Нежданный мужчина [Светлана Миколайчук] (fb2) читать онлайн

Нежданный мужчина

Глава 1 Красивый голос

– Нет, Мария, меня нет, – громким шепотом сказал Александр, бросив свой кожаный ежедневник в верхний ящик стола.

В открытую дверь заглядывала та самая Мария, прикрывая телефон рукой, чтобы на том конце провода не было слышно ее диалога с руководителем.

– Но Александр Федорович, это…

– У меня десять дней отпуска. А у всех, кого бы я хотел услышать в свой отдых, есть мой личный номер, – сказал он, закрывая ящик стола на ключ.

Горизонтальным жестом руки мужчина показал, что другого решения ассистент не добьется от него и бодро поднялся с места, прихватив пиджак со спинки кресла.

Мария поднесла телефон к уху, искоса глядя на Александра Федоровича, и скрылась из вида за дверным проемом:

– Извините, Альбина Евгеньевна, но, к сожалению, Александр Федорович, уже ушел. У него отпуск… и будет после 25 числа. Могу записать Вас на 27 число…

– Альбина, значит, звонит? – с риторическим вопросом Александр посмотрел вслед ассистентке.

Немного подумав, он прошел за своей помощницей к ее рабочему месту в приемной – стол, компьютер, принтер, папки. Александр поравнялся с Марией, наблюдая за ней сверху вниз, что при его росте – почти метр девяносто – было ему вполне привычно.

– Запиши ее телефон, – сказал он и показал жест рукой в воздухе, – перезвоню из машины.

Мария, стоя с трубкой телефона, взяла ручку и сказала:

– Альбина Евгеньевна, Вы могли бы продиктовать свой номер телефона? Я его запишу. Да-да, возможно, получится его передать Александру Федоровичу, если он появится в ближайшее время на работе.

Александр продолжал стоять рядом и слушать. Только после того, как в его руках появился желтый листок с телефонным номером Альбины Евгеньевны, он покинул свой офис.

– Хорошо отдохнуть Вам, Александр Федорович!.. – успела крикнуть руководителю ассистентка, чуть приподнявшись с места вслед.

– Спасибо, – донесся его голос уже из коридора, где он бодро перебирал ногами ступени лестницы.

Усаживаясь в машину, он подумал о предстоящем «горящем» недельном отдыхе на море. Где, во-первых, плохо ловит сеть, а потому телефонные разговоры будут реже и короче, а, во-вторых, где достаточно милых дам для «неотягащающих» отношений. Один фактор радовал больше другого.

Тут зазвонил мобильный:

– Саня, здорово! – скорее крикнул, чем сказал мужской бас в трубку, – ты уже свободен? Наш план на вечер в силе?

– Приветствую, тебя, Николаич! Да, я свободен. И да, план в силе, – и Александр откинул голову на подголовник сиденья своей машины, – как раз собираюсь отъезжать от конторы. Все наши смогут приехать вечером?

– Да. Мы тут с мужиками взяли все, чтобы О-очень хорошо посидеть, – и голос собеседника перетек в короткий смешок.

– Неплохо звучит, – ухмыльнулся Александр, – как насчет мяса? Могу заехать взять хорошего, маринованного. Ну, салатов и чего еще там надо…

– Обижаешь, Саня, когда я про мясо для шашлыка забывал? Моя его сделает, как надо, не заморачивайся. Пусть у тебя голова болит насчет твоей спутницы!

– Ну, насчет спутницы я только – За! Всеми частями тела, – по-мужски заулыбался Александр, трогаясь на машине, – но категорически против головной боли, сам знаешь – сегодня вечером – встреча; а завтра вечером – самолет. Бурно начинается мой отпуск…

– Ха! Так и отпускал бы сам себя в отпуск почаще, начальник! Неправильно ты организовался в жизни, Саня, неправильно! Надо чтоб ты руководил, раз ты – начальник, а другие, кто под тобой, – делали. Приехал. Проверил. Мотивировал подчиненных словесно, прямо так «трехэтажно», – чтоб хватило до конца рабочего дня, а сам слинял к нам на дачу!

– Ну сравнил, Николаич! Это ж тебе не стройка, а юрбизнесс. Всё через меня проходит, я за каждый нюанс отвечаю головой и деньгами.

– Слушай, Сань, – сказал Николаевич в телефоне, – ты даже по выходным не вылезаешь из конторы, а про этот Новый год я вообще молчу! Ты, наверное, единственный, кто второго января уже погнал на работу! Шутки шутками, но так недолго и скопытиться. Ты ведь кого-то хотел пару лет назад взять себе в помощь?

– Ну, Николаич, тогда я был в фирме с юристами и адвокатами, а сейчас я – на своих «хлебах». В данный момент я точно не намерен кого-то брать себе в помощь. А тогда была такая мысль, чтобы простыми договорами, побочными делами, типа проверки реквизитов, занимался какой-нибудь студент с красным дипломом и здоровыми очками.

– А почему не краснодипломниЦА? Ты теперь имеешь право выбора, Сань. Как говорится, на свой вкус…

– Ну и какая это будет, на хрен, работа?! Это же время тратить, обучать в свое рабочее время, перепроверять за ней, то есть делать все самому, только дольше. «Хочешь сделать хорошо, – сделай все сам» – слышал такое?

– Да ладно, я стебаюсь, Санек! Неужто Машка тебе не помогает в офисе? Кстати, может, ее и прихватишь с собой как раз вечером на дачу?

– Не-е, точно не вариант, еще бы я работу на отдых не тащил, в смысле, я и так ее вижу целыми днями в офисе. И, к тому же, она не в моем вкусе, если ты об этом.

– Выбираешь много, я смотрю, Санек! Короче, езжай домой, собирайся на самолет на завтра, а сегодня вечером – чтобы был у меня. Отдохнем перед твоим отъездом. Все как раз подтянуться после работы. Ну, давай, свидимся! И не вздумай отколоться!

– И не надейся, Николаич, буду! До вечера! – и на веселой ноте Александр отключил телефон.

Настроение было исключительное, майская погода баловала нежными красками юной листвы и соблазняла ненавязчивым солнцем. Хотелось дышать полной грудью и улыбаться этому дню…

Александр, остановившись перед светофором вместе с другими машинами на подъезде к главной улице, набрал телефонный номер с желтого листка.

– Да? – слегка с любопытством прозвучало в трубке после непродолжительной мелодии-гудка.

Александр улыбнулся – его всегда забавляло, когда женщины отвечают на незнакомый номер телефона сразу «Да». Не знает, кто звонит, а уже согласна…

– Альбина Евгеньевна, день добрый. Это Александр Федорович Новодильский.

– А, Александр, здравствуйте! Спасибо, что смогли так скоро перезвонить.

– Возникли какие-то нюансы по брачному контракту? – нахмурился Александр Федорович.

– Нет, нет, что Вы, Александр. Мой брачный контракт – это… это лучшее, что случалось в моей жизни, – засмеялась девушка, – если между нами, конечно.

Александр тоже улыбнулся, но с некоторым сарказмом:

– Само собой. Хотя я думал, что для девушки брак – самое лучшее в жизни.

– Так и было, Александр Федорович, так и было. Но когда супруг переходит границы морали, то именно брачный контракт защищает жену и ее интересы. Разве не так Вы сказали в прошлом году? Я запомнила, – слегка пофлиртовала девушка в трубке.

– Да, суть Вы уловили. Но не будем бередить Ваши раны, Альбина Евгеньевна. Вы просили перезвонить.

– Можно просто Альбина. А я уже подумала, что не получится встретиться с Вами в ближайшее время, раз Вы в отпуске.

– Ну, насчет встречи – всё зависит от Вашего ответа.

– Какого ответа?

– Который вы мне дадите, Альбина: надеюсь, эта встреча не связана с моей работой? – в глазах Александра играли искорки улыбки.

На том конце трубки возникло секундное молчание:

– А если я скажу «нет», тогда Вы сможете найти для меня время? – кокетство девушки донеслось до мужчины сквозь телефонную трубку.

– Возможно. Однако, я уже не на рабочем месте, а все дела начинаю с консультации у себя в кабинете. Так что если вы лукавите, Ваше время будет потрачено впустую. Вы же понимаете.

– Ладно, Александр Федорович, скажу иначе, у меня есть подруга, которой я Вас порекомендовала, и она очень хотела бы увидеться с Вами.

– Как я понимаю, это все-таки по работе. Скажите, пусть запишется ко мне после 25 мая, я тогда буду в офисе. Это весь вопрос, по которому Вы хотели встретиться? – Александра задело, что женский звонок уперся только в его профессиональную деятельность.

– Судя по голосу, я Вам помешала?

– Нет, я просто тороплюсь, – сказал Александр, заезжая к себе во двор, – у меня всего несколько часов свободного времени сегодня. А завтра я улетаю, так что физически не смогу помочь Вашей протеже, если, конечно, речь не идет о значительных проблемах и, соответственно, таких же суммах.

– Хорошо, раз вы торопитесь, начну с главного, – я надеялась встретиться с Вами, но не по вопросу моей подруги, это просто удачное совпадение, – и Альбина выдержала паузу, как женщина, которая знает, когда следует флиртовать наивным голосом, а когда эффектней выложить все карты на стол.

– Вот это я понимаю, разговор… – голос Александра стал более низким и довольным, – ты сегодня вечером свободна? Мы с друзьями собираемся на дачу, можем поехать туда вместе.

– Я не против. К вечеру я как раз освобожусь, – сказала бывшая клиентка юриста, превратившаяся в потенциальную подругу.

– Хорошо, перезвоню ближе к восьми, я тоже сейчас буду немного занят, – Александр вышел из машины, поставил ее на сигнализацию и зашел в свой подъезд. – Ладно, Альбина, выкладывай, что за дело у твоей приятельницы, может смогу чем-нибудь помочь.

– Конечно, сможешь, Саша. – Альбина ответно перешла с мужчиной на «ты», – тебе даже не придется возвращаться в офис. Ее просьбу необязательно обсуждать в твоей конторе.

– Просьба? – повторил Александр, – обычно ко мне приходят за «юридической помощью» с «делом» или «вопросом». А «просьба» – это что-то новенькое.

– Саш, это не то чтобы работа…

– В смысле?..

– Она сама тебе расскажет то, что нужно. Даже лучше, если вы пока встретитесь в общественном месте.

– Это типа – в кафе? Как-то совсем неофициально… – приостановился на лестничной площадке юрист, – что Вы там затеваете, девушки?

– Ничего такого, с чем бы ты не смог справиться…

– Ну спасибо.

– Я знаю только, что для тебя ей помочь – на самом деле, ничего не стоит. А что касается оплаты, то в твоем прейскуранте этого пункта нет, поэтому договоритесь об оплате при встрече.

Александр и вовсе остановился на лестничном пролете, как вкопанный.

– Вообще-то, я учел все стандартные услуги в своем ценнике. Что же ей нужно, интересно?.. Признаюсь, я даже немного заинтригован. Короче, ладно, я найду на нее час-полтора.

– Ну и ладненько. Так я могу дать ей твой номер, пока ее финансы не ушли к другому специалисту?

– Да, можешь. Только желательно, чтобы она отзвонилась до восьми, пока я доступен. А что… хорошие финансы? – поинтересовался Александр, возобновив подъем по лестнице к своей квартире.

– Ну, по крайней мере, не помню, чтобы она когда-либо скупилась на свои интересы или желания. Ты меня понимаешь, Саш?

– Как не понять. Хотя словом «желания» – ты меня снова озадачила.

– Правда?

– Я имею ввиду как юриста, – улыбнулся он. – Ну, ладно, решим вопрос с твоей подругой. А с тобой созвонимся вечером, – сказал Александр и стал открывать железную дверь в свою квартиру.

–Ага. Ну, пока, Саш! – попрощалась Альбина, и Александр отключил телефон.

Сбросив туфли и положив в прихожей барсетку с телефоном и ключами, он прошел на кухню. Включил электрочайник и направился в ванную, чтобы настроить душ.

По волосам били струи прохладной воды, а внутри головы пульсировала мысль: «Если у меня нет такого дела в прейскуранте, что ей нужно?.. к тому же она – подруга Альбины… и с финансами, судя по ее словам. Кстати, почему просьба? Как же она сказала: это не совсем работа… ничего такого, с чем бы я не смог справиться… лучше, если вы пока встретитесь в общественном месте. Почему пока? И что, возможно продолжение этой… просьбы?..»

Потом Александр Федорович хмыкнул, допустив мысль, что здесь может быть замешан просто личный интерес к его персоне как у этой подружки, так и у самой Альбины. «Кто ее разберет, эту Альбину. И какие там у нее склонности… Как и у ее подруг. Женщины с деньгами – вообще, странный народ. Никто ведь толком не знает, какие у них там интересы и желания… Неофициально, значит, хотят… Ну и ладно, в худшем случае, я потрачу час на эту встречу, а в лучшем – если вторая тоже такая симпатичная, захвачу обеих на дачу…»

Поскольку в квартире больше никто не жил, он прошелся из ванной в гостиную с одним полотенцем на волосах, яростно просушивая им голову. В гостиной налил себе коньячка с чистой совестью и благостной мыслью: «так доктор прописал». И выпил, затем повторил. Потом снова повторил, уже шлепая босиком со стаканчиком к холодильнику за бутербродом. Затем остановился, вернулся в коридор, чтобы достать телефон, на который он ожидал интригующего звонка. Пока нет…

Спустя десять минут Александр уже стоял в домашних спортивных штанах у плиты и готовил себе яичницу, затем стал резать ветчину, сыр и хлеб. После того, как накрыл крышкой свой неприхотливый обед в сковороде, он снова приблизился к телефону на подоконнике, чтобы удостовериться, что точно никто не звонил ему. Пока никто не требовал его внимания…

Он включил телевизор, поиграл каналами и остановился на передаче новостей, прослушав их краткий анонс. Отхлебнув из кружки ледяного томатного сока, он отключил электроплиту и занялся поеданием своего обеда, который так бы не назывался при наличии жены или хотя бы сожительницы. Но развод около восьми лет назад превратил его в холостяка, который освоил большинство необходимых дел по дому и сам, в том числе уборку и готовку.

А что касается женщин, – то он научился создавать в голове своих дам некую иллюзию романтики нечастых встреч. Достойное воспитание Александра сдерживало его природную напористость в общении с ними. Опыта тоже в жизни хватало, чтобы держать «руку на пульсе» таких отношений, а мозгов – чтобы уметь отрегулировать их в нужную сторону: иногда ограничить далекоидущие планы женщин, а иногда – напротив, расположить к себе улыбкой, взглядом, разговором.

Он направился в комнату собирать свои вещи на завтрашний самолет: конечно, футболки, шорты, несколько пар джинс. Хорошие штаны была проблема найти на его длину ног – больше стандартной, к тому же при достаточно узкой талии. Спортом на постоянной основе он не занимался, когда-то ходил в тренажерный зал, но скорее из любительского интереса: оформил свой пресс и подкачал руки. С друзьями бывал на тренировках, но про себя радовался, что нет необходимости тяжело и часто потеть на тренажерах, чтобы сбросить вес, в отличие от своих сверстников с «пивными авторитетами». До тридцати лет Александр был, пожалуй, излишне худощавым, однако позже раздался в плечах и покрепчал. В общем, порода у него была скорее «гончей», а природный крепкий разворот плеч под пиджаком играл с воображением клиентов в его пользу, создавая впечатление подтянутого и активного молодого мужчины. Так что почти все свое время он тратил на создание достойного будущего благодаря своей работе.

Забросив сланцы сорок пятого размера в сумку, он начал искать бейсболку. И тут раздался звонок… Он глянул на часы – четыре с четвертью, нормально, еще можно успеть горы свернуть – и нажал клавишу «Принять звонок»:

– Слушаю.

– Александр Федорович? – спросил женский голос.

– Да, это я. С кем говорю?

– Софья Богачук, мне Ваш номер дала Альбина… Альбина Евгеньевна.

Александр улыбнулся – деликатная, что ни говори. Видно, девушка решила не показывать, что знает о том, что ее подруга – уже просто Альбина, которая едет с просто Александром ночевать на дачу. А сомнений, что Аля рассказала подруге о вечере, не было. Ну что ж, будем приличными… хотя бы поначалу.

– Мне передали, что Вы сейчас не на работе и у вас мало свободного времени…

– Да, я не в офисе. Но Альбина предупредила, что у Вас дело не слишком… скажем так, официальное, и вас устроит встретиться в другом месте.

– Мне неудобно отрывать Вас, но я обещаю быть… – голос на секунду прервался и возник уже с интонацией улыбки – лаконичной.

Он улыбнулся слову «лаконичная», услышав его от девушки.

– Ну попробуйте, Софья.

– В общем так, Александр Федорович, как Вы относитесь к кофе?

– К черному – положительно.

– Тогда на Ваш выбор – две кофейни «Поэт» или «Южное»? Оба в центре. Куда Вам будет удобней подъехать?

– Ну, давайте «Южное», оно ближе.

– Хорошо, я там буду через десять минут. Буду ждать внутри, Александр Федорович.

– Да Вы и впрямь лаконичная девушка, – сказал юрист, – а Вы меня-то знаете? Потому что я понятия не имею, как выглядите Вы.

– А-а, да, – коротко засмеялась Софья, – я буду в костюме, сиреневой блузке… и я шатенка.

Она и вправду пыталась не занимать много его времени и вести себя прилично. Аж «до неприличия» прилично. И это в его первый день отпуска, когда у него просто чудесное настроение?!

– А что значит – шатенка? Я не особо разбираюсь в цвете волос, скажу Вам честно.

– Это такой каштановый цвет волос, – несколько поубавила скорость диалога Софья, – он темный, но не так чтобы совсем… в общем, он светлее, чем стервозно-черный.

Александр рассмеялся:

– Значит, не стервозно-черный, говорите… это уже радует, Софья. Ладно, подъеду, как смогу.

– Хорошо, спасибо, Александр Федорович!

«Красивый голос…» – думал Александр, одевая сине-зеленую футболку с джинсами. Подумав, он прихватил с собой пиджак. То ли оттого, что с закатом майский день становится холоднее, то ли потому что Софья тоже будет в костюме. Не хотелось выглядеть проще собеседницы, раз она так нуждается в нем.

Глава 2 Редкий экземпляр

Стандартная ситуация большого города – начало образования пробки к пяти часам вечера, как всегда. Пешеходы на тротуарах слева и справа обгоняли стоящие друг за другом вереницы машин. Александр покрутил головой по сторонам – девушки, словно, распустившиеся цветы – проходили иногда в слишком легкой одежде для середины мая. А вот от некоторых и вовсе трудно было оторвать сердобольный взгляд – шли они на полусогнутых ногах на сумасшедшей шпильке или платформе. Да, девушки сейчас выглядят по-взрослому со своими формами, запросами, пожеланиями, но по одежде сразу можно оценить их примерный возраст: от 17 до 25 лет, от 25 до 30, чуть за 30 и больше.

Александр припарковался возле «Южного», где было место для его серой «Хонды», и направился в кафе. Среди светлых стен с узорами кофейного цвета и люстрами тех же оттенков стояли прямоугольные белые столики. Александр сбавил темп и окинул взглядом присутствующих: одна мужская компания, две молодые пары, три подружки лет 17-18 и… Софья. Ну то есть, шатенка в сиреневой блузе.

Выглядела она несколько моложе, чем хотелось бы Александру, но гораздо приятней и солидней юных посетительниц в джинсовых шортах и тапочках. Пиджак Софьи вальяжно висел на спинке стула, она осталась сидеть в легкой блузе. Ее внимание было поглощено «общением» с планшетом. Александр приблизился, рассматривая ее опущенное лицо, потом привычно снял очки в тонкой оправе и убрал их во внутренний карман.

– Софья? – уточнил мужчина, однако знал, что не ошибся.

– Да-да, это я, – вскинула она глаза, – здравствуйте, Александр Федорович!

– И Вам здравствуйте.

Затем она сделала то, что далеко не все женщины делали – приподнялась с места и протянула руку. Это был бы исключительно мужской жест, если бы Александр не знал, что по европейскому этикету при знакомстве девушка первой протягивает руку собеседнику. Но он был в курсе этого, и пожал аккуратную женскую руку с одним-единственным кольцом. И оно не было обручальным.

– Спасибо, что нашли для меня время, и еще раз извините, что помешала Вашему отпуску.

– Не за что благодарить, пока я ничем Вам не помог, – сказал он, оглядываясь в поисках официанта.

– Александр Федорович, Вы сказали, что не против черного кофе. Так что я не стала тратить время и заказала и Вам тоже, – только сейчас Александр увидел, что на столе, действительно, стояли две небольшие кружечки, кофейные.

Он несколько смутился, поскольку не ожидал, что она поведет себя как игрок на своем поле. Он посмотрел еще раз в ее лицо – может, она старше, чем ему показалось в первый момент? Двадцать пять, двадцать семь?..

– Ну что ж … – приподнял брови Александр, – спасибо за заботу, Софья… как вас по отчеству?

– Николаевна… Софья Николаевна.

Александр подумал: «Та-ак, не получилось…не сказала – зовите меня Софья…»

Для ее манеры поведения и четкости речи не хватало еще лет пять-семь во внешнем виде. Да и килограмм 10 веса, чтобы не быть такой… миниатюрной.

– Ну что ж, Софья Николаевна, что у Вас за нестандартная проблема? Попробуем разобраться.

– В общем, дело в моей учебе. Я подбирала тему для своего проекта по юриспруденции, и поняла, что хотела бы заняться темой «Брачные контракты», изучить все плюсы и минусы, реальную пользу и юридические лазейки, в общем, что в него следует включать, а что – нет. Ну, Вы понимаете. А что-то выдумывать и «заново изобретать велосипед» я не стала, да и зачем, если есть квалифицированные юристы, с практикой в этом деле, – и она пожала плечами, сложив руки на коленях, – поэтому я решила обратиться к Вам, Александр Федорович, скажем так, за опытом и знаниями. Чтобы это был настоящий серьезный проект.

Александр откинулся на спинку стула, наблюдая за ней, потом на мгновение поднял глаза к потолку и сказал:

– Значит, Вы у нас студентка… и Вам нужен проект.

Александр понял, что эта молодая особа – клещ, видимо, весьма состоятельных родителей. Такие девочки всегда хотят, чтобы все было по-настоящему, в лучшем виде и без усилий с их стороны.

– Ну что ж, вполне разумно говорите про велосипед, – продолжил юрист, – но я не занимаюсь такими вещами. Просто ради интереса – Вы понимаете, во сколько обойдется такая работа от практикующего специалиста, Софья Николаевна?

Обращение «Софья Николаевна» – иронично вылетело из его уст и отразилось в голосе металлической ноткой.

– Понимаю, Александр Федорович, – кивнула она, медленно моргнув.

Потом замолчала, не понимая причину пробежавшего «холодка». Она смотрела в его серые глаза, пытаясь прочитать, что не так; а затем брови изогнулись вверх, и на ее сдержанном лице появилась ясная улыбка:

– А! Да нет, нет! Мне не нужен готовый проект на бумаге! Его я буду делать сама! Я не за этим к Вам пришла…

– Тогда зачем? – он чуть подался вперед.

– Я прошу у Вас реальной помощи для себя самой, чтобы знать факты из практики, и самостоятельно сделать этот проект, – она коротко покачала головой и, придвинулась к столу, положив локти на стол. – Этот проект нужен исключительно мне. Мне же самой и придется его защищать!

Он смотрел в ее оживленное лицо, готовый увидеть намек на интерес свыше положенного.

– Ну, это уже лучше. А то, знаете ли, слишком большая база услуг для нынешних студентов. Возникает закономерный вопрос – что же за специалисты выходят из стен Университета. И какую работу можно им доверить с такими дипломами.

– Это точно, Александр Федорович, – и она отпила кофе, улыбнувшись, – это целая проблема для преподавателей – как научить нежелающих учиться.

– Но зато те, кто хорошо учился – теперь могут помогать другим не учиться. За деньги. Появился новый вид коммерции – студенты.

– Но, с другой стороны, при приеме на работу – отлично видно, кто и за что получил свой диплом.

– Или за сколько, – и он кивнул ей в знак согласия.

Александр лениво прошелся взглядом по соседним столикам, поймал случайный женский взгляд из компании поодаль. Он определенно выделялся среди остальных мужчин этого места.

– А этот проект, Софья… это у Вас дипломная работа? Все-таки май на календаре.

– Нет, пока нет, но я думаю его развить на последнем курсе в дипломный проект.

– То есть Вы еще даже не выпускница, – пояснил сам себе мужчина и снова откинулся на спинку стула.

Она качнула головой, отпивая кофе. Но в эту секунду ей стоило бы посмотреть в его глаза. Александр тоже потянулся к своей кружке, взяв тайм-аут на пару секунд. Затем он автоматически глянул на часы – пять тридцать.

Софья увидела этот взгляд и вздохнула, заглянув ему в глаза:

– Вы смотрите на часы. Уже спешите?

Он терялся между определениями – «она тонко флиртовала с ним» или «донельзя деликатна». Александр на сто процентов был уверен, что она умеет флиртовать с мужчинами. Именно с мужчинами, поскольку то, как она держала себя в общении с ним – было свойственно скорее женщине, чем молодой девушке. А такое поведение – на мальчиках-студентах не «отработать».

– Итак, Софья Николаевна, чего именно Вы от меня ждете?

Александр спросил это с нажимом и полыхнул в ее сторону взглядом, чтобы сдвинуть, наконец, эту непонятную игру с мертвой точки.

Если ей интересно, она просто обязана среагировать на этот безмолвный напор.

Кажется, девушка ощутила двусмысленность его вопроса и задержала взгляд на лишнюю секунду на его лице. Было ощущение, что она не поверила тому, что пронеслось «между строк». Софья замялась на мгновение, несколько раз подняв брови и моргнув, словно изгоняя пелену из головы.

«Надо же, удивилась…»

То ли она не поверила своим ушам и глазам, то ли не приняла его игру, но снова попыталась настроиться на деловой лад.

– Александр Федорович, так Вы не против помочь мне с проектом?

– Не против. Но чем же Вам преподаватели не угодили? Вы не думали – попросить помощи у них? Они ведь для того и нужны в Университете… кстати, Вы учитесь в педагогическом?

– Да. Конечно, думала, Александр Федорович, но разовой помощи от них будет мало, а уделять столько времени одному студенту – у них не получается. Встает вопрос оплаты – но, опять же, я не знаю, как не подставить их, предложив деньги за их помощь… В любом случае, они – теоретики, а меня интересует прак…

– Да, практика, – повторил Александр, кивая, – я Вас понял.

Ее глаза казались большими то ли от длинных накрашенных ресниц, то ли от подводки, но макияж рассмотреть было трудно. Она была просто хороша от природы.

– Тогда…возможно, определимся по времени, когда Вам будет удобно, Александр Федорович? А заодно и по стоимости Вашей помощи.

– Завтра я улетаю, Софья. На неделю.

Он выждал паузу, чтобы дождаться ее реакции. Она снова – просто смотрела на него своими большими каре-зелеными глазами. Черт, и красивыми к тому же… Он был согласен на ее внимание, даже приняв тот факт – что она лишь студентка-старшекурсница. Но он продолжал тянуть время, чтобы она еще что-нибудь сказала или сделала, как-нибудь выдала себя…

– Так вот, если моя помощь может подождать, то, когда я вернусь – мы сможем продолжить. Я сообщу время для нашей следующей встречи. Как Вам такой вариант?

– Хорошо, Александр Федорович, – понимающе кивнула Софья, – если это – вопрос недели, то да, я дождусь.

– Значит, дождетесь, – с ироничной улыбкой сказал Александр и втянул воздух, – звучит приятно… Софья Николаевна.

Свое обращение – «Софья Николаевна» – он выделил низкой интонацией. И это прозвучало, как что-то очень личное. Софья помолчала, улыбнулась его словам и кивнула, не вникая в смысл фразы.

– Как насчет оплаты, Александр Федорович?

– Это решим чуть позже, посмотрим, сколько времени Вам понадобится. Обещаю не зверствовать финансово.

– Спасибо, Александр Федорович, – заулыбалась в ответ Софья, – и я, в свою очередь, постараюсь быть прилежной ученицей, чтобы не отнимать у Вас слишком много времени.

Казалось, что нужно было лишь слегка надавить на это благовоспитанное хрупкое создание, дать еще один повод, и она не сможет сопротивляться его взрослому обаянию, как вкусу выдержанного коньяка. Софья была абсолютно открыта и контактна с ним, но что-то было не так. Девушка была, словно, за зеркальной стеной, он видел собственные усилия – они отражались от нее обратно без нужной реакции.

– Значит, Александр Федорович, у меня есть Ваш телефон, у Вас – мой, так что буду ожидать от Вас звонка через неделю.

Это была довольно странная игра, по крайней мере, для Александра, поскольку ему редко приходилось так «стараться»:

– И куда Вы собрались, Софья Николаевна? У Вас вечером пары в институте?

– Да нет, я не на пары… – удивилась девушка, распахнув глаза.

– Тогда почему Вы так скоро собираетесь убегать?

– Но это же Вы говорили, что торопитесь, Александр Федорович… Я просто не хочу мешать Вашим планам.

Мужчина сложил дважды-два: «Она же подружка Альбины! И, наверняка, знает про мою с ней вечернюю встречу. Вот оно что!..»

– Вы так переживаете за мои планы, Софья Николаевна?

– Э-э… – глаза у Софьи стали растерянными, затем появилась улыбка, – ну, разве что немного, Александр Федорович!

И она по-настоящему рассмеялась, поняв его легкую шутливую манеру общения.

Теперь он увидел, что было самым красивым в ее лице, и чего он раньше не знал – ее улыбка. Вправду говорят – красивой улыбки достаточно, чтобы украсить даже обычное лицо, а некрасивую улыбку не скрасят даже самые приятные черты лица. Так и было.

– То есть Вы готовы прямо сейчас выделить мне время, Александр Федорович?

– Ну раз я уже приехал… – развел он руками, – обрисуйте ситуацию, на основе которой Вы планируете создать свой проект. Нужно же с чего-то начать.

– Хорошо. Я планирую рассмотреть ситуацию с брачным контрактом на примере молодой пары, – с воодушевлением взялась она рассказывать, – обе стороны в финансовом плане стабильны, предыдущих браков и детей нет.

– Ну, во-первых, объясняю: существует психологический барьер для каждого определенного возраста в восприятии даже самой идеи брачного контракта. Я мог бы показать Вам на диаграмме по годам лояльность клиентов в этом вопросе за последнее десятилетие, привести статистические цифры по миру, стране или нашему региону. Причем уровень материального благосостояния партнеров, как Вы можете догадаться, почти линейно определяет количество заключаемых ими брачных контрактов. Ну, это основа основ, Софья. И я думаю, Вы это знаете.

Она опиралась на локти, поставленные на стол, и была полностью сосредоточена на рассказе мужчины. Александр Федорович блистал своими знаниями, опытом, профессиональным лексиконом, всем тем, за чем и пришла эта девушка к нему. В своем деле он и, правда, был хорош, как бывает опытный человек, который желает понравиться.

Вскоре она подключилась – стала рассуждать вместе с ним, комментировать, спрашивать, и постепенно лекция Александра Федоровича перетекла в интересное общение на заданную тему. За это время была выпита не одна чашка кофе и сделан заказ. В диалоге все чаще мелькали философские нотки о жизни и браке, и это говорило о том, что два человека оказались на «одной волне»:

– И кто же чаще? Нет, ну серьезно?.. – спрашивала Софья, улыбаясь.

– А как Вы сами думаете? Пока Вы не начнете копаться в этом долго и постоянно, Вы – не настоящий специалист.

– Я думаю мужчины… Наверное, мужчины чаще? Хотя нет… подождите, если принять условие, что мужчинам с финансами соответствует тоже количество женщин с тем же уровнем достатка, то чаще, наверное, прибегают к брачному договору… все равно мужчины. Ну, мне так кажется!

– Ну уже неплохо. Вообще, по статистике: мужчин, которые достигли финансовых высот больше, чем женщин. Подход-то у Вас правильный – что надо принять во внимание условие сопоставимости количества женщин и мужчин с равным уровнем финансового благополучия, однако ответ – все-таки неверный. Реальные цифры из моей практики говорят, что чаще именно женщины со своим материальным багажом настаивают на брачном контракте с мужем.

– Да уж… хотя это логично, поскольку женщине труднее сделать карьеру, будь у нее красный диплом, много опыта, ответственности и амбиций, в конце концов. Поэтому она и хочет это сохранить при помощи брачного контракта.

Он отрезал ножом кусок пиццы, хотя обычно он ел ее руками, отправил в рот и кивнул в знак согласия. Софья тоже съела ложку десерта, состоящего из мороженого с кусочками фруктов, но по лицу было заметно, что она сосредоточена только на разговоре.

– Ко мне приходят заключать договор, – сказал Александр Федорович, – всего пять-шесть пар, где мужчины – материальные лидеры. И где-то восемь-девять пар, где финансово стабильны именно женщины. То есть в равных обстоятельствах более заинтересованы в брачном договоре – женщины.

– Значит, вот как? – склонила голову Софья и улыбнулась, прищурившись, – но подтверждается ли Ваш опыт мировой статистикой? Не является ли это исключением из правил?

– Вы только посмотрите! Во всем Вам надо быть уверенной! – развел руками Александр, – совсем мне не доверяете, Софья Николаевна…

– Простите, – она рассмеялась и замотала головой, – обещаю больше не ставить под сомнение Ваши слова!

– Ну смотрите! Чтобы в первый и последний раз, товарищ студент!

С ней оказалось легко и приятно. Александр улыбнулся ей как раз в тот момент, когда завибрировал его телефон в кармане. Он нахмурился еще до того, как посмотрел на входящий номер на дисплее, просто потому что кто-то третий возник «на горизонте». Софья отметила, как он замялся, смотря на номер.

– Алло? Да, привет… ну есть немного. Нет, конечно, не забыл…

Софья сделала отрешенный вид и подозвала официанта.

– Да, смогу, – негромко продолжал разговор Александр Федорович, – где-то через час буду. Адрес сбрось смс-кой. Нет, зачем, Альбин, там все есть, не переживай. Не надо ничего брать. Ну, давай!

Он выключил мобильный как раз в тот момент, когда Софья расплатилась за стол с официантом.

– Ну и зачем Вы это сделали? – убирая в карман телефон, укоризненно посмотрел на нее мужчина.

– А затем, Александр Федорович, – ответила она, улыбаясь, – что это меньшее, что я могу сделать для Вас в дополнение к слову «Спасибо».

– М-да, даже по европейским меркам Вы – феминистка.

– Зато благодарная феминистка, – легко пожала она плечами.

Вдруг Александр Федорович посмотрел на нее дольше положенного и сказал:

– А хотите шашлыков?

Софья удивилась такой резкой смене разговора, и, не найдясь с ответом, продолжала смотреть ему в лицо распахнутыми глазами.

– Ничего такого, с нами едет Ваша подруга, Альбина, так что составите ей компанию и не будете скучать.

– Александр Федорович, спасибо, но нет, я не поеду.

– Уверены? – не унимался юрист.

Она отрицательно покачала головой и вежливо улыбнулась.

«Это, наверное, из-за Альбины… черт», – подумал Александр.

– Почему? – снова спросил он.

– Ну у меня тоже есть планы на вечер, так что как-нибудь в другой раз, – шаблоном завершила этот разговор Софья уже без улыбки.

Александр буравил ее взглядом, не желая отступать, но своей настойчивостью он мог только усугубить ситуацию…

Через несколько минут они оба вышли из кафе на темнеющую центральную улицу города. Перед тем, как каждому направиться к своей машине, Софья попрощалась с Александром:

– Спасибо, Александр Федорович, встреча получилась полезной и… вкусной. Желаю Вам хорошего вечера и удачных шашлыков!

– Ну, благодарствую, – ухмыльнулся мужчина, – если передумаете – наберите меня, договорились, Софья?

– Ладно, до свидания! – тепло попрощалась девушка.

Только после того, как она скрылась из виду на черной «тойоте», он сам тронулся с места. Подумал и поехал в том же направлении, надеясь увидеть хотя бы примерный путь, по которому она скрылась. «Обручального кольца на ней нет, по телефону ее никто не искал, хотя время – восьмой час вечера, к тому же, она сама за рулем… может, она одна?..» – думал он, сцепив руки на руле.

Он заприметил ее в потоке других машин далеко впереди, но сообщение, пришедшее на телефон с адресом Альбины, напомнило ему о первоначальных планах на вечер. Так что ему придется удовлетвориться компанией только Альбины на этот вечер.

– Ты такой молчаливый, – сказала Альбина на пассажирском сидении рядом, когда на улице уже было совсем темно.

Она протянула руку, чтобы провести пальцами по его волосам, пока он смотрел на дорогу. И он ощутил аромат ее туалетной воды с цветочными нотками на запястье. Перед встречей девушка вымыла голову, уложила волосы, сделала макияж, но на взгляд Александра, излишне заметный – для загородной поездки.

Альбина была одной из самых эффектных молодых женщин в его окружении за последние годы, но что-то травило ему душу, не давая радоваться этому факту. Он никогда не был бабником в «советском» смысле слова, не пытался шутить и «подкатывать» к любой свободной женщине. Александр знал цену себе, а потому видел цену и своим спутницам.

Его бывшая супруга – Карина – добавила Александру уверенности в своих силах, когда он был еще худеньким и сутулым студентом Университета, просто выбрав его как спутника жизни. Она была умной, деятельной женщиной с собственным мнением, но излишне циничной из-за скороспелой карьеры, и слишком гордой – вопреки интеллигентному воспитанию родителей. И даже как-то раз сказала ему при встрече: «Надеюсь, твои женщины не догадываются, что в тебе они любят больше моих трудов, чем твоих природных качеств».

Ревность проявилась в Карине уже во время беременности, поскольку в то время и к Александру пришел успех на работе. А это значило для его жены, что она осталась за его спиной, в зависимом положении и, как она считала, не в лучшей форме после рождения дочери. У Карины был мужской подход к делам и совсем неженская хватка, которая проявлялась все ярче с годами, поэтому больше детей она в ближайшее время категорически не собиралась «дарить» мужу. А Александр отчаянно хотел сына. В те года ему бы хватило и обещания Карины: «милый, родим еще, когда-нибудь в будущем…», но нет, она хотела быть честной до боли. В итоге через пару месяцев после родов она уже брала работу на дом и остервенело разрывалась между спортзалом, клиентами и дочерью. Ах да, иногда и мужем. По теории вероятности, с таким любящим и разумным супругом можно было построить достойную семью. Но не все люди умеют преодолевать трудности, многие знают только одно решение – бросить неудавшийся «проект», чтобы создать новый. Даже если это семья… Так и вышло, что дочь Светлану уже шестой год воспитывали мама Карина и отчим Виктор. Настоящий папа Александр, конечно, брал ее к себе на выходные, звонил ей сам, зная примерно расписание ее уроков и перемен, дважды бывал на родительских собраниях. Но едва ли он мог назвать себя полноценным отцом. Как и любой отец в разводе.

Саша обжегся с женщиной, и хотя боль от этого «ожога» почти прошла, но остался рубец на сердце да рефлекс отдергивания рук от слишком сильных и настойчивых женщин. Сейчас он стал замечать за собой все больше цинизма, какой ему не нравился в Карине. Но что поделать, возраст убивает романтику.

Он не хотел торопиться с женщинами, желал быть уверенным, что в его окружении будет достойная претендентка, чтобы не делить детей и имущество в пятьдесят лет. Ну а дамы, напротив, не собирались терять время и считали оскорбительным такое длительное рассматривание себя «через лупу». И их можно понять – мужчина и в сорок может гордо стать отцом, и друзья поздравят. А вот женщине, решившей родить в этом возрасте, скорее всего скажут: «Куда уж тебе! Подумай еще раз!..»

Вот такая несправедливость или, напротив, такая жестокая справедливость природы.

– Я не молчаливый, – ответил, наконец, Александр Альбине, – я просто стараюсь не отвлекаться за рулем. Я полгода не ездил к Николаичу на дачу, главное, не пропустить поворот…

Она улыбнулась, сбросила один сандалий и завернула под себя ногу:

– Ну я не особенно расстроюсь, если ты остановишься и будешь вспоминать точный адрес, – промурлыкала девушка, – я даже помогу тебе…

И она потянулась к нему с соседнего сидения, отстегнув ремень безопасности.

– Ого, звучит заманчиво, – ответил с улыбкой Александр, взглянув на нее на секунду, – но мы через минут десять будем на месте.

Звонок мобильного встрял между ними, Александр взял трубку:

– Алло! Да! Уже рядом, скоро будем… Я не один, да нет, познакомишься… да ты что, все уже там? Всё-всё, жму на газ! Ну давай!

– Может, немного просветишь, кто там будет? – спросила Альбина, одевая обратно обувь.

– В общем, трое моих старых друзей еще со школьной скамьи и института. Мы периодически встречаемся уже лет десять-двенадцать. После того, как Николаевич достроил свою дачу, или точнее, коттедж, мы последние два года только здесь отдыхаем. У некоторых есть даже «свои» комнаты. Познакомлю тебя с Ромкой – моим лучшим другом, мы с ним еще со школы общаемся, он, кстати, владеет автомастерской недалеко от тебя.

– О, удобное может сложится знакомство, – усмехнулась Альбина.

– Бывали разные времена – кто уезжал, кто на вахте работал, кто женился -разводился, – в общем, только сейчас наша компания устаканилась, ну, сформировалась, в смысле. Единственное, будь поаккуратнее с Вадимом, он славный малый, но иногда туго соображает, когда выпьет. А так, все приличные мужики. Николаич будет с женой, Вадим, наверное, свою девочку приведет, а остальные – не знаю пока, посмотрим…

– Ты там единственный юрист?

– Практикующий – да. Вадим еще со мной учился, но бросил, занялся электромонтажными работами в квартирах и стал больше получать, чем я на тот момент. Потом женился, взял квартиру, родили двоих пацанов подряд, вот он и умотал на вахту электриком. А через четыре года семья развалилась.

– Да ты что!

– Да Вадим и сам тоже «молодец»… бывает, как баран, упертый. Вот встречается с какой-то девчонкой лет двадцати с чем-то, строит ее под себя, не знаю, что у них получится…

– А ты ведь тоже в разводе?

– Ага, – ответил Александр, сворачивая с главной дороги.

– Ага и всё? – допытывалась Альбина.

– Ну а что рассказывать – любили, родили, ссорились, ссорились, вот и расстались.

– И сколько лет сейчас – вашему «родили»?

– Свете девять лет.

– А сколько ей было во время развода?

– Почти два… Год и десять месяцев.

– М-да, совсем кроха…

– Бывшая сказала, что это было подходящее время для развода, чтобы ребенок не помнил нас как семью… – ответил мужчина с непроницаемым лицом.

– М-да, печально. Может, ты мало уделял внимания бывшей и ребенку? Ну, работа и всё прочее…

– Всего прочего не было… Я ей не изменял. А внимания ей все равно было бы мало, характер у нее такой… Если бы мои нынешние мозги вручить мне тому, молодому в двадцать пять лет, может, и не допустил бы развода… да кто его знает, как оно было бы, Аль!

– Ну чтони делается – все к лучшему, а то бы сидеть мне сегодня вечером вместо тебя с каким-нибудь придурком. А ты бы дома в фартуке кашу дочери варил…

Он усмехнулся – кажется, резкость и циничность сейчас в моде как у женщин, так и у мужчин.

– А ты почему еще без детей? – напрямую спросил Александр, паркуясь возле двухэтажного коттеджа.

– А потому что нужен адекватный папочка, а не то, что мне попалось в браке. Ты же видел его в офисе, когда мы контракт заключали. А особенно он себя проявил, когда нас в суде делили…

Александр позвонил, и ему открыли ворота коттеджа, и он медленно двинул машину во двор.

– Ты знаешь, Альбина, в нем ничего нового не появилось во время бракоразводного процесса. Все эти качества у него и раньше были, ты просто не обращала внимания, пока любила.

– Ну да, не обращала внимания! – повторила Альбина, и было заметно, как до сих пор у нее «болит» душа, – все я видела, только думала, что эти заскоки и капризы пройдут со временем… и да, любила его, дура.

– Это не заскоки, Аля, это характер у человека такой, и он навсегда таким останется. Особенно если он при деньгах, скажу прямо.

И юрист вышел из машины, поставив руки на пояс и вздохнув полной грудью. Следом вышла Альбина и заметила, что к Саше быстро направляется полный мужчина с полотенцем на плече.

– Какие запахи, Николаич! Приветствую! – рассмеялся Александр и по-дружески обнял друга.

После недюжих похлопываний по спине, девушку представили хозяину дома:

– Знакомьтесь. Это моя подруга, Альбина. А это и есть хозяин дома с золотыми руками – Владимир Николаевич.

– Да ладно, Алечка, для Вас я – Вова или просто Николаич, как меня друзья называют, – и он вытер о полотенце свои шашлычные руки перед тем как пожать ее ручку с перстнями, – располагайтесь. Саша все Вам расскажет и покажет, он здесь все знает. Если не забыл.

Казалось, что Николаич был, словно, на пять-семь лет старше Александра из-за своей комплекции, да глубоких морщин на лбу и под глазами. Но они были ровесниками.

Альбина познакомилась с женой Николаича – «Николаевной», как смешливо дразнили ее друзья мужа, она была крупной – под стать супругу, выглядела чуть старше тридцати, но «идентифицировалась» в глазах Альбины как ухоженная зажиточная дама с манерами.

У мангала сидел Вадим, громогласный мужчина с пивным «авторитетом», на который все время натягивал футболку. В то время как его молодая спутница Вера, молча взирала на него, сложив руки на коленях, похожих на две палочки в обтягивающих джинсах.

Лучший друг Рома, как назвал его Александр, оказался высоким и с хорошим телосложением мужчиной, но с дефектом – небольшим шрамом от заячьей губы, который, на женский взгляд, вовсе не портил его. Вот для женщины – это была бы моральная травма и комплекс на всю жизнь. Однако Роман был открыт и приятен в общении, хотя и несколько более крутоват характером, чем Александр.

– А где твоя, Ром? – спросил Александр у него.

– Да… – недовольно махнул рукой Роман, – на девичник пошла перед свадьбой двоюродной сестры.

– Девичник, говоришь.

– Ну что я держать ее буду?! Пусть идет, куда хочет!

– У вас все в порядке, Ромка? – нахмурился Саша.

– Да хрен ее знает, то детей хочет, то по клубам и ресторанам с подружками шастает – корпоративы у нее да свадьбы…

Александр не стал ничего говорить, может, из-за Альбины рядом, но заметно было, что он расстроен из-за друга.

Альбина познакомилась со всеми и присела в коротких шортиках на скамью рядом с Александром. Друзья начали вспоминать свою молодость и хитрости по зарабатыванию первых студенческих денег:

– Ага, там от объема зависело – сколько разгрузишь вагонов – столько и получишь на руки за всю неделю. Нет, ну это было пять тяжелых рабочих ночей! И получил я немало по тем деньгам. А помнишь, Саня, куда я их дел? – смеялся Роман сквозь градусы веселья.

– Еще бы! Как ее звали? Марь Иванна?

– Не-ет, – махал нетрезвой головой друг, – Тамара! Она у тебя на первом курсе преподавала! Я вам скажу так, зашел я как-то к Сане в институт… и тут мое сердце ёкнуло! Какие… блин, глаза у нее были!

– Это ты так при девушках смазал свои воспоминания про эти… глаза четвертого размера? Помню-помню нашу аспирантку-преподавательницу, я тогда еще с Саньком учился, – рассмеялся Вадим.

Худенькая Вера похихикала и уткнулась лбом в его плечо.

– Ну, конечно! Мы же все здесь почти интеллигенты! Правда, дамы? – с улыбкой спросил Роман.

Мужчины развели браваду о тяжелых днях их безденежной юности, но в меру. Мелькала ненормативная лексика, но изредка и к слову. Случались нетрезвые поцелуи и обнимания пар, но за углом дома.

К двенадцати ночи, компания была самой дружной и веселой на сто верст в округе, женщины тоже не молчали, было интересно и аппетитно возле мангала. Заплетающимися языками друзья рассказывали то, что стало традицией рассказывать, если появляется хоть один новый человек в компании. Альбина смеялась до слез, будучи тоже навеселе, над рассказанной историей из молодости Александра. Роман с чувством юмора мог сделать из любой забавной истории просто невероятное шоу, чем он и занимался. Альбина уже расположилась на коленях у Александра, поглядывая на его друга Рому чаще положенного.

В два часа ночи девочки пьяной походкой пошли на кухню искать чудесное домашнее вино, а заодно и немного посплетничать. А мужчины остались возле костра, поскольку ни шашлыки, ни салаты больше не лезли.

– Так ты один полетишь завтра? – спросил Роман у Александра.

– Один.

– Слушай, а как ты познакомился с Альбиной?

– В моем кабинете. Занимался их брачным контрактом.

– А-а.

Александр и Роман нетрезво помолчали.

– А чьим это – их? – не понял Роман.

– Ее и ее мужа.

– А-а. Она замужем?!

– Уже нет. Она в нашем клубе разведенных, Ромка… Слушай, столько одиноких людей, а ведь толком и не найдешь себе пару…

– Э-ээ, друг, погоди философствовать! Ты мне скажи, у Вас всё серьезно?

– С кем?.. – потерял нить Александр, – Слушай, я сегодня такую девочку встретил!.. Кстати, тоже брачным договором интересуется… Если б ты ее видел, Ромыч, бли-ин…

И Александр покачал головой, закусив губу, словно, объяснял, какое вкусное варенье по имени Софья он попробовал сегодня.

– Да, стой ты… я про Алю тебя спросил – вы с ней как, серьезно встречаетесь?

– Да прям! А что, понравилась? – поднял брови Саша.

– Ну да, Санек, вообще, приглянулась. В смысле, сильно приглянулась. Если у вас несерьезно, может, ты это… ну…

– Да понял я, Ромка. А как же твоя Катюха?

– Как-как? Да никак! Два раза уже звонил ей, даже не перезванивает, зараза. Пляшет где-то. У меня на нее нет больших планов.

– М-да уж, а как за тобой убивалась, бегала…

– Ну получила, что хотела, теперь в другие места бегает… А ты с Алей уже спал?

– Нет, мы в первый раз вдвоем выехали сюда.

– Ого, так я успел! – взбодрился Рома.

– Ромыч, ну сходи, поговори с ней, может, у тебя выйдет с ней. В смысле встречаться, может, будете.

– Ты серьезно? Точно?

– Ну а что… симпатичная одинокая девушка.

– Ну ты дружбан, Санек! Слушай, а ты точно не обидишься, если вдруг чего выйдет? – покосился на него Роман.

– Да нет, главное, чтоб она тебя поняла… ну, типа, серьезно понравилась и все такое…

– Ясно, Санек, ну спасибо, мужик! Блин, я щас… – и Роман ушел на кухню, сорвав унылый сорняк в виде цветка, чтобы рассмешить девушку.

Саня вылил в себя рюмку горькой, зажевал огурцом. В это время к нему подсела «Николаевна» – хозяйка из кухни:

– Саша, а скажи, ты с серьезными намерениями Алечку привез сюда?

– А-а, кажись, я понял! – пьяненько заулыбался Александр, – процесс пошел. Ромыч подкатывает к Альбине на кухне…

Лицо жены Николаича изменилось, словно, она не знала – как подготовить гостя к такому сюрпризу от его спутницы и лучшего друга. Затем она выдохнула с облегчением:

– Ну вот и хорошо, что знаешь; а то даже неудобно как-то. Алечка – хорошая девочка, только у тебя все, как говорится, один раз да на матрас…

– Неправда, Марин, – возмутился Саша, – просто я в поиске, так сказать… А Альбина, действительно, неплохая девушка, только не мой тип…

– А кто твой тип?

– Ну есть кое-кто на примете.

– Вижу я, Саша, всю твою больную душу после Карины. Забудь ты ее, стерва она у тебя была! А есть и нормальные женщины. Может, и хорошо, что одну только Свету тебе родила, а то из-за сына или нескольких детишек так бы так и терпел ее дурной характер до сих пор.

– Ну, Виктор же терпит Карину годами.

– Но и она с ним другая, Саш. Он мужик серьезный, взрослый, ему уже за сорок было, когда они поженились, наверняка, приструнил ее сразу. Если мозги не приходят со временем, то опыт в отношениях-то точно. Может, и она помягче стала. Отбрось ты эти мысли. Хочешь, я тебя познакомлю с одной девушкой? Красивая, добрая, пирожки печет, – заулыбалась Николаевна, – мамочкой ласковой будет. Тебе же такую надо? Ей двадцать девять лет, у нас в аэропорту работает, у нее, правда, дочурка есть, но потом со временем родите своих деток…

– Нет, – Александр покачал головой, – на пирожках тоже не вариант жениться, к тому же у нее есть ребенок…

– Ну, знаешь ли, – всплеснула руками Марина Николаевна, – мой Вовка вон из своей семьи ушел и моего пацана усыновил, и все хорошо…

– Не-е, Мариш, не в обиду, прости, но у меня такой подход…

– Я скажу тебе так, когда мужик влюбляется по-настоящему, до одури – тогда и через собственную жену с детьми переступит, чтоб жениться на другой с чужими детьми! Все от женщины зависит. А с моей подругой я бы познакомила тебя…

– Спасибо, не надо…

– Так тебе все-таки Алечка нравится?

– Нет. Не Альбина, – подпер кулаком подбородок Александр.

– Ну я заметила, что ты на телефон поглядывал весь вечер. Ждал звонка от кого-то другого?

– Не знаю, не ждал… Так, надеялся, наверное. Да вряд ли уже позвонит.

– Хорошая женщина? – с участием спросила хозяйка.

– Да блин… совсем еще девчонка, я даже не знаю возраста – где-то от двадцати до двадцати шести…

– Саш, – искоса поглядела на него Марина, – ну двадцать лет – это совсем… не по возрасту тебе. Вон у Вадима – Верке – двадцать пять, а поговорить с ней не о чем – ни о жизни, ни о мужиках!

– Так в том и суть, что у Софьи с мозгами – порядок, есть о чем поговорить, но она всего лишь студентка. Представляешь, Марина, сту-дент-ка!

– Софья, говоришь. И где же ты ее подцепил?

– Сама позвонила, попросила помощи с проектом по брачному договору.

– И что, ты помог?

– Конечно, помог. Потому и опоздал. Чуть про шашлыки с Альбиной не забыл!

– Правда что ли? Да-а, вот так студентка!

– Да она за меня даже заплатила в кафе! А потом укатила на своей машине за пол лимона. Студентка, блин…

– Слушай, ну ты про свой самолет-то завтра не забудь, – засмеялась женщина, хлопая его по плечу, – а то позвонит опять, и ты забудешь про свой Таиланд.

Александр ухмыльнулся, и промолчал, нетрезво глядя в одну точку.

– Саш, ну а ты ей понравился? Она тебе глазки строила?

– Да фиг знает, тогда мне казалось, что нет, а сейчас – не знаю. Может, я чего не понял?! Вообще, это подруга Али, она и свела нас по делу.

– Ну а, может, для нее это не дело, а предлог для встречи?

– Нет, Марин, у нее как раз в голове только проект. Я не слепой, вижу – когда у человека причина, а когда просто повод…

– А может, проблема, что ты с Альбиной?

– Если б я знал что-нибудь наверняка, Марин. Но и спрашивать у Али неудобно про подругу… Хотя, если она с Ромкой, можно и узнать кое-что…

– Эй-эй! Ты куда это собрался? – дернула она Сашу за рукав, – сядь, потом спросишь у Альбины, утром. Не мешай им, может, хоть у Ромки что-нибудь получится.

– Марин, – присел обратно и спросил Александр, – а ты как думаешь, я еще… ничего для такой молодой? В смысле, мне уже не двадцать и даже не тридцать…

Она рассмеялась, зажигая сигарету:

– Ну, тоже мне старый дед нашелся! Не тридцать ему, а целых тридцать четыре! Это кто как любит из девочек – многие предпочитают как раз постарше, поопытнее, ну ты понимаешь… Да и вообще, Альбине самой лет тридцать, вряд ли у нее подруги – двадцатилетние студентки.

И она затянулась тонкой дамской сигарой:

– Если тебе в коем-то веке стало интересно с девушкой, чему я удивлена… то либо она инопланетянка, а ты не мог этого не заметить, либо – хватай и беги.

– Она и, правда, редкий экземпляр…

– Неужто Та самая?.. – иронично подколола Марина, сквозь улыбку выпуская сигаретный дым.

– Да ну тебя, Николаевна!

Глава 3 Горячий мужской взгляд

Утром первое, что ощутил Александр во всем своем измятом теле – это боль и похмелье… А первое, что появилось в его голове – пустота, а затем имя «Софья». Софья, блин… Так всё и начинается, когда кто-то неуправляемо живет в твоей голове. Шизофрения или влюбленность. Уж лучше второе. Потому что вариант спасительного лекарства – взаимность – бывает только во втором случае. Но если ее нет, то никакой укол не избавит от этого чувства.

Зашел хозяин, такой же мятый, как и гость. Молча поставил стакан рассола на тумбу, сел на кресло и хмуро спросил:

– Ты как?

– Честно, Николаич?… – с кривой полуулыбкой посмотрел на него Александр.

– Ну и добро, – ухмыльнулся друг, помолчал, потом снова спросил, – знаешь, с кем твоя Альбина?

– Ну раз ее рядом нет, то догадываюсь – с кем. С Ромкой?

– Ага, – кивнул хозяин, – это нормально?

