засияли надеждой.

Тут уже не сдержался никто: За Рун громогласно расхохотался, Цуи захихикал, и даже вечно отстраненный Сай фыркнул в кулак. Сокка, маскирующийся то под охранника, то под заключенного, согнулся пополам, Суюки, хихикая, бросила на меня укоризненный взгляд.

- Что? – я развела руки в стороны, невинно хлопая глазами.

В итоге было решено выждать пару дней, и, если отец Сокки не появится, бежать в любом случае. Парень насупился, но согласился, что ждать дольше опасно. Нам-то все равно, а они с Зуко вполне могли застрять здесь надолго.

А наутро надзиратели нашли воздушный шар, на котором прилетели горе-спасатели. Так наши шансы выбраться снижались практически до нуля. Однако Сокка тут же разработал новый план: ходили слухи, что как раз завтра привезут новую порцию заключенных, и, будет среди них или нет нужный нам, мы хватаем дирижабль, на которых обычно перевозят несчастных, и драпаем. На мой вопрос, умеет ли кто-то этим зверем управлять, Сокка так напыжился, что вопросы отпали сами собой. Сказать, конечно, легко, но тем не менее вариантов больше не было, и все вяло согласились с озвученным планом.

Уже в середине дня, когда нас согнали по камерам после прогулки, ко мне заявился сам начальник тюрьмы. То есть как заявился, конечно, это меня заковали по рукам и ногам, притащили в допросную, где, к слову, уже тусовался Зуко, и намертво привязали к стулу. Начальник, чье имя я так и не удосужилась запомнить, вошел медленно, растягивая тонкие губы в довольной улыбке и постукивая пальцами по запястью. Зуко был точно так же прикован к стулу и исподлобья смотрел навошедшего мужчину. По углам камеры стояли несколько надзирателей, ясно показывая, что бежать нам некуда.

- Ну надо же, – ехидно протянул начальник, – кто бы мог подумать, что сам опальный принц Зуко заявится в мои владения.

Он громко выделил слово опальный и улыбнулся так, что, казалось, уголки губ вот-вот воткнутся в глаза. Я непонимающе посмотрела на одного и на другого, подергав сдавленными запястьями, и тяжело вздохнула.

- Что ты уже успел ему сделать? – я говорила громким шепотом, дергая бровями и одним глазом наблюдая, как медленно сползает улыбка с лица начальника.

- Да откуда я знаю?! – ожидаемо вспылил Зуко, едва ли не подскакивая вместе со стулом.

У начальника задергался глаз, и он громко кашлянул, привлекая к себе внимание. Остальные охранники не шевелились, статуями замерев по углам и не реагируя на устроенный цирк. Я только теперь заметила подсохшие струйки крови на висках и шее принца, и в сердце неприятно кольнуло.

- Хочешь знать, что ты мне сделал? – тянет начальник теперь угрожающе. – Ты имел наглость обидеть мою Мэй, и теперь дорого заплатишь за это.

Зуко стушевался, затравленно глянул на меня и вжал голову в плечи. Начальник расхохотался, дал отмашку, и один из надзирателей со всего размаху ударил принца по уху. Кончики пальцев закололо, и я скрипнула зубами, сдерживая рвущееся наружу пламя. Дверь снова открылась, в камеру скользнула смутно знакомая девушка с безразличным лицом. Если это Мэй, то не очень-то похоже, что ее вообще можно обидеть. Начальник улыбнулся ей, махнул рукой, и нас оставили втроем.

- Ты же подруга Азулы! – неожиданно осенило меня. – А вы оказывается бабник, Ваше Высочество.

На такое заявление Зуко подавился воздухом, покраснел до корней волос и принялся что-то бурчать в свое оправдание. Мэй хмыкнула, стрельнула в меня взглядом и улыбнулась одними губами. Она вообще как-то слабо проявляла эмоции, лишь слегка хмурясь или едва заметно улыбаясь, при этом сохраняя абсолютно безразличное выражение глаз.

- Она тоже здесь? – слабо прохрипел Зуко, все еще пытаясь скрыть залившую лицо краску.

- Конечно, – снова хмыкнула Мэй и бросила на меня заинтересованный взгляд, – принцесса Азула прибыла повидать некоторых пленников и будет очень рада неожиданно встретить потерявшегося брата.

- Она не знает, что я здесь?

- Пленников привезли сегодня утром, и сегодня же мы улетим на дирижабле, – Мэй проигнорировала принца и надменно продолжила, – принцесса сейчас отдыхает, а после собирается навестить интересующих ее людей.

Девушка прошлась вдоль стены, ненадолго замерев у двери, и приблизилась вплотную к Зуко, руками опираясь о привязанные к подлокотникам предплечья. Парень смотрел на нее с опаской, исподлобья заглядывая глаза в глаза. Я почувствовала вспыхивающее недовольство, тряхнула головой, рассыпав по плечам волосы, но так и не смогла оторвать взгляда от нагнувшейся слишком близко Мэй.

- Если собираетесь бежать, другого шанса не будет.

Мы со всех ног неслись по бесконечному коридору в сторону выхода на прогулочную площадку. Сейчас как раз заключенных выпустили на прогулку и уже скоро должны были согнать обратно, так что времени на побег действительно было в обрез. Мэй осталась в камере связанная (на всякий случай), но перед этим она прогнала всех охранников, тем самым открывая нам путь. Девушка сказала, что большинство надзирателей ходят в охранниках у принцессы, и коридоры практически пусты. Все выходило подозрительно просто, и я не переставала крутить головой, высматривая засаду или подвох. Мне периодически мерещилась выскакивающая из-за угла Азула, так что Зуко в конце концов схватил меня за руку и потянул за собой.

Сердце в груди сделало кульбит, и я едва не споткнулась о собственную ногу. Зуко резко остановился, когда я дернула его руку, и буквально впечатал меня в стену. Теплое дыхание опалило щеку, и я предательски зажмурилась, затылком вжимаясь в холодную железную стену. Сердце стучало где-то в горле, пальцы мелко подрагивали, но парень не спешил отпускать мою взмокшую ладошку.

- Хватит уже, – горячие губы накрыли мои всего на мгновение, – давай выяснять отношения, когда выберемся отсюда.

Секунду спустя мы снова бежали по коридору, а я никак не могла унять колотящееся сердце.

На улице было как-то чересчур шумно, заключенные галдели, перекрикивая друг друга, и толкались, образовывая стихийные драки и побоища. Было ясно, что все просекли отсутствие большей части охранников и теперь развлекались кто как может. Макушку долговязого Сая я нашла быстро и, ловко лавируя в толпе, направилась в его сторону. Зуко все еще крепко сжимал мои пальцы, и я отчаянно старалась выкинуть из головы возникшие непонятно откуда неприличные мысли.

Первым нас заметил Зор, принявшийся размахивать руками и кричать что-то, что мы никак не могли услышать из-за все нарастающего гула голосов. Вся компашка была в сборе, кроме того рядом с Соккой стоял незнакомый смуглый мужчина, легко определенный как его отец. Я отчетливо услышала громкий смешок За Руна, но когда посмотрела на него, он всего лишь поглаживал бороду и совсем-совсем не ехидно улыбался. Зор, раскрывший объятия и приближающийся с неотступностью танка, замер в паре шагов, вперился в мое лицо, медленно просканировал с ног до головы и остановился на все еще сцепленный ладонях. Выражение его лица в мгновение поменялось с радостного на разочарованное и даже слегка презрительное, он дернул меня на себя, пряча за спину, и ткнул пальцем в грудь Зуко.

- Как будто я позволю тебе развращать мою маленькую девочку, – он сказал это таким тоном, словно он сам – не иначе как мой старший брат или моя мамочка, пекущаяся о чистоте нравов дочери.

Сокка на заднем плане прыснул, Зор гневно обернулся, потрясая кулаком, и Суюки стукнула обоих по голове, утихомиривая.

- Ты что-то говорила про бабника? – Зуко шепнул мне в самое ухо, и мне показалось, что сейчас на моей голове загорятся волосы.

За Рун все-таки расхохотался, Цуи рядом с ним умиленно вытирал воображаемые слезы, и Сай похлопал меня по плечу, одобрительно улыбаясь.

- Хакода, – отец Сокки протягивал Зуко руку для пожатия.

Они обменялись любезностями, Хакода потрепал меня по волосам. Атмосфера постепенно устаканилась, и мы кое-как приступили к обсуждению очередного плана побега. Сокка, явно красуясь перед отцом, изложил порядок действий, в котором предполагалось захватить в заложники начальника тюрьмы и, прикрываясь им, беспрепятственно уйти по канатной дороге. Единственная проблема была в том, что предполагаемого заложника не было в зоне доступности, и оставалось либо ждать, либо прорываться своими силами.

- Ну что ж, прикрытие нам уже обеспечено – надзиратели заняты разгоном разошедшихся, – За Рун фыркнул в бороду и огляделся, – осталось только попасть наверх и захватить кабину.

- И лучше сделать это как можно быстрее, потому что если старикашка найдет Мэй – сюда тут же будут согнаны все охранники, – продолжил угрюмо Зуко. – И Азула.

Мы с Суюки переглянулись, девушка прикинула расстояние до кабины и кивнула.

- Ваша задача добраться наверх как можно скорее, – она положила руку мне на плечо, – Мы с Хинаи займемся захватом.

Не дожидаясь хоть какой-то реакции мы рванули вперед, по головам пробираясь к балкону, на котором обычно толпились надзиратели, и с которого вещал пафосные речи начальник. С него можно было попасть в кабину и по канатной дороге пересечь кипящее озеро. Суюки ловко прыгала с одной головы на другую, почти не касаясь пола, тогда как я скорее летела, создавая под собой подушку из воздуха. Мы в суматохе привлекали не слишком много внимания, заключенные, по которым прыгала Суюки, думали, что кто-то бьет их по макушке, и пускались в драку с еще большим рвением. Суюки с разбегу запрыгнула вверх, цепляясь за перила, одним рывком закинула на балкон ноги, скинула вниз зазевавшегося охранника и отряхнула ладони. Я едва не свалилась, наблюдая за ней с открытым ртом и, спохватившись, взбежала по стене, подгоняемая потоками воздуха.

- Научи меня так же! – я потрясла подругу за руку и умоляюще заглянула в глаза.

Суюки переливчато рассмеялась, сжимая мои пальцы, и подмигнула запыхавшемуся Сокке, следом за которым бежал не менее взмыленный Зуко. Хихикающий Зор наступал этим двоим на пятки и подгонял их тычками в спину, остальные немного отстали, отбиваясь от обезумевших заключенных. Сокка, утирая пот со лба, окинул нас презрительно восторженным взглядом и громко шепнул на ухо принцу:

- Девчонки жу-у-уткие!

За что тут же получил щелбан от покрасневшей Суюки. Зуко фыркнул и промолчал, зато не промолчал Зор:

- Может быть просто ты слабак, а? – и расхохотался самым настоящим злодейским смехом.

- Чего тогда сам плелся позади? – Сокка упер руки в боки и изо всех сил напыжился.

- Да если бы я вас не подгонял, вы бы никогда сюда не доползли, черепахи!

Как раз когда он договорил, подошедший сзади За Рун стукнул его по шее, отодвигая с дороги. Парень закашлялся, обиженно посмотрел на старика, но промолчал, пропуская старших вперед.

- Чего стоим, кого ждем? – хлопнул в ладоши Хакода, проходя вперед.

- Не видишь, молодежь отношения выясняет? – расхохотался ему в ответ За Рун и хлопнул поникшего Цуи по плечу.

Проходящий мимо Сай потрепал меня по волосам и ободряюще улыбнулся. Суюки поддакнула и поругала невовремя поругавшихся парней, и мы относительно дружной компанией двинулись дальше. Надзирателей здесь почти не было, все собрались внизу утихомиривать стихийный бунт. Такими темпами кто-нибудь да доложит начальнику о происходящем, и сюда явится принцесса с сопровождением. И нам бы лучше смыться до того, как это случится.

Словно в насмешку над моими мыслями кто-то внизу закричал:

- Заключенные на балконе!

- Заключенные сбегают!

И тут же нас со всех сторон окружили словно так и ждавшие команды надзиратели. Мы уже почти подобрались к приветливо распахнувшей двери кабине, когда гордым шагом на балкон вышел начальник тюрьмы в окружении нескольких охранников. Азулы с ним не было, и одно только это обстоятельство заставляло облегченно вздохнуть.

Взять в заложники начальника тюрьмы оказалось плевым делом: мы с Зуко отрезали охранников огнем, а Суюки быстро скрутила старика. Он сначала угрожал, потом причитал, потом снова угрожал, но после того, как Цуи богатырским кулаком стукнул его по макушке, присмирел и затих. Мы так же подозрительно легко добрались до кабины, куда первым делом сгрузили обмякшего заложника. В движение канатная дорога приводилась снаружи, и так же снаружи ее можно было остановить, так что вырисовывалась следующая проблема. Нужно было так обезопасить рычаг, чтобы его не смогли даже тронуть, а также обезопасить сам трос, который при желании тоже можно было бы перерезать. Для этого, конечно, пришлось бы потрудиться, да и начальник вместе с нами свалился бы в озеро, но кто знает, чего можно было ожидать от разозленной Азулы.

Запустить механизм тоже вышло быстро, и мы медленно тронулись. Вокруг рычага тут же сгрудились охранники, но Сокка так ловко заклинил его своим бумерангом (и где только прятал?), что, как они ни дергали, бесполезная теперь железка так и не сдвинулась с места.

- Рубите канаты! – заорал пленник, высунувшись из окна кабины. – Никто еще не сбегал из Кипящей скалы, и я не позволю этому случиться даже ценой собственной жизни!

Сай быстро утянул его назад и мягко стукнул по темечку. Старик обмяк окончательно, однако надзиратели приняли его слова всерьез и уже подступались к стальным канатам. Они потрясали саблями, громко просили прощения и кричали нам сдаваться, пока не поздно. Едва ли кто-то из них задумывался о наших жизнях, но убивать непосредственного начальника не хотелось никому.

Кабина опасно зашаталась, когда на трос обрушился первый удар, и дрогнула, продолжив неспешный путь. Я утерла выступившую на лбу от жара испарину и высунулась из окна так же, как недавно высовывался пленник. На таком расстоянии от земли создать каменную преграду было сложно, поэтому, повинуясь моему желанию, кипящая вода всколыхнулась, разделилась на несколько небольших пузырей. Один из них вобрал в себя рычаг, другой разделился еще на несколько хлыстов, зазмеившихся вокруг подступающих охранников.

- Я защищу рычаг, но если что-то случится, кто-то должен будет защитить меня! – я выкрикнула не оборачиваясь, перекрикивая скрежет металла и воющий ветер.

Кто-то положил мне на плечо большую ладонь, слегка сдавил, и рука исчезла. Суета на балконе продолжалась, надзиратели не сдавались, продолжая подступать и не боясь даже горячей воды. Я прикрыла глаза, сосредотачиваясь, но, стоило слегка отвлечься на другую стихию, как стена воды падала, открывая доступ к тросам. До земли было далеко, а использовать ее как воздух или воду на расстоянии я не умела. И сейчас было не самое удачное время учиться, так что пришлось сосредоточиться на водяных хлыстах и пузыре.

Я пропустила момент, когда на балконе появилась Азула, и видела только, как принцесса вспрыгнула на трос и по нему побежала за удаляющейся кабиной. Она что-то выкрикивала, пускала струи огня и приближалась с огромной скоростью. Как хорошо, что для использования молнии, ей нужно остановиться хотя бы на секунду, иначе нам всем давно пришел бы конец.

Ветер хлестал в лицо, трепал волосы, закрывая ими обзор, и шумел в ушах. Крики принцессы отдавались эхом как будто сквозь толщу воды, зато я отчетливо слышала, как Зор выкрикивает что-то слишком тихо, чтобы девушка услышала. Вой ветра постепенно превращался в шелест волн, я опускалась все ниже и ниже, погружалась в кипящую воду, обжигающую, сдирающую до костей плоть. Озеро колыхнулось, задышало вместе со мной, вода пошла рябью и вспенилась, грозя вот-вот извергнуться кипящими гейзерами.

Прохладные ладони закрыли мне глаза, утянули внутрь кабины, спиной я уперлась в чью-то мерно вздымающуюся грудь. Я снова поднималась вверх, возвращалась в свое тело, оставляя толщу воды далеко внизу. Пальцы постепенно перестали подрагивать, я глубоко вздохнула, и неожиданно вспомнила об оставленном беззащитным рычаге. Дернулась вперед, но ладони переместились на плечи, удерживая.

- Помощь подоспела, откуда не ждали, – тихо выдохнул Сай мне на ухо.

И действительно, вокруг многострадальных рычага с тросами крутилась и змеей извивалась Мэй, отбиваясь одновременно от десятка надзирателей. Тай Ли что-то кричала рядом с ней, ловко выводя из строя одного охранника за другим. На торсе, совсем рядом, сражались Зуко и Азула. Принцесса теснила брата, сражалась яростно, как будто на самом деле собиралась скинуть его вниз. Они громко переругивались, но ветер доносил лишь обрывки фраз и бросаемых в запале оскорблений. Начальник тюрьмы все еще был без сознания и бесформенной кучей валялся в углу, рядом с ним толпились все остальные.

Кабина мягко стукнулась о скалу, оповещая о прибытии. Дирижабль виднелся внизу, у самого подножья горы. Предстояло теперь спуститься и при этом не дать Азуле помешать нам. Зуко все никак не мог от нее избавиться: принцесса сражалась безжалостно, отчаянно, тогда как Зуко все еще считал ее своей единственной сестрой и не хотел ранить. Наконец ему удалось оттеснить ее достаточно далеко, чтобы позволить нам выйти из защищающей от огненных атак кабины. Начальника тюрьмы так и бросили валяться в углу, и мы колонной двинулись вниз.

Я хотела было создать воздушную подушку и на ней долететь до дирижабля, но следующий позади Сай положил мне руку на плечо и отрицательно качнул головой. Зуко пролетел совсем рядом, отброшенный мощным ударом сестры. Он едва успел затормозить и немного смягчить столкновение со скалой, прежде чем Азула настигла его и впечатала в камень до трещин. Она больше не замечала нас, спешно бегущих к дирижаблю, не замечала больше ничего, кроме брата. Лицо ее исказилось в страшной гримасе, глаза пылали ненавистью, пальцы неестественно гнулись, и вместо крика она изрыгала огонь.

Прежде чем я успела дернуться, Сай зажал мне рот, подхватил подмышку и так потащил к дирижаблю. Зуко огненным всполохом снова промелькнул где-то справа и исчез в обвалившихся камнях. Азула хохотала безумно, била неистово, словно старалась стереть, изничтожить, избавиться от надоедливо жужжащей мухи. Зуко поднимался снова и снова, вытирал кровь, заливающую глаза и прямо встречал обрушивающиеся с новой силой удары. Зуко не хотел драться с сестрой, не хотел ранить ее, несмотря на то, что она могла его убить.

Я не замечала ничего вокруг, кроме Зуко, измазанного в пыли и крови, кроме яростной Азулы, изрыгающей огонь и разрушение. Не замечала, что мы уже дошли до дирижабля, пробрались внутрь, что Сокка с отцом отправились в кабину управления, что сама я заливаюсь слезами и до синяков сжимаю побелевшими пальцами руку Сая.

Меня опустили на пол, потрепали по голове и шепнули совсем тихо на ухо:

- Дерзай, принцесса.

Мир сузился до крохотной точки и разверзся красочной бездной, взорвался звуками и грохотом, подрагивающими пальцами и жаром, рвущимся из груди. Воздух вокруг нагрелся, заметался ураганом; вода внизу вспенилась и заволновалась; скала задрожала, угрожая вот-вот рухнуть. Вокруг Азулы образовалась каменная клетка, тут же разлетевшаяся осколками, ветер резал девушке кожу, но она, словно не видя ничего, шла вперед. Туда, где Зуко окутал воздушный кокон, поднял в воздух и понес к дирижаблю. Азула взревела раненым зверем, заискрилась молниями, но вокруг снова образовалась земляная стена, гасящая разряды. Принцесса взлетела, испуская из рук пламя, кувырнулась в воздухе, налетая на воздушную стену, но быстро выровнялась, продолжая погоню. Вода под ней вздыбилась, превратилась в хлысты, обхватила за ноги, утягивая в глубину и выплевывая в разрушенную скалу.

Она не двигалась какое-то время, достаточное, чтобы мы удалились слишком далеко, туда, куда она не смогла бы долететь. Что-то горячее и соленое затекло в рот, отрезвляя, возвращая в реальность. Воздушная крепость развеялась, и я рухнула на колени. Голова взорвалась болью, грудь рвало кашлем, не было сил даже поднять опустившиеся веки.

Кто-то присел рядом, притянул к себе на колени и осторожно обнял, кладя подбородок мне на макушку.

- Девчонки действительно жуткие, – хохотнул Зуко, гладя меня по голове.

Комментарий к Глава восемнадцатая, о побегах и отговорках

Изначально планировала в этой главе еще пару сцен, но она и так получилась достаточно большая, к тому же тогда вам пришлось бы еще дольше ждать.

P.S. В который раз поражаюсь, насколько фикбук жрет страницы.

P.P.S. Как я раньше умещала главу в четыре страницы?

========== Глава девятнадцатая, о таинственных коридорах и забытых словах ==========

Когда я проснулась, мы уже прибыли. Зуко все еще сидел у самых бортов, моя голова мирно покоилась на его коленях, а рядом крутился странно активный Зор, похоже взявший за обязательство оберегать меня от посягательств коварного принца. Парень что-то бурчал себе под нос, расхаживал туда-сюда и нервно косился на чрезмерно довольного Зуко. Брюнет аккуратно перебирал в пальцах мои волосы, изредка задевая ухо или висок и пуская по коже табуны мурашек. Я затаила дыхание, старательно имитируя сон, но все равно невольно подвинулась ближе к теплому животу и подалась навстречу горячим ладоням. Зуко едва слышно фыркнул, склонился так, что его отросшие волосы защекотали мне щеку, и выдохнул в самое ухо:

- Вставай уже.

Все мое естество вздыбилось, внутри поднялась волна жара, опаляя щеки. Мне показалось, что еще немного, и из ушей повалит пар; я подскочила как ужаленная, сопровождаемая задорным смехом поднимающегося принца. Открыла рот в порыве высказать наглецу все, что о нем думаю, и ахнула, оглядевшись.

Вокруг были скалы. Точнее мы находились в чем-то типа огромного каньона, уходящего так глубоко, что внизу была видна только чернота. Прямо в скалах были вырезаны дома с балконами, ходами и лестницами. Высокие каменные стены зияли темными провалами окон, кое-где проемы светились тусклым в вечернем свете светом ламп и свечей. Совсем рядом слышался смех множества голосов, и я поняла, что все остальные давно сошли на землю.

Рыжее вечернее солнце отражалось от каменисто-красных стен и придавало воздуху потрясающее огненное свечение. Весь каньон, куда хватало глаз, как будто светился, впитывал в себя теплое закатное солнце и выпускал наружу мягким рассеянным туманом, пыльцой оседающим на кончике носа.

Зуко подошел сзади, осторожно взял меня за руку, легко чмокнул куда-то подбородок, но так и не смог отвлечь меня от созерцания невероятного пейзажа. Я переплела с ним пальцы, повела плечом, опьяненная, огорошенная невероятной картиной пылающих светом камней. Сердце колотилось где-то в горле, грозилось выскочить, оставить меня так и стоять навсегда среди застывших каменных скульптур, сделавшись частью мирного потока, день за днем неспешно текущего через все сущее. Дыхание перехватило, и я снова смогла вдохнуть, только когда Зуко потянул меня в сторону, отворачивая от завораживающего зрелища.

- Это наша страна, – он говорил так уверенно, что мне оставалось только кивнуть, согласившись.

Черно-зеленый вихрь налетел на меня, едва не сбивая с ног, обхватил за пояс и носом уткнулся в солнечное сплетение. Тоф, а это была именно она, подрагивала, как будто плакала, комкала на спине надоевшую тюремную рубашку и, кажется, едва слышно всхлипывала. Я осторожно обняла ее за плечи, смаргивая набежавшие слезы, потрепала по волосам, путаясь пальцами в чернильных прядях. Зуко обошел нас, подмигнул и двинулся вперед, оставляя наедине.

Мы стояли обнявшись, пока солнце совсем не село, погружая каньон в серебрящийся последними отсветами сумрак. Только тогда, когда я почти перестала различать арку входа вдалеке, Тоф отпустила меня. Девочка всхлипнула последний раз, кулаком утерла мокрые щеки и премило топнула ножкой. Схватила меня за руку и уверенно потянула правее от черного провала арки в едва заметную расщелину в скале. Она казалась небольшой только снаружи – стоило войти внутрь, как проем расширился, открывая взору просторный коридор, изредка подсвечиваемый светящимися в темноте камнями. Я хотела остановиться, но подруга тянула меня вперед, так что мне оставалось только крутить головой и рассматривать необычайную картину с открытым ртом. Кажется за один вечер я повидала едва ли не больше, чем за всю свою не слишком длинную жизнь.

Остановились мы перед огромными дверями, больше напоминающими ворота; они были пусты, только голый камень пестрел разноцветными вкраплениями тут и там. Одна крошечная надпись привлекла мое внимание. Она была словно выжжена и намертво отпечатывалась на веках; маленькие буквы в углу плясали перед глазами и как будто перескакивали с одного места на другое. Я видела слова в углу, но стоило мне отвести взгляд – они снова возникли передо мной.

- Первые дети природы, – невольно прочитала я вслух, – дети мира.

Внутри определенно было что-то, что мне просто необходимо увидеть прямо сейчас. Меня тянуло, звало, просило открыть дверь, освободить и отпустить. Странное заклинание, которое я ни за что не смогла бы повторить, скользнуло с губ, магия всколыхнулась, касаясь запертых створок. Я смотрела, как врата передо мной отворяются бесшумно, не издавая ни единого скрипа, а за ними простирается пустота. Я уже хотела было сделать шаг, но меня дернули назад. Пелена спала с глаз, я увидела распахнутые двери со странным сиянием впереди, гневно пыхтящую Тоф, держащую меня за край рубашки, и собственные руки, протянутые в пустоту.

- Что происходит? – обескуражено и немного обиженно спросила Тоф.

- Ты меня сюда привела, тебе лучше знать, – снова глядя вперед, ответила я.

Что-то там все еще звало меня, но теперь едва слышно, словно на задворках сознания звенел тоненький колокольчик. Я не могла оторваться, стоило бросить взгляд вперед, и меня снова затягивало, а звон становился громче. Все громче и громче, пока не стал просто невыносимым колокольным грохотом, сносящим все на своем пути.

- Она попросила меня привести тебя! – снова выдернула меня Тоф.

Звон не прекратился, но стал чуточку тише, так что я смогла расслышать слова подруги. Я покрутила головой, но так и не увидела никого, кроме нас двоих.

- Она?

Словно отвечая на мой вопрос из ниоткуда появилась женщина. Невероятно красивая, одетая в белоснежные одежды, она парила над полом и была как будто полупрозрачная – я отчетливо видела чернеющую пустоту позади нее. Ее длинные светлые волосы развевались, хотя никакого ветра не было, а руки были сложены в молитвенном жесте и прижаты к пышной груди. Всего на мгновение меня пронзила зависть, но я одернула себя. Полупрозрачные люди точно не могут быть живыми, а я пока еще не стремлюсь стать мертвой, но красивой.

- Она! – воскликнула Тоф, уловив появление красавицы. – Она здесь, но ее нет. Это странно.

Бандитка обиженно надулась и сложила руки на груди. Женщина окинула ее взглядом и слегка улыбнулась, разводя руки в стороны. Я понимала, о чем говорит Бейфонг – женщина не ощущалась ни как живое существо, ни как сгусток магии, ее просто напросто не существовало, но в то же время она была прямо перед моими глазами, висела в воздухе и чувствовалась прохладным ветерком и шепотом забытой родной магии.

- Это правда, – выдохнула женщина, – я попросила юную дочь Земли привести тебя.

