Дьявольски ваш (СИ) [Killed your thoughts] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Часть 1 ==========

Компания парней сидит напротив входа в колледж. Весёлый хохот раздаётся на весь участок. Ничего не рухнуло, когда Вильям Магнуссон решил покинуть данное учебное заведение.

Кристофер считает Вильяма полнейшим дураком. Это же так по-идиотски уехать в другую страну, отучившись на третьем курсе всего-то три месяца. Кристофер никогда не отличался ответственностью к учебе, но почему-то считал это безответственным. Он смотрит своим коньячным высокоградусным взглядом на бывшую пассию друга, пересекающую быстрым, с пятки на носок, шагом школьный участок.

Её волосы снова жгучий блонд, а не те грязные отростки своих волос, рыжеющих у изоглоссы струящейся белизны. На ней больше нет мешковатых вещей, как неделю назад. Брюки с завышенной талией, облегающие её худые (Кристоферу никогда не нравились такие) ноги, из-под серого кардигана крупной вязки виднеется рубашка цвета морской волны. Ей идёт этот цвет. А она, прекрасно это зная, стучит небольшим каблучком на ботинках в морской цвет.

Она старается даже мизинец держать так, чтобы не показаться Пенетраторам. Но они видят её. А она, прекрасно это зная, надевает свою любимую маску ровно в тот момент, когда на губах застывает немой вопрос: «Да, я бывшая вашего дружка. Ещё вопросы?».

Кристофер облизывает пересохшие губы, смотря на неё пристально. И что его друг нашёл в ней? Она же девочка-маска, которая хлопает ресницами и осмысленно смотрит на мир. И ради чего он сбежал в Лондон? Он же знал, что сломает эту маску, обнажит её и то, что там, внутри, его оттолкнёт. Обыденная.

«Вильям полнейший дебил», - усмехается Кристофер, смотря как дверь за ней плавно закрывается, будто не хочет вспугнуть её громким хлопком.

- Какого ты пялился на неё? - усмехается едко рыжеволосый парень. Его волосы слишком ярко-рыжие, отдают в огненную красноту. Порой хочется, чтобы он их спрятал, слишком уж много света, как от солнца.

- Я не пялился, - так же усмехается Кристофер под чёрным взглядом друга-пенетратора.

Крис не раз ловил себя на мысли, что Йен Купер - воплощение дьяволизма в этой компании. Глаза у него чёрные, в них мрак, как на глубине Марианской впадины. Когда улыбается, то с левой стороны ямочки выражены сильнее, чем с правой. Это делает его фирменную ухмылку - фишкой. Выраженные острые скулы, тёмные (почему-то не рыжие) брови. Йен Купер был самым высоким в их тусовке (даже выше Вильяма, правда на пару сантиметров). Баскетболист. И не без горячей сестренки-гимнастки. Все парни были знакомы с ней, в том числе и Кристофер.

- Вильям из страны, флагшток Кристофера направлен на утешение, - смеётся Тэо Халворсен. Он двумя руками взъерошивает свои светлые волосы и возвращает свой серый взгляд к Шистаду. Его заразительный, невинный хохот, поддерживают парни.

- Придурки, - смеётся Шистад, поправляя толстовку и поднимаясь со скамейки.

- Сейчас немецкий? - интересуется Тор Лунд, прожигая зелёными глазами вход.

Ему никогда не нравилось это место и то, какие они. Наверное, жгучий брюнет с глазами-изумрудами был чуть ли не самым адекватным из всех. В толстовках Лунда ходило меньше всего девушек. Он даже встречался весь второй курс с какой-то шатенкой. Которая, как оказалось, изменяла ему на вписках.

- Ага. Смотри как Гитлер торжествует, - кивает на Йена Андреас.

Энди (как его звали все друзья) Моен всегда подкалывал Купера. Это началось с первого курса, 9 мая Йен случайно поджег лабораторию в кабинете химии. А так как отец Купера - немец, то голубоглазый шатен Энди не нашёл ничего умнее, чем выкрикнуть: «Гитлер добрался до Норвегии!». Кличка «Гитлер» как-то прижилась с Йеном, правда знали о ней, как полагается, только близкие друзья.

- Хоть кто-то в экстазе от немецкого, - усмехается Шистад.

- Все в экстазе от меня, - фирменная усмешка Йена Купера на левую щёку.

«Черт», - проносится в голове Кристофера, когда он видит в аудитории знакомую светло-рыжую копну Мун и яркий блонд Сатре.

Он максимально не рад смежной паре. А его взгляд уже прожигает спину подружки Мун. Черт знает почему он смотрит на неё. Просто хочется.

«Она маска, помнишь?» - пролетает в его голове, когда она оборачивается на него и их глаза пересекаются. Только спустя секунду до него доходит, что бездумное выжигание дыры в спине увидела ещё одна светленькая подружка Сатре.

Звездному мальчику хочется узнать от чего сбежал Вильям, а девочка-звездная пыль пытается вникнуть в немецкий язык и постоянно проверяет дисплей айфона, в надежде, что её любимая Вселенная даст о себе знать.

Кристоферу все равно до Вильяма и его подружки. Просто в какой-то момент она становится его идеей фикс. Может быть по этой причине он и вписывает себя напротив ее имени для участия в танцевальном конкурсе между колледжами Норвегии.

Кристофер Шистад не влюбляется в Нуру Амалие Сатре. Он, признаться честно, и не знает каким образом её любить. Любить её - удел для сбежавшего Вильяма Магнуссона. А Сатре уверена, что Шистад вообще не знает не то чтобы чувства, такой термин как «любовь».

Но при всей любви к правоте, блондинка, сама того не зная, оказывается не права.

- Че, может X-box сегодня? - тихо спрашивает Кристофер Йена, переводя взгляд на спину младшего брата, сидящего рядом с Вильде Линн. Шистад-старший даже рад, что братец достойно носит его прославившуюся фамилию.

- Не, сегодня пас. Сестра приезжает, - грызёт карандаш Купер.

- Ого, - выдыхает не ожидавший Крис. - Надолго к нам малютка Дэй?

- На оставшийся год в школе, - Йен ловит непонимающий взгляд Шистада, который пытается разобраться пост ирония это или правда. - Травмировалась. А этот год у неё выпускной, хорошо, что успела сдать все свои экзамены по гимнастике…или что там у них. Её переводят выступать за сборную Осло, но дают год на реабилитацию, чтобы восстановилась.

- Спорт – это наркотик, - натянуто улыбается Шистад.

Кристофера не интересует травма малышки-Дэн. Потому что они иногда общаются и, конечно же, она рассказала ему о травме спины вследствие падения. Но то, что она промолчала насчёт Осло - приводило в ярость.

- Да уж… Терпеть её за это не мо…

- Купер и Шистад! Есть что-то важнее немецкого в данный момент? - одергивает парней мистер Борген. - Все оправдания принимаю только на немецком!

Кристофер ловит едкий взгляд Сатре и осуждающий брата.

- die Tatsache ist dieser Christopher (прим.Дело в том, что Кристофер), - начал было Йен, как его прерывает преподаватель.

- Ich weiß, dass du Deutsch sehr gut kennst, Ian. Deshalb höre ich gerne Christopher zu. (прим.-Я знаю, что вы прекрасно знаете немецкий, Йен. Вот почему я с удовольствием послушаю Кристофера).

- Че он от меня хочет? - спрашивает у друга Кристофер.

- Хотя бы малейшего знания языка, Шистад, - неодобрительно качает головой мужчина.

- Ну, я это, не фертю, не ферштейн, - аудитория взрывается от смеха.

- Тогда не фертите прямо к директору, - вторая волна хохота.

Но Шистад даже в такой ситуации выходит из аудитории, словно ему все обязаны. Сатре бесит это. Сатре неодобрительно качает головой.

Йен медленно пересекает порог дома. Мама так до безумия любит свой родной Осло, что даже и думать не стала о том, чтобы продать дом после замужества и переехать насовсем в Германию. А отец уже реконструировал его, как только стал зарабатывать хорошие деньги.

Близнецы Куперы - золотые сливки общества, в котором крутятся их родители. Но последние закладывали им в головы одну простую истину: «Деньги - приходящее и уходящее. Мы когда-нибудь умрем и только вы останетесь друг у друга».

Наверное, поэтому Йен радостно улыбается, когда чувствует запах яблочного пирога и легкое звучание инди-рока со своей кухни.

- Дэн! - окликает сестру, которая стоит на кухне, спиной к нему.

Ярко-рыжие, отдающие в красноту (как у брата) рассекают воздух. В её глазах, ещё более чёрных, чем у брата, вспыхивает огненная искорка. Почему-то Йен сравнивает всегда её взгляд с нефтью. Густой, вязкий, занимающий всё пространство.

Прежде чем обнять сестру ему приходится согнуться в добрые несколько раз. Между ними сорок сантиметров разницы. Это разница всего лишь рост. В остальном - они одинаковые полностью.

Девушка ухмыляется на правую сторону, ярко-выраженные ямочки врезаются в коже. Прямо-таки вторая половина Йена в прямом смысле.

- Как я скучала, - тихо говорит Дэн, утыкаясь ему в грудь. - Зачем тебе этот Осло?

Она всегда спрашивала его об этом, когда приезжала сюда. Ответа он до сих пор не знает. Просто ему передалась любовь матери к этой стране. Когда ему исполнилось шестнадцать - он попросил родителей переехать сюда. Родители одобрили решение сына, а сестра жутко обиделась. Со временем, ей всё больше и больше нравилось приезжать к брату на каникулы: новые знакомства, захватывающая дух природа и, её любимая, комната в доме, с огромными панорамными окнами, открывающими ей вид на Осло.

- Ох, Дэни! - спохватывается брат, нащупывая тугой бинт под черной толстовкой The Penetrators. Ей всегда она нравилась: такая мягкая и уютная. - Как ты себя чувствуешь?

- Ну… Пью антибиотики, - слегка натянуто улыбается рыжеволосая. - Вроде, иду на поправку. Но сказали походить к психологу. Правда, я не понимаю зачем, - закатывает глаза.

- Ты прекрасно знаешь, что такое художка. Эта ваша вечная грызня, кто лучше выполнит непонятную фигню.

- Эй! Не «непонятную фигню», а «элемент»! - шутливо щёлкает его по носу.

- Одна фигня, - отмахивается от неё старший брат. Правда, старше он её всего лишь на три минуты. Зато сколько властности эти три минуты дают над сестрой. - Я страсть как хочу есть!

- Пока всю терминологию не выучишь - не поешь.

- Да ладно тебе, Дэйл, - Йен утыкается своим подбородком в макушку сестры.

А сестра за этот жест готова простить ему абсолютно любой поступок.

Близнецы Куперы. С каждым их шагом, глаза учащихся всё больше приковываются к ним. Эти двое не только были похожи - они дополняли друг друга. Огненные волосы вкупе с дьявольским характером и небрежно-грациозной походкой. Куперы. Цветовая гамма в одежде была соблюдена с тонким вкусом одинаково. Их ещё одна маленькая фишка, которая выходила у них сама собой. Им нравилось выделяться из толпы.

Йен приобнимает сестру за плечи, подталкивая к своей компании. Она усмехается своей любимой усмешкой, обнимается с каждым под вопросительные взгляды тех, кто не знает чья она сестра.

Кристофер нехотя отводит взгляд от её нефти. Он всегда считал, что её глаза - бархатные. Из-за того, что верхние и нижние ресницы были длинные и очень густые - солнечные лучи не добирались до этой темноты, оставляя их почти всегда в тени, что и создавало этот эффект бархатистости.

В лёгкие ударяет запах ананаса. Он знает, что это ее любимый вкус.

- Обнять меня не хочешь? - разрывает этот зрительный контакт дерзостью.

- А ты так по мне соскучилась? - усмехается Шистад, сгребая девушку в охапку.

- Я боюсь, я с вами так друзей здесь не найду, - мило улыбается Дэн, отстраняясь от Кристофера.

- Малышка, у тебя же есть я, - играет бровями Шистад, пока девушка окидывает своим взглядом двор.

Все смотрят на неё с какой-то завистью, даже удивлением.

Сердце не проваливается куда-то в пятки, не перехватывает дыхание, руки не подрагивают. Она просто стоит и с некой надменностью смотрит на всех этих людей, пожирающих её глазами.

Близнецы Куперы. Больше похожие на дьявольскую парочку, сошедшую с обложки мистически привлекательного журнала.

Серебристый взгляд блондинки впивается в красноту волос близнецов.

Нура Амалие Сатре с заинтересованностью и дружелюбностью смотрит на Дэн. Она так органично вписывается в компанию Пенетраторов, будто провела там всю свою жизнь (хотя, будем объективны, почему будто?).

Она улыбается Кристоферу как-то по-другому. Нура не знает такой эмоции. Крис, признаться честно, тоже. Улыбка для Йена настолько тёплая, что хочется, чтобы она так улыбалась вечно. Улыбка для остальных парней какая-то чересчур семейная, но без той обескураживающей теплоты для брата.

Купер поправляет свои кудри средней длины, вокруг неё искренний смех.

Нура выгибает правую бровь.

«Надо же, все они, как маленькие мальчишки, вьются вокруг неё. Даже у Шистада пропала вся его альфосамцовость»

Только, как выражалась Нура, «альфосамцовость» Криса была на своём прежнем месте. Только вот именно с Купер она выходила на новый уровень, о котором Нура не знает и в помине.

- Я немного запуталась в коридорах, не подскажешь где 308а? - Дэн никогда не отличалась нервозностью и робостью, издержки профессии.

- Конечно, - бордовые губы мусульманки добродушно усмехаются. - Сана. Сана Бакуш. А ты, верно, Купер?

- Дэн, Дэйл, Дэни, зови как хочешь, - пожимает плечами рыжая.

- Тебе на третий этаж, там, в конце коридора, увидишь разветвление, тебе направо. Неужели, тебя не оповестили твои друзья? - с добродушным прищуром спрашивает Бакуш.

- Я с ними плохо запоминаю, они совсем мальчишки, - беззаботная улыбка на пухлых губах, а глаза пустые, безразличные.

- Мальчишки? Я бы сказала, кобели, - сарказм Саны окутывает фигурку Купер.

- О, да прекрати, - отмахивается Дэн. - Они милашки и, к тому же….

- Сана! Мы тебя потеряли, - подбегает к девушкам светловолосая Вильдэ Хеллеруд Линн. По мере того как она замечает копну волос Купер, в глазах её появляется неопределенность, страх и восторг. - Я - Вильде…

- Дэн, Дэни, Дэйл, - как скороговорку произносит Купер.

- А полное имя?…

- А потом когда-нибудь, - весело пожимает плечами Дэйл, вздрагивая от рук Кристофера на своей талии.

- Мы идём, красавица? - его голос тихий, но умудряется забраться под кожу даже Бакуш. Линн тут же краснеет, а Купер стоит как стояла, только бархат в глазах сверкать начинает.

- Да, я немного потерялась, - улыбается она слегка, кивая девочкам головой.

- Она странная, - тихо говорит Бакуш.

- Ей же рассказали, кто такой Крис? - выделяя интонацией «кто», спрашивает Линн.

- Может, она такая же отбитая, - предполагает Сана, смотря на спины удаляющихся старшекурсников.

Рыже-красные кудряшки ещё несколько раз взмываются прежде чем скрыться за широкой спиной Шистада.

Комментарий к

@killedyourthoughts - инстаграм, в которм вы можете найти все фотографии героев.

https://www.instagram.com/p/BzxX-7Slb5J/?igshid=1ixasa0us6xi4 - Тэо Халворсен

https://www.instagram.com/p/BzxYMm1lUZe/?igshid=16tgi33b4vl2m - Тор Лунд

https://www.instagram.com/p/BzxYd0XFRhu/?igshid=3vs82q45plzv - Энди Моен

https://www.instagram.com/p/BzxeTwqFqjP/?igshid=1tf6qh49qb05j - Йен Купер

https://www.instagram.com/p/BzxeYqRFCOb/?igshid=1l7z6k45ie6wu - Дэй Купер

https://www.instagram.com/p/BzxeNI7lWYX/?igshid=5dczvi3frtgs - Теодор Шистад. Брат Криса

========== Часть 2 ==========

Чёрный бархат радужки наблюдает за мужчиной, развалившемся на кресле.

Ей кажется, что этому психологу самому нужен специалист.

Он прожигает её своим серым взглядом, рассматривая девушку.

Волосы, языками пламени, рассыпаны по плечам. Ядовито чёрные стрелки делают бархатный взгляд кошачьим. Руки не трясутся, им нет необходимости мять край рубашки/заламывать пальцы. Ногти со свежим френч маникюром, совсем не обгрызены, как у половины его пациенток. Одета с иголочки, осанка и приподнятый подбородок - выправка гимнастки. Купер с легкостью идёт на контакт, не противится, не играет в плаксивую девчонку. И всё-таки, он не может понять где подвох.

- Как насчёт друзей? - дёргает бровью мужчина, а Купер, в который раз отмечает, что хочет его.

- Что именно вы хотите знать?

- Ты. Мы договорились на ты, - Томас Бредли отпивает кофе.

- Так и? - возвращает его к своему вопросу.

- Твои друзья в Германии, - Томас медленно произносит это, наблюдая как ровная прямая ключиц слегка надламывается и снова приобретает свою прямую линию. - И здесь, разумеется.

- В Германии у меня были друзья. Когда-то, - она снова чертово спокойствие. - Но не с моей профессией заводить друзей, мне достаточно моего брата. А здесь, ну, у меня есть брат и его друзья.

- Расскажи о них.

- Они безбашенные. Зовут себя Пенетраторы, что-то вроде охранников своей части города от других таких же безбашенных. И, в каком-то роде, мои охранники. Мой брат и его лучший друг точно не дадут меня в обиду, - слегка нервическая улыбка и излом ключиц при упоминании друга брата.

- А девушки? Общаешься с кем-то?

- За полторы недели в школе, ну девочек пять. Это компания, они тесно дружат. Признаться, это странно, когда девушки не пытаются перегрызть друг другу глотки.

Вот оно. Бредли скромно улыбается, продолжая наблюдать за девушкой. Он слышал, как она говорила темноволосому парню, что сидит сейчас в мерседесе под окнами его кабинета, о том, что она совсем не сумасшедшая и более того, «не нуждается в мозгоправе». Но она сидит у него и идёт на контакт. Но, по правде, Брэдли совсем не тупой, чтобы отличить здорового и больного человека, ведь, говорит она ему только то, что хочет слышать он. Томас прекрасно знает эту тактику.

Как только часовая стрелка оказывается на 16:00, девушка с невероятной грациозностью воспаряет над сине-бархатным креслом. Немка до мозга костей.

- Большое спасибо за приём, - учтиво протягивает руку врачу для рукопожатия, но тот, проверяя её, переворачивает ладонь тыльной стороной и дарит легкий поцелуй. Она и бровью не ведёт.

- Увидимся в следующее воскресенье, - оголяет ровные зубы в улыбке.

Рыжеволосая ещё раз кивает ему и двигается в сторону выхода как раз в тот момент, когда Брэдли «случайно» опрокидывает стопку книг рядом со своим креслом. Те с грохотом стучат по полу, а тело Купер не пробивает дрожь, она не оборачивается и не трясущимися пальцами до касается до дверной ручки.

- И, да, - обращает он её внимание на себя, получая в ответ приоткрытую дверь и легкий поворот головы, свойственный больше особям мужского пола, чем женского. - Не думай, что сможешь так ловко дурить меня, Дэйна, - самодовольно поджимает губы терапевт.

Он видит, как в отражении чёрного дверного стекла сверкает её, до этого момента, спокойный взгляд. Брэдли играл в её игру на протяжении полутора часа. Она дурила его и чувствовала себя победителем, но выходит из его кабинета проигравшей.

- А вы прямо такой хороший терапевт, что поняли то, чего не было? - её губы принимают защитную ухмылку.

- Я прекрасно понимаю твоё недоверие и…

- Оставьте клишированные текстовки для других, мистер Брэдли, - её голос такой же ровный и добродушный, слегка приглушённый, потому что стоит спиной к нему, всё ещё сжимая пальцами дверную ручку. - До следующего воскресенья.

Он ухмыляется, пока её волосы, языками пламени, скрываются за дверью.

Её семья не хочет, чтобы девушка, держа всё в себе, сорвалась. А ей всё равно, до ненормальности безразлично. И Томас это видит. Томас знает, что такое «ведущая гимнастка», «мастер спорта» и что такое «дочь богатеньких родителей», Томас отдаёт себе отчёт, что это за фрукт и с чем его едят. Он чувствует недоверие девчонки и полностью его поддерживает. Но то ли в силу того, что он до чертиков любит свою работу, то ли потому, что богатенькие гимнастки - это кладезь для докторской работы, то ли из-за огромных денег, которые ему платят за эту девчонку - он сделает всё, чтобы не дать психике рыжей скатиться куда-то в адские дебри.

- Ты теперь официально сумасшедшая? - усмехается Кристофер, смотря на дорогу, в то время как девушка нарочито громко хлопает дверью его машины.

- Шистад, - закатывает она глаза.

В машине тишина. Его рука тянется к телефону, чтобы включить музыку. Крис не смотрит на неё, Дэн не смотрит на Криса. В её голову ни разу не закралась мысль, почему именно он сейчас с ней, а не братец. Крис Шистад рядом - это что-то само собой разумеющиеся. Он всегда был с ней, как только она приезжала на каникулы. Они сидели в парке, под огромным дубом, и делились мыслями, желаниями, душами. Он никогда не смел рассказать ей об очередной пассии и даже слышать не хотел об её похождениях. Дэйна Купер - святое для него. Нетронутая Кристофером Шистадом. И ему нравится постоянно проверять этого рыжего беса на прочность

Но сейчас всё изменилось. Купер не уедет завтра, не уедет послезавтра и через неделю тоже никуда не денется. Она также будет ходить в колледж и к психологу. Она будет смотреть своим бархатным, безучастным взглядом на очередную потасовку в школьном дворе (как недавно, когда Эва Мун оттаскала за волосы Кайлу Бёрн за то, что бедняжка имела неосторожность совершенно случайно упасть на член Шистада). Шистад будет постоянно смотреть, как Йен с сестрой въезжают во двор, как их (в частности её) волосы блестят на солнце, как она будет трепать его младшего брата по макушке, а он будет закидывать её к себе на плечо под заливистый смех, и как она скучающе будет слушать первокурсниц, которые докапываются до неё с автобусом.

- Я не сумасшедшая, - нарушает тишину она. Кристофер вопросительно приподнимает брови. Надо же, как малышку Дэни это задевает. - Я честно не знаю, почему родители настояли на этом. Я нормальная.

- Купер и нормальность, - усмехается Кристофер. - Если ты нормальная, то я тогда девственник, - он заставляет её губы дрогнуть в улыбке. - Мороженное? - спрашивает Крис. Он совмещает в себе скотство и дружелюбность. А ей нравится это. Всё-таки, он её лучший учитель.

- Ананасовое, - улыбается Дэйл, начиная проверять соцсети.

- С кусочками?

- С кусочками.

Она идёт рядом с ним, как ребёнок. Счастливое дитё с ананасовым мороженым.

- Почему ты не сказала, что приедешь? - спрашивает Кристофер, когда они садятся на лавочку напротив пруда с утками.

- Потому что я не хотела сюда приезжать, это элементарно, - пожимает плечами она.

Крису так не хватало её, рядом. С ней, как с самым лучшим другом, он не притворяется. Он никогда не был таким с Вильямом, может потому что и друзьями то их сделало всего лишь общение в школе. Они редко «зависали» вдвоём в приставку, тогда как с Йеном - постоянно. Вот ведь ирония: Кристоферу было хорошо с близнецами Куперами.

- Но ты здесь, - протягивает Кристофер, смотря как вдалеке мелькают слишком уж знакомые волосы: платиновые и рыжие. И появляется лиловый хиджаб. - Как всегда слишком противоречива, - пошло усмехается Шистад, переводя свой янтарный взгляд не сестру Йена.

- Ох, и скучала же я по тебе, Шистад, - звонко смеется Дэйл, а затем максимально пошло проводит кончиком языка по мороженому - это её реакция на усмешку. И он знает это.

- С каких пор тебе нравятся блондинки? - замечая его взгляд, заинтересованно спрашивает Купер.

- Мне нравятся исключительно рыженькие, - он провокационно целует её в нос.

- Возможно, но смотришь то ты на платину, - вытирает ладошкой свой нос, чтобы избавиться от остатков невесомого поцелуя.

- Это Нура Амалие Сатре, - нараспев протягивает Шистад, откидываясь на спинку лавочки. - Бывшая Вильяма Магнуссона, помнишь такого?

- Ну, патлатый. Они расстались? - темные бровки слегка приподнимаются.

- Ага, - лениво отзывается Кристофер. - Он её в Лондон забрал, а она от него сбежала сюда, видите ли, ей внимания не хватало. А я говорил же ему, - хмыкает Шистад. И замечая вопросительный взгляд рыжей, продолжает. - Ну, что она не та, за кого себя выдаёт. А теперь я сам хочу в этом убедиться.

- Ты хочешь начать встречаться с бывшей девушкой бывшего лучшего друга? - он не видит её бархатного взгляда, но чувствует эту насмешку над ним. В её острых плечах он читает: «Шистад подсел на б/у». И следом в переплетении пальцев, бегущей строкой: «Сравни её со мной, ну же. Я жду».

-А, может, мы все вместе замутим тройничок? - Кристофер приближается к её уху.

На коже не появляется мурашек, дыхание не перехватывает, она просто смеётся, закидывая голову назад.

- А давай, - сквозь её заливистый смех разбирает он. Дэйне Купер не всё равно на Кристофера Шистада. Он знает это.

- Йентани и Дэйна Куперы! Какого черта?!?! - женщина с ярко-рыжими волосами и тёмными глазами стоит прямо посреди бедлама в гостиной близнецов. От кого эти двое переняли внешность спрашивать не приходится.

- Чёрт! - близнецы подскакивают одновременно, смотря друг на друга злыми взглядами. Они терпеть не могут свои полные имена, им всегда казалось, что это шутка отца.

- Мама…

- Мам…

Наперебой начинают они. Что-что, а эти двое точно не были готовы к приезду матери.

Женщина ещё две минуты стоит в полной эмоции ярости, а затем радостно смеется и обнимает своих детей.

- Боже, мам, ты как всегда, - выдыхает Йен, целуя женщину в щеку.

- Но этот бедлам убрать и срочно! - командует Софи Купер, проходя на кухню. - Дэй, как психотерапевт?

- Мам, не надо. Я до сих пор не понимаю до конца, зачем ты это сделала, - исподлобья смотрит на мать под строгий взгляд брата. В этой семье как в армии: приказы не обсуждались.

- Ма, а че ты тут делаешь?

- Йени, этот твой сленг с ума меня сведёт. «Че», «ма», - передразнивает женщина сына. - Я по работе, вечером уезжаю. Нужно встретиться с заказчиком и посмотреть проект.

- Раньше этим занимался папа, - непонимающе смотрит на мать Дэйна.

- Он сейчас в Штатах. В этом месяце работы больше, чем обычно, - скромно улыбается женщина. - Йен, Дэйл, солнышки мои, будьте аккуратны, хорошо? - тихо спрашивает Софи.

- Мамуль, ты чего? Что-то случилось? - тут же подскакивает к ней сын.

- Просто будьте аккуратны. Сейчас тяжелые времена, на многих моих знакомых действуют через их детей и…

- Мам, - прерывает Йен, - мы с Дэйл прошли уже и огонь, и воду и медные трубы…

-И под трубами, и через трубы, и напролом и ползком, - продолжает сестра. Их неизменная фишка - договаривать друг за другом.

- Мы знаем, как себя вести и что делать, - завершает Йен.

- Солнышки мои, - обнимает их Софи. - Так повзрослели… Бегом в школу! - резко переходит на строгий тон женщина, от чего дети заливисто смеются.

Эва Мун презрительным взглядом смотрит на Купер, которая сидит вместе с Кристофером на высоком бордюре. Он, после очередной пошлой шутки, подмигивает ей, а она заливисто смеется.

Мун ещё не видела такого Кристофера. Его альфасамцовость выведена с этой девушкой на новый уровень, но она, в свою очередь, держит чёткую грань.

Завидует ли Мун? Да. Эва бьется в закрытые двери, веря, что поцелуй на вечеринке имел намного большее, сакральное значение, чем просто «засос по пьяни». Но Шистад никогда не сидит с ней на расстоянии меньше метра, дерзко нарушая личное пространство. Никогда не кладёт голову на плечо, не целует горячо в висок, не разрешает брать с его головы солнцезащитные очки и трепать по волосам. Всё, что нельзя и недопустимо для всех - делает Купер.

Она наблюдает, как к Кристоферу и Дэн подходят Пенетраторы. Они все обнимают Купер, а Йен садится рядом, поправляя её волосы. Если бы не их сумасшедшая схожесть - Эва бы с лёгкостью подумала, что это парень с девушкой, а не брат с сестрой.

- Дорогие, у меня прекрасная новость! - влетает в актовый зал директор. - Все мы помним об участии нашей школы в межвузовском танцевальном конкурсе. И, недавно, общим голосованием была выбрана пара, которая будет готовиться отстоять честь школы.

Бархатный взгляд обвёл зал. Девушки заёрзали на местах. Её попросили быть своего рода амбассадором этого мероприятия. Хотя рыжая и не улавливает до конца, почему она и почему люди не понимают, что художественная гимнастика и танцы – это разные дефиниции. Ей предстоит не только поставить танец на выбранных на голосовании людей, но и быть представителем вместе с ними на конкурсе.

- По результатам предпросмотра и голосования, конкурсантом от девушек является Нура Амалие Сатре! - объявляет директор. - Среди молодых людей - Кристофер Шистад! Поприветствуем аплодисментами!

Взгляд Сатре испуганно летит в сторону Кристофера, который, в своей манере подмигивает блондинке. У неё, почему то, ноги подкашиваются от скрытого желания почувствовать ладони Шистада на талии. Закусывает губу от такого тупого желания. Что с ней? Почему он так влияет на девушек?

- И представим вам хореографа и лицо нашей школы на конкурсе - Дэйна Купер! - объявляет директор. - Дэйна, я очень рад, что ты согласилась.

- И я, - кивает ему девушка, становясь между Шистадом и Сатре.

«Дэйна… Какое красивое имя» - думает Сатре, смотря каким взглядом гордости Кристофер смотрит на Купер. Купер же смотрит в никуда.

Шистад. Сатре. Просто классно. Всю жизнь об этом мечтала, да, Дэй?

Комментарий к

https://www.instagram.com/p/BzxXfAbF6p3/?igshid=lnncfm0g0gmu - Софи Купер. Мать Дэй и Йена.

https://www.instagram.com/p/BzxZRs4FuiH/?igshid=18tfp6fojidux - Томас Бредли. Психолог Дэй.

========== Часть 3 ==========

Шистад облизывает нижнюю губу, видя её огненные волосы на танцполе. Грация гимнастки перемешивается с толпой пьяных подростков. Она выделяется осанкой, чувством музыки. Говорят, гимнастки не умеют нормально танцевать под современную музыку? Тогда вы не видели Дэйну Купер.

Ему хочется оттащить от неё каждого, кто смотрит.

- Ты в ней дырку прожжёшь, - смеётся Йен, его кулак cталкивается с предплечьем друга.

- Я не смотрю на Дэй, - фыркает Шистад.

- А разве я говорил её имя? - на секунду Кристоферу кажется, будто сам Сатана улыбнулся ему. Чертов Йен Купер. - Упс, проко-о-ол, - растягивает он.

- Детский сад, - усмехается Шистад, отпивая пиво из бутылки.

- Сказал бы ей уже, - Йен подмигивает мимо проходящей светленькой девушке.

- Сказал что? - Крис непонимающе смотрит на Йена. По нему скачет светомузыка, освещая лицо то сиреневым, то синим, то зелёным, то красным цветом.

- Что она нравится тебе, - усмехается Йен, смотря как сестра подмигивает ему. Рыжий тут же отправляет в ответ воздушный поцелуй.

- Как и ты, - смеётся Кристофер.

- Я серьёзно, вы не плохо бы смотрелись вместе.

- Йен, ты пьян, бро, - Кристофер хлопает друга по плечу и, ставя пустую банку, направляется на танцпол.

Йен сегодня не выпил и капли алкоголя. Рыжий усмехнулся, последовав примеру друга.

Купер приобнимает правой рукой Дэйл, прижимая свои горячие губы к её виску. Жест, за который многие девочки продали бы себя в рабство. Она весело улыбается, лучистый взгляд топит в себе арктические льды. Кристофер изредка кидает беглый взгляд на Куперов. Большую часть времени он возится с какой-то тёмненькой девочкой. Вивьен или Вивьелина. Чёрт её разберёт. А Сатана разденет.

Холодный воздух обдаёт её плечи. Вечеринки - это весело. Но ей больше нравится сидеть дома, смотреть сериалы (в свободное от тренировок время). А после такого отдыха, как сегодня, нужен ещё отдых.

Едва уловимый сигаретный дым оседает на ярких волосах, застревает в альвеолах и заставляет горло першить. Шистад.

- Надоело там? - невесомо облокачивается он на перегородку.

- Музыка слишком громко, - скромно улыбается Дэй. Губы, целовавшие другую, растягиваются в искренней улыбке.

Он курит, она дышит ядом, балкон дома содрогается от нового потока басов.

- Не холодно? - интересуется Кристофер, получая в ответ отрицательный кивок головы.

Вот он, тот самый романтичный момент для поцелуя. Кристофер усмехается этому. Два друга.

- Куда ты? - он прижимает её к себе, когда рыжая хочет уйти к брату.

- К Йену. Бедный там уже жить без меня не может, - смеётся Дэйна, как обычно, не замечая этого чересчур интимного жеста. Или стараясь не замечать.

- Я тоже, - пожимает плечами Шистад.

От него разит алкоголем, спутанными мыслями и тёплыми объятиями. Купер не выражает ни единой эмоции стоя в его горячих объятиях. Полураскрытые губы Кристофера в миллиметре от виска. Мысль, словно набат – держи себя в руках, друзья/друзья/друзья, чёртов Шистад!

- Ты пьян, - девушка просто стоит, знает, что Крис сейчас, вот уже с секунды на минуту, отпустит её. Не отходит.

- Да, - его подбородок укладывается на рыжую макушку. – Смотри не замёрзни от своего ледяного сердца, - усмехается Кристофер, закрыв глаза. Каждая его колкая фраза, когда он пьян, отпечатывается на её, бешено стучащем, куске мяса.

- Оу, боюсь, там уже нечему мёрзнуть. Такой горячий парень, как ты, уже всё растопил, - она принимает условия его игры, но брюнета не проведёшь этими заезженными приёмами, он провоцирует – она реагирует. Ничего не меняется.

Наконец, отходит от неё на шаг, стоя безумно далеко.

- Кристофер, давай, я доведу тебя до дома? – она заботливо смотрит на него. – Ты еле стоишь на ногах.

- Ну, уж нет, - облизывает свои губы. – Меня ещё ждёт жгучая рыженькая, - ловит её вопросительный взгляд, - Мун.

- С каких пор? – смех вырывается сам собой. – Это новая грань наших отношений?

- А чего скрывать? И без того понятно, что я трахаю всё, что движется, - весело подмигивает, обнажая своё мудачество. Вот он я. Без прикрас. Пьяный секс-символ, главный факбой, навечно твой.

- Тогда советую взять её стоя, ей нравится всё блядское, - в её глазах Дьявол. Его Дьявол. Ему это не нравится.

- Будь аккуратна, иначе я разобью ебало каждому, кто тронет тебя, - желваки за скулы и обратно. А ещё я собственник. Ты это тоже знаешь. Она ничего не говорит, только смеётся в ответ. Оставляет его один на один с сигаретой, дым от которой заползает внутрь, стирая, как обычно, этот разговор из его памяти.

Коньячный карий взгляд старательно высматривает жгучую платину. Пальцы судорожно отбивают ритм инди-рока, которому синоним Дэни Купер. Кристофер не понимает, для чего он во всё это ввязался. Он - дьявол, Пенетратор, Шистад. Он - желающий испытать Нуру Сатре бывшего употребления.

Устрашающая ухмылка на его губах. И для чего всё это? Чтобы псевдо лучший друг прилетел из Лондона и съездил в увлекательную поездку по лицу Шистада?

Из мыслей выдёргивает настойчивый рёв машины Йена. Aston Martin обтянутый в матовую чёрную плёнку - марку машины выбирал Йен, цвет - исключительно Дэн. Это и делает машину третьим Купером.

Уголок правой губы Шистада ползёт вверх, образуя добродушную ухмылку. Сквозь лобовое стекло брюнет видит искры их волос. Надо же, она до сих пор отказывается водить сама.

Она до сих пор. До сих пор в Осло, до сих пор улыбается и слушает его бредовые мысли, заполняет его комнату и лёгкие своим запахом. А он до сих пор проёбывает свою жизнь, считая это своей религией.

Хлопает дверью машины, наивно полагая, что на такой жест она закатит свои чёрные бархатные глаза. Даже не смотрит, целуя брата в щёку.

Три сигнала, означающие “Пока, пидр. До вечера, стерва”, и Aston Martin растворяется за домом.

- Моё предложение до сих пор в силе, - вместо приветствия улыбается Кристофер одними глазами.

- Сегодня твоему прекрасному Mercedes’у я предпочту Martin, - копирует его эмоцию под чистую, выворачивая своё нутро. Зачем этот кусок мяса хочет биться быстрее? Уберите его. Оно помнит каждое его вчерашнее слово.

Дэйна не из всех этих девочек из окружения Кристофера. Он никогда не рассказывал о своих своеобразных похождениях (до вчерашнего вечера), это единственный человек, чьего осуждения он боялся больше всего. Отец, мать, брат, Йен, чёрт, да кто угодно, только не она. Купер знала обо всех. Следила как влюблённая набитая дура? Абсолютно нет. Был Йен, чьими рассказами о Кристофере наполнялись ушные раковины. Йен не смел утаивать ничего, ни своих проступков, ни Криса. Сам Крис. Каждое их пересечение, когда в нём тёк алкоголь, он говорил то, что крутилось у него в мозгу сутками. Пытался задеть, вызвать ревность, разбиваясь о холодность и её смех. Рыжая знает гниль нутра Шистада как никто.

Внутри него течёт алкоголь с пеплом от тяжёлых сигарет, горечь одиночества и терпкий привкус мудачества. Птица не её полёта. А летает ли она?

Нура Амалие Сатре входит в танцевальный зал. Снова другой Шистад, улыбается, в глазах огонь с языками радости и спокойствия. Только он переводит взгляд на вошедшую, мышцы стопорятся и такая уверенная Нура так неуверенно замирает в дверях.

- Оу, добрый! - машет ей рукой Купер. - Заходи, располагайся.

- Можешь сразу на меня, - отпускает грязную шуточку Шистад, пока Сатре закатывает глаза.

- Так! - Крис не знает такого голоса Купер. Властный, управленческий, тромб попадающий в вены и стопорящий приток крови. - Здесь мы работаем, нет никакой знакомой вам Дэни. Есть тренер. Прошу уважения к себе и своему свободному времени.

- Прости, - виновато протягивает Нура.

- Шутка, - Дэйна расплывается в заразительной широкой улыбке. Вылитый характер матери. И зачем ему сдалась эта платина? - Но работать действительно надо серьёзно. От меня ждут результатов и за этой работой будут следить мои новые тренера.

- Базару ноль, демонёнок, ты приказываешь, мы танцуем, - Шистад, всё так же, сидит привалившись к зеркалу и подогнув правую ногу. Голова всё-таки болит.

