Горячий холод жизни (СИ) [Татьяна Александровна Акилова] (fb2) читать онлайн

Горячий холод жизни Татьяна Акилова

Холод… Лед… Снег… Их способности безграничны. Но лишь малая часть их свойств и возможностей нам известна. В сущности же мы просто радуемся первому снегу, любуемся светом фонаря сквозь густой снегопад. Мы дышим воздухом, впускаем в наш мир в душное пространство комнаты острую свежесть после грозы. Восхищаемся красотой заснеженных гор в живую, у кого, конечно, есть такая возможность и таковое желание или впечатляемся всем этим на картинках. Но когда холода становиться много, все люди спешат поскорее укрыться в тепло, согреться. Многие не любит сильный мороз, беспросветную пургу, гололед… Все стараются спрятаться в теплые дома, квартиры или же так тоже за частую бывает согреться на работе в руках с горячей кружкой кофе или чая. И так устроен человек. Он стремиться к комфортной, уютной жизни, инстинктивно стараясь отделить себя от негатива, от холода… Но если бы все было так просто. Одел теплый свитер и ты счастлив. Но нет… Холод победить невозможно. Он везде, он вокруг нас, он в нас.

Но все-таки, поговаривают, есть на земле такая сила, огромная, горячая сила, что может растопить лед, согреть человека от любого холода. Но только ее, эту силу, еще нужно встретить на своем жизненном пути. А повстречав попытаться удержать, не упустить, не потерять…

***

— Да что ж какая жара то с утра! — недовольно задергивая шторы от прямых солнечных лучей, падающих прямо в комнату на постель, морщась, пробубнил Илья.

Он был, скажем так, в не очень благоприятном расположении духа. Слишком много на него всего свалилось за последнее время. Во-первых, у него серьезно заболела мать и чтобы найти деньги на дорогие лекарства он пошел работать. Следовательно, начал пропускать занятия в институте, не выполнять домашнее задание, в общем, долгов накопил столько, что только хорошие отношения с ректором могли хоть как-то спасти положение. Но так вышло, ужасно вышло, что Илья с ним разругался, совсем разругался. Так что в новогоднюю сессию он вылетел из института с последнего курса так и не став дипломированным юристом. Переживания и муки были еще те. Да еще приходилось и дома врать. Ну не мог же он так огорчить мать!.. Но как говориться дальше больше.

Возвращаясь как-то с работы и уже почти оказавшись в подъезде, Илья краем глаза увидел, что со скамейки во дворе упал человек. Ему пришлось вернуться и выяснить, что случилось. В свете фонаря, так как был конец осени, явно не нуждаясь ни в чьей помощи, встал и тщательно отряхивался от налипшего на пальто мусора мужчина лет пятидесяти-шестидесяти. Да, именно мужчина, так как в силу его бодрого и вполне здорового вида назвать его стариком язык не поворачивался. Илья замялся, молча уйти было уже глупо, но заводить разговор с незнакомым человеком жутко не хотелось. Он очень устал на работе и очень хотел просто лечь на диван и отдохнуть. Поэтому он опустил голову и направился к подъездной двери, но мужчина его окликнул.

«Да что же это такое!?» — подумал Илья, а вслух сухо спросил:

— Что вам надо?

— Я знаю, у тебя болеет близкий тебе человек, — немного нагловато заявил незнакомец.

— Не понял, — промямлил Илья, — а вы кто такой?

— Я могу помочь, — загадочно пропел мужчина.

И после этого начались дальнейшие неприятности Ильи, которые в итоге вылились в другие проблемы еще более мучительные и не укладывающиеся в голове у 24-летнего парня.

Илья должен был жениться. Да, да и именно сегодня, жарким летним днем в половине третьего должна была состояться его регистрация брака с малоизвестной ему девушкой. Да он видел то ее от силы всего раз пять! Ах, да, эта девушка, ее звали Кристина, была дочерью того самого старика, который почти год назад остановил Илью у подъезда. И так это все выглядело нереальным, и так Илья устал от всего… Но обстоятельства, обстоятельства… да чтоб они!..

Итак, собравши всю свою силу в кучку и криво улыбнувшись себе в зеркало, Илья стал чистить зубы, умываться и, в общем-то, приводить себя в порядок. Ведь у него сегодня свадьба. Свадьба… Маме он так и не решился рассказать о таких больших переменах в своей жизни. Но вернее, он все еще на что-то надеялся, на какое-то чудо, которое почему не спешило случиться. Собравшись таки в тяжелый путь с тяжелым сердцем и теплящейся надеждой на светлое будущее, Илья присел на тумбочку в прихожей, как это говориться, на дорожку. Потом не торопясь встал, глубоко вздохнул, шумно выдохнул и вышел на лестничную клетку, гремя небольшой связкой ключей.

По заранее обговоренному плану действий Илья и Кристина должны были порось добраться до ЗАГСа. Почему? Да не знай! Так решил отец Кристины. Вот и все! Время доходило 12 часов, до регистрации оставалось еще прилично времени, но с учетом пробок на дорогах и других пока неизвестных, но вполне имеющих место обстоятельств, Илья вышел из дома заранее. Вместе с тем, что жениться ему крайне не хотелось, это мероприятие давало шанс на скорейшее выздоровление его матери. Поэтому он никак не мог допустить, чтобы что-то пошло не так, чтобы все ненароком сорвалось. Довольно быстро добравшись до места, Илья понял, что все же поторопился. И чтобы не маячить, словно тень, рядом со счастливыми парами решил зайти в кафе, которое находилось через дорогу, буквально в паре шагов от ЗАГСа. Он сидел и не спеша пил кофе, старался успокоиться, не нервничать, но чем ближе было к торжественному моменту, тем все больше не по себе ему становилось. Итак, еще 30 минут, но терпения сидеть на месте уже совсем не было, и Илья вышел из уютного прохладного кофе под палящее летнее солнце. Минута за минутой текли все медленнее, а ему хотелось поскорее уже оставить позади церемонию и двигаться дальше. Дальше спешить к своей цели. Но чем меньше времени оставалось, тем больше в душу Ильи закрадывались сомнения. Он старался их гнать, не слушать свой внутренний голос. Но на часах было почти полтретьего, а его невесты нигде не было видно, и мобильник ее был почему-то в не зоны доступа.

Докурив сигарету, Илья вошел внутрь здания. А он ведь раньше совсем не курил и даже больше ему были непонятны те люди, что считали якобы сигарета это лучше любой конфеты и жить без нее никак нельзя. А теперь он и сам присоединился к числу курящих из-за нервной своей жизни, и это его новое увлечение напрягало его не меньше, чем прочие неприятности. Илья пытался бросить, но совсем отвязаться от злостной привычки у него пока что не получалось.

Илья вошел в розовый зал. А розовым он назывался потому что, из-за внутреннего убранства и попадающего внутрь солнечного света в зале создавалось некое нежно-розовое свечение, приятное для глаз, не возбуждающее и не раздражающее. Пол был искусно выложен бежевой плиткой. Большие светлые окна были обрамлены нежно-розовой словно облака на закате тулью. А потолок!.. Три шикарные большие люстры, были выполнены специально под заказ в стиль всему залу. По центру находились два больших обручальных кольца изготовленных, кажется, из золотой цветом пластмассы.

Рассматривая великолепие розовых узорчатых стен, Илья не сразу заметил, что помимо него в зале находился еще один человек. И этим человеком оказалась девушка, которая, нетрудно было догадаться, работала в этом довольно популярном у народа месте. Девушка шебаршила бумагами за небольшим столиком, который находился как раз напротив небольшой трибуны. Услышав тихие шаги, девушка выпрямилась и, посмотрев на Илью, немного прищурила глаза.

— Здравствуйте! Я вас слушаю. Что вы хотели? — вежливым, приятным голосом поинтересовалась она.

Илья тут же покинул свои мрачные мысли и, перестав озираться по сторонам, сконцентрировал свой взгляд на собеседнице.

И как он сразу же для себя успел подметить, она выглядела просто безупречно. Яркое летнее алое платье ровно облегающее ее стройную фигуру было чуть выше колена, на поясе из кружева был сымитирован пояс и в меру приличия декольте. Все это вместе создавало впечатление, что перед Ильей стоит какая-нибудь модель с обложки модного журнала.

Илья стрельнул взглядом по ее ногам. Элегантные босоножки на шпильке, еле заметные капроновые колготки…

Илья улыбнулся, и похоже сам от себя этого не ожидал и, поэтому, чтобы как-то выйти из создавшейся неловкой ситуации, заставил себя поднять голову и ответить хотя бы чего-нибудь.

— Здрасти… Я… ну, то есть у меня сейчас должна быть регистрация, но… невеста моя задерживается и я пришел узнать, как дела обстоят со временем, — ну и закрутил!

Попроще-то никак нельзя было. И перестав таки разглядывать ее ноги, Илья переключил свое внимание на лицо девушки. Большие светло-голубые глаза, небольшой аккуратный носик, неброский, но очень удачно сделанный макияж дополняли полу заделанные завитые ниже плеч волосы.

Интересно, невесты своих женихов к ней не ревнуют, внутренне усмехнувшись, подумал Илья.

— На сколько у вас назначено? — деловито спросила девушка.

— На пол третьего… — сказал Илья и посмотрел на наручные часы. Безнадежно, время было почти без пятнадцати.

— Дайте мне ваш паспорт, — попросила юная работница.

— Хорошо. Вот. Держите, — вытаскивая из внутреннего кармана пиджака документ и протягивая его, сказал Илья.

Девушка быстро пробежалась пальцами по клавиатуре, оказывается здесь в стороне стоял еще и компьютер, и, выдала следующую информацию:

— Следующая пара будет в 15:10, так что вы можете еще успеть, — обнадежила она.

— Хорошо. Спасибо, — забирая паспорт, задумчиво ответил Илья, — можно у вас здесь посидеть, — неожиданно спросил он, показывая на стоящий у стены стул.

— Что? А, да, да! Конечно! — выпалила девушка, вставая со своего места.

Илья присел на стул и, уставившись на пол, стал обдумывать, что ему делать дальше. Что делать, если Кристина так ни не придет? Что же тогда будет? Илье захотелось встать, выйти на улицу и закурить очередную сигарету. Он вскочил с места, теребя паспорт в руках, и только благодаря огромным усилиям воли не направился к выходу. И чтобы отвлечься от навязчивых мыслей попытался заговорить. И да, именно, пытался, потому что ничего вразумительного или более или менее связного не приходило ему в голову.

— Девушка, — начал он и, замолчав, разозлился на себя еще больше. В зале повисло молчание.

— Успокойтесь, — засуетилась девушка в алом платье.

И в этот момент в зал вошла так же празднично одетая, но на порядок старше летами женщина. Она отозвала девушку в сторону и они о чем-то стали шептаться. Илья сел обратно на стул. Оставшиеся 25 минут пролетели как-то уж очень быстро. И та девушка в алом платье, которую, как он понял из ее разговора с женщиной, звали Алиной, подошла к нему и вежливо попросила покинуть помещение.

Ну что? Вариантов больше никаких не оставалось и, Илья послушно вышел из зала.

На улице все так же стояла жара, никакого намека на смену погоды, не единого облачка на небе, лишь серое марево на горизонте, чем-то напоминающее верхушки туч.

Что же случилось? Почему Кристина так и не пришла? И почему ее сотовый не доступен? Может она разругалась с отцом и все из-за этого отменилось? Пустота заполняла Илью изнутри и, он с поникшим взглядом побрел в парк. Да, впрочем, ему было все равно куда идти! Он просто шел туда, куда несли его ноги. А заметив все-таки скамейку, которых на пути ему попалось уже довольно много, он приземлился и, расслабившись, вытянул ноги вперед, закинул голову назад и закрыл глаза.

— Илюха? Ты?! — сквозь туман навалившейся дремоты донесся до Ильи чей-то знакомый голос.

И с трудом вытащив себя в действительность, Илья открыл глаза и сгруппировался. Перед ним, радостно улыбаясь, стоял его вузовский друг Пашка. Илья растерялся от неожиданной встречи с человеком из своего светлого прошлого. Ведь с тех пор как Илья бросил институт прошло уже больше полгода и он ни с кем из своей группы не общался. Хотя попытки со стороны некоторых одногруппников были, но Илья настолько погрузился в свои проблемы, что вскоре все отстали от него и он остался сам по себе, один. А тут такая встреча! И как же они умудрились встретиться в большом городе, на улице!..

— Пашка?! — не поверив своим глазам и вскочив со скамейки, протянул Илья.

Усердно пожав друг другу руки парни тут же начали расспрашивать на перебой о быстро меняющихся событиях жизни. Но все больше старался задавать вопросы Илья, так делиться не радужными своими перспективами ему не очень то и хотелось. Даже с Пашкой, особенно с Пашкой…

Ну, а встрече с другом Илья был искренне рад.

— Илюха, зачем ты тогда ушел? Сейчас бы уже диплом получил, — с сожалением проговорил Паша.

— Да… — замялся Илья, — ты то сейчас где? Работаешь? — старался перевести разговор в другую тему Илья.

— Отец зовет к себе в адвокатскую контору…

— Ну, а ты чего? — не понял Илья смятений друга.

— Да, думаю, может в армию сходить…

Илья внимательно посмотрел на Пашу. Тот говорил такие вещи с вполне серьезным видом.

И да странно как это им самим еще не заинтересовался военкомат?

— Ладно!.. Зачем это тебе? Че, фильмов, что ль пересмотрел?

— Да что ты? Как все просто хочу. Понимаешь?

— Мне б твои проблемы, — себе под нос прошептал Илья.

— А ты мне о себе так и ничего не рассказал!.. — заподозрил неладное Паша, — пойдем, я знаю неподалеку одно хорошенькое, уютное местечко. Там ты мне все и расскажешь.

Илья хотел было возразить, но вспомнив, что идти ему некуда, ну то есть дома появляться не хотелось, а других вариантов у него не было, он послушно пошел вместе с Пашей.

Они пришли в небольшое и, вправду уютное, кофе, что располагалось в конце парка. Парни выбрали столик в углу, подальше от народа, которого здесь, в принципе, и так было не очень то много: несколько парочек, мужчина и две женщины. Тишина и спокойствие, как раз то что нужно.

Но поначалу разговор как-то не клеился. Паша пытался понять, что случилось у его старого друга, до которого он периодически пытался дозвониться. Но Илья не отвечал на его звонки, а потом, скорее всего, сменил номер, так как постоянно был в не зоны доступа. Паша даже несколько раз приезжал к Илье домой, но совпадало так, что того не было в это время дома. И его матери не оказывалось на месте. То есть Пашка стучался в пустую квартиру, так как жил Илья вдвоем с мамой. И насколько он себя помнил, никогда не видел своего отца. Только из кратких рассказов матери он знал, что в юности у его родителей была любовь. Была и растаяла, словно снег по весне. И все.

Илья и сам понимал, что нельзя так, нельзя замыкаться в себе, но ничего не мог с собой поделать. Вот и сейчас Илья хотел поделиться, выговориться другу, но ему было тяжело подобрать нужные слова.

Паша это понял и вместо чая и кофе заказал виски.

И дело пошло на лад!

Илья настроился на разговор, пусть и при помощи спиртного и ему, действительно, понемногу становилось легче. Потому что тяжело было нести все в себе и ни с кем не делиться. Тяжело… И он устал, просто по-человечески устал.

Павел не ожидал, что все так серьезно и поэтому крепко задумался, как он сможет помочь Илье. А Илья, тем временем излив душу приятелю, продолжил усиленно излечивать ее виски.

И в итоге он просто-напросто напился и, не помнив, что было дальше, после кофе, очнулся лишь ранним утром на скамейке во дворе своего дома. Укрытый пиджаком от своего же костюма, он привстал и, почувствовал, что ужасно замерз.

Неужели на улице так похолодало?..

Плохо соображая, Илья поднялся со скамейки и побрел к дому, в свою квартиру. Открыл дверь, прошел в зал и завалился на диван. И, укрывшись удачно попавшимся под руки пледом, уснул.

Алина проснулась рано. Несмотря на то, что сегодня был выходной день в семь часов на кухне уже закипал чайник и готовились бутерброды. Алина старалась шуметь как можно меньше, чтобы не разбудить тетю Наташу и ее семью.

Она жила у них недавно, ну или хотя как посмотреть. Шел девятый месяц как Алина переехала к ним из своей деревни и устроилась на престижную работу. Ну, то есть как, ее тетя по-родственному помогла любимой племяннице начать свой путь в этом большом мире.

А сегодня хоть и был выходной и Алине, конечно же, хотелось подольше поваляться в постели и отдохнуть, но накопившейся список дел отдалял ее от столь большого соблазна.

Сегодня ей предстояло забрать из ателье тетино платье, о котором она чисто из вежливости пообещала позаботиться. А тетка с Алининым предложением любезно согласилась. Потом ей предстояло бежать к репетитору по английскому языку, на занятия к которому она ходила по настоятельным рекомендациям матери. А еще обязательным пунктом было пробежаться по магазинам и прикупить подарки и гостинцы, так как в конце следующей недели Алина собиралась ехать домой на целых четыре дня выходных, которые все-таки разрешили ей взять на работе. Ну, и, в конце-то концов, Алина сама толком не понимая зачем, ввязала себя в еще одно дело, требующее некое количество ее личного и времени и сил.

От природы Алина старалась не ввязываться в мутные дела и непонятные истории. Но когда вчера на работе расстроившейся и как ей показалось слегка потерянный парень по имени Илья, забыл в ЗАГСе на стуле паспорт, Алина почему-то решила, что должна ему вернуть документ. Зачем? Это же глупо… Тем более ничего хорошего в том, чтобы мотаться по чужим районам и домам из-за чужих проблем. Но тем не менее…

Положив паспорт в сумочку и накинув джинсовку, на улице похолодало совсем неожиданно, Алина вышла из квартиры.

Первым делом она решила развязаться с чужим документом и отправилась по неизвестному ей маршруту искать нужную улицу и дом. И как выяснилось уже по дороге, нужный адрес находился не так уж и близко. Ехать пришлось с пересадками. Сначала предстояло проехать три остановки до Алексеевской улицы, потом пять до площади Свободы и четыре остановки до Солнечной улицы и метров двести пешком до дома, который находился на улице Въездной. Все же странное название для улицы расположившейся почти в центре города, но данная мелочь ничуть не озадачила Алину.

Добравшись до искомого дома, Алина подождала пока кто-нибудь откроет дверь подъезда и она сможет попасть внутрь. К счастью ждать пришлось совсем недолго. Какая-то пожилая женщина вышла во двор выгуливать собачку и Алина тут же воспользовалась этим моментом и прошмыгнула в подъезд.

Лифта в доме не оказалось, здание было старой постройки и данное приспособление просто не было предусмотрено.

Забравшись по ступенькам на четвертый этаж, Алина нашла нужную квартиру и нажала на звонок. Подождала. Тишина… Позвонила еще раз, потом еще…

«Может сломался», — подумала она и постучала в дверь.

Но снова тишина… И дернув за ручку, просто так, чтобы убедиться, что квартира заперта и там никого нет, застыла в изумлении. Дверь оказалась не заперта, а Алина, как ни крути, воспитанная на современном телевидении знала, что в большинстве случаев этот фокус ничего хорошего не предвещает.

Заходить внутрь было страшно, сердце застучало часто-часто. Но что-то все-таки подтолкнуло ее сделать шаг вперед, переступить через порог.

Нет, нет, она не была трусихой, просто слушаясь здравого смысла старалась не впутываться в темные истории. А тут незнакомый подъезд, чужая квартира, да к тому же еще открытая дверь.

Алине все меньше и меньше нравились ее собственная идея, ее собственная ненужная смелость. Или все-таки это было чистой воды любопытство? Но, тем не менее, пробравшись осторожно на цыпочках, через небольшую захламленную всем, чем только можно было, прихожую, Алина покралась дальше.

Заглянула на кухню, но никого там не обнаружила. Следующей комнатой, в которую она зашла, оказался зал. Вот тут-то Алина попритихла совсем. На половинке сложенного дивана, укутанный с головы до ног пледом и еще каким-то покрывалом, лежал человек.

Алина напряглась насколько это можно было в данной ситуации и, не разобрав от испуга, что произошло в следующую секунду, взвизгнула. Сладко спавший на диване Илья вскочил, переполошившись от шума, и во все глаза уставился на испуганную, зачем-то схватившую с тумбочки и прижавшую к себе фарфоровую вазу, девушку.

— Ты кто? — сидя на диване, таращился на нее Илья.

Он пытался припомнить что-нибудь из вчерашнего, в надежде прояснить текущие события. Но насколько Илья помнил с улицы он пришел в совершенно пустую квартиру.

В ответ же ему была тишина. Алина словно приклеилась к месту и медленно начинала соображать. И тут память ей подсказала, что ужасно перепугалась она кашля. Илья кашлянул во сне, и в полнейшей тишине квартиры это прозвучало как гром средь ясного неба и вызвало у нее столь шумную нервную реакцию.

— Эй!.. Ты меня слышишь?..

Вставая с дивана, Илья медленно зашагал в сторону незнакомки. Он вглядывался ей в лицо, и оно показалось ему до боли знакомым.

— Слышу, — по-детски, разобидевшись на себя, тоненьким голоском пропищала Алина.

А тем временем и Илья вспомнил, где он мог видеть столь милое и юное создание. Большие светло-голубые глаза подсказали ему правильный ответ.

— Выы?!. Но как?.. Почему?.. — пытливо уставился он на Алину и пытался хоть что-нибудь понять.

— Дело в том… в общем, — поставив быстрым движением вазу на место, Алина залезла рукой в сумочку, — вот. Вы забыли… вчера… — протягивая паспорт, добавила она.

— Блин… Ха-ха… — взяв документ, засмеялся Илья.

И присмотрев, стоявшее сбоку от него кресло, грохнулся в него.

А Алина же подумала, что зря сюда пришла, зря растормошила человека он и так походу вчера долго и сильно горевал…

Ой! Да, в общем, зря она все это затеяла! Зря! С какой стороны не посмотри.

А Илья просмеявшись сгруппировался и, облокотив голову о ладонь, поставил руку на колено. Затем он пристально посмотрел на девушку и, открыв рот, был тут же перебит Алиной.

— Ну, я пойду.

Как можно увереннее сказала она, но почему-то так и осталась стоять на месте.

— Давайте, я вас провожу, — встав с кресла немного растерянно, предложил Илья.

Он не ждал никаких гостей с утра, он их вообще не ждал! А приход Алины выбил его из колеи. Хотя, нет. С колеи он слетел еще год назад, когда узнал ту самую страшную новость.

Алина молчала, но всем своим видом показывала, что направляется к входной двери и сделала шаг вперед.

Илья мельком, на ходу, заглянул в зеркало, висевшее на стене, по пути в прихожую и тут же сморщил недовольное лицо. То еще зрелище, подумал он. Растрепанные волосы, измятая расстегнутая снизу и сверху на несколько пуговиц рубашка и в целом помятый оторванный от реального мира вид. Ему даже стало неловко за себя перед Алиной. Ну, зачем ее понесло возвращать ему паспорт? Он не понимал. И вся эта ситуация представлялась ему продолжением медленно текущего бреда.

— Стой! Тише… — как можно более беззвучнее прошептал Илья, встревоженно уставившись на входную дверь.

Алина вопросительно посмотрела на него и едва не озвучила свои мысли.

— Скорее иди в комнату и спрячься там куда-нибудь!

Дернув Алину за руку, чуть ли не зашвырнул ее Илья вглубь квартиры.

Алина, естественно не поняла, чего такого произошло. От кого и зачем она должна прятаться? Но почему-то поверила хозяину квартиры и бросилась в комнату, из которой только вышла. Там она стала в спешке искать укромное место. На глаза ей попался шкаф, который стоял в углу комнаты и она, открыв дверцу, кое-как протиснулась между висевшей тамна вешалках одежды и лежавшими внизу вещами и коробками. Прикрыв за собой дверь, Алина притихла.

В прихожей послышались чьи-то голоса. Алине стало не по себе, в воздухе чувствовалось что-то нехорошее, недоброе. Неожиданно нагрянувшие «гости», кажется, не спешили проходить дальше в комнаты. И Алина, прокрутив в голове поведение Ильи, сообразила, что для него визит этих личностей был однозначно неприятен.

Куда она себя ввязывает? Да нет же, нет! Все нормально. Сейчас те двое, ну, по крайней мере Алина различила только два грубых мужских голоса, уйдут и она уйдет за ними следом. И все! Больше никаких чужих квартир и забытых паспортов! Заверив себя в этом, Алина стала дальше прислушиваться к разговору.

Голоса звучали тихо, но ровно, без эмоций, но голоса Ильи среди них почему-то совсем не было слышно. Алина слегка приоткрыла дверцу шкафа, подслушиванием она никогда не занималась, но тут была немного другая ситуация.

— Ты же умный парень! Как тебя так угораздило? — ехидно проговорил один.

— Да, ладно!.. Сколько можно по пустому трепаться? — немного злясь, сказал другой.

— Не нервничай. Ты же меня знаешь.

Как они мерзко разговаривают, подумала Алина. Бррр…

— В этом-то и фигня, — бросил другой, — ну, что? Че молчишь то? Как нам долг собираешься отдавать? — спросил он у Ильи.

Но в ответ не послышалось ни слова.

— Ну, че? Где твоя манна небесная? А?

— Ребят, мы же договорились на завтра на вечер, — заговорил Илья в слабой попытке защититься.

— А мы передумали!

В эту же секунду послышался грохот, что-то просыпалось на пол.

— Ты че творишь? — завопил первый, — нам же сказали тихо напомнить!

— У него все равно нет шанцев! Свадьба не состоялась! Все! Чего тянуть-то? — бесился другой.

— Пойдем отсюда! Вот завтра и будет завтра. Ты забыл, что нам шеф сказал? — сердито-деловитым тоном пробасил первый.

Другой лишь прорычал в ответ что-то невнятное и следом раздался грохот с силой захлопнутой двери. Алина тут же без промедлений вылезла из шкафа и побежала в прихожую.

Илья сидел на полу, облокотившись спиной о стену. Нос у него был разбит, по руке размазана кровь, на полу валялись гайки, болты, отвертки и еще какие-то инструменты.

Алина рядышком опустилась на корточки.

— Ты как? — робко спросила она.

— Подожди минут десять, не уходи. Пусть они сначала уедут, — проигнорировав ее вопрос, сказал Илья.

— Где у тебя аптечка? — посмелев, уже уверенно спросила она.

— Не надо ничего! Просто подожди, а топом уходи, — настаивал Илья на своем.

— Да нет уж, — пробормотала Алина себе под нос, — где аптечка? — четко повторила она.

Илья промолчал и, вытерев рукой кровь, сморщился от боли. А Алина вспомнив, что минуту назад рвалась прочь из этого дома встала и направилась к двери.

— Аптечка в комнате, на кухне, — раздался голос сзади и Алина обернувшись, увидела почти перед собой страдальческое лицо Ильи.

Ну, да, что она здесь делает вообще?!

Оказав помощь пострадавшему, Алина облокотилась о гарнитурный стол и внимательно посмотрела на Илью. Он же, как ей показалось, уставился на пол на ее кеды и при этом ему похоже было стыдно.

Но сам же Илья внутри был рад, что смог задержать ее и она не попалась в поле зрения к этим обнаглевшим до нельзя бандитам. А еще ему было странно, что та шикарная девушка, которую он видел только вчера, сейчас стоит у него на кухне, да еще и одета в простые кеды, модные джинсы, с вырванными клочками ткани выше колен и джинсовой куртке и с заделанными в пучок на макушке волосами.

А еще, хоть и мельком, он удивился себе. Как это он мог умудриться оставить паспорт и даже не вспомнить о нем. Но вчера у него было такое состояние, что до какого-то там паспорта не было совершенно никакого дела.

Теперь он сидел на стуле и тупил по всем направлениям и это его ужасно раздражало.

— Ты извини, что так все получилось? Ничего, что я на ты?

Начал Илья выходить из создавшегося неловкого положения. Алина на его вопрос покачало головой, что означала «я не против».

— Меня Илья зовут.

— Я знаю, — спокойно, даже как то равнодушно ответила Алина.

— Точно! Паспорт… — заулыбался Илья.

— Да. Я… — захотела представиться и она.

— Алина! Угадал? — повеселев, сверкая глазами, спросил Илья.

— Да… но… — растерялась в догадках Алина, но почему-то перевела разговор на другую тему, — а кто были те двое? Коллекторы? — осторожно спросила она.

— Ну, что-то вроде того. Те еще…

Илья хотел изругаться, но в присутствии Алины, постеснялся этого делать.

— А твоя невеста?.. Блин, извини, пожалуйста! Лезу не свои дела, — опомнилась Алина и искренне себе удивилась, откуда столько бестактности в ней взялось.

— Да лучше не трогать эту тему! Вообще не трогать, — зло и сухо ответил Илья.

Его передернуло внутри от неожиданно всплывших наружу насущных проблем, которые грозились перейти в самую настоящую трагедию.

— Я, пожалуй, пойду, — сорвалась с места Алина.

— Стой! Подожди!

Схватил Илья ее сумку, брошенную на стул, и пустился догонять гостью.

— Вот! Держи. Забыла, — протянул он сумочку, — и… спасибо, — добавил он, засунув руки в карманы брюк.

— До свидания, — в дверях ответила Алина и вышла из квартиры.

— Пока, — ей вслед, с запозданием, прокричал Илья.

Только когда Алинины шаги затихли, Илья не спеша прошел обратно на кухню, оставив входную дверь открытой. Закрывать ее смысла не было, разве что только от надоедливой, вечно полной любопытства к чужим делам, соседке-пенсионерке. Да и то, она еще на прошлой неделе уехала на дачу и своим внезапным появлением не могла застать Илью врасплох.

Сидя на кухне, Илья вдруг совсем по-другому взглянул на свою кухню. В раковине лежали немытые тарелки, грязная плита, потемневшая от чая кружка, на подоконнике кучка облетевших от герани сухих цветков, по углам серые кучки пыли…

Ему вдруг стало стыдно, стыдно за беспорядок перед совершенно посторонним человеком. Она же так благородно поступила! Илья был уверен на все сто процентов, что никто другой не стал бы ему ничего возвращать. И теперь от всех этих мыслей ему стало еще тоскливее на душе. Странно, добрая история, а он так перевернуто на нее отреагировал.

Алина шла к автобусной остановке во взвинченном состоянии. Забрать тетино платье она уже не успевала и поэтому ей придется что-нибудь соврать тете Наташе.

Но дело было даже совсем не в этом. Алине уже совсем не хотелось двигаться дальше по маршруту запланированных дел. Мысль о том, что нужно будет пытаться вникнуть в слова репетитора английского, да еще и самой что-нибудь делать тяготила. И Алина, послушав свой внутренний голос, слезла на остановке возле парка и прогулочным шагом устремилась по дорожке. Купив по пути в киоске мороженное, она присела на скамейку и все никак не могла выбросить из головы запутанную историю Ильи.

Ей казалось странным его поведение, то есть что-то в его состоянии было не так. И это что-то явно не было связано с расстройством от не пришедшей на свадьбу невесты. Да и даже, если это и так, то ей какое до этого дело? Зачем впутывать себя в чужие проблемы и пытаться их решить?

Прогуляв так до самого вечера, Алина все же решила пройтись по магазинам и купить подарки. Так как это было действительно нужно и так как приходить домой, ну, то есть к тете, совсем с пустыми руками было бы не очень хорошо, даже как-то подозрительно.

А Илья, тем временем сообразив, что дела его совсем плохи, стал собирать самые необходимые вещи и усиленно думать, куда бы ему спрятаться. Ну, хотя бы на время. А так, он обязательно что-нибудь придумает.

Но перед тем как, что называется, сделать ноги в неизвестном направлении, Илья хотел выяснить, что случилось с Кристиной и, куда она исчезла. Телефон ее не был доступен, в сети она не появлялась, в соцсетях тоже.

Илья, как только мог, держал себя в руках. Ему лишь оставалось надеяться, что с его матерью всю хорошо. Сейчас она должна была находиться у отца Кристины. Но на звонки она почему не отвечала… Но, что же случилось, что же пошло не так?

И Илья погрузился в раздумья. Будучи в своих мыслях он вошел на кухню выпить стакан воды и чисто случайно наткнулся на небольшую серую с бабочками записную книжку. Не удивительно, что он ее не заметил, когда с неодобрением рассматривал кухню. Книжка залетела под стол, а он сидел к нему спиной.

«Нет же, нет!..» — пронеслось у него в голове, — «это просто… это неправильно все!.. И, что теперь делать? Плюнуть на все и бежать или же вернуть книжку Алине?»

А так как Илья от природы был добрым и воспитанным человеком, он склонился ко второму варианту. Убрав книжку к себе в рюкзак, Илья закрыл квартиру и сев в маршрутку, поехал за город, где находился особняк Кристининого отца.

За все девять месяцев, что Илья знал этого человека, он так и не узнал, как его зовут. И все это было, по меньшей мере, странным. Но лекарства, что тот давал его матери, реально помогали. Илью очень напрягало, но в то же время дарило надежду знакомство с этим некто.

Илья подошел к воротам дома с тяжелым сердцем. И заметив, что дверь в заборе приоткрыта, сильно удивился. Он бывал здесь всего раз пять от силы, но успел для себя отметить, что за безопасность в доме «некто» следят безукоризненно и каждый сантиметр территории находиться под присмотром.

А теперь?.. Открытые ворота. И что дальше? Илья осторожно протиснулся вовнутрь, на прилегающем к дому участку, никого не было.

Он еще раз внимательно провел взглядом вокруг и остановился на цветочной клумбе, где росли садовые ромашки. На земле виднелся свежий след от ботинок, оставленный, максимум вчера. Видимо кто-то, находясь в спешке, чуть не споткнулся о бордюр клумбы и чтобы удержать равновесие встал одной ногой в цветник. Несколько ромашек были сломаны и по времени это примерно совпадало со оставленным следом, так как цветы не успели совсем превратиться в сухое сено, а лишь завяли.

Илья сделал шаг вперед и яркий блик солнечного света ударил ему по глазам, заставив отвернуться. Наклонившись, он разглядел среди увядших цветов стекляшку. Илья взял ее в руки. Почему-то она была жутко холодной, а внутри стекла был зеленый листок.

«Чей-то брелок» — подумал Илья, — «Но почему в нем нет отверстия для цепочки? И почему он такой холодный? Ну, да ладно, это потом.»

Закончил на этом Илья свою мысль и, убрав стекляшку в рюкзак, направился в дом. Входная дверь тоже была открыта и не единой души вокруг. Где же все могли быть? Но вдруг Илья услышал чью-то ругань из комнаты, что была от него по правую сторону.

Заглянув туда, он увидел парня. По виду тот годился Илье в ровесники. Парень стоял, подставив руку под кран с водой, вид у него был страдальческий. По полу был разлит кофе, турка валялась где-то под столом.

— Ты кто? — переключив свое внимание на Илью, озадачился парень.

— Приложи сырую картошку. Лучше поможет, — посоветовал Илья, который знал этот и еще другие народные средства от своей мамы.

— Что? Я говорю, ты кто такой?

Кажется, его раздражало присутствие в доме незнакомого человека.

— Я, — замялся Илья. Что же можно было ответить человеку, которого первый раз в жизни видишь? — я… мы с Кристиной должны были пожениться, — почему то слова, что она его невеста, а он ее жених ни в какую не шли у него с языка. И, зачем столь глубокие подробности стоило вообще озвучивать?

— Ааа… Это ты… — почти разочарованно, но явно успокоившись кинул парень в ответ.

— А что здесь происходит?

Таким коротким и простым вопросом Илья хотел получить ответы на мучившую его неизвестность.

— Хотел бы и я это знать! — эмоционально выдал парень, разрушив замаячившие на горизонте надежды Ильи, — Макс, — протянул парень руку для приветствия.

— Илья.

— Да уж знаю! — безрадостно произнес Макс, — завтракать будешь?

— Не откажусь, — снимая рюкзак и кидая его на пол к стене, ответил Илья.

Ведь он дома собирался в такой спешке, что не успел выпить ни глотка чая.

— Ну, тогда холодильник в твоем распоряжении. Что найдешь, тащи на стол.

У Ильи создалось впечатление, что этот Макс обыкновенный вор, а он — Илья ему сейчас помогает. Уж слишком подозрительно тот себя вел. С одной стороны выставлял себя хозяином дома, а с другой — даже не знал, есть ли чего в холодильнике или нет. Зато позвал на завтрак! Из этого Илья сделал для себя короткий вывод, что именно Макс оставил все двери на распашку и, что пришел он чуть раньше его самого.

Открыв холодильник, Илья обнаружил там пару яиц, полбатона копченой колбасы и уже покрытый плесенью творог в чашке.

«Не густо» — подумал Илья и обратился к своего новому знакомому:

— А ты кем будешь хозяину этого дома?

Как все-таки плохо не знать имен людей, с которыми имеешь дело!

— Лавру что ли? — наморщив лоб, уточнил Макс, — и что? Это все? — разочарованно глянул он на скудные запасы, найденные Ильей в холодильнике.

— Я не знаю, как его зовут. Наверное, Лавр, если он отец Кристины, — предположил Илья, положив колбасу и яйца на стол.

— Не произноси больше ее имя! — с плохо скрываемой злостью прорычал Макс, потом отвернулся от Ильи, а когда повернулся обратно, был уже совершенно спокоен.

— Я парень Кристины, ее жених. Мы должны были пожениться, если бы не ее папаша!.. Она же ведь слушается его беспрекословно. А так нельзя! Он же фанатик, он ненормальный на всю голову! Он помешан на каких-то своих идеях, опытах или, что там… я не знаю… — сев за стол, развел Макс руками.

— Опыты? — переспросил Илья, — ты что-нибудь знаешь?

— Я тебя уверяю! Не больше, чем ты. Говорю же Кристина слушалась отца во всем, а он запрещал ей распространяться про его дела, — и немного помолчав, добавил, — я вот все никак понять не могу, как тебя-то угораздило с Лавром спутаться?

— Даа… — снимая яичницу с колбасой с плиты и ставя сковородку на центр стола, замялся Илья, — он обещал помочь. Обещал вылечить мать, а… — и Илья, замолчав, выдвинул стул из под стола и сел напротив Макса.

— Я вот только все равно не понимаю, зачем надо было жениться? Как-то это все не вяжется…

— А никакой свадьбы и не было, — поспешил Илья успокоить Макса, а тот, вытаращив глаза, вопросительно уставился на Илью.

— Я не знаю, просто в назначенное время никто не пришел. Я звонил, телефон не доступен. Потом я поехал сюда и все.

Беседа зашла в тупик. Оба не имели представления, что делать дальше. Новость о несостоявшейся свадьбе потрясла Макса. И никаких зацепок! Кристина с отцом, с матерью Ильи и с охраной просто исчезли, испарились.

— А ты дом не осматривал? — вдруг пришла новая мысль Илье в голову.

— Нет! Я пришел то за полчаса до тебя, — соврал Макс, который успел переночевать здесь и прошвырнуться по всем комнатам особняка, включая подвал и гараж.

— А как ты открыл двери? — продолжил Илья.

— Они были открыты. Я просто вошел, — сказал Макс на этот раз правду.

Он изо всех сил старался косить под простачка, коем никогда и не являлся. Ему было важно оставаться в тени, не выходить в центр событий. И поэтому он старался оставить мутное впечатление о себе у Ильи. Говорить, но не заговариваться, страдать по Кристине, но не убиваться, тонкое чувство грани в таких разговорах, казалось было у него с самого рождения. И Макс, зная существенно больше Ильи, просто подыгрывал ему, изображая из себя жертву обстоятельств и заговора злых, нехороших людей.

Так закончился завтрак.

Перешерстив весь дом и все его окрестности Илья не нашел для себя ничего, что помогло бы ему в поисках пропавших без вести. Ну, а так же никаких намеков, на то, что в доме жили люди, проводившие какие-то опыты или эксперименты. Абсолютно ничего! Обычный особняк обычного богатого человека.

Попрощавшись с Максом, Илья побрел на остановку. Время приближалось к концу рабочего дня. Нужно было успеть вернуть записную книжку Алине и постараться при этом нигде не засветиться. Иначе вчерашние ребята, (только бы они не попались!) сегодня точно не будут церемониться с Ильей.

Ну, а что делать потом?

И самым подходящим вариантом было вернуться в особняк и еще раз, уже без Макса, который собирался валить оттуда пройтись по комнатам и попытаться найти что-то, что поможет Илье.

Личность же, непонятно откуда взявшего Макса не выходила из головы у Ильи. Как то странно тот себя вел. С одной стороны, он вроде бы беспокоился за Кристину, а с другой слишком был равнодушно отдален от как-либо вообще проблем. Но тогда, что ему нужно было в особняке? И кто он такой на самом деле?

И так Илья доехал до города. А когда он добрался до ЗАГСа, время было пять минут седьмого. Он боялся опоздать, боялся не застать Алину на работе, боялся задержаться в городе. Он поспешил к входу в здание и в дверях в спешке чуть не сбил Алину с ног.

— Ох, прости! Сейчас!

Бросился он поднимать сумку и собирать, высыпавшиеся из нее вещи.

— Что ты здесь делаешь?

Подняв блеск для губ с пола и забрав сумку у Ильи, спросила Алина.

Она непонимающими глазами уставилась на Илью и ждала ответа, с которым он почему-то задерживался. Еще немного помедлив, Илья молча открыл рюкзак и достал из него записную книжку и протянул ее Алине.

— Вчера, забыла у меня, — улыбнувшись, первый раз за весь день, сказал Илья.

— Ой, спасибо! А я то думала, куда она пропала? — вертя в руке книжку, ответила она, — у тебя что-то случилось? — спускаясь по ступенькам, поинтересовалась она.

Что-то ей показалось неладным. Слишком всклокоченным, усталым и каким-то оторванным от происходящего вокруг он выглядел.

А Илья в это время поймал себя на мысли, что ему нравиться идти рядом с Алиной. Ему вдруг захотелось задержаться в городе хотя бы еще на немного, еще совсем на чуть-чуть.

Остановившись на площади у дворца бракосочетания, Илья не забывал о своем шатком положении в этом городе и внимательно пробежался взглядом по сторонам. И где-то на заднем плане мелькнули до боли знакомые ему лица. Случилось то, чего он и боялся.

Илья отвернулся, чтобы не привлекать к себе внимания и попытаться выиграть таким образом нужные пару минут. Он сделал вид, будто бы никого и не заметил. Но внутри же почувствовал себя, словно уж на сковородке. Его мозг стал в бешеном ритме придумывать пути выхода из ситуации.

«Они пришли за долгом, но как они его нашли? А Алина?» — Подумал он, — «Ее нельзя здесь оставлять.»

Те люди, нет, нет… те нелюди слишком жестоки, они не оставят ее в покое. А все он, все из-за него.

Время оставалось все меньше, нельзя было бесконечно стоять на месте и ждать чуда.

И выход был найден!

Алина в это время, кажется, что-то сказала Илье и собралась идти домой. А Илья прочувствовав кожей обстановку схватил Алину за руку и потащил к парковке. И он прекрасно понимал, что сейчас начнется резкое и шумное сопротивление.

— Отпусти! Что ты делаешь? — закричала Алина.

— Обернись.Сзади у дерева у лавочки стоять двое. Это те самые, что были у меня вчера, — пытался Илья изложить свои мысли так, чтобы его сразу же можно было понять.

О, наивный! Надеялся на немедленное содействие с Алининой стороны.

— А я-то тут при чем? Куда ты меня тащишь? — освободив руку, остановилась Алина на месте, как вкопанная.

— Алинка, пожалуйста!

Попытка номер два оказалась еще более неуспешной. Девушка быстрым шагом, переходящим в бег ринулась от Ильи, но живо сменила направление своего движения. Те двое, старающиеся слиться с фоном, но так и не сумевшие это удачно сделать, всей своей большой массой шлепали Алине на встречу. А Илья, улучив момент, он бы никогда в жизни так не сделал, если бы не крайняя нужда, вытолкнул водителя из первой попавшейся машины, быстрым ловким движением открыл заднюю дверцу, с разворота ударил возмущенного хозяина машины по лицу и, услышав, что задняя дверка захлопнулась, запрыгнул на водительское кресло. Ключа в замке зажигания не оказалось и Илья, выскочив, вырвал целую связку ключей из рук схватившегося за лицо мужчины. Илья трясущимися от волнения и страха руками, кое-как отделил ненужные ключи вместе с брелком и, выкинув их из окна, прокричал:

— Извини, мужик! Я не хотел!

И тут же вставив ключ в замок зажигания, тронулся вперед. Лишь в боковое стекло он секунду понаблюдал за изумленными рожами верзил, остановившихся возле мужчины, который увидев их, пошатнулся в сторону и медленно побрел куда-то.

Илья сосредоточился на дороге, сейчас самое главное было избежать больших пробок и попытаться поскорее выехать из города. И для этого он пренебрег тем, что собирался еще раз вернуться в особняк, это сейчас уходило на второй план.

Он решил ехать по знакомому ему району и, петляя улицами, никак не мог выкинуть из головы тот факт, что он угнал машину, и даже не просто угнал, а ударил ее владельца. И не нервничать ему не удавалось, так как в городе был час пик, все ехали с работы домой. Совсем избежать пробок не удавалось.

Алина несколько минут просидела буквально вросшая в сидение. И, вцепившись руками в спинку переднего кресла, пролистывала в голове картинки, только что промелькнувших минут. Но незаметно испуг растворился и Алина стала четко осознавать, что на этот раз вляпалась действительно серьезно.

Посмотрев в лобовое зеркало, она увидела, что Илья настолько погрузился в себя и свои проблемы, что, скорее всего, совсем забыл об ее существовании. А сама Алина не решалась обратить на себя внимания и поэтому просто тихо сидела, не издавая не звука.

Когда же наконец-то им удалось выехать из города, Алина к тому времени успела погрузиться в нахлынувшее на нее отчаяние и сидела, готовая разрыдаться или даже закатить истерику. А Илья все-таки подумал о чем-нибудь другом, кроме угона, точнее о ком-нибудь другом и этим другим оказалась Алина. Он посмотрел в зеркало и увидел ее растерянно-печальное лицо и обрадовался, что смог увезти ее подальше о тех отморозков и тут же расстроился, осознав, что произошло.

Алина находилась в своих мрачных мыслях, и Илья не стал ее отвлекать. Он решил сначала найти какую-нибудь полевую дорогу и свернуть на нее для большего спокойствия. Светиться на угнанной машине не хотелось.

Доехав до конечной остановки, которой оказалось спокойное тихое место с небольшим прудом, Илья заглушил мотор, откинулся на спинку сидения и, собравшись с мыслями, повернулся к Алине. Илья ожидал любую истерику, любую неадекватную реакцию, но морально не был готов играть роль успокоителя.

— Ты как? Все нормально? — как можно осторожнее спросил он.

Алина подняла на него свои большие, красивые глаза, по щеке прокатилась слеза, которую она поспешно смахнула ладонью и, сглотнув, заговорила спокойно и тихо.

— У меня через два дня должны быть выходные. Я собиралась ехать домой. А теперь что?

«Да лучше бы она закричала на меня», — подумал Илья.

Намного лучше! Что? А действительно, теперь то что? А что ответить Алине? Как ее упокоить?

— Алин, в город пока нельзя. Я отвезу тебя домой. Хорошо? — тишина, — договорились?

— Хорошо, — тихо ответила Алина и, открыв дверку, вышла из машины.

Вдохнув свежий воздух, она с жалостью поняла, что и сегодня ей не удастся зайти в цветочный магазин и купить себе свою давнюю мечту — нежно-розовую азалию. Да что там! Какая азалия? Надо позвонить тете и сказать ей, что она сегодня не придет домой. А как сказать? Что придумать такого, чтобы это прозвучало убедительно. Стоп! А почему ей-то нельзя в город? Она машину не угоняла, она никому ничего не должна. Все! Хватит себя накручивать!

Илья тоже следом за Алиной вылез из машины. Он достал из кармана пачку сигарет, потеребил ее в руках и засунул обратно. Конкретных мыслей о дальнейших действиях у него не было. Теперь с ним была Алина и это все усложняло.

— А почему бы мне не отправиться в город? Я же ничего такого никому не сделала? — заговорила Алина первой.

— Да это здесь и не причем! Ты завтра пойдешь на работу, а они уже будут тебя ждать. Это ужасные люди. Если они тебя видели со мной, они не отстанут от тебя!

Илья говорил то, что первым приходило ему в голову. То есть то, что было на самом деле. Ему было не до уговоров, нужно было решать, как незаметно выехать с этой полевки и доехать до особняка. Сейчас ему нужна была карта, и на свой страх и риск, он включил телефон.

Как он и предполагал они уехали от дачного поселка в противоположенную сторону. И быстренько прикинув, Илья понял, что доехать до особняка Лавра удастся лишь часа за три и то, если на дорогах не будет пробок.

— Что ты собираешься делать?

Подошла Алина к Илье. И настроена она была воинственно. Ей совершенно не нравилась та ситуация, в которой она сейчас находилась. Но, тем не менее, самого Илью она не опасалась, хотя видела его всего третий раз в своей жизни.

В какой-то степени она себе даже удивлялась. А еще где-то далеко в сознании на какие-то доли процента чувствовала, что Илья ей симпатичен. Но пока что она этого не осознала.

— Смотрю карту. Нам нужно найти один дачный поселок, — ответил Илья, не отрываясь от экрана телефона.

— Не нам, а тебе, — заявила Алина, зло уставившись на Илью.

И Илья, то ли почувствовав ее взгляд, то ли уловив интонацию ее голоса, оторвал глаза от телефона. На него смотрели большие голубые глаза, в которых, пожалуй, можно было бы и утонуть. Губы у нее были поджаты, и вся она стояла в напряжении, которое было видно невооруженным глазом. Илье вдруг стало смешно от вида упертой и, наверное, смелой девушки. Да к тому же еще оказалось, она была ниже его ростом, да еще и стояла вниз по склону, и поэтому ему пришлось смотреть на нее сверху вниз.

И взглянув на ее ноги, просто чтобы подтвердить свое предположение, Илья подметил, что обута она была в бежевые балетки.

— Нет, — сдерживая смех, но широко улыбаясь, спокойно сказал Илья, — именно нам. Я…

— Чего ты смеешься? Ты издеваешься надо мной? — все больше злилась Алина.

В этот момент у Ильи зазвонил телефон и Алина притихла. Номер не определялся, но даже спустя время он узнал, кто это и поднял трубку.

— Да… Привет… Нет, я сейчас не дома. Нет! Нет! Не надо приезжать! Я тебе потом перезвоню…

И тут Алина сообразив, что звонит кто-то хорошо знакомый Илье и этот кто-то, скорее всего, его друг, выхватила у него телефон из рук и затараторила в трубку.

— Алло, здравствуйте! Вы кто? — как можно быстрее проговорила она и, озираясь на Илью, мелкими шагами стала отходить от него в сторону.

— Я… — издался изумленный голос в трубке после некоторого молчания, — я… друг Ильи.

— Прекрасно! Мы около деревни Выселки, то есть… это… проезжая поворот на Выселки нужно свернуть на полевую дорогу. Приезжайте!.. — закричала она последние слова в телефон, который уже был в руках у Ильи.

И она сама волей случая оказалась у него в руках и, высвободившись, быстрыми длинными шагами направилась к озеру.

Присев на берегу, она стала смотреть на мелкую рябь на воде, на яркие блики вечернего солнца, разливающиеся по водной глади, на лес, который начинался на той стороне, за озером. Солнце грело ее правую руку, шею, щеки, а от воды шла прохлада, от которой по телу бежали мурашки. Вдруг хорошо и как-то спокойно стало внутри, на душе. Давно Алина не была на природе, давно не сидела и не смотрела вдаль… давно…

А Илья как остался стоять у машины на том же месте, так и продолжал стоять. Он был рассержен на Алину. Зачем она рассказала Паше, где они сейчас находятся? Он не хотел ввязывать в свою историю еще и его, но теперь что-либо делать было уже поздно. Паша уже наверняка ехал сюда.

И Илья опять достал из кармана сигареты, посмотрел на них, потом посмотрел на спину, сидевшей на траве Алины и снова убрал их обратно. Ему вдруг стало жалко ее, жалко с чисто человеческой точки зрения, она же ведь стала банальной жертвой обстоятельств. И Илья, отключив телефон, стал потихоньку спускаться по небольшому склону к Алине.

Она сидела, что он подметил, на своей небольшой сумочке и, закрыв глаза, мило расплылась в улыбке. Он осторожно, чтобы не нарушить тишины приземлился рядом с ней.

Илья внимательно смотрел на Алину. Ее рука и щека были покрыты мурашками. И Илья, стащив с себя ветровку, осторожно набросил ее на плечи Алине. Она пошевелилась, проснулась и, укутавшись в нагретую ветровку, поблагодарила Илью коротким спасибо. По ее телу пробежала волна дрожи и она, поежившись, встала с места.