– Вполне, Николаич. Может, и к лучшему, что с ним…

– Ну Роману-то точно лучше, – заёрзал он в кресле, – а ты чего ступил?

– Да я хочу кое-что разузнать насчет одной ее подруги.

– А ты, дубовая башка, сразу не мог вместо Альбины привезти эту ее подружку?.. Черт знает что!

– Ага, – сел на кровати Александр, – в ковер закатать и привезти. А вариант, что она не захотела, не рассматривается?

– Что-то не помню, чтобы кто-нибудь из твоих девочек отказывал тебе. Неужели, стареешь, Саня?

– Да иди ты! – Александра задела за живое шутка про возраст.

После двух часов дня «царство мертвых» – под названием «коттедж Николаича» – стал оживать. Гости не столько выходили из комнат, сколько выползали, держась за косяки проемов, считая необходимым сообщить одну и ту же новость: «О-о! Как мне плохо!.. Блин, больше не буду так пить!»

Альбина заглянула к Александру, не то постучав, не то царапнув дверь его комнаты. М-да, определенно, вчера она была гораздо привлекательнее. И свежее – на вид…

– Ты как, Саш?

– Нормально, – умываясь, ответил Александр.

– Слушай, так неудобно получилось, мы вроде как с Ромой замутили.

– Что сделали?.. – улыбнулся юрист.

– Ну, ты понял, – в шутку бросила в него полотенцем Альбина, – говорить, что мы с ним начали встречаться – рано, а просто переспали – грубо…

– Мальчики-девочки, нашли из-за чего переживать. Если все у вас сложится – буду только рад.

– Спасибо, Саш.

– За что?

– За то, что ты такой… ну, адекватный! – и она улыбнулась ему, как давний друг.

– А Ромка-то тебе нравится? В смысле как парень. Ну, как человек…

– Ну а сам как думаешь?

– Ну вас, женщин, тоже не всегда поймешь! – помотал влажными волосами Александр.

– Это и называется загадка в женщине, – подразнила его Альбина.

– Нет, у загадки должно быть решение, ответ, а в случае с вами – не всегда. Только нас изводите попросту.

– Ну и мнение у тебя о девушках.

– Надеюсь, с Ромкой ты будешь не слишком «загадочной», а то мне его уже стало жалко.

– Он и правда, уматный парень, Саш. Действительно. Ну не в обиду, конечно.

– Ну конечно, – в тон повторил Александр, – ладно, не поднимаем больше эту тему, Альбина. Скажу только одно – чтобы свой брачный договор вы мне не подсовывали!..

– Ну… а я-то думала, ты нам друг! – смешно протянула Аля.

Они посмеялись, напряжение спало, все точки над «i» были расставлены.

– Ну а теперь окажи и мне одну услугу, Альбин. Раз я такой друг.

– И какую?

– Что это за человека ты ко мне подослала вчера?

– А что? – прищурилась Аля.

– Сколько ей лет?

– Двадцать пять. А что не так? Ты такой серьезный.

– Да не серьезный я. Обычный. Чего ты так напугалась? Просто хочу знать, с кем имею дело. Привык работать с анкетой клиента, знать его основные данные, а тут вроде как не в курсе.

– Ну она учится в Университете на юриста. Хочет сделать проект по брачным договорам, потому и обратилась к тебе за помощью…

– Вы что сговорились?

– Не поняла.

– Вы повторяете друг за другом одно и то же. Ну, а кроме того, что я и так знаю, ты мне можешь о ней рассказать?

– Живет недалеко от центра, есть своя машина, не замужем… Полагаю, мама называет ее Соней, – она улыбнулась и пожала плечами, замолчав.

– И все?

– А что еще надо?

– Ты же сказала, что вы – подруги.

– Ты что, хочешь послушать наши женские сплетни?

– Нет, конечно… я не об этом, – замялся Александр, – короче, ладно…

– Если тебе даже и нужны какие-то сведения, номер паспорта или ее страховки – спроси у нее, я их все равно не знаю. А вы что вчера плохо поговорили?

– Да нет. Хорошо.

Александр понял, что ему ничего не выбить из Альбины, не признавшись, что Софья ему понравилась. А рассказывать он этого не собирался. Потому что после той встречи с Софьей он все равно привез Алю на дачу «провести время»… Да и вообще, Альбина по-любому позвонит и расскажет своей подружке, что юрист Александр Федорович очень интересуется, не встречается ли Соня с кем-нибудь.

А сообщать о своей симпатии Софье через ее подруг показалось ему верхом отчаяния. Поэтому он просто замолчал.

Со второго этажа потянулась вереница гостей на кухню, где хозяйка сделала спасительный завтрак – холодная окрошка на квасе!

– То, что надо! – сказал Николаич, и душевно поцеловал жену в щеку.

– Да-а, согласен полностью, – поддержал Вадим с влажным полотенцем на плечах.

– Ну а как с вами еще?.. – улыбалась «идеальная» жена, которая готова накормить и напоить всех друзей своего мужа.

Все позавтракали, пообщались о том, чего вчера не рассказали или рассказали, но забыли. Затем сказали хозяевам и друг другу заветную фразу «Ну, бывай!» и укатили на машинах – по своим субботним делам.

Александр возвращался в город только с включенным радио. Один. И тут его осенило в тишине. Возможно, он не обратил внимания – но при этом сердце застучало на десяток ударов чаще: «Она ж думает, что я с Альбиной до сих пор! Ну, блин… Ну и как ей теперь намекнуть, что вопрос с Алей закрыт … Может, тогда мы сдвинемся хоть куда-нибудь. Черт, я же сегодня еще и улетаю…»

Он не признавался себе, что был как помидор в банке – мариновался в собственном соку, поскольку свежим огурцом его после таких посиделок нельзя было назвать. Если бы хваленная мужская логика работала у мужчин и в моменты их личных симпатий, то они бы весьма удивились, насколько глупо ведут себя со стороны.

Смотря на него, можно было даже написать книгу – «Влюбленность наизнанку. Этапы».

Все его варианты и раздумья имели заранее один исход – взять трубку и позвонить Софье. Сейчас он находился на второй ступени своего неуправляемого чувства – найти повод позвонить объекту своего интереса. Поскольку его повод – и причиной-то не назовешь. И он понял бы это при банальном влечении к девушке, а не влюбленности, сверлившей его душу.

Эндорфины – гормоны любви – хлынули в кровь, улучшили настроение, а вместе с тем и его самочувствие. А все сводилось к надежде – «Скоро я ей позвоню. Скоро я ее услышу…»

Он взял в руки телефон, нашел ее номер. Задумался. Да так надолго, что включилась автоматическая блокировка. Он снова разблокировал и посмотрел на номер Софьи. Но не нажал кнопку вызова. Он не знал, с чего начать разговор… надо было хоть пару фраз набросать у себя в голове, чтобы не выглядеть идиотом.

А вот и третья ступень Влюбленности – боязнь показаться в Ее глазах глупым и смешным…

– Алло! Софья Николаевна?

– А-а, здравствуйте, Александр Федорович! – слышно было, как она заулыбалась на том конце провода, – Вы еще здесь или уже там?

– Доброе утро. Я еще здесь! А Вы даже помните мои планы! Не ожидал… – засиял мужчина.

– М-м, ну у кого утро, а кого – давно день! Подождите минутку, пожалуйста.

Слышно было, как она прикрыла рукой телефон и кого-то предупредила, что ненадолго отлучится. Затем – стук ее каблучков по кафельному полу, секунд пятнадцать. И приглушенный звук улицы, куда, видимо, она вышла, чтобы поговорить с ним.

– Алло? – обозначила она возможность говорить.

– Судя по звукам – Вы не отдыхаете, как полагается. Несмотря на субботу.

– Всё-то Вы слышите, Александр Федорович, – пошутила она.

– Так Вы работаете, Софья?

– Да, работаю. Пришлось выйти сегодня часа на четыре.

– Ясно. Значит, вы у нас заочница.

– Ну, значит, заочница.

– Интересная форма ответа. Вы не говорили вчера, что работаете.

– Просто не было смысла – моя работа никак не пересекается с моей учебой.

– То есть вы не в юридической сфере работаете.

– Нет.

– М-да. Лаконично, Софья. Как и принято у Вас.

Она заулыбалась, и это отразилось в ее голосе:

– Мое первое образование – техническое, я и работаю в этой области. Вам это вряд ли будет интересно.

– Значит, «технарь». Необычно для женщины.

– Ну как есть. У меня хорошая специальность, я не жалуюсь.

– Значит, бегаете по заводу в белой каске и спецобуви сорок первого размера, – пошутил он.

– Ну… скажем так, Александр Федорович, и это тоже было в моей жизни, – с иронией изобразила тяжелый вздох Софья.

– Так сколько же вам лет?

– А как же фраза «неприлично спрашивать женщину про возраст?»

– Да Бог с Вами, Софья! Ваш возраст еще лет десять будет приличным.

– Ну, вот и ответ. Давайте на этом и остановимся, Александр Федорович.

Как ни казалось Александру – что он свернул разговор в более личную сторону, и она раскрепостилась, Софья все равно оказывалась на расстоянии вытянутой руки, не ближе. Собственно, понятно, откуда у нее такой опыт держать мужчин на расстоянии – она же училась в основном с мужчинами, если имеет диплом о техническом образовании.

– Вы же в центре города работаете?

– Да… – неуверенно ответила она, – а что?

– Обед, Софья Николаевна, вот что! Я как раз тоже еду в центре. Говорите адрес работы, я подъеду.

Она замялась, да так что с полминуты не могла найти, что ответить.

– Спасибо, но, может, как-нибудь в другой раз, Александр Федорович? Просто я еще не освободилась.

– Без проблем. Сколько надо еще времени? – настаивал мужчина.

– Вы знаете, я не планировала сегодня тратить время на кафе. Просто я зареклась в выходные ходить туда – много народу и долго ждать заказ.

– Да Вы пессимистка, Софья!

– Нет, я еще оптимистка, что касается кафешек!

– Ну ладно, если Вы остаетесь без обеда, то от ужина вы просто не имеете права отказаться! Питаться-то Вы должны. К тому же, я Вам должен за прошлое кафе…

Было слышно, как она набрала воздуху и медленно выпустила. Потом вспомнила:

– Так Вы же улетаете! Или нет?..

Александр подумал: к фразе «все зависит от Вас» – она не готова. Не те отношения.

– Возможно, рейс не состоится. Прогноз погоды и все такое.

– Да?… это печально. В смысле, жалко вашу путевку, Александр Федорович.

– Давайте так, сегодня к восьми я заеду и отвезу Вас поесть, заодно и обсудим Ваш проект.

– А если рейс все-таки будет?

Александр остановил машину на обочине дороги, потому что он был не в центре, а лишь на въезде в город.

Помолчал и не нашел ничего лучшего, как… соврать, чтобы не выдать себя:

– В этом случае я Вам сообщу, что улетаю, и ужин отменяется, идет?..

– Александр Федорович, мне неудобно. Вы ничего мне не должны! Если бы я знала, что Вас это так заденет, я бы не стала платить в том кафе. Оно того не стоит…

«А-а-а! Черт!» – зарычал про себя Александр и уперся лбом в руль. Потом собрался, тяжело втянул воздух, скрывая раздраженную интонацию в голосе:

– Софья, пожалуйста, сбросьте адрес, куда за Вами заехать вечером. Мне сейчас звонят по другой линии.

– Александр Федорович!… У меня не полу…

– Прошу прощения, надо ответить. Жду сообщения, Софья, до вечера!..

И он отключил телефон.

«Твою мать, Саня!» – думал Александр, пока в ушах бухало давление, – «так свидания ты еще не назначал. Выглядел просто дебилом! Поздравляю!» Он даже сморщился, настолько было неловко.

«Капец, про Алю-то забыл сказать. Может, она из-за нее так ломалась? Или у нее вечер был занят? Черт!..»

Следующим номером Александр набрал Альбину:

– Альбин, привет еще раз. Я не помешал?..

– Нет, в ближайшие полчаса мы еще едем. Сейчас Ромка за рулем, так что я свободна и уши мои тоже.

– Слушай, мне нужна информация… Мы тут пересеклись с Софьей, с твоей подругой, вот. Если я не улечу сегодня – решили встретиться ближе к вечеру по работе, по ее проекту.

– И что? Она согласилась?

Александр не знал, как обойти щекотливую ситуацию, громоздя одну ложь на другую с видом, что это все для него – только РАБОТА.

– Э-э… Пришлось прерваться, мне серьезный клиент звонил, в общем, я как-то не подумал тогда – может у нее кто есть, почему она так замялась насчет вечера? Мне показалось это время удобным, я и назначил. Давить на нее не хочу, но какая-то она неуверенная была… Вот и посоветоваться решил с тобой, ты же ее знаешь…

– Софка? Странно… Если только…

– Что, если только?

– Ну… знаешь, Саш… – она собиралась с мыслями, – я тебе так скажу, очень может быть, что у нее просто свои планы на вечер. Потому она и была не уверена, с кем провести вечер – с кем Надо и с кем Хочется.

– Вот спасибо! Я, значит, отношусь к слову «надо»?

– Ну, извини, Саша, то, чего ей «хочется» – у нее и так уже есть!

Александр и вовсе свел брови на переносице: во-первых, его не радовало причисление себя к категории «обязаловка»», а, во-вторых, неимоверно взбесила фраза «чего ей хочется – уже есть» в сочетании с образом Софьи. Его вдруг охватило что-то липкое и болезненное, что зовется Ревностью. Он поджал губы, взгляд заострился. Он уже не рулил, а просто ехал в машине, собирая ямки на дороге. Он был ушами, слухом, все остальное прекратило существовать…

– Так у нее есть мужик?! – не вытерпел Александр.

– У-у-у, – протянула Альбина, – ну Вы даете, Александр Новодильский… Так вот оно что!..

– Альбина! Давай без шуток!

– Да какие тут шутки – узнать такое после приглашения за город? – разозлилась Альбина.

– Знаешь, Аля, не тебе жаловаться! Ты хорошо провела вечер…

– Ну ты урод! – и она бросила трубку.

Но Александра открытая обида Али не тронула, его мучила вероятность того, что у Софьи кто-то есть. И это может быть серьезным в ее жизни…

Александру перезвонил уже Роман. Помолчал в трубку, не зная ситуации, и сказал:

– Ты, Санек, давай-ка, поаккуратнее с Алей. Держи себя в руках. Если надо – встретимся, поговорим, что у тебя стряслось…

– Да помню я, как мы встретились вчера. Ты вон, к Альбине слинял, как возможность появилась. И послал к черту друга с его проблемами! Да?!

– Саня! Ты че, пьяный едешь? Я тебя реально не узнаю!

– Ладно, Ромка! Не бери в голову, давай, пока…

На заднем плане послышался голос Альбины – она выхватила трубку:

– Спермотоксикоз у тебя, козел! Меня не получилось поиметь, так за следующей юбкой погнался! Да Сонька тебе и не даст – у нее и получше, и побогаче мужики!.. Причем, ОБА!..

– Оба?! – опешил Александр и врезал по тормозам.

И она снова бросила трубку, оставив Александра почти в состоянии прострации на середине полосы.

В голове был рой мыслей, которые не были разумными – отрывки фраз, картинки с таким приличным образом Софьи из вчера, и пульсация этого жуткого слова «ОБА! – ОБА!..»

Он выругался на ситуацию. Потом мысленно послал Софью к черту, раз она такая. Но легче не стало.

И постепенно он пришел к той мысли, к которой приходит каждый влюбленный мальчик от шести лет до шестидесяти: «Это неправда. Ее подруга врет. Точно врет. Просто назло мне. Такого быть не может, Софья – нормальная. Я видел ее, она не такая… Она не то, что Аля… Черт! Черт!»

Дорога домой для него была как в полутумане, к моменту, как он открыл дверь своей квартиры, он уже был уверен, что Альбина просто ляпнула самое неприятное, что смогла придумать. «Вот тебе и женская дружба!» – подумал Александр и посмотрел на свой телефон. Раз десятый. Потому что все равно ждал от Софьи сообщение с ее адресом.

Он уже не хотел никуда лететь. Настроение было не то… Отдых вдали не казался уже таким заманчивым, когда здесь оставалась она. Он чувствовал, что ему как никогда надо быть здесь; надо врезаться на большой скорости в ее жизнь, чтобы Софья заметила его, как мужчину, и проявила взаимный интерес.

Александр заболевал… ею. Это было хуже температуры, больного горла и всего того физического, от чего можно выпить таблетку обезболивающего. Мужчина хотел изменить ее спокойный уравновешенный мир, ведь она еще совсем «маленький» взрослый человек – она не имеет права быть такой правильной и неприступной, как «большие» взрослые!

И он с потерянным видом присел в зале на диван. Он уже не чувствовал себя целостным существом, он зависел от кого-то другого, на этот день, на следующую неделю, на сколько еще – страшно предположить…

Александр без аппетита медленно поглощал салат из помидоров под майонезом и здоровый бутерброд с ветчиной и сыром. Даже желудок его был без настроения… Телефон он положил перед собой на стол, на расстояние вытянутой руки. Но он молчал… Одиноко молчал и Александр, так как понимал – не будет ни сообщения, ни звонка, потому что Софья не собиралась проводить выходной вечер с ним. В ее планах его просто не было.

Александр знал женщин, которые не заставляли его так изводиться и ждать звонка. Потому что он им нравился, и они опасались его потерять. Он протянул руку к телефону и отдернул ее. «Надо чем-то заняться! Срочно, Саня! Давай что-нибудь делай! Ну же! Ну… Второй раз звонить ей – вообще, дебилизм. Так низко ты еще не падал!»

Он посмотрел на время – больше четырех часов, через три часа взлетит его самолет. Потом снова глянул на телефон, понимая, что он Софье со своим ужином не нужен… «Нет, всё! Надо лететь отсюда!» – впал в другую крайность Александр, – «улечу, будет легче! То же мне нашлась особенная… таких как ты – десяток там найду! И ломаться не будут. За неделю вся эта хрень выветрится из башки! Нет, точно, надо лететь, отдохнуть!..»

Он резко взял собранную вчера сумку, обулся и вышел за дверь, громыхая ключами. Словно, боялся, что кто-то заставит его передумать…

Александру по дороге в аэропорт позвонила мама, затем позвонил Николаич – спросить о самочувствии после шашлыков, от которых и сам не может отойти.

Потом Александр прошел регистрацию и присел на пластмассовое кресло где-то с краю огромного зала аэропорта, где было потише. Покрутил в руках телефон, смотря на него пустым взглядом, и набрал номер:

– Карин, привет!

– Саша? Привет! – ответила бывшая жена.

– Слушай, я тут в аэропорту.

– Улетаешь?

– Ага, я в отпуск. Света рядом? Можешь дать ей трубку?

– Погоди… только не долго, Витя ее на занятия везет через пятнадцать минут.

Прошло с минуту, как в трубке зазвенел голосок самой любимой девочки в жизни Александра Новодильского:

– Папа, привет!

– Здравствуй, солнце! Как ты там?

– Все хорошо! Я вчера целых две пятерки получила по литературе! Представляешь? Сказали, что и поставить их некуда в журнал!

– Ух ты, здорово! – подыграл отец, – ты на танцы собираешься?

– Ага, мама сказала, что заедем сначала новые чешки купим… О-о, пап! Мне же сон про тебя снился!

– Да ты что? И что же я там делал?

– Мы в каком-то парке гуляли, я даже аттракционы помню! Вроде это было в нашем городе, но я на таких не каталась раньше. Вот. А потом я тебя потеряла – ты стоял на одном месте, а когда я покаталась и спустилась, то найти тебя не смогла…

– Светик! Я тебя ни за что не потеряю, не переживай. А как вернусь, так обязательно сходим в парк и на чем-нибудь покатаемся.

– Откуда вернешься?

– Я сейчас в аэропорту, лечу отдохнуть, в море покупаться. А то на работе устаю, мне тоже иногда нужны каникулы, – он грустно улыбнулся.

– Ты там далеко не заплывай, пап! – важно сказала дочь, – а то вдруг у меня сон был… этот… аллегорический!

– Ну, Света, ты даешь. Уже знаешь, что такое аллегория?

– И даже гипербола! По литературе и русскому проходили. Дядя Витя говорит, чтобы новые слова оставались в словарном запасе – их надо в первый же день пять раз применить! Во как!

– Ну что ж, он прав. А как у тебя с математикой? У вас же скоро годовая работа, по-моему?

– Да, в следующую среду – по математике, а в пятницу – аж две годовых: по русскому и природоведению.

– Ну что, готовишься?

– Попробуй с мамой не приготовься… – тихо пробубнила Света.

Александр рассмеялся – дети сейчас очень забавные и говорят иногда совсем по-взрослому.

– Ну мама же для тебя старается. Это станет полезным тебе в будущем. Будут хорошие знания и оценки – сможешь выбрать любую специальность в институте.

– Я буду как ты – юристом. Или учительницей!

– Ну посмотрим, время у нас есть …

Что-то пикнуло в телефоне, потом еще раз. Александр отнял трубку от уха и посмотрел на дисплей – это была вторая линия.

Звонила Софья.

– Светик, солнышко, папе звонят по очень важному делу, надо ответить….

– Ла-адно, пока пап! Целую тебя! Крепко-крепко!

– И я тебя, мое солнце!

Александр переключил вторую линию:

– Да?

– Александр Федорович, как Ваш рейс? – запросто спросила девушка, так как и понятия не имела, что пережил Александр в течение этого дня.

Он задумался от неожиданности, помолчал несколько секунд:

– А как ваша работа, Софья?

– Лучше и не спрашивайте.

– А что так?

– Да суббота почти прошла, а я все еще в кабинете… Подумала, что надо позвонить и точно узнать – улетаете Вы или нет.

Почему-то сейчас все пережитое показалось ему таким глупым и почти детским – она спокойно и доброжелательно разговаривала с ним. Выходит, не было и причин так нервничать и Александру сегодня… Стало легче и проще.

– Я ждал от вас сообщения, – слегка укоризненно сказал юрист.

– Александр Федорович, просто я была не уверена, во сколько освобожусь, и где буду к шести вечера.

Александр улыбнулся и устало моргнул:

– Ну а теперь-то уверены?

– Да, теперь да, ведь уже почти шесть, – она тоже улыбнулась, как показалось Александру, на том конце провода, – на сегодня с меня хватит. Собираюсь домой.

– Вы, похоже, такой же трудоголик, как и я, Софья.

– Похоже. Ну, как у Вас с рейсом?

– Никак, Софья. Он отменяется, – и он поднялся с места вместе со спортивной сумкой, чтобы НЕ лететь на море.

– Мне жаль, Александр Федорович. Насколько его отложили?

– Посмотрим, Софья, посмотрим… – ухмыльнулся мужчина и уверенной походкой направился к выходу.

– Александр Федорович, так у меня тоже есть машина, я могу подъехать, куда надо.

– Нет, Софья! Не хватало, чтобы девушка по ночам разъезжала по городу.

– Вы такой подозрительный человек, – и ее смех прошелестел в телефоне.

– Подозрительные люди, Софья Николаевна, в темных дворах сторожат молодых, красивых, еще и на новых машинах… – поучительно сказал Александр, – так что ждите, я заеду за Вами. И не спорьте.

– Ладно, ладно. С Вами невозможно спорить, Александр Федорович. Во сколько Вас ждать?

– Собирайтесь к половине десятого.

– Так поздно?

– Разве это поздно? Хорошо, к девяти.

– Ладно, поняла.

– Ну, значит, до встречи!

Александр ехал в такси обратно домой с предвкушением долгожданного вечера. Иногда он улыбался своим мыслям, провожая глазами дома и прохожих, даже не видя их.

Столик в ресторане «Версаль» был заказан – на 21-00, на третьем этаже, подальше от танцполя и дверей. Красота интерьера «Версаль» была приглушенной и едва не доходила до понятия «роскошь», как раз чтобы не спугнуть девушку, пока не решившую – как закончить вечер с малознакомым мужчиной.

Дома он принял душ, побрился, и стал убираться в квартире так тщательно, как никогда раньше этого не делал.

То, чего ожидал мужчина от этого вечера, было понятно без слов… Конечно, маловероятно, но а вдруг!

Белая рубашка с брюками – то, что нравится большинству девушек, и весьма актуально для ресторана – легли на гладильную доску. «Блин, нет! А то подумает, что я вырядился для нее… Брюки ладно, а рубашку надо попроще… вот, тоже светлая! Пойдет… только погладить осталось» – думал Александр, второй раз обходя квартиру в поисках утюга, уже стоящего на гладильной доске.

Он сел в машину просто «конфетой», которую отведала бы, наверняка, каждая вторая девушка. Некоторые женщины считали его весьма симпатичным – по-мужски скуластое лицо, широко поставленные огромные глаза серого цвета и ровные зубы, мелькающие в улыбке. Большим плюсом для дам было его крупное телосложение – крепкие руки, длинные ноги, широкая грудь – без склонности к ожирению. А, кстати, и вполне приличные манеры для холостяка.

Александр подъехал к указанному дому, достал телефон и позвонил. Она ответила, что уже спускается. Он пробежал глазами окна третьего подъезда, в котором она жила, надеясь вычислить, где погаснет свет. Дом был высокий, новый и определенно дорогой. Тяжелая железная дверь подъезда отворилась, и она вышла, одевая на плечо маленькую сумочку. На ней были черная юбка – «карандаш», подчеркивающая юность ее бедер и ног, и легкая изумрудная блуза с мелкими пуговками. Волосы были убраны в хвост, доходящий до середины спины, в ушах колыхались длинные золотые серьги в виде капель. Походка у нее была аккуратная без лишних виляний тазобедренным суставом, классические туфли на небольшом каблуке указывали на ее деловой стиль.

Александр подумал, что в таком виде Софья, наверное, могла бы ходить и в институт тоже. Официальным стиль вроде не был, но он показывал, что она с ним не заигрывает.

Вообще, достаточно обратить внимание на четыре момента в облике женщины, чтобы оценить уровень ее доступности: «Волосы – если они распущены. Декольте – если больше положенного. Длина юбки – на ладонь выше колена. Высота каблука – как у стриптизерши». Причем, именно взаимосвязь всех четырех пунктов дает однозначный вывод в голове мужчины.

Она подошла к машине и дежурно улыбнулась. Он – тоже в ответ. Александр сидел в очках, но вдруг вспомнил о них, поспешно снял и убрал их на приборную панель.

– Ну добрый вечер, Софья.

– Здравствуйте. Я кое-что интересное нашла в интернете по брачным договорам – даже думала захватить ноутбук и флешку, чтобы показать Вам. Но потом решила, что тащить все это – неудобно и решила распечатать. Так что, я подготовилась.

Ох, жаль, Софья не видела, как искоса посмотрел на нее Александр Федорович. «Собрались в ресторан…» – подумал он. Словно, она не видела фонтана со свежевыжатым соком, и просила пол стакана водопроводной воды. Так же и с этим мужчиной – она не обращала внимания, что им можно «воспользоваться по его собственному желанию», а обращалась к нему – на «вы» и только по делу.

– Может, я Вам так расскажу, что знаю, и обойдемся на сегодня без баек из интернета? Ноутбуков и прочей цивилизации? – и он улыбнулся, двинув машину вперед.

– Без цивилизации, говорите, – пошутила она, – тогда полагаю, мы едем перекусить в лес? Сначала мы убьем медведя, а потом пожарим его мясо на костре?

– Да Вы кровожадная особа, Софья Николаевна, – заулыбался юрист.

Софья улыбнулась в ответ и откинула голову на спинку сиденья.

– Устали сегодня? – в тишине машины его голос прозвучал низко и приятно.

Заботливо даже… Она чуть склонила голову в его сторону и посмотрела на него несколько секунд. Он почувствовал это, но не смог оглянуться, так как вел машину.

– Да… – не то сказала, не то вздохнула она, – есть такое.

В голове Александра расцвела мысль:

– Жаль, что Вы не ездили с нами за город, Софья. Отдохнули бы с нами.

– Правда?

– Да, – серьезно ответил он и даже умудрился взглянуть на нее, – воздух чистый, компания – прекрасная. Даже Ваша подруга там нашла себе молодого человека. Так что, Вы многое потеряли, что не послушались меня.

– Что?… – она медленно оторвала голову от спинки сиденья, – так Альбина… себе кого-то нашла?

– Не кого-то, Софья, а моего лучшего друга, – наконец, рассказал Александр.

– Хм, да уж… – она качнула головой, словно, укладывая эту новость в своей голове, – мне она пока не звонила.

– Если друзья Вам не звонят, значит, у них все хорошо, – добавил он известную фразу.

– Слушайте, а ведь правда, если подумать, – с любопытством посмотрела на него девушка.

Александр возликовал, что удалось освободить их отношения с Софьей от тени ее подруги Альбины. Ну что же, жизнь налаживается!

Ее колени так и светились в приглушенном свете салона, пока Александр рулил до ресторана. Наверное, такие колготки. Или чулки?.. На Александра вдруг накатила волна желания, сердце, словно, завернули в тугую материю – настолько глухо и тяжело оно забилось. Это был как раз тот самый момент, когда «и хочется, и колется…».

Он больше не стал смотреть на нее, на ее колени, да и вообще, в ее сторону – так и вел машину до «Версаля», серьезно и отстраненно.

Глаза Софьи выдали удивление, когда она вышла и захлопнула дверцу его машины:

– Александр Федорович, это же ресторан… – голос ее «поехал» вниз.

«Черт, она не рассчитывала на ресторан… Надо было ее подготовить», – судорожно думал он, пока молча обходил машину.

– А где Вы рассчитывали поужинать? В лесу?.. – ухмыльнулся юрист.

У нее было странное выражение лица – она слегка улыбнулась, так как не знала, что делать, и пожала плечами:

– Нет, конечно. Просто я даже не подумала, что мы едем в ресторан… к тому же в «Версаль».

– Софья, – он убрал руки в карманы брюк, стоя напротив нее, – как я понял, кафе в выходные Вам не нравятся, про забегаловки и шашлычки я, вообще, молчу – я не езжу туда даже один… Так чего вы ожидали? Пойти в ночной клуб – обсудить проект?..

Она механически откинула волосы, чувствуя себя немного «не в своей тарелке» и сказала:

– Александр Федорович, нет, конечно! Извините меня, ну правда, я, действительно, неожидала – думала, как-то попроще… увидимся с вами… Да я и не одета для ресторана…

Он неслышно втянул воздух и сдержал улыбку, подумав: «Да я тебя и переодену и раздену, если надо…»

– Знаете, – он смягчился, – это самое приличное место в центре, чтобы можно было поговорить и поесть. Да и музыка почти не слышна на третьем этаже. Я уже пару раз приезжал сюда по работе, так что ничего особенного, Софья.

– Да, я понимаю, – она кивнула и закусила губу, – это хороший ресторан. Это я знаю…

– Вот и ладно. Идемте.

Он кивнул ей в сторону входа в ресторан и даже протянул руку. Она набрала воздуха, неуверенно взяла его руку, но так и не двинулась с места.

Что-то явно было не так.

Александр посмотрел ей в глаза с немым вопросом. Он не знал, что было не в порядке в ее чудной головке, и как исправить ситуацию. Софья все еще медлила, о чем-то судорожно думала, разглядывая другие машины на парковке ресторана.

Александр не обратил на это внимания, только легонько потянул ее за руку. Она, наконец, подняла на него глаза и кивнула скорее себе – для уверенности. И они двинулись внутрь.

Все его рецепторы были сосредоточены в его ладони и пальцах, которые держали ее маленькую руку. Так всегда бывает при первом прикосновении к объекту своего обожания. Он так бы и ходил с ней, если бы она аккуратно не отняла у него руку на входе, чтобы поправить сумочку.

Их проводили на третий этаж по круглой лестнице, музыка постепенно стихала при подъеме вверх. Софья поднималась первой, думая, что юбка, пожалуй, слишком узкая, чтобы мужчина шел следом. О чем думал Александр – трудно догадаться, однако он, вообще, не моргал…

А вот и их столик, удобные кресла, официант с раскрытыми меню, множество лишних приборов, как обычно… Обстановка – благопристойная, спокойная и негромкая, как и обещал Александр. Через решетчатое ограждение балкона было частично видно танцполе, расположенное внизу, на первом этаже, также просматривались некоторые столики с гостями на всех трех этажах.

Александр раскрыл меню, полученное от официанта, и начал задушевную беседу о еде. Своим разговором Александр постепенно «переключил» Софью на себя, вернув от разглядывания присутствующих. Она немного раскрепостилась и даже стала улыбаться, поддерживая общение.

– Ну так что, Софья, выбрали? Только не говорите, что сегодня Вы – вегетарианка или на диете. Я этого не переживу.

– Вы знаете, именно по субботам у вегетарианцев – разгрузочный день, так что я буду… – с полуулыбкой она пролистала меню, – «мясо по-французски».

– Отличный из вас вегетарианец, я поддерживаю! Значит так, мы будем мясо по-французски, две порции, – сказал Александр официанту.

– И Вы тоже? – удивилась девушка.

– Да, и я тоже. Вы меня «соблазнили». Мясом, – двусмысленно пошутил он.

– А «мужские капризы» Вас тоже соблазняют, Александр Федорович? – она улыбалась, глядя в меню.

– Что?

– Салат есть такой. «Мужской каприз» называется, – в ее глазах плясал озорной огонек, когда она посмотрела на него.

– Нет уж, такое мне не нравится. Лучше уж женский.

– А зря, он вкусный. Каприз-то у мужчины, – пояснила Софья, продолжая шутить, – Если можно, я бы заказала к мясу еще салатик…

– Да, пожалуйста! – ответил Александр, – может вам полноценное второе, картофель, овощи, не знаю, что еще едят вегетарианцы по выходным?

– Нет, спасибо, салата достаточно! Я с мясом-то буду бороться весь вечер.

– А что так? После шести не едим?…

– Едим. Еще как едим, – закивала Софья, – бывает, и пирожные на ночь даже едим.

– Да Вы что? Такое бывает в Вашем женском мире?

– В моем мире точно бывает.

– По Вам и не скажешь…

– Просто я ем маленькими порциями. Да и редко. Не всегда успеваю пообедать на работе.

– Ну прямо как сегодня, Софья, – покачал головой Александр. – Так и запасов в организме может не хватить дотянуть до вечера. А это значит, есть вероятность, что этот ужин спасет Вашу жизнь!

Она рассмеялась, по-настоящему, от души за всё время.

– Ну, если так глобально, Александр Федорович, то пусть будет так.

С ней было легко, но это не значило, что она была легкой добычей. Нужно было немало времени, чтобы настроить ее на «свою волну», расположить к себе. Но добившись этого, он попадал, словно, в резонанс с ней, под ее успокоительный гипноз. Ощущение было, что он купался в ее теплой энергии, настолько же осязаемой, как и прикосновение. Если оно когда-нибудь станет возможным. Хотелось смотреть на нее, быть рядом и ничего не говорить, просто дышать ею и молчать… И в этом молчании с ней был весь мир, весь покой земли…

Такое придумать нельзя, такое лишь изредка Господь дает ощутить людям, поскольку это Его дар – найти своего человека в нашем мире. И так его чувствовать. А она была его женщиной. Он так решил. Потому что так чувствовал.

Но как сказать о таких вещах девушке, которая еще совсем «чужая». Настолько же ей комфортно с ним, как и ему – с ней? Он вглядывался в ее каре-зеленые глаза и молчал. Она долистала меню и посмотрела на него:

– Выбрала. Салат «Фирменный», если можно.

– Конечно. Возьмем красного или белого? – листая винную карту, ровным голосом спросил Александр.

Она неуверенно заерзала в кресле:

– Не знаю, как Вы, но я бы предпочла свежевыжатый апельсиновый. Да и Вы, кстати, за рулем, Александр Федорович.

«Ты посмотри на нее… Упрямая…» – поглядел он на нее поверх меню.

– Я помню, помню, – ответил он вслух, – но всегда есть такси. Да и, вообще, как я мог девушке в ресторане не предложить вина к мясу?

– Спасибо, но я, наверное, откажусь, Александр Федорович.

– Как хотите, – и обратился к официанту, – девушке салат «Фирменный», графин апельсинового сока, мне – картофель печеный, тот же салат и двойной крепкий кофе.

Александр почувствовал некоторое напряжение в ней и принял исключительно деловой вид. «М-да, видно, на мужиков с ухаживаниями у нее аллергия… Никак не подпускает к себе. Ну что ж… Значит, о проекте хочет поговорить… Посмотрим, как насчет умных мужиков, может, их не так много возле тебя… хорошо, Софья, поговорим о деле…», – думал он.

И он принялся рассказывать Софье любопытный пример из своего опыта касательно брачных контрактов, без имен и без подробностей. Причем, тем холодным и уверенным голосом, каким он иногда пользовался в суде. Прямо при ней сделал пару выводов, констатировал очевидное и успокоился, увидев, что она слушает его, почти «открыв рот».

Александру было крайне приятно, что она ценит в нем опыт и мозги. В то время как другие спутницы довольно быстро переходили к наигранному удивлению – какой большой размер обуви у вас, Александр Федорович!.. С такими женщинами всё становилось очевидным, и вечер проходил по упрощенной программе: «К кому в гости едем?..»

Она больше резала мясо, чем ела, часто спрашивала, он приводил примеры и потягивал кофе, поскольку уже съел свою порцию мяса с овощами.

Откинувшись на спинку кресла, Александр рассказал древний анекдот про юристов. Девушка рассмеялась, кивнула и отпила сок. Подозрительность исчезла из ее глаз, и он тоже расслабился. Облокотившись спиной в кресле, Софья сказала:

– Спасибо, Александр Федорович, столько рассказали да еще накормили и развеселили. На удивление положительный вечер выдался.

– Да пожалуйста! Обычно, вечер и есть самое приятное время дня.

– Наверное, – Софья пожала плечами, и вышло это как-то печально.

Девушка поискала глазами что-то нейтральное, на чем можно остановить взгляд, лишь бы не смотреть собеседнику в глаза.

– Что не так, Софья? – нахмурился Александр и спросил так, будто разговаривал с собственной дочерью, – что Вам не нравится?

– Да нет, Александр Федорович, – она улыбнулась одними губами, – как раз наоборот. Просто я думала, что юристы – снобы, и приятно удивлена, что вечер прошел… так комфортно и хорошо.

«Если бы ты знала, девочка моя, КАК бывает хорошо…» – подумал мужчина и невольно глянул на нее так откровенно нагло, что Софья «зацепилась» взглядом. У нее создалось двоякое чувство, что значит для него ее присутствие здесь, рядом с ним… Это был «горячий» мужской взгляд, будто густой шоколад разливался по ее коже и стягивал ее матовым теплом. Она наблюдала за ним, медленно убирая руки со стола, словно отступала. Немые секунды затянулись и перетекли в маленькую вечность в ее сознании. Она смотрела и смотрела, не убирая взгляда от его лица, будто завороженная открывшейся тайной, на разгадку которой у нее постоянно не хватало времени, сил, , а самое главное, желания.

«Наэлектризованный» воздух требовал разрядки. Надо было что-то сказать. Хоть кому-то из них.

Первым заговорил Александр, уводя «разговор в сторону», опасаясь ее спугнуть:

– Так все юристы – снобы, говорите?

Она качнула головой с длинными серьгами, словно выходя из транса, и сказала, лишь бы не молчать:

– Нет. Не все…

– А как же Вы? Вы ведь тоже будущий юрист. Что Вы скажете о себе?

– Я? Ну не знаю. Я, скорее педант, буквоед.

– Не очень лестный отзыв о себе.

– Зато в работе полезно, Александр Федорович, – мимолетом ответила она, словно, не понимая, зачем они об этом говорят.

– Хорошо, давайте теперь поговорим о Вас, о себе я уже достаточно рассказал.

– Да?

– Да, Софья, я выложил карты на стол практически обо всей моей работе в интересующем Вас направлении. А на работе я провожу большую часть времени. Считайте, что это и есть моя жизнь. Так что интересно было бы послушать Вас…

Она слегка нахмурилась и убрала глаза на решетки балкона:

– Простите, Александр Федорович, не вижу смысла в этом. Для вас, по крайне мере. Я не слишком веселый человек, и ничего интересного Вам не расскажу.

«Та-ак… на попятные пошла девочка… Что же мне с тобой делать-то?»

– Давайте так, Софья, – и он прямо сел в кресле и запросто улыбнулся, – я Вам закажу десерт, и Вы расскажете о себе то, что сами хотите. Просто для поддержания разговора. Чтобы не уходить отсюда с мыслями о работе, хорошо?

– Ой, нет, спасибо, – она улыбнулась и немного «отошла», – я уже наелась и не осилю сладкое. Спасибо, Александр Федорович.

– Тогда по-другому: если Вы будете молчать, я тогда закажу три, нет, четыре десерта и заставлю Вас их есть.

– Я же лопну! – заулыбалась она, – да и вообще, это шантаж!

– Да, – сказал он и лениво откинулся в кресле, – но выбора у Вас нет, Софья Николаевна. К тому же – сладкое – это не самое ужасное принуждение в этой жизни. Поверьте мне.

Он понимал, что откровенно «давил» на нее. В каком бы облегченном и смешном варианте это не происходило, все равно это было так.

«Отчего же у тебя такая броня, Софья?.. Что не так? И как ты, вообще, к себе людей подпускаешь?» – думал он, глядя на перила балкона. Потом взгляд его скользнул ниже – на видневшиеся столики на втором этаже – с противоположной стороны зала. Там восседала компания молодых людей из трех человек за дорогим столом. Молодой брюнет сидел с поднятой головой, наблюдая за ним и Софьей. Александр с холодным выражением лица «резанул» его взглядом, показав, что его глазам здесь нечего ловить. Тот зло ухмыльнулся в ответ, покачал головой и резко опрокинул рюмку водки в себя.

Он перевел взгляд на Софью, она сидела неестественно прямо, будто кол проглотила. Смотрела туда же, на того парня.

– Вы его знаете? – вдруг понял Александр.

Она «птицей» взглянула на юриста, отвела взгляд и машинально убрала челку за ухо.

«Тянет время…зачем? Это ее парень что ли?!» – подумал Александр.

– Да, знаю. Это… мой знакомый.

– Знакомый, значит, – эхом повторил он, – Уверены?

– Конечно, уверена.

– Ну да, – недовольно сказал юрист, – видно, в плохом настроении этот Ваш знакомый, похоже, он еще и здорово пьян.

– Все будет хорошо… – сказала она, глянув в его сторону, – я с ним поговорю.

– Софья, мне надо знать – или это просто нетрезвый знакомый или Ваш парень, жених или кто там еще есть… Разницу видите?

Александр начал злиться на то, что вечер, похоже, летит к чертям. Софья посмотрела на него распахнутыми глазами, удивившись его вспыльчивости:

– Александр Федорович! Хорошо, я скажу, что это мой молодой человек.

Он перевел на нее свои пустые глаза. Он не был к этому готов, лицо играло не в его пользу. После осознания этой новости в его глазах и губах проявилась такая злоба, что страшно было предположить, что же творилось у него внутри. Софья даже подняла брови, наблюдая за ним:

– Я сказала ему, что сегодня буду до вечера работать в офисе, а потом – с коллегой над своим проектом. Он же не знает, что Вы и есть тот коллега-юрист, Александр Федорович, поэтому так смотрит. Дайте мне пару минут, я поговорю с ним, и все улажу.

– Он что следил за Вами? Откуда он, вообще, здесь?

– Мы и так собирались пойти сюда на выходных, в том-то и проблема. А Вы не улетели, и мне пришлось резко изменить свои планы. Но в итоге Вы привезли меня именно сюда… – она вздохнула и взглянула на него, – вот такая ирония, Александр Федорович.

Она пыталась смягчить ситуацию, но для Александра все было безнадежно плохо и больно. Одно дело догадываться, что она не одинока и, может быть, у нее есть молодой человек. И совсем другое – видеть его за столиком рядом. Все надежды на нормальный вечер с Софьей рухнули. Стало очевидно, кто и с кем уедет домой. Но тут до него вдруг дошло: «Они не вместе живут… Раз оба так удивились, что находятся здесь… Она не живет с ним! Значит, у них не настолько серьезно… Надо точно узнать».

– Ладно, что Вы так поникли, Софья? – приободрился Александр и подмигнул ей.

Она молча смотрела на него, не зная, чего ждать дальше. Александр попросил официанта принести счет и спокойно расплатился. Софья наблюдала то за ним, то за своим парнем из компании напротив, прямо как птица в клетке. Мужчина поднялся, она тоже встала из-за стола, не уверенная что ей сказать или сделать.

– Идемте, Софья Николаевна, прокатимся.

Александр с одной стороны хотел, чтобы на лестнице возник «ее парень», так как вид пьяного ревнивца обычно ухудшает отношения молодой пары, а заодно, и самому «выпустить пар». С другой – нафиг он нужен был им сейчас с Софьей?..

Никто не преградил им путь на втором этаже, никто не догонял их на выходе из ресторана. Видно, этот Кто-то был сильно гордый или обиженный. Но на парковке стал звонить телефон в сумке Софьи. Она достала его, покрутила в руках… и отключила. «Сложные отношения… Похоже, проблема у них была еще до меня», – подумал Александр, ухмыльнувшись про себя.

Глава 4 В моей жизни нет для Вас места

Она в задумчивости села в машину юриста и чисто механически пристегнулась. Он взглянул на нее на долю секунды и включил музыку, прогревая машину:

– Какие планы?

– Что? – она снова отключила зазвонивший телефон, и посмотрела на него.

– Какие планы, спрашиваю?

– Домой, – как само собой сказала она, – пожалуйста.

– Неужели Вы думаете, что я Вас повезу домой?

Софья медленно заморгала, не зная, как реагировать. Она приняла очень серьезный вид и даже приготовилась что-то сказать, но Александр ее опередил:

– Сейчас Вам дома делать нечего. Еще не хватало, чтобы этот Ваш пьяный дружок приехал следом и затеял разборку. Я же не слепой, Софья, все вижу. Спокойно все это не закончится.

– Он не поедет ко мне домой.

«Ко мне домой», – повторил про себя Александр, – «значит, раздельно живут! Отлично».

Она вдруг откинулась на сиденье и подняла глаза кверху, качая головой. Потом прикрыла ладонью рот и беззвучно засмеялась.

– Что такое? – удивился мужчина, смотря то на нее, то на дорогу.

– Нет, ничего, – продолжала качать она головой.

– Но чему-то Вы же смеетесь.

– Да над собой я смеюсь. У меня, по-моему, сдвиг на нервной почве… Я иногда не знаю, как реагировать на Ваши слова.

– Да? – сыграл голосом мужчина, – а Вы реагируйте позитивней. И все будет хорошо.

– Ясно, Александр Федорович, – постепенно успокоилась она и посмотрела в окно машины, – не обращайте на меня внимания.

Наступила уютная тишина между ними. Когда сидишь рядом друг с другом, все кажется добрее, спокойнее и интимнее. Она подумала о том, что не знает, куда они едут. Подумала, что надо спросить, куда же. Но не спросила. Ей стало интересно – просто не знать, не контролировать ситуацию.

С ним было спокойно, домой не хотелось. Возможно потому, что он правильно сформулировал – «пьяный дружок приедет следом и затеет разборку».

Только сейчас Софья поняла, что устала от своих будней, да и от рабочих выходных, от сложных вечеров, от сумасшедших звонков. От вранья с красивым названием «Ложь» своим родителям, Михаилу, себе и даже Александру Новодильскому… Ложь – как оборванная нитка на кофте – сколько не обрезай, все равно одежда «сыплется». Что делать? Как перевернуть эту затяжную безумную страницу? И как научиться жить сейчас? Вот прямо сейчас, а не в том будущем, когда все проблемы разрешатся. Если, конечно, они разрешатся…

Она попросила остановить у парка. Он остановил, не спрашивая. Ей нравилось, когда не спрашивают. Устала уже придумывать ответы.

Софья вышла из машины и подошла к ларьку. Вернулась она с двумя банками энергетика.

– Вы же знаете, что это вредно, – сказал ей Александр из машины, открыв дверь.

– Ага, – она вернулась на прежнее место по соседству с водителем, – будете?

– Нет. Лучше бы Вы хорошего вина за ужином взяли.

Она открыла банку и отпила, немного сморщилась, и кивнула:

– Да, лучше бы. Я в институте так делала – когда дипломную работу писала. Тогда у этой дряни был лучше вкус…

– Видно, тяжелый диплом был?

– Проектирование тепловой электрической станции на газовом топливе для обеспечения жизнедеятельности какого-то там города.

– Ого, – не удержался юрист, – шутишь?

– Я же говорила, что я – инженер.

– Да, но… это как-то уж очень глобально.

– А то! – заулыбалась она и снова отпила энергетик.

– Ну Вы даете, Софья, а говорите – жизнь у Вас неинтересная, рассказать нечего… Да я по сравнению с Вами – скучный тип.

– На комплимент нарываетесь, Александр Федорович?

Александр улыбнулся ей, завел машину, и они медленно поехали вперед по ночному городу. Софья подумала – как настойчиво Александр ворвался в ее жизнь. Вроде делает и говорит все правильно. Хороший мужик. Такие друзья нужны.

– Я, если честно, вообще не понимаю, зачем Вам эти брачные контракты в проекте, Софья. Есть же и другие темы – попроще. Не думали об этом?

– Думала.

– Так и что же?

В ответ на это девушка повернулась к нему и откровенно сменила тему:

– Ладно, сыграем в Вашу игру.

– В какую? – с изумлением глянул на нее юрист.

– Ту самую. Только без шантажа и пыток.

– А-а, про личную жизнь что ли?

– Да.

– Тогда я весь во внимании.

– В общем, я родилась не здесь, а в Комсомольске-на-Амуре, мне двадцать пять, я не замужем и детей пока нет. Знаю английский язык. Что еще?.. Животных у меня в доме нет, но я их люблю, особенно собак.… а, да! Обожаю холодное спокойное море. Всегда хотела научиться рисовать. Именно портреты. В пятнадцать лет прочитала книгу Дейла Карнеги, с тех пор собираюсь изучать психологию, просто для себя, но времени постоянно не хватает.

– Надо же! Здорово. Мне теперь можно писать Ваше резюме.

– Ну, Александр Федорович, теперь Ваша душа спокойна?

– Нет, – он повернулся к ней с улыбкой.

– Как?! Снова нет? – засмеялась она, – ну на первый раз хватит. Теперь Ваша очередь!

– У меня не столько доброго и светлого.

– Все зависит от точки зрения.

– Значит, мне тридцать с лишним лет. Родился я как раз здесь. Был в браке, давно разведен, есть дочь Света. Учился на юрфаке, поступил со второго раза. Ну не знаю, что еще… Тоже люблю море, кто его не любит. Зверей нет потому, что живу один и работаю иногда до самого вечера. Вот и вся история.

– Значит, дочка Света…

– Да.

– Говорят, хочешь, чтобы девушка тебя любила всю жизнь – роди дочь.

– Родили, но сколько она еще будет меня любить? До старших классов, до первой влюбленности, когда на всех родных станет наплевать?

– Откуда такие мысли? По себе судите?

Он усмехнулся, взглянув на нее.

– Все так в молодости делают, Софья. Ну, или почти все.

– И кто из нас еще пессимист, а, Александр Федорович?

– В этом вопросе я просто объективен.

Ей было хорошо с ним, что радовало Александра, поскольку на такое он уже и не надеялся. Он не хотел расставаться с ней. И не собирался везти ее домой, поэтому они просто катались по городу.

– Софья, все-таки почему именно брачные контракты? – не отставал Александр.

Она обернулась от окна к нему и посмотрела своими зеленоватыми глазами-аквариумами. Такими глубокими и немыми. Уголки ее губ невольно поползли вниз, лицо окаменело, чтобы не выдать того, что внутри. Но Александр уже заметил перемены:

– Что с Вами?

– Ничего.

Тогда он резко обрулил машину впереди, припарковался в «кармане» и обернулся к ней:

– Что такое, Софья?

– Вы о чем? – изобразила она удивление.

– О том, что происходит с Вами. Это простой вопрос, только реакция у Вас не простая. Я не знаю, что за проект у Вас такой, но я рассказал гораздо больше, чем для него требуется. Да и все это как-то странно… Я же чувствую, что здесь не все гладко. Просто стараюсь не задавать вопросов…

Софья смотрела на него и продолжала молчать.

– Поговори со мной, – сказал он серьезно.

Софья заметила, что он не в первый раз переходит в общении с ней на «ты», когда заговаривается. Любой психолог сказал бы, что это значит: «собеседник ощущает себя по отношению к Вам гораздо ближе, чем пытается казаться в моменты самоконтроля…»

Лучше бы она пришла к нему в офис тогда, лучше бы все это было официально… Она посмотрела на него и вспомнила, что собиралась увидеться с юристом всего раз или два. Задать интересующие вопросы, получить ответы и сказать: «Спасибо. Вот оплата за Ваше время. Прощайте, Александр Федорович!». Просто и официально. Только сейчас она ни за что бы так не сказала. Она чувствовала, что обидит его этим, да и сама не была готова распрощаться… Но, черт возьми, когда он успел так ворваться в ее жизнь? Когда?! Она чувствовала, что все неожиданно повернулось иначе. Ее дело стало вдруг их общим интересом, и деловые фразы уже были неуместны. Нет, только не это… только еще одного мужчины ей не хватало в жизни!..

– Да все в порядке, обычная у меня реакция. Я просто не хочу говорить о работе и учебе. К тому же у Вас самого – отпуск. Давайте поговорим о чем-нибудь другом, пожалуйста, Александр Федорович.

– Ладно, – помедлил он, – не хотите говорить, как хотите.

Они тронулись вперед, и она искоса посмотрела на него. Она не считала его красивым, она, скорее, видела в нем просто положительного человека. Может, когда-нибудь даже друга. У него были серые глаза, а ей нравились мужчины – с карими; черты лица у него были жестко сформированные, даже слишком мужские. Хотя форма глаз у него была необыкновенна – почти кошачья, что для женщины было бы, пожалуй, главным украшением во внешности. Но не это был типаж Софьи. Парадоксально, многие женщины считали Александра Новодильского очень симпатичным мужчиной и готовы были согласиться на ночное приключение с ним. Однако для Софьи он был скорее «комфортным» человеком, который проявил столько участия и энтузиазма в ее жизни за короткий срок, на которые она и не рассчитывала. Так сказать, теплая печь для ее оледеневшей души.

Она допила энергетик, Александр с ухмылкой поглядел на нее:

– Теперь Вы бодры и полны энергии?

– Да, вполне. Но смотря для чего.

Он беззвучно рассмеялся ее последней фразе. Потом подумал и аккуратно предложил:

– Для того, чтобы день хорошо закончился.

– Ваш день? А-а, ну да, Вы же сегодня не улетели… Кстати, когда Вам дадут другой рейс?

– Посмотрим, Софья. Завтра позвоню в аэропорт. Ну так что? Если про личную жизнь мы все рассказали, а про работу – больше не будем…

Он с улыбкой выждал паузу.

– …тогда что?.. – наклонив голову, спросила Софья.

– Тогда я могу взять Вам хорошего вина и включить какую-нибудь комедию…

– В смысле… дома?

– Да, – кивнул он, ожидая ее реакции.

– Нет, Александр Федорович, я не поеду, – заерзала она на сиденье.

«Кто бы сомневался, Соня… Ладно, все равно надо было спросить», – подумал и поджал губы мужчина.

– Может, подбросите меня до дома? До моего дома… А то поздно уже.

– Нет.

Похоже, ему нравилось нервировать Софью двусмысленными ответами. Она молча и пристально посмотрела на его профиль, зная, что он чувствует ее взгляд. Александр рулил с небрежной улыбкой на физиономии, ощущая, как она разглядывает его.

– Что? – постаралась спросить она ровно.

Он снова повторил:

– Нет. Я же сказал, что не повезу Вас домой сейчас.

– Если это из-за Алексея, то не переживайте, он живет отдельно. И Вы, действительно, можете отвезти меня домой. Ничего не случится, я обещаю.

Он выслушал ее и сказал, с трудом сдерживая улыбку:

– Нет.

– Что значит, нет? Это у Вас шутки такие? – совсем растерялась она.

Он перевел на нее глаза. Хотя в голове пульсировала мысль: «А что если…», он все же договорил:

– Мы едем на набережную. Раз море мне сегодня не достанется, побудем хотя бы на берегу Амура.

Она хмуро посмотрела на него:

– Не смешно.

– Я не причиню Вам зла, Софья, что Вы так распереживались? Просто прокатимся до реки.

– Отвезите меня домой. Пожалуйста, Александр Федорович. Вы мне обещали еще перед рестораном.

Она не шутила, и просьбой это вряд ли можно было назвать. Голос не тот.

«Черт… я что, палку перегнул? Может, больная мозоль?.. Она, по ходу, реально испугалась… Блин! Вот молодец, Саня!» – крутил мысли в голове Александр.

– Ладно. Извини. Я пошутил. Действительно, не хотел пугать.

– Да я знаю. Просто устала, а завтра единственный выходной… Надо было мне ехать на своей машине.

– Хорошо, я тебя понял, сейчас отвезу, – серьезно ответил он, не отрывая взгляда от дороги.

Он замолчал, поймав себя на том, что снова сказал ей «ты». Так казалось правильней. Она не поправила его. И это радовало.

Настаивать на повторном приглашении к себе в гости он, конечно, не стал. Ситуация была неуместной, но исправить ее можно было. Еще не все потеряно, как говорится. Вдруг он затормозил:

– Побудь здесь. Я на минуту, – и он вышел из машины.