Стоило ей заговорить, и ее лицо сделалось печальным, а голос заструился трелью колокольчиков. Почти такой же, как та, что все еще звенела на периферии сознания.

- Откуда вы меня знаете? – я пристально смотрела на блондинку и, кажется, хмурилась.

- Дорогая, – снова заструился звон, – конечно я знаю всех своих братьев и сестер. А ты, признаться, одна из моих любимиц.

Ее странный голос не давал мне сосредоточиться, и я только и могла, что озвучивать сиюминутные вопросы. Женщина же улыбалась и протягивала мне руки.

- Кто вы? – я не могла думать, но вопросы сами срывались с языка.

- Я первое дитя Ветра, дорогая, – она снова замолчала, словно ожидая следующего вопроса.

- Что это значит?

- О, дорогая…

- Вы продолжите перебрасываться вопросами и ответами, или ты уже все расскажешь? – Тоф нагло перебила женщину, ткнула в нее пальцем и топнула пяткой так, что стены задрожали.

- Вот почему я не слишком люблю детей Земли, – вздохнула дитя Ветра и раздосадовано покачала головой.

- Не юли, дамочка! – выкрикнула подруга, подходя ближе и едва ли не касаясь пальцем полупрозрачного платья.

В моей голове застучало, как будто западали камни, зашелестели несуществующие листья, и рядом с женщиной возник мужчина. Черноволосый и черноглазый, одетый в зеленое платье, он внушал гораздо больше опасения, чем его товарка, хотя и был точно такой же полупрозрачный. Он посмотрел на женщину хмуро, улыбнулся Тоф и остановился на мне долгим сканирующим взглядом.

- Аасса, – обратился он к женщине, – нас наконец-то выпустили, так почему ты стоишь здесь и праздно болтаешь?

Аасса мгновенно надула пухлые губы, тряхнула копной призрачных волос и лукаво склонила голову набок.

- О, дорогой Тереф, не мешай мне знакомиться с нашей дорогой старшей кузиной, – женщина махнула рукавом свободного платья и подмигнула мне.

- Старшей кузиной?! – воскликнули мы с Тоф в один голос.

Я совсем ничего не понимала и только и могла, что смотреть перед собой в ожидании разъяснений. Кажется, Тереф правильно понял мой отсутствующий взгляд, потому что, обернувшись на хихикающую Аассу, подплыл ближе и слегка наклонился. Странно было смотреть, как прозрачный человек просто плывет по воздуху без всякой магии, но все происходящее настолько кружило голову и запутывало, что я перестала удивляться после того, как меня назвали чьей-то старшей сестрой.

- Это сложно объяснить кому-то, кто совсем ничего не знает о нас, – после долгой паузы обреченно выдохнул мужчина.

- А ты попробуй! – ехидно фыркнула Тоф. – Не всю ночь же нам тут торчать.

- И правда, – призрачный мужчина потер переносицу, – мы, я, Аасса и еще трое, зовемся первыми детьми природы или по-другому детьми стихий.

- А есть вторые? – нагло перебила его Тоф.

- Есть, ты, например, – невозмутимо ответила Аасса, чем заслужила гневный взгляд, как выяснилось, родственника.

- Все, кто не обладает магией или может повелевать единственной стихией, также зовутся детьми природы.

- То есть, технически, они наши младшие братья и сестры, – подытожила женщина. – И если остальные наконец вылезут, ты, милая, сможешь познакомиться со старшими родственниками, – она прикрикнула в пустоту и ткнула пальцем в Тоф.

В моей голове снова зазвенело, загрохотало, показалось, что откуда-то мощным потоком хлынула вода, снося все на своем пути, и затрещал, опаляя открытую кожу, безжалостный огонь. Двое возникли рядом в одно мгновение; огненно-рыжая женщина, оголившая острые клыки в предвкушающем оскале, и темноволосый юноша с ярко-синими затягивающими глазами. Они гневно глянули друг на друга, словно заклятые враги, и отвернулись в разные стороны, – женщина теперь смотрела точнехонько мне в глаза, а юноша поджал губы и украдкой обернулся. Протиснувшись между ними, вперед вылез мальчуган в черном с задорными каштановыми кудряшками и серыми, как грозовое небо, глазами. Он оглядел присутствующих, устало вздохнул и сложил руки на груди.

Шум в голове все не затихал, кроме того в груди защемило от странного предвкушения, словно прямо сейчас должно было случиться что-то невероятное – еще более невероятное, чем происходило до этого! В висках стучало, странный ком подкатывал к горлу, а похолодевшие пальцы мелко подрагивали. Я не видела, как удивленно смотрит на меня Тоф, как призраки подбираются и напрягаются, я смотрела как будто сквозь них, куда-то далеко-далеко, и сама не могла понять, что я вижу. Перед моими глазами рождалась Вселенная, вспыхивала и рассыпалась сияющей пылью магия, складывалась из мельчайших кусочков планета, и расцветала и разрасталась жизнь. Магия тонкими нитями пропитывала все естество, обнимала призрачными руками само живое и проявлялась всплесками, фонтанами и водопадами ярких брызг, застилающих взор.

Повинуясь неощутимому толчку, я обернулась – позади не было пещерного прохода, не было каменных стен, усыпанных письменами, а были только еще одни громадные ворота. И так же единственная надпись плясала вслед за взором, так и прося, чтобы ее произнесли вслух.

- Дитя магии, – сорвалось с языка серебристым облачком.

Набаты в голове успокоились и затихли, шум и грохот отошли на дальний план, а на их место пришла тишина. Невероятная, упоительная тишина, сама суть спокойствия и умиротворения с головой захлестнула, отрезая от внешнего мира, погрузила на дно и укутала в сладкую пьянящую негу. Передо мной возникла женщина – ослепительно прекрасная, воздушная, словно состоящая из самой магии, она нежно улыбалась, в тонких пальцах перебирая обернувшую пояс ленту. Я смотрела на нее, и я не могла видеть ничего, кроме нее. Она занимала собой все от пола до потолка, от одной стены до другой, и ни пола, ни стен не существовало, а было только тусклое сияние, окружающее ее.

- Мама, – не знаю, почему назвала ее так, но было что-то в ней такое теплое и родное, что я всегда остервенело выискивала в собственной матери.

- Нет, милая, – колокольчиками зазвенел ее голос в тишине, и переливчатый смех отразился от несуществующих стен, – всего лишь сестра.

Ее голос обволакивал, гладил меня по голове успокаивающе, убаюкивал мысли и чувства. Я еще никогда в жизни не чувствовала себя так – словно меня вовсе не существовала, но одновременно с этим я была всем миром, каждой частичкой живого и неживого. Ощущения обескураживали, сбивали с толку, и я снова и снова терялась в теплом тусклом свечении, исходящем от женщины.

Мир содрогнулся, выводя меня из оцепенения, и в следующий момент я поняла, что меня яростно трясут за плечи. Свечение осыпалось острыми осколками, у самых ног превратившимися в каменную крошку; один из каменных кусков больно стукнул меня по макушке, окончательно приводя в себя.

- Что происходит? – прохрипела я, едва различая Тоф перед собой.

В глазах плыло и двоилось, стены рябили, а пол проваливался прямо под ногами. Я едва ли могла бы стоять, если бы подруга крепко не держала меня; колени ходили ходуном, а сами ноги были подобно колоскам – тонкие и неустойчивые.

- Это я у тебя хочу спросить! – закричала бандитка, перекрикивая грохот падающих стен. – Сначала болтала с этими, которых нет, а потом как обернулась и застыла. А потом бах, и коридор начал рушиться. Идем отсюда быстрее!

Последние слова Бейфонг выкрикивала уже на ходу. Она упрямо тащила меня за собой, даже когда я спотыкалась и почти падала, мы лавировали в камнепаде, а когда впереди забрезжил свет, я едва различала что-то перед собой из-за клубившейся пыли.

Снаружи творилось что-то еще более невообразимое. Страшный грохот закладывал уши, камни сыпались и взрывались и, что поразило меня больше всего, было уже утро. Солнце висело над горизонтом, отражалось от скал и вместе с каменной пылью окутывало все вокруг ало-золотым маревом. Это было совершенно не похоже на вечернюю раскраску; сейчас каньон заволокло дымкой, он как будто все еще был окутан сном, поутру расцвечивающимся яркими красками. В глазах рябило, и мне казалось, что сама магия вырывается наружу, покидает вынужденное пристанище и растекается по миру с золотистыми отблесками солнца.

- Хинаи! – что есть мочи закричали справа.

Зуко выскочил из-за поворота взмыленный и запыхавшийся, обсыпанный пылью с головы до ног. Он подбежал ко мне, хватая за руки, и крепко обнял, облегченно выдыхая мне в волосы.

- Да, ребята, это самое подходящее время, чтобы пообниматься, – недовольно буркнула Тоф.

- Где вы были всю ночь? – встревожено тараторил Зуко, проигнорировав бандитку. – И почему на тебе все еще эта одежда?

Сам он уже не был одет в одежду заключенного. Вместо этого на нем красовались привычные для народа Огня багровая с черным и золотым рубашка и черные штаны. Я оглядела себя, облаченную в помятую и грязную арестантскую робу, и пожала плечами. В груди неприятно щемило от обеспокоенного взгляда принца, а я ничего не могла поделать, только сжимала подол рубашки и неловко улыбалась.

- Мы были там, – отчеканила Тоф, ткнув пальцем в пещеру; в следующее мгновение ее с грохотом завалило, – не больше часа. И я так и не поняла, что там произошло.

На последних словах она белесыми глазами заглянула мне в глаза, явно желая знать, что же за чертовщина с нами приключилась, и понимая, что мне известно чуточку больше. Зуко перевел удивленный взгляд с меня на нее и обратно, и рядом обвалился еще один коридор, обдавая нас волной вековой пыли и грязи.

- Давайте обсудим это позже! – перекрикивая грохот, заорала я. – Что здесь происходит?

Зуко сначала уверенно кивнул и потянул меня вперед вдоль пропасти, но на вопрос едва не споткнулся и виновато потупился. Тоф, успев во время заминки занять место ведущего, усмехнулась и одним ударом расчистила нам путь.

- Ты что-то натворил, горячий парень? – не отвлекаясь от дороги, ехидно спросила она.

Зуко на мгновение потупился еще больше, а после посмотрел ей в спину с вызовом.

- Ну, в общем, нас нашел наемник, которому я поручил убить Аанга, – первые слова он говорил громко, но в конце снова стушевался и прошептал едва слышно. – Это было до того, как мы подружились! – словно в оправдание, краснея, выкрикнул он.

- Ага, – в один голос протянули мы с Тоф, заставляя парня смущаться еще больше.

Я на время позабыла о своей обиде на принца, но вовсе не собиралась прощать его так просто. Точнее не то чтобы я не собиралась его прощать, просто что-то вроде незримой нити доверия между нами истончилось, почти разорвалось, и, хотя Зуко очень старался ее восстановить, с моей стороны она все еще была тонкой, и малейшее неловкое движение могло вовсе ее порвать. Я приглядывалась к нему, выискивала мельчайшие изменения, и то, что я видела, мне несказанно нравилось. Зуко становился все больше и больше похожим на обыкновенного подростка, не боялся больше показывать эмоции и постепенно открывался «посторонним» людям. Заводил все больше друзей, больше улыбался и все чаще держал меня за руку. Одновременно с этим я все еще видела в нем старого Зуко, закрывшегося в себе принца, отталкивающего всех и вся и не приемлющего помощи. Того Зуко, который готов был предать самого себя, чтобы заслужить признание отца. Я до сих пор не знала, что точно случилось в тот день, когда Азула поймала меня, но только одни размышления об этом уже доводили до нервной трясучки, так что я старалась вовсе не думать, сосредотачиваясь на сиюминутных делах.

- Правильно, милая, не думай о плохом, – ласково промурлыкали мне на ухо.

Я дернулась, краем глаза замечая мелькнувший подол полупрозрачного платья назвавшейся сестрой женщины, прежде чем нас буквально подхватил Аппа. Пол под ногами провалился, все, что я успела подумать, это что не хочу упасть с такой высоты и разбиться, когда еще не успела даже нормально поздороваться с Аангом. Я крепко зажмурилась, сосредоточившись на этой мысли, и мягко приземлилась на что-то пружинистое. Ступенька из воздуха возникла прямо под ногами, я приоткрыла один глаз, чудом успела схватить пролетающих мимо Тоф и Зуко за вороты, снова зажмурилась и пошла вверх. Ступени появлялись там, куда я хотела ступить, друзья были невероятно легкими, и я без труда несла обоих, пока не услышала совсем рядом рев летающего бизона и приглушенный крик Аватара. Снова слегка приоткрыв глаза, я развернулась и по тем же незримым ступеням дошла до седла. Стоило ступить на твердую видимую поверхность, и я рухнула как подкошенная, едва успевая разжать пальцы. Зуко крепко сжал мою ладонь, обеспокоенно вглядываясь в клубы пыли, а Тоф с другой стороны обхватила предплечье, прижимаясь к плечу щекой.

Что-то взорвалось совсем рядом, на мгновение ослепляя вспышкой, и, разгоняя марево, вверх выплыл дирижабль. Я успела разглядеть на нем суетящегося Зора и одергивающего его За Руна, прежде чем он накренился, сдал вниз и скрылся за скалой. Аанг дернул поводья, и мы по широкой дуге повернулись в другую сторону, оставляя внизу рушащиеся храмы воздушных кочевников. Я только успела подумать о наемнике, как увидела внизу пять призрачных силуэтов: мужчина в зеленом, юноша в синем, женщина в алом, еще одна в белоснежном и мальчик в черном. Они улыбались и шептали одними губами, но я прекрасно слышала. Они желали счастливого пути и обещали позаботиться о наемнике; мальчуган задорно махал руками и просил не беспокоиться. Аанг на мгновение обернулся, пораженно смотря вниз, и улыбнулся.

- Я не совсем понял, но, кажется, мы можем спокойно лететь, – глядя в небо, выдохнул он.

Мы остановились у самого моря на плато, с трех сторон оканчивающегося крутыми обрывами и с одной – густым непроходимым лесом. Мы улетели небольшой компанией – прежний состав команды Аватара, мы с Зуко и Суюки. Последняя с гордым видом вручила нам с Тоф по рюкзаку с нашими вещами. Оказывается бандитка хранила мои пожитки еще с того времени, как я, впавшая в ярость, отделилась от них. Я благодарно улыбнулась обеим девочкам (хотя Тоф и фыркнула, что не видит моих ужимок) и с удовольствием переоделась в привычную одежду. В рюкзаке сохранилось по комплекту одежду разных цветов, и я с легким чувством ностальгии выбрала черно-алый с золотом.

Летели мы почти весь день, только изредка останавливаясь перекусить, так что теперь все были уставшие от долгого сидения на одном месте и вымотанные длительной дорогой. Не прошло и получаса, как плато запестрело палатками, издалека наверняка напоминающими валяющиеся тут и там булыжники. Тоф на предложение Катары поселиться вместе только фыркнула и возвела себе собственный небольшой каменный домик. Домик состоял только из четырех стен и крыши, но зато внутри можно было спокойно развести костер и не замерзнуть ночью. Ко мне Катара даже не подошла, только посмотрела долго, и я со спокойной душой возвела нечто похожее на убежище подруги. Зуко примостил свою палатку рядом и тоже провожал меня долгими взглядами, но пока не подходил. Разговор не клеился, и все быстро разбрелись спать, запираясь в одиночестве переваривать произошедшее за сегодня.

Этой ночью я спала крепко, но снились мне почему-то недавние духи. Они ничего не говорили, только показывали странные картинки. Пролетающая комета, горящие леса, выходящий из берегов океан, штормовые ветры и люди, бесконечно убивающие друг друга. Я изо всех сил пыталась проснуться, но меня затягивало все глубже. Туда, где сталкивались звезды, рушил планеты метеоритный дождь, где солнца гасли и снова зажигались в ослепительной вспышке, выжигающей все на своем пути. Едва я хотела закричать, ослепленная пламенем, мне на глаза легла золотистая вуаль. Мягкие руки погладили скулы и утерли слезы; теплое дыхание согревало затылок и постепенноприводило мысли в порядок. Тихий шепот заставил меня проснуться, вырваться из кошмара, словно вынырнуть из толщи воды:

- Больше не бойся, милая, – шептала в моей голове сестра, имени которой я даже не знала, – теперь мы свободны.

Я отчаянно хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Мне было жарко и душно, ворот кофты душил, пот лился градом, заливая глаза. Каменный дом вернулся в землю, оставляя меня на голой земле, обдуваемую всеми ветрами, под холодными мерцающими звездами. Ночь еще не отступила, но солнце уже забрезжило на востоке. Оно медленно выползало, прогоняя прочь усеявшие небо серебряные точки и раскрашивая его в причудливые голубовато-розовые тона.

У самого обрыва, свесив ноги, сидел Аанг. Его спина была непривычно сгорблена, руками он вцепился в траву и весь был напряжен, словно натянутая до предела струна. Окончательно отдышавшись, я медленно встала и не спеша направилась к ссутуленной фигурке. Присев рядом с опустившим голову мальчиком, я вгляделась в бьющиеся о скалы темные волны. Они шумели, разбиваясь в пену, и собирались снова, чтобы снова разбиться.

- Я не знаю, что должен делать, – тихо заговорил Аанг, – я не смогу убить Озая, каким бы плохим он ни был.

Я надолго задумалась, завороженная бурлением внизу. А смогла бы я на его месте кого-то убить? Пусть это будет бесконечно необходимо, кто мы такие, чтобы просто так отбирать жизнь? От мыслей о смерти свело скулы; я сжала пальцы, комкая траву совсем как собеседник, и резко выдохнула, хлопая его по спине:

- Так не убивай! – Аанг дернулся и посмотрел на меня со смесью недоумения и облегчения в глазах. – Мы все с тобой, и мы что-нибудь придумаем.

Аватар отвел взгляд, посмотрел на тающие вверху звезды и улыбнулся. Он задышал ровнее и наконец откинулся на спину, подкладывая руки под голову.

- Спасибо.

От его улыбки на душе сделалось тепло, и я подумала, что я тоже не одна. Уже давно не одна, и уже давно не в цепях, я лечу по небу как птица, окруженная стаей, и нет дорог впереди. Есть только цель, но и перед ней нет ничего, что устанавливало бы рамки, вело по начерченному пути. Мы свободны, и мы можем делать все, на что способны.

Рядом с ревом приземлился Аппа, прерывая мои размышления, и по взгляду мальчика я поняла, что говорила вслух. Он улыбался мне благодарно, согревал внутренним теплом и как будто обещал всегда быть моим другом. Повинуясь секундному чувству, я протянула ему руку. Во время соприкосновения наших пальцев магия взбурлила, почти осязаемая закружилась вокруг, связывая, объединяя, и опустилась на землю золотыми бликами отражающегося в воде солнца. Мы смотрели друг другу в глаза всего мгновение, а после рассмеялись.

- Что бы тут ни происходило, мне это не нравится, – проворчал Зуко.

Катара стояла рядом с ним решительная, но со следами высохших слез на щеках. Ее волосы были растрепаны, а руки сложены на груди; всем своим видом она походила на воительницу, яростную фурию, уничтожащию, стоит только покуситься на то, что принадлежит ей.

- Хочешь тоже пожать мне руку? – с детской непосредственностью спросил ее Аанг.

Девушка слегка покраснела, но вложила в протянутую ладонь свою и осторожно пожала, не сводя глаз с соприкоснувшихся запястий и переплетенных пальцев. Аватар улыбнулся, прикрыв глаза, и повернулся к Зуко с таким же вопросом. Лицо принца вытянулось, но он принял протянутую руку и даже слегка потряс ее в приветственном жесте.

- Удивительно, – проговорил он вполголоса; мальчик покачал головой одобрительно и засиял еще ярче, – ничего не чувствую.

Аанг обиженно поднял глаза на чересчур серьезного брюнета и поджал губы так, словно вот-вот собирается заплакать. Зуко дернулся, расцепляя руки, и отступил на шаг назад, подозрительно оглядываясь сначала на меня, а потом и на Катару. Вылезший пару минут назад из своей палатки Сокка громко прыснул, развеивая странную атмосферу, и отвесил пару шуток, вгоняя всех в ступор и вызывая нервные смешки. Парень ничуть не смутился и, проходя мимо, с размаху стукнул обоих товарищей по спине. С победным гоготом шутник унесся прочь, Катара тоже исчезла, и я направилась к лесу, вспомнив, что совсем рядом протекает ручей.

Весь день прошел обычно – мы перебрасывались ничего не значащими фразами, Тоф потащила меня медитировать, Аанг пошел с нами, Катара как всегда была чем-то недовольна, Сокка шутил, и только Суюки вела себя непосредственно, много смеялась и пыталась собрать всех вместе хотя бы на время трапезы. С Зуко я не разговаривала. Стоило только увидеть его, как в груди поднималась странная злость, зубы непроизвольно сжимались, а на кончиках пальцев начинало плясать крохотное пламя. Я отворачивалась, как только мы встречались взглядами, и старалась уйти как можно быстрее и как можно дальше. При взгляде на него перед глазами вставала картинка их ночного путешествия с Катарой, и тогда я буквально взрывалась, опаляя все вокруг белым пламенем.

- Ты так забавно ревнуешь, – прошептали мне в ухо.

Невидимые руки обхватили за плечи, покрывая мой алый костюм золотистым свечением, и женщина, хохоча, чмокнула меня в шею, вызывая табуны мурашек и заставляя отскочить. Едва ли это помогло, потому что ощущение ее присутствия за спиной не исчезло, и чужое дыхание продолжало ветерком колыхать волосы.

- Я не ревную!!! – рявкнула я, безуспешно пытаясь сбросить липкое ощущение.

- Так вот, что происходит, – в один голос протянули Аанг и Тоф, с интересом следящие за моими действиями.

Я послала им испепеляющий взгляд, на что мальчик серьезно кивнул, слегка розовея, а Тоф и вовсе ничего не заметила. Зато мне снова хихикнули на ухо и дернули за волосы. Я остановилась, глубоко вздохнула и сосредоточилась на магических потоках вокруг. Она ощущалась очень ярко: как будто совсем рядом полыхает крохотное солнце, согревая все вокруг и грозясь сжечь, стоит лишь подойти слишком близко. Я оскалилась, мгновенно придумав план мести названной сестрице, и мысленно потерла ладошки, коварно хихикая.

Она завизжала так громко, что с деревьев взлетели все птицы, когда призрачное солнце оказалось залито призрачной же ледяной водой. Я хохотала уже в голос, наконец сбросив с себя ощущение чужого назойливого присутствия. Аанг недоуменно вглядывался, похоже, пытаясь рассмотреть прилипшего ко мне призрака, а Тоф хлопала в ладоши, пятками постукивая по земле. Призрак как будто растворилась, стекла под землю и забурлила там недовольно.

- Кто это? – проморгавшись, спросил Аанг.

Дух продолжала булькать в земле, явно не одобряя все происходящее от издевательств до такого обсуждения ее персоны.

- Дитя магии, вроде как, – я растрепала волосы и уселась на землю. – Черт, я же даже не знаю, как тебя зовут!

- Я, – громче забурлила женщина, восставая в виде растекающегося воском силуэта, – я Хиина.

Это все, что она сказала, прежде чем лопнуть, обдавая нас горячими брызгами. У меня задергался глаз, когда брызги собрались воедино и с громким воем взмыли ввысь.

- Ее зовут почти как тебя, – все еще моргая, пробормотал Аанг.

- И вовсе не как меня, – отчего-то обиженно буркнула я, поднимаясь, – она чокнутая.

- Ты тоже, – громко засмеялась Тоф и покрутила пальцем у виска, – мы все тут того.

Хиина вернулась неожиданно, когда мы почти заканчивали ужинать. Появилась прямо посреди импровизированного стола и, заливисто смеясь, закружилась вокруг себя.

- Ты можешь снова что-нибудь с ней сделать? – недовольно пробурчала Тоф, притягивая ближе свою тарелку. – Она меня бесит.

- Она не кажется плохой, – пробормотал Аанг, чем заслужил лучезарную улыбку веселящейся Хиины.

- Ага, пока она к тебе не лезет, – фыркнула я, когда меня снова обняли, закрывая глаза призрачными рукавами.

Аватар неловко хихикнул, исподтишка наблюдая за моими попытками скинуть женщину. Все остальные смотрели удивленно, как смотрят на жителей дома моральной помощи пострадавшим. Несложно было догадаться, что они никак не ощущают присутствие Хиины, и мы выглядим для них разговаривающими о всякой нелепице сами с собой. Женщина встрепенулась, оглядела всех присутствующих и подлетела вплотную к Катаре так, что кончик ее носа самую малость погружался в нос девушки.

- Ты меня не видишь? – обиженно протянула Хиина.

Она пару раз облетела Катару по кругу, помахала рукой у нее перед глазами и громко сплюнула, поняв, что не добьется никакой реакции. Аанг на это дернулся, а Тоф расхохоталась. Хиина же подлетела к Зуко, проделала с ним такие же манипуляции, однако плеваться не стала, подозрительно покосившись на меня.

- А остальные и вовсе не маги, – обреченно вздохнула призрак, но быстро повеселела, – зато у меня есть моя дорогая сестра!

Хиина снова повисла у меня на шее, но я, кажется, уже почти научилась не обращать на нее внимание.

- Почему бы тебе не отправиться куда-нибудь еще? – флегматично спросила я у уткнувшейся мне в шею духа. – Почему ты прицепилась именно ко мне.

- Ты хочешь меня прогнать?! – обиженно возопила женщина.

Я поднялась, схватила ее за шкирку, не вдаваясь в подробности, как у меня это получилось, и быстрым шагом направилась в сторону леса, на ходу улавливая слова Катары:

- По-моему она совсем с ума сошла…

Разговор по душам с призраком получился не слишком долгим, но действенным. Она пообещала полетать по окрестностям, разведать обстановку и, если получиться, связаться с Айро, которого я описала как можно подробнее. Короче, я сделала из Хиины связного-разведчика. Тем не менее женщина была довольна тем, что ей поручили такую важную работу и улетела с улыбкой на лице.

Когда я вернулась, Катара смотрела на меня с подозрением, а Суюки тут же набросилась с расспросами. Я рассказала подруге о происшествии в пещерах и посетовала на назойливую женщину. Суюки покивала мне, посочувствовала, но по ее горящим глазам я поняла, что девушка в полном восторге. Не найдя в ней нужной поддержки, я отправилась искать Тоф и Аанга, как единственных, в полной мере понимающих, с чем я столкнулась. И застала я, кажется, очень интересный разговор.

- Ну, – мялась Тоф, сидя на траве, – это сложно объяснить. Я ее не вижу, естественно, скорее чувствую. Не так, как чувствую все остальное, – девочка почесала макушку. – Есть то, чем я могу управлять и то, чем не могу. Так вот, она вроде бы состоит из того, чем я могу управлять, но управлять ей я не могу.

Бандитка зарычала от невозможности правильно выразить собственные мысли и повалилась на спину. Аанг грустно вздохнул и ссутулился.

- У меня не так, – пробубнил он, – я ее вижу, но ничего не чувствую.

- Это говорит о том, что Тоф гораздо более искусный маг, а тебе еще многому предстоит научиться, – наставительным тоном проговорила я, садясь рядом.

Аанг вздрогнул, посмотрел на меня исподлобья и кивнул с такой уверенность, словно готов научиться всему прямо сейчас. Я рассмеялась и похлопала его по плечу, мысленно обещая сделать все возможное для того, чтобы Аанг стал величайшим магом современности.

Этой ночью на месте Аанга у обрыва сидела я. На глазах застыли мерцающие в лунном свете слезы, я подтянула колени к груди и обхватила их руками. В груди разливалась печаль, смешанная с горькой обидой, перед глазами мелькали детские воспоминания, плохие и хорошие, но слезы не желали литься, стеклянными шариками будто примерзнув к ресницам.

