Долгая дорога домой (СИ) [Любовь Земная] (fb2) читать онлайн

1 глава

Очнулся я от боли, сильной боли во всём теле, будто меня переехал поезд, но я каким-то чудом остался жив. Даже мыслить связно могу, значит, голова не сильно пострадала, хотя вот повернуться она почему-то отказалась. Руки и ноги, когда усилием воли попытался ими пошевелить, тоже не отреагировали. Но, возможно, эта слабость от долгого нахождения в коме? Ведь явно же со мной случилось что-то ну очень неприятное, раз я неподвижно лежу. Но боль-то чувствую! Значит, не парализован, возможно, только изломан и забинтован как мумия, поэтому и нет подвижности конечностей. В любом случае говорить о чём-то рано, но склоняюсь к тому, что я, видимо, попал в аварию, и теперь мучаюсь от её последствий. Больше в голову ничего не приходит.

«Бляя, как Адюшечку-то жалко! Судя по моим травмам, от машины явно остались «рожки, да ножки». Даже без вариантов!» — пригорюнился было я, но тут же вспомнил, что сам-то остался жив, а это уже повод для радости. Бог с ней, с машиной, при моём доходе я скоро другую куплю, всё равно ведь собирался расширять автопарк. И отец уже намекал, что солидный человек должен ездить на солидной машине, а не на «старьюшке», так ласково называл мою Адюшу, Ауди А4, выпущенную ещё в прошлом веке, зато купленную лично мной, без помощи папы на первые гонорары от удачных операций, проведённых мной в его частной клинике, куда я пришёл работать сразу после ординатуры.

Огромным усилием воли я разлепил тяжеленные веки, ожидая увидеть стерильную белизну лучшей палаты в отцовской клинике. Каково же было моё удивление, когда это оказалась явно не она, да ещё и совсем не клиника, а вообще даже непонятно что, больше напоминающее комнату Бабы Яги в избушке на курьих ножках из русской сказки. Ну или не совсем обычную горницу в деревенском домишке.

Комната, правда, была очень чистенькая, по крайней мере там, где я мог её видеть, под потолком всюду, куда доставал взгляд, висели пучки сушёных трав, по всей горнице распространялся приятный мятно-душистый аромат. Неподалёку виднелся шкафчик, заставленный глиняными горшочками разного размера. Возле белёной печи стоял ухват (сказки-то я в детстве смотреть любил и название запомнил), широкая деревянная лопата и метла! Ну всё, Баба Яга, приходи! В недоумении я пялился на эту сказочную атрибутику. Это что, насмешка?

Как я мог оказаться в сельском домике, если никуда из города практически не выезжал. Да и на дачах такого колорита, как печь и сушёные травы под потолком, явно ни у кого не найдёшь. Авария случилась недалеко от деревни? Как я туда мог попасть? Не сдержавшись едва слышно застонал.

Оказалось, этим я привлёк крепкую ещё на вид старуху, находившуюся в невидимой мне части комнаты. Она шустро доковыляла до печи, отодвинула заслон и выудила изнутри ковш, исходивший духмяным ароматом настоянного травяного чая. Отлила какое-то количество в плошку, взятую из шкафчика, и подошла к моей кровати, видимо, желая напоить этим снадобьем. Увидев, что глаза у меня открыты, она заворковала со мной мягким, удивительно красивым голосом, успокаивая и словно убаюкивая мою боль.

— Очнулся, сердешный, вот и славно, вот и хорошо. Значит, скоро и шевелиться начнёшь, и встанешь быстро. А то когда тебя Сенька притащил всего изломанного, не чаяла я, что и жив-то будешь. Да, видно, не человеческих ты кровей, соколик, коль так споро на поправку идёшь. Всего ничего полежал, а косточки-то уже и твёрдость заимели, и кровь с нутра идти перестала. Да и губы, и задок, почитай, заросли, хоть разговаривать-то тебе всё одно пока рано. Потерпи ещё малость, а там и хворь твоя исчезнет. Ты ж дитёнок, видать в рубашке родился, с такой-то высоты упал и сподобился живым остаться. А второй-то видать не выжил, его как окаянные обнаружили, через седло перекинули, да повезли куда-то.

Сенька сказывал, так живых-то не возят. Ой, да что я раскаркалась, старая дура, тебе ещё отдохнуть надобно. Давай-ка, отварчику выпьешь, да подремлешь, а там и повязку сымать будем. — С этими словами старуха начала по глотку наливать в мой рот своё снадобье, от него медленно уходила последняя боль и всё сильнее клонило в сон.

***

В следующее своё пробуждение я чувствовал себя значительно лучше. Боль хоть и осталась, но была уже притуплённая, как от старых ран и переломов. Даже удалось немного повернуть голову набок, хотя мешала повязка, намотанная, казалось, по всему телу.

Даже негромко кашлянуть, привлекая к себе внимание, смог. Ко мне тут же, чуть прихрамывая, подошла старуха, прошлый раз поившая меня отваром. Посмотрела на меня добрым, мудрым взглядом и начала потихоньку сматывать с меня бинты, давая понять что больше я в них не нуждаюсь.

По мере удаления с моего тела повязок, я всё сильнее испытывал острое чувство какой-то незащищённости, словно вместе с бинтами от меня уходила часть моей прежней жизни. Навсегда, оставляя, в какой-то мере, не готовым к переменам ни морально, ни физически.

Обнажаться перед чужой старухой, пусть знахаркой, было мучительно стыдно. Но она медленно и аккуратно делала своё дело. Смотала повязку с головы, рук, ног, внимательно осматривая и ощупывая каждый кусочек обнажаемого тела, и в заключение попросила молодого парня, который, оказывается, находился всё это время в невидимой мне части комнаты, придержать меня, чтобы не упал с кровати, когда она будет разматывать торс.

Тот устроил меня в вертикальном положении, а старуха внимательно наблюдала за моим лицом, готовая прервать моё разоблачение при первых признаках боли. Но я не чувствовал в своём состоянии ничего критического, и смена положения вызвала лишь небольшое головокружение, никак не отозвавшись больше нигде.

Женщина облегчённо вздохнула, пробормотав еле слышно хвалу моей нечеловеческой сущности. Заинтересовав до крайности этим высказыванием, не впервые произносимым ею, но если раньше оно прошло мимо сознания, то теперь я решил выяснить что она хочет этим сказать. Но только я было попытался открыть рот, как его накрыли мягкой ладонью, давая понять что с разговором нужно подождать.

Закончив с повязками и ощупываниями, старуха удовлетворённо покивала, укрыла мои плечи какой-то холстиной и велела парню нести мою тушку в баню, на помывку. Да действовать осторожно, лишь обмыть всего руками, ни пар, ни веник велела не применять. Сказала, что рано, надо ещё немного подождать, с такими нагрузками на организм, лучше не рисковать.

Парень умело, видимо, не раз приходилось таскать больных, подхватил меня на руки и вынес вначале на крылечко, а затем в стоящую неподалёку баню. При этом он ни разу не поморщился и не подал виду что ему тяжело, словно нёс на руках невесомую пушинку. Так бережно и легко его руки сжимали моё тело.

Доставив в баню, парень пристроил меня на неширокой полке и начал отмывать, предварительно намазав какой-то тёмной субстанцией. «Бляя, ну и деревня, в каком веке в ней остановился прогресс? Даже мыла нормального у хозяйки нет! Своё что ли варят?» — изумился я. Парень между тем сноровисто смывал с меня намазанную пасту.

Легонько тёр рёбра, спускаясь всё ниже к паху. «Неужели и там меня вымоет, не постесняется?» — подумалось мне. Вымыл, и ни один мускул не дрогнул на миловидном лице банщика. Перевернул на живот и повторил процедуру уже на спине, до задницы, впрочем, дотрагивался очень осторожно, словно чего-то опасаясь, впрочем, закончил с ней быстро, и заподозрить его в особом отношении к данной части тела было просто не реально.

Хотя, как оказалось, я был совсем не против небольшой ласки, несмотря на всё моё больное состояние, видимо соскучился по сексу. Давненько у меня партнёров не было. После ухода Влада, вечно недовольного тем, что я постоянно занят то на работе в клинике интерном, то опять же на работе в отцовской клинике, у меня даже случайных связей не было.

А секса, признаюсь, хотелось иногда до одури, тогда я просто шёл на работу и просил отца вставить в мой график очередную плановую операцию. Любимое дело хоть порядком и выматывало, но после трудового дня трахаться не очень хотелось.

Папа на моё увлечение парнем смотрел снисходительно, у самого рыльце в пушку. После смерти мамы он в открытую для меня начал встречаться с преподавателем медицинской академии, бывшим когда-то его однокурсником. Поэтому все вопросы в кого я таким уродился быстро отпали. Да и после расставания с Владом именно он поддержал меня морально, сказав что парня найду себе обязательно, но не сейчас. Сначала надо вновь научится доверять людям.

Между тем помывка закончилась, и парень успел и обсушить меня слегка полотенцем, и домой доставить, устроив сидя на кровати. Вот это я задумался, даже обратную дорогу не заметил.

И ещё, вернувшись к реальности, я понял что на голове-то у меня не всё ладно. При моей короткой стрижке, я ощущал странную тяжесть длинных, мокрых волос! Усилием воли дотянул руку до головы и неловкими движениями отделил от основной массы волос одну прядь. Она всё тянулась и тянулась, и оказалась длиной примерно до живота! Да ещё насыщенного почти золотого цвета!

Я не верил своим глазам! У меня, натурального брюнета, ни под каким видом не может быть такого яркого цвета волос, да ещё такой поразительной длины! Чтобы исключить версию с париком, я несильно подёргал за влажные волосы. Действие отозвалось немедленной болью в затылке. Значит, не парик!

Чувствуя себя обескураженным таким странным открытием, обратил внимание что и рука явно не моя! Да она была красива, с правильно прокаченными мускулами, ладонь с аристократическими длинными пальцами, но не моя! И вторая не моя! Между собой они близнецы, конечно. Но мои-то где?! Мои, ценящиеся на вес золота при работе за операционным столом.

Я запаниковал. Чтобы удостовериться, что всё происходящее мне не кажется, попросил подать зеркало. Хриплый голос с рычащими нотками поверг в ещё большую истерику. Я, взрослый, состоявшийся мужчина, истерил как неуравновешенная дамочка с больными нервами!

— Да что ты, милок! Где ж я тебе такую драгоценность-то возьму? Это во дворце таких чудес видимо-невидимо. А мы люди простые, неоткуда нам их спроворить. Да и зачем тебе, чего удумал? Губки твои заросли, затянулись, даже шрамчиков не осталось, личико гладкое, да любое. На что смотреть собрался? Всё у тебя хорошо уже, — успокаивала как могла старуха.

На этих странных словах я вообще завис. Это что, выходит у меня ещё и с губами какой-то непорядок был? Всё, теперь я точно не успокоюсь, пока не увижу своё лицо, да хоть в воде что ли посмотреть! Не принесут, сам пойду искать воду!

— Ведро воды или хотя бы чашку с водой принесите, пожалуйста! — хрипло прокаркал я. «Да что у меня с голосом? Повреждения в горле что ли какие-то? Это связано с травмой губ? Ничего не понимаю!» — недоумевал я.

На мою отчаянную просьбу откликнулся парнишка. Откуда-то из коридора принёс полное ведро воды и замер рядом со мной, удерживая принесённое на уровне моей груди.

Неудобно, но всё же что-то разглядеть я смог. Но от увиденного я начал впадать в ступор. Из ведра на меня глядело удивительно красивое лицо молодого парнишки. НО! Оно было не моё! Я даже не знал никогда этого человека! Это что, выходит я каким-то образом попал в тело этого юноши? И что теперь прикажете делать? Как объяснять, что я — это не он? Да нас обоих сумасшедшими сочтут, или на опыты сдадут. Кстати, где это мы, и как сюда попали? «Парень-то изломанный и порванный весь был», — вдруг припомнил я. А судя по характерным ранам губ, и то с какой осторожностью мой банщик касался задницы, можно сделать заключение, что оно перед тем как попало ко мне, было изнасиловано и умерщвлено! Раз уж я смог сюда попасть.

«А что же тогда случилось с моим собственным телом? Тоже умерло, раз душа смогла его покинуть?» — вдруг на меня с ужасающей чёткостью начали наплывать видения последних часов жизни в собственном теле. В ушах зашумело, и я начал уплывать в ласковое забвение. Где-то далеко услышал грохот ведра, и сознание окончательно отключилось…

2 глава

Рабочий день закончился. Усталым шагом, хорошо поработавшего человека я прошёл через фойе, мимо ресепшена, где с улыбкой попрощался с девочками-регистраторами. Вышел через стеклянные двери с намерением пройти на стоянку и сесть наконец-то в свою «Адюшу» чтобы с чувством выполненного долга отправится домой. Где меня ждал одинокий вечер, в компании, разве что, героев фильма Кристофера Нолана «Помни».

Когда я уже спускался по широким ступеням лестницы, ко мне подошли два высоких молодых человека в чёрных костюмах частной охраны, и попросили уделить им внимание. Попросить, конечно, это мягко сказано, они настойчиво требовали нанести визит их хозяину, целью которого озвучивались странные обстоятельства получения огнестрельного ранения. Пришлось согласиться, аргументом в пользу положительного ответа явился ствол пистолета, ненавязчиво уткнувшийся мне под рёбра. А при упоминании увечий, которые по моей милости может получить папа, желание спорить пропало абсолютно.

Мне настоятельно рекомендовали захватить всё что может потребоваться для самой сложной операции. Помещение и ассистента обещали предоставить. На вопрос почему бы не доставить пациента в клинику, получил туманный ответ, что больной не транспортабелен. А значит проследовать к нему должен врач. Тем более оплата за все неудобства и издержки будет достойная.

Пришлось вернуться в операционную клиники чтобы собрать все инструменты, которые могут потребоваться мне в работе. Когда проходил мимо девушек на ресепшене, они недоуменно переглянулись, но спрашивать ни о чём не стали. Персонал вёл себя безупречно — никто не задал ни одного постороннего вопроса, тем более за моей спиной маячили исчерпывающими ответами два таких колоритных персонажа.

Попросил Танечку, операционную сестру, находящуюся сейчас на дежурстве, как можно быстрее собрать и уложить в кейс контейнер с нужными при огнестрельном ранении инструментами. Мыслями был уже там, где истекал кровью человек — даже пожалел, что не могу взять с собой эту опытную ассистентку. Кого-то там мне ещё предоставят в качестве помощника? Но тут уж воля хозяина — закон! Да и подвергать девушку опасности, не самая лучшая идея.

Нужный набор тут же был пересчитан и уложен, а Таня встревоженно заглядывала мне в глаза, давая понять что догадывается, чем я собираюсь заняться в ближайшее время, и очень волнуется. Чтобы немного успокоить, легко погладил её по руке.

Глубоко вздохнув, я поудобнее перехватил переданный мне кейс с инструментами и направился к двери. На пороге почему-то остановился и, повернувшись, обвёл тоскливым взглядом это стерильное, но такое уютное и родное для меня помещение. Поймал себя на мысли, что возможно нахожусь здесь в последний раз, качнул головой, не веря в подобное, и вышел.

***

В машине со мной никто из сопровождающих не разговаривал, предпочитая хмуро отмалчиваться. Да я и не лез с расспросами, не видя для себя полезной подробную информацию об обстоятельствах получения столь специфического ранения, понимая что чем меньше знаешь, тем целее будешь, а о состоянии пациента я узнаю, когда уже скоро лично его осмотрю. Сейчас же смотрел в окно и гадал, сколь долго я буду занят предстоящей операцией, предполагая из всего сказанного, что случай не из лёгких.

Доставили меня по адресу довольно быстро, оказалось что наша клиника, пожалуй, самая ближайшая к месту назначения. В связи с этим отпал вопрос, почему именно я был доставлен к пострадавшему. В округе меня уже успели узнать, и запись на мои плановые операции была внушительная.

Подъехав к высоким воротам, водитель пультом привёл в действие механизм разблокировки. Как только ворота открылись, он быстро проехал во двор, механизм тут же сработал на обратное действие и ворота закрылись, словно отсекая всё что осталось в той жизни.

Вырулив на парковку недалеко от дома, мужчина остановил машину, разблокировал двери, давая понять что я имею относительную свободу действий. Но тут же предупредил, что передвигаться по территории опасно, так как здесь может бегать любимый пёс хозяина — немецкая овчарка Анзор, подчиняющийся исключительно ему, и не всегда дружелюбно настроенный к гостям. Поэтому лучше вести себя спокойно и не дёргаться. С опаской открыв дверцу машины, я прежде чем ступить на парковку, внимательно, насколько хватало поля зрения, огляделся, убедившись что пса поблизости не наблюдается. Не хватало ещё приехать покусанным своенравным псом с подобного визита.

Выбрался из автомобиля, машинально отметив что погода стремительно меняется — потемнело, тёмная туча начала двигаться в нашу сторону, закрывая собой светлую полоску небосвода. На землю упали, предвестниками ливня, первые капли дождя, ухудшая и так нерадужное настроение.

Сопровождавшие меня секьюрити быстрыми шагами направились к заднему входу. Я шел не отставая — строить из себя героя не считал достойным профессионала — меня ждал пациент. Кейс с инструментами был в руке у одного из моих конвоиров. В том же быстром темпе поднялись по неширокой лестнице на второй этаж, чуть пробежали по коридору, и меня практически втолкнули в помещение, видимо бывшее спальней раненого хозяина, предварительно сунув мне в руки кейс — манеры у этих мартышек были соответствующие. Сами же они то ли предпочли остаться за дверью, то ли это было правилом, но мне сказали, что меня встретят и всё покажут.

То что оперировать уже никого не нужно, я понял сразу, как только увидел землистый цвет лица и широко открытые, застывшие глаза покойника. Огнестрельная рана, судя по окровавленной, с зелёными разводами повязке, пришлась в живот, наверняка повредив кишечник, а там уж и перитонит не заставил себя ждать, инфекция быстро распространилась, и в этом случае промедление с оказанием медицинской помощи стоило человеку жизни.

В углу комнаты отыскался, сидящий на полу, всхлипывающий парень в медицинском халате и шапочке. Он испуганно глядел на меня, видимо, не зная чего можно ожидать от моего появления. И это обещанный мне ассистент? Да он же студент ещё, какой он может иметь опыт в подобных случаях, хорошо если названия инструментов успел выучить. Меня разобрала злость на тупоумных верзил, додумавшихся притащить на операцию непонятно кого. Я опустился на пол рядом с парнем.

— Давно сидишь, почему именно ты оказался здесь? Поопытнее никого не нашлось? Хотя здесь и опытный не справился бы — срочная операция требовалась сразу же и не на дому. В этих условиях, без реанимационного оборудования пациент всё равно не выжил бы, да и время было упущено. Условий абсолютно никаких, что за средние века. Даже после операции и реанимации никто не дал бы гарантии на благоприятный исход. Дилетанты! Угробили человека, нет бы сразу в больницу доставить, возможно спасли бы его, но и в этом случае не факт, — вполголоса не понятно зачем выговаривал я испуганному студенту, надеясь всё же, что человеческая речь и уравновешенная интонация выведут его из ступора. Когда сошли первые гневные порывы, до меня наконец-то дошло, что его, как и меня, никто не спрашивал — просто поставили перед фактом и сюда притащили. А значит мы с ним находимся сейчас в одном положении, и выходить из него нам надо вместе.

— Я будущий хирург, когда спросили так и сказал, у нас учебная практика в больнице была. Наш курс и не допускали ещё ни к чему, только смотреть разрешали, и то только в лёгких случаях. А они, — он кивнул в сторону двери, — даже слушать больше ничего не стали, привезли сюда и велели хозяина к операции готовить. При мне звонили, спрашивали, где им хорошего врача взять, видимо на вас им и указали. Я слышал приметы: средний рост, худощавое телосложение, чёрные волосы, нос с горбинкой и карие глаза, их один из них повторял, когда записывал. Им и адрес вашей клиники дали и машину вашу описали. — подтверждая мои догадки, проинформировал парнишка.

— И что нам теперь делать? Нас ведь теперь отпустят отсюда… живыми? Мы же в его смерти не виноваты совсем, они сами его состояние запустили, — немного помолчав задал интересующие и меня вопросы парень.

— Боюсь, тому что пациент умер, наши сторожа рады не будут. И доказать их причастность к его смерти представляется мне абсолютно невозможной, они просто не поверят что мы были не в силах его спасти. Таким образом, встал вопрос: как нам отсюда выбраться, и как сделать это незаметно. Звукоизоляция тут похоже замечательная, но рано или поздно сюда войдут, узнать окончилась ли операция, так что сидеть и надеясь на чудо — не выход. И даже, если мы сможем выбраться на улицу через балкон, что тоже проблематично, если только не прыгнуть, надеясь ничего не сломать, то и там нас поджидает опасность в виде свободно разгуливающего по территории пса вот этого покойника, который отличается нестабильным поведением и способен нас банально покусать, если не загрызть. Но даже если от пса мы сумеем отбиться, то ворота преодолеть нам вряд ли под силу, хотя не исключена возможность, что каким-то образом мы всё же сможем это сделать просто помогая друг другу. А значит сбежать нам попытаться стоит. Твоё имя они знают? — парнишка отрицательно качнул головой. — Вот это хорошо, значит хотя бы ты будешь в полной безопасности, а я постараюсь что-нибудь придумать, если выживу. В крайнем случае, на время куда-нибудь уеду — давно в отпуске не был. Ну что, решено? Бежим?

— Решено, всё равно хуже уже не будет. Тут второй этаж, не так уж и высоко, давайте посмотрим, может, и бояться нечего.

Выбравшись из облюбованного нами угла на полу, мы дружно подошли к окну, за которым вовсю бушевал дождь с грозой. Открыв пошире балконную дверь, я перегнулся через ажурные металлические перила, стараясь разглядеть, что ожидает нас при приземлении. В принципе если перелезть через перила, и повиснуть на нижней части балкона, то будет не так уж и высоко — разбиться не должны. А гроза скроет все посторонние шумы от передвижения. Мой соучастник по побегу, видимо, пришёл к такому же заключению. И мы переглянувшись, дружно полезли через перила, причём я не забыл прихватить свой кейс с инструментами, скинув его в подставленные руки уже спрыгнувшего на газон парня. Впрочем как только сам оказался внизу, я тут же его взял обратно, надеясь отмахнуться им от пса в случае его появления около нас — я и покрепче мальчишки и посноровистее, да и соображаю, не в пример ему, быстро.

Мы сумели незамеченными добежать до высокой стены кирпичного забора. Поставив кейс на землю рядом с собой, я сложил ладони лодочкой, показывая что первым хочу переправить через препятствие своего спутника. Тот понятливо поставил обутую в кроссовок ногу в мои руки и я с силой подкинул его вверх, надеясь, что удача ему улыбнётся, и он сможет с первого раза зацепиться на стене. Видимо я удачно его направил, ухватившись за верхнюю часть забора, парень подтянулся на руках и, перекинув ногу, сел наверху. Он тут же начал опускать как можно ниже руки чтобы я смог за них уцепиться.

Но тут откуда-то из-за пелены дождя ко мне с лаем быстро начал приближаться пёс. Несколько раз неудачно подпрыгнув, надеясь всё же ухватить протянутые руки, я в последний момент перед броском собаки развернулся, пристально уставился прямо в разъярённые собачьи глаза, давая понять что не уступлю, что я здесь хозяин положения. А сам медленно начал нагибаться за кейсом, стоявшим недалеко от моих ног. Я уже успел надёжно уцепиться за ручку кейса, намереваясь оглушить им пса, когда тот прыгнет. Тот пока лишь лаял, иногда переходя на рык, ощеривая в злобном оскале пасть и не сводя с меня внимательных глаз, надеясь дождавшись моей фатальной ошибки, когда я отведу от него взгляд, вцепиться мне, если не в горло, то в любую другую часть тела, повалить, а там и забрать жизнь. Всё это ясно читалось по его глазам. И он дождался своего.

Между раскатами грома и ослепительно сверкавшую молнию я чётко услышал, а затем и увидел быстро приближающихся, оскальзывающихся на ходу охранников с пистолетами, готовыми стрелять в любой момент. И тут я понял что отвлёкся от не менее страшного врага, пёс быстро бросившийся вперёд вцепился мне в свободную руку, и, остервенело мотая головой, начал трепать её из стороны в сторону, одновременно всё сильнее сжимая челюсти, стремился перегрызть мне кость. От шока я даже забыл, что сжимаю в руке увесистое оружие в виде кейса, а опомнившись попытался размахнуться для удара, но коварный дождь сделал своё дело — при замахе у меня потерялась устойчивость и, оскользнувшись, я рухнул на землю.

Охрана, затормозившая было при виде озверевшего пса, снова двинулась в нашу сторону, рассудив, видимо, что мёртвый хозяин за убийство любимца явно покарать уже не сможет. А значит, такой машине для убийства жить точно не стоит, кто знает, в какой момент пес опять озвереет и набросится на очередную жертву.

Подбежав к нам на расстояние уверенного выстрела они открыли огонь сначала по псу, а потом я увидел дуло пистолета, направленное мне в голову.

Последнее что я помню, это яркий всполох молнии и полёт в вязком белом тумане — меня унесло неизвестно куда.

3 глава

СОН. А СОН ЛИ?

Я стоял в кабинете отца рядом с его столом, за которым и восседал досточтимый родитель, и пытался прийти в себя от только что услышанного от него «приговора». Мне предстояло в скором времени покинуть родной дом и направится на равнину, где находится королевство чёрных драконов.

Принц Анзоргус объявил о намерении выбрать себе пару, и все, кто не желают в будущем политических и военных обострений с самым сильным и многочисленным государством чёрных драконов, вынуждены прислать к их двору своих отпрысков. Вопрос пола претендента, чью руку и сердце, в конечном счете, возьмет принц не стоял, поскольку у того не было предпочтений, отклоняющихся в ту или иную сторону. Но были два условия, как необходимые для участия в отборе — королевская кровь и девственно-чистая репутация участника парада невест.

Всего ко двору должны были прибыть особей пять или шесть, в зависимости от политических настроений родителей претендентов. Многие самоуверенные короли предпочитали сами выбирать пары наследникам, не полагаясь на волю случая. Но державы послабее вынуждены были подчиниться, жертвуя ради мира в своих странах счастьем, а зачастую и жизнью своих сыновей и дочерей.

Ибо о ярости и коварстве черных драконах ходили страшные легенды, свидетельствующие, как не сладко приходилось жить выбранным на почётную роль супруга или супруги. Даже невинный взгляд в сторону любого другого дракона кроме венценосного мужа, мог расцениться как измена. Каралась же подобная измена смертью. Оттого и ходили королевские мужья и жёны опустив взгляд к полу, не смея поднять его, чтобы, не приведи боги, тот не упал на кого бы то ни было, кроме венценосного благоверного.

Эти рассказы в большом количестве мне в детстве рассказывала нянюшка, и вот теперь они всплыли в моей памяти как отголоски того детского ужаса перед чёрными драконами. Я даже не задумывался, всё ли в тех рассказах было правдой, верил каждому слову безоговорочно той наивной верой из детства.

Как самый младший принц золотых драконов, ещё не достигший совершеннолетия, я надеялся что смогу избежать подобной участи, и чёрный принц успеет выбрать себе пару до того как окончательно повзрослею. Но моим надеждам не суждено было сбыться, совершеннолетие будет через две недели, и приглашение игнорировать мы уже не можем себе позволить.

В связи с уменьшением рождаемости наш род становился всё малочисленнее, и сохранность государства волновала моего родителя всё сильнее. Нам нужна защита и покровительство чёрных драконов, а значит предложение участвовать в отборе мы принимаем, и участвовать в нём предстоит мне.

Все эти мысли быстро проносились в моей голове, пока я, как следует послушному сыну, выслушивал наставления отца, как вести себя, чтобы не привлекать к себе внимания на отборе, таким образом, по возможности, иметь шанс вернуться домой.

***

Провожать меня к телепорту вышла вся моя немногочисленная родня: папа, крепившийся изо всех сил, чтобы не взять своё решение отправить меня на отбор обратно. Для него я был любимым сыном, и он всем сердцем переживал за мою судьбу, тем более, что мама умерла сразу после моего появления на свет от загадочной болезни. Подробности и описания болезни от меня почему-то скрывали, но и так было ясно что это было что-то ужасное, раз об этом предпочитали даже не вспоминать.

Бабушка тоже присутствовала здесь — она вообще для меня всё — самая значимая часть моей жизни. Весь уход и обучение она, после смерти мамы, взяла на себя, даже первое превращение и полёт я проводил под её чутким руководством. Она была мамой моей мамы и серебряной драконицей удивительной красоты. В её мудрых глазах светилась грусть от прощания со мною, но ни словом, ни делом она не показала, как тяжело ей даётся предстоящее расставание.

И наконец старший брат — наследник нашего королевства, с женой и маленьким сынишкой, который с любопытством смотрел на меня сидя на руках отца, не понимая отчего это я сегодня не играю с ним.

Все слова и напутствия уже были сказаны. Подхватив рукой небольшой чемоданчик с драгоценностями, которые выбрал для того чтобы блистать при дворе, я прощаясь небрежно махнул всем головой, не собираясь давать увидеть слёзы стоявшие у меня в глазах.

Но всё же не сдержался и шагнул ближе к бабушке, прижавшись к ней крепко, обнял за шею одной рукой, затем резко отстранившись развернулся и пошагал к установке телепорта, где меня уже ждал с багажом в руках, верный друг и слуга Крей. Служитель дал знак и я шагнул вглубь установки, чтобы в следующий миг выйти уже в другом месте и в другой жизни.

***

Собираясь на первый бал, который давался в честь прибывших на отбор претендентов, я оделся со всей тщательностью. На этом ознакомительном балу надо было подчеркнуть свой родовой цвет, и как бы мне ни хотелось быть как можно незаметнее, но то обстоятельство, что я всё же являлся золотым драконом, сводило все усилия на нет. Мне только по цвету рода было положено блистать, а значит и камзол расшитый золотой нитью как влитой сидевший на моих широких плечах, и обтягивающие стройные ноги штаны, так же щедро затканные золотом, и даже высокие сапоги из мягкой жёлтой кожи щедро украшенные золотом же, способствовали моему определению. На фоне всего этого великолепия из драгоценностей, я отважился одеть только массивное родовое кольцо, да булавку с янтарём скрепившую платок на шее. Волосы Крей заплёл в тугую витиеватую косу, и на этом я посчитал свои приготовления завершёнными.

В дверь постучали и вошедший вслед за стуком представительный мужчина объявил, что он назначен сопровождать претендентов мужского пола в бальную залу, и по всем интересующим меня вопросам нужно обращаться именно к нему.

Выйдя в коридор вслед за сопровождающим, я увидел, что, пожалуй, зря опасался своего сверкающего вида, рядом с соседней дверью стоял такой же сверкающий серебром парень, всё различие с которым заключалось в цвете и в причёске, тот свои серебряные пряди в причёску собирать не стал, и они живописно окутывали его широкие плечи.

Он приветливо кивнул мне, сочувствующе посмотрел на мой костюм, беглым взглядом окинул свой и еле заметно сморщился, давая понять как он относится к одежде родовых цветов. «Артемус», — одними губами прошептал он. «Голдиолус», — так же тихо ответил я, парень начинал мне нравиться. Надеюсь сопровождающий не заметил нашего интереса друг к другу, не подобает на брачном отборе симпатизировать сопернику.

Все четыре девушки под предводительством высокой сухощавой женщины повстречались нам на широкой лестнице, ведущей на первый этаж, где и располагалась бальная зала. По богатству и цвету убранства можно было судить к какому роду они относились, а по вычурности нарядов они нас с серебряным явно превосходили.

Кажется, я начал успокаиваться насчёт своей «выделяемости», да и где это видано, чтобы имея в претендентках на супружество столько красивых девушек, выбрать пусть симпатичного, но парня. Скорее всего мы с серебряным так и будем не у дел весь отбор, но пока нам предстоял первый бал, и чем ближе мы подходили к высоким дверям бальной залы, тем сильнее в волнении билось сердце.

И вот по порядку, оглашая вначале девушек, нас начали представлять собравшимся на бал. Последним представили меня, и я вошёл в огромную величественную залу. Стены которой были украшены полудрагоценными камнями, составляющими удивительной красоты мозаику, не повторяющиеся мотивы которой пестрели на каждом пролёте стены. Ярко переливались под потолком люстры из горного хрусталя, свечи в которых, естественно, были магическими. Блестели даже натёртые полы.

Дамы и кавалеры выстроились полукругом и с любопытством разглядывали нашу компанию, а мы не сговариваясь старались держаться вместе в ожидании представления монаршим особам, которые в данный момент пока отсутствовали. Но вот от парадных дверей послышалось торжественное объявление о прибытии королевской семьи:

— Его величество король чёрных драконов Астелиус Чёрный коготь, Её величество королева Тамира, Его высочество принц чёрных драконов Анзоргус, — по зале, в сторону стоявших там усыпанными драгоценностями тронов, величественно двигалось монаршье семейство.

Король и принц отличались хищными, неприятными чертами лица, взгляд чёрных глаз из-под низко нависших бровей отличался кинжальной остротой. Быстро оглядывая собравшихся в зале, остановились на нашей шестёрке, низко склонившейся в приветствии на переднем плане по правую руку от шествующих. Взмахом королевской руки нам разрешили выпрямиться, но напрямую глядеть на короля и его семейство я опасался, предпочитая смотреть украдкой.

Королева же не смотрела в пол, как помнилось мне из нянюшкиных рассказов, а равнодушно взирала на присутствующих, скользящий взгляд не задерживался абсолютно ни на ком, словно она на самом деле пребывала сейчас далеко отсюда, и происходящее не касается её совершенно. Немного оживился взгляд королевы лишь когда она перевела блуждающий взор на меня, но это всё мой костюм виноват, очень уж бросается в глаза своим блеском. Впрочем взгляд, чуть задержавшись, тут же последовал дальше. Из чего я заключил о правильности своих выводов.

Никакого сходства с сыном у королевы не было, из чего можно было заключить что тот похож исключительно на своего родителя.

Они и правда удивляли похожестью как своей внешностью, так и поведением, бесцеремонно разглядывая каждую девушку-претендентку, буквально раздевая тех глазами.

Вот очередь дошла и до нас с серебряным принцем, к моему удивлению взгляды отца и сына не изменились, даже стали ещё внимательнее и острее, будто не парня разглядывают, а девушку ослепительной красоты. Налюбовавшись Артемусом, они переглянулись между собой и я заметил чуть заметный кивок отца, то ли одобривший кандидатуру, то ли давший знак что парень нравится именно ему.

Потом оба чёрных взгляда переместились на меня и я увидел жгучий интерес застывший в глубине их глаз, крылья хищно изогнутых носов затрепетали и даже без подсказки стало ясно что я их чем-то очень заинтересовал. Но взгляд явно был не оценивающий, как с Артемусом, а какой-то злой и беспощадный, я старался не подать вида, как в страхе сжалось моё сердце.

Наконец, королевское семейство прошествовало к тронам, и восседая на них, посматривало на представляемых, уже официально, претендентов. А покончив с представлениями, Анзоргус подошёл прямиком ко мне и пригласил открыть первым танцем бал. Обескураженно я вложил свою ладонь в руку чёрного принца, и направился вслед за ним в середину залы, чтобы начать танец. Мимолётно отметил сочувствие на лице серебряного, но и ему я тоже не завидовал, интерес-то венценосного папаши к нему я видел чётко. Надо будет позже предупредить его об этом, с этими мыслями я и был увлечён в танец.

Как танцевал и с кем, прошло для меня одним сплошным смазанным мигом. В течение всего вечера ловил на себе множество заинтересованных взглядов, только с тем, кто был мне на самом деле интересен пообщаться так и не удалось. Его постоянно занимали разговорами то отец, то сын, а я стоял рядом, не смеющий ослушаться приказа не отходить, но не отчаивался, ведь бал когда-нибудь кончится и я смогу увидеться с ним в его комнате, двери комнат у нас рядом. Зачем мне это было нужно я и сам толком не понимал, предупреждать уже было не о чем, он прекрасно и без меня уже видел неподдельный интерес короля-отца. Но меня неудержимо тянуло к нему — что это было, я в тот момент так и не разобрал.

И вот ожидаемый миг — бал закончился, нас с Артемусом в наши комнаты провожал всё тот же человек. Доведя до места назначения, он посоветовал не пытаться выходить из своих комнат — скоро выпустят варгов и до утра в коридорах будет небезопасно.

Услышав про волков в коридоре, я немного приуныл, но рассудив, что до соседней двери не так уж и далеко, переоделся и решил рискнуть добежать туда, куда ну очень хотелось попасть. Только оказалось, что я был не одинок в своём желании, услышав стук в дверь и негромкое «Открой!» голосом Артемуса, поспешил распахнуть дверь, впуская в комнату серебряного.

Он буквально влетел внутрь комнаты и, закрыв за собой дверь на задвижку, обернулся, поймав меня в объятия, и накрыл мои губы своими.

4 глава

Сон. А сон ли? (продолжение)

Хоть я и хотел, подсознательно, очень хотел увидеться наедине с серебряным принцем, но поцелуй стал для меня большой неожиданностью, и я машинально его слегка оттолкнул. Артемус упираться не стал, отпрянул чуть, прищурил глаза и с наслаждением облизал свои губы, потом, как ни в чём не бывало, отошёл и присел на широченную кровать, стоящую в глубине комнаты, предоставленной мне во дворце. Я пристроился недалеко на той же кровати и, вопросительно глядя в лицо, любуясь мужественными чертами, приготовился слушать, что же он хотел мне сказать и как объяснит свое «вторжение». О том, что только что сам хотел бежать в его комнату без всякого повода и особых причин, я уже и позабыл.

— Что можешь сказать про поведение короля и принца на сегодняшнем балу? Тебе не показалось странным, что их заинтересовали мы одновременно? Ну ладно принц, он собирается жениться и ему положено выбрать себе пару, пусть и парня. Магии в нас много — для создания яйца, и для его поддержания сил хватит. Но папашка, то есть Его Величество, ведёт себя странно, мы же не наложниками сюда ехали становиться, чтобы пялиться на нас, как на рабынь на невольничьем рынке, а пусть младшими, но мужьями. Но он зря старался так меня оглядывать, я всё равно не соглашусь на подобное унижение. А если честно, я бы лучше на тебе женился, ты мне сразу понравился. — от подобной откровенности я даже растерялся, нет, он мне тоже понравился, но чтобы вот так сразу — раз и жениться — это, наверное, всё же перебор. Или я просто ещё не дошёл до такой мысли — сказал, как думал:

— Да, поведение в высшей мере подозрительное, и даже не в отношении тебя или меня, хоть мы и оба парни, ведь пол будущего супруга не очень меняет дело при зачатии, а вот то что нас с тобой могут просто отсюда не выпустить после отбора, в случае если нас не выберут — это другое дело, но на то было очень похоже. Что смогут сделать наши королевства — твои или мои родители — в этом случае? Пойдут на чёрных войной? Но ведь нас и прислали сюда только для того чтобы не допустить никакой войны. Что значат наши жизни против жизней целого клана? И как ты возразишь, если всё-таки сделают наложником, не особо тебя об этом спрашивая? Я в том же положении, если не хуже, во взгляде принца на балу, я увидел только злость и предвкушение какой-то гадости, скорее это тебе предстоит быть супругом, а мне наложником. Или я ничего в этом не понимаю. — выложил, как на духу, все забравшиеся в голову на балу мысли Артемусу.

— Я об этом как-то даже не подумал, считал что всё-таки имею право уехать отсюда, будучи не выбранным в супруги, но то, как ты это излагаешь, мне кажется более правдоподобным. Такое поведение короля и принца, их похотливые взгляды покоя не дают. Но ты не сказал мне, что бы ты ответил на моё предложение руки и сердца, если бы было возможно нам быть вместе. — на последних словах Артемус лукаво усмехнулся.

— Ты точно с ума сошёл! Мы тут не шутки шутим, а ты со своими глупостями лезешь, я тебя увидел сегодня только первый раз. Что я должен тебе сказать? Да, ты мне не противен и, наверное, даже понравился, но это не говорит о том, что я непременно должен прямо сегодня в тебя влюбиться и согласиться быть твоим мужем, да и возможности такой у нас всё равно нет. Одному из нас прийдётся стать супругом принцу, а второго ждёт неизвестность.

Но видимо непрошибаемый характер серебряного никак не хотел понимать что сейчас не время для его предложений, да и не наступит никогда это время. Одним слитным движением он метнулся ко мне, подминая моё тело под себя, и оплетая моё лицо своими руками, а ярко-синие глаза глядели, казалось, прямо в мою душу. Глядели долго, стараясь увидеть что-то, видимое только ему одному, но вот он вздрогнул всем телом и лицо его исказила судорога боли, а потом склонился ко мне и поцеловал в губы.

Я же как заворожённый ответил на поцелуй, и плевать мне уже было на то что увидел его только сегодня. Весь мир для меня сошёлся на его губах и этих синих, казалось, читающих всю мою душу глазах. Я больше не сомневался — я хотел быть с ним, быть его, навсегда.

Оторвавшись от моих губ, Артемус перекатился на бок, обнял, уткнув моё лицо себе в плечо и прошептал на ухо:

— Ты — мой, только мой, но помочь тебе избежать судьбы, не смогу даже я. Это больно, горько и страшно, но всегда помни, что всему когда-то наступает конец, и там, на том конце, тебя обязательно буду ждать я. А теперь давай облегчим тебе хоть что-то, тебе всё равно не избежать того что тебе уготовил Анзоргус, но так ты хотя бы запомнишь не только плохое, верь мне, дорогой! — и Артемус с силой впился в мои губы.

Поцелуй со вкусом крови, вот описание того что проделывал со мной мой серебряный принц, кусал и зализывал, стараясь сделать что-то понятное одному ему. Как с меня исчезла одежда я даже не понял, ощутив лишь сведшее меня с ума окончательно, прикосновение — кожа к коже. Ещё раз поцеловал, втянув себе в рот мой язык, и сполз по телу ниже, по пути приласкал соски, лизнул и прикусил каждый, вызвав тем самым дрожь ипредвкушение того, что острым желанием наполняло всего меня. Даже не сознавая того, тёрся напряжённым членом о грудь Артемуса, и резко подал бёдрами вверх, когда почувствовал что он захватил головку ртом. Чуть закашлявшись, он начал неуклюже, но с видимым наслаждением посасывать член. Долго выдержать я не смог и даже вытащить изо рта не успел, так и разрядился в дарящий мне наслаждение рот любимого. Только серебряный мой не возражал против такого самоуправства, проглотил всё до капли, да ещё и облизал мой член, вытягивая последние капли. Пребывая где-то далеко в своем запределье, не сразу почувствовал, как разведя мне пошире ноги, Артемус потихоньку растягивал вход в моё тело. Потом посчитав что уже пора, начал осторожно, с каждым движением проникая ещё на чуть-чуть, входить в меня. Больно? Ну было немного, но больше всё-таки хотелось принадлежать Артемусу. Наконец-то он вошёл полностью и прилёг на меня, опираясь на руки, давая привыкнуть к чувству заполненности, а потом, вначале плавными, но становящимися всё резче движениями, начал вбиваться в меня, а я лишь плавился под его напором, с каждым толчком ощущая что-то невообразимо прекрасное, выливающееся в мои приглушённые всхлипы. А когда Артемус содрогаясь кончил мне на живот, успев вынуть, чтобы не оплодотворить меня, я притянул его к себе и крепко-крепко обнял, давая понять, что теперь навсегда принадлежу ему, что бы в дальнейшем нас не ожидало.

Уходил от меня мой серебряный уже незадолго до рассвета, нехотя покидая мои не хотевшие разжиматься объятия. С непонятной тоской посмотрел в последний раз и выскользнул за дверь, прикрыв её тихонечко.

***

Утро наступило внезапно, с приходом стражи и отвечающего за нас с Артемусом господина, который бесцеремонно поглядывая на меня, велел побыстрее одеться и пройти с ними к Его Высочеству принцу Анзоргусу. Не желая медлить, а особенно терпеть беспардонные разглядывания стражи, я шустро умылся и надел повседневную одежду — судя по наличию стражи меня ожидал отнюдь не бал.

Лишь сознание обмирало от мысли и пугалось до крайней степени, что кто-то мог узнать о нашей, совместно проведённой ночи, с Артемусом. Даже Крея не было вчера в комнате, когда я, вернувшись с бала переодевался, недоумевая, куда он мог деться, а потом отсутствие слуги совсем выветрилось у меня из головы.

А вот куда он мог подеваться, я смог узнать очень быстро, буквально когда вошёл, сопровождаемый стражей, в большой кабинет. За деревянным столом сидел принц Анзоргус, а прямо напротив него, преклонив голову стоял мой верный (верный ли?) слуга Крей и говорил невообразимое, от чего волосы у меня на голове начали шевелиться. Он во всех подробностях рассказывал о том, что я на протяжении уже многих лет, чуть ли не каждый день, насилую его. Да и сегодня ночью я «не преминул» воспользоваться своим правом господина, и жестоко избивая изнасиловал его.

От такой наглой клеветы я просто потерял дар речи и, вначале, беспомощно смотрел на оговаривавшего меня слугу. Причём, по выражению лица чёрного принца, было понятно, что оправдаться всё равно не удастся — на меня, доставленного под конвоем, как преступника, он бросил один надменный взгляд вскользь, как на непотребную вещь. Так ради чего стараться, унижаясь ещё больше? И я просто встал, презрительно посматривая на бывшего друга, слушая его бредни и молясь чтобы никто не узнал, с кем в действительности я был сегодня ночью.

Выслушав, лгущего каждым словом, моего бывшего слугу, принц Анзоргус посмотрел на меня снова — на этот раз, не пряча в глазах ехидную усмешку. И откровенно издеваясь произнёс, кривя рот:

— Что-то можете сказать в своё оправдание, принц? Но учтите, мне нет нужды не верить этому честному существу, которое желая оградить меня от бесчестного возможного супруга, поспешило довести до моего сведения сии отвратительные факты из вашей жизни. Вы были прекрасно осведомлены о единственном условии что для того чтобы стать супругом чёрного принца, надо иметь безукоризненную репутацию, а значит вы надеялись обманом проникнуть в королевскую семью. Это есть преступление. А посему приговариваю вас к такому же наказанию, какому вы подвергали сего честного дракона. А позже вас казнят через отрубание головы. Дабы неповадно было никому лгать в таких важных вопросах! Стража, возьмите его и оприходуйте как следует, до завтра он ваш! Я лично буду контролировать выполнение этого своего приказа! Приступайте немедленно! — с этими словами он вышел из-за стола, чтобы быть поближе к месту действия.

Пока с меня срывали одежду, я припомнил, что говорил мне сегодня ночью серебряный принц, что всему плохому когда-то приходит конец, а там за рубежом меня будет ждать он. С горечью я подумал, что ждать его, похоже, придётся всё же мне, так как я прибуду туда намного раньше.

В думах я пропустил разоблачение стражников, но то что последовало дальше, я явно пропустить никак не мог. Видимо насиловать меня нормальными для человека размерами им показалось скучно, и они частично трансформировавшись отрастили себе пусть не как у дракона, но весьма внушительные половые органы — или это было частью приказа относительно казни, я уже ничего не понимал.

А потом для меня всё слилось в один сплошной сгусток боли. Кричать я не мог, я и дышать почти не мог — рот постоянно был забит чьим-нибудь членом, разрывающим мне губы, травмирующим, рвущим в хлам горло, а когда эти мрази пытались впихнуть мне туда сразу два трансформированных члена, со звуком рвущихся тканей лица я почувствовал, что улыбка у меня теперь будет до ушей в прямом смысле слова. В задницу вбивались такие же, калечащие все мои внутренности, органы. Я уже не чувствовал текущую по ногам кровь, не чувствовал боли, отупело, ничего не понимая и не сознавая, косил глаза на жадно следящего за всем творящимся со мной адом чёрного урода. Наверное только моя драконья сущность не давала умереть от причиняемых мне повреждений уже сейчас, хоть как я не призывал смерть быть скорой.

Со странным чувством нереальности я видел ворвавшегося в помещение Артемуса, сразу бросившегося расшвыривать насилующих меня стражников, но он был перехвачен Анзоргусом, который прижал его спину к себе и заставил смотреть на мои мучения. Вырываться было бесполезно, чёрный был старше и сильнее, мощнее — крупнее в два раза, а вывернутая болевым приемом за спину рука обездвижила моего ночного возлюбленного окончательно. Я смотрел на своего серебряного и это облегчало мне хоть как-то душу — я был рад ему даже посреди этой грязи, был рад видеть любимого прежде, чем умереть. Сквозь марево покидающего меня сознания я видел и королеву Тамиру, быстро пробежавшую до принцев и чем-то ткнувшая Анзоргусу в шею, но тот отмахнулся от её руки, и то что в ней было прочертило рваную рану по лицу серебряного принца. Она в ужасе посмотрела на Артемуса, медленно терявшего цвет лица.

Королева приказала освободить меня и стража, видя безучастность чёрного не осмелилась её ослушаться. Последнее из того что помню, это поднявшего меня на руки Артемуса, и сознание наконец-то покинуло меня.

Потом только свист ветра привёл меня в относительное сознание, я очнулся висевшим в лапах серебряного дракона, рваные движения которого выдавали что долго он так не продержится. Ещё чуть и мы долетели бы до леса, уже видневшегося неподалёку, но тут силы совсем покинули Артемуса и мы начали падать, быстро теряя высоту. Дракон ещё пытался держать меня, но, похоже, и его время подошло к концу.

На землю я упал погребённым под огромной тушей дракона, а потом, словно со стороны, видел, как он медленно превратился в человека, освободив моё многострадальное тело. И вот уже он невредимый, но какой-то бестелесный идёт мне навстречу, сообщая о том, что он не соврал, и ждёт меня на этом конце нашей закончившейся боли.

Также со стороны, я увидел, как нас быстро закрутило в какую-то воронку и унесло на удивительной красоты поляну, к девушке с большими, прозрачными как у стрекозы, крыльями. Она быстро сказала нам свои напутствия, сообщив что в том мире, где нам предстоит жить, магией, которую у нас не отнимут сейчас, можно пользоваться лишь в исключительных случаях, велела её не подводить — и отпустила нас движением руки в новую жизнь.

5 глава

Пробуждение оказалось не из приятных, этот то ли сон, то ли не сон оставил свой след в моей памяти. Вернее, он там проложил глубокую борозду и засел — не выкорчуешь. И почему-то сейчас, после пробуждения, мне всё приснившееся казалось настолько явным, что я решил — это говорит «память тела», доставшегося мне «по наследству». События в сновидении, как ничего лучше, объясняют происхождение всех травм этого многострадального тела — и следы изнасилования, и долго незаживающие травмы горла, ссадины на запястьях и обширные гематомы. Утешало в том сне меня одно — и хозяин тела, и его возлюбленный ушли куда-то в другой мир, ушли вместе, а значит, они должны найти счастье там. Серебряный же обещал, что они больше не расстанутся. То ли я, умерев, стал излишне сентиментальным, то ли теперь буду жить, а значит, и печалиться, и радоваться за двоих.

«А мне вот теперь надо решить, что делать дальше с этой жизнью в этом теле, в чём моё предназначение и зачем я сюда попал. А для этого надо уже открыть глаза и поговорить, наконец-то, с тем, кто меня спас, притащил сюда и нянчился, как с истеричным юнцом. Вот ещё немного полежу так и всё, открываю глаза!» — уговаривая себя таким образом я, наконец, осмелился принять то, что уготовила мне судьба — открыл глаза в новый мир и принял себя таким, какой я есть сейчас. Понял, что в своём мире я умер и ход обратно мне заказан, и искать своё место мне отныне надо здесь.

На мои открытые глаза никто не отреагировал, и я потихоньку повернул голову, осматривая комнату в которой лежал, в надежде увидеть бабульку, звать её старухой у меня больше язык не поворачивался, или парня, Сеньку, если мне не изменяет память. Когда не обнаружив в зоне видимости ни того ни другую, я осторожно начал подниматься, за дверью послышались шаги и в комнату вошёл парень, носивший меня в баню. Он хоть и увидел мои попытки подняться, ближе ко мне не подошёл, словно, проверяя, насколько я окреп и на что теперь способен. Смотрел исподлобья, застыв недалеко от моей кровати, готовый, казалось, броситься на помощь в любую минуту. Но я уже уверенно стоял на ногах и протягивал ему руку.

— Привет, тебя, кажется, Сеня зовут, если я правильно помню, а меня Гриша, — поймал недоумённый взгляд парня на протянутую руку и как у него отвисла челюсть, когда я назвал своё имя.

— Правильно помнишь, Сенька я, только странный ты парень какой-то, и руку тянешь не по-господски, и именуешь себя по-нашенски. Едино, что нашёл тебя я голяком, не разобрать было из бар-дворян ли ты или из простых, как мы. Одно только волосы выдавали — твоих краше я ещё не видал в нашем краю. Знать, всё ж не простого ты роду-племени, да и глаза твои как открытыми увидел понял, что и не человеческих ты кровей, а каких — поди разбери, извиняй если чего не так, речам господским не обучен, мы с бабой Стешей тут одни живём, видим только хворобых да увечных, а баре-господа к нам и больными не заезживают. Да, и ящик с тобой был чудовый: таких я отродясь не видывал, да и сомневаюсь, что у кого хоть есть такой, больно уж он красивый. Хотя там в городах и какие другие диковины наверное есть. — парень оказался разговорчивым и очень любопытным.

Симпатичное, открытое лицо с огромными серыми глазами, вздёрнутым чуть вверх кончиком носа и красиво очерченными губами излучало детскую непосредственность и неиспорченность. А светло-русые, выгоревшие на солнце волосы говорили о том, что хозяин их привычен находиться на солнцепёке без особого ущерба своему здоровью. Фигурой же он явно пошёл в какого-нибудь русского богатыря, недаром нёс меня в баню как пушинку, а ведь и это тельце мне досталось явно не хиленьким.

Насколько успел себя рассмотреть — рельеф мышц по всему телу был гармонично развит и прокачан, и мышцами явно пользовались, а не наращивали просто так для красоты. Даже после болезни они остались упругими и эластичными, что доказывало привычку этого тела к физическим нагрузкам. Кто же я всё-таки теперь? Неужели и правда дракон, как в том сне? Я отчётливо вспомнил отразившееся в воде, теперь похоже, своё лицо с янтарными глазами и непривычно, как у рептилий, вертикальным зрачком в них, тонкий, прямой нос и красивые, прямо-таки бл…дские губы. Вот зачем, скажите, мне такие губы? Не из-за этого ли их так старательно рвали тому бедолаге, что был хозяином тела до меня? Красоту-то всякому ущербному всегда хочется испоганить.

С мыслями о внешности своей и Сенькиной, я как-то совсем упустил из вида, что шагаю по комнате взад-вперёд, и вполуха слушаю Сенькин рассказ о том, как ещё издалека он увидел чудище, которое принесло меня в лапах, да и упало, припечатав меня собой со всего маху о землю. А потом оно в человека превратилось и умерло почему-то, а я, хоть и поломанный и истерзанный весь, живой оказался, дышал тяжело, но дышал, и ящик свой в руке держал не выпуская ни на миг. Он меня в охапку схватил, да в лесу и затаился, а скоро и всадники прискакали, мёртвое тело забрали, перекинув через седло, да и отбыли восвояси. А меня он так в охапке вместе с ящиком и принёс к бабе Стеше она, местная знахарка-травница меня и вылечила, ну или помогла быстрее выздороветь, потому что я и сам на глазах восстанавливался.

Всё это он мне выложил, насколько мог, быстренько, метнулся под кровать, на которой я лежал, и вытащил оттуда мой медицинский кейс, бывший со мной в тот момент, когда меня убивали в моём мире. Я хоть и знал уже со слов Сеньки что он здесь, но в первый момент даже глазам не поверил. Это же чудо какое-то, видеть что-то столь чужеродное здешней обстановке. И как я смог его протащить? Тело ведь не моё совсем, видно душа не смогла расстаться даже после смерти тела со столь нежно любимым для неё предметом, а значит я смогу свободно здесь практиковать, насколько позволят инструменты и насколько распространится доверие местных жителей ко мне, как к врачу.

Сенька, между тем, рассказ закончил, а услышав голодное урчание моего желудка, поспешил принести откуда-то из-за двери исходящую паром мясную похлёбку, в большой такой миске. Оказалось, перед тем как прийти проверить моё состояние, он и занимался готовкой нехитрой снеди на костерке, недалеко от дома. Хлеба, взятого из шкафа, отломил мне огромный ломоть, всё это поставил на стол и пригласил меня кушать.

Что смогу сразу столько съесть, я поначалу не поверил, но то ли новая сущность оказалась прожорливой, то ли аппетит приходит во время еды, но съел я всё, что мне предложил хлебосольный Сеня. А хозяин смотрел, и одобрительно щурился от моего аппетита, приговаривая, что это к скорому окончательному выздоровлению.

Которое, кстати, я ощущал всё сильнее — уже ничего не болело, не хотелось лечь и уснуть от слабости, наоборот, тянуло выйти на улицу и вдохнуть свежего, лесного воздуха. Чувствовал я, что хочется телу размяться, и ещё что-то чувствовал, названия чему пока не знал, но откуда-то из глубины сознания шло желание ощутить свободу. Как и что это должно быть, в мозгу пока не сформировалось, но уже настойчиво звало на улицу.

А на улице была красота. Вокруг аккуратного домика, стоявшего на изумрудной, расцвеченной неяркими цветами лесной поляне, было удивительно спокойно и умиротворяюще. Пели птицы, стрекотали кузнечики, навевая незнакомое до этого чувство единения с природой. Высокие деревья окружали этот островок безмятежности. Солнце своими лучами пронзало лес до самой земли, они широкими лентами окутывали всё вокруг, создавая просто-таки сказочную атмосферу. А когда обходил домик вокруг, наткнулся на огородик, сплошь засаженный травами, как знакомыми, так и совершенно неизвестными. Видно было, что ухаживали за ними с любовью и старанием.

Потянуло от домика в сторону открытого пространства, и под неустанно следящим за мной Сениным взглядом, я прошагал туда, куда звало сердце. Скинул с себя одолженные хозяином мне штаны и рубаху: все на пару размеров было мне велико, но зато не жало. Толком не понимая, зачем мне это надо, остался стоять в середине поляны голым. Тело давало мне какой-то импульс к разгадке моих действий но, к своему стыду понять я его пока не мог.

Что-то важное постоянно от меня ускользало, будто забытая важная мысль или утраченная информация, от которой многое зависит. Но, не смотря на все странные подергивания рук и ног, ничего не происходило. Единственное, что я понял — моё тело жаждало обернуться в того, кто был его второй сущностью. Только, видимо, чтобы это сделать, нужен кто-то, кто знает весь процесс до конца, или у меня стоит психологический блок на превращения такого рода, всё же я выходец из другого мира, где это явно не в порядке вещей.

Странно, но я был очень опечален своей неудачей, что-то неудержимо тянуло меня ввысь, а сделать это я не смог. С тяжелым чувством потери чего-то важного начал одеваться и, как оказалось, очень вовремя — из-за деревьев показалась баба Стеша, как назвал её Сеня, груженая большой охапкой разных трав, которые виднелись у неё из-за спины.

Сеня, наблюдавший за мной, сидя в траве недалеко от домика, тоже заметил приближавшуюся бабульку и бросился к ней на помощь, шустро избавляя от груза. Передав ему поклажу, знахарка, прихрамывая направилась навстречу мне, уже направлявшемуся к дому.

— Что, касатик, похорошело, так и на волю потянуло? — с ласковой усмешкой спросила она.

— Обернуться хотел, а что же не оборачиваешься? Хоть поглядим, что за зверь ты у нас, глаза у тебя больно чудные даже в человеческом обличии.

— Да не могу я обернуться, наверное не умею. Вы меня лечили и должны знать, что я умереть с такими травмами должен был. А хозяин тела ведь и умер тогда. Я на его место каким-то образом попал. Тело это мое нынешнее, помнит, что может летать, оно — человеческая ипостась дракона, но как превратиться в него, я не знаю! Я просто должен кому-то это сказать — не пугайтесь моих слов и нетерпения, просто сам я ещё даже не понял, где нахожусь и что теперь буду делать, чем заниматься. Зачем я здесь. Знаю только из странного полусна-полуяви, что тот, кто умер был принцем золотых драконов, видел последние его дни, а что мне делать теперь — не знаю. Вы что-то знаете о драконах? Как вообще устроен этот мир, и кто в нём живёт, расскажете? Только не бойтесь, я не агрессивный, в прошлой жизни тоже людей лечил. Ящик, тот что Сеня вместе со мной принёс — с инструментами, я ими операции делал — тела исцелял… в своём мире.

Вывалил на бабульку всю информацию и самому даже как-то легче стало. Я верил, что человек, который так бескорыстно ухаживал за незнакомым существом, не может в принципе задумать ничего плохого против исцелённого. Да и совет старожила этого мира должен быть очень ценен в моём положении. Мы отошли к домику, присев в тенечке, к нам присоединился Сеня, уже определивший на сушку принесённые знахаркой травы, и я приготовился слушать:

— Ну что тебе сказать, соколик, много у нас в мире всяких видов живёт: и драконы, как ты, и вампиры, и оборотни, говорят, эльфы есть, но где-то далеко совсем, а может, и ещё какая зверушка, мне то неведомо. А мы вот люди с Сеней, и деревня, что за лесом, и царство наше — человеческие, но с вампирами и оборотнями у нас мир. У государства даже границы оборотни охраняют, сказывали в деревне, что в столице недавно страсть случилась и народу погибло ужас сколько. Так и вампиры, и оборотни на выручку нам пришли, супостата прогнали и порядок навели, даже царевна наша за оборотнева вождя замуж пошла. Вампиры и оборотни так вообще считай, вместе живут и семьями и так — как «источники жизни», им ругаться совсем резону нет, там дружба крепкая. А драконы в нашу сторонку ещё до вас не залетали, далече вы живёте, в горах, да на равнине около гор царства ваши, зачем сюда попали — ума не приложу. Не иначе какая беда вас сюда занесла, больно уж ты исковерканный да изорванный был, соколик.

Что лечить можешь, это дюже здорово — с таким умением не пропадёшь ни в каком мире. Особливо у людей — дара к восстановлению магическому наше племя не имеет — вот и сгодились бы тут твои умения. Да только надо тебе к своим добираться, там тебе и подскажут, почему тебе твоя другая обличность не подчиняется. Токмо как же ты один-то в нашем мире будешь? Ты ж как дитё малое здесь заплутаешь, да и искать тебя уже могут ироды, что с тобой такое непотребство сотворили. — за весь рассказ и так большие глаза внимательно слушавшего бабу Стешу Сеньки сделались ещё больше. Он без конца переводил взгляд с рассказчицы на меня, видно, интересно ему стало на дракона посмотреть, да ещё намёк, что и вовсе я не из этого мира пришёл, подогревал любопытство парня.

— Так, баба Стеш, а давай я с Гришей провожатым пойду? Он же даже в нашем лесу заплутает, да и говор у него не местный, а ну как его шпионом посчитают, а тут я не дам ему в беду попасть. Отпустишь ему помочь, да мир посмотреть? Дров я тебе на зиму заготовил, крышу починил, провожу, и приду вскорости, к зиме, мож и поспею.

И неизвестно, что сказала бы на Сенькину просьбу отпустить его со мной баба Стеша, но на горизонте показались три летящих чёрных дракона и мы с Сеней побежали прятаться от них в гущу леса, посчитав, что старому человеку ничего не будет, если никого больше рядом нет.

6 глава

Анзор (гус)

Последними моими воспоминаниями была льющаяся с неба вода — дождь, как называли её люди. Падала сплошным потоком, но даже сквозь эту завесу я ясно различил какое-то копошение около забора, границы территории которую я должен охранять. И я помчался на эти звуки не обращая внимания на пелену воды и скользкую траву под лапами.

Их было двое — незнакомцев, но один уже успел подняться на верх высокого ограждения и сейчас всеми силами пытался поймать руки оставшегося внизу, неловко подпрыгивающего, и всё никак не могущего дотянуться до спасения. Расстояние между мной и нарушителями стремительно уменьшалось — осталось совсем немного, и я уже предвкушал, как вопьюсь зубами в ногу человека, и буду со всей своей звериной злостью трепать из стороны в сторону, пока он не упадёт. А там уж и до горла недалеко, и кровь, сладкая кровь опять попадёт мне на язык. Почему опять, я что часто её пробовал? Не помню…

Сидевший на высоте спрыгнул по ту сторону забора, подчинившись команде оставшегося здесь со мной, и звук его убегающих шагов скоро заглушил дождь. А оставшийся мне на растерзание вдруг обернулся, буквально, в последний момент перед моим на него броском, и властно уставился прямо в мои глаза, не отводя свои большие, пронзительные ни на секунду, даже когда нагибался за стоящим рядом ящиком. Взгляд! Его взгляд проникал прямо в душу, никто, вот это помню, никто до него не осмеливался так смотреть в мои глаза — боялись. А этот смотрел, и страха от него я не чувствовал совершенно, словно он имел право быть мне даже не ровней, а вожаком, тем, кто может подмять меня под себя, и зубами выгрызть жизнь из моего тела, если она ему зачем-то понадобится. А она понадобится, я уверен, такие не оставляют конкурентов в праве на власть, а значит надо ждать — он отвлечётся, и я сделаю своё дело, сам возьму его жизнь, чего бы мне это ни стоило. А пока, рыча и остервенело лая, буду тянуть время. Время, когда он устанет и отпустит меня из плена своего взгляда, и тогда конец ему — пощады не будет. А человек стоял и смотрел, готовый к нападению, и в глазах его я видел свой приговор. На что он надеется? Я же сильнее, я порву его быстрее, чем он думает — он беззащитен. Но взгляд…

Дождался, я дождался! Сквозь шум воды услышал звуки приближающихся людей, они почему-то не кажутся чужими, словно мы из одной стаи, они помогут, я уверен, я их вожак, я чувствую это и сейчас. И я был прав! Человек отвлёкся и выпустил меня из магнетических сетей своего взгляда. Всё, больше нельзя терять ни секунды! Я подобрался — прыгнул и изо всех сил вцепился в руку того, кто казался мне сейчас наибольшим злом, трепал её во все стороны, всё сильнее сдавливая челюсти, стремясь перегрызть кость во что бы то ни стало. Мне это было нужно, кровь хлынувшая из раны на язык, ещё сильнее распалив во мне злость, как катализатор бешенства затмила разум, и я повёлся на поводу этого чувства, мне хотелось сильнее вгрызаться в податливое тело, забрать жизнь. В конце концов, никто не смеет быть здесь сильнее меня, никто.

