Лахесис [Татьяна Полозова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Лахесис

Каждый идет своим путем.

Но все дороги всё равно идут в никуда.

Значит, весь смысл в самой дороге, как по ней идти…

Если идешь с удовольствием, значит,

это твоя дорога. Если тебе плохо –

в любой момент можешь сойти с нее,

как бы далеко ни зашел.

И это будет правильно


Карлос Кастанеда

Не было ни одного дня, чтобы я не вспоминал ту ночь, когда впервые прибыл в свой взвод. Сержант и ребята, с которыми мне пришлось, потом стоять бок о бок против вьетконговцев не приняли меня дружелюбно, смотря так, будто я был дерьмом на лопате. Хотя, в общем-то, я им и был.

Мне исполнилось двадцать пять в ноябре 1969 года и уже через три недели, 12 декабря, меня и еще нескольких добровольцев выкинули в Сайгоне. Я пришел во Вьетнам с упрямым чувством патриотизма и верой в глупые идеалы. Уходил я оттуда, ни черта не понимая: какого дьявола я вычеркнул три года из своей жизни? Кто будет платить по счетам?

Мой сын как-то спросил меня, чувствую ли я себя героем. Я мог бы соврать, объяснив, что та война была необходимостью. Но я сказал правду: героизм самая глупая вещь на свете. Парни, погибшие во вьетнамской жаре не нужны своим матерям и женам, как герои. Они нужны им живыми и им плевать вернулись они без щита или на щите.

Сначала ты думаешь, что все это иллюзия, что ты станешь таким же, как твой отец или дед. Но они были защитниками, а ты нападающий. Ты просто наглый полицейский, который решил заняться рэкетом; старшеклассник– хулиган, зажавший первоклашку в углу, вымогая у него деньги на молоко. Здесь ты чужак, вломившийся в окно, когда перед ним закрыли двери.

Проснувшись в одну из ночей ты понимаешь, что храп твоих друзей, который не дает тебе уснуть, может прекратиться завтра или прямо сейчас, если мальчишка– вьетнамец вломится в вашу казарму, обвешанный гранатами. И ты иногда думаешь, что лучше бы умер вчера, так тебе, по крайней мере, не пришлось бы видеть гибель твоих друзей завтра.

Ты учишься жить в новом мире, привыкая к смерти, когда она топчется рядом с тобой каждую минуту, только поджидая, когда в ее списке твоя фамилия подойдет к вершине.

Ты уже не смотришь на смерть как на нечто противоестественное, а на насилие как на противоречие гуманистическим идеалам человечества. Ты плюнул на эти идеалы, чтобы выжить, а человечество плюнуло на тебя, чтобы не замараться в крови. Они умыли руки. Ты сделал насилие эстетикой.


***
– Привет.

Ее голос выдавал явное недовольство наступившим днем. Оливер поднял на напарницу глаза, оторвавшись от чтения нового дела, и неспешно кивнул.

– Привет.

Кетрин повесила пальто на вешалку перед дверью и заглянула за перегородку.

– А где босс? – Спросила она, кивая в сторону стола Питера.

– Его вызвал Теренс. Что-то очень срочное и сверхсекретное. – Оливер помахал руками над головой и закатил глаза.

– Опять он переспал не с той секретаршей? – Вполне серьезно спросила Кетрин.

Оливер усмехнулся, но промолчал.

– У нас новое дело? – Кетрин села перед ним, закинув ногу на ногу и покачивая носком влево– вправо.

Оливер нервно отбросил папку в сторону и сцепил руки на груди.

– Ну, если ты предпочитаешь узнать, как шестидесятилетняя женщина смогла родить черепаху, то конечно.

Кетрин удивленно приподняла брови и взяла дело со стола.

–какое это к нам имеет отношение? – Возмутилась она.

– Эту женщину считают колдуньей.

– Аааа, ну тогда, да, конечно. Естественно. – Кивнула она с сарказмом. – Почему бы и нет. Я пойду разводить костер?

– Не спеши, дорогая.

Марлини появился в кабинете так бесшумно, что качавшийся на стуле Оливер чуть не упал назад.

– Ты уже спалил бабушку? – Притворно обидевшись, спросила Кет, повернувшись к нему. – И все без нас.

Марлини цокнул языком и недовольно покачал головой.

– Нет, у нас есть кое-что посерьезнее. Ты слышала когда-нибудь о проекте «Лахесис»?

– Ну, да. – Сомнительно ответила она. – Группа, якобы, занятая специальными разработками в области вооружения.

– Якобы? – Переспросил ее Марлини, будто уже знал ответ.

Кетрин развела руками, обдумывая ответ.

– Их рассматривают как часть всемирной теории заговора, якобы, – акцентировала она, – они совместно с разведкой и ЦРУ готовили высадку в Персидском заливе. Они же, по слухам, являются частью мирового тайного правительства, которое контролирует все крупнейшие мировые державы.

Марлини удовлетворенно повел бровями.

– Не ожидал? Я могу еще и про протоколы сионских мудрецов рассказать. – Ухмыльнулась Кетрин.

– Я не понимаю, мы тут причем? – Отозвался Оливер.

Марлини сел на край стола перед ним и раскрыл папку с фотографиями, протянув пару из них коллеге.

– Знакомое имя?

– Полковник Моррис. – Прочел на оборотной стороне Нолл. – А должно? – Пожал он плечами.

Марлини скривился.

– Мне почем знать. Короче, этот Моррис, прибыл в Штаты три года назад из Марокко. Сразу попал в группу генерала Трэвиса, который как раз и занимался разработкой новой программы по контролю над вооружением.

– Все равно мы к этому, какое отношение имеем? Их зарезали ритуальным ножом семнадцатого века? – Предположила Кет, посмотрев на фото.

– Не мы, Кетрин, а ты.

Робинсон подняла удивленные глаза на Питера и наклонила голову, ожидая продолжения.

– Вернее твой отец.

– Марлини, я же просила тебя не лезть в это болото. – Проскрежетала Кет. – Оттуда все равно не выбраться.

Питер хлопнул руками по бедрам.

– Кет! Не ты ли говорила мне, что твоего отца подозревали в предательстве? Что его убрали, потому что он перестал подчиняться?! Неужели ты не хочешь знать правду?!

Кетрин вскочила со своего места и отошла к стене.

– Не хочу, Питер! Не хочу! Ты сам сказал: он мой отец и это превыше всего! Мне все равно, в чем его подозревал Гордон или кто-то еще.

– Может, ты просто боишься, что его слова окажутся правдой?

Марлини пожалел о сказанном еще до того, как начал говорить, но остановится не мог.

– Неужели, имя Чарльза Робинсона в списках проекта «Лахесис», чем бы они не занимались, не значит ничего? Он ведь не был коллекционером артиллерийских установок, как я помню.

– Остановись, Марлини. – Угрожающе прошипела Кетрин. – Остановись сейчас же.

– Упрекнешь меня в нечестности? – И не думал подчиняться Питер. – Но я как раз хочу узнать правду! И я хочу знать, почему Гордону она стала известна еще раньше? Как министерство обороны привязано к этому?

– Они контролировали поставки оружия на Восток. – Пробормотала Кет. Она опустила голову, часто моргая, смиренно смотря в пол и теребя ручку.

– Чарльз Робинсон был участником той войны! – Ядовито отметил Марлини.

Кетрин оторвалась от стены и подошла максимально близко к Питеру.

– Марлини, кто тебе сказал, что мы должны этим заниматься? Это вопрос ведомства министерства обороны, в крайнем случае, отдела контрразведки. Ты стал контролирующим агентом? С каких вдруг времен?

Она уставилась на него, прожигая дыру между глаз, ловя каждое движение зрачков.

– Теренс поручил мне это дело. – Теперь была очередь Питера замолчать и потупить взгляд.

– Но что мы расследуем? – Отвлек коллег Оливер.

Марлини и Робинсон разом повернулись к Ноллу, и Кет перевела глаза на Питера.

– Полковник Моррис убит вчера утром в своем кабинете, который охраняется лучше, чем хранилище в Федеральном Резервном Банке.

– Военные допустили рядовых агентов ФБР до расследования убийства их человека? – Недоверчиво переспросил Оливер.

– Теренс выбил нам это дело по своим каналам. Он непрозрачно дал мне понять, что это необходимо именно нам. – Марлини прикоснулся пальцем к лацкану пиджака Кетрин.

Она смиренно оглядела мужчин и опустила глаза. Внутри она знала, что Питер был прав: правда должна была выйти наружу. Она больше не могла прятаться в тенях лжи.


***
На улице стояла духота и такая влажность, что у меня вся экипировка до исподнего промокла еще в вертолете. Нас выкинули в Сайгоне, дав последние инструкции перед прибытием в штаб. Мой сержант был низким и худым парнем двадцати восьми лет, с поперечным шрамом во все лицо и обожженной левой щекой. Он говорил громко и отрывисто, глотая воздух между предложениями, и морщился так, будто ему в рот муха залетела.

Новобранцев приняли холодно и отслужившие уже несколько месяцев «старики», считавшие последние дни до дембеля, смотрели на нас со смешанным чувством презрения и жалости. Каждый из них видел в нас себя и ловил разницу, произошедшую с ними за время пребывания во Вьетнаме. Думаю, они поначалу нас и ненавидели за то, что когда сами были такими же, как мы и уже никогда такими не будут. Не будем.

316 взвод, в котором мне довелось служить до 1972 года, контролировал границу с Камбоджей и нас на вертолете перекинули туда. И мы ждали еще часов девять, когда группа разведки с лейтенантом Фарето вернется из вылазки против партизан, чтобы, наконец, получить инструкции.

Вместе со мной, новобранцами были чернокожий девятнадцатилетний парень Фрэд Лайнус, который все время что-то записывал в свой тонкий потрепанный блокнот без обложки; Люк Джарвис – высокий, крепкий техасец, который мог бы буйвола завалить одним ударом кулака; Саймон Николс – смазливый маменькин сынок, по злой иронии, попавший на войну, и вечно распускавший слюни, вспоминая свою мамочку.

Нас закинули в казармы и дали время освоиться перед тем, как нас примет офицер. Если вы думаете, что я злился на этих парней, загорелых и вечно блестящих от пота во влажных, плохо проветриваемых спальнях, с обветренными, сморщенными лицами, вечно нахмуренных, даже когда они улыбались. Вы ошибаетесь. Я никогда не вспоминал ни одного из них дурным словом.

– Отлично, парни, если вы мечтали о летнем лагере, то ошиблись параллелью. Это не мамина юбка, чтобы под ней можно было спрятаться.

Сержант Джерри Алекс вечно жевал спичку, и когда она превращалась в кашу, менял ее на свежую. Он даже во сне с ней не расставался. Он сплюнул сквозь зубы и дернул меня за плечо.

-как тебя зовут? – Грубо уставился он на меня.

– Рядовой Робинсон, сэр. – Выпрямившись, ответил я.

– Я не спрашивал твоего звания, я спросил твое имя, болван! – Рявкнул он.

Я отклонился чуть назад и посмотрел на него ошалелыми, испуганными глазами.

– Чарльз, сэр. Чарльз Робинсон. Сэр.

– О'кей, парень, значит Чарли. Какого дьявола ты сюда притащился?

Я отошел от него на шаг, внутренне опасаясь, как бы он снова на меня не налетел.

– Доброволец, сэр. – Кивнул я.

По казарме пролетел шепот, среди которого я мог расслышать только слова «кретин» и «полный кретин».

– Доброволец. – Недоверчиво прищурился сержант. – Отлично. Если не сдохнешь во время первой вылазки в джунгли, может быть, тебе хватит ума понять, что это стало самой большой ошибкой в твоей жизни.

И это стало моей самой большой ошибкой в жизни. Но не из– за того, что вы подумали.


***
Дождь лил как из ведра, и они с трудом могли различить машины, идущие в нескольких метрах впереди. Марлини барабанил руками по рулю, отбивая ритм, в такт с движением дворников.

– Если Теренс решил поручить это дело нам, то почему ничего не объяснил? – Спросила Кетрин, наклонившись вперед, между двумя передними сиденьями.

– Мне показалось, что он и готов был бы рассказать, но не смог. Знаешь, я никогда не видел его таким напуганным.

Кетрин посмотрела на Оливера, а тот перевел взгляд на Питера. Марлини остановил свою дробь и крепко сжал руль.

–что? Почему вы так странно себя ведете? Вы еще что-то знаете? – Напряглась Кетрин.

Марлини посмотрел на друга через зеркало заднего вида и закусил губу.

– Оливер? – Надавила Кет, понимая, что от Питера вряд ли чего-то добьется.

Нолл опустил глаза к ногам и потеребил ручку на двери, будто предпочитал выпрыгнуть из машины на полном ходу, чем объясняться.

– Уинстер! – Воскликнула Кетрин, хлопнув его рукой по плечу.

Мужчина повернулся к ней и посмотрел потерянным, почти убитым взглядом.

– Кет, не проси меня, ты же знаешь, я не смогу тебе отказать.

Робинсон прорычала что-то невразумительное и отклонилась назад.

– Отлично, можете хранить свои секреты, конспирологи. – Недовольно пробурчала она.

Марлини наклонился вперед, рассматривая дорогу, и притормозил у первого неонового знака, который можно было разглядеть.

– Кетрин, – повернулся он к напарнице, – успокойся. Никто от тебя ничего не собирается скрывать.

– Послушай, Марлини! Ты втянул меня в это дело! – Она наклонилась вперед и выставила палец вперед. – Ты заставил меня вытащить правду наружу! Ты сказал, что мы должны узнать, что случилось с моим отцом! А теперь все это похоже на то, будто я маленькая девочка, от которой родители скрывают смерть любимого кролика. – Она снова откинулась на спинку пассажирского сиденья и повернулась к боковому окну.

– Кет, не будь ребенком. – Выдохнул Питер. Он посмотрел на Оливера, и одного мига хватило, чтобы мужчины поняли друг друга.

– Незадолго до того, как нам поручили это дело на адрес Бюро пришла почта с именем Питера и моим. – Кетрин посмотрела на Нолла, увлекшись началом его рассказа. – Это была записка, напечатанная на компьютере, очень лаконичная. В ней говорилось только, что мы вскоре получим дело, не из нашей компетенции. Автор намекнул, что игра не стоит свеч и, если мы не хотим никого потерять, то не должны вступать в нее, а особенно вовлекать тебя.

– Он угрожал?! – Воскликнула Кетрин.

Оливер отвернулся, потер лоб рукой и переплел пальцы в замок, пользуясь заминкой для поиска подходящих слов.

– Он не настолько глуп, чтобы угрожать. Это было, скорее, предупреждение. – Закончил за Нолла Питер. – Но незнакомец дал понять, что нас в этом деле быть не должно.

– Или мы потеряем все. – Процитировал автора Нолл.

– Но как можно потерять что-то, чего нет? – Резонно спросила Кетрин. -что можно потерять, если мы и так ничего не знаем? Они что боевиков про Крутого Уоккера насмотрелись? Собираются убивать членов наших семей?

Марлини и Уинстер посмотрели друг на друга и пожали плечами.

– Надеюсь, что нет. Но, если ты считаешь, что… Если ты думаешь, что Рейчел… Если…

– Марлини! – Кетрин толкнула передние сиденья и уставилась на Питера. – Прекрати, чтобы он не писал и не говорил, Рейч никогда не пострадает от этого! Но это не значит, что я хочу повесить все грехи на своего отца. – Она заглотнула воздух, который комком скатился по ее горлу. – Мне нужно это. – Умоляюще произнесла она.

Марлини посмотрел на Оливера, поймав едва заметный кивок головы. Всем было это нужно. Кто мог отказать сам себе?


***
Полковник Фарето прошел по узкому коридору, обитому красными деревянными панелями с пола до потолка, и вышел в просторный квадратный зал, без дверей, с панорамными окнами, рамы которых были того же оттенка, что и стены в коридоре.

– Господа, – учтиво обратился он к собравшимся, – думаю, что у нас могут возникнуть определенные проблемы.

Седой старик, сидящий в глубоком кресле с высокой спинкой, чуть приподнялся, оперевшись на подлокотник и тут же сел обратно.

–что произошло, мистер Фарето?

– Это связано с убийством полковника Морриса.

Мужчины в зале нервно передернулись, как по команде и вытянулись по струнке, будто ожидали смертного приговора.

– Мне казалось, что этот вопрос улажен. – Ответил молодой мужчина, с густыми смольными волосами, небрежно торчащими, из– за своей пружинистой жесткости.

– Было улажено. – Поправил его Фарето. – Теренс поручил это дело Марлини и Робинсон.

– Марлини и Робинсон? – В унисон переспросили мужчины.

Фарето кивнул.

– Но проблема не в этом.

Он грузно упал в кресло у окна и достал из кармана позолоченный портсигар.

– Кетрин знает, что ее отец не был чист на руку.

–как? – Возмущенно воскликнул тот же молодой мужчина.

Фарето покрутил в руках тонкую сигарету и сунул ее обратно в портсигар.

– Это остается загадкой. Его личное дело было строго засекречено. Даже Теренс не был знаком с деталями.

Мужчины обернулись в дальний угол комнаты, где на краю дивана, закинув ногу на ногу, сидел Майкл Гордон.

–что? – Возмущенно уставился он на них. – Думаете, я бы проболтался?

– Ты единственный кто мог бы это сделать. – Ехидно скривился мужчина с маленькой аккуратной круглой залысиной на затылке и тонкими белесо– пепельными волосами на висках.

– Ей никогда не составляло труда вытянуть из тебя что-то. – Заметил седой старик.

Гордон вскочил на ноги и в три шага оказался в центре комнаты.

– Вы вообще соображаете, что говорите?! – Завопил он, крутясь вокруг себя, оглядывая мужчин. – Разве не вы подсылали меня к ней, чтобы я вытаскивал из нее информацию?

Фарето встал и твердо подошел к Гордону. Он положил руку ему на плечо и резко дернул к себе.

– Успокойся! Ты получил все, что хотел, мы получили все, что хотели. Каждый остался при своем. Никто не виноват, что появился этот Марлини. Мы не приняли в расчет чувства. Это была наша ошибка, но мы не собираемся оставлять все как есть. – Он обернулся к собравшимся. – Никто никого не будет обвинять. Мы позволим им прийти к тому, чего они так хотят. Они хотят знать правду – они ее получат.

– Но… – Попытался возразить молодой мужчина.

– Но только ту, что мы позволим им получить. – Закончил Фарето.


***
Стеклянные двери Пентагона открылись перед агентами и впустили их в просторный зал с синей эмблемой министерства обороны на полу.

– Господа, могу ли я чем-то вам помочь?

Высокий чернокожий охранник подошел к агентам, преграждая им дорогу.

– Мы агенты ФБР. – Показав значки, представились они. – Нам нужен генерал Трэвис.

– У вас назначено? – Поинтересовался охранник.

Марлини кивнул и выступил на шаг вперед.

– Проходите. Третий этаж, комната 323. – Мужчина указал им дорогу и проводил недоверчивым взглядом.

– Ты думаешь, что мы так просто сможем к нему попасть? – Проговорила Кетрин, нажимая кнопку в лифте.

– Я думаю, что он не откажется от официальной встречи, хотя бы потому, что ему нужно оправдаться.

Кетрин пожала плечами.

Лифт быстро поднялся на нужный этаж, и агенты вышли в пустой коридор. Ряд одинаковых дверей, плотно закрытых, из которых не было слышно ни шороха.

– Школьные экскурсии не предполагают такого осмотра. – Заметила Кет.

– Ты была здесь? – Обернулся Оливер.

– Классе в седьмом. – Подернула плечами Робинсон. – Нам сюда. – Она указала на широкую деревянную дверь.

Марлини посмотрел на коллег, будто набирался сил, перед тем как вломиться в логово дикаря.

– Генерал Трэвис?

Молодой лейтенант в приемной генерала встал, встретив агентов.

– Простите?

– Лейтенант, нам нужен генерал Трэвис. У нас назначена встреча.

Парень посмотрел на закрытую дверь кабинета начальника и медленно кивнул агентам, указав рукой на диван.

– Я сообщу генералу о вашем прибытии.

Марлини пожал плечами и рухнул на диван, будто бежал до этого марафон.

Через несколько минут генерал Трэвис соизволил их принять. Его кабинет был выполнен в необычно светлой гамме. Светлые стены, с темно– серыми рамками для фото, на которых изображался сам генерал с высшими лицами в государстве: президент, госсекретарь, министр обороны, несколько других генералов и прочие. Стол генерала густого бежевого оттенка, примыкал к другому более длинному столу для переговоров, обрамленного рядами мягких стульев с более темной обивкой.

– Простите, генерал, мы агенты ФБР. – Марлини выступил чуть вперед и показал высокому, плотносложенному генералу с высоким лбом и прямым острым подбородком, свой значок.

Генерал прищурился, всматриваясь в фотографию на жетоне, и, посмотрев на Кетрин, неожиданно просиял.

– Ты до безумия похожа на своего отца.

Робинсон чуть мимо стула не села.

– Вы знаете, кто я? – Хрипло спросила она.

Генерал обошел длинный стол и встал прямо перед женщиной.

– Конечно. Я знал тебя и твоего брата еще детьми. Как, кстати, Уолтер? Слышал, он собирается жениться. Как мама?

Опешившая Кетрин бессмысленно хлопала глазами, смотря на генерала, будто он был уникумом из музея редкостей.

– Спасибо, хорошо. Да, у Уолтера свадьба в мае. – Нерешительно кивнула она.

Генерал прищурился, улыбаясь, и снова прошел к своему рабочему месту.

– Но вы же пришли не чтобы проведать старого друга Чарльза?

Марлини сел напротив Кетрин, положив руки на столешницу, и внимательно оглядел напарницу. Спина женщины выпрямилась, словно, в нее вбили железный стержень и Питер знал, что это означает лишь настороженность, причем настороженность боязливую.

– Вы ведь работали с полковником Моррисом? – Воспользовавшись заминкой, спросил Оливер. -что можете рассказать о нем?

Генерал постучал пальцами по столу, снова улыбнулся Кетрин и посмотрел на Оливера.

– Ничего сверх того, что уже было сказано в его досье. Первоклассный специалист. Много лет работал заграницей. Знал несколько языков.

– Убит в своем кабинете. – Добавил за него Оливер.

Генерал поморщился, не привычно к тому, что его перебивают.

– Я знаю. – Буркнул он. – Если вы думаете, что мне знаком убийца, то ошибаетесь. Вас не было бы здесь, если бы это было так.

– Но вы можете предположить, почему его убили. – Предложил Марлини.

Генерал посмотрел на телефон, будто умоляя его зазвонить.

– Не думаю. Вернее, ничего конкретного. Он занимал важный пост. Наша команда занимается разработками программы Земля– Марс, совместно с НАСА и космическими проектами других государств. Это многих раздражает.

– Например? – Уточнил Оливер.

Генерал откинулся на кресле, как будто собирался рассказывать долгую историю зимним вечером.

– Террористов; ненавистников Америки; «нищих», которые думают, что эти деньги лучше пустить на пособия; поборников благотворительности, больше заботящимся о пропитании Африки, чем об исследовании космоса.

Кетрин прищурилась, презрительно посмотрев на генерала. Его слова сквозили таким безразличием, что хотелось его самого отправить в космос.

– И вопрос о запуске команды астронавтов на Марс зависел от полковника? – Спросил Марлини.

Генерал закатил глаза.

– Нет, конечно. Не только от него. Но он был в числе первых лиц, занимающихся этим вопросом. Без его резолюции ни один астронавт не прошел бы в команду.

– И он уже отринул чьи-то кандидатуры? – Спросила Кетрин.

– Нет, команда еще не формировалась.

Агенты переглянулись. Тон генерала был уверенным, чего и следовало ожидать от военного. Но в тоже время в нем сквозила странная интонация, похожая на интонацию лгуна, или, во всяком случае, человека, пытающего скрыть очевидное.

– Полковник контролировал еще какие-то дела? – Спросил Марлини.

Трэвис дернулся, как от разряда тока и качнулся на кресле.

– Агенты, – он подался вперед и, откашлявшись в сторону, нерешительно посмотрел на Кетрин, – я думаю, вы понимаете, что многое в работе министерства обороны находится под грифом «Секретно», поэтому…

– Понятно. – Остановил его Марлини. – Так или иначе, этот гриф может вывести нас на убийцу. Вы ведь хотите найти убийцу своего коллеги?

– Не меньше, чем вы, господа, но мне больше нечем вам помочь.

Генерал потянулся к телефонной трубке и установил твердый взгляд на агентах.

– Простите, господа, Кетрин, но мне нужно позвонить. Это очень срочно.

Коллеги вышли из кабинета, только небрежно кивнув Трэвису на прощание, и к удивлению мужчин Кет устремилась вперед так быстро, что они еле поспевали за ней.

– Кет! Что с тобой? Ты не хочешь объяснить?

Кет, приостановившись, обернулась на Питера и Нолла.

– Я не знаю его.

– Ну и что? Он знал твоего отца. Это так неожиданно?

– Он сказал, что знал меня и Уолта с детства, но я его не знаю и я уверена, что если спрошу маму или брата, то получу тот же ответ. Он знает о нас, но никто из моей семьи, во всяком случае, ныне живущей не знает его.

Она снова повернулась и зашагала к выходу.

Не то чтобы она привела убедительные доводы, но Питер и Оливер знали, что Кет не будет паниковать зазря. А в этом случае на ее лице читалось нескрываемое чувство обеспокоенности.


***
Низкие потолки давили на голову, создавая иллюзию падения небес на плечи. Невысокий плотный мужчина с рыжеватой бородой прошел через ряды железных стеллажей и сел за высокий компьютерный стол.

–что у них? – Спросила брюнетка с густыми слегка волнистыми волосами, наклонившись над плечом мужчины.

– Не похоже, что они в чем-то продвинулись. – Покачал головой мужчина.

– Мы должны им помочь? – Нехотя спросила она.

Собеседник повернулся на стуле и умоляюще посмотрел на нее.

– Мы можем им помочь. – Прошептал он.

– Ты делаешь это только из– за нее. – Фыркнула женщина.

На экране монитора мелькнули агенты, выходящие из здания Пентагона.

– Не глупи. – Успокоил ее рыжебородый.

Брюнетка недовольно поморщилась, тряхнула копной своих шикарных волос и, развернувшись, ушла.

– Я назначу им встречу. – Бросила она через плечо.

Мужчина слабо улыбнулся и посмотрел на монитор.

– Если бы ты только знала. – Проговорил он, обращаясь то ли к ней, то ли к Кетрин, садящейся в машину к Питеру.


***
Кетрин вышла из ванной, обматывая голову полотенцем наподобие чалмы. Она прошла в детскую и подошла к кроватке, где копошилась сонная Рейчел.

– Ну, что же ты? – Женщина взяла дочь на руки и прислонила к груди. – Ты не можешь уснуть? Пойдем, я выкупаю тебя. Ты же любишь, когда от тебя пахнет цветочками, правда?

Кетрин пошла с дочерью обратно в ванную и осмотрела несколько бутылочек на полках.

– Пожалуй, остановимся на этой. – Она взяла маленькую склянку со сладковато– нежным ароматом и налила несколько капель в теплую воду.

Девочка завозилась на руках матери и крепко обхватила ее шею своими маленькими ручками.

– Мама! Мама! Мама! Мама! Мама! – Бормотала она, словно, пробовала слова на вкус.

–что с тобой? – Улыбнулась Кет. – Ты ведешь себя как твой отец.

Рейчел стукнула слабо сжатым кулачком по плечу матери и засмеялась.

– Эй! Маме больно. Никогда больше так не делай. – С натянутой строгостью пригрозила Кет. – Давай– ка, выкупаемся.

Она раздела дочку и аккуратно усадила ее в ванную.

– Вот так.

Водные процедуры длились около получаса, пока вода совсем не остыла и когда Кет уже вытирала Рейчел, чтобы отправить девочку спать в дверь тихо постучали.

– Кого там…, – она осеклась посмотрев на дочь, не желая произносить бранные слова при ребенке, но Рейч была увлечена тем, что теребила края пушистого полотенца и даже не обращала внимания ни на мать, ни на незваного гостя.

Кет подняла девочку на руки, укутав ее в полотенце, и вышла в гостиную.

–кто там? – Громче спросила она, мгновенно оценивая обстановку и ища глазами пистолет.

–кто там? – Снова спросила она, когда не получила ответа.

За дверью кто-то прошел, и Робинсон быстро усадила дочь на диван.

– Побудь здесь, милая. Тихо.

Женщина взяла с тумбы пистолет и подошла к двери. Она посмотрела в глазок, но увидела лишь плохо освещенный пустой коридор. Робинсон медленно открыла дверь и посмотрела в щель. Никого. Под ногами лежал плотный желтый конверт. Кет осторожно пнула его краем ноги и прищурилась.

– Не слишком тяжелый для бомбы. – Пробормотала она. – Надеюсь, ты не с сибирской язвой. – Сказала она, закрывая дверь.

Она быстро посмотрела на диван, на котором по– прежнему сидела, рассматривая потолок, Рейчел и протяжно выдохнула.

–что за черт?! – Кетрин почти выронила открытое письмо, полученное от незнакомца и быстро набрала телефон.

– Марлини! Ты нужен мне! Срочно!

Она даже договаривать не стала, бросив трубку, и посмотрела на отвлекшуюся дочь.

– Милая, – почти плача, закусила губу Кетрин.


***
Первая вылазка. Вы думаете, что запомните ее на всю жизнь, а на самом деле вы не вспомните даже лиц солдат, упавших рядом с вами от пуль врагов.

– Рядовой Робинсон! Рядовой! – Сержант окликнул меня. Я с трудом увидел руку, машущую мне, через дымку напалма.

– Здесь, сэр. – Крикнул я, поправляя шлем.

– Рядовой Робинсон, – ко мне обратился лейтенант, которого я до этого дня еще не видел с такого близкого расстояния. Им оказался еще достаточно молодой мужчина с высокими висками и серой щетиной. Его лицо было покрыто густой липкой грязью, а глаза мутными, будто туман проник и под его роговицу. – Вы отправляетесь в квадрат девять вместе с сержантом Алекс. Он все объяснит.

Я только кивал, всматриваясь в лицо лейтенанта, и, почему-то, глупо улыбался.

– Есть, сэр. – Ответил я, когда Фарето спросил, понятно ли мне задание.

– Идите!

Квадрат девять располагался сразу же за деревней, которую мы безуспешно осаждали уже несколько часов. Это был маленький пятачок, отвоеванный нами еще сутки назад. Наши ребята, расстелились там, в ожидании новых указаний, не терпеливо пытаясь прорваться на помощь своим на других рубежах.

Наше задание заключалось в том, чтобы пробраться к партизанам, засевшим в деревне и заставить их сдать пункт. Я был единственным новичком в группе и парни, конечно, недоверительно отнеслись к моему назначению. Я и сам не понимал, почему Алекс выбрал меня. Он так никогда мне этого и не объяснил.

Я с трудом помню, как мы прорвались через оцепление вьетнамцев, но меня тогда сильно пришибли по голове и все остальное я видел через тонкую пелену собственной крови, сочившейся из раны на моей голове. Только крики моих ребят, вопли Алекса, ругательства рядового Данхема и хриплый крик раненного Ника Картера, получившего осколок в живот. Мы были просто муравьями, раздавленными тяжелым вьетнамским небом.

Думаю, что я просто захотел забыть. Кто-то из раненных солдат, судя по хрипам в легкие, в бреду бормотал: «Расплата придет, расплата придет, расплата придет». Я посмотрел на него и снова оглянулся, ища глазами сержанта. Расплата придет, но я никогда не думал, что моя дочь будет платить эту цену.


***
– Ты знаешь, кто принес это?

Кетрин покачала головой. Она все еще держала на руках уже спящую Рейчел, боясь выпустить ее, будто ее могли украсть прямо из спальни.

– Питер, кто они?

Он еще никогда не видел ее такой напуганной. Конечно, ей, как и любому человеку, не был чужд страх, но такого патологического ужаса, которым сейчас светились ее голубые глаза еще никогда.

– Я думаю, это связано с нашим делом. – Проговорил он, поглаживая Рейчел по голове.

Девочка повозилась на руках у матери и прижалась к ней сильнее.

– Почему они это делают? Что такого связано с этим полковником Моррисом, что наша дочь – цена этого дела?

Марлини еще раз быстро прочитал записку, подброшенную под дверь Кетрин, и положил ее рядом с собой на диван.

– Кет, я знаю, что ты ответишь мне сейчас, но все же позволь сказать. – Он неуверенно посмотрел на дочь, думая, что ее сон не позволит Кет закатить скандал. – Может, тебе стоит выйти из игры? Она не стоит свеч.

– Марлини! – Прошипела Кет. Она поднялась на ноги и прошла в детскую. – Ты думаешь, это помогло бы? – Раздраженно спросила она, укладывая девочку в кровать.

– Кет, но здесь сказано…

– Я знаю, что здесь сказано! – Перебила она Питера, закрывая за собой дверь. – Я читала эту записку! Но если эти люди готовы пойти на все, чтобы не дать нам завершить это дело, кто бы им не занимался, они все равно заметут следы. Даже если я уйду, останешься ты и останется Оливер. И Рейчел, – она обернулась в спальню, – я буду рядом. Ты будешь рядом… – Она, то ли спрашивала, то ли утверждала.

Марлини опустил голову. Она была права. Конечно, никто из них не был защищен до тех пор, пока дело у них. И Кет тут не причем. Уходить нужно было всем, или не уходить никому.

– Ты останешься? – Она взяла его за руку и чуть потянула на себя, заставив поднять глаза.

Марлини обескуражено взглянул на нее, подумав на секунду, что ему послышалось. Но она и не думала шутить. Что он мог ответить, смотря в ее глубокие голубые глаза, которые с такой мольбой просили его о том, о чем он и мечтать не смел?

– Пожалуйста. – Выдохнула она, прошептав совсем тихо.

Питер сделал шаг вперед и крепко обнял за плечи, нерешительно притягивая к себе.

– Нет, Питер, если ты не можешь или не хочешь, – разочарованно, но без доли обиды промолвила Кет.

«Что?» – подумал мужчина про себя. «Она что решила, что я не хочу остаться с ней? Да я никогда не мог даже подумать о том, что мне представится такой шанс».

Она уже хотела отойти от него, но Питер остановил ее, слегка похлопав к ее плечу. Он до сих пор боялся дотронуться до нее, особенно сейчас, когда она была так напугана, он не знал, как может прикоснуться, чтобы не причинить ей боль. Но Кетрин не поморщилась, она только слегка улыбнулась и понимающе посмотрела на напарника.

– Конечно, если хочешь. – Он нежно прикоснулся губами к ее макушке и почувствовал невесомую улыбку напротив своей груди. – Я побуду с тобой и Рейч.

«Ты просто лживый тип», – подумал он про себя. «Если хочешь… Как будто ты этого не хочешь, гребаный ублюдок!»

Кетрин отодвинулась от него и подняла голову, обводя глазами каждую черту его лица.

– Теперь я боюсь уснуть. – Усмехнулась она.

Питер прикоснулся к ее подбородку и поднял лицо.

– Главное, чтобы не было страшно просыпаться.

Утро наступило раньше, чем она успела отдохнуть. Тяжелой рукой она отвела одеяло и села на кровати. Из гостиной доносился легкий храп Питера, вызвавший улыбку на ее лице. Она вспомнила, как он раздражал ее, а теперь она много бы отдала, чтобы услышать его у себя за спиной.

Она зашла в детскую, чтобы убедиться, что с Рейчел все в порядке. Девочка лежала на животе, крепко схватившись ручкой на решетку кроватки, будто во сне, пыталась что-то удержать. Кетрин подумала, как она похожа на свою дочь. Она тоже, будто во сне, пыталась удержать нечто призрачное, что уже давно ускользнуло от нее, что возвращается только, когда ты закрываешь глаза, и что уйдет, когда ты проснешься.

Она аккуратно перевернула дочь на спину и накрыла расшитым ее мамой одеяльцем с изображением ангела, держащего золотое сердечко.

– Все в порядке?

Кет вздрогнула от шепота за своей спиной и обернулась, инстинктивно укрывая кроватку дочери.

– Питер, – она облегчено выдохнула, посмотрев на заспанного мужчину, – ты напугал меня.

– Прости. – Невинно улыбнулся он и подошел ближе. – Я никогда не видел ее утром. Никогда не видел, как она просыпается. – Его взгляд увлажнился, а по лицу скользнула потерянная улыбка.

Кетрин с сожалением посмотрела на него и положила голову ему на плечо. Их руки сплелись, сначала в неуверенном, а потом во все более крепком рукопожатии.

– Прости меня.

Марлини удивленно отодвинулся от нее и посмотрел в лицо, которое она усердно прятала, будто стыдилась чего-то.

– Кетрин? – Окликнул он ее.

– Прости меня. – Повторила она. – За то, что не позволила тебе увидеть, как она просыпается.

Марлини не верил своим ушам. Сначала эта женщина принимает его, прощает его, позволяет ему быть рядом, пусть и на расстоянии вытянутой руки. А теперь еще и просит у него прощения?

– Кет, но ты же позволяешь сейчас? – Улыбнулся он.

Она посмотрела на дочь и снова обернулась к Питеру.

– Конечно. Всегда, когда захочешь.

Марлини обнял ее за плечи и притянул к себе. Она уткнулась носом в его шею и улыбнулась. Пожалуй, за много лет он почувствовал себя целым. Он, его женщина и его дочь. Полный круг к счастью.


***
– Ладно, Кет, мы попробуем сейчас отсканировать это и пропустить через наши базы, но, – агент Доннован смотрел на Робинсон со смешанным чувством сопереживания и благоговения. Если вы работали в Бюро и не знали, что Доннован пускает слюни на Кетрин, вы, вероятно, не выходили из подвала, где находилась копировальная комната. Это было также очевидно, как факт снисходительного игнорирования со стороны Кет.

– Я знаю, агент, все же постарайтесь. Это очень важно.

Разве мог он ей отказать?

Ее глаза так близко, она наклонилась над ним, чуть коснувшись на редкость распущенными волосами его плеча, а он заметил запах ее духов. Но он знал, что она никогда не будет с ним. Это как недостижимая дама сердца, сидящая в высокой башне, а он рыцарь– неудачник, который не был способен побороть огнедышащего дракона – Марлини. Марлини! Будь он проклят, что вечно вьется вокруг нее; будь он проклят, что она его партнер; будь он проклят, что позволяет себе даже смотреть на других женщин, когда Кет рядом с ним.

На самом деле Доннован никогда не понимал, почему Марлини ведет себя таким образом, ведь его чувства к Кетрин настолько очевидны, что вы узнали бы о них, даже в той самой копировальной комнате. Может, Кет отказала ему? Ха, вот уж точно нет. Вы, вообще, хоть раз видели их вместе? Да одного взгляда достаточно, чтобы уловить тот огонь в их глазах, который загорается каждый раз, когда они оказываются рядом.

– А что насчет отпечатков? – Поинтересовалась Кетрин, вырвав Доннована из размышлений.

– В наших базах не значатся, но я еще не пробивал их по федеральной базе. Это может быть кто-то из «наших»?

Кетрин тряхнула головой и выпрямилась.

– Я не могу ждать. Позвони, как только что-нибудь узнаешь. Хорошо?

Доннован кивнул.

– Конечно, Кет.

Женщина уже стояла на пороге, когда он снова окликнул ее.

– Эй, Кет, ты же знаешь, что никто не позволит случиться этому.

Робинсон безрадостно улыбнулась и вышла, ничего не ответив.

«Агент Робинсон, думаю, Вы уже понимаете, о чем я хочу предупредить. Дело, которое вы с коллегами получили, не стоит того, чтобы потерять дочь. Не так ли?» – Кет навсегда запомнить круглые маленькие буквы на сером листе бумаге, оказавшемся под ее дверью вчера.

Она понимала, что, если кому-то будет нужно добиться своей цели, они сделают это любой ценой. Но она понимала и то, что никто не собирается сдаваться.

Когда она вернулась в кабинет Оливер, Барбара и Питер уже во всю копались в старых документах, которые могли быть связаны с министерством обороны.

– Ребята? – Окликнула она.

– О, а мы думали, что Доннован задушит тебя, только лишь бы ты навсегда осталась рядом с ним. – Съязвил Марлини.

Его откровенно раздражал этот назойливый парнишка, так огульно клеящийся к его женщине. Стоп! – Одернул он себя: – С каких пор она стала твоей? Да, ладно, Марлини, кому ты врешь. Она всегда была твоей, как и ты ее. С кем бы вы не просыпались по утрам.

– Нет, я вырвалась из его объятий. – Ответила она.

– Мы нашли кое-какие странности. Но тебе лучше присесть. – Барбара потянула Кетрин вниз, на диван, и усадила ее рядом с собой.

–что это? – Спросила женщина, получив несколько фотографий.

– Посмотри, это твой отец? – Барбара указала пальцем на мужчину, стоящего боком и оживленно разговаривающим с другим человеком.

– Да. Это он. Но… Это Моррис? – Присмотревшись, удивилась Кет.

– Это Моррис. – Подтвердил Питер, встав перед женщинами. – Мы нашли несколько таких фотографий. Ты сказала, что не знала генерала Трэвиса и Морриса, но они, судя по всему, действительно знали твоего отца.

– Почему этого нет в официальных бумагах? – Кетрин подняла обеспокоенные глаза на Марлини, будто он мог ответить на ее вопрос.

Он пожал плечами.

– Потому что этого не должно было быть в официальных бумагах. – Добавил Оливер. Он протянул Кет копию документа, с плохо пропечатанной эмблемой министерства обороны. – Это подпись твоего отца?

Кетрин бегло прочла документ и обратила внимание на нижний край страницы. Этот широкий росчерк она узнала бы и через сто лет. Конечно, это подпись ее отца. Сколько раз Уолтер подделывал ее, чтобы сбежать с уроков в школе и сколько шоколадок она получила от брата, чтобы не сдавать его.

– Я не понимаю. Откуда это? – Она дрожащими руками вернула бумагу Питеру.

– Это передал нам Теренс. Вместе с фотографиями. Ты понимаешь, Кетрин, что это значит?

Она уронила голову на руки и подалась вперед.

– Мой отец был замешан в том деле с поставками оружия. Вот почему, тогда в Египте Гордон сказал мне о нем. – Она посмотрела на коллег и резко поднялась на ноги. – Я должна поговорить с ним!

– С кем? – Воскликнула Барбара. – С Майклом? Ты с ума сошла!

Кет покачала головой.

– Он, по крайней мере, может хоть что-то объяснить. И он не будет лгать.

– С чего ты взяла? – Недружелюбно усмехнулся Питер. Мысль о встрече Кет и Майкла коробила его. После всего, что произошло, она мало того что простила его, так еще и собиралась назначить ему встречу. – Он лгал тебе много лет.

– Он не лгал мне. Он просто не договаривал. – Одернула его Кетрин. – Теперь он не будет этого делать. Ему нужно задеть меня. Он хочет отомстить. А тема отца та сторона, с которой на меня напасть легче всего.

– А что, если он преувеличит ту правду, что знает, чтобы сделать тебе больно? – Не унимался Питер. Кет неосознанно защищала Майкла. Она уже была на его стороне. И она уже верила ему, даже не поговорив.

– Но у меня есть вы. Тогда вы скажете мне, где истина. – Она сжала руку Питера и улыбнулась Барбаре.

– Конечно. – Кивнул Марлини. – Но захочешь ли ты услышать истину? – Проговорил он чуть тише.


***
Я пошел во Вьетнам в слепой вере в праведность, даже не в справедливость, своего поступка. Но я понял, что это не рай и даже не ад, когда увидел худую вьетнамскую девчушку, которая забрела нам в казармы. Она была настолько истощена, что ее кожа казалась прозрачной. Она почти упала на руки сержанту, когда он тихо подобрался к ней сзади. Я знаю, что вьетнамским детям здесь не доверяли, потому что многие из них могли быть напичканы взрывчаткой по самые уши. Но эта девочка, в бреду бормоча какие странные непонятные нам слова, мокрая от лихорадки и горячая, как песок у Меконга не могла причинить нам вреда, даже при желании.