Сегодня был день смерти моей мамы. Небо было чистое, и звезд было слишком много; луна отражалась в спокойной воде, окрашивая ее чернильную гладь в благородное серебро. Я всегда злилась на маму, или заставляла себя злиться, вспоминая детские обиды и холод в ее глазах. Но кроме того я всегда помнила, как она, еще не потеряв рассудок, нежно смотрела на меня и ласково перебирала волосы, как дарила мне игрушки и как заботилась обо мне. Несмотря ни на что я всегда любила маму, и от этого мне было еще больнее, когда она отказалась от меня. Я не знала, почему она наконец ушла, и почему ей вынесли приговор, но продолжала цепляться за рассеивающиеся воспоминания о ее тонких пальцах и золотых глазах, порой заглядывающих слишком глубоко.

Мне на плечо легла рука, и рядом приземлился Зуко. Он не смотрел на меня, хотя я поглядывала на него украдкой, а вместо этого вглядывался в мерное мерцание звезд над самым горизонтом, где вода сливается с небом. Парень молчал долго, достаточно, чтобы я немного привела в порядок мысли, и только когда я опустила голову ему на плечо, заговорил:

- Раз уж я тут пытаюсь заслужить доверие всех, – усмехнулся он, – сегодня посвящу это ночь тебе.

Я скомкано хихикнула от двусмысленности и озябшими пальцами обхватила его ладонь. Мы сидели так еще какое-то время, прежде чем Зуко поднялся и потянул меня за собой к посапывающему неподалеку Аппе. Меня осторожно посадили в седло, парень потрепал бизона по шее и запрыгнул вперед, хватая поводья.

- Куда вы летали с Катарой вчера? – когда мы уже взлетели, себе под нос буркнула я.

- Эти личное, Хинаи, я не могу тебе сказать, – услышав в ответ только мое сердитое сопение, он все же продолжил. – Ей нужно было кое-что решить для себя.

Мы летели над морем так низко, что можно было потрогать гладкую черную воду, но единственным моим желанием сейчас было скинуть в эту воду Зуко.

- Это личное, Хинаи, – скуксившись, передразнила я, – я не могу тебе сказать.

- Это ревность? – тут же подхватил отчего-то обрадовавшийся парень. – Ты ревнуешь?

- Нет! – рявкнула я, но так и не смогла сбить расцветшую на его лице улыбку. – И вообще, следи за тем, куда мы летим!

Щеки обдало жаром, а сердце забилось бешеной птичкой. Я приложила одну ладонь к груди, а вторую к пылающему лицу и поняла, что действительно ревную. Мне не нравилось, что Зуко куда-то возил Катару, мне не нравилось, что они были наедине, мне не нравилось, как они загадочно переглядывались утром. Но самому принцу я это ни за что не скажу.

- А ты повзрослел, – пробормотала я, лбом утыкаясь ему в спину, и почти увидела, как улыбка еще шире расплывается на его лице. – Только самую капельку!

Но Зуко уже рассмеялся, не шевелясь и позволяя мне полностью опереться о его спину.

Мы приземлились неподалеку от кладбища. Оно не было огорожено, поэтому мы легко смогли войти внутрь. Зуко взял меня за руку и уверенно повел вглубь, туда, где расположилась одинокая могила без надписей, только большая плита, поросшая виноградом, и подобие цветника. Стоило глянуть на лицо принца, и я поняла, чье это надгробие. Пальцы задрожали, колени подкосились, и я рухнула на землю, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.

Зуко сказал что-то, но я не слышала, только смотрела перед собой на голый камень и никак не могла вымолвить ни слова. Я запрокинула голову наверх, мутным взглядом вглядываясь в темное небо, и кое-как взяла себя в руки.

- Мама, – надрывным шепотом проговорила я, – мамочка, я столько хочу тебе рассказать. Ты даже не представляешь, что со мной приключилось, мам. Я нашла Аватара, ты знаешь, Озай поручил мне поймать его. Только вот мы подружились, я наконец-то нашла друзей, мам, ты рада за меня?

Слова лились из меня нестройным потоком, я сбивчиво пересказывала всю свою не слишком длинную, но насыщенную жизнь. Не знаю, когда снова расплакалась, но горячие слезы стекали по щекам и падали на землю крупными каплями.

- А еще я влюбилась, мам. Представляешь, я такая глупая, да? Ревную весь день, злюсь, а все равно люблю его больше всех на свете. Может быть даже больше, чем тебя, прости, мама. Или по-другому, совсем по-другому, я люблю и тебя, и его, и Аанга, и Тоф, и Суюки, и даже Катару с Соккой, потому что они мои дорогие друзья, мам. Я так хотела бы, чтобы ты была рядом, чтобы ты смотрела на меня как в детстве своими золотыми глазами. А знаешь, теперь на меня почти так же смотрит Зуко. Я раньше не замечала, но я люблю его очень сильно.

Я утерла мокрое лицо рукавом и оглянулась на терпеливо ожидающего меня принца. Небо постепенно светлело, пора было уходить, но я даже не могла заставить себя подняться на ноги. От противного бессилия слезы хлынули новым потоком, и я закрыла лицо руками, запрокидывая голову назад.

- Я так скучаю по тебе, мама, – прохныкала я, прежде чем сильные руки подхватили меня.

Зуко отнес меня к Аппе, аккуратно усадил в седло и попросил немного его подождать. С решительным видом он направился к маминой могиле, постоял у нее немного, после чего поклонился и вернулся к нам. Когда он вскочил в седло, слезы уже почти остановились, и я уловила покрасневшее лицо принца и его счастливую, чуть смущенную улыбку.

Возвращались мы в полной тишине, если не считать пары слов, которые я прошептала одновременно с поднявшимся над морем солнцем:

- Я тебя люблю.

========== Глава двадцатая, о потерянных детях и плохих концовках ==========

Следующие несколько дней прошли тихо. Мы все еще сидели на плато, даже не обсуждая дальнейшее место пребывания, и потихоньку налаживали отношения друг с другом. Не то чтобы мы совсем уж не ладили, но как-то постепенно «команда Аватара» разбилась на группки, которые между собой держали холодный нейтралитет. Мы с Зуко и Тоф не особо старались отделяться, но как-то так вышло, что Катара ни с кем из нас почти не разговаривала, а Сокка поддерживал сестру. Несмотря на то, что Зуко очень старался хоть немного заслужить доверие девушки, она только фыркала при виде него и закатывала глаза. Сокка вроде как был настроен не так решительно против, но все равно только пожимал плечами и строил горестные рожи. Суюки посмеивалась, наблюдая за происходящим издалека, а вот Аанг никак не мог найти себе места и метался, что называется, то к нашим, то к вашим, не желая обидеть никого хотя бы случайно. Вместе мы собирались только во время еды, но и тогда просто молча игнорировали друг друга.

Зуко поначалу пытался выяснить причину такого холодного отношения, но быстро сдался, выведенный из себя насмешливым тоном Катары. Аанг мялся, нервно заламывал пальцы и растягивал губы в кривой улыбке в попытках найти точки соприкосновения. Вся ситуация доставляла ему чуть ли не физический дискомфорт, но мальчик никак не мог придумать, что бы такого сделать, чтобы всех помирить.

Хиина пока не появлялась, и я была рада хотя бы этому. Не хватало еще и мне стать дерганой и раздраженной из-за постоянных приставаний призрака. С другой стороны, это означало и отсутствие вестей от Айро, и вот это уже меня огорчало. Хотя Зуко и просил не беспокоиться, уверенный в силе дяди, я не могла ничего с собой поделать, тревога пожирала меня изнутри. Я боялась не только за учителя, но и за всех товарищей, отправившихся на дирижабле. Мы так и не знали, удалось ли им найти укрытие, но кроме меня, кажется, об этом больше никто не волновался.

- Твой потенциал снова вырос!

Хиина возникла во время ужина прямо над кастрюлей с супом. Она склонилась надо мной, состроив умиленную мордашку, и покружилась вокруг себя. Если бы ее платье было материальным, она бы отхлестала нас всех рукавами и подолом по лицам, но это было не так. Хотя те, кто мог ее видеть, все равно отклонились назад, уходя из-под «атаки». Сама Хиина как будто ничего не заметила, но глаза ее хитро блеснули.

- У меня для тебя просто потрясающие новости, сестренка! – она опустилась на колени и призрачными руками схватила мою ладонь.

На удивление, я почувствовала не привычное «почти ничего», а вполне осязаемое прикосновение прохладных пальцев. Хиина смотрела на меня выжидающе, глаза ее горели, словно она знала, что так должно случиться. Я сжала ее руку сильнее и быстро схватила валяющуюся рядом палку. Палка прошла насквозь и упала позади женщины. А вот моя рука врезалась в ее грудь. Вполне осязаемую, между прочим, довольно пышную, хоть и спрятанную за многочисленными слоями платья.

Я одернула руку, отворачивая пылающее лицо, и как можно более невозмутимо снова принялась за еду. Мне, вообще-то, вполне нравилась моя собственная грудь, но я никогда не могла и подумать, что трогать чужую, мягкую и упругую, может быть так приятно. Мелькнула глупая мысль, а будет ли Зуко так же приятно трогать меня, и перед глазами намертво прилипла смущающая картинка. Я подавилась, закашлялась, кровь сначала отлила от головы, а потом прилила, не позволяя так просто справиться с неожиданными эмоциями. Лицо пылало, и я поспешила спрятать его в ладонях, и вовсе подскочила, когда картинка начала превращаться в спектакль, неумолимо показывая мне продолжение. То есть, то, где я без одежды, и Зуко без одежды, и вообще это слишком смущает, чтобы даже думать о таком!

Я подскочила, чудом не опрокидывая тарелку, глубоко вздохнула, отняла руки от лица, оглядела всех присутствующих и села обратно. Вдохнула-выдохнула еще пару раз, успокаивая бушующее сердце, и нацепила на лицо самую что ни на есть непроницаемую маску. Ребята сидели как громом пораженные, Сокка хихикал, а Хиина заливалась смехом, катаясь по траве и остервенело стуча по ней кулаком. Аанг очнулся первым, вопросительно на меня посмотрел и совсем тихо неловко начал:

- Хинаи…

- Все в порядке, – резко перебила я.

Вот объяснить, что это сейчас было, я точно не смогу.

- Но…

- Точно все хорошо, – нервно улыбнулась я, – гарантирую.

Мальчик расстроился, но послушно замолчал, продолжая исподволь бросать на меня обеспокоенные взгляды. Тоф фыркнула себе под нос, а Катара зашептала явно что-то неприятное, судя по ее скривившемуся лицу. Зуко смотрел на меня оценивающе, немного обеспокоенно, но с легкой улыбкой на губах. Я поспешно отвернулась от него, здраво опасаясь повторения нелицеприятной сцены, и наткнулась на ехидный взгляд призрака. Она словно смотрела мне в душу, копалась во внутренностях и получала от этого неимоверное удовольствие. О, я очень надеюсь, что она не может читать мои мысли.

- Могу, милая, – с самой ласковой улыбочкой пропела она.

Меня бросило в холодный пот, дрожь пробежала по спине. Я закусила губу, мысленно приказывая, прося и умоляя Хиину не говорить ни слова, но она продолжала смотреть на меня лукаво-ласково, и улыбка на ее губах расползалась все шире.

- Ты этого не сделаешь, – гневно прошипела я сквозь зубы.

Аанг переводил недоуменный взгляд с меня на женщину, Тоф ела невозмутимо, не забывая следить за сценой, все остальные явно считали меня давно и наглухо сумасшедшей.

- Что происходит? – серьезно спросил Зуко.

- Да, Хинаи, что происходит?! – взволнованно предвкушающе подхватила Суюки. – Это здесь та как-там-ее, о которой ты говорила? Призрак?

В следующий момент все завопили одновременно. Хиина оскорбилась на обращение Суюки, Сокка вскочил, радостно крича про крутость призраков и сверхъестественного, а Катара просто завизжала. Поднялся такой гвалт, что мне пришлось зажать уши и ждать, когда народ более-менее успокоится. Зуко, которого я кое-как посвятила в произошедшее со мной и Хииной, смотрел сочувствующе. Не в курсе, похоже, были только Сокка с Катарой, хотя я была почти уверена, что либо Аанг расскажет Катаре, либо Суюки – Сокке. Сама я им рассказать никак не могла, потому что оба попросту отказывались общаться со мной.

- Так, – обратилась я к Хиине, когда вопли немного поутихли, – что там за новости?

- А, – призрак отлипла от Суюки, поднялась выше и задумчиво приложила палец к губам, – я нашла нам дом и встретилась с милым Айро.

Зуко дернулся и поморщился, хотя ничего не мог слышать.

- Почему мне стало не по себе? – себе под нос пробурчал он.

- Потому что она назвала твоего дядю милым, – громко заявила Тоф, единственная так и не оторвавшаяся от еды.

Зуко передернуло, он сморщился, как будто наелся лимонов, но едва заметно тепло улыбнулся. Очевидно он был рад, что с его дядей все в порядке, пусть и не сомневался в его силе.

- Так вот, – продолжала Хиина, удобно усевшись рядом с принцем и приобняв его одной рукой за плечи, – те ребята, которые улетели из храмов на черной махине, вместе с твоим Айро, и с ними все в порядке. Еще с ними милая сестренка Милиэ, и они собирают армию.

- Милиэ?!

- Армию?!

Мы с Аангом закричали одновременно и пораженно переглянулись.

- А, а, – призрак покачала пальцем, – незачем так кричать.

- Дядя собирает армию? – Зуко поднялся с места, и его плечо прошло сквозь Хиину. – Мы сможем свергнуть власть моего отца!

Его глаза загорелись огнем предвкушения, он вскинул кулаки, ожидая одобрения, но вместо этого повисла неловкая тишина, Зуко смутился и сел на место, потупив взгляд.

- Кто-то собирался идти на Озая в таком составе? – лениво спросила Тоф, грозно топнув ногой. – Чуваки, он Лорд Огня, и у него куча людей. Нас просто раздавят количеством.

Хотевший было разразиться тирадой Сокка заметно сник, Катара обиженно поджала губы, но все остальные согласно покивали. Даже Аанг, пусть и был недоволен перспективой настоящей войны, согласился, что одни мы едва ли одолеем целое войско огненных солдат. Полномасштабная война пугала всех. Потому что война означала бесчисленные смерти, разрушения, кровь и страх. До этого момента ребята едва ли понимали, что нам предстоит сделать, если мы хотим победить Озая. Это не просто драка с заурядным врагом, за его спиной целая страна, огромная армия и толпы телохранителей, которые не позволят подобраться к монарху так просто. Кроме того, мало будет просто победить его, подобный переворот означает убийство предыдущего правителя и всех его последователей. Точно так же мы не можем позволить себе проиграть, потому что в данном случае проигрыш означает смерть. Но никто из нас не умеет убивать, мы всего лишь дети, не по своей воле ввязавшиеся в эту войну. Мы не умеем быть солдатами, мы просто хотим жить мирно и позволить жить другим.

- Ах, милый Айро сказал, что они должны быть готовы выступить уже через месяц, и будут ожидать сигнала от вас, – рассмеялась Хиина, развеивая тревожную атмосферу.

Я тряхнула головой, сбрасывая гнетущие мысли. Я подумаю об этом позже или не буду думать вовсе, потому что отступать уже давно слишком поздно.

- Что там с домом? – я постаралась спросить как можно более непринужденно, но голос все равно получился хриплым и неровным.

- А! – призрак возвела к небу указательный палец. – Милый Айро сказал, что летняя резиденция королевской семьи должна сейчас пустовать.

Аанг с интересом посмотрел на Зуко, но тот встретил его непонимающим взглядом. Тогда мальчик повторил слова Хиины, и принц задумчиво хмыкнул, едва заметно помрачнев.

- Я думал об этом варианте, и, похоже, в данный момент он единственный, – кивнул парень.

- Спрятаться у всех на виду может быть хорошей идеей, – я накрутила прядь волос на палец, прикусив губу, и посмотрела на брюнета, – но ты уверен?

Зуко встретил мой взгляд решительно. Он кивнул, крепко сжимая кулаки, и я поняла, что он давно готов принять самого себя и свое прошлое такими, какие они есть.

Резиденция была отделена от города с трех сторон так, что посторонние, не знающие дорогу, вряд ли бы попали внутрь, однако сажать Аппу все равно пришлось довольно далеко. Летающий бизон все еще был опознавательным признаком Аватара, и если бы его кто-нибудь увидел, нам бы тут же пришел конец. Единственный выход в город преграждали массивные ворота и не менее массивный же забор, так что внутри мы могли делать, что только душа пожелает, и не бояться быть увиденными.

Перед «заселением» Суюки, как самая неприметная, и Зуко, как единственный знающий местность, отправились на разведку, но скоро вернулись, сообщив, что в замке действительно ни души. Резиденция, состоящая из нескольких хозяйских и гостевых домов, большой площади и домика для прислуги, и впрямь напоминала замок. Одна из ее стен стояла на берегу океана, две другие примыкали к густому лесу, и еще одна, как уже было сказано, отделяла резиденцию от крупного города. В комнатах нашлось все необходимое, были даже комплекты одежды всех размеров и просто огромный запас еды в погребе. Правда одна из комнат оказалась полностью разрушена, и на мой вопросительный взгляд Зуко поведал, что был тут недавно с Азулой и ее подружками, и вот, что из этого вышло.

- Это кабинет моего отца, – пояснил он.

Больше никто вопросов задавать не стал, каждый выбрал себе комнату и ушел обустраиваться. Зуко, как ни странно, не выбрал собственную комнату, а устроился в небольшой комнатушке в гостевом доме. Комнатушкой она была, конечно, по сравнению со спальнями членов семьи; если же сравнивать, например, с тюремной камерой, даже самая маленькая здешняя комната показалась бы хоромами.

В главном доме не поселился никто. Сокка и Суюки вдвоем заняли весь домик прислуги, я Зуко и Тоф разместились на первом этаже гостевого дома, а Катара и Аанг – на втором. Я выбрала комнату рядом с комнатой принца, а потом оказалось, что обе были соединены неприметной дверью, спрятанной за блеклым гобеленом. Парень пояснил, что эти комнаты предназначены для супругов или любовников. После объяснения я оказалась втянута в долгий поцелуй, за которым последовало предложение и вовсе спать вместе. Но я все еще слишком смущалась одной мысли о близости, поэтому только стукнула смеющегося Зуко по плечу и ретировалась, тщетно пытаясь скрыть покрасневшие щеки за волосами.

Сердце громко билось, трясущимися руками я пыталась кое-как разложить вещи, но ничего не получалось. Все валилось из рук, из головы не выходили пошлые картинки, и внизу живота что-то сжималось в предвкушении. Я отчаянно гнала от себя подобные мысли, но взгляд то и дело останавливался на гобелене, а пальцы так и тянулись к гладкой двери. В конце концов я не выдержала, собрала разбросанные немногочисленные вещи, решительно выдохнула и рывком открыла дверь.

Редкие тренировки плавно перетекли в ежедневные, мы или сражались все по очереди, или группой на группу, или группой на одного. Чаще всего я дралась с Зуко или Тоф, потому что только они воспринимали драку серьезно. Аанг все еще боялся атаковать в полную силу, боялся поранить, хотя и должен был уже понимать, что пора отбросить этот страх. Кроме того у нас все еще была Катара, которая могла подлатать даже довольно серьезные раны. Она, кстати, продолжала держаться в стороне и разговаривала со мной только по делу, несмотря на мои многочисленные попытки наладить отношения. Я решительно не понимала, что девушке не нравится, когда уже даже Сокка перестал бычиться и принимал активное участие в тренировках или разработке плана. Катара часто разговаривала с Аангом, и оба они после разговоров выглядели не слишком довольными. У меня были смутные подозрения о темах, которые вытекали в причину игнорирования, но ни один, ни другая не желали об этом распространяться.

- Они боятся, – как всегда прямолинейно выдала Тоф во время очередного спарринга.

- Я тоже так думаю, – я кивнула, уходя от атаки.

Мы бились врукопашную, заранее договорившись не использовать магию. Зуко стоял рядом в качестве наблюдателя; потом он должен будет по полочкам разложить наши ошибки и прокомментировать все промахи. Правда ему самому периодически приходилось уворачиваться от разошедшихся нас, то и дело норовивших вылететь за пределы площади, временно ставшей тренировочным полем. Как раз как сейчас, когда Тоф налетела на меня, а я отбросила ее в направлении парня. Он легко увернулся, и девочка спиной впечаталась в низкое ограждение, тут же подскакивая и снова вставая в стойку.

Зуко махнул рукой, останавливая нас, а потом, спохватившись, крикнул, что пока хватит, и что мы слишком разошлись. Тоф опустила руки и с размаху плюхнулась на землю, я кивнула, подошла к ней и села рядом. Теперь была очередь тренировки Зуко и Аанга, но последнего пока не было видно. Еще утром они с Соккой, Суюки и Катарой отправились в город и пока не возвращались, так что принц присел рядом, обхватил мою ладонь и принялся перебирать пальцы. Я положила голову ему на плечо и прикрыла глаза, отрешаясь от мыслей и настраиваясь на магические потоки.

- Вообще-то мне тоже страшно, – неожиданно сообщила Тоф.

Я тихонько угукнула брюнету в плечо и зажмурилась. Зуко погладил меня по голове, невесомо поцеловал в макушку и сжал пальцы чуточку крепче.

- Мы можем не справиться, – прошептал он, – можем умереть.

- Нас всерьез хотят убить, – согласно хмыкнула бандитка, – и нам придется убивать самим.

- Очень надеюсь, что нет, – нервно хохотнула я, – оставим это тем, у кого психика покрепче.

Зуко и Тоф только синхронно тяжело вздохнули. Нам всем было страшно, чертовски страшно, разница была только в том, что кто-то осознал, на что придется пойти и с чем столкнуться, а кто-то все еще не желал этого признавать. Поэтому Катара бойкотирует разговоры о плане, поэтому Аанг ходит такой потерянный, поэтому же Сокка шутит гораздо больше, чем обычно. Мы все боимся столкнуться с настоящей смертью, перестать быть просто детьми, повзрослеть таким жестоким путем. Зуко просыпается по ночам от кошмаров, потому что больше всех из нас сталкивался с «настоящей жизнью», потому что кровь отпечатывается на веках, потому что невозможно просто взять и забыть. Нам будет очень сложно, но мы обязаны выжить, обязаны справиться, обязаны нейтрализовать Озая любым способом.

Радостный Сокка, вбежавший на площадь вприпрыжку, расколол повисшее напряжение, как раскалывают арбузы. С завязанными глазами, размахивая битой и радостно хохоча. Сокка не видел наших тревог, у него самого на душе скребли кошки, но тем не менее повисшее напряжение разлетелось липкими каплями, оставляя после себя только сочную аппетитную мякоть беззаветной радости, сверкающей в голубых глазах. Парень размахивал какой-то бумажкой, Суюки за его плечом выглядела воодушевленной, а вот Катара с Аангом отчего-то были подавлены. Точнее подавленным выглядел Аанг, подошедший и плюхнувшихся на землю рядом; Катара же скорее была недовольна или смущена. Она засунула руки глубоко в карманы, как обычно не делала, а распущенные волосы закрывали поджатые губы и сверкающие глаза.

- Ребята! – заорал Сокка что есть мочи. – Давайте сходим!

Беззаботное веселье парня окончательно разогнало сгустившиеся над нами тучи пессимизма. Я хохотнула, приподнимаясь и встречаясь глазами с облегченным и чуточку благодарным взглядом Зуко. Он никогда не покажет свою благодарность Сокке, но запросто покажет мне. А я уж когда-нибудь передам, обязательно.

- Давайте, – хихикая, согласилась я, – а куда?

- О! – вмешалась Суюки, отбирая у Сокки листовку. – Это спектакль про нас.

С потрепанного листа на нас смотрели похоже непохожие портреты нас самих и какое-то дурацкое название посередине, которое тут же вылетело из головы. Я поморщилась, смотря на «себя», а моя самооценка плавно поползла вниз. Я правда так выгляжу? Не то чтобы девица, играющая меня была некрасивой, просто она оказалась чересчур огромной и одновременно чересчур маленькой по сравнению с остальными. Она не была горой мышц, как «Тоф», но была высокой и широкоплечей со странным взглядом черных глаз. На листовке актеры стояли в линию, и «я» была с краю, почти скрывалась за границами измятой бумаги.

Зуко выхватил из рук Суюки листовку так быстро, что я еще пару секунд задумчиво смотрела в пустоту. Он яростно вперился взглядом в «себя», а потом пару раз ткнул бумагу пальцем.

- Мой шрам! – воскликнул он, сжигая несчастную листовку. – Он слева, а не справа!

- Какая разница? – фыркнула Тоф, сдувая прядь волос со лба, а после добавила удивленно, – у тебя есть шрам?

Не расхохотался только пышущий гневом Зуко, но и он быстро успокоился, криво улыбнувшись.

- Не расстраивайся, малыш Зу-Зу, – отсмеявшись, протянула я, пародируя Азулу, – хочешь, я сделаю тебе еще один, чтобы было симметрично?

Катара, как раз поднимавшаяся по лестнице, споткнулась и гневно глянула на меня, Сокка и Суюки нахмурились, а Зуко передернуло. Аанг смотрел на меня укоряюще, а Тоф было как будто все равно. Положение снова спас Сокка, хлопнув меня по плечу и трагически закатив глаза:

- Бедняжка, у тебя все еще плохо с чувством юмора.

Я вскинулась, сбрасывая его руку, и обиженно отвернулась.

На представление мы все-таки пошли. Не то чтобы я была так уж против, но все же затея мне не нравилась. Едва ли можно было ожидать чего-то хорошего от народа Огня по отношению к нам, пусть это и были только персонажи. Скорее всего «нас» в конце истории ждала бесславная кончина. С другой стороны это возможно поможет Аангу и Катаре в полной мере осознать, что пощады ждать не придется, и стоит нам хоть на мгновение оступиться – нас безжалостно убьют. Однако прямо сейчас все (или почти все) были настроены воодушевленно и активно обсуждали предстоящий спектакль. Зуко спорил с Соккой о важности правильного местонахождения шрама, Тоф и Суюки светились предвкушением, даже Катара проявляла чуть больше дружелюбия, чем раньше. А Аанг продолжал кукситься, потому что его играла девочка. Еще в городе – до того, как Сокка притащил листовку – ребята встретились с актерами, раздающими автографы и позирующими перед благодарными зрителями. Аватар очень расстроился, когда увидел, что главную роль исполняет девочка в лысом парике, так что вспыхнувший было энтузиазм поутих, и мальчик оказался моим единственным союзником в нежелании идти.

Покупать билеты отправилась подозрительно веселая Суюки. Чтобы разместиться, нам пришлось выкупать целую ложу, но с деньгами, хранившимися в резиденции, это не оказалось проблемой. Мы же в это время ждали ее невдалеке от бокового входа. Это был отдельный вход для тех, кто купил билеты в ложи, тем не менее едва ли отделенный от основной массы посетителей хоть как-нибудь. Люди все прибывали, подходили ближе к дверям, так что нам пришлось отойти в сторонку, но совсем выйти из толпы мы так и не смогли. Наконец из ниоткуда вынырнула Суюки, в одной руке сжимая пачку билетов, а другой активно распихивая зрителей.

- Там столько народу, – воскликнула она воодушевленно, – ребята, вы так популярны!

Мы уже и сами почувствовали, потому что подталкивали нас со всех сторон. Двери открылись, и люди хлынули внутрь, снося не слишком устойчивых и расталкивая медлительных. Я резко пожалела, что мы не дождались, когда толпа схлынет, пусть тогда и пришлось бы уворачиваться от спешащих занять свои места зрителей. И это еще только отдельный вход в ложи, так что я даже представить не могла, что творилось у парадных дверей.

- Почему «вы»? – невнятно спросил Сокка, когда мы смогли пропихнуться в сторонку.

Как ни странно, никто не отбился и никого не унесло толпой, так что мы по отдельности пробрались к нашей ложе и теперь все вместе ждали сигнала к началу спектакля. Из-за толпы все были слегка потрепанные, Зуко продолжал цепляться за свой капюшон, а Аанг озирался по сторонам слегка испуганно. Суюки же уже не выглядела такой уж веселой; на ее лице залегла тень разочарования, хотя глаза продолжали светиться интересом.

