Поток [Юрий Викторович Тепляков] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Юрий Тепляков Поток
Глава 1. Бегство из города
Я — «жаворонок». Просыпаюсь, как только рассветает, но зато и спать ложусь рано, в десять часов уже тянет ко сну. Попробуйте ложиться позднее, если встали рано. Вот и сейчас солнце заливает мою комнату лучами света, в душе радость и предвкушение выходного дня. Сегодня 14 мая, воскресенье. На часах 5-20, минут пять лежу, жду посетителей. — Тук, тук, тук! — две соседские кошечки не заставили долго ждать. Вот они, стоят задними лапками на подоконнике и опираются передними на стекло. Ждут угощения. — Олег, завтракать будешь? — моя бабушка Анна Васильевна, сухонькая, очень строгая, живая как ртуть в свои 65 лет, приоткрыла дверь в мою комнату. Какое счастье иметь бабушку. Родителей не стало, когда я был в десятом классе, а брат в седьмом. Отец и мать служили вместе в одной из горячих точек на карте. Вместе и погибли в один день. Родина нас не оставила. Назначенная пенсия позволяет мне, брату Андрею, бабушке, вот уже шесть лет жить в нашем частном доме, получать высшее образование, и почти ни в чем себе не отказывать. Брат мой технарь по призванию, учится на третьем курсе физико-математического факультета. А я в прошлом году закончил институт в сфере МВД и приступил к службе. Так и живем с братом и бабулей, самым близким нам человеком, которая окружает нас заботой и вниманием. — Как всегда в выходной день — отвечаю бабуле. После утренних гигиенических процедур захожу на кухню, достаю из холодильника свежую рыбку в пакете, и сразу во двор. Киски меня ждут с нетерпением. Выдаю им по две рыбки в штатном месте двора. Этот ритуал полтора года повторяется ежедневно с редкими перерывами, которые не имеют закономерного объяснения, вроде плохой погоды. Киски в один из дней могут просто не прийти. На кухне меня ждет легкий завтрак в виде чашки кофе и двух бутербродов с маслом и сыром — стандартный завтрак в воскресенье, после которого я сяду на велосипед и поеду на Зеленый остров выполнять свою программу упражнений. Против обычного, бабуля присела за стол и доложила: — Олег, что-то мне с утра нехорошо, а что, не пойму сама. — Бабушка, ты меня сегодня удивила. Сколько я тебя помню, и ты никогда не болела. И зубы у тебя все целые в твои 65 лет! — высказал свое восхищение в который раз. — Все так, Олег, но сегодня такое чувство: ничего не болит в моем организме, но какая-то тяжесть витает в воздухе, как пелена невидимая глазом стоит вокруг, хотя ощущаю ее как красный фон. — Хорошо сказала, — выдал я ответ после глотка кофе, — сам я ничего не ощущаю такого. Животные ведут себя спокойно. Как рыбки в аквариуме? Как птицы себя ведут с утра? — это я делаю намек на приметы надвигающихся природных катаклизмов. — Выходила я во двор, внучек, и рыбок в комнате кормила, — ответила на мою речь бабушка. — Все спокойно в животном мире, только мне как-то не спокойно. — Бабушка, тогда давай сегодня так. Не уходи никуда, пока я не вернусь с разминки, а потом поедем вместе на базар. Андрей до двенадцати часов никуда не пойдет, так что побудь с ним дома. Очень тебя прошу. Все, я поехал. Велосипед меня ждет под навесом. Одеваю перчатки, вытаскиваю палку из багажника — это мой брат боится собак и всегда берет ее с собой. Вот думаю, насколько мы с ним разные. Я люблю животных, чувствую их эмоциональный фон, и они отвечают мне взаимностью. Андрей — технарь до мозга костей, разбирается в физике, математике, компьютерных технологиях. Но животный мир для него — чуждая среда. Вот такие мы с братом противоположности, хотя от одних родителей. Выезжаю на улицу. Всегда смотрю на часы — время 6-10 утра. Город утром спит, понтонный мост на Зеленый остров в нескольких кварталах от дома. Прохожу длинный крутой спуск и выезд на мост. На мосту, как всегда, стоят рыбаки, даже в этот ранний час. Вода реки плавно течет мимо понтонных блоков, выше моста у берегов накапливаются «ковры» из плавающего мусора, пластиковых бутылок, пакетов. Выезжаю на остров, и мироощущение сразу меняется. Суета города остается позади, воздух утром чист и прохладен, пронизан солнечными лучами. Зелень вокруг, много птиц. Именно поэтому я выезжаю в выходные утром на остров для упражнений по медитации, которые выполняю много лет и достиг некоторых успехов. Для занятий физической подготовкой и боевыми искусствами существует спортивный зал МВД, который я посещаю три — четыре раза в неделю. Сам бог велит — не женат, детей нет. Старшие товарищи и наставник говорят, что для своих двадцати трех лет я достиг немалых успехов в обращении с холодным оружием и в рукопашном бое. В верхней части острова есть поляна, на которой косят траву, ее и использую постоянно для занятий. Сажусь на траву в удобную позу, полностью расслабляюсь, чувствую землю как опору, смотрю на небо с проплывающими редкими облаками. Главное здесь — полностью расслабиться. Затем, вызываю мелкие покалывания в ступнях ног, там появляется тепло. Медленно начинаю поднимать эту зону покалываний вверх по телу, сначала до верхушки головы, затем вниз по рукам. Чувствую, как при каждом прогоне область покалывания задерживается в болевых зонах, снимая блокирование и спазмы в мышцах. Сегодня покалывания задержались в области верхних зубов и локтя левой руки, которую в пятницу ушиб в зале, при постановке блока. Чувствую, и давно знаю, что что это ускоряет лечение. Приемам медитации с четырнадцати лет меня учил отец, Соболев Владимир Андреевич. Сначала занимались вместе, но с семнадцати лет, после гибели родителей, занимаюсь сам. Следующим действием представляю своих родных, сначала ушедших, потом живых. Мысленная беседа с ними дает сильную поддержку, придает сил и уверенности. Сила рода — в любви друг к другу. Это опора в жизни, сильнейший инструмент исцеления души. Начинаю делать дыхательные упражнения. Сначала полное дыхание: глубокий вдох, на выдохе мысленно посылаю поток в выбранный участок тела. Третий вдох, далее не могу концентрировать внимание, чувствую помеху… Помеха постепенно нарастает… Какое-то сильное воздействие извне пошло. Останавливаю дыхание, закрываю глаза, в мыслях — красноватый фон и ощущение, как через меня пошел поток энергии, как будто ветра, но без физического давления. И все пространство вокруг представляется в красных тонах. Поток усиливается. Непроизвольно напрягая мышцы, стараюсь пережить этот поток энергии, который идет сверху. Сижу. Поток идет уже минуту, чувствую небольшой нагрев тела. Сижу, руки прижимаю к земле, и терплю. Прошло уже две минуты в таком состоянии. Поток плавно начинает спадать. Еще минута. — «Фу, слава богу»! — Открываю глаза — вроде пронесло, целый. Но ощущение такое, как будто только-что перенес тяжелую операцию. Осматриваю себя… Ощущение давления какой-то энергии, красного фона перед глазами — полностью прошло. Осматриваюсь вокруг — ничего не изменилось. Птицы вокруг летают, рядом муравьи как ни в чем не бывало бегут по своей тропе, и каждый второй что-то тащит. Сразу возник образ родных — как там бабушка и брат Андрей? Что-то такое высказывала утром Анна Васильевна, о своих тревожных ощущениях. Неужели способна предсказывать? Все, сегодня прерываю на этом занятия. Надо спешить домой. Мобильный телефон утром в воскресенье я не беру с собой, чтобы ничто не отвлекало от занятия. Выезжаю с поляны на дорогу — с левой стороны базы отдыха стоят в полной тишине, дальше они заканчиваются, начинается дорога, мощеная булыжником еще в дореволюционное время. «Так! Что это впереди?» — вижу на дороге двух мужчин. Подъезжаю ближе, лежат рядышком, по внешнему виду охранники, сторожа. Шли на свою смену на базы отдыха. В это раннее время обычно только их и встречаю, для отдыхающих еще рано. На часах уже 7-20. Визуально никаких признаков жизни нет, внешних повреждений тоже нет. Протягиваю руку к шее одного и пытаюсь нащупать пульс — его нет. Только лицо немного покрасневшее, как от прилива застывшей потом крови. Второй лежит лицом вниз. Переворачиваю. Пробую, есть ли пульс на шее. И второй мертв… Беспокойство за родных наступает новой волной. Телефона у меня нет. Проверяю карманы у первого трупа в поисках мобильного телефона и нахожу его. Включаю телефон — сигнала связи нет, значит, номер набирать бесполезно. Бросаю телефон, еду в темпе дальше к понтонному мосту, но, как и положено в минуты опасности, без паники и излишней суеты. Надо быстро добраться до дома. Ближе к мосту на дороге, мощеной булыжником, вижу легковую машину. «Мицубиси Лансер» черного цвета приткнулся носом к небольшому дереву на обочине дороги. Останавливаюсь рядом. Мотор работает. В открытое правое окно вижу девицу и молодого парня за рулем — оба не подают никаких признаков жизни. Захожу с одной стороны и меряю пульс у девушки на шее, затем с другого окна — у парня. Никаких признаков жизни, вижу также покраснение кожи на лице. Так как на машине коробка-автомат, то после смерти парня его нога ушла с педали газа, и машина на медленном ходу уткнулась в дерево. Далее, после появления препятствия машина остановилась, а мотор продолжал работать на холостом ходу. Телефон лежит у девушки в руках, аккуратно беру его. Включаю — связи со станцией нет. Глушу двигатель, хотя в этом нет смысла, просто автоматически. Теперь скорее домой. Выезжая к понтонному мосту, вижу еще несколько трупов на дороге и на тропинке к пляжу. Проверять уже не считаю нужным, скорее на мост. Когда до него осталось метров двести, справа вижу красивую современную моторную яхту на две палубы, которая не имеет хода и медленно сплавляется по течению. Еще немного и она навалится на мост. Вполне может порвать канаты понтонного моста. Если не успею раньше, есть риск остаться на этом берегу, и потом придется искать плав средство для переправы на правый берег реки. Встаю с седла, нажимаю на педали и делаю ускорение, насколько могу. Сейчас нужно скорее проехать мост и не упасть. Замечаю краем глаза рыбаков на мосту, которые лежат без движения, в разных положениях. Когда проезжаю середину моста, понимаю, что успеваю проехать — моторной яхте остается до моста метров сорок. Потом она навалится на мост. Все, успел! Выскакиваю с моста на берег, вижу справа у шлагбаума еще двух человек. Скорее всего — трупы. Несколько легковых машин стоят на стоянке у моста, рядом с одной неподвижно лежат два человека. Ничего уже не проверяю. Скорее домой! Впереди — подъем в гору, после которого сердце выскакивает из груди, и дыхание садится почти полностью. Делаю поворот направо, на свою улицу. Осталось несколько кварталов до моего дома. Только повернул — вижу пассажирский самолет в небе. Останавливаюсь. Вообще над нашим районом самолеты заходят на посадку. Аэропорт в черте города. Во дворе дома, когда слышу звук самолета при посадке, поднимаю голову каждый раз и любуюсь. Но сейчас звук — в небе над городом. — Что такое? — Высоко вижу самолет, который постепенно теряет скорость, заваливается на левое крыло, еще больше теряет скорость и начинает медленно падать. Жуткое и захватывающее зрелище! Место падения будет где-то в северной части города. Если все произошло так, как я думаю, то воздушное судно после смерти летчиков шло к аэродрому на ручном управлении, а потом оказалось без управления. И пассажирам, если они мертвы, уже не страшно… Справа, из окна большого частного дома идет густой дым. Пока еду дальше, думаю о причинах пожара. Это может быть или горящая сигарета в момент смерти, или работающая газовая плита. Ни одного живого человека я не встретил на пути домой… Дальше в сторону нашего дома улица пустая, только на перекрестке, за квартал от дома вижу автомобиль, который ушел на обочину и замер. От последнего перекрестка вижу открытую калитку нашего дома и мою бабушку. Стоит и смотрит в мою сторону. «ААА…» — Прорывается мой хриплый внутренний рык — от счастья. — Бабуля! — теперь кричу на ходу. Она смотрит на меня и проседает вдоль калитки в воротах, опускаясь на землю. Бросаю велосипед, подбегаю, хватаю ее очень аккуратно на руки и заношу в дом. Она в сознании и смотрит на меня. — Олег, как же я рада тебя видеть! — вижу у бабушки на глазах слезы. — Что делается вокруг! У соседей все мертвые во дворе, на улице лежат люди… — Бабушка, где Андрей? — прерываю ее слова. — С ним, слава богу, все в порядке! Он лазил через забор к соседям, со всех трех сторон, никого не нашел в живых, в одном доме потушил газовую печь. Вернулся, минут пять отходил от шока. Сейчас пошел вверх по улице, на разведку. Электричества в доме нет. Видел, как самолет упал? — Видел, когда поднялся до нашей улицы от моста. В глазах бабушки промелькнул страх, но вижу, что выдержка железная, никакой истерики. В ее роду Межановых, мужчины в основном были военными. — Олежек! Что мы делать будем? — Вижу, шоковое состояние у нее проходит, хотя стресс не прошел, вон рука немного трясется. Это она ко мне, как к старшему в семье обращается, себя при этом давно не учитывает. — Что мы будем делать… — отвечаю ей, а сам в это время стараюсь привести свои мысли в порядок… Потом выдаю установки: — Ждем Андрея, когда он вернется! — Садимся вместе и устраиваем совещание — мозговой штурм! — А сейчас ты, бабушка, готовь нам продукты из расчета на три дня, и основное из посуды. Коробку я тебе сейчас принесу. Затем, если будет время, собирай в кучу семейные документы, фотоальбомы, ценности. Коробку дам. А я займусь машиной. Сам хочу включить компьютер и проверить, работает ли интернет, но вижу, что электроэнергии нет. Включаю ноутбук — интернет не работает. Проверяю еще раз телефон (у меня обычный телефон) — связи нет. Телевизор включить нет возможности. Выхожу во двор к машине и включаю радио — ни одна станция не ловит сигнал. Возвращаюсь в дом и включаю газовую плиту — газ идет. Из этого можно сделать предварительные выводы, что катастрофа глобальная, по крайней мере в масштабах России. Громко звякнула калитка, похоже, вернулся Андрей. Других вариантов у меня сейчас нет. Выхожу во двор и вижу брата. Он стоит и смотрит на меня с каким-то ошарашенным видом. Вижу его состояние, на лице отражаются все переживания сегодняшнего утра. Брат высокий, 182 см роста, стройный и широкоплечий, как все мужчины в нашем роду Соболевых, глаза серо-голубые, волосы светлые. Но в свои 20 лет носит очки — успел испортить зрение за компьютером и постоянным чтением. Мне с трудом дается заставлять его поддерживать хорошую физическую форму. — Рад видеть тебя, — говорю ему негромко, — рассказывай, что увидел… — Олег, это не поддается пониманию, а тем более объяснению с точки зрения смысла, ни одного живого не увидел на улице. Прошел выше до основной большой улицы, где идет весь транспорт — одни мертвые тела, машины стоят без движения. На обратном пути у соседей слева увидел дым, зашел в открытую калитку. Во дворе сосед лежит, а из кухни идет дым! Зашел — труп соседки на полу, на печке сковорода, и горит масло. — Все выключил, залил водой! Кошек соседских нигде нет! Практически, кроме бабушки Ани и тебя, я в живых никого пока не видел! — Хорошо. Давай, заходим в дом, думать будем, что делать дальше — отвечаю ему. «Хорошо то хорошо, да ничего хорошего» — как пела когда-то Алла Борисовна в молодости. — Бабушка, пойдем на кухню, думать будем вместе — кричу в комнаты. Бабуля тут же выходит, мы садимся втроем за стол, Андрей и я руки на стол, бабушка на колени. — В первую очередь расскажите, кто что чувствовал и как это воздействие на организм перенес! — Сам коротко рассказываю им все, что со мной произошло с самого утра. — Давай теперь ты, бабушка! — А что, Олежек, как я тебе с утра сказала, что меня что-то легонько давит, так и не отпускало потом. Минут сорок или немного больше прошло, как ты уехал, и пошел сквозь меня словно ветер какой-то, закроешь глаза все в красном цвете. Так я, внук, сжалась, села на стул здесь в кухне, и сидела, пока это не прошло… — Сколько времени это давление было? — спросил ее Андрей. — А и не знаю, на часы не смотрела. Минуты три всего. Теперь ты, Андрей, рассказывай… — Лежал в кровати, в своей комнате. Слышал, как ты уехал. Думал, так полежу еще часик, подумаю. Не скажу, который был час, но мир вокруг как будто замер, потом пошел поток энергии через меня. Вроде и давления нет, но пережидал его, напрягая все тело. Через несколько минут все прошло. Полежал минут пять, потом встал и направился на кухню к бабушке. Это все. Да, на кухне часы показывали 7 часов, и минутная стрелка ушла почти на пятнадцать минут восьмого. — Так, — хочу подвести итог. — Ощущения у всех были одинаковые, выживших, кроме нас троих мы не нашли. А что мы имеем в городе? — На основе имеющейся информации, — это Андрей со своим аналитическим и техническим складом ума, — можно сделать предположение, что в городе если и есть выжившие, то их очень мало… — Более того, — продолжаю я. Мы имеем то, что нет электроэнергии, радиосвязь отсутствует, наш интернет по кабелю молчит, пожары начинаются, самолет падающий все видели… Это позволяет сделать следующее предположение — эта катастрофа прошла в масштабах не менее, чем юга России… — Как минимум… — Добавляет Андрей. Бабушка молчит и слушает. Я еще минуты три молча сижу и думаю, все остальные тоже молча сидят и смотрят на меня. Привыкли полагаться на меня как на старшего по статусу, но не по возрасту. Понимают важность единоначалия в таких ситуациях. Потом выдаю им свое решение: — Первое. Из города надо как можно быстрее выбираться. Эта стандартное действие в таких случаях. Света, воды и канализации — не будет. В городе начнутся пожары. Нельзя исключать и обмен ядерными ударами, если это нападение. Не будем забывать о системе, которая должна сделать запуск без участия человека. Думаю, что в Соединенных Штатах аналогичная система имеется. — При мощности существующих зарядов в 100 мегатонн… — это Андрей добавляет, — радиус поражения будет порядка 20 км, далее от точки удара можно находиться без последствий. Самое главное, — продолжаю уже я, — через сутки начнут разлагаться тела, а чем это чревато, вы знаете. Последние примеры — информация из Сирии. Возражения есть? — спрашиваю их для порядка, так как это будет главное наше решение, из которого будут вытекать все последующие за ним. — Согласны! — почти одновременно отвечают мои родичи. — Тогда второе, — продолжаю. «На все про все» отводим не более полчаса до выезда. Потому как нельзя исключать обмена ядерными ударами. Опять же, если катастрофа прошла в мировом масштабе, у нас может сработать система «Периметр», у американцев также есть подобное. Средний радиус поражения от взрыва принимаем равным 20 км. Наш дом попадает, если будут бить по объектам управления и военным объектам в городе. — Дальше, — продолжаю в полном молчании. Распределим роли. Бабушка собирает продукты с расчетом на три дня, нужную посуду на первое время, личные вещи и документы, семейные документы, альбомы… Кроме того, что сказал — на твое усмотрение, но помни об объемах! — Уже начала, Олег. Дай мне десять минут, и закончу с этим. Еще аптечку с самым необходимым возьму. — Ты, Андрей, также собираешь личные вещи и документы. Из техники обязательно ноутбук и записи, какие посчитаешь нужными. Рассчитывай исходя из того, что интернет не работает и работать не будет. Собери самые необходимые инструменты в сумку. Проведи консервацию дома — все окна проверь и закрой. Краны — газовый, холодной воды в дом. Электроэнергию на входе в дом также отключи. — А я собираю также личные вещи и документы, иду во двор и готовлю машину. Потом вместе выносим вещи во двор и проверяем, что собрали. Я с бабушкой очищаю дом от оставшихся продуктов, чтобы грызунам не было раздолье. Холодильники освобождаем! Все выкидываем прямо на улицу. — Все, время пошло. — И действительно, с этой минуты время как будто понеслось вскачь. Работаю сам и посматриваю за остальными аккуратно, особенно за бабулей — как она чувствует себя, все-таки 65 лет. Проходит десять минут. Вроде больше собирать нечего, дальше пойдет только отбраковка вещей из собранного. Машина наша, Шкода Октавия, хотя и имеет выдающийся багажник, но и он не «резиновый». Еще пять минут, мы все сидим во дворе среди вещей. Дальше будем укладывать их в машину, проверять все и закрывать дом. Собак у ближайших соседей нет, проверять дальше и выпускать животных из домов нет возможности, хотя очень хочется это сделать. Понимаю, что в городе их ждет. По пути домой я заметил, что собаки на улице нормально себя чувствуют, а их в наших кварталах немало. Кошек тоже видел раза два — все в добром здравии. Соседские кошечки пропали с глаз, если придут, думаю взять их с собой. Вообще, все встреченные животные были возбуждены, собаки где-то во дворах лаяли и скулили. Понимаю их… — Олег, я думаю, как мы будем заправлять машину по пути… — Это Андрей ставит вопрос, который я упустил. Ведь заправки на пути работать не будут, если нет электроэнергии. Топливо придется как-то достать из емкостей АЗС и из баков машин. — Да, ты прав, — отвечаю, — нам необходима канистра, она у нас есть. И шланг длиной 2–3 метра, с грушей. Шланга у нас нет. — Олег, я на прошлой неделе заезжал в автомагазин за дистиллированной водой. В тот, который недалеко на улице кварталом выше. Там видел несколько разных моделей шлангов с грушей — висят в отделе сопутствующих товаров на входе, у кассы. — Хорошо, что вспомнил. Будем выезжать из города с заездом в этот магазин. Все! Укладываем вещи, закрываем дом. Присядем на дорожку… Полчаса прошло в сборах, не укладываемся в график. По-быстрому укладываю вещи в машину. Она в полном порядке и ухожена. Обходим комнаты в доме — всем нам тяжело его покидать, а как сложится дальше жизнь, не известно. Бабушка грустит больше нас, брат ее поддерживает немного и дает опереться на себя. Да, еще свое штатное оружие, пистолет ПМ и две коробки патронов, беру с собой. Пистолет вешаю в кобуру под мышку, одеваю легкую куртку, и я готов в путь. Все проверили, дом закрыли. Садимся во дворе около машины на пару минут — на дорожку. Думаем, вспоминаем… В путь! Андрей садится на место водителя, я рядом. Бабушке выделяем заднее сидение, где можно и полежать. Андрей выводит машину на улицу, а я закрываю ворота, калитку на ключ. — Андрей, давай сначала в магазин, затем — прямо на выезд из города к мосту через Дон. — Осваиваю роль штурмана. Брат ведет машину аккуратно и быстро. По мере возможности — по пути до автомагазина объехал более десятка стоящих на дороге и у дороги машин, останавливаться и смотреть, что там, нет времени. Да и смысла нет. То тут, то там, наблюдаю дымы от начинающихся пожаров. Вот и автомагазин. Я уже намеревался бить витрину, чтобы зайти, но в последний момент решил попробовать дверь — она открылась. Захожу внутрь, и сразу слева у кассы вижу три шланга с грушами, разных моделей. Висят рядком и прямо смотрят на меня. В зале никого нет. Быстро снимаю шланги и на выход, нельзя терять время в городе. По пути к магазину мы наблюдали несколько начинающихся пожаров в ближайших к дороге домах. Ни одного живого человека не встретили — одни трупы в машинах и на улице. Все! На этом наши дела в городе закончены, теперь как можно быстрее на выезд, к мосту через Дон, на федеральную трассу М-4 «Дон». Еще немного, и вот он, мост. Андрей ведет машину хорошо, объезжает все препятствия легко. Полностью перегороженной машинами дороги мы не встретили. Бабушка Аня сидит сзади и комментирует нам то, что видит. А это машины по обочинам, начинающиеся пожары в городе, необычная тишина, далекий лай собак. Потом она замолчала и задумалась. Тоже, наверное, представила участь домашних животных в городе… Вижу впереди затор из грузовых машин. Две из них остановились так, что не проехать… — Андрей, медленно подъезжаем и смотрим вблизи. Когда подъехали и стали смотреть, увидели нагромождение из трех «фур», которые стоят на мосту поперек дороги так, что перегнать их или растащить возможности нет. Две из трех машин лежат на боку. Как минимум нужно найти трос, чтобы попытаться оттащить в сторону одну из трех… — Сидите в машине, — говорю своим, а сам выхожу и перебираюсь на другую сторону этого завала. Попутно заглядываю в кабину одной машины — там два человека, без признаков жизни. Далее вижу возможное решение этой проблемы — к высокому бордюру приткнулся джип белого цвета. Подхожу ближе и осматриваю его. Это Ланд Крузер Прадо с индексом 150. Вижу, что дизель, трехлитровый, характеристик не знаю, такие машины нашему брату не по карману, но на работе приходилось кататься. В салоне один водитель за рулем. Открываю дверь, пробую пульс уже чисто символически, мысленно прошу у него прощения и аккуратно оттаскиваю его к ограждению моста. Из сумки через плечо достаю документы на машину — так, на всякий случай. Смысла в деньгах, карточках, никакого сейчас не вижу. Ключи от машины — вот они, на своем месте. Теперь — бегом к своим! Андрей стоит около завала и думу думает, а бабушка из машины смотрит на нас. — Брат, у нас мало времени, есть вариант перетащить наши вещи в другую машину на той стороне завала… — Коротко рассказываю ему о своей находке. Он сразу соглашается с таким вариантом. У бабули наше решение вообще не вызвало никакого эмоционального отклика. Раз надо, значит надо… Вот и хорошо. Брат подгоняет нашу Шкоду еще ближе к месту, где легче всего перетаскивать наши вещи через завал. Бабушку решили не задействовать, пусть отдохнет. Еще немного, и мы продолжаем путь в новой машине. Датчик топлива показывает немногим больше половины бака. Спасибо хозяину! Андрей снова за рулем. Говорит мне, что автомобиль оснащён системой полного постоянного привода, с возможностью блокировки дифференциалов. На сиденьях велюр, между передними — здоровый холодильник, сзади места — вагон. Опять там разместили бабушку, постелили ей одеяло, дали подушечку. Более ничего по пути не рассматривали, нервы напряжены почти до предела, в голове только одна задача — выезд из города в направлении на юг, а там будем думать, что дальше. — Андрей, как проедем до окончания объездной, сразу за большим рынком на дороге делаем остановку. — Первую задачу мы решили, теперь надо остановиться и в более спокойной обстановке решить, что мы будем делать дальше. Двигаемся от моста по федеральной трассе на юг. По пути встречаем машины — в основном в кюветах, много на боку, «перевертышей». Людей вокруг нет, в кабинах грузовиков видны люди без признаков жизни. Проехать везде можно, на самой дороге машин нет. Больше не останавливаемся, так как ничего нового уже не ждем, и настроение ниже просто некуда, держимся в норме только силой воли. Вот уже закончился объездной участок трассы. После дорожного рынка и заправок в этом месте, проезжаем еще метров пятьсот, и в удобном месте, где нет других машин, останавливаемся.Глава 2. Дорога на юг
Мы укрыли бабушку Аню пледом, а сами потихоньку выбрались на свежий воздух. Позади, после окончания участка объездной дороги остался наш город, весь в дымах от пожаров. Стоим, ни одной души вокруг, ни привычного шума от проезжающих машин. Полная тишина не радует, а угнетает. На моих часах 9-25, у меня командирские, с механическим приводом. — Андрей, давай отгоним машину ниже, — говорю, — вон там есть съезд с насыпи… — Думаешь так будет лучше? — отвечает он. — Да, надо подстраховаться, на всякий случай. Будем отдыхать, сделаем перекус, мы ведь не позавтракали утром. Мой легкий завтрак перед выездом на природу не считается. Оба мы, конечно, при этом думаем о вероятности попасть под ударную волну после нанесения ядерного удара по городу. Он точно попадает в список объектов для нападения. Видел такой список на службе, а где именно, не помню. Брат аккуратно съехал с дорожной насыпи. Как только машина остановилась, наша бабушка проснулась. Точнее, не проснулась, а открыла глаза. — Бабушка, как чувствуешь себя? — спрашиваю. — Что хорошо, не могу сказать, — отвечает. — Чувствую себя удовлетворительно. — Вот что значит, бывшая докторша… — Давайте позавтракаем, и будем думать, что делать дальше — даю им установку. Никто опять не возражает. Разместились на траве у машины, бросили на траву одеяло, достали бутерброды и воду. Сначала поедим, на пустой желудок говорить не тянет. Поели. Вижу, что всех немного отпустило, сейчас время для нас как будто немного замедлило свой бешеный бег. Все успокоились немного… Начинаю говорить первым: — Дорогие мои, говорить о том, что случилось, и почему мы остались живы, предлагаю позже, когда решим основные проблемы. И не сегодня. — Куда дальше путь держать будем, внуки? — вставляет свое слово бабушка. — Первая моя мысль состоит в том, — начинает Андрей, — что примерно через сутки начнет сказываться процесс разложения трупов. Поэтому нам необходимо срочно определиться с местом нашей дальнейшей дислокации, в кратчайшие сроки добраться туда, все почистить. Позднее это будет сложно сделать без соответствующей экипировки. Либо это не потребуется, если выйдем из зоны поражения… — А какая твоя вторая мысль будет? — Значит бабушка немножко ожила и отошла, раз иронизирует в своем стиле. — Вторая мысль о качестве жилья и места, которое надо правильно выбрать… — продолжает он. — Нужно исходить из самого негативного варианта событий. А именно, что в этом месте придется прожить минимум год. Такой срок необходим для разложения трупов, потом перемещаться и заходить в населенные пункты будет возможно без специальной защиты. — Хорошо сказал об этом… — это я прерываю брата, а что третье? — Третья и последняя пока мысль — о коммунальных аспектах жилья. Если не выберемся из зоны поражения, то электричества и газа не будет, а зимой необходимо организовать отопление. Еще одна проблема — вода. Необходимо иметь максимально возможный источник чистой воды, поверхностный или подземный. — Так, главные качества места жилья определил верно, — отвечаю брату, — а ты, бабушка Аня, что скажешь по этому поводу? — А продукты где будем брать? Ведь кушать хочется всегда… — подсказала она, пропустив при этом первую часть известного высказывания по поводу еды. Понимает, что будет не к месту сейчас. — Хорошо, давайте я продолжу. Нужно найти место, до которого мы сможем добраться за сегодняшний день. Лучше всего под это место подходит Кавказ. Не Большой Кавказ, а та его невысокая часть — примерно от Туапсе до Анапы. Предлагаю искать его — или на побережье Черного моря, или немного дальше от него, в горах. Но в горах будет сложнее передвигаться и добывать все необходимое. Если рассчитывать на год пребывания, то там не будет проблем с отоплением жилья. Потом добавил еще: — Конечно, если мы проедем на юг и выберемся из зоны поражения, встретим людей, все наши планы радикально поменяются, но сейчас давайте исходить из самых неблагоприятных условий… — Хочу на берегу Черного моря, — сказала бабуля… — Лучше сразу посмотреть те места, которые мы знаем — сказал брат. — У меня с собой карты Краснодарского края и Ростовской области. — Давайте, поищем в местах, которые мы знаем хорошо, — говорю. — Лично у меня два таких места на уме. Первое это Абрау-Дюрсо, а второе — в районе поселков Джанхот или Прасковеевка. Предлагаю выбирать там, если у вас нет других вариантов. Андрей быстро принес карту Краснодарского края, и мы начали поиски. Сначала смотрим вокруг поселка Дюрсо и лагеря ЮФУ «Лиманчик». Оба места мы с братом знаем хорошо. Добраться в эти точки сможем, с большой вероятностью, до вечера, а в нормальных условиях на это нам бы хватило пяти часов. Так, смотрим карту еще… На мой взгляд все, что на запад от поселка Дюрсо до Анапы, не имеет смысла рассматривать как убежище. Горы здесь не высокие, Кавказский хребет плавно понижается от Новороссийска к Керченскому проливу, питание речек и ручьев с невысоких гор — слабое. А нам нужно найти такой водосбор, который не будет подвергаться загрязнению выше нашего жилища. Все населенные пункты: Сукко, Большой Утриш, Малый Утриш — достаточно большие, и мы не сможем их почистить за сутки-трое. И поселок Дюрсо тоже отпадает по этой причине. Смотрю на карту, и все эти мысли проговариваю вслух, для Андрея. От него возражений по ходу моего рассуждения нет. Сама база ЮФУ расположена обособленно, по размерам также подходит, но нет речки или ручья, а выше находится озеро Абрау, причем с достаточно плотной застройкой по берегам. Получим проблемы с чистой водой. Все остальное вплоть до Новороссийска нам не подходит — населенные пункты велики. — Здесь, кроме Лиманчика ничего подходящего не вижу… — Андрей подводит промежуточные итоги. — Давай дальше смотреть второй участок. От Дивноморска до Джубги есть интересные места, далее от Джубги и до Туапсе — все места плотно заселены, хотя речки есть. А далее от Туапсе — железная дорога по берегу, и далеко ехать, хотя есть интересные места… — Например, Назарова Щель, — вставляет Андрей. — Но я думаю, учитывая ответственность выбора и последствия ошибки при выборе места — давай смотреть места, которые мы знаем. — Правильно говоришь! Если не сможем очистить все вокруг от трупов за сегодня, и завтра, потом я даже и не знаю… Джанхот предлагаю рассмотреть в первую очередь, там и речка без застройки у берегов уходит в горы. Только в поселке придется очень много поработать. Хотя нет, дома есть выше, вдоль реки. И дорога вдоль реки идет, но вариант все равно неплохой. Хорошая бухта, защищена с двух сторон. Плав средства там найдем, и продукты в магазинах. Вспоминаю, как мы с родителями были в первый раз в Дивноморске. Мы еще учились в школе, в младших классах, и поселок в те времена не был так застроен. Мы приезжали туда на отдых каждый год, вплоть до смерти родителей. При каждом посещении Дивноморска обязательно ездили на машине в Джанхот и Прасковеевку. Ходили по берегу к скале Парус, делали остановки по дороге и гуляли в лесу. «Так, что это я отвлекаюсь», — думаю. — «Сейчас не время и не место для этого…» — Там по левому берегу речки расположены базы, и дома идут вверх, в гору. Там я гулял — сказал Андрей, — но в самой долине у бухты довольно плотная застройка, везде асфальт. Не уверен, что нам там будет хорошо. Хотелось бы что-нибудь поменьше и более дикое. — Тогда давай посмотрим на еще два места — говорю, — в них я был во время летней практики в училище. Давай посмотрим на Прасковеевку. Она расположена на речке Джанхот, ниже по ней в сторону моря — базы. Сами места вплоть до берега моря не подходят. Вдоль реки много достаточно много домов, и мы не сможем в короткие сроки все там очистить для жилья. Но есть одно препятствие… — Но правее по берегу моря есть территория правительства РФ. Видишь — дорога возле Прасковеевки уходит влево? — На этом месте раньше была застава, — бабушка до этого слушала нас и не вмешивалась, а сейчас вставила свое слово. — Да, теперь вокруг резиденции бетонный забор, но я знаю два места дальше, к которым возможно проехать. И наша машина это позволяет, — смотрю на теперь уже наш джип. — Так вот, если ехать по этой дороге, и огибать резиденцию слева, то дорога приведет нас к речке Азмашах, потом вдоль нее прямо к морю. Справа будет резиденция, а прямо выход к морю у устья речки. Немного в стороне, метров двести, вот здесь на карте — площадка на склоне и дома за забором. Там есть еще грунтовые дороги вдоль моря, которые ведут еще к отдельным зданиям, но это можно будет посмотреть позднее, потому что с водой не понятно. — И что, там не потребуется много работать на «очистке», как вы про это говорите? — спросила нас бабушка Аня. — С этим везде будут проблемы, но в этом месте их поменьше будет, — отвечаю, — но есть одно «но»! Дело в том, что туда мы сможем попасть, если не встретим живых людей. А так на шлагбауме дежурят люди. Но и, если все плохо, в саму резиденцию лезть не будем, мой внутренний голос категорически против этого. — И еще одно место есть, — продолжаю. В самой Прасковеевке есть грунтовая дорога, которая уходит еще левее, если смотреть лицом к морю. Она петляет в горах, и выходит к морю вдоль небольшой речки, не вижу названия. Еще левее на карте — долина реки Пшада, с поселками Криница и Бетта. — Последнее место также интересное для нас, — продолжаю. Там дорога заканчивается у нескольких зданий. Три года назад их еще строили, как там сейчас — не знаю. Но место совсем глухое, от него по берегу до Криницы около четырех километров, а в другую сторону до резиденции — около шести километров по карте. Взял паузу — пусть обдумают мою информацию. Пока смотрю на дорогу с некоторой надеждой — но тихо, и ни одной машины. Над городком в пойме Дона дымы от пожаров. А небо чистое, небольшие кучевые облака, и майское солнышко начинает припекать… — Бабушка, скажи свое слово, как старшая и самая мудрая! — это Андрей проявил уважение и чуткость. — Что вам сказать, мои дорогие… Лично мне нравятся два последние места, о которых сказал Олег. Скажете, почему? А тем, что они самые безлюдные, а чувствую плохой фон тех мест, где много людей погибли. Когда из города выехали, мне сразу легче стало. Вот вам мое слово… — Хорошо…, ты Андрей, что скажешь? — В Прасковеевке мы были, хорошие места, народу там и в Джанхоте значительно меньше, тем более сейчас май. Быт мы в любом месте организуем за летний период времени, если потребуется. Главное — чистая вода. Так что я за то, чтобы отправиться по маршруту — Краснодар — Горячий Ключ — Джубга — Дивноморское — Прасковеевка. Когда прибудем к морю, предлагаю в первую очередь отправиться и посмотреть два последних варианта мест за Прасковеевкой. — Да, давайте так и поступим, — подвожу я итог. — Едем и смотрим. Выйдем из зоны поражения — меняем планы по обстановке. А так, далее наша конечная цель — Прасковеевка. Прибываем, и сразу пробуем ехать в самый интересный пункт — на речке Азмашах, сразу за резиденцией. Если это место не подойдет, или не сможем проехать, то вернемся в Прасковеевку, и оттуда по грунтовке проедем в последний намеченный пункт, который ближе к Кринице. Там тоже интересное место. Если не подойдут два этих варианта, у нас будет возможность проехать в Джанхот и искать там место. — В любом случае из этих трех точек выберем что-нибудь — говорит Андрей. — Обязаны выбрать, — отвечаю, — даже если зоны поражения там нет, все равно будем двигаться к морю как к конечной точке. Раз домой не вернуться. — Все, собираемся! — даю команду. Встаем. Сворачиваем одеяло, карту забираю сам, коробку с продуктами — в багажник. Бабулю аккуратно помещаем на заднее сидение этой прекрасной машины. Андрей — снова за руль, я на свое место штурмана. Он заводит машину, аккуратно выезжает вверх по насыпи на трассу и плавно набирает скорость. А я сижу и думаю, какая у нас будет средняя скорость в пути. В прошлые годы, когда мы ездили на море и развивали скорость до 120 километров в час, средняя скорость получалась 70–80 километров. Что у нас получится в этих условиях? Ведь мы ставим себе задачу добраться до моря в намеченной точке сегодня, до наступления темноты. Сейчас время 10–05, так что план наш вполне выполним, если условия не поменяются, и серьезных препятствий не возникнет. Под серьезными препятствиями я имею в виду те, что мы еще не встречали. До этого в дороге до последней остановки не возникало сложных и непреодолимых препятствий. Все машины, в том числе и «большегрузы», стояли или у края дороги, где есть отбойники, или валялись в кюветах вдоль нее. Мест, где были столкновения нескольких машин, и те остались на дороге, было мало. Хорошо, что это произошло рано утром, да еще в выходной день. Думаю, что если все люди испытали перед своей гибелью то же, что и мы, то с начала нарастания давления на организм этого странного действия, и до момента смерти у них было некоторое количество времени — около минуты, или немного больше. И люди могли среагировать, что-то сделать, каждый в меру своих возможностей. Кто-то смог даже остановить машину, а кто только снизить скорость. Результаты столкновений в лоб видели мало, в основном это были группы машин на автодороге М-4 Дон, причем сильно разбитых. Потому, что там они шли на большой скорости. Одну такую группу машин на дороге только что аккуратно объехал Андрей. Едем уже двадцать минут, развивать скорость на чистых участках трассы получается не более 80 км/час. Думаю, средняя скорость получится не более шестидесяти. Это плохо, так мы доберемся до конечной точки не ранее, чем через восемь — девять часов. По мере удаления от нашего города машин становится меньше. Не говорю о том, что не встретили ни одного живого человека по пути. Воспринимает это уже как норму. Андрей увеличивает скорость до 100–110 км/час на пустых от стоящих машин и мусора от аварий, участках дороги. Самое трудное было только что в проезде поста ГАИ на границе Ростовской области и Краснодарского края. Было много стоящих на дороге в узком месте у КПП машин, пришлось объехать этот участок по обочине. Мысленно говорю еще раз «спасибо» хозяину джипа. На нашей Шкоде этот маневр мог не получиться. И вот впереди спуск к станице Кущевской. Спуск достаточно длинный и пологий, наверно из-за этого ни одной машины нет на дороге. Слева на возвышении известный мемориальный комплекс: церковь с одним позолоченным куполом, музей казачьей славы с деревянной дозорной вышкой. У самой дороги памятник казакам-гвардейцам — кубанский казак в бурке, на коне, застыл на скаку. Правая рука оттянута назад. Сколько еду мимо, всегда стараюсь присмотреться, есть ли сабля в руке. На спуске смотрю вправо, сама станица видна как на ладони. Везде пожары. В двух местах огонь распространился на большой площади — целые кварталы домов горят в частном секторе. Слева от трассы — предприятия и заправочные комплексы, здесь пожаров не вижу. Думаю, что пожары возникали от сигарет и огня газовых приборов. Электричества, скорее всего, не стало сразу, как и у нас в городе. Едем, радиоприемник не выключаем, только громкость убавил, а то слышно только шипение. Прохожусь по каналам радио — ничего нет, пусто в эфире. И это мне не нравится еще больше. Проезжаем спуск и оказываемся на территории станицы. Раньше проехать этот участок можно было с ограничением скорости для населенного пункта.