Сделав какое-то неловкое движение, мой противник потерял равновесие и беззащитный упал передо мной. Теперь я уже не упущу свой шанс, я навсегда останусь вожаком в этой стае! Мгновенно метнулся, чтобы вцепиться в горло поверженного противника, и вдруг почувствовал горячие, словно жалящие всё внутри, прикосновения-толчки. Почти одновременно с этими ударами меня закружило в белом тумане и повлекло за собой не понятно куда и зачем.

***

Сознание вынырнуло из какого-то омута внезапно. Увидев прямо над собой склонённое лицо незнакомой женщины, метнулся по широкой кровати к дальнему её краю, и стоя на четвереньках зарычал, пытаясь вздыбить шерсть на загривке. Рык вышел превосходный, правда интонации я не совсем узнал, но по грозности мне понравилось, получилось внушительно, а вот с шерстью явно были проблемы: на загривке я её просто не чувствовал, да и тело было облачено во что-то, немного стесняющее движения. Но это дела не меняло, обстановка, как и женщина, были чужие, а значит надо быть в полной боевой готовности и нападать в случае опасности первым. Я уже начал неловкими движениями, путаясь в непонятной ерунде, бывшей на мне, двигаться в обход, но обратил внимание на неслаженность движений, словно мне не совсем привычно двигаться в таком положении. Да что со мной? Задние лапы, какие-то неестественно длинные, мешали маневрировать — пригнуться нормально для броска не выходило, опоры для него я не чувствовал, и всё время тянуло подняться во весь рост на этих бесполезных отростках. Тут до меня дошло что и зрение какое-то чересчур уж яркое и содержит множество оттенков, непривычно бьющих по глазам. Я даже растерялся от столь стремительно поменявшегося мироощущения, только насторожённость от присутствия женщины никуда не делась, а вот нападать я пока решил подождать, надеясь выяснить что всё это значит, и что со мной случилось.

— Странно, глаза после яда поменяли цвет, теперь они, пусть и тёмные, но, скорее, коричневые, чем чёрные — почти не различить, но если внимательно приглядеться, то видно. А выражение не поменялось, значит, всё в порядке. Правда, поведение странное, словно дракон рычит уже в этом обличье, агрессивность явно увеличилась. — словно сама с собой разговаривала женщина, ничего пока не объясняя из интересующих меня вещей, но явно не боясь меня абсолютно.

— Почему ты выжил, чудовище? Даже после смертельного для всех драконов яда, я нахожу тебя снова живым в своей кровати. Как же я тебя ненавижу, и папашу твоего ненавижу, за всё, что вы сделали со мной, с моей семьей! Меня насильно оторвали от любимого мужа и детей, заставив сделать так, чтобы все поверили в мою смерть. А теперь ты изувечил сына, и неизвестно жив ли он ещё и, если жив, останется ли нормальным или никогда больше не взглянет ни на кого с любовью. А мне больше и убить тебя нечем. Голос женщины изменился, сама она как-то обмякла, прикрыв глаза и по лицу полились капли, словно здесь начала падать с неба вода, но ведь её не было, значит плакала женщина, как плачут самки когда теряют щенка из своего помёта.

Что-то дрогнуло в глубине моего сердца и, не понимая что делаю, я спрыгнул с кровати, больно ударившись странно вывернутыми костями о пол, но это меня не остановило. Поднялся в рост на задних лапах и слизнул солёные капли со щеки стоявшей рядом с кроватью женщины. Лизнул бы и ещё, но она в испуге отшатнулась от меня подальше, удивлённо глядя мокрыми глазами, словно только сейчас увидела впервые. А я не мог её больше обидеть, она — самка, мать, а значит неприкосновенна. Теперь она под моей охраной, пусть ненавидит, ей это знать не обязательно.

Но я её явно недооценил, пусть самка, но другого рода, потому что она вдруг схватила обеими руками меня за голову и, ещё пристальнее начала вглядываться в глубину глаз, словно что-то читая там, на дне. А потом, будто что-то поняв, просто прижала к себе, обняв за шею и прошептала странное: «Слава Богине!».

Потом мягко провела ладонью по глазам, и я почувствовал странную сонливость, женщина поддерживая опустила меня на кровать, помогла принять удобное положение, зачем-то накрыла моё тело, а дальше я уплыл в странный сон, наполненный людьми и драконами, где я не ощущал себя лишним, я понимал и знал в этом сне всё и всех.

Видел бал, на котором впервые увидел золотого мальчишку, что-то во мне хотело его ненавидеть, уничтожить, но он напоминал щенка той женщины, и ненавидеть я его уже не мог. Что-то в этот момент щёлкнуло у меня в голове. Отец (отец?..) настаивал, что серебряный принц будет достойным супругом, но, несмотря на странную ненависть, я не мог отпустить от себя золотого, и первый танец, вопреки настоянию отца, танцевал с ним. Позже, во все время бала, я не хотел, чтобы золотой юноша отходил от меня, я исходил злобой и ревностью, когда он с нежностью смотрел на серебряного конкурента. Еще я понимал, что отцу серебряный нравится, и что он не прочь оставить того себе наложником, а значит не будет так уж против, если в супруги я выберу себе золотого.

Видел, как с бала королевская семья ушла раньше, и я велел позвать к себе слугу золотого мальчишки, чтобы узнать о нём подробнее. Я знал, что золотой — сын мачехи, за это его ненавидел отец, но мне-то было на это наплевать, я хотел его себе, а, значит, я получу его. Слуга рассыпался в похвалах своему господину, мол и честный, и непорочный, и достоин стать моим супругом. За разговором засиделись довольно долго — я уже и про детство успел выспросить, и про юность, и про привычки, и про предпочтения. Но тут в мою дверь проскользнул Вит, распорядитель, приставленный смотреть за мужской частью претендентов, и сообщил что из комнаты моего золотого только что вышел серебряный, явно проведший там несколько часов.

Видел, как чёрная ярость заслонила для меня всё, как приказал побледневшему слуге золотого мальчишки оболгать того с ног до головы и уже не выпустил. Угрожая выжечь и вырезать весь клан золотых драконов, если несчастный посмеет пойти против меня, пообещал, что пострадают все золотые до единого — вся его родня в том числе — жена, дети, родители, а так пострадает только один их принц за свою глупость и нечестность. Со смертельной тоской в глазах слуга согласился озвучить то, что я от него требовал, отправившись с вызванным стражником в мой кабинет, куда следом за ними поспешил и я, отослав Вита со стражниками за моим несостоявшимся золотым супругом.

Видел я и обвинение, и страшное насилие над так и не склонившим предо мной голову мальчишкой, в глазах которого светилась любовь к ворвавшемуся и попытавшемуся спасти его серебряному принцу. Видел, как зажав серебряного в силовом захвате, заставил смотреть на то, как насилуют его возлюбленного. Как вихрем пронеслась ко мне Тамира с зажатой в руке отравленной иглой, воткнула её мне в шею, а я отбил её руку и ядовитая игла прочертила рваную борозду по щеке серебряного. Сознание начало мутиться, но на его краю я видел, как послушные приказу королевы стражники отдали безвольное тело золотого в руки серебряного, и тот в сопровождении королевы покинул кабинет, а дальше сознание окончательно померкло. И только видимая со стороны тень отделилась от моего тела, растворившись в воздухе без следа.

Проснулся я один, попытался осмыслить всё, что только что видел во сне, и внезапно понял, что думаю и понимаю совсем не так, как прежде. Мне привычно спать в одежде и под одеялом. Вытянул руки и повертел ими перед глазами, привыкая к их странному, пока что, виду, провёл ими по плоскому лицу, уже догадываясь что шерсти на нём не обнаружу, лишь маленький клочок внизу подбородка. По сну я помнил, как выглядит моё лицо и тело, и теперь, откинув одеяло, видел, что главный герой того сна и есть это мое тело, а также тот, кто умер в нём до меня.

Странно, но нежность к женщине — Тамире — осталась, а вот ярость к её золотому щенку разгорелась с новой силой. Как он посмел предпочесть меня какому-то, пусть красивому и молодому, нахалу! Как посмел покинуть дворец без моего позволения! Как посмел бежать от меня! Надо срочно разыскать и вернуть золотого себе — и пусть рядом с матерью своей сидит, пока я не соизволю его простить и пока моя ярость не утихнет настолько, что я не захочу вновь делать ему больно. И никаких серебряных парней во дворце! Что юноша мог просто-напросто умереть после такого насилия, я думать не хотел — найду и заставлю подчиниться. Мне все подчиняются, я всегда был вожаком в своей стае людей, я умею выгрызать зубами право быть первым. И пусть это идёт из той, другой, жизни, но и здесь я никому не уступлю своих позиций. Я принц, а значит и здесь я — вожак!

Ничуть не удивился входившей в мою комнату Тамире. Казалось, она знала обо мне всё. И то, что я только проснулся и мне нужна помощь в подборе одежды, которую я пока не совсем жаловал, и то что изъявил желание увидеться с отцом и отправиться на поиски её золотого щенка, с целью притащить того сюда за шкирку, и держать здесь до тех пор, пока не заставлю себя простить его измену.

Тамира прятала загадочную улыбку помогая мне собираться на встречу с отцом, не перечила мне ни словом, но в её взгляде я читал то, чего никогда ещё не видел ни от кого по отношению к себе: нежность и гордость, словно не мачеха она чёрному принцу, а мать, а я, слизнув с её щеки ту слезинку, стал навеки её сыном. Но я, нахмурившись, не показал насколько мне приятна её гордость.

***

Пока Тамира провожала меня в кабинет отца, вспомнил все, что знало это тело об общении с ним, что надо быть почтительным, но иметь своё мнение и уметь отстаивать его перед ним. Вспомнил, что нраву отец жестокого и беспощадного, но, как ни странно, сына своего он любил, и, судя по моим воспоминаниям, за сильную схожесть отпрыска и родителя.

Оказалось, что специально заводить разговор на нужную мне тему не надо, отцу уже было доставлено донесение, что в Россе, людском государстве, было обнаружено, предположительно, тело серебряного дракона. Мёртвое — это меня обрадовало. И отец собирается послать туда делегацию, чтобы посмотреть, не наш ли это беглец. Сообщил, что золотого рядом не оказалось, и нигде поблизости о таком никто не слышал, так что, возможно, это ложная тревога. А я, наоборот, воспрял духом, еще более уверившись, что жив щенок Тамиры. Выказал желание идти вместе с делегацией, чтобы наверняка убедиться в своих предположениях и организовать на месте поиск золотка. Группа пойдет телепортом в несколько этапов, как мне сказали — так быстрее. Ну что ж — пойдём.

Перед уходом меня отозвала в сторону Тамира и выдала инструкции по превращению в дракона. Жаль, что у меня нет времени потренироваться, но, судя по описанию, это как быть псом, только с крыльями, а значит, я наверняка справлюсь. Я ещё не забыл того состояния, когда сила течет в теле, и чувства, что ты можешь сделать всё, что тебе прикажет хозяин (?) — вот и ещё одна фигура из прошлой жизни всплыла, но думать об этом некогда — надо уходить.

А инструкции оказались очень кстати, тело принадлежало серебряному принцу, только вот золотка (как я стал называть про себя моего неслучившегося супруга, которого я отдал на растерзание солдатне) рядом с телом, когда его нашли неподалёку от леса, не было, а, значит, прочёсывать близлежащую местность придётся обратившись драконом — иначе дело затянется на недели. Если честно, я даже обрадовался этому, когда ещё получится полетать. Один за другим пришедшие со мной драконы выходили на середину луга, находящегося прямо за стенами столицы, и превращались в огромных крылатых чёрных ящеров.

Настала и моя очередь: я вспомнил всё, что второпях мне шептала Тамира, и уступил сознание своей второй сущности, с восторгом осознавая превращение в антрацитово-чёрного, величественного зубастого змея, с длинными рогами на голове, спинными пластинами и шипами на шее и лапах, с поистине огромными крыльями. Присел перед прыжком, и оттолкнувшись сильными задними лапами, послал своё тело вверх, заработав крыльями — полёт начался.

7 глава

Гриша/Голдиолус

К деревьям-то мы бросились, но Сеня, не говоря ни слова, вдруг резко повернул назад и понесся обратно к домику, ворвался внутрь, наверняка, снеся дверь, мешающуюся на пути, и через пару секунд снова показался на пороге с кейсом в руке, опрометью вернувшись ко мне, под защиту леса. Всё это он проделал с такой скоростью, что показавшиеся вдалеке драконы вряд ли успели его заметить. Во всяком случае, я на это очень надеялся. Ведь если Сеня попал в поле их зрения, то вероятность, что нас будут здесь искать, сильно возрастет. Я отчего-то был уверен, что это поиски: драконы знают, что принцев было двое, а поскольку обнаружено тело только одного, значит, им нужен второй беглец, то есть я. А мне «находиться» ох, как не хотелось.

Наверное, стоило остаться и проследить за действиями летающих рептилий. Возможно, они и вовсе мимо пролетят, не обратив внимания на одиноко стоявший на полянке домик. Но внутренний голос подсказывал бежать вперёд, чтобы по беспечности не подвести добрую женщину, в случае, если эти гости по мою душу. Надеюсь, чувство обоняния у драконов развито не очень хорошо, иначе бабе Стеше не поздоровиться. По себе о драконьем нюхе я судить не мог — пока не привык ко всем сюрпризам своего нового тела и не знал всех своих способностей в полной мере. А, значит, и Сене грозит опасность и надо спасать хотя бы его и спасаться самому — еще разок попасть на допрос, виденный мной в сновидении, я не желал. Но я не сомневался в другом: меня ищут с целью убить — я помню свой смертный приговор, вынесенный чёрным принцем в том же памятном сне.

Баба Стеша знает желание Сени сопровождать меня, и я думаю, не очень удивится нашему исчезновению, рассудив верно, что мы начали наш планируемый путь в сторону страны драконов, к родственникам бывшего хозяина моего тела. Когда-то же надо было уходить, так почему не сегодня?

Мы уже не бежали, просто быстро шли по направлению, которое выбрал Сеня. Вел он нас по одному ему ведомым знакам, куда — я не спрашивал, не до того поначалу было, а потом решил, что уж он-то не заблудится, всё ж вырос здесь.

А кейс я у него отобрал, хоть Сеня поначалу и сопротивлялся, но я легко доказал, что сильнее, просто приподняв его вместе с кейсом над землёй и подержал так пару минут. После такой демонстрации возражения потерли смысл — Сеня отдал кейс и с независимым видом повёл меня дальше.

Но, видно, расслабились мы зря, через небольшой отрезок времени послышались быстрые шаги нескольких ног, с неумолимостью приближавшиеся к нам. И мы с Сеней заозирались в поисках подходящего места, чтобы отсидеться, если вдруг не успеем ускользнуть от пришельцев, мне почему-то казалось, что явились они по мою душу. Или это у меня уже паранойя начала развиваться?

Только не один я, похоже, считал что опасность грозит нам, потому что кто-то мощный и бесшумный, неожиданно схватив нас с Сеней за шивороты, запихал обоих в дупло обычного на вид дерева, при этом сильно толкнув, очевидно, для ускорения. Честно говоря, я даже не понял, кто это мог быть, не разглядел ни лица, ни тела, да и о причине нашего спасения спросить уже было не у кого.

Нас, как выяснилось, препроводили в телепорт, а придав ускорения ещё и заставили вывалиться в другом конце перехода, буквально под ноги рыжеволосому мужчине, тут же начавшему заинтересованно нас оглядывать. Сам он при этом выглядел весьма импозантно и представительно, будто имел власть, вот так, ничего не объясняя, пялиться на людей. Ну и на драконов, чего уж теперь. Внимательно окинув взглядом моё лицо, задержался на явно приметных глазах, кивнул каким-то своим мыслям, подхватил меня под локоть и повлёк куда-то, будто ждал меня. Он отчаянно спешил и даже отпустил мою руку, знаком показав следовать за ним. Почему-то ослушаться его у меня не возникло мысли, словно загипнотизированные мы с Сеней пошагали, куда нам указали, впрочем, не забывая оглядываться по сторонам, разглядывая и высокие потолки, и украшения, и гобелены на стенах — обстановка в просторных залах, которые мы проходили, весьма отличалась от избушки знахарки — однозначно, мы были во дворце.

Наконец, в одном из коридоров нам навстречу вышла разномастная группа то ли людей, то ли ещё кого — я пока не научился как следует различать, кто есть кто в этом мире, но в чем я точно не сомневался — недавно этим ребятам пришлось несладко. Некоторые в рваной, окровавленной одежде, и несколько из них, попросту, голые, лишь в набедренных повязках из рубашек, ничуть, впрочем, этого не стеснявшиеся. На руках высокого, длинноволосого, рыжего парня сидела трогательная маленькая девочка лет семи, на удивление органично смотревшаяся в подобной компании.

Наше молчание прервал сопровождавший нас мужчина, судя по одежде и манере держаться, бывший не последней фигурой в этом мире.

— А чего это у вас драконы по дворцу без сопровождения разгуливают? И где ваша, извините, стража, чтобы встречать гостей? — тут же начал он выговаривать разношерстной компашке.

— Может представитесь, молодой человек, тут я смотрю всем не до реверансов. — ох ты, это ведь он обратился уже ко мне! Судорожно соображая как ответить, не придумал ничего лучше чем представиться именем известным в этом мире.

— Голдиолус, то есть Гриша, сюда мы с моим другом Сеней попали случайно, просто провалились в лесу в дупло какого-то дерева, даже не подозревая, что окажемся в итоге здесь. Извините, спешим откланяться. — я начал быстро разворачиваться в обратную сторону, намереваясь как можно быстрее скрыться отсюда, ведь неизвестно, что тут за существа и как они настроены к драконам, а разбираться в этом сейчас мне ну совсем не хотелось, тем более, двое против всех. Но я тут же был схвачен полуголым парнем, шепнувшим мне на ухо как пароль, заветные слова из того мира, откуда я пришёл: «Спокойно, Маша, я Дубровский!» — заставив ошеломлённого меня вскинуть всё понимающие глаза на этого, неизвестно как сюда попавшего, пришельца из того же мира что и я.

Уходить мне тут же расхотелось. То, что у меня появился в этом мире земляк, который явно уже стал тут своим, воодушевило. Затеплилась надежда, что тут помогут, пусть неделом, но уж советом-то точно, по крайней мере объяснят что ждать от этого мира. Думаю, земляк земляка не оставит в такой неординарной ситуации.

Пока я предавался своим размышлениям, все успели дойти и разместиться в помещении, сильно напоминающем кабинет в каком-нибудь старинном замке. Впрочем, похоже, так оно и было. По дороге к компании присоединилась ещё одна колоритная парочка: рослый темнокожий мужчина — мулат, очень похожий на уже присутствующего здесь более молодого мулата, обнимавшего за талию своего светловолосого друга, и с ним молодая русская красавица, явно приходящаяся супругой своему спутнику. Оказалось, прибывшая девушка была знакома со всеми, кто был в кабинете, а некоторые ей были явно родней, потому как она сразу начала обходить всех по-очереди, обнимая и целуя, и была явно очень рада встрече.

Когда же дошла очередь до девочки, радостно объявившей, что она дочь сразу четверым присутствующим здесь мужчинам, удивились все. И тот мужчина, что нас проводил сюда от телепорта, оказавшийся Королём вампиров Михалом и отцом рыжеволосого парня Яна, на руках которого была девочка в момент моего представления. И новоприбывшие супруги — Вождь оборотней Асита и его верховная самка, сильно смахивающая на обычную человеческую девушку, Анюта. Впрочем, человеком, как выяснилось позже, Анюта и являлась, да ещё и царевной в человеческом государстве Росса.

Я, не имевший отношения к этой странной семейке, был поражён, даже не тем, что родители только мужчины — есть и в нашем мире гей-пары, усыновляющие детей по закону, поразило меня то, что отцов четверо. Необычно. При том что в семье было две, не меняющиеся партнёрами, пары. Но кто я такой, чтобы лезть со своим уставом в чужой монастырь? Правильно, никто. Может у них здесь так принято. Радовало меня одно — здесь, похоже, никого не удивляли семьи состоящие только из одних мужчин. А значит и во сне, увиденном мною, все было верно и не было ничего из ряда вон выходящего в присутствии на отборе «невест» парней, наряду с девушками.

Между тем, девочка шептала на ухо Анюте что-то явно приятное, заставившее счастливо загореться глаза девушки, почему-то безоговорочно поверившей, что она ждёт сразу пятерых котят. Об этом Анюта во всеуслышание тут же сообщила мужу, глядя только на него и не обращая ни малейшего внимания на остальных присутствующих. Ошеломление в глазах супруга медленно сменялось радостью, да такой, что он подхватив свою жёнушку на руки, крепко прижал её к себе, словно баюкая в колыбели. И не было в этот момент в мире никого, счастливее этих двоих, узнавших, что они будут родителями. Да не одного, а сразу пятерых малышей-оборотней.

Как я позже узнал, в семьях, где супруги являлись представителями разных видов, не всегда рождались дети, чаще такие пары оставались бездетными.

Все присутствующие начали с воодушевлением поздравлять будущих родителей с пополнением, ничуть не сомневаясь, что беременность и роды пройдут замечательно. Ведь девочка, которую звали Верой, обещала своё присутствие, да не одна, а с папой Васей. Зачем там нужен мужчина, я так и не понял, он что у них тут тоже врач? Акушер-гинеколог? Вася смущался, но помочь не отказывался, видимо, Анютка и ему была так же дорога, как и её мужу, и братьям.

Когда все немного успокоились, слово взял принц вампиров и начал по порядку рассказывать обо всём, что с ними приключилось когда они вошли под антимагический купол. Что какой-то Алес оказался предателем и шпионом Владиса, колдуна-вампира, натворившего бед в человеческом царстве отца Анюты, он пытался убить Василия, а Владимир и он сам были нужны для конкретных целей: из одного выкачать магию, а у второго вынуть из сердца амулет-артефакт, подчиняющий себе всех вокруг на очень большое расстояние. Но убийству Васи помешала Верочка, а остальному задуманному — Вася с друзьями-оборотнями, да и Владимир, высший вампир, нашедший здесь свою истинную пару Галину, нарушил планы подонков, не дав выкачать магию ни из себя, ни из своей пары, а позже их дополнил Сергей, ставший полноправным членом триады, что и подтвердили появившиеся брачные браслеты на руках всех троих супругов. О смерти брата Сергея, Егора, бывшего тут пленником, и его сожжении. И главное о смерти обоих негодяев, возомнивших себя главными в этом мире. Вася, оказавшийся оборотнем-тигром, обезглавил обоих. А потом уже они вместе с Верочкой вылечили его самого. На вопрос откуда он всё это знает, ведь он же был без сознания, Ян рассказал о том что наблюдал за всеми откуда-то сверху и видел абсолютно всё.

По мере продолжения рассказа я чувствовал что всё услышанное с трудом, но усваивается в моей голове, я начал больше понимать этот мир и его обитателей. Хотя такие странные семьи встречаются, я думаю, и здесь не часто. Это надо же, в одной компании есть семья из четырёх мужчин и девочки-дочки и семья из трёх человек, вполне себе довольных друг другом. Хотя кто сказал что в том мире, откуда я пришёл, нет чего-то подобного? Возможно это просто не афишируется, ведь о таком вряд ли кто-то будет говорить вовсеуслышанье.

А потом уже подошло время и для моей истории и пришлось мне рассказать в подробностях свой сон, дополнив рассказ печальным фактом что я являюсь попаданцем и, утратил вследствие этого способность к перевоплощению в дракона, так как, похоже, моя сущность его не воспринимает. Что мне пришлось бежать из временного убежища, и что меня ищут чёрные драконы, не обнаружив рядом с телом серебряного принца. И теперь мне надо попасть к семье золотого принца, бывшего хозяина моего тела, чтобы исправить своё сознание и научиться быть драконом.

Внимательно выслушав мою историю, Михал задумался, что-то вспоминая, остальные просто разговаривали, обсуждая подробности жизни и смерти двух принцев драконов, осмелившихся полюбить в таких невозможных условиях и, даже после смерти оставшихся верными своей любви. Наконец, слово взял Король вампиров, видимо, вспомнивший что-то очень важное.

— Я когда-то слышал легенду-быль о драконе, который не мог принять свою вторую сущность. За то что он был неполноценным и не мог обернуться могучим существом, его на совете клана решено было уничтожить, чтобы не было напоминания о чём-то, порочащем гордое звание дракона. И постановили сбросить несчастного в жерло огромного вулкана, чтобы сгорел он там без следа. Но тот недодракон не хотел умирать, а сброшенный в самое пекло, нашёл в себе силы и принял своё второе я — успел обернуться и вылететь наружу до того, как лава дотянулась до него, однако, жар от кипящей лавы навсегда вошёл в его лёгкие, и с тех пор все, рождённые от него прямые потомки, являются огнедышащими. Это случилось в клане чёрных драконов. И на их территории находится тот легендарный вулкан. Именно туда и надо будет тебе отправиться, если хочешь быть полноценным драконом — другого варианта не существует. — сказал, пристально глядя на меня король Михал.

8 глава

Гриша/Голдиолус

Легенда, конечно, очень интересная, и слушать её любопытно и познавательно, но представить себя, добровольно прыгающего в жерло вулкана, я не мог. Подумал, было, отказаться от подобной авантюры, но что-то внутри меня взбунтовалось, требуя подчиниться обстоятельствам и вернуть вторую сущность этому телу, жаждавшему, как оказалось, чувства полёта. Внутренний раздрай, меня озадачил: «Неужели я буду вынужден постоянно слушать своё второе я, стремящееся иметь собственный совещательный голос, отдельный и отличный от моего сознания? И вообще, что это внутри такое? Похоже, что сознание сущности дракона, различное с человеческим сознанием, живёт в моём теле и это правило для таких существ, которым я теперь являюсь,»- спрашивать о своей догадке пока не спешил, да и не было среди присутствующих драконов.

Как ни странно, всё за меня решила та маленькая девочка — Верочка, которая предсказала человеческой девушке рождение пятерых котят. Она неторопливо, поглядывая чуть насторожённо, подошла ко мне, и вглядевшись в глаза, удивлённо округлила ротик, промолвив на первый взгляд странные слова:

— Да, конечно, я пойду, без меня вам не обойтись и общий язык не найти, но пока многое в тумане, так что может изменится в любой момент. Радость станет горем, а любовь — ненавистью. Или наоборот — пока не всё понятно. — и присела рядом на лавке, как бы подтверждая своё заявление всем нам.

Даже сама идея, что с нами хочет идти ребёнок, пусть такой одарённый и умеющий видеть будущее, мне не понравилась. Совсем. Я в этом мире ничего не знаю, как новорожденный младенец, а Сеня, хоть и родился здесь, но по жизненному опыту (под опекой знахарки) и невинной наивности своей доброй души тянул на такого же ребёнка, как эта девочка. К тому же, брать на себя ответственность за чужую дочь я не хотел, да и понимал, что никто её никуда со мной не отпустит — пусть она даже не собирается. Потому начал медленно отодвигаться от малышки, демонстрируя свое отрицательное отношение и непричастность к её желанию.

И тут я крупно просчитался. Оказалось, что в своей семье эта малышка была непререкаемым авторитетом. Сумевшая, мало того, объединить в одну семью таких разных мужчин, но и заслужившая право голоса, благодаря своему дару предвидения, очевидно, очень мощному. Возражать Верочке никто даже не подумал.

Только сразу оживившийся «папа Вася», как назвала его девочка, начал составлять план сборов в дорогу, поведав мне прежде свою сокращённую историю попадания в этот мир. И то, что он спецназовец, а бывших спецназовцев, как известно, не бывает, мне очень понравилось — незаменимый член отряда в деле, которое еще не начавшись, уже казалось невыполнимым. Муж Василия Ян, по совместительству оказавшийся принцем вампиров, не возразил ни единым словом на желание супруга участвовать в походе, по-видимому, и сам был не против приключений.

Но тут вмешался Король Михал, и пресек их желания на корню, напомнив что они только что вышли из одной передряги, и что у Яна есть обязанности, помимо личных — дела королевства не отложишь на потом. Иначе подданные опять начнут бунтовать против кандидатуры Яна в наследники престола, и ничем хорошим это закончиться не может. Поэтому, самое большее, завтра они отправятся в столицу вампирского королевства, с известием о предательстве и смерти прежнего наследника престола Владиса. Василию, как мужу и истинной паре Яна, и непосредственному участнику событий, тоже надлежит присутствовать при оглашении столь важной информации. Одним словом, сейчас никак нельзя ослаблять своих политических позиций. С королем согласились все — да, авторитет имела не одна Верочка.

Воодушевлённый первоначальными планами Василия, и уже надеявшийся на помощь такого опытного во всём человека, после заявления короля, я приуныл. Видимо, путешествовать всё же придётся вдвоём с Сеней, о девочке не может быть и речи — её я не возьму, и пусть даже не ластится ко мне — вот только рука моя так и тянулась погладить ребёнка по пушистой макушке. Ну что за милашка!

— С Голдиолусом пойдём мы с Ашуром, у нас нет важных дел ни в одном королевстве, а помощь и защита неопытному человеку в нашем мире нужна. Да и Верочка не отступиться от своего решения сопровождать его в путешествии, а значит мы просто обязаны обеспечить ей безопасность. — это подал голос Микит, человек, в супругах у которого тёмный принц оборотней Ашур, с любовью смотрящий и молчаливо соглашающийся с заявлением мужа. По всему было видно, что в этой паре много решал именно этот парнишка, ну или он так думал, что решал, пока его желания не шли вразрез с мнением супруга. Судить по ним было сложно, оба выглядели волевыми, достаточно повидавшими в жизни, одно было несомненно — они очень любят друг друга. Даже сейчас вон сидят переплетя пальцы рук.

На такое сопровождение я согласился даже с большим энтузиазмом, оба парня были из этого мира, законы и правила его знали, не в пример, лучше попавших сюда недавно Василия и Яна. С попаданцами, конечно, было бы комфортнее, много общих тем для разговора можно найти, но, думаю, мы с Сеней и с этими ребятами сможем подружиться, а тем нам дорога подбросит. Наверняка, мне есть чему у них поучиться.

— Может и мы с ними пойдём? Дополнительная помощь лишней не окажется, а у нас огневая поддержка на высоте, да и потренироваться в её использовании лишний раз не помешает. — это высказала предложение своим супругам красивая молодая вампирка Галина, сестра Верочки. Но на этот раз отвод попросил Владимир, один из мужей молодой женщины:

— Извини, родная, но сейчас — нет, наше царство хоть и помогли восстановить оборотни, да и сейчас помогают нам с охраной границ, но законный наследник престола — я, и должен принять участие в судьбе народа и государства, едва переживших вторжение врага. Иначе, стыд и позор такому безответственному будущему правителю. Ещё надо представить вас с Сергеем, как своих благословлённых Богиней супругов, подданным. Да и отца надо увидеть и посмотреть, как он отнесётся что его сын теперь стал вампиром. — последние слова он проговорил тихо, с неуверенностью в голосе.

— Ты — самый лучший сын, наследник и будущий правитель нашего родного государства. Не твоя вина что ты стал вампиром. А тот, кто выскажет хоть слово против тебя, самый настоящий глупец и предатель своей Родины. Отец будет гордиться таким сыном, потом вспомнишь мои слова. — отреагировала на его неуверенность Анюта, родная сестра Владимира — подошла и обняла его за голову, прижимая её к своему животу, потом подняла его лицо за подбородок вверх, наклонилась и посмотрев в глаза, кивнула, ещё раз подтверждая всё сказанное сейчас ею. И все увидели как немного расслабилась поза напряжённо сидящего до сих пор вампира. Видно, чуть отпустило его внутреннее напряжение, глодавшее сознание необратимостью вернуться к человеческой сущности.

— Только вот надо решить, как нам быть со связью. Ашур, конечно, опытный боец, но с ним в команде три, не очень могущие постоять за себя в серьезном бою, человека. Даже Верочка в обороте будет сильнее их, вместе взятых. Да и отпускать всех без возможности передать нам весточку считаю не допустимым, так что надо решать этот вопрос сейчас. — в свою очередь высказался Василий.

А я удивился словам Васи про оборот Верочки, по виду она была маленькой вампиркой, как я их себе и представлял: с красивым фарфоровым личиком и изящными ручками и ножками. Но словно читая мои мысли, девочка одним движением стянула с себя мужскую рубаху и, в следующее мгновение передо мной уже стоял оранжевый в чёрную полосу тигрёнок. И совсем уже не маленький, как могло бы оказаться, исходя из комплекции девочки в человеческом ее облике, а вполне себе, тигр-подросток, способный постоять за себя в случае непредвиденной опасности.

— Да ты заметно подросла, доченька — не знал, что звериная ипостась растёт намного быстрее, — присвистнул Василий. А тигрёнок одним прыжком оказался около него и положив лапы на колени потянулся лизнуть «папу Васю» в нос, но тот со смехом увернулся, приговаривая, что ласки тигриного языка надо запретить для людей, во избежание ходить расцарапанными. Потом взял оставшуюся лежать на лавке рубашку дочери, и накрыл спину тигрёнка, тут же обернувшегося опять девочкой.

А Верочка, не теряя времени, дала знак Васе пригнуться, быстро чмокнула его в щёку, и за руку повела прямиком к Микиту и Ашуру, вмиг превратившись в ту, кого слушались беспрекословно мужчины её семьи. В, не по годам, мудрую пророчицу-волшебницу. Усадила Василия рядом с Микитом и начала раздавать указания:

— Пап Микит, ты помнишь как устанавливал связь с тем противным вампиром? Тут почти так же, только нужно каналы новые создать, а для этого за руки возьмитесь и в глаза смотрите друг другу, так долго, пока не будете видеть в них отражение мысли сидящего напротив. А думать надо не про папу Яна, — и посмотрела на Василия,

— И не про папу Ашура, — перевела взгляд уже на Микита. Те, в свою очередь, со смехом прикрыли на время глаза, видимо, выбрасывая из головы мысли о своих супругах.

— А про то, как вы тянетесь друг к другу в мыслях, и стараться передать какие-нибудь слова и образы. Когда получится, расцепите руки и попробуете ещё раз, а потом уже и в глаза смотреть не надо будет, мысли сами будут путь искать, как только настроитесь на то, что передать хотите.

Я, во все глаза с восхищением смотревший на преображение Верочки в тигрёнка, теперь с не меньшим интересом наблюдал за выражением глаз устанавливающих между собой связь телепатами. Василий казался мне просто кладезью всяких магических качеств, он, мало того взял Микита за руки и пристально уставился тому в глаза, а и с нажимом приказал:

— Смотри мне в глаза, отныне ты будешь видеть и слышать всё, что я захочу тебе сказать, на любом расстоянии и в любой ситуации, а я смогу считать твоё сообщение даже если ты будешь без сознания. Ты сможешь скрыть свои мысли ото всех, только не от меня.

Микит как заворожённый смотрел в глаза Василию и, клянусь, я видел как между ними протянулась огненная нить, связавшая вместе сознания двух существ, позволяя видеть и слышать то, что абсолютно не доступно другим.

Это была самая настоящая магия, я лишь надеялся, что когда-нибудь сам смогу овладеть чем-то подобным тому, что сейчас демонстрировали эти двое.

А Василий уже не казался выходцем из того, прошлого мира, он уже, очевидно, был полноправным членом этого — освоившим его законы и усвоившим правила.

Немного отвлёкшись от творящейся рядом магии, я заметил, с каким довольным видом смотрел на своего зятя король Михал, было видно, что он гордится и своим сыном Яном и его супругом. Хорошим приобретением для вампирского королевства оказались эти два пришельца.

Остальные тоже были заворожены необычным действом, хотя им, возможно, часто приходилось видеть подобное, раз в этом мире существовала магия. Уж Микит наверняка демонстрировал не раз свои способности, раз мог связаться с мыслями даже ничего не подозревающего врага.

Но вот нить пропала, будто и не была, А Василий с улыбкой смотрел на такого же улыбающегося Микита. Тут Верочка поочерёдно со всей силы топнула им по ногам, отчего смутила их неимоверно. Оставалось только догадываться до чего смогли докопаться ребята в памяти друг друга.

Ашур мягким движением привлёк мужа к себе и со смехом прикрыл ему глаза, сделав царственное движение кистью руки, типа отпускаю, можешь идти, Василию. А тот и не думал сопротивляться, а просто протопал к Яну и подхватил того, дурачась, себе на плечо, объявив, что после праведных трудов им нужен отдых и они идут искать себе спальню, а ужин пусть подадут им туда же. И вышел, так и не опустив, не сопротивлявшегося подобному обращению, мужа на ноги.

Михал с улыбкой проводил ребят взглядом до двери и повернулся ко мне, кивнул, чтобы подошли, Ашуру с Микитом, тут же становясь предельно сосредоточенным и серьёзным.

— Завтра мы все расходимся отсюда по своим делам, здесь останется только временный наместник, которого я выберу и представлю завтра перед уходом, предлагаю и вам начать своё путешествие уже завтра. Или вам нужно больше времени на отдых и восстановление? — последние слова адресовались моим спутникам по путешествию.

— Нет, отдых не нужен, если что, сделаем лишний привал на природе, тут дольше вынужденного оставаться нет смысла. — высказал своё мнение Ашур.

— Да, пожалуй так будет лучше для всех, — согласился с Ашуром и я.

Как ни странно, но слуги Дворца, еще недавно служившие другим господам, не смотря на неразбериху и смену власти, казалось, были готовы к моменту, когда начнут расходиться гости, чтобы оказать им достойный прием. Всех развели по приготовленным комнатам, с ожидавшими там едой, водой для мытья и всем необходимым для отдыха. Даже одежду принесли другую, ничем не выразив презрения нашим с Сеней простеньким одёжкам.

Сеня, робевший при виде важных господ, и не промолвивший за весь вечер ни слова, уже хотел было идти в смежную комнату для прислуги, с неудобной, узкой кроватью. Но я просто похлопал рядом с собой по кровати, давая понять, что спать он будет здесь, показывая таким образом, что он равный для меня и друг. Сопротивляться, как ожидалось, парень не стал, и чисто вымывшись, тут же завалился на кровать со мной рядом. А мне за долгое-долгое время вдруг стало уютно и спокойно, и, закрыв глаза, я уплыл в сон без сновидений.

9 глава

Гриша/Голдиолус

Утреннее пробуждение было для меня странным и удивительно приятным. На мне, обнимая и щекоча дыханием мою шею, пристроив голову на плече, лежал друг мой Сеня. Судя по ровному, размеренному дыханию, он ещё крепко спал. А я, полюбовавшись длинными ресницами, трепетавшими во сне, и чуть приоткрытыми нежными, как у девушки, губами, неожиданно для себя, потянулся к этим губам и поцеловал. А руки, подчиняясь вспыхнувшему сразу и резко желанию, притянули тело парня ещё теснее. Но тут же и отпустили, пока это желание обладать и получить желаемое не полностью затмило разум. Во мне снова столкнулись две личности — страстный, горячий дракон и разумный, рассудительный человек. Человек победил — я ужом выскользнул из нашей с Сеней постели, понимая что задержись я там немного дольше, поцелуй перерастёт в настоящую страсть, которая сметёт все мои разумные доводы одним ударом драконьего хвоста.

Надо пресечь это одностороннее влечение, пока не поздно — не хочу превратиться в такого же беспринципного насильника, как тот, из моего сна. И не имеет значения, что негодяй даже пальцем ко мне не прикоснулся, и что насилие чинили над моим телом другие — сути дела это не меняет. Приказ был отдан Чёрным, значит, главный насильник — он! Уподобляться же ему я не намерен ни в чем.

«Сеня достоин лучшего. И если уж выяснилось, что мне нравится этот парень, то стоит приложить усилия для его «завоевания» и поухаживать за ним. Нет гарантии, что он ответит на мои столь внезапно вспыхнувшие чувства взаимностью — предпосылок я не замечал. А, может, ему, исключительно, девушки нравятся — я же не спрашивал. Я вообще ничего толком о Сене не знаю — даже его полного имени. А тут вдруг заявлюсь со своим «хочу тебя». Здрасьте-пожалуйста, вы снег на голову заказывали? Пошлёт меня Сеня с моими «хотелками» по известному адресу — будет прав. И все закончится, не успев начаться. Если рассудить здраво — зачем ему какой-то недодракон, не приспособленный совершенно в этом мире — слабый и несостоявшийся, а вокруг полным-полно красивых полноценных девушек. Да и настоящих драконов тоже, наверняка, хватает», — всё это крутилось в моей голове, пока я продолжал плескать и плескать ледяную воду себе в лицо, стараясь охладить свой пыл, затянув процесс утренних водных процедур до неприличного. И неизвестно до чего бы я ещё додумался, но тут, просыпаясь, зашевелился Сеня и смешно наморщил очаровательно вздернутый, как я это находил, аккуратный нос. Предмет моих вожделений и дум распахнул свои лучезарные очи.

— Доброе утро, Гриш, я никогда так сладко не спал, как дитя, право слово, — и встал, потягиваясь всем своим великолепным богатырским телом. Я чуть не взвыл, моя выдержка летела к чёрту от зрелища этих сильных гибких мышц, перекатывающихся под золотистой кожей — слишком долго, наверное, я был один, но и Сеня был непростительно хорош. До дрожи в пальцах захотелось прикоснуться к парню, огладить налитое тело, целовать до умопомрачения манящие губы, почувствовать себя в его больших и, как я помнил, нежных и ласковых руках.

— Доброе, Сень, иди умывайся и одевайся, потом завтрак и на выход пора уже. Кстати, ты к бабе Стеше вернуться не хочешь? Теперь с такими провожатыми я точно не заблужусь, — предоставляя Сене шанс уйти, я надеялся, что с его уходом выкину мысли о нём из головы, а прямо сейчас, переключась на разговор, оторву от фигуры парня пожирающие его глаза.

— Не, баба Стеша, меня всё равно так рано не ждёт, да и мне интересно на мир посмотреть. А ещё у меня мечта — магии поучиться, вдруг и я что-нибудь этакое делать смогу. Гриш, как думаешь, та девчушка — она ведь главная магиня у них здесь? Так вот, она сможет увидеть, есть во мне ну хоть какая-нибудь капля магии? — разбил мои «надежды» на свой уход Сеня. Вытираясь, парень обернулся и заметил мою эрекцию. Хорошо, что в лицо не глянул, наверное, испугался бы моего голодного взгляда.

— У тебя утренние «проблемы» — быстро все же ваше племя восстанавливается. Вчера ещё полудохликом едва живым валялся — сегодня герой, — кивнул на мой пах, и, как ни в чём не бывало, начал одеваться.

«Господи, вот наивный! Не понял, что это реакция моего тела на него», — я поспешно отвернулся, не понимая сожалеть мне о такой наивности моего спутника или радоваться ей. Чтобы уж точно не выдать себя преждевременно, подумал, раз уж Сеня намерен продолжать путешествие, то начну «ухаживания» в дороге и не с сексуального домогательства уж точно — там видно будет как именно, но отступать, пока не выясню его отношение ко мне, я не стану.

Прервал мои «лирические» размышления стук в дверь. Это служанки — принесли завтрак в нашу комнату. А вошедший вслед за ними представительный мужчина возвестил, что король Михал повелел после завтрака проводить нас к нему, и вышел, давая без помех заняться едой — напыщенность господина и церемониальность его слога были смешны моему уму, но где-то еще глубже в сознании что-то «щелкнуло»: «Все правильно, принц Золотко». Охренеть!

За едой я быстро переключился на мысли о предстоящем путешествии, давая остыть возбуждённому телу и странным размышлениям о своей новой сущности, которая все чаще заявляла о себе самым неожиданным образом — «принц Золотко» — ну надо же! Смешно же! Нет?

— Интересно, мы пойдём порталом или тут и другие способы передвижения есть? Лошади, там, или ещё чего тут у вас имеется? — попытался выяснить эти способы у Сени, но тот не отвлекаясь от еды, просто пожал плечами, давая понять что в этом вопросе он не сильно сведущ или ему пока не интересно обсуждать то, что и так будет ясно после встречи с королём вампиров. Ну и ладно — я тоже потерпеть могу — терплю же уже его вызывающую сексуальность, потерплю и свое любопытство.

Покончив с завтраком, я подхватил свой кейс и кивнул Сене на выход, давая понять что путешествие наше уже начинается.

Провели нас в уже знакомый кабинет, где все знакомые по вчерашним событиям, поприветствов, начали желать нам удачной дороги, а мне счастливого обретения своей второй сущности. На что я только кивал, говоря «спасибо», не зная, что ещё можно сказать на этот поток искреннего дружелюбия, что шёл от каждого провожающего нас в путь. Наконец нас обняли мужчины и расцеловали Анюта и Галина. Прощание закончилось напутствием от короля Михала:

— Желаю вам, ребята, удачной дороги, хоть и понимаю, что надеяться на путешествие без проблем не приходится. Вам идти через горы, только так можно попасть в Дракарию, а значит неожиданностей и трудностей, наверняка, будет много. Телепорт вам тут не помощник, а только враг, по которому отследить вас тому, кто ищет именно вас, будет проще простого. Лошадь в горы тоже не потянешь — не везде конь может пройти, так что добираться будете пешим ходом. У подножия гор есть поселение оборотней-барсов. Ашур, думаю, сможет договориться с проводником, он и проводит вас самым безопасным путём через горы к серебряным драконам. Эти хоть и драконы, но существа исключительно мудрые, в которых нет и капли подлости, в этом они даже золотых драконов превосходят. И ещё серебряные очень сильные провидцы, там вам и посоветуют, как добраться до цели и если вы им приглянетесь, то и совет дадут, как быть дальше. Может, и на себе переправят, если очень заинтересует их короля ваша история. Кстати вместе с тем кто жил до вас в теле принца Голдиуса, погиб и сын серебряного дракона Артемус. Как уже сообщили, тело его было найдено людьми на их территории и возвращено родителям для погребения. Вряд ли они теперь будут так уж верны королевству Чёрных драконов. Так что на их помощь можно рассчитывать. А там будет видно по обстоятельствам. Ну всё, да ниспошлет вам Богиня лёгкого пути!

Каждому из нас выдали тюк, похоже, с тёплой одеждой, одеялами и всем необходимым в дороге, который крепился на спину, и мы по очереди шагнули в телепорт, чтобы оказаться на дороге, ведущей прямо к виднеющимся недалеко горам.

Мы, как туристы в походе, шли, гружёные тюками, только Верочка, весело болтающая о чём-то с Сеней, путешествовала налегке. Её одежду вызвался нести Ашур, ничуть не тяготящийся лишней ношей.

Что это обман зрения, внушавший что горы близко, я понимал, но как же хотелось уже быстрее до них добраться, просто до дрожи. Хотя куда так торопиться было совершенно не понятно. Сам я никак не мог понять и принять свою драконью сущность, тянувшую меня вперёд сильнее и сильнее. Для меня обретенье драконьей ипостаси и сам полёт в принципе ничего не значили, возможно поэтому я и не торопился обрести все эти, сомнительной для меня ценности, качества. Поэтому и оборот без помощи оказался невозможен, и теперь я вынужден слушаться своё второе я, диктовавшее свои условия, торопя пройти как можно быстрее весь путь до цели. Тому, другому сознанию нужна была своя жизнь, в своём теле. Это рвало моё внутреннее я на части, оно просто не понимало кого надо слушаться в первую очередь — меня-человека или меня-дракона.

В этой внутренней борьбе я даже забыл, что хотел поухаживать за Сеней, а когда вспомнил, то задумался над тем, что здесь считается ухаживанием. Решил, для начала подарить цветов — ну надо ведь с чего-то начинать. И когда Ашур объявил привал, направился от дороги чуть в сторону, к лугу, пестревшему многочисленными цветами. Нарвал приличный букет, сделавший бы, как я не без гордости за свою «икебану» считал, честь любому флористу, и подойдя к нашей стоянке положил свой букетище на колени Сене, жующему вяленое мясо. Тот непонимающе оглядел подарок и сказал то, что я меньше всего ожидал услышать:

— Такие цветы баба Стеша никогда не заготавливала — я не знаю от каких болезней они могут помочь. Ты разве тоже травник? Только зачем с ними сейчас возиться, мы же и так с поклажей идём. Или это особо ценные экземпляры?

— Нет, это тебе — просто так, захотелось порадовать. В нашем мире так радуют, — почему-то не посмел признаться в настоящей причине я, чувствуя, что начинаю алеть лицом — скрыть смущение мне не удалось, в отличие от правды.

— А, ну тогда я тоже Верочку порадую, — быстро «обучившийся» манерам моего мира Сеня, ловко перекинул цветы на колени девочке. Та улыбнулась, повертела в руках букет и положила его рядом, чтобы не оттягивал своей тяжестью колени.

— Спасибо, но не надо такой радости — огромный пучок нести тяжело, да и цветы без воды скоро засохнут. Всё равно выкинуть придётся, так зачем же утруждаться зря и зря губить растения? — прямолинейно заявила девочка.

Такого краха я совсем не ожидал, и поклялся в следующий раз думать головой, прежде чем решиться на очередное «ухаживание».

«Решиться-решиться», а как на него решиться если предмет обожания постоянно рядом с Верочкой отирается, только по нужде от неё и отходит. Словно привязали его к девочке, я даже злиться уже начал на неё, сам понимая что глупо ревновать к ребёнку. Но поделать ничего не мог. Мне до жути хотелось оказаться на её месте.

За всеми этими думами и переживаниями я не замечал ни красоты природы, ни того как быстро идёт время. Казалось, вот только был дневной привал, а Ашур уже скомандовал останавливаться на ночную стоянку. Костёр Микит развёл, но ужинали сегодня тем, что нам собрали в дорогу в вампирском дворце. А я всё ломал голову, чем же привлечь к себе понравившегося парня. Решил предложить ему спать вместе, вроде как для тепла. Хоть так он у меня под боком будет, может почувствует то же что и я, когда его губы близко увидел. Но моим надеждам и тут не суждено было сбыться.

Двое сегодняшних «неразлучников» — Сеня и Верочка задумали проверить есть ли в моём друге магия. Усадив парня на одеяло перед собой, девочка всматривалась в его глаза. И вдруг отпрянула, смаргивая слёзы, не понятно откуда набежавшие так быстро. Сеня обеспокоенно смотрел на свою маленькую подружку, но она через силу улыбнувшись, не стала ничего объяснять, а снова решительно направила взгляд в глубину его глаз. Через какое-то время, немного расслабившись, взяла Сенину ладонь в свою руку и начала его учить.

— Смотри на свою ладонь, там должен появиться огонёк, только не представляй сразу костёр или пожар, нам пока это не нужно. Живи огнём, люби огонь в себе, пусти его в свою кровь, в своё сознание, в свою душу. Откройся огню весь и тихо попроси его быть с тобой всегда. Сам будь огнём, — при последних словах, сказанных девочкой тоном приказа, на ладони Сени вспыхнул маленький огненный лепесток. Он танцевал на его руке крошечный, хрупкий, но такой совершенный, способный разгореться в большое, сильное пламя, сжигающее всё на своём пути. Он завораживал своим танцем, будилвоображение, навевая то образы сплетающихся друг с другом любовников, то полет птицы или мотылька. Все, кто наблюдал за Сеней и Верочкой, я уж точно, почувствовали умиротворение и защиту, что ли… Не зря говорят, что на огонь можно смотреть бесконечно. Это поистине так.

— Теперь дай огню ещё немного силы, совсем немного, сразу много нельзя, ты ещё не можешь её контролировать, я только выпустила её из твоего сознания, ты ещё не привык, — с последним приказом Верочки огонёк на ладони заметно увеличился, и вдруг под ладонью Сени начала раскручиваться странная воздушная воронка, делаясь всё больше и больше.

— Всё, хватит! Вбирай в себя огонь, на сегодня всё! — Сеня беспрекословно выполнил приказ, и когда огонёк с его руки исчез, начал подслеповато моргать и заваливаться на бок.

Я бросился к нему и помог устроиться на одеяле удобнее, подложив под голову вместо подушки тёплую одежду. Накрыл сверху одеялом, так как его трясло, будто в ознобе, и решительно залез к нему под одеяло, обхватил руками со спины, прижимая к себе. Всем своим видом показывая, что покидать Сеню я сегодняшней ночью не намерен. А что это была за воронка, которую он сотворил, я решил выяснить у Верочки завтра. Очень мне не понравилось, что Сеня смог сделать что-то подобное. Навеяло какую-то мистическую муть, где в подобные воронки засасывало людей, а потом они попадали в другие миры или в другое измерение. И это, откровенно говоря, меня сильно напрягало, отчего я крепче обнимал парня уже без всяких вожделенческих притязаний.

10 глава

Анзоргус

Полёт! Кто не летал так, как сейчас лечу я, тому просто не понять чувства, переполняющего мою грудь восторгом и желанием дарить ласку всем вокруг. Внизу проплывали поля и леса, а тут, в небе ничто не мешало обзору. Но поглядев на зубастые морды сопровождавших меня драконов, я понял, чувства эти здесь мне явно не пристали. И говорило во мне сейчас что-то, совершенно не драконьего происхождения. А по какому поводу я испытывал «недозволенные» чувства, я благополучно забыл. Хотя нет, в памяти опять всплыла фигура Хозяина. Вот к кому относились все мои нежные чувства! Ласкаться я позволял себе только к нему. Но здесь и сейчас я сам себе Хозяин! И это так!

Но, полёт полётом, а о деле забывать нельзя! И я начал до рези в глазах вглядываться в проплывающие под нами поля, молясь про себя, чтобы тело «моего» Золотка не отыскалось бездыханным — безжизненно-мертвым.

А когда подо мной поплыли деревья, и обзор затруднился, скорость я сбавил и начал, скорее, дрейфующий полёт, стараясь не упустить ничего важного. Но вот вдалеке на полянке показалась избушка, а от неё на полном ходу метнулись в лес две мужские фигуры, и я естественно начал снижение. Намереваясь расспросить местных жителей о том, не было ли здесь золотоволосого чужака или мертвого тела с похожими приметами.

Одна из фигур метнулась в домик и, тут же выскочив, опять побежала к лесу, унося с собой откуда-то смутно знакомый предмет, совсем не вписывающийся в здешнюю обстановку — что-то вроде дорожного кофра прелестницы или ящика балаганного факира. Но это несоответствие предмета и лесной избушки я тут же выбросил из головы — он ни в коей мере не мог относиться к моему Золотку, а значит, ни в коей мере, не интересен мне. Но откуда я его «помню»?.. Как вообще можно помнить то, что видишь впервые? Подумаю потом.

Опустившись на полянку, я обернулся человеком. Заметив около домика старую женщину, решил допросить её: она-то уж должна знать кто в данной местности свой, а кто залетный — пусть расскажет обо всех, прибывших в последнее время в данную местность чужаках. На успех я не надеялся — старуха была уж слишком древняя и, скорее всего, уже не в своем уме, но выпытать, кто те двое, скрывшиеся в лесу, казалось важным — так подсказывало мне «чутье», зудящее внутри требованием «взять!».

Сопровождавшие меня драконы в человеческом обличье держались чуть сзади — их вид был устрашающим даже в этом воплощении и мог напугать любого, а мне вдруг отказала память «этого» тела и как вести себя с селянкой я не знал. Это незнание злило и нервировало. Хотелось поступить, как в «той» жизни — рычать и рвать зубами для устрашения и чтобы «пошевеливалась», а не смотрела так, будто видала она и не таких. Но я отчётливо понимал что агрессия и ярость на «ровном месте» будут, минимум, неуместными. А значит, надо полагаться на свою интуицию, прислушиваясь к новому телу, и не оплошать, чтобы не потерять уважение тех кто меня окружает в «этой» жизни, но главное, придерживаться «официальной» версии нашей поисковой экспедиции — мы ищем «исчезнувших» при «таинственных и загадочных обстоятельствах» двух гостей короля державы драконов и будем решительны в поисках. С этой мыслью я и начал разговор с не сделавшей ни малейшего движения навстречу женщиной:

— Я хочу знать, старуха, кто те двое, что так поспешно ушли в лес совсем недавно. От правдивости ответа зависят жизни: и твоя и тех двоих, когда мы их найдём. А найдём мы их обязательно, никто не уйдёт от дракона, если он знает цель и добычу. Так что в твоих интересах, женщина, рассказать всё правдиво и быстро. Мы в любом случае их найдём, и если среди них окажется тот, кого мы ищем, не поздоровится вам всем. Правду мы узнаем — рано или поздно, с твоей помощью или без, но срока давности наказанию за ложь, если ты ее сейчас произнесешь, помни — не существует.

— Да внуки это мои, господин — испугались, что с собой забрать захотите или тут съедите на месте, вот и драпанули в лес. Мне-то старой за ними не угнаться, да и мясо у меня старое, поди, жёсткое, вам чай не по нраву окажется, вот и осталась на месте. А скрывать мне нечего — мои родненькие они оба, — быстро-быстро закивала головой женщина.

— Чужаки, драконы, кто-то необычный в недавнее время появлялись поблизости — что знаешь об этом? — я прожигал в старой карге дыры, сверля ее тяжелым, полным угрозы, взглядом, но то ли женщина уже устала жить, то ли была глупа, то ли и не таких видела, а может по простоте своей, не понимала, что умереть в драконьем огне мучительно больно, но ее лицо так и оставалось безмятежным, лишь немного любопытным — не каждый, мол, день в здешней глуши увидишь таких важных господ.

— Ну, смотри, поймаем — проверим, если лжёшь — живой тебе не быть! — и с этими словами дал знать своим охранникам-сопровождающим начать розыск бабкиных беглецов — с чего-то же надо было начинать поиски, да и недолюбливал пес во мне убегающих — не чисто у таких за душой. Что-то внутри подсказывало быстрее их отыскать, а то будет поздно. Для чего поздно я не знал.

И погоня началась. Я оценил тело, доставшееся мне при обмене, еще по вылету из «собственного» замка: быстрое, сильное, ловкое, хорошо преодолевающее все препятствия, попадающиеся на пути. Наверное, даже в прошлой жизни мне не было настолько комфортно в своём теле. Это тело могло абсолютно всё — даже летать. Вот за возможность полета я ему был особенно благодарен — непередаваемое удовольствие и всесилье.

А пока мы мчались вдогонку двум парням, и уже начали догонять их — впереди замелькали бегущие силуэты. Они всё ближе и ближе — вот оно драконье преимущество, теперь я вижу их отчётливо. Один из них — человек, второй — явно нет. У второго движения плавные и быстрые — он явно сдерживает себя, но человека не бросает, хоть тот и заметно тормозит его передвижение. Почему-то в мозгу щёлкнуло, что странного предмета — чемодана! — в руках нет ни у одного из них, но я снова отмахнулся от мысли, рассуждая, что, что с такой штуковиной быстро не пробежишь, значит где-то или спрятали, или просто бросили, чтобы не мешался. И снова, всплывшее из прошлой жизни название предмета, шевельнуло мысль — почему эта вещь кажется мне такой знакомой?

Нацелился я на того, что посветлей, явно оборотень, но даже издалека видно что не моё это золотко, зря бабке не поверил, похоже правду она говорила. Но узнать, не было ли здесь чужака с золотыми волосами, всё равно надо. А, значит, последний мой рывок и подножка, от которой удиравший кубарем покатился в ближайшие кусты, был оправданным. Удрать глубже в заросли я ему не дал, ухватив за ногу и дёрнув на себя, при этом что-то я, наверное, ему повредил своим рывком, парень обернулся тигром с отчаянным мявом. Но теперь уже когтистую лапу я всё же не выпустил из своих рук. И оборотню в форме зверя пришлось с этим смириться. Он покорно принял свою судьбу, посмотрел на меня через плечо и мгновенно обернулся обратно в человека, попутно выдернув свою ногу из моего захвата. Остался стоять голышом, но попыток к бегству больше не предпринимал.

Человека моим подручным изловить было проще. Он не стал долго сопротивляться, заранее понимая что победа явно будет не на его стороне, а регенерацией оборотня он не обладает. Умный человечек оказался, не вырывался и стоял спокойно, ждал когда подойдём мы с оборотнем-шустряком.

— Вы что же и правда оба бабкины внуки? Ну что человек — это я поверю, она и сама им является, а почему оборотень у неё во внуках числится? Что-то не очень на правду похоже. Отвечать! — как можно грознее прорычал я последнее слово. Отмечая что человек побледнел, а оборотень вроде даже и улыбаться стал. Он и на вопрос ответил:

— Правда-правда, внуки оба. Матвей от сына, давно умершего, а я Роман — найдёныш. Она же травница, вот в лесу меня маленьким совсем и нашла, и вырастила, и внуком своим считает. Да и я её иначе, чем баба Стеша, не зову. Она у меня одна живая родственница осталась, настоящих, сколько ни искал, так и не нашлось.

— Тымне автобиографию здесь не строчи — отвечай только на заданные вопросы! Зачем убегали? Бабку нам на съедение оставили? Мы же могли и вправду ею пообедать, раз она вам не нужна, — подтырнул я словоохотливого оборотня.

— Да это сама баба Стеша нам велела быстрее убегать. Боялась, вы и впрямь нас изловите, чтобы съесть потом. Но вы же не съедите? У вас глаза добрые, — от такой наглости я совсем опешил. Чтобы назвать мои глаза добрыми это совсем слепым надо быть. Или чересчур наглым, чтобы не бояться хамить в глаза принцу драконов, да не каких-нибудь, а чёрных. Но наглость эта его мне отчего-то нравилась, хоть и заставляла подозревать нахала в насмешке и в том, что не так он прост, как хочет показать, но было в этом перевёрнутом кошаке что-то очень очаровательно-притягательное. Захотелось забрать его с собой — познакомиться поближе и присмотреться заодно, что за тип. Вот только он подданный другого государства, а нам только обвинений в похищении граждан соседних стран не инкриминировали, тем более после исчезновения двух принцев… Нет, нельзя идти на поводу у инстинктов — надо привыкать думать головой, так что выходить на прямой конфликт с мировым сообществом из-за понравившейся мордашки нет никакого резона. Хоть здесь и глушь, да только все знают, что экспедиция наша на облёт территории отправилась, поэтому исчезни он — с нами его исчезновение в первую очередь и свяжут. Или сказать что он сам захотел с нами лететь?.. Тьфу — хватит уже об этом думать!

— А чужака вы здесь нигде не встречали? Ни в лесу, ни в деревнях близлежащих? Или проходил может мимо кто? Высокий, красивый и волосы цвета золота до талии почти, глаза медовые с вертикальными зрачками, дракон одним словом… золотой. Он нам очень нужен, его родители ищут, — отчего-то разговаривать свысока и соответственно своему статусу высокородного принца я с ним не мог, вернее, совсем не хотел. А почему? Наверное, хотел такого друга — уверенного в себе, не заискивающего и веселого. Здесь, в этом мире, я совершенно один и мне до боли захотелось иметь кого-то, кому я смогу доверять, рядом. А этот парень мне нравился без причин и логики.

— Не встречали, но в деревне сказывали, недавно видели как за лесом дракон падал, но не золотой он вроде был, а серебряный. Значит, не ваш. А других чужаков тут поблизости не было. Я бы вам обязательно сказал, мой дракон, — а у самого уважения в глазах ни на грамм, будто с равным разговаривает.

«А, была не была, возьму себе «кошака», да, он не дракон, но это и не важно, в обиду своим его не дам, зря что ли я Принц Анзоргус — первый дракон после папаши. Что-то мне подсказывает, этот тигр и сам умеет за себя постоять. Очень уж самоуверенный. А бабке и одного внука за глаза хватит, пусть скажет спасибо что и впрямь не съел его никто. Я Романа не убил, значит, закон этой страны не нарушил, а то что заберу — значит он сам этого хочет и добрая воля не пострадает. И пусть кто угодно доказывает что это не так. Спалю к чертям! Я так решил и точка!», — и сам обрадовался своим мыслям.

За спиной тихонько переговаривались драконы группы сопровождения, один из которых, судя по обрывкам воспоминаний, явно был приятелем прежнего хозяина тела. Но мне-то он был совсем никто, я и не помнил его, как следует. А вот он явно что-то начал подозревать неладное. Видимо моё поведение в корне отличалось от прежнего: «Ну что ж пусть привыкают — моё слово теперь будет закон для них. Но суровости всё же надо добавить, а то, чего доброго, уважение потеряю».

— Полетишь со мной на поиски золотого, не согласен — зажарю. Да и родичей твоих впридачу, чтобы тебе не скучно было в желудке одному. Сейчас и летим, а этот, — я махнул головой в сторону человека, — бабке передаст что ты со мной отправился — по доброй воле!

Видимо, понимая что сопротивляться бесполезно, оборотень, согласился — возражать не стал, но лицом посмурнел. Аргумент я привёл неоспоримый, даже для его наглой натуры.

— Раздевайся, одежду коту отдай, ему ещё в люди показываться, а тебе в лесу и так хорошо, — рыкнул в сторону человеческого внука.

Тот без промедления начал раздеваться, вопросительно поглядывая на кошачьего родственника. А тот принимая одёжки и надевая их на себя, начал давать наставления, зачем-то махнув рукой над головой:

— Бабуле, доложи, что я сам с ними полетел, пусть за помело и ступу не хватается. Если что — не пропаду, по возможности весточку передам. Да и отчего бы в Чёрном дворце Дракарии не побывать — давно хотелось, — и этот шельмец с лукавой улыбкой подмигнул своему родственничку — храбрец каков — все ему нипочем, ну-ну.

— Что-то ты сильно разулыбался! Одевайся быстрей и в путь! — сурово бросил оборотню. — Свободен! — рявкнул в сторону человека. Он не заставил повторять дважды. Сверкая голой белой задницей, припустил со всех ног в лес, даже не попрощавшись с котом. Даже то, что босой, не помешало ему скрыться в чаще за полминуты.

А у меня внезапно поднялось настроение, у меня будет свой верный человек при дворе, которому я смогу всецело доверять. Он не предаст — я уверен. Такие просто не предают. Я это чувствовал интуитивно, а интуиция у меня развита будь здоров. Вот это я даже из прошлой жизни помню. Захотелось смеяться, но нельзя, охрана и так недоумевает. Я не ошибся, тот, что считался приятелем, подошёл ближе и спросил вполголоса, стараясь, чтобы кроме нас разговор не слышал никто:

— Анзор, мой принц, зачем тебе этот блохастый? Я тебя не узнаю, ты сам не свой после побега этих малолеток — на себя не похож. Во дворце кошак не приживётся, ты же знаешь — его там зашпыняют все, кому не лень. Или и впрямь зажарят.