Они сели на заднее сидение машины. Илья стал рассказывать ей свою грустную историю. А она сидела и слушала его, причем не для отмазки слушала, а прониклась всей печалью, заложенной в сказанные слова всей жестокой действительностью жизни. И он это видел, чувствовал, и впервые ему за многое время по-настоящему стало легче. Луч надежды, который затуманился и был уже где-то далеко, пробился сквозь беспросветную мглу и подарил силы на дальнейшую борьбу.

— Ты прости меня. Я не хотел, очень не хотел впутывать тебя, да и кого-то вообще в свои проблемы. Но мне почему-то показалось, что лучше будет вернуть книжку. А вот как вышло… Лучше бы я оставил в покое все. Я думаю, ты бы и без книжки смогла дальше жить, — Илья замолчал, задумчиво-грустно посмотрев в окно.

— Ну, скажем так, я сама виновата. Пришла к тебе, потеряла эту книжку, — сказала Алина то, что думала.

— Да нет же, нет! — вспылил Илья и, увидев прямой взгляд больших красивых глаз, притих.

А Алинка лишь просто посмотрела, невольно, в разговоре, и сама зацепилась. Зацепилась своим мимолетным взглядом за его задумчиво-грустный взгляд. И что-то, кажется, в этот момент случилось, что-то неуловимое невидимое, непонятное ни для Ильи, ни для Алины. И… стук в боковое стекло заставил Алину и Илью вздрогнуть от неожиданности и вернуться в давно уже наступивший летний вечер. Парень, того же возраста, что и Илья открыл переднюю дверцу машины и плюхнулся на сидение.

— Пашка… — выдохнул с облегчением Илья.

— Ну, здорово! — протянул тот руку, и, скользнув глазами по Алине добавил, — привет.

— Зачем ты приехал? — накатил на него Илья.

— Ну, как зачем? Ты меня удивляешь! Позавчера ты рассказывал мне, что все плохо. Потом я никак не мог до тебя дозвониться. А сегодня ее крики о помощи в трубку, — кивнул Паша головой в сторону Алины.

— Это Алина, — поправил Илья друга, заодно познакомив их.

— А ты молодец! Такую девчонку отхватил! Прям как в былые времена в институте, — напустив наигранную ностальгию в свои слова, проговорил Пашка.

Алине не понравился тон, каким все это было сказано. Илья хмуро посмотрел на друга и постарался не вспоминать дела минувшие. А Алина мысленно себя успокаивала, говоря себе, что это ее никаким образом не должно цеплять и взяв инициативу в свои руки вслух добавила:

— Мы так и будем сидеть в ворованной машине?

— Ну, может все-таки объяснишь? Илюх, хватит отмалчиваться.

В этот момент у Алины зазвонил телефон и она, открыв дверцу, вышла на улицу. Прохладный вечерний воздух тут же окутал Алину, словно одеяло, что лежало зимой в сенях, и которое только что принесли в дом. И не удивительно, Алина была одета в легкую блузку с короткими рукавами и юбку-карандаш чуть выше колен. А ночь, похоже, сегодня будет холодная.

И не дожидаясь пока совсем станет холодно и зуб на зуб не будет попадать, Алина ответила на звонок. Звонила ее тетя. Пришлось ей соврать. Алина сказала, что встретила свою одноклассницу и теперь задерживается у нее. Извинилась, что сама не позвонила и не предупредила и под конец разговора добавила, что переночует у подруги.

— Ты молодец.

Подойдя к ней, Илья одел свою ветровку на ее плечи, а Алина грустно улыбнувшись, спросила его:

— А куда мы сейчас?

Она прекрасно осознавала, что завтра, когда она должна будет сидеть на своем рабочем месте, ей придется быть неизвестно где. А еще что-нибудь выдумать в оправдание своего отсутствия. Как это все неприятно и нервно!..

— Мы? — удивился Илья, — В дачный поселок, где жила девушка, на которой я должен был… в общем мы поедем в ее дом.

— Зачем? Илья?

Перебирая ногами и отставая, поспешила Алина за ним.

А Илья все молчал, и начал озвучивать ответ лишь в машине друга. К тому моменту Алина подумала, что ее просто не услышали.

Но видимо Илье просто не хотелось повторять одно и тоже по нескольку раз.

Угнанную машину, которой оказалась иномарка марки Рено Логан, было решено отогнать на проезжую часть и оставить на обочине. Рано или поздно ее здесь обязательно найдут и вернуть владельцу.

Дальше шел краткий ввод в курс дела.

Выслушав про утренний заход в особняк и встречу с Максом, Алина сделала вид, что уснула. Закрыв глаза, она облокотилась на подголовник, но внимательно слушала продолжавшийся разговор.

— И что, есть какие-то мысли, где их искать? — спросил Паша.

— В том-то и дело! Я понятия не имею… Я дурак Паша! Полный дурак! Я доверился совершенно незнакомому человеку, я даже до сегодня дня не знал, как его зовут.

— Даа… заварил кашу… Ну ничего, разберемся. А с девчонкой, что делать думаешь, ведь за ней тоже следят?

— Откуда ты знаешь? — искренне удивился Илья.

— Ну, сам подумай. Откуда твои кредиторы знали, что ты у ЗАГСа появишься? Наверняка они за ней следили. А ты просто удачно подвернулся. На ловца и зверь бежит.

Илья поежился от мысли, что было бы если он не пришел к ЗАГСу. Просто ужас!

— Блин. Я их мог не заметить. Хотя нет, они бы взяли меня, как только бы нашли. Ай!.. — завопил Илья.

Алина вздрогнула от громкого звука, но глаза не открыла.

— Ты че? — испугался Павел за друга.

— Поверни налево. И чего теперь? Я же обещал Алине, что отвезу ее домой в ее деревню.

— Потерпишь с обещанием. Надо сначала пробить по каналам, что это за люди на тебя охотятся, — и через секунду добавил, — это вот этот домик?

— Да, — подтвердил Илья и машина остановилась.

— Ничего себе! Илюх, да тебя без присмотра вообще нельзя оставить! Как ты находишь все эти неприятности? — эмоционально выговорил Пашка.

Алина тем временем, чтобы ее не пришлось как бы будить, и чтобы быть полностью в курсе происходящего, открыла глаза, потянулась, зажмурилась и, приоткрыв рот, через лобовое стекло машины уставилась на огромное здание, похожее на замок. Она уже забыла, что хотела сказать. Она уж никак не ожидала увидеть перед собой нечто огромное и уж тем более после Пашиным пренебрежительных слов, про домик.

— Пашка, не до шуток совсем! — передернул его Илья.

— И это домик? — потихонечку влилась в разговор Алина, — это тот, в котором…

— Да, — ответил Илья, и, открыв дверцу, вышел из машины. Одновременно с ним, захлопнув дверку, вышел и Паша.

А Алина, засуетившись, нашла на сидение сумочку, ветровку Ильи и, одев ее, тоже вышла на улицу. Высокий двухметровый сплошной забор словно вырос из-под земли и его темные очертания в неярком свете луны сквозь тучи наводили неподдельный внутренний страх.

— Но как мы туда попадем?

Похоже, Алина, пока они ехали, все же успела немного провалиться в сон и из-за этого уже не улавливала всех деталей происходящего.

Илья с Пашей переглянулись, Паша, кажется, усмехнулся. Алине же было совсем не до смеха.

— Пойдемте, — найдя в темноте руку Алины, сказал Илья.

Паша поставил машину на сигнализацию и, отворив ворота, они все вместе двинулись к особняку по тускло освещенной дорожке.

Входная дверь была не заперта, но Илья предпочел не оставлять все как есть и ради безопасности друзей, ну, и своей собственной нащупал задвижку и закрыл ее.

— Как-то здесь совсем не уютно… — тихо прошептала Алина

Ее слова, словно эхо разлетелись по всему огромному дому и звонко простучали у нее в голове. И не то чтобы, испугавшись, а почувствовав себя окончательно некомфортно, что называется не в своей тарелке, она сильнее сжала все еще державшую ее ладонь. Илья тут же ответил ей тем же.

— Темноты боишься что ли? — с явным ехидством в голосе, выставлял себя в центр разговора Паша.

— Я с тобой на ты не переходила? — грубовато ответила Алина.

— Хорошо!.. Илюх, предлагаю сейчас лечь спать, чтобы не включать свет и не светиться, а завтра утром обыщем особняк. Я просто уверен, ты что-то упустил,

Включив телефон, Паша провел им вокруг себя, осветив и оглядев окружающее пространство.

— А я не уверен? Из-за этого Макса вообще пришлось оставить полдома без осмотра!

— А его сейчас здесь быть не может? — забеспокоилась Алина, доставала телефон из сумки и отдала его Илье, чтобы тот, ища спальные места, не шел на ощупь.

— Думаю, что нет. Он не собирался сидеть на одном месте. Он говорил, что ищет Кристину. Ну, во всяком случае, он точно что-то ищет. Этот особняк был лишь одной из его остановок.

— Странный он парень, если верить твоему рассказу, — рассуждал Паша.

— Мне кажется, он хотел, чтобы ты не догадался о его настоящей цели, — предположила Алина.

— А ты же спала? — удивился Илья Алининой осведомленности.

Он же ведь рассказал ей только часть своей истории и в большей степени ту, что как ни странно касалась его внутреннего состояния, а не конкретных событий и деталей.

И все же, как же он так решился на откровенный разговор?

— Я дремала, — призналась Алина, — поэтому не полностью, но слышала, о чем вы говорили.

— Шпионка, — все-таки вставил хотя бы одно свое слово Паша.

Алина никак не отреагировала на комментарий Паши. А Илья, достаточно хорошо знав Пашу и прекрасно поняв к чему он клонит, насторожился.

По своей природе Паша был человеком веселым, с легкостью брался за новые дела, любил шумно и хорошо отдохнуть, с удовольствием провести время. В скором времени ему должно было исполниться 24 года. Он рос в полной семье, у него была младшая сестра Лена. Она была младше его на 8 лет и училась в 9 классе. Отец его возглавлял юридическую контору, одну из ведущим в их городе. А мама была домохозяйкой и следила за уютом в доме и воспитанием детей. И в принципе, все было хорошо, даже порой замечательно. Но вот только последнее время его отец стал уделять Пашиной личной жизни слишком пристальное внимание. Александру Ильичу не нравилось, что его сын совсем не задумывается о будущем и выбирает девушек по принципу — здравствуй и прощай. Да и по карьерной лестнице он не стремился идти. Так, болтался целыми днями по городу и ничего не делал. И даже его мать, поначалу заступавшаяся за Пашу, ругала сына и пыталась направить его в правильное русло. Но Паша, кажется, пропускал мимо ушей все придирки и наставления родителей. И никому, даже пока ему самому, не было известно, что кроме удовольствия он хочет получить, добиться от жизни.

— А где здесь спальня? А Илюх? — уже побывав на кухне и заглянув в шикарную ванную комнату, спросил Паша.

— Я не знаю. Я был в этом доме всего пару раз, ну если считать мое присутствие здесь утром.

— Доом… — протянул Паша, — да это дворец! У нас загородный коттедж по сравнению с ним деревенская старая халупа!

— Ой! Не прибедняйся!.. Пашка, грех тебе жаловаться на отсутствие материальных благ.

— Нашел! — уже переключившись на другую тему, обрадовано завопил Пашка.

Все трое вошли в средних размеров комнату. Для такого огромного, шикарного дома она выглядела слишком уж просто и такое чувство, что не была доделана до конца. Ну, или так казалось из-за отсутствия нормального освещения, так как двух телефонов хватало лишь на то, чтобы дойти потихонечку от одного места до другого и по дороге ни во что не врезаться. Стены в комнате были обиты шпунтованными досками, и по обе их стороны стояло по односпальной кровати. В центре стены, той, что была напротив двери, находилось окно. Неяркий лунный свет робко проникал через него и тихо блуждал по полу.

— Ну, отлично! А я лягу в гостиной или как тут это называется, — сказала Алина.

— Где? — переспросил Илья.

— Там стоит кожаный диван. Вот только… какой-нибудь плед найти нужно.

— А я думал вы вместе… — прекрасно понимая серьезность положения, но в силу своей натуры не смог удержаться Павел.

— Не выводи меня!.. — предупредил Илья, в надежде, что друг его все же поймет.

Ну, а что касается Алины, да ей с самого начала все это не нравилось! А сейчас, вообще, ей казалось, что ситуация вышла за грани разумного.

Найдя в гостиной плед, Алина, и Паша, и Илья, пожелав друг другу спокойной ночи, улеглись по своим местам. Все лежали, пытаясь уснуть, и каждый думал о своем, представлял у себя в голове свои картинки.

Алина представляла, что все это непонятное приключение уже закончилось, и она с радостным настроением и сумкой гостинцев едет к себе домой в деревню. Потом ей виделось, как она сидит у себя дома и пьет чай, разговаривает с мамой, с папой. Потом идет в гости к бабушке. Потом идет за село на поляны собирать луговую клубнику. Потом помогает маме на огороде. Потом сидит около дома на лавочке. Потом… потом мысли унесли ее далеко отсюда, и ей стало хорошо. Она ушла в сон…

Илья думал о том, с чего он завтра начнет свои поиски. А главное, что он будет искать? То есть, что поможет найти ему его маму, какая зацепка ему в этом деле поможет? А еще, когда он погрузился в себя совсем, он мечтал о спокойной, тихой жизни, когда все будет хорошо, когда все будет понятно. Но настойчиво всплывающая реальность, придавала его мечтам грустный, очень грустный оттенок. И Илья, вздыхая, переворачивался с одного бока на другой и был бы рад уже наконец-то заснуть и хотя бы немного отдохнуть. Но сон как нарочно не шел к нему и Илье пришлось водить глазами по темным стенам и потолку.

А о чем в это время думал Паша? И как это не могло кому-нибудь показаться странным, ну, например, его отцу, он лежал и рассуждал, вел монолог у себя в голове на тему: «Как помочь другу, оказавшемуся в сложной жизненной ситуации?» Он перебирал различные варианты действий, и дошел даже до таких, как, привлечь к этому делу ФСБ? Благо у его семьи там работали хорошо знакомые люди, можно сказать, друзья. И разбирая под разным углом, и так и сяк, возможные решения проблемы он незаметно для себя погрузился в сон.

Вдруг пронзительный визг в один миг поднял на ноги спящих и неспящих гостей дома.

Илья, мучившейся от бессонницы вскочил с постели и, не дожидаясь пока очумевший ото сна и запутавшийся в одеяле Пашка соберется, рванул в гостиную, из которой и доносились вопли. Но совершенно позабыв, что в гостиной также темно, Илья споткнулся, упал и с ругательствами подымаясь, заслонил лицо руками от яркого света.

Включенное электричество — это оказывается заслуга Паши. Он, не проснувшись до конца, машинально схватил телефон в руки, побежал с ним на крики, чуть не споткнулся о лежавшего на полу Илью, и чудом разглядев в неярком свете телефона на стене выключатель, тут же щелкнул по нему.

Перед друзьями, сломя голову спешившими на помощь, вырисовывалась следующая картина. Вдавившись в кожаную спинку дивана и уронив плед, который теперь валялся на полу, на диване сидела перепугавшаяся и даже, кажется, побледневшая от страха Алина. А рядом с диваном, почти положив огромную морду на ноги Алине, сидела здоровая взрослая овчарка. И, обнаружив еще двоих незваных гостей, собака во весь голос гавкнула на них. От ее лая Алина еще больше съежилась. А изумленные Пашка и Илья молча переглядывались, застыв в том положении, в котором каждый из них оказался, увидев собаку.

Необходимо было как-то выкручиваться из создавшейся ситуации и спасать, вытаскивать Алину из так близко находившихся звериных лап.

— Алина, главное без резких движений. Сиди тихо. Мы сейчас что-нибудь придумаем.

Вряд ли совет Ильи чем-то мог помочь Алине. Она и так сидела абсолютно без движения. Но может быть морально, где-нибудь далеко в душе, так, что она сама этого не осознавала, ей стало немножечко спокойнее.

— Если собака не бросилась на нас, когда мы сюда вошли, значит это умная собака и с ней можно договориться, — рассуждал Паша, — я сейчас попробую отвлечь ее на себя, а ты забирай Алину и иди в нашу комнату.

— Ты… — хотел было возразить Илья, хотя у него самого с вариантами было не густо и единственное, что он мог предложить уже озвучил его друг.

— Я несколько лет в тайне от родителей ходил в собачий приют. Ну и усвоил там кое-какие правила, — с великой неохотой выдал Паша свою тайну.

Илья удивленно вытаращил глаза, а топом одобрительно кивнув головой, приготовился выполнять команды друга. Паша медленно двинулся вперед, заходя с правой стороны.

— Иди налево, — скомандовал он Илье.

— Рекс, Рекс, — спокойно позвал Паша собаку в надежде подобрать ей кличку и как не удивительно пес вполне осознанно повернул к нему голову. А Паша тем временем продолжил, — Рекс, Рекс, хороший, иди ко мне, Рекс, — и собака, подняв свое большое тело, вразвалочку пошлепала к Паше.

— Алин, переползай к Илюхе и уходи!

И Алина, с трудом заставив себя пошевелиться, проползла по дивану на четвереньках, спустилась с поддержкой на пол и, суетливо оглядываясь назад, схватилась за Илью. И тут же направилась с ним в комнату.

Разобравшись с собакой, Паша отправился в спальню к ребятам. Зайдя в комнату, он обнаружил, что его спальное место занято. На нем, облокотившись о стену, сидел Илья. Примерно такая же картина была на кровати напротив.

— Молодцы! А мне теперь на полу спать? — вставив свое слово в медленно текущий неспешный диалог, с наигранным возмущением сказал Паша.

— А где собака? — спросила Алина, но по ее виду было ясно, что про собаку она уже успела позабыть.

— В ванной лежит ее труп. Я ее убил, — хладнокровно сказал Паша.

Напряженно-непонимающие лица с округленными глазами уставились на него.

— Да хватит уже! — кинув в Павла подушкой, первым понял его дурацкую шутку Илья.

— Ладно, шучу!.. Спит она на кухне. Наелась и спит. И, кстати, это он, а не она, — улыбнулся Пашка.

— Чего она наелась? На кухне же не крошки хлеба! — удивился Илья.

— Да там целый пакет собачьего корма! А еще полный ящик круп и консервов. Между прочим, очень вкусных, с мясом.

— Здорово! А утром Макс сказал, что все ящики пусты. И мы ели то, что я в холодильнике нашел, — пояснил Илья.

— Ну, спокойной ночи! — получив новую почву для размышлений, Паша пошел спать в гостиную на кожаный диван.

— Спасибо! — в след ему прокричала Алина.

Но Павел никак на это не отреагировал. Он сделал вид, что находиться уже далеко в своих мыслях.

— Странный он какой-то, немного, — обращалась Алина к Илье.

— Да нет, он нормальный. Просто у его отца своя юридическая контора. Он с детства вертелся в другой сфере. Деньги, другие возможности. А так он хороший друг, веселый парень.

— А как же вы сдружились? — спросила Алина.

— Ты не поверишь…

— Почему же?

— Ну, ладно, слушай. Это было еще когда мы учились на первом курсе в институте. У нас физра была, волейбол. Мы с ним в одной команде играли. И после игры, мы кстати, тогда выиграли, в раздевалке с ним разговорились. Он как оказалось любитель поиграть, да и я тоже…

— Хм, здорово, — сказала Алина, заправив распущенные волосы за ухо и ощутив на себе пристальный взгляд Ильи, немного смутилась, — а он, что? Так прилежно посещал все занятия?

— Да нет, конечно! — усмехнулся Илья, — тот случай, когда он был на физкультуре, был единичным. Он на спец предметы то не всегда ходил.

— Понятно… Давай выключать свет, — предложила Алина.

Она уже отошла от пережитого стресса и ее организм, расслабившись, требовал отдыха.

— Хорошо. Давай, — и Илья встал и выключил свет.

В темноте Алина смогла полностью расслабиться и вытянувшись на кровати тихонечко сняла с себя юбку, а потом и блузку. Оставшись в одном нижнем белье, она укрылась одеялом и легка на бок. Спать почему-то расхотелось, усталость, давившая на тело, куда-то исчезла, и создалось ощущение, что открылось второе дыхание.

Алина удивлялась сама себе. Ей совершенно не хотелось завтра на работу, а что так действительно ее пугало, так это то, что она не переживает и не расстраивается, что завтра она туда и не попадет. Привыкнув к темноте, она стала разглядывать очертания кровати напротив и силуэт Ильи, лежавшего там, как и она на боку.

«Интересно, спит ли он?» — подумала Алина.

Под одеялом стало жарко. Пришлось высунуть ноги и раздеть спину. Но вскоре в маленькой комнатке появилась нехватка свежего воздуха, духота скопилась и не давала даже подумать о сне. И Алина, встав с кровати и завернувшись в одеяло, направилась на цыпочках, вдруг Илья все-таки спит, к окну. Нужно было впустить вовнутрь ночную прохладу и новую порцию кислорода. Добравшись до окна, Алина попыталась дотянуться до ручки, но та, как нарочно, была сделана чуть выше. А достать до нее мешало еще и одеяло, которое то и дело норовило свалиться с Алины. И раздосадовавшись, Алина хотела уже пойти лечь обратно. Но тут, чья-то рука, того кто выше и сильнее ее, повернула ручку вниз и струя свежего воздуха приятно коснулась ее лица. Алина повернулась. Невообразимо близко к ней стоял Илья. Он был в расстегнутой рубашке, выше ее и старше почти на пять лет. С ума сойти! Она даже посчитала, на сколько, он ее старше!.. Почувствовав его ладонь на своей щеке, а потом и его губы на своих губах Алина осознала, поняла, что именно этого она сейчас и хотела. И именно поэтому сонливость и усталость, накопившиеся за день, куда-то испарились. А одеяло, прятавшее ее, упало на пол… И сильные руки Ильи держали ее за талию, за спину. И это новое для нее чувство и холодный воздух ночи, покрыли ее стройное тело мурашками. Алине было хорошо, но она изо всех сил старалась держать себя в руках… и вовремя остановиться… И высвободившись от поцелуя шепотом произнесла:

— Уже холодно. Закрой.

Но должным образом это не подействовало, а было лишь воспринято с точностью да наоборот. Затворив окно одной рукой, а другой, прижимая Алину к себе еще сильнее, Илья попятился назад и потянул Алину за собой. Но Алина, все же собравшись с силами, сумела настоять на своем.

— Илюша, нам пора спать.

Илья улыбнулся, но в темноте этого нельзя было разглядеть.

— Спокойной ночи, Алинка.

Поцеловав ее на сон грядущий, выпустил он ее из своих объятий. А Алина, вспомнив про одеяло, забрала его и бросила комом в угол кровати. А сама легла рядом.

— Спокойной ночи, — пожелала она в ответ и, почувствовав холод, который они напустили в комнату, надвинула на себя одеяло, немного его расправив.

А что же Илья? Да все очень просто. Он лежал и маялся, никак не мог уснуть, а когда услышал Алинины тихие шаги встал с кровати и не смог удержаться. Она стояла перед ним вся такая настоящая, беззащитная маленькая девочка. И ему захотелось прикоснуться к ней, обнять ее, прижать к себе. Захотелось стать частью ее мира.

И только Пашка в столь позднее время спал крепким сном. А Рекс, его новый друг, проснувшись на кухне в одиночестве, отыскал своего нового хозяина и самодовольно фыркнул, улегся на пол рядом с диваном.

Утро наступило совсем уж быстро и неожиданно. И будильник, которого звали Паша, бесцеремонно ворвался в комнату и начал будит разоспавшегося друга и малознакомую, но симпатичную, что он успел для себя подметить, девушку.

— Подъем! Если будете продолжать в том же темпе, то все проспите! — громко, четко и с наслаждением прокричал Паша.

Илья зашвырялся, завозился и сев на кровати тут же взволнованно спросил:

— Сколько сейчас время?

— Десять доходит.

— Сколько? Блин! Ты че раньше-то меня не разбудил?

— Я не думал, что ты так спать любишь.

— Ладно, не кричи, — вставая с кровати и одеваясь, сказал Илья, — а то Алинку разбудишь.

— Алинку? — недопонял Паша и кинул свой взгляд на полураздетую девушку.

— Ну, все! Пошли, пошли, — заторопил Илья Пашу, выталкивая из комнаты.

А сам развернулся обратно и, укрыв Алину одеялом, поспешил догонять Пашку.

Выбежав в коридор, Илья тут же глубоко вдохнул вкусный и аппетитный запах, который, по-видимому, шел из кухни. Приступ голода сковал желудок и Илья вспомнил, что последний раз он ел вчера утром и, как бы странно это не казалось, в этом же доме, но в другом окружении.

Илья без промедлений направился на кухню. В дверях его встретил Рекс, приветливо виляя хвостом и гавкнув неприлично громко для утра.

— Ты проходи, он не тронет. Прикинь, я просыпаюсь утром, а он у дивана лежит. Вот псина-то! — хозяйничая как у себя дома, объявил Паша, уже усаживаясь за накрытый стол.

У Ильи создалось впечатление, что у его друга где-то припрятана скатерть самобранка.

— И откуда все это? — садясь за стол, полюбопытствовал Илья.

— Пока вы спали, в магазин съездил.

— Ааа… — протянул Илья, накладывая себе в тарелку из сковороды омлет и наливая в бокал чая.

— Что думаешь делать? — садясь напротив и составления бутерброд из колбасы и сыра, спросил Паша.

— Для начала, — начал Илья, — ммм… как вкусно!

— Понравилось, — самодовольно хмыкнул Паша, — это у нас семейное.

— Я думал юристы у вас семейное.

— Угу, по отцовой стороне, а это по маминой, — уплетая еду, с набитым ртом сказал Паша, а потом добавил, — гены…

Омлет был с беконом, что только еще больше придавало ему приятного аромата и не менее приятного вкуса.

— А, ну, так вот, — вспомнил Илья свою недосказанную мысль, — я собираюсь обыскать дом. Не может же быть такого, чтобы ничто не указало… А, кстати! — вскочив с места поспешил Илья с кухни.

— Ты куда? — не понял его маневра Павел, — вот блин!

Илья влетел в комнату, в которой спал, подскочил к своему рюкзаку и стал в нем рыться. Краем глаза он заметил, что Алинина кровать пуста. Дотронувшись рукой до чего-то холодного, Илья изловчился и достал замерзший лист. И встав, с встревоженным видом, осмотрел окно и дощатые стены. Куда же пропала Алина?

— Алина, — вслух, громко, но, не закричав, произнес он.

— Я здесь, — отозвался голос сзади.

Перед ним в махровом оранжевом халате с влажными на кончиках волосами стояла Алина. Она просто стояла и молчала. Илья же обрадовавшись, что она тут и с ней все в порядке, тоже застыл на месте, словно потеряв на мгновения дар речи. Первой заговорила Алина, заметив, что Илья за спиной что-то перебирает из руки в руку.

— Что там? — поинтересовалась Алина, указав рукой за его спину.

— Ну, ты собирайся. Паша там завтрак приготовил. Приходи, — уклонился Илья от ответа.

— Хм, — удивилась Алина, и закрыла дверь за Ильей.

За завтраком все трое пытались разобраться, что за странную вещь нашел Илья. Нечто похожее из них никто никогда не видел, да и даже нигде не слышал об этом. Зеленый листок цветка был словно окутан прозрачным слоем льда, но холод, что исходил от него не был похож на обычный. Обыкновенный лед можно было какое-то время спокойно держать в руках, а этот маленький кусочек ледышки обжигал ладони.

Закончив завтрак, вся компания отправилась к дому, на улицу. Они направились к месту, где Илья и нашел эту странную пристранную вещь.

— Значит, ты его здесь нашел? — спросил Паша больше у самого себя, чем у кого-то.

— Он его не мог здесь найти, — более чем уверенно заявила Алина.

Илья и Паша, уставившись на нее, ждали дальнейших объяснений.

— Ты нашел листок от розы, а здесь растет пиретрум.

— Чего? — не понял Паша.

— Ну, персидская ромашка! Да это не важно! Непонятно, как здесь листок от розы оказался.

— Это тебе не понятно! А то, что эта ледышка не тает, это тебя ни грамма не смущает!

— Лично меня и то, и то беспокоит, — присоединился к разговору Илья, — ладно. Пойдемте в дом.

Потоптавшись на месте, Паша нехотя отправился за Ильей. Алина осталась на улице, ей нужно было позвонить на работу и сказать что-нибудь весомое в оправдание своего отсутствия. И она, собирая мысли в кучку пыталась сосредоточиться. Но, врать Алина не любила, тем более по-крупному. Поэтому ей было нелегко. Но, что же оставалось делать?

Телефон был переполнен пропущенными вызовами и непрочитанными смсками. Звонили мама, тете, что-то писали девчонки — коллеги с работы. И единственное сообщение, которое не вызывало тревогу — это о зачислении зарплаты. Да и оно радости особой не прибавляло.

И скрепя сердце Алина набрала первый номер. Обязательно нужно было позвонить домой. Но разговор вышел недолгим, мама была чем-то сильно занята, но и минуты хватило, чтобы сказать важное, но умолчать о главном. Дальше по списку шла тетя Наташа, а потом девчонки-коллеги и все.

Алина убрала телефон в карман и не спеша осмотрелась, небо было ясное, без единого облачка. В пятидесяти метрах виднелся лес, точнее его вершины. Весь обзор закрывал высокий сплошной забор. И уже достаточно настоявшись на солнце и, даже немного перегревшись, Алина пошла в особняк.

В огромном трехэтажном доме ей предстояло найти Илью и Пашу. И желательно, это сделать как можно быстрее, так как быть обнаруженной вперед Рексом не очень то и хотелось.

И откуда же взялся этот друг человека в особняке посреди ночи?

Зайдя вовнутрь, Алина решила не шуметь, а осторожно пройтись по комнатам первого этажа. На кухне, в гостиной, в ванной и в комнате, где она спала, Алина пришлась в первую очередь. Но просмотрев все полки, ящики и шкафы ничего не нашла.

А что она искала? Да что-нибудь, что ее заинтересовало бы! Она пугалась себя, так как умом прекрасно понимала, что бежать надо отсюда и как можно скорее. Ну, а внутри была спокойна и даже в какой-то степени довольна происходящим. И, размышляя обо всем понемногу, Алина открыла дверь в комнату, которая была напротив кухни, если провести прямую линию через гостиную.

Внутри комнаты оказалось совершенно темно, Алина достала телефон и включила фонарик. Две стены под потолок представляли собой сплошной аквариум. Алина подошла поближе. Но что-то было не так. Медленно проводя лучом света по стеклу, Алина останавливалась на каждой рыбке, а те обездвиженные, словно застыли в толще воды и лишь выпущенными глазами тупо смотрели в темноту.

Алина насторожилась. Что же произошло с обитателями аквариума?

Протянув руку, легонечко, с опаской она провела пальцами по стеклу. Но стекло, как стекло!.. слегка прохладное, как и должно быть и все. Алина подышала на него и на образовавшейся влажности нарисовала милое сердечко. Прищурившись, посмотрела на свои каракули и стерла их, проведя ладонью, а сквозь вытертое стекло на нее смотрел пугающий, до неприятных мурашек рыбий глаз. Алина поежилась и поспешила выбежать из странной комнаты.

— Эй? Вы где? Идите сюда! — закричала она на весь дом.

На втором этаже послышалось движение. Тявкнула собака, захлопнулась дверь.

— Мы здесь! — раздался голос Ильи и послышался стук ботинок по лестнице.

Спускаясь через одну ступеньку на Алинин зов, спешили Илья и Паша. От девчонок всегда жди каких-нибудь проблем, мелькнуло у Пашки в голове.

Рекс не отставая, с деловым видом, следовал за парнями. И откуда он только взялся?

— Чего кричала? — подходя к Алине, спросил Илья.

— Я не знаю… — пыталась Алина сформулировать мысли.

— А зачем орала? — усмехнулся Паша, посчитав, что стал свидетелем очередного девчоночьего бреда.

— Я не орала, а звала вас! — Алина начинала жалеть, что сказала ему, где их с Ильей можно найти.

Слишком вызывающим было его поведение. Она же ведь не была глупой, пугливой девчонкой, какую из нее делал Паша.

— Вы еще не были в этой комнате?

— Нет… — ответил Илья, — в прошлый раз там был Макс. А сегодня мы решили начать со второго этажа. А что там?

— Пойдем, — коротко ответила она.

Илья пошел за ней, а Паша опять ухмыльнулся, потрепал за большую башку Рекса, стоящего рядом, и зашагал за парочкой следом. Рекс, почему-то решил не ходить в комнату и остался сидеть в гостиной.

— А где здесь свет вклю-ча-ется? Ничего себе!.. — искренне удивился Илья, подняв брови и нахмурив лоб.

— А вот и свет, — стукнув по выключателю ладонью, объявил Паша.

Но освещение оказалось слабым, тусклым и только напрягало зрение, нежели помогало что-то разглядеть, увидеть.

— Ничего себе у старичка хобби!.. — не переставал изумляться Илья.

— Да!.. Бабла сюда прилично вбухано, — со знающим видом проговорил Паша.

Хотя чего-чего, а аквариума у него в доме никогда не было. И не то чтобы всем лень было ухаживать за рыбками, черепахами и прочими обитателями воды. Просто никому даже в голову не приходила мысль, поставить аквариум, завести рыб. Вот бы даже в гостиной, где, пожалуй, уместился бы шикарный застекленный водный мир.

— Да не в этом дело! Вы на рыб посмотрите. Они застыли на месте и даже не шевелятся! А так, как вы знаете, не бывает, — прямым текстом нацелила Алина парней на свою находку, вернее на ту ее часть, что реально требовала внимания.

Илья нашел, где включается подсветка и озарил аквариум изнутри неоновым голубоватым светом. И словно время остановилось в этой комнате-аквариуме. Все водяные жители оказались пародией на нарисованный большой плакат, на странный застывший подводный театр, на какой-то неправильный 3D эффект в конце концов. И Илья, и Паша, и опередившая их Алина буквально впились глазами в странную панораму и по кругу как в музее прошлись несколько раз, внимательно изучая ее.

— Такое ощущение, что тут все замерзло, — начал рассуждать Паша.

— Ну, ты же понимаешь, что это нереально, — поддержал разговор Илья.

— Я знаю. Водапри замерзании расширяется, — постучал по стеклу Паша.

— И в помещении тепло. При такой температуре вода точно не замерзает, — тихо проговорила Алина.

— Что же здесь не так? Может это муляж какой-нибудь, — предположил Илья.

— А вот и проверим, — сказал Паша.

Неизвестно откуда достав железную кочергу, он намахнулся и со всей силы запустил ее в аквариум.

Все сгруппировались и закрыли себя руками, насколько это было возможно.

— Ты че творишь? Предупреждать надо! — мягко говоря, недовольно закричал Илья на друга.

— Ты в порядке? — следом обратился он к Алине.

— Да. Все нормально, — быстро ответила она, бегая глазами по сторонам.

А Паша, собрав несколько кусочков, которые ему удалось отколоть от общей массы, вышел в гостиную, на дневной свет. Но моментально, с ругательствами отшвырнул взятое на пол и затряс руками.

— Ты че? — не понял Илья.

— Да эти куски жутко прижигают! Так что это по любому не лед. Это вообще непонятно, что за хрень! Проклятый дом какой-то! — красноречиво изъяснялся Паша и, увидев друга с протянутой рукой к одному из кусочков, завопил, — ты еще не трогай эту ерунду!

— Листок, — себе под нос пробубнил Илья, присев на корточки возле одного из осколков.

— Чего? — теперь не понял Паша.

— Листок, который я нашел на клумбе, в точно таком же веществе.

Алина, увлеченная разговором, дернулась от неожиданно и непонятно откуда взявшегося под ногами Рекса, на лапы которому она чудом не встала. И инстинктивно отойдя от собаки, предложила следующее:

— Пойдемте лучше на второй этаж. Илюш, вы там не все еще просмотрели?

Паша подозрительно посмотрел на Илюшу, тот в свою очередь встал и тоже посмотрел на Пашу. Кажется, между друзьями произошел немой диалог.

— Нет. Там еще пару комнат осталось, — и, поднимаясь по ступенькам, в полголоса добавил, — бред какой…

— Странный дом, — прервала молчание Алина, когда они с Ильей обыскивали чью-то спальню уже на третьем этаже.

— Ну, скажем так, не совсем обычный. А чем он тебе не нравиться? — спросил Илья, открыв шкаф, в котором была одежда.

— Он слишком большой, пустой. Здесь живут какие-то странные люди. Они занимаются непонятно чем. И потом, откуда здесь взялась собака посреди ночи? А этот аквариум? Это же жуть какая-то! Я просто боюсь представить, что мы еще можем здесь найти, — коротко и ясно обрисовала она свои мысли.

— Да… особнячок из фильмом ужасов. Знаешь… — резко сменил он тон и тему разговора, — как только появиться малейшая возможность отправить тебя домой, то я сразу же это сделаю.

Алина не нашла, что ответить. Слова Ильи вызвали у нее смятение. И чтобы как-то избежать давящего молчания, которое вот-вот грозилось повиснуть в комнате, Алина сказала первое, что пришло ей на ум.

— А вот на этой полке может быть перелистать книги?

— Ну, наверное, можно. Тем более их здесь не так уж и много, — сказал Илья и подошел к Алине, — но только какой в этом смысл?

Алина в это время взяла в руки первую книгу Н.В. Гоголь «Мертвые души», отметив про себя, что это довольно странный выбор для настольной книги. И с чего она только взяла, что «Мертвые души» были чьей-то настольной книгой.

— Странный выбор, — покрутив книгу, не торопясь, проговорила она.

— А ты что, не любишь Гоголя? — улыбнувшись, спросил Илья.

Алина улыбнулась ему в ответ.

— Прекрасно! — громкий голос Паши разнесся эхом по всем этажам.

Книга выпала у Алины из рук и раскрылась лицом вниз. По полу проскользил листок бумаги, который, видимо, был вложен между страниц.

— Чего разорался-то? — всполошился Илья.

— Я тут делами занимаюсь, а они отношения мутят, — тише, но немного язвительно, продолжил Паша.

А Алина улучила момент и подняла с пола, покрытого ламинатом, листок. Он был вырван из обычной тетради в клетку и, развернув его, она быстро про себя стала читать.

— Это чье-то письмо, — объявила она, — и кажется, оно тебе, — и протянула бумагу Илье.

Тот молча взял листок. Паша подошел и встал с боку, дабы тоже хотел ознакомиться с содержанием. Письмо было коротким, но объемным по количеству информации.

«Здравствуй, Илья… Я знаю, что не имею право просить тебя о помощи. Но беда грозит не только мне, но и твоей маме. Если сможешь, помоги! Всё, что я знаю — это название села Б.Поляна. Если мы пропадем, то ищи нас там. Только… будь очень осторожен. Кристина.»

На какое-то время все погрузились в себя, размышляя над ровными, написанными аккуратным подчерком строчками. Было ясно видно, что тот, кто писал письмо, никуда не торопился. Никакой спешки, наклоненные в левую сторону буквы, не выдавали. Но, тем не менее, в одночасье, сомнений в том, что все плохо, не осталось. Письмо просто добавило масла в огонь.

— А это точно ее подчерк? — засомневался Паша и озабоченно глянул в окно, в котором зеленел сосновый бор.

— А я откуда знаю! Я же говорил, что видел-то ее пару раз.

— Нет. Не сходиться. Если бы она хотела, чтоб ее нашли, то письмо она бы оставила на видном месте. Мы нашли его случайно. Оно же ведь могло здесь еще много лет пролежать, — поделилась Алина своими сомнениями.

— Так-то оно так, но может она не была уверена в сохранности письма. Если это она вообще писала, — все не верил Паша, что письмо не чья-то злая шутка, а настоящая мольба о помощи.

— В любом случае надо ехать на эту Б.Поляну, — заявил Илья уверено.

— Только сначала пойдем в одну комнатку, там я кое-что интересное нашел. Не знаю даже, что страннее эта записка или… Но я думаю, лучше взять это с собой, — загадками проговорил Паша.

— Чего же еще то?.. — промямлил Илья и последовал за другом.

— А я?! — почуяв неладное в разговоре, возразила Алина.

— А ты… ты останься здесь, — на полном серьезе заявил Илья.

Да, ну, что же это такое? Кто вообще давал ему право командовать!

— Да ни за что! — перешла Алина в нападение.

— Паш, ты с ума сошел! Это опасно! — чуть ли не закричал Илья.

Что же такого ему нашептал Пашка?

— Пипец! Да шучу я… Оставим ее где-нибудь по дороге в гостинице… — снисходительно ответил Паша.

И Илья согласился с этим вариантом. Одна лишь Алина ходила себе на уме и обдумывала план за планом, дабы избежать готовящейся для нее участи.

Паша и Илья зашли в небольшую коморку. Свет был включен. Алина прокралась за ними следом.

— Не удивительно, что дверь была заперта. Правда? — спросил Паша.

— И чем ты ее открыл? — поинтересовалась Алина.

Друзья одновременно обернулись.

— Мы не только хорошему в институте учились. Да, Илюша? — подмигнул он Илье.

— Даа, Пашенька!.. — изобразил его Илья.

И Алина по выражению их лиц поняла, что они связаны какой-то общей старой историей. Старой и очевидно опасной и противозаконной.

Парни, долго не раздумывая, стали брать в руки карабины и рассматривать их. Несмотря на то, что помещение было маленьким, в нем хранилось приличное количество оружия, начиная с холодного и старых моделей винтовок и заканчивая обновленной совсем еще новой модификацией сайги-12к. В углу, друг на дружке, стояли два ящика с патронами.

— Ты уверен, что нам лучше взять это с собой? — обводя глазами запасы, задумчиво спросил Илья.

— Глядя, как ты говоришь, на это, — спокойно рассуждал Паша, — хозяин этого дома явно кого-то боялся и был в постоянном напряжении. Вот только почему он все хранил на втором этаже, а не где-нибудь под рукой. Он, похоже, и воспользоваться ничем не успел.

— И, то есть, в опасности не только мама с Кристиной, но и этот дед?..

— А может, это ловушка? И письмо написала не Кристина. А кто-то специально… — было начала Алина.

— Вот поэтому мы сейчас и возьмем несколько экземпляров из этой чудо-комнатки, — воодушевленно сказал Паша.

— Нет! — возразил Илья, — если бы это была ловушка, то письмо оставили бы на видном месте. А так, получается, что Кристина написала и…

— Может, она хотела его отправить? — продолжила Алина, прикусив нижнюю губу и облокотившись о стену.

— Хочешь сказать, что ей что-то или кто-то помешало? И она просто не успела, — уже Илья продолжал дальше мысль, заполнив при этом магазин патронами и вставив его в карабин.

Отобедав, уже в пятом часу вечера, макаронами с отварными сосисками и наскоро нарезанного салата из помидор и огурцов. Ели практически молча, потому что все дело упиралось во время, а точнее в его нехватку, и разводить долгие застолья было некогда.

Но, тем не менее, дом ребята обыскали весь, территорию у особняка тоже обошли. И единственным местом, куда они не смогли попасть, это было кирпичное небольшое помещение четыре на три метра. Оно было намертво закрыто толстой железной дверью, в которой сбоку было проделано небольшое отверстие для ключа. Взломать замок не удалось и, провозившись почти час, все сошлись во мнении, что нужно ехать и оставить злосчастный бункер в покое. Хотя, мысль о том, что оно так надежно закрыто, сделано, что называется на века, не давало покоя всем троим. Вдруг там, внутри, есть что-то такое, что сразу же раскрыло бы все тайны и расставило все на свои места.

Илья к этому времени уже свыкся с мыслью, что Паша ему помогает, но вот то, что Алина была с ними, вызывало у него реальное беспокойство. Паша хотел помочь своему институтскому другу. Непонятные дела, что творились в особняке, заинтересовали его самым серьезным образом.

А Алина, всегда здравомыслящая и по возможности старающаяся избегать опасных ситуаций, на этот раз не желала куда-либо прятаться. И то ли до сели дремавшие гормоны экстремизма и желания получить как можно больше адреналина, в этом были виноваты, то ли Алина чувствовала, что вся эта история без ее участия будет не полноценной и поэтому твердо знала, что не останется ни в какой гостинице, а поедет вместе с Пашей и Ильей в Большие Поляны.

А почему же они решили, что буква «Б» из письма, это сокращенное слово «большие»? Да, наверное, потому что это был самый распространенный, что называется на слуху, вариант. И к тому же, интернет сразу же нашел такой населенный пункт. Правда, расположен он был почти в четырехстах километрах от места, где они сейчас находились, на самом севере области. И, доехать до него можно было часа за четыре, не меньше.

Ну, и все равно они поехали наугад!

В умоляющем о помощи письме ни слова не было сказано, что это наша область. А масштаб поисков населенного пункта с названием Б.Поляна по всей стране вызвал только при одной мысли об этом нервное подергивание глаза.

И как каждый из них не подгонял и не торопил друг друга, покинуть особняк удалось лишь поздно вечером.

— Что это у тебя? — сев в машину на заднее сидение, спросил Илья.

— Нашла в комнате у Кристины, — показывая открытый кулон с фотографией внутри, грустно ответила Алина.

— Можно? — попросил Илья и, не дожидаясь ответа, взял кулон себе в руки.

На маленькой черно-белой фотографии были изображены трое. Справа, мужчина, совсем молодой, с густыми темными волосами. Слева — женщина, такого же возраста с русой длинной косой, к тому же симпатичная, а по центру девочка лет тринадцати-четырнадцати, очень похожая на женщину, но с темными, как у мужчины волосами.

— Это Кристина. А это… — узнавая в молодом лице знакомые черты Лавры, рассуждал Илья вслух, — это ее отец.

В машину, словно вихрь, залетел Паша и энергично повернулся назад, чтобы посмотреть, над чем таким интересным склонился его друг и, как ему виделось вредная, но вместе с этим миленькая девушка.

— А это ее мама? — продолжила Алина.

— А вы заметили, что кроме этой старой фотки, в доме вообще больше нет никаких фотографий. Странно… Да? — высказал вслух Паша общую догадку, о которой Илья и Алина лишь только собирались сказать.

— Заметили… — задумчиво протянул Илья.

Паша откинулся на свое кресло и завел машину, задал у маршрут движения, развернулся и поехал к выезду из дачного поселка.

За окном замелькали коттеджи, все как один похожие друг на друга, видимо их строила одна и та же строительная фирма. Солнце шло на закат и тонуло в облаках на горизонте. Воздух, попадающий в салон машины через приоткрытое окно, был наполнен запахом летнего вечера. Что-то приятное, доброе и неуловимое витало в окружающей атмосфере. И, наверное, благодаря именно этой неведомой силе всем стало спокойнее и напряженность, накопившаяся за день, куда-то отступила. Дорожное полотно стелилось под колесами автомобиля и уходила далеко вдаль. Молчание, которое не давило, а наоборот давало отдохнуть, первым прервал Илья. И Алина, которая уже далеко ушла в свои мысли вздрогнула.

— Алин. Мы скоро подъедем к Семенову, там есть гостиница…

— Что? — возмутилась Алина, пытаясь вникнуть в смысл сказанных слов.

— Тебе лучше остаться.

— Нет! — категорично возразила она, — нет! Я с вами поеду! Я не хочу ни в какую гостиницу!

— Алин…

— Илюх! Да передумает она еще сто раз! Вот увидишь, — более чем уверенно, заявил Паша.

Илья промолчал, так как будто кожей чувствовал настрой Алины. И оказался полностью прав. Алина была готова закричать и даже подраться, если возникнет такая необходимость. Но в гостинице она точно не останется! Еще чего не хватало!

В салоне повисло молчание, кто-то был полностью спокоен, кто-то понемногу начинал нервничать, но изо всех сил скрывал это.

Тем временем за окном замелькали деревенские домики. Табличку с надписью «город Семенов» Алина проглядела. Проехав немного дальше по улице по обеим сторонам дороги стали вырастать трех, пяти и семи этажные здания провинциального городка. Паша повернул за угол. Впереди замаячило оббитое бледно-желтым сайдингом, который уже успел выгореть на солнце, здание гостиницы с примитивным названием «Рассвет». Сердце у Алины забилось быстрее, руки вцепились в спинку сидения, ладони вспотели и стали влажными.

— Я не останусь здесь! — голос ее слегка задрожал.

Алина разозлилась на себя и мысленно, но вполне корректно изругалась.

— Но Алин? Ты же умный человек! — взял ее за плечи Илья.

Алина тут же стряхнула его руки.

— Нет! А если вы будете настаивать, я закричу! — выпустила она свои колючки наружу и попеременно смотрела то на Павла, то на Илью.

— Зачем ты эту дуру с собой взял! — закричал Паша.

— Стойте! — еще громче, чем Пашин, зазвучал голос Ильи.

А взгляд его был направлен к припаркованной неподалеку синей Ладе Приоре. Как раз в этот самый момент к машине подошел парень, забросил объемную и по прилагаемым к ней усилиям еще и тяжелую сумку в багажник, а сам сел вперед на пассажирское сидение. Машина тронулась с места и не спеша выехала за территорию гостиницы.

— Ты че? Илюх!.. — озадачился Пашка, — ты их знаешь?

— Кто это был? — подхватила Алина.

— Это? Это был Макс. Но, что он тут делал? Вы посидите, я сейчас.

Илья вышел из машины и быстрым шагом направился к гостинице.

— Вот блин! — стукнув ладонями о руль, сердито бросил Паша ему вслед.

Алина притихла, воспользовавшись ситуацией. Но не прошло и минуту, как Илья выбежал из гостиницы. Паша, порывшись в бардачке, вышел из машины. В руках у него была пачка дорогих сигарет «Captain Black» с ароматом шоколада.

— Ну, че? — закуривая, спросил он.

— Ни че!.. Его там не было, — мрачно ответил Илья и с явным желанием потянулся за сигаретой, — он там не останавливался.

— Эй! Ты же не курил! — удивился Паша и чиркнул другу зажигалкой.

— Бросаю.

Нервно затянув дым в легкие, Илья покрутил сигарету в руках и почти целую бросил на асфальт.

Паша с жалостью посмотрел на нее, но ничего не сказал. Какое-то мгновение они оба стояли молча. Первым заговорил Паша.

— Ладно, — открыв дверку Пежо и заглянув вовнутрь, продолжил он не отступать от плана, — Алин, выходи.

— Я не останусь в гостинице. Отвезите меня в Добровское, — категорично заявила она.

Но все же в ее голосе прослеживались жалобные, просящие понимая нотки.

Паша сел в машину и повернулся к ней.

— Я все же надеялся, что ты разумный человек.

— Паш, погоди, — затараторил Илья, — что за Добровское?

— Это мое село. Здесь, ну, от Семенова всего тридцать восемь километров до него. Отвезите меня туда. Завтра. Утром.

— Молодец! Партизан из тебя вышел бы самый настоящий!

— Илюш, успокойся…

— Илюх, садись в машину. По дороге разберемся, — скомандовал Паша.

Он уже понял, что бессмысленно принуждать Алину к тому, чего она категорически не хочет. И опять таки, Паша во всем этом видел чисто женский нерациональный и неразумный подход к делу. Но какая-то доля уважения к Алине у него все же всколыхнулась.

Илья послушно выполнил приказ друга и, плюхнувшись на сидение, захлопнул дверь.

— Ну, ты потише! А?! На холодильнике дома потренируйся! — и через секунду, — это тебе не Жигули.

— Извини, — через некоторое время сказал Илья, глядя через окно в темноту уже пришедшей ночи.

Ему никто ничего не ответил. И вполне можно было считать, что на него уже не злятся.

— А почему не сейчас, а завтра утром? — спросил Паша Алину.

— А? — откликнулась Алина, не расслышав вопроса из-за музыки медленно плывущей из динамиков, которая шла фоном и про которую уже все забыли.

— Почему ты сейчас не хочешь домой? — повторил Павел.

— Чтобы родители не расстроились. Что они подумают, если я заявлюсь среди ночи, да еще и неизвестно с кем.

— Хм… неизвестно с кем, — усмехнувшись, хмыкнул себе под нос Паша.

— Что? — опять переспросила Алина.

— Завтра, говорю, так завтра, — ответил Паша и, резко обратив внимание на музыку, про которую он совсем забыл и, которая как, оказалось, уже до ужаса надоела, выключил ее.

Илья сидел тихо, краем ухо, слушая короткий разговор и, размышляя над тем, что могло привести Макса в Семенов. Но пока, вся эта история состояла сплошь из одних пробелов, пустых непонятных пятен.

Навигатор оповестил, что через сто метров будет поворот налево. Видимость на дороге была плохая, время шло за полночь. Из низин и оврагов на поверхность выползал туман, поглощая сонный мир ночи. Звезд не было видно. И то ли дождь стал накрапывать на стекла машины, толи это скапливалась влага атмосферы, заставляя дворники работать с синхронной периодичностью.

Все трое ехали молча, никто не спал. Паша был за рулем, Илье было не до сна, а у Алины хоть и слипались глаза, но она силой заставляла себя не спать. Видимо, боялась что-нибудь пропустить.

Сто метров главной дороги заканчивались и освещенный фарами, сквозь мелкие капельки воды знак «Большая Поляна 2,5 км.», ярко засветился. И после этой вывести под колесами машины словно кто-то похитил дорогу, сплошные кочки и ямы. Кусочки асфальта просматривались небольшими пятнами, но качество поездки от них уже не зависело. Паше стало жалко машину и он остановился. Его совсем новый Пежо 408 был не готов оставить на этой дороге свое днище.