- А меня в этом спектакле нет, – деланно весело ответила девушка, – похоже, они не посчитали меня таким уж важным персонажем.

От активного сострадания нас отвлекла вновь зашевелившаяся толпа. Двери в ложи постепенно открывались, строгая женщина в красном ходила от одной к другой, потрясая увесистой связкой ключей. Подойдя, она окинула нас незаинтересованным взглядом, усмехнулась чему-то своему и пропустила внутрь. Нас встретили две простые деревянные скамейки и гул голосов снизу. Люди усаживались, копошились, о чем-то переговаривались, и все это создавало такой шум, что закладывало уши. Я поморщилась, проходя вперед и плюхаясь на ту скамью, что стояла немного дальше от сцены. Рядом со мной тут же уселась Тоф, совершенно не обращая внимания на недовольное покашливание Зуко. Аанг с Катарой и Сокка с Суюки расселись на первом ряду, с интересом поглядывая в зал.

Прошло всего несколько минут, прежде чем погас свет, но мне показалось, что эти минуты тянулись целую вечность. Нехорошее предчувствие с удвоенной силой забилось в горле, не давая вздохнуть, и я крепко зажмурилась. Перед глазами плясали цветные пятна, красные всполохи превращались в огонь, пожирающий все на своем пути, а чернота вмиг обратилась пепелищем.

На сцене началось действие, брат и сестра из племени Воды нашли мальчика в глыбе льда, а я видела пламя. Бушующее пламя, не оставляющее за собой ничего, реки крови, обагряющие некогда цветущую землю, крики, звон мечей и треск, провозглашающие главенство Огня. Здесь нет места другим народам, здесь нет места несогласным, здесь нет места той красоте, что сияет в отблесках Солнца. Здесь нет места песчинкам чистой магии, капелькам жизни, звенящим нитям, связующим сущее. Озай не оставит ничего, кроме пламени, крови и пепла в своем багровом мире, если мы не остановим его.

Сильный толчок в плечо отрезвил меня, вырвал из мира болезненных видений и вернул в реальный, – где пока еще все было хорошо, где зрители замерли в ожидании финала. Где мы – это все еще мы, просто дети, которым только предстоит предотвратить катастрофу.

Тоф наваливалась на меня, сложив руки на груди и недовольно притопывая пяткой. Зуко из-за ее плеча смотрел обеспокоенно, а прямо над ним висела ухмыляющаяся Хиина.Я проморгалась, только заметив, что сжимаю кулаки так, что пальцы побелели, тряхнула головой и как ни в чем не бывало принялась смотреть спектакль. Бандитка фыркнула, ткнув Зуко локтем под ребра, и совсем чуть-чуть отодвинулась от меня.

- Я в порядке, – тихонько шепнула я.

Хиина появилась прямо передо мной, заставив вздрогнуть, и смерила меня долгим удовлетворенным взглядом. Стоило мне открыть рот, чтобы задать первый из множества вертящихся на языке вопросов, как призрак с громким хлопком испарилась. Она явно знала, что только что со мной было, но почему-то не желала об этом говорить, оставляя меня в полнейшем недоумении. От мысли, что минуту назад я видела будущее, меня передернуло, и я постаралась сосредоточиться на происходящем на сцене.

А там творилось что-то странное. Актер, играющий Тоф (почему-то это был огромный мужик), разинул рот и заорал так, что если бы в зале были окна, все стекла непременно полопались бы. У меня заложило уши, но я едва не рассмеялась, глянув на настоящую Тоф. Бандитка ерзала на месте, сжимала пальцами скамью и, вскинув голову, ловила каждый звук.

- Это же я, да? – с восторгом в голосе спросила она.

Зуко посмотрел на нее как на умалишенную и разве что не покрутил пальцем у виска. Тоф, не дождавшись ответа, нетерпеливо дернула его за рукав и стукнула пяткой в голень.

- Это ты, – обреченно подтвердил принц.

«Я» появлялась редко, но метко. В моем присутствии ссорились, ругались, выясняли отношения и никогда не приходили к согласию. Такое себе яблоко раздора, уничтожающее сплоченность на корню.

Первый акт закончился несколько скомканными и в большей мере перевранными событиями в Ба Синг Се. Переврали в основном события под озером. Не было подлого нападения, не было принудительного разделения, как не было и временного объединения с Зуко. Не было рухнувшего озера, а я вообще только и делала, что пряталась за чужими спинами. Джет в итоге погиб, так и не избавившись от гипноза. События в замке я знала только по рассказам ребят, так что смотрела с интересом, как Зуко встает против Аанга, как армия Азулы безжалостно атакует, как сама принцесса почти убивает Аватара. Судя по скривившемуся в гримасе лицу принца было не совсем (совсем не) так, но это уже не было так важно. Следующей сценой показали меня перед Озаем. Первый акт закончился побегом команды Аватара и моей смертью.

Мы вышли в коридор только тогда, когда основная масса зрителей уже разбрелась по зданию театра. Меня потряхивало, я никак не могла выбросить из головы последнюю сцену. Озай произнес торжественную речь о моих прегрешениях перед народом Огня и так же торжественно собственноручно казнил меня. Что самое смешное, как и в реальности, здесь Лорд Огня назвал меня своей племянницей и грустно улыбнулся, словно принимал тяжелое для себя решение. Не было лишь в этом действе торжественности, как в Агни-Кай или обычной казни. Мужчина просто выхватил клинок и без раздумий пронзил «мое» сердце. В образовавшейся тишине тело рухнуло с громким стуком, и алый занавес отрезал зрителей от минувших событий.

Озай мог убить меня, он бы непременно сделал это, и один лишь черт знает, почему он поступил по-другому.

Зуко крепко сжимал мою руку, и без его поддержки я непременно рухнула бы на пол. Когда я все-таки съехала по стене вниз, а Суюки обеспокоенно нависла сверху, я только и смогла, что с дурацкой улыбкой сквозь зубы пробормотать:

- Я бы предпочла, чтобы меня в этом спектакле тоже не было.

Сокка, не смотря ни на что, все еще был полон энтузиазма и уже усвистал искать своего актера. Он был уверен, что шутки «Сокки» вовсе не смешные и уже подготовил список собственных. Катара выглядела обеспокоенной; девушка сложила руки на груди и ходила туда-сюда по коридору, подозрительно оглядывая стены. Не выдержав, она стремительно направилась к выходу, бросив, что идет подышать свежим воздухом. Аанг присел рядом со мной, заняв место ощерившейся, но промолчавшей Тоф. Девочка же поднялась и оперлась о стену напротив нас.

- Это была плохая идея, – после долгого молчания, тяжело выдохнул мальчик, – но разве возможно остановить воодушевившегося Сокку?

Суюки рядом хохотнула и тоже умчалась, сказав, что пойдет поищет нашего шутника. Редкие люди сновали мимо нас, подозрительно оглядывались на закутанных в плащи детишек, кучкой сидящих на полу. Чужие дети смотрели на нас с интересом, родители некоторых спрашивали, не потерялись ли мы, и где наши родители, но, не дожидаясь ответа, уходили.

Катара вернулась одновременно со звонком к началу второго акта, Сокка с Суюки примчались, когда в зале уже погас свет. Мы к тому времени уже расселись, и Аанг почему-то сел с нами на второй ряд. Тоф недовольно бурчала, потому что ее спихнули на самый край, и закинула ноги на спинку передней скамьи. Катара посмотрела на нее неодобрительно, но, наткнувшись на сердитую гримасу бандитки, промолчала.

Второй акт состоял в основном из нападения в день солнечного затмения. «Сокка» теперь читал шутки с листа, и даже я готова была признать, что они звучат намного смешнее предыдущих. Настоящий Сокка светился от гордости, когда зал хохотал после очередной реплики, и едва ли не раздувался, уверенный в своем непревзойденном величии. Суюки рядом с ним не забывала его подкалывать и хихикать, из-за чего парень то и дело сдувался, становясь больше похожим на обычного себя.

Стоило нам развеселиться, как все снова пошло наперекосяк. Сначала «Азула» уболтала «Зуко», решившегося было на предательство семьи, не отрекаться от родственников и поддержать их. Зуко рядом со мной на это выругался сквозь зубы, а на кончиках его пальцев заплясало пламя. Я осторожно погладила его по плечу и невесомо чмокнула в щеку, хотя сама была готова вспыхнуть подобно спичке.

Затем шло грандиозное сражение Озая с Аватаром. Несмотря даже на «искусственность» магии (не разворачивать же на сцене настоящее магическое сражение), действо выглядело зловеще. Оба сражались из последних сил, «Аанг» то и дело ловко уходил от смертельных атак, по сцене летали разноцветные ленты, изображающие магию, сплетались между собой, путались и клубками исчезали за кулисами. В конце концов Озай исхитрился и атаковал Аватара невероятной струей пламени, полностью поглотившей девочку, играющую мальчика. Аанг вскрикнул, цепляясь побелевшими пальцами за мою руку, и низко опустил голову. Катара обернулась, обеспокоенно глядя на обросшую макушку, и всхлипнула, наконец признавая то, от чего так долго пыталась убежать.

Мы для них враги, и нас не будут брать в плен, нам больше не удастся улизнуть в случае поражения. Все или ничего, мы или победим, или умрем, и с нами умрут все те, кто мог бы о нас горевать.

Спектакль закончился поражением Аватара. Зал рукоплескал, прославляя своего правителя, а мы сидели, словно придавленные огромным камнем, не в силах поднять головы и посмотреть вперед.

Комментарий к Глава двадцатая, о потерянных детях и плохих концовках

Вы заметили, что мы постепенно приближаемся к финалу?

========== Глава двадцать первая, о беспомощности и искрах ==========

Жаркая струя опалила щеку, пламя вздыбилось, закружилось в порыве ветра, языки превратились в острые шипы-бритвы, смертоносные и прекрасные, и я едва успела отскочить и вырастить перед собой земляной щит. Огненная булава ударилась о стену, расплескалась обжигающими цветами и растаяла застилающим глаза паром. Зуко передо мной смазался, растворился и пропал, вспышкой света проносясь рядом. Я дернулась, отшатнулась в последний момент; воздух вокруг гудел и переливался, упругими комами ложась в ладони. Ветер взметнулся ураганом, рассеял туман пламени, солнце тонкими лучиками засветило в глаза, освещая местность и слепя одновременно. Золотые глаза принца светились игривыми искорками, выдавая его с головой, а на кончиках пальцев сверкали молнии. Он веселился, наслаждался боем и вместе с тем выплескивал накопившиеся чувства. Растущая с каждым днем в груди злоба и обида, беспомощность, спрятанная в самой глубине солнечных глаз, и желание, наконец, действовать. Пожалуй, сидение на одном месте осточертело нам обоим, но Аанг все еще был не готов. Не готов взваливать на плечи огромную ответственность, пусть и болезненно осознал важность и неизбежность предначертанного, не готов втягивать в это бесчисленное количество людей. Аанг все еще был слишком добрым и слишком мудрым, чтобы идти на войну.

Зуко снова пронесся слишком близко, обдав плечо горячими искрами, дунул почти в ухо, а я только и успела что крутануться вслед за ним на пятках. Черные волосы взметнулись в пламенном вихре, на миг закрыли глаза, а когда через мгновение я смогла видеть, Зуко уже стоял за моей спиной. Его горячие руки обхватывали меня за талию, крепко прижимали к себе, а прерывистое дыхание было подозрительно близко от моей щеки. Я было дернулась, но мне не позволили отстраниться и на миллиметр, брюнет мягко прошелся губами от щеки до ключиц, слишком открытых из-за съехавшей рубашки, чмокнул меня в самый уголок губ и наконец-то отпустил. Я чувствовала, что цветом лица совершенно точно слилась с багровой одеждой, и приложила подрагивающие ладони к полыхающим щекам. Зуко улыбался, ни капельки не смущенный собственным поведением, стоя посреди тренировочной площади и сложив руки на груди.

- Ты чего творишь? – вместо возмущенного голос получился хриплым и неуверенным.

- Ничего, – все еще подозрительно улыбаясь, Зуко приблизился, заставив меня отшатнуться, – ты имеешь что-то против?

- Я думала, мы тренируемся! – снова попыталась возмутиться я.

Не дав мне далеко уйти, принц поймал мою руку и уперся носом в запястье. Ноги подкосились, и я едва не упала, смущенная и возмущенная одновременно. В последнее время Зуко странно себя вел, постоянно ходил за мной следом и так и норовил лишний раз прикоснуться. Со стороны мы наверняка стали похожи на вечно милующихся Сокку с Суюки, и лично я была категорически против такого положения вещей. В отличие от Зуко, который явно наслаждался и собственными выходками, и моей на них реакцией.

- Мы тренируемся, – выдохнул брюнет, выцеловывая странные узоры на моей ладони, и хохотнул, – и ты проиграла.

Я выдернула у него руку и отскочила, одновременно заливаясь краской и почти теряя слух от грохота собственного сердца.

- Негодяй! – выкрикнула я. – Это не честно!

- Не помню, чтобы в этот раз мы устанавливали правила, – заметил парень, медленно подходя ближе.

Он, конечно, был прав, вот только черта с два я в этом признаюсь. Использовать такие подлые трюки, чтобы сбить меня с толку, так или иначе было не честно. Никто же в настоящем бою так делать не будет!

Я подозрительно дернула бровью и, склонив набок голову, сделала шаг навстречу. Зуко, не то удивленный, не то довольный, расплылся в улыбке, тотчас погасшей, когда я сердито нахмурилась и ткнула в него пальцем.

- Кто ты и куда дел Зуко? – я сощурилась и уставилась ему прямо в глаза.

Парень обескуражено отшатнулся, смеривая меня испуганным взглядом, словно он действительно был всего лишь подменой. Через мгновение маска веселости слетела с его лица, и на меня снова смотрела привычный принц Зуко, немного растерянный и самую чуточку обиженный. Он теперь смотрел на меня исподлобья, сверкая золотыми в свете солнца глазами, прикрытыми нависающей сверху черной челкой. Я усмехнулась, радуясь наконец успокоившемуся сердцу, и шагнула ближе, вкладывая свои пальцы в его ладонь. Зуко моргнул, скривился слегка виновато и крепко сжал мою руку.

- Прости, – выдохнул он, – в последнее время столько всего случилось, что я сам не свой.

Я качнула головой в знак понимания и согласия и потянула его прочь с тренировочной площади в сторону дома. Брюнет послушно шел за мной, слегка опустив голову так, что волосы закрывали его глаза, и что-то тихонько бухтел себе под нос. Когда мы уже дошли до комнаты, и дверь за нами захлопнулась, он резко развернул меня лицом к себе и крепко прижал к груди. Его длинные пальцы скомкали рубашку на спине, нос уперся мне за ухо, и теплое дыхание невесомо шевелило волосы. Я выдохнула ставший вязким и тяжелым воздух и зарылась носом в густую копну на макушке.

- Я боюсь потерять тебя, – прошептал Зуко спустя какое-то время, – боюсь, что ты снова исчезнешь, растворишься в пальцах, и я больше никогда тебя не увижу.

Его руки переместились ниже, прижимая еще крепче, а теплое дыхание скользнула на щеку.

- А после этого дурацкого спектакля, – надрывно продолжал он, – все стало совсем плохо. Мне приснился сон, где ты умираешь, и теперь это видение преследует меня повсюду. Стоит выпустить тебя из поля зрения, как накатывает ужас, что тебя больше нет.

В носу засвербело, и я всхлипнула, подаваясь еще ближе. Настолько близко, чтобы касаться каждой клеточкой тела, чтобы стать единым целым, неразрывным, неделимым. Этого не может быть, совсем-совсем не может быть.

- Я хочу касаться тебя как можно чаще, быть с тобой как можно дольше, потому что мне постоянно кажется, что все это вот-вот исчезнет, утечет как песок сквозь пальцы, не оставляя после себя ничего.

Я снова всхлипнула, не в силах сдержать подступающие слезы. Мои пальцы дрожали, впрочем, как и пальцы Зуко, крепко вцепившегося в меня, а сердце грохотало в горле. Голос не слушался, я не могла вымолвить ни слова, поэтому только крепко прижималась к нему, вплетала пальцы в волосы и тихонько плакала в плечо. Страх, отражение страха Зуко, разливался в груди чернильным пятном, несмываемой кляксой, тянул свои щупальца все дальше, проникая в каждый уголок сознания, отравляя мысли, табуном проносящиеся в голове.

- Все будет хорошо, – едва слышно неверным голосом прохрипела я, но Зуко услышал, в ответ подарив мне поцелуй в висок, – мы обязательно справимся.

- Только не оставляй меня, Хинаи, – словно безумный фанатик выдохнул он, – не бросай меня.

- Катара, – в который раз позвала девушку я.

Мы уже битый час топтались в коридоре перед пустующей комнатой, и до Катары, кажется, никак не доходило, чего же я от нее хочу. Она смотрела на меня словно загипнотизированная и не подавала никаких признаков жизни, кроме частого глубокого дыхания. Я же сжимала в руке пресловутые ножницы и то и дело сдувала со лба лезущую в глаза прядь волос. Я бы не обратилась к девушке за помощью, если бы мне было к кому еще обратиться. Тоф при всем желании помочь бы не смогла, Суюки уже наворотила дел, а просить мальчишек было попросту бессмысленно. Вот и осталась одна Катара как последняя надежда, которая до сих пор не понимала, с какой стати я с ней разговариваю, и только хлопала глазами, глядя куда-то поверх моей головы.

- Слушай, я не прошу у тебя чего-то сверхъестественного! – вспылила я и взмахнула ножницами перед лицом девушки. – Просто подстриги меня, пожалуйста!

Катара дернулась, отступила на шаг назад, часто заморгала, как будто только что проснулась, и пораженно уставилась на меня. У меня, честно признаться, сложилось впечатление, что она действительно ничего не видела и не слышала, погруженная в собственные мысли, потому что озиралась девушка так, словно не понимала, как здесь оказалась. Я глубоко вздохнула, гася разгорающееся в груди пламя раздражения, и постаралась как можно дружелюбнее улыбнуться. Очевидно получилось плохо, потому что Катара посмотрела на меня как на идиотку, задумчиво дернула себя за прядь волос и, махнув мне рукой, вошла к комнату. Я, обрадовавшись, что она наконец вняла моей просьбе, заскочила следом.

- Что за ужас у тебя на голове? – без обиняков спросила Катара, как только за мной захлопнулась дверь.

Я от неожиданности икнула и провела рукой по неровно остриженным прядям. С одной стороны волосы были короче, чем с другой, а сзади торчала парочка длинных, щекочущих спину локонов. Я вздохнула и поморщилась, вспоминая воодушевление Суюки. Подруга была уверена, что в стрижке нет ничего сложного, и с неприкрытым любопытством размахивала ножницами в опасной близости от моего лица. Получилось после ее стараний то, что получилось, а мне пришлось искать кого-нибудь, кто все это исправит.

- Суюки постаралась, – выдала я подругу с потрохами и просительно заглянула Катаре в глаза, – ты же сможешь исправить?

Девушка закатила глаза, отмахиваясь от меня, и кивнула на ближайший стул. Я с готовностью плюхнулась на него и протянула ножницы. Вскоре зазвенели смыкающиеся лезвия, смуглые руки девушки закружились вокруг моей головы; все вместе вызывало непривычное умиротворение, я почти заснула, когда холодный металл обжег шею. Я заставила себя не дернуться, сжала кулаки, не в силах унять заколотившееся птичкой сердце, и медленно выдохнула сквозь зубы. Катара, заметившая мою нервозность, отступила, опуская руки.

- Извини, – слова едва выдавливались, а губы словно одеревенели.

- А, – мотнула головой девушка и уселась на длинный стол слева от меня, – в последнее время мы все на взводе.

- Ты поэтому со мной не разговариваешь? – после долгого молчания уточнила я.

Не то чтобы мне действительно было интересно, просто слова сами сорвались с языка. Длительная тишина не угнетала, наоборот, сидеть так с Катарой оказалось неожиданно приятно. Полумрак пустой комнаты убаюкивал, уносил дурные мысли и предчувствия, очищал сознание от тревог. Я не хотела, чтобы все закончилось побыстрее, я хотела, чтобы ничего вообще не начиналось. Никакой войны, никаких смертей, никакой магии. Только тихая и спокойная жизнь, как сейчас, только друзья вокруг, только наш маленький мирок без страха за завтрашний день.

- Нет, – хмыкнула девушка, – мне просто казалось, что ты так легко все это принимаешь.

Она помахала рукой в воздухе, словно показывая, что это все, и зябко повела плечами. Я невольно проследила за ее движениями, осознавая только что сказанные слова, и расхохоталась.

- А я считала тебя легкомысленной, – призналась я, утирая выступившие слезы.

Катара прыснула и едва не свалилась со стола. Маска вечной серьезности слетела с нее, и взамен на смуглое лицо легло выражение досады, смешанной с весельем, и обреченности, так и сочившейся из складки между бровей и из глубины потемневших глаз. Морщинки-лучики скользнули по лицу, девушка поджала губы, с интересом глядя на меня, и подалась вперед, со стуком опуская ноги на пол.

- Никогда не думала, что кто-то может считать меня легкомысленной, – она фыркнула, отрезала прядь черных волос, задевая горячую кожу холодом ножниц, и отстранилась, удовлетворенно кивая на собственную работу.

Я ощупала волосы, завивающиеся под подбородком, и оглядела валяющиеся на полу черные и серые пряди. Седые локоны смотрелись дико, как нечто лишнее, как напоминание о прошлом и предостережение о будущем.

- Ты так старательно убегала от действительности, что мне иногда казалось, будто ты и вправду не понимаешь, – я опустила глаза, продолжая рассматривать замысловатые узоры из россыпи волос на полу, – или тебе все равно.

- Мне казалось, что тебе не страшно, – быстро подхватила Катара, – совсем-совсем, ни капельки не страшно, как будто война – это нормально.

- У меня никогда не было нормальной жизни, – хмыкнула я, – кроме той, что сейчас. Поэтому я пойду на все, чтобы ее не потерять.

- А я никогда не видела настоящей войны. Несмотря на то, что было в Южном племени или в Ба Синг Се, или во время нашего нападения на дворец; мне все это казалось нереальным, глупым сном, который вот-вот закончится, просто очередной частью наших с Аангом приключений, капельку опасной. Я не хочу даже думать о том, что в это же время другие люди убивали друг друга и могут убить меня, стоит лишь зазеваться.

Катара замолчала, крепко сжав в пальцах юбку. Я не смотрела вверх, но побелевшие костяшки, такие же, как мои собственные, были прямо перед глазами. Затаенная боль, страхи и беспомощность наполнили комнату, удушливым газом просочились в легкие, отравляя дыхание и наполняя глаза горячими слезами. Девушка громко всхлипнула, отстранилась от опоры-стола и вышла прочь, громко хлопнув дверью.

- Нам нужен план действий, – решительно заявила Катара за ужином.

Семь пар глаз, включая появившуюся накануне Хиину, сошлись на девушке, и она поморщилась, отмахиваясь от чрезмерного внимания. Сокка закашлялся и деланно пораженно уставился на сестру, Суюки хихикнула в ладошку, Тоф утвердительно топнула пяткой, а Зуко только хмыкнул. Аанг же вытаращил на девушку глаза так, словно она была последней, от кого он ожидал услышать подобное заявление.

- Наша душка наконец-то одумалась, – промурлыкала чересчур довольная Хиина.

Я кивнула Катаре, показывая, что поддерживаю ее, но она только хмыкнула и отвернулась. Что бы ни произошло между нами сегодня, едва ли это кардинально повлияет на дальнейшие отношения. Мы с девушкой никогда особо не ладили, и один единственный разговор по душам не способен нас резко сблизить. Возможно постепенно мы и придем к некому взаимопониманию, но для этого, я почти уверена, понадобится как минимум несколько лет и еще парочка подобных дискуссий.

- В общем, я согласен, – жуя, прочавкал Сокка, – только чтобы разработать план надо знать, что в итоге мы будем делать с Озаем?

Теперь все взгляды устремились на смущенного Аанга. Мальчик нахмурился, подумал несколько мгновений и серьезно кивнул Сокке:

- Я сам с ним разберусь.

- Понял тебя, чувак, – ничуть не удивленный, мигом откликнулся парень, – тогда я составлю примерный план для остальных. Когда мы встретимся с твоим дядей, – он ткнул ложкой в Зуко, – нужно будет его доработать.

- Ставлю эту курицу на то, что все пойдет не по плану, – покрутив в руках куриную ножку, Тоф отправила ее в рот почти целиком.

Я хмыкнула, слушая тихое возмущение Сокки. Я была согласна с бандиткой, чем более продуманный план подготовить, тем вероятнее он провалится в самом начале. Не то чтобы планы совсем не были нужны, просто я не считала нужным так заморачиваться с продумыванием всех деталей. Лучше придумать план «А», план «Б» и план «В» (и еще парочку про запас), чем паниковать, когда один единственный пойдет наперекосяк. Сокке, конечно, я этого не скажу, потому что ему доставляет удовольствие сам процесс планирования и проработки деталей. К тому же этот парень наверняка и придумает несколько запасных планов, потому что кому как не ему знать, с какой вероятностью все летит в тартарары.

Кто-то подергал меня за рукав, привлекая к себе внимание. Аанг, сидевший с другой стороны, оказался рядом и смотрел на меня умоляюще. Хиина обнимала его за плечи и что-то шептала на ухо, на что мальчик краснел и изо всех сил пытался игнорировать призрака. Тоф все еще спорила с Соккой, поэтому не заметила маневров Аватара, а вот Зуко косился на него подозрительно и постепенно придвигался ближе ко мне.

- Научи меня…

- Научи его чувствовать природную энергию! – перебив Аанга на полуслове, воодушевленно воскликнула Хиина.

- А, – я машинально кивнула, не понимая, как могу этому научить, и отвернулась, – ладно.

Тренироваться мы пошли, старательно отбиваясь от группы поддержки. Каждый хотел посмотреть, но Аанг решительно отнекивался и отбрыкивался всеми силами. В конце концов пришлось перебежками добираться до леса, путать следы и слезно умолять Зуко отвлечь несносных преследователей. Не уверена, что сработает надолго, но пока погони не было, и мы смогли расположиться на небольшой поляне в глубине густых лесных зарослей. Хиина все это время летела следом, заявив, что будет наблюдать и направлять нас обоих. Она заговорщически подмигнула мне, пообещав кое-что рассказать, и взмыла ввысь, устроившись на макушке одной из елей.

Я глубоко вздохнула и уселась на землю, жестом приглашая Аанга занять место рядом. Сквозь прикрытые веки алым светило солнце, легкий ветерок трепал волосы, а внизу, под ногами, копошились подземные жители. Кроны деревьев шелестели листьями, где-то пели птицы и жужжали насекомые, вдалеке плескался океан, перебирал мелкие песчинки на берегу, шуршал ракушками и вытягивал волны-щупальца к самым стенам резиденции. Я глубоко вздохнула, мысленно возвращаясь на поляну, и вздрогнула от огромного количества концентрированной магии.

Хиина, а это именно она была тем сгустком магии, сидела прямо перед Аангом, вытянувшим вперед руку, и ехидно улыбалась, раскачиваясь туда-сюда. Рука раз за разом проходила сквозь полупрозрачное тело, Аанг мрачнел, а Хиина веселела. Ей явно доставляли удовольствие мучения мальчика, она тянула и тянула энергию из воздуха, становясь на вид все более плотной. Аватар, тем не менее, по-прежнему не мог до нее дотронуться. Он на подсознательном уровне сам принялся выпускать энергию, питающую Хиину, и женщина постепенно становилась все больше похожа на сидящего перед ней мальчишку. Я, раскрыв от удивления рот, привстала и ткнула в нее пальцем, совершенно не ожидая, что он упрется в мягкую ткань многослойной одежды.

