Выжить [Юрий Александрович Погуляй] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Юрий Погуляй Выжить



— Ты чего встал? — спросил Лунобой. Застучала наматываемая на лебедку цепь гарпуна. Тук-тук-тук-тук. Звук уходил в туман и таял в нем, растворялся. Кто-то там, в небытии, жрал этот стрекот. Жрал и вязко причмокивал.

Скальд не мог отвести от дымки взгляд. Белесые клубы плотно затянули черную равнину моря. Душные пары чувствовались даже здесь, на вмурованной во льды железной пристани.

— Эй?

Тук-тук-тук.

— Ты хотя бы раз видел, чтобы эта штука стреляла? — проворчал Скальд.

Лунобой пару раз моргнул, раздумывая, покосился на гарпун.

— Она еще сделает свой выстрел. Поверь мне. Хватит болтать, поднимайся на борт!

— Не ори, — ответил Скальд. — У меня предчувствие дурацкое. Может ну его, сегодня, а? Туман, видишь, какой?

— Не сильнее обычного! Пошевеливайся. Опаздываем.

Борода Лунобоя от дыхания покрылась инеем. Мех на капюшоне парки уже обледенел. Быстро холодает. Сегодня ночью опустилось до минус двадцати. С севера задувало уже неделю, и по ночам было слышно, как все громче стонет лед по ту сторону пролива. Если морозы усилятся, то рыба уйдет глубже и промысел встанет. Понятно, конечно, почему Лунобой так гонит.

Скальд взошел по гудящему трапу на металлическую палубу бота. Крутанул ручку стопора и, засопев от усилия, закрутил ворот, поднимающий сходни на борт. Бобби махнул ему рукой, оторвавшись на миг от гарпуна. Исключительно бесполезная приспособа. Надежда подбить с ее помощью крупную дичь многие зимы так и оставалась надеждой, переходя в область несбыточных мечтаний. Десятилетиями одну рыбу ели и еще десятки лет будут. Сочное мясо осталось лишь в памяти детства. Тогда в многокилометровой проталине между ледовой пустыней и их деревенькой водились как морские быки, так и настоящие синие тюлени. Теперь все иначе.

Он глубоко вдохнул, отчего волосы в носу затвердели, и опять посмотрел на море. Туман сегодня был слишком уж густой. Будто вода не парила под ним, а тлела сокрытым до поры до времени огнем.

— Дурной туман, — сказал Скальд. Лунобой отмахнулся, взялся за ручку кабины. Бобби Пятый закончил с цепью гарпуна, еще раз поправил само орудие, проверил поворотный механизм и после этого, довольно ухнув, заметил:

— Подморозило.

Скальд поморщился от очевидности Бобби. Лунобой скрылся в кабине, плотно закрыл за собой дверь, чтобы не выпускать тепло. Туман накатился на кораблик и моментально накрыл деревеньку. Даже звук двигателя стал глуше.

— Ничего мы не поймаем сегодня, — сказал Скальд, и мгла всосала его слова. — И гарпун этот надо продать!

— Кто не пробует, то и не ловит, — рассудительно отметил Пятый. — Развеет.

Солнце превратилось в едва уловимое светлое пятно в белом супе из пара.

— Никуда не денется, — добавил Бобби.

— А если нет?

— На все воля моря, — философски сказал Пятый.

* * *
К северному краю пролива ходила только их компания. Слишком далеко от прячущихся среди ледников деревень, слишком близко к ветрам дикой пустыни, слишком велика вероятность что чертов гарпун на их боте будет использован для затопления случайного конкурента.

Лунобой годами трудился над репутацией, и многие на побережье считали, что он может отдать такой приказ. Поэтому без рыбы команда Луны возвращалась крайне редко.

Тумана на северном краю было меньше, но он все равно забивал легкие влажными клочьями. Рыбаки замотались шарфами, чтобы не вдыхать холодеющую на морозе влажную взвесь и кристаллики льда превратили шерсть в потрескивающую при движении броню. Работали посменно, отогреваясь в теплом брюхе бота, пока товарищи ставили или снимали ловушки.

Здесь, среди приборов, туман оставлял мысли Скальда. И каждый раз, когда сверху приходила замерзшая группа, он одевался с надеждой, что мгла ушла.

Однако даже к полудню пелена не развеялась, напротив, снова загустела, и тем перестала быть просто стихией. Она превратилась в замышляющую что-то тварь, затаилась. Скальд все чаще ловил себя на мысли, что хочет домой. Тем более, что вопреки его собственным мрачным пророчествам улов они собрали богатый.

— Может, хватит? — спросил он у Лунобоя, когда они вывалили в грузовой отсек содержимое девятой сети. Влажные рыбины били хвостами, но мороз стремительно сковывал их холодными тисками и движения добычи замедлялись, а вскоре блестящие тела и вовсе застывали, изогнувшись, навсегда.

— Нет, что с тобой сегодня, а? Ты как будто в море не ссал! — возмутился капитан.

— Туман…

Лунобой закатил глаза с заиндевевшими ресницами, подхватил колотушку у грузового отсека и бахнул ею по железу три раза. Тут же резвее застучал двигатель бота, труба чихнула черным дымом, и посудина поползла к следующей установленной ловушке. У штурвала в тарахтящем моторном отсеке сейчас сидел Бобби. И ему единственному было тепло.

Остальные топтались по палубе, покрытые ледяной коркой от брызг и пара,