Паша переглянулся с Ильей, отрыл дверь и вышел наружу. Илья посмотрел назад, Алина спала, свернувшись калачиком на заднем сидении. Все же сон победил. И укрыв ее, лежавшей у нее же в ногах толстовкой, тоже вышел из машины.

— Дааа… — оглядев еще раз дорогу, тяжело протянул Паша, — как после войны.

— Подожди, — оборвал его Илья и стал спускаться в кювет.

— Ты куда? — ему вслед крикнул Паша.

— Здесь полевая дорога есть, — освещая телефоном пространство вокруг себя, ответил Илья.

— И что? — скривился Паша, — она что, лучше что ли?

— Ну, по крайней мере, тот участок, где я стою, можно назвать идеальной дорогой.

— Пойдем в машину. Будем искать съезд.

Парни сели в совсем новенький Пежо классического черного цвета. Паша осторожно стал ползти назад, ибо возможности развернуться, совсем не было. Со скоростью сонной улитки они добрались до спуска на идеальную дорогу и машина, наклонившись на правый бок, плавно съехала вниз по хорошо накатанной колеи. И если судить по этим двум черным полосам, убегающим в туман, то эти Поляны среди народа пользовались довольно большим спросом.

Доехав до села, Паша остановился на небольшой площадке у старого кирпичного здания, с такой же старой еще с советских времен вывеской, на которой выцветавшими буквами было написано «Продукты». Паша заглушил мотор и выключил свет, дабы наконец-то поспать и не привлечь своим здесь неожиданным присутствием внимания местных жителей. Илья к этому времени уже успел погрузиться в приятную дремоту.

Ребят разбудили яркие солнечные лучи. Первой проснулась Алина и, тут же поняв, что из-за низко опущенных передних сидений она не сможет встать, тихонечко простонала. Услышав это, своим чутким ухом, под ногами у Паши завозился Рекс. Паша не открывая глаз, приоткрыл дверь и выпустил собаку на улицу. Следом как по цепной реакции завозился Илья. И вспомнив, что сзади лежит Алина, поспешил поднять свое сиденье. Паша позевнул, приоткрыв один глаз, посмотрел на время, было лишь только четыре часа утра и, с недовольством пересилив себя, вышел из машины.

Холодный, сырой, утренний воздух, заставил Павла проснуться. Илья же постарался сделать как можно более приятное лицо и осторожно обратился к Алине.

— Как спалось? — идиотский вопрос!

Даже можно сказать совсем не к месту и не вовремя.

— Такое чувство, ты издеваешься, — недовольно ответила Алина.

— Вообще-то я просто спросил. Не из уважения и тем более не чтобы поиздеваться над тобой, — откинувшись на спинку, заявил Илья.

Алина ничего не хотела ему отвечать и, хлопнув дверью, вышла на улицу. В голове у Ильи все мысли запутывались еще больше.

— Пойдем… те пока по селу пройдемся, — посмотрев на Пашу, предложила Алина, дрожа от утренней прохлады.

— Не плохая идея. Пока все спят, — взглянув на сидевшего в машине Илью, ответил Паша и демонстративно приобнял Алину, — замерзла-то как! Давай согрею.

Алина скинула его руки с себя и отодвинулась от него на расстояние метра. А Илья тут же выскочил из машины, опять-таки сильно хлопнув дверью. Пашина шутка подействовала на него отрезвляюще.

— Пойдемте, пробежимся по деревне. А то еще Алину везти, — хмуро сказал Илья, посмотрев в туманное пространство вокруг, и ища за что можно было бы зацепиться взглядом.

И они направились по накатанной машинами дороге вдоль домов по улице вперед. Рассекая туман, но, не доходя до земли, теряясь где-то выше от солнца падали лучи. На улице никого не было видно, да и вообще из-за тумана ничего не было видно. Казалось даже, что скоро собственные мысли растворятся, исчезнуть в молочной сплошной пелене. И все!

Какой-то бредовый сон! Видимость полностью терялась в метрах десяти. И можно было почувствовать себя настоящей рыбой. Влажность из воздуха прилипала к одежде и делала ее холодной, сырой, неприятной.

«Ну, и утрице!..» — подумала Алина и внезапно почуяла знакомый, приятный запах в атмосфере.

Ну, конечно же! Так может пахнуть, только когда печку топят! Значит, кто-то уже не спит. Значит можно остановиться.

— Стойте! — вцепившись в рукава Илье и Паше, скомандовала Алина, — Пойдемте!

— Девушка, определилась бы ты уже! А? — сказал Паша.

— Пойдем, — взяв Алину за руку, ответил Илья и, ощутив, какая у нее холодная ладонь сжал ее посильнее.

Открыв калитку, которая была закрыта, накинутым металлическим колечком, соединяющее ганки забора и ворот, все трое, друг за дружкой прошли по узкой тропинке, пролегающей сквозь кусты малины и смородины к небольшому, но недавно выкрашенному в синий цвет домику. Паша подцепил по дороге висевшую кисточку красной смородины и отправил ее прямиком в рот. И тут же шумно и с недовольством за морщился. Алина с Ильей лишь снисходительно посмотрели на него.

— А почему именно сюда?

Не видел Паша никакой логики в действиях Алины и посмотрел на Илью. Но Илья и сам слабо соображал, что нашло на Алину. Но, тем не менее, все же поверил ей и пошел за ней следом.

— Потому, что здесь уже не спят. Чувствуете в воздухе запах дыма? Это печка топиться, — объяснила Алина и уверенно, как показалось Павлу и Илье, постучала в дверь.

Внутри, почти сразу же послышалось движение. Глухо хлопнула дверь, шорканье обуви по доскам, звук упавшего предмета, кажется, это было что-то железное. И это что-то медленно покатилось по деревянному полу. И наконец-то позвякивание ключа в замке и… дверь открылась. У порога стояла старушка маленького роста, опрятно одетая во все любимое домашнее и с небольшим лоскутком тряпки в руках. По ее виду не трудно было догадаться, что гостей она не ждала и, что появление на пороге дома чужих людей ввело ее в замешательство.

— Здравствуйте! Мы заблудились. Мы ищем своих родственников и в вашем селе впервые, — начала Алина, сама от себя не ожидая такой прыти.

Старушка внимательно и как показалось Павлу, даже придирчиво, осмотрела их. Самое жалкое впечатление на нее произвела Алина, с голыми ногами, в очень короткой юбке, по бабушкиным меркам, и в кофте на размеры больше самой Алины, да еще и с растрепанной наспех заделанной косой.

— А вы не бандиты? — озорно прищурилась старушка, и пристально уставилась на Павла.

Илья и Алина обернулись, Паша стоял, выпучив глаза и засунув руки в карманы.

— Чего?.. — возмутился он.

— Уж больно морда у тебя нахальная, — продолжила старушка свой изощренный допрос.

— Нет, нет! Мы заблудились. Да еще туман такой сильный, — жалобила ее Алина.

— Да мы правда заблудились. Впустите погреться, — подталкивая вперед Алину, сказал Илья.

— Ну, проходите, проходите, — смягчилась хозяйка, — вон как нынче на улице зябко.

Илья с Алиной переглянулись, украдкой покосились на Павла и, хихикнув, подавили смешок.

В доме у старушки оказалось светло и уютно. Комната, в которую они вошли, представляла собой сразу и прихожую, и гостиную, и кухню, в левом боку которой стояла самая настоящая русская печь. Впереди, напротив двери, находились два окна, выше середины которых была протянута веревка, тканевые хлопковые занавески были раздвинуты по сторонам. Справа зажатый в угол, стоял стол. На нем стояли две кастрюльки. А по всей остальной площади стола было разложено тесто, сбоку лежала совсем новенькая, с какими-то разноцветными цветами мисочка. Видимо ей бабушка зачерпывала муку. На полу, стояло ведро с просеянной мукой, а в нем деревянная старая скалка. Вот почему у старушки была в руках тряпка. Она же руки от теста вытирала! Возле стола стояли два стула, на них находились большие противени уже заполненные пирогами. Под одним стулом сидел большой рыжий кот. Скорее всего он был виновником шума в сенях. Старые шкафчики, наверное, пятидесятых годов прошлого века висели на стене. Стены были бревенчатые выкрашенные белой краской, от чего в доме становилось светло. И совсем уж интересная часть этого милого интерьера — фотографии в рамочках, развешанные по стенам. Причем, самые разные, разных временных периодов, от черно-белых, серьезных фотографий, до ярких фоток, сделанных уже в наши дни.

Алина, не проходя дальше в комнату, буквально приклеилась к печке. Приятное тепло начало разливаться по всему телу, покрывая его мурашками. Илья стоял у порога вместе с Пашей, не решаясь пройтись вперед. Он внимательно наблюдал за Алиной, которая стояла оперевшись на одну ногу, а другую согнула в колени. Какое у нее было изящное маленькое колено! Чашечка выступала вперед, образуя небольшую ямочку под ним. И идеально белая, гладкая кожа… Илья встряхнул головой. Не хватало еще, чтобы Пашка заметил его за подглядыванием.

Тем временем хозяюшка ловким движением засунула ухватом противени с пирогами в большой рот печки и, указывая на освободившиеся места, сказала:

— Проходите, садитесь. Чего у порога стоите? Скоро пироги будут готовы. Позавтракаете.

— Спасибо, — сказал Илья, присаживаясь на стул. Уж лучше он здесь посидит, — вы всегда так рано встаете?

— Когда не спиться, то рано. А к старости спать все меньше хочется, — значит, она считала себя еще вполне молодой, ну или там женщиной средних лет, — а вы, стало быть, родственников ищите. Так кто же вам нужен? — полюбопытствовала бабуля.

Смотря на ее энергичные движения и живой интерес к разговору, называть ее старушкой язык не поворачивался.

— Мы ищем вот этих людей, — Алина отлепилась от печки и подошла к бабушке.

Та, потянулась к окошку, где у нее на деревянном, крашеным белым цветом подоконнике лежали очки и, взяв у Алины кулончик подошла ближе к искусственному свету, встала под лампочку.

— А тебя девонька как зовут-то?

— Алина. А это Илья и Павел. А вас… как зовут? — немного застеснялась Алина.

— Агреппина Петровна, — вглядываясь в крошечное фото, задумчиво ответила бабуля, — а чьи это? Как фамилия?

Алина вопросительно посмотрела на Илью, но тот лишь пожал плечами.

— Не знаю. Знаю только, что родственники. Дальние.

— Нет. У нас таких нет, — сообщила бабушка.

— А вы уверены? — засомневался Паша, еще не переставая улыбаться от слова «девонька».

— Думаешь, я совсем старая и ничего не соображаю, — разобиделась Агреппина Петровна и с недовольством посмотрела на Пашу.

— Да он просто за рулем был. Устал очень. Вот, — засуетилась Алина, спасая положение.

Вскоре ребята сидели за столом и пили чай, а кто-то и молоко, настоящее козье деревенское в прикуску с ароматными пирогами из ягод полевой клубники и капусты. У них под ногами мирно мурлыкая, дремал кот. Он наелся молока с хлебом и был бесконечно счастлив своей жизнью. Туман на улице понемногу стал рассеиваться, освобождая занятое им пространство. В комнате стало жарко и бабушка, подняв защелку на раме, открыла окно. Теперь уже прохладный воздух казался приятным и просто-напросто несущим свежесть, не то, что час назад, когда приходилось держать себя в руках чтобы не затрястись от холода.

— Агреппина Петровна, а это ваша внучка? — показывая на портрет девочки, висевший на стене, спросила Алина.

— Да. Это моя Машенька. Она в седьмом классе учиться. Танцами занимается. Хорошо танцует.

И тут разговор пошел о семье бабули. Сколько у нее детей, сколько внуков и даже есть уже один правнук! О том, что дети ее живут в разных местах области, кто-то в городе, кто-то на селе. И, так как сегодня была пятница, должна была приехать ее дочь из города с той самой внучкой с фотографии. В общем, бабушку можно было сидеть и слушать вплоть до самого приезда гостей. Но Алина, так как она сама была родом из деревни и имела опыт общения с пожилым народом, сумела в рассказ Агреппины Петровны вставить один маленький, но как потом оказалось очень важный вопрос:

— А вот на этой фотографии, что за чудесное место? — полюбопытствовала Алина, указывая на летний пейзаж, на котором был запечатлен крутой склон, спуск к реке, а на вершине склона стоял сосновый бор, и все вокруг было залито лучами солнечного света.

— А это мое родное село. Я там родилась и жила пока не вышла замуж и не переехала сюда.

— Значит, вы не отсюда родом? — присоединился к разговору Илья.

Пашу же разговор не интересовал, и он предпочел делать вид, что просто внимательно слушает.

— Я с Барских Полян. Вот та речка Кельтма. Мы там в детстве очень любили купаться, — продолжала бабушка с умиленным видом рассказывать свою жизнь.

— Как вы сказали? Какие Поляны? — переспросил Илья, перебив Алину, которая намеревалась что-то сказать.

Паша, перестал тискать и злить кота. Навострившись свое внимание, он замер.

— Барские. Вильниский район, — бабушка не поняла, что так могло заинтересовать Илью.

— Агреппина Петровна, спасибо вам большое! Нам пора, — вскочил с места Илья.

За ним следом поднялись со своих мест Алина и Паша. Правда Паша сделал это с явной неохотой. Он был бы не прочь зависнуть у гостеприимной бабули еще часок, другой.

— Уже убегаете? — поинтересовалась взволнованная бабушка.

— Да. Нам пора. Сами понимаете — время. А вам спасибо большое за чай с такими вкусными пирогами.

— Спасибо, — поблагодарила Алина бабушку.

— И за молоко, — между прочим добавил Паша.

Хорошая бабушка, и, не смотря на то, что ей было уже много лет, и даже имелся уже один правнук, соображала она порою лучше любого молодого человека.

— Счастливой дороги вам! Только если вы в Барские Поляны собрались, то нет там никого. Пустое село. Давно уже все разъехались оттуда, — решила предупредить их Агреппина Петровна.

— Спасибо. Мы разберемся, — наконец-то, заговорил Паша.

И они вышли из маленького уютного дома.

— Спасибо! До свидания! — уже в дверях прокричала Алина.

А бабуля, оставшаяся довольная от визита незваных гостей, стала готовиться к приезду дочери и внуков.

Туман на улице почти совсем рассеялся и лишь белыми рваными клочьями остался в низинах. Солнышко прогревало охладевшею за ночь землю. У ворот Агреппины Петровны, Алину и ее новых знакомых терпеливо ждал Рекс. Видимо, он уже успел обежать всю деревню и по запаху нашел своих теперешних хозяев. Обрадовавшись их приходу, Рекс вскочил с места и приветливо залаял. Паша, который уже считал его своей собакой, дружески потрепал Рекса по лохматой башке. Алина, хоть ей и пришлось ехать с собакой в одной машине, все равно побаивалась и недолюбливала его.

Оглядевшись по сторонам, ребята увидели, что находятся на самом краю села. Дом Агреппины Петровны оказался самым последним, за ним расстилалось поле, на горизонте которого виднелся лиственный лес.

— Ну, что? Не у меня одного такое чувство, что мы ехали совершенно не в том направлении? — спросил Паша, идя по дороге к машине и осматриваясь по сторонам.

— Да кто вообще сказал, что Б это большие!? — злился Илья из-за упущенного времени, — Паш, посмотри по карте, сколько нам придется ехать?

— У меня телефон сел. Поедем наугад, — сообщил Паша.

— Еще лучше… а может, мы все же на месте? — без надежды в голосе сказал он.

— Да нет! Все село как на ладони. Здесь совершенно негде спрятаться, — заверил его Паша.

Алина тем временем, немного отстав от парней, включила свой телефон. Ее мучали мысли, а вдруг звонили по какому-нибудь срочному вопросы ли того хуже… из дома. И она не ошиблась! Да, уж лучше бы! Семнадцать пропущенных от мамы!

Сердце забилось быстро-быстро. Алина остановилась и с тревогой слушала гудки в трубке. Телефон взяли спустя пару секунд. Но не мама и не папа, чей-то незнакомый холодный голос, который не дал Алине сказать ни слова.

— Если хочешь, чтобы с родителями было все в порядке приведи сюда Илью… — и… пи-пи-пи… отключились…

Алиной тут же овладела паника и беспомощность тяжелым грузом навалилась на нее. Она стояла, опустив руки и устававшись взглядом в пространство, оторвалась от окружающего мира. Услышанные страшные слова эхом пульсировали в голове. Поверить, что это ни чья-то неудачная шутка… Что-либо понять…

— Алин, чего остановилась? — окликнул ее Илья и, увидев, что Алина застыла на месте и даже, кажется, побледнела, подбежал к ней и потряс ее за плечи.

Из ее рук на землю вылетел телефон. Ей было совершенно не до телефона и не до чего вообще.

— Алин! Эй! Что-то случилось, Алинка? — заволновался Илья.

И, разглядев перед собой Илью, Алина в потерянном состоянии заговорила:

— Я позвонила домой… мои родители… кто-то взял трубку…

Паша стоял рядом и ловил каждое ее слово. Что за несвязную ерунду она говорит?

— Что? Говори, что случилось! Кто звонил? Что сказали? — твердил ей Илья.

— Я не знаю кто! Им нужен ты. Я ничего не понимаю…

Алина старательно вытерла набежавшие на глаза слезы и постаралась упокоить себя. Но как-то плохо это у нее получалось и, уткнувшись лицом Илье в грудь, она заплакала. Илья, успокаивая, прижал ее к себе и переглянулся с Пашей. Что все-таки произошло никто так до конца и не понял. Точнее, было ясно только то, что Алина позвонила домой и кто-то чужой снял телефон и… потребовал Илью! Бред!

Усевшись в машину, Алина успокоилась, и пелена непонимания и дурного испуга почти полностью исчезли, наверное, ушли вместе со слезами. Илья сел сзади, вперед по хозяйки уселся Рекс. Откуда все-таки взялась эта умная собака?

— Телефон у меня был выключен, — хрипловато и, прилагая максимум усилий, чтобы слова выливались в звуки, начала Алина, — я решила отстать от вас немного и включить его. Посмотреть, может, кто звонил мне. Когда я увидела семнадцать пропущенных от мамы, я запаниковала и сразу же стала перезванивать. Мне сразу ответили, какой-то мужской грубый голос сказал, что если я… — и она замолчала, остановилась на этом.

И в принципе, было ясно что Алина должна была договорить. Ей было неимоверно тяжело, неизвестность разрывала ее изнутри.

— Ты не узнала, чей это был голос? — спросил Паша.

— Конечно, нет, — с тоном, как-будто это и так было очевидно, без всяких вопросов, ответила Алина.

— Илюх, ты кроме Кристининого папаши и той конторы никому больше не насолил?

Пытался Паша выудить как можно больше информации. Но ясная картинка упорно не хотела вырисовываться.

— Нет, вроде бы, — вспоминая весь прошедший год, заявил Илья, — ну, даже если это из конторы, то, как они узнали адрес и, главное, откуда у них такая уверенность, что Алина со мной. Ну, то есть я с ней!

— Паш, ты можешь побыстрее ехать? — нервничала Алина и не знала куда бы себя деть. Ну, хотя бы на время!

— Я еду как могу. Я и так уже нарушил кучу правил и, похоже, на камере засветился.

— Успокойся, — хотел было приобнять и утешить ее Илья.

Но лучше бы он просто сидел и продолжал смотреть в окно.

— Да из-за тебя у меня и начались все эти проблемы! Из-за тебя я прогуляла работу, таскаясь неизвестно по каким местам! И это из-за тебя, я просто в этом уверена, родителям угрожают! Хотят… Откуда ты вообще взялся? Ненавижу!.. — дрожащим голосом закончила Алина и уставилась глазами полными слез в окно.

Но она сдержалась и не заплакала. Все ее внутреннее состояние было отражено у нее на лице. Высказанные слова, была как пощечина. Она права, крупными громкими буквами отпечатывалось у Ильи в голове. Паша лишь раздраженно закатил глаза.

Доехав до дома и увидев родные стены, таившие опасность, Алина тут же выскочила из машины. Паша успел перехватить ее. И, одновременно же, нацелил свое внимание на стоявший возле какого-то сарая изрядно помятый на правую сторону Опель.

— Стой же ты! Нельзя так сразу то! Это не машина твоих родителей? — в чем он почему-то очень сомневался.

— Нет, — увидев машину, сказала Алина, — у нас в селе ни у кого такой нет.

— Илюх, возьми карабин. На всякий случай.

Обойдя дом по кругу, ребята встали на крыльце и разговаривали полушепотом.

— Они в зале, у одного из них нож.

— Все равно нужно быть аккуратнее. Вдруг у них есть пистолет, — подытожил Илья.

— Дверь закрыта, — осторожно надавив на ручку, объявил Паша.

— Подождите, — сказала Алина и потянулась вверх, под крышу крыльца, встав при этом на цыпочки, — вот он!

Ключ был найден и в этот момент в голову к Илье забралась поистине дурацкая мысль.

— Я пойду туда. Они ведь меня ищут.

— Вот это видел, — Паша грозно показал кулак своему другу, — и не дури давай.

— А ты сиди здесь! — посмотрел он на Алину, голосом давая понять, что сейчас он — Паша — здесь главный.

— Пашка!.. — завыл Илья.

И все же они вместе стали прокрадываться во внутрь, пробираясь осторожно в зал.

И их появление было весьма эффектным!

— Здравствуйте, ребята! — как можно спокойнее и увереннее произнес Илья, сделав шаг вперед.

— Вот и красавчик, — ехидно заулыбался во весь свой большой интерфейс один из верзил, — а вы говорили, ваша доча приличная и не водиться с таким сбродом, — обращался он уже к Алининой матери, у которой была связаны руки и, которая сидела на полу возле кресла.

Казалось, на его слова она никак не отреагировала.

— Предлагаю не выеживаться и освободить женщину!

Вышел из тени Паша и нацелился карабином точно в голову этого слишком наглого и самодовольного типа. Ну, по крайней мере так всем показалось. Паша же, прекрасно знал, что стреляет он мягко говоря не очень, да и стрелять он, Боже упаси, не собирался! Главным же на данный момент было изобразить совершенно обратное. А уж актерского таланта у него хватало. Настоящий актер, а ни какой-то там юрист!

Большой лысый дядя, настоящий бандит, как-будто только что вылез с голубого экрана, и, опешив от неожиданности, застыл на месте. Такого поворота событий он никак не ожидал.

— Ну, че застыл? Делай, чего тебе сказали! — подталкивал его к действию Илья.

Выбиватель долгов, коем он все же оказался, склонился над Алининой мамой и освободил ее. Она же, все еще пребывая в шоковом состоянии, молча заползла в кресло.

— Ну, Илюх, это кто-то из твоих недоброжелателей? — спросил Паша, не опуская оружие.

— Это те, что готовы за пятьдесят тысяч людей убивать. Может, нам самим его…

— Вы че, ребята?.. Нет, нет!.. Не надо!.. Я всего лишь выполняю свою работу, — засуетился, запаниковал взрослый здоровенный мужик, который крайне нелепо со своими габаритами смотрелся в небольшой уютной комнате.

— Работничек! — ухмыльнулся Паша.

— Ты здесь один? — заподозрил неладное Илья.

Ведь чаще всего выбиватели долгов не ходили по одиночке. И уж наверняка он один не поехал бы сюда. Это не логично!

И не успели они дождаться ответа и не успели дальше продолжить расспрос, как вдруг с улицы, где-то совсем рядом, около дома послышался выстрел. Паша с Ильей быстро и тревожно переглянулись.

— Алинка!.. — выкрикнул Илья и выбежал из комнаты.

Паша прекрасно понимал, что ему тоже надо бы бежать следом за Ильей. Но что было делать с этим бандитом?

— У вас есть, куда его можно закрыть? — обратился Паша к Алининой маме, — только быстрее!

— Подпол, — вскочила с места молодая женщина, завернула цветной вытянутый коврик, лежавший на полу, и открыла крышку.

— Залезаай! Ну же, быстрее! — торопился и торопил всех Паша.

С трудом придвинув на крышку подпала громоздкий шкаф, как хорошо, что он еще был новым, а не старым, весившим неимоверно много, Паша пулей вылетел во двор.

Но Алинина мама опередила его и уже была там. Плотно закрыв рот ладонями, она прижалась к стене дома и сползала потихонечку вниз. В глазах ее отражался неподдельный ужас. На земле лежал человек, похоже, это был напарник того, что сейчас был надежнозапрятан в доме, точнее под домом, из его левого плеча на мелкую травку стекала кровь.

Рядом с ним, держась обеими руками за голову, еле сидел мужчина. Голова у него была разбита. Не трудно было догадаться, кто это был. А сама Алина стояла напротив места побоища с опущенными руками и потупившемся взглядом. Возле ее ног лежал пистолет, тот самый переделанный под боевой, который Паша взял в особняке, так сказать, на всякий случай.

А где же в это время был Илья? Попытавшись достучаться до словно окаменевшей Алины, и поняв, что она в полнейшем шоке и совсем его не слышит и, даже, наверное, и не видит, побежал к машине за аптечкой.

— Он еще живой, — подойдя к раненному, сообщил Паша, — правда, пульс еле прощупывается.

Алина отмерла и, разглядев затуманенными от откуда-то взявшихся слез глазами, среди окружающих ее людей маму, со всех ног ринулась бежать прочь.

— Алиночка!.. — услышала она, словно в кошмарном сне, кричащий, полный тревоги голос мамы и только лишь прибавила скорость.

Конечно же, она была готова на все ради родителей. Но выстрелить в человека, пусть даже он и был бандитом, при папе, а еще это увидела мама, полностью не укладывалось в голове у Алины, выливалось наружу, омрачая абсолютно все вокруг. У нее ведь до совсем недавней поры жизнь текла размеренно и вполне предсказуемо, несмотря на загруженность и практически полное отсутствие свободного времени.

Алина не понимала, где она сейчас и, что с ней происходит, ноги сами несли ее куда-то, а перед глазами стояла одна и та же неправдоподобная картина. Она идет с пистолетом в руках, видит, как на ее отца сзади намахиваются чем-то и… выстрел… Дальше пропасть, черная, беспросветная. Как она сняла пистолет с предохранителя? Как целилась? Как!? Будто все ее тело раскалывалось на части, душа переполненная отчаянием и страхом разрывалась и пыталась вырваться из гнетущей пучины действительности. Залитая слезами, она не помня себя, упала на стог сена.

Какое-то время Алина просто лежала, абсолютно без движений. Потом начала понемногу чувствовать, как колются тычинки сухой травы, начала чуять запахи, знакомые родные… И вдруг кто-то легонечко дотронулся до ее плеча. Алина испугалась, вздрогнула. Она была в своей мрачной сфере и никого, совершенно никого, совсем никого не хотела сейчас видеть и слышать.

— Алин. Алина, — тихий и успокаивающий голос донесся до нее.

Она не сразу поняла, кто это и где-то глубоко-глубоко в душе удивилась. Но отвечать у нее не было сил, и она сделала вид, что не расслышала, будто бы уснула.

— Алина, Алин. Тебе сейчас тяжело, но… ты сделала все правильно. У тебя же не было другого варианта. Ты отца спасла. Ты… — подбирал Павел слова, и ему было не по себе, утешать почти совсем незнакомую девушку, — ты сильная девочка, — все-таки выговорил он, утешая ее.

— Не трогай меня и уйди! Просто уйди, — через силу прохрипела Алина.

А Паше лишь и нужно было вывести ее на разговор. Конечно же, он не был психологом, но разговаривать с младшей сестрой по душам ему приходилось не раз. И Паша, надеялся, что приобретенный опыт ему сейчас обязательно поможет.

— Я, конечно, уйду. Но там твои родители. Они волнуются за тебя. А я пообещал им, что с тобой все будет хорошо, — сочинял Паша на ходу, благо и в этом деле у него был солидный опыт.

— Уходи! Мне плевать, что ты кому обещал, — не поворачиваясь к Паше, пробурчала Алина.

— Разумеется! Тебе пофиг! Мне пофиг! Да, всем на все пофиг! — заорал Паша.

Алина вскочила и села на сено, уставившись заплаканными красными глазами на Павла. Чего он-то кричит? Ему чего до всего?

— Ты чего? — вытерев рукой щеку, всхлипнув, вымолвила она.

— Я?! А действительно!.. Чего это я? — равнодушно пожимая плечами, спокойно заговорил он, — Я вообще должен был сегодня лететь в Грецию. А торчу непонятно где! Ввязался в темную историю. Эх, пропала моя будущая карьера!

С ног на голову, а точнее чтобы не жалеть Алину, а что бы она отвлеклась и наоборот посочувствовала ему, так перевернул разговор Паша.

— Ты помогаешь другу, — начала было Алина, но тут же оборвала себя и добавила совсем в другом тоне, — хотя ты можешь свалить отсюда прямо сейчас. Тебя никто не держит! Скажешь, что зависал с какой-нибудь девушкой и все. Твоя репутация спасена! Мир опять светел и прекрасен!

Какие же у нее дурные мысли, удивился Паша и ему тут же стало неприятно. Неужто он и вправду своим видом создает такое о себе впечатление. Прям-таки настоящий мажор-красавец что ли? Фу!..

Паша взлохматил волосы и плюхнулся рядом с Алиной, стараясь меньше думать. Теперь, по крайней мере, диалог должен был состояться.

Но если честно, Паша и впрямь хотел поскорее уехать из этой деревни, хотя и никакая Греция его не ждала. Греция, да! Надо же! А вот зависнуть в клубе с друзьями или устроить масс-старт на ночной трассе все это отождествлялось у него со словом отдохнуть, и от этого он бы сейчас точно не отказался. И засунув подальше все свои «хочу», а то совсем как маленький, ну прям смешно, продолжил беседу.

— Понимаешь, Алин. Все не так просто… — и так далее и так далее…

Отправка в Барские Поляны оттягивалась, и не известно, на какой срок.

Илья обработал рану Алининому отцу, кстати, его звали Андреем Петровичем, и напоил успокоительным ее маму — Марину Николаевну.

Только потом он добрался до лежавшего без сознания бандита. Нужно было решать, что с ним делать и, чем скорее, тем лучше. Медлить было нельзя. А то еще помрет ненароком…

Илье на выручку пришел Андрей Петрович, уложив спать свою жену, на которую под действием успокоительного навалилась сильная дремота, он вышел к дому. Илья в это время бестолково сидел над медленно истекающим кровью человеком.

— Я думаю вот что, — подошел Андрей Петрович к Илье, — сейчас нужно позвонить в скорую и в полицию, пока он тут не помер, — кивнул он на обездвиженное тело.

И задумавшись, сморщился, рана на голове болела и токала от каждого удара сердца, словно пульс.

— А со вторым, что будем делать? Отпустим и скажем, что пусть забудет все, что здесь было? — проиронизировал, нервничая, Илья.

Но ответа так и не услышал.

Андрей Петрович вызвал скорую и присел на лавочку, что стояла рядом с домом. Потом посмотрел на Илью. Что это был за человек? Почему его дочь приехала с ним? Ах, бедная его Алинка! Бедная его девочка! Как ее так угораздило? Как же ей помочь?

Андрей Петрович погрузился в свои мысли, даже позабыв о пленнике в подпале собственного дома.

— Андрей Петрович, — спустя десять минут, а может уже и больше, заговорил, не выдержав Илья.

Его буквально придавливало к земле от воцарившейся тишины и это сильно действовало на нервы и поэтому молчать он уже больше не мог.

— Что будем делать с тем, в подвале? Может, правда, отпустим его на все четыре стороны?

— А? Ну, да… Ты прав. Только подождем, пока приедет скорая, а потом я его выпущу. А ты пока иди и отгони их машину, прямо по вон той дороге. И утопи ее, в реке.

— Но зачем топить? — перестал соображать Илья.

Что за странные вещи говорил Алинин отец?

— Ты что, не понимаешь что ли? Машины нет, скажем, что этот убит, — кивнул он, на безжизненно лежащего на земле бандита, — и все. Что он будет делать? Явно будет сам прятаться, чтобы его хозяин не грохнул. А хозяин переключит свои поиски и вместо тебя будет искать своих работников. Понимаешь? Ты же говорил, что их контора липа.

Неужели Илья и вправду так сказал? Ах, да, точно, просто совсем уже забыл. А нельзя ничего забывать! Нельзя! Упрямо затвердил он себе.

— Да… да! Понимаю. А откуда… Почему вы так уверенно говорите? — вдруг закрались какие-то нелепые сомнения в душу Ильи.

— Ищи ключи от машины и торопись, — Андрей Петрович явно проигнорировал все вопросы в свой адрес и скомандовал, как Илье показалось, с какой-то армейской выправкой в голосе.

— Хорошо, — лишь ответил Илья и стал рыскать по чужим карманам.

Найдя ключи и сев в машину, он поехал по указанному маршруту. Его взору открылись новые пейзажи: хорошо накатанная дорога, а по обе ее стороны, засеянное пшеницей поле и яркое солнышко уже давно полившее вовсю.

И, несмотря на то, что на какие-то секунды он отключился от своих проблем. Первыми же мыслями, которые ворвались к нему в голову после мимолетного отвлечения и не собирались оттуда уходить были: первая, непосредственно касающаяся Алины и только ее. Илья никак не мог связать воедино, то, что видел несколько дней в ЗАГСе, как хрупкая леди вежливо разговаривала с ним и чуть ли не давала понять своим видом, что даже слов то плохих она не знает, не то что там… И то, что он увидел сегодня, пистолет, выстрел, полная решимости и с пылающим огнем в глазах отчаянная девушка. Она выстрелила в человека, не задумываясь! Как так? Или страх за отца сделал из нее бесстрашного робота, солдата? Илья пытался соединить все воедино. Но у него ничего не получалось! Все пазлы рассыпались и разлетались, и никак не хотели поддаваться ему.

И вторая мысль, которая задним фоном, но настойчиво и монотонно, ни за что не давая забыть о себе твердила всего несколько слов: мама, Барские Поляны, мама, Барские Поляны…. и так далее и так далее. Верно и точно сводя его с ума.

Остановившись у высокого и крутого обрыва, Илья вышел из машины и осмотрелся. Он прекрасно понял, про что говорил Андрей Петрович и, подогнав Опель к самому краю обрыва, спустил ее вниз, а сам встал, наблюдая, как машина с грохотом летит к воде, а топом тонет. Река оказалась широкой и полноводной, и вскоре автомобиль полностью погрузился под воду. Странное и темное дело было сделано. И только потом Илье раскроется вся суть придуманного Андреем Петровичем плана.

Чтобы не идти по пыльной дороге, Илья свернул на поле и, раздвигая ногами колосья пшеницы, которая была ему по пояс, медленно побрел куда-то.

Вскоре поле закончилось и под ногами появился скошенный луг. Илья вышел из своей задумчивости, огляделся. Вокруг стояли разбросанные повсюду копешки сена. Он подошел к одной из них, к той, что была всех ближе к нему, и, выбрав теневую сторону, присел отдохнуть.

Вслушиваясь в тишину, он, как ему показалась, стал слышать человеческие голоса. Галлюцинации? Перегрелся на солнце? Да нет. Он сосредоточился и осторожно стал двигаться на знакомые голоса, теперь он был уверен, в том, что где-то рядом не чужие ему люди.

Звук шел от соседней копны. Илья стал вслушиваться в слова. Как он и предполагал, это были голоса Паши и Алины. Вдруг Алина над чем-то звонко засмеялась. Илья никогда не слышал, чтобы она так смеялась. И он притих совсем, даже, кажется, перестал дышать.

— Ты извини меня, что прикалывался над тобой. Просто, я человек такой… м-м-м… дурной, — говорил Паша, подбирая слова.

— Нет! Ты… спасибо тебе. Мне стало лучше. Теперь я хотя бы могу опять думать, мыслить адекватно, — отвечала Алина.

А Илья в это время представлял ее выражение лица, ее мимику, движения губ, возможно у нее ямочки на щеках, о которых он раньше и не догадывался.

— Я была в таком бреду. Мне казалось, что весь мир разрушился и я вместе с ним.

— Ладно. Успокойся. Не начинай все с начала.

Илья сделал шаг в сторону и увидев, что одна рука Паши явно обнимает Алину, занервничал и чуть было не выдал себя, вслух, но шепотом изругавшись. И не желая делать еще хуже ни себе, ни Алине, да никому вообще, тихо побрел в село.

К тому времени как он дошел до Алининого дома, полиция уже успела уехать. Андрей Петрович, в выгодном ему свете, представил сотрудникам органов как все было. И те, пообещав, что он еще может им понадобиться и, что его жене необходимо будет дать показания, уехали восвояси.

— Долго ходишь. Хотя, как раз вовремя, — встретил Илью Андрей Петрович, — а вон и Алина… идут, — прищуриваясь и вглядываясь вдаль, добавил он.

— А?.. — разводя руками, своеобразно поинтересовался Илья ситуацией в целом.

— Все нормально. За обедом расскажу. Заходи пока в дом, руки мой, — опять-таки скомандовал Андрей Петрович.

Но Илья предпочел дождаться Алину с Пашей и пропустил приказ мимо ушей.

Разогрев все, что было в холодильнике Андрей Петрович и Алина вышли на улицу. Алина прекрасно понимала, что сейчас чувствует ее любимый папа и, ей было невыносимо стыдно.

— Алин, все, что мне рассказал Илья это правда? — с тревогой в голосе спросил он у дочери.

У Алины, от этого вопроса образовался какой-то ком в горле. Что мог он вообще нарассказывать?

— Я не знаю, что он тебе рассказал, — искренне ответила она.

И если бы Алина решила, хотя бы немного приврать, то от чуткого папы это бы не утаилось. Он как никто другой знал свою дочь и уж лож от правды явно мог отличить.

— Про его мать, про то, что он взял займ и эти двое его преследовали.

— Да, он мне тоже про это рассказывал. Но, пап, я не понимаю, как они вас с мамой нашли?

— Знаешь, — обнял он свою дочку, — если они откуда-то узнали, что ты знакома с этим Ильей, то узнать твои связи, адреса… Они лишь немного пошевелились и все.

Алинка вздохнула и прижалась к отцу, краем глаза зацепив бинт на его голове.

— Алинк, а как ты умудрилась вляпаться в эту историю? Я, ну, насколько знаю, у тебя и время-то свободного почти не было.

— Пап, все по-дурацки вышло. Илья забыл паспорт у меня на работе, а мне… Я не знаю почему, мне надумалось, что нужно его ему вернуть. Вот там-то, у его дома, они меня и видели. А потом, на следующий день, когда я вышла с работы, эти двое меня уже поджидали. А Илья оказался рядом и спас меня от них, — Алинка вздохнула, понимая, что сейчас будет еще вопрос и поэтому ответила на опережение, — он хотел мне вернуть записную книжку, которую я случайно у него выронила.

— Ох… — тяжело вздохнул Андрей Петрович и поцеловал Алину в макушку.

Терзаясь внутри сомнениями, он все же ей поверил. Он хорошо знал и понимал свою дочь, и чувствовал, что она ему не врет.

— Как ты себя чувствуешь? — забеспокоилась Алина.

— Нормально. Ничего серьезного. А ты как? Все в порядке? — душевное состояние дочери волновало его больше себя и всех других проблем на свете.

— Сначала, я была как в бреду. А сейчас понемногу отпускает. Я же ведь тебя защищала, — ответила Алина и, перед ее глазами промелькнуло жуткое воспоминание: кто-то злой и страшный намахивается на ее отца и, она стреляет.

Алина сильно зажмурилась, прогоняя все плохое прочь.

— Ну, все. Все хорошо. Все будет хорошо, — прошептал ей почти на ухо Андрей Петрович.

И, постояв так, в тишине, друг с другом, они пошли в дом.

Уже совсем под вечер проснулась Марина Николаевна, Алинина мама, и, увидев рядом с собой дочку очень и очень обрадовалась.

— Солнышко мое! — еще немного сонная, обняла она Алину и, еле сдерживая слезы, продолжила, — а мне папа сказал, что с тобой все хорошо. А я ему не верила. Я так за тебя переживала! Так переживала! А эти таблетки все равно сморили меня. Как же я за тебя переживала! — прямо не говоря ни слова о случившемся, причитала Марина Николаевна.

Она уже и забыла, что один из бандитов угрожал ей, ведь главное для нее было, чтобы ее любимая Алинка не впала в депрессию и отчаяние. А все остальное приравнивалось к мелочам жизни, ну еще кроме естественно забинтованной головы мужа.

Марина Николаевна, почему всегда видела свою дочь беззащитной и еще, как бы это правильно сказать, ранимой что ли. А та на самом деле, просто уважала своих родителей и не создавала лишних проблем и была, на какую-то свою не очень большую часть сентиментальной. Вообщем, постоять за себя она могла, просто громко не афишировала это.

— Все хорошо, мам. Все хорошо, — папиными словами ответила Алина, полагая и надеясь, что ее сегодняшняя стрельба останется в тени разговора.

Тут в комнату вошел Алинин папа. И, перво-наперво узнал, как дела у жены и у дочки, а уж потом заговорил о повседневном и обыденном.

— Я парням показал, как баню топить. Надеюсь, они ее не спалят, — обратился Андрей Петрович с вопросом к дочери.

И совсем не понятно было, то ли шуткой сказал он, то ли действительно переживает за баню.

— Пап, я же говорю, я чисто случайно оказалась с ними вместе, — недовольно уставилась на него Алина.

— А я совсем забыла! — вдруг спохватилась Алинина мама, — надо что-нибудь приготовить.

— Мы уже поели. Не суетись мам, — и Алина по-детски посмотрела на маму.

— Еле уговорил Илью остаться на ночь. Упертый парень, — сказал Алинин папа.

— Ну, раз у нас сегодня гости и баня, то пойду, приготовлю чистое белье, — не унималась Марина Николаевна.

— Ну, маам, — капризно протянула Алина и медленно поплелась за ней следом.

Хорошо было этим вечером, уютно и спокойно. И наконец-то забравшись в свою постель, Алина уже не чувствовала ничего конкретного, определенного, все смешалось в один большой клубок, и выстрел, вспоминая который, она вздрагивала всем телом и от которого на короткое мгновенье приходил в ужас разум, и долгожданная встреча с родителями, и Илья, на которого она, кажется уже и не злилась, и Паша, утешавший ее, и даже Рекс, который прибежал счастливый и голодный к дому уже по темному и, наевшись хлеба с молоком и проглотив сосиску, тут же лег спать.

Алина очень устала, день выдался просто нереально бешенным и только-только успев прислониться щекой к подушке, она заснула и проснулась уже утром.

Родители Алины тоже устали и с удовольствием легли спать.

Пашка видел уже десятый сон. Пашка — молодец!

А у Ильи, сквозь сон, все еще возникали проблески мышления. Кроме всех проблем, ему почему-то было чрезвычайно важно, чтобы Алина простила его и как можно быстрее. И с глупой улыбкой на лице, хорошо, что все спали и не видели ее, он вспоминал, как нечаянно, не постучавшись, открыл дверь предбанника. Двери были хорошо смазаны и не выдали его. Алина стояла там, в легком облаке пара, перед зеркалом, с мокрыми волосами, которые прилипали к распаренному, горячему, чистому телу, спиной к нему и двери совершенно голая. Илье хватило сил тут же отвернуться, уйти за угол бани. Но, как ему виделось, он в ту секунду увидел в Алине идеал всей женской красоты, как-будто она была сосредоточением всего прекрасного на земле. И находясь в приятной дреме, он нисколечко не сомневался в правильности своих мыслей. А еще, потом, он весь оставшейся вечер смотрел на нее, украдкой, где-то в душе боясь ее отца — солидного, серьезного и к тому же крепкого телосложения, как-будто тот всю жизнь занимался в зале дяди и гадал, о чем она сейчас думает, что у нее творится внутри.

Утром раньше всех проснулись Алинины родители. Алина, Паша с Ильей встали поздно. Недосыпы и стресс отняли много сил у организма, который потребовал немедленного их восстановления.

Ехать решили после обеда, на деле же вышло, что выехали и вовсе под вечер. И Алина вместо того, чтобы отдохнуть дома, в располагающей к тому обстановке, тоже собиралась в дорогу. Глупо, конечно же! Но у нее в голове вертелся свой план, о котором она никому ничего не рассказывала. Одев старые джинсы, кроссовки, толстовку Алина была уже готова. На улице стояла комфортная погода, хотя к вечеру передавали дождь.

— А как же твои выходные? — спросил Илья, когда все пятеро стояли у машины.

— С работай надо разобраться, — коротко ответила Алина и, посмотрев на папу, спросила, — пап, а ведь твоя мама из Барских Полян?

Паша с Ильей переглянулись. Интересный поворот, весьма неожиданный.

— Да. А что? — удивился Андрей Петрович вопросу дочери.

— Да, ничего. Просто. Всегда забывая почему-то, — отмахнулась Алина от дальше возможного расспроса.

— Ну, мы поехали, — как можно более не навязчиво проговорил Паша.

Рекс, который несколько часов назад пропадал неизвестно где, прибежал довольный и счастливый (как же это он так узнавал, когда можно убегать, а когда нужно прибегать? Удивительная собака!) и Пашу здесь больше ничего не держало. Хотя, банька, природа… Эх, все же зацепила его деревня!

Алина обняла родителей и забрала из маминых рук сумку, собранную, так сказать в дорогу. Рюкзак со своими вещами она уже закинула в машину.

— Ну, пока, — покосившись на машину, сказала она.

Хотя какая-то ее часть упорно не хотела никуда ехать и так и норовила Алине навязать свою волю.

— Как только с делами разберусь, сразу же приеду, — пообещала Алина родителям.

— Счастливо! Удачной дороги! — наперебой желали Андрей Петрович и Марина Николаевна.

— До свидания! — попрощались с ними Илья и Паша.

И сев в машину, махая из открытого окна рукой Алина отправилась в обратную дорогу. Но уже она была бы не она, если бы просто вернулась к тете.

— Так, значит Барские Поляны вполне известное тебе место, — первым заговорил Паша.

Но этот вопрос волновал и Илью, но тот так и не решился его озвучить.

А Алина же тоже хотела завести этот разговор, только чуть позже. Сейчас было по ее соображениям еще рановато.

— Не совсем, — ответила она, — я ни разу там не была. Знаю только, что это где-то на севере области.

— А почему ты сразу не сказала, что знаешь про эту деревню?

— Да потому что я все время забываю ее название. Не запоминается оно у меня почему-то, — пояснила Алина.

— Слушай, а отец и тебя до охранки, где работал?

Паша хорошо умел думать и несоответствия или странности, в чем-либо находил быстро. Он не верил, что простой охранник, на территории дома которого лежал прострелянный человек, не вызвал в свой адрес никаких подозрений и лишних вопросов. И еще, почему же он решил отпустить второго, а не сдать его в полицию? Почему он решил избавиться от машины. И, в конце концов, почему Андрей Петрович так уверенно, нет, профессионально, со знанием дела, себя вел.

— В ФСБ. Он и научил меня стрелять, — уже вполне спокойно говорила об этом Алина.

Неужели я такая жестокая, мельком подумала она.

— А чего он в охранку перешел? — спросил Паша.

— Захотелось спокойной жизни, — философски, как показалось Илье, ответила Алина.

Но если честно сказать, то философии в ее словах было лишь несколько процентов.

— Тебя по какому адресу завести? — переключился Паша на другую тему.

— А… то есть я еду с вами! — твердо заявила Алина.

— Что? — позабыв о своих приготовленных дальнейших вопросах, и не ожидавший такого поворота событий, Паша резко повернулся назад.

Но тут же опомнился и направил свое внимание на дорогу. Но тут уже не выдержал собственного молчания Илья.

— Да нет уж! Ты остаешься в городе. Мне не нужно больше всех этих приключений с тобой.

— А уж вот я сама решу, куда и когда мне ехать. Тем более Паша, не против меня с собой взять. Да, Пашенька? — достала она свое запасное оружие, что у нее было хорошенько припрятано.

— Хм!.. Я, конечно, могу тебя с нами взять, но нафига тебе это?

Паша окончательно перестал понимать логику Алины. Казалось, та у нее отсутствовала напрочь, так же как и разум. И все-таки она была обычной девчонкой!

— Моя бабушка родом из этих Полян. Я просто хочу на них посмотреть! И все! — уверяла Павла Алина, при этом старалась полностью не замечать Илью. Делать вид, что его не замечает.

— А в другой раз ты не можешь туда съездить? Или попросить отца тебя туда отвезти? — настаивал Илья, но его ж никто не слушал.

Но Алина твердо решила переманить Пашку на свою сторону, так как, во-первых машина была его и во-вторых Илье против двоих будет намного сложнее противостоять.

А злилась ли она на Илью? Да, наверное, уже нет. Она не была злопамятной. Все же хорошо закончилось, но из-за него!.. А довести свою задумку до конца ей было просто необходимо.

— Ну, Пашенька, — игнорируя Илью, продолжала Алина и осторожно положила свою ладонь ему на плечо, — я же просто посмотреть. Обычное любопытство. Узнать, где жили мои предки. И все!

Паша смотрел на дорогу и молчал, ему стало смешно. Алина никудышно играла наивную простую дурочку. Ну, просто отвратительно!

Да и как ни крути, она взрослый человек и сама вправе решать, что ей делать. В этом она права. Паша ели сдерживал вырывавшийся наружи смех и зачем-то посмотрел на Илью. Тот уловил его мысли и вместо откуда-то взявшейся ревности, которая покинула его под воздействием озорного взгляда друга, он от души засмеялся.

— А как же твоя работа? — уже полностью согласный вести Алину с собой, спросил Паша.

Но Илья еще не знал, что Пашка уже не на его стороне. А когда это до него дошло еле сдержался, чтобы не разругаться со всеми. Ибо разводить сейчас жаркие споры было совсем не к месту.

— Да, с тетей потом поговорю. Она там же работает. Надеюсь, разберемся, — смеясь над собой, сообщила Алина.

— Ну, как знаешь, — выдохнул Пашка.

Рекс, сидевший на переднем сидении, недовольно фыркнул. Похоже, он соображал шустрее Ильи. Или дело было не в этом?..

— Да, ладно, — потрепал его за уши хозяин, — не будь занудой.

Напряжение, висевшее в воздухе, растворилось, лопнуло, как мыльный пузырь. И настроение у всех, ну, кроме Рекса приподнялось. По неизвестным причинам собака была чем-то недовольна.

Деревня оказалось заброшенной, как и говорила Агреппина Петровна. По чудом еще сохранившей дороге удалось проехать до первых домов. Дальше необходимо было двигаться пешком. Духота, накопившаяся в воздухе за день, давила и даже Рекс чувствовал себя уставшим, и нехотя, фыркая и потягиваясь, побрел за своим новым хозяином. Паша же ругал собаку за вялость и нерасторопность. Хотя ему самому не в радость было лесть по зарослям крапивы и прочей заполонившей деревню по крыши домом травы и даже кустарника.

— Да что с тобой сегодня такое? Рекс, давай просыпайся!

— Ты с ним как с человеком разговариваешь. Думаешь, он тебя понимает? — спросил Илья.

— Есть такие умные собаки, что некоторые люди в сравнение с ними никуда не годятся, — с серьезным видом ответила Алина.

— Вот Илюх, послушай, что тебе умный человек говорит! — поучительно произнес Паша.

Илье никак не нравилось, что Алина даже в таком простом разговоре поддерживает Пашу. То есть получается она все еще зла на Илью или еще хуже того, ей симпатичен Паша. И Илья, чтобы меньше думать пошел вперед, вызвался проминать дорогу.

Алина же ни о чем таком и не думала. Она просто шла сквозь заросли высокого бурьяна и мечтала поскорее выбраться на более или менее не утонувшее в буреломе место.

— Сколько же можно лесть по этим зарослям?! — вышел из терпения Паша, — Илюх, стой! Надо прикинуть, куда мы вообще идем и что нам конкретно нужно.

— Можно предположить, что если мы первые прокладываем здесь дорогу, то до нас здесь никого не было, — изложил очевидное Илья.

— Ну, тогда где нам их искать? Ты хоть представляешь, сколько по всей стране таких Барских Полян?! А у нас никакой информации на твоего Лавра нет. Даже тот особняк не на нем числиться, — выдал Паша сведения, о которых, оказывается, никто кроме него и не знал.

— Как ни на нем? — удивился Илья, — он что, снимал его?

— Пипец, Илюх! Я все больше тебе удивляюсь!.. — поражался Паша не осведомленности Ильи.

— Подожди, а ты откуда знаешь, чьей это особняк? — не унимался Илья.

— На верхней полке, на кухне были документы, это дом каких-то Илиных.

Но эта фамилия ни о чем никому не говорила…

— А что если нам вернуться и пойти через лес? — вдруг предложила Алина, которая все это время молчала и думала над выходом из бурьяна и сложившейся ситуации.

— А мы там не потеряемся больше, чем в этих репьях… и крапиве? Блин!… — засомневался Паша, потирая обожженную крапивой руку.

— А что? Я думаю неплохая идея. Можно попробовать, — согласился Илья.

— Если будем держаться края леса, то не заблудимся, — сказала Алина.

