Бедная невеста для дракона [Ольга Карова] (epub) читать онлайн

Книга в формате epub! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]



Флибуста


Книжное братство

Главная
[Все] [А] [Б] [В] [Г] [Д] [Е] [Ж] [З] [И] [Й] [К] [Л] [М] [Н] [О] [П] [Р] [С] [Т] [У] [Ф] [Х] [Ц] [Ч] [Ш] [Щ] [Э] [Ю] [Я] [Прочее] [Рекомендации сообщества]   [Книжный торрент]

Бедная невеста для дракона (fb2)

- Бедная невеста для дракона 912K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ольга Карова


ПРОЛОГ

Где-то на окраине бедной деревушки стояла покосившаяся и прогнившая хижина. На улице лил сильный дождь, с потолка тут и там капала вода. Женщина устала вытирать лужи и подставлять тазики и ведра. Но это не мешало ей вести спор с мужем.

— Тебе не кажется, что она еще слишком мала? Ей всего восемь лет. И я не отрицаю, что ты, как мать, желаешь для нее только лучшего. Но, побойся Бога, Мари. Это все равно что отдать нашего ребенка в рабство.

— Думаешь, для меня это простое решение? Конечно, я не хочу ее отдавать. Она наше единственное сокровище. Самое замечательное, что когда-либо случалось с нами, но что ее здесь ждет? Ничего, кроме нищеты. Это такой шанс. Благодаря ему она освободится от бедности. Ей будет лучше, чем здесь, откроется лучший мир, а в будущем у нее могут быть шансы на благополучную жизнь.

— О, Мари, когда ты так говоришь, это звучит замечательно. И я бы очень хотел, чтобы это действительно произошло, но…

— Курт.

— Нет, дай мне закончить. Я бы очень хотел, чтобы это действительно произошло, но ты должна понимать, что это только на словах все прекрасно. Такие вещи случаются только в сказках. Наша девочка, не встретит рыцаря на белом коне.

— Значит, ты не уверен, что это правильное решение.

— Конечно. Ты ее мать, Мари. Ни одна мать не отдала бы своего ребенка.

Женщина по имени Мари посмотрела на своего мужа. Это была бедная пара. Кожа лиц обоих была серой и помятой, хотя эти люди не были пожилыми. Глаза проницательные, хранили в себе странную отстраненность, обретенную за годы тяжелой жизни. Как будто они уже давно потеряли какую-либо надежду, но продолжали жить.

— Я не хочу ее отдавать. — прошептала Мари, заставляя пересохшие, потрескавшиеся губы выталкивать из себя эти слова, рыдания мешали ей.

По всему ее телу пробежала дрожь, и она обняла себя за плечи, словно это могло ей чем-то помочь. Ее муж вскоре прижал ее к своей груди, и она заплакала.

— Я знаю. Я знаю, милая.

— Но это единственный выход. Если она останется здесь… — женщина всхлипнула. — О, нет. Я не хочу такой жизни для нее. Не для нашей девочки.

Курт прикусил губу, и его пальцы сомкнулись на серой рубашке жены. Он закрыл глаза и отчаянно поцеловал женщину.

— Я хочу, чтобы она была рядом, как и ты. Но это всего лишь эгоистичное желание. Я знаю, что ты права. — его голос сорвался, дыхание было быстрее и тяжелее обычного, скорее всего, он старался подавить слезы. — Это хороший шанс. Я просто слишком люблю нашу малышку. И боюсь, что она не справится.

— Могу с этим поспорить.

Этой фразы было достаточно, чтобы они оба выпрямились и посмотрели в сторону двери, вытирая влажные глаза.

На пороге стояла маленькая девочка. Ее глаза, как и глаза родителей, переполняла безбрежная пустота, лицо было совсем бледным, а щеки впалыми. Под глазами виднелись темные полумесяцы. На вид ей было меньше восьми лет, она была очень низенькой, а ее конечности казались непропорционально длинными и тощими. Локти, запястья, колени и лодыжки были пугающими на вид, едва скрыты под тонкой кожей.

— Милая, мы скоро к тебе присоединимся. — отозвалась ее мать, но малышка только покачала головой.

Грязные волосы разметались по ее щекам.

— Я все слышала, мамочка. Вам не нужно беспокоиться за меня. Я справлюсь.

Мари обменялась быстрым, испуганным взглядом со своим мужем, который только глубоко вздохнул и пожал ей руку.

— Может быть, и к лучшему, что она все узнала. — пробормотал он достаточно тихо, чтобы услышать это могла только его жена.

— Я знаю, что вы этого не хотите. Я тоже. — ее губы задрожали еще совсем по-детски, а в глазах заблестели первые слезы. — Я тоже не хочу. И мне страшно. Но если мама говорит, что другого выхода нет.

— Мама очень хотела бы, чтобы ты осталась, дорогая. Но если я позволю тебе остаться, ты никогда не узнаешь, что такое нормальная жизнь.

Девочка подбежала к родителям и спряталась в объятиях матери.

— Я бы предпочла быть с вами, чем знать, что такое нормальная жизнь, мама.

— Но если я попрошу тебя поехать. Ты поедешь?

Полные слез глаза матери и дочери встретились.

— Я поеду, мама.



ГЛАВА 1. ЗАБЛУЖДЕНИЕ

***

ЛИАНА

— Где эта бесполезная девка? Лина! Линка!

Такая суета случалась в этом доме довольно часто. Дочь хозяйки дома имела привычку ходить на балы всякий раз, когда кто-то их устраивал. Я привыкла к этому, но это вовсе не облегчало мне жизнь. Наоборот, с каждым разом подготовка к балу была невыносимее, впрочем, как и сама наследница.

И все же я не осмелилась хоть раз сказать что-то против. На меня жаловались, ругали, обвиняли во всем, что только можно было, но я не решалась открыть рот. Я прекрасно помнила слова матери, когда та последний раз поцеловала меня в лоб.

— Что бы ни случилось, дочка. — прошептала мама, глядя мне в глаза. — Помни, что эти люди… Эти люди дают тебе все. Они не должны этого делать, и все же они решили принять тебя. Будь добра к ним, хорошо? Будь добра к ним так же, как к маме и папе. И помни. Иногда лучше кусать зубы и молча работать, даже если слезы мешают.

Тогда я была еще маленькой девочкой. Теперь, лет на десять старше, вздохнула, чтобы успокоиться.

Хайди куда-то запихнула свой пояс и теперь бегала по дому, пытаясь его найти. Впрочем, не потерянный пояс, а того, кто мог бы заняться этим неблагодарным занятием. Но она забыла о том, что за минуту до этого велела мне натереть свои туфли. Поэтому я отложила щетку и, вытерев руки о передник, быстро вышла из коморки, чтобы встретиться лицом к лицу с Хайди.

— Вот ты где, дурында, я тебя уже час ищу. — отозвалась наследница.

Хайди была высокой, темноволосой, молодой женщиной, достигшей своего двадцать пятого дня рождения. У нее была очень бледная кожа и контрастирующие с ней черные глаза. Лицо ее было округлым, но пухлые губы и аккуратный носик все таки делали её милой. Она была симпатичной, и поэтому неудивительно, что на ее руку и сердце было много претендентов. Красота вместе с таким огромным состоянием были еще тем подарком для охотников за богатством.

И все же время играло не в ее пользу. Хайди была очень разборчива. Каждый раз она приводила все новые и новые отговорки, чтобы не согласиться на помолвку. Тот был слишком низок, тот, в свою очередь, имел кривое лицо. Другой был глуп, а другой — слишком беден. Таким образом, она останется старой девой, и ее поведение обескураживало всех ярых сплетниц.

У Хайди была подруга по имени Рэйчел. Рэйчел была полной противоположностью подруги. Невысокая и худая, с бесцветными мышиными волосами и маленькими серыми глазами, которые она постоянно щурила от близорукости. Единственным ее достоинством был возраст, поскольку она была на четыре года моложе Хайди. Однако разглядеть женщину в ней было трудно. У нее была фигура изможденного ребенка, костлявые локти и колени и лишь небольшая выпуклость в области груди. Бедра, в свою очередь, тоже оставляли желать лучшего. У нее была короткая, бесформенная шея и вздернутый, слишком длинный нос, покрытый веснушками.

Зато Рейчел была умнее Хайди. Единственное развлечение она находила в чтении книг, желательно философских. Ошибкой ее родителей было, что они не позаботились, чтобы у девушки было приличное образование. Поэтому, несмотря на поглощения бесчисленных книг и философских трактатов, Рейчел не знала слишком много. А горизонты ее познаний были так малы, что беседа с ней была не из самых приятных.

Несмотря на свое уродство, Рейчел была мягче и справедливее, хоть и отличалась необыкновенным высокомерием. Однако удивляться этому было глупо, мало было семей после жестокой войны с драконами, которые могли бы похвастаться таким богатством, как семья Митчей. И деньги обычно помогали сгладить горечь характера.

— Ты потеряла мой пояс. — рявкнула Хайди, откинув с лица свои великолепные длинные волосы, и обвинительно посмотрела на меня. — Найди его мне, сейчас же, иначе не получишь ни крошки на ужин.

— Так точно, мисс. — ответила я, помня, чтобы не сказать ни слова о том, кто на самом деле потерял часть гардероба молодой наследницы.

Я понятия не имела, где искать пояс. У Хайди была довольно неприятная привычка ходить по всему дому, когда она готовилась к балу. Обычно во время этого ритуала она теряла половину своего гардероба. То где-то потеряла сережки, то спрятала ожерелье от матери и не помнила где, или же бросила перчатки в угол, и теперь они ей понадобились.

Поэтому не было ничего удивительного в ее поведении, однако, это все не облегчало мою работу. Я сразу же взялась за поиски, имея надежду, что не скоро услышу стоны Хайди о том, что ее туфли еще не натерты до блеска.

— О, это ты. — пробормотала Рейчел, которая, уже полностью одетая, сидела на диване и занималась чтением какой-то крайне скучной книги. — Я очень прошу тебя, не слишком шуми, потому что мне нужно сосредоточиться. Этот отрывок из книги чрезвычайно сложен.

— Конечно, мисс. — сразу же ответила я, чувствуя неприятный спазм в желудке, когда заметила, что конец пояса торчит из-под платья Рейчел. Девушка села на него, не заметив, что подруга положила его на диван.

Не было возможности, чтобы я просила ее о том, чтобы она поднялась, и уж тем более не в тот момент, когда она читала такой интересный отрывок из книги. С другой стороны, стоило ли рисковать гневом Хайди? Как бы то ни было, я больше боялась Хайди, потому что она была гораздо более импульсивной, иногда даже жестокой. И она была моей хозяйкой.

— Простите, мисс. — произнесла я неуверенным тоном, что заставило Рейчел взглянуть на меня полным раздражения взглядом. — Могу ли я просто забрать оттуда пояс мисс Хайди?

— Бери что хочешь. — довольно неприятно проворчала Рейчел, откладывая книгу на столик. — Ей Богу, здесь нельзя даже спокойно почитать. Где этот пояс?

Я тут же вспыхнула румянцем и указала на клочок ткани, торчавший из-под подола платья Рейчел. Она закатила глаза, встала и достав пояс, бросила его небрежно в мою сторону, я сразу же его схватила, зная, что если бы пояс упал на землю, Хайди сменит весь вечерний гардероб.

— Вы готовы, девочки? — раздался голос миссис Митч, которая, как всегда, собиралась на бал со своей дочкой.

Некоторые говорили, что она любила флиртовать и, кажется, так оно и было. Хотя мистер Митч был еще жив и здоров. Однако он покидал стены дома как можно реже, и его привязанность к жене давно угасла, а потому его совсем не волновали слухи, которые довольно часто доходили до его ушей. В свою очередь, миссис Митч, похоже, никогда не любила мужа. Зато она очень ценила его деньги, которые бессовестно тратила на лучшие платья для себя и дочери.

Второй причиной ее походов на балы вместе с дочерью было ее убеждение, что без ее помощи дочь не найдет себе мужа, а ведь это было для нее самым важным. Её дочь была в опасном возрасте, и если она станет старой девой это покроет позором всю семью.

В этот вечер проходил бал в местных бальных залах. Подобные забавы происходили довольно часто, но эта ночь должна была отличаться от остальных, и именно по той причине, что на этот бал прибудет сам герцог Верлиан. Он был драконом. О нем говорили, что у него столько денег, что он мог бы жить на них еще многие сотни лет, поэтому он казался достойным кандидатом в мужья. И это было не последним его достоинством.

— Где мой пояс, дурында? — воскликнула Хайди, совершенно игнорируя вопрос матери.

— Да, да, мы уже идем, — угрюмым тоном ответила Рейчел, вставая с дивана и, как будто это причиняло ей большую боль, начала спускаться по лестнице вниз.

Я, найдя пояс, наконец-то смогла вернуться с ним к хозяйке, которая в благодарность вонзила локоть мне в ребра.

— Мне не нужна твоя помощь, идиотка, я сама могу его завязать.

Однако вскоре выяснилось, что это было не так-то просто, в связи с чем Хайди была вынуждена потребовать, чтобы я завязала ей пояс, а затем застегнула пряжки у туфель. Только после этого подготовленная наследница смогла отправиться на бал.

Суета переместилась в прихожую. Мистер Митч не вышел ни к жене, ни к девушкам попрощаться. Возможно, он даже не знал о том, что дамы покидают дом.

Я закрыла за дамами дверь, затем прислонилась к ней, закрыв лицо руками. Следующие несколько часов у меня были теми чудесными моментами, когда мне не приходилось слушать постоянные обвинения или брань. Мистер Митч спокойно жил в своей комнате будто бы совершенно не подозревая о присутствии молодой служанки.

Однако этот вечер вышел совсем другим. И все это из-за небольшого заблуждения.



ГЛАВА 2. БАЛ

Во время отсутствия обоих девушек и миссис Митч, я занималась всем, что мне поручили сделать. Обычно у меня не было свободного времени, так как Хайди развлекалась придумывая новые поручения. То нужно погладить платье, то натереть до блеска всю обувь, то вычистить ковры.

Поэтому я отправилась на кухню, чтобы навести там порядок. Я и подумать не могла, что кто-нибудь сможет помешать мне. Дом был пуст, если не считать мистера Митча, а он, как и всегда, сидел в своем кабинете.

Однако, к моему удивлению, кто-то постучал в дверь. Я отложила тряпку, которой натирала столы, вытерла руки о передник, и быстрым шагом направилась обратно в вестибюль, чтобы открыть дверь.

На пороге стоял какой-то низкий парень в рваной одежде. Не имея ничего своего, я не могла дать ему ни монетки.

— Если хочешь. — неуверенно сказала. — Я принесу тебе немного хлеба.

Конечно, не следовало этого делать, поскольку хлеб тоже не принадлежал мне, но при этом я была уверена, что никто об этом не узнает. Никто и не заметит, что не хватает небольшого кусочка.

— Нет, нет, я не для этого, мадам. — тут же ответил парнишка, качая головой.

Через некоторое время он немного отстранился и кивком головы указал на расположенную за его спиной небольшую карету с запряженным к нему ослом. Который выглядел так, будто давно не видел приличной еды.

— Мистер Варелли велел мне привезти мисс Рейчел Тордис на бал, мадам.

Я моргнула. Варелли. Это был один из претендентов на руку Рейчел. Один из тех юношей, которых отвергла не сама девушка, а ее мать мисс Тордис, утверждая, что он слишком беден. Ну, у нее, видимо, были веские причины, подумала я, глядя на тощего осла.

— Простите, но она вместе с мисс Митч и мисс Хайди уже покинула поместье, чтобы отправиться на бал. — ответила я, слегка наморщив лоб.

Парень переминался с ноги на ногу.

— Вы мисс Рейчел Тордис? — спросил он наконец, глядя на меня и протягивая в мою сторону руку с обгрызенными ногтями.

— Нет, уверяю вас, это не я. — я быстро покачала головой.

Я так увлеклась, что не услышала шагов в коридоре. Однако я не могла не услышать громкого голоса.

— Что здесь происходит? — загремел мистер Митч, подходя к двери. — Ради Бога, Лиана, прогони попрошайку и возвращайся в дом, ты простудишься.

Мистер Митч был, пожалуй, самым добрым человеком во всем этом доме, и он был единственным, кто обращался ко мне с уважением, которое удивляло меня. Однако в нем было что-то, что всегда пугало. И дело здесь было не только в той надменности, которой отличались люди из высшего общества. Возможно, это был грозный взгляд из-под кустистых бровей, может быть, лицо с морщинами и небольшими шрамами. Или же, что-то совсем другое.

— Да, конечно.

— Я не шучу, я за вами пришел, мистер Варелли хочет, чтобы я взял ее на бал. — тут же вмешался мальчик, вызвав у мистера Митча немалое изумление.

Мужчина приоткрыл дверь чуть шире.

— Лиану? — спросил он.

Мальчик утвердительно кивнул, отчего моё сердце замерло в груди. Я понятия не имела, как объяснить мистеру Митчу, что речь действительно шла не о мне, а о мисс Тордис. Я уже открывала рот, когда мужчина громко рассмеялся.

— Ну и пусть. — тут же ответил он. — Вещи ее на бал.

— Нет, мистер Митч… — я тут же начала говорить, но мужчина покачал головой.

— Ты можешь пойти на этот бал, — ответил он странно мягким тоном. Я удивленно моргнула. — Ты молодая девушка, у которой должна быть возможность для таких развлечений. Ты ведь никогда не была на балу?

Я стояла как вкопанная, тупо глядя на собственные руки. И все еще не могла поверить услышанному. Никогда не ожидала услышать подобных слов от мистера Митча, я же его служанка.

— Но… Мистер Митч… — пробормотала я через некоторое время, все еще не в силах стряхнуть шок. — Мне… Я не могу… Мне нужно закончить свою работу.

— Работа не убежит. — довольно нетерпеливо ответил мужчина, но через минуту слегка улыбнулся и положил руку на мое плечо. — Ты, наверное, беспокоишься о платье, да? Женщины всегда думают о тряпках и драгоценностях.

На этот раз я не решилась заговорить. Все еще смотрела на свои руки, дрожащие от страха.

— Пойдем, я дам тебе кое-что, чтобы ты могла пойти на этот бал. Эй, ты. — бросил он стоящему за дверью парню. — Верни ее мне, у меня нет другой служанки.

— Разумеется, господин! — охотно ответил парень, тем более что вместе со словами ему досталась золотая монета, которую он быстро спрятал в карман. — Я позабочусь, чтобы все было в лучшем виде.

Мистер Митч закрыл дверь, после чего повел меня по коридору. Я была в полном замешательстве. Я хотела узнать, в чем, собственно, дело, почему хозяин все-таки решил отпустить меня на бал, даже зная, что я еще не выполнила всех своих обязанностей. Он предложил ей помочь.

Наконец они вошли в какую-то темную комнату, где мистер Митч тут же зажег лампу. На стены, покрытые старомодными обоями, свет отбрасывал довольно мрачные тени.

— Может, это и не верх роскоши, но и жаловаться не стоит. — буркнул мистер Митч, открывая стоящий в углу шкаф.

Это был шкаф, в котором хранились старые платья Хайди. Платья, из которых она выросла, или те, которые ей надоели.

— Хайди даже не заметит. У нее и так их слишком много, её мать слишком много ей позволяет.

Наконец он вытащил, пожалуй, самое простое, но неплохо сохранившееся платье и бросил его в мою сторону. Я схватила его почти автоматически.

— Давай, бери его. А еще подбери что-то из старых туфель Хайди, они тебе подойдут.