– Нужно уложить ее на кровать. – Сержант поднял ее на руки и положил на ближайшую койку. – Позови доктора. – Кивнул он одному из солдат.

-какого хрена ты притащил ее сюда? – Завопил рядовой Парсонс. – Они не пожалели бы твоей дочери.

Его лицо исказилось в неприятельской злобе, будто это была не девочка, асам черт, вышедший из ада.

Сержант бросил на него предупреждающий взгляд и приложил ко лбу ребенка поданное кем-то полотенце.

– Она всего лишь ребенок. И она не виновата, что какие-то олухи наверху решают, кто с кем будет воевать. – Проскрипел он, урывая девчонку одеялом. – Где этот хренов доктор?

Он не успел даже обернуться, когда почувствовал запах пороха и горький дым над своим ухом. Секунду назад девочка билась в лихорадке, кутаясь в принесенное ей одеяло, а теперь ее лицо превратилось в кровавое месиво.

-что ты наделал, ублюдок?! – Сержант подскочил на ноги и затряс рядового Парсонса, с ошалелыми глазами водящего головой из стороны в сторону. -что ты наделал?! – Тряс его Алекс.

– Она должна была сдохнуть, азиатская тварь!


***
Кетрин пила кофе медленно и лениво. Она просто пыталась насладиться минутой отдыха в суматошном дне, но мысли, роящиеся в ее голове не давали покоя.

«Здравствуй, Майкл, можем мы встретиться. Да, это Кетрин. Да, ты все верно расслышал. Я все объясню при встрече. Это очень важно, Майкл. Нет, я не могу говорить по телефону», – этот разговор дался Кет тяжелее, чем когда-то невыученный экзамен по этнологии. Но мысли о предстоящем диалоге сводили с ума еще сильнее.

Что сказать? Как поступить? Как поприветствовать его? Поцелуй? Объятие? Простая улыбка? Рукопожатие? Все не подходило. Было или слишком сухим, или чересчур уж дружелюбным.

Она отставила чашку подальше от себя и посмотрела в окно. Майкл, борясь с порывом ветра, дувшим в лицо, перебегал через дорогу, и Кет в порыве паники захотела убежать.

– Кетрин! – Осипший голос Гордона окликнул ее прямо от входа, и она вынуждена была встать, натянуто улыбнувшись.

– Привет. – Выдавила она из себя, мотая руками вперед– назад, не зная, куда их деть, от волнения.

«Идиотка», – корила она себя, – «после всего, что произошло, просить его о помощи сейчас? Глупее не придумаешь!»

– Ты хотела поговорить. – Властно заявил Гордон, присаживаясь напротив.

Кетрин села обратно за столик и потупила взгляд, будто провинившаяся горничная, разбившая любимую чашку хозяина.

– Да. Честно говоря, я не знаю с чего начать. – Она потерянно посмотрела на Майкла, развалившегося на стуле с такой самодовольной ухмылкой, что теперь ей захотелось размазать ему по физиономии какой-нибудь десерт.

– Так начинай с самого начала. – Просто заявил Гордон.

Она провела ладонями по лицу, стирая то ли неуверенность, то ли ища секундной передышки.

– Помнишь, ты говорил, – она замолчала, подбирая слова, – тогда в Египте, ты говорил, что мой отец как-то связан с делом о поставке оружия на Ближний Восток.

Майкл удивленно поднял брови, наморщив свой узкий лоб, и подался вперед.

– Помнится мне, что ты не возжелала меня слушать тогда. – Издевательски насмехаясь, ответил мужчина.

Кетрин почти незаметно покачала головой.

– Майкл, – умоляюще произнесла она.

– Ладно, с чего ты вдруг решила поговорить об этом? – Будто делая ей одолжение, проговорил Майкл.

– Ты знаешь полковника Морриса?

Гордон неопределенно пожал плечами и кивнул.

– Допустим. Ты расследуешь это дело?

Что-то в интонации Майкла заставило женщину понять, что он уже знал, о чем пойдет речь, но изо всех сил пытался себя не выдать, будто был на выпускном экзамене и теперь пытался спрятать вываливавшуюся из рукава шпаргалку.

– Мы с Питером. – Подтвердила она.

– Ах, ну да, Питер. – Раздраженно воскликнул он.

Он обратно откинулся на спинку стула и закурил.

–что дальше?

– Мой отец был знаком с Моррисом. Как?

Гордон усмехнулся.

– Ты хочешь получить информацию, но что ты можешь предложить мне.

– Майкл? – Конечно, она и не думала, что все обойдется просто так, но в глубине души надеялась на хотя бы частицу бескорыстия в нем.

Он оперся локтями на стол и стал поглаживать свои руки.

– Я не могу всего, ты же понимаешь. – Растянуто заговорил он. – Но я могу знать тех, кто может все.

– Майкл, если ты пришел шантажировать меня, то я не собираюсь платить за призрачную надежду.

– А разве не ты говорила, что готова на многое, чтобы получить свое.

Кетрин могла выдержать все, но не откровенное издевательство себе в лицо. Она яростно хлопнула ладошкой по столу и резко встала.

– Может я и готова на многое, но брать что-то от тебя и так означает переступить через мою гордость. Так что если ты думаешь, что я смогу получить свое только от тебя, то ошибаешься. Я найду тех, кто сможет мне помочь.

Она развернулась и быстро направилась к выходу, услышав лишь смешок Майкла в ответ:

– Обратись к Питеру! Он же все может!

Несмотря на насмешливую мину на лице, внутри Майкл негодовал. Его ревность, которая, как ему казалось, ушла, теперь вспыхнула с новой силой. Он быстро набрал чей-то номер телефона и, после непродолжительных гудков, сказал:

– Она ничего не знает. Мне сказать ей?

На другом конце провода что-то ответили, видимо, не совсем ожидаемое для Гордона, но он, скрыв внутреннее колебание, произнес:

– Конечно, сэр. Я подготовлю бумаги.


***
– Но почему сейчас?

– Когда-то должно было подойти время для этого. – Пожала собеседница плечами.

Девушка, сидящая напротив Оливера и Питера, отвела волосы назад и высокомерно посмотрела на мужчин. Оливер многозначительно посмотрел на партнера и перевел глаза на женщину.

–какова ваша выгода?

Женщина закинула ногу на ногу, поймав медленный, оценивающий взгляд Питера и самодовольно усмехнулась.

– Пока вам достаточно знать, что мы просто хотим помочь.

Марлини прищурился и отошел к шкафам, будто отгораживал документы в них от непрошеной гостьи.

– Но мы не можем просто полагаться на бескорыстную веру.

Женщина коротко усмехнулась.

– Не все в этом мире чего-то от вас хотят, мистер Марлини.

– Не все в этом мире могут мне что-то отдать, мисс. – Возразил он.

– Марлини? – Трое собеседников обернулись и на секунду замерли.

– Кет. – Кивнули разом Оливер и Питер.

–что здесь происходит? – Она неуверенно прошла внутрь кабинета, словно, шла по минному полю.

– Кетрин, присядь. – Услужливо попросил Питер, отодвигая для нее стул.

–что здесь происходит? – Более раздраженно повторила она, бросая пальто на стул.

– Здравствуйте, мисс Робинсон. Мне говорили, что вас не просто так сбить с пути.

Кетрин прищурилась.

– О Вас мне никто не говорил. – Прошипела она.

– Кет, – Питер положил руку на спину женщины, – это мисс Уилла Хэвишем. Она располагает кое– чем особо важным.

Робинсон бросила на женщину еще один укоризненно– прожигающий взгляд и посмотрела на Оливера. Он как отдушина, всегда был для нее тем, чье слово оказывалось последним в цепи. На этот раз хватило одного заверяющего взгляда, чтобы Кет, хотя бы, согласилась выслушать. Она села на стул и скрестила руки на груди.

–что Вы знаете?

Мисс Хэвишем лукаво улыбнулась.

– Могли бы проявить большую открытость человеку, который принес вам сырный пирог.

Кетрин раздраженно посмотрела поверх головы женщины и более расслабленно раскинулась на стуле.

– Хорошо. – Удовлетворенно отметила ее собеседница. – Итак, у меня есть кое-какой набор фактов, которые подтверждают участие Вашего отца в проекте «Лахесис».

Кетрин поерзала на стуле, покоробленная подобным заявлением.

– Я знаю, что Вы не ждали подобного от отца, но лучшего принести не могу. В группу этого проекта входит много крупных чиновников из министерства обороны, ФБР, ряд высших лиц из Японии, Франции, Великобритании, России и Китая. Можно сказать, что мир многополярен, но это только иллюзия. Он всегда был однополярным.

– Хотите сказать, что «Лахесис» контролирует весь мир? – Чуть рассмеявшись, уточнила Кетрин.

– Это не так неожиданно, как может показаться на первый взгляд. Поймите, все эти конспирологические замашки, которыми так блещут умы параноиков в начале XXI века, подпитаны дымом истины. Ничто не может появиться из ниоткуда. Только проект «Лахесис» всего лишь звено в цепи. Организация, которая контролирует его разрабатывает куда более далеко идущие планы. Таких проектов масса. Они пронизывают абсолютно все, как рак в последней стадии, распустивший свои метастазы по всему больному организму. Это сделано для того, чтобы любой обыватель был затронут.

–какое отношение к ним имеет Чарльз Робинсон? – Спросил Питер.

Хэвишем покачала головой.

– Не все так ясно. Его подписи стоят на некоторых документах. В основном, связанными с поставками оружия на Ближний Восток.

– Террористам? – Прошептала Кетрин. – Причем здесь мой отец? Он не был главой антитеррористического отдела.

Хэвишем кивнула.

– Не торопитесь, агент Робинсон. Он был заместителем директора ФБР. Тот доступ, который имел он, не мог иметь никто.

– Доступ к чему? – Не выдержала Кетрин.

– К информации, к чему же еще? – Удивленно ответила Уилла.

–какое отношение все это имеет к Моррису? Почему его убили? Почему убили Чарльза? – Спросил Нолл, пододвинувшись на стуле к Уилле.

– Похоже, что внутри группы уже давно назревает внутренний конфликт. Есть «бунтари», не готовые переступить определенные границы. Ваш отец был среди них. Моррис тоже.

– Поэтому они убили их?

Женщина покачала головой, облизнула губы и встала со своего места.

– Они просто позволили им умереть.

Она положила бумаги Кетрин на колени.

– Кет?

Марлини встал перед ней, наблюдая за ее немым взглядом, упертым в документы.

– Кетрин! – Окликнул он еще раз.

Она подняла глаза, и паника отразилась на ее лице.

– Мисс Робинсон, я понимаю, что в это трудно поверить, тем более трудно принять, но мы не стали бы вам врать.

– Мы? – Удивилась Кетрин.

Хэвишем скрытно улыбнулась и отвела глаза.

– Если бы вы знали, сколько у вас поклонников в подпольных кругах. – Женщина самодовольно посмотрела на Питера, прищурившись, будто предупреждая его. Она поднялась, прошла к двери и обернулась, еще раз окинув взглядом присутствующих. – Я еще позвоню вам.

Кетрин нахмурилась, опустила голову на руки и тяжело вздохнула.

–что сказал Гордон? – Марлини сел перед ней на корточки.

Женщина резко выдохнула и открыла глаза.

– Он готов был взять, но не отдать.

–что это значит? – Спросил Нолл.

Кетрин встала со стула, прижала документы к груди и жалостливо посмотрела на агентов.

– Он недвусмысленно намекнул мне на то, что я могла бы получить все за… – она потерялась, подбирая более тактичное выражение, – за возможность возобновления отношений с ним.

Не нужно было даже смотреть на Питера, чтобы услышать, как захрустели суставы его пальцев, сжимавшихся в крепкий кулак. Под его скулами заходили желваки, и, если бы сейчас, Гордон появился на пороге, то Питер разорвал бы его голыми руками.

– Ты… – Неуверенно начал он, желая убедиться в том, что Кетрин хватило ума отказать Майклу, но женщина резко развернулась к нему лицом и злобно посмотрела на него.

– Ты еще думаешь, что я могу согласиться?! И это меня ты называл полоумной! – Воскликнула она, схватила пальто и практически выбежала из кабинета.

Питер было ринулся за ней, но рука Нолла, схватившая его за локоть остановила мужчину.

– Не надо. Дай ей успокоиться. – Предупредил Уинстер.


***
«Я не предам нашу любовь, никогда, слышишь, никогда», – эти слова мы прочитали в письме, которое получил последним тот парень, застреливший вьетнамскую девочку.

Дело замяли, как нам сказали, за недоказанностью. Полказармы парней не могли сойти за свидетелей. Будучи до конца честным, стоит признать, что нас просто запугали. Сдав этого солдата, мы бы подставили самих себя, сержанта и лейтенанта Фарето. Никто не хотел быть стукачом, поэтому единственным оптимальным вариантом стал перевод этого парня в другой взвод на другой конец страны.

Я в ту ночь совсем не спал, думая о родителях той девочки. Живы ли они? Знают ли они, что с ней случилось? Почему она попала к нам? За что судьба оказалась к ней так жестока? Она искала у нас помощи, в бреду, не зная, куда идет. Хотя, возможно, это и было ее избавление. Кто знает, что могло бы стать с ней дальше? Стать проституткой при одном из американских взводов, забеременеть от одного из них, сделать аборт, или, в лучшем случае, получить возможность уехать в США?

– Рядовой!

Я по инерции подскочил с кровати, отозвавшись на крик моего сержанта.

– Рядовой Робинсон, к Фарето, срочно! – Крикнул он мне, от входа.

Парни, прибывшие со мной, сострадательно подняли головы с подушек, секунду посмотрели на то, как я натягиваю майку и штаны, и бессловесно рухнули обратно.

– Вызывали, сэр? – Я явился в кабинет лейтенанта, слегка дурной от бессонницы и мятый от долгого ворочания.

– Рядовой Робинсон? – Лейтенант поднял на меня свои мутные глаза и кивнул.

Я сел, подчинившись приказу, и посмотрел в окно, поверх плеча лейтенанта. Темное небо, с алым заревом.

– Рассвет похож на кровь, не так ли, рядовой?

Я даже не сразу понял, что проговорил лейтенант.

-что, сэр?

– Крови так много, что она уже дошла до небес и льется через край.

Я кивнул.

– Да, сэр.

Лейтенант медленно поднялся и обошел меня со спины.

Я не могу сказать, что он был простым человеком. На самом деле, с самого первого дня нашего знакомства мне было не по себе в его присутствии. Его взгляд такой беглый, затуманенный, скрытный. Он говорил с вами, а на самом деле, дырявил вас взглядом, пронзая насквозь, вынимая душу и вытрясая правду. Даже если вы ее не говорили.

– Мне нужно поговорить с тобой, Чарли. – Его сладкий голосок лился как мед на оладьи. Проблема в том, что я терпеть оладьи не мог, а уж мед тем более.

– Ты у нас недавно, но уже, наверно, понял, что к чему.

Я передернул плечами.

– Здесь не Округ Колумбия, где удобно и светло, где можно сходить в бар или посмотреть на девчонок в коротких юбках. Здесь девчонка может оказаться таким же смертельным оружием, как напалм.

– Сэр, я не совсем понимаю, к чему вы ведете. – Пожал я плечами, повернувшись к нему, но он сразу остановил меня, прикоснувшись к плечу.

– Понимаешь, после того дела с вьетнамской девчонкой, я понял, что совершенно не знаю своих солдат. А ведь мне приходится воевать с ними. Я доверяю им свою жизнь, понимаешь?

– Конечно, сэр. – Кивнул я.

-тогда ты должен понимать, что никто не сможет сказать мне больше, чем тот, кто живет рядом с ними.

– Вы хотите, чтобы я «стучал» на своих? – Я возмущенно вскочил.

– Сядь, парень, сядь. – Твердо сказал он. – Зачем такие выражения. Не стучать, а предоставлять информацию, необходимую для офицерского корпуса. Тут все свои.

Он слащаво улыбнулся и снова сел напротив меня. Наверное, мое лицо выразило все, что я хотел ему ответить, потому что он моментально помрачнел.

– Я не буду заниматься этим, сэр. – С напускной учтивостью ответил я.

Фарето прищурился.

– Ты еще не знаешь, от чего отказываешься, парень.

– Вы угрожаете мне, сэр? – Хладнокровно спросил я.

– Мелко для меня, рядовой. – Прищурившись ответил он. – Ты можешь идти.

Мне не нужно было повторять и, тем более, говорить, что этот разговор не должен был выйти за пределы кабинета.

Я вернулся в казарму, когда уже совсем рассвело. До подъема оставалось пять минут, но мой сержант не спал. Он сидел на кровати, рядом с моей и, когда я вошел, поднял голову. Мы посмотрели друг на друга и кивнули. В тот момент я понял, что не я был первым в списке лейтенанта. Не мне и быть последним.


***
Гордон вошел в кабинет и остановился на пороге.

– Я не ждал Вас.

В его кресле сидел полковник Фарето, расслаблено покачиваясь из стороны в сторону, подкидывая и бросая вверх теннисный белый мяч.

– Ты припозднился, Майкл. С каких пор опаздывать на работу стало твоей привилегией.

Гордон прищурился.

– Вы из трудовой инспекции? Пришли проверить мою выработку? – Он поставил портфель на стол и прошел к кофеварке.

– У тебя противный кофе. Кетрин готовила лучше.

Гордон резко повернулся, метнув на полковника угрожающий взгляд.

– Кстати, о ней. – Не обратив внимания, на мужчину, продолжал полковник. -как прошла ваша встреча? Я не думал, что она посмеет обратиться к тебе. После всего, что было. Похоже, страх действительно сделал из нее более податливой.

– Можно подумать, Вы не знаете, как прошла наша встреча. Я уже получил указания. Не от Вас ли? – Майкл налил полкружки кофе и, посмотрев на мутную пенку на поверхности, брезгливо отставил ее.

– Ладно, Гордон, не будь таким заносчивым.

Майкл сел напротив полковника и закинул ногу на ногу.

–что Вы еще хотите? Я не рассказал ей ничего. Она получит почту завтра. С условленным содержимым. Все идет по плану.

Полковник поморщился и покачал головой.

– Нет. Мы не учли, что, таких как Марлини и Кет сотни по штату и тысячи по Америке, они захотят им помочь.

Майкл прыснул от смеха.

– А что у нас уже на первой полосе печатают кто из Бюро каким расследованием занимается?

– Они осведомлены об этом и без газет. – Тряхнул головой полковник. – Я хочу, чтобы ты присмотрел кое за кем.

Он достал из внутреннего кармана пиджака две фотографии и протянул их Майклу.

– Это Уилла Хэвишем и Бред Келлоган. Они уже несколько месяцев следят за Питером и его коллегами.

– Они уже вышли на них?

Полковник кивнул.

– Сегодня Уилла передала Кет документы, в которых фигурирует имя Чарльза. Ничего серьезного. Пока это привязывает его только к проекту «Лахесис». Но это первая ниточка. Если они выйдут на Пентагон, наши бунтовщики захотят воспользоваться этим.

–что мне делать с ними? – Указал пальцем на фото Майкл.

– Пока только посмотри.

Полковник поднялся с кресла и, одобрительно улыбнувшись, похлопал парня по плечу.

– И не провали все на этот раз, только потому, что твои маниакальные наклонности разбушуются по весне.

Гордон закрыл глаза и сжал кулаки до побелевших костяшек. Он схватил кружку с кофе и бросил ее в закрывшуюся за полковником дверь.

– Будь ты проклят!


***
– Кетрин, можем мы поговорить.

Покрытый красной скатертью стол чуть не перевернулся, когда Майкл, встав из– за него, поманил Кет рукой.

Она пренебрежительно посмотрела на него и попыталась сделать вид, что не видит, но его глаза моментально поймали ее. Женщине пришлось подойти, хотя каждый шаг давался, будто в кандалах.

– Привет. – Добродушно улыбнулся Майкл.

-что на тебя нашло? – Спросила она.

– Присядь. Мы должны поговорить.

– Майкл, если ты снова начнешь старую песню об изменах и предателях, то я не намерена это выслушивать.

Пара агентов прошла мимо них, явно обратив внимание, вырвав слова из контекста. Женщина натянуто им улыбнулась и снова повернулась к Майклу.

– Нет. Это касается твоего отца.

Лицо Кет перекосилось от неожиданности, она села.

– Теперь моя должность позволяет узнать кое-что большее, чем было раньше. Хотя, не стану скрывать, мне и до этого было известно, что с гибелью твоего отца не все просто.

-что ты имеешь в виду? – Прошипела она.

Майкл наклонился ближе к столу, сминая скатерть, и посмотрел Кет прямо в глаза. Все напоминало ей дурацкий детектив о заговорщиках и шпионах.

– Твой отец погиб, потому что должен был погибнуть. Ты никогда не думала, какого черта он оказался в Пентагоне? Что за встречу ему там назначили?

– Майкл! Он же Заместитель Директора ФБР. Да мало ли за каким чертом его туда послали! – Воскликнула она, чуть подавляя голос.

– Да ну, – съехидничал мужчина, – и часто Теренс ездит в Пентагон?

– Я за ним не слежу. – Буркнула Кет, скрестив руки.

– Прекрати, Кет. Ты же сама об этом задумывалась. Это неразумно. Они убрали его.

– Они? – Переспросила женщина.

Майкл возвел глаза к потолку и стал насвистывать какую-то странную мелодию.

– Я не понимаю, почему?

Мужчина пожал плечами.

– Просто он стал мешать. А теперь извини, мне нужно идти. Больше ни о чем не спрашивай и о разговоре забудь.

Кетрин вошла в квартиру и остановилась возле дивана, вспомнив разговор с Майклом в Египте, когда впервые получила странный намек на нечистоплотность отца.

Она все равно не могла смириться с тем, что ее героя не просто спустили с лестницы, а кубарем столкнули с вершины. Как можно было в один день быть героем, а в другой стать проклятым. А что будет, если узнает Бюро, или мама? Уолтер?

Кет опустила голову на руки и простояла так, пока не почувствовала теплую руку на своей.

– Кетрин?

Женщина очнулась и посмотрела на Лилиан – няню Рейчел.

– Лили, – улыбнулась она.

– С тобой все нормально? – Обеспокоенно спросила та.

– Да, все хорошо, я просто устала.

– Ты сегодня рано. Что-то случилось?

Кет обошла диван и подошла к манежу, где сидела, увлеченная строительством домика из кубиков, Рейч.

– Привет, сладкая. – Подняла она девочку на руки, которая тут же прижалась к маме. – Нет, все нормально, просто решила больше времени провести с дочкой. Я и так ее почти не вижу. – Ответила она.

Девочка стала что-то бурно рассказывать на своем детском языке о проведенном дне, что заставило Кетрин рассмеяться. Лишь часть слов можно было разобрать, но из них женщина сделала вывод, что день был интересным.

– Маленькая моя. – Поцеловала она дочь.

– Я могу идти? Или ты будешь работать? – Спросила Лилиан.

– Да, конечно, ты свободна. Я поработаю, но это ничего. – Улыбнулась Кет.

– Хорошо, спасибо. – Спешно ответила Лили, забирая вещи.

Женщины попрощались, и Кет усадила дочку на высокий стульчик за столом.

– Давай посмотрим, что можем покушать. Ты ела сегодня черничный пирог? – Спросила она из кухни.


***
Рейчел уже давно уснула, и Кетрин оставалось только позавидовать крепкому, беззаботному сну ребенка. Она знала, что и сама в детстве могла проваляться в кровати до обеда. Черт, да она и сейчас бы это с удовольствием сделала, если бы не…

Перед ней на кухонном столе лежали документы, полученные от Уиллы Хэвишем. Девушка не вызывала у Кетрин доверия, но она дала им хотя бы что-то. Оставалось понять, почему она появилась именно сейчас. Марлини был прав, в этом мире никто не давал им что-то безвозмездно.

– Кетрин, открой, это я.

Робинсон удивилась.

– Уолтер? – Она явно не ожидала увидеть его сейчас на своем пороге.

– Привет. Можно я войду?

Женщина шире распахнула дверь и впустила брата. Она медленно окинула его взглядом. Вся фигура мужчины, ровно, как по струнке стоящего перед сестрой говорила о злости, отчаянии и обиде. Джинсы, чуть свободные на бедрах, черная водолазка и кожаная куртка, от которой пахло табаком.

– Ты курил? – Удивилась Кет. Она знала, что Уолтер мог позволить себе пару сигарет только в особенных случаях.

– Прости. – Смущенно ответил он.

Женщина слегка улыбнулась. Он был похож на маленького провинившегося мальчика, который выпрашивал у мамы разрешение погулять.

– Я не ждала тебя. Что-то с мамой? – Испугалась она.

Уолтер захлопнул дверь и максимально близко подошел к сестре. Его глаза были такими же ясными, как у Кет, только более темными, глубокими, цвета горького шоколада. И теперь они светили яростью. Яростью к Кет.

– Я не понимаю, Уолт, что случилось? – Нервно спросила она, отступая, но мужчина схватил ее за руку.

– Нет! – Рявкнул он. – Ты не уйдешь!

Робинсон нахмурилась и вырвала руку из захвата.

– Да объясни же все, наконец! – Воскликнула она и тут же прикрыла рот рукой, опасаясь, что разбудит дочь.

Уолтер посмотрел через плечо женщины в сторону детской и обошел Кет, усаживаясь на диван.

– Мне звонил Питер.

Кет почувствовала себя как олень, попавший в свет фар мчащегося грузовика. Она секунду замешкалась, водя глазами по комнате, будто искала, куда бы спрятаться. Со всей очевидностью становилось ясно, что мог наговорить Уолтеру Питер.

– Ты… Он… – Заикалась она. – Он… Что он сказал тебе?

Уолтер сузил глаза.

– Ты говорила с Гордоном? – Кетрин рассмеялась бы сейчас, понимая, что сейчас похожа на себя четырнадцатилетнюю, когда мать поймала ее за курением у бассейна Роми Паульс.

– Ну, говорила. – С вызовом ответила она.

Уолтер подлетел к ней и сжал руками ее плечи.

– Тебе было мало того, что он сделал с тобой?

«Господи, он говорит, как Питер!» – Подумала она. – «Ну, что?! Что им всем от меня нужно?!»

Она вдруг ощутила накатывающиеся, жгучие слезы и отвернулась, пытаясь их скрыть. Не хватало еще распускать теперь сопли.

– Я просто хотела узнать правду. – Проговорила она тихо, но грубо.

Уолтер заметил, как задрожали ее плечи, как покраснели щеки, увлажнившиеся катящимися слезами.

– Кейти, милая, пожалуйста, не плачь. – Он притянул ее к себе.

Кетрин сначала сопротивлялась, отталкиваясь от груди брата кулаками, но скоро сдалась, разрыдавшись.

– Нет, милая, пожалуйста, не плачь. Я не хотел этого. Я просто…

Мужчина замешкался, ища ответ. Он и сам не знал чего хотел. Просто неожиданный звонок Марлини выбил его из колеи. Кетрин встречалась с Гордоном. Он предлагал ей… Господи! У него даже от одной мысли все внутри ходуном ходило, что Кет снова могла… Он был зол на нее, был зол на Майкла, зол на Питера, который все это допустил. И в тоже время смеялся над собой. Как он мог не допустить! Разве Кетрин можно было что-то запретить? Разве мог кто-то встать у нее на дороге? Даже их собственная мать не была на это способна.

– Кетрин, пожалуйста, не плачь. – Он утянул ее на диван, продолжая обнимать. – Я знаю, что ты не стала бы повторять своей ошибки, то, что произошло тогда, не было твоей виной. Слышишь? Просто мне до ужаса хочется расколотить череп этому Гордону.

Кетрин уже стала успокаиваться и бегло рассмеялась замечанию брата.

– Мне кажется, что даже тогда, в лагере, я не был так зол, как после случая с Майклом.

Кетрин поерзала в его руках и отстранилась.

– Хотя бы об этом, ты мог бы не вспоминать. – Укоризненно сказала она.

– Прости. – Виновато прошептал Уолтер.

Кетрин покачала головой. Она знала, что те события, как и избиение Майклом стали для ее семьи не меньшим испытанием, чем для нее. Может, даже большим. «Тому, кто остается в стороне всегда больнее от осознания беспомощности перед неизбежным», – когда-то сказал ее отец. Она пыталась это помнить, но, иногда, собственная боль становилась такой невыносимой, что до чужих страданий уже не было дела.

– Питер рассказал тебе, зачем я с ним виделась? – Спросила она.

Уолтер покачал головой.

– Он сказал, что ты сама расскажешь.

Кетрин усмехнулась.

–тогда я позову его. Пусть поприсутсвует.

– Ты надерешь ему задницу. – Без сомнений сказал Уолтер.

Кетрин широко улыбнулась.

– Я постараюсь оставить целыми важные части тела.

– Мое сердце будет кровоточить, когда он будет страдать. – Приложил руку к груди Уолтер и закатил глаза.

Кетрин встала с дивана, обернулась на брата, показала ему язык и стала набирать номер Марлини.


***
Через несколько дней после того разговора с лейтенантом, я заметил странное поведение Саймона, того маменькиного сынка, который прибыл вместе со мной. До этого он был не самым общительным парнем во взводе. Избегал товарищей, на приглашения поиграть в карты или покурить травку всегда отказывался, будто бы его драгоценная мамочка и за несколько тысяч миль унюхает запах канабиса. Парни шутили над ним, расплескивая обычные похабные армейские шуточки, а он лишь скрипя зубами, проглатывал их, уткнувшись в подушку. Но в один день все изменилось. Он стал садиться с нами за стол, чтобы перекинуться в покер, сделал несколько затяжек с косячка, скрученного сержантом и даже рассказал старый пошлый анекдот, который наверняка услышал в школе, в мужской раздевалке после футбола. В общем, стал тем парнем, которого если не любили, то, хотя бы, принимали за своего.

Я искренне забыл о произошедшем в кабинете Фарето и думать не думал, чтобы связать те события с преображением Саймона. Но сержант Алекс, как обычно, оказался проворнее меня. Однажды ночью, когда уже вся казарма уснула, он вызвал меня на перекур. Я никогда не отказывался от лишней сигаретки, да и компания была приятной. Мне нравились рассказы Алекса: честные, без прикрас, они были полны правдивой истории, которую вы не прочитаете в книжках, благодаря ним я чувствовал, как сам становлюсь частью этой истории.

– Лишь бы не мертвой ее частью. – Говорил Алекс.

Но на этот раз, мы, молча курили, сидя на низких табуретках перед входом в палатку. Он смотрел на горизонт, а я наблюдал за тем, как меняется выражение его лица, когда он видит всполохи напалма. Он морщился, будто за сотни миль чувствовал гарь от него. Хотя это гарью провоняло все вокруг и мы сами.

– Он не просто так изменился. – Прохрипел сержант.

– Саймон? – Уточнил я. – Наверное, просто привык. Забыл о мамашке. Может, он втайне мечтает о какой-нибудь девице из деревни неподалеку. – Оскалился я.

Сержант серьезно покачал головой.

– Нет. Не каждый в этой войне может устоять перед искушением. Такие как он нуждаются в крепкой спине, которая будет прикрывать и поддерживать их. Там этой спиной была его мать.

– А здесь? – Спросил я.

Сержант посмотрел на меня удивленно, будто я сморозил какую-то глупость.

– Сам решай. Только неспроста вся его толкотня вокруг. Он хочет стать своим, – сержант последний раз затянулся и бросил сигарету на землю, – спрашивается, зачем.

Он зашел обратно в палатку, а я еще несколько минут размышлял над его словами. Никогда в жизни мне не приходилось встречаться с «крысами» лицом к лицу и поверить в их существование было не так-то просто.


***
– Марлини, я не привыкла избавляться от людей при свидетелях. – Кетрин посмотрела на опешившего Питера, который, только войдя в ее квартиру, тут же увидел широко улыбающегося Уолтера.

– Ммм…, Кетрин, я, – мужчина повернулся к напарнице и виновато улыбнулся.

Робинсон взмахнула рукой и приняла у него куртку.

– Сядь. – Приказала она. – Если вы оба начнете ту же историю снова, мне придется вас убить. – Прищурилась она, посмотрев на брата.

Уолтер тут же поднял руки, смиренно кивнув.

– Конечно, женщина из ФБР.

Кетрин удовлетворенно хмыкнула и повернулась к двери.

– Ты куда-то собрался? – Спросила она, приподняв бровь, когда увидела спортивную сумку Питера.

Марлини посмотрел на свою ношу, на Уолтера, будто ища спасения и снова, бегло, на Кетрин.

– Кет, я знаю, что это не самый приемлемый для тебя вариант, но…

«Господи, вот сейчас она точно тебя убьет», – подумал он и протяжно выдохнул.

– Ты хочешь переехать к нам с Рейч? – Перебила Кетрин его.

Она даже поверить не могла, что когда-то Питер появится на ее пороге.

«Дурочка, о чем ты думаешь?! Это же Марлини, ни к чему хорошему это не приведет», – думала она про себя, хотя сама же с трудом могла сдержать восхищенный трепет.

– Кет, пойми, сейчас мы все под ударом. Я не хочу, чтобы вы пострадали.

Уолтер сидел на диване, широко распахнув глаза. Та сцена, которая развернулась у него перед глазами стоила всех лет ожидания. Он, как наивная девица, уже строил планы на то, как сложится совместная жизнь Питера и Кетрин, но тут одернул себя. Ответа еще не получено. Он с мольбой посмотрел на Кет. «Пожалуйста, прими его обратно!» – Практически кричал его мозг.

«Он будет жить здесь, спать в соседней комнате, завтракать вместе с нами, ужинать, смотреть телевизор на этом диване. Разве ты не хотела этого все это время?» – Спрашивала она себя.

– Я просто хочу побыть рядом. Убедиться, что все в порядке. Я уеду, как только все закончится. Пожалуйста. – Последние слова Питер прошептал так тихо, что Кет скорее почувствовала их шорох, чем услышала.

Она даже боялась посмотреть на него. Его щенячий взгляд мог бы убедить любого. Почему нацисты на Нюрнбергском процессе им не пользовались? Он бы им точно пригодился. Она наклонилась и подняла его сумку.

– Ладно, Марлини, но, если ты не будешь закрывать тюбик зубной пасты, я вышвырну тебя на улицу.

Он увидел ее маленькую, скрытую улыбку и готов был растечься по полу от расслабления.

– Клянусь. – Прошептал он.

Уолтер еле сдержал возглас восхищения.

Она посмотрела на брата и предупредительно прищурилась. «Если мама об этом узнает, тебе не жить», – мысленно произнесла она. Уолтер прекрасно понял ее красноречивый взгляд и мог только улыбаться и кивать как идиот.

– Я сейчас. – Буркнула она и скрылась в спальне.

«Идиотка, что ты ему позволяешь? Хочешь родить еще одного внебрачного ребенка?» – Корила она себя, когда доставала дополнительный комплект постельного белья из комода. – «Ты же не сможешь быть с ним так близко. Кет, ну же, давай, скажи, что это плохая идея. Пусть он уедет». – Она выпустила тяжелый вздох и не заметила, как сзади подошел Питер.

– Уолтер там, наверное, уже список гостей на нашу свадьбу составляет. – Улыбнулся Питер.

Кетрин чуть рассмеялась.

– Молись, чтобы об этом не узнала моя мать. Иначе тебе придется заказывать костюм в ателье и бутоньерки.

– Кет? Все нормально? Если ты ну уверена, мне стоит уехать, если я буду мешать.

«Черт возьми, Марлини! Это не ты будешь мне мешать, а я тебе, долговязый болван!» – Кетрин уже почти злилась, но все же смогла выдавить из себя улыбку.

– Нет, успокойся. Просто я уже отвыкла от того, что мне придется стирать два комплекта белья. – Она всучила ему подушку и простыни.

– Я не так плох, как тебе может показаться. – Рассмеялся Питер

– Конечно, Марлини. Я найму тебя, когда мне понадобится прачка.


«Ох, хотела бы я еще раз проверить это», – подумала женщина. Воспоминания о прошлом накрыли ее так стремительно, проносясь в голове, как стая саранчи над кукурузным полем, что она почувствовала, как начала краснеть.

– Ты будешь ужинать? – Спросила она, удивившись высоте собственного голоса.

– Нет, спасибо, я перекусил в китайском ресторане.

Марлини бросил на диван все постельные принадлежности и сам рухнул рядом.

– Ты прочитала документы?

Кетрин сгребла все бумаги в кучу и передала их Питеру.

– Да. Стандартные договоры о поставке: номера, имена, цены, условия расчета. Только предмет продажи вызывает подозрения.

Уолтер до этого от нервного напряжения переключавший каналы в телевизоре, бросил пульт рядом с собой на диван и уставился на агентов.

– Ребята, мне стоит уйти? Я не хочу стать свидетелем разработки секретного плана.

– Ты уже им стал. – Пробормотала Кетрин. – И тебе лучше остаться. Мне нужно спросить тебя кое о чем.

Уолтер наклонил голову, ожидая продолжения.

– Там говорится о каком-то товаре. – Кет снова обратилась к Питеру. – Что это за товар и для чего он предназначается не указано.

– Этот товар продавали на Ближний Восток?

– Да, основной покупатель торговые корпорации Ирана, Ирака, Сирии, Ливана, Кувейта.

– Твой отец подписывал эти договоры? – Осторожно спросил Питер.

Кет кивнула.

– Подождите, подождите! – Взмахнул руками Уолтер. – Отец?! Кет?

Робинсон сжала губы и неопределенно посмотрела на брата. Она достала из папки с документами фотографию и показала ее мужчине.

– Ты видел этого человека?

Уолт внимательно рассмотрел изображение и протянул его сестре.

– Нет, а должен?

Кет посмотрела на Питера: «Я же тебе говорила!»

– Это генерал Трэвис и он утверждает, что знал нашего отца.

– Ну и что? Мало ли кто был знаком с нашим отцом. Мы должны всех знать? – Прыснул Уолтер.

Кетрин забрала у него фотографию.

– Нет, Уолт, ты не понял. Он говорил так, будто и с нами был знаком, приходил к нам домой, знаком с мамой. Он даже знает о твоей свадьбе!

Уолтер нахмурился и повернулся к Марлини.

– Я не понимаю, Питер. Что это за Трэвис: причем здесь наш отец?

Марлини посмотрел на документы и провел пальцами по волосам.

– Я думаю, этот товар на самом деле оружие. Возможно, эта группа, о которой нам сказала Уилла, продавала технологии террористам.

– Но зачем? – Воскликнула женщина.

– Коммерческую выгоду еще никто не отменял. – Пожал плечами Питер.

– Нет, я не верю. – Покачала женщина головой. – Даже если мой отец замешан в этом всем, я не верю, что он мог бы продаться только ради денег. Слишком мелко для него. Пойми, я знаю своего отца.

– Кетрин, подожди, я вообще ничего не понимаю! Как со всем этим мы связаны? Отец продавал оружие террористам?

Кетрин села на корточки перед диваном.

– Уолтер, ты знаешь, где Саманта?

Мужчина удивленно развел руками.

– Конечно, она сейчас дома, работает над статьей. Ей тоже грозит опасность?

Женщина взяла со стола копию записки, оставленной вчера ей под дверью и отдала брату.

–что это за хрень?! Рейчел?

Кетрин успокаивающе положила руку на колено брату.

– Успокойся и не кричи. Она в безопасности. Но, если они захотят на нас надавить, под ударом все.

– Я не верю, что отец мог так поступить. Ты права, мы знаем своего отца. – Не скрывая испуга, произнес дрожащим голосом Уолтер.

Марлини взял Кетрин за руку.

– Может быть, вы знали другого человека.

Кетрин задумчиво посмотрела на брата. В словах Питера была доля правды, но принять ее было не так просто.


***
То, что мы хотели испытать на вьетнамцах, обрушилось на нас. Когда я впервые присутствовал на отправке цинковых гробов на родину, в которых лежали трупы моих однополчан, я, наверное, тогда понял границу между иллюзией и реальностью. Крышки их гробов и стали этой границей. Они приходили сюда, как и я, надеясь, что делают нечто верное, а уходили, может быть, так и не поняв, что их вера никому не оказалась нужна. Нас отправили сюда, как лишние куски говядины, которые сбрасывают в море на корм рыбам, сохраняя только видимость справедливости. Только эта справедливость будет похоронена вместе с этими молодыми ребятами.

– Жутко смотреть, так?

Лейтенант Фарето стоял за моей спиной, когда я посмотрел наверх, вслед взлетающему вертолету.

– Жутко оставаться позади. – Ответил я.

Я не замечал, как изменился за последние месяцы, но потом, пересматривая фотографии, сделанные до отправки на фронт и через полгода после, я не смог не удивится. Словно, два разных человека смотрели на меня: один, молодой, полный надежд и глупых стремлений, с сияющими глазами и развевающейся челкой на ухмыляющемся лице; другой, со старой душой, потухшим взглядом, направленным куда-то вглубь. Это было лицо человека, вылизавшего дно ада.

– Я могу обеспечить тебе жизнь. Нормальную, без потерь и разочарований.

Глаза лейтенанта сощурились, но не от солнца. Он, будто бы, таким образом скрывал правду, будто бы через узкие глаза, она не могла выплеснуться.

– Нормальную? – Переспросил я.

Фарето поправил форму и прокашлялся.

– Меня отправляют в штаб в Сайгон. Я могу замолвить за тебя пару слов.

– Но я должен буду заплатить, став крысой. – Прохрипел я.

Фарето рассмеялся.

– Не будь таким идеалистом, Чарли. Жизнь не зебра, в ней столько дерьма, что высунуть голову из этой навозной кучи, можно только если встать на головы других.

– Но Вы-то уже давно вылезли по самые пятки. – Бросил я и, обогнув лейтенанта, пошел прочь.

Я думал, что это последний наш разговор. Кто мог предположить, что его тень будет преследовать меня до самой смерти.


***
«Прекрати, Кетрин, или это доведет тебя до невроза», – женщина ерзала в постели, не находя себе места. Мужчина, спавший на ее диване в гостиной, был явным предметом, сбившим с толку весь ее сон. «Сколько это будет длиться? Я же не вынесу этого недели, а может и месяцы». Она тяжело вздохнула и поднялась с кровати.

Рассеянный сиреневый свет лился из спальни Рейч, и женщина быстро проверила, как спится ее дочке.

«Ну, хотя бы она рада», – заметила Кет про себя.

Марлини в прошлый вечер долго наблюдал за сном девочки, будто пытался восполнить все потерянные мгновения.

«Теперь восполнишь», – подумала Кет. Она решила выпить воды, чтобы немного отвлечься, пошла на кухню натолкнулась на сонную фигуру Питера, блуждавшего по коридору, как сомнамбула.

– Марлини! – Шикнула она. -какого черта ты делаешь? Ты меня напугал.

Питер мгновенно очнулся и уставился на женщину. Короткий голубой халатик, слабо завязанный на поясе, никак не скрывал приятные очертания ее фигуры, открывая полет для фантазии. Черные кружева на ночной рубашке, окаймляли грудь, привлекая внимание.

Осознав, что стоит перед ней в одних пижамных штанах Питер вдруг ощутил себя неловко, поймав ее пристальный взгляд на себе. Кетрин же без зазрения совести рассматривала крепкое спортивное тело своего напарника, борясь с непреодолимым желанием провести ладонью по его груди и ниже.

Она громко сглотнула и испуганно посмотрела на мужчину.

«Давай, не хватало, еще чтобы он узнал о твоих грязных мыслишках, идиотка. Мало он тебя подкалывает на работе?» – Разозлилась она на себя.

– Кет, прости. Я просто хотел пить. – Оправдался Питер.

– Да ничего, ты меня извини. Нужно смотреть куда иду. Не привыкла, что в доме есть кто-то, кто может передвигаться без посторонней помощи. – Пыталась она скрыть волнение улыбкой.

Она все еще не смотрела ему в глаза, остановив взгляд на жилке на шее.

«Поцелуй его туда, ты же знаешь, он это любит», – пронеслось у нее в голове.

– А ты чего не спишь? – Хрипло спросил он.

Его голос был глуховатым ото сна, но Кет могла бы ощутить дуновение его дыхания на своей коже. Или ей просто хотелось его ощутить.