Ему больше не нравится эта идея с танцульками. Хитрый лисий взгляд смотрит на Сатре. Образ до гротескности высокопарен. Сломленная, но продолжающая бороться. Похвально, девочка-независимость, похвально. Тёмная сторона Криса всё больше хочет забрать б/у и выкинуть обратно в приют. Ведь, кто-то же всё равно подберёт растоптанную и втоптанную.

Высокоградусный взгляд следит за языками пламени и бирюзовым хиджабом. Кто бы мог подумать. Из всей этой компании Дэн сдружилась с Саной. Она много рассказывала Крису о Бакуш. И действительно, мусульманка оказалась самой адекватной из этой компании. Только Шистаду совсем не нравилось, что из-за новоиспеченной подруги рыжий демон стал в два раза реже видеться с ним. Дэйна Купер рядом весь последний месяц - как что-то само собой разумеющееся.

- Он так смотрит на тебя, - говорит Бакуш, подставляя своё лицо солнечным лучам. Погода здесь так переменчива, что приходится радоваться солнечным дням как празднику.

Дэн смотрит на девушку, у которой закрыты глаза. Порой она пугает, как сейчас. Ровная линия ключиц содрогается. Она никогда так тесно не общалась с девушками.

- Кто? - рыжая прекрасно знает кто. Ей нравится чувствовать вкус его имени на чужих губах.

- Шистад, кто же ещё, - усмехается Бакуш.

- Шистад, Шистад, Шистад, - закатывает глаза Дэн. - Дьявол его дери…

Бакуш заливисто смеётся.

- Думаю, онанизмом он не страдает, - едко поджимает губы Сана. Рыжая закидывает голову назад, содрогаясь в тёплом смехе. Ей кажется, что это очень остроумная шутка. Рыжей нравится.

- Всё хватит о нём…

- Но я только начала, - ведёт бровями мусульманка.

- У тебя разве не норвежский сейчас?

- А у тебя не урок с мистером Перескакиваю С Темы На Тему?

- Э-э-й! - Купер скромно усмехается фирменной усмешкой и слегка ударяет собеседницу в плечо кулачком.

- Ты встречаешься с Дэн? - прямо в лоб спрашивает Энди у Кристофера, который крутит в руках баскетбольный мяч. Физкультура у третьего курса совмещена с первым. Поэтому вокруг Шистада трётся Мун, сверкает платина Сатре, а его взгляд следит за грацией Купер. Этот вопрос в планы Криса не входил, так не входил, что тот еле ловит ударившийся об пол мяч.

- Я и эта сумасшедшая? - усмехается Шистад.

- А у неё вообще кто-то есть? - игнорирует описание Дэн. Андреас знает, какая она. Моену это нравится, чёрт подери.

- Золотистый корги, подружка в хиджабе и брат-долбаёб, - в глазах Кристофера черти твердят: м о ё.

- Ты забыл про друга-Шистада, - из ниоткуда появляется Йен. - Если кто-то дружит с ним, то это уже диагноз психического расстройства.

Пенетраторы заливаются дружным смехом.

Баскетбол. Одно только слово, как все учащиеся девушки мысленно заказывают себе помощь ритуальных услуг. Сана довольно улыбается, она любит этот вид спорта, её взгляд хитро пронзает грациозную Дэйл. Дэй ёжится от одной только мысли об этом ужасе. Брат как-то пытался обучать необучаемое.

- Ну что, ради эксперимента, мальчики против девочек? - интересуется преподаватель.

- Мы же раскатаем их, мистер Тэй, - возникает Йен. Ему плевать на всех, кроме его сестры, глаза которой похожи на две тарелки неопознанно летающих объектов.

Мистер Тэйлор подкручивает левой рукой седоватый ус.

- А я думаю, это хорошая идея, мистер Тэй, - губы Криса растягиваются в ослепительную улыбку. Дэй хочется, чтобы эта его фирменная улыбка с ямочками и дёснами стёрлась со смазливого лица. - Когда-то же эти неповоротливые кулёмы должны научиться играть!

План Криса срабатывает словно по щелчку пальцев, девушки начинают галдеть. Все, кроме Саны, которая играет прекрасно и Дэйл, которая закажет похоронную процессию к дому Шистада.

Онапосылает ему гневный взгляд бархатных глаз, он же лишь подмигивает ей. И почему Дэйна Купер терпит такого как он?

Он смеётся, как ребёнок, на протяжении всей игры. Движения отчётливы. Сейчас Шистад и Йен Купер дополняют друг друга, будто научились мысли читать.

- И-и-и, ещё два очка, крошки! - орёт Шистад, провоцируя подругу. Его глаза вызывают в ней гнев. Он прыгает из стороны в сторону пританцовывая.

- Жаль, что не твоё, - процеживает рыжая под смех Саны.

- Нам надо что-то с ними сделать, - вступает в диалог Нура.

- Есть одна идейка, - ухмыляется Купер, стаскивая с себя огромную футболку, оставаясь в одном лишь спортивном топе.

Массовое “у-у-у” даёт знать о том, что не зря она не надевала сегодня бинт.

Шистад стопорится, жадно впиваясь в тело подруги. Кто закрыл все окна? Слишком жарко.

Мяч в руках у Энди, его мозг - у Дэй. Этим и пользуется Сана, умело отбирая мяч и тут же встречаясь с препятствием в виде Купера-старшего, которого вид сестры не смущает.

Мгновение, и мяч в руках Кристофера. Ему нравится этот полуголый дьявол с выбившимися прядями из пучка. А Йену не нравится, что каким-то чудом полуголый дьявол выдергивает мяч из рук его друга и передаёт Сане. Которая, в свою очередь, пробивает трёхочковый.

Шистад, сам того не замечая, сбивает с ног Купер. Но упасть та не успевает, мускулистые руки спасают её от удара об пол в нескольких сантиметрах от него.

- Сам сбил, сам спас. Браво, Шистад, - недовольно усмехается Дэйна под ясный взгляд Нуры. Бабник.

- Предлагаю сделку, - карие глаза Кристофера недобро сияют, пока рыжая девчонка поправляет волосы, а свисток преподавателя требует разойтись по сторонам.

- Ну, и? - её бровь заинтересованно выгибается, пока они идут к капитанам команд.

- Вы выиграете только в том случае, если ты пойдёшь со мной на свидание, - дьявольская усмешка разбивается об её спокойствие.

- У меня почти каждый вечер с тобой, как свидание, - хохочет Дэйл.

- Тебе же жизненно важно победить? - дойдя до Йена, оборачивает к ней голову Крис.

- Да, - даже не поворачиваясь, отвечает Дэйл. Она не видит в этом предложении никакого подвоха. Он снова не понимает, для чего, чёрт его дери, он так изгаляется и зачем тащит её на горе-свидание.

Кристофер смотрит на Нуру. И всё-таки, он выбитый на граните типаж Вильяма Магнуссона.

Комментарий к

Фотографии главных героев вы можете увидеть в этом профиле:

https://www.instagram.com/killedyourthoughts/ - @killedyourthoughts

========== Часть 4 ==========

Черный Mercedes плавно входит в очередной поворот на большой скорости. Её смех в машине Кристофера Шистада, как самый приятный ароматизатор. Он рассеивается по салону, забивает лёгкие, заставляет ямочки сиять на его щеках.

Чёрный взгляд видит, как он левой рукой облокачивается на дверь, ведя машину правой. В какой-то момент он оборачивает к ней голову, чтобы отпустить очередную шутку и рассмеяться. Дэй ловит себя на мысли, что Шистад чертовски красив.

Карий взгляд изредка изучает утонченные черты знакомого лица. Дэй Купер - его наркотик. Так прочно Шистад сидит только на лёгких наркотиках и рыжем дьяволе. В свете фонарей она прекрасна, будто рождена для любования. И Крис Шистад с огромным удовольствием бы “вылюбил” эту красоту.

Его правая ладонь ложится на её бедро, пока левая перемещается на руль.

- Коробка передач чуть левее, - мягко говорит Дэйна.

- Мы на свидании, забыла? - довольно ухмыляется Кристофер.

- Ох, ну да, мне же ещё в конце надо будет оседлать тебя, - картинно закатывает глаза Купер.

- Не ломай романтику, - его серьёзный взгляд сталкивается с её хохотом.

- Ой, прости, - девушка давится от смеха, пытаясь взять себя в руки. Надо же, Шистад и романтика. Что за неудачная шутка? - Так, где мои цветы? - успокоившись, спрашивает девушка.

- Твой главный бутон розы тут, - быстро кивает на своё достоинство Кристофер.

- Главное, чтобы меня там не ожидал вьюнок, - с лёгкостью парирует Дэйл.

- Глявная, фштобы меня тям не ожидаль фьюнокь, - передразнивает девушку Крис.

Кристофер живой. Сейчас, смеясь в полный голос, откидывая непослушные волосы, пробивая своей улыбкой с дёснами дно в её бархатных глазах. Он скачет перед ней по парку, рассказывает о детских мыслях и воспоминаниях, пока она расцветает рядом с ним. Он не видит смысла показывать ей своё мудачество, но и не показывать не может. Дэйна внимательно смотрит на него, слушает то, что он говорит и невольно начинает рассказывать и о себе, о своей собаке, которая так неудачно попалась сегодня Йену под ноги и тот распластался прямо на лестнице. Ей легко с Крисом, мать его, Шистадом.

- Что хочет от меня Энди? - спрашивает девушка после того, как определилась с заказом.

Это кафе нравится Шистаду. Оно такое же уютное, как Купер. Жёлтый ламповый свет, пуфики в зелёных оттенках гармонируют с коричневыми обоями. Аккуратные картины в посеребрённых рамках не выглядят громоздкими и нагнетающими. Крис раньше всегда здесь бывал с родителями. Но куда уж им теперь до него. Не сказать, что они в плохих отношениях. В хороших, особенно, когда они в командировках. Кристофер не винит их в занятости, напротив, пытается вникать в бизнес отца, прекрасно разбирается в машинах и может разобрать и снова собрать свой мерседес. Но этого мало для точек соприкосновения с родителями, которых он видит два дня в неделю, а то и не видит месяцами. О том, что он заменил отца для Тэда и говорить не приходится. Крис не жалуется, наоборот, хочет воспитать из него образцового парня, нежели гиблого мудака, как он сам. Давно уже не маленький мальчик, но хочется, чтобы по голове изредка гладили. Обвинить родителей в своём поведении сейчас? Никогда. Кристофер прекрасно знает, что это исключительно его выбор, не связанный с родителями или какими-то душевными травмами. Нет. В меру избалованный, знающий цену деньгам, учтивый, но язвительный. Язвительный настолько, что, видя несправедливость тут же говорит о ней. Таких как он не любят. Создают слухи, он поддерживает их и становится всеми любимым, обворожительным гадом, последним мудаком, за которого все девушки продадут души. Любовь от ненависти. Со временем, его образ перестаёт быть просто маской, он вплетается в маску. Ничего не скрывает, никому не должен. Кристофер Шистад. Вот он весь обнажён перед Купер, словно всего его пороки на ладони и под микроскопом, а она, видя их, не бежит. У самой таких же ворох.

- Энди? - в глазах Кристофера гнев. - Мы на свидании, забыла? - сколько ему ещё напоминать? - завтра спросишь.

- Воу, - хитро щурится Дэй, делая губки “бантиком”. - Крис, зачем тебе всё это?

- Я не знаю, - недовольно поджимает губы Шистад.

Он не знает. Он не хочет знать, что привязан к девушке, не хочет понимать, что она - часть его. И что он должен отвечать на этот вопрос? Кристофер обаятельно улыбается.

- Хочу затащить тебя в кровать.

Она снова смеётся. Заразительно, у него тепло на душе от этого смеха, хочется кутаться в него. Кажется, он смотрит на неё дольше положенного, но какая разница, если она всё равно переведёт всё в шутку?

- Нура, - многозначительно говорит рыжая, утыкаясь взглядом в тарелку.

Шистад не подрывается с места, как казалось Дэй, не оборачивается в ту сторону, куда смотрела девушка. Карий взгляд всё так же восхищенно смотрит на её ярко-рыжие выпрямленные волосы, скользит по изящным чёрным стрелкам, цепляется за каффу в виде большого дракона из белого золота, гордо восседающим на правом ухе, застывает на ядовито красном, обтягивающем платье.

- И что? - дёргает бровью Кристофер.

- Ты же подсел на б/у, - копирует его эмоцию.

- Все мы чье-то б/у, - весело усмехается Крис. - Но Нуры там нет, зря стараешься.

- Почему же?

- Потому что ты весь вечер пытаешься вывести меня на разговор про неё.

- И, наконец-то, вывела, - самодовольно усмехается Дэй.

- Ну, почему? Почему ты просто не можешь провести со мной вечер, не вспоминая всяких Энди, Сатре и ещё тысячи ненужных сегодня личностей?

- Потому что мы не пара влюблённых, Шист. Мы друзья, - усмехается Купер.

- Ах, точно, - Крис откидывается на спинку стула. И чего он хотел, когда приглашал на свидание её?

- Так вот, Нура. Что ты хочешь от неё?

- Да не знаю я. Одно время выебать хотел, теперь играюсь с ней. Но, чего бы я точно не хотел, так это отношений, - предельно ясно, коротко и чётко. Порой Кристофер забывает, как ему легко с Дэйл. Он сказал - она поняла. Никаких недомолвок, скандалов, осуждений. Отношения уважающих друг друга людей.

- Ну, так-то лучше, - она довольно поджимает свои губы.

- Ты нравишься Энди. Он хотел бы встречаться с тобой, я думаю, - ну давай же, смейся, как ты обычно это делаешь!

- Он достаточно мил, - скромно улыбается, дразня Кристофера.

- Мил? - брови Кристофера ползут вверх.

- Ну, да. Он неплохой человек, хотя и Пенетратор, - девушка подмигивает Крису, пока официантка приносит счёт за их уютный ужин.

Тусклый свет от фонаря падает на лицо Дэй. За стеклом машины дом Куперов. А Йен, скорее всего, как папочка наблюдает за ними в окно, надеясь, что эти двое наконец-то разобрались во всём.

Дым от сигарет Кристофера вяжет во рту. Он снова улыбается и шутит, пока подруга собирает по его машине свои резинки, заколки и браслеты.

- По-моему, тебе нужно сделать в бардачке отдельный шкафчик для меня. Я слишком часто с тобой езжу, - по своему обычаю смеётся Дэйна.

- По-моему, тебе нужно купить машину, - Кристофер выкидывает из окна окурок, поворачиваясь к ней лицом.

Он катастрофически близок к ней. Никотин смешивается с его одеколоном и её духами. Высокоградусный взгляд роняет искорку в нефть, и та возгорается ярким огнём.

- Ну, мне пора, - держит самообладание, выдавливая из него улыбку.

- Наверное, - Шистад едва дышит, чтобы не вспугнуть. Запредельно близко.

Она сидит, не решаясь оставить невесомый поцелуй на его гладкой щеке, как делает это обычно. Он бегает взглядом от глаз до губ и по обратной траектории.

Тепло разливается в телах обоих, его горячие губы не удерживаются на её холодной щеке, спускаясь к приоткрытым пухлым губам. Длинные пальцы перебирают рыжие волосы, словно цепляя струнки мыслей в её голове, руководя, как марионеткой, своей личной и самой любимой куклой.

- Не делай так больше, Крис, - резко выдыхает девушка, не оставляя невесомый поцелуй на щеке. Поцелуев на сегодня хватит.

Шистад не замечает, как девушка исчезает из машины. Чёрт возьми, дистанция. Дистанция. Дистанция, о которой они говорили. А, всё к чёрту.

- И ты считаешь, что ты не на своём месте? - спрашивает Брэдли, закинув ногу на ногу. Надо же, он как чёртов Греческий Бог.

Купер сидит и с усилием переводит взгляд на тусклый жёлтый фонарь за окном. Последний такой фонарь не довёл не до чего хорошего. Только в этот раз под этим фонарём её ждёт машина брата.

- А вы считаете, что вы на своём? - выгибает идеальную бровь. Ну, конечно, на своём. Он будто родился с эти креслом, слегка раскрытым воротником рубашки и ослабленным галстуком.

- Да, мне нравится помогать людям, я разбираюсь в этом…

Чёрный взгляд увлечённо застывает на мигающем свете фонаря. Слух мгновенно отключается от Брэдли.

Дэйна Купер - мастер спорта по художественной гимнастике, чемпион мира 2017 года, лучшая из лучших, гордая, красивая - мастер спорта по накручиваниям, чемпион мира по одиночеству, холодна, грубая, уставшая.

Насильно просыпаться по утрам, пить любимый зелёный /уверяя себя, что он тонизирует/ чай, улыбаться всем и считать часы до конца дня.

Собирать свою любимую спортивную сумку и через “не хочу” заниматься, приводить себя в порядок. Через “мне больно” делать упражнения по восстановлению и вспоминать свои старые номера.

Через “чёрт опять” останавливать будильник и идти на учёбу. Сидеть там, абсолютно ничего не понимая, кроме, разве что, литературы. Постоянно прокручивать в голове вопрос: ” А что я умею, кроме как скакать с булавами?” Постоянно биться об незамедлительный, нервический ответ:” Ну, я не плохо хожу по магазинам”.

“Сколько можно” и снова кровать с потолком цвета слоновой кости.

И всё прекрасно, всё так, как должно быть, но распахнутые глаза выжигают дыру в этом потолке каждый раз, когда ночь укутывает в тёплое ватное одеяло Осло.

- …ишься? - долетает обрывок от огромного монотонного монолога доктора Брэдли до Дэй. Она лениво переводит на него взгляд, показывая, что совершенно не слушала эту прекрасную актёрскую речь. - Может, теперь ты поделишься? - всё-таки повторяет Брэдли с крайне недовольным выражением лица. Он злится. А ещё в его ледяных голубых глазах загорается недобрый огонёк.

- Почему я не чувствую себя на своём месте? - вопрос на вопрос и короткий кивок Брэдли. - Знаете, игра такая детская есть: все вокруг стула бегают, а одному не хватает. Со временем всем есть, куда вернуться. На своё место. А мне некуда. И я не про дом сейчас говорю, не про материальное.

- Родители, брат, уже не считаются?

- Что за глупость? - в запале продолжает девушка, но тут же осекается, - впрочем, вы всё равно не поймёте.

- Моя работа - понимать и…

- Вот именно, “работа”, - усмехается рыжая.

Как же я хочу придушить эту несносную девчонку!

Таблетка тает под его языком, а девушка плавится в руках. Она оставляет мокрые, горячие поцелуи на его щеках, шее, груди. Он увлекательно изучает спину и ягодицы девушки.

Её волосы короткие, платиновые, а глаза чёрные, будто кто-то решил посмеяться над Шистадом, подсунув в одном флаконе и Нуру, и Дэй. Хотя, что касается последней, то Крис точно не захочет похожих на неё. Ему нужен оригинал.

Самый что ни на есть оригинал на твоих коленях пытается высосать из тебя всё.

Ему нравится, хотя, можно было бы и получше. Но это делает его тем самым, именно Шистадом. Его перезагрузка после единственного поцелуя, который для него не сравнится более ни с чем. Его личная победа.

- Ох, Крис, - шипит платина, хватаясь когтями за его широкую спину.

В его ушах отдаётся всего лишь смазанный стон и головокружение от рома, которое догоняют звуки вечеринки с первого этажа дома.

- Нура, ну, тебе правда надо развлечься! - канючит Ева, утыкаясь в плечо блондинке.

Нура уставшим взглядом обводит эту толпу, дрыгающуюся под музыку. Взгляд невольно ищет яркие рыжие языки пламени близнецов Куперов. Их нет. Сатре не помнит ни одной вечеринки, на которых не было бы Йена Купера. Он всегда был одним из трёх лучших: Вильям, Кристофер, Йентани. Все трое, как на подбор, в окружении только лучших друзей и отъявленных шлюх. А что теперь? Вильям Магнуссон игнорирует её, Кристофер Шистад то уделяет внимание, то переключается на других со вселенской скоростью, а Йентани Купер, с появлением сестры, начинает пропускать эти попойки. Неужели она настолько меняет его в лучшую сторону? Неужели она сможет изменить Криса, который смотрит на неё словно на божество какое-то?

- Возможно, - неторопливо поджимает губы блондинка, сжимая в хрупких пальцах хрусталь. В последний раз алкоголь не довёл её ни до чего хорошего. Но с тех пор прошло столько времени, что яд начал течь в её венах.

- Ну нет! Мы идём танцевать! - Эва хватает подругу за запястье и тянет в центр гостиной одного из Пенетраторов в тот самый момент, когда Кристофер развалистым шагом спускается с лестницы, попутно застывая в шаге.

Его карий взгляд проникает прямиком в цель - под белую кожу Сатре. Совсем так же на неё смотрел Вильям. Но Вильяма здесь нет, как и нет в её жизни. А высокоградусный взгляд и тигриная ухмылка здесь, почти рядом, только руку протяни. И Магнуссон вряд ли объявится спасти свою благоверную из этих когтистых лап.

Нуре кажется, что от этого взгляда нельзя сдвинуться с места, а его зрение настолько расфокусировано, что Кристофер едва ли различает всю эту массу людей. Ищет яркую копну волос Купера. Бесполезно.

========== Часть 5 ==========

Комментарий к

*Для атмосферности советую включить этот трек :3 - G-Eazy feat. Remo - I Mean It

Шистад медленно перешагивал через одну ступеньку в унылом корпусе. Идеально-чистые кроссовки светло-голубого цвета, между резинкой джинс и чёткой линией чёрных носок виднелась смуглая кожа. Ядовитая тёмная толстовка с выжженными красными буквами его автобуса и солнцезащитные очки на глазах - обязательный образ мальчика-факбоя и саркастичная ухмылка на смуглом лице.

Вряд ли он может утверждать, что эта ночь была самой прекрасной в его жизни. Драки никогда его не возбуждали, но вчера - исключение.

Мало кто присматривается к лицу Шистада, а уж тем более пытается рассмотреть его глаза из-под чёрных стёкол очков - боятся. Скула невыносимо болит с каждой усмешкой Кристофера.

Он намеренно падает спиной ко всем присутствующим в столовой, смотря непосредственно на ребят. Парни затихают на момент, Йен сжимает губы в тонкую бледную полосу, когда Крис слегка приподнимает очки. Чуть ли не чернеющий синяк около его правого глаза. Энди бы отпустил тупую шутку про тёмное время суток и фонарь, которым бы мог стать Крис, но это не лучший момент.

- Якудзы? - тихо спрашивает Халворсен.

- В душе не разбираю, - усмехается сквозь боль Кристофер. - Шёл вчера домой после пробежки. Захерачили по голове дубинкой, времени как то не было спросить, кто это.

- Это наверняка они, - с готовностью заявляет Энди, смотря на то, как в столовую в буквальном смысле впархивает Дэй.

Она, поправляет на себе ярко-красную кожанку, двигаясь к столу Пенетраторов, уверенно сокращая расстояние.

- Парни, - многозначительно кивает Хенрик, чтобы те заткнулись, а Шистад ловко поправил очки и потянулся за бутылкой с водой на красном подносе. Ещё не хватало, чтобы сестра Купера знала, что именно происходит в этих тусовках. Забыв о том, что она знает.

- Утречко, больным на голову и пьяным, - ослепительно улыбается она и треплет Кристофера по волосам. - Бурная ночь, Шистад? - усмехается девушка, присаживаясь рядом с братом.

Кристофер ничего не отвечает, кривя губы в болезненной ухмылке. Внимание рыжей переключается на брата, которого она просит отвезти её в ювелирный сегодня вечером.

Энди украдкой смотрит на то, как она улыбается, как едва заметные мимические морщинки рассыпаются вокруг глаз. Чернота радужки втягивает в себя все краски этого мира, делая их обладательницу самой наглой скромной воровкой. Вот её тонкое запястье невесомо поправляет волосы, собранные в высокий хвост. А вот она длинными пальцами аккуратно поправляет свой браслет с гранатом. Чего скрывать, этот камень - олицетворение Дэйны Купер. Если в обычное время она просто красива, то сейчас - чертовски. Ещё один кроткий взгляд на неё и мужской грудной смех - реакция на шутку.

Энди даже не замечает, как карие глаза выжигают его с этого стула сквозь чёрные стёкла солнцезащитных очков. Сказать, что Кристофер недоволен - это мягко сказано. Внутри вспыхивает огонь собственничества. Какого чёрта она со всеми, кроме него? И почему так мило улыбается шуткам Моена?

- Крис, - тихий голос брата пробивается в голову Кристофера сквозь поток мыслей.

- О, Эдди, - Дэй приветливо машет ему рукой, но тут же понимает, что у парня весьма невесёлое настроение. Теодор с мимолётной улыбкой кивает подруге семьи и возвращает свой взгляд к брату.

Кристофер оборачивается к нему, отмечая крайнюю подавленность Шистада-младшего. Он бы никогда не подошёл сюда просто так. Кристофера бесил тот факт, что брат наотрез не хочет быть частью Пенетраторов. Якобы, ему и без того хватало внимания.

Это была маленькая копия Кристофера, только более правильного, с устойчивым мировоззрением и отчётливым пониманием всего происходящего вокруг. Он доверял старшему брату. Между ними было всего лишь два года разницы, но Теодору казалось, что этой грани не существует.

Кристофер мгновенно поднимается, кивая брату в сторону выхода.

- Кто их избил? - спрашивает девушка, как только Шистады покинули столовую. Парни недоумённо переглядываются, а Йен неопределённо смотрит на лаковое покрытие стола.

- С чего ты взяла? - спрашивает Андреас, отправляя очередную порцию картофеля фри в рот.

- Я не слепая, - хитро пожимает плечами девушка. - И уж точно не тупая, - усмехается она.

- Дэй, тебе не нужно это знать, - брат говорит тихо, но все сидящие за столом слышат его отчётливо. Вот он, настоящий лидер.

- А, мне кажется, было бы даже нужно узнать, - Дэйл беспристрастна. Её голос в том же диапазоне, что и у Йена.

- Мы сами не знаем, - сдаётся первым Хенрик, под гневный взгляд рыжего. - Может, Якудзы, может, кто другой…

Халворсен не успевает закончить фразу, как в столовую, с характерным хлопком двери, влетает Шистад, он огромными шагами подходит к столу. Дэй кажется, что его тело бьёт дрожь от ярости. Глаз за очками не видно, но она знает, что смотрит парень в никуда.

- Они его тоже тронули. Я закопаю каждого из них! - Кристофер говорит тихо, но от этого его голос кажется невыносимо громким.

Вся компания мгновенно напрягается, а Шистад, вспомнив о существовании Дэй, снимает с лица очки. Для неё совсем не новость его синяк, их драки и та жизнь, которой они живут. Если Йен и вправду думал, что сестру это испугает… Нет.

Она не говорит ни единого слова только потому, что это их разборки и влезать в них нет никакого смысла для неё.

- Они - это кто? - уточняет Тео.

- Кто ж ещё занимается подобной чушью? - усмехается Кристофер, на его шее раздуваются вены от ещё одного прилива злости.

- Якудзы, - чуть ли не себе под нос шепчет рыжий.

Кристофер не сводит напряжённого взгляда с карандаша. Кажется, что грифель вот-вот превратится в песочную пыль под таким давлением. Пара по английскому не вызывает такого же интереса, как этот несчастный карандаш. Йен сидит рядом с ним молча, каждое неверно-сказанное слово для друга - атомный взрыв.

Если пинать лично Шистада - он поломает тебе все кости и отправит в больницу, до скорейшего выздоровления и новой встречи с ним. Если тронуть его семью - лучше бежать из страны.

Теодор Шистад для него самый близкий и самый родной человек. Он прекрасно помнит маленького, пухлого мальчугана Тэдди, который со временем превратился в красавчика Эдди, несомненно способного постоять за себя. И упаси Боже того человека, кто посмеет тронуть братьев Шистад.

Взгляд Криса скользит по спине сестры Купера. Она сидит за третьей партой вместе с Халворсеном. Тео что-то рисует в тетрадке Дэй, а она, лениво распластавшись на парте, как морской котик на льдине в солнечный день (от такого сравнения Кристофер слегка улыбается), смотрит на деревья за стеклом аудитории.

Йен усмехается, замечая взгляд друга. Иногда ему кажется, что Кристофер ведёт себя как четырнадцатилетний пацан, которому жутко нравится дорогая машина из избранной коллекции, но собирает он обычные миниатюрные машинки.

Передёрнув носом, Йен всё-таки решается записать хотя бы несколько строчек из лекции преподавателя под удивлённый взгляд Кристофера. Йентани Купер и что-то записать на лекции - на грани фантастики.

- Чё делаешь вечером? - тихо спрашивает Йен.

- После тренировки с Сатре и Дэй - свободен, - откидывает непослушную чёлку Крис. Состригу, нахрен, отвечаю!

- Значит, развлечёмся, - дьявольски усмехается Купер, его усмешка тут же находит отражение в лице Кристофера.

Именно эти устрашающие, но невероятно притягательные, лица видит Купер-младшая, обернувшись на друзей. Кристофер, заметив её нахмуренное личико, подмигивает и ослепительно улыбается, а Йен строит из пальцев сердечко и изображает как оно бьется. Чёрные глаза закатываются так, что Шистаду кажется, будто глазные яблоки делают полный оборот по кругу. Она отворачивается, принимая своё лениво-котячье положение, а парни, переглянувшись, заходятся беззвучным хохотом. И, всё-таки, Крис Шистад дьявольски притягателен.

Кристофер не понимает абсолютно ничего из того, что требует от него Тренер Купер. Как ей кажется, осталось только на листочке нарисовать, что нужно этим двоим сделать. Но они не делают. Нура слишком стесняется, Кристофер слишком. Просто слишком.

Дэйна так забавно думает. Сама не замечая того, она начинает растягиваться, стоя рядом со станком. Находясь рядом с рыжей и брюнетом платине неудобно. Неудобно от всепожирающего, прямо с костями, взгляда Кристофера.

Под его горячим взглядом Нура тянется за бутылкой с водой, думая о том, что обнимать горлышко губами при нём крайне неудобно.

Светлый взгляд наблюдает за Дэйной. Как она не ломается в таком положении? Её растяжка - фантастика. Но рыжая хмурится то ли от недовольства, что её недостаточно, то ли от боли в спине. Из того, как Купер прикусывает губу, Нура делает вывод, что всё-таки ей больно.

А ей не просто больно. Невыносимо больно. Начиная от травмы и заканчивая переломом души. Дэй отходит от станка,медленно, в угол зала. Повернувшись к зеркалу, левая нога вытягивается вперёд в одно время с правой рукой. Пол секунды, чтобы сделать невесомый шаг и в следующей секунде выпрыгнуть в шпагат. Нура отмечает в каком детском восторге от этого Шистад. И насколько Дэйна в своём мире сейчас.

Кристофер отмечает, что точно пересмотрит её лучшие выступления на чемпионатах. Он всегда смотрит. Когда они с Йеном были на первом курсе, Шистад даже летал вместе с ним на соревнования в Штаты. Он сидел тогда как заворожённый, пригвожденный к стулу маленький мальчик.

Та внутренняя сила, с которой она всё делает, та уверенность, которая происходит на площадке - сейчас перед ними.

- Мы всё меняем! - сидя на поперечном шпагате, говорит рыжая. Она попеременно сокращает подъёмы то правой, то левой ноги. - Это будет танго.

Танго. Глаза Нуры мгновенно округляются, а Кристофер подозрительно косится на рыжую взглядом а-ля “ты специально”?

- Ну, а что? Нура будет во всём чёрном, а ты в белом. Сделаем вам декорацию в виде доски шахматной. Нура - королева, а ты - ишак, - с серьёзным лицом заявляет Дэй. От последних слов Нура начинает смеяться, а Шистад хмуро смотрит на Купер.

- Я - ишак? Серьёзно, Дэй? Такой фигуры так-то нет, - Кристофер оборонительно складывает руки на груди.

- Фигуры, может, и нет. Но этот факт не делает тебя не ишаком, - наконец, губы Дэйл содрогаются и она слегка улыбается. - Логично, что если Ну королева черных, то ты король белых, Боже… - закатывает глаза рыжая.

- Нура, ты поэтому от Магнуссона сбежала? Ты по чёрным? - ухмыляется Крис.

- Что за отвратные шутки с долей расизма? - недовольно поджимает губы блондинка.

Раскрепостить Сатре рядом с Шистадом для Купер является несбыточной мечтой. Блондинка не чувствует Криса, от слова “совсем”. Хоть самой Купер выходи танцевать. И, возможно, она была бы и не против, если бы не одно “но”, которое пожирает глазами Нуру Сатре.

- Я, думаю, на сегодня хватит, - говорит рыжая, после того как Нура и Крис застывают в опасно близком положении.

Шистад рвано дышит, от его рук растекается горячее тепло по коже блондинки. Она такая запыхавшаяся, волосы растрепанны из пучка, красный румянец и горящие-смущающиеся глаза. Но она не та. И держит она его как-то неуверенно, боязливо. В то время, как Купер уверенно докасается до его спины, головы, рук. В этих касаниях тепло.

- И зачем танго? - щурится Шистад, когда дверь за Сатре захлопывается.

Рыжая усмехается и проходит к проигрывателю, выключая его из розетки.

- Ты же хочешь разъяснить: нужна она твоему маленькому Шисту или нет.

- Он вовсе не маленький, - усмехается Кристофер, слегка выгибая бровь, когда Дэйна наклоняется к полу, чтобы поднять верёвочную скакалку. Слишком красиво она делает обыденное движение.

- Хочешь, поехали сегодня со мной на тренировку, - предлагает девушка, подходя к своей спортивной сумке, умело переводя тему.

- Дэн, я уже забит твоим братом, - отвечает Крис.

- Опять эти ваши тёмные делишки Мафиози-Пенетраторов? - усмехается она, натягивая толстовку. Кристофер молчит в ответ. - Поехали уже, докинешь меня до зала.

- Любой каприз за ваше счастье, - весело говорит Шистад, поднимаясь с пола.

*Чёрный Aston Martin тормозит в двух кварталах от пункта назначения. Из бардачка Кристофер достаёт две балаклавы, Йен глушит машину.

- В прошлый раз нас не хило отмазали отцы, - задумчиво говорит Шистад. Иногда ему кажется, что весь рассудок они с Йеном сдали в ломбард до лучших времён.

- Ух, - морщится Йен, - помнишь, как Дэй орала тем летом на нас?

- Забудешь такое, - усмехается Крис. - Мне иногда кажется, она бы вписалась в нашу тусовку.

- Тебе не кажется, - Йен забирает свою балаклаву, пряча под ней ярко рыжие волосы, используя пока как шапку.

В ночи поблёскивают только стальные цвета от телескопичек. Двух парней почти не видно, будто сама Ночь стала ими.

Быстрым шагом парни достигают своей цели - квартала Якудз. Если их наводчики верны, то сейчас все до единого должны быть в своём баре. Если неверны - то всё закончится не так, как планируют Пенетраторы.

Замах. Удар. Звук битого стекла машины. Звон сигнализации, оповещающий о том, что у них есть ровно десять минут, чтобы побить ещё две машины и успеть скрыться.

- Шист, пора! - одёргивает друга Йен, попутно разбивая лобовое стекло белого шевроле.

- Ну, разве что, последний удар, - судя по голосу, Шистад улыбается. Он замахивается и разбивает заднее стекло одной из машин. - Всё, валим!

В машине Купера от басов дребезжат стёкла. Парни веселятся как мальчишки, прекрасно понимая, что ровно с того момента, как Кристофера огрели по голове дубинкой, а Теодора избили, прекратилось мирное сосуществование Якудз и Пенетраторов.

Йена, Кристофера и всю их компанию не раз вытаскивали от полицейских. Да и что с них взять? Богатенькие детишки, которые веселятся.

========== Часть 6 ==========

- Вы представляете! - с лёту щебечет Вильде Линн, которая садится между Саной и Дэйной на лавочку.

Нура и Эва удивлённо переглядываются. Им всё ещё в новинку то, что Сана так тесно общается с Купер.

- Что? - всё-таки спрашивает Нура.

- А то, что в квартале Якудз произошло! Кто-то побил около пяти машин Якудз. Скорее всего, это Пенетраторы! Ведь, Якудзы напали на Криса Пенетратора и его брата! - Вильде тараторит с такой скоростью, что остальные девочки едва разбирают слов, кроме как излишнего повторения “Якудзы,Якудзы, Якудзы”.

Сана нахмуренно смотрит на Дэйну. Ещё в пятницу она приезжала утром с братом. Сегодня же пришла пешком, отмахнувшись фразой: “Встала раньше Йена, решила пройтись”.

Рыжая резко поворачивает голову в ту сторону, откуда слышны восхищенные междометия. Её рыже-красные кудри разлетаются с плеч. Две до чёртиков знакомые ядовитые машины. Шистад и Купер. Они в одно время хлопают дверьми своих малышек.

Оба в именных кроваво-красных комбинезонах. Единственная разница - на Купере чёрная кожанка, на Шистаде - чёрная толстовка. Верх комбинезонов окольцовывает рукавами пояс.

Белый цвет выжигает на правой штанине CHRISTOFFER и IANTANY. По мере того, как они подходят к своей цели, за ними вырастает целый живой щит из остальных Пенетраторов.

Йен, не здороваясь ни с кем, хватает под локоть сестру, отводя в сторону. Шистад в своём обычае подмигивает сразу трём девушкам.

Йен зол. Желваки циклично заходят за скулы. За этим зрелищем наблюдает весь двор колледжа.

- Где ты была? - он говорит тихо, но горящие глаза, жёсткая хватка под локоть и усмехающееся лицо Дэй дают понять, что разговор серьёзен.

- А ты? - её черные глаза сверкают на солнце.

Йен глубоко вдыхает, прикрыв глаза.

- Серьёзно, Дэйна? Ты так мстишь за своё незнание?

- Чего же это я не знаю? Того, что вы вдвоём с Шистадом разгромили несколько тачек Якудз? - она усмехается, выдирая из цепкой хватки свой локоть.

- Откуда ты…

- Два умножить на два - всегда четыре, Йентани, - она пробивает его своим голосом.

- Я волновался за тебя, ты осознаёшь это своим крошечным мозгом? - он почти рычит. Оба называют друг друга полными именами. Ситуация страшная. Кристофер видит только лицо Дэй - ей пошла бы куртка Пенетраторов или, того хуже, Якудз. Она - отъявленная стерва, последняя сука в красной обёртке от конфеты с коньячным ликёром. Птица его полёта. - Где. Ты. Была?!

- Успокойся, мой разгоряченный братик, я была в саду, когда ты приехал и рухнул спать на диван с жутким перегаром. А рано утром ушла в зал, оттуда на учёбу. Так лучше?

Йентани ничего не отвечает, сгребая сестру в охапку. После ситуации с Теодором - Йен сам не свой, а Крис блядски спокоен, будто в ту ночь они местами поменялись.

Толпа зевак не удовлетворена. Им хотелось кровавой бойни между близнецами Куперами, но разве они могут устроить такое во дворе колледжа? Кого мы обманываем, конечно, могут.

- Ты с ума сошла? - спохватился Йен, окинув взглядом сестру. Она стояла в коротком чёрном кружевном платье, красные полусапожки, и паук с камнем-гранатом на ключице. Купер незамедлительно снимает с себя куртку, накидывая на плечи сестры. На её спине выбито The Penetrators, тоже написано красной бегущей строкой вдоль воротника с правой стороны.

Чёрт, это просто её куртка, она влита в неё - думает Кристофер, когда она наконец подходит к нему.

- Сегодня сидим вместе на химии, - оповещает он её, целуя в уголок левой губы на глазах у Энди Моена.

Чёртов Крис Шистад.