Софья распахнула глаза, когда увидела, что он зашел в круглосуточный цветочный магазин. Он не видел, как она обхватила руками голову, словно она заболела, и откинулась назад, убирая волосы. Шумно выдохнув, она постаралась успокоиться и подумала: «Что происходит? Нельзя брать цветы. Это, вообще, какое-то свидание получается! Нет, так не пойдет, Александр Федорович. Никаких цветов больше, никаких ресторанов. Я сама виновата – видно, повод дала. Надо поговорить с ним. Серьезно, по-взрослому. Надо распутать этот клубок! Для тебя, Александр, у меня точно нет места в жизни…»

Мужчина вернулся в машину с букетом. Софья с серьезным лицом повернулась к нему, словно, у нее была заготовлена речь:

– Александр Федорович, я так не могу. Послушайте, все складывается неправильно. Мне жаль, если я дала Вам повод на что-то надеяться. Но между нами ничего нет и быть не может. В моей жизни нет для Вас места. Поймите меня правильно, Вы хороший человек, но я хочу сохранить дистанцию. Мне сейчас совсем не до романов.

Он был как в маске, но по глазам читалось все. Он совсем не ожидал, что она так встретит его в машине…

Софья подняла брови и заглянула ему в глаза с сожалением:

– Простите меня, я не хотела вас обидеть. Правда, я Вас очень уважаю и, думаю, что неправильно «пудрить» Вам мозги и поэтому решила сказать, как есть…

Затем Софья взглянула на цветы и закусила губы:

– Надо было мне сказать это до… цветов.

Он сел ровно и посмотрел вперед невидящими глазами:

– А причем тут цветы?.. У моей матери завтра День рождение, – и он бросил тугой букет роз на заднее сиденье, – это ей. А в остальном Вы правы, не зачем пудрить мозги друг другу. Вот только моя голова – в полном порядке. Может, с Вашей – что не так? Если Вас смутило мое приглашение в гости – то какой бы мужик не пригласил?

И она повернул к ней неспокойные глаза, пытаясь унять бешенный ритм раскалывающегося сердца. Софья слишком мало времени знала его, чтобы понять – обида или горькая правда «сочилась» из его слов таким ядом.

– Я что, по-твоему, двадцатилетний пацан, чтобы мне можно так запросто «запудрить» мозги? Похоже, это ты видишь ситуацию не так, как следует…

– Замечательно, – прошептала она себе под нос и отвела взгляд, – ладно, это я не так все поняла, Александр Федорович. Мне просто показалось, что Вы пытаетесь ухаживать за мной. И решила расставить все точки над «i». Быть честной с Вами. И прошу прощения, если этим я Вас обидела.

Возникла пауза. Александр завел машину, и они тронулись. Она не смотрела на него, но чувствовала себя лишней рядом с ним.

– Ну спасибо, конечно, за Вашу честность, Софья Николаевна! – уже спокойней, но все же с иронией сказал он.

– Да нет, это Вам спасибо, – рассерженно ответила она в тон ему, – теперь я точно знаю, как мыслит рядовой мужик.

– Ну… сами хотели правды.

– Буду всегда ездить на своей машине, – обиженно констатировала она сама себе.

Он краем глаза взглянул на нее. До ее дома оставалась пара минут езды.

Вдруг он болезненно ощутил, что потерял ее. Так глупо. Просто из-за своей несдержанности и грубого языка.

Все можно было сделать иначе, сказать какую-нибудь розовую муть – «если ты не готова, я подожду» или «ты права, но все равно мне нравишься». Результат был бы один – возможность еще раз увидеть ее, поговорить с ней, расположить к себе. Как говорится – «не нытьем, так катаньем»…

Ему показалось, что сердце треснуло и стало пропускать удары через раз. Он не знал, что делать. Что, вообще, теперь можно сделать?! Навалилось сожаление тяжелой волной…

Софья продолжала молчать, считая метры до дома. Александр тоже перебирал всевозможные варианты в голове. Он завернул в ее двор, заглушил машину. Софья осталась в машине. Она моргнула, словно, пряча обиду поглубже, и ровно сказала:

– Я Вам должна за Ваше время, Александр Федорович. В работе Вы, действительно, профессионал. Спасибо.

Она держалась достойно и по-деловому.

– Не за что, – ответил он уже мягче, – Софья, послуша…

– Подождите, Александр Федорович, давайте все-таки о деле: назовите сумму.

– Сумму?..

– Сколько Вы хотите за Вашу помощь? – сказала она спокойно и сухо, словно ни о чем другом и не собиралась говорить.

– Софья, – снова он повторил, – я не хочу, чтобы все осталось так…

Он посмотрел на нее, ожидая какой-то помощи с ее стороны; хотя бы реакции, чтобы придумать что-то дальше. Но в голове у него были только хаос и пульсирующая пустота…

Она вот-вот выйдет из его машины. И тогда все. Совсем все!

– Я получила от Вас то, что мне было надо, – она не реагировала на его слова, – еще раз спасибо. Так сколько?

– Нисколько, Софья!

– Александр Федорович, это не разговор!

– Да не возьму я с Вас денег! – он тоже стоял на своем.

Она шумно выдохнула и подняла глаза вверх:

– И что теперь?..

– Не знаю.

– Ладно, чего Вы хотите?

В этом направлении Александр не думал. Но обида постепенно растворялась в воздухе. И тут он понял, что это шанс исправить ситуацию:

– Я разозлился от того, что Вы оказались правы, – он отвел глаза, собирая осколки мыслей и самолюбия, – я не ожидал такого… потока честности, что ли. Тем более от девушки.

– Не понимаю. По-Вашему мужчина всегда честен, а женщина нет?

Он ухмыльнулся, глядя в сторону:

– На моем веку ни одна женщина так упорно не разубеждала, чтобы за ней НЕ ухаживали.

Она внимательно посмотрела на него:

– Ну, значит, такие девушки попадались. И что?

Александр замялся, очень аккуратно подбирая слова, чтобы снова не испортить ситуацию:

– Ну… хорошо, давайте по-взрослому, Софья. Многим женщинам нравится мужское внимание, и они до последнего тянут из нас подарки, цветы, рестораны. А как раз то, что Вы сказали насчет честности в отношениях – говорим обычно девушкам мы, мужчины. Вот так получилось у нас с вами – «с ног на голову».

– То есть сегодня я – честный мужик? – взлетели ее брови.

– Э-э… – он не смог скрыть улыбку, смотря ей в глаза, – зависит от того, обидитесь Вы или нет.

Ситуация из трагичной перешла в разряд комичной.

Девушка попыталась смять улыбку, но смешок вырвался из ее груди, и она отвела глаза. Ситуация разрядилась, и Софья, похоже, смягчилась.

– Правда, я не хотел сказать того, что сказал. Да и в гости я Вас пригласил, чтобы одному не смотреть эту комедию. Честное пионерское!..

Александр изобразил щенячий взгляд и часто-часто поморгал глазами, чем рассмешил ее окончательно. Софья с улыбкой отвернулась к лобовому стеклу, и тут ее хорошее настроение, словно, сдуло ветром. Александр перевел взгляд туда же и увидел знакомого брюнета из ресторана. Ну очень вовремя!

Она полезла в сумку – за вибрирующим телефоном. На ее дисплее высветились пропущенные звонки – 14 от абонента «Леша». Нахмурилась и снова посмотрела в стекло на него – этот Леша опирался спиной о капот своего бронебойного «вездехода», еще двое друзей виднелись из открытых дверей той же машины.

– Он больше на бандита похож, чем на Вашего молодого человека. И часто Вы так ходите домой? – сказал Александр, наблюдая за ее парнем.

– Не часто. Ладно, я пойду поговорю… – и она потянулась к ручке, чтобы открыть дверь машины.

Но Александр внезапно нажал автоблокировку дверей, так что Софья не успела выйти.

– Нет, – уверенно сказал он.

Софья оглянулась и укоризненно посмотрела на него:

– И кто еще на бандита похож? А, Александр Федорович? Что Вы улыбаетесь? Откройте, ничего он мне не сделает, я его знаю.

– Нет, я сказал. Одна Вы точно не пойдете.

– Все будет хорошо. Вам нет смысла лезть в это, Александр Федорович. Выпустите меня и езжайте домой. Пожалуйста.

– Может, Вы его и знаете, но я – нет. Мне он не нравится, и поэтому Вы никуда не пойдете. Это называется необоснованный риск.

– Александр Федорович, – вздохнула она, – прошу Вас, не накаляйте мне обстановку.

– А я ее и не накаляю, – сказал он и завел машину, – я ее разруливаю.

И Александр поехал прочь, увозя с собой Софью.

– Мы что уезжаем?!

– Не переживайте, я Вам нервы сэкономил. Да и себе, кстати тоже. Я ж не дурак, чтобы трем пьяным мальчишкам ночью мозги вправлять.

И он глянул в зеркало заднего вида – ее Леша бурно жестикулировал с друзьями и пинал колесо машины, которая преграждала им путь на выезд. Легковушка, из-за которой эти трое не могли ринуться следом за юристом, вредно сигнализировала и звала хозяина.

«Да…буйный он у тебя, Софья…» – подумал Александр.

– Да Вы понимаете, что делаете? – она с отчаянием сказала, – Если бы я вышла и поговорила, вопросов бы не было. А так… черт знает что получается! Зачем Вы в это влезли?!..

– А Вы понимаете, в каком он состоянии?

Она промолчала – значит, понимала…

– Что Вы так переживаете, Софья? Неужели за меня?.. – он ухмыльнулся, понимая, что все просто замечательно складывается.

Она несколько раз оглянулась, но больше ничего не сказала.

– Успокоились? – спросил после паузы мужчина.

– Да.

– Только не говорите, что Вы на меня злитесь, Софья. Это был единственный выход.

– Нет, Александр Федорович. Не злюсь. Сейчас я думаю, в теории Вы сделали правильно.

Голос у нее был бесцветный и уставший, а поза выдавала какую-то безысходность.

– Из того, что я видел, я вообще не понимаю, как Вы с ним встречаетесь?

Софья медленно перевела на него взгляд и пожала плечами.

– Как-как? Тяжело… – откинула она голову на сиденье.

Она не защищала своего парня Алексея и их отношения. Не говорила глупую женскую фразу: «Когда он трезвый – он не такой! На самом деле он хороший!» И это было уже хорошо. Для Александра, само собой. Он включил музыку и целенаправленно свернул на нужную улицу.

– И куда мы сейчас?

– В гости, – тихо ответил Александр, будто опасался, что лишний звук заставит ее передумать.

Она опустила голову, покусала губы и посмотрела на профиль юриста. Он уловил ее незаданный вопрос:

– Я же дал Вам слово, что все будет прилично.

– Это которое «честное пионерское»?

– Ага, – кивнул он, заворачивая машину в свой двор.

– Значит, ага, – повторила она и отвела глаза, – да уж, глупая ситуация.

– Глупой она была бы, если бы мы сейчас все сидели в ментовке, вместе с Вами, кстати, в качестве свидетеля.

Она повернула тревожные глаза к нему:

– В смысле за драку? С ними? Может, обошлось бы…

– Не обошлось бы, Софья. Я ведь не первый год живу, – сказал он и вышел из машины, – так что верьте мне.

Она помедлила пару секунд и вышла следом, аккуратно захлопнув дверь машины. Девушка стеснялась находиться ночью даже у него во дворе, что же говорить о подъезде и квартире…

Александр поставил машину на сигнализацию и сказал:

– Ну, идемте.

Софья молча двинулась за ним, внимательно глядя под ноги. Он кожей ощущал ее неуверенность.

Александр очень хотел, чтобы у них все получилось. Ну очень… Но это было маловероятно с таким настроем девушки. К тому же с его собственным пионерским обещанием. Он бы с удовольствием его нарушил и даже не вспомнил, только намекни она ему на близость…

Они поднялись по лестнице пешком на четвертый этаж, и Александр стал открывать дверь. Он заметил собственное «мальчишеское» волнение по рукам со звякающими ключами и попытался собрать нервы в кулак.

Мужчина включил в прихожей свет, и Софья переступила порог холостяцкой квартиры Александра Новодильского. Александр разулся и повесил свою барсетку на крючок, затем взял сумочку у нее. Она огляделась, и, наконец, тоже принялась разуваться. Встав ногами на пол, Софья стала еще миниатюрнее – без каблуков, прямо совсем девочка.

– Подождите, не ходите босиком, – он нагнулся к тумбе и вытащил женские домашние тапочки.

Софья с улыбкой взглянула на него:

– М-м, даже женские… Вы уверены, что сегодня точно не будет драки, Александр Федорович?

Он рассмеялся и покачал головой:

– Нет, я живу один.

– Ну, тогда это очень предусмотрительно.

– У меня есть мать и сестра, и они бывают у меня в гостях, – улыбаясь, Александр поставил руки на пояс.

Она кивнула, кусая губы и улыбаясь одновременно.

– Проходите. У меня стандартная двушка, так что, думаю, не заблудитесь. Можете осмотреться, я пока поставлю чайник.

Александр чертыхнулся, взглянув на свою немытую посуду в раковине – об этом он не позаботился, хотя все остальное в квартире казалось ему чистоубранным. Софья заглянула в зал с порога и завернула вслед за хозяином – в кухню.

Александр стоял к ней спиной, доставая из холодильника все для бутербродов, молоко, масло, какой-то упакованный полуфабрикат, виноград.

– Хотите есть?

– Нет, спасибо.

– Тогда, чай? Или кофе?

– Ой, нет, только не кофе, Александр Федорович.

Затем она задумчиво встала, словно вспомнила о чем-то, и ушла. Вернулась Софья с сумкой и телефоном в руках. По лицу Александра «поплыли» тучи: «Черт! Опять что ли… со своим Лешей носится?!» Он оперся поясницей о столешницу, ревниво наблюдая за ее действиями.

Она кому-то написала сообщение и отправила, а затем полностью отключила телефон долгим нажатием красной кнопки. Теперь она недоступна для всех.

Софья посмотрела в его внимательные глаза, было неудобно проигнорировать такой вопросительный взгляд хозяина:

– Я родителям написала, чтобы не волновались. Утром могут не дозвониться.

Он кивнул и забросил в микроволновую печь свой полуфабрикат. Электрочайник щелкнул, сказав, что вскипел.

– Так что? Чай будете? У меня черный. Кстати, молока могу налить.

– Можно стакан воды для начала?

– Воды? Смеетесь? – закатывая рукава рубашки, сказал он.

– Нет. Мне бы таблетку запить. А потом можно и чай.

Он молча налил ей холодной воды, пока Софья вытаскивала из сумочки упаковку серых таблеток. Она отправила в рот три штуки, запрокинула голову и запила.

Стол постепенно наполнялся, девушка даже согласилась попробовать клубничное варенье мамы Александра.

Сам же Александр ел рис с курицей и морковью, пока она потягивала чай с вареньем. Они болтали про дачу, как давние знакомые. Фоном играла музыка из телевизора – транслировали какой-то концерт для полуночников.

Софья необычно выглядела в интерьере его кухни ночью – как то, на что и не надеешься уже. Все, что происходило между ними, казалось Александру самым правильным, и он не хотел, чтобы это заканчивалось. Он боялся все испортить, а потому согласен был ждать…

Когда ночной ужин подошел к концу, Александр сказал:

– Я постелю Вам в комнате, сам лягу в зале. Постельное белье – чистое, но не глаженное.

Она спокойно улыбнулась, сидя ровно на стуле:

– Я бы насторожилась, если бы у Вас оказался комплект глаженного белья на этот случай.

Сначала Александр не понял, но потом лицо его прояснилось, и он рассмеялся:

– Опасаетесь, что я все это спланировал?

Она покачала головой:

– Что Вы, нет, конечно. Я просто пошутила. Как такое спланируешь? Особенно, с Алексеем…

И она встала, чтобы убрать за собой со стола кружку с блюдцем. Как только она отвернулась, Александр протянул руку к тем таблеткам, которые она выпила. Он перевернул их к себе и прочитал: «Пустырника экстракт». Нет, ну все ему было интересно…

Софья повернулась, и он заметил, что таблетки начали действовать – она была удивительно спокойна. Словно, в душе у нее царили гармония и благодать и ничто ее не тревожило. Ну с одной стороны, это было очень хорошо – меньше ненужных сантиментов по поводу неясной личной жизни, покинутого пьяного парня и тому подобного.

Александр направился в комнату, Софья последовала за ним, они разговаривали про документальный фильм, который видели оба пару дней назад. В общем, о самом романтичном, что пришло в голову – о политике!

Александр, не прерывая диалога, достал из шкафа белье с зеленым мотивом природы, взял наволочку и принялся ее выворачивать. Софья стояла возле компьютерного столика, опираясь своим чудным мягким местом о его край и говорила:

– Да никто бы не дал ходу этой программе, если бы эта информация была не выгодной вышестоящимполитикам.

– Это да, политику как и все решения нашего правительства трудно понять снизу… Эта логика ясна только им.

«Она специально что ли?… про такое разговаривает, блин… Ну и как я теперь должен себя вести?!» – думал Александр, заправляя ей постель.

– Ой, ладно, Александр Федорович, оставляйте, дальше я сама застелю. Спасибо Вам… за приют, – и она разулыбалась собственной фразе.

– Ну Вы тоже как скажете, Софья… – сказал Александр, ухмыльнувшись, – всегда пожалуйста.

Он явно не хотел уходить, придумывая что-нибудь еще:

– А, да, вот, держите полотенце! Идемте со мной, – он подвел ее к ванной комнате, – вот Вам новая зубная щетка, если что, пульт от телевизора – на кухне; с чайником, думаю, разберетесь сами.

– Конечно, Александр Федорович. Спасибо.

– Я буду в зале… – он хотел добавить что-то вроде «будет скучно, приходите», но не рискнул.

Потом он подумал, что вдруг она постесняется или не догадается, что ей можно потревожить его в любое время и добавил:

– Если Вам что-то понадобится, обращайтесь. Не стесняйтесь, Софья. Хорошо?

– Хорошо… Спасибо еще раз и спокойной ночи.

Насколько он старался продлить контакт с ней, настолько усердно она его заканчивала – она уводила взгляд в сторону, изучая дверь или плинтуса, отвечала односложно и лаконично.

Александр замолчал, глядя на нее сверху вниз просто потому, что словесно это было все, что он мог выдать. Оставалось надеяться хотя бы на ее красноречивый доброжелательный взгляд. Он был согласен даже на такую мелочь. Но Софья выслушала, кивнула и юркнула в ванную. Александр услышал звук закрываемой щеколды – это было всё.

Он прошел в зал, резко выключил в коридоре свет, думая про себя: «Капец, ну такой шанс, Саня!.. И когда еще такое будет?.. И так уже на изнанку весь вывернулся. Вот черт!.. Нет, хорошо, что я еще не пил. А то представляю картину, как юрист на юриста подает в суд за домогательства у него же дома… Ну капец!». Александр ухмыльнулся своим грустно-ироничным мыслям. Это было скорее нервное, чем разумное.

Он слышал, как она прошла после ванной в комнату и прикрыла дверь. Его повело следом – без всяких мыслей, с болезненной пустотой в голове – просто очень хотелось быть рядом с ней. Александру не приходилось терпеть такого ни от одной женщины. Так над ним никто не издевался раньше… Хотя, с другой стороны, все было по-честному с ее стороны: она хотела сохранить дистанцию, о чем напрямую и сказала…

В дверях зала он остановился и прислонился лбом к холодному стеклу. Это немного его отрезвило. В глубине его души «заворочался» ком горечи и тоски, мужского одиночества. Было желание увидеть ее, потому что как только он закроет глаза – случится утро. И она уедет. Наверное, еще раз поблагодарив за «приют», придумала же… Главное, не пойти к ней, главное, не испортить все, потому что он не просто желает ее как женщину, она ему нравится как человек. Что весьма осложняет процесс излияния его страсти. Куда хуже будет утром, когда она не захочет его видеть вообще никогда… И чего он этим добьется? Нет, такого он не пожелает ни ей, ни себе.

«Саня, ты все правильно делаешь! Правильно! Не порти отношения. Это твой задел на будущее! Все будет, Саня. Ты ее добьешься! Но позже. Всё у вас будет, Саня!..» – уговаривал он себя, запрещая выходить за двери.

Подозревала ли Софья о таких баталиях чувств, происходивших в Александре Новодильском? Само собой, а какая женщина не почувствовала бы такого напора в течение вечера…

Софья легла на здоровую кровать, слишком большую для нее одной, такой маленькой. Завернулась в пододеяльник и посмотрела на закрытую дверь. Она была уверена на девяносто девять процентов, что он придет еще с каким-нибудь поводом. А, может, и без повода – так, напрямую. По-мужски, с «делом».

Она немного волновалась из-за того, что не желает рушить сложившиеся доброжелательные отношения с ним, но если придется, она скажет: «Я же говорила Вам, Александр Федорович, мне не нужен новый роман… У нас ничего не будет!» В итоге Софья настолько уверилась, что он зайдет к ней со своими чувствами, что с этой мыслью и провалилась в сон.

А Александр к этому времени уже спал в зале под тихий монолог телевизора, уронив руку с пультом на пол.

В четыре часа ночи Софья проснулась от того, что страшно замерзла. Села и тут же подумала: «Хм-м, а ведь он не пришел. Ну надо же… ну, Александр Федорович!»

Мнение об этом мужчине у нее возросло троекратно, и она решила, что с таким «можно пойти и в разведку», в смысле, оставить за спиной… Ей стало не по себе, что она сначала подумала о нем так плохо, неуважительно… Может, она надумала себе лишнего?

Затем девушка включила свет в комнате и поискала в шкафу одеяло – не нашла. Тут же ей вспомнились его последние слова: «Если Вам что-то понадобится, обращайтесь. Не стесняйтесь, Софья…» Она неуверенно поднялась, потом села обратно на кровать, затем завернулась поплотнее в пододеяльник вместо халата и все-таки направилась в коридор.

Она тихонько вошла в зал, где спал Александр. Подобрала свое длинное «одеяние» и опустилась рядом, поднимая пульт. Софья видела его лицо в темноте, слышала, как глубоко он дышит во сне. Александр показался ей большим-пребольшим на своем разложенном диване, и она глянула вниз, на его ноги, которыми он упирался в подлокотник. «Ну и размер у тебя, Александр Федорович! Сорок пятый, наверное…», она отвернулась и направила пульт на телевизор, чтобы выключить. Теперь она осталась в полной тишине. С ним. Стояла и молчала. Смотрела и думала. И боялась его будить.

Смешное чувство: если было бы можно, Софья осталась бы в комнате Александра, чтобы просто побыть рядом с ним. Неизвестно зачем. Здесь было как-то теплее…

Даже лучше, что он спит и не видит ее странного поведения. Она присела на кресло чуть поодаль от его дивана. И погрузилась в тепло. Было так мирно… «Будет утро, и он отвезет меня. Я уже здесь не появлюсь, иначе это будет мое однозначное Да. А мне нельзя. Нам нельзя. Будет только хуже. Мне нужен был юрист со стороны, чтобы ни он меня не знал, ни мои родственники его не знали. А что же получается?.. Ну почему я ни одного мужика отпустить не могу?! Да что со мной? Еще с Лешкой что-то надо делать. Господи, зачем я только в эту Турцию поехала? Надо же было быть такой дурой! Проблем себе только нажила. И Мишку жалко, с института ведь вместе, и родители уже все спланировали… он-то правильный парень, только я какая-то больная на голову. Или душой…» – подумала она и невольно посмотрела на спящего Александра Федоровича.

«Нет, ну так точно нельзя! Надо уходить!» – и она пружинисто встала с кресла. Мужчина проснулся и вскинул голову на звук:

– Софья?! – он порывисто сел на диван, и его торс оголился, – что случилось?

– Нет, нет, ничего, Александр Федорович. Я просто хотела спросить, где у Вас одеяло. Я замерзла…

Он сонно поворочал головой, пригладил волосы и стал натягивать домашние спортивные штаны.

– Извините меня, пожалуйста, – пролепетала она, двигаясь следом за ним обратно в комнату.

– Да ладно, ничего. Сейчас найдем одеяло.

С верхней полки шкафа-купе в комнате Александр достал большой запечатанный пакет, разорвал его и вытряхнул одеяло на кровать.

Александр медленно присел на ее кровать – расслабленный, сонный, прикрывающий левый глаз от яркой лампы. И одетый только в серые штаны, которые, кстати, сидели на нем как никогда хорошо. Такой большой «уютный» котяра… Именно сейчас он показался ей настоящим, без своих дежурных улыбок и двусмысленных фраз, без попыток флирта…

«Бли-ин, а он уматный мужик, когда настоящий…» – думала она, не зная, что делать дальше.

– Ладно, – зевнул он, – спокойной ночи, Софья.

И пошел дальше спать на диван.

Софья проводила мужчину взглядом и осталась одна. В его комнате, на его кровати, под его одеялом. На мгновение она подумала послать всё к черту и пойти за ним – Александр, наверняка, согрел бы ее гораздо лучше. Но нет, конечно, она этого не сделала, просто легла и поплотнее укуталась в одеяло, чтобы уснуть одной…

Глава 5 То, что надо

Проснулась она почти в десять утра от звуков на кухне. Значит, хозяин уже бодрствовал. Сны у Софьи были из неприличных, о которых вспоминаешь утром с открытым ртом и красными щеками – «И как такое могло присниться?!»

Она оделась, вышла из комнаты и по пути заглянула в кухню.

– Доброе утро, Александр Федорович!

– А-а, доброе, Софья!

– Я умоюсь и приду Вам помочь, – сказала она, прячась в ванной.

Через десять минут, она с простой косой и слегка подкрашенными ресницами пришла помогать с завтраком Александру Федоровичу.

– Как спалось? – спросил он, нарезая огурцы, – больше не мерзли?

– Нет, спасибо, все хорошо.

«А могло бы быть еще лучше…» – подумал он.

Софья не спрашивала, когда он отвезет ее домой. Не хотела пока знать. Она отодвигала этот вопрос.

Александр не спрашивал, когда она планирует уехать от него, надеялся оттянуть этот момент.

Так и болтала эта странная парочка ни о чем, временами посмеивалась и комментировала происходящие события в телевизоре. Шла новая программа про путешествия, и Александр спросил Софью:

– А Вы где-нибудь были?

– В смысле за границей?

– Да.

– В Бразилии на Новый год, правда, лет пять назад…

– Там, где много-много диких обезьян? – процитировал Александр с улыбкой.

– Ну мне повезло, я с ними не встретилась, – посмеялась она, – вряд ли мне понравились бы фотки с банановой кожурой на голове.

– Зато приблизились бы к природе, – шутливо глянул на нее мужчина.

– Я больше переживала, что эта «природа» могла оттаскать меня за волосы и стырить украшения. Поэтому я не искала приключений и ходила по известным тропам.

– Так Вы не любите приключения?

– Люблю, Александр Федорович. Но только в книжках и фильмах.

– А-а, – протянул Александр Федорович и поставил салат из помидоров на стол, – значит, Вы не экстрималка.

– Нет. Точно нет. А Вы?

– Временами. Хотя раньше – таких ситуаций было больше. Особенно, как вспомнишь свою молодость – так поражаешься, где мозги были? Зато экстрима – хоть отбавляй.

Она улыбнулась:

– Вот так рожает женщина сыновей, а потом седеет рано. Из-за их «приключений молодости»…

– Ну Вам-то куда об этом думать?! – с шуткой возмутился Александр.

– Ну, думать никогда не поздно, Александр Федорович.

– Просто иногда бесполезно, – сказал мужчина сам себе и отпил горячего чая.

Они сытно позавтракали яичницей, салатом и бутербродами.

– А где Вы еще были? – спросил Александр.

– В Европе автобусным туром и больше нигде, – проглотив ветчину, быстро ответила Софья, – а Вы?

Пока Александр рассказывал о своих поездках в Китай и Таиланд, Софья снова вспомнила Турцию, про которую даже и рассказывать не хотела, а следом и Алексея.

Чем дальше заходили ее отношения с Лешей, тем больше она жалела, что он появился в ее жизни.

Замечательный пляж и четырехзвездочный отель. Она – далеко от дома со своей подругой и ее дурацкими советами о любви… Леша – молод, хорош собой, экспрессивен, и не скуп, что делало его ухаживания просто фееричными. Такой сумасшедшей настойчивости от мужчины Софья в жизни не встречала… К тому же, они оба оказались «земляками» – с Дальнего Востока. Но была причина, по которой она надеялась, что этот роман останется там, вдали, просто как яркая полоса в ее размеренной жизни. Однако у Алексея вдруг вспыхнули ревностные чувства и желание продолжить отношения с ней на Родине. Он согласен был даже приезжать с соседнего города здесь, в России, на весь отпуск и на каждые выходные, лишь бы не терять Софью. Но у нее уже были другие планы на жизнь…

С третьего курса Университета она встречалась с Михаилом – самым славным и добрым парнем, которого она когда-либо знала. Ее родители всерьез занимались строительным бизнесом, а его отец был чиновником немалой величины. Софье даже показалось, что их родители сдружились быстрее, чем она с Мишей… Вот так и протекли года учебы в их теплых дружеских отношениях, привязанности друг к другу и первой достойной влюбленности. Софья, как и все, была полностью довольна сложившимися обстоятельствами и планируемой свадьбой. Лучшего мужа и придумать было нельзя – чудесная «тихая гавань» с юморком, что и надо девушке в жизни.

Но она поехала в Турцию на свой чертов День рождения… И встретила там его, Алексея.

Конечно, Софья рассказала Алексею на отдыхе, почему не может согласиться на серьезные отношения с ним в России. Однако любвеобильному Леше новость про жениха оказалась «как о стенку горох», и он решил бороться за Софью…

Девушка иногда вспоминала, как бурно и красиво он ухаживал за ней в Таиланде, но затем она пролила столько слез из-за его твердолобости и опрометчивых поступков, что уже и не знала, как исправить ситуацию… В душе было стыдно перед женихом Мишей, перед его и своими родителями и перед собой. А что делать? Она висела на грани – даже мама узнала о ее романе, потому что такое измученное состояние дочери не заметить было нельзя. Возможно, и ее отец тоже был в курсе, но не говорил пока с ней об этом, рассчитывая, что все уладится. Но как?! Как все это решить?.. И не провалиться под землю со стыда за такой бардак в жизни?..

Свадьба с Мишей уже сдвигалась дважды за полтора года. Теперь она окончательно планировалась на октябрь с полетом в свадебное путешествие в Грецию. Софья рассчитывала, что Алексей отстанет, поняв, что ему нет места в ее жизни, разговаривала с ним сотню раз, сменила номер телефона и даже переехала в съемную квартиру с другим адресом. Проблема была еще и в том, что Миша тоже подозревал и задавал вопросы, потому что кто-то из знакомых ему намекнул… А Алексей все истеричнее давил на нее, искал ее горе-жениха Мишу, обещая разрушить жизнь Софье, как она разрушила – его. Да, вот такой лабиринт из фильма ужасов в жизни Софьи…

Тут и должна была быть маленькая «роль» некого юриста в качестве ее советника по брачному договору, предложенному отцом жениха Миши. Она хотела разбираться заранее в том, что подпишет перед свадьбой. Поскольку с сожалением подозревала, что брак может оказаться недолговечным, а развод – жестким процессом, во время которого оскорбленный Михаил со своими родными может начать войну. Ведь его отец Арсений такой…

– Что с Вами? – прорезался в ее сознание голос Александра Федоровича, – Софья, где Вы летаете?..

Она заморгала, поняв, что смотрит уже не одну минуту в тарелку и думает о своем.

«Как неудобно-то, я же в гостях…» – сказала она про себя и выдавила улыбку в ответ.

– Простите, задумалась. Я пойду, позвоню, Александр Федорович.

– Может, хотя бы доедите?

– Спасибо, я уже наелась, – сказала она и ушла в комнату.

Вернулась она через десять минут и очень серьезной, когда Александр домывал посуду. Залпом выпила пару таблеток пустырника и сказала:

– Я вызвала себе такси до дома. Не хочу Вас больше напрягать, Александр Федорович.

– Что? – повернулся к ней Александр, – да я Вас сам отвезу.

– Нет, Александр Федорович.

– Прекратите, Софья!

– Вы и так для меня уже много сделали! Спасибо Вам за все.

– Это Вы так прощаетесь?

Он отключил воду и вытер руки полотенцем, повернувшись к ней полностью. Софья посмотрела на него и медленно втянула воздух – он был серьезен и в это мгновение нравился ей. Эта мысль «цапнула» ее за самое сердце:

– Я благодарна за то, что Вы оказались приличным человеком. Это было важно для меня.

«Ну слава Тебе, Господи!» – поднял глаза вверх Александр, – «оценила, хоть не зря старался!..»

– И… да, – она продолжала, сцепив руки в замок, – я бы хотела попрощаться с Вами. Отсюда я уеду одна.

Он был поражен ее твердости в эту минуту, – сразу видно, женщина уже все решила. Он смотрел на нее и молчал, взгляд был нахмуренным и озадаченным. Что тут скажешь?.. Разве что любимое слово Александра Новодильского:

– Нет.

Софья сузила глаза и улыбнулась. В подсознании ей хотелось, чтобы он не отпускал ее, но в реальной жизни таким фантазиям нельзя сбываться. Как бы Александр не был против ее решения, он же не прицепит ее наручниками к батарее, в конце концов? Он – юрист, и его логика и здравый разум скажут ему – что он неправ и должен ее отпустить. Она не боялась его, разве что чуть-чуть…

– Александр Федорович, мне, действительно, надо ехать.

– Это всё из-за Алексея?

– Что – это? – не поняла она.

– Да всё это… – ответил мужчина, поставив руки на пояс, – эти игры в молчанку, перемены настроения, пустырник горстями?.. Вам себя не жалко? Например, мне Вас жалко, Вы не видите себя со стороны.

Она опешила и посмотрела на него распахнутыми глазами – он попал в самую точку. Он достал со дна души этот тяжелый камень и запустил в нее. И он был прав.

– Зачем он Вам нужен, Софья? Это же не отношения, это… это же болезнь какая-то. Я, вообще, не понимаю, что у Вас может быть общего…

– Александр Федорович, – остановила она его, – я не хочу с Вами это обсуждать. Прошу, не надо поднимать эту тему. С этим разбираться мне, а не Вам.

Он скрестил руки на груди, не убирая взгляда, и спросил:

– Почему Ваш отец ничего не делает?

– Причем тут он?

– При том, что даже я успел заметить, как Вам тяжело с этим Алексеем. Вы сами-то испытываете к нему хоть что-нибудь? У меня ощущение, что Вы не знаете, куда от него деться… И я не знаю, как Вам помочь, потому что Вы постоянно уходите от разговора.

– Я же сказала, что не хочу об этом говорить. Всё, хватит, пожалуйста! – ответила она и развернулась, чтобы уйти в коридор.

– Соня, – негромко сказал он вслед, – поговори со мной. Это всё ненормально. Я же просто помочь хочу…

И тут она остановилась, начала моргать и поднимать глаза к потолку, чтобы скрыть появившиеся слезы.

Александр сказал то, что надо.

То, что должен был сказать мужчина.

То, что обязан был сказать давно кто-нибудь из ее друзей и родных, но не сказал. Черт, он был прав на целую жизнь вперед. Вот что значит, быть старше, быть взрослым человеком…

И она развернулась к нему лицом, смотря в пол, зная, что он увидит ее непролитые слезы в глазах. Она так давно не плакала с кем-нибудь.

Александр сначала растерялся, а потом медленно притянул ее к себе. Он обнял ее, как фарфоровую куклу, не зная, что сказать сейчас. Вдруг ему стало так жалко ее, что из-за этого придурка она вокруг ничего хорошего не видит. Какой она была до него?.. Лучше, спокойней, добрее?

– Девочка моя, – сказал он то, что обычно говорил своей дочери, и погладил ее по голове, – ничего, все можно решить. Мы разберемся, обещаю…

У нее были гладкие волосы, затянутые в косу, он положил подбородок на ее голову и подумал, что, наверное, пробился сквозь ее броню. Софья, словно, спряталась, завернулась в него, обвитая большими мужскими руками. Вот сейчас рост и телосложение Александра подошли ей идеально, чтобы спрятать лицо на его груди и сцепить руки у него за спиной на уровне талии. Было уютно, было по-особенному, как надо… Как раньше ни с кем не было. Он был такой большой, такой почти свой…

Через минуту Софья взяла «себя в руки» и выбралась из его объятий:

– Умеете Вы все-таки… – попыталась она пошутить, проводя пальцами под накрашенными глазами.

– Что? – не понял он.

– Да нет, ничего, – улыбнулась она ему сквозь слезы.

Александр отменил ее такси. Сделал он это сам, без спроса.

И они поговорили, наконец.

Софья откровенно рассказала про свою встречу с Алексеем, про их нестабильные отношения. Про то, как не любит выходные, на которые он продолжает приезжать в город иногда. Про свое новое место жительства, адрес которого он неизвестно как узнал. Про маму, которая не раз брала трубку вместо Софьи и отчитывала его.

– Софья, так это же преследование, – возмутился Александр, – а это подсудное дело.

– Да, знаю. Но все же он – не чужой человек для меня. Когда-то я даже любила его… Вообще, Александр Федорович, я пыталась с разных сторон увидеть ситуацию и поняла одно – просто я вовремя не сказала ему «нет». Поэтому вчера я хотела успеть сказать это Вам…

– Ну… – поднял он брови, – с одной стороны Вы правы. Но все мы взрослые люди, и должны понимать разницу между настойчивостью и преследованием.

Однако потом Александр вспомнил, что и сам в состоянии влюбленности готов был пересечь эту черту, не подумав о ее чувствах. Но сразу же отбросил эти мысли, не желая даже сравнивать себя с этим Алексеем.

– У меня есть идеальный вариант.

– Да? Только, пожалуйста, без тюремных заключений.

– Заключение будет недолгим, максимум на полгода. Хотя, я не об этом.

– Нет, Александр Федорович, я даже не хочу думать, что будет через эти полгода, когда он выйдет. Будет еще хуже. Понимаете?

– Понимаю, – недовольно вздохнул он, – ладно, есть другой вариант.

– И какой?

– Например, у Вас кто-то есть. И Вы живете с ним.

Она как-то странно посмотрела на него.

Про второго своего молодого человека – Михаила – она не рискнула ему рассказать. Софье было стыдно, ведь она как бы изменила ему, хотя и Миша на первых курсах института успел поразвлечься с другими девушками. Но в этом жених признался давно и сам, и Софья после полугодовалого разрыва – под прессингом родителей – снова сошлась с женихом. И, как сказала подруга по имени Альбина: «если умеешь прощать – прости, и он будет всю жизнь перед тобой искупать вину. А если знаешь, что будешь пилить его до конца дней за гулянки, то бросай!» В общем, на сердце у Софьи, конечно, осталась червоточина, но Михаил десятки раз искупил свою вину почти идеальным поведением за последующие годы их отношений.

Однако предложив использовать псевдо-жениха, Александр Федорович был не в курсе о том, что через четыре месяца Софья и так выходит замуж. За настоящего, существующего – по имени Михаил… Об этом говорить Александру было еще неудобнее, поскольку открылась бы еще одна ложь Софьи – о брачном договоре. Весь смысл был в том, чтобы жених и все родственники даже не догадались, что она консультировалась по этому вопросу с другим специалистом. Софье нужно было самой знать и понимать все спорные нюансы по брачным контрактам.

У семьи Михаила, точнее, у его отца Арсения, ходил в друзьях и коллегах один из самых известных в городе адвокатов. Пару месяцев назад он предложил своему сыну и Софье заключить брачный договор перед свадьбой. Он назвал это не только разумным, но и современным поступком для любой молодой пары. Тогда будущий свекр и подключил друга-адвоката, который все объяснил, рассказал и даже предложил пару готовых вариантов контракта.

Михаил и его мать были согласны с этим предложением, да и родители невесты оказались не против, полистав договор. Софья же понимала, что ходит по лезвию ножа. Уже тогда ее терзал Алексей, и она не была до конца уверена, что Михаил не знает о ее двуличии и отношениях на стороне… Почему-то безоговорочно довериться чужому другу, тем более адвокату, она не могла…

Было немыслимо привести с собой юриста и сказать: «Здрастье, вот мой юрист против Вашего – по вопросу моего брачного контракта с Мишей …», это оскорбит и жениха и его семью.

На ее работе было достаточно людей с юридическим образованием, но как поговорить о таком личном деле с малознакомым коллегой, чтобы не узнали все остальные в офисе? Ответ: не говорить вовсе. Просто обратиться к специалисту на стороне.

Но в городе все специалисты этой области друг друга знают, так что ее консультация на стороне, скорее всего, станет впоследствии известной. Такого недоверия ей бы не простили ни перед свадьбой, ни после нее. Она сама бы обиделась в такой ситуации – на месте Михаила и его родственников… К тому же, это заставит их задаться вопросом, что же не так в отношениях Софьи с их Мишуткой…

Так и родилась ложь Софьи о ее небольшом студенческом проекте по брачным договорам, настолько незначительном, что это не тянуло даже на официальную консультацию в конторе какого-нибудь адвоката или юриста. Разве что, несколько раз увидеться со специалистом и расплатиться, прикинувшись студенткой. А значит, есть большая вероятность, что все пройдет гладко и незаметно. Так Софья думала сначала…

Если твой секрет никому не известен, то никто и не расскажет о нем… Единственным человеком, кто знал всё с самого начала, была Альбина, поскольку именно она и ездила с Софьей в Турцию тогда… К тому же подруга имела за плечами развод с брачным договором.

«Хороший специалист. Я сразу заметила, что он – человек с опытом. И красивыми глазами, кстати…» – описала Альбина знакомого юриста. Так Софья впервые услышала имя – Александр Новодильский…

Но все должно было быть проще по плану Софьи. Уж точно она не планировала реветь в объятиях этого Александра через пару дней после знакомства… Эта ситуация была из разряда нереальных. И как же так получилось? Как это, вообще, происходит – сближение двух человек в совершенно неуместных обстоятельствах?..

Они сидели на диване и говорили, говорили о многом, но не обо всем…

Последний вариант Александра – о придуманном сожителе, вообще, заставил Софью «зависнуть», не моргая.

– Вы знаете, нет, Александр Федорович. Я так не смогу.

– Почему? По-моему, идеальный вариант – например, Вы теперь не одна и живете вместе с другим мужчиной. Так что, можно сказать, Вы защищены.

– Нет, – упорно мотала она головой, – это все равно Алексея не остановит.

– Почему? С чего Вы взяли? – не мог согласиться мужчина.

«И что сказать?..» – думала она, смотря вдаль за плечо собеседника, – «опять врать? О, Боже, нет, хватит, не хочу!.. У меня уже сил на это нет. Господи, всем вокруг, буквально, всем! Как я до такого докатилась?..»

Ему позвонили, он поднялся за телефоном и показал жестом, что уйдет ненадолго из комнаты. Выходя, он взял трубку:

– Алло? О, привет, мое солнце!

Такое обращение Александра к неизвестной собеседнице, буквально, «вырвало» Софью из мыслей и физически повернуло ее голову вслед мужчине.

Девушка перебрала в голове все отрывки о его личной жизни, которые вспоминала из разговоров. И в ней, вроде, не было никого серьезного. «Мое солнце…» – сказал он, и как он это сказал… Она вдруг осознала очень простую истину, что она – не единственная женщина, которая рядом с ним ходит по Земле.

И всякое может быть или было.

И вот тут ей уже стало не по себе…

Она подумала, что сейчас не в состоянии бороться за его внимание, за его помощь, за его дружбу. Но, а если вдруг придется?.. Найдутся ли у нее силы?

Александр вернулся, она подняла на него внимательные глаза, надеясь, что он как-нибудь прокомментирует сказанное. Но она была не вправе требовать такого. Это было неуместно с ее стороны.

Лицо мужчины было ясным и полным энергии, остались следы улыбки в мимической памяти лица. Он не придал значения ее взгляду, поскольку занят был другими мыслями, просто присел рядом с ней и сказал:

– Мы не договорили насчет Алексея. Я предлагаю Вам вариант – переезжайте ко мне, и вопрос с Вашим дружком будет решен.

Софья онемела, открыв рот, как рыба в аквариуме. Александр посмотрел на нее, хлопнул себя руками по коленям, собираясь уходить:

– Ну, Вы думайте над этим, Софья, и заодно собирайтесь.

– Куда?

– Не скажу, – разулыбался он и поднялся с дивана, – поехали проветримся. Вам понравится, обещаю…

Через полчаса Софья села в машину, пристегнулась, как послушная школьница, и воззрилась на Александра:

– Так и не скажете, куда едем?

– Нет, – подмигнул он ей и надел прозрачные очки, – Вам полезно иногда думать о чем-то, кроме своих проблем.

Она оглядела его сейчас, как не осматривала еще вчера: ярко-синяя футболка и светлые джинсы. Он и, правда, был хорош собой. Девушка задалась вопросом: почему так внезапно настроение Александра улучшилось после того звонка. Кто она?.. Какая она? И какой он с ней?..

– А как же ваше море? Вы звонили сегодня в аэропорт?.. – вдруг вспомнила она.

– Нет. Не будет никакого моря и самолета, – ответил он, как будто между делом.

– Почему?..

– Никуда я не лечу.

– Как?

– Вот так.

– Вы что… обманули меня насчет поездки?

– Нет, я себя обманул, Софья… – и слова его переплелись с шумным выдохом, – я остался здесь. И на этом поставим точку. Хорошо?

Вскоре они подъехали к десятиэтажному дому, он попросил Софью подождать, а сам вышел из машины. Направлялся он к серому джипу, возле которого его ждала женщина с ребенком лет восьми. Девочка отделилась и побежала навстречу Александру со словами: «Папа!»

«Ах вот оно что!» – улыбнулась про себя Софья, – «это его Света звонила…». Ощущение было, словно после затяжного погружения в воду ей разрешили всплыть и вдохнуть воздуха… Уж слишком сильным оказалось ее чувство облегчения.

Женщина что-то сказала Александру, пока он поднимал дочь на руки, затем она «переключила» свой взгляд на машину Александра, где осталась Софья. Женщина на удивление бескомпромиссно рассмотрела девушку на его пассажирском сиденье. У бывшей жены Александра были ослепительно красивые глаза, как заметила Софья, но слишком острый взгляд и жесткая складка губ. Видно, красивая внешность бывшей жены не пересилила такой «пираний» характер, раз он с ней все-таки развелся.

Софья тоже наблюдала за ней, не зная, как себя вести, но к счастью, бывшая вручила дочери – поцелуй в лоб, а отцу – детский рюкзачок и укатила на своей машине в другую сторону.

Александр подошел к машине, держа на руках свое «Солнце», где их ждала Софья.

– Привет, Света! – сказала девушка.

– Здрасьте, – ответила девочка, устраиваясь на сиденье позади, – а как Вас зовут?

– Меня – Софья.

– Это Соня? – напрямую спросила она, – как соня, которая любит спать?

– Ну да, это мое сокращенное имя. Но мне оно не нравится, – пошутила шепотом девушка, – меня так в школе дразнили. Так что не говори никому. Ладно?

Света улыбалась – в ней было немало от отца – в первую очередь, улыбка.

– Ладно. А папе можно говорить?

Но тут на место водителя уселся ее папа и спросил, оглядываясь на дочь:

– О чем мне можно говорить?

– Ни о чем, – быстро ответила Света и заговорчески глянула на Софью.

– Ну Вы даете, девчонки! Пол минуты как знакомы, а уже секреты общие.

– Ну а тебя дразнят в школе? – спросила Софья Свету, повернувшись к ней в профиль.

– Неа! По сравнению с Машкой и Аркашкой – у меня вообще, нормальное имя, – гордо отрапортовала девочка.

Софья, сдерживая улыбку, посмотрела на Александра, мол, вот прикольная девчонка у тебя.

– Папа, а почему ты не улетел?

– Не скажу.

– Нет, скажешь! Ты всегда так говоришь, когда говоришь, что не скажешь! А потом все равно говоришь!

Александр рассмеялся и ответил, глянув на Софью:

– Моя причина рядом сидит.

У Софьи сердце пропустило несколько ударов, и она с трудом выдавила из себя:

– Вы серьезно?

– Ага, – нарочито весело ответил Александр.

– Нет, Вы шутите…

– Ну почему шучу? Может, я чувствовал, что Вам нужна моя помощь?

И он беззаботно посмотрел в ее ошарашенные глаза, словно издевался над ней.

На самом деле Александр понимал, что присутствие его дочери сдерживало Софью от лишних вопросов, позволяя девушке в ускоренном темпе свыкнуться с мыслью, на что он готов ради ее общества. Как говориться, чтобы Софья «успокоилась, подышала, покурила в сторонке…»

Она несколько раз поворачивалась к Александру, словно, желая начать разговор, но подбирая в голове слова. Он видел это, ждал и продолжал молча управлять машиной.

Но, на самом деле, сказать ей было нечего. У Софьи не было вопросов, мысли бежали прочь из головы. Возникали, скорее, эмоции, чувства. Неоднозначные и противоречивые, как и вся ее запутанная жизнь… Она понимала, что нравилась Александру. Но чтобы так!.. Даже Леша со своими красивыми ухаживаниями померк в сравнении с такой «выходкой» Александра Федоровича на следующий день после их знакомства.

Пять минут она пыталась урезонить свои чувства, пока на поверхности этого бушевавшего моря эмоций не осталось одно-единственное ощущение. Девушке вдруг стало так приятно и радостно. Словно внутри нее оказался большой парашют с воздухом вместо легких, вознес ее над всеми земными проблемами. От такого ей захотелось улыбнуться и мирно прикрыть глаза…

И тут до нее дошло – он остался рядом с ней даже без шанса на совместную ночь. Софья ночевала у него в квартире случайно, но он и пальцем ее не тронул, он просто ждал ее «да»… Вот сейчас Софья оценила его поступок по-настоящему.

Девушка посмотрела на него еще раз, уже спокойнее и увереннее, словно, что-то решила для себя. И положила свои пальцы – на его руку, которой Александр управлял рулем. Он удивленно перевел на нее взгляд, не сумев скрыть, что ему приятно.

Александр ждал каких-нибудь слов, но был рад и такому молчанию, будто живительному теплому молоку при простуде. «Спасибо» – подумала девушка, и будто в ответ, он улыбнулся ей. И тут ее порабощающий гипноз снова завладел им. Мужчина покрепче сжал ее пальчики, продолжая рулить, и сердце запрыгало в груди.

Александр Новодильский оказался прав, что не улетел.

Они приехали в парк – погулять, отдохнуть, а для Светы, конечно, покататься на аттракционах. День обещал быть теплым и безветренным.

Софья дважды прокатилась со Светой на высокой цепной карусели и на «летающей тарелке». И даже отдельно с ее папой – на сумасшедшем аттракционе для взрослых. После него они вышли веселыми и лохматыми, особенно, Софья, поскольку им пришлось полетать и вниз головой тоже. Это встряхнуло ее во всех смыслах слова. Настроение у нее улучшалось рядом с Александром.

Им нравилось проводить время вместе, когда не приходилось говорить о проблемах и искать какие-то решения. С виду они были как пара, и никто бы не подумал иначе при взгляде на них.

Александр купил мороженое всем троим, а Свете – в придачу пару гелиевых шаров в форме сердец, которым ребенок несказанно обрадовался. Потом Софья предложила сфотографировать Александра с дочерью на разрисованной лавке в парке – на телефон. В последний момент папа успел нарочно измазать Светин нос мороженным, чтобы было смешнее. Фотки вышли настоящими и веселыми, как и должно быть у родителей с детьми…

Софья сказала:

– У меня давно не было таких хороших выходных. Спасибо вам обоим, – на последних словах она положила руку на голову его дочери и погладила.

Света спокойно воспринимала Софью, без ревности и обид, скорее всего, тут Карина оказалась права – насчет возраста ребенка при разводе. Если бы Света была старше, когда развелись родители – она бы с ненавистью смотрела на других женщин своего отца, потому что вспоминала бы время, когда папа принадлежал только маме…

Выпив сок, а затем кислородный коктейль – Света пошла «обирать» отца по второму кругу:

– Ну я хочу еще раз вон там покататься. Ну, пап!

– Света, ты столько съела, сейчас нельзя. Тебе же плохо будет!

– Нет, мне будет хорошо! Папа!.. Ну давай тогда вместе покатаемся там!

Софья с улыбкой наблюдала поединок заботливого отца и ребенка.

– Света, – вмешалась она, – людям иногда становится плохо на таких аттракционах. Твой папа прав. Давай лучше уговорим его прокатиться всем вместе вон на той карусели, она поспокойнее, и поедем гулять дальше на набережную…

– А ты тоже будешь кататься с нами?

– Ну если вы не против, то да, – улыбнулась ей Софья.

– О, давайте! Пап! – снова заканючила дочка, уже переключившись на нормальный аттракцион без «желудочного шока».

Александр согласился и направился в кассу, сказав Софье:

– Молодец, Софья, а то я подумал, что уйдем со Светой, как обычно.

– А как обычно?

– С рёвом и обидами.

Софья задумалась и оглянулась на проходившую пару, несущую на руках истерично ревущего малыша со словами «Еще хочу! Вон на той!»

– М-да, печально, – сказала она.

– Печально, когда понимаешь, что дети не могут сами остановиться. И сколько бы ты не потратил денег – все равно в обидах забираешь их отсюда. А в этот раз, видно, обошлось. Так что спасибо, Софья, разрулила…

– Ну я вроде как должна Вам, Александр Федорович. За вчера…

Александр мимолетно улыбнулся и нагнулся к окошку кассы. Освободившись, он негромко сказал:

– Держи билеты, Свет, и беги, занимай очередь на нас. Но это – последняя карусель на сегодня, договорились?

– Ага, ага, договорились! – понеслась девочка вперед.

Александр обернулся к Софье в продолжение незаконченного разговора:

– Ну а насчет Вас, Софья, то ничего Вы мне не должны… Переезжайте ко мне, и всё решится само собой.

Такую фразу ему было тяжело произнести, и он боялся, что его голос дрогнет. Поэтому сказал это как можно нейтральнее и быстрее, опасаясь, что увидит в ее глазах «Нет, да что Вы!.. Как можно?!»

Но она закусила губу, посмотрела вдаль и промолчала, стараясь не улыбаться. Она не сказала свое «нет». И это значило наполовину «Да»! Ну как же это по-женски…

Они втроем прокатились на «ракушках», посмеялись, вышли и направились к его машине, чтобы двинуться на набережную реки Амура.

По дороге Софье пришлось купить себе солнцезащитные очки, поскольку вторая половина дня ознаменовала себя выглянувшим солнцем. Тогда она вообще не думала, что не вернется домой ночевать. А сегодня думает о том, что, может, и дальше не возвращаться?.. Ответа в себе она так и не нашла, поэтому решила еще подумать.

Александр подъехал к набережной и заглушил машину. Света достала красные очки и «моднявую» шляпку из рюкзака, и стала заправлять в нее хвостики.

Они долго гуляли вдоль длинного парапета, отделяющего песочный пляж и асфальтированную прохожую часть. На песке возле воды были разбросаны загорающие люди, особенно, выделялись смелые девушки в минималистичных купальниках. После затяжной холодной весны-то как не показать себя миру…

Света вдруг сказала:

– Это же Лена! Вон там, с мамой загорают! Пап, видишь?

– Нет, Светик, я очки не взял с собой.

– А она в пятницу в школе не была! Сказала, что болеет дома.

– Ну, видно, доктор им с мамой прописал полное прогревание, – пошутил Александр, взглянув на Софью.

– А у Вас плюс или минус? – спросила девушка.

– Ты про очки?.. Плюс один и полтора.

– М-м, читали в детстве много?

– Ага, читал я. В студенчестве как раз игровые приставки только появились, вот там мое зрение и осталось.

– Ах вот оно что! – засмеялась девушка, – а я-то думала…

– Ну, Вы, видно, хорошо обо мне думаете. Продолжайте в том же духе, я не против, – улыбаясь, сказал он.

Какая-то девушка из встречной толпы «выхватила» Александра взглядом, Софья это заметила. Сегодня она стала почему-то очень внимательна к таким мелочам.

Они нашли свободную лавку с солнцезащитным навесом. Мужчина присел между девушками, закинув руку на край сиденья за Софьей. Почти на плечо, но все же нет. Александр был так близко, что кожа ее руки чувствовала тепло его тела, вытянутого вдоль. Но все же он ее не касался, просто был рядом. Софья медленно «погружалась» в это ощущение мужского присутствия, во что-то среднее, между осязательным и эмоциональным…

Она вдруг вспомнила телом, как утром он ее обнял, и душа ее словно качнулась на волнах душевной гармонии. Вот сейчас она стала «чувствовать» Александра в полном смысле слова, как он ее.

Удивительное ощущение заполняло Софью от корней волос до мизинцев на ногах – хотелось находиться рядом с ним. Быть ближе. Быть лучше. Быть правильней. Быть спокойней. Или просто с ним…

Ей стыдно было признаться, но она не хотела сегодня домой. К себе домой. Она не желала разрывать с ним связь и «убивать» одиночеством сегодняшний вечер. Без него.

Света о чем-то щебетала с папой. Александр умел с ней общаться и, мог ее слушать, а, главное, слышать, что встречается редко в мужчинах. Софья посмотрела на него и подумала, каким бы он был отцом ее детям?.. просто теоретически, без каких-либо планов…

Солнце нагрело землю, и уже «падало в закат», и теперь напитавшаяся земля должна была обогреть этот вечер.