Вспоминаю, как сразу оказывался в медленно идущем потоке машин. Справа сплошной ряд торговых павильонов и закусочных, ряды стоящих машин и автобусов, группы отдыхающих людей. Все это было в прошлом. Сейчас этого нет, трасса огорожена со всех сторон отбойниками, за ними боковые проезды к ларькам и закусочным. Проехать к ним можно, только если выехать с трассы в нескольких местах. Теперь скорость не ограничена условиями населенного пункта. И Андрей мчится, не снижая скорости. А я сижу и думаю, как много изменилось даже в пределах небольшого периода времени моей жизни… — Андрей, тебя заменить за рулем? — спрашиваю брата, а то надо встряхнуться. Андрей, как всегда, за рулем сосредоточен, а сейчас еще молчалив и серьезен. Наверное, думает, переживает все прошедшие с начала дня события, как всегда анализирует и пытается все осмыслить. — Заменить тебя? — повторяю. — Нет…, пока не нужно, буду еще ехать. Так мне даже легче, чем сидеть рядом и смотреть по сторонам на то, что творится вокруг… — Действительно так, наверное, легче. Сейчас ему нужно максимально сосредоточится на вождении и смотреть вперед. На участке станицы много машин после аварий стоит на дороге, у отбойников. Все время объезжаем их на малой скорости. Так, что Андрей постоянно выполняет упражнение «Змейка». Проехали станицу, теперь можно прибавить скорость, замерших на дороге машин становится меньше. По сторонам дороги пошли поля. Летом будут шляпки подсолнечника — смотреть в сторону солнца и радовать глаз проезжающих с севера, для местных такой вид привычен. Будут ли поля радовать проезжающих в этом году? Точно — нет. Как сложится жизнь начиная с этого дня, не хочу сейчас даже думать, чтобы не расслабляться, и не терять внимание. Даже не рассматриваю более подробно доставшуюся нам машину, хотя в другое время все бы пересмотрел и потрогал. Поля, поля вокруг, стоящих машин стало меньше, и на отдельных участках Андрей развивает скорость до 110 км/час. Видим машины на обочинах, в кюветах, объезжаем места аварий в местах столкновений нескольких машин, теряя скорость. Пока нам везет, что удается проехать и нет непреодолимых заторов. Везет потому, что трасса из двух полос в одну сторону имеет сплошное ограждение, с двух сторон. Съехать на обочину и объехать затор не получится. В местах столкновений много мусора, стекла, валяются куски бамперов… Во время движения не забываю посматривать назад, на бабушку. Вот она, сидит тихо, как мышка, на заднем сиденье. Лечь не захотела. Смотрит вперед, грустными глазами. Говорить много никому из нас не хочется, нервы у всех напряжены, обстановка вокруг требует полной концентрации внимания. Пока не решим поставленные задачи на сегодня, расслабляться нельзя. Проезжаем станицу Октябрьскую, которая остается справа от трассы. Слева указатель:Павловская — 22 км Краснодар — 158 кмЕще ехать и ехать… Здесь дымов от пожаров поменьше. К этому времени нам есть, с чем сравнивать. Станица простирается справа, уходит вдаль своими одноэтажными домами. У дороги сначала проезжаем редкие торговые точки и кафе. Вон — кафе с синей крышей округлой формы, в котором я бывал. Проезжаем через центральную часть станицы. Справа за отбойником, на вспомогательной дороге видна сплошная линия ларьков и закусочных. Забегаловок. Здесь фуры стоят одна за другой, как вечером остановились отдохнуть, так дальше не тронулись. Стоят два автобуса, и люди валяются вокруг них. Только смотрим на них и едем мимо. И тишина, совсем необычная для этой трассы. Единственные, кто ее нарушают, это собаки. Перебегают дорогу, бегают вокруг ларьков, отрывисто и звонко лают. Чувствуется, что все «на нервах». Одна из них совсем охрипла, смотрит в нашу сторону и без остановки лает. — Может, остановимся? — спрашивает меня Андрей. — Нет, — говорю, давай доедем до заправки в Павловской. — Там я тебя сменю за рулем. Надо гнать вперед, пока хорошо идет, но гнать осторожно… Машина в движении дает ощущение непоколебимости и устойчивости. И это после нашей Шкоды Октавии, которая тоже хорошо держится на дороге. Эта в повороты входит как по рельсам. Если, конечно, не разогнались сильно. В таком случае начинает работать система, препятствующая заносу, которая душит все на корню. Тут надо не забывать, что Прадо — это 2.4 тонны веса с высоким центром тяжести. Иначе можно улететь в кювет, и не помогут никакие вспомогательные механизмы. А нам приходится постоянно разгоняться на чистых участках трассы и тормозить в местах образования препятствий. Но после станицы Октябрьской дорога стала лучше. Лучше в том смысле, что стало совсем мало встречаться машин, одиноко стоящих на дороге у отбойников, лежащих в кюветах. На этом отрезке дороги и год назад было всегда меньше машин. Не говорю о том, что дорога после ремонта — прекрасна. Две полосы в одну сторону, свежий асфальт, разделительная полоса посередине идет постоянно. Вижу, что этот участок пути мы пройдем быстро. Относительно быстро… Забыл про такие участки впереди, как объездная дорога, левее столицы Кубани. Мало того, что там всегда много машин, значит будут завалы. Особенно сложно будет проехать по путепроводам или эстакадам над дорогами, где нельзя объехать по обочине. «Что это?» — ловлю себя на мысли, что сейчас думаю о катастрофе как свершившемся факте на всем большом пространстве впереди. На территории Юга России, по меньшей мере. Не ожидаю, что где-то впереди мы встретим живых людей. Но так оно и лучше, не дает расслабляться. Задумался, благо дорога позволяет, и брат ведет машину уверенно, скорость на отдельных участках достигает 120 км в час. Быстрее мы не ездили сегодня. Откидываюсь на подголовник и прикрываю глаза время от времени на несколько минут, чтобы дать им отдых и снять внутреннее напряжение. Бабулю не беспокою, она завернулась в одеяло, сидит сзади тихо и смотрит в окно. Машина идет как экспресс. Но вот чувствую торможение и приоткрываю глаза. Брат притормаживает перед мостом через речку Сосыка. Речка относительно широкая, на воде рябь от слабого ветра с востока. По карте, до развилки на Краснодар и на объездную осталось порядка двух километров. Пора садиться за руль, дать отдых Андрею. — Брат, впереди еще два километра и поворот на объездную, — проговариваю ему то, что он и сам прекрасно знает. — Давай меняться за рулем. — Нужно заправиться, — отвечает он. — Там, на развилке есть несколько заправок, но электроэнергии и обслуживающего персонала, сам понимаешь, нет… Но ты взял в магазине три шланга… — Это он о шлангах с грушей и клапанами для перекачки бензина, которые я вынес из автомагазина в нашем городе. — Из резервуара достать не получится, — выдает умную мысль брат. — Хорошо сказал, — отвечаю. — Но там наверняка будут стоять «длинномеры» на заправке или рядом. Найдем, который стоит так, чтобы можно подъехать к баку. Выбирай приличный грузовик и подъезжай. Еще немного пути, и впереди, справа по нашему пути — заправка «Газпром». Видим две нужные нам машины на территории заправки перед колонками, и еще три машины стоят на обочине после АЗС. Доступ к бакам есть у каждой из машин. — Раньше, как я помню, водители ставили замки на баки, — говорит Андрей. — Было такое время, — отвечаю, — но давно к этому не присматривался. Как сейчас — не знаю. Посмотрим. Андрей поворачивает на заправку, и едет вдоль машин по левому ряду, которые стоят перед колонками с дизтопливом. Одна машина стоит у колонки, но брат ее проезжает, хотя видим, что замков на баках нет. Рассуждает он правильно. Велика вероятность, что топлива в баках этой машины мало, и достать до него шлангом может не получиться. А он проезжает вперед, к трем машинам, что стоят одна за другой после заправки. Это — две Скании с длинномерными фургонами и один МАЗ. У Скании останавливаемся, напротив левого бака. Никаких замков на крышках нет. Или мы отстали от жизни в этом вопросе, или крышки со встроенным замком. Сейчас посмотрим. — Делаем технический перерыв! Можно немного отдохнуть и оправиться. От машины далеко не уходить! — Это я больше для бабушки Ани делаю объявление. У нас с братом есть, чем заняться. Проезжаем еще на 2 метра вперед и вылезаем из машины. После замкнутого пространства салона — сразу окружают звуки природы. Слабый ветер шевелит волосы, вороны издают крики в полях, вокруг дороги. И необычная тишина вокруг. Вернее, никак не привыкну к ней. Нет ни шума проезжающих машин, ни обычного шума людей на заправке. Не скажу, что такая тишина пугает, но ощущение, давящее на мозги. Пока Андрей достает шланг и канистру, иду назад, в помещение заправки. Прохожу мимо стоящих машин, вижу мертвых людей на пассажирских местах, дальше вижу людей на территории заправки. Лежащих на асфальте. Захожу в зал — там то же самое. Заправка обесточена, только слышен слабый писк от блока питания компьютера где-то за стойкой. Долго он держит заряд — часа четыре прошло с момента катастрофы. Осматриваю полки с товарами — все как всегда: набор шоколадок, сладостей, напитков. Беру пятилитровую бутылку воды и набираю в пакет шоколадок разных сортов. Интуитивно возникает желание брать только запечатанные продукты, а не булки на витринах. Иду к кассе… Потом понимаю, что я действую на рефлексе. Надо отвыкать, наверное, и пора возвращаться к машине. Пока я ходил в здание, брат открыл бак и собирается приступить к сливу дизтоплива в канистру. Бабушка пошла за здание АЗС. — Подержи канистру, — просит Андрей. Канистра пустая и легкая, придерживаю ее рукой, а брат опускает шланг в бак и начинает работать грушей. Сначала она не «схватывает», не хочет поднимать топливо наверх. Шланг новый и клапаны в виде шариков не работают, как надо. Не сговариваясь, мы с братом начинаем корректировать свои действия. Я придвигаю канистру ближе к баку, а брат поворачивает грушу вертикально. Так, чтобы направление потока было сверху вниз, и шарики клапанов тоже падали вниз и хорошо запирали канал. Андрей начинает работать грушей. Шариковые клапаны сразу стали работать, как надо, и поток топлива пошел в канистру. Все хорошо, стоим и ждем, когда она наполнится. Кстати, подумал о нашей канистре. Она была куплена в городе Коммунарске Ворошиловградской области, в Украине, во время поездки с родителями, когда я был школьником и учился во втором классе. Сейчас город называется Алчевск, а область — Луганская. Канистра сделана из алюминиевого сплава, служит нам много лет, и пока этому сроку службы не видно конца. Швы у канистры сварные и блестят на солнце, словно отполированные, на фоне матового металла ее боков. Сколько железных канистр за это время мы выкинули за негодностью, а эта продолжает служить. Еще всякий раз смотрю на цену, которая выбита в верхней части канистры — 8 рублей 50 копеек, год выпуска 1989. Ладно, вот и канистра полна, поднимаем шланг, готовы сливать топливо в бак джипа и повторять, пока его не заполним. — Олег, пойди включи зажигание. Я не знаю, сколько принимает бак, будем смотреть на стрелку, чтобы видеть, сколько еще нужно, — просит меня брат. — К концу будем лить осторожно — добавляет. — Понял тебя, — отвечаю. Просто он аккуратист, по сравнению со мной, и где я иду вперед просто, он идет вперед, делая все тщательно. Но вот заправка машины завершена, вещи уложены, кроме канистры, шланга и воронки, с помощью которой заливали топливо в бак. А пока мы с братом посетим туалет, топливо немного испарится и запах уменьшится. Но не туалет в помещении, а на травке за ним. Бабушка уже вернулась и стоит возле нас. — Бабуля, ты как, минут через пять выезжаем, — говорю ей. Видимо, закалка у нее хорошая — столько переживаний для ее возраста, но держится хорошо. Такие вещи я умею чувствовать по голосу человека и другим признакам. Заходим за здание, в закрытые помещения не хочется идти, даже в зал заходить было трудно. Смотрим в поле, облегчаясь понемногу… С облегчением, возвращаемся. Брат опускает шланг и воронку в полиэтиленовый пакет, и мы готовы ехать дальше. На моих часах 11–40. Есть никто не пожелал, поэтому трогаем дальше, выполнять свою программу минимум на сегодня. Теперь за руль машины сажусь я. Ростом мы почти одинаковы, настройки сиденья не нужно менять, но к любой машине нужно привыкнуть, я еще не сидел за ее рулем. Обзорность великолепная — сижу высоко и вижу далеко, боковые зеркала после Шкоды кажутся огромными, а в салоне — зеркало с автозатемнением, камера заднего вида и парктроники. Еще есть кнопка пуска — хорошая вещь. При нажатии еще выезжает вперед руль. Ничего, постепенно привыкну. Едем дальше. После начала объездного участка дорога и ранее не была загруженной машинами, так что рассчитываю на быстрый проезд участка вплоть до ее окончания. Въезжаем на длинную эстакаду после поворота. Стоящих на ней машин — несколько штук всего. Все-таки это несчастье в ранний час произошло, да еще в воскресенье. После эстакады — дорога после недавнего ремонта и просто прекрасна. Разделительная полоса посередине и по сторонам, хороший ровный асфальт. Разгоняюсь до скорости 110 км в час. Расслабляться водителю нельзя, смотрю только вперед, чтобы успеть сбросить скорость перед препятствием. Вот проехали Краснопартизанское, и реку с хорошим названием — Тихонькая. Теперь проезд через село без ограничения скорости в населенном пункте, как это было ранее. Вообще мне всегда нравились дороги в Краснодарском крае. Даже в глубинке, между населенными пунктами дороги были в хорошем состоянии. Первой машиной в семье у нас была «копейка!» красного цвета…
Но впереди — длинный подъем после села, и далее почти пустая дорога уходит стрелой вдаль. Насколько я помню, впереди нас ждет длинный и пустой участок до станицы Березанской, изредка будут встречаться съезды к станицам с эстакадами, справа и слева от федеральной трассы. Заправка топливом нам не нужна, останавливаться без нужды не будем, пока дорога идет без проблем. Думаю, что надо будет организовать перерыв на обед с отдыхом, где-нибудь рядом с Краснодаром. Ловлю себя на мысли, что теперь еду не присматриваясь, с надеждой увидеть живых людей. Никого до сих пор мы не встретили, кроме трупов. Солнышко майское, пригревает, кучевые облака плывут по синему небу медленно. Из следов катастрофы — пожары вдали, по сторонам от трассы, да одинокие машины стоят и лежат по краям трассы или у отбойников, или в кюветах где нет ограждения. Аварий со сбитым ограждением видели мало, в основном это делали дорогие иномарки, а длинномеры оставались на дороге или за обочинами. Опять думаю, что тот нарастающий характер воздействия, что испытал сегодня утром, давал возможность человеку действовать еще немного, поэтому грузовики смогли остановиться или снизить скорость. Да и водители там — опытные профессионалы. А те, кто за рулем дорогих иномарок шли со скоростью 130, 140 км в час, а некоторые и выше, не смогли адекватно реагировать, и машины вылетали через отбойники с трассы. Интересно, что всегда вправо, а не к ограждению посередине дороги. Вот и встречаются сильно разбитые машины далеко по сторонам от дороги, деревьев на этом участке нет. Только, ближе к столице края будут лесополосы рядом с дорогой. То, что мы одни живы, не понимаю. Воспринимаю пока, как дар Божий. Мыслей об этом никаких нет, да и отвлекаться на это сейчас будет неправильно, впереди еще большая часть нашей весьма напряженной программы. Если выживем, появится больше информации, будет время подумать, что-то станет складываться. Единственно, во что я верю, так это в то, что мы не одни, так не бывает в природе. Пока думал о своем, прошел еще час езды, скоро должен еще городок, с длинным пологим склоном дороги к реке с интересным названием — Бейсужек-Лев. Будут развязки к двум городкам Края, а еще много битых машин, погибших людей, если ничего не изменится в окружающей обстановке. — Ребятки, кушать хотите? — бабушка подала свой голос с заднего ряда. Голос уверенный, не дрожит, как у некоторых стариков и старушек в ее возрасте. Вижу, бабушка немного отдохнула, отошла от первых впечатлений произошедшего. Значит — жить пока будем. — Конечно, — это брат ответил бабушке по поводу еды. — Кушать мы всегда хотим, — выдает он свою обычную фразу. — Предлагаю сделать остановку на еду немного позже, ближе к столице края, — немного обламываю брата. — Там поедим, и заодно подумаем, как будем объезжать город. — Думаешь, будет трудно? — спрашивает Андрей. — Думаю, что трудно — не то слово, проезд будет на грани возможного. Там всегда много машин, особенно перед водохранилищем, мостом через Кубань. Много эстакад и путепроводов, где сильно не объедешь. Так что ты тоже подумай об этом, а за обедом обсудим. — Хорошо, — брат ответил на удивление коротко. — Хорошо то хорошо, да ничего хорошего, — выдает наша бабушка с заднего ряда. Ну, это значит, что с ней все в порядке, и это радует. Наконец, впереди длинный спуск дороги. Пока едем свободно. Относительно свободно, потому что притормаживаю и объезжаю корпуса машин. Но не часто, на длинном спуске всего четыре препятствия насчитал. Как проедем городок, где делают прекрасную сгущенку, далее будут две станицы, которые примыкают к трассе. Участок для отдыха найдем между второй станицей и развилкой на объездную дорогу столицы края. Проехали длинный пологий спуск к реке Бейсужек-Лев, а впереди виден городок молочников, весь в дымах. Слева, где-то в центре вижу большой столб дыма. Пламя от сюда не видно, но горит в городе сильно. Судя по тому, что электричество и связь сразу пропали, как рассказала бабушка, которая в момент катастрофы была на кухне, причиной пожара вероятнее всего были работающие газовые печи в домах, горящие сигареты. Самое интересное, что последние дали повод для пожара ничуть не меньший, чем газовые печки, так как курящих в момент катастрофы было достаточно. Приближаемся к перекрестку, ведущему в город. Машин стало больше, вон перед перекрестком стоят в ряду шесть машин. Но объезжать их не стало проблемой, кругом ровный асфальт и широкие обочины в обе стороны от дороги. Плавно объезжаю всех стоящих, даю газу и вверх на подъем, вперед по трассе! — Смотри Олег, слева заправка Лукойл как горит, — говорит мне Андрей спокойно. И действительно, АЗС, которая стоит в поле в стороне от дороги, слева, на встречном направлении — объята пламенем. По мере приближения видим, что горит и здание, и колонки под навесом. До резервуаров не дошло, иначе пламя и дым были бы не такими. Над пламенем густой черный дым сворачивается в клубы и порциями поднимается вверх, но выше постепенно развеивается. После подъема дорога опять стала свободна. Пожара на АЗС отсюда почти не видно. А вокруг дороги пошли поля — далеко вправо и влево, и лесополосы видны вдали. Снова нас окружает природа, как будто ничего не случилось. Машин нет на дороге, разгоняюсь до ста двадцати, и мы мчим вперед и вперед, к своей намеченной цели. Можно считать, что примерно половину пути мы прошли, а на часах 13–10, пора бы и пообедать. Я позавтракал легко утром, бабушка тоже, Андрей нет, а потом никто не думал о еде. Что же такое произошло? Но опять отбрасываю эти мысли на потом, сейчас нужно собраться и решать нашу главную задачу на сегодня. Проезд по объездной будет серьезной проблемой, как я уже сказал брату. Он тоже думает об этом, насколько я его знаю. Сейчас найду место для остановки, там поедим и подумаем перед картой. Еще километров десять осталось до развилки и съезда на объездную дорогу мимо столицы края. Пошли участки, где ведется ремонт дороги. «Точнее — вели его», — думаю про себя. Но ехать можно. Машины на дороге, машины в разном состоянии по обочинам, машины группами после столкновений — стали привычным фоном. Ни одного живого человека… Этот участок дороги с новым покрытием, но скорость снизил километров до 70–80 в час, стало больше торможений и объездов препятствий. Вижу станицу слева от дороги, и над ней несколько столбов черного дыма от пожаров. Впереди большой перекресток со светофором. Здесь всегда было много машин. Вспоминаю прошлые годы — всегда перед этим светофором выстаивались в длинную очередь машины. Федеральная трасса… Но не будем вспоминать прошлое, сейчас это перечеркнуто настоящим. Проезжаю перекресток без особых помех по краю дороги. Широкие и пологие обочины вокруг дороги метров по десять, поэтому объезжаю все препятствия без затруднений. А вот и собаки бегают по сторонам дороги. Какие-то всколоченные и озабоченные. Лучше почувствовать их состояние не могу из машины, а вообще умею это, бабушка меня учила с детства, общаться с живой природой. Брата тоже пыталась, не получилось. После перекрестка ехать можно быстро, разгоняюсь до девяноста, условия на дороге позволяют это. И вот наконец, слева и справа пошли большие рекламные щиты, все стандартных размеров и конструкции. Для меня это всегда был признак того, что скоро будет съезд на объездную дорогу. Теперь нужно искать место для остановки. Еще немного, и впереди будет стационарный пост ГАИ, заправки и строения вокруг, поэтому нужно найти место сейчас. — Техническая остановка, — объявляю своим. Нужно перекусить и подумать над вариантами преодоления участка от начала объездной до моста через Кубань. Далее, за мостом, не предвижу особых трудностей для проезда. Плавно торможу, съезжаю на травку за дорожным указателем. Справа рекламный щит, небольшая группа деревьев и кустарник, метрах в двадцати, что нам будет удобно. Машин и других следов катастрофы рядом нет, специально место выбирал. Как только остановились, бабушка живо выскочила первой. — Андрей! Дай сумку с продуктами — просит она брата. Тот расстается с картой и идет к багажнику, а я — к группе деревьев. К моему приходу «стол» уже развернут на клеенчатой скатерти, свернутой вдвое. Такая запасливая у нас бабушка, всегда берет клеенчатую скатерть и салфетки в дорогу. На скатерти домашние пирожки, сыр, нарезанный батон, вода без газа в пластиковой бутыли. — Ну, приступим, — говорю, и мысленно потираю руки. При виде еды проснулось чувство голода. Без меня не начинали. Вообще у нас так всегда, когда мы вместе. Наверное, это в воспитании и от предыдущих поколений в роду, когда совместная трапеза была значимым мероприятием в семье, со своими правилами. Про руки не говорю. Мы всегда в дорогу берем большую бутыль на 5 литров, чтобы хватало сполоснуть руки до еды и после. Сели на две подстилки и приступили к еде. Все разговоры потом, после еды, как у нас заведено. — Спасибо… — Брат первый закончил с едой. Вижу, что хочет поделиться своими мыслями о наших дальнейших действиях. Хорошо, послушаю его, пока ем. — Я тут думал, пока ты был за рулем, — сказал Андрей, — действительно, участок объездной будет трудный. На эстакаде вполне можно встретить большую пробку из машин, которую не объедешь по обочине. Ее там нет… Поэтому нужно подумать, что мы можем при такой ситуации сделать. — И смотрит на меня. — Продолжай, — говорю ему, — слушаю тебя внимательно. — После того, как ты дал установку, я смотрел карту и вспоминал дорогу на этом отрезке пути. И ты прав. Я вижу три сложных участка объездной дороги, где нас могут ждать большие трудности… — Первый — это эстакада, сразу после бокового съезда на объездную дорогу. Она идет над дорогой в город, и, если на ней стоит пробка из машин, мы не сможем ее объехать. — Хорошо, — говорю, — какой второй участок? — Второй, — продолжает брат, — это место дороги в районе гипермаркета «Лента» справа, и нового торгового центра справа от трассы. Где раньше был светофор. Там много съездов в город и мест для разворотов. В прошлом году, когда мы проезжали это место в будний день, то двигались в большой пробке. Теоретически, там можно объезжать по обочине, если она будет свободна. Но объездам будут мешать постоянные ограждения по краю дороги. — А третий какой? — опять спрашиваю брата. — А третий — от поста ГАИ до конца моста через Кубань в месте сброса воды с водохранилища. Там, если будет стоять пробка из машин, вообще не сможем ее объехать. — Что мы можем сделать? — задаю последний вопрос Андрею. — Если чистого объезда машин не будет, то вижу два варианта действий. Первый — выбираем грузовик помощнее и расталкиваем машины! Это или тягач трейлеров, или автомобиль какой-нибудь из мощной дорожной техники, или мощный самосвал. Последний найти вероятнее всего. Если получится, то это самый оптимальный по затратам времени вариант. Если наш толкач будет мощный, обязательно с двумя колесными парами сзади, то можно и за отбойник или перила автомашины сталкивать. Но не уверен на сто процентов в последнем. «Интересно он мыслит», думаю про себя. Брат хорошо подумал о проблеме и мыслит широко и последовательно. Интересно, что на второе у него будет. — Второй вариант — это только объезд участка по другой дороге. Здесь у нас выбор опять из двух вариантов. Либо ищем заезд в город, и двигаемся к вокзалу, далее вдоль железной дороги, мимо завода им. Седина к мосту через Кубань. Видишь, там дорога А-146 ведет к Южному обходу города и выходит опять к нашей трассе М 4 Дон, но уже на территории Адыгеи. Там опять широкая дорога, большие и пологие обочины. Далее проблем не должно быть. — И самый плохой вариант объезда, это возвращение назад в Динскую, а дальше через Усть-Лабинск на Майкоп, затем Апшеронск, перевал и выезд к Туапсе. Там будет немного грунтовой дороги, около сорока километров, насколько я помню. Но это — большая потеря времени. И неизвестно, какая будет ситуация с проездом через мост через Кубань в Усть-Лабинске. Поэтому последний вариант рассматриваю для порядка, и не более… — Третьим вместо твоего лучше поставить другой — искать за завалом другую машину и перетаскивать туда все «шмотки». Его тоже не хочу рассматривать. Спасибо за интересный доклад. — Мою руки с помощью бабушки, остаюсь стоять, чтобы размять ноги после еды на земле. — Да что тут думать, Олег! — ожила бабушка. Поехали вперед по первому варианту. Самая лучшая дорога, которую мы знаем! Давайте, внуки, пробовать по ней. Если не получится, тогда давайте через город. Сегодня воскресенье как никак, в нашем городе не было больших трудностей, здесь тоже может все получиться. И будет легче растолкать, внуки, если что. И машину чтоб растолкать найдем… — Бабушка, ты целиком права, — говорю, и брат кивает головой. — Все, отдохнули, а на моих часах 13–55, до темна нужно добраться до берега моря. Или придется ночевать в дороге, — подвожу черту. Вещи быстро сложили в машину, а я снова сажусь за руль. Завожу двигатель, медленно выезжаю на дорогу. Даю газу, и вперед, мимо поста ГАИ, на объездную! Вот и пункт ГАИ. Нам повезло, что все это случилось утром в выходной день. Машин мало. Если посчитать их — то от ГАИ до поворота на объездную увидел только три легковые машины. Стоят неподвижно, две притерлись вплотную к отбойнику с правого края. Проезжая мимо, вижу водителей и двух пассажиров в одной машине. Выходить и смотреть уже не пробую давно. Сначала пути где-то глубоко теплилась надежда, что за Кавказским хребтом все поменяется, и будет жизнь. Думал об этом на трассе… Вдруг горы смогли послужить защитой от этого убивающего воздействия. Рукотворное оно или нет, сейчас ничего нельзя сказать, информации никакой нет. Едем по мосту-эстакаде объездной дороги. Пока все идет хорошо. По одной широкой полосе в каждую сторону, широкая обочина, где до отбойника может свободно пройти любая машина. Что люди и делали в пробке раньше — по обочине… Сейчас свободно двигаюсь вперед, стоящие машины встречаются редко, и в основном легковые, в среднем с интервалом метров в сто. Все же сегодня воскресенье. Только подумал так — впереди «фура» стоит носом к ограждению, задом дальше осевой линии. Торможу и аккуратно объезжаю, высунув сначала нос джипа, чтоб осмотреться, не дай бог налететь на препятствие за ней. Вот еду по участку эстакады в виде моста через въездную дорогу в город, все чисто от машин, а дальше — спуск и широкая трасса объездной дороги. Здесь дорога пошла в две полосы и препятствий на ней по-прежнему мало. Разгоняюсь здесь на отдельных участках до 110 км/час. Дорога хороша, отбойники идут и по центру, и с края дороги. Надо наверстывать время и гнать, пока хорошо идет. В мае темнеет часов в восемь. Брат сидит довольный, что все хорошо проходит. Посматриваю и на бабулю в зеркало — она оглядывает окрестности своим зорким взором. С надеждой увидеть окончание этого кошмара… Но ничего нового пока не вижу. По сторонам привычный за сегодняшний день пейзаж с дымами от пожаров и людей нет, кроме машин с трупами на дороге. Пошли частные дома поселка справа. Но далеко, никакого движения не видно. Только собаки иногда бегают, да много черных птиц кружит в небе. Грачи или вороны, не знаю. На дороге чувствуется приближение оживленного ранее участка. Все больше стоящих машин и следов аварий. Начинаю широко маневрировать — от середины и до обочины, чтобы их объезжать. Но когда проехали съезд в город, на улицу Уральскую, дорога опять стала свободнее. И обочины стали еще шире — две машины смогут проехать по ним рядом свободно. Так что все хорошо идет пока, до приближения ко второму сложному участку — стационарному посту ДПС и мосту через Кубань. Вот справа — станция техобслуживания машин Форд, и стоят две машины рядом. Дальше — здание мотеля из красного кирпича, и стоят три машины перед ним. Ни одной живой души не видим. И дорога свободна. Этот город мне нравился всегда. Бабушка говорила, что всегда хотела в нем жить, но не пришлось. Климат ей здесь нравится. А мне нравится, что море ближе. Я люблю море. Никакой пресноводный водоем не может его заменить. Вот и сейчас, мы выбрали более теплые края. И не в горах, что тоже можно рассматривать как хороший вариант, а именно у моря… Вот слева новый торговый центр, это значит, мы приближаемся к посту ДПС, а за ним будет мост через Кубань. Справа съезд в город, но вполне можно двигаться, машин как помех нашему движению мало. И я еду вперед со скоростью около 50 км/час. Справа, наконец, вижу пост ДПС, подъезжаю и останавливаюсь на площадке перед зданием. Бабушка смотрит на меня с немым вопросом — мол, что я делать собираюсь. У поста стоит одна машина ДПС, дверь закрыта. — Сидите, или выйдите размяться, кто хочет, — говорю своим родственникам. — Хочу зайти, осмотреться, попробовать включить связь в здании или в машине. Послушать, а вдруг кто отзовется. Андрей, ты со мной. — Попробуйте, дело хорошее, — соглашается бабушка Аня. Станции радиосвязи полиции работают на частотах, которые запрещены к применению гражданскими лицами. В отсутствии света они могут работать от аккумуляторов, в машине точно должна работать. В городе рация может работать на дальность порядка 5 км, в наших условиях до десяти. Послушаем все доступные служебные каналы. Когда зашли с братом в помещение (дверь была не на замке), увидели мужика в форме ДПС — у стола лежит на полу. Подхожу ближе — никаких признаков жизни. Табельное оружие — пистолет. Он мне не нужен, и запас патронов у меня есть. Понимаю, что пока этого достаточно, а там жизнь покажет, как дальше действовать. Брат включает станцию — работает, в режиме приема проходит последовательно по каналам. Стоим, прислушиваемся — и ни одного звука, только шум. — Все ясно, — говорю брату. — Поехали дальше, бабушка будет волноваться одна, — ответ не заставил себя ждать. Как только тронулись, впереди знак — «отмена всех ограничений», и я по привычке на автомате прибавляю газу. Да, привычки работают на уровне подсознания. Впереди монумент из бетона с надписью — «Адыгея». Начинается участок дороги на территории Адыгеи. Сразу в голову лезут воспоминания — как нужно было проезжать этот участок. Крайне осторожно, соблюдая скоростной режим. Здесь велась постоянная охота на водителей сотрудниками ГАИ республики Адыгея: ведь у каждого из них семья, много детей… Вот и площадка для отдыха с нашей стороны дороги, затем АЗС, и впереди видно мост. Стоят знаки желтого цвета с двух сторон (временные) с ограничением скорости 40 км/час. Сначала автоматически начинаю сбрасывать скорость с 70 км/час. Потом подумав, где я, опять прибавляю скорость. И тут же начинаю тормозить! Впереди серьезное препятствие. Останавливаю наш джип перед группой машин. Выходим с братом одновременно, и сразу вперед, посмотреть, что мы тут имеем. А картина перед нами такая. Прямо перед сужением дороги на мост, перед табличкой «р. Кубань» создали плотную пробку три фуры. По-видимому, ехали в тот момент одна за другой. После аварии они перегородили всю проезжую часть, а обочины тут нет. Хорошо, что скорость была небольшой — одна уткнулась в левый отбойник, вторая следом за ней — в правый, а третью развернуло поперек дороги. На них налетели четыре легковых авто. Все со смятыми мордами стоят, приткнувшись к последней «фуре», одна машина лежит на крыше. Подошли вплотную к той, что на крыше. Вокруг битое стекло, жидкости разлиты на дороге. В кабине вижу водителя и пассажирку, оба средних лет. Вблизи смотреть на эту картину неприятно — трупы лежат с самого утра. Но мы с братом протискиваемся между «фурами» и выходим вперед. Там на мосту, и дальше в пределах видимости — чисто. — Можно сесть и попробовать вывести первые две вперед, — говорит мне Андрей. — Ты прав, давай пробовать, — отвечаю. — Только скажем бабуле, чтобы не волновалась. Брат пошел назад, а я к первой машине. Это тягач МАН с белым фургоном, с холодильной установкой над кабиной. Рефрижератор. Поднимаюсь на ступеньку и вижу одного человека в кабине. Номера местные, напарника нет. Что ж, придется вытаскивать водителя. Поднимаюсь и смотрю со стороны пассажирского места, потому что левой стороной машина притерлась к высокому отбойнику на мосту. Помято крыло и левый угол, но колесо выглядит целым. Открываю дверь и лезу в кабину… — «Прости, водитель»! — Я решаю не вытаскивать его, а переместить на пассажирскую сторону. С трудом и усилиями — но дело сделано. Перебегаю на другую сторону. Сажусь на водительское место. Коробка передач у машины механическая. Уже хорошо — мне будет проще с ней. Ключи на месте, двигатель заглох после упора машины в препятствие. Рычаг коробки передач короткий, на автоматах его вообще нет. Теперь ставлю рычаг на «нейтраль», и можно заводить. В центре перед водителем — матричная панель размером с монитор ноутбука. Включаю зажигание, приборы с крупными стрелками оживают, двигатель легко заводится. Брат вернулся, забежал вперед, стоит и смотрит, чтобы помочь мне знаками. Даю двигателю на прогрев минуту, затем включаю первую передачу, даю газ и начинаю плавно отпускать сцепление, стараясь держать обороты и не заглохнуть. Опыта вождения грузовиков у меня нет совсем. Одновременно начинаю выворачивать руль вправо и пытаюсь трогать машину с места. Сцепление полностью не отпускаю, добавляю обороты, и машина трогается. — «Ура, поехали! Вот оно чувство радости, когда новое дело получилось!» — Машина начинает движение. Медленно, медленно, на первой скорости выезжаю вперед, прижимаясь правым бортом к правой стороне моста. Все, глушу двигатель. Одна часть дела сделана. «Прости, товарищ…», — смотрю на водителя, который лежит, уткнувшись вперед в панель. Ничего не могу для него сделать больше, и чувство вины появляется перед этим, находящимся рядом человеком. Подхожу к брату, который стоит у второй машины. Точно такой же фургон рефрижератор, тягачи одинакового синего цвета, и местные номера похожи. Вторая машина стоит у правого отбойника моста. Сам тягач притерся к нему после удара почти параллельно, а фургон застыл с разворотом. Ничего, высокий полосатый бетонный отбойник позволяет легко попасть в кабину со стороны пассажира. Что я и делаю. Со вторым водителем справиться труднее. Мощный дядька, да и живот приличный. Хорошо то, что кабина у этих тягачей высокая. Где-то под два метра, и я могу в ней стоять в полный рост. Плохо то, что в кабине сильно воняет — человек в момент смерти освободил кишечник, да и мочевой пузырь тоже. Даю себе волевую установку заблокировать обоняние и перехожу на не глубокое дыхание верхней частью легких. — Помочь? — спрашивает брат, с другой стороны кабины. — Не надо, — отвечаю ему из-за водителя. Удивительно то, что, хотя говорим не громко, но очень хорошо слышим друг друга. Наверное, потому, что вокруг тишина просто необыкновенная, только птичьи голоса слышно, и более ничего. — Сам справлюсь! Нечего тебе пачкаться, — ворчу про себя тихо. Телосложением я мощнее брата, а рост у нас почти одинаковый, метр восемьдесят два у него и метр восемьдесят у меня. Взял страдальца, применив хватку за ремень и куртку, приподнял и сдвинул несчастного с места. Еще усилие, и водитель перемещен. Забегаю быстренько с другой стороны, и в кабину. Хватаю какое-то одеяло сзади, стелю его на сидение и под ноги — убирать в машине некогда! По комплектации машина повторяет первую. Все знакомо по первой, так что действую по шаблону. Завожу, втыкаю первую скорость, с добавлением газа трогаю с места. Проезжаю вперед и ставлю машину дальше, перед первой по ходу движения, также с правого края дороги. Тем временем вижу, что брат с подножки осматривает третью фуру, кузов которой развернут боком. Хорошо для нас, что машина не опрокинулась, иначе только толкать или тянуть ее с этого места другой машиной. — Давай уже я, раз начал! — Брат не возражает. Третья — тягач МАЗ и фургон. Похоже, или пустой, или в нем легкий груз. Проверять это некогда, и незачем. Прицеп застыл поперек дороги, в него воткнулись три легковые машины сзади, и тягач стоит под углом к прицепу и вплотную к отбойнику. Одно колесо на задней оси порвано от удара. Но оно внешнее, второе на этой оси — целое. Будем пробовать делать тот же маневр. Что значит, водители — профессионалы. Когда на них пошло воздействие, они успели погасить скорость и среагировать на уровне рефлексов, поэтому повреждения машин небольшие. А легковые машины просто шли на скорости 70–80 км/час. На ограничение скорости, думаю, не обращали внимание. Но легковые для нас не проблема, отъедем от них свободно. Залезаю в кабину МАЗа, по-прежнему с правой стороны. Водитель — ему на вид лет 60–65, лежит на боку на сиденье, головой в мою сторону. Человек сухого сложения, вони в кабине нет, так что легко переместил его с водительского места. Перехожу, и лезу с другой стороны на место водителя. Кабина МАЗа и панель приборов попроще, коробка передач механическая, ключ в замке. Интересно, что коробка стоит не на скорости, а в нейтральном положении. Водитель успел до наступления смерти нажать сцепление и тормоз, да еще выключить передачу. Молодец! Профессионал! Царство ему небесное… Завожу двигатель, опять без проблем, и начинаю попытки трогаться. Делаю это враскачку, не жалея сцепления, чтобы сдвинуть с места прицеп, стоящий сильно под углом. Так несколько раз — и у меня получается. Трогаюсь с места с шумом, когда сдвигаю и перемещаю уткнувшиеся в прицеп легковые машины. Спугнул несколько ворон, поднявшихся в воздух. Проезжаю вперед, опять к правому бордюру моста, и останавливаю машину позади первых двух. Все, дорога через мост свободна. Три фуры замерли у правого бордюра моста, а легковые машины валяются на полотне дороги. — Слей мне на руки, — прошу брата, и с удовольствием мою руки. — Полотенце возьми! — Это бабушка Аня стоит сзади. Смотрит на меня, как на героя. — В машину! — даю команду и иду снова за руль. Пока они садятся, смотрю, который час. А время бежит неумолимо — 14 часов и 45 минут. Это мы лихо проехали Краснодар! Делаем успехи, на ликвидацию пробки потратили всего пятнадцать минут. Все сели? Хорошо! Завожу мотор — и вперед через мост, мимо легковых машин змейкой! Дольше мост свободен от машин. Все по привычке посмотрели направо, на реку Кубань — один миг видна бурлящая вода реки сквозь фермы моста, и короткий мост остается сзади. За мостом дорога в две полосы в каждую сторону, широчайшие обочины по сторонам, можно сказать, до Горячего Ключа точно. Машин встречается мало, надо постараться проехать отрезок до Горячего Ключа быстрее, нагнать отставание из-за потери времени. Увеличиваю скорость до ста — ста двадцати на отдельных отрезках, и мы мчимся вперед… Впереди большая станица, повторяющая название города на реке Волге. Раньше надо было снижать скорость до 60 километров в час — населенный пункт потому что, а сейчас я не снижаю. Трасса ограждена со всех сторон, а впереди начнется участок с дорожными знаками зеленого цвета. Это обозначение автомагистрали, где скорость ограничена 110 км/час. Но я держу скорость по ситуации — то разгон, то торможение с объездом препятствий. — Человек на дороге! — сказала бабуля раньше брата. — Где? — еще не могу поверить и сбрасываю газ. Бабушка Аня придвинулась вплотную к нашим спинам и смотрит вперед между нашими головами. — А вон там, слева у заправки, видишь? Где цены на бензин указаны, — бабушка от волнения протягивает руку вперед между нами. Дорога разделена посередине отбойником, и другую сторону плохо видно. Принимаю влево, к центру дороги и отбойнику, и торможу прямо перед вертикальным указателем — АЗС «Роснефть» с ценами на горючее. Стоит «Тигуан» белого цвета, а рядом с ним — женщина с ребенком. Стоит и смотрит на нас, как мы подъезжаем. Хотя очень рад, торопливости не проявляю. Выходим все из машины — и к отбойнику. — Эй! — кричит женщина. Рядом с ней — девочка лет десяти на вид. Женщина хватает ее за руку и быстрым шагом приближается к отбойнику с той стороны. — Здравствуйте! Откуда вы? — задает вопросы. Ведет себя сдержанно, но в эмоциях ощущается радость вместе с облегчением, и в уголках глаз слезинки. Женщина по виду местная. Волосы черные, карие глаза, лицо строгое, нос немного с горбинкой. Фигура стройная, близка к идеалу, но крепкая, и без жира. На вид бы дал ей лет 35, но женщины с Кавказа могут выглядеть немного старше своих лет, тем более без косметики. Одета в легкую куртку и джинсовую юбку, на ногах легкие ботиночки. Девочка — почти копия мамы, длинные черные волосы заплетены в косу, одета в куртку и джинсы темно-синего цвета. Смотрит нас своими огромными карими глазами и не может, в отличие от мамы, скрывать свои бурные эмоции радости от встречи. — Мы из города на Дону, — разговор веду я, — сегодня утром выехали, и вы первые, кого мы встретили сегодня. А вы откуда будете? — Из столицы края мы! Как пережили это утром, незнаю, понять ничего не могу. Связи нет, электричества нет, никого вокруг живых нет! Вы первые, кого встретила! — Расскажи коротко, что у вас произошло, а потом мы. Как зовут вас? — Надо узнать, что тут происходило. А похоже, что то, что и в нашем городе. Может что нового для себя узнаем. А бабушка Аня тем времени нашла проем между заграждением, и идет к девочке. — Все случилось рано утром. Воскресенье, дочка встает рано, я встаю рано, а муж всегда отсыпается. Все было хорошо. Потом как пошла волна света через меня, как через костер иду, лицо горит. Но не огонь, и не горячо совсем. Несколько минут — и все прошло, только лицо горячее. Сижу и ничего не могу делать. — Говорит, а сама будто переживает все заново. — Лейла меня зовут, а дочку Амина… — добавляет, и снова берет паузу. Я молчу, не хочу перебивать и подгонять женщину. — А сколько на часах было, не помните? — Бабушка Аня стоит рядом с девочкой и задает свой вопрос. — Помню, как не помнить, — Лейла энергично отвечает. — Семь часов и десять минут! — И у нас в это время было то же самое, — вставляю я. — Но дальше выходит дочь и говорит, что ее братик не дышит. Все бросаю, бегу в комнату к сыну — не дышит, потом бегу к мужу, пытаюсь разбудить, переворачиваю и вижу — он не дышит. — Опять замолчала, но не тороплю ее, не тот момент. Похоже, что сильная женщина, судя по тому, как держится. — Что еще сказать? Бегала, по дому, по соседям, ни одного живого человека не увидела. Пропал свет, телефон замолчал. Телевизор, радио — все молчит. Села возле сына и сидела долго. И дочка рядом… — Потом решили выбираться из города, родители мои живут недалеко и другие родичи. В станице, десять километров от Апшеронска. Еще в другой, рядом — двенадцать километров в горы. — Опять сделала паузу… Дальше уже спокойнее продолжила: — Сын мой Дамир, ему двенадцать лет. Было. Завернула его в ковер — вон на заднем сиденье лежит. Везу с собой, похоронить хочу. С мужем