Борьба за троглодитов [Борис Фёдорович Поршнев] (fb2) читать постранично
Книга 456424 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (64) »
Б. Ф. Поршнев Борьба за троглодитов
«Надо мной смеялись, не хотели даже взглянуть на вещи, боясь сделаться еретиками в науке. Но когда факты оказались столь очевидными, что невозможно было в них усомниться, мне все-таки пришлось испытать нечто худшее, чем возражения, чем критику, чем сатиру, чем преследования — я встретил молчание. Не отрицали фактов, не оспаривали их, — обрекли забвению; или же искали объяснений еще более неожиданных, чем сами факты… Я же очень заботился об этих возражениях; для меня вдесятеро были чувствительнее упорные отказы исследовать факты и слова „это невозможно“, произносимые с полным нежеланием вникнуть в дело».Буше де Перт, пионер изучения древнего каменного века.
1. Отвратительный и смехотворный
Снежный человек… Нечто эдакое, требующее улыбки. Один умный журналист назвал очерк, в котором пытался схватить положение дел со снежным человеком: «Клеймо улыбки». Эта находка хорошо описывает гражданскую казнь тех, кто знает, что улыбаться нечему. Статья появилась под другим, тщетным заглавием: «Как важно быть серьезным» («Литературная газета», 1966, 25 июня). Снежный человек. Что-то об этом слышали поголовно все. Нередко собеседник бессмысленно добавляет: «Я все об этом прочитал». Ситуация во всяком случае такова: если есть научный вопрос, о котором каждый вправе судить, то это вопрос о снежном человеке. «А вы верите?» Так получилось ходом предшествующих событий. В газетах и популярных журналах миллионы прочитали информацию не о симпозиумах и монографиях, а прямо о некоторых случаях наблюдения этого «чего-то» в природе. Читатели приглашены были занять вакантное почему-то место ученых. И приняли приглашение. Снежный человек стал достоянием «всех и каждого». Очевидно, в этом виноваты ученые. Ведь, может быть, все-таки мудрее всех страус? В том случае, если он эксперт. Нелегко дать экспертизу, свидетельствующую, что наука тебя обошла, а монопольно не смотреть — легче. Пусть себе неученая публика балуется чем хочет. Но ведь если добросовестно задуматься, нетрудно представить себе всю лавину научной революции, вероятность которой в большой степени зависит от такой, по распространенному мнению, «забавы взрослых шалунов», как поиски снежного человека. В самом деле: дарвинизм совершил свою революцию, когда ископаемые предки современного человека были еще почти неизвестны. Строго удалось доказать только то, что в далеком прошлом человек через ряд звеньев произошел от какого-нибудь вида обезьян, более или менее сходного с современными человекообразными обезьянами (антропоидами). Почти все промежуточные и побочные родственники вымерли. От ветвистого общего родословного дерева до наших дней, до сегодняшней поверхности, дожили только: с одной стороны, четыре рода человекообразных обезьян, весьма отклонившихся вбок от предковой формы — гиббоны, орангутаны, гориллы и шимпанзе, с другой, единственный вид живущих на земле людей — Homo sapiens («человек разумный»). Психологам осталось сопоставлять этих неблизких живых родственников. Нечего удивляться, что обнаружилась пропасть. Что касается вымерших, ископаемых, — их костей и следов их жизнедеятельности, — то за сто лет после Дарвина накоплены монбланы вещественных данных, однако разве может быть полная уверенность, что косвенные умозаключения антропологов и археологов об их психике безупречны и непоколебимы? И вот, как молния, возникла вероятность, что сто лет мы ошибались: что не вымер, дожил до нас еще один вид, причем далекий и от человекообразных обезьян, и от «человека разумного» — что-то вроде гряды между двумя долинами. Сколько правдоподобных догадок рассыплется, сколько истин приоткроется! Если этот вид телом схож с неандертальцами, но не имеет того специфического, что отличает человеческую речь от сигнализации у животных, значит мы вплотную придвинемся к загадке речи. В комплексе наук о человеке речь остается главным иксом, как недавно в физике была проблема атомного ядра. Природа человеческой речи ныне — штурмуемое ядро. И вот мы обретаем превосходную позицию для штурма со стороны биологической эволюции: если этот предковый вид нем, он самой немотой своей выскажется в пользу важных гипотез о специфике человеческой речевой деятельности. Мы сможем наблюдать на нем и ее физиологические предпосылки, каких нет у обезьян. Одним словом, это так же значительно, как в физике экспериментальные наблюдения для общей теории. Далее, если окажется, что неандертальцы вообще еще не могли обладать речью, их отныне никак нельзя будет называть людьми и, следовательно, история людей радикально укоротится: придется считать историей только время существования «человека разумного», значит, не два миллиона лет, а всего примерно 35 тысяч лет. Да и из них огромная доля отойдет на темные водовороты «предисловия». На собственно историю останутся последние- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (64) »
Последние комментарии
5 часов 24 минут назад
14 часов 16 минут назад
14 часов 19 минут назад
2 дней 20 часов назад
3 дней 1 час назад
3 дней 2 часов назад