Александр со своими любимыми девочками спорил в кафе за столиком о выборе фильма в кинотеатре. Уставшие, но веселые, все трое были полны впечатлений и позитива.

Свете позвонила мама Карина и спросила, когда они с папой приедут:

– Мама, а можно мы в кино еще сходим? Нет, оно будет в восемь часов! Папа сказал, что привезет меня сразу домой…Ну-у, мам! Ну, пожалуйста!

Александр взял телефон у дочери:

– Карин, да ладно тебе, привезу я ее. Будет только десять вечера. Устройте себе с Витей выходной, – улыбнулся мужчина в телефон.

Софья наблюдала, как Карина что-то сказала бывшему мужу по телефону, и он ответил:

– Хорошо, я понял. Ладно, Карин.

Он отключил телефон и отдал Свете:

– Ты почему не сказала, что не доделала уроки в школу на завтра?

– Ну там чуть-чуть! Пап, ну я успею сделать, как приедем!

– Нет, Света, – Александр начал воспитательный процесс, – видел я твои задания, там чуть-чуть не бывает. Ты же помнишь, как мы с тобой один раз математику решали – целый час одну задачку.

– Ну мне мама поможет, мы быстро сделаем…

– Света, кто из вас учится – ты или мама? В следующий раз мама просто не отпустит тебя со мной, пока все уроки не сделаешь.

Света насупилась, и сложила руки на груди, не добившись своего. Тут подключилась Софья:

– Свет, ты не обижайся, папа очень хочет взять тебя в кино. Но после фильма ты будешь сонной и доделать свои уроки тебе будет тяжелей. К тому же если ты ляжешь сегодня поздно, то завтра будешь хотеть спать в школе.

– Нет, не буду! Просто я давно хотела сходить на этот фильм, а папа всегда слушает маму!

– Света! – оборвал он дочь, – мы сходим с тобой в кино на следующих выходных. Но сегодня я уже обещал тебя привезти. Не порти всем воскресенье!

Девочка замолчала, расстроенно смотря в пол.

– Свет, – вкрадчиво сказала Софья, – как только выйдет диск с этим фильмом, я обещаю передать его тебе. Это будет от меня подарок. А хочешь знать, за что?

– За что?.. – подняла девочка голову.

– За то, что ты сегодня со мной покаталась на том большом аттракционе. Одной мне было бы страшно, а с тобой – нет. Ладно?

Света посмотрела на нее и кивнула. Софья улыбнулась девочке, продолжая отвлекать ее:

– А на каком тебе больше всего понравилось кататься?

И ребенок принялся рассказывать – на каком. Света погрузилась в положительные воспоминания этого дня, уйдя в сторону от своей обиды на папу.

В таком хорошем настроенииАлександр и Софья привезли девочку домой.

И только после обещания взрослых – что они без нее не будут смотреть этот фильм – Света попрощалась и вышла из машины, чтобы отправиться домой к маме.

Теперь они остались вдвоем в машине. Вдруг стало так неудобно, будто им надо поговорить, но никто не решался начать диалог.

Александр ждал – куда она попросит отвезти. Софья понимала его молчаливое ожидание, и не знала, как ему сказать. Сказать, что она не хотела домой. По крайней мере, без него. Да и вообще, куда-либо без него. Но Александр не знал этого. Софья хотела сказать, что согласна поехать с ним куда угодно сейчас. Но стеснялась… Александр ведь не всю ее личную жизнь знал. Он не знал про Мишу, про их свадьбу осенью, а заодно про выдуманный проект и несуществующий институт.

– Здорово ты заговорила Свету сегодня. Не ожидал, что можно будет исправить ситуацию, думал, обид будет на всю неделю, – прервал тишину Александр.

– Главное, переключить ребенка с отрицательных эмоций на положительные. Также родители с младенцами делают – смешат их, когда видят, что те начинают кукситься. А ты так не делал с маленькой Светой?

– Я уже не помню, может, и делал. Знаешь, будто целая жизнь прошла.

– После развода? – спросила она.

– Да… после развода, – кивнул он и шумно выдохнул.

Только сейчас Софья поняла, почему они все еще стоят возле этого дома. Здесь живет его дочь, и он хотел быть ближе к ней, пусть даже так, под окном. Здесь живет женщина, которую он любил. Сейчас у Александра не был никого. Даже Софья, ради которой он отказался от полета на море, сидела и манерничала – сказать-не сказать, что я согласна-не согласна…

Софья подумала об этом и посмотрела на него. По ее лицу разливалась жалость. Та жалость, которую не любит видеть сильный мужчина в глазах девушки. И та жалость, которая рождается только в том женском сердце, которое к Нему небезразлично. Которое болит в два раза сильнее, когда больно Ему.

Софья хотела уже протянуть к нему руку, но в тот же момент Александр стал заводить машину, чтобы уехать. Она не двинулась с места, а просто наблюдала за ним.

– Куда делось Ваше настроение, Александр Федорович?

– Никуда, – он оглянулся на нее и подарил улыбку, – а твое?

– И моё тоже на месте.

– Давай уже на «ты» перейдем?

– Ладно. Давай, – согласилась она.

Александру понравился этот день. Софья была «теплой», открытой и, кстати, не такой лаконичной в разговоре – она умела хорошо общаться, когда была в настроении.

Александр устал анализировать ее, и отпустил ситуацию на самотек, поскольку сделал уже всё, что мог.

– Куда едем? – спросил он.

– Ко мне домой.

Получилось очень двусмысленно.

Александр задумался, посмотрел на нее мельком, и решил уточнить:

– Так тебя домой отвезти?

Тут Софья «отзеркалила» его любимое слово, которое было как нельзя кстати:

– Нет…

– Значит, нет? – переспросил Александр.

– Нет, – повторила она, не отрывая от него взгляда.

Голос Александра взлетел вверх, и улыбка «обогатила» его лицо:

– Ну нет, так нет, Софья! Как скажешь!

Он даже не скрывал, что был доволен, как кот у бидона со сливками.

– Только, пожалуйста, Александр Федорович, я бы хотела поговорить сначала с Вами. Я Вам не все рассказала про себя. Не хочу больше врать.

– Опять на Вы? – тревожно посмотрел он на нее, – ладно, хочешь поговорить – значит, поговорим.

И Александр завернул машину к ее дому. Они зашли в подъезд и стали подниматься на лифте. В узком пространстве Александр, улыбаясь, смотрел на нее почти в упор. И наглядеться не мог.

Софью же раздирали чувства – ее отчаянно тянуло к нему, но при этом был и дискомфорт из-за преграды по имени Михаил. Она настолько свыклась с фактом, что Миша в ее жизни играет какую-то роль, что уже и не разбиралась – какую.

Их свадьба столько лет «нависает» над ними, что Софья просто привыкла к этой мысли, как к цвету волос или глаз жениха. Она точно знала, какое платье будет, какую прическу и даже украшения подберет, где и как все это будет происходить… Конечно, иногда ее обуревал страх, – что это будет за брак? Иногда – апатия и безразличие, когда она смотрела на родителей – ведь с годами супруги отдаляются, никакие чувства не пылают вечно, так стоит ли искать приключений на свою пятую точку? Какие, собственно, она и нашла с этим буйным Лешей… Нет, определенно нет.

Но теперь-то она уже не допустит такого повторения истории с Александром. Софья открывала дверь и, надеялась, что ключ сломается. «Как низко я пала… Боже, сделай так, чтобы ничего не было! Потому, что я уже не смогу… это же третий мужчина будет! Что я делаю?!»

Но дверь спокойно открылась, Софью начала бить мелкая дрожь. Александр заметил это и обнял ее прямо в коридоре ее квартиры. Сначала Софья напряглась, но он держал ее в объятиях, пока она не расслабилась. Он захотел ее поцеловать, но для этого она должна была поднять голову, поскольку была значительно ниже его. Она не подняла, не получилось…

Мягко выбравшись из «него», она прошла на кухню, сказав:

– Проходите, Александр Федорович.

«Она опять на Вы… и Александр Федорович…» – подумал мужчина и недовольно выдохнул.

Александр прошел в зал, немного расстроенный ее напряженным поведением дома.

Софья появилась на пороге с чайником и кружками, поставила их на столик перед диваном. Сосредоточенно, словно, готовилась к чему-то важному.

– Вам помочь, Софья Николаевна?

– Мы же договорились на «ты», – удивилась она.

– Тогда и ты должна мне говорить – Саша, но уж никак не Александр Федорович.

Она смущенно улыбнулась и скрестила руки на груди. Уж этот жест юрист отлично знал – клиент «закрывается» и не хочет говорить.

– Соня, что не так?

– Просто я нервничаю, – постаралась она улыбнуться.

– Ну это я вижу.

Если бы Александр не знал, что она встречалась с Лешей, то мог бы подумать, что она, вообще, ни с кем близко не встречалась из мужчин. Настолько откровенно проявлялся дискомфорт в ее поведении.

– У тебя кроме Леши кто-нибудь был? – пытался он понять ее поведение.

– Вот об этом я и хочу поговорить с тобой! – вдруг ответила она и порывисто присела рядом.

«Та-ак…» – протянул про себя Александр, – «сейчас ломаться будет…»

– Софья, я понимаю, твой Леша – не особенно удачный опыт в жизни, но не все мужчи…

– Нет, нет, – замотала она головой, – я о другом…

И вдруг этот сконфуженный диалог прервал звонок в дверь. Долгий, наглый и настойчивый. Ответ был однозначен – это явился Алексей.

Глава 6 Все точки над «i».

Мужчина поразился, насколько надо было донять Софью, чтобы при подозрении на его присутствие она впадала в такую панику. Ее лицо изменилось за мгновение, и она подскочила с дивана. Александр отодвинул ее со своей дороги и подошел к глазку входной двери в коридоре.

– Кто бы сомневался, – сам себе сказал он и оглянулся на девушку, – уйди пока в зал.

– Нет! Просто не открывай!

Александр положил руку на замок и недовольно посмотрел на нее:

– Я же сказал, Софья. Ты что, хочешь это видеть?..

Она с большими глазами смотрела на него в коридоре и отрицательно мотала головой.

– Да Соня!.. – подогнал он ее, но результата не было.

В итоге Александр взял ее за локоть и завел в зал, прикрыв туда двери. После этого он распахнул входную железную дверь.

На пороге стоял Алексей в черной куртке и темно-синих джинсах. Один и трезвый, что уже хорошо.

– Ты кто такой?.. – грубо спросил Леша.

– А ты? – так же спросил юрист.

Поскольку Леша больше ничего не нашел в своей голове, то ринулся через порог, чтобы схватить Александра за ворот. Схватил, но Александр в ответ блокировал собой вход и, буквально, вытолкнул его за дверь плечом и корпусом. Дверь прошлась по инерции «на закрытие» и громко ударилась о железные косяки. В эхе этого звука была слышна завязавшаяся мужская потасовка на площадке, Софья не смогла усидеть в стороне и выскочила на порог:

– Леша, хватит! Александр Федорович! Вы что?!. – крикнула она в гулком коридоре.

– Ты кого к себе водишь? – не вытерпел Леша, резко убрав руки Александра со своей куртки, обращаясь к Софье.

– Тебя это не касается! Сколько раз уже говорила тебе, – разозлилась девушка.

– Отвяжись от нее! – сказал Александр.

– Это ты мотай отсюда, а то урою, мужик!

– Рыть замучишься. Ты ей никто, и тебе уже ни черта не светит. Еще раз увижу рядом с ней – засажу за решетку за попытку изнасилования.

– Да ты знаешь, кто у меня в корешах?!

– А мне похрену. Придешь с ними – сядешь тоже с ними. За групповуху и на резиновый срок. Предупреди их, когда возьмёшь с собой.

– Ты че? Охренел, мужик? Она – моя девчонка!

– Нет. Не твоя… Она ушла, и я забрал ее себе. Смирись, – отчеканил Александр.

Софья даже рот открыла от такого нахальства. Что-то подобное она ожидала услышать от Леши, но никак не от Александра Федоровича. Да уж, юрист, блин…

Алексей втягивал воздух через ноздри, переводя взгляд с него на Софью и обратно. Видно, мозг начал обрабатывать полученную информацию о тюремной перспективе.

– Ты че, теперь реально с ним? – наконец, спросил что-то разумное Алексей.

На что девушка распахнула глаза и неуверенно сказала «Ну да…». Это было едва слышно, но тем не менее действенно.

– Всё уяснил? – сделал шаг к нему Александр.

– Да ты больной, мужик! Не знаешь, с кем связался. Еще увидимся! – бросил в лицо детское обещание Леша и пошел к лестнице, нарочно задев Александра плечом.

Незадачливый ухажер шумно спускался вниз, а Александр с ухмылкой спросил, зная, что он еще слышит:

– И сколько лет этому пацану?

– Двадцать шесть, – тихо проговорила Софья.

– А по мозгам – все четырнадцать, – и он завел Софью в квартиру и зашел следом.

Софья выглядела растерянно, дважды ходила на кухню, не зная зачем, потом, наконец, принесла льда из морозильника и аптечку.

У Александра проявились ссадины на скуле и на костяшках правой руки:

– Это, наверное, от его перстня на пальце, – сказала она, имея ввиду лицо.

Он понял, что Софья присела так близко, чтобы обработать раны, и убрал голову в сторону:

– Не надо, само заживет.

– Хорошо, я не буду трогать, – сказала она, – приложите сами тогда вату с хлоргексидином.

– С чем?

– Это средство, которое обеззаразит ссадины и все. Больно не будет.

Александр усмехнулся:

– Да я не боли боюсь, просто я не заморачиваюсь из-за таких мелочей.

Софья вспомнила, что он живет один и, видно, отвык от подобной женской заботы. «Интересно, а он дрался из-за своей бывшей?.. как ее там, Карина, вроде. Кстати, она красивая… Хм-м, а часто он ее видит? Он же приезжает за дочкой…»

Александр взял бутылочку с жидкостью из рук Софьи и поднялся с дивана – адреналин еще не до конца испарился, поэтому, он пару раз прошелся по залу, сам занимаясь своей рукой.

– Саш… – позвала она его впервые по имени.

Он обернулся с удивлением.

– Спасибо тебе, – сказала она, – и, правда, клин клином вышибается. Раньше он так быстро не уходил.

– Да не за что, – пожал он плечами с довольным лицом, – раньше было раньше. Всё, давай закроем тему про Алексея.

И Александр подошел к дивану, на котором сидела девушка. Он навис над ней, смотря сверху. Возникало напряжение, будто она была что-то должна за его помощь… Но ведь она и, правда, должна была. Софья подняла голову и посмотрела на него снизу. Она не видела никаких ссадин на его лице, она приросла взглядом к его глазам. К серо-голубым, кошачьего «покроя», и с требовательным взглядом мужчины. В них вмещался целый мир. Ее собственный мир с ее проблемами – в его глазах. Она медленно поднялась, как тонкая параллель вдоль него. Медленно и неуверенно двинула руки к его плечам, завороженная таким мужским взглядом. Да, он дождался… И не стал церемониться, просто притянул к себе за талию, затянутую в узкую юбку. Он хотел максимально ее ощутить всем телом. Секунда дискомфорта миновала, и она прижалась к его телу сама. Напряжение требовало выхода. Надо было начать… только начать, и всё будет…

Александр опустил голову к ее лицу и, наконец, поцеловал. Он и сам не до конца верил в то, что происходит сейчас. Пульс громыхал у него в голове. Мужчина чувствовал запах ее кожи и, буквально, пил его с ее губ. Она затаилась в глубине себя и позволяла ему целовать ее, как он хочет. Софья была хорошей покорной девочкой, которую он добился. Ну, почти…

Через пять минут на ее диване стало твориться что-то невообразимое, словно, в тюрьме случился день открытых дверей.

Другого слова, как «дорвался», про Александра и сказать было нельзя. Ему казалось, что он всю жизнь хотел именно ее. А не всего лишь несколько дней… В нем накопилось много любви, которой он не просто делился в этот момент с Софьей, а «топил» ее в ней. Девушка не успевала ни пошевелить руками, не изменить положения, придавленная его крупным телом. Она, вообще, не успевала дышать между его порывистыми поцелуями. Софья была неудобно брошена на гору подушек на диване. Ее то захлестывал страх – что же это происходит, то накрывало заразительной волной страсти, но расслабиться она не могла.

Вряд ли такой подход Александра можно было назвать занятием любовью. Девушка усиленно зашевелилась под ним, пытаясь прекратить всё это, но он не заметил, поскольку стаскивал с нее блузку. Некоторые ее пуговицы отлетели, они катались по полу. И этого он тоже, похоже, не заметил. Софья стала отворачиваться от его поцелуев:

– Саша… да Саша! – успела она выдохнуть его имя.

Он услышал ее и, кажется, все понял. Его рот сполз с губ на щеку.

– Прости, – шепнул он, и обжигающее дыхание коснулось ее уха.

Она больше ничего не стала говорить, просто выбралась из-под него и встала в полный рост.

«Блин, испугалась…» – подумал Александр, усаживаясь ровно на диван.

Он цапнул ее за руку, и посмотрел ей в глаза:

– Прости, я напугал тебя. Обещаю, больше так не буду…

– Ты мне напомнил одного человека, Александр. И ты знаешь, кого, – выразительно сказала она, забирая руку.

Вдруг Александр почувствовал себя таким раздавленным и несчастным. Не от того, что «десерт» уплыл из-под носа, а потому, что причинил своей девочке моральную боль. Действительно, чем он отличался от Алексея с его буйными чувствами, за которые Саша ему и врезал полчаса назад?

Софья подняла с пола одежду и ушла в ванную. Александр провалился в себя и сидел неподвижно, смотря в пол, как провинившийся ребенок. На самом деле он был просто зарвавшийся мужик, но кто сам себя так назовет?

Полилась вода из крана, потом перешла в душ. Зазвонил телефон Александра в коридоре на полке, но ему было безразлично – кто и что от него хотел. Александр поднялся с дивана. Все надо делать по горячим следам, и он направился к ванной. Он не дергал дверь, заранее зная, что она заперта, просто встал рядом с расстроенным видом:

– Софья, – позвал он, приложившись виском к двери, – прости. Ну, правда, не знаю, что на меня нашло. Слышишь меня?

Душ отключился, послышался звук отодвигаемой над ванной занавески.

– Я слышу, – только и ответила она.

Он не смог определить по голосу ее настроение. То, что Софья ему ответила, было и так уже хорошо. В лучшем случае, она снова будет в нейтралитете с ним. И неудивительно… Удивляло скорее то, что она еще не попросила Александра уйти.

Наверное, надо было еще что-то сказать, но Александр пока не придумал. Мозг работал туго, как уставшая мельница.

– Сонь…

Но за дверью заработал фен. И он опустил голову. Может, уже и не было смысла что-то говорить, искать слова, которых не существовало для такого случая?..

В памяти он вернулся к ее фразе: «Ты мне напомнил одного человека… и ты знаешь, кого». Что было между ней и Алексеем? Сколько раз он вел себя также? Сколько раз он причинял ей боль?.. тогда Александр об этом, конечно, не думал. Его вдруг, словно, сжало в тисках – от головы до сердца. Так глубоко ему стало жаль. Жаль, что он не сдержался. Некоторым женщинам нравились подобные порывы, хотя ни с одной он так «по-животному» не начинал… С Софьей же он поступил именно так и, само собой, ее это ужаснуло.

– Софья, мне жаль, что я повел себя, как скотина, – нашел он слова, – но, пожалуйста, не сравнивай меня с Алексеем – я бы ни за что не сделал тебе больно. Клянусь. Для меня это было… ну, как порыв что ли. Я не думал, что тебя это так напугает… Прости меня…

Александр опирался плечом и головой на дверь и услышал, как она открыла щеколду. Он не переступил порог, просто посмотрел на нее в открытый проём. Софья была без макияжа с влажными волосами и в другой одежде. Но она была самой красивой и родной девочкой для него.

– Может, ты и прав, – нейтрально сказала она, убирая фен, – не будь у меня неприятных воспоминаний с ним – возможно, мне бы понравилась такая… страсть с тобой. Я не то, что обижаюсь, меня напугало то, что ты меня совсем не слышал и не чувствовал в тот момент. Понимаешь?

– Да всё я сейчас понимаю… – кивнул он, злясь сам на себя.

Александр виновато посмотрел на нее и проговорил в растяжку:

– Просто ты мне очень-очень нравишься.

Софья улыбнулась, хотя попыталась скрыть, что ей приятны такие слова. И он аккуратно шагнул к ней через порог. Она не оттолкнула его.

Тогда Александр взял лицо Софьи в ладони и стал целовать так нежно и медленно, как только умел. Вложил туда всё, что держал в душе, не позволяя страсти ускорить его темп. Софья высоко оценила такое «прости, мне жаль».

Он оторвался, поскольку ощутил подкатившую волну Того, что следовало наказать и «поставить в угол». Александр обнял ее, и Софья услышала тяжелый стук его сердца. Он поднял глаза наверх и терпеливо набрал воздуха в грудь, беря себя в руки. Мужчина знал, что будет ждать, пока она не захочет его. Также сильно, как и он ее. Тогда всё будет по-настоящему правильно.

Софья находилась в его руках и понимала, что сейчас не боится этого мужчины. Да и тогда ее эмоции не были чисто отрицательными, это была буря смешанных болезненно-приятных чувств, в которых она даже не стала искать положительных ощущений. От любимого мужчины можно стерпеть такое, подчиняясь и отвечая тем же, и получить массу удовольствия. При этом понимая, что он не причинит боли, что это просто игра. Александр же пока не заслужил ее доверия, но Софья хотела ему доверять.

Девушка притянула его за шею, чтобы поцеловать, погладить плечи. Ей самой нужно было что-то делать, чтобы скрасить его доминантное поведение.

Вместе с закатом ее голова коснулась тигрового покрывала кровати в ее спальне. Подушек не было, под ней простиралась ровная поверхность, на которой можно творить, что угодно. Но ситуация была повернута так, что делали то, что угодно Софье. Александр вел себя просто идеально. Софью было тяжело раскрепостить, но он стал входить во вкус этого процесса. Мужчина ласковыми прикосновениями завоевывал ее доверие, и девушка дарила ему себя постепенно. Все было прекрасно, но вдруг она легонько отодвинула его – рукой в грудь, он оторвал губы от ее аппетитной шеи и посмотрел в глаза:

– Саш, мне все-таки надо поговорить с тобой, – сказала она с извиняющимся лицом.

Его интонация была просто непередаваемой.

– Сейчас?

– Саш, ну, серьезно… – сказала она, приподнимаясь на локтях в одном белье.

Ситуация была похожа на ту, в которой при прыжке с парашютом новичок вспоминает: «Ой, мне тут надо позвонить!» В общем, что тут скажешь, если девушка решила поговорить…

– Соня… – протянул он с несчастным видом, – может, отложим разговоры. Я потом тебя хоть всю ночь слушать буду.

– Потом поздно будет!

– А-а… ты об этом. Давай без резины. Я чистый, я с остальными защищался, так что не переживай.

– Значит, со мной можно без защиты?

– Ну… я тебе доверяю, – он поднял глаза к потолку и разулыбался, – а если забеременеешь, обещаю жениться. Всё, уладили?

Это было смешно, но не для Софьи, поскольку слово «жениться» – было ключевым для предстоящего разговора.

Она выползла из-под него, но он с улыбкой двинулся за ней по кровати.

– В общем, – постаралась она не обращать внимания и вдохнула, – меньшее из того, что я тебе скажу – то, что я не учусь ни на каком юридическом, ни в каком университете.

– А зачем соврала? – удивился он, целуя ее плечо.

– Мне нужна была информация по брачным контрактам. Неофициально. Но это не все, – старалась она максимально емко рассказать.

– Так ты шпионка? – пошутил он и стал стягивать с нее лямки белья.

– Нет, – засмеялась она, но снова собралась.

– Тогда я переживу.

– Саш, это не всё. Да подожди ты…

– Не могу, – сказал он, даже не поднимая головы, – Сонь, всё – потом!

И шепот его слился с дыханием, а оно перешло в цепь поцелуев на ее теле.

Софья откинула голову назад, глядя в потолок и думая, может, и правда, подождать, раз он так просит. Она боялась, что потом случится как с Лешей – она не успела сказать, а потом осталась самой виноватой из всех…

– Саш…

Он даже не стал отвечать, просто поднял голову и принялся целовать ее в губы, не позволяя больше говорить.

Типа «замолчишь ты или нет, любовь моя?»

И она уже не смогла сказать что-либо внятное.

Александр сначала вел себя как внимательный влюбленный человек, а затем переквалифицировался в настойчивого самца. Но Софья к этому времени уже успела совладать со своими страхами и подстроиться под него. Постепенно она заразилась его страстью, и даже ненадолго заняла лидирующую позицию сверху, что ему очень понравилось. Это был последний «аккорд», как раз под требовательный телефонный звонок Александра. Только когда девушка слезла с него и упала рядом на кровать, она увидела испарину на его лице и теле. Он прижал ее к себе и стал целовать, зная, что девушек обижает невнимание мужчин сразу после секса. Софья с улыбкой и немалым трудом выбралась из его объятий и пошла за стаканом воды и полотенцем. Александр наблюдал за своей обнаженной девочкой, нет, за своей юной женщиной, и сердце летало в груди, постепенно успокаиваясь. Теперь она принадлежала ему… Александру даже показалось, что он полюбил ее еще сильней.

Когда мужчина вышел из душа, то вспомнил, что кто-то настойчиво терзал его телефон звонками и, наконец, добрался до него.

Софья в легком голубом халатике выглянула из кухни:

– Саш, тебе плов разогреть или яичницу сделать?

Он повернулся к Софье с телефоном возле уха:

– Карина?

Софью уколол тот факт, что в их интимный момент с Александром так настойчиво врывалась его бывшая жена. Но лицо Саши внезапно заострилось и нахмурилось, он весь «ушел» в телефонный разговор:

– В смысле, когда привезу?.. Мы и не были на фильме! Ее что, уже два часа нет?! Нет, Карин, после разговора с тобой, я сразу ее привез… Да к подъезду самому привез! Да, конечно, видел, как она зашла. Она же через домофон заходила в подъезд… Твою мать! А я тут при чем, Карин? Обзвони ее подруг, я уже еду! Ты почему раньше мне не позвонила?. Ну а я думал, что она с тобой! Все-все, еду!.. Успокойся, скоро буду, Карин!

Ни о каком ужине речи и быть не могло. Тем более о разговоре о своей личной жизни, который Софья отложила на потом. Всё может подождать… Софья с волнением подошла к нему, но он уже начал метаться по ее квартире, собираясь. Александр был чернее тучи, Софье было больно смотреть на него, но она ничем не могла ему помочь.

Он чмокнул ее в висок без энтузиазма и выскочил за дверь:

– Саш, позвони мне, когда что-нибудь станет известно про Свету.

– Ладно, Сонь, я побежал. Прости за… такой вечер…

– Да ну что ты, Саша!

И он рванул по лестнице вниз.

Софья без настроения стала бродить по квартире: она убрала кровать, стала пылесосить, чтобы как-то отвлечься. Ужинать не хотела, аппетита не было. Она положила рядом телефон в ожидании каких-либо новостей от Александра и негромко включила телевизор. Так Софья и уснула – в халате, в ожидании и на собранном диване.

Ночью он не приехал. И не позвонил.

Софье снились странные сны про нее, Александра, про Свету, даже Карина мелькала рядом со своими накрашенными глазами… Зазвонил будильник, Софья открыла глаза и первое, на чем сконцентрировался ее мозг: «Александр», затем «Света!»

Она почувствовала, что эмоционально не готова к рабочему дню, что голова работает не так, как надо. Занимаясь экспертизами энергетических паспортов объектов, ее голова должна быть ясной, а мысли четкими…

Софья умылась и походила телефоном в руках, просто смотря на дисплей. Софья нажала кнопку вызова, потом посмотрела на часы – семь утра – и отключилась. Пока заваривался ее зеленый чай, она стала писать сообщение: «Саш, не хочу тебя будить, если ты спишь. Как Света? Надеюсь, с ней все в порядке? Перезвони, как сможешь. Целую».

Она оделась в светлые брюки и черную блузку и подвела глаза – немного, чтобы не выглядеть на работе вульгарно.

Телефон молчал.

Затем Софья спустилась во двор и стала заводить машину, еще более понурая, чем когда проснулась. Время шло, на ее взгляд, слишком медленно, она взяла телефон, чтобы позвонить самой, но отложила, решив, что подождет до девяти утра, когда окажется в своем кабинете. Сейчас она проходила через все то, через что проходил Александр пару дней назад. Ее терзали неприятные мысли. Она ощущала себя почти брошенной и очень навязчивой…

Она добралась до работы в центре города, как обычно, с боем в постоянных пробках и вошла в свой кабинет. Надпись сверху над входом гласила «Региональное объединение строителей, архитекторов и проектировщиков». Организация проводила проверки по юридической и страховой части членов своего Партнерства, а так же помогала им в соответствующих вопросах. Однако в организацию требовался технический специалист, точнее, инженер – для проведения экспертиз материалов по энергосбережению. Этим и занималась Софья Богачук, имея «мужскую» специальность – энергетик, и будучи женщиной, которая могла усидеть за проверкой и согласованием горы технической документации.

Ее кабинет был расположен очень удобно – в конце коридора за отдельной пластиковой дверью. Надо было пройти только огромный кабинет с шестью страховщиками и юристами женского пола. Завернув из приемной с офис-менеджером, посетители попадали в дамский «цветник», даже не подозревая, что в отдельном кабинете находится совсем другой специалист. Коллектив был неплохой, можно даже сказать, что для женского – вообще, хороший. Работалось спокойно, слаженно и продуктивно – под надзором требовательного начальства по имени Николай Богачук.

Софья поздоровалась с присутствующими:

– Доброе утро, девочки.

– Привет! – откликнулись они, включая компьютеры и копаясь в корреспонденции.

– Как твои выходные? – спросила юрист Катя.

– Ну… – Софья задумалась и выдавила улыбку, – неоднозначные. Я бы даже сказала, очень странные. Как у тебя?

Катя принялась рассказывать о своем муже, детях, даче, неустойчивой погоде и прочих чрезвычайно «важных» для Софьи вещах.

Софья слушала и открывала ключом дверь в свой кабинет, ей ничего не хотелось сейчас. На языке почти чувствовался вкус одиночества, и он был донельзя горьким…

Следом в кабинет Софьи зашел ее отец:

– Ну и как отдохнула? Даже к нам с матерью не заехала. Где хоть была?

– Пап, ну где? Дома я была, потом в парке на аттракционах каталась, – ответила она.

– С кем это?

– С Альбинкой, потом гуляли по набережной, загорали на пляже.

– Что-то ты не сильно загорела, Соня.

– Папа! – отдернула она его, – что за допросы?

– Обычные допросы дочери, у которой за спиной хвост…

– Ты о чем?

– О чем, о чем… будто не понимаешь, про твою свадьбу и про твоего Лешу. Ты с ним была?

– Так ты знаешь про него?

– Знаю, Соня, знаю. Мне как в глаза твоему свекру смотреть, когда он спрашивает, где провела Сонечка свои выходные, почему не заехала?

– Так Мишки не было дома, вот я и не ездила к его родителям. К тому же дядя Арсений мне не свекр пока… – начала заводиться Софья.

– Вот именно, пока! Не порти себе будущее, я тебя прошу. Лучшего мальчика ты не найдешь, я же вижу нынешнюю молодежь, да и сама ты не слепая – никаких перспектив, никакого воспитания, а запросы ого-го!

– Я вроде отделалась от Леши, – аккуратно сказала она.

– Рад это слышать.

– Слушай, пап, – замялась она и прикрыла дверь в кабинет, – знаешь, я подумала и поняла, что хочу отменить свадьбу.

– Чего-чего?!

– Это моя жизнь, папа, и должен быть мой выбор.

– Да что у тебя произошло?!

– Ничего, пап.

– Раз причин нет, тогда не дури, Сонька!

– Я и не дурю! Мы с Мишей совсем разные люди и не подходим друг другу.

– Значит, ты в кого-то влюбилась?.. – поставил руки на пояс отец.

– Это всё, что ты услышал? А по поводу того, что у нас с Мишей уже совсем на нет чувства сошли… или тебе все равно? Мне кажется, это неправильно, пап, так выходить замуж…

– Соня! – громом отозвался отец, – это что за разговоры? Ты ведь знаешь, каких гостей мы пригласили на свадьбу – все родственники давно уже в курсе, некоторые даже билеты взяли, чтобы прилететь сюда осенью! Как это выглядеть будет? А про мой кредит тебе на свадьбу – забыла? А какие планы у всех, Софья! Билеты в Грецию уже забронированы. Твой свекр о венчании собирается разговаривать на этой неделе!

– Я его не просила, пап, – тихо сказала она, потому что самой было неудобно.

– Столько шуму из-за твоего настроения, а как нам быть с матерью – ты подумала? Эгоистка!..

– Умеешь ты настроение испортить! – возмутилась она.

– Я? Еще и порчу настроение? Совсем неблагодарная у меня дочь выросла, – закатил глаза отец и пошел из кабинета прочь, – чтобы я такого больше не слышал!

Софья присела на стул. Позвонили по работе – она постаралась собраться и ответить, потому что надо было отвлечься от своих бесконечных личных проблем.

Потом позвонил Миша:

– Привет, Сонька!

– Привет, Миш! Давно приехали с охоты?

– Ночью сегодня. Приходи к нам вечером, я тебе фотки со своей охоты покажу. Там олени даже есть.

– Здорово, – дежурно ответила она, продолжая листать материалы по работе.

– Тогда к восьми я за тобой заеду, хорошо?

– Что? Ой нет, Миш, я не могу сегодня.

– Можешь, можешь…

– Слушай, у меня к тебе вопрос: ты как-то говорил, что меня любишь…

– Могу повторить, – ухмыльнулся парень в трубке.

– Да я не сомневаюсь, что повторишь, а ты мне скажи, за что?

– В смысле? Ну ты вопросы задаешь, Сонька!

– Не называй меня Сонька, пожалуйста, говорила же.

– Ну а как? Ты же Соня-Сонька, так тебя и называю…

– Прекрати, Миш. Ну что, тяжело ответить – вздохнула она в трубку, – про любовь?.

– А ты меня за что?.. – нашелся жених, – ну? Чего молчишь?

– Думаю.

– И долго будешь думать? – прикалывался Михаил.

– Вообще-то я еще вчера надумала. Миш, может нам нечего ответить, потому что ничего и нет в душе?

– Что? У тебя опять думки попёрли? Опять свадьбу решила отложить? Ну ты капец у меня, Сонька!

– Нет, уже не отложить, Миш.

– И как твои перепады понимать?

– Миш, давай с тобой поговорим. Подъезжай ко мне на обед.

– Да ну! Я устал после вчера. Может, ты лучше к нам на ужин, там и поговорим? Мама птицу запечет с яблоками…

– Нет, Миш, я так не смогу.

– Как – так?

– При твоих родителях поговорить с тобой не смогу! – разозлилась она.

– Ну ладно, ладно. Не психуй.

– Я не психую. Сотню раз тебе говорила, ты еще не видел психованных женщин.

– Да прям, не видел! Еще как видел, – рассмеялся он, не понимая, что обидел Софью, – на такой как раз и собираюсь жениться.

– Это по-твоему смешно?

– А что нет?

– Нет, конечно!

– Ты чего, Сонька?

– Да ничего. И не называй меня Сонькой! И, вообще, если я такая психованная – ищи себе спокойную, на ней и женись!

– Ла-адно, не психованная ты, – сделал одолжение Михаил, – только успокойся. Приеду я к тебе на обед, приеду.

Михаил был легким на подъем человеком, шутил постоянно и со всеми. Даже в администрации, где он работал, он слыл «рубахой-парнем», и нравился людям. При очень тяжелом характере отца, наверное, это была его эмоциональная «самозащита», выработанная с детства. Но он был уже взрослым человеком, который должен был осознавать, как его характер иногда задевает Софью. За столько лет она уже приноровилась к его поведению, перестала особенно обижаться, все чаще махала рукой на его выходки и давала ему тайм-аут, собственно, поэтому и не жила пока с ним. Но в их отношениях это было как у дремлющего вулкана – лава когда-нибудь вырвется на поверхность, и тогда накроет всех. Они были молоды и имели право не предвидеть этого в будущем, а родители многого не знали в их отношениях.

Вновь зазвонил телефон, Софья взяла трубку:

– Да?

– Здравствуй, Сонечка! – услышала она голос Александра.

– Привет, – с таким облегчением выдохнула она, что не заметить было трудно, – как Света? Ты мне вчера так и не позвонил.

– Прости, я телефон в машине забыл ночью. А со Светой все хорошо, приеду расскажу.

– Ну а где она была?

– На крыше дома! Представляешь, я чуть не поседел!

– Что?

– Я Свету с ее с подружкой из подъезда через люк вытаскивал – решили шарики отпустить в небо, помнишь в парке гелиевые ей подарил? Ну вот, их! Карина, конечно, с валидолом меня встречала, так нервничала и ругалась, что я Свету к себе забрал ночевать и вот сейчас в школу везу ко второму уроку.

– М-да… – протянула девушка, – повеселился ребенок. Но, слава Богу, все хорошо…

– Этот ребенок теперь месяц сидеть не сможет, ремня ей вчера прилетело от матери, – возмущался отец, – да ладно, хватило с меня этого вчера. Не буду тебе еще настроение портить.

– Какие у тебя планы на вечер? – промурлыкала Софья в трубку.

– Пока не думал, но хотелось бы к одной девушке в гости напроситься… – пошутил Александр.

– М-м, интересно. Мне тоже бы хотелось, чтобы ты напросился.

– А, кстати, где ты работаешь, чтобы я мог тебя на обед забрать и после работы.

Софья замолчала – она не хотела, чтобы Александр появлялся на работе, в ее коллективе, тем более при ее отце. Она все еще собиралась рассказать Александру про свою свадьбу, и переживала, как он это воспримет, при том, что сама она воспринимала ее сейчас отрицательно. О чем, собственно, и хотела поговорить с Михаилом в обед, чтобы к вечеру освободиться от всех тягот и оков.

– Ну надо же какая секретность, Софья! – сказал Александр, – не хочешь говорить и не надо, сам тебя найду.

– Александр Федорович, я прошу прощения, ко мне пришли, я перезвоню Вам позже, – перешла на официоз Софья.

– А, понял! Работа у тебя, ладно, скоро увидимся. Целую тебя! – бодро сказал он и отключился.

К Софье пришел энергоаудитор с материалами, которые она ждала на экспертизу еще на прошлой неделе.

– День добрый, Софья Николаевна, – сказал человек, вытаскивая из портфеля договора, акты и папки по пятьдесят листов каждая.

– Здравствуйте, Сергей Геннадьевич, рада вас видеть.

– Вы извините, что не плану, как говорится, привез материалы, просто заказчик долго разбирался с энергосберегающими мероприятиями.

– Ясно, – кивнула Софья, – но прошу Вас учесть, что объем работы сейчас у меня возрос, специалисты зашевелились только перед самой отправкой материалов в Министерство энергетики. Поэтому приходится в ускоренном темпе делать экспертизы. Но, сами понимаете, это тоже не очень хорошо, если говорить о качестве – когда за неделю приносят квартальный объем материалов и ждут на следующий день готовое заключение по ним.

– Да, – грустно подтвердил Сергей Геннадьевич, – к сожалению, у нас в стране только так и делается работа – когда срок к концу подходит, тогда и активность просыпается…

Она распечатала акт приемки-передачи документов в двух экземплярах, поставила свою подпись и протянула пожилому энергоаудитору, тот начал искать очки, чтобы прочесть:

– Это бумага о том, что я приняла Ваши материалы на экспертизу от сегодняшнего числа, – сказала она. – А то, что Ваш заказчик разбирался в мероприятиях – это хорошо. В связи с требованием наличия энергопаспорта, руководители просят им его сделать, чтобы просто отчитаться перед проверяющей организацией. При этом, даже не читая мероприятия по энергосбережению, которые им еще необходимо и внедрить. А ведь нигде не выделено в документе, что мероприятия в самом конце согласованы с заказчиком, а заказчик иногда этого не понимает, просто подписывая титульный лист.

– Все верно, Софья Николаевна. Да и сама система еще сырая и требует доработки. Лично у меня много вопросов – кто и как составлял руководства по заполнению этих энергопаспортов.

– Это Вы на форумах энергоаудиторов побывали? – заулыбалась Софья, сидя за своим столом, – там, конечно, иногда бурные дебаты происходят.

– Да, да. А где еще найти совет и помощь, кроме как здесь и среди своих коллег?..

У Софьи было хорошее настроение и много жизненной энергии. Она была готова перелопатить целую гору работы, лишь бы день быстрее приблизился к вечеру. Софья очень хотела встретиться с Александром. Но перед этим она точно решила расстаться с женихом. Только надо поговорить с Михаилом сначала, желательно в обед и не здесь, чтобы женский коллектив не видел этого разрыва…

Энергоаудитор ушел, и Софья написала сообщение Александру с адресом своего офиса и просьбой приехать только вечером, так как в обед будет крайне занята. Далее она погрузилась в работу, даже не отвлекаясь на положенный перерыв в одиннадцать часов. Ей позвонили на рабочий телефон по межгороду – уточнить, как заполняется одно из множества приложений энергопаспорта. Время шло, но она этого не замечала, улыбка блуждала на ее раскрасневшемся лице.

Софье было удивительно, как все так быстро изменилось в ее жизни. Это было так на нее не похоже, словно, она проживала чужую жизнь из любовного романа… Ей хотелось быть с Сашей, проводить с ним вечера и ночи, строить планы на будущее. Этот мужчина стал для нее особенным, близким человеком.

Софья не удержалась и написала ему сообщение: «Что делаешь? Я жду вечера и скучаю ». Он ответил тоже смс: «Нет, это я скучаю! ». Это напоминало школьные записки под партой на уроках. Это было романтично до мурашек на коже. Софья была влюблена как девчонка, и впервые за последнее время это не приносило ей боль и разочарование. Это было прекрасное и высокое чувство, и в это время даже вода кажется сладкой, а небо – ясным.

Офис жил, как муравейник, Софья вышла из своего кабинета в прекрасном настроении и стала сканировать листы с расчетами в общем отделе, переговариваясь с женщинами. Голос Николая Владимировича Богачук из приемной заглушил всех, в том числе говорящих по рабочему телефону:

– Значит так, все специалисты ко мне в кабинет! Возьмите свои недельные планы! Елизавета, захватите перечень должников по страхованию и папку с отчетами по проверкам. После обеда будет собрание членов Партнерства, мне будет не до Вас. Так что отчитываемся сейчас – кто и что сделал за прошлую неделю. Через пять минут жду всех, включая Вас, Софья Николаевна. Будут общие организационные моменты, которые и Вас касаются.

Отец называл Софью на работе на Вы, но тут он добавил отчество, которое и так все знали, – видно, последний разговор с ней о нежелательной свадьбе, задел его.

«М-да…» – подумала она, – «бедные девчонки, попали. Они же не знают, что это из-за меня у него плохое настроение… Ладно, главное с Михаилом уладить всё до вечера. Кстати, должен приехать через полчаса на обед».

Она взглянула на часы – двадцать минут первого, и шагнула в кабинет начальства с другими девушками.

Софья не всегда работала с отцом, а, возможно, если бы знала – каково это будет, – и не стала бы.

Как энергетик она работала сначала на ТЭЦ, но объемы работ в отделе промышленной безопасности были просто невыносимыми, а количество вышестоящих начальников, которым она должна была отчитываться в письменном виде, превышал разумное количество. В свою очередь, это заставляло Софью отодвигать основную работу с людьми в цехах, а это было тоже непозволительно, особенно после сокращений в отделах. Иногда она даже забывала снять спецодежду после обхода цехов в течение дня и уходила в ней домой. Под конец года Софья «на успокоительном» сдала все отчеты по промышленной безопасности – за месяц, за квартал, за год, и планы на следующие квартал, год, пятилетку. А следом положила заявление об увольнении на стол главному инженеру.

После этого она согласилась поработать у отца в некоммерческом партнерстве, думая, что после прежней «школы нервов» сможет осилить и экспертную работу…

Работа Софье понравилась, коллектив тоже, но «ходить» под отцом-руководителем оказалось не слишком приятно, особенно по причине таких вот личных разговоров в любое время дня. Тут уже авторитет отца умножался на два для Софьи Богачук, что ухудшало ее настроение перед предстоящим разрывом с папиным любимым зятем.

Обсуждение отчетов и прочей «бумажной радости» в кабинете Николая Владимировича немного затянулось, и Софья третий раз отключила свой телефон. Михаил, уже ждавший ее в приемной, тем самым требовательно шутил, надеясь, что Софья все бросит и выйдет к нему прямо с собрания. Это, действительно, начинало раздражать. Миша, будто не хотел понимать, что она серьезно занята и просто дурачился, нажимая снова и снова на кнопку с ее именем в телефоне…

– Софья! – прервал отец собрание, – что происходит?!

– Ничего. Просто мне постоянно звонят, – ответила она в нависшей тишине коллектива.

– Так ответьте, что Вы заняты, если кому-то не понятно!

Она многозначительно посмотрела на отца, и подняла трубку с ухмылкой:

– Михаил, прекрати звонить. Выйду, как освобожусь. Ты отвлекаешь всех на собрании.

Софья «уколола» отца, он нахмурился и поджал губы.

Отчеты завершились минут через десять, и руководитель сказал:

– Все свободны и могут идти на обед. Софья, ты – останься.

Девушка вздохнула и снова присела, нервно играя ручкой из-за того, что не успевает поговорить с Мишей, а разговор-то не из легких предстоит… Николай Владимирович сам вышел в приемную и протянул руку навстречу жениху Сони:

– Миша, ну Миша! Всех у меня перебудоражил на совещании… – смеялся он, хлопая парня по спине.

В тот момент, когда потенциальные тесть и зять, приобнявшись, зашли в кабинет, на входе возник Александр с громадным букетом красных роз.

Софья сделала одну ошибку – не учла экспрессивностьсвоего любимого мужчины. Забыла, что Саша часто делает то, что считает нужным, не спрашивая никого об их планах. Таким решением и стал его внезапный приезд сюда – к ней на обед, не дожидаясь вечера. В принципе, это был бы прекрасный знак внимания от влюбленного мужчины после событий вчера вечером, но только не в этот день… Потому что «по расписанию» на обед был назначен Миша…

Александр поздоровался с женщиной в приемной и спросил:

– Девушка, не подскажете, где здесь сидит Софья?

– Ого! Вот так букет! Конечно, подскажем, – заулыбалась «пышечка» с глубоким декольте, – еще и проводим… Но ее придется подождать!

– Если не ошибаюсь, у Вас обед уже начался?

– Да, у нас обед, молодой человек, – вырулила еще одна девушка из общего кабинета юристов, – но Софья сейчас в кабинете у своего папы, и, кстати, с Михаилом. Могу составить Вам здесь компанию…

Она медленно и красиво присела на кушетку в приемной рядом с ним, не сводя глаз с Александра.

– С кем?

– Ну с Михаилом, ее женихом, – невинно пояснила она.

Александр стоял, как громом пораженный:

– Как с женихом?..

– Ну да, а Вы не знали? Может, она и не предупредила, что у нее и свадьба осенью? Вообще-то, это все знают, – похлопала глазюками девушка.

– Да не слушайте Вы ее, – сказала женщина с «добрыми» формами и подхватила Александра под руку, – Софья сейчас выйдет, и Вы обо всем поговорите у нее в кабинете…

Она настойчиво уводила Александра через их большой отдел в кабинет Софьи. Мужчина шел по инерции, в его голове опустело, как на песчаном берегу в момент отлива. Тут он опустил глаза на столы: «Юрист», «Юрист»… гласили таблички на столах вокруг.

– Значит, вы все тут юристы? – вдруг остановился он перед пустым кабинетом Софьи.

– Да, – удивилась женщина, – а что?

– То у вас у всех есть юридическое образование… – сам себе сказал Александр.

– Само собой.

Он постоял секунду в прострации и перевел взгляд на женщину:

– Знаете, не буду я никого ждать. Нет смысла. Это Вам.

Пока Софья была в кабинете отца, Александр отдал букет другой даме и пошел прочь большими шагами.

– Куда Вы? Может, что-нибудь передать Соне? – крикнула она ему вслед с цветами в руках.

– Да. Пусть не звонит! – бросил он через плечо, и дверь офиса захлопнулась за ним.

Софья, не зная ни о чем, вышла из кабинета, потянув за рукав Мишу, который все продолжал показывать папе фотографии со своей охоты.

– Миш, блин, у нас всего полчаса. Я же не просто так просила тебя приехать. Потом с папой пообщаетесь. Поехали пообедаем и поговорим…

– Ну надо же, какая ты у меня нетерпеливая, – с намеком сказал Михаил и поиграл бровями.

Софья смерила его ледяным взглядом и быстро пошла в кабинет за сумочкой и очками.

По дороге она натолкнулась на озадаченную Веру с шикарными розами:

– Красота-то какая, Верка! – сказала она с улыбкой.

– Так это не мне, Соня. Это тебе принесли…

– Мне?.. Кто? – остановилась она.

– Мужчина такой высокий и симпатичный к тебе приходил.

– Александр что ли?

– Не знаю. Сказал, чтобы ты ему больше не звонила…

– Почему? – большие глаза Софьи увеличились еще больше, – в смысле?..

– Похоже, его расстроило, что у тебя есть другой… ну, Миша в смысле… – поежилась Вера с виноватым видом, – на букет, забери.

– Вера, как же так… – набрала Софья воздуха и стала искать, на чтобы присесть, потому что колени ее не держали, – как он узнал, Вера?!.

Она пожала плечами:

– Ну, сама догадайся. Аида сказала ему про Мишку, – шепнула женщина, – ты же знаешь ее язык… я хотела его отвести к тебе в кабинет, но он даже не зашел.

Софья, сидя на чужом стуле, спрятала лицо в руках, качая головой. Вера отложила букет и присела возле нее:

– Взрослый такой мужчина, приличный. Ты бы поговорила с ним… Мне он больше понравился, чем твой Мишаня. Ты такая утонченная, добрая, а он у тебя – как валенок на завалинке, разве что папа у него высоко сидит.

Подошел «валенок» Миша, убрав руки в карманы, и стал приглядываться:

– Сонька… ты чего? Плачешь что ли?.. Соня! Ну ты что?

Было видно, что Михаил запереживал, но не знал, что делать.

– Тебя кто-то обидел? Соня, ну не молчи…

– Нет, – сказала она через слезы, – просто я не хочу выходить за тебя замуж, пол дня уже пытаюсь с тобой поговорить…

Тут Михаил тихонько взял Софью за плечи, отодвинув от нее Веру:

– Ну-ка поедем поговорить и, правда, в какую-нибудь кафешку… подальше отсюда. Успокоишься, конфет поешь, чего-нибудь сладкого, и все пройдет…

– Нет, не пройдет… – девушка «бессильно» поднялась и ушла с ним, едва передвигая ноги.

Александр тем временем уже дважды завел машину и дважды ее заглушил, не в состоянии сделать или решить что-либо конкретное. В таком состоянии ему, конечно, не следовало водить транспорт. Он был как кот после стиральной машины – не в адеквате. Мысли в голове Александра были хаотичными и чужими, будто, голову пришили от другого человека, сердце – по ощущениям – билось из последних сил, будто и оно досталось ему от старика… морально Александр разваливался на куски. Что эта девушка с ним делала?

Болело всё – все органы, даже мысли и воспоминания причиняли ему боль. Словно, он снова и снова дотрагивался до лезвия ножа и получал раны, от которых никто и никогда не поможет ему излечиться. Самое ужасное состояло в том, что он совершенно неожиданно получил этот удар от Софьи, когда его душа была распахнута навстречу ей…

Как бы Александр не обижался на Софью – сейчас ей самой было также плохо, как и ему. Она ехала в машине с Михаилом, смотря в одну точку и не видя ничего… потом вдруг ее мысли заработали: «я все скажу Мише и потом позвоню Александру! Я ему все объясню. Я же хотела ему все рассказать вчера вечером, чтобы такого не случилось. Боже, что он, наверное, обо мне думает!.. Ничего, все можно уладить, я хочу быть с Сашей и буду!.. Все можно объяснить…» Она внезапно воспряла духом: «Какой бы он упрямый не был, я достучусь до него! Все будет хорошо».

– О чем думаешь? – спросил Михаил.

– Скажи мне, Миш, – вытерла она глаза, – неужели в твоем окружении нет других девушек, на которых можно жениться?

– Чего-о? – высоким голосом протянул он, – я тебя вообще, последнее время не понимаю.

– Я говорю, что понять не могу, почему ты так хочешь жениться? Обычно парни в твоем возрасте не стремятся вешать себе «ярмо» на шею. Для большинства из вас брак именно это ведь и значит…

– Ярмо… ну ты даешь, Сонька, – удивился парень, – я думал, нам с тобой хорошо вместе…

– Нет, Миш, по-моему, не хорошо. Мы не живем с тобой, у нас нет общего быта, как у других. Да и когда мы ночевали в последний раз вместе, Миш?

– Это да, ты права, то твоя простуда, то моя охота с братом… – разулыбался он, – а хочешь, поехали прям щас… на часок…. До тебя ближе, поехали к тебе!

– Нет, Миша, не поехали! Я совсем о другом!

– Ну и о чем?

– О том, что мне привычней засыпать без тебя. Понимаешь? Я не хочу тебя оскорбить, но ты, словно, не видишь реальных обстоятельств и совсем не слушаешь, что я говорю…

– Слушаю, Сонь, но уже не знаю, как реагировать. Ты на новых гормональных что ли?

– Чего?! Почему это? – возмутилась Софья.

– Ну ты нервная. И сама не знаешь, чего хочешь! Может, ты что принимаешь?

– Миша! Знаю я, чего хочу. Ты не обижайся, но я настолько привыкла к тебе где-то в перспективе своего будущего, что не чувствую к тебе любви. Той любви, из-за которой люди должны вступать в брак! Я совсем не вижу причин нам жениться.

– Ну опять что ли?! – протянул он, – меня реально пацаны уже не понимают. Брат на меня смотрит, как на дебила, что я под твою дудку пляшу и переношу какой раз мальчишник со свадьбой!

– Какие пацаны? Какой мальчишник?.. Миша, да услышишь ты меня, наконец? Это невыносимо. Мы с тобой как глухой и немой – не можем договориться. Ты уматный парень, но – на расстоянии, а в отношениях – я не уживусь с тобой. Я не хочу за тебя замуж! Я отменяю свадьбу.

– Ты че, серьезно? Ты не можешь, – вытаращился на нее Михаил.

– Смотри на дорогу. Да неужели ты меня услышал?!.. Могу, Миш, как раз я и ты – единственные, кто могут назначить или отменить свадьбу.

– Сонька, ты сдурела? Какое – отменить, блин?!

– Не называй меня Сонькой! – рявкнула она, – ты будто специально меня доводишь!

– Ладно, ладно! Но это же капец! Ты представь, как родителям такое сказать?!

– Родители могут помочь нам со свадьбой, если хотят, но не планировать ее вместо нас. А получается, мы как марионетки, не имеем права строить свою жизнь. Ну, Миш, я же вижу, тебе тоже по барабану эта свадьба…

– Нет! Сонь, нет! Я хочу жениться на тебе, я тебя люблю, – прорвало вдруг Михаила, – может, я чего-то неправильно делал? Я исправлюсь. Мы же столько лет вместе…

– Нет, Миш. Ты говоришь по инерции, тебе просто жалко наше время вместе. Мы, конечно, не старые, но нам уже не по восемнадцать лет, чтобы делать такие глупости и жениться на «авось, притремся…»

– Ну а может, съедемся? Поживем вместе, Сонь. Может, как раз притрёмся? До осени еще время есть…

– Нет, Миша, я не думаю, что нам это поможет. И не думаю, что с годами нам будет лучше в браке. Не марай ты свой паспорт, я ведь тоже не идеальная…

– Черт, а я думал, ты перебесишься и вернешься.

– Ты о чем?

– О нем, – недовольно выпятил губу Миша, – сначала думал, что ты мне назло решила погулять перед свадьбой. Ну, думал, в отместку мне – за Лизку с Танюхой в институте тогда…

– Так ты знал?.. про Лешу знал? – опешила Софья второй раз за день.

Михаил перевел на нее мрачный взгляд и снова погрузил взгляд в дорогу, они проехали кафе, не желая прерывать разговор и выходить на люди.

– Я узнал в прошлом месяце, когда ты его уже отшила. Думал с ума сойду, но отец прав – если женщина до свадьбы не нагулялась, то пойдет в разнос после нее. Зачем мне это надо. К тому же ты меня простила за мои измены, вот и я должен был… типа простить. По крайней мере, ты не сможешь меня упрекнуть, что я не старался.

– Значит, и папа твой знал?!..

– Сонь, я тебя не до конца простил, но обещаю, со временем все устаканится!

– Ты поэтому внезапно перестал у меня оставаться ночевать?

– Ну, я не хотел, чтобы ты залетела и повесила на меня ребенка от этого придурка.

– Боже! И это говоришь мне ты?.. я тебя не узнаю! Это совсем на тебя не похоже… Это скорее похоже на твоего отца! Какой кошмар, вы еще и обсуждали все это!..

– И ты еще злишься? Ты не охренела ли, Сонька? – Миша пытался сдерживаться, но выходило плохо.