- Что вы делаете? – удивление сдержать не получилось, и я упала рядом, продолжая дергать Хиину за платье и волосы.

Аанг открыл глаза, уставился на собственную руку, все еще проходящую через женщину насквозь, и тяжело вздохнул, словно признавая собственные неудачи.

- Плохо, что ты не открыл последнюю чакру, – вполне осязаемо Хиина щелкнула его по лбу, – но мы справимся и без этого.

Аанг покачнулся, попытался схватить ее за руку и кувырнулся на спину, ухватив пустоту. Я хихикнула и резко прикусила губу, встретив гневный взгляд женщины, которую все еще держала за волосы. Шустро разжала пальцы и спрятала руки себе за спину, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

Тренировка продолжилась, постоянно прерываемая репликами Хиины. Я пыталась научить Аанга почувствовать магию вокруг себя так, как он чувствует воздух. С аналогиями сработало, мальчик хотя бы понял, что от него требуется, а к концу дня и вовсе смог закружить вихрь из листьев, которым любила прикрываться озорная женщина. Когда он совсем выдохся и упал на спину без сил, а солнце уже начало клониться к закату, призрак позвала нас. Она подскочила, стоило Аангу коснуться земли локтями, и радостно захихикала.

- Детки, – Хиина взмыла в воздух и закружилась, собирая вокруг себя листья, – хотите лекцию?

- Э-э-э, – протянул Аанг, – а на какую тему?

Я только сморщилась, всем своим видом выражая нежелание слушать долгие истории.

- Ну как это, – прошелестела призрак, и листья вокруг нее опали на землю, – про Аватара.

Мальчик встрепенулся и часто закивал, вызывая у Хиины еще более довольную улыбку. Я осторожно кивнула, не совсем понимая, почему тогда здесь только я и нет остальных. Если эта лекция только для Аватара, зачем здесь я, а если для всех, то почему только я?

- Глупышка, – словно прочитав мои мысли, склонилась надо мной Хиина, – тебе тоже будет интересно. Если захотите, можете потом рассказать остальным детишкам.

В груди предвкушающе натянулась толстая струна, я вся превратилась в слух, услышав в интонации призрака что-то такое, что не могло оставить меня равнодушной. Пальцы непроизвольно сжались в кулаки, я уселась поудобнее, поджав под себя ноги, и старательно убрала развевающиеся на ветру волосы за уши. Аанг тоже притих, приготовившись слушать, и даже прикусил губу от нетерпения. Хиина тем временем немного покружила вокруг нас, поднялась и опустилась вверх-вниз и уселась в самом центре поляны.

- Все люди делятся на детей природы и детей магии, – менторским тоном начала Хиина, – дети природы – это те, кто не может использовать магию, или способен управлять лишь одной стихией. Такие, как Хинаи, кому подвластно сразу несколько – дети магии, как вы можете догадаться. Когда-то на них охотились и истребляли, поэтому сейчас таких людей совсем немного. Особенность детей магии не в том, что им подвластны несколько стихий, а в том, что они способны не просто чувствовать магию любой стихии, но и безстихийную магию. Они могут поглощать и отдавать, но только ту самую нейтральную магию.

Она замолчала, ожидая то ли вопросов, то ли просто давая нам переварить информацию. Аанг едва ли не подпрыгивал от нетерпения узнать, наконец, что-нибудь про Аватаров, а я глубоко задумалась, почти пропустив момент, когда Хиина снова заговорила.

- Аватары появились в этом мире, чтобы восстановить равновесие, когда детей магии почти не осталось. В отличие от детей магии Аватары могли поглощать и энергию стихий, то есть магию, текущую по человеческим жилам вместе с кровью. Таким образом Аватар мог лишить магии или наделить ею любого человека.

- Вот оно что! – воскликнул Аанг и подскочил с места. – Мне не обязательно убивать Озая, я могу просто лишить его магии!

Это было то решение, которое он долго искал, не согласный с необходимостью кого-то убивать, поэтому теперь он мог позволить себе радоваться, словно сбросил с плеч огромный груз. Хиина цыкнула, одним звуком пристыдив разошедшегося мальчишку, и жестом приказала ему сесть обратно. Аанг в свою очередь не обратил на нее ровно никакого внимания и уже умчался делиться радостной новостью с друзьями. Я же задержалась, вглядываясь в странное выражение, застывшее на лице призрака. Она легко улыбалась, глядя улепетывающему мальчику вслед, а в глубине ее глаз светилась затаенная печаль и отзвуки забытой любви.

- Аватары не палачи, но судьи этого мира, – тихо выдохнула она, – не дети магии, но сама магия, облаченная в бренное человеческие тело.

Не знаю, сколько бы она так стояла, глядя в никуда, если бы я не привлекла ее внимание легким покашливанием. У меня все еще было несколько вопросов, и я не собиралась уходить, пока не получу на них ответы. Хиина встрепенулась, удивленно посмотрела на меня, как будто забыла, что я все еще здесь, и недовольно скривилась, подлетая почти вплотную.

- Почему только я могу до тебя дотронуться? – выпалила я.

Я хотела спросить совсем не это, но под грозным взглядом Хиины стушевалась и выпалила первое, что пришло на ум. Женщина же удовлетворенно улыбнулась, сверкая смешинками в глазах. Печаль пропала, словно ее и не было, призрак снова вела себя раскованно и непринужденно.

- Дорогая моя, – пропела она, – ты дышишь магией, в отличие от твоих друзей, вбираешь в себя то, что вокруг, то, из чего я и состою. Другими словами, мы с тобой одинаковые, поэтому ты можешь меня касаться.

Я кивнула, принимая ответ на ненужный вопрос, и выпалила то, что меня действительно интересует, прежде чем Хиина снова гневно на меня зыркнула:

- Если детей магии больше не истребляют, Аватары станут не нужны?

Хиина резко сжалась, стала совсем маленькой, поникла, а на лицо ее снова легла тень печали.

- Аватары больше не нужны, – монотонно повторила она, – этот мальчик, пожалуй, последний Аватар, в котором действительно нуждается наш мир.

У меня в груди что-то сжалось до боли, сердце неприятно кольнуло и прыгнуло в пятки. Кончики пальцев закололо, а на глазах выступили слезы от осознания, что после Аанга Аватары больше не будут нужны этому миру. Их дело окончено, и все, кто стоит за спиной мальчика из племени Воздуха, смогут покинуть этот мир и обрести покой.

Обратно в резиденцию я шла в смешанных чувствах, еле переставляя ноги, поэтому объявилась только тогда, когда солнце совсем закатилось за горизонт, и на небе засверкали первые звезды. Стоило двери захлопнуться за моей спиной, и я сползла на пол, поджимая колени к груди и давая волю накопившимся чувствам. Слезы хлынули из глаз водопадом, дрожащие пальцы, которыми я пыталась вытереть лицо, намокли, а короткие теперь волосы прилипли ко лбу. Меня прижали к теплой груди, усадили на колени, вплели пальцы в волосы и зашептали что-то на ухо. Я подалась ближе, подставляясь под ласку, и мазнула мокрыми губами по шее Зуко. От него привычно пахло пеплом и солнцем, тонкие пальцы гладили меня по голове, и я постепенно успокаивалась. Жаркие поцелуи перемещались с моих влажных щек на шею, за ухо, на кончики пальцев и возвращались к губам, терзая и заставляя забыть. Тревоги выветривались, страхи улетучивались, а я приникала все ближе, не в силах удовлетвориться, желая получить как можно больше.

Ночь вокруг сверкала и искрила, лаская наши тела и даря необходимые перед походом спокойствие и умиротворение. Прежде чем мы пойдем на войну, мы получим все, что еще не получили от мира и друг от друга.

Комментарий к Глава двадцать первая, о беспомощности и искрах

Ребята, ребята, вы еще здесь? Или никого, кроме одного человека, не осталось? Серьезно, правда, мне не хватает вашей активности в комментариях, я такими темпами снова в запой могу уйти, и тогда не видать вам финала как своих ушей))

========== Глава двадцать вторая, о мгновениях и пламени ==========

Несколько дней спустя было решено выступать. Месяц, отведенный Айро на подготовку армии, пролетел мгновенно, дальше оттягивать не было смысла. Кроме того близился день, когда огненная комета пролетит над Землей, день, на который Озай наверняка запланировал что-то грандиозное. Если комета вызывает противоположное затмению воздействие, то есть многократно усиливает магов огня, армию Хозяина Огня будет просто не остановить. Нам необходимо во что бы то ни стало остановить его до прибытия кометы, потому что после спасать будет уже нечего.

Последняя ночь перед походом выдалась неспокойная. Я никак не могла заснуть и все ворочалась, мне мешало все: светящая в окно луна, слишком толстое одеяло, отсутствие ставшего неожиданно привычным теплого Зуко под боком. Перед глазами невольно всплыла картина сегодняшнего вечера, когда я, заявив, что хочу отдохнуть одна, захлопнула перед ошарашенным парнем дверь. От собственных действий нервно подрагивали пальцы, я прижалась спиной к двери, слушая возмущенное сопение с той стороны, но заставила себя успокоиться и пойти спать. Спать до сих пор не получалось, и я только и могла что комкать простыни и вполголоса бухтеть в ночное усыпанное звездами небо.

Не выдержав, я резко поднялась, тут же запинаясь о свесившееся с кровати одеяло, и с грохотом рухнула на пол. Луна ехидно посмеивалась с небес, издевалась над моей обидой и болью, а звезды-подпевалы подмигивали редким мерцанием. Я тихонько взвыла, ругая саму себя, и совершенно не заметила, когда распахнулась дверь в соседнюю комнату.

- Ты в порядке?

Чернявая голова перекрыла серебристый диск Луны, окутавшей гостя ореолом сияния. Зуко застыл в нелепой позе с вытянутыми руками, как будто боялся прикоснуться ко мне. Одетый в ночной костюм и окруженный сиянием, он был похож на призрака, и я не успела даже подумать, прежде чем протянула руку, несмело касаясь теплой щеки. Облегчение, что Зуко, мой Зуко, все еще теплый живой человек, совершенно реальный, а не полубезумное ночное видение, нахлынуло волной. Захлестнуло с головой, избило крошечными ракушками и песчинками и выбросило на берег глотать соленый ночной воздух. Я подалась вперед, рывком поднимаясь, обхватила Зуко за плечи и носом уткнулась в его горячую шею. Зуко тяжело выдохнул мне в волосы, прижал ближе к себе, несмело перебирая пальцами позвонки и щекоча дыханием висок. Мы опустились на окончательно упавшее на пол одеяло, я все не желала отрываться от теплого тела и только крепче прижималась к парню.

- Хинаи, – после долгого молчания позвал меня Зуко и тут же, не дожидаясь моего ответа, продолжил, – ты…

Снова повисла долгая тишина, и только Луна продолжала светить в открытое окно. Принц поерзал на месте, крепче сжал пальцы на моей талии и потерся щекой о мои растрепанные волосы. Я, все еще заинтригованная незаконченным предложением, оторвала голову от теплого плеча и заглянула парню в лицо. Оно было освещено серебристым светом луны, а в золотистых глазах отражались мерцающие на небосводе звезды. Мертвенный серебряный блеск мешался с огненным золотом, и мне казалось, что в чужих глазах разверзлась Вселенная, бесконечно огромная и бесконечно переменчивая. Я сидела, словно завороженная, и никак не могла отвести взгляд от таинственного потрясающего зрелища. Наконец густые облака закрыли светящийся диск, окутали мир в темноту, оставляя нам только неверный свет крошечных звезд вдалеке, и я вздрогнула, вспомнив, что хотела сделать.

- Я – что? – собственный голос показался мне слишком хриплым, слишком громким, неправильным, рушащим напрочь гипнотизирующую атмосферу.

Пальцы Зуко замерли, мгновения не достав до складок ночного платья на бедре, ему как будто потребовались все силы, чтобы оторвать взгляд от чернильного неба и посмотреть на меня. В его глазах все еще загорались и гасли звезды, холодные и далекие, но гораздо ближе были растерянные искорки зарождающегося пламени, пляшущие в самой глубине расплавленного солнца. Он смотрел на меня долго, слишком долго и слишком глубоко, но я не посмела отвести взгляд, позволяя видеть себя насквозь. Мягкая ладонь коснулась моей щеки, пальцы обвели контур губ, прошлись от них к виску и наконец заправили за ухо упавшую на лицо прядь волос. Каждое его прикосновение звоном отдавалось внутри, задевало невидимые струны и тихим эхом оседало на сердце. Зуко моргнул, словно стряхивая оцепенение с нас обоих, и слегка склонил голову набок, продолжая пальцами расчесывать мои волосы.

- Ничего, – вместо звезд в его глазах теперь плясали искорки-смешинки, – я обязательно скажу тебе, когда все закончится.

Я обиженно надула губы и рассмеялась, не в силах даже делать вид, что я на него обижаюсь. Смех звоном разнесся по комнате, подхватил прозрачные занавески на распахнутом окне и вылетел прочь, смешиваясь со стрекотом цикад и далеким шумом океана. Зуко улыбнулся, ласково касаясь губами уголка губ, и задорно фыркнул, все же заползая пальцами под подол платья. Я, чересчур развеселившись, шикнула на него, встретив в ответ очередной поцелуй, и положила голову на плечо. Облака уплыли вдаль, и Луна снова ярко светила, окрашивая комнату в оттенки снежного беззаботного детства, а мы просто сидели, всматриваясь в бесконечную даль и наслаждаясь спокойствием бескрайней ночи.

Мы собрались на площади засветло, чтобы никто не увидел улетающего из леса Аппу. Большинство из нас зевали и часто моргали едва разлепляющимися глазами, и только Тоф была подозрительно бодрой. Ее привычные подколки и смешки стали слишком уж частыми и грубыми, и я подозревала, что она тоже нервничала, но не желала этого показывать. Сокка все бурчал себе под нос, что воевать невыспавшимися – плохая идея, но вообще-то именно он предложил уходить из лагеря так рано, так что его никто не слушал. Аанг выглядел решительно настроенным, но, если присмотреться, становилось видно, что руки его мелко подрагивали, и он то и дело закусывал губу. Я положила руку ему на плечо и несильно сжала:

- Поступай, как считаешь нужным.

Мальчик посмотрел на меня благодарно и наконец-то улыбнулся, подставляя лицо восходящему солнцу. Первые лучики отразились в серых глазах, заплясали искорками и нашли свое место на блестящей лысой макушке. Еще вчера Аанг с видимым облегчением сбрил ставшие уже почти привычными темные волосы, оставив позади сокрытие собственной личности и устремившись вперед к предстоящей победе.

- Делай, что должно, и будь, что будет, – громко произнесла возникшая посреди образованного нами небольшого кружка Хиина и рассмеялась.

Призрак захлопала в ладоши, тугая волна магии прокатилась по площади, все сущее на мгновение замерло, затихло, словно испугавшийся зверек при виде хищника, и взорвалось, пустилось наутек без оглядки. Меня обдало порывом теплого ветра, нечто растрепало волосы, на мгновение лишая обзора, а когда я смогла видеть, вокруг были только облака. Густые пушистые облака были вокруг, сверху и снизу, кажется, даже мое тело состояло из облаков. Они проходили насквозь, устремлялись вдаль, оставляя после себя ощущение легкости и наполненности. Я осторожно сделала шаг вперед, облако подпрыгнуло под ногами, спружинило, выталкивая меня вверх, подгоняя вперед. Туда, где вокруг Хиины собрались все остальные, где едва заметно розовело восходящее солнце, где начинались новый день и новая эпоха.

Стоило мне на мгновение прикрыть глаза, и я уже прочно стояла на земле, оглушенная и обескураженная таким естественным невероятным видением. Рядом со мной стояли все остальные, такие же растерянные, озирающиеся по сторонам. Хиины не было, словно ее никогда и не существовало. От призрака остались только отпечатавшееся на веках видение и тихий шепот гуляющего вокруг ветра:

- Это напутствие, – шелестели листья, – не сворачивайте с намеченного пути, и вы сможете все.

Ветер взметнулся, мазнул по щеке и растрепал волосы, невесомо поцеловал в макушку, закружился вокруг неистовым вихрем и пропал. Ничто больше не напоминало о его существовании, кроме наших обалдевших лиц и бегающих глаз. Все, кто доселе не видел Хиину, выглядели потерянными, запутавшимися в собственных мыслях. Суюки рывком опустилась на землю, потерла глаза и расхохоталась. Немного нервно и в то же время облегченно, она смеялась заливисто, совсем как ребенок, еще не познавший взрослой жизни и взрослых проблем. Непонимание откликнулось внутри, полыхнуло в груди и вырвалось наружу таким же смехом. Не знаю, был ли это смех облегчения или всего лишь нервные смешки перед тяжелой битвой, так или иначе вместе со смехом наружу вырывались и тревоги, истрахи, и дурные предчувствия. Они уходили, рассыпались в пыль, а их место занимали спокойствие, уверенность и гармония.

Не знаю, когда смеялись уже все, смех просто наполнял воздух, отражался от стен и взмывал вверх, растекаясь по небу вместе с яркими красками выплывающего из-за горизонта солнца. Оно светило нам вслед, когда мы шли к лесу, и освещало наш путь, когда мы летели вперед, оседлав огромного летающего зубра.

На подступах к столице страны Огня нас ждала армия. Огромное войско расположилось в тени обширных лесов, и его едва ли можно было заметить, если просто проходить мимо. Сверху это смотрелось чрезвычайно: зеленые кроны перемешивались с черными латами солдат, всевозможными пушками и даже несколькими небольшими дирижаблями. Я понимала, что по сравнению с войском Озая это просто кучка песка в пустыне, но все равно от количества людей захватывало дух. Несмотря на это в лагере было на удивление тихо: шелест леса полностью скрывал передвижение и переговоры людей, создавая иллюзию полнейшего молчания.

Нас заметили, едва мы пересекли линию горизонта, так что приземление Аппы сопровождалось приветственными криками и свистом. Большинство людей не оторвались от своих дел, но некоторые из них собрались в кучки и с интересом разглядывали диковинное животное и не менее диковинных людей. Больше всего внимания досталось конечно Аангу, но не обделили и остальных. Некоторые солдаты подходили к Зуко и вежливо приветствовали его или кланялись, что-то говорили, даже советовались; многие, очевидно, признавали его как потенциального правителя страны Огня. Меня почему-то сторонились, а кое-кто показывал пальцем и громко шушукался. Они все говорили что-то о ведьме и врачевательнице и то и дело произносили мое «другое» имя. Другое, в смысле то, что дала мне Милиэ в стране Земли, кажется, уже целую вечность назад.

Расталкивая развеселившихся солдат, к нам протиснулся Айро. Он выглядел как-то иначе, хотя на первый взгляд в нем ничего не изменилось. Однако воинственная аура как будто окутала его с ног до головы, он больше не выглядел как раздобревший старик, а стал в самом деле походить на генерала, готового рвать глотки за свою страну. Айро протиснулся в стихийно образовавшийся вокруг прибывших нас кружок и растянул губы в приветственной и слегка лукавой улыбке. Он окинул всех по очереди пронзительным сканирующим взглядом, сделал единственный шаг вперед и крепко стиснул Зуко в объятиях. Толпа разразилась свистом и улюлюканьем, парень покраснел, но его дядя даже не дернулся на попытки племянника вырваться. Он только дождался, когда Зуко похлопает его по спине, смущенно принимая объятие, отодвинул его от себя, крепко схватив за плечи, и заглянул в лицо. Что-то там для себя найдя, старик довольно усмехнулся и в мгновение ока стиснул в медвежьей хватке уже меня.

- Я рад, что вы в порядке, дети мои, – торжественно изрек он и отступил на шаг назад, снова оглядывая всю нашу разношерстную компанию.

Аанг и Сокка удостоились рукопожатия, а девочек Айро потрепал по волосам, при этом каждому он с интересом заглядывал в глаза и каждый раз удовлетворенно кивал самому себе, что-то неразборчиво бурча под нос. С задних рядов неожиданно зашушукались, загомонили, и постепенно приближающийся шум быстро наполнил сладкий лесной воздух. Толпа расступилась, пропуская светловолосую женщину, и почтительно затихла под взглядом ее темно-зеленых глаз. Милиэ почти не изменилась с нашей последней встречи, разве что цепкий взгляд стал еще темней, почти совсем черным, как стена леса глубокой ночью. Волосы ее были собраны в неаккуратный хвост, из которого здесь и там вылезали непослушные пряди; длинные, все в мозолях пальцы походили на узловатые корни вековых деревьев, и вся ее статная фигура напоминала скорее сказочную дриаду, чем обыкновенного человека. За ее спиной, словно верный слуга, шел привычно молчаливый Сай, еще более прямой и длинный, чем женщина. Вместе они создавали невероятную сказочную картину, словно бы были созданными самой природой существами, ступающими на землю наравне с людьми.

- Итак, – протянула Милиэ сурово и уперла руки в боки, – кто первый обниматься?

Наваждение разлетелось с треском, и Милиэ, мгновение назад казавшаяся возвышенной величественной дриадой, стала обычной женщиной. Слегка растрепанной, работящей, чуточку суровой, но совершенно обычной. Сай за ее спиной кивнул, сверкнул едва выглядывающими из-под длинной челки глазами и улыбнулся. Я выдохнула, только заметив, что все это время не дышала, и рванула вперед, погружаясь в мягкие, по-матерински нежные и заботливые объятия. Милиэ хихикнула, погладила меня по волосам и облегченно выдохнула, словно тоже задерживала дыхание.

Вечером мы все (в смысле все знакомые) собрались вокруг костра для обсуждения плана дальнейших действий. Знакомых оказалось много, так что круг был не то чтобы кругом, все расселись кто где, но говорили строго по очереди. Здесь были мы, только прилетевшие, компания во главе с отцом Сокки и Катары, улетевшая из пещер на дирижабле, Милиэ и Айро. Возглавлял сборище, конечно, последний, и за ним же было решающее слово, которое не касалось разве что Аанга, которому предоставили полную свободу действий. К тому же было уже давно решено, что Аватар лично занимается обезвреживанием Озая любыми методами.

- Я хочу пойти с Аангом, – заявила Катара, – если ему понадобится помощь…

- Нет, – резко оборвал ее мальчик, – я пойду один, Катара. Это моя битва.

- Какая ирония, – хмыкнула Милиэ, – это твоя битва, но не твоя война.

- Почему вы так считаете? – стушевался Аанг.

Он заметно ссутулился, поник и стал говорить совсем тихо. Женщина снова хмыкнула, скривилась, окинув нас всех долгим взглядом, и возвела глаза к темному, полному ярких звезд небу. Все взгляды обратились к Милиэ, которая, словно не замечая повышенного внимания, продолжала всматриваться в темноту над головой.

- Тебя втянули в войну без спросу, разве нет? – выдохнула она. – И, если быть честными, мы справились бы и без тебя. Нашелся бы кто-нибудь другой, одолевший Озая. Нашелся бы кто-нибудь другой…

Милиэ резко замолчала, рывком села и застыла, не издавая больше не звука. Так, в полнейшей тишине, нарушаемой только скудными звуками ночного леса, мы сидели следующие несколько минут, пока За Рун не хлопнул себя по колену и не выругался:

- Честно говоря, мне претит, что в этом должны участвовать дети, – выплюнул он, морщась.

- Эй, я вообще-то воин! – не согласилась с ним Суюки.

Девушка покраснела и вскочила, но опустилась обратно под тяжелым взглядом черных глаз старика.

- Воин! Тебе шестнадцать-то есть, воин? – не дождавшись ответа от девушки, он кивнул. – Вот видите, сборище детишек, лезущих на рожон! Что по-вашему будет, если все вы, те, кто должен вести мир дальше, поляжете в этой бестолковой войне?

Зор захихикал, словно все сказанное к нему не относилось, но получил от сидящего рядом Цуи смачную затрещину и затих. Снова повисла тишина, только огонь потрескивал, извивался, взметался пламенными всполохами в воздух и оседал на земле серым пеплом. Все мы знали, что сказанное За Руном – чистая правда, но также все знали, что эта правда уже никого не остановит. Эта война засела слишком глубоко, коснулась каждого, сидящего здесь, оставила уродливые выжженные шрамы под кожей. Слишком поздно отступать, слишком поздно делать вид, что нас это не касается, слишком поздно прятаться за чужими спинами.

- Я хотел сбежать, – разорвал вязкую тишину Аанг, – в самом начале, когда только очнулся, я только и думал о том, что меня это не касается. Я очень хотел сбежать, спрятаться, скрыться от всего, от целого мира. Но я же Аватар, – он нервно хихикнул, – пусть даже и последний. Я по природе своей не могу отмахнуться от людей.

- Но вместе с тем ты ребенок, – мягко возразил Айро, – пусть мудрый и сильный, но ребенок. А детям не место на войне.

Он бросил быстрый взгляд, полный боли и сожаления, на Зуко. Айро сожалел, что не защитил, что не сберег, что показал любимому племяннику кровавый лик. Зуко ответил ему улыбкой, заглянул в глаза своими пронзительными золотыми глазами, словно выражал благодарность и смирение.

- Кхем, – громко кашлянул в кулак Хакода, отец Сокки с Катарой, – так насчет плана…

Мирная ночь мерцала звездами, подмигивала с высоты, укутывала теплым сиянием и бархатом тьмы, убаюкивала пением ночных птиц и стрекотом насекомых. Ночь была такая же, как и всегда, она как будто показывала, что ничего не изменится, победим мы или проиграем. Потому что мир не рухнет в одночасье, а магия рано или поздно все расставит на свои места.

Все вокруг полыхало. Деревья были покрыты черной сажей, тут и там свисали обугленные ветви, некогда полный природных звуков лес превратился в мертвенно тихое кладбище. Медленно выкатывающееся из-за горизонта солнце освещало обугленную пустошь и облаченную в алые доспехи армию. Небо было покрыто черными дирижаблями, с которых вниз срывались ослепительные потоки пламени, выжигающие дотла все, чего касались. Вокруг меня не было ни единой живой души, зато за моей спиной раскинулось одно из многочисленных небольших приграничных поселений страны Земли. За моей спиной были люди и передо мной были люди, но одни из них нуждались в защите, а другие сеяли хаос и разрушение. Дирижабли летели достаточно низко, чтобы я могла взобраться на них с земли, и достаточно медленно, чтобы я успела остановить их все. Я не собиралась пускать вперед ни одного воина Огня, верного Озаю.

Мы опоздали, кажется, всего на мгновение, но успели потерять слишком многое. Комета прилетела раньше, Озай начал действовать, воплощать в жизнь свои безумные планы. Было уже слишком поздно, когда я заметила трепещущее в груди ощущение приближающейся невероятной силы. Почти в то же мгновение лес накрыла волна бушующего пламени, смела все без остатка. Основные наши силы выступили, но они только покинули лес, а огненные безумцы уже атаковали, слепо глядя вперед на пожирающие мир всполохи. Аанг исчез тут же, Зуко и Катара улетели во дворец, и все остальные тоже поспешили занять свои позиции. Тоф отправилась сдерживать натиск пеших солдат, Сокка и Суюки – устраивать диверсии и засады. У меня не было определенного места, так что я, можно сказать, слонялась по округе, преследуя дирижабли, и не давала им нападать на мирных жителей. То и дело я пересекалась с тем или иным отрядом, и тогда мы временно объединялись.

Ночь, полная огня, длилась бесконечно долго, но вот наконец забрезжил рассвет, солнце поднялось над горизонтом, даруя своим детям еще больше силы, и натиск врага усилился, также как частично усилилась и наша оборона.

Сила клокотала в груди, пламя, неистовое и яростное, рвалось наружу, грозило сжечь меня изнутри, поглотить своим неукротимым ревом, подмять, завладеть моим телом и подчинить разум. Сила сводила с ума, и я едва могла устоять на ногах, обливаясь потом с ног до головы. Дирижабли в небе превратились в назойливых мошек, мельтешащих перед глазами, и пламя, гадко усмехнувшись внутри, предложило разом избавиться от них. Пламя забурлило, облизнулось, сорвалось с ладоней красно-оранжевым вихрем, взвилось в воздух, подхватываемое и раздуваемое потоками ветра, затрещало, обхватывая языками-руками черноту дирижаблей, и сыто завыло, опрокидывая летающие машины как крохотные песчинки в твердую обгоревшую землю. Пламя внутри хохотало, играло струнами души, дергало за ниточки подобно кукловоду и развлекалось-развлекалось-развлекалось, поглощая врагов одного за другим.

