Нигредо (СИ) [Елена Ершова] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

class="book">Губы Марцеллы раздвинулись, показав чисто-белые острые зубки. Недвусмысленно качнув бедрами, она медленно приблизилась к любовнику и опустилась перед ним на колени.

— Что пожелает Спаситель теперь? — мурлыкнула она, мягко оглаживая его бедра.

Генрих желал бы дотронуться до ее кожи — податливой, мягкой, прозрачно-белой, как крылья мотыльков. Но касаться ни в коем случае нельзя. Не ему. Никого. Никогда.

«Нельзя, нельзя», — пульсировал в голове далекий отголосок учителя Гюнтера, который стегал розгой каждый раз, когда Генрих пытался стянуть перчатки.

Боже, пожалуйста, еще пару бокалов!

Он выдохнул дым через ноздри — две серые длинные струйки, — процедил:

— Как обычно, Марци.

И завел руки за голову.

1.1


Особняк барона фон Штейгер, Лангерштрассе

Ночь стыдливо прячет добродетели, но бесстыдно обнажает пороки.

Так любил говаривать старый барон, а уж он знал в этом толк: мезальянс вызвал осуждение в обществе, но оказался выгодным для обеих сторон. Новоиспеченная фрау фон Штейгер, в девичестве Зорева, получила полную оплату долгов ее покойного отца, а барон — невинную красавицу в свою постель.

Там и умер, земля ему пухом.

Теперь снисходительно взирал с закопченного портрета: обвисшие брыли густо засажены бакенбардами, на груди серебрятся два креста — заслуги перед кайзером и Авьеном.

У Марго чесались руки самолично содрать со стены проклятый портрет и вышвырнуть его на свалку, но бывший хозяин особняка умиротворяюще влиял на ее клиентов: одного поля ягоды.

— Значит, герр Шустер, нужны доказательства, — негромко повторила Марго, раскрывая папку. — Что ж, я предоставлю их немедленно.

Порхнули потревоженные сквозняком бумаги, Марго поймала одну и поднесла к оранжевому огоньку масляной лампы.

— Любовное послание вашей жены некоему господину Кольману.

— Позвольте посмотреть, — клиент подался вперед, подслеповато щурясь на лампу.

— Нет-нет, только из моих рук, — листок в ее пальцах затрепетал, оранжево подсвеченный изнутри.

— «…воз-люб-ленный мой, отра-да моих дней, мой сеет в но-чи, — шевелил губами герр Шустер, по складам разбирая прыгающие каракули. — Ког-да я увижу Вас? Я вспо-минаю на-шу ночь и Ваши приз-нания…» — возмущенно вскинул голову. — Черт знает, что такое!

— Прочли? А это — ответное письмо вашей супруге.

Оранжевый свет радостно лизнул новый листок, порхнувший под нос герру Шустеру.

— «Я тружусь ночами, чтобы приехать и побыть с Вами жалкие две недели, — чеканно, почти наизусть зачитала Марго. — По дороге увижу Каранские горы, покрытые снегом, и буду думать о снежной белизне рук моей любимой…»

— Довольно, — прохрипел герр Шустер. Отвалившись на спинку кресла, он вытащил огромный платок и принялся оттирать покатый взмокший лоб. — Что за духота! Уф… Прикажите открыть окно!

— Оно открыто, герр Шустер, — вежливо ответила Марго, убирая записки в папку и любовно оглаживая их ладонями. Бумаги шуршали, за спиной покачивались жаккардовые шторы, сердце пело.

— И все же, я не в силах поверить…

Этап отрицания никогда не длился долго, и Марго в целях экономии времени решила сократить его до минимума.

— Вы верите, герр Шустер, — с нажимом сказала она. — Иначе не обратились бы ко мне. Вы подозревали свою супругу, и только нуждались в доказательствах. Я оказала услугу и предоставила их. К чему сомнения?

— Это не ее письма!

— Вы знаете, что ее. Почерк, манера, даже орфографические ошибки. Ваша супруга не очень-то владеет грамотой, не так ли?

— Она окончила пансион, — тяжело дыша, ответил герр Шустер. Его щеки и лоб обсыпали красные пятна, глаза беспокойно сновали по комнате, ненадолго задерживаясь то на папке с серебряным тиснением, то на масляной лампе — единственном источнике освещения в гостиной, то на портрете барона фон Штейгера. Уголок рта покойного кривился в параличе, из-за этого казалось, что фон Штейгер насмехается над незадачливым супругом.

«Бабу, как хорошую кобылу, надо содержать в строгости, — будто говорил он. — Одной рукой трепать по загривку, другой стегать кнутом».

Марго зябко передернула плечами и продолжила:

— К тому же, письма надушены «Розовой мечтой». Чувствуете аромат? Вы должны его помнить: такими же духами пользуется фрау Шустер.

— Ими пользуется половина женщин Авьена, — зло ответил герр Шустер и сжал толстые пальцы в кулаки. — Как вы вообще достали эти письма?

— У меня хорошие осведомители, — отрезала Марго и хлопнула ладонью по папке. — Вас гложут