– У меня просто нет слов, насколько все это цинично и оскорбительно! Если бы я не была с тобой, я бы без вопросов стала встречаться с Алексеем, он мне, действительно, нравился тогда. И никаких планов «пойти в разнос» или повесить на кого-нибудь своего ребенка у меня и быть не могло! Ты больной… И я такая же, раз собиралась за тебя…

Они замолчали оба. Побыли в тишине. Миша уже не шутил, просто рулил на другой край города.

– Блин, я еще и виноватым остался!..

– Нет, не ты. Давай все решим прямо сейчас, – покачала она головой, – твои слова меня окончательно убедили, что нам нет смысла с тобой жениться. Я поговорю со своими родными, а ты – со своими…

– Ты точно этого хочешь? – спросил он.

– Да. Точно, Миш. Подозреваю, что и ты об этом думал. Никакие твои доводы не заставят меня выйти за тебя.

– Сонь, ну что ты… я ведь уже «переварил» твою выходку с этим Лехой… А в июле у нас отпуск – уедем, побудем вместе, к этому времени посмотрим – не в залете ли ты.

– Стоп! Все, хватит этого бреда, – Софья начала жестикулировать, периодически закрывая лицо с пылающими щеками, – я вообще не понимаю, о чем тут можно разговаривать после твоих фантазий и… того, что, собственно, сделала я. Миш, между нами нет той любви, как в институте. Думаю, это достаточное основание, чтобы сообщить родным о нашем решении.

Они снова «нырнули» в болезненное молчание. Оно показалось Софье бесконечным.

– Ты ведь мне не простишь, что я полюбила другого человека, – вздохнула она.

– Это вопрос?

– Нет, это факт.

– Не знаю, – буркнул он, пожираемый изнутри своим мужским эго.

– Не простишь, Миш. И я тебя понимаю.

– Не прощу, – наконец, выдавил он из себя правду.

– Тогда зачем всё это терпеть, Миша?

Он молчал, не говоря уже о любви, прощении, своем прошлом и терпении, все это уже было сказано и не возымело действия на Софью.

– Ладно, спрошу иначе – зачем тебе это нужно? Для чего?

– Нужно и всё, – также «закрыто» ответил он, смотря вперед.

Софья посмотрела на него, как на обиженное дитё в саду, сначала не понимая такой реакции. И только затем до нее стали доходить отрывки воспоминаний, как пазлы: она вдруг подумала про его отца Арсения и его настоятельное предложение готового брачного контракта. «Странно, что такой человек, как Мишин отец, не выказал обиду за сына мне в лицо. Удивительно, что он знал и молчал, еще и Мишку надоумил молчать… Арсений Петрович точно что-то задумал… На что он рассчитывает?..»

– А ты сможешь прийти к нам сегодня вечером? – внезапно спросил Миша, – поговорить с моими… об этом всем?

– Миш, сегодня мне есть с кем поговорить об этом вечером.

– Ты уходишь к этому мудаку? – постарался он на одной ноте спросить Софью.

– Если ты про Алексея, то нет. Я давно уже не знала, как от него избавиться. Сколько нервов у меня ушло на все это. Так что не думай, что все это было легко и беззаботно. Мне это, действительно, боком вышло.

– Ну и поделом тебе.

– М-да… я тебе сказала это, чтобы помочь твоему самолюбию, Михаил, – недовольно глянула она на него.

– Вот спасибо! – саркастически скривился он.

– Да нет, спасибо вам всем, что знали и молча наблюдали, как он меня изводил…

– Так я еще должен был тебя спасти?.. Не много ли хочешь?

– Не много. Просто правильно построить свою жизнь хочу, – устало ответила она.

– Значит, ты чисто от меня уходишь? Не к кому-то?..

– И да, и нет.

– Не понял. Как это?

– Сложно, Миш. В данный момент я ухожу просто от тебя. В моей жизни появился дорогой мне человек, и мне надо объясниться с ним. Кто знает, как и что будет дальше, поймет ли он… но этот вечер я потрачу на него. Только без обид, Миш, ладно? Ты бы тоже прогулялся вечером, развеялся, может, познакомишься с кем-нибудь…

– А если… ну, что-нибудь не получится у вас, ты позвонишь?

Софья почувствовала жалость к нему. Она положила руку на его плечо и похлопала дружеским жестом. Софья хотела как-то поддержать Михаила, поскольку ей уже полегчало, а вот ему, похоже, еще нет…

– Миш, ты – хороший друг и правильный парень. Не буду говорить – про остаться друзьями, это сложно и вряд ли получится. Но у нас с тобой общие воспоминания и круг знакомых. И, возможно, будет время, когда ты или я сможем просто позвонить друг другу и узнать, как дела.

– Значит, это теперь предел для нас? – посмотрел на нее Михаил, словно, его это раздражало.

– Меня бы это устроило. Пока я вижу только такое будущее для нас. Если ты этого не хочешь, его не будет вовсе…

– Жестко, – хмыкнул он.

– Но мне станет жаль, – закончила она мысль и серьезно посмотрела на него.

– А что мне теперь делать?

– Что хочешь, ты свободен, и никто тебя не осудит. Это же плюс для тебя, Миш. И я думаю, найдется пара девушек, которые обрадуются, что ты снова холостяк.

– Ага, когда тебя бросают перед свадьбой, только радость и испытываешь, – съязвил он.

– Слушай, не драматизируй, а! Если переживаешь перед друзьями, то можешь сказать, что это твое решение расстаться, и что ты меня разлюбил. Я не против, если тебе так будет легче…

– Ну, блин, спасибо, Сонька! – злобно сказал он.

Софья пропустила мимо ушей очередную «Соньку», пожала плечами и подумала об Александре: «как бы Саша чего не натворил. С ним еще надо поговорить. И как можно скорее…».

Девушка, словно стеклянной перегородкой, отсеклась от своего бывшего жениха – видела его расстроенное лицо со следами обиды в глазах, но оно не трогало сердце Софьи. Она посчитала, что сделала все, чтобы смягчить удар для Михаила, и этот разговор расставил все точки над «i».

– Высади меня здесь, – попросила она.

Миша молча остановил машину возле указанного кафе и стал ждать, когда она выйдет. Парень обиженно «упирался» взглядом в лобовое стекло, даже не поворачиваясь к Софье.

– Не расстраивайся, так будет лучше, Миш. И… извини меня. Ну, в общем, пока.

Она вышла, захлопнула дверь и, только когда он «газанул» прочь, достала свой мобильный.

Софья набрала номер Александра и закусила губу – звонки шли, но никто не отвечал. Она прикрыла глаза и мысленно проговорила: «Ну, давай, возьми трубку… не вредничай, мой родной, просто поговори со мной… ну-ну».

Она, словно, видела на расстоянии, как Александр смотрит на свой телефон и не отвечает. Вот обида этого мужчины ее, действительно, пугала. До слез, до отчаяния…

Александр достал свой вибрирующий мобильный из кармана, стоя возле автосервиса. У них с машиной на пару сегодня был тяжелый день: сначала колесо напоролось на кусок острой металлической пластины, а потом Александр левой стороной машины зацепил столб, не сильно, но все-таки заметно, и из-за этого лобовое стекло дало трещину. Ах, да, и само собой, во всем была виновата девушка, которая пеленой застилала его глаза… По дороге на ремонт Александр немного пришел в себя после предательства Софьи.

Он стоял в одной футболке на холодном майском ветру под мелким дождиком и не чувствовал этого. Мужчина с досадой посмотрел на звонившего абонента – Софья, потом нажал кнопку игнора и убрал телефон обратно в барсетку. Он никак не мог пережить такую отвратительную реальность – каким человеком оказалась Софья. Его Соня… Не о чем говорить с женщиной, которая постоянно врет, в том числе про своих мужиков, разыгрывая невинность: на обед – один жених, на ужин – второй, который, кстати, помогает избавиться от надоевшего третьего… Такого удара ножом по сердцу он не ждал от нее.

Саша был в расстроенном состоянии и даже не обратил внимания, что стоит перед въезжающей в автосервис машиной. Ему посигналили с расстояния в два метра, он посмотрел стеклянными глазами и, наконец, сдвинулся с места.

Александр категорически не хотел ехать домой, но куда ему было себя девать? Вдруг он ощутил себя чрезвычайно одиноким. Но мужчина еще не видел своих глаз, в которых застыла такая душевная мука…

Телефон замолчал, и Александр достал его, чтобы просто посмотреть – 4 пропущенных звонка от нее. Но теперь они не грели ему душу, а просто терзали. Пришла смс. Софья постаралась вложить в сообщение самое важное: «Саша, возьми трубку. Я знаю – на что ты обиделся, но я ушла от Михаила в обед. Я бы рассказала вчера, если бы мы успели поговорить. Ты у меня один, уже давно. Прости меня, и давай поговорим. Я тебя люблю».

Такие слова Софьи многое объясняли. Александру стоило прочесть сообщение и перезвонить ей. Но он не прочел. Александр поднял глаза в серое плачущее небо, почувствовал на лице капли дождя и снова убрал телефон, «отрезав» Софью от себя.

Глава 7 Утешение для него, спасение – для нее

Софья вернулась на работу после обеда.

Никакая.

Следом за ней в кабинет зашел Николай Владимирович и прикрыл дверь – ясно, грядет еще один великий разговор, на который у нее уже не оставалось сил.

– Дура ты, дочь моя! – высказал он в сердцах.

– Что? – повернулась она с папкой в руках.

– Соня, ты ведь могла войти в такую семью! Я позвонил Михаилу. Так что я все знаю насчет вашей свадьбы.

– Что ты так за него вцепился, пап?

– Соня, неужели не понимаешь, какого полета родственники у тебя будут? Ты же своими руками себе будущее ломаешь!

– Какое будущее, папа?! Мы не подходим друг другу, и никто из нас не любит по-настоящему! У нас свадьба на носу, а он выжидал – не собираюсь ли я повесить чужого ребенка на него!

– Что за глупости? – недоверчиво скривился отец.

– Да, пап… А ты не допускаешь мысли, что ты его просто не знаешь? Я давно замечаю, что у тебя слишком высокое мнение о Мишке. Он мне сегодня сказал, что знал про Лешу, и выжидал, так сказать, смотрел на все это со стороны… Вот такая у нас любовь!

– Надеюсь, у тебя хватило мозгов отрицать другого парня?

– У меня совести не хватило врать дальше! – подняла она руки вверх, – Он знал, пап! А ведь самое ужасное, что весь этот позор Миша с Арсением Петровичем обсудил, и они вдвоем решили промолчать! Вот это меня больше всего ужаснуло! Понимаешь, оба!

– Нет… – не поверил отец, – скорее всего, Арсений не был в курсе. Он не такой человек, чтобы смолчать…

– В том-то и дело, пап! И я не ожидала, что его отец так себя поведет, и это кажется мне очень странным. К тому же возник еще этот брачный договор. С его подачи, между прочим…

– То есть ты хочешь сказать, что Арсений предложил этот договор, зная, что ты загуляла от его сына?

– Вот спасибо, папа! Я не загуляла, а полюбила другого человека. Во всяком случае, ты сам сделал выводы про Арсения Петровича.

Николай Богачук покачал головой, укладывая мысли одну за другой, лицо выражало недоверие крайней степени:

– Да не верю я, чтоб Арсений так поступил! Да и сын его… Я их лет шесть уже знаю, и Арсений очень приличный, интеллигентный человек.

– Я не полезу в это дело, но я отлично помню, как он переубеждал тебя насчет одной дарственной на мое имя…

– Ты про кусок земли под застройку, который я готовил к свадьбе?

– Ну да, который мы хотели пустить под коттеджный поселок лет через десять, когда там проведут электричество, воду, тепло…

– Ну и? – сложил он на животе руки.

– Ну вот, почитай еще раз брачный контракт, особенно пункт о разделе совместно нажитого имущества в случае измены одного из супругов…

– Так по законодательству все будет пополам, по-моему, ничего в вашем контракте не противоречило этому! – сказала папа-руководитель.

– А ты знаешь, папа, что имущество по дарственной достается только тому, кому было подарено? А поскольку дядя Арсений уговорил тебя не оформлять ее на меня, то все, что ты нам передаешь в браке, будет делиться пополам на меня и Мишу. Понимаешь? Вот такой у нас порядочный Арсений Петрович!

Отец молчал. Он смотрел на нее, словно, увидел дочь впервые, пару раз покачал головой, потом молча встал и подошел к двери.

– Может, скажешь еще разок, что я дура? Напоследок, а, пап?.. – сказала Софья, зло глядя на него.

– Я поговорю с Арсением… – сказал он подавлено, поскольку, действительно, считал его хорошим другом.

Перед уходом он оглянулся на нее:

– А ты как это всё… – он сделал знак головой на бумаги, – поняла?

– С одним хорошим юристом разговаривала, а потом сложила дважды два – что бы выиграла семья жениха от этого брака при том, что они всё знали и молчали… Пап, я тоже не хочу верить, что Миша с отцом это спланировали, они мне не чужие люди, но я не изменю решения… Я уже совсем не люблю Мишку.

Отец вышел из кабинета, медленно и удрученно покачивая головой, ничего больше не сказав Софье.

Девушка устало опустила руки с бумагами к коленям и присела, не в состоянии думать ни о чем. Она была зла не столько на отца, сколько на все обстоятельства, свалившиеся разом. Ей показалось, что она перегорела за сегодняшний день. Но сегодня ей надо еще сделать самое главное – объясниться с Сашей! А на это нужно хоть откуда-нибудь взять силы и терпение… разве только из воспоминаний о нем, об их ночи… О таких замечательных глазах, о его страстном желании быть с ней… Главное, чтобы он простил ее. Софья посмотрела в окно – на мрачные тучи, которые окончательно «добивали» ее настроение.

Каждая мышца и косточка в ее теле будто ныли от физической боли и просили пощады у сердца. Но и оно уже не владело собой. Настроение и самочувствие Софьи теперь были подвластны только одному мужчине… Самому дорогому человеку в это мгновение. И она заплакала. Заплакала глубоко и безнадежно, захлебываясь слезами и забывая дышать, потому что было мучительно от того, что было плохо Ему. Где-то там, вдали от нее…

И она ничего не могла сделать, кроме как еще раз позвонить и услышать пустые гудки в ответ.

Машину подлатали, и Александр уже аккуратнее поехал к школе, где училась Света, пытаясь найти спасение хотя бы в дочери.

Девочка после вчерашней выходки на крыше должна была быть доставлена «под конвоем» непосредственно в квартиру после школы.

Света медленно и грустно подошла к папиной машине:

– Привет.

– Привет, Света. Ну что стоишь под дождем, забирайся в салон, только рюкзак сначала сними.

Ребенок уселся и опустил голову, ожидая продолжения нравоучений после вчера.

– Свет, послушай, мы больше не будем поднимать тему, что ты соврала и не пошла домой к маме, но если когда-нибудь ты еще хоть раз меня обманешь, считай, что меня потеряла. Мне не нужна такая дочь, которой я не доверяю. Такой человек никому не нужен. Ты меня поняла?

Света, конечно, покивала и честно посмотрела в глаза, как делают все дети в подобных ситуациях. Однако эту речь Александр мог бы, исключив слово Дочь, преподнести другой девушке… Но вряд ли такое теперь уже случится когда-нибудь.

Александр отвез ребенка в кино, как говорится, авансом за хорошее поведение в будущем. Да и самому чтобы отвлечься, залечить раненное сердце.

Он не вникал в подростковый сказочный фильм в полутемном зале, а просто находился рядом с дочерью. Вспомнились слова Софьи: «говорят, хочешь, чтобы женщина всю жизнь тебя любила – роди дочь…» Так и получалось в жизни Новодильского, что всё заключалось теперь в ней – этой маленькой девочке…

Звонок снова потревожил его. «Настырная…» – подумал он после непрекращающегося второго звонка от Софьи. Но так и не ответил.

Он так и не возьмет трубку и не прочтет ее сообщений, и будет неважно, насколько правдивы они…

«Значит, Альбина была права – у нее было два мужика. У Сони было два мужика! Это у моей Сони!.. Еще и я вдобавок… Капец! Вот…» – он мысленно выругался на нее.

После фильма он со Светой присел за столик в большом кафе, накормил ребенка мороженым и соком, даже не спросив – обедала ли она полноценно… хотя для таких вопросов существует мама, а папа – как праздник: купил, что ребенок хочет, и «миссия выполнена».

– Пап, а с тобой что? – спросила она, вращая трубочкой в пенном стакане, – тебе не понравился фильм? Ты такой грустный.

– Да ничего, Свет, ничего.

– Это из-за Сони? Она тебя обидела? Ее из-за этого сегодня нет с нами?

– Свет, это взрослые дела, не лезь в них, – не выдержал отец, – просто забудь про нее. Ладно?

Ребенок снова занялся своим коктейлем в стаканчике, а через минуту спросила:

– Почему меня ругают взрослые, если я с кем-то ссорюсь, а сами взрослые, когда вырастают, продолжают ссориться и их за это никто не ругает?

– Потому что вы – дети, и не можете видеть, кто по-настоящему прав и виноват, поэтому вам все это объясняют. А взрослые и сами должны все понимать и видеть, им уже не нужен никакой учитель или воспитатель, на то они и взрослые.

И тогда Света задала по-настоящему детский вопрос, на который и ответа правильного нет:

– А как это – они сами все видят? Такого же не бывает, а, пап?

Александр «мариновался» еще в своей великой обиде на Софью, чтобы услышать в словах дочери зерно истины – что взрослым тоже не под силу всё и всегда понимать и видеть…

Софья так и не дозвонилась до него в течение дня. Приехала домой, поужинала – в одной руке держала телефон, в другой – вилку. Затем, оставив тарелку наполовину полной, потому что кусок не лез в горло, она схватила свою сумочку и решила ехать к нему. Она не дождалась лифта и сбежала по лестнице вниз, потому что нервничала, и не могла стоять на месте.

«Блин, что делать?! Неужели он, вообще, теперь трубку не возьмет? Я же ему все расписала в смс и извинилась… Видно, конкретно обиделся. Черт!» – думала она, подлетая к своей машине.

Но тут ее руку с ключами от машины кто-то перехватил…

– Ты что, меня не слышишь? Я же тебя три раза звал.

Софья с большими глазами повернулась к говорившему. Перед ней стоял отец:

– Ты куда мчишься, как оглашенная?..

– Пап, мне надо.

– Сонь, я тут подумал над тем, что ты мне про Арсения сказала. Не хочется, конечно, верить, но я почитал твой брачный договор повнимательней и именно с этой стороны и… – он втянул воздух и надул щеки, – в общем, ты, кажется, верно подметила насчет наших «родственничков»…

– Уже не родственничков, пап. С Мишей все кончено.

– Да понял я, понял. Ты знаешь, я с матерью поговорил – переезжай-ка к нам, все равно ты сейчас одна будешь жить… И не обижайся ты на меня… Мать обещала сегодня что-то там испечь, как ты любишь.

– Не подмазывайся, пап, – сказала Софья с плаксивой улыбкой, – я на тебя не обижаюсь. Я вообще ни на кого не в обиде, кроме себя… Все у меня к чертям летит, ничего нормально сделать не могу…

И слезы полились из ее красных глаз. Конечно, папа приобнял свою Сонечку, взяв у нее ключи от машины.

– Ну-ну, все хорошо, Соня. Поедем домой, в таком состоянии ты у меня за руль не сядешь…

– Мне надо ехать, – сквозь слезы, сказала она, пытаясь вырваться из отцовских объятий.

– Нет, Соня, не в таком состоянии, еще не хватало!..

– Пап, мне надо именно сейчас!

– Завтра я тебе отгул дам на работе и поедешь свои дела решать.

– Нет, именно сегодня. Надо все по горячим следам делать, сам всегда так говорил…

Отец посмотрел на нее серьезно и спросил:

– И куда тебе так надо?

– К одному человеку, пап. Не спрашивай, не сейчас, пожалуйста…

– Так сильно надо?

– Да.

– Ну, – хлопнул он себя по бокам, – что ж делать, поехали, отвезу. Говори – куда. Поработаю у дочери таксистом. Раз так надо…

Софья сначала недоверчиво посмотрела на него, потом улыбнулась отцу. Они сели в его машину и поехали «по душу» Александра Федоровича Новодильского под моросящую дробь дождя.

Отец задавал наводящие вопросы, но Софья постоянно названивала кому-то, нервничала и была скупа на ответы.

Заезжая во двор Александра, Софья сказала, убирая от уха безответный телефон:

– Его машина во дворе, значит, и он дома. Я пойду, пап, а ты езжай.

– А ты как без машины потом?

– Нормально, такси вызову или на автобусе, если будет не поздно. Я позвоню попозже.

– Давай я подожду тебя, Соня?

– Разговор, скорее всего, затянется. Ты лучше езжай домой, а то мама будет волноваться.

– Так нам тебя ждать сегодня?

– Не знаю, пап. Может быть.

– Ты что, надумала у этого человека остаться ночевать? – до отца вдруг дошли намеки дочери.

На что Софья сначала осеклась, а потом сказала:

– Пап, я уже здесь была, так что не переживай.

– Так это всё из-за него?

– Ты о чем?

– О том, что ты «наворотила» сегодня?

– Ну… – задумалась она, – да, пап, наверное, из-за него. Он хороший человек, и он тебе понравится.

– Знаешь, Соня, – в сердцах сказал он, – у меня после Арсения с Мишкой сердце кровью обливается из-за их «ловушек» и адвокатских штучек… Так что мне бы понравилось, если бы твой новый хахаль был толковым юристом и при этом не требовал с тебя брачного договора. Вот это было бы доказательство нормальных отношений…

Надо было видеть лицо Софьи – на нем было столько изумления, что даже отец затормозил свою речь:

– Чего, Сонь?..

– Ну, ты пап, сказал прям, как надо.

– Ты о чем?

– Александр – как раз юрист…

– Да ты что?! – не поверил отец.

– Ага, только обидчивый и… еще разведенный.

Папа нахмурился:

– М-да? Официально, надеюсь.

– Официально, – улыбнулась Соня.

– Дети есть?

– Есть, дочка в единственном числе. Кандидатура Александра Федоровича одобрена? – смешливо спросила Соня, взявшись за ручку двери.

– Иди уже, только давай – чтоб на этот раз было без всяких там ненужных дополнений, типа Леши…

Софья улыбнулась ему и вышла из машины. Удивительно, что именно отец сейчас ее поддержал и даже немного поднял настроение.

Девушка зашла в подъезд, поднялась к его квартире и постучала. Она набрала воздуха в грудь, и замок загромыхал с внутренней стороны двери. На пороге стоял ее любимый мужчина в домашней футболке и штанах. Родной человек, которого она знала всего четыре дня. Как это все произошло с ними?..

– Саш, – сказала она, – я понимаю, что ты обиделся на меня, но сначала выслушай, а потом делай выводы.

– А если я скажу, что я тебе не верю и не хочу ничего слушать, ты уйдешь?

– Нет, – выдохнула она. – Просто дай мне три минуты, пожалуйста… Я с Мишей была больше пяти лет и мы, действительно, планировали свадьбу…

– Хорошее начало, блин. Поздравляю, – буркнул он и отвел глаза, словно ему было больно такое слышать.

– … до сегодняшнего дня. Помнишь, вчера я целый вечер хотела тебе кое-что рассказать? Вот об этом я и хотела поговорить. Но ты отложил всё это на потом, а потом уехал…

– Ты же знаешь, что Света потерялась…

– Знаю, Саша, знаю, мой хороший, поэтому прождала тебя весь вечер и всю ночь. Я знала, что новость про эту свадьбу ты должен узнать именно от меня. Но у тебя не получилось перезвонить, и что мне было делать?

Александр молчал. Он даже не смотрел на нее. Вид у него был, в первую очередь, измученный, а лишь затем – обиженный.

– А если бы сегодня ты приехал за мной после работы, как и договаривались, я рассказала бы тебе, что в обед расторгла свадьбу. Но ты не послушал меня и приехал в то же самое время, что и Миша, увидел его, услышал сплетни каких-то посторонних людей, а меня и слушать не стал. Ну кто, кроме меня, тебе все это объяснил бы?!

– То есть когда мы с тобой спали вчера, у тебя кроме Алексея, еще и Миша был в запасе?

– В гулком коридоре самое то обсуждать, кто с кем спал, – поежилась Софья.

Александр отвел глаза, нахмурился и сказал:

– Зайди.

Софья переступила порог его дома и встала, как провинившаяся березка – в углу с сумочкой в руках.

– Не пытайся объяснить мне, что ты невиновата, на такое нужно было найти время, чтобы сказать. Нужно было, слышишь меня! Что бы я потом не чувствовал себя как… не знаю что!..

– Я так и знала, что одна останусь виновата! Мне что во время секса нужно было выкрикнуть?

– Да хоть бы и так! – разъярился он.

– Хотя, погоди, я ведь даже тогда влезла со своим разговором, только ты меня «заткнул»! – задерзила и она в ответ.

– Ты не об этом говорила, Софья! Ты мне молола чушь про то, что ты никогда не училась на юриста и тебе нужна была моя помощь…

– Так и есть, Саш, – сказала она, не понимая, в чем дело.

– Ты издеваешься?

– В смысле? Все так и есть!..

– А то, что ты сидишь в кабинете со сплошь юристами? Или ты похлопаешь глазами и скажешь, что не заметила? И посреди вашей конторы – ты инженер? Что за очередная блажь? У тебя с головой, по-моему, не все в порядке…

– Саш! Все так и есть, ну или почти. Я не с юристами сижу, а отдельно. Их работа – судебные и страховые иски, а моя – экспертиза энергопаспортов. Я не могла с ними обсуждать мой брачный контракт, они не по этому вопросу специалисты…

– Ах, да! – завелся Александр, – ты же еще и по брачным контрактам у меня что-то выведывала! Я даже не хочу спрашивать, зачем!

– У отца Михаила возникла идея брачного контракта, – начала она объяснять, – и он попросил своего друга составить нам…

– Нет, Софья, нет! Не хочу даже влазить во все это. Я устал от твоих сумасбродных объяснений и рассказов… У меня Света и то меньше врет. Я устал, и таких отношений мне не надо.

Он замолчал, скрестив руки на груди, и остро глядя в ее глаза. Софья тоже посмотрела на него и не знала, что сказать.

– Ты хочешь поставить точку? – спросила она осипшим голосом.

– Да, – ответил он.

Софья не ожидала такого ответа.

Значит, не надо было спрашивать напрямую.

– То есть, – она сглотнула ком, мешавший дышать, – чтобы я тебе сейчас не сказала, ты меня не простишь?

– Нет.

– И ты все равно уйдешь?

– Нет, уйдешь ты отсюда.

Действительно, она была у него дома… Можно сказать, что он ее уже выгонял.

Ей было очень обидно, ведь сегодня она сделала все правильно.

– Сегодня я всем сказала, что свадьбы не будет. У меня был сложный день, но я его прожила. Потому что верила, ты меня поймешь. Надо только рассказать тебе все по-нормальному… – заговорила она, глотая воздух, чтобы не заплакать.

– Больше не хочу слушать. Не хочу, Соня, эти твои недомолвки и нескончаемую ложь, причем таких размеров! Как можно было не сказать, что у тебя свадьба? Да еще с каким-то вторым человеком, даже не с Алексеем. Я думал, ты теперь со мной! Что ты – моя! А ты как…

Он сжал губы и прикрыл глаза, сдерживаясь, чтобы не выругаться. Софья посмотрела на него и вспомнила его прежние «облизывающие» взгляды. Ни в какое сравнение…

Да, это был конец.

Она шмыгнула носом, застыла, глядя в одну точку и медленно повернулась к двери, чтобы уходить. Она оставила здесь свою душу, рядом с ним. И переступила порог, оказавшись в сером коридоре за его дверью. Он был прав и несправедлив одновременно.

– Если бы я знала, что все будет так, – вдруг отчаянно развернулась она к нему лицом, – я бы тебе рассказала еще в первую нашу встречу обо всем этом! Но я же не знала, Саш!

– Не нужно было в первую, Софья… нужно было просто вовремя, – устало сказал он и протянул руку, чтобы закрыть дверь.

Он был снова безнадежно прав. Как бывает взрослый человек…

Его лицо мелькнуло еще раз перед ее красными глазами, и дверь закрылась перед ней.

Это значило – всё. Она осталась без него.

Софья потерянно спустилась вниз, там ее еще ждал отец в машине. Она разлепила свои губы и спросила:

– Ты не уехал?

– Ну, я позвонил маме, и она сказала, чтобы я без тебя не возвращался. Так что, да… я не уехал. Вот уже собирался тебе звонить, – показал он телефон в руках, – ну что с тобой, садись.

Она молча села на заднее сиденье, и отец спросил:

– Что такое?

– Ничего, – скорее прошептала она, чем сказала вслух.

– Та-ак, завтра будешь дома сидеть. В школу ты не пойдешь, – пошутил он, глядя на нее в зеркало заднего вида.

Похоже, она его даже не услышала.

– Сонь! – позвал отец.

– Не трогай меня, пап… – заплакала она.

– Вы чего, не поговорили что ли? Ты ж так рвалась сюда, я думал, тебе полегче будет…

– Не будет, – закачала она головой.

– Это же не Леша? – аккуратно спросил отец.

– Нет.

– Ну и не Миша, – сказал он сам себе, – а кто тогда?

– Александр Федорович, – разревелась она, уткнувшись в подголовник отца.

– Гм-м… да, звучит серьезно, – приподнял брови он, – значит, Александр Федорович… Соня, ну-ну, успокойся! А то я вести машину нормально не могу. Отвлекаюсь…

Больше она ничего не сказала отцу, да больше он и не спрашивал – ясно было, не добьется.

Так и приехала она домой, заплаканная и мокрая от дождя. Мама с тревожным лицом с порога взяла в объятия дочь. Попыталась одними губами спросить у отца:

– Из-за Миши?

Отец отрицательно покачал головой и сказал вслух с недовольством:

– Нет, у нас какой-то новый… Александр Федорович.

– Ну что ж ты так расстраиваешься, Сонечка?.. Ты же у меня умница, красавица, теперь свободная к тому же… неужели, ты не очаруешь какого-то Александра?.. А сколько ему лет, Сонечка?..

– Мама! – отдернула она ее, – нисколько. Он не простил меня, это всё.

– Ну время пройдет, и любая обида успокоится, Сонечка. Так всегда…

– Нет, он не простит меня уже.

– Да что ж ты такого натворила? – удивилась мама.

– Ну что-что, мама?.. – стала она вытирать слезы, – сначала Лешка, потом не сказала про Мишу и про свадьбу и про брачный контракт, и еще всего много… что надо было ему объяснять. Но он не стал слушать…

– Вот оно что, милая. Ну, значит, он дурак, раз не выслушал и не захотел простить.

Тут отец вышел из кухни и сказал:

– Твой Александр… который Федорович, никуда не денется, Сонь! Иди лучше посмотри, что тебе приготовили на кухне. А ты, мать, – сказал он жене, – лучше иди и послушай про наших потенциальных родственничков…

– Про Михаила? – спросила она, снимая передник.

– Да не только… скорее, про глубокоуважаемого Арсения Петровича! – съязвил папа, – значит, почитали мы тут договорчик, брачный, с Соней…

И отец стал в красках описывать ситуацию, которая обрастала все новыми и новыми воспоминаниями и домыслами семейства.

Было тепло на кухне, даже жарко; было вкусно да так, что папа даже укусил себя за палец, пока ел мамин рыбный пирог… Все было по-домашнему, уютно и хорошо, только чего-то не хватало у Сони. Ах да, души, которая осталась за чужой захлопнувшейся дверью.

Мама повозмущалась на Арсения Петровича и Мишу, а затем отправила отца к телевизору и осталась с Соней наедине.

– Сонечка, а этот мужчина и, правда, такой особенный для тебя?

– Да, мам.

– Ну а все-таки, сколько ему лет?

– Чуть больше тридцати. Спрашиваешь потому, что я его по имени-отчеству назвала? Просто я к нему с брачным контрактом обратилась в пятницу, еще не совсем отвыкла…

– Это в какую пятницу? Которая четыре дня назад была? – удивилась мама.

– Да, – вздохнула она, – целых четыре дня, мам… А как будто пол жизни его знаю.

– Ну Сонечка, вы все-то четыре дня знакомы! – заулыбалась мама, – может, он тебе и не подходит вовсе?

– Подходит, мама, и если бы ты только знала – насколько подходит.

– Девочка моя, послушай, любая обида проходит со временем. Нужно иногда дать человеку побыть наедине с собой. Одному мужчине, чтобы успокоиться – нужен час-два, другому – несколько дней. И если он так к тебе хорошо относится, не паникуй раньше времени, просто будь чуть терпеливее его.

– Мам, да я готова под дверью у него сидеть, пока он не откроет…

– Ну, Сонечка, – нахмурилась мама, – это уже слишком…

– Нет, не слишком, мама! Саша во всем прав, и если бы ты видела, как все неудачно вышло, ты бы поняла, что это просто катастрофа! Он меня никогда не простит, мама… Я бы тоже себя не простила на его месте. И время тут не поможет, оно только отдалит нас друг от друга! Он такой красивый, умный – он один не останется, а вот я – наверное, останусь.

– Да что ты такое говоришь, моя хорошая?! Может, стоить отпустить его и идти дальше?

– Легко уйти, когда есть обида на человека, мам, а я на него не обижаюсь, я его понимаю во всем, потому и душа болит, потому и не могу порвать с ним, как он это сделал.

– Ну, доченька, все пройдет со временем…

– Не пройдет, мама. Нет. Мне больше никто не нужен, понимаешь? Я его люблю.

– Может, ты просто влюблена в него, Сонечка, а не любишь?

– Влюбилась я в него вчера. А сегодня – уже люблю.

Мама не стала больше ничего говорить, просто обняла Софью и стала укачивать, как в детстве. Только тогда она могла помочь своему ребенку, а сейчас – уже нет, к сожалению.

Александр пересмотрел все фильмы, какие у него были, за эту ночь и следующий день, лишь бы убить свое время. Он никуда не выходил из своего логова и никому не звонил, он вяло передвигался по квартире, как раненый зверь. Ему не хватало Софьи, а вместе с ней и воздуха для жизни… Казалось, ее яд был у него в крови, он прогнал ее вчера, но все еще не мог пережить это, переболеть ею.

Александр все равно изредка смотрел на телефон, но Софья ему больше не звонила. Он подумал о том, чем она занимается сегодня, что чувствует в данный момент, возможно, она обиделась на него тоже?..

Он сотню раз вспоминал и перебирал по фразам их последний разговор у порога. Были мгновения, когда его захлестывали воспоминания о ее запахе и прикосновениях той единственной ночью, что у них была… «И что, она также вела себя со своими дружками, как и со мной?.. Какая она была с ними? Как часто виделась?..»

А правда была в том, что Софья с Михаилом не ночевала уже больше месяца, а с Алексеем – еще дольше, но горе-влюбленный об этом, конечно, не знал… Александр был уверен в своих грязных выдумках и подозрениях относительно ее. Потом какая-то часть сознания возмутилась в ответ на эту наглость о любимой девушке, и так влюбленный Александр «боролся» с обиженным Александром в одном лице в течение нескольких дней.

В итоге все его переживания можно было описать тремя словами: даже поднялась температура…

На следующий день, во вторник, Софья проспала на работу, так как отец не стал ее будить, разрешив отлежаться дома. Мама, никогда не видя раньше такого состояния у дочери, тоже осталась с ней. Так и провела девушка этот пасмурный – во всех смыслах – день возле мамы, телевизора и с книгой в руках. Однако вряд ли она запомнила хотя бы название книги, так как мысли у нее были направлены в другое русло.

В среду она поехала на работу, несмотря на протест отца, что в таком разбитом состоянии качественно выполнить свою работу она вряд ли сможет.

– Пап, за меня ее никто не сделает, мы просто не успеем отправить документы в Министерство, – ответила она, допивая кофе на завтрак.

– Может, лучше на выходных выйдешь ненадолго, когда поправишься?

– Мне все равно не хочется сидеть дома. Мне нужно чем-то заняться, пап. Иначе я с ума сойду.

– Надеюсь, он тоже там с ума сходит… – тихо сказала мама, заходя с балкона, – этот Александр. Изводишь только себя.

– Мам, – укоризненно посмотрела на нее Софья.

– Ну, что, мам?! Ты моя дочь, а мне смотреть на тебя больно! Никакой мужчина не стоит таких переживаний!..

Софья терпеливо положила руку на плечо матери с несказанными словами: «спасибо, за переживания, мама», и уехала с отцом на работу.

Сколько бы ни было работы у Софьи, делалась она медленнее и труднее сегодня, чем когда-либо. Сосредоточиться было неимоверно сложно, однако девушка хмурилась, злилась, но старалась, ища в своей работе спасение.

Доделав и оформив отчет на десяти листах по результатам экспертизы энергопаспорта к концу рабочего дня, она, как обычно, распечатала и перепроверила его. Затем она прошла через общий отдел юристов и заглянула в кабинет отцу:

– Можно?

– Да, Сонь, заходи, – сказал он.

– Я с заключением по последнему объекту Кирсанова. Прочитай, пожалуйста, если все в порядке, я отдаю на сшивку и приношу к тебе на подпись.

– Погоди, присядь, – ответил Николай Владимирович, начиная листать отчет. – А почему реквизиты не полностью указаны? Здесь должно быть больше цифр… и оформление не в едином стиле.

Софья подошла к нему и заглянула в документ, который сама и принесла ему.

– Да, сейчас вижу… – закусила она губу, – я исправлю.

– Та-ак, а это что за сноска? По-моему, она осталась от прежней формы отчета, но мы же новую утвердили, Софья? – возмутился отец и поднялся с места, – ты же сама продвигала новый формат заключения, почему это сделано в старом?

Девушка прикрыла глаза, словно, у нее заболела голова. Отец к тому времени захлопнул дверь в свой кабинет, оставшись с дочерью наедине без посторонних ушей.

– Соня, говорил же тебе, оставайся дома. Твоя работа выполнена некачественно. Ты мне черновик какой-то принесла! И ты ждешь, что я это согласую?

– Пап, – вздохнула она и устало присела в кресло, – я же сказала, исправлю.

– Ты же все это знаешь, но при этом сделала такие глупые ошибки?! Не хочется это говорить, но ты же видишь, что твои проблемы влияют на нашу работу.

– Ну прости, я останусь и сейчас переделаю, там полчаса работы. Завтра утром заключение будет у тебя на столе.

– Да не в этом дело, Соня! Как отец, я многое готов понять, но ты меня, как руководителя, подставляешь. И было бы из-за кого?.. из-за постороннего человека, какого-то там Александра!..

Николай Богачук в данный момент был по большей части руководителем и лишь частично отцом. Софья посмотрела на него и опустила голову.

– И не обижайся на меня, Сонь, я говорю, как есть. Мне неприятно видеть, что ты, как в воду опущена, ни на что не годна. И сколько это будет продолжаться, сколько еще таких документов ты успеешь сделать? Никто не умер, у тебя вся жизнь впереди. С этим мужчиной или с другим, в конце концов. Я тебя не узнаю, где твоя гордость, Богачук?!

– Не кричи, пап, я слышу.

– Не надо так убиваться из-за того, кто от тебя отвернулся, Соня! Когда мужик по-настоящему любит женщину, то любит ее со всеми проблемами. Понимаешь?

– Да.

– Значит, так, Софья: ты – взрослый человек, либо реши вопрос с ним раз и навсегда, либо возьми себя в руки, наконец! Но на работе это сказываться не должно.

Отец сделал правильный шаг – он хорошенько «встряхнул» дочь, задел ее гордость и самолюбие, потому что заметил: мамино сочувствие вчера не помогло.

Софья прониклась словами отца: «либо реши вопрос, либо возьми себя в руки»… Внезапно она посмотрела на ситуации со стороны не всепрощающей Сони, а разозлившейся брошенной женщины: «А ведь и правда, он от меня ушел… нет, даже выгнал меня! И это после того, как мы переспали, и я к нему пришла объясниться?!»

Она вышла, как и хотел отец, уже не «овощем», а метающей искры Софьей Богачук. Девушка, буквально, влетела в отдел к той самой Аиде, от которой Александр два дня назад узнал про злополучную свадьбу:

– А начну я с тебя, – вдруг сказала Богачук, поставив руки на ее стол.

– Что?.. – не поняла Аида.

– Тебе, вообще, не западло вокруг чужих мужиков тереться?

– Софья, ты что? – опешила женщина, как, собственно, и весь отдел.

– Ты какого черта полезла с разговорами к Александру?

– Когда? – не моргая смотрела на нее Аида.

– Да в понедельник! Он к тебе что ли приходил? Он с тобой хотел поговорить, а?!

– Нет, – тихо сказала Аида.

– Так какого черта ты распустила свой язык?!

Женщина в ответ не нашла, что сказать, поскольку никто и никогда не видел Софью такой.

На порог своего кабинета даже вышел отец Софьи:

– Коллеги, что еще за скандалы на работе?..

– Слишком болтливые субъекты у нас работают, – зло проговорила Софья, не отрывая взгляда от лица Аиды.

– Софья, – окликнул ее руководитель, – вопросы так не решаются. Не при всем отделе…

– Отдел в курсе, кто среди них работает.

– Нет, ну это невозможно! – возмутилась Аида, почувствовав поддержку со стороны руководителя.

– Невозможно? – полушепотом от злости повторила Софья, – да ты за минуту мне жизнь сломала! Похоже, все-таки возможно с твоим-то языком…

К этому времени отец уже подошел к Софье и положил руки на плечи, стараясь увести дочь.

– Ничего особенного я этому мужчине не сказала, – честными глазами смотрела Аида на ее отца, ища спасения, – только то, что знали все. Ничего такого! Откуда мне было знать, что у Софьи с ним серьезно… И с чего вы, вообще, взяли, что это я что-то сказала?..

– Соня, – негромко сделал замечание отец, – пойдем в столовую, чаю попьешь…

– Не трогай меня, папа, – сбросила она его руки, – значит так, Аида, еще раз подойдешь хоть на пушечный выстрел к моим друзьям или знакомым, я тоже приложу все усилия, чтобы испортить тебе жизнь. Я тебя предупредила!..

И кто-то новый – по имени Софья – ушел от ее стола, мимо отца и сотрудниц с открытыми ртами.

– Больная… – прошептала Аида и стала бесцельно листать папки документов, пытаясь успокоиться.

Софья глянула на часы – начало семи часов, рабочее время закончено, а вот шоу «злая Соня» – нет. В пустой столовой она насыпала себе кофе в кружку, громыхая сахарницей и ложкой. Просыпала, пролила, резко стерла салфеткой, сложив губы в ниточку.

Зашел отец и посмотрел на нее исподлобья.

– Ты что вытворяешь на работе?

– Решаю проблему, как посоветовал руководитель, – ответила она резко.

– А, по-моему, ты ее создаешь.

– Нет, это женский коллектив, пап. Ты многого не знаешь и не видишь.

– Ты как скандальная баба себя повела, Софья. Я тебя не узнаю! Я тебе запрещаю такое вытворять. Поняла?

– Поняла, но думаю, больше и не придется. Аида и, правда, стерва…

– Ну теперь их у нас две, к моему стыду, – развел руками отец, – может, тебе хватит на сегодня кофе?.

Софья неприятно ухмыльнулась своим мыслям, смотря в чашку, и сказала:

– Все-таки ты прав, надо решить проблему до конца.

– Я не уверен, что ты правильно меня поняла, Соня…

Но она уже встала из-за стола и, забрав сумочку, вылетела пулей из офиса.

Меньше чем через полчаса, пробираясь по дворам, лишь бы как-то объехать городские пробки, Софья уже завернула во двор Александра Новодильского.

Мандраж и боевой настрой ее спали, но ненамного. Больше в углу она стоять не будет и просить дать ей время на объяснения. «Когда ему надо было, он взял что хотел…так что за ним должок!» – думала она, поднимаясь на его этаж.

Она не дала себе времени подумать и быстро нажала кнопку звонка на его двери. Затем через пять секунд снова уперлась пальцем в нее и продолжила так держать, упрямо смотря на дверь.

Александр вскоре открыл дверь, но тут же опешил, поскольку ни за что на свете не догадался бы, что это пришла Софья. Так пришла!

Мрачный вид Софьи говорил: «Опасно! Убьет!», Александр смотрел, не веря своим глазам. Она не стала спрашивать разрешения, просто перешагнула его порог со словами:

– Значит так, Александр, когда тебе было нужно – ты бросил все свои дела и таскался за мной, как приклеенный. Когда тебе было нужно – ты придумывал поводы, звонил и заглядывал в глаза со словами: «мы все решим, я помогу»! В общем, ты уперся «рогом в землю» и все-таки получил меня. Взял, что хотел. А потом тебе, видите ли, не понравились проблемы в моей жизни, и ты захлопнул дверь перед моим носом…

– Софья, мы не будем поднимать эту тему. Не сейчас, – железно сказал он.

– Я как дура извинялась за то, что сделала все правильно. Возможно, впервые в жизни!.. – продолжала она.

– Я уже говорил тебе, что не хочу встречаться с той, кто мне врет!..

– Да не врала я! Ты еще не видел тех, кто врет. Я тебе пыталась сказать про свадьбу, клянусь! Но ты мне не дал, сказал, что поговорим позже! Откуда я могла знать, что это значит, уже никогда?..

– Ты дурака из меня делаешь? – возмутился он.

– Саша, это ты из меня не понять, кого сделал!

– Не сваливай на меня, что ты такая!..

– Я работать нормально не могу! Я с людьми нормально общаться не могу! – в ответ повысила она голос. – Я сделала все, что требовалось от меня для наших отношений! А что я получила в ответ?

– А ты думаешь, мне было легко узнать о твоей свадьбе и очередном мужике? Мне-то что делать? Куда деться?.. – не выдержал он.

– … если бы у тебя были настоящий чувства ко мне, ты бы не вышвырнул меня после того, как мы переспали. Да ты такая же сволочь, как и остальные! Ненавижу тебя!..

Это она крикнула громко и с чувством. Александр вдруг изменился в лице, словно, старался сдержать себя и не сказать лишнего. Он смотрел на нее и категорически не узнавал в ней ту Софью… ту самую Софью, ради которой он готов был почти на все…

– Я бы сделал для тебя все, если бы ты была со мной честной…

– Мне не нужно было ничего от тебя, я все сделала сама… и как раз для тебя. Я вообще, не знаю, как ты влез в мою жизнь? Для тебя в ней совершенно не было места! Боже, как? Как ты это сделал?! И, главное, зачем?.. Я же все под тебя перекроила, все сломала… Да я для тебя за один день сделала то, чего для себя не могла сделать уже год!

– Душу ты мне всю извела! Прекрати, наконец! – перекрыл он ее голос своим басом.

Вдруг звенящее молчание накрыло их обоих. Они смотрели друг другу в лицо и дышали, словно, после марафонского бега.

И только сейчас Софья заметила, что кто-то сидит у него в зале – край женского малинового рукава зашевелился в кресле.

– Ты не один, – ее голос стал хриплым.

Александр отлично слышал ее боль в этой фразе. После эмоциональных криков, это сработало лучше любого переключателя. Вдруг он осознал, что она сама пришла к нему… Она хотела его вернуть.

Александр уже не ждал Софью, и, несмотря на это, он любил ее всем сердцем, которое, будто, пропустили через мясорубку.

– Не один, – сказал он и опустил голову.

Злости уже не было, разряд пропал, осталась мучительное ощущение обрыва, на краю которого они балансировали.

– Теперь можно и уйти, – проговорила она одними губами.

Во рту у Софьи пересохло, под глазами образовались синие круги, словно, кровь замедлила свой бег в теле, и лицо стало белым, как простыня. И Софья молча развернулась, чтобы открыть дверь и поскорее покинуть его квартиру. Ей стало вдруг так неуютно, обидно и стыдно за свой неуместный приход сюда.

Тут Александр, как с ним часто бывает, в последний момент перехватил ручку и замотал головой, чтобы найти хоть какие-то походящие слова.

– Послушай… – тихо выдавил он из себя.

– Нет, – даже не повернулась она от двери, прикрыв глаза.

– Я могу тебе позвонить… потом, позже?..

Софья, наконец, безмолвно перевела на него взгляд. Она смотрела на него, не моргая, словно, уже умерла.

И этого молчания было слишком много для них двоих.

И оно было слишком долгим для такого вопроса. И потому стало ему ответом.

Софья убрала его преграждающую руку и ушла.

Он не попытался ее остановить.

Так и остался Александр стоять у порога – без движения, без дыхания, без нее. Говорят, даже сильные мужчины «расклеиваются» из-за слабых женщин. И это был тот самый момент для Александра. Он прислонился лбом к двери, уже не зная, чего он действительно хочет от нее и от себя. Он уже почти переступил через свою гордость и готов был простить ее…

Александр столько сил приложил, чтобы поставить точку, прогнать ее вчера со своего порога. Он заставлял себя злиться на Соню каждую минуту, потому что так он останется хотя бы внешне мужиком. А если злиться не будет, то простит, это точно… Он вспоминал все неприятное, чтобы поддерживать в себе обиду на нее, «зарывая» положительные чувства все глубже. Но Софья пришла – злая и справедливая в своих эмоциях – и снова повернула его душу к себе. Он еще не научился смотреть на нее, как на постороннего человека. И не любить…

Наконец, из зала вышла та самая женщина. У нее была новая прическа и красивое бордовое платье с прозрачными рукавами. Любому было бы понятно, о чем говорит ее внешний вид сегодня. Кому угодно, кроме Александра в тот момент вселенского безразличия.

– Саш, – вкрадчиво сказала она, – я не вовремя приехала?

– Нет, ничего, – сипло ответил он.

– У вас было серьезно?

– Да какая разница, Карин, – качнул он головой и пошел в кухню.

– Не ожидала я, конечно, увидеть тебя в таком состоянии сегодня… – потерла она руки, следуя за ним. – Ну ладно, я просто хочу поддержать тебя, ничего такого.

– Спасибо, Карин, но не надо.

Женщина вздохнула и по-свойски поставила табуретку рядом с ним у стола, чтобы присесть поближе.

– Ну что ты, Саш, мы все-таки не чужие люди с тобой, и у нас есть Света… Она мне все уши прожужжала про эту Софью. Это же она и была?

– Да, – глухо ответил он.

– Ну если я правильно тебя поняла, она та еще обманщица и гулёна… – начала она снова.

– Говорю тебе один раз – тебя это не касается.

– Ну как хочешь.

Она странно посмотрела на него и подошла к окну, чтобы увидеть играющую во дворе дочь:

– Ты знаешь, Света очень любит тебя, – сказала она, не отрывая взгляда от дочери в окне.

– Не обижайся, но сегодня я не возьму к себе Свету, – покачал он головой, – хочу побыть один. Вряд ли ей будет со мной интересно… Я ничего не готовил к тому же, чем можно ребенка покормить…

– Ладно, Саш, я все понимаю… – посмотрела она на него сочувствующим долгим взглядом, – а насчет ужина, что я за женщина, если не помогу голодному мужчине?

Карина подошла к фартуку на крючке и обернула его вокруг себя с улыбкой:

– Забыла, какой ты у меня большой, – между делом сказала она и нагнулась в поисках кастрюли.

– Что ты делаешь? – вдруг спросил Александр, который, наконец, почувствовал неладное.

– Пытаюсь взбодрить тебя на первое, а на второе, приготовить твой любимый борщ. У тебя капуста же есть? Мама, наверняка, тебе ее продолжает передавать с дачи…

– Карина… – прервал он ее, – ты же не просто так приехала приготовить мне поесть.

– Я хотела поговорить с тобой, Саш, – вздохнула она, отбросив всякую смешливость.

– У тебя проблема? – спросил бывший муж.

– Да, – ответила бывшая жена.

– Светы она касается?

– Да, – подумала она, – и ее тоже.

– Тогда рассказывай.

И она тяжело присела рядом с ним, словно на ее плечах был груз, который она скрывала.

– В общем, Виктор хочет, чтобы мы переехали. У него очень хорошее предложение от брата в другом городе. Открывают дело на двоих – своя фирма, свои деньги…

– Далеко? – нахмурился он.

– Далеко. На самолете – пять часов.

– Черт, – выругался Александр.

– И я про что, – и она положила руку ему на плечо, – при всех твоих недостатках, Саш, ты – хороший отец. Свете очень повезло с тобой, да и мне тоже в этом смысле… Столько подруг, которые разыскивают и подают в суд на отцов своих детей, так что ты – прям положительный пример на этом фоне.

– В моей практике где-то двадцать процентов – по взысканию алиментов с отцов-задолжников, так что мне можешь не рассказывать.

– Ну так что скажешь насчет переезда?

– А у меня есть право голоса в этом вопросе? – с горькой иронией спросил он.

– Вы меня прям надвое разрываете, скажу честно! Я не знаю, что делать, Саш. Мы давно не разговаривали по душам с тобой, и… я думаю, отчасти это моя ошибка. Но увезти от тебя Свету я тоже не могу…

– Спасибо, – сказал он искренне, – хоть ты от меня не отвернулась. А что твоему Вите здесь плохо живется, ему обязательно улетать?

– Да кто его знает. Всем мужчинам хочется карьерного роста, перспектив, даже просто перемен…

– Ясно, – снова опустил он глаза, – может, мне с ним поговорить?

– Нет, – нахмурилась на секунду Карина, – не думаю, что поможет.

– Почему? Чем черт не шутит?! Давай я позвоню ему прямо сейчас…

– Нет… – резко встала она к холодильнику.

– Что такое?

– Ничего, Саш, просто я не разрешаю.

– Тогда чего ты от меня хочешь? – не понял он.

– В общем, я сказала Вите, что сегодня мы у мамы останемся…

– Зачем? Я чего-то не знаю?

– Да Виктор ревнует к тебе!

– Что?! – не поверил Александр, – с чего вдруг?

– Да кто вас, мужчин, разберет. Не знаю.

– Бред какой-то…

– Ну почему? Ты часто приезжаешь к нам, у нас с тобой хорошие отношения…

– Конечно, у нас же ребенок, Карин! Нам, что ругаться надо, чтобы ему спокойнее жилось?! Или мне вовсе со Светой не видеться?

– Не знаю, – покачала она головой, – я старалась не касаться этой темы с ним, но он все время говорит, что у нас будто еще не всё… вроде как «дыма без огня не бывает», и только мой переезд с ним поставит точку в его подозрениях.

– Да… не ожидал я от него такого, – ответил Александр, подняв брови.

– Ага.

– Помнится, это ты раньше ревнивой была, – сказал Саша.

– У всех нас были ошибки в молодости.

– Ну да…

– Но только с возрастом я стала понимать, что наш брак к ним не относится…

Александр поднял на нее глаза, не уверенный, стоит ли переспрашивать о такой двусмысленной фразе. Он не хотел развивать эту тему, но Карина не поняла его молчания.

– Я все чаще задумываюсь, может быть, Витя прав, и у нас с тобой еще не всё? Просто чем старше становится Света, тем больше напоминает тебя, и не стану врать, в душе мне это приятно.

– Карина… – Александру было сложно найти подходящие слова, – у вас с Витей что, проблемы?

– Не знаю, Саш, может быть. Но этот отъезд застал меня врасплох. Особенно меня бесит, что мое мнение не в счет! Я так не могу, у меня тоже есть свои мысли, свои решения, но Виктор уже все решил…

– И когда вы планируете переезд?

– В пределах месяца.

Александр опустил голову и закусил губу, лихорадочно думая, что можно сделать.

– Есть какие-нибудь мысли? – спросил он.

Карина пожала плечами и очень медленно сказала ему:

– Я не хочу увозить Свету от тебя, но тогда мне придется развестись с мужем и остаться здесь… рядом с ней и с тобой.

– Не понял, – открыто посмотрел он на нее своими здоровыми кошачьими глазами.

– Ну что тут непонятного, Саша?.. Я это сделаю, если ты еще веришь в нас… как в семью.

– Ты серьезно?..

– Да. Думаю, я готова на это пойти, а ты что думаешь?

– Я думаю, что вам разводиться из-за переезда – глупо, вы же любите друг друга и в браке вы прожили даже больше, чем мы с тобой.

– У нас нет детей, Саша…

– Насколько я помню, тебя это вполне устраивало.

– Ну, это было раньше…

Карина вздохнула и стала наливать воду в кастрюлю, дав Александру немного времени обдумать ее слова.

– Ты знаешь, я ведь долго ждал этого, – вдруг сказал он, – очень долго…

– Тогда у нас есть второй шанс, – развернулась она к нему с улыбкой, – представляю, как обрадуется Света, когда мы будем жить вм…

– Стой, я сказал, что хотел быть с вами, но уже нет, перегорело, Карин. Нам просто надо было тогда не разводиться, а решать проблемы. Сейчас я это понимаю, а тогда проявил слабость… Да, в душе я бы хотел исправить всё это шесть лет назад; но склеивать заново сейчас – уже нет. Я не смогу так, Карин. Не обижайся, но я привык жить без тебя.

– Саш… – сказала она спокойно, – я слишком много информации дала тебе сегодня. Ты не торопись отвечать. Все равно ты один сейчас, и ничего не теряешь… Если, конечно, эта Софья…

– Зато ты теряешь, Карин, – прервал ее Александр, – у тебя же брак.

– Нет, Саш, я собираюсь подать на развод с Витей… С каждым годом у него все хуже характер, ему почти пятьдесят, и я не знаю, что будет в шестьдесят. Он меня просто не слышит!

– Это возраст, Карин, пойми. Я что ли с годами стал лучше? – ухмыльнулся Александр и встал со стула, чтобы подойти к зазвонившему телефону.

– Да! – внезапно согласилась она, – да, Саша. Ты как раз стал лучше – взрослее, серьезнее, ответственней, и ты всегда меня слышал…

– Да что ты! А раньше ты этого не замечала?! – обиделся он, направляясь в коридор.