Уже почти выбравшись из зарослей репейника и крапивы и, обернувшись назад, ребята поняли, что прошли то не так уж и много и, что путь через лес в принципе не так уж и плох. По крайней мере, должно получиться побыстрее… Обобравшись от нацепившихся на одежду различных колючек, все трое напились воды из бутылки и оставив машину пошли к лесу.

Рексу такой поворот событий нравился гораздо больше, чем предыдущий. И он, весело виляя хвостом и подпрыгивая на месте, ринулся бегать между деревьев и что-то вынюхивать, копать.

Паша шел впереди, стараясь не упускать из виду просвет между деревьев. Для него, человека родившегося и жившего все время в городе, было панически страшно заблудиться в лесу. Да и вообще он больше храбрился перед Алиной, а на самом же деле для него все вокруг было непривычным и диким. А уж если вспомнить, сколько людей пропадает в лесах и их потом не находят… Ох, лучше об этом не думать вообще!

Илья и Алина шли следом за Павлом. Илья, видя, что Алина отстает, сбавил шаг и, поравнявшись с ней, наконец-то заговорил.

— Устала? — спросил он.

— Нет. С чего ты взял? — немного приврала Алина.

Она уже не сердилась на Илью, но начать разговор первой не решалась. Ей мешало одно маленькое обстоятельство, в котором она и себе боялась признаться.

— У тебя вид уставший, — объяснил свой вопрос Илья, — стой. Вот. Все.

— Чего там? — спросила Алина, дожидаясь, пока Илья уберет что-то из ее волос.

— Веточка, — и поняв по ее глазам, что она больше не сердиться на него, Илья улыбнулся.

— Ну, еще бы я по-другому выглядела, — вздохнула Алина.

— Да я во всем виноват! Я прекрасно это знаю, — вспылил Илья, совершенно не к месту.

— Забудь. Чего уж там, — мило улыбнулась Алина, все же отвела глаза от открытого взгляда Ильи, и направилась дальше, — пойдем, а то скоро темнеть будет. А в лесу всегда сумерки наступают раньше.

Еле успев до полной темноты, ребята выбрались из леса. Вышли они на небольшую поляну на вершине холма, впереди был большой обрыв. Земля с него время от времени отваливалась целыми пластами и падала вниз. Оказывается все это время, они шли по лесу в гору. И это объясняло, почему на них навалилась усталость. Сверху, вид, конечно, открывался классный, внизу текла река, а чуть западнее красное солнце садилось в облака, заливая их багровыми и рыжими красками. И вокруг все еще только готовилось к ночи, когда лес уже погрузился в полный мрак.

— Как еще здесь светло! — искренне удивился и обрадовался Паша, покосившись на потемневший лес.

Алина села на землю, чтобы отдохнуть. Сначала Илья, а потом и Паша последовали ее примеру. Илья стал осматриваться.

— Ты чего? — спросили почти хором Паша с Алиной.

— Никак не могу понять, откуда был сделан тот снимок? Как на нем оказалось здание? — поделился Илья мыслями.

— Бабуля сказала, что эта фотка была сделана не так уж давно. Когда село уже было заброшено. Значить и этот сарай должен быть где-нибудь здесь, — рассуждала Алина.

А Паша молча сбежал вниз по склону и с учетом неровностей этого места разглядел сквозь редкие деревья заброшенное кирпичное здание.

— А вот и оно… — растягивая слова, тихо произнес Паша, — идите сюда!

— Ну, вот и отдохнули, — вздохнул Илья, и, встав, протянул руку Алине, — пойдем.

— Вот с этого места была сделана та фотография. Смотрите, — показывал Паша, жестикулируя руками, — вон здание, вот обрыв и вот холм. Вот так вот, — разглядев пенек сзади, Паша встал на него и продемонстрировал, как было сделано фото.

— Замечательно! — обрадовался Илья.

Спрыгнув с пенька, Паша нахмурился и стал осматриваться по сторонам.

— Вы Рекса не видели? — спросил он.

— Нет, — ответила Алина, забывшая на время про существование собаки. И, сделав шаг назад, наступила на что-то твердое, но не придала этому значения.

— Он еще в лесу убежал. Я думал, он нас найдет, прибежит… — продолжал Паша о своем новом друге.

Алина же почувствовала пронзительный холод в ступне и, отдернула ногу.

— Ты чего? — тут же среагировал Илья.

— Смотрите, — в оставшемся свете солнца, на земле удалось разглядеть стекляшку и довольно-таки внушительного размера.

— Ты не обрезалась? — спросил Паша, наклонившись, чтобы взять в руки стекло.

— Не трогай! — вскрикнула Алина, — это не стекло. У меня как-будто ногу свело. Она жутко холодная!

Достав телефон и включив на нем фонарик, Илья присел рядом с Пашей и осветил близлежащие кусты. Целая куча ледышек, а за ней еще одна и еще…

— Откуда? — изумилась Алина.

— Значит мы на месте, — доставая из рюкзака кусочек от замерзшего аквариума и оледенелый листок розы, констатировал Илья.

— Точно, — согласился Паша, — только эти куски еще холоднее. Будто в них концентрация какой-то фигни больше.

— Фууу!.. — с отвращением отвернулась Алина, — кто-то мышь заморозил.

Покрытая тонкой коркой льда, с открытыми челюстями, будто животное пищало от боли, в груде осколком лежала жирненькая полевая мышь.

— Не нравиться мне все это, — вздохнул Паша, — и Рекс еще пропал. Куда он вечно убегает?

Паша надеялся, что Рекс вот-вот найдется. Он же всегда прибегал, когда уже было пора двигаться дальше.

— А где Алина? — занервничал Илья, обернулся, но нигде ее не увидел.

— Она была здесь. Секунду назад, — уверял Паша Илью и себя.

— Алина!.. Алин!.. Алинка!.. — позвал Илья.

Прислушался. Тишина. Лишь его голос раздавался эхом над обрывом.

— Куда она делась? Ее нужно найти, — взбежал наверх холма Илья.

Паша так же занервничал. Не хватало еще теперь и эту девчонку искать! Вот зачем он согласился взять ее сюда? Послушай девушку и сделай все наоборот.

Но Алины нигде не было. Сумерки сгущались. Солнце уже село за горизонт. Все темнее и темнее становилось с каждой минутой.

— Иди сюда! — позвал Паша, — надо поискать ее в лесу. Она не могла далеко уйти.

— Она никуда и не уходила! — возразил Илья, — зачем это ей?

— Ты хочешь сказать, что ее украли? Прямо у нас из-под носа? — забирая телефон с фонариком у Ильи из рук, возмутился Паша.

Кто мог украсть человека в совершенно безлюдном месте?

Пронзив лучом света черноту леса, который рассеивался и не давал должного эффекта, парни двинулись вперед с надеждой в душе и быстро бьющимися от вырабатываемого в крови адреналина сердцами. Стволы ближайших деревьев вырисовывались, приобретая четкие контуры. И вот что плохо, на фотографии, висевшей у Агреппины Петровны, по правую сторону возвышался сосновый бор, и если бы весь лес был из сосен, то было бы значительно проще. На самом же деле, высокие сосны росли лишь на пригорке и тонкой аллей спускались вниз по склону. Все остальное пространство завоевал лиственный лес, с упавшими деревьями и местами настоящим буреломом, с кустарником у входа в него. Все это мешало нормально двигаться, да еще и от густых крон деревьев внутри леса очень быстро наступала ночь. И все эти обстоятельства сейчас были весьма некстати и очень мешали в развернувшихся поисках.

— А куда же она, по-твоему, делась? Стой! Тихо!.. — Илья замер и остановил Пашу.

И опять тишина, и только где-то вдали заухал филин.

— Ты слышал? — чуть издавая звук, прошептал Илья, — мы здесь не одни. Кто-по прячется между деревьев.

— Я ничего не слышал. Может тебе… аааа!.. — завопил Паша, телефон вылетел из рук на землю, и вокруг стало совсем темно.

Илья тут же прильнул к земле и поднял телефон с прошлогодней листвы. Направив свет телефона на Павла он увидел, то, что меньше всего ожидал увидеть. Пашка схватился руками за ногу и сморщился от боли, сквозь его пальцы, собираясь в ручейки, стекала кровь.

— Ай!.. Блин!.. Ааа! — стараясь не кричать, вопил он.

Яркая полоса света резанула Илью по глазам и, нагнувшись, он увидел лежащий на сухой траве окровавленный нож. Тот сверкал своим стальным лезвием и отражал, падающий на него свет от телефона. Это был самый обычный небольшой кухонный нож.

— Доставай пистолет, — немного севшим голосом прохрипел Паша.

И только сейчас Илья вспомнил, что пистолет остался в рюкзаке, который забытый валялся возле гор с ледышками. Стащив карабин с Пашиной спины, Илья заметался с ним по сторонам, но тот, что только что ранил его друга, куда-то исчез. Его нигде не было видно. Ну да ладно! Все же в лесу была уже ночь. Но не единый шорох не выдавал местонахождения неизвестного врага. Скорее всего тот притаился, совсем близко, не известно чего выжидания. Возможно, готовя еще одну злую выходку.

— Паш, я нигде его не вижу, — сообщил Илья, — Паш, а ты как нож выдернул?

— Да, я не знаю, как это получилось, — простонал он, — я машинально схватился за него.

— На, держи! — снимая одной рукой ремень с джинс, а из другой не выпуская ружье, скомандовал Илья, — перетяни ногу выше раны. Быстрее!

Кое-как перемотав ногу и выбравшись из леса к кирпичному зданию, Паша с Ильей зашли в старые, местами разрушенные, осыпавшиеся стены и уселись на деревянный пол.

— Как же ты мог оставить рюкзак?! — ругался Паша, — там же патроны! Что теперь?!

— Я сбегаю за ним, — заявил Илья, и Паша понял, что ничего, точнее никого глупее в жизни еще не видел. Ну, так, по крайней мере, ему показалось, — а ты сиди здесь тебе нельзя много двигаться.

— Ты с ума сошел! А если тебя убьют по дороге?

— Почему же это не сделали пятнадцать минут назад? — заводился Илья, и в его словах прослеживалась некоторая логика.

— Ты не знаешь, что у них на уме. Да, стой же ты! — вскочив на ноги, Паша вцепился в руку Ильи, — может, они лишь и ждут, чтобы мы разделились. Смотри, — посветил он фонариком на пол, — следы.

На пыльном грязном полу были кем-то оставлены большие отпечатки подошв, рядом валялись засохшие куски грязи с травой. Совсем близко к безобразным следам, просматривались еще чьи-то отпечатки ног, но маленькие, кажется, женские.

Паше было страшно, и он прекрасно это осознал. Ему никогда не приходились быть настолько близко к неизвестной опасности, которая грозилась обернуться для него концом всего, всей его жизни. Все автогонки, прыжки с моста на тарзанки и кое-что прочее вдруг показалось ему смешной забавой, детским развлечением. Ведь прыгать с моста он шел осознанно и зная заранее, что страховка надежная и, что только ему сейчас нужно так это очередная порция адреналина, острых ощущений. А что сейчас? Никаких гарантий и страховок. Зато от навалившегося шквала ощущений хотел бежать прочь, настолько реалистичны и пугающе они были, настолько их было много.

— А ведь это свежие следы, — сказал Илья, — кто-то совсем недавно здесь был.

— Да. Но только почему следы оставлены грязной обувью? — опускаясь обратно на пол, подметил Паша. Нога продолжала болезненно токать, — на улице ведь сухо, дождя не было.

— Да что ж за… такое-то!.. — разозлился Илья, — уезжать вам с Алиной надо было! Меня оставить и уезжать!

— Не подымай кипиш!

Еще только не хватало сейчас слезливым сцен раскаяния, Паша их точно не переживет. Да и нельзя, категорически нельзя поддаваться панике!

— Мы найдем Алину. Я тебе обещаю, — с опаской, не веря своим словам, сказал Паша.

Да и как вообще можно было быть в чем-то уверенным, когда в любую минуту из темноты мог появиться некто и метнуть в тебя ножом или вдруг еще чем-нибудь похуже. Но нужно было верить в хорошее и стараться навязать это самое хорошее другу. Так старался думал Паша.

А Илья, собрав всю волю и веру в светлое будущее воедино, отбросил эмоции на второй план и стал интенсивно думать о том, что делать дальше.

— Побудем пока здесь. Осмотримся, — отойдя от окон, стекла в которых уже давно были выбиты, сообщил он, — надо постараться понять, что было нужно тем людям здесь.

— Что они искали? — задумчиво протянул Паша.

— Или прятали, — додумал Илья, просматривая с фонариком один за другим углы здания, — как нога?

— Болит, — недовольно ответил Паша. Его совершенно не устраивало то положение, в котором он оказался. Ну, просто нарочно не придумаешь!

— Ослабь ремень, — посоветовал Илья, — только не полностью.

И Паша его послушался, так как хорошо помнил, что мать Ильи по профессии была врачом терапевтом и кое-чему научила своего сына.

— Посвети мне. Я ничего не вижу, — попросил Паша.

Илья подошел с телефоном. На Пашкиным джинсах пятнами выделялась засохшая кровь. Илья развязал ремень и посмотрел на рану, а потом — внимательно на Павла. Рана подсохла и выглядела так, как-будто с момента травмы прошли уже как минимум сутки.

— Подержи, — протянул Илья телефон, и, разорвав штанину, пришел в еще большее недоумение.

— Уже заживает? — недоверчиво спросил Паша.

— Даа… но я не пойму, почему так быстро, — растерянно рассуждал Илья.

И тут где-то за стеной, совсем близко, раздался звук очень похожий на чих или на кашель. И стало совсем уж некомфортно. У обоих возникло чувство, что кто-то за ними следит и видит каждый их шаг, каждое их движение, слышит все сказанные ими слова и, кажется, пытается пробраться к ним в мысли. Илья на всякий случай снял предохранитель с карабина и напряг все свое внимание. Но вокруг воцарилась тишина, в воздухе остались только звуки природы: стрекотание кузнечиков, легкий шелест листьев и тоскливый крик неизвестной птицы где-то совсем далеко.

— Ты слышал? Вдруг это Алина? — не теряя бдительно прошептал Илья.

— Нет. Это точно не она. Она бы узнала наши голоса и не стала бы прятаться, — сказал Паша и попробовал встать.

Ноге стало значительно лучше. Это хотя и обрадовало Пашу, но и одновременно удивило его. Он же прекрасно видел рану и чувствовал очень сильную пульсирующую боль. А теперь боль почти не ощущалась, да и на месте пореза была уже заживающая затянувшая рана.

До самого рассвета Илья с Пашей просидели в старом кирпичном здании. Совсем немного по очереди им удалось подремать. Илья время от времени порывался идти и искать Алину, а Паша, понимая, что лучше дождаться пока на улице начнет светать отговаривал его.

И хорошо, что на улице было лето. День наступал рано. С первыми проблесками зори Илья вышел из здания, которое, они так и не поняли, чем могло раньше служить, и стал обходить его по кругу.

Вдруг его внимание привлек предмет, который лежал у стены и был немного зашвырян листвой. И глупо было бы не проверить, что это. А когда Илья узнал вещь, то тут же, молниеносно поспешил за Пашей, который в это время мирно дремал, устроившись кое-как на грязном полу.

— Пашка, вставай! Потом выспишься. Вставай! — тормошил Илья его за плечо, а тот лениво поежившись, промычал что-то невнятное и, неожиданно вспомнив, где он находиться моментально открыл глаза и вопросительно уставился на друга.

Быстрым движением Пашаподнялся с места. В эту же минуту он направился следом за взбудораженным Ильей. И только пройдя немного Паша вдруг вспомнил про свою раненную ногу. Она уже не болела, а на месте глубокого пореза остался лишь небольшой шрам. Как такое могло произойти было совсем не понятно. Но то, что нога уже не болела вселяло в Павла некую уверенность.

— Это кроссовок Алины. Она была здесь, — сказал Илья, — блин! Я нифига не понимаю.

Присев на корточки, Паша оглядел место находки. На первый взгляд ничего особенного.

— Что здесь может быть? — пнув стену у основания, у себя спросил Илья, — заброшенное здание на отшибе заброшенного села, — и совершенно другим голосом добавил, — подожди! Вот послушай! Слышишь?

Илья стукнул ногой о землю, где они нашли кроссовок. Послышался гулкий звук, как-будто под ногами, внизу была пустота.

— Слышу, — принявшись разгребать листву, будто ее сюда кто-то специально навалил, отозвался Паша, — давай, помогай! Чего встал-то?

Расшвыряв сухие листья, парни наткнулись на деревянную крышку, она была потемневшей от времени, но выглядела явно моложе кирпичного здания.

— Ну, че? Открывай! — посмотрел Паша на Илью.

Илья молча взялся за крышку.

— Тяжелая какая!.. — протянул Илья.

А Паша, чтобы ускорить сей процесс, принялся помогать другу.

— Смотри, — сказал Паша, когда они все же убрали крышку и перевернули ее. С внутренней стороны она была оббита металлом, который и придавал ей такую тяжесть.

— Лучше туда посмотри, — указал Илья на открывшейся ход.

Паша достал телефон и посветил вниз. Узкий круглый проход, словно это был колодец, был оборудован железной лестницей, которая в свою очередь была накрепко вставлена в бетонное кольцо.

— Ты думаешь, она там? — неуверенно предположил Паша, переглянувшись с Ильей.

— А-ли-на! — позвал Илья, наклонившись в колодец, — Алина! — но только эхо отзывалось ему в ответ.

— Ты сиди здесь, а я спущусь и посмотрю, что там такое.

— Ну, конечно! — ответил Паша, — лезь, давай!

И дождавшись пока Илья слезет почти до самого низа, начал сам осторожно спускаться.

— Ничего себе! — услышал Паша, изумленный голос Ильи и невольно ускорил темп своего движения.

— Ни фига это никакой не колодец! — продолжал Илья, — где же здесь может быть Алина?

И Илья посветил вперед, узкий тоннель, стены которого были сделаны из бетона, похоже, был длинным, так как свет фонарика терялся в темноте.

— Ты уверен, что она вообще здесь? — стряхивая с себя откуда-то взявшиеся сухие листья, спросил Паша.

— Зачем ты сюда полез? У тебя же нога, — вдруг вспомнил Илья.

— С ногой все в порядке. Я не знаю, как, но почти все прошло, — слегка удивленно и одновременно с этим радостно ответил Паша.

— Мне все больше это не нравиться, — идя вперед по туннелю и освещая холодные, серые стены задумчиво произнес Илья.

— Если нас здесь не сожрет какой-нибудь монстр, то это будет круто, — пошутил Паша.

Илье же эти шутки совсем не нравились, ведь вместо того, чтобы найти маму, он еще и Алину потерял. И к тому же, чувство, что за ними постоянно кто-то следит и контролирует каждый их шаг, не давало ему покоя.

Вдруг Илья остановился, и, дернув Павла за руку, указал на проделанную в стене дверь. Та была вставлена, мягко говоря, кривовато и неровно, но в то же время чувствовалось, что сделана надежно, на совесть.

— Открыто, — надавив на дверь рукой, так как ручки просто-напросто не было, полушепотом сказал Илья и… замер.

— Ну, открывай дальше… или постой, — вытащил Паша пистолет для большего спокойствия. Рюкзак они благополучно нашли там же, где и оставили. При всех случившихся неприятностях им показалось странным, что его никто не взял, — а теперь пошли.

И медленно открывая дверь, они зашли в комнату. Свет фонарика наткнулся на выключатель и ребята включили свет.

То, что они увидели, не вписывалось ни в какие рамки разумного. У обоих создалось ощущение, что они в каком-то ужасном реалити шоу. Но если бы это было так… Скорее же всего все вокруг было похоже на то, что они чисто случайно перенеслись в дешевый жестокий ужастик, где финал для главных героев не сулил ничего хорошего.

— Ого!.. — все, что смог сказать Паша.

— Пашка… куда мы попали?.. — растерянно озирался по сторонам Илья.

Подземная комната была уставлена прямоугольными кусками льда, которые стояли на железных подставках и, в которых… находились люди. Зрелище было просто кошмарным. Самая дикая фантазия, в самых бредовых снах не могла сотворить такое.

— Я надеюсь, с моими все в порядке… — разглядывая замороженные тела, произнес Илья свои мысли.

— Твоими? — оживился Паша.

— Блин, Паша! — разозлился Илья на друга. Ну, вот сейчас точно было не до юмора!

— Здесь одни мужики… Нет, вот одна тетка какая-то… — и Павел, отбросив отвращение и жуткое внутренне состояние, осторожно дотронулся пальцами до ледяной глыбы.

— Она ледяная, — произнес он.

Илья в это время отвлекся от осмотра комнаты и внимательно следил за действиями друга.

— То есть, такая же как те ледышки, что мы находили… Она обжигает руки, — пояснил он.

А Илья уже сам успел убедился в этом и потирая пальцы рук, сделал для себя небольшой вывод, а в слух сказал следующее:

— Нужно найти кого-нибудь из людей. Должен же здесь быть кто-нибудь живой.

— Подожди. Иди сюда, — позвал Паша, — смотри. Вот, видишь.

В глыбе льда лежал мужчина, лет 35 на вид, с огнестрельным ранением в голове. Одет он был в кожаную куртку и джинсы, лицо у него было бандитское. Интересно, что он делал до того, как его заморозили?

— Хочешь сказать, что его сначала убили, а потом заморозили? — спросил Илья.

— Похоже… а вообще то я не знаю… Остальные вроде как не прострелянные лежат. Как ты все-таки смог связаться с этим… как его… Лавром? — еле вспомнил Паша это неказистое и странное имя.

— Пошли отсюда… — сказал Илья, и они не без опаски вышли из комнаты.

Выйдя в коридор, Илья обернулся назад. Темнота. Свет, который пробирался сюда сверху, через открытый люк, куда-то исчез. Может, просто стоит приглядеться, подождать минуту, чтобы глаза привыкли к темноте?

— Ты люк не закрывал? — обратился он к Паше.

— Нет, — ответил тот.

— Прекрасно! Мы в ловушке, — подытожил Илья, хотя и так это было уже ясно.

Медленно пробираясь вперед Паша с Ильей наткнулись на еще пару закрытых накрепко дверей. Они останавливались и прислушивались, но внутри комнат или, что там находилось за дверями — камеры, бункера, не было слышно ни единого шороха.

Илья стучал, звал маму, Алину, но никто не отзывался. И эта тишина лишь усиливала внутреннее напряжение. А еще он чувствовал, что за ними попятам кто-то идет и начинает буквально дышать им с Пашкой в затылок своим холодным тяжелым дыханием.

— Смотри, здесь еще одна дверь, — сказал Паша, первым увидев тонкую полоску света, которая пробивалась через цель.

Паше ужасно не нравилось положение дел, и, он мечтал поскорее уже выбраться отсюда и уехать в город. Как же он сразу не взял управление ситуацией в свои руки? Ведь через его отца можно было бы выйти на след этого, да как же его… Лавра. В конце концов, он же не иголка в стоге сена, все равно его кто-нибудь где-нибудь, но видел, кто-нибудь, но знал. А вот сейчас, что им делать? Зарядка телефона на исходе, связи нет, да и фонарик уже еле светит. Что за одноразовые фонарики сейчас делают!? Но у них еще оставался незаряженный пистолет и с парой патронов карабин, но какой от него был толк в темноте?

— Ничего себе! — закрыв рукой глаза от яркого света, воскликнул Паша, когда Илья толкнул дверь и, она с легкостью отварилась.

— Кто это? Ты его знаешь? — спросил Паша, разглядывая лежавшего на полу в неестественной позе человека.

— Откуда!? Первый раз вижу… — удивился Илья вопросу.

— Мне, почему-то кажется, — Паша опустился на корточки и поднес телефон к носу неизвестного. Проверять пульс, как это делают во всех современных фильмах, да и еще с деловым сознательным видом, у Пашу не было никакого желания, — а, нет, не кажется, — смотря на совершенно сухой экран, сообщил он и, зачем-то протерев ладонью телефон, убрал его обратно в карман.

— Смотри. У него на шее какая-то игла торчит.

— Его кто-то отравил. Но кто? И кто он? — кивнув головой на бездыханное тело, озадачился Паша.

— Пойдем дальше.

— Пошли, — согласился Паша и вдруг почувствовал резко подступившую слабость. А ведь он только что подумал, что хорошо еще, что они с Ильей не на месте этого бедолаги.

Тело стало как-будто не свое, не родное и перестало слушаться Павла. Он упал на колени и через мгновение уже лежал на полу, рядом с убитым мужчиной. Илья тут же спохватился и, пытаясь растормошить, как-нибудь привести в чувства своего друга сам ощутил недомогание, навалившееся на него буквально из неоткуда.

— Пашка! Что с тобой? Вставай… вставааай… — и не в силах договорить и слова сам упал без чувств.

***

Алина открыла глаза. Впереди ее была стена, приглушенного цвета топленого молока. В голове не было ничего: ни единой мысли, ни звука, что-то пустое и легкое заполняло ее изнутри. Не было никаких чувств, ощущений, только бежевая стена и больше ничего. И как-то было непонятно, диковато…

— Очнулась. Так-то лучше, а то я думала, загубили тебя, — чей-то незнакомый голос, мягкими теплыми волнами добрался до ушей Алины.

Медленно она повернула голову, на полу или на стене, Алина совсем потеряла ориентир в пространстве, стояла женщина среднего роста. Понемногу начиная соображать, Алина задала напрашивающийся сам по себе вопрос.

— Где я?

— Дома. У меня дома, — прозвучал ответ.

— У кого у тебя? Ты кто?

И тут Алина начала понимать, что помимо того что она не знает, где находиться, она еще и связана по рукам и ногам. А бежевая стена впереди ее — это вовсе никакая не стена, а потолок. И лежит она на какой-то кушетке, а эта женщина — да она может, вообще, оказаться кем угодно! Может, Алина попала в руки к сумасшедших людей, которые любят пытать и убивать своих «гостей».

— Чего ты молчишь? — спросила Алина, так как на ее последний вопрос не последовало никакого ответа. Кажется, женщина вообще никак не отреагировала на него.

— Ты думаешь, я вот так вот тебе сейчас все и расскажу? — через какое-то время отозвалась женщина. А Алина уже почти успела позабыть, о чем ее спрашивала.

Вдруг Алине стало страшно, только сию секунду она поняла, что находиться в по-настоящему безвыходной ситуации. Даже возможности пошевелиться у нее нет, ни то, что там бежать, как-то сопротивляться, бороться… И поэтому бегая взглядом то по женщине, которая почему-то все это время стояла к ней спиной, то по потолку, Алина ничего не ответила.

Через пару минут женщина, которая делала что-то за столиком, подошла к Алине и, нажав на какую-то кнопку, превратила кушетку в кресло. Алине стола удобнее, но одновременно и страшнее. Женщина подвинула табурет и уселась напротив Алины. На вид ей было от силы лет 25, ухоженная, с идеально заделанной прической на голове в стиле нулевых годов прошлого столетия, безупречно ровные, черные брови, слегка приподнятые вверх и совершенно никакого макияжа на овальном светлом лице. В ушах у нее были серьги, наверное, они ей достались от бабушки и большой рубин, вставленный в них, приятно сочетался с ее карими глазами. Одета она была в простого покроя платье коричневато-желтого цвета, слегка расклешенное, почти в пол, с длинными до запястья рукавами и с аккуратно сделанным вырезом для горла. На ногах были обуты полуботинки или полутуфли, что-то такое.

— Зачем ты здесь? — спросила женщина или все лучше девушка.

Алина ничего не отвечала и лишь с опаской смотрела на собеседницу. Неужели это она притащила Алину сюда? Но как-то не верилось в это. И о ком это она говорила «загубили тебя»?

— Ну? — разглаживая подол платья, продолжила девушка нулевых, — так зачем?

— Я не понимаю… — было начала Алина.

— Что ты? Не понимаю?! Да все ты понимаешь! — злобно уставившись на Алину, прошипела девушка, — кто ты? И откуда здесь взялась?

— Я случайно здесь… — хотела Алина хоть что-нибудь сказать, но девушка в странном платье уже вскочила со своего места и, открыв ящик стола, стала судорожно что-то в нем искать.

— Да ты скажи, что тебе нужно от меня! Давай спокойно поговорим. Я все тебе расскажу. Что ты делаешь? — запаниковала Алина, почуяв неладное.

Девушка нулевых вскрыла какую-то ампулу и стала закачивать ее содержимое в шприц. Вид у нее был нездоровый и, похоже, это было связано напрямую с ее неадекватным и опасным для людей поведением.

— Остановись ты! Я все тебе расскажу! — пыталась Алина остановить ее.

Но у той уже что-то щелкнуло в голове и переубедить ее никак было невозможно. С бешеным, горевшим сумасшествием взглядом ненормальная подошла к Алине и… вдруг резко обмякнув, упала рядом с кушеткой. Алина, вытаращив глаза, насколько физически это было возможно, уставилась на развалившуюся на полу сумасшедшую девушку и, приоткрыв рот от большого удивления, приподняла голову. Причина, которая изменила ситуацию, стояла с доской в руках и с презрением смотрела на свою жертву. Алина уже не знала радоваться ей или… в какой из ужасных снов она попала? Кто эти люди? Где Паша и Илья? Где она сама сейчас находиться и как отсюда выбраться? Только сейчас ее мозг окончательно проснулся от неясной неприятной дремоты и она вспомнила абсолютно все, все до того момента как здесь оказалась.

— Здравствуй, — произнесла молодая женщина и бросила доску на пол.

А потом наклонилась и подняла ампулу, валявшуюся рядом с телом.

— Вот дура сумасшедшая! — обругала она, находившуюся в бессознательном состоянии странную девушку и вновь обратилась к Алине.

— Давно ты здесь?

— Я не знаю… Кто вы такие? — спросила Алина, вообще ничего не понимая, но, надеясь поскорее отсюда выбраться.

— Меня зовут Аня, — представилась женщина и, подойдя к Алине, освободила ее.

Аня всего лишь нажала пару кнопок на ножках кушетки и ремни, плотно стягивающие руки и ноги, тут же убрались, и Алина с облегчением стала растирать затекшие запястья.

— Пошли скорее отсюда, пока эта не очухалась, — сказала Аня, показывая взглядом в сторону, где, наверное, должен быть выход.

У Алины в голове промелькнуло злобное лицо сумасшедшей, и она, посмотрев на Аню, поняла, что девушки знакомы и явно находятся в конфронтации между собой. Перешагивая через ноги, преграждавшие путь к выходу, Алина украдкой покосилась на столик, ящик которого был открыт, а внутри него лежали разбросанные ампулы, шприцы и еще какие-то вещи.

— Аня… — но та тут же перебила Алину.

— Тише! Вот придем ко мне, тогда и поговорим, — заявила она.

— Как к тебе? — опешила Алина. Может она еще хуже, чем сумасшедшая? Да и некогда Алине тратить свое время на хождения по гостям. Ей нужно поскорее найти Илью и Павла и уехать отсюда наконец-таки. Но на этот раз Аня ничего не ответила, а лишь серьезно с некой угрозой во взгляде посмотрела на Алину. Но какой у Алины сейчас был выход? Если только убежать. Выйдя из комнатки, Алина и Аня тут же уперлись в лестницу. И Аня, что еще раз подтверждало, что она хорошо разбирается в местной системе, ни мешкаясь стала взбираться вверх. Алина же немного помедлила.

— Лезь за мной! — посмотрев вниз и обнаружив, что Алина стоит на месте, скомандовала Аня.

Алина взялась руками за ступеньки и молча полезла следом. И каково же было ее удивление, когда она поднимаясь все выше и выше стала прищуриваться от яркого солнечного света и вылезла на самую настоящую лесную поляну. Свежий, чистый воздух наполнил легкие и прогнал остатки дремоты или, что там осталось в голове у Алины от душной комнатенки. Алина уселась на траву, а Аня тем временем закрыла крышку и как-будто никакого хода под землю и не было. Все вокруг было зеленым и цветущим и как теперь здесь можно было найти, среди густого травяного покрова эту крышку, этот вход в зловещее логово. Алина села на колени и постучала кулаком по тому месту, где должен быть вход, но никакой звук или что-нибудь другое не выдало нахождение секретной комнатки.

— Аня, как это? — понимая, что все вокруг уже все больше и больше выходит за рамки разумного, поинтересовалась Алина.

— Зачем тебе это знать? — искренне удивилась Аня.

— Она что, под землей живет? — не унималась Алина.

— Как видишь. Ну, вставай! Пойдем.

— Куда? — недоверчиво взглянула Алина на нее.

— Ко мне… или ты думаешь, я как та дурочка?

— А она там жива вообще? — спохватилась Алина.

— Распереживалась! Да она чуть не убила тебя! Ты хоть знаешь, что было в той ампуле? Ну, все, хватит рассуждать! Пойдем, — перебила Аня сама себя и настойчиво позвала Алину за собой.

Алина наконец-то встала с земли и сделала вид, что согласилась с Аней. Но в голове у нее уже был другой план действий. Нельзя было оставаться здесь. Ей нужно поскорее найти Илью и Павла! Поскорее, не теряя времени. Алина ни на минуту не сомневалась, что с ребятами все в порядке и вопрос состоял только лишь в том, где они сейчас.

— Аня, еще один вопрос. Можно?

— Ну, задавай, — разрешила Аня.

— А мы сейчас где? Ну, в смысле, как называется то место, где мы сейчас находимся? — но в ответ Алина не услышала ни слова. Ее, почему-то, просто проигнорировали.

«Ну, что ж! хорошо!» — подумала Алина и, сбавляя шаг, стала оглядываться назад. Остановилась, посмотрела в спину идущей впереди Ани и, развернувшись, побежала обратно к поляне. Но, испугавшись неожиданно прозвучавшего рядом выстрела, споткнулась о корень дерева и упала, еле успев подставить под себя руки. Обернулась. Пистолет был наставлен точно на нее. А по лицу Ани сразу стало понятно, что шутить она не собирается.

— Поднимайся! И не шути больше так, — сказала Аня. И, похоже, Алинин маневр ничуть не выбил ее из равновесия, и она по-прежнему оставалась уверенной в себе и спокойной, может быть только самую маленькую толику недовольной. Но причина ее недовольства была не в Алине.

Бредя по лесу, Алина пыталась понять кто такая Аня? На вид ей было лет тридцать, одета была в простой трикотажный спортивный костюм, с пучком на голове. А пистолет? Откуда он у нее? И что она вообще делает в этом лесу? И как она связана с той сумасшедшей, которая сейчас находилась в комнатенке под землей?

Сколько они брели по лесу, полчаса, час, непонятно. Время в лесу течет по-другому, более незаметно. Шли обе молча, каждая сама себе на уме. Остановились совсем неожиданно, и, казалось, в самой чаще леса, возле очень старой сараюшки. Алина непонимающим взглядом смотрела на сарайчик, который еще не упал похоже только потому, что его поддерживал дух леса и собственная самоуверенность. Иначе он давно бы превратился в труху, растворился в тишине леса.

— Стой! — скомандовала Аня.

Пистолет она так и не убрала, так как знала, что лучше перестраховаться, а то мало ли чего еще может взбрести в голову глупенькой девчонке. Выучив за много лет эту местность наизусть, Аня безошибочно, почти с закрытыми глазами могла найти сюда дорогу. Вдохнув поглубже, она подошла к двери сарая, которая еле держалась на петлях. Вытащив изогнутый гвоздь, который висел вместо замка, на крючке, открыла дверь, представляющую из себя три старых сколоченных вместе доски.

— Заходи, — любезно пригласила она Алину.

Алине пришлось послушаться, ведь все обстоятельства, как нарочно, сложились против нее.

Внутри сарая ничего не оказалось, даже маленького окошечка, лишь только пыль и большими клубками тенеты покрывали все вокруг. Свет, что падал через щели в стенах, очень четко, контрастно по отношению к зелени снаружи, показывал слежавшуюся годами паутину.

Аня зашла следом, в ее глазах промелькнула грусть, но всего лишь на пару секунд. Ведь с этим местом у нее много чего было связано, и все это осталось в прошлом, которое уже никогда не вернуть. Наклонившись, Аня провела рукой по грязному полу и, подняв голову, обратилась к Алине, которая с надеждой смотрела на дверь:

— Даже не думай. Я отлично стреляю, — предупредила она.

— Я и не думала, — соврала Алина, а потом добавила, — зачем ты меня сюда привела? Что я вам всем сделала? А?

— Ничего, — ответила Аня, встав с корточек.

— Тогда отпусти меня! — взмолилась Алина, опасаясь следующих действий Ани.

— Не могу. Ты видела слишком много, — грустно пояснила Аня.

— Ты же не собираешься меня… — и вдруг Алину изнутри заполнило чувство полнейшего спокойствия, которое в силу событий пугало и вызывало недоумение.

— Как тебя зовут-то? — усмехнулась Аня.

— Алина… Алина Волгина, — зачем-то добавила она свою фамилию.

А Аня вдруг слегка вздрогнула и совсем изменилась в лице. Алине показалось, что та вспомнила или нет, даже увидела что-то давно забытое, но до такой степени родное, что даже захватывало дух и наворачивало слезы на глаза.

— Как?.. Волгина?.. — с трудом произнесла Аня.

— Да… — подтвердила очевидное Алина.

— А отчество? Как у тебя отчество? — убирая пистолет в футляр, выспрашивала Аня.

— Андреевна, — отвечала Алина, уже кажется, привыкнув к отсутствию логики в разговоре и не удивляясь странным вопросам.

— Не может… — прошептала Аня и, встретившись взглядом с Алиной, искренне улыбнулась и продолжила, — пойдем, я выведу тебя отсюда. Как тебя сюда попасть то угораздило? — уже выйдя из сараюшки, спросила она. Ее глаза сделались влажными, что она поспешила скрыть от Алины.

И Алина все больше (хотя уже куда?!) ничего не понимая, но, видя и чувствуя, что опасность пока миновала, расслабившись, стала рассказывать Ане, как здесь оказалась.

Выбравшись из леса на дорогу, девушки подошли к ярко-красной Фиате 500. Но итальянская машина со всеми своими прелестями ушла на самый последний план, так как у Ани появились дела куда важнее, жизненно-важнее, а Алина просто устала и была очень голодна. И в принципе было не важно, на чем ехать, главное было бы на чем.

Дорога заняла минут сорок, не больше. Аня ехала очень быстро, все время нажимания на газ. А Алина, смотря на ползущие к увеличению стрелки спидометра немного нервничала, но не подавала виду. Девушки въехали в пригородный коттеджный поселок. Машина остановилась у вытянутого вверх двухэтажного выложенного из бежевого кирпича коттеджа.

— Посиди пока, — сказала Аня, и, захлопнув дверку направилась к высокому сплошному забору, чтобы открыть проезд для машины.

Алина тем временем бросила свой взгляд на водительское место, на сидении лежал смартфон. Странно, что Аня не взяла его с собой. Алина протянула руку и включила экран. 27 июля… Как же так?! Алина просто не верила своим глазам. Получается, что она выпала из мира на целых два дня! А где ее телефон? С постоянными покушениями на жизнь Алина совсем забыла про свой телефон. Где он мог быть сейчас?

В это время Аня подошла к машине.

— Ты чего? — спросила она, — чего случилось?

— Сегодня 27, - каким-то отрешенным голосом ответила Алина.

— И… что? — загоняя Фиату на территорию коттеджа, не понимала ее Аня.

— А то, когда я уезжала из дома, было 24. Я двое суток была неизвестно где. Да ну и ладно! Я домой так и не отзвонилась, там, наверное, уже с ума сходят, — выплеснула Алина наружу то, что сейчас сильнее всего ее беспокоило.

— На, звони, — запросто, как будто Алина ей была чуть ли не лучшей подругой, протянула ей свой телефон Аня.

Алина удивилась столь дружелюбному жесту. Конечно же, это было хорошо, что Аня больше не наставляла на нее пистолет, но с чего вдруг такая щедрость и добродушность?

Алина все же взяла телефон, сжала его в руке, а звонить не стала.

— И чего же не звонишь? — стала не понимать Аня Алину.

— А что я скажу? — задумчиво ответила Алина, — я же совсем не умею врать!

— Скажи, что телефон украли, а позвонить только сейчас смогла, — тут же подкинула идею Аня.

— Конечно! А то, что я не была на работе и не ночевала у тети Наташи этого никто наверное не знает, никто не заметил, — проиронизировала Алина, теряя контроль над своими эмоциями.

— Так! Все! — занялась вплотную ситуацией Аня, — сейчас звонишь родителям и говоришь, что у тебя все хорошо, и ты находишься у своей подруги в гостях.

Аня говорила так, словно была старше Алины на много-много лет и как-будто чувствовала ответственность за ее и ее действия. Она вела себя словно родитель с ребенком и Алина, помедлив, послушалась ее и все-таки сделала очень важный для всех звонок.

Переступив порог красивого снаружи дома, Алина погрузилась в роскошь внутреннего убранства. Дорогая кожаная мебель, плазменный экран, занимавший чуть ли не всю стену в гостиной, резная деревянная, со стеклянными вставками лестница на второй этаж, картины эпохи импрессионизма: Клод Моне — Дорога на ферму Сен-Симон, Пьер Ренуар — Купальня на реке, Ван Гог — Звездная ночь и множество других дорогих вещей. У Алины просто дух захватило…

— Нравится? — спросила хозяйка дома без единого намека похвастаться.

— Настоящий дворец! — отозвалась Алина, — а это Ван Гог? Да?

— А ты разбираешься в живописи?! — приятно удивилась Аня.

— Не то чтобы… так… — сказала Алина правду, так как знала лишь тот минимум, который полагается знать современного образованному человеку.

— Она настоящая, — между прочим добавила Аня.

— Что? — не поняла Алина.

— Я серьезно! Ты думаешь, оригинал висит в Музее современного искусства в Нью-Йорке?

— Я не знаю, где он висит! Но… — терялась Алина, в казалось бы простом разговоре.

— Это оригинал, — указав рукой на картину, подвела итог разговора Аня и направилась на кухню, — в Нью-Йорке качественная подделка.

Алина промолчала и последовала за Аней. Какая разница? Оригинал, подделка… Хм…

На кухне так же все было сделано по первому классу. Мебель была приятного для глаз цвета мяты, с изящно сделанными вставками в тон морской зелени.

Алина села за стол, а Аня достала из холодильника расписанную под хохлому кастрюлю и поставила на газ.

— Ты чего задумалась, — спросила Аня.

— Я тебе говорила, что я была в лесу не одна. Я хочу найти Илью с Пашей. Вдруг с ними что-нибудь случилось, — ответила Алина.

— Возьми телефон, позвони, — предложила Аня.

— Я не знаю их номера, — и тут Алина вспомнила, — так мы вообще даже не обмялись номерами!

— Так они тебе, совсем чужие люди что ли?

— Да, — согласилась Алина, — я знаю их не больше, чем тебя.

Аня улыбнулась, но в душе ей все это совсем не понравилось.

Пообедав, девушки вышли на веранду и расположились на уютном небольшом диванчике. Отдохнуть после долгих прогулок по лесу было не лишним.

— Ты мне не поможешь? — вдруг спросила Алина.

— В чем? — не выходя из полудремы, сказала Аня.

— Найти Илью… и Пашу…

И Аня согласилась, так как сама еще не знала, куда деть Алину, а отпускать ее ей не хотелось. Она была рада пообщаться с новым в ее отгороженной от мира жизни человеком. И посидев еще немного, Алина и Аня собрались и поехали обратно в Поляны.

— Если их машина все еще там, значит, ребят придется спасать, — вслух сказала Аня, а про себя, что бы не создавать панику, добавила, — «если есть, кого спасать…»

— Ань, ты мне ведь так и ничего не рассказала… — по дороге в заброшенное село сказала Алина.

— А что я тебе должна рассказать? — спокойно ответила Аня.

Нет, что-то с ней, все-таки произошло. Она явно изменила свое отношение к Алине, как только узнала ее фамилию. И Алина это видела и чувствовала и лишь только поэтому решилась на вопросы со своей стороны.

— Ну, кто ты такая? Почему так хорошо знаешь этот лес? Как нашла меня?

— Да не нужная это информация для тебя. Поверь на слово, меньше знаешь, крепче спишь, — сказаны эти слова были так, будто бы Аня искренне ненавидела что-то ну, или кого-то. Она совсем была не рада той тайне, что знала, и если бы была возможность, то сделала бы все, чтобы изменить свое прошлое.

— Ладно, — не собиралась отступать Алина, — ну, не все же тайна в твоей жизни?

— Хм, — усмехнулась Аня, и начала свой рассказ, — у меня было двое детей, сын и дочка, любящий муж. В принципе, все как у всех… — и Аня замолчала, не зная, что можно сказать еще и как ей справиться с вдруг нахлынувшими воспоминаниями. И она, собравшись в комочек внутри, уставилась пристально на дорогу, вся напряглась. Ей было очень тяжело.

— Но, — продолжила Аня после длинной паузы, — я связалась с нехорошим человеком, точнее меня жизнь заставила. Нужно было вылечить сына. Он тогда сильно заболел…

— И… ты спасла сына? — с надеждой проговорила Алина.

— Да. Он уже давно взрослый… — разоткровенничалась Аня.

— Как взрослый? — не поняла Алина.

— Ну, то есть, — тут же оживилась Аня, — подрос, уже совсем большой стал.

— А где он сейчас?

— Не знаю… Говорю же, я связалась с плохими людьми и мне пришлось оставить семью, — пояснила Аня.

Оставшуюся часть дороги Алина ехала молча, смотря в окно на быстроменяющиеся пейзажи, и лишь изредка переводя взгляд на Аню. Ей было неудобно ее расспрашивать, так как она видела, что воспоминания даются Ане совсем нелегко. Алина была хорошо воспитана, и сдерживала себя, чтобы не начать спрашивать о нехороших людях.

— Это Пашина машина, — подъезжая к селу, сказала Алина, увидев Пежо на том же месте, где они его оставили три дня назад.

Аня нахмурилась и посмотрела на небо, которое постепенно затягивало серой пеленой. Алина поняла, что ничего хорошего пустая машина не предвещает. И в надежде, что у Ани есть какой-нибудь план, обратилась к ней.

— Что будем делать?

— Подожди, — ответила Аня и вышла из машины.

Но Алина, конечно же, не стала сидеть одна в машине и направилась следом за Аней. Пежо стоял на том же месте и в том же положении, в каком его и оставили. С рядом растущих кустов на капот машины нападали сухие ветки и другой мелкий мусор.

— Значит, друзья твои здесь больше не появлялись, — сказала Аня.

— Где нам их искать? — спросила Алина.

— Искать буду я, а ты поедешь ко мне домой и будешь ждать, — опять начала командовать Аня.

— Я ничего ждать не буду! — запротестовала Алина. И настроена она была решительно.

Сидеть одной в чужом большом доме ей представлялось невыносимым испытанием. И она, где-то растеряв, часть себя, ответственную за самосохранение и безопасность с напряжением ждала реакцию Ани. А та, в свою очередь, внимательно смотрела на Алину и, хотя, прекрасно понимала, что ей одной будет проще найти Пашу с Ильей, но возражать не стала. Ей ни в какую не хотелось опять применять силу.

— Ладно, — опустив глаза, наконец-то, произнесла Аня и, вздохнув, тут же добавила, — пистолетом пользоваться умеешь?

— Да, — радостно ответила Алина, — меня папа научил.

— Ну, пошли тогда, — сказала Аня и направилась в противоположенную сторону от села.

Алина только хотела спросить, куда они пошли, как Аня опередила ее совсем неожиданным и странным вопросом:

— Алин, расскажи мне о своем отце, — задумчиво попросила она.

— Что? — не поняла Алина.

К чему Ане понадобилось расспрашивать о ее отце?

— Расскажи, где он работает, что делает, где живет, — пояснила Аня, как будто Алине это что-то давало ее объяснение.

— Зачем? Почему я должна чужому человеку…

— Я не чужой человек! — заявила Аня, — я знала твоего отца. Давно, но знала. Он же родом из этих мест, его мать зовут Анна Волгина, а отца Петр Семенович, его сестра Наташа. Я понимаю Алин, в современном мире мало кому верить можно, но пойми меня правильно, я просто хочу узнать, как сложилась жизнь у моих… давних знакомых и все. А как только мы найдем твоих друзей, ты сможешь сразу же уехать отсюда и… жить дальше.

И Алина, стараясь верить Ане, рассказывала некоторые моменты жизни своей семьи. Про отца, про тетю, про то, что она не знала свою бабушку Анну Александровну, про деда, который умер от старости.

— Как? Когда же это случилось? — встревоженно заохала Аня. В глазах ее мелькнули накопившиеся слезы, которые она быстрыми движениями рук смахнула с лица.

— Два года назад. Он болел, совсем старенький был… — пояснила Алина.

— Я хорошо… помню его… Он был очень хорошим и добрым человеком… — в оправдание своих слез, пытаясь улыбаться, сказала Аня.

И, тем не менее, Алине ее любопытство, а еще больше Анина бурная, чувствительная реакция на ее рассказ казалась странной, непонятной. Но Алина все равно продолжала рассказывать и вот, что удивительно, до нужно места они дошли совсем незаметно и быстро, так, по крайней мере, показалось Алине. Видимо она по-настоящему увлеклась повествованием.

Спустившись по склону к отвесному обрыву, Аня разгребла в земляной стене проход внутрь. Он был завален сухими ветками и был ниже человеческого роста, поэтому чтобы попасть в полное страшных тайн подземелье, необходимо было согнуться.

— А теперь не говори ни слова и ступай как можно тише, — распорядилась Аня.

Алина молча кивнула ей в ответ и, заволновавшись, растерянно заморгала глазами. Откуда взялось это волнение? Или, может, это был хорошо замаскированный страх? Но, чтобы это все-таки не было, пусть поскорее покинет Алину, ведь в непонятной и опасной ситуации самое главное было сохранять холодным рассудок.

Ступая по выложенному плиткой полу, Алина почуяла запах сырости и неприятной застоявшийся воздух удушливыми волнами, прокатывался по ее лицу и рукам. Жутко захотелось заговорить, молчание давило снаружи, а изнутри поднималось уйма вопросов, которые требовали немедленного ответа. Но, нельзя! Нужно было молчать и все тут.

Вдруг Аня прервала Алинину внутреннюю борьбу и остановила ее жестом руки. Где-то совсем близко послышались голоса. Кто-то перешептывался, и Анина логика подсказала ей, что будь здесь кто-нибудь из своих, ну, тех, что были ей давно и просто до безобразия, а иногда до полного отвращения, знакомы, то разговор был бы совершенно на других, более высоких, громких нотах.

— Это они? — решив убедиться в правильности своих умозаключений, спросила Аня.

Алина молча кивнула в ответ, что означало «да». Почему же она молчала? Ведь только что ей хотелось говорить и говорить. Уж не вправду ли она была напугана до такой степени? Хотя, возможно, эта была внезапно нахлынувшая радость. Но Алина этого еще не осознала…

***

… Где я? Где мама? Что произошло?.. — вертелось в затуманенной голове Ильи.

… Алина, Алиночка!.. Куда ты?.. — твердил он уплывающему силуэту девушки.

Все вокруг него было слишком ярким, белый свет, красные размытые пятна. Как под воздействием какого-то наркотика. Хотя Илье никогда даже в голову не приходило попробовать эту смертельную отраву. А через некоторое время стало только хуже, ко всем галлюцинациям, в которых он порывался помочь всем, кому только можно, Илья начал слышать чьи-то голоса. Его ужасно раздражала неясность событий, происходящих с ним, он не видел четкой картинки мира вокруг себя. Изо всех сил пытался он это исправить, но безуспешно. Он плутал где-то далеко у себя в сознании. Рвал мысли, старясь пробиться к свету.

Паша в это время уже пришел в себя и пытался докричаться до друга. Он уже и не знал, что хуже в сложившейся ситуации. То, что они оба связаны и сидят по разным углам серой мрачной, тускло освещенной комнаты или же то, что Илья никак не приходит в сознание.

— Илюха!.. Илюха, просыпайся! — твердил Паша, но долгое время его старания были безрезультатны.

— И-лю-шень-ка… — проговаривал он каждый слог, словно робот, и сидел, облокотившись о стену, закинув голову назад.

Его приводило к панике безотрывно смотреть на Илью, который опустил голову вниз и… молчал. Но, совсем неожиданно по комнатушке разнесся голос Ильи. Так, что Паша, привыкшей слышать в тишине только свой голос, вздрогнул.

— Паашааа… — скорее на мычание ослабшего барашка это было похоже, чем на сказанное человеком слово.

— Илюшенька, — обрадовался Паша.

Он ведь очень сильно испугался за друга. И был искренне, до глубины души, рад услышать его голос.

— Паш, че случилось-то? А? — открыв глаза и пытаясь сосредоточить свой взгляд на Паше, что казалось безумно трудной задачей, хрипловатым голосом спросил Илья.

— Влипли мы! И похоже на этот раз конкретно, — ответил Паша, — ты как вообще?

— Как после конкретной пьянки. А кто это был?

— Я откуда знаю. Я ж его первый раз в жизни видел, да и то…

— Так ты его тоже видел! — вдохновлено произнес Илья.

— Так? Ты сейчас про кого? — не понял Паша, к чему клонит Илья.