Георгием ничего не смогла сделать, в нем больше ста килограммов веса. Завернула в покрывало, а спальню заперла. В городе оставаться нельзя — пошел дым от пожаров по улице. Как собрались, как выезжали из города, сам представляешь, если выбрались. Чуть не задохнулись на одной улице от дыма! Решила добираться в станицу к родне. В горячем Ключе сделали разворот, и у заправки стали. — Сделала небольшую паузу и продолжила: — Дальше ехать — бензина не хватит в баке. Что делать? Стою и смотрю. Живого человека не увидели пока никого. Бензин залить в бак не получается, надо что-то придумать. — И тут вас увидели! Легче нам сразу стало, еще есть живые люди! — Мы двигаемся к морю, там устроимся… С нами поедешь? — задаю вопрос. — Спасибо, — отвечает, и смотрит мимо меня, — хочу добраться к родным, там легче будет при любом исходе. Даже, если в живых никого не увидим. Сына похороню на семейном кладбище… — Так… — теперь я начинаю думать… — Андрей, поможешь заправить машину? — Брат кивнул, потом с канистрой и шлангом пошел к машинам у заправки на той стороне дороги. Бабушка стоит с девочкой чуть в стороне, и тихо с ней разговаривает. А я пошел в машину за картой. Возвращаюсь к Лейле. — Смотри, — говорю, — мы едем в Джанхот. Будем устраиваться жить здесь, здесь или здесь. — Показываю точки на карте. — Знаю эти места. — Наша цель — устроиться в подходящем месте и жить там, не менее, чем год. Маловероятно, что на той стороне гор что-то изменится. Год принимаем условно, как время, необходимое для разложения останков человека и животных. Далее сейчас мы не загадываем. Если приедете в свою станицу и никого там не будет, можете впоследствии, как сделаете все свои дела, присоединиться к нам. — Знаешь Джанхот? Тогда в первый месяц — каждое воскресенье мы будем появляться на площадке, перед пристанью в бухте, в 12 часов дня. Дальше — в первый день каждого нового месяца, в то же время, в полдень. То же предложение, если вдруг встретишь живых людей и, если захотите приехать к нам совсем, или в гости. Если будете в назначенном месте в другое время, оставьте нам записку прямо посреди этой площадки, под урной. А урну я поставлю, причем прямо по центру. Так же и мы, если удастся, проедем через Армянский перевал в Апшеронск, и затем в твою станицу. Адрес спрашивать нет смысла, где сможете устроиться — кто знает! — Еще, если приедем в твою станицу, будем стрелять в воздух, слышно будет хорошо, — добавляю. — Так же и мы, если приедем на берег, будем делать выстрелы. — Лейла ответила мне. — Оружие найдем, — еще добавила. — Договорились. Ну, время не ждет, нам еще ехать до места километров сто тридцать, вам немного меньше. — Пора прощаться, раз так решили. Брат все сделал, нашел машину с бензином, 95 или 92, у водителя не спросишь. Но для их бензинового мотора пойдет. Залил бак до горлышка. — Еще минутку, один вопрос у меня, милая, — баба Аня что-то хочет спросить. Кем ты работаешь? — Я экономист, а муж агроном. Садовод, был. — Так Лейла ответила. — А какая группа крови у тебя, дочки, мужа, сына, можешь сказать? — Да, у меня вторая, у мужа Георгия первая. У Амины, как и у меня, вторая. А у сына была первая, еще с родами были сложности. Конфликт крови у меня и плода. Почему спрашиваешь? — Да все думаю о том, что произошло? — бабуля ей в ответ. — Но пока ничего не могу тебе ответить, так, мысли разные в голове ходят. — Амина, иди ко мне, поехали мы! — Легкой дороги! — бабушка ей ответила за всех нас, а мы еще помахали в ответ, когда они садились в машину. «Тигуан» тронулся, и отправился по широкой улице. Недалеко идет хорошая дорога на Хадыженск и Апшеронск. Дорогу они знают хорошо, не заблудятся. И мы садимся в свое авто. Чувствую новое состояние родственников: повеселели, в уголках губ подобие улыбки, голоса стали пободрее. Неудивительно — появились живые люди, впервые за этот день. Стало гораздо легче жить! Я опять за рулем. Усталости нет, так что поеду до самого синего моря. А дорога пошла еще свободнее — это автомагистраль с ограничением скорости 110 км/час. Но идет только до Горячего Ключа. Пролетели его мимо, трасса пустая — вон, машины лежат в кювете внизу! Сам городок виден слева по ходу движения. Блестит куполами церковь, и видны несколько пожаров в центре города, но огня не видно, только густой черный дым. Проезжаем мимо вокзала, мимо двух стоящих у трассы автобусов, и людьми, лежащими вокруг них в разных положениях. Это означает, что катастрофа застала их на стоянке… Просто отвел взгляд и поехал дальше. Стараюсь не смотреть на эту картину, потому что много объездов аварий машин. После вокзала дорога вновь свободна почти полностью, машины в основном валяются в глубоких кюветах внизу, и их совсем мало. Иду на скорости 100 км в час и снижаю только на участках поворотов, где это необходимо по дорожной обстановке. Знаки ограничения скорости здесь не зря стоят, но это больше для мокрой дороги. И так мчимся вперед и вперед, к перевалу! Вот пошел подъем, две полосы в нашу сторону и обе свободны. Машина тянет в гору легко, несмотря на ее вес, только центр тяжести повыше, есть крены в поворотах. Вот прошли самую высокую точку перевала. Немного дальше после поворота — смотровая площадка. Машин на ней нет, хотя несколько машин там стоит всегда. Катастрофа была слишком рано утром… Иду по длинному спуску, притормаживая. Дорога замечательная, и глубокие кюветы справа и слева, так что машин на полотне нет, только в кюветах попадаются. Все равно внутри теплится мысль — вдруг за хребтом будет иначе, будет жизнь? Скоро все увидим. Вот первое село после перевала, и магазин «Продукты» справа — прямо за обочиной, а рядом остановка. У магазина стоит серого цвета «девятка», или — «зубило», как ее раньше называли в народе. Магазин отдельно стоящий, поэтому плавно торможу у него. Сейчас будем смотреть, что делается по эту сторону гор. — Выходим, перерыв на отдых, оправиться, — сообщаю своим. Брат и бабушка согласны и бодро выходят из машины, потягиваются. — Олег, давай продукты выберу? — бабушка забегает вперед меня. — У нас только в дорогу и кроме этого чуть-чуть! Как там будет дальше? — Вопрос нашего питания ее волнует всегда. Хорошо, когда есть бабушки. — Давай…, конечно… Пошли в магазин, он круглосуточный. — Может думают, что я острю на тему катастрофы, но он действительно круглосуточный. — Так и есть, дверь открыта! Не вижу никого. Но посмотрел за прилавок — женщина лет пятидесяти лежит, и табуретка на боку. Что ж, пока надежды на лучшее не оправдываются! — Андрей, давайте с бабушкой выбирайте, что хотите, а я принесу коробку и посмотрю в подсобках, и за магазином. Вы в подсобках тоже смотрите! За магазином пусто, дальше в стороне идут заборы и одноэтажные дома за ними. Подошел к одному — собака лает, прямо бесится. Не хочу дальше идти. Стучать бесполезно, если нет никаких признаков жизни. Все же день на дворе, люди должны ходить туда-сюда. К «девятке» я даже не подходил и не заглядывал, нет нужды. Возвращаюсь в магазин через дверь в подсобку и вижу такую картину. Мои родственники заполняют вторую коробку продуктами. Так, что тут? Они взяли колбасы твердого копчения, сыра немного, консервы. Масло подсолнечное вижу и еще бутыли, далее не рассматриваю. — Ну что? — спрашивает бабушка. — Поехали дальше! Ничего нового не увидел. Все то же, что и раньше, начиная от нашего родного города. — Поехали! Заменить тебя? — Андрей рвется сесть за руль. — Не надо пока, лучше помогай как штурман. Смотри на карту и подсказывай дорогу. Обозревай вокруг, «впитывай» информацию! Начинаю немного нервничать, но сейчас за рулем успокоюсь… Вот и следующее село по трассе. Ограничение скорости до 60 км/час, пошли знаки «Обгон запрещен». Сбрасываю скорость, потому что нужно объезжать стоящие машины и места аварий. Машин стало немного больше. Нигде не останавливаемся, и за населенным пунктом я снова разгоняюсь до девяноста. В прошлые годы у меня было правило: не использовать пятую передачу в горах, а только максимум четвертую. Это для того, чтобы лучше использовать торможение двигателем. Вот заправка «Роснефть», справа. Нам пока это не нужно. Но когда смотрю на нее, в голову приходит одна мысль. Вспоминаю, что перед поворотом на Дивноморск будет большая АЗС — «Лукойл». Дальше, вплоть до места нашей цели на берегу, заправок не будет. Поэтому, надо будет остановиться, и очистить там все от мертвых тел. Но, возможно не сегодня. Если будет поздно, а работы окажется много, то придется отложить на потом. Но, не позднее завтрашнего дня это надо сделать обязательно. Потом будет только хуже… — Река Дефань! — Читаю громко вслух табличку на дороге. Мост через нее просторный, машин нет, да и далее, на всю зону видимости вперед по дороге — не вижу. Населенный пункт закончился. Мчимся дальше, время неумолимо идет вперед, к концу дня, а нам надо успеть очень много. Проезжаем третье село по пути от перевала. Машин немного. Вон, впереди, лежит на боку грузовичок с будкой. Спешил, наверное, по делам рано утром, а точнее — развозил товар в магазины. Да ситуация вокруг совсем не изменилась к лучшему. Впереди скоро будет поворот на Джубгу, а на Новороссийск — прямо. Летим по дороге дальше, наперегонки со временем… Поворот на Джубгу. Препятствий для движения особых нет, у пункта ГАИ не останавливаюсь, нет больше желания послушать эфир. Еще наслушаемся в будущем, если живы будем, а сейчас надо ехать вперед. Наша дорога — прямо, на Новороссийск! Дальше дорога пошла совсем пустая, но так было и в лучшие времена. Сейчас попадаются остатки машин — примерно одна на километр пути или меньше. — Андрей — напомни, что там у нас по пути, — прошу брата. Он сидит и изучает карту, о чем-то думает, изредка окрестности дороги осматривает. — Впереди поселок — Бжид, затем будет перевал, потом Тешебс, Архипо-Осиповка, Текос, Пшада, Михайловский перевал, Возрождение, и поворот на Дивноморск. — Если быть точным, то Дивноморское, а не Дивноморск, — он немного порассуждал в своем стиле, в своем неизменном стремлении к точным формулировкам. Ну и пусть себе, значит, чувствует себя лучше. — Там в населенных пунктах дорога узкая, по бокам высокие бордюры, если будут места аварий, то будем что-то решать с этим. — Но в прошлом году тут были везде ремонты. Помнишь, стояли в пробке перед Архипо-Осиповкой и после? — Андрей вспомнил нашу прошлогоднюю поездку на базу ЮФУ в Дивноморске. — Будем смотреть, — отвечаю. — Думаю, прорвемся. Что-то придумаем. А что, пока не знаю… — Не тревожьте тревог, пока тревоги не потревожат вас, — ответил мне брат пословицей. Прорывались один раз — в центре Архипо-Осиповки. В семь утра на улицах людей было мало, отдыхающих в мае почти нет, но центр, на участке магазинов — был заставлен машинами после аварий, и в основном мелкими грузовиками. Но объехали! Даже не пришлось пачкаться, где — по тротуарам, а где толкнули слегка своим джипом. Но ничего у себя не повредили. Про лакокрасочное покрытие вообще не волнуюсь, после всего происшедшего за день. Михайловский перевал прошли легко, и без сложных заторов на дороге. Вот впереди — населенный пункт Возрождение. Когда за многие годы запоминаешь этот путь, то знак «Возрождение» означает только одно — конец пути и близость поворота к Дивноморску. Дивноморск в нашей жизни занимал большое место. Мы его любили, помнили то время, когда он был не застроен так, как сейчас. Отдых в нем доставлял радость. Пляж, центральная аллея к морю. Пока по ней пройдешь, встретишь не один раз знакомых из нашего города. АЗС «Лукойл» показалась слева от дороги. Та, о которой подумал в пути. А заправка эта нам очень нужна. Если осядем на жительство в этом районе, то заправляться топливом будем здесь. Вон — даже бензовоз стоит, и не у емкостей, а у конторы. Значит — или пустой, или полный. — Который час? — спрашиваю у своих, хотя у меня часы есть. — Шестнадцать десять! — громко объявляет брат. Времени останавливаться сейчас совсем нет. Такое чувство — когда вышел на финишную прямую длинной дистанции. Надо устроиться в одном из мест, что наметили, и успеть до темноты. А с заправкой будем завтра разбираться. Лихо пролетели отрезок дороги, идущей от трассы до Дивноморска. Поворот на Джанхот находится перед городком. Поворачиваем налево, на улицу Короленко, которая ведет к выезду на Джанхот. Вокруг тихо, людей на улице не вижу — город утром еще спал. Только собаки через дорогу иногда перебегают, и дым в одном месте слева валит клубами через дорогу. Впереди улица заканчивается подъемом в гору, а дальше пойдет извилистая дорога в Джанхот и Прасковеевку. Вот и развилка дороги. Поедешь направо — попадешь в Джанхот. Вот и бабушка сзади зашевелилась, в предчувствии близкого финала путешествия. — Поедем в Джанхот, или сразу к конечной выбранной точке? — советуюсь с братом. — Предлагаю ехать сразу на место, которое мы обозначили как приоритетное — выразил свое мнение Андрей, — и в последнюю очередь посетим Джанхот, который мы отнесли к запасному варианту. — Хорошо, так и сделаем, — больше для бабушки отвечаю, и оборачиваюсь. Молчит, а молчание — знак согласия. Отличная дорога с новым покрытием извивается по рельефу и ведет нас вперед. И вот слева внизу, в долине реки Джанхот, виднеются первые дома поселка Прасковеевка. Поселение было маленькое, но много новых домов построили за последние годы. По карте оно тянется вдоль реки на три с половиной километра, и заканчивается в месте, где идет дорога на федеральную базу. Еще одна дорога, нужная нам, ведет вокруг базы. На базу нам не надо, а надо проехать вокруг нее, к выбранному месту. — Олег! — бабушка меня зовет. Давай завтра и послезавтра побываем в селе, пока это еще возможно. Живность во дворах надо бы освободить, жалко. И собак жалко… — Ты права, бабуля — отвечаю ей. Так и сделаем не позже чем завтра и послезавтра. Пройдем все дома. Но при условии, что здесь будет наше жилье на последующий год. — И вижу в зеркало, что наша бабуля довольна. Подъезжаю к КПП — прямо к синей будке. Простенький поворотный шлагбаум открыт в сторону, и вроде никого нет. Подъезжаю еще ближе к будке, но не выхожу. В будке «спит» охранник. Поскольку я здесь бывал ранее служебным делам, дорогу вокруг базы знаю. Правлю на нее, разгоняю машину и вперед. Еще немного пути и дорога пойдет вдоль забора прямо к морю и к выбранному пункту рядом с ним. Еще немного — и мы едем вдоль забора и речки с названием Азмашах, если правильно запомнил. Пока еду, думаю о том, что катастрофа прошла везде, где мы прошли. Охраны базы на въезде нет. Внутрь территории базы лезть не будем. Только полоса вдоль берега моря — наша. Вижу, мои родственники немного волнуются на финальном этапе. — Как настроение? — спрашиваю. — Бодрое. — отвечает мне бабушка. А сама сидит, как на иголках. Брат молчит. Вот видно море, и я торможу. Если поехать прямо, дорога ведет к воротам небольшой площадки с бытовками. Справа большие ворота и въезд на базу. Когда был здесь в последний раз. За бытовками виден недостроенный мол, выступающий в море, и стрела колесного крана, замершего на его окончании. Но нам туда не надо, поэтому сворачиваю влево на грунтовую дорогу, переезжаю небольшой мост через речку. Еще немного дороги, вверх, примерно двести метров — и мы упираемся в ворота. Все, приехали к первой намеченной цели! Здорово! Глушу двигатель, мы сидим в машине и молчим.
Глава 3. В новом доме
— Ох, Олежек, засиделась… — Я помогаю бабушке Ане выйти. Андрей подошел к воротам. Вместе подходим. Не скажу, что бабуля экстрасенс, но окружающее пространство чувствует. Как сканер: людей, животных. Даже растения говорит, что чувствует. Я тоже кое-что умею, но до нее мне очень далеко. — Как твои ощущения от места? — спрашиваю ее, а сам подхожу к отдельной калитке. Высокий кирпичный забор тянется по фронту усадьбы метров на тридцать пять. Впереди откатные ворота и отдельная калитка с внутренним замком. — Ничего плохого нет, никакого негатива, место хорошее, — отвечает. — С тем, что было по дороге, не сравнить. Как через поля смерти ехали… — Тогда мы заходим, — объявляю, и первый иду к калитке. Она не закрыта на замок. Замок без защелки, дверь нужно закрывать ключом снаружи и поворотной ручкой изнутри. Захожу первый. Передо мной — красивый участок с посадками растений, формой примерно, как прямоугольник со сторонами тридцать пять на двадцать пять метров. Есть площадка для машин с навесом, и строение в один этаж, расположенное буквой «Г» вдоль забора, но не вплотную к нему. Грамотно — периметр вдоль забора должен быть свободен. По одной стороне — жилые помещения, с верандой, а по другой — вспомогательные, с воротами гаража. Уже хорошо. — Давайте смотреть внутри. — Андрею хочется все изучить и оценить новое место. Хотя, даже по первому впечатлению ясно, что оно лучшее из намеченных вариантов жилья. Пошли все вместе по жилым помещениям. Видно, что усадьба использовалось как место отдыха. Вошли в зал с камином — никого нет. На стенах, декоративная фактурная краска под дикий камень зеленоватого цвета, в итальянском стиле. Простой белый потолок, высота не менее трех с половиной метров. Дорогие багеты со сложным узором в двух цветах — красном и под золото. Камин по всем признакам действующий. Топка со стеклом, обложен камнями на растворе, есть плита над камином, уложен керамогранит на полу перед ним, оборудован заслонкой в вытяжной трубе. Для дров сделана ниша сбоку, а не под ним. Большое количество камней вокруг топки позволяет накапливать и долго сохранять тепло. Видно, что камином пользовались. В зале стоит диван, журнальный столик из дерева со стеклом, и кресло перед ним. Материал — искусственная кожа красно-коричневого цвета. Еще два таких же кресла стоят перед камином. У другой стены — красивая горка с посудой, которая предназначена не для повседневного использования. На стене — телевизор с плоским экраном, а под ним тумба с музыкальным центром. Что за техника — не вникаю. Из зала — вход через арку в большую кухню и столовую, стоит длинный стол и десять деревянных стульев. Все в одном стиле, покрытые лаком. Кухонная мебель вдоль противоположной стены — с деревянным фасадом, и длиной во всю стену. Есть два холодильника, один — «Индезит», второй — «Шарп», причем оба большой емкости. Из кухни есть второй выход на веранду, которая тянется вдоль жилой части этого одноэтажного дома. Рядом со входом в гостиную из веранды — дверь в прихожую и далее длинный коридор. Прошли по нему в три спальные комнаты — пусто! Между ними большой санузел — ванная, унитаз, огороженный уголок под душ. Стоит стиральная машина, но рассмотрю подробнее технику потом. В спальных комнатах все чисто, кровати везде двуспальные, заправлены, нет следов людей в настоящее время. Мебель есть, добротная, но не рассматриваю сейчас ничего подробно. С другой стороны, за гостиной и столовой еще одна дверь от веранды. Заходим с братом и чувствуем, что воздух нехороший, присутствуют запахи, которыми мы за весь сегодняшний день сыты по горло. Здесь вторая небольшая прихожая и далее коридор. Проходим по нему внутрь. Следующая дверь, а за ней явно предбанник. Захожу дальше, открываю вторую деревянную дверь с ручкой из искривленного ствола дерева — там парная. Что и как подробно не рассматриваю, потом будем разбираться. Следующее по коридору помещение — техническое, с котлом на стене и бойлером. По одной стене полки с инструментами, всякими коробками и вещами. Последняя комната, видимо, предназначена для персонала. Из коридора вход как бы в небольшой закуток, а из него — три двери. Одна дверь — в туалет с раковиной и душем. Рядом вторая дверь. Осторожно открываю… Вот и обслуживающий персонал — в комнате мужчина и женщина, лежат на двух деревянных кроватях по сторонам комнаты. Так и не вставали с утра, видно по одежде. Это мужчина и женщина, лет около пятидесяти, оба славянской внешности. Вероятно, муж и жена, но паспорта проверять не будем. Оба мертвы, лица немного опухли, у мужчины оно явно с приливом крови. Трогаю его за руку, одним пальцем надавливаю — тело уже остыло. Но это понятно, если считать, что и здесь все случилось в семь пятнадцать утра. Умерли легко, прямо в своих кроватях, только запах под мужчиной есть, после опорожнения прямой кишки в момент смерти. Бабушка только заглянула в комнату от двери, вздохнула и вышла. Третья дверь из этого закутка-прихожей оказалась входом в гараж, рассчитанный на две машины. Быстро обошел его вдоль стен и вышел. Ну, вроде все обошли. Вышли во двор на свежий воздух, поговорить. — Какое ваше мнение по этому месту? — Спрашиваю бабушку и Андрея. А часы на руке показывают время 17–10. Я округляю показания минутной стрелки, когда определять точность до минуты не требуется. — Закат солнца скоро, где-то ближе к восьми часам начнет темнеть, — по-своему ответила на вопрос бабушка. — Давайте устраиваться на ночлег. Нечего нам сегодня еще искать, место хорошее, подходящее. От добра — добра не ищут… Давайте, внуки, загоняйте машину! Брат побежал выполнять, не говоря ни слова. Значит, не возражает. Пока я усадил нашу бабу Аню на скамейку у дома, он мигом отключил электропривод у откатных ворот, и открыл их. Не теряя времени бегу к машине, въезжаю и останавливаюсь под навесом во дворе. Навес размером машины на две, и еще две свободно станут рядом. Мои родные ждут меня на скамейке — сели рядышком и смотрят. Думаю, у них небольшой «отходняк» по прибытию к финишу. — Олег! — Бабушка проявила инициативу. — Давайте, сначала займитесь людьми, пока еще есть немного светлого времени. Берите покрывала, одеяла, что лучше подойдет. Заворачивайте в них, как в Чечне хоронят. И вытаскивайте во двор. Лучше бы не оставлять во дворе на ночь. Постарайтесь сделать так: перенесите за дорогу метров на 100 в лес, а лучше еще дальше. Прикопайте немного, а лучше выройте яму, одну. — Совершенно верно, сейчас и похороним. У меня фонарь есть. — Андрей пошел к машине. — А я пока в столовую, посмотрю на хозяйство, — бабушка как всегда заботится об ужине. На мысль об ужине откликнулся мой живот — голод сразу дал о себе знать. Все дела с захоронением мужчины и женщины мы сделали оперативно. Завернули, обмотали скотчем (нашли тут же в комнате), перенесли их по очереди в лес. Метров на пятьсот отнесли, тут бабушка права. Вырыли яму на метр глубиной, так как дальше пошла скальная порода. В лесу стало темно. Закапывали при свете фонарика: один работает лопатой, другой светит. Весь инструмент нашли в гараже. В общем, получили мы неплохое жилье, практически со всем необходимым. Основное имеется в наличии, а дальше можно улучшать. Мы в частном доме выросли, и руки не из заднего места растут. Возвратились в дом. А бабуля не в доме, а у калитки стоит с пятилитровой бутылью воды. Заботливо полила нам на руки, дала салфетки — вытереть. Все как при возвращении с похорон. Я бы подумал, а у нее это на подсознательном уровне работает, что значит разница поколений! Как занесли вещи в дом, как раскидали их по выбранным комнатам, как накрывали на стол — не думали, и делали в полуавтоматическом режиме от накопившейся усталости. Все чувства притупились: за день мы пережили столько, что на год хватит. Недаром говорят, что день войны за три идет. А бабушка даже наши постели скатала при отъезде из родного дома, вместе с подушками, только что матрасы не прихватила. Но усталость и последствия от нервного напряжения можно снять, и я знаю, как. И бабушка знает, вон нашла в запасах этого дома нераспечатанную бутылку коньяка, и поставила на стол. Потом быстро нарезала хлеб и достала еду, приготовленную в дорогу. В своей жизни я заметил интересную особенность, или явление, не знаю, как его назвать. Если ты провел целый день в дороге за рулем, к вечеру приходит такое состояние от напряжения организма, словно тонкая вибрация присутствует в теле. Если сесть за стол и перед ужином выпить маленькую дозу чего-нибудь крепкого, лучше коньяка или водки, грамм 50 достаточно — то это напряжение уходит. После принятия крепкого спиртного, вино тут не подходит, по телу проходит теплая волна и напряжение исчезает. Если этого не сделать, будешь полночи ворочаться в кровати о трудно засыпать. Причем этот способ проверен неоднократно и всегда срабатывал. Понимаю профессиональных водителей, почему делают эту процедуру вечером, после трудового дня. Так и мы с братом сделали — выпили по стопочке коньяка. Бабушка нашла маленькие рюмки на изящной тонкой ножке, граммов на пятьдесят. Налила не только нам, но и себе. Поставила чайник на газовую плиту, работающую от баллонного газа. Пили и ели молча, потом за чаем поговорили как бы о погоде, о месте, не касаясь происшедшего сегодня. В доме нашли запас свечей, подсвечники, так что ужин проходил при свечах. Потом разобрали свечи по комнатам — электричества нет. Брат стал мыть посуду в мойке, используя запас воды из привезенной бутыли и горячую из чайника. Бабушка взяла подсвечник и пошла стелить постели, я отправился на обход территории. Проверил запоры на двух калитках воротах усадьбы, прошел по периметру участка. Провел беглый осмотр. Одна калитка — рядом с воротами, а вторая на противоположной стене — для выхода к морю. Заглянул за нее и закрыл. На юге ночь вступает в свои права быстро. Электричество нет, в округе темно, тихо. Ветер шумит в верхушках деревьев вокруг усадьбы. Море рядом как будто дышит, или вздыхает. Его близость ощущается хорошо. Температура сейчас порядка 15 градусов, так что топить в доме не придется до осени. Хоть с этим не будет проблемы на новом месте, а все остальные решаемы. Вернулся в дом, заглянул к родным и сказал спокойной ночи, аккуратно разделся и лег в широкую и непривычную кровать. И провалился в сон, как только коснулся подушки.Глава 4. Первый день на новом месте
Открываю глаза — за окном спальни вижу незнакомое синее небо. Не сразу понял, где я. Казалось, только минуту назад положил голову на подушку, проспал всего несколько минут, и уже утро. Как будто провалился в сон, но ни одного сна не видел. Хотя в этом нет ничего удивительного, прожить такой день, как вчера был, еще один раз не хотелось бы! Но привычка просыпаться с рассветом осталась со мной. На тумбочке лежат мои часы, а на часах — 6 часов и 5 минут. «Какое число у нас сегодня?» — задаю сам себе вопрос? Сегодня у нас — 15 мая, ровно середина месяца. А день, который нам повезло пережить каким-то чудом, был 14 мая. Запомнился он крепко. Брат скорее всего спит, а бабушка — наверняка нет. Полежу еще три минуты, подумаю, если она сейчас заглянет в комнату, как всегда было дома раньше, то с ней все хорошо. Итак, сегодня второй день, после катаклизма, совершенно непонятного, и мы его пережили. Почему только мы — тоже непонятно. Хотя в нашем городе не мы одни могла остаться в живых, но если узнаем это, то не скоро. Проехали вчера почти 500 километров, а увидели только двое живых. Что-то мне говорит внутреннее чутье, хотя объяснить это не могу, что будут еще выжившие люди. Раз видели двоих, должны быть еще, но их будет очень мало. За другие регионы страны, и в глобальном масштабе — не скажу. Разбираться в произошедшем начнем обязательно, но позже. А сейчас расслабляться нельзя — в ближайшие три дня надо будет сделать очень и очень много. Выезд из мертвого города — это только первый шаг на новом пути. На море пойду, до завтрака — поздороваюсь с ним, осмотрюсь немного, много нового и интересного увижу. Еще до завтрака хочу предварительно продумать самому, какие задачи поставим на сегодня в первую очередь. Главная задача на первые три дня — создание условий для жизни на новом месте, где планируем прожить год, если, конечно, ничего не изменится. Много чего нужно будет сделать в сегодня, в том числе очень неприятных вещей, которые являются неотложными. Как в старину говорили — «ургентный врач», то есть неотложный. В нашем положении, отложить с очисткой нужных территорий от трупов, значит получить много проблем завтра. Начнем, пожалуй, с рейда на окраины Геленджика — в промзону, где расположены базы со строительными материалами, промышленными и продуктовыми товарами. Город, как и все эти места у моря, мы знаем с братом хорошо. Во-первых, станем на трассе и посмотрим с горы вниз на город — нет ли выживших людей. Надо раздобыть бинокль. Знаю место, где его найти в Геленджике. Во-вторых, проведем грязную работу — чистку нужных нам помещений от трупов. Имею в виду те точки, которые нам нужны для снабжения всем необходимым для жизни в этом месте. В течение года, как минимум. Иначе пройдет пару дней, и заходить в нужные помещения будет очень и очень сложно. Не только сложно и противно, но и небезопасно для психики. И для здоровья вообще! На обратном пути надо посетить заправку «Лукойл» на трассе, точно с этой же целью. Нам нужно будет дизтопливо и бензин в количествах, достаточных для работы машин, генераторов, инструментов, лодочных моторов. Надо не забыть поинтересоваться у брата сроками хранения дизтоплива и бензинов, с маслами вопросов нет. Затем, по пути назад к нашему дому, будем проезжать Дивноморск в его верхней части. Так лежит дорога, и город никак не объехать. В центр городка идти не то что не хочется, а просто до жути нехорошо становится от представления той атмосферы, которая там сейчас. Еще надо присмотреть аптеки, и другие нужные нам торговые объекты вдоль этой дороги в Прасковеевку и на нашу теперь базу. Что нас там будет интересовать из объектов снабжения? В первую очередь универсам на въезде в Геленджик с трассы, его посетим обязательно. И по возможности, все крупные базы, которые расположены в верхней части города. Затем в порядке очередности по пути назад: большие магазины в Дивноморске, и Прасковеевке. Джанхот у нас останется в стороне, в него пойдем, если останутся время и силы. В первой точке, в универсаме продуктов, нужно будет кроме чистки помещений от тел, выкинуть портящиеся продукты на улицу и закрыть туда доступ, в мере наших возможностей. Итак, примерно три дня, нас ожидает тяжелая работка — чистка и освобождение разных объектов от тел. Дальше, как говорит бабушка, без специальных средств защиты работать будет практически невозможно… Без соответствующей экипировки, разумеется. Так что имеем на сегодня большой план работ, и отдых в ближайшее время вообще не светит. Тут с ума не сойти надо постараться… — Олег, завтракать будешь? — Бабушка заглядывает в комнату по своей привычке. Хоть что-то не изменилось, жизнь идет у нее установленным порядком. — Буду, все как всегда! — Ответил и на второй, не заданный вопрос. «Как всегда» у меня в выходные первый завтрак — легкий, потом комплекс упражнений во дворе или где-либо на природе. Примерно на час, или как пойдет. Второй завтрак — по полной программе вместе с Андреем и бабушкой. А теперь на работу идти вроде не требуется, поэтому будем утро планировать так, как в выходной. После завтрака нас с братом ждет другая работенка. В ванной комнате стоит ведро с водой — бабушка побеспокоилась и нашла в доме воду. В системе дома — воды нет, света само собой также нет. Быстро все дела сделал, и в столовую. На длинном столе увидел нарезку из колбасы и сыра в одной тарелке. Масло из пачки, что привезли с собой, бабуля положила в масленку, которую среди посуды нашла. Вообще здешняя кухня хорошо оборудована: много верхних и нижних шкафов, висят сковородки, всякие ковшики, еще много всякого по мелочи висит на крючках, ножи разные в пенале… Поклон хозяевам за все это. Бабуля, я как обычно… Чашку кофе выпью и побегу на берег… и, через час примерно, вернусь. За завтраком обсудим план работ на сегодня. — Иди, Олежек, сделаю завтрак к семи часам, так что не опаздывай! Я тут по дому посмотрю, что успею, потом вам расскажу. Иди, родной! Выхожу за калитку и сразу попадаю в другую среду — мокрой от росы травы и влажного леса. Я давно влюблен в природу Кавказа. Вокруг дома — сосны, которые растут вдоль моря от Абхазии до Анапы, дубы, бук. На земле подстилка из иголок и немного влажных листьев. Вниз по склону становится больше кустарника. Среди лесной подстилки из иголок четко выделяется тропинка, которая тянется с изгибами по склону — к берегу моря. Но сначала пройду по кругу вдоль забора усадьбы. А с севера вдоль нашего участка идет грунтовая дорога, по которой мы приехали. По сторонам дороги зелень покрыта белым налетом известняка, дальше чистый лес со свежей весенней листвой. Белый налет — от проезжающих машин. Он скоро пропадет, после дождей. Дорога идет дальше на восток, вдоль моря. Насколько я помню карту, ведет она к другому местечку, в километре от нашей усадьбы, примерно. Что там находится — нужно обязательно проверить, но потом. Возвращаюсь на тропинку к морю. Вот она, идет вдоль восточной стены забора, и дальше петляет зигзагами по склону — к морю. На Кавказе нет грязи, как в нашем регионе — здесь тропинка белая от известняка, только корни деревьев выступают на поверхности. В начале спуска, между деревьями проглядывает море. Спускаюсь к нему по тропинке, немного ускоряя шаг от нетерпения. Вокруг очень тихо, как-то непривычно для слуха, шума моря еще не слышно, только само оно радует глаз. Тишина какая-то немного другая, отличная от той, которая окружала раньше на природе… Андрей говорит, что нет электромагнитного загрязнения, пропало оно после вчерашней беды, потому и мир вокруг ощущается по-другому. Но думаю, что это один фактор влияния, из многих других. Дорожка привела меня прямо на берег. В первую очередь, громко шурша галькой, подошел прямо к воде. Сколько лет приезжаю, и каждый раз испытываю восторг и легкое чувство глупой радости, когда подхожу к морю. Сейчас дует легкий ветерок со стороны моря, пологие длинные волны набегают на пляж, шелестя галькой. Море как будто дышит. Захожу в воду по щиколотки. О…о, в мае вода еще холодная, ощущаю кожей легкие покалывания. Не просто так людей тянет к морю, и загар — не самое важное. Огромная масса соленой воды, с минерализацией более, чем в целебных минеральных источниках, дает лечебный эффект. Состав солей морской воды так же не сравнить с водами минеральных источников. Бабуля говорит, что любая вода, и особенно морская снимает не только статическое электричество, но и накопленный негатив, и дурные чары. За всем этим люди едут к морю, тянутся к нему. Никакой пресноводный водоем не заменит море в этом действии на организм человека. Стоя в воде, окунул руки, набрал воды и обмыл лицо, шею, уши. Вода еще холодная, и бодрит. Слева — полоса дикого берега и скал тянется вдаль, в сторону Криницы и Бетты. Берег здесь дикий, с крупными камнями по берегу и крутыми склонами гор, заросших корявыми соснами и кустарником. Будет время, обязательно пройдем по берегу до самой Бетты, проведем разведку. Но радикальное решение вопроса передвижения вдоль берега — это лодка. В ближайшее время надо решить этот вопрос — найти гребную лодку, оборудованную транцем для установки лодочного мотора. По морю на веслах не пойдешь далеко. Мотор, думаю, тоже найдем. Деньги нынче не нужны. В наших условиях нужна легкая лодка, которую можно будет вытаскивать на берег вдвоем. Таких лодок, сделанных из пластика, хватает на побережье, надо только поискать в округе. Справа от себя вижу вдалеке недостроенный мол, уходящий от берега в море. На его конечном участке отсыпка и укладка крупных блоков по бокам не закончена. Между молом и местом берега, где я стою, в море впадает речка. За молом еще дальше — недостроенная причальная стенка протягивается в море, метров на пятьдесят. На конце мола — кран на колесах замер неподвижно, его крюк на тросе висит над площадкой. Потом надо будет там все пролазить и просмотреть. Сделать с краном что-либо мы не сможем. Так и будет стоять все лето, пока его не разобьют большие волны в зимние штормы. Эти два сооружения образуют в море небольшую защищенную бухту. Думаю, что бухту мы будем использовать по полной программе в теплое время года. Там будем оставлять лодку и моторы. Вполне возможно, что крытое место хранения оборудуем. По берегу, и от бухты в гору тянется бетонный забор базы, ее ворота в самом внизу, у моря смотрят на восток. На базу, как и говорил, лезть не будем. Она будет вроде священного места на горе. Тропинка от дома идет дальше по берегу, и метрах в пятнадцати на восток от места, где я стою в воде, выходит на участок берега, который использовался хозяевами и их гостями для купания. На этом месте крупные камни на дне растащили по сторонам до глубины — примерно по грудь. Так что получились две выглядывающие из воды кучи. Вход в воду с берега очищен дна нормального захода и выхода. Здесь можно заходить в воду примерно по грудь, не ломая ноги, а дальше можно плыть. Такой способ обустройства входа в море я встречал и раньше — на море у поселка Сукко. Возвращаться на берег удобно — плывешь на ориентир «две группы камней», подплываешь и выходишь на берег между ними. Но после сильного шторма нужно поработать руками, чтобы убрать смещенные крупные камни и вернуть все как было. Постоял немного молча… Ничего, кроме шума волн, набегающих на берег. Вокруг какая-то необычная, звенящая тишина, которую ощущаю второй день. Нет звуков от человеческой деятельности, только природа вокруг. Чайки кричат, и летают над морем и берегом вдалеке справа, как раз в районе пляжа Прасковеевки, хотя сам берег в том месте не виден за поворотом. Что-то я немного расслабился. Пора начинать комплекс упражнений. Но по короткой программе — минут на тридцать, затем бегом в дом на завтрак. Организм давно сам подсказывает, какие упражнения, в какой очередности выбирать и сколько делать, надо только к нему прислушиваться… — Олег! — крик брата раздается где-то вверху со склона. А вот и он, вместе с бабушкой спускается по тропинке. Не выдержали, спустились к морю. Подошли к урезу воды, смотрят на море и по сторонам, о чем-то разговаривают, но ко мне не приближаются. Знают, что не люблю, когда мешают. — Я закончил! Как вам берег, как море, как погода? — минут через десять подхожу к ним и выдаю дежурные слова вежливости, в английском стиле. — Радует, выше всяких похвал… Отличное местечко мы нашли, внук! И пошли уже завтракать, сегодня у вас день будет — не легче вчерашнего… — Море дышит… — тихо сказал Андрей, думая что-то про себя. Что оно ему дышит и шепчет, знает только он. Завтрак бабушка накрыла в просторной столовой, на длинном столе, персон на десять минимум. Есть еще открытая веранда перед ней, с большим круглым столом — восемь персон могут спокойно сидеть за ним. В дальнейшем будем больше использовать стол на веранде. А пока сидим внутри, в столовой, молча едим овсяную кашу на воде. Брат положил в тарелку варенье, а я добавил кусочек сливочного масла. Бабуля запивает еду чаем, как всегда без сахара. А нам говорит, что это вредно — запивать еду. — Значит так, внуки, пока холодильник не работает, еду буду готовить на один раз. Приготовили — все съели, посуду помыли. Понятен мой намек? — Понял твою мысль, бабушка. — Андрей ее главный помощник, он и ответ перед ней держит, а я помалкиваю. — Будем решать вопрос первоочередной, неотложный, баба Аня. Способов решения вопроса я вижу два. Первый — это установка генератора. Бензиновый найдем легко, но конечная цель будет дизельный. Второй — установка солнечных панелей и оборудования для преобразования энергии. — Андрей точно обозначил первоочередную задачу по дому. — Бензиновый видела в гараже, Андрей, — тут же сообщила бабушка. — О втором способе давай поподробнее! — встреваю я. — Пожалуйста! Для частного дома, такого как наш, думаю, что достаточно будет иметь на выходе мощность порядка 2–2.5 кВт. Это стиральная машинка, бойлер горячей воды, холодильники — два, лампочки в доме, телевизор и прочие мелкие потребители… У нас дома запасной генератор на 2.4 кВт, и хватало на все: лампочки, котел, холодильники, компьютеры, телевизор. Бойлера, правда, не было. — Какой телевизор, внук? — бабушка спрашивает с недоумением на лице. Для нее это потеря, телевизор смотрит в отличие от нас: новости, всякие там сериалы. Сильно ругается на рекламу, мол что ее так много. Но давно приспособилась — делать паузу во время рекламы и переключаться на другие дела. — Фильмы будем смотреть и другие вещи в записи, бабушка. За компьютером сидеть… Предполагаю, что много чего найдем в торговых точках. — Еще музыку будем слушать… — вношу свое пожелание. — Непременно… Продолжаю дальше. — Андрей сердится, что прерываем его мысль. — Повторяю, что необходимо обеспечитьмощность подключаемой нагрузки в сети от 2–2.5. киловатт, и нам пока хватит. Можно и больше, но в пределах разумного. Потребуется дневная выработка солнечных панелей — 20–25 квт/ч. Кроме солнечных панелей нужно найти вот что: — управляющий контроллер, он обеспечивает зарядку аккумуляторов; — аккумуляторы — чем больше, тем лучше, но в пределах возможностей контролера и инвертора; — инвертор для преобразования постоянного тока в переменный 220 вольт. — Панели можно на крыше установить, — продолжил брат, — на крыше мягкая черепица, я посмотрел утром, пока ты бегал на море. Можно поставить во дворе, пять штук в ряд станет. Очень интересный вариант брат выдал, может найдем оборудование или в Геленджике на базах, или у кого увидим в доме — тоже нельзя исключить такой вариант событий. Хороший чай заварила бабушка. Сделав несколько глотков, перехожу к завершающей фазе разговоров. — Впереди у нас очень напряженный сложный день. Предлагаю такой план на сегодня. В первую очередь — проехать по нужным нам объектам и провести их очистку. Сегодня еще будет терпимо сделать эту работу, завтра будет хуже, и чем дальше, тем хуже и хуже… Считаю, что сначала нужно проехать в верхнюю часть Геленджика, самую дальнюю точку предполагаемого маршрута, где много торговых баз, затем двигаться назад, по маршруту: АЗС — Дивноморск — Джанхот — Прасковеевка… и дом с бабушкой. — Олег, не надо бы в Геленджик, — прерывает бабушка Аня, — ты не представляешь, какой там жуткий фон от такого количества погибших…, и я боюсь за вашу психику… — Бабушка смотрит на меня просящим взором, морщинки у глаз углубились. — Не полезем мы в сам город… В той верхней точке маршрута все большие оптовые магазины и склады находятся кучно: строительные, хозяйственные, «Магниты» — вот вижу на карте два. Еще там базы с продуктами. Все в верхней части города, недалеко от трассы на Новороссийск. Там и будем работать. «Пошерстим» как сможем склады, спустимся по Кирова к первому «Магниту», затем проедем к магазинчику товаров для охоты и рыболовства. Доступ туда нужен будет не один раз, если жить нам один год, как запланировали с самого начала. Ну а там, как «карты лягут…» — Так подвел итог. — Олег, Андрей, и не надо спорить, дам вам по две пары перчаток резиновых, повязки на лицо от гриппа. Применять их — обязательно! Одежда — с длинным рукавом! Будете выносить людей, поверх резиновых перчаток одевайте обычные рабочие. Все положила в сумку — вот она. — Хорошо…, все выполним, что сказала. Продолжу по плану на сегодня… Как сказал, в Геленджике отработаем все нужные нам точки, проведем очистку, пока не поздно, возьмем самое необходимое на первые дни, в рамках разумного, разумеется… — Продолжаю. Сначала на базы стройматериалов