Вдруг она преградила ему путь – такая красивая и эффектная женщина цвета ночи и бордо, почти родная ему.

– Помоги мне, – прошептала она серьезно, – уйти от него. Мне нужен последний шаг… ну, чтобы расстаться с ним. Вспомни, что ты меня любил… как ты меня любил, Саша.

Она не стала ждать его поцелуя, просто потянулась к нему сама. Он оторопел, но не рискнул отвернуться или убрать ее руки со своих плеч. Поцелуй был долгим, словно, раскрывающийся под теплым солнцем цветок.

Если «стряхнуть» романтику с них обоих, то это просто обещало быть утешением – для него, спасением – для нее.

Глава 8 Судьба от нас не зависит

Их дочь играла во дворе, и взрослые были предоставлены сами себе.

Насколько Софья была нежной и мягкой с ним в любви, настолько же Карина – страстной и искушенной женщиной. Контраст для Александра показался просто сумасшедшим.

Карина не давала ему времени думать о ком-то другом, она просто взяла инициативу в свои руки. Александр даже не задумался об одной очевидной истине: скромную девочку можно сделать искушенной со временем, если понадобится; а вот привить страстной женщине нежность и доброту – нельзя, если этого у нее нет от природы. В этом и была проблема их брака с Кариной – более доминантное поведение женщины, чем мужчины. С Софьей же именно Александр был «ведущей скрипкой», то есть тем, кем желает быть любой мужчина в отношениях со своей девушкой.

Да, страсти в эти полчаса с Кариной было, словно, густого меда в кадушке – хоть ложкой зачерпывай. Бывшая жена была на высоте – по всем параметрам, просто сто процентов из ста! Но Александру приходилось немало концентрироваться, чтобы изгнать из своей головы образ другой девушки. Он все еще был «пьян» в голове Софией. Ласковой и доброй «девочкой», которая крепко привязала его сердце к себе…

Карина в завершении процесса с довольной улыбкой хлопнула его по голой груди:

– Да ты раздобрел…

– А ты… – подумал он, выбираясь из-под нее, – стала еще красивее и сумасброднее.

– Спасибо, дорогой. Я знала, что тебе понравится, – рассмеялась она и улеглась ему на грудь, не позволяя двигаться.

Александр втянул воздух и ненадолго замер на кровати, пока она слушала его сердцебиение.

– Я не спросил, а ты предохраняешься? В смысле, пьешь противозачаточные?..

– Самый лучший папа боится еще раз стать папой? – засмеялась она, словно это было весело.

Тут Александр и вовсе застыл.

– Карин, ты что серьезно, не предохранялась?

– Не-а…

– Почему мне не сказала?..

– Я тебя напугала? – беззаботно удивилась она.

– Не то чтобы напугала, – недовольно ответил он и выбрался из-под нее, – просто у нас в жизни кавардак! Причем, у обоих! О каком отцовстве мы сейчас говорим?

– Да ладно, Саш. Ты же так хотел второго ребенка, вот и я «созрела» теперь…

– Ну я рад за тебя, конечно, – ответил он, – но, во-первых, этот разговор был сто лет назад, еще до развода! А, во-вторых, тебе не кажется, что о таких планах стоило бы сообщить и мне?.. тем более перед постелью?

– Это и все проблемы, Саш? – красиво легла она на спину, – ну, они вполне разрешимы. Не переживай, я тебе сообщу.

– А как насчет – дать право выбора и мне?

– Ну ты – настоящий юрист. Честно, я ожидала от тебя другой реакции, – немного обиделась она.

– Что за игру ты ведешь, Карина? Ты бы мне хоть правила сначала объяснила, – недовольно сказал он, уходя в ванную, – до второго ребенка она созрела…

Карина махнула рукой и легла поудобнее на кровати, подложив под бедра подушку. Александр, конечно, не мог знать, что этот способ после полового акта повышает вероятность зачатия ребенка для женщины особенно в сочетании с нужным днем ее цикла…

– Я думаю, мы примем верное решение, Саш! – Крикнула она ему вслед, – по крайней мере, я в тебе уверена. Да не беспокойся, с одного раза вероятность небольшая.

Александр не особенно торопился обратно в комнату к Карине. Он подумал, стоя в душе, что ее поведение было слишком отчаянным, торопливым. Значит, с Виктором у нее совсем все плохо, а жаль… Ее выдуманная игра про второй шанс для них не понравилась Александру, тем более спустя столько лет.

«Никогда бы не подумал, что у нас случится такое», – подумал Александр, убирая влажные волосы назад.

Он всерьез подумал о перспективе жить снова с Кариной и дочерью, но восторга не испытал. Наверное, он просто отвык от своей бывшей жены, может, повзрослел со временем, изменился характером или совсем простой вариант – он ее разлюбил. Потому, что полюбил кого-то другого…

Александр вышел с полотенцем вокруг бедер и заглянул в окно на кухне – как там дочь. Света со сверстницами раскручивала карусель по кругу, отталкиваясь от земли маленькой ножкой. Саша очень любил дочь, но он научился ее любить уже без мамы за столько лет. Как бы не было стыдно признать это после его бурного «времяпрепровождения» с Кариной. Пожалуй, своими выходками его бывшая сама всё испортила. Снова.

Карина была еще в дальней комнате, лежала на его кровати, Александр слышал ее. Он налил себе стакан сока из холодильника, и вдруг в голову, словно, врезался призрачный поезд с воспоминаниями. Понеслись чередой картины о Софье и их любви совсем недавно, всего лишь в это воскресенье. Это были удивительно нежные и приятные моменты, словно, никакой горечи расставания и не было. В пустом воздухе одинокой кухни он почти дотронулся до нее, ощутил ее запах. Аромат самой Софьи, не духов, а именно ее кожи. Самый приятный запах за всю его жизнь, наверное, как у животных – когда они уже выбрали себе пару… Но потом Александр попытался вспомнить запах тела Карины и не смог. Он понял, что даже не почувствовал его, не запомнил, не заметил. Карина для него не пахла ничем.

Александр подошел к своему телефону с пропущенными звонками – звонил его ассистент, наверняка, по работе. И еще было сообщение – от Сони.

Чтобы человеку перестать злиться, иногда достаточно переключиться на что-нибудь другое, важное и неожиданное. Поскольку Александр дал «слабину» пять минут назад, то и прежняя обида на Софью немного поутихла. Карина помогла Александру в одном – эмоционально перешагнуть через свои негативные эмоции к Софье. Для него это было, словно, прыгнуть с трамплина в глубокий бассейн других обстоятельств…

Александр на этот раз задумался и, наконец, открыл сообщение, чтобы прочесть: «Саш, прости за сцену. Я видела во дворе Свету, наверное, у тебя ее мама в гостях. Неудобно получилось, извини. Ты так и не позвонил за это время, поэтому просто прошу: не думай обо мне плохо. У меня, правда, давно никого не было, кроме тебя. Жаль, не получилось сделать все по-нормальному».

Александр кусал губы, снова и снова перечитывая сообщение, потом прикрыл глаза. «И мне жаль. Если бы ты знала, насколько жаль…» – думал он, не в состоянии сдвинуться с места. И снова эмоции вперемешку с воспоминаниями охватили его до мурашек на коже… Как он скучал по ней, словно, отрезали половину от него самого… И даже бурный секс с другой женщиной не убил его любовь к Соне…

– Саша, – мелодичным голосом позвала Карина из-за угла.

У нее было ухоженное тело, можно сказать, с поистине женскими формами, как налитый южный фрукт. Карина улыбнулась и подошла к нему, не стесняясь своей наготы, чтобы обнять. Александр проявил слабость, чтобы не показаться грубым – и позволил ей обвить себя руками. Она обняла и стала поглаживать его широкими движениями рук по спине. Ей не хватало добавить вслух, чтобы это приобрело однозначность: «Моё! Это моё!..»

– Ты такой расстроенный, – положила она свой подбородок ему на плечо, – неужели из-за той истеричной девицы?

Ответ-правда обидела бы Карину, но и солгать про Софью он не мог. Поэтому просто промолчал.

Аккуратно выбравшись из ее объятий, он зажал телефон в руке и пошел в туалет. Потому что во всей своей квартире только там он смог бы прочитать первые сообщения от Софьи, которые до сих пор еще не открывал. Естественно, без участия Карины.

Женщина вполоборота посмотрела ему вслед и спросила:

– Саша, ты бы сказал мне, если бы у вас было серьезно?

– Ты уверена, что хочешь это знать?

– Ты издеваешься?

– Нет, это ты издеваешься, Карин. Приезжаешь и требуешь, чтобы я стер из жизни последние семь лет. И всех, кто был за это время после тебя. Только потому, что ты «доросла», чтобы вернуться ко мне?

– Ты же сам этого хотел! – начала она возмущаться, следуя за ним, – крутился вокруг меня столько лет! И что, ты переспал со мной, а теперь грубишь и прогоняешь?..

Александр даже рот от изумления открыл: «Ну дела! Повторение истории… опять я плохой, переспал и прогоняю! Вот, блин, женщины!.. тоже мне, безвинные овцы нашлись…»

– Слушай, Карин, – начал он заводиться в ответ, – да, мы переспали, но того, что ты накрутила у себя в голове, я не обещал! Ты никогда ни от кого не зависела и решала все сама, поэтому я не понимаю, какого черта ты сложила на меня сейчас свои проблемы и прикидываешься невинной девочкой. Я не смогу их решить, потому что не могу снова жить с тобой. Найди другой выход. Я согласен помочь тебе, но по-друго…

– Ах ты, урод! – бросила она ему в лицо.

– Потому что я не стал плясать под твою дудку после секса? Ты на этом решила сыграть? – навис он над ней в одном полотенце.

– Ты не охренел ли, Новодильский?!

– Карина, я тебе не сказал сейчас ничего такого, чего не говорил до… постели, – медленно ответил он, чтоб до нее дошло, – вот видишь, сойтись для нас – это не вариант.

– Это же подло, Новодильский! Нагло и подло!

– Да ты даже не посвятила меня в свои планы – про нас, про какого-то второго ребенка! Решила меня за счет беременности привязать – это честно?!

– Не привязать, а вернуть!

– Без разницы, суть одна – ты насела, а потом предъявляешь! И не делай из меня морального урода, Карина! Я тебя годами ждал, но уже нет…

Карина закрыла лицо руками и гулко заплакала:

– Как ты можешь так… с нами…

Александр стоял, не зная, что делать. Обнимать он ее не хотел. Даже в утешение, потому что жалости к ней не испытывал. Сама виновата…

И тут он вспомнил, как плакала Софья – по ее лицу открыто бежали слезы, крупные и прозрачные, как дождь, и только потом она закрывала глаза ладонями, пытаясь вытереть их.

Карина же задергала плечами и пошла в комнату, скрыв полностью свое лицо в ладонях. Тогда Александр вдруг резко схватил женщину за запястье, наверное, даже слишком резко, и с силой опустил его, чтобы увидеть глаза.

– Ты даже не плачешь…

В глазах Карины не было слез, были только испуг и неожиданность – он сыграл не по правилам. Не по ее правилам. Она открыла рот, но не смогла ничего сказать.

– Зря ты это начала, Карина, – уничижительным тоном сказал он, – в общем, Света останется у меня сегодня, а ты уезжай… к Виктору, к матери – кому угодно. Мне все равно.

И Александр сгреб ее одежду в охапку, чтобы отнести в ванную:

– Одевайся и уходи, Карина!

– Ты что так завелся, Саш? – испуганно спросила она, семеня за ним к ванной.

– Я думал, это другие женщины врут и не краснеют, но по сравнению с тобой – они просто дети в саду! Господи, как я с тобой жил?!

– Ты о чем, Сашенька?

– О том, что кто-то хочет выпутаться из всей лжи, а ты, наоборот, придумываешь интриги и впутываешь всех без зазрения совести. Ты ведь играешь людьми! А я не люблю, когда люди врут, уж ты-то знаешь!

– Знаю, Саш, но у нас же дочь… – напомнила она, пока он не втолкнул ее в ванную с одеждой.

– И надеюсь, она не будет похожа на тебя!

Александр открыл окно и позвал Свету домой со двора. Он не хотел находиться наедине с Кариной, когда она выйдет из ванны с очередной хитростью. Он был на нее зол. Очень-очень.

Через минуту Александр открыл дочери входную дверь и сказал, как только она зашла в квартиру:

– Попрощайся с мамой, Света. Сегодня ты остаешься у меня.

Ребенок поднял голову при взгляде на папу, так что панамка съехала ниже макушки.

– Но мама сказала, что мы сможем пожить у тебя…

Александр надрывно-медленно перевел взгляд на Карину, которая стояла напротив них в конце коридора.

– Нет, Светик, мама имела ввиду только тебя, – сказал он.

– Саш… – мягко позвала его женщина, – ты бы подума…

– Нет, Карина, – грубо отрезал он, – мы с тобой все обсудили. Прощайтесь.

Мама грустно выдохнула и подошла к дочери, чтобы обнять:

– Я завтра заберу тебя от папы после работы. Ты меня будешь ждать, зайка?

– Да, – протянула девочка, – но я думала, что ты тоже останешься с нами…

– Я тоже, Светочка, так думала, – сказала женщина шепотом, – но папа не любит маму, поэтому и не хочет, чтобы я осталась с тобой здесь…

– Карина, ты что делаешь? – сквозь зубы спросил бывший муж, – зачем ты такие вещи говоришь Свете…

Карина поднялась с корточек и изобразила неподдельную грусть на лице. Хотя, возможно, на этот раз она была самой настоящей.

Мама ушла, а Света расплакалась, хотя раньше такого не бывало. Александр злобно восхитился изобретательностью Карины, которая даже после своего ухода заставляла его чувствовать себя последней сволочью при ребенке. Пришлось повозиться, чтобы успокоить Свету и объяснить, что мама имела ввиду совсем не то, что сказала.

Да, главное, чтобы их дочь не выросла такой же…

Наконец, Света уселась в кресло и погрузилась в детскую передачу. Тогда и Александр смог расположиться на диване с телефоном в руках, чтобы все-таки прочесть написанные Софьей сообщения.

Мысленно Александр уже наполовину отпустил свою обиду на Софью, похоронил злость в самом углу души и «поставил» огромный монумент, чтобы придавить, так сказать.

И при первом же сообщении Сони он открыл рот. «Блин, надо было прочитать его раньше…» – пожалел он и расплылся в улыбке, как мальчишка.

Потому что там были самые главные в жизни слова. Самые лучшие, сильные…

Он перечитал смс-ку раз пять, а потом еще раз – контрольный. И, наконец, впустил все ее чувства в свою душу: «Саша, возьми трубку. Я знаю – на что ты обиделся, но я ушла от Михаила в обед. Я бы рассказала вчера, если бы мы успели поговорить. Ты у меня один, уже давно. Прости меня, и давай поговорим. Я тебя люблю».

Ну, как ее можно не любить в ответ? Как ее можно на кого-то променять? Просто нереально отпустить ее из жизни, после всех усилий, которые он приложил, чтобы завоевать эту девочку. И еще более нереально – обижаться на нее так долго…

Но вдруг в парящей от воскресшей любви душе появились черные кошки… И начали скрести его душу, раздирая на мелкие кусочки, словно обивку дивана. Они нагло заглядывали в глаза Александра, потому что видели, что их хозяин час назад переспал с другой женщиной. В этой квартире. В его постели.

Александр поежился и прикрыл глаза. Что-то, напоминающее стыд за случившееся – носилось тенью за этими воспоминаниями. По сравнению с Софьей – всё то, что они вытворяли с Кариной, показалось ему пошлым. Да, сейчас прежние домыслы Александра относительно распущенности Софьи показались ему комичными и глупыми. Она была такой скромной и приличной девочкой с ним, если сравнить кое с кем…

«Ты у меня один, уже давно…» – вспомнил он вдруг ее смс.

«Я же всё под тебя перекроила, все сломала… Я для тебя за один день сделала то, чего для себя столько времени не могла сделать!» – тут же вспомнились ее слова из их последнего разговора.

И только сейчас он разрушил стену своей неприступности и услышал ее слова по-настоящему. Он вспоминал голос Софьи, ее глаза, страдальческое выражение лица в ту минуту, и сердце кровью облилось. Да, он был жесток по отношению к ней. Сейчас жалость и любовь прорвали плотину в его душе, и захлестнули Александра полностью… Он сглотнул ком в горле и набрал ее номер, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Он звонил ей, чтобы сказать, как ее любит, что все бы отдал на свете, чтобы она была рядом. Снова.

И все было бы хорошо, если бы телефон Софьи не был выключен.

Совсем…

Александр стал набирать ее снова и снова, потом отложил телефон в сторону, потом стал подходить к нему и проверять, но все без толку – не было ответа.

А Софья и, правда, отключила телефон. Написав час назад сообщение Александру и, снова не получив от него ответа, она вдруг осознала, что ей больше нечего ждать. И душа устала болеть. И извиняться у нее больше не было ни сил, ни гордости.

Девушка купила новую сим-карту – для своей новой страницы в жизни. С нее же Софья позвонила матери и сказала, что «мама, я еду домой. Вы не против, если я пока поживу у вас?.. не хочу быть одна, тем более в той квартире».

Софья немного волновалась по поводу отца и его сегодняшней реакции на работе. Но он встретил ее дома доброжелательно и сказал:

– Я договорился о месте на стоянке возле дома, чтобы ты не парковалась во дворе. Так что все оплачено, и ты можешь жить у нас.

– Сонечка, – подключилась мама, – у меня на работе есть подруга, а у нее есть сын – как раз твой ровесник. Ну очень славный паре…

– Мама! – поразилась Софья, – ты что, нет! Уж точно не сейчас!

– Ну я же помочь хочу, чтобы ты отвлеклась от своего… ну, этого Александра. Сидеть дома и хандрить – тебе не поможет, надо чем-то заняться, найти хобби.

– Ну насчет хобби я не против. Может, и надо. Но только не мужского рода, мама. Ты меня поняла?

– Конечно, Сонечка. Я тут подумала, может, на йогу со мной походишь? Я давно хотела записаться, просто одной как-то не очень…

– Ладно, мам, давай.

– Ну и хорошо, завтра сходим после работы в фитнес-клуб и посмотрим расписание занятий, хорошо?

– Хорошо. Хорошо, – кисло улыбнулась Софья и пошла мыть руки перед ужином.

– А что случилось с твоим прежним номером телефона? – спросил отец.

– Ничего, – покачала она головой и убито сказала, – просто начинаю новую жизнь.

– Это чтобы Миша с Лешей не звонили тебе? – уточнила мама.

– Да. И чтобы не звонили. И чтобы я не ждала и не звонила, кому не надо.

– Ну стерла бы номер этого Александра, – сказал отец.

– Я и так стерла.

– А зачем менять-то было?

– Ну так надо было, пап! – прикрыла она глаза устало, – не спрашивай.

Тут мама протолкнула всех по коридору в кухню и как бы между делом сказала:

– Коля, ну чего непонятного? Она сменила номер, чтобы не ждать его звонков, совсем.

У Софьи защипало в носу – так как мама ее поняла, как женщина.

Это был сильный шаг слабой девушки. Потому что Софья отлично понимала, что все равно стала бы заглядывать в телефон и с замиранием сердца проверять пропущенные звонки – «а вдруг?.. а, может, он?..» И это было бы невыносимо.

Иногда, чтобы решить вопрос с «болевым синдромом», нужно быть полевым врачом – жестко и уверено отрезать кого-то от себя. Или хотя бы себя от Него. И теперь, уже неважно – напишет он или нет, потому что вариантов с новым номером она не оставила ни ему, ни себе.

– Сонечка, это значит, ты окончательно распрощалась с тем мужчиной? Это у него ты после работы была?

– Да, мам, заехала на десять минут. Этого оказалось достаточно… и, пап, сегодня я решила свой вопрос, и поставила точку для себя.

Соня открыто посмотрела на отца и изобразила подобие улыбки.

– Ну что сказать,молодец, – кивнул он.

Ужин был вкусным, Соня старалась быть более «живой», чем на самом деле себя ощущала. Но постепенно привыкаешь к определенной модели поведения, и уже этот стереотип задает тебе темп в жизни и общении с родными.

В течение недели она, конечно, еще плакала в подушку по ночам, молча и горько, а потом поднималась утром и шла на работу исправлять свои ошибки со вчера. Постепенно их стало меньше, а концентрация и любовь к работе возвращались. Отец не упускал случая похвалить ее, поскольку видел, как сильно Софья старается. Терпит и улыбается. В общем, «играет» в эту свою новую жизнь. Но он и этому был рад, лишь бы снова ни депрессия. Хотя в воскресенье у нее случился рецидив, потому что прошло ровно полмесяца с того времени, как…

Она сидела в кресло-качалке на роскошном родительском балконе и беззвучно глотала слезы, уткнувшись в какой-то журнал. Такое еще случалось, находило на нее. Но потом всегда становилось легче…

В дверь позвонили, мама пошла открыть и позвала:

– Соня! Сонечка! К тебе пришли, выйди, пожалуйста.

На секунду сердце Софьи ёкнуло – как бы она себя не обманывала – подсознание при любой возможности выталкивало одно-единственное имя. Его имя.

Она вышла навстречу гостю. Но нет, конечно, это был не Александр.

– Сонька! Привет! – обрадовалась девушка и принялась ее обнимать.

– Аля, привет, – изобразила она радость.

– Ты что, такая кислая? И куда делся твой телефон? Я дозвониться больше недели не могу!

– Я сменила номер.

– Ну и нафига?

– Не на фига, а на новый, – улыбнулась она, – номер пока знают только родители. Кстати, я ведь забыла разослать его другим родным. Я сейчас тебе продиктую…

– О, так я родной тебе человек? – и она достала из сумки здоровую шоколадку с миндалем.

– Ты – да, – заулыбалась Софья.

– Тогда какого черта ты меня игнорировала? – шутливо ругалась Альбина, следуя за ней в кухню.

Софья поставила чайник и присела к ней рядом за стол:

– Не обижайся, у меня период тяжелый был.

– Софка, ну как раз могла бы позвонить, сколько раз я тебя поддерживала!

– Да, знаю, Аль. Знаю.

Альбина оглянулась назад – нет ли кого в коридоре – и шепотом сказала:

– А я себе такого парня отхватила! М-м, даже не представляешь себе, что он вытворяет!..

Девушки заулыбались друг другу, подсев поближе.

– Ой, Софка, что это? У тебя лосины? Никогда не видела тебя в них. Кстати, они тебе идут…

– А, нет! Просто я на йогу с мамой хожу. Вот с занятий недавно пришли, и я еще не успела переодеться.

– Слушай, может, и мне с вами походить? Гибкость и растяжку заодно потренир-р-рую, – подмигнула Альбина.

– А-а, вот оно что! – немного развеселилась Софья, – я думала, что тебя уже никто из мужчин не удивит, чтобы ты так старалась.

– Блин, я тоже так думала! – весело сказала подруга, – но, похоже, на этот раз мне повезло!

– Как зовут-то его?

– Ромка. Роман!

– Как гордо ты сказала, – подразнила ее Софья, – а, если серьезно, я рада за тебя, Альбинка! Очень рада.

Она в шутку подтолкнула плечом подругу и встала налить вскипевший чай.

– Да, ладно, что я про себя да про себя… Ты-то как? Смотрю, у родителей живешь. Совсем Леха достал?

– Ой, Альбин, тут столько всего произошло! На целый сериал потянет. За один раз и не расскажешь.

– Да ты что? – уже была готова удивляться подруга.

– В общем, я рассталась с Мишей, он с отцом вроде как знал про мой загул и собирался «сыграть» на этом в нашем брачном контракте… Просто там такое было! Отец с Арсением разругался насмерть. Я Мишке, конечно, ничего плохого не сказала, но и видеть его больше не хочу. Альбин, даже вспоминать не буду.

– Ну и не надо, пошли они все куда подальше! Так значит, ты с Лехой осталась?

– Нет, Аля, и с Лехой я не стала встречаться. Похоже, Саша окончательно отшил его. Причем, еще за пару дней до моего расставания с Мишей…

– Подожди, – прищурилась Альбина, – какой еще Саша у тебя появился?

– Ну… – шумно вздохнула Софья, – тот самый, который Александр Новодильский.

– Значит, вот как? – не поверила своим ушам подруга, – он у нас Саша? Да уж…

– Альбин, я в курсе, что он приглашал тебя загород.

– Ну да, блин, было дело, – махнула она рукой, – но мы с ним ни-ни… Ты не подумай чего…

– Да я знаю, не заморачивайся. Александр сказал мне давно, что ты тогда там познакомилась с его другом. Это, кстати, и есть твой Роман?

– Да. Мы уже больше двух недель вместе.

– Ну и здорово. Хоть кому-то повезло в этой ситуации…

– Софка, ты что, плакать собралась?

– Нет.

– Так ты с Сашкой сейчас?

– Нет, Альбин, я сейчас одна, – пожала она плечами и уставилась в стол.

– Вот блин, а он тогда прямо сильно тобой интересовался. Я еще ему сказала, чтобы он и не надеялся даже… ох, твою мать! – вдруг округлились глаза у Альбины.

– Что?

– Соня-я… – протянула подруга, – я даже не подумала, что вы с ним будете встречаться и сказала кое-что…

– Что?

– Ну что типа, ему далеко до тебя, потому что есть и получше женихи. И ляпнула, что, мол, два. Два жениха. Но я тогда злая на него была! Прям сильно злая… прости меня, вы не из-за этого поругались?..

– Ну подруга! Когда ты сказала ему?

– В тот же день, когда ехали с дачи… Блин, можешь треснуть меня по башке!

– Да ладно, – посмотрела Софья на нее, – видно, тогда он даже не обратил внимания. Поссорились мы все равно позже. Хотя именно поэтому. Но ты тоже молодец!

– Прости, прости, прости… – шутливо сморщилась Альбина и склонила голову к столу, – чем я могу искупить свою вину?

– Уже ничем, Альбин, – отрицательно покачала она головой, – он меня не простил за мою свадьбу. Ужасная ситуация – хотела ведь сказать ему сразу, что я не свободна… а когда не получилось – на следующий день побежала с Мишкой расставаться, чтобы все по-честному с Сашей началось, а он все равно, как баран упертый, повел себя… всё, не хочу вспоминать даже о нем!

– Ну и правильно, что нам не о чем больше поговорить?!

Подруги еще много о чем говорили, не раз возвращаясь к теме: «все мужики одинаковы!», пока не начало темнеть на улице.

Тут у Альбины созрел план после третьего бокала мартини, найденного в квартире Богачук:

– Слушай, сегодня надо обязательно куда-нибудь сходить!

– Ой, Аля, мне не хочется…

– Что я за подруга, если не вытяну тебя из дома в таком состоянии?

– Да ну, я еще не готова куда-то идти. Нет.

– Готова, готова, – не принимала отказ Альбина, – и пойдем мы… эм-м, в «Авокадо». Да, точно!

– Это же закрытый клуб, туда надо полдня только марафетиться.

– Тебе – не надо, хватит и полчаса для такой красотки! Я в этом клубе с Ромкой была на прошлой неделе. Там уматно, тебе понравится.

– Альбин, что-то у меня душа не лежит сегод…

– Мама Лена! – вдруг закричала подруга, – Ваша дочь киснет дома! Помогите мне ее расшевелить!

Пришла, естественно, мама Лена и поддержала идею – отправить Софью развеяться ненадолго.

– Ну давай, на пару часиков, Сонь, – канючила Альбина, пока Софья не согласилась и не ушла мыть волосы.

– А как же твой Рома? – спросила она через пол часа, выключив фен и подняв голову с влажными волосами.

– Я ему сказала, что поехала к подруге.

– А сам он где?

– Где-то в своем автосервисе должен быть. Он всегда там остается допоздна.

– Ну ты же скажешь ему, куда пошла?

– Конечно! Из такси позвоню – часам к одиннадцати. Ему тоже полезно немного поревновать, а то быстро становиться его «домашними тапочками» я не собираюсь!

– Ну ты придумала, Алька, – улыбнулась Софья, – «тапочками»…

Альбина предложила надеть Софье наглый красный топ в добавок к лосинам, но мама Софьи не поддержала эту неприличную идею, предложив дочери черное коктейльное платье… В итоге Софья выбрала третий вариант со словами:

– Вы меня так собираете, будто для особого случая. Сходим выпьем по коктейлю да вернемся к двенадцати.

– Ой, не загадывай, – подмигнула Альбина.

– Ну, Аля, у меня, правда, не то настроение, чтобы с кем-то знакомиться! Я просто согласилась составить тебе компанию. Но я не хочу никаких новых отношений заводить…

– Ты всегда так говоришь, Сонька! Но наша судьба от нас не зависит, так что…

– Никаких «так что»! Я тебе точно говорю. У меня сегодня аллергия на мужчин, запомнила?

– Ага, – кивнула Альбина и взяла расческу, чтобы добавить себе немного объема на голове.

– Аля, а ты уже заказала такси?

– Ага, заказала. А вы с ним спали? – внезапно спросила подруга, подкрашивая ресницы тушью Сони.

– Альбина!.. – возмутилась девушка.

– Да ладно тебе! Прямо такой секрет что ли? Я же про Ромку тебе рассказала!

Софья помолчала возле шкатулки с драгоценностями и улыбнулась, так как воспоминание все равно было приятным:

– Да. Спали.

Альбина уже принялась копаться в туфлях и босоножках Софьи, напевая себе что-то под нос.

– Ну и как?

– Ну, Аля, блин! – засмущалась Софья.

– Ну так как?! – смеялась подруга, допытываясь.

– Ну как-как… уматный мужик, офигеть можно. Вот как. Ну всё, не трави мне душу!

– Ну, тогда вам надо было остаться любовниками, раз все так здорово.

– Кем? – сморщила лоб Софья, – с ума что ли сошла? Я к нему на километр не подойду… а он ко мне, так и вообще, наверное, на пять!

– Ну вы даете, парочка! Помню, как он взбесился из-за тебя по дороге домой, я еще удивилась – как сильно он на тебя запал! Думаю, он к тебе еще не раз поближе подошел бы, если бы ты номер не сменила…

– Это только ты после расставаний можешь «разделять» отношения – с кем продолжать спать, а с кем – только общаться.

– Ну у всех свои таланты… – заявила Аля и рассмеялась, – может, и тебя научу когда-нибудь.

«Хоть у кого-то сегодня есть настроение идти в клуб…» – подумала Софья, глядя на веселую подругу.

В половине одиннадцатого Софья с Альбиной уже отъезжали на такси от дома Софьи. Подруга позвонила из машины своему молодому человеку Роме и сказала:

– Солнце, привет еще раз! Да нет, я все еще с подругой. Ром, мы тут с Соней решили немного молодость вспомнить… Ну, конечно, не старые, нам всегда будет по восемнадцать и не больше!.. Ну так вот, зайчик, я на пару часов – заскочу в клуб, а потом приеду к тебе домой. Ты как?.. Да? А где ты?.. а-а… Ясно, ну без проблем, Ром! Позвоню, как надумаем ехать домой. А ты сможешь нас по домам развезти? Ну, вообще, классно! Всё, мой кролик, люблю, целую. Ну пока!

– Ну что, товарищи кролики? – улыбнулась Софья.

– Не дразнись. Он сам пока с друзьями в гараже, может, даже заедет в клуб за мной, а заодно и тебя отвезем домой.

«Авокадо» оказался приличным клубом с еще более приличным ценником, без семнадцатилетних студентов и без разрешения курить, где попало.

Столик был достаточно далеко от танцполя, но музыка везде громыхала так, что казалось, глаза выскочат из черепа. И, конечно, играл клубняк, чтобы понять и оценить который нужно быть его безбашенным создателем. Так как именно он и сможет отличить свое творение от такого же другого микса. Удивительно, но ведь ни один человек не станет слушать эту чудо-музыку второй раз специально. И уж точно не скажет: «Какой шедевр! Какая высокая поэзия чувств орет в этой музыке… нужно обязательно найти ее, чтобы насладиться ею дома, в уединении!»

Единственной причиной использовать такую музыку в подобных заведениях было принуждение гостей – меньше говорить, больше двигаться а, значит, больше пить и выпивать…

В не особенно трезвых глазах мужчин две трезвые девушки были очень привлекательны. Софья и Альбина присели за столик, и не успели открыть меню, как соседний мужской столик «оживился»:

– Девушки, не хотите пересесть к нам, у нас уже все заказано?

– Нет, спасибо, – отказались подруги.

– Не, ну а чо? – влез в диалог другой мужчина из этой компании, – тогда мы можем к вам! Это не проблема!

– Вообще-то, проблема! Мы вас что, приглашали, мужчина?! – «хлестнула» его голосом Альбина.

Потом метнула уничижительно-надменный взгляд в его сторону и, тем самым, прекратила всякое общение с «соседями». Подруги красноречиво и «едко» переглянулись между собой, на что Софья покачала головой, мол, попался же придурок!

К девушкам подошла официантка и стала записывать заказ: фруктовая нарезка, шампанское и шоколад. В этот момент у Альбины в сумочке зазвонил телефон:

– Закажи что-нибудь еще, низкокалорийное… – быстро сказала она Софье и зажала свободное ухо ладонью.

Подруга что-то переспрашивала, поскольку не могла расслышать собеседника, Софья в это время листала меню без энтузиазма.

– Да! Да, Ром, слышу! Нет, с подругой. Что? Да громче говори!.. А-а, да с Соней я! Да не Саня, а Соня! Слышишь? Да-да, Софья зовут!.. – рассмеялась она, – и все вопросы? А поцеловать?.. И я тебя!

Альбина положила трубку с улыбкой – сразу видно, когда человек влюблен.

– Что, уже заревновал? – скорее, прокричала, а не спросила Софья.

– Ага, все не мог уняться, с кем я пошла в клуб…

Софья мало что расслышала, но здесь, пожалуй, ей стоило бы прислушаться получше…

– Может, тогда поедем? Роман ревнует, ты своего добилась… – сказала она Альбине.

– Смеешься? Нам заказ еще даже не принесли! Кстати, может, покажем класс на танцполе?

– Да меня музыка накаляет, я не умею под нее!

– Тут главное, не музыка, а состояние души! Хочешь танцевать – танцуй! Все равно никто не попадает в ритм! Так что все равно будешь как все! – крикнула она в ответ.

Александр взглянул на настенные часы, зевая – было около двенадцати ночи, но он уже успел уснуть на диване и проснуться. Потому что кто-то долго и вредно звонил ему на мобильный.

– Да? Ромка, ты что ли? – спросил Александр, растирая себе шею.

– Здорово, Сань! – ответил его друг.

– Ну здорово! Что-то случилось?

– Да нет, – как-то странным бодрым голосом ответил друг, – ну рассказывай, как твои дела?

– Да ничего! – удивился Александр, – а почему такой вопрос? И в полночь?

– Ну ты же мне друг, и я, типа, переживаю, – засмеялся он в трубку.

– Блин, ну спасибо, друг!

– Твоя Софья-то трубку взяла с прошлой недели?

– А-а, ты про нее…

– Ну а про кого еще? Уже столько дней вытащить тебя из дома не можем. Как дед старый сидишь один.

– Нет, недоступна. По ходу, вообще номер сменила.

– А ты ездил к ней домой?

– Ездил, Ромка, три раза – свет нигде не горит. Даже к соседям заходил узнать – говорят, вроде не появлялась. Съехала, наверное.

– Может, уже живет с кем-то?

– Может, и живет, Ром… А что я могу сделать? Поезд ушел, – вздохнул он.

– Да ладно тебе, Санек! Всегда можно что-то сделать! Как-то вернуть, если сильно надо…

– Но не после того, как сам выгнал!

– Ну бывает, Сань! Люди все равно мирятся…

– Но точно не после двух раз, Ромка! – прикрыл он глаза рукой, – она приходила, а я прогнал ее два раза! Капец…

– М-да… ну не просто так ведь. Она тоже накасячила, Сань, – поддержал его друг.

– Может и накасячила, Ромка, а кто нет? Я тоже – не монах был… черт бы побрал эту Карину.

– А что с ее работой? Ты же знаешь, где она работает.

– Знаю, Ром, а толку-то?

– Она там хоть появляется?

– Да, появляется…

– Ну а поговорить, Сань, не пробовал?

– Ромка, – осадил его Александр, – мы оба знаем, что значит, когда девушка меняет номер и жилье после ссоры… Это значит, «всё, мужик, достал, я ушла!»

– Сань, ну мало ли причин! Ты прямо так уверен…

– Уверен. Я уже видел, как такое делали.

– И кто?

– Она и делала, Ромка. Она сама так уже делала.

– А с кем?

– Да Леха, придурок один, таскался за ней. Которого я, кстати, и вышвырнул из ее квартиры. Поэтому не хочу выглядеть дебилом и повторять то же самое. У меня было время ей перезвонить, я не успел…

– Ну вы закрутили… – протянул друг в телефоне.

– Сам знаю.

Повисло молчание.

– Вы так больше и не разговаривали?

– Ну вот, последний раз виделись, когда у меня Карина была.

– Да уж, представляю, разговорчик получился…

– Ну да… толком и не обсудили ничего с Соней, в общем, только поорали друг на друга.

– Значит, ты не ездил к ней на работу?

– Два раза, Ромка, стоял на машине недалеко, но не получилось подойти. Она выходила с отцом, и сразу в машину садилась. Мне ведь, если честно, и спросить-то у нее нечего: почему она отключилась и сменила свой адрес?.. Так ответ я и сам знаю…

– Блин, Санек, где ты находишь таких сложных баб?

– Ну, всех попроще, видно, разобрали, – ухмыльнулся он в ответ, – ладно, а ты чего звонил-то?

– Да я тут подумал… слушай, я в гараже с ребятами себе тачку собираю… Короче, мне нельзя за руль, мы немного выпили, ты не мог бы подъехать за мной, а потом еще на один адресок подкинуть?

– Да в принципе, мог бы, – пожал плечами Александр, – почему нет. Прям щас выезжать?

– Ну да! – сказал Ромка.

И Александр, не задумываясь, пошел одевать джинсы с футболкой, чтобы забрать друга из гаража. Машина стояла под окном, он завел ее и стал выруливать со своего двора, даже не зная, какая предстоит ему ночь.

Он приехал за Романом, тот вышел из гаража и стал закрывать его, что-то громко и весело рассказывая про свою новую «машинку», Александр же слушал вполуха.

Депрессия у него была на лицо, хотя раны в душе уже собрались немного затянуться. Это не значит, что любовь начала проходить, это просто говорило о том, что организм хотел выжить.

– Так что, Санек, соберу тачку, летом отгоняю на ней, а потом перепродам к осени…

– Так куда тебя подкинуть? К тебе домой или к Альбине?

– Ну пока не домой, а в один клуб. За Алькой заедем. Подбросишь?

– Ну, ладно, – пожал Александр плечами, – давай. А ты разве не поэтому с Катериной расстался?

– Да, из-за ее гулянок… – ответил Рома, – но мы с Алей всего две недели, и пока рано судить. Надо будет – поговорю. Посмотрим. Она вроде как к подружке вечером поехала, проверяла, куда она делась.

Они сели в машину Александра, и он вдруг внимательно посмотрел на Романа:

– Она не… – он замолчал, даже боясь спросить.

– Ну-ну? – улыбался друг, все понимая.

– Она к Софье ездила? Альбина с ней говорила?

– Ага, они до сих пор вместе. В клубе, – ответил Ромка, расположившись на пассажирском сиденье, – ну, кто тебе друг?

Роман пьяненько улыбался, а Александр сидел без движений, сложив руки на руль.

– Ну, мы едем?

– Нет, Ром, – ответил Саша серьезно.

– Ты что, спятил? Хоть поговоришь с ней, наконец!

– Ромыч, ты меня для этого сюда пригнал?

– А ты думал! Все для своего братана! Заглянешь со мной, заберем девочек, может, вы помиритесь с Сонькой и тоже не один будешь ночевать…

– Да не пойду я с тобой. Я останусь в машине.

– Блин, Санек!

– Нет!

– Ну не хочешь, не разговаривай с Сонькой. Но меня хоть довези до Альки, я обещал ее забрать…

И Александр нехотя поехал по ночному городу к клубу «Авокадо». По дороге он упирался и возмущался все двадцать минут, что не хочет видеться с Софьей, потому что все это бессмысленно и безнадежно для них. И, вообще, отношений уже никаких нет…

– Блин, задрал, Санек! Я ж думал помочь тебе! Не хочешь, как хочешь, я сам зайду за Альбиной, а ты жди здесь, – вышел Роман на парковке клуба и закрыл пассажирскую дверь.

Александр посмотрел ему вслед, оставшись наедине с собой. В молчании, глухом и душном, как вся его жизнь – «калека».

Перед самым входом в клуб Саша нагнал Ромку, и тот всплеснул руками:

– Ты меня убиваешь, Санек!.. ты как всегда! Ну что, пошли вместе?

Мужчин обыскали металлоискателями перед тем, как пропустить внутрь, и через пять минут они растворились в толпе молодых и не очень, толстых и накаченных, худых и грустных людей. Ах, да, пьяных и очень пьяных.

Александр попросил Романа – не звонить девушкам, он хотел сам найти их. На самом деле Саша просто тянул время, чтобы заранее придумать, объяснить себе, зачем он приперся в клуб в своей домашней футболке ночью…

Софья сидела за столиком одна, закинув ногу на ногу, спиной к соседним мужчинам. Контакта с ними не было – сразу оценил Александр.

Альбина танцевала недалеко от нее, в пределах видимости. Ее движения были отточенными и откровенно соблазняющими. Ромка разулыбался, когда ее увидел, но не растерялся: он подскочил к своей девушке сзади и стал тереться об нее. Получилось прикольно, как он и хотел; Альбина удивилась, рассмеялась и повисла на нем на радостях.

Александр грустно улыбнулся чужому счастью и посмотрел на профиль Софьи. Она тоже увидела эту парочку и помахала им рукой. Александр остался наблюдать за ней со стороны, не решаясь подойти и начать разговор. Как же он скучал по ней… В аккуратной зеленой блузе, облегающих бриджах и на каблуках – она выглядела прилично и достаточно скромно, в общем, лучше всех женщин! Она казалась ему просто красавицей!

Александр вдохнул поглубже и направился к ней. Она не могла его видеть, так как он обошел ее со спины и молча придвинул свободный стул к ней. Лицо Софьи сначала выразило возмущение наглостью незнакомца, который так запросто подсел к ней. И лишь затем девушка узнала его, и внезапно смягчилась, будто все мышцы лица расслабились. Она оказалась совершенно не готовой к этой встрече и при взгляде в его глаза, просто «утонула» в них.

– Александр… что ты… я думала, ты не ходишь…

– Привет, – неловко выдавил из себя он, – и я тоже думал, что ты не ходишь в такие места.

– Я тут с подругой…

– Я знаю. Ты сменила номер? – констатировал Александр.

– Да, Саш, – только и ответила она.

Среди бесполезного шума говорить было трудно, приходилось кричать почти в ухо.

– Может, пойдем поговорим где-нибудь, а то здесь ничего не слышно!

Софья пожала плечами, не совсем понимая смысл предстоящего разговора. Но он не давил на нее, не злился и обижал в этот раз, поэтому она кивнула ему.

Альбина прекратила танцевать, когда увидела, кто появился возле Софьи. Подруга ринулась за уходящими Александром и Софьей, но Роман перехватил ее руку:

– Да пусть пообщаются! А то он скоро свихнется…

– Это ты его привез? – крикнула ему Альбина сквозь музыку.

– Неа! Он – меня! И домой нас подбросит тоже.

– Может, нам пойти с ними?

– А, может, нам остаться здесь? – и Роман принялся выписывать «волны» бедрами.

Альбина рассмеялась и присоединилась к нему, оставив страдающую парочку в фойе в покое.

Александр с Софьей вышли за двери громкого темного зала – в свет и почти покой. Людей вокруг было немного, ими никто не интересовался, поговорить можно было вполне.

Никакой обиды между ними не было. В воздухе витала лишь непролившаяся печаль. Все было понято, принято к сведению и «переварено» за недели разлуки.

Они встали напротив друг друга, но никто из них не мог начать диалог.

– Послушай, я думал о том, что ты мне тогда сказала и… написала потом, – он нервничал, как на экзамене, – мне было тяжело узнать всё так, как я узнал, но…

– Саш…

– Погоди, я хочу сказать тебе, что… черт, в общем, мне без тебя плохо.

Она посмотрела на него, будто совсем не ожидала такого откровения и качнула головой.

– Ты удивлена?..

– Не знаю, – отвела она глаза, – я не ожидала тебя здесь увидеть. Не ожидала, что ты когда-нибудь подойдешь или, вообще, заговоришь со мной…

– Да я тебе обзвонился! – вдруг пылко сказал он, – я к тебе приезжал столько раз! ждал во дворе… блин, как этот твой Леха! И, знаешь, теперь я его понимаю…

– Саша, я там больше не живу…

– Да, я понял, ты переехала! Мне все равно, возможно, у тебя сейчас кто-то есть, хотя нет, мне не все равно…

– Да я у родителей живу! Нет у меня никого. Хотя тебе-то какая разница…

Он посмотрел ей в глаза, кивнул уже спокойнее и втянул воздух, словно, пришло облегчение. Помолчал, затем печально поднял на нее глаза:

– Дай мне свой номер… Пожалуйста. Я просто хочу знать, что он у меня есть. Я не буду тебе звонить, если не хочешь, просто мне будет так легче… Понимаю, что обидел тебя. Знаю, от чего ты отказалась, но и мне было паршиво, пойми…

Он не договорил, потому что она перестала смотреть на него. Ей было не по себе, она была готова разреветься. Поэтому отвела глаза, вспомнив, как он накричал на нее в последний раз. Наверное, сейчас у них есть шанс все исправить, но на душе у нее было пасмурно.

– Нет, Саш, – прошептала она, беря себя в руки, – для этого я и сменила номер. Мне было очень обидно твое отношение, твои слова. Ты говорил так, будто я сделала что-то очень-очень плохое… Но в моих глазах, я сделала все, как положено. Только достучаться до тебя не смогла… Я не считаю, что заслужила тогда такого обращения. Если ты меня не хотел слушать в тот раз, то мне нет смысла что-то объяснять тебе сейчас. Уже столько времени прошло…

– Сонь, ну прости. Я был просто вне себя от злости, наговорил лишнего …

– Но выгонять меня ты не имел права! Мы должны были поговорить с тобой Поговорить, объясниться, как-то все разрешить!.. Без этого нет смысла ни в каких отношениях… понимаешь? Ты не просто обиделся или взял тайм-аут… ты ушел! И ушел насовсем!

Александр вдруг воззрился на нее, словно, она сделала какой-то нереальный фокус. А ведь это было удивительно: то же самое, что она сейчас сказала ему, спустя две недели после расставания, до него дошло только через много лет после развода с Кариной.

– Знаешь, – сказал он, ухмыльнувшись, – недавно я Карине сказал, что нам не надо было сразу разводиться, а следовало сесть и решить наши проблемы. Мне понадобилось семь лет, чтобы понять это… А ты сейчас говоришь то же самое мне.

Софья выслушала его и слегка кивнула. Она старалась выглядеть нейтрально, но получалось с трудом.

Александр смотрел на нее, не отрываясь, с надеждой на второй шанс, на прощение. Потому что видел, как она колеблется.

– Сонь, ты права, я вспыльчивый и очень ревнивый человек. И мне нужно было время, чтобы переварить то, что случилось… но я понял тебя, я услышал. Может, в следующих отношениях я и буду лучше, но… блин, я не хочу кого-то другого. Сонь, может, попробуем сначала?..

Почти то же самое говорила Александру Карина, когда предлагала начать с чистого листа их жизнь. Теперь это он предложил Софье, и тоже с замиранием сердца ждал и боялся ее ответа. Девушка замолчала, вдохнула поглубже, переминаясь с ноги на ногу, а потом сказала:

– Мой отец сказал очень правильную вещь: настоящий мужчина любит женщину целиком, с ее проблемами. А их надо решать по горячим следам, Саша! Я считаю также, а вот ты – нет.

– Он прав, – медленно сказал Александр, понимая, что это ее «нет с предисловием», – и ты похожа на него.

– Да? А когда ты его видел?

– Пару дней назад, – безразлично пожал плечами мужчина.

– Ты… приезжал ко мне на работу?

– Было дело, – негромко ответил он.

– Я тебя не видела… – тихо сказала она, – а почему не зашел?

– Да не знаю.

– Саш, ты мог бы и зайти. Я бы тебя не прогнала, – сказала она ему, как старый друг.

– Да нет, Сонь. Просто твой телефон был недоступен, домой ты не возвращалась, и я… запереживал. В общем, захотел увидеть, что ты жива-здорова… и что никуда не уехала, – отвернулся Александр.

Софья нервно глотнула воздуха и посмотрела на него, будто ее любовь – это море, и оно вышло из берегов. Ее чувства сломали все преграды и ринулись навстречу ему. Софья непроизвольно прикрыла рот рукой, и слезы наполнили ее глаза.

Александр, уже отойдя от нее на пару шагов, обернулся с удивлением на лице. Затем мгновенно шагнул к ней и прижал к себе. Это был самый лучший ответ на его любовь – Софья плакала, потому что еще любила и не отпустила своих чувств к нему. Ее ладони оказались у него на груди, и Александр обвил ее крепкими руками как кольцом, безмолвно успокаивая девушку своим присутствием. Он бережно положил щеку на ее голову сверху и втянул аромат ее волос. Она по-прежнему, оставалась самой желанной для него.

– Я такая плакса стала последнее время, – через слезы попыталась она сказать и улыбнуться, – как что случается, так я реву и реву… прямо, остановиться не могу.

– У меня платка, конечно, нет, но могу отдать свою футболку, – пошутил он, заглянув ей в лицо.

И снова прижал ее к себе, стараясь насладиться этим чистым моментом.

– Кстати, забыл сказать: я тоже тебя люблю.

– Чего? – не поняла она и попыталась отодвинуться, чтобы взглянуть ему в лицо.

– Ну… это ответ на твое смс две недели назад, – расплылся он в улыбке, – я его наизусть выучил.

– Да? Вы очень торопились, Александр Федорович, – в шутку уколола она его.

– Сонь, поехали отсюда, – в сердцах сказал он.

– А Альбинка с Ромой?

– Ну и их захватим. Поехали…

Он все еще не отпускал ее из объятий, теперь он, вообще, не собирался ее отпускать. Софья пожала плечами, вытерла мокрую щеку тыльной стороной ладони и сказала:

– Я здесь подожду, а ты забери их из зала, ладно?

– Не-а, – то ли серьезно, то ли ради смеха сказал он, – я тебя здесь не оставлю. А то замуж за кого-нибудь снова соберешься. Пойдем вместе.

И он, взяв ее за руку, быстрым шагом зашел в громыхающий зал клуба.

Через пять минут они вчетвером уже шли в парковочной зоне к машине Александра. Саша так ни разу и не отпустил руку Софьи. Поэтому нетрезвой от коктейлей Альбине пришлось вцепиться в другой рукав подруги, чтобы прошептать:

– Софка, так вы помирились или просто решили с ним переспать?

– Что? – ошарашенно остановилась она.

– Ну ты же говорила, что тебе понравилось с ним… вот я и спрашиваю…

Поскольку этот шепот был очень громким, то диалог услышали и мужчины тоже. Софья округлила глаза и закусила губы, пытаясь скрыть улыбку от уха до уха. Александр с Романом переглянулись и тоже очень-очень постарались не рассмеяться. Но по глазам было видно, что они готовы просто «заржать».

– Ну ты, Аля, блин… деликатная, аж слов нет! – выдавила Софья и рассмеялась, – помирились мы, не переживай.

Альбину и своего друга «Ромашку», как называла его девушка, Александр доставил до подъезда. Альбина на прощанье полезла обниматься с Софьей – от избытка чувств и радости, Роман же отпустил пару шуток с пожеланиями неспокойной ночи своему другу.

И друзья, наконец, покинули машину Новодильского.

– Ну что? – спросил он в возникшей тишине Софью.

– Что – что? – спросила она тоже с улыбкой.

– Почти два часа ночи. Мне завтра на работу, тебе – завтра на работу, поэтому предлагаю сократить путь до дома… и поехать сразу ко мне.

– А ты обещаешь вести себя прилично, как тогда? – пошутила она, спрятав «смешинку».

– М-м… – изобразил «глубокую думу на челе своем» Александр, – у нас теперь все по-честному, да?

– Ага.

– Ну тогда, нет, не обещаю. Категорически нет!

Софья не смогла скрыть смех и сказала:

– Ну тогда мне придется вызвать такси и все-таки поехать домой, к родителям.

– А такси сегодня не работает.

– Да?

– Да!

– А почему?

– А… у них праздник!

– И какой?

– День таксиста, они все пьяные сегодня. Я тебя не могу с ними отпустить домой.

– Ну тогда ты мог бы отвезти меня.

– Нет, Софья. У меня бензина хватит ровно до моего дома.

– Вот незадача-то! Ну что же, я оплачу первую заправку. Тебя устраивает?

– Нет, не устраивает. Я уже сказал, есть только один вариант.

– Ночевать к тебе?

– Да-да, а, кстати, заправки тоже сегодня не работают!

– Ну что ж такое! Прямо-таки ни одна в городе не работает?

– Не-е, – шутливо заверил он ее и вдобавок покачал головой, – забастовка в стране.

– Именно сегодня?

– Именно сейчас!

– Ну прямо коллапс!

– Да, Софья, такое горе!.. м-да, – не смог он удержаться от смеха, – так что вариантов и, правда, нет. Ты едешь ко мне.

Пока Александр и Софья упражнялись в «остроумии», полпути до его дома они уже проехали.

– Ладно, я пала ниже некуда.

– Почему это? – удивился он всерьез.

– Потому, что я еду к тебе, а мы даже не обменялись номерами телефонов.

– Ну так это дело поправимое! Я думаю, все это можно исправить. Начнем сегодня заново, да? – Александр просто «светился» хорошим настроением.

– Нет, – передразнила она его.

– Как нет?

– Не сегодня, а прямо сейчас! – улыбнулась она ему.

– Ладно, – оторвался он дороги и счастливо заглянул ей в глаза, – без проблем, солнце мое! Я готов познакомиться с тобой еще раз.

И он закинул одну руку ей за плечи, чтобы притянуть к себе с соседнего сиденья и поцеловать в висок. Софья довольно улыбалась, как девочка-первоклашка на линейке в школе, которая даже не подозревает, во что ее «втягивают».

– Значит, начнем прямо сейчас, – утвердительно сказала она и в шутку потерла руки, – в общем, зовут меня Софья. Вот моя визитка с номерами телефонов…

Она извлекла из компактной визитницы в своей сумочке светло-желтый картонный листик с двумя телефонами и ручку.

– У тебя есть свои визитки?

– Работа обязывает.

– Так это же рабочие телефоны…

– … а на обратной стороне я напишу свой личный номер. Вот так, – и она положила визитку на приборную панель перед Александром.

– Ну начало мне нравится, а как насчет твоей личной жизни?

– Ну, молодого человека у меня сейчас нет.

– Совсем?

– Совсем, – рассмеялась она, – от жениха я ушла две недели назад. Что еще?… ах да, знаю, что тебя сильно тревожило: последний раз с мужчиной я спала ровно четырнадцать дней назад, и зовут его Сашей, и никого у меня больше не было.

Александр внимательно выслушал, не отрывая взгляда от дороги. После чего она сцепила руки на коленях и пожала плечами:

– Ну вот, в принципе, основное, чтобы начать нам все честно, согласен?.. А теперь ты!

И как только она это сказала, лицо Александра приобрело неизвестное доселе выражение. Он даже скорость при движении сбросил. Его глаза остекленели, а губы – занемели. Его можно было сейчас фотографировать с разницей в минуту – и на снимках не изменилась бы ни одна мышца лица. Просто каменное изваяние вместо Александра оказалось за рулем.

Софья это заметила и улыбка слетела с ее лица:

– Что? Я что-то не то опять сказала? Саш?..

А Саша не мог и рта заставить себя открыть в этот чертов «день откровений»!

– Да что с тобой?

Александр даже не перевел на нее взгляда, хотя краем глаза видел ее напряженный силуэт на пассажирском сиденье.

Да-а, Александр Новодильский, с таким лицом киллеры крючок пистолета спускают, а не начинают совместную жизнь с любимой девушкой.

– Са-аш, – медленно и подозрительно позвала она, – ты не хочешь про себя рассказывать? У тебя что…

Она вдруг ровно села на сиденье, будто кол проглотила, и шумно выдохнула. Кажется, девушка поняла то, чего он не мог сказать ей. Они оба остались сидеть без движения, неслась только машина сквозь эту ночь, ставшую еще чернее.

Подбородок Александра, наконец, задвигался, и он смог открыть рот. Только для того, чтобы его снова захлопнуть. Ведь что не скажи в этом случае – получится хуже некуда.

– Саш, ты уже успел с кем-то переспать? После меня?..

Как сказать Софье, что через день после их разрыва он переспал со своей бывшей женой, Александр просто не представлял!

– Слушай, Сонь, – очень осторожным голосом начал он, – помнишь, у меня в гостях была Карина…

– Ты… – она осеклась, чтобы «проморгаться», – так вы с ней прямо тогда, после моего ухода?..

Александр, естественно, молчал. Все с более удрученным лицом.

– Так вы сейчас вместе? – ее глаза заблестели слезами, но она старалась изо всех сил держаться.

– Нет, – покачал он головой.