— Того, кто в нас стрелял. Хотя, ты же первый упал, — рассуждал Илья, — а я, перед тем как совсем отключиться заметил в дверном проеме кого-то мужика или парня… Не знаю точно, не помню.

— Да… — тяжело вздохнул Паша и опять облокотился о стену.

— Как выбираться отсюда будем? — озвучил Паша, мучивший их обоих вопрос. Точнее мучивший пока только Пашу, так как Илья только-только приходил в нормальное состояние.

Но как нарочно, как-будто кто-то стоял за дверью и подслушивал за ними, в комнатку вошел парень, одетый во все черное, с чистым гладким лицом и небольшим чемоданчиком в руке, очень похожим на игрушечный.

— Господа, — странно заговорил он, — позвольте мне вам задать пару вопросов.

— Ты кто такой? И че тебе от нас надо? — в своем репертуаре заговорил Паша.

— Да, похоже, диалога у нас с вами не получиться, — все так же спокойно (хотя ему то зачем было нервничать?), продолжал парень.

— Ну, почему же? — вступил Илья в разговор, — если ты ответишь на наши вопросы, то мы ответим и на твои.

— Хм, — ухмыльнулся парень, — как вы нас нашли?

— Случайно. Заблудились и нашли…

— И с вами больше никого не было?

Паша с Ильей переглянулись. Что за каверзные вопросы? Как их понимать?

— Нет, — ответил Илья, с вновь промелькнувшей надеждой, что Алина сейчас не здесь, а где-нибудь в безопасности.

— Странно, если ты не врешь? — будто сам с собой рассуждал парень.

Свой небольшой чемоданчик он так и держал в руках. Видимо, в нем было что-то ценное.

— А чей тогда кроссовок валялся у входа?

— Мы то откуда знаем, кто тут у вас ходит! — ответил Паша.

— Зачем мы тебе? Мы же не те, кто тебе нужен, — пытался Илья спасти их с Пашей зыбкое положение.

— Действительно. Толку от вас маловато, — и парень, присев на корточки, стал открывать свой чемоданчик и чем-то позвякивать в нем.

А потом, резко выставив руку вперед, выстрелил сначала в Илью, а следом в Павла.

Каким-то чудом Илья не растерялся и разыграл маленький спектакль. Он, конечно же, и предположить не мог, какой отравой в него попали, но все же сделал вид, что яд подействовал. А Паша, наоборот, стал кричать, ругаться, чем еще больше нацелил внимание парня в черном к себе.

— Поразительно… — удивился парень, — обычно моментально действует, — и выстрелил еще раз.

Илья изо всех старался привлечь внимание Павла к себе, и знаками, и мимикой, и чем только можно было, просил его притвориться, так же как и он. До Паши смысл Илюшиного послания дошел не сразу. Но как потом оказалось, его друг оказался полностью прав.

— Паш, он ушел, — спустя несколько долгих минут, позвал Илья.

Паша, приоткрыв один глаз, а следом и второй, вопросительно посмотрел на Илью.

— Блин, — с облегчением выдохнул Паша, — я думал все… конец…

— Мне, кажется, я видел этого парня, там, в комнате с убитым мужиком, — высказал Илья мучившие его предположения.

— Похоже, того мужика он и грохнул.

— Возможно… — не будучи ни в чем уверенным ответил Илья. ется, я видел этого парня, там, в комнате с убитым мужиком, — высказал илья

— Что это за гадость? — вертя в руках небольшую железную капсулу, вещество из которой уже было у обоих в организме, спросил Паша.

Илья молчал, не зная, что ответить. Он рассматривал железный ободок на ноге, который держал его в этой мрачной комнате. Казалось, он работал по принципу замка-щелкунчика, а значит, открыть его было вполне возможно, вопрос, только чем?

Ну, прямо как заключенные в какой-то древней неизвестно чьей тюрьме…

— Неужели это яд замедленного действия… — вслух сам с собой рассуждал Паша.

— Нет! — вдруг категорично и довольно таки громко ответил Илья, — если бы это был яд, то точно не замедленного действия. Тот ожидал, что нас вырубит сразу. Ты, что не видел, как он удивился, когда ты сидел, как ни в чем не бывало.

— Думаешь, он не знал что здесь? — не переставая вертеть в руках капсулу, уже совсем ничего не понимал Паша.

— Паш, сними ремень, — серьезным тоном попросил Илья.

— Что?

— Сними ремень и кинь его мне. Я хочу попробовать вскрыть замок, — пояснил Илья.

Паша послушно выполнил просьбу друга и, прицелившись, швырнул ремень в его сторону. Детали от ремня отлично подошли к замочной скважине и через пару минут, освободишь, Илья с Пашей вышли в темный коридор. Ни телефонов, ни фонарика… куда идти?..

Пришлось остановиться. И все равно, как ни крути, как ни думай, оставался только один вариант — идти вперед на ощупь.

— Стой! — шепотом остановил Паша Илью, — слышишь, кажется, кто-то идет нам навстречу.

— Ничего не слышу, — признался Илья.

— Стоим тихо. Может, пронесет, — и оба замерли, не издавая не единого звука в темноте.

И обоим показалось, что по глухому коридору пролетел женский голос.

— Алина? — прошептал Илья, а потом чуть громче, — Алина!

— Ты что? — толкнул Паша его в бок, — а если это не она? Ты чего орешь-то?

На секунды в сплошном мраке повисла полнейшая тишина, а потом яркий свет фонаря больно ударил по глазам, заставив зажмуриться.

— Илюша! — взвизгнул знакомую голос.

И пытаясь разглядеть среди мелькавших красно-зеленых точек и полос перед глазами, знакомое лицо, Илья обнял подбежавшую к нему Алину.

— Так с тобой все в порядке? — не верил случившемуся счастью Илья.

— А ты что, не рад? — спросила Алина и по-дружески обняла Павла, который тоже искренне был рад снова увидеть ее.

— Конечно, рад! — тут же спохватился Илья, — А?..

— Это Аня, — представила Алина свою спутницу, — она спасла меня, помогла вас найти. Аня, это Паша, это Илья.

— Очень приятно, — коротко ответила Аня.

Разговор зашелв тупик, все стояли и ждали непонятно чего. Даже Паша завсегда находивший, что сказать в любой ситуации, не знал, как сдвинуть собравшуюся компанию с места.

— Пойдемте уже отсюда, — взяла Аня инициативу в свои руки, — по дороге расскажите, как здесь оказались.

— Постойте! — встревожилась Алина, — я слышала шаги, вон в той стороне.

Все прислушались.

— Быстро, все за вон тот угол. Алин, проводи их и выключи фонарь, — скомандовала Аня.

Паше с Ильей это не понравилось. Кто она такая эта Аня? Но, тем не менее, они послушались ее и притаились в ожидание чего-то.

— Алешенька, ты ли это? — наигранно тоненьким голоском пропела Аня.

— Это-то я, а вот ты, что здесь делаешь? — хитро прищурившись, спросил парень.

— Да ж вот не тебе ли меня спрашивать! — все тем же голоском продолжала Аня, но, резко сменив тон, спросила, — где Кирилл?

— Он мертв, — как ни в чем не было, как будто сказал о погоде за окном, отвел Алешенька.

— Что? А почему ты такой спокойный? Или ты врешь? — пыталась вывести его на чистую воду Аня.

Она никогда не любила этого скользкого типа. Алешенька, как все с легкой иронией его называли, никогда не делал ничего просто, он всегда стремился из любой ситуации получить для себя как можно больше выгоды. Вот и теперь стоял и невинно хлопал глазками, вроде как не при делах я вовсе.

— Чего молчишь? Пойдем, показывай, — по тому, как Аня с ним разговаривала, ребята поняли, что она имеет над ним какую-то власть.

Что-то внутри Алине подсказывало, что нужно выбираться отсюда и не ждать Аню.

— И что нам теперь делать? — чуть слышно спросил Паша.

— Идите за мной, надо уходить отсюда, — ответила Алина.

— А как же Аня? — спросил Илья.

— Она придет. Это нам лучше поскорее уйти. Мало ли кто здесь еще может лазить, — ответила Алина.

— А ты хоть знаешь, куда идти? — в своей манере спросил Паша, хотя это больше было похоже на нервное перенапряжение, чем на ироническое подшучивание.

— Ну, хочешь, здесь оставайся и жди чуда, — между прочим, ответила Алина.

И как оказалось выход из этого ужасного, мрачного-примрачного места был не так уж далек. Всего-то нужно было повернуть направо, потом свернуть налево и спуститься вниз (хотя они и так находились внизу!) и яркий солнечный день приветствовал Павла, Илья и Алину.

И все вокруг было настоящим, живым! Как замечательно все было! Паша, словно заново родился и смотрел на все вокруг совершенно другими глазами. Он никогда раньше не замечал, что мир на самом деле такой яркий и интересный, что трава вокруг может быть настолько зеленой, а небо — голубым, что ветер может быть настолько приятным и ласковым… Он вдыхал большими порциями воздух и никак не мог им насытиться. И вдруг всеобщее радостное состояние прервал собачий лай. Откуда-то из зарослей камыша сломя голову несся большой пес.

— Рекс! Рекс!.. Моя-то… — обняв, подлетевшую словно бешеная, собаку, Паша чуть не свалился с ног. А потом, потрепав Рекса за уши, присел на траву.

— Где ты был? Куда же пропал тогда? А? — никак не мог Павел наговориться со своим четвероногим другом.

— А пойдем к реке? — вдруг предложил Илья Алине.

— А Паша? Нам лучше не разделяться, — рассудив, по напряженной обстановке, сказала Алина. Хотя сама, в принципе, была бы не прочь прогуляться до речки.

Паша краем уха расслышал их разговор и, не дожидаясь ответа Ильи, сказал:

— Алин, а вы с Аней как дошли до сюда?

— Полем. А что?

— Машина моя все там же стоит? — продолжал Паша задавать вопросы.

— Да, — коротко ответила Алина.

— А полем, это значит где мне идти то нужно?

— Проходишь вот этот пригорок и направо. А ты чего? Без нас собрался идти?

— Да, Паш. Ты что бросаешь нас после всего? — шутливо произнес Илья.

— Пойду машину проверю, — прозвучали слова не очень убедительно. Но Пашу это ничуть не смутило. Потому что главное было потихонечку удалиться и оставить Илью наедине с Алиной. Они же ведь так толком и не поговорили, а между ними явно что-то было. И Паша невооруженным глазом видел это. А так природа, река… Может, они все-таки поймут друг друга. Да и к тому машину не мешало бы поскорее осмотреть. Мало ли что с ней могло случиться…

Смотря в спину уходящему другу, Илья собирался с мыслями, но не успел первым начать разговор.

— Как хорошо здесь! Правда? — радостно пропела Алина.

— Да, очень, — согласился Илья и не спеша двинулся вперед. Алина отправилась за ним, но краем глаза уловив немного в стороне проложенную сквозь заросли травы тропку, окликнула Илью.

— Илюш, пойдем вон там, по тропинке.

Все тревоги и заботы куда-то ушли. И, казалось, что мир состоит только из хорошего и доброго и ничего плохого и злого в нем нет, и быть, в принципе, не может. Все пережитые ужасные минуты позабылись, и появилось такое чувство, что это все было давно-давно и не с ними вовсе, а с кем-то другим.

Высоко в небе светило летнее жаркое солнце, от которого тело прогревалось, а организм насыщался витаминами. Трава, успокоительно действующая на глаза и на нервы, которые совсем недавно были напряжены до предела. Иван-чай поляной горевший своим ярко-розовым окрасом. Пушистые зеленые кучки травы, похожие на осоку, приятно щекотали ноги, а раскаленный песок, обжигал пятки. Вода в речке была прохладной, из-за течения она не успевала прогреться так же хорошо, как в прудах и озерах. Но зато она была прозрачной и обнажала каменистое не очень глубокое дно, вырисовывая каждый камень и каждую ракушку. Где-то у берега росли водоросли и в их зарослях, кучками толпилась рыба. Одежда была разбросана по небольшому песчаному пляжу. Сначала, казалась, что им предстоит рассказать друг другу очень многое, все события, что с ними произошли, все то новое, что они узнали… Но, оставшись вдвоем, они рассыпали все мысли глубоко внутри себя и оставили лишь то, что действительно было важно в этот момент. А что может быть важнее для двух молодых влюбленных людей, как ни осознание, того, что они вместе, рядом друг с другом.

— Я так испугался за тебя, когда ты пропала, — высказывался Илья, смотря на золотистый песок, — может это глупо прозвучит, но мне стало пусто внутри и если бы не Пашка, я не знаю как бы справился со всем… — и тут он глазами поймал обнаженные немного загорелые ноги Алины и стал медленно подниматься вверх по четким линиям ее тела. Она же в это время сидела рядом и внимательно его слушала. Ей было ясно, как белый день, о чем говорит Илья, ведь примерно тоже самое испытала и она. И если бы не Аня, то чтобы тогда?

— Нет, это совсем не глупо, — встретившись взглядом с Ильей, ответила Алина, — я больше удивляюсь себе. Как я вообще могла догадаться сюда приехать? Что на меня нашло? — и дальше совсем другим голосом, серьезным и немного грустным, — Я очень переживала за тебя. Ну, и за Пашку, конечно, — искренне улыбнулась Алина.

— Главное мы живы, а с остальным разберемся, — ответил он, не сводя с нее глаз.

Илья нашел Алинину руку, на которую она оперлась, и взял ее в свою большую ладонь. Алина погрузилась с головой в создавшуюся атмосферу романтики. Они становились все ближе и ближе друг к другу, слышали и чувствовали дыхание друг друга, на мгновения все вокруг остановилось и… шум в траве одернул их, заставив обернуться.

Повернувшись, они увидели девушку с доской в руках, которая уже собиралась воспользоваться этим предметом. Намахнувшись со всей силы, она ударила, но… удар пришелся на песок. Илья и Алина, быстро среагировав, вскочили с места и разбежались по сторонам. Алина моментально узнала нападавшую. Это была та дурочка, как ее называла Аня, из подземной комнаты, в своем странном платье, но уже не с идеальной, а растрепанной во все стороны прической.

— Ты че творишь-то вообще? — закричал Илья.

— Как ты выбралась? Тебя он спас? — злобно сверкая глазами, накинулась она на Алину, а следом и на Илью, — это ты? Да?

— Нет. Это Аня, — как можно тверже ответила Алина.

И, к тому же, она подумала, раз Аня командным тоном разговаривала с каким-то там Алешенькой, то, возможно, и на сумасшедшую ее имя как-то может повлиять. И… не ошиблась!

— Что? — бросив доску в траву, судорожно схватилась дурочка за голову, — она здесь?!

— И совсем скоро придет прямо сюда, — уже спокойно, но все так же уверенно, ответила Алина.

Илья же ничегошеньки не понимал. Он стоял и смотрел то на странную девушку в странном платье, то на Алину. Да что же такого произошло? И почему, он сразу ничего не расспросил у Алины?

Дурак, самый настоящий… — ругал он себя.

— Она меня увидит, она меня увидит… — попятилась назад, с неподдельным испугом на лице сумасшедшая.

А потом, сорвавшись с места, падая, вставая и опять продолжая спасаться от кого-то, ринулась прочь от реки.

— Может, ты мне все-таки расскажешь, куда ты тогда пропала? — настойчиво спросил Илья.

И в его голосе послышались главенствующие ноты, будто он разговаривал не с Алиной, а со своим ребенком и требовал сию минутного ответа на заданный вопрос. Алина тут же все уловила и не сказать, чтобы это ей не понравилось, а ей просто не привычно было слышать такой тон в разговоре от Ильи.

— Ну, хорошо… — ответила она.

И они, одевшись и забрав свои вещи, не спеша, побрели к машине.

— Значит, ты не помнишь, как потеряла сознание? — переспросил Илья.

— Как-то все быстро случилось. Я стояла подальше от вас и вдруг резко упала… ничего больше не помню. А где очнулась, я уже говорила и не хочу больше вспоминать это ужасное место, — поежилась Алина. Илья успокоительно обнял ее за плечи, а она прижалась к нему.

— Гав! — звонко залаяла собака.

Илья с Алиной подняли головы и посмотрели вперед. Им навстречу бежал Рекс, а Паша и даже уже Аня, стояли каждый у своей машины, и, кажется, только и ждали их.

— Где ж вы были то так долго? — лукаво улыбаясь, полюбопытствовал Павел.

Алина неодобрительно посмотрела на него и тут же переключила свой взгляд на Аню.

— Мы видели ту девушку… из подземной комнаты, — сообщила Алина.

— И где она сейчас? — поинтересовалась Аня без особого энтузиазма в голосе.

— Не знаю… Как только она услышала твое имя, то сразу же убежала…

— Как ошпаренная! Как-будто призрак увидела или хуже того… — добавил Илья.

Аня шумно выдохнула и помотала головой с видом, что реакция дурочки была вполне для нее предсказуема и что эта странная девушка ее давно уже раздражала.

— Интересно, за какие такие заслуги у такой молодой уже свой особнячок и дорогая машинка? — аккуратно, что бы не расслышал Аня, прошептал Павел Илье.

— Вот узнаем получше, кто она, может тогда и поймем, — тихо ответил Илья.

— Ну, что, гости дорогие? Проходите, размещайтесь. Ванная и туалет, там, — указала Аня на две крайние двери по правую сторону, — Алин, пойдем, поможешь мне накрыть на стол.

Пока девчонки отправились на кухню, парни решили по очереди принять душ, смыть с себя всю пыль подземелья. Отворив резную деревянную дверь с вставленной вертикально полоской затемненного стекла вверху, Паша замер, не успев переступить порог. Шикарная угловая гидромассажная ванная цвета голубой бирюзы, душевая кабина, широкое в человеческий рост зеркало, стены и пол были отделаны плиткой с волнистым от белого до темно-голубого оттенков узором, аккуратные, изящные полочки в виде ступенек…

— Ни че себе! Живут же люди! — искренне удивился Паша.

А Илья, стоявший сзади просто промолчал. Его двухкомнатная квартира на фоне этой ванной выглядела как комната в бараке, в которых люди жили в тридцатых годах прошлого века.

— Нуу, — протянул Илья, — я в соседнюю комнату… — и ушел, дожидаясь своей очереди.

Помывшись и переодевшись в чистый комплект белья (откуда только оно взялось у Ани!?) Илья с Пашей отправились на кухню.

И это было просто волшебство какое-то! За какие-то полчаса на столе образовалось большое количество разнообразной еды. Мясной суп на первое, котлеты с картофельным пюре или макаронами (на любой вкус) на второе, свежевыжатый яблочный сок с мякотью, чай, кофе, а еще бисквитные с персиковым вкусом пироженные, разнообразные фрукты. Ммм!.. А после долгого голодания от такого ассортимента еды могла и голова закружиться.

— Ты случаем, не ведьма? — прищурив глаза, озорно посмотрел Павел на Аню.

— А ты не мартовский кот? — передразнив, в его манере ответила Аня.

Алина с Ильей переглянулись, широко улыбаясь и еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

За столом все сидели молча. Все проголодались, а тем более Паша с Ильей, которые уже почти трое суток ничего не ели.

Вскоре дело дошло до десерта.

— Какие вкусные!.. — протянула Алина, откусив от пироженного.

— Сама делала, — немного похвасталась Аня, но сказано это было совершенно не навязчиво.

Илья тоже протянул руку и взял одну штучку попробовать, Паша пил пустой несладкий кофе.

— Ты чего не ешь? — не выдержала и спросила его Алина из-за нахлынувшего на нее любопытства.

— Он пироженное и торты не есть, не любит, — ответил за него Илья.

— А пусть попробует. Может он до этого ел неправильные торты.

Ане тоже спокойно не сиделось. Ей захотелось к кому-нибудь попристовать, и на эту роль как нельзя лучше подходил Павел.

— Ну, хорошо, — принял вызов Паша и, не моргнув, засунул целиком пироженное в рот. Все с интересом смотрели на него и ждали, что будет дальше. Одна только Аня не показывала на лице истинные чувства и сидела самодовольно улыбаясь.

— Нет! Ну, ты точно!.. — проглотив, воскликнул Паша, а потом взяв себя в руки, — вполне себе ничего. Съедобно.

Все дружно засмеялись и продолжили допивать чай. Наверное, Паша просто выставлялся, что не любит сладкое. Хотя, какой в этом был смысл?..

После еды состоялся серьезный и долгий разговор. Аня расспрашивала Илью и вслушивалась в каждое его слово, в каждое, казалось бы, не имеющие значимой информации, сказанное предложение. А после все сидела с задумчивыми лицами до тех пор, пока Павел не озадачил Аню вопросом.

— А ты нам ничего не хочешь рассказать? — вытянувшись в кресле, и даже как-то нагловато по отношению к хозяйке дома заговорил он.

— Не пойму, ты сам по себе такой любопытный или вправду хочешь другу помочь? — разворачивая разговор в другую сторону и отводя от себя вопросы, ответила Аня.

— Хм, — ухмыльнулся Паша, — выбираю второй вариант, — напряженно проговорил он.

— Ань, правда, если ты что-то знаешь, — начала Алина, тем самым, поддерживая в разговоре Павла, — расскажи нам, пожалуйста. Мы же уже и так многое видели, объясни, что все это значит.

И все выжидающе уставились на Аню. Уже не понятно было кто из троих, Паша, Алина или Илья больше всего хотел услышать объяснения. Илья, понятное дело искал свою мать. Павел помогал ему и теперь из-за принципа и сложившихся обстоятельств никак не мог отступать. Ну, а Алине, с самого начало непонятно зачем все это нужно было. Но, тем не менее, она села поудобнее, чтобы не упустить не единого Аниного слова.

Аня, которая от природы была разумным и рассудительным человеком, прекрасно осознавала тот факт, что, то тайное общество, пусть оно будет так называться, к которому она имеет прямое отношение, уже близко к своему концу и хранить его тайны уже не имеет никакого смысла.

— Знаешь, Илья, — обратилась она к нему, — могу сказать только одно. Если твоя мама действительно с Лавром, то, скорее всего, она вне опасности.

Илья с облегчением выдохнул.

— А вот теперь слушайте, — сконцентрировав внимание и без того ловивших каждое ее слово гостей, продолжила Аня, — все, что вы видели под землей, это лаборатории. Аркадий или как все его называют доктор, создал их в девяностые годы. Тогда никого не интересовало, что происходит в полузаброшенном селе. Цель этих лабораторий очень простая. Они служили для воплощения в жизнь экспериментом по крионированию. Аркадий всю свою жизнь мечтал перейти на людей, ему ужасно надоели все эти крысы, мыши, собаки… А тут настало самое что ни наесть подходящее время. Вы спросите, откуда он взял средства? Как сейчас модно говорит, у него были свои инвесторы. Люди же ведь готовы поверить во все что угодно, в любой бред про лучшее завтра. А Аркадий этим просто воспользовался. Он находил богатых клиентов и выкачивал из них деньги. Некоторые составляли с ним договора. Это как раз те, которых вы видели в глыбах льда. Кого-то из них убили, кто-то умер сам, а по документам все нажитое ими имущество и все денежные активы переходили к Аркадию.

— Подожди, — спохватилась Алина, — какие еще глыбы льда?

— Я тебе потом расскажу, — уверовал ее Илья и вновь внимательно посмотрел на Аню.

И она продолжила рассказывать дальше, как-будто ее и не перебивали.

— Но если честно дело даже не в этом. Эти люди сами за себя все решили. Проблема в том, что Аркадий не знает предела, он фанатик. Гениальный фанатик. Многие его изобретения и вакцины по-настоящему смогли бы перевернуть этот мир и помощь миллионам людей. Но его безумные планы набирали скорость вместе со временем. Как говориться, чем дальше, тем больше. В его планах никогда не было помогать людям.

— А где он сейчас? — спросил Паша под мрачным впечатлением от услышанного.

— Я не знаю, — раздраженно ответила Аня, — у него множество мест по всему миру, где он может спрятаться.

— А это, раз он такой шустрый, его подарки, — обводя взглядом все вокруг, быстренько сообразил Павел.

— Нет, — сердито ответила Аня, — это заработанная трудом моя доля.

— Интересно каким? — оживился Паша.

— Да заткнись ты уже! — вспылил Илья, отшвырнув Павла обратно в кресло.

— Хорошо слушай, — собралась с мыслями Аня, — я спасала сына, и если бы не вакцина Аркадия, то он бы… я не знаю чтобы я сама смогла сделать! Он спас моего сына! Да, конечно, я дорогую цену за это заплатила. Я стала помогать Аркадию и с тех пор больше не видела свою семью. Мне пришлось просто исчезнуть из их жизни! Порой у меня вызывают отвращение и ненависть эти стены. Ты думаешь все так легко? Да?!

Резко наступила полнейшая тишина. Все сидели совсем неподвижно. Паша понял, что сказал лишнего и его впервые за последние несколько лет, посетило мучительное чувство совести. В последний раз ему было так же стыдно и так же противно от самого себя, когда он в шестнадцать лет со своими друзьями напился у себя дома, устроил настоящий разгром и под воздействием алкоголя и еще каких-то психотропных веществ, которые они курили, наорал на пришедшую домой мать, наговорил ей кучу всякой гадости, а потом днями и ночами мучался от угрызений совести. Конечно, ему тогда здорово влетело от отца, который лишил его на целых два месяца всех карманных денег и фактически посадил на домашний арест. И Паша, прекрасно осознавая, что натворил, без возмущений и недовольных вздохов, так сказать по-мужски, стерпел все временные лишения и неудобства. И вот теперь сново это неприятное, ноющее чувство. Будто кто-то медленно и с наслаждением царапает в кровь кожу на руках и ногах. Уф…

Илья сидел и злился на друга. Ну, нужно же было все испортить! Порою Пашка терял грань между дозволенными и находящимся под запретом действиями и поступками.

Алина пыталась подобрать нужные слова, чтобы как-то исправить положение, но ничего толкового ей не приходило в голову.

— Извини, — как снег на голову, совершенно для всех неожиданно прозвучали слова Павла, — я не должен был так говорить. Я не прав. Прости… пожалуйста…

Аня закрыла глаза, глубоко вдохнула и продолжила дальше, как ни в чем не бывало. Естественно, ей было неприятно слышать в свой адрес столь унизительные слова. Кажется, она ошиблась в Павле, не таким он уж и был хорошим, как показался на первый взгляд. Или, все-таки, его замечание вполне справедливо? Она уже начинала путаться, где хорошо, а где плохо. Но одно Аня знала точно, ей просто необходимо помощь Илье и не только из-за благородных порывов души, а еще и потому, что она прекрасно видела, что Алина явно неравнодушна к нему.

— И так, — подводя утомительный разговор к концу, сказала Аня, — я точно не уверена, но… я знаю, где сейчас может быть Лавр и твоя мама.

— А как Лавр, связан с этим… как его Аркадием? — еле вспомнил Паша редкое и довольно-таки сложное имя.

— Они работают вместе. Очень давно. Я знаю только, что последнее время они сильно ругались. Лавр был против многих сумасшедших планов Аркадия. Но, чем закончилась их последняя ссора, я не знаю. Они оба исчезли. Молча. Без объяснений.

— Что-то меня в сон клонит, — вытаращивая глаза насколько это было возможно, вдруг сказала Алина.

— Спальня на втором этаже, — тут же ответила Аня, — а вы, уж сделайте милость, истопите баню.

— А ты? — спросила Алина, по интонации поняв, что Аня собирается обособиться от них.

— А у меня кое-какие дела образовались. Я отъеду ненадолго.

— Подожди, еще один вопрос, — вскочил с места Паша, — чем могли в нас стрелять? Там были какие-то странные железные ампулы.

— Ах, не парся, — с легкостью сказала она, — сначала вас усыпили, а потом были просто витаминки. Ну, что-то на подобии усиленной дозы глюкозы.

И моментально взлетев со своего места, Аня умчалась из комнаты, а следом и из дома. Визг шин дал понять, что она еж уехала. Что это было, никто не понял. Все сидели, переглядываясь между собой, и у всех в голове вертелись одни и те же вопросы: Куда и зачем уехала Аня? и, Что теперь делать им?

— Какая еще баня? — развел руками Паша, потом засунул их в карманы джинс и стал нарезать круги по гостиной, — Что здесь происходит? Илюх, давай лучше моего отца подключим.

— Не надо твоего отца, — твердо, голосом, не терпящим возражений, заявил Илья.

— Лучше дождемся Аню. Все равно только от нее можно узнать больше информации. А чем поможет твой отец? Только потратит еще кучу времени и сил. Ты думаешь, его юридическая контора всесильна? — почему-то Алина начинала заводиться, ей хотелось заступиться за Аню. Хотя какие для этого были основания?

Илья сидел и спокойно наблюдал за начинающимся конфликтом. Последнее время он предпочитал больше слушать и меньше говорить. Потому что, как выяснилось, его слова лишь только обостряли любую ситуацию и ни к чему хорошему не приводили. Взять бы хоть ссору с Алиной.

— Какая ты шустрая?! Все-то ты знаешь! А мы ведь, между прочим, не знаем, кто такая, твоя Аня? Может, она еще похлещи любого Алешеньки будет?

— Сколько можно возмущаться? Может, лучше расскажешь, что за глыбы с замороженными людьми вы видели? — язвительно спокойным тоном потребовала Алина.

Павла это раздражало и, чтобы не поругаться еще и с Ильей, он отправился на улицу и только у двери брякнул:

— Пусть он тебе рассказывает. А я пошел баню топить.

Алина захотела немного изругаться, но, встретившись взглядом с Ильей, тут же передумала и лишь с поскуливанием и шумом выдохнула.

— Тебе, правда, это интересно? — спросил ее Илья, увидев ее выжидающие, серьезные, прям-таки до смешного, голубые глаза.

— Ну… слушай, — с неохотой начал он.

И как бы того не хотелось Алине, сон медленно, но верно сморил ее. Она сопротивлялась изо всех сил, но расслабившийся организм, как будто издевался над ней, не дав дослушать Илью до конца. А Илья нарочно перешел на тихий монотонный голос, убаюкивая Алину. А когда она уснула, стащил с кресла плед и укрыл ее. А сам пошел на улицу, искать Павла и баню. Ох, что он там мог натопить?! Горе городское!

Алина проснулась. И, как ей показалось, проспала часа три, не меньше. Встав и завернувшись в плед, она отправилась на кухню, очень хотелось пить. Увидев свою сумку, так и оставшуюся висеть на спинке стула, она взяла ее и полезла за телефоном, но постепенно до нее с сожалением дошло, что телефон она где-то потеряла или, его скорее всего, украла, та сумасшедшая. Хотя нет, кто кто, а та украсть его никак не могла. Ну, в общем, концов не сыщешь, с этим телефоном. Закрыв сумку, Алина бросила ее на сиденье, а стала наливать воды, как вдруг в голову к ней закрались смутные подозрении. Что-то с ее сумкой было не так. И убрав стакан в сторону, она взяла небольшую сумочку, почти что кладчь, и покрутила ее в руках. И только когда опять ее открыла, то обнаружила, что ее паспорт исчез. Исчез самым непонятным образом. Ведь она точно помнит, что как только забрала сумку из Пашиной машину всю ее просмотрела. И документы тогда были на месте. Но кому они понадобились сейчас? Что за дурацкие шутки!?

Алина выскочила на улицу и с крыльца разглядела прямой столб дыма где-то за деревьями. И не секунды не раздумывая зашагала в ту сторону, где должна быть, по всей вероятности, баня. Из-за пропажи она совсем позабыла про то, что несколько минут назад ее мучила жажда.

— Ты чего проснулась уже… — увидев подбегающую к ним Алину, попытался спросить ее Илья.

— Это ваши шутки? — совершенно не слушая его, начала она выдвигать претензии, — это кто-то из вас сделал? Да?

— Чего еще? — абсолютно спокойно с легкой иронией в голосе выдохнул Паша.

— Алин? — пытался Илья добиться чего-нибудь вразумительного и поэтому повысил на несвойственную ему ноту голос.

Данная манипуляция подействовала, но опять почему-то как-то не так. Почему на Алину все вечно действовало не так, как на других девушек? У нее что, особая программа в голове была заложена? Илью это забавляло и раздражало одновременно.

— Зачем тебе понадобился мой паспорт? А?

Ну, ничего себе! Полная ерунда какая-то.

— Я не брал его! Успокойся же ты, наконец, — подходя ближе к Алине, пытался Илья утихомирить ее.

Но тут в разговор вступил Паша. Его заинтересовала странная пропажа.

— А где он у тебя был? — серьезно спросил он.

— В сумке. Он все время там был. Я проверяла, — растерянно произнесла Алина.

Похоже, парни здесь были не причем. Да и смысла красть им ее документы никакого не было. Если только шутки ради? Но после ужасов дикого подземелья шутить явно никому не хотелось.

Илья, пока Алина замешкалась и прокручивала в голове логические цепочки, которые рвались и не клеились, обнял ее за плечи и усадил на скамейку, присев рядом с ней. По ее открытым по локоть рукам бегали мурашки, и Илья взбадривающе потер ее плечи. Шерстяной плед потерся о кожу и начал разогревать замерзшее после сна тело.

— Лучше? — спросил Илья.

— Да, — коротко ответила Алина, — если вы не брали паспорт, значит. Да, нет! Ей-то он зачем?

— Мы ее не знаем, — рассуждал Паша, но почему-то не хотел думать, что к краже причастна именно Аня, — а ты точно уверена, что не потеряла его?

— Да. Я оставила его в сумке. Сумка все время была у тебя в машине. А когда я ее забрала, то проверила. Все было на месте.

— Пойдемте, посмотрим, что ли… — предложил Илья и вопросительно посмотрел на Алину, ища в ее глазах одобрения.

Поиски не дали никаких результатов. Прошерстив кухню, прихожую и гостиную, осмотрев дорожку, которая вела от забора до крыльца все трое пришли в полное недоумение. Из создавшейся ситуации выходило, что Алинин паспорт был все время у нее в сумке, а Паша с Ильей его не брали. И тогда что получается? Аня? Но зачем?

— Я щас приду, — задумчиво объявил Паша, холодными нотами в голосе дав понять обоим, чтобы не вздумали тащиться следом за ним.

— Ты куда? — все же спросил Илья, так из-за приличия что ли.

— Баню проверить, — выходя, пояснил Павел.

Павел вышел на крыльцо, неожиданный порыв прохладного ветра приятно пробежался по телу и надул расстегнутую рубашку, словно парашют. Участок, на котором располагался особняк, был словно вылизан от мусора, лишней растительности и выглядел просто идеальным. Странно было видеть такую чистоту и ухоженность, не наблюдая здесь ни одного работника, ни одного человека, кто бы присматривал за хозяйством. А участок площадью тридцать соток, уж точно не меньше, не в силах облагородить одна женщина, тем более, что ее, как понял Паша, периодически не бывает дома. Значит, есть еще некто, кто следит за коттеджем и прилегающей к нему территорий.

Ну, да ладно. Не об этом сейчас надо думать. Лучше оставить эту тему на попозже. Павел же вышел из дома совсем по-другому делу. Он все-таки хотел позвонить своему отцу и попросить его, чтобы он узнал по своим рабоче-дружеским каналам, кто такая Аня, кто такой Лавр и, по возможности, кто еще запутан в этом разношерстном клубке странных дел. Как ни удивительно, но телефон у Павла остался цел и невредим, его никто не забрал и он его нигде не потерялся. Просто разрядился и Паша поставил его на зарядку в бане. У них украли опять же неизвестно кто и пистолет с карабином, и рюкзак, в котором находились к нему патроны и еще кое-какие вещи и даже фонарик! У них сперли фонарик! А телефон вот уцелел! Бывает же.

Не дойдя до бани метров десять, Павел услышал, как совсем неподалеку зашуршали шины и тут же все стихло, машина остановилась. Дверка захлопнулась и послышался характерный звук, оповещающий, что машина поставлена на сигнализацию. Звук исходил не от центрального входа, а откуда-то из-за пышных кустов красных роз, что росли за баней и еще какой-то постройкой похожей на сарай предназначенной для садово-огородного инвентаря. До Павла донесся скрип не смазанной калитки, и он поспешил на встречу, идущему человеку.

Чуть не сбив Аню с ног, он преградил ей дорогу, и она остановилась в недоумении. В руках у нее была папка с бумагами, которую она несла, прижав к груди, как-будто там было что-то ценное. Волосы у нее были распущены, на лице — яркий макияж, длинный черные ресницы, алая помада на губах, одета она была в свободную, но с расстегнутыми вверху до неприличия пуговицами, свело-голубую блузку, так что ее грудь могла загорать на жарком летнем солнышке, черную мини-юбку и туфли на высоком каблуке, которые мягко ступали по узкой тропинке, не создания характерного цоканья. Паша стоял молча и, решительно, словно китайская стена, не собирался пропускать Аню.

— Уйди с дороги! — немного нервно приказала она.

Это был ее дом, и она думала, что все здесь ее слушаются беспрекословно. Но, Паша, даже не пошевелился. Немного приподняв глаза, так как даже на каблуках она была на несколько сантиметров ниже Павла, Аня прожгла его злым холодным взглядом. Но, похоже, это ни капельки на него не подействовало. Ей показалось, что Паша решил поиздеваться над ней. Как не вовремя он здесь появился. Не хватало ей еще, чтобы он раньше времени раскрыл ее тайны.

— Паш, уйди! — еще более жестче проговорила она.

Но на Пашу трудно было подействовать суровым взглядом и приказным голосом. Он за свои почти двадцать пять лет жизни повидал много женских хитростей и в данный момент был готов ко всему. Но, тем не менее, что-то зацепило его и он, кашлянув, перестал играть в молчанку и заговорил.

— Кто ты? — потребовал он ответа.

Аня, опустив голову, попробовала прошмыгнуть мимо Павла, но это была детская глупая попытка. Паша аккуратно перехватил ее, и крепко сжав ей руку, тихонечко повторил вопрос на ухо.

— Откуда же ты взялся на мою голову? — горестно скривив лицо, вслух у себя спросила она.

— Я жду, — напомнил Паша о себе.

— Хорошо. Только отпусти руку, — совсем по-девчачьи, обиженно пролепетала она.

Павел оттолкнул ее на тропинку, преградив выход к дому, и встал, выжидающе смотря на нее. Аня быстрым движением подскочила к нему и буквально впилась в его губы. Нет! Все-таки Павел был еще слишком молод и много не знал, ни о женщинах, ни о жизни вообще. И только искреннее желание помочь другу подсказало ему, как лучше поступить.

— Что ты делаешь?! — закричала на него Аня, вытаращив глаза, насколько это можно было.

Какие все-таки у нее были выразительные глаза!

На траве под ногами валялись Анины документы. Она тут же кинулась их собирать. Павел не теряя не секунды драгоценного времени, наклонился и быстрым движением сгреб в охапку кипку бумаг. Среди них оказался паспорт, который второй раз упал на землю, выскользнул из-под документов, и был схвачен практически на лету Аней и через секунду конфискован Павлом. Так же среди всех бумажек, до того как Аня успела вырвать их у него из рук, Паше на глаза попалась весьма интересная, но в то же время непонятная документация. Предстояло еще сложить все факты вместе. Может тогда что-нибудь и проясниться?

— Алинин. Так я и думал. Зачем он тебе? — запихав паспорт в карман джинс, спросил Павел, при этом усердно вытирая рукой помаду со щек и губ, — не ответишь мне, я позову сюда Илью и Алину. Я думаю, Алине будет интересно узнать, зачем ты украла ее паспорт.

— Пойдем, присядем вот туда. Я не хочу разговаривать на дороге.

Разговор получился быстрым. Аня, словно заученный на зубок текст для детского утренника в начальной школе выпалила Павлу, все, что он требовал. Паше такой расклад не понравился. Было ясно как белый день, что самое главное она скрывает. Но вот в чем проблема. Что должен спросить Паша, чтобы выйти на след этого главного и хорошо скрываемого? Что она утаивает? С чем, а может с кем это связано? И уж вообще не понятно при чем здесь Алина?!

— Паш, помоги мне незаметно пройти в дом. Я же тебе все рассказала, — а еще этот наивный детский голосок и большие умоляющее о помощи глаза!

— Ладно. Я отвлеку их, — нехотя согласился Павел, пока что, не видя другого выхода.

Ну, не угрожать же ей в самом деле! Да и, встав с места и посмотрев на Аню сверху вниз, он понял, что не под какими пытками она не выдаст свою тайну. Просто тупичек какой-то!

Зайдя в дом, Паша услышал вполне веселый и бодрый разговор. Кажется, речь шла о сравнении горнолыжного курорта с отдыхом на теплом южном море. Что за ерунда? У Алины же потерялся паспорт, вернее его украли, да и Илье было, по сути, не до развлечений. Тогда о чем они говорят? Или оба спятили?

У Паши же из головы напрочь вылетела вся романтика и прочая несусветная глупость. И он мысленно отругал Илью, за столь халатное отношение к делам текущим. Настоящего мужчину, как он искренне думал, от настоящих дел ничто и никто не может отвлечь. Даже Алина, нет, даже несколько Алин! И тем более, Алина Павлу казалась самой обычной девушкой, ну, конечно же, она была хороша собой, но не до такой степени, чтобы рядом с ней можно было забыть обо всем окружающем мире.

Тут у Паши зазвонил телефон, вырвав его из потока пламенных мыслей. Паша мысленно изругался.

Совершенно неожиданно с ним захотела поговорить Ириша. А кто такая была это Ирина? И почему ее номер записан у Паши в телефоне? Паша напрягся, вспоминая всех знакомых ему Ирин. И так до конца и не вспомнив, вбежал в прихожую, всучил телефон Илье и с просящим видом, убивая двух зайцев сразу, попросил ответить на звонок. А сам хотел в это время отвлечь Алину, чтобы самому незаметно подложить паспорт обратно ей в сумочку.

— Я не… — брыкался Илья.

— Ответь! Она покоя мне не дает. Я же тебя выручал! — доводил Паша друга до готовности.

— Алло, — спокойно принял тот вызов, а до Павла только сейчас дошло, какая Ириша ему звонила.

— Илюшенька! — сахарный, приторный голосок взлетел вверх, — как я рада тебя слышать!

— Ириночка, это ты? — с неожиданно нахлынувшими воспоминаниями узнал он знакомый, но давно забытый голос.

— Как я рада тебя слышать! Куда ты пропадал? Я давно ничего о тебе не слышала? Где ты сейчас? — миллион вопросов обрушился на голову Ильи, словно непрогнозируемое цунами.

За что ему такое наказание? За что? Паша, что не мог просто не брать трубку? Да и сам дурак, мог бы хотя бы прочитать на экране, кто звонит.

— Ириночка! Солнышко! Мне сейчас крайне неудобно разговаривать! И вообще, зачем ты звонишь? Мы же уже давно все решили! — да как у нее мог оказаться номер Павла? Илья оторвал телефон от уха и нажал на экран. Да он у него еще и записан! Нет, Паша его не перестает поражать. Зачем же надо было менять сим-карту? Для отмазки что ли?

— Ну, вот, опять!.. — рассерженным, обиженным голоском запела Ириша из микрофона смартфона. Голос у нее был пересладким до такой степени, что Илью замутило, как-будто он взял и съел разом чашку меда, чашку варенья и запил все это густым сахарным сиропом. Он точно убьет Павла! Вот только выключит телефон и сразу же убьет!

— Я думала…

— Не надо ничего думать! — разозлился Илья и, отключившись, заглушил телефон и кинул его на кожаный и уютный диван.

Алина стояла с потерянным выражением лица. Ее привела в замешательство, в полное оцепенение, новость о существовании какой-то там Ирочки! Алина так и застыла, спустив одну ногу на пол, а на другой оставаясь сидеть на кресле.

Зато Паша без особого руда убрал паспорт на место, но явно понимал, что давать Илье в руки телефон явно не следовало. Но было уже поздно. А он, Паша, все же дурак! Надо помнить некоторых людей хотя бы для того, чтобы при малейшей возможности избегать с ними любых контактов.

Но развернуться разбирательствам не давала влетевшая в гостиную Аня. Вся раскрасневшаяся она мельком глянула на Алину и в одно мгновение подлетела к Илье. Ей было совершенно некогда выяснять, что здесь случилось. У нее в почти буквальном смысле это слова, горели дела. Медлить было нельзя! Еще немного, еще чуть-чуть и все… А совсем плохого конца необходимо было избежать.

— Илья, поехали со мной! Быстрее! — упрямо и властно приказала она, — ну, же! Чего ты стоишь? Ты думаешь спасать свою мать или нет?

— Аня, что происходит? — запаниковал Илья, которого Аня практически вытолкнула из дома.

— Куда вы? Что происходит? — в один голос закричали переполошенные Алина и Павел.

Но входная тяжелая дверь захлопнулась прямо перед их носом, и в замке быстро провернулся ключ.

Покричав и постучав в дверь, Паша с Алиной остановились и в недоумении уставились друг на друга.

— Полезли в окно! — пришла простая, но в то же время гениальная мысль в голову к Алине. И они, чуть ли не спотыкаясь, побежали на кухню. Почему на кухню? Да, наверное, потому что ноги сами понесли туда, а еще там окна были большие и выходили на летнюю террасу.

— Ну, давай! — пытаясь придержать и помочь Алине выбраться, потянулся к ней Паша.

— Я сама, — словно маленький капризный ребенок запротестовала Алина.

И возможно вся их беготня показалось бы им смешной, если бы не вполне серьезные, а главное понять, как бы их вообще разрешить, проблемы. Придерживаясь одной рукой за оконную раму, а другой опираясь о подоконник, Алина ловко, как-будто делала это уже не в первый раз, спрыгнула с окна. Паша одобрительно кивнул ей, что означало «а ты не чего так, молодец!» и, спрыгнув сам, не мешкаясь ни секунды, они оба полетели по ступенькам с террасы прямиком к Пашкиному Пежо. Запустив на ходу руку в карман, Паша немедленно остановился, тут же проверил другой карман, зачем-то осмотрелся вокруг своих ног и, ругаясь всеми нехорошими словами какие шли ему на язык, под конец эмоционального монолога крайне недовольно и зло выдал:

— Ключи сперли!

— Кто? — все меньше соображая, что вокруг происходит, выпалила Алина. И машинально, словно старушки на лавочках, увлеченно взахлеб обсуждающие чью-то, по их мнению, неправильную жизнь, приложила ладонь к щеке и даже слегка покачала головой.

— Аня!.. Кто ж еще?! Да, чтоб…

Алине до ужаса надоело выслушивать все эти страшные проклятья. И она решила, что пора бы уже взять управление ситуацией в свои руки, в противном же случае она просто сойдет с ума.

— Брось! Прекрати! — что было сил, заорала она на Павла, — как она могла у тебя их украсть? Что случилось такого, чего я не знаю? Ну же говори!

Но у Павла вдруг куда-то пропал дар речи. Что себе позволяет эта маленькая глупенькая девчонка? Почему она кричит на него и приказывает, что и как ему делать? Ему Павлу?! У него что, по ее мнению совсем отсутствует разум? Надо заканчивать это безобразие!

Ну, уж нет, подумала Алина. Надо, как папа говорит, доводить дела до конца, то есть в данном случае необходимо довести собеседника до нужной кондиции и брать информацию, ну, или что нужно, в горячем виде со всеми подробностями. Хотя почти всю часть своей уже прожитой жизни Алина была преимущественно схожа характером с матерью, но последнее время в ней что-то все больше стал просыпаться отцовский боевой, властный, порой бесстрашный, аж самой от этого бесстрашия становилось не по себе, нрав. И, исходя из своих генетических данных, которые почти двадцать лет дремали, а сейчас решили показаться и продемонстрировать себя, Алина продолжила атаковать Павла. А, нет, один раз этот самый нрав уже просыпался, правда, очень давно, в начальной школе, тогда Алине пришлось постоять за себя перед собравшейся кучкой невоспитанных, глупых одноклассников. Но Алина об этой истории, уже сто раз успела позабыть.

— Ты мне сейчас все рассказываешь, и мы дальше вместе будем решать, что нам делать. Хорошо?

Паша наконец-то пришел в себя. Как же так можно, то она прикидывается беззащитной девочкой, то стреляет по бандитам из пистолета и, кстати, хорошо стреляет, а вот теперь стоит тут перед ним и командует. Как понять этот народ, который называется женщины?

— Это ты мне объясни, почему Аня, — он скрепя сердце, с трудом выговорил ее имя, — составила на тебя дарственную?

— Чего? — Алине показалось, что она смотрит какой-то дешевенький сериал по телевизору, в котором главная героиня внезапно узнает, что где-то за границей у нее есть сестра-близнец, которую удочерили еще в младенчестве и начинает охать, ахать и кричать. Вот такое, по истине, дурацкое чувство отгораживало Алину от восприятия нереальной реальности.

— Я так и думал. Никто ничего не знает. Пойдем искать машину, нам срочно нужно их догнать.

Алина побежала следом за Павлом. Какая еще дарственная на ее имя? Так выходит, что это Аня взяла ее паспорт? Да что все значит то? С какой радости Аня ей что-то дарит? А?

Паша вылетел на дорогу и отчаянно бросился под колеса приезжающей мимо машины. Ему повезло, что Нива только что выехала из гаража и только начинала набирать скорость. Водитель, сорока пятилетний мужчина, по виду жутко уставший и недовольный всем миром, резко затормозил и, бубня что-то себе под нос, тяжело вывалился из машины.

— Ну, че ты творишь то? А? совсем что ли все с ума посходили? Мало мне своих проблем? — возмущаясь и раздражаясь с явной на то ленью, промычал водитель вишневой Нивы.

— Подвези, срочно нужно! Я заплачу, сколько скажешь, — врал Паша, у него ведь из кармана даже ключи от собственной машины украли, а что уж говорить о деньгах. Нет, их, конечно, никто не крал, просто денег у него совсемне осталось, ни рубля, ни копеечки. Последнюю наличку он потратил уже и не помнит когда сам. Но это сейчас не имело никакого значения, главное было уломать как можно быстрее усталого мужика и ехать, ехать уже.

Мужик, задумчиво поднял глаза к небу, тяжко вздохнул и, заваливаясь обратно за руль своей вишневой Нивы, нехотя сообщил:

— Садитесь! Подброшу. Куда вам надо? — в его голосе напрочь отсутствовало всякое любопытство.

Кто же его так замучил бедного, что ему все равно было куда ехать, с кем ехать и что делать вообще.

— А за поселком есть дорога? — спросил Паша.

— Да, полевка. Она выходить на центральную. Там ближе, — с ужасной неохотой на лице сообщил водитель.

— Езжай туда! — распорядился Паша.

Каменное, замученное лицо никак не отреагировало на Пашины слова. А сухие и загорелые руки, привыкшие к старому местами размахрившемуся кожаному рулю, лихо развернули машину и поехали в заданном направлении.

— Почему мы едем туда? То есть куда мы едем? — спросила Алина со слабой надеждой в чем-нибудь разобраться.

— Ты, значит, правда ничего не знаешь.

— Ты еще сомневаешься? Я первый раз слышу про какую-то там дарственную.

И вспомнив последние минуты пребывания в Анином особняке, Алина сердито поджала губы и ударила кулаком себя по ноге. Ириночка, кто она такая? Да как там он ее назвал, цветочек? Нет, нет, солнышко! Точно, точно, солнышко. Ну, ничего, вот они с Пашей догонял несчастных беглецов и все узнают. И про солнышко узнают, и про дарственную, (ох, какой же бред!) и про все, про все.

Алине вдруг стало так грустно и одиноко, что она неожиданно для себя вцепилась в спинку переднего сидения, уткнулась в нее лицом, вся съежилась. И опять ее поселили уже успевшие стать старыми мысли, что она здесь делает и зачем это все ей надо? Сидела бы дома или, нет, уже, наверное, на работе и все было бы тихо спокойно и хорошо!.. Она не хотела разбираться в себе и гадать, откуда на нее навалилась тоска, она просто хотела к маме и папе и все, а всех лучше было бы заснуть и проснуться освобожденной от этой неправильной искаженной реальности!

— Эй! Эй! — окрикивал ее Паша, — все в порядке?

Только не хватало сейчас истерики. Хотя, Алина, не так проста как кажется, может все и обойдется, лениво рассуждал Паша. Похоже, своим тянучим негативом его заразил водитель Нивы. А ведь у него же должно быть имя?

— Я Павел, а там — Алина, — заговорил Паша, с мужчиной, решив Алину оставить в покое.

— Александр. Можно просто Саша, — все так же без эмоций с бесчувственным лицом и пустым взглядом ответил просто Саша.

Алина потерла лицо влажными ладонями и откинулась на спинку. В салоне было душно и пыльно, но это ее никак не задевало. Кажется, она даже не замечала мелкие частички пыли, что витали в воздухе.

— Паш, а откуда ты узнал про дарственную? — в коем веке она спросила спокойно и по существу.

— Что, тоже проблемы? — не дав Паше и рта открыть, разговорился на первый взгляд молчаливый Саша, — а я вот, наверное, скоро бомжевать пойду…

Алина оживилась, отвлеклась от своих проблем и вопросительно посмотрела Саше в затылок, который был закрыт козырьком перевернутой назад кепки. Паша молча покосился на него, ожидая продолжения. Но Саша, похоже, опять ушел в себя и молча, стеклянным взглядом, смотрел на дорогу.