При этих словах «старого» приятеля ярость во мне чёрной волной полыхнула откуда-то из глубины сознания. И, не отдавая себе отчёта, я начал частично превращаться в дракона.

— Не смей мне указывать! — оскалился вмиг отросшими зубами я. — А кто посмеет даже посмотреть косо на моего питомца — казню! Он только мой, и точка! Можешь всем так и передать.

— Да, Ваше Высочество! — по лицу собеседника пробежала тень узнавания и склонив голову он быстро шагнул назад и отошёл ко второму дракону, что-то быстро ему прошептав.

Удивил меня опять же теперь уже мой кот. Он бесстрашно подошёл и положил руку мне на плечо, незаметно слегка погладив, словно это я был его питомец, а не наоборот.

— Тише-тише, успокойся, я лечу с тобой, никто меня не обидит, вот увидишь — все будет хорошо. У котов же девять жизней, а я ещё не израсходовал ни одной. Прорвёмся! — в тоне оборотня уже не было и тени насмешки или наглости. Его не покоробило даже то, что я его питомцем назвал. Видимо понял, почему и для чего я так сделал. Умненький котенок — я в нём не ошибся.

***

Взлетали с ближайшей найденной полянки. Я превращался последним, кот ловко цепляясь за отросшие на моем теле шипы, взобрался мне на спину, где и угнездился между пластинами спинного гребня. Взлетели.

Поиски продолжились.

11 глава

В эту ночь я спал беспокойно — постоянно прислушивался к сонному дыханию своего ненаглядного и думал как построить наши отношения дальше. Непонимание Сеней моих знаков ухаживания, говорило о том, что он совершенно невинен в вопросах взаимоотношений людей. Это и понятно, где взяться опыту, если живешь в чаще леса. Сенина неопытность не облегчала мне жизни, а только добавляла трудностей к моей неосведомленности местных правил взаимоотношений. Я ровным счетом не знал и не понимал, что здесь считается ухаживанием, да и нужно ли оно вообще. Может, здесь сразу перед фактом, что его выбрали ставят — и дело с концом? Понимая, что я снова и снова иду по одному и тому же кругу рассуждений, я наконец-то заснул.

Утро встретило меня едва пробившимися лучами солнца и осторожно высвобождающимся из моих рук Сеней. Поглядывая на парня в чуть приоткрытые щёлочки глаз, любовался его сосредоточенным лицом. Мучить долго я его не стал, понимая что физиологические потребности организма никто не отменял. Но видит бог, как я не хотел выпускать его из своих объятий! Было немного жаль, что не случилось у Сени того волшебного момента влюблённости в сонного человека, как у меня накануне. Не отреагировал он на мое присутствие рядом никак — лишь заботливое желание не разбудить было написано на его лице, когда он уходил подальше за кусты.

«Что ж, вот и ответ на мои вспыхнувшие чувства. Все предельно очевидно: я Сене, как объект страстной любви, не интересен. Но я у нас кто? Правильно — дракон! А значит что? Правильно — беру то, что хочу! Но сначала попробую применить драконий шарм и толику драконьего коварства: надо постараться убедить предмет моих вожделений в том, что это жаркое желание — быть нам вместе — и его тоже». Кажется, дракон незримо отвоёвывает себе всё новые позиции в моём сознании — подобные «откровения» уже все меньше меня шокировали, а больше напоминали довольное урчание сытого кота на лежанке печи бабы Стеши. Дракон во мне не пытался брать верх над человеком, но однозначно, заявлял о своем законном праве сосуществовать.

А утро между тем вступало в свои права. Вот уже и Ашур поднялся и, обернувшись чёрным ягуаром, заспешил куда-то вглубь леса. Красотой оборотня невозможно было не восхититься, что я каждый раз и делал, хотя признаюсь, не понимал для чего ему нужен был сейчас оборот, поэтому предположил, что размять тело поутру в звериной ипостаси его племени жизненно необходимо. Или я не прав? Надо будет кого-нибудь расспросить. Следом за мужем встал и чем-то недовольный, скорее, грустный Микит — неужели у парней размолвка случилась? Не хотелось бы разладов в группе. А это кто там еще с ними третий? Вижу — между супругами в облике тигрёнка спала Верочка, сейчас с удовольствием потягивавшаяся всем своим оранжево-полосатым телом. Понятно теперь, что за зверь полежал между ребятами. И я, посмеиваясь, немного ехидно посмеиваясь (привет, дракон?), что не одному мне довелось терпеть ночью неразделенную страсть, тоже поднялся и начал готовиться к предстоящему переходу.

Вернувшийся в скором времени Ашур, погнал нас с Микитом к обнаруженному ещё вчера неподалёку роднику на умывание, оставив Сеню и Верочку упаковывать наши постели. А почти уже дойдя до места назначения, Ашур потянул мужа дальше к деревьям, задорно подмигнув мне, дал понять что возвращаться к лагерю мне придётся в одиночестве. Микит же, мгновенно просияв, и бросив на меня виноватый взгляд, устремился вслед за супругом. Мне осталось только завидовать лёгкости их отношений и их пониманию друг друга с полуслова. Хотя, кто знает как начинались их отношения, возможно это взаимопонимание выстрадано стократно? Кто знает, чем оплачена эта легкость? Зато сейчас, когда парни явились к месту стоянки — глаза сияли уже у обоих.

Наскоро перекусив остатками всё того же вяленого мяса, отправились в путь. Перед дорогой осведомился у Сени о самочувствии, на что он отмахнулся, мол уже всё хорошо, и потопал ближе к Верочке, даже не обратив внимания на мой тоскливый «зовущий» взгляд — какой же он бесчувственный дубина у меня! Но сдаваться я не привык или это кто-то во мне утверждал подобное, но подхватив свой тюк на плечи, я присоединился к этим двум магам. Неожиданно для себя увлёкшись Верочкиным рассказом о магических основах, которые она помнила со слов своей покойной бабушки.

— Верунь, а скажи мне, вчерашняя воронка под Сениной рукой — это что за «зверь»? Похожа на межмировые порталы, какими их показывают в фантастических фильмах в моём прежнем мире. И почему она столько сил у него забрала? Это явление для Сени не очень опасно? — задал я, наконец, очень волновавший меня вопрос.

Верочка посмотрела на меня странно, будто наколола кузнечика на шпильку, но ответила на вопрос быстро и чётко:

— Да, Гриш, ты прав, это пространственный портал. А вот дальность его можно регулировать — можно в этом мире передвигаться на любые расстояния, а можно и на путешествия между мирами рассчитывать. Только Сене пока рано на такую дальность замахиваться. Вчерашняя как раз была из тех, что явно куда-то за пределы нашего мира вела, поэтому и сил у него взяла много. Если бы не вобрал в себя свою магию, пришлось бы долго его лечить от магического переистощения. Да, учиться настраивать порталы — это не быстрое дело. Я не владею этим навыком, так что и обучить Сеню не смогу как следует — только начальные шаги. Нам надо искать опытного мага в этом деле. Возможно, у серебряных драконов такой отыщется. Но дар тренировать можно уже сейчас, тогда и последующее применение такой магии не будет вредить его здоровью. И однажды, благодаря своей силе, Сеня встретит свою судьбу, — последние очень загадочные слова меня озадачили, но сколько я ни пытался выведать что они означали, девочка наотрез отказалась их расшифровывать. Сеня тоже не преуспел в этом деле, хотя оно напрямую его касалось. Верочка была непреклонна:

— Узнаете, когда придет время.

— А что, в этом мире любой может иметь магию, независимо от расы? Сеня же простой человек, а наделен такой потенциально сильной магией, что не каждому, как я понял, под силу, — задал я и второй интересующий меня вопрос, когда остался с девочкой наедине.

— Магии нет разницы, кто ты по расе. И кто тебе сказал, что Сеня чистокровный человек? То, что он им выглядит, ещё не говорит об этом, — лукаво улыбнулась девочка.

У меня челюсть от изумления поехала вниз, никак не ожидал сюрпризов от своего возлюбленного с самой наичеловечнейшей внешностью, как на мой взгляд.

— И кто же он на самом деле? Или это тоже секрет, или ты не знаешь сама, а только видишь, что это так? — придя немного в себя, попытался я узнать хоть что-то еще о Сене, кроме того, что видят мои глаза.

— Твой спутник наполовину эльф, хоть таковым и не совсем выглядит. А ещё он эльф очень знатного рода, но принят в него будет только перед смертью. Его мать — человек, на одну ночь смогла понравиться высокородному эльфу. Беременной была изгнана из дома родителей и ушла рожать к знахарке в лес, где и прожила до родов. Потом вернулась домой, а Сеню вырастила и воспитала та, кто приняла его у матери во время родов. Ты её видел. Но даже она не знает, кого пригрела у себя в избушке. Магия у Сени родовая, что передается от отца к сыну — он унаследовал ее по праву рождения, — я ошеломлённо слушал историю жизни, казалось бы, самого обыкновенного парня, лишь чуть отличавшегося от человека. Усомниться в достоверности Верочкиного рассказа, как бы невероятно он не звучал, я и не подумал, — эта девочка видела прошлое, настоящее и будущее, как на ладони.

— Расскажешь ему — это будет, пожалуй, не просто? — спросил у девочки.

— А мы не будем ничего рассказывать, незачем ему знать — этого я не видела. И ты не говори! Я для того сказала тебе, чтобы ты не думал, что Сеня станет простой добычей дракона — он сам выберет дракона своей судьбы, — после этого заявления я притих и шёл рядом с девочкой уже молча.

Сеня, после отказа Верочки говорить о его дальнейшей судьбе, потеряв интерес к разговору, отвлёкся на Ашура, спрашивая, кто пойдёт на охоту — добывать что-то в пищу надо было до того, как голод заявит о себе. Ашур сказал, что охота — на нем, а Сеня, обнаруживший утром в своём тюке лук и стрелы, продолжал настаивать на своей кандидатуре, и успокоился лишь когда ему пообещали, что он пойдёт завтра. Сеня ни за что не желал быть бесполезным членом нашей группы. Удивительно скромный и трудолюбивый парень — ну как в такого не влюбиться?

Ашур принёс к ужину двух уже готовых для запекания зайцев, и Сеня, гордясь собой, зажег своим магическим пламенем собранные мной дрова. Было такое ощущение, что даром своим он пользовался всю жизнь, а не только что разбудил в себе. Вот что значит — магия в крови!

Тут меня осенило! «Кровь! Да ведь во мне кровь дракона! Тоже что ли к Верочке пойти с просьбой посмотреть наличие во мне магического дара и заняться его развитием. Всё же я — дракон! Наверняка же, есть какой-нибудь скрытый дар и у меня. Вот ведь как нам повезло что это чудо-девочка присутствует среди нас! И посмотрит, и распознает, и поможет овладеть даром!», — с этими мыслями и отправился к девочке на выявление своего таланта.

Верочка, как и в случае с Сеней, усадила меня перед собой и начала пристально вглядываться в мои глаза. А в моём мозгу появилось ощущение, что мою жизнь читают как книгу, аккуратно перелистывая лист за листом. Почувствовал лёгкое любопытство читающего и его восторг от прочитанного. Затем легкое прикосновение — и книга раскрылась на ещё не знакомых мне страницах. Маленькие пальчики пробежались по строчкам и ласково погладив уже закрытую книгу, удалились. Оставив лёгкое сожаление об утраченной уже ласке.

Я очнулся от наваждения только когда Верочка отвела свой взгляд в сторону, давая мне время прийти в себя. Улыбка девочки в этот момент была очень мудрой, будто напротив сидел не ребёнок, а много знающий и повидавший на своём веку человек. Верочка — оборотень, конечно. Но душа, она у всех одинаковая, раз уживается в любом теле. И кто знает чью душу при рождении приняло её тело.

С нарастающим чувством волнения ждал, что скажет девочка про мои способности, меня даже затрясло немного от нервного перевозбуждения и нахлынувших чуть раньше эмоций и мыслей. Никогда бы не подумал, что буду так волноваться о наличии какой-то там магии, которую воочию и увидел только здесь и то, судя по всему лишь ее крохи.

— Не волнуйся, Гриш, есть у тебя магия! Самая замечательная магия в нашем мире — магия исцеления. Твоя сила способна исцелить любое существо, пока оно не успело уйти за грань небытия! Любые повреждения ты способен вылечить и даже вернуть душу телу, если она не успела уйти слишком далеко. Таких магов даже в нашем мире считанные единицы, ты — редкость. И, еще: ты очень сильный, мощный телепат, способный чувствовать боль и нужду в твоей помощи за много километров и миров отсюда. Но будущее твоё неразрывно связано именно с нашим миром. Здесь твоя судьба, — слова Верочки удивили меня лишь отчасти, неожиданным было утверждение, что души смогу удерживать и возвращать в тела. Этого я не предполагал даже в самых смелых фантазиях. А в остальном же для меня сказанное не было секретом уже давно. Ни одну операцию, проведённую мной в бытность мою хирургом, не постигла неудача. Все пациенты живые и здоровые выписывались домой. Не зря ко мне на операции очереди в отцовской клинике записывались.

— Значит и Сеня моя судьба? — решился спросить о наболевшем я.

— В какой-то мере и он судьба, но о том, кем он будет в твоей жизни — узнаешь позже. Этого я тебе не скажу. Нельзя! — пришлось мне удовольствоваться таким вот туманным ответом, всё же вселившем в меня уверенность, что Сеня — моё счастье. И как он ни крутись, а дракон его жизни — это я.

Между тем, Микит, пока мы с Верочкой занимались выяснением моих способностей, тоже времени даром не терял. Связался телепатически с Васей и узнал последние их новости и передал, как идут дела у нас. И сейчас рассказывал новости с «большой земли». Я тоже присоединился к остальным и начал слушать.

В столице вампирского государства прошло торжественное представление нового наследника престола принца Яна и его истинного, благословлённого Богиней супруга Василия. На торжество явились многие официальные представительства из стран, дружественных вампирам. Был и Вождь оборотней Асита с супругой Анной. От такого официального представления родственников и друзей все засмеялись. Но главное, что сообщил Асита: те, кто преследовал нас с Сеней в лесу до того, как нас втолкнули в портал и он вынес нас во Дворце вампиров, действительно оказались теми самыми драконами, чей полет мы заметили в небе и от которых как раз и решили скрыться в лес. Одним словом драконы нас искали. Искали именно меня, то есть того, кто был в нынешнем моем теле до меня — искали Золотко, и теперь я автоматически стал их целью. Черные драконы смогли отловить лесной патруль — наших спасителей, состоящий из оборотня и человека. Но дозорные не выдали, что видели в лесу чужаков. Как и то, что настоящий внук знахарки и разыскиваемый золотой дракон ушли у них из-под носа. К тому же парни сумели убедить наших преследователей, что они и есть мы, и это за ними драконы и гнались. Человека черные отпустили — он-то все и рассказал, а вот оборотня Черный Принц забрал с собой.

Все дружно посочувствовали увезённому драконом оборотню и порадовались, что мы с Сеней успели вовремя скрыться. А я не испытал особого облегчения от того, что ценой плена неизвестного мне, но славного парня, на время сумел избежать встречи с Чёрным. Мое предчувствие, что на этом поиски не закончатся, крепло, а значит, надо быть предельно осторожными в передвижениях. И без лишней нужды в поселения мне лучше не показываться. Жаль, мои надежды отдохнуть по-человечески в деревушке оборотней барсов перед переходом через горы, пошли прахом. Что ж, буду довольствоваться малым, но зато буду жив и не навлеку гнев страшного в своей ярости Чёрного принца на ни в чём не повинных жителей предгорья.

Пока выслушивали новости, запёкся на костре наш ужин. Поужинали и начали стелить постели. К моей радости, Сеня не возражал спать рядом со мной, но тут же и притушил мою счастливую улыбку, заявив что сегодня наша очередь предоставить постель тигрёнку, то бишь Верочке. Возразить я ему не посмел, надеясь что в дальнейшем смогу как-то увлечь его собой. Всё-таки пророчица сказала, что он моя судьба. Я запретил себе думать, будто слово «судьба» из уст девочки прозвучало как-то двояко.

***

Путешествие слилось в однообразный поток дней, похожих друг на друга, как близнецы. Ранний подъём и бесконечная дорога. Это только кажется, что горы вот они — близко — просто подать рукой, а на самом деле приближались они до умопомрачения медленно. Разнообразили время только вечера. Мы с Сеней тренировали свою магию под руководством опытной магички Верочки. Телепорты у моего возлюбленного возникали постоянно и он учился их удерживать пока хватит сил. Правда перейти его телепортами куда бы то ни было мы пока не отваживались. А я учился слышать крики о помощи и понимать, откуда они идут.

Оказалось, что наша с Сеней магия крепко связана — его телепорты ведут туда, откуда слышен зов о помощи. Выяснилось это случайно. В один из вечеров Сеня создал портал, а я настроился на зов, и вдруг, из портала появился весь израненный барс. Зверя затащило в воронку телепорта, когда он уже не надеялся остаться в живых в лапах, похоже, медведя. Тут и пригодился мой нежно любимый кейс с инструментами, который я заботливо нёс с собой. Ашуру пришлось обернуться ягуаром и придерживать раненное животное в таком виде. Ну, а я провёл операцию по сшиванию внутренних органов. Хотя сомневался в успехе из-за антисанитарии, но к моему изумлению зверь наутро уже чувствовал себя хорошо. И не изъявлял ни малейшего желания покинуть нашу группу. Так и остался он у нас Барсиком.

12 глава

Сколь долго мы ни двигались к намеченной цели, а, наконец-то, дошли до предгорья. Вот уже и поселение оборотней-барсов вдалеке показалось, и наш Барсик вдруг ощутимо начал волноваться. Всё срывался пуститься вскачь вперед, но отбежав на некоторое расстояние, оглядывался и неизменно возвращался назад. Сказать, что мы привыкли к нашему кошаку — это ничего не сказать. Как мы обходились без него до его появления, уже никто и не помнил. Этот хищник неожиданно нешуточно привязался к нам всем, но больше всего не ко мне, и даже не к Ашуру. А что всего неожиданнее, к Сене — его он просто боготворил. Терся об ноги в свободное время, подставляя лобастую голову под руку парню, чтобы чесал за ушами, даже живот не побоялся под щекотку подставить. Барсик с Сеней и на охоту ходил, предоставляя тому гордиться убитой дичью, покорно, как дрессированный, приносил добычу к ногам парня. Да и ночью ему цены не было — охранял нашу стоянку добросовестно, много раз обходя периметр по кругу, отгоняя всех, по его мнению, ненужных нам посетителей. И вот пришло время, когда он никак не мог решиться — покинуть ему нас ради кого-то в поселении, или остаться здесь и дойти туда в нашей компании.

Я уже прикидывал, где могу остановиться и дождаться ребят с проводником, чтобы не заходить в поселение самому, и не привлекать лишнее внимание своей золотой гривой, да драконьими глазами. Меньше знают — дольше живут.

Но тут судьба сама пошла нам навстречу. Из высокой луговой травы выпрыгнул красавец снежный барс — почти копия нашего Барсика, только крупнее — и встал на нашем пути. А Барсик от радости аж подпрыгнул на месте и со всех лап кинулся к новоприбывшему, заурчал утробно, полез обтираться мордой, потом припал на передние лапы и принялся скакать, как неразумный котёнок, вокруг стоявшего с достоинством красавца-барса. Такое поведение нашего котенка говорило, что эти двое друг друга отлично знают.

Неожиданно для меня повёл себя Ашур — снял с себя тюк и, достав оттуда запасную рубашку, накинул её сверху на встречающего нас барса. Мгновение — и перед нами, повязывая рубашку на бедра, встал высокий парень, сверкая голубыми, как весеннее небо, глазами. Недлинные, но даже на вид густущие волосы имели необычный белоснежный цвет с вкраплениями чёрных островков. Даже в человеческом облике волосы были того же рисунка, что и окрас шерсти оборотня. Он, немного смущаясь, потянулся всем своим жилистым телом, и потом, уже окончательно расслабившись, приготовился с нами знакомиться.

«Удивился я один?» — судя по лицам всей нашей компании — да, только я. Даже Сеня стоял с невозмутимым видом, разглядывая тело новоприбывшего парня, откровенно любуясь. У меня тут же ревность взыграла от этого пристального взгляда, направленного на другого самца. Так на меня он ни разу за всё время пути не смотрел, как ни старался я завладеть его вниманием. И за руку его ловил, и приобнять во время совместных занятий магией пытался, и всё без толку. Он и руку не отнимал, и обнимал меня в ответ, но никакой страсти я в нём так и не почувствовал, сколько ни старался. Он меня любил — это я чувствовал, любовь и нежность шли из сердца, он готов, казалось, отдать за меня жизнь, но страсти я в нём так и не пробудил. Или он её мастерски скрывал? Но почему тогда сейчас его глаза горят неподдельным восхищением? Чем этот оборотень лучше меня? А, нет! Вот Сенины глаза заволокла тоска и он опустил взгляд в сторону. Не восхищение уже читалось в них, а какая-то детская обида. Похоже, моему любимому хотелось и самому быть таким же оборотнем, как стоящий напротив великолепный красавец. «Глупый! Да ты не меньший красавец и, как по мне, намного круче по рождению этого хвостатого кошака. Только вот сказать тебе об этом я не имею права», — улыбнулся я про себя, а от сердца у меня отлегло — не мог я на Сеню долго обижаться.

Между тем, оборотень представился. Оказалось, что зовут его Микаэль, если попросту — Мика. И он — настоящий хозяин нашего Барсика. Мало того, это Мику спасал тогда израненный Барсик от рассвирепевшего медведя, когда вдруг барса затащило в непонятно откуда взявшуюся воронку. А оборотень, сначала думавший дорого продать свою жизнь, выручая израненного друга из лап медведя, но понявший, что спасать-то уже некого, припустил от места драки со всех лап. Только очень хотел всё это время узнать, что всё-таки случилось с его хвостатым другом — жив ли и где его питомец.

Вкратце Мике рассказали, как у нас очутился Барсик, о том, что спас его я, сделав вовремя операцию. И тут парень, чего я никак от него не ожидал, обнял меня со словами:

— Спасибо, дракон, всегда знал, что золотые — самые милосердные драконы из всех. Век благодарен буду за друга. Говори, чем отплатить — всё, что смогу, я для тебя сделаю, — и тут я дождался того, чего ждал очень давно — глаза Сени сверкнули неподдельной яростью, глядя на наши объятия, и я, для пущего эффекта, сам крепко обнял оборотня. Сеня пыхтел, как паровоз и, казалось, сейчас бросится разнимать нас в разные стороны. Что сказать — я эгоистично наслаждался его ревностью! Я был счастлив! Всё, что мог, этот парень для меня уже сделал.

— Да ничего мне от тебя не надо — я никогда не оставлю умирать живое существо, когда в силах его спасти. Единственное, посоветуй кого-нибудь в проводники через горы. Нам к серебряным драконам попасть надо, а одним в горы соваться — сам понимаешь, самоубийство, — попросил я то, что было важно на этот момент особенно остро.

— Нет ничего проще — сам с вами пойду. Лучше меня проход через горы у нас никто не знает. Я даже внутренний тоннель знаю, на самую вершину и подниматься не придётся, хотя и до тоннеля дойти нелегко. Зря вы ребёнка с собой взяли, ну да ладно, на Барсике, как вы его назвали, поедет, — я аж дар речи потерял, этот парень не распознал в девочке, по виду вампирке, оборотня, приняв за простого человека.

Зато Верочка, не мудрствуя лукаво, вытянула руку подальше из рукава, и превратив её в тигриную лапу, начала с деланным вниманием разглядывать свои когти, поворачивая лапу и так, и эдак. У Мики челюсть мягко съехала вниз, выдавая его крайнюю степень изумления. Наши же все прятали смех, подыгрывая шутке всеобщей любимицы.

— Приношу свои извинения, уважаемая, не хотел Вас обидеть. Простите, что сразу не распознал вашу личность, — тут парень низко, в пояс поклонился нашей Верочке. А до меня дошло, что я опять что-то не понимаю. Посмотрел на ухмыляющихся Ашура и Микита, и решил, что не моего это ума дело, кто такая на самом деле, наша Верочка. А она, тем временем, одёрнула рукав уже на человеческой руке, и, похлопав Мику дружески по локтю, задорно ему подмигнула.

— Не бойся, я — добрая Богиня, почём зря не душегублю, — и тут, уже не выдержав, заразительно засмеялась в голос.

— Спасибо, уважаемая, — опять попытался поклониться Мика, но был остановлен Верочкой в полупоклоне.

— Пап Ашур, да скажи ты ему, что я обыкновенный оборотень, ещё поклонения мне тут не хватало — и так лопот с вами невпроворот. Нет, ну мне, конечно, приятно такое обращение… — девочка снова рассмеялась, обращаясь за помощью к отцу.

Мика начал переводить непонимающий взгляд с Ашура на Верочку и обратно, а тут ещё и Микит ближе подошёл и положил свою руку на пояс Ашуру, демонстрируя, что и он тут не в роли статиста. И, чтобы прояснить все недоразумения, именно он объяснил Мике, что они семья. А Верочка, хоть и очень одарённая, но всё же земная — наполовину вампир, наполовину оборотень, с умением оборачиваться в тигрёнка. Только и всего.

После объяснения Микита, Мика явно успокоился и засобирался домой за теплой одеждой и снаряжением, которое следовало взять в горы. С ним вызвались идти Сеня и Ашур, чтобы помочь дотащить всё это к подножию горы с противоположной от поселения стороны — именно оттуда мы продолжим путь. А мы с Микитом, Верочкой и Барсиком должны обогнуть посёлок и выйти к подножию не напрямую, а со стороны, не попадаясь на глаза никому из местных жителей. Наши группы разделились и отправились каждая своим путём.

Вольготно во время нашего передвижения себя чувствовал только Барсик, он даже бабочек в высокой траве пытался ловить. В отличие от нас, постоянно двигавшихся настороже, у него настроение, похоже, было прекрасное. В конце концов, Верочка тоже поддалась настроению Барсика, и, обернувшись в тигрёнка, начала прыгать и скакать по лугу. Ребёнок, что с неё взять.

Так и подошли мы к месту назначения, даже быстрее наших, почему-то задержавшихся, носильщиков снаряжения. Оказалось, задержались ребята не зря, мало того что они принесли снаряжение, но и запас еды, на случай если нашим охотникам не посчастливиться добыть никакую дичь по дороге — высоко в горах делать это сложнее, а время дорого. И что самое, пожалуй, главное — заготовки для факелов, которые будут нужны при переходе в глубине горы. Всё принесённое разделили между участниками похода, даже Барсика не забыли. И теперь он щеголял замысловатой конструкции рюкзаком, крепившимся к его спине, но не мешавшим передвижению. В него как раз и уложили факельные заготовки. И как ни морщил нос мохнатый носильщик, но нести этот груз ему всё же пришлось.

Преодеваться в тёплые вещи поначалу никто не стал, но на первом же привале все потихоньку начали утепляться, так как холодом повеяло не на шутку. Когда же поднялись ещё выше, то оделись уже во всё тёплое и тюки за плечами заметно уменьшились.

А ещё мы все дружно поблагодарили Богиню за послаланного нам такого опытного проводника. Мика знал, помимо тайных троп и безопасных обходов, все пещеры, где можно было остановиться на ночлег после дневного перехода. Если не удавалось по пути найти ни одной ветки, то в пещерах всегда был запас дров. Оказалось это сам Мика, да и другие проводники постоянно пополняли дровяные запасы. Ведь никто никогда не был уверен, как надолго предстоит застрять путникам в подобном убежище. Непогода в горах была страшнее, чем в предгорье. Хорошо, горные козлы изредка попадались, на них успешно охотились Мика, в облике барса, и Барсик, а вяленое мясо в запасах ждало своего часа, до главного перехода внутри горы.

Шли неширокой горной тропой, для надёжности держась за одну веревку, чтобы, не дай Богиня, подвернув ногу, не оказаться в нужное время без страховки. С другой стороны зияла глубоким провалом пропасть, глядеть в которую было страшно до головокружения.

И всё же, нравилась мне эта суровая романтика гор. Пока шли, не раз вспомнил песню Высоцкого про то, что человек и дружба проверяются горами. В моей группе все были настоящими, никто "не скулил и не ныл", с достоинством несли все тяготы нелегкого пути, и ни разу я не услышал упрёка в свой адрес, что из-за меня все ввязались в подобную авантюру. Даже Верочка, шагавшая пристёгнутой карабином к веревке в облике тигрёнка, ни на одной ночёвке ни разу не пожаловалась.

Не стоит говорить, что всем стало не до любовных заигрываний, даже Ашур с Микитом на ночёвках зазывали к себе в постель Верочку в образе тигрёнка, даже не думая "тяготиться" её присутствием. Да и мы с Сеней, едва голова касалась импровизированной подушки, сразу же уплывали в глубокий сон, не помышляя даже кинуть лишний взгляд друг на друга. Лишь обнимались крепко, но это, видит Богиня, только для тепла, хотя иногда, когда удавалось проснуться первому, я украдкой целовал своё счастье, млея от любви и молясь, чтобы однажды эти поцелуи оказались взаимными. Поговорить с ним о наших отношениях я так и не сумел пока. Наверное, отложу этот нелёгкий разговор до лучших времён, когда не будет вокруг столько лишних ушей. Решив для себя эту головоломку, я до поры до времени успокоился. А Сеня, лишь раз допустивший увидеть свою ревность, больше её не обнаруживал, хотя ночью обнимал меня так же крепко, как и я его. И мою душу грела мысль, что если уж это не любовь, то что тогда любовь.

В тот день мы почти уже дошли до места ночной стоянки. Мика накануне предупредил, что это наш последний переход по поверхности гор, переночуем в пещере, которая одновременно является входом в подземный переход, ведущий в царство Серебряных драконов. А наутро уже будем углубляться внутрь горы. Мы, уставшие от напряжения из-за присутствия рядом пропасти, радовались как дети, не обращая внимания на скептицизм на лице Мики. Что за опасности нам предстоят внутри, он пока не говорил, а мы сами старались не думать. Скорее, просто радовались смене обстановки.

До пещеры оставалось совсем немного, уже была видна площадка перед входом. Как вдруг на горизонте показались три чёрные точки, с каждой минутой всё больше приближавшиеся. А по мере приближения становилось ясно, что это те, кто так настойчиво ищут Золотко. Чёрные драконы.

Над пещерой нависал козырёк, и, если мы успеем добежать и спрятаться, то, возможно, они нас просто не заметят. Я наивный? Да, наивный, но надежда умирает последней и мы прибавили ходу.

13 глава

Да, мы ускорились, но приближавшиеся драконы были куда быстрее нас. До пещеры мы добежать добежали — успели. Влетели в неё настолько быстро, насколько нам позволило тяжелое снаряжение и расстояние, что пришлось преодолеть от старта до входа. А вот Барсик, бродивший где-то в поисках съестного, отстал. И мы все, тяжело дышащие сейчас от быстрого бега, волновались, как бы он не привлёк внимание этих зубастых чудовищ, и сам не попал к ним в лапы, в качестве обеда. Я очень надеялся, что наше бегство до пещеры прошло незамеченным для драконов, и понимал, что надежды напрасны. Убедиться в отличном зрении преследователей мы с Сеней уже успели — около избушки бабы Стеши они нас разглядели с ещё большего расстояния. Мы еще не успели перевести дух, а эти огромные рептилии уже достигли места нашего пребывания.

Для приземления они выбрали козырёк, нависающий над входом в нашу пещеру. Я почувствовал небольшое движение породы, и увидел посыпавшиеся мелкие камни сверху, когда приземлился первый дракон. После приземления второго, не один я, похоже, почувствовал содрогание и услышал сухой резкий треск разламывающегося каменного монолита. Посыпались, обрушиваясь на вход, крупные и мелкие камни, образуя смертоносную завесу между пещерой и остальным миром. «Нас просто сейчас завалит! Хотя… Возможно это нас и спасет! Пещера — это начало подземного пути в царство серебряных драконов. Барсика только жаль — он останется снаружи один. Но если не попадется на глаза драконам — уцелеет и сможет вернуться домой», — я начал успокаиваться от первого шока близости врага, настолько близко подошедшего к нам.

И вдруг взгляд, как в замедленной съемке, начал фиксировать страшные кадры, развернувшиеся передо мной, буквально, за доли секунды поменяв реальность. Сеня, до этого стоявший согнувшись в три погибели, пытаясь отдышаться от пробежки, поднял глаза на заваливаемый на глазах вход. Увидел по ту сторону камнепада Барсика, пытавшегося проскочить к нам, и понял, что преданное животное ни за что не бросит своих друзей, несмотря на опасность, понял, что барса явно сейчас придавит страшным осколком горы. Сеня быстро создал под рукой портал и прыгнул в него, вылетев уже с другой стороны входа, кинулся к леопарду, сметая его прочь от смертельных глыб. Но под общим весом, не удержавшись от сильного толчка, оба начали падать в пропасть. Вслед им, в пропасть, осыпались и мелкие камни.

Зачем вслед Сене бросилась Верочка-тигрёнок? Кто может сейчас сказать? Неужели, провидица может видеть только чужую судьбу, а своя остаётся для неё за кадром? К всеобщему ужасу, злополучный козырёк окончательно рухнул, именно в этот миг, наглухо завалив проход в пещеру, и погребя под собой хрупкое тело отчаянного тигрёнка-оборотня.

Смерть упавших в пропасть Сени и Барсика, не успела еще отложиться в моём мозгу и прорасти скорбью — я ни на что не надеялся — я видел ту пропасть. Но не разбитые на ее дне тела. Умом я знал — Сеня не выжил, Барсик — тоже. Никто бы не выжил. И пока понимание вползало холодной змеей в сердце, оно разломилось на куски внезапным, как удар грома, горем, которое обрушилось на нас, со всей жестокостью, раня всех, находящихся здесь мужчин — не удержали, не сберегли ребенка — маленькое солнышко, наш лучик радости погас.

Снаружи, сотрясая скалу, донеслись глухие удары. Видимо, драконы пытались что-то сделать с завалом, но буквально после трех толчков всё прекратилось, лишь грохот камнепада продолжался ещё какое-то время.

Мы все застыли каменными изваяниями на мгновение, показавшееся вечностью, но потом, не сговариваясь, бросились, в безумной надежде, что Верочка каким-то чудом еще жива, оттаскивать камни вглубь пещеры, подальше от места завала. Вдруг из портала, открывшегося прямо в пещере, выпрыгнули Ян и Василий, без лишних разговоров включившиеся в общую работу. Хорошо, Мика нашел в себе силы справиться с рыданиями и догадался разжечь огонь. Костерок из запаса дров, находившихся в пещере давал неровное слабое освещение, но для нашей работы этого было достаточно. Иначе, пришлось бы работать нам в кромешной тьме — все заготовки для факелов пропали вместе с Барсиком. Дым от костра почти весь уходил вглубь перехода, не доставляя нам особого неудобства — да вряд ли бы мы его почувствовали — наверняка, еще бы и рады были затуманенному сознанию, ведь боль потери росла в груди с каждым отброшенным с завала камнем.

Прошли буквально какие-то минуты с момента завала, как вдруг мимо меня пролетело, легко коснувшись щеки, что-то невесомое. Я машинально поднял взгляд и внутренним чутьём понял — вот она, невинная душа нашей малышки! Улетает, со мной одним попрощалась лёгким касанием, остальные пока не поняли, не знают, что спасают только изломанное тело. Меня накрыло ощущением горечью потери, что это безвозвратно, что безысходно и навсегда, сковало по рукам и ногам. Я отчетливо представил, как на смерть дочери отреагируют только недавно обретшие её, столь разные, но одинаково сильно любящие, отцы. Сердце сжалось. И вдруг сильнейший одиночный удар!

Остановить! Душу надо остановить, не пускать её за ту грань, откуда ей уже невозможно будет вернуться! Да, я не умею этого делать, никто мне не показывал и даже не рассказывал об этом. Но!!! Мне нужно это сделать — необходимо — это моя предсказанная способность! Предсказанная ею — нашей крошкой, нашей Верочкой. А значит — верю! А значит я это сделаю, или я не принц золотых драконов!

Да, я устраняюсь от таскания камней, но надеюсь, ребята поймут что моё дело, которым я сейчас собираюсь заняться, моя дорога вслепую — не менее важная часть спасения их дочери, чем их усилия. Отошёл к дальней стене, сел, и, закрыв глаза, начал искать пути моей душе выбраться из тела — искать возможность разделиться и выйти за границы материального. Ощущения я помнил, те, когда летел в проливном дожде из такого далекого и кажущегося сейчас нереальным, своего прошлого в этот теперь настоящий мой мир. Стал «вспоминать» восприятие того мига и сопоставлять его с обликом своей внутренней сущности в этой параллели. Поначалу я очень торопился, боясь не успеть, вдруг душа уйдёт за грань раньше, чем я разберусь со своими перевоплощениями и возможностями. Но поняв, что торопливость делу совершенно не помогает, а только мешает сосредоточиться, я вспомнил уроки медитации и просто получше выпрямился, расправил плечи, несколько раз глубоко вздохнул. Отключил все мысли и это сработало — с последним самым глубоким вдохом выдохом от меня отделился маленький полупрозрачный дракончик. Мое человеческое «я» едва сдержало смех — я ожидал чего-нибудь более величественного, а не эту вот располневшую летучую мышь.

Сначала я видел дракона как бы со стороны, не понимая,что к чему и почему это существо не летит вдогонку за Верочкой. Но постепенно, что-то неподконтрольное моему сознанию затянуло это самое сознание внутрь прозрачного фантома. Зрение мое абсолютно изменилось, вокруг стало сразу светлее, но свет был матовый, не добавлял прозрачной ясности пространству, наоборот — то, чем я был сейчас, вязло в нём, как в молочном киселе — пространство стало видимой и ощущающейся частью реальности. Продираться сквозь эту субстанцию было тяжело, но нужно, я очень сильно надеялся, что Верочкина душа встретила на своём пути этот же «кисель», а значит не успеет улететь от меня очень уж далеко — вряд ли у девочки были в этом навыки и опыт. Хотя… Верочка полна неожиданностей. Значит мне стоило подналечь на крыло. Я снова глупо хихикал. «Нашёл время, дракон. Лети давай!». Сколько я так двигался — не знаю, но, даже призрачный, я начал испытывать чувство, сродни усталости.

Вдруг в глазах со страшной быстротой замелькали странные образы, и «кисель» растворился, оставив после себя пронзительной чистоты пространство. В нём с хаотичностью точек под закрытыми веками метались, не останавливаясь ни на миг, такие же души, как та, что пролетела мимо меня в пещере, коснувшись щеки — летали, будто в ожидании. Оставалось угадать, какая из них — душа Верочки. Неожиданно возник открывшийся портал и втянул в себя несколько мечущихся в нетерпении, как мне показалось, субстанций-душ. «На суд к Богине, или сразу на перерождение? Может и Сенина душа тут мается, или уже на перерождение ушла. Но его душу, как бы мне ни хотелось, отсюда я забрать не смогу — тела для неё нет в пещере», — с горькой тоской подумалось мне, а еще о том, что я, в своё время, сразу попал в нынешнее, тогда пустое, никем не занятое, тело — «без очереди», так сказать. А этим, видимо, предстоит родиться снова, в этом, или каком-то другом мире — откуда это «знание» я сказать не могу, но чувствовал я именно так. Рассматривать души и думать о их судьбах было увлекательно, но следовало поторопиться с поисками, не ровен час, портал и нужную мне душу заграбастает, открывшись в очередной раз. О том, что портал открывается с определенной периодичностью, я тоже «догадался».

Было предельно очевидным, что души на вид — все одинаковые. Нематериальная субстанция непонятного состава, без индивидуальных черт и опознавательных различий. «И что мне теперь делать? Видимо, двигаться дальше — проникну внутрь портала-приемника, а там, вся надежда на интуицию — пусть меня не подведёт!», — с этой мыслью я буквально ввинтился в центр хаотичного вихря душ. Ко мне притянуло сразу несколько пролетавших по ближайшей траектории субстанций, но лишь на одну я отреагировал — она показалась мне знакомой и близкой настолько, что я был уверен — это именно то, что мне нужно, это Верочка.

И тут открылся портал — «прилипшие» ко мне души, вместе со мной, затянуло внутрь. Я даже опомниться не успел, как нас выбросило на удивительной красоты поляну, с яркими разноцветными цветами, такими большими, каких на земле я никогда не встречал. И девушка с прозрачными, как у стрекозы, крыльями тут имелась. «Не иначе к местной Богине на приём попали. И что теперь, вместе с «братвой» меня облепившей на перерождение пойдём? Эх, жаль, я к своему, хоть и недодраконьему, телу уже как-то привык и начал строить планы по его возрождению, если припомнить. Да и ребят, там, в той пещере откапывающих тело дочери, поверивших мне и из-за меня потерявших девочку, не хотелось бросать вот так. Никудышный из меня возвращатель душ, ничего-то у меня не получилось», — сожаление подкралось и поубавило моей самоуверенности, и накрыло очередной волной грусти, на этот раз безысходной.

Богиня же, словно прочитав мои мысли, весело рассмеялась и сумела взять на руки, моё нематериальное тельце. Погладила по спинке, а мне прямо замурчать захотелось, до того приятным было её касание — ободряющим и дарящим надежду.

— Какой величественный дракон из тебя получится, когда сумеешь получить свою вторую ипостась. Ты и сейчас очень гордо выглядишь, даже таким крошечным. Очень рада что именно ты попал в тело золотого принца, ты идеально с ним сочетаешься — вы словно созданы друг для друга, — голос прекрасной Богини звучал у меня в голове, между тем, она по очереди, снимала с меня примагнитившиеся души, и взмахом руки отправляла их то в одну, то в другую стороны. Лишь одну, ту самую, которую я хотел поймать находясь вихре, она отправлять никуда не стала, а просто сделала ее вид узнаваемым для меня и в этом воплощении. Я почувствовал радость от того, что это была действительно душа Верочки и что я не ошибся, почувствовав именно ее. Девушка же выпустила меня из рук, и я завис в воздухе рядом с ней, ожидая, что же будет дальше.

А вот то, что последовало вслед за преображением души в девочку, выбило меня из колеи. Богиня Майоринья, а именно так она представилась мне, протянула руки к Верочке, и та с громким криком: «Бабуля Майри!» — побежала прямо в объятья девушки

Я глупо хлопал глазами, взирая на эту разыгравшуюся передо мной сцену. Ну какая из этой девушки бабушка?! Ей на вид-то лет двадцать. Или я что-то не понимаю в магическом мире, или прав был Микаэль принявший нашу Верочку за Богиню. Ведь если бабушка Богиня, то и внучка не далеко от неё ушла? Совсем запутался. А ведь внучка и впрямь на бабушку похожа, значит не от вампиров эта тонкая красота у Верочки. И почему если бабушка Богиня, то как могли умереть родители девочки? Столько вопросов, а ответы я вряд ли получу. Кто я такой чтобы передо мной отчитывались Богини! Зато стал объяснимым уровень магии и пророческого дара у девочки — божественное происхождение. И мудрый, всезнающий взгляд Верочки тоже теперь стал понятен и объясним.

А две богини, между тем, щебетали друг с другом, совсем не обращая на меня внимания. О своей жизни рассказывала в основном Верочка, вспоминая и те подробности, о которых я до этого не знал. Что спас её после пожара Василий, чудом исцелив своей магией. В том пожаре погибла бабушка по отцу, спасшая внучку своей магической силой. Оказалось, что Богов, воплотившихся в тела смертных, тоже можно убить, и тогда они навсегда поселяются в безвременье и следят за ходом жизни существ вверенного им мира. Как вот сейчас «присматривает» за нами Майоринья, или же они, как обычные люди, уходят в другой мир, на перерождение — кому как нравится. Тут они могут сами выбрать свою судьбу. Так же я узнал, что биологические родители Верочки очень любили друг друга, и что и после смерти не захотели расставаться и ушли на перерождение вместе.

Еще мне сказали, что Верочкину душу можно вернуть в мир живых, из которого она пришла после трагической случайной смерти, так как за нею вслед явился я, магический проводник душ. Такие проводники большая редкость, но девочке было предназначено судьбой встретить меня. Хотя видеть свою судьбу она, действительно, не может. Наговорившись и наобнимавшись вдоволь, Майоринья взмахом руки обернула девочку снова в состояние бестелесной субстанции, велев мне «впустить» её ближе к сердцу. Поначалу я не понял, что это значит, но потом вдруг по какому-то наитию «крепко» обнял душу-облачко передними лапками, а оно шустро впиталось внутрь меня, впрочем, ничуть не мешая моему движению. И вот мы были готовы в обратный путь.

Вновь открывшийся портал впустил очередную партию душ, спешащих на перерождение, но задержался с закрытием, пока я не скользнул через него обратно. А там и знакомое мне уже пронзительной чистоты пространство, и не хотевший быстро отпускать меня матовый вязкий кисель, снова окутавший сознание чувством всепонимания и покоя.

Но мне сейчас не до разгадок законов мира душ, мне надо продираться к своим. Я несу в себе очень нужную, родную многим в мире живых душу! И я не подвёл! Со всего маху я влетел в пещеру и в своё тело, оставленное мною, казалось, очень-очень давно. На полу, на одном из походных лежаков уже лежало извлечённое из-под обломков, изломанное тело Верочки, а рядом с лицами, окаменевшими от скорби сидели все четверо её отцов. Я встал, потягивая и разминая затёкшее от сидения тело. Подошёл к группе явно недобро покосившихся на меня парней и попросил дать мне осмотреть девочку.

— Она давно мертва, умерла ещё под завалом, мы выкопали её уже не надеясь увидеть живой. К чему теперь весь этот «осмотр»? Ты ведь почти и не участвовал в её спасении, — осуждающе посмотрев на меня припечатал Василий. Но Микит, видимо, припомнив все наши занятия магией с Верочкой, и моё предназначение спасать души умерших, не дал Василию разойтись сильнее и отодвинулся, чтобы дать мне подойти для осмотра к телу.

— Собирай всю свою внутреннюю энергию для лечения дочери! Я хирург, и если бы тебя не было, я и сам бы, возможно, справился. Но у тебя магически получится намного быстрее и безболезненнее. Так что готовься и лечи. А душу я выпущу, когда тело будет готово принять жизнь, в нынешнем его состоянии душа в нем не задержится. И нет гарантии, что я смогу привести её обратно во второй раз, — свою отповедь я проговорил, глядя прямо в глаза обретавшему надежду на воскрешение дочери Василию, попутно раздевая девочку и ощупывая косточки на предмет выявления переломов. Их оказалось слишком много, но я надеялся что магически всё срастётся очень быстро и бесследно.

Приготовившийся к лечению, Василий потёр руки, вызвав на них бегающие по поверхности ладоней голубые искры. Священнодействие началось — он не один раз проводил по телу руками — от его действий кости становились на место, постепенно срастаясь. И, наконец, я счёл что тело восстановлено для принятия души. Отошёл опять к стене, сосредоточившись, выпустил проводника душ — своего дракончика. И малыш, подлетев к телу девочки крепко обнял его, окутав крыльями, отдавая душу, которую держал в сердце до этого. Тело Верочки мелко задрожало и девочка открыла глаза.

14 глава

Анзогрус

Сказать честно, надоели мне эти поиски до невозможности. Из всех интересных занятий — только полёт, да и он в последнее время начал надоедать однообразием — машешь крыльями, машешь, а толку ноль. «Я что, так и должен огромной ящерицей каждый день в воздухе болтаться? Сколько можно-то? Надоело! Одно только хорошо — теперь я стал асом в полётах на дальность и мышцу «махательную» накачал, как тот детина-охранник — бодигард бывшего хозяина». Утешением и оправданием всей этой поисково-разведывательной рутины была мысль, что в конце концов мы сможем отыскать и вернуть во дворец черных драконов Золотко. «Моё Золотко!». Эта мысль, помимо прочего, грела мне душу и не давала окончательно свернуть поиски.

Да ещё то, что на мне летел тигр-оборотень Ромка, не давало моему раздражению проявиться во всю мощь, а мощь эту я испытывал под час ох, как ярко. Она багровой завесой застила весь мир, отгораживая здравые доводы и ослепляя яростью. Так вот Роман умело тушил, разгорающееся внутри меня, желание жечь — сжигать, испепелять к чертовой матери и немедленно. Что угодно — жечь! Да хоть вот дерево то — к бесам его! Не дал, засранец, даже огонёк выпустить ни разу не дал. Почешет мягкой лапой за ухом, промурлычит сквозь улыбку — я и сам не хуже кота урчу в ответ. Вот что я за дракон после этого? Но то, как он со мной разговаривает, не боясь и не подобострастничая, дарило моей душе непонятное тепло. Приятное тепло. Кажется, оно приглушало мои мечты о Золотке, делало их не такими болезненными, сдвигало на второй план, что ли.

«Я ведь обещал Тамире отыскать её обожаемого сыночка и притащить ей под крыло. Или я это для себя хотел? А, какая разница! Раз ищем, значит, найдём. А найдем — всем будет по Золотку: мне — мой возлюбленный, избранный мною супруг, а мачехе — ее отпрыск», — этой мыслью себя и тешил, и успокаивал. Только вот облёт всех, попадающихся на пути городов и деревень, да расспросы жителей, выводили меня из себя, испытывая мое трпение не на шутку. Так и хотелось поджарить этих людишек прямо всем скопом — полоснуть предупредительным в небо, а если и дальше будут тупить — на поражение! Это их подобострастное дрожание и ужас в глазах во время миролюбивых, добрых (ну, насколько мог, настолько я и старался быть милым — уж, как могу) расспросов, поначалу веселили. А вот в бешенство меня приводить стало то, что каждый раз беседа заканчивалось одним и тем же результатом — никто ничего не видел и не знал, как бы ни был напуган и как сильно бы страх перед принцем черных драконов не лишал их храбрости, они все лгали мне — они ненавидели меня и эта ненависть быа сильнее их страха. Поначалу, глухое раздражение скоро переросло в яростное желание наказать. Но принимали нас во всех городках и деревнях по высшему разряду, сразу предоставляя лучшие кушанья и обеспечивая комфорт при ночёвках — придраться мне было не к чему.

На территории оборотней пришлось появиться на аудиенции у их Вождя, дабы испросить разрешения на облёт его владений. Мне он очень понравился: серьёзный, умный мужик. Кожа красивого чёрного цвета, выразительное лицо, и сам крупнее меня в человеческом обличье, широкий какой-то. Жаль я не увидел какой он зверь, наверняка же хищный и мощный. Да жаль. Я почувствовал себя с ним на равных, этот самец пусть и слабее меня, когда я дракон, но умом и мудростью, да и хитростью, что читались в его взляде, он мне форы даст, уж точно. Уважаю. А когда увидел его самку, Анну, от внешности которой защемило что-то в груди, я понял, что она скоро станет матерью. И тут я себя удивил — себя дракона, дав внезапную клятву себе, что эту семью я никаким драконам, если что, в обиду не дам. Никому! Даже если мой папаша со всем своим величеством будет иметь что-то против них. Ну это на будущее, если что! Авось, обойдется.

Поведение оборотней разительно отличалось от человеческого. Они, хоть и уважали наш статус и осознавали, что раса драконов намного сильнее их физически в обороте, но вели себя достойно, не выказывали страха или боязни, а уж тем более раболепного подобострастия. А вот врут или говорят правду, по ним было не понять. Нам очень помогало то, что с нами путешествовал Роман. Он на переговорах, да и просто в кулуарах, отводил некоторых самцов в сторону и сам спрашивал у них о подробностях и новостях последних недель — не видели ли они вдруг чего-нибудь подозрительного. Но его лукавый взгляд, изредка бросаемый в мою сторону, я понять никак не мог. Будто он что-то от меня скрывает и под страхом смертной казни не скажет, что именно. И надо бы его «разговорить» как следует, но причинять ему боль я не хотел категорически, ведь если упрётся, ничего всё равно не скажет, а мне придётся его наказать, не терять же лицо перед сопровождающими меня драконами, а это уже не дружба — слуг и рабов мне и без оборотня хватало. Так что пытки и наказания отменяются — все, что оставалось — терпеть. Ждать, что Ромка сам мне откроется или я изловчусь и хитростью выманю из него правду, не будь я черный дракон! Посмотрим тогда, чья усмешка окажется загадочней и хитрее!

Но и владения оборотней, в конце концов, закончились — поиски на этих землях не принеся нам ничего нового — а жаль.

А значит, перед нами замаячила аудиенция у короля вампиров, чьи земли примыкали вплотную к территории оборотней. Хоть и было уже время к вечеру, но принять нас король вампиров не отказался. И если у оборотней ни во дворце, ни в поселения я вампиров не видел совсем, то у вампиров оборотни встречались на каждом шагу, причём обращались с ними, едва ли не почтительнее, чем с самими вампирами. Пока шёл с провожатыми по величественному зданию дворца, узнал много о жизни вампиров, много удивило. Оказалось, не все вампиры в состоянии прожить без своего «источника жизни», только высшие способны на такое. Да и большинство браков заключалось между вампирами и оборотнями, хотя встречались и вампирские семьи с оборотнем в качестве третьего члена семьи.

Аудиенция проходила в тронном зале, присутствовала вся королевская семья. Выглядело все торжественно и величественно, никакой фамильярности или панибратства — все строго по этикету и согласно табели о рангах. Я получил полный набор положенных принцу крови почестей, но я почувствовал сильнейшее внутреннее напряжение в поведении, внешне безупречно невозмутимых, принца Яна и его супруга Василия, явного оборотня. Видно было с какой неохотой они разговаривали со мной, какая скрытая неприязнь таилась за их вполне вежливыми лицами. Видел я их впервые — чем вызвана такая реакция на меня, я не понимал, да и не стремился особо понять, может, у них на драконов аллергия, главное, получить разрешение на опрос жителей данного королевства и беспрепятственные полеты в пределах государства. Король Михал тоже выглядел напряжённым и разрешение давать не торопился, попросил время подумать до завтра. На том и разошлись.

Несмотря на очевидную неприязнь наследника и его супруга, поселили нас во дворце у вампиров в роскошных апартаментах, стиль которых я нашел элегантным. Тканевые обои сочетали черный, белый и фиолетовый цвета в таких причудливых вариациях, что я диву давался фантазии того, кто отделывал эти покои. Балдахин над огромной кроватью, гармонично вплетшийся в основной интерьер, покоился на гладких коллонах того же цвета и материала, что и шкаф, массивный комод и стол со стульями — из шикарного морёного дуба, с фиолетовым же оттенком. В углу комнаты — дверь, пройдя в которую оказываешься в не менее роскошной ванной. Пожалуй, моя собственная спальня во дворце отца смотрелась намного скромнее этой гостевой комнаты. Комната для слуг, расположенная ровно напротив ванной комнаты, перекликалась оттенками с господской, и кровать в ней была, судя по виду, хоть и узкой, но не менее удобной. Вот это я понимаю шик.

Когда я очнулся от созерцания деталей обстановки, задумался, что, явно, вот сейчас, во мне включился эстетический вкус того, другого — бывшего хозяина моего тела. Иначе, с чего мне, псу, все эти рассуждения о шике и стиле да еще со знанием таких тонкостей — откуда бы взяться?! Да и в мыслях дракон частенько прорывался, в эмоциях — все эти сожгу, съем — это же явно, не мои мысли. Мои — это желание иметь надёжного друга, на которого я мог бы положиться и доверить то, что не могу сказать больше никому. Хотя подобного доверия я пока не удостоил никого, даже Ромку, пусть и чувствовал — не предаст, если скажу. Но хоть интуиция и говорила о его верности, для начала, надо эту верность заслужить. Это я понимал, как никто. Сам когда-то смог отдать свою верность тому, кто любил и берег меня с самого детства. Больше в моей жизни таких не было, но я не перестаю надеяться, что кто-то всё равно появится — обязательно будет, надо только найти его и приручить. И это не Ромка, или Ромка? Душа тянется к тому, Золотому из сна, но вдруг это только чувства и мысли того, другого во мне. Как разобраться? Или разбираться уже не нужно? Нужно просто научиться с этим жить. Теперь я — вот это всё со всеми этими мыслями, котрые мои собственные, каждая из них — это я в своем проявлении, и я отныне намного больше, чем просто верный пес своего хозяина.

Ужин нам с Романом доставили в комнату, после того, как сославшись на усталость, я высказал желание отдохнуть после целого дня, проведенного в небе.

Комнатку для слуг уже занял Ромка, приготовил постель для сна и, осведомившись больше для формы, не хочу ли я первым сходить в ванную, отправился мыться. «Хоть и расположился как слуга, но поведение отнюдь не раболепное», — отметил, усмехаясь про себя я. «Да и пусть, мне нужен друг, а не раб, и это его поведение мне даже очень нравится, веди он себя по другому в том лесу, я вряд ли бы захотел взять его с собой».

Из ванной вышел замотанный в кусок полотна Ромка и пошлёпал босыми ногами в свою комнатушку. Буркнув на прощание:

— Спите хорошо, мой принц, кровать поистине королевская, — скорчил преувеличенно подобострастную рожу.

— Вот язва, может хоть что-то о себе расскажешь? А то вожу тебя на своём горбу, а даже самой малости о тебе не знаю, — рассмеялся над его колючестью я.

— Нет уж, Ваше Высочество, на отдых у нас времени не ахти сколько, вот прибудем в ваши чертоги, побалую Вас прибаутками о себе, а пока спать. Баю-бай, — и ушёл, плотно прикрыв за собой дверь — засранец бесстрашный. «За это его и люблю. Люблю???!!! Очешуеть! А как же Золотко?», — растерялся я и уснул.

***

Утро принесло с собой торжественный завтрак в компании Королевской семьи вампиров, в огромной, помпезной столовой. К моему удивлению, не только оборотни, но и вампиры с аппетитом поглощали поданные к столу кушанья. «В таком случае, зачем им нужна кровь?», — но поинтересоваться этим обстоятельством я счёл невежливым.

Принц Ян с супругом сегодня не показывали своей недоброжелательности ко мне — доброжелательностью от них даже не веяло, но вчерашнего показного холодного презрения я не заметил. Я был озадачен, гадая, чем же я давеча так не угодил этим парням? Что они могли знать обо мне такого, настолько плохого, что позабыли об элементарной дипломатии? И, главное, что меня интересовало особо, от кого они это знали? Подозрение, что мой Золотко мог оказаться с ними знаком, на первый взгляд безосновательное, все меньше становилось похожим на паранойю, и не давало мне теперь покоя. Но все подозрения отошли на второй план, когда король Михал, уже на аудиенции в своём кабинете, сообщил нам о своем решении разрешить опрос своих подданных. Это убедило меня, пусть и не бесповоротно, в том, что с моим Золотым принцем негатив вампирского принца связан не был. Этим я успокоил себя и велел своим сопровождающим собираться на дальнейшие поиски.

Я уже перестал надеяться, что Золотко может оказаться где-то здесь поблизости. Тело серебряного нашли далеко отсюда, вряд ли бы он бросил того, кого спас из дворца Чёрных драконов ценой своей смерти, где-то далеко от места своей кончины. Но всё равно я посчитал нужным проверить все территории, дабы не осталось места для каких-либо сомнений или сожалений в будущем. Не исключено, вдруг длительный перелёт умирающего дракона был всего лишь отвлекающим манёвром, призванным отвлечь внимание от того, кого он так оберегал. А значит, мы опять, снова и снова, облетали города и деревни, опрашивая жителей, суля за информацию деньги и покровительство. Но всё было тщетно, никто ничего не видел.

В последнем поселении оборотней-барсов, перед горной границей с Дракарией, мы немного задержались. Выясняя, в последнем розыскном порыве, о недавних пришельцах у жителей. Неожиданно мысль зацепилась за высказывание молодой женщины, что проводник Микаэль взялся сопровождать кого-то через горы в Дракарию. Хотя, до ближайшего времени явно никуда не собирался. Даже с собой сопровождающих приводил. Один — такой чёрный, высокий и красивый по описанию. И кто-то ещё ждал ту группу ближе к подножию гор — ребятишки проболтались, что видели и там чужаков, но близко они не подходили и описать их не смогут.

Почему-то пришёл на ум Вождь оборотней, такой же по описанию, неужто, родственник его через границу идти задумал? И зачем, интересно? Через границу во владения клана Серебряных драконов. Что это — совпадение? Или всё-таки ниточка может привести к тому, кого я ищу? Даже не смея надеяться на удачу, я скомандовал вылет в сторону горной границы. Отметив краем глаза, как посмурнел лицом мой Ромка.

***

Да, хорошо всё-таки быть драконом и уметь летать. Расстояние, преодолеваемое по земле днями и даже неделями, я теперь могу махнуть буквально за часы. Скорость полёта ведь тоже никто не отменял! А уж догнать того, кто всего лишь поднимается по горным тропинкам вверх, вообще не составило никакого труда.

Увидел всю эту живописную группу я издалека, в придачу к крыльям имею острейшее зрение, но и нас тоже путешественники заметили. Заторопились в находящийся недалеко от них вход в пещеру, и, успели-таки, в неё забежать. Нам же ничего не оставалось, как приземляться на естественный, состоящий из скальных пород, козырёк, нависающий над входом в пещеру. Но, видимо, тяжеловаты драконы для таких горных образований, под первым приземлившимся уже начали скакать мелкие камушки, под вторым заскакали уже крупные и начала обрушиваться часть козырька. А когда, не подумав о последствиях туда попытался присоседиться и я, козырёк не выдержал совсем. Рухнул, завалив вход в пещеру наглухо. Я только услышал истошный крик Ромки со спины:

— Вон они! Лови их быстрее, пока летят! Быстрее!!! Фас!!! — я, даже не раздумывая над своими действиями, начал выполнять его команды. Спикировал в пропасть и налету подхватил одной лапой человека и барса, обнявшихся в своём падении. Как уж я их там схватил, разбираться будем после, но человек, похоже, всё-таки от камней пострадал, как-то уж совсем безжизненно обвис он в моей лапе. Или это я его так сильно сжал? Сейчас не время гадать, надо крыльями махать, из пропасти выбираться. Лететь по вертикали вверх оказалось намного сложнее, как я вообще умудрился развернуться в этой расщелине — сам удивляюсь. Вот ведь, что значит бездумное выполнение команд! Могли бы и мы с Ромкой там навсегда остаться. Прилетим домой — выговором не отделается — нашёл собачку!

15 глава

Анзоргус

Следующей остановкой был уже плац для приземлений, на территории клана Серебряных драконов. Хоть и болтались в моей лапе человек и зверь, но пойти ещё раз на глупость и попробовать приземлиться, чтобы перехватить их поудобнее, в горах я не хотел. Тяжеловаты драконы для таких вывертов, да и плевать мне если честно было, как они там себя чувствуют. Вообще сам не знаю почему подчинился Ромкиным приказам. Прошлый инстинкт, наверное, сказался. Надо его всё же искоренять — а то что я за принц такой, если как верный пёс выполняю команды своего, по легенде, домашнего животного, ведь засмеют во дворце, если узнают правду о спасении этих двух, в принципе не нужных мне существ. Так что, летели мы к серебряным драконам, не останавливаясь более нигде.

Да, по прилёте я завис над площадкой, выжидая, пока Ромка спустится с насиженного места на моей спине и примет в свои руки спасённого по его командам человека — ну, а как ещё? Зверь, как только лапы коснулись земли, покачнулся, но тут же, видимо, придя в себя, резво отпрыгнул в сторону — цел, значит! Однако, животное не сбежало, а зорко следило куда последует Ромка, с его хозяином на руках. А потом, сообразив, что намерения «спасателей» миролюбивые, подошёл, притерся пушистым боком к Ромкиным ногам, да так и не отлипал от него больше.

Сменив, наконец-то облик дракона на человеческий, я застыл перед величественным видом дворца клана Серебряных драконов. Замок, всплыло название, откуда-то из глубин памяти. Горный замок. Стоявший на горном плато, он гордо вздымал к небу свои башни, суровую красоту их не скрыть и массивной стеной, окружавшей монументальное строение. Шпили ограждающей стены я ещё издалека заметил, а внимательнее только сейчас разглядел. Наверное, я бы и сам не отказался жить в таком замке, он мне больше по нутру, чем мрачный дворец Чёрных драконов. Здесь вокруг была, несмотря на стену, свобода, и сам замок будто парил над землёй, несмотря на размеры, больше напоминающие небольшой город. Это я на подлёте разглядел: плато со всех сторон заканчивалось обрывами в бездонные пропасти. Лишь массивный мост соединял эту красоту с местом, где в небольших домишках жили, по-видимому, не родовитые члены клана, а, может, те, кому жизнь в каменных стенах и в скоплении соплеменников была чужда.

Наверняка охрана замка заметила нас давно — еще в небе, и по окрасу наших драконов поняла, что мы из правящего клана. Как себя вести в этой ситуации я тоже не знал, придётся опять задействовать свою драконью сущность, а то ведь как пить дать облажаюсь, виляя псиным хвостом. Я тут же горделиво выпрямился, поглядывая на всех свысока, готовясь к своей новой роли.

— Требуй у них лекаря, у нас человек без сознания, ему помощь нужна, а то ведь и загнуться ему так не долго. Чего мы его зря спасали? — послышался откуда-то сбоку настойчивый голос Романа.

— Не капай на мозги! Будет твоему человечку лекарь, смотри как бы тебе самому он не понадобился, за язык твой несдержанный — распоясался совсем! — прошипел я в ответ, несказанно удивляясь тому, что сам сказал. И вдруг понял, что у меня на уме эти слова вертелись уже давно, но сказать смог только сейчас, дав волю своему второму я.

— Как был урод, так им и остался, — совсем уж тихо прошептал Рома, а я вдруг понял: то, чего смог добиться за последнее время в общении с упрямым оборотнем, пошло прахом. Не видать мне от него доверия, и помощи в сложной ситуации вряд ли дождусь. Неужели несколько слов могут перечеркнуть начавшую зарождаться симпатию? Да и была ли она, симпатия, с его стороны?

— Всё! Ты достал! Оставлю всю вашу троицу здесь, может на обед кому сгодитесь, ни уважения, ни благодарности за спасение всё равно не дождусь! — уже не на шутку разошёлся я, глядя прямо в жёлтые глаза оборотня.

— Прости, ты прав — я несносный. Мир? — вдруг неожиданно услышал то, что вмиг погасило моё раздражение и заставило прикусить язык. «Вот как он это делает? Неужели я настолько завишу от этого вредного парня? Ведь огнём уже готов был плеваться, а он одной фразой уничтожил всю мою воинственность.»