–тоже хочу пить. – Ответила она.

Марлини промолчал. Его ладони вспотели и он нервно обтирал их об штаны, боясь как бы пот не стал течь ручьем от напряжения. Он облизнул губы и посмотрел на босые ноги женщины. Ему вдруг нестерпимо захотелось поцеловать каждый палец на ее ноге, а потом, поднимаясь выше, покрывать поцелуями каждый дюйм ее кожи. Он проследил взглядом ее снизу доверху и поймал заинтересованный взгляд.

– Жарко сегодня, да? – Глупо спросил он.

Кет сделала шаг вперед, но он и с места не сдвинулся, в итоге они почти соприкасались кожей.

– Жарко. – Тихо ответила она.

«Поцелуй ее», – подумал он. – «Брось, что вам терять, вы же не чужие. Поцелуй ее по–настоящему».

Он вспомнил все те разы, когда мог урвать ее поцелуи и понял, что с тех пор, как они расстались, все они были лишь оправданием чего-то: боли, страха, потери, утешения, смирения, поддержки. Но никогда еще не было поцелуя любви, хотя она и была для них всем: болью, страхом, потерей, утешением, смирением.

Она стояла перед ним, безвольно опустив руки, будто глина, ждавшая, когда из нее слепят нечто. Марлини был ее скульптором.

– Посмотри на меня. – Он нежно поднял ее подбородок.

Ее голубые глаза даже в темноте комнаты светили так ярко, что нельзя было отвести взгляда. Он медленно наклонился к ее губам и неуверенно провел по ним своими губами, как пробуют на вкус горячий шоколад, боясь обжечься.

Кетрин не закрывала глаза, боясь, если сомкнет веки, потеряет это видение, что Марлини исчезнет, превратившись в очередной сон. Она раскрыла губы, навстречу поцелую и притянула его за шею к себе. Теперь его грудь касалась ее кожи и Кет ощутила жар мужского тела, которое так долго хотела почувствовать. Его руки крепче прижали Кетрин к себе, и она положила свои ладони ему на плечи. Поцелуй, казалось, длился целую вечность и прервался, когда в груди уже зажгло от недостатка воздуха.

– Кетрин? Ты же не собираешься ударить меня?

Она усмехнулась и положила голову ему на грудь, выводя руками круги на спине.

– Я бы с удовольствием, но боюсь, что ты мне еще пригодишься.

Он немного отодвинул ее от себя, только чтобы еще раз посмотреть на ее лицо. Довольная улыбка расплылась по его лицу, когда он заметил блестящие глаза и припухшие от поцелуев губы. На мгновение ее взгляд изменился, потемнев от нахлынувшей волны желания и Питер, на этот раз быстро, захватил ее губы в плен. Томный стон вырвался из ее груди, когда он подхватил ее на руки и, крепко прижимая к себе, понес в спальню.

– Кетрин, Кетрин, Кетрин, – как мантру повторял он, целуя теперь ее шею, скулы, плечи.

Она водила руками по его плечам, вплетала пальцы в волосы, притягивала к себе, призывая продолжать, пытаясь поцеловать, куда могла дотянуться. Питер нежно опустил ее на кровать и накрыл своим телом. Его взгляд полный такой теплоты, убил всю необходимость в словах. Он смотрел на нее с таким благоговейным трепетом, что Кет подумала, что сейчас расплачется.

– Кетрин?

Наверное, несколько слез все же скатились по щекам, раз Питер испуганно посмотрел на нее. Он провел рукой по ее скулам и поймал губами соленую каплю на краю челюсти.

– Все хорошо. – Улыбнулась она. – Это от счастья.

Марлини ответил на ее улыбку и завел выбившиеся пряди ей за уши.

– Я люблю тебя.

У нее перехватило дыхание от услышанного.

– Я тоже тебя люблю. – Прошептала она.

Питер перекатился на спину и утянул женщину за собой. Она уютно устроилась у его бока, жадно прижимаясь к нему. Впервые за долгое время все встало на свои места. Каждый находился на своем месте, они находились рядом.

Кетрин проснулась от того, что солнце било в глаза, через плохо задернутые шторы. Она перекатилась на спину и пошарила рукой по другой стороне кровати. Холодно. Женщина быстро открыла глаза и посмотрела на подушку рядом. Пусто. Она вскочила на ноги и почти выбежала из спальни. Сон. От боли, сдавившей грудь, захотелось кричать. Новый проклятый сон, в котором все так сладко, что проснувшись, ты осознаешь всю горечь своей жизни. Никогда. Этого никогда не произойдет в реальности. Она поплелась обратно в спальню и встала у окна. Утро. Оно всегда приносит только разочарование.

Завтрак оказался более спокойным, чем она от себя ожидала. На время она даже смогла забыть о сне, но стоило Питеру нечаянно прикоснуться к ней, когда она убирала со стола, воспоминания снова обернулись вокруг нее плотной смирительной рубашкой.

– Питер, открой, пожалуйста, это, наверное, няня. – Крикнула она из кухни, вытирая руки полотенцем.

– Кет!

Его голос звучал как-то неуверенно, и она вышла в гостиную.

–что это? – Спросила она, когда увидела, что Питер держит в руках желтый почтовый пакет.

– Тебе. – Кивнул он, показав ее имя на пакете.

Робинсон бросила полотенце на диван и быстро подошла к напарнику.

– Я не знаю, что это может быть. – Пожала она плечами, легонько потрясся пакет. – Давай посмотрим.

Внутри почты оказался набор напечатанных на старой бумаге, откопированных документов, которые были заверены печатью министерства обороны.

– Секретно. – Пробормотала Кетрин, посмотрев на Питера.

Он взял у нее конверт и посмотрел на штемпель.

– Отправлено из Александрии.

Я нахмурилась.

– Из Александрии? Кто мог… Гордон? – Вдруг дошло до нее. – Но он отказал мне.

Марлини скривился.

– Может, ему нужно было отказать тебе. Мы не знаем, на кого он работает на самом деле, и не знаем, какие цели преследует.

– Ты не веришь ему? – Спросила она, хотя ответ и был очевиден.

– Отнюдь, Кетрин. – Марлини встал, и женщина удивленно посмотрела на него. – Я верю, что он хочет помочь тебе. Я думаю, он отказал тебе в первый раз, потому что за ним могли наблюдать. Может, его тоже контролируют.

– А теперь наблюдение сняли, и он решил отправить почту прямо из своего кабинета ко мне?

– Не из кабинета. Ты же видишь, это личная посылка. – Стал доказывать он. – Я знаю, что говорил раньше, но теперь, мне кажется, его помощь нам пригодится.

Робинсон посмотрела на документы.

– Давай почитаем. – Предложила она.

– Я позвоню Оливеру. – Кивнул Питер.

Нолл прибыл к Кетрин меньше, чем через час и не был нисколько удивлен, что Марлини находится у нее в квартире. Если еще хоть кто-нибудь скажет ей, что мужчины не болтают о пустяках со своими дружками в баре, она пристрелит его из своего табельного оружия.

–что здесь? – Спросил Уинстер, взяв документы в руки.

– Это копии соглашений о поставках оружия на Восток.

– Оружие на Восток? Те документы, которые нам передала Уилла?

Марлини покачал головой.

– Нет. Другие. Это пришло сегодня утром по почте.

– Я думаю, это Майкл. Хотя, это и неожиданно. – Подернула плечами Кет. Она поставила перед Оливером большую кружку кофе и села, напротив, за кухонным столом.

–то есть, они подтверждают, что Пентагон поставлял оружие террористам? – Уточнил Оливер.

Кет нажала пальцами на глаза и закрыла ладонями лицо.

– Это старые документы. – Пояснил Питер. – Они относятся еще к восьмидесятым годам. Но…, – он осторожно посмотрел на Кет.

– Но там тоже есть подпись моего отца. – Закончила она.

Мужчины почувствовали себя неловко. Им казалось, что это они выпачкали имя Чарльза в грязи, а теперь пытаются оправдаться перед его дочерью.

– Это все еще проект «Лахесис»? – Спросил Оливер.

– Да. – Кивнул Марлини. Он протянул напарнику несколько документов. – Но есть кое-что смущающее. Рядом с подписью Чарльза Робинсона есть подпись полковника Фарето. Мы проверили – он был лейтенантом во взводе, где служил Чарльз, во Вьетнаме, сделал успешную военную карьеру, стал контролирующим агентом в министерстве обороны, потом заместителем в отделе внешней разведки.

– Значит, нужно поговорить с этим Фарето. – Заметил Оливер.

– Дело не в этом. В этих же документах есть упоминания имени генерала Трэвиса и полковника Морриса. Все они в той или иной степени контролировали этот проект.

– И двое из этого проекта убиты. – Нолл посмотрел на Кет. Она почти незаметно кивнула, давая согласие на определение. Ее отец погиб не просто так, и это, со всей очевидностью, можно было назвать убийством. – Остальным либо грозит то же самое, либо они знают виновных.

– Я позвоню в Пентагон. Нужно найти этого Фарето. – Заявил Питер.


***
Три года во Вьетнаме прошли, и я после очередного, но на этот раз, более серьезного ранения был демобилизован. Осколок в ноге еще несколько лет беспокоил меня, до тех пока моя жена практически под дулом пистолета не заставила меня пойти на повторную операцию.

Сразу после возвращения из этого пекла я поступил в Джорджтаун, где и познакомился со своей будущей женой. Не проходило и дня, чтобы я не вспоминал, во что она была одета в тот день. Голубое платье с белый мелкий цветочек и трикотажный кардиган с пришпиленной брошью с живыми цветами. Она сладко улыбнулась мне, когда проходила по коридору, а я чуть не уронил книги по уголовному праву. Клянусь, она сияла каким-то неестественным светом.

Через несколько дней мы снова увиделись на совместной студенческой вечеринке, устроенной моим приятелем, который потом был шафером на нашей свадьбе. В тот день лил дождь, но она, уже мокрая, прячась от ливня под раскидистым вязом, смеялась над моими глупыми шутками. Я чувствовал себя тринадцатилетним подростком, настолько благоговея над ней, что боялся даже прикоснуться. Она же, как оказалось, не была такой стеснительной и поцеловала меня так крепко, что у меня чуть глаза на лоб не вылезли. Кто говорил, что если бы мужчины знали, о чем на самом деле думают женщины, они бы не были такими застенчивыми?

Мы поженились через восемь месяцев, на первых летних каникулах, хотя родители и уговаривали нас подождать. Но если ты любишь по– настоящему, тебе никогда не хватит времени, проведенного с человеком, его всегда будет недостаточно, а тянуть я не хотел. Потом родился наш сын, и Бетти пришлось уйти из университета, чтобы заниматься семьей. Но в тот день, когда она вышла из больницы с моим сыном на руках, я поклялся, что сделаю все, чтобы она смогла закончить свое обучение. Я любил ее и не мог позволить ей превратиться в курицу– наседку против ее воли.


***
– Я удивлена. Мне казалось работники Пентагона не так уж рады видеть «федералов». В Белый Дом проще пробиться.

Кетрин шла чуть позади своих коллег, рассматривая таблички на дверях.

– Если только они не хотят от нас получить кое-что. Они сами приходят к нам, потому что им это нужно. Пора платить по счетам. – Заявил Питер.

– У них безлимитный абонемент. – Ответил Оливер.

Кетрин неловко усмехнулась и посмотрела на позолоченную табличку на одной из дверей.

«Роберт Уильямс»

– Я знаю его.

Мужчины резко остановились и обернулись на коллегу.

–что?

– Я знаю его. – Повторила она.

Марлини и Оливер подошли к двери и прочли надпись.

–кто он?

– Знакомый моего отца. Он был у нас в доме незадолго до его гибели.

Кетрин прищурилась, восстанавливая в памяти события многолетней давности.

– Просто дружеский визит? – Переспросил Марлини.

– Стала бы я об этом говорить. – Цыкнула Кет. – Они ссорились. Я не помню из– за чего.

Кетрин закрыла глаза и повела головой в сторону.

– Хочешь с ним поговорить?

Она усмехнулась.

– И что я ему скажу? Здравствуйте, я дочь человека, с которым вы ссорились два года назад перед тем, как он погиб в теракте. – Раздраженно ответила она, но проблема решилась сама собой, когда дверь кабинета открылась, и в коридор вышел тот самый Роберт Уильямс.

– Кетрин? Кетрин Робинсон?

Из кабинета вышел тот самый Роберт, который, кажется, не был удивлен ее появлению. Женщина же опешила от неожиданности и тупо рассматривала его с головы до ног.

– Простите? – Прокашлялась она.

Мужчина оглядел агентов, стоящий за ее спиной и через секунду, помедлив, распахнул дверь шире.

– Входите.

– Похоже, тебе Кет, пора вешать на грудь ленту «Мисс Популярность Пентагона». – Отметил Оливер шепотом.

– Вы знали моего отца? – Спросила она, без разрешения присаживаясь перед столом Роберта.

– Я знал очень многих людей, Кетрин. – Учтиво ответил Уильямс.

Между всеми присутствующими повисла пауза, которую нечем было заполнить и в тоже время о слишком многом нужно было спросить. Кетрин не знала, что сказать, поэтому начала с главного.

–тогда, может быть, вы вспомните, зачем Вы приходили к нам незадолго до 11 сентября? – Кетрин вдохнула побольше воздуха и задержала дыхание.

Роберт прищурился.

– Кетрин, ты совсем не знала своего отца. В этом правда.

– Правда?!

Кетрин резко поднялась, опрокинув стул, казалось, весь поток ярости, накопившейся в ней, сорвался и пролетел шаровой молнией до Роберта.

–какая правда? Все твердят мне, что я не знала своего отца, что он был не тем, за кого себя выдавал, но никто не хочет рассказать мне, кем он был! Так кем он был на самом деле?

Она выдохнула и села на поднятый Питером стул.

– Тебе больно будет это услышать. – Предупредил Роберт.

– Лучше один раз испытать боль, чем двадцать раз ждать ее. – Ответила Кет.

Уильямс вынул пачку сигарет из верхнего ящика стола и протянул ее агентам. Те в унисон покачали головой.

– Я узнал твоего отца незадолго до его гибели. – Закурив, начал он.

Кетрин постучала пальцами по столешнице, в нетерпении, но, когда мужчина заговорил, замерла, даже не моргая.

–то есть, я слышал о нем и до этого, но поработать совместно нам никогда не удавалось.

– Над чем вы работали? – Тихо спросила Кетрин.

Мужчина повернулся на кресле полубоком к окну и выпустил длинную дымку.

– Ты знаешь, кто такая Лахесис? – Спросил он, обращаясь к женщине.

– Проект министерства обороны, в нем, предположительно, был задействован и мой отец. – Быстро ответила Кетрин.

Мужчина поморщился и покачал головой.

– Нет, нет, нет, речь не о проекте. Кто такая настоящая Лахесис?

Кетрин раздраженно вздохнула, втянув воздух носом. Она опять на лекции по мифологии?

– Одна из сестер– мойр, покровительниц необходимости, судьбы, которая неподвластна даже богам. Их трое: Клото – прядущая нить жизни; Лахесис – определяющая судьбу и Атропос – неумолимая, неотвратимая участь, смерть. По одной из версий, Клото поёт о настоящем, Лахесис – о прошедшем, Атропос – о будущем. – Продекларировала она.

Роберт удовлетворенно ухмыльнулся.

– Отлично, мисс Робинсон. Никогда не сомневался в Вашей компетенции. Не кажется ли Вам, что это очень символично – назвать проект в честь мойры – богини судьбы, от которой не смогут увернуться даже высшие силы. – Мужчина потушил одну сигарету и достал вторую.

– Причем здесь мои знания в религии? – Нетерпеливо спросила Кет.

– Не причем. – Коротко бросил Роберт. – Просто я хотел дать вам понять, откуда все берется.

Марлини наклонился над столом, рядом с Кетрин, уперевшись ладонями в столешницу.

– Нас мало волнует название всего этого дерьма, нас волнует суть проекта. Они торговали оружием с террористами? – Задал он прямой вопрос, не отводя глаз от Роберта.

– Мистер Марлини, я не знаю всего. Я могу лишь предположить, почему убили мистера Робинсона.

Кетрин напряглась, выпрямившись на стуле, и сощурилась.

– Он пошел против проекта? – Предположила она.

Роберт рассмеялся.

– Вот видите, мэм, Вам даже не нужна наша помощь. Он действительно имел отношение к этому проекту, но, незадолго до 11 сентября, решил выйти из него. Я не знаю, в чем заключалась суть его работы, и почему он решил ее бросить, но это, вряд ли, понравилось бы нашему начальству.

–тогда в чем была ваша совместная работа? – Грубо спросил Питер.

Роберт посмотрел на агента, как преподаватель на студента– двоечника, который достал его своими пересдачами.

– Мы должны были контролировать поставки оружия на Восток. – Прямо ответил он.

– Вот оно! – Хлопнул ладошками по столу Марлини. – Вы говорите, что не знаете, чем занимался Чарльз, но признаете, что должны были контролировать поставки.

– Вы не понимаете! – Крикнул Роберт, вскочив. – Это был только контроль. Мы всего лишь отправляли данные кому, что и в каком количестве дошло. Думаете, они писали прямой адрес: Ирак, Багдад, Саддаму Хусейну?! Не будьте глупыми!

– Подождите, подождите! – Развела руками Кетрин. – Вы ссорились с моим отцом накануне его гибели?

Роберт снова сел в кресло.

– Да. То есть, мы спорили. Он хотел уйти, а я пытался его остановить.

Кетрин приложила руки к лицу и закрыла глаза. Все снова летело к чертям. Они так ничего и не нашли. Все снова шло по кругу, они еще никогда не двигались так медленно.

– Мисс Робинсон, я не знаю, насколько хорошо они осведомлены, но я знаю их. – Голос Роберта был тихим, вкрадчивым. – Они готовы на все.

Кетрин посмотрела на него понимающим, даже примирительным взглядом.

– Ответьте себе, готовы ли вы пожертвовать будущим, ради прошлого? – Спросил он, посмотрев на Питера.


***
Так много «если бы»: если бы я не пошел во Вьетнам, если бы я родился чуть позже, если бы меня отправили в другой взвод, если бы меня убили, если бы я согласился тогда на предложение Фарето. Был бы я там, где потом.

Я встретил Фарето уже в университете, на последних курсах. Он прибыл на факультет в составе группы агентов из ФБР и АНБ для подбора студентов. Я даже не сразу его узнал: он отпустил усы и короткую бороду, волосы стали чуть длиннее и он стал больше похож на одного из «хиппи», чем на представителя власти.

– Рядовой Робинсон. – Нет, я ошибся, его глаза и ухмылка остались прежними.

– Уже, сержант, сэр.

Я выстрелил в него взглядом, хотя предпочел бы сделать это из винтовки.

– Ах, да, Чарльз, слышал, как ты обезоружил нескольких партизан в семьдесят первом.

Я усмехнулся.

– Вы следите за моей карьерой?

– Я всегда слежу за тобой. – Серьезно сказал он, прикуривая.

Меня насторожило подобное внимание, но я старался скрыть это.

– Слышал, ты женился. Теперь отец.

Я нахмурился.

– Вам-то что за дело. Вы уж точно не пришли подарить колыбель моему сыну. – Рявкнул я.

Он взялся пальцами за виски, будто в голове росло напряжение, с которым он не смог справится.

– Я многое могу решить, Чарли. Например, вопрос о твоей карьере.

Я посмотрел на пробегающих мимо меня однокурсников.

– Думаю, Вы сможете найти кого-то, кто смог бы воспользоваться Вашими услугами. Я не хочу. Слишком дорогая цена.

Фарето покачал головой.

– А что если я хочу?

Я сжал челюсть одновременно с кулаками.

– Это не рассматривается.

Фарето голодно улыбнулся.

– Все в этом мире крутится вокруг таких, как я.

Я не стал дослушивать, развернувшись, но под стук собственных шагов услышал его громкий голос:

– Потому что, такие, как я, крутят этот мир.


***
Когда в дверь постучали, Уилла шестым чувством поняла, что это не были случайные гости или почтальон, по ошибке забредший не туда. Женщина быстро закрыла документы, которые просматривала за компьютером и запаролила файл.

– Мисс Хэвишем, нам нужно поговорить. Откройте, я знаю, что Вы там.

Женщина посмотрела на дверь и нервно постучала пальцами по клавиатуре. Компьютер выключался слишком медленно.

– Минутку. – Крикнула она незваному гостю.

Когда следы, наконец, были заметены, она открыла дверь.

На пороге стоял Майкл Гордон. Уилла видела его пару раз на фотографиях, на видеосъемках, она помнила, как рвал и метал ее напарник после того, как Майкл избил Кетрин. Уилла подумала, что Бред, наверное, готов будет разорвать его на куски при встрече.

– Сэр? – Она сделала вид, что не узнала гостя.

Майкл нахально отодвинул женщину и вошел в комнату.

Узкая, длинная, как конюшня, темная и пыльная комната была как раз подходящим убежищем для подпольщиков. Всюду компьютеры, телефоны, записывающие устройства.

– У Вас тут не хуже, чем в секретной лаборатории Белого дома.

Уилла захлопнула дверь.

– Разве Белый дом еще что-то контролирует? Мне казалось, все давно ушло в подполье.

Майкл широко улыбнулся.

– Я смотрю, Вы сторонница теневого правительства. – Он подошел к ее рабочему столу и положил руку на системный блок. Горячий.

Уилла поняла, что скрыть факт своей работы вряд ли удастся, оставалось надеяться, что они хотя бы протянут время. Может, просто убить его прямо здесь?

– Мисс Хэвишем, я пришел сюда не за тем, чтобы выпытать у Вас информацию.

Уилла хмыкнула и оперлась на косяк.

–тогда зачем?

Майкл осмотрелся и подозвал ее жестом.

– Вы любите Сен– Санса? Знаете, у него есть потрясающая музыка. Пляска смерти. С ума от нее схожу.

Женщина нахмурилась и сдвинула брови. Она думала, что его мотивы очевидны и лежат на поверхности. Никогда не стремилась копнуть глубже, видя в Гордоне только заносчивого тщеславного робота, готового пройти по трупам.

– Не хотите послушать?

Мужчина достал диск, вставил его в проигрыватель и включил. Забили барабаны, тяжелая, мрачная, но сильная игра полилась из приемника. Он снова подошел к женщине и наклонился над ее ухом.

– Нас слушают. – Прошептал он.

Уилла, кажется, не была удивлена. Она скорее поразилась тому, что Гордон не хочет, чтобы их слушали.

– Это же Ваши люди… – Попыталась возразить она.

Майкл прижал палец к ее губам и оттолкнул обратно к стене.

– Они не мои, а я не их. – Он навис над женщиной, оперевшись одной рукой на стену, над ее головой и прямо посмотрел в ее глаза.

–что Вы хотите? – Не дрогнув, спросила она.

–того же, чего и Вы. – Повел бровями Майкл. – Помочь ей.

– Кетрин? – Воскликнула Уилла.

– Шшш! – Он быстро приложил руку к ее рту. – Кажется, на это имя жучки срабатывают, как ядерная бомба на красную кнопку.

Уилла удивленно захлопала глазами и одернула его руку.

–тогда, что Вам нужно, я не понимаю. Зачем мы Вам, если Вы так хотите ей помочь, так помогите.

Майкл отпустил руку от стены, но продолжал максимально близко стоять к женщине.

– Потому что я не могу помочь ей открыто. Если я сделаю это, они убьют меня. Им все равно, они даже Рейчел не пожалеют.

Уилла уперлась руками в грудь мужчины и легко толкнула его. На нее давило слишком огульное нарушение личного пространства.

–что от нас требуется? – Спросила она, исподлобья смотря на Майкла.

Он достал из внутреннего кармана пальто тонкий белый конверт и протянул его женщине.

– Здесь все, что я пока мог достать. Информация строго засекречена, даже президент ограничен в доступе. Он вообще вряд ли подозревает о существовании этого проекта. Вернее, теневой его части.

Уилла неуверенно взяла у него конверт и потрясла над ухом.

– Не беспокойтесь, бомбы там нет. Смертельного вируса тоже. Я слишком сильно… – Майкл осекся, посмотрев на женщину. – Не для того помогаю Кетрин, чтобы убить ее таким способом.

Уилла снова посмотрела на Гордона, но теперь он показался ей другим человеком. Удивительно, как один и тот же незнакомец за несколько минут может преобразиться. Сначала она видела в нем лишь карьериста, насильника и эгоиста. Но теперь, пусть бледным, почти потухшим, но все еще лучиком, в его глазах светилась забота. Может, он и вправду любил Кетрин и не все диктовалось лишь его личными мотивами. Вернее, не всегда его личные мотивы лежали в одной плоскости.

– Вы не должны говорить, кто представил Вам эти документы. Даже Бреду.

– А Кетрин? – Уточнила Уилла.

Майкл горько усмехнулся.

– Она все равно не поверит.

Мужчина быстро вышел из комнаты и силой захлопнул за собой дверь, что женщина даже вздрогнула. Теперь в ее руках лежало смертельное доказательство чего-то, что осознать, принять и понять, был не в силах каждый человек.


***
Фарето не оказалось на месте. Вернее, агентам сказали, что его не оказалось, но они были не настолько глупы, чтобы понять, что их просто вышвырнули, как блохастых котов из приличного дома.

– Во всяком случае, тащились мы сюда не зря. – Уныло произнес Питер, когда агенты сели в машину. – Кет?

Женщина сидела на переднем сиденье, наклонившись вперед и смотря на приборную панель.

– Я не понимаю. Эти люди ведут себя как девственницы на первом свидании: и хочется, и боязно. Они все хотят нам что-то рассказать, в то же время постоянно увиливая. Они ведут нас по дороге, доводят до перекрестка и в тот момент, когда нам нужно понять, куда идти дальше они сворачивают и убегают, как зайцы.

Оливер положил руки на спинки сидений впереди и наклонился к коллегам.

– Я другого понять не могу, почему Гордон помогает нам? Он ведь никогда не горел желанием… Что? – Он уловил странный взгляд Питера, который не мог прочитать.

– Просто, я, кажется, понимаю, почему Гордон может нам помочь. – Марлини украдкой посмотрел на Кетрин, та выжидательно замерла.

– Почему? – Осторожно спросил Оливер, переводя глазами от Питера к Кетрин.

На минуту воцарилась гнетущая, тяжелая тишина, которая непосильным грузом медленно опускалась на плечи.

– Питер?! – Окликнул друга Оливер.

– Он любит Кетрин и в этом вся правда. Даже если я не могу этого принять и понять. Он любит ее.

Кетрин отвернулась к окну и смиренно вздохнула. Оливер жалостливо посмотрел на женщину и перевел взгляд на Питера. Никому не дано было понять, что творится в душах этих двоих, когда они вот так сидели рядом в то же время будучи дальше, чем когда бы то ни было. Они были связаны, даже не веревкой, а, скорее, резинкой. Эта резинка растягивалась, отводя их друг от друга очень далеко, как только могла, но когда она сжималась, то с таким оглушительно– резким звуком припечатывала их друг к другу, что потом оторвать их было уже невозможно и связь становилась еще крепче.

Оливер ждал гримасы ревности от Марлини, когда он признает чувства Майкла к Кетрин, но вместо этого увидел только понимание. Конечно, он поступил бы так же. Любой, кто оказался бы на его месте сделал все, чтобы помочь, но другое дело: каким путем он готов был пройти ради этой помощи, не будет ли от нее хуже, чем от ее отсутствия.

– Отвези меня домой. Я хочу побыть с Рейчел. – Прошептала еле слышно Кетрин.

Марлини безропотно кивнул.

Когда автомобиль остановился перед домом Кетрин, у Оливера зазвонил телефон.

– Алло. Барбара?

Кет и Питер обратили внимание на Оливера. Барб редко звонила без повода во время работы, а в ее нынешнем положении каждый звонок мог стать опасным колокольчиком.

–что с тобой? Барб, милая, остановись на секунду. Я ничего не понимаю. – Оливер обеспокоенно нахмурился.

Кет боязливо посмотрела на Питера, остановив руку на дверной ручке.

– Я сейчас приеду. Сейчас. Жди. Не волнуйся.

Мужчина бросил трубку и, задыхаясь, обратился к Питеру.

– Гони в Квантико. Барбаре прислали записку с угрозами.

– Господи! – Воскликнула Кет, приложив ладонь ко рту.

Марлини положил руки на плечи женщины и уверенно посмотрел ей в лицо.

– Кет, иди домой. Никому не открывай. Отправь няню в отпуск на несколько дней. Я позвоню, как только с Барбарой все разрешится.

Кет закивала, даже не пытаясь сопротивляться.

– Ты приедешь домой?

Марлини попытался улыбнуться. Домой… какое теплое слово, тем более, из уст Кетрин.

– Конечно, я вернусь домой. – Кивнул он. Разве могло быть по– другому?

Кажется, это успокоило Кет сильнее, чем сам факт его присутствия. Он обещает, что вернется, значит вернется.

Женщина вышла из машины и проводила быстро скрывшийся автомобиль взглядом. Ожидание – самая страшная вещь на свете.


***
Прошло много лет прежде, чем я понял, в чем мое истинное призвание. У меня уже рос сын и родилась Кейти, когда я сообщил жене, что собираюсь поступать в Академию ФБР. Бет восприняла мою идею спокойно, с напускным равнодушием. Она посмотрела на меня со смешанным чувством понимания, сожаления и гордости, когда я сообщил, что прошел экзамен на зачисление.

Я знаю, что, несмотря на внешнее спокойствие, она переживала за меня каждую секунду, когда я был на службе. Ее утренние поцелуи, когда я уходил на работу были по– последнему сладкими. Я понимал, что она каждый раз утром прощается со мной как в последний раз, умирая вместе с этим утренним поцелуем, поэтому любая наша ссора, еще вечером, казалось бы, развернувшаяся вечером, утром утихала и исчезала, как дым в небесах.

В 1979 году я пришел в ФБР стажером, с опытом генерала. Меня отправили отдел Особо Тяжких, куда спустя двадцать с лишним лет придет моя дочь. Я знаю, что моя жена была более эмоциональна, когда узнала, что Кет хочет повторить мою карьеру. Но разве мог кто-нибудь остановить мою дочь, если она втемяшила себе что-то в голову. Кетрин, как и любой упрямый человек на этой планете, просто нуждалась в правильном подходе. И давление точно не было этим подходом. Если вы хотели ее убедить в чем-то, стоило просто сказать, что у нее ничего не получится, и она сделала бы это вам назло.

Но в тот год, когда я вел первое дело с моим новым напарником – агентом Бруксом, я понял, что, возможно, вся моя жизнь была ошибкой.

Это было странное дело. Вернее, оно было странным для нас. Мы с Бруксом занимались убийствами, насилиями, похищениями, но то, с чем мы столкнулись в восемьдесят втором…

На самом деле, это даже не было официальным делом. Ко мне обратился мой товарищ, с которым мы вместе воевали во Вьетнаме в мой последний год пребывания там, и рассказал очень странную, запутанную историю. Конечно, я хотел отказаться, ведь это было вне пределов моей компетенции. Но когда я посмотрел в испуганные глаза человека, который прошел тот же ад, что и я, я перестал сомневаться.

– Послушай, Чарли, я знаю, что ты не очень давно в Бюро, но у тебя больше шансов, чем у кого бы то ни было.

-что там произошло? – Спросил я.

– Ты, наверняка, в курсе, что творится сейчас в Ливане. Палестинцы не хотят отпускать эту территорию, они стремятся использовать ее для своих действий против Израиля.

– Причем здесь ты? – Пытался подогнать я своего товарища ближе к сути.

– Я работаю в одной конторе, которая сотрудничает с правительством. Они поставляют оружие на Восток.

– Но, судя по твоему тону, это не поставки, которые освещаются в газетах и на NBC.

Мой товарищ глубоко задумался.

– Я не могу быть уверен, понимаешь? Но мой шеф в последнее время стал подозрительным. Не то чтобы меня это волновало. Я плевал на его личные переживания, но проблема в том, что случайно я наткнулся на несколько документов. Они были засекречены и должны были напрямую попасть на стол моего босса, но по ошибке достались мне. Короче, в этих документах я увидел цифры и даты, названия товаров, обычно мы использовали эти наименования для названий минометных установок, пулеметов и других типов вооружения, поэтому я сразу узнал их и удивился, что документы были секретны.

Он протянул мне листок с названиями этих вооружений, о которых говорил мой однополчанин. Некоторые из них были знакомы и мне. Понимаете, у военных свои причуды и они частенько используют шифры там, где простому обывателю они кажутся излишними.

– Кому они продают их?– Спросил я.

– В том-то и дело, что я могу только подозревать. Но мне кажется, что они продают их террористам.

– ООП1? – Уточнил я. – Разве помощи Советов им уже не достаточно?

Он покачал головой.

– Нет, к ООП это не имеет отношения. Вернее, я не знаю. Но это не правительственные поставки.

Я удивленно посмотрел на него.

-что значит «неправительственные»? Ты же сказал…

– Нет! – Прервал он меня. – Пойми, те проекты, которые разрабатывает Пентагон или Белый Дом, проходят по другим каналам, там сложная система, сейчас это не имеет значения. Я лишь хочу сказать, что это кто-то внутри правительства, но что-то вроде…

– Подпольщики? – Догадался я. – Да ты с ума сошел! – Усмехаясь, воскликнул я.

– Не торопись! – Взмахнул он рукой. – Я не говорю о заговоре внутри заговоров, я говорю о том, что кто-то, минуя официальные каналы, продает оружие тем, кто потом направит эти пушки против нас.

Я задумчиво посмотрел вдаль. Даже, если это было только частью правды, даже если в этом, черт побери, была хоть доля правды, я должен был понять, где истина отгородилась от лжи. И самое главное, кто по какую сторону находился.


***
Кетрин никогда не была уверена, что сможет увидеть, как ее дочь вырастет. Но это сосущее чувство, раньше тонкой струйкой стекающее по затылку, теперь прекратилось в горный ручей, ключом бьющем по голове. Она впервые за время работы в Бюро со всей полнотой осознала, что однажды может не увидеть, как просыпается Рейчел, как она улыбается, плачет, смеется, лопочет первые слова, засыпает.

Женщина отпустила няню, сообщила, что несколько дней не будет нуждаться в ее услугах, и уложила Рейч на дневной сон. Пусть хотя бы ей будет спокойно. Ей должно быть спокойно всегда.

Кетрин налила в стакан воды, задумчиво посмотрела на него, вылила в раковину и достала виски. Давно початая бутылка с золотисто– карим напитком призывала забыться и в то же время отталкивала. Кет усмехнулась. Что было бы, если бы она напилась, и в таком виде ее застал Питер. Ха, он бы удивился не меньше, если бы она полезла его целовать. Целовать. Кетрин облизнула губы. Она плохо помнила их вкус, но хорошо помнила каждый раз, когда он ее целовал. Каждый раз с той осени 2001 года.

Из задумчивости ее вырвал телефонный звонок.

– Кетрин? – Голос Питера на другом конце провода был как обычно спокоен и тверд.

– Питер? Что с Барбарой? – Спросила она.

– Она получила записку. Ей намекнули, что лучше бы она отвела Уинстера от этого дела, если хочет дожить до рождения собственного ребенка.

Кетрин воскликнула и приложила ладонь ко рту. Отчаянные слезы скопились в ее глазах.

–что…, – она заикалась, – что вы будете делать?

Еще одно невинное существо, еще даже не родившееся на этот свет может пострадать только потому, что кому-то в правительстве или за его пределами, есть что скрывать.

– Мы проверим еще кое-что с Оливером и потом приедем к тебе. Я могу отправить Барбару к нам? – Он поперхнулся. – В смысле к тебе.

Кетрин улыбнулась.

– Конечно, отправляй ее сюда. К нам. – Подчеркнула она.

Она могла бы поклясться, что Питер улыбнулся за телефоном.

– Жди. Пока. Я скоро буду.

Кетрин попрощалась и положила трубку. Она вдруг поняла, что это было больше похоже на разговор двух женатых людей, когда муж предупреждает, что задержится к ужину.

«Идиотка, не ходи туда!» – Кричала она мысленно: «Ты же знаешь, что этого никогда не произойдет! Вы не были и не будете вместе, скорее ад замерзнет», – с сожалением констатировала она.

Она заглянула в спальню дочери, которая мирно сопела в своей кроватке и улыбнулась.

– Но ведь у меня есть ты, милая, и ты его часть. Лучшая часть. – Проговорила она тихо.


***
– Агенты. – Уилла тряхнула копной своих густых, кудрявых волос и самоуверенно улыбнулась. Она знала, что привлекательна и пользовалась этим.

Однако мужчины, стоящие сейчас перед ней, были больше озабочены безопасностью своих близких, чем красотой малознакомой женщины.

– Я просто хотела помочь вам. – Проговорила она, продолжая улыбаться. – Я могу поехать с вами, если это срочно.

Она заглянула через плечо агентов и увидела дрожащую, заплаканную Барбару, сидящую на заднем сиденье автомобиля.

– Мисс Хэвишем, нам сейчас немного не до игр. – Резко сказал Оливер. Еще не хватало, чтобы эта цаца узнала, где будет находиться Барбара.

– Мисс Хэвишем, агент Уинстер прав, если Вам есть, что сказать говорите прямо сейчас или давайте встретимся позже.

Хэвишем нахмурилась. Мало того, что ее мало радовала возможность быть убитой кем-нибудь из людей Гордона, за слив информации, так эти недоумки из Бюро еще и отказывались принимать ее помощь.

– Послушайте, – раздраженно бросила она, – я не благотворительная организация и не собираюсь бегать за вами. Если вам нужна информация, берите и валите, а если нет, то не надейтесь на меня.

Марлини переглянулись с Оливером и посмотрели на Барбару, которая теперь взяла себя в руки и внимательно наблюдала за их разговором.

–что у вас? Только быстро. – Буркнул Питер.

Ему до смерти хотелось увидеть Кет и убедится, что с ней и Рейчел все в порядке. К тому же Барбара, которой сейчас как никогда нельзя было волноваться, создавала еще один повод для беспокойства.

– Прямо здесь? – Удивилась Уилла.

– Прямо здесь. – Кивнул Питер.

Женщина недовольно хмыкнула.

– Ладно, в общем-то говорить мне вряд ли придется много. – Она вынула из кожаной куртки конверт, который ей передал Гордон и отдала его Питеру. – Это сверхсекретная информация, касающаяся того дела, которое вы сейчас ведете. Даже я толком не знаю, что там. Так что не спрашивайте. Откуда она у нас тоже. Достаточно просто того, чтобы вы поняли, насколько важен успех этого расследования.

Женщина внимательно посмотрела на агентов несколько минут, ожидая вопросов, но те только уставились на конверт.

–тогда прощайте. Мы долго не увидимся. – Холодно сказала она и пошла прочь.

– Марлини? – Оливер предупредительно окликнул друга, уже желая предложить ему просмотреть все сначала без привлечения Кетрин, но Питер, догадавшись о его намерениях, перебил:

– В другое время я бы так и сделал, но сейчас нет времени. Пошли. – Они сели в машину и поехали к Робинсон.

Когда их автомобиль припарковался у подъезда, Оливер по старой привычке осмотрелся, не ведут ли их. Хвоста не было. Он открыл дверь Барбаре и помог ей выйти. Женщина шла медленно, осторожно, будто по минному полю.

– Ты тут будешь в безопасности. Мы с Питером позаботимся о вас.

Уинстер оглянулся на друга. Впервые они так крепко были повязаны, повязаны одной крепкой нитью опасности. Оба знали, что под ударом их любимые и их дети.

Марлини молча посмотрел на Оливера. Все было понятно без слов.

– Господи, Барбара! – Кетрин кинулась женщине на шею, встретив ее у двери в свою квартиру. -как ты?

Барбара вымученно улыбнулась.

– Все нормально. Что у тебя? Рейчел в порядке?

Кет спешно закивала и усадила женщину на диван.

–что у вас, ребята? – Обеспокоенно спросила она у мужчин, сомнительно толкающихся у двери.

– Записку печатали там же, где и все наши угрозы. Это один и тот же человек. Отпечатков, конечно, нет.

Кетрин удрученно опустила голову и выдохнула. Все было очевидно. Когда она подняла глаза, то увидела замешательство в их глазах.

–что? Что-то еще? – Удивилась она.

Питер потер шею и исподлобья посмотрел на женщину.

– Нам передали конверт. Уилла Хэвишем. Она не сказала от кого он, но я думаю, что знаю это.

–что в нем?

Питер достал конверт из своего кармана и протянул женщине.

– Мы еще не смотрели.

Женщина вскрыла конверт и увидела диск, без надписей и других опознавательных знаков, она ринулась к компьютеру, чтобы проверить что там, но Марлини остановил ее, ухватив за ладонь.

– Кет, я знаю, что для тебя это очень важно, но, может быть, Роберт Уильямс был прав и не стоит жертвовать будущим ради прошлых тайн. Некоторые секреты должны остаться секретами, разве нет?

Кетрин крепко сжала пальцы Питера в своей руке и умоляюще посмотрела на него.

– Питер, некоторые тайны и означают будущее. Без них его просто не будет.

Марлини сжал губы и слабо кивнул. Они все равно должны открыть эту дверь, и он знал это, не хуже Кетрин.

Женщина вставила диск в компьютер и нетерпеливо постучала пальцами по мышке.

–что за черт?! – Воскликнула она, не веря, уставившись в монитор.

–что там? – Марлини наклонился над ней и поводил курсором по экрану. – Он что пуст?

Кетрин покачала головой и выскочила из– за стола.

– Я не понимаю! – Воскликнула она. – Почему она передала нам пустой диск?!

Оливер и Барбара подошли к компьютеру.

– Она ведь так стремилась действовать скрытно. Если там ничего не было, и она знала об этом, то почему нужна была такая осторожность? – Недоумевал Оливер.

Кетрин села на диван и обхватила голову руками.

– Я не понимаю. Она ведь хотела нам помочь. Кто передал ей эти материалы? – Посмотрела она на коллег.

Питер пожал плечами.

– Не знаю. Она ничего не сказала.

Кетрин удивленно приподняла брови.

– Боже, нужно отдать диск парням из лаборатории, если информация с диска была стерта, может, им удастся ее восстановить. – Предложил Оливер.

Марлини закивал и, поджав губы, забрал диск обратно.

Он сел на корточки перед Кетрин и взял ее руки в свои.

– Кет, я обещаю, что мы все выясним.

Она доверчиво посмотрела на него и погладила его руки большими пальцами, натянуто улыбнувшись.

– Я знаю. – Кивнула она.


***
Уилла решила немного пройтись по немноголюдным улицам окраины города, чтобы привести мыли в порядок. Она позвонила Бреду и оставила ему сообщение на автоответчике, что вся операция прошла гладко, и агенты получили нужную информацию.

Она размышляла, как им удастся выпутаться из этой истории, потому что она прекрасно понимала, что те, кто стоит за этими проектами не опустят руки ни на сантиметр.

Она понимала, что за ними рано или поздно придут и не известно насколько честными будут их намерения. Она понимала, что их с Бредом работа не та, что будет светиться на первых полосах утренних газет. Они те, кто остается в тени, но именно они и станут первыми жертвами в случае необходимости.

Женщина представила каково, наверное, сейчас Кетрин, осознающей всю степень опасности, понимающей, что все, чьи имена могут всплыть в этих документах, не остановятся ни перед чем, чтобы закопать их как можно глубже, в любую могилу, чьей бы она не была.

За своими размышлениями она не заметила, как со стороны переулка к ней неспешно приближался мужчина: длинный, в темной шапке и куртке– косухе, кожаных штанах и ботинках на высокой платформе. Мужчина шел широкими шагами пока не достиг Уиллы, когда она, наконец, почувствовала чье-то присутствие рядом.

Она обернулась и посмотрела на незнакомца.

–что? -только и успела она сказать.

Мужчина сверкнул глазами, вытащил из кармана пистолет и выстрелил.

Женщина сначала услышала гулкий хлопок и только потом почувствовала жгучую боль в животе. Она пронзила ее насквозь, и женщина повалилась вперед.

Вот и настал тот момент, когда пора было приносить жертвы. Первая могила для сокрытия тайн была вырыта.