— Саша, и что же у вас случилось? — осторожно спросила Алина.

— Все самое худшее. Я то дурак, думал такое только в кино бывает! Ага, сейчас! Все забрали, а главное всю душу вымотали! Не могу больше. Пусть все забирают и катятся куда подальше. Глаза б мои их не видели!

— Саня, а кто они то? — все больше заинтересовывался Паша. Хотя его сроду не интересовали чужие проблемы. Странно, что это с ним случилось?

— Да жена с тещей! Одна собака бешеней другой! Денег им мало, всего им мало! Что за люди? — ругался Саша и ему было, пожалуй, все равно слушает его кто или нет. У него уже накипело до такой степени, хоть с моста прыгай. И, вообще, он собирался ехать в гараж к своим ребятам напиться, как следует, а тут эти чудики нарисовались.

— А че они у тебя забрали? — допытывался Паша.

— Все. Дом, ну, из которого я выехал, отсудили! Автомастерские в городе тоже почти! А главное, я не знаю, что делать? Как все вернуть себе! Они по бумажкам выходят со всех сторон правыми. Никак не подкопаешься. А это все мое, все кровно заработанное! Маринка палец о палец не ударила, чтобы хоть что-нибудь самой сделать…

— Подожди, — перебил его страдальческие причитания Павел, Алина тем временем, придвинулась поближе, хотя Саша и так орал на всю машину, — я не пойму, как так ни к чему не подкопаешься? Тебе, что твой адвокат ничем не помогает?

— Да, какое там, эти с… собаки подкупили его. Когда я открывал сервис, зачем-то разделил бизнес на двоих. А теперь она загребла все конторские дела под себя. А нанять другого адвоката, у меня просто нет денег.

— Ну, если все это время бизнесом руководил ты, а Мариночка даже не подходила близко к бумагам, то получается она не должна быть в курсе дел. И это все сказки, если человек сидит дома, а потом вдруг начинает распоряжаться делами. Да, чтобы вникнуть в процесс, нужно время. А ты говоришь, что она все время сидела дома.

— В курсе дел ее держала моя секретарша. Они с ней, оказывается, давние подруги. А мой зам, когда начал вся это хрень, свалил куда-то на курорт. Ждет сволочь, когда Маринка бизнес будет продавать. А пока свалил, чтобы не маячить лишний раз.

— Ну, дела!.. — протянул Паша, дорисовывая в голове картинку, — а как она дом у тебя забрала? Он тоже на ней был?

— Дом на мне. А еще квартира в городе. Мы ее продали, она пела, что ее мамочке нужна какая-то операция, что нужно много денег. Ничего святого! Собаки, сволочи! — Саша нервно посмотрел в боковое стекло, Рено, ехавшее за ними, свернуло направо к реке, а потом продолжил, — она мне изменяла. С каким-то там из суда. Вот он то ей и подсуетился с документами. Идиот! Он, что не понимает, что он следующий! Это же просто адская машина!

— Успокойся, — заверил его Паша, и веры в его голосе было на семерых, если не на десятерых.

Саша недоверчиво покосился на него. Какие странные вещи он говорит? Как можно быть спокойным? А Паша, как ни в чем не бывало, продолжил:

— Я сам юрист. И у моего отца своя контора. Очень кстати хорошая. Так что давай так, ты сейчас везешь нас, куда мы скажем, а потом я обещаю, мы отобьем назад и твою мастерскую, и твой дом.

Саша смотрел на него и не понимал, на самом ли деле все это с ним происходит? Неужели найдутся люди, которые смогут помочь ему? Неужели, этот парень говорит правду?

— Саша, вы не сомневайтесь, у его отца и правда контора, — вмешалась Алина, которой тоже захотелось ему помочь, — кажется «ЮрПром» называется?

А теперь Паша, сидел и пытался не подавать виду, что удивлен. Откуда Алине все известно. Маленькая шпионка!

Вдалеке замаячил мост. На нем и около него было какое-то скопление машин. А по движению на дороге не скажешь, что должны быть пробки. Да их здесь никогда и не было. А сейчас по полевке все-то и ехали Сашина вишневая Нива и синее Рено, которое куда-то исчезло по пути.

— Там, что, авария, что ли какая? — спросил Саша, подъезжая все ближе.

А Алина с Пашей, почти одновременно разглядели среди толпившихся машин, ярко-красную Фиату. Она стояла предпоследней в образовавшейся пробке. Ну, просто замечательно, так Паша и думал. Что, не получилось на этот раз оказаться самой умной? Подумал Паша про Аню, и тут же отругал себя за то, что ведет себя прямо как мальчишка, который поспорил с другом, на то, кто выиграет сегодня в хоккей, и оказался прав.

— Притормози, — велел он Саше. И сам, выйдя из машины, быстро отогнул спинку пассажирского сидения вперед и прошмыгнул к Алине назад.

— Чтобы не спалиться, — пояснил он немой вопрос, — Саш, вот там предпоследняя красная машина, не помню мраку…

— Фиата, кажется, — подсказала Алина.

— Короче, нам надо за ней ехать и желательно так, чтобы не вызвать никаких подозрений.

— Хорошо, — ответил просто Саша.

И как-то изменился в лице. Наверное, ему легче стало, когда он выговорился им, или может от того, что Паша пообещал ему помочь. Но плохое его настроение подвинулось. Он распрямил лоб, перестал так сильно морщиться и, присмотревшись к нему, Алина поняла, что ему не так уж и много лет. Лет тридцать может быть, ну, край тридцать четыре года, но не больше. Загорелая кожа, светлые глаза, темно-русые прямы волосы торчали из-под кепки, в общем, он оказался вполне симпатичным обычным человеком.

— А у вас дети есть? — от неожиданно вопроса Саша резко повернулся назад.

— Нет. А что?

— Да так. Просто спросила.

Ох уж эта Алина! Про себя вздохнул Паша. Как только Илюха умудрился ее подцепить?

Минут через десять пробка на мосту разъехалась. Причина, создавшая ее, была небольшая авария. Никто не пострадал, так, слегка машины поцарапали. Но зато шуму подняли столько, что у фиксировавшего ДТП сотрудника, вспотел лоб, и начинала голова идти кругом. Ну, впрочем, это имеет отношения к Илье, Ане, Алине, Паше и Саше ровно как жизненное обстоятельно, которое помешало Ане с Ильей незаметно и быстро уехать, а Паше с Алиной, наоборот, помогло догнать беглецов. И все!

— А у вас чего? — преследуя Фиату, спросил Саша своих пассажиров.

— Да мы сами толком не поймем. Для это и преследуем их, — странно было говорить про старого доброго друга «их». Но если жизнь так повернулась. Нет слишком громко сказано, всего лишь непредвиденная ситуация, и не более того. И немного обрисовав Саше положение дел, которые упорно противоречили друг другу и не хотели складываться воедино, Паша крепко задумался.

А Алина металась между двух огней, ей хотелось разобраться с дарственной, но в то же время она не хотела видеть Илью. Или же нет, все же хотела. Что такого было в этом Илье особенного? Да, он был ей симпатичен, ей нравилось, когда на голове у него растрепаны и торчат в разные стороны волосы, как он озорно улыбается, когда смотрит на нее, как ловко и грациозно двигается, какие у него сильные, но в то же время нежные руки… А могут ли быть у парня нежные руки? Что за вздор! Нежные прикосновения его рук — вот как правильно будет! Все, хватит, оборвала Алина себя на столь романтично-красивых мыслях. Надо просто разобраться с дарственной и все. Потом вернуться в город, с большой надеждой на сохраненное рабочее место и жить дальше прежней жизнью. Да, точно! Именно так она и сделает!

Они ехали за красной Фиатой уже три часа. Просто удивительно, что Аня еще не остановилась. Ведь было ясно как белый день, что их преследуют, идут за ними по пятам.

На улице, ночь приступала к своим обязанностям. День закончился. Длинный суетливый день. Впрочем, как и все предыдущие дни. Мысль о том, что где-то кто-то живет тихо и спокойно, утром встает и идет на работу, а вечером, наоборот, с работы домой, казалась призрачной, как из другой забытой вселенной. Ночь, должно быть будет ясная, звездная. На небе ни одного облачка не оставил за собой день. Ну, а впрочем неважно какая погода. Они все равно поедут дальше, куда ехали. У них дела, горящие планы, опаздывать нельзя, никак нельзя… И что им ясная погода, что пойди в середине лета снег, пролейся сильный дождь с градом — все одно.

— Да точно она за нами едет, — не отрываясь от бокового зеркала, сказал Илья.

— И что? Ты думаешь остановиться и начать устраивать разборки сейчас самое оно? — который раз за дорогу сводила на нет все Илюшины предложения и советы Аня.

Не может быть, чтобы она была настолько уверена в себе, что бы никого и ничего не боялась.

— Все Ань, мне это ужасно надоело. Или ты мне все сейчас рассказываешь или я звоню Паше и говорю ему, где мы. Поверь, с его связями нас быстро остановят даже в этом безлюдном месте, — нарочно преувеличивал Илья возможности Павла, дабы хотел добиться более развернутого ответа на свои вопросы. И ему надоело слушать одно и тоже. Всю дорогу Аня твердила слова так, будто у нее, зажевало пленку или заело пластинку. И получалось каждый раз примерно так: я знаю, где твоя мать, я помогу тебе, секретные опыты, этот хороший, этот плохой и больше ничего я не знаю, ничегошеньки, ла-ла-ла!..

— Меня пугать бессмысленно. Мне уже все равно, — без эмоций, пытаясь грустно улыбнуться, проговорила Аня.

— Ладно. Тогда так. Почему ты мне помогаешь?

— Потому что, хотя бы чего-нибудь полезного и правильного я должна сделать в своей жизни. Как ты думаешь? — немного просветлела Аня.

— Хорошо. Я почти два часа ломаю себе голову, как с тобой по нормальному поговорить, а ты мне говоришь про какую-то там правильность.

— Я еще раз повторю, мне терять нечего.

— Ладно. Я не понимаю, есть тебе, что терять или нет. Но Алина то тут при чем? Зачем тебе понадобился ее паспорт? — Илье казалось просто очевидным, что именно Аня брала ее паспорт, но не понятно было главное — зачем?

— Я составила дарственную на ее имя. После моей смерти она станет владелицей этой машины, моего дома, ну и плюс еще квартира и счет в банке.

— И ты мне сейчас это всерьез говоришь? Ты думаешь, я совсем дурак и стану верить каждой услышанной ерунде? — Илье совершенно не верилось в правдивость Анниных слов. Да и как в такое можно поверить? Совершенно чужой человек, даже если и помог тебе… К чему на что ему отписывать все свое движимое и недвижимое имущество на другого человека?

— Да знал бы ты, как мне все это надоело! — сделав голосом ударение на «все это», заговорила Аня на повышенных, нервных нотах.

Илья замолчал. Он сидел и ждал продолжения, так как просто был уверен, что именно в сие минуты Аня собирается откровенничать, и он, наконец-то, узнает ответы на мучавшие его вопросы.

В темном, прохладном помещении невыносимо пахло ацетоном. От этого запаха, который скопился в неимоверно большом количестве и, казалось, сейчас обязательно кристаллизуется и посыплется на скользкий, гладкий пол огромными тяжелыми хлопьями, можно было умереть. Голова совершенно ничего не соображала и это при том, что все остальное тело быстро пришло в работоспособное состояние и никакой слабости и боли совершенно не чувствовалось. Это был даже не туман, вернее было бы описать это ужасное состояние так: на голову человека надели плотную картонную коробку, которая не пропускает звуки, не дает видеть происходящее вокруг, мешает собирать мысли в кучку или нет, вообще, даже не дает понять, что голова на месте и ей можно пользоваться. И только нос мог свободно дышать, будто для него сделали специальное маленькое отверстие, и с каждым вдохом поглощал все больше противного ацетона и насыщал и отравлял им организм. Почему же на нос эта коробка не подействовала?

Нащупав руками на стене маленькую железную ручку, он надавил и повернул ее вниз и оживляющая до потемнения в глазах, так необходимая сейчас порция свежего воздуха плеснула ему по лицу, словно вода под большим напором из шланга. И становилось лучше. Нет! Стало просто прекрасно!

Проветривая и без того пустой мозг, он, то есть Макс неожиданно и радостно для себя вспомнил как его зовут. Похоже, воздух, откуда бы он не шел, задувал ему в голову информацию и не спеша наводил в ней порядок. Максу это очень нравилось, он просто невообразимо чувствовал, как ему необходимо все вспомнить!

Он осторожно, хватаясь рукой за такие же гладкие, как и пол стены, опустился вниз, сел. И тут же приподнялся и примостился, словно курицы на нашесте, на корточки, слишком уж было холодно сидеть на заднице, просто заморозиться можно было.

И так, предстояло вспомнить очень многое, начиная с того момента кто он и заканчивая вполне естественным, самим собой напрашивающимся вопросом, как он здесь оказался? Почему-то что-то внутри ему подсказывало, что он знает это место и по тому, где он сейчас оставалось только додумать, достать этот ответ из заснувших глубин его сознания.

Так — он Макс! А теперь нужно начать с того момента, когда он узнал об исчезновении Кристины. Макс все своей душой ненавидел Лавра, доктора и всех остальных мерзких, помешанных каждый на своем, людишек. И только Кристину ему было немного жаль. Ведь у нее, по сравнению со всей остальной кучкой бездушных фанатиков, коими Макс, считал всех остальных участников «кружка» крионики изначально не было выбора. Она родилась и росла, когда опыты сумасшедшего доктора достигли своего пика. Но, впрочем, и Кристина, занимала мысли Макса лишь на какие-нибудь пять, максимум десять процентов. Так, что, по сути, ему было на нее наплевать.

И так, узнав о загадочном исчезновении Лаврового семейства, от какого-то неизвестного, который оповестил его короткой смской «Лавр и Кристина исчезли», Макс не поленился и стал названивать Кристине, трубку она не брала. Дальше — больше. Номер охранника, работавшего на Лавра, тоже молчал. А о том, что у Макса есть сотовый охранника, никто знать не мог. Это был проверенный временем человек, надежный. И поэтому странное сообщение переставало походить на подставу, мысль о которой поначалу назойливо вертелась в окружающем пространстве. Вызвав такси, Макс поехал в коттеджный поселок Сосновка. Очень осторожно, так как сам по себе он не любил влезать сломя голову куда попало и был достаточно расчетливым и прохладным человеком, он позвонил в большую металлическую дверь большого металлического забора. Простоял, наверное, минут десять. Спешить-то все равно некуда! Потом брезгливо подергал за ручку. Дверь заходила свободно и Макс отворил ее.

Пробежав по участку внимательным сосредоточенным взглядом, он вальяжно дошел до клумбы с цветами и остановился. Увидев кусок стекла, напоминающего разорванный изнутри, колючий шарик, взял его в руки, подкинул и с отвращением зашвырнул за забор, куда-то в заросли крапивы. Переусердствовав, Макс чуть не упал и, покачнувшись назад, встал ногой прямо в цветочную клумбу.

— Вот, блиин!.. — протянул он, не зная, на что сейчас больше следует обратить внимание, на испачканный кроссовок, потому что земля в цветах была сырая или на свою руку, которую все еще покалывало и холодило от проклятого ледяного куска.

Не придумав ничего лучше, Макс пошел в коттедж, который, прям-таки глупо выглядело, был абсолютно пуст.

Пересмотрев, все, что было можно и нельзя, перешвыряв, но очень осторожно, так как он жутко не любил оставлять за собой следы, все шкафы, ящики, полки, чуть ли не вынюхав и перебрав все предметы в доме по одному, Макс выбился из сил. И очень злой, от того, что ничего полезного для себя не нашел и зверски голодный поплелся на кухню. Значительно опустошив и без того скудные запасы провианта, Макс вышел на улицу, сел на сделанную полукругом деревянную, покрытую лаком ступень и закурил. Вообще-то ему всегда было жалко пускать деньги на ветер и курение не привлекало его. Но последнее время, он что-то здорово подсел на эту пагубную привычку и как ни старался, не мог до конца себя от нее отучить. И как не странно она ему постепенно начинала нравиться.

Теплый вечер медленно, но верно клонился к закату. Вдруг захотелось спать. И Макс, устало поднимаясь со ступеньки, отправился в коттедж, затворил за собой дверь, но не стал запирать ее. Пусть все будет, как было до меня, подумал он. Забился в спальню для гостей на первом этаже. И только он закрылся на все замки и щеколды, потому что своей безопасности он так же уделял значительное внимание, и крепко до самого утра заснул.

Проснувшись, Макс первым делом поплелся на кухню. Свежий воздух, что ли, пробуждал в нем неуемный дикий аппетит, хотя он почти все время провозился внутри коттеджа. Странно…

Открыв холодильник, он первым делом наткнулся на полупустую бутылку молока и, не задумываясь, допил ее. Хорошо! А теперь неплохо бы и кофе сварить. И когда кофе был уже практически готов, Максу показалось, что кто-то прошмыгнул к входной двери. Задумавшись на секунду, он дал кофе выплеснуться на плиту, которая тут же недовольно зашипела, а Макс при этом нервно дернулся, плеснул остатки горячей темной жидкости себе на руку и чуть ли не завыл от накатившей боли.

Позабыв про все на свете, он бросился к крану, и блаженно подставил ошпаренную руку под струю холодной воды. На кухню тем временем зашел странный, явно не понимающий, что вокруг происходит, тип. Завязался диалог. Макс успел даже немного позабавиться. Такого простофилю он еще не встречал. Диво дивное! Как этот Илья, таким образом, еще сам-то никуда не пропал? А может, он просто не выспался?

Знал бы Илья, какое впечатление он произвел на Макса, то наверняка отругал бы себя за неумение держать все эмоции при себе. А так, все получилось как нельзя лучше, Макс не принял его всерьез. И это впоследствии сыграло с ним плохую шутку. Ну и как можно было не поверить самой простате душевной? Если при, якобы, осмотре дома, он поверил Максу и даже не сунулся потом во вторую половину дома! Откуда такие простаки берутся? Непонятно…

Выпроводив незваного гостя, можно подумать это был его коттедж или его здесь кто-нибудь когда-нибудь ждал, Макс ринулся проверять все прилегающие к дому постройки. Его вывело из себя и потом не давало покоя маленькое намертво закрытое зданьице. Что в нем могло быть? Почему металлическая дверь настолько прочна и надежна, что ее никак, кроме принадлежащего только для этой замочной скважины ключа, невозможно открыть? Чего же такое там прячет этот Лавр? Лавр, Лавр!.. Будь он проклят!

В конце концов, отступившись от затеи проникнуть внутрь неприступного бункера, Макс, так сказать на прощанье заглянул в дом. Злорадно вертя в руках пакет с серо-синим измельченным, словно мука, порошком, Макс зашел в комнату-аквариум и с диким неправильным удовольствием высыпал странное вещество в воду. Он прекрасно знал, что губит столь прекрасный ухоженный мир. Но, как последний хулиган, с наслаждением вытряхнул остатки порошка в аквариум и, немного понаблюдав за страшными преобразованиями, сцепляющими все живое в единый ледяной ком, плавно нажал на выключатель, погрузив комнату во мрак и… ушел.

Дойдя до автобусной остановки, он достал телефон, чтобы посмотреть время. Макс, не смотря на то, что время было восьмой час вечера, хотел еще успеть пересечь весь город и оказаться в другом дачном поселке, совершенно противоположенному по своему местоположению Сосновке. Но планы пришлось кардинально изменить.

Ууууу завибрировало в руках. Разлюбимая тетушка всегда знала, когда самый неподходящий момент для звонка и каждый раз пользовалась этим своим даром. Макс закатил глаза, но не ответить он не мог. Тетушка, единственный родной человек, который остался у него, и игнорировать ее было все равно, что не разговаривать самим с собой. Он покорно приложил телефон к уху и стал слушать. Тетушка просила его по возможности, но желательно, как можно быстрее, приехать к ней и посмотреть, что случилось у нее с машиной и почему та не заводиться. Ох уж этот старый Жигули! Можно конечно было попросить и соседа, но от него потом не отвяжешься. Все ему будет казаться, что и заплатили ему мало и угостили плохо, в общем одна канитель.

Поймав попутку, Макс поехал в Семенов. Ему всегда везло, когда он ездил автостопом. Непременно находилась машина, которая подвозила его именно туда, куда ему нужно. Кому на что везет!..

Проблема с машиной оказалось пустяковой. Всего и требовалось, что поменять топливный фильтр. Максу это не составило большого труда, больше времени занял поиск этих самых фильтров, как-будто нарочно они закончились сразу и везде. И к вечеру ближе Макс вызвал такси до Лесного, такого самого дачного поселка, до которого он хотел еще вчера добраться. А перед этим забежал в гостиницу, проведать свою двоюродную сестру, которая работала там администратором в приемной. Выбежал он из здания гостиницы с сумкой, в которой были всяческие гостинцы, такси покорно его ждало. На площадке было практически пусто, подметил про себя Макс, только какой-то Пежо в растерянности стоял и не знал где бы ему припарковаться. Макс уселся в такси и поехал.

В Лесном находился дом Ани Волгиной, которая всегда была в курсе всех событий. Но в доме ее не оказалось, все двери были наглухо закрыты.

Покрутившись возле высокого забора, он решил съездить в Барские Поляны. Мерзкое и гнилое местечко, но что поделаешь?

Такси он уже отпустил, да разъезжать на них накладно получается. Ах, если бы не время, которого становилось все меньше, а он — Макс — прекрасно понимал, что вот-вот совсем скоро должно произойти нечто ужасное и нужно спешить. Дошлепав до центральной трассы, что-то сегодня ему не везло, он еле-еле остановил одну из проезжающих мимо машину. Остановил, но особым везением это тоже не назовешь. Машина ехала только до Кринукина, а от него до поворота на Поляны пять километров, а потом еще от поворота до лаборатории еще столько же, если не больше.

В лаборатории царила мертвецкая тишина, аж мороз по коже. Бррр!.. Где все, думал Макс, бредя по узким и сырым коридорам. Ох, нельзя задумываться и выпускать бдительность, тем более, если ты находишься, фиг знает где! Самую малость, какие-то несчастные, хотя нет, наоборот, счастливые сантиметры и Макс бы вписался лбом прямо в распахнутую настежь дверь. Глубоко вздохнув и закрыв глаза, он затаился и, кажется, даже немного помолился. Он же никогда не был бесстрашным супергероем.

Неизвестный голос за дверью требовал адрес доктора. Значит, Аркадия здесь нет! Тогда чего сюда приперся Макс? Ему же, как раз и нужен Аркадий. Где же эта сволочь, подумал Макс, поскорее бы найти его и пристрелить. Нет! Лучше ввести ему какой-нибудь препарат им же и изобретенный, так будет гораздо лучше!

— Ладно, ты мне можешь не говорить где ваш гений Аркашенька. Я все равно узнаю, только перед этим заеду к ненаглядной Анечке, вот с этим вот, — Максу стало мерзко. Конечно же, он всей душой ненавидел Аркадия и все его окружение, но от холодных до безумства слов, вокруг веяло чем-то ужасным. И действительно, буквально через минуту, начали воплощаться в жизнь опасения Макса.

— Он в Мирино, не трогай Аню. Она тут не при чем! — взмолился второй. И Макс его тут же узнал. Это был Кирилл, правая рука, главный зам и тому подобное, Аркадия — сумасшедшего доктора.

— Она? Не причем? Ха-ха-ха, — злорадствовал неизвестный.

Послышался тихий стон, звук падающего тела, Макс спрятался за дверь и прислонился к стене настолько плотно, насколько это было возможно. Кто-то, среднего роста с капюшоном на голове, вылетел из комнаты и быстро, но словно совсем не касаясь пола, поскользил по темному коридору. Макс подождал немного, потом тихонечко заглянул в комнату. На полу лежал бездыханный Кирилл. Да, что же дальше то будет? Максу друг стало страшно. Надо было бросить все свои дурацкие затеи и остаться жить у любимой тетушке в Семенове. С такими делами как бы самому не пропасть. И если вдруг, и что тогда? Что будет делать его тетушка? Ему стало тошно до невыносимости, захотелось завыть, закричать, разнести все вокруг на мелкие кусочки, а главное вычеркнуть, изгладить все из памяти. Навсегда, безвозвратно…

Кое-как переждав ночь в Полянах, с первыми лучами солнца Макс направился в Мирино. Он знал, что это очень далеко, но куда деваться? Надо, надо, надо… Твердил он себе.

Искать Аню он не стал, так как понимал, что, скорее всего, ее уже тоже убили. Но кто он, этот палач в капюшоне?

Дорога получилась долгой и муторной. Несколько раз Макс ловил встречные машины, а те довезя его до того места, куда им самим нужно было, высаживали его. И только с пятой попытки ему улыбнулась удача. Остановилась фура, которая ехала как раз через Мирино, куда-то дальше. Макс не запомнил куда, но это было и не важно.

Мирино — это полузакрытый военный городок. Население — двадцать пять тысяч человек. Прекрасное место, чтобы спрятаться от всего мира подальше и уединиться. Макс не знал пока как, но был уверен, что обязательно сможет проникнуть в ту часть города, которая полностью засекречена от посторонних глаз.

И да, уверенность его не подвела. Купив пирожков и холодного квасу, Макс очень любил такое странное сочетание продуктов, в каком-то ларечке на углу, он прошел вглубь парка. И, обнаружив пустую лавочку возле фонтана, уселся уплетать пироги с капустой и с яблоками. И, когда он доедал последний пирожок, к нему подошла высокая красивая блондинка и приятным голосом заговорила:

— Молодой человек, у вас не занято? Можно я присяду? — Макс с ног до головы оглядел красотку и, перестав жевать, сделал приглашающей жест.

Девушка, это, конечно, здорово, но сейчас у него очень и очень важные дела. И серьезность предстоящего ну, скажем так мероприятия, могла заставить его даже забыть собственное имя. А тут, всего лишь блондинка, пусть и красивая. И что с того?

— Я так устала на этих каблуках! Просто измучилась вся. Бедные мои ноженьки!.. — жалостливым плаксивым голосом запричитала она и, небрежно скинув туфли, блаженно вытянула вперед в меру загорелые гладкие стройные ножки. Макс пробежался взглядом по ее обуви, каблук был действительно большим. Как на таком вообще можно стоять ровно, не то, что там идти куда-то?!

Большим глотком, с шумом допив квас, Макс покосился на блондинку. Надо отсюда скорее уходить, подумал он. Лишние свидетели ему не к чему. Взяв в руки сумку, он встал с лавочки, но красотка с босыми ногами не сдавалась и начала приставать к Максу дальше и все более навязчивее и настырнее.

— Подождите, подождите! — выпрямившись всем телом, впилась она в него взглядом, — у меня замочек на сумочке сломался, не посмотрите? А? ну, пожалуйста?

Да, что же будешь делать?! Хорошо, сейчас он посмотрит этот дурацкий замок и все, на этом все! Ему совершенно некогда, ему не до глупостей!

— Давайте, вашу сумку, — плюхнувшись обратно на лавочку, шумно выдохнул Макс.

И на этом точно было все! То ли серая, то ли бежевая, а может быть даже и вовсе, идеально белая, как волосы у ее хозяйки, была эта сумочка. Да и какая разница, какая она была! Сумочка, босоногая блондинка, туфли… Больше Макс ничего не помнил. И единственным, напрашивающемся выводом, было только то, что его очень ловко и быстро одурачили. Он даже не успел ничего сообразить.

И этот ужасный запах ацетона, раздражал и не давал покоя. Где он? В голове вертелся ответ, но то и дело ловко прятался от Макса, забиваясь в разные уголки сознания, озоруя, нет, буквально издеваясь над Максом.

Макс опять встал и, разминая затекшие ноги, преставился носом поближе к открытой спасительной форточке.

Илья сидел, упершись взглядом в панель управления или все же на руль, который уверенно держали Анины руки. Впрочем, это было совсем неважно. Иногда бывает так: меньше знаешь, крепче спишь. Идеально сказано! Лучше и не придумаешь.

Резко затормозив, Аня вдруг остановила машину. Илья по инерции уперся вперед руками и, выпучив глаза, возмущенно закричал:

— Ты че!? Зачем ты это делаешь?

— Мне ужасно надоела эта Нива. Я пойду, выясню, кто такой настырный за нами едет, а ты посиди в машине. И, не вздумай выходить. А если что, сразу же садись за руль и уезжай. Понял? — приказным тоном, словно говорила не девушка, а командир военной части, прочеканила Аня.

И, засунув руку куда-то под сидение, вытащила настоящий боевой пистолет. Илья ничего не ответил ей, а когда она вышла, проворчал себе под нос, словно обиженный мальчишка:

— Ну, совсем уже! Просто безобразие какое-то… — и открыв дверку, тихонечко выскользнул из машины.

Ехавшие на Ниве Алина с Пашей, с облегчением выдохнули. Догнать Фиату они никак не могли, а Аниного терпения хватило почти на целых пять часов.

— Неужели она решила остановиться? — не веря своим глазам, протараторила Алина.

— Давно бы так. Илюха у меня сейчас получить. Это надо же, молодец просто, взял и умотал с ней! — злился Паша.

Саша же молча съехал на обочину и остановил машину.

— Вы? — всего то и выдала Аня.

Интересно, кого же она ждала увидеть, если так искренне удивилась? Или она думала Паша совсем дурачок и не сообразит, в каком направлении они поехали?

А вот Аню как раз взяло в оборот негодование. Она не желала видеть на этой дороге Алину! Она же специально и задумала весь спектакль с ключами от Пашиной машины, чтобы оставить ее там, у себя, в безопасности. Все-таки эта озорная, милая девчонка похожа на нее, с гордостью и умилением подумала Аня.

Паша открыл было рот, но тут вылезла из Нивы Алина и не дала сказать ему ни слова. Ей не терпелось разобраться во всем, как можно скорее, желательно, прямо сейчас, не теряя больше не единой секундочки.

— Ну, наконец-то! А теперь, ответь мне, что все это значит? Что, за дурацкая дарственная?

— Недооценила я тебя, — грустно улыбнувшись, проговорила Аня, смотря прямо в глаза Павлу.

Алину она не хотела слушать и не хотела ничего ей объяснять, это было выше ее сил. Вся собравшаяся здесь, на этой самой извилистой, местами разбитой дороги, реальность била по сознанию и с адской ухищренностью стучала по вискам. Никак, никак не хватало Ане духу признаться прямо здесь и прямо сейчас. Она как только могла, тянула время, отвлекалась на различную ерунду, и даже была готова, не раздумывая пуститься бежать без оглядки, по полям по лесам куда угодно, лишь бы потеряться, забыться… Но, она знала, что рано или поздно Илья все равно расскажет ей все и даже если и он промолчит, то все равно правда всплывет. От нее никуда не денешься. Это все равно, что солнечная погода после ливня. Рано или поздно дождь прекратиться и на небе засверкает солнце.

— Это я тебя недооценил. Ключи ты ловко у меня умыкнула, — тут в сторону Павла полетел какой-то небольшой предмет.

Павел поймал его, ключи от Пежо вернулись к своему законному владельцу.

Илья стоял молча. Он все знал, поэтому и не вмешивался в разговор. Саша, прищурившись и меньше всех понимая, что происходит, терпеливо ждал продолжения. О своих проблемах он позабыл, наверное, не только от того, что проникся в атмосферу разговора, но еще и потому, что Паша обещал ему помочь. И от этого он не создавал своим видом еще одну бездонную дыру отчаяния и грусти. Хватало и одной, Аниной пропасти, которой могло хватить на целых полмира.

Алина возбужденно ждала разъяснений, легонько притопывая одной ногой об асфальт и скрестив руки на груди. Паша, чувствуя электричество в воздухе, решил попридержать язык за зубами и лишь лукаво улыбнулся Ане.

— Аня, поехали, — осторожно дотронувшись до ее плеча, сказал Илья.

— Ты что себе позволяешь? — негодовала Алина.

Паше показалось, что она в любую секунду может броситься с кулаками на Илью или на Аню. И, чтобы предотвратить сей неприятный момент, прижал Алину к себе и, пока она не успела ничего понять, впился поцелуем в ее тонкие нежные губы с напором и жадностью, требуя от нее ответа. И… его план сработал, Алинины губы подыграли ему, хотя он прекрасно чувствовал, как упираются в его грудь ее девичьи с маленькими кулачками руки. Но, он, предчувствуя такую реакцию, крепко сцепил на ее спине свои руки. И, дождавшись, пока ей станет не хватать воздуха, моментально выпустил Алину из крепкого капкана.

Опешив от случившего, она замерла на месте и беглые ее глаза прыгали по Пашиному лицу. Но оно ничего не выражала. Совершенно ничего! Словно холодные звезды на высоком бездонном небе. Как-будто она все придумала и теперь стоит и пялиться на него, пытаясь призвать к ответу. И, резко почувствовав на себе удивленные взгляды случайных зрителей, Алина опустила голову и быстрыми шагами ушла к Сашиной машине и забилась в нее, громко захлопнув за собой дверцу.

Аня с благодарностью посмотрела на Павла. Он отчетливо прочитал громкое «спасибо» в ее глазах, даже при свете фар. Сам же в этот момент чувствовал себя предателем. Хотя никого он не предавал и это Паша точно знал. Он просто хотел успокоить Алину, весьма своеобразно, конечно, но зато действенно. Но почему же ему так паршиво стало на душе. Будто он сдал в полицию своего лучшего друга и еще наговорил на него.

Илья был зол и еле сдерживал себя. Как его друг посмел поцеловать его Алинку?! Да, нет же! Стоп! С чего он вообще взял, что Алина его? Она никогда не принадлежала ему. Она не говорила, что он ей хотя бы нравиться. Ну, подумаешь, поцеловались они один раз. И что? Пашу же она вот тоже поцеловала. Не вырывалась, не закричала. Илья — дурак, наивный глупенький мальчик, напридумывал себе невесть что, а сейчас расхлебывает, больно колется о шипы, которые услужливо выставили его же мечты.

Нельзя так, нельзя! Надо спасти маму, а потом… да, что будет, то и будет! Взялся откуда-то здравый смысл и настойчиво подталкивал Илью к машине. И как-то одновременно с Аней они развернулись и двинулись назад.

Саша, который ничегошеньки не понимал и совершенно не знал, кто здесь кому как приходиться, тем не менее уяснил для себя одну вещь. Паша хороший актер и неплохо разбирается в людях, и еще ему сейчас плохо, ведь совсем нетрудно было прочитать горечь в его глазах.

— Садись, поехали, — взял инициативу в свои руки Саша.

Паша молча послушался его, но мгновенно обернулся, услышал голос Ильи.

— Аня потом все ей расскажет. Передай ей.

Называть ее по имени не получалось. И, казалось, если Илья это сделает, то немедля произойдет самый настоящий конец света.

Паша молча кивнул в ответ, и они случайно встретились взглядами, но кроме пустоты ничего не смогли увидеть друг у друга.

Оставался один вариант, ехать дальше. И вот, что главное, Паша, так и не выяснил, куда Аня с Ильей едут. Просто бездарно, как какой-то подросток, все на эмоциях, никакого здравого смысла. Ну, ничего, ничего. Не должно всегда все быть плохо? Надо только надеяться. Глупые философские мысли злили Павла еще больше, но поделать с собой он ничего не мог.

Дорога заняла еще часов пять. Все очень устали и было не понятно, чего больше всего сейчас всем хочется: есть и спать или же распутать не распутываемый, приобретавший с каждым разом все более четкий мифический оттенок завершения, адский клубок событий.

Припарковавшись возле кофешки с вполне обыкновенным и естественным названием «Горшочек», все не торопясь вылезли из машин. Кофе было круглосуточным. А в столь раннее время еще и совсем пустым.

— Давайте сейчас поедим, только с одним условием — абсолютно молча. А топом я попытаюсь все объяснить, — покосившись на последних словах на Алину, грубо и устало сказала Аня.

Что либо добавлять или еще чего хуже того — возражать, никто не стал. Молча ввалившись в кофе, они уселись за два рядом стоящих столика, таким образом, чтобы не попадаться друг другу на глаза.

Заказы принесли быстро. Довольно милая девушка расставила тарелки и незаметно куда-то растворилась, словно ее здесь и никогда и не было.

Каждый с усердием и наигранной задумчивостью уставились в свои чашки. Самый не озабоченный из всей компании был Саша. Он то и решил прервать, ставшее невыносимым, но с другой стороны казавшееся всем спасительным молчание.

— Я, конечно, извиняюсь. И не мое это дело вовсе. Но, кто вы такие и, что у вас происходит? — у Саши появился неподдельный интерес к столь необычному коллективчику и их тайнам. Он даже приободрился, отложил все свои проблемы в сторону, и настроился слушать своих новых знакомых.

Знакомые тем временем, перестали жевать и стали переглядываться между собой. Кто-то должен был продолжить разговор. Каждый пытался спихнуть эту возникшую обязанность друг на друга. И тут Аня, решительно встав со стула, пересела за столик к Паше, Саше и Алине. Илья незаметно подтянулся следом.

Тянуть дольше, было нельзя. Все, она справиться, она расскажет. Еще и не с таким справлялась.

— Алин, начну с тебя. Я твоя родственница, четвероюродная сестра. Моя фамилия как и у тебя — Волгина. Ближе и роднее у меня никого нет, поэтому я и переписала все свое имущество на тебя.

Алина, застыла от изумления и с трудом проглотила набранные в рот макароны. Аня продолжала раскрывать свои тайны.

— Ты спросишь, зачем я это сделала. А на всякий случай. Я просто очень хорошо знаю тех людей, с которыми мне пришлось долгое время быть бок о бок. Мне будет намного спокойнее, если все будет твоим. Можешь распоряжаться имуществом как захочешь. Жить там. Продать. Как будет тебе удобнее. Ну, и соответственно паспорт твой я брала. Прости. По-другому было никак, — она перевела взгляд на Илью, и заговорила еще более уставшим голосом, — сегодня, я приведу твою мать сюда, в это кафе. Оно работает круглосуточно, так что я успею.

А следом она обратилась ко всем, ну за исключением Саши, он не знал начала истории и, поэтому ему было ничего не понятно.

— Я очень рада, что встретила вас — это, во-первых. Во-вторых, все, что вы видели в Полянах — это маленькая вершина айсберга. Самое чудовищное в опытах крионирования то, что Аркадий, чертов гений! до конца не разработал обратный процесс. То есть замораживать он мог сколько угодно, а вот вернуть к жизни. Всего лишь два удачных опыта из сотен.

Паша машинально достал сигареты из кармана, как они там оказались? и закурил. Аня протянула руку и угостилась. Может так легче будет продолжить?

— И дело в том, что, — она опять посмотрела на Илью, — Илья мне все рассказал и про маму и про женитьбу, и про замороженный листок. И, в общем, Кристину заморозили. Нет. Не в кусок глыбы замуровали, а просто облили из ведра раствором.

— И она покрылась холодом, как тот листок? — у Алины вдруг откуда-то прорезался голос.

— Да. И Лавр, повез ее сюда, к Аркадию, — выпустив вверх, в коричневый узорчатый потолок, облако дыма, подтвердила Аня, — потому, что если уж он не сможет ничем помочь, то все — надежды нет. А твою мать, он взял с собой, чтобы она была в безопасности. Похоже, он полюбил ее. Или просто не хотел больше рисковать ничьей жизнью. Не знаю. Кстати, она совершенно здорова. Лекарства Аркадия помогли ей. Чертов гений!

— И есть реальный шанс ее спасти? — спросил Паша.

— Не знаю…

Тут у Ани зазвонил телефон, она тут же подняла трубку. Разговор был короткий. Все, что она ответила, было короткое «да».

— Мне, пора. Сидите здесь. Скоро будем, — и… она вылетела их кофешки, запрыгнула в машину и умчалась.

— Что сейчас было? — произнес Паша.

— Паш, ты мне скажи, это сейчас была правда, а не пересказ фантастического фильма? — почему-то Саша не сомневался в адекватности Ани, но в столь бредовые рассуждения ему верилось с очень большим трудом.

— Скорее всего да, — непринужденно ответил Паша.

— Безусловно, — подтвердил Илья.

Он сидел и смотрел на Алинину полупустую чашку счаем, посмотреть на саму Алину, не решался. Паша посмотрел на него, Илья был растерян. Нет, он не злился на Пашу, он просто не понимал как теперь ему вести себя по отношению к ним, то есть к своему старому другу и Алине. Что все это значит? И имеет ли смысл, задумываться об этом и мучать себя? Может, от него уже и вовсе ничего не зависит. Без него все решили. Страх и неуверенность в себе поглощали Илью изнутри. И он, не сопротивляясь, поддавался им.

Алина была в смятении. Заговорить она не решалась. Да и если честно, сил чтобы выяснять отношения не было, они все куда-то делись, наверное, растерялись по дороге… И ей вдруг захотелось подышать свежим воздухом. Может быть, тогда ей станет легче или хотя бы у нее найдутся силы двигаться дальше.

— Я сейчас, — промямлила она и быстро удалилась из помещения. Трое мужчин, проводили ее взглядом. Через минуту они увидели Алину на самой дальней лавочки от кафе. Она сидела и запрокинув голову вверх смотрела на небо. Утреннее солнце светило ей в спину.

— Иди к ней! — приказал Паша.

— Да пошел ты! — отрешенно ответил Илья.

— Ладно, — ответил Паша и решительно встав с места сам пошел на улицу.

Илья хотел было его остановить, даже приподнялся со стула, на котором сидел, но в последний момент его что-то остановило и он, скрестив руки на груди сел обратно. Взгляд его был направлен в окно. Он не пошел к Алине, но будет сидеть и наблюдать за ней. Нет, за ними. Идиот!

— Она тебе нравится? — вдруг спросил Саша.

— Тебе-то чего? — злился Илья все больше.

— Мне, ничего. Твое дело. А вообще, они все одинаковые. Все до одной.

— А ты откуда знаешь? Самый умный что ль?

— Нет. Жизнь научила. Жена меня ободрала как липку. Секретарша с ней заодно оказалась. Ай! — махнул он рукой.

Ему не хотелось опять вспоминать все то мерзкое и грязное, что уже случилось с ним. Пожалуй, с него достаточно будет. И тем более это еще не все. Он попытается отстоять свое имущество, а это будет весьма неприятной процедурой. Так думал Саша и искренне был уверен в своих мыслях.

— Ну, все равно. Это не значит, что сплошь и рядом одни стервы, которые только и смотрят на твой кошелек, — возражал Илья.

— Молодой ты еще, — и пересев, так, как ему показалось более удобным, Саша продолжил, — вот что у тебя есть? Крутая работа, богатые родители или большая квартира в наследство в центре города? У? — вопросительно хмыкнул он, — Что?

— Ничего. А что? — Илье не нравился разговор, но до конца выслушать Сашину точку зрения он все равно хотел. Какой-то мазохизм просто…

— А вот что! — как-будто Саша говорил об элементарных вещах и еще и удивляться тому, что до Ильи все так плохо доходит, ей Богу, как до маленького ребенка! Дважды два правильно помножить не может, — у Павла совсем другая картина. У его отца своя контора. Как пить дать еще и дача и машина и квартира — все имеется.

— Да что ты несешь? Во-первых, Алина не такая! Во-вторых, у нее у самой большое наследство есть! — неподдельно злился Илья.

— Да, но только ей нужно здесь и сейчас, когда она получить это самое наследство, а Паша и его денежки вот, бери не хочу!

— Да… пошел ты! — Илья вскочил с места.

Ему захотел от души проучить наглого умника, но кое-как сдержавшись, Илья вылетел, как бешеный из кофе. Ему на глаза тут же попались Паша с Алиной, которые сидели на лавочки и, кажется, о чем-то спокойно разговаривали, Алина вроде даже улыбалась. Илья моментально изменил направление своего движения и шмыгнул за угол, глубоко сожаления, что под рукой нет сигареты, или, на крайней случай, а он, наверное, уже и был крайним, полного стакана водки.

Что о себе возомнил этот Саша? Не может быть такого, чтобы он оказался прав. Но, ведь Алина сейчас сидит и разговаривает с его лучшим другом Пашкой? А он, Илья? Да он сам не пошел к ней! Вот и все! Так, это все не важно, совсем скоро приедет Аня с мамой и они поедут домой. И больше ничего не нужно.

А Паша и не хотел никуда идти, но уж так вышло. И теперь нужно было как-то приободриться и приободрить Алину. Скоро все закончиться и он сможет со спокойной совестью поехать домой. Что-то уже ему надоели все эти приключения. А с Илюхой он обязательно помириться. Глупо двум старым друзьям ссориться из-за девушки. Глупо и не разумно.

Паша легким прогулочным шагом дошел до лавочки и грациозно примостился рядышком с Алиной. Она, увидев его, тут же провела ладонями по щекам, глаза у нее оказались влажными, а лицо уставшим и побледневшим. И на фоне этой бледноты под нижним веком вырисовывались синяки. Волосы были растрепаны, небрежность в одежде. Паша тяжело вздохнул.

— Алин, ты чего, опять плачешь? — словно с младшей сестренкой заговорил он.

И до полноты картины не хватало только одного вопроса «Тебя кто-то обидел?». Алина молчала, больше всех на свете она сейчас хотела, чтобы ее никто не трогал, чтобы дали ей возможность посидеть на этой лавочке одной, услышать себя, в конце-то концов.

— Алин, ты прости меня. Я же ведь не из-за каких-то там своих корыстных целей. И, поверь мне, я не хотел к тебе приставать. У меня и в мыслях-то такого ни разу не было. Хотя, целуешься ты хорошо, но ты не в моем вкусе, а Илюхе повезло с тобой, — что за несусветную белиберду он несет! Но, что самое интересное, он так действительно думает и в данный момент нисколечко не хочет скрывать или приукрашивать, как-то выкручивать свои мысли. Забавно!..

— Что? — покосившись на Павла, хрипло спросила Алина и тут же закашляла, чтобы можно было нормально разговаривать.

— Давай только спокойно поговорим. Мне ужасно надоели все недосказы и истерики. Ну, что, мир? — протянул он свою руку и дружески улыбнулся. Алина сквозь туман своего противного не хочу, пожала своей немного вытянутой ладошкой, большую теплую ладонь Пашки и… улыбнулась в ответ. Кажется, постепенно все начинало налаживаться.

— Ну, давай, поговорим.

— Один серьезный вопрос. Ты веришь Ане?

— Не знаю. Как-то все неправдоподобно звучит. Дальняя родственница. Хотя, знаешь, когда мы шли вас спасать, она всю дорогу меня расспрашивала про мою семью, про отца, про деда, про всех, про всех. Я еще тогда подумала, зачем ей это?

— Не договаривает она. Что-то знает такое, а нам не говорит.

— Да знаешь, и не нужно мне никакое наследство. Я как-то училась, работала, а тут вдруг. Мне совсем не нравиться, как Аня говорит, такое чувство, что она знает, что ей кто-то угрожает и…

— Да, да. И молчит, — Паша поднял руку и убрал с Алининой головы листок, — с дерева упал, — покрутив его в руке и выбросив, сказал он.

— Паш, теперь мой вопрос. Ты же ведь лучший друг Ильи?

— Ну, да… — немного удивился Паша, разве такие вещи требуют словесных подтверждений.

— Скажи мне, что за Ирина звонила тебе? — тут Пашка понял дальнейший вопрос, который Алина хотела задать, но замялась на месте, застеснялась.

— Давняя история. Тебе это правда интересно? — Паше не очень-то и хотелось ворошить прошлое, поэтому он старался избежать излишних вопросов, — сказать коротко — у них нет ничего с Ильей. Все!

— Значит было? — тут же подхватила Алина.

— Ох! Тебе бы следователем работать! — отшучивался Паша. Вспоминать навязчивую Ириночку не было никакого желания. От нее отвязаться-то удалось с трудом. А тут Алина, вроде бы умный человек, а привязалась со всякой ерундой.

— А почему он ее называл солнышко? — не унималась Алина.

— А это была ирония, юмор.

— Юмор?

— Ну, да.

— Как мне надоело мотаться непонятно где, — загрустив и посерьёзнев, другим голосом заговорила Алина, — я домой хочу. Как там родители? Как у них дела? Я просто никудышная дочь! Никто так не издевается над родителями как я!

— Ну, брось! Не все так плохо. Я просто уверен, что скоро все закончиться, и мы поедем домой.

— А я уже ни в чем не уверена, — вздохнула Алина, — ой, смотри ежик! — радостно, словно маленькая девочка, воскликнула она.

Самый, что ни на есть, обыкновенный, с колючими иголками и маленьким черным носиков, словно бусина, через асфальтированную дорожку к лавочке, на которой сидели Паша с Алиной, в траву, бежал сопящий и пыхтящий зверек. Паша немедля подставил свои руки к нему и, терпя впивающиеся в ладони иголки, положил животное к себе на колени. Он никогда раньше не держал ежика в руках! Да, что там! Он видел его всего два раза в жизни. Первый раз, когда был совсем маленьким, у них на даче, но правда, Паша ничего не запомнил. Ему было лет пять, не больше. И об этом случае он знал, только из рассказов матери. И второй раз, когда на третьем курсе, он отдыхал с друзьями на природе. Но тогда ежик его особо не заинтересовал. А сейчас недовольно фыркающий комочек показался ему очень интересным и забавным. И вдруг чем-то новым и хорошим наполнялось все вокруг. И, кажется, это хорошее можно было потрогать, как-то материально ощутить.

Алина протянула руку и стала гладить ежика. А тот как свернулся в комочек, так и лежал на Пашиных ногах. Ему было не до радости, для него это был настоящий стресс. Кто меня схватил? Зачем я им понадобился? Скорее всего именно так и думал ежик.

— Какой забавный! — повторяла Алина, — я так давно не видела ежика.

— А я только третий раз в жизни его вижу, а осознанно всего второй, — пытаясь взять зверька обратно на руки, и отпустить на волю, признался Паша.

— Да ты врешь!? — не поверила ему Алина. И вдруг не с того ни с сего ей стало смешно.

— Че ты смеешься! — засмущался Паша, — я чисто городской житель в десятом поколении. Где я в городе ежей возьму!

И тут Паше тоже стало смешно. Они оба сидели на лавочке и от души смеялись. Разом стало как-то легко и свободно. Неизвестно откуда взявшийся ежик принес столько радости, что Павел вдруг, опять стал маленьким озорным мальчишкой Пашкой, а Алина веселой и задорной девчонкой Алинкой. И им было всего по пять лет. И было здорово, и было беззаботно.

Илья так и стоял за углом кофешки. Ему было решительно не чем заняться. Идти в кофе, где сидел в одиночестве Саша, не хотелось, еще опять разругаются чего доброго. В сторону лавочки трудно было даже смотреть. Вот и оставалось, прислонившись к стене стоять и ждать, когда приедет Аня. Она не сказала, куда так быстро убежала, но Илья почему-то был уверен, что совсем скоро она приедет и обязательно с ней будет его мама.

И стараясь ни о чем не думать, Илья поднял голову вверх и посмотрел на небо. Оно было чистым, голубым, бездонным. Лишь ветки росшей у железного невысокого забора березы, немного закрывали его. Но от этого становилось только лучше. Приятные природные тона отвлекали от назойливых мрачных мыслей. Оставалось только помочь самому себе до конца выгнать все ненужное из головы и… на несколько минут ты абсолютно счастливый человек. Но как по закону подлости, а Илья последнее время ничуть не сомневался, что тот не только существует, но и прекрасно работает, боковым зрением он поймал что-то ярко-красное. Оно промелькнуло быстро и заставило Илью обернуться, отвлечься от своей несостоявшейся нирваны.

Илья выглянул из-за угла. Из машину спешно выбежала Аня и помчалась в сторону кофе. А из пассажирского места, не спеша ступая на асфальт, вылезла его мама. На долю секунды Илья не поверил своим глазам. Но это был никакой ни сон и ни мираж. Все было по-настоящему, в нескольких метрах от него стояла его любимая мама, которая так внезапно исчезла и которую он так, ему показалось, что прошел целый год, долго искал.

Наполнившись счастьем, он выскочил из своего укрытия, в котором прятался от всего окружающего мира и побежал к своей маме.

Аня, которая еще не успела взяться за ручку входной двери, обернулась и просто стала смотреть, за происходящим. Ей стало намного легче, ее имущество теперь в надежных, а что самое главное, наиглавнейшее, в нужных руках. Конечно, деньгами откупиться от родных людей, не правильно, но в ее ситуации, это выглядело как компенсация. И к тому же, поступить по-другому она никак не могла, не тогда, тридцать лет назад, ни сейчас. Все случилось так, как случилось. И верни время назад, она бы ничего не изменила, она поступила бы точно так же и не надо больше ни о чем думать. Она все равно спасла бы своего сына. По-другому просто и быть не могло!

Аня стояла и смотрела на трогательную картину. Илья нежно обнимал мать, та тоже безудержно была рада видеть своего сына рядом с собой. Они оба очень соскучились друг по другу, а что самое тяжелое было в их расставании так это то, что они все это время переживали друг за друга. Они были в неведении, им было нелегко. А позвонить, или как-то еще связаться не было возможности. Мария Владимировна — мама Ильи — прекрасно знала, что за ними следят и стоит только где-нибудь показаться, как-то ненароком, совсем чуть-чуть выдать себя и все. Тогда бы пришлось плохо не только ей, но Илье.