— Посмотрим на твоё поведение, ты ещё за то, что подверг нас опасности в той расщелине не расплатился, — не стал быстро сдаваться я, благо, тут подоспели встречающие и разговор был закончен, вернее, отложен на время — поговорить по душам с моим оборотнем мне давно пора.

От замка нам навстречу спешила группа людей, то есть драконов, конечно же. Отличительной чертой всех встречающих были глаза и волосы: глаза — пронзительно-синие и серебряные волосы, с оттенком от светло-серебряных, как седина, до тёмных, как грозовое небо, но одинаково ярко блестевших зеркальными бликами. И волевые, красивые лица у всех. Залюбуешься. Не даром погибший принц папашке моему понравился — любой из них кого хочешь с ума сведёт.

— Ваше Высочество, приветствую Вас на землях клана Серебряных драконов! Прошу пройти с нами в замок, наш король Стеллин Серебряный ожидает Вас в Тронном Зале, — с небольшим поклоном отрапортовал, по виду, главный группы. Остальные при этом стояли со склоненными головами, дожидаясь завершения церемонии, но судя по напряженным, каким-то хищным, позам, не очень-то они были рады нашему прибытию. И задерживаться здесь даже на лишние часы, мне резко расхотелось, но проявить уважение к местному королю всё же было надо.

— Да, пройдёмте, мне нужно засвидетельствовать своё прибытие, — не вдаваясь в подробности и не озвучивая причины прилёта, согласился я.

«А лечить человека будем уже дома, наверняка здесь есть телепорт, по нему мы быстро дома окажемся. Что-то не нравится мне находиться на территории, по всему судя, враждебно настроенного королевства, живыми бы отпустили домой, вон как зло исподлобья зыркают, того и гляди прикончат. Да, ошибкой было после смерти их принца, сюда являться, но теперь чего уж — имейте черного принца во всей красе и мощи. Никто не посмеет открыто противостоять представителю Верховной власти самой сильной драконьей державы — знают ведь о последствиях. Папашка мой никому не простит смерти единственного сыночка. Всё тут с землёй сравняет, причем с огромным наслаждением — у него лапы постоянно чешутся ломать да жечь. Урод злобный родитель мой — все знают его садистские наклонности. И сыночка по себе «выковал», меня то есть», — с такими тревожными невеселыми мыслями и отправился я на приём к Серебряному королю. Вид у меня был мрачнее не придумаешь, устрашающее — тоже.

В Залу со мной вошёл мой эскорт из драконов, Ромку же я предпочёл оставить дожидаться за дверьми — нечего ему с раненным на руках на королевском приёме делать. Непочтение со стороны местного короля бросалось в глаза, он даже взгляд не соизволил смягчить, обращаясь ко мне, что ж, одним государством-союзником у нас меньше — до поры: без нас никому не справиться с большой бедой — приползут как миленькие. Даже мрачная атмосфера в самом Зале способствовала эффекту неуважения меня, как представителя Высшей Королевской семьи. Или я уже придираюсь, ведь в королевстве траур?

— Принц Анзоргус, приветствую Вас в Серебряном Королевстве! Какими судьбами в наших краях? — вопросил король Стеллин, а сам даже навстречу не поднялся. Ну что ж, тогда и я рассыпаться в любезностях не буду — сразу к делу перейду.

— Король Стеллин, возникла необходимость воспользоваться вашим телепортом. Иначе, мы бы не потревожили вас в столь скорбные дни. Как вы знаете, я присутствовал на опознании тела вашего сына в человеческом государстве, но был вынужден путешествовать обратно домой по воздуху. Теперь же, когда я пересёк границу Дракарии, мои планы изменились — я хочу оказаться в своих владениях как можно быстрее, да и отец меня заждался, — изложил я, чего бы мне хотелось от здешнего королевства, да намекнул, что папаша мой будет не рад, если со мной что-то случиться.

— Как скоро Вы хотели бы нас покинуть? — без обиняков спросил Стеллин.

— Если можно немедленно, я никого не хотел бы здесь стеснять, — слукавил я.

— Я понял Вас, Принц Анзоргус, Вас проводят, — с видимым облегчением ответил Серебряный Владыка, кивнул главному, из тех, кто нас встречал, и мы, развернувшись, медленно, с достоинством, но буквально ощущая спиной ненависть, так и не поднявшегося даже проводить нас, Короля серебряных драконов, прошли на выход.

Что ж их тоже можно понять — смерть принца они истолковали правильно. И не важно, что я в этом деле стороннее существо, для них я виновник всего случившегося. Как же меня достали уже последствия действий бывшего хозяина этого тела!

За дверью, сидящим на корточках перед лежащим на полу телом раненого человека, обнаружился мой Ромка. Никто не предложил ему позвать лекаря и не проявил даже элементарного гостеприимства. Хорошо хоть не убили, пока я с королём разговаривал, судя по настрою ко мне их короля, вполне могли. Ну и на том спасибо. Завидев нас, он подхватил лежащее тело на руки и сопровождающий повел нас к телепорту. Никаких вопросов про лекаря Ромка задавать не стал, видимо понял, что помощи мы тут явно не дождёмся.

Мы прошли в телепортационный зал, настройщик отрегулировал маршрут следования, давая знак подойти ближе и первый, из драконов моего сопровождения, шагнул в воронку телепорта.

И вдруг все дальнейшие события сплелись в один разноцветный клубок. Одновременно с громким женским возгласом: «Сдохни, черная тварь!» я получил ощутимый толчок в спину, и, буквально, носом въехал в телепорт, приземлившись прямо к ногам дракона, который шёл передо мной. А сверху на мою спину упали человек и Роман, из спины которого торчал вошедший по самую рукоятку кинжал. Кинжал я увидел уже после того, как с моей спины сняли груз из двух тел. Человек, ещё был жив, дыхание еле слышалось, а вот Ромка, мой Ромка, тот кто мог усмирить меня всего несколькими словами, смотрел на меня широко открытыми, недоумевающими, но мёртвыми глазами. Видимо, кинжал попал ему прямо в сердце, даже о ребро не задержался гад.

Отшвырнув от милого моему сердцу Ромки ненужного мне человека, я взял на руки того, кто стал мне дорог и, сев с ним на пол там, где был, начал укачивать его на руках, не понимая, что я делаю и зачем. Рыча на любого, кто подходил ко мне, пытаясь отобрать мёртвое тело. Слёзы дорожками стекали по щекам. Сколько я просидел так, в той прострации не знаю, в себя меня привёл только мягкий голос Тамиры. Она тихонько уговаривала меня прийти в себя и отдать, наконец, мертвеца, чтобы подготовить его к захоронению. А потом ведь надо же и родным его сообщить о несчастном случае. И сделать это надо сейчас, пока на нас войной и оборотни не пошли, настроенные серебряными драконами. Нам-то что, мы в любом случае выиграем ту войну, на нашей стороне огонь, но оборотней жаль, они ни в чём не виноваты. А я вспомнил самку Вождя оборотней Анну. Она же приплод ожидает, какая тут ей война, не нужна она ей. И я же поклялся во что бы то ни стало оберегать её от бед и несчастий со стороны драконов, а тут такое.

Да и о несчастном человеке, которого Ромка на себе таскал, надо позаботиться, хоть не зря таскал, пусть его труды даром не пропадут. Кстати спасённого вместе с человеком зверя в замок то не пустили, ну надеюсь, серебряные на бедном животном за неудачу на моё покушение не отыграются.

— Тамира, там вон человек лежит, позови к нему лекаря, если можно пусть его вылечит. Он мне нужен, пусть как память. — я покосился на лежащего в моих объятиях Ромку. — Он мне его оставил.

— Хорошо, Анзорушка, я прослежу чтобы ему оказали помощь, не волнуйся, рядом с твоей в комнату поселю, чтобы всегда рядом был, — понятливая у меня всё же мама, хоть и не родная. Она уже вовсю командовала слугами, объясняя куда кого нести, и что делать в первую очередь.

А Ромку мне отдать всё же пришлось, хоть и не хотел я с ним вот так расставаться, но надо было идти приводить себя в порядок и готовиться к переходу к оборотням. И пусть меня даже там убьют, мне уже было всё равно. Я чувствовал, что часть моей души умерла с этим упрямым, вредным, но таким любимым оборотнем. Да, любимым, теперь я это уже отчётливо осознавал. А теперь это доходчиво надо было объяснить Вождю оборотней и его самке. Я не хотел, чтобы их втягивали в эту страшную войну, пусть хоть они поймут, что в Ромкиной смерти я не виноват и останутся в стороне. Да и ещё, если хотят, то пусть на освидетельствование Ромкиной смертельной раны присылают кого хотят, но тело я им не отдам — похоронят его здесь. Он останется моим и после смерти. Вот так!

И мысли о Золотке меня уже не вдохновляли, а только раздражали, словно думая и мечтая о нём, я предаю память того, кто умер, спасая меня. Да и где он — Золотко? Если он был в той пещере, которую завалило, то он наверняка уже мёртв. Из-под такого завала не выбраться, только задохнуться все, кто там был. А значит, в память об обоих моих не случившихся возлюбленных остался только человек, вот и буду его теперь оберегать, что поделать, будет у меня теперь другое домашнее существо.

Ещё два дракона моего сопровождения так домой и не вернулись. Видимо иссякло у кого-то из серебряных терпение, и не смотря, что их действия грозили им войной от правящего Дракарией Чёрного клана, решились на моё убийство, а раз меня убить не удалось, то убили или взяли в плен моих охранников.

16 глава

Ромуэль

— Вот ты паразит, Ромуэль, скажи, зачем ты бросился защищать спину Чёрному? Кто тебя просил вмешиваться в его судьбу? Его всё равно бы не убили — так, немного проткнули бы кинжалом сбоку, и всё. Так нет! Тебе же надо было влезть даже в это, мало того, сопровождать его согласился в том лесу, хотя свободно мог от погони оторваться и уйти без следа. Полуэльфа с животным заставил спасти — чуть не угробил своего подопечного и себя в том числе, хорошо, я вовремя ваши виражи заметила и помогла выбраться вам оттуда. А парень с барсом сам бы портал построил, да и ушел бы к своим в пещеру вместе с ним. Это же Чёрный твой его, когда хватал поранил, да сжал до перелома костей. За одно тебе спасибо: что не явил никому и никак свою истинную сущность — кто ты такой на самом деле. Вот что за непослушный братец мне достался! Всё, больше в свой мир тебя не пущу — выбирай любой другой и отправляйся, если хочешь, а нет, со мной оставайся. И мне веселее, и ты под присмотром будешь, пока не станешь серьезнее или пока не сбежишь снова, — наконец закончила свой монолог девушка.

Отчитывавшая меня старшая сестра, была чудо как хороша. Давно её не видел и очень соскучился. Мы сидели на её Божественной поляне в междумирье, среди всех этих огромных, ярких цветов, от пестроты которых у меня уже начало рябить в глазах. И как она выдерживает находиться здесь практически постоянно? Это же какое зрение нужно иметь, чтобы терпеть всё это многоцветное безобразие? Ни в одном лесу, ни в каком мире такого не встретишь. Хм, многоцветия или зрения? Да, ни того, ни другого и не встретишь! Надеюсь, сестрица отдыхает иногда — помощники-то у неё всё же есть, все эти — «наблюдатели», «защитники» и «хранители», что приглядывают за своими подопечными во всех мирах, проще сказать, ангелы. Курируют семейство или род в одном из миров — присматривают, в меру ангельских сил. Но иногда и ангельских сил не хватает на потерявших стыд и совесть — отказываются от таких помощники твои, сестрица, а миры полнятся злом и абсурдом — кто ж кроме меня разберётся? Ну и вот!

— Ну, Майри, не будь злюкой, я же не знал, что ты убить его не планируешь, я бы и подставляться не стал. Ну, привязался я к нему, знаешь ли — не такой уж он и плохой парень, каким казался поначалу. Или это пёс неплохой? Ну, не суть, главное, что он, тот кто сейчас в теле живёт, намного справедливее и человечнее, если о нём можно так сказать, любого другого существа того мира. О том, что путешествовал с ним, я совсем не жалею. Будь на его месте кто-то другой из чёрных драконов, ты бы души замучилась рассовывать по другим мирам. А он даже людей ни разу не тронул, не говоря о ком-то другом. А ещё он постоянно кого-то клянётся опекать, правда больше самок, желательно ждущих приплод, конечно же. И за принца своего Золотого сильно переживает, ищет его везде, а я и сказать ему не могу, что жив он — сам его в телепорт в том лесу заталкивал. А вот про то, что полуэльф телепортистом окажется, я не думал. Тут я, конечно, промашку дал. Ну, прости ты меня, ладно? Я же не нарочно так сделал. Сам не понял, как командовать начал, а он же в другой жизни хозяину подчиняться привык, вот и среагировал. И пожалуйста, отправь меня обратно в свой мир, а? Я буду хорошо себя вести, понимаешь, я чувствую, что только там сейчас находится моя пара, вот только встретить её пока мне не довелось. Ведь ты же знаешь, кто она, а говорить не хочешь — несправедливо же, согласись. Ну неужели ты оставишь братика прозябать несчастным до конца его дней? — под конец своего рассказа я самым наглым образом надавил на жалость, известной своей добротой, сестры, обняв её и поцеловав в золотоволосую макушку.

— Вот, что ты со мной делаешь, манипулятор несчастный? Сам виноват, а меня хочешь в чувство вины вогнать. Ну, знаю я, кто твоя пара, знаю, но вот не уверена, что тебе понравится кем она окажется. Ни утончённости, ни жизни при дворе, и платья носить не умеет, — сделала вид, что задумалась, сестренка, перебирая, все недостатки моей истинной.

— Я согласен на деревенщину, сам потом займусь её воспитанием, только скажи, а лицо и фигура хоть красивые? Надеюсь ни горба, ни хромоты у неё нет. Хотя я даже в этом случаечто-нибудь придумаю — от физических увечий в твоем мире есть способ избавиться магически, там кстати внучка живёт наша, она и поможет, — спросил, надеясь всё же на оптимистичный ответ. Хочется ведь, чтобы пара моя оказалась не полной уродиной.

— О, как, согласен и на хромую, и на косую, и на горбатую, лишь бы рядом была, только в красоте своей пары можешь не сомневаться — и фигура, и лицо у неё высший класс! А уж ловкая какая, и смелая — вообще песня, — почему-то зашлась хохотом сестра.

— Так ты меня отправишь к ней, отпустишь? — я начал досадовать на непонятное веселье этой чудачки, богини Судьбы, решающей сейчас быть или не быть моему счастью.

— Отправлю, так уж и быть, только не жалуйся потом, если тебя там что-то не устроит. Сам просишь, сам и расхлёбывать будешь. Только чтобы тебе жизнь мёдом не казалась, пойдёшь туда не в своём обличье, побудешь в образе зверя, пока сама пара тебя принять не захочет, таким какой ты есть, и вслух не пожелает, чтобы ты человеческий облик принял. Догадываешься, как тебе стараться придётся? Вдвойне, а то и втройне, чтобы такое признание заслужить, а то привык, что тебе, как божеству, всё подвластно, и всё по плечу. Правильно Чёрный говорил — распоясался совсем. Да, и разговаривать ты не сможешь в зверином виде, пока опять же, пара твоя не пожелает, чтобы ты заговорил, но и тогда ты последнее условие превращения ей сказать не сможешь, иначе, так и останешься зверем, я позабочусь. И пара твоя сразу тебя узнать не сможет, особый запах твой будет ей не доступен до времени, пока тебя не примет. Ну, какое твоё последнее слово? Согласен на такие условия? Если да, то, пожалуй, пора тебе уже обратно отправляться, — ответствовала мне сестрица, едва ли не впервые в жизни выдвигая мне условия и назначая наказание.

«Вредина! Не, ну, а как ещё можно её назвать, после таких условий, что она мне сейчас выставила? Я хотел семью, очень хотел, теплого тела под боком, взаимопонимания и, конечно, любви, а что получу на первое время? Мохнатую шкуру, да немое времяпрепровождение. Кто, будучи в своём уме, пожелает, чтобы зверь разговаривать начал? А я? Как мне «пушистиком» добиться, чтобы моя пара меня полюбила такого, да еще по-настоящему, и захотела быть моей женой? Бред сумасшедшего! Но ведь делать мне уже нечего, сам пожелал, да и самому интересно, что из этого выйдет, а потом сестрёнка, глядишь, смилостивиться, да и снимет хоть часть невозможных условий. Уж зверем-то до конца жизни точно не оставит!» — прокрутил я в голове все «против», не находя почти никаких «за», кроме извечного «на слабо» и «авось» — вечные мои козыри.

— Хорошо, согласен, отправляй, раз пора мне уже там появиться. Зверь-то хоть какой? Надеюсь, хотя бы кошачий, а то ведь я к другим не привык, хоть и Бог всех оборотней, — и услышал уже уплывая в новое тело:

— Барсик, — и опять заливистый хохот.

***

Хоп! И выплыл я в мир, куда так стремился, а пролетая расстояние до тела, в котором мне отныне предстояло жить, успел его рассмотреть.

Барс! Мне предстояло стать вот этим красавцем барсом! Вот спасибо, сестричка, хоть тут не обидела. А присмотревшись внимательно и совсем опешил — да это же тот, спасённый нами, зверь, которого мы с Чёрным из пропасти доставали! Видно, не зря он тогда об мои ноги натирался, чувствовал, что скоро я с ним в одном теле жить стану. Ведь моя звериная сущность теперь ему принадлежит, надеюсь, подружимся, нам теперь друг от друга деваться некуда.

Кстати, надо проверить, кого тут моя вторая сущность предпочитает, а то ведь падали-то они в пропасть с полуэльфом. Неужто, он так сильно к нему привязан, что будет сопротивляться, если я свою истинную пару встречу? Да ну, нет, не может быть, он зверь же, ему незачем любить такого, он и обернуться не может — это только дружба, да, точно.

Но в память к своей второй сущности я всё же слазил сразу, и опешил — этот хвостатый негодяй, оказывается, всей душой привязан к оборотню-барсу. Да, зверь у него ничего себе так, красивый, но ёжеж-да, он же мужик! А я женщину же ищу! Ладно, разберемся на местности, может быть того, кого мой зверь любит уже и в живых-то нет, да и вообще, мало ли, о чьи ноги кот терся — это еще ни о чем не говорит. А пещеру ту завалило камнепадом, оборотень, наверняка, был внутри. Жаль красивого сильного парня, хоть это и одной проблемой меньше. Не хочу ещё из-за разных предпочтений со своим зверем-телом ссориться.

Кстати, а чего же это барс в предместье замка Серебряных драконов ошивается? Наверное, до сих пор не понял, что мы телепортом ушли с Чёрным, а его взять с собой не смогли. Ну, и ладно, теперь я здесь, а, значит, пора мне отсюда убираться, пока, чего доброго, серебряные на мне теперешнем за неудачу в покушении на Чёрного не отыгрались. Хотя, не будут же они зверю несмышленому мстить. Или будут?

Да и поохотиться не мешало бы, барсик-то мой тут голодный скитался, нас дожидаючись. Верный котик оказался, друга без сознания бросать не хотел. Ценю таких преданных. Но надо уходить и искать себе еду, а для начала надо наладить контакт. Отбежав подальше от замка, к горным перевалам, я прилёг на плоском камне и приготовился к общению со своим вторым я.

Погрузился в сознание зверя и почувствовал исходящее от него тепло, мягкими волнами окутывавшее мои мысли и чувства, словно он вверял мне заботу о своей жизни и теле и прощался, не в силах оставаться здесь одному без того, кого любил всей душой. Он всё понимал, понимал, что в том завале наверняка погиб любимый, он сам видел, как падали камни, и всей душой стремился тогда туда, в пещеру, чтобы принять с ним одну судьбу на двоих. И пусть бы он погиб под теми завалами, но они до конца были бы вместе. Но судьба в виде Сени, так вот как зовут того полуэльфа, вырвала его из цепких лап, казалось, уже неотвратимой, смерти, и отбросив с тропы в пропасть, дала возможность жить дальше. Надеялся мой барс, что недолго, но тут дракон этот слетел с горы и схватил, что есть силы обоих. Барсу-то моему из-за густой шерсти ещё повезло, а вот Сене сразу стало плохо, да ещё ему и камнем по голове прилетело, когда падали, он это видел, но помочь не мог ничем. А потом, когда прилетели уже к замку, около которого он и сидел, ожидая любой участи, у него забрали и последнего друга. Да и вряд ли тот выжил после такого перелёта, Барсик слышал, как трещали, ломаясь кости в хрупком теле Сени. Утратив последнее существо, которое было ему дорого, мой барс принял решение отдать тело в моё полное владение. А сам только надеялся, что каким-то чудом сможет уйти из него, и найти свой покой хоть где-нибудь, хоть в зверином аду. Жизнь для него потеряла всякий смысл.

Вынырнув из сознания своей второй сущности, я уже приготовился убеждать несчастное животное, что не надо хоронить себя, даже после смерти любимых, жизнь продолжается, и она полна сюрпризов. На пути ещё может встретится та, кто полюбит и отогреет одинокую душу, ставшую теперь общей для нас двоих. Ведь если он уйдёт, то и я не смогу уже быть полноценным оборотнем, останусь только, как человек или только как зверь — это как пожелаю, но только кем-то одним, а я этого очень не хочу. Какой я буду бог оборотней, не имея оборота? Барсик очень нужен мне. И теперь я буду его самым верным другом и не покину его никогда, только после нашей общей смерти. Но он сам прочёл мои мысли, и я словно почувствовал, как он лизнул меня в лицо своим шершавым языком. Он принял меня безоговорочно и навсегда — своим товарищем, своим вторым «я».

«Нас теперь зовут Ромуэль, но находясь в образе зверя, я согласен на «Барсика», — мысленно передал я зверю свое послание, он согласно рыкнул в ответ.

— Барсик-Барсик, ребята, смотрите там мой Барсик лежит на камне! Жив, жив мой родной! — ко мне, отделившись от группы, в которой я узнал и Золотого принца, собственноручно спасённого мной, спешил высокий красивый парень-оборотень из воспоминаний зверя.

«Барс! Ёжеж-да! Это же любимый моего зверя,» — мой Барсик подкинулся в прыжке подняв наше тело до середины высоких деревьев и со всех лап понёсся навстречу своему оборотню. «Вот и что мне теперь делать? Ладно не буду пока мешать, пусть порадуется, животное такой стресс пережило — пусть», — решил я пока не усложнять жизнь зверю.

Встретились — с размаху влетел в объятия оборотня, присевшего в моём ожидании, повалил того на спину и принялся вылизывать его лицо в приступе необъятной радости и нежности. Тёрся о него головой и телом, стараясь оставить своего запаха на нём, как можно больше. Я сам сходил с ума, обтёр его всего, жаль он в тёплой одежде, я бы ему и метку ещё поставил!

«Чтооо? Метку?» — очнулся от безумия я. И понял, что да, именно метку! Обнимал меня и целовал в этот момент в нос моя истинная пара. Моя! Истинная! Пара!!!

17 глава

Голдиолус/Гриша

По пещере пронёсся дружный вздох облегчения. И тут же наперебой, буквально вырывая Верочку друг у друга, счастливые воскрешением дочери отцы начали обнимать и целовать ожившую.

Всё это время, пока бушевали отцовские страсти, я сидел около стены, куда отошёл после возвращения души девочки в тело, и устало, но счастливо, улыбался. Я чувствовал, что нужен этому миру так же, как и он мне. Наконец-то я нашёл своё место в этой жизни, и то что я и здесь могу лечить людей и остальных существ этого мира, было для меня абсолютным счастьем. А уж бонус моего статуса — проводник душ — наполнял, в придачу ко всему, тихой гордостью своей исключительностью.

Радость моя гасла, ей на смену в сердце иглой кольнула боль, вошла глубоко и осталась там. Спасая Верочку, малышку нашу, я «забыл» о собственной утрате: Сени — моего любимого мальчика, теперь нет. Его нет — он никогда больше не заговорит со мной, не посмотрит на меня, не прижмется во сне… Зачерпывая обеими руками с пола пещеры мелкие острые камешки, сжимаю их до боли в ладонях и бьюсь с силой головой о стену. Надеясь физической болью перекрыть ту, что рвала сейчас мою душу, выворачивая её наизнанку. Боль, которая прорвалась наружу горячими слезами, самопроизвольно катившимися из глаз, и сдерживаемыми стонами. Сорваться в истерику я не имею права — я изо всех сил кусаю губы и давлюсь криком, только бы удержаться.

Из глубокой скорби меня вывел такой же, как и мой, горестный стон сидевшего неподалёку Микаэля, потерявшего друга, пусть и зверя, но который жизнь хозяину спасал, радовался и грустил вместе с ним, а значит, был оборотню дорог, как никто.

Общая потеря нас сблизила, не придвинувшись друг к другу ни на шаг, боль в душе сидящего неподалёку товарища, каждый из нас чувствовал, как свою.

Но вот девочка, вдоволь наобнимавшись с отцами, подошла ко мне. Утёрла ладошкой слёзы и, обняв за шею, склонившись к уху, прошептала:

— Ты чего плачешь, Гриш? Ты забыл всё, что я тебе рассказала о Сениной судьбе? Он ни за что не умрёт, пока его не признает собственный отец, а этого ведь пока ещё не случилось. Да и после признания это произойдёт не сразу. Он жив, только вот отыскать его надо. Но для начала надо отсюда выбраться. И спасибо тебе, что не побоялся отправится за моей душой, даже не зная, как это делается, и что будет, если вдруг не справишься. Без тебя бабуля меня или с собой оставила бы, или прямиком на перерождение в другой мир отправила, если бы она вдруг решила, что моё предназначение здесь исчерпано. А мне с папами расставаться совсем не хочется. Люблю их всех, да и тебя тоже, если уж говорить начистоту. Но как-то не так, по-другому, — и посмотрела на меня своими мудрыми глазами, давая понять, что догадываться о значении её последних слов мне придётся самому.

Тем временем ко мне с благодарностями подошли её отцы, успевшие приготовить и спальные места на ночлег, и нехитрый ужин из понадобившихся, наконец-то, запасов. А Верочка направилась к Микаэлю и несколькими словами успокоила и его. Значит, оба наших друга каким-то чудом остались живы. Как — оставалось пока загадкой, но я обрёл надежду обязательно это выяснить.

Выслушав слова благодарности от всех четырёх мужчин, я ответил, что сделал бы такое для любого из нашей группы, а уж для Верочки и подавно. И что это случилось по моей вине, пусть и косвенно, но путешествуем мы из-за моих проблем, поэтому мне и быть ответственным за всё что с нами происходит. Было видно, что они с этим не согласны, но спорить никто не стал. С тем и разошлись все по своим спальным местам. А мне сегодня предстояло засыпать с Микаэлем, надеюсь он не ворочается во сне, обнимать-то я его точно не буду, если только спиной прижмусь для тепла.

***

Дорогу по туннелю, ведущему в королевство серебряных драконов освещать пришлось принцу Яну, как единственному владеющему огнём магу. Ведь Барсик с заготовками для факелов пропал. Да и когда я его видел в последний раз перед обвалом, ничего на нём не заметил, видно ремни порвались и всё что на нём было привязано он потерял. Ну теперь это и не столь важно, Ян с освещением справился прекрасно, создав два огненных шара, светильниками освещавшие путь идущему впереди и замыкающему.

Вся дорога слилась в один сплошной переход. Отдыхали только тогда, когда уже падали от усталости, не понимая, что сейчас снаружи — день или ночь. И когда наши съестные припасы были уже на исходе, впереди, вдруг, забрезжил свет, давая понять, что наш переход подходит к концу.

Радости нашей не было предела. Щурясь, на слишком яркое, с непривычки, солнце, мы вышли на белый свет. И когда глаза уже достаточно адаптировались, вдруг заголосил Микаэль:

— Барсик-Барсик, ребята, смотрите там мой Барсик лежит на камне! Жив, жив мой родной! — и бросился навстречу своему звериному другу.

Красивый, сильный зверь нёсся со всех ног к присевшему и раскинувшему для объятий руки, Микаэлю. Добежав, повалил его на землю и начал вылизывать лицо, будто целуя, столько страсти и нежности почудилось мне в его действиях. А Мик и не сопротивлялся, сам подставлялся под все касания языка, будто получал невыразимое удовольствие от действий зверя. Это мне показалось, мягко говоря, странным, я ещё из прошлой жизни помнил, что кошачий язык очень шершавый, и вылизывание им не очень-то приятное действие, особенно для человеческого лица. Но видимо оборотню всё нипочём, так соскучился за своим барсом. Сам целовал зверя и в нос, и в уши, и голову всю исцеловал. Бросив лизаться, Барсик начал обтирать лобастой головой и боками одежду Мика, наверное, на оборотне не осталось ни клочка одежды, ни кусочка кожи, который бы не вылизал и не обтёр зверь. И когда Барсик уже полез за ворот одежды Мика, мне показалось что он сейчас, от переизбытка чувств, просто цапнет его за шею. Но, видимо, успел прийти в себя, и сейчас со странным взглядом и ошалелой мордой сидел и смотрел на своего хозяина и друга. Да и Мик, нахмурившись, разглядывал барса, но видимо, не найдя ничего подозрительного, опять заулыбался и притянул зверя к себе в объятия. Положил подбородок тому на голову и застыл счастливый.

Я просто от души позавидовал такой их дружбе. Сам был рад что Барсик смог остаться в живых после падения в пропасть. Значит и Сеня должен быть где-то неподалёку. И то, что он до сих пор не объявился, начало меня серьёзно напрягать. Ведь не мог же зверь бросить того, кто рисковал жизнью спасая его от камней обвала, а между тем он спокойно лежал на камне до нашего появления. «Эх, жаль, что Барсик не оборотень, он не превратиться в человека, и не расскажет, что с ним и Сеней случилось на самом деле!» — пожалел я про себя.

К Мику, в желании пообнимать барса, присоединилась и Верочка. Причём тискала она его как родного, а тот млел в её объятиях. Остальные ограничились лишь обычным поглаживанием по голове зверя, давая знать ему, что и они рады его возвращению.

Последним подошёл и я, присел рядом на корточки, положил руку ему на голову, заглядывая в глаза, и, словно пытаясь найти там ответ на свой вопрос, прошептал тихонечко: «Скажи, зверь, а где ты потерял моего любимого?». Чего и следовало ожидать, ответа на свой вопрос я не получил. Хотя мне почудилось, что в глубине глаз Барса, мелькнуло сожаление, но я быстро отмахнулся от этого чувства — зверь не может понимать, что я от него хочу. Ведь правда же?

***

Наконец, пришедший в себя после встречи с другом Микаэль, поинтересовался, нужно ли нам ещё посетить замок короля Серебряных драконов. И если да, то, можно не откладывая туда проследовать. Да мы и сами уже видели стены замка, будто, по волшебству парящие над пропастью, по крайней мере отсюда это смотрелось именно так. И да! Нам обязательно нужно туда попасть, вдруг они что-то знают о том, где сейчас находится мой Сеня, раз уж Барсика мы обнаружили на их землях. Или я многого хочу от жизни? И серебряные совсем не обязаны интересоваться столь незначительной для них персоной? Буду надеяться, что какую-нибудь информацию от них всё же получу.

***

Перейдя мост, объявили страже на воротах, что с визитом пожаловал младший принц золотых драконов. Суровые сереброволосые мужчины тут же впустили нас внутрь, оглядывая со всех сторон нашу разнопёрую компанию. Когда взгляд старшего остановился на мне, он тут же склонил голову, в знак уважения, показывая различия в нашем положении, а за ним и остальные склонились в неглубоком поклоне.

— Прошу, Ваше Высочество, я провожу вас прямо к королю Стеллину, думаю он будет рад поговорить с вами, лишь только ему доложат о вашем прибытии. В свою очередь, хочу выразить вам свою поддержку, и безусловную радость, что, хотя бы вы остались живы после неудачных смотрин во дворце чёрных тварей, — я был не уверен, что меня надо так чествовать, но где-то внутри было очень приятно подобное обращение. Но забывать и о других высоких гостях не следовало.

— Со мной путешествуют наследный принц вампиров Ян с супругом Василием и принц оборотней Ашур с супругом Микитом и их общей дочерью Верой. А также наш проводник Микаэль со своим зверем барсом, — представил я своих спутников для доклада королю, о том, кто просит его об аудиенции. На удивление, нам даже Барсика разрешили с собой провести.

Провожатый молча провёл нас до самых дверей, достойно самых высоких гостей, открывая перед нами двери и пропуская нас вперёд. Не уверен, но, кажется, среди серебряных были телепаты. Иначе чем объяснить то, что, когда мы подошли к тронному залу, король уже восседал на своём месте, готовый принять всю нашу компанию.

После объявления наших полных статусов и имён, мы приблизились к королю, и, в соответствии с дворцовым этикетом приветствовали его величество. Вот тут мне пришлось нырнуть в память моего тела и выудить оттуда знания, как и что нужно говорить, и что и в каком порядке делать. После моего путешествия в качестве проводника душ, это у меня получилось без малейшей заминки, будто, всю жизнь только и делал, как взламывал чужие воспоминания. Сам себе подивился.

К моему удивлению, расспрашивать, что-либо, о нашей с серебряным принцем жизни во дворце чёрных драконов, король Стеллин не стал. Лишь выразил радость по поводу моего прибытия в его владения и попросил прощения, но у него срочное донесение от служащих телепорта. К нему со срочным, деловым визитом, пожаловала делегация эльфов. И так как с нами он хотел бы поговорить более продолжительно и в доверительной беседе, официальную часть предложил закончить. И встретиться позже, в более домашней атмосфере, а пока, пройти в приготовленные нам покои и отдохнуть.

Я, конечно, на это согласился, тем более, что всем нам отдых в мягких кроватках уже давно только снился. Представляю, как обрадуются наши семейные парочки, Верочкины папочки, ведь в путешествии по переходу внутри горы, уединиться никому из них не удавалось. Наверняка будут испытывать на прочность кровати королевского замка. И тут я им просто от души позавидовал. Мне и самому до боли в сердце захотелось иметь под боком своего любимого. «Где ж ты, родной?» — от горя на глаза опять навернулись слёзы. И хоть Верочка заверила, что он точно жив, но я жутко по нему скучал, а ещё сходил с ума от безвестности о его судьбе.

В своих думах, я сам не заметил, как отстал от своих друзей и попутчиков. А меня никто и не подгонял, напротив, один из серебряных подтолкнул к стене и прошептал просьбу не привлекать к себе внимания, так как делегация эльфов сейчас уже должна войти, а я выйти со своими не успел. Просьбу он прошептал со всем почтением, и я подосадовал на свой промах, из-за которого могло прилететь замечание этому добропорядочному парню. Поэтому отошёл в угол и от нечего делать навострил уши, по крайней мере буду в курсе зачем к серебряному королю пожаловали дальние родственники моего Сени.

И ведь услышал такое, от чего моё сердце заволновалось с удвоенной силой. Оказалось, что делегация была послана великим эльфийским князем. Так как на территории клана серебряных драконов было зарегистрировано применение родовой магии самого князя, которая заключалась в построении телепортов любой дальности. А, так как, магия передаётся по наследству только старшему законному сыну, то и наследовать княжество может только он.

У меня аж дыхание пропало на минутку. Ведь владеющий такой магией среди нас был один только Сеня, значит он точно был здесь, ну или в горах, ведь это тоже территория серебряных. Я, конечно, знал, что Сенин отец из знатного рода, но что сам парень окажется наследником княжества, даже и не предполагал. Вот сюрприз, так сюрприз!

Но король Стеллин заверил делегацию, что в ближайшее время к нему из эльфов точно никто не обращался. А, значит, того, кого они ищут здесь точно нет, и искать следует где угодно, только не в замке. Вот тут, за компанию с эльфами, пригорюнился и я.

18 глава

Голдиолус/Гриша

Эльфы были хороши. Все, как на подбор, высокие, стройные, тонкокостные и очень пропорционально сложены — изящные и сильные, одновременно — на ум приходили сравнения с породистыми псами и племенными лошадьми. Как положено эльфам, лица их были неземные — правильные черты на безупречной формы остроухих головах. Я созерцал эту идеальную красоту, беззастенчиво, будто в музее — спасибо, на меня в это время никто не смотрел. Иначе наблюдателя озадачило бы мое неудовлетворенное лицо: при всей своей красоте, моего сердца эльфы не затронули совершенно, ну вот просто никак. Мой любимый Сеня отличался от них, как день и ночь, но был во сто крат милее любого из своих соплеменников.

Я терпеливо дожидался окончания аудиенции с эльфами. И очень обрадовался, что они уходят из королевства не сразу, приняв решение искать наследника в округе — в месте, где в последний раз проявилась магия. Как я понял, друг друга они чуяли хорошо, но тот, кого они искали, на их «радарах» показался лишь пару раз, и почему-то быстро пропал. Похоже, эльфов озадачивал этот факт и они точно не понимали, что случилось: возможно, всплеск магии был спонтанным или ее носитель оказался без сознание или, попросту, он умер.

Думать о том, жив Сеня или мертв, я воздерживался — тревога сразу отнимала у меня способность соображать, так что прислушиваться к их резонам на этот счет я не стал. Главным для меня сейчас было хорошенько всё взвесить и разыграть свой «козырь» правильно. Для начала, я решил всё-таки переговорить с главным эльфийского отряда, у которого было такое мудрёное имя, что я, человек учивший латынь в меде, имечко это с первого раза не запомнил, да и не очень четко расслышал — далековато стоял от их компании. Я решил, что попрошусь в сопровождающие, объясняя это тем, что знаю в лицо одного человека, который умеет строить межмировые порталы. Надеюсь, своим решением, я не сильно наврежу Сене, если выяснится, что ищут его ушастые соплеменники не с благими намерениями. Но где мне искать Сеню я не знал, а с его родственничками шансы на то, что отыщу, повышались. Сведения о последних минутах Сени и месте, где он потерялся, надеюсь, тоже имеют ценность для поисков, и эльфы примут во внимание мою помощь и возьмут меня в свою группу. И я, как-никак принц Золотых драконов — так что легко от меня отмахнуться они не смогут. Я не позволю.

Наконец-то король Стеллин и главный эльфийской делегации пришли к какому-то соглашению. Я, если честно, немного задумался, размышляя о своём, когда вся длинноухая команда пошла на выход, и замешкался. Не успев окликнуть того, кто мне был нужен, пристроился к последнему выходившему эльфу, подозрительно на меня покосившемуся, но не обронившему ни слова. Видимо, вежливость, ну, или гордость, в нём преобладала, заглушая любопытство, если оно было свойственно этим существам. По выходу из тронного зала, я заговорил со своим спутником первый, расценив трезво, что вопросов о своей персоне и причинах неожиданного моего присутствии в их компании не дождусь.

— Я принц Золотых драконов Голдиолус, нахожусь здесь, потому что был знаком с покойным сыном короля Стеллина, — говорить о том, что был с серебряным принцем в последние часы его жизни я не стал. Во-первых — это был не я, а совсем другой в этом теле, а во-вторых — незачем распространяться на эту тему всем и каждому.

— Очень приятно, принц Голдиулус, мое имя Андариэль, я маг шестого ранга при дворе князя. Моглу я быть чем-то вам полезен? — вежливость эльфа била просто через край, он ответил лёгким полупоклоном, и это при том, что на лице не дрогнул ни один мускул, как с маской разговариваю, честное слово — с красивой, конечно, но хоть бы искорку жизни в нее добавил кто!

— Я случайно слышал на аудиенции с королём Стеллином, что вы ищете своего родственника, владеющего редкой магией построения межмировых порталов. А совершенно случайно я недавно познакомился с одним таким человеком. Хоть на представителя вашей расы он совершенно не похож, но я подумал, что услышать об этом человеке вам будет, минимум, интересно, — что я не прогадал с наживкой, догадался по яркому интересу, загоревшемуся в раскосых глазах эльфа. Хотя внешне он остался такой же холодно-отстранённый, но я понял — эти ребята просто не тратят силы на эмоции — мудры. А уже следующий вопрос убедил меня в том, что я на верном пути.

— Я хотел бы знать, как он выглядит, где вы видели его в последний раз, и ещё имя этого человека, если это возможно, — вкрадчиво поинтересовался остроухий. Но раскрывать все свои секреты я не спешил, так я им буду совершенно не нужен, и меня точно не возьмут с собой. Или они не посмеют отказать в компании драконьему принцу? Надо у кого-то выяснить стратегию общения с подобными субъектами. У меня ведь и своя «свита» есть, и, мои парни уж точно последуют за мной, понравиться ли подобное соседство гордым эльфам или нет.

— Где его видели в последний раз, его там нет, как вы понимаете. Есть тот, кто был замечен с ним тогда, и этот кто-то благополучно пребывает сейчас в этом королевстве. Но я ничего описывать не стану, так как имею сомнения, что мы говорим об одном и том же человеке, ну или эльфе. Если возможно, я хотел бы попросить вас взять меня и моих друзей на его поиски, так как он и нам очень важен и нужен. Очень надеюсь на вашу помощь, поверьте, благодарность моя не будет знать границ. Да и вам моя информация, думаю, поможет.

— Я доведу до сведения лорда всё, о чем узнал от вас. При любом решении, с вами обязательно свяжутся, дабы уведомить вас о таковом, — оставил последнее слово за собой остроухий дипломат.

Возможно, я зря не попытался подойти сразу к главному, но идти напролом в таком деле, думаю, не стоит. И ещё, я очень резко засомневался в правильности своего поступка, кто знает, с какими целями ищет Сеню именно эта группа эльфов. Вдруг, они его убить решили, как прямого наследника их княжества, ведь он чужак-полукровка. На этой мысли мне основательно стало нехорошо, но делать уже было нечего, всё что мог, я уже натворил. Хотя ничего конкретного, чего бы они уже не знали, я и не сказал, за что сам себя и погладил по головке.

Чуть приотстав от эльфийской делегации, я наткнулся парня, что помог мне не оконфузиться в тронном зале. Возблагодарив Богиню, я подошёл к нему и попросил проводить в покои, которые предназначались мне на сегодня. Парень вдруг будто выпал из жизни, глаза застыли и только то что он не свалился с ног, говорило, что он всё ещё жив. Но вот его глаза приобрели осмысленное выражение, и молодой дракон безошибочно повёл меня к месту ночлега. «Видимо провожатый телепат и спрашивал, куда поселили мою компанию», — догадался я.

Попетляв по коридорам, мы подошли к двери комнаты, в которой мне предстояло ночевать, но что-то не давало мне покоя, я попросил проводить себя в комнату Микаэля. Надо же мне с кем-то посоветоваться по поводу эльфийской делегации. Какие они на самом деле, можно ли на них положиться и гарантированно договориться о чём-то, я не знал, а хотелось бы подтверждения, что я не напортачил, обратившись к одному из них.

О том, что Микаэль может спать и видеть десятый сон, я не подумал. Тот факт, что сам я брожу по дворцу без ужина и, не имея сна ни в одном глазу, казался мне достаточным основанием не спать и остальным. Видимо, ошибся. Но дверь в комнату проводника оказалась открытой, не иначе, мне на удачу. Прошёл внутрь и присел на стул, стоявший у стола, в надежде, что Микаэль всё же не крепко уснул, и почувствовав мое присутствие, поддержит со мной разговор и сможет просветить меня по всем тонкостям общения с эльфами. Ну, вот такая я эгоистичная сволочь, как выяснилось. Варить все мысли в себе одному мне оказалось не под силу, надо с кем-то посоветоваться.

А вот то, что я увидел, когда вошёл, показалось мне ну очень странным. Барсик лежал на кровати рядом со спящим Микаэлем, обнимая того лапой и с нежностью в глазах смотрел на хозяина и друга. Поднял на меня взгляд, когда я вошёл, как бы говоря: «Ну что уставился, не видишь, у нас тут интимные дела, а ты пришёл мешать,» — вздохнул как-то слишком по-человечески, и опять уставился, на Мика, словно наглядеться на него не мог, потом зарылся носом тому в шевелюру и глаза прикрыл, словно это было наивысшим блаженством в его жизни.

Такое поведение барса показалось мне очень странным, может я и не общался до попадания сюда с такими большими кошками, но этот взгляд, полный любви и обожания — явно, не звериный. Такими томными взглядами, наверное, я спящего Сеню обволакивал — вот это открытие! — неужели, всем были настолько видны мои чувства? Хотя, стоп! Я же сейчас о звере думаю… Совсем голова кругом!

— Долго ты ещё смотреть на нас будешь? Глядишь, будто что-то невозможно удивительное увидел, — от неожиданной реплики Мика я аж подпрыгнул.

— А что, такие любовные взгляды на хозяев все барсы бросают? Ощущение, что он тебя просто боготворит и любит, как настоящий человек. Или это мне с усталости за сегодняшний день кажется? — напрямик спросил я.

— Да, вот сам не пойму. Барсик сильно изменился за время своего отсутствия. Раньше он так себя не вёл, любил меня, конечно, но как-то по-другому — по-кошачьи. Сам никак понять не могу что с ним после их с Сеней падения случилось, — и повернув голову к барсу, который в этот момент опять смотрел на Мика, с нежностью в голосе спросил:

— Ну, что ты так на меня смотришь? Скажи, что изменилось в тебе? Сам-то я, наверное, так и не догадаюсь, — и Мик засмеялся.

— Влюбился, чтоб тебя, — пробасил зверь, и смешным человеческим движением заткнул себе пасть, прикрыв морду лапой.

Что челюсть моя валяется на полу, я понял только тогда, когда через губу уже слюна подтекать начала, до этого так и сидел с глупым видом, хлопая в полной прострации глазами. Виданное ли дело, чтобы никогда не разговаривающий зверь, вдруг, заговорил, да ещё с такими человеческими оборотами в речи! Что я не одинок в своих мыслях, я понял и по виду Микаэля. Значит, разговорчивые барсы — не в порядке вещей и в этом мире. Всё интереснее, и интереснее.

Первым в себя пришёл, как ни странно, Микаэль. Он, всё ещё недоверчиво, спросил Барсика:

— А повторить можешь? — словно, надеясь, что ослышался, и не его звериный друг только что признался ему в любви.

Но его надежды сбылись лишь наполовину. Зверь опять заговорил, хоть уже и о другом.

— Что повторять? Я не этого хотел, я о девушке мечтал, о детишках, а тут вот так получилось, влюбился в парня, но я потерплю, — и Барсик опять зарылся носом в волосы лежащего рядом Мика, словно то, что он разговаривает, лично его, как зверя, не удивляет.

— Ну, знаешь ли, вдруг возмутился Микаэль, я тоже не горю желанием связывать свою судьбу со странным, разговаривающим барсом, — перевернулся на бок, спиной к зверю и натурально сделал обиженное лицо.

Я аж воздухом поперхнулся: «Это что, этот полоумный обиделся, что зверь его хоть и любит, но в мужья брать не хочет? Он вообще в своём уме, или как? Что они делать-то друг с другом будут?»

Но, видимо, я недооценил степень ненормальности обоих. Барс лапой перекатил Мика обратно на спину и принялся лёгкими движениями языка ласкать его губы, а тот и не думал сопротивляться, обнял зверя и разомлел на глазах.

«Чёрт, они же и правда звери, Мик же хоть и оборотень, но наверняка и в зверином виде сможет с Барсиком быть», — как-то запоздало подумал я, а значит нет ничего невозможного в их отношениях, тем более, барс доказал, что он разумен, и разговаривать умеет к тому же. Мозг мой вскипал…

Ну вот, о чём я думаю? Странный всё-таки этот мир! Никогда не знаешь, что здесь правильно, а что нет. И я, поднявшись со своего стула, направился к двери. «Нет, ну, а чего ребятам мешать? Вдруг они сейчас брачные игры устроят, мне что им свечку держать? Думаю, сами справятся»

— Ты чего, вообще, приходил-то? — вдруг окликнул меня уже на пороге Микаэль.

— А? Да про эльфов спросить, как им вообще, доверять-то можно? Напроситься к ним хочу Сеню искать, уже с одним из них и поговорил, да чего-то засомневался вдруг. А тут вы… — я очертил рукой в воздухе неопределённую фигуру, показывая степень своего замешательства от их действий. Чем вызвал тихий смех Мика.

— Не волнуйся, эльфы хозяева своего слова, если что-то пообещают, то выполнят это непременно, даже в ущерб себе. Такие они несгибаемые и честные, — успокоил мои опасения Мик.

— О Сене мы с тобой завтра поговорим, и об эльфах тоже. А теперь иди, не мешай, — вдруг огорошил меня своим заявлением Барсик.

«И вот как мне теперь спокойно уснуть после таких слов? Вот же зараза шерстяная!» — подумал я, уже выходя в дверь.

Вопреки всему, уснул я моментально, как только пришёл в свою комнату, поел и обмылся на скорую руку. На большее моих сил уже не хватало, все думы остались на завтра, только представил, засыпая, как целую любимые губы Сени — и всё, на большее меня не хватило.

А наутро в своей комнате я обнаружил счастливого, до умопомрачения, Микаэля, и, незнакомого, красивого, какой-то необычной красотой парня. Сказав, чтобы я приводил себя в порядок, и никуда без их ведома не отправлялся, они, в обнимку, ретировались из моей комнаты. Я же, спросонья, всё никак не мог понять, кто этот новый персонаж в компании с Миком. Но, если учесть с кем я его вчера оставил, и все чудеса, здесь творящиеся, ничуть не удивлюсь, если это наш новоявленный Барсик. А что? Разве я не прав?

19 глава

Ромуэль

Все-таки ребята из команды Золотого принца — молодцы, что не оставили меня за воротами замка Серебряных драконов, как бродячего кота. С Чёрным и его летающими крокодилами этот номер не прошёл. Да там никто и не вступился за зверя — Сеню заграбастали, а меня стряхнули, будто я пыль на сапогах, даже внимания не обратили что я за воротами остался.

Эти «сведения» о разнице отношения к своей персоне я почерпнул из памяти Барсика, куда наведывался теперь регулярно, восполняя пробелы в знании мельчайших подробностей о прошлом зверя и своей истинной паре. Или о своём. Тьфу, ты! Вот что за невезуха?! Ну, сестричка, ну удружила! Ума не приложу, когда это я настолько провинился, что она мне, вместо вожделенного мягкого, женского тела, кучу твердых мужицких мышц подсунула? У меня это всё и у самого есть! Хорошо, хоть в теле барса сейчас, а то ведь вспомнить жутко, что творил, как учуял его поначалу. Ну точно — мозги напрочь отказали: внимание, работают гениталии! Ну чем я думал! Пофиг, что в шкуре, что на четырех лапах, пофиг, что на мужика лезу вообще! И метку поставил бы, и разложил бы прямо там, где увидел, Микулюшку своего! А то — пару истинную встретил. Обрадовался! Радости полные штаны! Ага — у обоих! Твою ж мамулю с бабулей! И что пара — мужик не посмотрел, или всё-таки меня это остановило бы? Да, ёжеж-да, не знаю я! Я уже вообще ничего не понимаю в своей жизни, всё перемешалось в моей голове в кашу. А вот, что я сделаю — не буду я больше заморачиваться! Мальчик — давайте мальчика! Пусть идёт всё, как идёт. Куда кривая вывезет! Всё равно от этого парня мне теперь далеко не уйти, как и ему от меня. А что там будет, да как, по ходу дела проясним.

Аудиенция закончилась, хвала Богине! Ага ей — сестрице моей, из-за которой, вместо того чтобы рассказать, где парень, которого все ищут, я сижу на пушистой заднице и бью хвостом себя по бокам, глупо тараща голодные глаза на «парня своей мечты». Кстати, я не на шутку голодный — вон как в животе урчит! Никому в голову тут не пришло покормить животное и, по совместительству, брата этой Богини, которую уже раз пятнадцать успели поблагодарить за все ее штучки-дрючки? Наконец, ага — слава Богине, нас развели по комнатам на отдых. И ужин принесли. Мне сырого мяса вдоволь в чашу положили. Правда, служанка смотрит недовольно. Подмигнул ей с улыбочкой — умчалась, как от огня. Вот потеха! Наверное, не любит котов, девуля. Да, мне, по сути, на её предпочтения параллельно как-то — голод-то не тётка, а недовольными взглядами мой зверский, в прямом смысле слова, аппетит, не испортить. И не надейтесь! Сам себя бы погладил, с каким урчанием вгрызся в сочный кусок мяса. Мммммм…..

Дальше — лучше! Меня Мик в ванной купал! Сказал, что грязного с дороги, он меня в кровать не пустит. Хах! Да, я не очень и сопротивлялся, купаться я и сам люблю, а когда с ума сходишь от запаха любимого так близко, такого мокрого и распаренного, то это втройне приятно. Он мне даже яйца, извиняюсь, помыл! Вот что за прелесть — и вылизываться не придется! Восхищаюсь своей выдержкой — прямо в ванной я Мика не завалил. Мне теперь награду должны дать за самообладание! Да-да, сестренка, ты меня слышишь, надеюсь.

Ну, всё — котик чистый, теперь — в кровать. И это… Мик же разденется, не будет же он в споднем спать? Вот сейчас всё с себя снимет, а я полюбуюсь на его кубики на животе, на ноги длиннющие и руки крепкие. Ёжеж-да! Да о чём я опять! Барсик, фу!

Разделся… Богиня, дай мне сил себя сдержать! Я же женщин люблю, ЖЕНЩИН! Что это со мной? Не бог оборотней, а какой-то неопытный зверёк, с неустоявшейся психикой. Вот стыдобища! К себе в кровать зовёт. Ну, всё, я пошёл, кто не спрятался, я не виноват! Ля-ля-ля, чу-чу-чу, одного тебя хочу. «Фу!» снова! Ох… докатился, совсем шарики за ролики заехали — на стихи пробило.

Это что? Мик спать собрался? Да, похоже так. Вон поворочался, пригнездился и глаза закрыл. Не, ну я так не играю… А, я-то тут себе уже всего нафантазировал. А чего я фантазировал? Нет, я чинно благородно рядом лёг! Да — вплотную, да — лапу на Мика положил. А вдруг он замёрзнет ночью? А я его уже грею — заранее. Вот полюбуюсь сейчас ещё немного на ненаглядного, лизну разочек в губы — и спааать.

Лизнуть Мика я не успел. Пришёл этот неугомонный, даже в такой поздний час не ймется ему — Золотому дракону… Грише. Вообще-то он Голдиолус, но между своими он Гриша. Ну и имечко для благородного драконьего принца. Смех, да и только!

Да и дракон он тоже — хуже курицы.

Вот сейчас, например, чего он на меня так уставился? Посмотрел на Гришу укоризненно, вздохнул его непонятливости и в волосы Мику носом зарылся. Богиня, как же хорошоооооо. И повело мысли мои кошачьи в сторону секса… Ну вот, что за дела? Возбуждаюсь от запаха волос — мне достаточно лишь бы Мик рядом был, и пофиг на дракона — не мешает.

Кому я вру — мешает хуже бревна в глазу!

Нет, что за наглость, видит, что мы заняты — прошёл в комнату без приглашения и расселся, как в своем драконьем гнезде, а это между прочим, любовное лежбище ягуара! Сидит уставился на меня, как на невиданное чудо — дыру просмотрит точно, если его не отвлечь. Вон как прожигает — с закрытыми глазами его взгляд чувствую. Пялится, не стесняясь! Даже я себе такого не позволяю! Ну, то есть, когда в настроении, когда в благочестивом. А так я себя не ограничиваю — позволяю всякое и всё. Но что позволено богам, того нельзя драконишкам недо- всяким!

Но тут мой милый как рявкнет на Гришу, аж я подпрыгнул:

— Чего смотришь, Гриша, принц, чего не видел? — оказывается не спал мой нареченный, а тихо-мирно позволял себя обнимать — хммм, однако ж!

— А что, такие любовные взгляды на хозяев все барсы бросают? Ощущение, что он тебя просто боготворит и любит, не как зверь обычный. Или это мне с усталости за сегодняшний день кажется? — а этот Гриша зрит в корень, уважаю.

И тут мой кот такой расстроенный, со слезой в голосе (жалеет меня, видать по всему) говорит, мол, не пойму, что с котиком моим любимым сталося, как упал он в пропасть с Сеней, горемычным твоим, совсем повредился — не узнаю его. О, как, значит, я ему дорог.

А потом так ласково мне молвит:

— Ну, что ты так на меня смотришь? Скажи, что изменилось в тебе? Сам-то я, наверное, так и не догадаюсь, — и заржал рожа его бесстыжая.

— Влюбился, чтоб тебя, — съязвил я мысленно. Упс — не мысленно… От неожиданности, что пропустил первое прямое пожелание Мика, как условие того, чтобы я разговаривать начал, заткнул пасть лапой. Да уже поздно ведь. Да? да! и Глупо — вот так с ходу спалиться, что влюблён. Но физиономии парней — это компенсация. Гриша челюсть отвалил — давай-давай, принц, привыкай к чудесам нового мира. А какое у Мика лицо удивлённое. Просто милаха — застстесняяяялся, гых-хы- хы.

— А повторить можешь? — ну, Мик, что ты как маленький, раз говорить начал, конечно, смогу. Не думай, что ты ослышался. Но только разочарую тебя немного, чтобы не зазнавался!

— Что повторять? Я не этого хотел, я о девушке мечтал, о детишках, а тут вот так получилось, влюбился в парня, но я потерплю, — назло даже себе пообещал я.

— Ну, знаешь ли, вдруг возмутился Микаэль, я тоже не горю желанием связывать свою судьбу со странным, разговаривающим барсом, — и отвернулся от меня. А меня как током прошило, представил, что из-за своей глупости сейчас потеряю своё чудо, пару свою и боль в сердце разлилась, хоть волком вой. Да, не волк, чувство такое же — безысходность. Я сокровище своё лапой на спину перекатил и уже не обращая внимания на этого, с дурацким видом сидящего на стуле, дракона, начал ласково лизать губы, самого любимого насвете, существа. А Мик и сопротивляться не стал, обнял меня за шею и отдался весь моих действиям, разомлел.

Потом ещё они чего-то об эльфах обсудили быстренько и о Сене, я особо не вникал, сосредоточился на ощущениях, только когда надоела их говорильня вставил своё слово.

— О Сене мы с тобой завтра поговорим, и об эльфах тоже. А теперь иди, не мешай, — и, опять, на Мика, отвлёкся.

Ну, наконец-то, ушёл. Вот ведь любопытный какой! Прямо и не дракон вовсе, они хоть и не эльфы, но тоже долго живут и эмоциональностью тоже не сильно страдают. Надо ему при случае урок преподать, раз уж разговаривать теперь умею, а то проколется наш попаданец, со своим нестандартным поведением, на раз. Но всё, хватит о нём, у меня тут поле деятельности со своим истинным не охвачено, а я на глупости отвлекаюсь.

А вот, что делать с Миком, кроме как лизать губы, я представлял смутно. Нет, что и куда вставить я, конечно, знал, не маленький, хоть до этого случая, мужиков у меня в постели никогда не было. Что поделать, о женщине всегда мечтал, и не интересовался мужскими закидонами. Его ж как-то ласкать надо. А как? У меня лапы с когтями и зубы во весь рот! Ну, вылизать я его, положим и с зубами смогу. Вряд ли мужское тело от женского сильно отличается, самому-то мне тоже самое приятно, думаю, и Мик не исключение. Так, с этим решил, а дальше что? Ладно, пойму по ходу дела.

И я принялся с удвоенной энергией вылизывать сладкие губы Микаэля. Да, и он, даром времени не терял, втянул мой язык в свой рот, насколько смог, и посасывать начал. Я, как юнец, чуть было не оконфузился. Никогда бы не подумал, что от простого поцелуя, да ещё в зверином виде, так голову сорвать может. Отдался умелым губам и поплыл. А Мик поцелуй прервал и начал ласкать мой живот, он хоть и меховой, но такой мощной эрогенной зоной оказался, что я всю бдительность растерял и на спину перевернулся, лапы по сторонам раскинул и всё, берите меня кто хотите, замурлыкал в полную громкость. Чтооо?!!! Не, я такого не говорил! И нечего моими яйцами поигрывать. Хотя прияяятно… Дотянулся, лизнул несколько раз Мику сосок, того тоже выгнуло, он даже глаза закатил, видимо, и у него давно секса не было, раз отдача такая. Но, вот он немного в себя пришёл, и смотрю, своим вставшим во весь рост членом, к моей девственной заднице пристраиваться собрался. Нет, а почему я? Ну, нет! Он же роль жены играть должен. Или я что-то не понимаю? Хватит там пыхтеть! Я замотал задницей туда-сюда, да ещё хвостом бить начал, показывая свою раздражительность от его действий. Даже возбуждение отступать начало.

— Мик, а почему ты мне вставлять собрался? Ведь, это я женщину хотел, а ты и на меня согласен был — значит тебе и подставляться. — высказал свою претензию любимому.

— Не, я, конечно, не против, но как ты себе это представляешь? Что мы с твоей крохотулей делать будем? Даже если я в зверя превращусь. Я же в два раза больше тебя в обороте буду. Ты ж до меня не допрыгнешь. Так что от судьбы не уйдёшь, придётся подставляться тебе. — не уступил свою позицию Мик.

Сел на задницу чтобы уж наверняка Мик до неё достать не мог, и, прикинулся ветошью. Потом лёг — сидеть надоело. И начал думать: «И, вот чего я психую? Истинную пару хотел? Очень хотел. Ну, подумаешь, дефектная малость досталась, с членом между ног. Любит меня? Любит, по всему видно. И чего тогда я здесь целку разыгрываю? Хотя я и есть она, на заднюю свою часть. Но это же не повод от истинного отказываться! Тем более Мик отвернувшись сидел на кровати, обиженно повесив голову. И мне так жалко его и себя стало, что я потёрся о его плечо, положив на него же голову, и замурлыкал ему в ухо. Может успокоится.

А Мик, протянул, не глядя, руку, обнял меня за шею, и положил свою голову на мою, притянув к себе.

— Знаешь, Барсик, а я ведь тебя очень люблю, правда. И если тебе так хочется меня трахнуть, то будь человеком не откладывай это! — потом неуловимым движением опрокинул, смеясь, на спину, и застыл с удивлением глядя на меня. Лишь губы у него сложились буквой «О»

Что я превратился в человека, понял только через несколько мгновений, видимо, так этого желал, что оборот прошёл самопроизвольно.

— Ага, первое слово — дороже второго, теперь не отвертишься! — и я с новой силой накинулся на вожделённое тело любимого.

Первым делом я ему поцелуй вернул, тихо радуясь, что зубы мне теперь в этом деле не помеха. Хотя, за губу-то я его куснул, и укус зализал. А потом сладкий вкус крови на языке неотвратимо потянул к шее Мика, к его теплому аромату солнечного лета. Клыки сами выдвинулись, и, я, ничуть больше не сомневаясь в своём выборе, поставил свою метку. Всё! Теперь навсегда мой и в горе и в радости!

Мик, недолго думая, прихватил меня зубами за ухо. Вот паразит, у меня там сплошная эрогенная зона оказалась. Или с ним у меня теперь везде такая зона будет? И пока я кайфовал от нахлынувших ощущений, он меня за шею-то и тяпнул, ставя ответную метку. Я говорил вам что кайфовал до этого? Не верьте мне. Настоящий экстаз я поймал только что, когда Мик мне кожу на шее прокусил и зализывать начал.

А потом обнял за шею и язык в рот запустил, делясь со мной вкусом моей же крови. И я совершенно потерялся, как во сне, в самом счастливом сне, ощутил его губы и язык на своей груди, ниже и ниже — мой барс вылизывал на моём теле дорожку из своей страсти, разжигая мою до состояния хочу — не могу. И когда его губы накрыли головку моего члена, я, уже изнемогая от желания, обхватил его голову обеими руками и начал сам поддавать ему в рот, всё быстрее, и быстрее, пока не кончил прямо в рот Мику. Замер ненадолго, пережидая минуты блаженства. Значит, первым сверху суждено быть Микаэлю. Хочу его в себя, чтобы ещё ближе мне стал, до конца моим и пофиг что до этого момента сопротивлялся как ненормальный. Точно дурак был. Это же мой Мик, с ним я на всё согласен!

А Мик без слов понял, что первенство ему отдаю, благодарно в глаза посмотрел, улыбнулся чуть лукаво и заново меня ласкать принялся. Только в этот раз он уже на члене не остановился, лишь вылизал меня всего, уделив особое внимание входу в моё тело, дождался пока у меня от блаженства глаза закатываться начали, на бок подтолкнул, лёг сзади и осторожно, мягкими толчками, начал входить. А когда он на полную вошёл, тут я и понял, чего лишить себя хотел. Чистый экстаз, незамутнённый никакими моими страхами, я просто поплыл по волне этого экстаза, кончив уже во второй раз. Но вот Мик ускорился, движения стали рваными, а дыхание со всхлипами, и он кончил глубоко во мне, подтвердив наше супружество окончательно. Прижал меня спиной к своей груди, как самую большую драгоценность. А я понял, что ради вот этого мига, я на всё готов. Перевернулся в кольце его рук, лицом к лицу, и впился поцелуем в губы. Вот она моя судьба!

Ага, а вот и сестричка припожаловала с подарочками на свадьбу! Стоило мне про судьбу подумать, как на наших шеях ярко засветились брачные татуировки-ошейники. Вот, не могла куда в другое место знак нашей принадлежности друг другу поместить! А вообще красиво, пусть будут!

20 глава

Анзоргус

Усталый и выжатый эмоционально, я почему-то в свою комнату сразу не пошёл. После перехода телепортом из королевства оборотней домой, во дворец Чёрных драконов, меня с силой потянуло узнать, жив ли ещё тот человечек, которого так жалел и оберегал мой Ромка. В его комнату, расположенную по соседству, я и нагрянул на ночь глядя. И очень удивился, когда увидел там сидящую рядом с кроватью больного Тамиру. Как по мне, не королевское это дело — за раненым бродягой ухаживать. А ей, видимо, и не в тягость это. Сидит на лежащего человека смотрит, глаз не отводит, словно родного кого увидала. Мне немного не по себе сделалось — Тамира ведь провидица, наверняка, она смогла узнать об этом парне что-то. Но как в глаза смогла заглянуть?

— Тамира, ты что здесь делаешь, почему слугам смотреть за ним не поручила? Человек в себя приходил? Лекарь был, что он сказал по поводу его состояния? — я сразу засыпал вопросами Тамиру.

Она с некоторым усилием оторвала взгляд от лица лежащего, и невидяще посмотрела на меня, потом несколько раз сморгнула, приходя в себя. Если честно, мне стало немного не по себе от её действий. Словно нечаянно коснулся магии, того что мне не подвластно ни в коей мере.