И, сказав это, он вышел из комнаты, оставив меня одну. Я стояла на месте еще несколько секунд, не веря в собственное счастье.

Я иду на бал. Мой хозяин позволил воспользоваться красивой одеждой, которую он купил своей дочери. Я поеду вместе с парнишкой в маленькой карете, которая отвезет меня на бал. Интересно, как отреагируют девушки, когда увидят меня там? Однако их я боялась не так сильно, как их матери.

И все же я решила воспользоваться тем шансом, который только что дала мне судьба. Через некоторое время на мне уже было красивое белое платье, немного великоватое, но подчеркивающее мою красоту. Которая всегда затмевала скромную одежду. Однако я жалела, что, умея искусно уложить прически Хайди и Рейчел, так и не научилась ничего делать со своими волосами.

Сердце колотилось как бешеное, когда я вываливалась из комнаты, чтобы вот-вот оказаться в холле. Оттуда вышла во двор, где ждал мальчик, жуя травинку.

— Ну что, можем ехать, мадам? — спросил он, помогая ей забраться в карету. — Я не хочу, чтобы мистер Варелли ругал меня за то, что это заняло у меня слишком много времени.

Я кивнула. У меня все еще складывалось впечатление, что все это был странный сон. Или кто-то шутит надо мной? Хотя я могла заподозрить в чем-то похожем миссис Митч и обеих подружек, мне было трудно поверить, что они на такое способны. Хотя все возможно.

Мальчик, сидящий на козле, продолжал что-то бормотать, но ко мнее не доходило ни одного его слова. Я сидела в карете, словно меня охватило странное оцепенение, из которого я не могла выбраться собственными силами.

Карета мчалась по неровным тропинкам деревни в сторону города. Именно там располагались бальные залы, куда они направлялись. Я еще никогда не пересекала эту дорогу, а потому с интересом разглядывала проходящие мимо дома и поля. Все это было для меня новым и необычным.

И все же разум то и дело устремлялся к другим мыслям. Как избежать встречи с миссис Митч? Что, если кто-то узнает ее? И прежде всего, как избежать танцев? Ведь она еще никогда не танцевала.

— Ну, мадам, мы уже приехали. — сказал парень, отплевываясь от травы и спрыгивая с козла. Он протянул мне руку и помог выйти. — Мистер Варелли сейчас должен быть здесь и забрать вас.

Я кивнула, и мальчик вернулся в карету.

Между тем поблизости никого не было. Я подозреваю, что мистер Варелли уже нашел свою Рейчел где-то среди танцующих, поэтому ждать его было бессмысленно. Впрочем, я опасалась, что мальчику может грозить наказание за то, что он привез не того человека, которого должен был. Неуверенным шагом я двинулась по лестнице вверх, к двери, которая была открыта мужчиной. Я слегка улыбнулась, поблагодарив его, и он слегка приподнял бровь, видимо, в выражении удивления.

Как я могу притвориться человеком, которым не была? Как притвориться аристократкой, когда мне никогда в жизни не пришло бы это в голову?

— Позвольте, я вас объявлю. — обратился стоявший рядом лакей. Я чуть не подпрыгнула, услышав его громкий голос.

— Можем ли мы избежать этого? — спросила я, зная, что привлеку этим внимание, которого совсем не хотела. Я понятия не имела, где сейчас находится миссис Митч.

— Боюсь, что нет. — сказал лакей, и выражение его лица свидетельствовало о том, что его поразило мое поведение. Впрочем, бьюсь об заклад, что его удивило и то, что я появилась здесь совершенно одна, без отца, мужа или хотя бы сопровождающей. — Какое имя мне назвать?

К этому я не была готова. Я залилась темным румянцем и всплеснула руками перед собой.

— Корн. — ответила я наконец. — Меня зовут Лиана Корн.

Мужчина еще раз внимательно посмотрел на меня, затем кивнул и повел к входу в первый из залов. Стоя на вершине лестницы, он объявил меня, после чего жестом пригласил войти.

Я еще никогда не бывала в таком месте. Особняк Митчов был великолепен, но не мог сравниться с этим помещением. Несмотря на царившую вокруг бедность, стены отливали золотом. В верхней части каждой белой колонны находилась великолепная скульптура, изображавшая ангела. Окна были вперемешку с витражами, выполненными из красивых цветных стекол. А висевшие рядом с ними занавески казались водопадами багрового бархата. Подняв голову можно было увидеть просторный потолок, на котором, в свою очередь, фреска изображающая танцующие пары.

Глаза людей, заполнявших зал, на мгновение обратились ко мне. Не будучи уверенной, что мне следует делать, я кивнула в знак приветствия. Однако оркестр не переставал играть, и танцующие вскоре вернулись к своему занятию.

Только сейчас я поняла, что не знаю, что, собственно, на балу следует делать. Я подозревала, что скоро привлеку к себе внимание, не очень приятное. По сравнению с туалетами остальных дам мое платье казалось довольно бедным, особенно при отсутствии каких-либо других украшений. Впрочем, не это меня беспокоило, ведь я чувствовала себя в этот момент красивее, чем когда-либо.

Мои волосы оставались спутанными ветром, а не скрученными в модный пучок, как у большинства женщин. И прежде всего было очевидно, что я совершенно ничего не знала о манерах, которые у большинства леди были с рождения. Я не умела привлекать к себе внимание или флиртовать, а уж тем более не представляла, что такое танцы. А что если кто-то подойдет ко мне и пригласит на танец, что я должна ответить?

Тихий шепот прошелся, как волна, по всему первому бальному залу. Сквозь ряды господ, разговаривающих друг с другом в углу зала. В то время как танцующие использовали свою близость, чтобы посплетничать друг с другом.

— Я никогда не слышала имени Корн. Ты думаешь, мой дорогой, что это кто-то из гостей?

— Возможно. Но смотри, рядом с ней никого нет. Очень странно. Она так молода, у нее должна быть сопровождающая.

— Посмотри на ее волосы. Ахах. Наверное, там, откуда она пришла, никогда не слышали о моде.

— Ну, моя дорогая, мне кажется, она выглядит очень даже ничего.

— Держу пари, она приехала сюда только для того, чтобы своей наглостью привлечь внимание драконьего герцога. К счастью, его нигде нет.

— О нет, дорогая. Звучит так, будто ты ревнуешь.

Я взяла бокал с вином у проходившего мимо слуги с подносом, после чего быстро опустошила половину. Я редко пила алкоголь, но теперь чувствовала, что нужно что-то, что могло бы добавить немного мужества.

— Простите, мисс. — услышала я в какой-то момент, не заметив как молодой человек подошел и поклонился. — Я хотел узнать, свободен ли у вас следующий танец?

Я посмотрела на мужчину, и глаза мои расширились.

Я сразу узнала это лицо.

Значит, Варелли вовсе не был с Рейчел. Или, что еще хуже, Рейчел была где-то поблизости, а это значит, что и Хайди с миссис Митч.

— Так. Да, конечно. — ответила я, словно в трансе, совершенно не понимая, что говорю.

Я только что согласилась танцевать, не имея ни малейшего представления о танцах.

— Чудно. Этот танец уже закончился, так что я останусь здесь с вами. — с широкой улыбкой сказал Варелли.

Я неуверенно посмотрела на него. Я совершенно не понимала, почему Рейчел была к нему так строга. Да, он не принадлежал к числу самых богатых, но он был молод и довольно красив. Прежде всего, у него была милая, искренняя улыбка и действительно красивые светло-карие глаза. Светлые кудри, обрамлявшие его лицо, может быть, и не были одними из самых модных, но и не мешали его очарованию. Многие дамы в положении Рейчел были бы в восторге, если бы могли наслаждаться ухаживаниями такого молодого человека.

— Мы знакомы? — продолжал через некоторое время Варелли. — Я не думаю, что когда-либо видел вас раньше. Я подозреваю, что вы пришли сюда ради неженатого герцога?

Когда эти слова сорвались с губ мужчины, я почувствовала, как у закружилась голова. Ну да! Я совершенно забыла о приезде драконьего герцога, приехавшего сюда с визитом. Многие дамы также считали это удачным временем, чтобы поймать его на свой крючок. Меня же не привыкшую к обществу, пугала возможность встречи с таким знатным человеком.

— По правде говоря, нет. — ответила я наконец. — Это. Просто совпадение.

— О, правда? В таком случае я не буду чувствовать себя виноватым в том, что краду вас у герцога. — усмехнулся Варелли.

В этот момент предыдущий танец закончился, и Варелли повел меня к центру зала, где заняли место среди других танцующих пар. Я понятия не имела, как объяснить своему партнеру, что не умею танцевать. Не было подходящиго момента, но время медленно заканчивалось.

— Сударь. — неуверенно начала она, но тут поняла, что не знает его имени, и быстро прикусила язык.

— Варелли. — без колебаний представился мужчина. — Райли Варелли, прошу прощения, мне следовало представиться.

Я слегка улыбнулась, но прежде чем успела сказать что-либо еще, оркестр снова заиграл, и Варелли тут же повел меня по залу. Однако, похоже от его внимания не ускользнуло, что я была странно напряжена, словно испугана.

— Позвольте мне вести вас, я могу пообещать вам, что ничего плохого с вами не случится. — сказал он несколько повеселев. — Вы в надежных руках.

Хотя все еще испуганная, я кивнула и ответила взаимной улыбкой. Варелли не лгал, он действительно умел танцевать, а когда вел меня, то делал это с такой грацией, что я тут же забыла о том, что сама не знала никаких движений.

По залу снова прокатилась волна шепота о мисс Корн.

— Она прекрасно танцует, не так ли? Раньше я думала, что у нее нет вкуса, раз она так причесалась, но ее волосы великолепно смотрятся в танце.

— Похоже, она чего-то боится. Забавно, раз она пришла сюда одна. Кто бы мог подумать, что девушки бывают такими смелыми.

— Она хорошо выглядит рядом с Варелли. О, Ей-Богу, пришло время мальчику жениться и перестать бегать за заносчивой мисс Тордис.

Однако ни Варелли, ни Лиана не слышали ни одного из этих слов. Они были слишком заняты танцами, а вскоре и разговорами. Чем дольше они разговаривали, тем больше Лиане нравился юноша и тем меньше она понимала Рейчел.

Но прежде чем эта песня закончилась, дворецкий громким голосом заговорил еще раз, и глаза всех обратились в его сторону.

— Его Светлость герцог Адам Верлиан. — объявил мужчина, и герцог вошел в зал.



ГЛАВА 3. ДРАКОН

В нем было что-то особенное. Что-то, что заставило все лица повернуться к нему, и взглянув на него не возможно было оторваться. И дело было не в том, что Его Величество был герцогом и драконом.

Мужчина не был красив. Хотя большинство девушек от одной мысли о герцоге представляли себе симпатичного, очаровательного джентльмена. Но это представление ошибочное, так как герцог не имел ни капли очарования, и лицо его было больше некрасивым, чем симпатичным.

И все же все разговоры прекратились, как только он вошел в зал. У него была хромая походка, он хмурил глаза, как будто у него были проблемы со зрением.

Я, стоя рядом с Варелли, который был, одним из красивейших мужчин в этом городе, подумала, что герцог определенно проигрывает моему партнеру по танцам. И вовсе не понимала, почему юные леди могли бы хотеть выйти замуж за герцога.

Герцог Адам Верлианн был высок, и если бы не тот факт, что он хромал, можно было бы заподозрить, что сложен он был достаточно хорошо. И все же, хотя он и не был стар, наверняка в этом возрасте уже давно должен быть женат, если не хотел быть старым холостяком. Его возраст, впрочем, хорошо отображался на его лице. Вокруг его глаз уже появилась сетка морщин, а контуру лица уже не хватало юношеской свежести.

У мужчины были довольно большие глаза, внешние уголки которых слегка опускались, цвет его радужек был настолько темен, что его трудно было определить в царившем полумраке. Кожа его лица была не бледной, а скорее темной, что могло шокировать, так как любой уважающий себя дворянин в округе не позволил бы солнцу подобным образом отметить его лицо. Нос у него был длинный и прямой. Я заметила, что если бы он был хотя бы немного короче, мужчина не казался бы таким отталкивающим, ведь рот, хоть и несколько асимметричный, имел довольно приятную форму.

Вопреки господствующей моде, у герцога не было коротко подстриженных волос. Они доходили до его плеч, но он не связывал их сзади, а позволял им свободно падать. Как и глаза, его волосы имели цвет, который трудно определить, довольно темный, между коричневым и темно-серым.

Поразительным было, что, одетый со вкусом, дракон, выглядел несколько мрачно. На нем был облегающий фрак и большой платок, завязанный на шее. Белая рубашка, плотно прилегающая к телу, была, безусловно, сделана из превосходного материала, как, впрочем, и узкие брюки и изящные блестящие туфли с небольшими каблуками и серебряными пряжками. Все, как полагается.

И все же герцог был фигурой, совершенно не похожей, о которой молодые девушки мечтают в долгие зимние вечера.

Но с другой стороны, и в этом уродливом лице, и в хромой манере ходить, даже в том, как он морщил лоб, было что-то впечатляющее. Что-то, что делало невозможным остаться равнодушным.

— Пошли отсюда. — буркнул Варелли, схватив меня за руку, и потянул к следующему залу, скорее всего, для того, чтобы отвлечь меня от дракона, который с безэмоциональным выражением лица спускался по лестнице, смотря на лица собравшихся.

Я, однако, не дрогнула. Слегка наморщив лоб, я посмотрела на своего напарника.

— Разве мы не должны остаться здесь? Было бы невежливо выходить именно тогда, когда входит герцог. — заметила я тихим тоном.

Я также заметила, что люди, мимо которых проходил герцог, кланялись в знак уважения. Сердце мое забилось сильнее от страха. А если он подойдет к нам?

Варелли был недоволен, но остался на месте, настороженным взглядом следя за шагами герцога. Тот, однако, отошел в другую сторону зала и пригласил одну из юных девиц для следующего танца. Та вспыхнула румянцем, и, когда она учтиво ахнула, мне показалось, что она вот-вот упадет в обморок.

Когда герцог ушел, чтобы выпить вина, я заметила, что девушка подбежала к женщине, похожей на ее мать, и начала что-то быстро говорить. Пожилая дама, в свою очередь, щипала ее щеки и приглаживала непослушные пряди темных волос.

— О, как хорошо что у старого урода совсем другой вкус, чем у меня. — тихо рассмеялся Варелли, и я с изумлением посмотрела на него. — Смотри. Та девица, которую он пригласил, высокая и круглая, с темными волосами и глазами. В свою очередь, я предпочитаю, когда дама ниже ростом и имеет светлые волосы.

— Нет. — я покачала головой, даже не заметив, лестное описание. — Меня поразило, что вы так высказались о герцоге.

— О нем? — юноша слегка приподнял бровь. — Ну, молодость уже позади. Он давно должен был жениться и остепениться. Между тем, он все еще ходит по балам и ищет себе даму, но никак не найдет. Слишком требовательный. Ха-ха.

На этот раз я ответила не так быстро. Я еще раз посмотрела в сторону герцога, который, держался в стороне, потягивая вино. Похоже, его больше интересовало наблюдение, чем действие.

— Не такой он и старый. — заметила я с готовностью.

— Ну, мне в таком возрасте было бы уже стыдно ездить по балам без жены. — усмехнулся Варелли. — Вернемся к танцам?

Я не заметила, когда заиграл оркестр прерванную мелодию. Покраснев, я кивнула и позволила партнеру вести себя по залу так. Вскоре образ герцога совершенно испарился из головы.

Через несколько минут танец закончился и Варелли отвел меня в сторону выпить. Несмотря на усталость я чувствовала себя прекрасно. Сердце учащенно билось.

— Танец, безусловно, вам к лицу, миледи. О, этот милый румянец на щечках. — сказал он, как бы невзначай заправляя прядь волос мне за ухо. — Когда вы вошли в зал, я сразу заметил, что вы очень красивы, но теперь я мог бы назвать вас богиней.

Я, не привыкшая к комплиментам, нервно улыбнулась и опустила взгляд, покраснев еще больше.

— О, я уверен, что я не первый заметил это, мисс Корн. Скажите, сколько у меня конкурентов?

Такого вопроса я не ожидала. Когда я взглянула на Варелли, то увидела, что он улыбается. Но это не помогло внести ясность, я не могла определить, шутит он или спрашивает всерьез.

— Пожалуйста, не смейтесь надо мной. — попросила я, но это только заставило Варелли разразиться громким смехом.

— Трудно не смеяться над вами, когда вы ведете себя так, будто никто еще не флиртовал с вами на балу. Тем более что я никогда не поверю, что смогу быть первым, кто осмелится на это.

Наклонившись, мужчина поднес мою руку к губам и нежно коснулся губами.

— Позвольте, я принесу еще вина.

Я еще раз кивнула, а когда Варелли ушел, прислонилась к стене, закрыв глаза. Сердце колотилось как бешеное. Я не предполагала, что таким образом будет выглядеть мой первый и последний бал. Я не знала, что могу вызвать в ком-то интерес, и в то же время мне было трудно отойти от странного чувства гордости, когда я думала о том, что пробудила симпатию в Варелли.

Но с другой стороны, меня охватил страх. Что, если Варелли узнает, кто я такая? Потому что рано или поздно он узнает. Кроме того, Варелли просил руки Рейчел. Какая-то служанка не имела права им мешать.

— Исключительно неприметная для девушки, которая встряхнула весь зал. — вдруг услышала я.

Я не знала этот голос, но правдой было и то, что я не знала здесь никого. Никого, кроме миссис и мисс Митч и мисс Тордис, ну и мистера Варелли, который в данный момент был занят поисками слуги с напитками.

Я тут же открыла глаза и с изумлением увидела, что человек, стоявший передо мной, не кто иной, как сам герцог.

У меня закружилась голова. В сознании пробежали миллионы мыслей, но ни одна из них не ответила на вопрос, что следует делать. Краснея, я только через некоторое время поняла, что вытаращила на мужчину глаза, поэтому тут же опустила взгляд и ахнула, надеясь, что сделала это довольно бойко.

Надо было что-то сказать, подумала я с отчаянием, но, хотя и открыла рот, чтобы сказать хоть одно слово, ничего не придумала.

— О всемилостивый, я не поверю, что леди, которая только что привлекла внимание всего общества, потеряла дар речи при виде меня. — сказал герцог, и голос его прозвучал так, словно он действительно был поражен.

— Ваша Светлость. — медленно начала я, чувствуя, как ужас отнимает у меня любую власть над телом и разумом.

Однако мужчина не отстранился. Он стоял там, хмурый и мрачный, возвышаясь надо мной, как великан из сказки.

***

АДАМ

Я чуть наклонил голову, глядя на стоящую передо мной юную леди в скромном платье и с распущенными волосами.

Обычно при виде меня женщины пугались. Однако через некоторое время им удавалось расслабиться, и они тут же начинали болтать какие-то глупости и громко смеяться. Между тем я терпеть не мог, когда было шумно, и уже громкий смех был крайне отталкивающим.

Когда шел сюда, мне было интересно, кем была та молодая особа, о которой я слышал во время танца, что она появилась совершенно одна, даже без сопровождающей, и которую никто никогда раньше не видел. Я предполагал — что, как, впрочем, и большинство незамужних дам в этом зале, она приехала сюда из — за меня. Слух уже распространился по всему миру, что герцог Верлианн ищет жену. И это было трудно отрицать. Время уже было на исходе.