Софья снова села ровно, глядя впереди себя, чтобы как-то «переварить» эту информацию.

– Так у вас это бывает? Вы давно спите вместе… или как? Просто я не знаю… насколько это нормально после развода.

Она сильно нервничала, и голос ее стал давать «просадку». Александр, наконец, посмотрел на нее взглядом, полным сожаления, и ответил убито:

– Сонь, нет, это ненормально. Тем более после развода. Мы просто думали сойтись. Так вышло…

– Так вышло?! – вдруг приобрела она голос, – да я ради тебя бросила другого человека. Но на день позже, чем ты бы хотел! И сколько бы я ни извинялась и унижалась, тебе все равно было мало! А мне, значит, чтобы простить тебя, хватит фразы «Так вышло»? Да ты знаешь, кто ты?!

– Знаю, – ответил он ровно, – но я не думал тогда, что у нас с тобой будет еще один шанс…

– Останови машину, – сказала она твердым голосом.

– Нет, Софья…

– Останови!

– Сонь… блин, я не знаю, что мне сказать!

– Уже ничего.

– Мне жаль, но это было один раз, и всё. Мы же вроде расстались с тобой тогда… Да и Карина такой человек, она умеет манипулировать…

– А ты не умеешь этого делать? Не строй из себя ангела!.. Останови машину, я выйду, – повторила она, глядя вперед.

– Никуда ты не пойдешь ночью, еще не хватало!

Софья отвернулась и промолчала. Пару километров они проехали в тишине. Александр поглядывал на нее, опасаясь того, что женщина молчит. Что это должно значить? Вариантов много: «я на тебя дуюсь, поэтому молчу»; «я молчу и думаю, как выпрыгнуть из машины»; «я думаю – чем тебя огреть по башке» и «я молчу потому, что с этой минуты больше никогда не заговорю с тобой». Или «я молчу и жду, что ты мне еще скажешь потому, что хотела бы тебя простить…»

– Софья, девочка моя, если бы я знал, что мы снова будем вместе, этого не случилось бы. Я тебе клянусь. Я тебя люблю, очень! И если ты останешься со мной – мне никто больше не нужен. Не сомневайся!

– Знаешь, я ведь тогда замуж собиралась и не знала еще тебя… а ты сразу после меня переспал с другой и говоришь, что любишь меня. По-моему, у тебя двойные стандарты, Александр, – обиженно сказала она.

Она хотя бы разговаривала с ним. Это хорошо.

– Просто посмотри на все моими глазами, я не считаю это изменой… И ты не воспринимай это так, прошу тебя. Сонь! Мои чувства к тебе не изменились.

– Что же ты тогда не посмотрел на ту ситуацию с Михаилом моими глазами?.. – покосилась она на Александра.

– Солнце, прости меня. Я же не соврал тебе, хотя мог бы. Забудь об этом, просто забудь, пожалуйста. Я хочу начать все заново с тобой, честно. А Карины больше не будет в моей жизни.

Она снова замолчала потому, что сказать было нечего.

– Я, действительно, очень сильно тебя люблю и не хочу снова потерять. Слышишь меня, Сонь?

– После того, как ты спал с другой, это звучит, по меньшей мере, неуместно, – ответила Софья, упираясь взглядом в лобовое стекло, – но я тебя слышу.

Кажется, она его простила, возможно, взглянув на его поступок его глазами, как он и просил. И как не сделал он, когда должен был.

– Она ведь замужем… – сказала она.

– Замужем, – кивнул он, смотря на дорогу.

– И ты все еще ее любишь?

– Нет. И знаешь, что… без того, что произошло, возможно, я бы не сказал этого сейчас так уверено.

– В смысле? – наконец, повернулась она к нему.

– Я привык считать, что потерял ее. А теперь понял, что мы просто расстались тогда. Обоюдно. Я потерял Свету в некотором смысле, а не ее. Понимаешь?

– Да, вроде. Знаешь, возможно, я могу понять, почему ты это сделал – ты мужчина, остался один, и все такое… но зачем это ей?

– Ну, – вздохнул он, – она собиралась сначала улететь с мужем, потом, оказалось, хотела развестись… если скажу, что у нее все сложно, этого хватит?

– Нет, – покачала она головой.

– Хорошо, что ты хочешь знать? – наполнил он легкие воздухом.

– Я хочу знать, – очень уверенно и стойко ответила она, – какова вероятность, что ты вернешься к ней? У Карины есть «козырь» – ваша дочь, и я это понимаю. И, Саш, поверь мне, дети – первое, чем играет женщина в семье. Чтобы уйти от мужчины или вернуть его…

– Так странно, – вдруг усмехнулся он в ответ.

– Что странно?

– Странно слышать такие взрослые вещи от девушки твоего возраста. Я и забыл, какая ты у меня умница.

– Ну так, товарищи мужчины, не без вашего участия мозги у женщин прибавляются.

– В смысле? Из-за нашего вранья что ли? – спросил он.

– Ага, – кивнула Софья.

– Соня, я тебе обещаю, я ни за что не сойдусь с Кариной, даже ради ребенка…

Тут он замолчал, медленно моргнув. Александр сейчас говорил об их дочери Свете, но, сказав слово «ребенок», вспомнил еще об одном факте… перед которым поставила его Карина уже после секса. О том факте, что она хотела второго ребенка, и поэтому не предохранялась с Александром…

– Да твою ж мать!.. – тяжело прикрыл он глаза.

Александр сначала думал, что сказать Софье про его ночь с бывшей женой – верх несчастья, но куда хуже будет сообщить своей девушке, что Карина еще, возможно, и забеременела от него снова.

Вот это Вселенский юмор!..

Александр снова начал тяжело вздыхать и искать подходящие слова. Молчание затянулось, и он остановил машину на обочине.

– Да уж… ты даже остановился. Есть что-то еще? – с сарказмом сказала Софья, – сюрпризы не кончились? Может, мне просто сразу уйти? А то боюсь, что не выдержу.

– Сонь, – решился он, – обещай, что не уйдешь от меня сейчас… или хотя бы дослушаешь до конца.

Она нахмурилась и потерла лоб рукой:

– Я не перенесу, если будет еще что-то подобное, – нервно помотала она головой.

– Софья, я не стану тебе врать. Просто не хочу, чтобы это застало тебя врасплох потом … Но ты права насчет того, что женщины играют детьми… – он замялся на минуту, – в общем, Карина не предупредила меня, что собирается завести еще одного ребенка и… как это сказать-то, блин? Есть вероятность, что у нее получилось. От меня…

Александр замолчал и посмотрел на Софью, что чуть дыру не «просверлил». Он пытался уловить хотя бы эмоциональную «вибрацию», исходящую от нее, чтобы понять, как она восприняла эту новость. Лицо Софьи впервые было непроницаемо и серьезно, возможно, потому что она морально подготовилась на этот раз. Ее голова с распущенными волосами была наклонена вперед, смотрела она на свои руки, но вряд ли видела их.

– Ясно, – сказала она тихо и подняла голову, чтобы посмотреть в окно.

Слез у Софьи не было, слов не было, нервов тоже.

– Ты… как? – виновато спросил Александр.

– Нормально.

– Ты не уйдешь от меня, Сонь?..

– Я что-то такое и ожидала услышать, если честно, – ответила она.

– Я не думал, что ты поймешь…

– А что я могу сейчас сделать? – перевела она строгий взгляд на него. – Если уйду от тебя – Карине только на руку. Придет опять тебя утешать. Видно, ты и, правда, хороший мужик, раз она так держится за тебя…

Вот как тут понять женщин?! В такой новости Софья усмотрела комплимент Александру, как мужчине и отцу!

– Бог мой, какя тебя люблю! – сказал Александр и потянулся к Софье, чтобы обнять.

Софья не ответила на объятие, оставшись ледяной скульптурой, но и не оттолкнула его. Александр взял лицо девушки в руки и стал целовать ее – в глаза, в губы, в щеки, пока она медленно не оттаяла в его руках…

Затем Саша рассказал ей все про свои отношения с Кариной, про ее попытку обмана, про свою слабость и про «великую» ссору в завершении всего этого. Если бы Софья закатила истерику и сорвалась, Александр бы не открылся ей, а так получился диалог мудрых взрослых людей.

Глава 9 Прямо по сценарию

В любых отношениях именно женщина задает «тон» и пределы честности с партнером. А если мужчина что-то скрывает от нее – ей стоит изменить тактику восприятия того, что он говорит ей… Ни один человек, начиная с самого детства, не станет рассказывать своих секретов, если его станут ругать за сказанное. Очень простая истина, которую забывают многие взрослые…

Они приехали к нему домой и продолжили разговор в зале и, как ни странно, в темноте. Им было поразительно спокойно и хорошо вместе. Софья полулежала на его диване, опираясь головой на мужское плечо. Удивительно, что именно в темноте люди слышат друг друга лучше и глубже. Все эмоции проявляются сильнее, реакция становится правильней, как не всегда бывает при свете дня. Их диалог был чувственным и откровенным, как разговор по-настоящему любящей друг друга пары.

– И сколько дней у вас прошло? – продолжала она негромко.

– Ну… где-то двенадцать, – сконфузился Александр, даже зная, что она его не видит в темноте, – а что?

– Она тебе еще не звонила?

– По поводу… – он замялся, боясь слова «беременность» в сочетании с образом Карины.

– Да, по этому самому поводу, – ответила Софья.

– Нет.

– А где она сейчас живет? С мужем?

– Нет, пока у матери с отцом.

– А Света тоже там?

– Была у меня, пока школа не закончилась, так ей было ближе ездить. Сегодня утром я ее к Карине отвез.

– Как она тебя встретила? – с напряжением в интонации спросила Софья.

– Да не знаю, как обычно, раньше.

– Ну прям, – не поверила она.

– Сонь, я не знаю, как отвечать на этот вопрос, – пожал он плечами.

– Ну по шкале от одного до десяти – насколько она рада была тебя видеть?

– Да я не обращаю внимания на такие вещи, я даже не задумываюсь насчет этого! Мы с ней поссорились, и мне все равно.

– То есть она ничего не сказала тебе про беременность?

– Нет, не сказала. Наверное, она не залетела.

– Ну подожди, рано еще говорить такое.

– Почему?

– Потому что дня через четыре-пять она тебе позвонит, Саша, – недовольно вздохнула она.

– С чего ты взяла?

– Вот увидишь.

– Да почему?

– Потому что у женщины есть определенный цикл, и если вы переспали с ней именно в его середине, то у нее очень большая вероятность стать мамой снова. От тебя, Саша. Если брать стандартный цикл – месяц, то через шестнадцать дней Карина уже может проверить себя на беременность. Так что прибавь эти четыре дня, о которых я тебе говорю, к прошедшим двенадцати – вот и будет ясно.

– Я не совсем понял…

– Саш, просто все, что я узнала о ней, говорит, что она обязательно позвонит и скажет, что Бог наградил вас маленьким… Причем, в любом случае, даже в отрицательном.

– Ну а может, и правда, все обошлось?

– Я говорю тебе, как женщина, Карина все равно скажет, что забеременела. Подожди дня четыре.

– И зачем ей так врать? Глупость какая-то. Все равно же известно станет…

– Ну ты как маленький, Саш. Чтобы выиграть время! Потом она придет к тебе снова в гости с радостной новостью. И «вуаля», разведет тебя еще на раз переспать! А, значит, у нее будет еще один шанс забеременеть, чтобы все осталось правдой в твоих глазах.

– Соня!.. – недовольно отрезал Александр, – это нереально. Слушай, а как мужчина, вообще, может узнать, беременна ли его девушка? Получается, только по ее словам и, наверное, справке от врача. Да?

– Саш, самый простой вариант: купи пару тестов в аптеке сам, а когда она приедет к тебе и скажет, что беременна – попроси сделать их. Это займет пару минут. Зато две полоски – это будет «железный» факт для тебя.

– Да с чего ты взяла, что она приедет? Ты так уверена. Может, она по телефону скажет…

– Да кто ж такое говорит по телефону! Саш, я руку на отсечение даю, что она появится очень скоро.

– Это женская интуиция? – пошутил он, уходя от надоевшей темы.

– Это вроде как женский стереотип. А что ты будешь делать, если все-таки, подтвердится? – спросила она серьезно.

– Не знаю, Сонь, – ответил он, приобняв ее, – когда подтвердиться, тогда и будем думать. Что сейчас это обсуждать?

– Как ты так можешь? – поразилась Софья, – я бы уже извелась на твоем месте. Неужели тебе все равно?

– Нет, не все равно, но сейчас я ничего не могу сделать, поэтому не вижу смысла разговаривать об этом.

– Как это? – не унималась Софья, слишком серьезно восприняв эту новость, которая еще даже не была «новостью».

Так получается, что Александр был уверен процентов на десять, что Карина забеременела и процентов на пятьдесят, что она может сообщить неправду, Софья же была «паникершей» и была убеждена на все сто процентов по всем критериям.

В этом и состоит различие мужчин и женщин, по крайней мере, большинства, – женщины заранее проживают те ситуации, которых опасаются, а потому со временем становятся более нервными и пессимистичными, а мужчины – напротив, готовы разбираться с проблемой, только когда она произойдет. В итоге, для мужчин женщины – это постоянно переживающие существа, а для женщин – мужчины как безалаберные дети, которые даже не считают нужным продумать будущее, чтобы быть готовым к его вариантам. Отсюда и истоки анекдотов про то, как мужчина вышел из ванной, а его жена уже успела поговорить, поссориться с ним без его участия и обидеться.

От этой темы Александру получилось уйти, только изменив ход событий вечера. Он мягко уложил Софью на диван и навис сверху с жадной мужской улыбкой. Александр с любовью разглядывал черты ее лица в свете ночных фонарей, заблудившемся в тюле окна. Софья не хватала его за шею, как Карина, и не тянулась к его губам, она умела выжидать, чтобы подстроиться под настроение Александра. Он никогда не задумывался, но именно этот вариант поведения ему больше всего нравился в девушке, а не властный типаж бывшей жены.

Александр был уже взрослым человеком, чтобы понять – если женщина в постели – «бомба», то у нее и характер «ядерный». А это мало кому из мужчин в обычной жизни нравится. То ли дело, Соня. Для Александра она была как котенок, которого хочется прижать, потискать. И, кстати, у такого котенка есть все шансы «вырасти» и превратиться в кошку, которая гуляет сама по себе…

Саша поцеловал ее с «большим аппетитом», несдержанно – сказалось влияние бывшей женщины. Софья ответила ему, но затем с усилием отняла его голову от своего лица обеими руками. Он посмотрел ей в глаза, снова пытаясь припасть к ней, но она не далась, продолжая держать его на расстоянии, над собой. Ему показалось в темноте, что она улыбалась. Только когда он немного «взял себя в руки», она медленно и нежно притянула его лицо к себе снова, держа в ладонях, словно чашу с выдержанным вином. Она безмолвно показала, насколько чувственно и нежно хотела бы любить его. Это был другой уровень отношений – не просто страсть, физическое удовлетворение на пятнадцать минут, а искушение любовью, терпением, лаской.

Знаете ли вы, что во время секса можно заставить партнера полюбить вас еще сильнее? Вряд ли кто-то из них об этом задумывался в те мгновения, но Софья интуитивно шла именно по этому пути.

Его горизонт восприятия Софьи расширился – он хотел обладать ею полностью – ее сердцем, душой, ее мыслями, ее телом. И не только сейчас или сегодня, а всегда… Софья была его девочкой, именно Той самой, как говорят.

Ему нравилась ее фигура и миниатюрные формы, но, возможно, если бы он любил ее не сердцем, а просто глазами, то захотел бы увеличить что-нибудь. В этом-то и разница, когда мужчина по-настоящему любит, то его идеалы и представления подстраиваются под его девушку. Ему не нужно ничего больше или меньше в ней, потому что всё это и составляет полностью ее образ, ее саму. Это большая удача Свыше – так полюбить кого-нибудь, потому что именно тогда обретаешь счастье и гармонию в собственной душе.

Ближе к утру Софья пару раз засыпала, но мужчина снова будил ее своим настойчивым вниманием, словно, и не спал вовсе, а просто набирался сил. Александр был несказанно рад, что все наладилось, и она осталась с ним после всего непростительного, что произошло.

В итоге, утром она подскочила с красными глазами, едва не опоздав на работу, потому что не вспомнила про будильник ночью.

– Саш, вставай! Утро, – сказала она, выбираясь из-под его крупного тела.

– Уже готов, – пошутил он, широко зевая.

– Да нет, я говорю – поднимайся, а то проспим на работу, – заулыбалась она, поняв его пошлую шутку, – тебе во сколько надо быть в офисе?

– У меня только на одиннадцать назначена встреча, клиенты тоже не любят утро понедельника.

– Тогда, может, подкинешь меня домой, а потом на работу?

– Домой?

– Да, мне надо переодеться. Не пойду же я в таком мятом виде на работу.

– Может, ты вообще, не пойдешь сегодня никуда? – лежа сказал он, и попытался обхватить руками ее коленки с кровати.

– Нет, Саш, так дело не пойдет. У меня есть сроки и важные документы.

– Ну а пораньше сегодня уйти сможешь? – наконец, уселся он на диван.

– Ну, посмотрим, я постараюсь сделать все побыстрее, – улыбнулась она.

И Александр, чмокнув ее, ушел в ванную умываться.

День начинался просто превосходно, Софья, буквально, взлетела по лестнице домой к родителям. За пять минут она попыталась объяснить, что все хорошо, «мама, папа – не волнуйтесь!»

В офисе объем работы у нее был немаленький, но справилась она с ним на удивление быстро. К обеду Александр уже успел два раза ей позвонить и один раз написать смс-ку «влюбленного подростка».

Софья «лучилась» счастьем, надеясь, что этот вечер полноценно проведет с Александром и, конечно, выспится, поскольку к обеду она уже «клевала носом». Но на обед ее забрал Саша из офиса, также как и в прошлый раз – без предупреждения. К счастью, на этот раз им уже никто не мешал. В течение обеда Соня поняла, что подкрашивать губы с ним просто бессмысленно, и бросила это дело, пока не оказалась в своем кабинете. Ближе к концу рабочего дня, к Софье заглянула «пышечка» Вера, которая искренне порадовалась за подругу: ее хорошее настроение и нового избранника.

К пяти часам вечера Софья отпросилась у руководителя, который прищурил глаза, «став» в этот момент ее отцом:

– Соня, я тебя, конечно, отпущу, раз ты все сделала на сегодня, но ты уверена, что этот человек тебе подходит? Ты две недели убивалась из-за него.

– Теперь у нас все хорошо, пап. Мы уладили все вопросы. Ну, я пойду? – улыбалась она.

– Ну иди. Ты сегодня хоть придешь ночевать?

– Эм-м… Я позвоню попозже.

– Уж будь добра! Чтобы не было как вчера – умотала вечером и загуляла. Хоть бы позвонила матери или мне…

– Я не загуляла, пап. Я его люблю.

– Ну надо же! Не слишком ли рано такое говорить?

– Нет, не рано! – поддразнила она отца, не переставая улыбаться.

– Ну смотри, Соня, – сказал со вздохом отец, потому что должен был что-то сказать напоследок.

Возле офиса Софью уже сторожил Александр, тоже завершив работу пораньше. Одет он был с намеком на официальность: белая рубашка и светлые брюки. Он беззаботно опирался своей обалденной пятой точкой о дверь машины, убрав руки в карманы. На лице были выражение уверенной влюбленности, улыбка и солнцезащитные очки. То, что нужно, чтобы нравиться своей девушке.

– Слушай, ты у меня такой уматный, – сказала она, подойдя к нему и обвив руками его талию.

– Да, – в шутку «промурлыкал» он, – я такой…

– Какие у нас планы?

– Переезжай ко мне, – внезапно сказал он.

– Прямо сейчас?!

– Ну это сэкономит нам почти час утром, чтобы не ездить к тебе домой перед работой.

– Может, не сегодня… Давай попозже? – уперлась она подбородком ему в грудь.

– Ну можно и завтра. А ты не передумаешь? – опустил он голову, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Нет, не передумаю, – ответила она, продолжая прижиматься к нему.

– Ну, поехали? Ты вроде говорила за обедом, что не выспалась.

– Да-а уж, – обошла она машину с покрасневшими щеками, – давай сегодня ляжем спать в девять вечера, нет, даже в восемь!

На что Александр странно ухмыльнулся и весело взглянул на нее.

– Что? – разулыбалась она.

– Давай садись в машину, дома разберемся, – улыбался он, заводя машину.

Они, конечно, не смогли уснуть ни восемь, ни в девять вечера, как Александр и предполагал.

Но следующим утром Софья уже проснулась по будильнику и переоделась в то, что взяла еще вчера утром из дома, так как Александр сразу шутливо ее предупредил, что запрещает ей какие-либо ночевки вне его дома. Девушка рассчитывала перед окончательным сожительством с Сашей все-таки познакомить его с родителями. Поэтому пока отложила этот вопрос до выходных.

Вторник был не менее замечательным, ничего страшного в их отношения не вторглось, они оставались влюбленной до сумасшествия парой. За всю неделю Софья больше так и не приехала к родителям ночевать, а поскольку они были взрослыми людьми, то они понимали намечающиеся перемены в жизни дочери.

В четверг Софья уже решила поговорить с Сашей насчет своего переезда к нему. Они вместе готовили на кухне ужин – тушеную картошку, и, забросив мясо в жаровню, Софья повернулась к нему:

– Солнце, не пойми меня неправильно, я хочу с тобой жить, но я не смогу приехать домой и начать собирать свои вещи. Естественно, мама задаст вопросы – кто ты, где ты, какой ты…

– Я понял, мне надо им показаться? – спросил Александр, очищая лук.

– Ну вообще, желательно, – пожала она плечами, – а ты как отреагируешь, если Света, когда вырастет, переедет жить к мужчине, которого не видели ни ты, ни Карина? Думаю, ты не слишком спокойно это воспримешь.

– Ну да, в принципе, – Александр кивнул, – я не против, давай на выходных?

– Давай, – согласилась она, нарезая картофель, – в субботу пойдет?

– Пойдет, а что твои родители любят?

– Друг друга, – заулыбалась Софья.

Александр тоже засмеялся, оценив юмор:

– Ну молодцы! Но я про коньяк, цветы и прочее, что можно им подарить?

Они обсудили – что, кому и когда прикупить, пока готовили ужин. Им было уютно и хорошо вдвоем.

– Расскажи мне что-нибудь о родителях, – спросил Александр, – чтобы я знал, о чем можно с ними говорить.

– Ну… – набрала девушка воздуха и задумалась, – они вместе двадцать семь лет, у мамы это второй брак. Поэтому постарайся обходить тему развода, пожалуйста.

– Ты одна в семье?

– У мамы – да. Они меня в браке с папой родили.

– А что с первым мужем случилось?

– Да ничего особенного, просто они совсем молодые были – на втором курсе института поженились. А мать первого мужа так старалась «помочь» им и научить их жизни, что они развелись через год. Просто моя мама – очень добрая и домашняя женщина, которых не ценят в восемнадцать лет, а в тридцать – будут искать да уже не найдут. Так мой папа сказал про нее, – улыбнулась Софья.

– Видно, любит ее.

– Иногда мне кажется, что за столько лет брака они стали равнодушнее друг другу, а потом оказывается, они просто знают все о друг друге без лишних вопросов.

– И как мама с твоим отцом встретилась?

– Папа не любит эту историю вспоминать. Я от его брата узнала, что на пятом курсе он за маминой соседкой по комнате ухаживал. Да что там ухаживал… как я поняла, спал он с ней и все.

– Вот так раз, – удивился Саша.

– А по итогу, через полгода маме моей предложение сделал. Им квартиру вскоре дали от его работы, он уже работал тогда в строительстве, когда мама диплом защищала и меня носила.

Александр оценил историю родителей Софьи, а потом спросил:

– Так у тебя нет ни братьев, ни сестер?

– Почему? Сводные по отцу есть, у него двое старших сыновей – на четыре и два года старше меня, только он их, как говорится, нагулял от разных женщин. Хотя младший Женька, ему двадцать семь сейчас, на папу ни капли не похож, но раньше тестов на отцовство не было, поэтому папа так и вырастил его, отчисляя алименты.

– Ну сейчас можно проверить, – сказал Александр.

– Да можно, конечно, только кому это надо – Женя его папой всю жизнь зовет и если надо – приезжает помочь по первому звонку. Так что никого эта правда теперь и не обрадует.

– Ну тоже верно. А ты бы сколько детей хотела?

– Э-э… – удивленно оглянулась на него Софья, – вот так сразу?

– Да, вот так сразу, – подошел он к ней сзади и обвил ее руками за талию.

– Честно говоря, я бы сначала посоветовала тебе самому выяснить, сколько у тебя детей, – ответила она невесело.

Александр промолчал, настроение «поехало» вниз.

– Ты еще злишься на меня?

– Не знаю, Саш, но мне тяжело на сердце, когда я понимаю, что у кого-то от тебя будет ребенок. А ты представь меня в таком положении, ты бы, вообще, меня принял бы?

– Прости меня, – прошептал он.

– За детей не извиняются, Саш, – сказала она серьезно, – вон, Женя, второй сын – хороший парень, хоть все и говорят, что он не папин, но к отцу лучше относится, чем его старший Вовка, хотя и похож на него. Так что и не узнаешь – кто в тягость, а кто – в радость вырастет. Ведь есть же дети, которых родители растят, душу в них вкладывают, а они потом и не вспомнят их на старости лет…

– Да, бывает, – вздохнул Александр.

– Кстати, Карина не звонила? – тихо спросила Софья.

– Нет. Но, если она все-таки ждет ребенка, то я сделаю тест на отцовство. Она, как ни как, замужем была и есть, – сказал Александр.

– Твое право, Саш, любой бы сделал в этом случае…

В субботу утром Софья поехала домой к родителям: собрать вещи для переезда к Александру, помочь маме убраться и приготовить ужин для приема «дорогого гостя».

У родителей выбор был невелик: либо согласиться познакомиться с нынешним женихом и отпустить дочь жить к нему; либо отказаться от знакомства, тем самым расстроив Софью. Но трудно было не порадоваться за дочь, когда та вся «сияла», говоря о своем Саше и их необыкновенных отношениях теперь. Поэтому родители стали готовиться к званому ужину. Мама сделала птицу с овощами, испекла брусничный пирог на десерт, сделала множество салатиков, а папа гордо поучаствовал в самопроизвольной дегустации всего этого.

Софья позвонила после четырех часов Александру, зная, что в субботу в полдень ему привезли дочь:

– Привет, Саш. Ну как вы там со Светой?

– Здравствуй, родная! Хорошо, только что приехали из бассейна домой.

– Ты передал ей от меня диск с фильмом? – спросила Софья, поливая одной рукой цветы.

– Конечно. Светик осталась очень довольна, скоро поедет домой – смотреть.

– А кто ее привез?

– Не переживай, Сонь, дедушка привез, – улыбнулся он.

– А кто заберет?

– Бабушка с дедом, они на машине ездят по делам, все уже решено, – успокоил ее ревность Саша.

– Ясно. А мы тебя через часок ждем в гости.

– Я помню, солнце. Свету заберут, и я сразу к тебе. Обязательно буду. Так, ладно. В дверь звонят, приехали. Все, целую тебя, Соня!

– И я тебя! Пока!

В дверь Александра позвонили, и он пошел открывать. Света схватила свой рюкзачок и с мокрыми от бассейна косичками, которые с трудом «соорудил» ей папа на голове, понеслась к двери:

– Ой, мама!

– Здравствуйте, мои хорошие! – со счастливой улыбкой сказала Карина и без приглашения зашла в квартиру.

Александр немного смутился, поскольку так они не договаривались.

В этот момент женщина нагнулась к Свете и расцеловала ее щечки, а затем, не «снимая» улыбку с лица, перевела взгляд на Александра.

– Поздороваться с матерью твоего ребенка не хочешь?

Александр кивнул, поскольку в ответ на такую двусмысленную реплику он просто «язык проглотил».

– Светочка, – сказала Карина, – спускайся вниз, там бабушка тебя ждет в машине. А нам с папой поговорить надо.

– Только не ругайтесь! – сказала дочка и, чмокнув отца, стала спускаться вниз по лестнице.

– А нам есть о чем разговаривать? – наконец, спросил Александр, прикрыв входную дверь в квартиру.

– А по-твоему нет? – ответила Карина, – так я могу разуться? Или будешь держать меня на пороге? Разговор все-таки не короткий.

– Ну, проходи в зал, – только и сказал мужчина.

– Спасибо, Сашенька.

– Я смотрю, у тебя хорошее настроение, Карина, – искоса глянул он на нее, присаживаясь на диван.

– Ну есть причина.

Александр не проронил ни слова, холодно глядя на нее. На самом деле он вспоминал слова Софьи по этому поводу: «Она обязательно скажет, что Бог наградил вас маленьким… Причем, в любом случае, даже в отрицательном».

Карина ждала от Александра каких-то вопросов, хоть чего-нибудь, но бесполезно – он молчал, готовый слушать, но не более. Женщина рассчитывала на другое отношение со стороны бывшего мужа, поэтому начала раздражаться его молчанием:

– Не хочешь ничего спросить? Ты вообще помнишь, что спал со мной в конце мая?

– Помню, – вдруг твердо ответил он, – а почему не наоборот, что это ты спала со мной?

– Ты специально настроение мне портишь, Новодильский?

– Нет, Карин. Ладно, говори, – вздохнул он и взглянул на часы, – но у меня времени в обрез, меня уже ждут.

– Ничего, Саша, подождут. На такие новости тебе придется потратить время, – проговорила она максимально сдержано.

– Ну так и что?

Александр уже знал, что скажет ему Карина с таким-то гордым предисловием!

– Мы с тобой ждем ребенка, – сказала она, наконец, и взглянула на него с мягкой улыбкой, – ты только представь, Саш, какое чудо! У тебя, возможно, будет сын, помнишь, как ты хотел сына? А может, еще одна дочурка-принцесса с твоими глазками…

Карина, похоже, и правда, была на седьмом небе от счастья. Александр смотрел на нее и думал, что она очень красивая женщина, но его к ней не тянуло. Она была ему безразлична и меньше всего на свете, он хотел бы от нее второго ребенка. Тем более сейчас…

– Карин, – приготовился он к серьезному разговору, – я вижу, что ты довольна своей беременностью, но я не могу разделить твою радость.

– Почему? – взгляд у нее был почти искренний.

– Что, опять двадцать пять? Мне еще раз объяснять, что мы не вместе, чтобы рожать еще одного ребенка на двоих. Тебе мало того, что мы со Светой сделали?

– Саш, – спокойно прикрыла она глаза, – я знаю тебя. Ты – порядочный человек, и ты просто в смятении. Но ты уже понял, что я не против сойтись. От этого все мы только выиграем! Ты ведь очень любишь нашу дочь, и поэтому просто не можешь не полюбить нашего второго малыша… Я сама была сначала ошарашена, когда узнала.

– Ты дурака из меня делаешь, Карин? Ты же на свою беременность ставку делала, когда тащила меня в постель!

– Зачем ты меня так обижаешь? Лучше бы порадовался вместе со мной, – начала она расстраиваться, – и вообще, вероятность была у нас очень маленькая, Саша. Так случается редко, и поэтому для меня – это счастье!

– Маленькая вероятность была, говоришь, – сказал Александр уже себе, – ну хорошо, пусть это будет счастьем, я не против.

– Я знала, мой хороший, что ты тоже будешь рад! – возликовала Карина и протянула руки к нему, чтобы обнять.

От нее повеяло дорогими духами. Видно, Карина готовилась к сегодняшнему вечеру: в ее одежде было много светлого, облегающего и даже немного прозрачного.

Александр стерпел ее эмоциональное объятие и даже поцелуй в щеку, потому что готовился к худшему, собираясь задать ей главный вопрос:

– Карин, ну все-все, присядь, успокойся. Короче, ты уверена, что тест показал все правильно?

– Ну конечно, Сашенька! Можешь и не сомневаться!

Александр поднялся с дивана и достал с верхней полки шкафа упакованный тест на беременность, купленный на следующий день после разговора с Софьей.

– Карин, я дам тебе еще один тест и хочу быть точно уверен, что ты не ошиблась. И прямо сейчас.

– Саша, я уже делала его, и он подтвердился. Мне что, тебе поклясться, что я не вру?

– Если все так, как ты говоришь, для тебя не будет проблемой пойти с ним в ванную и сделать все, что надо, – настойчиво, но спокойно ответил он.

– Это ты меня так унижаешь?

– Чем, Карина? – начал он «заводиться», – кроме твоих слов, у меня ничего нет! Что в этом такого? Мы столько лет жили порознь, чего ты еще ожидала?

– Ты не доверяешь матери своих детей?

– Я еще не поднимал вопрос отцовства по этому ребенку, – строго посмотрел Александр на нее.

– Ну ты, блин, юрист до мозга костей… ладно, конечно, я понимаю, – опустила она голову и подошла к нему, – но я с Виктором не могу иметь детей. Да и не хотела бы от него, если честно. Так что вариантов нет, Саш, ты у нас папочка. Поздравляю!

Она аккуратно взяла у него картонную коробочку с тестом из рук и снова присела на диван.

– Ты же грамотный человек, Карина, и должна знать, что твои слова не имеют силы без справок врачей – о твоей беременности, и о бездетности твоего мужа, и о моем отцовстве.

– Мы подали на развод с ним, Саша, уже на прошлой неделе, – сказала она, качнув голову, – мы не живем с ним даже больше. Может, тебе и на это показать бумагу?

– Не обижайся, но тебе придется сделать тест, Карина, – настаивал Александр, – и, если можно, не затягивай, пожалуйста. Я тороплюсь.

Она медленно подняла голову и странно посмотрела на него:

– Почему ты так ведешь себя, Саша?

– Как?

– Как не должен. Я приехала сюда специально, чтобы увидеть твое счастливое лицо, когда расскажу об этом всем. Но раз ты так торопишься куда-то, мне, видимо, придется уехать, чтобы ты смог хорошо провести время! – ответила она язвительно.

Он поиграл желваками на лице и спросил:

– Я не выгоняю тебя, просто у меня очень важные планы на сегодня.

– Важнее, чем я и твой ребенок? – подняла она на него прекрасно накрашенные глаза.

– А чего ты ждала, Карин? У меня своя жизнь, и ты дала мне на это право уже давно, – ответил он и пересел в кресло, подальше.

Карина грустно блуждала по нему взглядом, потом скромно приблизилась к креслу и присела на ковер у его ног. Александр даже потерял дар речи, но встать не успел, потому что она оперлась подбородком на его колени.

– Я ведь тебя люблю, Саша. Что ни говори, но ты – мой. Именно я сделала тебя, как человека, и ты, само собой, тоже повлиял на меня за время брака. Мы с тобой провели вместе молодость, и я тебе родила дочь. Тогда ты со мной себя так не вел, ты не был таким грубым и самоуверенным, как сейчас. И ты не изводил меня так, когда мы ждали Свету…

– Тогда, знаешь ли, и обстоятельства были другие, – саркастически заметил он и попытался подняться с места.

– Ты помнишь, как мы с тобой познакомились, Саш? – продолжала она ностальгировать, – какими мы были?..

– Карин, поднимись, встань уже! – не выдержал он, – я так не могу…

– Я тоже! – вдруг вскинула она голову и преданно посмотрела ему в глаза, – я тоже не могу, я ведь люблю тебя, Сашенька! Я всю жизнь тебя любила, сейчас я точно это понимаю! Я обещаю, я всю жизнь с тобой буду, никуда не уйду, я повзрослела…

И она поползла вверх по нему, чтобы обнять. Александр резко отвернулся от нее, но она умела быть настойчивой. Карина зафиксировала руками его лицо и стала целовать щеки и губы, куда успела попасть. Он, наконец, вскочил с кресла, не отпуская ее рук, и с силой поставил ее на ноги.

– Карина, ты что делаешь? Прекрати!

– Не могу, – шептала она, вцепившись в его шею, – ты мне так нужен сейчас, твоя поддержка, твоя любовь… Мне так плохо одной, без тебя…

– Карина! Я больше не буду с тобой спать и не пытайся! Все, прекращай свои игры!

– Ты хотел, чтобы я вернулась, ты этого добился! А теперь, что? Перехотел?!

– Да что ты заладила! Я тебе никогда такого не говорил!

– Я ради тебя развелась, живу у родителей с одним твоим ребенком, и жду от тебя второго! И что мне теперь делать?..

– Не знаю, Карина, – сказал он устало, взяв «себя в руки», – я тебя не просил уходить от мужа. Это были твои планы, и не вешай на меня ответственность за них. У меня своя жизнь! Просто сделай тест, и тогда поговорим про алименты и все прочее на нашего второго ребенка!

Тут она швырнула коробку с тестом в угол комнаты и сказала:

– Я выращу твоего сына сама, раз ты нас бросаешь! Какие, к черту, алименты?! Он будет знать, что его отец меня обманул и бросил в самую тяжелую минуту!..

– Ты что несешь?! – «взорвался» Александр, – ведешь себя как истеричка! Я хотел по-хорошему убедиться, что тебе можно доверять…

– Я же сказала тебе, что да! Да, я ношу твоего ребенка! – кричала она на него.

– Да ты мне уже никто, чтобы я верил тебе на слово!.. Поймешь ты это когда-нибудь?!

После этих слов Карина аж задохнулась обидой и со всего маху врезала ему по лицу. Не то, чтобы он не ожидал, скорее, отвык от таких бурных эмоций с ее стороны за годы развода.

Наступило самое настоящее гробовое молчание, когда женщина погружается в отчаяние и страх за сделанное, а мужчина пытается переварить полученную оплеуху и «осадить» желание ответного удара. Александр с полминуты смотрел в дальний угол, втягивая воздух через нос, пока «горела» его щека, затем медленно перевел взгляд обратно на Карину.

– Еще раз устроишь такую сцену, я отсужу Свету и направлю тебя в психбольницу.

Карина притихла, поскольку сказано это было четко и уверено, как делает судья при вынесении приговора. Когда человек кричит – еще можно поспорить в ответ, а когда он говорит так – значит, всё, вопрос закрыт. Он решил.

– Ты меня поняла? – угрожающе спросил Александр, – а теперь сделай этот чертов тест!

– Нет. Ты мне не доверяешь! И я не останусь здесь больше ни на секунду!

И Карина схватила сумку, чтобы уйти из его квартиры. Возможно, она ждала, что он ее остановит, но Александр этого не сделал. И женщина молча вылетела от него.

Саша присел, глубоко вздохнув, чтобы пережить этот момент, успокоиться, перевести дух. Что ни говори, а Карина со временем научилась еще лучше «сворачивать кровь». Неизвестно, кто еще с кем разводится в семье Карины и Виктора…

Александр взял трубку и позвонил Софье, ему хотелось поговорить с ней, рассказать, что она была права. Услышать ее голос. Но телефон сам зазвонил, буквально, в его ладони – это была Соня, она как раз звонила ему.

– Солнце, ты не мог бы купить по дороге минеральной воды?

– Мог бы, – ответил бесцветным голосом Александр, – но я немного задержусь, предупреди родителей, пожалуйста.

– Что случилось?

– Догадайся, – ухмыльнулся Саша.

Софья помолчала секунды три, потом спросила или даже сказала утвердительно:

– Карина?..

– Ага.

– Позвонила или приехала?

– Приехала.

– И как?

– Никак, Сонь, – вздохнул он, – говорит, что беременна. В общем, все было один в один, как мы и предполагали. Прямо по сценарию…

– Тест подтвердился?

– Она так и не сделала его, выбросила. Обиделась, видите ли…

– И справки никакой тоже, наверняка, не привезла.

– Нет.

– М-мм… приставала к тебе? – с горькой иронией спросила она.

– Поверишь, если скажу, нет?

– Не-а.

– Все-то ты у меня знаешь!

– Ну и как все прошло? – с усмешкой спросила она.

– Софья! Никак не прошло, я же говорил, что мне никто не нужен, кроме тебя.

– Значит, у вас ничего не было?

– Да нет, конечно! Сонь, чтобы больше и не спрашивала о таком!

– Ясно, Саш. Ну ты там как, после ее душевных пыток?

– Да вроде ничего, собираюсь и выезжаю. Ты меня еще ждешь? – с улыбкой в голосе спросил он.

– Чтобы больше и не спрашивал о таком! – передразнила его Софья, – конечно, жду, родной!

– Люблю тебя, Сонька, – сказал он негромко и прикрыл глаза.

– И я тебя. Только больше не называй меня так. И давай уже приезжай, я соскучилась.

– Все, лечу! – ответил он на подъеме своего настроения и стал собираться.

Александр приехал знакомиться к родителям Софьи минут через сорок и не с пустыми руками.

Мать и отец его девушки были довольно сдержаны с ним, видно, сказывались воспоминания о неделях слез и расстройств их дочери из-за него. Однако к концу ужина все раскрепостились и стали вести себя более открыто.

Елена, мать Софьи, была красивой женщиной со светлыми волосами и большими серыми глазами, как кукла, но дочь взяла у нее скорее, мягкость и доброту натуры, чем внешнее сходство. Александр заметил, что Софья в чертах лица больше похожа на отца.

Папа Коля расспрашивал нового «жениха» дочери о его работе, так подробно, что женщины заскучали, а в завершении разговора пригласил его на выходных на рыбалку. Софья не знала, любит ли Саша рыбачить, но ей понравилось, что он с энтузиазмом согласился провести выходной с ее отцом.

– Сонечка говорила, что обратилась к Вам за помощью, так Вы и познакомились… – начала историю мама Лена, предлагая Александру наполнить ее подробностями.

– Да, так и было, – проглотил Саша кусок пирога и начал в шутку рассказывать, – было прекрасное утро пятницы, пели птички…

Все рассмеялись, поскольку Александр начал передавать историю знакомства с Соней, словно сказку. Папе это польстило, маму и вовсе умилило. С озорной улыбкой Софья слушала и не могла поверить, какое сильное впечатление она произвела на Сашу в их первый день встречи.

– Да не были у меня волосы до колен! Что ты придумал! – смеялась девушка.

– Были, были, – подмигнул он маме Лене, так как за все время она не прекращала улыбаться.

– Если бы я не знала, кого ты описываешь, я бы приревновала тебя к этой девушке! – сказала с улыбкой Софья, наливая всем чай.

В завершении вечера Александр посмотрел детские фотографии Софьи, удивившись, куда деваются щеки у детей, когда они вырастают. После чего мама аккуратно поинтересовалась:

– Насколько я слышала, у Вас есть ребенок от первого брака?

– Да, Елена Васильевна. Дочь Светлана. Ей восемь, и она закончила уже второй класс.

– Ну ясно. А Вы не обидитесь, если я еще спрошу, Александр?

– Да нет, можете спрашивать. Это вполне нормальный интерес с Вашей стороны.

– А вы с матерью Светы давно не живете вместе?

– Да, давно. Почти семь лет в разводе.

– Понятно, – сказала она.

Уже поздно вечером Александр вышел с отцом Софьи на балкон:

– Ну что, Александр, мы с тобой познакомились, а теперь давай поговорим, как мужчина с мужчиной.

Саша пожал плечами и кивнул в знак согласия.

– Вижу я, что Соня влюблена в тебя по уши, как малолетняя девчонка. Знаю, что ночуете вместе. Ты – мужик взрослый, со своим прошлым и характером, как бы ты его не прятал при мне … В общем, если у тебя планы на нее серьезные, то я не против и пусть у вас все идет, как идет. Поживите вместе, узнайте друг друга. Если нет – предупреждаю, не ломай ей жизнь. Если у нее из-за тебя будет такая же депрессия, как была, то мы с тобой познакомимся по-другому, Саня. Она у меня единственная дочь, и смотреть снова на нее такую молча я не стану. Ты меня понял?

– Понял, Николай Владимирович. Как не понять, – спокойно ответил Александр, взглянув на него, – у меня с Софьей все серьезно. Я тоже не пацан, чтобы тянуть время и откладывать вопрос семьи.

– Ну, хорошо, что понял. А еще лучше поймешь, когда твоя дочь подрастет, и ты сам скажешь то же ее мальчику, – добавил отец Сони и затушил сигарету.

Затем молодые распрощались, взяли пару больших сумок с вещами Софьи, и переехали жить в квартиру Александра.

За их первую совместную неделю они успели поклеить новые обои, купить красивое трюмо и сделать перестановку мебели в квартире. Их жизнь текла, как по маслу: Александр любил Софью, она в ответ не чаяла в нем души, и они были безгранично счастливы.

Ровно неделю…

Глава 10 Омороченное рабство

Как-то раз Софья суетилась на кухне над мясом по-французски, чтобы побаловать Александра, а он убирался на своем заброшенном балконе.

– Саш, а где у тебя специи стоят? – крикнула она ему из кухни.

Он не услышал ее.

– Са-аш!

Тут из-за угла выглянул любимый мужчина с голым торсом и грязными руками от уборки и выдал фразу:

– Карин, не слышно, чего?

Софья опешила, не поверив своим ушам:

– Саш, ты хоть понял, что сказал?

– А что? – наморщил он лоб.

– Ты меня Кариной назвал.

Александр нахмурился и тоже удивился:

– Да нет, что ты, Сонь!

– Саш, да я тебе говорю!.. Ладно, я хотела узнать, где у тебя специи?

– На второй полке справа, – кивнул он наверх.

– Ага, вижу.

Александр, конечно, отправился дальше заниматься своим делом и разбирать «холостяцкий» хлам, но то и дело возвращался к мысли, почему он так назвал свою девушку.

Ужин был прекрасным, Саше нравилось в Софье все, в том числе и ее кулинарные способности, а ее мясо с картофелем в духовке – так особенно!

– Давай фильм досмотрим, а потом уберем посуду, хорошо? – предложил Александр, откинувшись от сытного стола на спинку дивана.

– Ну хорошо, – согласилась она и приобняла его.

– Все было очень вкусно, Карин. Спасибо, ты у меня чудо…

– Это что, прикол какой-то? – сказала Соня, отдернув голову от его плеча.

Александр перевел взгляд с телевизора на нее и «промотал» в голове сказанное. После чего его собственные глаза полезли на лоб, так как он понял, что именно сделал не так.

– Сонь, прости… Блин, я не знаю, как так вышло, – вид у него был озадаченный.

У Софьи само собой настроение упало, и она «расстроилась» как рояль – слышно стало сразу.

– Саш, ну это уже ни в какие ворота!

– Сонь, знаю, – протянул он, – прости!

– Ну что мне теперь твое «прости»? Может, ты о ней все еще думаешь?

– Да вроде нет.

– Из-за ребенка тогда переживаешь?

– Да я даже не поверил, что она беременна!

– Может, все-таки еще любишь?

– Что ты, Сонь! Да за ее выходки я ее, вообще, презираю!

– А вы с ней больше не созванивались?

– Нет, уже неделю. Оно мне надо, если и она не звонит?

И-за такой оплошности люди, конечно, не расстаются, но вот – ссорятся конкретно. Однако Софья, как говорится, сжала зубы и стерпела, потому что любила и доверяла Саше. Выглядел он вполне убедительно в своем безразличии к Карине.

Но когда Александр, засыпая ночью с Софьей, сквозь сон признался в любви бывшей жене, «чаша» женского терпения переполнилась.

– Спокойной ночи, Кариш. Люблю тебя…

– Саша! – обиделась она, – да ты… ты, вообще, понимаешь, что говоришь?

Его сон испарился мгновенно, он сел на кровать и протер лицо рукой, не зная, что сказать.

– Ну что это такое?! – возмущалась Софья чуть не со слезами.

– Сонь, я… черт возьми, даже не понял, что сказал! Я уже почти спал…

– По-моему, это еще хуже. Твоя Карина у тебя в подсознании сидит! Саш, ну куда это годиться?

– Солнце, успокойся, завтра утром я укорочу себе язык ножницами. Хорошо?

– Не смешно. Ты целый день ее вспоминаешь!

– Да не вспоминаю я ее! Сказал и сказал, ну прости. Ну что я могу сейчас сделать?

– Да ничего, – обиделась она и встала с кровати, чтобы уйти спать отдельно.

Она с трудом «отвоевала» у него подушку, ушла в зал и даже расстелила новую постель, чтобы лечь одной. Однако через минуту Александр пришел к ней и нагло улегся рядом, с улыбкой сообщив, что это его дом, и он спит, где ему удобно. А ему удобней там, где спит его Софья. Она так и не смогла «отвязаться» от него, и в итоге они уснули все равно вместе.

Два раза Александр просыпался в поту, всю ночь ему снилась одна и та же женщина. И к его страху или стыду, это была не Софья.

Александр всю ночь во сне «провел» с Кариной. Смешались воспоминания из их прежней жизни и какие-то новые непристойные сцены, которых никогда не было, словно, собственное подсознание объявило Александру бойкот.

Саша, конечно, отвез Софью на работу следующим утром, но настроение было ниже некуда. Сам он на работу пришел разбитый и физически, и морально – он не понимал, что за чертовщина с ним творилась. Теперь в его голове крутился образ Карины, сколько бы он не выбрасывал ее оттуда. Ее дух, как злобный маньяк, преследовал его целый день, постоянно витал рядом. «Может, она в прошлый раз какие-то ферромоны с духами использовала? Да нет… меня бы тогда сразу к ней потянуло. Может, у них со Светой что произошло, и у меня с ними, типа, взаимосвязь?.. да нет, бред полный!»

В итоге, Александр после обеда все-таки не удержался и набрал номер Карины в телефоне.

«Только чтобы узнать – все ли у них со Светой в порядке», – убеждал он сам себя. Ему было не по себе, словно, он предавал Софью и их любовь этим звонком. Но он чувствовал, что ему надо позвонить Карине. Надо и все!

– Карин, здравствуй, – неловко сказал он.

– Ой, Саш? Привет! – в ее голосе послышалось облегчение, будто она так ждала этого и, наконец, дождалась.

– Вы там как?

– Мы? – переспросила она.

– Да, – замялся Саша, – ты и Света.

– Ну мы со Светиком в порядке, а про своего второго спросить не хочешь?

– Ты ведь так и не сделала тест, – напомнил он ей тихо, не желая ссоры.

– А ты бы сам сделал его на моем месте тогда? – назидательно спросила она, – ты обидел меня, накричал, хотя знал, что мне нельзя нервничать…

– Прости, – выдохнул он.

Александр «захлопнул» рот потому, что ему не понравилось собственное поведение.

Свои «лебезящие» слова, будто не из его головы.

Своя «подкаблучная» интонация, будто именно она была права в этой ситуации.

Саша запаниковал, почему он вдруг так стал зависеть от Карины? «Что за черт?!..» – успел он подумать, пока его сознание снова не накрыла завораживающая волна ее голоса.

– Да я уже простила. Ты ведь сейчас живешь не один, – сказала Карина грустно, – мне Света рассказала про твою девушку.

– Да, не один, – еле слышно отозвался он.

– Ну вот видишь, поэтому приезжать к тебе в гости и делать этот злополучный тест, я уж точно не стану. А раз тебе так надо, то…

– Что? – у Александра томительно заныло сердце.

– Может, ты тогда приедешь к нам? Мои родители как раз собираются в гости, и мы поговорим спокойно, не как тогда… Что ты думаешь, Саш?

Он слушал ее и боялся пропустить какое-нибудь слово, словно от этого зависела вся его жизнь.

– Хорошо. Я приеду.

– Ну и замечательно, – обрадовалась Карина и разулыбалась, – я буду тебя ждать, Сашенька.

– Ага, пока, Карин, –сказал он, будто под наркозом.

– До вечера, мой хороший! Ждем тебя!

Александр отключился и посмотрел на свой телефон и удивился, зачем он, вообще, ей звонил.

«Да что же происходит? Как я согласился к ней поехать?..» – еще всплывали на поверхности его одурманенного сознания разумные мысли.

Пиком эмоций Александра стало его желание, нет, скорее, какая-то острая необходимость – поехать к ней. Срочно ехать к ней.

«Она же меня ждет… сегодня я увижу Карину. Мне надо к ней поехать. Мне надо. Мне надо!» – крутились тошнотворной каруселью мысли в его голове.

– Маша! Маша! – вдруг позвал он ассистентку из своего кабинета, – да Маша!

– Уже иду, Александр Федорович! – запаниковала помощница и, буквально, прибежала с блокнотом к нему.

Девушка уставилась на Александра в ожидании чего-то сверхважного с ручкой наготове.

– Мне надо уехать. Срочно. Позвони и перенеси на завтра встречу с этим… Кисленко Евгением, моим крайним клиентом на сегодня. Я не могу сегодня. Мне надо уехать, – начал заговариваться он.

– У Вас все в порядке? – спросила Мария.

– Что? – поднял он на нее глаза.

– У Вас явно что-то случилось, Александр Федорович. Я могу как-то помочь?

– Нет, нет. Все хорошо. Иди, Мария.

Александр даже не стал убирать на столе документы, что было на него совсем не похоже, просто схватил ключи от машины и ушел семимильными шагами с работы в четыре часа дня.

Мария проводила его до двери распахнутыми глазами и пошла выполнять его приказ.

Александр нервничал за рулем, барабанил по нему пальцами, пытаясь обогнать другие машины по пути в пригород, где теперь жила Карина.

Наконец, он доехал, нашел нужную улицу и дом ее родителей, и затем стал звонить и стучать в ворота одновременно. На пороге появилась ее мама, бывшая теща Саши, и удивилась:

– Саша? Ну, здравствуй! А Света гуляет с подружками, ее пока нету. Ты не стой на пороге, проходи, проходи…

Видно, мама была не в курсе, что он приехал сегодня не к Свете.

– Валентина Павловна, я к Карине приехал. Она уже пришла с работы?

– Саш, она будет не раньше чем через полчаса. Подожди немного, садись, поужинай пока.

– Спасибо, я не голоден. А по какой она дороге приезжает с работы? Я бы ее встретил…

– Саш, – присела ее мама на стул, – да что у вас стряслось?

– Да ничего не стряслось, просто… – он подумал, как объяснить свой приезд к ним в пригород и не нашел вразумительного ответа, – просто мне надо поговорить с Кариной.

– Ох, – вздохнула женщина и покачала головой, – что ж у вас творится-то, молодые? Жили бы вместе, дитё свое растили, как положено, а то…

Эта реплика мамы Карины была, скорее, для нее самой, после чего она собрала губы в скобочку на лице и стала резать хлеб к ужину.

Прибежала Света и повисла на шее у отца. Следом зашла Карина в брюках и синей водолазке с коротким рукавом. Саша при взгляде на нее даже поднялся с места, как школьник при появлении учителя.

– Привет, Карин, – сказал он.

– Привет, Саш! А ты давно уже здесь? Я не ожидала, что ты так быстро приедешь, – разулыбалась она, – но мне приятно.

– Я хотел тебя увидеть, – сказал бывший муж, не отрывая от нее глаз.

Мозг Александра сейчас не генерировал ни единой мысли, словно он был поражен каким-то неизвестным ядом. Мужчина просто смотрел на нее, не моргая, и «поедал» глазами в течение всего вечера. Это было совершенно не похоже на настоящего Александра Федоровича, но сам он этого, конечно, не замечал. Та же ситуация, когда пьяный человек убежден, что он еще вполне адекватен и трезв. Но адекватным Александр уже не был…

Саша не замечал недоверчивых взглядов бывшей тещи, попыток тестя поговорить с ним по душам, даже собственная дочь его сейчас не интересовала. Света долго крутилась возле отца, а затем обиделась на его невнимание, но Сашу это даже не тронуло. Александр был полностью сосредоточен на Карине и ходил за ней по дому, куда бы она ни направилась, будто пес на привязи.

Вскоре мама и отец Карины оставили их, удалившись вместе со Светой в гости к соседям. И Карина с Александром оказалась наедине. Она что-то рассказывала ему про свои планы, а он смотрел на нее, будто снова влюблен. И даже голос ее казался Александру блаженной музыкой для его ушей.

Карина держала Александра за руку и гладила его по волосам, улыбаясь:

– Наконец, ты стал таким хорошим мальчиком. Всегда бы ты такой был.

Александр перевел взгляд на ее губы, будто в них было заключено все счастье мира. Карина довольно засмеялась, заметив его «голодные» глаза и присела ему на колени. Александр даже не воспротивился. Но его опьяненный взгляд не принадлежал ему. Ему настоящему…

– Я так скучала, Сашенька. Ты же меня любишь? – прошептала она ему в ухо.

– Люблю… – тоже шепотом ответил он ей.

– А ты хочешь от меня ребенка?

– Да, – ответил Александр.

Она наклонилась к нему и поцеловала. Сердце Александра возликовало от ее прикосновений, и он страстно ответил ей, сжимая в крепких объятиях. Его руки блуждали по ее телу в поисках успокоения, но не могли его найти. Стащив водолазку с нее, Александр стал целовать ее оголенное тело с великой страстью.

Зазвонил телефон Саши. Он не сразу оторвался от Карины, чтобы взглянуть на дисплей. Карина проследила взглядом и увидела, что ему звонила Софья.

Александр смотрел на это имя в мигающем телефоне и хмурился, не решаясь ответить своей девушке.

– Отключи, – «медовым» голосом сказала Карина и полностью легла на кровать.

– Нет, – вдруг ответил Саша.

– Отключи, я сказала! – недовольно велела Карина.

– Не могу. Я хочу поговорить с Соней, – сказал он и прикрыл глаза.

Его мозг разрывался. Тут он взялся за голову обеими руками и наклонился к своим коленям, будто от боли.

