Подслушано в Винтерфелле (СИ) [Гайя-А] (fb2) читать постранично

========== Глава 1, в которой Пёс не понимает очевидного ==========

Иногда в детстве Сандор Клиган мечтал быть лордом.

Конечно, ему вовсе не хотелось внезапной смерти своего брата (до одного прискорбного случая, закончившегося полным крушением всех надежд и братских уз). Но в детстве, сидя в седле перед отцом, он иногда хотел, чтобы однажды ему самому кланялись люди на обочинах дорог, и перед ним женщины старались не гонять лишний раз коров и гусей.

А еще очень хотелось, чтобы была такая же, как мама, но только другая женщина, которая бы делала такое же таинственное лицо, удаляясь с ним в спальню, как мама делала с отцом. Многого хотелось в детстве: коня, скрипучего седла из серой кожи, бряцающих весело стремян, сапог с новенькими подошвами и небольшими каблуками, пояса, как у больших; свой замок с высоченным донжоном, перекидной мост через ров и огромный-огромный причал с лодками и тремя кораблями, как на гобелене в большом зале.

В последние дни, анализируя прожитую жизнь, Сандор Клиган с удивлением отметил, что многие из детских фантазий сбылись. Не так и не вовремя, но сбылись. С другой стороны, он готов был бы в пекло бросить все свои мечты ради одной, самой невозможной. Она же, на расстоянии двух шагов, мило улыбалась, что-то выделывая иглой на вышивке в пяльцах.

«Семеро, эти славные ребята Ходоки появились вовремя, — с теплотой думал Пёс, созерцая Сансу Старк — снова, все еще и навсегда Старк! — перемешали все и всех, стерли долбанные, мать их, границы, и вот уже я — почти долбанный лорд, а она… она…». А она, ничуть не подавая виду, что для нее что-то необычное находиться с ним в одной комнате за полночь, продолжает свое занятие.

Десятый день светских бесед у камина. Пытка сродни дикому огню.

Винтерфелл стал тесен от наплыва тех, что скрывался от Зимы. Но он держал осаду Ночи и Иных, а три десятка других замков и укреплений пали в первые же сутки. А Винтерфелл — нет. Вот уже восемь месяцев кто-то словно оберегал не только его, но и окрестности от оживших мертвецов.

Сандор не хотел знать, кто или что. Он свое уже отпрыгал. Занятно было бы поучаствовать в отважной, но безнадежной авантюре лорда Сноу за Стеной, но гораздо приятнее остаться в Винтерфелле. Навсегда, желательно.

С ней.

Уезжая к Стене в первый раз, старковский бастард подозвал его к себе, проникновенно глянул в лицо, пожал руку и попросил беречь сестер, заботиться о порядке в замке, обозвал, запинаясь, «лордом-заместителем», напомнил наказывать мародеров и воров по законам Севера и был таков. Вся шумная толпа оборванцев, которую по недомыслию этот юноша таскал за собой и звал армией, выдвинулась к Стене. В пекло Стену и все, что за ней.

— Если мы не вернемся…

О, эти чудные разговорчики. Без них ни одно прощание не обходится, не так ли. В пекло и их тоже.

— Санса многое пережила.

«Ага, — мрачно подумал Сандор, — я понимаю, как никто».

— Присмотрите за Арьей, сир Клиган.

«Пёс — нянька? Стоило выжить, чтобы услышать это… и, кажется, я стал еще и сир».

Сопротивляться не было сил. Сир — ну и ладно. Пташка все равно оговорится не раз, а он даст ей подначку, и насладится ее смущением…

Джон Сноу что-то там еще говорил, но Сандор прослушал.

***

Он приполз к ее порогу подыхать — избитый, окровавленный, полумертвый и замерзший. Первые три месяца отсыпался и отъедался. Ему бы хватило и этого, но Сансе было мало, и она поставила перед собой более сложные задачи: перевоспитать его и из облезлой дворняги сделать породистого самца-рыцаря. Вторую задачу он ей облегчил, объяснив в нескольких цветастых выражениях, что не намерен облачаться в парчу и золото, как какой-нибудь — дальше леди Старк зажала уши руками, но не визжала, лишь с укоризной взглянула ему в лицо.

Она так часто стала смотреть ему в глаза, что это должно было что-то да значить. Пёс терялся в догадках, что именно, очевидному не веря. Очевидностей накопилось более чем достаточно. Критическая масса очевидностей. Отмывала она его лично, например. Отхватила полбороды, обкорнала сверху, выставив на всеобщее обозрение его шрамы и сделав вид, что это ничего не значит.

«Спасибо и за это, славные ребята Ходоки». Теперь, чтобы быть достойным внимания женщины, особой миловидности не нужно, достаточно быть живым.

Робкая Пташка из прошлого прекратила беспорядочно распевать направо и налево, но очень умело свила гнездо и командовала в нем. И за двадцать первых минут пребывания в Винтерфелле Сандор Клиган в этом убедился окончательно и бесповоротно. Пока его от ворот по двору волокли два дюжих мрачных северянина — неотличимы друг от друга, бороды, лохмы,