- Тебе здорово влетело от него? - интересуется Мун не потому что ей есть до этого дело. Позлорадствовать.

- Как и ему, - кротко отвечает Купер, пододвигая к себе шоколадный пудинг. Кристофер не сводит глаз. Будто они с Моеном играют в игру: кто быстрее испепелит Купер. Гуляйте, парни.

- Эм, Дэй, ты не хочешь сегодня пойти с нами на вечеринку? - спрашивает Вильде.

- Тебе нравится Йен? - в лоб спрашивает Дэйна, от чего Крис давится йогуртом, очевидно же, что зовёт она на вечеринку не ради компании стервы.

- Я… ну…, - пытается выдавить из себя членораздельную речь Линн.

- Понятно. Значит так, - Дэйна важно отводит ложку в сторону, - Йен очень своеобразный…

- Он гей? - спрашивает разочарованно Линн, под звук падающей ложки Купер. Её глаза радостно сверкают.

- Да, он тот ещё охотник до милых мальчиков, - фирменная ухмылка Дэй и сощуренный взгляд Саны. Конечно, она всё поняла.

Все девочки, как одна, смотрят в сторону стола Пенетраторов. Йен удивлённо сводит брови, замечая на себе четыре удивленных и два насмехающихся взгляда. Младшая Купер отправляет ему воздушный поцелуй.

- Крис, - окликает друга Йен, закрывая шкафчик.

- М? - отвлекается он от заигрывания с очередной девушкой.

- Пошли уже, химия, - нахмуренно говорит лучший друг, буквально выдёргивая Шистада от этой светло-рыжей девочки. - Ты серьёзно или издеваешься?

- В смысле? - теперь очередь хмуриться Криса.

- Ты просто всеми усилиями показываешь Энди, чтобы он не приближался и на пушечный выстрел к Дэйл, садишься с ней на химии, когда это собирался сделать он, целуешь её чуть ли не, мать его, в губы на его глазах…

- Я ничего не могу с этим сделать, окей? - Кристофер заворачивает к чёрному выходу из колледжа. Курилка.

Йен выжидающе смотрит на то, как друг закуривает. Он понимает Шистада, его чувства и любовь к саморазрушению себя и окружающих. Йен смирился с этим давно, смирился с непонятными отношениями сестры и друга, надеясь, что всё придет к логическому завершению, но оно не приходит.

Крис выпускает струйку дыма. Всё это не было так критично, когда она жила в своей долбанной Германии.

- Я не хочу, чтобы чёртов Андреас касался её, - Шистад сплёвывает. - Я не хочу, чтобы он даже смотрел на неё.

- Ты говоришь в точности как наш отец, запрещающий ей ходить на свидания в шестнадцать, - мимолётно улыбается Йен.

Купер не доводит Шистада проникновенными доводами а-ля “Так сам касайся её”, ” Будь с ней, раз любишь”, ему это не надо, как и другу, который сам всё понимает.

- Я её. Только она не моя. На этом всё, - Кристофер выкидывает окурок. - А та рыженькая и вправду херня какая-то.

- Нужно было всего лишь перекурить, - усмехается Йен.

Шистад благодарен Йену. Этот рыжий парень не говорит ничего по делу, но так о многом молчит. После такого мозги Кристофера отключаются напрочь, и он идёт в разнос, а не на химию. Сейчас всё почему-то изменилось. Он заходит в кабинет, отыскивая глазами копну рыжих кудряшек. Ровно час и тридцать минут на тупые подкаты, шутки, надоедливость, лапанье бедра Дэйны и показывание всему миру, что она - собственность Кристофера Шистада, а не он её. А затем будет ночь на вымывание из себя Дэйны Купер и вдалбливания в чужое девичье тело.

- Ну, и что будем заказывать? - спрашивает Йентани у Криса, Дэйны и Тэо. Ребята стоят перед экраном в Маке. Вечер обещает быть тёплым, как это было раньше, когда младшая приезжала всего лишь на месяц-два.

- Так. Мне Хеппи Мил, Цезарь Ролл, креветочки и гамбургер, - объявляет Дэй парням.

- А ты не лопнешь, чемпионка? - усмехается Шистад-старший.

- Не дождёшься, - щурится девушка. - Делайте уже заказ, - выжидающе смотрит на брата.

- Какая встреча, - слышит над своим ухом приятный голос рыжая. Взгляды парней мгновенно изучают подошедшего.

- Мистер Бредли, - улыбается Дэйл. Он всё такой же небрежно горячий. - Какими судьбами? Жена выгнала с семейного ужина?

- Муж, - смеётся Томас. Она ведь давно заметила, что у него никого нет. - Отдыхаешь?

- Морально готовлюсь к сеансу в воскресенье. Всегда испытываю стресс, который заедаю, - усмехается девушка.

- Какое совпадение, Дэйна, какое совпадение. Что ж, до воскресенья, - мужчина кривит губы в улыбке, подходя за заказом. Судя по подносу, он не один.

- Что это за папик? - хмурится Кристофер.

- Мой психолог, - усмехается Дэйна.

- Серьёзно?! - округляет глаза Теодор.

- Почему он смотрит на тебя так, будто хочет выебать? - жёстко спрашивает Йен.

- Наш заказ! - облизывает губы Дэй, оставляя этот вопрос открытым, нагнетающим обстановку.

На телеэкране уже давно крутится какой-то жутко скучный фильм, но ни один из присутствующих в гостиной Криса Шистада не обращает на это внимания. Им весело, им хорошо, они играют в карты на раздевание.

Раздеться перед семьёй - Дэйне ничего не стоит даже под разгорячённым взглядом Шистада-старшего. Парни сидят уже без футболок, Эдди, при этом, в одних носках и трусах. Рыжая сидит всего лишь без кардигана и одного гетра.

Её клетчатая юбка для Кристофера слишком по-блядски задрана.

- Малыш-Тэдди, снимай с себя носочек! - нараспев тянет Дэйл, смотря на то, как братец улыбается.

- А ты, сестрёнка, потрудись стянуть с себя эту чёрную маечку, - фирменная усмешка брата и он, с легкой руки, бьёт карту сестры.

Шистад-младший и Купер-старший с упоением наблюдают за Крисом. Как, перед тем как сглотнуть, нижняя губа нервически дёргается, а затем он высовывает кончик языка, чтобы хоть как-то незаметно смочить мгновенно пересохшие губы. Это ваша пытка, Йен, я оценил.

Теперь на рыжей нежно-бежевый кружевной лифчик с застёжкой спереди, а между небольшими грудями такая заманчивая ложбинка. Она как-будто с обложки порножурнала: в лифчике, одном гетре и винной клетчатой /невыносимо/ короткой юбке.

- Так, что у тебя с этим психологом? - спрашивает тихо Крис, когда она нагло валяется на пушистом ковре в его комнате.

Семейная компания давно разошлась. Йен благополучно уснул прямо на диване, не удосужившись не то, что пройти до гостевой, а даже раздеться. Его вряд ли разбудит что-то до утра.

Тэдди уже давно видел тысяча первый сон в своей комнате. И только Крис и Дэй нарушали гробовую тишину этого огромного дома своими тихими голосами.

- Крис, - девушка тихо смеётся. - Ты правда думаешь, что у меня может быть что-то с этим красавчиком, коснувшись скул которого, можно порезаться, как от листка бумаги?

Кристофер выжидающе смотрит. Вот это описание. Ничего себе, блять!

- Нет, - выдыхает девушка. - Он - врач, терапевт, не поможет даже мухе, запутавшейся в клею.

- Тогда зачем ты к нему ходишь? - вскидывает карий взгляд.

- Мамочка и папочка. В частности, папочка, - усмехается Купер. Да уж, папочка у неё сам Люцифер во плоти.

- Если он хоть пальцем тебя тронет, то его будут все копы Осло искать, - недобро сверкает глазами Шистад, имея в виду психолога. Папочку Купер искать не надо, он сам кого хочешь закопает.

- Ох, Крис, это так возбуждает, - усмехается онафирменной ухмылкой. Её вечная реакция на угрозы, которые никогда не перейдут в жизнь.

- Готова к конкурсу? - спрашивает Кристофер спустя время.

- Это вы должны быть готовы, а не я, - одним уголком улыбается Дэйна.

- Это твой танец, а не наш.

- С каких пор?

- С тех самых, как я захотел танцевать его с тобой, а не с Нурой, - Кристофер ложится на кровать, свешивая голову и смотря на лицо Дэйл.

Они лежат так, что их лица чётко напротив друг друга. Он на животе, на кровати, свесив свою голову, а вместе с ней и шевелюру. А она, на спине, на пушистом /самом любимом/ ковре, смотрит чётко в его подбородок.

Чёрт, она такая красивая.

Кристофер улыбается уголком губы.

- Я же говорила, что танец поможет разобраться тебе, - она будто светится изнутри от счастья. Прилив счастья накапливается тугим комом в солнечном сплетении, кажется, вот-вот, и она взорвётся, выплеснув излучающую радиацию, не хуже, чем четвертый блок ядерного реактара.

Кристоферу нравятся её такие лучащиеся глаза. Они не пусты, как каждую секунду каждого дня. Живые.

- Перебирайся на кровать, - говорит Кристофер, мимолётно посмотрев на часы у подоконника. 4.50.

Дэйна, повинуясь, встаёт с ковра. На ней его футболка The Penetrators с блестяще выбитым CHRIS. Он никогда не позволит, если вдруг хоть какое-то имя подсветится на спине рыжей жгуче-красным. Она забирается под тёплое ватное одеяло, заодно наблюдая, как Кристофер раздевается.

- Ты куда? - обеспокоенно спрашивает Дэйл, как только видит направление Криса.

- В гостевую. Я не хочу тебе мешать, - выдавливает улыбку Крис. Я не хочу тебя трахнуть. Вернее, очень хочу. Блядски хочу. У окна, на подоконнике, на

этом ебаном ковре, в кровати, в душе, в е з д е.

- Я не хочу оставаться одна, - тихо говорит она, опуская глаза на колени под одеялом. Слегка улыбается, когда чувствует, как кровать продавливается от веса его тела.

- Так лучше? - пытается улыбнуться Крис, чтобы не разрушить эту атмосферу спокойствия. Сложно признаться, но она по душе больше бездумного соития.

- Намного, - Кристофер чувствует её улыбку. Щелчок. И свет ночника в комнате гаснет, пропуская сквозь тёмные шторы лучики раннего солнышка. Сегодня всё хорошо. Сегодня бури не предвидится.

========== Часть 7 ==========

Сегодня Осло проснулось с чёткой мыслью о том, что Человек в Чёрном находится на территории страны.

Это словосочетание так закрепилось за ним, что сделало его в людских глазах самым настоящим Франком Костелло или же Аль Капоне.

Его чёрный взгляд скользит по знакомому дому, он недовольно морщит нос от холода, доставая из кармана чёрного драпового пальто (вовсе не отмычку, как могли подумать проходящие мимо зеваки) самый обычный ключ серебристого цвета. Aston Martin гордо стоит под навесом, рассказывая входящему в идеально-начищенных лаково черных ботинках о том, что его дети дома. По-крайней мере, один из них.

Кэйетан Купер вслушивается в тишину дома, снимая пальто, оставаясь в чёрной футболке и тёмно-серых джинсах.

- Есть кто дома? - его бархатный голос затекает в каждый уголок норвежского дома.

Кэйетан не так сильно любит Норвегию, в отличие от своей горячо-любимой жены. Софи Купер (в девичестве О’Коннор) несмотря на свои ирландские корни по линии отца, была без ума от родины матери. Стоит отметить, что Кэйетан не любит эту страну чисто в экономическом плане - он выбил отсюда всё,что мог. Этого “всего” хватило бы правнукам на хорошую жизнь, но то ли немец настолько скуп, то ли так любит свою работу, что на покой уйти не может.

Купер слышит топот маленьких лап. Он улыбается так, что ямочки на щеках врезаются в кости скелета. Спрашивать откуда такие выразительные ямочки у близнецов - не приходится.

- Тао, привет мой мальчик, - Кэйетан треплет довольного золотистого корги по голове.

- Пап? - по лестнице спускается заспанный Йен. В его голове крутится всего лишь один вопрос: “Как сделать так, чтобы отец не заметил отсутствия сестры?”

- Йентани, - отец растягивает гласные в имени сына, обнимая его. - А что ты сделал с моей любимой Дэйной?

В прихожей слышится задорный смех девушки и отдаленный мужской баритон. Стоит признать, максимально вовремя. Купер сводит жгучие черные брови друг к другу, приковывая сына к полу.

Но, как только голова Дэйны показывается в гостиной, а следом и голова Кристофера с бумажным подстаканником под четыре капучино, отец семейства расслабляется.

- Мистер Купер? Кхм… Здравствуйте! - улыбается, слегка введенный в замешательство, Кристофер, протягивая руку.

- Папа! - вскрикивает рыжая, кидаясь на отца с объятиями.

- А мы тут, как раз, кофе принесли, - кивает на поднос Шистад.

- Я очень рад, что вы всё так же тесно общаетесь, - ведёт глазами Купер, Йен подавляет в себе приступ смеха, глядя как глаза сестры выкатываются из глазниц.

- А ты чего приехал, папочка? - спрашивает Дэй, собирая растрепанные волосы в высокий хвост. Эту ночь, как и две последние, она провела в доме Кристофера Шистада. После тренировок с ним и Нурой ехать домой сил не было (но засидеться в кафешке с обаятельным-Шистадом - хоть отбавляй). Сама не зная почему, она оставалась ночевать у него. Они смотрели фильмы, обсуждали книги, гуляли до рассвета по набережным - всё то, что Шистад просто обожал делать с ней. Никаких намёков на что-то большее. Ровные, надёжные отношения /без пяти секунд влюбленных/ уважающих друг друга людей.

- Мама говорила у тебя много дел, - Йен плюхается на стул за барной стойкой. В глазах всё ещё сон и какое-то недоверие. Купер-младший прекрасно знает свою семью. И она далеко не образцово-показательная.

- Так и есть, - улыбается Кэйетан, отпивая свой кофе. - Крис, это из той отвратной кофейни на углу?

- Беру исключительно там, - широко улыбается Кристофер.

Кэйетану нравится этот парень. Напоминает его самого в молодости. Яркий, влиятельный, подающий огромные надежды, не дрожащий перед законом, но в то же время скользкий, способный на самое гнусное ради благополучия себя и своей семьи. И к тому же, мужчина в деловых и даже дружественных отношениях с его отцом - Оддмандом Шистадом.

- Так, ты надолго? - спрашивает Дэй, надеясь, что он улетит уже сегодня. Слухов про неё в этом городе и без отца достаточно.

- Мы с мамой решили посетить твой дебют в роли постановщика на концерте в пятницу, - усмехается Кэй.

- Нас посетит и мама? - выгибает удивлённо брови сын.

- Да, - пожимает плечами отец. Близнецы переглядываются.

- - Званый ужин, - произносят они в один голос.

- Как всегда проницательны, - смеётся мужчина.

Сейчас свет на него падает таким образом, что кажется вот-вот и из-под его кожи на лбу пробьются демонических рога.

- И, конечно же, будет ужин. Всё как обычно, - улыбается он. - Так, по-моему, вам надо немножко в колледж, нет?

- Однозначно, - кивает Йен, продолжая сидеть только в штанах. - Однозначно, я ко второй.

Йентани многозначительно смотрит на сестру и лучшего друга, но не находит в их взглядах поддержки. Отец насмешливо смотрит на сына. Этот взгляд объяснять не надо никому.

- Десять минут, ща буду, - выдыхает рыжий, поднимаясь наверх.

- Дэй, доброе утро! - догоняет стремительно летящую девушку Энди.

- Привет, Энди, - мимолётно улыбается она, не сбавляя скорости.

В тишине оба оказываются перед дверью в колледж. Та резко распахивается, а Дэйна, не успев затормозить, врезается лбом прямо в косяк. Слегка оступившись назад, отшатывается прямо на Моена, который, не растерявшись, приобнимает девушку за талию.

- Смотри, куда прёшь, окей? - поворачивается к парню Моен. В голубых глазах - присущая Пенетратору наглость.

- А чё, эту шлюшку смотреть по сторонам не учили? - усмехается оппонент, оглядывая рыжую сквозь стёкла чёрных очков.

- Новенький? - выгибает бровь Андреас, становясь перед Дэйл. Девушка закатывает свои чёрные глаза. Она не любит опаздывать, будь то даже на культуру речи.

- Дарси, Сторми, брысь с моей дороги, - она правым плечом отталкивает Энди, а левым задевает новенького. Парень присвистывает, слегка приподнимая очки.

Браво, Энди, теперь ты соревнуешься не только с Шистадом, но и с этим новоиспеченным козлом.

Моен зло усмехается, следуя вслед за девушкой, улавливая краем уха реплику новенького о том, как она горяча.

- Боже, Кристофер, вы решили посетить мою дисциплину, - восхищённо вскидывает брови преподаватель.

Шистад вскидывает ей три пальца и падает на самую заднюю парту, по своему обычаю, к Йену. Малышка Дэйл сидит чуть ли не у носа преподавательницы. И нравится же ей этот предмет.

Открывает аккаунт в Инстаграм. Около 60 лайков от каких-то различных тёлок. Последняя его фотография - точно не понравилась Дэй. Почему? Она демонстративно пролистала её находясь рядом с Шистадом. Он ухмыляется.

- Кристофер, - окликает его женщина. - А какая ваша любимая цитата?

- Цитата? - сводит брови к переносице.

- Да, это называется выдержкой из текста автора. И это было одной из частью вашего домашнего задания, - женщина с упоением гасит студента. А, знаешь, что? Будет тебе цитата, сучка.

- Что ж, пожалуй, моя самая любимая, - Кристофер слегка подкусывает губу, наблюдая за реакцией. Никто, кроме Дэйны, не знает, что книги - парень очень любит. - Она из Харуки Мураками ” Норвежский лес”. “Та девчонка - гнилая до мозга костей. Снять с неё слой красивой кожи - и под ним окажется сплошная падаль”.

Кристофер не видит, как вздрагивает Дэйна Купер. Она знает, что эти слова принадлежат не ей, но полностью описывают её.

Над аудиторией нагнетающе висит тишина, неудобство Купер и самодовольство Шистада.

Преподавательница недовольно поджимает губы и кивает головой Кристоферу, одобряя его ответ.

За спинами Дэйны и Йентани Купера на протяжении всей недели косые взгляды, наполненные страхом. С ними не говорит почти никто, кроме компании. Любой и каждый во всепожирающем страхе. Их отец в городе.

- Дэйл, а правда то, что говорят? - интересуется Сана, когда девушки сидят в кафешке после пар.

- На счёт? - взгляд Купер уставший. Вся эта аура загадочности и слухов вокруг неё порядком надоела. А ещё Кристофер, который так прекрасно общается с её отцом, а ещё званый ужин, а ещё… Так, хватит, соберись, блин!

- Ну, о том, что твой отец самый виртуозный убийца?

- Чего? - Дэйна слегка закашливается от изумления. - Да, я откуда знаю, это надо у него узнать, - берёт она самообладание и притягивает к себе за уши.

- Отлично, номерок не дашь? Я позвоню, - натягивает улыбку Сана.

- Ох, Сана, - уголки губ Дэй дрогнули.

- Просто за последние два дня о вас с Йеном слишком много говорят, - сочувственно смотрит мусульманка на подругу. - В том числе и девочки.

- Он скоро уедет и всё затихнет. Не знаю, почему всегда такая шумиха, когда он приезжает…

- Мистер Купер что-то вроде страшилки, которую рассказывают все вокруг.

Девушки смущённо улыбаются, постепенно заходясь смехом.

Дэйна прожигает своим чёрным бархатный взглядом дно стакана. Сана о чем-то рассказывает ей. Рыжей не хватало таких посиделок в Германии. В Германии была только боль, которая включала в себя тренировки, работу на отца и ссоры с девушками.

Заявлять о том, что отец Дэйны - это эталон родителя, весьма глупо. Дэйна после работы на него всегда поджимала губы, проклиная Йена за то, что он свалил в Осло и оставил хрупкую девушку один на один с Человеком в Чёрном.

Но и кричать на каждом углу, какой папочка урод девушка не могла. Она обязана ему всем.

Её ноготь аккуратно рисует на столе какие-то незамысловатые фигуры, когда в нос ударяет мужской одеколон, а Сана пинает девушку ногой под столом.

Перед Дэйной довольно улыбается парень. Его тёмные волосы зализаны назад, скулы такие, какие любит Дэйна: настолько острые, что можно палец порезать, глаза сидящего рядом слегка разные, косящие, цвета летней травы, когда она слегка пожухла под палящим солнцем. Чёрная кожанка-вторая кожа, которую вряд ли просто так снимешь. На длинных пальцах правой и левой руки множество серебристых колец. Когда он шевелит пальцами, то они создают характерный треск друг об друга.

- Ну, привет, - его голос мягкий. Наверняка, многие девушки продадут душу и выпрыгнут из штанов ради одного тембра.

- Макс, - она даже не смотрит на него. Сана слегка тушуется, слыша такой спокойно-стальной голос подруги. Её глаза, словно, ещё больше потемнели. Искорка в них настолько ярко загорелась, будто ловила жуткий кайф от воспоминаний. Максимилиан Скарсгард.

- Хотел поговорить с тобой ещё в колледже, но ты обозвала меня ведьмой из Трикс, - он снова перебирает пальцами, стуча кольцами.

- Чего ты здесь забыл? - приподнимает левую бровь. Сане неудобно находиться здесь. Бакуш сплела пальцы и слегка потянула плечи к голове.

- Ты забыла чей я водитель? - он упоённо выделяет “чей”.

- Такое трудно забыть, - усмехается Дэйна, смотря на сконфуженное лицо Саны. - Нам надо идти.

- Да, конечно, встретимся вечером, - Макс одергивает воротник куртки. - Милая, можно счёт? - подзывает официантку к себе.

Девушка невероятно быстро подлетает к столику, длинные пальцы, едва касаясь её кожи, забирают счёт, мгновенно вкладывают туда несколько купюр и возвращают обратно.

Он усмехается, смотря на то, как Дэйна с лёгкостью встаёт с диванчика и уводит за собой подругу. Всё так же прекрасна.

От софитов за кулисами жарко. По скуле Кристофера скатывается хрустальная капля, оставляя за собой едва заметную дорожку. Он смахивает её рукой. Карий взгляд сосредоточен на сцене. Образ Купер, в его голове, рассказывает на каких точках нужно оказываться и как себя вести, если вдруг что-то пойдёт не так. Чёрт, да всё идёт не так, знаете ли!

Нервический выдох. Веки разлипаются тяжело, с огромным усилием. Он смотрит на, и без того, бледную Сатре. От которой остались, разве что, ядовито-красные губы.

Знает, что рыжая сидит в зале с нервами не меньше, чем у него самого. Софи и Кэйетан Куперы здесь.

Последнее, что помнит Крис, так это как нежный голос девушки объявляет о их с Нурой выходе. Дальше - туман, тонкое тело Сатре, холодные глаза Дэйны и взрыв аплодисментов.

И вот, он стоит, жадно хватая ртом воздух, девушка рядом прижимается к нему лбом. Последний удар музыки - и его губы накрывают её. Несколько сидящих в зале ахают от восхищения.

Йен аккуратно кладёт ладонь на колено застывшей сестры. Только он понимает, что этот поцелуй запланирован не был. Девушка слегка задирает подбородок, чтобы отец думал, что всё так, как ставила она. И только горячая, сжимающая бедро, ладонь Йена, напоминает ей, что это совсем не так. Пролапс митрального клапана.

Взгляд Шистада испуганно мечется от Йена к Дэйне. А Нура, вцепившись в руку Кристофера, уводит его со сцены, под тяжёлый взгляд Вильяма Магнуссона. Со стороны всё выглядит невероятно легко и страстно. Их уход - вызывает ещё один бурный всплеск аплодисментов. Кэйетан доволен дочерью.

Что, чёрт возьми, я сейчас сделал?

Боже, он видел.. Он всё видел.

Комментарий к

https://www.instagram.com/p/B09QFzkIfJ3/?igshid=1leq0lwqari88 - Кэйетан Купер.

https://www.instagram.com/p/B09Qkv_o9r8/?igshid=1v7ld32z4tg80 - Макс Скарсгард.

========== Часть 8 ==========

Победа Сатре и Шистада означала только одно - самая дикая вечеринка в истории колледжа. Всех радушно принял Пенетратор Энди в доме родителей, которые так удачно улетели на Бали.

Ещё одной новостью, взбудоражившей студентов, оказался удачный приезд Вильяма Магнуссона.

Кристофер, с очередной бутылкой алкоголя, забыл, по своему обычаю, обо всём. Сатре, Магнуссон, Купер - все они начали казаться ему очередной шуткой судьбы, а потому, не было даже малейшего смысла заострять своё внимание на этом.

Его пьяный карий взгляд уже как два часа перестал идентифицировать людей вокруг. Стоя за барной стойкой, высокоградусный взгляд ловил только яркие волосы Дэйны Купер.

- И как тебе она на вкус? - Шистада резко выдирают из его импровизированного укрытия между двумя зелёными растениями у барной стойки.

- Вильям Магнуссон, - Крис отпивает содержимое в стакане, - всё такой же таинственный и мрачный.

- Я, кажется, спросил тебя, Шистад, - Магнуссон недовольно поджимает губы.

- Как она на вкус? - Шистад замечает испуганный взгляд Сатре, он пьёт не алкоголь, он пьёт её страх. - Как недожаренный шницель. Я такой тоже бы откусил и бросил… Хотя, подожди, - Кристофер расплывается в дьявольской улыбке.

Взгляд Вильяма темнеет, губы сжимаются в тонкую бледную полосу, желает циклично заходят за скулы. От встречи со стремящийся кулаком точно в скулу, его спасает выскочившая Дэйна.

- Вил, привет! Какими судьбами? - она обескураживающе улыбается, пока кулак Вильяма останавливается в миллиметре от идеального носа девушки. Кристофер хмурит брови от такой самоотверженность.

- Дэй, уйди, - шипит Магнуссон. Музыка тем временем сменяется на более басово-энергичную, от чего молодёжь забывает про интересную стычку двух бывших друзей.

- Вильям Магнуссон, - она говорит это таким притягательным голосом, кладя свою руку на грудь парня, - неужели ты не выпьешь со мной? Мы не виделись целую тысячу лет.

Ну, разве он может отказать Дэйне Купер? Никогда.

Магнуссон ещё раз смотрит на Шистада. Качает головой и, не успев развернуться, смещает носовую перегородку Кристофера. Тот молниеносно ставя стакан, подаётся вперёд, сталкивается с тонкой рукой Дэйны. Её взгляд серьёзен, а каждая мышца хрупкого, на первый взгляд, тела напряжена.

- Это за дело, Шистад, - она добивает его пощёчиной ледяного взгляда, оставляя один на один с недопитым виски.

Никто не видит, как Нура медленно скатывается по стене, закрывая голову руками. Никто, кроме Энди.

- Что случилось? - в секунду поднимает её хозяин вечеринки. Нура не отвечает ни слова с горечью переводя взгляд с Кристофера, на удаляющуюся спину Магнуссона.

Андреасу хватает доли секунды, чтобы проследить траекторию взгляда платины.

- Эй, - он так тихо говорит это, что заставляет Нуру посмотреть на него. - Это, конечно, не моё дело, но ты не думала взять себя в руки? Показать Вильяму, и всем чертовом парням, что ты именно та гордая Сатре, а не побитая собачка? В конце концов, Вильям вернулся именно за прежней Нурой, а не за той, что сейчас стоит здесь.

Договорив своё предположение, он смотрит на Вильяма, который чокается стаканом с Дэй. Она широко улыбается, только одна её осанка кричит: “Я не твоего полёта, мальчик”.

- Мне никогда не быть такой, как она, - угрюмо резюмирует Нура, смотря туда же, куда и Энди.

- Она не примеряет маски. Её внутренний стержень не сломался в окружении высшего света. А, если и был сломан, то она никогда не покажет этого. Всегда сравнивал её с ёжиком.

- Она сильно тебе нравится? - Нура облокачивается на перила второго этажа. В этот момент Вильям смотрит прямо в её душу.

- Кристофер никогда не допустит, чтобы я к ней подошёл, - Энди поджимает губы.

- А если она сама захочет этого? Кристофер мудак, зачем ей такой? - с неприязнью говорит блондинка.

- В этом вся фишка: Кристофер не мудак. И она знает это, как никто другой.

- Крис, - Дэйна касается его плеча. Вечеринка почти закончилась, остались лишь самые пьяные и отважные.

Кристофер поднимает на неё свой расфокусированный взгляд.

- Ну, и как тебе член Магнуссона? - зло ухмыляется он. На лице рыжей будто отсутствуют признаки лицевых мышц.

- Тебе вызвать такси? - заботливо спрашивает девушка.

- Я за рулём, - Шистад неуклюже достаёт свои ключи из кармана, и вместо того, чтобы положить их на столик, окунает их в стакан.

- За рулём чего? Алко-подводной лодки? - не удерживается от колкости Купер. - Я вызываю такси.

- Ага, конечно, - Кристофер достаёт ключ. - Поехали.

Девушка закатывает глаза на его упорство, но всё же покидает дом вслед за ним, садясь на переднее пассажирское сидение. Секунду она думает, что могла бы засунуть правила отца куда подальше и сесть за руль.

Кристофер заводит машину. Она доверяет ему, но руки держит максимально близко к коробке передач.

- Едем ко мне, - смотрит на неё Шистад. Она не может отказать.

Машина выруливает на трассу. Кристофер кидает разгорячённый взгляд на грудь Дэйны Купер. Если бы всё было так легко и просто, он бы давно поедал её идеальную плоть. Но он не может потерять друга, не может дать ей верность, подарить любовь из сказки. А вот Энди Моен мог бы. И именно по этой причине Шистад готов задушить его.

Она смотрит настороженно, предугадывая каждую возможную кочку, гравий на трассе, столкновение в любой формообразующей, следя за светофорами и за зеваками, возвращающимися домой.

За стеклом машины глубокая ночь, не дающая даже и надежды на рассвет. Звёзд сегодня нет, даже приглядываться нет смысла. Очередную ночь он делит рядом с ней. И сколько ещё ему нужно доказательств? Что вообще ему нужно? Кристофер не знает. Кристофер знает, что рядом с ней, несчастный кусок мяса становится ровно вьющимися сердцем, которое дарит тепло всей кровеносной системе.

Свет от фонарей играет в догонялки на торпеде машины. Глаза Кристофера слипаются настолько, что он уже не различает где реальность, а где сон.

Глаза закрываются совсем, в то время как машина резко выруливает влево, а затем также резко уходит вправо. Или наоборот, Крис не в силах разобрать. Он сжимает педаль газа до упора, в то время как руки падают с руля.

Купер, смотря, как подлетает стрелка с оборотами, переключает передачу, другой рукой управляя машиной.

- Шистад! Тормози, твою мать! - её голос наконец-то добирается в подкорки, и Крис жмёт на педаль тормоза перед застывшим на дороге котёнком.

- Блять, - тихий голос Шистада запредельно громок в ушных раковинах Дэй.

- Выметайся на пассажирское, - он не узнает голос девушки. Не может разобрать степень злости. Но, как податливый котёнок, он выходит из машины.

- Ты умеешь водить? Ты же говорила, что…

- Заткнись, - шипит рыжая, закрывая водительскую дверь.

Машина, под удивлённый взгляд Шистада, плавно двигается с места. Сомнение в его подкорках бьёт набатом.

- Макс, заберёшь? - кидает короткую фразу она в телефон. Что за Макс и почему он должен её забрать, Кристофер не понимает. Она скидывает вызов и пальцы правой руки стучат по экрану. Скидывает адрес.

Кристофер вытекает из машины. Кажется, что он, как вода, принимает любую форму. Дэйна закрывает машину, помогая Кристоферу опереться на её плечо. Она снова наблюдает за его эгоизмом в ярко-выраженной форме мудачества. Яркий свет фар подсвечивает подъездную дорожку дома.

- Мне пора, Крис, - убаюкивающе говорит рыжая.

- Останься сегодня со мной, - мурлычет себе поднимает нос Шистад, его горячие губы нацеленно прижимаются к шее девушки.

- И тебе давно пора в кровать, - она будто не слышит и не чувствует его. Как же это бесит до кончиков ногтей!

- Я хочу в кровать с тобой, - она открывает дверь под мурлыканье Кристофера.

Шистад не понимает, как она смогла его затолкнуть, но помнит её горячие губы на его чуть небритой щеке, оставившие мокрый след от чувственного поцелуя.

- Как же я устала, - вздыхает девушка, смотря на Скарсгарда.

Скарсгард ухмыляется так, что кажется от остроты его скул сейчас кожа порежется. Максимилиан старше всего на два года. Блестящий сын богатеньких родителей, прекрасный Водитель, элегантный до чёртиков.

- Как тебе снова за рулём? - интересуется он.

Участь всех богатеньких сыночков (а иногда и дочек) в этом синдикате денег, среди высокопоставленных отцов - быть прекрасными Водителями. Это как отдельный пласт людей в данной сфере. Чтобы в дальнейшем быть причастными к компании - родители проверяют своих кровиночек на прочность, попутно раздавая задания по перевозке каких-либо товаров. Не всегда так просто можно добраться из пункта А в пункт В. Большинство из этих ребят видели такое на дорогах, от чего у обычного водителя случился бы инфаркт миокарда.

- Будто я когда-то уходила надолго, - ухмыляется рыжая. - Кристофер просто невыносим, - снова возвращается девушка к своей больной теме.

- Но ты всё равно зачем-то продолжаешь ждать его как верный Хатико. Вокруг полно других, - сводит брови Макс.

- Полно, но я не могу это объяснить, понимаешь? Ад какой-то, - девушка устало опирается на кулачок.

- Но зачем же ты жалуешься, что горишь в Аду, если сама продолжаешь танцевать там с дьяволом, моя дорогая? - разгибает свои длинные пальцы Скарсгард, смотря в упор на дорогу.

Дэйна хмыкает, пока взгляд застывает на ночном, полном движении, городе за стеклом машины.

========== Часть 9 ==========

Он никогда не был простым мальчиком с соседнего двора, не был дружелюбным и прекрасным человеком. Кристофер Шистад всегда выделялся, с ним всегда носились по-любому поводу, золотая ложка во рту - платиновая тарелка на столе. Его отец - Оддманд Шистад - почти всегда спихивал сына на многочисленных нянь. Тема матери даже не поднималась в этом семействе. Кристофер мог вырасти самым последним обмудком, который не уважал никого и медленно разлагал себя на атомы среди алкоголя, наркотиков и сигарет. Всё это ждало Кристофера с каждым днём, пока тикали часы взросления и становления его личности. Пока в единоличную жизнь не постучался маленький и надоедливый Теодор, пока дверью не хлопнула мать, оставив их - троих некогда любимых мужчин, - один на один с собой.

Оддманд забыл о существовании пятилетнего сына (чего уж говорить о трехлетнем), с головой зализывая раны в работе; Кристофер, будучи малышом, не винил отца. Уже в том возрасте он перестал считать себя за слабую личность, уже тогда он старался шутить (хотя, все понимали, что совсем это не шутки). Маленькому Крису было больше всего обидно за брата, который почти ничего не получил от матери, который оказался брошен отцом. Крис был рядом с Тэдди.

Время шло, братья росли, а вместе с тем и росло чувство гордости отца за них. Вскоре Оддманд взял себя в руки, преобразовав злость в любовь к своим детям, усталость с работы - в заботу о мальчишках.

Кристофер ни разу не затрагивал тему матери. Не позволял думать ни себе, ни брату. В раздел “не позволять” вошло слишком многое. А, если быть точнее, то всё, что делал Кристофер было сплошным запретом для Теодора. Младший-Шистад даже не думал нарушать запретов брата, наоборот, пытался вытащить его, согласившись в душе с тем, что всё уже тщетно.

Теодор не дурак, не слепой, он видел каждый взгляд брата на сестру Йена. Так же, как и их отец, и как мистер Купер. Званый ужин прошёл тихо и мирно, как и всегда.

Прекрасные дети богатых родителей, девушки - в дорогих платьях, парни-во фраках. Теодору всегда было неуютно среди всех них.

Водители имели брошь из белого золота в виде буквы “D”. Своеобразная элита среди элиты. Эдди смешило это разделение. Он не понимал, почему, если в семье два ребёнка, то первый обязательно должен быть водителем, а второй его логистом. Почему именно так проверялась готовность войти в бизнес?

Когда дело касалось близнецов Куперов, то не все знали, кто из них Водитель. Подавляющее большинство думало, что это Йентани. И все они ошибались.

Близнецы всегда были своенравны. Они не носили брошей, они одевались так, как хотели они, говорили то, что считали нужным. Многим казалось, что эту “вседозволенность” привил отец. И все опять ошибались.

Теодор аккуратно кладёт таблетку обезболивающего на тумбочку Кристофера и ставит стакан на заранее приготовленный подстаканник. Шистад-старший терпеть не может разводы от воды на поверхности.

Старший брат не удосужился даже раздеться. Брюки тёмно-синего цвета, начищенные лакированные ботинки, белая рубашка, рукава которой закатаны по локоть. На воротнике рубашки красуется несколько смазанных пятен от светло-розовой помады. Рядом с кроватью валяется жилетка в цвет брюкам и бабочка - единственное, что он снял с себя.

Младший брат недовольно поджимает губы, слегка покачивая головой.

Она чертовски красива, - проскальзывает в голове Кристофера, когда он видит Дэйну. Никто не понимает, как так вышло, но близнецы Куперы и братья Шистады были одеты в одной цветовой гамме.

Дэйна улыбается всем и каждому с таким безучастным видом, который подмечает только Кристофер. А еще он подмечает, что она непозволительно много общается со Скарсгардом.

Кристофер отпивает виски. Ведь, Макс Скарсгард и, правда, в её вкусе. Высокий, мускулинный, остро выраженные скулы - прямо таки нарисованный. От описания в своей голове Шистад усмехается.

Его длинные пальцы поправляют брошь на пиджаке, - хотя в этом году Кристофер посвятил себя брату, а не дороге.

- Кристофер, - обворожительно улыбается отец семейства. Честно говоря, Оддманд больше похож на третьего, самого старшего брата, а не на отца.

Оддманд блестяще выглядит - самая отъявленная черта Шистадов. Стоит в компании Кэйетана Купера, спокойно отпивая шампанское из бокала.

Кристофер медленно растекается в лестной улыбке, пожимая руку Кэйетану и хлопая по плечу отца. Оба мужчины отмечают его взгляд, направленный только на Дэйну. Которая, в свою очередь, соглашается подарить танец Скарсгарду.

Его руки властно лежат на талию рыжей, он улыбается ей, что-то говорит, от чего девушка смеётся непозволительно долго. Но в этом смехе нет и намёка на теплоту, а взгляд всё так же безучастен.

- Ты прекрасно двигаешься, Дэй. Я уже и забыл, какого это, - Скарсгард обжигает своим дыханием кожу Купер. Девушка чувствует настойчивый взгляд брата. Йену никогда не нравился Макс.

- Забыл, какого это танцевать с девушкой? - с лёгкостью парирует Дэйл, в ответ Максимиллиан лишь легко ущипывает бок.

- Я имел в виду тебя, глупая, - музыка слишком долгая, а Скарсгард не выпустит её раньше времени.

- Но, сейчас же ты танцуешь со мной, - уклончиво говорит девушка.

- Моё предложение в силе, как и тогда, -в глазах сверкает огонёк, он наклоняется ближе к её уху, - выходи за меня, - его взгляд серьёзен, он не шутит, никогда не шутил.

- Моё возражение всё то же, мы даже не были вместе, - девушка снова уклоняется от темы.