Между тем она оказалась человеком совсем другим, чем я себе представлял. Несмотря на то, что я стоял здесь уже добрую минуту, ей не удалось вымолвить ничего, кроме этих двух слов. Ваша Светлость. Ну, по крайней мере, она не стала смеяться.

— Могу я узнать ваше имя? — спросил я наконец, понимая, что не услышу ни слова, кроме того, что сам из нее вытяну.

***

ЛИАНА

— Лиана Корн, Ваша Светлость. — ответила я, еще раз представившись фальшивым именем. Я искренне надеялась, что герцог не знал, что такого рода не существует. Вопрос о том, как я сюда попала и что на самом деле здесь делаю, был бы пыткой.

— Ну, мы однозначно прогрессируем. — заметил мужчина, и голос его звучал так же мрачно, как и лицо. — Должно быть, произошла какая-то ошибка, дорогая госпожа. Вы не похожи на человека, который мог бы вызвать какой-либо шок в обществе.

— Наверное, так оно и есть. — сказала я, прежде чем удалось прикусить язык.

Герцог слегка приподнял бровь, но не произнес ни слова. Он устало вздохнул и посмотрел через плечо на даму, с которой только что танцевал.

— Вы танцуете? — спросил он через некоторое время, глядя на меня.

Я, которая только что подняла глаза, заметив, что мужчина отвел от меня взгляд, набрала воздуха. Я не ожидала, что он снова посмотрит на меня. Неудивительно, что я почувствовала волну ужаса, когда наши глаза встретились.

Я танцую? Мне очень хотелось сказать, что нет, но он наверняка понял бы, что это ложь. Ведь я только что танцевала несколько танцев с Варелли. И об этом герцог наверняка услышит в толпе.

Кстати, подумала я, где Варелли? И почему ему так много времени понадобилось, на поиски двух бокалов вина?

— Да, Ваша Светлость. — ответила я, хотя прекрасно понимала, что ситуация закончится трагически.

— Прекрасно. Тогда я закажу сразу три танца, — сказал герцог, после чего склонил голову и ушел своим хромым шагом.

Мне пришлось сдержать себя всей силой воли, чтобы не сползти по стене. Еще никогда я не чувствовала себя такой слабой, как сейчас. И все же я находилась в зале, полном людей. Я не могла дать понять, что не привыкла к таким ситуациям.

— Вы похожи на призрака, милая, что-то случилось? — спросил знакомый голос Варелли. Я почувствовала, как он сжимает в моей руке бокал.

Должна ли я сказать ему? Ну, конечно. Хотя я была уверена, что мужчина не будет в восторге от того, что кто-то забирает у него партнершу по танцам, я должна была сказать ему. Ведь мы не могли танцевать вместе весь вечер, раз не пришли сюда вместе. Мы едва знали друг друга. В таких обстоятельствах это было бы расценено как вершина непристойности.

— Я говорила с герцогом. — сказала я тихим, слабым голосом.

— О, в самом деле, в таком случае я не удивляюсь вашему лицу. — рассмеялся в голос Варелли, и это странным образом улучшило мое настроение. — Давайте, выпейте, это должно помочь. Эти дьявольские слуги все вышли из зала, и мне потребовалось чертовски много времени, чтобы найти кого-нибудь.

Я кивнула и немного отпила из бокала. Восхитительное тепло распространилось по всему телу, вернув власть в конечностях и ясность мышления. Я вела себя глупо и нелепо. Герцог был всего лишь мужчиной. Он не был ни ангелом, ни дьяволом.

И все же в нем было что-то такое, что заставляло чувствовать себя в его присутствии не так свободно, как я чувствовала себя рядом с Варелли.

Он был драконом.

— Он заказал у меня еще один танец. — пробормотала я наконец, боясь взглянуть на своего собеседника.

— А это тебе не к лицу. — воскликнул Варелли, искренне изумленный. — А я уже думал, что стал вашим партнером на этот вечер.

Услышав это, я подняла глаза, чтобы посмотреть на мужчину.

— Нам нельзя проводить весь бал вместе. — заметила я. — Это было бы признано…

— Не думал, что вас волнует, что думают другие. — уголок его рта слегка дрогнул, выдавая его веселье. Он говорил не совсем серьезно, хотя глаза у него все еще были внимательные. — И уж тем более не после такого входа в зал.

— Вы смеетесь надо мной. — сказала я.

— Как бы я посмел! — возразил Варелли. — Однако нельзя не заметить некоторых фактов. — он посмотрел на меня и одарил искренней, обаятельной улыбкой, которая вскоре привлекла улыбку и на мое лицо. — Ну ладно, тогда. Я отпущу вас не надолго. В конце концов, где я и где герцог.

— Нет, нет.

— О, конечно. Каждая юная леди мечтает о герцоге. — усмехнулся Варелли.

Потом он наклонился ко мне. Еще никогда я не была так близко к мужчине, я чувствовала запах его одеколона.

— Все к лучшему. Эти несколько танцев позволят вам понять, что этот герцог не для вас. — прошептал он. — Вы заслуживаете большего, чем старый калека.

Мне трудно было определить, что я чувствовала после этих слов. Потому что мои чувства действительно были смешанными. Не привыкшая к комплиментам,я не могла отрицать, что слова Варелли действительно польстили мне, но мне определенно не нравилось, как юноша отзывался о герцоге.

Как бы то ни было, герцог был не так стар, и его трудно было бы назвать калекой, хотя он хромал. Кроме того, он был человеком, которому в силу положения принадлежало уважение. От меня, служанки, уж точно. И я была убеждена, что выходец из обедневшей знати Варелли тоже должен на это обратить внимание.

Но, с другой стороны, у меня не было никакого права обращать на это внимание и делать ему замечание.

Во-первых, потому, что я не была даже самой бедной дворянкой.

Во-вторых, потому что я была женщиной.

— Вы позволите мне произнести тост за наше знакомство, прежде чем этот дьявол похитит вас у меня?

Не забывайте ставить отметку "мне нравится".

С любовью, автор.



ГЛАВА 4. ТРИ ТАНЦА С ДРАКОНОМ

Я испытывала странное беспокойство при одной мысли о том, что еще предстоит три танца танцевать с драконом.

С самим драконом. Это не человек, а зверь прячущийся под человеческим обликом. Откуда взялись драконы никто не знает. Они пришли и началась Великая война с драконами. Она длилась так долго, что никто даже не знает сколько. В конце концов драконы захватили наш мир и теперь в каждой стране был свой род правящих драконов. Но самих драконов осталось так мало, что встреча с драконом, была знаменательным событием в жизни человека.

А что если я выдам себя? Если герцог узнает, что я не из знатного рода? А это непременно выяснится, ведь аристократка умеет вести разговор. А я и не представляла себе разговора с ним. И уж точно не во время танца.

Варелли был совсем другим, рядом с ним я чувствовала себя непринужденно, а его талант вести в танце заставлял вообще не думать о танцевальных шагах. Однако я сомневалась в том, что подобным талантом отличался герцог, который к тому же хромал.

Хотя я прекрасно понимала, что мне удостоилась немалая честь. И что многие молодые дамы на моем месте были бы по-настоящему горды собой. Я не могла избавиться от странного ощущения, что жду следующих танцев, как казни. Я смотрела вслед дракону, и это сводило Варелли с ума.

— Дорогая госпожа, надеюсь, ваше величество герцог не слишком привлекает ваше внимание. — в какой-то момент сказал он.

— Прошу прощения, уважаемый сэр. — ответила я, тут же повернув лицо в сторону своего напарника. — Я чувствую себя достаточно неуверенно, зная, что я вот-вот буду танцевать с ним. Мне еще никогда не доводилось танцевать с герцогами.

Эти слова заставили Варелли рассмеяться в голос.

— Думаю, вы никогда не перестанете меня удивлять, миледи. — сказал он. — Иногда вы кажетесь готовой ко всему львицей, а в следующий момент выясняется, что за этим грозным существом скрывается котенок.

Я улыбнулась. Варелли протянул руку и осторожно заправил мне прядь волос за ухо.

— Неземной ангел… который прячет в себе демона. — добавил он чуть тише и несколько другим тоном.

Тоном, который заставил меня прекратить зрительный контакт. Я тут же впилась глазами в пол.

Я услышала рядом шаги. Кто-то пришел мне на помощь, хотя спасение это было весьма сомнительным. Однако присутствие мужчины заставило Варелли отойти в сторону, чтобы не позволить другим сплетничать о нашей близости.

— Я не знал, сударыня, что вы здесь с партнером. — сказал своим мрачным тоном герцог.

После этих слов я старалась, как могла, объяснить, что меня ничего не связывает с Варелли. Герцог, казалось, совершенно не поверил. Трудно было этому удивляться, если сам Варелли вообще не помогал мне в объяснениях.

Наконец оркестр начал играть. Как я и предполагала, дракон не обладал большим талантом танцевать, хотя танцевал он, безусловно, с большой грацией. Однако это не делало танец с ним хоть немного приятнее.

— Странный человек, этот Варелли. — сказал он через некоторое время.

— Я считаю его обаятельным. — ответила я, зная, что не следовало этого говорить, поскольку таким образом я лишь вызывала подозрение у герцога.

Я увидела изумленный взгляд на лице дракона и слегка приподнятую бровь.

— Я бы сказал, что он ведет себя неприлично, миледи. — жестко ответил герцог. — Он зашел слишком далеко, касаясь лица леди, раз вы здесь не вместе.

Я покраснела. Конечно, я знала, что герцог прав, но то, как он это сказал, мне не понравилось.

— Очевидно, ваше сердце занято? — спросил дракон.

И этот вопрос, вызвал в моем сердце довольно неприятное чувство. Я удивленно посмотрела на него, не в силах подобрать нужных слов.

— Я слишком мало знакома с мистером Варелли. — ответила я наконец. — Хотя, признаюсь, я не совсем понимаю, с чего вы задали этот вопрос. — я гордо вздернула нос к верху глядя ему в глаза.

На этот раз дракон не ответил. А может быть, просто сосредоточился на танце, потому что движения в этот момент были сложнее. Тогда я заметила, что его кривая походка была вызвана тем, что мужчина хромал на левую ногу. Я не была уверена, была ли это новая травма или рана была старой. Сможет ли он снова ходить нормально?

Теперь, когда между нами была тишина, танцевать стало немного легче. Хотя герцог был превосходный танцор, по всей вероятности, не был так плох, как я это себе возомнила. Кроме того, много в нем было столько естественной галантности, что не сравниться с Варелли.

После первого танца я даже смогла сказать, что оценивала своего партнера слишком строго. Он был вежлив и даже изредка одарял меня легкой улыбкой, хотя глаза его оставались холодными. Единственное, что мне не нравилось в нем, это тон его голоса, мрачный, иногда звучавший так, будто ему все противно, хотя я сомневалась, что мужчина делает это сознательно. Возможно, это было связано с тем, что он говорил на чужом для себя языке.

Мужчина провел губами по моей ладони, когда танец закончился, и я, следуя примеру других дам, учтиво ахнула. Мурашки прошли по всей моей руке, от кончиков пальцев до макушки.

— Я искренне рад, что у меня есть еще два танца, и мне не нужно провожать вас к мистеру Варелли.

По странным, непонятным для меня причинам, герцог, казалось, не любит Варелли, так же, как и Варелли не любит герцога, хотя мужчины вовсе не знали друг друга.

Я не знала, как прокомментировать слова герцога, поэтому решила вообще не говорить, чувствуя только, как краснеют мои щеки. Однако в полумраке, заполнявшем зал, это было трудно разглядеть.

— Пожалуйста, скажите мне. Будете ли вы на балу, который состоится в здешних залах на следующей неделе? — спросил вдруг дракон.

Это был такой неожиданный вопрос, что ему в очередной раз ответила тишина. Наконец через некоторое время я набралась смелости заговорить.

— Не… не думаю, Ваша Светлость. — ответила я наконец, прекрасно понимая, что не смогу дать утвердительного ответа ни на один вопрос о предстоящих балах. Но я не могла сказать ему, что это мой первый и единственный бал, и что он последний.

— Мне жаль это слышать. — пробормотал герцог, возвращаясь к своему обычному мрачному тону.

Я клянусь, что его плечи слегка поникли.

— В таком случае скажите мне, когда вы будете участвовать в каких-либо мероприятиях в ближайшее время.

Я высвободила руку из его ладони и впилась взглядом в его глаза.

— Я не в состоянии дать вам ответ, Ваша Светлость. — пробурчала я наконец, вызвав у герцога фырканье.

— Вы пытаетесь от меня избавиться. — заметил он, неприятно наморщив лоб. — Я достаточно хорошо знаю здешнее общество, чтобы знать, что оно имеет привычку планировать свои вечера на месяц вперед.

О, я многое дала бы, чтобы дракон сейчас просто исчез. Между тем он впивался своим острым взглядом в мое лицо. Это было противостояние взглядов. Его мрачный и настойчивый. И мой. Отчаянно несгибаемый.

Мысли метались в голове, но ни один ответ не казался правильным. Пригласить его в сою коморку. Ахах. Вот он бы удивился. Дракон в коморке.

И в то же время уклоняться от ответа на вопрос было бы невежливо, так же как и затянувшееся молчание, вызванное моим замешательством.

— Тогда позвольте, я сам назначу встречу. — предложил он спокойным голосом, хотя в нем прозвучала нотка, которую я до сих пор не слышала.

Я не была уверена, что она означала.

— Через неделю в восемь часов у дверей вашего дома будет стоять карета, в которую вы сядете и которая отвезет вас сюда, в это место, чтобы мы могли встретиться на балу.

Потрясенная этим предложением, я посмотрела на герцога, чувствуя, как кровь стекает с лица. И как мне отказаться?

— Ваша Светлость… Это… Это действительно очень любезно с вашей стороны, но…

— Вы собираетесь встретиться в этот день с мистером Варелли? — резко спросил дракон.

— Я? Нет! — воскликнула, качая головой.

Я чувствовала, что мне становится дурно. Я уже хочу вернуться в дом, где меня и не любили, но где я была в безопасности, и никто не навязывался.

— В таком случае, что заставляет вас отклонить, сударыня, мое предложение?

В его голосе не было злости, может быть, именно поэтому я чувствовала себя так неуютно. Возможно, если бы он повысил голос, если бы он нахмурился и смерил меня взглядом, ситуация была бы проще. Между тем дракон продолжал быть таким же мягким, как и в самом начале. Хотя, может быть, слово мягкий не совсем точно описывает его.

Дракон просто не выдавал своих эмоций. Трудно было определить, есть ли они у него вообще. Иногда они пробивались сквозь тон его голоса, например, как тогда, когда он говорил о Варелли. И все же большую часть времени все его существо было совершенно ничем не примечательным.

— Я… Я не могу… — промямлила я.

— Должен ли я считать это высокомерием? — спросил дракон, на что я тут же покачала головой. — Тогда в чем дело?

К счастью, в это время оркестр снова заиграл, и дракон еще раз взял мою руку, чтобы проводить меня в зал. Он больше не упоминал о своем предложении, не настаивал на ответе. Но у меня складывалось впечатление, что, когда снова появится возможность поговорить спокойнее, он продолжит. Этому было бы трудно удивиться он был герцогом, наверное, не привык к тому, чтобы ему отказывали, а если и так, то требовал дать четкую, конкретную причину. Желательно в письменном виде.

Между тем я не могла придумать ни одного ловкого оправдания. Ведь я не могла допустить, чтобы через неделю у дома Митчев стояла герцогская карета, которая отвезет меня на бал, на который мне вообще нельзя.

Как отреагировал бы на это мистер Митч, который и без того был слишком добр и позволил мне отправиться на бал в этот вечер.

Не говоря уже о Хайди и самой миссис Митч, которые сочли бы это вершиной наглости. И, вероятно, были бы правы. Наглости мне не занимать. Мир, к которому принадлежал герцог, очень сильно отличался от того, к которому принадлежала я. И все же мне не хватало мужества признаться ему в этом.

— О, всевышний, вы, пожалуй, самая загадочная из женщин, которых мне доводилось встречать. — внезапно заговорил герцог и я сбилась в танце. — Вы должны знать, что их было много. Это сводит меня с ума.

— Прошу меня простить. — тут же ответила я, вызвав у герцога веселье.

— Если только это не новая игра, призванная привлечь мое внимание. — добавил мужчина. — Если так, то должен признать, что это работает очень хорошо.

Я прекрасно понимала, что это одна из тех ситуаций, во время которых следует хранить молчание. Но прежде чем я успела прикусить язык, посмотрела на герцога, затем слегка вздохнула.

— Уверяю Вас, Ваша Светлость, вы не моя цель.

На лице дракона появилась слабая тень улыбки.

***

Еще несколько минут они молчали. Залы наполнялась музыкой, стуком каблуков о паркет и тихими шорохами одежды дам и джентльменов. Многие из пар, которые танцевали вместе с ними, были заняты разговором. Время от времени слышался женский смех.

Дракон, чувствовал себя здесь не лучшим образом. Тот факт, что он приходил на подобные забавы, был вызван тем, что он отчаянно искал жену, и где найти лучшую партию, если не на балу высшего общества?

Во время бала у него была возможность познакомиться со своей партнершей. Он считал, что то, как вела себя дама во время бала, многое о ней говорит. И дело здесь было не только в разговоре, но и в том, как она одевалась и как двигалась. Как она танцевала и как смотрела на окружающих.

В его глазах подавляющее большинство молодых леди теперь были одинаковыми. Неинтересными. Их единственной целью было очаровать его, к чему, вероятно, их подготовила мать, желавшая хорошо выдать дочь замуж.

Однако не такая жена была нужна дракону. Он знал, что единственной обязанностью будущей спутницы будет родить ему сыновей, он не представлял себе, как проведет всю оставшуюся жизнь с женщиной, которую не любил и которую бы презирал. Проблема, однако, заключалась еще и в том, что Адам Верлианн был человеком крайне привередливым. Он не удовлетворился бы самым лучшим, а потому пресмыкающиеся перед ним дамы его совершенно не интересовали.

Возможно, поэтому девушка, с которой он танцевал, зацепила его. Она отличалась от остальных. Он заметил это и раньше, прежде чем решил подойти к ней. Все в ней было другое. И ее отличала странная какая-то свежесть, естественность, которую он не мог определить.

Мужчина не был знатоком женщин, хотя знал их немало. Однако он не мог понять главного. Что они думают.

Этого не мог понять ни один мужчина.

— Если хотите, я принесу бокал вина. — предложил он, когда второй танец закончился, и они поклонились друг другу.

Он видел, что на лице напарницы расцвел румянец, однако не знал о его причине.

***

Видя в этом предложении путь к отступлению, я кивнула и заверила герцога, что мне будет очень приятно, на что дракон еще раз поклонился и ушел.

Это было мое маленькое спасение. Я стояла на месте, нервно теребя платье. Затем я почувствовала прикосновение к своему плечу.

— Итак, моя госпожа? — услышала я знакомый, чуть насмешливый голос Варелли. — Вам понравилось как танцует наш сказочный дракон?

Мое сердце забилось чуть быстрее, но это не было приятным ощущением. Я повернулась к юноше, и тот послал мне еще одну из своих очаровательных улыбок. Которые, черт возьми, на меня действовали.

— К удивлению хорошо. — ответила я и это вызвало изумление Варелли.

— О, правда? А я-то думал, что это всего лишь один из слухов, который, словно эхо, следует за юными дамами, которых герцог милостиво одарил одним из своих танцев. Такой же глупый, как и головы этих дам.

— Мистер Варелли… — начала я, слегка наморщив лоб, но Варелли тут же прервал меня.