Комета приближалась все ближе, захватывала рассудок, порабощала разум, повелевала моими руками и растягивала мои губы в безумной улыбке. Я не была уверена, осталось ли в этом огненном големе что-то от настоящей меня, кроме бестолковой оболочки, лопающейся уродливыми жжеными ранами от переизбытка силы. Перед глазами у меня расстелилась кроваво-алая пелена, я не видела перед собой ничего, кроме бушующего внутри пламени, и, честно говоря, мне было чертовски страшно. Оно было чем-то противоестественным, лишним, ненастоящим, разрушающим самую мою суть. Пламя жгло все на своем пути и начинало прямо с меня.

На меня словно вылили ушат ледяной воды. Холод пробрал до костей, залился под одежду и как будто под кожу, отрезвил мысли и привел в чувства. Пелена перед глазами постепенно растаяла, пламя внутри почти погасло, оставляя вместо себя тлеющие угли, готовые в любой момент разгореться снова. Я тряхнула волосами, неожиданно короткими, едва прикрывающими уши, и сбилась с шага, заданного незваным вторым «я».

Вокруг по-прежнему не было ничего, кроме выжженных стволов деревьев и завывающего ветра, но теперь не было и поселения за спиной, и дирижаблей в небе, была только я, совершенно нагая, и черная сажа, покрывающая все, куда ни глянь. Волосы оплавленными концами щекотали щеки, угли, бывшие некогда травой, хрустели под ногами, а я совершенно не знала, куда идти. Вокруг не было ни одного ориентира, вдалеке не виднелось ни одной вспышки, и ни один дирижабль не проплывал вверху. Пламя в животе недовольно колыхнулось, разгораясь чуточку ярче, и по телу прошла горячая волна жара, согревающего каждую клеточку тела. Солнце висело высоко, хохотало с небес, раззадоривало тлеющее пламя. Где-то дальше, за Солнцем, мимо пролетела комета. Сейчас она как раз поравнялась со светилом, я ощущала ее нестерпимый жар кожей, стекающей плавленым маслом к ногам.

Магия бунтовала, протестовала против возвышения огненной стихии, неистовствовала и волнами сталкивалась сама с собой. У меня в голове шумело, тело как будто разрывало на части, но ноги продолжали упрямо идти вперед, словно там было что-то, что могло хотя бы на мгновение снять напряжение плещущейся силы. Магия колыхалась, становилась почти физически ощутимой, давила снаружи и изнутри, вела за собой следом и закрывала глаза ласковыми руками. Я почти отключилась, когда угли под ногами неожиданно стали влажной мягкой травой, а в лицо подул запах не гари, а свежести. Ноги подкосились, и я рухнула на землю, с наслаждением зарываясь пальцами в сочную траву и вдыхая аромат нагретой солнцем древесной коры и мелких лесных цветов.

В небе громыхнуло, я перевернулась на спину, вгляделась в бело-голубую высь и с ощутимым на кончиках пальцев раздражением заметила очередную громаду чернеющего округлыми боками дирижабля. Пламя, подогреваемое кометой и солнцем, снова затрепетало в груди, разгорелось, сорвалось с напряженных ладоней и, к моему удивлению, достало до виднеющейся песчинкой корзины. Черный овал в небе накренился, вспыхнул как спичка и, оставляя за собой полосу серого едкого дыма, устремился вниз. Взрыв прогремел совсем рядом, меня обдало горячим паром, зашелестели встревоженно листья. Обеспокоенные голоса послышались неподалеку, зашуршали ветви под ногами, и через мгновение из-за куста выглянула Милиэ. Женщина смотрела на меня пару долгих секунд, потом ахнула, всплеснула руками и бросилась вперед, на ходу крича Саю, маячившему за ее спиной:

- Принеси воду и полотенце и захвати какую-нибудь одежду, живо!

Взъерошенная макушка исчезла, Милиэ склонилась надо мной, обеспокоенно вглядываясь в лицо, но больше ничего не говорила. Она только тяжело вздохнула, усаживаясь рядом, и запустила мозолистые пальцы в светлые растрепанные волосы.

- И как тебя угораздило? – спустя пару минут молчания, наконец тихо изрекла женщина.

Милиэ не уточняла, что именно угораздило, и больше не смотрела на меня, вместо этого вперившись темными глазами в пустоту перед собой. Я поежилась, впервые осознав дискомфорт от полной наготы, и села, подтягивая колени к груди.

- Это все комета и Солнце, – нервно хохотнула я, понимая абсурдность своего оправдания.

Милиэ снова глубоко вздохнула, потерла ладони и неожиданно шлепнула меня по лбу. Я дернулась, ойкнув, и потерла пострадавшее место ладонью, удостаивая женщину лишь злобным зырком. К тому времени вернулся Сай с ведром воды и стопкой одежды. При нем ссориться не хотелось, так что я погасила вспыхнувшую было обиду и хохотнула. Милиэ совершенно неожиданно расцвела с появлением мужчины, подорвалась с места и премило улыбнулась, принимая вещи. Сай кивнул, как всегда немногословный, приветливо улыбнулся мне и снова скрылся среди деревьев.

- А тебя как угораздило? – спросила я, наблюдая за переменами женщины.

Она снова стала самой собой, серьезной и уверенной, подхватила воду, выудила из стопки небольшое полотенце и так яростно окунула его в ведро, что меня окатило холодными брызгами. Недовольно пыхтя, Милиэ двинулась ко мне с угрожающей улыбкой, расцветшей на бледном лице, и я дернулась, отступая и примирительно поднимая руки. На что женщина только цыкнула, дернула меня на себя и принялась стирать с моего тела грязь и сажу. Ее движения оказались неожиданно мягкими и осторожными, разъяренная гримаса пропала с лица, а ее место занял легкий румянец, покрывший щеки. В какой-то момент полотенце зажило собственной жизнью, без посторонней помощи заскользило по телу, а Милиэ отстранилась и опустила голову, пряча зардевшееся лицо за волосами.

- Да вот прицепился и никак не отцепляется, – все еще краснея, буркнула она, – сколько я его ни прогоняла, все равно рядом крутится.

Я уже натягивала одежду, а беспокойное полотенце все металось вокруг, словно показывая состояние нынешней хозяйки. Будто почувствовав, что сейчас самое время, из кустов вынырнул Сай, снова кивнул мне, смерил Милиэ долгим пронзительным взглядом и жестом позвал за собой. Я была почти уверена, что он слышал наш краткий диалог, но не выказал ни единого признака осведомленности. Хотя это же Сай, по нему вообще сложно понять, что он на самом деле думает или чувствует.

Мы прошли узкую лесополосу насквозь и вышли к внушительному лагерю. Тут и там сновали солдаты, едва ли отличимые от солдат Озая, что-то кричали, переговаривались, стоя у раскинутых палаток-шатров, носили раненых и оказывали помощь. Около одного из шатров я заметила фигуру Айро, беседующего с Тоф, и, кивнув Милиэ, направилась туда. Женщина же вместе с Саем поспешила к пострадавшим и вскоре скрылась за рядами палаток.

Стоило мне немного приблизиться, Тоф замерла, как хищник, заметивший добычу, крутанулась на пятках, в одно мгновение оказалась рядом и повисла на мне как обезьянка. Девчонка захихикала, сжав объятия так, что мои бедные ребра захрустели, и, не разжимая рук, спиной вперед пошагала обратно к Айро.

- Почему вы здесь? – задала я интересующий меня вопрос. – Что с нападением?

Айро нахмурился, потер подбородок и взмахом руки пригласил меня внутрь шатра, возле которого мы стояли. Я толкнула Тоф, и мы вместе, все еще не расцепляясь, вошли вслед за учителем. Внутри не было ничего, кроме подушек и деревянного подноса с чайником, полным дымящегося чая, и несколькими чашками. Мы расселись друг напротив друга; для этого мне пришлось потянуть Тоф вниз и почти как ребенка усадить ее себе на колени. По-другому бандитка сидеть отказалась, и я громко возмущенно фыркнула, тыкая пальцем ей под ребра. Сделав пару больших глотков, Айро начал разговор, отрывая нас от молчаливой девчоночьей битвы:

- Некоторые маги огня начали сходить с ума, когда солнце прошло половину пути до зенита, – он отхлебнул еще чая и нахмурился, – как с нашей, так и с вражеской стороны.

Я серьезно кивнула, почему-то не желая признаваться, что тоже потеряла контроль над собой. Тоф заерзала, наконец-то уселась нормально и тоже потянулась за чашкой; при этом она одной рукой все еще цеплялась за мою штанину.

- Они стали нападать на всех подряд без разбору, – угрюмо подтвердила бандитка.

- Я предполагаю, что в этот момент комета пролетала как раз мимо Солнца, – Айро поднес чашку к губам, но так и застыл, разглядывая зеленоватую гладь. – Я решил временно отступить и перегруппироваться, тем более что большинство дирижаблей мы разбили.

- Воины этого придурка начали драться между собой, – вновь вставила свои пять копеек Тоф, притопывая пяткой.

Она всегда так делала, когда нервничала или была с чем-то не согласна, но теперь ее потопывания содрогали землю под ногами. Вода в чашке пошла кругами от сильной вибрации, а Тоф как будто не замечала, что творит. Я выхватила из ее рук чай и стукнула ее ногой по голени. Землетрясение прекратилось, спустя почти минуту девочка ойкнула и скривилась, забрала у меня свою чашку и одним махом ее осушила. Айро, продолжавший смотреть в никуда, дернулся, моргнул и улыбнулся, окинув нас по-отечески заботливым взглядом.

- Сейчас уже все наши товарищи смогли прийти в себя, – удовлетворенно кивнул он и отставил пустую чашку.

- Значит и враги тоже? – уловила я суть. – И скоро снова нападут?

Айро тяжело вздохнул, словно одна мысль о войне была ему неприятна, снова потер подбородок и крякнул, поднимаясь. Я вскочила следом, за мной встала и Тоф, и мы все вместе вышли наружу. Солнце, только недавно светившее над головой, медленно клонилось к закату, тем не менее не обещая упадок сил магов огня. Комета все еще не пролетела мимо, она все еще наделяла силами, вливала в тело непривычную мощь и грозилась рано или поздно снова подчинить рассудок.

- Прошло уже столько времени, а мы еще не получили вестей от Аанга, Зуко и Катары, – неожиданно всхлипнула Тоф, снова изо всех сил цепляясь за меня.

Я погладила девочку по голове, но не нашла слов, чтобы успокоить ее. Несмотря на свой колючий характер, Тоф искренне волновалась за всех, кому рискнула хоть капельку довериться. Но, не желая показывать свои слабости, бандитка тряхнула головой, кулаком утерла выступившие на глазах слезы, отцепилась от меня и гордо зашагала вперед. Я как раз заметила в том направлении Сокку и Суюки, снующих в поисках того, куда бы еще влезть, так что направилась следом. Тоф как раз поравнялась с парочкой и принялась выливать на Сокку свое негодование, то есть она, девчонка младше него на три года, отчитывала парня как мальчишку. При этом на маленького ребенка больше походила она сама, топающая ногами и размахивающая руками. Суюки рядом посмеивалась, но влезать не спешила, сполна наслаждаясь зрелищем смущенного бойфренда. Я встала неподалеку, перемигнувшись с подругой, и устремила свой взор прочь от развлекающихся друзей.

Солнце постепенно садилось, заполняя мир темными красками, но тем не менее сила пламени в крови не гасла, как происходило обычно, а только росла из-за все приближающейся кометы. Еще немного, и она полностью возьмет на себя влияние на огненных магов, перестанет бороться с Солнцем и подарит чистую, доселе неизведанную мощь. Солдаты Озая наверняка начнут наступление с темнотой, и в таком случае нам следовало бы выступить как можно скорее, чтобы в этот раз получить преимущество благодаря внезапности.

Разгорающийся спор прервал звук горна, оповещающий, что мы снова не успели. Из леса, в котором я столкнулась с Милиэ, строем выходили солдаты. Они чеканили шаг, отчего латы так гремели, что их заметили бы и без предупреждения. Солдаты забегали, невдалеке отдавал приказы Айро, а Солнце опускалось все ниже и ниже, окончательно погружая мир во мрак.

Вспыхнули пламенем наконечники стрел, сорвались с ладоней огненные вихри, первые ряды сделали синхронный шаг вперед, и в нас полетела огненная волна. Всего миг, я не успела даже подумать, как уже стояла перед вражеским войском, раскинув руки в стороны, готовая принять любой натиск. За моей спиной выросла каменная стена, пламя отразилось от нее, повинуясь легким движениям запястий, собралось в огромный пылающий шар и полетело обратно, разбивая строй. Справа и слева от меня выстроилась колонна магов огня, повелители земли атаковали со стены, оттуда же летел шквал стрел. Мы были окружены, вражеская армия вытянулась в кольцо, но никто не чувствовал себя загнанным в угол. Нас было меньше, среди нас были раненые, но каждый чувствовал уверенность, что сможет справиться с любым препятствием.

Рядом со мной мелькнули Зор и Цуи, первый успел еще и отвесить шутовской поклон, отбивая новый натиск врага. Тоф со стены командовала магами земли, и почва черными провалами разверзалась под облаченными в черно-алое солдатами, поглощала их в своей глубине и снова смыкалась в ровное полотно. Огонь ревел внутри и снаружи, рвался с пальцев, клокотал в груди, и я испытывала невероятное удовлетворение от собственной силы. Я забыла, что владею и другими стихиями, погрузилась в пламя с головой, встречала и направляла атаки, сама, кажется, была пламенем, разлившимся по полю боя тонким слоем, поглотившим землю и рвущимся в небеса.

Вражеские полки таяли на глазах, а меня захватил такой азарт, что я била и била, пробираясь вперед, пока враги совсем не иссякли. Тогда я застыла на месте, объятая пламенем, заозиралась по сторонам в поисках хоть кого-нибудь. Хищная улыбка сама лезла на лицо, растягивала рот в уродливой гримасе, и я никак не могла справиться с обуревавшими меня эмоциями. Сила рвалась наружу, выплескивалась с потоками пламени, заживо сжигала все, до чего я могла дотянуться.

Белоснежная вспышка разрезала черные небеса, осветила ночную землю, потерялась в вышине, зазмеилась, разделяясь на несколько частей, окрасилась в алый и погасла, оставляя в воздухе оседающие пеплом разноцветные искры. Время на мгновение остановилось, заглядевшись, а потом вздрогнуло и побежало, словно догоняя упущенные секунды. Пламя вокруг меня погасло, вместо него навалилась огромная усталость, придавила за плечи к земле, сжала внутренности в кулаке. Я закашлялась, падая на землю, снова черную от бесконечной сажи, провела по ней рукой, откапывая темную траву, и зарылась в нее обожженными пальцами.

Все закончилось. Эта вспышка, я уверена, была сигналом от Аанга, что он справился, он победил, а значит мы все победили. Вокруг больше не было врагов, только охающие союзники и снующие туда-сюда в поисках раненых лекари. Грандиозная битва закончилась в одно мгновение, оставив после себя обугленное горькое послевкусие, комета постепенно отдалялась, и вместе с ней уходили токсичные, порабощающие разум силы. Я тряхнула головой, вглядываясь в полное звезд небо и, кажется, увидела ту самую, стремительно летящую. Хихикнула, падая на спину, и прикрыла воспаленные глаза.

Деревья тихо шелестели листьями, люди ходили вокруг, но ничто не могло нарушить неожиданно нахлынувшее умиротворение. Страх и ярость оставили меня, их место заняли спокойствие и немного волнение, отдающиеся покалыванием в висках и ознобом, проходящим по позвоночнику.

Кто-то остановился совсем рядом, навис сверху недостижимой скалой, пошуршал травой и пеплом и склонился, опалив дыханием щеку.

- Пойдем, принцесса, – прошептал Сай, – ты хорошо постаралась, теперь пора отдыхать.

Меня подняли на руки и куда-то понесли, но я совсем не обращала внимания, убаюканная легким покачиванием и тихим шорохом травы под ногами. Война, все еще бушующая в висках, неожиданно закончилась, тишина окутала мир, ласково погладила своих детей, убаюкала и пообещала, что дальше все будет хорошо.

Комментарий к Глава двадцать вторая, о мгновениях и пламени

Не верьте мне, когда я даю обещания, потому что у меня почти не когда не получается их сдерживать.

========== Глава последняя, о тихих восходах и кончающихся эпохах ==========

Комментарий к Глава последняя, о тихих восходах и кончающихся эпохах

О, да!

Ночь вступала в свои права неспешно. Словно играясь, она то накрывала лес темным дымчатым покрывалом, то освещала его редкими всполохами пламени догорающих костров и утихающих битв. Айро, несколько минут назад получивший послание из дворца, не спешил сворачивать лагерь, вместо этого он стоял, задумчиво глядя в мерцающее звездами небо, и ни одной мысли не отражалось на его лице. Я сидела, спиной привалившись к стволу обвалившегося дерева, и лениво оглядывала все не стихающую суету лагеря. Солдаты носили раненых, тут и там мелькали Милиэ с Саем, женщина громко раздавала приказы, и каждый беспрекословно ее слушался. Вот она подлетела к Айро, осмотрела его с головы до ног, всучила в руки маленькую бутылочку и, что-то пробормотав, унеслась прочь. Генерал проводил ее долгим взглядом, пожал плечами и одним махом осушил прозрачную склянку.

- Принцесса.

Надо мной стоял Сай. Он смотрел привычно грустно, но в глубине его темных глаз, которые я видела только потому что сидела, мелькали искорки. То ли огонь отражался в его взгляде, то ли мужчина был зол, то ли так было всегда, просто никто не видел. Сай укоризненно покачал головой, стянул со своих плеч куртку и протянул мне вместе со стаканом. Куртка оказалась просто огромной, я смогла укутаться в нее и одновременно сесть на нее, а в стакане исходило паром вязкое темно-зеленое варево. Впрочем, пахло довольно вкусно, травами и свежестью, так что я выпила, даже не задумавшись, и с благодарной улыбкой протянула стакан обратно Саю.

Ввысь взлетали искры, всполохи пламени подрагивали, костер все разгорался, приятно потрескивая дровами. Люди продолжали суетиться, кто-то грелся вокруг огня, хотя ночь была достаточно теплая. Или просто мне было тепло из-за куртки Сая, которую я не натянула разве что на голову. Легкий ветерок шевелил короткие волосы, щекотал уши и шею и то и дело норовил забраться не только под одежду, но и под кожу. Трава под ногами слегка колыхалась, а дерево за спиной казалось теплым и уютным, так что глаза медленно закрывались, отрезая меня от нескончаемого сегодняшнего дня.

Когда глаза уже окончательно закрылись, а голова упала набок, мне в бок ткнулась почти упавшая от усталости Тоф. Девчонка ничего не сказала, только забралась под куртку, свернулась клубочком и засопела. Я поморгала, отгоняя дремоту, поправила край сваливающегося одеяла-куртки, невольно прижимая бандитку ближе к себе, и устремила взор в небо.

Ночь полностью вошла в свои права, заполнила лес темнотой, как покрывалом. Солдаты почти перестали сновать туда-сюда, только изредка караульные проходили мимо, да потрескивающие костры нарушали тишину. Тоф спокойно сопела мне в бок. Кажется, прошла уже целая вечность, но еще даже не перевалило за полночь. Едва различимо слышался командный голос Милиэ, все еще хлопотавшей над ранеными, и больше почти ничего не нарушало спокойную умиротворяющую тишину. Из одного из шатров выскочил Сокка, за ним вышла Суюки. Парень спешно оглядывался и, заметив нас в тени листвы, поспешно приблизился и опустился напротив на еще мокрую от вечерней росы траву. Он ухмыльнулся, глянув на выглядывающую из-под куртки макушку Тоф, но получил тычок под ребра от подруги и скуксился. Суюки легко мне улыбнулась, кивнула на перевязанную руку парня и глубоко вздохнула, укладывая голову ему на плечо.

Мы молчали, но, кажется, говорили без слов. Каждый сейчас мог понять другого, разделял его боль и страх, и усталость. Мы сидели под одним небом, дышали одним воздухом и были почти одним целым, гораздо больше, чем друзьями. Не хватало троих, и мы ждали их, молчаливо переговариваясь, зная, что с ними непременно все хорошо.

Я вытянула руку из-под тяжелой куртки, поежилась от пробежавших по предплечью мурашек и щелкнула пальцами. С ладони сорвался крохотный огонек, приземлился на траву и заплясал, превращаясь в костер и согревая нас своим теплом. Сил было совсем мало, и я, даже не задумываясь, махнула рукой, и несколько сучков сами прыгнули в костер. Пламя довольно заурчало, затрепетало сыто и принялось облизывать подношение. В небе мигнула, привлекая мое внимание, звездочка и сорвалась вниз, прочертив по иссиня-черному небосклону тонкую серебристую линию. Я всего на мгновение прикрыла глаза, позволяя ветерку раздувать костер и оглаживать уставшее лицо, и не заметила, как погрузилась в сон.

Разбудил меня громогласный рев. Я подскочила, потирая глаза, и едва не рухнула обратно, запнувшись о запутавшуюся в ногах куртку. Никого рядом не было, зато невдалеке слышались приглушенные голоса, и я, не раздумывая, бросилась туда. Трава скользила под ботинками, холодный ветер хлестал в лицо, ночь все еще властвовала на небе. Прошли от силы пара часов, но я чувствовала себя на удивление бодрой и отдохнувшей. Сна не было ни в одном глазу, его смело ветром и вымыло с лица сладкой росой, мне казалось, что я прямо сейчас могу взлететь, оторваться от земли и в один шаг оказаться рядом с ревевшим пару мгновений назад Аппой.

Я была уверена, что звуки издавал летающий зубр, и именно поэтому неслась вперед изо всех сил. Если это был Аппа, значит вернулся Аанг, а вместе с Аангом наверняка прибыл и Зуко. От одной мысли о принце сердце сделало кульбит в груди и забилось гулко и размеренно. Если до сих пор не подняли тревогу, значит он наверняка в порядке, значит мне почти не о чем волноваться.

Едва заметив массивную голову Аппы за палатками, я резко свернула и едва успела затормозить, чуть не врезавшись в спину стоящего почти по струнке Сая. Мужчина обернулся на меня, приветливо улыбнувшись, и посторонился, пропуская вперед. Туда, где на маленькой полянке столпилось слишком много народу одновременно. Один Аппа занимал колоссальное количество места, а рядом с ним уже обнимались Сокка и Катара. Девушка выглядела потрепанной, но целой; она шикнула рассерженной кошкой, заметив перемотанную руку брата. Аанг стоял рядом и поглядывал на них растерянно, словно не знал, что ему теперь делать, а Тоф похлопывала его по плечу. Заметив меня, мальчик махнул рукой и глазами указал чуть в сторону.

Зуко стоял ко мне полубоком и о чем-то переговаривался с Айро. Одежда его была кое-где порвана и обуглена, волосы растрепаны, а на лице засохли черные потеки. Айро заметил меня первым, лукаво улыбнулся, подзывая ближе. Но я уже шла, совершенно не смотря на него, вперед, и видела перед собой лишь чернявую макушку и лучики смешинок в уголке глаза.

Зуко только и успел что обернуться, прежде чем я налетела на него и повисла на шее, сжимая в объятиях. Из груди рвался нервный смех, но я только растягивала губы, разглядывая любимое лицо. Рядом с моим сердцем колотилось еще одно, ощутимое даже через слои одежды, и одно только это смахивало с меня налет поселившегося в душе страха. Зуко смотрел на меня долго, словно никак не мог наглядеться, подхватил на руки и закружил, впиваясь в губы жарким поцелуем, едва мои ноги коснулись травы. Я зарылась пальцами в его волосы, жесткие от пепла, и прижалась как можно ближе, словно малейшее расстояние между нами могло оторвать его от меня навсегда.

Оторвавшись от моих губ, Зуко покрыл поцелуями нос и щеки и прижался лбом ко лбу, снова вглядываясь в мои глаза. В его собственных плясали золотистые искорки и алые всполохи пламени, скрывающие медленно тающий страх, такой же как у меня. Такой же, который поселился у нас всех в этот слишком длинный день.

- Я люблю тебя, – выдохнул Зуко мне в губы.

Только теперь меня накрыло. Я вдруг поняла, что каждый из нас действительно мог сегодня умереть. Я могла не стоять сейчас перед принцем, а смотреть на его остывающее тело или вовсе больше никогда не увидеть. Слезы хлынули из глаз сами собой, смешались с нервным каркающим смехом и потонули в пахнущей порохом и пламенем рубашке Зуко. Он прижал меня к себе, пряча лицо у себя на груди, положил подбородок мне на макушку и запутался холодными пальцами в непривычно коротких волосах.

- Дурак, – хохотнула, всхлипнув, я и неожиданно смогла успокоиться и едва-едва слышно прошептать ответ, – я тебя тоже.

Спать сегодня, кажется, больше никто не собирался. Наобнимавшись, мы всей толпой вернулись к месту, где совсем недавно в ограниченном количестве ожидали возвращения недостающих. Короткий путь проделали в тишине, каждый был занят собственными мыслями. Зуко пообещал рассказать обо всем и крепко схватил меня за руку, переплетая пальцы, и так и не отпустил. Тоф, непривычно тихая и сонная, подобралась ко мне с другой стороны, но за руку не взяла, просто продолжила идти так близко, что я чувствовала исходящее от нее тепло. Катара прямо на ходу лечила руку брата, хотя сама едва не падала от усталости. Сокка пытался отмахнуться, но девушка не позволила, так что путь нам теперь освещало едва заметное голубоватое свечение воды. Суюки шла рядом с ними, но как бы Сокка взглядами не просил вступиться за него, молчала и пристально наблюдала за действиями Катары. Аанг шествие замыкал, он шел позади всех и периодически отставал, так что приходилось оборачиваться и дергать его за рукав. Мальчик задумчиво смотрел в небо, словно пытался что-то там отыскать, и совсем не замечал происходящего вокруг.

Брошенной в спешке куртки уже не было, зато на ее месте лежали несколько пледов и большой термос. Я тут же уселась на свое место перед теплым деревом, Зуко дождался, когда Тоф пристроится рядом, тоже сел и аккуратно укрыл нас троих темно-красным в полоску пледом. Сокка, лечение которого уже закончилось, одним движением расстелил на земле другой, коричневый плед напротив нас, куда уселись все остальные кроме Аанга, продолжавшего гипнотизировать взглядом черное небо. Катара тяжело вздохнула, проследила за его взглядом, словно набиралась смелости, дернула мальчика на себя и мимолетно прижалась губами к его губам.

Протяжный вздох сорвался с его губ, он поморгал, уставившись на девушку, потряс головой и потер глаза:

- Мне это снится, да?

- Вот уж точно нет! – обиженно воскликнула Катара и повторила свой маневр.

Я смотрела на них заворожено, не в силах отвести взгляд, хотя и понимала, что это нечто интимное, личное, но такое правильное и красивое. Сокка отвернулся, что-то буркнув себе под нос, и схватил Суюки в охапку.

- Ну вы-то не предавайтесь разврату! – смешливо воскликнула разбуженная Тоф.

- Ты где такие слова выучила, ребенок? – парировал Сокка, хохотнув.

- С кем поведешься, дорогой, – пихнула его в бок Суюки.

Я рассмеялась, отвлекая ребят от поцелуев, но надолго это не сработало. Сокка посмотрел на меня обиженно, скользнул взглядом по поднявшему руки Зуко, прижал Суюки крепче к себе и показал нам средний палец.

- Вы-то уже нацеловались, – фыркнул он и отвернулся, – так не мешайте теперь целоваться другим честным людям.