- Мой ответ такой же: у нас вся жизнь впереди, - взгляд Скарсгарда смягчается, а все мускулы напрягаются, как только он видит приближающуюся фигуру чертова Шистада.

- - Не подаришь ли мне тоже танец? - он так обаятельно улыбается, что Дэйне не остаётся ничего как улыбнуться в ответ.

До абсурда. Почему я всем так нравлюсь? А мне нравится он.

- Конечно, - отступает Макс. - Моё предложение в силе будет до того момента, пока ты допускаешь его в свои мысли, - напоследок кидает он.

Может быть, в этом его проблема -он позволяет решать ей, а не, как Шистад, собственнически присваивает.

Скарсгард, объективно говоря, не болеет Купер. Он видит в ней выгодную партию, видит в ней идеального друга, умного человека, не любовь. Любовь мешает.

Йен уходит к барной стойке, мысленно доверив сестру лучшему другу.

- Я, признаться честно, уже устала тут кружить, - вымученно улыбается Дэйна, подмечая краем глаза, что вокруг них все расступились, наблюдая за плавным танцем.

Кристофер Шистад - галантный, обходительный, властный, опасный.

Его разгоряченный шоколадный цвет глаз скользит от тёмных глаз до ложбинки между грудями.

- Но ты не, как ты выразилась, кружилась тут со мной, - ведёт он бровью.

И это чёртова правда. Он прижимает её непозволительно близко к себе, его дыхание обожгло правое ухо и шею. Раньше она терпела все его провокации, но не сейчас. Где-то на уровне желудка приятно посасывает, а из глаз лучится поразительная теплота.

Выключите это, где кнопка?

Кристофер, как завороженный смотрит в эти глаза, он никогда не видел такой реакции. От этого становится страшно, но руки всё так же властно лежат на талии и ведут её в невероятно нежном, но в таком страстном, танце.

- Разрешишь сегодня ухаживать за тобой? - он чувствует каждую её мурашку. Так непривычно. На глаза, будто накладывают железный занавес, за которым остаётся только она и больше никого. Мозг отбивает: х о ч у.

- Только сегодня, - сдаётся девушка. Сегодня она его. Полностью. Всецело.

Как только музыка перетекает в другую, зал взрывается аплодисментами, так же, как и взрывается Йен рядом с Максом.

- Она не для тебя, Скарсгард, - Йен невозмутимо допивает содержимое бокала.

- Я знаю. Но ты думаешь, что она будет счастлива с ним? - зелёный взгляд неприятно вспыхивает.

Йен молчит в ответ. Никто не знает, что ждёт этих двоих.

- А со мной она будет спокойна, -подытоживает Макс. - Я не лезу к ней, - он ставит стакан на стойку. - Я вижу в ней достойную партию. И, когда она согласится, я буду невероятно рад.

- Она не согласится.

- Как знать, Йен, как знать.

Купер одаривает Скарсгарда тяжёлым взглядом, сжимая губы в тонкую, белеющую от напряжения, полосу.

Воскресенье. Мистер Брэдли сидит, по своему неизменяемому обычаю, закинув ногу на ногу. Напротив него, около часа назад, сидел Человек в Чёрном. Выжигал с своего кресла психолога, расспрашивая о состоянии дочери. Мистер Купер выбрал именно этого человека по одной простой причине - однокурсники. Эти два парня учились вместе в колледже, а заодно и заручились поддержкой друг друга.

Сейчас - сидит его дочь. Её положение один в один копирует отцовское. Высоко-вздёрнутый подбородок, ровная осанка, нога на ногу, голова слегка наклонена в правую сторону - слушает внимательно, изредка моргая. В глазах поблёскивает болезненный огонёк, а пальцы рук сцеплены до побеления косточек. Томасу кажется, что он сквозь кожу, видит трещины в костях.

Психолог подкусывает губу. Скользя взглядом по оголённой шее, помнящей остервенелые шистадовские поцелуи и покусывания. Несколько ярких засосов. Она не скрывает чужое присутствие на своём теле.

- Так, вы, оказывается, однокурсник моего отца? - Томасу кажется, что она ухмыляется с некой горечью.

- И что? - сегодня он намерен задавать вопросы.

- Вы, верно, полагаете, что я буду вам что-то рассказывать? - рыжая не меняет своего положения.

- Я не раскрываю наши беседы твоему отцу, - Томас опасно подаётся вперёд, облизывая пересохшие губы. Отметины на её шее - перебор для него. Она выглядит так по-блядски сексуально.

- Возможно, я даже поверю, - резко подаётся она вперед, в то время, как их носы застывают друг от друга в миллиметре. Дэйна усмехается в губы психолога и со скучающим видом откидывается на спинку кресла. Тоже делает и Томас, проводя большим пальцем, по нижней губе.

- У тебя появился молодой человек? - спрашивает он, слегка раскачивая левую стопу в стороны. Её ключицы дёргаются, а скомканное “Нет” доносится до его ушей.

Томас делает маленькую пометку на белоснежном листе: “Ключицы”. Вспомнив, что это он уже писал, мужчина быстро переворачивает листы на планшетке, просматривая скользящим взглядом содержимое. “Лучший друг брата - болезненное передёргивание ключицами”.

Мужчина поднимает серьёзный взгляд на девушку.

- Вы, ведь, и без моего объяснения всё поняли, - спокойные слова даются ей крайне тяжело, только потому что костяшки пальцев сейчас прорежут кожу. Вот-вот потечёт красная вязкая жидкость.

- Ты должна открыться мне, только тогда я смогу тебе помочь, - мужчина со вздохом откладывает планшетку, продвигаясь к девушке и аккуратно расцепляя плотный замок из пальцев. Ему жалко ее кожу, черт побери.

- А если мне не нужна помощь? - при слове “помощь” Дэйл морщится так, будто обожгла пальцы о раскалённую сковороду.

- Тогда я говорю твоему отцу, что ты здорова, мы прекращаем наши встречи, и он сворачивает мне голову, когда в один прекрасный момент ты решишь сорваться или закрыться в себе. Ты хочешь взорваться, как атомная бомба?

- Мне очень трудно чувствовать, - говорит девушка с трудом. - Мне на многое безразлично. И это, - она дотрагивается до засосов на шее, - на это т..тоже.

- Прекрати врать самой себе, - мужчина отпускает руки пациентки. - Расскажи, что произошло.

- То, что должно было произойти между нами, - Дэйна поддаётся. Дэйна раскрывается. - Вы не имейте в виду, что вы такой плохой психолог, но я хочу завершить наши занятия.

- Но…

- Послушайте. Я хочу перевести их в другой уровень. Уровень незнания отца. Вы говорите ему, что я полностью здорова. И я вас нанимаю.

- Ты уверена, что хочешь сделать именно так? - удивлённо вздергивает брови, ослабляя галстук.

- Да, - говорит девушка. - И, знайте, во мне нет какой-либо удивительной истории о том, почему я стала такой. Меня любят родители, брат; я не нуждаюсь ни в чём. Нет друзей? Так их ни у кого, по сути своей, нет. Это редкость. В моём роду никто ничем не страдал. Я это я. Абсолютно нормальная, психологически здоровая, - она снова передёргивает ключицами и правой рукой поправляет волосы.

- Я верю тебе, - кристально голубые глаза с трудом отрываются от засосов. - Ты абсолютно здорова по сравнению с остальными моими клиентами, но давай только разберёмся с твоим “ничего не чувствую”, хорошо?

- Хорошо, - на секунду Брэдли кажется, что она максимально искренне улыбается ему. - Но, уже 16.00. До свидания, - он не успевает и моргнуть, как Дэйна Купер исчезает. Чёртова девчонка!

Девушка так и остаётся стоять у двери в кабинет психолога, прислонившись затылком к ней. Рука взмывается к шее. Затем резкий выдох и цоканье невысокого каблука вниз по лестнице.

- Мечтаешь, когда всё это уже закончится? - бархатистый голос Кристофера растекается в ней.

Купер сидит, скучающе царапая ногтем бокал с шампанским. Кажется, этот приём длится вечность, а Кристофер Шистад так настойчиво и запредельно близко к ней.

Он одет с иголочки, как и всегда. Его карий взгляд сегодня ещё более ласков и нежен, будто его в один щелчок пальцев подменили и сделали нормальным. От него разит алкоголем и дорогим парфюмом.

Пальцы с лёгкостью и бесцеремонностью подцепляют клубнику и отправляют в рот.

- Ты забыл нормы этикета? - вспыхивает взгляд Дэйны.

Кристофер расплывается в мальчишеской улыбке.

- Педантка, - с набитым ртом говорит он, продолжая издеваться над рыжей.

- Сбежим отсюда? - предлагает Дэйл.

- Всё, чего пожелает моя королева, - Шистад обворожительно улыбается, поднимаясь и протягивая ей руку. - Есть у меня одно место, - в глазах вспыхивает хитрый огонь.

Дом Шистадов на фьордах. Кристофер, по праву, считает этот маленький уютный домик своим. Теодору нравится больше в фамильном доме, а Оддманд давно перестал здесь появляться, отдав ключи и право на этот дом Кристоферу.

Местность, как считал Кристофер, тут уникальная. Всегда прохладно от воды, повсюду горы, с которых во фьорд стекает тонкое журчащее серебро. Зелёные насаждения. Его душа живёт здесь. Это место знает только одну девушку - Дэйну Купер.

Если Крис что-то и знает, так это то, что свою душу он готов делить только с Купер. Здесь всё жило ими, стены дома хранили тысячи их тайн: первый совершенно случайный прошлогодний поцелуй под омелой, её звонкий смех, его добродушные шутки.

Здесь не было проблем. Не было того образа вечного Пенетратора. Зато был тот самый, по-настоящему живой, Крис Шистад.

- Тут ничего не изменилось, - на выдохе говорит Дэйна, проводя ладонью по камину. Взгляд цепляется за фотографии: на первой - Оддманд, Теодор и Крис, на второй - Йен и Крис сидят на своих первых машинах, а на третьей - они с Дэй. Рыжая дразня показывает язык, а Кристофер весело смеётся. Так тепло и семейно, что сердце рыжей начинает биться в три раза быстрее.

- И так же никого не бывает, - тихо добавляет Кристофер. Дэйне не надо объяснять, что именно он имеет в виду.

Чёрный взгляд устремляется на огромное панорамное окно, вдалеке виднеется ночной город, а внизу на месте чёрной впадины - на самом деле вода.

Крис подходит к девушке со спины.

- Невероятно красиво, - шепчет она.

- Красивее только ты, - его дыхание вновь обжигает кожу.

- Крис, не нужно, - голос слегка срывается.

- Я не прикоснусь к тебе, пока ты этого не захочешь, - он проводит носом по шее девушки.

- Я не твои куклы, Шистад, - презрительно фыркает Дэй.

- Нет, ты единственная, кому я доверяю больше, чем себе, - руки Кристофера собственнически окольцовывают талию.

- Ты полагаешь, что я поведусь на это? -девушка резко разворачивается к нему лицом. Их глаза встречаются, пламя вспыхивает, нефть поглощает его разум, затекая попутно в органы, добираясь и утягивая сердце в темноту. - Ты дьявольски прав.

- Я дьявольски ваш, моя королева, - шепчет он. Она понимает, что в нем живёт алкоголь.

Её губы накрывают его, а пальцы оказываются в волосах. Пальцы жжёт, будто она сжимает огонь в ладонях. Кристофер прикусывает нижнюю губу, улыбаясь сквозь поцелуй. Сегодня она его. Как и обещала.

Атласное платье соскальзывает с девушки, оставляя её лишь в белых кружевных трусиках и таком же топе. Крис ногой отшвыривает платье в сторону, прижимая девушку к холодному панорамному стеклу.

Приятный холод на разгоряченное тело пронизывает всё: от ягодиц до лопаток.

Девушка освобождает Шистада от пиджака, далее аккуратно скользя пальцами по пуговицам жилетки.

Молодой человек с резкостью разворачивает хрупкое тело, одаривая ягодицы остервенелым ударом.

Рваный поцелуй выбивает землю из-под ног, заставляя подняться на носочки и впиться в его губы с двойной силой, обняв своими ладошками лицо парня.

Он отрывается от неё, смотря её любимой улыбкой - той самой, при которой ямочки врезаются в щёки, а десна сверкают звёздной россыпью.

Тянет наверх, за собой, она поддаётся; со стороны может казаться, что они поднимаются наверх, но сердце, своим глухим отзвоном, скандирует совершенно обратное: в н и з, в н и з, в н и з.

Он грубо кидает её на кровать, расстёгивая ремень брюк. Вот она: рядом, живая, такая его и не его одновременно. Только руку протяни - и он протягивает, покрывая заодно тело россыпью кротких поцелуев.

От грубой нежности девушка готова выть и строить пропасть между поясницей и кроватью гребанную вечность.

Он внутри неё заставляет органы сжиматься, пожирая её тело укус за укусом, разрывая такую идеальную плоть ожесточёнными движениями и нежными поцелуями.

В его глазах сейчас целая вселенная, такая далёкая и такая прекрасная.

В данный момент не важно ничего, кроме них. День, ночь - всё это время уходит на дальний план. Всё окружающее их за этим домиком на фьорде - неважное, не имеющее малейшего смысла, ничтожное. Всё, что было “до”, словно быстрорастворимый кофе - так же отвратно и безвкусно.

Есть только искра его шоколадных глаз, которая попав в чёрные озёра нефти разгорается всепоглощающим огнём.

Кристофер открывает глаза. Вокруг него темнота, шторы задёрнуты. За ними - уже вечер. На прикроватной тумбочке бережно стоит стакан с водой и лежат таблетки. Теодор. Кристофер добродушно улыбается, но улыбка быстро сходит с лица, как только он вспоминает события прошедшего дня, а затем и последствия в виде ночи.

- Грёбанный мудак, - срывается с его губ в глубь комнаты.

Он даже не помнит, как очутился дома, но в отчетливых красках - каждую миллисекунду в домике.

На всякий случай проверяет телефон. Сообщения от Йена, из чата Пенетраторов, от нескольких левых девушек. Её присутствие только в его голове и лёгких.

Всё замнётся, - думает Кристофер Шистад, мысленно меняя букву “м” на букву “г”. Ему кажется эта игра букв весьма ироничной. Да, и вообще, жизнь - одна сплошная ирония.

мне огонь ee

пальцы жег,

я еe на руках носил

обещал ей звезду у ног,

а любить — не хватило сил.

Комментарий к

https://www.instagram.com/p/B2P1XiyoDyr/?igshid=klgyz777t3my - Оддманд Шистад.

========== Часть 10 ==========

- Ты! - бесцеремонно шипит Йен, прижимая предплечьем друга к внедорожнику Андреаса. На стоянке колледжа почти никого нет, разумеется, кроме тех, кто решил не идти на вторую пару.

Глаза Йена темны ещё больше обычного, между бровями образовалась галочка в виде глубокой морщины. На лице - отпечаток отвращения.

- Ты трахал мою сестру! - яростный шёпот, который застревает в ушных раковинах Кристофера.

Шистад и оправдать-то себя как-либо не может, стоит пригвождённый не то Йеном, не то оцепенением к дверной карте машины Андреаса Моена.

Да и что он сделал? Разве он насиловал её, или же совращал? Последнему, безусловно, место быть. Но Кристофер клялся не трогать её, пока сама не захочет. Она захотела. Вот только как объяснить всё теперь? Хэй, Йен, твоя сестра насильно засунула мой член в себя, да ещё и не выпускала, ох, какая нехорошая!

- И хули ты молчишь? - голос рыжего уже на грани от взрыва, совсем тонкая нить, и весь колледж узнает.

- А что мне говорить? - отмирает Кристофер, желваки циклично за скулы. Слегка прикусывает щёки изнутри. Если так выглядит пробуждение человечности, то это очень плохая шутка.

Йен вздыхает, совладав с собой, отступает на шаг. Ну, надо же, лучший друг трахнул мою сестру.

- И что теперь? - к Куперу приходит осознание того, что он не может убить Кристофера. Да, и не общаться с ним было бы глупо, ведь, старший брат был не против отношений. Только вот в чём загвоздка: отношений. Не бездумного соития.

Самому бы Кристоферу теперь знать, что теперь. От Дэй он ничего не слышал ровно сутки. Да, и не хотел он ничего слышать. Даже видеть. Взглянув на девушку - молодой человек бы просто рассыпался. То, к чему он относился так хрупко и то, чем гордился - растворилось за ночь. Но за какую ночь. Шистад изначально не хотел разрушать жизнь рыжей - чёрт, он далеко не гарант верности. Вернее, вообще не гарант. Не показательный парень с которым будут твёрдые и любовные отношения всю жизнь. Он не такой. Он - гниль, паразит, который живёт внутри органов, постепенно губя носителя.

- Йен, - Кристофер просто произносит имя человека, которого до сих пор считает лучшим другом и надеется на понимание.

И Йен понимает, кивает головой и хлопает друга по плечу, мол “забыли, братан”. Ему ничего не остаётся, кроме как быть вовлеченным (хоть и косвенно) в этот сумасшедший дом, где сплошь и рядом анархия, алкоголь и обсценная лексика.

- Может, вы хотя бы попробовали отношения? - маленькая надежда на счастливый исход не даёт старшему Куперу покоя.

Я действительно хочу этого, Йен. Хочу так, что нутро на излом. Но я не то. Не тот. Не там.

- Нет, - ответ короткий и чёткий. Именно так говорят люди, когда пытаются убедить всех в своей грандиозной лжи. Йентани знает это.

Рыжая еле выдержала эту нудную пару по философии. Слова преподавателя просто не укладывались в голове, а стоило ей на что-то отвлечься, как последняя тоненькая ниточка смысла теряла всякие точки соприкосновения со столь серьёзным предметом. После той ночи прошла почти неделя. Почти неделя без Кристофера Шистада. Она видела его только тогда, когда брат со злостью прижимал его к внедорожнику. На парах они не виделись - то Кристофер, то Дэйна попросту пропускали их. Формула: “Если в аудитории есть Крис - Дэйны нет” работала не хуже апории Зенона про Ахиллеса и Черепаху. Она всё так же иногда садилась за стол Пенетраторов, но в подробности бесед не вдавалась. Хотя, ей как минимум, было бы интересно узнать о стрелке с Якудзами, почему и зачем.

Она не жалела о той ночи, не была разбита, как все девочки, болеющие диагнозом Кристофер Шистад. Слегка растерянная, немного в своём мире и с большим вопросом: “Почему так?”. Ни слёз, ни истерик. И, если бы она увидела его, то непременно обняла. Чуть позже, не сейчас.

Томас Брэдли наконец-то добрался до сущности. Эта “маленькая забитая сущность” сидит внутри сильной девушки, поджав коленки. Тысячи правил, привитых отцом, тренером и, кто бы мог подумать, Кристофером Шистадом. “Держи осанку, будь сильной, работай в три раза больше, ты -никто, держи руль крепче, едь быстрее, мы не можем быть вместе, я разрушу твою жизнь” - весь этот калейдоскоп фраз заставил закрыться, запереться за семью печатями. Заставил не чувствовать. А Томас так искусно хочет вытащить это “я” в мир. В мир, где сначала оно пострадает.

- Эй, красотка, - Сана добродушно улыбается, подхватывая подругу под локоть. Сана знает. - Не хочешь прошвырнуться по магазинам?

- Я только за, - откладывает погрызенный карандаш в ящичек Дэйл. - Давно ничего не покупала.

- Мне нужен красивый бирюзовый платочек.

- Ты же не любишь разноцветные хиджабы, - хитро щурится Дэй.

- Ну, и что? Теперь хочу, - Сана так по детски топает ногой, что Дэй на секунду задумывается: Сана ли это?

- Ладно, хорошо, - Дэйна подкусывает губу, замечая в другом конце коридора Шистада, флиртующего с Абигейл Бронсом-первокурсницей. Надо же, всё становится как раньше, наверное.

Всё же девушка улыбается и облегчённо выдыхает.

- Ты чего? - хмурится Сана, но ответа ей не требуется. За эту неделю Бакуш не смела даже вскользь произнести треклятое: Ш и с т а д. - Пойдём? - спрашивает она, сама же ядовито косясь на Кристофера. Он чувствует этот взгляд. Смотрит на Сану, замечая яркие волосы. Но взгляд отвести от Бакуш не смеет.

Сана, сверкая глазами, демонстративно разворачивается лицом к Дэйл, и девушки идут к выходу из колледжа. Шистад усмехается, возвращаясь к своему занятию.

Парни сидят на лавочках в парке недалеко от колледжа. Это их место. Их парк. Их район южной части Осло.

Энди качает ногой в стороны, противно шаркая по грунтовке. Голубые глаза сосредоточены на активно жестикулирующих руках Тэо. Тор Лунд наблюдает за голубем, клюющим что-то на земле. Движения птицы резки, но что-то заставляет его думать, что наоборот - плавные до безумия. Так и с их “бандой”. Остервенело резкие, безумно плавные. Тор усмехается, поднимая взгляд на недоуменные лица друзей.

- Что? - дёргает бровью он.

Йен барабанит большими пальцами друг о друга. Губы сжаты, как у насупившейся уточки. Он резко расслабляет мышцы лица, слегка приоткрывая рот. Левую бровь сковывает небольшая судорога.

- Что делать то будем? - хмыкает лидер.

- Спасать свои задницы? - усмехается Крис. Он единственный, кто расслаблен. Сидит спокойно, отпивает капучино и наблюдает за девушками, которые проходят мимо импровизированного убежища.

- Ты как всегда, - недовольно выдыхает Энди, сверкая голубыми глазами. - Хорошо, окей, - он хлопает ладонями по коленям и поднимает руки а-ля “скромно сдаюсь”, - они избили Криса, мы избили Обье. Они напали на Эдди, который вне тусовки, вы такие распрекрасные, - Андреас смотрит на Шистада и Купера, - ворвались на их территорию и перебили машины.

- Без нас, - обиженно вставляет свои пять копеек молчавший до этого момента Тэо.

- Что немаловажно! - активно соглашается с другом Моен. - Вы же понимаете, что следующий их шаг вообще нереально угадать?

- А чего гадать? Ждать надо, - пожимает плечами Тэо.

- Ждать, пока они всех нас не перережут? - устрашающе усмехается Йен своей фирменной усмешкой.

- Они хотят территорию, - Крис даже не смотрит на друзей, для него всё так очевидно.

- С чего ты взял? - хмурится Энди. - У нас же договор.

- И как? Придерживаемся его? Успешно? - смакуя задаёт вопросы Шистад.

По правде говоря, Кристоферу относительно всё равно на эти разборки. У него совсем не отсутствует чувство страха, но то, в чём он регулярно принимает участие-сделало из него весьма жестокого парня.

- А чего ещё им надо? Больше территория - больше распространение их алкоголя. Мы мешаем им, и они выбрали тактику хреновых запугиваний. Вы серьезно хотите участвовать в этой вакханалии?

- Предлагаешь отдать им нашу часть города? - ошалело смотрит на друга Тор.

- Да, - пожимает плечами Шистад. - Мы же не Мстители, не Супергерои, которые обязаны защищать тех, кто об этом не просит.

- А твой брат, Крис? - приподнимает бровь Йен. - Он попробует эту хрень когда-нибудь, и пополнит больницы северного Осло. И что ты будешь делать?

- Перережу всех, - уголок губы Шистада приподнимается, но сказано это было с таким леденящим душу тоном, что вряд ли это шутка. - Окей, здесь не я лидер, - Кристофер сдаётся под взглядом Йена. -Тебе решать, бро.

- Покажем им, чья эта сторона, - взгляд Йена выглядит устрашающе.

Сана нахмуренно смотрит на рыжую девушку, не веря своим глазам.

- Серьёзно, Дэй? Когда я предлагала пройтись по магазинам и что-нибудь купить, я не имела в виду покупать машину!

- Я просто подумала и…

- Подумала? - едко перебивает Сана.

- Садись, - ухмыляется девушка, открывая перед Бакуш пассажирское сидение новенького Karma GT.

- Ты хоть водить умеешь? - недоверчиво пожимает плечами Сана.

- О, да, - хмыкает самодовольно рыжая. - Это легче, чем велосипед, - она садится на водительское сидение и проводит рукой по рулю.

Кажется, будто глаза становятся ещё темнее обычного. Любимый папочка приказал подготовиться к гонке - любимая дочка готова, как никогда.

Человеческая кожа чувствует кожаную обивку руля. В области ладоней бешено горит, будто она окунула руки в снег и держала их там часа три.

- Ты молишься? - ошалело спрашивает Сана, смотря на Дэйну, именно в тот момент, когда её губы шевелятся.

Дэйна лишь лучезарно улыбается подруге.

Жестокость, сумасшествие, погружение в молчание, всепрощение - то, что повторяли, словно мантру, чуть пухлые губы рыжей. Молитва Сатане.

- Да, папочка? - отвечает на звонок Дэйна под вопросительный взгляд Йена. Близнецы коротают вечер четверга дома вдвоём. Вернее, Дэйл думает, что вдвоём. Ведь, сам Кристофер Шистад уже стоит напротив входной двери, решительно нажимая на звонок.

Йен безмолвно поднимается, порываясь открыть дверь.

- Кто это? - слышит девушка напряжённый голос отца. Судя по низкому, бархатистому голосу из коридора, никто иной, как Крис Шистад.

- О, это Крис, - сердце пропускает несколько ударов, как только Шистад появляется в гостиной.

- Привет ему. И, дорогая, ты купила то, что я просил тебя? - его голос, словно вязкая нефть сродня её взгляду.

- Да, - она подкусывает губу, не в силах произнести “папочка” под насмешливым взглядом брюнета.

- Прекрасно, милая. На следующей неделе можешь уже ездить на ней. Йенни привет. Люблю вас.

- И мы тебя, - на выдохе произносит рыжая, кладя трубку.

- Привет, - тут же соскальзывает с губ Кристофера.

Девушка усмехается, поднимаясь с дивана и, подходя к Кристоферу, душит его своим чрезвычайно притягивающим ароматом духов и тела, при этом задыхаясь в Шистаде.

Он едва расцепляет руки после неожиданного и необъяснимого его мозгу объятия.

- - Xbox? - чешет затылок Йен, обескураженный столь странной встречей друзей или врагов, черт их разберёшь.

- Я надеру тебе зад, -усмехается Шистад. И, будто, ничего не было.

- Только уберите после себя, -пошло усмехается Дэйна, занимая свой любимый пуф у окна. Черт с два она сдастся и уйдёт в свою комнату.

- Детка, ты всегда можешь присоединиться, - поддерживает её настроение Шистад.

- Ну, как говорится, инцест - дело семейной, - Йентани поддерживает этот отвратный фарс.

Пока Йен включает телевизор, Крис бесцеремонно смотрит на рыжую, делающую вид, что она очень увлечена чем-то в своём телефоне.

Вот сука.

Вот мудак.

Фёдор Достоевский очень чётко определял такие отношения: “Какие-то два влюблённых друг в друга врага”.

А влюблённые ли? Враги ли?

В твоём взгляде столько разочарования, Крис.

В твоём взгляде столько любви, Дэй.

Влюблённые враги? Нет, Фёдор Михайлович, сегодня вы не правы.

========== Часть 11 ==========

Кристофер медленно расстёгивает рубашку светло-голубого цвета. Его пальцы скользят вниз, пока последняя пуговка не выскальзывает из петельки.

Повернув голову он замирает, смотря на ночные фонари Осло. Босые ноги, тёмные брюки, расстегнутая рубаха, домик на фьордах - он свободен здесь и сейчас.

Над ним не висит эта ужасная вина в облике её лица и воспоминаний о том, что происходило в этом месте. Ему нравится вспоминать это. Теплота растекается по всему телу. Кажется, что тонкие пальцы до сих пор впиваются в разгоряченную плоть спины.

Из состояния ледяной глыбы его вытягивает сообщение.

Крис быстро скидывает с себя рубаху, не забыв аккуратно повесить её на вешалку.

Отец.

Всё прекрасно. На следующей неделе гонка. Выбери себе игрушку. Участвуют все Водители.

@abronsom

Чем занимаешься?

Кристофер хмурит брови. Абигейл Бронсом. Высокая брюнетка с ярко-голубыми глазами. Он держит пару секунд телефон, въедаясь карими глазами в дисплей. Пальцы стучат по экрану, в нажатиях легко прочесть: “Чем занимаешься?”. Дублирует сообщение для Мун.

Парень заваливается на кровать. В лёгкие не ударяет запах духов Купер, он не совсем отбитый. Привычка отправлять всё грязное в стирку - в крови. Только из крови грязь не выстираешь. Да, и из лёгких не выветривается её аромат.

Сообщение от Эвы с приглашением к себе домой не заставляет долго ждать. Видимо, Бронсом сегодня в пролёте. Пусть летает до предстоящей вечеринки.

Кристофер усмехается, переворачиваясь на спину. Потолок всё такой же белый, за окном - невероятная красота, в душе - пусто. Думает, что сейчас полежит минут сорок и поедет выпускать пар на Эве.

А быть может? Да нет, бред.

@chrisschistad

Думаю о тебе 😏

Пишет такую заезженную, характерную для него, фразу в адрес Бронсом. Готов поспорить, что у неё сейчас ноги подкосились.

Инстаграм, как всегда, полон историй. Палец зависает на несколько секунд над иконой с именем @daykuper. Нажимает. Несколько историй, по нарастающей, заставляют желваки заходить за скулы.

- Новая игрушка.

- @andymo и @therealsanabakkoush оценили - напротив подписи перепуганное до ужаса лицо Андреаса и, едва заметная (но определимся по кольцу на среднем пальце) рука Бакуш.

И короткое видео, которое Шистад просматривает несколько раз. Снимает её Энди, а она так счастливо смотрит в камеру.

Возможно, он и правда её идеальный вариант.

Шистад проводит ладонью по лицу.

Что ж, Мун ждёт.

Кристофер подъезжает к колледжу громко ревя мотором. Он и его мотоцикл тут же замирают в центре внимания. Позади него - девушка.

Моен смотрит пристально на то, как она снимает шлем. Из-за угла выруливает знакомая ему белоснежная Karma GT, и Энди заметно расслабляется.

Новая машина резко отнимает внимание Шистада, заставляя его заворожённо смотреть, как Дэйна выходит.

Эва смотрит на Дэйну с упоением. А-ля “Видишь, я добилась своего”,но в лёгком движении Купер, при невесомом закрытии двери машины, скептически замечается: “Тогда почему он продолжает смотреть на меня и злиться каждый раз, когда на меня смотрят другие?”

На чёрной кожанке девушке, под воротником, выглядывает брошь Водителей, которая остаётся незамеченной всеми, кроме Йена.

- Крис, - привественно улыбается Дэй, обнимая парня.

- Привет, малышка, - слегка улыбается он. Они в упор не замечают Мун.

Напряжение лежит тяжёлым грузом на плечах всех троих, пока рыжий парень не врывается с яркой, ослепительной улыбкой.

- Не привык, что ты променяла Martin на Karma, предательница, - Йен с вызовом обнимает сестру так, будто это его девушка.

Слишком много рыжих на квадратный метр. Кристофер усмехается.

- Эва, привет, - кивает ей рыжий, и, сестра, словно вспомнив о существовании Мун рядом, копирует жест брата.

- Ты расскажешь им? - приторно спрашивает Мун, обвивая руку Кристофера, ища удивлённый взгляд близнецов. Но они стоят непробиваемые, только их кривоватые дьявольские улыбки дополняют друг друга.

- Эм, да, - кивает ей Шистад, пристально смотря в глаза Дэйны. - Эвс теперь моя девушка. - От этого вычурного “Эвс” у Дэйны накатывает рвотный рефлекс.

Как так вышло? В глазах друга застывает заразительный смех.

Шистад, ты упал? В глазах подруги разгон эмоций от смеха до разочарования в 0,001 секунду.

Я сам в ахуе. Смотрит на них с выражением “это не я, меня заставили”.

- Ты проводишь меня? - увлекает Кристофера Эва, разбивая немое, недоступное ей, общение ребят.

- Конечно, детка, - поджимает губы Кристофер и, салютируя друзьям, разворачивается к корпусу.

- Конефно, детькя, - пародирует его Дэйна, как только они отходят. Вслед этой реакции, она нахмуренно смотрит на брата. - Классненько.

- Дэй, я… - пытается оправдаться брат за то, чего сам не знал.

- Ни слова, просто ни слова, - поднимает указательный пальчик Дэн. - Пошли к нашим.

- Это что было? - ошалело спрашивает Тор у подошедших друзей.

- Эва Квиг Мун -новая девушка-неделька Кристофера Шистада, - объявляет Йен, на что смеются все.

- Ставлю, что он ей уже с Бронсом изменил, - подрывается Энди, не отрывая взгляда от Дэй. Это его ты всегда защищаешь? Глупая.

- Ставлю на то же, - кривовато усмехается Дэй.

Ну, а что ты хотела? После секса вы станете образцовой парой? Время принимать предложение Скарсгарда, милочка.

- Я просто поверить в это не могу, - тихо говорит Сана, когда девочки сидят за столом.

Нура ядовито усмехается, жалостливым взглядом, глядя на яркую рыжую копну волос девушки. Из жизни платины ушло наваждение вместе с Кристофером Шистадом. Он, словно чума, поражал и без того поражённые Магнуссоном органы. К слову о последнем, Вильям улетел обратно в Лондон, дав клятву покорно дождаться выпуска Нуры, чтобы снова забрать её к себе. И, конечно, прилетать каждые выходные к ней.

Вильде будто и проблем не замечает, глядя только на Йена. За ту шутку Дэйны о том, что он гей, блондинка очень обиделась. Но, что с них взять, с этих Куперов? А потому Линн, подперев щёчку кулаком, с глазами влюблённого щенка, снова и снова разглядывала рыжего парня.

Крис Берг возмущённо что-то отвечала Сане, изредка кидая взгляд на стол Пенетраторов, за которым сегодня было непривычно видеть другую рыжую.

Сана же полемизировала на, и без того, известную всем тему. Молчала только Дэйна, уткнувшись в телефон.

Рыжая вздрогнула от прикосновения Нуры. “Не переживай” одними губами сказала блондинка, но Дэй только отдернула плечо.

Чтобы она? Переживала? Да Нет.

- Может, это всё же шутка такая? - спрашивает Берг, поедая салат.

- Тогда почему остальные Пенетраторы не вышвырнули её из своего стола? - вздергивает бровь Нура, отрываясь от переписки с Вильямом. Она случайно поднимает взгляд, пересекаясь с карим высокоградусным Шистада. По коже пробегают неприятные мурашки.

- Дэй, ты же одна из них, они реально вместе? - отрывается от разглядывания Купера-старшего Линн.

- Дэй! - слегка докасается до девушки Сана.

Взгляд Купер вспыхивает чёрной нефтью, на секунду стол девушек перестаёт дышать под заворожением.

- Кристофер Шистад не встречается, он трахает всё, что движется, - рыжая подмигивает девушкам, а в области живота всё сжимается в тугой узел. - Блин, - апельсиновый сок оставляет пятно на идеально-белой футболке. Вильде без слов протягивает ей свой черный пиджак.

- Клуша неуклюжая, - усмехается Сана.

- По-моему, еды мне хватит на сегодня. Надо застирать, - анонсирует Дэйна, резко поднимаясь из-за стола.

Разворот, шаг, звук упавшего подноса, миллиметр до холодного кафеля и тёплые мужские руки.

- Бей стёкла, я плачу, - насмешливый бархатный шёпот бьёт в виски. Карий взгляд Кристофера Шистада в ста метрах выжигает хрупкую фигурку из столовой.

- Спасибо, Энди, - бессвязно бормочет Купер, пока он поправляет на ней пиджак и лёгким движением поднимает поднос.

- Пошли, дам тебе футболку, - насмешливо усмехается он, закидывая руку на плечо девушки.

Дэйна реагирует на его усмешку таким задорным смехом, будто он шутку рассказал.

Она, его забота, мокрая футболка, ревностный взгляд Шистада, непонимающий брата, недоуменный всей столовой - шутка какая то.

Футболка Моена пахнет дорогим ароматом от Kilian. Тот самый случай, когда дышишь и не можешь надышаться. Он сидит на парте, прожигая её своим голубым взглядом. Шутит каждые две секунды и рассказывает невероятные истории.

Шистад официально объявил о своих отношениях с Мун. Это означало только одно - зелёный свет для Андреаса. Хотя, очень наивно полагать, что она столько времени держалась с Шистадом, и от безделья бросится к Моену. Если только она действительно захочет этого.

Черный взгляд насмешливо-оценивающе смотрит на Энди.

Возможно, рыжей давно пора отвлечься. Главное, не рассказывать ни о чём отцу. В противном случае, Моен - кусок холодного мяса.

Так уж сложилось, что мистер Купер признаёт только Шистада-младшего. И относительно не против Скарсгарда. И, возможно, его младшего сводного брата. Папочке нравятся отморозки. Остальные парни-табу.

- Ты собираешься на вечеринку? - интересуется Энди. Она так прекрасна в его футболке, черт возьми.

- Возможно, что да, - уныло листая ленту инстаграма, отвечает она.

В аудиторию входит преподаватель. Энди спрыгивает с парты и садится рядом с Дэй.

- Кристофер тебя убьёт, это его место, - на автомате вылетает у Купер. Не для того, чтобы задеть Моена, констатация факта.

- С сегодняшнего дня оно выкуплено, - довольно поджимает губы Андреас.

Йентани и Кристофер опаздывают на 15 минут. С порога взгляд Шистада становится удивлённо-агрессивным.

- Wird es jemals enden? (нем. Это когда-то закончится?), - устало смотрит на Пенетраторов преподаватель.

- Entschuldigen Sie, dass Sie zu spät kommen, Mr. Borgen (нем. Извините за опоздание, мистер Борген), - оттараторивает Шистад под удивлённый взгляд мистера Боргена.

- Gott, Shistad, hast du endlich Deutsch gesprochen? Ich werde das nicht überleben (нем.Боже, Шистад, ты наконец-то заговорил на немецком? Я не переживу этого), - преподаватель картинно схватился за сердце.

Несколько заучек засмеялась, Йен и Дэйл усмехнулись вслед за ними.

- Чего? - тихо брюнет спрашивает Йена.

- Kann ich durchkommen? (нем. Можно пройти?) - устало спрашивает рыжий, ему порядком надоело тут стоять.

Мистер Борген удовлетворительно кивает головой. Пенетраторы продвигаются за парту Йена на галёрку. Кристофер, якобы случайно, задевает Энди корпусом. Вены на шее парня тут же вздуваются, но холодная ладонь накрывает его предплечье.

Голубые глаза вопросительно смотрят в чёрные.

- Хватит, - шепчет одними губами Дэйна. И Энди повинуется, развалившись на стуле.

Хороший мальчик. Усмехается Кристофер, смотря как ловко Купер остудила его.

Купер старший достаёт телефон.

Обье Харрингтон. Мудак.

Ты хорошо приглядываешь за сестрой в этот раз?

Йентани шумно отодвигает стул. Все резко оборачиваются в его сторону, Кристофер приподнимается на локтях, чтобы заглянуть в дисплей. Но Йен молниеносно гасит дисплей.

- Что случилось? -подрывается преподаватель.

- Ein bisschen schwindelig (нем.Немного закружилась голова), - автоматически на немецком выдаёт Купер. Его взгляд впивается в глаза сестры.

Прочитать это мысленное общение сложно, даже невозможно. Нескрываемый страх, злость на неё. В её взгляде уверенность, хотя, девушка уже догадалась кто и что ему написали.

Что они, блять, скрывают?

Кристофер хмуро смотрит на Андреаса, Андреас так же на Кристофера. Оба абсолютно ничего не понимая начинают переглядываться с остальными Пенетраторами.