— Я дразню только тебя. — заверил он, коснувшись кончика моего носа. — Миледи, я с сожалением констатирую, что вы испытали мрачное настроение нашего дракона.

— О, нет. — быстро ответила я. — Разве что разговор.

— Разговор вас расстроил? А о чем мог разговаривать с вами герцог?

Я кратко изложила Варелли свой разговор с драконом в нескольких словах. Услышав все это, Варелли расхохотался.

— Правда? Герцог пригласил вас на бал, миледи, и вы собираетесь отказать ему? — мужчина покачал головой. — Я тоже надеюсь увидеть тебя здесь на следующей неделе, даже если ты приедешь в карете герцога.

На этот раз я выдернула обе руки из рук Варелли.

— Я не уверена, что приеду. — сказала я несколько холоднее, чем планировала, но я сомневалась, что мой собеседник это почувствует.

Мужчина огляделся вокруг и, заметив хромую фигуру герцога на горизонте, слегка наклонил голову и посмотрел на меня.

— Надеюсь, дракон не украдет вас на всю оставшуюся ночь, миледи. — тихо сказал он, прежде чем скрыться между другими гостями.

Вскоре появился дракон и протянул мне бокал с вином. Я, поблагодарив, отпила глоток. Однако я не заметила, что дракон, вместо того чтобы потягивать собственный ликер, пристально смотрит на меня.

Во время третьего танца мы мало разговаривали. Под конец дракон пообещал прислать карету, которая отвезет меня на следующий бал. И на этот раз отказ он не принял. Чувствуя, как ужас начинает переполнять меня, я решила как можно скорее вернуться домой.

Я ни с кем не попрощалась, и вывалилась из зала, пытаясь найти мальчика, который привез меня сюда. Мальчик лежал на козле кареты, тупо глядя на звезды и жуя травинку.

— О, вы вернулись? Отвезти вас домой?

Я не ответила, только вскочила в карету, и мальчик, прекрасно понимая мое поведение, погнал ослика по тропинке, к владениям Митчей.

Когда наконец коляска остановилась на подъездной дорожке дома, я быстро поблагодарила мальчика и с его помощью выскочила из кареты, чтобы немедленно помчаться домой. Там я переоделась в свою обычную одежду и пошла стирать ту, которую только что снял с себя, чтобы Хайди не догадалась, что ею кто-то пользовался.

Мистер Митч не вышел из своего кабинета, и я искренне была ему за это благодарна. Я не знала, что сказать ему. Слишком много всего произошло. Слишком много вещей, о которых никто не должен знать.

Как только я оказалась в своей коморке, я бросилась на кровать и закрыла глаза, пытаясь выбросить из головы события прошедшего вечера. Однако они вернулись ко мне, как наяву, как только сон заставил меня сомкнуть глаза.

Хотя танцуя с драконом я была уверена, что не сомкну глаз в эту ночь.



ГЛАВА 5. ПОИСКИ

***

АДАМ

Я собирался найти свою партнершу по танцам еще хотя бы раз в эту ночь, но с изумлением обнаружил, что нигде не могу ее найти. Я прошел через все залы, совершенно не обращая внимания на бегающих за мной дам, но наконец вынужден был смириться с тем, что мисс Корн нигде не было. Для приличия я потанцевал еще пару танцев с другими женщинами, но не уделял им слишком много внимания, что, вероятно, заметили сами дамы, потому что уходили расстроенные.

Я переступил через свою гордость и даже подошел к Варелли, чтобы спросить, не видел ли он девушку. Но и он заявил, что последний раз видел девушку в моей компании.

Мне пришлось смириться с мыслью, что в этот вечер я больше не встречу таинственную даму, которая исчезла так же внезапно, как и появилась. Я почувствовал странное желание снова увидеть ее.

Причем я в этом вопросе имел своего рода преимущество, так как уже обещал Лиане, что пришлю за ней карету, которая должна была привезти ее на очередной бал. Я начал думать, о том что бы пригласить меньше гостей, избегая при этом тех, кого не хотел видеть.

Я старался не думать, что это был лишь предлог, чтобы увидеть Лиану еще раз, но на этот раз без Варелли.

Поэтому на следующий день слуги готовили к балу дом, который я занимал во время своего пребывания в Этланде. Возможно, я не был сторонником бала, но слишком плохо знал мисс Корн, чтобы просто пригласить ее на обед. Бал всегда был самым безопасным вариантом, когда речь шла о желании встретиться с каким-нибудь человеком, не рискуя стать объектом сплетен.

***

Мало кому были по карману такие торжества. Поэтому любой, кто организовал бал, сразу становился героем всего сообщества. Каждый дворянин считал нужным пожертвовать многим, чтобы обеспечить себя подходящим нарядом для бала, даже если это означало, что в течение месяца ему приходилось жить только на хлебе и воде.

Великая война многое изменила. На самом деле мало кто знал, что было до ее начала, потому что она длилась так долго, что до ее конца не дожил никто, кто был свидетелем ее начала. И даже если когда-то существовали какие-то устные сообщения, никто не заботился о том, чтобы передать их молодому поколению.

«Сейчас лучше, чем было тогда, — говорили они. — Нужно заботиться о завтрашнем дне, чем вспоминать то, что было».

Говорили также, что когда-то существовали машины, способные летать, большие, как дома.

После окончания войны следовало восстановить мир. Возникли королевства и ими стали править драконы. Более богатые стали дворянами, даже если их богатство мало чем превосходило имущество бедных. Все остальные жили обычно на грани нищеты. Стало популярным отдавать детей в более богатые дома и даже продавать их в рабство за пару медяков.

Так в семью Митчей попала Лиана. Конечно, ни герцог, ни Варелли не могли об этом знать. И в глубине души девушка действительно надеялась, что никто из них никогда не узнает об этом.

***

Напротив, я решил выяснить, кем была таинственная дама, с которой познакомился на балу. Главным образом потому, что действительно планировал сдержать свое слово и послать за ней карету. Однако трудно было послать карету за кем-то, когда не знаешь адрес, и для этого я должен был раскрыть хотя бы часть секретов Мисс Корн.

Поэтому, договорившись со слугой, что бы приготовили дом к балу, я приготовился к дороге и отправился еще до полудня.

Я решил начать свои поиски с домов, расположенных ближе всего к бальным залам, где познакомился с Лианой, а затем по спирали направиться к следующим. Конечно, я не собирался останавливаться до тех пор, пока не найду таинственную женщину, даже если это означало, что придется искать ее по всему Этланду.

Я не был до конца уверен, почему именно эта девушка так меня обаяла, но знал, что не успокоюсь, пока не увижу ее еще раз. И когда я увижу ее, то решу окончательно, отдать ли ей эту честь и взять в жены, или поиски еще не закончены.

Но все утро было потрачено попусту. Никто не слышал ни о мисс Корн, и ни о ком-либо, кто мог бы носить подобное имя. Однако это не остановило меня. Более того, я почувствовал, что меня лихорадочно охватывает какое-то увлечение. И пока я не узнаю что-нибудь о таинственной Лиане, то не успокоюсь.

Я наткнулся на следы таинственной дамы только в нескольких милях от бальных залов, где кто-то поднял брови при упоминании Мисс Корн.

— Корн, говорите? — спросил некий егерь, с пышными усами. — Я никогда не слышал такого имени. Но зато я слышал об одном господине, который живет в деревне недалеко от моего двора. Его зовут Корн, но я не уверен, потому что я никогда не общался с простолюдинами.

Я удивлялся. Однако решил, что это зацепка, по которой стоит идти, даже если она никуда не приведет.

Поэтому я попрощался с егерем и двинулся вниз по склону, к небольшой деревушке, выглядевшей отсюда действительно бедно, даже по сравнению с другими деревнями. Почему-то мне не хотелось верить в то, что Лиана могла бы жить в таком месте.

Так я добрался до деревни, и меня окружила стайка бедняков. Это были люди, живущие в крайней нищете, просящие крошку хлеба. Испугавшись, и испытывая отвращение от этого зрелища, я бросил беднягам пару монет.

— Я ищу человека по имени Корн. — прогремел я, и парочка из ближайших нищих съежилась от страха. — Если вы мне не скажете, клянусь, вы пожалеете о своем молчании.

Долгое время никто не решался заговорить. Наконец какая-то девочка поднялась, несмотря на то, что ее мать пыталась остановить ее, и махнула рукой в сторону центра деревни.

— Там, господин! Мистер Корн!

Я не поблагодарил, только немного сузил глаза, глядя на уродливое худое детское личико. Все дети от нищеты выглядели одинаково, у них были впалые серые щеки, волосы редкие и лишенные цвета, большие водянистые глаза, костлявые локти и колени. Неудивительно, что, повзрослев, они не могли вырваться из нищеты, ведь даже их красота не спасала их от такой трагической участи.

Поэтому я стянул поводья и повел коня по аллее, по обеим сторонам которой были расставлены дома. У некоторых из них была соломенная крыша, у других — двери в виде беспорядочно сколоченных досок. Зрелище было ужасное. Не к такому окружению привык я.

После нескольких минут поисков наконец какая-то старуха махнула рукой в сторону ближайшей избы. Она ничем особенным не отличалась, как и все остальные поставленные здесь домики, лишенные всяких украшений, без соломы, но надо было признать, что двери были сделаны несколько солиднее.

Перед хижиной стояла на коленях женщина в серой рубахе, с головой укрытой платком для защиты от палящего солнца. Она не замечала меня, напевая что-то себе под нос, чтобы скоротать время, прошедшее у нее на прополке грядок с овощами. Возможно, единственным источником дохода к ее существованию. Только через некоторое время она подняла глаза и прикрыла глаза от солнца. На ее лице появилось изумление.

— Ваше сиятельство? — спросила она громко и внятно. Я оценил то, что в ее голосе не было раздражающей манеры, которая обычно характеризовала бедняжку.

— Я ищу Корна. — сообщил я своим мрачным тоном.

Я не считал нужным раскрывать цель своего присутствия. Сначала мне хотелось увидеть лицо человека, которого называли Корном.

— Муж должен скоро вернуться, ваше сиятельство. — ответила женщина, вставая и отряхивая рубашку от пыли. — Не хотите зайти?

Я поморщился с отвращением. Мне не хотелось ходить по грязным, вонючим избам нищих. Я предпочитал стоять здесь, на солнце, даже если это не входило в число самых приятных занятий.

— Нет, спасибо. — ответил я наконец, но не было никаких сомнений в том, что женщина заметила выражение моего лица. Однако она никак не прокомментировала это. — Я подожду здесь.

Минуты шли молча. Женщина впилась взглядом в худые, изуродованные работой руки, а я огляделся вокруг. Я понимал, что большинство этих людей не виноваты в своей бедности. И все же я не мог избавиться от презрения, которое испытывал к ним. Бегают голые, плачущие от голода дети. Старые и больные, стонущие по сторонам дороги старики. Женщины и мужчины, увлеченные работой, которая не приносила им ни прибыли, ни почестей. Они делают это только для того, чтобы не сидеть сложа руки, ожидая смерти.

Наконец я услышал шаги. Обернулся, и увидел мужчину, пониже меня, одетого в рубаху, похожую на ту, что была на его жене.

— Корн, я полагаю. — с превосходством отозвался я.

— Верно, ваше величество. — усталым тоном ответил мужчина, склоняясь в поклоне, однако больная спина не позволила ему этого сделать. — Вы уже познакомились с моей женой Мари.

— Да, да. — нетерпеливо перебил. — Я пришел сюда только с одной целью.

Муж и жена нерешительно переглянулись, может быть, даже со страхом, и я почувствовал необъяснимое удовлетворение, увидев эту неуверенность в их глазах.

— Слушаю, ваше сиятельство. — сказал наконец Корн.

— Я недавно встретил одну даму, которая представилась по имени Лиана. Лиана Корн. Я хотел выяснить, кто она на самом деле.

Я, не ожидавший многого, с изумлением заметил, что выражения лиц обоих меняются. Сначала появилось недоверие. Потом неуверенные улыбки. Наконец в глазах женщины выступили слезы, и она спрятала лицо в ладонях, пока муж пытался отдышаться.

— У нас была дочь по имени Лиана. — тихо сказал Корн. — Красивая маленькая девочка. Однако судьба заставила нас отдать ее служить другой семье. Мы надеялись, что там она найдет лучшую жизнь.

Не испытывая желания выслушивать грустные жалобы на жизнь, я нетерпеливо махнул рукой.

— Как называется семья, в которую попала Лиана? — спросил я.

— Митч. — отозвалась женщина. — Мистер и миссис Эван и Лора Митч. У них была дочь, чуть старше Лианы.

Я искренне был благодарен ей, что на этом она закончила свой ответ. Я чувствовал, что больше не продержусь в этой дряхлой деревне и минуты. И в то же время верил, что нашел, что искал, хотя, по правде говоря, очень надеялся, что это не так.

Ведь как могла чудесная девушка, с которой я танцевал эти три танца, быть из такой семьи?

Не желая казаться неблагодарным, я вдавил в потрепанную руку Корна серебряную монету, после чего как можно быстрее сел обратно на лошадь и развернулся, на этот раз не обращая внимания на стоны бедняков вокруг.

"Митч… Эван и Лора Митч". - раздался в голове женский голос.

Мои руки сжались на поводьях.

Я не останавливался в таверне на ужин, хотя желудок бурчал от голода. Нет, сначала я должен был выяснить, действительно ли таинственная дама могла быть служанкой, происходившей из низшего социального слоя. Я не верил в всевышнего, но в этот момент молился, чтобы это оказалось ошибкой.

На этот раз дом найти было гораздо легче, ибо все слышали о семье Митчей. В конце концов, это была одна из самых богатых семей во всем районе. В то же время она также считалась самой высокомерной, и блеск славы вокруг нее несколько потускнел. Но это не отменяло того факта, что большинство людей думало о них с благоговением, а кто проходил мимо их владений, смотрел на нее с завистью.

Трудно было этому удивляться, подумал я, как только добрался до указанного дома. Это было огромное поместье, окруженное гигантским садом и изрядным участком леса. Само здание выдержано в довольно простом стиле, его фасад был блестяще белым, что свидетельствовало о большом богатстве владельцев.

Однако я не останавливался, чтобы посмотреть на дом, не это меня интересовало. Меня больше интересовала та, что внутри.

Когда я постучал в дверь, ее открыл лакей в ливрее. Я нетерпеливо бросил ему свою шляпу и без предварительного уведомления вошел вглубь дома. Я шел, куда направляло сердце. На звук громких разговоров и смеха.

Наконец я вошел в комнату, которая казалась летней гостиной, и встал на пороге, слегка склонив голову. Там находились только три дамы. Однако эти женщины, казалось, узнали меня, потому что все трое встали.

— Прошу прощения. — отозвалась самая старшая. — Мы не были готовы к вашему визиту. Сейчас же попрошу прислугу подготовить…

— Не надо. — довольно грубо прервал я.

Я окинул взглядом обеих стоявших рядом девиц.

Они не имели никакого отношения к Лиане. Одна из них выглядела довольно привлекательной, но в то же время я не мог не заметить, что по возрасту она была почти старой девой. Вторая, в свою очередь, была обыкновенно некрасива и имела тупое выражение лица. Придирчивый я тут же отвел от них взгляд.

— Миссис Митч, я полагаю. — добавил я.

— Верно, Ваша Светлость. — ответила миссис Митч, и голос ее прозвучал странно, словно возмущение и высокомерие она пыталась неумело скрыть за маской скромности, которой ей как раз не хватало. — А это моя дочь Хайди и ее подруга мисс Рейчел Тордис.

— В этом доме живет еще одна женщина, кроме вас? — спросил через некоторое время я, даже не оборачиваясь в сторону девушек, хотя Хайди улыбалась самой красивой улыбкой, делая все чтобы привлечь к себе взгляд.

— Нет, Ваша Светлость. — ответила миссис Митч.

На этот раз в ее голосе явно звучала обида.

— Тогда доброго вам дня, дамы. — почти прорычал я, прежде чем развернуться.

Быстрым движением я забрал у лакея свою шляпу и направился к двери.

Может, это и к лучшему. Я бы не выдержал, если бы Лиана оказалась служанкой. Это было странное совпадение. Или бедная женщина перепутала имена? Может Митчи продали свою служанку кому-то еще?

И все же я чувствовал некое разочарование. Поиски этой женщины овладели до такой степени, что я сам был склонен назвать это одержимостью, хотя не принадлежал к тем людям, которые позволяли своим целям и чувствам брать над собой верх. Но на этот раз я очень надеялся найти женщину, с которой хотел познакомиться поближе.

Я надвинул шляпу на голову и проворно взобрался в седло. Я проигнорировал тот факт, что миссис Митч выбежала во двор, чтобы попрощаться, надеясь, что это как-то повлияет на меня. Однако в этот момент мне было плевать. Если бы я был в большем отчаянии, то мог бы взглянуть на Хайди благосклонным взглядом. Теперь же, имея в памяти Лиану Корн, все остальные меркли на ее фоне.

Значит, весь этот день прошел зря, с горечью подумал я, подгоняя коня. На следующий день придется снова отправиться на поиски таинственной мисс Корн. И на следующий, если потребуется. Пока я не найду ее.

Потом случилось то, чего я не ожидал. На краю дороги я разглядел фигуру, несущую большую корзину цветов. Фигура эта была одета очень скромно, на голове у нее был небольшой белый чепчик для защиты от солнца. И все же даже с такого расстояния я смог узнать эти глаза.

Я тут же остановил коня. Девушка, не замечала меня. Но когда стук копыт прекратился, она тоже остановилась и поднял глаза, готовая поздороваться. Однако на ее лице появилось отнюдь не скромная вежливость.

Ужас.

В тот самый момент, когда наши глаза встретились, я вздрогнул.

На этот раз она была одета в совершенно другую одежду, а ее красивые волосы безжалостно были заправлены под чепчик.

Было очевидно, что девушка тоже узнала меня, однако ее реакция совершенно отличалась от моей реакции, ибо я ощущал счастье, которое не смог бы описать, а она выглядела испуганной.

Корзина с цветами выпала у нее из рук, но она тут же схватила ее и бегом двинулась к дому Митчей. Сначала я хотел было броситься за ней, но потом понял, что придется еще раз встретиться лицом к лицу с миссис Митч.

Нет, я не буду спешить. Я довольно мрачно улыбнулся, когда направился в обратный путь к своему дому. Хотела Лиана этого или нет, ей придется встретиться со мной на следующем балу.



ГЛАВА 6. ПИСЬМО

***

Достаточно было всего пару дней, чтобы миссис Митч заявила, что странное поведение герцога Верлианна, который ворвался в ее дом в столь неожиданный момент, было вызвано тем, что он был так увлечен Хайди, что чувствовал отчаянную потребность ее увидеть. А то, что он не получил приглашения ничего страшного. Именно поэтому он ворвался в поместье и задал самый нелепый вопрос, который мог придумать, делая вид, что совсем не смотрит в сторону своей избранницы.

Так объясняла себе миссис Митч. Она еще больше убедилась в своем убеждении, когда получила адресованное ей и дочерям письмо. Печать совпадала, и изящный почерк свидетельствовал о том, что герцог, скорее всего, сам написал их имена.

Конверт, как вскоре выяснилось, содержал приглашение на бал, который должен был состояться через три дня. Этот факт вызвал на щеках миссис Митч темный румянец. Если это не доказательство чувств, которые испытывает герцог к ее старшей дочери, то что еще?

В тот день миссис Митч повела свою дочь в город, чтобы купить себе и ей новые платья. Ибо она и представить себе не могла, что кто — нибудь из них может в старом туалете отправиться на бал, во время которого, возможно, будет объявлена помолвка герцога Верлианна и Хайди. А если и нет, то новое платье должно было заставить герцога принять это решение.