Интуитивно, Александр пытался выйти из-под влияния Карины, но в его глазах сейчас Карина была как святыня. И каждое слово Карины – было и его словом. Во что верила она – в то начинал верить и он. Внезапно он стал доверять ей, как самому себе. Нет, даже больше, гораздо больше!..

– Она тебя не любит, Саша. У тебя с ней не по-настоящему. Ты меня любишь, – говорила Карина.

И прозвучал этот бред так убедительно в ушах Александра, что он отключил свой телефон.

А Софья ждала и ждала его дома, даже не подозревая, где находится ее мужчина. Снова и снова звонила Саше, уже не зная, что и думать. Она даже расплакалась, не понимая, что происходит с ним, и почему он не отвечает.

Наконец, Александр взял трубку и ответил:

– Слушаю.

– Саша?! Ну слава Богу! Ты где? Что случилось?!

– Ничего, – ровно ответил он, сев на донельзя измятую постель Карины.

– Что значит – ничего? Ты на работе до сих пор? – спрашивала Софья, – уже девять вечера, ты когда домой приедешь, Саш?

Александр подумал, не меняясь в лице, перевел на взгляд на Карину и шепотом спросил у бывшей жены:

– Можно у тебя остаться?

– Конечно, – Карина кивнула ему с улыбкой, довольная как никогда.

Она по-королевски расположилась на своем ложе после бурного секса с бывшим мужем, даже закинув на него ноги, пока он разговаривал со своей девушкой.

– Соня, – сказал Александр в трубку, – я не приеду сегодня. Не жди меня.

– Как не приедешь? А где ты будешь ночевать, Саш?

– У Карины, – ответил он безучастно.

– Где?! – Софья была неимоверно удивлена, – ты шутишь что ли?

– Нет.

– Зачем? Я не понимаю, что произошло?! Саша, это… это, вообще, что значит?! – похоже, Софья расплакалась на том конце телефона.

Но Александра не тронули эти слезы, он был далеко от нее. Зато близко к Карине.

– Это значит, что я люблю Карину.

– Саша, я не верю, – ответила Софья, глотая слезы, – я не понимаю, что происходит! Это, вообще, как будто и не ты говоришь! Саша…

Тут Карина недовольно свела брови на переносице и забрала телефон у Александра:

– Значит так, девочка, – надменно сказала она Софье, – он же объяснил, что остается у меня. Что еще непонятного?

– Карина… – только и сказала девушка в телефон.

– Да, это Карина. А теперь пакуй свои вещи и вали из его квартиры. Чтобы завтра тебя там не было!

– Ты что с ним сделала? – крикнула в трубку Софья, – я тебе не верю! И ты не хозяйка в его квартире! Отдай трубку Саше, я с ним разговаривала.

Карина выругалась на нее и медленно передала телефон Саше:

– Милый, повтори этой дуре, кого ты любишь и с кем остаешься, – приказала она Саше.

– Соня, я буду с Кариной, я ее люблю, – сказал Александр в трубку без малейшего сострадания.

Софья в ответ молчала. И молчание это было тягучее и огромное, как кратер от метеорита, рухнувшего с неба. И оно было величиной с ее душу.

Александр не видел затравленного выражения глаз Софьи, оставшейся в его квартире в одиночестве, а жаль, возможно, что-то ёкнуло бы в его сердце…

– Как ты так мог? – наконец, спросила она хрипло, – ты же ее презирал еще вчера…

– Нет, я ее люблю.

– Я тебя не узнаю! Она тебя что, загипнотизировала там?.. Ты мог мне заранее о таком сказать? Позвонить, в конце концов, если кишка тонка признаться мне в лицо?! – вскипела гордость в Софье, – да ты самый подлый мужик в моей жизни!

– Соня…

– Что, Соня?! Да как я с тобой, вообще, в одну постель легла?! Козлина ты! У меня слов нету!..

И она бросила трубку, не в состоянии успокоить дрожь в своем теле. Софья стала срочно собирать вещи, будто находилась в квартире прокаженного, перемалывая в голове этот разговор.

Единственной разумной мыслью у нее было – срочно заказать такси и уехать отсюда. Пульс «зверствовал» в висках Софьи, обещая вот-вот спустить на нее «с цепи» обморок…

В самом страшном кошмаре Софья не смогла бы предположить, что сделала с Сашей его бывшая жена. А ездила Карина к одной старушке в селе за двадцать километров от города, которая пообещала вернуть ей мужа меньше, чем за неделю… И отдала Карина ей фотографию Саши, и свечи, какие сказала пожилая женщина, и деньги, сколько та попросила. И пришла сама Карина без нательного креста в дом, так как нельзя было надевать его перед этим ритуалом приворота. Потому что любое подавление воли человека, которое Карина и старушка сотворили с Александром, – это черная, дьявольская магия, которая идет наперекор Церкви Православной…

Весь мир Софьи изменил цвет до непроницаемо-черного, окружающие звуки стали оглушать, воздух в легких стал обжигающим – дышалось с трудом. Минут через пять она бессильно бросила собранную сумку на их кровать и скатилась спиной по стене, захлебываясь в слезах.

«Как он мог?! Просто не верится!.. Какое унижение. Господи, что это с нами творится?! Что я сделала не так? За что Ты меня так наказываешь?..»

Ее страдание нельзя было описать словами, достаточно было на нее посмотреть. Любой посторонний человек сказал бы, что у этой девушки произошло что-то нереально ужасное, возможно, умер кто-то… И он был бы прав потому, что в этот момент умерла сама Софья. Образно, конечно, но ощущение у нее было именно такое. Ее сердце и душа были изрыты, будто, ковшом экскаватора и выброшены на свалку, как использованный материал.

Даже таксист при взгляде на красивую пассажирку, размазывающую тушь по бледному лицу, не проронил ни слова до самого дома. А домом для нее сейчас казалась, конечно, квартира родителей, где она выросла.

То состояние, в котором увидела Софью мама, заставило ее тут же обхватить свою девочку руками, чтобы она не свалилась в обморок прямо у них на пороге. И родители к ночи поняли, что ее прежние слезы из-за этого негодяя по имени Александр, были просто «детской игрой».

Было еще хуже – Соня совсем не плакала, она была просто внутри себя, будто закрытая на всевозможные замки и засовы и огороженная Великой китайской стеной.

– Деточка, да что с тобой?! – чуть не плакала мама, держа ее безвольную руку.

– Соня, что он сделал?! – грозно допытывался отец, – Соня! Отвечай! Он тебя ударил?!

– Да оставь ты ее! – не вытерпела мама Лена, – не видишь, в каком она состоянии?

Софья подняла на них глаза, и в них была безбрежность боли и такого всемирного зла, которое никто не ожидал увидеть в ней.

– Папа, не лезь. Я сама… – проговорила она, поджав губы.

– Сонечка, – присела мама рядом, готовая расплакаться, – да что ж он сделал? Саша тебя обидел?

– Обидел, мама.

– Он руку на тебя поднял?

– Нет.

– Значит, он тебе изменил, – поняла мама.

– Я его ненавижу, я найду способ его уничтожить, – так ясно и медленно сказала она, что стало страшно от ее интонации.

Мать повернулась и молча взглянула на отца, а он молча потер подбородок и покачал головой от удивления.

Софья ощущала сейчас такую обиду, которую просто не могло вместить ее маленькое тело. И испытывала непередаваемый гнев, который, наверняка, накалил бы докрасна огромную сковороду, даже без огня…

– Сонечка, я хочу с тобой поговорить, – махнула мама отцу в сторону двери комнаты.

Отец понял, что его жена – Елена «Премудрая» – молча выгоняет его, и подчинился, поскольку знал, что сам помочь сейчас ничем не может, а, значит, женщин надо оставить наедине для задушевного разговора.

– Я не хочу сейчас ни о чем говорить, мам.

– Тогда просто послушай меня, доченька, – вздохнула она, – этот Александр долгое время жил один, а у многих мужчин в новой совместной жизни случается ностальгия или рецидив по прежней свободе. Я видела, как он тебя любит, Сонь. Какую бы ошибку он не совершил, ты знай, что он тебя любил, не знаю, как долго, но все же…

– Зачем ты мне такое говоришь? Ты на его стороне что ли?!

– Нет, Сонечка, я всегда на твоей стороне. Просто знай, что я видела, как он был влюблен в тебя. Так будет легче пережить то, что он сделал…

– Ага… любил он меня, – проговорила девушка, подтянув к груди колени.

– Сонечка, отношения на то и отношения, чтобы их строить и развивать. А для этого нужна не только мужская верность, но и женская мудрость, и терпение.

– А как же гордость, мама? – возмутилась Соня.

– И гордость, само собой Сонечка. Но если она будет на первом месте и затмевать тебе глаза, то ты можешь выбросить из жизни стоящего человека, даже совершившего ошибку…

– Он не был стоящим! Он был тем еще козлом, мам!

– Хорошо, пусть так. Давай поговорим не конкретно о Саше, а о каком-нибудь другом человеке. Есть определенные периоды в жизни пары, Сонь. В день, когда молодые начинают жить вместе – они могут быть просто влюблены и этого зачастую достаточно. Через год они уже должны понимать друг друга, иначе влюбленности не будет хватать, чтобы поддерживать отношения. И только через лет пять становится ясно, перешла ли их влюбленность в настоящую любовь и взаимопонимание. А для этого нужно потрудиться, Сонечка.

– Тут не над чем трудиться больше, мама, – дулась Софья, – все кончено, сто процентов!

– Вот многие наломают дров в молодости, совершат ошибок и бездумно бросают друг друга. В итоге по десять раз меняют своих избранников, надеясь, что без труда найдут себе пару, как обувь – по размеру. И хотят, чтобы в первый же день у них сразу было так отлажено, будто они прожили уже много лет. Ты же слышала выражение, что ценится не только выдержанный коньяк, но и такие же отношения. Но то, чего молодые хотят сразу, бывает только после долгих лет жизни, и то, если все правильно сделаете. Когда ты смотришь на человека и заранее знаешь, что он собирается сказать или сделать. А на это уходят годы и десятилетия… А за такое время случается всякое, даже мелкие измены и флирт. И не только со стороны супруга.

– И что, прямо все мужчины изменяют? – положила Соня голову на свои колени, сложившись в маленькую-маленькую девочку.

– Не знаю, Сонь. Думаю не все, но многие. А ты знаешь, сколько женщин гулящих? Так что нельзя «обелять» только одних, всякое бывает в жизни, чего ты и представить себе еще не можешь! Плохо, если мужчина даже не пытается скрыть свои загулы и интрижки. Вот это значит, конец отношениям, а все остальное, Сонь, надо уметь решать и думать перед тем, как что-то говоришь или спрашиваешь. На самого никакого мужчинку и то найдется красавица и умница. Бывает, мужик гуляет по молодости, а потом успокоиться и становится самым правильным и хорошим мужем.

– Ты про папу? – усмехнулась она.

– Ну, отчасти и про папу, – улыбнулась она.

– Ты знаешь, – немного отвлеклась Софья, – я раньше не обращала внимания, но ведь у папы ужасный характер, а ты его так спокойно его терпишь… Я, конечно, его очень люблю, и часто он бывает суров, но справедлив, как говорится, но иногда его выходки просто бросаются в глаза.

– Ой, Сонечка, – вздохнула мама с улыбкой, – если бы ты знала, какой у папы был характер в молодости!

Софья разулыбалась со слезами на глазах, ее обида успокоилась, как всегда бывало рядом с мамой.

– Я никогда не спрашивала, а как ты отбила папу от всех его подружек? У него же их куча была – Вовкина мама, Женькина, к тому же еще твоя соседка по общежитию…

– Ты-то откуда знаешь? – спросила мама.

– Добрые люди рассказали… Ну серьезно! Расскажи!

– Ну, во-первых, я и не думала его отбивать, это Коля попытался, так сказать, «одарить» меня своим вниманием, по примеру своих гулящих девиц. А когда не получилось – так самолюбие заело, и он из принципа стал ходить за мной и строить из себя Казанову. Ухаживал, конечно, красиво, бесстыдник, но при этом продолжал гулять с моей соседкой…

– Прямо в это же время? – поразилась дочь.

– Ну ты девочка взрослая, – пожала она плечами и опустила глаза, – в общем, да, в это же время…

– И как ты потом папу простила?! – возмутилась Софья.

Тут в дверь квартиры позвонили, и задушевный разговор мамы с дочкой про папу-негодяя пришлось отложить.

– Сонечка, – встала она с дивана, – это Зиновьевы пришли, мы их приглашали на прошлой неделе. Я пойду поздороваюсь, а то неудобно получится. Если не хочешь, можешь не выходить к ним. Почитай что-нибудь да спать ложись, отдыхай …

– Ладно, мам, хорошо. Иди, не переживай за меня, никуда я не денусь. И вот еще что… Я тебя очень люблю, мам.

– Ты же моя доченька, и я тебя очень-очень люблю, Сонечка.

Мама поцеловала дочь и ушла приветствовать гостей. Софья некоторое время прислушивалась к оживленной беседе хозяев и гостей, затем взяла стопку журналов со стола и легла под покрывало. Ее еще морозило на нервной почве, и нос с глазами периодически хлюпал.

Соня листала журнал «Славянка», посвященный мотивам православной церкви в России, пока не остановилась на интересной статье. В ней приводились реальные истории помощи Святых обычным людям во времена Второй мировой войны. Что поразило девушку до глубины души – так это то, что помощь эта была не только духовной, но и физической: Пресвятая Богородица возникла над обрывом, куда чуть не свернул грузовик, увозивший ребятишек от наступающих вражеских войск ночью. Или как мальчик, не понимая ценности веры в Господа, спрятал за пазухой случайно найденную икону Николая Чудотворца, а спустя час в подростка выпустили пулю и бросили в лесу. Однако когда он очнулся и извлек икону, то в нарисованных руках Святителя Николая была та самая пуля, застрявшая на полпути к сердцу мальчика. И история, как внезапно прекратилась перестрелка между русскими и немцами из окопов, когда посреди поля перед их глазами из дыма возникла не по-человечески высокая фигура плачущей женщины, как позже выяснилось – копия Пресвятой Богородицы. Некоторые пришли к вере после войны и стали священнослужителями на российской земле, пережив такие поистине чудеса. Многие другие уверовали и потом еще долгое время вспоминали лица вдруг появлявшихся людей-проводников и помощников в тяжелые моменты войны, так похожие на лица, нарисованные на иконах… Софья «проморгалась», чтобы отогнать слезы восхищения после прочитанного и подумала, что хочет сходить в Церковь. Она давно там не была и, наверное, силы Свыше ее за это и наказывают?..

Пока никто не видел, она достала из книжного шкафа в зале здоровый молитвенник и унесла с собой, чтобы прочитать «Отче наш» перед сном. Софья чувствовала, что иначе успокоения ее мятежная израненная душа не найдет. Слезы бежали ручьями по ее молодому лицу, но она не вытирала их, очищая молитвой свою душу от гнева.

Через несколько дней Софья после работы поехала не домой, а на площадь, где стоял белоснежный храм с позолоченными куполами, и, покрыв голову платком, зашла в него. Софья поставила свечки за здравие родственников и близких и за упокой «ушедших», а затем приблизилась к иконе Николая Чудотворца, такой большой и светлой, словно окно в безоблачный день. Она прочла открытую рядом молитву-обращение к нему и мысленно попросила помощи в ее ситуации с Александром. Ей стыдно было себе признаться, но она все еще не отпустила его до конца, она все еще надеялась на что-то. Какой именно помощи она хотела – Софья не смогла сформулировать, потому, что слабо верила, что можно исправить сложившееся, но в душе все же хотела этого. Возможно, мудрые Святые, которые так грустно смотрели на нее с множества икон до самого потолка, знали, чем помочь… Хотелось верить, что они смогут хоть как-нибудь облегчить ее боль.

Софья была уверена, что точно не останется с Александром, даже если он одумается и позвонит после всего того, что он наговорил ей и сделал, но все же… хотелось, чтобы он позвонил. Хотя бы раз за прошедшую неделю.

В сумочке завибрировал телефон, Софья перекрестилась у входа и удалилась из церкви.

Это звонила Альбина, но разговаривать с ней Соня не решилась: ей казалось как-то даже кощунственно в пяти метрах от Храма болтать с подругой, у которой на уме одни постельные развлечения. А еще она не взяла трубку, потому что не хотела рассказывать о произошедшем с Александром и бередить усмирившую душу возгласами типа: «Какой урод! Какой козел!» и прочее.

Альбина позвонила раз пять, не меньше, даже Софья удивилась, заворачивая руль машины к подъезду родителей. Потом уселась на нагретые солнцем качели на пустой детской площадке и все-таки взяла в руки телефон.

– Привет, Альбин.

– Софка, привет! – почти выкрикнула в телефон Альбина, – ты чего трубку не брала?

– Я в церкви была.

– Ясно, Сонь, я тут узнала про тебя и Сашку. Вот сволота!.. В общем, я в шоке!

– В общем, я тоже, – глухо призналась Соня.

– Но ты такая спокойная, – с опаской сказала подруга.

– Сегодня да, Аля. Но ты меня пять дней назад не видела – я была готова его убить. А сейчас я поняла, что просто устала, так сильно, что нет сил даже обматерить его.

– Даже вместе со мной? – пыталась шутить подруга.

– Даже вместе с тобой.

– Может, мне приехать?

– Нет, Альбин, спасибо, не надо.

– Чем я могу тебе помочь?

– Да ничем, – пожала Софья плечами, – чем тут можно помочь?..

– Мне так жаль, Сонь… – печально сказала Альбина, – а хочешь у меня пожить? Чтоб родители не доставали.

– Да нет, они не достают. Да у меня все нормально, если можно так сказать. Завтра выходные, мы с родителями на дачу поедем.

– Слушай, может, смотаемся на море на недельку? Думаю, твой папа тебя отпустит в отпуск…

– Не знаю, я пока не думала, Аля.

– Ну ты подумай вечером. Ладно?

– Ладно.

– Обещаешь?

– Хорошо. Обещаю, – сказала Софья, тихо качаясь на качели во дворе.

– Да подожди ты… да вряд ли! Она не захочет… – послышался приглушенный разговор Альбины в телефоне с кем-то еще.

– Ты там с кем? – спросила Софья.

– Да я тут… – замялась она, – слушай, с тобой тут Ромка хочет поговорить. Я не знаю, давать ему телефон?

– Ну что такого. Я поговорю с ним. Давай.

– Сонь! Здорово! Это Рома, – сказал мужской голос в трубке.

– Привет, Рома, я тебя узнала.

– Блин, тут такое дело… Я в курсе, что вы с Саней расстались, но я, честно, до сих пор не могу понять его. Он прямо бредил тобой тогда, ну да ладно… В общем, я не знаю, что там у вас точно произошло, но я с трудом дозвонился до Санька вчера и… короче, я его просто не узнал. Я офигел, когда он трубку взял. Знаю его двадцать лет, и что это было, я так и не понял! Он… как овощ, Сонь! Ну реально!

– Не знаю, Ром, я бы сказала, что со мной он говорил тогда спокойно, как танк.

– Да не похоже это на него! Может, он что-то говорил тебе ну перед вашим ну… может, у него проблемы? Не просто же так его перекосило… что он тебя кинул.

– Конечно, не просто – он с Кариной теперь живет. Уехал к ней в понедельник прямо с работы и остался там. Даже не вспомнил про меня. Не позвонил, не предупредил, что решил к ней вернуться.

– В смысле? – не мог поверить его лучший друг.

– В прямом, Рома. Мы даже не поговорили с ним нормально. Я его дома ждала до ночи, как на иголках, а он со своей бывшей кувыркался в это время.

– Да быть не может! – сел голос у Романа.

– А ты не в курсе, что у них опять всё серьезно? Хотя, может, и раньше было, даже не знаю, – обиженно сказала Софья.

– Да он ее на дух не переносил! Я же видел его на прошлых выходных, мы говорили про его дела… вообще, ничего не понимаю!

– Да ладно тебе, Ром. Может, у них обострение чувств или, типа, второе дыхание в отношениях… – ухмыльнулась Софья, – ничего, пройдет когда-нибудь. Тебе-то он точно позвонит, Ром.

Видно, что-то горькое проскользнуло в ее словах, что Сашин друг замолчал, подбирая слова:

– Слушай, Сонь, признаться честно, ты мне больше нравишься, чем его Каринка. Она его просто изводила все время. Даже не знаю, как он опять повелся на нее, капец…

– Да что сейчас говорить об этом, – махнула рукой девушка, – но все равно спасибо.

– Ну, ладно, может он еще одумается, – ответил мужчина.

– А, по-твоему, он мне нужен после такого, а, Ром?

На это он не смог ничего придумать потому, что понимал позицию Софьи и категорически не понимал Сашину выходку, и в итоге, просто попрощался:

– Ну, в общем, давай, Сонь. Если, что обращайся.

– Ага, ну пока, Ром.

Софья еще долго думала над словами Романа, что он никогда таким не видел Александра, потом стала перебирать в памяти свой последний разговор с ним в тот злополучный понедельник. Затем мысленно согласилась, что Александр прямо сам на себя был не похож, но что она могла с этим сделать?

Выходные у Софьи прошли спокойно, она провела их с родными, съездила на дачу, которой именовался хороший загородный коттедж семьи Богачук.

Немного позагорав, она даже поболтала с каким-то школьным другом по телефону, чтобы хоть как-то отвлечься. Вернувшись домой поздно вечером, она сделала коктейль из мороженого и первой клубники для себя и родителей и завернулась в теплый халат.

– А ведь ты мне так и не рассказала до конца про папу, – сказала Софья матери.

– Про что именно? – чистила она клубнику отцу.

– Как ты, вообще, согласилась с ним встречаться после всех его девушек? – посмеялась Софья.

– Ну, в общем, слушай, раз такая любопытная. Твой папа уже поклялся мне, что ни одной женщины, кроме меня не будет в его жизни, и уже познакомил с родителями…

– Ну? – после продолжительного молчания спросила дочь.

– Ну… и не сдержал слово. Через месяц моя соседка стала с ним жить…

– Вот, папа, блин… – возмутилась Соня, – мам, да зачем он тебе нужен был после такого?

– Да ты погоди, – улыбнулась мать, – не торопись с выводами.

– Да как он… – Софья изобразила рык животного, чтобы не сболтнуть лишнего маме.

– Сонечка, ты дослушай! – похоже, маму Лену это даже смешило, – моя соседка тоже решила устроить свое счастье с ним и знаешь, что сделала?

– Знаю, – буркнула Софья, – в постель затащила, конечно.

– Как можно мужчину затащить в постель, если он этого не хочет и любит другую девушку?

– Да есть, видно, способы.

– Я говорю про настоящую любовь и достаточно порядочного мужчину, который влюблен в свою избранницу. Я в папе Коле никогда не сомневалась, врать он не любил и до сих пор не любит. Он лучше правду человеку в глаза скажет, даже если отношения после этого у него с ним распадутся. А тогда его будто подменили, он сам к ней пришел и, как говорится, лег с ней в кровать…

– И что это было? Как она это сделала? – удивилась Софья.

– Это был любовный приворот, Соня, – спокойно улыбалась мама, будто рассказывала шутку.

Софья вытаращила глаза на мать, не доверяя своим ушам.

– Она папу приворожила?

– Да. И пока я жила с ними в соседней комнате и глядела на эту сладкую парочку, я заметила, что он – при его-то мужском гоноре – ходил за ней, как теленок за коровой. И, главное, во всем соглашаться, будто не человек, а раб какой-то. В общем, находилась бы я отдельно, то не поняла бы подвоха своей соседки…

– Ничего себе, – покачала она головой, – никогда бы не подумала, что такое случилось с вами…

– Д и я об этом не задумывалась, пока его мать сама не заявилась к нам потому, что сын за месяц даже ни разу не позвонил. А когда увидела своего Колю на побегушках у той гулёны, так и сказала все напрямую. Кричала, ногами топала, была сына по щекам, но без толку. «Люблю Ритку и все!» – повторял он, как заведенный. Бабушка-то твоя сама из деревни была и знала, как местные ведуньи «припечатывали» мужиков к женщинам за деньги. Таких случаев немало, Сонечка…

А Софья все это время рылась в памяти, складывая картинку непонятного поведения Александра.

– Слушай, мам, – вкрадчиво сказала она, – я тебе сейчас расскажу кое-что про Сашу. Может, и он тоже… ну, я имею ввиду, может, и его приворожили?

И девушка рассказала маме всё-всё про свои отношения с Александром. А пока она говорила, то и сама еще больше убеждалась, что с ним, скорее всего, сделали тоже самое…

– Так что, вполне может быть, что Карина его просто приворожила.

– Если она уже и на ребенка пошла через столько лет, – подняла мама брови, – то, похоже, приворот был для нее последним шансом. Ну, Сонечка…

Мама качала головой, смотря на дочь, а Софья тем временем схватилась за телефон, чтобы позвонить Альбине и Роману. Девушка немного стеснялась сразу говорить свое предположение о ведьме и магии в современном мире… хотя идея о каком-то сверхъестественном привороте и звучала по-дурацки, но ведь и внезапное поведение Александра нельзя было назвать нормальным.

– Аля, привет! Можешь говорить?

– Привет, Сонь, могу, – отозвалась подруга в телефоне, – а что у тебя с голосом? Бежала что ли?

– Да нет, – отмахнулась она, – слушай, я тут подумала насчет того, что Рома твой говорил.

– Про что?

– Ну про Сашку. Про то, что Карина его изводила, а он непонятно как, вообще, вернулся к ней. И что он сам на себя не похож и…

– Сонь, – вдруг остановила ее Альбина, – забудь.

– Что? – осеклась Софья.

– Я говорю, просто забудь этого козла, Соня. Мы с Ромкой ездили к нему. Я его видела.

– И что?

– И я тебе, как подруга говорю – даже не думай о нем. Представь, что его не было в твоей жизни и живи дальше, не оглядывайся. Он тебя не стоит.

– Что случилось? Почему?

– Сонь… – начала раздражаться Альбина, – мы видели их вместе. И если б ты посмотрела на их отношения, то тебе было бы неприятно. Просто такой мужик тебе не нужен.

– Да что случилось-то, Аля?

– Да ничего, Соня, – почти крикнула на нее Альбина, – что ты за него вцепилась! Эта Карина ноги об него «вытирает», а он и счастлив. Позорище какое, Сонь! Не думала, что Новодильский так прогнется под эту стерву. Пятнадцать минут посмотрела на нее и тошно стало – сущий дьявол в юбке, только кнута не хватает!

Альбина высказалась, а Софья молчала.

– Сонь, я не хотела… ты все выпытывала – что да почему, вот я и сорвалась. У меня самой настроения нет целый день после встречи с ними. Капец просто! Я в ужасе, зачем он к ней вернулся?..

– А зачем вы ездили к Саше? – спросила Софья.

– Да Ромке надо было по делу поговорить с Новодильским, но без толку – Саша как будто не в себе, во всем с Кариной советуется, пляшет под ее дудку…

– Альбина, послушай меня внимательно, только не смейся. Мне кажется, что его приворожили! У него все признаки на лицо…

– Ты серьезно? Думаешь, Карина его «пришила» к себе?

– А у тебя есть другое объяснение? У меня нет. Я сейчас вспоминаю, что он мне в воскресенье в любви признавался, а в понедельник уже у Карины ночевал и твердил, что любит теперь ее.

– Сонь…

– Альбин, слушай, я знаю, что это, возможно, звучит по-детски, но у меня мама сталкивалась с таким и рассказала, что папа вел себя тогда один в один, как сейчас Саша… так что может быть, это правда, как думаешь? – Софья протараторила и замолчала, ожидая критики со стороны практичной подруги, – ну?

– Что я думаю… – тихо сказала Альбина и закусила губу, – я думаю, почему я первая об этом не догадалась, Сонька?

– Так ты… ты не скажешь, что я дура и просто цепляюсь за невозможное? – с облегчением выдохнула она.

– Нет, конечно! Я скажу, что, действительно, на него будто гипноз или «оморочку» напустили!

– А что такое «оморочка»?

– Слышала выражение «голову морочить»? Вот это оно и есть. Это заговор на оморачивание человека. Ну почти то же, что и приворот. Я разницу слабо понимаю…

– А ты откуда знаешь, Аль?

– От верблюда. Забыла, кто меня гадать на картах учил? Бабушка. Она мне и про эти все наговоры и заклинания рассказывала. Правда, давным-давно. Я в старших классах баловалась этими вещами, потом надоело. Я поэтому и сказала, что странно, как же я не заметила сразу этих признаков у Сашки. Он ведь прямо, как больной с Кариной носится. А ведь Новодильский по натуре – вредный мужик и не стал бы терпеть такого даже ради ребенка.

– Ты и про ребенка знаешь?

– Да знаю, Карина все уши прожужжала про их счастливую семейку с планами.

– Слушай, а как бы нам проверить насчет этого всего? Ты не знаешь того, кто бы мог помочь его обратно… ну, человеком сделать?

– Человеком… – усмехнулась Альбина, – да он и сейчас человек. А если решат пожениться, то и его согласие с подписью на свидетельстве прокатят. Законодательство от такого не спасет… Но мне надо поузнавать, так сразу не скажу.

– Как бы нам его вытащить от Карины да проверить…

– Да ему скажи, что мать родная умерла, он, наверное, не поедет без Карины.

– Все так плохо? – кисло спросила Софья.

– Да, Сонь, я до сих пор поражаюсь – какая она моральная садистка. По крайней мере, в отношении Саши. Может, самолюбие у нее еще играет, не знаю. А, может, мстит через унижение… Зато знаю, как самим проверить – напускали ли на него магию.

– И как, Альбин?

– Так же, как и сглаз проверяют – покатать яйцо по человеку, а потом разбить и посмотреть на желток. Если он будет нормальный, жидкий, значит, Сашка по своей воле так живет, а если он потемнеет и загустеет – то точно приворот, Софка!

– По-моему, глупость какая-то, – скривилась девушка.

– А ты так делала? Пробовала?

– Нет, – тихо ответила она.

– Тогда чего возмущаешься? Бабушка так меня с матерью лечила в детстве – после поездки в деревню, где женщины любят этим делом баловаться из зависти…

– И тогда мы поймем, нужно ли снимать с него приворот, правильно?

– Знаю, звучит странно, – помолчала Альбина, – но, блин, все верно.

– И как нам его вытащить из этого «подземелья дракона»?

– Ну ты сказала! Я с тебя балдею, Софка, – засмеялась Альбина, разрядив обстановку.

– Ну а все-таки?

– Попробуй сама позвонить, может, получится его на разговор вытянуть, а, Сонь?

– Нет, Аля, не получится, он на меня перестал реагировать.

– Ну, не расстраивайся, значит, Ромку уговорю позвать Сашку в гости завтра. У меня других вариантов нет.

– Спасибо, Альбин, – сказала Софья.

– Да не за что. У меня самой из-за вас сердце кровью обливается – такая пара уматная была. Ну, может, и будете еще, если снимем приворот. Ладно, завтра напишу тебе, как все получилось.

– Ну хорошо, пока, Альбин.

– Спокойной ночи, переживальщица! – засмеялась Альбина.

Весь понедельник Софья не могла работать и ждала вечера, когда обещал прийти в гости к Роме с Альбиной ее Саша. Усевшись на любимое место на балконе, девушка стала переписываться смс-ками с Альбиной, как нетерпеливая школьница:

– «Уже семь часов, Аля. Сашка к вам пришел?»

– «Да, Саша у нас. Пришел с дочкой, но без Карины, она где-то с подругами отдыхает в кафе».

– «Что делает?»

– «Ничего особенного. Пока пьет с Ромкой коньяк»

– «Как вы там, Аль?»

– «За последние полчаса ничего не изменилось, Софка. Кроме уровня коньяка в их бутылке».

– «Намек поняла, Алька. Отстала. Как будет, что-то интересное, напиши!»

– «Само собой. Давай!»

Софья рассказала матери о своем заговоре с Альбиной во имя «освобождения» Александра.

– Ты поэтому не спишь, Сонь? – спросила ее мама в двенадцатом часу.

– Да, – вздохнула Софья, показывая телефон в руке, – жду, как она напишет. Я все равно не усну, мам.

Елена погладила дочь по голове и поцеловала в лоб, как в детстве:

– И что дальше собираетесь делать?

– Не знаю даже… А у тебя нет среди знакомых такого человека, который смог бы снять приворот? Может, кто из женщин на работе обращался когда-нибудь к бабушкам, которые помогают в таких делах?

– Ну, я поспрашиваю у своей соседки – она у одной женщины мужа лечила от запоя.

– И как, вылечила?

– Четвертый год не пьет. И мужик – золотой оказался, я тебе скажу. Не зря тетя Маша подсуетилась для него, и, получается, для себя, – улыбнулась мама Лена.

– Спасибо, мам! – обняла ее дочь, снова обретая веру во что-то светлое.

Как бы Софья не обижалась на Александра – она готова была принять его снова, при условии, что его измена с Кариной была из-за этой оморочки-приворота. Она прикрыла глаза и представила, каково ему там, без возможности иметь собственное решение, под властью этой Карины, которая такое сотворила с ним… Это ведь ни что иное, как моральное насилие… Софье стало жаль Сашу, и прежняя любовь вновь «просочилась» в ее сердце, как вода – в губку. Девушка была готова бороться за него с самыми темными силами, потому что у нее появилась надежда – возвратить их «потрепанный» союз к жизни.

Телефон зазвонил в ее ладони:

– Да, Аля?

– Сонь! Ну всё! – выдохнула подруга.

– Что всё?

– Все сделано, можешь брать его фотку и идти к какой-нибудь знающей бабульке, которая снимет с него эту дрянь.

– Это значит…

– Да, Сонь, яйцо после Александра будто сварили! Это однозначное «да». Его жестко «пришили» к кому-то.

– Знаем мы к кому, – ответила Софья, вздохнув, – а как ты, вообще, это сделала?

– А это не я.

– А кто? Ромка что ли? – удивилась Соня.

– Нет, – весело ответила она, – его дочка. Света даже не поняла, что сделала. Я ей сказала, что если покатать яйцо по папе – оно будет внутри жестким и темным, а она пошла и проверила.

– А Саша?

– А что, Саша? «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало» – вот по такому принципу он сам и разрешил Свете делать с собой, что угодно. Так что никто из них даже не врубился, что они помогли раскусить их мамочку-ведьмочку.

В итоге, на следующий день Елена Васильевна дала Соне номер пожилой женщины, которая могла бы помочь Александру «вернуть его волю».

– Сонечка, она не занимается черной магией, будь с ней вежлива. Она лечит и чистит людей по фотографиям молитвами, святой водой и подобными вещами. Берет, как положено, не деньгами, а продуктами. Это чтобы ты знала и не сказала лишнего.

– Хорошо, мамочка, спасибо тебе. Я сейчас же ей позвоню.

И Софья вместе с Альбиной, которая согласилась пойти для поддержки, отправилась спасать Александра из его «омороченного рабства».

Глава 11 Родной человек

Баба Зина проживала в сельском доме, еще сохранившемся в большом городе, на ее полках водились иконы, на детях и внуках были освещенные крестики. Вечернее солнце заливало комнату, в которой их оставили ждать эту пожилую женщину до девяти вечера. Наконец, баба Зина грузно вышла к девушкам из соседней комнаты и кивнула, мол, проходите ко мне. Она оказалась молчаливой, немного грубоватой, но говорила метко:

– Ты, – указала она на Альбину и махнула на нее рукой, – пошла отсюда, итак почти замужняя. Тебе ничего не надобно здесь, вижу по тебе.

На что Альбина даже рот открыла, но спорить не стала и вышла, оставив Софью наедине с Зинаидой.

– А ты, девочка, – обратилась она уже к Софье, – ответ недавно просила у Господа нашего.

– Да, – тихонько кивнула Софья.

– Так радуйся, получила.

– Как?

Софья сначала не поняла, о чем она говорит, но затем выстроила в голове цепочку событий, связанных с Александром, и поняла, что женщина права. Софья просила в Церкви помощи для себя с Сашей, потому что все происходящее ей казалось просто катастрофой, а затем ситуация развилась так, что она оказалась у бабы Зины, которая вот-вот поможет ей вернуть любимого мужчину от другой. И не черной магией, а молитвами и очищением! Значит, кто-то Свыше услышал ее молитву и сотворил невозможное – сделал неразрешимые обстоятельства разрешимыми. И, главное, позволяет исправить, казалось бы, неисправимое в жизни Софьи…

«Господи!» – подумала Софья и мирное счастье заполнило ее душу, – «прости меня, что мало верила в Тебя раньше и в помощь Твою! Воистину, Ты с нами!»

Баба Зина внимательно посмотрела на Софью и сказала:

– Это хорошо. Хорошие слезы у тебя, девочка, – кивнула она и взялась за дело.

Она приблизила фотографию Александра ближе к глазам, а потом, наоборот, отвела подальше.

Баба Зина покачала головой и начала говорить – когда, как навели на него «любовь против воли» и даже кто…

– Грех это большой, а они не понимают, – пробубнила она, – знаю, чья работа. Ведьма злая за два часа езды отсюда живет. Все в долг у Дьявола дни берет, да черное творит. Какой раз распутываю ее козни…

Софья мало что поняла, кроме того, что Карина пошла к сильной ведьме и отдала, видно, много денег.

– Вы сможете снять с него… это? – шепотом спросила Соня.

– Тут на вещь приворот был, так что просто по фотографии почистить не смогу.

– Это, значит, всё? – сердце Софьи отчаянно замерло, – не получится? Саша навсегда останется таким?..

– Я не сказала, что не смогу. Просто не сейчас. И не сразу, девочка…

Софья замолчала, скрестив руки на коленях – надежда еще оставалась.

– Любишь его? – глянула баба Зина на нее.

– Люблю, – не думая, ответила она.

– Будешь со мной всю неделю в церковь ходить? Отмаливать его…

– Если нужно – буду.

– Душа у тебя светлая, помогать будешь, чтоб наверняка… А то сильная ведьма его «приделала».

Через полчаса Софья поблагодарила со слезами бабу Зину и вышла к Альбине. Они обе сели в машину и направились к Софьедомой, несмотря на завтрашний рабочий день.

– Ну что она сказала? – не вытерпела молчания Альбина.

– Что Карина его крепко приворожила. Причем даже на какую-то вещь, которую закопали в земле, так как этот заговор делается именно так. Поэтому сейчас баба Зина не сможет помочь ему просто по фотографии. И ровно семь дней я буду ходить с ней в церковь помогать с молитвами и свечами, как она покажет.

– Прямо целый день?

– Да, с самой зари, Альбин… – серьезно сказала Соня.

– А сама она не сможет? – прищурилась подруга.

– Знаешь, если это как-то поможет Саше, то я все сделаю… А вообще, баба Зина говорит, раз я его люблю, то моя энергетика должна помочь, как-то усилить или ускорить очищение…

– Ясно. А как же твоя работа на неделе?

– А насчет этого не знаю… – сказала Соня и покачала головой, – у меня срочные документы. Придется на вечер брать их домой. Буду ночью работать.

– Ты смеешься, ночью?

– А что мне делать? И то, и то – важно для меня сейчас. Причем, Саша – важнее. Но и папу подвести я не могу.

– Ну тебе прямо медаль Сашка должен повесить на грудь, когда все закончится. Причем вместе с норковой шубой за такие труды!

– Да ладно тебе, – ухмыльнулась Софья, – и ты бы такое сделала ради Ромки, я уверена.

– Не знаю, Сонь… ох, не знаю, это же вставать к пяти утра – до зари! Капец просто…

– Ничего, семь дней потерплю.

– Это же пару часов в сутки тебе спать придется!

– Ну да, – вздохнула Софья, – не помру, надеюсь.

– Бедная, ты моя бедная… – посмотрела на нее Альбина с состраданием и уважением одновременно.

По приезду домой Софья пообещала отцу, что ее работа не пострадает, если она будет ее выполнять дома, по вечерам. Однако Николай Владимирович уже поставил руки на пояс:

– Соня, что это еще за самодеятельность? И не говори мне, что наши энергопаспорта пройдут проверку после тебя. После твоих ночных экспертиз – придется перепроверять, наверное, раз сто! Мы уже говорили с тобой по поводу твоих личных проблем и их влияния на качество твоей работы.

– Пап, мне очень нужно…

– Тебе очень нужно – есть, спать и дышать в жизни, а все остальное – побочное!

– Не ругайся, пап. Просто пойми меня.

– Нет, Софья. Я не могу такое позволить, как руководитель!

– Тогда, может, сделаешь поблажку как отец? – жалобно посмотрела на него дочь.

– Софья, я не поведусь на твои щенячьи глаза! – пытался убедить себя отец, – такой график работы меня не устраивает. Ты так ровным счетом ничего не сделаешь. Да неужели ты сама не понимаешь?

– Папа, ну мне позарез надо. Как никогда не надо было! Ну, все мы – люди, и у каждого свои проблемы…

– Знаю я твои проблемы, их последнее время зовут Александр! Это опять из-за него? Что ты там еще придумала?!

– Не спрашивай, я тебя очень прошу, дай мне возможность неделю работать так, как мне будет удобно! Одну неделю. Пап, всего одну!

– А где ты будешь днем, вообще? И до скольки?

– В церкви, пап, с утра и до вечера.

– В церкви?! – удивился он, – всю неделю? Зачем?

– Ну, надо.

– В нашей церкви? Или тебя в какую-то секту затащили?..

– Да в нашей, Православной, пап.

– Ну и зачем?

– Да просто Сашку приворожили, – наконец, сказала она, и посмотрела на его реакцию, – буду с одной женщиной там его отмаливать, надеюсь, поможем ему…

– Что, отворожить? – усмехнулся отец.

– Тебе ли смеяться, – напомнила Софья отцу, – я в курсе, как ты попался в такие же «сети»…

– Соня! – буквально, взревел ее отец, – никогда больше не поднимай эту тему!

– Ладно, ладно, папа, – испугалась она немного.

Николай Богачук прошелся по квартире, выпуская пар, видно, эта история для него и, правда, была ужасным воспоминанием. Софья грустно опустила голову – что теперь делать?

– Будет хоть одна запятая пропущена, – вернулся отец в зал из кухни, – уволю к чертовой матери! И не посмотрю на твою фамилию! Уяснила, Софья?

– Да, да, папочка! – порывисто вскочила с кресла Соня и стала обнимать его.

Это было разрешение руководителя.

Перед рассветом Софья заехала за бабой Зиной, радуясь, что в пять утра нет пробок на дороге, и они направились в Храм Божий. В первый вечер Софья вернулась вымотанная, будто вагоны с углем разгружала и рухнула спать без ужина. О работе речь, конечно и не шла. Эмоционально девушка отдавалась процессу вся, без остатка, веря только в положительный исход. Возможно, баба Зина поэтому и была немногословна и тяжела в характере – что на всех страждущих душевных сил у нее не хватало, а помочь старалась каждому…

Прошли три таких дня у Софьи, одетой в платок и длинную юбку до пят, без мяса, рыбы и прочей пищи, являющейся непостной. За неполные две недели с момента расставания с Сашей, он так ни разу и не позвонил Софье. Но однажды написал скупое сообщение: «Соня, прости меня. Я должен быть с Кариной». Что это значило? Возможно, что Александр еще любил Софью в своей замутненной голове, что его сердце еще помнит ее… Девушка расплакалась над телефоном и рабочими документами глубокой ночью, когда все спали.

Мама периодически возмущалась то на отца, то на саму Софью за то, как она изводит себя всю неделю, но сделать ничего не могла. Софья была настроена решительно. По истечении шести дней она стала бояться, что их усилия с бабой Зиной не помогут Саше. Ведь остался всего один день, и может случиться всё или, наоборот, не случиться ничего…

Вечером баба Зина перед тем, как уйти в свой дом, обернулась и сказала одно слово Софье – «Жди!»

Девушка все поняла, по крайней мере, подумала, что поняла, поскольку только одно слово и пульсировало у нее в голове: «Александр»…

И он, действительно, позвонил Соне в три ночи. Но Софья не взяла трубку.

Затем Саша позвонил ей еще раз. И еще восемь раз подряд, но все безнадежно. Софья не могла говорить с ним, она спала лицом в подушку, потому что легла всего час назад и вставать должна была уже вот-вот.

Утром, точнее «предутром», девушка встала под разрывающийся будильник, как и родители в соседней комнате. Вид, конечно, у Софьи был как у зомби – умыться, затолкать в рот бутерброд с зеленью, чтобы не умереть с голоду за день и ехать, ехать, ехать… Отец тоже поднялся, пошел на кухню, увидел дочь и, запретив ей садиться за руль, сам вызвал ей такси.

– Что ж ты с собой делаешь, Сонька… да стоит ли он того? – сказал он и ушел снова спать.

А Софья лишь в такси посмотрела на свой телефон и увидела пропущенные звонки от Александра. Она устало улыбнулась и вздохнула с облегчением и слезами радости. Она хотела перезвонить ему, но разговаривать при посторонних сейчас было бы неуместно.

Как можно объяснить все происходящее с человеком в смс? Да никак, нужно поговорить. Серьезно и долго. Скорее, даже лично. А времени у нее не было сейчас. И Софья написала сообщение: «Саша, я позвоню, когда смогу. Надеюсь, у тебя все хорошо».

Вполне нейтральное сообщение в ответ на его десять звонков ночью.

Софья спросила бабу Зину – нужно ли им проводить еще день в Церкви, если Александр начал звонить ей, чего раньше не было.

– Может, он уже освободился из-под влияния Карины?

– Вижу, девочка, тяжко тебе – не привыкла так просить у Святых помощи?..

– Если надо, тетя Зина, я поеду. Как скажете – так и будет, – твердо ответила Софья.

– Вот и умница. Пройдет полностью семь дней, как я сказала – тогда и будь уверена, что все сделали правильно. Будет ему плохо сначала, но ты будешь рядом и поможешь ему.

Этот день был четвергом – лишь немного перевалило за «экватор» недели. С закатом, когда ритуал снятия приворота с Александра Новодильского был, наконец, исполнен до конца, баба Зина отдала бутылочку с освещенной водой Софье:

– Ну иди, красавица, забирай свое счастье и не оглядывайся на его прежнюю женщину. Господь будет беречь вас, но в Церковь ходите обязательно. Не забывай говорить спасибо в молитвах, коли вымолила себе Александра! И напои его водичкой из Храма, чтоб полегче стало…

Соня обняла ее и поцеловала в морщинистую щеку в благодарность.

А в десять вечера Соня после сытного маминого ужина уже читала сообщение от Альбины: «Софка, привет! Позвони мне, наконец, полуночница! У меня новости про Сашку!»

Девушке, конечно, первым делом хотелось позвонить Александру, она же столько всего напридумывала для их диалога, но ей было не по себе, страшновато как-то. Софья сама тянула время, понимая всю серьезность и тяжесть предстоящего разговора с ним. Поэтому решила «вооружиться» дополнительной информацией от Альбины:

– Аля, привет!

– Софка! Ну ты молодец, девчонка!

– Эй, ты чего? – рассмеялась Соня, – что такое?

– Вчера Новодильский приходил к Ромке. Нормальный! Понимаешь, нормальный, адекватный мужик! У вас с тетей Зиной получилось! Ну ты железная девка, Софка!

– Слава Тебе, Господи! – прошептала она, закрыв глаза, – Ой, Алька, ты даже не представляешь, чего он мне стоил, этот Саша…

– Представляю, Соня, представляю.

– Как у него дела-то? Как он выглядит? Баба Зина сказала, что он поначалу будет себя плохо чувствовать.

– Ну так и есть. И дела у него паршиво – чуть работу не завалил, от Карины ушел, ее родственники обиделись на него, Света с ним не разговаривает…

– Ясно, – невесело сказала Соня, – помогла я…

– Да, ладно тебе. Как залупились родственнички, так и разлупятся. А главное, знаешь, что?.. – с энтузиазмом говорила Альбина.

– Что?

– Он весь вечер, Сонь, убивался, как же ему без тебя жить-то! Что ему стыдно тебе на глаза показываться, что ты его не простишь теперь никогда!

– Ну, в принципе, он правильно убивался, Аль.

– Вот я и не выдержала.

– Рассказала что ли про приворот?!

– Нет, Софка, я же не дура при Ромке такие глупости нести! Я в это дело не полезу. В общем, сказала Саше, что он должен тебе позвонить все равно. Потому что всю жизнь будет убиваться еще больше, если по-нормальному не попросит у тебя прощения. Так что жди, он тебе скоро позвони-ит, – почти нараспев сказала подруга.

– Он мне уже шестнадцать звонков оставил, Аль, – ответила Софья.

– Серьезно?

– Да, прям ночью начал.

– Так Сашка с Ромкой до утра и сидели в обнимку, пьяные как не знаю, кто!..

– Ну вот потому, видно, и решился позвонить.

– Ага. Ну так что?

– Ой, не знаю, Альбин, – качала головой Софья.

– Чего тут не знать? Заучила пару матов и позвонила ему поговорить на них о вашей вечной любви!

– Тебе бы все смеяться, Аль!

– А тебе бы только реветь, Софка! Чего тут плакать?! С вас ржать только можно! Столько всего сделала для него, а теперь не можешь кнопку на телефоне нажать и поговорить с ним!

– Алька!..

– Что, Алька? Скоро два раза по восемнадцать буду Алькой! Ну-ка быстро позвонила ему!.. пока его кто-нибудь опять не увел!

– Ладно, ладно, не ругайся. Конечно, позвоню.

– Ну давай, потом расскажешь!

– Тебе, подруга? Да ни за что!..

Софья расплылась в улыбке и сделала, как говорила Альбина – набрала номер Саши. Было почти двенадцать ночи. Но не прошло и двух гудков, как Софья услышала его голос, будто он держал трубку в руках, не отпуская:

– Соня, – интонация у Александра была как у ребенка, которого родители забыли в саду, – Сонечка, прости меня, солнце мое…

Софья молчала, не находя слов, что ответить. Как ей сейчас себя с ним вести?

– Соня, – снова сказал он в тишину телефона, – я знаю, что ты меня не простишь. И ты права, за такое никто бы не простил… но мне надо тебе сказать – даже если ты мне не ответишь или я тебя больше никогда не увижу, ты – лучшее, что было в моей жизни. И я все испортил. Я это знаю. Прости меня.

– Саш… – тихо сказала она, и мужчина весь обратился в слух, – как ты себя чувствуешь?

– Что? – опешил Александр.

– Как твое здоровье? – повторила она со вздохом.

– Да так себе, – отмахнулся он.

– Правда?

– Нет, не правда, – взял Александр интонацию еще ниже, – как на изнанку вывернули, Сонь. Болит все, даже не знаю, к какому врачу обратиться и с чем конкретно… ладно, ничего, пройдет как-нибудь.

– Приезжай ко мне, – сказала она тихо, что Александр подумал – ему показалось.

– К тебе, Сонь?..

– Да. Я дам тебе освященной воды из Церкви – она тебя подлечит…

– Ты серьезно? К тебе можно приехать?! – не верил Саша.

– Приезжай. Я тебе кое-что расскажу.

– Еду! – Софья даже услышала, как он подскочил с дивана в своем зале, – через десять минут буду, Сонь!..

Если бы Александру сказали, что между ним и Софьей нет дороги, то он бы, наверное, полетел по воздуху – так он к ней рвался.

Девушка в плаще вышла из подъезда в пустой двор навстречу Саше с бутылочкой воды от бабы Зины. Это был лучший вариант, поскольку приглашать Александра сейчас в квартиру с родителями крайне неразумно, так как что-либо объяснять им, а потом еще и Саше – у нее не было сил.

Машина Александра въехала во двор на той скорости, на которой, вообще, ездить в городе противопоказано – по требованию ДПС. Саша вышел из машины и подошел к Софье так близко, словно, хотел вспомнить ее родное лицо после долгого сна. Он ничего ей не говорил – не мог, просто находился рядом, смотрел на нее и «впитывал» ее милый образ.

Софья измученно прикрыла глаза, опустив голову, и по-свойски уткнулась лбом ему в грудь.

– Солнце мое, Сонечка…

Александр шептал ее имя с таким блаженством, какое бывает у пациента после слов доктора: «Мы перепутали ваши анализы – не переживайте, теперь вы будете жить!..»

Мужчина обнял свою девочку ласково и так крепко, насколько позволяло ее хрупкое тело.

– У меня слов нет, что со мной происходило, Сонь… Я не смогу тебе ничего объяснить, просто поверь мне – я очень скучаю по тебе и очень люблю… Никому бы не поверил, что такое может быть. Как черт попутал, Сонь! Правда…

– Да я верю, Саш, – глухо ответила она, не поднимая головы.

– Сонечка, родная моя! – твердил Александр, целуя ее волосы, – Я всю жизнь тебе обязан буду – если ты меня простишь после такого.

– Ну, значит, будешь обязан.

И Софья, поджав губы, неслышно заплакала у него на груди, в его руках, обретая мир и покой после произошедшего.

– Тебя Карина приворожила, – сказала она сквозь слезы.

– Что?! – посмотрел на нее Александр ошарашенно.

– Да, Саш. Одна женщина тебя молитвами вернула. И я помогала ей всю эту неделю…

Саша отрицательно качал головой, не зная – верить или нет, но в итоге сдался, поскольку других объяснений своему поступку он не нашел.

– Я убью Карину! – сказал он в сердцах.

– Ага, Саш, – погладила она его по руке, – сядешь же. Тоже мне, юрист…

– Я просто в ужасе – что она за человек?!

– Это отчаяние, Саш. А как же ваша дочь?

– Жаль, что у нее такая мать, как Карина. Но насчет Светы буду решать вопрос через суд. На это уйдет много времени и сил, но я ребенка ей не оставлю…

– Саш, возможно, единственное, в чем Карина хороша, то это в качестве матери. Но, главное, чтобы Света не пострадала от этого еще больше…

Следующим вечером Александр пришел к ней в гости открыто. Родители возмущались неимоверно, но Софья объяснила им все до мелочей. Затем девушка напомнила папе, что в молодости мама тоже пережила подобное, и, тем не менее, поступила по-взрослому – простила его и оставила эту скверную ситуацию в прошлом. Мама развела руками, а папа из принципа ушел курить на балкон, пока «зятек» не покинул квартиру.

На другой день Саша снова приехал к ее родителям со словами:

– Елена Васильевна и Николай Владимирович, я во многом обязан вашей дочери, а, значит, обязан и Вам. Поэтому я хочу еще раз попросить у вас прощения за ее слезы и нервы…

– Ты у нее проси, – недовольно ответил отец.

– Я и так это буду делать всю жизнь, – кивнул Саша на полном серьезе и продолжил, – я хочу попросить ее выйти за меня замуж, чтобы уж точно поставить точку во всей этой истории. Но хотел сначала поговорить с вами…

– Так вы же… всего-то пару месяцев знакомы! – поразилась мама Лена.

– И, тем не менее, она мне родной человек, Елена Васильевна, – ответил он, – самый родной сейчас…

– Но два месяца! Александр, это же необдуманно!..

Софья окончательно сбила свой внутренний график и отсыпалась в тот день, как говорится, «без задних ног» в соседней комнате. И поэтому была не в курсе серьезных намерений своего мужчины.

В общем, папа с мамой возмущались долго и обоснованно, но Александр выдержал это достойно. Он выслушал их, покивал своей повинной головой, выпил с отцом, поговорил по душам с мамой Софьи и поехал к себе домой. Но перед уходом тихонько заглянул к Софье и оставил записку на подушке – про великие чувства к своей маленькой девочке Соне.

Спустя пару дней Софья переехала к Саше жить окончательно.

Александр сделал ей предложение, как говорится, не выходя из дома, потому что им никуда и не хотелось идти. Они так наскучались друг по другу, что рады были проводить все выходные и вечера будней только вдвоем. И, конечно, Софья ответила ему свое счастливое и плаксивое «да».

Софья, наконец, испытала счастье, к которому так стремилась, а Александр – радость от полноценных отношений с любимой девушкой. По-настоящему, любимой девушкой.

В море любви между Александром и Софьей еще иногда проявлялась капля его долгоиграющей вины.

Карина несколько раз звонила Саше и, буквально, приказывала ему вернуться к ней, не понимая, что произошло с ее привороженным мужчиной. Затем дважды поджидала возле его работы в попытках поговорить, но все неизменно заканчивалось скандалами и испорченными нервами. Однажды в невероятной мини-юбке она лично привезла дочь к отцу домой, чтобы еще раз проверить свои чары на Александре, но безуспешно. Бывший супруг не пустил ее даже на порог квартиры, где они теперь жили с Софьей, поскольку был нереально зол на Карину. Каждый раз он смотрел на нее, как аллигатор на козу у водопоя, что неимоверно раздражало Карину. В общем, он вел себя так, что спустя год, бывшая жена, наконец, сказала: «Больше и не надейся на мое расположение в будущем! Можешь не возвращаться, неблагодарный!»

Беременности у нее не было, как показало время. Хотя Карина сообщила всем по телефону, что просто потеряла ребенка на нервной почве из-за его папаши-негодяя, который измотал всю ее нежную душу.

Но, конечно, в семье Новодильских родились еще дети, и не один и даже не двое. В семье именно Александра с Софьей, без каких-либо посторонних женщин с красивыми глазами…

Оглавление

Нежданный мужчина

  Глава 1 Красивый голос

  Глава 2 Редкий экземпляр

  Глава 3 Горячий мужской взгляд

  Глава 4 В моей жизни нет для Вас места

  Глава 5 То, что надо

  Глава 6 Все точки над «i».

  Глава 7 Утешение для него, спасение – для нее

  Глава 8 Судьба от нас не зависит

  Глава 9 Прямо по сценарию

  Глава 10 Омороченное рабство

  Глава 11 Родной человек