— Анзор, пришёл от оборотней — здравствуй принц, — королева улыбнулась мне, узнавая, — Всё прошло успешно? Войны с ними не будет? В их защиту, ведь, и вампиры, и люди поднимутся, а главное — серебряные и золотые драконы тоже в стороне не останутся. Да, мы победим, на нашей стороне огонь, но ведь серебряный клан мой родовой, а золотой клан родной моего мальчика. Им я тоже вымереть не желаю.

Начала Тамира с того, что волновало её, больше всего. А в уголках её прекрасных глаз, я заметил влагу, готовую пролиться горестными слезинками.

— Войны с оборотнями не будет. Я смог убедить их Вождя в своей непричастности к гибели Романа, хоть и не собираюсь отдавать им тело для погребения — я сам похороню своего друга. Представители прибудут завтра, дополнительно освидетельствовать характер полученной раны их соплеменником. Но это больше для проформы. Мои слова их убедили — слова принца черных драконов было достаточно. У короля оборотней очень умная самка, хоть она и человек. Она ожидает появления потомства и абсолютно не заинтересована ни в какой войне, — отчитался я перед Тамирой.

Мачеха заметно перевела дух и успокоилась. Я откровенно восхищался этой гордой волевой женщиной — даже находясь здесь очень продолжительное время, она не забыла и не предала свою любовь к дорогим ей драконам из обоих родных кланов.

— Слава Богине, я знала что ты умный мальчик и со всем справишься. А это существо которое сюда принесли в беспамятстве, не совсем и человек. Он полуэльф. Лекарь Мориаргус осмотрел его и велел обмотать его грудь покрепче. Рёбра сломаны, но они постепенно начали уже срастаться, если бы это был человек, то он уже давно был бы мёртв. К тому же у него на голове шишка и не одна, видимо, где-то его как следует приложили. Что ж вы так неаккуратно с ним? — рассказала как обстоят дела у больного Тамира.

— Да мы с Ромкой тут не виноваты, он сам под камнепад попал и в пропасть падал. Я его спас — в полёте поймал, видно, тогда лапами и рёбра переломал — не рассчитал. Хорошо, что он такой выносливый оказался, — оправдался я, собираясь уходить.

— Он ненадолго приходил в себя. И хоть глаза были ещё мутные от боли, но главное я увидела: береги его пуще зеницы ока. Он принесёт тебе счастье всей твоей жизни и сам станет его причиной. — выдала Тамира.

— Ничего не понял, а поподробнее можно? Как полуэльф может стать причиной счастья дракона? — попытался выведать я.

— Поймёшь в своё время, дай ему в себя прийти, большего я тебе сказать не смею. Там только Богине судьбы подвластно всё знать, — не поддалась на уговоры Тамира.

— Ладно, я всё равно хотел его себе оставить, хотя бы на время, пока немного утихнет по Ромке тоска, если это вообще возможно… А тут, раз такая причина, то беречь буду эльфенка вашего. А вот Рому-то я полюбить успел… — разоткровенничался я, сам не знаю зачем.

— Я поняла, Анзор, так горевать о смерти постороннего ни один дракон не станет. Ты хоть и из другого мира, но сущность драконья и в тебе есть, и в немалой степени — такое не уходит в никуда, — Тамира улыбнулась, вновь погладив меня, по-матерински, по щеке, на том мы и распрощались.

Я шёл, разыскивая место, куда поместили тело Романа, сосредоточившись на чужих воспоминаниях и мыслях в своей голове. Не спали в эту ночь во дворце, кажется все. Со стороны покоев наложников моего батюшки, показался и он сам. Как всегда, хмурый и насупленный. Но увидев меня, он просветлел взглядом, если так можно назвать вспыхнувший в глазах хищный блеск, мне почему-то так хорошо знакомый — мой внутренний гребень зашевелился под накатывающейся волнами в ответ ярости. Отец поманил меня за собой в свой кабинет. Войдя же, прошествовал за стол, массивный, крепкий, основательный. Придавший ему ещё больше солидности и значимости. Зачем отцу был нужен этот спектакль демонстрации превосходства, я понять не успел. Он сразу начал с вопроса:

— Итак, у нас назавтра планируются военные действия? Мне объявить сбор на утро всем действующим силам чёрных драконов? — лицо отца сделалось неприятно довольное при этих словах.

— Нет, не планируются! Вождь оборотней внял моим убеждениям по поводу того, что рану в спину Роману я нанести не мог. Для них было аргументом и то, что я мог элементарно его зажарить и съесть, и никто не узнал бы об этом никогда. А раз я пришёл объявить о смерти их подданного официально и без утайки, то мне поверили. Предварительный договор о мире уже заключён. Но их официальные представители завтра будут здесь для освидетельствования тела на наличие раны именно там, где я описал. Так что военные действия не понадобятся. Оборотни претензий не выдвинут.

— Зря ты оставляешь оборотней в своём тылу. Они хоть и не могут принести нам особого ущерба — не им с нами тягаться, но разведчики они профессиональные. И если клан серебряных драконов склонит их на свою сторону, то ущерб от их шпионской деятельности может быть значительный. Я настаиваю на незамедлительном нападении на королевство оборотней завтра утром.

— Мы. Завтра. Никуда. Не выдвигаемся! Я разве не ясно сказал, что договор с оборотнями о мире после осмотра тела Романа будет заключён официально? И это не обсуждается! — казалось, в моём голосе звенел металл.

— Ты тупой болван! Эти зверушки понимают только язык силы! Страх! Только он держит их в узде! И пока они не очнулись, надо напасть первыми. Пусть даже и без объявления войны! А если к ним на помощь и серебряные с золотыми драконы поспешат по незнанию, что ты уже объяснил смерть оборотня, то и их пустим под одну гребенку. Заодно их кланы под корень выжжем, чтобы хвост свой в нашу сторону поднимать некому было. Хотя серебряным-то точно не поздоровиться! Как они вообще смели покушение на тебя устраивать?! Это хорошо, оборотень этот подвернулся вовремя — под кинжал попал, а ведь и ты мог на его месте оказаться. Ты в курсе, что клинок отравленный был? Если бы хоть малая часть того яда попала в твой организм, то мы сейчас с тобой уже не разговаривали бы, — чёрные глаза отца налились яростью, казалось, они начали отсвечивать краснотой, словно пламя, жившее в каждом чёрном драконе, затанцевало в них, обещая обрушить всю огненную мощь против того, кто посмел вызвать его гнев.

А я вспомнил переживания Тамиры за оба опальных клана драконов, и её непролившиеся слёзы. Я просто должен вывести из-под удара любимых ею драконов. Да, серебряные виновны в смерти Романа, хотя он погиб по несчастной случайности вместо меня, но виноват в смерти их принца тоже выходит я, пусть и косвенно. Так что это был ответный удар. Дело чести, если хотите. И пусть в глубине сердца я рвался отомстить за своего любимого, но понимал, что ради спокойствия Тамиры я этого не сделаю.

— Отец, ты забываешь, что их принц погиб первым, когда был отправлен к нашему двору в качестве жениха. Да, покушение на принца правящего клана — преступление, и я их не оправдываю, но понять вполне могу. Они отстаивали свою честь… и свою боль. А про истребление оборотней вообще больше речи быть не может! Они тут ни при чём, они — пострадавшая сторона. И не зыркай на меня своими глазюками, не буди во мне монстра! Я сказал — так и будет! Хватит этих доисторических методов! Довольно варварства! — и развернувшись, отправился на выход, посчитав разговор законченным. Но не успел сделать и двух шагов.

Что Чёрный король, не затрудняя себя обходом стола, перемахнет его одним движением, я совсем не ожидал. А он, скрутив мне руку за спину, впечатал со всего маху в развороте лицом в столешницу. И наклонившись к уху, начал шипеть угрозы.

— Я не потерплю неповиновения, сопливый щенок! Ещё слово или движение против, и я тебя изуродую так, что ни одна наша хвалёная регенерация тебя не восстановит. Уж я позабочусь о магии, будь уверен! И ещё — больше ты уже не законный наследник! Я ещё сам молод, и другого сына-наследника дождаться всегда смогу! В моём роду никогда не было и не будет гуманистов и предателей наших идей! Я не поверил рассказу твоего бывшего дружка, единственного выжившего в твоем путешествии, о том, что ты воспылал любовью к тому убитому оборотню. А теперь вижу, как ты изменился, и мне теперь нет причины ему не верить. Ты опозорил себя, а значит, жалости к тебе у меня больше нет! И никакого перемирия не будет! Ты здесь не указ. Завтра же вылетаем выжигать оборотней и мятежный клан серебряных. За спиной врага не держу, поэтому жив до сих пор! А ты, если хочешь остаться в живых, сиди и не рыпайся. И я ещё подумаю об условиях твоей дальнейшей жизни и твоем статусе. Может и прощу тебя в конце концов, родная кровь всё же. И не смей меня больше позорить, а то отдам своей страже на потеху — кое в чем и ты меня можешь поучить! — и папашка скабрезно засмеялся.

У меня же, пока он шипел всё это мне в ухо, изнутри поднималась страшная чёрная злоба, давно, казалось, забытая, ушедшая вместе со старой жизнью, но вдруг вернувшаяся, и с новой неистовостью напомнившая о себе. А издевательский смех подействовал, как спусковой крючок, приведший её в действие. И я, не осознавая что творю, с остервенением наступил отцу на ногу. От неожиданности он немного отклонился назад, потеряв устойчивость, я же, невзирая на боль, буквально выворачивая из сустава руку, перевернулся лицом к удивлённо-испуганному папаше и не дав тому сообразить, что к чему, буквально, вгрызся в горло урода, посмевшего угрожать мне и тем, кого я поклялся защищать. Кровь, хлынувшая на язык, совсем замутила мой разум, оставив единственное желание — убить противника, не дать ему уйти. Он чужой — враг, значит подлежит уничтожению. И не имея ни малейшего сомнения в своей правоте, перегрыз ему отросшими зубами горло. Трепал и не выпускал из зубов, пока жизнь теплилась в ставшем ненавистным теле отца.

Пришедшее осмысление содеянного заставило меня ужаснуться. Я оставил без короля целую империю драконов. Ведь меня, наверняка, теперь арестуют и казнят за убийство отца. Но додумать свои невесёлые мысли мне не дали, словно ниоткуда появилась Тамира. Узрев на полу мёртвого мужа, не кинулась в ужасе прочь из кабинета, а подошла и молча прижала меня к своей груди. Весь в крови, я поначалу сопротивлялся, но эта удивительная женщина не дала мне и шанса отдалиться от неё. Так она выразила свою благодарность за избавление от ненавидимого долгие годы, навязанного насильно мужа.

— Ты теперь следующий король, мальчик мой! Горжусь тобой. Именно так драконы этого рода добывают себе власть. Страшные легенды Чёрных драконов не все выдумка. Тот, кого ты только что здесь убил, в своё время тоже изничтожил своего отца. Только очень подлым способом — подсыпав тому смертельного яда в бокал с вином. Так что твоё восхождение на престол, хоть и кровавое, но более честное. Он мог сопротивляться, но не сумел, а значит, надо уступить дорогу более сильному кандидату на престол.

— Да какой из меня король, я же даже порядка и жизни здесь толком не знаю. Меня вон дружок нашего бывшего хозяина тела на раз раскусил, и папаше покойному доложил. Он и сейчас догадывается, что со мной что-то не так. И все вскоре это поймут.

— Теперь он даже пикнуть не посмеет. По чистоте крови только ты способен занять место отца. И все последующие порядки здесь будешь устанавливать именно ты. А от того, как ты себя будешь вести в дальнейшем, так и будут о тебе судить. Больше ни о чём не беспокойся. Я тебе во всём помогу, — и Тамира, выглянув в коридор, громко позвала в кабинет стражу.

21 глава

Анзоргус

Всё вокруг меня завертелось-закрутилось, даже без моей помощи. Тамира взяла управление подготовкой к коронации в свои не по-женски крепкие руки. Не ожидал от неё такой деятельности, хотя чему ж тут удивляться — истинная драконица правящего рода, хоть и другого клана. Её и воспитывали, наверное, делать королей. Она и была всегда королевой, и сама мать принца. А теперь вырвавшись из-под гнёта мужа-тирана, она расправила свои крылья навстречу ветру перемен. И отдавалась ему со всей страстью. Прирождённый государственный деятель в женском обличье. Надо отдать ей должное, обо всех своих действиях она строго отчитывалась и разъясняла, что и для чего она это сделала. Натаскивала меня как это — быть королём, хотя я совсем и не безнадёжен. Память предшественника в моём теле у меня осталась. Но я всё чаще обращался к ней, чтобы не попасть впросак перед своими придворными.

За всей этой круговертью я не забыл о Роме. Каждую ночь я уходил к его телу и сидел рядом, вспоминая то время, когда он был со мной живой. Его шуточки и подколы, его властную манеру разговора, словно это он был там главный над всеми, и то, как он мог утихомирить моё вспыхнувшее раздражение всего одной фразой. Я помнил всё, до мельчайших подробностей, и хранил эти мгновения в особом уголке своего сердца. И хоть он не ответил мне взаимностью, моей печали это не умаляло — я потерял очень близкого друга — первого и в той, и в этой своих жизнях.

Делегация от оборотней прибыла, провела освидетельствование раны на теле, и отбыла в своё королевство, унося с собой официальное приглашение для их Вождя и его самки на церемонию моей коронации. Тело Ромы уже можно было предать погребальному огню и поместить его прах в склеп, предназначенный именно для таких вот, важных для любого короля, людей. А я всё медлил, словно надеялся на чудо его воскрешения. Но с каждым часом надежда становилась всё призрачней. И, наконец, я понял, что медлить больше нельзя, и дал приказ готовиться к похоронному ритуалу.

Я сам сжёг тело Ромы, лежащее на каменном ложе, в предназначенном для таких процедур зале, с высоченными потолками и огнеупорными стенами. Сам собрал его прах в специальный горшок и сам же поместил его в свободную нишу в склепе. Это была последняя дань моего уважения и любви к этому неординарному оборотню. И, уже после этого, я, вдруг почувствовал, что меня постепенно стала отпускать тоска по нему, словно погребение было последней точкой в наших земных отношениях. Я отдал Роме свой долг и отныне свободен в своих чувствах.

И ещё, я не забывал в течение дня заходить в соседнюю с моей комнату, где лежал выздоравливающий уже эльфёнок. Поначалу я видел в нём только того, кто достался мне по наследству от Ромы. Он заботился об этом чуде при жизни и теперь заботится о молодом парне стало делом моей чести. Да ещё загадочная фраза Тамиры о причине моего счастья не давала мне покоя. Что она имела ввиду, сказав это?

Эльфёнок давно уже очнулся от беспамятства, но постоянно спал, видимо, во сне его повреждения на теле заживали быстрее. Или же лекарь считал нужным держать его в таком состоянии и ему давали снотворное. Со всеми последними событиями я не особо этим интересовался. Мне было достаточно заглянуть несколько раз в день к нему, удостовериться что он никуда не делся, увидеть умиротворение на спящем лице и успокоиться до следующего визита.

Но пришёл, наконец-то, день, когда я заглянув в очередной раз с проверкой, застал его сидящим на кровати, свесив ноги на пол и оглядывающимся, словно он впервые видел всё, что находилось вокруг него. Выражение лица было сосредоточенным и очень милым. А эти его огромные серые глаза, казалось не имели дна и в них можно было смело утонуть. Как я это увидел? Да я почти вплотную к нему подошёл, полюбоваться на живую красоту необычного лица. И как я сразу-то его не разглядел? Или это открытые глаза придали ему очарования? Но ведь и чуть вздёрнутый кверху носик — это нечто. Как я мог обзывать его заурядным человечком? Теперь отчётливо стало видно что он действительно, если и человек, то всего лишь наполовину. Хотя, не факт, что я понял бы это, не скажи мне Тамира, что мой невольный гость полуэльф. А ещё меня удивил восторг, неожиданно зажёгшийся в этих его необыкновенных глазах, при виде меня. Вот уж не ожидал на свою персону подобной реакции.

— Ну, здравствуй, что ли, спасённый. Наконец-то, тебя бодрствующим вижу, а то, как ни зайду, всё спишь и спишь, — не придумал я лучшего начала разговора.

— Здравствуйте, значит, это вы — тот огромный чёрный дракон, что нас с Барсиком из пропасти вытащил? Я помню, только смутно, как падал, мне камнями в голову попало несколько раз. И последнее что помню — это дракона, что лапой нас ухватил и хруст костей. Больше ничего. Спасибо, что спасли, надеюсь Барсик тоже жив? — а парень-то разговорчивым оказался. И по всему видно, что не боится он меня совсем, лишь немного робеет, хоть и знает, что я дракон. Что ж, уважаю таких, эта неустрашимость меня и в Роме всегда привлекала.

— Да, жив — что твоему кошаку сделается. Жив и даже здоров был, когда в последний раз его видел. Правда, остался на территории клана серебряных драконов — во дворец с нами его не пустили, — голос мой дрогнул при воспоминании о том дворце и о том, что там случилось.

— Жаль, но думаю он один не пропадёт, друзья его найдутся, — как-то загадочно ответил парень, ничуть не опечалившись, что барса нет рядом.

— А зовут тебя как? А то нас уже вон сколько всего связывает, а я даже имени твоего не знаю, непорядок получается, — поинтересовался я, ведь действительно, сколько времени уже здесь, а как назвать его, кроме как эльфёнком — не знаю.

— Авксентиэль. Это баба Стеша, бабуля моя отчудила, когда я родился, назвала таким вычурным именем, так-то для всех я Сеня, да и мне нравится больше им быть. Ну какой из меня Авксентиэль, — и засмеялся, показывая очаровательные ямочки на щеках.

— Ну, с этим я бы поспорил, тебе очень идёт имя Авксентиэль, гораздо больше чем просто Сеня, но раз тебе нравится зваться по-простому — уважаю твоё решение, — на самом деле простое имя мило оттеняло всю прелесть парня. Просто, зная, что он полуэльф, удивился такому его выбору.

— А вас как зовут? Вам-то я даже своё настоящее имя сказал, хотя и сам его редко вспоминаю, — последнюю фразу он проговорил как-то задумчиво, словно и сам удивился, что вот внезапно представился давно забытым именем.

— Анзоргус, тебе можно — Анзор, — представился я. И увидел разом вытянувшееся в удивлении лицо эльфёнка.

— Чёрный дракон Анзоргус… И я явно во дворце — обстановка не простая… Выходит, вы — Чёрный драконий принц! — Сеня вскочил на ноги, не зная, как дальше себя вести, чуть склонил голову, впрочем, не утруждая себя чем-то, даже издали напоминающим поклон, скорее, было похоже, что он готов защищаться.

— Почти король — завтра моя коронация. Впрочем, и ты тоже на неё приглашён. Одежду, я распоряжусь, тебе подберут. Мне будет приятно твоё присутствие, ведь ты теперь будешь часто меня сопровождать, — я с удовольствием отметил, что парень был высокого роста и великолепно сложен, совсем не тонкокостный, как большинство эльфов. Явно, эту особенность фигуры взял от своих человеческих предков. Да оно и к лучшему — вон какой внушительный вид у него сразу появился, как только с кровати поднялся.

— А может не надо меня на коронацию? Я при дворе никогда не был, опозорюсь только. Да и пора мне отсюда уходить, наверное, меня баба Стеша дома заждалась. Путешествие моё затянулось, пора и восвояси отправляться, — попытался отмазаться от присутствия на церемонии эльфёнок, а в глазах его я заметил насторожённость и что-то похожее на сожаление.

— Не опозоришься, будешь рядом, и никто косо на тебя даже глянуть не посмеет. А вот ты рискуешь нарваться на мой гнев. Сам не пойму, почему я с тобой такой мягкий. Разбираться мне недосуг, хоть и стоило бы узнать, кто такова ваша «баба Стеша», что у нее под каждым деревом и в каждой пропости по внуку, — говорил я «грозно» с нажимом, зная, что подобные парни за себя бояться не будут, а вот за тех, кто им дорог — всегда, а, значит, становятся сговорчивее, окажись их близкие под угрозой, но себя я поймал на мысли, что меня не тянет изображать «злого дракона», а очень хочется просто погладить по щеке этого непосредственного, чистого во всех смыслах парня.

Отказывать себе в этом я не стал. Прикоснулся и медленно, с нежностью провёл по бархату молодой кожи ладонью. Понравилось. Очень. Обожгло воспоминание о том, что вот только я похоронил Рому. И не объясняя ничего, я, резко развернувшись, вылетел за дверь, там перевел дыхание и прошествовал в отцовский, а теперь уже мой, кабинет. Смятение чувств. О, да, это было именно оно! Я почти ненавидел себя за свою такую откровенную реакцию на этого паренька. Я просто хотел его! Чего уж тут лукавить перед самим собой. Рому я любил, но такого вожделения, чтобы не удержав себя, касаться его, у меня не было. Да, я восхищался его выдержкой и властностью, но никогда мне не хотелось его вот так приласкать. Так, что же это были за чувства? Вконец запутавшись в себе, я решил просто плыть по течению. Судьба наверняка расставит всё по своим местам — иного выхода я просто не видел. Да и в ушах постоянно было предсказание Тамиры, что этот эльфёнок будет причиной моего счастья. Может, поэтому меня и потянуло к нему с такой силой?

***

Слава Богине, коронация, благодаря стараниям Тамиры, прошла без сучка и задоринки. Придворные вели себя безупречно — всем видом показывая лояльность новому королю. Ни словом, ни делом, не нарушая установленный порядок церемонии. Возможно, моё кровавое восхождение на престол подействовало на них поучающе — не побрезговал открыто перегрызть горло отцу — будет так же безжалостен ко всем своим врагам.

Официально приглашённые гости, из всех кланов драконов, составляющих наш альянс, принесли мне торжественную присягу. Ожидаемо не было представителей из золотого и серебряного кланов, объяснив отсутствие трауром, но с ними я обязательно поговорю и добьюсь взаимопонимания позже. Тамира мне в этом обязательно поможет.

Из иностранных делегаций отметил присутствие Вождя оборотней с супругой, была большая делегация эльфов, с примкнувшими к ним, принцем вампиров Яном и его мужем Василием, что меня удивило, ведь могли своим отдельным посольством прибыть.

На самой церемонии возложения короны на мою голову, да и после, на торжественной части, рядом со мной постоянно находился мой эльфёнок. Одетый едва ли не шикарнее чем я — Тамира расстаралась и слуги по её приказу перешили буквально за ночь, один из костюмов папашки на него. Он, в парадной одежде, оказался ещё притягательнее чем был, хотя, казалось бы, куда уже больше. Всё время, не занятое на все эти нудные церемонии, я не сводил с него глаз. И, как ни странно, он с меня тоже. Глаза его восторженно светились, когда на меня, обнажённого до пояса, надевали ритуальную цепь с мечами, символизирующую нерушимость власти правящего Чёрного клана. А потом и золотой обруч с огромным рубином в центре. Я специально постоянно косил на него глаза, и восторг его мне был очень приятен, но пару раз по его лицу пробегала тень, и он начинал хмуриться, словно, не мог никак решить, как же он всё-таки относится к происходящему.

А потом Сеня обратил внимание на иностранные делегации. И вот тут я озадачился конкретно — непередаваемый шквал эмоций отразился на его лице, словно он и рад, и не рад кого-то видеть в составе тех делегаций. Похоже, что эльфы ему всё же знакомы. Надо выяснить что же его так расстроило в их прибытии. Вдруг они его забирать приехали? Всё равно его никому не отдам. Он мой и точка! А эльфёнок уже не сводил глаз с иностранцев до конца церемонии, но, как ни странно, от меня далеко не отходил.

***

Наконец, когда все формальности были соблюдены, я, недолго думая, схватил за руку своего подопечного и величественно удалился вместе с ним в свои покои — пока что старую свою комнату. В более приличествующие королю отцовские покои, я переселюсь, когда там всё переделают.

Снял с головы корону — неудобно сдавивший голову золотой обруч с рубином, повертел его в руках, недоумевая что из-за этого куска металла, символизирующего собой власть, в роду чёрных драконов принято убивать своих отцов. И шутки ради водрузил его на голову пристроившегося на кровати, эльфёнка. Потом и цепь королевскую на него же перевесил — даже залюбовался. Неожиданно, но ему это всё было к лицу, словно, он создан для таких регалий. Я же принялся одеваться — во время всего действа мне пришлось побыть полуголым.

Ай, жжётся как! — вскрикнул вдруг Сеня. Оказалось, он хотел снять с головы корону, а та, почему-то, в руки ему не далась, хотя на голове у него лежала без всяких выкрутасов.

Натянув на себя рубашку, подошёл взять мне принадлежащие регалии, но тоже вынужден был отдёрнуть руки. Почему-то и ко мне она идти не желала. Пришлось звать Тамиру. Та с лёгкостью стянула с Сениной головы упрямый обруч, и с улыбкой протянула мне.

— Никакого странного влечения к пареньку не чувствуешь? Чувствуешь. Это судьба твоя, — спросила и сама же ответила на свой вопрос мудрая драконица.

А у меня внутри всё замерло в предвкушении какого-то чуда. А перед глазами всплыл Золотко, кивающий мне головой и прижавший руку к своему сердцу. Видение медленно таяло, но я понял, что он даёт мне своё благословение.

22 глава

Голдиолус/Гриша

Не успел я ещё толком привести себя в порядок, как в мою комнату уже набились все, кто со мной путешествовал. Так что завершать туалет пришлось при полном аншлаге. Впрочем, это никого и не смутило, меня в том числе — как-то привык за всё время что мы вместе, просыпаться и видеть всех сразу. Ян и Василий, пожалуй, вызывали некоторый диссонанс, но особо из общей картины не выбивались, поэтому, я преспокойно занимался своими делами. Уже знакомый по утреннему визиту со спутником Микаэля, и догадавшемуся кто это мог быть, наслаждался удивлением и восторгом по поводу волшебного преображения нашего вновь обретенного Барсика в уверенного в себе и красивого мужчину. Только Ашур, приглядевшись внимательнее, после недолгого времени, подошёл и сердечно облапил Ромуэля. Оказалось, что в какой-то другой жизни они вместе охраняли границы королевства оборотней. И дружили уже тогда. И хоть внешне Рома, как он просил себя называть, совсем не напоминал того, прежнего, но повадки, дух и характер остались те же. Ашур просто не мог не понять, кто именно сейчас находился перед ним. Рома вкратце рассказал, как он попал в тело барса. Но больше всех удивила неожиданно ворвавшаяся в комнату Верочка. Она прямо с порога бросилась на шею бывшему Барсику и затараторила:

— Привет, деда Ромиль! Как я рада тебя видеть здесь, да ещё и женатым на нашем Микаэле. Бабуля даже брак соизволила благословить. Поздравляю вас, родные, вы хорошая пара! — и отцепившись от Ромы пропрыгала к нагнувшемуся к ней Микаэлю, поздравляя обняла и поцеловала в щеку уже его. Отцы девочки, дружно похлопав, в удивлении, глазами, шустро сориентировались и начали поздравлять женатиков. А гордые молодожёны, смеясь и подкалывая друг друга, принимали поздравления.

Теперь я уже окончательно понял, что божественного полку в нашей компании прибавилось. А ещё, мне уже очень хотелось перейти, непосредственно, к той части, где говорится, куда подевался Сеня, раз в пропасть они падали вместе с Барсиком. И, дождался-таки.

А Рома начал с самого начала, с того момента, когда он втолкнул нас с Сеней в портал, спасая от погони драконов. И далее, как он попал в компанию к Чёрному дракону, и они везде искали Золотого принца, обыскивая все подряд города в трёх государствах. Как потом мы не смогли пройти не замеченными мимо поселения барсов-оборотней, а драконы поняли где нас искать. И как кульминацию, спасение Сени с Барсиком из пропасти самим Чёрным принцем, который при этом сам чуть не погиб, ну и в заключение — гибель своего прошлого тела при спасении принца в стенах дворца, в котором мы сейчас находимся. И то что Сеню он в портал с Чёрным принцем успел впихнуть, а значит, он сейчас находится именно во дворце чёрных драконов.

Я, конечно, очень обрадовался, что Сенечка мой ненаглядный жив, хоть и без сознания был на тот момент. Но то, что он к Чёрному попал, очень уж не понравилось, просто душу всю наизнанку этот факт вывернул. А в сердце появилось предчувствие чего-то очень неприятного. Сформулировать, что ощущаю, конкретнее я не мог, оттого становилось ещё хуже, словно я его уже при жизни теряю.

— Вот и зачем ты так торопился вслед этому извергу Сеню совать? Был бы он сейчас здесь, и ни забот, ни хлопот у нас не было. Отправились бы, как и планировали сразу к вулкану, минуя дворец чёрных. — не удержался я от упрёка, даже понимая, что звучит он крайне глупо, выдавая мою ревность.

— Если бы я его здесь оставил, ещё неизвестно был бы он до сих пор жив. Или прибили бы его гостеприимные серебряные драконы сразу же, да и спалили чтобы следа от него не осталось. — меня даже внутренне передёрнуло от такого предположения.

— Да, об этом я, как-то не подумал, но и там ещё неизвестно что с ним сталось. Этот чёрный урод мог так же его зажарить и съесть, тебя-то рядом уже нет. — сделал предположение и сам ужаснулся от представленного.

— А вот тут ты не угадал. Я с ним довольно долго пробыл и могу с уверенностью сказать, что ничего подобного Анзор делать не будет. Он, конечно, злобный сукин сын, но благородства и сострадания в нём тоже в избытке. И лучшего наследника у чёрных драконов ещё никогда не было. Кстати, того, кто был виновен в смерти обоих принцев, в этом мире давно уже нет. Его заменил такой же переселенец, как и ты. — Рома посмотрел в мои глаза прямым взглядом, давая понять, что этот принц не виновен в том, что ему приписывают, а имя Анзор что-то царапнуло у меня в памяти, но понять, что должен вспомнить в связи с ним, я так и не смог, пока что.

— Спорить, конечно, не буду, но как нам теперь его оттуда доставать прикажешь? Ведь в этом облике не факт, что чёрный тебя узнает, да и сам Сеня тебя, наверняка, не помнит, он же без сознания был, когда ты его на себе таскал. Значит, надо идти кому-то из нас, только предлог нужно выдумать поприличнее. Я вот думаю, что пора подключать к этому делу эльфов. Раз по рекомендации Микаэля они такие идеальные, то надо их известить где находится тот, кого они так ищут. Интересно, конечно, зачем он им через столько лет понадобился. Может помогут его из дворца чёрных выцарапать, но надо договариваться, чтобы они нам его потом вернули. — я уже начал придумывать план по спасению Сени.

— Это уже от самого парня зависеть будет, эльфы они неволить никого не будут. Но, вообще-то, ты дело говоришь — удачно, что их делегация его ищет. Только вот, самому тебе во дворец соваться, как ты понимаешь, нельзя, Анзор и тебя в придачу к Сене прикарманит. Не зря же искал везде, как ненормальный. Ашур тоже без дипломатических полномочий во дворец к ним не вхож. Тут скорее вампир с супругом подойдут, только причину поприличнее выдумать надо. — авторитетно заявил Рома.

И тут, после вежливого стука в дверь, вошёл слуга и пригласил всех на завтрак в парадную столовую. Что ж, вполне ожидаемо — гостей во дворце много. Слуги с ног собьются каждому в комнату еду разносить. Да, и не прилично игнорировать приглашение к королевскому столу.

Завтрак прошёл как-то насторожённо. Многие придворные смотрели на меня искоса, было ощущение что меня оценивают и решают стоит ли мне доверять, и так ли уж я не виновен в смерти их принца. Всё зависело теперь от того что я скажу их королю на аудиенции. Ведь вот он я, живой, сижу перед ними, а их принц уже погребен в склепе. А особенно зло на меня поглядывала красивая, совсем юная драконица, сидевшая по правую руку от короля. Видимо сестра покойного принца. Очень уж, судя по образу из памяти, они были похожи. Вся обстановка, царившая вокруг нашей компании, заставляла побыстрее покончить здесь со всеми делами и отправляться восвояси. Лишь король Стеллин смотрел как-то по-отечески, ничем не демонстрируя своего нерасположения. И когда завтрак подошёл к концу, я вздохнул свободно, готовясь к аудиенции, лишь только с одним королём.

Кабинет короля Стеллина был хоть и обставлен соответственно официальной обстановке, но очень уютный. То ли оттого что стены, вопреки здешней моде, были забраны панелями из светлого дерева, с удивительной красоты резьбой по ним, явно больше приличествующим богатой гостиной. То ли от непривычно большого для этого замка окна, с гардинами тёплого светло-коричневого цвета. Располагающая к откровенной беседе обстановка, вся мебель из сорта дерева чуть темнее отделки стен. Видимо, тот кто обставлял кабинет, очень хороший психолог. Не старался подавить холодностью официоза собеседника, а наоборот, подталкивал рассказать всё что знаешь, уже на уровне подсознания.

— Прошу, принц Голдиолус, присаживайтесь. Надеюсь услышать от вас всю историю гибели моего сына, так сказать, из первых уст. Мы тут, конечно, догадываемся что произошло во дворце Чёрных, но более веских доказательств, чем эти догадки, не имеем. — голос короля звучал доброжелательно, с еле слышимым моему уху напряжением — слишком волновался, но виду показывать не хотел.

Я пересказал всё, что видел в том сне, что демонстрировала мне память прошлого владельца тела, когда я только появился в этом мире. Всё о стремительно зародившейся любви двух принцев, возникшей между ними на отборе супруга принцу чёрных драконов. И последовавшее за этим изнасилование моего тела, и нечаянное ранение отравленной иглой серебряного принца. Как он, несмотря на смертельное ранение, постарался отнести любимого подальше от королевства Чёрных. Про падение с высоты и смерть обоих и то что они вместе ушли на перерождение, счастливые оттого, что вместе. И даже то, что на месте уже почившего черного принца, сейчас совершенно другая личность. И что знаю я это со слов того, кто путешествовал с ним и точно знает, что это так. И то, что я этому совершенно не удивляюсь, потому что и сам являюсь тем, кто занял это тело после смерти прежнего владельца. И что здесь я оказался только потому, что ищу того, кто спас меня тогда на лесной опушке, притащив в домик своей бабушки-знахарки.

— Что ж, то что вы мне поведали, очень похоже на правду. Да и не вижу резона вам лгать, если бы это было не так — вы бы первый горели желанием отомстить обидчику, а так, ваше ровное отношение ко всему доказывает вашу правоту. Значит, идти самоубийственной войной на чёрных, отстаивая собственную честь, нам не придётся. Откровенно говоря, я очень этому рад. После атаки пламенем чёрных драконов — не выжил бы ни один дракон нашего клана. А то, что вы переселенец из другого мира — это даже хорошо. Вы порядочный и умный, золотым будет честьюпринять вас в семью, раз вы благословлены Богиней судьбы. Жаль, что моего мальчика не удостоили подобной честью. — последние слова король проговорил очень тихо, с заметной горечью. — Не смею вас больше задерживать, хотя гостить можете у нас сколько хотите. Я доведу до сведения членов клана, что вы вели себя достойно и в смерти сына не замешаны ни коим образом. — с этим я и вышел из кабинета.

А в пороге на меня с кулаками накинулась та самая юная драконица. Стараясь бить как можно больнее, по самым уязвимым местам приговаривая еле слышно:

— Вот тебе вот, оружие отобрали, хоть так отомщу. Это всё ты виноват в смерти Артемуса, только ты. Наверняка хвост перед Чёрным распустил как павлин, а ему брат больше понравился, ты и оговорил его. — девушка явно верила в свою версию случившегося.

Бить её я не мог, вообще бить женщину против моих правил, а уж такую юную и подавно. Даже если она, заблуждаясь, дубасила меня что есть силы, куда ни попадя. Но тут её перехватил вышедший из кабинета король Стеллин. Хорошенько встряхнул и поставил на пол, приказав следовать за ним в кабинет. Потом извинился передо мной, сожалея на невоспитанность младшей дочери. Я быстренько принял извинения и направился на поиски своей комнаты.

Уже подходя к комнатам, где разместили всю нашу компанию, я увидел Андариэля, того самого эльфа, с которым разговаривал на выходе из тронного зала. Он принёс приглашение для разговора, от главного их делегации, лорда Кассиэла. Я только заглянул к Мику и Роме и сообщил, куда направляюсь, чтобы они, на всякий случай, были в курсе и знали где меня потом искать. Эти два новобрачных еле оторвались друг от друга, и, Мик махнул мне рукой: " Иди, мол, понял». - а я уже пожалел, что прервал их, надо было к Ашуру с Микитом забежать. Хотя гарантии что меня там не встретила бы точно такая же картина не было.

Лордом Кассиэлом оказался эльф, по виду чуть старше самого Андариэля. И старила его, только вертикальная морщина на лбу, выдававшая какой-то усиленный мыслительный процесс, или же какое-то страшное горе, разбираться в этом, я считал выше моих прав. А эльф между тем, приступил прямо к делу.

— Маг Андариэль довёл до моего сведения, принц Голдиолус, что вы располагаете сведениями относительно эльфа, которого мы усердно ищем уже некоторое время. Могу я поинтересоваться, давно ли вы имели честь его видеть и где сие произошло? Поверьте, нам очень важны эти сведения, от этого зависят судьбы многих в нашем королевстве, да, и по последним новостям с родины, судьба всех в этом мире скоро будет зависеть, как скоро мы найдём этого мальчика. — отчаяние на миг проступило на, похоже, всегда невозмутимом лице высокого лорда эльфа.

— Могу я узнать, чем вызвана такая поспешность, и что за напасть грозит этому миру, если ещё вчера всё было относительно спокойно и ничто не предвещало беды? — что случилось что-то серьёзное, верилось мало. Только недавно я встречался с самой Богиней судьбы и ничего супервыдающегося в обычной жизни, явно не происходило. А тут, нате вам, прямо беда мирового масштаба. Но отчаяние на лице лорда, явно было не поддельным, стоило послушать.

— Что-то явно пошло не так в последнее путешествие нашего Князя по межмировому телепорту. Обратно он вернулся, мягко говоря странным, с незнакомым оружием и парой людей, слушавшихся его беспрекословно. Вооружены они, так же очень страшным оружием, раны от которых, не может вылечить ни один маг целитель. Эльфы после таких ран долго не живут, даже после остановки кровотечения, хотя сама рана — всего лишь маленькая дырочка на теле. Князь, когда-то бывший самым благородным и честным, начал казнить своих подданных направо и налево за любое неподчинение. А те двое людишек везде его сопровождают и приводят в исполнение все казни. Он даже не пожалел сына самого Кассиэла и собственноручно ранил его в живот из нового оружия. Целитель остановил кровотечение, но улучшения явно нет, и лорд готовится к смерти сына. — горе явно затмило разум лорда, если он вывалил такую историю совершенно чужому ему существу. Или же ему просто некуда деваться, и он ищет поддержки.

— А чем вам может помочь обычный эльфёнок? Что он может сделать против необычного оружия голыми руками? Это же абсурд, чтобы на такое надеяться. — задал я наводящий вопрос.

— У нас есть легенда, которую до сего времени никто не мог понять. Но вдруг это случилось, и стало ясно видно, что рассказывалась она именно об этой ситуации. В ней сказано, что сын Князя, но не совсем эльф, будет спасением всего живого на этой планете. Он будет владеть родовой магией построения порталов, и ко всему прочему, разум его будет не доступен никому из врагов, пришедших в наш мир из других миров. Даже судьба самой Богини нашего мира будет в его руках и руках его друзей. Так что, вы сами видите, насколько нам важно побыстрее его найти. Как он будет спасать всех в легенде, к сожалению, не сказано. — закончил рассказ лорд. А я, вдруг, вычленил из всего рассказа странное оружие и необычные раны от него.

— Могу я осмотреть вашего сына, если вы доставили его сюда вместе с вами? Только надо быстро, если вы на это решитесь, я лекарь, специализирующийся на необычных ранениях. — не преминул я поторопить отца.

Стремительность, с которой меня доставили к постели больного, не походила ни на что в этом мире. Потребовался всего лишь миг, и я смог осмотреть и ощупать живот пострадавшего. Явно нарушения внутренних органов и внутренние кровотечения. Как он до сих пор жив — оставалось загадкой.

— Мне срочно нужен мой металлический саквояж, находящийся в моей комнате, чистейшая одежда и длинный стол с ремнями для фиксации конечностей. Освещение организуют мои друзья, потрудитесь срочно известить принца вампиров Яна и его супруга Василия, что мне срочно нужна их помощь. — все мои распоряжения были выполнены с поразительной быстротой, даже Ян с Васей примчались буквально, за несколько минут.

Больного водрузили на стол, и операция началась. А я молил Богиню, чтобы успеть спасти этого миловидного эльфёнка. Да, я правильно догадался — внутри рана выглядела именно так, как бывает при ранении пулей со смещённым центром тяжести. Раневой канал был изогнут при вращении пули внутри тела, повреждения были страшными, и если бы это был человек, то он давно уже был бы мёртв. Ещё хорошо, что пуля была не разрывная, иначе даже эльфу не суждено было выжить. Ассистировал мне Ян, оказывается, он отлично знал названия всех хирургических инструментов и знал, как они выглядят. А я радовался этому удивительно опытному помощнику, казалось он заранее знает, что я сейчас буду делать. И ещё я благодарил судьбу за дар, при котором любая моя операция обречена на успех. Да, она длилась долго, но усилия того стоили. И когда я закрепил последний шов на теле эльфёнка, мы с Яном просто сползли на пол, подползли друг к другу и вздохнули от облегчения. А Вася продолжал чего-то ещё колдовать над прооперированным парнишкой, только мне уже было не до него. Теперь оставалось надеяться на великолепную регенерацию эльфов. А пулю я оставил на память спасённому, как обережный талисман.

23 глава

Авксентиэль/Сеня

Вот и что мне теперь прикажете делать? Я смотрел на коварный обруч в руках Чёрного дракона, выбравший меня ему истинной парой, и недоумевал — как вообще такое может быть. Я обычный деревенский парнишка, пусть и с замысловатым именем, росший, даже и не в людной, деревне, а в глухом лесу, с бабушкой-знахаркой, и принц крови, правящего всеми драконами, чёрного клана. В чём здесь крылся подвох? Может принц настроил его так магически, чтобы посмеяться надо мной простачком? Но нет, не похоже — сам стоит с ошеломлённым, отсутствующим лицом, видно, что и для него это явно неожиданно. Только женщина-драконица весело посмеивалась над создавшейся ситуацией, но заподозрить в шутке её, я тоже не мог.

Тамира очень по-доброму отнеслась ко мне. И с момента своего пробуждения от болезненного сна, я постоянно видел её заботливое лицо рядом. Даже когда готовилась коронация, она постоянно находила время заглянуть ко мне и справиться о моём самочувствии. Даже дала распоряжение слугам и на меня перешили вот этот шикарный костюм, в котором я был на коронации.

В прочем, и этот суровый на вид чёрный дракон, также несколько раз в день посещал мою комнату. Мне, поначалу, удавалось сохранять сонный вид, и он не догадывался что я давно уже очнулся, только давать ему об этом знать было как-то боязно. Обстановка была незнакомой и как себя здесь вести я не знал. Да и то что я нахожусь во дворце, а навещавший меня парень, с выражением заботы на лице, сам Чёрный принц — было для меня неожиданностью. Тем более я помнил рассказ Золотого дракона Гриши о подлом поступке, совершённом в отношении прежнего владельца Гришиного тела. Который и привёл к скорой, трагичной кончине сразу двух влюблённых друг в друга принцев. Но его поведение после того, как застал меня бодрствующим, в корне отличалось от того, что я мог ожидать, судя по Гришиному рассказу.

Я даже и не подумал, что это мог быть он, до того, как он мне сам назвал своё имя. Да и потом, мне постоянно казалось, что это два разных существа — так не похоже было поведение моего дракона на безжалостность того. Только когда он упомянул про коронацию, после гибели отца, закралось сомнение в моей адекватной оценке, но он тут же их развеял, нежно проведя ладонью по моей щеке. О, Богиня, как же мне это прикосновение понравилось! Да, что тут говорить, мне нравилось в нём абсолютно всё: и эта его суровость, и властность, и особенно эта нежность, весь набор таких не похожих друг на друга черт характера.

Так, и возвращаясь к шутке с королевским обручем, что мы имеем? Оба дракона, находящихся передо мной, явно ни при чём. Отсюда следует что я действительно его пара? Сердце вдруг пронзило и радость, и сожаление. Ведь где-то там, сейчас уже и не знаю где, но меня наверняка ищет тот, кто нежно меня любит — мой Золотой дракон, который хоть и не умеет им быть, но хуже от этого он, всё равно, не становится. Да, и что греха таить, я тоже его успел полюбить. Пусть не так внезапно, как этого напористого чёрного, но не менее сильно, а уж нежнее это точно. Но и этого, ошеломлённого моей истинностью, терять мне совсем не хотелось. И что мне теперь делать?

— И что мне теперь делать? — о, как, у нас даже мысли сходятся, оказывается, точно истинные.

— Это тебе мешает или ты против? — лукаво поинтересовалась Тамира, и еле заметно улыбнулась.

— Не против, даже за, но это как-то неожиданно. Да и как на это посмотрят остальные драконы? Мальчик же другой расы. — всё ещё сомневаясь в своём счастье протянул Анзор.

— А кому какое дело? Ты же у нас теперь король — твоя воля — закон, да и истинность тут много значит. Это же божественное благословение, от такого не отказываются. — втолковывала Тамира, сомневающемуся чёрному.

А мне вдруг так обидно стало. Вот только что, до странностей с короной, Анзор смотрел на меня почти с любовью, даже на голову её мне одел. А как только вскрылась наша истинность, и, он сразу на попятный пошёл. «Всё-таки я здесь не ко двору» — подумалось. Сразу же вспомнились, ушедшие на второй план, замеченные во время коронации, принц вампиров Ян и его супруг Василий. Как удачно, что они на коронацию явились, что ж, раз я здесь не ко двору — пора и честь знать.

— Я в свою комнату пойду, устал чего-то. — уже направляясь к двери, известил я. Анзор вроде очнулся от чего-то, немного смущённо кивнул мне, давая понять, что он меня отпускает, и повернулся к Тамире. Явно у него с ней будет серьёзный разговор, где я точно лишний. Ещё раз с грустью посмотрел на своего истинного, который если и не против, чтобы я был таковым, но очень уж желанием не горел, и вышел.

Что я удачно вышел, понял, как только зашёл в свою комнату. Как уж эти удивительные супруги узнали, что здесь находится моя комната — не знаю, но они оба как из ниоткуда появились передо мной. Да не одни — третьим с ними обозначился длинноухий, незнакомый парень. Ну надо же какие все быстрые! Не успел глазом моргнуть, как мне в руки сунули узел с одеждой — явно моей, и поторопили на выход, отговорившись тем, что обстоятельства своего присутствия и моего, вроде как, похищения, объяснят позже. А пока, мы во всю мою прыть, неслись по коридорам — зачем тоже не понимал. Я же могу сделать телепорт. Сам могу. Я понял самостоятельно принцип его действия и как он должен создаваться, словно это было заложено во мне всегда. И вот по достижении определённого возраста, эти знания просто всплыли из моего подсознания. Я был уверен, что всё сделаю правильно, но сказать об этом я не успевал — слишком быстро меня тянули за собой эти шустрики.

Почему мой телепорт всё равно оказался бы не востребован, я понял, как только меня затолкнули в комнату, где уже светился радужным светом готовый вход в портал. Рядом с ним стоял такой же длинноухий парень, что и сопровождавший нас. Успевший сказать лишь слово: «Быстрее!» Меня закинули в телепорт, я и мяукнуть не успел, понимая, что и остальные столь же быстро последуют за мной.

Последней моей мыслью было: «Судьба решила за меня!»

А вот на выходе меня встречала уже целая делегация ушастиков, во главе с моим Золотым недодраконом. Гриша, не стесняясь никого, подхватил меня в объятия и накрепко прижал к себе, словно во мне для него сосредоточился весь мир, который он наконец-то обрёл. Да и я, вдруг, понял, что ну вот же кто моя судьба. Не побоявшийся признать меня своим при всех, даже перед всей незнакомой, длинноухой делегацией. Я так же сильно обнял Гришку. «Ну, всё, теперь я дома!»

А потом завертелись-закружились события и новости от которых голова у меня просто пошла кругом. Оказалось, что сейчас мы находимся в замке Серебряных драконов, но уже завтра нам предстоит переход к Золотым. Пойдём частными телепортами какие нам предоставит маг из ушастой братии, чтобы не светится в официальных порталах, в них ведь идёт идентификация личности, и сразу становится известно заинтересованному лицу, кто и куда направлялся, и в какое время.

А потом наступило самое интересное и невероятное, верить в это отказывалась моя бедная головушка. В кабинете короля серебряных драконов Стеллина прошла общая встреча компании наших путешественников, нескольких серебряных драконов и эльфов (оказалось, длинноухие были ими).

Там меня и огорошили известием, что я и сам не особо далеко от эльфов ушёл, как минимум половина крови, текущей во мне, была эльфячьей. Да ещё не какой-нибудь простой, а самого что ни на есть княжеского рода. И владение телепортами, даже межмировыми, ни что иное, как наследие моего драгоценного папочки, которого я ни разу и в глаза не видел. По чистой случайности, я оказался его законным сыном. Оказывается, моя, такая же неизвестная мамуля, каким-то образом умудрилась пройти обряд с самим Князем эльфов, а когда тот очнулся от своей апатии, вызванной тем, что настоящая его невеста удосужилась провернуть невероятное и бросить его, было уже поздно. Брачная ночь уже прошла, подтверждение брака состоялось. Сильно подозреваю, что папочка был банально пьян, иначе с чего бы ему было жениться и наутро уехать, бросив попользованную молодую жену, восвояси. Полной истории случившегося не знал никто, но, как подтверждение состоявшегося брака, был я, унаследовавший родовую магию построения межмировых порталов.

На этом хорошие, если их можно так назвать, новости закончились. Начались самые, что ни на есть отвратительные — оказалось, что мой свежеприобретённый папочка переделался в монстра и не иначе замышляет что-то, ну очень плохое. Иначе зачем ему в подручных два человеческих головореза, с невиданным здесь никогда оружием. Да и ещё странная способность передавать своё безумие в определённые промежутки времени. Подобным образом он уже создал себе немало сподвижников, да ещё и владение межмировым порталом никуда не делось. И из каждой вылазки неизвестно куда, он приводит себе всё больше помощников, вооружённых всё более страшным оружием. Но и там есть такие эльфы, что не поддаются его заразе, и тогда все, кто может ему сопротивляться, немедленно убиваются его прихлебателями.

Оказалось, что эта горстка эльфов и есть именно те, кто не поддаётся страшной магии князя, за что уже пострадал сын Лорда, спасённый, как раз, моим Гришей.

И как кульминация всего необычного рассказа, последовала легенда, которая жила среди эльфов не одну сотню лет. О том, что спасти этот мир сможет только сын эльфа, но сам не совсем эльф, владеющий родовой магией построения межмировых порталов. Вот только как он должен его спасать, мир этот, в легенде не говорилось. И что задумал сошедший с ума папашка — пока было совсем не понятно. То ли просто захватить земли и трон эльфов, или захватнические планы у него шли дальше. Но на что он надеялся, пойдя против драконов? Они же заведомо сильнее. Или он надеется на своё страшное оружие?

И тут до меня дошло, что этот бедолага недоэльф я. И мир предлагается спасти мне. И что мне теперь делать? Да я сам-то в этом мире не понятно кто, а против такого непонятного врага со страшным оружием, вообще ничто. Растерянно обвёл взглядом всех, находящихся в кабинете.

Такими же поражёнными рассказом, оказались только серебряные драконы, во главе со своим королём. А эльфийский лорд уже доводил до сведения драконов, чтобы они были готовы к возможным военным действиям, хотя до их королевства от эльфийских земель ещё три государства — человеческое, оборотней и вампиров. И первый удар, если войны не избежать, придётся на человеческие земли, хотя, в силу своей хрупкости, они вряд ли сильно заинтересуют захватчиков. Одна надежда — что пока у врага армия не полностью сформирована, мы успеем создать свою. Но главная роль во всем этом, всё равно отводилась мне.

Для начала, всё же, все поддержали предложение, уже завтра перейти всей нашей компании во дворец золотых драконов. Нужно предупредить о новом враге, да и оповестить о судьбе их принца. Что теперь на его месте совершенно другое существо, и в их праве, как отказаться от него при всех, так и принять в семью на правах родного. Тут уж, как повелит их совесть и чувства. Больше всех в этой ситуации, предсказуемо, чувствовал себя не на своём месте, мой Гриша. Мало того попал в чужое тело, так и воспользоваться его преимуществами в этом мире не может никак. Но старался держать лицо и не показывать, как его это гнетёт. И тут я решил сказать своё слово.

— Сначала, я предлагаю, всё-таки дойти до того волшебного вулкана. Чтобы на одного полноценного дракона у нас было больше. Каждый будет нужен в этой необычной войне. — я увидел, с какой благодарностью посмотрел на меня Гриша, и понял, что предложение выдвинул правильное. Как бы он не вёл себя самодостаточно, но, чтобы быть полноценной личностью ему нужен дракон.

— Да, дракон Грише нужен. Даже больше, чем вы думаете, и идти к вулкану надо обязательно. На сегодня всё, надо отдыхать. — высказала своё мнение Верочка, а я понял, что теперь-то, моё предложение обязательно поддержат. Авторитетом среди своих отцов девочка пользовалась непререкаемым. Ей даже объяснять ничего не надо было, раз сказала надо, значит надо. На то она и пророчица.

Эльфы и серебряные переглянулись, недоумевая послушанию нашей компании ребёнку, но мудро промолчали. Этот длинный день подошёл к концу.

Ожидаемо, Гриша затянул меня ночевать в комнату, где разместили его самого. Там уже ждал лёгкий ужин, и я вдруг понял как проголодался, даже живот заурчал. Гриша улыбнулся на откровенные намёки моего желудка, и принялся ухаживать за мной за столом, только с ложечки не кормил. А потом полусонного проводил в купальню, где и обмыл собственноручно. А мне, разомлевшему от усталости и еды, было это так приятно, что сопротивляться просто не было ни сил, ни желания. Пока Гриша снимал с себя вымокшую одежду и обмывался сам, я доплёлся до кровати и завалившись прямо на её середину, моментально уснул.

24 глава

Голдиолус/Гриша

Мыл любимого в купальне и не никак не мог поверить своему счастью. Мой Сеня не то что не стал сопротивлялся моим объятьям при встрече, а ещё и сам меня обнял со всей силы. Словно там, где он был случилось что-то важное, что подтолкнуло его решение быть со мной до конца. Что бы там ни было — я счастлив.

С нежностью водя мыльной тряпицей по совершенному телу Сени заметил, что он совсем разомлел в тёплой воде. Чем я и воспользовался — коснулся всех сокровенных уголков любимого. Сам при этом возбудился неимоверно, но помывку довёл до конца. Отправил его в кровать, дожидаться чистенького меня, справедливо надеясь, что уж сегодня-то он наконец-то станет моим. А сам, скинув намокшую при Сенином купании одежду, занялся собой. Не зная кто у нас будет сверху, на всякий случай растянул себя, порадовавшись ещё раз драконьей регенерации — не осталось ни одного, даже еле заметного шрама после страшного изнасилования. Сеню скорее всего я сегодня трогать побоюсь — он девственник, пусть пока привыкнет хотя бы к тому, что теперь мы вместе. А потом уж и решим, как нам будет комфортнее в постели, когда испробуем всё.

Вошёл в комнату и застыл в разочаровании — моё счастье, подложив ладони под щёку, тихо-мирно изволило почивать, посапывая во сне носом. Вот как тут было не расстроиться? И хоть было немного досадно, что всё опять откладывалось, но любовь и нежность перевесили — главное отдых и покой любимого. А обнимать и покрывать лёгкими поцелуями его лицо и всё остальное, я и так смогу. Ну, а если он проснётся при этом, значит уже выспался. Так ведь? И тут, видимо на мою удачу, Сеня перевернулся на спину, открывая лучший доступ к своему лицу.

Потихоньку, стараясь не разбудить сразу же, прилёг рядом. Посмотрел долгим взглядом в лицо любимого, любуясь нежными чертами лица. Вот как такое возможно? К сильному, закалённому нелёгкой жизнью отшельников, телу, прилагалось удивительно миловидное лицо — по всему видно, что эльфы оставили свой след. Неимоверно захотелось коснуться нежной кожи губами. Отказывать себе не стал — он мой, имею право целовать. Начал со лба, касаясь невесомыми поцелуями, потом перебрал губами по шелковистым бровям, очень нежно поцеловал подрагивающие во сне веки, жалея, что не вижу сейчас его родные глаза, цвета штормового неба, чтобы утонуть в них ещё больше. Полюбовался длиннющими ресницами — тёмные и густые, прямо девичьи, что тут ещё скажешь. От переизбытка чувств потёрся своим носом о бархат щеки, рискуя разбудить — да и пусть, член у меня уже давно в боевой готовности, истекает смазкой. Губы, оставшиеся напоследок, поцеловал уже со всей страстью, не заботясь о том проснётся ли мой любимый или нет. Конечно проснётся!

Сеня не подвёл! Распахнулись сонные, любимые глаза и я почувствовал, как мою шею обвивают долгожданные, родные руки, а поцелуй из поверхностного стал глубоким. Если он не умел до этого целоваться — значит учится на лету. И мой язык, он то втягивал легонько, то отпускал, а потом и вовсе начал посасывать, посылая возбуждающие импульсы по всему моему телу, которое и так без команды мозга, действуя на одних инстинктах, тёрлось членом о его бедро, пачкая прозрачной смазкой. Довёл я себя почти до оргазма, в голове всё плыло и отчаянно хотелось кончить, но каким-то неимоверным усилием воли удалось отнять свой язык у вошедшего во вкус Сени.

Полежал немного, уткнувшись носом в шею и обнимая за грудь, стараясь унять бешеное сердцебиение и хоть немного успокоиться, иначе кончу ведь раньше времени. И кто тут у нас девственник? Сеня вон лежит в макушку меня целует, как ни в чём не бывало. Заполз на него сверху, ой нет, он же тоже уже ко всему готов. И как готов! Всей своей внушительной твёрдостью его член упирался сейчас в мой живот. Переведя немного дух и чуть восстановив самообладание, я начал с поцелуями путешествовать по телу любимого, оставляя в нетерпении следы полуукусы на шее. По груди пробежался легкой дорожкой касаний губ и языка лизнул и засосал по очереди оба соска, с удовольствием ощущая, как выгибается под лаской Сеня.

Спустился чуть ниже и вот он — моя прелесть! Обхватил рукой и приподнял красивый, ровный Сенин член, явно больше среднего размера — вот что значит эльф, даже тут у него всё красивое. И немного заволновался — давно ведь ни с кем не был. Но вожделение захлестнуло новой волной, и я накрыл губами эту красоту. В голове опять зашумело, и я со всей страстью начал лизать и сосать вожделенный орган, проводя языком под головкой и щекоча уздечку, вбирал в рот до упора. И не остановился бы, наверное, до тех пор, пока Сеня не кончил, мозг совсем отключился и выпускать изо рта его член не хотелось до семяизвержения. Но вмешался сам Сеня, он просто подтянул меня к себе на грудь и впился в мой рот бешеным поцелуем, сминая мои губы и проталкивая в рот свой язык.

А я в это время наощупь собирал подтекающий с обоих членов предэякулят и смазывал как мог вход в своё тело. Потом оторвался от Сениного рта, оседлал бёдра и введя в себя член, начал с осторожностью опускаться на него. Сеня помогал маленькими толчками, видно лежать спокойно у него уже не было сил. Я опустился до основания члена, несколько раз для пробы поднялся и опустился обратно и, поняв, что боли не чувствую совсем, сорвался в чувственную скачку. Подстраиваясь и находя лучший угол проникновения, ловя отголоски наивысшего блаженства. Оно не заставило себя долго ждать, и я со всхлипом выплеснулся на Сенин живот, чувствуя, как с извержением семени уходит даже земное притяжение, никогда не ощущал такого полного опустошения. Но тут во мне начал пульсировать, кончая Сенин член и меня прошило серией микро оргазмов, после которых я полностью отключился.

Очнулся и осознал, что лежу чистый и голова удобно покоится на Сенином плече, а он с нежностью целует меня в макушку. Стало отчего-то очень стыдно — не смог позаботиться о любимом человеке после его первого занятия любовью. Вот тебе и опытный партнёр! И я потихоньку начал сползать с Сениного плеча с намерением отодвинуться и отвернуться от него. Слёзы уже начали закипать где-то в глубине глаз.

Только Сеня быстро просёк мои манипуляции и вернул меня и мою голову на место.

— Гриш, ты чего это удумал? Зачем от меня отворачиваешься? Я совсем тебе в постели не понравился? Полежи со мной хоть эту ночь ещё, я о большем не прошу. — и я с ужасом почувствовал дрожание в Сенином голосе, словно ещё чуть и он разрыдается.

Надавав себе мысленных оплеух за то, что своими необдуманными действиями смог обидеть бесконечно любимого и дорогого человека, я крепко обнял, обвивая руками тело Сени, прижимаясь к нему как можно сильнее.

— Прости, родной, это я тебя не достоин оказался, даже позаботиться о тебе как следует не смог, свалил всю процедуру на тебя. Мне стыдно стало, вот и не придумал ничего лучшего, как губы надуть. Простишь? — я тут же почувствовал, как расслабилось сильное тело любимого.

— Богиня, какой же ты глупый. Да я же люблю тебя! Мне в радость ухаживать за тобой, тем более что ты сегодня тоже меня уже мыл перед тем как лечь. — и Сеня тихонечко засмеялся, окончательно успокоившись.

— Подожди, вот стану драконом, я наверняка буду сильнее и тогда мы всегда будем заботиться друг о друге на равных. Я очень тебя люблю, ты моё сердце! — и потянулся к любимым губам.

А когда коснулся его губ, не страстно, а очень нежно, над нами полыхнул яркий, ослепительный свет, оставляя на наших предплечьях брачную татуировку — на чёрном фоне золотое и красное сердечко. Сплетённые единым узором так, что и не понять, что там изображено, видна только красивая вязь. А где-то вверху послышался довольный серебристый смех.

***

Утро наступило и завертело нас в бешеном темпе сборов в дорогу. Единственным более-менее спокойным был момент, когда не понятно, как узнавшие о нашем браке ребята начали нас поздравлять. Оказывается, это хоть и немного смущает, но очень приятно.

Особенно отличились Рома и Микаэль — эти сами только что поженившиеся красавчики шутливо надулись и сказали чуть ли не одновременно, что вот уж чего-чего, а такой подлости от меня и Сени они не ожидали. Всё внимание от их пары мы оттянули на себя.

— Даже моя божественность не помогла! — дурачась посетовал Рома.

— И никто теперь не замечает мою красоту, ум и сообразительность. — подпел ему Мик. Обнялись и нарочито громко вздохнув всхлипнули. И так это у них получилось одновременно, будто специально репетировали.

Отыграв сценку ревности рассмеялись и подошли поздравлять вместе со всеми. Никогда не думал, что чтобы найти своё счастье мне сначала придётся умереть в своём прежнем мире. А вот поди ж ты нашёл и ничуть не жалею о таком крутом повороте в собственной судьбе. Теперь у меня есть и любимый и много хороших и верных друзей.

А между тем, после завтрака, нас позвал к себе король Стеллин. Передал мне в руки большой конверт и попросил передать его лично в руки королю золотых драконов Аурумелю. Потом обнял нас с Сеней по очереди поздравляя с благословенным браком. Легкое свечение сегодня нас выдавало всем.

***

Так как переход на земли клана золотых драконов осуществлялся частными телепортами, то без специального знака на территорию королевского замка мы попасть не могли. Вышли мы всей нашей разношерстной компанией примерно в километре от ворот замка. И пока двигались в его направлении, ощущали на себе внимательные, изучающие взгляды охраны. Зато, когда приблизились ворота перед нами распахнулись моментально. Хотя надо отдать должное, охрана всё же была настороже и смотрела на моих спутников с подозрением. Даже моё присутствие, как их принца не давало им расслабится.

Жаль, но всё, что я помнил из своей прошлой жизни уместилось в том страшном сне с изнасилованием моего тела. И кто есть кто из тех, кто попадался мне на пути к замку я не помнил, хотя на приветствия отвечал едва заметным наклоном головы. Не имею ни малейшего понятия правильно ли я веду себя в этой ситуации.

Еще непонятнее что делать с родными предшественника тела. Как мне с ними себя вести? Для них я родное существо, а я их впервые сейчас увижу. Ладно, буду действовать по обстановке. Хорошо хоть Сеня как взял меня за руку после выхода из телепорта, так и не отпустил до сих пор. Его рука странным образом дарила мне спокойствие и уверенность в том, что всё будет хорошо.

А в замке нас сразу проводили в знакомый по сновидению кабинет золотого короля. То, что обстановка была не совсем официальная я расценил как хороший знак. И после представления королю всех присутствующих, я отдал ему конверт, который мне поручил передать Стеллин, попросив ознакомиться с ним сейчас же. Что король Аурумель и сделал, попросив подождать несколько минут пока он прочтёт.

Прочитал. Вскинул на меня задумчивые глаза и произнёс будто разговаривая сам с собой:

— Так вот почему я понять никак не могу отчего ты вроде и мой сын, и в то же время не узнаю тебя. Значит в теле моего Голди теперь чужак. А от меня что надо? Чтобы признал за своего? Извини, но этого я не могу сделать. Я даже со смертью сына смирился уже, когда узнал, что серебряного принца мёртвым обнаружили. Думал такая же участь и моего Голди постигла, только тело пока обнаружить не смогли. И вдруг такая встреча. Как подумаю, что сына больше нет, а тело его живёт и дышит хочется это тело жизни лишить, чтобы уж совсем правильно было. И я мог иметь могилу сына, чтобы приходить к ней и чтить память дорогого мне существа. А не вздрагивать каждый раз при виде тебя. Если не хочешь для себя такой участи уходи пока жив. Для меня то, что ты заселился в его тело, когда он уже умер не имеет никакого значения. Или имеешь что-то ещё сказать? — Аурумель испытующе посмотрел на меня.