***

ЛИАНА

Я радовалась тому, что в доме царила тишина. Как и всегда, когда мистер Митч покидал дом. Остальные служанки использовали эти моменты, чтобы играть в карты или обмениваться сплетнями, но я никогда не была допущена до этих тайных собраний. Быть может, потому, что я личная служанка молодой невесты, и следовало меня избегать.

По правде говоря, я никогда не жалела об этом. Это не означало, что я не любила других слуг. Я питала к ним определенную симпатию, но и никогда не добивалась их благосклонности.

Поэтому, как всегда, когда дамы Митч уходили, я занималась своими обязанностями, за которыми трудно было следить, когда барышни придумывали все новые и новые поручения. И обязанностей этих было немало, так как другие служанки пренебрегали ими, зная, что за ними никто не следит. Да, был дворецкий, который должен был это делать, но сам, не будучи никем под присмотром, позволял своим подчиненным бездельничать.

Возможно, мистер Митч знал о том, что творится в его доме, но никогда не пытался это изменить. Потому, что большую часть времени он все равно проводил в одиночестве в своем кабинете, а то, что происходило за его закрытой дверью, его действительно мало волновало.

Я была как раз в летней гостиной, когда услышала чьи-то шаги. Я изумленно подняла глаза, так как понятия не имела, кто это может быть. Может быть, кто-то из слуг все-таки опомнился и решил все-таки помочь ей?

— Лиана, подойди сюда на минутку. — услышала я голос не дворецкого, а самого мистера Митча.

Похоже у меня неприятности, я отложила веник и нервно стряхнула невидимую пыль с фартука. Сглотнула слюну и, не осмеливаясь даже взглянуть на своего хозяина, подошла к нему так быстро, как мне позволяли дрожащие ноги.

— Слушаю, ваше сиятельство. — тихо сказала я, задыхаясь.

На мгновение воцарилась тишина, и наконец, довольно неуверенно, я подняла глаза, чтобы посмотреть на мистера Митча. Тот смотрел на меня с изумлением, а может быть, с любопытством. Этот взгляд заставил меня покраснеть.

— Не выгляди такой испуганной, я ведь не собираюсь тебя бить. — нетерпеливо бросил мужчина. — Я пришел спросить кое-что, потому что сегодня утром получил письмо. Письмо о тебе.

— Письмо обо мне? — повторила я, слишком потрясенная, чтобы прикусить язык.

Потому что кто, черт возьми, мог написать мистеру Митчу о ней?

Мужчина слегка приподнял бровь, словно хотел спросить, действительно ли девушка ничего не знает, после чего вытащил из внутреннего кармана пиджака слегка помятый конверт. Через некоторое время он извлек из нее небольшую записку.

— Ты знаешь, от кого это? — спросил он, и я тут же покачала головой. — Тогда позволь мне прочесть тебе.

В животе как будто все перевернулось. Никогда еще я не чувствовала себя такой слабой, если не считать того момента, когда я была не самой собой, а Лианой Корн, леди, встретившей герцога.

— Уважаемый Сэр… бла-бла-бла… я был бы безмерно благодарен, если бы вы разрешили мне забрать вашу служанку по имени Лиана… бла-бла-бла… на бал, который состоится… и еще одно место в моем поместье… бла-бла-бла… Подпись… осторожнее, Лиана, ты улыбнешься. Герцог Адам Верлианн.

Мне пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть в обморок. Так вот почему он был здесь несколько дней назад. Разве я не говорила ему не искать меня? Разве я не отказывалась, когда он упоминал о том, что пришлет за мной карету? А теперь что? Я прекрасно понимала, что приглашение на его бал получили и семейство Митчей. Но я не могла позволить себе притворяться кем-то, кем не была, когда они были рядом!

В бальных залах все было иначе, но и здесь ситуация выглядела не слишком интересной. Как служанка, у меня были свои обязанности, которые я должна была выполнить. При этом я не имела права покидать усадьбу, если не получила разрешения своего господина. Кроме того, даже если бы я их получила, мне было бы не во что одеться. Я не могла позволить себе в очередной раз одалживать одежду Хайди.

— Что это ты, Лиана, не смеёшься? Я думал, ты сочтешь это восхитительной шуткой. — отозвался мистер Митч, изумленно глядя на бледное лицо служанки.

Я хотела ответить, но не смогла собраться с мыслями и открыть рот. Я чувствовала себя больной. Единственное, чего мне хотелось, это вернуться в подвал и спрятаться под одеялом, молясь о том, чтобы все это оказалось каким-то странным сном. Ошибка, которой никогда не было.

Если бы я только знала, что из этого выйдет, я бы никогда не позволила себе пойти на этот бал!

— Ты хочешь сказать, что знаешь герцога? — спросил наконец мистер Митч, и я, не в силах соврать, медленно кивнула, отчего мой собеседник издал короткий возглас удивления. — Вы встречались с ним на предыдущем балу?

Я еще раз кивнула, закрывая глаза и чувствуя, как слезы обжигают мои веки. Дыхание стало мелким и неровным, но я не позволяла себе плакать. Я не могла, когда мой хозяин был рядом.

Меня пугал тот факт, что я только что раскрыла свой секрет. Я была нелояльна к семье, которой пришла служить. В их глазах я увела потенциального жениха их наследницы. Особенно если этот жених был таким влиятельным человеком.

— Садись. — приказал довольно строгим тоном мистер Митч, отодвигая стул у журнального столика.

Я не осмелилась протестовать и вскоре села, где велели. Мистер Митч занял место с другой стороны стола.

— Ты должна рассказать мне все, что произошло на этом балу. Я не хочу, чтобы о моей семье ходили слухи. Понятно?

Я кивнула. Я понятия не имела, с чего начать, а ведь нужно было все рассказать.

Так я рассказала то, что помнила той ночью. Каждую деталь. О том, как я представилась именем своего отца, как танцевала с мистером Варелли, а затем меня пригласил на танец сам герцог. Я не пыталась ничего скрыть, и моя искренность была замечена мистером Митчом, который морщил лоб все больше и больше.

Когда я наконец закончила рассказ, мужчина промолчал. Он слегка потер указательным пальцем подбородок и пристально посмотрел на меня, я сидела прямо перед ним, уткнувшись взглядом в колени. Ему даже в голову не приходило, что я делала все, чтобы не расплакаться.

— Ты расстроилась, когда я прочел тебе письмо, верно, Лиана. — это был не вопрос, но я все равно нервно кивнула. — Тем не менее, это было и моей грубой ошибкой отпустить тебя тогда.

При звуке этих слов я подняла глаза и неуверенно посмотрела на своего хозяина.

— Господин? — спросила я тихо.

— Ты поставила меня в трудное положение, Лиана. — признался мистер Митч, и голос его звучал так, что я не смогла разобрать, в беде я или нет.

Поэтому я с нетерпением ждала того, что скажет дальше мистер Митч.

— Надо было запереть тебя в подвале. Ты никогда в жизни не должна была быть на том балу. Ни на том, ни на другом. Но, с другой стороны. Я не могу отказать человеку, столь известному после того, как он отправил это приглашение.

Сказав это, он взмахнул письмом, затем бросил его на стол. Он еще раз посмотрел на меня.

— Отказ будет воспринят как оскорбление. А я не собираюсь, как я уже сказал, я не хочу, чтобы о моей семье ходили какие-либо слухи. В том числе и те, что мое высокомерие превосходит здравый смысл.

У меня забилось сердце сильнее. Мне казалось, что чьи-то невидимые руки крепко сжались у меня на шее, перехватывая дыхание. Я и сама предпочла бы остаться дома и больше никогда не увидеть ни героцга, ни Варелли. Сама возможность противостоять им, особенно в тот момент, когда я понимала, что герцог уже знал, кто я, казалась мне страшной.

Когда этот слух разойдется по компании? Что служанка имела наглость притвориться дворянкой и прийти на бал? Это повредит репутации Митчей? Хоть я и не любила миссис Митч и Хайди, я ценила то, что они для меня сделали, и не хотела, чтобы они страдали из-за моей наглости.

— Поэтому я и решил, что позволю тебе пойти на этот бал. — продолжал мистер Митч, и я с изумлением посмотрела на него. — Не знаю, правильно ли это. Или я стреляю себе в ногу. Но я разрешаю. Также я достану тебе платье, чтобы тебе не пришлось беспокоиться о одежде. Я думаю, ты заслуживаешь этого после всех лет хорошей службы. Но если я услышу, что ты поставила под угрозу доброе имя моей семьи. Пеняй на себя.

В этот момент я соскользнула со стула и упала перед ним на колени, поклонившись ему так глубоко, что это его поразило.

— Спасибо, милорд. — прошептала я, хотя в тот же миг, кроме благодарности, я чувствовала нечто иное.

Страх. Нет, не страх — ужас. Я понятия не имела, чего ждет от меня герцог Верлианн. И почему, зная о том, что я служанка, он все равно настойчиво хочет увидеть меня на балу. Хочет проучить и обсмеять? Сколько времени потребуется, чтобы об этомузнали все остальные? Потому что в какой-то момент эта новость должна разойтись.

— Тебе придется быть очень осторожной, чтобы не привлекать к себе внимания, Лиана. И помни, если из-за тебя случится что-нибудь плохое, ты горько об этом пожалеешь. — сказал мистер Митч странно мягким тоном. — А теперь вставай и приступай к своей работе.

Я знала, что на эту доброту мне придется тяжело работать.

В течение последующих дней я делала, все чтобы удовлетворить даже самым завышенным ожиданиям всех в доме. Я ни разу не поморщилась, когда кто-то называл меня грубым словом. К этому я уже привыкла.

Наконец, во вторник утром, когда дамы отправились в небольшое путешествие с одним из воздыхателей Хайди, мистер Митч пришел ко мне с большой коробкой в руках. Я почувствовала, как сердце сделало кульбит.

— Помни, что я говорил тебе о верности, Лиана. — сказал он, перед тем как вручить коробку.

Мое первое бальное платье. Я никогда не думала, что доживу до такого дня. Тем временем коробка была в моих руках. Мистер Митч потребовал, чтобы я переоделась, и сказала подходит ли платье. Без единого слова, кроме благодарности, я вышла из комнаты, чтобы переодеться. Мои руки так дрожали, когда я касалась тонкой ткани. И мне было трудно застегнуть все пуговицы, тем более зашнуровать все тесемки. Я также не решилась посмотреть в зеркало, прежде чем вернуться к своему благодетелю.

К моему удивлению, на лице мистера Митча появилась легкая улыбка. Улыбка, которую можно было даже назвать отцовской.

— Иногда мне хочется, чтобы моя дочь была похожей на тебя, Лиана. — тихо сказал он, подходя о мне. — Дай-ка я посмотрю. Повернись пару раз, давай. Не бойся, я не причиню тебе вреда.

Как он и велел, я несколько раз обернулась, с почтением, словно боясь, что любое резкое движение может порвать ткань платья.

Это платье не было чем-то по-настоящему изысканным, и все же его вид не оставлял никаких сомнений. Мистер Митч не экономил при этой покупке. Сшитое из красного шелка, с серебряными узорами, и открытыми плечами, делало меня необычайно благородной.

Что подумает обо мне герцог Верлианн, когда увидит? Я надеюсь, что он не сочтет это поощрением. Ибо я собиралась отделаться от внимания герцога. Кто он и где я?

Но с другой стороны, был еще кое-кто, о ком я не имела права думать, и чье внимание я действительно хотела привлечь. Я слегка покраснела при мысли о Варелли, которого, надеюсь, встречу.

— Прежде чем я разрешу тебе ехать, запомни что ты должна сделать. Ты можешь уйти только после того, как леди покинут дом. И ты должна вернуться раньше них, поняла?

Несмотря на то, что он говорил с давлением в голосе, мне снова показалось, что его голос был странно мягким, совсем не подходящим к ситуации.

— Конечно, ваше сиятельство. Спасибо. — выдохнула я наконец, после чего вышла, чтобы переодеться в свою обычную одежду.

Ведь у меня было много дел до вечера, а времени не так уж много. ЛАВА



ГЛАВА 7. УЛОВКИ

Все дамы Митч, не любили опаздывать, поэтому отправились на бал в шесть часов. Как только они вернулись домой, они сразу же начали готовиться к балу. Я была весь день молчаливой, словно отсутствовала духом. Я делала в точности все, что мне велели. Находила платья, гладила складки, полировала туфли, приносила украшения для волос и украшения, опрыскивала дорогими духами Хайди. И все же, как будто меня там совсем не было.

Однако, этого даже никто и не заметил. Как обычно. Такие девушки как Хайди сосредотачивали все свое внимание на себе и на своей внешности или на своем самочувствии. В какой-то момент Рейчел, подруга Хайди, начала жаловаться, что ей уже надоели эти балы, и она предпочла бы остаться дома, чтобы почитать книги. Но её мать, миссис Тордис напомнила ей о своем долге найти мужа, и Рейчел волей-неволей надела туфли и отправилась вместе с остальными на бал.

Когда девушки ушли, я быстро убрала беспорядок, который они оставили после себя, спрятав отброшенные украшения и кушаки на свои места. Все это я делала совершенно бессознательно, мыслями находясь где-то далеко. Когда все было сделано, я глубоко вздохнула и тоже пошла собираться.

Я все еще не могла поверить в то, что это всё происходит со мной. И все же всякий раз, когда я думала об этом, я убеждала себя, что чувствовала не только благодарность к своему хозяину. Я все меньше и меньше убеждалась, что действительно хочу сходить на бал. Я боялась посмотреть дракону в глаза после нашей последней встречи. И все же мне придется это сделать. Но я надеюсь, что найду в себе достаточно мужества, чтобы попросить его позволить мне жить прежней жизнью.

Как и было условлено, в восемь часов вечера к дому подъехала карета, и мистер Митч напомнил мне о том, что я должна вернуться назад до того, как вернутся остальные дамы. Заверив, что сделаю, как мне велели, я вышла и с помощью кучера села в карету, чтобы ближайшие несколько часов быть не служанкой, а леди из общества.

В отличие от мальчика, который вез меня на бал в прошлый раз, этот парень был на редкость молчалив. Он не сказал мне ничего, кроме "добрый вечер, уважаемая госпожа". Он даже не взглянул на меня. Я подумала, что, возможно, это лучшая стратегия, которую я могла придумать, и использовать в тот вечер. С другой стороны, я не могла ни на чем сосредоточиться. Мысли мои все еще были в полном беспорядке. За прошедшую неделю дракон стал чем-то вроде повторяющегося кошмара. От которого она хочется избавиться, но не получается.

Человек, который пугал меня в каком — то смысле, хотя никогда не был ко мне жесток или хотя бы груб. Я прекрасно помнила те три танца, которые танцевала с ним. Тогда я решила, что они были приятными. Итак, что изменилось с тех пор?

— Мы на месте, уважаемая госпожа. — сказал кучер, открывая дверцу кареты и помогая мне сойти.

Выражение его лица не изменилось ни на мгновение, оно оставалось совершенно бесстрастным, когда он повел меня к входу.

Там, как и неделю назад, меня встретили слуги, а затем объявили. Как и во время предыдущего бала, все глаза обратились в мою сторону, когда я медленным шагом спускалась по ступеням к залу. Я быстро обвела взглядом помещение и облегченно вздохнула. Дракона нигде не было рядом, и даже тот факт, что я не могла разглядеть Варелли, казался мне пустяком.

Как только рядом появился слуга с напитками, я схватила чашу с вином. Руки мои дрожали от страха, хотя я очень старалась успокоиться. Однако вскоре я перестала чувствовать, что все лица обращены ко мне, и это заставило меня почувствовать волну спокойствия.

По правде говоря, я начала удивляться, как девушки из хороших домов могли это все выдержать. Первый бал казался необычным и замечательным, следующий оказался чем-то совсем другим. Страшным. Я вдруг осознала, насколько я не соответствую людям, собравшимся здесь. Насколько я отличаюсь от них.

Я почувствовала ужасную пустоту в груди. Я гадала, если я сейчас уйду, герцог узнает о том, что я ушла через несколько минут. Все равно никто даже не спрашивал меня, хочу ли я вообще быть на этом балу.

Я прислонилась к стене и прижала ладонь к груди. Сердце колотилось как бешеное, заставляя чувствовать слабость. У меня закружилась голова, и мне вдруг захотелось снова оказаться на улице. Там, по крайней мере, был прохладный вечерний воздух.

Наконец, я решила покинуть зал, сомневаюсь, что кто-либо заметит мое исчезновение, и поэтому всей силой воли заставила себя стать прямо и быстрым шагом двинулась к лестнице, к двери выхода. Однако, как только я ступила на нижнюю ступеньку, дверь снова открылась, и в верхней части лестницы появилась фигура. Которую я не хотела видеть.

Наши глаза встретились всего на долю секунды, после чего я тут же опустила взгляд, чувствуя, как мои щеки начинают гореть. Если бы я решила сбежать хотя бы на несколько минут раньше, мне удалось бы избежать этой встречи. Теперь же последний шанс был упущен.

Отойдя от лестницы, я встала рядом с другими девушками, готовая поприветствовать герцога, как положено по действующим правилам, когда тот был объявлен залу и своим обычным хромым шагом вошел в зал.

— Не смей уходить. — прошипел дракон, проходя мимо меня, но не пригласил меня танцевать. — Ты пожалеешь, если ослушаешься меня.

Я слегка нахмурила лоб и проследила за ним взглядом. Я видела, как герцог взял бокал вина и, потягивая его, хромает в сторону одной из групп господ, которые в данный момент не были заняты танцами. Он обменялся с ними парой слов (трудно было не видеть, как девушки благодарны ему), после чего снова ушел. Я не была уверена, собирался ли он таким образом мучать меня или его цель была совсем иной, но я чувствовала всем нутром, что он очень старался мне что-то доказать.

Герцог еще несколько раз подходил к девицам, делал им комплименты или же обменивался с ними парой показательных замечаний, после чего кланялся им и уходил. Так он обошел весь зал. В какой — то момент я перестала следить за его движениями. И потянулась за еще одним бокалом с вином. И как раз поднесла его к губам, когда ко мне подошел незнакомый молодой человек.

— Нас не представили друг другу. — сказал он. — Но я надеюсь, что вы не будете меня упрекать. Карлос Жерени к вашим услугам мисс.

Совершенно пораженная этим внезапным появлением незнакомца, я посмотрела на него, затем поздоровалась с ним с легкой улыбкой. Это был молодой человек, среднего роста, с широким приветливым лицом, окаймленным темной шевелюрой. Он был не так красив, как Варелли, но вместе с тем в его глазах было что-то гораздо более приятное. К тому же, безусловно, его внешность во всех отношениях превосходила внешность герцога.

— Лиана Корн. — представилась я, зная, что мне не следует прекращать использовать это имя, ведь здесь все знали меня под этим именем. Я протянула руку мужчине в знак приветствия, и он нежно коснулся её губами.

— Прошу снова простить меня за дерзость. — продолжил через некоторое время Карлос. — Я хочу пригласить вас на следующий танец.

— Он занят. — услышала я с изумлением, вероятно, превосходящим удивление Карлоса, который тут же обернулся, чтобы заметить герцога собственной персоной, смотревшего на него сверху вниз. — Как и все другие танцы.

Наморщив лоб, я взглянула на герцога, словно хотела напомнить ему, что мы пришли сюда не вместе, но вспомнила, что я здесь только по его просьбе. Ни в каком другом случае я бы не оказалась здесь. Поэтому я передумала что-либо говорить.

