Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Старый Цаак Чак сидел на ветвях раскидистого древа. Оптический камуфляж надежно скрывал его от посторонних глаз. А тепловое зрение позволяло наблюдать за миром людей вне зависимости от времени суток.
Он любил этот мир. Любил охотиться тут. Дичь была многочисленна и разнообразна. В его коллекции было много заслуженных трофеев и он уже не собирал черепа. Старость заставила его избегать опасные приключения.
Из постаревшей, но все еще могучей груди поднималась тихое урчание как от млекопитающего, которого люди называют котом.
Он сидел и смотрел как такой же старый человек на берегу маленькой речушки раз за разом закидывал снасть для ловли мелких водных обитателей. Человек был увлечен. Он то ложил ветвь с тонкой леской на прутики, то подскакивал к ним и резко дергал, порой что-то да ловилось.
Невелик у него трофей. Ни на прокорм, ни на показ.
Для души.
Старый человек порой доставал маленькие палочки, заставляя гореть их яркой искрой в прохладной синеве вечера и дышал через них.
Старый Цаак Чак ждал. Он приметил дни, когда и ему что может перепасть.
— Помогите! Не надо! Пожалуйста, не надо!
Крики разлетелись над рекой. Старый человек встрепенулся и стал разглядывать пространство за густой растительностью. Старый Цаак Чак бесшумно спрыгнул с дерева и скользнул на звуки. Два молодых самца повалили молодую самку и сдирали с неё одежду. Они были явно под каким-то препаратом, коих много этом мире.
— НЕН! НЕТ! — кричала самка.
Самцы её не слушали, они только несколько раз ударили, заставив захлебнуться плачем. Мелкие и опасные звереныши. Цаак Чак достал острый диск.
Это его добыча. Для души.
Последние комментарии
46 минут 15 секунд назад
49 минут 52 секунд назад
1 час 1 минута назад
1 час 3 минут назад
1 час 17 минут назад
1 час 34 минут назад