А я понимал его: видеть перед собой тело сына и понимать, что перед тобой не твой любимый ребенок — не дай Бог никому. Вся душа вывернется наизнанку от такого. Да и принять чужака не каждый сможет. Осталось поведать об опасности со стороны безумного князя эльфов и подаваться отсюда восвояси. Я понял, что помощи в обретении дракона здесь не дождусь. Пересказывать историю захвата взялся Андариэль — эльфийский маг. А я вцепился в сжимающую мою ладонь руку Сени и другой рукой, на что и он вторую руку на наши руки положил, давая понять, что не один я в этом мире.

Встреча закончилась. Аурумель обещал предоставить отряд своих драконов по первому военному сигналу — тут он оказался верным долгу перед этим миром. Если мир в беде — его надо защищать.

Пройдя в коридор и уже направляясь вместе со всеми на выход увидел спешащую навстречу ко мне женщину. Подошла, обняла, ничего не сказав и не спрашивая. Бабушка — вспомнил я сон.

— Тамира! — раздался изумлённый возглас Сени.

— Я не ваш родственник, вы обознались. — поспешил сказать я.

— Как вы меня назвали? — в сторону Сени.

— Что вы этим хотите сказать молодой человек? — уже в мою сторону.

— Пройдёмте пожалуйста в мою гостиную. Прошу пройти всех, вы не помешаете. — это уже всей нашей компании.

Как мне ни хотелось побыстрее уйти отсюда, пришлось последовать за бабушкой того, кто был в этом теле до меня. Представляю, что она мне сейчас скажет, когда узнает, что я самозванец. Ну что ж, пойду послушаю, да и уходить пора.

25 глава

Анзоргус

— Анзор, сейчас ты сделал одну очень серьёзную ошибку — отпустил своего истинного, но, наверное, вмешиваться в проделки судьбы мне нельзя. Каждый должен совершить свои ошибки. И да, эта проказница даёт несколько дорог на выбор, а по какому идти ты выбираешь уже сам, — тяжело вздохнула Тамира, видимо, о чём-то очень сожалея.

— Я, конечно, верю, что он мой истинный, раз ты это говоришь. Но что дальше? Какая судьба у него? У нас? Рядом с королём драконов должен быть дракон, а не пойми какого родства полукровка. Парень сделает меня слабым, а сам будет слишком легкой мишенью. Его безопасность мне небезразлична, как и он сам. Я никому эльфенка не отдам, ты права — притяжение между нами невероятное, но на трон возле себя посажу только дракона. Тело Золотки так и не нашли, и я не теряю надежды, что он всё же ещё жив. Воспоминания, хранящиеся в моей памяти, до сих пор бередят мне душу, хочу, чтобы на троне рядом сидел только он. Прости, Тамира, твой сын мне подходит больше. А мой истинный и так никуда от меня не денется, — почему я начал перечить Тамире? Ведь мой эльфёнок мне очень нравится, и я не имел ввиду отодвинуть его куда-то в сторону или даже совсем убрать. Может быть я наоборот испугался этого странного необъяснимого влечения к нему, его власти надо мной.

— По-своему, ты прав, но этот мальчик был самым коротким путём к твоему счастью. Только, что теперь жалеть, всё уже случилось. Осталось ждать, к чему это приведёт, — с этими загадочными словами Тамира покинула мою комнату, не забыв притянуть мою голову пониже для поцелуя.

А я начал метаться по комнате в раздумьях: что мне теперь делать — идти или не идти в соседнюю комнату к Сене. И если идти, то как ему объяснить, что любовь к золотому дракону сильнее меня, хотя и не умаляет моего зародившегося только недавно чувства к нему самому. Сам себя не понимал, меня в равной степени тянуло к обоим, но это ведь недостижимо. Хотя почему недостижимо? Один у меня уже есть, дело за малым, осталось найти Золотко, а там я уж постараюсь убедить обоих, что не могу жить, если кого-то из них нет рядом. Ну вот такой я дракон-собственник!

В конце концов, устав от метаний и разрывающих голову дум, пошёл к своему эльфёнку. Застыл на пороге, не веря своим глазам — в неразобранной постели никого не было и из купальни не доносилось ни звука. Явно, в комнате Сени не было, и довольно давно. На ум пришли последние слова Тамиры: «Всё уже случилось!» — так значит они были именно об этом! А что случилось, куда мог подеваться эльфёнок в незнакомом ему замке драконов? Меня аж жаром осыпало от испуга. Ведь здесь у него ни одного друга нет, а недоброжелателей — пруд пруди. Драконы они и есть драконы, если нужно подобраться к королевской особе они и по головам пойдут. А тут с их точки зрения никчемный человечек — съедят без зазрения совести, причём в буквальном смысле слова могут съесть.

Очень жаль, что охрану я распорядился оставить только в конце коридора. Справедливо полагая, что в этом крыле только мои комнаты и Сени, а я смогу постоять за себя в любом случае, а если и задумает кто покушение, то не спасёт ни одна охрана. Самоуверенный болван! О вот таком случае я не подумал абсолютно. Слабого мальчишку и защитить было некому!

Несмотря на поздний час, отправился к Тамире — только провидица могла ответить на мои вопросы. Раз уж она предвидела такой итог моих действий, то и куда мог деться эльфёнок она, скрее всего, знает.

Постучал со словами: «Тамира, это я, мне срочно нужно с тобой поговорить, мальчишка пропал!» — был настолько на взводе, что не задумался даже о приличиях. Но мне же очень надо!

К счастью, Тамира особой приверженностью к правилам не страдала, а потому ждать себя долго не заставила. Одетая лишь в длинный халат с запахом проводила меня в небольшую, со вкусом обставленную гостиную, принадлежащую, исключительно, ей самой.

Усадила в уютное кресло и ухватив за волосы, падающие на лоб, оттянула голову назад, чтобы было удобнее смотреть в мои глаза, читая что-то в их глубине. По мере чтения выражение лица провидицы менялось, становясь всё более мрачным. А у меня сердце начало убыстрять свой темп, словно готовилось к прыжку с огромной высоты без помощи крыльев. Оставалось только упасть и разбиться. Ничего хорошего для себя я уже не ждал, всё понял по её взгляду.

— Анзорушка, началось твоё первое и главное испытание в этом мире. Именно для него ты и был притянут сюда, но я всё-таки надеялась, что оно не так вот сразу начнётся, не в первый же день твоего правления. И истинный твой — именно, тот, кому ты призван помочь, во что бы то ни стало, в его миссии. А то, что он принесет тебе счастье — это неизменно. Сейчас он там, где и должно ему быть. Всему своё время. Встреча состоится. Большего я тебе сейчас сказать не могу. Всё узнаешь сам утром. Будь готов действовать решительно — спасать придётся и убивать, и тогда ты будешь счастлив вдвойне. А теперь иди и постарайся уснуть, отдых тебе сейчас нужен, как никогда, — с этими словами она накрыла ладонью мои глаза, и словно что-то осязаемое — мои мысли и тревоги — впитались в эту ладонь. Неимоверно захотелось спать, и я уже сам не понял, как добрался до своей спальни. А как лёг и провалился в сон, вообще не помню.

***

«Вот они первые вести о грядущей войне! " — понял я когда утром переступил порог своего кабинета с целью начать хоть немного вникать в государственные дела. От вождя оборотней прибыл посол с донесением, что в человеческих землях произошёл захват власти с эльфийской стороны. Уйти невредимыми удалось только одной правящей верхушке. Семейное трио владеющее магией огня и самонаводящегося огненного обстрела вывело из захваченных земель Царя одного из государств. Остальные правители хоть и живы, но ведут себя явно неадекватно. Проводят политику поддержки захватчиков против государства оборотней, хотя между ними всегда был мир, заставляя народ готовится к заведомо проигрышной для людей войне. Недовольных не щадят. Эльфы же пока ни во что не вмешиваются, предпочитая действовать руками людей и от имени этих странных правителей. Но и никуда не уходят, явно с намерением оказывать всяческую поддержку в военных действиях.

«Анна!!!» — пронзила мозг мысль о том, что у вождя оборотней самка ждёт потомство, а там уже скоро, если не уже сейчас, начнутся военные действия. «Надо спасать!» — и хоть прямого крика о помощи не было, намёк я понял. Асита явно просит забрать жену в безопасное место, пока он будет оборонять принадлежащие ему земли от захватчиков.

Забирать Анну я решил лично, взяв с собой только эскорт охраны — ну что может сделаться дракону в дружественном государстве оборотней? Да и с кем-то незнакомым эта своенравная самка может и не согласиться уйти из опасной зоны. А я, в любом случае, смогу её уговорить — ко мне она питает дружественные чувства и доверяет, надеюсь. На всякий случай, приказал объявить общий сбор и военную готовность всем главным силам чёрных драконов. А сам с охраной проследовал в комнату с установкой стационарного телепорта.

— Телепорт во дворец оборотней напрямую не настраивается! Явный магический запрет на доступ внутрь самого дворца. Или маг работающий с установкой чего-то намудрил или запрет наложен специально, так делают при осадных положениях, чтобы враг не мог никаким образом попасть внутрь. Но какая там может быть война? Ничего же не было слышно о таком, — в недоумени оповестил нас о невозможности добраться прямым путём до дворца оборотней наш маг-телепортист.

— Значит настраивай телепорт на ближайшее место к самому дворцу. Война там уже готовилась, а если оборотни приняли меры обороны, значит уже и началась. И готовься, ты идёшь с нами. Выбираться оттуда придётся с самкой вождя, и твоя помощь может понадобиться, — ошарашил я нашего мага. Но малый попался не из пугливых, заулыбался во весь рот и заверил что размяться ему не помешает если что, а приключениям он только рад. Я усмехнулся: дракон — всегда дракон.

— Готовимся! Сразу при выходе из телепорта обращаемся и тут же, при наличии малейших действий против нас, отвечать огнём. Не жалеть никого! Лучше потом живым сожалеть о невинно убиенных, чем самим быть убитыми и не выполнить то, ради чего мы здесь! — надеюсь я правильно настроил своих, привыкших быть самыми сильными, драконов. Где-то в подсознании я чувствовал, что в этот раз мы можем столкнуться с более чем серьёзным противником. Тамира зря предупреждать не будет. А раз уж она сказала, что спасать придётся мир, то и расслабляться не стоит — на войне как на войне.

— Ваше величество, вы идёте последним. Не волнуйтесь, всё сделаем в лучшем виде. Сразу после выхода обращаемся и огнём всех отгоняем от телепорта, а при вашем выходе и обращении тут же взлетаем! В воздухе нас уже никто не достанет — у нас преимущество высота и огонь! Мы самая сильная раса в этом мире! — хотел было поспорить, что пойду первым, но мне сказали, что это преимущество охраны и решил дальше тему не развивать. Какая разница в какую очередь я туда попаду.

***

Что я правильно настроил своих ребят стало понятно буквально после первых секунд прохождения телепорта. Мои драконы стояли вокруг, охраняя телепорт и ощеряясь огнём в разные стороны, а на них со всех сторон лезли как саранча, видимосовсем спятившие, люди. Как они собирались справиться с огромными драконами, мне не понятно, несмотря на то, что в руках у них были странно сверкающие, будто под током сети. Но на подготовленных заранее к не радушному приёму охранников накинуть их не удалось. Попавшие под огонь люди падали и догорали уже на земле, но на их место приходили новые, не смотря на предыдущий печальный опыт предшественников. Чуть поодаль, уже обращаясь, увидел несколько эльфов. Они стояли, по виду ничего не предпринимая, лишь в восторге покачивая головами, но с их стороны со страшной скоростью к нам неслось туманное облако, которое на минутку заволокло всего меня липкими, тошнотворными, похожими на слизневых мошек каплями. Я очти через силу завершил оборот, и чтобы прокашляться от набившихся в горло мошек выпустил струю огня, заодно помогая ребятам отбиться от наседавших на них назойливых людей. Воинственно курлыкнул, призывая свою охрану взлетать и сам, чуть присев оттолкнулся, и тяжело взлетел, продолжая выпускать из пасти огонь, голова была тяжёлая и будто в каком-то дурмане. До конца избавиться от тошнотных капель в горле удалось только минут через десять непрерывного выпускания огня. Казалось скоро сам раскалюсь и расплавлюсь от этого, перед глазами всё плыло до тех пор, пока на языке и в горле было липко от противного тумана. Но в конце концов, я похоже сумел выжечь скользкую субстанцию из своего рта и тут же почувствовал облегчение. Полёт мой выровнялся, и мы прямиком полетели к видневшимся неподалёку стенам королевского дворца оборотней. Их готовились штурмовать вездесущие людишки, муравьями копошившиеся сейчас внизу.

Во дворце была полная боевая готовность. И то, что над всей территорией дворца имеется охранный магический купол, я понял только на подлёте. Летел последние метры уже решая, как быть и что делать, если нас не пропустят внутрь купола, но тут с лёгким звоном купол разъехался в стороны пропуская нас внутрь. И так же с чуть слышным звуком закрылся за нами. Навстречу уже бежала стража оборотней приветствуя меня, как и положено королевскому величеству. Но смотрели насторожённо, явно ожидая от меня какого-нибудь знака, что я именно такой, как и в прошлый свой приход сюда, я чувствовал, что охрана дворца готова атаковать, если я в чём-то буду заподозрен. Глупцы конечно, кто они против дракона, но храбрые глупцы, иначе не пустили бы нас на территорию под купол.

Долго мучить их не стал и попросил проводить нас к их вождю, называя по имени и самого Аситу и Анну, давая понять, что я в своём уме и не похож на тех сошедших с ума человеческих правителей. Похоже, убедить мне их удалось и нас быстро провели в королевский кабинет, где нас уже дожидался сам Асита вместе со своей любимой Анной.

Кроме них, там были ещё двое человек, один из которых — женщина, а также вампир и оборотень. Что это семья было видно сразу, даже пожилой мужчина-человек доводился им родственником, да и Анне похоже тоже. Она с невообразимой любовью смотрела на этого человека, так смотрят только на очень близких, дорогих сердцу родственников.

— Приветствую всех, церемонии разводить не буду, сейчас не до этого! Какой план по спасению тех, кто находится во дворце можете предложить? Стационарный телепорт явно не подходит — сюда тут же просочатся именно те, кому здесь совсем не место. Замок защищён куполом идеально, выводить отсюда можно всех и оставить его до поры до времени, пока придумаем, как избавиться от нечисти, что взялась не понятно откуда. Самому недавно пришлось познакомиться с этой гадостью. Хорошо, что я огнедышащий дракон, а то даже и не знаю, что из меня получилось бы, не выжги я из горла ту гадость, что на меня грёбаные эльфы напустили. Так что, собираемся, и до вечера по телепорту, что мой маг соорудит, уходим в моё королевство. Места всем хватит, — даже не стал слушать, что мне хотят предложить те, кто совещались в этом кабинете. Они не знали, что такое этот липкий туман, лишающий воли и разума, а я хоть немного, но успел с ним познакомиться. Против такого нужно действовать огнём это я понял, другого способа пока не видел, а значит оборотни, не имеющие в себе огня подвержены безумству, напускаемому эльфами и им в этой схватке без чёрных драконов не победить. Значит решено — всех, кто в этом замке, беру к себе в королевство!

26 глава

Голдиолус/Гриша

Высокая величественная драконица провела нас в свои комнаты, по всей видимости, в личную гостиную и позаботилась о комфортном размещении, да, в придачу, велела слугам принести что-то вроде травяного чая с маленькими, вкусно пахнувшими булочками.

Чай вообще оказался очень кстати. Очевидно, он обладал каким-то успокаивающим эффектом. Напряжение, возникшее в кабинете Аурумеля немного спало, и мне захотелось просто посидеть и подумать над создавшимся положением. А то, что думалось вслух, пересказывая все свои приключения этой мудрой, смотревшей на меня очень внимательно, женщине, мне показалось вначале странным но очень скоро уже ничуть не мешало. Незаметно для себя, я выложил всю свою жизнь до смерти в том мире, всё, что помнил о злоключениях двух принцев из сна и последние свои приключения в этом. — Так что видите, я совсем не ваш внук на самом деле, у меня только его тело, а душа пришла из другого мира. Король Аурумель уже высказал своё отношение к подобным преобразованиям, и велел быстрее убираться отсюда, если я не хочу быть здесь убитым, чтобы быть с почестями захороненным в родовом склепе. — довёл я до сведения драконицы итог разговора с королём золотых драконов. — Скажи, а что ты чувствуешь по отношению ко мне? Солгать ты не сможешь, уж извини, в чай подмешана трава, не дающая лгать даже в малом. После ваших странных заявлений, я взяла на себя смелость и распорядилась её туда добавить. Кстати можешь звать меня Серебрина. — выражение глаз при этом у неё было таким лукавым, что злиться на её коварство совсем не хотелось.

Ну что ж, раз бабуля моего тела просит, отчего мне не постараться и не выдать ей моё к ней отношение? Тем более, что она мне отчего-то была глубоко симпатична. Уйдя мыслями куда-то глубоко в себя, я нащупал образ сидящей напротив меня женщины в самой глубине сердца. Где-то на генном уровне, наверное, теплилось, что-то очень нежное и тёплое по отношению именно к ней. Повеяло чем-то родным и знакомым. Неожиданно я очнулся и понял, что по щекам бегут, не переставая слёзы.

Серебрина незаметно преодолев пространство, разделяющее нас, уже вытирала своим платком моё лицо. Именно от этого я и очнулся. Стыдно за свои слёзы мне отчего-то не было. А вот её ласковые руки, казавшиеся очень родными, захотелось поцеловать в знак благодарности. Сдерживать себя я и не стал. А зачем? Видимо действие обуславливалось всё той же травой правды. Ну и пусть. И я, поймав эти нежные руки от всей души поцеловал каждую из них.

— Голдик, ты всё-таки вернулся ко мне! Спасибо тебе, Богиня! — и бабушка притянула мою голову к своей груди, обнимая ласково, но крепко.

А потом она и Сеню, сидящего вплотную со мной, в объятия к себе притянула. Постояла так с минуту, оглядывая всю нашу группу. И видимо не найдя больше никого заслуживающего её внимания, выпустила нас из своих рук. Присев в придвинутое Микаэлем на минимальное к нам с Сеней расстояние кресло.

А я понял, что одного родного для себя дракона я всё же нашёл. Какими-то странными, извилистыми путями, но я остался родным именно этой мудрой драконице. Потеряв при этом родного отца этого тела.

— Я так поняла, что после переселения душ, это тело в дракона больше не превращалось? Вот ведь незадача какая, но ты знаешь у маленького Голдика в своё время была похожая проблема. Он очень долго не мог подчинить себе своего внутреннего дракона. Вследствие этого первый оборот у него произошёл очень поздно. Я много с ним занималась, всё пыталась заставить перекинуться его дракона, но он бунтовал и ни в какую не хотел этого делать. Мы уже отчаялись и подумали, что в семье родился ни на что не способный ребенок, но как-то раз над нами пролетали драконы королевского клана и с ними почему-то серебряная драконица. Голдик потянулся за пролетающими и вдруг без труда смог обернуться. Да и не мудрено, это видимо была жена чёрного короля, а в жёны их короли берут только жриц вулкана, изначально наделённых магией сотворения. Видимо даже на расстоянии и неосознанно она смогла поделиться с парнишкой своей силой, вот он и научился превращаться. Тебе бы тоже к ней обратиться, но это вряд ли получится. Наверняка она такая же злобная как вся королевская семья, да ещё и забитая своим мужем донельзя. После твоего рождения мы при дворе не были ни разу. Только когда чёрный принц задумал выбирать себе супруга нам было велено прислать своего принца ко двору. Одного или на крайний случай со слугой. Никто из них так потом домой не вернулся. Хотя нет, ты вот он здесь сидишь, рядом со мной. И пусть душа другая, но память осталась, да и душа сроднившись с телом переняла все привязанности себе. — Серебрина потянувшись опять взяла мою руку в свои. Видимо тактильные ощущения ей были нужны, чтобы до конца поверить в моё существование.

— Тамира не злобная, она очень добрая! Она даже ухаживала за мной сама, не доверяя слугам, когда я лежал во дворце чёрных драконов без сознания. И мужа у неё сейчас уже нет. Его Анзор убил, когда понял, что тот войну хочет развязать за то, что его чуть не убили в клане серебряных при переходе через телепорт домой. Я и на коронации присутствовал, рядом с Анзором стоял. А Тамира сама всю подготовку к церемонии провела. И относится она к Анзору как к сыну, ничуть не забитая, а наоборот очень мудрая и решительная. Он её слушается почти во всём. А похожа она на вас, и очень сильно! Я даже поначалу думал, что вы — это она, только потом понял, что вы старше. — вдруг выдал защитную речь в пользу королевской семьи чёрных мой Сеня. Я с интересом посмотрел на него, немного неприятно поражённый пылкостью его речей. Было ощущение, что я чего-то не знаю, и это что-то очень мне не понравится.

Но тут я перевёл взгляд на Серебрину и испугался не на шутку. Она сидела бледная со странным выражением на лице. Словно и веря, и не веря во что-то страшное или наоборот долгожданное. Смотрела при этом на Сеню словно он был ангелом, сошедшим с небес. А я понял вдруг, что она очень стара. Даже для дракона стара. Видимо мать настоящего Золотки Тамира была её поздним ребёнком.

Что!??? Тамира!??? Вдовствующая королева чёрных драконов — серебряная драконица Тамира!!! Не может быть! Неужели это дочь Серебрины, ведь они очень сильно похожи. Выходит, мать Золотки жива. Так вот почему она ворвалась тогда в кабинет, когда насиловали Золотку и ткнула отравленной иглой настоящего Анзоргуса, случайно ранив при этом и серебряного Артемуса. Она защищала сына, пусть и не успев уберечь его от страшного насилия, но отомстив его настоящему обидчику.

— Значит моя дочь жива, а я так и не смогла разгадать её внезапного исчезновения почти сразу после рождения Голдика. Вся её жизнь оказалась надёжно скрыта от меня и её семьи. Так вот почему нам во дворец правящего клана запретили появляться. — на глазах Серебрины засверкали слезинки. — Но ведь Аурумель должен был знать, что с ней! Это он сообщил всем известие, что она умерла. И он очень не хотел отправлять тебя ко двору на смотрины, будто знал, что обратно ты уже не вернёшься, тебя в любом случае оттуда не выпустят.

— Похоже ваш зять знает больше, чем он сказал своей семье. Почему он так поступил не нам судить, возможно ему пригрозили смертью всех родных и вымиранием клана в том числе. — я попробовал найти оправдание поступку Аурумеля.

— А скажите, Тамира жрица именно того вулкана в котором по легенде неспособный превращаться дракон обретает свою вторую ипостась, если прыгнет в жерло вулкана?

— Если она была женой чёрного короля, то да, именно того. Но это только начало легенды, вторую половину доверяют исключительно жрицам вулкана. Но думаю ничего плохого вулкан дракону не несёт, раз подталкивает принять свою драконью сущность. Я всегда знала, что в дочери очень сильна редкая магия созидания, но то что она станет жрицей вулкана даже не предполагала. Насильно заставить этому невозможно, скорее всего имел место шантаж. Наверняка благополучием детей шантажировали. — задумалась Серебрина.

— Скорее всего да, именно этим. А мне значит надо продолжать свой путь к вулкану, так как во дворце чёрного нам с мужем появляться чревато, он только недавно оттуда благополучно выбрался. Да, дорогой? — и опять захолодело под сердцем — Сеня уткнулся в пол, предпочитая не смотреть на меня.

Явно что-то было не так, а вот что, в этом я надеюсь разобраться позже, ни к чему вываливать на всеобщее обозрение наши семейные недопонимания.

После недолгого напутствия Серебрина шепнула мне на ухо, что в чае не было ничего подмешано. Все чувства, которые я испытал к ней — они мои. И только мои. А мне после этого её признания стало легче, значит драконица приняла меня за родного внука, а я её за родную бабушку где-то на подсознательном уровне. Значит связь нашу не нарушить ничем.

Серебрина прошла с нами до помещения где расположен стационарный телепорт. Отсюда Андариэль сможет построить свой телепорт на ближайшее к замку чёрных драконов расстояние. Там он уже был, поэтому справится, знает координаты. А мы начали прощаться с бабушкой моего сердца. Подошёл и крепко её обнял, не стесняясь поцеловал в щёку. Кольнуло воспоминание прощания настоящего Голдиолуса перед отправкой на смотрины к чёрному принцу. Ничего хорошего ведь не вышло. Надеюсь, у меня всё, что задумано получится.

— Подождите, немного подождите! — Верочка отошла в сторонку от всех. Взгляд принял отсутствующее выражение, какое было у Микита, когда он мысленно общался с Василием.

Прекратились все разговоры, я так и застыл, держа в объятиях Серебрину. Все сосредоточились на маленькой фигурке, пережидая её сеанс общения с кем-то. С кем я мог только догадываться, а папочки её похоже знали точно. Спокойно стояли ожидая известий.

Общение закончилось и глаза девочки осмысленно взглянули на присутствующих. По её лицу я догадался, что сказанное сейчас будет очень серьёзным. Внутренне подобрался, готовясь к любому неприятному известию.

— Эльфы под руководством своих странных командиров захватили всю Россу, не знаю спасся ли кто кроме Галинки с мужьями и отца Владимира и Анютки. Напали на Логовище оборотней и осадили их королевский замок. Спас их, как ни странно король чёрных драконов Анзоргус. Всех оборотней, кто был на тот момент в замке он телепортом переправил в своё королевство. Телепорт в логовище заблокирован, что и рекомендуют сделать всем королевствам, во избежание попадания через них захватчиков прямо на территории дворцов. Пользоваться можно только частными телепортами, да и то с осторожностью. Король эльфов врождённый строитель телепортов и может, если захочет, нарушить построение любого чужого портала. Следующие для атаки неугомонных эльфов похоже будут вампиры. По сути своей они наверняка смогли бы сопротивляться эльфам, ведь вампиры прирождённые воины-убийцы, но на стороне эльфов непонятные захватчики и их туман, лишающий воли и полностью меняющий сознание любого существа. Анзоргус смог понять, что сопротивляться этой гадости можно только огнём, да ещё маги огня не подвержены этой заразе. Этих убивают странным, невиданным до этого в этом мире оружием. Завтра боевые драконы чёрных вылетают атаковать армию эльфов, но где гарантии, что зараза уже не распространится на вампиров. И они в свою очередь не встанут на сторону армии захватчиков, как до них это сделали люди, атаковавшие дворец оборотней. Да похоже и оборотни, которых не смог спасти от этой участи никто. — рассказ Верочки произвёл на всех неизгладимое впечатление.

Ашур и Микит посмурнев лицами промолчали, видимо переживая за свои государства и всех, кого они знали и любили там. Хорошо уже то, что родные спаслись и находятся на недосягаемой пока захватчикам территории.

А вот принц вампиров Ян потребовал переправить его в Верхоград к отцу, видимо с надеждой спасти и его. С ним засобирался и его супруг Василий, не желая оставлять мужа в трудный час, но тот отвёл его в сторонку и попытался втолковать, что Ян то маг огня, а Василий оборотень без такого магического умения, а значит подвержен странной заразе, но переубедить мужа так и не смог. К ним подошёл Рома и начал что-то тихонько нашёптывать Васе, держа руки у него на голове. Видимо Бог оборотней ставил защиту на своего подопечного. Потом уже прощаться с ними подошли все, даже Серебрина, снявшая с себя какой-то амулет и надевшая его на шею Яну со словами, что возможно он поможет ему уберечь родителя. Если конечно он не опоздает вручить амулет отцу.

Верочка по очереди заглянула в глаза обоим уходящим отцам, но ничего им не сказала. Да они и не спрашивали, всё прекрасно понимая сами обнимали и целовали дочь на прощание, заверяя что любят и вернуться к ней при первой же возможности.

Микаэль с тоской смотрел на эти прощания и на самих уходящих. Они могут хотя бы попытаться спасти своих людей, а вот его деревню спасти он не сможет. Вывести оттуда оборотней можно только с магом телепортистом. Да и куда их потом вести? Кто примет лишние рты? Всё это я неожиданно смог прочитать в его мыслях. Неужели во мне открылся ещё один дар? И я решился.

— Серебрина, у меня к вам одна огромная просьба. У Микаэля у подножия горы расположена родная деревня, она как раз на пути захватчиков. Не могли бы мы переправить её жителей на территорию вашего государства или мне надо согласовать это с королём Аурумелем? — за неимением никого больше обратился к драконице.

— У меня есть собственная деревня на землях золотых драконов. Да, она часть этого клана, но я могу приютить оборотней там, хотя Аурумелю я об этом обязательно расскажу. Только если спасать надо население этого мира — он не будет против, да и оборотни могут быть полезны драконам.

— Значит решено — идём спасать оборотней. Андариэль, ты же не против? — запоздало спросил я эльфа, но тот со всем своим невозмутимым видом уже начал строить портал к подножию гор. А Микаэль подлетел ко мне с благодарными объятиями. Я нашёл в себе силы улыбнуться и велел сосредоточиться на деле. Не хватало нам ещё ревности наших мужей. Правда ведь?

27 глава

Голдиолус/Гриша

Переход к подножию гор проходил уже в сумерках, ещё немного и солнце окончательно скроется за горизонтом. А дел у нас — непочатый край. Надо обежать всё поселение и предупредить оборотней, чтобы собрались все в одном месте — на главной улице, перед домом вождя посёлка. Там Андариэль и построит большой телепорт для отправки стольких особей сразу. Хорошо ещё, что поселение небольшое, за ночь управиться должны, а то и раньше — это как жители собираться будут. Микаэль обрадовал тем, что обегать поселение будет не надо. У дома местного вождя на столбе висит сигнальный колокол. Прозвонить несколько раз особым манером — и все жители сбегутся сами к этому столбу. Останется только оповестить всех об опасности и об общих сборах и эвакуации в назначенное время. А вот с вождём-то договариваться и вводить его в курс дела было надо, и поэтому мы все пятеро поспешили к нужному дому.

Ашур с Микитом с нами не пошли, предпочитая не таскать за собой дочь по опасным местам. И оставлять её одну в незнакомом месте, пусть и с дружелюбно настроенной драконицей, они не стали. А посему решились на переход по стационарному телепорту в королевство к Стеллину, чтобы вовремя предупредить о том, что этот самый телепорт нужно срочно заблокировать. И вообще — надо срочно готовиться к войне и обороне его приграничного замка, собирая всех окрестных жителей внутрь. Да и сплести заклинание купола над замком магам потребуется время, так что предупреждение не будет лишним.

Серебрина же прямо из телепортационной комнаты отправилась предупреждать об опасности Аурумеля, как она будет ему объяснять откуда у неё такие точные сведения о продвижении противника и заселение на территорию клана золотых драконов целого поселения оборотней, никого уже не интересовало. Перед нашим уходом она торопливо набросала на листе обычной бумаги, находящейся в комнате для записи прибывших через телепорт гостей, разрешение на поселение на территории её деревни оборотней и вручила его мне. Там же содержались и координаты нахождения нужной деревни, которые понадобятся для построения телепорта.

***

Вождь оборотней оказался до невозможности серьёзным и дотошным. Присутствие Микаэля значительно облегчило нашу задачу — собирая народ в колокол прозвонили сразу. Но пока все собирались этот немолодой уже мужчина дотошно выспрашивал что случилось, какие последствия будут если все останутся на месте и куда, в какие условия их собираются эвакуировать. Услышав, что все захваченные народы автоматически становятся армией захватчиков, раздумывать больше не стал. Позвал жену и велел срочно собирать самое необходимое, понимая, что всё унести всё равно не получится.

Оборотни оказались очень организованным народом, видимо проживание в приграничной полосе откладывает свой отпечаток на личность каждого здесь живущего. Выслушав Микаэля, который постарался доходчиво объяснить почему всем нужно срочно переселяться, и куда их собираются переселять, задали несколько вопросов о том, что брать в первую очередь, а что можно получить на месте, все разошлись собирать скромные пожитки. Ко концу времени, отведенному на сборы я отдал Андариэлю разрешение с написанными Серебриной координатами, и он начал строить телепорт в нужном направлении.

Первым на земли клана золотых драконов из телепорта ступил я, внешность принца клана на этот раз сыграла мне хорошую службу. Завидев меня выходящим из радужного круга телепорта, охранники деревни и не подумали поднимать переполох. Разрешение перекочевало уже в их руки, и посовещавшись они отправили одного из охраны за главой данной деревни. Между тем из телепорта начали появляться оборотни, нагруженные тюками с добром, даже немногочисленные дети обязательно что-то несли. На остаток ночи разместиться всем предложили на лугу около деревни, чтобы не беспокоить пока что спящее поселение драконов. Подошедший глава одобрил это решение и пригласил меня с мужем и друзьями оказать честь и переночевать в его доме. Отказаться и тем оскорбить гостеприимного хозяина я не мог, а потому пошёл куда повели, потянув за собой Сеню и показав Роме и Мику с Андариэлем, что они тоже приглашены.

Разместили нас в большом уютном несмотря на размеры доме удобно, предоставив кровати с набитыми душистым сеном матрацами и какими-то тонко выделанными шкурами вместо одеял. Ну что тут взять — драконы. Перед сном по законам гостеприимства нас покормили одуряюще вкусной мясной похлёбкой.

Даже Андариэль, видимо плюнув на своё эльфийское происхождение, уставший и голодный, наворачивал сиё кушанье за обе щёки. По всему было видно, что построение таких масштабных телепортов далось ему очень нелегко. Хоть и со свойственной всем эльфам невозмутимостью он не сказал ни слова о том, сколько магических сил всё это у него забрало. Даже хозяин дома посматривал на нашего эльфа с интересом видимо гадая что делает в столь странной компании настоящий эльф. Сеня хоть тоже выделяется своей явной человечностью, но раз он является моим мужем, что было явственно видно по брачной татуировке, то все вопросы о его присутствии сразу отпали.

Приговорив свою порцию похлёбки, я вкратце рассказал хозяину дома, что и почему нас с оборотнями привело сюда. Выслушав, мудрый дракон согласился с выводами Серебрины, что оборотни их деревне не помешают. Они знатные охотники, да и бросать на произвол судьбы приграничную деревню не дело. И так эльфийские захватчики подмяли под себя всё королевство оборотней. Их деревня в стороне от всех больших поселений и сюда далеко в горы эльфы вряд ли сунутся, а значит безопасность им гарантирована. Воевать же, не имея на своей стороне магии огня — только пополнить вражеское войско.

Увидев мои слипающиеся глаза хозяин, несмотря на то, что я тут как бы принц, погнал всю нашу компанию спать сокрушаясь, что и так заговорил меня допоздна. До кровати я шёл просто на автопилоте, хотя прихватить за руку мужа не забыл. Только вот уже устроившись с ним вместе под шкурой, я прижал его к себе насколько мог крепко, словно пытаясь запихнуть его внутрь себя и жалея, что вот потрахаться-то сейчас нам не получится. Вместе с нами в комнате расположили всю нашу компанию. И хоть член встал, как пионер готовый ко всему, да видно подвиги ему сегодня не светят. Ну да ладно — геройствовать он будет потом, а пока спать.

Хоть накануне и лёг поздно, но проснулся я, когда за окном было ещё темно. Поняв, что уже выспался начал обдумывать всё случившееся. И тут мозг почему-то зацепился за ту рьяную речь Сени в защиту чёрного дракона. Что же интересно случилось с ним во дворце чёрных, кроме исцеления, в котором непосредственное участие приняла Тамира?

Словно услышав мои мысли заворочался в кольце моих рук Сеня, до этого спокойно сопевший, положив голову мне на плечо. Я прикрыл глаза и выровнял дыхание притворившись спящим — очень уж мне было интересно, что будет делать сейчас мой любимый. А он вытянувшись насколько смог нежно клюнул поцелуем мою скулу и стал потихоньку выкручиваться из объятий, всё больше сползая вниз по моему телу. Пока наконец не скрылся полностью под шкурой, заменяющей одеяло, а там я почувствовал ласковые поглаживания своего члена Сениной рукой. Всё! Скрывать свой интерес мне сразу стало невмоготу, потому что член тут же словно прозвучала команда «На старт!», поднял свою голову. Останавливаться на достигнутом коварный соблазнитель не стал, а стянув с меня со всей осторожностью штаны, принялся вылизывать моего предателя. Сначала неумело, но всё больше входя во вкус он, действуя по наитию и небольшому вчерашнему опыту доставлял мне такое наслаждение своими ласками, какого я и в своей прошлой жизни не припомню. Вот что значит любимый муж! Я и кончил как неопытный мальчишка никогда не трахавшийся — быстро и бурно, закусив край шкуры, чтобы не застонать в голос. Сеня уже потихоньку выползал наружу облизываясь, как довольный кот, а я всё не мог восстановить сбившееся дыхание. Когда же сунулся к нему с ответной лаской он виновато прошептал: — Не надо, Гриш, я там, понимаешь, кончил, пока тебя вылизывал. Неудобно-то как перед хозяевами — постель измазал, — я тихонько счастливо рассмеялся, прижимая этого партизана покрепче к себе. — Ничего переживут. Они же знают, что мы молодожёны. Пусть спасибо скажут, что стонами весь дом не перебудили, — то ли успокоил, то ли ещё больше расстроил я Сеню.

— Давай ещё поспим, пока есть возможность, а то я с такими нежностями совсем растёкся по кровати, — попросил Сеню закрыв глаза и зевая во весь рот. Время для сна ещё есть, а про чёрного я мужа потом расспрошу — в более подходящей ситуации.

Утро принесло с собой вопросы, что нам теперь делать дальше. Отправляться в замок Стеллина, где нас ожидали Ашур с Микитом и Верочка, и продолжить путь к вулкану или же переправиться в королевство вампиров и узнать на месте, как там обстоят дела, и успели ли Ян с Васей предупредить и тем спасти хотя бы находящихся во дворце. А может магия захватчиков на вампиров и не действует совсем? У них же, в отличие от нашего, организм иначе устроен, пусть они не совсем мертвы, но всё же и не совсем живы… Плюс наделены они большей силой и магией, чем остальные народы. Недаром среди вампиров каждый второй — маг огня. Как-то не верилось, что они смогут поддаться этой дряни.

Рассудив, что среди нас есть эльф, уже прошедший испытание и не поддавшийся страшному туману; бог оборотней, который в любом случае ничему не подвержен из-за своей магии; Сеня, как заявленный спаситель этого мира, а значит непосредственно ему тоже нечего чужой магии бояться; ну и слабое звено — мы с Микаэлем (себе и ему я выдал марлевые повязки из своего медицинского кейса — не, ну, а вдруг поможет, да и в любом случае долго мы там находиться не планировали, принял решение — во дворец к вампирам! А если там ребят не окажется — сразу оттуда.

***

Что мы опоздали, стало ясно с первых мгновений после выхода из телепорта. Во дворце царила странная тишина — не наблюдалось ни вампиров, ни оборотней, всегда пребывающих здесь во множестве, как супруги или просто «источники жизни» для кровососущих. Зато то тут, то там на полу около окон наблюдались странные кучи пепла. Некоторые уже рассыпались и разметались по полу, но несколько продолжали сохранять странно похожую на тело человека форму. Осторожно приблизившись, я взглянул внимательнее на то, что лежало передо мной. Это оказался обращённый в пепел вампир. В предсмертных корчах у него выдвинулись острые иглы клыков, которые не спутаешь ни с одними другими — такие только у вампиров. От подобного зрелища холодок пробежал у меня вдоль спины. Что же здесь могло случиться? И где теперь искать Яна и Василия? Столько вопросов и где найти ответы? Оглянувшись на своих спутников, заметил, что все разбрелись по комнате разглядывая пепельные останки и нечаянно задел, лежавший передо мной пепельный труп. Он с тихим шорохом осыпался вниз, теряя очертания тела и превратился в обычный прах.

Где наверняка расположены комнаты Яна и его супруга мы не знали. Проводить нас туда вызвался Рома, как божественная натура он в каких только дворцах не побывал, поэтому представление о расположении хоть какое-то имел. Так мы и отправились на поиски по этому до ужаса тихому, безжизненному дворцу, надеясь лишь на то, что конечная цель нашего путешествия всё же приведёт нас к живым друзьям, а не к такой же гнетущей тишине комнат и пепельным останкам. Дойдя, по прдположению, до ответвления коридора, за которым начинались королевские спальни, мы начали заглядывать в каждую комнату, надеясь обнаружить своих друзей.

Странно, но в каждой комнате царил абсолютный мрак. Заходить внутрь даже в сопровождении всей нашей компании было бы страшновато. Да и зачем? Раз там темно значит никого же там нет, разве не понятно? Я уже развернулся на выход, когда вдруг меня сбил с ног мгновенно вцепившийся в шею вампир, тут же зачавкавший, будто пережёвывал мою шею, а не пил кровь, с жадностью высасывая из меня жизнь. То, что я дракон, наверное, и спасло меня — успел захрипеть, привлекая внимание своих спутников. Из коридора ко мне бросился Андариэль мгновенно разжигая в руках огненный шар. Запустил он его в ту же секунду не мешкая, чем наверняка спас мою жизнь. Моим плечам сразу стало легко, словно лежащий на мне вампир тут же испарился. В принципе так оно и было — по обе стороны моего тела начал осыпаться пепел.

Спасибо драконьей регенерации, сразу же начавшей действовать — рана на моей шее чуть пожёванная зарастала на глазах. Ко мне с другого конца коридора со всех ног нёсся Сеня — как он успел уйти так далеко от меня, ведь вот только недавно за рукав цеплялся — загадка. Подбежал весь бледный, с расширившимися от страха за меня глазами. Хотел видно броситься ко мне на шею чтобы обнять, но увидел ещё не совсем затянувшуюся рану и побледнел ещё сильнее. Нашёл выход — притянул меня к себе за пояс и начал истерически целовать моё лицо, не заботясь о том, куда попадают его губы. Шепча между поцелуями:

— Люблю, люблю, только мой, живой! — нашёл в себе силы и прижал его голову к груди, поглаживая по спине, как ребёнка успокаивая и давая уверенность, что вот он я здесь живой и никуда не делся, а ранка на шее — это сущий пустяк.

Видимо услышав шаги в освещённом коридоре в самом его конце открылась дверь пропуская показавшегося из-за неё Яна.

28 глава

Голдиолус/Гриша

— Привет, Ян! Что у вас тут произошло? Такое ощущение, что это апокалипсис в натуральном своём виде, — что есть моей драконьей мочи крикнул я через весь длиннущий коридор, секундой ранее потрудившись зажать Сене уши обеими руками, но всё равно мой нежный супруг не смог не вздрогнуть от неожиданности. — Ребята, быстро все идите сюда и хватит орать! — серьёзное выражение лица и властный тон голоса выдавали напряжение и озабоченность создавшейся обстановкой.

Быстро преодолев расстояние, отделяющее нас от распахнутой настежь двери комнаты Яна, мы организованно, буквально, влетели внутрь. И застыли сразу, только переступив порог. На огромной кровати, скованный по рукам и ногам лежал, без конца испытывая цепи на прочность, натягивая их на себя мощными рукам-лапами, супруг Яна — Василий. Рот его постоянно щерился в страшном оскале, демонстрируя ужасные тигриные клыки, а вырвавшийся на свободу хвост с силой лупил по кровати, выдавая крайнюю звериную ярость.

Рядом с кроватью, глядя на бьющегося на ней в полуобороте Василия, стояла женщина. Даже скорее призрак женщины, тщетно старавшийся успокоить озверевшего оборотня, ласкаво поглаживая его голову. Тот щёлкал зубами прямо по её рукам, видимо с целью перекусить раздражавшие его конечности, но безрезультатно. Зубы проходили сквозь бесплотные руки, не причиняя никакого вреда призраку. А женщина стояла и продолжала гладить, и от каждого её поглаживания зарастали кровавые раны от цепей на руках-лапах Василия. Но не утихомиривали в нем зверя.

Наверное, это было жестоко — возвращать Василию нетронутую плоть, чтобы он в очередной раз мог разорвать себе кожу и сухожилия, но иначе, в итоге, он вообще остался бы без конечностей, перетерев их цепями.

— Слава Богине ты появился! Не иначе она сама вразумила тебя прийти сюда! — с этими странными словами призрак посмотрел мне прямо в глаза, а я понял кого вижу перед собой — это была мама Васи. Настолько её взгляд и черты лица, только в женском варианте, напоминали самого Василия. — Объясните, в чём может заключаться моя помощь здесь, и я все сделаю, а пока я ничего не понимаю, — в недоумении произнёс я. — Если только усыпить его, чтобы он хоть ненадолго перестал травмировать руки, но я не уверен, что земное лекарство подействует против магического состояния. Это я ещё изучить не успел, хотя попробовать можно.

Я протянул руку к Андариэлю подхватившему мой медицинский кейс, когда нас позвал в комнату Ян. Сам я про него совсем забыл — впервые за все время своей земной и внеземной практики врача, настолько происходящее во дворце захватило мои мысли.

— Васю нужно убить. И чем раньше, тем лучше, — подобные слова дико звучали в устах женщины-матери, с любовью заращивавшей раны на руках сына, — Просто поверь, так нужно. Именно смерть может его спасти, но, главное — ты. Как «проводник душ» — на тебя вся надежда. Без тебя никак.

Пока длился мой, довольно странный, разговор с призраком, к кровати подошёл Рома и, бегло осмотрев лежащего, произнёс:

— Странно, кто-то уничтожил его магическую привязку ко мне, как к Богу оборотней. Такого я не ожидал, даже не знаю, кто может обладать такой силой, — задумчиво покусал губу Роман и, больше ничего не сказав, отошёл, видимо, согласившись с заявлением призрака и, думая, что мне тоже предельно очевидно такое решение вопроса.

— Ты можешь мне всё-таки объяснить, что здесь произошло? Где твой отец и почему Василий в таком состоянии? Пока буду настраиваться, я хочу, как фон услышать твой рассказ, чтобы хоть чуть-чуть быть в курсе дела, если меня опять выкинет к Богине в Междумирье, — обратился я к Яну и отошёл к обитой шёлком стене, опустился рядом, удобнее располагаясь и готовясь повторить путешествие «проводника душ», совершённое уже однажды мной, тогда во спасение Верушкиной — сейчас черед Василия.

Ян начал рассказ с самого начала. Я его не подгонял, надеясь услышать необходимую мне информацию до того, как окончательно войду в транс и отрешусь от этого мира. Думаю он поймёт, когда надо будет лишить жизни супруга. Как он это будет делать, я старался не думать, для меня это было за гранью понимания, но, наверное, для Сени я сделал бы тоже самое, если бы от этого зависела его жизнь. Или не сделал? Надеюсь, жизнь будет ко мне милостива и не поставит перед таким страшным выбором!

— Когда мы переместились сюда — было уже поздно, — Ян присел рядом и рассказывал вполголоса, но я чувствовал, что остальные так же жадно ловят каждое его слово.

Он продолжал: — Под покровом сумерек все жители дворца и города, и даже окрестных деревень стояли на главной площади, а прилегающих переулках толпились те, кому не хватило на ней места. Окутанные странным липким туманом, они больше напоминали управляемых зомби — ничего не выражающие, бессмысленно смотрящие на всё глаза и неловкие движения, уснувших находу. И если оборотни, проживающие в каждой вампирской семье в качестве «источника жизни», таковыми и остались после того, как туман рассеялся, лишь двигаться стали как обычно, то с вампирами произошла странная метаморфоза. Они приобрели ещё более неуловимую быстроту и отточенность движений, но, при всём этом, ещё и ужасающий голод. Иначе, чем объяснить то, что они стали накидываться на стоящих в общей толпе оборотней, выпивая их насухо практически за минуту. А когда с оборотнями было покончено попытались перекинуться на себе подобных, но тут уж не всё так просто — быстрота реакции досталась каждому вампиру. И поэтому они, уничтожив всех оборотней, быстро разбежались по всему городу и дворцу и заняли оборонительные позиции. Эльфы же, спровоцировавшие подобные зверства, увидев, что из этого алчного, взбесившегося стада послушного войска не получиться, поняли, что их самих могут легко прикончить, молниеносно открыли телепорт и ретировались в неизвестном направлении. Оставив город на растерзание озверевших, сошедших с ума моих соплеменников.

— Я наблюдал, как убивали оборотней с верхнего этажа дворца. Сделать ничего не мог. Я не мог остановить эту расправу. Слишком опоздал, да и подойти ближе к эльфам мне бы не дали. Магов огня, не поддавшихся странному туману и стоявших в досягаемой близости к пришельцам, расстреляли тут же. Они стреляли! Стреляли из автоматов! АК-74! Эти эльфы профессионально им владели! Огнестрельное земное оружие в этом мире — откуда? Что-то тут нечисто с этими захватчиками, — Ян прикрыл глаза, словно заново переживал всё увиденное, как в страшном сне.

Даже ему, профессиональному воину, массовое убийство на его глазах далось тяжело. Но, встряхнувшись, он продолжил рассказ, а я уже начал уплывать в небытие, поэтому повествование воспринимал смутно, как сквозь стекло. Оказалось, что Василия попытался выпить король Михал, явившийся после случившегося на площади во дворец. И он бы преуспел в этом деле если бы не Ян, в порыве гнева выпустивший огонь из обеих ладоней прямо на приёмного отца. В считанные секунды от Михала осталась только кучка пепла. И сожаления Яна от всего случившегося я скорее чувствовал, уже почти перейдя в состояние астрального тела. По словам Яна, следом за Михалом в эту часть дворца начали проникать остальные вампиры и ломиться в дверь, чуя живую кровь. Ян с Василием успешно отражали атаки свежеиспеченных зомби, но когда решили прорываться к телепорту и вышли из комнаты с целью покинуть дворец, нападающих оказалось уже слишком много. Супруги поняли, что нужно немного переждать за дверью покоев, собираться с силами и все обдумать. А с рассветом за дверью наступила благословенная тишина. Осторожно выглянув наружу Ян увидел везде по коридору только кучки пепла — всё, что осталось от тех, кто не успел найти себе тёмное убежище на дневное время. Солнце стало единственным защитником живых от неумолимых хищников ночи.

Но испытания, оказывается, только начинались. Это стало ясно, когда Василий, неожиданно стал преображаться. Сначала он без причины угрюмо, тяжело исподлобья смотрел, а потом начал оборачиваться, но отчего-то застыл в полуобороте и, что уж совсем дикость, кинулся на Яна. Явно не для поцелуев. Спасло только то, что вампир быстрее и сильнее оборотня даже в таком состоянии, но Яну пришлось попотеть, пока отыскал в подземной тюрьме цепи и приволок их сюда. Василий всё это время преследовал супруга и не оставлял попыток прикончить. Навыков спецназовца Вася не растерял, а потому Яну пришлось приложить все усилия, чтобы скрутить мужа и приковал к кровати. А когда Василий начал ранить себе руки, грозя остаться совсем без них, появилась его мама и стала их заращивать. А потом появились мы.

Видимо Ян решил, что пора, и, поднявшись, подошёл к мужу, всё ещё бившемуся на кровати, и вывернул его голову вбок до щелчка, ломая шейные позвонки. Потом аккуратно вернул голову на место и, упав рядом, накрыл уже безжизненные губы своими. Ему даже оскал не мешал, он просто целовал Васю, будто просил прощения.

«Это какую же силу воли нужно иметь, чтобы собственноручно убить любимого мужа, имея лишь призрачную надежду на его оживление. А вдруг у меня не получится, как в прошлый раз с Верочкой? Видимо, Ян во мне не сомневался, а значит и я не должен», — эти мысли я додумывал уже отделившись от своего тела маленьким дракончиком и догоняя мелькнувшую ярким серебристым светом душу Василия.

А дальше я знакомым путём последовал за душой, она, правда, в отличие от Верочкиной быстротой не обладала, но и поглотить себя, чтобы вернуться обратно в тело, мне не давалась. Приблизившись к ней на минимальное расстояние, я смог разглядеть на чистом серебристом фоне чёрные язвы, явно разъедавшие её даже сейчас. Скорость поедания была чудовищно быстрой — на глазах серебряного становилась всё меньше и меньше, зато появлялась грязная ржавчина, осыпающаяся прямо на глазах. Тут уже я и сам понял, что сейчас поглотить её и вернуть будет большой ошибкой. Вася или совсем не выживет или превратится в бездушного истукана, способного только на жестокость. Чего по-видимому и добивались захватчики, насылая свой страшный туман. А значит, надо нам с душой добраться до конечного пункта и посетить саму Богиню судьбы.

И когда мы добрались до открывающегося портала забирающего души на перераспределение, я вцепился задними лапками в нужную мне душу и смело полетел навстречу только начавшему открываться проходу. Время дорого, а очереди нам ждать не с руки.

А портал, пропустив только нас с Василием, вдруг захлопнулся и ни одной души вместе с нами не попало на эту яркую, хорошо мне знакомую, полянку Богини. Я увидил Майоринью, она бежала навстречу к нам к нам с другого её края. Запыхавшись и даже не отдышавшись, она выхвалила из моих ослабевших лапок уже начавшую совсемтускнеть душу. Взмахнула замысловато рукой, еле слышно пробормотав заклинание, и прямо у её ног зажурчал родник, в воде которого Богиня попросту начала отмывать душу от ржавчины. Пока душа Васи опять не засияла чистым серебристым светом.

Потом Майоринья поймала и меня за крылышко и искупала в волшебном роднике.

— Бррр, холодно же! — пожаловался я, не обращавшей на моё дрожание никакого внимания, Богине.

— Не ной, Голдик. Поверь так надо. Иначе у тебя просто не хватит сил долететь обратно — твоё время заканчивается. Но именно для тебя я сделать ничего не могу — иногда, боги не должны вмешиваться — даже боги следуют правилам, крылатый. Поможет тебе твой муж, больше я сказать тебе не вправе. Иначе судьба твоя изменится бесповоротно и уже ничто тогда не сможет тебя спасти, а так у тебя есть великолепный жирный шанс. — Богиня улыбнулась немного печально, но через секунду снова стала меня подбадривать, — Я уверена, что с разгадкой вы не опоздаете. Да ты не бойся, он у тебя прекрасно знает способ помощи. Главное, найди его вовремя. Вот не может эта Богиня, чтоб её, без загадок! Хотел уже возмутиться, но передумал. Не настолько она бездушная, чтобы шутить жизнью и смертью живых пока людей. Ведь правда же? А значит, и так предупредила, и сделала всё, что смогла, искупав в волшебном роднике и намекнув, чтобы был начеку.

— Скажите, Богиня, а что это за странные товарищи эльфы, которые нападают на всех подряд с современным в моём бывшем мире оружием? Разве возможно было его протащить в магический мир без вашего ведома? Так они всех существ там истребят. Что они хотят этим доказать? Ну что крутые и так понятно, это они без проблем уже доказали, а дальше-то что? — у меня накопилось сразу столько вопросов, что я залпом их все и выложил Майоринье.

— Эти странные товарищи эльфы — пришелец с другой системы планет. Там брат мой является создателем, и почему его подопечный разгуливают не только по мирам, но и по системам, я пока не выяснила. Знаю только, что он владеет магией построения порталов и способен подчинять и преобразовывать в себе подобных души нашего мира. Этот липкий туман и есть споры, которыми он размножается. Но носитель должен быть из той расы, что живёт в данном мире, так что в моём мире это эльф. Этот сволочной князь эльфов, любитель погулять в бывшем твоём мире. Князь частенько наведывался туда просто потому, что ему так хотелось и нравилось. А пришелец просто нарушил его межмировой телепорт и завладел телом князя во время его перехода в твой мир. Твой бывший мир пришельцу не подошел, не понравился, он всего лишь подчинил своим туманом в нем себе несколько помощников из самых влиятельных представителей рода человеческого, добыл оружие и вернулся телепортом в мой магический мир в теле князя эльфов, прекрасно себя в нем чувствуя. Где и принялся завоёвывать себе власть на всей территории. Он очень умен, хитёр и силён, и мне вмешиваться не с руки, пока не поговорю с братцем — не хочу ввязывать миры в войну. Но если его победите вы, то я будто бы и ни при чём, а вы спасёте всех и свою планету, — мне показалось, что богиня посмотрела на меня умоляюще, во всяком случае просительно.

— И как вы предлагаете его победить, если мы даже подойти к нему не можем? Просто убить его не получится. Уничтожь мы тело князя — он найдёт себе другое, лучше прежнего, — я вступил в переговоры, хотя как я мог решать за всех, но я надеялся хотя бы выудить побольше информации. — Его может победить только огонь. И ты прав, его главное семя может переходить из одного тела в другое. И он будет искать себе более подходящее и могущественное тело в магическом мире. Всё, больше я сказать тебе не имею права. Придумывать, что можно сделать, чтобы помочь миру, придётся вам самим. Да и тебе надо избавиться от заразы, иначе, ты просто не доживёшь до избавления. Прости. Всё вам с Васиной душой давно пора. И да, душу тебе придётся опять нести в лапах, рисковать нельзя, — с этими словами Богиня хлопнула в ладоши открывая портал.

29 глава

Голдиолус/Гриша

Обратный путь я летел изо всех сил махая призрачными крылышками, а сознание с каждой секундой меркло всё больше. Дважды я чуть не выпустил из лап чистенькую Васину душу. Хорошо хоть она вела себя примерно и даже не пыталась шевелиться. От души шло еле уловимое тепло и кажется оно-то и дало мне силы завершить наше путешествие.

Чтобы не терять времени, как только добрался до конечной цели, сразу полетел к телу Васи, всё так же распростёртому на кровати. Про себя молился лишь об одном — чтобы к моему возвращению с тела убрали все повреждения несовместимые с жизнью. Оперировать в состоянии полуобморока я был не готов.

Хотя о чём это я? Тут же присутствовал призрак мамы, прекрасно понимающий и знающий, что нужно делать в той или иной ситуации. Тело лежало в естественной позе с уже восстановленными позвонками и готовое принять единственно нужный ей для жизни компонент. Слава Богине! И слава любящим матерям, способным помогать своим детям даже тогда, когда, казалось бы, уже нет надежды на спасение!

Туман всё больше затмевал мой разум, оставляя в приоритете лишь одно желание — покрепче сжать в лапах не сопротивлявшуюся душу и разорвать её на клочки. Но буквально выламывая из сознания себя прежнего, со всего маху опустился на грудь Василия со стороны сердца, просто втаптывая в него его светлую душу.

«Ещё небольшое усилие, ещё немного… Мне надо дотянуть до собственного тела… Если не смогу — останусь свихнувшимся призрачным дракончиком навсегда, блуждая здесь до тех пор, пока Богиня не смилостивится, упокоив меня навечно…», — только эти мысли придавали мне по крупице сил, чтобы всё-таки долететь и слиться с собственным телом. «Смог, я смог!»…

В сознании отключилась способность сопереживания — равнодушно смотрел на воскрешение Василия.

Злополучный укус вампира на шее пульсировал, словно отсчитывал минуты моей настоящей жизни. Как в калейдоскопе начали мелькать отдельные моменты:

Испуганное склонённое надо мной лицо любимого, что-то говорившего, а в следующий момент я уже рванулся к нему с единственным желанием вцепиться ему в шею и вырвать горло… Потолок, и собственные руки и ноги чем-то удерживаемые… Скосил глаза — цепи… Раны кто-то лечит… Мужчина надевает на шею что-то… Чуть легче дышать… Последнее усилие над собой… Шепчу: «Огонь…» Чернота…

Авксентиэль/Сеня

Впервые видел подобную магию — мой Гриша, сидя на полу возле стены, настраивается на что-то недоступное моему пониманию. Даже не посмотрел на меня и не сказал ничего ободряющего. Вообще после укуса вампира он недолго ещё был похож на себя, потом начал неуловимо меняться — это я чувствовал на уровне подсознания. Поначалу обиделся на него за такое охлаждение, но по мере того, как рассказ сидящего около Гриши Яна подходил к концу, всё больше понимал, что вскоре и мне придётся перенести что-то подобное. Как же я сейчас понимал Яна! Но если у того была хоть призрачная надежда на воскрешение и выздоровление мужа, то что делать мне — я не знал. Где, в ситуации когда дорога каждая минута, искать ещё одного «проводника душ»? Сидел рядом с Гришей и умирал от осознания своей никчёмности.

Обмяк. Сразу стало ясно, что в теле нет никого — пустая оболочка. У живого существа есть аура, пусть она не видна невооружённым глазом, но она чувствуется, а тут и не мёртвый, и не живой. Сразу захотелось от него отодвинуться. Перетерпел. Ян вон с безжизненного тела супруга глаз не сводит. Целовал, как живого. А я, что за тварь?

Время… Как переждать его, когда беспокойство за любимого застилает всё?.. Притихли все, даже находящие в любой ситуации что-то смешное Ромка с Миком… Тишина давит на уши… Кажется ещё чуть и сойду с ума… Богиня, помоги!..

Ян нарушил тишину — слава, Богине!.. Но его движения маятника не принесли облегчения… Призрак склонился над телом Василия, явно восстанавливает сломанную шею… Что же так долго?..

***

Движение грудной клетки Василия заметили все. Повскакивали со своих мест, окружив кровать. Даже Андариэль, эльф застыл рядом со всеми, внимательно вглядываясь в приобретающее живой румянец лицо Василия. Открытые глаза и осмысленный взгляд заставили всех вздохнуть с облегчением. Всё закончилось!

Ян понял, что всё плохое позади, и его любимый вернулся к нему, начал освобождать его от цепей. А потом надолго прильнул к нему в крепком объятии, Вася же, убрав полуоборот, обнимал супруга в ответ не менее крепко.

Я же, как только понял, что мой Гриша вернулся в своё тело, поспешил к нему, надеясь увидеть такую же ясность во взгляде, как и у Василия. Его-то вон от какого наваждения смог вылечить, значит и сам будет такой, как прежде. Но успел только склониться к нему чуть ближе, как был тут же буквально отброшен от мужа к противоположной стене, не долетел до неё лишь немного упав рядом, больно приложившись головой об пол. А на месте, где только что была моя шея, щёлкнули Гришины зубы. Стало больно и обидно, но приглядевшись внимательнее понял — ни одного проблеска разума в широко открытых глазах нет.

Спас меня Рома, который как оказалось внимательно следил, что будет происходить с Гришей. Вот тут он и продемонстрировал свою божественную силу — ловко скрутил Гришины руки за спиной. Придерживая обе руки своей, удерживал голову так, чтобы избежать укуса обезумевшего Гриши. На помощь уже спешил Мик, подхвативший ноги безумца и вдвоем они отволокли его на кровать, приковав в точности так, как до этого был прикован Василий. Опять от меня никакого толку!

Тяжело ступая после падения, придерживая сразу загудевшую от боли голову, подошёл к распятому на кровати мужу. Тот жутко щерился на всех острыми, как иглы, зубами — кажется превращение у него началось со страшной улыбки дракона.

На миг мелькнуло и погасло сознание, может, мне показалось… Но нет, опять проблеск, ещё один, когда призрак начал залечивать его раны на руках и ногах…

Заорал об этом во всеуслышание, не зная, как отреагировать — радоваться или тревожиться сильнее. Подошёл Ян, на ходу снимая со своей груди обережный амулет, подаренный ему для покойного отца Серебриной. Гриша, не вырываясь, дал надеть его на себя и, кажется, даже его взгляд принял немного осмысленное выражение. Но ненадолго. В последний раз он каким-то невероятным усилием нашёл в себе силы прошептать слово: «Огонь!», — и окончательно впал в страшное состояние безумства.

Амулет не помог!

— Огонь? Он сказал огонь? Он что предлагает сжечь себя? — я даже вздрогнул от резкого выкрика Микаэля, тоже услышавшего своим звериным слухом последнее слово Гриши. — Может и так, но мне почему-то кажется, что здесь совершенно другое. Верочка ведь сказала тогда перед расставанием, что помочь против захватчиков может огонь. Да? Это если напрямую воевать с ними, то нужно именно так. А вот если нужно выгнать заразу изнутри, то что? Значит надо загнать огонь внутрь. А Гриша у нас кто? Правильно дракон. И пусть золотые драконы не выпускают из себя пламя, я знаю кто может ему с этим помочь! ТАМИРА! Она жрица того волшебного драконьего вулкана, который наградил огнём первого чёрного дракона! Она обязательно поможет, она добрая, а Гриша ведь ей не совсем чужой. Его даже Серебрина признала! У него память и чувства остались от прежнего владельца. И пусть они почти не виделись с ним, но она его точно не бросит! Всё решено! Надо без промедленья его переправлять к ней, — я даже почувствовал себя намного лучше, когда понял, что нужно делать и кто мне может помочь в выздоровлении любимого.

— Подожди, ты хочешь сказать, что отправишься обратно во дворец к чёрным драконам, откуда тебя совсем недавно вытащили эти ребята? Там же чёрный принц или теперь уже король, — Микаэль кивнул на Васю и Яна

. — Именно это и хочу сказать. Нам нужна Тамира, и будь там хоть чудище, хоть дракон, да хоть кто — я всё равно туда пойду, если это требуется для спасения жизни Гриши! — я твёрдо и с вызовом посмотрел на всех, готовый драться за своё решение, но увидел лишь уважение в глазах ребят. Никто и не думал оспаривать предложенное, тем более что другого выхода никто не видел.

— Прости. — Рома ловко вставил в рот Грише свёрнутую ткань вместо кляпа. Для надёжности ещё и обмотал несколько раз вокруг головы оторванную от простыни ленту. Руки сковали сзади, опасаясь его находчивости — управляться с мужем мне предстояло одному. С нами не пошёл никто. Рома не хотел, чтобы Анзор, если увидит его понял, что он был до сих пор жив, предоставив тому горевать от его смерти. Ян с Васей тоже не могли идти — Анзор наверняка догадался, как из дворца пропал Сеня и кто ему помог, Андариэль не мог по той же причине. А я особо и не настаивал. Нет так нет. Справлюсь сам! Хоть что-то сделаю для мужа именно я!

Я даже телепорт настраивал сам, изрядно при этом удивив всех присутствующих. Они конечно знали, что у меня есть этот дар, но не ожидали, что он уже развит настолько сильно, что, пожалуй, даже дар Андариэля слабоват перед ним.

Подхватил поудобнее на руки извивающегося Гришу, кивнул всем сразу в знак прощания и шагнул в радугой переливающееся окно телепорта.

***

Моя прежняя комната во дворце чёрных драконов! Сгрузив Гришу на пол, побоялся, что с кровати он просто-напросто упадёт, я сразу же отправился на поиски Тамиры. Ничуть не боясь повстречаться со своей истинной парой — королём Анзоргусом, а может даже надеясь на встречу. Покажу ему, что я теперь в браке с любимым, пусть подумает на досуге, чего я достоин, а чего нет.