- Если вам нужно к врачу, то идите, - снова говорит мистер Борген.

- Нет, всё хорошо, не стоит беспокоиться, - отчеканивает Йен, не отрывая взгляда от сестры.

Обье Харрингтон. Мудак.

Я всегда буду дышать ей в затылок.

Но в затылок последние два дня ей никто не дышал. Йен прыгал перед сестрой на задних лапках, с Пенетраторами стал скрытнее обычного. Лидер был другим: нервным, даже нервозным, ждал подставы со всех сторон. Харрингтон молчал, Скарсгард приходил два раза, но о чем они говорили с сестрой, Йен понятия не имеет. Хотя, может догадываться. Кристофер Шистад постоянно интересовался жизнью Дэй, но Йен молчал, а Крис взрывался и уезжал к Мун.

Так, медленно, но верно, время перевалило за 8 часов вечера пятницы.

Рыжая заплетала около зеркала две воздушные косы, параллельно отвечая на приятный баритон в трубке.

- Я ничего не могу гарантировать, никаких прекращения его нападок, кроме того, что ты под моей протекцией, - Дэйна усмехается этому заявлению. - Моё предложение всегда будет в силе, хочешь нагуляться - гуляй. Я буду ждать.

- Ты, как обычно, всё сводишь к одному.

- Он не слушает никого, понимаешь? Ему от власти крышу снесло, - умело переводит тему. - Будь аккуратна.

Короткие гудки. Ответа её знать не требуется. Девушка же не собирается перезванивать, она кидает взгляд на телефон. @chrisschistad нравится ваше фото.

Как насчёт понедельника? - отправляет смс Томасу Брэдли.

Ответ приходит незамедлительно.

Томас.

Жду в 16.00.

Вечеринка в самом разгаре. Яркие волосы Йентани покоряют танцпол. Сегодня он весь в нем, окружён пьяными потными телами. Сам трезв. Не в его принципах мешать алкоголь с танцами. Из-под бомбера выглядывает татуировка. Она поднимается вроде бы из области торса и застилает левую сторону шеи до уха. Стоит отметить, с ней он стал еще более притягательным и опасным.

Линн робко трётся рядом с ним. Дэйна,конечно, же рассказала брату о намерениях знакомой. Не в правилах Йена давать надежды.

Но ночью эти правила рассыпаются со звуком битого стекла. Возможно, ночь сама по себе туманит разум. Но те, кто умеют сохранить холодный настрой - истинно сильны. Жаль, только, что это либо от рождения, либо с преодолением определённого ( у всех разного) жизненного пути, либо никогда.

Йен случайно касается предплечья Вильде, а дальше всё делает она сама, пылая ярким огнём счастья, сжигая одежду парня горячими ладонями.

Его губы касаются её, рука поддерживает поясницу; знает, какую власть над ней он сейчас имеет.

Кристофер усмехается, глядя на манипуляции друга. Рядом с ним Эва, но взглядом раздевает Бронсом. Для Амалии нет запретов в виде существовании девушки. Она с наглым вызовом заглядывает в карий взгляд, разжигая в нем похоть, желание здесь и сейчас, на глазах у всех. Шистад пошло ухмыляется, спуская широкую ладонь на ягодицы Мун. Кажется, Бронсом это только заводит.

Надо же, насколько упали все устои. По-философски замечает Шистад. Грех этим не пользоваться. А он, как верующий человек, грехов не совершает.

- Крис, ну не здесь, - протягивает Эва, когда он сжимает её ягодицу, наблюдая за тем, как Амалия расстегивает две пуговки обтягивающей рубашки. А с Амалией будет здесь. Здесь и сейчас.

- Почему? - хрипя от нахлынувшего возбуждения, проводит носом по скуле Мун, так же не отрывая взгляда от Бронсом.

- Кажется, мне нужно подышать, - говорит рыжая, поглаживая его по щеке.

- Конечно, - облизывает губы Кристофер, оставляя горячий поцелуй на ее губах. Пусть подышит подольше .

На лице Эвы написано “Королева Грозного Короля”, но между лопатками выковано “подстилка”. У всех у них выковано, кроме Истинной Королевы.

Как только рыжая копна волос скрывается, Бронсом, словно из воздуха, появляется перед Шистадом. Они размеренно, не спеша, поднимаются наверх, их должны видеть все.

Но Кристоферу становится абсолютно плевать на всех, когда он видит как ладони Андреаса Моена докасаются до щек Дэйны. Яркие волосы отливают радугой в световой музыке, вместо глазниц - две чёрные дыры, как у демона, питающегося эмоциями.

От лица Шистада отливает кровь, мышцы застывают. Моен слегка подаётся вперёд, касаясь своими губами губ рыжей. Сердце не проваливается, не перестаёт биться, его просто нет. Гложущая пустота. Вакуум.

Правая бровь слегка дёргается, когда ее руки обвивают шею Моена, запуская пальцы в его волосы цвета древесной коры. Возможно, пора отпустить малютку Дэй.

Амалия переплетает их руки, как только толпа уже не видит тени двух тел. Для неё проходят секунды, Шистад замирает в вечности. Чёрт с два, Купер принадлежит мне. М о ё.

Он грубо разворачивается, хватая Бронсом за плечо и выталкивает в комнату, задевая ее тонкой спиной косяк двери. Ей больно, ему до безумия всё равно.

В момент переключения музыки стены дома Тора Лунда содрагаются от басов и громких мужских голосов. В пентхаусе музыка тут же затихает, молодёжь, которая в состоянии стояния, прилипает к стёклам.

На крыше машины танцует синеволосый жилистый парень с битой в руках, а вокруг него около десяти машин и тридцати человек. Необузданная дикая вечеринка. И все бы ничего, если бы не надписи на куртках. THE YAKUZA.

Йентани кидает короткий взгляд на своих парней. Рыжеволосый ловко запрыгивает на стол.

- Всем оставаться на своих местах! - рычит он. - В частности, тебе! - наставляет указательный палец на сестру.

- Что случилось? - голос Шистада с балкона второго этажа заставляет всех развернуться и смотреть на то, как он накидывает куртку, спускаясь по ступеням.

- Якудзы, - сдержанно произносит Энди. Пенетраторы, как один, направляются к двери, вооружаясь бутылками и всем, что плохо лежит и имеет вес.

Синеволосый, не замечая подошедших парней, продолжает свой танец, иногда подпевая. Хотя тусовка вокруг него уже замерла. В его левом ухе болтается серьги в виде скелета, яркие волосы выглядят устрашающе при свете фонарей. Само сумасшествие танцует с битой дьявольский ритуальный танец.

- Что вам надо? - не церемонясь врывается Шистад.

- У, Крисси, - слащаво тянет парень, присаживаясь на корточки. - Видишь ли, у нас есть то, что нужно вам.

Трое парней расступаются, Мун держат под локти. Ее перепуганный взгляд доставляет удовольствие даже Пенетраторам.

- Кто сказал, что нам это нужно? - вздёргивает бровь Йен.

- Ох, рыжуля, она сама сказала, что ее парень твой дружок, - смеётся парень. - Не так ли, милая, - он приподнимает ее подбородок с помощью биты. Девушка не в силах даже шевельнуться. - А я думал, что ваши девушки такие же стойкие, как вы.

- Что ты хочешь, Обье? - взгляд Йена вспыхивает. Купер и Харрингтон знают, кого он хочет.

- А вот и мой лисёнок! - резко выпрямляется в полный рост, наклоняя голову вправо Харрингтон.

Почему ты, блять, не можешь выполнить то малое, о чём я тебя прошу? Взгляд Йентани вспыхивает.

Дэйна Купер. Девушка целеустремлённым шагом направляется в сторону машины Обье. Кристофер успевает мёртвой хваткой вцепиться в локоть рыжей.

- Убери свои руки, - с отвращением шипит та.

Обье перекалечил сотни человек из-за неё. И как бы Купер не хотела исполосовать лицо Эвы, она не позволит сделать это ему.

- Стой на месте, - цепляется за вторую руку Йен.

- Лисёнок, хочешь я дам команду перестрелять их? - строит страшные глаза Обье. Якудзы замирают в напряжении. - Ну, что вылупились? Одна рыженькая в обмен на другую.

- Йен, он ничего не сделает мне, - не шевеля губами говорит Дэйна, когда глаза брата пылают. Кристофер хмурится настолько сильно, что кажется его лицо и не умело улыбаться.

Йен против своей воли расцепляет пальцы.

- Кристофер, - жестко говорит Дэйна. - Если ты меня сейчас не отпустишь, не увидишь своей девушки.

- Мне плевать, - медленно проговаривает это так, чтобы Харрингтон слышал. Синеволосый только растягивает губы в улыбке. Воспользовавшись моментом, когда Эва громко охнула, и все повернулась на нее, Купер вырвалась из железной хватки и в момент оказалась на крыше вместе с Обье.

Никто из Якудз даже не подумал тронуть её. Обье еле заметно качнул пальцем, и Мун вытолкнули на Шистада. Мун, находящаяся в шоке, отвесила Шистаду смачную пощёчину.

- Ну, и мудак же ты! -прошипела девушка.

- Лучше бы ты так от них зазищалась, - хмыкнул Крис, не отрывая взгляда от машины.

- Лисёнок, - Обье проводит ладонью по щеке девушки. - Давно не виделись. Совсем забыла про нас? Про меня?

Йентани медленно достаёт складной нож из заднего кармана.

- Не пытайся, братец, - ледяной взгляд Обье даже не смотрит в сторону Йена. Будто кожей чувствует.

Андреас незаметно делает шаг вперёд, когда указательный палец взметается в его сторону, один из Якудз делает шаг на встречу Пенетратору.

Яркий свет фар освещает народ. Из чёрной машины выходит ещё один худощавый парень. Площадка замирает на своих местах, словно в челлендже участвуют. Тихо так,что слышно постукивание колец друг о друга. Идёт так вкрадчиво, словно саму Смерть ведёт под руку.

- Обье, - зелёные глаза Скарсгарда сверкают в отблеске от фонаря. Йен заметно расслабляется, но остальные Пенетраторы напрягаются ещё больше.

- Ох, мой милый братец. Представляешь, нас посетил Лисёнок, - Харрингтон приобнимает стоящую рядом девушку. - Хотя, ты видишься с ней чаще меня.

Ее черные глаза впиваются в зелёные. Она и сама бы справилась с ним. Проскальзывает мысль с голове Макса. Рыжая скидывает руку парня.

- Ты помнишь наш уговор, Обье, - усмехается Макс.

- Ещё бы, ещё бы. Только вот пусть Лисёнок сама решает, да, малышка?

Девушка хищно усмехается, поворачивая подбородок парня так, что их губы чуть не соприкасаются. Йен, Крис, Энди и Макс мгновенно напрягаются, готовые, как звери сорваться и растерзать всех. И послать они готовы далеко и надолго, что Якудз больше.

- Проваливай, Обье, - еле слышно шепчет она ему.

-Сделай так, чтобы они отказались от южной части, - дёргает бровью Харрингтон. - Сама знаешь, как обстоят дела.

- Решил действовать через меня? - усмехается девушка. - У меня протекция.

- А мне плевать, - скалится Харрингтон, косясь на старшего сводного брата. Его глаза тёмные, ещё секунда, и он всех перестреляет к чёртовой матери. - Я заберу себе всё, включая тебя, Лисёнок, - шепчет он ей в ухо, горячо целуя в висок.

Шистад срывается с места, разбивая бутылку о голову первого попавшегося Якудзы. Щелчок, и завязывается драка.

Энди стаскивает Купер с машины, а Обье, выкрутив музыку на максимум, с маньяческой улыбкой присоединяется к этому мессиву.

Комментарий к

https://www.instagram.com/p/B3w2QpCIKq9/?igshid=1cjyr6suash2 -Абигейл Бронсом.

https://www.instagram.com/p/B3w2oPUIzvT/?igshid=fdefnw32wu7n -Обье Харрингтон.

========== Часть 12 ==========

На кухне в доме Куперов слабое освещение от лампы тёплого цвета.

Глаза Йена недоброжелательно поблёскивают, длинные пальцы то и дело перекручивают нож так, будто он всегда только этим и занимался. Взгляда на сестру он не поднимает, ему не требуется смотреть на неё, чтобы понять осуждение во всём хрупком теле, направленном на него.

Она спокойно отпивает горячий шоколад, явно желая начать разговор с ним, но продолжает ядовитым взглядом выводить брата из состояния душевного покоя. Чёрный взгляд раз через раз смотрит в окно, сталкиваясь со своим отражением, от которого болезненные ощущения в области желудка.

- Боже, да говори уже! - срывается Йен, шумно кладя нож.

- Что? - сестра явно насмехается над ним.

Их отношения со стороны всегда казались тёплыми, но копнуть глубже и вскрыть несколько печатей - уже нельзя было назвать их просто родственными душами. Та сильная любовь, с которой они любили и уважали друг друга могла по щелчку пальцев превратиться в такую же ненависть и обвинения, доходящие чуть ли не до насилия. Это не поддавалось никаким объяснениям, кроме одного: близнецы Куперы.

- Хватит терзать себя тем, что же ты собираешься делать дальше, - рыжая делает очередной глоток.

- Да что ты? - его чёрные глаза опасно сверкают в темноте. - Говори именно то, о чем ты думаешь сейчас, а не то, чем тебе пытается промыть мозг этот психолог! - лезвие ножа оставляет за собой лёгкое поблёскивание, острие смотрит точно на ложбинку между грудей сестры.

- Я думаю о том, что мы натворили много дел, Йен. О том, что ты зря перешёл в эту школу, присоединился к Пенетраторам, взял лидерство, - она закатывает глаза, - очередное, над ними, - глазницы сестры кажутся пустыми. Йен напоминал сейчас отца, но брату не страшно высказать, страшно - синоним Кэйетана.

- Ты не думала, что я пытаюсь защитить тебя? - тихо усмехается Купер. Он похож на маленького мальчика, который разбил люстру и боится признаться родителям. - Мы натворили много ошибок и, знаешь, я не жалею о них. Мы же прогнем бизнес под себя? Я же не зря всё это творю?

Во взгляде мелькает запутанность, страх стать похожим на отца, ей так хочется дотронуться до парня, но она сидит замерев, смотря в одну точку.

- Отец гордится нами, - долетает до уха Дэйл.

Как же, гордится.

- Что нам делать со всем этим? - тихо говорит Дэйна, и Йентаникажется, что вот-вот и он услышит тихий всхлип. Тогда он будет окончательно мёртв. - Они не простят нас, узнав правду. Крис не простит, - закусывает губу. Ключицы передёргивает. Вот такой её хочет видеть Томас Брэдли. Но видит её Йен Купер, и от этого зрелища всё тело как по струнке, докоснись неаккуратно - лопнет.

- Поймёт, если мы ему дороги, - Йен отворачивает голову, чтобы она не видела как он с болью хмурится. - Он в одной лодке с нами, знает цену спокойствия.

- Поймёт, - глухо отзывается Дэйна. В висках пульсирует.

Чёрный костюм Кэйетана Купера идеален. Он стоит, смотря на подъезжающие машины, ища взглядом своих детей. Его под руку держит Софи. Взгляд женщины не так спокоен, не так холоден. Женщина каждый раз седела ровно на один волосок, когда муж заставлял её детей вытворять всякие непонятные, иногда через чур опасные, вещи. А посещает салон красоты Софи Купер стабильно два раза в месяц, чтобы её природная рыжета не переливалась серебряными нитями.

Чета Куперов провожает взглядом Mustang Кристофера Шистада, вооружённый до гаечек. Белая машина дочери со свистом пролетает мимо родителей, словно Дневная Фурия из мультика “Как приручить дракона”. Кэйетан довольно поджимает губы, гордо расправляя плечи. Софи пытается не хмуриться, но выходит это не особо хорошо, с появлением McLaren P1 ярко-синего цвета, её тёмные брови двигаются в одну полосу, а руки зажимают рукав мужа.

Мужчина даже не подаёт виду, что в его руку сейчас просто на просто впиваются острые когти жены.

- Ты обещал, что этого мерзавца Харрингтона не будет в гонке, - шипит Софи, её лицо принимает выражение отвращения.

- Моя милая Софико, я никогда никому ничего не обещаю, - довольно поджимает губы Купер.

- Видимо, как и Скарсгард, - хитро улыбается женщина, смотря на машину Максимилиана, медленно въезжающую на площадку.

Кэйетан удивлённо вздергивает левую бровь, кажется, он давал чёткие указания: “Участвует только один член семьи”. Губы дёргается в нахальной ухмылке, когда мужчина видит самодовольные светло зелёные глаза, в которых бегущей строкой выведено: “Не кровный родственник Обье”.

- Мне нравится этот парень, - слегка вздёргивает подбородок Кэйетан. И только в этот момент женщина понимает смысл гонки этого года. Её взволнованный взгляд останавливается на машине дочери, к которой подходит сын. Окно открывается, и рыжий на пол корпуса вваливается в него.

- Это всё из-за неё, - глаза Софи похожи на молнию, которая оставляет после себя пожар и разруху. Вот почему она жена этого человека.

Кэйетан довольно смотрит на жену. Молчит, поправляя свободной рукой воротник пальто и кивая Оддманду Шистаду, устраивавшемуся на одной из трибун. Дороги всего города перекрыты на эту ночь.

- Ты серьезно делаешь из неё главный трофей этой гонки? - голос женщины спокоен до мурашек по коже. -Кэйетан? - она выгибает идеальную бровь.

- Что? - по-детски улыбается он. - Я не могу выбрать ей жениха, они все хороши! - для полноты картины ему остаётся топнуть ножкой.

- Они все отморозки, - закатывает глаза Софи. - Может, ради разнообразия, дашь ей решить?

Кэйетан упивается выигрышным молчанием.

- О, Боги! - Софи хочет уйти от него на трибуны, но мужчина удерживает жену невесомо целуя в макушку. - Надеюсь, она выиграет и разрушит твои планы, - зло бросает рыжая, но замечая насмешливый взгляд мужа снова охает. - Две машины. Две финиширующие машины.

- Вот видишь, милая, решает только она. Стоит ли ей выигрывать гонку или притормозить лошадиные силы, - Кэйетан смотрит в сторону своих детей: дочери он не видит, а сын по-прежнему торчит наполовину в машине.

- Ты же знаешь её гордость, Кэй!

- Увы и ах! - улыбается мужчина, ямочки так и застывают на его лице.

- Йентани тоже заставишь гоняться? Иди выдашь за одного из братьев победителя? - едко подмечает Софи.

- Йентани решит сам. У него не только одни эмоции, но и голова на плечах есть. А она вскружила голову всем.

- Кэй…

Но мужчина поднятием ладони в воздух вселяет в женщину молчание. Софи слегка прикусывает язык, чтобы удержать себя от очередной колкости в защиту своих детей.

Кэйетан приветствует всех гостей, прибывших на стартовую полосу. Призывает всех, по обычаю, к спокойствию и расслаблению. Некоторые делают ставки, словно на ипподроме. Только эти лошадки скачут круг по огромному городу.

Он взмывает рукой в воздух, заставляя этим жестом двери машин открыться. Поочерёдно из автомобилей выходят гонщики.

Народ тушуется, когда видит вместо Йентани Дэйну. В сумасшествие Кэйетана больше не сомневается никто.

Это не первая её гонка, но первая в Осло, первая с Крисом. Она знает слабые стороны всех, кроме Шистада.

Обье, например, слишком эгоистичен и любит красоваться на трассе. В его духе устраивать зрелищность: бортовать машины, подрезать, в идеальном раскладе - переворачивать. Стоит хоть на малейшую секунду упустить его из виду - как он уже будет стоять на финише и спокойно курить.

Максимилиан всегда серьёзен, щепетильно относится к безопасности. Его машина - его крепость. А математический склад ума и быстрее просчитывание большинства вариантов развития событий - позволяют ему финишировать за добрые несколько секунд, пока все остальные машины пытаются его догнать.

Рэй Тайфер и Дэрил Нильсон - как раз те два персонажа на чей счёт рыжеволосая не переживала никогда. Они сильные гонщики, с этим не спорит никто, но не знают города. В отличие от Дэй. Она же почти каждый вечер с момента пребывания в Осло (а это лет с 16, когда сюда только перебрался брат) ездила вместе с ним, изучала. Но Крис - тот, кто сам того не осознавая, показал ей самые короткие объездные пути и тёмные переулки города. Именно Кристофер считался сегодня опасностью для всех: Обье переехал сюда из Германии ровно на полгода раньше Йена. Макс работает только на территории Германии, изредка приезжая к семье. За три года проведённых здесь ни Обье, ни Йентани не знают города как своих пяти пальцев правой руки. У Кристофера их двадцать и контролировать он может каждый: левая нога это или правая рука.

Шистад не удивлён, что Дэйл полноправно стоит на черте участников. Вот только, ложь её неприятно посасывает под ложечкой. Ему сейчас плевать на правила - ещё одна уникальность: по неадекватности он схож с Обье. Он медленным, размеренным шагом подходит вплотную к дочери Кэйетана Купера. Чёрный взгляд мужчины тут же направлен в их стороны. Человек в Черном в замешательстве. Но с упоением наблюдает за этой историей. Кристофер Шистад, по словам Кэйетана – чуть ли не идеальная партия для дочери. Когда должна была решить она – девушка послала отца на все четыре стороны, теперь же решает отец.

- Вот, значит, какие у тебя тренировки? – Кристофер смотрит на девушку сверху вниз. – Я же не глупый. Давно завязала с гимнастикой?

Рыжая молчит, и только взгляд чёрных глаз вспыхивает. Так ловко дурила психолога, но посыпалась как фигура из песка, под карим взглядом.

- Крис, сейчас не время, - Купер не готова рассказать ему всё сейчас, не только в данный момент, но и вообще на жизненном этапе.

- Да? – его голос становится в разы тише. Она не знает такого Кристофера Шистада. Сейчас он опасен, непредсказуем, до чёртиков сексуален. Отрастить слегка волосы, убрать часть мышечной массы и покраситься в синий – стопроцентный Обье Харрингтон. – А мне казалось, что самое время, лисёнок. Так он тебя называет? – кивает в сторону синеволосого.

Сердце проваливается в пятки. Он не мог узнать всё настолько быстро. От его «лисёнка» всё бросает в дрожь.

- Лёгкой дороги, Крис Шистад, - улыбается она, подкусывая губу.

- Не могу пожелать тебе того же, Дэй Купер, - по-мальчишески улыбается он. Кажется, рыжая такими темпами превратиться в пепел.

Старт отцом Купером был отдан 25 минут назад. С минуты на минуту машины должны были финишировать. Обычно на такого рода гонках просто проверяли мастерство водителей, ставили ставки и хорошо проводили время. Но не сегодня. В этот день Софи была напряжённее обычного, её тяжёлый взгляд смотрел на табло результатов. Дочь держалась третьей, в этом узнавалась тактика Йена. Держаться под номером три, чтобы соперник расслабился и вот тогда-то и можно выжимать из машины полную мощность. Первым шёл Обье, вторым Крис.

Как синеволосый безумец не пытался бы сдвинуть Шистада тот упорно дышал ему в затылок.

Чёрные глаза Купер следят исключительно за машиной Кристофера.

- Он завернёт в четвёртом переулке, - говорит брат, сидящий на пассажирском, добросовестно исполняя роль штурмана.

- Уверен? – она немногословна, все мысли только в дороге.

- Голову на отсечение, - усмехается старший брат.

Рыжая жмёт на педаль газа, ещё больше приближая себя к машине Шистада. Два автомобиля одновременно сворачивают в переулок, тем самым, срезая достаточно хороший кусок дороги. Остаётся не более четыреста метров до финиша .

- Пусть даже не думает, что сможет обойти меня, - довольно усмехается Дэйна, переключая передачу и вдавливая педаль газа.

- Ну, что ж, поиграем с ней, - поджимает губы Шистад. Не стоит недооценивать того, кто носит фамилию «Шистад».

Парень слегка оттормаживается под вопросительный взгляд младшего брата, пропуская белую Karma GT вперёд. Но как только счёт идёт уже на секунды, чёрный Mustang со свистом оставляет машину девушки позади финишной черты.

- Серьёзно, Шистад? – разъярённая фурия Дэйна Купер громко хлопает дверью машины. Начинают подъезжать остальные машины.

- Это тебе урок, милая: занимайся гимнастикой, - он снова подходит вплотную к ней. – А вождение оставь для взрослых дядечек.

Софи Купер даже вроде бы довольна, что первым к финишу пришёл Крис Шистад. Отец Дэйны пожимают руку Оддманду. Будто бы два Дьявола заключают одну, невероятных масштабов, сделку.

- Предлагаю реванш, - гордо вздёргивает подбородок Дэйна.

- Ради того, чтобы ты опять проиграла? – корона на голове Кристофер сверкает золотом.

- Лисёнок, не обольщайся, я просто позволил тебе себя обогнать, - Обье бесцеремонно врывается в разговор, целуя в висок Дэйну. Глаза Шистада наливаются гневом.

- Видимо, я хорошо тогда тебя бутылкой огрел, - едко подмечает Кристофер. – Раз губы свои распускаешь.

- Ох, милашка-Крисси, не думай, что тебе просто так сойдёт это с рук. Запомни её чистое личико, - Харрингтон едва заметно, очень нежно на первый взгляд, проводит по скуле рыжей. Со стороны, а именно для родителей и высокопоставленных гостей, всё это кажется «разбором полётов гонки».

- Я тебе сейчас палец откушу, - процеживает сквозь зубы Дэйна.

- Дэй, - как всегда вовремя окликает ей Скарсгард. – На пару слов.

Девушка, мило улыбнувшись всем присутствующим, уходит вслед за высоким худощавым парнем.

- Ты в курсе, каков главный приз сегодняшней заезда? – он облокачивается на дверь своей машины с таким видом, будто сейчас будет раскрывать тайну человечества.

- Ну, как обычно? Деньги и статус лучшего Водителя этого сезона? – Дэйна поправляет куртку, её достоинство сегодня нещадно ущемили. Макс ухмыляется, качая головой.

- Ты.

- Что я? – недоумённо хлопает глазами девушка.

- Ты – главный приз сегодняшнего заезда. Пока у вас была чудесная детская перепалка, я уже успел узнать самые интересные, даже пикантные, подробности. Кэйетан, как главный учредитель, выставил призом тебя. Вернее, условие было таковым: если финишируют первыми две машины, в одной из которых будешь ты, то автоматически второй водитель становится зятем распрекрасного Человека в Чёрном, - Макс передёргивает носом от холода и слегка постукивает кольцом о кольцо.

- Чего? – Купер снова моргает и оборачивается в сторону отца. Тот ведёт непринуждённую светскую беседу с остальными учредителями бизнеса, среди которых и Оддманд Шистад. – То есть, я приз? Вещь, которая лишена выбора…

- У тебя всегда есть выбор, - Макс делает шаг навстречу рыжей, кладя руки на её плечи.

- Не с этим человеком, - чересчур спокойно хмыкает она, встречаясь с его светло-зелёными глазами. На какой-то момент ей кажется, что он вот-вот поцелует её и тогда уж точно всё вокруг превратится в одну беспросветную пятую точку дьявола.

- Ты можешь принять моё предложение, - он не целует её, а просто склоняется максимально близко к её губам. Даёт ей право выбора, за что она невероятно благодарна.

- Ты прекрасный друг, Макс. Правда, я не знаю, для чего ты меня ждёшь…

- Я и сам не знаю. Просто так. Потому что, - он улыбается, обнимая девушку, при этом ставя подбородок на её макушку. – Только не глупи, ладно? – девушка слегка усмехнулась, что не укрылось от Скарсгарда. – Ну, да, ну, да, пошёл я нахер с такими предложениями, - усмехается вслед этой противной девчонке он.

Дэйна Купер переминается с ноги на ногу около дома Кристофера Шистада. Эта затея ей уже не кажется такой интересной и увлекательной как пару часов назад на гонке. И кому она сделает лучше, если отомстит? Себе? Став, в очередной раз вещью, которой так упивается отец.

Подушечки пальцев покалывает от мороза. Господи, зачем я здесь? Лучше я точно не сделаю никому.

Отец не глава мафиози, но снабжает Европу, а за ней и некоторые уголки мира оружием. Денег у него точно побольше всякого мафиози, а потому тот, у кого в руках огромные суммы и производство того, что имеет вечный спрос - что-то вроде Бога. Поэтому против отца идти бессмысленно, мать не поможет только потому что власть отца всепожирающая. Рассказать Йену - значит автоматически обречь парня на самобичевания. Он давно бы стал копией отца, если бы не сестра, которая нуждалась в защите брата. Йен отчасти даже был рад, что заезд выиграл именно Кристофер, а не Макс, или хуже того Обье. Да, отношение к ней жутко несправедливо, даже бесчеловечно, но лучше с Кристофером Шистадом, чем с другим неадекватно-опасным человеком.

- Долго так стоять собираешься? - раздаётся нахальный голос над ухом. От поясницы до затылка с вселенской скоростью проносятся мурашки. Становится невыносимо жарко, на лице - спокойное безразличие, ярко-выраженное равнодушие.

Парень стоит оперевшись о дверь своей машины. Интересно, давно он там? Тупая дура в своих мыслях, сейчас бы не замечать шум мотора.

Он смотрит насмешливо, но со смесью удивления.

Наконец, маски пали вместе с приторной игрой в друзей. Остались только она и он в этом круговороте лиц. А так же Эва, простившая котёнка-Криса, и Энди, думающий, что тот поцелуй дал толчок чему-то новому.

- Я пришла, - с невозмутимой глупостью заявляет рыжая, растянув губы в ослепительной улыбке. От такой реакции Кристофер стоит с пару секунду, а потом смеётся, закидывая голову назад.

- Правда? - насмешливо сводит брови Крис. Неловкая пауза длится ровно несколько секунд, пока она закусывает губу. -Прокатимся? - девушка слегка приподнимает тёмные брови. - Ты стоишь около моего дома, - усмехается Шистад, показывая всем своим видом, что пришла она к нему и деваться больше некуда. Она - его лучший приз.

Девушка с грацией обходит машину и садится на пассажирское привычного ей мерседеса.

- А куда делся мустанг? -интересуется она, пристёгивая ремень за собой, чтобы машина не издавала писков об отстегнутом пассажире.

- Уже выставлен на продажу. Я не гоняю два раза на одной машине, - Кристофер недовольно смотрит на пристегнутый ремень и непристегнутую девушку. - А если авария?

- А ты что вместе с машиной продаёшь свою умение водить? - вскидывает брови Дэйна. Кристофер усмехается.

- Адель не нравится то, чем мы с Тедди занимаемся, - спустя несколько минут говорит Шистад.

Адель Шистад - вторая жена Оддманда - нравилась и Крису, и Теодору. И вовсе не потому что она была красива, с прекрасной фигурой. Она не была разбитой глянцевой дурой с силиконом вместо мозгов. Хотя, силикона у нее было предостаточно. Крис по праву считает её ‘родителем’. Женщина несмотря на строптивого мальчугана десяти лет всё же смогла завоевать его доверие. А, ведь, зная Кристофера Шистада - это было на грани фантастики.

- Йен тоже против, - неопределенно пожимает плечами рыжая.

- Почему ездишь ты? По правилам же первый ребенок. Йен официально первее тебя хотя бы на пару минут.

Девушка тяжело выдыхает.

- Отец создал эти правила, ему и нарушать. Йена он плотно готовит к тому, чтобы передать ему всё управление компанией. И…

- Давно ушла из гимнастики? -бесцеремонно прерывает её Кристофер, тормозя машину в каком-то живописном месте. Крис, что, сам их создаёт?

За стеклом машины множество огней, зелёные насаждения. Весьма уютный и уединённый парк.

- Из-за травмы, ты же знаешь, что я временно завязала, пока восстанавливаются…

- Избавь меня от этой лжи, - слегка прикрывает веки Шистад, внимательно наблюдая за птицей в свете фар.

- Я…, -пытается как можно быстрее сгенерировать красивую ложь.

- А, а, а, - покачивает пальцами он.

- Это всё Йен придумал. С переводом, сборной и так далее. Отец дал чёткие указания по работе и в ней не было спорта, - совсем сжато объясняет рыжая.

- А травма?

Травма… И что тебе ответить? Что мы не сошлись мнениями с Обье и его Якудзами в Германии?

- На последней тренировке повредила, - выходит весьма правдоподобно, но, чтобы проницательный Кристофер ничего не понял, умело переводит тему. - Красиво тут. Ты рисуешь такие места?

Кристофер задумчиво молчит. Она снова недоговаривает. Он всё узнает рано или поздно. Сейчас это делать бессмысленно.

- А что ты делала около моего дома? - хитро расплывается в улыбке Шистад.

Щелчок. Она резко разворачивается к нему ища своими губами его губы.

- Дэй, ты…, - Кристофер не хочет делать больше ошибок, как бы тесно не было сейчас в джинсах.

- Молчи, - рвано говорит она, перебираясь со своего сидения к нему на колени, он отодвигает кресло чуть назад, опуская спинку, тем самым оставаясь в полу лежачем состоянии.

Так ей намного удобнее, нежели упираться в руль поясницей.

Кристоферу не надо повторять дважды. Его руки уже с первого раза забрались под футболку, исследуя каждый миллиметр знакомого тела. Было очень предусмотрительно снять куртки в начале поездки, так что теперь Шистад стягивает с нее футболку, докасаясь губами до плоского живота. С губ рыжей срывается полустон. Внизу живота нещадно жжёт. Но Кристофер Шистад не собирается торопиться.

Он ловко переворачивает её под себя, но всё же случайно ударяет ногой девушки по рулю, сигнал машины оглушает их на несколько секунд, будто отрезвляя. Но её новый поцелуй вновь пьянит, заставляя расстегнуть ширинку джинс и приспустить их.

Он пьянит её мысли, покрывая каждый миллиметр тела невесомым поцелуем, иногда прикусывая кожу. Никогда он не позволял быть себе таким нежным, кроме как с ней. С ней, по правде говоря, Кристофер Шистад может быть любым. Оголяет душу, а не половые органы.

Стоит ей запустить руки в шоколадную шевелюру, как парень резко входит, заставляя спину рыжей прогнуться, а левой рукой схватиться за ручку.

Стёкла давно запотели, так же как затуманился взгляд. И пусть, в данный момент, весь мир идет лесом.

Кристофер со свистом тормозит у дома девушки. В гостиной горит свет: видимо у Йентани и отца серьёзный разговор.

В салоне машины приглушенно играет музыка. Кристофер слегка поглаживает левое бедро девушки большим пальцем почти всю дорогу. Рыжая смотрит в окно на протяжении всего пути.

- Мы приехали, - тихо говорит Шистад.

Но она его не слышит, закопавшись в себя. Его трофей, его официальная победа, подаренная Кэйетаном Купером, как игрушка.

И было бы не так обидно, если Крис не изменил бы завидев первую попавшуюся короткую юбку.

- Что ж, - Дэйна ядовито поджимает губы. В глазах сидит Дьявол. - Поздравляю с победой, Крис Шистад, - её голос заставляет его взгляд в секунду протрезветь окончательно.

Он серьёзно смотрит на девушку. Она всё знает.

- Дэйл…

- Ты гордишься своей победой? Своим трофеем? - она подаётся вперёд, облизывая его скулы и, словно пуля из револьвера, вылетает из машины, быстро скрываясь за дверьми дома.

Шистад со всей дури ударяет по рулю. Первый раз в сердце неприятно колет.

- С кем приехала? - грозно спрашивает отец, застыв в дверях гостиной.

- Ох, папочка, не стоит переживать, - язвительно ухмыляется рыжая.

- Отвечай, - на страшный голос отца приходят Йен и Софи.

Девушка медленно раздевается под пронзительными взглядами. Последний раз такой разговор был около полугода назад, когда отец отправлял её сюда. Она подходит к отцу вплотную, приподнимая подбородок, смотря точно в глаза. Будто соревнуются, у кого они чернее.

- Трофей приехал с победителем, - яд сквозит через всю её хрупкую фигурку.

- Я рад, что он привёз тебя в целости в такое время суток, - Кэйетан довольно поджимает губы, невесомо целуя дочь в затылок.

Ещё секунда и девушка просто напросто врежет ему за такое отношение. Йентани делает шаг вперёд но его перехватывает мать, останавливая сына.

- Ты серьезно настолько считаешь меня вещью? - черные глаза сверкают.

- Когда-нибудь ты поймёшь меня, - Куперу нравится, когда его дочь показывает зубки.

- Не сомневаюсь, - усмехается девушка.

- Куда ты? - спрашивает отец, видя, что девушка делает шаг назад, чтобы обойти его.

- А какая разница? Я всё равно теперь трофей Криса Шистада. Он меня из-под земли достанет теперь, - хмыкает девушка, кидая уничтожающие взгляды не только на отца, но и на брата с матерью. - Удачного перелёта. Напишите, как приземлитесь, - останавливается она на лестнице, тем самым прощаясь с родителями, которые возвращаются в Германию сегодня ночью.

========== Часть 13 ==========

Кристофер Шистад не имел привычки бегать за кем-то, даже если и чувствовал, что виноват хоть на маленькую долечку.

У Куперов он не появлялся с пол месяца, с Йеном общался только в Телеграмме или в колледже. Избегал ли он? Сам не знает. Что-то внутри него говорило: он не прав, нужно извиниться перед младшей Купер, только вот другая половина не понимала за что именно ей извиняться.

Перед Шистадом красный пластиковый поднос на котором разве что бутылка с водой и огрызок от яблока. Кристофер внимательно слушает Тора, изредка поглядывая на Энди, который смотрит на Дэйну, которая в упор, на протяжении месяца, смотрит на Криса. Круг замыкается.

Шистад, по-привычке, хочет откинуть чёлку. Но её нет уже неделю. Теперь на шоколадной голове задорный ёжик. Энди успел уже пошутить на тему каре и расставаний, и наткнулся на выражение Шистада о том, что “Моен делает ему больно”.

- …илась, - долетает маленький отрывок от огромного монолога Лунда.

Кристофер слегка хмурит брови, быстро вспоминая о чем речь: Якудзы, война, ага. Разве война за территорию не закончилась?

Шистад сводит брови у переносицы. Интересный, однако, вопрос. Этим руководит Йен и всё как-то без больших драк сошло на нет, когда был Вильям - было иначе.

- Я серьёзно, они приняли наши условия, - пожимает плечами Купер. -Наша территория это наша территория. Защитить всех не получится, а потому безмозглые будут идти на их поводу, а мы не будем мешать, - и Кристофер совсем бы ничего не заметил, если не его проницательность и короткий взгляд близнеца на сестру.

- Как я и предлагал, - хмыкает Кристофер. Парни переглядываются.

- Ты предлагал немного не это, -приподнимает уголки губ Йентани, выставляя указательный палец на друга.

Шистад в ответ поднимается со стула, забирая бутылку воды с подноса. Несколько внушительных шагов, и парень приземляется за стол девушек.

Нура удивлённо вскидывает брови, Эва тут же обнимает ‘своего’ парня. Крис Берг и Вильде переглядываются, Сана слегка пинает под столом Дэй, чтобы та сделала лицо попроще.

Девушка берёт очередную картошку фри с подноса, растягивая губы в улыбке.

Кристофер сидит между Эвой и Дэйной, какая досада. Первая пытается привлечь внимание Шистада, Шистад молча смотрит на Дэйну.

- Ты замешана в этом? - ни один мускул на лице Кристофера не дрогнул, как и на лице Дэй.

Она как сидела, так и сидит. Даже, кажется, моргать разучилась. Ледяная, гордая, с яркой жёлтой биркой в пару миллиардов крон с пометкой “Трофей Шистада”. Что он хочет от нее? Всё равно ведь итог предопределен - она его, чтобы сейчас не вытворяла.