Карлос, откашлялся, затем кивнул.

— Ох. О, я понимаю. — только и ответил он, после чего отвесил небольшой поклон. — Что ж. Было приятно познакомиться, мисс Корн.

Сказав это, он удалился быстрым шагом.

— Ты ему не пара. — проворчал герцог, увидев что я провожала Карлоса взглядом.

Однако, услышав это, я не смогла сдержаться. Я подняла глаза, чтобы посмотреть дракону прямо в глаза. Его взгляд был таким же твердым, как и тон его голоса, когда он говорил со мной.

— Никто не приглашал меня на танец. — ответила я, уязвленная тем, как он говорил со мной.

Неужели тот факт, что он узнал, кем я была на самом деле, изменил его отношение ко мне? Я все еще помнила, каким вежливым он был со мной в прошлый раз. Холодный, да. Но я не могла назвать его грубым. На этот раз его поведение заставило возникшую небольшую симпатию мгновенно исчезнуть.

— Именно это я сейчас и делаю. — довольно бесцеремонно сказал дракон, после чего протянул руку.

Я почувствовала странное желание, не давать ему руку, но годы службы научили меня послушания, которое стало моей второй сущностью. Против собственной воли я положила руку на его ладонь, и он повел меня в зал.

Однако я не произнесла ни слова во время первого танца, даже когда он похвалил мою внешность. Хотя это и портило мне настроение, я понимала, что я на пути к достижению цели, о которой мечтала. Я должна была оттолкнуть герцога и заставить его найти другой объект для развлечений.

Тогда мне казалось что я обыграла дракона.

***

АДАМ

Я смотрел на красивую девушку, которая стояла передо мной. Держал ее крепко за руку. Она была первой, кто открыто выступил против дракона. Именно поэтому, эта девушка заинтриговала меня. Хоть я и сам горячо желал, чтобы этого не произошло. В конце концов, она не была желанной партией. Даже средний дворянин взял бы её в жены с большим колебанием. Между тем я был не просто дворянином.

Но, с другой стороны, я презирал современные условности. Они меня раздражали. Тот факт, что женщина, которая так меня очаровала, происходила не из того же, что и я, социального слоя, не должен, по моему мнению, иметь какое-либо влияние на мою жизнь. И хотя я был уверен, что никто не откажется благословить эти отношения, я сомневался, что у девушки будет легкая жизнь, если кто-нибудь узнает, кем она была на самом деле.

И еще был Варелли. Я понимал, как нелепо это мое беспокойство. Всё указывало на то, что Варелли едва знает Лиану и сам понятия не имеет, кто она. Поэтому не было никаких причин думать, что молодой дворянин был соперником.

Хотя трудно было отрицать, что Варелли был красивее и наделен большим очарованием, чем я. Если бы не деньги и титулы, я мог бы поклясться, что все эти леди, которые так ласково улыбались мне сейчас, немедленно сменили бы цель, если бы в зал вошел Варелли.

Сама Лиана, казалось, была впечатлена молодым дворянином. Я прекрасно помнил блеск в ее глазах, когда она смотрела на него неделю назад. Наверное, с ее стороны это было очевидно, разница в статусе была не столь существенной, как и разница в возрасте. Я еще не был стариком, но прекрасно знал, что Варелли моложе меня, как, впрочем, и Лиана.

И все же, общество было слишком маленьким, чтобы слухи не распространялись в бешеном темпе. Девушка скоро пожалела бы о своем решении, если бы решила выйти замуж за такого человека, как Варелли.

***

ЛИАНА

Когда оркестр закончил играть, я тут же выскользнула из объятий герцога и помчалась к лестнице, надеясь, что мне наконец удастся сбежать. В конце концов я выполнила договор. Приехала на бал и все свои танцы посвятила только ему одному.

— Мисс Корн, подождите. — холодно отозвался герцог, схватив меня за руку. Он держал меня крепко. Я пыталась вырвать руку из его объятий, но мне это не удавалось. — Пожалуйста, подождите.

Наконец я отказалась от дальнейших возражений, не желая привлекать к себе лишнего внимания собравшихся вокруг людей. Первый бальный зал, как всегда, был самым многолюдным, и в нем собралась компания, жаждущая самых свежих сплетен. А мне хотелось держаться подальше от любых сплетен.

— Мне нужен свежий воздух, Ваша Светлость. — ответила я наконец, переходя на вежливый тон, но голос мой задрожал. — Пожалуйста, позвольте мне выйти.

— Не положено, чтобы дама выходила одна. — почти бесстрастно ответил дракон, предлагая мне свою руку.

Я, довольно неохотно, приняла его руку через некоторое время и позволила герцогу вывести меня из зала на свежий вечерний воздух.

Ночь была прекрасной. Небо безоблачное, усеянное миллионами звезд. Наверное, многие леди пожелали бы оказаться в том положении, в котором сейчас находилась я. Ибо окружение было настолько романтичным, что героини книг могли только о подобном мечтать. Рядом со мной находилась, пожалуй, одна из лучших партий во всем мире.

И все же я не могла этого оценить. Да, я замечала тот факт, что ночь прекрасна — и все же это не доходило до моего сознания. Мои мысли кружились, как сумасшедшие, когда я пыталась понять, что же чувствовала. Но одно я знала точно. Ничего приятного.

Успокойтесь, мисс Корн. Вижу, вы очарованы этой ночью. — с той же равнодушной вежливостью сказал дракон.

— Вы не должны обо мне заботиться. — отозвалась я, прежде чем мне удалось прикусить язык. — Вы прекрасно знаете, кто я. Зачем тогда дальше продолжать этот фарс.

— Значит по-вашему это фарс? — перебил меня дракон, наморщив лоб.

В этот момент он впервые действительно выглядел грозным, и у меня были все основания бояться его.

Услышав этот вопрос, я не ответила. Я опустила взгляд и стала упорно смотреть на каменные перила.

— Я послал приглашение не для того, чтобы мучить вас, а для того, чтобы доставить вам удовольствие. Между тем я вижу, что для вас это было столь нежелательно, что вы не хотите, сударыня, быть здесь ни минутой дольше. Неужели я настолько груб и неприятен вам, что вы не желаете танцевать со мной? В прошлый раз, как мне показалось, танцы со мной доставили вам удовольствие?

Я продолжала молчать. Герцог не повысил голоса, но я все равно чувствовала его раздражение и злость. Я не должна была допустить этого. Мне следовало найти другой способ разочаровать его своей персоной, который не вызвал бы у него такого всплеска эмоций.

— Вы не удостоите меня, сударыня, даже ответом?

— А что мне сказать? — спросила я, наконец. Голос мой дрожал, несмотря на все мои усилия овладеть собой. — Я не тот человек, которого ваша милость должна обожать. Мы оба прекрасно понимаем, что мое присутствие здесь лишнее и нежелательное.

— Это вы так думаете, мисс Корн, — холодно ответил герцог. — Вернемся в зал. Здесь прохладно, и я не хотел бы подвергать ваше здоровье риску.

Хотя и неохотно, я согласилась, чтобы герцог повел меня обратно внутрь здания. Все лица поворачиваются к нам, когда мы вошли в зал. Еще ни одной леди дракон не уделял столько внимания, сколько мне, хотя я действительно не желала этого, и это не доставляло мне никакого удовольствия.

Вечер, казалось, тянулся бесконечно. В какой-то момент я поняла, что сделало этот бал таким невыносимым. Это было отсутствие некоего прекрасного юноши, которому в прошлый раз удавалось отвлечь мое внимание от мрачного дракона.

Но когда наступила полночь, я заявила, что пробыла здесь достаточно долго, чтобы герцог не питал ко мне никакой обиды.

— Имейте в виду, что через три дня я снова отвезу вас на бал. — напомнил мне дракон, когда я поделилась с ним своим намерением. — Вы можете пытаться избегать меня, но должны понимать, что рано или поздно вы пожалеете о своих решениях.

Я не была уверена, хотел ли герцог напугать меня, но надеялась, что не показала, как эти слова встревожили меня.

Еще один бал, думала я, когда снова сидела в карете с молчаливым кучером. Еще один бал, и я стану просто Лианой.



ГЛАВА 8. НОВОСТЬ

***

Мистер Митч был искренне изумлен, когда понял, что Лиана уже второй раз ходила на бал, и ни дочь, ни жена не узнали о ее там пребывании. Тем более что, герцог уделял ей внимания больше всего. Хотя он обычно избегал выходить из своего кабинета, вся эта ситуация забавляла его. Это было похоже на игру. Правда, он мог только ткнуть одно домино, а теперь его интересовало, что будет дальше.

И вся его семья, жила тем, что происходило на балах. Что ж, неудивительно, подумал он, ведь дочь была не замужем. Хайди, к его великому огорчению, превращалась в старую деву.

— Досадно, что герцог вообще ко мне не подходит. — простонала в какой-то момент за обедом Хайди, чья мать почему-то вбила в голову мысль, что дракон смертельно влюблен в нее. Однако после последнего бала ее волнение потеряло силу, уступив место унынию.

Ковыряясь в своей порции вилкой, она подпирала подбородок другой ладонью. При этом она выглядела так живописно, что можно было поверить, что у нее действительно было разбито сердце. Если бы она имела представление о том, что такое любовь.

— Не беспокойся, дорогая. — обратилась к ней мать, нежно похлопывая ее по щеке. — У него было много других занятий. Помни, что это дракон. Он не может уделять тебе все свое внимание, даже если он этого хочет.

— Но раз уж он должен быть моим мужем, то должен уделять мне все внимание! — крикнула Хайди. — Как ты это себе представляешь, мама? Что он женится на мне и бросит меня, потому что он дракон? Если это так, это необходимо отменить!

Мистер Митч сделал все возможное, чтобы скрыть фырканье от смеха. Это не закончилось хорошо для него. Он подавился кусочком еды. Откашлявшись, он махнул на стоявшую рядом Лиану, которая тут же подошла ему на помощь. Ни дочь, ни жена мистера Митча, казалось, не заметили, что за столом воцарилось волнение.

— А я бы предпочла, чтобы мой муж оставил меня в покое. — сонно пробурчала Рейчел, поднимая тяжелые веки, взглянув на Хайди.

— Да. Потому, что ты скучная. — проворчала Хайди. — Тебе повезет, если кто-нибудь полюбит тебя.

— Но девочки, — мягко увещевала их миссис Митч. — Вы обе прекрасны и чертовски умны, и если кто-то не полюбит вас, это его потеря, не так ли, мой дорогой? — обратилась она к мистеру Митчу, который все еще, совершенно красный, пытался отдышаться.

Не дожидаясь ответа, женщина продолжала:

— Я уверена, что раз вас снова пригласили на бал в поместье герцога, то на этот раз он удостоит вас танцем. Одно приглашение уже многое значит.

***

ЛИАНА

Я, услышав это, покраснела, но не произнесла ни слова.

— В последнее время он танцевал с какой — то девушкой всю ночь. — бесстрастным тоном заметила Рейчел. — Мне кажется, у Хайди нет никаких шансов.

Она не должна была этого говорить. Миссис Митч одарила ее таким жестким взглядом, что даже стойкая Рейчел почувствовала испуг. Поэтому она замолчала и продолжила трапезу.

— Говорят, это его кузина. Естественно, на кузине он не женится. — фыркнула миссис Митч. — Вот увидишь, дорогая. На следующем балу он будет весь твой, и к тому времени, как закончится месяц, он объявят о вашей помолвке.

Я посмотрела на Хайди, та уплыла в свои мечты о сладком будущем с герцогом.

— Ты думаешь, я должна заказать свадебное платье, мама? Или это сделает герцог? — спросила вдруг Хайди.

Мистер Митч поднялся со стула.

— Лиана, дорогая моя, проследи, чтобы все было убрано как следует, когда дамы закончат есть. — сказал он, видимо, уже уставший от этого разговора или, может быть, просто смущен бездонной глупостью своих дочерей.

Три дня прошли быстро. Быстрее, чем мне хотелось бы. Когда наступила пятница, день бала, который устраивал дракон, я поняла, что слишком поздно отказываться. Впрочем, мистер Митч дал мне понять, что я не могу отказаться. Таким образом я скомпрометировала бы репутацию его и семьи, а это было немыслимо.

Это был последний шанс аккуратно отвлечь дракона от себя, напомнила я себе, когда завязывала бант на поясе Хайди. Хайди все еще болтала о том, как она воображает свою свадьбу. Она по-прежнему, была убеждена в чувствах дракона. Миссис Митч убеждала ее в этом постоянно.

Ситуация была довольно неудобной для меня. Да, я могла просто сбежать от герцога и надеяться больше не встретиться с ним. Но вдруг герцог снова будет пытаться разыскать меня, что он уже однажды и сделал. Тогда меня обвинят в нелояльности к семье. Ведь миссис Митч утверждает, что дракон женится на Хайди. А я бы стала разлучницей во всей этой истории.

Следовательно, этот план мог закончиться так же ничтожно, как и предыдущий.

Поэтому у меня не было выбора. Это был последний шанс объяснить дракону, что я больше не собираюсь с ним видеться, даже если мужчина вообразил себе, что каким-то образом сумеет преодолеть убийственные узы условностей.

Впрочем, герцога мне не было жаль и подавно. Во время последнего бала я возненавидела его до такой степени, что не испытывала к нему никаких угрызений совести. Его угрюмые манеры, холодность в голосе и порой почти жестокость по отношению ко мне позволили мне больше не испытывать к нему симпатии.

Нет, мне было жаль другого, кого я встретила один раз в жизни. И за кем повторила бы теперь без всяких угрызений совести. Дракон мерзавец. Мистер Варелли, похоже, никогда больше не встретит меня.

Мисс Лиана Корн исчезнет так же внезапно, как и появилась.

Он же, в отличие от герцога, понятия не имел, кем была его напарница на балу. Я надеялась, что и Варелли попытается найти меня.

Это немного задело меня, хотя было глупо думать о разбитом сердце. Конечно, я питала симпатию к таинственному юноше, но это была не любовь с первого взгляда. Он мне нравился, да, но не более того. Варелли, вероятно, скоро найдет себе еще одну девицу, с которой будет шутить, как со мной, и которая сможет встречаться с ним чаще, чем один раз.

Вскоре дамы покинули дом, направляясь на этот раз не в салон одежды, а в замок, в котором в настоящее время проживает дракон. Они были взволнованы от одной мысли, что увидят место, полное великолепия и богатства. Как правило, этот замок был закрыт для посетителей, и все прекрасно знали, что драконы были великими ценителями искусства. А герцог Верлианн также считался поклонником хорошей музыки, а при его дворе был отличный оркестр вместе с несколькими выдающимися композиторами, имена которых знал весь мир.

— Выходи уже, Лиана, карета тебя ждет. — сказал мистер Митч, высунув голову из кабинета. Он выглядел странно уставшим, но последние несколько дней казался еще менее разговорчивым, чем раньше. — Оставь работу остальным слугам, пусть тоже возьмутся за работу, старые падальщики.

Я очень старалась скрыть улыбку, но мистер Митч все же заметил. Он только махнул рукой, выгоняя меня из дома.

После этого разговора с мистером Митчом я чувствовала себя в несколько приподнятом настроении. Может быть, поэтому я вышла из дома менее мрачной, чем в прошлый раз. А может быть, потому, что я надеялась снова встретиться с мистером Варелли. Тогда я объяснила бы ему, что мы больше не встретимся, и это позволило бы мне избежать угрызений совести.

Кучер, как и в прошлый раз, поприветствовал меня холодно и официально. Открывая для меня дверцу кареты и подавая руку, помогая войти внутрь. Я поблагодарила и села внутрь, выглянула в небольшое окошко снаружи. Я увидела, как кучер вернулся на свое место, и вскоре почувствовала рывок, когда мы поехали.

— Я уже начал опасаться, что ты решила нарушить обещание. — услышала я знакомый голос, доносившийся из противоположного угла.

Я моргнула и повернула голову. Только тогда я поняла, что действительно была здесь не одна, как я изначально предполагала. Радость мгновенно испарилась и сменилась неприятным, холодным чувством, которое я никак не могла описать словами.

— Ваша Светлость, пожалуйста. Прошу прощения, — выдохнула я, наклоняя голову.

Я старалась быть вежливой, но в то же время не давать ему оснований думать, что эта встреча доставляла мне удовольствие.

— О, нет, не беспокойтесь. — тут же сказал мужчина, наклоняясь вперед. В тени его лицо казалось странно серым, стали видны тени под глазами и сетка морщин во внешних их уголках. — Конечно, вы не могли меня ожидать, поэтому я и не ожидал вашего приветствия. Но это был единственный способ поговорить с вами без лишних глаз.

Я молчала. Если бы я была дворянкой, было бы достаточно, прийти мужчине и попросить ее родителей поговорить наедине. Трудно было не видеть причины, по которой дракон решился на столь радикальный шаг. Однако это не отменяло того факта, что подобное поведение было по меньшей мере немыслимым.

— Мне важно поговорить с глазу на глаз. — пояснил он, глядя на меня.

Мне было не по себе, когда он так впивался своим хмурым взглядом прямо в меня, но я не решилась произнести это вслух. Я сложила руки на груди, надеясь, что моя нервозность не слишком заметна.

— Я не вижу причин говорить наедине, Ваша Светлость. — ответила я наконец, делая все возможное, чтобы это не прозвучало слишком грубо. — После этого вечера мы больше не встретимся, как договаривались. Я сдержала свое слово. Я пришла на бал. И сегодня тоже. Однако я больше не могу притворяться человеком, которым я не являюсь. И не только для собственного спокойствия. Я, я служанка. У меня есть определенные обязанности. И у меня есть правила. Я не имею права бывать на балах.

Все это я произнесла очень быстро, почти не набирая воздуха в легкие. Мои руки нервно разглаживали свежевыглаженное платье.

— Не ожидал, что такая женщина, как ты, понимает, когда некоторые вещи нужно держать в тайне.

Услышав это, я тут же подняла глаза, мои щеки потемнели. Неужели герцог пытался оскорбить меня?

— Но есть особые случаи. И это один из тех случаев, которые я бы предпочел не рассказывать всем и каждому. Я не такой человек.

Мужчина снова откинулся назад, пряча лицо в тени, но не опустил глаза, продолжая смотреть на меня. Я, хотя и очень хотела, не могла оторвать глаз. В полном молчании дракон закинул ногу на ногу и осторожно потер большим пальцем челюсть, словно глубоко размышляя о чем-то.

Чем дольше это продолжалось, тем больше я нервничала. Дракон, напротив, казалось, совсем не торопился. Дорога в его поместье не была короткой, поэтому у него было достаточно времени, чтобы все уладить.

— Ситуация довольно сложная. И это прискорбно. — продолжил через некоторое время дракон. — Но я искал все это время решение нашей проблемы. И я нашел. И я польщен тем, что все еще нахожусь в полном сознании, хотя некоторые, моложе меня, предпочли бы принять меня за человека, не имеющего разума, стоящего уже одной ногой в могиле.

Его голос не выдавал никаких эмоций. Он был пуст, совсем как тогда, когда он впервые заговорил со мной. Я обнаружила, что это меня бесит, хотя, спросив меня кто-либо, я не смогла бы объяснить причину.

— Насколько мне известно, подобными мыслями о моей кончине поделился с несколькими дамами ваш знакомый, некто Варелли. — добавил наконец мужчина, и я вспыхнула румянцем. — Надеюсь, он не пытался убедить и вас в этом.

Я не осмелилась сказать ни слова, но, видимо, для герцога это было достаточным ответом.