Как ни странно, до Тамиры я добрался без происшествий, вернее она сама мне навстречу спешила уже. С ходу обняла, давая понять, что она помнит обо мне и отношение своё не поменяла. А я, подхватив её на руки помчался обратно в свою комнату. Да, не очень учтиво, но она не особо и возражала, а когда увидела к кому я её принёс, то легко мазнув поцелуем по моей щеке устремилась к червём извивающемуся на полу Грише.

— Тамира, ему нужен огонь! Понимаешь огонь, он дракон, только это его может спасти! — безо всякого вступления начал я. — Ты ведь жрица волшебного вулкана, там он сможет вылечиться!

Успев только легко пройтись по голове Гриши рукой, Тамира легко подскочила, бросив на ходу:

— Возьму всё необходимое и летим — времени терять нельзя, ты прав. — и устремилась к выходу.

— Потерпи, родной, скоро полетим к спасительному огню, ты обязательно выздоровеешь. Я тебе обещаю! Только не умирай! — последние слова я уже кричал видя, как всё безжизненнее делается лицо Гриши. Он даже извиваться почти перестал, движения тела больше напоминали конвульсии.

— Быстрее! Умоляю, быстрее! — взмолился я, услышав, как хлопнула дверь за стеной. Начав строить основу телепорта, я ждал только основные координаты, которые, как я надеялся и принесла Тамира.

Обознался — за спиной оказался Анзор, увидев над кем я причитаю, ни слова не говоря подхватил на руки Гришу, вынося того на балкон, давая понять, что и телепорт надо будет строить там и побольше. Начал свою работу заново, понимая, что транспортировка будет опять в лапах дракона. Хоть бы рёбра в этот раз остались целы.

В комнату буквально влетела Тамира, сунув мне в руку листок с нужными координатами. Надеюсь смогу с ними разобраться. Поздновато конечно я спохватился, но времени всё равно нет. Надо — значит, надо. Зря я боялся — врождённый дар не дал сплоховать. Координаты словно отпечатались где-то в голове, давая настроить направление и дальность построения телепорта. Вздохнул свободнее и начал творить волшебство, отдавая действу всего себя. Осыпался крупинками и опять собрался воедино, а когда пришёл в себя передо мной сияло огромное окно телепорта, способное вместить в себя не одного дракона.

Анзор уже обратился в огромного чёрного дракона и, подхватив в задние лапы безжизненное тело Гриши, сразу же влетел в открывшийся телепорт. А я остался на балконе дожидаясь оборота Тамиры. Та не заставила себя ждать и, легко перемахнув через балконную ограду, взлетела изящной, по сравнению с Анзором, серебряной драконицей. Но путешествовать сквозь телепорт мне пришлось тоже — в её задних лапах — некогда было церемонии разводить.

Вот он — волшебный вулкан! С путешествия к которому, всё началось. Величественная гора с углублением кратера вместо пика вершины. Теперь я вижу его воочию, надеюсь только, что не слишком поздно для того, кто так желал сюда попасть, чтобы обрести своего дракона. Нет! Даже думать об этом не буду!

А Тамира уже начала одной ей известный ритал. Всё быстрее вращаясь в бешеном танце на вершине вулкана. В полумраке на её лице плясали отблески огня, вырывающиеся на поверхность из глубины кратера, делая её лицо то до неузнаваемости уродливым, то ослепительно прекрасным. Кажется, ещё чуть и она сверзнется с отвесного края в кратер, но каким-то чудом жрица оставалась на поверхности, всё громче выкрикивая слова заклятья. А потом просто сбросила уже освобождённого от кляпа и оков Гришу прямо в середину кипящего лавой кратера.

30 глава

Анзоргус

«Основную массу жителей Дракарии надеюсь сможем уберечь.» — я сидел за столом в своём кабинете подперев голову руками и прикрыв глаза. Идти отдыхать в свою комнату не хотелось, совсем ничего не хотелось.

Устал… Очень устал оттого, что пришлось со страшным грузом беспокойства за любимых парней заниматься спасением оборотней, их доставкой и размещением. Читал доклады со всех драконьих кланов об их готовности к осаде, последовавшие после моего приказа принять меры безопасности и срочно уводить всех в защищённое куполом место. Как правило это была территория главного замка. Но подозреваю, что и одиночных драконов в горах полно. Ведь охотники и просто живущие отдельно от основных поселений всегда есть. А значит вероятность того что пришедший в этот мир страшный враг может обзавестись собственными драконами всегда есть. Но принятые меры меня удовлетворили.

Я никогда не поверю, что кто-то из моих любимых парней может погибнуть. Тамира обещала мне счастье, значит оно обязательно ко мне придёт. Сеня и Золотко — вот моё счастье. Я это уже понял, лишившись их обоих. Не было на них зла, толи от усталости, толи ещё почему, но я простил им их побеги от меня. Острое чувство тоски и одиночества сжало сердце. Да я должен помочь Сене спасти этот мир, но кто сказал, что я буду это делать рядом с ним? Может моё спасение и заключается вот в этих вот приказах о принятии мер безопасности, да в предоставлении убежища для всех нуждающихся. И ведь дороги судьбы могут повернуть в любую сторону — Тамира сама так сказала. А вдруг они разведут меня с моими парнями навсегда? «Искать! Я всегда их буду искать! Чего я разнюнился? Дракон называется, да ещё и король правящего клана! Соберись, тряпка!» — резко встряхнув головой я быстро поднялся на ноги и пошёл в свои комнаты. Надо отдыхать после тяжёлого дня.

Уже идя по коридору в свои покои увидел буквально вылетевшую из бывшей Сениной комнаты Тамиру. Увидел, как она обеспокоена, наверное, впервые вижу её такой испуганной, даже в чужой памяти тела не сохранилось чтобы она так была за кого-то взволнована. Бросилась ко мне со словами:

— Анзор, иди к ним! Ты очень нужен! — и больше ничего не объясняя побежала дальше по коридору, видно к себе торопилась.

Вошёл в комнату, которую только что покинула Тамира и на миг остолбенел — на полу около стены лежал тот, кого я уже давно искал. То, что он ещё жив выдавали только слабые конвульсии тела, а около него уговаривая не умирать сидел мой истинный — мой Сеня. В голове щёлкнуло — Сеня короткая дорога к моему счастью! Да вот же они вместе, только, что-то состояние Золотки мне не нравится! Не ожидал его увидеть почти при смерти в счастливый миг встречи. И ведь явно умирает от какой-то странной заразы, а спрашивать воздержусь. Своими словами я уже много себе испортил, спасибо хоть сейчас у Сени хватило ума прийти сюда просить помощи. Потом его за это поблагодарю!

Обернулся мой эльфёнок со слезами на глазах, а рядом сияет радужное пятно телепорта — явно заготовка для будущего перехода. Только для дракона она маловата, а что добираться придётся именно драконом я почему-то не сомневался. Подхватил своё Золотко на руки и на балкон понёс, кивнув Сене, чтобы там телепорт строил. Он как-то быстро заготовку скомкал и выйдя на балкон принялся по новой творить волшебство. Тут и Тамира подоспела, сунула ему в руки лист бумаги с какими-то каракулями, но видно для Сени они были очень важны. Он совсем от нас отрешился и словно рассыпался, а потом собрался воедино, разведя руки в стороны. А между его ладоней сиял радугой телепорт, который он на глазах растянул до такого размера, что я и вообразить не смог бы. Туда не только дракон, ещё кто-нибудь покрупнее прошёл бы. Я аж замер от восхищения его силой, но времени терять нельзя. Обернулся в дракона и в передних лапах, прижимая к себе, чтобы ничем не навредить понёс своё сокровище туда, где Тамира собралась его лечить.

«Опа-на, никак легендарный вулкан! Ну, а что, закономерно. Раз странную заразу можно выжечь огнём, значит Золотко и впрямь где-то на этих эльфийских гадов нарвался, что липкую заразу сеют, и чтобы вылечить его надо, чтоб он этот огонь внутрь себя принял.» — подумал, а у самого сердце заволновалось — не поздно ли уже его спасать. Вон он уже даже и двигаться перестал. Положил его на камень, цепи с него снял — Сеня ключик без разговоров отдал. Сам он голову размотал, да кляп изо рта вытащил. Я уж хотел было Золотко раздевать — в огне-то одежда сгорит ведь вся, да только спустил рубаху с плечей, как наткнулся на предплечье на чуть светящуюся в темноте татуировку. Брачная — прострелила мозг догадка. Больше я уже не смог к нему даже прикоснуться некоторое время. А Сеня заботливо натянул одежду обратно, пряча от меня свои глаза. Я всё понял — они супруги! Мои ребята — супруги, но без меня… Почему так горько?

Тем временем Тамира исполняла завораживающий своей жуткой красотой танец вокруг кратера вулкана. И на последнем замысловатом витке сделала быстрый пасс руками, и Золотко моментально оказался в её руках, а она, не долго думая, просто скинула его в кратер вулкана, на дне которого кипела бурлящая лава.

Когда я это увидел, хоть умом и понимал, что именно так нужно, сердце просто на миг остановилось и потом заработало с удвоенной силой. От ужаса, что находящийся в бессознательном состоянии Золотко не успеет прийти в себя и просто сварится в кипящей лаве я, ничего больше не соображая с разбегу оттолкнулся от края кратера и прыгнул вслед за ним.

Наверное, только сила мысли о том, что если я не успею перехватить Золотко вовремя, то он обязательно погибнет окончательно, дала мне возможность ускориться настолько, что до лавы оставались считанные метры и жар уже буквально сжигал нас обоих, когда я наконец схватил его в объятия. Но я успел! Успел превратиться в дракона и помогая себе крыльями завис на безопасном расстоянии от кипящего огнём сердца вулкана.

Хорошо, что мы драконы! Иначе просто не выжили бы в этом аду. Оказывается, и дышать мы можем всеми теми газами внутри вулкана без ущерба для себя. Наоборот — с каждым вдохом я сам чувствовал, что вот только теперь понимаю, что значит родиться драконом. Лёгкость движений и радость от единения со своей стихией — это эйфория чувств!

Да и Золотко очнулся в моих объятиях, видно и на него атмосфера подействовала. Слава всем Богам — он жив! И даже если я его потерял, обоих своих истинных потерял, я всё равно никогда не сделаю им больно. Они часть меня и пусть будут счастливы. Я просто прослежу, чтобы никакая боль этого мира не коснулась их больше. И то, что сейчас творится в этом мире я постараюсь исправить — на то я и Король правящего клана драконов! Самых сильных существ в этом мире!

Голдиолус/Гриша

Очнулся я в ласковых объятиях бронированного антрацитово-чёрного чудовища. Дракон! Чёрный дракон! И что-то мне подсказывает, что это именно тот, кого так ненавидели в моей памяти ушедшие на перерождение золотой и серебряный принцы. Что я делаю в его объятиях, почему так жарко и почему моё тело наполняет необыкновенная лёгкость? Я чувствую единение с этим местом, наверное, так чувствует себя младенец, находясь в утробе матери — тепло, уютно и чувство любви и защищённости от враждебного мира не покидает. Оглянулся, потом посмотрел вниз и задохнулся от зрелища кипящей буквально в нескольких метрах под нами лавы.

Видениями начали приходить последние мои воспоминания, и последним оказалось именно как я шепчу слово «Огонь!» Значит, моему слову вняли, и я нахожусь именно там, куда столько времени стремился добраться — легендарный Вулкан чёрных драконов!

Но почему сам чёрный принц здесь со мной? Держит меня оберегая в объятьях и смотрит с пронизывающей душу смесью любви и грусти в глазах. Любви? А ведь и правда — если то, что я прочитал в его глазах не любовь, то что тогда вообще есть любовь? На меня даже Сеня никогда так не смотрел, хотя сомневаться в его любви я не могу. Мозг прошило внезапным озарением — ведь не просто так искал меня этот дракон во всех государствах этого мира. Ромка же говорил, что в теле этого существа тоже другая душа! И у него тоже наверняка есть память этого тела, только характер и привязанности у него уже свои — собственные. И я похоже пусть и из прошлой памяти, но любим! Странное озарение. И если оно действительно правдиво, то что нам всем теперь делать? Ненавидеть его после того, что он сейчас для меня делает я не могу. И взгляд мне кажется странно знакомым… Хотя выражение немного не то… Но душа тянется именно к нему, чтобы выгнать из этих глаз грусть, зажечь светом счастья и радости… Что это?.. Вулкан даёт понять, кто нам дорог и важен?.. А как же Сеня?.. Как тепло в сердце от одного упоминания о супруге… Безграничное счастье, что они оба будут рядом… Счастье…

«Ага, вот вам — здравствуйте! Я родился!» — хотя выражение и не моё, но характеризует моё состояние идеально! Я именно родился. А как ещё назвать появление моего дракона? Нет, не того маленького полупрозрачного летучего мыша, которого выпускало моё подсознание, когда я уходил вслед за душами. Именно дракона! Моя вторая сущность наконец нашла свою дорогу в этот мир! Я каждой клеточкой тела ощущал это наше единение, как оно, перекатываясь волнами необыкновенной лёгкости и мягкости преобразует меня в того, кем я давно мечтал стать. Ощутил на себе сверкающую золотом броню. И пусть я пока ещё не могу сказать похож ли я хоть немного на чёрного, но уверен, что буду не менее внушителен. Лапы-то у меня явно ничуть не меньше!

«Й-у-хууу! Я дракон!» — радость рвалась из меня буквально осязаемыми кусками чего-то яркого и сверкающего. Да, драконы не умеют разговаривать по-человечески в своей второй ипостаси, но выразить радость я смог и по-другому — гортанным клекотанием, выпущенным с такой экспрессией, что сам себе удивился.

Мы летали! После того, как чёрный дракон после моего превращения в вулкане буквально за шкирку, то есть схватив за основания крыльев, выволок меня на белый свет, я просто не мог удержаться и плывя на волнах необыкновенной лёгкости взлетел. Мне даже учиться не пришлось — будто всегда знал, как это делать, да и память тела наверняка в этот раз не подвела.

Удаляться от грозно пылающего мистическими отсветами кратера вулкана мы не стали, но закладывать виражи в тёмном небе можно и не улетая далеко. Налетался до боли в крыльях, слетаясь и разлетаясь в замысловатых воздушных фигурах с чёрным драконом, который ни на один миг моего полёта не оставил меня в одиночестве. Это было больше, чем полёт — это было единение душ. Я чувствовал его всеми клеточками своего тела — и драконьего, и уверен и человеческого.

А ещё я был огнедышащий! Я просто попробовал — дал команду мозгу, и он сгенерировал что-то внутри. И получился столб пламени, вырвавшийся из моего горла. Хорошо чёрного не задел! Это вам не кратер волшебного вулкана, где ничто не причиняет боли настоящему дракону. На поверхности даже дракону от огня, направленного на него другим драконом надо держаться подальше. Откуда я это знаю? Да вот само откуда-то из памяти пришло.

Наконец, когда сошёл первый восторг от полёта, я вспомнил, что где-то внизу меня обязательно должен ждать мой родной и любимый Сеня. Даже устыдился своего поведения, он же наверняка видел наши воздушные игры с чёрным — может что-то не так понять, решить, что я бросаю его ради дракона. Надо срочно приземляться и объяснять мужу, что похоже нас должно быть трое в нашем союзе. Да и припоминается мне, как он защищал чёрного при всех наших ребятах, значит не так уж он и против третьего должен быть. Признаться, я и сам припомнил виденный мной здесь тройной союз, поэтому и не особо переживал, что нас могут неправильно понять. Но Сене это всё же пора объяснить.

Чёрный приземлился первым и тут же обернулся человеком, чтобы не занимать много места на и так небольшой ровной площадке рядом с кратером вулкана. Я немного растерялся, но всё же приземлился довольно удачно, не считая внезапного головокружения от быстрой смены облика. Находившийся неподалёку чёрный бросился ко мне и поддерживая прижал к себе, а на виске я почувствовал лёгкий, как крыло бабочки, поцелуй. Приятно. Закрыл на мгновение глаза, наслаждаясь мимолётной лаской. А открыв увидел лишь уже закрывающееся окно телепорта, светившееся ярким красным светом.

31 глава

Авксентиэль/Сеня

«И сюда они за мной припожаловали! И чего спрашивается им от меня ещё надо?» — все их мечты осуществились. Очнулся на свою голову.

***

Анзор получил дракона достойного, чтобы посадить возле себя на трон. Вон как ему с этим повезло — я дурак сам своими руками мужа к нему приволок. Да спасал, да сделал бы так же опять, если попал в такую же ситуацию. Только злые слёзы кипят в глазах, переливаясь через край тонкими щекотными дорожками. Резко утер их рукавом — ещё чего не хватало плакать отвергнутому. Уходить надо самому и не ждать пока тебя унизят просьбой твои истинный и муж покинуть их, дабы не мешать их счастью. А что попросят я не сомневаюсь — видел, как смотрел на Анзора Гришка, когда тот его из кратера вулкана за крылья вытащил. Да и зря что ли Анзор в кратер вслед за Гришей прыгнул? Ясно же, как белый день, что из любви и беспокойства, что он погибнуть может. Что уж они в вулкане делали не знаю, но по ним видно, что к согласию пришли. Недаром даже на меня ни один не взглянул, сразу в полёт сорвались.

Даже Тамира до тех пор бесновавшаяся в безумном танце притихла, завороженно глядя в небо на их замысловатые фигуры, выписываемые в полёте. А ведь когда она Гришу в кратер бросила, то взгляд такой безумный у неё был, под стать танцу. Волосы растрепались и выть начала точно волчица на луну. Я уж подумал, что она умом рехнулась, а потом слёзы увидел. И понял, что ей просто за сына страшно, она же наверняка не знает, что того, настоящего её и нет давно в живых.

Глядя на тот полёт я всё и понял — нет мне места рядом с этими драконами, они созданы только друг для друга. Полюбовался на их воздушную любовь ещё немного и начал портал строить. А в душе только одно желание звенело колокольчиком: «Только подальше отсюда, только подальше!»

Из телепорта вывалился прямо на какой-то холм, в темноте не разобрал. Трава высокая душистая, от росы сырая. Да только я в этот телепорт сил столько влил, что не посмотрел на обильную росу, отошёл несколько шагов и упал в густую траву, приминая её своим телом вниз лицом, ненадолго теряя сознание.

Очнулся, а они оба и Гриша и Анзор по обеим сторонам от меня. Греют что ли? Похоже на то — надо мною нависли оба, наружу только голова и ноги торчат, наверное.

Интересно, что они тут делают? Последнее «прости» пришли сказать? Да не стоило так утруждаться. Обойдусь как-нибудь без их рассусоливаний о долге, и внезапно вспыхнувшей между ними взаимной любви. Да, и как они сюда попали? Я же видел, когда портал строить начал, что они летали. Правда потом даже прощального взгляда на них бросить не пожелал, слишком больно глядеть на чужое счастье и сожалеть о своём утраченном.

Наверное, надо вставать, но я как дурак наслаждался близостью обоих парней, их теплом. Впитывал его всей кожей, всем сознанием, стремясь напитаться впрок, чтобы хватило на подольше. Это жизненно важный ингредиент для меня — без него меня просто не станет. Останется пустая оболочка без мыслей и желаний.

Но, наверное, я чем-то себя выдал. Оба дракона не сговариваясь сели и приподняв и меня зажали своими телами с двух сторон. Хотел возмутиться их самоуправством — не дали. То один, то другой поворачивали моё лицо держа за подбородок к себе и впивались поцелуем в мои губы. И так это у них сладко получалось, что я и вырываться забыл. Поплыл от ласки их языков и губ, а больше, наверное, от облегчения, потому что понял, что не потерял я никого. Наоборот ещё одного мужа похоже приобрел. И чувствовал, что это вот правильно. Теперь мы окончательно стали как единое целое.

А мои ребята это подтвердили короткими взрыкиваниями: «Наш, любимый!»

Они бы и овладели бы мной сейчас, но внезапно я понял, что нужно строить очередной телепорт. Именно сейчас нужно. Кто-то остро нуждался в помощи, а моя магия построения телепортов рядом с Гришей работала на то, чтобы переносить его туда, где эту помощь ждали.

Микит

Со своим предупреждением об опасности со стороны странных эльфов и их зомбированного войска мы успели вовремя. Маги короля Стеллина тут же активировали охранное заклинание и над замком появился непроницаемый, но прозрачный, не видимый невооружённым взглядом купол. Теперь мы могли вздохнуть свободно. Свою задачу мы выполнили — дружески настроенные к нам драконы в относительной безопасности. Даже с близлежащих деревень все жители переселились под защиту замка.

Разместились с ночевкой в тех же комнатах, что и раньше нам предоставлялись. Совсем уже тут обжились.

Смотрю на Ашура, а по его лицу, как тень бежит. Явно чем-то недоволен, но молчит — расстраивать не хочет. Да только я своего мужа уже вдоль и поперёк знаю. Знаю, что и эта вертикальная морщинка на его лбу означает крайне напряженный мыслительный процесс и сильную озабоченность чем-то. Да что тут гадать? Ежу ясно, что за своих оборотней беспокоится, да за брата с Анюткой. Казнится теперь, что далеко от них был во время страшной опасности. Я вон тоже места себе не нахожу, только виду не показываю. Анютка всё ж сестра моя молочная, да ещё и приплод ожидает, а тут такая страсть на их головы свалилась.

Да ещё ведь и половина нашей семьи на вражеской территории находится, в вампирском государстве. И кто теперь знает, что с Яном и Васей сталось. Душа за них болит сильнее всего. Сколько ни пробовал я с Васей телепатически связаться — ничего у меня не получилось. Как обрубили нам связующий канал, а настроить снова ну никак не выходит.

Молчу и боюсь выдать даже словом, как переживаю за ребят. Всё надеюсь, что вот-вот связь появится и я смогу с чистой совестью рассказать всем, как у них дела. Смогли ли они предотвратить нападение на дворец и спасти отца Яна короля Михала. Обнадеживает то, что Верочка спокойна. Обычно она остро чувствует каждого из своих отцов и может с уверенностью сказать, что в данный момент с нами всё хорошо или кто-то попал в беду.

Настроить связь я так и не успел. Из комнатки для прислуги, где у нас постоянно спала дочь, не желающая покидать нас далеко даже во сне, донёсся громкий возглас. Не понятно что означающий. То ли ликование, то ли испуг. Но такие бурные эмоции от Верочки — это жди, чего-то необычного. Иначе и не бывает. А она влетела в нашу комнату вся взъерошенная и сходу выпалила:

— Нам срочно нужно во дворец к чёрным! Анюта рожает, а повитухи рядом нет или она никого подпускать к себе не хочет. Она человек, а во дворце только оборотни и драконы сейчас находятся. Она их к себе не допускает и Асита уже сам собирается роды принимать! Да что он о человеческих родах знает! Это же не самка оборотня, ей помощь нужна, тем более роды первые, да и я ей помощь обещала. — протараторила на одном дыхании Верочка.

— Дочь, а ничего, что сейчас уже ночь и на подступах к замку эльфы враждебно настроенные находятся? Как ты предлагаешь добираться к чёрным если даже стационарный телепорт перекрыт? И из-за нас его не откроют, ибо это очень опасно. — начал было я, но посмотрел на дочурку, как в её глазках проступило отчаяние и мысль заработала по-другому, ища скорейший выход из создавшейся ситуации. — Хотя, тут гостят эльфы-маги, а они все телепортисты как один. Может согласятся нас перекинуть до нужного места, хотя бы до стен дворца чёрных драконов.

Верочка даже подпрыгнула на месте и помчалась собираться. Видно отдых нам этой ночью не светит, да и какой тут может быть отдых? Это же РОДЫ! Сам глаза не сомкну пока всё благополучно не закончится. А по спине холодок уже заструился, разливаясь в полноценный страх. До меня только сейчас начало доходить что это такое. И хоть представить в полной мере как всё происходит я не мог, но от этого стало ещё страшнее. Я даже на колени встал и молиться начал, сам не понимая кому и какими словами, знаю одно — они шли от сердца. А рядом Ашур встал и тоже начал что-то страстно шептать. Наверное, и его тот же страх одолел.

Богиня, как же хорошо, что дочь нам досталась уже готовая и муж у меня забеременеть при всём желании не сможет! Представив, что вот так дожидался бы родов Ашура если б он был беременной женщиной и совсем голову потерял. Нет! Не надо мне такого! Хорошо что он мужик! Я его такого люблю и жить без него не могу.

Кое как закончил свою молитву и повернулся к мужу. Притянул его в свои объятия и целовать начал лихорадочно. Мелкими поцелуями покрыл всё его лицо чувствуя, как отпускает меня страх, но поднимает голову страсть. А вот она сейчас совсем не к месту! Надо ещё заручиться согласием эльфов на создание телепорта, да найти способ, как проникнуть за стены дворца. Не факт, что нас вот так вот с ходу туда пустят.

Так, надо ещё с королём Стеллином попрощаться, а то неудобно как-то — он к нам со всем гостеприимством, а мы уходить среди ночи задумали и не оповестили даже. Или не принято королевских особ среди ночи за такой мелочью будить? Всё ж мы не такие и важные гости. Но судьба решила за нас — когда уже собранные и готовые к отправке мы шагали договариваться с эльфами о телепорте, Стеллин собственной персоной вышел нам на встречу. Оказывается, засиделся за делами в кабинете, видно предстоящая странная война покоя ему не давала. А узнав отчего мы так спешно решили покинуть дворец, решил пройтись с нами до эльфов, чтобы наша просьба весомее показалась. Так всей компанией и пошли.

Но видимо во дворце серебряных драконов ночь — это продолжение дня, потому что по коридорам шатаются все, кому не лень. Вот и младшая дочь Стеллина по дороге попалась. Заозиралась воровато, ища видимо куда сбежать, а потом смирившись с тем, что бежать некуда на окрик Стеллина «Стоять!» встала на месте опустив глаза к полу.

— И что ты здесь, дочь моя, изволишь делать в такой час, позволь узнать. — вкрадчиво поинтересовался Стеллин, а в голосе явственно послышался гнев. — Опять какую-то каверзу замыслила? После твоих выходок то, что нас чёрные до сих пор не сожгли — уже великое чудо. Чего мне на этот раз ожидать? Альмира, отвечай!

А девушка неожиданно подняла глаза на отца и будто решившись на что-то набрала в лёгкие побольше воздуха и выпалила пока смелость её не оставила:

— Папа, я замуж выхожу! Благословите! — потом перевела дух и обречённо уставилась на отца.

— И где этот, так называемый жених? Что-то я его не вижу рядом с тобой. Непорядок знаешь ли отказывать за глаза! Или он настолько трус, что за женской юбкой до сих пор прячется? — Стеллин начал всё больше расходиться.

— Да как он к тебе придёт если он под арестом находится? Его при всём желании стража из комнаты не выпустит! Он не трус! И меня любит! — дочь оказалась под стать отцу, казалось между ними скоро полетят искры.

— И какого такого арестанта ты решила привести в семью? У нас тюрьма давно простаивает без дела. — чуть озадаченно вопросил отец.

— Янар Чёрный! Ты сам их с братом в комнатах велел запереть, когда они со своими уйти не смогли! — выпалила дочь и прикрыла рот ладонью, словно испугавшись сказанного.

Тянувшая меня, увлёкшегося интересным разговором, в сторону покоев эльфов Верочка вдруг резко прекратила это делать и влезла в разговор между отцом и дочерью:

— А можно мы вашего жениха на какое-то время позаимствуем? Нам срочно нужно в их дворец попасть. У нас там сестра пап рожает, ей очень моя помощь нужна! Только с эльфами насчёт телепорта наконец-то договориться надо! — последние слова Верочка уже сама почти рычала.

Оба спорящих непонимающе посмотрели на неё, но потом до них дошло слово РОЖАЕТ и всё закрутилось по новой.

Для начала проследовали к покоям эльфов. Я вежливо постучал и дождавшись, когда нам откроет дверь подслеповато щурящийся спросонок и кутающийся в халат лорд Кассиэл попросил прямо с порога телепортиста. Но вперёд опять выдвинулась Верочка и начала объяснять для чего он нам нужен. Слово РОДЫ опять подействовало магически, и главный эльф без дальнейших разговоров согласился помочь.

Пока он готовился поспешили обратно к ругающимся Стеллину с дочерью — по всему было видно, что дочь победила и её браку с чёрным драконом быть. Осталось самого жениха только спросить согласен ли он на этот брак.

Спросили. Оказывается, жених не только согласен, а страстно желает этого брака. В клане чёрных он не последняя фигура — один из главных приближённых к принцу, а теперь уже к королю. Если конечно его уже не вычеркнули из списка живых за время отсутствия. Но как оказалось, он ни капли не жалеет, что так получилось — иначе он бы не встретил никогда свою истинную. Она, как оказалось приходила сюда, обманув стражу, мстить за брата и внезапно поняла, что не сможет поднять руку на этого красивого лорда из клана чёрных драконов. Сердце взбунтовалось против этого, и она решила отложить месть ненадолго, выяснить пока участвовал ли он в убийстве брата. А когда золотой рассказал отцу, как дело было, а тот в свою очередь поведал ей — и вовсе простила чёрного дракона. Тем более тот подтвердил, что в судьбе обоих принцев он никакой роли не сыграл. Насиловали золотого обычные стражники — ни одного лорда среди них не было.

Помочь с проникновением на территорию дворца чёрных Янар согласился, а король Стеллин вздохнул с облегчением. Бракдочери с чёрным лордом — это хороший политический ход. И возобновление дружеских связей с правящим Дракарией кланом. Можно рассчитывать на поддержку огнём в странной мистической войне с эльфами.

А впереди нас ждали РОДЫ!

32 глава

Ашур

Вся эта движуха с войной и подвигами проходит мимо меня! И сколько я думаю о том, что если бы был во время нападения на родной дворец, то события возможно пошли по-другому пути вижу, что изменить я ничего не в силах. Бесит, всё бесит! Но Микиту ничего не говорю и даже виду не подаю, да только я от него никогда ничего скрыть не могу. Он читает меня как открытую книгу.

И да, главное беспокойство за брата и его любимую ждущую малышей. Да сразу пятерых — рождение детей — это само по себе событие, а уж столько детей сразу, вообще что-то невероятное. Да ещё в паре человек-оборотень. Она вдвойне ценна со всех сторон.

Явление Верочки с заявлением о начавшихся родах захватило врасплох. Даже дар речи пропал, только мандраж появился.

На Микита глянул проверить, как он новость воспринял, а тот побледнел весь, губы задрожали. На колени бухнулся и молиться начал истово. Я подумал, что и моя молитва лишней не будет, может и волнение спадёт хоть немного. Рядом с мужем на колени упал и весь отдался молитве. Возносил свои прошения о быстрых лёгких Анюткиных родах Богине Майоринье. О брате, который наверняка рядом с женой с ума сходит, а тут надо взять себя в руки и принять своё потомство самому. Потому что жена твоя — человек. Даже подумать о таком страшно. «Дай ему, Богиня, мужества и терпенья дождаться помощи хоть от дочурки нашей. Да что она маленькая о родах-то знает?» — с новой силой заволновался я. И ведь никогда в самом тяжёлом бою не паниковал, все невзгоды сносил спокойно и молча, а тут рождение новой жизни из-под ног почву выбивает. Ведь стыд и позор?

Не знаю, что там Микит себе во время молитвы надумал, но глянул он на меня диким взглядом. Сграбастал в объятия и поцелуями лицо осыпать начал. Вот что ему привиделось? Что-то ужасное или наоборот? Но поцелуи — это хорошо. Они нашу нервозность быстренько сняли и на другую тему наши мысли перевели. Эх, не вовремя как, роды-то начались. А то бы завалил я муженька в кроватку и вся недолга! Не судьба!

Появилась из своей комнаты Верочка и закрутилась карусель. Буквально за полчаса у нас уже всё было готово к отправке во дворец чёрных драконов. И телепортист в одном халате и с голыми лодыжками стоял на балконе создавая телепорт. И король Стеллин, довольный дальше некуда буквально за минуту сосватавший дочь за чёрного лорда. И сами чёрные лорды в количестве двух штук. И счастливая невеста. Всё слилось в один пёстрый клубок. Голова закружилась от такой быстрой смены декораций. Вот что значит магическое слово РОДЫ!

***

Очнулся уже у стен дворца чёрных драконов, сидя верхом на чёрном же драконе, даже сам не понял, как там очутился. Но лететь мне ничего так — понравилось, хоть и недалеко совсем. На другом чёрном восседал Микит и на изящной серебряной драконице — Верочка.

А над дворцом-то защитный купол! И туда нас впускать отказывались категорически — просто не открывали проход в куполе. Вот тут и пришлось покататься на драконе, пока он облетал вокруг замка, видимо, ища хоть небольшую лазейку. Да где там! На совесть купол сработан магами был. Вдруг совсем не далеко от нас появилось радужное пятно телепорта из которого начали вылетать драконы с всадниками эльфийской наружности на спине. На наше счастье наконец-то жители дворца смилостивились над нами и приоткрыв купол дали понять, что приглашают нас к себе. Долго думать наш транспорт не стал, и мы устремились в открывшийся проход. А вслед нам задзинькало по закрывшемуся за нами куполу что-то.

Оказалось, что способствовала нашему попаданию под купол сестра Верочки — Галинка. Сама на стену прибежала предупредить о нашем прибытии. Как ни странно, но драконы её слушались беспрекословно. Будто зачарованные, а может такие и были — не зря же у неё мать-то вампирка божественного происхождения. Только на вменяемость нас всё равно проверили, не подпуская близко к себе. А когда удостоверились, что мы вполне себе адекватные и на диверсантов совсем не похожи, то пропустили с Галинкой во дворец, на ту половину, куда разместили правящую семью оборотней и их приближённых с личными слугами.

По коридорам почти бегом передвигались. И чем ближе, тем страшнее мне делалось, словно вот сейчас явится передо мной невиданное чудо рождения дитя. Аж затрепетал весь от волнения. А под конец пробежки меня и обломали — захлопнули прямо перед носом дверь, пропустившую внутрь только Верочку и Галинку. Микит смотрел на меня таким же растерянным взглядом, видно и он настраивал себя на подобное зрелище родов. Оказалось, что перед дверью мы не одни с мужем слоняться будем. Там уже Владимир с Сергеем ошивались — истинные супруги Галинки. Ещё более взбудораженные, чем мы. Ну конечно, мы-то только прибыли, а эти двое здесь, наверное, с самого начала сторожат.

— Ну как там? — кивая на дверь поинтересовался я. Глупый конечно вопрос, но другого я сейчас придумать просто не мог. Но оказалось, что меня поняли.

— Пока велели не волноваться, схватки редкие ещё, только стонет пронзительно. — от полученной информации у меня на голове зашевелились волосы. Это какую же надо испытывать боль, если всегда готовая к трудностям и неожиданностям Анютка стонать начала? Даже и представить не могу. Ну не женщина я.

На этом наш содержательный разговор и закончился. И мы начали протаптывать в паркете дорожки перед заветной дверью.

Когда я впервые услышал Анюткины стоны, на лбу выступила испарина и ноги как-то сразу ослабли. Даже рассердился на себя — ну что я за мужик если так на женские стоны реагирую? А потом подумал: «Да плевать! Женщин в нашем мире немного и они на вес золота. Да и детей рожать — это же уметь ещё надо. Ведь правда? Не каждый мужик, блин о чём это я? Да ни один мужик этого не умеет. Только драконьи маги как-то изловчились на каком-то ментальном уровне соединяясь создавать магическое яйцо. Которое выживает-то не всегда. Но это тссс, мне как-то в доверительной пьян… беседе король Стеллин поведал. Когда пришёл к нему просто потому, что Микит чем-то занят был, точнее сидел с закрытыми глазами и непонятным выражением на лице. Тогда Стеллин мне много чего рассказал. Но это тайна! И вам я её не скажу.» А мужик он ничего так — нормальный. Только очень по сыну тоскует, хотя виду и не подаёт.

А за дверью стоны начали раздаваться всё чаще и сердце начало вытанцовывать странный танец похожий на качели. То вниз, то вверх. Верные мои соратники по этому занятию ожидания роднились цветом лица — все как один были белые, как мел. Подозреваю, что даже я немного выцвел, хотя кто знает, кожа-то у меня тёмная.

В углу комнаты появился радужный круг и из него тут же начали выходить Гриша, незнакомый чёрный дракон и Сеня.

Голдиолус/Гриша

Когда Сеня начал вырываться из наших объятий приговаривая:

— Нам пора, нужно идти, кому-то нужна помощь! — я сначала ничего не понял, а потом как кипятком ошпарило — мы рядом, значит магия наша соединилась и чувствует, что где-то есть существо, нуждающееся в моей медицинской помощи!

— Анзор, нам действительно надо идти — я врач и кому-то срочно понадобился. — наспех объяснил ситуацию недоумевающему Анзору. «А всё-таки где-то я его глаза уже видел!»

Анзор молча кивнул головой соглашаясь. Он вообще, как я понял не из разговорчивых — главное дело. Уважаю таких мужиков! А Сеня уже строил телепорт, опираясь на интуицию. Получалось у него это с каждым разом всё быстрее и быстрее, наверное, навык сказывался.

Надеюсь он нас не на поле боя переносить будет. Там хоть и многим моя помощь нужна, да только оказывать-то её в таких условиях я не смогу. Да и как показывает практика там совсем другая помощь нужна, а какая пока не понятно.

Наконец-то всё было готово, и я первый шагнул в построенный мужем телепорт. А на выходе меня ожидали знакомые, хоть и изрядно перепуганные лица.

Дворец чёрных драконов! Хоть не видел ни разу, но понимание не подвело. Интуиция чтоб её!

Из-за двери послышались женские стоны. Неужели пострадал кто-то из женщин? Ужасно! Ладно бы война задела мужчин, но женщин-то за что? Хотя где её найдёшь справедливость, хоть какой мир возьми. Значит моя помощь нужна именно ей, надо идти помогать. Плохо лишь то, что вокруг все знакомые, значит и женщина не чужая, даже страшно стало, вдруг опять с Верочкой что-то случилось.

— Привет всем. Кто там и что случилось? — кивнув на дверь спросил у бледнолицых, внутренне страшась ответа. — Анюта рожает. — почему-то шёпотом смог выдавить из себя Микит.

— А вы чего дверь охраняете? А ну кыш тогда отсюда! Если вино есть, то следует всем выпить и расслабиться, нечего тут бледную немочь изображать. Ну-ка взяли ноги в руки и пошли-пошли. — я даже немного приобнял Микита за талию и начал настойчиво подталкивать его к двери, надеясь, что остальные последуют его примеру и пойдут сами, не дожидаясь моей помощи.

— Анзор, у тебя вино надеюсь найдётся? Это сейчас как успокоительное лекарство потребуется. — опять кивок в ответ. — Ещё мне надо вымыться и чистую одежду попроще. К роженице в таком виде нельзя!

— Не волнуйся сейчас всё будет, ванна в соседней комнате, там и переоденешься. Распоряжусь. — немногословно, но содержательно, чувствуется что власть здесь в его руках.

— Кстати, муж Анютин где? Если согласен уйти, то и его с собой берите, ещё обмороков нам при родах не хватало. — крикнул вдогонку уходящим. Потом вспомнил, что саквояж мой наверняка кто-то из группы Яна и Васи таскает — вряд ли выбросят и крикнул опять: — Микит, зови Яна и Васю со товарищами, мне саквояж мой нужен.

Микит вернулся и начал скрестись в заветную дверь, стоны из-за которой неслись всё чаще. Ждать, чем закончатся его действия я не стал, пошёл искать ванную и готовиться к ответственному делу принятия родов.

Пока хорошенько отмылся, принесли чистую сменную одежду. Из предложенного надел на себя только простые нижние штаны и рубаху на манер косоворотки — самое то при операциях. Анзор даже обувь распорядился новую принести — вот умница! Всё теперь я полностью готов и настроен на работу. Роды — это работа. А вы не знали? Работа матери, производящей на свет потомство и того, кто помогает ей при этом. Но отставить философию — пора.

Микит выполнил все мои распоряжения — в комнате роженицы мужа не наблюдалось, а Вася наоборот присутствовал, уже переодетый, видно Анзор и его своим вниманием не оставил. Правда смотрел на всё расширившимися глазами, хотя особого страха и не выказывал. Счёл своим долгом приободрить его:

— Не волнуйся, если нет никаких патологий, то роды — это обычное дело в женской жизни. Они даже одни способны это сделать, а уж с такой помощью Анюта нам сейчас богатырей своих нарожает в два счёта. — меня прервал особенно сильный вскрик роженицы. Рядом засуетилась женщина, видимо повитуха. Верочка сидела рядом и вытирала пот с Анюткиного лица, а вот ребенка я бы конечно отсюда удалил, но раз она не из пугливых, то пусть будет, да и роженице по всему видно с ней спокойнее. В перерывах между схватками смотрит на неё благодарно. Галинка воду тёплую в корытце приготовила, тоже вся наизготовку ждёт, когда дети появятся, чтобы обмыть да перепеленав в кроватку отправить, пока мамочка над следующим трудиться будет.

Рассказал Анютке как нужно дышать между схватками. Лицо у неё измученное, смотрит на меня с надеждой, будто если я здесь, то и боль родовую убрать смогу. А я не смогу, голубушка, вместе рожать будем. Думаешь мне не страшно? Ещё как! Только тебе я этого не покажу, для тебя я оплот спокойствия и уверенности!

«Так, Гриша, спокойно, раскрытие матки достаточное уже и головка показалась! Начинается, слава Богине!»

— Всё хорошо, милая, ты умница, сейчас деток будем на свет производить. Ну-ка поднатужься!.. — Анюта с криками сделала как сказал, головка показалась. — Спокойно, дышим, отдыхаем!.. Ещё, милая, давай!.. — и так пока головка показалась полностью, выпростал плечики и повернув тельце младенца принял полностью рождённого в свои руки. Очистил ротик от слизи, дождавшись первого крика малыша. Положил на живот матери пока возился с пуповиной, а там уже повитуха взялась за обработку и отнесла его Галинке обмывать.

— Сын! Ну что, сейчас немного отдохнём или силы есть и сразу за следующего примемся? — Анюта слабо улыбнулась, но тут же сильнейшая схватка смяла улыбку, и она с криками взялась производить на свет очередного младенца.

В целом роды проходили благополучно, лишь интервал между рождением детей увеличивался — устала наша мамочка. Четырёх сыновей уже на свет произвела. А где же пятый, заявленный Верочкой малыш? Неужели она могла ошибиться и детей всего четверо?

Но нет, ослабевшая Анюта опять напряглась и уже молча, без криков из охрипшего горла вытолкнула из себя ещё одну кроху — маленькую беленькую девочку. Оказавшуюся куда горластее своих братцев. Похоже командир в семействе заявил свои права с рождения.

Потом занялся с роженицей, подождал пока отойдут все последы. Попросил Васю поработать своей магией и залечить если есть невидимые порывы и вообще привести Анютино тело в порядок. Потом велел укрыть её теплее и оставить отдыхать не менее двух часов. Она поработала на славу — имеет право. А показать всё семейство счастливому отцу можно и попозже, пусть пока радуется, что роды прошли благополучно и все дети получились просто отличные. Кстати четверо сыночков вскоре потемнели и стало отчётливо видно, что похожи они на отца, а малышка девочка так и осталась беленькая, по всему видно в мамочку пошла.

Всё! Пора и мне отдыхать. Ночь получилась насыщенная событиями, пора к мужьям под бочок. И пусть делают со мной что хотят — не проснусь.

Только куда делись все мои намерения, когда, выйдя из комнаты роженицы узнал, что Сеня с Ромкой пропали, а до этого из телепорта, которым пришли Вася и Ян не вышли Мик и Андариэль.

33 глава

Микаэль

Это была долгая, насыщенная событиями ночь. Проводив Сеню с Гришей на руках во дворец чёрных драконов, решили немного отдохнуть — ночь всё же.

Разбредаться далеко не стали — кто знает где ещё можно наткнуться на ставших смертельно опасными заражённых иномирской гадостью вампиров. Дверь забаррикадировали комодом — не хватало нам ещё во время сна подвергнуться нападению.

Кровати принца Яна хватило на всех. Пусть раскинуться в свое удовольствие и не получилось. Да и ладно — не в таких условиях приходилось жить и выживать. Эти — поистине королевские, кроватка у Яна с Васей — что надо.

Ромка меня под бок к Андариэлю запихал, а сам с краю кровати примостился и на меня руку-ногу сложил, голову мою на своё плечо примостил, подгребая поближе к себе. Я как в коконе очутился. Родном, любимом коконе, где всё пропитано запахом самого дорогого на свете существа — судьбой данного супруга. Прижался к нему ещё сильнее, а сердце мягкой лапкой гладит нежность. Прикоснулся губами к шее, надеясь продлить поцелуй, но усталость взяла своё — начал проваливаться в сон. Лишь Ромкин поцелуй на лбу почувствовал, и сквозь дрему сознавал некоторое время его шёпот на непонятном языке. С тем и уснул. Сладко, будто не на войне, а в раю.

Впрочем, долго нам поспать не дали. Проснувшийся непонятно от чего Василий скомандовал срочный подъем. Оказалось, до него мысленно дотянулся Микит и требовал немедленно явиться нам всем во дворец чёрных драконов вместе с Гришиным саквояжем, который он неразлучно таскал с собой. И только бессознательное состояние Григория позволило ему с ним расстаться. На вопрос Василия: «Что за спешность?» — заданный вслух и получивший видимо важный для него ответ, Вася повторно велел срочно подниматься и готовиться к переходу во дворец чёрных драконов. Требовался и он сам и медицинский саквояж, потому как гостившая там Анютка не придумала ничего лучше, как начать рожать. Значит Сеня добился своего, и Гриша получил своевременную помощь, не позволившую ему умереть, а теперь взялся помогать при родах.

Мы с кровати быстренько все повскакивали и начали дожидаться пока Андариэль телепорт построит. А тот попробовал раз, попробовал два и не смог пробиться куда требовалось. Тогда Вася передал проблему Микиту, а потом положил руку на плечо Андариэля и велел строить ещё раз. Эта попытка оказалась удачной и в радужном окне телепорта по очереди скрылись Василий, Ян и Рома. Настала моя очередь, только вышел я из телепорта почему-то не во дворце, а у его стен, прямиком в окруженье явно враждебно настроенных эльфов. За мной вслед выбрался из телепорта и Андариэль сразу просекший, что ничего хорошего от его соплеменничков нас не ждет.

Закрыл меня собой этот тщедушный тонкокостный эльф, а между ладоней огонь у него вспыхнул. Ах да, он же маг огня, не поддающийся странной магии пришельцев. Он меня плечом своим отталкивает и шепчет, чтобы только я слышать его мог:

— Беги, Мик, беги! Обернись зверем и убегай, я их задержу сколько могу! Мне теперь от них всё равно не уйти. — голос твёрдый, убедительный.

— Нет, Дарик, мы с тобой тут вместе оказались — вместе и выпутываться будем! Предателем никогда не был — не к чему теперь и начинать! — не согласился я.

Вот он глупый. Да чтобы я друга оставил одного и позорно сбежал? Да не было такого никогда и никогда не будет! Если бежать, то только вместе. Да и всё равно не получится — окружили нас уже. И туман свой чёрный на нас пускать начали, да только Андариэлю всё нипочём. И мне, как выяснилось теперь, тоже! И что всё это значит? Я что, скрытый маг огня или это Рома мне своих божественных способностей отсыпал? Может он это сделать или как? Но мысль работала у меня на полную — надо притворяться, что мы под воздействием. Может пронесёт и нас оставят в покое просто зачислив в действующую армию? О чём и поспешил сказать своему эльфу, пока чужие совсем близко не подошли.

— Поздно, Мик, они огонь в моих руках уже видели — мне не спастись, а ты спасайся, не брезгуй притворством… Ты нужен Роману… Прости и прощай… — Андариэль бросился вперед, принимая в грудь стрекочущие штучки — оружие другого мира — такими убивало.

— Не смей, Дар! Не глупи! — но поздно. Эльф немного постоял, недоумённо глядя вникуда, сделал несколько шагов вперед, дергаясь каждый раз, когда его ударяли кусочки летящего металла. И начал медленно заваливаться вперед, плашмя падая на землю.

Смотрел на пожертвовавшего своей жизнью эльфа за короткий период ставшего товарищем, и ярость начала вскипать во мне, как лава в извергающемся вулкане — я понял, что потерял уже друга. Потерял навсегда.

Перетек в звериную форму и пригнулся к земле, заложив уши к голове. Подглядывая за эльфийскими тварями, только что убившими того, кто был им больше всех ближе по крови. Страха не было, даже если и мне предстоит сейчас умереть. Потихоньку привстал и начал, припадая пониже, крадущимися шагами подбираться ближе к врагам, намереваясь в случае чего подороже продать свою жизнь. Но не один я там такой умный оказался. Уже совсем близко к ним подобрался, лязганье какое-то услышал и штуку странную на себя направленную увидел. Зашипел в бессильной злобе, понимая, что это и есть то страшное оружие и что не суждено мне никого за собой утянуть — не успею. Но попробую! И, когда подобравшись, как затянутая пружина, прыгнул, выпрямляясь в прыжке, на ближайшего врага, уже ожидая смертоносных толчков от крохотных кусочков в своей груди, меня вдруг спеленали какой-то магической сетью. От которой у меня полностью пропало чувство собственного тела. Упал на землю со всего маху. Только мысли вскачь пустились — на них магия не подействовала. «Зачем им нужен я? Неужели из-за моей связи с Богом оборотней?» И знают ли они что Бог мой супруг?

Лежать меня оставили там же где и пленили. Видимо нужно было само моё наличие, а комфортное пребывание для меня не подразумевалось. Да похоже и в живых меня оставлять в конце концов не планировали, потому что разговаривали при мне, совершенно не таясь и не понижая голоса.

— Зачем нам этот кот нужен? Не проще ли пустить его в расход раз он не поддался вашей магии и не превратился в вашего подданного, господин? Ведь наверняка же он маг огня, раз сохранил ясное сознание. — услышал краем уха разговор стоявших неподалёку эльфов.

— Вы что не понимаете, болваны, куда вёл телепорт, из которого я достал этих двоих? Я за убитого эльфа вас ещё изничтожу! Это дворец огнедышащих драконов, придурки! А мне нужно тело главного из них! По легенде только он может быть единовластным правителем в этом мире! Телепортироваться внутрь дворца я не могу — запрет на любой телепорт без его личного разрешения, а любой, кто это разрешение имеет ценный пленник для меня. А вы, гады, мага огня, являвшемся телепортистом и имевшего это разрешение убили! — голос по всей видимости главного из этой братии сорвался на визг. Вот ведь противный голосишко.

— И мне надо завладеть им как можно скорее. Пока кто-то из двух драконов-попаданцев здесь не объявился… — последние слова он почти прошептал, но в облике зверя я прекрасно его расслышал.

Правда ничего про этих двоих не понял, чего он их так боится. Кстати обоих этих драконов я знаю, хоть и являюсь другом только одного из них. Второй как раз и является чёрный теперь уже король, которым он так стремится завладеть, но этот хмырь похоже об этом даже не догадывается.

Больше ничего путного, проливающего свет на странно изменившегося князя эльфов я узнать не успел.

— Ну вот вам, олухам и телепорт из дворца. Говорил я вам, что беспрепятственно проходящие во дворец прямым частным телепортом не могут быть кем-то рядовым! За пленниками нашими идут, не иначе. Что ж идите-идите, голубчики, вы то мне и нужны. Того, кто идёт последним ни под каким видом не убивать! Пусть хоть половину из вас разорвёт и съест. Мне он нужен живым! — и визгливый голос наконец-то умолк.

«Вот глупцы! Зачем же они дают врагу в руки ещё козырей? Разве не понятно, что мы не просто так во дворец пройти не смогли! Ёжеж-да, ну кто же ещё, кроме моего Ромы настолько не в своём уме! Ага и Сеню с собой приволок. А ведь он гостил у чёрного дракона и супруг золотого! С обоими драконами попаданцами он больше чем знаком. Вот кто наше слабое звено, ради него Гриша сам сюда придёт и даст сделать с собой что угодно, да и не факт, что чёрный останется равнодушен к его судьбе. Не зря же Сенька у него во дворце ошивался, когда болел», — на этом мои мысли прервались. Я начал прислушиваться о чём мой супруг сможет договориться с этим визгливым придурком.

Голову повернуть и посмотреть на Рому, чтобы предупредить о том чтоб берег Сеньку как зеницу ока я не мог. Да и как оказалось это и не нужно — не зря Ромка является Богом-то. Увидев мою неподвижную тушку наверняка догадался, что не чай пить с ним собираются. Рома без разговоров дал спеленать себя и Сеню магической сетью, не подвергая обоих опасности быть уничтоженными страшным оружием пришельца. Рассудив похоже, что раз меня ещё не убили, то и их тоже помилуют.

Их обоих, не утруждая себя поднятием тела на руки эльфы пинками перекатили поближе к моей обездвиженной тушке. Скосил насколько смог глаза и заметил, что глаз то у Ромы дергается. Так значит сеть ему нужна для видимости, на самом деле он вовсе не парализован. Что и подтвердилось, когда его подкатили вплотную ко мне. Как только наши захватчики отошли к своему главарю, Рома незаметно прикоснулся ко мне. _Книгоед.нет_ Чувствую и меня отпускать начало понемногу — чувствительность возвратилась. И пока на нас никто не обращал внимания успел рассказать всё, что слышал от визгливого повелителя здешних эльфов. И вовремя закончил рассказ — к нам уже спешил главарь этой банды собственной персоной.

— В общем слушайте сюда, два раза повторять не буду! Сейчас ты, — он ткнул какой-то странной закорючкой в руке пахнущей смертью в сторону Сени. Голос при этом был совершенно не таким, каким он со своими приспешниками разговаривал. Он был спокоен сосредоточен и очень серьёзен — полная противоположность тому истеричному придурку, строящему из себя царя мира. Это был умный, хитрый враг, которого не стоило недооценивать. От этого голоса у меня инстинктивно вдоль спины побежал холодок страха, — строишь телепорт во дворец огнедышащих драконов, можешь не притворяться, я знаю, что у тебя есть разрешение телепортироваться туда. И не вздумайте глупить и хитрить со мной, иначе с вами будет то же самое, — рука с закорючкой вскинулась на уровень груди и в тот же миг раздался хлопок — один из стоявших неподалёку эльфов упал и по спине у него начало расползаться кровавое пятно. Стало понятно, что эльф больше не поднимется — его без сожаления убил его же господин.

— Я вижу по глазам, что до вас дошло что шутить с вами я не буду, так что учтите — без фокусов, мне столько заложников не надо, достаточно вот его одного. — снова движение руки в сторону Сени. Но если вы добровольно переходите на мою сторону, то даю слово, что потом сделаю вас своими советниками — надоели пустоголовые марионетки, кивающие на каждое моё слово. Мне нужны верные и думающие соратники, а судя по поступкам вы все именно такими и являетесь. Обдумайте моё предложение пока будете приходить в себя. И ещё раз предупреждаю — без глупостей. Далее — переходим по телепорту во дворец и направляемся к их королю. Я знаю, что ты с ним знаком лучше всех, — кивок на Сеню, — Только личное разрешение пускает внутрь дворца. И ты должен устроить так, чтобы я подобрался к нему как можно ближе, а чтобы не натворил глупостей и не вздумал предать меня предупреждаю — при малейшем намёке на предательство убиваю одного из них. Не поймёшь — следом убью второго. Приступай к построению телепорта!

Уже пришедший в себя после обездвиживания Сеня начал плести заклинания. Мы тоже поднялись, разминая конечности. Ромка же поднял на руки тело Андариэля лежащее в нескольких шагах от нас и подошёл ближе к Сене. Я тоже не отставал понимая, что любое неосторожное движение может стоить любому из нас жизни.

— Меня надо сжечь, — донёсся до меня еле слышный шелестящий шёпот.

Вот уже засияло радужным светом окно телепорта. Внезапно Сеня сгреб Ромку в охапку, и закинул в телепорт, я тут же прыгнул вслед за Ромкой. Телепорт схлопнулся моментально, как только мы вылетели из него уже во дворце чёрных драконов. Сени рядом с нами не оказалось.

34 глава

Авксентиэль/Сеня

После воссоединения со своими драконами и переходом во дворец Анзора, где Гришу ждали Анютины роды, я опять загрустил. У всех нашлось дело, а я оказался не у дел. Оставалось только ждать удачного разрешения родов вместе со всеми «бледнолицыми» присутствующими. Я, конечно, очень сочувствовал Анюте, но навидался я уже этих рожающих, живя у бабы Стеши столько, что напугать меня родами всерьез при всём желании не получится. Роды — не чума, не уродство на всю жизнь и не тяжёлая смертельная болезнь, чтобы так переживать. Это чудо рождения новой жизни, а чтобы что-то значимое и ценное родилось на свет, всегда надо перед этим помучиться. Так и здесь. Важен конечный результат, а при Гришином участии, я был уверен, самые осложненные роды пройдут просто замечательно. У него дар — он исцеляет своими руками. Никто лучше моего любимого мужа не может помочь. Горжусь им. Сижу скучаю не удел. А мог бы помочь — ученик повитухи, как никак…

Анзор потчевал всех волнующихся вином, успокаивая одним своим невозмутимым видом. Вот кому, казалось, нипочём все беды — никогда не терял присутствия духа. Любовался своим истинным и втайне им очень гордился. Столько благородства и любви в одном драконе — это невероятно.

Микит немного поодаль от всех мысленно общался с Василием, наверняка передавал Гришино пожелание, чтобы тот присутствовал при родах. Но вот он с озабоченным лицом отозвал в сторонку Анзора, передавая ему какую-то новость. А тот просто положил на плечо Микиту руку и стал ждать пока тот сообщит Василию ответ.

Буквально через несколько минут появилось радужное окно телепорта и из него в комнату ввалились Вася, Ян и Роман. Странно, но окно ещё немного посветилось и схлопнулось, а где же Микаэль с Андариэлем? Не могло же так случиться, что они не успели шагнуть в телепорт — его создатель Андариэль, он в любом случае может его удержать столько сколько потребуется. Что-то случилось?

Анзор с Васей сразу же после появления прибывших ушли готовить Васю к помощи при родах, а того что Мик с эльфом не появились, похоже, и не поняли.

Зато Рома, когда понял, что муж уже не появится буквально сошел с лица. Метнулся ко мне ближе и зашептал, чтобы никто не услышал:

— Сень, ты же умеешь по остаточным следам восстановить предыдущий телепорт? Скажи, ведь умеешь же? — видно было, что Рома очень волнуется за мужа.

— Ром, я не знаю, надо попробовать. Пойдём посмотрим, что можно сделать, — сразу же ухватился я за возможность помочь. Конечно, можно было бы позвать опытного телепортиста, но это же время, а оно сейчас очень дорого.

Отошли в тот угол, где открывалось окно телепорта, и я, отрешившись от всего происходящего, начал искать следы нужные мне, чтобы построить телепорт ведущий туда же, куда и предыдущий. На удивление для меня, это оказалось совсем нетрудно. Следы мерцали красными всполохами, исчезающие с каждой пройденной секундой. Ухватить нить направления мысленно у меня тоже получилось. Порадовался за себя — не подведу Романа, да и мужья мной могут гордиться — не только я ими.

Времени всё же это заняло, но вот я вынырнул из своего внутреннего зрения и дал знак Роме, что у всё получилось и телепорт скоро откроется. Ну всё, мы пошли!

— Ребят, вы куда? — раздался голос Яна.

— За Миком и Даром — скоро вернёмся! — уже шагая в телепорт, ответил Роман.

Что оказались в окружении странных эльфов, я понял сразу. Такие пустые глаза бывают только у зависимых, лишенных собственной воли существ. К бабе Стеше на лечение и таких привозили. Только в этих случаях травки не помогают — нужна особая магия. Баба Стеша и отсылала таких «больных» к магам да ведьмам. А тут сами маги «захворали», как один, все.

Глядя на Рому, и я рыпаться не стал, дал спеленать себя сетью, от которой я и тело своё чувствовать перестал, даже то что нас до лежащего недалеко в такой же сети Мика пинали не почувствовал. Только мёртвое тело Андариэля попалось на глаза — его мы спасти уже не сможем, да и Мика пока не понятно, как будем спасать.

Рома, как оказалось, чувствительность не потерял и незаметно прикоснулся к Мику, дав тому возможность разговаривать. Разговаривающий барс, м-да. Мик успел нам поведать о том, что пришелец эльф боится почему-то обоих моих мужей драконов-попаданцев. Ну тут не надо быть стоумовым — они ж оба огнедышащие — сожгут и вся недолга! Значит, что? Надо заманить его в себя, притворившись союзником и сохранить при этом хоть частичную власть над телом. И предупредить мужей, что меня нужно сжечь. Вот она моя миссия спасения мира. Только так я смогу избавить мир от этой гадости. План уже созрел в моей голове.

Стало очень жаль себя и своих супругов. Что не доведётся нам быть счастливыми вместе. Не ощущать мне больше их поцелуев и страстных объятий. Только не долго мне пришлось сожалеть об утрате.

Присутствие своего врага я почувствовал хорошо. Да и он появился скоро, продемонстрировав серьёзность своих намерений убийством своего же подчинённого. Мне же приказал строить телепорт обратно во дворец — этот гад вознамерился захватить тело Анзора, а Мик же ещё упомянул, что только король чёрных драконов может быть единовластным правителем этого мира. Стала понятна цель этого урода добраться во что бы то ни стало до Анзора. Ну что ж, поиграем!

Сделал вид что копаюсь с построением и дождался пока ко мне подойдут Рома и Мик. Прошелестел еле слышно, что меня надо сжечь — надеюсь Мик хорошо расслышал, он ипостась то так и не сменил и схватив Ромку, уже успевшего подхватить на руки мёртвого Андариэля, закинул его в раскрывшееся окно телепорта. Мик быстро сообразил, что нужно пошевеливаться и шустро прыгнул вслед за Ромой. А я быстро смял плетение заклинания и окно пропало бесследно. Меня никто этому не учил, но я знал, что после такого в направлении телепорта будут такие искажения, что попасть в то место куда он вёл до этого можно только чудом. Осталось претворить свой план в жизнь.

От внезапного удара по затылку я кажется ненадолго потерял сознание. Хорошо, что я эльф — регенерация всё же получше человеческой. Пока лежал на ум почему-то пришло воспоминание, что тот, кто хочет поработить этот мир живёт в теле моего отца, а я его даже разглядеть получше не удосужился. Но, по-моему, не похож я на него совсем. Интересно каким был его характер до этого дурацкого вселения в него пришельца? Жаль, что я уже никогда не смогу этого узнать. Эта тварь даже если и покинет его, то осознать что-то я смогу вряд ли, да?

Полежал немного приходя в себя, а потом, наверное, чем-то выдал себя и привлёк внимание того, с кем мне предстояло договариваться о смене тела. Он наклонился надо мной зло прищурив глаза.

— Вот смотрю я на тебя и думаю, ты точно самоубийца. Ты что посмел вытворить, придурок? Жаль, что я тебя сейчас прикончить не могу, но подожди придёт и твоё время. И на лёгкую смерть не рассчитывай! Самолично постараюсь, чтобы подольше помучился. — от бешенства его глаза засверкали ещё сильнее.

Не знаю откуда во мне взялись силы и упрямство, но я поднялся, встал ровно и посмотрел прямо в его бешеные глаза. Причём выражение глаз сделал такое угрожающее, насколько смог.

— Ещё раз ударишь и телепорт во дворец будешь строить сам! Потом хоть руки сломай и голову оторви — мне похрен! Но могу сделать тебе предложение, от которого ты не откажешься, только вот теперь думаю, а надо ли мне помогать такому уроду. Хотя предложение твоё о сотрудничестве, ох какое заманчивое. Нахрен мне делиться со всякими, таким положением при новом хозяине? Зачем мне соперники? Чтобы из-за угла подкараулив пришибли невзначай? И что ты теперь на это скажешь, правитель? — я постарался сделать суровое лицо, не выказывая ни капли раболепия. И видимо это поведение было единственно правильным в этой ситуации, он же перед этим говорил, что надоело рабское поведение окружающих его эльфов.

Похоже мотив моих действий пришельцу понравился, он даже соизволил улыбнуться. Правда от его улыбки холодок пробежал вдоль всей спины, настолько кровожадной она мне показалась, но виду я не показал. И то, что предложение он готов выслушать, после такого моего предисловия, внимательно, было видно.

— Ну что ж, послушаю твоё заманчивое предложение… Нравится мне ход твоих мыслей. А не боишься, что сделаешь для меня, что хочу и не нужен будешь? Я ни с кем не церемонюсь. Не ты, так ещё кто-нибудь во дворец проводит, а то ты, как я посмотрю, чересчур самоуверенный и борзый. Пойдём в шатёр — поговорим без свидетелей, — и он пошагал в сторону небольшого шатра, единственного здесь, надо сказать.

На подходе к шатру скомандовал подчинённому, чтобы его никто не беспокоил и приказал следить, чтобы рядом никто не ошивался. Прошёл внутрь и с удобством расположился на расстеленном на земле ковре с брошенными поверх подушками. Мне присесть не предложил, но мы люди не гордые — сами можем себе всё позволить — поджал под себя ноги и сел. Тем более, когда я решил, что моя смерть — это единственный приемлемый выход из создавшегося положения, то страх я потерял окончательно. Стало всё равно, как я добьюсь своей цели, и что при этом со мной сделают. Наверное, подобное испытывают все смертники, хотя утверждать не берусь. Просто всё, что сковывало меня внутри вдруг исчезло, полностью успокоился, а на губы выползла немного издевательская усмешка. Которую я, впрочем, постарался побыстрее спрятать — своей цели я ещё не добился.

— Для начала скажи мне как тебя зовут, не могу же я звать тебя «Эй!» — что при этом я ему упорно тыкал намеренно говорить не стал, а он почему-то это сносил. Но это уже его заморочки, я просто чувствовал, что нащупал правильную линию поведения с этим субъектом.

— Зови Эдвард — тебе можно. Что ж слушаю, чего ты там мне хотел предложить. Даже если мне предложение и не понравится, я знаю, что потом с тобой сделаю, — глазки его маслянисто заблестели, а я предпочёл не думать, что он под этим подразумевал.