и других промтоваров — убираем людей, осматриваем, берем необходимое, закрываем. Что брать сегодня, пока не знаю. Поймем по ходу дела. — Потом — базы с продуктами и магазины. Также — убираем людей и все скоропортящиеся продукты выносим. Если их не убрать, потом не сможем зайти в эту вонь, не говоря о насекомых. Сегодня возьмем продукты в необходимых объемах, потом в течение месяца — двух надо будет нужное вывезти домой. Мыши и прочие грызуны все там попортят, до чего доберутся. Кстати, надо будет подумать о помещении здесь, которое сможем оборудовать как кладовую. — И емкости герметичные для хранения продуктов присмотрите, — быстро вставила свое слово бабушка. — Далее. «У Олега» — это магазин так называется, будем «отовариваться» оружием и патронами, сигнальными средствами, и далее, так сказать «по списку»! Для рыбалки все необходимое отберем обязательно. Что-то сразу возьмем, остальное потом. Все перечисленные точки постараемся максимально закрыть от улицы. — Я арбалет взять хочу, всегда мечтал о нем… — Брат смотрит на меня с вопросом в глазах. — Будет тебе арбалет! Если найдешь их…, «в продаже». — Брат не любит огнестрельное оружие, но обожает рогатки и арбалеты. — Ну и осмотримся, сверху при въезде хороший вид на город. Вдруг еще живых людей найдем. Тоже нельзя исключать… И еще, нам нужен грузовичок или пикап. Андрей, смотрим по дороге, и, если найдем подходящее авто, назад пойдем на двух машинах. — Олег! Надо выбирать всю технику с дизельным двигателем. Дело в том, что бензин быстрее разлагается на фракции, чем дизтопливо, при их хранении. Не знаю, что говорит специальная литература о длительности хранения ГСМ, но посмотрю в справочниках на своем большом компе. Еще хочу добавить, что нужно подумать о сборе специальной литературы. Интернета нет. Нужно собирать книги и диски. О Серверах пока не говорю… — Да ты прав, книги нужны, доступ к информации на электронных носителях — еще нужнее… Это ты мысль с дальним горизонтом планирования забросил! Найдем книги и диски, скорее всего в универсамах. Нужны справочники по городу — какие магазины где находятся. Где книжный магазин — мы знаем. Но это в центре, проезжать туда не будем сегодня, вероятнее всего — не хватит времени. Может быть завтра, если получится. Тут дай нам бог все что наметили, успеть за сегодня сделать. Понимаю, что это малая часть того, что нужно сделать, чтобы обустроиться на новом месте. Посыл Андрея по книгам навел на грустные мысли, сразу покатили думы о перспективах жизни в новой реальности. Если все сложится хорошо у нас и тех, кто смог пережить катаклизм… Должны быть еще выжившие люди! Все, отвлекаться закончили, выезжаем. Как у тружеников села летние дни — год кормят, так и у нас, первые несколько дней — заложат основу для материального обеспечения на год вперед. Бабушка сегодня остается дома. Не боится — она у нас отважная женщина. Сажусь за руль, Андрей закрывает ворота и взлетает в салон на место рядом. Будет за штурмана. Взяли сумку с перчатками и прочими вещами, что положила нам бабушка, необходимый инструмент. Для вскрытия и взлома. Дизельный мотор «Прадика» вальяжно и плавно набирает обороты, но мощно тянет вперед, и машина увеличивает ход. Пролетаем по извилистой грунтовке в лесу до шлагбаума, здесь притормаживаем, прислушиваемся… Все тихо и неизменно со вчерашнего дня — утреннее солнышко светит, молодая зелень буйствует вокруг. Как будто и не было ничего вчера. Ветку, что я положил вчера поперек дороги для контроля, никто не трогал. Набираем ход и мчимся по дороге на Дивноморск. Андрей смотрит больше по сторонам, а я — вперед, на дорогу. — Что видишь, Андрей, — прошу комментировать брата наблюдения, сам не хочу отвлекаться от дороги. У нас справа, по ходу движения, вдоль реки расположены дома села Прасковеевка, которое тянется в сторону гор вдоль дороги приблизительно на три километра, а потом дорога уходит в сторону от села и идет через лес. — Наблюдаю дымы над домами, три, нет, четыре пожара было, сейчас остатки пожара присутствуют. Площади горения оценить не могу, не видно отсюда, за деревьями. Много птиц летает над поселком. Вороны или грачи…, я их не различаю. Лай собак слышно… — Это ближний поселок от нашего убежища, надо будет пройти по домам, и выпускать животных, — высказываю ему свою мысль, которая крутилась еще вчера, когда ехали мимо поселка. Надо хоть в одном поселении оказать помощь и выпустить всех, кого встретим. Или дать возможность выхода… Просто идти по поселку и открывать все двери и проверять, что внутри. Хотя понимаю, что домашние животные в основном не выживут в природе. Собаки частью собьются в стаи, но большая часть, что не войдет в них, погибнет. Кошки же — индивидуалисты. Думаю, частных домов где они будут заперты, будет очень мало, окна и форточки не будут закрыты в мае. Сетки на окнах они смогут разодрать. Заперты они окажутся в основном, в квартирах. Но таких в поселке нет. — В нижней части поселка в основном новые дома. Поселок рос от центра — вниз, к морю. — Андрей прерывает мои мысли. — Здесь дома дачников, в смысле приспособленные под прием отдыхающих. Домов не много, застройка не плотная, с большими пространствами между усадьбами, так что постараемся все пройти. Старая часть поселка, от церкви вверх по реке — еще с меньшей плотностью застройки. Там может быть домашний скот, так как от моря достаточно далеко… — Да, там может быть и птица — куры, утки, гуси. Еще коровы, козы, овечки… — продолжаю я. — Не освободить их из загонов и сараев — помрут голодной смертью. На воле также помрут в основном, но такая смерть лучше. Но кто-то выживет, должны выжить. Пройдем по всему поселку обязательно. Я думаю, что домашний скот будет в основном на воле — их скорее всего выпустили пастись рано утром, раньше того момента, когда прошла эта «волна», несущая смерть. Но вполне могут быть и привязанные на лугах животные, надо просмотреть и там все. — Если обратиться к истории, — начал рассуждать вслух Андрей, то увидим много примеров выживания домашних животных в дикой природе. Кролики в Австралии, лошади, овцы, козы. Вот про коров не знаю, если будет крупное стадо с бычками, есть вероятность того, что выживут… Пока мы обсуждали эту тему, дорога ушла в горы от поселка, и мы поехали через лес. Дорога пустая, здесь и в прошлом редко, когда встречалась машина. Немного серпантина — и впереди развилка на Джанхот и Дивноморск. Даже Джанхот просмотреть мы вдвоем не осилим, а за Дивноморск — и речи нет. Здесь в основном пансионаты и гостиницы, частный сектор огромный, и на майские праздники съезжались отдыхающие. Страшно сейчас туда заезжать, и чем позже, тем будет хуже. В моих планах зайти в эти поселения с моря, осмотреть и подготовить для доступа пирсы и другие места у береговой полосы. В Джанхоте есть несколько магазинов на площади у пирса. Кстати, на этой площади у моря я назначил место встречи выжившим женщинам. Женщине и девочке. Там нас будут интересовать маломерные суда, моторы и все остальное, необходимое для плавания. У меня есть опыт в этом деле, имею права на вождение маломерных судов. Права, скорее всего, не понадобятся, а опыт, как говорится, не пропьешь. Говорится в одной странной поговорке, потому что все сводится к одной вечной теме — к выпивке. Прошли развилку и мчимся вперед, к Дивноморску. Дорога пошла в гору. Справа за деревьями обрыв и прекрасный вид на море. Не помню случая, когда бы мы в прошлом проезжали это место, и не остановились. Но сейчас не будем, впереди напряженный день. Настроение и у меня, и у брата — серьезное, но не грустное. Весь мир как бы в черно-белых тонах. Ни смеяться, ни шутить как обычно, не хочется. Впереди спуск — и вот мы катим по улице Короленко, которая проходит сквозь Дивноморск, в верхней его части. Справа видна школа и многоэтажки поселка, слева — частные дома. Одна «девятиэтажка» вдалеке сильно горит, дым несет через дорогу в сторону побережья. Проехали сквозь дым, набрав в легкие воздух и прибавив «газу». Дальше дома заканчиваются, дорога идет по мосту над рекой, и впереди — развилка. В центр и на трассу. Ни одной живой души не наблюдаем, только стаи птиц в небе над городком. — Олег, можешь остановить у той кучи песка у знака? — Андрей что-то хочет сделать. Без вопросов останавливаю машину. Не угадал — он подбегает к песку, берет его несколько раз горстью в обе руки, несет на дорогу и делает сзади машины контрольно-следовую полосу. Хорошо придумал, надо таких побольше сделать. Когда брат садится в машину, молча даю «газу», и вперед, в первую точку по плану. Надежды встретить выживших людей остаются. Дальше пошла дорога к основной трассе, идущей вдоль моря на Новороссийск. Она мне всегда нравилась. Дорога идет вдоль реки. То с одной стороны, то с другой — сосны с побеленными стволами. Вспомнил те чувства, которые охватывали меня, когда после четырехсот километров от дома, наконец въезжал на эту дорогу, соединяющую трассу с Дивноморском. Предвосхищение встречи с морем, радость… Душа готова была взлететь над машиной и полететь впереди нее к морю. Но не надо отвлекаться. На дороге не вижу изменений. Те же несколько машин, что мы видели вчера, стоят на дороге, на обочинах. Вчера не подходили, и сегодня не будем, столько людей похоронить мы не в состоянии. Возможно, в дальнейшем найдем трактор, тогда столкнем мешающие машины с дороги подальше в кюветы. Нам здесь жить. Андрей смотрит по сторонам, достает блокнот и делает заметки в нем. И это во время движения! Вид у брата сосредоточенный и серьезный, поэтому не лезу с вопросами. — Андрей! — Что? — Держи хвост бодрей! — выдаю ему подначку, которую с детства применяю иногда. Делаю этакую попытку пошутить, хотя понимаю, что немного не к месту и не ко времени. Молчит, никакой реакции, даже не улыбнулся. Чувства, охватившие нас после катастрофы, еще не отпустили. Все изменилось вокруг, и мы изменились тоже. Стали немного скованны, сосредоточены, подавлены происшедшими событиями. Много думаем и мало говорим, все в основном только по делу. Речь у всех нас стала немного суховатой, без юмора и узоров. Пока думал, мы выехали на основную трассу, вошли в левый поворот на Геленджик, и помчались на подъем, в гору. ГАИ на повороте естественно нет, хотя раньше здесь дежурили часто. А мы на чужой машине и без документов, да… Трасса без машин на ней в зоне прямой видимости. Но следы катастрофы видны везде — рядом у развилки три машины, одна за одной лежат в кювете, дальше на подъеме — один грузовик справа от дороги, и также лежит в глубоком кювете. Кюветы тут глубокие с двух сторон от трассы, так что — кто застал катастрофу на этой дороге, все наверняка там. А сама дорога вперед — чистая от машин. Остановились после подъема, в верхней точке. Стоим оба молча — смотрим с горы на Геленджик. Сам город полностью отсюда не виден, только часть. Густой черный дым поднимается вверх в нескольких местах, и его сносит на юго-запад, в сторону моря. Еще в районе порта сильно горит. Рассмотреть без бинокля не получится. Ехать в город и смотреть, что там, нет ни малейшего желания. Ветерок легкий, и дует от нас в сторону города, запаха пожаров не ощущаю. Справа от трассы и вниз, в сторону моря, идут базы. «Промзона» — как говорит брат, глядя на карту. Затем он выдает предложение: — Давай пробовать въезжать в город на развязке около АСЗ «Газпромнефть» — вот тут. Заправка скорее всего — «левая», судя по названию, рассматривать ее не будем, у нас есть еще две АЗС «Лукойл». Одна большая, что находится на трассе перед развилкой на Дивноморск. Вчера проезжали мимо. А вторая — здесь, по Луначарского, причем в сам город заезжать не надо. Двух нам хватит. Как топливо выкачивать — буду думать. Сегодня посмотрим, какое напряжение идет на колонки — 220 или 380. Соответственно, заправки необходимо будет очистить от персонала и посетителей. На АЗС еще может быть в наличии резервное питание. Но это вероятно, точно не знаю. Для заправки с колонок будем применять бензогенератор. В самом плохом варианте соорудим ножную качалку из насоса с двумя клапанами, и будем качать из резервуаров. Когда из баков машин все выберем. — Там на первой заправке бензовоз стоял, — добавляю я, — он или пустой, или с топливом, тогда вообще хорошо… Все что ты предложил сделать на АЗС — сделаем, но на обратном пути, и обязательно сегодня. Может и бензовоз заберем, если полный… Но не сегодня. А топлива нальем в баки и в канистры, сколько сможем. Две канистры у нас есть. — Тогда Олег, давай начнем с АЗС на Луначарского, а затем будем двигаться назад, и пройдем все базы в промзоне. — Согласен, начинаем работать! — отвечаю, но пока не говорю ему про магазин товаров для охоты и рыбалки в верхней части города. Перед зданием АЗС «Лукойл» тормозим, одеваем перчатки и выходим. На площадке 2 машины, еще одна сбоку от здания — наверняка оператора. Это значит, что ключи от нее сможем получить. Тут же думаю, что я туплю — ключи от любой, где есть водитель, получить не сложно. Заглядываю в первую машину на площадке — пусто, а вон человек лежит без движения у машины. Везде нос ощущает легкий сладковатый трупный запах. Да…, сегодня придется поработать по максимуму, ибо завтра будет еще хуже. Но через час примерно принюхаемся, и будет легче… А Андрей вытащил нож и режет растяжки у рекламного полотна на стене здания. Там прочная ткань, и я догадываюсь, что он делает из полотна — носилки. Умно! Заходим в помещение с боковой двери, там за стойкой лежит оператор — женщина. Меня уже сильно не ведет от этой сцены — чувства притупились за вчерашний день, в этой новой реальности. Брат тоже бодрячком выглядит. Молча делаем свое дело — перекладываем трупы по одному на тент, он как раз нужного размера, хватаем за углы и шустро выносим трупы через дорогу в небольшую рощу. Там в ямке выкладываем рядом. Еще одного человека нашли в подсобках. Из технического персонала, судя по одежде. Потом вынесли еще одного — из легковой машины на площадке, и водителя — из бензовоза. Все, на этой заправке закончили, выкачивать топливо будем в другие дни. В бензовозе пусто, к сожалению, все топливо ушло от нас в подземный резервуар. Резервуар закрыли, шланг бензовоза быстро смотали, двери и окна в помещениях АЗС закрыли. За АЗС — автомойка и шашлычная. На них с первого взгляда пусто. На автомойке нас облаяли три собаки, но издалека. Надо выходить из машины с палкой, у меня она лежит на заднем сиденье, где-то нашел, уже не помню. Дальше видны многоэтажки, но мы туда не пойдем. Фон в городе ощущается какой-то жуткий, давит на психику. Усиливает эффект отсутствие звуков от человеческой деятельности. Это даже хуже, чем приторный запах гари и трупов вокруг. За первыми домами поднимаются дымы от угасающих пожаров — что-то догорает со вчерашнего дня. Перчатки снимаем непосредственно перед тем, как залезть в машину, у нас для этого приготовлен отдельный пакет. Его бабушка дала специально для грязных вещей, которые мы будем использовать много раз. Тент не бросили, а свернули и затолкали сзади за бампер, чтобы не пачкать салон. Еще предстоит много с ним работать. — Куда нам дальше? — спрашиваю Андрея. — Давай назад по Луначарского — в промзону, я покажу поворот. Там одни базы, можно сказать — прямо царство баз. Вот он, поворот на Сухумское шоссе, давай туда. — А на углу — продуктовый магазин, «24 часа» называется. На противоположной стороне — такой же. Будем смотреть? — спрашивает. — Нет, — говорю ему, — не будем. Судя по названию, там многовато для нас двоих народа может быть. Он был открыт в то время, когда все произошло. А «магниты» и прочие продуктовые магазины, которые открываются в восемь часов и позже, были в тот момент закрыты. У нас таких по пути будет достаточно. Поворачиваем и смотрим по сторонам. Дальше, за ГИБДД, какой-то автоцентр, туда не пойдем. Сели, поехали дальше, у ближайшей коробки склада остановились. Начали грязную работу по выносу на этом складе, потом на следующем, и так трудились до полудня… — Олег! Давай сделаем перерыв на обед, а то рук не чувствую. — Андрей первый высказал назревшую необходимость. И впрямь — время без пяти двенадцать. Два с половиной часа прошли в тяжелой и неприятной работе, со вскрытием помещений, переносом найденных тел. Все работы делали в перчатках, повязки на лицо одевали не всегда, а в отдельных особо трудных местах, и они хоть как-то приглушали запахи. Сделали за два часа много. Андрей вел записи в блокноте, где и что нашли, пометки на карте. Как он говорит: «порой один маленький карандаш заменяет хорошую память». Что мы нашли? Нашли базу с продуктами: все длительного хранения, пакетированное, много консервов в стеклянных и металлических банках. Склад хорошо защищен от грызунов: сетки на вентиляции, плотные двери и окна. Но надеяться на их сохранность и долгое хранение здесь — не будем. Начнем отбирать то, что нужно, и увозить домой. Дома хранение сухих продуктов организуем в закрытых пластиковых или металлических емкостях. Тех, что найдем сегодня. Из персонала на складах находили только охрану, все-таки день массовой гибели был — воскресенье, и время — семь утра. Это единственное, за что могу сказать «спасибо» тем или тому, кто все это устроил. Для погребения использовали подземные коммуникации между складами — трупы опускали в люки. Если выразиться точнее — сбрасывали в люки… Обед. Достаю канистру с водой из багажника (бабушка с Андреем позаботились, пока я ходил к морю). Лью воду на руки Андрею, потом он мне, как после посещения кладбища. А вот и ящики у забора лежат горкой — беру три: один для стола, два — посидеть, и дать немного отдыха нашим ногам. Пока ставлю, Андрей выносит пакет с едой. Сели. Сначала просто посидели минуту, настраиваясь на еду. Перед принятием пищи мысленно поблагодарил создателя за то, что мы живы, и есть пища на сей день, а что будет дальше — то жизнь покажет. Едим с братом молча. Оба устали, да и не привыкли к беседам во время еды. Брат о чем-то думает, я прокручиваю в голове все, что увидел сегодня. Чтобы лучше запомнить. Думаю, что можно еще сделать сегодня в городе. Вот оно…, вспомнил! Про магазин товаров для охоты и рыболовства говорил с утра, надо обязательно его найти. По мере утоления голода постепенно меняется мироощущение, чувство сытости его формирует в более позитивном ключе. Теперь надо посидеть минут десять, а заодно и дальнейшие действия обсудить. — Что делаем дальше? — Андрей взял карту и пересел со своим ящиком ко мне поближе. — Надо найти один магазин на Кирова, это магазин охотничьих и рыболовных товаров, ты же рогатку хотел? — Кстати, не вижу здесь ничего смешного. Тогда давай возвращаться на трассу. Заедем в город в другом месте, на развязке, где концертный зал — вот смотри… Выезжаем вот так — на Кирова, дальше по улице — до этого твоего магазина. По пути назад — вот здесь, смотри, тоже есть разные базы или склады. Вот, шикарный магазин — «Стройторг». Вот второй похожий, вот еще магазин — «Город мастеров». А дальше — большой универсам продуктов. Есть где, и чем поживиться. — Да, только продукты не будем здесь набирать, только почистим все от трупов, сделаем задел на будущее — говорю брату, — у нас по пути назад будет много малых магазинчиков с продуктами. Нам их достаточно, чтобы выполнить заказы бабушки. — Тогда вот здесь, похожий район — с базами оптовой торговли, причем место без жилой застройки. Давай его отработаем. — Давай, — говорю Андрею. — И на этом закончим в Геленджике. По пути назад у нас будет еще одна АЗС, два больших магазина продуктов. Мелкие магазины по пути домой тоже надо подготовить для посещений. Скорее всего, в них трупов не будет совсем, или будут не во всех. В завершении дел по плану на сегодня — большая работа в Прасковеевке. Надо хотя бы начать там, на завтра все будет меньше работы. — Согласен в целом, Олег! С каждым днем труднее будет заниматься этой работой. — Это он очистку от тел погибших имеет в виду. Я с ним согласен полностью. Надо сделать эту грязную работу в ближайшие три дня, как указала бабушка, хоть и «через не могу…» В процессе работы чувства притупились. И воздух не кажется таким приторным и горелым, как в начале работы, и тела ворочаем легче — это в смысле ощущений, и подавленность от происшедших с нами событий уже не та, как в первый день. Сейчас на моих часах — 12–20. Сворачиваем лагерь, в машину, и вперед, вверх по улице из города к основной трассе. Выехали на трассу, проходящую выше города, проехали по ней немного — в сторону Новороссийска. И вот справа — концертный зал и эстакада для съезда в город. Заезжаем снова в город, и двигаемся в сторону улицы Кирова. Слева автовокзал — стоят машины, несколько автобусов. Отворачиваюсь, стараюсь не смотреть, что там. А там все плохо. Нос чувствует запах горелого, собаки бродячие бегают целой группой среди трупов, но при виде машины сразу удаляются. Вокруг тишина, даже собаки не подают голос и бегают молча. Проехали это место. Катим по улице до нужного магазина. Улица широкая, проезд для нашей машины свободный. Вижу машины, которые стоят у домов, пустые. Вот две — потерпевшие аварию, с водителями внутри. Чем глубже продвигаемся в город, тем чувствую себя хуже. Какой-то неприятный фон давит на мозги, и это не запахи, не виды вокруг, а нечто другое. Что именно, не могу сказать… Слава богу — магазин недалеко, не надо заезжать глубже в город. Вот и он показался. Высаживаемся и приступаем к осмотру. Магазин закрыт, в тот час скорее всего находился на охране, и должен был открыться в десять часов утра. Вот и красная лампочка горит — блок охраны работает от аккумулятора. Если так, то людей внутри быть не должно. Осматриваю вход в дом с задней стороны — другого входа не вижу. На двери один висячий замок на петлях, и один — внутренний. «Что делать»? — Думаю и оборачиваюсь к брату. — Ножовка по металлу у нас есть, и ломик имеется в машине. Но надо отметить, что со вскрытием провозимся долго, а это поставит под удар дальнейшие планы на сегодня. — Андрей демонстрирует мысли вслух. — Ты сам что думаешь? — спрашивает. — А давай эту работу перенесем на завтра. Все равно периодически приезжать в этот магазин будем весь год, как бы тяжело не было заезжать немного в город. — Хорошо… Зато завтра мы возьмем бензогенератор и болгарку — всю работу сделаем быстро. — Андрей выдает хорошее решение. — Если действовать через окно — это бить стекло, вскрывать металлическую решетку окна. В принципе это можно, но не желательно, потом дыра останется. — Добавил он. Оно и понятно, что нежелательно… Потом придется заделывать дыру в важный объект. — Тогда поехали назад. Куда дальше? — Едем в «Город мастеров» — покажу путь по ходу. Выезжаем на улицу Новороссийскую, в направлении на выезд из города. Справа и слева у нас будут базы, большой магазин «Город Мастеров». Это все, по плану работ в Геленджике на сегодня, что наметили с утра. — Андрей с серьезным видом водит пальцем по карте. А я пытаюсь оценить, как он себя чувствует, морально и физически. По виду — нормально, готов к продолжению работы. — И грузовичок ищем, — говорю ему, — «Газель» или «Валдай», еще лучше «Форд», грузовой или микроавтобус. С последнего варианта сиденья открутим и выбросим. Все из этого — желательно с дизелем. Ты говорил, что дизтопливо сохраняется дольше. Ремонтировать двигатели все равно не сможем, хоть бензиновый, хоть дизель, только менять машину. — Согласен, сегодня надо это добыть, только денег у нас с собой нет. — Оп-па, Андрей пошутил! Это в первый раз за все время. — Найти машины не проблема. Сложнее выбрать то, что нам подходит — ведь ключи с водителями или в машине, или в доме. А денег я тебе могу дать, сколько хочешь, но через год, когда ходить по городам можно будет. Ты еще мне возьми и скажи, что выбирать надо авто, которое можно водить с правами категории В, какие у нас с тобой. — Ничего не надо. Водить еще и бабушку научим! — брат не промедлил с ответом. Забыл, наверное, что она умеет, только прав нет. Первый по пути магазин был — «Город Мастеров». К выносу тел мы приноровились. В магазине пришлось поработать напряженно: несколько человек готовили магазин к открытию, пока смерть их не застала, кого где. Но управились за полчаса, а потом провели подробный осмотр помещений. Вижу, что Андрей как всегда, делает записи в блокнот. По ходу движения нашли ящик и кидали в него электроинструмент и все прочее по мелочи, что посчитали нужным на данный момент. Посмотрели все имеющиеся генераторы для питания электросети. Вариантов для выбора было много. В наличии даже дизельные генераторы. Андрей снова выбрал марку ХЕНДАЙ, мощность генератора 4,5 кВт, есть звукоизоляционный кожух. Модель выбирали с учетом веса, чтобы можно было вдвоем его переносить и грузить. У выбранного вес по паспорту — 154 кг, многовато для двоих, но с меньшим весом дизельных генераторов нет. Второй вытаскиваем на улицу — бензиновый, я уже на марку не смотрю, полностью доверяю брату в технических вопросах. В складе и тележки разные нашлись, слава богу, «дуру» с весом в сто пятьдесят килограммов привезли на ней к машине. Что значит — современный магазин с приспособлениями для облегчения труда! Кстати, тележку надо попробовать забрать с собой. Моторное масло для генераторов и что-то еще по выбору брата, взяли тут же, со стеллажей. У корпусов зданий складов стояло много машин, в том числе немало грузовых микроавтобусов. Выбирали себе по двум критериям: первый — марка машины и двигатель, второй — наличие водителя в нем, чтобы получить ключи. Всем требованиям соответствовал стоящий в ряду — Фольксваген Т5. Кузов комбинированный — грузопассажирский, двигатель 2.0 TDI и механическая коробка передач. То, что надо! Еще повезло, что водитель лежал недалеко от машины, не пришлось вытаскивать. Так что салон достался чистый. Эту сейчас загрузим и заберем, но сначала проверим, что все работает. Еще одну машину наметили в запас. Микроавтобус марки ХЕНДАЙ, модель Grand Starex H, с бензиновым двигателем мощностью 175 л. с. и на механике. Точно, как и с первой, водитель застал смерть в момент выгрузки, и лежал рядом с машиной среди коробок. Вообще-то, мы специально сначала искали машины, в которых не было людей в салоне. Трупы водителей устроили ниже уровня земли, в люке. В городе это оказался самый удобный вариант погребения. Когда их сбрасывали, мысленно благодарил за хорошее состояние машин. Вообще я давно сделал выводы, что на юге относятся к машине иначе, чем в северных регионах нашей необъятной страны. Машина здесь — как любимая женщина, за которой ухаживают, не жалея денег. Потому что, по твоей женщине судят и о тебе. Постепенно мы с братом втянулись в работу так, что понимаем друг друга без лишних слов. Можно сказать, что приобрели профессиональные навыки в этом деле. Еще повлияла мобилизация организма на выживание в новых реалиях. Когда закончили, молча перенесли все набранное имущество в машину. Разместили все — тачку, два генератора, коробки с набранными вещами. За руль микроавтобуса сел Андрей. До этого он проверил бегло его состояние. Под капот не смотрел, это можно оставить на будущее. Брат завел эту машину, как говорят, с «пол оборота», плавно тронулся с места, и медленно двинулся к выезду. Я в джипе пристроился за ним, а маршрут движения обговорили перед стартом. Дальше было очень много простой и тупой по однообразию работы. Вокруг склады и базы, дыма и пожаров среди них нигде не было. Работали молча, вокруг было тихо, только солнышко нас грело и чистое небо радовало. И собак не было — все куда-то попрятались. Еще два больших магазина продуктов нам попались в этом районе, и они были закрыты в момент смертельной волны, так что проблем с их чисткой от трупов было не много. Больше занимались выносом продуктов, которые будут портиться, и начали понемногу портиться. В первую очередь — это рыба в витринах! Вынести все портящиеся продукты на улицу не смогли за сегодня. В ближайшие день — два надо будет продолжить работу и полностью очистить эти два магазина от скоропортящихся продуктов. Облазили весь квартал складов и баз где-то за два часа. Выходили на следующей интересующей точке, ходили по складским помещениям вокруг, выбирали, что нам нужно, находили и выносили погибших людей. Вот уже ни запах от трупов так не влияет, как в начале работы, ни вид мертвых людей! Правильно говорят, что человек ко всему привыкает, наверное. Особенно в тяжелую годину и войну! А собаки — в двух местах кидались на нас лаять, сразу по несколько штук. Так они себя ведут, когда они в стае. Значит, надо иметь в виду это в будущем. Раньше, когда попадались одна — две, всегда убегали молча. Все базы и склады были в основном с разными стройматериалами, электротехникой, бытовой техникой, хозтоварами. Но от трупов людей очистили все объекты, чтобы можно было в будущем приезжать в это место без проблем. Смотрю на часы — без пяти минут три! Брат сейчас ходит внутри большого помещения склада. Пора закругляться и двигать в обратный путь — в Прасковеевку. Там нас ждет еще много работы по намеченному плану. — Олег! Смотри, что я нашел! — Андрей даже взвизгнул от раздирающих его чувств радости. Что там могло так обрадовать? Надо взглянуть. — Смотри Олег, на упаковки! Оборудование для систем электроснабжения. Вот, занимают целый проход, и стеллажи подписаны. Подхожу ближе. Действительно, есть надписи на приклеенных листах формата А-4 — солнечная электростанция «Автономка», на другом — «Коттедж», дальше идут другие названия. Наверное, разных моделей и комплектаций соответственно. — А солнечных панелей не вижу, — отвечаю. Действительно, на стеллажах коробки с приборами, стоят аккумуляторы, лежит документация по моделям, в запаянных полиэтиленовых пакетах. — А вот и солнечные панели! — Андрей забежал в следующую секцию склада. Действительно, там много панелей на стеллажах! Видимо, в основном панели применяются одинаковые для разных вариантов оборудования. — В пакетах — документация по типовым наборам оборудования, или готовых решений, с разной мощностью электростанций — сообщил он, после того как потратил несколько минут на изучение документов на полках. — Это очень и очень хорошо…, но…, панели мы не сможем забрать, места нет в твоем автобусе. Так что, предлагаю приехать специально за ними завтра. — Этим я просто констатирую очевидное. — Возьми с собой документацию по разным вариантам оборудования, изучишь дома, — Андрей у нас технарь, вот ему и карты в руки. — Согласен совершенно… Этот склад — последний в плане, в этой части города. Можно констатировать, что почти все, что будет нам необходимо, здесь имеется. Считаю, что можно на этом закончить. — Ну тогда давай присядем на дорожку, подумаем, все ли мы взяли из того, что нужно в первую очередь: из списка продуктов, что написала бабушка, провода и все необходимое для подключения генераторов к сети дома. Инструменты? — Спрашиваю Андрея. — Продукты набрали по списку все, даже больше, — ответил Андрей, и добавил: — Провода, масла, инструменты — все что нужно для запуска генераторов — есть! — Болгарка? Завтра она будет нужна у магазина. — Есть! Взял, и не одну, — отвечает Андрей. — Ну что — отдохнули немного… Давай двигаться вперед, на выезд из города, и по намеченному маршруту — к дому. Первый пункт остановки по пути назад — АЗС «Лукойл» у поворота на Дивноморск. — Сказал это, и поймал себя на мысли, что еще раз назвал наше новое пристанище домом. Прямого выезда вверх, на трассу — с этой точки нет, и мы двигаемся так, как заехали утром. Через улицу Кирова, и опять мимо автовокзала. Второй раз с нехорошим чувством проезжаем это жуткое место, где кружат и сидят среди мертвых людей черные птицы. Но вот выезжаем на основную трассу. Понимаю, что проезжать мимо автовокзала будет с каждым днем все хуже. Но убрать такое количество мертвых тел, и это только то, что вижу отсюда — мы не сможем. Надо будет завтра поискать другой маршрут для въезда в город. Например — по улице Луначарского. Судя по карте, домов с одной стороны улицы там вообще нет. На редкие машины, что видим по улицам на пути, теперь не обращаем внимание. Объезжаем те, что мешают проезду. Но проехать смогли везде, и не пришлось тратить драгоценное время на эту проблему. Немного выше автовокзала стоит АЗС «Роснефть», и рядом — «Магнит». Большой продуктовый магазин. Наверняка был закрыт во время катастрофы, только две грузовые «Газели» с будкой вижу сбоку здания. Это будет третий большой магазин продуктов на пути. Пожалуй, нам и двух первых хватит. Сегодня посещать его и АЗС рядом не будем. Только в том случае, если останется время в последующие два дня. Проехали спуск с горки, к повороту на Дивноморск, и вот она — АЗС, в красном и белом цветах. На моих часах — около половины четвертого, время бежит вперед неумолимо. Солнышко еще греет, тепло — май на дворе, точнее на улице. Во сколько закат солнца в мае месяце — не знаю, грубо где-то около восьми часов. А темнеет на юге быстро. Зашло солнце за горы, раз — и темно вокруг. Надо поторапливаться. Андрей на микроавтобусе двигается впереди, я за ним, так и подъезжаем к АЗС «Лукойл». Вижу у колонок знакомую картину — три легковые машины у колонок, и бензовоз фирменный стоит у здания, не у подземных емкостей. Если не успел слить — будет полный. Гадать бесполезно, только смотреть. Андрей съезжает на обочину дороги прямо против здания АЗС, я следом. Шуршим колесами по гравию и останавливаемся. Беру перчатки себе и брату, тент, и вперед, за работу… Я зашел в здание один, Андрей пошел посмотреть на машины. Внутри ощущаю знакомый муторный, сладковатый запах. Вот один оператор за стойкой лежит, прохожу мимо и проверяю туалет — никого. Прохожу в подсобные помещения — там один человек. Выхожу через дверь служебного входа на улицу — справа от двери у самой стены лежит молодой человек с согнутыми ногами, на дорожке вокруг здания. И окурок валяется у лица. Как вышел покурить, болезный, присел у стены, так и лег после действия этого смертельного потока. Всех людей, найденных на территории АЗС и в машинах, вынесли и уложили в ямку подальше, но предварительно посмотрели карманы в поиске ключей. Ключи собираем, на будущее. Водителя бензовоза нашли в подсобных помещениях — у столика с едой, которую он съесть вчера не успел. Определили его по ключам от бензовоза в кармане. Пока я ходил по помещениям, быстро осмотрел все хозяйство и сообщил, что имеется генератор для аварийного питания: бензиновый, с выходами напряжения переменного тока на 220 и 380 вольт. Это означает, что мы сможем снять щитки с колонок и подсоединять питание к топливным насосам напрямую. Все здание подключать не будем, для этого надо разбираться, как включать колонки от пульта, и с прочими особенностями работы АЗС. На это нет времени. И сегодня подключать колонку не будем — это задел на будущее. Пока нам хватает топлива из баков машин, для такой откачки мы шланг с «грушей» применяем. — Кстати, а бензовоз пустой, успел слить топливо — сообщил Андрей. — Жаль! На АЗС управились примерно за полчаса, а время — четыре часа и двадцать минут. Сворачиваем тент, перчатки, все это засовываю за бампер джипа. Быстро садимся по машинам и вперед — через верхнюю окраину Дивноморска в направлении дома. Впереди по плану на сегодня — два продуктовых магазинчика у дороги, и большая работа в Прасковеевке. «А дорога домой — вдвое короче!» — как поучал Ежик Зайца в сказке «Палочка-выручалочка». Впереди и сбоку от трассы — красивые виды на окружающий лес и горы, затем поворот, мост через реку, неприятный участок по длинной улице Дивноморска, потом выезд и подъем в гору. Повезло нам с погодой — не было дождя ни вчера, ни сегодня, и завтра не ожидается. Период дождей и холодов прошел на майские праздники, а потом установилась солнечная погода. Еду за братом и наслаждаюсь ездой и минутами отдыха. Все осталось позади: трупы, трупы, и трупы, запах от пожаров, виды мертвого города — без звуков. Стоящие машины с трупами, и никого вокруг, кроме птиц и собак. Считаю, что если были выжившие, то они покинули город. Солнце идет на закат, скоро скроется за горой и станет темнее. Часа два с половиной — три у нас осталось светлого времени, примерно. Думаю, что не страшно, доедем до дома при свете фар, не заблудимся. Магазинчики у дороги по пути очистили лихо и в темпе, приноровились уже к этому делу, даже скоропортящиеся продукты с витрины и с холодильников собрали в коробки и выкинули подальше в кювет, на противоположной стороне дороги. Думаю, что все будет съедено. Магазины закрыли. Потом можно будет заходить и культурно брать, что нам нужно. Или, что успеем взять до грызунов. Вот и поворот, прошли развилку дороги на Джанхот и Прасковеевку. Сам Джанхот отсюда не виден, но посещать его со стороны суши у нас планов нет. Хотя Джанхот меньше по площади, но здесь всегда было больше отдыхающих, в отличие от Прасковеевки. Обязательно будем в Джанхоте, где у нас точка встречи, но зайдем туда со стороны моря. Как только решим неотложные дела, надо будет пройти туда по морю на лодке, которого у нас пока нет. Но это дело решаемое. В поселке нам нужен в основном пирс и площадь рядом с ним. Море холодное, поэтому вчера в семь утра, когда прошел тот катаклизм, эти места у берега не могли быть людными. Отдыхающие, что не уехали после майских праздников, в это время спали в кроватях. А в глубь поселка, в дома — мы соваться не будем. Пока не пройдет один год после случившегося катаклизма. Хотя нет, неверно я даю название происшедшему. Катаклизмом, апокалипсисом это можно будет назвать, если подтвердится предположение, что явление прошло по всему земному шарику. То, что радиоэфир молчит, еще не доказательство. Радио для дальней связи дает возможность слушать другие континенты. Если это нападение, и выбили всех в России, то в ближайшие дни мы увидим движение в море и в небе. Но тот факт, что радиоэфир молчит на доступных нам приборах, говорит за вариант катастрофы в мировом масштабе. Но как сказал Андрей, не будем делать окончательные выводы на имеющемся массиве информации. Пока я так размышлял, справа показалось село Прасковеевка. Андрей впереди меня поворачивает на улицу… Это улица Нагорная. Движемся по ней в направлении на церковь — ее видно издалека. Село застроено домами не плотно, и слава богу! Так как мы заранее договорились двигаться к церкви, делаем первую остановку возле нее. Церковь не высокая, но стоит на высоком месте, так что выходим, чтоб осмотреться. Бинокля нет, надеюсь, что разживемся им завтра в магазине. Выхожу из джипа, Андрей стоит и осматривает окрестности села вниз к морю, и вверх к горам. Присоединяюсь к нему. — Олег, должен тебе сказать, что осталось мало светлого времени, по темноте возвращаться в дом нежелательно, потому что бабушка будет беспокоиться. — Сейчас без пять часов и десять минут, так что часа два мы имеем, — отвечаю. — Как себя чувствуешь, сможешь еще работать? — Все нормально со мной. Я смотрел на отрывной календарь сегодня утром, до завтрака. Висел на кухне. Заход солнца что-то около восьми часов вечера. Но учитывая, что здесь солнце спрячется за горой, ты прав. Не позднее половины восьмого надо выезжать отсюда к дому. Хотя доедем и по темноте, но баба Аня будет волноваться. — Андрей тоже беспокоится о бабушке. — Давай оставим микроавтобус с грузом здесь, поедем на джипе в верхнюю часть поселка. Улица Заречная, — предлагает Андрей. — Давай! Пойдем по домам, сверху вниз по этой улице, вдоль реки. Слушаем окружающее пространство, заходим во все дома, если найдем животных — выпускаем, людей выносим только по возможности. Закапывать людей мы не сможем, в каждом отдельном случае будем искать возможности для размещения в пределах участков или недалеко отних. Впоследствии сможем приезжать и закапывать. Так будет гораздо легче. Главное — животных освобождаем, домашнему скоту даем возможность выхода на волю. — Ты прав, Олег! Давай по максимуму в этом селе сделаем, что сможем. Как себя будем чувствовать и сознавать, что рядом кто-то медленно умирает взаперти… — Андрей в этом прав на сто процентов. Поработали два часа ударно, даже бегали иногда. Рубашки с длинным рукавом — стали с мокрыми пятнами пота. Трупы людей выносили из домов и оставляли в пределах участков, подальше от домов, в огородах, практически на растерзание разных падальщиков. В домах встречались и собаки, точнее на участках — для них оставляли выходы с участка на улицу или к реке. В верхней части села нашли коз в двух хозяйствах, для них выход со стороны реки или поля оставляли открытым. В одном доме козы уже толкались в калитку участка со стороны леса и реки. Хотели зайти домой, но не судьба — как вышли вчера утром, так и будут теперь — покорны своей судьбе. Да, домашней птице везде оставили свободный вход — выход с участков, и в свои сараи. Но птицу встречали только в верхней части села, примыкающей к горам. Посмотрим, кто выживет. Кошачье племя шастало везде, между участков. Много раз видели, как кот или кошка шли аккуратно по вершине забора, перескакивая на крыши. Все животные из породы кошачьих выглядели до предела нервными, вели себя беспокойно, к нам не приближались. Собаки не приближались и не проявляли признаков дружелюбия, одни лаяли на нас, другие просто стремились спрятаться. Каждая в меру своей храбрости. Еще раз подумал об их участи, которая не завидна. Возможно, одну возьмем домой, если возникнет контакт. За эти полтора часа пробежались по всем домам выше церкви. В этой части села дома почти все с подсобными хозяйствами, большими участками, имеют выход с тыла к реке или в горы. Кроме коз, встречали несколько коров. Всем открывали выход на волю. Если захотят, то зайдут на ночь в свои помещения. Планирую, что будем время от времени заезжать и наблюдать за ними. Если начнут пропадать, лучше будет прибрать их самим, чем отдать хищникам. Очень интересно, как будут развиваться события в этом плане! Надо будет попросить Андрея сделать подборку литературы по животному миру на Кавказе. Знаю, что шакалы здесь точно есть, видел сам неоднократно. Еноты есть. Волки — должны быть. Сейчас они боятся человека и не приближаются к поселениям, но считаю, что это продлится недолго. Как все в природе будет происходить в новой реальности, без человека, мы очень скоро увидим. В одном доме, как только мы подошли, здоровый кавказец кинулся к забору. Контакт с псом у меня установить не получилось вообще. Несмотря на то, что собаки в подавляющем большинстве случаев меня слушаются — умею устанавливать с ними контакт. Но здесь — никак! Зайти не смог, пистолет я оставил дома. Только сейчас понял этот большой промах с моей стороны. А с ножом на него идти… Глупо подумал. Расслабился, и события так на меня повлияли. Завтра приедем в село опять, и придется его пристрелить. Многие меня осудят за это — мол, как ты можешь… Точнее, осудили бы. А я считаю наоборот, что подарить легкую смерь псу — это благое дело. Вообще по жизни собак я люблю почему-то больше, чем людей. Похороним его рядом с хозяином завтра. Полноразмерной могилы не обещаю, но прикопаю их с хозяином обязательно. Или с хозяевами, кто-то в этом доме есть точно. Время летит быстро. На часах