***
Найти квартиру Бреда и Уиллы оказалось проще, чем предполагали агенты. Несмотря на свой заговорщический характер, они сидели прямо под носом у Бюро и Пентагона.

Питер и Оливер долго стучались, прежде чем Бред открыл им.

– Вы? – С вызовом ответил он.

Его глаза были опухшими и красными и Марлини насупился смотря на него.

– Мистер Келлоган, нам нужно поговорить. – Оливер нагло подвинул его и прошел внутрь.

–что вам еще нужно?! – Резко бросил Бред, хлопнув дверью.

– Где мисс Хэвишем? – Спокойно спросил Питер.

Бред опустил голову и потер переносицу.

– Сегодня… сегодня ее нашли на углуПятой и Двадцать Седьмой.

– Нашли? – С беспокойством переспросил Оливер.

Марлини осматривал квартиру, которую только несколько часов назад посетил Гордон. С тех пор, естественно, ничего не изменилось, только дух поменялся. Какой-то смердящий и тугой, как морской узел, напряженный и давящий на макушку, будто острие дамоклова меча, уже спустилось тебе на голову.

– Ее убили выстрелом почти в упор. – Буркнул Бред.

Мужчина злобно посмотрел на агентов и тяжело задышал.

– Это вы виноваты! – Рявкнул он. – Вы принимали ее помощь, не позволяя себе даже задуматься о ее безопасности, а она, может быть, была единственным моим другом!

Мужчина опустился на корточки, прислонился спиной к двери и обхватил голову руками.

–кто ее убил? – Спросил, смягчившись, Оливер.

Бред сквозь слезы рассмеялся.

– Откуда я знаю. Кто я, по– вашему? Экстрасенс? Полиция сказала, что это был профессионал. Понятно, что они его не найдут.

Уинстер посмотрел на Марлини и тот достал конверт из кармана.

– Мистер Келлоган, Вы знаете, кто передал этот диск Уилле?

Бред удивленно посмотрел на диск внутри конверта и пожал плечами.

– Я не знаю. Мне она ничего не говорила. Что на нем?

Марлини покачал головой.

– Ничего. Он пуст. Мы попытаемся узнать, было ли что-то на нем вообще. Но шансов нет.

Бред прошел к компьютеру и вставил диск в дисковод.

– Я могу скопировать его? – Спросил он уже потом.

Марлини пожал плечами.

–что там копировать.

– Тем не менее… – Многозначительно ответил Бред. – Я поработаю над этим. Я чувствую, что этот диск связан с убийством Уиллы. Говорите, она передала вам его сегодня? – Не отрываясь от монитора, проговорил он.

Марлини посмотрел на Оливера, но взгляд того был абсолютно нечитаемым и через вздох сказал Бреду.

– Ладно, мистер Келлоган, если узнаете что-то, позвоните.


***
– Гордон всегда был тверд в своих намерениях забраться повыше до тех пор, пока перед глазами не маячила Кетрин.

Старый мужчина смаковал сигарету, наслаждаясь даже запахом дыма.

Фарето стоял перед ним в свете окна так, что его лица не было видно.

–что нам с ним делать? – Беспокойно спросил он.

Старик оскалился.

– Ничего. Апрель сам расплатится с ним. – Многозначительно ответил он.

Фарето насупился.

– Ты думаешь, что он снова пойдет на… – Он пренебрежительно поморщился. Ему было противно даже договаривать.

– Он никогда не сможет остановиться сам. Только благодаря мамочке он не попался в прошлый раз. – Заметил старик.

Фарето повернулся лицом к окну.

На улице таял грязный снег, размазавший серые лужи по асфальту и тротуарам. Сам город покрылся какой-то мутной, как молочная пенка пеленой. Настроение было не к черту. Серое небо хмуро взирало на своих подопечных, будто ненавидело их за то, что они пережили зиму.

– Откуда он, вообще, достал эту информацию? – Спросил Фарето.

Старый мужчина лениво поднялся из кресла и подошел к книжному стеллажу.

– Эта информация не так уж и важна. Подумаешь, пара документов. Что они выудят из них? Что Чарльз был замешан в поставках оружия на Восток? Что он уже, как заместитель директора ФБР, подписывал секретные протоколы? Ну и что? Что это за протоколы и насколько они незаконны никто не знает. – Он взял книгу в бардовом переплете с желтоватыми страницами и открыл первую попавшуюся главу.

–тогда почему мы так хлопотали вокруг Уиллы? – Недоуменно спросил Фарето.

Старик улыбнулся и процитировал открытые строки:

– Надо знать, когда действовать и когда воздержаться от поступков. Действие и бездействие в этих обстоятельствах сродни и отнюдь не противоречат друг другу. – Он бросил быстрый взгляд на полковника. – Махатма Ганди. – Добавил он и захлопнул книгу, поставив ее на место.

Он снова прошел на свое место и сел с таким удовлетворенным выражением лица, будто только что прошагал несколько километров пешком.

– Ты понимаешь, что Уилла была опасна сама по себе. Дело не в том, что передал ей Гордон и что смогут вытащить Марлини и Робинсон с этого диска. Она могла сделать намного больше, чем Гордон и агенты вместе взятые. Пожалуй, будь такая возможность, я бы с удовольствием переманил ее на нашу сторону. – Он с сожалением потянулся за новой сигаретой. – Но, как и любой сильный человек, она имела свои убеждения.

Фарето через плечо посмотрел на старика.

– Кажется мне, что ты уважаешь ее больше, чем того же Майкла.

Старый мужчина повел бровями.

– Тебе не кажется, что она заслуживает этого уважения. – Он закурил. -как по мне, так женщины в этих историях более принципиальны и уважаемы, чем мужчины.


***
Это был один из самых долгих дней, которые помнил Оливер. Еще никогда ему не приходилось так много думать о своей жене. Какая бы мысль не вертелась в его голове, пытаясь привести в порядок детали расследования, каждые пять секунд она сбивалась другой. Каждые пять секунд его дергало как от разряда тока, что его беременная жена сейчас сидит в квартире его подруги и коллеги, вместе с маленькой полуторагодовалой девочкой и все трое, если не сказать четверо, пытаются выжить.

Когда они с Питером, наконец, закончили все, что могли сделать на сегодня, он забрал Барбару из дома Кетрин и помчался к себе. Кет предлагала оставить Барб у нее, ведь утром ее все равно придется привозить обратно, но ни один из супругов Уинстер на это не согласился. К тому же спальных мест больше не было. Единственный свободный диван теперь был занят Питером.

–что вы смогли узнать? – Шепотом спросила Кет, когда они выходили из детской, где только что крепко уснула Рейчел.

Марлини сел на диван и положил руку на спинку.

– Ничего определенного. Бред Келлоган не знает, откуда Уилла могла получить этот диск. Он попытался восстановить информацию на нем, но похоже, что диск не стерли, а просто подсунули нам абсолютно чистый.

– Но почему? – Удивилась Кет, усаживаясь рядом с ним. – И почему Уилла не заглянула в него? Или посмотрела, но не удивилась тому, что он пуст? Или его подменили уже потом? Но когда и кто?

Марлини качал головой в такт размышлениям женщины.

– Я не знаю, но теперь оказывается, что Уилла мертва, и единственная связующая нас ниточка с неизвестным осведомителем рвется.

Кетрин откинулась на спинку дивана и запрокинула голову. Ее распущенные волосы разметались по обшивке, как шоколадные ручейки по молочным берегам кожи дивана.

Марлини осторожно дотронулся кончиками пальцев до локонов ее волос, будто они были хрустальными и могли разрушиться от одного неловкого движения.

Кетрин почувствовала его движения и повернула голову. Питер испуганно дернулся, как пойманный с поличным воришка и глупо улыбнулся. Кетрин подняла руку и положила ее на ладонь Питера, мягко улыбнувшись. Марлини облегченно выдохнул.

– Питер, можно тебя спросить кое о чем? – Тихо проговорила она.

Питер напрягся и нехотя кивнул. В его голове со скоростью света пронеслись мысли о том, что могла спросить Робинсон: «Ты любишь меня? Ты будешь спать сегодня со мной? Ты хочешь остаться здесь навсегда? Ты поцелуешь меня, наконец? Ты не жалеешь, что связался со мной? Ты любишь Рейчел? Ты женишься на мне?» Он мог бы рассмеяться своей наивности. На самом деле это все были вопросы, которые он хотел бы услышать и на которые точно знал ответ. А каждый из них был только один ответ – да!

Но Кетрин, как всегда, смогла выбить его из колеи.

– Ты, правда, думаешь, что Майкл любит меня?

Питер опустил руку и отвел взгляд.

– Я не знаю, Кетрин. У меня в голове это не укладывается. После того, что он сделал.

Кетрин слабо ухмыльнулась.

– Нет, Кет, я знаю, что сейчас ты скажешь, что отчасти виновата сама, я знаю эту твою манеру! – Начиная раздражаться, говорил он. – Но я никогда не приму того, что произошло год назад.

– Но ведь я действительно виновата перед ним. – Исподлобья посмотрела на него Кет, теперь сев прямо, перед мужчиной и ища глазами его потерянный взгляд.

– Если уж говорить о вине, то больше всего виноват здесь я. – Буркнул Питер. Он вдруг осознал, что это был первый раз, когда он открыто говорит Кетрин о своей вине. Не о жалости о произошедшем, не о том, что хотел бы вернуть все назад, а именно о вине в случившемся. Он уже давно признался себе в этом, но сказать об этом Кет было не проще.

– Прекрати, Марлини, зачем мы вспоминаем это?! – Со скрытой злостью сказала Кет, нахмурившись. – Так много воды утекло, так много изменилось с тех пор. В конце концов, это я была невестой Гордона, ты был свободен, это я увлеклась интрижкой на стороне, в то время как мой…

– Интрижкой на стороне? – Обиженно переспросил Питер. Он всегда думал, что для нее это было больше, чем просто адюльтер, а теперь она говорит о романе на стороне.

– Прекрати, Марлини. – Кет чувствовала, что их разговор грозит закончиться ссорой, но уже не могла остановиться. – Называй вещи своими именами. Это и была интрижка.

Марлини схватил ее за руку и притянул к себе, практически усадив ее себе на колени.

– Ты называешь ее так, потому что она так выглядела со стороны, или потому что для тебя она была просто способом разукрасить свою скуку с Майклом? – В его голосе читался гнев, одновременно с надеждой.

Кетрин поерзала, пытаясь вырваться, но он так крепко прижимал ее к себе, что она, и шевелиться-то, могла с трудом.

– Питер, – с мольбой произнесла она.

– Ответь. – Потребовал он.

Кетрин заглянула ему в глаза и увидела как ярость, сменяется отчаянием, а страх страстью. Ей вдруг пришел в голову нетривиальный ответ, и она несколько секунд колебалась, просто водя глазами по его лицу.

– Питер, я… – Она еле слышно произнесла его имя и наклонилась, к неожиданности мужчины, к его губам.

Когда Марлини сообразил, в чем дело, Кетрин уже целовала его: неистово, грубо, со всем отчаянием, которое копилось в ее душе, со всей страстью, которую берегла для него, со всей любовью.

Он еще ближе притянул ее к своей груди, обвивая руками за талию. Руки Кет прошлись по его груди, погладили шею, большие пальцы дотронулись до скул. Марлини чуть отстранил ее от себя, но только для того, чтобы уложить на спину. Он потянул ее вниз и устроился между ее ногами. Их губы только на время отрывались друг от друга, уже через мгновение снова соединяясь. Его руки подняли футболку Кетрин и погладили живот, она выгнулась под прикосновением горячих рук, и вцепилась ногтями в его плечи. Марлини простонал что-то прямо в ее рот и отстранился.

– Кетрин, – он неуверенно посмотрел на ее порозовевшее от возбуждения лицо и вытащил руку из– под одежды, – ты, – он тяжело дышал, пытаясь вернуть себе самообладание, в то время как в голове плясали черти, – мы будем жалеть потом.

Женщина ослабила захват и поерзала под ним. Он приподнялся, чтобы дать ей свободу. Кетрин быстро встала на ноги и, одернув футболку, буркнула:

– Ты прав.

Оливер был прав, они оба были ближе друг к другу, чем кто бы то ни было еще, но были настолько слепы к эмоциям и желаниям другого и самих себя, что никак не могли понять истинных причин тех или иных поступков. Кетрин, пытаясь скрыть обиду, посмотрела на мужчину и еле слышно пробурчала, что пошла спать. Питер виновато проследил ее взглядом до спальни и, хлопнув рукой по дивану, рассердился на самого себя.


***
Всю дорогу после встречи со своим товарищем я думал, как уломать моего напарника на расследование этого странного дела. Но Брукс, который ждал меня в Бюро, даже после официального окончания рабочего дня не стал корчиться и быстро согласился. Я был удивлен. Даже мне меньше всего хотелось лезть в эти правительственные тайны. Но, чтобы не спугнуть птичку, я решил не ерепениться и с благодарностью принял помощь партнера.

В общем, прошло около месяца, пока мы смогли нарыть хоть что-то стоящее. Как оказалось начальник моего товарища действительно несколько раз посещал Ближний Восток с деловыми целями, хотя командировочных никогда не оформлял. За 1979– 1981 годы он посетил Сирию, Ливию, Египет, Ливан, Израиль, Палестину, Ирак, Иран, исколесил Аравийский полуостров больше, чем паломник к святым местам и каждый раз после возвращения на его счету появлялась круглая сумма. Не на официальном открытом счету, конечно. Все эти деньги были переведены в швейцарский и бельгийский банки и мало интересовали американскую налоговую службу.

Брукс, благодаря своим давним связям смог вычислить отправителей этих денег, но как оказалось, это была фальшивая конторка, зарегистрированная на семидесятипятилетнего старика из Олбани. Понятно, что «хозяин» и слыхом не слыхивал об этих переводах.

Но самое страшное случилось чуть позже. Мне позвонил мой сослуживец и сказал, что его начальник, мистер Нортон, был найден повешенным в своей ванной. Он даже оставил предсмертную записку, в которой рассказал обо всех своих «злодействах». Нортон признался, что был причастен к продаже оружия на Восток, террористической группе, которая готовила ряд покушений на первых лиц Европы и Америки. И после того, как он узнал, что эта группа виновата во взрыве в одном из ближневосточных городов, где погибли дети, он понял, что степень его вины не меньше, а может и больше.

В общем, все нашли козла отпущения. Кроме меня и Брукса.

Мы прекрасно понимали, что в одиночку провернуть такую операцию невозможно. У Нортона должен быть крепкий тыл, желательно там, где все начиналось. А значит, начинать искать нужно было с Пентагона.

Мы с трудом пробились к одному из чиновников, контролирующим фирму, которой до поры до времени руководил Нортон. Но вот тут-то я и понял, что планета не просто круглая, она – маленькое блюдце и даже если ты сидишь на одном краю этого блюдца, а твой враг на другом, вы все равно видите друг друга, если захотите увидеть, конечно.

Человеком, с которым нам удалось добиться встречи был Фарето. Теперь уже не лейтенант – майор, взлетевший настолько быстро, что у тех, кто был рядом с ним в момент взлета, уши отваливались.

Когда я вошел в кабинет, Фарето, кажется ничуть не удивился моему появлению. Он словно заранее знал, что именно я приду узнавать о Нортоне к нему.

– Я же говорил, агент Робинсон, что рано или поздно мы с Вами встретимся. – Ухмыляясь, предложил он сесть.

– Майор. – Сдержанно кивнул я. – Вы ведь осведомлены, почему мы пришли.

Брукс остался в коридоре, так как по приказу Фарето, он захотел говорить только со мной.

Майор закивал.

– Бессмысленно отрицать очевидное, Чарльз.

Я сощурился. У меня всегда по спине холодок пробегал, когда я находился рядом с этим человеком. От него все время исходил такой устойчивый запах хитросплетенной опасности.

– Вы можете рассказать мне о мистере Нортоне? – Спросил я.

– А разве записки Вы не получали?– Насмешливо переспросил Фарето, но тут же стал серьезен. – Он продавал оружие террористам, получал за это немалые деньги, что тут еще говорить.

Я снова сосредоточенно посмотрел на Фарето, не похоже, что он лгал в своем недовольстве действиями Нортона, но было ли это недовольство его предательством?

– Вы знаете, у него были соратники? Помощники?

Фарето опустил голову.

– Нет. Если бы я знал, думаете, мы позволили ему заниматься этим? – Злобно прошипел он.

– Может быть, в этих делах замешаны не только бизнесмены. – Многозначительно отметил я.

Фарето сжал челюсти и яростно фыркнул, как бык на корриде.

– Ты подозреваешь меня, щенок?! – Он приподнялся над столом и навис надо мной.

– Не смешите меня, майор. Мы уже не в Сайгоне, чтобы вести такой разговор. Я всего лишь говорю, что думаю. Не более.

Я поднялся и вышел за дверь. Самое главное на этот момент я получил – его реакцию, а она давала мне больше, чем все слова вместе взятые.


***
Он думал, что она обиделась на его потерю контроля, но то, что он не смог сдержаться, что нарушил себе самому данное обещание (о котором она, кстати, даже не подозревала), что никогда больше не переступит ту черту, которая отделяет их теплую дружбу от болезненной любви.

Он всю ночь не спал, смотря в темноте квартиры на прикрытую дверь спальни Кетрин, и слышал ее подавленные всхлипывания. Она плакала. Снова плакала из– за него.

– Ублюдок! – Прошипел он, уткнувшись в подушку.

Он слышал, как она поднялась среди ночи, чтобы проверить завозившуюся Рейчел, которая вот– вот была на грани плача, и еще раз выругался мысленно на самого себя. Конечно, головой он понимал, что лучше бы сейчас все объяснить, поговорить как взрослые люди, сказать правду, наконец. Но чем больше он думал, тем больше злился. В конце концов, она сама начала эту глупую игру с поцелуями, так чего она ждала, что он, спустя столько лет ожидания, будет просто сидеть.

Чего Марлини так и не понял за эти годы знакомства с Кетрин, так это того, что стена, которую она крепко обороняла, возводилась очень легко, но рушилась долго.

Утром все было как обычно. Во всяком случае, на первый взгляд. Кетрин отдернула шторы в гостиной, где спал Питер, дала ему чистое полотенце, налила кофе, какое он любит, поджарила тост и сделала ему большую тарелку овощного салата с яичницей. Она даже отвечала на его приветствия, дружелюбно кивала, спрашивала и отвечала на вопросы. Она усадила на этот раз рано проснувшуюся Рейч с ними и накормила ее кашей, которую девочка старательно размазала по своему столику. Она даже посмеялась вместе с дочкой над ее неряшливостью. Только одно было по– другому: она больше не смотрела на Питера. Она ушла в себя и захлопнула раковину, так что теперь даже бритвенное лезвие в нее нельзя было просунуть.

Она поняла. Все с первого раза поняла. Вчера все стало ошибкой. Как она могла так наивно верить, что нужна ему, что он хочет ее?! Конечно, он сказал, что они пожалеют потом. Он пожалеет. Как только первая страсть улеглась, он понял, с кем и где находится. Это не длинноногая модель из бара, это всего лишь Кетрин – друг, коллега, подруга, кто угодно, но не женщина. Она тряхнула головой, отгоняя эти мертвые мысли, которые душили ее слезами всю ночь. Если он и слышал, то ей плевать. Обычно она не позволяла кому-то видеть свои слезы, но на этот раз ей было все равно. В конце концов, большей боли от него она уже получить не сможет. Во всяком случае, на этот раз он хотя бы предупредил, что на большее ей рассчитывать не придется.

«Идиотка!» – Ругнула она себя, когда почувствовала пристальный взгляд Марлини на себе. – «Давай, продолжай в том же духе, и он начнет жалеть тебя. И по заслугам! Ты просто жалкая неудачница, тряпка, ничтожество в костюме!»

Когда Оливер привез Барбару, казалось, должно было стать легче, но его пристальный, с одного мгновения все понявший взгляд, убил все силы, которые сдерживали Кет.

– Если ты скажешь хоть что-нибудь, Уинстер, я тебе кадык вырву, голыми руками. – Прошипела она ему на ухо, когда Марлини и Оливер уже уходили.

Уинстер посмотрел на Питера, который уже нетерпеливо вызывал лифт, чертыхаясь, стремясь сбежать, как с места преступления и, поймав яростный взгляд Кетрин, понял, что теперь с ними обоими лучше не шутить.

– Ты опять просрал все, да, Марлини? – Сердито сказал Оливер, сев за руль.


***
Оливер и Питер бывали в лаборатории чаще, чем в пивной за углом и не потому что оба предпочитали крепкий неразбавленный виски, которого в баре «Три сурка» никогда не водилось, а потому что, когда-то, пару лет назад выбрали из двух дорог ту, что ведет в ФБР.

В общем, если отмести их кабинет в Гувер– билдинг, то криминалистическая лаборатория в Квантико была их вторым домом.

– Уилла Хэвишем умерла от огнестрельного ранения в живот. Ее даже до больницы не довезли. Умерла еще до того, как приехала полиция. Вызвала жительница одного из соседних домов. – Пояснил криминалист.

– Удалось выяснить, что за оружие? – Спросил Марлини. В его голове явно крутились совсем другие мысли, но работа, хотя бы немного отвлекала его.

– Конечно. – Специалист кивнул и вынул пару фотографий из папки и протянул агенту. – Сентинэл – американский пятизарядный револьвер системы Смит– Вессона 38 калибра с двухдюймовым стволом. Вес 538 г.

Марлини покрутил фотографии в руках и безучастно посмотрел на лаборанта.

– Они популярны? – Спросил он.

Молодой человек забрал у агентов фотографии и протянул им досье со всей полной отчетностью по делу.

– Подобные модели пользовались популярностью в ФБР и полиции, но года с девяносто девятого они почти не выпускаются. Говорят, что со следующего года Смит– Вессон хотят полностью переоборудовать производство.

Марлини кивнул.

Черт, ему приходится тут стоять и выслушивать эти бредни об оружии и смерти Уиллы Хэвишем, в то время как по самой справедливой вещи на свете он должен сейчас обниматься с Кетрин. Дьявол! Как ни старайся, все равно от этих воспоминаний об ее поцелуях никуда не деться. Зачем она вообще к нему полезла со своей любовью! Ну вот, теперь он уже на нее злился, а злится сейчас не самое выгодное дело. Злость может затуманить мозги и позволит упустить важные детали. Это Марлини выучил и в этом не собирался ошибаться.

– Известно кому принадлежит этот револьвер? – Поинтересовался Оливер.

Он краем глаза наблюдал за напарником и точно так же как, и он говорил одно, а думал о другом. В его голове мысли летели как птицы, спугнутые охотником: Барбара, запуганная до смерти, неродившийся ребенок, Чарльз Робинсон, обиженная Кетрин, злой Марлини, беременная жена, предательство, совместная жизнь Питера и Кетрин, Рейчел, его ребенок, оружие и террористы, замкнутость Питера, убийство Уиллы Хэвишем…

– Револьвер не числится в наших базах. Попробуйте пробить по неофициальным каналам, может, вам удастся выяснить, кто сегодня пользуется подобными «игрушками», но гарантии не дам, сами понимаете.

Голос лаборанта вернул Оливера на землю, но окончательно он очнулся уже, когда увидел захлопывающуюся за Питером дверь.

– Марлини, ты на пожар что ли?! – Крикнул он, когда напарник уже открывал автомобиль.

– Оливер, эти люди убили Уиллу, они знали, что она передает нам диск, они знали, что на нем и стерли все с него. Даже наши компьютерщики не могут восстановить данные. Они просто поменяли диск с информацией на пустышку, понимаешь? А это значит, что передал ей диск кто-то из их шайки! – Марлини нетерпеливо теребил ключи в руках. – Я хочу увидеть Гордона. Он единственное связующее звено во всей этой банде.


***
Конечно, Питер и не ждал такой удачи, что Гордон согласится на встречу, поэтому они с Оливером решили сами посетить столь высокопоставленную персону. Кабинет Майкла был чуть уже и длиннее, чем остальные в Пентагоне, но сверкал за километр своей пафосностью и напускной значимостью, не отставая ни в чем.

– Гордон. – Не скрывая пренебрежения, прищурившись, поздоровался Питер.

Оливер молчал.

– Агенты! – Майкл изобразил удивление, но слишком уж натянутой вышла его ухмылка.

Питеру еще больше захотелось заехать ему по физиономии.

Оливер молчал.

– Я думаю, не стоит пояснять причины нашего визита. – Без разрешения сел на диван Марлини.

– Конечно, – кивнул Майкл, – назревает скандал в благородном семействе, а ты как верный паж пытаешься его предотвратить. – Беспечно ответил он.

– Слушай, Гордон, – проскрежетал Марлини, – я пришел не для того, чтобы выяснять причины твоей ненависти к Кетрин или…

– О, нет, Марлини! – Перебил его Майкл. – Я ее не ненавижу. Кетрин я люблю. Я тебя ненавижу.

Он сказал это с такой простой интонацией, которая подкупала своей честностью. Питер заглянул Майклу в глаза и увидел там ярость, все еще не прошедшую, но он ошибался с адресатом этой ярости.

Оливер молчал.

– Послушай меня, агент Марлини, я люблю и любил ее. И, наверное, всю жизнь буду любить. Но ты появился в нашей жизни и все сломал. Сначала один раз, а теперь и второй. Ты вечно суешь свой нос, куда не следует, а потом после тебя остается только кучка дерьма, потому как кроме гадства ты принести ничего не можешь.

Марлини хотел остановить потом ненависти Майкла, но тот махнул рукой и продолжил.

– Ты… – Он уже задыхался от злобы, но все равно говорил: – Она полюбила тебя, о чем я и мечтать не смел. Я даже поверить не мог, что Кетрин Робинсон, эта ледяная, непрошибаемая пофигистка может так любить! Черт, ты забрал ее у меня! – Теперь Гордон перешел на крик и привстал с места. – Если бы не ты, я бы сейчас был на ней женат, а Рейчел была моей дочерью. Мать твою, я имею на нее прав больше, чем ты! Ты продал ее за триста долларов, надеясь, что избавишься от проблем, но потом появляешься снова и теперь приходишь за помощью! Когда все только наладилось и Кет стала понемногу забывать тебя, ты снова вломился в мою жизнь! – Гордон обратно сел в свое кресло и его голос стал неожиданно спокойным.

Оливер молчал. Он смотрел на друга, в глазах которого сверкали костры. Он знал, что еще чуть– чуть и Питер взорвется, а это было хуже Нагасаки.

– Не думай, что я буду вам помогать.

К неожиданности Оливера Питер абсолютно безэмоционально произнес:

– Но ведь это ты предоставил Уилле Хэвишем диск. Что на нем было, и почему он оказался пустым?

Лицо Майкла исказилось, казалось, он не понимал, о чем говорит Питер.

– Пустым? – Он закашлялся, поняв, что сам себя выдал, но исправляться было уже поздно. – Я отдавал ей не пустой диск. – Покачал он головой.

–то есть хочешь сказать, что не знаешь, кто подменил диск? Не знаешь, что Уиллу убили? Что это не твои люди? – Провокационно спросил Марлини, хотя в глубине души уже готов был поверить Майклу. Не похоже, чтобы он лгал.

– Уиллу убили?! – Воскликнул Гордон. – Дьявол! – Стукнул он кулаком по столу. -кто и когда?

–что было на диске? – Проигнорировал вопрос Марлини.

Оливер молчал.

Гордон пожал плечами.

– Секретное досье на Чарльза Робинсона. Настоящее. А не то, что хранится в архиве Бюро. Со всеми отводными данными о проектах, в которых он участвовал.

– Хочешь сказать, что «Лахесис» был не единственным? – Уточнил Питер.

Гордон рассмеялся.

– Неужели ты думаешь, что наше правительство так мелко мыслит, чтобы заниматься только каким-то вонючим оружием?! Ты более узколобый, чем мне говорили.

Марлини сощурился.

– Ладно, Гордон, я вижу ты не настроен на разговор. Но учти, если с Кетрин или Рейчел что-нибудь случится, я тебя убью. Ты меня знаешь. – Грозно произнес Питер и направился к выходу.

Оливер все еще молчал, но, уже собираясь уходить вслед за другом, неожиданно повернулся, быстро прошел к столу Гордона, нагнулся и со всей силы ударил ему кулаком в челюсть.

Марлини раскрыл рот от удивления. Гордон взвыл от боли, согнувшись напополам и зажав рот обеими руками.

Оливер одернул рукава пиджака и с тем же невозмутимым лицом вышел из кабинета.


***
Прошел еще месяц бесплодных поисков. Фарето, конечно, был явно раздражен моим вмешательством в это дело, но вопреки моим ожиданиям не стал бегать из угла в угол от беспокойства.

Однако кое на что мне все же удалось нарваться.

Я отправлялся домой после очередного бесцельного поиска и уже ожидал, как моя жена только взглядом упрекнет меня за такую преданность работе, а потом накормит вкусным ужином. Я даже успевал посмотреть мультики перед сном с Уолтом и Кейти.

Когда я подходил к своему автомобилю на стоянке Бюро, то заметил тень человека, скользнувшую между машин таких запоздалых трудоголиков, как и я. Конечно, сначала я не принял это всерьез. Мало ли кто мог быть здесь. Но тень проползла мимо машины напротив меня и встала за моей спиной. Я медленно повернулся через плечо, но не успел я рассмотреть кто стоит за мной, то почувствовал удар по голове. Что-то твердое и тупое опустилось мне прямо на макушку. Я увидел багровые пятна перед глазами и повалился на пол. Человек склонился надо мной и пошарил у меня по карманам. Я поднял руку и попытался достать пистолет, но тот, кто обезвредил меня, придавил меня к полу и взял мою руку. Я с трудом осознавал происходящее, но чувствовал что-то липкое приставшее к моим пальцам. Как будто кто-то обмотал их скотчем. Кровь, натекшая мне на лоб, застилала глаза, и я опустил голову на холодный асфальт. Все погрузилось в темноту.


***
– Я каждый проклятый день думала, что именно сегодня все и произойдет, потому что мне был знак: потому что я чуть не задавила влюбленную парочку, зазевавшуюся, когда я пыталась объехать пробку; потому что голуби изгадили все лобовое стекло моего автомобиля, непредусмотрительно оставленного на улице; потому что доставщик цветов ошибся квартирой и вручил букет лилий, предназначавшихся не мне.

Не каждому удавалось увидеть Кетрин пьяной. То есть, пьяной по– настоящему. Но в тоже время это было время, когда вы могли услышать искренность в ее голосе. Она действительно выкладывала вам все, как на исповеди. Хотя, чего еще ожидать от пьяного.

– Я каждый день просыпалась и думала, что вот сегодня я приду на работу, войду в кабинет, а он вместо привычного «Привет!» встанет, сгребет меня в охапку, поцелует и скажет, что ходит на работу не ради этих треклятых маньяков и психов, возомнивших себя Иисусами, а ради меня.

Женщины сидели за кухонным столом, перед уже подошедшей к концу бутылкой виски, которая еще пару часов назад была полна. А теперь весь терпкий запах и вкус напитка наполнил Кет. Она опустила голову и вертела в руках пустой стакан.

Барбара сидела напротив нее и с сожалением смотрела на женщину. Она могла бы много сказать, могла бы просто обнять ее и поцеловать, успокаивая, но где-то в глубине души знала, что лучшее, что она могла сделать, это просто сидеть и слушать.

– Ради того, чтобы побыть рядом со мной. Но нет! Изо дня в день все повторяется снова и снова. – Кетрин, казалось даже не замечала слушает ее кто-то или нет. Ей просто нужно было все это сказать. – Мы испускаем в адрес друг друга плоские шуточки ниже пояса, флиртуем на грани фола…

Она перехватила дыхание, всхлипнула и подняла на Барбару глаза.

Женщина с испугом посмотрела на подругу. Кетрин ненакрашенная, с покрасневшими глазами, смотрела глазами наивного ребенка, чье доверие подорвали. Она выглядела не больше, чем на шестнадцать теперь.

– Я думала, что он, наверное, сомневается в моей взаимности и поэтому не решается, я решила намекнуть: тонко, почти прозрачно, так чтобы только он понял. Но получилось наоборот: только он и не понял. Или не захотел понять. – Кетрин опустила голову и вздохнула с обреченностью. – В конце концов, он не настолько тупой. – В ее голосе стала проступать злость. – С его-то опытом… – Она горько усмехнулась. – Все он понимал, просто проигнорировал. Но вот я уже больше не могу игнорировать это.

Она положила голову на стол и распростерла руки перед собой.

– Я ненавижу его, и с каждым днем понимая, что уже никогда не смогу разлюбить – ненавижу еще больше! – Она хлопнула ладошками по столу и зарыдала.

Барбара осторожно взяла ее руку в свою и потянула к себе. К удивлению женщины Кетрин почти что упала в ее руки и беззвучно плакала долго, пока не начала икать.

– Успокойся. – Наконец, заговорила Барбара. – Может быть, все и правда к лучшему.

Кетрин недоверчиво посмотрела на нее.

– Нет, я, правда, не знаю, что сказать, и не знаю, как объяснить, что произошло между вами. За исключение только факта, что Питер полный дерьма придурок. Но это ты и без меня знаешь.

Кетрин слабо улыбнулась. Но легче ей не стало.

В дверь постучали и, наспех вытерев слезы, она пошла открывать.

– Кетрин? – Позвала ее Барбара, не зная зачем, но женщина не обернулась.

Она посмотрела в дверной глазок и, пробурчав что-то неразборчивое, открыла дверь.

Оливер открыл было рот, чтобы издать удивленный возглас, но тут же захлопнул его.

Марлини стыдливо опустил глаза к полу. Ему стоило нечеловеческих усилий вернуться сюда после вчерашнего, но сила желания уберечь Кет и Рейчел была выше стыда.

–что вы узнали? – Спросила Кетрин.

Оливер улыбнулся жене, проигнорировав вопрос, и поцеловал Барбару.

– Мы говорили с Гордоном. – Пробормотал Питер.

–что? – Кетрин икнула.

– Кет? – На этот раз Оливер уже не мог сдержаться. Тем более загубленная бутылка виски теперь отчетливо напрашивалась на вопрос. – Ты что пьяна? Ты все в одиночку выпила?

Он изумленно посмотрел на бутылку и на Кетрин, будто сравнивал, сколько виски может влезть в Робинсон.

– Заткнись! – Рявкнула она.

Барбара одернула мужа за рукав, а вот Питера одергивать было некому.

– Ты с ума сошла, тебе же плохо будет! – Возмутился он.

– Хо– хо– хо! – С нескрываемым пренебрежением выплюнула Кет. -как будто может быть хуже!

Она повернулась и чуть не завалилась на диван. Марлини инстинктивно подхватил ее под локоть, но она отдернула руку.

– Не смей меня трогать! – Гаркнула женщина. – Вчера ты не был таким прытким!

– Зато ты была!

Марлини пожалел о своих словах еще до того, как сказал. Но звук пощечины донесся до него быстрее, чем обжигающая боль на щеке.

– Пошел вон, ублюдок! – Она, несмотря на слабость в руках после выпивки, с такой силой толкнула его, что Марлини упал на шкаф.

– Кетрин!

Барбара привстала со своего места, но Оливер остановил ее. Он быстро подлетел к другу и приподнял его.

– Пошли, Марлини, сейчас тебе лучше уйти. – Сказал он тихо, но Кет все равно услышала.

– Пусть катится ко всем чертям! – Закричала она.

Из детской послышался тихий плач.

– Господи, Рейч. – Виновато наморщилась Кет. Она повернулась к Барбаре. – Ты можешь пойти к ней. Я не могу явиться к ней в таком виде. – Она посмотрела на себя, поджимая губы и стараясь изо всех сил не разреветься.

– Кет, я… – Марлини стоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу.

– Просто уйди сейчас, Питер, пожалуйста, просто уйди. – Тихо и спокойно сказала женщина. Слезы заструились у нее по щекам и Питер, больше неспособный вынести всего этого послушно вышел из квартиры.

Оливер с состраданием посмотрел на Кет. Она бегло взглянула на него в ответ и произнесла:

– Мне нужно умыться. Я сейчас.


***
Когда Оливер рассказал все, что они смогли выяснить за недолгий день, Кетрин уже почти протрезвела и успокоилась. Она даже иногда выглядела заинтересованной. Но информация не была настолько весомой, насколько ее хотели бы иметь агенты.

– Может, ты все же поедешь с нами? – Спросил Оливер уже на пороге.

Кетрин слабо улыбнулась.

– Нет, Нолл, спасибо. Я думаю, что справлюсь. Дома и стены помогают, ведь так? – Посмотрела она на него своими сверкающими голубыми глазами, и Оливер вымученно улыбнулся.

Конечно, он узнает, что произошло, от Питера или от Барбары, но ему нужны лишь детали, потому что суть он, кажется, уже понял. Марлини опять все испортил. Кетрин никогда не напивалась так при нем, а значит, повод был весомым.

Может быть, они переспали, и Питер снова слинял? Да, нет, не похоже, что между ними что-то было… Может быть, Питер попытался с ней переспать, а Кет отказала? Да, что за бред! Во– первых, Питер, конечно, еще тот засранец, но не настолько, чтобы брать женщину силой. Во– вторых, вряд ли Кет отказала бы ему. Может, это Кетрин попыталась проявить инициативу, а Питер снова стал Большим Цыпленком? Черт!

Оливер посмотрел на жену, которая еще прощалась с Кет в дверях и что-то шептала ей. Кет улыбнулась, поцеловала Барбару и погладила ее по животу. Оливер почувствовал неуместный укол ревности, как будто его ребенок признался, что Кет любит больше, чем его. Он покачал головой. Все равно скоро все прояснится.

– Я люблю тебя. – Помахала Барбара Кетрин и та, широко улыбнувшись, кивнула, когда супруги Уинстер уже сели в лифт.

Двери лифта закрылись, и Барбара сердито посмотрела на мужа.

– Если бы ты был таким ублюдком, я бы тебя уже давно пристрелила. – Просто сказала она и отвернулась.

Оливер выдохнул. Вот теперь по обыкновенному стечению обстоятельств ему придется расхлебывать кашу, которую заварил Марлини. Весь женский пол ополчился против него, а Ноллу доставалось.

Спустя несколько часов после прощания с Барбарой и Ноллом, Кетрин все еще ворочалась в постели. Алкогольный дурман выветрился, но сон вес равно не шел. Она походила по квартире, собрала тарелки с кофейного столика, вымыла посуду, сварила кофе, посмотрела, как спит Рейчел, перелистала семейный альбом, включила кабельный канал, посмотрела запись бейсбольного матча, почитала новости в Интернете, написала электронное письмо приятельнице, поздравив ее с рождением ребенка, съела пару ложек шоколадного мороженого и посмотрела на часы. Два часа тринадцать минут. Отлично.

Она подошла к окну и посмотрела на город. Он не спал. Улицы были тихими и пустыми, но все же чувствовалось, как будто некий дух бодрости витал между домами и горящими окнами. Кетрин вдруг стало одиноко. Как это называется? Одиночество в толпе? Она знала, что, таких как она миллионы и еще миллионам живется тяжелее, чем ей. Но разве легче от этого? В конце концов, человек эгоистичен по своей природе, ему нет никакого дела до чужой боли, если своя разъедает изнутри.

Слезы снова скопились на глазах, но Кет сердито смахнула их.

В дверь позвонили.

Она обернулась на спальню дочери, но Рейчел и не думала просыпаться.

Кетрин взяла с тумбы пистолет и подошла к двери. Но не успела она, и подойти, как раздались выстрелы. Только по счастливой случайности пули, просадившие дверь, застряли в дереве. Женщина пригнулась, спряталась за диван и схватила телефон. Человек, который был за дверью, выждал еще несколько секунд и пальнул пару раз. На этот раз одна пуля проскочила через дверь и врезалась в обшивку дивана. Кет прижала голову к груди и услышала плач дочери. Конечно, уж залпами-то ребенка разбудить несложно.

Женщина выждала еще пару минут, осторожно обошла диван с другой стороны, и подошла к двери. Она стала сбоку и подняла задвижку у зрачка. Никто не отреагировал. Женщина набрала воздуха в грудь и, пересиливая страх, посмотрела в глазок. Никого уже не было. Кетрин открыла дверь и рванула в коридор. Естественно, никого. Робинсон подбежала к окну в коридоре и посмотрела на улицу. Мужчина в кожаной куртке и темных штанах поднял голову и посмотрел на окна. Кет не узнала его в полутьме. Он быстро опустил глаза и побежал к перекрестку.

– Мисс Робинсон? – В коридор стали осторожно выглядывать соседи. Уж им-то не привыкать к стрельбе. Чего только не насмотришься, если твой сосед – агент ФБР.

– Все нормально! – Махнула Кет рукой. – Зайдите к себе и не выходите до приезда полиции.


***
Я очнулся в больнице Святого Игнатия в классической палате со светло– сиреневыми стенами и молочно– белыми шторками на окнах. Моя жена сидела в кресле, близко к койке и крепко держала меня за руку. Когда я открыл глаза, первое, что я увидел это ее слабая улыбка. Она была счастлива. Господи, я видел ее такой счастливой только в день нашей свадьбы.

– Милый мой, – прошептала она и приблизила мою руку к своим губам. Я почувствовал влажные поцелуи на своих пальцах.

– Элизабет. – Прохрипел я.

Голова ужасно болела, но я все же приподнялся, чтобы погладить Бетти по голове. Она наклонила голову и, скрывая слезы, улыбнулась.

Наш трогательный момент был нарушен появлением странного мужчины в сером костюме. Я прищурился. От него за милю несло ароматом спецслужб.

– Мистер Робинсон, как Вы себя чувствуете? – Подчеркнуто вежливо спросил агент.

– Нормально. – Пробормотал я. -кто Вы?

Моя жена уже ненавидела этого незнакомца, и я затылком чувствовал, что она готова вцепиться ему в горло.

– Я агент Мартин Паттерсон. Нам нужно поговорить, сэр. – Он посмотрел на мою жену, но та и ухом не повела. – Наедине.

– Я не могу оставить мужа одного. Ему может понадобиться помощь. К тому же врач должен знать, что он пришел в себя. – Уверенно произнесла она.

– Не сейчас, мэм. Врач подождет. – Твердо заявил агент Паттерсон и открыл дверь.

Бетти посмотрела на меня недоверчиво, но я только примирительно кивнул.

– Все нормально, я поговорю с ним, милая. – Я понимал, что этот агент вряд ли пришел выяснить личность нападавшего на меня человека.

Элизабет вышла, и агент Паттерсон отодвинул кресло от койки и сел.

– Я думаю, Вы не совсем понимаете, во что ввязались, сэр. – Спокойно сказал он.

– Вас прислал Фарето? – Уточнил я.

Агент усмехнулся.

– Фарето такой же мальчик на побегушках как и все мы. Просто забрался повыше и бегает от имени других людей. Но все наши счета подписывает одно лицо. – Безэмоционально заявил мне Паттерсон.

Я промолчал и тяжело выдохнул.

– Я пришел предупредить. Эти люди никогда не ошибаются. Они не убили Вас только потому, что им выгодна Ваша жизнь. – Пренебрежительно заявил он, будто, не разделял их мнения. – Но в следующий раз они могут передумать.

Угроза в его голосе была бы слышна даже глухому, но я не придал тогда значения его словам.

– Я хочу сказать, что Вам нужно отступить. Поиски все равно ни к чему не приведут. Эти люди сидят выше, чем сам Господь Бог, так что не надейтесь на успех.

-тогда почему они так беспокоятся? – С вызовом спросил я: – Если им нечего скрывать?

Агент встал с кресла.

– Скорейшего выздоровления, мистер Робинсон. Я надеюсь, что больше Вам не придется побывать здесь.

Он вышел так же бесшумно, как и вошел.

Я откинулся на подушки. Я впервые почувствовал себя марионеткой. Игрушкой. Только одного я так и не понял. Кто руководит мной?


***
– Хорошо, мэм, мы позвоним Вам, если что. – Полицейский предусмотрительно ушел, посмотрев еще раз на присутствующих.

Кетрин, Марлини и Оливер стояли вокруг боковой спинки дивана, снятой и уложенной на пол для удобства экспертизы, будто перед ними лежал труп.