Зуко хохотнул мне в макушку, демонстративно чмокнул в щеку, но больше ничего не сказал. Пока мы препирались с Соккой, Катара и Аанг уже успели выяснить отношения и теперь сидели, держась за руки. Аватар все еще смотрел в небо, но теперь его взгляд из задумчивого превратился в блаженно-отсутствующий. Катара в свою очередь тоже смотрела вверх довольно и расслабленно, плечом она привалилась к плечу мальчика и, кажется, спала с открытыми глазами. Сокка с Суюки затихли, Тоф уже давно сопела мне в плечо, она и проснулась только за тем, чтобы отвесить едкий комментарий. Я глубоко вдохнула влажный ночной воздух, пристраивая голову на плече Зуко, сжимая переплетенные пальцы, и прикрыла глаза, на миг забываясь тихим стремительным сном.

Мне не снилось ничего или, возможно, я просто не запомнила, неспособная переварить еще больше событий за один день. Проснулась я как будто спустя пару мгновений с того момента как заснула, но утренний туман, покрывающий лес, и посветлевшее небо тонко намекали, что ночь практически закончилась. Зуко осторожно перебирал рассыпавшиеся по лицу волосы и аккуратно убрал их, заметив, что я проснулась. Он улыбнулся, чмокнул меня в лоб и кивнул на сползшую за ночь мне на колени бандитку. Тоф премило сопела, ни капельки не напоминая обычную язвительную и грубоватую себя, и, кажется, вовсе не собиралась просыпаться. Сокка и Суюки исчезли, а Катара с Аангом даже во сне продолжали держаться за руки. Мы, конечно, были не лучше; я с трудом расцепила затекшие пальцы, сжала руку в кулак и вытянула ее вперед, туда, где из-за деревьев должно было подниматься солнце. Зуко накрыл мой кулак своей ладонью, придвинулся близко-близко, так что я почувствовала его дыхание на своей щеке. Щеки вспыхнули мгновенно, я невольно дернулась, хотя давно уже должна была привыкнуть к его выходкам, аккуратно переложила Тоф на свернутый рулоном плед и поднялась, разминая затекшие конечности.

- Пойдем туда?

Зуко снова оказался слишком близко, прижался щекой к щеке, взял мою руку и ей указал вперед. Я фыркнула, отстраняясь, схватила его за руку и потянула в указанном направлении. Принц шел покорно, крепко сжав мои пальцы, и только глубоко дышал за спиной. Деревья расступались, как будто пропуская, шевелили длинными сучковатыми ветками, шелестели зелеными, мокрыми от росы и тумана листьями. Сразу за лесом, совсем недалеко, показалась маленькая полянка, с другой стороны оканчивающаяся крутым обрывом. Внизу пролегала зеленая долина, ее разделяла на две неравные половины река, с высоты казавшаяся совсем крохотной. Там, за долиной, на границе горизонта уже забрезжили первые лучики восходящего солнца. Они освещали измученный мир, дарили тепло, искорками сверкали в быстро текущей воде и путались в волосах.

Я обернулась на Зуко, во все глаза глядящего вперед, и задохнулась, таким он показался мне красивым. Сверкающие солнечные лучики придавали волосам необычный темно-медный оттенок, рассыпались драгоценными камнями в золотистых глазах и ласкали потрескавшиеся обветренные губы. И так захотелось к ним прикоснуться, почувствовать тепло и сладость, что я не удержалась, поднялась на цыпочки и замерла в миллиметре от желанных губ.

Зуко смотрел на меня, а в глазах его рождались вселенные. Черные ресницы подрагивали, и уголки губ поползли вверх, едва он заглянул мне в глаза. Теплые ладони легли на талию и несильно сжали, слегка приподняв.Теперь я была наравне, заглядывала глаза в глаза без нужды задирать голову, и чувствовала горячее дыхание на своих губах.

Солнце выкатилось из-за горизонта, отразилось в золотых глазах, теплыми лучами пригрело затылок, словно подталкивая, подбадривая нерешительную вдруг меня. И я послушалась, подалась вперед, впиваясь губами в его губы, и потонула в ощущениях. Зуко прижал ближе, отрывисто простонал, отвечая с жаром, с таким напором, словно спустя секунду меня могли отобрать у него. Я чувствовала его сердце, неистово колотящееся напротив моего собственного, чувствовала, как дрожат его пальцы и как он крепче сжимает их, только чтобы унять дрожь. Я бы стояла так вечность, не в силах оторваться, но едва слышное за грохотом сердца покашливание подействовало не хуже ушата ледяной воды.

Я отскочила бы, если бы Зуко не продолжал крепко прижимать меня к себе. Отстранилась, оглянувшись на выкатившееся уже наполовину солнце, и перевела затравленный взгляд на кромку леса, где стоял чрезмерно довольный ухмыляющийся Айро. Зуко тоже повернулся, проследив за моим взглядом, но рук не разжал, продолжая удерживать меня слишком близко, чтобы я вообще могла хоть что-нибудь соображать.

- Ты невовремя, дядя, – властным тоном заявил Зуко.

Он едва заметно тяжело дышал и старался не смотреть на меня больше. Я явно чувствовала его возбуждение, упирающееся мне в бедро, и не согласилась, лишь мысленно подумав, что как раз вовремя. Нет, я ничего не имею против, но заниматься этим на мокрой траве в непосредственной близости от кучи народа как-то не хотелось. В конце концов найти нас мог и кто-нибудь другой, и тогда было бы совсем стыдно.

Я снова попыталась вывернуться из стальной хватки принца, и он наконец-то отпустил меня, все еще глядя на Айро или куда угодно, кроме меня. Коленки подкосились тут же, и я едва не осела, удержавшись лишь силой воли. Прошмыгнула мимо сверлящих друг друга взглядами родственников и, уже скрываясь в лесу, услышала строгий голос учителя:

- Свадьба только после восемнадцатилетия невесты, дорогой племянник.

Я против воли вспыхнула и засеменила вперед, только чтобы больше не слышать ни единого слова из их разговора. Само слово свадьба слишком смущало, чтобы даже думать об этом, хотя я только что, черт побери, всерьез думала о сексе на природе. Хлопнула себя по щекам, зашипела от боли и растерла их ладонями. Я подумаю об этом позже, а сейчас, если все проснулись, у нас еще целая куча дел.

Кучи дел не оказалось, и я прошмыгнула в палатку-госпиталь, где Милиэ и Сай все еще держали некоторых раненых. Их стало значительно меньше, чем вчера, занятыми остались лишь пара дальних коек. Сама ведьма нашлась здесь же, она что-то писала, а рядом с ней высилась целая стопка исписанной бумаги. Неподалеку от нее посапывал Сай, проснувшийся от моего прихода и озорно подмигнувший. О нападении здесь напоминали лишь испачканные в крови и копоти простыни, да кучка грязных тряпок и пропитанных черно-красной засохшей кровью бинтов.

От вида крови в горле мгновенно пересохло, и я на мгновение пожалела, что сунулась сюда. Укорила сама себя, глубоко вздохнула, едва не закашлявшись от сладковатого железного запаха, и наткнулась на вставшего передо мной стеной Сая. Мужчина покачал головой, сунул в руку небольшой флакон из непрозрачного зеленого стекла, легко развернул и подтолкнул в спину, призывая уйти. Уже из-за двери я наблюдала, как он подхватывает на руки сопротивляющуюся Милиэ, укладывает ее на койку, целует в лоб и занимает ее место за столом. Что ж, хотя бы кому-то не надо ждать чуть больше двух лет, чтобы пожениться.

Я весело хмыкнула и пошла искать Аанга. Делать было совершенно нечего, а мальчик обещал рассказать, как он сражался один на один с Озаем. Было жутко интересно, но я уже заранее гордилась Аватаром, хоть в его обучении и принимала минимальное участие. Мальчик нашелся скоро, он сидел среди деревьев на одном из поваленных сухих стволов и смотрел на собирающийся лагерь. Оказывается, Айро дал команду сворачиваться, как только все проснутся, дальше просиживать здесь штаны не было необходимости. Проснулись уже многие, и работа закипела: сворачивали палатки, укладывали оружие и оставшийся провиант. Где-то достали рабочий дирижабль, но в него все не влезали, так что было решено разделиться – вперед полетят раненые и несколько сильнейших бойцов, а остальные подтянутся ко дворцу в течение пары следующих дней. Нашу компашку неожиданно отнесли к сильнейшим, и теперь нам предстоял короткий перелет. Собирать, правда, было нечего, так что мы просто слонялись без дела по лагерю и ждали команды Айро. Он сам оставался здесь и должен был прибыть позже пешком или, если найдут, на другом дирижабле, а свои обязанности передал Зуко, как принцу и без пяти минут правителю.

Я присела рядом с Аангом, но не спешила начинать разговор, тоже устремив взор на копошащихся воинов. Хакода со своими друзьями отбыл рано утром, еще до рассвета, заявив, что должен проведать родное племя, некоторые люди из страны Земли последовали его примеру и тоже разбежались. Айро никого не удерживал, он понимал, что все они беспокоятся о семьях, к тому же некоторые обещали вернуться к коронации нового Хозяина Огня. Тогда же было решено объявить всеобщие гуляния и день примирения между странами. Письма в Ба Синг Се, Южный и Северный полюсы уже были отправлены, оставалось только дождаться прибытия гостей.

- Все так заняты, – пробормотал Аанг.

Я посмотрела на него, такого уставшего и потерянного, не знающего, что ему теперь делать, и не удержалась, хлопнула мальчика по плечу и почему-то хихикнула. Аанг посмотрел на меня благодарно, хоть я ничего и не сказала, и задрал голову к небу, скрытому колышущимися зелеными листьями.

- Не могу поверить, что все закончилось, – выдохнула я.

Где-то сверху запела птица, вспорхнула, зашелестев листьями, и улетела. Мгновение мы следили за ее темной тенью, но и она испарилась через несколько секунд. Аанг вздохнул, опустил голову и сжал кулаки.

- Я теперь не нужен? – спросил он как-то жалобно и закусил губу.

Я дернулась как от удара, на мгновение вспыхнула, но тут же погасла и ударила мальчишку кулаком в плечо.

- Не говори глупостей! – слова получились громче, чем я хотела, и еще несколько птичек вспорхнули со своих насестов. – Конечно, ты нужен!

- Кому? – печально вздохнул он. – Я выполнил свое предназначение, и теперь…

Не дослушав, я пнула его ногой и в довесок отвесила ощутимый подзатыльник. Аанг дернулся, вскинулся, не понимая, за что я его бью, и посмотрел так доверчиво-доверчиво, что мне мгновенно стало стыдно. Я отвернулась, сложив руки на груди, и поджала губы.

- Ты мой друг, – пробурчала я себе под нос, – и не смей говорить, что ты никому не нужен.

- Я, – он хотел что-то ответить, но я не дала.

Развернулась резко, заглянула в серые глаза и подняла руку, показывая, что еще не договорила.

- Ты повлиял на столько жизней, и теперь заявляешь, что никто в тебе не нуждается?! Без тебя не было бы всего этого, я бы продолжала сидеть в тюрьме, Тоф – в доме родителей, а Зуко без тебя так и остался бы марионеткой своего отца!

- Я не об этом…

- Да я знаю, что не об этом! Ты помог многим людям, перевернул их жизни с ног на голову, вправил кое-кому мозги. Ты спасал целые города не потому что ты Аватар, а потому что ты – это ты!

Я глубоко вздохнула, чуточку успокаиваясь, прикусила изнутри щеку и посмотрела на еще больше растерявшегося Аанга.

- Ты думаешь, с окончанием этой войны больше никому не нужна будет помощь? Отнюдь, люди не станут в одночасье хорошими. Просто, уф… Забудь, что ты Аватар, и просто живи. Забей на свое предназначение, со всем остальным справится и кто-нибудь другой, забей на то, что от тебя ждут, и делай то, что тебе нравится. Найди свое место, женись на Катаре, например, заведи семью, нарожайте детишек.

На словах о женитьбе Аанг покраснел и опустил глаза, но смущенно закивал и крепко сжал кулаки.

- Я понял, – решительно заявил он, все еще красный, как свекла.

Не успела я умилиться, как меня сжали в крепких объятиях. Аанг дышал ровно и чуточку хрипло, его сердце теперь билось спокойно, словно он наконец обрел самого себя. Я улыбнулась, похлопала его по спине и сама почувствовала удовлетворение, как будто сделала что-то невероятно важное.

- Спасибо, Хинаи.

На коронацию нового Хозяина Огня собралось огромное количество народу. Все столичные гостиницы уже были заполнены, а люди все прибывали и прибывали, замок тоже был полон, в него селили особенно важных гостей, вроде правителей и их приближенных. Мы всей компанией тоже заняли комнаты в королевской резиденции, те, что предназначались для гостей мастью попроще. Правда Аватару лично выделили чуть не самые шикарные покои для почетных гостей, он было пытался отнекиваться, но в конце концов сдался под напором Зуко. Когда все пошли осматривать новое жилище Аанга, Зуко задержал меня, отвел в сторону и быстро завел в одну из комнат.

Он в последнее время ходил очень важный и очень занятой, и виделись мы редко, так что я совершенно не обратила внимания на смену обстановки, продолжая разглядывать парня. Он теперь собирал отросшие волосы наверху и одевался в длинное официальное платье, и казался уже не шестнадцатилетним мальчишкой, а настоящим взрослым правителем. Тонкая морщинка залегла у него между бровей, и я не удержалась и ткнула в нее пальцем. Морщинка тут же разгладилась, Зуко светло улыбнулся, поймал мою руку и бесстыже укусил за палец. В его глазах плясали смешинки, и я тут же забыла, что хотела возмутиться, напрочь утонув в янтарном золоте. Парень отвел мою руку в сторону и положил ее себе на плечо, склонившись к моим губам. Поцелуй вышел нежным, но быстро перерос в жаркий, необузданный ураган. Горячая рука скользнула мне на талию и прижала непозволительно близко, а другая зарылась в волосы. Сердце сделало кульбит, и я сама подалась вперед, прижимаясь еще ближе, перехватывая инициативу.

Мы тяжело дышали, оторвавшись наконец друг от друга, Зуко не спешил отпускать меня на свободу, продолжая крепко держать за талию, и я была этому рада, потому что едва ли после такого устояла бы на ногах. Зуко оглядел меня смешливым взглядом потемневших глаз, поцеловал в висок и отпустил, отходя немного в сторону. Только тогда я соизволила оглядеться: мы стояли в небольшой гостиной, одну стену которой занимали сразу два окна высотой почти до потолка. На противоположных друг другу стенах было по две двери, а за моей спиной высилась массивная, с резными узорами входная дверь. В самой комнате было несколько диванчиков и кресел, низкий столик посередине, книжные полки у стен и большой камин. По мягкому золотистому ковру, устилавшему весь пол, можно было ходить босиком, а массивные темно-бордовые с золотом шторы могли надежно спрятать от солнечного света. Несмотря на то, что большая часть мебели была всяческих оттенков красного и золотого, в комнате совсем не было темно, наоборот, свет обильно лился из окон и придавал некое ощущение пляшущих по помещению солнечных зайчиков.

- Нравится? – спросил Зуко за моей спиной, впрочем, уже видя реакцию.

Я только и смогла что кивнуть и растерянно уставиться на него в ожидании объяснений. Конечно, я была в восторге, но пока, опьяненная эмоциями, не совсем понимала, что все это значит.

- С этого момента это временно твои комнаты, – ухмыльнулся он.

- Временно? – ухватилась я за подозрительное слово только чтобы прямо сейчас не броситься ему на шею.

- Через три года переедешь на этаж выше, – невозмутимо пояснил Зуко.

Я почувствовала себя совсем глупой, потому что в упор не понимала, зачем мне куда-то переезжать именно через три года. Вскинула бровь и сложила руки на груди, подозрительно уставившись на парня. Он, паршивец, невозмутимо пожал плечами и показал пальцем наверх:

- Мои покои там.

И до меня дошло, то ли из-за его наглой ухмылки, то ли из-за смешинок в глазах. Я разом вспомнила слова Айро про свадьбу после восемнадцати, про вопрос, который Зуко несколько раз пытался задать, и про еще кучу всяких намеков. Я порывалась было метнуть в него огненный шар, но портить обивку комнаты было жалко, так что я постаралась взять себя в руки, глубоко вздохнула и скопировала его самодовольную ухмылку.

- Это предложение? – вышло, кажется, более хрипло, но плевать.

- Нет, Хинаи, – Зуко разом приблизился и схватил меня за руки, – это констатация факта.

Я все-таки вспыхнула, в прямом смысле, но Зуко не отдернул руки, только печально посмотрел на порозовевшие ладони и укоризненно покачал головой. Ума не приложу, когда он успел стать таким серьезным и взрослым, одновременно похожим и совершенно отличным от прошлого себя. Но мне нравилось, потому что Зуко – это Зуко, как бы он не изменился.

- Ой, прости, – я засуетилась, не зная, как исправить оплошность, – надо, наверное, под воду.

Дернулась в сторону, но меня не отпустили, крепче сжали ладони; Зуко поднял мои руки и принялся выцеловывать каждый пальчик.

- Зуко! – я все-таки выдернула одну руку и нахмурилась, серьезно уставившись ему в глаза. – Где здесь ванная?

Он хохотнул, но молча указал на одну из дверей. Я тут же рванула туда, пустила холодную воду и сунула под нее пострадавшие ладони парня. Зуко молчал и теперь тоже смотрел на меня серьезно. Он как будто враз растерял все свое ехидство и высокомерие и стал почти прежним обычным мальчишкой.

- Да брось, Хинаи, это же ерунда, – его голос звучал жалобно, и я бы даже поверила, если бы не мимолетное подрагивание его пальцев.

- Сам ты ерунда! – я цокнула, придирчиво осматривая слегка покрасневшие ладони.

- Тебе ли не знать, что у магов огня почти огнеупорная кожа, – не сдавался Зуко.

- Говорит человек с ожогом на лице, – фыркнула я.

- Я же сказал, почти, – он дернулся, когда вода залилась ему в рукав. – И мне, между прочим, холодно!

Это было его последним аргументом, и он, на удивление, сработал. Я рассмеялась, отпустила его руки и едва не сверзилась на пол, поскользнувшись на лично мной образованной луже. Зуко ловко поймал меня, прижал спиной к себе и замер, учащенно дыша в ухо.

- Почему я не могу жениться на тебе прямо сейчас? – тихо-тихо выдохнул он.

У меня по спине поползли мурашки, сердце гулко стучало в ушах, отдаваясь пульсацией на кончиках пальцев. Зуко держал крепко, но невероятно аккуратно, словно боялся сломать меня, его холодные пальцы медленно нагревались и почти обжигали меня через тонкую рубашку. Я задохнулась от нахлынувшей нежности, тихонько выдохнула и накрыла его ладони своими.

- Три года – это не так уж и долго, – ляпнула я первое, что пришло в голову.

Невероятно долго, тут же ответила самой себе и зажмурилась, чувствуя, как сжимаются пальцы у меня на животе.

- Невероятно долго, – повторил мои мысли Зуко.

Его голос звучал так жалобно и потерянно, что я сама совсем растерялась. Откинулась назад, опуская голову ему на грудь, и тут же почувствовала на макушке подбородок парня.

- Тогда не слушайся Айро, – фыркнула я, немного успокаиваясь.

Зуко хохотнул, поцеловал меня в макушку, потом в висок, сжал объятия крепко-крепко, так, что у меня внутри все кувырнулось, и неожиданно дунул мне в ухо. Я взвизгнула, дернулась и рассмеялась, не глядя пихая его локтем.

- Ни за что, – парня ощутимо передернуло, – это же дядя.

- Хозяин Огня, который боится своего дядю! – я расхохоталась и вывернулась из кольца рук. – Где это видано!

Зуко обиженно засопел за моей спиной, и я поспешила обернуться, едва не врезаясь носом в его грудь. Меня схватили в охапку, подняли в воздух и закружили, и, как бы я ни пыталась отбиваться, не отпускали, пока я на самом деле не взмолилась. Голова уже кружилась, хотя мне всегда казалось, что я стойко переношу качку, но может быть это от чувств, разбушевавшихся внутри. Зуко поставил меня на пол, впрочем, не убирая рук, и доверительно прошептал в самое ухо:

- Не боюсь, но уважаю.

Я взвилась, отталкивая его и давя рвущиеся наружу смешки, но меня снова поймали, в этот раз за запястья. Зуко улыбнулся виновато, ссутулился и положил голову мне на грудь. Укусил невесомо сквозь рубашку и замер, как будто прислушиваясь. Я замерла, в свою очередь неотрывно следя за его действиями, краска хлынула на лицо, заставив от смущения гореть щеки и уши, и я тихонько пискнула, когда Зуко поднял голову, смотря на меня темными-темными глазами.

- Люблю тебя больше всех на свете.

Я не успела даже вздохнуть, пойманная поцелуем. Если бы Зуко нарочно не отвлекал меня, я бы наверняка заметила, как у него пылают уши, едва скрытые выбившимися из прически прядями. Но я была поглощена глазами цвета топленого золота и мягкими губами, впивающимися в мои с невероятным жаром, и отвечала с не меньшим рвением, испытывая в этот момент ни с чем не сравнимый трепет.

Коронация началась позже, чем было запланировано, потому что желающие посмотреть все прибывали и прибывали, пока в конце концов стражникам не пришлось закрыть ворота, потому что больше людей территория замка вместить просто не могла. В рекордные сроки были возведены трибуны, на которых и разместились большинство гостей. Для правителей и важных гостей была выстроена отдельная ложа, остальные более-менее приближенные к новому правителю выстроились прямо на площади перед замком, где будет проходить коронация, в четыре длинных ряда, каждый из которых состоял из людей одного народа и резко отличался по цвету одежды собравшихся. Например, Тоф, уезжавшая домой на несколько дней и только вернувшаяся, возглавляла ряд облаченных в коричнево-зеленые наряды людей Земли, а рядом с ней, объединяя два племени Воды, стояли Катара и Сокка. Из огненных воинов выделялся нетерпеливый Зор, которого безуспешно пытался угомонить Цуи. Четвертый ряд как ни странно состоял из разномастного сброда, не имеющего общих атрибутов – это были все люди, владеющие несколькими стихиями или не желающие признавать себя частью ни одного из народов. Там стояли знакомые мне Милиэ и Майкл, а с ними Сай, Нола и другие дети из ее дома, и еще много других незнакомых мне людей. Я даже удивилась, сколько на самом деле в этом мире таких же как я, причем многие были одеты в черно-алые костюмы. Они все весело здоровались и переговаривались, а некоторые выкрики я слышала даже отсюда.

Сама я стояла внутри замка и подглядывала за всеми из окошка. Я, конечно, хотела пойти ко всем, познакомиться и поздороваться, но Зуко удержал меня за руку и посмотрел так жалобно, что мне оставалось лишь выдохнуть и остаться с ним. Парень нервничал, хоть и старался не показывать этого, и оттого делался еще более угрюмым и высокомерным. Сейчас он сидел в соседней комнате, окон в которой не было, вместе с также нервничающим Аангом. Им обоим предстояло произнести речь перед публикой, и оба из-за этого страшно волновались и находили неожиданную поддержку друг в друге.

Из бокового входа появился Айро, окинул меня вопросительным взглядом, и я молча кивнула на соседнюю дверь. Учитель выглядел непривычно серьезным, в парадном многослойном одеянии и с собранными волосами. Он неожиданно подмигнул мне, разрушив весь образ, подошел и потрепал по плечу. На голове мне тоже соорудили подобие праздничной прически, и трогать ее было опасно, потому что она грозилась развалиться в любую минуту.

- Как он? – спросил Айро, глазами указывая в сторону соседней комнаты.

- Трусит, – я фыркнула и пожала плечами, – все будет в порядке.

Учитель благодарно кивнул, заглядывая внутрь, и спустя мгновение оттуда вышел чересчур бледный Зуко. Он закусывал губу и сжимал кулаки, но было видно, что парень настроен серьезно и полностью принимает свои обязанности. Почти-король бросил на меня быстрый взгляд, облизал губы и зажмурился.

Помимо прически на меня надели тяжелое многослойное платье, ходить в котором было совершенно невозможно. Оно было громадным, ткани хватило бы, чтобы одеть небольшую деревеньку, я то и дело путалась в подоле и чересчур длинных широких рукавах. Платье было, конечно, красивым, но в нем можно было разве что стоять как куколке и совершенно не двигаться. Я долго отбрыкивалась и недоумевала, зачем мне наряжаться в нечто столь торжественное, но в конце концов меня просто запихнули в него и вручили ухмыляющемуся Зуко. Он сам был одет в нечто подобное, только мужское, более простого и свободного кроя, и, кажется, чувствовал себя вполне отомщенным. В сравнении с нашими наряд Аанга был куда как проще и состоял из брюк, рубашки и некоторого подобия тоги белого, серо-голубого и оранжевого цветов. Ходить в нем было гораздо проще, и я по-тихому завидовала мальчику, в который раз наступая на подол платья.

- Пора, Хозяин Огня Зуко, – нарушил тишину Айро и указал в сторону парадных дверей.

Зуко сделал глубокий вдох, медленно оглядел всех собравшихся, задержал свой взгляд на мне и шагнул совершенно не в сторону ожидающей его толпы народу. Поцелуй вышел быстрым и смазанным, я едва успела удивиться, а Зуко уже отступил и широкими шагами направился к дверям.

- Эй, стой-стой, погоди! – крикнула я, ощущая размазавшуюся на губах помаду. – Ты так и пойдешь?

Зуко обернулся удивленно, и я хихикнула. Его рот действительно оказался измазан алой помадой, он потер губы рукой, но размазал еще сильнее, теперь красные пятна украшали и щеку, и немного подбородок. Аанг вытаращил на него глаза и икнул, Айро хохотнул, а я взлетела на пару сантиметров над полом и одним махом оказалась рядом. Решение, как избежать нелепого падения, пришло само собой, я даже не задумывалась, что лечу, пока ноги не коснулись пола. Зуко поймал меня за талию, как будто я могла прямо сейчас улететь еще куда-нибудь, и замер, пока я сосредоточенно оттирала помаду с его лица. При этом млел он, словно наевшийся сметаны кот, и даже прикрыл глаза от удовольствия, издав только недовольный вздох, когда я закончила и отстранилась.

- Ну вот, теперь топай, – я даже легонько подтолкнула его в спину для доходчивости.

- По-моему это сейчас было что-то для взрослых, – смущенно шепнул Аанг.

Айро расхохотался и звонко хлопнул его по лысой макушке. Я, словно не заметив последних слов, заняла наблюдательный пункт у окна, жестом подозвав к себе мальчика. Он расслабился и теперь был больше занят неприличными мыслями, чем паникой перед выступлением перед толпой.

Зуко вышел спустя пару мгновений, и толпа зааплодировала. За ним показался Айро, и церемония коронации началась. Я почти ничего из нее не запомнила, потому что смотрела только на Зуко, не замечая ничего больше. Видела только, как ему на голову надевают подобие короны в форме пылающего огонька, и нахальную улыбку парня, когда он бросал взгляды на меня сквозь резную решетку окна. Новоиспеченный Хозяин Огня что-то говорил, и толпа радостно приветствовала его, а я радовалась, что все эти люди, собравшиеся, чтобы оценить нового правителя, довольны и благосклонны.

Наконец он закончил говорить и снова появился рядом, похлопав Аанга по плечу. Аватар стушевался, глянул на меня, как будто я могла пойти вместо него, глубоко вздохнул, унимая дрожь в руках, и решительно шагнул вперед. Его речь была не такой уверенной, он поначалу растерялся, но все равно произвел неизгладимое впечатление, как обычно.

- Есть еще один человек, с которым я бы хотел всех вас познакомить, – неожиданно снова заговорил он; Зуко рядом одобрительно кивнул, – верный друг и учитель, она помогла мне осознать себя и понять, что предназначение – это еще не все.

- Возможно, поддерживать и быть мудрым – естественно для повелителя четырех стихий, – отвесил в нашу сторону реверанс Зуко, – человек, который раскрыл мне глаза на то, что мир – гораздо более сложная штука, чем казалось. Принцесса Хинаи!