Хотя, кто сказал, что пришлось легко? Неизвестность, куски жгущего льда, Поляны, в которых их всех чуть не убили, Кристинино письмо, ах, да, неудачливые выбиватели долгов. С ума можно было сойти, теряясь в догадках! И, это был еще не конец, Илья знал, что придется вести неприятный разговор с Лавром по поводу Кристины, что нужно будет разобраться, что все-таки случилось и, от кого Лавр спрятался, увезя с собой его мать. А уж отношения с Пашей он восстановит, они лучшие друзья, и тут же… а Алина? Она, кажется, успела стать для него не чужим человеком. Да… разберется он, разберется, вот только сейчас придет в адекватное состояние, успокоиться и обязательно разберется.

Паша с Алиной, все это время, наблюдая за движением на площадки возле кофе, так и остались стоять в стороне, словно были случайными прохожими и не имели ко всему происходящему никакого отношения.

Но это была неправда, но что-либо поделать они не могли. Они не знали как себя вести в такой ситуации, ноги как-будто сами приклеились к месту и не пускали ни на шаг, ни на пол шага вперед.

Алина понимала, что является здесь совершенно чужим посторонним человеком. И внезапное накрывшее чувство дикого одиночества, словно она попала не в свой дом, к незнакомым людям, поглотило ее. Только сию минуту она поняла, что находиться здесь по своей огромной дурости и, что она просто глупый неразумный человек, который полез не свое дело. А ее никто не звал, ее помощь никому не была нужна. Чего она себе напридумывала? Да она даже не могла вспомнить, что ее подтолкнула поехать сюда и вообще ввязаться в это дело. Закрыть бы глаза и оказаться дома это самое лучшее, что могло бы произойти сейчас. Но, но, но…

А Паша все-таки двинулся с места и подойдя к машине, улыбаясь, вежливо поздоровался с тетей Машей.

И все, что произошло в следующею минуту, у всех не укладывалось в голове еще долгое время. Никто не понял, откуда, вылетел человек и сделал резкий выброс левой руки вперед в ту сторону, где в дверях все еще стояла Аня, и выстрелил.

Аня сделала круглые большие глаза. Она не узнала нападавшего, а он, находясь в трех метрах от нее, перевел свое внимание на только что добро и наивно радовавшихся встрече Илью и Марию Владимировну. Илья попытался загородить мать собой. Паша зачем-то нагнулся и, закрыв голову руками, потихонечку стал отползать за машину.

В ту же секунду Аня изо всех сил бросилась на страшного человека, самоотверженно, без оглядки. И… успела. Но она успела изменить траекторию полета выпущенной капсулы с ядом. Откуда она знала, что там яд? Почувствовала? Или может быть все-таки узнала этого парня? Хотя тот на вид был далеко не парень, а взрослый мужчина лет пятидесяти.

Капсула с характерным звуком врезалась в Анину машину и сделала в ней небольшую вмятину, поцарапав ее, упала со стеклянным пустым звоном на асфальт. Следом за ней или все же одновременно покачнулась и Аня. Медленно, стараясь зацепиться за воздух, она улеглась на ровную площадку возле кофе.

Паника, страх, беспомощность — это ли чувствовала Аня? Чего она хотела? Что было у нее в мыслях? Паша, которого чем-то успела она зацепить, забыл напрочь о своей безопасности и кинулся к ней. Саша и еще несколько посетителей кофе, забредших в него с утра пораньше, в исступлении и с не наигранным страхом, в полном шоке, уставились на улицу, отгороженные от творившегося там ужаса, каменной стеной и стеленными окнами.

Алина, которая грустила поодаль от всех в одиночестве, как-то мгновенно сориентировалась и заставила себя действовать. Быстро, быстро, понимая, что каждая секунда на счету она подскочила к Аниной машине и, запустив руку под сидение прошарила все, что можно было. Злясь на себя и на весь белый свет заодно, она в жуткой спешке и вся в возбужденном, агрессивном состоянии полезла в аккуратный бардачок машины. С горящими и в какой-то степени обезумившими глазами, она схватила пистолет, не помня как выскользнула из машины, сняла оружие с предохранителя, прицелилась и… она же ведь еще не выстрелила! Почему он упал? Что с ним случилось? И с непониманием еще пристальнее уставилась вперед.

Возле распластавшегося на асфальте мужчины стоял парень с какой-то кривой грязной толстой палкой в руках. Он-то и остановил творящееся безумие. И как раз в это мгновение из кофе стал вываливаться народ. Зачем они сюда выбежали? Они что, не понимают, что здесь опасно?

— Алиночка! — закричал Илья и тут же поспешил следом за ней.

Она же уже почти подбежала к Ане, рядом с которой сидел Паша и не знал, он первый раз в своей жизни не знал, просто понятия не имел, что ему делать! Пистолет Алина обронила где-то по дороге, кажется, его подняла Мария Владимировна.

— Ты!? — вдруг воскликнул Илья.

А Саша бросил свое грозное оружие и просто не знал, что сказать.

— Позвоните Лавру, обязательно прямо сейчас, — донеслось до Алининых ушей. Кажется, эту информацию, она несколько раз повторила Павлу и, видя его отчужденный потерянный взгляд, в надеже посмотрела на подлетевшую, словно вихрь Алину.

— Да, конечно, — затараторила Алина.

— Алиночка, я должна тебе признаться, — что еще за тон такой, в чем Аня должна ей признаваться, — я тебя обманула. Прости. Я твоя родная бабушка — Аня Волгина — это я. А ни какая-то там четвероюродная сестра. Ты моя внучка. Я благодарна судьбе, что увидела тебя, поговорила с тобой, немного тебя узнала. Мне уже достаточно много лет.

— Что? — выдохнула Алина, совершенно не заметно для себя.

— Не перебивай. Скажи Андрею и Наташе, что я прошу у них прощения. Я их очень люблю. И тебя… — Ане было неимоверно тяжело, яд почти полностью завладел ее телом и она, прекрасно осознавая, что ничего уже не изменить и, что все произошло так, как она с затаившимся страхом внутри и предполагала, решительно закрыла глаза. У нее больше не осталось сил. Но она сказала все важные слова, что так долго мучили ее. И ей стало намного легче.

И все это произошло за какие-то пару минут…

После звонка Лавру, который сделала Мария Владимировна, к кофешке через считанные минуты подъехали военные. Они забрали тела, лежащие на асфальте и, в приказном порядке усадили всех свидетелей и участников происшествия в свои специализированные машины и поехали в закрытую часть города Мирино.

Граждан, случайно оказавшихся в ненужном месте и в ненужное время, почти сразу же отпустили. А вот всем остальным пришлось задержаться. Ожидался долгий и серьезный разговор. Предстояло наконец-то разобраться во всем, наконец-то закончить долгую запутанную историю.

— Алин, — обратилась к ней Мария Владимировна, — ты не могла бы сейчас позвонить своему отцу. Будет правильнее, если он тоже будет присутствовать здесь и узнает правду.

Алина подняла на нее глаза, она очень устала и пыталась заснуть сидя в кожаном кресле и обмотавшись в плед, словно в кокон. Горячий чай с лимоном, всегда помогавший ей взбодриться, сегодня подвел ее. Ничуть не стало лучше. И кружка с недопитым остывшим чаем небрежно стояла на краю журнального столика. Но и заснуть тоже не получалось. Возбужденно-усталое состояние неимоверно раздражало. Периодическая дремота, в которую Алина погружалась, только ухудшала состояние.

Алина зажмурила глаза, легонько кивнула головой, что означало «Да, я позвоню» и все так же молча протянула руку. Мария Владимировна осторожно вложила телефон в Алинину руку и, оглянувшись, тихонечко пристроилась напротив нее в кресло.

Трубку долго не брали и, именно это время мерных гудков в ухо, позволило Алине прийти в более адекватное состояние, конечно, насколько это было возможно, и даже успеть занервничать перед предстоящим разговором. От мысли, что она сейчас услышит папин, а может быть и мамин голос, всякое может быть, у нее пересохло в горле и как-то сразу похолодели ладони. В голове промелькнула глупая трусливая мысль «Может, никто не ответит».

Но, папин строгий серьезный голос прозвучал коротким «Алло» и Алина только сейчас поняла, как сильно она соскучилась по родителям.

— Пап, — кашлянув и запнувшись, начала она.

— Алинка? Где ты? Что с тобой?

— Со мной все хорошо. Я в безопасности, — тут же поспешила Алина успокоить отца. Она волнами ощущала на себе его встревоженное нервное состояние, то напряжение, которое висело между ними через сотни километров. Будто бы они были совсем рядом. Алина даже отчетливо видела его грустно-обеспокоенные глаза, каждое движение мышц на его лице. Глупое воображение! Зачем оно так поступает? Зачем?

— Пап, — она тяжело выдохнула, то, что сейчас должно будет прозвучать вслух, даже в голове, в виде мыслей выглядело бредово и ни капельки не правдоподобно. Чеширский кот из детской сказки Алиса в стране чудес, наверное, сошел бы с ума, перебрав все случившиеся с Алиной события и попытавшись сделать из них хоть какие-нибудь логические выводы.

— Пап, я нашла бабушку, то есть твою маму, — и ей показалось, что вот-вот грань между разумным миром и миром, где царит праздный хаос и бессмысленная бредовая логика станет настолько тонок и прозрачен, что Алина всерьез испугалась, что вот-вот сойдет с ума и поспешила убедить себя и отца и всех-всех в обратном, — со мной все в порядке! Я не сошла с ума! Алло, ты меня слышишь? Пап?

— Да, слышу. Ты где сейчас? — по его голосу невозможно было определить, толи он сильно удивлен, толи ему вообще вдруг все стало безразлично.

— В Мирино. Ааа, — пыталась она объяснить, где это находиться и вопросительно посмотрела на Марию Владимировну.

— Я знаю где это, — послышалось в трубке, — я выезжаю. Ждите. А еще, ты в самом закрытом военном городке?

— Дда… А как там мама? — спросила Алина.

— Нормально. За тебя переживает очень. Ладно дочь, я выезжаю. Увидимся скоро.

— Хорошо, — и звонок закончился, — он скоро приедет, — зачем-то сообщила она Марии Владимировне, хотя та и так уже сама все поняла, так как очень внимательно и озадаченно слушала весь разговор.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась Мария Владимировна.

Она смотрела на Алину снизу вверх. И Алина только сейчас сообразила, что в процессе телефонного разговора незаметно для себя встала с кресла и мерным усталым шагом расхаживала по комнате.

— Не знаю. Наверное, могло быть и хуже, — сообщила она.

— Тебе поспать не помешало бы, — продолжала Илюшина мать.

— Я знаю. Заснуть не получается. Все мысли всякие в голову лезут, — пожаловалась Алина.

Ей было странно и не понятно, зачем Мария Владимировна интересуется ее состоянием. Хотя все, что происходило в последнее время вряд ли можно назвать не странным и вполне естественным. Ну, ладно. Алина поговорит с ней, выскажется и может быть тогда сможет спокойно уснуть.

— Давай я тебе наведу успокоительное.

— Нет. Не надо, — у Алины появился какой-то панический страх перед всеми лекарствами, что косвенно или как либо вообще связаны с Аркадием и этой страшной историей.

— Да не бойся ты! — поняла ее трусливые, но логичные мысли Илюшина мама, — эти капли настой пустырника. Они в каждой аптеке продаются. Они совершенно безвредны.

— Ну… хорошо. Давайте, — согласилась Алина. Так как каким-то образом все равно нужно было заснуть.

— А ты знаешь, что? — капаясь в ящике письменного стола говорила Мария Владимировна, — ты молодец! Ты попала в такую трудную ситуацию и разобралась в ней. Не спряталась, не убежала. Я сомневаюсь, что Илюша справился бы без тебя.

Тут Алина насторожилась.

— В смысле, не справился бы без меня?

— В самом прямом. Вы нашли нас, тем самым приведя сюда того, от кого мы здесь собственно и прятались. Возможно, мы бы так никогда и не узнали, кто пытается нас убить. А так вы подсказали ему дорогу. А мы были уже готовы.

— То есть мы были как червяк на крючке! Это бездушно! Ладно я, Паша и все кто случайно оказались рядом, но Илья. Он же ваш сын!

— Алинка, ты не так меня поняла! Я здесь именно потому, чтобы обезопасить Илью. Он не знал, где я. А тот, кто искал нас, знал прекрасно, что Илья ничего не знает и что связываться с ним не имеет никакого смысла. Он был в безопасности, понимаешь?

— Конечно! А когда его грозились убить какие-то бандиты, у которых он брал деньги в долг — это для него было совсем безобидно. Нисколечко не опасно!

— Какие еще бандиты? — застыла на месте Мария Владимировна, — ты о чем?

— Ах, ну да! Он же брал эти деньги в тайне от вас! — на ходу соображала Алина, хотя сил соображать уже почти не оставалось, — дайте мне чего-нибудь уже! Я больше не могу!..

Мария Владимировна молча протянула ей стакан с лекарством, та большими глотками проглотила его и не найдя глазами никакого дивана и ничего подходящего, чтобы прилечь, уставилась на Илюшину маму.

— Пошли, — коротко ответила Мария Владимировна. И, проводив ее в соседнюю маленькую комнатку, уложила спать.

На этот раз Алина сразу же заснула. Ей ничего не снилось. Совсем ничего. И это было просто прекрасно. Проснулась она только посреди ночи, вернее уже ближе к утру. На небе начинал брезжить рассвет. В комнате стало душновато, Алина встала и, открыв настежь окно, облокотилась локтями на подоконник и стала смотреть вниз, по сторонам и вверх на небо. Было хорошо. Еще не одна тяжелая мысль не успела закрасться ей в голову. Просто было хорошо.

Алина смотрела вниз, оказывается, она находилась на втором этаже. Под окнами вдоль фасада кирпичного здания тянулась стандартная цветочная клумба, огражденная от прохожей части бетонным бордюром. На ней во всю силу цвели оранжевыми и желтыми шариками бархатцы, видимо их посадили рано, флоксы набивали бутоны и были готовы вот-вот порадовать окружающих своими нежными приятными красками, в сторонке, отдельной кучкой произрастали гладиолусы и георгины — краса осени и первосентябрьские букеты школьников, несколько лилий, желтого и белого цвета были разбросаны по разным сторонам клумбы, астры, еще не распустившиеся и одуванчики, которые, видимо, оставили из-за дополнения местного колорита и, в конце концов, в конце июля не часто увидишь одуванчики цветущими.

По правую сторону от окна, из которого высунулась Алина, росла раскидистая береза, а так сказать в центре, опоясанные асфальтовой дорожкой росла целая аллейка таких берез, высоких и стройных. Пару лавочек стояли между их белых с черными узорчатыми вкраплениями стволов. Алина довольно таки долго стояла и дышала свежим прохладным воздухом, наблюдала за слабым еле заметным шелестом листьев и за тишиной, которую не потревожил ни один из мимо проходящих людей, коих было пять человек и которые прошли маленькими группами, сначала два человека, потом три.

С неохотой и большим трудом она оторвала себя от подоконника и взглянула на комнату в которой спала, ничего особенного — маленькая спаленка ни больше ни меньше. Правда она ничего здесь не помнит, ну, да и ладно это все совсем не важно.

Над входной дверью висели часы, время было почти четыре часа утра. Интересно, а папа уже приехал, подумала Алина, или еще нет. Так, надо спуститься вниз и кого-нибудь найти. Кто-то что-то должен же знать! Ведь не все как Алина беспробудно спали много часов подряд.

Алина вышла в узкий коридор и осторожно заглянула в закрытые двери таких же комнат, в одной из которых она сама спала. В них на кроватях лежали и отдыхали какие-то незнакомые ей люди. И чтобы ненароком их не разбудить она прикрыла за собой двери и тихонечко стала спускаться вниз по лестнице.

В этом доме, где она находилась не было четкого разделения между квартирами и лестничной площадкой. Везде все было заставлено мебелью, стены были оклеены однотонными светлыми обоями, а лестницы напоминали те, что были сделаны в двухэтажных частных домах, а не общественных многоквартирных. Алина никак не могла найти ту самую комнату, в которой она сидела вчера и пила чай.

Как это ужасно не уметь ориентироваться в пространстве, почему же она ничего не запомнила и теперь ходила по дому, словно в первый раз.

Но вот на первом этаже она увидела открытую дверь и, не задумываясь, осторожно вошла в нее. Никого не было видно. Все вокруг было тихо, тихо. И казалось, эта тишина понемногу начинала навивать чувство паники и легкую тень сомнения. Но вдруг Алина вздрогнула, совсем неожиданно и довольно громко в царившем безмолвии прозвучал чей-то голос. Она пошла в ту сторону откуда только что исходил чей-то чих или кашель или что-то в этом роде и вышла прямо на застекленный балкон. Полы в нем были сделаны так низко, что кажется ноги ступали прямо по земле.

Вот же, только сейчас она проснулась окончательно и поняла, что бродит босиком, в чужой рубашке, каких-то серых тонких лосинах, потертых на коленях и видимо реально от старости, а не от того что так задумано, так как ее одежду бесцеремонно конфисковали еще вчера, не объяснив ни слова. На балконе в растрепанном виде мятых армейских штанах и такой же мятой армейской рубашке стоял и курил в открытое настежь окно Илья. Услышав позади себя тихие шаги, он обернулся.

— Привет, — сказал он, и от его голоса повеяло холодом или же равнодушием.

Впрочем, одно другого не лучше.

— Привет, — растерянно проговорила Алина. И вот кого-кого, а Илью она ожидала увидеть меньше всего, точнее она вообще не ожидала и не хотела его увидеть.

Оба стояли молча. Илья так же медленно продолжал курить, уставившись в находящиеся впереди себя за окном пространство. На Алинино присутствие он старался не обращать никакого внимания.

Ну что, что она пришла сюда? Небось, случайно забрела, делов то. Ему ведь вчера открылась прекрасная новость, он нашел свою мать и ей больше ничего не угрожало и она была полностью здорова. Просто замечательно!..

И совсем непонятно из-за чего на душе стало как-то пусто и тоскливо. Но ведь все же хорошо! Чего он еще добивается? Все, к чему он так отчаянно и самоотверженно стремился весь последний год свершилось. С мамой все хорошо, и он, конечно же, безмерно этому счастлив, но что-то все-таки тянуло его за душу, мучило и потихонечку с особым усердием и лукавством растворяло его изнутри. И это тягостное и мучительное не желало его отпускать и Илья никак не мог понять причину, то место, откуда исходили оно — это чувство.

А может, он просто-напросто устал и неделька другая и все придет в норму? Да, скорее всего именно так оно и есть.

Алина стояла и не знала, куда себя деть. Более неловкой ситуации просто не придумаешь. Получается, она сейчас стоит и навязывается Илье. Он же явно не хочет с ней даже поговорить. Зачем она зашла на балкон, нельзя что ли было обойти его стороной, юркнуть незаметно в другую комнату? Или можно подумать она не узнала, что это стоит Илья. Хм!? Все, надо развернуться и уйти. С чего вообще она взяла, что Илья к ней неравнодушен, ну если только ее же глупые наивные фантазии не дают ей сейчас покоя.

Ну, все, пожалуй, долгое опасное приключение подошло к концу, осталось дождаться приезда отца и все, все. Она поедет домой, отдыхать!

А что Илья? Да она же теперь прекрасно поняла, что именно Аня была тем человеком, из-за которого она и прошла всю затуманенную и извилистую дорогу до конца. Аня была ее бабушкой! Какой бред! Ладно, с надеждой подумала она, этому найдется вполне логическое объяснение. И с этой мыслью Алина бесшумно и плавно развернулась, собираясь уйти с балкона. Но Илья, на котором молчание уже успело наиграться вдоволь, смог и хоть все так же и сдержанно, но произнес.

— Возьми мои тапочки, здесь пол холодный, — и, скинув их со своих ног, пододвинул к Алине.

— Да не надо, я уже ухожу, — замялась Алина и неуверенно сделала шаги в комнату.

— Постой, — как-будто спохватился Илья или сию секунду вспомнил что-то неимоверно важное.

Но как только увидел на себе взгляд больших светло-голубых бездонных глаз, в которых, отдельно от мыслей и настоятельных приказов хозяйки немедля уйти отсюда, загорелся огонек надежды и искорки вдохновленной радости, замолк. А что он ей сейчас должен сказать? Она же наверняка просто посмеется над ним. Она сильная смелая девушка. А он… Он вдруг почувствовал себя трусом и неудачником.

— Что? — робко спросила Алина.

— Ааа, ничего, — нервно улыбнувшись, промямлил он.

В воздухе появилась наэлектризованность и возбужденность. Того и гляди прямо с потолка начнут падать на пол маленькие, но ослепительно яркие и острые молнии и устроят здесь самый настоящий пожар.

Но, стихийное бедствие, отменилось. В комнату вошла Мария Владимировна, а за ней следом… Алинин папа! Просто гигантской массы груз свалился в этот миг с Алины и упал в поглощающую все бездну, безвозвратно, насовсем. Теперь то, точно все будет хорошо!

— Папа! — бросилась Алина к отцу и буквально приклеилась к нему, повиснув на нем.

Андрей Петрович молчал, он был неимоверно счастлив, просто счастлив до такой степени, до которой может быть счастлив любящий и заботливый отец, после долгого расставания со своим любимой дочкой. И даже больше, передать словами было не возможно, что творилось в эти минуту у них обоих в душах. Их переполняла радость, они так переживали друг за друга, а теперь они рядом, они снова вместе. И это прекрасно! И Андрей Петрович, чтобы не заплакать, не проронил ни слова. Ему было как-то не по себе, если его слабость увидят посторонние люди. Ведь он же серьезный, деловой мужчина все-таки.

— Папк, ну чего ты молчишь? — отлепившись от отца, взволнованно заговорила Алина.

— С тобой все хорошо? — тут же серьезно спросил он.

— Да! Наконец-то ты приехал! Знаешь, нужно кое в чем разобраться.

— Да. Конечно. Мария Владимировна, вкратце озвучила основные вопросы.

— Но, тогда, когда ты приехал? — еще больше запереживала Алина.

— Двадцать минут назад. Мы сразу зашли к тебе в комнату, и тебя там не нашли. Пришлось искать, — зачем-то оправдывалась Мария Владимировна.

— Понятно, — проговорила Алина.

— Пойдемте на кухню, я хоть вас завтраком накормлю, — предложила Мария Владимировна.

Она посчитала своей обязанностью накормить Алининого отца. Как-никак он имел непосредственное отношение ко всей этой истории, и был не посторонним здесь человеком. Но дело было даже не в этом, ей просто захотелось накормить их с Алиной вот и все.

А еще, ее беспокоило внезапное исчезновение Лавра. Он как ушел куда-то в двенадцать часов вечера или уже ночи, так больше и не появлялся. Что за неотложные дела у него могли возникнуть в середине ночи? Марии Владимировне, так же как и всем уже хотелось наконец-то разобраться во всем. Рассказать все сыну и, даже не верилось, уехать поскорее домой.

Вытащив из холодильника и шкафов все съедобные запасы, которых осталось уже не так-то много, и аккуратно разложив их по тарелочкам, она выдала Алине и ее отцу по пустой кружке и поставила кипятиться новый чайник. А сама, решив оставить их наедине, вышла из маленькой уютной кухни.

— Алин, вы тут разберетесь дальше сами, — начала она.

— Да, да, конечно, — уверила ее Алина.

— Пап, я знаю, что поступила неправильно, — как начать по-другому, она попросту не представляла, — просто ужасно неправильно и эгоистично было с моей стороны молча исчезнуть на несколько дней. Мне страшно представить, что творилось у вас с мамой внутри. Я — плохая.

Андрею Петровичу надоело слушать неразумные умозаключения дочери, хотя в чем-то она, бесспорно, была права. И он, перебив ее, начал спрашивать очень волновавшие его вопросы.

— Ты мне лучше скажи, как тебе в голову пришла мысль, поехать в Барские Поляны? И что там ты делала?

— Тебе Мария Владимировна рассказала про Поляны? — удивилась Алина.

— Нет. Пришлось старых друзей просить.

И Алина, умалчивая о самых напряженных и острых моментах, пересказала все, что случилось с ней за эти дни. Ну, раз уж стала известна часть правды, смысл утаивать ее исчез. Глупо как-то и неразумно.

— И… — Алина дошла в своем рассказе до стрельбы у кофешки. И у нее вдруг резко закончились силы.

— Я знаю. Ее убили, — сухо, освободив тем самым, от произношения ужасных слов свою дочь, сказал Андрей Петрович.

— Она тебе сказала? — с грустью в голосе кивнула Алина на пустой дверной проем, имея в виду Марию Владимировну.

Но отец и дочь прекрасно поняли друг друга. И Андрей Петрович молча кивнул и только сейчас взял в руки бутерброд с копченым сыром и колбасой. Чай уже остыл, и Алина, спохватившись, поставила чайник на подогрев.

Мария Владимировна давно заметив, как только вошла в комнату, сына на балконе все намеревалась подойти к нему. Как хорошая мать, она всем сердцем чувствовала, да что там, у него на лице было все написано — он сильно встревожен и нервничает.

— Илюш, ты чего там стоишь? — для начала поинтересовалась она.

— Да… — Илья повернулся, оказывается он далеко ушел в себя и не заметил, что мама стояла всего в нескольких метрах от него. Интересно, она давно здесь стоит? — я тут воздухом дышу.

И спешно, как-будто опомнившись, Илья спрятал руку за спину и, стараясь как можно скорее найти там пепельницу, с глуповатых видом уставился на маму. Чтобы сейчас сказать или сделать, чтобы отвлечь мамино внимание? Да еще как нарочно пепельница куда-то подевалась, будто бы нарочно убегала от руки Ильи. И чудом наткнувшись на нее, он запихал в нее окурок и освобождено убрал руку обратно вперед.

И все-таки он просто бестолковая бездарность. Да, и именно так, бездарность, потому что нелепей его никого представить невозможно. И именно бестолковая, так как в плане сообразить, хотя бы то, что сейчас нужно сказать он толком не мог. Выходило все с каждым разом хуже и хуже. А теперь еще мама узнает, что он курит. Просто прекрасно! Он настоящий виртуоз!

Облокотившись о дверной косяк, Мария Владимировна внимательно посмотрела на сына.

— Илюш, и давно ты куришь?

Блиин!.. Илье стало противно от самого себя. Хотя, что тут такого. Ему двадцать четыре года, почему бы ему не курить? Какие могут быть оправдания? К чему они? Но на душе стало так тошно, как-будто жидкий металл был смешан с растительным маслом и постепенно все больше нагревался, расширяясь и выливаясь тоненькими противными серыми струйками на поверхность. Фу!..

— Маша, — послышался хриплый знакомый голос. Илья тут же напряг то, что осталось от его мозга, и удивился сам себе, что так быстро вспомнил, чей это был голос, — Маша, ты где?

— Лавр, я здесь, — выходя в комнату, встревожилась Мария Владимировна, — где ты был? Что случилось?

— Аркадий убит. Зови всех.

Эта новость прозвучала как гром средь ясного неба. А тем более, если сделать акцент на то, что никто кроме Лавра и Марии Владимировны не знал, что он вообще здесь, то это можно было приравнять к вселенской величины новости.

Опять, ноющи и с жалостью к себе что-то пронеслось у Алины в голове. Но она поспешила себя успокоить. Теперь рядом с ней папа. А это многое делает проще, легче и понятнее. И так толком и не попив чаю, Андрей Петрович с Алиной вывалились с кухню, Илья медленно перешагнул с балкона в комнату, Мария Владимировна присела на журнальный столик, хорошо, что он стоял именно в этом месте.

— Лавруша, а кого звать-то? — уж совсем растерялась Мария Владимировна.

— Хорошо, — поняв, что своей неожиданной новостью он сбил Машу с работоспособного состояния, Лавр выдохнул и продолжил более мягким и дружелюбным тоном, — Машенька, просто позови Кристину и все, — оглядывая всех уже присутствующих здесь, сообщил он.

Илья опять почувствовал себя глупее всех, ему мысли в голову не пришло, что Кристина тоже может быть здесь. И, почему этот самый Лавр, смеет называть его маму Машенькой?

— Сереж, — обратился он к кому-то. И только сейчас все заметили стоящего у Лавра за спиной молодого, одетого в пехотную военную форму юношу, — иди, скажи, чтобы привели сюда Макса.

Сережа молча кинул и четко развернувшись на месте, моментально исчез из комнаты. Просто человек-невидимка с сапогами скороходами на ногах!

— Макса! — вслух удивился Илья.

Неужели речь шла о том самом Максе, который тогда, почти сто лет назад, с деловым видом хозяйничал у Лавра в особняке? Но как он замешен во всей этой истории? Да и честно признаться Илья уже давно успел позабыть про него. Макс…

Как-то одновременно в комнату подтянулись и Кристина с Марией Владимировной, и Макс в сопровождении, все того же молодого Сережи и даже Паша, проснувшись в туалет, и услышав шум, поднял с кровати Сашу и притащился с ним в общий пункт сбора.

— И так, — внимательно, с лазерным прицелом во взгляде Лавр обошел всех присутствующих взглядом, — наконец-то все в сборе. Можно начинать.

Илья вдруг покосился на Кристину. Он почти уже забыл, как она выглядит. Короткие белые крашенные волосы — каре, густая челка начинающаяся из середины головы, чуть ли не с макушки, карие глаза, обыкновенный карие глаза, а вот у Алины глаза, так в них реально можно было утонуть, а потом никогда не вернуться назад. А у Кристины глаза как глаза и вообще обычная внешность не красотка, но и не дурнушка. Да и к тому же высокая и с фигурой у нее… Нет! С фигурой у нее было все нормально. А довольно-таки милое слегка обтягивающее легкое летние платье ей очень даже шло. Просто не в его вкусе она была, не зацепила она его. Да не буду я на ней жениться! С чего я должен на ней жениться? Может, она тоже не хочет выходить за меня замуж, может Лавр прислушается к своей дочери и не станет ее тиранить. Крокодильи слезы замаячили на горизонте. Ну, уж, нет! Он настоящий мужчина или нет! Хватит ныть! Сиди и слушай, просто слушай, приказал он себе сердитым командным голосом и сосредоточился.

— Сначала я хотел бы разобраться с Ильей, — прозвучало это дружелюбно, никаких претензией или какого там негодования в голосе совершенно не было, — хочу тебя успокоить.Жениться на Кристине ты больше не должен. Все обошлось и моя девочка в безопасности и теперь сама найдет себе жениха, — Лавр позволил себе немного улыбнуться. Илья не знал, что больше ввергло его в шок, то, что он свободен или то, что Лавр улыбается.

— Ты, наверное, захочешь знать, зачем я придумал этот план со свадьбой?

— Логично, — подтвердил Илья.

— Я давно тебя заприметил, еще, когда ты учился в институте. Мне нужен был человек, который возьмет Кристину замуж и вскоре после свадьбы увезет ее за границу, подальше отсюда. Я хотел всего лишь обезопасить дочь. Но под каким предлогом подойти к тебе не знал. А топом вдруг выяснилось, что Машенька заболела, — с нежным оттенком в голосе проговорил он ее имя, а у Илье в голове, все больше сгущались подозрения, — я знаю, я долго тянул. Просто возникли некоторые проблемы с домом за границей. Нужно было все просчитать до последних мелочей, чтобы все было в лучшем виде. А когда, настал день свадьбы, к нам в особняк ворвался Митюха. Он убил несколько моих охранников и заморозил Кристину. Я был просто в бешенстве. Все пошло донельзя плохо. Псу под хвост все старания и попытки спасти хотя бы дочь. Не теряя ни секунды, мы поехали с Машей сюда. Я знал, что помочь мне может только Аркадий. Я с ним разговаривал за неделю до того страшного случая и он сказал, что будет временно прятаться здесь в Мирино.

— Так значит… — произнесла Алина, у которой в голове выстраивалась логическая цепочка. И на Алину как по команде все тут же перевели свои взгляды, — значит, листок от розы в жгучей ледышке откололся от свадебного букета?

— Да. У меня действительно был букет из роз, — ответила Кристина, тембр у нее был грубоватым, но с ее внешним видом почему-то сочетался как нельзя лучше. Даже странно было бы, если бы она заговорила, допустим, более тонким или нежным, другим голосом.

Все ждали продолжения, время на вопросы никто не хотел тратить. И Алина, утвердительно посмотрев на папу, продолжила:

— Этот листок нашел Илья, — и она искоса посмотрела на него, стараясь не пересечься с его взглядом. А он стоял, опустив глаза вниз, и лишь когда Алина произнесла его имя, словно голодный затюканный галчонок стал озираться по сторонам, — в цветочной клумбе. Просто там росли совсем другие цветы, не розы.

— И еще там был чей-то след, — вспомнил Илья.

— Ни чей-то, а мой, — обиженно заговорил Макс, будто бы у него, как у маленького ребенка отобрали игрушку и подарили другому малышу, который назвал ее новым именем и начал с ней играть неправильно, не так как надо. И Макса это больно задевало, — я оступился! Чуть не упал и встал в эти дурацкие цветы. Потом кроссовок замучился отмывать от грязи.

— Подожди, — перебил его Паша, не до кроссовок и грязи было сейчас, — а как ты нашел Илью? Ну, то есть с чего ты взял, что Илья идеальная для тебя жертва?

— Молодец! — похвалил Лавр Павла за тонкий подход к делу, — из тебя выйдет прекрасный адвокат. В том институте, где вы учились, у меня работает приятель, старый друг. Я иногда захожу к нему, проведать. И вот как-то дождливым холодным осенним днем я зашел к нему погреться. Попить чаю. Лекция у него закончилась. Я зашел в аудиторию и прошелся взглядом по оставшимся студентам. Среди них был ты, — он внимательно, но быстро посмотрел на Илью, — и еще какие-то две девушки. Ты был чем-то, озабочен, даже, по-моему, в коридор вылетел не замечая никого вокруг. Я разговорился с Александром Михайловичем, порасспрашивал о тебе.

— А фамилия у него, случайно не Морев? — уточнял Паша.

— Да. А в чем собственно дело? — возмутился Лавр. Разве за этим они все здесь собрались, чтобы обсуждать его старого друга?

— Суки! — эмоционально и уж совсем неожиданно для всех изругался Илья.

Алина, округлила свои большие глаза, сделав их просто огромными. Никто, кроме Павла, не понял, что случилось с Ильей.

— Кто? — растеряно спросила Алина.

— Он, — кивнул Илья на Лавра, — и его старинный дружок, — с неприятной ухмылкой и негодованием добавил Илья, — Это ты добился, чтобы меня из института поперли?

— Я здесь не при чем. Ты же совсем перестал учиться. И только за это тебя и выгнали оттуда! А Александр Михайлович до последнего за тебя бился, точнее до тех пор, пока ты его не послал куда подальше.

Илюшина мать сидела с обычным лицом, похоже, она уже давно была в курсе этих дел. Кто? Лавр просветил ее? И почему она как-то не так на него смотрит? Что он — Илья — упустил?

— Ребят, — жалобным голоском влился в разговор Макс, — у вас пожрать че нибудь есть?

Алина развернулась и как-то нервно направилась на кухню. Оттуда она пришла с большим бутербродом в руках. Колбаса сверху лежала щедрыми неровными, наспех отрезанными кусками, и быстро всучила его Максу.

— Спасибо! — душевно поблагодарил тот и принялся уплетать еду.

Но почувствовав на себе чей-то любопытный взгляд, он чуть не поперхнулся. Эта была Кристина. Она с интересом уставилась на Макса. Чего ей-то надо от меня? И Макс отложив бутерброд на комод, принялся рассказывать.

— Ладно. Вы думаете, у вас у одних все плохо? Щас! Если бы не этот ваш разлюбимый Аркадий у меня бы была семья. Родители, сестра. Кто мне их вернет? Этот… — у Макса не нашлось нужного слова, чтобы по достойному назвать Аркадия и он, запнувшись, продолжил, — пообещав, что вылечит мать от хронического бронхита, отравил ее какой-то гадостью. Ей становилось все хуже. Потом он добрался до сестры, капнул ей что-то в воду. Отец все время был с ними, а я убежал. Я знал, что этот доберется и до меня. У него не было цели помочь. Он испытывал какие-то новые вакцины. Ему просто были нужны подопытные. Была осень, мне было девять лет. Я прятался в заброшенном бабушкином доме, в соседнем селе. Еду мне приносил один парнишка. Он был старше меня на несколько лет. От него я узнал, что из моих больше никого не осталось. А когда все опомнились и стали искать меня, то я решил, что пора выходить. Прятаться больше не было смысла. Все-равно приближалась зима. Я либо замерз бы, либо… В общем вариантов у меня не осталось. Меня забрала к себе тетя. Я страшно боялся, что этот ужасный изверг придет и сюда. Но, он больше не появлялся. А когда я вырос, я нашел его. Судьба, скажем так, сама привела меня к нему. В одном баре три года назад я познакомился с Кристиной. Разговорились. Как-то она пригласила меня к себе. А там мне посчастливилось подслушать разговор этого, — он с отвращением и злостью кивнул на Лавра, — он разговаривал с Аркадием. Я не сразу это понял. Но когда до меня дошло, я был на сто, нет, на миллион процентов уверен, что это шанс. Реальный шанс отомстить.

— Но… — задумчиво протянула Мария Владимировна, — это ведь не он убил Аркадия и Аню тоже, — при этом она посмотрела на Алину и Андрея Петровича, стоявших особняком от всех, впрочем, здесь все стояли отдельно друг от друга, своими кучками так сказать. Но, на их каменных лицах не промелькнуло ни одной эмоции, ни одна мышца не дрогнула на их лице.

— Да это был Митюха.

— Эта сволочь обскакала меня… — толи с сожалением, толи уже с облегчением, от того, что правосудие все-таки свершилось, прошептал Макс, как бы сделав для себя вывод, подведя черту.

— А это что за персонаж? — деловым тоном спросил Андрей Петрович, до сели стоявший молча рядом с Алиной. Напряженность чувствовалась в комнате, ставшей на удивление маленькой от большого количества народа в ней. И только Лавр вальяжно восседал в кресле, словно на троне, и, пожалуй, Паша и Сергей тоже выглядели попроще. Даже Саша, который по воле случая оказался здесь, о чем-то шибко задумался. Наверное, опять вспомнил, про свои прискорбные дела, или же прочувствовался, проникся здешней атмосферой.

— Его отец, — начал объяснять Лавр, — работал на пару с Аркадием. Они были наравне. Среди них не было ни главного, ни лучшего. Только вот Дмитрий, отец Митюхи, хотел помогать людям и как это бывает. Разлад, скандалы, ссоры, дележка на твое мое. Ты плохой, я хороший. И в итоге Аркадий, да что говорить, скотиной он был редкостной, вколол Дмитрию одну свою вакцину. Тот долго мучился. Это узнал его сын, Митюха, когда приехал из какой-то командировки что ли. И с тех пор, с семьдесят какого-то там года, готовил план мести. Он втерся в доверия к Аркадию, но Аркадий тоже был не так прост. Он просто выслал Митюху за границу и под жесткой охраной содержал его там. А потом тот все-таки сбежал. И начал убивать.

— Вы сейчас все это серьезно? — отец Алины не был похож на дурочка. И такие дикие истории, не могли поместиться в его голове, а уж тем более нельзя было как-то логически начать их разбирать.

— Да. Вполне. Я же не псих, — невозмутимо продолжал Лавр.

— А почему Аркадий, раз уж он такой гениальный не убил этого Митюху? Или я чего-то упустил? — Пашина логическая цепочка в голове не состыковывалась правильно и надо было дополнить ее, дособирать.

— Этот самый Митюха был подставным лицом, все активы Аркадия, дома, деньги, ну, в общем, все было записано на нем. Сам Аркадий по всем документам был уже давно мертв, а так, нашел дурочка и использовал для своих целей.

— Нет. Это бред просто. Если Аркадий такой крутой у него же ведь есть какие-то документы, загранпаспорт например. Он же не может попасть в другую страну просто так, — возражал Паша. Ему вдруг начало казаться, что Лавр нагло врет.

— Да документы у него были. Но, не забывай. Он был фанатиком. Выезжал он редко куда. Он был одержим созданием расы супер людей. У него мозг работал в совершенно своей сфере. Многие его поступки не поддавались логики. Но, я думая такая конспирация обусловлена лишь тем, что в нем крепко засел страх. В тридцатых годах на него объявили самую настоящую охоту. Но он сумел извернуться, инсценировал свою смерть, ушел в затишье на несколько лет. Потом по поддельным документам несколько лет жил в Польше, а потом опять вернулся на родину и продолжил. И, да, самое основное, забыл совсем сказать, в далекие двадцатые годы прошлого века, Аркадий придумал, как удлинить жизнь человека. Он создал последовательность процедур в сочетании с вакцинами. И, в общем, все это давало феноменальный эффект. Температура тела у человека понижалась на два с половиной градуса. Его организм стал замедлять старение, все процессы, начинали течь более плавно и слаженно. Иммунитет повышался в разы, так что об обычной простуде… Да что там, о более серьезных заболеваниях можно было забыть. Впрочем, за все это его и хотела убить тогдашняя власть. Ему никто не поверил, а люди иногда пропадали и его хотели устранить для общего блага страны.

— Аня!.. — вымолвила ошарашенная Алина. Если, конечно это все была правда, тогда становилось ясно, почему Аня так молодо выглядела.

Да чего еще она — Алина — такого не знает? Говорите сейчас же, немедленно! Не надо ни с чем тянуть!

— Мама? — почти одновременно с Алиной чуть не прокричал Илья и крепко взялся руками за шею.

— Только Аня. Она сама так решила. Точнее у нее был уговор, Аркадий спасает ее сына, а она соглашается отдать себя на опыты.

— Какой ужас! — Алина закрыла лицо руками, Андрей Петрович прижал ее к себе.

— Как сказать. Если бы не она, тебя бы не было, — с видом, как будто речь шла о пикнике, который мог не состояться и из-за этого по большому счету никто бы и не расстроился, четко и не торопясь проговорил Лавр.

— А где сейчас этот Митюха? — спросил Андрей Петрович.

— В камере. Его закрыли.

— А почему он Аню убил? Что она ему сделала? — всхлипнув, проговорила Алина.

Ей стало очень грустно.

— Когда мы его пытали, он так ответил: «Все, кто имел отношение к смерти отца, должны умереть».

— Да он просто сумасшедший, — глядя себе под ноги, проговорил Паша.

— У Митюхи произошел какой-то сбой в голове, на нервной почве. Но, сказать вам честно, если бы не он я бы сам в скором времени убил бы Аркадия. С каждым годом его планы становились все безумнее. Последнее время он работал над созданием некоего вируса, который при попадании в организм человека должен был определить его генетический фонд и если этот самый фонд не соответствовал определенным заданным критериям, то вирус быстро убивал человека. И, самое страшное, он собирался проводить эксперименты сразу на людях. Его больше не устраивали собачки и кошки. Он совсем озверел, обесчеловечил.

— А как он здесь оказался? — мотнув головой в сторону Макса, спросил Илья.

— Можно повежливее. Я, между прочим, тоже потерпевшая сторона, — покосившись на Алину и Андрея Петровича, жалобно проскулил Макс.

— Ну! — грубоватым властным голосом скомандовал Андрей Петрович. И что-то было в его голосе такое, что заставило Макса выпрямиться и, спрятав поглубже свою жалость к себе и начать четко отвечать на поставленный вопрос.

— Я сначала приехал к Ане, ее не было у себя. Мне пришлось тащиться в Поляны. Там я услышал, как кто-то чужой выпытывал у Кирилла, где Аркадий. Я подслушал и приехал сюда. Я сидел на лавочке, как ко мне подсела, — тут Макс вцепился, нет, прямо-таки впился глазами в Кристину и на мгновенье завис, сидя с полуоткрытым ртом. Он как бы примерялся, вспоминал, чего-то что ли, — она ко мне подсела! Только волосы у нее было длиннее и… и с голосом она что-то сделала, тогда у нее был тонкий голосок. Я расслабился, отвлекся на нее и не помню дальше ничего. Потом я очнулся в каком-то вонючем, грязном подвале. Там невыносимо перло ацетоном. С перепугу мне показалось, что я уже был там.

— Тебя же там никогда не было, — со сто процентной уверенностью заявила Кристина, сделал сладким и медовым свой голосок.

Макс побледнел. Кристина с легкостью меняла голос. Играла его тональностью, тембром, брала нужную высоту, как ноту в музыкальном произведении и все это казалось без особо прилагаемых усилий. Просто чудеса. Макс никогда в жизни не видел такого.

— Возможно… Да у тебя талант! — чуть ли не закричал он. И, словно по команде, все дружно засмеялись. Обстановка сразу же разрядилась, стало проще и легче, спокойней и уютней. Комната, а вместе с ней и весь военный городок освободились от постоянно страха перед опасностью.

— Постойте! — закричал Макс, как-будто кто-то пытался куда-то уйти или хотя бы просто спешил, — такой же запах и похожие камеры были в Полянах. Теперь я понял, чем там воняло. Это лед размораживали.

Кристина чуть слышно глубоко вздохнула. Там ее освобождали из-под обжигающей тонкой корки льда. Митюха облил ее из ведра этим раствором, а когда вещества в нем стали разрушаться появился резкий невыносимый запах ацетона. Пренеприятнишие воспоминание.

— Ладно. Еще пару вопросов, — посерьезнел, кажется, совсем не умевший улыбаться Андрей Петрович, — как ты оказался заодно с Аркадием? И, почему именно в Мирино вы все прятались?

— Слушай, — радушно произнес Лавр. Илье вдруг стало не по себе от его гостеприимного настроя и как-то даже противно, но он погасил в себе эти непонятные чувства и присев на корточки продолжил внимательно слушать, — я третье лицо. Скажем так, подсобный рабочий Аркадия и Дмитрия. Я всегда старался оставаться в тени, наверное, поэтому и сижу сейчас здесь с вами. В восемьдесят пятом году я познакомился с Ириной, матерью Кристины. В восемьдесят восьмом у нас родилась дочь. Ирина была ни в чем не виновата. Она случайно познакомилась с Аркадием, случайно узнала о его опытах. Я долгое время скрывался по всей стране с Кристиной. Потом, мне улыбнулась удача. Я стал спекулянтам. У меня такой огромный товарооборот был!.. У меня была своя фирма, своя служба безопасности, которая мне то и доложила, что за мной следят. Тогда я продал бизнес, поставил особнячок, намеренно, близко к Аркадию, оформил его на подставное лицо. Я был уверен, что на несколько лет обезопасил семью. И так оно и вышло. Я сам хотел убить Аркадия. Я любил Ирину… — Лавр сглотнул, ему было тяжело все подымать на поверхность, делиться столь личными и печальными подробностями, — Я подобрался к Аркадию близко, очень близко. Ну, а топом вы знаете. Я хотел отправить Кристину за границу, но не вышло, встретил Машеньку, пришлось упрашивать Аркадия помочь мне. Собственно все.

— А почему именно в Мирино? — повторил Паша второй вопрос Андрея Петровича.

— Потому что, здесь у Аркадия были старые связи.

— Семишин, — просто уточнил Алинин отец. Лавр молча кивнул ему в ответ.

— Кристин, конечно, извини меня, но на той единственной фотографии, которую я нашла в кулончике у вас дома, кто тогда на ней изображен?

Кристина сначала удивилась, потом смягчилась, немного улыбнулась, уголком губ и ответила:

— Там моя мама с ее родителями. А фотографий у нас нет дома, потому что мы все же боялись, что нас найдут быстрее, чем мы их. И вообще, я не люблю фоткаться.

Когда все разбрелись по разным комнатам, Паша буквально поймал в коридоре Лавра.

— У вас есть собака? — с надеждой в голосе спросил он.

— А что? Тебе Рекс приглянулся?

— Значит я угадал, что его так зовут. Такая классная собака!.. — чуть ли не простонал Павел.

— Ну тогда, если ты с ним поладил, забирай его себе.

— Правда? — вдруг почему-то засомневался Паша.

— Разумеется. Теперь он твой.

И оставив Павла одного с счастливой детской улыбкой на лице, Лавр направился дальше по коридору.

— Спасибо! — прокричал Паша ему в след, на что тот, казалось, никак не отреагировал.

Все хлопоты, вся суета и все разбирательства постепенно ушли в прошлое. Август подходил к концу, но погода стояла теплая, приятная, солнечная. Удушливой летней жары уже не осталось, но осенней прохлады и сырости так же еще не было в воздухе. Основная масса урожая с огорода и сада была собрана. Дел было не особенно много, а точнее они практически закончились.

Поспели яблоки. Белый налив, грушовка, мельба, анис… Алина особенно любила мельбу, сладкие сочные красные крупные плоды. Вот так вот возьмешь яблоко в ладоши и здорово и приятно становиться, а откусишь кусочек, сахарный, с маленькой кислинкой вкус заставит зажмуриться от удовольствия.

Вот так и Алина, сидя за летним столиком в саду под раскидистыми широкими ветвями яблоней, гоняла-гоняла по столу по бежевой связанной крючком ее мамой скатерти, яблоки и решила-таки одно из них съесть. Откинувшись на плетеную спинку стула, Алина блаженно зажмурилась. Прямо ей в лицо, пробравшись сквозь перепутанные между собой ветки, светил озорной лучик вечернего солнца. Как-то хорошо вдруг стало, все мысли ушли куда-то, да и ну их, так же и лучше.

В саду остались только Алина, яблоки и добрый лучик солнышка. Идиллия, кажется, пробежала где-то рядом, зацепив Алину своим легким порывом и… незаметно исчезла. Предательство, Алина так не договаривалась, а идиллия уже убежала, озорно посмеиваясь где-то и лукаво принявшись обманывать других наивным и хитрых, малодушным и щедрых, ранимых и сильных, слабых и самоуверенных и так далее и так далее людей.

— Алин? — мамин голос заставил Алину через силу открыть глаза, напрячься, выпрямиться, поежиться и с непонимающе-выжидающим видом уставиться куда-то в сторону.

Мамы рядом не было, она еще только шла по тропинке к столу с чайным набором на подносе, в который входили: домашнее печенье, пряники из магазина с какой-то фруктовой, кажется, абрикосовой начинкой, конфеты и, разумеется, свежезаваренный с душистыми травами чай и две чашки.

Конечно, это тоже была часть идиллии, но если бы все было так гладко. Почему-то именно этим вечером Алине не хотелось загружать себя никакими заботами, пусть подождут немного, совсем чуть-чуть. Она попьет чаю, посидит с мамой в саду и, пожалуйста, завтра она будет готова решать новые задачи и выполнять разные дела.

— Алиночка, помоги мне. Собери яблоки в одну кучку. Здесь же поднос совершенно некуда поставить.

— Ага, — засуетилась Алина и быстрыми ловкими движениями определила яблоки на край стола.

— Ты же вроде собиралась сегодня в кофе с друзьями сходить? — полюбопытствовала мама.

— Не хочу, — коротко ответила Алина, словно отрезала кусок масла острым ножом.

— Что такое? — запереживала Марина Николаевна.

— Мам, ну, чего там делать, в этом кофе! Опять кто-то напьется, кто-то за кем-то будет увиваться всю дорогу.

— Ну, ладно. Мы и здесь с тобой хорошо посидим, — успокоила ее мама.

— Это точно, — принимаясь разливать горячий, золотистый чай по чашкам ответила Алина, — а когда папа приедет?

— У него какие-то там дела, я не вдавалась в подробности, но, думаю, через пару часиков должен быть уже дома.

— Понятненько.

— Кстати, звонила Наташа.

— Да, и как у них дела? — спросила Алина.

— Нормально, в отпуск скоро, собирается к нам приехать, — сообщила Марина Николаевна.

Некий дискомфорт, который присутствовал в душе у Алины некоторое время, уже выветрился. А связан он был непосредственно вот с чем: Алина же ведь тогда просто сбежала, исчезла с работы, никого не предупредив. Проще говоря, от нее никто такого не ожидал. Тетя Наташа была в шоке, да еще к тому, начальница Маргарита Вениаминовна, была в плохом настроении, и всем хорошо от нее досталось за Алинино отсутствие.

Алина же первым делом, когда вышла на работу, тут же написала заявление об увольнении по собственному желанию и незамедлительно отнесла его куда полагается. Хотя Алину уже простили и готовы были принять ее обратно, но Алина категорически этого не захотела.

Тем самым она обидела тетю Наташу, ведь та хлопотала за свою племянницу, а племяннице ее хлопоты оказались совершенно не нужны. Алина с горем пополам отработала из положенных двух недель после увольнения одну и ее попросили уйти, не занимать больше место. Алина с облегчением выдохнула.

У нее осталось еще одно маленькое дельце в городе, о котором она еще ни кому не говорила. Толи расстроить боялась, толи просто боялась. Она забежала в институт и именно забежала, забрала свои документы и прощай экономический факультет или какой там. От радости она даже забыла, на кого конкретно училась. Бывает же! А потом в августе подала документы туда, где все время и хотела учиться, на факультет растениеводства и селекции растений.