без пяти минут семь. Еще час — и пора заканчивать. Оба чувствуем себя на пределе, от усталости, запахов, нагрузки на психику. Подъехали с Андреем к собору, где оставили микроавтобус, зашли в магазинчик за продуктами. Андрей отобрал что-то еще по списку бабушки. Причем по памяти — список он запомнил. Магазинчик пустой, людей там не было, мы только открыли задний вход. Хозяев усадьбы, чей был магазин, аккуратно выносили за огороды. Дужку навесного замка распилили ножовкой. Несколько минут потратили на вынос портящихся продуктов с маленькой витрины и холодильников. Замороженные продукты только начали оттаивать, что-то взяли с собой, остальное выкидывали подальше в кусты. Все съедят собаки и кошачье племя. — Что дальше? — Андрей спрашивает. Держится бодро, но я вижу, как он устал. — Все на сегодня, брат! Посидим две минуты, и поехали домой! Спрятали орудия труда рядом с магазином — тент и перчатки в пакете. Завожу джип, дизельный мотор сразу отзывается, доставляя удовольствие своим рыком. Набираю скорость и выезжаю первым, Андрей пристраивается за мной на микроавтобусе. Как только проехали развилку со шлагбаумом, пошла грунтовая дорога по лесу к нашему дому. На лесной дороге сразу стало темнее, солнце ушло за горы — еще немного, и станет совсем темно. Дружно включили ближний свет фар. Этот участок грунтовой дороги пролетели на одном дыхании, и подкатили к воротам. Ворота закрыты, но не на запор. Тяну створку на себя и распахиваю их. Въезжаем и паркуем машины рядом. Места хватает, стоянка во дворе позволяет стать четырем автомашинам. А бабуля встречает — стоит на веранде в своем передничке, полотенце на плече. На лице добрая улыбка, спокойствие — ну просто «железная леди» в момент встречи внуков. — Устали? Кушать будете? — Ни одного слова недовольства или упреков, что поздновато приехали. — Еще как устали…, еще как будем, бабушка Аня! Только выгрузим продукты и руки помоем. — Андрей рад, выскочил раньше меня и начал вытаскивать кульки с продуктами из машины. — Давайте… Брось продукты, потом. Руки помыть надо, парни! Людей сегодня таскали? Я там нагрела два ведра воды, они стоят в ванной. Вода из крана идет. Давайте по очереди мойтесь, а потом продукты занесете, и к столу. — Мы в перчатках работали, бабушка Аня, — уточнил Андрей. — Моют руки в этом случае не столько для того, чтобы грязь смыть, а для того, чтобы негатив с них смыть…, — дала пояснения бабуля. Помылись, как в общей бане, поливали по очереди друг на друга в ванне из ковшика. Развели теплую воду, и поливали, сначала я Андрея, потом он меня. Вышли чистые, бодрые — половину усталости долой, ушла вместе с водой! Ужин ждал на столе. Всего в меру — без обжорства, и вкусно. А еще у бабушки всегда зелень на столе, как практикуют на Кавказе. Говорила, что в и средней Азии так. В Иране, например, на столе всегда стоит полная тарелка зелени. Во дворе дома найдена небольшая грядка с разной зеленью, так что бабушка сразу взяла над огородом шефство. Пока ехал, думал — какой я голодный, а сел за стол — нет аппетита. Так со мной бывает всегда, когда много работал, пропадает охота к еде в первый момент за столом. К тому же мы работали с трупами весь день, да еще внутри мертвых поселений. Но бабушка все понимает, потому что на столе стоит вчерашняя бутылка коньяка и стопочки. Горят свечи в двух подсвечниках — электричества нет пока. — Бабушка, ты нас спаиваешь… — Андрей вообще не любитель спиртного, а крепкого особенно. — А вот и нет! Так надо, парни…, это сейчас для вас не выпивка, а лекарство. Еще девять дней будете пить крепкое спиртное, по одной стопочке, много не заставлю… Смотрите на это — как на профилактику и внутреннее очищение организма. Второе действие крепкого спиртного — снять негатив действия на психику не упокоенных душ, страданий животных. Там, где вы были сегодня — творится ад на земле. Так что мы выпьем перед едой, за упокой их душ… Смотрите на это, как на наркомовские сто грамм во время войны… И действительно — налила в маленькие изящные рюмочки с ножкой, грамм на пятьдесят. Нам — по полной, а себе — на одну треть рюмочки. Выпили молча. Что там советуют для снятия стресса — или напиться, или хороший секс. Второй вариант сразу отпадает, первый нам не подходит по определению. Выпил свою и почувствовал, как отпускает напряжение. Видно, есть доля правды в том, что алкоголь способен снять психологическое напряжение. Вот и на еду смотрю лучше, значит и на это влияет… Пока все заняты едой, не ведем посторонних разговоров. Только — «подай», и — «возьми вот это». Первой разговор начинает бабушка Аня. — Кушайте, мои дорогие, а я расскажу, что тут и как. Как я день провела… Посмотрела я подробно все хозяйство. Бумаг на дом, и кто его хозяин, не нашла. Обслугу вы вынесли вчера. Самое главное для нас теперь — вода. На участке есть скважина, оттуда качали воду в бак, литров на триста. Его увидите под потолком, в надстройке над хозяйственным крылом дома. Так что, вода у нас есть в скважине, в баке воды нет, чтобы наполнить — нужно электричество. Так что ребятки, электричество — наша вторая проблема, и не улыбайтесь… В дальнем от дома углу, за забором — сливная яма. Крышку не открывала. Андрей потом осмотрит как следует все. Но это потом. Три дня, как договорились, работаете в селе и городе. Уж вы напрягитесь… — Насос в скважине погружной, бабушка, а яма сделана капитально, из двух секций: септик, где все бродит, и фильтрационная яма. Я сегодня рано утром заглядывал. — Андрей тут же отвечает, а сам жует, еще не доел. — Хорошо… Без электричества нам будет плохо…, — бабушка продолжает свои речи. — Из холодильника я выкинула все продукты жильцов, так надо… Холодильников у нас два, и оба — огромные. В том крыле, где котельная и гараж, есть спуск по бетонной лестнице в подвал. В подвале видела деревянные стеллажи, а на них — много чего. Овощей немного, крупы разные, консервы всякие. И запасы хорошего вина есть. Бутылки не считала. Сам подвал плотно закрывается, дверь железная. Еще есть вентиляция, и дырка сеткой закрыта. Там можно будет хранить продукты. От грызунов и насекомых, правда, спасут только закрытые емкости. Поищите в городе пластиковые емкости — такие есть в больших магазинах. И муравьи есть в доме, от них тоже будет защита. — Продукты, что вы привезли, занесу сюда. Сейчас разберу их. Но холодильники не работают… — Дальше рассказываю! Наверху, в комнате рядом с гаражом стоит котел — как видно, электрический. К нему провода идут, а не газовая труба. Еще имеется общий бойлер — длинный, стоит в котельной на полу. От него горячая вода у нас пойдет в ванную и кухню. Печка на кухне газовая, а газовый баллон стоит на улице за стенкой — железный ящик там у стены, на два баллона. Второй конечно, запасной. Полный или нет, не знаю. Андрей, посмотри. Так что, ребятки, пока готовим на газе, и греем воду на газе, а дальше — думайте! — Бабушка, — Андрей вступает в разговор, — в Геленджике — на Луначарского, рядом с магазинами «24 часа», мы видели газовую заправку. Стоит на открытом месте. Думаю, что сможем заправлять баллоны там, ничего хитрого нет. — Если заправка не сгорит и не взорвется, — вставила бабушка. — Если не сгорела до сих пор, то не должна, — влезаю в разговор, — а кроме того, в селе по домам — точно найдем газовые баллоны. В том числе и полные, запасные. На год газа нам должно хватить. Дальше года — ничего не планируем… — Хорошо, внуки, если так… Тогда полагаю, с готовкой еды мы все решили… Об электроэнергии еще раз скажу. Она нужна хотя бы время от времени. Здесь в хозблоке стоит запасной генератор, мощностью 2,3 кВт, и лежит большой моток провода на нем. Видно, что выносили подальше и включали, когда была необходимость. Надо и нам периодически его использовать, хотя бы для стиральной машинки… — Да, бабушка, ты права. Вопрос воды и электричества в доме — самый важный. Нам для жизни много чего надо. Но постепенно решаем вопросы… Мы с Андреем сегодня постарались и привезли дизельный генератор, и еще бензиновый. Привезли из города. Еще есть идеи по электроснабжению, их Андрей расскажет. Мы пили чай, а Андрей говорил. — Слушай, бабушка, что скажу. Вопрос снабжения электроэнергией мы постараемся решить завтра. Сейчас у нас есть дизельный генератор как основа схемы электроснабжения дома! Работать он будет по пять — семь часов, с перерывами. Потом привезем такой же подменный или запасной, ему в пару. Эти генераторы мощностью на четыре с половиной киловатт, что позволит нам включать — ну практически все потребители, и бойлер в том числе. Кроме электрического отопительного котла, что висит на стене в котельной. Генератор обеспечит освещение — в меру, холодильники, бойлер, телевизоры и прочие приборы. — С отоплением будем решать отдельно, летом. — Вставил я. — Но самое главное, — Андрей продолжает удивлять бабушку, — мы нашли солнечные батареи и оборудование для электроснабжения дома. Завтра все привезем. Кстати, сейчас принесу документы и посмотрим, какой комплект завтра будем брать. А именно, какой нам подойдет — там лежат готовые решения в виде наборов оборудования… — Брат встал и побежал трусцой во двор к машинам. — Как Андрей перенес день? — пока его нет, бабушка задает мне вопросы. — Он слабее тебя — и телом, и душа у него более ранимая… Не такой кремень, как ты… — Все делал наравне со мной. За психику, за душу не скажу. Мне самому было тяжело, сильно на мозги эта атмосфера в населенных пунктах давит… — Тут Андрей вернулся, и мы замолчали. Будем слушать его далее. — На одной из баз мы нашли оборудование для солнечного электроснабжения, причем в виде комплектов готовых решений. Раньше мы о нем могли только мечтать, слишком дорого стоит. Там лежит…, — вытаскивает бумаги из полиэтиленовых пакетов, — три варианта! Они отличаются разной мощностью подключаемой нагрузки, и разным количеством вырабатываемой электроэнергии. Сильно загружать параметрами и цифрами вас не буду, но основное скажу: — вариант «Автономка», цена 1 207 тысяч рублей, солнечных панелей 20 штук, аккумуляторов 8 штук, мощность подключаемой нагрузки до 12 киловатт; — вариант «Коттедж», цена 937 тысяч рублей, солнечных панелей 15 штук, аккумуляторов 8 штук, мощность подключаемой нагрузки до 6 киловатт; — вариант «Опять выключили свет», цена 442 тысячи рублей, солнечных панелей 8 штук, аккумуляторов 4 штуки, мощность подключаемой нагрузки до 3 киловатт; — и самый мощный и дорогой вариант — «Особняк», цена 2 289 тысяч рублей, солнечных панелей 30 штук, аккумуляторов 12 штук, мощность подключаемой нагрузки до 12 киловатт. — Из этого нам нужно выбрать один и привезти его, завтра. Хочу заметить следующее — цены называл для ориентира, позволяющего увидеть разницу, другого значения они не имеют… — Андрей закончил сообщение и смотрит на меня. — Завтра не получится, надо закончить работу в Прасковеевке, нам здесь жить, и запустить электроснабжение с помощью генераторов, без холодильников и зарядки приборов дальше нельзя, будут большие потери, — отвечаю. — По моему мнению, избыточная мощность, а вместе с ней большое количество панелей и аккумуляторов не нужна. Исходя из этого ты, как технарь, и выбери вариант. — Тогда предлагаю остановиться на варианте «Коттедж», где панелей 15 штук. Панели можно установить на крыше — здесь мягкая черепица, а под ней или доска, или OSB. Прикрутить панели будет не сложно. Мощности подключаемой нагрузки до 6 киловатт нам хватит. При необходимости сможем провести модернизацию системы до варианта с двадцатью панелями — закончил Андрей. — Хорошо, пусть будет, как ты сказал. Давайте обсудим планы на завтра, и я пошел спать. Время без двадцати девять. — Мы с бабулей «жаворонки», утром встаем, как только станет светло, а когда встаешь рано, в девять — десять часов вечера тянет в кровать. Кто у нас брат — «сова» или «жаворонок», не смог понять, он может и так, и этак. День вышел напряженный, физическая и психологическая нагрузки — запредельные. Как выдерживаем — сам удивляюсь. Все, что делаем — на грани подвига! Надо сказать, что подтверждаем научные мнения о возрастании стойкости организма в чрезвычайных ситуациях. Самые яркие примеры — в военное время. У нас условия — не слабее, только что в нас не стреляют… — Парни, еще один день будете работать с трупами, и на этом заканчивайте, — бабушка начинает первая. — Потому что на улице май, ребятки, через три дня к ним трудно будет даже подойти, не то что двигать… Вы ведь не патологоанатомы, закаленные… Еще раз скажу, уже говорила — до девяти дней связь души с физическим телом сильна, через сорок дней она ослабнет и душа не будет витать рядом с телом, и через год связь полностью разорвется. А вот если сжечь тело, то душа освободится сразу. Андрей воспринял эту информацию скептически, что было видно на его лице, но возражать не стал. Умница! Но на этом бабушка не остановилась и продолжила: — К чему это я? Там среди трупов сейчас жуткая атмосфера, и она может повредить вам. Дней через десять к этому добавится фон от страданий домашних животных, которые умирают, запертые в домах. Так что, дорогие мои, заканчивайте завтра работу с трупами в селе, и на этом будет все, что мы можем сделать втроем. В будущем заходить в города можно будет только через год. Если только изолирующие костюмы достанете, с изолированными системами дыхания, тогда отпущу… Но ненадолго и в исключительных случаях! — Живых людей вы сегодня не встретили, это я поняла сразу, как вас увидела, — в заключение добавила бабуля. Давно знаю, что она может определить, что мы чувствуем — по выражению лица, глазам, движениям тела, еще каких-то, мне не известных признаков. — Хорошо, хотя и многое обсудить хочется, но времени на все не хватает, — дал ей выговориться и подвожу итог. — Сейчас у нас аврал, работаем на грани возможного, но, делаем задел для будущей нормальной жизни в этих краях. Потом будет легче, и спокойно, по вечерам, станем анализировать происшедшее. И что дальше делать будем, тоже подумаем…, конечно! — заканчиваю на мажорной ноте. А Андрей продолжил. — Сегодня понедельник. Значит, завтра с утра устроим работы в селе, почистим его, как выразился Олег. Начнем сверху вниз с того места, где остановились сегодня. Животных надо в обязательном порядке выпускать. Как бабушка нарисовала картину их смерти от голода — меня сильно впечатлило. Остаток дня предлагаю посвятить работе по домашнему хозяйству: установке дизельного генератора, второго резервного. Соответственно выбрать участок, чтобы меньше было от него шума. Дизельный генератор, кстати, имеет кожух. К бензиновому я сделаю кожух для защиты от шума, но позже. Топливо надо подвезти обязательно, у нас только одна канистра в запасе, а этого мало. — Но еще что важно, — добавил Андрей, — давай запустим на ночь бензиновый генератор и кинем провод к холодильникам. Там замороженное мясо, что привезли из дома и из магазинов сегодня. Нальем полный бак и пусть молотит, пока не остановится. Спать не помешает, я сейчас буду спать — «беспробудным сном»! — Хорошо сказал, нечего добавить, пойдем прямо сейчас и сделаем это. — Кроме того, что ты сказал на завтра, еще надо в доме все облазить, просмотреть, разложить по местам те вещи, что привезли, продукты перебрать и правильно разместить, инструменты — посмотреть, что есть и чего не хватает, — добавил я еще. А потом подвел черту: — Утро вечера мудренее, давайте спать. Завтра вторник, 16 мая. Едем в село и работаем третий и возможно последний день на выносе тел, сколько у нас получится. Н возможно, что придется добавить еще день на эту работу. Затем возвращаемся и работаем в усадьбе. Устраиваем быт. А в среду поедем в Геленджик на базы — за солнечными панелями, продуктами и прочим, что посчитаем необходимым… В магазин товаров для охоты и рыбалки — обязательно. Три дня с выносом трупов и чисткой нужных помещений пройдет — дальше будем обживаться на этом месте. — Говорю, а сам думаю о подушке, глазки сами закрываются, хоть спички вставляй. — Андрей, и не думай, не хватай посуду, идите заводить генератор и спать! — Бабушка отгоняет его, он собрался ей помогать с посудой. — Олежек, пройди по участку, посмотри, чтобы было закрыто везде, а я закончу тут и пойду спать, позже. Я в обед поспала немного… — Спокойной ночи бабушка, — говорю, и выхожу за Андреем во двор. Нас ждет еще одно небольшое дело. Темно. Стою, пока глаза немного привыкнут. Крупные звезды горят на небе, как бывает только на юге, в горах. Свежо, только в куртке можно быть с комфортом для тела. Слабый ветерок гуляет по верхушкам деревьев. В самом углу, за кустарником, тихо и ровно работает генератор. Он сам остановится, когда выработает топливо. Прохожу вдоль забора по всему участку. Все закрыто: ворота и калитка с главного входа, калитка с задней стороны участка. Вокруг в лесу тихо, звуков моря отсюда не слышно, только ощущение от его присутствия и «дыхания». В моей спальне прохладно, но в ногах лежит второе одеяло — конечно, это бабушка позаботилась. Хорошо, что наступает лето — не надо думать об отоплении. А осенью что-нибудь придумаем, если все будет идти так, как планируем. Обо всем, происшедшим с нами, так толком не говорили — не остается времени и сил. Что это было, в каких масштабах прошло это явление, где есть выжившие люди — время покажет. Надо будет найти оборудование для дальней связи — мощный коротковолновый передатчик и приемник, с хорошей антенной. Такой, чтобы можно было иметь связь с другими континентами. Думаю, что со временем, если живые люди есть, они тоже выйдут на связь. Но это будет потом, когда оставшиеся решат первоочередные проблемы выживания. Опять, если это было нападение на Россию, то приемник в машине ловил бы станции других стран. А приемник молчит, от слова вообще. Как приятно оказаться в постели. Медленно отключаюсь, и проваливаюсь в сон.Глава 5. Хлопоты обустройства
Просыпаюсь как обычно, по зову внутреннего будильника. В окно вижу небо — только что рассвело и свет проник в комнату. Второй день мне не снилось ничего, словно заснул несколько минут назад. Никогда не встаю сразу, а предпочитаю полежать несколько минут в кровати, для плавного вхождения в действительность. Первый вопрос к себе — «где я»? Все происшедшее за два дня проходит в сознании, теперь мозг полностью переключился на окружающую действительность. Да, сегодня 16 мая, второй день на новом месте, и много работ впереди. В распорядке дня ничего не меняю, несмотря на новые условия. Сейчас — в ванную, потом побегу на разминку, к берегу моря. Облюбовал себе для занятий два места: одно на берегу моря среди крупных камней, за которыми меня не видно, второе на полянке среди сосен, рядом с домом. Брат встает позже меня. Делает свой комплекс разминочных упражнений, причем тоже ежедневно. У него это в основном растяжки, упражнения на разогрев мышц, без силовых элементов. Мы оба в силовых элементах не используем ничего больше гантелей, еще резину. Наш путь — это развитие выносливости и сухих мышц, а не массы. У бабушки половина упражнений делается в постели. Говорит — гормональная гимнастика. Интересно, не встал ли я раньше бабушки? Нет! Вот она, на кухне, включает газовую горелку. Не хочу с ней пересекаться, а по-тихому прохожу по коридору к выходу. Похоже, что она тоже делает вид, что не заметила меня. Осторожно открываю калитку с задней стороны усадьбы, со стороны моря, и сначала осматриваюсь. И вперед, перепрыгивая через корни деревьев на земле, по извилистой тропинке вниз, к морю! Приятно бежать по лесу из сосен, дубов, еще каких-то лиственных деревьев. Упоительно чистый воздух, пение птиц в глубине леса, мягкая, пружинящая под ногами хвоя без травы. Трава по краям тропинки влажная от росы. В общем, природа вокруг живет своей жизнью, как будто ничего не произошло. Все вокруг располагает к расслаблению, и думать не о чем плохом не хочется. На берегу чувствуется слабый юго-западный ветерок, со стороны моря. Пологие длинные волны мягко накатывают на берег почти без звука. Вода у берега прозрачная. Начну с растяжек и разогрева мышц, закончу упражнениями на медитацию. Занимаясь ухожу в себя так, что все, кроме ощущений собственного организма, уходит далеко на второй план. С последними движениями возвращаюсь в окружающий мир — снова море передо мной, а еще справа, недалеко от меня на берегу сидит Андрей на какой-то деревяшке. — Олег, завтрак готов, пошли в дом? — Пошли, брат, впереди сегодня много дел. Надо заканчивать наши скорбные труды, а то провоняем насквозь. — Да, запахи — это самое тяжелое… Вчера помылся, а в сознании ощущение от вони осталось, пока не выпил рюмочку. — у Андрея чувства отразились прямо на лице. Для лечения бабушка в эти дни применяет коньяк, хотя обычно мы не пьем ничего крепче вина. Пиво — очень редко, коньяк только иногда в зимнее время, а водку — никогда. Или только в исключительных случаях, типа официальных встреч, когда всем налили одно, и нельзя отказаться. Тренированного человека, особенно в спорте, сто граммов водки выбивает из хорошей формы на две недели, приблизительно. — Пошли, пожалуй, а то все остынет. — И я потрусил легким бегом по тропинке в гору. Завтрак, как всегда, был великолепен, хотя состоял из овсянки, масла и меда к хлебу, горячего чая или кофе, по желанию. Поблагодарили бабулю, разошлись по комнатам готовиться, потом пошли в гараж одеваться во вчерашнюю верхнюю одежду. Без машинки замучаешься стирать. Вчера одели самое не любимое, потому что бабуля сказала, что всю эту одежду уничтожим, вплоть до трусов и носков. То есть, все до последней нитки, что на нас было. Останемся в «костюме Адама» — это она так сказала. Перчатки и марлевые повязки сегодня выдала новые. Вчера в верхней части села нашли аптеку, рядом с почтой. Почта нам, правда, не понадобится, а вот в аптеке хорошо загрузились, по списку бабушки. И перчатки оттуда. Сегодня взял свой штатный пистолет ПМ, 2 магазина патронов в запас. Пистолет — в кобуру на поясе. Выезжаем только на джипе, вдвоем. Грузовую машины для перевозки панелей найдем на месте. Я — за руль, и жду, пока Андрей закроет ворота и помашет бабушке. Договорились прибыть на обед к 15 часам. Связи у нас нет. Решением проблемы будут переносные рации, которые еще надо найти. Но не уверен, что они будут работать в горах. Тронулись молча, пролетели до знакового места — шлагбаума на развилке, контрольно-следовую полосу из песка в сторону побережья Прасковеевки не делали. Здесь и так все ясно. Но на трассе обязательно будем обновлять те полосы, что сделали вчера, делать новые. Надежда обнаружить следы живых людей остается. Первую остановку в селе сделали у дома, где большая собака нас не пустила в дом. Попросил Андрея не выходить из машины. Как только подошел к калитке — пес сразу кинулся, аж хрипит от злости. Голодный и злой. Забор высокий, калитка заперта, естественно. Так что пришлось залезать на калитку, использовав ручку как упор для ноги. Выстрел! Пуля попала через открытую пасть, задранную кверху, в мозг. Тупая пуля ПМ специально сконструирована так, что и человека сбивает с ног, как от удара дубиной. Спрыгнул во двор, сделал псу контрольный выстрел в голову — все кончено. Открыл калитку брату. Вместе быстро осмотрели дом и нашли в нем одно тело — хозяина. Ему лет пятьдесят, лежит на кухне, но в пижаме. Запах стоит такой, что уже подходить неприятно. Вышли, надели перчатки, повязки, развернули тент для переноски — и быстренько сначала собаку, затем хозяина перенесли в конец двора, в найденную ямку. Немного поработали хозяйскими лопатами — получился холмик. При осмотре дома на предмет нужных вещей нашли основной и запасной баллон с газом. С собой не брали, но Андрей все записывал в свой блокнот. Как он сказал — «маленький карандаш помогает иногда лучше большой памяти»? Дальше поедем к той точке села, где мы вчера закончили. Уже три часа таскаем трупы из домов в огороды, открываем все выходы с участков — для животных. Мы выехали в половине девятого, а сейчас без десяти двенадцать. По мере движения вниз по улице вдоль реки к морю, характер хозяйств меняется. Здесь все больше ориентировано на прием отдыхающих, дома почти все новые. Из животных встречали в основном кошек, собак встречали редко. Все они вели себя настороженно, затравленно, старались отбегать. Для их прокорма на первое время, мы применили такую тактику — выбрасывали из холодильников всю еду на улицу. В морозильных камерах она вполне пригодна. Встречались куры и утки в двух хозяйствах, которые были расположены близко к реке. Они гуляли в дальних частях участков, а в свои сараи, видимо, заходили переночевать. Питание они находят сами. Записали адреса домов, сколько какой птицы в наличии. Сюда будем приезжать охотиться, как только бабушка сделает заказ на птицу. Только предполагаю, что мы будем здесь охотиться не одни. Так что, хорошо бы успеть первыми, не откладывать эту охоту слишком далеко. Надо будет вести мониторинг — периодически заезжать по этим адресам и смотреть, сколько осталось из списка. Еще двух псов пришлось пристрелить — не пускали в дом категорически. В награду за верность им были устроены похороны вместе с хозяевами. Остальные собаки шастали вдалеке от нас по селу и близко не подходили, только лаяли издалека. В первое время будут кормиться тем, что мы выбрасывали из холодильников. Калитки везде открыты, еду найдут по запаху. Дома в селе — с большими участками, и большинство участков примыкают к речке или к лесу, поэтому и без нас собаки смогли выходить через какие-то, им одним ведомые проходы. — Давай, брат, сделаем перекур, — обращаюсь к Андрею. Сами то мы не курим, и другим не советуем. А советовать, когда тебя не просят — это последнее дело. Андрей как-то читал нам заметку в прессе о том, что в парламенте Великобритании представители табачной компании заявили, что курение табака выполняет социально полезную роль — экономит средства пенсионного фонда. Возражений от брата не последовало. Сняли перчатки и маски, полили на руки из пятилитровой бутылки с водой, присели на лавочку у ворот, с запечатанной бутылкой минеральной воды. Сидим опираясь на спинку, расслабляемся, наслаждаемся минутами короткого отдыха. Жизнь в эти минуты опять становится прекрасной. Последние три часа и до назначенного времени обеда работали как зомби — двигаясь на автопилоте, как заведенные болванчики. Работали по улице вдоль речки и небольшим переулочкам, идущим от нее. Дома смотрели все, руководствуясь чутьем, слухом и обонянием, внутренним голосом наконец. Люди были в каждой усадьбе, не было никого в единичных случаях. Делали только основное — выносили людей подальше. Остальное будем делать позже. Только замечали, где и что есть нужное. Понимаем оба, что более этого сейчас сделать не сможем, но потом в наших силах — выкапывать ямы и сбрасывать туда останки. К обеду мы продвинулись вниз по селу до того места, где проходит основная дорога. Это совсем недалеко от поворота, где начинается грунтовая дорога до нашего дома. Дальше к морю — мы работать не будем. Там находятся: небольшой рынок для отдыхающих, базы отдыха, большая стройка. Там пошли места скопления людей. Вон — до сих пор стаи птиц — падальщиков летают. На этом, считаю, в основном мы выполнили свой план по очистке объекта — село Прасковеевка, как находящегося в непосредственной близости от нашего жилища. Закончили в основном, где-то придется и после подчищать. Завершили работу, как сказал бы вождь мирового пролетариата — «архиважную» для выживания в течение запланированного срока. Смотрю на открывающиеся с этой точки виды на село вверх по реке, затем вниз — на море. Отсюда видна его дальняя часть, без береговой линии. Вид издалека прекрасен. Голубое море, а по сторонам картины свежая зелень гор. И тишина, только птицы летают по своим делам, а солнышко немного печет мою открытую голову. Как будто ничего плохого в мире не случилось. Ну что ж, не будем разрушать эту прекрасную картину, поедем на обед. — Давай мыться, Андрей, и поехали домой! — Олег, я забыл тебе сказать… Сегодня утром, пока ты занимался на берегу, я сначала прошел по берегу правее, туда, где стоят недостроенный мол и причал. А немного выше, около устья нашей речки, у больших ворот, есть служебное строение и несколько бытовок. Так вот, там стоят два самосвала, «Нива», и еще две легковые машины. — Помню, но плохо, Андрей. В первый день по приезду сначала на ту площадку выехали, а потом — сразу к нашему дому. Совсем забыл про это место, а это важно. — Да, упущение… Так вот, там определенно есть трупы. Мне это стало понятно по запаху, и мух много летает — больших и зеленых. Совершенно необходимо сделать уборку в этом месте. Можно сказать, что это наша будущая база на берегу. — Да, ты прав, брат. Это действительно упущение. А я хотел уже на этом месте оставить перчатки и тент, заткнуть их куда-нибудь… Поехали туда, последний рывок сделаем, а потом на обед. — Только давай сначала подъедем к дому, скажу бабушке, что задерживаемся на обед, — предложил Андрей. Нет возражений. Грузимся в машину, завожу и трогаюсь с места. В багажном отсеке и на задних сидениях коробки с магазина и с аптеки. Пролетаем привычные изгибы дороги. Наверное, с закрытыми глазами уже проеду. И не сворачивая к воротам, останавливаемся, чтобы предупредить бабушку. Когда Андрей вернулся, проезжаем вниз и налево, прямо к бытовкам за низким заборчиком из профилированного листа синего цвета, стоящих недалеко от моря. Беглый осмотр показал, что действительно все так, как сказал брат. Положили на тент и вынесли: двух человек из охраны, одного рабочего из бытовки, и еще одного, непонятно кого. Ключи от «Нивы» забрал с подоконника бытовки. Машину оставим здесь, ей нужен бензин. Всех вынесли на улицу. Для захоронения выбрали большое углубление у бетонного забора недалеко от ворот базы, чтобы не загрязнять сток маленькой речки, устье которой выходит к морю рядом с нашим участком пляжа. Позже обязательно закопаем. Может, даже в море их завезем подальше. Потому как в наших интересах, чтобы все территории, на которых формируется сток в эту речушку, а потом в море, оставались чистые от загрязнений такого рода. Когда подумал о речке, сразу в голову пришла мысль о мусоре. Надо будет вечером обсудить, где его складировать. У жителей спросить не получится. Все, на этом ставим жирную точку. Здесь на берегу работать намного легче, так как воздух морской, и легче дышится. На этом с грязной, иногда до тошноты неприятной работой, заканчиваем. Перчатки, — в металлический бак с мусором, что тут стоит, тент — туда же, одежду с себя дома сбросим. Удивил меня за эти дни брат. Помню свой первый контакт с трупами во время участия в одной операции года два назад, когда меня вырвало. Когда проходил и делал контроль, а потом на меня накатило… С Андреем такого не случилось ни разу за эти дни, а ведь по сравнению со мной — он «технарь» и «ботаник». Подъезжаем к дому. На обед опоздали на полчаса от условленного времени. Брат открывает ворота, бабушка встречает на веранде, выражение беспокойства читается на ее сухом с морщинками лице. — Идите мыться, воду вам нагрела, внуки. Всю одежду кидайте в этот бак, и ничего чтобы не осталось. Чистую одежду вам по ящикам разложила, у каждого в комнате ищите. Действительно, темно-зеленый пластмассовый бак с крышкой стоит в коридоре около ванной комнаты. — А часы? — глупо острю. — Часы отдайте мне, а трусы — выбрось, — вернула мне цитату из прошлой жизни бабуля. Точнее не из прошлой жизни, а из прошедших времен, и добавила: — И про носки не забудь! После принятия душа сидим за крепким, покрытым лаком, грубым и простым столом на веранде перед кухней. Никакой скатерти бабушка не использует, говорит, что проще убирать и мыть лакированную поверхность. Еду бабушка готовит на один раз — холодильника нет. Точнее есть два, но не работают постоянно — пока. Пообедаем, снова зальем бензин в бак генератора и заведем. Так и будет работать в цикле «работа — отдых», пока не запустим дизельный генератор. Сегодня какой-то суп, на один раз, блинчики, сметана и тарелка с зеленью на столе. Оказывается, есть небольшая грядка на территории, чтобы всегда иметь свежую зелень. «Когда я ем, я глух и нем», — как говорила давно в моем детстве бабушка, и мы едим молча. — Как ваши успехи сегодня, что нового? — она приняла пустые тарелки и задала вопрос. — Все как обычно прошло, суровые будни… — Сам наливаю чай и осматриваю стол — что к чаю есть. — Закончили мы с селом, бабушка, прошли его сверху вниз. В черновом варианте. Дальше только будем хоронить в земле, кого вынесли. Не хватая руками… В ту часть села, у моря, где торговые ряды и базы отдыха, не ходили. Из того, что ты просила — нашли аптеку и пункт оказания помощи. Кое-что взяли, лежит в коробках, в машине. Больницы, слава богу, нет. Возьмем тебя завтра в село и выберешь сама, что еще нужно. — Магазин небольшой есть, тоже посмотришь сама, что взять, — глотнул горячий чай и продолжаю. — На мой взгляд то, что было в морозилках — мясо и прочее, не должно еще пропасть. Я посмотрел — там лежит большой объем, который будет оттаивать медленно. Завтра утром будет трое суток с того воскресенья. Надо забрать сегодня. — Олежек, давай сегодня найдем время проехать в село — только в магазин. Мясо надо посмотреть и забрать, если хорошее… Еще твердые сыры должны быть в норме. А если найдем целые головки не разрезанного сыра, его можно будет хранить в подвале. Там пока прохладно, в мае земля в горах еще не прогрелась. То же скажу по твердым колбасам — их все надо забрать! Ну не все, а смотреть этикетку… Может, что-то из кисломолочных продуктов будет годным. Молоко вы и раньше не пили, а если сухое молоко найду, буду готовить кисломолочные продукты. — Хорошо, сейчас мы начинаем заниматься установкой генераторов. Таскаем вместе, а потом Андрея оставим одного — заниматься электропроводкой и запускать их. А с тобой вдвоем слетаем в село — туда и назад. Не будем оставлять мясо и продукты ждать нас до завтра. — Со своей стороны пока не вижу препятствий, чтобы сегодня к вечеру дать свет в усадьбу, — добавил Андрей. — Вот и славно! — заявила бабушка. Работы по установке генераторов нам показались отдыхом по сравнению с тем, что приходилось делать днем. Генераторы разместили в дальней части участка, за кустами можжевельника, которые хорошо гасят звук. Основной генератор будет дизельный, второй бензиновый ставим рядом как резервный. Дизельный имеет звукопоглощающий кожух, бензиновый попроще — на рамном каркасе. Для защиты от воды снизу — каждому сделали постамент из кирпичей. Бензиновый закрыли пока мягким тентом, а потом брат пообещал сделать ему защитный кожух. Провода от них к дому прикопали в земле, а далее брат проведет их по стене к входу основного провода с улицы в дом, рядом со счетчиком и коробки с выключателями. Провода, идущие от столба, отрезали, больше они не понадобятся. Остались мелкие работы: заправка аппаратов маслом и топливом, подключения и пуско-наладочные работы, апробация работы под максимальной нагрузкой при пуске холодильников, стиральной машинки, бойлера и прочих. Для аккуратной прокладки линии по стене нужна дрель — это будет сделано после подачи электричества. Работа вся для одного, и брат ее сделает лучше меня, а нам с бабушкой надо ехать в село. Время на часах — половина шестого. Глянул — а сам подумал, что надо делать запас батареек для часов в доме, наручных часов, пультов. Для наручных часов лучше поискать японские батарейки, которые и работают более года и храниться должны дольше. У меня часы командирские, механические. Надо будет позаботиться о запасных, поискать в городе, куда есть доступ. У меня страсть к механическим часам. Вообще, много чего надо, но нельзя получить все и сразу, будем решать вопросы постепенно. Коробки из джипа выставили во двор, и катим сейчас с бабулей вдвоем по лесной дороге к селу. Все повороты и выбоины скоро буду знать наизусть. По краям дороги зелень покрылась белой пылью от известняка — это уже после наших поездок. Ведь пока не было дождей. Открыли окна в машине наполовину, температура — двадцать три градуса за бортом. Смотрим на лес и окружающую природу. В лесу жизнь течет по установленному природой порядку, слышно пение птиц. Как только выехали на основную асфальтовую дорогу, все это сменила мертвая тишина поселения. — Чувствуешь, Олежек, как изменился мир вокруг? — бабушка Аня смотрит задумчиво в окно. — Нет здесь людей, кроме нас с тобой. Вот посмотришь, как село изменится к следующей весне. — Как я понимаю, растительный мир начнет захватывать территорию села. В домах без отопления появится сырость, плесень, — продолжаю тему я. — А без людей дома быстро погибают! Еще, внучек, впереди бурный рост популяции грызунов. Мыши и крысы — вот кто станут хозяевами в домах! Будет и пир падальщиков… Муравьи найдут много пищи и увеличат свои колонии, но ненадолго. Потом, по мере уменьшения количества пищи, будет борьба за нее, и помаленьку количество грызунов и насекомых пойдет на убыль. Но это не скоро случится, а когда все запасы съедят, вот так-то! — А через год, бабушка, наверное, наступит равновесие, как и положено в дикой природе. Давай позднее все вместе это обсудим, и попробуем представить картину изменений в мире без людей. Я как-то давно читал статьи на эту тему. Андрей знает больше, попросим его сделать подборку материалов. По улицам села уже ориентируюсь свободно. Пока разговаривали, подъехали к аптеке в центральной части. Сначала решили заехать в аптеку, а в магазин — после нее, время это позволяет. Здесь же находится пункт оказания первой медицинской помощи. Открываю дверь в помещение, бабушка идет за мной очень осторожно. У нее это первый выход за время наших приключений, после бегства из нашего города. Закрыто! Захожу внутрь через приоткрытое окно, сняв сетку. Затем бабушку — через окно, и через некоторое время вытаскиваю на улицу все, что она сложила в коробку. Так и прошли все помещения аптеки и пункта первой помощи, управились с осмотром и выносом набранного примерно за двадцать минут. По комментариям бабули понял, что она позаботилась о запасе основных лекарств и перевязочных материалов. Еще она искала и нашла сыворотку от укусов ядовитых змей и какие-то препараты в ампулах, для лечения от бешенства. От укусов бешеных животных, как я понимаю. Сам никогда бы не подумал об этом. Небольшой магазин одиноко стоит, как будто закрыт на переучет. В ушки для навесного замка Андрей вставил палку. Работаем в паре с бабушкой, она командует, я кидаю в коробки то, что скажет. Забрали все коробки с яйцами, половину колбас твердого копчения. Почему не все? Так бабушка внимательно изучала их состав. Просмотрели три морозильные камеры — там мясо вполне пригодно, только начало оттаивать по краям. Сохранилось неплохо за двое с половиной суток, благодаря большой массе замороженного. Взяли — по ее выбору, в объеме, который должен поместиться у нас в двух холодильниках. Остальное пока не трогал, завтра выкинем на улицу.