В нос бьёт одеколон Энди. Андреас в последний месяц-спасательный круг, верный Хатико. И ей противно от себя каждый раз, когда он смотрит таким ярким, горяще-голубым взглядом.

- Дэйл, мы идём? - он неодобрительно смотрит на Криса, а у Шистада от этого “Дэйл” кишки выворачивает, а взгляд покрывается коркой ледяной.

- О чём ты, малыш? - хлопает глазами Эва.

Тошнотворный рефлекс подкрадывается к горлу Дэйны. Противно от себя ещё больше. Целых два раза позволить его величеству использовать себя. Просто виртуозно!

- Да, - поднимается из-за стола рыжая. -О чем ты, ма-лыш? - по слогам произносит она.

За интересной картиной начинает наблюдать столовая. Эва посылает собеседнице гневный взгляд. Кристофер отпивает из бутылки воду под пристальным взглядом Йена, парней, да и вообще всех.

- Не прикидывайся, Купер! - он резко поднимается, но от опасных миллиметров его и рыжей ловко разделяет загородивший последнюю Андреас. -Моен, уйди, - почти шипит Пенетратор.

Холод голубого льда исподлобья наблюдает за карими, покрытыми ледяной коркой, глазами.

- Не смей так налетать на неё посреди всех, - Энди говорит это очень тихо, едва уловимо для ушей девушек, но Крис разбирает это. С каких пор её защищает Моен?

Брови насмешливо ползут вверх, так же как и уголки губ, принимающие положение едкой оборонительной улыбки. В появляющихся ямочках на его щеках она отчётливо видит: “Она всё равно моя, Моен. М о й выигрыш, хочет она того или нет”.

- А то что? Съездишь мне по морде? - провоцирует Кристофер. Они с Энди почти одного роста, а потому хрупкую фигурку сестры Йентани скрывают широкие плечи Энди.

- Может, ты разберёшься? - тихо говорит Лунд за столом.

Йен делает короткий отрицательный кивок. Он знает, что всё это провокация Шистада. Но все мышцы готовы в любой момент сорваться и заслонить собой сестру.

- О-о-о, - посмеивается Энди, - скоро это станет фишкой Пенетраторов: въеби Шистаду по лицу, - глазницы сверкают, когда он припоминает, как Магнуссон сместил ему перегородку.

Кристофер вплотную подходит к Энди, смотря за его плечо. Что это? Что это за эмоция теплится в её глазницах? Переживание? Неужели за распрекрасного Энди?

- Хватит, - голос рыжей полон стали, брат улыбается, откидываясь на спинку стула ‘моя девочка’.

- Как обычно послушаешь её? - выпячивает нижнюю губу Шистад.

- Послушаю, - руки в карманы, - потому что я уважаю её и не считаю за вещь, - Моен говорит это так тихо и зло, что слова уходят в подкорки Шистада. Его, буквально миллиметровый, шаг назад, от высоковольтного разряда тока.

Чтобы он считал её вещью? Он усмехается, садясь за стол, целуя Эву в висок. Надо же, Дэйна вещь для него!

По сути, так и есть, Шистад. В е щ ь - твердит внутри голос Энди.

Он украдкой, из-под тёмных ресниц, кидает полувзгляд на удаляющиеся спины защитника-Моена и, язык не поворачивается, вещи-Купер.

А, может, это и вправду так? Все эти три года, все эти раскрытия душ, посиделки, катания вечерами - это пустой звук?

С секунду Кристофер как-то отрешенно смотрит на всех, а затем, резко поднявшись, выходит из столовой. Срочный перекур.

Пять лет назад всё было иначе. Дэйна бы даже сказала, координально иначе. Прекрасные детские четырнадцать лет, жизнь в Мюнхене, упорная работа в сборной по гимнастике. Йентани профессионально занимался баскетболом, Софи была любящей матерью, а отец, хотя и пропадал на работе, но каждый вечер летел к семейному ужину. Всё было тихо и мирно; Йен по вечерам всегда встречал Дэй после тренировки, они шли через тёмный парк, но темноты не боялись. Возможно, потому что были смелыми, а возможно, что часть темноты уже жила в них. Близнецы уже тогда привлекали внимание своей красотой, правда, поведение их было другим. Дружелюбные, улыбчивые, “солнечные лучики” по словам Софи. Они уже не помнят в какой момент улыбка всё больше прекращала сходить с их лиц.

За неделю до их пятнадцатилетия отец перевозит семью в Берлин.

Берлин холоднее, чем Мюнхен. Эмоционально. Здесь-то и заканчивается радостная глава в их жизнях раз и навсегда.

Софи внезапно начинает пропадать на работе вместе с отцом, тренировки по гимнастике ожесточаются с новым тренером-тираном, а Йен и вовсе забрасывает баскетбол, начиная подготовку на пост отца, наследника этой империи.

Фруктовая жвачка с манго меняется на жгучий ментол. Пятнадцать.

Йен начинает курить, а в их таунхаусе появляется семейство Скарсгард. Дэрил - партнёр Купера - со своей семьёй: женой Флёр, и двумя сыновьями - старшим Максимилианом и младшим Обье. Флёр Харрингтон - вторая жена Дэрила. Но от того не менее любимая, раз отчим в короткие сроки стал прекрасно относится к её сыну, как и он к нему. Отношения сводных братьев были оригинальными, но от того более семейными.

Первая трещина по их душам прошлась спустя два месяца общения детей. Йентани и Максимилиан создают свою ‘банду’, в которую входят богатенькие, на первой стадии отмороженности, парни Берлина и одна единственная девушка - мозг этой горе-компании, её душа.

- Нам нужно звучное название! - Обье проводит ладонью по своим пепельным (ещё не синим) волосам. В ухе уже болтается серьга в виде скелета.

- Надо так, чтобы нас боялись, - усмехается Йен. -Мы, чёрт возьми, создадим свой синдикат страха, как у наших отцов.

Так родилась идея работы на богатых отцов, которой те самые богатые отцы не могли не воспользоваться. Зачем лишние рабочие руки, когда есть собственные дети?

- Есть у меня одна идейка для названия, - хитро смотрит на парней Дэйна.

- Ну? - Макс облизывает губы. Он внимательно смотрит на девушку. Ей всего пятнадцать, а она уже так горяча. Дотронься - обожжешься. Обье не нравятся такие взгляды брата.

- Смотрите, все, кто входят к нам, так или иначе, являются детьми партнёров отца, их племянниками, младшими братьями и так далее. Все беспрекословно слушают трёх основных учредителей. Патриархальны? Ещё бы! Семья, так или иначе? О, да. У нас есть строгий свод законов и…

- Якудзы, - тут же схватывает Йен. - Ты описываешь название мафии.

- Я описываю наше новое название, -довольно поджимает губы Дэйна. -Оно весьма схоже с японским, может быть и по правилам тоже, но это ничего не меняет.

- Но мы же не преступники, - ухмыляется Обье, ему нравится идея этой девочки.

- Мы хуже. Наши отцы снабжают преступников оружием, - откидывается девчонка на скамейку. - Это делает нас хуже, чем преступники.

Так, весной начала возрождаться не только природа, пришло рождение новой группировки в Берлине, выполняющий поручения отцов, терроризирующей людей, ведущий до нерриличности роскошный образ жизни, являющейся законом. И имя ей - THE YAKUZA.

- Может, в кино сходим вечером? - спрашивает Энди. Пары закончились около тридцати минут назад, и все эти тридцать минут она просидела болтая с ним на капоте его машины, около парковки Ниссена.

- Ох, Энди, - шумно выдыхает Дэйна. - Я думаю, что можно.

Зачем она это делает? Это простой поход в кино с другом. О котором, если узнает отец, закопает глубоко под землю.

- Ты такая загружена, - наконец говорит Моен. - Это из-за Шистада? Почему вы просто не поговорите?

В ответ она задорно смеётся сталкиваясь с его непонимающим взглядом. Действительно, почему?

- Я не знаю, Моен. Это всё так сложно и одновременно просто. Мы были хорошими друзьями, когда я приезжала на каникулы к вам, но не сейчас, - она подставляет своё лицо солнечным лучам. Таким редким и холодным.

- Может, вы никогда не были друзьями, а? - спрашивает голубоглазый. Как бы ему было неприятно осознавать, но она и он - фантастика.

Тот поцелуй на вечеринке решил всё сам. Ему нравились эти мягкие, холодные губы с привкусом вишнёвого блеска, вечный запах ментола с ананасами; её шутки и объятия. И для полноты статуса его девушки отсутствовал только взгляд. Она смотрела на него с нежной теплотой, предназначающейся для отличного друга, да и он, скорее всего, смотрел на неё так же. А вот Шистад рвал каждого на куски, когда с ней кто-то заводил разговор; играл скулами, когда она выкидывала какую-то чушь; и хотел размазать его самого по стенке за такие моменты, как сейчас.

Она волшебная, чудесная, самая лучшая на свете подруга. И он понял это, когда не смог заставить себя реагировать хоть капельку, как Кристофер.

- В смысле? -она поднимает на него чёрный взгляд.

- Вы сами повесили на себя этот тупой ярлык, Дэйл. Ваши взгляды всегда направлены друг на друга, с кем бы или где вы бы не были, - Энди облокачивается на капот, внимательно разглядывая её; всё так же идеальное для него, лицо. По правде, слышать это от Моена очень странно.

- И ты туда же! - гневно сверкает чёрными глазами она. - Почему все вокруг считают, что мы идеальная пара? Все! Моё мнение никто не учитывает! - казалось, даже её рыжие волосы вспыхнули. Но она резко вдохнула и снова тепло улыбнулась Энди. Такие перепады ей не нравятся. Пара заканчивать эти игры с психологом, они начинают плохо влиять. Энди слегка, едва касаясь щеки девушки, проводит большим пальцем.

Именно это видит улыбающийся Шистад, выходя из здания колледжа вместе с Йеном. Друзья переглядываются.

Девушка шумно выдыхает и натягивает уже вымученную улыбку.

- Мы, правда, не пара, - она устало бьёт ладошками по его плечам. До парней долетает эта фраза, и Кристофер спокойно выдыхает.

- Сожалею, брат, тебя только что бросили, не начав встречаться, - едко улыбается Шистад, кладя ладонь на плечо друга.

Андреас едва ли удерживается, чтобы не сказать о ком именно они говорят.

- Едко сказал он, у Андреаса Моена скатилась скупая мужская слеза, - с таким серьёзным лицом заявил Моен, что все ребята вместе с ним залились смехом.

Слишком милый.

- Как твоя девушка поживает? - ухмыляется Дэйна.

- Как у тебя дела? - Кристофер приподнимает солнцезащитные очки, надевая их на голову.

- Не борзей, - она грозно сводит бровки к переносице, а он не может не улыбнуться.

- Чем вечером занимаетесь? - спрашивает Йен, стаскивая сестру с капота.

- Энди приглашал в кино, - неопределенно пожимает плечами Дэйна.

- Да, давайте сходим, - искренне улыбается голубоглазый.

- Я не против, - Йен перекидывает руку на хрупкие плечи, прижимая сестру поближе к себе.

Всегда так делает, когда катастрофически не хватает общения с ней.

Кристофер смотрит на растрепанные рыжие волосы. Ржавчина - то, с чем он их сравнивает. И пахнет от них шоколадом с примесью, наверное, ванили, или чего-то еще сладкого. Плечи у неё острые, не грациозно-округлые, да и рёбра не такие: он не любил их пересчитывать, не гладкие с аккуратными впадинками.

Эва Мун в тишине собирает свои вещи по комнате, цепляясь взглядом за толстовку Пенетратора, которая так аккуратно висит на вешалке, на дверце шкафа.

Время уже под утро. Кристофер не помнил о чем было кино, но, наверное, какая-то комедия, раз Дэйна закидывала голову и весело смеялась, сидя рядом с Андреасом. Даже его разгрузка с другой рыжей не помогла вытеснить эту картину из головы.

- Можно я возьму её? - аккуратно берёт она чёрную мягкую толстовку с двери.

- Нет, - это звучит намного резче и жёстче обычного тона. Плечи Эвы передёргивает от холода Шистада. Он же прикрывает веки, думая, что эта была чересчур экспрессивная фраза. Но ему становится плевать.

Эва улавливает едва летающий вокруг толстовки запах ананаса, переплетающийся со сладким la vie est belle*. Дэйна Купер. - Повесь на место, пожалуйста, - намного мягче проговаривает Крис.

Эва медленно садится на край его кровати, натягивая носки.

- Ты любишь её, - риторическое утверждение с нотками вопроса. Она слышит его усмешку. Любит.

- Не думаю, - его карий взгляд застывает на толстовке, находящейся в состоянии лёгкого покачивания, от того, что Эва слишком резко повесила её.

- Это был не вопрос, Кристофер Шистад, - он чувствует её улыбку.

Это её любимая толстовка. Там нет алых букв, только серебристые, в тон смеху. До треклятой гонки - она чуть ли не жила в этой комнате. Делала уроки, читала на своём любимом белом ковре. Эта толстовка - единственное, что осталось от нее здесь. Та вещь, которую он не осмелился постирать. Толстовка, которая напоминала его сердцу, что Дэйна Купер далеко не вещь.

- Я больше не приду, - через силу говорит Эва.

Она злилась, не понимала, почему он всегда выбирает эту несносную, отвратную Купер. Но бороться за Криса Шистада, зная победителя - Эва Мун не могла. Рыжая думала, что Купер просто напросто шистадовская идея фикс, что если она подвинет эту надоеду, то их с Шистадом ждут романтичные отношения. Думала так до последнего, до тех пор, пока в нос не ударил её запах на его аккуратно висящей толстовке. Мелочь, которая показала Шистада на ладони Мун. И сжимать ладонь в кулак Эва не собиралась.

Кристофер кивает головой, даже не предлагая её подвезти.

@abronsom

Мне так одиноко. Не хочешь мне помочь?

Кристофер внимательно смотрит на экран телефона. Одиноко. Помочь. Парень усмехается.

Бронсом - шлюха. Её самый отъявленный типаж. Мун на её фоне просто была влюблена в идею быть с Кристофером. Купер - любила.

Так, может, нужно на время прекратить все эти игры? Со всеми тремя, пока он не на развлекается в своё удовольствие?

Кристофер закуривает на балконе.

Пять лет назад всё было не особо иначе, но намного легче что ли. Отец семейства уже работал вместе с Куперами, но всё было не так гипермасштабно. Этот же самый элитный район Осло, эта же комната. Прекрасные четырнадцать.

Мальчишеские драки в компании Вильяма Магнуссона, Андреаса Моена, Тора Лунда, Тео Халворсена.

Первая девчонка, имени которой Крис уже не помнит. Но помнит эту родинку на левой груди. Он тогда даже встречался с ней месяцев шесть. Цветы с клумб срывал, но уже строил глазки другим девушкам. Поэтому то они и расстались, чего уж скрывать.

Кристофер гордился тем, что носит фамилию Шистад. Любил отца и Адель, хотя, называть её мамой так и не научился. Само это слово было табуированным. Тэдди же называл, да и называет, её именно так. И Крис всегда слегка завидовал ему.

- Крис! - двенадцатилетний Тэдди залетает в его комнату, снося со своего пути так удачно оставленный Шистадом-старшим портфель. Только вот высыпаться из него было нечему, кроме двух ручек.

- Тэд, опять? - раздражённо протягивает Кристофер, пока брат под его взглядом аккуратно ставит портфель туда, откуда был безжалостно снесен.

- Там ребята пришли, - пожимает плечами Тэдди.

Ему очень нравились мальчишки из компании Кристофера, но наблюдал он за ними издалека. Эти ребята и его брат был очень крутыми, все завидовали Теодору, что он общается с ними. Все завидовали, что у него такой крутой старший брат. Но входить в компанию не решался, всё таки это парни Криса, а ему так хотелось своих таких же лучших друзей.

- Можно я с вам посижу? - слегка смущённо он поднимает взгляд.

- Конечно, да, Тэд! - карие радужки радостно сверкают, а рука взъерошивает волосы.

- Сегодня на повестке дня у нас название наше! - хлопает в ладоши Энди.

- А чего думать? - хитро улыбается Тор. - По-моему всё и так понятно.

- Ты слишком пересмотрел этот фильм, - усмехается Вильям.

- Ну, это же ещё и вредоносная прога. Вирус внедряется в файлы, а мы в девчонок, - Крис характерно двигает бёдрами.

В гостиной Шистадов стоит весёлый смех. Эти парни уже были относительно популярными, но ещё не знали, что станут группировкой защитников людей. Не знали и того, что Вильям когда-нибудь соберётся уехать, а Кристофер и Андреас влюбятся в одну и ту же девушку.

Просто были счастливы: здесь, на этом огромном диване, который впоследствии пьяной вечеринки обольют алкоголем, а Адель, разозлившись на это, закажет новый.

Может, в грудных клетках сердце билось с болью, но эта боль была ничем по сравнению с их посиделками и тусовками.

THE PENETRATORS стало их вторым домом с не кровными, но такими родными братьями. Самая счастливая глава в их жизнях.

- Прекрати меня догонять, - голос рыжей выражает вселенское безразличие. Вкакой-то момент синеволосому кажется, что что-то неприятно зажгло в области солнечного сплетения.

- Я пришёл всего лишь поблагодарить тебя, лисёнок, - широко улыбается Обье, вкладывая в эту улыбку прежнюю невинность, а не мудачество, о котором сейчас думает Дэйна.

Харрингтон настиг девушку, совершенно не случайно, в магазине. Это было крайне тяжело, если учесть, что вокруг нее постоянно ошивались Пенетраторы, будто вынюхивая, что он идет за ней.

- В таком случае, благодари и уходи, - рыжая невозмутимо оплачивает покупки под заинтересованный взгляд кассирши. Так и хочется выплюнуть ей в лицо: ” Делай свою работу, сучка”. Но рыжая спокойно забирает сдачу и разворачивается на пятках.

Обье забирает пакет из её рук.

- Это малейшее, что я могу сделать для тебя, - усмехается он под выразительно выгнутые тёмные бровки.

До машины они доходят в тишине, под шарканье подошвы по асфальту. Харрингтон молча открывает пассажирскую дверь и кладёт пакет на сидение.

- Почему Йен не рядом с тобой? - его светлые глаза, кажется, выражают беспокойство.

Могли когда-то выражать. Поправляет она себя в мыслях, разворачиваясь к нему лицом и облокачиваясь на дверную карту машины.

- Поблагодарил? - вскидывает одну бровь.

Его губы быстро докасаются до холодной щеки. Поцелуй выходит неожиданным и колючим, будто маленькими иголками в кожу впиваются.

- Теперь да, лисёнок, - ухмыляется Обье.

- Мило, - девушка пытается обойти худощавого парня, но тот сильной хваткой впивается в предплечье.

С секунду они смотрят друг другу в глаза. Это первый раз после того дня, как она не отвела взгляд.

Неужели простила? Пробегает немой вопрос, но легче от него не становится, а напряжение только нарастает.

- Я сделала всё, как ты просил, - чуть ли не шипит девушка.

Не то, чтобы она волновалась за жизни бухающих подростков-алкоголиков северной и южной сторон Осло, просто терпеть не могла действовать под его дудку.

Такое чувство, когда не делаешь ничего криминального, но будто продаёшь брата и всех его друзей, являющихся хорошими людьми.

- Я убедила Йентани, он своих. Прошу тебя, не лезь больше ко мне, - взгляд серьёзен, его - непробиваем. И только маленький скелет в ухе покачивается, что выдаёт мелкую дрожь в теле.

- Твоя бита всё ещё у меня, - тихо говорит он. Но в этой тишине одна сплошная, насмешка и издевательство. Потому что, как считает Дэйна Купер, Обье Харрингтон более не способен на свет. - Я подумал, может, хочешь забрать?

- Я хочу уехать, - воспользовавшись моментом ослабления хватки, Купер всё же обходит Обье, садясь в машину.

Он стоит чуть пригнувшись, заглядывая в окно. Руки в карманах, яркие волосы подчёркивают в свете фонаря. А зубы исступленно закусывают губу до тупой боли. В глазах пляшет Сатана.

Дэйна не бросает даже взгляда в сторону некогда друга, машина плавно двигается вперёд.

- Упрямый лисёнок, - наклоняет голову набок, выпуская нижнюю губу из белых тисков, слегка облизывает её.

Пальцы правой руки девушки быстро стучат по дисплею ‘я приеду?’. Ей сейчас не хватает только одного человека. Перед которым жутко стыдно, но от этого ещё сильнее хочется упасть в объятия.

@chrisschistad

Конечно, принцесса.

Комментарий к

* Аромат от Lancom

========== Часть 14 ==========

и, может, относительно мы любим друг друга несильно

и думаем, мол, пройдёт с годами

да перебесится.,

но если бы завтра утром тебя сбила машина,

к вечеру

я бы уже повесился.

Сильный удар чем-то деревянным не сбивает с ног, но оглушающая боль в висках темнеет в глазах. Запах смерти в ментоловой оболочке. Яркие волосы мелькают в темноте.

— Так, что расскажешь? — синие волосы дают мертвенный отблеск, когда Обье слегка подаётся вперёд.

— Это ты мне расскажи, — губы Кристофера растягиваются в опасной ухмылке, пока взгляд фокусируется.

Заявиться в бар к Якудзам было чистым самоубийством, показывало насколько у человека отсутствует чувство страха и инстинкт самосохранения. Оголяло всю гнилую суть Кристофера Шистада.

— Зачем ты суёшь свой носик не в свои дела? — выгибает бровь Харрингтон. — Не думаю, что твой трофей одобрит такого рода поведение.

Кристофер пропускает мимо ушей провокацию синеволосого.

— А у тебя все разговоры начинаются с удара битой по голове? — щурит карий взгляд, едко поджимая губы.

Вместо ответа Обье по-королевски разваливается на высоком стуле перед барной стойкой.

— Ром, — лёгкий полукивок, быстро скользит взглядом по Кристоферу, — два, — добавляет Харрингтон.

Обье знает, кто такой Кристофер Шистад. Знает, что он умеет опускаться намного ниже заявленной обществом планки, не хуже его самого. Обье считает его опаснее только потому, что Кристофер Шистад — лицемер. Его настоящие намерения скрыты, даже тогда, когда ты думаешь, что разгадал его. Кристофер Шистад всегда на десять шагов впереди. И тот факт, что он сейчас сидит рядом с ним за барной стойкой в «etterslep» говорит только о том, что он сидит напротив. Всё.

— Мы договорились с тобой, Шистад. Чего ты хочешь ещё?

— Я разрываю договор, — Кристофер отпивает. — Меня более не интересуют его условия.

Все стычки Пенетраторов и Якудз были всего лишь играми. Кристофер прекрасно знал, что THE YAKUZA — не просто школьный автобус с отморозками; что рано или поздно и он попадёт сюда — а именно как выпустится из колледжа и вступит в бизнес отца, возможно даже раньше. Как отец отдаст приказ.

Обье хмурит брови. Их личный договор заключался в том, чтобы Якудзы не трогали девушек южной стороны. Кристофер так рьяно бился за то, чтобы дословно «не подхватить от очередной шлюхи якудзовских хламидий». Обье тогда охотно согласился, сплюнув кровь. А теперь Шистад пускает всё на самотёк — это какой-то понятный только ему план?

Обье смотрит долго, изучая каждую ямку на лице Кристофера Шистада. Светлые глаза не могут пробиться сквозь холодность и вечную полуусмешку. Шистад делает достаточно большой глоток совершенно не морщась, будто вырезал вкусовые рецепторы из своего рта собственноручно. Обье ловит себя на мысли, что хотел бы так же. Даже для Харрингтона это круто.

— С чего это? — прищуривает один глаз синеволосый.

— Меня более не интересуют его условия, — повторяет Шистад, склоняя голову на бок.

Кристофер сейчас играл. Ему нужна была причина заявиться в бар — он решил расторгнуть очередной ненужный детский договор, терять всё равно нечего, рано или поздно Якудзы будут дружно плясать танцы во славу Дьяволу.

Шестерёнки в голове Обье прокручиваются с новой силой. Что, чёрт возьми, ему нужно?

А Кристоферу нужно лишь снова обжечься, найти следы того, от чего по спине пробегает табун холодных мурашек, от которых неприятно передёргивает. Ему слишком важно знать, что связывает Куперов и Якудз. Хотя, парень и догадывался об этом довольно давно.

Он быстро скользит карим взглядом по бите, которой его ударил Харрингтон при входе. Красивая гравировка прописью: «Лисёнок».

Один плюс один всегда равно два, Кристофер.

Отдаёт в голове голос Дэйны. Кристофер слегка вздёргивает бровь.

— Привлекла эта штука? — Обье с лёгкостью закидывает биту сначала на плечо, а затем вытягивает Шистаду.

Шистад, молча, задумчиво осматривает вещь.

— Лисёнок вернулся? — вскидывает брови мужчина за барной стойкой, спросив взгляд на биту.

Кристофер слишком резко поднял взгляд на довольно улыбающегося Харрингтона.

— Нет, Клык. Нашему Лисёнку надо показать дорогу домой, — ставит с характерным стуком бокал на барную стойку. — Заберёшь?

— Нахрена мне эта херота? — уголок губы Шистада снова поднимается вверх. Но Харрингтону кажется, что он видел того самого настоящего Кристофера Шистада в секундной слабости. — Короче, мы договорились.

— Конечно, Кристофер, — кивает ему Харрингтон. — Да будет пир из шлюх с южной стороны! — обращается он к остальным Якудзам, которые одобрительно гудят в ответ.

Усмехнувшись ещё раз, поправляя на ходу кожаную чёрную куртку, Кристофер выходит.

Парень внимательно осматривает свою машину на предмет проколотых шин и битого стекла.

Ещё раз окинув бар высокомерным взглядом он садится в машину. Плавно выруливая с парковки и вскоре скрываясь из виду.

— Устроим ему сегодня показательное выступление? — приподнимается один из Якудз над столом.

— Выбъем немного почву из-под ножек, — Харрингтон поглаживает биту. Приказ отдан.

Дэйна смотрит в окно. Она слишком резко и быстро порвала с психологом.

Слишком сумбурно. За спиной — дверь в его кабинет, но почему-то она немного медлит. Слышит, как дверь открывается.

Черт, надо было просто уйти, а ты уже и на это не способна.

— Дэйна? Ты ещё здесь? — более риторически, чем всерьёз спрашивает Брэдли.

В какой-то внезапный момент все карточки в его голове сложились.

Он понял, что ходила она к нему вовсе не за лечением, всего лишь очередная проверка от папочки Кэйетана, заключающаяся в том, чтобы подвергнуть дочь психологическому воздействию.

Таких кукловодов, как её отец ещё поискать надо, — отмечает Томас. Кэй всегда был таким.

И только Томас знает, что она полностью подверглась и сломалась, раз уходит.

— Я жду брата, — с обескураживающей улыбкой говорит она. И Брэдли мгновенно понимает, что это ложь.

Ей нужно завершить сеансы сейчас, потому что Томас Брэдли смог докопаться до внутренностей, а папочка не оценит такой щедрости и неустойчивости в эмоциональном плане.

Мужчина поправляет свой галстук, мимолётно улыбается входящему и вплотную подходит к рыжей, нарушая все нормы субординации. Формально — она больше не его пациент.

— Ты уверена в своём решении? — Том спрашивает так тихо, что мурашки покрывают шею, плавно перемещаясь на руки.

— Весьма. Вы мне очень помогли, доктор, — её тёмный взгляд пестрит сарказмом.

Она считает, что успешно справилась с проверкой папочки, но проверку Кристофером Шистадом провалила раз и навсегда.

— Значит, всего хорошего, Дэйна Купер, — Брэдли подмигивает ей своим ярко-голубым глазом и заходит в кабинет.

Рыжая выдыхает слишком шумно. Очередная глава жизни завершена. Запускает пальцы в карман куртки, находя там ключи от машины.

— Сана, привет! — говорит она, как только гудки, и слышится слегка сонное: «Чего тебе, рыжая?». — Ты ещё спишь? Будь готова, я заеду через 15 минут.

— В смысле 15 минут? — мусульманка на другом конце провода тут же подрывается с постели.

— В самом прямом, — едко улыбается девушка, сбрасывал вызов под крепкое словцо, отпущенное Саной в сторону подруги.

Машины Кристофера Шистада на парковке колледжа нет, как и самого парня в учебном заведении. Дэйна хмурится, еще раз обводя взглядом двор. Но никакого присутствия не ощущается.

Брат стоит в компании какой-то девушки, он ухмыляется, подпирая правым плечом стену. Энди разговаривает с остальными ребятами, но заметив Дэй, машет ей рукой.

— А где Кристофер? — рыжая хмурится.

— Шистад? С каких пор он тебя интересует? — Сана насмешливо сводит брови.

— Я это вслух спросила? — резко одергивается на подругу Купер.

— К сожалению, — весело пожимает плечами Бакуш.

— Привет! — активно машет рукой Вильде, когда подруги подходят к компании.

Почему-то взгляд Дэй стремительно встречается со взглядом Мун. Она стоит слегка подавленная, обнимая себя руками, не отрывая радужки от карих глаз подошедшей. Купер младшей не составляет огромного усилия, чтобы во всём разобраться. Кажется, Кристофер медленно заполняет собой всё личное пространство Дэйны.

— У нас сегодня все три пары с вами, — радостно оповещает Сана Дэйну, изучив повторно расписание.

Рыжая просто задумчиво кивает, смотря на спину Эвы. Если они расстались с Крисом, где её едкие взгляды?

— Привет, — тихий шёпот раздаётся над ухом девушки.

— Йен, Господи Боже! — слегка дёргается Дэйна, цепляясь за руку подруги.

— А чего это ты такая задумчивая? — с недоумением смотрит на сестру переводя взгляд на Сану. — А ты такая весёлая? Разве у вас всё не наоборот?

— Наша малышка всё думает-гадает, где Крис Шистад, -довольно поджимает губы Сана.

— Оу, правда, малютка-Дэйна? — глаза брата тут же вспыхивают искорками ребячества.

— Йен, ты кажется шёл куда-то, — с тихим раздражением отворачивается от брата.

— Ну, да, к тебе, — неопределенно пожимает плечами брат. — Может, я соскучился?

— У нас комнаты напротив, — щурит глаза девушка под задорный смех Саны.

Мусульманку всегда очень забавляли разговоры этих ребят. Словно это были муж с женой, а не брат с сестрой.

— Сана, а у тебя как дела? — поворачивает голову он к подруге сестры.

— Потянет, — коротко отвечает Бакуш. Вовсе не потому, что не хочет с ним общаться, просто она -такая.

— Ты сегодня общительнее обычного, — довольная усмешка с ямочками на скуле застывает на лице парня.

— А ты сегодня невыносим, — бурчит себе под нос Дэйл.

— Щас добубнишься и я третьим к вам за стол сяду, — Йен обвивает рукой шею сестры, тем самым девушка оказывается в медвежьих братских объятиях.

Дэйна любит его объятия: они тёплые, семейные, хочется стоять так весь день, а то и саму вечность. Брат точно никогда ее не бросит.

Младшая Купер вырывается из объятий брата, беря под локоть подругу.

— Расступились быстро, — стервозно заявляет рыжая, когда две девочки с первого курса мнутся у дверей. — Королевы идут, — она довольно вздергивает подбородок и входит в аудиторию.

Йентани усмехается, глядя на свою стервозную сестрицу.

Он поправляет рюкзак и, пропустив двух несчастных девушек вперёд себя, поднимается на свой ряд. И, всё-таки, как ей удалось сойтись с мусульманской?

— Да где он есть? — тихо бурчит себе под нос, смотря на экран телефона. Но Кристофер Шистад будто исчез.

Он говорил вчера вечером, что собирается с утра на встречу с каким-то парнем, имя которого так и не назвал. Но что-то Йену подсказывало, что поехал он прямиком к Обье. А, по этой причине, рыжий волновался более обычного. К чёрту правду, когда друга могли там покалечить.

Тёмный взгляд замечает, как сестра то и дело оборачивается на дверь, надеясь, что вот-вот, следующим входящим будет Крис. Часть её тревоги передаётся и брату. А ещё Йену кажется, что Дэйна стала совсем готова к разговору с Шистадом. Результат гонки ли так повлияла на нее, или постоянные мысли — брату оставалось только гадать.

Лекции тянулись невыносимо долго. Крис так и не объявился. А рыжая решила для себя более не думать о нем, по крайней мере, сегодня.

— Ты домой? — настигает её брат, когда Сана и Дэйна выходят из кабинета.

— Не решила пока, не особо хочу сидеть вечером дома, — неопределённо пожимает плечами сестра.

-Ты и не будешь, — с готовностью заявляет Бакуш. Да что с ними? И правда, как ролями поменялись.

Йен слегка хмурит брови, образовывая задумчивую галочку между тёмных бровей. Тонкий указательный палец тут же докасается до переносицы брата, слегка поглаживая. Дэн так не любит, когда на его лице даже маленькая тень неопределённости.

— Не хмурься, — едва слышно, почти одними губами произносит рыжая. Иногда ее ноготок касается кожи, в такие моменты Йен действительно перестаёт хмуриться и беспокоиться. — Ты меня куда-то потащишь? — оборачивается Дэй к Сане, которая, казалось, и не видела этой умилительной сцены, активно переписываюсь с кем-то в телефоне.

— Да, — довольно поджимает тёмно-фиолетовые губы Сана.

— И куда ты украдёшь мою сестру? — Йентани расслабленно приваливается к шкафчику, подмигивая попутно проходящей мимо девушке. Которая в свою очередь краснеет, как маков цвет. Прежде чем Сана начинает отвечать, его зрачки пронзительно прикрываются к её. Йентани Купер всегда смотрит исключительно в глаза.

— Рыжий, мы всего лишь поиграем в баскетбол, — щурится слегка Бакуш. Ее смешит его чрезмерная забота. Но Сана не знает, что заботиться о ней больше некому.

— Не хочешь с нами? — предлагает Дэн чисто из вежливости, зная, что брат сегодня планировал только одно дело — валяться в кровати, а вечером, сбагрив в охапку сестру, смотреть фильмы. Маленькая пятничная традиция (которая никогда не нарушается). Иногда Йен даже стал пропускать вечеринки ради таких моментов. Если же оба близнеца были настроены на вечеринку, то они сначала смотрели фильм, а затем уже ехали по делам.

— Не-а, сегодня ни за что, — ухмыляется Купер старший. — Чтобы до двенадцати была дома. Фильмы сами себя не посмотрят.

— Фильмы? -вскидывает брови Бакуш.

— Я тебе потом расскажу, — отмахивается Дэй. — Люблю, — девушка наклоняет парня за ворот пенетраторской толстовки, целуя его в щёку.

Тёмный взгляд с золотистыми крапинками смотрит на то, как девушки удаляются. Как рыже-красные кудряшки ещё несколько раз пестрят своими ослепительными бликами и исчезают за массивными дубовыми дверьми колледжа.

— Эм, Йен, — одёргивает его темноволосая девушка. С левой стороны заплетен маленький колосок, что на коротких волосах, по ключицы, создаёт впечатление, будто выбрит висок.

Йен медленно поворачивает голову, хотя, корпус всё ещё провожает шлейф духов сестры.

Ещё одна надоедливая, — мысленно усмехается он. На лице застывает тёплая улыбка.

— Может, отойдёшь от моего шкафчика? Я всего лишь книги возьму, и можешь дальше подпирать его сколько вздумается, — быстро тараторит она. Чистая вежливость, никаких намёков.

Её зелёный глубокий взгляд не выражает ничего, кроме желания забрать книги и унести ноги подальше от этого обольстителя.

— Конечно, Эни, — Йен делает шутливый поклон, отходя немного в бок. Щёчки не заливаются краской, но губы трогает тень улыбки, она тут же прикусывает нижнюю, чтобы не поддаться секундному порыву от того, что он знает её имя. Стоп, а откуда он его знает?

Куперу не нужно много времени, чтобы быстро идентифицировать, что держит в руках эта мышка. На одном из листов А4 выглядывало: Работа по норвежской литературе Энн Трайер. 2 курс.

Это же Йентани Купер, он знает имена абсолютно всех девушек этого колледжа, — думает про себя Энн, а Йен и не собирается уходить.

Для него девушки — развлечение, не более. Он не ищет себе жену, а отец не хочет поскорее его передать в чьи-то любящие руки, как сестру. Рыжего раздражает, что как только девушка узнает о его состоянии — сразу же снимает трусы. И как после такого не принимать кроме как за развлечение?

В какие-то моменты он даже думает о том, чтобы найти какую-то ну совсем без состояния. Но папа Аль Капоне тут же скажет своё могущественное: «Нет!».

— Ты так долго копаешься, — подмечает Йен.

— Боишься, что шкафчик не проживёт без тебя и трёх минут? — усмехается Энн не то своей удачной шутке, не то над Йеном.

— Три переживёт, а вот в остальные этот серый метал будет горевать, — широко улыбается Купер.

Девушка закрывает шкафчик, а Йен снова принимает было положение. Они смотрят друг на друга с минуту, и, развернувшись на пятках, Энн Трайер стучит каблучками в сторону лестницы на второй этаж. Йен стоит так ещё с минуты четыре, проверяя телефон.

@chrisschistad

Волнуешься за меня? 😏

Я дома, бро. Приболел.

Йентани даже выдыхает узнав, что Шистад таки никуда не ездил. А, быть может, и ездил. Даже Дьявол не знает, что у Шистада на уме, не то, что сам Шистад или, тем более, кто другой.

— Дэн, познакомься, это Юсеф Акар, — знакомит Бакуш подругу и парня, который в руках держит баскетбольный мяч. — Друг моего брата.

Дэйна с удовольствием бы уже уехала, планов познакомиться с кем-то не было абсолютно. Но машину она оставила дома, потому что никто иной, как Сана — язвительная мусульманка в хиджабе-Бакуш заставила «шагать шаги».

Чёрный взгляд пытливо скользит по фигуре парне, останавливаясь на глазах. Высокий, худощавый, нос как у Магнуссона, да и чёлка чем-то похожа. Если бы Вильям Магнуссон был мусульманином, он бы выглядел именно так, — усмехается в своей голове Дэн.

— Дэйна Купер, — бесстрастно говорит девушка.

— Моя лучшая подруга, — Сана слегка приобнимат рыжую. Это сейчас вообще Сана?

И в этот момент Дэйна Купер понимает, что рушит свидание Саны и это, как его, носастого.А сама Сана Бакуш влюби-и-илась.

— Приятно познакомиться, — у Юсефа Акара приятный баритон. Даже очень приятный. А ты, подруга, не промах!

— И мне, — одаривает его фирменной ухмылкой, когда ямочки врезаются в скулу.

Запыхавшись бегать и попеременно отнимать мяч то у Юсефа, то у Саны, рыжая осела на лавочку.

— Эй, холодно же! — одёрнула её Сана, подбегая. Она быстро начала рыться в рюкзаке, доставая оттуда плед. — Подними свою ж… пятую точку! Вот, а теперь садись.

— Спасибо, — устало растянула девушка губы в улыбке. От морозного воздуха в горле жгло, будто бы девушка пила коктейль из осколков хрусталя.

Черные глаза теперь наблюдали за тем, как в свете нескольких фонарей, два силуэта носились друг за другом, пытаясь отобрать мяч. Он так смотрит на нее, будто вокруг и нет никого. Так тепло, трепетно, что какая-то частичка рыжей даже подывывает от зависти.

А привычно холодная Сана, с вечным сарказмом превратилась в маленького счастливого ребёнка. За этот вечер она, кажется, забыла, что такое подкалывать и язвить. Дэйна уже видела ее такой не раз, только сейчас глаза лучились светом, благодаря чему на баскетбольной площадке и было так светло.