— Я сейчас тебе открою тайну, которую знают только два существа в этом мире, а ты решишь, повезло тебе или нет. Я истинный того дракона, который тебе нужен. Он это знает, только признавать меня не захотел. Ему видите ли рядом с собой на троне дракон нужен, а такой, как я полукровка — незачем. Он уже и брачный полёт с тем драконом совершил, наплевав на меня. Я сделал вид, что уступаю, но спускать это просто так я никому не намерен. А тут такая удачная возможность отомстить! Только чур — потом я свободен — не хочу видеть этого предателя вообще, а не то чтобы в своей постели! В общем слушай сюда, предлагаю переселиться тебе в моё тело, на время пока не доставлю тебя к нему во дворец, а там я найду способ оказаться к нему поближе, мне многое разрешено там, в крайнем случае, спровоцирую его на близость. Только я должен сохранять власть над телом, иначе разрешение на построение телепорта внутрь дворца не сработает. Как тебе план действий? — хах, неужели я это сказал? И так складно вроде получилось. Теперь дело за пришельцем — поверит или нет, хотя я уж постарался, чтобы правды в рассказе было по максимуму.

— Хм, твои мотивы и цели мне ясны, и того предателя в твоей постели уже не окажется, вместо него в том теле буду я! — он потянулся ко мне и ухватив за руку дёрнул на себя. Не ожидавший таких действий я мешком повалился на Эдварда сверху, а он не теряя времени накрыл мои губы своими, затягивая в поцелуй.

Стерпеть этого я уже не мог и просунув руки между нашими телами что есть силы оттолкнул его от себя. Чуть полгубы мне не вырвал гад! И когда только он вцепиться в неё успел. Даже кровь закапала с подбородка.

— Вообще-то это тело моего отца! Не хочу даже прикасаться к нему — этот урод бросил мою мать и меня, даже не дождавшись моего рождения. Ненавижу! — яростно прошипел я. А что я ещё мог ему сказать? Меня мутит даже от мысли, что он смог меня поцеловать, но он-то этого знать не должен.

— Ты сладкий, — протянул руку ко мне, стирая пальцем кровь и облизывая её, с насмешкой проговорил Эдвард.

— А целоваться со мной тебе всё равно придётся, — и он вновь притянул меня в свои железные объятия приникая к губам и засовывая в мой рот свой язык.

А может это не язык? Что-то длинное и гибкое скользнуло внутрь горла и начало проходить дальше, обосновываясь в моём теле, заполняя всё собой и отодвигая то, что было там до этого куда-то далеко. А это что-то всё скользило и скользило, пока я задохнувшись не начал терять сознание. И уже самой крохой того, что осталось услышал:

— Сын! Мой сын! Нет!..

35 глава

Анзоргус

Повинуясь желанию своей драконьей половинки — Голдиолусу, я, как только из телепорта появился супруг принца вампиров Василий, подхватил его под локоток и увлёк за собой. Сначала, как и Голди, завёл Василия в помывочную, а потом уж прямиком — в комнату роженицы отконвоировал.

Дождался, пока появится из соседней комнаты Голди или Гриша, как его Сеня называет, притянул к себе осторожно, не касаясь почти одежды чмокнул в губы и отпустил делать то, что он умеет здесь лучше всех — роды принимать. А сам пошёл дальше гостеприимного хозяина выполнять функции, позволяя собравшейся разнокалиберной компании запивать вином из моих погребов страх, вызванный стонами роженицы, но более всего чувством собственной беспомощности — а чем может толпа магов помочь рожающей женщине?

Сюрприз меня ожидал уже по возвращении к собутыльникам — Сеня, тихо-мирно сидевший в сторонке и не примкнувший к питейной компании, отсутствовал. Я поначалу и значения этому не придал — подумаешь парень отошёл, может он по нужде отправился, что мне его контролировать что ли. Но потом в разговоре Ян упомянул, мол, ребят что-то долго нет. И я понял, что отсутствует не только Сеня, а ещё троих, кроме него, из компании не хватает. Тут я уже злиться начал — вот придурки друзья у некоторых! Неизвестно, почему из телепорта вышла только половина группы, потом ещё двое черте куда исчезли, а эти, так называемые, друзья преспокойно вино глушат! Даже мне сказать не подумали! Только информация, что Роман — бог оборотней немного смягчило мой начинавший разгораться гнев. А упоминание имени Романа иглой кольнуло в сердце, но объяснение, что он отправился за супругом-барсом и эльфом по имени Андариэль меня немного отвлекло. Да и мало ли оборотней носит имя Роман! Тот, кого я знал уже лежит в дворцовом склепе. Просто имя дало отголосок в памяти, царапнув душу.

Это сколько же они уже отсутствуют? Пока я с Василием возился, пока значения Сениному отсутствию не придал, да ещё успокоенный принцем Яном, что ничего плохого с Сеней в компании бога-оборотня случиться не может, бездействовал. И когда уже терпение моё подошло к концу, и я решил действовать сам и послать за магом-телепортистом, в углу комнаты засветилось радужное окно телепорта и из него стремительно вывалился оборотень-человек с эльфом в руках, и впрыгнул в комнату оборотень-зверь. А телепорт тут же пропал, словно его никогда и не было. Всё произошло за какие-то секунды, даже понять никто ничего толком не успел. Но я понял сразу: где, скажите мне, мой Сеня?

Эльф в руках оборотня был мёртв уже давно. Причём смерть явно наступила от оружия из того мира, где я псом был и погиб там от такого же. До сих пор почему-то помню, как пули, жаля в тело, толкалис и швыряли его. После таких ранений не выживают, меня вот сюда, в это тело, прямиком выбросило. Но я даже рад этому — здесь я нашёл своё счастье и предназначение. Я чувствовал, что нужен этому миру, и весь без остатка я принадлежу ему.

А оборотень, притащивший тело эльфа, показался мне чем-то смутно знаком, только вот чем, я пока не понял. Лицо не знаю, а движения и манера говорить знакомы вроде. Но кто их этих оборотней разберет, может у них у всех такие движения — мягкие и плавные. Ну знаком — не знаком, а надо его послушать, что он там расскажет, почему с ними Сени не оказалось. Хотя я уже догадывался, что хорошего ничего не услышу — трупы сами по себе не появляются, да ещё с такими ранами.

На зверя кто-то накинул одежку, и он тут же перекинулся в человека. Отослал его одеваться в ближайшие покои, хоть вокруг одни мужики, да нечего мне тут голыми яйцами светить.

Сам в нетерпении слушал рассказ Романа о том, где он своего супруга разыскал и где моего потерял. Потом глянул на руку и глазам не поверил — вместо неё лапа с внушительными такими когтями, чешуйками покрытая. Как есть драконья, только меньше — много менбше — так вот ты какой полуоборот! До этого я такого за собой не замечал, а тут видно разозлился сильно, поэтому тело и отреагировало. И пусть этот бог РОМА спасибо скажет, что я выучился себя в руках держать, а то эти руки-лапы так и чешутся на морде его полосочек на память провести, да поглубже, чтобы красоты стал неописуемой. А под конец рассказа, когда этот смертник начал вещать о том, что Рому с его мужем мой любимый затолкал в портал, а сам там остался, я совсем озверел — всё-таки личико Роме подрихтовал. И пусть он бог, и лицо скоро примет первоначальное изображение, а если обернётся зверем, то и ещё раньше, но сейчас он щеголял глубокими, сочащимися кровью бороздами во всю левую щёку и подбородок. Глаз чудом не задел, а жаль.

Я бы и тело на ленточки пустил, если бы в этот момент Гриша не появился с известием, что роды прошли благополучно — и приплод, и роженица сейчас отдыхают. Голди просто бросился между Романом, истекающим кровью, и мной, уже тянувшим лапы для нанесения следующего увечья этому «богу». И, кстати сказать, Рома совсем не сопротивлялся, а только сочувственно глядел на меня глазом непострадавшей стороны лица. Да и остальные почему-то предпочли не вмешиваться, наверное, поведение несопротивляющегося оборотня подсказало, что не нужно этого делать.

— Уйди, Голди, не мешай! Он нашего Сенечку у врага посмел оставить! Какой он после этого бог и друг? — вполголоса угрожающе выговорил я.

— Прекрати буйствовать, Анзор! Король ты или плебей? Что за кровавые расправы! Чем ты лучше своего предшественника, если вытворяешь такое? Надо вместе думать, как Сеню выручать, а не вершить самосуд. Если Сеня его в портал втолкнул, а сам следом не пошёл, значит у него есть какой-то план, — теперь разошёлся не на шутку мой золотой дракон, аж глаза огнём заполыхали.

— Сеня велел его сжечь… Это его последние слова перед тем, как он нас в портал впихнул, были… — к Роме стремительно подошёл Микаэль и обнял его, несмотря на кровь на одежде, кстати сказать из ран она уже сочиться перестала. Встал спиной ко мне, будто говоря, что вот тебе на откуп, режь сколько хочешь, похоже он слышал, как я Сеню своим назвал.

Что такое неподдельное горе в чьих-то глазах, я увидел только что. Глаза у Гриши тускнели с каждым мгновением приходящего осознания грядущей непоправимой беды, а лицо всё больше становилось похожим на маску — серую, безжизненную. Каким-то чужим деревянным голосом он попросил меня проводить в отдельные покои и уделить немного времени. Подобного официоза я от него не ожидал, он словно внутренне отгородился от меня. Что за ерунда?

Препроводил Золотко в свою комнату. Занимать для разговора пустующее безликое помещение почему-то не хотелось, в кабинет тоже не повёл. Во-первых, не хотел официальности в разговоре о члене семьи, а во-вторых кабинет до сих пор сохранял чуждую мне ауру бывшего короля. Может быть мне это только кажется, но настолько личное я тут обсуждать не хотел. Да и, судя по выражению Гришиного лица, ничего приятного я сейчас не услышу.

Гриша же, войдя в комнату сразу прошёл к столу и уселся за ним, отгораживаясь от меня ещё больше. Да что опять не так?

— Анзор, я хочу тебе рассказать одну легенду этого мира. Она напрямую касается нашего Сени, — начал Гриша.

— Самое время слушать сказки, любимый, — вспылил я, но споткнулся о взгляд Золотого, и немного сбавил тон, — Но раз она о Сене, значит это серьёзно.

— Эту легенду я услышал от эльфов. Согласно ей, на мир должна обрушиться страшная, подчиняющая себе всё зараза, исходящая от пришельца соседнего мира, стремящегося подчинить себе и властвовать в этом мире. У пришельца есть магия построения и разрушения чужих порталов. И согласно легенде, одержать над ним победу может только один — не-человек-не эльф, сын князя эльфов. Вторую часть легенды никто уже не помнит. Наверное, там осталось прояснение, как этому недоэльфу надо действовать при таких обстоятельствах — сейчас этого никто не знает. Как ты уже, наверное, догадался этим недоэльфом и сыном князя эльфов и является наш Сеня, — Гриша гулко сглотнул, налил из кувшина, стоявшего на столе, воды и залпом выпил. Словно пытался не горло промочить, а опьянеть, пусть даже от воды. — А вот тебе теперь вторая часть рассказа: когда мы только начинали путешествие к вулкану, Верочка выдала Сене предсказание. Она уже тогда сказала, что он сын князя, но не признанный родителем. И должен погибнуть после того, как этот самый князь признает его своим сыном. А этот проклятый пришелец находится в теле этого самого князя эльфов, у которого сейчас и находится наш супруг. Я только надеюсь, что пока в князе пришелец, он ни за что не признает своего сына, — Гриша устало сгорбился и уткнулся лицом в ладони — горе и напряжение от последних событий навалились на него каменной глыбой.

Больше я не выдержал — подошёл к нему и взяв на руки отнёс в постель. Сам прилёг рядом, прижимая к себе, ставшее за короткий срок родным, тело. Золотко моё ещё пытался сопротивляться, но даже драконий организм нуждается в отдыхе, и вскоре глаза устало сомкнулись и он, уткнувшись в мою грудь, задышал ровнее, уснув.

В моей голове чехардой запрыгали мысли, я решал, что нужно сделать в первую очередь, и не находил ответа. Если поднять черных драконов и пламенем попытаться отогнать захватчиков от стен, то это мне ничего не даст. Во-первых, никто не знает, где Сеня и что он задумал. Во-вторых, это чистое убийство своих соплеменников — у врага оружие, которое стреляет дальше столба пламени и намного эффективнее в плане уничтожения. Достаточно попасть в голову или сердце. И хоть драконы в чешуе, как в броне, но слабые не защищённые места на теле есть и у них.

Оставалось одно — брать мага-телепортиста и идти договариваться с пришельцем, может удастся обойтись малой кровью. Что там ему нужно? Власть? Готов ли я отдать её ради любимого? Готов! Но где гарантии, что потом вместе с властью у нас не отберут и жизни? Нет, это не выход! А где выход? — за всеми мыслями, так и не придумав ничего, что могло помочь вернуть Сеню без ущерба для всех, незаметно тоже уснул. Не спать несколько суток к ряду — ну не железный и я…

Проснулся я резко, словно в одно мгновение в темноте включился свет. На моей груди покоилась голова Золотки, и сам он обнимал меня, будто боялся, что во сне покину его. Я не покину его совсем, а вот вылезти из постели мне надо.

То, что уснули одетыми, я оценил — около кровати стоял Рома. Вот ведь бесстрашный — прошлого раза с увечьями ему оказалось мало. Посмотрел я на свою руку — нет, сегодня она не трансформировалась, значит я спокоен. «Вот и где я эту наглую морду раньше видел? Лишь один «кошак» смел со мной так себя вести! Ромка… Ромка? Ромка!!!» — меня волной смыло с кровати. Как мне удалось не потревожить при этом Золотко — сам не понял.

— Ромка, ведь это ты! И не отпирайся! Теперь я понял, что меня так насторожило в тебе. Извиняться за вчерашнее не буду. Ещё и сейчас добавил бы. За то, что бросил меня и не дал знать, что жив. Бог он видите ли! Говнюк ты после всего! Я оплакиваю единственного верного друга, а этот друг преспокойно женится и разгуливает с моим любимым драконом по всему континенту. И на меня ему плевать с высокой колокольни. Да ещё и истинного моего умудрился у врага проворонить! — разговаривал я сердитым шёпотом, скрывая радость от воскрешения любимого друга. И похрен, что я его вчера резал! Значит за дело. Стремительно подошёл и по-братски крепко обнял этого невозможного, но такого мне дорогого бога оборотней.

— Анзор, я пришёл сказать, что Сеня объявился. Только будь, пожалуйста, осторожен — он ведет себя странно. Временами он теряет память. И к вам с Гришей я его не пустил, просил Мика задержать, а сам пришёл предупредить, — Ромка немного отстранился, но по всему было видно, что рад такой моей реакции на известие о том, что он жив.

А я, кроме того, что Сенька жив, уже и слушать больше ничего не хотел. Подумал, разбудить Золотко, да раздумал — Гриша слишком устал за эти дни. «Сколько я знаю уже — и воскрешение в вулкане, и принятие родов. А сколько не знаю? Не известно, когда он в последний раз спал? Пусть спит. А проснётся — у нас уже радость. Сенечка наш вернулся, и мы теперь никогда не расстанемся! Да что в нём может быть странного? Небось опять в нашей любви не уверен, хорошо хоть домой на сей раз явился, а не телепорт в тьмутаракань настроил и сбежал», — голова думала, а ноги уже несли туда, к ребятам и к мужу Ромкиному, который не пускал ко мне Сеньку.

В двери я вошёл стремительно и сразу же принялся глазами разыскивать своего ненаглядного истинного. Странно, но он ко мне не очень-то и торопился, словно был не уверен, рад я его присутствию или нет. Наверное, думает, что ругаться сейчас на него буду. Что ж, не так он и не прав, но не тут же, не при свидетелях. Потом, за закрытой дверью нашей общей спальни получит нагоняй, а после уж заласкаем его, самовольщика такого. Подошёл к нему и не удержался, обнял его на людях, притиснул к себе крепко — родной, любимый, мой.

А Сенька уже и целовать меня тянется, тоже видимо соскучился и хочет задобрить, чтобы не сильно ругался на его самоуправство с переходами в стан врага. «Так, нечего всем наши ласки показывать — бегом в спальню! Золотко потом выспится, а сейчас пусть порадуется на любимого мужа!» — я уже начал настраиваться на долгие предварительные ласки в постели. Все пока в относительной безопасности, а решить, что дальше делать с легендами и спасением мира можно и потом. Не всё же сразу в один день!

Вообще у меня в голове будто кто-то щёлкнул переключателем и все государственные дела и всё остальное ушло на второй план. Хотелось только быть рядом с Сеней, а пока шли до спальни, то и Золотку его показывать расхотелось. Увести Сеньку разве в другие покои и там насладиться им сполна? Да! Так и сделаю!

Пока думал, мы уже дошли до моей спальни. А ведь бывшая Сенькина комната пустует! Значит, нам сюда.

Завёл его в комнату, а у самого уже терпенья нет — так поцеловать его хочется. Притянул к себе совсем немного не дотянув до кровати, да в губы Сенины впился, забирая в свой рот его язык, посасывая его, не желая, чтобы эта ласка вообще когда-нибудь прекращалась. В горло что-то стало скользить мягко — да, так!.. Мечтаю, чтоб он во мне поселился! Так он ещё ближе ко мне будет! Мой, весь мой, а я — его! Глубже, ещё, да!..

— Анзор, нет!!! Борись, огонь!!! Нет!!! — истошный вопль раздался от двери.

Очнулся, словно воды ледяной кто на голову вылил! Увидел перед собой торжествующие чужие глаза на родном Сенином лице, а в горло всё дальше протискивается что-то скользкое и противное, как щупальце.

«Бррр!» — и не долго думая я выпустил из себя пламя, с одним лишь желанием сжечь в себе эту гадость.

Странно, но вместе с щупальцами начало гореть и Сенино тело, оседая на пол пеплом, как ненужная бумага. Буквально за несколько минут всё было кончено — вместо любимого нашего Сени нам осталась только горстка пепла. А у порога комнаты, осев на пол, не стесняясь слёз рыдал Золотко. Рядом стоял хмурый Рома — похоже, это он и спас меня, вовремя разбудив Золотко и направив сюда.

А мне теперь хоть самому себя жги — жить расхотелось…

36 глава

Голдиолус/Гриша

— Гришка, вставай, да вставай же я тебе говорю! Анзор с Сенькой в соседнюю комнату завернули, а мне, как бы это не с руки к ним вламываться — ты же у нас Сенькин муж! Только что-то мне поведение вашего муженька не нравится. Он хоть и раньше тихенький у тебя был, особо не выделялся, а сейчас совсем на себя не похож. Да и забывается — ощущение, что из наших он никого не помнит. А там, откуда он пришёл неизвестно, что с ним сделать могли. Сам же видел последствия подчинения. Да встанешь ты наконец? — я, сонно моргая, пытался уместить в своём совсем не отдохнувшем мозгу поток новой информации, а этот шальной бог оборотней тряс меня в нетерпении за плечо, мотыляя чуть не по всей кровати.

— Не прекратишь меня трясти — поднимусь, когда с кровати я тебя стукну! Все мозги последние вытряс! Да прекрати ты, малохольный! — слава богине он наконец-то прекратил надо мной издеваться. И тут до меня дошло — Сеня! Ромка сказал, что Сеня странный и уединился с Анзором. Их конечно много связывает, но и я, как бы не последний человек в семье! Надо и мне к ним поторопиться, и если уж, на то пошло и последить за любимым. Я ему, конечно всецело доверяю, но я видел каким был Василий под действием заражения иномирской гадостью и уже начал не на шутку волноваться за Анзора. Тем более подозрительно это как-то — без меня уединяться. — Ладно, веди меня уже, куда там они свернули. Посмотрим, чем они там занимаются.

Что ещё немного, и мы безнадёжно опоздали бы спасти Анзора, я понял буквально с первых секунд. Он стоял с блаженной миной на лице и упоённо заглатывал внутрь что-то очень похожее не на щупальце, нет, у того присоски есть, а тут просто шланг какой-то, противного бледно-голубого цвета. Шланг этот тянулся изо рта Сеньки моего, только вот на Сеню там было похоже только тело, а лицо приобрело мерзкое торжествующее выражение, чужие глаза на любимом лице так и лучились предвкушением грядущей подлянки. Он словно собственник смотрел на Анзора прикидывая, как лучше распорядиться доставшимся телом.

От ужаса, что ещё чуть и Анзор безвозвратно будет потерян, я заорал не своим голосом. Очень вовремя и действенно заорал — Анзор будто проснулся от гипноза и сразу же сделал то, что требовал Сеня, когда передавал послание через Микаэля — попросту сжёг Сеню. А вместе с ним и того, кто поселился в нём.

А меня затрясло от двух противоречивых чувств, раздираемых меня на части. И не в силах больше удержаться на ногах я, рыдая от облегчения, что Анзор спасён и мерзкая пакость побеждена и от горя, что Сеня погиб, возложив себя на алтарь спасения мира, сполз по стене на пол.

А Анзор ушёл! Вот взял и ушёл, даже не наклонился ко мне рыдающему, когда проходил мимо, словно это я виноват, что так получилось с Сеней. И глаза отвёл, будто и видеть меня не хочет после всего.

А я проклиная свою чувствительность, повсхлипывал ещё немного, оглушённый чувством своей ненужности теперь уже никому в этом мире и принял решение уходить. Здесь меня больше уже ничего не держало — тот, ради кого я бы мог остаться недвусмысленно дал понять, что я теперь свободен и от него.

Любимый муж, пожертвовав собой ради всех, оставил меня одного, да я скорблю о нём, но где-то глубоко в подсознании я всегда знал, что это когда-нибудь случится. И словно что-то настраивало меня на такой исход наших отношений. Наверное, это чудовищно звучит, но потеря Анзора в моём сердце отозвалась много больнее, заставив понять, что никакие чувства не вечны ни под каким небом любого мира. Ни слова, ни поступки ничего не значат — пока ты говоришь и делаешь то, что должен — ты нужен и важен, но стоит тебе сделать что-то не так и от тебя тут же отвернуться, не заметив даже твоё отсутствие. Но, Богиня, что я сделал не так? Не дал чужаку овладеть Анзором и потребовал, чтобы тот боролся за себя? Выбрал между двумя дорогими существами того, кто заведомо остался при своей сущности? Что я сделал не так?!

Но момент слабости прошёл. Я медленно, осторожно, как старый дед поднялся с пола, чувствуя полное отупение, как в мыслях, так и в эмоциях. Стало абсолютно всё равно куда идти и что делать. Потихоньку поплёлся на поиски компании с которой путешествовал и делил все радости и печали последних месяцев.

«Хорошо, что я теперь настоящий дракон… Пришельца больше нет, а Майоринья говорила, что со смертью главного источника все заражённые иномирской гадостью придут в себя. Значит, этот мир теперь открыт для меня. Может мне напроситься с той семейной триадой в человеческое государство? Хоть здесь мир магии, но и ведуньям дел хватает. А уж своим медицинским знаниям я всегда применение найду. Буду жить с бабой Стешей, тем более Сеня, её помощник погиб. Я хоть и городской в прошлом житель, но как показала практика — не совсем безнадёжен в любых условиях. Да! Так и поступлю! А мой дракон нам как никто пригодится — и на охоту слетать и просто как мощная защита от любого недоброжелателя.» — я старался себя приободрить и найти новый смысл жизни в этом, опять показавшимся чужим мире.

Наконец, с помощью объяснений попавшегося на пути в конце коридора стражника, я вышел туда, где предполагалось нахождение моих (кого? друзей? в этом после всего я уже стал сомневаться) товарищей.

Роман уже был здесь и видимо успел поведать о случившемся всем собравшимся. А мне внезапно захотелось провалиться сквозь землю. Под сочувствующими взглядами ребят я, вчера ещё имевших двух любимых мужей, сам себе казался лишним сиротой. И пусть один из них был жив, но его отказ от меня откинул меня за невидимую грань несостоятельности в этой жизни. Ущербности, если хотите. Потом, когда я приду в себя настолько, чтобы безболезненно вспоминать произошедшее, постараюсь встать со всеми на одну ступень, а пока не могу. Пока я просто не понял, что произошло.

А ребята как ни в чём ни бывало загомонили, начиная собираться по домам и строя планы, что надо сделать в первую очередь, а что потом. На меня же внимания никто особого не обращал — словно сговорились, или всё было в порядке вещей. Или так оно и есть, а я себя просто накручиваю? Да, муж умер, но кто я, если не проводник душ? Почему я так быстро сдался? Если уж, на то пошло, то Богиня сама должна решить, как вознаградить Сеню за спасение ЕЁ мира. А значит её нужно обязательно вызвать сюда. И как быть? Ага, правильно, надо найти того, кто это может сделать. А кто как не бог может напрямую обратиться к богине! РОМАН! Он у нас бог — ему и карты в руки!

— Ром, у меня к тебе есть дело и помочь мне в нём можешь только ты! — буквально выкрикнул я, перекрывая разноголосый говор. А Рома не заставил себя ждать — тут же оставил Мика, которого обнимал до этого, шепча ему что-то на ухо, и подошёл.

— Мне нужна сюда твоя сестра, Богиня Судьбы. Я бы и сам мог отправиться за ней, но у меня есть ещё одно безотлагательное дело, а затягивать всё я не хочу, да и действующие лица все здесь. Ты же Бог! Ты сможешь мне в этом помочь, или мне Верочку попросить? — напрямую выложил свой вопрос я, не забыв подковырнуть божественное самолюбие, чтоб уж наверняка подействовало.

— Гриш, в чём вопрос, конечно сделаю! Уверен, что Майри и сама уже собиралась нас здесь посетить, да что-то вот задержалась. — не стал отпираться Ромка.

А я полный решимости выяснить всё и навсегда отправился на поиски Анзора. Помог мне всё тот же стражник, уже сменившийся и как оказалось разыскивающий меня, чтобы предложить себя в качестве телохранителя к супругу короля, как он мне объяснил свои действия. А мне очень согрело душу, что даже охрана считает меня полноправным супругом Анзора. Так чего ж я куксился-то?

Не знаю можно ли доверять этому незнакомому дракону, но чем-то он был мне симпатичен, наверное, тем, что безоговорочно признал меня парой своего короля. И хотя обещать я ему пока ничего не стал, но дал понять, что мой голос будет при выборе на его стороне.

Повеселевший охранник провёл меня в кабинет Анзора, где он находился наедине со стопой каких-то бумаг, в которые он и смотрел, невидящим похоже ничего, взором, прикладываясь к бокалу с вином.

— А вот этого, дорогой мой, нам сейчас совершенно не надо — к нам с визитом ожидается очень высокая гостья — так что только трезвое лицо и абсолютно адекватное поведение. — известил о скором прибытии Богини я. — Но прежде я хотел бы донести до твоего сведения, что я просто так не сдамся и уйду только тогда, когда ты напрямую скажешь, что я тебе совершенно не нужен. И то я ещё подумаю!

Во вскинутых на меня глазах застыло непонимание того, о чём я тут ему говорю. Я уж было подумал, что он про гостью меня расспрашивать будет, а оказалось всё совсем не так.

— А кто вас, любезный мой, отпустит, не подскажете мне? О каком таком уйду и не нужен шла речь? Я не для того столько времени разыскивал вас и добивался, чтобы просто так взять и отпустить. Я слишком долго тебя ждал и безмерно люблю. — признание в любви и переход с официального вы на интимное ты заставило и меня недоумевать. Нет, мне конечно очень приятно, да что там говорить я безгранично счастлив, что Анзор меня любит, но, что тогда он хотел показать, покинув меня одного в комнате с прахом Сени?

Кстати, да, прах-то надо собрать! Вдруг он Майоринье для воскрешения Сени понадобится! Но прежде послушаю что мне ещё скажет этот невозможно самоуверенный и любимый дракон.

А Анзор сидел, глядя в стол, даже после признания в любви не подошёл и не поцеловал. Вот и как это понимать? Оказывается, он не просто так, глаза-то опустил, они у него слезами налились, которые он старательно прятал.

— Понимаешь, Гриш, я, когда понял, что Сеню сжёг, то словно меня кто по голове стукнул. Очнулся, а его уже нет. Понимаешь, нет моего истинного, родного и любимого. И в этом виноват только я. Да я тебе в глаза-то побоялся посмотреть — ты так убивался по нему, что мне стыдно стало до невозможности, что своими действиями одного любимого погубил и второго до истерики довёл. Я и ушёл чтобы ты хоть немного без меня забылся и успокоился. А ещё боялся, что ты меня ненавидеть начнёшь за то, что я сделал. Но всё равно я тебя никуда от себя не отпущу — я не могу больше быть один, без тебя. — Анзор преданно по-собачьи смотрел на меня.

— Ну всё! Больше я терпеть не намерен! — подошёл и сграбастал этого упрямца в объятия, целуя его мокрые глаза.

«Стоп! Преданно по-собачьи! И глаза мне ведь при встрече знакомыми показались!» — я медленно отстранился от Анзора, заглядывая в его глаза. «Точно, они самые! Те, что я видел при свете молнии перед своей смертью там, в другом мире!» — опять свела Судьба. Никуда нам, похоже, друг от друга не деться ни в одном мире Вселенной.

— Анзорушка, а скажи ты мне, дорогой, а кем ты был в той, другой жизни, а? — обратился я ласковым тоном к ничего не подозревающему дракону. Тот немного замялся, но ответил честно.

— Понимаешь, Гриш, я там собакой был, точнее кобелём. Злым и эгоистичным малость. Это я в этом теле благородства поднабрался. Тот, кто до меня в этом теле был, конечно, тоже не подарок — сколько раз Ромке меня сдерживать и учить приходилось, пока мы тебя по всему здешнему миру искали. Но от него мне досталась верность королевству и тяга к тебе. И за это я ему больше чем благодарен. Я словно нашёл своё место жизни, то для чего я был рождён. И ты неотъемлемая часть этой жизни. И Сеня был тоже. — на последних словах прекрасные драконьи глаза с вертикальным зрачком опять затуманились. Но долго унывать я ему не дал.

— Хорош горевать, надо к визиту готовиться, а ты даже и не знаешь кто к нам припожаловать должен! Сама Богиня Судьбы — создательница этого мира! Так что бегом готовиться, и прах Сени собрать надо. Надеюсь, она смилостивится и воскресит нам с тобой нашего героя. Кстати плакал я и оттого, что Сеня умер, но больше от облегчения, что тебя вовремя спасти удалось! В следующий раз давай лучше сразу друг другу всё рассказывать, чтобы никаких непоняток больше не возникало. Согласен? — и ответ я дождался — Анзор накрыл мои губы своими, целуя не столько страстно, сколько бережно. Вот весь он в этом! Всегда о других думает больше, чем о себе. Чем скажите я заслужил такое счастье?

37 глава

Голдиолус/Гриша

Просьбу мою Рома выполнил с размахом. Не знаю, как он там сестрице своей приглашение явиться к нам отсылал, но портал, которым она прийти должна выполнил на загляденье — самый, что ни на есть божественный.

Сейчас во всю стену в парадной зале просвечивало белое пушистое облако, которое ещё чуть и, кажется, вплывёт внутрь залы. Живописно раскиданные подушечки представляют собой комфортное кресло, на котором восседает Богиня Судьбы Майоринья — создательница этого мира. Вот Рома взмахнул рукой, и послушные его повелению появились широкие мраморные ступени. По которым он, элегантным жестом предложив руку, и свёл к нам Богиню, по совместительству являвшуюся и его сестрой. Всё происходит величественно-торжественно, под негромкую приятную музыку. Мне кажется, что-то такое я слышал в том другом мире, который сейчас воспринимается мной, как нечто далёкое и наполовину забытое. Нет, я конечно, ничего не забыл, но память всё подёрнула дымкой прошлого, оттого оно и кажется сейчас чем-то нереальным, будто происходило совсем и не со мной.

Девушка в лёгком шифоновом платье цвета шампань чудо, как хороша. Платиновые волосы забраны в высокую причёску, на манер древнегреческих богинь, увенчанную диадемой, камни которой преломляют солнечные лучи, пробившиеся в залу, как только облако, повинуясь очередному Роминому знаку, с достоинством уплыло куда-то за грань видимости. Да о чём это я — Богиня она и есть, даже стрекозиные крылья, сложенные сейчас за плечами, не убавляют её величия, лишь подчёркивая статус.

Впрочем, величие величием, но как только нога Майориньи ступила на узорные плиты дворцовой залы, она, нимало не смотря на своё происхождение, дружелюбно всем улыбнулась и прошествовала ближе к нам, стоявшим чуть не навытяжку в одной шеренге. Я, общавшийся в образе дракончика с Богиней на её полянке, поначалу не совсем понял зачем это надо, но потом поразмыслил и до меня дошло, что не каждый день нас удостаивает своим визитом Божество — мать этого мира. И хорошо, в конце концов, что мы можем её принять так, а не на каких-нибудь развалинах, или на горе трупов, оставшихся от недавней глупой, но страшной войны.

Девушка лёгкой стрекозой порхнула к Вождю оборотней Асите и ухватив того за руки, совсем не по божественному задорно заулыбалась.

— Поздравляю с прибавлением в семействе! Достойный выбор достойной женщины себя оправдал. Надеюсь, не остановитесь на достигнутом, и мы ещё не раз сможем порадоваться за вас с супругой в плане восстановления популяции оборотней. Чуть позже я обязательно навещу Аню и детишек. Ваш дворец остался неприступен для захватчиков, даже пустой он будто сам стоял на страже своей независимости. Вам можно спокойно переселяться обратно, а как только малыши и супруга чуть окрепнут, они последуют за вами. — Асита чуть смущённый вниманием и прикосновением богини с удивлением взирал на проявившуюся татуировку крадущегося белого ягуара на своей тёмной руке. Ягуар венчал предплечье вождя оборотней. Майоринья опять загадочно улыбнулась. — Пока никто не знает, но в вашей стране наступает эра Белого ягуара! Уже и легенда о нём есть, но о ней в своё время узнают ваши шаманы-мудрецы.

Ещё раз задорно улыбнулась Асите выпуская его руки и поворачиваясь к остальным, с благоговением дожидавшимся её внимания.

— Поздравляю, милая с удачным браком! Вон каких красавцев-мужей себе отхватила. Один истинный вампир чего стоит! Да и оборотень больше, чем хорош! И береги себя, Галюсь, сын-вампир и дочь-оборотень не заставят себя ждать. — Богиня обняла внучку, а у той над головой засветился знак божественной принадлежности.

— Бабушка Майри, я так скучала. — шепнула Галинка со слезами на глазах. Но дольше её задерживать не стала, понимая, что для семейных разговоров время ещё не настало.

— Внучку мою берегите, я не зря вам её предназначила! Под вашим правлением наступит расцвет жизни в царстве людей! Школы и Академии на вашей совести. Не подведите. — обратилась Майоринья к Владимиру и Сергею — мужьям Галинки.

— А вам долгих лет жизни. — это уже отцу Владимира и Ани, бывшему царю человеческого государства, передавшему престол сыну-вампиру. На глазах тот выправился и помолодел, с благодарностью глядя на Богиню и целуя ей при этом пальчики руки. Богиня мягко, с нежностью ему улыбнулась, и подмигнула, забирая руку.

Настал черед самой многочисленной семьи — Верочки и её четверых отцов. Девочка уже давно освещала своим нимбом всё вокруг. И как ни старалась она его притушить, он только гас на миг, чтобы потом разгореться с новой силой, поэтому она и бросила все попытки борьбы с упрямой божественностью. Рассудив, видимо, что нервы дороже.

Верочка по примеру сестры обняла склонившуюся к ней божественную бабушку и что-то горячо зашептала ей на ухо. На что Богиня Судьбы только печально покачала головой. И взгляд девочки вслед за этим тоже стал печален. Богиня выпрямилась, а Верочку на руки взял принц Ян.

— Прости, Ян, но отца твоего я воскресить не могу. Да, король Михал был очень достойным вампиром до заражения, но теперь он уже ушёл за грань небытия. Даже следа его души не осталось. Раса вампиров из-за своего симбиоза с пришельцем практически вся выродилась. Незнание и неумение скрываться от солнечного света погубило многих, оставшиеся в живых заражённые ещё остались, но в нормальное сознание они уже никогда не придут. Их нужно будет выловить и уничтожить. Иначе они завершат своё чёрное дело и поубивают последних вампиров магов огня, которые не подверглись заражению. Если ещё кто-то остался. Они очень голодные и способны на всё. Вася поможет тебе, я знаю. Только вы двое способны противостоять целой армии этой гадости. Мама передавала вам привет, она зорко будет следить за вашей безопасностью. Только Верочку с собой не берите. — Майоринья по очереди обняла обоих супругов. И как бы не поджимала в недовольстве губёшки Верочка, Майоринья строго пригрозила ей пальцем, велела слушаться отцов и не мешаться им под ногами.

— Ребята, заберите дочь с собой. Знаю, с вами она будет в полной безопасности. И не волнуйтесь, вы друг друга никогда не потеряете. Свет вашей любви будет светить вам всегда. Хоть дело и вам найдётся — помочь Асите с восстановлением былого величия популяции оборотней. И не делайте такие большие глаза — не в прямом смысле. Всего лишь взять на себя правление северной частью Логовища. Вождь тамошних оборотней погиб в военных действиях. А Верхоград вампиров присоединиться к тем землям. И поверьте — вам там скучно не будет. Ваша большая семейка приключений себе всегда найдёт. Одно такое приключеньице уже держит путь в ту сторону. Только не пугайтесь его зелёному цвету кожи — гоблины все такие. — Богиня загадочно улыбнулась, а Ашур с Микитом озадаченно переглянулись.

Майоринья уже двинулась в нашу сторону, но тут от парадной двери прозвучало оглашение гостей, пожаловавших к Анзору. Я прямо чуть вслух не застонал — если так будет продолжаться, то до настоящего героя этого дня — Сени, прах которого находился с нами в мешочке из плотной ткани, сегодня точно богиня не доберётся.

— Король Стеллин Серебряный, правитель клана серебряных драконов! — вошёл Стеллин, и что бы я там ни бурчал под нос, но видеть этого представительного дракона я очень рад.

Он ко мне как отец отнёсся на самом деле, да и у всех присутствующих лица просветлели при его появлении. Вот что значит быть отцом сразу всем, Анзору есть чему у него поучиться, хотя мой дракон, наверное, ничуть не хуже, просто опыта пока маловато.

— Делегация из Эльгарии, во главе с лордом Кассиэлом Эльфийским! — прозвучало очередное представление.

Ну тут понятно, этим ребятам не меньше чем нам с Анзором Богиня нужна. Князь их, любитель шляться по мирам, похоже погиб. Иначе и быть не может, раз пришелец в конце концов в нашем Сене оказался. И если что, то воскресший Сеня автоматически окажется их новым князем. «Мдаа… Так можно и комплекс неполноценности заработать…»

Вошедшие приблизились к нашей группе и склонились в почтительных поклонах перед Богиней. А потом и Анзору с Ромкой почестей перепало. Я уж было подумал, что Майоринья сейчас ими займётся, оставляя нас опять на потом, но как оказалось на этот раз ошибся. Богиня обратилась прямо ко мне.

— Я знаю, Гриш, для чего меня сюда позвали. И поверь, я сделаю именно то, что должна. За спасение всех рас этого мира ценой своей жизни, я вознагражу верного своей судьбе Авксентиэля Эльфийского возрождением его бессмертной души в этом самом мире. — я уже протянул на вытянутой руке мешочек с прахом Сени, но Майоринья сделала знак рукой, что он ей совершенно не нужен.

— Этот прах содержит частицы того, от кого нас спасал Авксентиэль. Они слишком перемешаны здесь, поэтому всё что вы собрали следует уничтожить в том волшебном вулкане драконов. Кстати, Тамира именно там и дожидается, когда доставят столь опасный прах для уничтожения, я предупредила её об этом. Альмира, ты поступаешь в обучение к Тамире, следующая жрица вулкана ты! Ваша задача провести ритуал упокоения праха вместе с Тамирой. — король Стеллин услышав о повышении статуса дочери из уст Богини, засиял так, будто исполнилась мечта всей его жизни.

Я немного недоумённо выслушал всё, что сказала Майоринья и безропотно отдал мешочек новоявленной жрице вулкана Альмире. Эта воинственная девица наверняка ещё причинит много хлопот и нам и своему мужу Янару Чёрному, который сейчас с гордостью взирал на жену. «Ага, ага гордись, как бы потом плакать не пришлось!» — почему-то немного злорадно подумал я, вспоминая как она подкараулила меня в коридоре дворца серебряных драконов и набросилась с кулаками. И ведь до больного тогда достала, зараза малохольная.

— А вам, ребята, я вот что скажу — Душу Сени я помещу только в другое тело, я обязательно это сделаю, он достоин продолжить жить. Но вот примете ли вы его в другом обличье — решать вам. — и она испытующе поглядела на нас с Анзором.

«Уж не тот ли зелёненький гоблин, который двигается к землям оборотней в данный момент?» — почему-то пронзила меня догадка. Я задумался, готов ли принять душу своего любимого в таком страшном обличье. Подумал-подумал и понял — я его готов принять хоть кем — хоть Кощеем Бессмертным, хоть Змеем Горынычем, хоть жабой болотной. Главное, чтобы рядом был и душу грел своим присутствием, а там мы придумаем, как его безболезненно от шкурки избавить. Посмотрел на Анзора — он по-видимому придерживался того же мнения, что и я.

— Примем тем, кто придёт в этот мир с душой Сени, только можно сделать так, чтобы память его осталась при нём. Чтобы он помнил, что я уже его муж, а Анзор его истинный? Мы, конечно, и беспамятного завоёвывать опять будем, но так хочется его просто обнять и не отпускать, а не гоняться за ним по всему миру.

— Память останется — это я вам гарантирую! Я не настолько жестока, да и вас с Анзором и Сеней люблю, что уж говорить. — Майоринья лукаво улыбнулась.

— Роман, а перенеси-ка мне сюда тело Андариэля! Его душа уже ушла на перерождение, но тело вполне пригодно для новой души. И да, ранения несовместимые с жизнью убери! — этот приказ Рома выполнить не замедлил. Повинуясь жестам его руки и заклинаниям появился вначале стол, а чуть позже тело Андариэля — убитого эльфа.

Богиня Судьбы подняла руки к голове и начала выпутывать из причёски свою диадему, всё ещё сверкающую в лучах солнца. Или это было не солнце? Когда, положенное на обнажённую грудь эльфа, украшение засияло с новой силой, и маленькие капельки света стали буквально стекать на кожу и моментально впитываться в неё, я понял, что сияли вовсе не солнечные лучи — сияла нам бессмертная душа Сени. А сейчас она занимала новое для себя место для жизни. Мягко становясь с ним единым целым. Капельки всё стекали и стекали, пока свет полностью не ушёл из камней диадемы, сделав её теперь обычным украшением.

Зрелище было настолько прекрасным, что я не отрываясь смотрел на это чудо, не понимая, что по лицу всё это время бегут предательские слёзы. Просто чувствовал, что в этот момент, воскрешения любимого я очень счастлив. И я был уверен, что именно такие же чувства испытывает сейчас и стоящий рядом Анзор.

Момент пробуждения души в теле наполнил меня ликованием, что вот — всё уже закончилось! И никакие легенды, и пророчества нам теперь не страшны! А с красивого эльфийского лица Андариэля на нас посмотрели родные серые глаза нашего Сени. Он, чуть поморщившись, поднялся со стола, недоумённо оглядываясь и заспешил к нам с Анзором, явно смущаясь всеобщим вниманием к своей персоне. Ну явное же поведение нашего мальчика. Я облегчённо вздохнул — привыкнуть к новому облику любимого не составит труда.

Мы с Анзором, нарушая этикет, прижали к себе Сеню, обняв его с обеих сторон — позволить себе большего мы пока не могли. Надо дождаться окончания визита Богини, а тогда уж мы оторвёмся!

Следующий внимания Богини удостоился лорд Кассиэл, на которого отныне возлагалась честь быть следующим князем Эльфов. Сеня, по понятным причинам им быть не мог, да и не хотел. И пусть перед своей смертью отец успел его признать, но для большинства эльфов он так и останется Андариэлем, младшим магом того князя. После вышеизложенного наш любимый безоговорочно со всем согласился. Но лорд Кассиэл опустился на одно колено и торжественно принёс ему клятву верности, признавая Сеню выше себя по рождению. А затем выразил надежду на мирное соглашение с Дракарией. Анзор конечно же не мог, да и не хотел, ему отказать.

А Богиня уже отошла к королю Стеллину, и я изо всех сил стал прислушиваться к их разговору.

— Я вижу вашу тоску по сыну. Вы ведь из-за него прибыли на встречу со мной. Хочу уверить вас, что с вашим мальчиком там всё хорошо, хоть он и недавно потерял свою маму — она умерла. Там люди долго не живут и болезни тела их зачастую убивают раньше положенного срока. В том мире ему шесть лет, и он ещё ребёнок. У меня есть к вам предложение — если захотите, я могу переправить вас в тот мир к сыну. Будете его оберегать и растить и там. На высшем Божественном Совете техногенный мир отдали мне, хоть он и принадлежал раньше брату, но за невнимание к своим созданиям ему оставили только маленький мирок далеко отсюда, а в этом я теперь Богиня и могу поспособствовать вашему воссоединению с сыном там. Душа его отца не хочет жить без ушедшей души жены. Если вы согласны, то за королевством серебряных драконов проследит Анзор. А правительницей назначим жрицу вулкана, вашу дочь Альмиру. С полным подчинением решениям верховной власти правящего клана. Не волнуйтесь — при такой ответственности она быстро повзрослеет, а и Тамира будет рядом, как наставница. А она мудра, вы же знаете. И что вы мне скажете на моё предложение? Дать время подумать?

— Я слишком истомился в разлуке с сыном, а раз ему грозит остаться совсем одному в том мире, то я конечно согласен переселиться и быть с ним рядом и там. А в Альмиру я верю! На то она и моя дочь! — Стеллин был невероятно горд оказанной дочери честью.

— Что ж, раз всё решено, значит, Сеня, тебе такое задание — твой отец очень любил тот техногенный мир, и часто туда ходил. Я знаю, что заветным его желанием было жить именно там. Он умер и его тело я приняла решение перенести в столь дорогой ему мир. Настраивайся и делай телепорт туда, координаты ты сейчас получишь, они чётко отпечатаются у тебя в голове. Похороните князя именно на выходе из телепорта, в том кургане, на который и попадёте. Потом надрежешь Стеллину руку и по зову крови переправишь его к сыну. Внешность при этом у него изменится — не пугайтесь, он станет похож на отца мальчика из того мира. Если будут какие-то осложнения — не бойтесь, я за вами прослежу. Да, и можешь взять обоих своих мужей с собой! Грише полезна практика! — на этом она окончательно отошла от нас.

— Микаэль, а у тебя какие просьбы и пожелания есть? Не сильно тебя братец обижает? — захихикала как девчонка богиня.

— Нет, что вы — он примерный супруг! — в тон ей захихикал и Микаэль.

— Только подозреваю до сих пор о детках мечтает. — Мик преувеличенно грустно вздохнул.

— О, это я вам могу устроить! Только для начала сходите в гости к Ане с Аситой, когда детишки немного подрастут. — тут Майоринья уже смеялась в голос.

— Ладно, всем удачи! — повернувшись ко всем сразу пожелала Богиня Судьбы. — Роман, проводи меня к роженице и детишкам. Там и поговорим в узком семейном кругу. — с этими словами она сделала знак следовать за ними обеим внучкам.

Визит Богини Судьбы закончился!

38 глава

Авксентиэль/Сеня

«ОЧНУЛСЯ!» Просто сам не понял поначалу, как и где. Огляделся по сторонам и с ужасом понял, что посредине торжественного зала в замке чёрных драконов. Оказалось, на каком-то столе лежу и начал вставать — неудобно же — люди кругом, ну и всякие другие существа. Вот засада — да я ведь и голый в придачу! И девушка красивая рядом, а вот её-то больше всего засмущался. Да и сбежал к своим мужьям — они как раз в сторонке стояли и на меня во все глаза смотрели. Угадывали что ли?

Похоже и впрямь угадывали. Хоть и пустили меня без разговоров в серединку между собой, а мне-то прямо интересно стало — почему я вдруг себя немного по-другому ощущать стал. Да и руки ноги, как не мои — хоть жилистые и крепкие, но прямо тростиночки по сравнению с теми, моими. Караул! Я где? Но поглядел на Гришу с Анзором, с какой любовью они на меня смотрят и внезапно успокоился. Ну, и чего я паникую? Они вон из другого мира в эти свои тела пришли, в чуждую обстановку и к новым друзьям, а я-то счастливчик — мои любимые рядом! И даже если я теперь в другом теле, то и пусть. Я вижу меня и таким любят.

«Ого! Я оказывается теперь хоть и князь, но в другом теле у меня есть выбор — быть князем или отказаться в пользу лорда Кассиэла. Да не хочу я быть князем! Не умею! Пусть лорд этим и занимается, а мне и так хорошо — дела найдутся.» Но неугомонный лорд встал на одно колено и клятву верности мне принёс. Мне даже меч ради этого дела в руки сунули: «Ага, а я им, оказывается, и управляться умею — занятно.»

«Так-так, отца родного я в живых так и не увижу — умер значит, и мне же его тело Богиня Судьбы предлагает в любимый им мир отправить и там похоронить. Ну и что за блажь ей в голову взбрела! Но спорить-то не будешь с божеством, придётся переправлять тельце-то. Вот уже и координаты мира того в голове, как сами собой всплыли! Да и Стеллин собрался к сыну в тот мир на житьё — мальчишка скоро совсем один останется, если не согласится. Ради этого, конечно, идти надо. Не дело такому маленькому без поддержки отца расти — по себе знаю. Так, ну что, значит будем собираться куда велено. Вот только одежду бы какую-нибудь надо раздобыть.»

Пока Богиня о чём-то с Микомболтает и смеётся, Роман объяснил, что тело отца он уже сюда переправил, и Анзор знает где у них тела погибших хранятся. А чтобы не перепутать его ни с кем другим, на нём перстень будет с сапфиром, который мне потом предлагается забрать себе. Как родовую реликвию. Ну, хоть он мне и не нужен, но раз надо забрать, то возьму. На том божественный визит завершился, а меня мои муженьки потянули одеваться.

«Не знаю, смеяться или плакать, но я — ЭЛЬФ! Вот это выверты судьбы! Всю жизнь, оказывается был сыном князя в человеческом обличье, а как только умер сразу стал эльфом, но от княжества отказался. Мда! Хлипковат, конечно, эльфик. Андариэля покойного сильно напоминает, только глаза не такие, да и лицо попроще вроде. Ах, я именно в его теле? Ну, что ж — достойный был малый, хоть своего тельца мне жааалкооо!»

***

Оказалось, похороны не такая уж и сложная штука. Анзор быстренько перекинулся в дракона, да и вырыл могилку — глубокую такую, что копать человеку придётся долго и тщательно. Почти до самого подножия кургана яма была. А потом как забросал землёй захоронение, так на кургане том опять трава появилась, будто и не было тут только, что разорения в земле. Зато силой от того кургана повеяло сразу, необычной и оглушающей.

А потом мы за Стеллина взялись. Нож специальный он оказывается с собой принёс, его мне сейчас и протянул, костяной ручкой вперед. Я так-то никогда ритуальные раны не наносил, а тут словно моими руками владел кто-то извне. Рану на ладони я нанёс длинную, но не очень глубокую. Понюхал зачем-то выступившую кровь, а затем чуть лизнул, узнавая и запоминая вкус её. А с запомнившимся вкусом ко мне пришло и понимание, где сейчас находится малолетний сын Стеллина. Он же во время всего ритуала шептавший что-то, на глазах начал меняться, превратившись в конце концов в молодого и симпатичного мужчину, на лице остались от прежнего Стеллина лишь ярко-синие глаза. Фамильная черта всех серебряных драконов. Да и их выражение поменялось, словно вот именно сейчас он узнавал для себя, что-то новое, нужное именно в этой жизни. Оставалось только построить телепорт и проводить его до нового места жительства, уже в этом мире.

Только вот что-то не заладилось у меня сразу с телепортом в нужном направлении. Строил-то я его в одну сторону, да только вязь заклинания прямо на глазах меняться стала и окно телепорта открылось быстрее, чем я ожидал даже.

А там, вижу мечутся все чего-то, да какие-то чудные телеги с людьми внутри подъезжают. Тут Стеллин мне на голову ладонь положил и шептать опять начал, а я, не отрываясь в окно телепорта смотрю. И в какой-то момент вдруг понимать начал, что люди в телегах больных привозят, да и не телеги это, вовсе, а машины. В этом мире они для передвижения используются.

А пока я застыл в понимании, что приоткрылся мне чужой мир, Гриша рванул через окно телепорта туда, где к зданию подъехала очередная машина скорой помощи.

На носилках без сознания лежала маленькая девочка. Вся в крови и с неестественно вывернутой ножкой. У меня аж сердце зашлось от жалости, и я тоже через окно телепорта шагнул, до меня туда уже и Анзор со Стеллином прошли.

А Гриша уже во всю командовал и срочно требовал операционную, доказывая попутно что он врач хирург. И ведь послушались его. И операционную предоставили, и переодели в другую одежду, и ассистенты ему нашлись. А мы в коридорчике недалеко от дверей операционной расположились, ожидая Гришу.

Поглядел я на Анзора когда уже успокоился немного, а на нём морок какой-то — одежда не привычная, на ту что здесь в ходу похожа, да только с виду она такая, а на самом-то деле его старая на нём. Глянул и на себя, да и я так же одет.

— Лиль, привет! Представляешь, нас тут недалеко авария случилась и всех пострадавших по ближайшим больницам развозят. Александр Анатольевич уже на операции был, когда девочку маленькую привезли без сознания. Так её приезжий врач вызвался оперировать. Строгий. А красивый какой! Операция закончится попрошу у него телефончик. Вдруг он не женат, попытаю счастья. Да не знаю я откуда он! По виду интеллигентный и богатый. Может проезжий с Москвы на трассе был. Ладно, Лиль, пока! Если что получится подробности потом расскажу!

Я краем уха прислушивался к разговору девушки в одежде, похожей на ту, что Грише выдали. А сам потихоньку зубами скрипел, с Анзором переглядываясь. Занят оперирующий врач! Женат! И имеет два мужа! Один из которых зубастый, а второй ушасты… То есть тоже не промах!

Гриша появился спустя приличное количество времени. Уставший, но со счастливой улыбкой на лице. Стало понятно, что операция прошла успешно, а значит мы можем продолжать свою миссию и отправив Стеллина к сыну возвращаться в мир магии. Хотя, мне и здесь очень понравилось.

— Сейчас переоденусь и можем уходить, — подтвердил мои мысли Гриша и прошествовал в раздевалку для персонала.

За ним вышел молодой парень, в таком же костюме и завёл глаза к потолку выговорив лишь одно слово: «Бог!» Затем прошёл в ту же раздевалку, что и наш Гриша. И почти следом за ними из соседней операционной вышел осанистый мужчина, похоже это и был упомянутый дежурной медсестрой врач Александр Анатольевич. Он вскинул на нас такие же усталые, как и у Гриши глаза и тяжело ступая прошёл в эту же раздевалку, что и все врачи до него. А потом загремели по кафельному полу колёса каталки. И медсестры повезли в реанимационную палату прооперированную девочку.

Из раздевалки вышел Гриша и направился к нам, делая знак, что нам пора на выход, а наперез ему бросилась медсестричка, дежурившая на посту и собиравшаяся взять у него номер телефона.

— Молодой человек, извините пожалуйста, разрешите мне выразить вам своё восхищение вашими решительными действиями и спасибо вам за своевременную помощь. Иннокентий сказал, что вы врач от бога. Хотелось бы узнать ваш номер телефона, чтобы если объявятся родственники девочки и выразят желание поблагодарить вас от своего имени, я могла назвать ваш номер. И если вы будете не против, я могла бы вам позвонить просто для общения, — девушка кокетливо захлопала пушистыми ресницами. Надо сказать, что похлопать ей было чем, да и показать что — тоже было. Красивая она оказалась при ближнем рассмотрении. А меня прямо злость взяла — ну что за девушки в этом мире! Сами без стесненья на шею вешаются.

Но тут ей помешали вышедшие из раздевалки заговорщицки переглядывающиеся врачи. И опять к нашему Грише давай приставать! Да что же это такое в конце концов? Но оказалось, что врачи хоть приставали по делу. Спросили, где он учился, и где сейчас работает, и где он живёт, а когда Гриша ответил, что вот в деревне за курганом, а учился в медицинской академии в Москве, обрадовались, что в какой-то Даниловке и предложили быть ему хотя бы приходящим операционным врачом. На ставке, разумеется. Гриша на предложение пожал плечами, сказал, что документы об образовании утеряны и восстанавливать он их не собирается, на что заулыбавшийся главврач сказал, что запрос в архив отправить не сложно, и при подтверждении образования будет рад видеть Гришу в своей больнице. Странно, но Гриша согласился! Вот чую, что без божественного вмешательства тут явно не обошлось!

Наконец-то мы покинули место будущей Гришиной работы. Если это правда, то и мне работы хватит — без меня он в этот мир всё равно не сможет попасть. Теперь осталось переправить Стеллина к сыну, да и пора нам уже домой. У меня губы и руки чешутся — так обнять и целовать мужей своих хочется. Соскучился я по их ласкам! Да и Анзора хочу, ммм… Так, собраться! Не время пока! Но всё равно дотянулся до руки своего чёрного дракона и погладил на ходу. Мельком увидел его улыбку. На большее мне рассчитывать пока не пришлось. Люди же кругом. Ага, Гриша тоже голодным взглядом смотрит — как на душе хорошо!

Не знаю куда делся отец мальчика из этого мира, но, когда мы всё же вышли из окна телепорта в квартире, где живёт сын Стеллина никого не было. А сам Степан Владимирович, как оказывается теперь его зовут начал метаться, переодеваясь в настоящую одежду, а ту, что была на нём сложил в сумку и передал нам, сказав, что она ему теперь не понадобится. Затем простился с нами, обняв каждого по очереди. А я опять почувствовал, что вот он настоящий отец для всех! И внезапно начал радоваться, что Грише теперь иногда придётся приходить в этот мир, а значит мы сможем хоть иногда видеться и с этим, ставшим всем дорогим мужчиной. И пусть не по родству крови, но по родству души он самый родной человек мне после моих супругов!

Издалека посмотрели, как Стеллин со всех ног побежал к зданию, полному маленьких детей. Ему навстречу, как только он прошёл в кованые, ажурные ворота, уже бежал мальчик с серебристыми волосами. Готов поклясться, что глаза у него ярко-синие, как и у всех серебряных драконов. Стеллин присел, раскинул в стороны руки и поймал мальчугана в объятия, крепко притиснул к своей груди, целуя в серебристую макушку. Потом от избытка чувств подкинул его несколько раз вверх. Довольный мальчишка заверещал: «Папа, смотри, я лечу!» — разводя руки в стороны. До нас донёсся счастливый смех Стеллина. Дальше мы смотреть за ними не стали — просто знали, что теперь у мальчика всё будет хорошо. Настоящий, любящий отец всегда будет рядом с ним и в обиду своё драконистое чадо никому не даст. Не для того он согласился даже поменять мир.

Ещё Гриша попросил, чтобы я попробовал перенести его к отцу — вдруг получится. Даже адрес назвал. Как ни странно — сработало. И мой муж с затаённой грустью наблюдал из дальней комнаты за печальным немолодым мужчиной, перебиравшим, сидя на большом диване, старые цветные фотографии. Вдруг от двери раздалась переливчатая трель звонка и мужчина пошёл открывать. Впустил в квартиру мужчину примерно своего возраста и обняв его припал к губам в поцелуе. А Гриша прошептал, что пора уходить, а в голосе его я явственно услышал слёзы. Да, пора, не будем мешать. Нам пора домой!

39 глава

Анзоргус

По возвращении обратно во дворец чёрных драконов — свой дворец — из чужаков мы застали только Романа с Микаэлем. Как выяснилось, Ромка взял на себя временно обязанности хозяина и выпроводил всех вынужденных гостей по домам. Причём и армия, состоящая из всевозможных населяющих этот мир рас, дислоцировавшаяся около стен дворца, тоже исчезла. Ну и слава богу Роману!

Осталась, правда, Анютка с новорожденными и кормилицами, но она хлопот не доставляла никому. Потихоньку приходила в норму и собиралась тоже вскоре отправиться домой вслед за мужем. Об этом мне Гриша поведал, который уже успел проверить как себя чувствует его подопечная и её детишки.

Ну, а я, что? Раз угрозы войны больше нет, в государстве все текущие дела решены ушлым богом оборотней, то мне можно немного и расслабиться. И закрепить, наконец-то, наш союз настоящим слиянием, а не только объятиями и поцелуями! Ох, и размечтался я!

Приказал слугам накрыть стол с ужином в своей комнате и пошёл по дворцу разыскивать своих неугомонных мужей. Один нашёлся опять в покоях у Анюты, смотрящий на младенцев и удивляющийся на их быстрый рост и развитие. Вот ведь врач! А второй у Ромки с Микаэлем — с жаром рассказывающий о мире, из которого мы только недавно вернулись. А то ведь времени больше не найдётся!

Загрёб их обоих. Каждого под свою руку и поволок в свои покои — купать, кормить и любить! Мои они! Больше никому никогда их не отдам! Клянусь!

Авксентиэль/Сеня

Ага! Я дождался, наконец-то меня в буквальном смысле тащат в супружеские покои! Вот так, да! Накормили с рук, причём оба сразу кусочки в рот подкладывали, чуть не подавили, изверги! Но приятнооо… Потом купать потащили. Уж там оторвались, целуя каждый клочок только что вымытой кожи, не забывая, правда и между собой целоваться. Но тут уж и я момента не упускал — целовал их везде куда дотянуться мог — в шею, грудь — да куда попал, туда и целовал. И кто бы в этот момент ни оказывался под моими губами, мне было одинаково приятно. Такой приятной помывки у меня никогда не было. Член стоял, как стражник на посту! А когда его Анзор помыл, пройдясь при этом мыльной ладонью по всем стратегическим местам, вызвав предательскую слабость в коленях, а Гриша мыло смыл, да и поцеловал прямо в сразу засочившуюся смазкой головку, а потом и в рот взял его посасывая легонько, то тут уж я вообще чуть не кончил. Но чуть, видимо не считается и Анзор, сменивший Гришу в ласке моего члена преуспел — я начал кончать, разбрызгивая белёсые капли по этим довольным собой, жмурящимся от счастья лицам. Ноги сразу ослабели совсем и Грише пришлось меня поддерживать, пока Анзор с любовью массируя ноги, домывал мою расслабленную тушку. Посадили после на табурет, не желая даже сейчас, чтобы я их покинул и шёл греть кровать, хоть толку от меня уже здесь, похоже, нет. Ой, есть толк! Пока они там целовались и обмывали друг друга, я им обоим органы-то их помыл. Да и сидел теперь, с наслаждением вбирая в рот то один член, то другой. Заставив и их в конце концов кончить. Домывались они уже на скорую руку, торопясь выйти из купальни и вытеревшись начать всё действо заново, но уже в огромной супружеской кровати.

А я, что? Я только рад этому! Люблю их обоих! Мои они! Никогда больше с ними не расстанусь! Клянусь!

Голдиолус/Гриша

В постели мы сразу же переплелись руками и ногами, целуясь с всё нарастающей, после разрядки в ванной, страстью. Словно голодные, дорвавшиеся до пиршества, мы с жадностью целовали всё, до чего дотягивались губы.

В конце концов уложили Сеню на спину и пока Анзор целовал его в губы, я начал путешествовать с поцелуями по его телу. Зацеловал нежные мальчишеские ключицы, оставляя на них следы своей страсти — очень мне их от переизбытка чувств куснуть хотелось. Полизал и пососал по очереди каждый сосок, заставив Сеню стонать прямо в рот Анзору. Спустился к мягкому животу и буквально зарылся в него лицом, ощущая всеми своими клетками нежность кожи и особый, присущий только нашему мальчику запах. Даже в этом теле он сохранился, оставшись неизменным. От запаха его меня совсем повело, а тут ещё и Сеня начал тереться своим членом о мою шею и грудь. Больше я выдержать не смог и просто заглотил его член насколько мог глубоко. Сеня застонал громче — Анзор освободил его рот и целуя мою шею и спину, помог развернуться, не выпуская Сенин член изо рта, так что мой член оказался прямо у его губ. Большего приглашения Сене было не надо, он сразу же взялся его облизывать и целовать с довольным урчанием. А потом взял в рот и показал мне, что такое минет в его исполнении, от блаженства я даже о Сенином члене в своём рту чуть не забыл. Да ещё и Анзор присоединился и смазав вход в моё тело, уж не знаю, чем начал потихоньку толкаться внутрь, с каждым разом проникая ещё на немножко глубже, пока не смог свободно двигаться. И тут они взялись за меня вдвоём. Сеня снизу, заглатывая мой член глубоко в горло, и Анзор сверху, то убыстряясь, то то сводя темп до минимума и постоянно проезжаясь внутри по тому месту, от которого в голове всё мутилось от чувства бескостности и блаженства. Про член в своём рту я давно забыл, но выпустить его так и не смог. Сеня сам двигался в моём рту, наверное, понимая, что я уже сделать это не в силах. Всё, эйфория! Кончил так, как никогда в своей жизни не кончал и просто улетел в какое-то другое измерение, чувствуя, что глубоко внутри меня начал пульсировать, кончая член Анзора. Меня заботливо уложили на кровати — сам двигаться уже просто не мог. И из-под полуопущенных ресниц следил, как Сеня, уложив Анзора на спину и широко разведя ему ноги, потихоньку втиснул свой член внутрь. Анзор, хоть и кончил недавно, выгнулся весь и с блаженной миной на лице гладил Сеню по бёдрам, притягивая его к себе сильнее. А Сеня опять его кончить заставил! А когда сам кончил, то просто упал на Анзора сверху, да так и остался лежать, приходя в себя.

А я любовался своими любимыми! Ощущая безграничное счастье от того, что они наконец-то оба рядом! Мои они! Мы всегда будем вместе! Клянусь!

***

Над нами ярко полыхнула молния, оставляя росчерки брачных татуировок на плече каждого из нас. Маленький домик, а внутри три сердечка. И у каждого цвет его сердечка в домике охватывал оба сердечка каждого мужа, словно защищая и оберегая их от всех невзгод и напастей.

А я понял, что моя дорога к дому закончилась. Ведь дом для любого существа там, где находятся его самые любимые и дорогие!

Оглавление

1 глава

2 глава

3 глава

4 глава

5 глава

6 глава

7 глава

8 глава

9 глава

10 глава

11 глава

12 глава

13 глава

14 глава

15 глава

16 глава

17 глава

18 глава

19 глава

20 глава

21 глава

22 глава

23 глава

24 глава

25 глава

26 глава

27 глава

28 глава

29 глава

30 глава

31 глава

32 глава

33 глава

34 глава

35 глава

36 глава

37 глава

38 глава

39 глава