Дальше уже не глядя, что бабушка передавала, кидал в коробки и выносил в машину. Пришлось сложить заднее сиденье, чтобы все поместилось. Надо было ехать на микроавтобусе, не подумал… — Олег, остановись! — Выполняю команду, останавливаю машину. Мы только что проехали пожарную часть. — В пожарную часть не ходили, бабушка. — Я не за этим, Олег! Чувствую животных, чувствую их муки, где-то рядом. Давай ка чуть назад и по вот этой улице — к речке! Поехал, как она просит. Она у нас немножко экстрасенс, хотя это, по-моему, все придумано. Но боль мне явно уменьшала прикосновениями рук, а присутствие людей и животных определяет на расстоянии, вне зоны прямой видимости. А еще сказала, что все чувства у нее заметно усилились, и мир стал другим после этой катастрофы. Опять остановились по просьбе бабушки, но теперь у вывески — «Конные прогулки». Становится яснее, что почувствовала бабушка. Дальше пошли пешком. Штатное оружие теперь не забываю брать с собой. Пошли не по дороге, а вдоль реки и прямо к месту, где на другой стороне речки видно поле, все покрытое молодой зеленой травой. Похоже, что здесь место для выгула лошадей. Прошли еще немного, и добрались до загона, огороженного забором из жердей. Рядом кирпичные строения. Бабушка оказалась права. Пять лошадей ходят по загону — выход из него закрыт. Открыл загон, оттащив в сторону секцию. Лошади не выходят, смотрят на нас. Строение по виду — конюшня. Осторожно, с краю, перемахнул через изгородь и подошел в конюшне. Через открытую дверь вижу длинный проход и лошадей — в закрытых загородках. Две из них тихо заржали. Призывно, я бы так сказал… Бабушка кричит снаружи, чтобы открыл загородки, или стойла. Лошади у меня вызывают опасение, не было практики общения с этими животными. Две опять тихо заржали. По-моему, они все голодные. Если в воскресенье утром и получили корм, то прошло два дня. Начал с конца прохода, по мере своего движения к выходу открывать засовы и калитки. Затем выбежал из помещения в загон, и сразу одним махом — за ограждение, к бабушке! А солнце начинает уходить за горы, оранжевые краски заката появляются на редких облаках. Мы с бабушкой Аней стоим у загона и смотрим, как выходят еще семь лошадей. Красивые крупные животные, все разной масти, большинство коричневой. Мышцы перекатываются под кожей, или шкурой. Не знаю, как правильно сказать. Я далек от лошадей и в них не разбираюсь. — Олег, доброе дело мы сделали. Улыбаешься! А что, если бы они остались взаперти? Пусть идут с богом! Лошади на воле живут и размножаются, и у этих будут шансы выжить. — Да, все в воле божьей, бабушка, может через десять лет из них получится целый табун лошадей, представляешь? — Замечаю глубокомысленно. — Пусть они живут, Олежек, поехали домой, пока не стемнело. И не упоминай с иронией Создателя… Солнце спряталось за гору, когда мы подъезжали к нашему новому дому. По дороге от села, среди леса, ехали с ближним светом фар. Слух обрадовали звуки работы дизельного генератора, которые не спутаешь с бензиновым. Андрей запустил агрегат. Ура! Это сильно меняет условия жизни! Без электричества жизнь вообще трудно представить! Открываю ворота, и шурша гравием, веду джип на свое место. Андрей с сияющим лицом и грязными руками нас встречает. — Принимайте работу, товарищи! Электричество в доме есть, во всех точках. Разрешено включать все, кроме мощных нагревательных приборов. Только после согласования со мной! Замечу, что из таких здесь — только переносные масляные радиаторы, но до осени они не понадобятся. Стиральную машину можно пробовать, бабушка. Напора холодной воды должно хватить, раз она стоит здесь. Если не хватит — устроим подкачку. Бак с водой я наполнил, насос скважины теперь работает, выключатель рядом с котлом. Запасной бензиновый генератор не включал, нужен бензин. — Завтра его привезем. Вообще-то, пришла пора начинать обживаться барахлом. Нужно найти канистры для хранения дизтоплива и бензина, много канистр. — Олег! Считаю необходимым еще раз напрячься и привезти второй дизельный генератор. Его поставим рядом, как подменный или аварийный. А лучше их гонять по очереди, через сутки менять. Техника не любит простоя. Ночью, соответственно, генераторы будут отдыхать. — Завтра и отправимся, брат. И бабушку с собой возьмем! — Смотрю, а бабули и нет — молча убежала на кухню, готовить ужин. Пора и нам идти, мыться и переодеваться в чистые вещи. Вечер, на небе стали появляться звезды. Ветра нет. В углу усадьбы, за кустами можжевельника, приглушенно работает генератор. На веранде горит свет, а бабушка зовет за стол. Да, наличие электроэнергии сильно меняет условия жизни. Не думал, что горящая лампочка так будет радовать. В кухне заработали два больших холодильника, в морозильные камеры Андрей с бабушкой сразу положили привезенное мясо, и кое-какие продукты тоже. Тихая работа холодильников прибавляет ощущение радости. У нас есть несколько банок сметаны, которые не вздулись. Но сохранилась та сметана, на которой указан длительный срок хранения, что-то около месяца. Но в отсутствие лучшей — и эта пойдет. В подвале, в кладовой для продуктов пока сложили кучей коробки с колбасами, сырами, крупами. Все навалом, потом будем наводить порядок. Рассаживаемся с братом на свои привычные места, ждем, пока бабушка закончит последние приготовления и сядет за стол. В центре стола горит восковая свеча. Это я отличился и сделал запас, когда мы заходили в церковь, в селе. Выбрал, как обычно третий по величине размер свечи, если считать от самых тонких. Помню, что так бабушка делала дома время от времени, зажигая восковую свечу во время ужина. Говорит, что огонь очищает и благотворно влияет на атмосферу в доме, на нас в том числе. Что касается лично меня, то горящая восковая свеча за столом в доме — почти всегда обращает мои мысли к родителям. В доме нашли запас стеариновых осветительных свечей, хорошего качества, из магазина ИКЕА. Кроме этого теперь знаем, где их взять в городе. Как всегда, ели молча, не затрагивая тем, не касающихся еды. Перед ужином бабушка опять заставила выпить по рюмке коньяка. На наш немой вопрос она сказала, что так надо. И еще повторила, что будет давать нам коньяк в качестве профилактики до той поры, пока не наступит девять дней после прошедшей катастрофы. Мы не спорили, только заставили ее выпить с нами. Когда его выпил, то убедился, что благотворное действие для снятия стресса не вызывает сомнений. Приступили к беседе только во время чайной процедуры. Тут я сделал неожиданное предложение: — А пойдем после ужина к морю! Посидим на берегу, поговорим. Подумаем о жизни нашей, непонятной… Погода сегодня хорошая, чистое небо. Поглядим на звезды, если увидим падающие — загадаем желания… — Это хорошо! Почему бы не пойти, — бабушка не против прогуляться. — Только одеяла возьмем подстелить! — И фонарики, — добавил Андрей. Он прихватил вчера в городе несколько фонарей с аккумуляторами, которые сейчас подзаряжаются от сети. Посуду теперь моет один из нас, а не бабушка. Андрей, как правило, посуду берет на себя, и делает это охотно. Чувствуется, что стресс с каждым днем постепенно проходит, и жизнь начинает возвращаться в более спокойное русло. Наконец, все готовы к выходу. Прикрываем за собой металлическую калитку, и гуськом, подсвечивая себе фонарем, по тропинке спускаемся к морю. Под деревьями темнота, хоть глаз выколи. Как только вышли к берегу, сразу ощутили мощь морской стихии. Вдохнули соленый воздух. Бабушка говорит, что хотела к морю еще и потому, что соленый морской воздух будет более чистым, чем внутри континента, и здоровее для нас. Горы как-бы закрыли собой то, что сейчас происходит на землях, которые мы покинули. Слабый ветерок ласкает лицо, волн почти не слышно. По гладкой поверхности моря, вдаль к горизонту идет лунная дорожка. Хочется искупаться, но рано. Сели рядком на одеяла, бабушка посередине. Наступило расслабление и чувство умиротворения. При этом я понял, что опять забыл взять свое штатное оружие. Промашка! — Олежек, я горжусь вами, мои дорогие… Как вы вели себя в эти дни, как держали такое напряжение, и выполняли грязную работу. Никогда раньше не думала, что вы такие сильные у меня… — А что, бабушка Аня, — брат прилег на одеяло и смотрит на звезды, — Что нам оставалось делать? Трудно было лишь сначала, а потом привыкли. Не вижу в этом ничего героического, человек способен к мобилизации всех сил организма при определенных условиях. Во время войны какие нагрузки выдерживали, и не болели… Брат помолчал, а потом сказал еще: — Сейчас подумал о наших родственниках в Москве, в Белгороде, и загадал желание, чтобы они остались в живых. Как раз, когда падающая звезда промелькнула… — Да, внук. Это ты хорошо загадал, даже если надежды очень мало. Пока не знаем точно, нельзя поминать их, как покойников. Просто поминаем погибших и думаем о выживших… В нашем городе тоже могли остаться живые люди. — Пока мы видели два человека, — вступаю в разговор, — лично мне это говорит, что выжило очень мало людей, но они есть! Сколько их и где — время покажет. Напомните если забуду, что надо каждый последний день месяца приезжать на площадь у пирса в Джанхоте, как договорились с барышнями. Если никого не найдут, должны приехать. — Даже если найдут, непременно должны приехать, — сказал Андрей, и продолжил: — Периодически будем слушать радио, смотреть на море. Можно, например, сигналы дымом подавать иногда, но это позже, когда пожары потухнут. Хотя это из области приключений и фантастики! Мы с Олегом видели с горы, что в порту Геленджика до сих пор горят нефтепродукты, так что дымом никого привлечь к себе не сможем. Можно флаг поднять… Вообще, если серьезно, то оценить масштабы прошедшей катастрофы сможем в течение месяца, примерно. Если никто не пролетит в воздухе, не появится в море, значит, это произошло везде. В настоящее время подтверждением самого негативного варианта является молчание в радиоэфире. Тут я не удержался: — Интересно, а космонавты были на орбите? Я как-то не следил за этим в последнее время. Как там у них все прошло…? — Не знаю, но…, если есть, я им не завидую. Хотя, не виду ничего трагического, если они в состоянии сами провести посадку, что из области фантастики. Так и будут летать на орбите… Хочу вот что сказать, — продолжил Андрей, — нам непременно надо решить вопрос дальней связи. Во-первых — нужен мощный радиопередатчик на коротких волнах, чтобы можно было слушать сигналы с других материков. А также вести передачу, если кого-нибудь услышим в эфире. Во-вторых — нужны переносные рации для связи между нами. Их можно поискать у полиции, у пожарников, в МЧС, в магазинах. Гражданские рации можно найти в магазинах. — А я лично, не могу привыкнуть, что не надо идти на работу. — Я повернулся на другой бок. — Утром просыпаюсь и не сразу понимаю это обстоятельство. — А я к другому не могу привыкнуть, — вставил Андрей, — что деньги не нужны. Дома мы вели бюджет, выделяли статьи расходов и следили за ними, а сейчас все это не имеет значения. — И еще — сколько поставлено картин, книг написано — о мире после Апокалипсиса! И всегда это — крушения, затопления. Бродят зомби, мутанты, от которых надо отбиваться с крайним напряжением сил! А у нас — ни зомби и мутантов, ни ядерной зимы. Только животные, заболевшие бешенством, могут покусать. Ну, еще хищники могут нападать. — И очень хорошо, Андрей, что так, спаси нас Господь от того, что ты рассказал. Тогда мы бы ощутили то, что сказано в писании — «и живые позавидуют мертвым», ответила ему бабушка, а потом выдала еще: — А я вам так скажу, внуки. Вы не отошли от всего того, что случилось, и это видно. Стали серьезны, много думаете, не шутите, как раньше. Вот, как только голые девки вам начнут сниться, это и будет означать, что вы вошли в норму! — Ну ты даешь, бабушка, — отвечаю я, — мне все эти ночи ничего не снилось, вообще! Как только голова на подушке — отрубаюсь, и через минуты две — утро! — И у меня так, бабушка Аня, — поддакивает Андрей. — Ничего, отойдете…, время все лечит. Тогда решайте, что завтра будем делать, да пойдем на боковую… Мы еще десять минут поговорили о наших планах на завтра, и решили. Выезжаем утром втроем, на двух машинах. В микроавтобус грузим бензиновый генератор с проводами, болгарку и нужный инструмент. Будем вскрывать магазин с товарами для охоты и рыболовства. Пора обзаводиться оружием для охоты и защиты от зверья. Мы как первобытные люди, можем заниматься — собирательством, охотой, рыболовством. Можем и земледелием, но очень не хочется, не наше это… В селе и в горах будем охотиться. На море будем ловить рыбу, как только решим вопрос с маломерным флотом. Последнее — вообще, отдельная большая тема в наших планах, особенно если смотреть за пределы первого года новой жизни. После того, как вскроем и освоим магазин, начнем двигаться по тому же маршруту, который мы проделали во второй день. Найти канистры для бензина и дизтоплива, заполнить их. На базах загрузить выбранный комплект оборудования для электроснабжения — пятнадцать солнечных батарей и прочее, по списку брата. Набрать продукты, моющие и чистящие средства, предметы гигиены и далее по списку бабушки Ани. Взять по возможности, второй дизельный генератор. Стоп! Что-то внутренний голос мне подсказывает, что в микроавтобус и джип мы это все не поместим. Лучше выехать на микроавтобусе, а на месте найти грузовичок. На базах, да и на улицах мы их видели, и не один. Так что, поедем все в микроавтобусе! Мои глаза начинают слипаться — на свежем воздухе, после тяжелого дня. Вижу, что и Андрей сладко зевает — аж скулу у него выворачивает! Пора, пора идти домой — мыться и спать! Завтра будет третий день, который потребует полного напряжения. На грани возможного, можно и так сказать…Глава 6. Завершение работ
Просыпаюсь и вижу, что там, в небесной канцелярии, нам опять подарили прекрасную погоду. За окном синее небо, светит солнышко. В комнате немного прохладно после ночи, а отопления у нас нет. Генератор молчит, его вечером выключал брат. Решили его крутить с перерывами на ночь, это время холодильники вполне держат холод. Ничего не приснилось ночью. Кажется, прошел один миг с того времени, когда положил голову на подушку и закрыл глаза. Но сейчас утро 17 мая, и последний день, отведенный на грязные работы по подготовке жизненного пространства в новом месте. Первым делом направляюсь в ванную, затем — к генератору. Перед сном его глушил Андрей. Проверив уровень масла, подливаю в бак дизтопливо из канистры и запускаю двигатель. Мы уедем, а он будет работать, пока или не закончится топливо, или мы не вернемся и заглушим, чтобы дать ему отдохнуть. Топлива в баке хватает часов на семь, так что должно хватить до нашего приезда. Надо не забыть подлить до полного бака перед отъездом. Но если получится затея с солнечными панелями, то генератор вообще может не понадобиться. Будет на подстраховке, в полной готовности нести дежурство. Бабуля крутится на кухне. Встает она с рассветом. Видно, правду пишут, что старым людям требуется меньше времени на сон. Дома у нее обязательным являлся сон днем, от получаса — до часа. Говорит, что на старости лет очень полезно для организма. Надо будет проследить, чтобы здесь это правило она могла не нарушать. Да и нам летом не помешает делать короткий отдых днем. Получится что-то вроде сиесты у испанцев. Вхожу на кухню, целую ее в щеку, беру ломтик хлеба на столе, и легким шагом направляюсь на берег моря. Сегодня ветер сильнее, разогнал короткую волну, которая с шумом накатывает на берег. Небо синее, с кучевыми облаками, что обещает хорошую погоду без дождя. Спускался по тропинке не спеша, чтобы съесть этот ломтик хлеба. Как только начал выполнять свой комплекс упражнений, все окружающее начало уходить куда-то на второй план. После выполнения растяжек еще больше ухожу в себя, сливаюсь с природой. Мой комплекс упражнений для разминки заимствован из практики восточных народов. Многие из упражнений похожи в главном — выполняются плавно, и сопровождаются как бы перетеканием из одной стойки в другую. Упражнения выполняются с ощущениями, как бы, перетекания энергии от одной части тела к другой. При лечении раны, болей в какой-либо части тела, делаю такое упражнение: вызываю покалывания и тепло в ступнях ног, затем начинаю постепенно перемещать это покалывание вверх по телу до того места, где болит. Потом стараюсь подольше продержать тепло и покалывания на этом месте. Может, со стороны это выглядит и смешно, а мне помогает. Наша бабушка говорила, что благодаря постоянной практике таких упражнений, в моем организме наладился какой-то «полноценный энергетический обмен». Зато организму не требуется много спать — пяти-шести часов вполне достаточно, чтобы активно работать весь день. Как-то бабуля сказала: «мужчина спит шесть часов, женщина восемь, ребенок десять, а дурак — двенадцать». Дома старался два раза в неделю ходить в тренажерный зал, чтобы нагрузить мышцы на снарядах и поработать с выполнением ударов. Хотя зал был служебный, только для своих, Андрей ходил на тренировки вместе со мной. Никаких девиц, отвлекающих от занятий. Закончил разминку и смотрю на панораму вокруг. Никто, кроме меня, на берег моря не вышел. Справа виден мол у устья нашей речки. Его начали отсыпать, но так и не закончили. Морская тематика у нас пока не охвачена никак, не до этого. Закончим с выездами и зачистками пространства, сделаем основное в обустройстве дома — тогда можно будет приступать к выходам в море. Только вдоль побережья… Как только зашел на территорию усадьбы, мой нос сразу подсказал, что завтрак готов. Звук работающего генератора радует и внушает оптимизм. Сегодня на завтрак — картофельные оладьи, сметана, сыр. Сметаны в баночках набрали много, надо ее есть, пока не испортилась. Пока ем, думаю, чего мне на новом месте не хватает… Это отсутствие кошек в усадьбе и вокруг нее. Может это потому, что дом стоит в большом отдалении от другого жилья, иначе бы кошки наведывались сюда. Очень жаль, что двух соседних кошечек, что будили меня по утрам, не получилось поймать и забрать с собой. Сразу после катастрофы они куда-то пропали. Поели, теперь пьем чай и разговариваем на легкие отвлеченные темы, не затрагивая проблем серьезных. Мое предложение — отправиться на одной машине, чтобы в городе взять небольшой грузовик, прошло без возражений. Собрались быстро, загрузились, я вывел машину за ворота, а родственники закрыли усадьбу и уселись, каждый на свое место. Отправились в город, как на работу. Генератор оставили работать, не забыв наполнить бак. Привычно пролетели по изгибам грунтовки, на выезд к основной асфальтовой дороге. На асфальте брат делал дорожку из песка — следовую полосу. Вот она лежит, нетронутая. Выехали на основную трассу, проехали Дивноморск не останавливаясь, и первую остановку сделали в верхней части трассы, откуда хорошо виден Геленджик. Вышли осмотреться и послушать. Вдалеке, в порту, что-то догорает, третий день… Никак не сгорит полностью. По черному густому дыму похоже, что горят тяжелые нефтепродукты, типа мазута. Остальные пожары, которые мы наблюдали в первый приезд, прекратились. Тишина, многочисленные звуки большого города пропали полностью. В небе ничего кроме птиц, не вижу. Ветерок сейчас дует с юго-запада, сегодня от города на нас. Очень неприятный, приторный, насыщенный непонятно чем запах… Какая-то смесь горелого дерева и вонючей пластмассы, разлагающейся плоти, нефтепродуктов. — Хватит стоять! Поехали дальше! — Бабушка первая вернулась к машине. Раз молчит, значит, ничего хорошего в городе она не почувствовала. Сегодня пробуем проехать другим маршрутом к разведанным местам. Сначала заехали в Южную промзону. Там на АГЗС нашли полные бытовые газовые баллоны. Стояли столбиками в два ряда, по четыре баллона в каждом ряду. Были готовые к отправке. Брать их с собой не стали, а быстро перенесли в пустое помещение. Следующая наша точка по плану — магазин с автомаслами и жидкостями. Здесь набрали масел для двигателей наших авто, жидкостей на замену и подлив, масел для генераторов, для лодочных моторов. Не забыли и трансмиссионное масло для механических коробок передач, для редуктора лодочного мотора. Набрали баллончиков с универсальной смазкой, и всяких прочих — для ухода за транспортом и домом. Потом зашли в универсам «24 часа», который мы подчистили позавчера. Видим по разорванным пакетам, что здесь уже побывали грызуны. Надо сегодня отобрать то, что не испорчено. Бабушка набрала разных круп: рис, гречка, макаронные изделия. Еще соль, перец, сахар и т. д. Запас набирали исходя из расчета по каждой пачке разных круп и всяких макаронных изделий на месяц, помноженное на двенадцать месяцев. Должно хватить. Бабуля по мелочи накидала разных баночек и коробочек, я их даже не рассматривал. Получилось штук пятнадцать немаленьких коробок. Еще минут пятнадцать потратили на вынос продуктов на прилавках, которые начали портиться. Тех, что в прошлую поездку не выбросили. Тут же нашли белые полиэтиленовые бочки и наполнили их теми продуктами, которые интересуют мышей. Все это оставили в магазине. В этом районе занимались только отбором продуктов. Базы с оборудованием будут в другом. Выезжаем и начинаем движение дальше по запланированному маршруту. При выезде на улицу Луначарского наблюдаем, как навстречу нам двигается группа собак. По сезону, похоже, собачья свадьба. Одна черненькая небольшая сучка бежит впереди, а за ней движется около десятка озабоченных кобелей разных размеров. Все глядят только на нее. Потом увидели нас — и сразу дружно перебежали на другую сторону дороги, подальше. Вот так, вечный зов природы! Катастрофа или нет, а свадьба — по расписанию. Можно даже позавидовать этим кобелям… По улице Луначарского, в этой ее части мы не проезжали. Но дорога чистая, только несколько машин приткнулись по обочинам дороги. Сейчас мы просто проезжаем мимо них. Никаких признаков жизни нет. Говорю про людей, животных не считаю. По мере приближения к улице Кирова пошли кварталы частных домов. Здесь бабушка попросила проехать как можно быстрее. Говорит нам, что смерть вокруг — «аж кричит»! Мы так и сделали, прибавили скорость и довольно быстро прошли эти кварталы. Затем свернули на улицу Кирова, и вот он — магазин товаров для охоты и рыболовства! Подогнали машину к самой двери. После подготовки электроинструмента запустили бензиновый генератор, и за одну минуту срезали болгаркой обе петли, которые упали на крыльцо вместе с навесным замком. Первая дверь открыта! Со второй внутренней деревянной дверью пришлось повозиться минут пять, разрезая болгаркой язычок внутреннего замка вместе с прикрывающей его частью. Все, вход свободен! — Андрей, давай раздельно обходить магазин, предлагаю ему. — Ты смотри рыболовные снасти, одежду, спасательные жилеты, фонари, бинокли, и все прочее, на твой взгляд полезное. А я — оружие, патроны, ножи, сигнальные ракеты, и все прочее для охоты и обороны. Если будет нужна помощь для вскрытия ящиков с оружием — позову. В результате бабушка пошла с Андреем. Она раньше почти никогда не отказывалась от возможности поехать с ним на рыбалку. Я ездил с ними только изредка, в основном как помощник, на подхвате, то есть. Хотя в снастях разбираюсь не хуже Андрея. Но здесь предстоят постоянные выезды на морскую рыбалку. Чувствую, что будем рыбой питаться. Как японцы. Моя цель — подобрать нам оружие двух видов: нарезное, для стрельбы на дальнее расстояние пулями; и гладкоствольное — для стрельбы на близких дистанциях картечью, дробью, специальными пулями. Еще малокалиберную винтовку хотел-бы найти, в основном для тренировок. Сначала осмотрел то, что на витринах, затем — в подсобке. Здесь потребуется болгарка, чтобы вскрывать сейфы. Просмотрев весь ассортимент, определился с выбором. Из нарезного возьму три ствола: — один карабин «Тигр 308», калибр 7.62, с оптикой, магазином на 10 патронов; — один карабин «Вепрь», также модели «308» для унификации, без оптики, с магазином на 5 патронов; — последний — малокалиберный ТОЗ-78 в комплекте с оптическим прицелом, калибр 5,6. Оружие 9 калибра на крупного зверя, такого, как лось, ну или крокодил, не стал брать. Исходил из разумной достаточности. Еще зайдем сюда, если оно понадобится. Подобрал 2 металлических ящика для хранения стволов, набрал запас патронов, средства для ухода за оружием. Надо будет найти информацию, сколько времени составляет длительность хранения патронов. Интернета нет, и в обозримом будущем не предвидится. Может с патронами ее найду, а может и литературу здесь в магазине увижу. Но сегодня специально ее искать не буду. Еще раз возникает вопрос и сборе необходимых сведений для жизни в новых условиях. Надо поставить задачу Андрею по созданию библиотеки, или базы данных. Как в электронном виде, так и на бумажных носителях. Сначала только самое необходимое, а дальше — как жизнь пойдет. Вынес отобранное. Вторым заходом делаю выбор гладкоствольного оружия, причем рассматриваю российского производства. Как и планировал раньше, выбрал гладкоствольное многозарядное ружьё с перезаряжанием цевьем — МР-133, под патрон 12/89, но можно использовать всю гамму патронов 12-го калибра — от 12/70 до 12/89. Надежное и удобное оружие для охоты и самообороны, длиной 76 см. Его используют охранные фирмы. Набрал большой запас патронов к нему, естественно. Вторым взял популярное самозарядное ружьё МР-153, пригодное в первую очередь для самообороны, а потом для охоты и спортивной стрельбы. Его также широко используют охранные предприятия. Что важно, здесь тоже применяется основной патрон 12/89, и могут применяться разновидности патронов 12-го калибра от 12/70 до 12/89 в любых комбинациях, без дополнительных регулировок и переключений. Что еще на мой взгляд хорошо — это трубчатый подствольный магазин. С таким магазином Андрею и бабушке будет обращаться легче, чем с выпирающим вниз «рожком». Опять же, ружья двадцатого калибра не трогал. Если в Африку поедем, тогда озабочусь более мощным оружием. Ножей набрал побольше, и разных. Два тяжелых ножа мачете. Несколько охотничьих ножей разной формы, в том числе такой, чтобы было удобно разделывать тушу. Еще нашел ножи, удобные для разделки рыбы — эти узкие и изогнутые. Для разделки животных подбирал ножи чисто из собственного представления, полученного из фильмов, так как сам никогда раньше этим не занимался. Но все когда-нибудь случается. Еще набрал метательных ножей, под себя. Дома сделаем щит для метания, и будем кидать на досуге. С братом, бабушка их кидать не будет. Сувенирные изделия не смотрел, без надобности. Взял четыре мультитула, себе и брату. В заключение выбрал три ножа с равносторонней заточкой по сторонам, как на кавказских кинжалах. В планах сделать из них рогатины. В завершение — в темпе покидал в коробки все оружие, оборудование для снаряжения патронов, ухода за оружием, сумки, один прибор ночного видения, часы, десять капканов и мышеловки. Пора и честь знать, мне в этом магазине не надоест копаться на протяжение всего дня. В конце поймал себя на мысли, что не обращаю внимание на цены и не ограничиваю себя по сумме, а выбираю, что нравится. Перестройка сознания прошла быстро. — Я закончил! — Подхожу к брату с бабушкой. — Мы тоже, — бабушка примеряет спасательный жилет, — Олежек! Выбери и примерь для себя жилет и посмотри, что мы выбрали из одежды. И не говори, что тебе не надо! — Примерю, — Отвечаю, а сам не смотрю, что они выбрали. — Детально все смотреть не буду — доверяю вашему выбору! Моторы сегодня брать не будем, хватит на первое время того, что есть. Арбалет и рогатки выбрал? — Этот вопрос к Андрею. — А то! — Вижу, что брат доволен приобретениями, как, впрочем, и я. А еще бабушка в постоянной заботе о нас нашла в магазине бейсболки с козырьком и застежкой сзади, которую можно затянуть, чтобы не слетела от ветра. Время неумолимо приближается к двенадцати, к обеду, а нам по плану еще надо посетить несколько мест. Обед сегодня немного подождет. Пора нести все богатства в машину и двигаться дальше. Закрываем магазин, делаем сигнальную полосу на дороге перед ним, чтобы определить, был ли здесь кто еще, кроме нас. Загрузились. Плавно трогаю машину с места и двигаюсь по улице к тому месту, где находятся магазины и склады «Стройторг» и «Город мастеров». Точнее, стоят одиноко и нас ждут. По ним пробежали в ускоренном темпе, причем каждый из нас взял по тележке из зала, даже бабушка. Каждый набирал по своей тематике. Андрей взял металлические канистры на 20 литров, аж пять штук. Я, кроме полной тележки вынес пластиковые ящики с крышками. Много, штук двадцать, один в другом. Когда все с грузом вышли к машине, то стало ясно, что в микроавтобусе остается мало места. На дизельный генератор его не хватит точно. Пора подумать о грузовой машине. Перемещаю машину дальше, к складу, на котором нашли оборудование для солнечной генерации. Зашли в помещение — все стоит нетронутым с прошлого посещения, слава богу. Хотя понимали, что никуда оно не денется, но все равно волновались, особенно брат. Под руководством Андрея отобрали 15 панелей и все остальное необходимое оборудование, в соответствии с выбранной конфигурацией. Брат выбирал, я выносил на улицу. Бабушка крутилась рядом с Андреем, на улице отказалась ждать. Но чтобы его погрузить, нужно сначала найти куда. Нужен грузовик. Прошлый раз их стояло несколько у одного из складов, точного места мы не запомнили. Быстро пробежали по округе и увидели их, стоящих вдоль стены. Оказалось, что можно взять только один — «Газель», с кузовом и тентом. Осмотр показал, что это ГАЗ 3302, двигатель 2.5 литров, бензиновый. В других авто или ключей не было, или водитель находился в салоне. Близко уже неприятно подходить, только глянешь в салон — и назад. Решили сегодня больше не пачкаться, тем более с бабушкой. А в «Газели» водитель, видимо, выскочил ненадолго, а ключи оставил в машине. То, что надо! Андрей сел за руль, завел, и перегнал машину к двери склада с панелями. Погрузили в кузов панели, остальное оборудование, сделали еще несколько ходок за тем, что отложили внутри склада, затем очень аккуратно и вдумчиво располагали все это в кузове машины, чтобы не дай бог, не повредить при перевозке. Слишком много надежд возлагаем на этот вариант электроснабжения. Еще, что сделали на этом месте — пробежали с Андреем по стоящим грузовым машинам с канистрой и шлангом с грушей, и наполнили три канистры бензина. Наверняка получилась смесь А-92 с А-95. Дизельное топливо зальем в остальные, с баков бензовоза на АЗС «Лукойл». Сам он стоит пустой, но баки машины полные. Шланги с грушами для слива из баков, что приехали с нами из родного города, оказались незаменимыми в хозяйстве. Итак, все имущество в машинах, и мы готовы отправляться дальше. С обедом немного потерпим. На этом план в части работ в городе посчитали выполненным. Пора отправляться по обратному маршруту в сторону дома. Вижу по настроению брата, что ему не терпится приступить к сборке системы солнечной генерации. Как дитя малое…, но и мне интересно. Выезжаем из города на трассу через улицу Кирова, мимо автовокзала. Андрей с бабушкой в микроавтобусе впереди — а я сзади на Газели. Управлять ей после Фольксвагена Т5 непривычно. Как будто, с иномарки пересел на колесный трактор. Смотрю, как над автовокзалом кружит много птиц. Вороны или грачи, я их не различаю. Вороны в своем рационе не брезгуют ничем, даже падалью. Грачи, насколько я знаю, относятся к семейству вороновых. Поскольку грачи всеядны, то вполне могут слететься к трупам. Мрачная картина, которую усугубляет запах, проникающий в кабину Газели, не отличающийся хорошей изоляцией. Пока работали на складах, наблюдали необычно большое количество птиц над городом. Видно, что им есть, чем поживиться. И вороны, и грачи весной прилетают на поля. Но как читал нам вечером Андрей — кроме падали, с удовольствием ловят насекомых. Могут поймать мышку и съесть ее. Предполагаю, что в городе начинается рост популяций грызунов, насекомых, поскольку ограничений для их развития теперь не стало. Андрей выехал на основную трассу и двигается к АЗС «Лукойл», а я следую за ним. Задача наполнить канистры дизтопливом. АЗС подготовлена нами для периодических наездов. Доехали. Вот и она — одиноко стоит у пустой автодороги. Подъезжаем и останавливаемся рядом с бензовозом, что стоит у конторы. Андрей начинает наполнять канистры из баков машины, а мы с бабушкой заходим внутрь, чтобы отобрать нужное нам на полках торгового зала. В помещении чисто, воздух свеж, так что наш скорбные труды по очистке, адские и напряженные, на протяжении двух дней — дали свои плоды. Перед выездом с АЗС мы оба вышли на шоссе и насыпали контрольно-следовую полосу из песка на дороге. Песок брали у столбика дорожного знака. Назад к дому двигаемся без остановок. Проскакиваем через Дивноморск с наибольшей скоростью, потом поворот дороги на Джанхот, и как только слева показывается Прасковеевка, останавливаемся и выходим из машин на дорогу, посмотреть на поселок сверху и послушать звуки. Вокруг нас первозданная тишина, но если в городе она какая-то «зловещая», то в селе просто тихо. Несколько ворон летают в небе где-то в районе северной окраины села. Звуков животных не слышно. — Ребята, надо будет наведаться в село, и в ближайшее время! Надо посмотреть, как там наши животные… — Хорошо, бабушка, можем завтра проехать, все вместе. Вот сегодня я смотрел на стаи птиц и думал о том, что будет происходить в пустом городе. Вечером хочу услышать ваше мнение по этому вопросу. Чувствую потребность поговорить о том, какие изменения происходят сейчас и будут происходить в будущем в окружающем мире. — Конечно поговорим, мой дорогой, просто первые дни было не до того. Вечером и поговорим, мне есть что вам рассказать… Остаток дороги до дома пролетели на одном дыхании. Можно сказать, что рулил с закрытыми глазами. Когда выехали на нашу грунтовую дорогу, камешки с шумом отскакивали от колес. Дождя давно не было, и машины поднимали белую известковую пыль. Вот и ворота усадьбы. Андрей подъехал первым и открывает их, я сижу и жду. Поочередно въезжаем внутрь и паркуем машины на площадке. Теперь во дворе их три, и остается место для еще одной. Все проголодались — много поработали, и на часах половина третьего дня. Пока бабушка готовит быстрый обед, мы с братом разгружаем машины. Генератор недавно прекратил работу, но не будем его запускать сейчас, а дадим отдохнуть. Потом идем в ванную, принять душ после города. А там и бабуля кричит, что можно садиться за стол. — Олег, куда будем крепить панели? — Андрей только что прожевал последнюю порцию еды и наливает себе сок. Нетерпение по поводу новой игрушки — системы солнечной генерации, так и прет из него. — Куда скажешь, отвечаю, — тут тебе карты в руки. — Тогда могу сказать, что имеется два варианта — на крыше дома, и во дворе. На крыше места хватит для этого количества. Участок тоже позволяет поставить пятнадцать панелей. — Участок занимать жалко, давай ставить на крыше, — отвечаю. — Прекрасно! Начинаем с монтажа приборов, установки и подключения аккумуляторов, а потом, если хватит времени, приступим к установке панелей на крыше. В любом случае — завтра закончим работы. — Да, ребятки, ужин сегодня будет немного позже, в восемь. А еще надо и отдыхать по вечерам… Давайте после ужина посидим, поговорим о жизни…, обо всем, о чем захотите. — Житие мое! — произнес Андрей известную фразу из классики советского кинематографа. К чему сказал, что имел в виду, я не понял. Хорошая во дворе беседка! Стоит два стола прямоугольной формы и четыре лавочки со спинкой. Большой стационарный мангал, оборудованным столешницей с раковиной! Подведена вода, слив. Переходим с братом в беседку. Разворачиваем на столе схему выбранной системы, изучаем… У нас вариант системы называется — «Коттедж». Еще раз посмотрели, из чего она состоит. Брат читает:— солнечные панели ФСМ300Вт, 24В, всего 15 штук; — контроллер заряда/сетевой инвертор RL5000, один; — гелевые аккумуляторы GX12-200, 200Ач, 12В, 8 штук; — инвертор XW+ 8548, 6.8 кВт, 48В, 220В, чистый синус, с зарядным устройством, 48-220В, один; — системная панель управления XW-CSP, одна.Хорошо, но мне все равно не понятно. Брат будет командовать — а я выполнять все, что он скажет. Пошли начинать монтаж. Панель управления, инвертор, контроллер начинаем крепить в техническом блоке рядом с котлом, на свободном месте стены. Пока я сверлю в стене отверстия под крепеж по указанию брата, Андрей бубнит себе под нос, и мне в ухо одновременно: — Блок аккумуляторов достаточно мощный, грубо говоря, запас энергии составит порядка 16 киловатт. Инвертор в нашем случае служит для преобразования постоянного тока 24 вольт в переменный 220 вольт. У нас инвертор с номиналом 6,8 Квт, что позволит подключать всю технику в доме, кроме электрического котла. А чистая синусоида на выходе позволит подключать чувствительную электронику. Пятнадцать солнечных батарей должны выдавать достаточно электроэнергии, чтобы полностью зарядить аккумуляторы в течение дня. Потому что одна батарея вырабатывает за день до 4,5 Квт*ч. У нас по паспорту, емкость всех восьми аккумуляторов 13,5 Квт*ч. Так что панелей должно хватить… Это он для меня говорит — просвещает! Или просто рассуждает вслух. Около часа прошло, и наконец, блок управления, инвертор с контроллером — на стене. Подтащили один металлический стеллаж ближе к блоку управления, и на его полках разместили батареи. Стали они по четыре штуки, на двух полках, и одна полка внизу осталась свободна. Аккумуляторы тяжелые, но полки на стеллажах из досок, и их легко выдержали. Дальше только смотрю, как брат подключает провода к приборам, и подаю нужный инструмент. Инвертор он подключил к сети дома перед счетчиком. Думаю, чтобы смотреть, сколько электричества мы расходуем. Другие выходы инвертора подключил к блоку аккумуляторов на 24 вольт. Затем блок аккумуляторов брат подсоединил к блоку управления с контроллером заряда. На этом подключения в доме были закончены. Далее провода от блока управления потянем на крышу, к солнечным панелям. В первый день мы нашли в усадьбе хорошую алюминиевую лестницу из двух секций. Принесли и поставили ее. Поднялись по очереди, походили по крыше, прикинули, как будем крепить панели. Под мягкой черепицей и подложкой лежит ОСБ плита, или ориентированно-стружечная плита, так что можно крепить кронштейны панелей шурупами. Видно невооруженным глазом, что все пятнадцать штук поместятся на скатах кровли, обращенных на юг и восток. Но время неумолимо движется к семи часам вечера, и как только солнце ушло за горы, начинает темнеть. А ужин нам назначен бабушкой на восемь. Так что успеваем распаковать и рассмотреть одну из панелей. Достали одну панель из коробки, рассмотрели крепления и способ установки на крыше. Больше ничего не успели — бабуля позвала на ужин. Пока бабушка выкладывает еду на стол открытой веранды, я кручусь рядом и стараюсь помочь. Включил свет на веранде. Генератор ровно работает в дальнем углу усадьбы, обеспечивает работу холодильников, освещение дома, работу бойлера. Андрей крутит настройки радио в нашей гостиной-столовой. По наследству от прежних хозяев нам достался музыкальный центр — большой, старых выпусков, еще с двумя приемниками для кассет. Имеется и приемник для дисков, сейчас он какой-нибудь поставит из нашей коллекции. У приемника есть проводная антенна, которая протянута вдоль ниши окна буквой «Г». Кручусь у стола, а сам стараюсь прислушаться — вдруг он какую-нибудь передачу поймает. Андрей крутил радио минут пять, пока его не позвали к столу. Тогда он поставил диск с музыкой, и пришел к нам за стол. — Поймал что-нибудь? — Спрашиваю брата и одновременно нарушаю регламент принятия пищи. — Ничего! Эфир чист, — констатирует очевидное брат, а сам смотрит, что положить в тарелку. Едим молча, думаем каждый о своем. — Так что же получается, ребятки? — бабушка уже съела свою маленькую порцию, и первая наливает себе чай. — Это что же получается? Значит, что на всей планете это произошло? — Если судить по эфиру, бабушка, — отвечает Андрей, — то наиболее вероятно это. Я прошел по всем диапазонам частот. Ничего нет, эфир пуст. Даже шумов в эфире мало. Если б эта беда случилась только у нас, то мы б сейчас слышали станции турков, арабов: «Аааа — аа — а — ааааа…!». В первую очередь со стороны моря. А вообще для связи и вешания на дальние расстояния применяются короткие волны. В этом диапазоне также пусто. — Андрей, бабушка! Я думаю, что версию нападения на государство можно отложить в сторону. Сначала мы ехали на юг, надеясь выехать из зоны возможного поражения, пока не встретим людей. Доехали до берега моря — людей живых нет. Девочку с мамой не считаю. Прошло четыре дня, и если в зоне поражения оказалась Россия, то за это время непременно бы проявилась чужая деятельность — облеты с воздуха, попытки обследования территории, подходы с стороны моря. Но ничего этого нет. Не считая того, что в первом случае в эфире мы бы слышали чужие станции. Здесь тоже ничего. — Тогда остается принять рабочую версию, или гипотезу — предложил Андрей, — что эта катастрофа имеет планетарный масштаб. Это не говорит о том, что выживших нет. Мы с вами увидели двух человек. Это обстоятельство дает мне основание принять пока как гипотезу, что выжившие люди есть, но их мало. Других гипотез нет, потому что нет объяснения, почему выжили мы… — Еще хочу отметить, — добавил Андрей, — что если обратить взгляд в прошлое, то подобные катаклизмы происходили в Европе, и не только. Например — во время нашествия чумы. Когда-то смотрел документальный фильм о том, что было в Европе после нашествия чумы. В фильме показаны города в Европе, в которых людей не стало полностью. Показан музей в Чехии, посвященный этой трагедии, с пирамидами из черепов и костями умерших от чумы. Хотя это были не те масштабы, как сейчас, но аналогию можно провести. — Если все произошло так, внуки, как предлагает считать Андрей, то немногие из тех, кто выжил, занят сейчас тем же, что и мы. А именно — выживанием… То есть, сначала — как выбраться из того ада, что возник вокруг них, а затем как устроиться и прожить в новых условиях. Кстати! Как там устроились наши барышни, Лейла с Алиной? Помню, что вы условились о месте встречи на берегу, куда мы будем приезжать раз вмесяц. Сама она нас не найдет… — Да, бабушка, — я хочу уточнить этот момент. — В первый день каждого месяца. В полдень. На маленькой площади у пирса в Джанхоте! Только в мае — в каждое воскресенье, и тоже в полдень! Так что, скоро надо будет ехать. Если начнем выходить в море, пойдем туда на лодке. Тут недалеко. — На скалу «Парус» посмотрим… — добавил я в заключение к сказанному, сам не знаю для чего. — Можно, я продолжу свои мысли по катастрофе? — Андрей с серьезным видом хочет продолжить тему. — Действительно, сначала люди будут тратить все силы на выживание. Будут устраиваться, кто как может. И думаю ждать около года, как и мы, чтобы прошло полное разложение умерших, и можно было заходить в города, и вообще перемещаться в другие места, в поисках людей. Ведь вначале люди будут жить собирательством. На год ресурсов, чтобы прожить, что называется — «бери-не-хочу». Лишь потом, спустя примерно год, люди начнут искать себе подобных, начнут передвигаться по суше и по морю. Но плавание по морю — не простая вещь! И дальность плавания будет зависеть от мореходности судна и самое главное — от умения с ним управляться. — Да, большую тему ты затронул, брат… — я замолчал и задумался, потом сказал: — Если катастрофа прошла в мировых масштабах, и выжившие в ней есть, то будет новая эра в развитии человечества! Пока можно считать, что мы трое, еще мама с дочкой — жители Новой эры! Именно так, с большой буквы! Как оно пойдет, будет ли развитие популяции людей дальше, зависит от количества выживших. Мы все знаем, что такое разделение труда, и когда оно начнет работать. Вот мы можем обеспечить себя молоком, хлебом и зерном, мясом домашних животных? Втроем не можем. — Втроем или впятером и род человеческий продолжить не сможем…, — бабуля ала о своем, и продолжила: — Не знаю точно, сколько людей должно быть, чтобы род людской начал восстанавливаться, без смешения крови, или кровосмесительных отношений! Андрей, если найдешь, нам почитаешь… — Вот именно, бабушка! Поэтому давайте не будем думать о плохом, и действовать по плану на один год. Время все лечит, и путь покажет… Нам еще много нужно сделать для этого. Продуктов на год нам хватит, кроме мяса и молочных. — Хлеб можно печь, — вставила бабушка, если сможем сохранить муку. Нужен выезд по магазинам, найти еще емкости для хранения сухих продуктов от грызунов. Мясо пока есть в морозилке, хватит месяца на два, потом будете охотиться, рыбу ловить… По молочным продуктам подумаем, есть у меня мысли… — Охотиться будем обязательно, бабушка, — Андрей продолжил разговор, хотя далек ото всего, сто связано с охотой. — И сначала в селе! А то без нас скоро всю домашнюю птицу перетаскают в лес, да и не только птицу. Так, незаметно, пока мы говорили, часы показали, что время — без пяти минут десять. Некоторые говорят, что ночи. Но для себя, чтобы не путаться, мы давно решили считать так: — с 6 до 12 часов — утро; — с 12 до 18 часов — день; — с 18 до 24 часов — вечер; — с 24 до 6 часов — ночь. Стандартизация, как говорила современная молодежь — «рулит»! Вообще, я не иронизирую. Это мы не такие, воспитаны в консервативном духе, о чем никогда не жалели… — Ладно, давайте все закругляем на сегодня, надо отдыхать. Мой организм на свежем воздухе просится на боковую. — Потом добавил: — Сегодня мы просидели немного больше, чем в прошлые дни. Завтра предлагаю обсудить тему, как будет меняться окружающая среда — животный и растительный мир. Теперь человеку, а именно нам, придется приспосабливаться к природе и выживать, а не наоборот, как было до этого в мире. У Андрея есть материалы по этой тематике на компе, он мне сказал вчера. А изменения уже пошли, и вы видели — птицы, другие животные из падальщиков — получили много корма, про грызунов вообще молчу. Посевы, сады теперь никто не охраняет. Будет бурное увеличение численности грызунов, птиц. Думаю, что будет рост и среди насекомых. — Кстати, надо завести кошку, а еще лучше двух. Вдвоем они смелее будут. — Откликнулась на мои слова о грызунах бабушка Аня. — Только котов, а не кошек! А то котят куда будем девать, а еще будут ходить по двору и орать из-за отсутствия котов! — Андрей забеспокоился. — Найдут котов, не переживай, — это уже я сказал, — действительно, лучше котов заводить. Но пусть будет по воле случая, если кто понравится — заберем! — Я смогу операцию им сделать. Давайте уже убирать со стола и спать! — ответила бабушка. На море сегодня не пошли. К вечеру ветер с запада усилился, и дул где-то со скоростью 5–6 метров в секунду. Бабушка говорит, что будет смена погоды. Хоть бы не было дождя еще один день, пока не установим солнечные панели. А дождя действительно не было с того самого воскресенья. Генератор заглушили на ночь, чтобы дать ему перерыв. Холодильники вполне держат холод 7–8 часов. Перед сном по очереди приняли душ. Обошел участок перед сном, и пошел в свою комнату. День прошел в трудах, так что баранов считать нет необходимости — сразу погрузился в сон.