Из рассуждений вырывает звук уведомления, пришедшего на телефон.

@ohar

Лисёнок, ты мне нужна❤

Рыжая тут же хмурит брови. Обье. Черт бы его подрал трижды.

@ohar

Я вижу, что ты прочла.

Замерзшие пальцы быстро печатают: «Чего тебе?».

Она столько раз пыталась выкинуть этого обмудка из своей жизни, столько же, сколько раз пытался это сделать и Йен, и Макс. Но от него не избавиться, если задумаешь бросить его, щупальца власти задушат тебя ночью.

@ohar

Подними глаза, Лисёнок, ты.

Одно сложное: «Зачем?».

Обье Харрингтон — проклятие за грехи, которые они совершали. И если об этом грехе узнают, их всех упекут за решётку, а родители не откупят, посчитав, что это будет уроком для них. За то, что она рассказала всё отцу — расплачивается до сих пор.

@ohar

Обсудить несколько дел. Макс и Йен уже согласны, остался только твой голос. Кидай геолокацию. Сейчас заеду. Ты должна быть на Крещении сегодня.

Девушка тяжело выдыхает, пар поднимается перед её бледным лицом.

Дело сделано, остаётся ждать этого змея.

— Сана, — слегка повышает голос рыжая, чтобы привлечь внимание. Девушка подходит к подруге. — Мне нужно сваливать уже.

— Что? — девушка строит страшные глаза. — Не бросай меня! Я же… он же… мы же…

— Сана, во всём вы разберётесь и без меня, — Дэй обнимает девушку за плечи. Телефон несколько раз пиликает, оповещая о том, что батарея беспощадно сдохла. — Вот, ещё и телефон сдох, — вымученно хмурит брови.

— Давай, хотя бы до остановки проводим? — спрашивает Юсеф, который краем уха слышал разговор девушек.

— Вы просто так меня не отпустите, да? — скромно улыбается Купер. Оказывается, общение с людьми может приносить не только боль и уныние.

— Кто этот носастый? — немедля спрашивает Харрингтон, как только рыжая садится в его машину.

— Не твоего ума дело, — хмыкает она, растягивая губы в милой улыбке.

— Пусть будет так, — довольно поджимает губы Харрингтон.

Иногда ему противно самому от себя, именно в те моменты, в те, даже правильнее сказать проблески, когда рыжая не смотрит на него с презрением. Как сейчас.

Он никогда не хотел причинять ей боль, не хотел таких отношений, но, видимо, так повернулась судьба. А сопротивляться ей для Обье не представляло никакого смысла.

— Бар в другой стороне, — тонко подмечает Дэн, как только Харрингтон проезжает мимо нужного поворота.

— Мы не туда, — хмыкает он, тормозя машину.

Дэйна прекрасно знает эту опушку. Происходили на ней поистине разные вещи. Бар — не единственное место для Якудз, и уж точно не такое значимое, как это. Свет тут очень тусклый, от единственного фонаря, стоящего на дороге. Несколько деревьев, на массивных лапах которых всё ещё лежит снег. Пара поваленых брёвен и следы костра в центре. Вокруг костра снег чёрный, будто измазанный чем-то густым и вязким. А на стволах деревьев ножами выведена одна единственная буква Y. Не сложно догадаться, что она обозначает.

— Твоё любимое место, — задумчиво тянет Обье. Он помнит, помнит всё до мелочей.

Губы, под матовой красной помадой, покалывает иглами.

— Что ж… — секунда замешательсвтва на мраморной коже. — Зачем мы здесь? — она резко разворачивается к нему, улыбаясь до чёртиков милой улыбкой. Дэйна никогда не будет бояться Обье. И вся банда ошибочно полагает, что ёжиться от страха надо в присутствии Обье.

— Мне нужна твоя подпись на распространение нашей продукции на севере, — синеволосый засовывает руки в карманы, пока подъезжают несколько знакомых Дэйне машин.

— Ты и без меня её мог подделать, — дёргает бровью рыжая.

— Отец сказал делать всё исключительно с согласия остальных, — копирует эмоцию девушки.

— И ты послушался? — язвительность так и вытекает из глаз.

— Как видишь, — довольно поджимает губы Харрингтон.

Рыжая замечает, что Якудзы не просто приближаются, они кого-то ведут, точнее даже волокут по земле. Лица не видно, оно закрыто чёрной тканью. Крещение.

— Сколько время? Мне домой надо, — быстро проговаривает девушка, инстинктивно зажимая телефон. Она давно утратила возможность Крестить. После того дня — никаких насилий. По крайней мере, она так считала.

— Половина одиннадцатого, — пожимает плечами Обье. — Всё пройдёт быстро, не переживай.

— Я не буду этого делать, — поджимает губы Купер.

— Ещё как будешь, Лисёнок, — длинные пальцы Обье, словно ветки терновника, зажимают её челюсть, заставляя развернуться к остальным ребятам.

Она знает законы, которые некогда четверо подростков прописывали сами, подписывались под ними. Вся команда выстраивается галкой перед Обье и Дэйной. Не хватает только Йена и Макса. И было бы грёбанное дежавю.

Парня во всём чёрном опускают на колени под его кряхтение.

Бровь рыжей дёргается, заклёпка на чёрной кожаной куртке кажется невыносимо знакомой.

В голове отдаются недавние слова отца:

«Не беспокойся, Одд. Он обязательно будет с нами, после того, как ребята окажут тёплый приём».

— Ну же, Лисёнок, — пальцы Обье по-прежнему цепко держат подбородок рыжей, а парень на коленях резко поднимает голову, в надежде что-то увидеть. Что-то, что разочарует его. — Иди, — рычит синеволосый. — Ну, же! — его крик лопает ее ушные перепонки.

— Не смерть орать на меня, — в тёмных глазах вспыхивает огонь ненависти. Как он смеет при них орать на неё? На одну из основателей? — Ты, видимо, забыл, кто я такая.

— О, не-е-т, Лисёнок, — он заходит за спину девушки, обхватывая талию и прижимаясь пахом к бёдрам. — Это ты забыла, кто ты такая, — медленно шипит в ухо под её размеренное, не учащённое дыхание.

Харрингтон аккуратно, большим пальцем нежно надавливает между лопаток девушке, заставляя сделать шаг к парню, который даже не пытается вырваться, смиренно сидя на коленях, внимательно слушая каждый шорох, каждое перешёптывание, её голос.

Этот голос не боится, но ему страшно, и делать он ничего не хочет с парнем.

Парень чувствует, как руки девушки подрагивают, когда она снимает маску. Она узнала Кристофера Шистада.

Кристофер сидит так же на коленях, ещё несколько секунд держа глаза закрытыми.

Медленно раскрывает веки, ее лицо выражает замешательство. Со стороны это выглядит школьной драмой: девушка, которая нравится Пенетратору основала Якудз.

Но на деле — Шистад сам сделал выбор, когда согласился войти в бизнес; когда выиграл гонку и заполучил трофей, что стоит перед ним; когда осознал, что Якудзы — это совсем не группировка для «ребячества».

Именно по этой причине он смиренно сидит на коленях, несмотря на промокшие от снега чёрные джинсы. Позволяет придерживать его за плечи, будто над ним казнь собираются вершить. Карий взгляд нагло смотрит в чёрные дыры. С секунды на минуту из них будет стекать нефть.

— Представься, — упоённо улыбается Обье. Ох, и навеселится он сегодня. Это в далёком будущем, брюнет встанет во главе компании, а сейчас — он должен сменить кожу Пенетратора.

— Кристофер Шистад.

Её сердце делает кульбит назад от голоса Кристофера. Подушечки пальцев покалывает не то от мороза, не то от этого абсолютно нечитаемого взгляда. Будто бы она видит его в первый раз; будто бы тот, прежний, её, Крис исчез, растворился; и она никогда его не знала.

Забавно, но о том же сейчас думал и Шистад.

А лучше бы тебе думать о том, что каждый сантиметр твоего тела будет проклинать тебя за решение стать Якудзой.

— Почему ты хочешь примкнуть к нам? — Обье явно нравится соблюдать все приличия и вопросы для удовлетворения его эго-галочки.

Потому что это его обязанность, идиот, — закатывает глаза Дэйна, мысленно одёргивая его.

Кристофер видит только её смешную реакцию. Но улыбаться как-то не хочется. Только ледяная ухмылка трогает потрескавшиеся, замёршие губы.

— Потому что я буду лучшим лидером, чем ты, — лицо Криса каменное, с ледяной ухмылкой. Обье слегка тушуется от такого ответа. Всё-таки, перед ним не эти мальчики, влюблённые в идею быть крутыми.

— Это мы посмотрим, — медленно растягивает слова Харрингтон. Кажется, что он еле-еле проговаривает буквы, складывая их в слоги, а только затем в слова и предложения. — Фас, — кидает он своим щенкам, а те, как по щелчку, накидываются на брюнета.

Удар за ударом оглушают его. У них это называется Крещеним. Выживешь — достоин. Оддманд Шистад много раз рассказывал сыну про то, как это проходит. Но умалчивал, что происходит это на глазах у любимой девушки.

Душераздирающая боль вперемешку с криком застывает в горле, пока Обье до посинения сжимает руку рыжей, удерживая рядом, заставляя смотреть на всё это.

— Какой мягкотелой ты стала, — шепчет он, попутно одаривая Шистада обаятельной улыбкой.

Глаза Криса наливаются кровью, вся его боль уходит на второй план, куда-то в пятки, когда он видит как она смотрит, и что синеволосый делает с ней. Рыжая ни разу не принимала в этом участия, когда вот так, на коленях, стоял кто-то из своих знакомых ей. Йен не позволял. Не хотел, чтобы черствело сердце. Скептически относился ко всем этим проверками и разрешал быть только на тех, где она не знала проверяемого лично. Но старшего брата здесь нет. Таким был приказ мистера Купера, Человека в Чёрном.

В темноте снег чернеет стремительно быстро, будто кто-то разлил мазуту. Девушке кажется, что даже в нос ударяет стальной, солоноватый запах крови. Она старается держаться холодно, чтобы не выдать состояния этим норвежским Якудзам, в том числе, и Крису.

Обье хлопает в ладони, и щенки-бойцы расходятся по две стороны. Вмазать хорошенько Крису Шистаду — было для каждого мечтой.

— Дрейк, — кидает Обье одному из парней. Тот достаёт из сумки, валявшейся позади, биту. — Лисёнок, — губы синеволосого так растягиваются, что кажется, сейчас надорвутся. — Твоё время пришло.

Она помнит: удар по затылку. Но поступить так с ним не может, не хочет. Не будет, чёрт возьми! Ведь, она участвовала в написании этих правил.

Пальцы рук заледенели не столько от холода, сколько от страха. Рыжая не держала этой вещи с того самого дня, когда поклялась, что «этого больше не повторится, папочка». Папочка. Тёмные брови хмурится, а Кристофер широко распахивает взгляд. Что она собирается делать?

А в рыжей голове отчаянно пульсирует, что всё это дело рук отца.

Боль в его теле невыносима, затылок чувствует как февральский снег охлаждает внутренности. Шистад еле-еле опирается на руку, удостоверяется, что пока еще ничего не сломано. Отхаркивает кровь, вставая сначала на колени, а затем, кое-как, на ноги.

Ну, как? Узнал чёртову правду, за которой гонялся? Узнал, почему Якудзы согласились на все условия Йена?

Не нравится?

— Бей, — болезненно скалится Кристофер, — Лисёнок, — выплёвывает вдогонку.

Он видит её как на ладони, и, может быть, не стоило так пренебрежительно выплёвывать в нее злость. Она же не имеет грязных дел с Якудзами, в отличии от Йена.

Но зачем тогда этот урод притащил её сюда? — мысленно усмехается Крис.

Потому что он урод, — отвечает сам же. Всё нутро защищает девчонку, кроме мозга.

Он видит взгляд Обье, который готов сорваться и ударить её за то, что хрупкая фигурка медлит.

— Теперь ты Якудза, Крис Шистад, — голос натянут, как струна. Но Шистад может дать сотню крон на то, что никто из этих туполобых и не заметил. А он до бессилия зол на нее.

Сильный замах, и девчонка бьёт его под рёбра, вместо затылка. Не сказать, что ощущения приятнее, но поступить иначе с ним она не могла.

Бита тут же падает на снег, пока Крис хрипит еле устояв на ногах.

— Девочка, ты задумала меня обхитрить? — Обье резко развернувшись, прижимает к дереву рыжую. В его пальцах сверкает лезвие.

Все парни замирают, не понимая, что происходит. — Ты не хочешь их уважения?

— Твои норвежские щенки и понятия не имеют об уставах и правилах, — хрипит Дэй, пока длинные пальцы окольцовывают её шею.

— Руки от нее убери, — доносится до уха синеволосого. Он слегка оборачивает голову.

Кристофер стоит, опираясь на биту. За его спиной молча, в безмолвном восторге от парня, стоят остальные Якудзы. Что-то им подсказывает, что лучше не встречать в это перепалку.

— А то обхаркаешь меня кровью? — задорно дёргает бровью Харрингтон.

— Я теперь Якудза, — Крис подходит медленно, прихрамывая. — А ты, и твои шавки, скоро будете плясать под мою дудку, — подняв через боль руку, а вслед за ней и биту, Шистад ставит на «прицел» подбородок Обье.

Во взгляде Криса бегущей строкой: только я теперь могу так злиться на неё.

Звонок разрезает нагнетающую тишину. Синеволосый шумно сглатывает, отвечая на вызов.

— Где моя сестра, обмудок?! — голос Йена, как остро заточенный нож, врезается в сердце рыжей. Время давно заполночь. Он места живого не оставит сначала от Обье, а потом от нее.

Дальше уже никто не слышит, что тихо и вкрадчиво объясняет «обмудку» Йен. Но синеволосый отвечает максимально сухо и сдержанно: ” Я доставлю её в целости и сохранности».

После таких приключений так себе «целость и сохранность».

========== Часть 15 ==========

ты - никто, и я - никто,

вместе мы - почти пейзаж.

Иосиф Бродский.

Музыка долбит по вискам, но вызывает только приступ расслабленности и лёгкой улыбки на губах. В этом месте всегда много людей, вечно пьяных и довольных. Сегодня особенный день. Исключительный.

Скарсгард внимательно следит взглядом за братом. Со стороны кажется, что не такой уж он и отмороженный. Улыбка Обье широкая, счастливая, замечая взгляд брата, он подмигивает ему. Синеволосый передвигается по бару, иногда пританцовывая. Пожимает всем руки.

- И будто ничего и не было, - раздаётся вкрадчивый голос над ухом Макса.

Йен стоит засунув руки в карманы. Внутри него творится что-то непонятное, необъяснимое. И вроде бы отвращение к Харрингтону и всему, что связано с ним. А вроде, скучает.

Буквально вчера он, как не в себя, орал срывая связки, на сестру. Потом половину ночи вымаливал прощения, слушал её, но взгляд его слишком застилал гнев и ярость: на Обье, на весь мир, на себя. Не досмотрел за ней, не уследил, а она тоже хороша! Снова нырнула под влияние Харрингтона.

Кристофер ещё не объявлялся, что ни к чему доброму явно не приведёт. Этот парень теперь не просто сын одного из влиятельных учредителей, а Якудза. Имеет прав больше, чем кто-либо здесь находящийся.

- Она придёт? - Макс смотрит строго перед собой, не меняя градуса.

Он наслышан об этой истории посвящения Шистада.

- Она придет, - тихо отзывается Купер. А рыжая, будто поджидала этот момент, стоя за дверью. И ровно после этой фразы, тяжёлые двери легко открываются.

Губы Скарсгарда сжимаются в тонкую полоску до побеления. Чертовски красивая, с высоко поднятой головой, вышагивает характерно стуча каблучками по кафелю бара.

Здоровается с несколькими парнями, откидывая волосы назад как истинная леди.

- Привет, мальчики, - обаятельно улыбается она брату и другу. И в этом словосочетании Йентани с ужасом разглядывает их отца. Один в один, вплоть до неглубокой морщинки меж бровей. Она поправляет волосы тонким запястьем, стараясь не выдать этого удушающего волнения перед встречей с ним. Йен проницательно видит это.

Макс как-то скованно кивает в знак приветствия и целует тыльную сторону ладони.

Рыжая улыбается уголками губ. Всё снова удивительно переменилось ровно в одну ночь. До сих пор она всегда выходила сухой из воды, но не сейчас. Сейчас она вся в сырой гнили, которая удушливо забивает лёгкие.

В тот день всё было так же: Макс, Йен, Обье и она, только в Берлине. Только счастливые и яркие; опасные и упивающиеся своей мнимой вседозволенностью. Всё о чём они мечтали - осуществлялось. Чёртова гармония.

Его одеколон так резко бьёт в нос, что девушка вряд ли бы устояла на ногах, если крепкие руки брата не обвили так вовремя тонкую талию. Он снова подстригся, отстриг подросшие волосы. Снова задорный шоколадный ёжик, который так подчёркивает колючий характер и острые скулы. Дравитовый взгляд не выражает ничего, даже когда сталкивается с чёрным. Будто на дне радужки черти дружно скандирует:”Мы были правы”. Губы расслаблены, но несмотря на это зубами он прикусывает слегка язык. Обье снова подмечает, что такой выдержке он завидует. Очень.

Куртка Якудз - сидит так же, как и прежняя. Будто родился в ней. Кристофер продолжает двигаться к Йену и его сестре. Лицо ещё помнит остервенелые удары, ухмыляться больно: запёкшаяся кровь трескается.

После того дня он не включал дома свет, который так резал взгляд. В первый раз Кристофер Шистад был настолько одиноким: рядом не оказалось даже Купера, который так умело делился своим молчанием. Это одиночество оказалось тем, что было так необходимо. Выключенный телефон казалось выключил его из жизни. В несколько секунд всё затихло, и мир дал себя услышать.

Кристофер не гордился этим одиночеством, наоборот, был зависим от него. Но несмотря на это - темнота в комнате казалось солнечным ярким светом. То было тогда. Сейчас важна только её улыбка, которую он не видел уже несколько недель.

- Брат, - первым здоровается Кристофер с другом. Эта обстановка явно не из лучших. Но отказываться от лучшего друга только потому что тот был Якудзой, выдававшей себя за Пенетратора - ирония. Особенной в данный момент.

- Брат, - Йентани хлопает его по плечу. Ощущение, что не виделись несколько лет. Световых. Кажется, та ночь поменяла всех в этой комнате.

Кристофер прожигает тяжёлым взглядом Дэйну. Её губ не касается улыбка, а волчий взгляд с успехом выдерживает напор. Она сдержанно кивает ему, получая в ответ чуть вздёрнутую бровь.

- Хороший удар, - тихо, но властно говорит Шистад, наблюдая как линия ключиц незамедлительно ломается.

- У меня был прекрасный учитель, - голос из сплава стали и чернота, направленная в сторону Максимилиана. Тот незамедлительно поднимается со стула, предлагая девушке свой локоть.

- Выпьем? - учтиво спрашивает он; уловил сигнал бедствия.

- С удовольствием, - благодарно улыбается Дэй ему.

Кристофер смотрит вслед удаляющимся фигурам. Ей стыдно, он чувствует как стыд обугливается на кончиках чуть заострённых ушей и тлеет.

- Дай ей время отойти, - быстро вставляет Йен, тут же прикусывая себя за язык. Дать ей время? Что? Это же она погрязла во лжи больше, чем кто либо в этой комнате.

- Я уверен, что с ней всё будет хорошо, - с усилиемподжимает губы Кристофер. Макс укладывает рыжую прядь за ухо девушки, ненароком разжигая безмолвную холодную войну. - Я догадывался, - усмехается Кристофер, садясь в чёрное кресло.

- Обошёл меня в проницательности? - дёргает уголком губы рыжий.

- В наблюдательности. Отец много говорил о вас в последние три года моей жизни. Я знал, что это случится, хочу того или нет.

- А ты не хочешь?

- А ты? - Кристофер опирается локтями на колени, смотря как взгляд друга неопределённо сверкает. - Понятненько, - присвистывает Шистад. - Я так же себя сейчас чувствую.

- Молодые люди, - голос разрывает ушные перепонки Йена. Его здесь быть не должно. Молодой человек вскакивает с кресла, упираясь тупым взглядом в отца. Краем глаза замечает, что стоят все, кроме Криса Шистада. Бог знает почему принято вставать, когда Человек в Чёрном в помещении.

- Отец? Что ты здесь делаешь? - глаза Купера сверкают, но тот всё же слегка улыбается.

- Приехал поздравить новенького, - пожимает плечами Кэйетан.

- Здравствуйте, мистер Купер, - широко улыбается Шистад, откидываясь на спинку кресла.

Кэйетан удивлённо дёргает бровью. Дерзость этого мальчишки поражает и восхищает одновременно.

- Что он творит? - едва слышно спрашивает Харрингтон у рыжей, под тяжёлый взгляд Скарсгарда.

- Показывает то, что он не хочет быть одним из нас, - в тон ему отвечает рыжая, в то время как пальцы синеволосого впиваются в хрупкий локоть.

- Молчи и не влезай, усекла?

Едва заметный кивок. Эти ребята прекрасно бы работали чревовещателями.

- Как тебе в новом месте? - мужчина обворожительно улыбается и садится напротив парня.

- Осваиваюсь, - Кристофер устало обводит взглядом бар. Все стоят с вытаращенными глазами и тупым восхищением.

- Заживает всё как на собаке? - Кэйетан пристально рассматривает лицо, ища за побоями хоть какую-то эмоцию. - Я был таким же.

- Это щедрый комплимент, мистер Купер, - то ли шутливо, то ли учтиво (чёрт его разберёшь) улыбается он.

- Однако, осталось последнее испытание, - слетает пальцы Купер под мелькнувшее удивление. - Собственно говоря, вот почему я здесь. Хочу видеть тебя во всей красе.

- Оу, во всей красе я был несколько дней назад, - вытягивает губы Шистад. - Вы немного опоздали.

- Обье, - игнорируя замечание, кидает через плечо Купер.

Синеволосый послушно подходит с нахальной усмешкой на розоватых губах. Всё-таки в этом баре он король как ни как.

- То было посвящение. Сейчас испытание. Одно единственное. Проверка на доверие, - Обье объясняет развязно, но с каждым словом сердце стучит всё быстрее. Всё-таки здесь Он.

- А быть избитым это не показатель доверия? - Шистад адресовывает вопрос именно парню. Мозги ему там не вышибли, откровенно грубить отцу своей будущей жены он совсем не намерен; тем более, когда у них достаточно тёплые отношения.

- Таковы устои, - глаза Обье сверкают. Шистад многозначительно молчит, показывая /приказывая/ парню, чтобы тот продолжал. - Это слишком простой трюк для такого Водителя, как ты. Мы даём машину и штурмана. А ты сидишь за рулём с завязанными глазами. Ты должен обогнать вторую машину и вовремя затормозить перед назначенной стоп-линией.

- Как два пальца об асфальт, - саркастично усмехается Крис. Машина не мотоцикл. Чтобы управлять машиной с закрытыми глазами нужно ее чувствовать, ездить годами, перебирать голыми руками мотор.

- Но перед каждой гонкой ты всегда меняешь машину и справляешься более, чем просто удачно, - хитро улыбается. - Оу, это не всё, - мило дёргает бровью Кэйетан.

Йентани, Максимилиан, Обье и Дэйна слишком резко смотрят на Купера. В глазах страх и неопределённость. Кэйетан не имеет права спустя столько забытых мгновений ворошить их тёмное прошлое, заставляя проделывать это снова. Расколоть и без того расколотое просто невозможно. Так чего он хочет?

- Ты не просто Якудза, Кристофер. Дело в том, что все проделывают этот трюк легко. Все, кроме сильных. Обье, Максимилиан, Йентани, Дэйна, Дрейк, Ротимер, Клара, Фэнгс, Триша, Оливер и Франклин, - на последнем имени четверо в этой комнате перестают дышать. - Все они проходили отбор немного иначе. Основные составляющие те же: предоставляемая машина, штурман, завязанные глаза. Трасса длиннее обычного, соперник лучше обычного, и затормозить ты должен не у обычного стула, а у человека.

- А если собью насмерть? - выгибает бровь парень.

- Именно от этого ещё никто не умирал, - Кэйетан довольно покосился на некогда друзей.

- Когда? - Крис одёргивает воротник кожанки. К чёрту играть с ним в такие игры.

- Через минут, скажем, пять, - чёрный взгляд мужчины вспыхивает в то самое мгновение, когда сердце его дочери перестаёт биться. Она беспомощно сжимает руку Максимилиана. И, возможно, ему было бы до ошаления приятно, если не данная ситуация.

- Что ж, - Кристофер склоняет голову на бок. - Через минут, скажем, пять, я буду дьявольски ваш, - его улыбка устрашающая настолько, что Купер от удивления дёргает бровью. Всё-таки сын Оддманда Шистада - находка для Дэйны Купер. Парень поднимается с кресла, огибая всех в адской тишине. - Водка, - подмигивает он Клыку.

Тот на каком-то автопилоте наливает, Шистад в таком же режиме осушивает стопку. В своих лучших традициях - не щурясь.

- Тогда, возьму на себя должное распределить обязанности, - глаза отца Куперов недобро сверкают. - Ключи, - кидает он Кристоферу ключ от машины, тот вовремя выставляет руку вперёд, ловя их. - Йентани, первый штурман. Обье, второй гонщик. Максимилиан, второй штурман. Дэйна, стоп-линия.

Ногти впиваются в кожу Скарсгарда так сильно, что его левая бровь вздрагивает.

- Зачем ты это делаешь? - без эмоциональный голос Дэйны забирается в подвалы бара. Обье резко оборачивается, прожигая ясным взглядом.

- Это ваша плата, ваш крест и ваш урок, - довольно поджимает губы Кэй. - Как говорится, клин клином.

Никому из бывших лучших друзей не приходится осознавать слов Купера-старшего. Цель мужчины становится ясна до предельности: управлять такой компанией могут только люди сплочённые. А на данный момент мы имеем расколотых друзей, и каждый почти ненавидит в глубине души друг друга, не пытаясь простить.

Кристофер вопросительно смотрит на Йена, но тот блуждает взглядом по светильникам бара.

Трасса этой части города оцеплена. Не стоит говорить, чьих это рук дело. Обье сидит за рулём своей машины. Ладони леденеют. Весь его образ отморозка разлетелся к чертям, после того, как стало известно, что Дэй будет стоп-линией.

Харрингтон судорожно выдыхает, сильно щурясь. Воспоминания накатывают с утроенной силой. Быстро облизывает пересохшие губы.

- Переживаешь? - слышит он усмехающийся голос Шистада сквозь открытые окна. Но, повернув голову, Обье смотрит на безжизненное лицо Йена. Рыжему это больше не кажется весельем, как три года назад. Он то и дело обеспокоенно поглядывает вдаль, туда, где должна быть сестра.

- Я? Ты, верно, опьянел с рюмки, - хмыкает Обье совсем бесцветно.

- Успокойся, - тихо шепчет рядом сидящий Макс. Тяжёлый взгляд сводного брата прижигает Скарсгарда. - Ты больше не допустишь такой ошибки.

- А если да? - сейчас синеволосый, будто маленький мальчик.

- Послушай меня, - Макс кладёт руку на его плечо. - Дадут старт, ты дашь время Крису.

- Ты в тот раз говорил тоже самое! - рычит Обье, пытаясь вырваться из жёсткой хватки, но в этот раз его держат вчетверо сильнее.

- Слушай! - длинные пальцы будто под кожу проникают. - Ты не потеряешь голову, как тогда. Крис победит, вовремя остановиться. Это, мать его, Шистад. Человек в Чёрном ставит на него. А ты - будешь держать себя в чёртовых руках! Я доверяю тебе, - хватка старшего брата ослабляется. Обье слегка прикрывает веки. - Если тебе будет легче от этого, я простил тебя. И больше всего во всём случившемся, я начал винить себя, потому что я был твоим штурманом в той гонке. Я обязан был выбить тот руль из рук, что угодно, только чтобы всё предотвратить…

- Хватит, - тихо шепчет Обье. - Я не знаю, чтобы я делал, если бы моя никудышная мать не влюбилась в твоего отца и не появилось бы такой занозы как ты.

Максимилиан тихо смеётся. Этот огромный шаг навстречу кажется ничтожным. Но шагом.

- Водители готовы? - спрашивает один из банды. Сигналы машин тут же оглушает в ответ. - Отлично! Три, два, старт!

Оглушительный рёв раздаётся, кажется, на весь Берлин. Яркая красная помада Дэйны - как манок. Она стоит дерзко улыбаясь и слыша рёв машины. Это должен быть Обье. Лучше него гонщика нужно поискать. Ещё никто не смог обогнать этого сумасшедшего чёрта. И почему-то девушка больше всего надеется, что это будет Обье, зная о том, что едет Франклин. У девушки в радужках пляшут черти, когда она вспоминает, как его ручки тряслись на старте.

Франклин ни черта не видит сквозь чёрную повязку. Его глаза сейчас - Йен. Глаза Обье - Макс. Штурманы знают, кого должны привести к победе.

- Выжимай ещё педаль газа, - командует Йентани, несмотря на то, что они уже достаточно оторвались от второй машины. Они с сестрой не раз переделывали этот трюк, когда машина останавливалась прямо перед её каблуком, а точнее под ним. Для всех Якудз - это фееричное шоу. Правда, сегодня нет особых зрителей, да даже обычных нет. “Домашняя обстановка”, как назвал это Макс.

- У меня хреновое предчувствие, братан, - отзывается глухой баритон Франклина.

- Всё норм, ещё поддай. Во-о-от, вот так хорошо, - улыбается Купер, смотря на стрелку спидометра. - Плавно подтормози.

- Йен, скрипим в тормозах, - улавливает едва слышимый треск.

Купер прислушивается. Фееричное торможение отменяется. Просто бы затормозить.

- Сука, - шипит Купер, вспоминая, что по правилам, они должны остановиться строго перед стоп-линией, перекрыв тем самым подъезд для другой машины.

- Не пугай так бро, всё ок?

- Да, держи левее, - говорит Йен.

Они стремительно тормозят, завидев Дэйну. Прокатываясь мимо нее уже со скоростью черепахи и тормозя, завернув поперёк, перекрыв трассу за её спиной.

- Что за чёрт вы вытворяете? - в раздражении капризной девчонки, не получившей сладкого, кричит она. - Есть правила, Йен!

- У нас неисправность в тормозах, Дэйл, - Франклин снимает повязку с глаз.

Машина Обье несётся не сбавляя скорости.

- Обье, сбавляй! Мы сейчас разнесём их в щепки! - орёт Скарсгард на младшего брата, видя, как стремительно приближается рыжая копна Дэйны, а жестикуляция девушки становится всё ярче. Сейчас в его голове нет никаких вопросов, касающихся заезда. Только как остановить брата.

- Всё под контролем, Макси, - довольно мурлычет парень.

- Сука, ты нихера не видишь! Тормози, блять! - Максимилиан пытается выкрутить руль, от чего машина влияет.

- У, когда ты так делаешь, значит у меня тормозной путь 100 метров, - довольно улыбается парень.

- Там Дэйна! - орёт он так, что вены вздуваются.

Обье резко бьёт по тормозам, услышав её имя. Машина виляет от какого-то глухого удара, а затем оглушающий грохот, дым от вылетевших подушек безопасности и осколки лобового стекла на руках; отчаянный крик режет по ушам. Тормозит безумно, как кажется ему, долго. Боясь снимать гребаную повязку.

- Пиздец, - еле шевеля губами выдаёт старший брат.

- Я сбил её? - в тон ему спрашивает Харрингтон, онемевшими руками пытаясь стянуть повязку.

Русоволосый резко вылетает из машины. Йен лежит в одной стороне трассы, Дэйна в другой. На асфальте полно крови, кажется даже раздавленные части мужского тела. Всё лицо Франклина окровавлено.

Обье застывает, не зная к кому ему сорваться. Но ноги сами несут его к Дэйне.

- Дэй, - хрипит Йентани, еле поднимаясь колени. В глазах троится, в ушах звон. Он совершенно не помнит, как оказался на обочине, не закрыв собой сестру. В сердце ломит от удушающего чувства того, что он не защитил её.

Взгляд фокусируется на этом ужасе. Машины смяты, Харрингтона протянуло вперёд, повсюду кровь.

- Дэй, слышишь, очнись, - Обье в отчаянии бьёт девушку по щекам.

- Спина… тяжело дышать… - её веки дрожат, а каждый вздох отдаёт невыносимой болью.

- Я… господи… прости… я…, - парень от страха путает слова, подбирая первое попавшееся, будто его душа сейчас говорила за него.

- Дэйна! - крик Йена полощет по живому, сердце Обье будто раскалывается ко всем чертям. - Ты! Я убью тебя! - еле стоящий на ногах Купер обрушивается лавиной на худощавого русоволосого.

Кто-то оттаскивает его за шиворот. Макс.

- А ты куда смотрел?! - выплёвывает Йен, чуть ли не ударяя головой Скарсгарда. - Сука, я задушу вас!

- Одного трупа нам на сегодня достаточно, - сдержанно произносит Максимилиан, будто растеряв все эмоции. Увидев остатки Франклина - непробиваемого Скаргарда стошнило. И, скорее всего, его же чувствами. Только лицо сейчас было таким пустым, что только глаза горели пожаром горечи.

- Что? - губы Обье не двигаются совсем.

- Франклин, - Макс произносит только имя, отшвыривая от себя Йена и опускаясь на колени перед рыжей.

Она с усилием открывает веки, впиваясь своей чернотой в травяной взгляд.

- Не двигайся, - Максимилиан говорит тихо, а она чувствует себя в безопасности.

- Ф…Фран…

- Тш-ш-ш, - его ледяной палец касается ее губ. - Он откинул тебя. Только молчи. - Бессвязно бормочет Скарсгард, пытаясь взять верх над очередным приливом эмоций.

Чёрные глаза наполняются новым приливом слёз, но сделать всхлип не выходит, боль удушающе сковывает спину, а вместе с тем и лёгкие.

Свет фар освещает бледное лицо. Красные нити волос развиваются от холодного ветра. Метр за метром машина Шистада приближается к ней, под пронзительными взглядами отца и аншлагом Якудз. Красные губы девушки содрогаются в дерзкой улыбке, она приподнимает подбородок, как в давние былые. Только мозг отчаянно подаёт сигналы бедствия, от чего ключицы несколько раз передёргивает. Среди наблюдающих она замечает Томаса Бредли. Вот чёрт. Не просто одногруппник отца, его подельник.

В следующую секунду девушка снимает с себя красную куртку Якудз, вслед за ней тонкую майку, которую незамедлительно отшвыривает в сторону. Куртка возвращается на плечи. Морозный ветер оповещает её о наступающей болезни. Но плевать на это, если холод трезвит мысли, пока люди восхищенно орут.

Визг тормозов - каблук на капот - обеспокоенное лицо брата - сексуально лежащие руки на руле Криса Шистада - плавно тормозящая машина Обье - взрыв голосов.

Кэйетан Купер довольно улыбается, одобрительно кивая Бредли. Тот, в свою очередь, удовлетворенно дёргает бровью.

Хлопок двери, Шистад стягивает повязку, смотря только в испуганные глаза Дэйны. Резко сокращает расстояние и, словно чувствуя напряжение, добавляет масло в огонь, горячо целуя в губы. Оторвавшись от дочери Купера, подмигивает ему. Крис Шистад здесь. Крис Шистад Якудза. Крис Шистад имеет полное право на Дэйну Купер.

Заметив, в чём она, он быстро снимает свою куртку, закутывая её.

- Конец февраля. Хочешь заболеть? - яростно шепчет он.

- И сдохнуть, - горько добавляет рыжая.

- Я знал, что ты тут, - тихо говорит Кристофер, замечая тёмный силуэт на той самой “зловещей” поляне Якудз.

Он не искал её, не кружил по городу. Просто что-то вело сюда, возможно даже, запах её духов.

- В таком случае, тебе лучше уехать, - пар изо рта от мороза и тот же горький, пробирающий сердце, голос.

Его одеколон ударяет в нос. Dior - Sauvage. Она готова задыхаться им в любой другой момент, не в этот.

- Прекрати это. Ты же знаешь, я люблю поговорить по душам, но не на эти драматичные темы, - хмыкает он садясь рядом и закуривая.

- И что теперь? Будешь притворяться Пенетратором, как Йен? - выгибает бровь рыжая.

- Благо, осталось недолго. Всего-то три месяца, - никотин смешивается с ароматом, пока рыжая теряет остатки рассудка.

- А потом? Ты хоть раз задумывался, что потом? - черный взгляд направлен в никуда.

Она больше не улыбалась. Его маленький рыжий ангел не излучал то тепло, которым он согревался. В глазах жила та пустота, что бесповоротно улетучивалась рядом с ним.

- Бизнес. Тысяча возможностей, огромные деньги, - пожимает плечами Кристофер.

- А как же найти то самое свое место под солнцем? Ну, знаешь, когда душа на месте и не хочется выть от боли, - закусывает губу, дайте волю и прокусила бы плоть.

- Зачем искать? Его нужно создавать, - кривовато улыбается Крис. Почему он сейчас несёт такие сентиментальные вещи?

- Интересно, - хмыкает Дэйна, пока Крис абсолютно не узнает её голос. - Йен всегда говорит, что подчинит этот бизнес ради нас, а я считаю, что он сломал нас, - судорожный выдох. Следующий вдох отделяет ее от слез.

- Сломал? - хмурится Кристофер. Он по-прежнему не понимает ни малейшей крупицы. Но, верно, брюнет уже привык и просто плывёт по течению.

- Увези меня, - она так резко хватает за руку, что кусок мяса внутри парня пропускает ток. - На фьорды.

Не успевает девушка закрыть входную дверь в домике Шистада, как он пригвождает её к этому несчастному куску дерева. Электричество, царящее всю дорогу в машине, на щелчок произвело замыкание.

- Это становится невыносимо, - он проводит носом по щеке.

- Я знаю, - рыжая даже вздохнуть боится.

- Только скажи, и я остановлюсь. Я уеду в Стокгольм, разорву все связи с тобой. Всего лишь одно слово, - его прерывистое дыхание сбивает с толку. Стокгольм?!

Вместо ответа девушка притягивает его к себе, ища горячие губы. Он улыбается сквозь поцелуй, оттягивая нижнюю губу девушки. Куртка тут же слетает с его плеч, он не позволяет раздеваться ей самой.

Дэйна перемещается на шею, слегка прикусывая и посасывая кожу.

- Ох, чёрт, - слетает с губ Шистада.

Он зажимает пальцами её челюсть, смотря в глаза. Где-то на дне теплится уголёк, но его мало это волнует сейчас, когда в штанах безумно тесно.

Кристофер молниеносно закидывает её на плечо, поднимаясь по лестнице. В этот раз он не смеет одаривать ягодицы остервенелыми шлепками. Он сдерживает себя как может, целуя и прикусывая кожу на бёдрах.

Чёрт знает почему он не может выкинуть её просто так из своей жизни, каждый раз обещая себе это и каждый раз нарушая это обещание.

Между кроватью и её спиной образовывается разгорячённая похоть. Плевать, что будет потом. Единственная не опьяненная им клетка мозга /которой плевать на их узы/ отчаянно скандирует, что ей не нужно любить его: он предаст/растопчет/оставит. Отчаянно игнорируя тот факт, что иногда любовь возникает между людьми, которым бы не нужно любить друг друга. Его мокрые губы касаются плоского живота и крадут стон с алых губ, помада на которых давно размазалась.