– Ты как? – Спросил Оливер.

Кет уняла первую дрожь от испуга, но еще с трудом могла говорить.

– Не знаю. Почему они не убили меня? – Посмотрела она на напарника.

– Им и не нужно было тебя убивать. – Ответил за Нолла Питер. – Эти люди не ошибаются. Если они стреляют, то только на поражение. В данном случае их целью было устрашение.

Кетрин перевела глаза на Питера.

Прошлые инциденты вылетели в трубу вместе с пулями, изрешетившими ее дверь. Сейчас важнее было, что она осталась в живых и вопрос о том, как долго она еще сможет жить.

– Питер прав, если они хотели тебя убить, не стали бы шмалять посреди толпы свидетелей.Они бы сделали это тихо. Считай, что нас предупредили. – Добавил Нолл.

– Нас? – Переспросила Кетрин.

Оливер усмехнулся.

– Не будь эгоисткой, если ты и первая в списке, это не значит, что единственная. – Небрежно пожал он плечами и подошел к экспертам, которые копошились возле двери.

Марлини неуютно себя почувствовал, оставшись наедине с Кет. Впервые за последние пару часов у него в голове снова выплыли воспоминания о том вечере. После того, как ему позвонила Кет и дрожащим голосом сообщила, что в нее стреляли, он думал, что поперхнется собственным языком. Он за секунду прогнал через себя все дерьмо, что выливал на нее за эти годы. Потом она, тараторя, спешно, взахлеб, говорила, что кто-то обстрелял ее дверь, что она видела кого-то в черном, кто-то изрешетил ее диван, что Рейчел плачет. Он был уже в машине, когда она закончила говорить. Всю дорогу он думал только о том, чтобы она была жива и здорова, чтобы Рейчел не пострадала, чтобы все отделались лишь испугом, но начал нормально дышать только когда она открыла ему дверь.

Она была в той же одежде, что и вечером, только теперь уже казалось пьяной не от виски, а от страха. Она крепко держалась, теперь отчетливо рассказав все ему и прибывшей полиции, сосредоточено изложила все детали, с отменной агентурной выучкой. Только легкая дрожь в руках, которые она сжимала и разжимала в кулаки, выдавала нервозность.

Конечно, когда осматривали квартиру, когда прибыли баллистики и фотографы, когда допрашивали соседей, было не до воспоминаний. Но теперь все вернулось на круги своя, и Марлини вновь оказался один на один со своим стыдом.

– Ты как? – Нелепо спросил он. Этот вопрос стал повторяться слишком часто. Даже для Кетрин.

– Нормально. – Сглотнув, сказала Кет. – Я не знаю, что делать, Марлини. Если я отправлю Рейч к маме? Там ей будет безопаснее? – Она наивно посмотрела на мужчину и тот не смог не отвести глаз.

– Я не знаю, Кет. – Пожал он плечами. – Сейчас нигде не безопасно. – Честно ответил он.

Кетрин опустила голову и провела рукой по лбу.

– Кет, – Марлини дотронулся до ее руки и уже готовился к обжигающему шлепку или холодному отступлению, но женщина только снова посмотрела на него своими наивно– серьезными глазами. – Я думаю, у мамы ей будет лучше. А ты…

«Ты переедешь ко мне», – хотел бы он сказать, но вместо этого вымученно пробормотал:

– Тебе мы приставим охрану.

Глаза Кет расширились.

– С ума сошел?! – Воскликнула она. – На кой черт мне охрана! Будто она поможет! Сам же сказал, что они убили бы меня тихо. Да они сделали бы это даже в нашем чертовом офисе, если им действительно было это нужно. К тому же не только я под ударом. – Раздраженно высказала она. – А где Барбара? – Ее голос быстро изменился на беспокойный.

– С ней все нормально. Оливер позаботился об этом. Они не станут запугивать всех. Им достаточно тебя. – Заметил Питер.

Они оба посмотрели Оливера, который внимательно выслушивал эксперта и записывал все в блокнот. Он заметил взгляд напарников и, спросив еще что-то у баллистика, вернулся к ним.

– Оружие, предположительно, тоже, что и при убийстве Уиллы. – Начал пояснять Нолл.

– Предположительно. – Заметил Питер.

– Описание стрелявшего размытое, но, возможно, это тот же человек, что убил Уиллу.

– Возможно. – Повел бровями Питер.

– Он, скорее всего, наемник, не имеет отношение… – Нолл замялся, – сам знаешь, к кому.

– Скорее всего. – Саркастично поддакнул Марлини.

Оливер хлопнул по бедрам.

– Я не понимаю, Марлини, чего ты хочешь?! – Раздраженно воскликнул он.

– Ничего, Нолл. – Развел руками Питер. – Просто в этом деле одни «возможно» и «предположительно», но нет ничего, что мы бы знали наверняка.

Кет закусила губу, словно, боролась с желанием разболтать тайну.

– Я думаю, – неуверенно начала она, – что мне нужно еще раз поговорить с Майклом. Ведь это он подсунул диск Уилле и, как вы сказали, был удивлен таким поворотом событий. Значит, он хотел, чтобы мы что-то получили. Не важно, было ли там действительно досье на моего отца или он просто сочиняет очередную небылицу. Но он хотел, чтобы этот диск попал к нам, а, значит, он заинтересован в этом деле. А если он в нем заинтересован, то захочет получить желаемое. Теперь мы на равных. – Заметила она, переводя взгляд с Нолла на Питера, ища поддержки.

Мужчины не были так уверены в заключениях Кетрин, но не согласиться с ней не могли. Во всяком случае, Майкл был единственным, кто мог хоть что-то прояснить.


***
Фарето разбудили посреди ночи. Он вскочил с постели и, быстро накинув халат, спустился вниз босиком. В гостиной, жадно пил темное бренди человек в темной одежде.

– Ты? Какого черта ты сюда приперся? – Злобно выкрикнул Фарето.

Незнакомец спокойно допил и поставил стакан на столик у дивана.

– Задание выполнено, полковник. – Хрипло сказал он.

Фарето нахмурился.

– Она жива?

– Обижаете, сэр. – Улыбнулся незнакомец. -как приказано.

– На кого они выйдут? – Фарето сел на диван перед камином, не отрывая глаз от посетителя.

– Оружие тоже, что и с Уиллой. Все дороги ведут в Рим. – Усмехнулся тот.

Фарето наклонился тумбе, на которой стояла лампа, и открыл верхний ящичек. Он достал оттуда пачку банкнот и бросил их незнакомцу.

– Пересчитаешь? – Спросил он серьезно.

Незнакомец пролистал купюры большим пальцем и сунул их в карман куртки.

– Я могу идти?

Фарето кивнул.

Когда дверь за гостем захлопнулась, полковник потянулся к телефону. Он набрал давно заученный номер и, когда трубку сняли, проговорил:

– Он ушел. Операция выполнена. Вы знаете, что делать.

Он положил телефон обратно на стол и поднялся наверх.

Через несколько часов тело человека, убившего Уиллу Хэвишем и обстрелявшего квартиру Кетрин, было найдено в арендованном автомобиле на шоссе в Делавэр.


***
Я пробыл в больнице три дня, а затем под ропот жены и ее личную ответственность был отпущен домой. Ко мне больше не являлись агенты спецслужб, но мне показалось, что когда Бет забирала меня из клиники, я видел Фарето в толпе врачей и медперсонала в коридоре больницы. Я не мог бы поручиться за это, но чутье меня редко подводило. Этот тухлый запах гнили, который нес за собой майор, ни с чем не спутаешь.

Дома я пробыл еще неделю, но даже там не мог найти себе покоя. Мой напарник все время был начеку и продолжал наши поиски. Я не сказал ему о разговоре в больнице и, судя по всему, он был лишен радости общения с агентом Паттерсоном.

Я вернулся в офис под перешептывания коллег. Конечно, все знали о случае на парковке, но, к счастью, от них были скрыты причины этого происшествия. Не хватало еще, чтобы все Бюро на ушах стояло.

-как ты себя чувствуешь? – Поинтересовался мой партнер.

Я слабо улыбнулся и сел на свое место. У меня на столе лежал конверт без опознавательных знаков и помахал им перед носом Брукса.

– Я не знаю, Чарли, это принесли тебе, сегодня с курьерской почтой.

– Ничего нет. – Сказал я, повертев конверт в руках.

Я вскрыл посылку и достал оттуда несколько бумаг, свернутый в три раза.

-что там? – Поинтересовался Брукс.

Я нахмурился.

В документах было досье. Досье на меня. Вся моя подноготная от рождения и до сиюсекундного момента. Детали, которые я даже не помнил. Только один факт выпадал из общей картины: приложение, в котором было соглашение на поставку оружия в Палестину и Ирак, проходящее через неофициальные каналы. На этих соглашениях стояла моя подпись. Так искусно подделанная, что я и сам бы не отличил, если бы не знал, что все это липа. Дальше была фотография, где я стою в группе незнакомых мне людей, приятно улыбающихся в камеру. Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, что часть из них террористы, а другая часть – предатели. Я был среди вторых. На фотографии был и мой друг, который втянул меня в эту историю. Документы были копиями и внизу последней страницы карандашом была сделана приписка.

«Мистер Робинсон, если Вы понимаете, о чем идет речь в этих документах, то уж точно не станете их обнародовать. Оригиналы хранятся у нас, и получить их нет возможности даже у президента. Как видите на каждого человека на этой планете можно составить такое досье, которые бы было выгодно нам».

Я тихо выругался и посмотрел на Брукса. Тот молча смотрел на меня, не моргая.

«Если Вы хотите поговорить мы ждем Вас в Центральном Парке, в девять часов на скамейке возле калитки у главного входа».

Коротко и ясно. Я знаю, что эти люди пойдут на многое, чтобы добиться своего, но соглашаться за просто так плясать под их дудку я не был готов.


***
Агенты прибыли в Квантико через пару часов после того как тело неизвестного стрелка привезли в лабораторию.

Барбара стояла над прозекторским столом и смотрела на разрезанный труп мужчины.

–как дела? – Спросил Оливер, войдя в комнату.

Женщина взяла со стола планшет с отчетом.

– Личность убитого не установлена. Мужчина, лет 35– 40, белый. Есть тонкий шрам на левой ключице, по виду похож на осколочное ранение. Возможно, участник боевых действий в Заливе. Есть татуировка на предплечье, наполовину смытая и высветленная, но я попытаюсь восстановить рисунок на компьютере, получим более точные сведения. Похоже на армейскую наколку.

Марлини подошел к трупу и поднял руку убитого, посмотрев на татуировку.

–что еще? – Спросил он.

Барбара накрыла тело простыней и отошла к рабочему столу.

– По данным экспертизы это, скорее всего, тот человек, который убил Уиллу и устроил пальбу вчера у Кетрин.

– При нем нашли оружие? – Уточнила Робинсон, сев напротив женщины.

– Да, револьвер, Сентинэл, 38 калибр, как и предполагалось. Нужно провести более точные расчеты, баллистики пообещали поторопиться.

Барбара отдала отчет Кетрин. Та еще раз просмотрела записи и посмотрела на агентов– мужчин.

– Они убрали его как лишнего свидетеля. Тот, на кого он работал, не хочет, чтобы его имя всплыло. – Сказала она.

– Очевидно, он не из их группы. Наемник. – Кивнул Марлини. – Обычный бандит или киллер средней руки.

– Выполнил свою задачу, получил деньги и решил смыться, но… – Оливер развел руками. – Нужно пробить отпечатки и посмотреть есть ли на него что-то в наших базах.

– Доннован этим занимается. – Кивнула Барбара.

– Отлично, – согласился Питер, – а пока мы еще раз съездим к нашим помощникам– альтруистам. Мне звонил Бред Келлоган, сказал, что у него есть кое-что интересное. А Кетрин… – он хмуро посмотрел на женщину.

– Я поеду к Гордону. – Нехотя ответила она. – Ты будешь в порядке? Уверена, что останешься на работе? – Обратилась она к Барбаре.

Женщина передернула плечами.

– Конечно. Марлини прав, нигде сейчас не безопасно. Дома тем более. Лучше быть в толпе.

Кетрин кивнула, посмотрела на Питера, слабо улыбнулась, поджав губы, и вышла из лаборатории. Хуже, чем узнавать все тайны отца, было только узнавать эти тайны у Гордона.


***
– Вы думаете, все прошло гладко?

Старик сомнительно посмотрел на Фарето. Полковник уверенно кивнул.

– Они найдут только то, что мы сами раскрыли.

– Киллера не будут искать? – Старик вопросительно приподнял бровь.

Фарето закурил. Его голос был твердым и ровным, но глаза на секунду сверкнули сомнительным огоньком.

Он вышел на этого наемника случайно, проверил его лучше, чем разведка перед засылкой во вражескую страну, но все равно оставались сомнения. Не станет ли он камнем преткновения? Может, все– таки стоило положиться на «своих»? Но жертвовать собственными агентами ради второстепенных задач было слишком большой щедростью. Они не могли разбрасываться лучшими. Только не сейчас. Этот киллер не зависел ни от кого. Он был идеальной кандидатурой на вылет. Никто ничего не терял. Связей с Фарето и его подпольной империей тоже не прослеживалось. Пентагон, вернее, его подполье выходило чистым. Но активность агентов ФБР не шла у полковника из головы.

– Вы чем-то обеспокоены, мистер Фарето? – Насмешливо спросил старик. Он выглядел так, будто, его вообще ничего из происходящего не интересовало. Фарето позавидовал выдержке старика.

– Нет, сэр. – Покачал он головой.

Конечно, это была ложь. Он прекрасно осознавал, что инцидент в квартире Кетрин вряд ли принесет с собой ожидаемые плоды. Кетрин не собиралась сдаваться, даже под угрозой смерти. Проблема в том, что Фарето не хотел убивать ни Кет, ни Рейчел, ни кого бы то ни было еще. Как и большинство, таких как он, Фарето больше уважал врагов, чем союзников и, чем сильнее те сопротивлялись, тем стремительнее росло к ним его уважение.

– Вы не думаете, что от проблем проще избавиться? – Спросил старик.

Фарето нахмурился. Сигарета, так и не притронутая к губам, тлела в его руке.

– Нет. Разве самый опасный враг не тот, кому нечего терять? – Риторически сказал он. – Еще не время. Если мы убьем Кетрин и Рейчел, Марлини превратится в народного мстителя. А он нам нужен. Пока.

Старик недовольно проворчал что-то невразумительное.

– Хотите, чтобы Кетрин получила свое? – Предположил он.

Фарето выкинул сигарету в открытое окно. Старик назидательно посмотрел на него, но промолчал.

– Она сегодня встречается с Гордоном. Он отдаст ей досье на отца. Об этом мы уже позаботились.

Старик удивился.

– Зачем нужны были лишние хлопоты с Хэвишем?

Фарето улыбнулся.

– Мы отдадим Кет ответы, которые она так хочет получить. Хэвишем нужно было убрать. Она могла стать препятствием. Если Кетрин получит ответы, больше вопросов она задавать не будет. По крайней мере, на время.

Он достал еще одну сигарету.

– В любом случае решать нам, где ставить точку.

– Зная Кетрин, она любой знак препинания превратит в запятую. – Заметил старик.


***
Нетерпение слишком мягкое слово, чтобы описать состояние Келлогана в те полчаса, отделявшие его от звонка агентов до их появления на пороге квартиры.

– Бред? – Марлини внимательно вчитывался в выражение лица мужчины, но тот тщательно скрывался, пряча глаза.

– Ко мне приходил Гордон. – Чуть ли не с порога заявил он.

Оливер и Питер переглянулись.

–что он хотел?

– Позволите пожать Вам руку? – Неожиданно обратился он к Ноллу. – Всегда хотел размазать его физиономию по столу.

Оливер удивленно поднял бровь, но протянул руку Келлогану.

– А вы, мистер Марлини, по– прежнему просто болтун? – Язвительно посмотрел тот на Питера.

Марлини скривился, но промолчал. Не время для выяснения отношений.

– Для чего приходил Гордон? – Сменил он тему.

Бред улыбнулся, довольный подтверждением своей теории и отошел к столу.

– Он хотел узнать смог ли я вычислить, что было на диске.

– А Вы смогли? – Переспросил Оливер.

Бред покачал головой.

–как и говорил, нет. Он чист. Но Гордон принес еще один.

Глаза агентов стали похожи на чайные блюдца.

– Еще один? Он их штампует что ли? – Удивился Нолл.

Келлоган нервно рассмеялся.

– Нет. Он сказал, что ему это подсунули. Не знаю, что он имел в виду, но мисс Робинсон, наверное, узнает. – Он снова насмешливо посмотрел на Питера. – Не боитесь, что она сможет стать миссис Гордон?

Марлини сжал кулаки, но снова проигнорировал иронию Келлогана.

–что на этом диске? – Спросил он.

Келлоган протянул ему конверт, точно такой же, как и в прошлый раз.

– Отпечатков на нем не было, я проверил. Только досье.

– Досье? – Посмотрел на него исподлобья Питер, забирая диск.

– Досье, – кивнул Келлоган, – на Чарльза Робинсона.

Марлини посмотрел на Оливера, но тот не отводил глаз от Бреда.

–что в нем? – Сглотнув, спросил он у информатора.

– Настоящее досье на мистера Робинсона. – Плоско ответил Бред. – Хотя, я не уверен, насколько полна эта информация.

–что значит «настоящее»? – Уточнил Питер. У него аж ладони вспотели от нетерпения. Хотелось побыстрее посмотреть, что на диске.

– Думаете, я смотрел? Я только удостоверился, что Гордон не врет. Там действительно очень много фактов. Наверняка, собирали АНБ или ЦРУ.

Марлини недоверчиво посмотрел на Бреда. Хотя, в его словах было слишком много ожидаемого: американская разведка всегда мечтала о том, чтобы завести дело на каждого жителя на планете. Марлини все равно сомневался: если все это правда, то как Гордон смог с такой легкостью все достать. Личное дело всегда было секретным материалом, даже для самого носителя. Тем более для носителя. Видеть чье-то досье, читать его и иметь на руках почти, что приравнивалось к пистолету у виска, а, иногда, было даже эффективнее.

– Ладно, мистер Келлоган. Это все? – Спросил он.

Бред кивнул.

Агенты попрощались, но с порога Келлоган остановил Питера.

– Знаете, мистер Марлини, сколько людей ненавидит Вас даже больше, чем Гордона?

Марлини обернулся.

– Вам лучше не знать, потому что иначе угроза со стороны Фарето покажется Вам слабым огоньком вдалеке.


***
Кетрин сидела на том же месте в кафе, что и несколько дней назад. Только на этот раз ее волнение немного улеглось и она уже не чувствовала себя беспомощной. В конце концов, Гордон все выложит и Кет поняла, что готова на все, чтобы получить от Гордона эту информацию.

Майкл пришел, опоздав минут на пятнадцать. Старая привычка министерства обороны. Кет понимала, что он, наверняка, отсиживался где-то за углом, возможно, в телефонной будке или за газетным киоском, высматривая, не будет ли «хвоста». Кет усмехнулась своему заключению. Майкл, будучи более опытным в этих делах, так и не понял до конца, что теперь они в одной лодке. Или, может быть, после убийства киллера, понял? Кетрин вздохнула.

– Привет. – Хрипло поздоровался Майкл.

Кетрин посмотрела на него и молча кивнула.

– Говорят, в тебя стреляли? – Пытаясь скрыть беспокойство, спросил он.

– Нормально. – Сухо ответила женщина. – Ты принес?

Она неприветливо посмотрела на официанта, который устремился к их столику, чтобы подать меню Майклу. Тот прекрасно все понял и остановился у стойки.

–что принес? Ты ни о чем не просила. – Сыграл дурачка Гордон.

Кетрин раздраженно сжала угол скатерти в кулаке.

– Не играй со мной, Майкл. Мы с тобой по одну сторону теперь, даже если ты думаешь, что играешь против меня, – она на секунду замолчала и покосилась на мужчину, – или Питера.

Майкл нахмурился. Его лоб снова превратился в гармошку, но Кет сохраняла невозмутимость.

– Майкл, если ты хочешь что-то получить взамен, то говори и не тяни, я, может быть, рассмотрю твое предложение.

Мужчина не скрывал своего удивления.

– Робинсон! – Воскликнул он. – С чего ты стала такой сговорчивой?

– Я просто не хочу, чтобы одна из пуль однажды пробила детскую кроватку моей дочери. – Холодно ответила она, но у Майкла мурашки пробежали по спине.

Женщина перед ним была невозмутима, будто речь шла о ценах на мороженое в местном супермаркете, но ее глаза светились таким ледяным и в тоже время решительным огнем, что можно было бы спалить половину Манхеттена.

– Так ты принес или нет? – Нетерпеливо спросила она.

Гордон достал из пиджака конверт и протянул его через стол Кет.

– Там досье на твоего отца. Полное и подробное. Думаю, даже он столько не знал о себе. – Скривился Майкл в полуулыбке.

Кетрин прищурилась.

– Почему первый раз все сорвалось?

– Не по моей вине. – Покачал головой Майкл. – Мне даже жаль Уиллу. Она могла бы быть выгодна и тебе, и мне.

Кетрин презрительно посмотрела на мужчину.

– Не веришь? – Пожал плечами он. – Твое дело. Но, подумай, через таких как она мы могли передавать информацию, какую заблагорассудится. Ты доверяла ей.

– Я не знала ее. – Перебила его Кетрин.

Майкл улыбнулся.

– Дело не в знании, дело в доверии. Меня ты знаешь, но не веришь, даже сейчас.

Кетрин снова посмотрела на него. Губы Майкла улыбались, а глаза были блеклыми как смерть.

– Ты не боишься повторить судьбу убийцы? – Спросила она, засунув конверт в сумку.

Майкл отпил кофе из ее кружки и встал.

– Я еще не все сделал для них. И пока задержусь на этом свете.

Кетрин пробило секундное сочувствие к нему. Он впервые показался ей человеком, который поставлен в жесткие рамки. Как будто он вынужден был работать на них.

– А твоя мать? Она тоже из «них»? – Поинтересовалась она.

Майкл скрытно улыбнулся.

– Моя мать – просто мать, которая пыталась вытащить своего ребенка из дерьма, в которое я сам себя вогнал.

На этих словах мужчина ушел. Кетрин посидела еще несколько минут. Проводила Гордона взглядом, пока он не завернул за угол, расплатилась за кофе и вышла.


***
Прошло еще несколько дней, прежде чем со мной снова связался Фарето. Вернее, я сам вышел на него. Мой напарник, агент Брукс, отправился в Айдахо на расследование рядового случая по поручению начальства, а я остался в отделе – «для связи», так как «еще не оправился после травмы для полевой поездки».

Последняя встреча в Центральном Парке прошла безрезультатно. Ни я, ни они не стремились к компромиссу, и, хотя, я понимал, что у них оружие, которым можно перекрыть все мои карты, я хотел хотя бы, потянуть время.

Все стало очевидно. Расследование, которое мы вели несколько недель, разрешилось за один день: в министерстве обороны была тайная группа, которая была заинтересована в развитии конфликта на Ближнем Востоке. Они получали деньги за оружие, которое открыто предназначалось миротворческому контингенту ООН, а скрыто – террористам, причем разных групп. Начальник моего товарища по Вьетнаму был поставщиком.

И я, оказалось, тоже был участником этих операций. Фарето объяснил, что моя задача была прикрывать тылы в Бюро, чтобы никто не занимался расследованием этих поставок или даже не заинтересовался подобной проблемой.

Я спросил, почему они выбрали меня, если я не состоял в отделе по борьбе с терроризмом и даже в контрразведке. Фарето только двусмысленно улыбнулся и сказал, что я просто ему понравился. Прямо как на выборе невест.

После того, как моего согласия они не получили, Фарето, вопреки моим ожиданиям не разочаровался. Наоборот, мне показалось, что он даже ожидал этого от меня, и я оправдал его ожидания. Только это не означало, что он начал искать новую жертву.

Через пару дней я снова нашел на своем столе записку. К ней прилагалась фотография моей жены и детей, и я сразу понял, что это означает. Они бросили в ход тяжелую артиллерию. Когда мои холостые друзья отговаривали меня от женитьбы, они вряд ли предполагали, что проблема будет в этом направлении. Слишком близкие связи вредят работе. Ты становишься уязвим, а, значит, более сговорчив.

Я позвонил по указанному в записке номеру и явился на встречу. На этот раз на автостоянке в Уотергейте.

– Разумно, мистер Робинсон. – Сказал мне Фарето абсолютно без эмоций.

Я стоял, облокотившись на багажник своего автомобиля.

– Надеюсь, Вы будете быстрым. Здесь слишком дорогая парковка. Не по карману государственному служащему. – Сказал я в той же манере.

Фарето ухмыльнулся, но, опять же, только губами. Глаза оставались неподвижно холодными.

– Нам нужно, чтобы вы прекратили расследование, и перешли на нашу сторону. Вы не будете задействованы в грязных делах. Ваша задача, как и говорилось ранее, просто в сокрытии фактов и недопущении подобных инцидентов.

Фарето ковырял носком туфель дырочку в асфальте.

– Или вы убьете мою жену и детей. – Не спрашивая, сказал я.

Фарето ничего не ответил на это замечание.

– Ты мне нравишься, Чарли, поэтому я так хлопочу. – Дружелюбно сказал он. Но через мгновение его голос стал непроницаемо грозным. – Но это наша последняя встреча. Больше ты меня не увидишь, не зависимо от ответа.

Он распрямил плечи.

– Через пару часов ты получишь подтверждение серьезности наших намерений.

Я опасливо посмотрел на него, но Фарето надвинул шляпу на глаза и быстро ушел.

Когда я вернулся домой, то застал жену встревоженной.

Оказалось, что мне звонили. Брукс погиб при задержании преступника в Покателло2.


***
Кет вошла в офис, почувствовав себя, впервые за несколько дней в своей тарелке.

«Ты чертова извращенка!» – Подумала она: «Если на работе тебе уютнее, чем дома».

Но укоры не помогли ей чувствовать себя лучше – лучше стало от того, что в Гувер– билдинг она ощущала себя в безопасности.

Оливер и Марлини рассматривали какие-то файлы, но только женщина вошла, сразу прервались. Их виноватый вид говорил, что они нашли какие-то факты. И эти факты говорили не в пользу Чарльза Робинсона.

– Келлоган передал вам досье на моего отца? – Предположила Кет.

Агенты хмуро опустили глаза в пол.

– Кет, ты же понимаешь, что это ничего не значит. – Начал оправдываться Марлини.

Кетрин махнула рукой.

– Теперь уже все равно. – Безразлично произнесла она. – Я хочу знать правду. Она уже ничего не поколеблет. Мне плевать, даже если мой отец будет руководителем ООП. Я просто хочу знать правду. – Твердо сказала она.

Мужчина пропустили ее к экрану. Она достала диск, который ей передал Майкл и вставила в компьютер. Файлы были те же, только у Майкла были еще и сканированные оригиналы подписанных Чарльзом соглашений. Кетрин лишь бегло прошлась глазами по файлам, но одного взгляда хватило, чтобы понять, что ее отец делал на протяжении практически всех лет работы. Как это называется? Операция «Сокрытие»?

Кет отвернулась и зажала пальцами переносицу.

– Кет? Все нормально? – Побеспокоился Питер.

– Да, все хорошо. – Сухо ответила она. – Я хочу распечатывать их. Прочту дома.

Агенты кивнули.

– И еще, – она неуверенно поерзала в кресле, – я хочу проследить за Майклом.

Марлини онемел от изумления.

– Проследить? За Майклом? – Заикаясь, переспросил Нолл.

Кетрин кивнула.

– Мне нужна санкция Теренса. Он выделит людей? – Питер растерянно посмотрел сначала на нее, потом на Уинстера. Тот еще несколько секунд стоял в полном оцепенении, но затем слабо кивнул.

– Нет, Кетрин. – Покачал головой Марлини. – Если дело касается Гордона, лучше заняться этим самим. Любой посторонний наблюдатель сейчас это просто лишние глаза и уши.

Кетрин нахмурила брови.

– Честно говоря, у меня паранойя. Я боюсь, как бы не пришлось искать еще одного крота.

– Ты подозреваешь Теренса?! – Догадался Оливер.

Марлини нехотя поджал губы.

– Он странно заинтересован этим делом. – Пожал он плечами. – К тому же он был главным помощником твоего отца. – Обратился он к Кетрин. – Не думаю, что эти люди отказались бы от идеи иметь своего человека в Бюро.

– Теренс – удачная кандидатура. – Тихо проговорила Кетрин.

В этот момент к ним вошла секретарь и сказала, что замдиректора ждет их у себя в кабинете.


***
Уже по первому взгляду на Теренса можно было понять, что он даже не пытается скрыть свое волнение.

– Агенты. – Прерывисто поприветствовал он. – Присаживайтесь. – Он окинул Кетрин внимательным, по– отечески заботливым взглядом. В своем белом шерстяном костюме она не выглядела как вчерашняя жертва нападения.

– Агент Робинсон, Вы в порядке?

Кетрин вызывающе приподняла бровь и недружелюбно посмотрела на начальника. Слова Питера задели ее. Она не хотела верить в предательство еще и Теренса, но ведь и в предательство отца, она тоже поверить не могла?

– Все в порядке, сэр. – Сухо ответила она и села.

Оливер и Питер последовали ее примеру.

– Агенты, я наслышан, что у вас уже имеются некоторые подвижки в порученном расследовании.

Марлини сложил руки на груди и сцепил пальцы.

– Сэр, прежде чем мы поговорим о фактах, позвольте спросить, кто передал Вам это дело?

Теренс удивленно посмотрел на подчиненного.

– Простите, агент Марлини? – Якобы не понимая, переспросил он.

– Просто Вы так неожиданно поручили нам расследование этого дела. Хотя оно даже не входит в компетенцию нашего отдела. – Чуть напористее объяснил Питер.

–как я и сказал, дело в убийстве полковника Морриса. А это уже дело из вашей юрисдикции. Насколько я помню, вы еще в составе ОТП. – Раздраженно сказал Теренс.

Марлини прищурился. Объяснение не тянуло даже на тысячу долларов, но большего Теренс все равно не сказал бы, поэтому опрос прекратился.

– Так, может быть, Вы, наконец, пояснить, что смогли раскопать?

Марлини замолчал, посчитав, что его миссия на этом выполнена.

– На самом деле не так много, сэр. Барбара провела вскрытие киллера, который, предположительно, стрелял в Уиллу Хэвишем и обстрелял квартиру Кетрин. Мы отправили отпечатки на анализ и должны получить данные о личности… – Начал Оливер.

– Ждать больше не стоит. – Перебил его Теренс. – Это Джо Чанг. По кличке Инопланетянин. В криминальных структурах с подросткового возраста. В пятнадцать украл автомобиль у соседа, разбил его и оставил ржаветь в Заливе. В шестнадцать осуществил первый разбой. Но в силу возраста ему дали незначительный срок. Через четыре года попал в криминальную группировку Бобби Биггса, но после того, как его арестовали, смылся. Его не видели еще лет пять, говорят, слонялся по Западному побережью. Потом всплыл в связи с рядом убийств в Балтиморе.

– А потом его наняли для убийства Уиллы. – Добавил Оливер.

Теренс кивнул и отдал агентам отчеты по делу Джо Чанга.

Кетрин приняла документы и вопросительно посмотрела на заместителя директора.

– Он с кем-то связан? – Спросила она.

Теренс нахмурился.

– Я думал, вы сможете мне объяснить. – Сказал он.

Кет покачала головой и посмотрела на Питера.

Тот сидел с нечитаемым выражением лица и смотрел в одну точку поверх головы Теренса.

– А что с теми осведомителями? – Спросил тот.

– Они пока пытаются выйти на заказчиков, но никакой информации о Моррисе нет. – Сказал Оливер.

– А о Чарльзе? – Вопрос Теренса не был неожиданностью, но, тем не менее, поставил агентов в тупик.

– О моем отце пока ничего не известно. – Ответила Кетрин. – Связи с Моррисом не прослеживается.

Теренс недоверчиво хмыкнул.

– Это все? – Спросил он через долгую молчаливую паузу.

Робинсон кивнула.

Марлини опустил глаза в пол и скрытно ухмыльнулся.

Когда агенты вышли из кабинета и сели в лифт, Питер посмотрел на коллег.

– Ну, вот мы и получили доказательство.

– Доказательство?! – Удивилась женщина.

Марлини улыбнулся.

– Он скрывает что-то. Ему известно, что мы вышли на досье твоего отца. Ему известно о заказчике.

– С чего ты взял? – Изумилась Кетрин.

– С того, что он не должен был знать об осведомителях. – Ответил за него Оливер.


***
После похорон Брукса, где мне было стыдно даже посмотреть на его вдову, хотя она и не подозревала об истинной подоплеке, сопровождающей смерть ее мужа, я снова встретил человека, который вызвал меня на разговор.

– Майор в отъезде. – Сказал он, когда мы отошли в сторону. – К тому же он, наверное, сказал Вам, что больше пересечений не будет.

Я промолчал и внимательно рассмотрел незнакомца. Это был высокий мужчина, лет пятидесяти, лысый с седой щетиной на скулах. Его выхолощенный костюм сиял на солнце, а отполированные туфли отсвечивали так, что в них можно было смотреться как в зеркало.

– Вы подумали над ответом? – Спросил он.

Я посмотрел в сторону жены, которая терпеливо ждала меня у машины и вздохнул.

– Я согласен. – Повернулся я к незнакомцу.

Тот улыбнулся.

– Отлично. Первые указания Вы получите в понедельник. Всего доброго.

Он посмотрел в сторону могилы Брукса.

– И не волнуйтесь слишком сильно о своем напарнике. Мы позаботимся о его семье.

Я сощурился. Знаю я, как вы можете позаботится.

Незнакомец быстро покинул меня, а я вернулся к машине.

-что-то случилось? – Поинтересовалась Бет.

Я крепко сжал руль и пробурчал:

– Нет, все в порядке. Теперь все будет в порядке.

Что ж моя жена имела множество достоинств, но одно из них выбивалось на первый план: она умела не задавать лишних вопросов.

Как и обещали, я получил первые инструкции в понедельник. Мне было велено встретится с моим товарищем, который стал инициатором расследования и рассказать ему уже предоставленную легенду.

Мы встретились в том же кафе, что и полтора месяца назад.

– Привет. – Поздоровался он.

Я недружелюбно пожал ему руку и сел напротив. Официант принес кофе, но я не притронулся к чашке.

– Я слышал Брукс погиб. Мне жаль. – Искренне сказал он.

Я сухо поблагодарил его за соболезнования и достал из портфеля папку с ложными фактами.

– Это все, что нам удалось нарыть. Как оказалось твой начальник просто алчный трус. Он работал в одиночку. Вернее, у него была пара помощников, но к Пентагону они не имеют никакого отношения.

Я сам удивился, как спокойно у меня получалось лгать.

-то есть это не связано с работой министерства обороны? Он сам нашел покупателей? – Переспросил мой собеседник.

Я кивнул.

– Да, сам нашел покупателей, сам стал поставщиком. Ничего не привязывает его к правительству.

Мой друг улыбнулся и это удивило меня.

– Я думал, ты будешь сопротивляться до последнего.

Я непонимающе повел плечами.

– Чарли, пойми, я тоже хочу жить. И хочу жить хорошо. – Простодушно сказал он.

На этот раз все сложилось в единую картинку. Он с самого начала водил меня за нос.

– Это была провокация. – Догадался я.

– Прости, Чарли. – Покачал он головой. – Но мы должны были как-то вытащить тебя из раковины.

Я презрительно поморщился и резко встал.

– Надеюсь, что твоей наглой рожи я больше не увижу, Моррис. – Шикнул я, уходя.

В последнюю секунду я увидел, что он только усмехнулся мне. Все полетело к чертям. Никому нельзя было верить. Я остался один.


***
Марлини провел шесть долгих часов, наблюдая за Гордоном. Ничего, что привлекло бы его внимание не произошло. Майкл весь день просидел у себя в офисе, сходил на ланч, около четырех, потом проработал до восьми. Поговорил перед уходом с охранником о бейсбольном матче. От скуки Питер даже подумал, что это мог быть зашифрованный разговор, но рассмеялся сам себе.

– Тебе нужно меньше смотреть фильмы о шпионах, придурок! – Выругался он сам на себя.

Потом Гордон отправился домой. Марлини поменял машину, чтобы не быть слишком заметным. Пересел со своей черной Ауди на заранее арендованный Форд, пока объект покупал продукты по дороге домой. Возле подъезда Гордона его уже ждала машина Оливера.

Сдав наблюдательный пункт коллеге, Питер отправился домой. Но то, что он увидел там, удивило его больше, чем, если бы Гордон на глазах у всех пробежал голым по Таймс– сквер.

Когда он вошел к себе, Кетрин сидела на диване в его гостиной. Спрашивать, как она попала сюда, было глупо: он сам когда-то вручил ей ключи от своей квартиры, на случай непредвиденных обстоятельств.

– Кетрин?!

Он уже подумал, что сейчас она заявит, что на нее снова напали. Но она не казалась раненой.

– Прости, Питер, что без приглашения, но мне больше не к кому пойти.

Марлини быстро стянул с себя пиджак и осмотрелся. Ладно, к счастью, в квартире было не так уж безобразно. Хотя, кажется, Кетрин не заботило бы даже если она стояла посреди навозной кучи.

– Конечно, проходи, – он осекся, – то есть, располагайся. Ты голодна?

Он потерянно водил глазами по обстановке, как подросток, который впервые столкнулся с женщиной.

– Нет. Спасибо. Я отвезла Рейч маме. Она даже спрашивать ничего не стала. Уолтер ничего ей не рассказал. К счастью. – Вздохнула женщина и снова села на диван.

Марлини подошел ближе, но присесть не решился.

– Ты пришла поговорить? – Сипло спросил он.

Кетрин подняла на него свои глаза, и он захотел застрелиться.

«Кетрин, Кетрин, Кетрин, ну, что же ты делаешь со мной?!» – Подумал он: «Я ведь не могу смотреть в твои глаза, ты же знаешь». Он потянулся вперед и сел перед женщиной на колени.

– Кетрин, что случилось?

К его удивлению она наклонилась вперед и крепко обняла его за шею. Он почувствовал влажность на воротнике рубашки.

– Прости меня, прости меня, прости меня! – Завопила она, плача.

Он обнял ее и утянул за собой на пол. Он оперся спиной на столик перед диваном и усадил Кет себе на колени.

«Почти так же, как в тот вечер», – подумал он.

– Прости меня, пожалуйста. – Прошептала она, задыхаясь от непрекращающихся слез.

– Кет, милая, что? За что я должен тебя простить? Что случилось? – Он водил руками по ее спине, ощущая, как теплое тело женщины еще сильнее прижимается к нему, отчего в его собственном теле растекался жар.

– Я… не должна была…я…все испортила…я…Рейчел…я боюсь…, – заикаясь, бормотала она.

Марлини выдохнул – как ни странно этот нормальный страх успокоил его.

– Все хорошо, милая, все будет хорошо, мы не потеряем ее, слышишь? Мы никогда не потеряем ее. Я обещаю тебе.

Кетрин приподняла голову и посмотрела на мужчину.

– Ты обещаешь?

Ее голос был наивен, а глаза блестели как у ребенка.

– Я обещаю. – Кивнул уверенно Питер.

Он положил руку ей на затылок и приблизил к себе. Его губы тепло поцеловали ее в лоб и Кетрин расслабилась.

– Я бы так хотела поговорить с ним…

Питер хотел переспросить с кем, но перебивать не стал.

– Он должен был мне все объяснить. Почему он так поступил. – Продолжала она.

«Ах, об отце!» – Догадался Марлини.

– Он же не мог так просто сдаться, правда? У него, наверное, были очень важные причины? Он…

Кетрин снова подняла голову и посмотрела на Питера. Тот неловко улыбнулся.

– Почему он это сделал? – Спросила она тихо.

Этот вопрос загнал Питера в тупик. Он ощутил себя отцом маленькой девочки, которая поинтересовалась, откуда берутся дети, а он не знал, как объяснить.

– Наверное, ему угрожали. Или угрожали вам. – Предположил он.

Кетрин скривилась. Уголки ее губ опустились вниз, и она снова приготовилась заплакать.

Питер посмотрел на ее рот и ощутил укол желания. Ему до безумия захотелось стереть эти страдания с ее лица и ее губ своими поцелуями. Он чувствовал, как уязвима она сейчас, но разве мог он воспользоваться этим положением. Однажды они уже оказались в этой ситуации, и он выдержал, так стоило ли так заморачиваться, если сейчас все пошло бы под откос.

Ох, если бы она только знала, как тяжело ему было тогда оттолкнуть ее. Все кричало о ее желании, о ее согласии, о ее возбуждении, но осталось бы оно таковым утром? Как он мог посмотреть ей в глаза с утра и увидеть укор? Он не мог снова использовать ее положение, чтобы удовлетворить свою потребность. Теперь она была ему слишком дорога, чтобы потерять все, ради одной ночи. Он не хотел обладать ею только однажды. Она нужна была ему целиком и навсегда.

Теперь она смотрела на него доверчиво, и он сжал всю волю в кулак, подавив чувства.

– Давай немного перекусим. Я голоден после этой погони за тенями. – Сказал он.

Кетрин улыбнулась. Кажется, сегодня она ожидала именно этого.

«Конечно», – подумал Питер, когда они поднимались с пола и пошли на кухню: «Ей нужен просто друг, куда ты лезешь со своей любовью. У тебя уже был один шанс. Хватит винить судьбу, что она не предоставила тебе второго. Ты сам все упустил, теперь радуйся, что она хотя бы говорит с тобой».

Они выпили чаю, Кетрин даже посмеялась над кексами в доме Питера.

– Удивительно, что я не сломала об них зубы, Марлини. Твои навыки домоводства становятся все лучше с годами. – Смеясь, сказала она.

Питер деланно обиделся и протянул ей еще один кекс, но она отказалась, медленно допивая чай.

Когда они уже спорили по поводу того, кому мыть посуду, позвонил Оливер.

Марлини поблагодарил всех богов за спасение, но только до тех пор, пока не узнал о причине звонка.

Когда он вернулся на кухню, Кет уже вытирала чашки.

–как видишь, я не упустила момент. – Улыбаясь, повернулась она к мужчине. -что случилось? – Улыбка тут же сошла у нее с лица, когда она увидела хмурый взгляд Питера.

– На Майкла напали. Он серьезно ранен, его увезли в госпиталь при Джорджтауне.


***
Я отправился в Персидский Залив добровольцем. Конечно, меня мало кто понимал. Мои дети уже подрастали, и мне нужно было заботиться в первую очередь о них и о жене. Я уже сложил с себя обязанности солдата много лет назад, но остаться равнодушным не мог. Даже те, на кого я работал, были удивлены.

На самом деле, когда я подписывал прошение об отправке на Восток, у меня мелькала жгучая мысль: может, меня убьют и страдания прекратятся.

Элизабет с покорностью приняла мой выбор и прятала слезы, когда нас отправляли в Кувейт. Но я-то знал, как тяжело ей дается это терпение и смирение. В тот момент, когда она поцеловала меня в последний раз, я понял, что мои мучения просто ничтожны по сравнению с тем, что испытывает она.

Я отдал сыну последние распоряжения, чтобы он, как настоящий мужчина, теперь заботился о маме и сестре, а Кетрин пообещал, что не стану слишком много сидеть на солнце. Она всегда знала, что я быстро обгораю. Моя дочь посмотрела на меня таким серьезным взглядом, что меня прошиб пот. Я понял, что в тот момент, она повзрослела по– настоящему.

Залив мало чем отличался от Вьетнама. То есть, конечно, теперь мы уже бросались не только ручными гранатами и нам приходилось пробираться не через заросшие джунгли, а через пески и жару, но суть оставалась сутью. Мы снова стали незваными гостями.

Спросите меня, за каким тогда чертом я туда явился? Ответ прост, я хотел или умереть, или убить всех, кому продавали оружие мои реальные покровители.