Глава 7. Решение первых коммунальных проблем
Еще не открыл глаза, слышу шум ветра в соснах вокруг усадьбы. В окно видно небо, облака закрыли его почти целиком. Посмотрим, который час. Без двадцати пяти шесть — это я всегда округляю показания часов. Сегодня 18 мая, четверг. Еще три минуты делаю паузу перед тем, как встану. Сегодня будем заканчивать установку солнечных панелей и запускать систему. Вряд ли сможем выехать из дома. А еще надо решать, куда будем девать мусор. Бабуля наверняка спросит об этом, сегодня или завтра. Пока не было времени проехать дальше по грунтовой дороге — мимо нашего забора, на восток вдоль моря. Там находится какой-то дом, отдельно стоящий, судя по карте. На него давно надо было посмотреть, в первый или второй день… Все, хватит лежать, встаю с кровати. После визита на кухню к бабушке открываю калитку и выхожу на склон горы — посмотреть сверху на море. В лесу пусто, никого, ни людей, ни зверей. Легкий плотный ветерок дует с моря и мотает сорванную паутину, справа от тропинки к морю. Когда спустился к морю, увидел, что юго-западный ветер разогнал крутую волну, которая накатывая на берег, сгребла гальку от кромки воды наверх. Пойду лучше обратно, тренировку сегодня буду проводить рядом с домом, среди сосен. Горячая, сумасшедшая пора трех первых дней закончилась, нужно входить в более спокойное русло. Закончил тренировку. Обратно к дому могу идти с закрытыми глазами на слух, потому что брат запустил генератор. Звук мотора генератора просто ласкает слух! В столовой суетятся Андрей с бабушкой. Сделали яичницу с помидорами — потому что яиц мы привезли большую коробку. Зелень лежит в отдельной тарелке: я ем ее так, а брат с бабушкой крошат ножиком и рассыпают сверху блюда. — Какие планы на сегодня, Олег? — Бабушка первой закончила завтрак и наливает чай. Сегодня на ней свободные штаны и тонкий свитер, прямо в восточном стиле, похоже на униформу для занятий Ушу. И не дожидаясь моего ответа, заговорила: — Вижу, дружочки, вы немного отошли, выглядите бодрей, взгляд стал другой. Еще ваша речь стала свободней, и стали шутить. А были закрепощенные, и говорили коротко, односложно. Вот погодите, девять дней отметим, поставим свечи восковые и помянем души усопших. Родню всех поименно… И мне, старухе, намного легче станет на сердце. Вам, думаю, также. — Кстати, а почему именно через девять дней, бабуля? — Андрей считает себя агностиком, то есть православным по факту рождения в православной семье. Поклоняется науке и технике, в церкви бывает, но очень редко. — Вечером расскажу, внук. Вы и так все знаете, расскажу применительно к тому, что случилось. — Как я думаю, бабушка, — отвечаю на вопрос, — мы с Андреем сегодня будем заканчивать систему электроснабжения. Если задуманное у нас получится, будем здесь жить — как министры. Ну или, как замминистра. — Вы уж постарайтесь, ребятки, вы у меня умницы, особенно Андрей! После завтрака поставили с братом алюминиевую лестницу из двух секций, и полезли наверх с одной панелью, делать разметку на крыше. Когда первая панель была прикручена, дальше дело пошло легче. К полудню закрепили все пятнадцать штук, осталась работа по коммутации панелей, и подключения к блоку управления с контроллером. Пора делать перерыв на обед. Продолжим работу после обеда. За столом, дождался, наконец, когда бабушка задала вопрос о мусоре. — Все что делаете, это хорошо, это внушает надежду… Олег, бак у ворот скоро будет полный… В усадьбе, которая теперь наша, для сбора мусора стоит высокий пластиковый, зеленый бак с крышкой. Вернее — темно-зеленый. — Да, бабушка, мысль твою понял. Независимо от того, когда закончим, не позднее четырех часов дня мы проедем по нашей дороге до ее конца. Посмотрим на дом, что там стоит. Мы как-то упустили его из виду. По пути найдем место для мусорной ямы. Нужно найти место, куда можно отвозить бак на тележке. Копать яму в скальном грунте проблематично. Найдем низкое место, которое можно углубить. Сразу после обеда мы полезли на крышу — заканчивать с коммутацией проводов между панелями. Наши панели выдают напряжение 24 вольт, подключали их по параллельной схеме. Больше всего провозились с креплением линии проводов от панелей на крыше, и далее с крыши к контроллеру с блоком управления. На этом работа была закончена! Затем Андрей проводил торжественное включение системы. Мы с бабушкой стояли и смотрели, даже немного волновались, как получится. И она заработала! Аккумуляторы сразу начали накопление энергии. На входе, перед электросчетчиком брат давно отрубил домовую сеть от проводов на столбах к нашей усадьбе. Вечером, когда дизельный генератор будет отключен на ночной перерыв, дадим в домовую сеть накопленную солнечную электроэнергию, и посмотрим, что у нас получилось. Ночью будут работать только холодильники, и возможно, бойлер горячей воды. — Андрей, поедешь со мной прокатиться до крайнего дома? Поищем место для свалки. — Разумеется, но зачем ехать, тут пешком идти, километра полтора будет, судя по карте. — А пошли пешком! Ты лопату возьми, штыковую — А я возьму свое табельное оружие на всякий случай. Все-таки по лесу пойдем. Пока не дойдут руки заняться любимым делом — просмотреть приобретенные винтовки, ружья, ножи. Все, что привезли вчера, так и лежит нетронутым в коробках, в гараже. Непорядок! Сегодня перенесу оружие и сейфы в свою комнату. Рыболовные снасти, арбалет — это Андрею. Рыбалка ему ближе, чем мне. Извилистая дорожка, белая от известняка, убегает вперед, скрываясь за каждым изгибом. А мы бодро шагаем вперед, брат с лопатой на плече, я с пистолетом в кобуре на поясе. За эти дни не видели ни души, так что опасаюсь только лесных зверей. А вдруг что-нибудь такое выскочит, больное бешенством, лиса, к примеру? Были ведь такие случаи… Не так давно было сообщение в средствах тогда еще массовой информации, что человека укусила бешеная лиса… Не хватало нам такого… Если не успею пристрелить и укусит, бабушка будет потом колоть мне в задницу уколы… Препараты она запасла. А все эти ужасы с толпами мутантов, зомби — сказки из фильмов… Тем не менее, надо сделать две рогатины — себе и брату. Специально два клинка с двусторонним лезвием взял вчера в магазине. Как раз для рогатины пойдут, только снять накладки с рукояток. Очень, кстати, эффективное оружие, удобное для прогулок по лесу. Рукоятки сделаю не длинные, древко вместе с наконечником — в мой рост. А лес слева уходит в горы, справа идет до самого обрыва к берегу моря. Сосна и дуб дают неповторимый запах. Прошли большой поворот, где дорога огибает балку. Последний на карте — и впереди, метрах в шестидесяти от нас увидели кирпичный забор. Ворота на замке. Стали, слушаем звуки — ничего. С помощью брата залез на забор, сел, сделал паузу. Собак не слышно и не видно. Аккуратно спрыгиваю во двор. Осматриваюсь. Внутри вижу два небольших здания из кирпича и беседку. Зашли в оба строения — мебели нет, людей никого нет. Ну и хорошо… Вижу, что нам здесь особо делать будет нечего. Пусть стоит, может потом пригодится. Например, склад можно будет сделать, в том числе и для продуктов, если приложить руки. Потом приедем с болгаркой и срежем замок на воротах. На обратном пути подобрали место для складирования мусора. Примерно в пятистах метрах от нашего дома, в небольшой балке в изгибе дороги, со стороны гор. Здесь образовалась небольшая яма, которая подпирается полотном дороги. Грунт в ней накапливался с осыпи, поэтому пришлось немного поработать лопатой по очереди, углубить яму. Приличных размеров емкость для мусора получилась! Теперь можно возить в нее твердые бытовые отходы. По нашим прикидкам, на год житья-бытья в этом доме ямы должно хватить. Вернулись, и как всегда, прямо к ужину… — Это хорошо, что нашли…, колбаску берите, у нас ее много… — Бабушка придвигает тарелку поближе к Андрею. Что хорошо, это наверно она про мусор и яму. И еще добавила: — Как хотите, но завтра надо найти время и сделать кладовку в подвале. Для продуктов! Тут все-таки горы, и в подвале прохладно. Я тут думала, как размещать продукты… Нужно перенести туда еще стеллажей — из гаража. У нас много твердой колбасы — ее можно развесить. Головки сыра разложить по полкам — сохраним сколько получится. Яйца в коробке, опять же, требуют прохлады. Для овощей надо придумать места… Сейчас в подвале много вина, хорошего вина, консервов… Это все нам досталось в наследство от хозяев. Нет уж… Все продукты завтра надо перенести в кладовую. В общем, кладовка не ждет. — Олег! Давай откорректируем план, и завтра перенесем стеллажи в кладовую. Остальное мы с бабушкой сделаем вдвоем. — Брат знает мою нелюбовь к продуктовым хлопотам. — Все-все, я понял…, давайте плавно переедем к плану работ на завтра. После завтрака я вывезу мусор на свалку. Затем, мы с тобой выполняем основные тяжелые работы по обустройству кладовки. Дальше ты продолжаешь в ней работать с бабушкой вдвоем, а я займусь оружием. Как закончите с кладовкой — посмотри, как идет солнечная генерация и как дизельный генератор себя чувствует. Но это ты и так не забудешь. Если надо будет, зовите меня на помощь. — Отмечу на этом месте, что дизтоплива осталась одна канистра! — вставил слово брат. — Значит, завтра нужно ехать на АЗС. Бабушка, если захочешь с нами, то поехали. — Сразу она не ответила. Значит подумает, а скажет потом. Брат сделал предложение: — Олег! Скажу вот что. Когда мы на АЗС смотрели колонку, я снял с нее крышки, с двух сторон. Так вот, когда закончится дизтопливо в баках бензовоза, можно начинать пользоваться колонкой. Для этого возьмем бензиновый генератор и дадим напряжение напрямую к насосу колонки. И будем заливать топливо из шланга. Наш генератор выдает напряжение — и 220, и 380 вольт! — Молодцы! Пожалуй, поеду и я с вами, внуки. Ведь на обратном пути заедем в село? — Вижу, что бабушка решила ехать, и что-то хочет с этой поездки получить. Но не буду спрашивать — сама скажет. Пока сидели за столом и разговаривали, стало темно. Ветер стих, природа как будто замерла. Облака над нами плывут низкие, серые, наполненные влагой. Все говорит о том, что скоро начнется дождь. Это будет первый дождь на новом месте. Пойду, на всякий случай пробегу по участку. Может, потребуется что-то убрать в дом. А потом сядем на веранде, будем пить чай с вареньем и вафельным тортом, слушать шум дождя под шум генератора, и вести беседу — о жизни нашей скорбной. Энергию от аккумуляторов мы перед сном подадим в домовую сеть, на ночь, если блок управления покажет, что ее хватит хотя-бы для питания холодильников до утра, бойлер горячей воды на всякий случай выключим. Самое важное сейчас — это холодильники. Но брат сказал, что система сама прекратит подачу электричества в домовую сеть, как только аккумуляторы будут разряжены до заданной величины. Что у нас получилось в итоге, покажет завтрашний день. В случае успеха, считай, что мы решили вопрос с электроснабжением нашего немаленького дома. Это означает, что далее генератор будет стоять в резерве, и работать только в отдельных случаях пиковых нагрузок. Или поломок основной системы. Но второй генератор, про запас, все же привезем. Тем более, что вопрос с финансами вообще не стоит. Про деньги теперь и не вспоминаю… Никогда бы не подумал, что это обстоятельство будет не радовать… Пока я инспектирую двор, первые крупные капли дождя начали появляться на открытом месте, взбивая пыль. Дождь сначала медленно усиливался, затем полил, как из ведра, потом пошел тихо. Мы все пошли и одели теплую одежду, и теперь сидим вокруг стола на веранде, что примыкает к нашей кухне-столовой и гостиной — огромной комнаты метров двадцать пять. Разговор вернулся к теме, которую начали обсуждать вчера — к катастрофе, ее причинах, о том, как будет меняться окружающий мир, что нам ждать от него. На что надеяться, а на что не стоит. — Давайте еще раз вспомним, что произошло. — Предлагаю родственникам начать разговор. — Что каждый из нас чувствовал, мы немножко обсудили. Повторю, что лично я чувствовал — как будто сквозь меня проходит поток излучения. При этом в сознании ощущение красного цвета. И поток излучения не давит физически, а легко проносится сквозь мое тело. — Мои ощущения аналогичны, но еще могу добавить, что ничего особенного не чувствовал. Никакого давления — а как будто стоишь в кабинке во время рентгена, только в сознании как будто полыхающий оранжево-красный фон появился. Кстати, я тогда лежал в кровати. Поток меня разбудил. Сначала думал, что это сон… — впечатления Андрея практически совпадают с моими ощущениями. Кажется, он легче его перенес, чем я. — А я могу добавить, внуки, что было так, как вы сказали, но только сначала почувствовала нагрев, и кровь словно начала закипать…, но тело не нагрелось. Это было, как холодное пламя… И еще — меня немного трясло. — Бабушка попала в поток в то время, когда находилась в кухне. Потом еще добавила: — Что это было, родные, не знаю. Слишком мало информации. Судя по тому, что мы видели в городе и по пути, все это произошло одновременно и везде. Я даже скажу — если бы это воздействие было химическим, биологическим явлением, то оно бы распространялось в воздухе, воде, от одного места к другому. А этого не было… — И еще скажу! По пути на юг мы видели такую же картину, как и в нашем городе. Везде все произошло рано утром. Я не специалист патологоанатом, на как врач могу сказать, что признаки на трупах, что я видела, указывали на смерть не ранее нескольких часов. Думаю, что в одно время все и случилось… Потом помолчала, подумала, и добавила: — Если вдруг… мы позже увидим, что это произошло по всей планете, то предлагаю считать причиной катастрофы поток невидимого излучения, который прошел сквозь всю планету. — Бабушка говорит, а мы с Андреем молчим и слушаем. — Вот так, внуки! Как поток убивает человека? Не знаю, пока. Первое что замечу — погибли только люди, животный мир остался целым, как будто ничего не произошло, и это не понятно совсем… Что еще могу сказать… То, что у выживших, у нас с вами, одна группа крови — третья, резус-фактор положительный. У девочек из Краснодара, я тогда спросила, тоже одна группа крови — вторая. А у мужа Лейлы была другая, я задавала ей вопрос, она сказала, что не такая, как у них с дочкой. Правда, какая именно не сказала. Может еще узнаем… Все думаю о них… — И еще могу сказать то, что знаю на сегодня. У мужа, была другая группа крови, чем у жены с дочкой, и он не выжил. Но сама группа крови — не причина, ведь и у нас с вами другая. Тут группа крови скорее говорит о том, что у Сергея, а возможно и сына организм был с другими родовыми особенностями, чем у Лейлы и дочки. Большего пока не могу сказать, если встретим их, поспрашиваю еще… — Андрей, что ты молчишь? Скажи что-нибудь, — добавила бабуля. Брат еще раньше принес свой ноутбук, включил, одновременно что-то смотрел там, и слушал нас. — Думаю. Предлагаю пока рабочую версию, что это был поток излучения волновой природы, который свободно проходит сквозь живую и неживую материю. Возможно, что было применено оружие, если пострадали только определенные территории. Но у меня есть подозрение, что пострадал весь земной шар. В последнем случае — у потока определенно неземное происхождение… Помолчал, затем продолжил свою мысль. — Как он действует? Думаю, что какого-либо нагрева при этом не происходило. Все дело в том, что нормальная температура тела здорового человека составляет 36,6 градусов. При повышении температуры до 42 градусов белок в организме сворачивается, аминокислоты разрушаются, клетки мозга отмирают. А это означает летальный исход. Пока приходится констатировать, что с нами этого не случилось, раз мы живы. — Да, но животные все в норме, и растения тоже, — продолжаю теперь я. — Нагрев клеток тела отпадает. Гипотез о природе этого потока у меня нет. Хочу добавить от себя, что у всех нас в наличии целые зубы без следов кариеса. Это от того, что у нас в роду крепкая эмаль, по словам бабушки. А как при покупке рабов здоровье проверяли? Зубы у них смотрели! Считаю нужным отметить про наш род, что мы всегда отличались от окружающих достаточно крепким здоровьем. И еще — я не могу припомнить, чтобы наша бабушка болела. И не могу это объяснить только тем фактом, что она каждый день делает свою гимнастику, как азиаты на своих крышах по утрам. То есть гимнастика и здоровый образ жизни — это второстепенное, но не главное… — Но про здоровье — это, так, к слову. Предлагаю на этом остановиться, пока… Пусть будет рабочая гипотеза, что у нас оказались особенные организмы, и они пережили это явление. В мире животных и растений вообще его не заметили, как мне кажется. И это непонятно… Теперь давайте говорить о том, что будет происходить в окружающей среде, к чему нам готовиться, чего ожидать. Высказываемся по старшинству. — Я первая? Тогда слушайте, что будет вокруг происходить-то! Совсем скоро, 23 мая будет девять дней после смерти умерших. Так вот, по канонам нашей православной церкви, душа в момент смерти покидает тело. Первые три дня она находится рядом с телом, посещает любимые места, прощается с близкими. С девяти до сорока дней посещает рай и ад, а через сорок предстает на божий суд и окончательно возносится в рай, или попадает в ад. Несколько секунд помолчала, потом продолжила: — Только представьте себе, что в течение девяти дней творится в городах и всех других местах, где были люди! Что я ощущала, когда мы покидали город, что чувствовала по дороге сюда — не передать! Это как сплошной крик внутри… от огромного количества погибших безвременно душ! И я каждый раз не находила места, когда вы выезжали в город. Вокруг большое количество не упокоенных душ, с их страданиями и переживаниями…, страдания домашних животных, которые заперты и обречены на медленное умирание… Может это только в моем воображении, не знаю… Но я боялась за вашу психику… — Ты смотри, а бабушка внешне выглядела спокойной, когда нас провожала и встречала! — Хорошо внуки, что вы с этим справились. Я о том, сколько умерших пропустили через руки… Это было не все, бабушка продолжила дальше: — Теперь скажу о том, что будет дальше. Через девять дней — после 23 мая станет полегче, но начнут умирать домашние животные, которые взаперти. Это, я вам скажу, ребятки, тоже ужасно в смысле влияния на психику, если будешь находиться близко к таким местам массовой смерти… — Конечно, она имеет в виду города. — Этот кошмар продлится до 40 дней. Потом души умерших окончательно покинут тело, а животные умрут. Кто быстро. Но кто сможет находить воду — проживет дольше! И еще! Того из запертых домашних животных, кто умер от дыма пожаров, можно считать счастливчиками… Царство им небесное! Она опять помолчала, и продолжила дальше. Мы молча слушали. — Я хочу, внуки, чтобы до сорока дней вы больше в город не ездили. Еда у нас имеется, считай на год. Только на АЗС и в село! В селе такого ужаса, какой чувствовала в городах, я не ощущаю. В селе животных мы выпустили, кого нашли… Надо в ближайшие три дня еще поездить в село, каждый день. Послушать, наверняка кто-то из животины еще сидит под замком. Успеем освободить! За скотом надо попробовать присматривать. Хищники если есть в горах, не сразу осмелеют… Если найдем людей — напрячься еще и вынести, как лучше — расскажу… — Мы и сами знаем, как, стали специалисты в этом деле… — вставил я. Думаете, откуда появился срок — один год после смерти? Тела умерших будут разлагаться, считаем в среднем, год, после этого души окончательно разорвут всякую связь с телом и отправятся прочь. После этого можно будет посещать города. Мягкие ткани трупа тоже разлагаются в среднем за год, в зависимости от климата. — Да, бабушка! — Андрей смотрит в компьютер и говорит. — Недаром мы условно назначили год проживания в одном месте! Через год многое прояснится, можно будет начать передвижения. Мне многого не хватает из информации…, интернета нет. К тому времени будет ясно, как нам жить дальше и что делать. Если часть людей выжила, цивилизация будет создаваться заново. Тут возможны разные варианты, в зависимости от количества выживших. Но в любом случае, после доступа в города начнется использование тех ресурсов, что остались. Мы сейчас занимается собирательством, нового производства создать не можем. Как я полагаю, сельское хозяйство — это не наше. В отношении производства — я только сейчас понимаю, что такое разделение труда в современном обществе. Хотя и забегаю немного вперед с этими вопросами. Сейчас предлагаю думать и планировать с горизонтом в один год. — Вот именно, Андрей! Один год мы вполне проживем собирательством. Плюс охота и рыбалка. Коров доить не будем и не сможем, выращивать хлеб — тоже. На год у нас хватит продуктов, не будет только молока. Но мы молоко не пьем! — заканчиваю свою мысль. В нашей семье никто не употребляет молоко, только кисломолочные продукты — сметану и кефир. Как-то не идет молоко. А кисломолочные можно делать из порошкового молока. Помню, как-то стоял в гипермаркете и рассматривал этикетку на сметане. Рядом женщина мне сказала, как специалист в этом производстве, что надпись в составе — «нормализованные сливки» означает, что продукт приготовлен из сухих смесей. С тех пор всегда выбирал сметану с первой надписью после слов о составе продукта: «сливки, закваска», как она объяснила. Но все это осталось в прошлом. Сухие смеси мы нашли и набрали их достаточно, только защиту от грызунов надо обеспечить. В банках, для детей, даже кисломолочные продукты в сухом виде выпускают. Кроме этого, рецепты приготовления сметаны и кефира сможет найти Андрей. Это я про себя думал. Но остальные молчали, поэтому я продолжил говорить: — Я тут прикинул, как нам назвать то, что произошло? Называть Апокалипсисом — считаю неправильно. Этот термин больше подходит к событиям, как в западных фильмах — вокруг все рушится, ужасные зомби бродят и охотятся на все, что движется… Предлагаю рассмотреть термин поскромнее — «ПОТОК». До ПОТОКА, после ПОТОКА. Все буквы — прописные, или заглавные. И соответственно ввести термины — Новый мир и Старый мир. Летоисчисление пока оставим. Через год решим, когда узнаем, что на остальных материках планеты. Если будет так на всей земле, то можно начать новое летоисчисление, и этот год станет первым после ПОТОКА! — Да! — Андрей с вдохновением продолжил мою мысль. — Не вижу в этом предложении особых изъянов. Тогда, соответственно, будет новое летоисчисление. По новому стилю — у нас сегодня 18 мая первого года после ПОТОКА! — Тогда принимается. До тех пор, пока не подтвердится масштаб происшедшего. Бабушка, ты не возражаешь? — спрашиваю на всякий случай. — Нет, мои милые. Я рассказала, что происходит с душой по канонам православной религии — все это вам и раньше было известно. А тут Андрей нашел информацию на своем компьютере, как смерть выглядит с точки зрения восточных религий. Андрей сидит рядышком с бабулей и рассказывает нам, что нашел на компе: — Нашел ссылки на исследования, которые показывают, что сразу после смерти тело человека становится легче примерно на 25 грамм. Считают, что живой человек имеет физическое тело и несколько ментальных тел, или тонких тел. В первые 3 дня все тонкие тела не покидают физическое тело, и в течение 36 часов после смерти человек слышит всё, что происходит вокруг, но сделать уже ничего не может. Затем от трех до сорока дней после смерти первым умирает эфирное тело, представляющее собой энергетический каркас физического тела. — Дальше не запомнил и читаю дословно: «Через сорок дней разрывается связь между астральным телом и мертвым физическим телом. Умирание астрального (эмоционального) тела происходит примерно в течение сорока дней. Астральное тело считается самым грязным у людей. Именно поэтому во многих традициях срок отпевания умершего человека длится 40 дней. Что же происходит в эти 40 дней? Всё это довольно красочно описано в «индусской книге смерти» и «тибетской книге мертвых». Проанализировав названные книги, можно с уверенностью утверждать, что в эти дни человек проходит испытания на астральном (эмоциональном) плане. Сознание около сорока дней переживает умирание астрального тела, чтобы потом покинуть астрал и выйти на более высокие планы тонкого мира». — «Ментально тело, — продолжает читать дальше, — это временное тонкое тело, образованное привычными тенденциями, мыслями. Оно похоже на воображаемую физическую форму, которую мы имеем во сне. Условно принято, что разрушение (растворение) ментального тела происходит через год. После разрушения мягких и частично костных тканей сущность полностью освобождается от мертвого физического тела. Поэтому скандинавы предавали тела воинов огню, чтобы их души быстрее пошли на перерождение. И наоборот, мумифицирование сохраняло связь физического тела с ментальным». — Так что, бабушка права. Год — тот условный срок, который потребуется для освобождения душ от физических тел. После этого мы сможем посещать города, если конечно доживем до этого срока. — Сделал заключение Андрей. — Обязаны дожить! — Добавляю позитива в разговор. — Все это немного заморочено, с моей точки зрения. В православии как-то выглядит попроще. — Предлагаю вернуться к грешной земле, а именно — к вопросам санитарии и гигиены. Через год можно будет заходить в города, после того, как закончится разложение тел. До этого срока нам там делать нечего. — Ой, что-то я устала, внуки. Не знаю, как вы, а я пойду спать… Дождь медленно идет не переставая. Бабушка ушла, убрав продукты. Пошли и мы, только быстренько убрали со стола и помыли посуду. Это наша с братом обязанность, бабуля готовит — мы убираем. Вместе заглушили генератор. Оставили питание домовой сети от аккумуляторов, хотя за два с половиной часа светлого времени энергии они накопили мало. Что в итоге получилось с солнечной генерацией — увидим завтра, а холодильники проработают ночью, сколько получится. Андрей направился к себе, а я обойду участок по периметру, и тоже пойду спать. Лежу в кровати и не ухожу в «объятия Морфея». Мешает какая-то мысль. Вот она! Мы так и не дошли до вопроса, что нам ждать от природы! Как она будет меняться этот год? Особенно животный мир, с растениями в целом все понятно. Раз мутанты из людей не образовались — уже хорошо, а мир дикой природы особых неприятностей не принесет. Человек — самый опасный зверь на планете! Хотя и расслабляться нельзя… Пора начинать заниматься оружием, и не затягивать с этим вопросом. Все, теперь засыпаю…Глава 8. Новые планы
Сидим на веранде после завтрака, наблюдаем синее безоблачное небо. Сегодня 19 мая, пятница. Дождь прекратился ночью, воздух чист и свеж. Наше семейство только что закончило завтрак и собирается разойтись — я заниматься с оружием, а бабушка с Андреем — делать из подвала продуктовый склад. Но сначала я помогу им с перетаскиванием тяжелых стеллажей. Кстати, хорошее известие! Андрей перед завтраком сообщил, что холодильникам хватило энергии до утра. А с утра пошел заряд на аккумуляторы от солнечных панелей. Это внушает оптимизм. Посмотрим, что будет сегодня, может хватит и на бойлер, который мы вчера на ночь отключали на всякий случай. А энергии для освещения мы тратим мало, везде поставили светодиодные лампы. Море утром было спокойно, дно отчетливо видно примерно по пояс. Сегодня занимался на берегу полтора часа. В конце мая можно пробовать купаться, но сегодня не хотелось. Горизонт был чист, не за что зацепиться взгляду. Только чайки летали у кромки воды далеко слева. Что-то там нашли. Пора начинать осмотр берега и гор в районе нашего дома. Но нельзя ходить с голыми руками, так что пора разбираться с оружием, которое мы добыли в городе. Весь огнестрел я разместил в своей комнате, в привезенных сейфах. Патроны и снаряжение заняли одну секцию в большом шкафу, который занимает всю стену моей комнаты. И Андрей, и бабушка будут осваивать навыки стрельбы. Завтра начнем с теоретических занятий. Потом отработаем навыки движения с оружием в лесу, в городе, в помещениях. Затем начнем осваивать непосредственно стрельбу. Пригодится всем, потому как передвигаться за пределами усадьбы скоро может стать опасно. Насколько опасно — это как раз будет тема для обсуждения вечером за ужином. Брат с бабулей ушли делать кладовку, а я перенес оружие во двор — столик там подготовил для работы, пластмассовый. Принес и разложил все оружие. Сел, любуюсь… Начну со снятия смазки для консервации оружия. Ошибочно считать, что на заводе его смазывают, чтобы облегчить нам жизнь. Производитель ставит задачу сохранить его от коррозии, поэтому использует в основном отработанные и отфильтрованные минеральные масла, которые обязательно нужно удалить. Импортное оружие имеет консервант, полностью засыхающий за короткий период времени. Но здесь не такой. Беру баллончик универсальной смазки WD-40, мы их много набрали позавчера. Обильное применение этой смазки приводит к разбавлению консервантов, затем можно удалить все это из частей и механизмов. Делать надо с частичной разборкой оружия. После этого применю настоящую смазку, она также имеется у меня, все предусмотрено… Начнем, пожалуй, с гладкоствольного оружия. Первым разбираю МП-133. В России оно не менее популярно, чем в США помповое ружье Mossberg 500. Используется в целях самообороны, для охоты и спортивной стрельбы. Все эти виды применения и мы, скорее всего, будем практиковать. Стол застелен газетами, и начинаю, с божьей помощью. Первым разобрал и обработал МП-133, затем по порядку МП 153 и ножи, которые набрал в магазине. Затем принес второй пластиковый стол, и все повторил с нарезным оружием — это «Тигр», «Вепрь» и малокалиберная винтовка ТОЗ-308. Малокалиберная винтовка бралась в основном для бабушки, но только для обучения стрельбе. Применять ее в жизни бабушке будет не удобно — винтовка длинная. Для обучения стрельбе брата также подойдет. У нее нет сильной отдачи. Патроны компактнее, набрал я их много — не так жалко тратить. Бабушку будем учить работе с помповым ружьем для обороны. Будет у нас, как в гангстерских фильмах, ходить и стрелять. В качестве личного оружия оно всегда будет при ней — стоять там, где она находится. За этим буду строго следить. Ночью — в спальне, днем на — кухне или веранде. Думал взять пистолет для нее, потом передумал, двумя руками держать ружье удобнее. Хотя и пистолет надо с ней попробовать. Завтра делаем первую тренировку с оружием. Далее откладывать, чувствую, что будет неправильно. Время за работой летит быстро. Хотя такое у нас наблюдается все дни после ПОТОКА: время будто мчится вскачь так, что суток не хватает. Может потому, что дел очень много. Не успел закончить с чисткой и собрать оружие — вижу, как родственники вылезли из подвала и накрывают на стол. Обед! — Вижу, что ты, дружок, не успел все закончить со своим оружием… А нам твоя помощь нужна — кое-что перетащить в подвале, дальше сами продолжим, — мы поели, и бабуля ставит на стол заварной чайник. — Оружие там и твое есть, бабушка. За тобой лично на постоянной основе будет закреплено помповое ружье — вот так! Завтра как хотите крутитесь-вертитесь, но нужно выделить время на тренировки, и далее ежедневно… — Не буду спорить, внук, раз надо… А как долго будут тренировки? — По часу каждый день достаточно. Точнее, не вполне достаточно, а в условиях текущего момента, ведь другие дела никто не отменял… — делаю уточнение. — А как долго продолжать тренировки? До тех пор, пока у вас не будет получаться! — Добавляю в заключение. После обеда вместе с Андреем таскали стеллажи, дальше он сам мастерил какие-то полки, и многое другое в подвале. Бабушку освободили для занятий на кухне и занятий стиркой. Это была первая стирка, в смысле — с применением стиральной машинки. Брат вылез из подвала и контролировал процесс, учил бабушку по ходу дела обращению со здешней техникой. Машинка здесь стоит — «Hansa», польская вроде. Брат сказал, что простая и надежная. Из недостатков — шумит чуть больше других, но нам это «по барабану». Тишины и так хватает вокруг. Смотрю на часы — два часа пятнадцать минут. Закончил работу! С любовью протер, смазал и собрал оружие. Каждое подержал в руках, поднимал, опускал, в общем — получил радость от общения с ним. Ножами поиграл, повертел в руках, выбрал себе и близким экземпляры как основные, а оставшиеся будут в запасе. Что мы еще наметили важного на сегодня? А…, поездку в село. Надо еще раз пройти по все улицам, может животные где остались сидеть взаперти… Людей тоже могли где-то пропустить. Не мешает еще раз проверить, особенно там, в верхней оконечности села. Улиц тут раз, два и обчелся. И на лошадей надо взглянуть обязательно… Там они, где были в прошлый раз, или разбежались по лесу? И как тут с хищниками будут развиваться события? Надо обсудить все это вечером, после ужина. В половине четвертого Андрей закончил работу в подвале. Когда вернемся из поездки, перенесем продукты в готовую кладовую, а расставлять по местам будем завтра. Сейчас поедем в село, и на АЗС за дизтопливом. Я взял табельное оружие, Андрей инструменты. Генератор и канистры находятся в микроавтобусе. Пролетели повороты грунтовой дороги до села, знакомая дорога всегда кажется короче. Андрей — за рулем, помнит все ямки наизусть. По пути проверили нашу контрольно-следовую полосу на шоссе у нижней части села — ничего, хоть бы кто проехал. Шутка! Бабушка у нас хорошо чувствует людей рядом. А после ПОТОКА, говорит, так вообще у нее чувства обострились. Мы тоже ощущаем окружающий мир по-новому. Андрей сказал, что не стало электромагнитных полей, радиоволн, эфир вокруг чистый. Вон, в Японии, детям младшего возраста не дают пользоваться мобильными телефонами. Говорят, что это плохо влияет на мозг. Скорее — влияло, уже в прошедшем времени… Думаю, что и там… Но не будем загадывать заранее… Поживем — все узнаем! Прошли поворот дороги на Джанхот, там тоже делали контрольно-следовую полосу. Нетронута! Поехали сразу к АЗС «Лукойл» на трассе. Проезжая через часть Дивноморска, все почувствовали себя плохо, видел по лицам. В воздухе стоял приторный запах дыма, горелого пластика, резины, гниющей плоти. Ветра нет, и какой-то сладковатый запах, наверное — от трупов. Много птиц в воздухе. Вокруг тишина, собак, кошек не увидели. Вполне может быть, что и они бежали от запаха. Только прошли поворот и вышли на дорогу от Дивноморска к трассе, стало легче дышать, воздух посвежее. Еще три минуты езды, и вот она — АЗС на трассе. Контрольно-следовая полоса из песка на шоссе в сторону Джубги — лежит нетронутая. — Бабушка, желаешь выйти, или посидишь в машине? Мы рассчитываем недолго здесь быть, — Андрей как любящий внук спрашивает бабулю. — А трупов здесь нет? Тогда выйду! — Не должно быть, всех вынесли в прошлый раз, объект чист! — это я. — Вот уже шутить начали…, это хорошо! — Бабуля выходит вместе с нами. Сегодня заправка прошла быстрее. Колонку с дизтопливом освободили от панелей спереди и сзади в прошлый раз, с колонки для бензина — снял сейчас, пока Андрей заводил генератор. Соединили генератор с колонками напрямую. Завели генератор, заправили микроавтобус дизтопливом под пробку, потом пять канистр дизтопливом, затем две — бензином Аи — 95. Уложили все в микроавтобус, кинули прощальный взгляд на шоссе в сторону Джубги, затем в сторону Геленджика, расселись по своим местам и покатили назад. К селу подъехали около пяти часов. Осталось светлого времени — три часа, надо провести его с максимальной пользой. Посовещались, и решили проехать по всем улицам максимально медленно, с остановками, слушая вокруг все звуки, включая обоняние. В нескольких домах — во дворах увидели кур и уток. Андрей сверял свои записи в блокноте. Заходили в калитки, загородки на задних дворах участков открывали. Пусть выходят, если захотят. Никто больше не покормит, не напоит, самим надо добывать пищу. Думали поймать одну утку, но бабуля сказала, что не надо. Времени мало, да и дома ей сегодня возиться, не с руки. Морозилки пока забиты мясом, которое набрали по пути в магазинах. Надо его сперва съесть, хотя-бы половину. Мясо не испортилось в морозильных камерах магазинов, и холодильники у нас теперь работают. Дальше, как говорят, «будем посмотреть», но придет время осваивать охоту. Без охоты и рыбалки в этом Новом мире не прожить. В верхней части села, что уходит вверх в горы, в прошлые выезды видели коров и коз, которые мирно паслись за задними заборами усадеб. Видно, хозяева утром успели их выпустить на выпас. Привязанных животных не было. В некоторые дома, что во время чистки были закрыты, мы не заходили за отсутствием времени. Так как ветра сегодня нет, такие места нос чувствует сразу — легкий смрад стоит, сладковатый запашок от домов. Записали эти дома, отдельно приедем на чистку, без бабушки. Но в одном доме истерически мяукал кот. Пошел открыть дверь — заперто изнутри, выдавил окно, и он пулей выскочил во двор мимо меня. Пусть живет теперь, как сможет. Для всех домашних животных пришла другая пора — никто о тебе не позаботится, все сам. Вообще, будет интересно наблюдать, как домашние животные будут выживать в новой действительности. Кто выживет — трудно сказать… Взять всех под защиту не сможем и не будем — мы не сельские жители. Коров и коз доить тоже не станем, несмотря на то, что в принципе способны осилить эту науку. Да, мы не такие добрые и гуманные, как показывают в западных фильмах катастроф, где животныхспасают, не щадя собственную жизнь. Вот чего у нас нет, того нет… Половину села прошли медленным объездом, выпускали животных несколько раз, и все были собаки. В дома лазил я, Андрей в основном сидел за рулем. Одна крупная собака кинулась на меня, но успел выскочить со двора на улицу. Вроде не бешеная, пены изо рта не видно. Вот недавно подумал о появлении бешеных животных, и теперь постоянно опасаюсь… — Кстати, про бешенство хотел спросить, бабушка? Есть такая угроза? — И как тебе сказать, с бухты-барахты? Угроза всегда есть! Ты имеешь в виду вспышки заболеваний? Вспомню что знаю, подумаю, вечером все расскажу…, — так бабуля мне ответила. Андрей молчал за рулем, смотрел вперед. В магазине набрали то, на что указала бабуля, потом все это покидали в коробки, а коробки — в машину. Очень жаль остальные продукты, скоро мыши начнут все портить, как только в домах все припасы подъедят. Пока корма везде много, и им хватает. И кошкам будет хорошо, кто мышей ловить не разучился. Но говорят, что «голод не тетка» — кто жить захочет, научится. Все из сухих продуктов в пакетах, что смогли, спрятали в разные пластиковые и металлические емкости, которые нашлись в отделе магазина. В нижней части села все было «заточено» под извлечение дохода с отдыхающих, домашний скот ни разу не встретили, только собак в прошлый раз освобождали. И сегодня в двух местах лаяли во дворах собаки, но выход к реке там был открыт, так что мы не вмешивались больше, и не заходили на эти участки. В будущем, в основном нас будут интересовать баллоны с газом. К себе животных специально забирать не планируем, пока, дальше как получится. В моей жизни появление животных всегда происходило внезапно, не по плану. Один раз, несколько лет назад так понравились два котенка, что забрал с собой. Это как любовь с первого взгляда… Подошел, и они сами пошли за мной, хотя рядом был третий, и кошка-мать. Причем, кошка вполне благосклонно позволила им уйти со мной! Правда, через год их забрала к себе моя подружка, и они легко поменяли меня на новую хозяйку. А говорят, что кошки привыкают к дому… В центре села повернули за пожарной станцией к нашим лошадям. Подъехали ближе к загону, вышли из машины смотреть — а они стоят вдалеке, на пойменном лугу, ближе к лесу. Брат стал считать их. Помню, что было четыре в загоне, и семь выпустил из конюшни. Всего одиннадцать. Так и есть, все целые. Стоят вдалеке, не подходят… Ну и хорошо. Впереди лето, корма им хватит, только тревожит вопрос с хищниками. Будем наблюдать почаще за ними, и, если услышим или увидим волков, будем устраивать на них охоту, чтобы боялись. Вообще, как будет меняться животный мир на безлюдных пространствах, на примере Кавказа, будет интересно