Её прерывистое горячее дыхание никак не может остановиться потихоньку перерастая в приступ удушья, фантомной болью отдавая в спину. Она резко поднимается с кровати, слегка пошатнувшись. В крови ещё течёт Шистад.

- Куда ты? - отнимает голову от подушки Кристофер.

- Мне срочно нужно выпить, - тихо говорит Дэйна.

- Выпить? - Крис даже приподнимается от такого заявления.

- В смысле, попить, - нервно выдыхает девушка.

- С тобой всё хорошо? - Кристофер поднимается с кровати, натягивая боксёры. Парень встаёт напротив девушки, заставляя её одеть его футболку. - Внизу прохладно, - объясняет он.

- Да, всё хорошо, спасибо, - бессвязно бормочет девушка.

- Пошли.

- Куда? - хмурит брови она.

- Пить. Благодаря тебе, я тоже хочу. И носки натяните пожалуйста, мадам.

Она внимательно смотрит, как он наливает воду в стакан. Будто они всю жизнь на этой кухне провели.

Крис ставит стакан перед ней на столешницу. Рыжая моргает несколько раз, будто смаргивая пелену наваждения. Залпом осушает стакан воды.

- Крис…

- Да? - он забирает стакан, ставя его рядом с графином, вдруг она ещё захочет пить.

- Я могу теперь тебе кое-что рассказать? - спрашивает Дэйл, правда, звучит это как утверждение.

- Ты и до этого могла так сделать, - непонимающе хмурится Кристофер.

- Не могла. Теперь ты - Якудза и нас связывает намного больше, чем тебе может показаться, - то ли с облегчением, то ли с сожалением говорит Купер, убирая прядь волос за ухо.

- Так, поспорим на эту тему позже, - улыбается он, сверкая ямочками. - Ну? - он обеспокоенно смотрит, когда видит, что его шутка не нашла реакции. - Что такое?

Девушка тяжело выдыхает, одновременно закрывая глаза. Вдох - открывает.

- Мы убили человека.

========== Часть 16 ==========

Дравитовый взгляд слегка сощуривается. Она, видимо, шутит. Конечно, шутит, для того, чтобы снова сбежать.

Челюсть Кристофера плотно сжимается, когда рыжая оседает на стул, закусывая губу с такой силой, что кожная ткань слегка надрывается и между зубами сверкает едва заметная струйка крови. Ни тени улыбки.

- А… - Кристофер и рад бы что-нибудь сказать, да только что не знает.

А она сидит, не поднимая своего взгляда, избегая турмалина, прячась в чёрных бархатных ресницах. Стоила ли игра свеч? Тот ли он, кому можно сказать?

Кажется, вены на руках вздуваются с заметной скоростью; он совершенно ничего не понимает, медленно разворачиваясь на пятках к кухне. Из мини-бара появляется виски, до уха рыжеволосой отдалённо долетает глуховатый звон хрусталя и характерный звук открытия бутылки. Он не знает как реагировать на это, слова застревают где-то в гортани, а последняя клетка мозга всё ещё верит в то, что это шутка.

- Я понимаю, что это сложно переварить, -с трудом подбирая слова, а вместе с тем и ноги на стуле, говорит она.

- Пока я ничего не могу переварить, - сдержанно произносит Кристофер. В его голове с безбашенной скоростью летят догадки. Он только подталкивает к ней стакан.

Рыжая отпивает, сильно щурясь. Шистад почему-то усмехается, а она, глядя на него хочет удариться в православную веру и перекреститься раз пять. Он сам сейчас выглядит не хуже убийцы.

- Я не знаю с чего мне начать, - судорожно выдыхает она.

- Предлагаю начать сначала. Как тебе идейка? - он наклоняет голову на бок.

Кто бы помог подумать вообще, что это сейчас происходит в его домике на фьордах. Несколько минут назад ему было спокойно, когда руки изучали тело; несколько часов назад он радовался своему фееричному “крещению”, за что получил похвалы от отца и мистера Купера. А сейчас, в данный момент, всё опять рушится.

- Всё началось с этого, - рыжая слегка отворачивается, собирая пышные рыжие волосы наверх.

Около линии роста волос, на шею спускается маленькая полосочка китайских букв, всегда незаметная из-за волос.

フォックス - что это значит - Кристофер догадывается тут же. Отец рассказывал, что все члены группировки набивают себе свои позывные.

- Мне казалось это жутко остроумным, - Кристофер чувствует, как она улыбается. Не удержавшись он проводит указательным пальцем по надписи вниз. - Лисёнок, - тихо прибавляет Дэйна. - Так всегда называл меня Обье. С первого дня нашего знакомства с ним.

Это его “Привет, Лисёнок”, кривоватая улыбка и взгляд переливающийся шипами от роз - навсегда останется под кожей рыжей.

Кристофер видит, как тепло она отзывается о Харрингтоне того времени, периода Берлина. А Купер, как на исповеди выдаёт всё: от начала Якудз до начала отношений, с человеком, который внушал изначальео только добро и трепет.

- Я думала, что он-лучшее, что я встречала в своей жизни. Мне было пятнадцать, а он был чем-то вроде Бога для меня. Ему и Йену давали слишком много власти. И ни один из них этого испытания не прошёл, - она снова нервически передёргивает ключицами, осмеливаясь взглянуть в турмалиновые глаза.

Она снова нервически отпивает, набираясь смелости из стакана.

- Мы встречались с ним около полугода. Первый месяц - был тотальным счастьем, а затем, - Кристофер напрягается. Он то считал, что он единственный и неповторимый, не вдаваясь в подробности жизни рыжей так, как надо было. - Затем они превратились в токсичные отношения.

- Это как? - единственное, что спрашивает Шистад, весь поглащенный то ли уколом ревности, то ли вины.

- Тебе ли не знать, как это? - чёрные глаза сверкают непонятным для Кристофера огнём. - Это, - успокоившись продолжает Дэйна, - это, когда один вроде как любит, а другой любит других. Это, когда тебя берут без твоего согласия. Когда начинают болеть тобой настолько сильно, что причиняют этим боль. Когда Обье уехал в Осло по делам отца - я словно начала заново дышать.

- Когда ты стала так бояться меня? - его волосы ещё пахнут краской безумия, в котором она больше не сомневается ни на секунду.

- С чего ты взял, что я тебя боюсь? - кажется, рыжая собирает последние силы отваги и храбрости. Внутри всё буквально скандирует: будь как твой отец.

- Твои глаза, они светлее и осторожнее, чем обычно, - синие волосы Обье мелькают в отражении эскалатора аэропорта. Он еще не привык к таким ярким волосам, слегка поджимая губы, когда видит их.

- Я не буду скучать по тебе, если ты об этом, - стервозно усмехается Дэйна. Сейчас она в безопасности. Здесь Максимилиан, при котором Обье не посмеет даже кончиком ногтя прикоснуться к ней. И повезло же выбрать не того брата.

Глаза Харрингтона вспыхивают и он зачесывает руками свежестью окрашенные голубые волосы на затылок.

- Мы ведь ещё увидимся, - он проводит носом по её скуле томно дыша. - Я буду ждать в Осло, лисёнок, - оставляет рваный поцелуй на покусанных губах.

- Кажется, объявили твой рейс, - слегка хрипловато говорит девушка.

Обье Харрингтон - ее ночной кошмар. До жути привлекательный, сексуальный ночной кошмар.

- Останься такой же колючей, любимая, - он крепко прижимает её к себе. - Запомни, ты теперь навсегда моя, даже если выйдешь за моего братца. Я. Твой. Ночной. Кошмар, - голос устрашающе пуст, но не весомый поцелуй в висок ясно даёт понять, что синеволосый слаб как никогда, что дрожь в его грудной клетке уже не скроют яркие волосы.

- Я надеюсь, это ваша последняя встреча? - слышит рыжая над своим ухом голос Макса.

- Да, - кожа ещё чувствует гооячее дыхание его брата. - Я больше не поддаюсь его влиянию.

- Иронично, - поджимает губы Скарсгард.

- Что именно? - дёргает бровью Дэй.

- Стерва влюбилась и даёт себе клятву не поддаваться Обье. А, ведь, он тот - из-за кого твою спину чуть ли не по кусочкам собирали.

- Я терпеть не могу твоего брата. Если мы встретимся вновь, он столкнётся с новой нормой поведения. Как и ты.

- Норма поведения твоего отца? - хмыкает Скарсгард.

- Да, - Дэйна закутывается в удлиненную вязанную кофту.

- Никто из вас не посмеет меня и пальцем тронуть, уяснил? - глаза лисицы сверкают чёрным пламенем.

- Милая, я не собирался тебя трогать. Я пытался тебя защитить, - Макс насмешливо смотрит на неё. Ведь, рыжая и сама прекрасно это знает.

- Твоя защита сработала как-то во вред Фр… - девушка тут же осекается, видя его потемневший взгляд.

- Выбирать, знаешь ли, не приходилось, - фыркает Макс, разворачиваясь на пятках. Он снова даёт ей время всё осмыслить.

- Макс, - тихо говорит Дэйл, в надежде, что он услышит ее и снова повернётся.

А он слышит и делает шаг в своём направлении. Иначе не сдержится и прижмёт к себе её прямо здесь, при этой горе компании: его родителях, её отце и Йене, который так пристально разбирает взглядом каждую секунду.

С той ночи - это первый раз как они заговорили друг с другом.

Обье и Макс приходили в больницу к Дэйл, но лишь многозначительно молчали, смотря на её отвёрнутый затылок от них. Йентани всё это время просидел в кресле палаты, не сотрясая своими голосовыми вибрациями воздуха.

Будь их воля, они даже и не появились бы провожать Обье, но их воля уходит в отставку, каждый раз, когда приходят отцы.

Кристофер многозначительно молчит, выслушав всю историю от начала до конца. В чём заключалась многозначительность его молчания он не понимал и сам. Ситуация патовая, как сказал бы его отец.

А Дэйна всё так же сидит напротив со стаканом, в котором алкоголь граничит наполовину с солью.

Сейчас его карий взгляд складывает ситуацию, как пазлы. Частичка за частичкой выстраивает в его голове полную картину. Неконтролируемая злость накатывает быстрее алкогольного опьянения. За что? За то, что она ничего ему не сказала? А чем тогда он с этими приступами лучше Обье? Только хуже.

- Ты никого не убивала, - Крис протягивает свою руку к её, поглаживания большим пальцем тыльную сторону ладони.

- Крис, я была там. Была, - почти не слышно говорит девушка. - Я сдуру решила рассказать всё отцу, думала, он поможет. Но, знаешь, что он сделал? Он отослал от меня Йена сюда! Он заставил бросить гимнастику “ради бизнеса”, приезжать сюда на каникулы! Каждый раз, когда мы оставались один на один, он спрашивал: “Как поживает Франклин?”. Он засунул меня к психотерапевту, узнать пройду ли я проверку или расскажу обо всём Брэдли! Когда я объявила о том, что больше не буду с Обье - он решил сделать меня трофеем! А когда узнал, что я влюбилась в того, кто меня выиграл, то воссоздал ситуацию один в один, как была с Франклином! - Дэйна так резко вырывает руку, что опракидывает стакан. Хрусталь разбивается на частички так же быстро, как Кристофер пытается осознать неожиданно быстрый поток речи.

- Он просто хочет, чтобы ты была сильной, - Шистад не знает, что нужно сказать кроме этого. Он с ужасом осознаёт, что одобряет все действия Купера. И сделал бы точно так же, попав в такую ситуацию. Резко Шистад выпрямляется, будто маленькая ладошка даёт ему пощёчину. - Подожди, что ты сказала?

Чёрт, нет, только не это.

- Что? - Дэйл наконец поднимает на него глаза, осознавая весь свой маленький монолог. Чёрт, вот дура.

- Я не считаю тебя трофеем, - серьёзно смотрит Шистад.

Признаться честно, Купер думала, что он больше зацепился за слова о её любви к нему. Только Кристофер, как отличник у учителя мистер Купера, делает ход конём.

- Нужно называть вещи своими именами, - хмыкает Дэйна.

- И я называю, - Кристофер встаёт с барного стула, обходя стойку, идя прямо за спину рыжей. - Ты не трофей, слышишь?

Длинные мужские пальцы Шистада пропускают сквозь огненные волосы. Аккуратно перекладывают их на левую сторону, проводя по шее подушечками пальцев.

- Твой отец - делает все, чтобы быть уверенным в тебе, - Кристофер говорит осторожно, но понимает, что рыжая во многом солидарна с суждением парня, - может, он и не самый хороший человек, но тебя любит.

Короткое “я знаю” и резкий выдох. Кажется, виноватый дух её больной души наконец-то освободился.

- Итак? - приподнимает свои тёмные брови Йен, сидя за столом в столовой колледжа.

В окна настойчиво пробиваются яркие солнечные лучи - предвестники марта.

- Ита-а-ак? - ловит на себе взгляд Йена Крис. Толстовка Пенетратора спустя пол месяца начала неприятно жечь в области серебристых букв. И как Купер с этим справляется?

- Так что у вас с моей сестрой? - рыжий интуитивно кидает взгляд на пустой стол. И вообще, если бы они не прогуляли пару, в столовой было бы намного больше людей.

- Йен, мы проходили это, - устало закатывает глаза Кристофер.

- Ну, если учесть новые обстоятельства, приправить их обязанностью перед отцами и…

- И оставь своё красноречие при себе, - сверкает глазами брюнет.

- Она опять очень часто зависает у тебя и сдаётся мне вы там не чаи гоняете, -хмыкает Купер.

Тяжёлый взгляд Шистада испепеляет друга сидящего напротив.

- Почему вы просто не можете быть вместе? Вам уже всё для этого сделали, - закатывает глаза Йен, не выдержав.

Он говорил с сестрой. И причиной их недоотношений, к его удивлению, оказалась не она с бывшей зависимостью к Обье. Сам Кристофер рубил все концы с плеча, не давая даже малейшей надежды.

- Правда тебя разочарует, бро, - хмыкает брюнет.

- Не уж то? -дергает бровью рыжий.

- Я не контролирую себя, окей? Шлюха, которая меня родила - шизанутая сука, с неконтролируемыми приступами агрессии. Я такой же. А знаешь что еще? Мне это нравится. Ровно, как любое решение, принятое вашим отцом! Я боюсь, что когда-нибудь, я сорвусь или подниму руку на нее. Или на будущих детей! И меня никто не переубедит, что это не правильно, если я буду считать это правильным! Так лучше? - Крис с шумом отодвигается от стола, смотря перед собой в одну точку, будто жалея о сказанном. Желваки несколько раз заходят за скулы.

- А ещё она всё рассказала мне, - тихо добавляет Кристофер. Йен непонимающе поднимает голову. - И под термином всё, я имею в виду всё об её жизни.

- Чего?!

- Йен, включись уже, а!

Рыжий с секунду внимательно смотрит на друга, но ответить ничего не успевает-в столовую буквально врываются Пенетраторы, окутанные в яркий смех. Шистад видит только то, как его друг сжимает вилку до побеления костяшек.

- У вас романтик? - падает на стул Энди. Окинув двух парней беглымы взглядами, ребята начинают смеяться.

- А вот и шутник Энди, -Кристофер откидывается на спинку стула, замечая как в столовой появляются яркие волосы Купер. Неосознанно он проводит ее от массивной деревянной двери до столика напротив стола Пенетраторов. Заметив такой заинтересованный взгляд Кристофера, девушка уверенно машет ладошкой всем ребятам, мило улыбаясь только Кристоферу. Уголок его губы так не вовремя ползёт вверх, что брюнет быстро хватает бутылку с водой, обнимая губами горлышко.

- Вау! - только и выдаёт восхищенно Андреас.

Йентани знаками показывает ему непременно замолчать, но Моена уже не остановить.

- Сам Кристофер Шистад по уши и бесповоротно влюбился, - щебечет голубоглазый под улыбки парней.

- До взрыва: три… - тихо шепчет Тор Йену, чьи губы тут же пытаются сдержать смех.

- Смотри, вот это стрела Купидона, я собственноручно запускаю ее от тебя к Купер, - продолжает Моен заливаться, пока глаза Кристофера темнеют.

- Два… - перехватывает счет Тора Йентани.

- Что такое Крис? Как порозовели твои щёчки!

- Один, - Тор и Йен говорят это неосознанно вместе под гулкий скрип отодвигающегося стула.

- Моен, беги! - резкий выпад на стол, опираясь двумя руками. Глаза Шистада горят задорный огнём.

- Да ладно тебе, ты не будешь меня догонять. Узы любви мешают тебе двигаться, не посмотрев на неё, - Энди прозорливо улыбается.

- Проверим? - Кристофер дёргает левой бровью, смотря как Андреас медленно поднимается со стула.

- Ты только представь, что она о тебе подумает! - строит страшные глаза Моен.

- Тебе конец, - усмехается Шистад, срываясь вслед за Моеном.

- Вот придурки! - хохочет Йентани, инстинктивно ища глаза сестры. Та едва сдерживает улыбку, это заставляет Йена рассмеяться ещё сильнее.

Кэйетан словно статуя из мрамора сидит на уютном диване в доме детей. Около окна стоит его жена, угрюмо вглядываясь в плотность стекла.

- Всё идёт не по плану, - тихо говорит женщина себе под нос.

- Не переживай, Софи. Всё закончится не успев начаться, - только мужчине и самому в это не особо верится.

В последнее время роль неприступного эгоиста-дьявола даётся ему слишком тяжело; взгляды детей иной раз заставляют душе говорить, что она ещё есть. Большую часть жизни он делал так, чтобы Йентани и Дэйне ничего не угрожало в мире огромных зубастых акул, и, по большей мере, это получалось. О способах получения мы конечно умалчиваем.

- Кэй, ты не можешь под конец года взять их за шкирку и отправить в Берлин! - голос женщины наконец крепнет, но мужчина видит дрожь под коленками.

- Могу, - довольно улыбается мужчина.

- Прекрати быть таким бесчувственным сухарём! - миссис Купер, словно ураган, сокращает расстояние между ней и мужем. Возможно, она даже бросилась бы расцарапывать его лицо.

- Немедленно успокойся, - шипит мистер Купер.

- Ты! Ты обещал, что у них не будет проблем из-за этого Франклина! А в итоге суд пересматривает это дело?!

- Софи, понизь голос ровно на два тона, - Кэйетан слегка хмурится, в голосе сталь. Терпеть не может так разговаривать с ней, но сейчас семье нужна стальная, хоть и бесчувственная, опора. Никаких истерик и эмоций в целом.

- Пап? Мам? - в коридоре появляется парень, держа в руках тёплую толстовку и ключи от машины.

Какого черта они здесь? Пролетает в его рыжей голове. Он замечает крайне встревоженное лицо матери, и стальной взгляд чёрных глаз отца. Мужчина напряжён настолько, что лицо выглядит чересчур расслабленным.

- Вы что-то зачастили, - добродушно улыбается Йен, но реакцию от родителей не получает. Они смотрят на него, словно на призрака. - У нас кто-то умер? - да, твоя попытка вывести их на улыбки.

Йен пожимает плечами, проходя в гостиную. Ещё раз оглянув родителей, которые, казалось, даже и с места не сдвинулись, он закатывает глаза, направляясь к лестнице.

- Тебя никто не отпускал наверх, - властный голос отца упирается прямо в лопатки сына.

- Не знал, что передвигаюсь по своему дому только тогда, когда ты скажешь, - усмехается рыжий.

- Он будет твоим, когда ты заработаешь на него, - довольно поджимает губы Кэйетан.

Йентани вымученно улыбается, разворачиваясь на пятках и размеренно подходит к креслу напротив отца.

- Йен, ты дома? - слышится из коридора голос девушки.

- Кхм, да! - якобы сначала “прочищая” горло, а только потом подтверждает своё присутствие. Родители в доме.

- Мамочка! - девушка радостно целует сначала мать. -Папочка! - затем отца.

Йен едва заметно усмехается, сводя густые брови к переносице. Как интересно Крис влияет на неё, подумать только.

- Чем обязаны? - спокойно улыбается Дэйна, присаживаясь на подлокотник кресла брата. Шистад и правда заставил смотреть на отца другими глазами. Йентани слегка щипает сестру за бок.

- На следующей неделе вы летите в Берлин, -твёрдо заявляет глава семьи, поправляя идеально черный пиджак.

-Чего?! -в один голос притягивают близнецы.

- Быть точнее, летит так же Обье. Максимилиан встретит вас там.

- Позвольте спросить, зачем? - глаза Йена темнеют со скоростью нажатия на курок.

- В суд. Дело по поводу Франклина снова возобновили. И вы должны дать те же показания, что и в прошлый раз. Вас там не было, машины не ваши, так как вам не принадлежат. Ты, Обье и Макс ехали забирать Дэйну с тренировки. На которой она сделала неудачный элемент, в следствии чего упала и повредила спину, - сложив руки на колени, говорит женщина.

- С чего бы дело по Франклину снова возобновлять? - стервозно поджимает губы Дэй под восхищённый взгляд отца и более ошалелый - брата. Это когда это она успела научиться так спокойно обо всём говорить, да ещё и имя произносить?

- Скажите спасибо этому дотошному адвокатишке их семьи. Нужно было его еще тогда убить, а не действовать тактикой запугивания, да, Софи? - вздергивает бровь мужчина.

- Нет. Мы сможем отбить нападки мирным путём, - властно смотрит на него Софи.

- Мы поедем, - гордо вскидывает подбородок Йен.

-Что? Для чего? Мусолить тысячу раз одну и ту же тему? Если бы нас посчитали виновными - мы бы уже рисовали палочки на стенах тюрьмы!

Кэйетан с любопытством наблюдает за дочерью. Пока она изнутри слегка прикусывает щёки, и изо всех сил старается не передёрнуть ключицами.

- Вы поедете в любом случае, - мужчина проводит большим пальцем по нижней губе.

- Ладно он! Почему ты не можешь встать на мою сторону? - зло оборачивается на брата рыжая, рассекая воздух длинными волосами. Терпение парня, находящееся и без того на пределе, лопается как градусник с ртутью.

- Я всегда на твоей стороне, когда ты не ведёшь себя как сука, - совершенно спокойно (снаружи) переводит тяжёлый взгляд на сестру. Кэйетана явно забавит эта ситуация. Как удивительно они двое похожи на него.

- Что?! - одновременно вырывается у Софи и Дэйны.

- Никаких сук в этом доме, ты меня понял, молодой человек? - угрожающе выставляет указательный палец на сына.

- А ты уже уезжаешь? - левая бровь парня стремительно взлетает вверх.

Бархатистый смех мистера Купера и несколько хлопков в ладоши, заставляют всех посмотреть в его сторону.

- Раз этот вопрос закрыт, то предлагаю поесть пиццы в Мангиамо. Я жутко голоден, - задорно протягивает мужчина, будто несколько секунд назад он не сидел на этом диване с видом серийного убийцы, будто никто не пререкался словами и убийственными взглядами.

class="book">- Хочу сырную, - игриво дёргает бровью Софи, которой такая обстановка, так же как и главе семейства, импонирует.

- Нет уж, пепперони, - сначала поднимает с подоконника сестру, а затем встаёт сам Йен, держа Дэйну за руку.

Куперы. Далеко не образцово-показательная семья. Со стороны никогда не поймёшь любят ли они друг друга, или хранят пистолеты под подушками, чтобы в любой момент запустить пулю в лоб.

По их венам течёт безумие вместо крови. То, что так нравится им.

========== Часть 17 ==========

Если завтра ты наберёшь мой номер

И не захочешь никого другого,

Я снова прыгну в твой тихий омут,

Здравствуйте, черти. Я дома.

Кристофер проводит ладонями по лицу, тяжело выдыхая. Терпеть её рядом -уже из ряда вон выходящее. Но хуже всего -ему хочется ещё. Хочется видеть эти округло-островатые плечи в утренних солнечных лучах, россыпь родинок между лопаток, по которым стекает проточная вода; эту улыбку, от которой исходит только тепло, окутывающее его в ватное одеяло.

В салоне машины ещё витает её сладкий аромат парфюма, а фиолетовая резинка, одиноко-забытая, лежит на переднем пассажирском сидении. Он аккуратно подцепляет пальцами, прокручивая несколько раз меж ними.

В какой-то момент все прочие девушки перестали интересовать его совсем. Ну, красивая и красивая. Да и взять мог бы её, только не хочется руки марать. И потом, эта эфемерная связь с рыжей, подкреплённая хорошим сексом.

Не устраивает только то, что она хочет большего, а максимально то, что он может дать - происходит сейчас.

Машина плавно трогается с места. Давно пора что-то решить, но каждый раз парень откладывает это, снова и снова паркуясь на подъездной дорожке у её дома. И вроде бы надо сосредоточиться на выпускных экзаменах, но ему откровенно класть.

Ты очень загруженный в последнее время, Крис.

Стучит в висках её голос. Еле удерживается не ляпнуть в ответ, что это после переезда рыжей он такой. К чёрту всё. В следующем переулке Крис разворачивает машину в обратную сторону. Стрелка спидометра стремительно растёт, пока машина не достигает дома. Шистад выходит, облокачиваясь на дверную карту.

Прокручивает в руках пару раз телефон, замечая худой силуэт на втором этаже.

- Взгляни в окно, - сквозь недолгие гудки и её тихое “да”, говорит парень.

Карий взгляд наблюдает, как шторы распахиваются окончательно. Благодаря огромным окнам он видит её всю: босую, обмотанную махровым полотенцем мятного цвета.

- Ты не уезжал? - хмурится она.

- Уезжал, - Кристофер поджимает губы, а затем обескураживающе улыбается. - Но вспомнил как ты прекрасно улыбалась, соскучился и решил вернуться.

Зачем он это делает?

- Хочу тебя украсть, - продолжает улыбаться Шистад, заставляя мурашки гулять по её коже.

Рыжая так и стоит, поддерживая полотенце левой рукой, смотря вниз, прямо в глаза дьявола. Что-то мягкое трётся о ногу и слегка поскуливает, а как только замечает Криса за окном, начинает радостно гавкать.

- Тао, тише, мальчик, - девушка присаживается на корточки, поглаживания пса по голове.

- Ну? Мне долго тебя ждать, принцесса? - слышит она довольный голос Шистада.

-Десять минут, -наконец решается ответить девушка. - Зайдёшь на чай?

- Йен дома?

- Да, сидел в гостиной, -девушка смотрит на то, как Шистад делает несколько внушительных шагов, открывая входную дверь.

Он несомненно уже сидит с братом на кухне, от их смеха содрогаются стены, но разговоров она не слышит. Рыжая не в силах подняться с кровати, снова и снова прокручивая мысль о том, что он вернулся за ней. Наконец, Дэйна поднимается с кровати, внимательно вглядываясь в свои почти высохшие рыжие пряди. Кидает взгляд на чёрное платье с волнами, хитро улыбаясь.

- Так вот ты не хочешь отношений? - всё ещё ослепительно улыбается Йен. Разговоры не перестают сходить с этой темы, но Кристофер уже даже привык что ли.

- Ответ по-прежнему тот же, но…

- Что? - нетерпеливо сжимает свои пальцы Купер, но их головы застывают в абсолютно одинаковом положении, когда в кухню заходит Дэйна.

- Вы закончили? - тепло растягивает свои алые губы в улыбке.

- Выходит, что так, - еле шевеля губами говорит Йен. Она всегда была безумно красивой, но сейчас - дьявольски.

Йен слегка толкает локтем друга.

Синеволосый парень громко откашливается. В горле стоит кровяной сгусток, а бетон остужает разгорячённое тело. Он не видит, но чувствует как перед ним опускаются на корточки. Турмалиновый взгляд впивается в отвёрнутую голову Обье.

- Ты псих, - кряхтит он, стараясь как можно быстрее успокоить дыхание и избавиться от этой чёртовой боли в области рёбер.

- Возможно, - поджимает губы Шистад, переводя взгляд на стену, а затем снова на Харрингтона. - Слушай меня внимательно, мальчик, - Кристофер приподнимает парня за ворот толстовки.

- Можешь не продолжать, - Харрингтон начинает смеяться, обнажая свои кровавые зубы. - Я понял, это всё из-за неё…

Договорить Обье не представляется возможным, синеволосая голова встречается с коленом Шистада. Его лицо расслабленно, скулы выделяются острее обычного, взгляд почти полностью отсутствующий, и только нездоровый уголёк теплится где-то на дне дравита.

- Если ты не понял, говорю тут только я, - усмехается брюнет, поднимаясь в полный рост. - Неужели ты думал, что все твои выходки по отношению к Дэйне так просто сойдут тебе с рук?

- А ты защитник тех, кого защищать не стоило бы?

- Ты совершаешь роковую ошибку, открывая свой рот, -мило улыбается Кристофер, от этой картины у Обье мурашки по спине пробегают. Кристофер Шистад - самый настоящий психопат.

- Мой милый Обье, давай договоримся раз и навсегда, тебе даже в сторону этой прекрасной рыжули смотреть не стоит, - Крис поднимает парня за шкирку, прижимая к стене.

- Но как же? Ведь нам предстоит завтра увлекательная поездка в Берлин, - скалится Харрингтон, не желая сдаваться.

- Да, мне рассказывали, - Кристофер смотрит прямо в светлые глаза своей потенциальной жертвы. - А знаешь, что расскажу тебе я? Ты даже взгляд не направишь в её сторону, - брюнет скалится, снова ударяя парня об стену.

В руках этой машины Обье Харрингтон кажется больше тряпичной куклой, нежели человеком.

- А теперь, - хрипит Кристофер над его ухом, пока гнев затекает в его рассудок и представляет как мозжит эту синюю черепушку, - ответь на свой вечный вопрос: кто я такой?

Глаза Обье вспыхивают, но лишь в немой мольбе отпустить. В какую-то секунду парню становится страшно.

- Психопат, - сквозь стиснутые зубы слышится глухой голос Харрингтона.

- Якудза, - Крис усмехается, отшвыривая его в другую стену узкого бетонного коридора-переулка. - Я ведь могу отрезать тебе палец, - усмешка плавно перетекает в улыбку.

Обье пытается подняться, но нога Шистада прижимает его к полу.

- А теперь скажи, как будешь вести себя рядом с ней, - слегка надавливая носком меж лопаток, рычит Кристофер.

- Я даже не посмотрю в ее сторону, - хрипит синеволосый.

- Правильный ответ, мой зайчик, - Шистад довольно убирает ногу, отходя на несколько метров и позволяя парню подняться.

- Ты Дьявол, Шистад, - вытирает кровь с руки Харрингтон.

Шистад только зловеще усмехается, подмигивая ему. Последнее, что видит Харрингтон, как тёмная фигура парня скрывается за поворотом.

-Чёртов Крис Шистад, - трёт переносицу, хмурясь от боли.

Что ж, заслужил.

- Где ты был? - босой вопрос попадает прямо в сердце Крису, как только он вешает куртку в прихожей.

- Ходил подышать, - улыбается он.

- Врёшь, - её лицо не выражает улыбки, но и не делает виноватого из него. - Что с руками? - кивает она на окровавленные костяшки пальцев, как только он появляется в тонкой полоске первых солнечных лучей.

- Я делал правильные вещи, - едва слышимо усмехается Шистад, вспоминая до одурения противное выражение лица синеволосого.

- А именно кого-то избил, - хмыкает она.

Кристофер садясь в кресло слышит едва уловимые соприкосновения босых ног с ламинатом. На секунду все звуки прекращаются, будто Дэйна Купер исчезла, растворилась в воздухе. Не обернуться назад Крису помогает какой-то непонятный шуршащий звук. То ли пакетика, то ли лёгкой пластмаски.

Не успевает моргнуть, как Дэйна уже разместилась у его ног, рассматривая стесанные кулаки.

- Сейчас немного пощипет, - хитро улыбается она, быстро прикладывая вату с перекисью к коже и в этот же момент обдувая.

Эта рыжая девчонка сидит перед ним в четыре утра в одной лишь футболке, обрабатывая его руки. Эта противная девчонка заставила огонь внутри грудной клетки разгорается синим пламенем, после рассказа про отношения с Обье. Кто же знал, что именно сегодня, после одурманивающих касаний её пальцев, он сорвётся в бар к Якудзам, чтобы начистить морду Харрингтону? Кто мог представить, что в какой-то момент он обнажил её душу и единственное, что смог сделать - это показать уроду своё место? Никто не знал, а он и подавно. Чёртова девчонка.

- Он получил по заслугам? - хитро спрашивает рыжая, а Шистад резко распахивает глаза.

- Кто? - настороженно спрашивает он. - Ай! - шипит парень, Дэйл тут же принимается с новой силой обдувать уже костяшки левой руки.

- Тот, кого ты решил избить с утра пораньше, - дёргает бровью Дэйна. Кристофер только выдыхает. - Это Обье, да?

Взгляд Шистада, по изящному щелчку пальцев Купер, начинает темнеть. Грудь вздымается ровно, но слишком видимо, а скулы напрягаются так, что вот-вот на коже образуются порезы.

- Зачем, Крис? - Дэйна совершенно игнорирует предпосылки ужасной бури, спокойно складывая атрибуты “скорой помощи на быструю руку” в аптечку.

- Он должен был заплатить за всю боль, которую причинил тебе, - разбирает его сдержанный рык рыжая.

- Тогда ты забыл побить и себя. Не так критично, как его конечно, но пару ударов по голове было бы достаточно, -стервозно поджимает она губы, садясь в кресло напротив.

Кристофер с шумом поднимается, заставляя рыжую слегка вжаться в кресло как раз в тот момент, когда он опирается руками о подлокотник её кресла. С несколько секунд дравитовый взгляд въедается в чёрный.

- И чего ты сидишь? - тихо, почти шёпотом, слышным только ей, произносит Крис.

- Мне испариться? - выгибает бровь Дэй. Черт с два ты меня запугаешь. Три года назад - да. Сейчас - катись к чёрту.

- Ударь меня, - Кристофер отталкивается от кресла, распрямляя руки. - У тебя есть уникальная возможность.

Рыжие волосы резко мелькают в слабых солнечных лучах.

- Один раз ты уже не пожалела силы, - продолжает действовать на нервы Крис.

Брюнет уже упивался тем, как она заносит руку для хорошего удара в челюсть, тому самому, выученному с братом. Но в последний момент, её тонкая рука резко притягивает его к себе за футболку, а губы настойчиво впиваются, больно кусая зубами за нижнюю.

- Ох, чёрт! Ну почему я?! - они слышат голос Тэдди на лестницах, разворачиваясь к нему лицом.

Крис всё ещё зол, но чем больше её мизинец поглаживает его ладонь, тем этот приступ растворяется.

- В следующий раз возьму графин в комнату, чтобы вас тут таких сосущихся не видеть, - Тэдди специально с закрытыми глазами юркает в кухню, хватает графин и летит наверх. -Всё, можете продолжать! - кричит он сверху.

Как только дверь за Шистадом-младшим характерно захлопывается, Дэйна закатывается переливчатым смехом, который спустя секунду поддерживается мужским грудным. Но стоит бархатным ресницам моргнуть два раза, как сильные мужские руки притягивают тонкую фигурку к себе, требуя властный, животный поцелуй.

- Кажется, мы на чем-то остановились, - мурлычет он, не разрывая поцелуя.

- Возможно, - хитро сверкает глазами Дэйна.

Взгляд Кэйетана становится удивлённым, когда он видит, что сын Оддманда не просто стоит в аэропорте Гардермуэна рядом с его дочерью, но и крепко держит за талию. Будто бы она улетит раньше времени. Ещё больше черный взгляд вспыхивает удивлением, когда в поле зрения появляется Обье, чьё лицо раскрашено в тон волосам.

Кэйетан Купер с трудом сдерживает улыбку. Кристофер Шистад - его лучший выбор.

- Я надеюсь, вы помните свои показания? - строго спрашивает Купер-старший.

- Да, отец, - спокойно отвечает Йентати. Уж он то знает, что папочка уже давно решил эту проблему, и их показания -чистая формальность, что означает: послезавтра они снова вернутся в Осло.

- Крис, можешь наконец отпустить меня? - едва слышно спрашивает Дэйна, который максимально неудобно перед отцом и братом.

Стоят тут, будто встречаются, а на деле всего лишь необузданная страсть вперемешку неконтролируемой яростью.

- Нет, - он слегка кривит уголок губы, смотря сверху вниз.

- Мы не вместе, Крис, - Дэйна старается, незаметно для всех разговаривающих, скинуть эту крепкую руку.

- Даже не пытайся, милая, - кажется, его пальцы вот-вот воткнутся как ножи в ее ребра.

- Наш рейс объявили, - громко говорит Йен, когда к нему подходит Обье.

- А где мой братец? - спрашивает он у Кэйетана.

- Уже в Берлине, - не поднимая на него взгляда, накидывая пальто, говорит мужчина. - Милая, нам пора, - обращается он к дочери.

- Я вас догоню, - хмыкает девушка под хитрые взгляды отца и брата.

- Будь аккуратнее, - Кристофер улыбается только глазами. - Не подвергай опасности бедного Харрингтона или Скарсгарда.

- С каких пор ты такой? - Дэйна нервно высвобождается из его цепкой хватки, боясь услышать в ответ его облюбленную фразу: “потому что я так хочу”. - Хотя нет, не отвечай!

Дэйна тут же пресекает нежелательный ответ, пока Шистад склоняет голову набок. Кажется, она сейчас много чего наговорит.

- Я понимаю, что ты гребаный Крис Шистад, плевавший на всех и вся; трахающий всех направо и налево, но черт, хватит! Хватит делать вид, что мы никто друг другу! Признайся, чёрт возьми, что ты любишь меня! - девушка активно жестикулирует, стараясь изо всех сил не сорваться на крик. Она терпела всё, наслаждаясь каждой минутой с ним, но его выходка перед отцом - была последней отправной точкой.

- Да, - улыбка парня чуть ли не прорезает десна, его хитрый взгляд скользит по девчонке. Наконец, спустя эти три года, она выплеснула на него живые эмоции не в сексе, а в разговоре.

-Потому что, если нет, то хватит прикидываться перед моим отцом! Хочешь просто трахаться? Хорошо! Но не впутывай в это дерьмо моего отца! - Дэйна договаривает эту запалистую речь, смотря в это улыбающееся лицо наглеца. Его короткое “да” в перерыве этого яркого монолога полощет по ушам. - Что?

- Что слышала, рыжуля, -Кристофер ни на секунду не снимает этой хитрой улыбки с лица.

-Ты идиот, Шистад! - рычит рыжая, шумно выдыхая воздух.

- А тебе пора на рейс, - он шутливо щёлкает её по носу и резко прижимает к себе. - Но как только ты вернёшься, тебе от меня не отвертеться даже на гребаную миллисекунду.

Его горячие губы накрывают её, а в следующую минуту девчонка отталкивает Криса, гордо задирая подбородок, хватает небольшой чемоданчик и стучит каблучками в сторону паспортного контроля.

Шистад снова усмехается, с детским восторгом глядя ей в след. Возможно, это тот самый день, когда пора откинуть все сомнения и тупо забрать её себе. Он снова и снова прокручивал в голове тот сакральный момент, когда её тонкий мизинчик едва уловимым поглаживанием приструнил новый приступ гнева, заставив его просто сесть около её ноги, словно покорного пса.

С Дэйной Купер хорошо, спокойно, но в то же время до сумасшествия сложно, иногда даже невозможно.

Найти того самого человека определённо нелегко, но удержать его - вот, что архисложно. Иногда мы кутаемся в одеяло и всё равно не можем согреться, потому что холодно совсем не снаружи. Холодно внутри. И этот холод преследовал его постоянно, исключая те дни, когда рядом была рыжая противная девчонка с ослепительной улыбкой и сучьим характером. Так может стоит послать все свои убеждения туда, где им самое место? И Кристофер Шистад делает это, с присущей ему дьявольской виртуозностью.