Я наивно верил, что, победив тиранов в Азии, мы лишим предателей рынков сбыта. Я не учитывал одного – если ты отрубил одну голову у дракона, на ее месте отрастет две.


***
Когда они прибыли в больницу, Кетрин не стала дожидаться резолюции докторов и прошла в операционный блок. Оливер уже ждал там, сидя на холодной железной скамейке. Перед ним кругами ходил мужчина в сером плаще, а у стены, оперевшись спиной на медицинский информационный стенд стояла женщина.

Робинсон приостановилась в дверях и посмотрела на женщину. Та почувствовала ее внимание и подняла голову. Ее глаза ненавистнически сузились, и женщина выпрямилась.

– Кетрин? Тебя я ожидала меньше всего.

Марлини подошел к Оливеру, краем глаза наблюдая занезнакомцами. Мужчины отошли в другой угол, но не теряли их из вида.

– Миссис Гордон.

Рыжеволосая женщина, заправила волосы за уши и подошла к Кетрин. Мужчина в сером плаще опасливо посмотрел на женщин, будто боялся, что они сейчас вцепятся друг другу в волосы. Он погладил себя по бороде и занял место жены у стены.

–как он? – Тихо спросила Кет, кивнув в сторону операционной.

Старшая женщина отвернулась и зажала нос.

В другой ситуации Кетрин бы проявила сочувствие более открыто, но не сейчас. Пожалуй, вина, которую Кет тащила за собой, больше относилась к матери Гордона, чем к нему самому.

Кетрин посмотрела на напарников, которые что-то живо обсуждали, и подошла к ним. Мистер Гордон крепко обнял жену.

–что произошло? – Осматриваясь, спросила Кетрин у Оливера.

– Спустя час после отъезда Питера, я решил немного прогуляться в потемках. В квартире Гордона горел свет. Я подумал, что он, наверняка, работает. Потом в подъезд вошли двое – чуть подвыпившие мужчина и женщина, они громко смеялись, поцеловались у подъезда, потом вошли внутрь. Я не обратил на них внимания. Мало ли кто развлекается по вечерам пятницы.

Кетрин покивала и снова повернулась в матери Гордона. Женщина смотрела на нее с упреком.

–что случилось потом? – Обернулась она снова к Оливеру.

Мужчина виновато опустил глаза и продолжил.

– Я увидел, что у Гордона выключился свет, а потом раздались выстрелы. Я побежал в подъезд. Дверь в квартиру была нараспашку, консьерж внизу лежал на полу, вырубленный. Соседи вышли в коридор. Те двое смылись через черный ход.

Кетрин села на скамью и обхватила голову руками.

– Он сказал, что они не будут убивать его, потому что он еще не сделал всего необходимого.

– Он ошибся. – Сухо отметил Питер.

Из операционной вышел врач и все быстро подошли к нему.

– Мы извлекли пули, удалили омертвевшие ткани. У него было пробито легкое в двух местах. Нужна серьезная реабилитация, но организм молодой, сильный. – Врач положил руку на плечо миссис Гордон. – Он справится. Простите, мне нужно идти. – Устало добавил он.

Агенты расступились, пропуская врача, и переглянулись.

– Нужно осмотреть место преступления. – Сказал Питер.

–кто в него стрелял? – Спросила миссис Гордон.

Кетрин посмотрела на Марлини.

– Думаю, Вам известно, кто за этим стоит. Ответьте себе на этот вопрос.


***
После того, как Майкл и Кетрин разошлись, он переехал в более просторную квартиру напротив Национального Географического музея. Марлини сорвал печать с двери и вошел внутрь.

Это была просторная студия. Из узкой маленькой прихожей агенты прошли в просторную белую гостиную, с огромным панно ночного Нью– Йорка на стене. Справа располагалась кухня в салатово– серых тонах, на барном столике стояла ваза с персиками и лежало несколько вчерашних газет.

Широкий диван стол посреди комнаты, перегораживая ее на две половины: столовую и зал для приема гостей. Слева, в углу была дверь в ванную, а с другой стороны вход в узкий коридор из которого шли двери в две спальни.

– Кажется, он неплохо устроился. Тоже надо было кому-нибудь продаться. – Сказал Питер, осматриваясь.

Кетрин подошла в высокому комоду и взяла в руки фоторамку.

– Наверное, его новая девушка. – Она показала фото молодой женщины на берегу, чье белое полупрозрачное платье на ветру открывало золотистый загар.

– Его вкус всегда был безупречен. – Не скрывая подхалимажа, сказал Оливер, рассмотрев фото. – Кстати, нужно бы выяснить, кто она.

Кетрин предупредительно цыкнула на мужчину, но кивнула, в знак согласия с последним утверждением.

Марлини вышел из спальни Гордона недовольным и задумчивым.

–что такое? – Поинтересовалась Кет. – Ты нашел что-то?

Питер, не отрываясь, посмотрел на женщину, будто, прокручивал в голове какие-то подробности прошлого.

– Ну, что там?! – Нетерпеливо воскликнула она. – Труп что ли?!

Она ближе подошла к агенту, но тот, очнувшись, загородил ей ход в спальню, будто случайно.

– Трупа, к сожалению, там нет. Но и ничего интересного тоже. – С наигранной досадой ответил он.

Кет сузила глаза, но сделала вид, что поверила. Ладно, с этим она разберется позже.

– Не похоже, что была борьба. – Оливер подвинул стул к стене, встал на него и поковырял пальцем в маленькой дырочке. – Кроме этого.

– Отверстие от пули? – Предположила Кет, переведя свое внимание на него.

– Угу. – Кивнул Нолл. – Специалисты проверят оружие. Может, выйдем на кого-нибудь.

–что-то мне подсказывает, что это снова будет «левый» киллер, которого убьют через пару дней. – Марлини посмотрел на фотографию, которую недавно разглядывали Кет и Нолл. -кто это?

Кет обернулась и пожала плечами.

– Думаю, его новая пассия.

Марлини нахмурился.

– Я позвоню Донновану.

Он только потянулся к телефону, когда раздался звонок в квартире. Кетрин удивленно посмотрела на мужчин. Марлини прищурился и подал Оливеру знак, чтобы тот проследил звонок. Он подождал, пока Нолл наберет номер спецслужбы и взял трубку.

– Алло? – Приглушенно ответил он.

Кет подошла к окну и отодвинула края занавески. На улице не было никого подозрительного.

– Не пытайтесь меня вычислить, агент Марлини. – Ответили на другом конце трубки.

–кто это? – Удивился Питер.

– Не имеет значения. – Усмехнулся незнакомец. – Дайте трубку Кетрин.

–кто это? – Повторил Марлини.

– Я буду говорить только с агентом Робинсон. – Стал раздражаться звонивший.

Марлини протянул телефон изумленной Кетрин.

Оливер хмуро покачал головой, как бы давая понять, что звонок не могут засечь.

– Агент Робинсон, – дружелюбно поприветствовал ее неизвестный, – Вы, наверное, хотите узнать, что еще скрывается за досье на Чарльза?

–кто это? – Повторила вопрос напарника Кет.

– А Вы не зря вместе работаете. – Усмехнулись по другую сторону. – Знаете, вы хорошо смотритесь вместе. Мне даже жаль, что такая пара, как вы не можете никак дойти до главного.

Кетрин вдохнула, собирая все терпение в легкие.

–что Вам нужно? -как можно более спокойно спросила она.

– Встретимся сегодня в парке. Я сам найду Вас. В семь. Только Вы и я.

–как я узнаю Вас?

Человек помолчал несколько секунд.

– Я сам Вас узнаю. Вы поймете. – Он положил трубку.

Кетрин посмотрела на Нолла, но тот только покачал головой.

– Скрытая линия, наши парни ничего не засекли.

Женщина напряженно провела рукой по волосам и только тогда положила трубку на рычаг.

– Кажется, я набираю популярность на этом деле. – Неоднозначно сказала она.


***
Моя первая встреча с Генри была, вряд ли, романтично– дружелюбной. Он был переведен из другой роты в наш штаб, как один из лучших стрелков, который мог бы пригодится на том участке фронта, где воевала моя группа. Я руководил хорошо обученной, опытной группой солдат из двадцати человек, чья задача состояла в наступлении на один из опорных пунктов иракской обороны на границе.

В феврале девяносто первого наши войска продвигались все быстрее и быстрее и, по расчетам генштаба, мы должны были добить войска Хусейна к концу месяца.

– Рядовой Теренс, Вы будете прикрывать этот участок вместе с рядовым Форстером и капралом Меддоком.

Мы еще в течение часа подробно разбирали каждый шаг всех членов группы и по традиции в конце разборов, я пожелал нам всем встречи в полном составе после проведения операции.

Мы попали в окружение, которого не ожидали. Ирак был подготовлен здесь лучше, чем на остальных участках и наша задача состояла в том, чтобы выбить их отсюда. Это был важный квадрат, который подпитывал продовольствием и оружием армию Саддама. Конечно, для лучшей работы нам требовалось больше людей и техники, но генерал, распределявший силы для боев, сказал, что здесь нужно обойтись малой кровью и если мы пойдет целым взводом, то ляжем, еще не перейдя границы.

Расставив всех ребят по постам, я пробрался через укрепленную линию вместе с тремя рядовыми и обошел главный корпус обороны с заднего входа. Везде стояла охрана, но ночью, уставшая, она не стала для нас большой проблемой. Нас должны были прикрывать Теренс и его напарники. Они хорошо отрабатывали свою задачу, тихо устраняя всех угрожавших нам солдат из своего снайперского укрытия. Все шло гладко и я, на беду, отвлекся, посчитав задание практически выполненным. Еще никогда я так не ошибался. Когда мы ворвались в одну из комнат в корпусе, рванула граната. Меня отбросило назад, одного из парней убило на месте, а второй, контуженный и ослепший, лежал поперек меня, прикрыв меня от начавшейся стрельбы.

Я как смог оттащил его в укрытие и стер кровь и пыль с лица. Ничего не было видно. В ушах стоял такой звон, будто мою голову засунули в колокол, по которому звонарь долбил из всех сил.

Я вышел из укрытия и увидел как мне навстречу бежит Теренс. Я хотел остановить его, махнуть, чтобы убирался назад, но кругом были невидимые солдаты врага и привлекать лишнее внимание было ни к чему.

– Сэр, семеро наших ребят положили. Капрал и рядовой Форстер убиты. Я пришел Вам на помощь. Вы одни на этом пятачке. – Протараторил он, задыхаясь.

В воздухе завоняло газом и напалмом. Я этот запах помнил лучше, чем запах духов собственной жены.

– Пора сматывать удочки, рядовой. – Сказал я.

Мы стали пробираться через разрушенные стены здания и огненно– дымовые завесы, когда на нас вылетело трое человек в черных балаклавах и таких же балахонах, пропитанных кровью. Они наставили на нас автоматы и дали очередь. Я еле успел упасть на землю и потащить за собой Теренса. Рядовой вынул шашку из– за пояса и бросил в солдат. Те закашлялись от дыма, а мы, прикрыв рты и носы углами собственных штормовок, отползли назад.

Когда мы, наконец, выбрались наружу, я увидел нескольких своих парней, которые лежали на улице, на горячем песке. Некоторые из них по инерции давали резкие, редкие выстрелы в воздух по невидимому врагу, другие ничком уткнулись в землю и тяжело вздыхали. Третьи сидели, слепыми глазами уставившись в одну точку. Тех, кого ранило не так сильно, помогали оттащить своих товарищей в безопасное место.

Я посмотрел на рядового и сардонически улыбнулся.

– Вот так, парень. Это и есть цена победы.


***
Агент Доннован был бы плохим актером, если бы несколько лет назад решил свернуть на Бродвей, а не к штаб– квартире ФБР. Он с по– ребячески обиженным лицом посмотрел на вошедших Марлини и Уинстера, что Питер еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

– Агент Доннован, Вы, кажется, что-то нашли? – Спросил он.

– Да. – С сожалением выдохнул парень. – Мы уже и не надеялись. Записка, которую получила агент Робинсон… мы нашли автора.

Марлини наклонился вперед, требуя продолжения.

– Вы, наверное, будете удивлены, но это один из наших. Я не подумал об этом, когда узнал об обстреле квартиры Кетрин… агента Робинсон. – Прокашлялся Доннован.

–что с запиской? – Нетерпеливо спросил Оливер.

Криминалисты всегда любят тянуть кота за хвост.

– Отпечатков, как я и сказал, ни на одной из подобных записок не было, но мы нашли текстильные волокна в клейкой части конверта, куда была вложена записка.

Уинстер прожигающее посмотрел на Доннована, что тот отпрянул в кресле, опасаясь, как бы агент не придушил его.

– На волокне оказались потожировые следы…

– Чьи?! – Завопил Нолл.

Доннован выпучил на агента глаза и тихо пробормотал.

– Агента Гордона.

Марлини соскочил с места и рванул прочь, Оливер побежал за ним.

– Подожди, Питер, подожди! – Он остановил друга уже у лифта. Входящие и выходящие агенты удивленно смотрели на коллег, перебрасываясь сплетнями за их спинами.

– Оливер, если он отправлял эти записки, – запыхавшись проговорил Питер, – если он отправлял эти записки, значит, он знал обо всем с самого начала. Когда нам прислали эту записку?

Оливер нахмурился.

– Еще до начала расследования! – Ответил на свой же вопрос Марлини. – Откуда он знал, что нам его поручат?!

Оливер вздохнул и удержал друга за рукав, когда тот снова рванул вперед.

– Подожди! Что ты сейчас хочешь? Он в реанимации и вряд ли вспомнит даже собственное имя!

Марлини остановился, задумавшись.

– А его девица? – Предположил он.

Оливер поморщился.

– Ты же не думаешь, что он растрепал все тайны какой-то леди? Он даже Кетрин не доверял настолько!

Питер отвернулся, посмотрел на толпу, которая текла по коридору, как горная река по долине Бигхорн. Оливер был прав, и Марлини чувствовал это.

– Все равно допросить ее нужно. Может быть, Гордону угрожали, и она могла знать об этом.

На этот раз Оливер кивнул.

Мужчины вошли в лифт вместе с серой толпой, приняв образ этой безликой массы, смешавшись с потоком.


***
Теренса ранило в начале марта, когда основные операции уже подошли к концу. Но окончание битвы не означает окончания войны. Это я понял еще во Вьетнаме.

Осколки противопехотной мины разрезали ему ногу, но, к счастью, не задели кость и через 14 дней, несмотря на протесты врачей, он уже был в строю.

Откровенно говоря, Генри оказался единственным человеком, с которым я мог быть искренним. Нет, естественно, я не стал выкладывать ему все подробности моей службы в Вашингтоне. Но когда я спросил как бы он отнесся к людям, которые продают государственные секреты, он лишь ответил, что государство еще продажнее любой шлюхи из Лос– Аламинос, так что судить не ему.

Мы вернулись в Вашингтон в октябре 1992 года. Моя дочь превратилась в привлекательную девушку, с шикарными каштановыми кудрями, хотя сама она их ненавидела. А я смеялся, заглядывая в ее голубые глаза, которые стали еще ярче и были похожи на сапфиры. Уолтер стал настоящим мужчиной, отечески заботящимся о матери и сестре, пока меня не было.

Спустя пару месяцев Теренс, с которым мы не потеряли связь, поступил в Академию и через некоторое время пришел в ОТП. Я сразу же взял его, что называется, в оборот, уже будучи начальником отдела. И в те дни, потом уже вспоминая, я понимал, что был счастлив, потому что хотя бы на несколько лет меня оставили в покое и я не переживал о том, какие еще тайны должен буду утащить за собой в могилу.

Но не все было так радужно. С середины девяностых обстановка снова накалилась: Россия на месте бывшего Союза, Югославия, Латинская Америка и Африка. Каждый раз, когда в новостях передавали об очередной локальной войне, революции и беспорядках, гражданской войне или попытке государственного переворота, я ждал звонка от людей Фарето со словами: «Вы смотрите NBC?»

Я знал, что Фарето к тому времени еще дальше залез по карьерной лестнице и ждал с нетерпением, когда он свалится и сломает себе шею. Но этого не происходило, а звонки после долгого перерыва становились все более частыми гостями в моей жизни.

И вот, в канун девяносто девятого года, я вынужден был раскрыть все карты перед Генри. Я уже пять лет как находился на должности заместителя директора и понимал, что занял этот пост скорее потому, что моя кандидатура была выгодна некоторым личностям по другую сторону Правительства.

Но также я понимал еще и то, что через пару тройку лет меня уберут, как только представится случай. Их задания становились все абсурднее, а я все нетерпимее и мне оставалось только одного – дождаться, когда моя семья будет более или менее готова к моему уходу.

Кетрин заканчивала Университет, куда пошла то ли по настоянию матери, то ли назло самой себе, хотя не скажу, что она училась через силу. Кажется, ей предлагали научную карьеру, но моя девочка еще в пятнадцать определилась с выбором и не отступала даже когда моя жена пригрозила ей, что отправит ее во Францию, в глубокую провинцию ловить рыбу с вонючими моряками. Но Кет только посмеялась. Уж, конечно, никто никуда бы ее не отправил. Она заявила, что окончит Джорджтаун только для того, чтобы потом пойти в Академию. Я не мог сдержать страдальческой радости. Конечно, не такой участи я ждал для своего ребенка, но меня распирала эгоистичная гордость за сделанный ей выбор.

Только одного я боялся -что она попадет в ту же ловушку, что и я. И я молил всех богов, чтобы этого не произошло, потому что знал, лучше умереть в перестрелке, чем пресмыкаться перед крысами. Хотя, я сам был еще хуже таракана.

В общем, последнее дело, которое стала раскручивать группа Фарето, было связано с последней растущей активностью террористов. Они заявляли, что в США орудуют не те, кому они поставляли оружие, но вы бы поверили им? Я тоже.


***
– Все прошло по плану?

– Не совсем.

–что это значит?

– Он жив. Сейчас в Джорджтауне.

–как это получилось?

– Нас спугнули. Агент ФБР следил за Гордоном. Нам не хотелось светиться.

– Он заметил вас?

– Заметил достаточно, чтобы не придать значения.

– Он сможет вас описать?

– Нет. Мы слишком привлекали интерес, чтобы он обратил на нас внимание.

– Ладно.

– Нам довести дело до конца?

– Нет. Не сейчас. Это вызовет подозрения. Я буду ждать гостей.

– Они придут к Вам?

– Конечно. Они не так глупы.

– Но мы не связаны.

– Они же об этом не знают. Гордон мой подчиненный.

–что нам делать?

– Пока ничего. Гордон должен поправиться.

– Есть, сэр. А что делать с Келлоганом?

– Пока просто следить.

– Есть, сэр.


***
Кетрин любила гулять в этом парке с дочерью. Теперь она не высунула бы и носа из дома без необходимости, тем более, не стала бы выходить на публику с Рейчел. Женщина прошлась по аллее, понаблюдала за влюбленным парочками, которые зажимались на скамейках или тихо смеялись, идя в обнимку. Несколько одиноких прохожих также хмуро бродили мимо, в каждом из которых Кет старалась разглядеть своего неведомого собеседника.

Старик, который выгуливает таксу на длинном поводке? Такса была очень увлечена ботинками женщины, а мужчина только смущенно извинялся и утащил собаку прочь. Или женщина, примерно того же возраста, что и Кетрин или чуть старше. Она понуро опустила голову, пиная камешек впереди себя, и время от времени утирала нос. Наверное, любовная размолвка. Нет, ей сейчас точно не до Кетрин. Мужчина средних лет с суровым испепеляющим взглядом, одетый в черную куртку и джинсы, засунув руки в карманы, торопливо прошел мимо Робинсон, задев ее плечом, но тут же извинился, обернувшись, и продолжил уверенно идти вперед. Он слишком торопится куда-то.

Кетрин разочарованно вздохнула и села на скамейку. В конце концов, если незнакомец сказал, что сам найдет ее, то пусть ищет, чего ей переживать? За забором парка залаяла собака, и засвистел мужчина. Кет обернулась, вглядываясь в темноту, а когда повернулась, перед ней уже стоял мужчина.

– Простите?

Лицо мужчины было скрыто в темноте, но он быстро выступил вперед в луч фонаря и улыбнулся.

– Генерал Трэвис? – Удивилась женщина и встала.

– Прогуляемся, мисс Робинсон, если вы не против, конечно.

Женщина слабо кивнула и прошла за генералом.

– Ваш отец был упрямым. В этом вы похожи. – Улыбнулся он, но Кет не отреагировала, лишь сурово спросила:

– Вы пришли поговорить о наследственности?

Генерал усмехнулся.

– Нет, конечно, нет. Генетика меня мало волнует. Я пришел поговорить о последних событиях. – Он с беспокойством посмотрел на Робинсон. – Рад, что все обошлось.

Кетрин прищурилась.

– Можно подумать, что все обошлось только потому что… В общем, не делайте вид, что не имеете к этому отношения.

Генерал насупился.

– К этому – нет.

Кетрин недоверчиво поморщилась.

– Нет, я клянусь. Это событие вне моей компетенции.

–тогда о чем речь? – Нетерпеливо спросила Кетрин.

Они завернули на другую аллею и мужчина осмотрелся.

– Потеряли кого-то? – С сарказмом спросила Кет.

– Нет, смотрю сдержали ли Вы обещание.

Кетрин слабо ухмыльнулась.

– Мои напарники заняты другим делом. К тому же, если Вы так хорошо меня знаете, могли бы знать, что я приду одна.

Генерал сосредоточенно посмотрел на нее и медленно кивнул.

– Убийства Уиллы, обстрел Вашей квартиры и ранение Майкла сплетены.

– Совершены одними людьми? – Кет наклонила голову и, нахмурившись, посмотрела на мужчину.

– Косвенно. – Пояснил генерал. – Заказ от одних и тех же людей.

– А мой отец и полковник Моррис? – Поинтересовалась она.

Трэвис вытер платком губы и лоб и продолжительно выдохнул.

– Ваш отец и полковник Моррис были знакомы еще до того, как оба стали занимать важные посты в госструктурах. Они оба воевали во Вьетнаме.

Кетрин прищурилась.

– Через несколько лет Моррис стал частью программы «Лахесис», которая еще тогда подавалась под прикрытием контрактов между правительством и рядом частных компаний.

– Но правительство не покупало, а продавало. – Заключила Кетрин.

Генерал неопределенно подернул плечами.

–только не правительство.

Кет приподняла брови.

– Поймите, мисс Робинсон, дело ведь не в деятельности Белого дома, президента или госсекретаря. Это другая структура.

– Тайное правительство? – Переспросила женщина.

– Это звучит не так глупо, как кажется.

– Ладно, с теорией заговора мы разберемся потом. Как мой отец замешан в этом?

– Вы читали досье?

Кет подала плечами.

– Не успела. Что там?

– Ваш отец воевал в отряде полковника Фарето и попал под его внимание еще в Сайгоне. Но, как я уже сказал, он был упрямым человеком и не собирался предавать свои принципы.

–что изменило его мнение? – Нехотя проговорила Кет.

В ней боролось два жгучих желания: пристрелить генерала и вытрясти из него душу, чтобы он, наконец, выложил всю правду.

– Все тривиально. Семья. Вы. Ваш брат и Ваша мать. Он просто понял, что лучше пресмыкаться, чем потерять всех. Хотя, думаю, если бы мы предоставили ему этот выбор еще раз, он бы просто пустил себе пулю в лоб.

Кетрин тяжело опустила голову и несколько минут молчала, переваривая информацию: Питер был прав – его заставили.

– Моррис привлек его, да? – Спросила она.

Генерал кивнул.

– Другого выхода у нас не было, Чарльз доверял ему. Думаю, после этого он не доверял вообще никому.

– Почему они убили его? – Неожиданно для себя, спокойно, спросила Кет.

Генерал посмотрел на темное небо. В той части парка, куда они зашли, было тихо и безлюдно. «Идеальное место для убийства», – подумал он.

– Потому что Ваш отец решил выйти из игры. Ведь Вам уже говорили это.

К забору подъехала черная машина неопознанной марки. Кетрин посмотрела на генерала. Тот заторопился и отошел от нее на несколько шагов.

– Но Вы ничего не сказали мне! – Крикнула она.

– Я сказал Вам больше, чем требовалось! – Ответил генерал и выскочил в калитку. – Он обернулся в последний раз и посмотрел на женщину через прутья забора.

– Не верьте тому, что Вам отдали. Не вся правда на бумаге или в электронике. Иногда, нужно просто верить.

Кетрин побежала за ним, но мужчина быстро сел в автомобиль и уехал.

Она раздраженно хлопнула руками по бедрам и выругалась. Она нахмурилась, вспомнив последние слова генерала, и посмотрела на дерево, растущее за калиткой. Его вершина упиралась в небо, рассекая пространство, а на ветке сидел ворон, который звучно каркнул и взлетел. Хотелось бы Кетрин сейчас также улететь, куда глаза глядят. В прошлое.


***
После того как смертники решили всей своей гурьбой ополчится против западного мира и вместе с терактами, посыпавшимися на мир как из рога изобилия, проходили антизападные демонстрации, ФБР решило взяться за эту тему своими клешнями и не отпускать ни на йоту.

Но если бы только Бюро. Поставки оружия участились, а их объемы выросли в несколько раз. Я молча роптал на свою трусость, но по– прежнему выполнял работу, заметая следы и скрывая факты.

Но одно событие сломило, что называется, спину верблюда. Летом 2001 в Тель– Авиве произошел взрыв в результате которого погибло много детей. Такого же возраста, как мои дети, даже младше. Моя жена с содроганием выслушала новостной выпуск, а потом с укором посмотрев на меня спросила:

«А если бы это были наши дети, Чарли?»

В тот момент меня как будто вышибли из самолета на высоте десять тысяч метров. Моя жена, которую я оберегал от всего дерьма в мире и в своей работе, особенно, все знала. А если не знала наверняка, то догадывалась. Она все поняла. И я так думаю, что с самого начала.

Первым моим желанием было пойти к себе и застрелится. Я даже поднялся в кабинет, достал пистолет и положил его на стол. Я долго смотрел на его дуло, которое уже сверлило дыру в моей голове и проматывал через себя все детали своей жизни. Я вдруг все вспомнил с такой отчетливой ясностью, как никогда. Я помнил каждый свой шаг в детстве, каждую разбитую коленку, каждый раз, когда получал двойку в школе, каждого своего одноклассника, каждого учителя, имена всех моих товарищей по армии, лица всех убитых мной вьетнамцев, запах крови каждого мертвого товарища, слова каждой женщины, с которой я спал, все платья моей жены, которые она надевала за эти годы, ее улыбки и каждые слезинки в ее глазах, первые шаги моих детей. Я помнил все и понял, что ради этой памяти должен выжить. Я должен выжить, чтобы искупить свою вину перед теми, кто по моей вине умер сегодня или вчера, или еще умрет завтра. Я впервые признался сам себе в вине. И не стал оправдываться.

Когда я поднял глаза, моя жена стояла в дверях моего кабинета и смотрела на меня. В ее глазах читалась мольба, прощение, смирение, любовь и боль. Я быстро встал и побежал к ней. Я рухнул на колени и обнял ее за талию. Я не помню, что говорил, но слезы хлынули из моих глаз, а она только шептала ласковые успокаивающие слова и гладила меня по голове.


***
Когда Кетрин вошла в офис, Оливера и Питера еще не было. Она удивилась и посмотрела на часы. Не то чтобы они были королями пунктуальности, но во время серьезных расследований их за уши от работы было не оттащить. Кет потянулась к телефону, когда дверь распахнулась и мужчины вошли.

– Вы ночуете вместе, что ли? – Попыталась пошутить она. – Смотри, Нолл, слухи о том с кем ты приезжаешь на работу, могут дойти до твоей жены.

Кет улыбнулась и мужчины усмехнулись. Ладно, не всегда же ходить с угрюмым видом Сквидварда их «Спанч Боба».

– Ты что-то нашла? – Спросил Питер.

Кетрин положила перед ним досье отца, на которое потратила всю ночь и безаппеляционно заявила:

– Это не досье моего отца.

Марлини покачнулся на стуле, куда уже успел сесть, и чуть не свалился.

–что значит не досье твоего отца?

–то и значит. – Пожала женщина плечами.

– Подожди, Кет. – Остановил ее Оливер. – Мы понимаем, что поверить в такое сложно, что он твой отец, и этого никто не собирается отнимать, но…

Кетрин покачала головой.

– Нет, вы не поняли. Я не говорю о том, что мой отец не был предателем. Как раз им-то он и был.

На удивление спокойно признала она, что удивило мужчин.

–тогда что? – Потребовал Питер.

– Это не досье моего отца, потому что факты потасованы. Как ты говорил: ложь легче всего скрыть между двумя правдами? Вот так оно и вышло.

Марлини развел руками и нетерпеливо воскликнул:

– Кет, объясни толком! Я ничего не понимаю.

Оливер молча придвину стул ближе к столу напарника и внимательно посмотрел на женщину, приготовившись слушать.

– Смотрите, они сказали, что мой отец участвовал в проекте «Лахесис», они сказали, что сам проект был связан с поставками оружия.

– И что из этого ложь? – Перебил ее Оливер.

– Это-то как раз правда. – Скривилась Кетрин. – Они солгали в том, почему погиб мой отец.

– Это тебе генерал Трэвис намекнул? – Уточнил Марлини.

Кет недовольно поморщилась.

– Генерал Трэвис сказал мне не так много, но он дал больше поводов задуматься. Они все твердили, что мой отец специально был подослан в Пентагон, чтобы оказаться среди жертв теракта.

– Но? – Марлини заерзал на стуле.

– Но суть в том, что они не знали о готовящемся теракте. – Удовлетворенно ответила Кет.

– Не знали?! – Изумился Нолл.

Кет кивнула.

– Они не собирались его убивать и ложь как раз в этом. Он был им нужен. Да, он хотел, что называется, «соскочить», но Роберт Уильямс, который приходил к нам домой за несколько недель до теракта не отговаривал его от отказа. Он отговаривал его от того, чтобы отец не открывал все секреты.

–какие секреты? – Заикаясь, уточнил Питер. У него аж пот выступил на лбу от напряжения, и мужчина снял пиджак.

– Мой отец хотел все огласить. Он хотел признаться. Хотел передать все материалы в прессу и в Бюро. Но ему нужны были не просто бумажки, по которым, как раз, все было чисто.

– Ему нужны были признания, факты, материальные доказательства. – Домыслил Питер.

Кетрин, улыбаясь, кивнула.

– Он хотел продолжить работу, чтобы получить их. И чтобы их получить отправился в Пентагон. И вот тут нам снова выдали полуправду. В тайной группировке действительно созрел заговор, там действительно появились люди, которые больше не желали гнаться за прибылью ценой смерти невинных.

–только они не собирались выходить из игры. Они хотели раскрутить ее, чтобы заговорщики проглотили приманку. – Добавил Оливер.

Кетрин сжала губы и повела бровями.

На несколько минут воцарилась тишина. Марлини взял со стола досье и открыл его.

– Но как ты поняла? – Спросил он.

Женщина забрала у него папку и пролистала.

– Трэвис сказал мне, что нельзя верить бумагам и файлам, что истина не в них. – Покачала она головой. – И тогда я пошла к единственному человеку, которому могу верить на сто процентов.

Марлини выпучил глаза и онемел.

– Да, Питер, моя мать все знала. – Признала она догадку Питера.


***
Блондинка с коротким каре выщипывала брови, стоя перед зеркалом в ванной. Она удивилась, когда услышала звонок в дверь. Запахнув махровый халат светло– зеленого цвета, она босиком прошла через узкую длинную гостиную, совмещенную с прихожей, и посмотрела в глазок.

–кто там? – Спросила она, увидев двух незнакомых мужчин.

– Мы из ФБР. Агенты Марлини и Уинстер, позвольте нам поговорить.

Женщина отступила на пару шагов и сказала громче.

– Назовите мне номера ваших значков. Я проверю.

Один из мужчин за дверью что-то недовольно пробурчал, но через несколько секунд назвал номер:

– PGM06031993

– Помедленнее! – Крикнула блондинка, записывая в блокнот буквы и цифры.

Мужчина медленнее повторил номер удостоверения.

– А напарник? – Занудно протянула женщина.

Второй агент назвал свой номер.

Она написала их в блокноте и позвонила в Бюро. На этот раз она не стала ничего спрашивать у посетителей, судя по всему, уже не первый раз интересуясь тем, кто может приехать к ней. Когда на другом конце провода ей подтвердили, что господа Марлини и Уинстер являются агентами ФБР, женщина открыла дверь.

– Простите, но сейчас такое время…

Она не успела договорить, как мужчины втолкнули ее внутрь и зажали рот рукой.

– Поедешь с нами, красотка. – Прошипел один из них.


***
– Когда это произошло?

Марлини наклонился на ковриком в прихожей, на котором остались два четких следа от обуви.

– Около семи утра. Она, судя по всему, собиралась на работу. – Ответил полицейский.

– Не торопилась, видимо. – Добавила Кетрин, рассматривая одежду похищенной, которая была брошена на диван в комнате. – Соседи позвонили? – Уточнила она.

Полицейский кивнул.

– Они описали нападавших? – Спросил Оливер, вынося из ванной пакетик с незначительной уликой.

Полисмен смущенно уставился в блокнот и замолчал.

– Сержант? – Надавил на него Уинстер.

– Они описали вас, сэр. – Пробормотал парень.

Кетрин удивленно посмотрела на Оливера, а Нолл и Питер и на сержанта.

–что значит нас? – Переспросил Оливер.

Молодой мужчина прокашлялся.

– Они описали двух молодых мужчин около тридцати. Одного высокого брюнета, другого блондина, обоих в серых деловых костюмах, которые заявили, что они агенты ФБР.

Оливер и Питер переглянулись, осмотрев друг друга. На них обоих были серые костюмы. Кетрин, посмотрев на мужчин, не смогла сдержать усмешку.

– Отлично, как будто двух недоумков мне не хватает, появились еще и ваши двойники. – Иронично заявила она.

– И что они… мы хотели? – Уточнил Питер.

– Они, – сержант осекся, – вы хотели поговорить с мисс Мэттьюс, но о чем, никто не знает.

– О ком же, как не о женихе. – Простодушно заявил Оливер.

Сержант снова потупил взгляд.

– Смотрите, – окликнула их женщина, – в блокноте что-то писали. Совсем недавно.

Она подняла записную книжку и отклонила ее к свету.

– В мусорном ведре что-нибудь нашли? – Спросила она у полицейского.

– Нет, мэм, никаких бумаг.

Женщина поморщилась.

– Дайте карандаш. – Она протянула руку, и сержант вложил ей свой карандаш.

Робинсон заштриховала отпечатки надписи и рассмотрела их на свету.

– Марлини, скажи мне, что я помешалась, но не ваши ли это номера удостоверений? – Она отдала Питеру блокнот и тот посмотрел на штриховку.

Он приподнял брови, удивляясь, и кивнул напарнице.

– Это мой номер и номер Нолла.

– Ничего не хочешь объяснить? – Коротко улыбнулась она.

Оливер взял блокнот с карандашом и отдал их сержанту.

– Упакуй как улики. – Он обратился к напарникам. – Я думаю, эти парни вышли на девушку Майкла раньше нас, но светиться не захотели и решили прикрыться нашими именами.

Кетрин и Питер одновременно кивнули, соглашаясь.

– Она, наверное, хотела подтвердить, действительно ли такие агенты числятся в Бюро. Сейчас все стали подозрительными. – Предположила Кетрин, глядя на дверь.

Марлини сдвинул челюсть и поджал губы.

– Еще бы знать, что это за герои.

– Очевидно, те же, кто попытался убить Гордона. Кстати, как он? – Спросил Оливер.

Кет пожала плечами. Я попросила брата присмотреть за ним, раз уж он все равно в его клинике. Он мне позвонит, как только Майкл придет в себя.

Питер и Оливер удовлетворенно качнули головами.

– Ладно, здесь нам делать нечего. Не похоже, чтобы эта мисс Мэттьюс беспокоилась о Майкле. – Безразлично заметил Нолл, и агенты вышли из квартиры.


***
– Итак, мисс Мэттьюс, не хотите ничего нам рассказать?

Старый человек в костюме– тройке жевал сигарету в зубах, сидя перед женщиной в удобном глубоком кресле.

– Я ничего не знаю! – Проскулила она, поерзав на стуле.

Двое мужчин, «агентов ФБР», положили руки ей на плечи и усадили на место.

Старик недовольно посмотрел на них, приказывая не вмешиваться.

– Хотите сказать, что Ваш жених ничего Вам не говорил? – Не верил он.

– Он мне не жених! – Процедила девушка.

Старик улыбнулся.

– Жених – не жених, муж – не муж, брат – не брат, какое это имеет значение? – Беспечно пожал он плечами. – Будь он хоть папой Григорием Тринадцатым. Главное, что он рассказал Вам. – Мелодично протянул он.

Женщина сердито посмотрела на старика, потом оглянулась на подставных агентов.

– Он ничего не говорил мне! – Повторила она. – И, вообще, что вам всем от меня нужно? Я, между прочим, на работу опоздала!

Старик тихо посмеялся и смял сигарету в пепельнице.

– Не о работе Вам нужно сейчас думать, мисс.

– Скажите еще, о вечном! – Буркнула она.

– Ну, может, и не о вечном, это Вам не по возрасту. – Покачал головой старик. – А, например, о женихе, – он быстро оправился, – простите, о возлюбленном.

– О любовнике, скорее. – Прищурившись, поправила его девушка.

–как угодно. – Согласился мужчина. – Так что он Вам говорил?

– Да что Вы хотите знать, я не понимаю.

Старик выдохнул через нос. Его терпение было на исходе, но он по– прежнему был вежлив и невозмутим.

– О работе, о своих обязанностях, о деле, которым сейчас занимается. – Пояснил старик. – Поймите, я знаю Майкла и знаю, что еще тот болтун.

–тогда, может, лучше спросите его бывшую. Ей-то он точно что-нибудь да растрепал! – Злобно ответила женщина.

– Ага! – Усмехнулся старик. – Значит, и о Кетрин Вы знаете!

Девушка сердито посмотрела на него и уставилась в пол.

–кто о ней не знает. – Пробурчала она.

– С чего Вы взяли, что она может что-то знать? – Поинтересовался старик. Он выглядел так, будто спрашивает из чистого любопытства.

– Сами же сказали, что Майкл болтун. – Ответила она.

Старик покачал головой и надул губы.

– Они встречались в последнее время?

– Откуда мне знать! – Воскликнула женщина, но ее голос и интонация выдали ревнивую нотку оскорбленной любовницы и старик сразу догадался, что к чему.

– Когда? – Спросил он. – И сколько раз?

Женщина посмотрела ему в глаза и поняла, что дальше отпираться бесполезно.

– Я знаю только о двух встречах.

Старик поморщился. Значит, им было известно то же самое.

– Он говорил Вам что-нибудь о них? Для какой цели встречался?

–только упомянул, что это касается работы. Я не собиралась его держать. К тому, как я понимаю, его все равно от этой Кетрин не оторвать, как репей от штанов!

Старик потянулся за еще одной сигаретой, но вытащив пачку из кармана, передумал и вернул на место.

– Думаю, мисс Мэттьюс, Вы можете нам помочь.

Женщина впервые за встречу заинтересовано посмотрела на собеседника.


***
– Ты вряд ли помнишь это. – Сказала миссис Робинсон.

Ее дочь сидела перед ней за кухонным столом. Она посмотрела на часы и удрученно вздохнула. Почти полночь. Она могла бы отговорить дочь от такого позднего разговора, но Кет пришла к ней с непоколебимой решительностью выяснить все сейчас или никогда, поэтому Элизабет не подумала отступить.

– Мама, я должна это знать, мне все равно расскажешь ты Уолтеру или нет. Даже, может, лучше нет, чем да, но я должна знать. Потому что теперь это угрожает Рейчел.

Элизабет виновато посмотрела на дочь.

– Если бы я знала, чем все это закончится, я бы сама сдала твоего отца.

Кетрин удивленно посмотрела на мать. Она никогда не отзывалась о муже плохо, а ее оперной преданности можно было только позавидовать.

– Мама?

– Твой отец не этого хотел. – Пробормотала старшая женщина.

Она сделала большой глоток чая и отодвинула кружку от себя.

– Я узнала после того, как Чарльз отправился в Персидский Залив. – Она сделала паузу, собираясь с мыслями, и закусила губу. – Ко мне пришли двое. Они сказали, что из Министерства Обороны, и я должна им помочь. – Продолжила она.

– Они рассказали тебе? – Уточнила Кетрин, смотря не на мать, а на чаинки, плавающие в кружке, на поверхности.

– Нет. – Женщина качнула головой. – Вернее, не совсем рассказали. Они пришли не для того, чтобы рассказать. Их желание сводилось лишь к тому, чтобы запугать.

-что они сказали тебе?

Миссис Робинсон растерла виски, где отбойными молотками стучало поднимающееся давление.

– Они сказали, что часть вины на терактах и тех событиях, что происходили на Востоке лежит на моем муже. Они рассказали, в чем состояла его работа. И сказали, что если я буду много болтать, то пострадаете вы с Уолтом.

Кетрин нахмурилась. Конечно, как ее мать должна была поступить?

– Ты поверила им? – Спросила Кетрин.

– Конечно, нет! – Воскликнула Элизабет. – Неужели ты думаешь, что я бы так просто отринула больше пятнадцати лет жизни?

Кет повинно опустила глаза.

– Я не поверила им и не поверила бы никогда, если бы сам Чарльз не подтвердил это.

Кетрин удивленно подняла голову.

– Да, милая, он рассказал мне все. Конечно, не сразу. Далеко не сразу. Прошло еще почти десять лет, пока он не сознался.

– И что он тебе рассказал? – Заикаясь, спросила Кетрин.

-что должен был скрывать тайные поставки оружия на Восток, что он прикрывал деятельность тайной организации в Пентагоне, которая занималась продажей оружия, что подавлял любые попытки расследований в этой области.

– Чистильщик. – Отвернувшись, произнесла Кетрин.

-что? – Переспросила Элизабет.

– Чистильщик. – Повторила молодая женщина. – Человек, который заметает следы.

Миссис Робинсон кивнула.

– Теперь понимаешь, почему я не хотела, чтобы ты шла в ФБР. И я готова проклинать твоего отца, что он позволил тебе это сделать! – Неожиданно злобно воскликнула она.

Кетрин взяла руку матери в свою и мягко улыбнулась.

– Все будет нормально. На меня они не вышли. Я в эту ловушку не попадусь.

– Твой отец тоже так думал. – Усмехнулась Элизабет.

– Но он не знал всей истории до конца. – Отметила Кет.


***
–как он?

Уолтер усадил сестру на диван в ординаторской и дал стакан воды. Кет посмотрела на брата и поняла, что разговор не будет легким.

– У него тяжелое ранение в легкое. – Мужчина сел рядом с ней и положил руки на колени. – Начался абсцесс. Мы проведем терапию антибиотиками, это поможет. Но организм очень слаб. Я, честно говоря, сомневаюсь в причинах такого тяжелого состояния.

Кетрин вопросительно посмотрела на брата.

– Я не уверен, что дело только в ранении. У него пневмоторакс, хотя, насколько я понял, помощь была оказана очень быстро?

Кет кивнула.

– Я ни черта не понимаю в этих твоих тораксах и абсцессах! Ты можешь толком объяснить?! – Воскликнула она.

Уолтер взял стакан из рук женщины сжал ее пальцы в своих.

– Я еще не говорил с хирургом, но, мне кажется, у Майкла карцинома.

Лицо Кетрин приобрело потерянное выражение. Она, неморгая, уставилась на брата, а потом стала водить глазами по комнате. Женщина вытащила руки из захвата и прижала их к груди.

– Рак? – Подавленно переспросила она. – Но ему же делали операцию? Как можно было не заметить?

Она сжалась, сгорбилась и опустила глаза к полу.

– Опухоль может развиваться незаметно на первых стадиях или располагаться в недоступном месте. Нужно будет провести еще анализы, рентген. Кетрин, – он снова потянулся к ней, но женщина отскочила как от огня. – Ты не должна сразу думать о худшем.