увидеть. Брат показывает на часы — время приближается к семи вечера. Пора домой. Разгрузим машину, поужинаем, посидим на веранде за чаем и разговорами. Надо будет взять мои диски из машины и послушать музыку. На ужин был плов. Пока я работал с оружием, бабушка его приготовила, как она умеет: рис замачивает заранее, утром. Мясо — баранина, морковка, лук, специи у нее есть в достатке. Только головку чеснока не убрала перед подачей на стол, а я всегда ее вытаскиваю. Мясо у нас пока всякое в достатке, все морозилки забиты. — Кстати о плове. Где лук и чеснок брать будем, если год здесь жить собрались? — Это я сейчас над тарелкой вспомнил. — Сначала потратим запасы, что взяли в магазине. А потом — только на огородах искать, или выращивать, — Андрей мне тут же ответил. — Все верно ты сказал, Олежек! Потом надо озаботиться… После девяти дней буду ездить с вами в село, будем искать на огородах посадки, сами делать их… — Хорошо, но это частные вопросы. Давайте обсудим, что нам ожидать от животного мира после ПОТОКА, — задаю тему разговора, пока бабушка с братом делают смену на столе для чайных процедур. — Вы пейте чай, а я почитаю, — Андрей включил свой компьютер. — «Мы с вами живы до сих пор только потому, что основную массу углекислого газа, выбрасываемого автомобилями, самолетами и судами и т. д., и т. п., поглощает океан. Без океана мы уже давно задохнулись бы. Но океан медленно умирает. По сравнению с 1980 годом в нем стало на 80 % меньше крупных промысловых рыб. К середине века существует вероятность, что жизнь в океане прекратится. Но говорить о том, что, например, одно круизное судно выбрасывает в год столько же загрязняющих веществ, сколько и один миллион автомобилей категорически нельзя в СМИ. Существует много запретных тем, о которых не принято говорить в СМИ, и одна из главных — рост загрязнения суши и мирового океана в результате деятельности людей, число которых на планете растет». — Так писали в мире до ПОТОКА. В этом отношении можно говорить, что если антропогенная нагрузка на планету будет снята, либо уже ее нет, то животный мир будет увеличивать свою численность и многообразие. Разумеется, в пределах наличия кормовой базы! — Хорошо сказал, — добавляю теперь я, — именно в пределах кормовой базы. После ПОТОКА кто у нас получил ее рост? Наверное, в первую очередь грызуны, мелкие животные, способные проникать в помещения. — Вот именно, грызуны, — это бабушка добавила, — эти все раздерут, что не вывезем, или не спрячем в закрытые емкости. А есть еще такие насекомые, как муравьи. Хочу сказать, что вы все видели у нас дома — что будет, если оставить на улице кусочек мяса… — Он будет облеплен муравьями, — добавляю уже я, — а потом его не станет, все будет унесено в их жилище. — Все, наверное, читали, слышали о том, как муравьи способны обдирать трупы человека и животных. Была даже такая казнь — человека укладывали на муравейник… — брат добавил информации, и сделал выводы: — Будет рост популяции мелких грызунов, птиц, питающихся падалью, насекомых — муравьев, мух. Далее — всех по пищевой цепи вверх, кто ими питается, хищников. Всех по пищевой цепи вниз, кто их утилизирует, вплоть до бактерий! — И все это будет продолжаться, ребятки, до тех пор, пока будет им пища, затем все пойдет на убыль. Хочу сказать еще, что не надо больше ездить в города в округе, пока сорок дней не пройдет после этого ПОТОКА, как ты назвал. Ведь это угроза для психики, хоть вы и крепкие ребята. Все у нас есть, давайте не ездить никуда дальше села, пока сорок дней не пройдет. Очень вас прошу… — Хорошо, бабушка! — Что тут сказать, она права. — Топлива, масел нам хватит до этого срока, так что и на АЗС через Дивноморск ездить не будем. И вообще — никуда дальше села. Там хоть трупы и остались, но застройка в селе не плотная. И до конца все очистим скоро. Пока мы занимались подготовкой нужных мест — не занимались домом, выход в море не освоили, в горы ни разу не ходили… — А по трупам, что остались в селе в некоторых домах, будем наблюдать, как идет утилизация их животным миром, — добавил Андрей, исследователь наш… Может, один труп ему оставить? — Договорились! Надо море осваивать, мы еще не подготовили лодку, снасти для рыбалки! — добавляю я. — Ну вот и договорились, внуки! Мы и так много дел сделали. Всего только пять дней прошло, как бежали из города. А устроились в новом доме, и неплохо, я вам скажу… Бытовые проблемы в основном решили, продуктами запаслись, дальше будем в лес ходить, на рыбалку. Все, что пожелаете… — Бешеных животных не будет, бабушка? — спрашиваю я. — Вот не знаю, внук. Вполне могут быть вспышки заражения как от диких животных, так и от домашних. Теперь начнется движение диких животных в поселения людей, так что это можно ожидать. Недаром я набрала препаратов для лечения бешенства. Смогу уколы сделать, если что. Инъекция делается вглубь раны и вокруг нее, она вполне эффективна если делать сразу после укуса. Так что справимся с этой бедой, если что… — Надо не дать себя укусить, так что теперь мы поговорим про обучение, — делаю объявление. — Обучение навыкам владения оружием. Все у меня готово, приступаем завтра. Заниматься будем ежедневно, примерно по часу. Самостоятельно как дополнение к основному времени — сколько захотите. Нам предстоит пройти следующее: — привыкание к оружию и работе с ним; — обучение движению с оружием и приемам стрельбы; — обучение стрельбе в разных условиях и в разных положениях. В конце будет зачет… Шутка! Но овладеть оружием просто необходимо, и надо начинать уже, пока не поздно. Выходить в окружающий мир будем дальше только с оружием. Думаю, что даже при выходе за периметр, в смысле за забор усадьбы. Даже в случае нападения бешеного животного, из домашних или диких, голыми руками не отбиться. — Олег, давай сделаем рогатины, как ты говорил! И арбалет хочу осваивать. А нож всегда должен быть с собой, как часы. — Давай, Андрей, но арбалет будет для спортивной стрельбы, иметь огнестрельное оружие при себе будет обязательным: не менее одного ствола на двоих, и не менее двух стволов, когда выходить будем втроем. А нож должен стать постоянным предметом ношения, как часы и трусы! — Тфу ты, дались вам эти предметы! — Бабушка посмотрела на нас строго. После сытного ужина, после кружки горячего чая, я блаженствовал, пока брат с бабушкой убирали со стола. Здесь мы ни одного дня не ложились после десяти часов. То ли воздух так действует, то ли выматываемся за день. На веранде темно — на юге темнеет сразу, а не постепенно. День был ясный, и на небе хорошо видны звезды. Возьму фонарик и сделаю обход в лесу вокруг забора усадьбы, пройду по тропинке к морю. Свой табельный ПМ уже беру автоматически, когда выхожу за периметр усадьбы. Надо еще трость сделать, чтоб не с пустыми руками ходить. Пошел по тропинке вниз, дальше — к морю, шурша галькой. Подошел ближе к воде, опустил ладони. Вода холодная, купаться пока рано. Светлая дорожка идет по воде, луна не видна, немного облаков проступает вдали, над морем. Решил посидеть немного на бревне в верхней части береговой полосы, минут десять… Пока сидел, в голове прошли все события, начиная от тренировки утром в то воскресенье, когда все произошло, потом остальные события, по порядку. Не успел тогда даже испугаться — организм был мобилизован на выживание… Как там мои сослуживцы по работе, друзья, дальние родственники… Близкой женщиной не успел обзавестись, все было мимолетно: встретились, расстались, остались приятные воспоминания. Ну да ладно, пора идти спать, завтра будет новый день и много-много дел.Глава 9. Освоение оружия и первая охота
Встал как всегда рано, часов в пять. Когда вернулся с моря, через час, завтрак был на столе. Яйца потихоньку подъедаем — чтобы раньше их съесть, чем они испортятся. Сегодня 20 мая, и планы по освоению оружия никто не отменял. Я подождал, пока народ помоет посуду, а потом крикнул: — «К оружию»! Не испугались, видно ожидали чего-то такого от меня, вчера заявлял о занятиях. Ну и начнем. Пока брат с бабулей переодевались, разложил на пластиковом столе на веранде все винтовки, пистолет свой положил, и все ножи. Из ножей сейчас выберем, что пойдет на рогатины. Хотя и так понятно — те что обоюдоострые, в магазине их выбирал специально для этого. Поставил три пластиковых стула. — Вы только не смейтесь над несчастной старухой, но почему мне не пистолет? — спрашивает бабуля. Отвечаю. — Это только кажется, что стрелять тебе из пистолета будет легче. Легче, отдача слабее… Вот и нет! Во-первых, хоть импульс при выстреле меньше, но и плечевого упора нет, вся нагрузка идет на кисти. Или на кисть, если с одной руки стрелять будешь. Во-вторых, его не только правильно удержать надо, но и на спусковой крючок правильно нажимать. И все на весу. Думаете, потянул на себя и все? А вот нет! Дальше рассказываю для всех. — Когда жмешь на спуск, палец не только смещается назад, но и немного давит вбок. Особенно это наблюдается у новичков. Ствол при этом уходит совсем немного в сторону. С дистанции метров в десять — это не будет заметно, но с тридцати метров отклонение будет сантиметров пятьдесят! Научиться нажимать на курок плавно, и без бокового смещения — наша задача на сегодня. Сегодня на занятии будем привыкать держать оружие, ставить его, вынимать для стрельбы, ходить с ним, заряжать, разбирать и собирать. Чистить не надо, сначала это я буду делать сам, затем, когда закончим обучение, каждый будет чистить свое. Кроме бабушки, разумеется. — Вот спасибо, внук! — бабушка это сказала серьезно. — Ружье состоит из приклада, дула, курка, пуля летит по прямолинейной траектории! — выпалил Андрей! Это он так решил пошутить, с военной кафедры подхватил, точно. — Вот ружьями и будем заниматься. Сначала пробуем все оружие. Будем набивать руку и привыкать к обращению с оружием. Вот малокалиберная винтовка — ТОЗ с оптическим прицелом, калибр 5,6. На ней будем учиться стрелять! Для тебя, бабуля, как основное оружие я выбрал помповое ружье МП-133. Оно самозарядное. Видите, трубчатый подствольный магазин, — показываю им. — С таким магазином тебе обращаться будет легче, чем с выпирающим «рожком». Видела в западных фильмах, как домохозяйки из таких палят? — Видела, не помню где… Чего уж там, внук, научусь не хуже тех старушек из фильмов, раз жизнь заставляет! — Вот и хорошо! Это ружье с этого дня пусть будет всегда рядом с тобой. На веранде, в спальне, вообще, куда ты не пойдешь. Через несколько дней появится привыкание, а через месяц оно вообще станет тебе, как родное! — Про себя подумал, что надо было взять два МП-133, они короче, удобнее для обороны в стесненных условиях. Ничего, пройдет сорок дней после ПОТОКА, исправим. А потом добавил серьезно: — Это важно, бабушка. Мы остались одни, вокруг хоть и пустой, но далеко не простой животный мир, и нужно быть всегда готовым к неожиданностям. Дальше продолжаю. — Андрей! Из нарезного оружия остаются два: карабин «Тигр 308» с оптикой и магазином на 10 патронов, и карабин «Вепрь 308» без оптики и магазином на 5 патронов. Оба калибром 7,62. Выбирай себе любое, будет как основное оружие. — Хочу с оптикой! — тут же ответил брат. — Хорошо, после занятий сразу забирай к себе в комнату. Дальше если выходишь один за периметр — то только с ним, заодно и привыкнешь. Во время совместных выходов будем брать не все, а по договоренности. А потом привезем еще одно помповое короткое ружье — для тебя. И пистолет. Карабин с оптикой не годится в качестве постоянного оружия. Дальше все время, до самого обеда, потратили на первое знакомство и обращение с оружием. Параллельно с действиями обучаемых, я им толковал основы. — Есть еще вертикальное смещение оружия. Вроде и прицелился правильно, нажал спуск, пуля ушла ниже. Это происходит незаметно, виден лишь результат от выстрела. Резко дернул курок, ведь свободный ход выбирается быстро, а дальше хочется поскорей сделать этот выстрел. Так делают все новички, за исключением редких самородков, которые все делают правильно с самого начала. Все эти премудрости показывал сам, объяснял, учил целиться из зафиксированного оружия или с опоры. Все это — из малокалиберной винтовки, сначала без оптики. Оптика требует отдельных навыков. Пистолетов пока нет, а когда будут, к этому времени и обучаемые будут лучше готовы к обращению с ними. Брат только из арбалета раньше стрелял, так что некоторые навыки есть. Еще ножи метал, у нас на заднем дворе был стенд, самодельный. Еще брат с бабушкой спрашивали про калибры оружия. — Для того чтобы надежно поразить цель, животное или человека, нужно в критические места попасть снарядом массой примерно в одну двадцатую части его тела. Например, если носорог весит около тонны, нужна пуля весом не менее пятидесяти грамм. Это не считая того, что пуля должна проникнуть внутрь и поразить важные органы. Не говорю о том, что противник двигается, и нужно попасть в него. — А какие калибры нам нужны? — бабуля задает вопрос. — Классификация по нарезному оружию выглядит примерно так; — мелкокалиберное до 6,5 мм., вот эта винтовка, для обучения; — среднего калибра от 6,5 до 9 мм., это наши с братом карабины «Тигр» и «Вепрь»; — крупнокалиберное от 9 до 20 мм., такого у нас нет, если в Африку поедем, возьмем. — Малокалиберная винтовка у нас — 5,6 мм., и широко используется для мелкого зверя и грызунов, реже птицы. Еще широко применяется в спортивной стрельбе. — Средний калибр имеет большую мощность и пробивную способность. Такой подойдет для среднего зверя и человека, но не остановит крупного зверя, того же носорога. — Дался тебе этот носорог, внучек! — Бабушка перебивает. — Для крупного зверя нужен калибр, который не только поразит, но и остановит хищника. Например, двадцатый калибр бьет так, что слон приседает на задние ноги, а льва остановит в полете. Калибр моего пистолета Макарова позволяет при ударе пулей останавливать человека, как от удара дубиной. Так он и был задуман, чтобы не только поражать, но и останавливать… — Теперь расскажу еще немного про калибры гладкоствольного оружия. Здесь все наоборот, 16 калибр будет меньше, а 20 еще меньше, и считается женским. Его почти не используют. Наиболее распространен двенадцатый калибр. Он позволяет охотиться на все виды животных, использовать разные патроны: картечь, дробь, пули. У нас ружья с таким калибром. Так мы тихо разговаривали с бабушкой в процессе обучения, а брат самостоятельно возился с оружием и слушал. Скоро перешли к приемам стрельбы. — Начнем со стрельбы стоя. Я говорю, а ты, Андрей, показывай бабушке. Тут есть несколько вариантов. Первый — левая рука вытянута далеко вперед. — Андрей стал боком, обхватил тактическую рукоятку левой ладонью. — В таком положении контроль отдачи лучше и точность выше! Винтовка в захвате расставленными далеко руками. Второй вариант выглядит вот так, — Андрей положил левую руку ближе, между цевьем и магазином. Видно, что знает вопрос. — Точность и кучность при этом хуже, но левая рука и локоть не так далеко впереди, можно быстрее поворачиваться и переносить стрельбу. Кроме этого, в первом варианте левая рука быстрее устает, и при резких поворотах можно рукой биться за разные препятствия. Поэтому надо понимать, где какую стойку использовать. Если огневой контакт скоротечный, используем первую стойку. Если отстреливаться будем дольше, используем вторую! — Это хорошо, внук! Значит, если ко мне кто-нибудь заскочит во двор, пока вас нет, то надо хватать мое ружье и стрелять в первой стойке, пока нее попаду. Это хорошо, это внушает мне надежду… Слава тебе господи! Никаких зомби нет, как показывали в фильмах… — Именно так, бабушка! Именно поэтому нет необходимости в автоматическом оружии: автоматах и пулеметах! Но если что-то случится, у тебя будет очень мало времени. Поэтому оружие всегда должно быть рядом с тобой. После обеда выйдем за забор, отстреляем по полсотни патронов каждый из «мелкашки», и по нескольку патронов каждый — из своего оружия. На сегодня этого хватит. Закончили занятия. Перед обедом разбежались по делам: я мусор вывозить, бабушка с братом — белье вытаскивать из машинки и развешивать, затем обед приготовить и накрыть на стол. А у меня есть время, чтобы на обратном пути подобрать в лесу стволы деревьев для двух рогатин. Подойдет ясень, клен, кизил. Пишут, что боярышник также подходит. Позавчера видел боярышник и кизил, когда подходили к отдельному дому недалеко от нашей усадьбы, который стоит пустой. Нашел два прямых ствола кизила, но не вырезал их. Обедали на веранде, столовую в доме не использовали со дня приезда, так как погода позволяла. С каждым днем становится теплее, а сегодня в полдень — даже жарко. Брат с бабулей подали гороховый суп и блинчики с чаем. Андрей любит помогать бабуле на кухне, а я кухню не люблю. Бывало, дома прибегал со школы, быстро разогревал суп в ковшике, а для приготовления чая использовал готовую заварку и горячую воду из крана, чтобы быстрее. После обеда полчаса — отдых, затем каждый взял свое штатное оружие, плюс я «мелкашку» и сумку с патронами. Пистолет у меня всегда с собой, когда выхожу за ворота, уже в привычку вошло. Далеко не отходили. Нашли свободную поляну на склоне, и стали упражняться в стрельбе. Первым я отстрелял двадцать патронов, затем брат — и одним хватом, и другим. Признал, что действительно с длинным хватом точность повыше. Для бабушки нашли место, где лежал обрубок дерева с ветками. Она использовала одну ветку на уровне груди — как подставку. Училась плавно спускать курок, целиться. Использовали винтовку без оптики. Все отстреляли по тридцать патронов. Чтобы сносно стрелять, надо тренироваться ежедневно. Еще неделю будем заниматься по этой схеме, а потом начну обучение стрельбе с движением по местности, и с разных положений. Еще отстреляли с десяток патронов каждый из своего оружия, а я из пистолета. Нашел для себя и положительный момент в новой жизни. Он заключается в том, что стрелять теперь могу ежедневно, что и буду делать с этого дня. Патронов на два месяца хватит точно. Мы обещали бабушке до сорока дней в город и поселки не ездить, только в соседнее село. — Внуки, надо съездить в село, вы мне обещали утром… — бабушка сразу напомнила, как только зашли в усадьбу. — Когда это? — поднял брови Андрей. — Улыбаешься! А я ведь вам только добра желаю… Кто мне охоту обещал? — Какая охота в селе? На домашних животных, что ли? — Брат повернулся к ней. — Нет, не на животных… Курочки там бродили, и не в одном дворе, в верхней части села… Чую, если мы не заберем, то кто-то другой их приберет! Не людей имею в виду… — Наверное ты права, — подвожу итог. Значит — берем «мелкашку», берешь свой арбалет, и поедем на микроавтобусе, может чего наберем в селе. Баллоны с газом из домов, например. Как, всегда, пролетели повороты от своего дома по грунтовке на одном дыхании, Андрей опять был за рулем. Проехали шлагбаум, свою контрольно-следовую полосу объехали по обочине — чтобы не поправлять. Вокруг тишина, только птицы кричат над селом, а точнее каркают. Солнышко греет, но склоняется к горизонту, четвертый час после полудня пошел. Поехали по улице Морская, за пожарной частью повернули направо через мостик к лошадям. Посмотреть, как они там. С этой точки не видно… Проехали еще, остановились выше речки — увидели лошадей! Возле самой реки, на травке пасутся, все одиннадцать особей. Стало хорошо на душе. Пройдет сорок дней, надо будет приехать, попробовать познакомиться поближе, проверить их крытые конюшни, чтобы во всех стойлах был вход и выход — спрятаться, если что. Возможно, убрать потребуется. Сейчас, кроме хищников, им ничего не угрожает. Вода есть, корма вокруг хватает. Так что, все у них хорошо, пока… В этой части села тишина и покой, воздух чист, собак не видно, кошек тоже. Вообще пожар видели только в одном месте, и то в первый день. Поворачиваем на заречную улицу, чтобы попасть в верхнюю часть села, что тянется к горам. Здесь издалека видно, как над двумя домами кружит много черных птиц, ворон или грачей, я их не разбираю. — Падальщики они! — сказала бабушка Аня. — Сомневаюсь, что они просто так, летают, — Андрей говорит, — в этом отношении можно утверждать, что трупы лежат вне домов… — Не иначе, внук, но это потом, без меня… Давай проедем в конец улицы, там я кур видела, когда мы были тут в прошлый раз. Тогда курица кричала так, когда они несутся… Проехали почти в конец, прошуршали шинами по обочине и стали. Стало тихо. У поворота, между домов большие пространства приусадебных участков, и в одном — за низким сетчатым забором нагло гуляют две курицы, обе светло коричневого цвета. Вдалеке вижу еще трех… Довольно упитанные…, не худые точно. — Давай, Андрей, пробуй свой арбалет, покажи, как стреляешь… — тихо говорю брату, и он отправляется в авто за оружием. — Одной хватит, ребятки, пока не надо больше! — Все равно попробуем одну снять без шума — выдал я. Брат взял в магазине три дня назад блочный арбалет, за 29 тысяч рублей, как помню. Оружие компактное, со съемной оптикой, впереди опорная дуга для взвода. Карбоновых стрел со сменными наконечниками набрал штук двадцать. Ходил пристреливать без меня, с оптикой и без. Сейчас оружие без оптического прицела. Говорит, что он громоздкий для такой довольно компактной модели. Брат вставил ногу в дугу и зарядил арбалет, затем поднялся и приготовился к стрельбе с упора о забор. Аккуратно оперся на край забора, и через три секунды сделал выстрел. Мимо! Видно, как стрела ушла чуть выше туловища курицы. С ее стороны не последовало никакой реакции, только перешла чуть вперед. Вторым выстрелом попал в туловище, и нанизал ее на стрелу, или болт — словно на шампур. После громких предсмертных криков остальные куры разбежались по двору. А я открыл калитку, аккуратно прошел к ней — уже затихла, брат попал в грудную клетку. Сначала прошел немного вперед и забрал первую стрелу, которая немного зарылась в грунт, потом вернулся и взял курицу за две ноги. Тихо подошел ближе к кирпичной стене дома. Из дома чувствуется трупный запах, много мух крутится возле двери и приоткрытого окна. Побежал сразу назад с трофеем. Надо еще поработать в селе. Трупы будем переваливать на тент, не касаясь руками. И заворачивать в ткань полностью, чтобы получился сверток. В таком виде относить… За забором уже не чувствуется запахов. Сегодня мы в дома заходить не планируем вообще, кроме тех, из которых вынесли людей, а из одного еще собаку. Собак, домашних животных в домах сегодня не слышали, выпускать было некого. Вообще сегодня не встретили собак на улице — все куда-то попрятались. Или сбились в стаи, а это опасно… — Какой же ты молодец, Андрюша! — выдала бабушка похвалу. Кормилец наш! Но я вам скажу, что на сегодня хватит одной. А вообще нам будет достаточно двух в неделю. — Пока куры не закончатся. Замечу, что всего две стрелы потратил на цель, — скромно ответил он. Для начала это хороший результат, при том, что до цели около двадцати метров. — Хорошо, если кто кроме нас их не приберет, — замечаю я. Скоро гости из леса осмелеют, начнут заходить в поселение — как бы до нас всех не забрали. — Это конечно возможно, — сказал Андрей, убирая арбалет и стрелы в сумку в машине. — Тогда давай устроим прогулку по горам от нашего дома на восток, и по лесу за селом на восток. Пошумим, попугаем зверей! А бабушку не возьмем, оставим дома. — И то верно, останусь на хозяйстве, вы уж по лесу сами, без меня. У меня еще дел по дому много, не переделанных… Возвращаясь с верхней части села, проехали вниз по другой улице — называется Киризиди. Мимо церкви. Затем — по Морской, и свернули на Партизанскую, что идет по окраине села и выходит на шоссе. Ехали медленно, слушали звуки вокруг. Заглянули по пути в магазин промтоваров напротив церкви, набрали пластиковых емкостей, круглых синих, и полупрозрачных полиэтиленовых в виде ящиков, с крышками. Это для хранения продуктов. Часть емкостей тут же и применили — спрятали в магазине сыпучие продукты и макаронные изделия. Проехав еще ниже к морю — зашли в продуктовый магазин и взяли сыпучие продукты по указанию бабушки. Она сказала, что скоро здесь начнут хозяйничать мыши и все попортят. Но пока, следов деятельности мышей не видно. По-моему, им сейчас хватает еды в домах, даже можно сказать, ее там навалом. И пока не съедят, дальше не будут далеко бегать. Все это при условии, что не пойдет ускоренное размножение грызунов. Надо будет вечером это обсудить: что будет с грызунами и как нам действовать, в смысле сохранить как можно больше продуктов в наших продуктовых точках. Так, медленно двигаясь по Партизанской, выехали на основное шоссе, ведущее к морю. Этот выезд находится примерно посередине села, которое продолжается вниз, к морю. Больше в село не заезжали и двигались по шоссе, хотя можно было снова заехать на Кедровую улицу. В нижней части поселения идет более современная застройка, в основном предназначенная для сдачи жилья курортникам. Домашний скот не держали. Возвращались с добычей. Брат уверенно прошел все повороты по грунтовой дороге до нашего дома, как по рельсам. Я открыл ворота — на замок их не запирал, только на задвижку с внутренней стороны. Калитку открываем ключом (стоит внутренний замок). Брат заехал в распахнутые ворота, разгрузили машину, пока бабушка ставила чайник. Говорит, нужен кипяток, чтобы ощипать дичь, то есть курицу. Хочет испечь ее в духовке. И дома она готовила курицу в духовке, а не жарила на сковородке. Говорила, что так меньше жира и полезнее. Пока мы с братом таскали емкости в кладовую в подвале, организовывали хранение сыпучих продуктов в них с защитой от мышей и крыс, муравьев и прочей мелкой твари, чайник закипел. Брат пошел помогать бабушке с курицей, а я продолжил работу в подвале. Работы было много. Выходил несколько раз передохнуть, раз зашел на кухню на нюх — ароматы разносились из духовки газовой печи. Как оказалось, ощипать и разделать птицу из нас троих может только одна бабушка, мы утеряли эти знания. Сейчас это дело осваивает брат под ее руководством. Как оказалось, кухня — это не мое, а брат охотно ей помогает. С кладовкой закончил — пойду займусь оружием, пока никуда не зовут. В дальнем конце веранды поставил стационарно пластиковый стол для разборки и чистки оружия. Для работы с деревом и металлом в гараже есть узкий металлический стол с тисками, а брат дополнил имеющийся набор инструментов тем, что набрали на базах в Геленджике. Кстати, план по созданию холодного оружия — рогатин, не выполнен. Я хотел добыть заготовки древка для двух рогатин в лесу, видел кизил и боярышник по дороге к пустому дому, но сегодня не получилось там побывать. Пока дел больше, чем могу сделать. И это притом, что не нужно ходить на работу! Мы тут одни, свободны, как Робинзон Крузо на острове, а времени катастрофически не хватает. Но надо понимать, что прошло всего шесть дней с момента бегства из города. И мы много за это время наворотили втроем! Пока чистил оружие, готовил патроны для занятий на завтра, время подошло к шести часам, к ужину. Небо сегодня ясное, облаков немного, они прижимаются к горам, а над морем ясно. Вечером надо сходить к морю, попробовать, как вода. К концу мая можно будет купаться, а не так — забежать и выйти, как сегодня утром проделал. Да еще и полотенце не взял, пришлось вытираться майкой и бежать домой по пояс голым. Кстати, бабушку немного перепугал, когда забежал в усадьбу. Она подумала — что-то случилось или увидел что-то важное. Оказалось, что все без изменений. Олег! — бабушка зовет меня помочь накрывать на стол и порезать курицу на куски. Почему-то из нас двоих всегда зовет резать курицу меня, а не брата. Дала две тряпки, чтобы не обжечь руки. И вот поднос, а точнее противень с курицей вынут из духового шкафа и установлен на вспомогательный стол на кухне. Вокруг курицы дольки картофеля, которые наверняка пропахли ароматами мяса и напитались жиром. Непроизвольно сделал глотательное движение от этого вида. Тут бабуля подает мне большое блюдо и кухонные ножницы. Перекладываю курицу на блюдо, аккуратно режу на порционные кусочки: отрезаю голени, бедра, крылышки, а грудку режу на несколько долек. Остается спинка с кожей, которую обязательно заберет к себе в тарелку брат. Укладываю куски в центр плоского блюда, а по сторонам — дольки картофеля. Основное блюдо готово. Режу хлеб. Кстати, он приходит к концу, мы храним его в холодильнике. Достаю кетчуп, а еще томат в банке, который принес из подвала. Развожу томатный сок — как я люблю, прямо в стеклянном кувшинчике. Бабушка достала ножи и вилки, и порезала зелень. Все готово к ужину. Пока мы накрывали, брат возился с музыкальным центром, слушал эфир на коротких и длинных волнах. Похоже, что ничего нового не нашел, кроме шумов в пустом эфире. Поставил диск с музыкой — сборник песен Кузьмина, и вышел к нам на веранду. Ели молча, слушали хорошую музыку и не хотелось ничего говорить. Так, плавно перешли к чайным процедурам. Смену на столе сделали Андрей с бабушкой, а я немного расслабился. — «Эй, красотка, хорошая погодка, была бы лодка, мы бы плыли с тобой…» — пошла одна из моих любимых песен. Моя душа сразу куда-то полетела… Потом разум ее вернул на землю. Лодка! Мы не начали освоение моря! — Когда мы начнем осваивать море, друзья? — задаю всем вопрос. — Возможно, скоро и начнем, — неопределенно ответил брат. — Стой, не трепыхайся, все в свое время будет, только шесть дней, как мы сюда приехали! — и бабушка подала голос. — Да знаю я, все понимаю! Действительно, только шесть дней прошло… — Чего уж там, — продолжила бабушка. — Я так думаю… Двадцать третьего мая будет девять дней… сами знаете, чего. Я там положила в отдельный пакет мясо, свиная лопатка, как раз нам на троих хватит… Это будет первая поминальная дата. Давайте сделаем шашлык, вы выберете вино из подвала, и помянем всех усопших: и родственников, и тех, кого знали, и кого вы любили, и всех остальных, что погибли в этой непонятной и страшной трагедии. — Я еще отдельно помяну животных, которые жили с человеком, и погибли не от потока, а постепенно, — я добавил. — Можно помянуть и их, — добавил Андрей. — Но пока приходится констатировать, что на девять дней запертые животные не умрут, в основном кто-то будет продолжать мучиться. Не помню, сколько животные могут обходиться без воды, а без пищи девять дней смогут. Сначала животные смогут пить воду из подтаявших холодильников, потом умрут… Ведь сказано в писании: «и живые позавидуют мертвым…» Такая смерть в закрытых помещениях действительно ужасна! — Хорошо, бабушка, брат, так и сделаем на девять дней. Этот день недели будет… — смотрю на календарь, — Будет вторник! Все молчат, а молчание принимается за согласие. — Что нам ждать от животного мира, пока говорю о суше? Что нам ожидать, к чему готовиться, чего опасаться? Давайте говорите, кто что думает? — Еще утром наметил себе обсудить эту тему. Первым начал Андрей. Он как всегда, притащил свой ноутбук и включил его. — Это один из важнейших вопросов в отношении той территории, которую охватил ПОТОК. Как вы понимаете, ежедневные прослушивания радио на разных диапазонах дают мне повод предполагать, что этот ПОТОК имел место на всех континентах. Не побоюсь сказать — как бы не на всем земном шаре! За эти шесть дней я не услышал ничего в эфире. Но не стану утверждать, что все погибли — ведь мы живы, мама с девочкой тоже… При этом я очень сомневаюсь, что выживших много, иначе бы кто-то выходил в эфир. Только в том случае, если выживших мало, логично будет утверждать, что люди сейчас заняты выживанием. — Конечно мне не хватает информации, — продолжил он. — Хотя я взял из дома системный блок от моего компьютера, без сети сложно находить информацию. В дальнейшем будет необходимо делать вылазки в те места, где можно добывать информацию, в том числе в книгах. Серверы искать… — Что еще могу сказать… Животный и растительный мир будет изменяться в соответствии с изменениями в экосистеме в результате исчезновения людей. В основе будут: изменения кормовой базы по всем уровням пищевой цепи, а также изменения в среде обитания, если все с человеческим обществом будет обстоять так, как я думаю. Вот тут у меня на большом компьютере сохранились подборки для моего реферата: о сохранении биологического разнообразия на планете. Еще есть короткая статья — о сценарии дальнейших изменений на земном шаре, когда человечество исчезнет. — Давай сначала о том, что будет, если человечество исчезнет, — предлагаю брату. — О техногенных последствиях распространяться не буду, вам и так понятно. Остановки электростанций, предприятий, транспорта, портов, объектов городского хозяйства, и т. д, и т. п… Как падал самолет над городом, вы видели! Прочитаю выдержки об изменениях в животном мире: — Из домашних животных выживут не все, декоративные породы не выживут, так как не приспособлены к дикой среде. Но как показала практика, такие виды, как лошади, кролики, рогатый скот, кошки, собаки, гуси, утки, — выживали в дикой природе. Про свиней, кур не могу этого сказать… — Популяции мышей, крыс, муравьев, мух, птиц падальщиков, сначала резко вырастут, затем их численность насчет падать вместе с сокращением кормовой базы. Грызуны, когда съедят все запасы в поселениях людей, устремятся из них — кто куда. — Дальше о важном! Собаки, которые выживут, собьются в стаи, начнут охотиться на грызунов, мелких животных. Они также начнут расселяться в дикой природе в поисках пищи вне поселений. А хищники — шакалы, волки, лисы и прочие виды, постепенно осмелеют и начнут активно посещать поселения и охотиться там, пока не подъедят все, что смогут достать… — И последнее — про мир растений. Здесь все однозначно. Зеленый мир будет отвоевывать пространства, занятые человеком. Будет восстанавливаться многообразие видов и уменьшаться площади, занятые монокультурами. Это поля, сады, огороды. Но на год нам хватит овощей, что уже посеяны, а в садах фруктов. Думаю, что мы не будем заниматься земледелием этот год, мы не сельские жители, это не наше совсем… Еще надо отметить, что сначала резко могут увеличиться популяции таких насекомых, как саранча, и прочих, которые питаются культурными растениями на полях, в садах, которые останутся без присмотра. — Именно, ты все верно рассказал, внук! — поддержала его бабушка. — А как в морях — океанах будет? — Там все проще, чем на суше, бабушка. Начнется очищение воды в результате изменения в сбросах сточных вод в реки и моря на побережье, исчезновения судоходства. Правда, будут прорывы плотин, дамб, и поступления загрязняющих веществ из мест хранилищ. По атомным станциям можно сказать, что после их остановки будут последствия от зараженного стока в водные объекты. По масштабу последствий ничего не могу сказать. Если живы останемся, все увидим… Вдруг еще один ПОТОК пройдет, которого и мы не перенесем? — Надо бояться радиационного заражения близлежащих территорий. Радиацию мы не увидим, естественно, надо достать приборы для измерения уровня радиации. Вопрос очень серьезный! — Численность популяций рыб, всяких донных животных, моллюсков, начнет увеличиваться, восстанавливаться. Так что рыбы, ракообразных, моллюсков будет больше и у нас на побережье! Морские хищники, думаю, постепенно осмелеют и перестанут бояться человека. Это будет не сразу, но это надо принять во внимание, если будем ходить по морю далеко. Тем более, что в первое время будет наблюдаться поедание трупов в море. Потом это закончится, но кормовая база у хищников станет больше, чем сейчас, и человека они станут бояться меньше. Хотя, в водной среде человека и сейчас не особенно боятся так, как на суше… Это все, что я могу сказать на сегодня. — брат завершил рассказ и взял свою кружку с чаем. — Хорошо! В общем, понятно рассказал, и мне нечего добавить. А то в последние годы мидий на море не найти, все ободрали предприимчивые граждане для продажи. Теперь ждем восстановления популяции мидий, я их хочу… — Я подвел некоторый итог, пока он пил свой чай. — Со своей стороны могу сказать, что, наконец, свершилась мечта борцов за дикую природу. С таким ростом населения, когда городки превращаются в города, города в огромные мегаполисы, нагрузка в виде мусора и загрязнения среды становится угрожающей. Рождаемость и так была высокой в Азии, Африке, а тут еще стала доступной медицина, продукты. Население в целом на планете росло угрожающими темпами. Где предел, никто об этом не говорил, молчок, эта тема обходилась стороной в широкой прессе. Если говорить обо мне, то я никогда не считал этот рост населения положительным явлением. Я, вообще, сторонник равновесия в природе, и не считаю, что рост каких-то популяций, и людей в том числе, является благом… — Вот-вот, Олежек! — бабушка прервала меня, — я также всегда так считала, но тихо молчала себе в тряпочку… — Тогда, бабушка, я тебе скажу, что твои мысли находятся в гармонии с рекомендациями Римского клуба, — Андрей оторвался от чашки. — Я вам еще немного почитаю интересные выдержки на эту тему из реферата. — «WWF» или Всемирный Фонд дикой природы был создан в 1961 году. Цель деятельности — сохранение биоразнообразия на планете. На сайте «WWF» сообщается, что в мире у этой организации около пяти миллионов сторонников, она работает в более чем ста странах, под её эгидой реализуется 1300 проектов в разных уголках планеты. «WWF» взаимодействует с другими международными организациями: МВФ, Всемирным банком, Программой ООН по окружающей среде, ЮНЕСКО по программе «Человек и биосфера»), Фондом Сороса, Фондом Макартуров, Фондом Хьюлеттов и так далее. Сторонники этого движения утверждают, что численность человечества, которая приближается к восьми миллиардам, становится угрозой для планеты…» — А еще, в заключение прочитаю вам высказывание принца Филиппа, герцога Эдинбургского, соучредителя и президента Всемирного фонда дикой природы в 1996 году: «Если бы я перевоплотился, то хотел бы вернуться на землю вирусом-убийцей, чтобы уменьшить человеческие популяции». Вот так! — Запиши меня в этот Фонд дикой природы! — заявила бабуля. А также считаю, что во всем надо знать меру, и этот самый рост не является благом. И всегда так считала и раньше, но помалкивала… — Разумеется записал бы, — ответил Андрей, — если бы не одно обстоятельство. И Фонд, и Римский клуб являются закрытыми организациями, и туда очень трудно попасть. И еще добавлю по этому поводу — боюсь, что поезд уже ушел 14 мая… — Ну хорошо, внуки, давайте говорите, что решили делать завтра. Лично у меня много дел по дому. А я ведь еще не разобрала все, как следует, не пересмотрела посуду, не облазила все уголки в доме и на участке… Огород требует ухода. Это не терпит, мешает, хочу начать разбираться в хозяйстве завтра! — Хорошо, бабушка, — отвечаю. Видно, что этот вопрос ее беспокоит, пусть займется, но только после занятий с оружием. — После завтрака будут занятия с оружием, не больше часа, а потом ты займешься своим делом, мы своими. Если что — позовешь на помощь. Андрей тоже хотел заняться обслуживанием домового хозяйства. Я ему помогу, вместе пересмотрим все, что здесь есть, мы тоже толком не рассмотрели дом и хозяйство. В своих комнатах не все разобрали и разместили. Плюс то, что привезли с мародерки за эти дни, надо разложить по своим местам — вон много валяется кучей в гараже. Так что завтра объявляется день ревизии и работ по жилищно-коммунальному хозяйству. Еще часа два выделим на работу с оставшимися трупами в селе. Может и меньше, сколько сможем вытерпеть… — Только возьмете респираторы и очки, еще спирт вам дам, для протирки… — Хорошо! И пошли спать! — объявляю в конце своей речи…Смотрю, обамолчат, а молчание — знак согласия. Пока говорили, стало темно. На веранде горит свет, дальше все очертания дома, деревьев пропадают в темноте. На небе звезды, за домом стрекочут сверчки, точнее цикады, ведь мы на черном море. В общем полная идиллия. Пора убирать, делать обход территории и идти спать.
Последние комментарии
5 часов 31 минут назад
14 часов 23 минут назад
14 часов 26 минут назад
2 дней 20 часов назад
3 дней 1 час назад
3 дней 2 часов назад