Уровни Глубины [Shin-san] (fb2) читать постранично, страница - 3

взвизгнуло, выгрызло из борта натуральный кубометр железа и рухнуло обратно в ночное море. А точно такая же тварь, высунув голову из воды, вырвала трехметровый кусок обшивки прямо под названием корабля.

С момента сыгранной тревоги прошло не более десяти минут, а «Ямал» уже погибал, напоминая разрываемого стаей голодных касаток кита. Через многочисленные прорехи в корпусе и практически оторванную – или отгрызенную? – неведомыми тварями корму, внутрь поступали тонны воды, вышибающие воздух из отсеков и затапливая центральный грузовой трюм, не имеющий переборок. Но даже сейчас военный корабль, медленно оседающий кормой в воду, не сдавался: с палубы не затихал грохот носовой автоматической пушки; невидимый в темноте уцелевший пулеметчик, выплевывая остатки боезапаса, полосовал струями трассеров движущиеся в море светящиеся мертвенно-зеленые огни.

– Курсант! Надо же – живой! – я увидел мичмана Борейко, выскочившего из палубного люка на полубаке – черного, как негра, растрепанного, без фуражки, но вполне целого. – Слушай сюда! Посудине каюк, из старших офицеров уцелел только стармех. Он дал команду покинуть корабль, так что можно попробовать добраться до берега; наши, кто остался, сбрасывают плоты с другого борта…

– Какого берега, товарищ мичман? Мы же считай на сто миль от Турции отошли!

– Какая, нахрен, Турция, курсант?! – рявкнул моряк. – Серебров, штурман наш, прежде чем эта катавасия началась и его за борт снесло, орал что вообще не знает где мы! Аппаратура по его словам вся как с ума сошла, показывала, что мы где-то в Тихом океане!! Это «северное сияние» в Средиземном море, мать его, мне сразу не понравилось. Короче, гляди туда!

И действительно – слегка ослепленный светом прожекторов, я не заметил, что меньше чем в семи-восьми милях от нас к северу в ночи вовсю полыхал неизвестный берег. Причем полыхал вполне натурально – горели какие-то здания и сооружения, объятые огнем, черное небо над ним расцвечивали такие же зеленоватые «трассеры», что до сих пор летели в наш тонущий «Ямал», и желто-красное пламя на берегу то и дело смешивалось бледно-травянистыми всполохами разрывов.

– Думаете, доплывем? В воде этих тварей, как карасей в пруду…

– Желаешь с кораблем на дно? – приподнял обожженные брови мичман. – Так ты ж не командир. Михалыч и так уже с «Ямалом» навсегда… А на плотах хоть шанс есть…

Прийти к какому-нибудь решению мы так и не успели – палуба под ногами плавно накренилась, тонущий десантный корабль слегка приподнялся и застонал рвущимся и гнущимся железом, а потом, в громадном всплеске у самого борта взметнулось массивное, вытянутое тело, чем-то похожее на гигантского кальмара. Черное, чуть сплющенное с боков и местами симметрично покрытое какими-то крупными выпуклыми чешуйками, оно было усеяно светящимися разводами, и имело множество жуткого вида сегментированных щупалец и волнообразно сокращающихся нитей, которые играючи пробили палубу корабля. Монстр, смяв леера ограждения, изогнулся над нами с боцманом, верхняя его часть раскрылась, как цветок, и на нас, слегка свесившись, уставился жутким взором светящихся густой синью глаз обнаженный женский торс. Словно застрявшая по пояс в неведомой твари идеально сложенная фигура имела из одежды только заходящий на щеки и грудь высокий воротник из как будто вплавленных в мраморно-белую кожу черных пластин; вовсе не намокшие длинные волосы цвета снега свисали с ее головы двумя волнами, а на нас смотрели завораживающие, переливающиеся и буквально парящие голубой дымкой бездонные глаза.

Существо наклонило голову вбок, беззвучно приоткрыло рот, медленно потянуло к нам бледные руки… и в то же мгновение дернулось, выгнулось и пронзительно, на грани ультразвука, закричало – ее массивное тело в нескольких местах лопнуло, окатив на нас с боцманом густыми, черными брызгами и светящейся сине-зеленой жидкостью.

А потом до нас долетел звук артиллерийского залпа. Со стороны горящего и обстреливаемого берега кто-то открыл огонь, попав с первой же попытки. И останавливаться на этом неведомый меткий стрелок явно не собирался – у самой береговой линии замелькали вспышки артогня, и чудовище накрыло повторно, на этот раз разорвав почти пополам и отделив верхнюю часть, как ножом.

Третий же прилетевший залп добил уже наш корабль – огненные цветы разрывов накрыли почти ушедший под воду ют и то, что осталось от искореженного мостика. Меня, инстинктивно упавшего на живот, взрывная волна лишь плотно прогладила по телу, прижав к палубе, а вот не успевшего укрыться боцмана откинула, ударив попутно об носовую башню, и вышвырнула за борт.

– Твою ж мать-каракатицу… – прошептал я, лежа на животе, вытирая лицо от липкой светящейся дряни и пытаясь вызвать зевок, чтобы избавиться от звона в заложенных близкими взрывами ушах. Перспективы вырисовывались весьма хреновые – я остался на тонущем корабле совсем один.

Хотя нет, уж лучше бы я действительно остался один.