Конечно, он ненавидел Майкла, да и кто бы любил на его месте, но все пожелания смерти и проклятия, которые он когда-то посылал в его адрес, теперь обрели реальные очертания и Уолтер пожалел обо всем, что говорил. Не такой участи он ему желал.

–каковы его шансы, при самом худшем раскладе? – Сдерживаясь, спросила Кетрин.

Уолтер поджал губы.

– Я не знаю, я даже еще не знаю, каково положение. – Развел он руками.

Кетзакрыла лицо руками.

– Я не хочу, чтобы он умирал. Он не заслужил этого. Что бы он не сделал, он не должен умереть так. – На глазах у нее навернулись слезы, и брат притянул ее к себе. Кетрин уронила ему голову на грудь и тихо заплакала.

– Мы сделаем все, чтобы вытащить его. Я обещаю. – Проговорил Уолтер.


***
– Мисс Мэттьюс, как вышло, что Вам удалось сбежать?

Марлини стоял у двери допросной, напротив Оливера, а между ними за столом сидела «похищенная» девушка Гордона.

– Называйте меня Люси, я же не агент ФБР. – Подернула девушка плечами.

Она откинула взмахом головы свои платиновые волосы назад и лучезарно улыбнулась.

Марлини удивленно посмотрел на напарника, который лишь беспечно пожал плечами, будто ожидал подобного.

– Ок, так как Вам удалось сбежать? – Повторил он.

– Я и не сбегала. – Простодушно ответила она. – Они сами отпустили меня.

Питер наморщил лоб и неуверенно посмотрел на девушку. Та похлопала ресницами и мило улыбнулась агенту.

– Они отпустили Вас? – Переспросил он.

– Они спросили все, что хотели и отпустили меня. – Повторила она.

– Просто так? – Спросил Оливер.

Женщина обернулась, улыбнулась Ноллу и кивнула.

–что Вы им рассказали?

Люси Мэттьюс быстро приобрела серьезное выражение лица, распрямилась, сидя на стуле и прочистила горло.

– Гордон мало говорил о делах, понимаете? Он же не рядовой клерк, его работа может быть связана с секретными разработками и так далее, да я и не лезла в эти дела, особенно.

Она опустила голову и на минуту задержалась.

– Мисс Мэттьюс. – Подтолкнул ее Питер.

– Но был один факт, который меня насторожил. Он стал замкнутым, даже от меня, понимаете? – Женщина посмотрела на Питера, потом обернулась и посмотрела на Нолла, но те невозмутимо продолжали ждать, когда она, наконец, доберется до главного.

– Он стал скрывать от меня что-то, и это не было связано с его работой.

– Вы стали подозревать его в связях с другой женщиной? – Предположил Оливер.

– Да, сэр. – Нервно воскликнула она. – Я проследила за ним. Он встречался со своей бывшей девушкой. Я знаю, что она ваша коллега, я слышала многое о ней и знаю, почему они расстались. Я не понимала, что у них может быть общего. – Девушка хотела казаться обеспокоенной, взволнованной, даже ранимой, но агенты только недоверчиво морщились, смотря на ее жалкую комедию.

– И что Вы предприняли? – Спросил Питер, как можно более спокойно.

– Посмотрела документы, которые он готовил для нее. – Ответила женщина виновато.

Марлини прищурился и посмотрел на Нолла, тот отошел от окна, подошел к столу и наклонился над женщиной.

–что в них было? – Спросил он.

– Документы о каком-то Чарльзе Робинсоне.

– И это Вас насторожило? – Уточнил Оливер.

– Да, нет! Мне на этого Робинсона наплевать, я его даже не знала! Дело в другом! Майклу стали поступать странные звонки и однажды он признался, что ему угрожают.

Это заинтересовало агентов, и они сели за стол перед Люси.

–кто ему угрожал? – Спокойно спросил Оливер.

– Некто генерал Трэвис. Он упомянул его только один раз.

В этот момент в большое окно из коридора постучали. Питер кивнул Оливеру и вышел в коридор.

–что случилось?

Он заметил как дрожали руки у напарницы и он наклонился к ней.

–что с Майклом?

Кетрин покачала головой.

– Это Мэттьюс? – Кивнула она в сторону допросной.

– Да, она, как оказалось, счастливица.

Кетрин нахмурилась.

–что это значит?

Питер раздраженно махнул рукой и положил ладонь ей на плечо.

– Ничего, просто эти люди опять пытаются скрыть ложь за завесой правды.

Кетрин задумчиво посмотрела в окно и через несколько секунд произнесла.

– У Майкла рак легких.

Марлини покачнулся и упал на стену.

–как? – Хрипло спросил он. -как ты узнала?

Кетрин фыркнула.

– Уолтер сказал мне. Он не уверен, но факты на лицо.

– Он… – Питер смотрел на суровое лицо женщины перед собой, которое уже в который раз не мог прочитать до конца, хотя и мог понять, что она сейчас чувствует. – Он умирает? – Спросил он.

Кетрин поджала губы и положила ладонь на стекло.

– Я не знаю. – Покачала она головой. – Надеюсь, что нет.

Она повернулась к напарнику и Питер глупо улыбнулся. Он кивнул ей в знак солидарности и, когда она вошла в комнату, где были Оливер и Люси, и прошел за ней.


***
– Мисс Мэттьюс.

Когда Кетрин вошла, Люси изменилась в лице. Ее спокойное, милое, даже наигранно– взволнованное выражением сменилось нервным и испуганным.

– Мэм. – Неуверенно кивнула она.

Кетрин села на стул рядом с Оливером и пронзительно посмотрела на женщину.

– Не хотите рассказать правду?

Женщина попыталась скрыть удивление, но быстро поняла, что ее обман раскрылся.

– Вы можете быть уверены, что те люди, кто забрал Вас не узнают об этом. – Доверительно сказала Кет, но Люси только фыркнула.

– Вы утверждаете, что во всем виноват генерал Трэвис. – Продолжила Кетрин. Люси обвинительно посмотрела на Питера. – Но я могу Вас заверить, что генерал Трэвис не мог физически присутствовать при Вашем похищении. Если только он не имеет клона или не стал Кларком Кентом.

Люси недовольно выдохнула, но продолжала молчать.

Кетрин поджала губы и будто за разрешением посмотрела на Питера.

– Майкл умирает от рака. – Проговорила она.

–что?! – Люси вскочила с места и неверя уставилась на Кетрин.

– Вы слышали.

Глаза Кетрин обратились к Люси и одного мгновения хватило, чтобы все стало понятно. Люси опустилась на стул.

– Я не знаю, как их зовут.

Кетрин смиренно кивнула, призывая продолжать.

– Это был пожилой человек, седой, вежливый, я бы сказала – аристократ. А те кто пришел за мной…

Женщина посмотрела на Оливера и Питера. Те ждали ее реакции, хотя и догадывались о ней.

– Они были не похожи на вас, это теперь я понимаю. Но ведь я раньше никогда с вами не встречалась. – Виновато произнесла она.

Мужчины одобрительно кивнули.

– Хорошо, мисс Мэттьюс… Люси, – женщина улыбнулась оговорке Питера, – это они заставили сказать, что виноват Трэвис.

Люси кивнула.

– Они сказали, что если я обвиню генерала, то Майклу больше ничего не будет угрожать.

– Ему действительно угрожали? – Спросил Оливер.

Женщина покачала головой.

– Он, правда, умирает? – Посмотрела она на Кетрин.

Кет отвела взгляд.

– Надеюсь, что нет. Врачи сказали метастаз нет.

Она виновато посмотрела на Люси.

– Он выберется. По– другому и быть не может.

Мэттьюс доверительно посмотрела на женщину и улыбнулась. Кто бы мог подумать, что они смогут разделить одну трагедию на двоих.


***
– Он встретился с Кетрин.

–что она знает?

–что она может знать, если сам генерал ничего не знает?

– Вы проследили за ним?

–как и было приказано.

– Он становится опасным.

– Он же ничего не знает!

– В нашем случае «ничего» это уже «что-то»!

– Думаете, нам нужно действовать?

– Он может захотеть что-то узнать.

– Сэр?

– Вы знаете, что делать.


***
Я понял, что эти люди никогда не оставят меня в покое, а, значит, и я не собирался оставлять все как есть. Конечно, спустя некоторое время все бы всплыло, и на этот раз мне вряд ли бы удалось убежать от смерти.

Мы не виделись с Моррисом уже очень давно, но теперь я сам решил назначить ему «свидание».

– Ты изменился. – Усмехнулся мне Моррис, когда мы увиделись.

Конечно, моя лысина стала заметнее, я раздобрел со времен Вьетнама, но и Моррис не нашел эликсира молодости.

– Ты из полиции моды? – Грубо бросил я.

Моррис улыбнулся.

– Смотри– ка, мы обиделись. – Надменно усмехнулся он. – Ты хотел поговорить? – Его голос стал мгновенно серьезным.

– Моррис, мы ведь с тобой в одной лодке?

Он приподнял брови и посмотрел на меня.

– Ты о чем? – Сделал он вид, что не понял.

Я прищурился.

– Сколько они платят тебе?

– Платят? – Надтреснуто усмехнулся он.

Я удивился.

– Не хочешь же ты сказать, что работаешь за идею?

Моррис посмотрел в окно и задумчиво проговорил:

– Думаешь, мы родились уже с предначертанной судьбой?

Я проследил глазами направление его взгляда. По улице бежал обычный поток людей, спешащих по своим делам, которые не задумывались о глубоких философских вопросах. Они, как роботы, выполняли свою работу, как будто в них действительно с самого рождения был заложен набор операций, которые они должны выполнить за всю жизнь.

– Думаешь, нам с тобой с самого начала было предначертано стать солдатами, потом продаться ублюдкам и, наконец, сдохнуть от пули наемного убийцы?

Моррис пронзительно посмотрел на меня, будто я мог раскрыть ему абсолютную истину.

– Нет, – покачал я головой, – я не могу и не хочу в это верить. Глупо думать, что есть кто-то, кто управляет твоей жизнью, а ты сам всего лишь марионетка.

– Нам хватает кукловодов, не так ли? – Рассмеялся Моррис.

Я ничего не ответил.

– Ты ведь не просто так спросил меня об оплате? – Вернулся он к теме нашего разговора. – Наверное, думаешь, что я опустился на самое дно. У тебя, хотя бы есть благородная отговорка – ты спасаешь жизнь своей семьи и детей. Но разве у меня нет такой отговорки. Я спасаю свою! – Воскликнул он.

– Они угрожали тебе? – Спросил я.

Моррис покачал головой.

– Нет, но неужели ты думаешь, что они, захотев получить твою душу, отстанут от тебя? – С вызовом спросил он. – Просто я сразу понял, чем это все закончится. Если бы я не согласился сразу, они бы и ко мне нашли подход. – Он снова резко рассмеялся. – Черт, дьяволу стоит взять с них пример. Они умеют уговаривать.

Наступила долгая пауза.

– Но мы ведь можем постараться если не изменить все, то, хотя бы, дать им повод понервничать. – Удовлетворенно сказал я.

-что ты предлагаешь? – Заинтересовался Моррис.

Я подернул плечами и снова посмотрел в окно. Прохожие сурово хмурились, неискренне улыбаясь, только если наступали кому-то на ногу, и продолжали бежать вдоль бесконечно линии. Они исчезнут и на их смену придут другие, и все снова будет как прежде.

– Ты готов упасть по дороге? – Спросил я серьезно, несмотря на собеседника.

Моррис удивленно посмотрел на меня.

– А разве мы еще не барахтаемся в пыли?


***
– Они убирают всех, кто мог хоть что-то рассказать.

Кетрин виновато посмотрела на прикрытое простыней тело генерала Трэвиса, лежащее прямо на пороге его квартиры.

– Он же ничего не сказал тебе? – Подернул плечами Оливер.

– Но мог. – Заключила женщина. – Может, они боялись, что он захочет выведать какие-нибудь секреты.

– Думаешь, он рассказал всю правду тогда в парке?

Кетрин наклонила голову и поморщилась.

– Очевидно. Не думаю, что он стал бы рисковать всем ради одной встречи со мной.

Оливер еще раз бегло посмотрел на убитого, кивнул санитарам, приказывая увозить тело, и отошел к Питеру. Тот сидел на диване в гостиной и рассматривал фотоальбом. Набор стандартных фотографий: во младенчестве, в кругу семьи, с друзьями– подростками, на выпускном, после вручения диплома, на службе, на свадьбе, с детьми и женой. Но среди всего этого обыкновенного счастья Питеру приглянулась одна фотография, на которой несколько мужчин, в серых костюмах, на фоне Центрального входа в Монумент Вашингтона.

–что-то нашел?

Спросил его, подошедший Нолл. Мужчина вынул фото из альбома и протянул коллеге.

– Никого не напоминает? – Указал он пальцем в несколько лиц на фото.

Оливер пригляделся и удивленно посмотрел на Питера.

– Кетрин! – Позвал он женщину. – Кет, иди скорее сюда!

– Ну, что там?

Женщина подошла к Ноллу со спины и заглянула в фотографию через плечо.

–что за… – Она осеклась, взяв фото в руки. – Это…

Питер перебил ее.

– Трэвис, Фарето, Моррис, Теренс и…

– Мой отец. – Закончила Кет. – Я никогда не видела такую фотографию. – Признала она.

– До этого ты вообще много чего не знала о нем. – Не подумав, сказал Питер и тут же опустил глаза. – Прости, я не хотел.

Кетрин тряхнула головой.

– Нет, все в порядке, ты прав.

Она, нахмурившись, посмотрела еще раз на фото и положила ее в блокнот.

– Кажется, мне нужно еще раз навестить маму.


***
Бред никогда не любил просыпаться раньше полудня, поэтому любого, кто будил его, готов был распять прямо на месте.

–кто там? – Спросил он, заглядывая в глазок.

Перед дверью стояла невысокая женщина в строгом деловом костюме с дипломатом в руках.

– Откройте, мистер Келлоган. – Решительно произнесла она.

«Ладно, если им нужно будет меня убить, они все равно это сделают», – равнодушно подумал мужчина и распахнул дверь.

– Я могу чем-то помочь Вам? – Растирая сонные глаза, посмотрел на гостью Келлоган. Он оглядел ее с ног до головы и пытался вспомнить, где видел незнакомку.

Женщина серьезно посмотрела на него и пренебрежительно фыркнула.

– Могу я войти? – Попросила она.

Бред распахнул дверь шире и впустил женщину.

–кто Вы? – Спросил он вяло.

– Думаю, Вы слишком сильно ненавидите моего сына, чтобы не знать, кто я. – Холодно ответила женщина.

Бред мгновенно проснулся и уставился на нее.

– Миссис Гордон? – Удивился он. – Уж кого– кого, а Вас я точно не ждал.

Женщина положила дипломат на стол и открыла его.

– Мне нужно, чтобы Вы помогли моему сыну.

Бред заглянул через плечо гостьи и изумился содержимому ее дипломата. Ровные ряды стопок стодолларовых купюр.

– Я должен сделать его бронзовый бюст? – Попытался пошутить он, но женщина никак не отреагировала.

– Я знаю, что Вы помогаете агенту Робинсон в расследовании дела ее отца.

Келлоган отвлекся от попытки пересчитать, сколько денег принесла с собой миссис Гордон, и посмотрел на нее.

– Здесь три миллиона долларов и это только аванс.

Бред кашлянул в кулак и, прочистив горло, наконец, смог заговорить.

– Я не понимаю, что я могу сделать?

– Не привязывать моего сына к этому делу.

Бред смущенно прикрыл глаза и сел на кресло перед входом.

– И за это Вы платите три миллиона? – Уточнил он.

– Не три, – поправила его миссис Гордон, – пять. Я же сказала, здесь только аванс. – Простодушно заметила она и захлопнула дипломат.

– Я… – Замешкался Бред.

– Не отвечайте сразу. – Остановила его женщина. – Я дам время подумать до конца следующего дня.

Он взяла дипломат со стола и, сладко улыбнувшись, попрощалась.

– Я сама позвоню. – Сказала она, уже с порога.

Мужчина остался сидеть на кресле. Он посмотрел на свои руки и представил, как бы в них смотрелись пять миллионов долларов.


***
– Кетрин? Кейти, детка, ты здесь?

Женщина вынырнула из– за коробок и крикнула:

– Да, мам я здесь, в подвале.

Миссис Робинсон осторожно спустилась по лестнице, держа на руках внучку, и осмотрелась.

– Не замечала за тобой раньше рвения к чистоте. – Улыбнулась она, когда увидела дочь.

Кетрин чихнула, уворачиваясь от пыли и протянула руки, забирая Рейчел из рук матери.

– Девочка моя, – несколько раз она поцеловала дочку, которая заразительно рассмеялась, – как ты?

Девочка снова засмеялась и обняла мать. Кетрин крепче прижала ее к груди и посмотрела на мать, не зная как начать разговор.

– Ты снова что-то нашла, да, Кетрин? – Догадалась мать.

Кетрин оглянулась, посмотрев на все перерытые ей вещи и хаос, устроенный ей в поисках.

– Давай выйдем отсюда. – Закашлявшись, предложила она.

Миссис Робинсон кивнула, и женщины поднялись наверх.

Кетрин поставила дочь на ноги, и девочка радостно побежала вперед на кухню, проголодавшаяся после прогулки в парке.

– Мама, я хочу спросить тебя об отце.

Старшая женщина не отреагировала на ее слова, только ожидала продолжения. Кет посадила дочь на стульчик за обеденным столом и завязала ей слюнявчик с Русалочкой на груди. Элизабет налила дочери и себе чай, а перед внучкой поставила тарелку с овощным пюре. Она протянула ложку, чтобы покормить девочку, но Кетрин забрала у нее прибор.

– Я сама.

Она стала неспешно кормить девочку, которая не очень горела желанием есть то, что ей предложили.

– Нет, милая ты съешь печенье только после того как поешь пюре. – Сурово сказала Кетрин, заметив, как дочь смотрит на коробку с печеньем.

– Ты что-то хотела спросить о Чарльзе? – Подтолкнула ее миссис Робинсон.

Кет отдала ложку Рейчел, предоставив девочке право самой распорядится своим обедом и повернулась к матери. Она достала фотографию, которую Питер нашел в доме генерала Трэвиса, и отдала ее.

– Ты знаешь, кто эти люди?

Миссис Робинсон подошла к комоду возле окна, взяла очки и посмотрела на фото.

– Я узнаю только твоего отца и Генри. – Признала она.

– Ты уверена? – Уточнила Кетрин.

Женщина снова села за стол и отдала фото дочери.

– Конечно. – Чуть раздраженно ответила она. -кто эти люди?

Кетрин помешкала, посмотрев на дочь, которая размазала все пюре по столику и теперь удовлетворенно хмыкала, что справилась с поставленной задачей.

– Половина из них мертва. Второй половине либо грозит то же самое, либо они виноваты в смерти первых. – Прямолинейно ответила Кет, снимая Рейчел со стула и вытирая ее личико и ручки слюнявчиком.

– Хочешь сказать Теренс тоже? – Удивилась Элизабет.

Кетрин посадила дочь на колени и налила ей воды из кувшина. Девочка пила маленькими глотками, пока ее мать собиралась с мыслями.

– Я не знаю, мама, но Генри уже не первый раз возникает в этом деле. Такое чувство, что он был не просто помощником папы, вернее, не только помощником в его официальных делах.

– Ты думаешь, он продолжает… – Миссис Робинсон осеклась, закусив губу.

Кетрин протянула руку и погладила кисть матери.

– Мама, я не знаю, кто сейчас виноват, кто прав, почему папа так поступил, в чем замешан Теренс, и как со всем этим связан Майкл, но сейчас смерть слишком часто стала повторяться. Она даже не уходит, а просто стоит под дверью и ловит прохожих. – С болью произнесла она.

Миссис Робинсон зажала рот рукой и глубоко вдохнула, подавляя подступающие слезы.

– Подожди. – Она поднялась на второй этаж и через несколько минут вышла с листком бумаги.

–что это? – Спросила Кетрин, посмотрев на набор цифр на листке.

– Это телефон одного человека. Его зовут Курт Клинтон. Он был связным у отца в последнее время, когда Чарли хотел раскрыть все секреты. Я не знаю, как они познакомились и почему Клинтон помогал ему, но после гибели твоего отца он позвонил мне и сказал, что я должна сохранить этот номер на случай особой опасности.

Кетрин обеспокоенно посмотрела на мать.

– Я не знаю, сможет ли он тебе помочь, но я больше не хочу слышать о предательстве моего мужа в этом доме. – Твердо сказала она.

Кет сжала записку в руках и послушно кивнула.


***
–что они знают о генерале? – Фарето сидел на диване перед камином в своей гостиной, держа в руках документы.

– Они догадываются, не более. – Ответил ему старик, стоящий в дверях.

Фарето сердито вздохнул и бросил бумаги на тумбочку.

– Элизабет много знает. – Сказал он двусмысленно.

– Нет! – Крикнул старик. – И так слишком много смертей! Пятеро! Это не может долго продолжаться!

Фарето прищурился. Он был удивлен такой вспышкой собеседника и оглянулся посмотреть на его лицо. Но старик подошел ближе и взял бумаги со стола.

–что здесь?

– Ты сказал пять жертв, но мы как обычно не учли вмешательство природы.

Старик раскрыл документы и бегло прочел их.

–что за черт? Это правда?

– Наши врачи в Джорджтауне все показали.

Фарето встал с места, подошел к камину и затушил огонь. Он посмотрел на старика.

– Сейчас Гордон не опасен, но его мать может быть опасна.

– Ты все равно не убьешь ее. – Хрипло сказал старик.

Фарето обошел мужчину, забрал бумаги из его рук.

– Я и не собираюсь ее убивать. – Подтвердил он. – Она захочет вывести сына из игры.

Фарето вышел в коридор и, сложив бумаги в портфель, надел плащ.

– Чем нам это грозит? – Спросил его старик, проходя за ним следом.

– Ты уже давно в этой телеге и знаешь, что последние тридцать лет мы держались только потому, что удачно расставляли приоритеты. – Полковник говорил натянуто, словно готов был сорваться в последний момент. – Мы всегда находили жертв, на которых можно было все скинуть. Если Майкл уйдет, нам придется искать нового козла отпущения.

– Но Майкл свой! – Возразил старик.

Фарето рассмеялся.

– Майкл никогда не был своим. – Презрительно бросил он. – Он просто маньяк, которому нужно было прикрытие.

Он открыл дверь.

– Не позволь им убрать Гордона из игры. – Предупредил полковник и вышел из дома.


***
В кабинет вошел высокий худой мужчина с военной выправкой, которая бросалась в глаза быстрее, чем его четко очерченные скулы и густые брови. Он провел рукой по длинному раздвоенному носу и кашлянул, привлекая внимание агентов.

Все трое разом обернулись и на секунду замешкались, не ожидая появления такого гостя.

– Мистер Клинтон. Я не думала, что Вы придете прямо в Бюро.

– Где бы мы ни встретились, они все равно узнают об этом. – Сухо ответил мужчина.

– Сэр, я…

Кетрин потерянно посмотрела на него, потом на коллег, но Клинтон прервал ее замешательство.

– Не надо, мисс Робинсон, я обещал Вашему отцу, что позабочусь о его семье. Я должен сдержать слово. – Решительно заявил он.

Питер и Оливер почувствовали себя лишними в кабинете, понимая, что это дело стало настолько личным для Кетрин, что любой человек, вмешавшийся в него, будет просто пятым колесом.

Но женщина предложила Клинтону сесть и посмотрела на коллег, словно, искала у них поддержки и не остаться с ней они не могли.

– Я познакомился с Вашим отцом в конце августа 2001 года. За несколько недель до его гибели. Он вышел на меня через те же каналы, что и подпольщики выходили на своих агентов. – Начал свой рассказ Клинтон. – Я не имел к ним никакого отношения, но знал, чем занимаются эти люди. – Он посмотрел на женщину, увидев ее полный вопросов взгляд и тут же осек ее. – Нет, не спрашивайте, откуда. Это не имеет значения.

Кетрин смиренно кивнула.

– Ваш отец хотел, чтобы секреты оказались в публичном доступе. Но мы понимали, что доказательств у нас нет. – Он оглянулся на агентов. Мужчины молча смотрели на него исподлобья, до последнего не доверяя словам. – Вы же знаете, что на бумагах не было ничего компрометирующего. Значит, нам нужно было вывести их на чистую воду.

– Вы решили спровоцировать их? – Догадалась Кет.

Клинтон кивнул.

–только мы не успели ничего. 11 сентября Ваш отец должен был встретиться в Пентагоне с Фарето и еще несколькими людьми, чтобы предложить им новый контракт. Поставки росли, и они не отказались бы от его предложения.

Кетрин приложила ладонь к лицу, зажимая рот.

– Но вмешались террористы. – Отметил Питер.

Клинтон вздохнул.

– Забавно, – с горькой иронией произнес он, – этих людей спасло их же оружие.

Питер протянул мужчине фотографию с главными героями этого дела и спросил:

– Теренс имел к этому отношение?

Клинтон посмотрел на лица и поднял глаза на Марлини.

– Нет, я никогда не слышал об этом. Даже если мистер Робинсон и обращался к нему, то меня в это не посвящал.

– А теперь? Кто сейчас сидит в Бюро на месте чистильщика? – Поинтересовался Марлини.

Клинтон фыркнул.

– Вы хотите от меня слишком многого. Я боюсь, что не могу пока сказать это. Но постараюсь помочь.

Мужчина встал со своего места и легко поклонился.

– И еще, – добавил он, уходя, – я хочу, чтобы вы знали, эти люди не остановятся. Они найдут жертву, на которую можно будет скинуть вину. Им все равно кто это.

– Гордон? – Предположила Кет, тихо прошептав его имя.

Клинтон пожал плечами.

– Им нужно сохранить ему жизнь, чтобы, в случае необходимости, отправить на электрический стул.

Мужчина вышел, оставив агентов одних.

– Кет, ты в порядке? – Побеспокоился Оливер.

Женщина быстро кивнула.

– Я думаю…

Ее прервал телефонный звонок. Марлини недовольно поднял трубку и практически гаркнул в ответ:

– Агент Марлини! Что? Черт!

Он бросил телефон, еле попав на рычаг, и схватил пиджак.

– На Келлогана напали. Его везут в госпиталь.

– Твою мать! – Ругнулся Оливер.

Они с Кетрин вылетели вслед за Марлини, надеясь перехватить Бреда еще живым.


***
Когда-то я думал, что любовь, привязанность, дружба, преданность – это просто выдуманная людьми идиллия для самоуспокоения. Я был молодым идиотом, который не верил в самое святое, что есть на Земле. Когда я предстал перед лицом смерти, когда я понял, что моя жизнь может оборваться сегодня, завтра или через неделю, я понял, что так много времени потерял.

Да, на войне я стоял перед тем же выбором, что и теперь и знал, что могу не проснуться завтра или засну не от усталости, а от того, что мне в голову попадет снаряд. Но тогда мне некого было терять. А теперь я должен был умереть, чтобы дать право на жизнь тем, кого люблю.

Теперь любовь, преданность и привязанность стали для меня так же очевидны и отчетливы, как восход и заход солнца. Я не мог их потрогать, но видеть и чувствовать мне было достаточно, достаточно, чтобы жить и чтобы умереть.

Мы с Моррисом вышли на некоего человека, который представился мне Куртом Клинтоном, хотя я не был уверен в его честности. Но мне не было дела до того, какое имя стоит у него в метрике, больше меня интересовало, что он может предложить.

– Я понимаю, что это звучит странно, но самый эффективный способ дать им возможность продать то, что они хотят. – Сказал Курт.

Я сидел на скамейке в парке, рядом с малознакомым мужчиной и смотрел на папку с документами, которую он вертел в руках.

– Это важные поставки нового типа оружия, которые могут убить вас с расстояния трех тысяч километров, даже без прицела.

– Любая бомба убьет меня с такого расстояния. – Заметил я.

Курт нервно покачал головой.

– Нет, нет, это биологическое оружие. Оно убьет не только Вас, но и все живое в округе минут за пять. Такой город как Нью– Йорк вымрет за три– четыре часа.

Я протянул руку к документам и Курт не сопротивляясь отдал мне их.

– Почему они еще не знают о нем? – Поинтересовался я.

– Потому что это новая разработка, которая велась совместно китайскими и русскими учеными.

– Это очень выгодно. – Признал я. – Если они продадут его, а потом правда откроется, то американские высшие круги окажутся не причем.

Курт кивнул.

– Вы начинаете понимать.

-что нужно сделать, чтобы передать их? – Нетерпеливо поинтересовался я.

Клинтон посмотрел на часы, затем на проехавший мимо синий Таурус и повернулся.

– 11 сентября. Вас устроит? Я назначу встречу.

Я молча согласился и забрал бумаги.

Мы должны были снова встретиться в половине десятого утра в Пентагоне.


***
– Где он? – Агенты бежали по коридору госпиталя, размахивая значками перед уставшими медсестрами и врачами, для которых появление сил правопорядка не становилось неожиданностью.

Они ворвались в реанимационное отделение, когда Уолтер как раз выходил оттуда.

– Кетрин! – Воскликнул он, останавливая сестру за плечи.

– Уолт! Как он? – Спросила женщина, заглядывая ему за спину, когда по коридору провозили Келлогана, окруженного капельницами.

– Я не знаю еще. Пуля прошла через селезенку, вторая застряла в печени. Доктор Шмидт будет делать операцию. Он лучший хирург в клинике.

Женщина запрокинула голову назад, а потом резко опустила ее на грудь брата.

– Господи, сколько можно! Мне уже пальцев скоро не будет хватать, чтобы пересчитать все трупы. Такое чувство, что по городу несутся Четыре Всадника Апокалипсиса. – Сокрушенно пробормотала она.

Уолтер погладил сестру по спине и посмотрел на ее коллег.

– Он важный свидетель? – Поинтересовался он.

Марлини сел на жесткую скамейку и вцепился в волосы.

– Он мог помочь нам в раскрытии дела вашего отца. – Пояснил Оливер.

Уолтер отодвинул от себя Кетрин и посмотрел ей в глаза, будто хотел прочитать в них подробности. Но Кет, и так всегда закрывавшая душу, даже для близких, теперь уж точно не стремилась ее распахивать.

– Уолт, я хочу поговорить с тобой о папе. Это будет не так просто. – Нерешительно сказала она.

Молодой мужчина посмотрел на сестру, переместил свою руку ей на ладонь и крепко сжал.

– Пойдем. Лучше уж узнать правду от тебя, чем от Конгресса. – Пробормотал он.

Кетрин посмотрела на коллег, молчаливо извинившись, и ушла с братом в ординаторскую. Агенты остались ждать результатов операции.

Уолтер появился где-то через полчаса. Его лицо было хладнокровным и суровым, и Питер понял, что это семейное у Робинсонов: они никогда не покажут тебе, что чувствуют, даже если ты самый близкий для них человек.

– Она сказала правду? – Пошатнувшимся голосом спросил он, подойдя к агентам.

Это не было вопросом сомнения, но дрожащие руки мужчины говорили, что он просто боится поверить в это.

Марлини отвел глаза.

– Это все, что нам известно. – Проговорил Оливер. -тот человек, – он кивнул в сторону операционной, – мог бы дать больше.

– Боже мой! – Выдохнул Уолтер. Он сел на скамейку рядом с агентами и опрокинул голову вперед, прикрыв лицо рукой. – Я не могу в это поверить.

Нолл похлопал его по спине, не зная, что еще можно сказать.

– Где Кетрин? – Хрипло спросил Питер.

Уолтер повернулся к нему и замешкался.

– Она приводит себя в порядок. – На выдохе произнес он. – Анализы Майка подтвердились.

– Дьявол! – Выругались Нолл и Питер в один голос. -что с ним будет? – Спросил Марлини.

Уолтер неопределенно подернул плечами и посмотрел в сторону коридора, откуда должна была выйти Кетрин. Он не хотел повторять все снова при ней.

– Метастаз пока нет, но расположение опухоли делает ее лечение очень проблематичным. Мы попробуем генную и иммунную терапию.

– Это поможет? – С искренней надеждой спросил Нолл.

– Я не онколог, но могу только надеяться. – Он снова посмотрел в коридор. Кетрин вышла из туалета, вытирая лицо, и твердой походкой шла к мужчинам. – Я не хочу видеть, как она снова плачет из– за этого недоумка. – Добавил он.

Питер и Оливер посмотрели на приближающуюся Кетрин и мысленно согласились с Уолтером.


***
– Полковник.

Старик занял свое излюбленное место в конференц– зале и поманил рукой молодого черноволосого мужчину. Тот наклонился, и старик прошептал ему что-то на ухо. Молодой беспрекословно кивнул.

Фарето еще затылком почуял прожигающие взгляды собравшихся. Тот же состав, те же давно известные лица, но их взгляды теперь были чужими для полковника, словно он уже не из их числа.

–что-то случилось? – Спросил он, как можно более спокойно.

– Гордон умирает. – Проговорил один их мужчин в комнате.

Полковник изумленно посмотрел на него, потом на старика. Тот кивнул в подтверждение.

– Рак – чума XXI века. – Философски проговорил он.

–что мы будем делать? – Спросил Фарето.

– Лечить, конечно же. Не можем же мы оставить его. Ты ведь сам сказал – не позвольте убрать Гордона. Вот мы и сделаем все, чтобы оставить его.

Фарето устало вздохнул. Ему даже курить не хотелось. Он чувствовал себя так будто упал с двадцатого этажа и вместо того чтобы умереть остался жить.

– А что Кетрин и Марлини? – Поинтересовался он вяло.

Старик поморщился.

– Ничего определенного. Они мечутся вокруг одного помойного ведра, не замечая, как заполняются другие.

– Келлоган? – Уточнил полковник.

– Устранен. – Коротко ответил старик. – Но что прикажете делать с Теренсом? Мы давно уже не выходили на связь. Он почти забыл о нас. – С ехидной улыбкой проговорил он. – Настолько, что захотел разыграть нашу же карту.

Фарето презрительно посмотрел на старика и махнул рукой.

– Даже если он и начал это дело, не ему его заканчивать. Он боится потерять то же, что и все мы: близких, свободу, должность.

Старик прищурился, присматриваясь к Фарето.

– Нет, этот план должен остаться позади. Пока мы можем справиться другими методами.

Полковник нехотя кивнул. Сейчас, будь у него под носом красная кнопка, он бы с удовольствием нажал на нее, чтобы планета полетела к чертям!

– Миссис Гордон передала Келлогану деньги? – Спросил Фарето.

– Да, но наши ребята об этом позаботятся. – Старик кивнул в сторону своего молодого помощника.

– Она не отступит просто так. – Заметил полковник.

– Сейчас у нее намного больше хлопот. – Поморщился старик. – В любом случае мы позаботились о ее сыне в прошлый раз и можем купить ее на этот же крючок снова. Она имеет только один недостаток, – холодно произнес он, – сына– недоумка.


***
Питер налил молоко в кофе для Кетрин и заботливо погладил ее по голове. Она обняла его за талию и приложила щеку к его животу.

– Я устала.

– Поэтому пьешь кофе? – Невесело усмехнулся Питер и сел напротив.

Мать Кетрин настойчиво заверила дочь, что сама сможет уложить Рейчел спать, и оставила молодых людей двоих. Они сидели в столовой в ее доме и пытались разобраться в последних деталях расследования.

– Я даже уснуть не могу в последние дни. Стоит ли ложиться вообще? – Вздохнула женщина и сделала ленивый глоток из кружки.

Марлини потерянно смотрел на нее и боялся заговорить. Он даже дышать рядом с ней боялся, все время, ожидая, что она, рано или поздно, сорвется. Так бывает каждый раз – сначала она копит в себе всю боль и страх, а потом, когда им уже не хватает места в ее душе, она просто выплескивает его наружу, что впоследствии причиняет ей еще большую боль. Он бы предпочел, чтобы она снова ударила его, чем испытала эту боль.

– Кет, ты не должна так волноваться за Майкла. – Сказал он сдавленно.

Женщина хмуро посмотрела на него и почти незаметно кивнула.

– Да, но он умирает, понимаешь? – Воскликнула она. – Если лечение не поможет, он сгорит за один год. Он умрет! Господи!

Она положила руки на стол и опустила на них голову.

Марлини замер в ожидании. Слова вертелись в голове, но он не мог позволить себе выскочить им с языка.

– Я желала ему смерти, понимаешь? Я хотела, чтобы он умер, сгнил в тюрьме, я сама хотела его убить, но никогда, никогда я не думала, что он умрет!

– Кетрин…

Питер пытался остановить ее нарастающую истерику, подпитываемую комплексом вины, но понял, что не сможет этого сделать.

–что ты чувствуешь, Питер? – Она подняла на него глаза, наполнившиеся слезами с каким-то укором, от которого у Марлини все внутри похолодело. -что чувствуешь, когда человек, которого ты проклинал на смерть теперь умирает в реальности?! Он умирает! А я хочу, чтобы он жил! Я хочу, чтобы он выздоровел! Я просто не могу себе простить, если он умрет! Его смерть также реальна, как факт того, что я… – Она неожиданно осеклась и снова упала головой на стол. – Забудь! – Буркнула она.

– Кетрин, я знаю, каково это знать, что человек, которого ты хотел убить собственными руками, который причинил боль единственному близкому тебе человеку, единственному человеку, которого ты когда-то…, – Марлини замолчал, приказав себе забыть то слово, которое вертелось у него на языке, – я знаю, что должен чувствовать жалость в нему, но я буду ненавидеть его даже в могиле, даже, когда метастазы будут жрать его тело изнутри.

– Питер… – Прошептала женщина, укрывая лицо руками. – Деньги! – Вдруг воскликнула она.

Марлини изумленно уставился на нее.

– Деньги? – Переспросил он.

– Деньги, – повторила Кетрин чуть громче, – деньги, которые нашли в квартире Келлогана. Их отдала миссис Гордон?

Марлини пролистал несколько бумаг и кивнул.

– На них ее отпечатки.

– Она хотела спасти сына. – Признала женщина.

– От Келлогана? – Переспросил Питер.

Кетрин раздраженно покачала головой.

– Нет, от тех, на кого он работал. Она знала, что он замешан в этих делах, но если бы все открылось, он отправился бы в тюрьму.

– Келлоган собирал данные на него, и она хотела их купить. – Догадался Питер.

Кетрин качнула головой.

– Да, но она не от тюрьмы его спасала! Ты же знаешь, что Майкл болтун почище комика в дневном телешоу, поэтому если бы он попал в тюрьму, то раскрыл бы и всех своих «соратников». – Кетрин, кажется, немного взбодрилась. Ее голос стал тверже и громче, но руки все еще дрожали, а лицо было бледным.

– Любая тайна, открытая Келлоганом угрожала не только Майклу, но и всему подполью. – Договорил Питер. – Миссис Гордон платила, чтобы ее сын остался жив. Никто не принял в расчет природу.

– Они бы пошли на все, чтобы устранить Майкла. – Согласилась Кетрин.

Она встала из– за стола и заходила кругами.

– Они находят любого, кого есть за что зацепить, чтобы потом пользоваться их зависимостью. – Бормотала она. – Тех, кто начал сопротивляться, они устраняли самым простым путем. Моррис, Трэвис, Уилла, Келлоган, Майкл…

– Твой отец, – перебил ее Питер.

Кет остановилась посередине комнаты и замерла, глядя на мужчину.

–только Аль– Каида оказалась расторопнее.


***
– Я не знаю и мне все равно! Дайте мне с ними поговорить!

Люси Мэттьюс вопила так, что ее слышали, наверняка, даже в Капитолии. Она стояла перед Теренсом, который пытался спокойно отреагировать на истерику женщины и утихомирить ее.

– Мисс Мэттьюс, может быть, Вы, хотя бы, объясните, в чем дело? – Серьезно спросил он.

Девушка надула щеки и недовольно выдохнула.

– Я буду говорить только с агентами Марлини и Уинстер.

Теренс прищурился. Он отошел к своему рабочему столу и набрал телефонный номер.

– Сядьте, – сказал он женщине, – алло? – На другом конце провода взяли трубку. – Агент Марлини прихватите своих напарников и устремитесь сюда. Мисс Люси Мэттьюс хочет с вами поговорить.

Женщина недоверчиво посмотрела на заместителя директора и скрестила руки на груди.

– Они сейчас приедут. – Сказал тот примирительно.

Люси фыркнула и горделиво отвернулась к стене.

Когда, спустя сорок пять минут, агенты появились на пороге, она, наконец, заговорила.

– Сэр, – поприветствовал начальника Марлини, – мисс Мэттьюс, – обернулся он к девушке. – Вы хотели нам что-то рассказать?

Он отодвинул стул для Кетрин, которая тут же села напротив Люси. Они с Ноллом остались стоять, приняв выжидающую позу.

–что-то случилось? – Доверительно спросила Кет.

Люси поджала губы, будто все это время старалась не заплакать. Она раскрыла замок на куртке и достала из внутреннего кармана свернутую записку.

– Это я получила сегодня, сразу перед тем, как приехать к вам.

Кетрин приняла листок из ее рук и, бегло взглянув на женщину, принялась читать.

«Люси, нам казалось, что договоренность наша была в действии, но Вы, как теперь представляется, не держите слово. Вы уже знаете о судьбе Майкла и, если не хотите пойти его же путем, не должны больше подвергать сомнению наш договор».

–что-то было, кроме записки? – Прочитав, спросила Кетрин.

Люси вздрогнула и замотала головой.

– Нет, я боюсь, что они убьют меня или заразят раком, я не хочу умереть. – Заскулила девушка, ее слезы покатились по щекам и она, не утирая их, посмотрела на агентов, ища защиты.

Кетрин поправила волосы, заправляя выбившиеся пряди назад.

– Мисс Мэттьюс, Вы верно сделали, что пришли к нам. – Успокоил девушку Оливер.

– Но смогу ли я уйти отсюда так же безнаказанно? – Испуганно спросила она.

Агенты замолчали.

– Ладно, я хочу, чтобы Вы поехали с нами, пока официально не будет запущена программа по Вашей защите, Вы побудете с нами.

Марлини протянул девушке руку и потянул за собой.

Теренс, молчавший до этого, наконец, не выдержал.

– Агент Марлини, Вы не можете подвергать ее жизнь опасности!

Питер сурово посмотрел на начальника и ничего не говоря вышел за дверь, уводя за собой Люси. Кетрин и Оливер, извиняясь посмотрели на Теренса и пошли вслед за Питером.

– Вообще-то, я бы не пришла, если бы не один факт, который я вспомнила. – Призналась женщина, когда они сели в лифт.

–что за факт? – Переспросил Питер.

Она еще несколько мгновений собиралась с мыслями, когда, наконец, смогла заговорить.

– Я должна была поговорить с вами наедине. – Пояснила она.

Кетрин вопросительно посмотрела на девушку и кашлянула, подталкивая ее к ответу.

– Пару месяцев назад, в квартиру Майкла пришел человек, я не знала, кто он. – Начала говорить женщина.

Они вышли из лифта, направились к парковке и когда они проходили мимо таких же полуночников, замолчала на секунду, заговорив, только когда они сели в машину Питера.

– Он думал, что Майкл один, а тот не стал докладывать ему обо всем. – Продолжила она. – Я слышала их разговор.

Марлини завел мотор, но не двинулся с места.

– Он говорил, что Майклу лучше не лезть не в свое дело, что он однажды уже избежал электрического стула и, если не хочет, чтобы Бюро вспомнило о его прошлых грехах, не должен помогать Вам. – Обратилась к Кетрин девушка.

Кетрин удивленно посмотрела на нее, потом на Питера, который, кажется, также ничего не понимал.

–как Майкл собирался помочь мне? В чем? – Уточнила она.

Люси покачала головой.

– Я не знаю, Майкл никогда не упоминал об этом разговоре, а я не настаивала, зная, что это все равно бесполезно. Но незнакомец угрожал, что Майклу не поздоровиться, если он вмешается в это расследование. Он сказал, что агенты, должны увязнуть в этом деле, настолько, чтобы все желание узнать еще что-нибудь пропало до конца жизни.

Кетрин тяжело выдохнула и опрокинула голову вперед.