Родители хотели видеть Алину с серьезным высшим образование, но уж если их дочь решилась на такие кардинальные перемены, они не стали возражать. Ну, растения, так растения, пусть занимается цветочками. В конце концов, она уже взрослая. Должна понимать, что делает.

А в тот день, когда она окончательно развязалась с работой и учебой, она села на рейсовую газель и поехала домой. По дороге ей, то становилось грустно, то радостно, такие смешанные непонятные чувства. Ей виделась рассерженная тетя Наташа, ей было жалко ее, но с другой стороны Алина себе доказывала, что никто ее и не просил, замолвить за Алину словечко, что это не Алинина инициатива. А против воли, не спросив самого человека, чего он хочет и чего ему надо нельзя принимать никаких серьезных решений.

А еще из головы не выходили мысли об… Илье. Как-то все неправильно получилось. Ей казалось, что она нравиться ему, что она не просто случайная встречная, о которой можно с легкостью забыть на следующей же день, но… Оказывается можно, он же забыл. А когда она с отцом уезжала домой он просто сказал ей короткое «Пока». Без эмоций, без чувств, опустив глаза, он сказал бессмысленное «Пока».

Ну, а что? Все правильно! Илья хотел спасти мать и он это сделал, он расстраивался из-за брошенного на последнем курсе института, но так как Лавр оказался каким-то там старым приятелем какого-то там ректора или преподавателя, то вопрос о его восстановлении был вполне решаем. Ведь Лавр же жил теперь с Марией Владимировной, что стало неожиданностью для Ильи.

Ну, и вот к чему эти все рассуждения, Илья сделал то, что хотел, добился своих целей и все. А Алина не входила не в один из его даже второстепенных планом. Все правильно, все логично. И не надо больше ничего придумывать. Навязываться она к нему точно не собирается, не в ее характере, совсем не в ее. А еще, зачем-то в голове у Алины отложился его адрес, глупость какая!

А Паша, вдруг вспомнила она про него. Он бы мог стать отличным другом, но он же из богатой семьи, у него свои причуды. Он помогал другу. Да ну его вообще!

Алина вспомнила Аню, и то, что она оказалась ее бабушкой, до конца не укладывалось у нее в голове. Эта информация была настолько объемной и даже фантастичной, что занимала почти весь земной шар по своим масштабам. Какое уж там Алинина голова.

Ей было жалко Аню, очень. Она успела сдружиться, немного привязаться к ней, полюбить ее. Аня открылась Алине с самой лучшей своей стороны. Алина это понимала и ей становилось стыдно за себя, за свое поведение перед Аней. Но вот что-что, а это действительно уже нельзя было изменить, и это мучило Алину изнутри, терзало ее. Аня оставила ей все свое имущество, но зачем оно ей, если теперь нет Ани? Аню, то есть Алинину бабушку, они похоронили вместе с дедом Петром. Так решил Алинин папа.

— Алин, все нормально? — отложив пряник, забеспокоилась Марина Николаевна.

— А?.. Да, мам. Все хорошо, — улыбнулась Алина, надо же было задуматься именно сейчас. Да и о чем, ладно об Ане, но уж не об Илье.

Вдруг стало тяжело на душе, но Алина старательно запрятало все тянущее к грусти и печали подальше вглубь сознания и, взглянув на маму, попыталась ее убедить, что у ее любимой дочери все хорошо.

— Точно? Что-то ты мне не нравишься, — дотошно, с особой материнской пытливостью, переспросила Марина Николаевна.

— Точно! Просто Аню вспомнила… — частично призналась Алина.

Зато теперь и маме и даже себе стало легче.

— Дочь, это очень хорошо, что ты сумела побыть с ней какое-то время. Подумай сама…

— Да все я понимаю, просто нашло, взгрустнулось. Понимаешь? — уцепившись обеими руками за горячую чашку и съежившись, как-будто замерзла, тихонько прошелестела Алина.

— Конечно. Вот возьми конфетку. Вкусная очень, — отгоняла Марина Николаевна, как могла, грустные мысли от дочери.

— Мам, у тебя, кажется, телефон, — услышала Алина не навязчивые тихие трели где-то совсем близко.

— Опять звонок сел. Надо телефон другой покупать, — пожаловалась мама и достала древний аппарат из кармана халата.

— Да, — некоторое время тишина, Марина Николаевна внимательно слушала собеседника, потом как-то странно посмотрела на Алину и ответила, — хорошо, хорошо. Все, ждем.

— Папа, — с уверенностью, что это именно он и есть, спросила Алина.

— Да, скоро приедет. Кстати, не один, — да что ж она как говорит, как-будто на что-то намекает.

— Да? А с кем? Кто-то по работе? — непринужденно поинтересовалась Алина.

Еще одним изменением в их жизни стало то, что Андрей Петрович опять вышел на свою работу. В ФСБ ему были всегда рады. Можно сказать, это уже такой образ жизни, призвание, так же как и врач к примеру. Все равно все то время, что Андрей Петрович, ну, скажем так, находился в длительном отпуске, он поддерживал связь со своими ребятами и даже, бывало, созванивался со своим начальством. Так что его возвращение удивления не вызвало ни дома, ни на работе, среди знакомых старых ребят.

— Алин, с ним Паша с Ильей приедут, — серьезно и быстро проговорила Марина Николаевна.

Она просто не знала, как Алина на это отреагирует, а осторожничать и примеряться было некогда и она сказала все как есть. Алинина мама, через Алининого папу, который не совсем понятно откуда это узнал, получила не совсем точную, по ее меркам, но имеющую место быть информацию, якобы ее дочь неравнодушна к Илье. Но Марина Николаевна была настоящим партизанам и тайны хранить умела. Она ни разу не пристала, даже не намекнула дочери, на какие-то там взаимоотношения с ее спутником в опасном путешествии. А теперь вот, такая ситуация.

— Как это? — выпрямившись, словно по команде и облокотившись руками о стол, Алина перевалилась ближе к середине стола и непонимающе выпучила на маму глаза.

— Ну, вот так. Папа позвонил и сказал, что они едут. Ему якобы Паша позвонил и сказал, что соскучился по деревне, не прочь бы в баню сходит. Ну, папа и пригласил их. А ты что, против? — пыталась Марина Николаевна действовать более мягче и осторожнее, но у нее получалось все совсем наоборот.

— Нет, пусть приезжают. Мне что, жалко что ли? — фыркнула Алина, стараясь изобразить полное безразличие.

Но как-то фальшиво, фальшиво она это изобразила и сама поняла свои ошибки и, чувствуя, что у нее начинают краснеть щеки, тут же придумала отговорку, чтобы убежать от испытующего, но тщательно скрываемого с явным интересом и переживанием маминого взгляда.

— Пойду, тогда что ли дома приберусь, — вскочила Алина с места.

— Иди и, если не трудно, баню не затопишь? — окликнула она Алина.

— Хорошо! — быстро шагая к дому, выкрикнула Алина.

Марина Николаевна прекрасно поняла состояние дочери и решила просто ей не мешать. Допив чай, она не спеша убрала все обратно на поднос и отправилась в дом.

А Алина, зайдя в дом, первым делом залетела в ванную. Открыла кран, набрала полные ладони холодной воды и плеснула ее себе в лицо.

— Та-ак, — вслух сама себе протянула она, — и что им здесь надо? Блин! Все же хорошо было! Зачем они едут?

Алина перестала себя понимать. Больше года она настойчиво прогоняла все навязчивые мысли, все ненужные воспоминания, которые то забывались и тогда становилось легко и свободно, то обрушивались на нее поднывая и, заставляя грустить или погружаться в зефирные пышные облака из нелепых мечтаний глупой наивной фантазии, и искренне злилась, когда ей снились сны, в которых она с Ильей весело и непринужденно разговаривает на берегу реки или они сидят в теплом уютном доме или, еще того хуже он целует ее в совершенно непонятном неизвестном месте. И от этих снов ей становилось не по себе, как-будто некая часть ее предательски растворялась в счастье от приснившейся небылицы и настойчиво тянула всю ее целиком за собой. Алина вырывалась, цеплялась за повседневные дела и заботы, нарочно находила себе дополнительные занятия, но помогало это не всегда. И Алина надеялась, что со временем все равно все забудется, вопрос лишь оставался только в том, когда именно придет, то самое время, но оно рано или поздно придет. Уж Алина то точно об этом знала.

По крайней мере, она так подумала про себя. Ведь больше ничего не оставалось делать, как со спокойным лицом встретить незваных гостей. Ладно, так хотя бы она узнает, как дела у Паши с Ильей. Все-таки ж интересно узнать, чем они сейчас занимаются, хотя бы по той причине, что они вместе разобрались в запутанной длинной истории. Хотя, что сейчас имеет значение в современном мире?

И решив на этом больше не зацикливаться, не заполнять себя кучей мыслей и вопросов, Алина придирчиво посмотрела на себя в зеркало, распустила косу, волосы из которой уже повылазили и торчали в разные стороны.

— Растрепка!

Опять же вслух, с веселой улыбкой заявила она своему взлохмаченному отражению в зеркале. Потом расчесала перепутанные волосы и заделала их в аккуратный задорный пучок на макушке. И уже собравшись уходить из дома, остановилась, развернулась и забежала в свою комнату за теплой спортивной кофтой. На улицы уже вечерело и воздух постепенно наполнялся прохладой.

Хорошее время, когда уже не день но еще и не ночь. Что-то привлекательное и манящее сладким теплом есть в тихих вечерах. Что-то романтическое, одновременно немножко грустное и светлое дотрагивается в столь искреннее время до самой души. Будто бы природа приоткрывает дверцу в свои сказочные владения и маленькие порции ее загадочной жизни разбегаются по свету и дарят каждому встречному искорку маленького счастья.

Неожиданно быстро из-за поворота показалась папина машина. Черный внедорожник, не спутаешь с другой машиной, это точно они.

Еще несколько секунд и внедорожник остановился, и так вышло, что встречать папу с гостями выпало Алине. Ее мама, как нарочно, подевалась в неизвестном направлении. Или это Алина просто так подумала, сама не расслышала небось, что ей сказала мама, а теперь вот стоит тут, встречает.

Ей вдруг отчего-то сделалось неловко, хотя с чего бы вдруг? Это ее дом, ее папа… Странно, откуда вообще берутся все эти чувства?

— Привет Алинка, — усталой, но счастливой улыбкой встретил он дочь.

— Привет, пап, — довольно скромно ответила Алина.

— О, Алинка! — из машины вывалился Паша, радостный и, похоже, немного задобривший себя спиртным.

— Алинка, привеет! — как к старому другу подкатил он и стиснул ее в своих крепких объятьях. Алинка немного растерялась от такого поворота событий, но запах виски или чего он там пил, подсказал точную причину его дружелюбно-расслабленного поведения.

«О, Боже! Где только папа умудрился их подцепить!» — про себя подумала Алина, а вслух промычала, что-то вроде «Привет».

Всех незаметней, как-то по-тихому вышел из машины Илья. Он, словно его здесь и не было, прокрался тенью к дому и никто не заметил как, а он уже стоял и разговаривал с Мариной Николаевной, которая тоже появилась непонятно откуда, словно поджидала за углом, когда подъедет машина и вышла в самый удачный момент.

— Пойдемте ужинать! — позвала Марина Николаевна.

— Действительно, пойдемте, — повторила Алина.

Ужин прошел шумно и весело. Кроме того Алине открылись такие интересные новости, что можно было просто искренне удивляться. Удивляться самим новостях и тому, почему ей раньше о них ничего не было известно. Почему родители молчали? Или эта была вселенская тайна?

— Так что, — констатировал Андрей Петрович, — Пашка теперь у нас работает. Грамотные юристы везде нужны.

— Ну, что вы Андрей Петрович! — хотел было что-то возразить Паша, но передумал и, расплывшись в радостной улыбке ловким движением отправил себе в рот кружочек свежего, посыпанного сверху солью, огурца.

— А как же фирма отца? — спросила Алина, она думала, что Пашка пойдет по стопам отца. А он вдруг в ФСБ ударился.

— Ну, папка и сам неплохо справляется. Ведь у нас в семье как было. Папка хотел, чтобы я юристом стал, а я хотел в армию, служить. Ну, и вот так вот и вышло! — Пашку потянуло на откровения и некая расхлябанность в движениях выдавала его одурманенное алкоголем состояние, — Алинк, пойдем, что ли прогуляемся? — лукаво улыбаясь блестящими хитрыми глазами, уставился Пашка прямо на Алину, совершенно позабыв, для чего он здесь и то, что рядом с ним сидит Андрей Петрович. А забывать было нельзя. Никак нельзя, прям совсем-совсем. Андрей Петрович, как-то сверху, потому что сидел прямо, ни как распластавшийся, словно камбала по морскому дну Пашка и толи по дружески, а скорее всего по отцовски шлепнул широкой ладонью по Пашкиному затылку.

— Андрей Петрович! — заголосил Пашка, от неожиданно нахлынувшего возмущения, а вовсе не от боли, да и к тому ему и не было больно. Это было предупреждение и, посмотрев на Андрея Петровича, Пашка это понял, — извините. Мне, наверное, лучше пойти поспасть.

— Пойдем, я тебя провожу, — тут же поднялась со своего места сообразительная Марина Николаевна и, дождавшись пока Пашка вылезет из-за стола, не торопясь вышла с ним из кухни.

— Пап, — как только мама с Пашкой скрылась с кухни серьезно, даже как-то обиженно что ли заговорила Алина, — а почему ты мне не рассказывал, что Пашка с тобой работает?

— Не знаю дочь. Ты же знаешь я дома про работу мало говорю и только когда что-то серьезное или существенное, — отмахивался Андрей Петрович. Он и сам не знал, почему не рассказал данную новость Алинке. Все-таки, хотя бы полусловом, но мог бы обмолвиться.

Как никак Алина знала Пашку и, в принципе, ничего секретного и тайного, в том, что они служат вместе не было. Да, и Пашке он рассказывал про успехи дочери, ну то есть несколько раз в разговоре обмолвился, что учиться там-то, живет тут-то. Да, не по-семейному вышло.

— Значит, то что с тобой работает Пашка это не существенно. Ну, я вот к чему. Сам Пашка меня не интересует, то есть как друг, он хороший человек. Я… Ну, мог бы все-таки мне сказать. Ты, что, просто замотался совсем что ли? — наговорила Алина вместо дела кучу нелепой ерунды, покраснела и тут ей на руку сыграло плохое освещение комнаты, но как не странно отец ее отлично понял и ему полегчало. Алинка сама предложила готовый и вполне неплохой вариант оправдания.

— Да, просто замотался, забыл. А что у нас со светом? — по-хозяйски поинтересовался Алинин папа.

— Пап, тебя мама уже вторую неделю просит сменить лампочки. Там, — поднимая голову и показывая указательным пальцем на высоко прикрепленную винтажную металлическую люстру, сказала Алина, — из четырех лампочек, только одна рабочая и та светит куда-то в бок.

— Алинк, у меня завтра выходной, напомни мне и я займусь этим делом, — виновато ответил Андрей Петрович.

Все-таки жена его действительно уже много раз просила сменить лампочки. Сама она не доставала, потолок был слишком высоким и поэтому приходилось донимать просьбами любимого мужа.

И при всем при этом, но как бы совсем в стороне сидел Илья. Тихо, молча поужинал и сидел. Он смотрел на Андрея Петровича, на Алину и все думал и думал, хотя все уже было решено. И сам он уже почти решился, но странное чувство отдаленности от происходящего поселилось в нем и сковало его, не давая никакой воли, словно управляя им изнутри, порабощая. И одновременно начинало зреть другое, параллельное этому, чувство раздражения и недовольства собой. Что ж он как шестнадцатилетний мальчишка. Или всему виной строгий вид Андрея Петровича. Да, нет же! Андрей Петрович тут совсем не при чем. Он даже в курсе его мыслей и даже не против их. И в таком случае, получается, что Илья просто болван! Нужно воплощать в жизнь светлые мысли, а он сидит и смотрит в пустую тарелку. И смотрит и смотрит…

— Напомню, — весело сказала Алина, — если сама не забуду.

— Дочь, — почему-то Андрею Петровичу нравилось Алину называть именно так. Привычка с далеких времен, наверное, — я пойду к машине. Мне там кое-что взять нужно.

Алина аж вздрогнула! Никак она не ожидала, что папа ее бросить и оставит наедине с… Ильей. Самая настоящая подстава, обман, предательство в конце концов. Она вообще, может быть только-только забыла о его существовании в природе, а тут такие кульбиты стали выписываться.

И, что ей теперь делать? Она не знает, ни то, чтобы ей сейчас сказать, а даже сидит без полнейшего соображения как ей себя вести. Может просто встать и убежать? Просто, банально, но действенно, эффективно. Нет, почему-то не встается с места и не бежится.

«Мама бы что ли поскорее пришла», — подумала со смутной надеждой Алина и встрепенулась, растеряв напрочь все трусливые и вообще все-все мысли.

— Алин, — в полной тишине комнаты голос Ильи прозвучал громко, как резкий звон от упавшей на пол чашки или, нет, как сигнализация машины на безлюдной улице, — я должен с тобой поговорить.

Его тревожность и волнение, словно по проводам передалась Алине, но Алина не прочувствовала их напряжения. Все что она, осознавала в данный момент, это только то, что Илья серьезен и решительно настойчив, а, значит, диалог обязательно состоится. Она же ведь давно хотела этого разговора, этого вечера, этой встречи, этого знакомого серьезного взгляда на себе, но всячески уговаривала себя, что детским сказкам и мечтаниям в настоящей жизни нет место. Мечты слишком красочны и фантастичны, чтобы стать реальностью. Но, значит… Да нет, пока что еще ничего не значит. Он завтра же уедет домой и все. Никаких лишних вопросов.

— Да? А о чем? — нервно потерев себя за шею протараторила Алина. Она не могла разговаривать спокойно, обстановка не располагала к размеренному равновесию. Полный дисбаланс, отсутствие гармонии, идиллии.

— Может, прогуляемся? — пытаясь взять себя в руки, предложил Илья.

— Тебе повезло, что папы рядом нет! — усмехнулась Алина и весело посмотрела на Илью.

Они осторожно вышли на крыльцо, чуть ли не на цыпочках прокрались к калитке в огород и только когда забрели под кроны яблоней, выдохнули. Можно подумать, за ними следили или еще хуже их преследовали. Хотя, Андрей Петрович из гаража, видел их маячащиеся в темноте силуэты, и растерянно улыбнулся сам себе. Стандартная история, он переживал за свою дочь. И зачем он только послушал этого повесу и охламона Пашку. «Их надо помирить! Их надо помирить!» Вот завтра Пашка у него получит, миротворец несчастный.

— А ты случайно тоже не ФСБ собрался? — зачем-то спросила Алина.

На небе тем временем совсем погас лунный свет, облака закрыли еще совсем молодой и стройный месяц своим плотным покрывалом и все вокруг окунулось в непроглядную тьму. И только с очень острым зрением можно было разглядеть силуэты больших предметов, да и то навряд ли.

— Нет. Я институт закончил. Скоро работать пойду, — между прочим сообщил Илья. Для чего он это сказал? Не важно, уж лучше так, чем тупо молчать.

— Молодец, — дрожащим голосом прошептала Алина.

Воздух стал холодным, значит, осень постепенно подкрадывается и отбирает у лета властные полномочия над миром. Нет, слишком пафосно. Лучше так, времена года постепенно сменяют друг друга и сейчас осень сменяет лето. Вот и все.

— Ты хотел поговорить? — напрягшись всем телом, заставила она себя перестать дрожать и выправила, сделав более четким и уверенным, голос.

— Знаешь, может быть что я скажу окажется глупостью для тебя, но все-таки я должен с тобой поговорить.

— И? — нарезая круги глазами по темноте настойчиво потребовала Алина.

Но лучше нужно было промолчать, тут же подумала она, но Илья заговорил дальше и разом отмел все сомнения в сторону.

— Мы неправильно расстались тогда. То есть нам вообще не нужно было расставаться! Я, дурак, подумал, что тебе нравиться Пашка. Я чуть с ума не сошел, когда он поцеловал тебя. А когда вы сидели на лавочки, возле того дурацкого кофе… Я должен был искать маму, а тут еще ты, — разозлился Илья, больше не от того, что перед глазами промелькнули неприятные, давящие на мозг воспоминания, а потому что чувствовал, что прямиком, с разбегу, движется в неправильном направлении. Он же собирался помириться с ней! А что делает на самом деле? Обвиняет ее, говорит, что она ему мешала?

— Ты зачем приехал? — раздосадовано и устало произнесла Алина.

Илья долю секунды попытался подумать, над столь справедливым вопросом и четко осознал, твердо для себя решил, что на сегодня слов уже достаточно. Если он начнет дальше что-то говорит, то, скорее всего, испортит все насовсем, все безвозвратно погубит.

Коснувшись ее теплой щеки своей ладонью, он приблизился к нейвплотную и нежно поцеловал. Она вздрогнула. Просто потому, что больше не ожидала никакого положительного продолжения. Она уже была отчаянно уверена, что поссориться с ним до конца, он утром, нет прямо сейчас, уедет из ее дома и на этом уж точно будет все. Типичный финал заурядной трагедии. Все вполне предсказуемо, ничего сверхъестественного. И наплакавшись всласть, она сядет на своей кровати и вытрет соленые стягивающие кожу на щеках ручейки слез и перешагнет через этот мрачный день, через это грустное событие в своей жизни.

И… слова больше не были нужны. Она вдруг поняла, что нужна ему, очень. Что он приехал к ней и только к ней. «Утонуть бы в его черных глазах!..» — пожелала она. Но кромешный мрак ночи прятал их от Алины. И оставалось только одно, здесь и сейчас, ощущая на себе притяжения магнитных, и почему-то горячих волн, отпустить себя им навстречу. Сладкий и в то же время знакомый, всплывший из глубин сознания, аромат его тела приносил порывы новой жизненной силы, которая преобразовала, изменяла ее сознание, ее пространство, ее вселенную.

И только когда кислород полностью закончился в легких, когда цветные круги начали кружить в тихом монотонном танце в темноте, перед глазами, Алина перевела дух. И толи тихонько простонала, толи прохрюкала и сквозь свои нелепые звуки, приятным теплым шепотом услышала такие простые, но очень-очень, просто безумно сложные слова:

— Я люблю тебя…

И в этот миг Илья понял, что вход во вселенную, в непознанный и загадочный для него мир теперь открыт. Мир, который представлялся ему надежно закрытым и непостижимо далеким, словно спрятанная от посторонних глаз страна маленьких сказочных человечков, вдруг распахнулся.

Или, может быть лучше так. Словно открылись перед ним крылья прекрасной, божественной красоты бабочки, которые поглотили весь солнечный свет и всю прелесть мира, сосредоточив в себе все прекрасное и жизненно необходимое.

Кажется, что-то подобное, он когда-то придумывал у себя в голове. Но когда, зачем?.. Это было уже совсем не важно. Все самое важное было в настоящем, прямо сейчас и прямо с ним.

— Илюшенька!.. Ты дурак что ли совсем! — с силой оттолкнула она Илью и свободно вдохнула свежий, промозглый воздух ночи.

Илья совершенно не понял, что сейчас произошло и где, где, пропади все пропадом, он опять ошибся! Что же могло пойти не так? Может, он действительно дурак, раз ничего не понимает.

— Алин, что случилось? — разведя в стороны руки и боясь приблизиться к ней хоть на сантиметр, воскликнул он словно всполошенный цыпленок.

— Нет! И ты меня еще спрашиваешь?

В душе она тихонечко, украдкой от самой себя улыбнулась. Ведь только что он сказал, что любит ее. А вслух, очень серьезно с проскальзывающей между слов агрессией Алина добавила:

— Тебе никакие мысли не пришли на ум?

— Да что я сделал не так? Мне, что совсем не нужно было приезжать или приехать и сразу же сделать тебе предложение? — больше никаких более или менее сносных аргументов Илья не нашел и прокричал на одном дыхании первое, что пришло на ум.

— Что? — опешила Алина, — Какое еще предложение?

— Обыкновенное. Только я хотел, сначала на работу устроиться, кольцо купить. А ты? — Илье просто невообразимо надоело стоять и оправдываться. В самом деле, она просто издевается над ним, а он как нельзя лучше подыгрывает ей и слушается ее. Он развернулся и, не успев сделать ни шагу, почувствовал на своем плече маленькую, но настойчивую ладошку.

— Постой, — спокойно заговорила Алина, одновременно пытаясь разобраться в себе и изучить получше Илью, — просто объясни мне, почему ты больше года молчал, а сегодня вдруг решил, не просто поговорить со мной, а даже приехал? Что случилось? Или я чего недопонимаю?

— Ну, какая же ты подозрительная! Наверное, это у тебя от отца, — и тут же понял, что говорить следует только правду и ничего кроме правды, не стоит оставлять все на потом, — я боялся, что ты не захочешь со мной разговаривать. Потому что просто не знал, как ты ко мне вообще относишься. Может ты просто хотела меня поскорее забыть. Меня и эту страшную историю. И я старался держать себя в руках и не искать с тобой никаких встреч. С Пашкой мы общаемся. И он замечал, мою внутреннюю маяту. В конце концов, я попросил, чтобы он потихонечку узнал у твоего отца, как ты. А он не только узнал, но и вот, организовал нам встречу. Я сомневался до последнего. Да я и сейчас… — и остановился. Вдруг он понял, что нужно вести себя увереннее и тверже и оказался полностью прав, — а сейчас я понял одну важную вещь. Даже если ты меня сейчас прогонишь, я не уйду. Понятно?

— Давай просто постоим немножко, — предложила Алина, наслаждаясь сырой свежестью.

Все, что нужно было она уже услышала и поняла. И, наверное, это было главным в данный тихий прекрасный момент. Главным, что пойдет далеко в ее будущее.

Иногда Алине нравилось, что тело покрывается мурашками, руки и нос становятся прохладными, холод постепенно проникает внутрь ее, волнами бежит по рукам и ногам. И это не было никаким-то там не мазохизмом, не издевательством над собой. Смысл заключался в том, что только промерзнув до определенной стадии, потом можно было по настоящему вживую ощутить тепло дома, теплой постели или горячего чая. Контрастность чувств, будто на ощупь пробуешь воду разной температуры или даже лучше, некое едва уловимое непонятной чувство, плюс уют, плюс понимание, что мир вокруг, вот прямо перед тобой, намного больше разнообразен, чем можно себе представить.

И именно сейчас ей захотелось замерзнуть, чтобы придя домой с удовольствием отогреться. Илья этого не мог знать и, поэтому расстегнул свою кожаную куртку, распахнув полы и, прижал Алину к себе, укутал ее. Она не стала возражать. Зачем все портить, ведь так хорошо и легко и даже благоговейно не часто бывает на душе.

Вскоре заморосил дождь мелкий и холодный. Но уходить, совсем не хотелось. Просто замечательно было бы простоять здесь, вот так вместе, до самого утра. Встретить рассвет, не пропустить ничего, созерцать медленное возвращение света в еще спящий, беззащитный мир. Увидеть первые проблески зори, которая, скорее всего, окрасит далекие прильнувшие к горизонту облака в яркие акварельные краски от кроваво-красного до золотистого цвета. Ощутить на себе прикосновение первых, робких, но удивительно ярких лучей солнца. Проследить за полетом проснувшейся так рано птицы, возможно воробья, ласточки или даже сороки, неважно.

— Мы же так совсем промокнем, — тихонько проговорил Илья, где-то над Алининым ухом. Дождь постепенно подбирал свои силы и капал все сильнее и настойчивее.

— Это не страшно, — ответила Алина.

Илье показалось, что она собирается его поцеловать. Но, покинув теплые, любимые, но еще непривычные объятия Алина нашла в темноте его руку и потянула Илью за собой. Илья молча последовал за ней, в лицо ему лезли какие-то ветки и пришлось свободной рукой прикрываться.

Остановившись, Алина на ощупь уже по сформировавшейся годами привычке взялась за знакомую даже по форме, по тому, как она лежала в руке, ручку и открыла предбанник. Щелк, щелк, туда-сюда выключателем, но безрезультатно.

— Лампочка что ли перегорела или свет выключили, — констатировала Алина.

Несмотря на то, что баню топили два дня назад в предбаннике оказалось тепло и душно. Наверное, дневное тепло скопилось здесь и разогрело скопившейся тесный воздух.

Почему-то Илья вдруг перестал соображать, и, почти наивно спросил:

— Зачем мы здесь?

Алина усмехнулась и вплотную, так, что всем телом прижалась к Илье, придвинулась к нему.

— Поцелуй меня, — осторожно прошептала она, встав на носочки.

Илья обхватил ее за талию, а она пристроила свои худые длинные руки ему на плечи. По железной крыше во всю барабанил дождь. Пошел ливень, самый настоящий, сильный, шумный. В его бешеном потоке невозможно было уловить отдельные звуки, все слилось в единый гулкий единообразный ритм. Время остановилось… Пространство исчезло…

Оба проснулись рано утром, воздух был очень свежим, если не сказать, что морозным.

— Что же как холодно, — еще сонно проворчала Алина и по ее щеке побежали мурашки. От еле заметного движения головой стало непомерно холодно и все тело чуть ли не свело судорогой. Она тут же съежилась и прижалось к Илье. Он был горячим, от него вкусно пахло. Его запах, запах его духов, запах предбанника, смешались, и упоительно действовали на полуспящее сознание. Алина лениво улыбнулась, словно озорная маленькая кошечка. Илья лег на бок, прислонившись спиной к спинке сложенного дивана и обхватив Алину рукой, еще сильнее притиснул ее к себе. Было очень холодно.

Илья начал вспоминать дела прошедших часов. И на данный момент выяснилось, что они с Алиной лежат в предбаннике на диване. Откуда здесь взялся диван? Илья реально озадачился этим странным для очень раннего утра вопросом. Интересным еще было и то, что укрыты они были покрывалом, которое, по-видимому, должно было лежать под ними, а не на них. Поверхность, которая прислонялась к телу была жесткой, шершавой, а наружная сторона гладкой и немного мягкой. Старое бабушкино покрывало ничуть не спасало от внезапно нагрянувшей осени, зато было ярко желтого цвета с крупными красными цветами и окантовано бахромой по краям.

Спать Илье резко расхотелось, Алина каким-то образом это почувствовала и открыла свои большие светло-голубые глаза.

— Ты чего? — спросила она его.

— Я только сейчас вспомнил, что Пашка вчера рьяно рвался баню топить, — задумчиво произнес Илья.

— И ты молчал? — вскочила Алина, сев на диване. По ее голой спине тут же побежали холодные потоки воздуха, — надо собираться! — заявила она. Илья тем временем медленно водил пальцами по ее спине и, казалось, не понимал ее спешки.

— Алинка!.. — протянул Илья. Ему крайне не хотелось никуда идти. Хоть в бане и было холодно, но, тем не менее ему здесь ужасно нравилось. Что-то неуловимо прекрасное, романтическое что ли поселилось в нем.

— Илюш, ты что не знаешь Пашку? Вдруг ему взбредет топить баню прямо сейчас? — вложив в свои слова немного укора, произнесла Алина.

— Даа… — протянул Илья, — Пашка может.

А сам Пашка, еле вчера сдержался, чтобы не затопить баню в ночь. Никогда бы он не подумал, что ему понравиться деревня, что он соскучиться по ней и с великим удовольствием поедет в нее. Что-то безмятежное, для него может быть даже первобытное, было в особом укладе жизни деревни. Чего-то такого умиротворительного широкого и в то же время уютного и теплого нельзя было найти в городе и на отцовой даче не было так свободно душе. А курорты, заграницы… тоже все не то. Ну не давали они по-настоящему отдохнуть человеку, расслабиться, уйти на время от бренной суеты мира.

А тут, в деревне, все было подлинным, природным и как ни странно родным что ли. А Илья стал отличным предлогом, чтобы снова вернуться в это дивное приветливое место. Да и если честно сказать, сил смотреть, как мучается, втихую, молча, и всегда отвечает, что все у него хорошо, его лучший друг просто уже не было. И Паша, улучив удобный момент, переговорил с Андреем Петровичем.

Идя на разговор, Павел шел на большой риск, но был твердо уверен, что это надо. Просто надо. И Андрей Петрович его понял, к Пашиному удивлению, он поддержал его идею, даже немного разоткровенничался, чего уж Паша вообще не ожидал. И они договорились.

Паше только оставалось уломать друга, которого поначалу кидало из стороны в сторону, а потом он неуверенно, но с надеждой и смутной радостью в глазах согласился поехать. И как выяснилось, Пашка оказался прав. Да, даже если бы Алина ответила «нет», все равно это было бы лучше, чем маята и нервность прошедшего года. Зато он бы точно все знал. И пусть было бы тяжело, но тем не менее лучше, чем утомительное гнетущее своей тяжестью неведение.

Илья не понял когда Алина успела одеться, но к тому времени как он сам решил встать и начать собираться Алина заправляла шнурки в кроссовки и была уже готова.

Оставив за собой порядок, они вышли на улицу. Везде расстилался густой белый туман, полумрак висел в воздухе. Они поспешно двинулись к дому. Алина мельком взглянула на градусник, висевший на стене около входной двери. Мерзнуть, а потом чувствовать тепло, расхотелось. Вся романтика улетучилась. Не замерзнуть бы совсем.

— Один градус тепла, — трясясь от холода, пролепетала она.

Илья посмотрел на нее, как на маленького ребенка. Конечно, было свежо, но не настолько же.

— А где мы возьмем ключи? — спохватилась Алина.

Илья же легонько надавил на дверь и она открылась. Алина забежала в дом, про себя искренне удивившись, что родители поступили так непредусмотрительно, можно сказать халатно. А потом в голове у нее мелькнула интересная мысль, вдруг они специально оставили дверь открытой. Папа же наверняка видел их с Ильей, хотя и было очень темно. Ведь он же ее папа!

— Постой, — схватив за руку, остановил Илья Алину, — куда мне идти?

Алина же начинала оттаивать и блаженно радовалось теплу. По телу побежала приятная дрожь.

— Пошли, — сказала она, догадываясь, что мама отвела Илье спальное место в комнате для гостей, где еще с позднего вечера должен был спать Паша. А сама, проводив Илью, шмыгнула себе в комнату, быстро стащила с себя одежду и радостно укуталась в большое теплое одеяло.

А Илья только успел улечься, как тут же услышал несвязное мычание Павла.

— Я говорю, ну как с Алиной отдохнул? — даже полуспящий он был невыносим. Илья молча вытащил подушку из-под головы и запустил ею в друга.

— Ты че, все так плохо? Да? — не унимался Пашка.

— Да спи ты уже! И отдай мне подушку! — приказал ему Илья.

Пашка рассмеялся, все так же находясь в дремоте, лениво нащупал чужую подушку и наугад отправил ее назад. Подушка, на удивление, приземлилась точно по адресу.

Алина проснулась от чьих-то тихих шагов, приоткрыла глаза, зажмурилась от яркого света и с удовольствием потянулась, стащив одело ближе к ногам. В комнату пришла мама и, улыбнувшись дочери, присела на краешек кровати.

— Что-то ты сегодня расспалась? — весело спросила она.

— А сколько время? — тут же встрепенувшись и сев на постель, спросила Алина.

— Одиннадцать.

— Ух, ты! Да скоро обед уже! — Алина вскочила с места и стала собираться. Куда она так заспешила, она и сама не знала.

— Как дела? — с особой интонацией в голосе поинтересовалась Марина Николаевна.

— В смысле? — что-то заподозрила Алина и повернулась к маме. Та, сияя любопытными и определенно даже довольными глазами, сидела и молча ждала ответа.

— Мааам!.. — протянула Алина, прочитав ее мысли, — все хорошо, — она проворно наклонилась, быстро чмокнула Марину Николаевну в щеку и, убегая, уже из коридора выкрикнула, — я в ванной.

Алина засмущалась и, чтобы скрыть это удачным образом растянула время и вышла в «люди» как раз к самому обеду. Успокоившись, приведя в порядок себя и свои мысли.

— Привет! — на ходу, влетая на кухню, сказал ей Паша.

— Привет!

За ним проследовали Илья и Андрей Петрович.

Все разместились за столом и приступили к обеду. Пока Алина спала, мужчины уже успели съездить на речку. Рыбалка получилась не особо удачной, но никто из-за этого не расстроился. Настроение у всех было приподнятое.

Неожиданно Алина озадачилась новым вопросом и тут же решила все разузнать.

— Паш, — начала она, — а помнишь, Сашу, который нас подвозил, — почему-то она думала что, Паша мог его забыть и, решила вначале напомнить, а уж потом задавать вопросы, — не знаешь, чем у него дело закончилось?

Паша внимательно на нее посмотрел, секунду подумал, выпил глоток воды и принялся рассказывать:

— Дело закончилось. И закончилось хорошо. Его жена с тещей остались с носом. Уж мы с отцом постарались! — самодовольно заявил Паша, — у него недавно автомойка открылась, совсем неподалеку от отцовской фирмы. Так, что бизнес пошел в гору. И кстати, раз тебе стало так интересно. Ты помнишь вообще в чем там дело?

— Ну так… Да, помню, — неуверенно ответила Алина.

— Помимо того, что мы его жену обнулили, так еще хорошо досталась и ее любовнику из суда. Оказывается, он там работал каким-то мелким клерком. Он сам договаривался с судьей, давал ей откаты, предварительно взяв кредит. И очень сильно подпортил себе карьеру.

— Ну, ты молодец! — похвалила его Алина.

Илья в это время осторожно дотянулся до ее чашки и налил Алине ароматного горячего чая. Тут же встретился взглядом с Андреем Петровичем и внутри у него что-то невольно дернулось. Но он сию минуту заставил себя успокоиться. Ведь ничего страшного не произошло, да и Андрей Петрович, уже отвел от него глаза. Похоже, Илья просто накручивает себя. Но даже если и так, то шутки, он это прекрасно понимал, с Андреем Петровичем лучше не шутить.

— Смотри, — достав новенький смартфон и нежными касаниями пальцев, настроив то, что нужно, весело сказал Паша Алине и протянул к ней телефон.

— Рекс? — листая фотки, удивилась Алина, — слушай! Ну, ты его и откормил!

Паша довольно улыбнулся.

— Алин, — вступил в разговор Илья, — представляешь, когда мы вернулись к особняку, — он нарочно проглотил фразу Анин дом, — он ждал нас у ворот и тоскливо смотрел. Я еще никогда не видел, чтобы собаки могли так смотреть!

— Кстати, я Анин дом на продажу выставила, — заявила Алина. Паша присмирел, Илья молча ждал продолжения, — Аня, то есть бабушка, его не любила, и я подумала, что лучше будет его продать и машину тоже.

— Ну, и правильно, — нашелся Паша, хотя ему стало немного жаль, совсем немного, этот дом, но в тоже время, вспомнив Аню, он четко для себя понял, что Алина сейчас была права как никогда.

Нависла грустная пауза. Стало немного не по себе, как-то тоскливо, что ли.

— А мы, пока ты спала, шашлыки надумали к вечеру сделать и баньку истопить! — сообщил Андрей Петрович, сгоняя унылость с молодых лиц.

— Здорово! — воскликнула Алина.

Марина Николаевна облегченно вздохнула. Напряжение улетучилось, испарилось. Спасибо, ее любимому мужу, Андрею. Он всегда найдет, что сказать и что сделать, чтобы разрулить, урегулировать ситуацию.

После обеда Алина вызвалась помыть посуду и прибрать кухню. Марина Николаевна в это время отправилась в сад, прихватив с собой телефон. Видимо она собиралась кому-то позвонить. Андрей Петрович с Пашкой отправились на поиски самого лучшего мяса для вечера, а Илья, так уж получилось, остался на кухне, вместе с Алиной.

В раковине зашумела вода, Алина принялась мыть посуду. Илья сидел на стуле и завороженно смотрел на размеренные гибкие движения ее рук. Ему нравилось, вот так вот сидеть и смотреть, как вода бежит по ее ладоням и стекает вниз, как длинные красивые пальцы перебирают одну тарелку за одной.

— Алин, а почему ты ушла с работы? — вдруг спросил он. Ему об этом в паре слов, рассказал Паша. И сейчас он хотел узнать причину, побудившую Алину к данному решению.

— Я поняла, что это не мое. Дело не в том, что работа плохая, даже наоборот она хорошая, престижная, но не моя. Понимаешь? — объяснила Алина, мельком посмотрев на Илью.

Илья кивнул и не торопясь, с некой долей задумчивости направился к Алине. Она продолжала мыть посуду.

— А еще, я институт бросила…

— Молодец… — странно, но Илья не удивился новости, о которой между прочем совсем ничего не знал.

— Сейчас я осваиваю научное растениеводство…

Он обнял ее сзади, за талию и опустил голову ей на плечо.

— Чего ты смеешься? — повернулась, засмущавшись, она, — что я такого сказала?

— Ничего… — ответил он сквозь улыбку и убрал из ее рук сырую тарелку, — иди ко мне, — нежно и медленно целуя ее в шею, прошептал он.

— Я и так с тобой, — только и всего ответила Алина.

И… о посуде, на какое-то время пришлось позабыть.

Негромкое тук-тук послышалось в уютно обустроенном кабинете. Алина оторвалась от бумаг и вопросительно уставилась на дверь.

Кто же еще пожаловал к ней сегодня? Прораб уже был, притом несколько раз, электрики только что ушли, Вера Сергеевна — знаменитая почти на всю область своими супер новыми модернизированными теплицами — находилась у нее весь обед.

А сейчас время доходило уже шесть часов вечера и Алина уселась за свое удобное рабочее офисное кресло с целью начать ознакомиться с принесенными Верой Сергеевной бумагами.

Повисла тишина, никто не входил и больше не стучал. Алина разозлилась и, резко встав с места, быстрыми шагами подошла к двери. Звук каблуков приглушил темно-зеленый узорчатый ковралин, всего месяц назад расстеленный на полу.

Алина, не задумываясь, открыла дверь. Перед ее лицом возник, словно из воздуха шикарнейший букет розовых роз, из-за которого, радостно улыбаясь, выглядывал Илья. Алина с облегчение выдохнула.

— Привет, Алинка! — энергично ввалился Илья в кабинет, принеся за собой шлейф холодного сырого воздуха. На улице стоял конец ноября и по всем признакам скоро должен был пойти снег.

— Какой милый букет! — счастливо расплылась Алина в улыбке, прижимая свежие, прохладные цветы к себе. Илья тем временем улучил момент и чмокнул любимую жену в щечку.

— Ты что, еще не собираешься домой? — окинув взглядом бумаги, хаотично разбросанные по столу и примостившись аккуратно на краешек этого самого стола удивленно-наигранно поинтересовался Илья.

— Да, вот хотела еще немного почитать, — вдыхая тонкий еле уловимый аромат цветов, сказала Алина и грациозно приземлилась на мягкий кожаный насыщенно коричневого цвета круглый пуфик, позади которого рос молодой, но уже довольно-таки высокий и раскидистый красный гибискус.

— Сегодня пятница, завтра выходной, — весело сообщил Илья, вроде бы как отчитывая свою Алинку за трудолюбие.

— Илюш, ты сам-то во сколько освободился? — подозрительно прищурившись, спросила Алина.

— Не поверишь! — торжественно заявил Илья, — в четыре.

Алина устало улыбнулась, ей в одночасье расхотелось заниматься делами. И какое-то подобие дремоты, некое расслабленное состояние навалилось на нее. Да так, что она буквально растаяла сидя на пуфике, словно мороженное на блюдечке. Илья соскочил со стола, в один шаг приблизился к Алинки и, убрав из ее рук шикарный яркий букет, нежно и долго поцеловал.

— Илюшка, я тебе не говорила, наверное, папа в следующие выходные собирается пригласить Лавра с Марией Владимировной к себе.

— Нет. Не говорила. Ты последнее время очень занята. Я тебя вижу все реже и реже, — прикасаясь пальцами к щеке к гладкой светлой коже, пожаловался Илья.

— Ну, ведь и ты последнее время тоже занят больше чем обычно, — Алинка почти всегда находила, что ему ответить, возразить и Илье это безумно нравилось. И к тому же она говорила чистую правду. После того как Илья ушел из администрации в фирму Пашиного отца свободного времени у него значительно поубавилось. Но это было гораздо для него лучше и интереснее. Здесь он видел постоянное развитие, интеллектуальный рост, движение.

— А я тебе наверное тоже ведь не говорил? — нарочито серьезного начал он.

— О чем? — облокотившись на руки, попыталась встать с пуфика, взволнованная Алина, но в итоге провалилась у нее ничего не получилось.

— Алинк, давай родим ребенка, — он прямо так странно и сказал «родим».

Алина расслабилась и неожиданно для себя звонко засмеялась.

— Ты чего? Разве я что-то смешное сказал? Ведь ребенок, мальчик или девочка, да не важно. Это же здорово! — стал оправдываться Илья неизвестно для чего.

— Я только сейчас вспомнила, что как-то разговаривала с папой и он спросил, не хотим ли мы ребенка! Только мы тогда не договорили, нас отвлек кто-то там по его работе. А потом, я совсем забыла про этот разговор! — весело сообщила Алина, а потом, посерьезнев, добавила, — знаешь, я сама уже много раз задумывалась о ребенке, только почему-то все никак не могла тебе об этом сказать.

Они посмотрели друг на друга влюбленным долгим взглядом, в котором можно было прочесть все. Все, что можно было сказать словами, но этот искренний полный насыщенных ярких чувств взгляд, был намного красноречивее. Пусть его и понимали только двое — Алинка и Илья — но, разве должно быть как-то по-другому?

— Уфф! — с шумом распахнув дверь, в кабинет ввалилась взъерошенная импульсивная девушка.

Алина с Ильей тут же отстранились друг от друга. Кто решился их потревожить в столь сладкий и интимный момент?

— Ой!.. — схватившись за щеки, засуетилась девушка, — я, кажется, не вовремя… я…

— Светка!? — радостно, но пока еще совсем не въехав в ситуацию, вскрикнула Алина. И попыталась встать с кожаного пуфика, но самостоятельно сделать это у нее не получилось. И лишь протянутая сильная рука Ильи вытащила Алину из его мягкого плена.

Да, точно, совершенно точно, без всяких сомнений перед Алиной стояла ее школьная подруга Светка, с которой, о Боже! они не виделись целых пять лет, если не больше!

— Светка! — повторила Алина и они задушевно бросились друг к другу и, как и полагается после долгой разлуки, расцеловали и разобнимали друг друга.

Илья же смотрел на все со стороны и пытался что-нибудь сообразить. Но у него ничего не выходило. Тогда он просто аккуратно и быстро застегнул маленькие пуговицы на своей рубашке и терпеливо стал ждать пока дело дойдет до него. Бурный всплеск эмоций у девчонок закончился и они переключились на Илью.

— Это Илья. Мой муж, — деловито представила его Алина. По голосу чувствовалась, что она очень гордиться им, — а это моя школьная лучшая подруга Светка Морозова. Блин!.. Сколько же мы с тобой не виделись? — риторически произнеся слова, покачала головой Алина.

— Да уж лет пять! Не меньше! — поддержала ее тон Света, — кстати, я прямиком еду от твоей мамы. Она тут со мной пирогов тебе передала и так еще чего-то! Говорит, совсем, наверное, моя Алинка голодная там сидит! — поднимая пакет, который лежал у порога и который никто не заметил, затараторила подруга.

И все дружно засмеялись.

— Как у тебя тут здорово! — восхищалась Светка, когда сидели и пили чай с мамиными до невозможности вкусными пирогами, — ты молодец!

— Ну, я просто решила воплотить свою мечту в жизнь. Мне же всегда нравилось заниматься с цветами, читать про них, выращивать.

Алина умолчала, что деньги, на которые производились все работы, бабушкино наследство, то есть Анино наследство.

— Нет. Ну, все-таки… Я ведь правильно поняла, тот каркас, — и она показала пальцем куда-то в стену, — это будущая теплица?

— Да. Правильно. Я надеюсь к весне, то есть к весеннему сезону она заработает, — мечтательно проговорила Алина.

У Ильи зазвонил телефон. Он тут же ответил на вызов. Алина со Светой переключили свое внимание на пару секунд на него. А потом опять отвлеклись на свой разговор.

Света подмигнув подруге и глазами показав на Илью, прошептала, чтобы только Алина ее и расслышала:

— Он у тебя классный!

— Я знаю, — улыбнувшись, одобрительно и немного засмущавшись, ответила Алина.

Илья, убрав телефон обратно в карман, протянул руку к столу и взял себе пирожок:

— Пашка звонил, — сообщил он Алине.

— Как у него дела? Давно что-то он у нас не появляется, — полюбопытствовала Алина.

— А!.. — махнул рукой Илья, — нормально.

Это нормально означало, что дела у Пашки хорошо, просто отлично, вот только опять он поссорился со своей очередной пассией, как там ее Анжела, нет Вероника, ах да Эмма! Где Пашка умудрялся только находит девушек с такими редкими непростыми именами?

Алина открыла рот, чтобы спросить о чем-то Светку, как с улицы раздался рев машины. Все посмотрели друг на друга. Алина ринулась к окну, чтобы оглядеться. Но, на улице уже были густые сумерки, нет, настоящая ночь уже была, и разглядеть ничего не получилось.

— Я сейчас, — сказал Илья, поставив свой бокал с чаем на стол и поднялся с места.

И толи они так долго соображали, толи их гость был таким шустрым, в итоге Илья столкнулся с ним прямо в дверях.

— Пашка!? — отступая назад, воскликнул Илья.

— Ну, как я вам? — с глазами счастливого ребенка влетел Пашка на середину кабинета. На нем было надето совершенно новое военное обмундирование.

— Хорош! — играя словами, ответила Алина, — нечего сказать.

Пашка с размаху влетел в круглый пуфик и с наслаждением потянулся.

— Быстро ты доехал, — сказал ему Илья. Ведь между звонком и его здесь появлением прошло каких-то двадцать минут. Хотя добираться сюда как минимум около часа. Алина специально выкупила землю загородом, чтобы в спокойной обстановке заниматься своим делом, — а ты на чем?

— Уазик у Лехи взял. Да я уже подъезжал!.. — еле договорив последнее слово, Пашка пристыл взглядом на новом незнакомом ему человеке. Неловко встав с пуфа, он подошел к Светке и галантно представился:

— Павел Морозов — друг Ильи и Алины, — а затем, вся галантность полетела врассыпную. Паша протянул Свете руку для приветствия или для озорства что ли. Да нет, никакого озорства там не должно было бы быть и наигранной серьезности тоже не было. Все было по-настоящему, душевный порыв.

А Светка встала со своего стула, на котором сидела немного поодаль, ближе к углу, поэтому Пашка ее сразу-то и не заметил и, неожиданно для всех энергично пожала Павлу широкую ладонь.

— Светлана Морозова, школьная подруга Алины.

Пашке невообразимо понравился этот момент, такая чудесная реакция на его приветствие. Удивительно, прелестно!

— Очень рад! Так вы тоже Морозова? Здорово!

— Да! Здорово, — повторила Светка.

— Ты случайно не подшофе? — заподозрил неладное Илья, который вместе с Алиной внимательно наблюдал за знакомством друзей.

— Пару глотков виски на работе с другом. По поводу его повышения и все!

Потом они сидели и еще долго разговаривали и пили, а кто чай пил, кто виски, привезенный Павлом. Было хорошо, душевно.

Совсем как-то неожиданно Паша перенесся воспоминаниями на несколько лет назад.

— А помнишь Илюшка, как ты бандитскую машину утопил? — не с того не с сего начал он.

— Чего это вдруг тебя понесло? — не понял и даже как-то немного занервничал Илья.

— Нет, — успокоил его Пашка, — я к тому, что смешно вышло. Ты Андрей Петровича не правильно понял, побежал, засуетился. А он потом, если честно, немного в шоке был. Он же пошутил! И как он тебе после всего Алину доверил? — ехидненько и сладковато улыбаясь, осматривал он недоуменных друзей.

— Тебе пить похоже уже хватит! — вступила в разговор Алина, — ну, не поняли они тогда друг друга. Ну и что!

— А что происходит? — заинтересованно спросила Света, но вместо ответа обнаружила придвинутый к себе стакан виски.

— Паш, отстань от девушки, — ненавязчиво порекомендовал Илья другу.

А о той истории ему просто не хотелось вспоминать, тем более в такой спокойный, будто предназначенный специально для отдыха момент. А если честно, то спасибо Андрею Петровичу, он тогда быстро разобрался с его кредиторами и коллекторами. Незадачливых дельцов раскрутили и в скором времени отправили туда, где им в принципе было и самое место. Пусть подумают хорошенько над своим плохим антиобщественным поведением. Хотя… таких не проймешь. У них же, кроме денег, нет ничего святого.

Ну, да и ладно, пес с ними, с бандитами. Лучше выпить немного виски, а Алинка, она же добрая и понимающая, сама сегодня поведет машину.

А когда собрались уже все домой, Илья вернулся на минутку в пустой кабинет, забрал забытые в суматохе Алинины розовые розы, закрыл кабинет и они отправились с Алинкой к себе домой, в уютную квартиру, завезя по дороге по знакомому адресу уже спящего на заднем сидении серебристого Ниссана Павла.

Оглавление

Горячий холод жизни Татьяна Акилова