Я споткнулась на месте и схватилась за оказавшегося рядом Айро. Вытаращила на него глаза, открывая и закрывая рот, и беззвучно выругалась. Учитель рассмеялся, поцеловал мне пальцы и подтолкнул в спину.

- Вперед, принцесса!

Я чертыхнулась и, чтобы точно не упасть, поплыла над полом так, что подолы юбок едва касались блестящего камня. Пришлось натянуть на лицо улыбку и держать себя в руках, хотя вцепиться ногтями в лица обоих парней хотелось неимоверно.

- Да вы сговорились! – рассерженной кошкой зашипела я ухмыляющимся мальчишкам, старательно продолжая улыбаться.

Стоило глянуть вперед, слова застряли в горле, я поперхнулась воздухом и замерла с приоткрытым ртом, словно рыба, выброшенная из воды. Сотни взглядом нервировали, как будто сканировали, и я чувствовала себя голой и беззащитной перед ними.

- Давай, Хинаи! – заорал Зор что есть мочи и тут же получил смачный подзатыльник от За Руна.

Я нервно хохотнула, выдохнула, быстро глянула на уверенного Зуко, вздохнула, сжала крепко кулаки, все равно спрятанные в рукавах, и заговорила:

- Мне кажется, кое-кто преувеличивает мой вклад во все это, – я неопределенно повела рукой, и люди внизу засмеялись.

- Неправда! – закричали дети из дома Нолы с Майклом во главе хором. – Сестренка лучшая!

В воздух взметнулись красочные искры и тут же погасли, пойманные шариками воды. Четвертый ряд засмеялся, все повернулись к мальчишке, хлопающему в ладоши, а он задорно показал на меня пальцем.

- Это сестренка меня научила!

Нола шикнула на Майкла, и тот обиженно затих, продолжая строить мне дурацкие рожицы. Страх немного отпустил, я наконец увидела впереди обычных людей, всех тех, кого мы встречали на нашем пути. Они не были настроены враждебно, а наоборот улыбались, приветствуя любые изменения. Все эти люди собрались здесь, чтобы увидеть рождение чего-то нового, необыкновенного, совершенно отличного от прошлого мира, где правили война и страх.

- Сегодня закончилась столетняя война, так или иначе затронувшая всех, многих лишившая дома и семьи. Она закончилась, и вместе с ней заканчивается целая эпоха. Но конец всегда несет за собой начало, начало чего-то нового, всегда отличного от прошлого. И мы в силах сделать так, чтобы наше будущее было лучше, чем наши предки могли когда-нибудь себе представить, мы в силах идти вперед, создавать и изменять, совершенствовать себя и весь мир. Эпоха Аватара заканчивается, но за ней следует что-то новое, прекрасное и совершенное, потому что конец одного пути – это всего лишь начало нового, а дорога вперед не закончится никогда.

Едва я замолчала, тишина как будто взорвалась, наполнившись криками и аплодисментами. Люди кричали, подбрасывали вверх головные уборы, свистели, выкрикивали мое имя, чествовали Аватара и нового Хозяина Огня. Зуко взял мою руку и поднес к губам, осторожно касаясь костяшек пальцев, и заглянул мне в глаза так пронзительно, что я на мгновение потерялась в его взгляде. Аанг рядом с ним улыбался, а внизу продолжали радоваться люди.

- Нечто новое будет самым лучшим, – шепнул Зуко, отпуская меня, но продолжая смотреть в глаза.

Он пожал Аангу руку, и толпа разразилась новой порцией криков. Я нашла глазами Тоф, Катару, Сокку, Суюки, Милиэ, Зора, Майкла и всех остальных, улыбнулась и помахала им рукой. Мы стояли перед всеми этими людьми, и они радостно приветствовали нас, как приветствовали и изменения, которые мы несли за собой.

Я взмахнула рукой, и в небе взлетели тысячи разноцветный сияющих искр, почти как те, что недавно создал Майкл, только гораздо больше. Он, быстро сообразив, тоже запустил магическое подобие фейерверка, а за ним повторила Милиэ и еще многие, стоящие в четвертом ряду. Небо окрасилось вспышками, превратилось в сказочное полотно, засверкало яркими красками. Эпоха Аватара действительно заканчивалась, но то, что за ней последует, зависело теперь только от нас.

========== Эпилог ==========

Семнадцать лет спустя.

В этом году лето выдалось жаркое. Солнце ярко светило, слепило глаза так, что приходилось постоянно жмуриться или прикрывать глаза рукой. Земля была сухая от постоянной жары и полного отсутствия дождей, и только зеленые деревья создавали редкий спасительный тенек. В столице страны Огня во внутреннем саду замка было шумно, несмотря на то, что палящее солнце зависло в самом зените и нещадно пекло голову. Трое детей, два мальчика, похожих друг на друга как две капли воды, и девочка, играли то в салки, то в прятки, то еще во что-нибудь и никак не хотели угомониться. Еще один мальчик постарше хмуро наблюдал за ними с террасы и периодически делал замечания, на которые никто не обращал внимания. Дети продолжали веселиться, а наблюдатель все больше хмурился, почти готовый уже разогнать балагуров по комнатам.

- Азер! – девочка подбежала к нему и ловко взобралась на колени. – Хватит кукситься, пойдем играть с нами!

Она помахала подошедшим ближе близнецам, тут же закивавшим, и обхватила мальчика за шею. Звонко чмокнула его в нос, оттолкнулась и упала назад, тут же взлетая в воздушном вихре. Азер подался за ней, но не успел поймать, и укоризненно покачал головой на беззаботную улыбку девочки. Веселиться хотелось до дрожи в коленках, но мальчик продолжал спокойно сидеть на месте.

- Хиса, если ты снова поранишься, мама будет волноваться, – пожурил он ее и невольно улыбнулся, когда Хиса показала ему язык.

Девочка закружилась, схватила близнецов за руки и спряталась за их спины. Мальчишки засмеялись, синхронно положили девочке ладони на плечи и скорчили смешные рожицы.

- Ты просто беспокоишься, что отец будет тебя ругать, потому что ты не уследил за Хисой, старший брат! – заявили они хором.

Азер глубоко вздохнул, потер переносицу и вздрогнул, когда за спиной раздался строгий, немного насмешливый голос:

- Что вы опять не поделили, разбойники?

Высокая молодая женщина с длинными, замысловато убранными волосами улыбалась, оглядывая компанию детей. Мама пришла как раз вовремя, чтобы угомонить разошедшихся Хису и близнецов, но, судя по смешинкам в ее глазах, она и сама не прочь порезвиться на свежем воздухе. Хиса тут же бросилась ей на шею, легко подскочив на добрых полтора метра, и близнецы последовали за ней, обняв мать с двух сторон. Только Азер продолжал сидеть, не зная, как теперь подступиться. Ему тоже хотелось обнять маму, но он был уже взрослый, к тому же наследник, и подобное публичное проявление чувств считал неподобающим.

Но женщина сама решила ситуацию. Она подхватила Хису на руки, сгребла в охапку близнецов и уселась рядом с Азером. Обняла его за плечи одной рукой, поцеловала в щеку и растрепала темные волосы. Мальчик дернулся и слегка покраснел, но не отстранился, продолжая наслаждаться материнской лаской.

- Давай ты не будешь взрослеть так быстро? – тихо-тихо пробормотала мама.

Она положила голову ему на плечо и обиженно засопела. Хиса стукнула его по макушке и шепотом приказала не обижать маму, и близнецы закивали. Азер вздохнул, он изо всех сил старался быстрее повзрослеть, а теперь мама вдруг говорит не делать этого. Очень хотелось ее послушаться, но еще хотелось заслужить одобрение отца как взрослый, достойный его сын.

- Дядя Аанг в моем возрасте…

Мать перебила его громким фырчанием, потянулась, как кошка, и щелкнула Азера по носу.

- И отец тоже…

- Да ну тебя! – воскликнула мама и стукнула его по спине. – Ты не твой отец и не должен повторять за ним!

- Но, мам, – он снова попытался оправдаться, и его снова перебили.

- Цыц, ребенок! Я говорила это и Зуко, и Аангу, и скажу теперь тебе. Вы тоже слушайте, малышня! – она шикнула на хихикающих близнецов, и те мгновенно успокоились. – Ты, Азер, это только ты, и всегда волен делать то, что тебе захочется.

Азер моргнул, внезапно ощущая капельки слез на ресницах, кивнул серьезно и, поддавшись мимолетному желанию, обхватил мать за пояс и уткнулся носом ей в грудь.

- И Шури с Зури тоже! – близнецы всегда говорили о себе в третьем лице, когда баловались или волновались.

Хинаи улыбнулась, оказавшись внезапно оккупированной со всех сторон, погладила хихикающую Хису по голове и поцеловала всех по очереди, куда смогла дотянуться. Азер получил поцелуй в висок, Шури с Зури в вихрастые макушки, а Хису она чмокнула в подставленные губы. Девочка засмеялась довольно и пискнула, заметив отца, соскочила с рук матери и спустя секунду уже повисла у Зуко на поясе.

- А мне места не оставили, разбойники?

Он оглядел всех грозно, сверкая золотыми глазами. Азер, оторвавшись от матери, сглотнул и хотел было подвинуться, но Хинаи удержала его.

- Падай куда-нибудь, твое величество, – рассмеялась мама.

Отец, к удивлению Азера, улыбнулся, уселся за ее спиной, и Хинаи тут же откинулась на его плечо. До мальчика не сразу дошло, что и отец, и мать обратились к детям одинаково, он усмехнулся своим мыслям и получил от Хинаи задорную улыбку. Ему иногда казалось, что мама может читать мысли, так точно она угадывала, о чем он думал. Но Азеру это даже нравилось, потому что это же мама, ей одной можно знать о нем все.

- В честь чего посиделки? – спустя пару минут тишины спросил отец.

Азер очень уважал его и очень хотел быть на него похожим, потому что отец всегда был сильным и уверенным в собственных действиях, а еще его уважали все, кого мальчик бы не спросил. А еще отец очень любил маму, и Азер хотел когда-нибудь тоже найти такого человека, которому сможет отдать всего себя без остатка.

- Да вот, – мама махнула рукой, – твой сын стремится во всем быть похожим на тебя.

Зуко неожиданно сморщился, как будто наелся лимонов, и Хинаи расхохоталась. Она потрепала его по волосам, а он прижал ее к себе и зарылся носом в волосы. Азер покраснел и быстро отвернулся, а Хиса и близнецы наоборот продолжали заворожено наблюдать за родителями.

- Я расскажу вам, какие глупости творил ваш отец, стремясь заслужить признание своего отца, – мама продолжала весело смеяться, – дедушка Айро только и успевал разгребать за ним неприятности.

- Дедушка Айро! – радостно воскликнула Хиса.

- Неприятности, – восхищенно протянули близнецы.

- А Хиса, по-моему, чересчур похожа на тебя, Хинаи, – задумчиво сказал Зуко.

Азер посмотрел на сестру и помотал головой. Да, она казалась похожей на маму, но, если присмотреться, они были совсем разными. Хиса гораздо более бойкая и приставучая, а мама бывает вспыльчивой и очень задумчивой.

- А мне кажется, она точная копия Хиины, – отрицательно покачала головой Хинаи.

Про тетю Хиину мама рассказывала много, но сам Азер никогда ее не видел. Мама говорила, что она пропала накануне последней битвы с прошлым хозяином Огня и так больше и не появлялась. Но по рассказам, правда, Хиса была очень похожа на призрачную Хиину. Иногда во время этих рассказов сестренка так улыбалась, что Азер был почти уверен, что это Хиина и есть.

Хиса лукаво улыбнулась отцу и засмеялась, сделала кувырок в воздухе и побежала в сад. За ней бросились Шури и Зури, а отец и Азер остались с мамой. Азер знал, что близнецы обожали младшую сестру и ходили за ней по пятам, и всегда улыбался, когда они ласково над ней подшучивали.

Зуко проследил за детьми долгим взглядом, покосился на старшего сына, все еще обнимающего Хинаи, и пересел с другой стороны от жены. Она недовольно шикнула, когда исчезла опора, и Хозяин Огня тут же вернулся обратно, подставляя ей всего себя. Мама, не отпуская Азера, удобно устроилась в его объятиях и снизу вверх заглянула в золотые глаза. Зуко почти не изменился со временем, разве что стал значительно выше, черты лица потеряли детскую округлость, но взгляд остался точно таким же как семнадцать лет назад. Сама Хинаи тоже вытянулась, приобрела более мягкие черты и сильно отрастила волосы, теперь в распущенном состоянии доходящие ей почти до бедер.

- Аанг прислал письмо, – нарушил умиротворяющую тишину Зуко.

Азер вскинул на него глаза и поймал лукавую улыбку. Мальчик искренне восхищался Аватаром и очень расстраивался, что сам владеет только одной единственной стихией. Он поэтому не очень любил свое имя, потому что оно означало пламя и как будто сковывало его рамками. Но маме и папе нравилось, они любили его и так, так что Азер смирился. Вот и сейчас, видя его воодушевление, мама совсем растрепала его волосы, а папа ободряюще щелкнул по носу.

- Собираемся в стране Земли через две недели, – лаконично пересказал содержимое письма Зуко.

- У тети Тоф? – радостно воскликнула Азер и тут же покраснел.

- У нее, – подтвердил отец и лукаво сверкнул на него глазами, – и Фира будет.

Азер покраснел еще сильнее, но не подал виду, поднялся, церемонно раскланялся и пошел в свою комнату заниматься. Хинаи рассмеялась, а Зуко прижал ее к себе, сомкнув руки на животе, и жарко выдохнул в ухо.

- Совсем взрослый стал, – как-то даже печально прошептал мужчина. – Может заведем еще одного?

- Сдурел? – Хинаи вывернулась и посмотрела так возмущенно, что Зуко тут же примирительно поднял руки.

Он улыбнулся, хватая жену в охапку и принимаясь покрывать поцелуями сначала руки, потом лицо и шею. Наконец он склонился к ее животу, прижался щекой и удобно устроил голову у нее на коленях. Хинаи фыркнула, распустила его волосы, вплетаясь в них пальцами, и блаженно прикрыла глаза.

***

Фире было уже шесть, и она вовсе не считала себя ребенком. У нее была копна непослушных черных кудрей на голове и восхитительные огромные серо-голубые глаза. Все считали ее самой красивой девочкой в стране Земли, а Фира по пятам ходила за единственным мальчиком из страны Огня. Они виделись редко, и девочка с нетерпением ждала каждую новую встречу. Одна из них должна была произойти уже сегодня, друзья мамы обещали приехать в гости, а с собой они всегда брали своих детей. На других детей, правда, Фире было совершенно все равно, она ждала встречи только с ним, одним единственным важным для нее человеком, помимо мамы и папы.

С самого утра Фира прихорашивалась, крутилась перед зеркалом совсем как взрослая. Мама посмеивалась, а папа предложил даже поговорить с его родителями, но Фира резко отказалась, заявив, что справится со всем сама.

- Эта напористость у нее от тебя, – смеялась мама, а папа хватал ее руки и целовал мозолистые пальцы.

Мама рассказывала, что папа долго ходил за ней чуть ли не по пятам, пока она не сдалась и не согласилась пойти с ним на свидание. Фира собиралась поступить также, и уже начала претворять свой план в жизнь, и каждую их встречу навязывала мальчику свою компанию. Он не то чтобы был против, но не прогонял ее, и Фира считала это своей маленькой победой. Помимо Фиры за ним таскались его младшие, но девочке было все равно, с озорной Хисой она даже подружилась, хотя той и было всего четыре.

Первыми прибыли гости из племени Воды, и Фира расстроилась. Ей не нравилась одиннадцатилетняя Майя, потому что она была вся такая утонченная, хлопала длинными ресницами и скромно улыбалась. А еще Майе тоже нравился Азер, и это просто выводило Фиру из себя. А вот с семилетней Саки, ее сестрой, было довольно просто, потому что девчонка не строила из себя невесть кого и свободно общалась даже со взрослыми. Кроме Майи с Саки и их родителей прибыли еще Аватар с женой и детьми, и Фира радостно подпрыгнула. С Буми и Каей она не общалась, первый был сам по себе, а вторая дружила с Майей, зато ей нравилось слушать рассказы дяди Аанга и учиться чему-нибудь у тети Катары.

До приезда Азера с семьей Фира слонялась без дела, потому что взрослые были заняты, а Саки не отлипала от сестры и кузенов. А еще оказалось, что у тети Катары и дяди Аанга родился еще ребенок, Тензин, и Фире даже дали его немножко подержать. Он оказался совсем маленьким и сморщенным, но забавным, и теперь девочка вынашивала планы, как бы выпросить у родителей братика или сестренку.

Наконец колокольчик возвестил о прибытии гостей, и Фира выскочила во двор. Из кареты как раз выходила тетя Хинаи, которая тоже нравилась Фире, потому что рассказывала интересные истории, а Азер уже стоял рядом и выискивал кого-то глазами. Фира на мгновение расстроилась, что он ищет не ее, но просияла, когда мальчик улыбнулся ей и помахал рукой. Его отец, который немного пугал Фиру, улыбнулся и похлопал сына по плечу, а тетя Хинаи тоже улыбнулась Фире и позвала ее к себе. Тетя Хинаи была маминой лучшей подругой, и Фира хотела найти себе такую же. Никто, кроме Хисы, не подходил, но девочка была пока слишком маленькой, чтобы Фира могла позволить себе всерьез с ней дружить. Если бы ей было хотя бы пять, тогда другое дело, но четыре – это же еще совсем мало.

- Привет! – близнецы, Шури и Зури, помахали ей руками.

С ними было весело устраивать какие-нибудь проделки, и им было уже по семь, так что Фира относилась с ним благосклонно. А вот Азула, тетя Азера, которую лишили магии много лет назад, как всегда дулась, когда ее звали на подобные сборища, а Зор, ее муж, изо всех сил пытался сгладить обстановку.

- Здравствуй, Фира, – поздоровался с ней Хозяин Огня.

Фира стушевалась, этот человек казался ей ужасно страшным, а особенно пугал большой ожог на половину лица. Фира сглотнула, поймала лукавую улыбку тети Хинаи и церемонно поклонилась.

- Здравствуйте.

Тетя Хинаи расхохоталась, она всегдавеселилась, когда кто-то относился к ее мужу чересчур серьезно. Азер улыбнулся Фире, и она выдохнула, только заметив, что изо всех сил сжимает кулаки.

- Привет! – подлетела к ней Хиса. – А я тебе такое расскажу, такое расскажу, нам мама вчера рассказала, тебе понравится!

Фира улыбнулась, осторожно покосилась на Хозяина Огня (звать его дядей Зуко она отказывалась даже в мыслях) и взяла Хису за руку. Послушать, что такого девочка хочет рассказать, было интересно, тем более что Азер явно намеревался пойти с ними.

Издалека им уже махал Буми, и Фира вздохнула, вынужденная пойти к другим детям. Майя тут же начала строить глазки Азеру, но он вроде бы не поддавался. Хиса фыркнула, оглядев девочку, и крепче сжала руку Фиры, другой рукой хватая ладонь Азера. Шури и Зури тоже было не очень уютно, потому что старшие девочки всегда следили за порядком и мешали им устраивать розыгрыши. Саки была старше близнецов на несколько месяцев и очень этим гордилась. Фире казалось, что девочке нравятся близнецы, и она берет пример с хорошенькой сестры, которую постоянно хвалят, но если все было действительно так, тактику она выбрала неверную. Фира проводила вышедшую встречать гостей маму и тряхнула волосами, отбрасывая мысли напроситься на посиделки к взрослым.

- Фира, пойдем туда, я расскажу тебе историю, – потянула ее в сторону Хиса.

Азер пошел за ними, то ли потому что сестра так и не отпустила его руку, то ли потому что действительно так хотел, Фира не поняла, но очень обрадовалась. Она почти готова была признать, что Хиса достаточно смышленая для своих четырех лет. Омрачали картину потащившиеся следом близнецы, но они в любом случае были лучше, чем общество высокомерной Майи. Фира иногда не понимала, в кого девчонка пошла такой, потому что Сокка, ее отец, был очень веселым, и мама Суюки тоже совсем не походила на свою дочку. Мама рассказывала, что Катара когда-то была почти такой же, но перевоспиталась под влиянием друзей. Фира сомневалась, что Майю тоже можно перевоспитать, но глядеть на дядю Аанга стала с еще большим уважением.

Позже, уже вечером, когда все истории были рассказаны, и подходило время ужина, в животе у Фиры громко заурчало. Она вдруг вспомнила, что с самого утра ничего не ела и только сидела перед окном в ожидании. Краска сама хлынула на лицо, и девочка съежилась. Показаться глупой перед Азером не хотелось, но просто так взять и пойти за едой она тоже не могла. Во-первых папа учил ее никогда не оставлять гостей одних, а во-вторых, Дора, кухарка, постоянно гоняла ее с кухни, когда Фира приходила подкрепиться не во время официальной трапезы.

Девочка смутилась и скуксилась, когда Азер бросил на нее обеспокоенный взгляд. Но он ничего не сказал, только поднялся с места и скрылся в доме. Хиса тут же подвинулась к ней ближе и доверительно зашептала на ухо:

- Ты ему нравишься!

Фира не поверила и окинула Хису скептическим взглядом, но та не смутилась и закивала резво.

- Правда-правда, даже папа заметил, а он иногда бывает такой черствый, вот как эта земля, – девочка топнула ножкой по высохшей от постоянной жары коричнево-серой земле.

- Да ну! – выдохнула Фира, но Хиса поняла ее по-своему.

- Папа любит маму! А если мама ему не скажет, он может никогда сам не понять что-нибудь!

- Хиса! – шикнул на нее вернувшийся Азер.

В руках он держал большое блюдо, доверху наполненное ароматными пирожками. У Фиры даже потекли слюнки, и снова заурчало в животе от вида и запаха. Азер глянул на нее странно и водрузил тяжелое блюдо Фире на колени.

- Это мне? – Фира заглянула ему в глаза и улыбнулась как учил папа. – Спасибо.

- Еще мне! – выкрикнула Хиса и стащила у нее один пирожок. – Правда, братик?

- А еще мне, – откуда ни возьмись появилась Азула и вгрызлась в еще один пирожок, – двиньтесь, малышня.

Азула была единственной женщиной, которую Фира не называла тетя. Она ей почему-то нравилась, хотя мама и рассказывала, что давно принцесса народа Огня была плохой. Азула и сейчас не была особенно хорошей, плохо ладила со взрослыми, говорила прямо что думает и не соблюдала никаких церемоний. Зато души не чаяла в старшем племяннике и постоянно огрызалась на близнецов, а с Хисой у них был заключен пакт о ненападении, и они дружно друг друга игнорировали.

Азер посторонился, и Фира очень расстроилась, потому что он освободил Азуле место между собой и самой Фирой. Азула усмехнулась, потрепала племянника по голове, придвинула его обратно и втиснулась между Хисой и Фирой. Фира мысленно ее поблагодарила и вручила еще один пирожок.

- Итак, чего здесь сидите неполным составом? – Азула взглядом указала на занявших беседку остальных детей.

- Мы полным составом, – фыркнула Хиса, но ее проигнорировали.

- Мне с ними не интересно, – буркнула Фира.

Азула смерила ее заинтересованным взглядом и хмыкнула. Азер серьезно кивнул, и Фира обрадовалась, потому что он с ней согласился.

- А ты, стало быть, здесь за главную, – протянула Азула, – круто.

Фира смутилась и покраснела. Азула фыркнула, потрепала ее по волосам, разом заглотила еще один пирожок и поднялась.

- Пойду к ним, что ли, схожу, – оскалилась она, – побешу детишек.

- Тебя Зор не потеряет? – задрал голову Азер.

Азула оглянулась на дверь-арку, из которой отчетливо слышались голоса, прислушалась и отрицательно махнула головой.

- Не, – она хохотнула, – он за-анят. Нашел с Зу-Зу общую тему.

- Зу-Зу? – Фира икнула и вытаращила на нее глаза.

- Ага, прозвище такое у моего братишки, – Азула коварно усмехнулась и облизала губы, – можешь тоже его так называть, ему понравится, гарантирую.

Она ушла в сторону беседки, оставив Фиру в смешанных чувствах. Она, конечно, знала, что у этих двоих странные отношения, но называть Хозяина Огня Зу-Зу она бы не решилась никогда. Азер, как будто подтверждая ее мысли, отрицательно помотал головой и совсем чуть-чуть улыбнулся.

- Лучше не надо, – только и сказал он.

***

Они встречались так несколько раз в год на все дни рождения и праздники, но Хинаи всегда казалось, словно они не виделись много лет. Она почему-то никак не могла поверить, что Тоф вышла замуж и даже родила ребенка, и этот ребенок уже шести лет отроду засматривается на ее сына. Ее сын, не будь дурак, тоже поглядывал на девочку и еще два года назад заявил, что обязательно на ней женится. Хинаи тогда потеряла дар речи и только и могла что хлопать глазами, пока Зуко не расхохотался, вернув ей способность соображать. И все эти два года он не отставал от нее с предложениями, просьбами и мольбами завести еще одного ребенка. Хинаи смеялась и отшучивалась, а теперь вот, во время очередных посиделок, совершенно не знала как сказать ему, что малыш все-таки будет.

Зуко разговорился с Зором и Соккой, а все ее внимание отчаянно привлекала к себе Тоф. Азула как-то неожиданно просто влилась в их компанию и даже уже почти перестала раздражаться на пустом месте. Они с Зором поженились всего пару лет назад, и Хинаи, честно говоря, никак не могла в это поверить.

За прошедшие годы многие изменились. Аанг стал высоченным, даже выше Зуко, Сокка заматерел и напоминал теперь, по заверениям близнецов, отпетого пирата. Тоф вот почти не изменилась, разве что подросла, а с Катарой Хинаи чудесным образом нашла общий язык.

- Мам, – Хиса подергала ее за рукав и сонно потерла глазки.

Ужин давно закончился, а дети все не желали расходиться по кроватям, разве что годовалый Тензин давно сопел в соседней комнате. Хинаи подхватила дочь на руки и усадила себе на колени, умиленно заглядывая в сонное личико.

- Зури и Шури пошли подбивать Буми на шалости, – сдала братьев она, – а Азер остался с Фирой, так что я ушла.

- Буми не поддастся, дорогая, – Хинаи хихикнула, но на всякий случай шепнула об этом Зуко.

Близнецы слушались только отца, так что Зуко, хохотнув и беззлобно выругавшись, поднялся и пошел на улицу.

- Мам, а когда ты скажешь папе, что будет маленький? – с самым невинным личиком спросила Хиса.

Зуко, не успевший уйти далеко, дернулся и споткнулся, оседая на пол. Разговоры враз затихли, и все глаза уставились на раскрывшую рот Хинаи. Такой подставы от дочери она не ожидала, тем более она не ожидала, что малышка вообще в курсе ее беременности.

- Пздравляю, Хнаи! – пьяно воскликнул Сокка, нарушая тишину.

Зуко резко поднялся, подхватил Хинаи на руки вместе с засмеявшейся Хисой и закружил по комнате. Хинаи не видела, как Аанг глянула на Катару с явным намеком, но зато краем уха услышала ее ответ:

- Нет уж, пятеро детей, это слишком.

Катара улыбалась, как улыбались и все остальные. Хинаи засмеялась, должна же она была когда-нибудь сообщить радостную новость, так что Хиса ей даже помогла. Чертовка счастливо улыбалась, сверкая искорками в глазах, и по очереди целовала ее и Зуко куда придется. Зуко сиял, как начищенный пятак, и не отставал от дочери, осыпая ее и жену поцелуями. Хинаи была искренне счастлива, потому что они все собрались здесь, и потому что каждый из них нашел свое место в этой жизни.

Ночь медленно опускалась на землю, а веселье в большом доме в стране Земли все не утихало. Старые добрые друзья собрались здесь, под одной крышей, как собирались и соберутся еще множество раз. И сейчас, спустя семнадцать лет после окончания войны, и в далеком будущем все у них будет хорошо.