– Когда он уходил, я видела его лицо. Я не придала этому значения, но потом, когда я уходила после допроса, я видела его у вас в Бюро. – Добавила Люси.

Агенты сосредоточенно посмотрели на нее, опасаясь получить ответ.

– Это был ваш босс – Теренс. – Брезгливо сказала она.

Услышав это, Кетрин не сдержалась и вскрикнула, закрыв рот рукой.

– Твою мать! – Ругнулась она.

– Простите. – Виновато прошептала Люси. – Я не хотела, чтобы так вышло.

Но Кетрин уже не слышала ее. У нее в ушах звенели колокола предательства. Если бы она не сидела, то почувствовала бы как уходит почва у нее из– под ног. Она теряла опору в жизни с самого начала этого расследования и скаждой секундой, с каждым поворотом этого дела все сильнее. Теренс был прав – после этого дела не захочется никогда ввязываться в расследования вообще.


***
– Вы убили его! Вы!

Лаура Гордон кипела ненавистью и не стремилась держать ее в себе, как разбуженный вулкан, вышвыривая лаву своей злобы на поверхность. Полковник стоял спиной к ней, глядя в распахнутое окно, смотря, как самолет над городом заходит на посадку.

– Я ведь собиралась скрыть ваши темные делишки от них! – Выплюнула женщина. – Вы сами себе вырыли могилу!

Фарето медленно повернулся и посмотрел на женщину тяжелым взглядом.

– Вы хотите, чтобы Ваш сын получил лечение?

Лаура резко вдохнула и замерла.

– Я сама смогу обеспечить его необходимым лечением. – Сказала она, спустя некоторое время.

Полковник опустил глаза и скрыл улыбку.

– Хорошо. Вы всегда были самостоятельной. Но не тогда, когда дело касалось Майкла.

Лаура прищурилась, ожидая новой провокации.

– Но, прежде чем Вы поспешите к своему сыну, хочу напомнить, что некоторые насилия не имеют срока давности.

Женщина подлетела к полковнику и схватила его за шиворот. Она прижала его к книжному стеллажу и бесстрашно посмотрела в глаза мужчине.

– Убьете меня прямо здесь, миссис Гордон? – Насмешливо спросил Фарето.

– Ты не посмеешь даже дотронуться до моего сына. И если с ним что-нибудь случится, я сделаю все, чтобы твоя гребаная контора развалилась быстрее, чем одуванчик на ветру.

Фарето рассмеялся.

–какая лирика, мэм. – Он отодвинул ее руки от себя и оттолкнул. – Эту машину уже не остановить. Вы можете устранить винтики, но на смену одним всегда придут другие.

Женщина поправила жакет, гордо подняла голову, откинула свои огненные волосы назад и вышла, ничего не ответив.

Фарето еще некоторое время простоял, наблюдая за закрытой дверью, как будто ждал, что женщина сейчас вернется и прострелит ему голову. А потом сел за свой рабочий стол и набрал номер телефона.

– Алло. Это я. Мне нужно встретиться с мисс Робинсон. Устройте все. Да.

Он снова повернулся на кресле к окну и посмотрел на полосу на небе, оставленную самолетом. Она уже понемногу рассеивалась, и Фарето показалось, что его дорога, расплывается вслед за ней.


***
– Мистер Марлини, я понимаю, что смущаю Вас, если бы можно было снять номер в гостинице…

Люси неловко вошла в квартиру Питера, поставила сумку с вещами рядом с тумбой под телевизор и смущенно улыбнулась.

– Простите. – Пробормотала она.

Марлини спешно собрал журналы и коробки из– под китайской еды с кофейного столика.

– У меня только одна спальня. – Проговорил он. – Вы разместитесь там. Ванная справа по коридору. – Пояснил он.

Он подошел к ней ближе, поднял сумку и положил свою руку на плечо женщины.

– Успокойтесь. Это моя работа.

– Присматривать за девицами, которые влипли в передрягу? – Горько усмехнулась она.

Марлини покосился на женщину.

– Располагайтесь, будьте, как дома. – Ушел он ответа.

Он думал, что не сможет уснуть сегодня. После всех мыслей, которые осенили его, после всего того, что он узнал, после того, как видел глаза Кетрин, абсолютно разбитую и пошатнувшуюся, после того, как видел Оливера, испуганного за свою беременную жену. Ему показалось, что сон сейчас какая-то наглая привилегия, которую он не заслужил. Он хотел позвонить Кет, зная, что сегодня она осталась у матери, но не захотел будить. И в конце концов, улегшись на диван, не заметил как уснул.

Это был даже не сон, а дрема, свалившая его от усталости, когда ты находишься на границе реальности, чувствуя каждый шорох вокруг тебя и в тоже время, не способен открыть глаза, чтобы осмотреться.

Его разбудил легкий стук в дверь. Он нехотя поднялся и посмотрел на часы: три пятнадцать. Утро? Марлини посмотрел в окно, задернул жалюзи и увидел фонарные блики, сочившиеся с темной улицы. Утро.

Он встал с дивана, заглянул в спальню, где крепко спала Люси. Одна ее нога, неприкрытая одеялом, свесилась с кровати, женщина повернула голову к окну и обняла обеими руками подушку.

Марлини выдохнул.

Он прошел в коридор, и когда хотел подойти к двери, та открылась, и в квартиру вошли двое.

Питер скользнул назад в комнату и подошел к двери спальни. Он снова посмотрел внутрь: Люси по– прежнему спала. Он тихо закрыл дверь и достал пистолет. Он даже не удосужился снять кобуру с пояса.

Незваные гости не разговаривали. Они зашли в комнату и обернулись к углу, в котором стоял Марлини. Резкий свет фонарика разрядил его глаза и мужчина прищурился, укрываясь от света. Незнакомцы закричали что-то и начали стрелять. Питер, чудом увернулся, упал на пол и стрельнул в одного из нападавших. Из спальни послышался крик Люси.

Марлини оперся спиной на дверь, чтобы женщина не смогла выйти и снова выстрелил. Второй «гость» закричал и согнулся пополам. Первый обернулся на него и Питер, воспользовавшись случаем, стрельнул ему в ногу. Оба стрелка были повержены.

Только теперь Питер немного отстранился он двери, в которую колотилась Люси, и почувствовал боль в плече. Он наклонил голову и увидел темное пятно крови, образовавшееся на рубашке. Кровь потекла по руке, и Марлини наклонился вперед. Его разум помутился, и он провалился в забытье.

Очнулся он уже от легких прикосновений чьих-то рук на своих щеках.

– Питер, проснись, это Кетрин. – Прошептал ему сладкий голос прямо над ухом.

Он открыл глаза и увидел лицо девушки. Она облегченно улыбнулась и поцеловала его в лоб.

Питер глупо улыбнулся.

– Мой ангел. – Прошептал он.

– Ты напугал меня. Я всегда говорила, что тебя опасно оставлять одного. Ты вечно куда-нибудь вляпаешься! – С деланной обидой произнесла она.

Марлини попытался приподняться, но боль в руке не дала ему это сделать.

– Лежи, не вставай. – Приказала Кетрин. Она поправила подушки за его спиной и он смог принять полулежачее положение.

–что произошло? – Спросил он.

– Ты не помнишь? – Удивилась Кетрин.

Марлини осмотрелся: опять больничная палата, стандартная, которые виделись ему чаще, чем собственная спальня.

– Люси жива? – Вспомнил он.

Кетрин кивнула.

В палату вошел Оливер и, посмотрев на очнувшегося друга, не скрыл улыбки.

– О, а вот и наш супергерой проснулся. – Он подошел к койке Питера и слабо сдал его непростреленную руку. Как ты? – Спросил он.

– Нормально. Где Люси? – Питер закашлялся.

Кетрин налила ему стакан воды из графина на тумбочке и протянула попить.

– Она в соседней палате. – Пояснил Нолл. – Нет, с ней все в порядке. Она не ранена. – Сразу же добавил он, увидев замешательство Питера. – Ты смог остановить нападавших. Не думал, что у тебя такие хорошие показатели в стрельбе. – Усмехнулся он.

Питер поморщился и посмотрел на свое перевязанное плечо.

–кто они?

Оливер развернул блокнот и прочитал данные:

– Один сейчас в коме – Мартин Ли Андерсон – ты прострелил ему печень.

– Черт! – Ругнулся Питер. – А второй?

– У него ранение ноги, выберется. – Заверил Нолл. – Его зовут Грегори Шарп. Оба связаны с криминальной группировкой «Слоны».

Марлини откинул голову назад.

– Сомневаюсь я, что это был простой разбой. – Сдавленно произнес он.

– Конечно, нет. – Подтвердил Нолл.

Питер снова поднял голову и посмотрел на друга.

– Питер, о том, что ты забрал Люси Мэттьюс к себе знали только мы и Теренс. Мы же проверяли: за ней не было слежки. Группа Фарето не интересовалась ей. Или, по крайней мере, пока не интересовалась, предоставив свободу выбора.

– Хочешь сказать…

Марлини все же не мог усидеть на месте и стал медленно подниматься с кровати. Кетрин придержала его и помогла сесть.

– Теренс – единственный, кто мог слить информацию о местонахождении девушки. – Признала женщина.

Марлини жалостливо посмотрел на нее и погладил здоровой рукой по ее руке. Она слабо улыбнулась.

– Нужно поговорить с этими стрелками. – Сказал он.

– Естественно, – кивнул Нолл. -как только с ними закончат врачи, мы вызовем их на допрос.

– Питер, я знаю, что сначала просила тебя не вмешиваться в это дело. – Неуверенно начла говорить Кетрин. – Но теперь я хочу сказать спасибо.

– За что? – Удивился Питер. – За то, что сделал из твоего отца и Теренса предателей?

Кетрин покачала головой.

– Не ты сделал из них предателей. Они сами решили это. Спасибо, что помог дойти мне до правды. Одна бы я не справилась. – Она сжала пальцы Питера в своей руке и поймала его взгляд. Мужчина поднял руку и легко погладил ее по щеке.

– Мне жаль, что правда оказалась такой горькой. – Сказал он искренне.


***
– Она в больнице.

– Почему не в морге?

– Мы не учли способности Марлини.

–что с наемниками?

– Не волнуйтесь. Эта проблема будет решена.

– Вы узнали, куда их переведут?

– Конечно. Марлини тоже пока в больнице. Ему прострелили плечо. Это отвлечет Кетрин и Оливера.

– Хорошо. Тем не менее, они не справились со своей задачей. Они действовали очень грязно.

– Я понимаю.

– Вы понимаете, что это навлекает достаточно внимания к нам? Лишнего внимания.

– Я понимаю.

– Ладно, в любом случае, я больше не хочу видеть сторонних людей в этих делах.

– Но мы решили, что не будем рисковать своими агентами?

– Не будем. До этого. Теперь нужно сделать все, чтобы дело было закрыто.

– Но, полковник…

– Мистер Теренс, Вы не все поняли?

– Понял.

– Вот и хорошо. Я сам займусь наемниками.


***
– Кетрин?

Майкл никак не ожидал увидеть у своей кровати Кет.

– Привет. – Дружелюбно поздоровалась она.

– Пришла пожалеть меня? – Резко спросил он, приподнимаясь на койке и поправляя капельницу.

– Нет, ты же знаешь, я терпеть не могу жалость.

Гордон пробурчал что-то невразумительное и сел.

–тогда что случилось? Как ты понимаешь, сейчас я не в состоянии помочь тебе.

– Мне это и не нужно. – Виновато произнесла Кетрин. – Я просто пришла проведать тебя, когда узнала, что ты пришел в себя. Мне жаль…

Гордон отмахнулся от ее слов, как от назойливой мухи.

– Не надо, Кет. Я понимаю, за что расплачиваюсь. Если этим людям не суждено было меня убить, то это сделает за них рак.

Кетрин удрученно вздохнула.

– Еще же не все потеряно. Ты можешь вылечиться. Люди живут с ним, борются.

Гордон презрительно скривился.

– Я не буду бороться. Я решил отложить лечение. Или прекратить его.

Кетрин почти вскочила с кресла, когда услышала слова Майкла.

– Но почему? – Воскликнула она. – Это же твоя жизнь, ты должен бороться!

– Я никому ничего не должен. – Сухо сказал Гордон. – Слышал, что в больнице Питер.

Кетрин нехотя отвела глаза.

– Да, его подстрелили, когда он охранял свидетельницу.

Майкл не сдержал усмешки.

– Да ты, прям, как черная вдова!

Он встал с кровати, взял в руку стойку с капельницей и прошел к туалету.

– Ты узнала что-нибудь об отце? – Он остановился на полдороги, тяжело дыша.

– Майкл, тебе нельзя вставать… – Попыталась остановить его Кетрин. – Узнала. Что он хотел разоблачить твоих… – Она смущенно осеклась.

– Да нет же, договаривай, что уж там! – Воскликнул Майкл. – Моих начальников, ты права. Они поэтому убили его?

Кетрин пожала плечами.

– Ясно. – Кивнул Майкл. – Ладно, я тебя не задерживаю. Спасибо, что зашла.

Кетрин поняла, что дальше разговор не сложится, и вышла из палаты. Закрыв за собой дверь, она оперлась на нее спиной и закинула голову назад. Если когда-нибудь ей и было больно, то это было ничтожно по сравнению с тем, что она испытывала сейчас. Потому что эта боль была замешана на чувстве вины.


***
Врач вышел из палаты, натолкнувшись на пороге на агентов.

– Здравствуйте, мы можем поговорить с Вашим пациентом?

Доктор внимательно посмотрел на Кетрин и улыбнулся.

– Кет?

Женщина настороженно посмотрела на молодого доктора и непонимающе качнула головой.

– Ты не узнаешь меня? – Еще шире улыбнулся доктор.

У Кетрин даже пот на ладошках выступил, когда она снова услышала вопрос, так остро стоящий в последние дни.

– Я Уильям Монтегю. Я учился с твоим братом. Юкон. Дорожная табличка между Скэгвей и Кэркросс.

Память Кетрин вывела ее в полет над желто– зелеными вершинами деревьев юконского заповедника, езда по автомагистрали Клондайк, посещение резервации «первых наций».

Кетрин посмотрела на лицо молодого человека и отчетливо вспомнила его зеленые глаза и огонь его рыжих волос, которые мягко текли между ее пальцами, когда она целовала его, греясь у костра. Ей было семнадцать, и мать отпустила ее на Юкон с братом, его девушкой и парой друзей с большим сомнением. Когда Кет спросила, неужели она не доверяет ей, то Элизабет откровенно ответила, что не доверяет молодым людям.

– Я не знал, что ты уже в Бюро. Мне всегда казалось, что ты останешься семнадцатилетней старшеклассницей. – Рассмеялся Уильям.

– Наверное, так проще примирится с тем, что ты уже не студент. – Мягко улыбнулась Кетрин.

Оливер кашлянул, привлекая к себе внимание.

– О, прости, – опомнилась Кет, – это мой коллега – Оливер Уинстер.

Монтегю пожал руку мужчине и добродушно улыбнулся.

– Приятно познакомится, агент Уинстер.

– Оливер. – Поправил его мужчина.

Доктор кивнул.

– Так мы можем увидеть твоего пациента? – Переспросила Кетрин.

Врач взял ее под локоть и отвел от палаты.

– Вы можете с ним поговорить, но я не думаю, что он что-то расскажет. – Откровенно сказал Уильям.

– Почему? – Удивилась Кет.

Мужчина посмотрел на Оливера.

– У него нет языка.

Кетрин изумленно обернулась к коллеге и поймала его потерянный взгляд.

– Ну, писать-то он может? – Предположил Оливер, пытаясь уравновеситься.

Доктор поморщился и пожал плечами.

– Не знаю.

– Мы попробуем. – Уверенно произнес Оливер и повел Кет в палату.

– Я надеюсь на чашечку кофе, мисс Робинсон. – Улыбнулся доктор вслед женщине.

Кетрин смущенно оглянулась и послушно пошла за Оливером.

– Я и не знал, что ты такая соблазнительница. Просто королева бала. – Прошептал ей Нолл, входя в палату.

– Заткнись. – Буркнула она.

– Мистер Шарп? – Спросил Оливер.

Молодой мужчина, лысый, в больничной рубашке, лежал на спине и смотрел новости, где рассказывали о новой операции американских военных в Ираке. Он посмотрел на агентов и отвернулся к телевизору.

– Я понимаю, что Вы не собираетесь с нами делится известной Вам информацией и если бы могли говорить, то, наверняка, выразились бы не очень по– джентельменски.

Стрелок усмехнулся, взял блокнот с тумбы и начеркал карандашом ругательное слово, показав листок агентам.

– Вот и я о чем. – Кивнул Оливер. Он подошел к кровати, выхватил пульт из его рук и выключил телевизор.

– Послушай, – наклонившись над ним, грубо заговорил он, – мой друг сейчас на больничной койке по твоей вине, и твое счастье, что он отделался только выстрелом в плечо. Твой друг сейчас в коме, и я понимаю, что ты винишь нас, но мне плевать, потому что, если ты сейчас не расскажешь, кто вас нанял, я сделаю так, что ты будешь жалеть, что тебя не убили в квартире агента Марлини.

Кетрин подошла ближе к агенту и положила руку на его плечо.

– Не надо, Оливер. – Она посмотрела на стрелка. – Ты будешь говорить, или я не стану его останавливать. – Пригрозила она.

Стрелок постучал указательным пальцем по губам.

Женщина подняла блокнот, перелистнула на чистую страницу и бросила в него.

– Пиши! – Приказала она.

Стрелок пренебрежительно посмотрел на нее, но взял блокнот в руки и стал писать.


***
Марлини знал, что Оливер и Кетрин допрашивали одного из нападавших и решил воспользоваться случаем, чтобы поговорить с Люси.

Как ни странно сегодня он очнулся счастливым человеком. Первое, что он увидел это ее глаза: яркие, голубые, прозрачные и влажные. Они были двумя холодными огоньками в его жизни, на которые он летел, как мотылек. Сколько раз он видел эти глаза во сне, сколько раз в его мечтах они улыбались ему, смеялись вместе с ним, радовались тому, что могли смотреть на него. Он знал, что в реальности она чаще плакала из– за него, чем смеялась, но сегодня, когда она была первой, кого он увидел, очнувшись в больнице, он был счастлив.

«Эгоистичный ублюдок», – подумал он про себя.

Но эти глаза зажигали в нем желание жить. И желание бороться.

Он постучал и, получив разрешение, вошел в палату Люси.

– Привет. – Хрипло произнес он.

– Агент Марлини! – Радостно воскликнула девушка. – Я так рада Вас видеть. Спасибо. Спасибо, что спасли мне жизнь.

Агент покачал головой и смущенно опустил глаза.

– Не стоит. Как Вы себя чувствуете? – Поинтересовался он.

Девушка кивнула.

– Спасибо, все хорошо. Благодаря Вам. – Она подошла ближе и сжала его руку в своей.

Марлини посмотрел на пальцы, поглаживающие его по обратной стороне ладони, и сглотнул.

– Я хотел спросить, Вы уверены, что видели тогда, в квартире Майкла, Теренса?

Люси уверенно кивнула.

– Конечно. – Ответила она. – А почему Вы спрашиваете?

Марлини замолчал. Его рука снова заныла, или он теперь стал чувствовать боль, но это стало его отвлекать.

– Нет, просто мне тяжело поверить в некоторые факты. – Произнес он.

Девушка потянула его назад и села вместе с ним на свою кровать.

– Знаете, мистер Марлини, в некоторую ложь, конечно, легче поверить, чем в правду, но ложь никогда не будет сладкой. Хоть так и говорят. Нас пытаются убедить, что ложь – способ спастись от горькой правды, но суть в том, что от лжи горечь во рту остается навечно, постоянно портя вкус всего остального. Когда нам лгут в одних отношениях мы не почувствуем сладкого вкуса в других, как бы не пытались. От правды такого не будет. Правда, как горькая таблетка. Ее просто нужно запить нужным количеством воды, – она усмехнулась, – ну, или виски.

Марлини улыбнулся.

– Я сказала правду тогда, о Теренсе, я буду продолжать твердить ее, что бы ни произошло, потому что знаю, от этого зависит жизнь Майкла. Я люблю его, мистер Марлини, и это правда, которую я узнала, попав сюда. Я больше не могу и не буду прятаться от этой правды.

Питер посмотрел на женщину, и ему показалось, что она смотрит в его душу, он понял, что тоже больше не хочет скрываться от правды.


***
Когда Кетрин и Оливер вернулись в палату к Питеру, тот уже был на месте и обдумывал слова Люси. Час назад ему казалось, что нет ничего проще начать все снова, признаться самому себе и ей в том, что уже много лет идет за ним тенью. Обернуть эту тень в свет, наконец. Но теперь, когда он увидел ее, все снова становилось сложным. Мог ли он оправдаться перед ней? Заслуживал ли он ее прощения? Он был до наглости самоуверен в отношениях с другими, но до глупости подростка неуверен в отношениях с ней. Он до сих пор не мог поверить, что она может его любить. И это пугало его, но еще больше его пугало, что она, действительно, любила его. Он боялся, что эта любовь проглотит его, что он потеряет себя в ней, что он не сможет выплыть из ее пучины, пропадет в ней, задохнется.

«Ты долбаный трус», – подумал он про себя: «Или ты, наконец, признаешься ей, или получишь себя в гробу в белых тапках и так и не узнаешь, каково это быть любимым ею!»

Но думать это одно, а решится это другое, и Марлини решил отложить признание до выздоровления.

– Питер, с тобой все нормально? – Ее голос вырвал Питера из размышлений и он посмотрел Кетрин в глаза. Беспокойство и забота. Он видел в них это каждый раз, когда она смотрела на него просто потому, что боялся увидеть что-то большее.

– Да. Я говорил с Люси. – Признался он.

– Мы знаем. – Подтвердил Оливер. – Мы видели ее в коридоре. – Пояснил он сразу же.

Питер облегченно вздохнул.

– Тебе не следовало выходить из палаты. – Наставнически произнесла Кет.

Марлини поморщился.

– Вы узнали что-то? – Перевел он разговор.

Оливер достал блокнот с показаниями Шарпа и протянул его Питеру.

– Сразу письменные? – Удивился Марлини.

– Он не говорит. – Ответил Оливер.

– В смысле?

– У него языка нет. – Кетрин высунула кончик своего языка и указала на него пальцем.

Марлини ошарашено посмотрел на нее.

– Вот так поворот!

Кетрин пожала плечами.

– Прочитай. – Махнула она головой.

Марлини открыл нужную страницу и углубился в чтение.

«Я и мой напарник Мартин Ли Андерсон были наняты для устранения некоторых лиц. Имен нам не раскрывали. Мы получали только фотографии, подробное расписание передвижений и сроки для исполнения заказа. Кто выступал заказчиком нам не известно. Мы всегда связывались с ним по телефону. Причем звонил именно он. Ни адреса, ни контактов, каким образом можно на него выйти мы не имеем. Известно, что он связан с правительством и обещал нам полную свободу действий в определенных кругах, если мы выполним все чисто. Нашей первой жертвой был такой же наемник – Джо Чанг. Его имя мы узнали потом. Марти узнал его. Они когда-то пересекались по старым делам, еще в юности. Тогда мы и подумали, что эти люди могут расправиться с нами так же, как и с Джо. Поэтому после нового задания решили выйти из игры. Через некоторое время мы вышли на новую жертву. Оказалось, что это приятель той женщины, которую убил Джо Чанг. А потом появилась новая цель – девушка, которая знала слишком много и не умела молчать. Хотя с ней пытались договориться. Она оказалась неприступной или слишком глупой. Нашему заказчику позвонили и сказали, что она не выполнила обещания. Я не знаю, кто звонил, но в тот же день мы получили задание ее устранить. Мы не учли степень сопротивляемости агента ФБР. Мы не получали задания устранять его и растерялись».

Марлини рассмеялся.

– Получается, что я оказался помехой, которую просто не учли.

Кетрин хмуро посмотрела на записи.

– Я не думаю, что те люди, кто нанял их, оставят все, как есть. Шарп прав, они расправятся с ними при любой возможности.

– Да уж, скольких людей они положили, так за двумя киллерами точно не заржавеет. – Согласился Питер.

В этот момент раздался телефонный звонок и Кет подняла трубку.

– Алло? Да, это я. – Ее лицо приняло сурово– серьезный вид. – Когда? – Она посмотрела на заинтересованных напарников. – Хорошо. Я буду там.

Она повесила трубку и посмотрела на мужчин.

– Фарето хочет встретиться со мной.


***
Оливер сидел в машине напротив кафе, где Кетрин встречалась с полковником. Когда Фарето позвонил Кет, они не знали, как отговорить ее от этой встречи. Конечно, разумным было то, что они не стали бы приглашать ее в людное место, если хотели убить. Но разве разумным была смерть уже нескольких человек по их вине? Вряд ли их можно было назвать вменяемыми. От них можно было ожидать чего угодно.

Марлини готов был удушить дежурную сестру, которая не позволила ему выйти из больницы и только спокойный тон Оливера, заверяющий его, что все будет хорошо, утихомирил агента. Оливер дал обещание, что проследит за Кет.

«Нолл, я знаю, у тебя своих проблем хватает, но не позволь ничему случится с ней. Я никогда себе не прощу, если что-то произойдет. Она все, что у меня есть», – проговорил с мольбой Питер, когда Нолл покидал его палату.

Теперь он сидел в арендованной машине и исполнял свое обещание.

Кетрин знала, что он присматривает за ней и немного нервничала. Но, с другой стороны, Фарето ведь не уточнял, что она должна быть одна.

Полковник появился с небольшим запозданием, и Кет уже хотела укорить его, но быстро передумала.

– Мисс Робинсон. – Сладко улыбнулся мужчина и протянул ей руку.

Кетрин брезгливо поморщилась и не ответила на его приветствие.

– Я ждал приема радушнее. – Сказал он, присаживаясь напротив нее.

– Вы не у меня дома, да я и не стремлюсь стать гостеприимной хозяйкой. – Сухо ответила женщина.

– Но можно было хотя бы попытаться. – Заметил Фарето.

– Вы хотели поговорить? – Перевела разговор в нужное русло Кетрин.

Полковник насупился.

– А Вам не занимать энтузиазма, мисс Робинсон.

–что Вы хотели? – Кетрин стала раздражаться.

Фарето задумался, достал из кармана пачку сигарет и посмотрел на проходящего мимо официанта.

– Жаль, что нельзя курить здесь. – Отметил он.

– Действительно. – Согласилась Кет. – Так, кажется, Вы бы сдохли пораньше. – Злобно произнесла она.

Фарето рассмеялся.

– Ну– ну! Мисс Робинсон, не надо так. Знаете, я думал, что, когда мы с Вами встретимся, я буду называть Вас миссис.

Кетрин прищурилась.

– Миссис Гордон или, скажем, миссис Марлини.

Женщина сжала кулаки под столом.

– А мне кажется, что это не Ваше собачье дело.

Фарето усмехнулся.

– Не представляете себе, мисс Робинсон, какие сферы мы можем контролировать.

– Меня это не волнует. – Прошипела женщина. – Если Вы не скажете, зачем позвали меня, я пойду.

– Не торопитесь, мисс Робинсон. Я хочу предложить Вам сделку.

Кетрин удивленно приподняла бровь.

– Если хотите оставить все как есть, если не хотите, чтобы вся правда всплыла, если не хотите, чтобы все узнали о Вашем отце, то согласитесь. Если хотите, чтобы будущее Вашей дочери не было под вопросом, то согласитесь.

Кетрин рассмеялась.

– Хотите купить меня так же, как купили моего отца? Я уже насмотрелась на то, как страдают те, кто пытался спастись.

Фарето понурил голову.

– Ваш отец сам виноват.

– Виноват? – С вызовом воскликнула Кет. – Виноват, что пытался избавиться от Вас? Виноват, что Вы купили его? Виноват, что не имел выбора? Виноват?! Это Вы виноваты в его смерти!

Она уже не замечала, что кричит в людном месте и на них обращают внимания соседние столики.

– Тише, мисс Робинсон. Не надо так сразу рубить с плеча. Подумайте. Это лучшее, что я могу Вам предложить. Вы не будете ни в чем нуждаться. Ни Вы, ни Рейчел, ни Питер.

– А потом Вы убьете меня, как убили моего отца. – Заключила Кетрин.

Фарето встал из– за стола.

– Подумайте, мисс, я предлагаю один раз.

Он быстро вышел из кафе и сел в автомобиль. Он посмотрел в сторону машины Оливера, который не стал скрываться и проводил взглядом кортеж полковника. Он с трудом удержался, чтобы не плюнуть ему вслед.


***
Незнакомец шел по больничному коридору, с упрямой уверенностью в своих действиях. Он подошел к стойке дежурных сестер и с вежливой улыбкой спросил:

– Здравствуйте, могу я узнать, где находится палата Мартина Ли Андерсона. Я из ФБР. Меня просили проследить за местонахождением этого человека.

Сестра мило улыбнулась ему. Персонал был осведомлен, что в отделении находятся два преступника, поэтому даже не удивилась появлению агента.

– Конечно, сэр. Палата 321б. Прямо по коридору, до упора и налево. – Она перегнулась через стойку и указала рукой направление движения.

Мужчина улыбнулся и поблагодарил. Сестра вернулась к своим обязанностям.

Незнакомец прошел по коридору, отсчитывая палаты: 317, 317б, 319, 319б, 321… дверь в 321б. Он обернулся. Никого не было в этом углу коридора. Охранник отлучился, а врачи находились далеко. Мужчина вошел в палату. Мартин Ли Андерсон лежал на больничной койке опутанный проводами медицинских приборов и больше был похож на объект лабораторных опытов.

Незнакомец с некоторым сочувствием посмотрел на него, но через мгновение отмел все чувства и с решительностью подошел к нему. Он достал из кармана шприц и ввел иглу в тонкий провод капельницы. Светлая, мутная жидкость потекла по проводу, пока не достигла вены больного. Мужчина не отреагировал, но аппаратура, которая поддерживала в нем жизнь начала пищать, и незнакомец быстро спрятал шприц в карман. На показания приборов, которые стали быстро меняться на экранах, прибежала медсестра.

–кто Вы и что Вы здесь делаете?! – Воскликнула она.

– Я агент ФБР. Этот человек должен находится под охраной. Я не увидел здесь полиции. – Обвиняюще произнес он.

Сестра подлетела к пациенту и, осмотрев капельницу, выбежала наружу.

Пока врачи разбирались с состоянием Мартина, незнакомец спокойно вышел из палаты, прошел через коридор, пост охраны и вышел на улицу. Никто не обратил внимания на человека, который просто вошел и вышел туда, где должны были охранять здоровье и безопасность теперь уже умершего Мартина Ли Андерсона.


***
–то есть, как он просто зашел?

Оливер готов был разорвать белый халат на враче, который отчитывался перед ним.

– Почему полиция была не на месте?

Он злобно посмотрел на охранника, который теперь беседовал с Кетрин. Робинсон, казалось, была более спокойна.

– Сестре сказали, что он – агент ФБР.

Оливер махнул рукой и отошел. Кетрин подошла к нему и дотронулась до рукава его рубашки.

– Ты как?

– Не знаю, Кет. Эти люди не смогли выполнить даже самую элементарную работу, и я готов убить их!

Кетрин посмотрела на врачей и полицию.

– Я думаю, что они убили бы Мартина, даже если бы приставили к нему всю армию США.

Оливер наклонил голову и посмотрел за спину женщины.

– Очень удобно, когда коллеги и жертвы лежат в одной больнице.

Кетрин обернулась и увидела уже переодетого в обычную одежду Питера.

– Марлини, какого черта?! – Нахмурилась она.

– Успокойся, Кет, я выписался, и возвращаться в это богоугодное заведение не собираюсь. Что с ним случилось? – Он пожал руку Оливеру, который был рад появлению коллеги больше, чем Кет.

– Ему ввели что-то в капельницу, первый осмотр показал, что в проводе нашли небольшой прокол. – Оливер сжал указательный и большой палец и прищурился.

Марлини посмотрел в сторону палаты, откуда уже вывозили труп Мартина и задумался.

– Я не понимаю, почему они убили его? Почему не начали с Грегори Шарпа? Он, хотя бы, в сознании!

– Может быть, они решили, что с Мартином проще будет справиться. Шарп пока менее уязвим. Они, наверняка, ждут способа убрать и его.

– Кетрин!

Женщина обернулась и увидела рыжеволосого мужчину.

– Уильям! – Она махнула рукой полицейскому, и тот пропустил врача.

Марлини вопросительно посмотрел на Оливера, но тот, не зная, как ответить на незаданный вопрос, отвел глаза.

– Я слышал, тут убили человека? – Спросил Уильям, подойдя к агентам. – О, простите, я Уильям Монтегю, старый знакомый Кет и Уолтера.

Мужчина пожали друг другу руки, и Марлини настороженно посмотрел на этого «старого знакомого». Что-то в его интуиции подсказывало ему, что за названием скрывается нечто большее, чем просто знакомство.

– Билл, ты дежурил сегодня? – Спросила Кетрин.

Мужчина покачал головой.

– Нет, я пришел утром, мне сразу сказали, что тут случилось. Мартин не был моим пациентом. Его убили? – Поинтересовался он.

Кетрин опустила голову и выдохнула.

– Они убили его, чтобы он не смог подтвердить показания своего напарника. Ты знаешь, где сейчас Шарп?

Монтегю развел руками.

– Сегодня я еще не видел его. Он должен быть переправлен в тюремную больницу.

Марлини кивнул.

– Да, сегодня. Мы должны сделать так, чтобы доступ к нему был свободен.

Кетрин нахмурила брови.

– Хочешь поймать их на живца? – Предположила она.

– Это единственный способ. – Ответил Питер.


***
Фарето вернулся домой в недобром расположении духа. Он знал, что Кет была упрямой, и не понимал, как ей можно манипулировать. Она боялась за дочь, за свою семью, за Питера, но чем сильнее давили на нее с этой стороны, тем сильнее она сопротивлялась. Она как бетон: чем сильнее давишь, тем прочнее становится ее сопротивление.

С ее отцом было проще. Раньше было проще. Фарето налил себе виски и сел на любимое место у камина. Он знал, что любого можно сломать, но Кетрин казалась ему из ряда вон выходящим случаем. Ее чувствительность всегда была на пределе и в то же время, казалось, что ее вообще ничего не заботит.

Фарето отпил виски. Сегодня оно показалось ему горче и крепче, чем обычно. Размышления превратили удовольствие в принужденность.

Он знал, еще до того, как пошел на встречу с Кетрин, что она не согласится на сделку. Но не попробовать не мог. Он мог бы угрожать ей, мог бы даже убить кого-нибудь из ее близких, чтобы показать на что способен, но в то же время он боялся ее.

Полковник рассмеялся.

Он, человек с богатым прошлым, военный, тот на чьих руках прямо или косвенно кровь не одного десятка людей, боялся девушки, которая годилась ему в дочери.

Впервые за много лет он подумал, что нужно отступить. Впервые за много лет, он подумал, что иметь такого врага как Кетрин, выгоднее, чем иметь такого же союзника. Впустить ее внутрь значило бы развалить его дело собственными руками.

Фарето протянул руку и снял телефонную трубку.

– Алло? Мистер Теренс. Мне нужно с Вами поговорить. Это срочно.


***
–что тебе сказал Фарето?

Питер неуютно чувствовал себя на пассажирском сиденье, хотя и доверял Кетрин вождение автомобиля. Оливер поехал на другой машине, которая сопровождала полицейский кортеж для Грегори Шарпа.

– Предложил мне сделку. – Сухо ответила женщина.

Марлини молча переварил ее заявление и продолжал ждать.

– Я не согласилась, если ты хочешь знать. – Пояснила Кетрин.

Питер хоть и ожидал этого, все равно облегченно вздохнул.

–что он предложил?

Кетрин поджала губы и качнула головой.

– Обычный круг подозреваемых: свобода, деньги, жизнь, безопасность, карьера.

Она крепче сжала руль и развернула машину, вслед за проходящими впереди автомобилями охраны, в одном из которых ехал Шарп.

–как ты думаешь, когда они решатся? – Она кивнула в сторону впереди идущих авто.

Марлини проследил за ее взглядом и неопределенно хмыкнул.

– Сегодня, завтра, послезавтра, я не знаю. Но, судя по тому, как они спешат, им нужно было сделать это еще вчера.

Кетрин настолько устала от невыносимой неопределенности происходящего, что сейчас с большим удовольствием ударилась бы головой о руль со всей силы.

– С тобой все нормально? – Будто уловив ее желание, спросил Питер.

– Нормально. – В своей манере ответила Кетрин.

На самом деле спросить ему хотелось совсем о другом. О другом мужчине. Уильям Монтегю теперь не давал Питеру покоя не меньше, чем Фарето, Пентагон и проект «Лахесис».

Что-то тянулось за этим человеком, что-то, связывающее его и Кетрин. Питер почувствовал себя больным на голову. Он же не мог верить, что Кетрин до встречи с ним не имела отношений. Конечно, у нее были поклонники, конечно, она имела ухажеров в старшей школе, в университете, до того как встретила Майкла, после того как рассталась с ним (из– за Питера!), до того, как они снова сошлись и, (он не знал наверняка) после того, как они снова разошлись.

Марлини вздохнул с тяжелой ношей больного ревнивого любопытства и отвернулся.

– Ты в порядке? – Теперь была очередь Кетрин беспокоиться.

Марлини кивнул.

«Ты просто придурок, самовлюбленный эгоист, который сам не знает, чего хочет!» – Корил он себя: «Она ничего тебе не должна, когда ты уже поймешь это!» – Вспомнил он слова Оливера. «Ты не имеешь права спрашивать, потому что сам по уши в дерьме! Она может встречаться с кем хочет. Она молодая и красивая, ей нужен мужчина. Мужчина, а не сопливая тряпка, как ты».

Он снова вздохнул, и это уже выходило за пределы терпения Кетрин.

– Слушай, Марлини или спроси меня уже или я выкину тебя прямо на ходу! – Рявкнула она.

Питер резко повернулся к ней.

–кто тебе Уильям Монтегю? – Выпалил он.

Глаза Кетрин расширились. Она искренне не ожидала, что Питер мог заметить и принять во внимание ее приятеля.

– Мой старый знакомый, еще со школы. – Ответила она честно.

– И все? – Недоверчиво спросил мужчина.

Кетрин бегло посмотрела на него и вернула взгляд на дорогу.

– А что ты еще хочешь от меня услышать? Что он был моим… – Она осеклась, не зная, как назвать те пару дней отношений, что их связывали с Биллом на Юконе. – Я даже не знаю, как его назвать! Он не был моим парнем! Он не был моим любовником! Он просто друг моего брата, с которым они учились в медицинском. Мы ездили вместе в отпуск, обнимались у костра, пару раз поцеловались, неумело флиртовали и все!

Кетрин почувствовала себе неверной женой, которую уличили в измене и теперь она должна оправдаться. Какого черта?

– Доволен? – Язвительно спросила она.

– Ты собираешься с ним увидеться? – Такой наглости Питер даже сам от себя не ожидал. И если Кет еще рассматривала вариант с Биллом, как практически невозможный, то теперь хотя бы назло Марлини собралась воплотить его в жизнь.

– Скорее всего. – Надтреснуто ответила она. – Нам есть, что вспомнить.

Их автомобиль доехал до тюрьмы и Кет, припарковавшись, вышла из машины. У них с Марлини были одинаково угрюмые выражения лиц и Оливер, заметив это, смог только в очередной раз убедится, как эти двое способны рассорится за несколько минут.

– Все нормально? – Спросил он у Питера.

Тот махнул рукой и ответил:

– Лучше не придумаешь.

Шарпа посадили в одиночную камеру и приставили особую охрану, которая тут же получила распоряжение лишь создавать видимость обеспечения безопасности. Все было готово к цирку, который должен был выдать главных героев представления. Агенты не учли, что за кулисами уже было решено снять спектакль с гастролей.


***
Теренс позвонил подчиненным, когда они уже находились в тюрьме. Он не был глупым человеком и понимал, что подозрения падают на него густой тенью. Но он также понимал, что пути назад у него нет. Он уже взял себе бонус и теперь должен расплатиться.

Он посмотрел на часы. Агенты опаздывали, и он уже подумал, что они не придут. Но дверь кабинета открылась, и вошли Марлини, Робинсон и Оливер.

– Рад видеть Вас в добром здравии, агент Марлини. – Поприветствовал его Теренс.

Марлини сухо кивнул. Он не хотел верить Теренсу. Он не хотел говорить с ним. Он не хотел предполагать, почему их вызвали так срочно. Он не хотел никого видеть, если честно.

– Присаживайтесь. – Пригласил Теренс.

Агенты уселись и он, помедлив, стал излагать суть дела.

– Я знаю, что сам назначил вас на это расследование и ждал от вас результатов. Но я не думал, что все окажется настолько сложно и просто одновременно.

–что Вы имеете в виду, сэр? – Недоумевала Кетрин.

– Дело, которое вы сейчас ведете, закрыто. – Прокомментировал заместитель директора.

– Что?! – Воскликнули агенты в голос.

– Не стоит так реагировать. Проект «Лахесис» действительно имел место. Но он прекратил действовать еще в 1994 году. Люди, замешанные в нем, уже поплатились. Главными лицами были полковник Моррис и генерал Трэвис. Их, как понимаете, привлечь не удастся. Остальных имен не раскрывается. Пентагон запретил расследование, передав его под свою юрисдикцию…

Кетрин даже дослушивать не стала. Она встала так резко, что чуть было ни опрокинула кресло за собой. Дверь за ней захлопнулась, оглушив мужчин, и она быстро пошла к лифту.

Она с трудом сдерживала гнев, боль, слезы, беспомощность и раскачивалась, стоя в лифте, не обращая внимания на других людей, которые смотрели на нее с опаской.

Она вышла из лифта и прошла вдоль стены, где висела доска почета бывших сотрудников Бюро. Она бы и вслепую нашла место, где располагалась фотография ее отца. Она посмотрела на его чуть улыбающееся, но строгое выражение лица, и нахмурилась. Ей вспомнилось, как она стояла перед подобным стендом два года назад и смотрела на своего отца как на беспрекословного героя.

Вырезка из газеты говорила: «Заместитель директора ФБР погиб во время теракта в Пентагоне». Фото ее отца, ее беспрекословного героя улыбалась ей. Она, молодая, наивная, амбициозная, прямолинейная в своих намерениях, стояла перед вырезкой, приклеенной на стенд и с тоской смотрела на свое будущее.

Она гладит свой еще плоский живот, в котором только-только начинает теплиться жизнь и достает телефон из сумки.

– Мама? Нет, со мной все хорошо. Я могу приехать? Да, мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Она получает разрешение и кладет трубку.

Питер поймал Кетрин и вырвал ее из воспоминаний.

–как ты?

– Питер, они все закрыли! Они не позволят нам продолжать. Они поступили так же, как тогда с Майклом. Они не…

Марлини остановил ее нарастающую панику и обнял здоровой рукой.

– Кетрин, они прикрываются ложью, но теперь я знаю, что этой же ложью можно ударить в ответ.

Кетрин чуть отстранилась от него и посмотрела ему в глаза.

– Ты…

– Я хочу сказать, что они не могут остановить то, что уже запущено. Я не позволю им. Ради тебя, ради твоего отца, ради Рейчел. Если акула остановится, она умрет, ведь так?

Кетрин всхлипнула и снова уткнулась ему в грудь. Ей хотелось верить, и она поверила. Остальное было лишь делом времени.


В оформлении обложки использована иллюстрация с сайта Pixabay.com, лицензия не требуется

Примечания

1

Организация освобождения Палестины – политическая организация, претендующая на представление интересов арабов, живших на территории подмандатной Палестины до Арабо-израильской войны 1948 года, и их потомков. Военно-политические организации палестинских арабов, входящих в состав ООП, ответственны за убийство многих израильтян и граждан других государств, и были признан рядом стран террористическими. Сама она тоже считалась таковой до 1988 года. (Прим.авт.)

(обратно)

2

Покателло – окружной центр и крупнейший город округа Баннок штата Айдахо, США, а также один из старейших городов штата (Прим. Авт.).

(обратно)

Оглавление

  • Лахесис
  • *** Примечания ***