— Так или иначе. Даже если бы он и пытался, я могу только верить, что в вашей голове эта мысль больше не возникнет.

Эти слова привели меня в полный ступор. Я понятия не имела, о чем говорит дракон, поэтому через некоторое время открыла рот, пытаясь найти способ спросить об этом, избегая казаться полной идиоткой.

— Из реакции я делаю вывод, что мистер Митч не говорил с вами на эту тему. — вздохнул герцог, после чего сел ровнее в кресле. — Ну, и хорошо. Я оставил это решение ему. Раз он решил не говорить с тобой. Я…

— Мне очень жаль. — вмешалась наконец я, стиснув руки на краю сиденья. — Я не хочу быть грубой, но я бы предпочла знать, что это за ситуация, о которой идет речь.

Что-то подсказывало мне что даже когда я узнаю об этом, мне не станет ни капельки лучше и, возможно, мое самочувствие ухудшится еще больше.

— Речь идет о вашем будущем. Дело в том, что у вас нет будущего. В сложившейся ситуации вы не можете рассчитывать ни на что, кроме службы до конца своих дней. Однако это не то, что, я думаю, может вас беспокоить. Вы могли бы бесстыдно верить в то, что кто-то вроде Варелли, наконец, решит попросить вас выйти за него замуж, но и тогда ситуация не улучшилась бы, потому что факт остается фактом, что Варелли и ему подобные без гроша, а они предпочли бы стать богатыми.

Я нахмурила лоб. Дракон не отказался дать мне ответ, но его ответ мало что объяснял. На этот раз я не нашла достаточно мужества, чтобы прервать его, впрочем, я надеялась, что мужчина наконец-то перейдет к сути дела.

— И уж тем более, если не считать денег и того, что финансовое положение госпожи никак не улучшилось бы. Соседи не дали бы вам жить, зная, кто вы. Кроме того, я знаю людей вроде Варелли. Такой брак закончился бы через три года. Вы останетесь с двумя детьми и третьим в пути, а ваш муж найдет себе новую… Новое увлечение.

Презрение в его голосе было очевидно. Во время этого разговора, я полагаю, целью дракона было найти как можно больше способов оскорбить меня.

— Единственный вариант вашего приличного будущего было бы вывезти вас отсюда. — объяснил наконец герцог.

— Я не собираюсь уезжать, Ваша Светлость. — выпалила я.

— Я не жду вашего согласия. — довольно грубо ответил мужчина. — Я получил его от вашего работодателя в письменном виде.

Я почувствовала, как с лица сошли все краски. То, что я услышала от мистера Митча на прощание, было не чем иным, как прощанием. Вот почему ему так хотелось, чтобы я наконец вошла в карету.

Я не могла найти слов, чтобы ответить дракону. В полном молчании, губы слегка дрожали, я повернула голову к небольшому окошку слева от себя. Я видела поля, мимо которых мы проезжали.

— Сегодняшний бал я организовал только с мыслью о вас. — добавил через некоторое время герцог, на этот раз чуть тише. Однако это не заставило меня почувствовать себя хоть немного лучше. — Сначала я не думал, что это зайдет так далеко, но раз уж мне удалось получить ответ от вашего господина я подумал, что это отличная возможность.

Я нахмурилась и посмотрела на мужчину с потрясением, смешанным со злостью. Я начала жалеть, что вообще вышла из дома.

— Возможность для чего? — спросила я, чувствуя, что во рту у меня пересыхает.

— Чтобы объявить о нашей помолвке, дорогая Лиана.



ГЛАВА 9. БЕЗЫСХОДНОСТЬ

В тот момент, когда я увидела в карете дракона я поняла, что ничего хорошего меня не ждет. Но теперь, когда его новость обрушилась на меня, мне показалось, что кто-то ударил меня по голове. У меня кончился воздух, и мир вокруг закружился.

Я хотела ответить ему немедленно, но в какой-то момент поняла, что просто сижу с открытым ртом, не в силах заставить себя произнести хотя бы слово. Руки мои все еще были сжаты на краю сиденья так крепко, что костяшки побелели, как и лицо.

— Я… Нет… — неуверенно начала я, не имея ни малейшего представления о том, как превратить свои мысли в слова, возможно, потому, что в голове у меня был полный хаос. — Не может быть и речи… Ваша Милость… я действительно не… я не могу…

— Я не из тех, у кого романтическая чушь в голове. — холодно ответил герцог, наблюдая за моей реакцией. — Если ты ожидала, что я сделаю тебе предложение, ты не дождешься его. Я не тот тип человека. Но я понимаю, что мне нужна жена, а тебе нужен способ выбраться из этой нищеты. Ты очень красива Лиана, а я большой ценитель прекрасного. А ещё я очень жадный, не хочу, чтоб ты досталась кому-то другому. И сама мысль что ты услуживаешь этому мистеру Митчу сводит меня с ума.

Наступила полная тишина, прерываемая лишь моим тяжелым дыханием. Я уже успела убрать руки от сиденья и теперь нервно сжимала платье. Никогда еще я не была так близка к обмороку, и, по правде говоря, мне очень хотелось упасть в обморок.

Жена дракона! Это звучало так, как будто дракон издевался. И все же он не выглядел человеком, склонным к шуткам.

— Вы не правы, Ваша Милость. — возразила наконец я. — Я служанка и привыкла к этой жизни. И я не думаю, что смогу привыкнуть к комфортной жизни герцогини. Я очень благодарна за это предложение, но…

— Неужели ты думаешь, что это ещё обсуждается? — перебил дракон, искренне изумленный. — Как я уже сказал, я получил одобрение мистера Митча, в нынешней ситуации это для меня наиболее важно.

Неужели он действительно думал, что я когда-нибудь соглашусь выйти замуж за такого, как он? И дело было не в том, что я не могла привыкнуть к жизни герцогини. Я просто не могла представить себе жизнь с таким человеком, как герцог Верлианн.

Я понимала, что герцог оказывает мне огромную честь, но в то же время предпочла бы, чтобы он этого не делал. Я предпочла бы, чтобы он выбрал Хайди, которая подходила на эту роль гораздо лучше, чем я. И чтобы он оставил меня в покое.

— Я не могу согласиться на это, Ваша Светлость. — сказала я быстро, на этот раз более твердым тоном. — Нет никаких причин для этого…

— Чтобы ты выходила за меня замуж? И да, есть пара. Первый, как я уже говорил, мне нужна жена. Дни моей юности прошли, но я еще не настолько стар, чтобы лишать себя этой возможности. Из всех дам, которых я встречал в своей жизни, ты лучше всех подходишь на эту роль. Еще ни одна леди не очаровала меня так сильно, как ты, Лиана, а я смогу дать тебе взамен процветающую жизнь.

В очередной раз я хотела прервать его, но не нашла подходящих слов.

— Вторая причина. Ты. Я очень хочу тебя в своей жизни. В-третьих, таким образом ты избежишь жизни, которую знала до сих пор. Тебе больше не придется работать. Ты узнаешь роскошь и удобства, от которых тебе отказывали, и которые я могу тебе дать. В-четвертых, твой господин в восторге от этой идеи, а твоя обязанность как служанки выполнять приказы своего господина. Показать тебе письмо, которое он написал мне?

Мужчина похлопал себя по груди, где, вероятно, был спрятан во внутреннем кармане ответ мистера Митча. Я покачала головой. Я могла поверить, что мистер Митч согласился на этот брак и, скорее всего, думал, что он делает для нее что-то хорошее, как тогда, когда он разрешил мне поехать на бал.

Конечно, я была ему благодарна. Никто никогда не делал мне столько добра, сколько мистер Митч, особенно за последние несколько дней. Я не совсем понимала его мотивы, но он как-то сказал мне, что делает это ради удовольствия, а наблюдать за тем, как будут развиваться события, ему чрезвычайно интересно.

И все же никто не заботился о том, действительно ли я этого хотела. Никто не спросил меня о моем собственном мнении. Я предпочла бы повлиять на то, что со мной произойдет.

— Завтра утром мы отправимся в мое герцогство Доринж. Ты должна знать мой дом, обычаи. Не вижу причин медлить. — продолжал герцог своим спокойным тоном, совершенно не обращая внимания на меня. — Я позабочусь о том, чтобы у тебя были уроки. Ты будешь изучать язык, игру на инструментах, вышивку, все, что должна знать леди. Ты получишь свою комнату и мое обещание, что до дня свадьбы я тебя не трону.

Я продолжала молчать. Еще минуту назад мне казалось, что есть шанс как-то повлиять на решение герцога. Теперь я наконец поняла, что его нет. Единственное, что мне оставалось, смириться с постигшей судьбой.

Это была не плохая судьба. Ведь даже Хайди мечтала о нем как, впрочем, и многие леди ее возраста. Но такая жизнь означала не только богатство и все удобства, но и обязанности, о которых я понятия не имела, и к которым была не готова. Хайди, вероятно, подходила бы на эту роль гораздо лучше, как человек, которого с детства готовили взять на себя обязанности хозяйки дома, жены дворянина.

Но не только это пугало меня. Я никогда не думала, что выйду замуж по любви. Более того, за того, кого я даже не любила. Да, пройдет немного времени, прежде чем отношения будут официально заключены, но я не думаю, что после такого начала что-нибудь может измениться. И я не хотела выходить замуж за мужчину, который пугал меня. Которого я боялась до дрожи в коленях.

***

АДАМ

Трудно было бы сказать, что этот брак был бы совершенно лишен любви, хотя то, что процветало в моем сердце, легче было бы назвать одержимостью, чем настоящей любовью. И все же разве я не делал все это именно ради нее, ради Лианы?

Я жертвовал своим добрым именем, выбирая человека из сословия, куда более низкого, чем мое собственное. Я готов на все ради нее. Буквально на все. Не так я представлял себе любовь, но вот она пришла, и я не хочу, чтобы она уходила.

Я протянул руку, чтобы нежно коснуться щеки своей избранницы, но та отстранилась, повернув голову, это наполнило меня необъяснимым гневом. Неужели она действительно не понимала, сколько я собирался для нее сделать? Да, для нее, чтобы она могла вырваться из жизни, которую она не заслуживала.

Или, может быть, ей просто нужно было время, чтобы привыкнуть к мысли, что она скоро станет герцогиней. Что она будет замужем. Ведь я должен был понимать, что эти вести пришли к ней внезапно. Она не могла их ожидать. Хотя… Разве я не показывал ей это на последнем балу, когда уделял ей все свое внимание, оставляя только тогда, когда этого требовало хорошее воспитание?

— Мы на месте. — горько отозвался я, когда карета остановилась перед чудесным особняком. Если бы дом Митчей поставили рядом с этим дворцом, он показался бы просто жалким сараем. — Надеюсь, вам понравится это место, миледи. Я могу только заверить вас, что мой замок в Доринже намного великолепнее.

Я слегка улыбнулся при мысли о полном великолепии дворца, который оставил в Доринже. Огромный, окруженный великолепным парком и садом. За ними большой лес, в котором в соответствующие сезоны проводилась охота.

Еще никогда я не был так горд всем тем, чего достиг. Теперь же, зная, что я смогу поделиться этим с кем-то, кого я хотел видеть рядом с собой, это наконец обрело какой-то смысл. Нет, не какой-то. Чудесный смысл. Возбуждение, пробудившееся во мне при одной мысли о том, как отреагирует Лиана при виде своего нового дома, заставило меня почувствовать себя опьяненным.

***

И все же внешне он по-прежнему выглядел таким же мрачным, как и тогда, когда он впервые вошел в бальный зал, оглядываясь вокруг со свойственной ему надменностью. Его радость не сделала его вдруг красивее и обаятельнее. Он все еще сутулился и хромал. Был полной противоположностью сказочного герцога. Только глаза его приобрели странный блеск, который, к сожалению, не добавлял ему ни капли очарования. Куда там! Он казался болезненным.

***

ЛИАНА

Кучер открыл дверцу кареты, и герцог выскочил из нее с поразительной грацией. Встав рядом, он протянул руку. Я волей-неволей приняла помощь, но лишь слегка кивнула в знак благодарности, когда уверенно встала на землю.

Мужчина повел меня к особняку. Я очень старалась быть равнодушной к красоте этого зрелища. Но я не могла не заметить, что герцог, действительно, не лишен вкуса. Стены были покрыты бесчисленными чудесными произведениями не только старых мастеров, но также и восходящими звездами живописи.

Герцог краем глаза смотрел на меня, пока я оглядывалась вокруг.

— Я предоставлю тебе столько служанок, сколько ты пожелаешь. — прошептал он, видя, что я остаюсь такой же бледной и молчаливой, как и во время поездки в карете.

— Мне не нужны слуги. — ответила я даже, не взглянув на него.

***

АДАМ

Гнев, снова вспыхнувший в моем сердце при звуке ее безразличного тона, казалось, пожирал все тело. Может быть, я ошибся, взяв себе такую простушку? Но она не была простушкой. Ее глаза смотрели разумнее, чем глаза любой другой женщины, которую я встречал. И она была прекрасна. Словно ангел, спустившийся с небес. Таких девушек я еще не встречал. И я безумно желал владеть ей без остатка.

У нее был алебастровый цвет лица, золотистые волосы и серо-зеленые глаза. И все же было в ее красоте что-то такое, чего я еще не встречал ни у одной девушки, независимо от происхождения. Может быть, речь шла об отсутствии той безграничной преданности, которую я видел в глазах каждой проходящей мимо женщины? О, как бы я хотел увидеть покорность и преданность в ее глазах. Но разве это не сделало бы ее точно такой же, как все остальные?

Она сводила меня с ума. Я злился на нее, и в тоже время боготворил ее. Когда мимо нас проходила какая-то служанка, я обрушил на нее свой гнев, рыча за неуместную подготовку особняка.

***

ЛИАНА

Когда мы вошли в бальный зал,такой же огромный, а может быть, и больший, чем тот, что находился в общественном здании в городе, я поняла, что недооценивала герцога. Коридоры и лестницы были ничем не примечательны к тому чуду света, которое сейчас было у меня перед глазами.

Стены были белые, украшены золотом. Пол покрывал пушистый темно-красный ковер. В верхней части зала было создано небольшое возвышение, на котором был поставлен рояль. Вокруг рояля теперь собралась небольшая музыкальная группа, играющая унылую мелодию.

— Когда-нибудь ты будешь играть на этом рояле. — пробормотал герцог, стараясь говорить, как можно более ободряюще.

— Я не умею ни играть, ни петь, Ваша Светлость. — возразила я, все еще избегая его взгляда.

— Пока, моя дорогая. Я предоставлю тебе лучших учителей. Мой знакомый музыкант считается лучшим в Эзреале. — продолжал соблазнять меня он. — И ты тоже можешь стать лучшей.

Я остановилась. Я знала, что гости посмотрели в нашу сторону, так как мы вошли с опозданием. Кроме того, мужчина, стоявший рядом со мной, был хозяином дома. Герцог, которого все ждали с нетерпением.

— Ваша Светлость. — неуверенно начала я, даже не осознавая, что мужчина ловит каждое слово с моих губ. — Вы предлагаете мне слишком много. И это дары, которые я не могу принять. Поймите же я действительно не хочу.

Зная, к чему я веду, герцог схватил два бокала с подноса, который нес проходивший мимо него слуга, и сжал один бокал в моей руке. Я, изумленная, на мгновение прервалась, и этого было достаточно.

— Уважаемые дамы и господа. — твердым голосом сказал герцог, обращаясь к собравшимся гостям.

Я краем глаза заметила миссис Митч вместе с Хайди и Рейчел. Догадываясь, что герцог хочет сказать, я почувствовала стеснение в горле. Ведь Хайди была уверена в любви герцога! Как она отреагирует на такие новости?

Хуже того, подумала я, ее участи поспособствовал никто иной как сам мистер Митч. Одним решением он сделал несчастной собственную дочь. Не удивлюсь если Хайди будет страдать от силы неделю, прежде чем вернется к своему обычному развлечению. К соблазнению всех юношей в этом районе. В свою очередь, мне придется нести последствия до конца своей жизни. Злобный дракон увезет меня в свою пещеру.

Я невольно оглянулась вокруг, но нигде не заметила мистера Варелли. Я довольно мрачно улыбнулась при мысли о том, как между герцогом и Варелли с самого начала царила неприязнь. Теперь же я понимала почему. С некоторой грустью я вспомнила о том, как Варелли радовался тому, что у герцога был другой вкус.

— Я безмерно рад видеть всех собравшихся, принявших мое приглашение. — продолжал дракон. — Сегодняшний бал для меня особенный, ибо я сделал его с мыслью только об одном человеке.

Хайди, стоявшая неподалеку, лучезарно улыбнулась, потом огляделась, но, должно быть, заметила, что на нее никто не смотрел.

— Он также дает возможность объявить новость, чрезвычайно важную для меня. — дракон одарил меня взглядом, который, по его мнению, был полон нежности, но который пробудил во мне трудно объяснимое презрение. — Мою помолвку с мисс Корн.

Люди подняли руки под аплодисменты, но прежде чем прозвучали аплодисменты, тишину нарушил сдавленный возглас.

— Мама, ты говорила! — воскликнула Хайди, совершенно не обращая внимания на то, что в один миг все лица повернулись в ее сторону. — Что он не женится на ней! Что он любит меня, ты говорила!

Герцог наклонился к слуге, что-то шепча ему на ухо. Мужчина кивнул, затем подошел к Хайди и легким движением взял ее под руку и повел к двери. Глаза девушки ни на миг не остановились на мне, я с ужасом смотрела вслед удаляющейся Хайди.

Рейчел схватила миссис Митч за руки, с серьезностью глядя ей в глаза и что-то тихо говоря.

— Я хотел бы. — продолжал герцог, как ни в чем не бывало. — Поднять тост за мою будущую жену.

Миссис Митч и Рейчел вышли из зала вслед за Хайди, не дожидаясь даже поздравлений, последовавших через несколько секунд.

Герцог дал знак оркестру начать играть, после чего потащил меня на середину зала. Мне едва удалось поставить бокал на пустой поднос.

— С сегодняшнего дня все твои танцы забронированы. — шепнул мне на ухо дракон. — И ни Варелли, никакой-либо другой бродяга не имеют права к тебе приближаться. Ты поняла?

От этих слов у меня по спине побежали мурашки.

— Значит ли это, что у меня больше нет выбора, с кем я хочу проводить время, Ваша Светлость? — спросила я несколько резче, чем планировала.

— Конечно, есть. До тех пор, пока не приблизится ближе чем на метр.

То, как герцог произнес последнее слово, не понравилось мне, но в этот момент танец требовал полного сосредоточения. Я не хотела устраивать сцену посреди зала. Лучше было поговорить с ним наедине, когда танцы закончатся. Ведь должен был быть какой-то способ отрезвить дракона. Остановить. Надо что-то придумать, пока еще не слишком поздно.

Он был уже не молод, чтобы свалить свое увлечение на юношескую любовь, и это раздражало меня. Ибо я не находила никакого оправдания его неадекватному поведению. Между тем мужчина был герцогом, и его поведение всегда сходило ему с рук исключительно в силу его рождения.

Через несколько минут менуэт закончился, и я тут же вырвалась из рук Адама, чтобы найти хоть минуту покоя где-нибудь в углу зала. Однако меня окружали незнакомые, недружелюбные лица. Каждый поворачивался ко мне, когда я проходила мимо.

— Ты ведешь себя нелепо, моя дорогая.

Герцог пробрался сквозь толпу и теперь стоял напротив с суровым выражением лица. Он положил руку мне на плечо, останавливая от побега.

— Мне нужен свежий воздух. — ответила я первое, что пришло мне в голову.

— Все что пожелает моя герцогиня.

Я была в отчаянии. Если так должна была выглядеть моя жизнь, то что это будет за жизнь? Я не хотела, чтобы герцог шел за мной шаг в шаг, думая, что таким образом он оберегает меня. В конце концов, я не была беспомощной. А он хотел запереть меня в золотой клетке.

Мы вышли на террасу. Но там я молчала, хотя мне хотелось сказать столько слов.

— Столько леди отдало бы все, чтобы быть на твоем месте. — прошипел герцог, когда мы оказались одни. — Почему ты ведешь себя так, будто совсем не рада? Снова играешь со мной?

— Потому что мне трудно радоваться, Ваша Светлость, зная, что я отдаю остальную часть своей свободы в руки человека, которого не смогу полюбить.

Я понятия не имела, как эти слова сорвались с моих губ. Испугавшись, я опустила глаза, зная, что позволила себе лишнее. Мужчина стоял передо мной, впиваясь своим взглядом, полным холодного изумления, в мое бледное, переполненное страхом лицо.

— Вот как. — сказал он тихим, пустым голосом. Через некоторое время он отступил на шаг, словно мое присутствие причиняло ему боль. — Думаю, ты найдешь дорогу обратно. Только не мерзни долго.

Сказав это, он повернулся и ушел.



ГЛАВА 10. СОБЛАЗНЫ

***

АДАМ

Может, я ошибся. Возможно, мне никогда не следовало всего этого делать. Ведь эта девушка, которая вряд ли научится жить в высшем свете. Как я могу быть уверен, что она не принесет мне позор. Или что в какой-то момент я не начну жалеть, что вообще заинтересовался ею? Иногда скука и спокойствие лучше. Иногда они означают стабильность, покой.

И могла ли такая девушка, как Лиана, когда-нибудь принести в его дом счастье? Она только что сказала мне, что я ей не нравлюсь. От неприязни так близко к презрению, от презрения — к ненависти. От ненависти — к любви.

Не раз случалось, что женщины, отданные силой мужчине, в конце концов влюблялись. Но это были другие женщины, а не Лиана. Что будет, если в ее сердце не вспыхнет ни одной искорки теплого чувства? Я больше не мечтал о любви, а хотя бы о простой симпатии.

Я не понимал, что происходило за последние несколько дней.

Когда я встретил ее в первый раз, она была в ужасе от меня. Я понятия не имею, что Варелли или кто-то еще наговорил ей обо мне, но нельзя было не заметить, что девушка тогда просто испугалась. Во время танца она расслабилась настолько, что я наконец обрел уверенность, что я ей понравился. Она разговаривала со мной и танцевала с такой грацией, словно была профессиональной танцовщицей, хотя иногда создавалось впечатление, что она не знала ни шагов, ни фигур.

Ну, подумал я, с горечью улыбаясь. Теперь я знаю почему. Она не могла научиться танцевать потому что была служанкой. Но теперь я предоставлю ей лучших учителей. Я позабочусь о том, чтобы никто не узнал в ней бедную служанку, которой она когда-то была. Я научил бы ее всему.

Но что с того, когда она ничего не хочет? Она ничего от меня не принимает. От драгоценностей, которыми я желал осыпать ее с ног до головы, до самых красивых из одежд, которые я велел бы сшить для нее, до тщательного воспитания, достойного герцогини. Я готов все ей отдать. Если бы она только согласилась быть моей. Ведь ее хозяин на это согласился, черт побери! Почему она не хочет?

Я сердито посмотрел через плечо, и увидел ее силуэт в окне. Девушка по-прежнему стояла на террасе, прислонившись к перилам и глядя вверх на звездное небо. Она была похожа на ангела. Надо будет заказать ее портрет.

Она сводила меня с ума. Я совершил ошибку, попросив мистера Митча разрешить мне жениться на ней. Она этого не заслуживала. Я мог бы оказать честь какой-нибудь другой женщине, женщине, которая оценила бы ту доброту, которую я ей предлагал, а не принимала бы все с холодом или отвергала, как эта бестия.

И все же-мог ли я представить себе жизнь без нее сейчас, когда уже вкусил вкус проведенного с ней времени? Даже когда мы ссорились, у меня складывалось впечатление, что я никогда в жизни не чувствовал себя лучше. Она не принимала комплиментов без разбора и не была глупа, как многие модные дамы из хороших домов. И все она не была совершенством. Может быть, именно поэтому она была так привлекательна?

Мне очень хотелось, чтобы этот адский бал наконец закончился, чтобы все люди ушли домой. Я ненавидел общество, присутствие такого количества людей доводило меня до белого каления, но я прекрасно понимал, что не гости, собравшиеся в бальном зале, привели меня в такое состояние.

Лиана, кажется, даже не подозревала, какой она была дьяволицей и что творила со мной. Я смотрел на нее в окно и слегка улыбался, несмотря на нахмуренные от гнева брови.

Я должен пригласить кого-нибудь на танец. Все-таки я хозяин этого дома, а стою в углу. И все же я не представлял себе, как танцую с другой, кроме этой дьяволицы, стоящей сейчас в одиночестве. Мне очень хотелось снова держать ее в объятиях, убедить ее в том, что я вовсе не демон, что я мог бы сделать ее счастливой, если бы она только позволила это.

***

ЛИАНА

Однако дракон не понимал, что чем больше он пытался соблазнить меня, тем больше я отстранялась от него. По непонятным причинам я не могла ему доверять, у меня складывалось впечатление, что герцог пытается меня купить. И хотя я уже смирилась с мыслью о том, что стану его женой, я не представляла себе, что отдам ему душу и сердце. Я могла принадлежать ему, но не могла быть по-настоящему предана ему.

Я чувствовала себя ужасно от этой мысли, потому что никогда до сих пор не представляла себе брак как союз, в котором не было ни проблеска теплого чувства. Да, я прекрасно понимала, что в семье Митчей именно так это и выглядело, но всегда принимала их пример как нечто такое, что случается не слишком часто. Так почему же нечто подобное должно произойти со мной?

Так вот как будет выглядеть наш брак. Я поеду вместе с драконом в Доринж. Я буду улыбаться и притворяться счастливой, буду чувствовать себя отчужденной и пронзительно одинокой. Затем я буду проходить обучение в различных сферах, от базового этикета, до танцев, игры на инструментах, и пения, до языков, географии и арифметики. Я стану образцовой хозяйкой дома и будущей матерью. Отличная жена. Но мог ли Адам принять такую жену?

Что ж, ему придется, раз он выбрал меня, он должен был понимать, что, спросив у мистера Митча разрешения, не обращая особого внимания на мои чувства, он может пожалеть об этом.

Мы будем жить в отдельных крыльях дворца, окруженные красотой и великолепием. Он будет выполнять свои обычные обязанности и предаваться своим обычным удовольствиям, я буду учиться. Вероятно, время от времени он будет требовать от меня исполнения супружеского долга, по крайней мере, до тех пор, пока я не дам ему сына. Затем он найдет себе любовницу, которая будет ублажать его, а я скучать в своих покоях.

Это была не та судьба, которую я желала, но в то же время была вероятность, что в какой-то момент он мне понравится. Но она была не слишком велика. Еще меньше была вероятность того, что я когда-нибудь полюблю его. Такие вещи случались только в сказках, а это все было так далеко от сказки, как он отклонялся от образа герцога, который обычно возникал в мечтах юных леди.

И все же я буду выполнять свои обязанности добросовестно. Этому меня учили всю жизнь. Что ж, моя жизнь, собственно, не так сильно изменится, только семья Митчей превратится в дракона, а уборка и помощь барышням — в науку и игру роли доброй герцогини и жены.

По правде говоря, мне было немного жаль в этот момент дракона. Что-то подтолкнуло его к такому решительному решению. Я не верила, что мужчина может влюбиться так быстро и с такой легкостью. Но, возможно, что-то во мне захватило его настолько, что он выбрал меня из всех остальных. Возможно, он действительно верил, что я буду хороша для него. Я, в свою очередь, отвергала его, словно была бессердечной. Но как я могла вести себя, когда он относился ко мне как к товару, который можно купить или продать? Он не дал мне выбора.

У меня болело сердце, когда я думала об этом. Я набрала воздуха в легкие, пытаясь успокоиться, но на самом деле единственное, чего мне хотелось в этот момент — это оказаться дома. Нет, не у Митчей. В доме своих родителей. В захудалой хижине, которую я помнила с раннего детства. Хоть это и не был прекрасный дворец, в котором мне теперь придется жить, нигде больше я не чувствовала себя такой желанной и любимой. Нигде больше у меня не было ощущения, что я свободна.

Я не могла стоять здесь слишком долго, потому что знала, что это вызовет сплетни среди гостей, и, хотя я не любила герцога, мне не хотелось доставлять ему неприятностей. Таким образом, проблемы не решались. Мне не хотелось с ним разговаривать, но я понимала, что меня ждет серьезный разговор с ним. Но не сейчас. Все еще продолжался бал, а когда он закончится, будет уже так поздно, что останется только прилечь на несколько часов, прежде чем княжеская карета доставит нас в то место, которое мне казалось концом света.

Я слегка дрожала, когда входила обратно в душную комнату, наполненную смесью различных запахов. Духи смешивались так жестоко, что казались смертельными испарениями, которые сводили с ума. Едва войдя, я почувствовала на своем плече чью-то руку и, к своему изумлению, увидела дракона.

— Не окажете ли мне честь, мадам. — сказал он удивительно мягким тоном.

Я не могла не согласиться. Он уже раньше забронировал себе все мои танцы. Пожизненно. На случай, если бы нашелся еще один Варелли или Жерени, который бы попытался отвлечь мое внимание от него, который, по-видимому не привык к тому, что глаза его женщины направлены в сторону другого мужчины.

— У меня есть выбор? — кисло спросила я, стараясь успокоиться, но его присутствие пугало меня еще больше, чем во время первого бала.

— Вы ведете себя, мадам, как будто я ваш враг. — ответил мужчина с холодом в голосе. Я вздрогнула, быстро отводя глаза, но почувствовала его вторую руку на своей щеке. — Клянусь, я не причиню вам боль. Напротив, я хочу оградить вас от всех опасностей и неудобств, которые несет этот мир.

Я испытывала непреодолимое желание сказать, что единственной опасностью и неудобством в этот момент было его присутствие.

— Я бесконечно благодарна. — ответила я, наклоняя голову.

Адам поморщился, заметив это. Я вела себя так, словно хотела спровоцировать его. Пробудить в нем худшие инстинкты, и именно в тот момент, когда вокруг нас собралось так много именитых гостей.

— Я лишь прошу вас перестать обращаться со мной, как с вашим врагом. Я вам не враг, уверяю вас. — прорычал он сквозь стиснутые зубы.

***

АДАМ

Я был джентльменом. Я не бил женщин. И все же в этот момент я чувствовал, что если она будет играть со мной таким образом, я больше не выдержу и научу ее смирению. Лучше раньше, чем никогда. Она должна научиться жить как герцогиня. А это была не простая жизнь, вопреки внешнему виду, мир был жестоким.

— Я знаю, Ваша Светлость. — ответила девушка, позволяя мне вывести ее в зал.

И снова она танцевала так, как на первом балу. Она заключила мое сердце и душу в объятия, которых я никогда раньше не встречал.

Не так я представлял себе любовь, и все же, наверное, именно это чувство руководило мною.

Я желал ей всего самого лучшего. И в то же время я понимал, что могу поднять на нее руку, если она решит продолжать меня провоцировать. Я хотел защищать ее. И все же, мог бы сам причинить ей боль. Я хотел осыпать ее почестями и бесценными подарками, но и запереть в башне без дверей и без окон, чтобы никто другой не смог добраться к моему сокровищу, которым была она сама.

Да, я был собственником. Я прекрасно понимал это. Это был порок всех драконов. Но вскоре я понял, что могу использовать этот недостаток в своих интересах. Этот недостаток можно превратить в преимущество.

И теперь, когда я встретил самое большое сокровище, которое я когда-либо знал, я не мог позволить кому-либо на него покуситься.

Во время танца разговор не клеился. Всякий раз, когда я пытался начать какую-нибудь тему, эта маленькая дьяволица сбивала меня с толку. Это неприятно раздражало меня, но в то же время я не мог не заметить, с какой ловкостью девушка избегала тем, на которые не хотела говорить. Это свидетельствовало лишь о ее интеллекте, о блеске ее ума, хотя ее происхождение не могло указывать на подобные черты.

Несколько раз ей удавалось выскользнуть из моих объятий, но каждый раз я находил ее в толпе, хотя вынужден был признать, что иногда с большим трудом. И всякий раз, когда я находил ее, она вела себя с изяществом, достойным герцогини. Но ее глаза выдавали, насколько она расстроена.

Может быть, когда-нибудь она поймет, подумал я, чувствуя себя довольно подло, когда в очередной раз увидел в ее глазах отказ. Я не хотел причинять ей боль, как физическую, так и душевную, которую, видимо, причинял. Но я делал это неосознанно.

Уже начинало рассветать, когда последняя пара наконец покинула особняк. Лиана изо всех сил старалась последовать за ними, но я остановил ее.

— Мы отправляемся утром, — пояснил он. — Я не могу отправить вас сейчас в дом Митчей. Все ваши вещи доставят, когда мы будем в Доринже, и до тех пор я уверяю вас, что вы нив чем ни будете нуждаться.

***

ЛИАНА

— Я надеялась, что у меня будет шанс попрощаться с близкими. — неуверенно пробурчала я, зная, что Митчи не захотят со мной прощаться, наверное, они уже относились ко мне как к предательнице.

Я также понимала, что забирать из дома Митчей нечего, поскольку у меня практически не было вещей. Но мне этого хватало, я не ходила голодная или больная, мне было во что одеться. Хотя платья никогда не были красивыми, кроме того, которое подарил мне мистер Митч.

— Ты почти удивила меня, моя дорогая. — бесстрастно сказал герцог, после чего нежно обнял меня за плечо. — Пойдем, я отведу тебя в твою спальню. Никора поможет тебе подготовиться ко сну.

Мужчина повел меня вверх по великолепной мраморной лестнице. Я знала, что скоро мне придется жить во дворце, куда более прекрасном, чем этот. Но я задавалась вопросом, заставит ли это меня чувствовать себя хотя бы немного менее одинокой.

— Утром прибудет служанка, чтобы разбудить и помочь одеться. Ты спустишься вниз к завтраку, а потом мы отправимся в путь.

Я кивнула.

— Милая, что с вами? Вы так побледнели. — сказал встревожено герцог.

Его можно было принять за лицемера после того, как он почти насильно заставлял меня танцевать всякий раз, когда я убегала от него.

— Не советую вам ничего выдумывать. Любая попытка побега будет последняя попытка в твоей жизни, поняла? — спросил он с холодным равнодушием, когда мы стояли перед красиво резной белой дверью. — Уверяю тебя, ты очень пожалеешь об этом. А я не хочу причинять тебе лишние страдания.

В этот момент я захотела рассмеяться ему в лицо. Он уже столько всего сделал, подумала я. У меня возникло ощущение, что он все это делает ради собственного удовольствия. Похоже герцог не владеет своей садистской стороной, хотя, кажется, он очень старался спрятать ее за маской приличного джентльмена.

Я понятия не имела, что могло меня ждать, если бы я захотела уйти тайно еще в ту ночь, но, похоже, не зря я передумала рисковать. Мне все равно некуда было возвращаться. Не куда бежать. К родителям, которые даже не могли обеспечить себе приличную крышу над головой?

Дракон осторожно склонил голову в прощальном жесте, после чего ушел. Я с тяжелым сердцем вошла в покои, где меня встретила пожилая женщина, наверняка, та самая Никора, которая помогла мне раздеться.

Герцог дал приказ приготовить для меня ванну, ибо вода была уже готова, когда я вошла. Никора, к моему смущению, помогла мне умыться, после чего расчесала волосы и заплела в толстую косу для сна.

Я была приятно удивлена, когда после купания она меня завернула в пушистое полотенце. Затем помогла одеть в удивительно приятную на ощупь ночную рубашку. Такого я еще не носила. Я завороженно ее щупала и не могла насмотреться.

И все же все это никогда не заменит мне дом. Я прекрасно это понимала, хотя и не могла почувствовать странной детской радости, когда легла под теплое одеяло в нагретую постель. Я не могла объяснить эту своеобразную смесь совершенно разных чувств, счастья и отчаяния, страха и чувства безопасности. Все это сейчас воевало в моем сердце.

Никора погасила свечу, но это мало помогло, потому что на дворе уже начинало светлеть. Женщина предложила задвинуть шторы, но я попросила ее оставить их такими, какими они были. Мне нравились восходы солнца, и мне так редко удавалось их видеть. Возможно, во время путешествия я пожалею, что не отдохнула как следует. Но это будет потом.

Наконец я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Я пыталась убедить себя не привыкать ко всему этому. К ароматным простыням и к мягким одеялам. Кругом были одни соблазны.

Будь дракон чуточку обаятельнее и учтивее, я могла бы влюбиться. Но он все испортил с самого начала.

Я перевернулась на другой бок, не в силах уснуть. Вокруг царила полная тишина. И все же я была беспокойна, и это не давало мне расслабиться.

Я тихо застонала и потерла ладонями лицо, садясь в постели. Но когда я убрала руки с лица, мне пришлось прижать их к губам, чтобы подавить крик. Ибо в окне напротив меня я увидела то, чего никак не ожидала увидеть.

Из-за стекла на меня смотрели радостные глаза Варелли.



ГЛАВА 11. КОЛЬЦО

На мгновение мне показалось, что это мне привиделось. Я моргнула, протерла глаза костяшками пальцев, но, когда в очередной раз посмотрела в сторону окна, Варелли все еще был там, более того, он улыбался мне и осторожно постукивал пальцами по стеклу. Наконец я выбралась из кровати и подошла к окну, чтобы открыть его.

Когда я это сделала, холодный воздух ворвался внутрь комнаты, но я, казалось, не замечала этого. Отойдя на шаг, я позволила Варелли влезть внутрь, совершенно забыв о том, что в таком состоянии я не должна принимать никаких гостей. И это при том, что мне вообще не разрешалось принимать их, и уж тем более не гостей противоположного пола.

Варелли закрыл за собой окно. Это был огромный риск с его стороны, ведь дракон недолюбливал его. Но в этот момент я была просто счастлива увидеть знакомое лицо. Когда Варелли повернулся ко мне, я поняла, что на мне не тот наряд, в котором я хотела, чтобы кто-нибудь видел меня. Покраснев, я сложила руки на груди.

— Успокойтесь, дорогая Лиана. Я закрыл глаза, когда эта старая ведьма помогала вам принять ванну. — тихо сказал Варелли, вызвав еще более темный румянец на моем лице, его это явно забавляло.

— Мистер Варелли… Это все не разумно с вашей стороны. — буркнула я, отстраняясь от него, но тот быстро схватил меня привлекая к себе.

Я была так потрясена, что даже не сопротивлялась. Однако, почувствовав нежные поцелуи на руках и предплечьях, я поняла, что нужно это все прекратить. Хотя это не было неприятным ощущением, я вырвала свои руки из объятий Варелли и еще раз отстранилась от него, смерив его взглядом.

— Прошу прощения, уважаемая госпожа. — с улыбкой прошептал юноша. — Я скучал по вам каждую секунду нашей разлуки.

— Пожалуйста, не говорите подобных глупостей. — перебила его я.

— Ты причиняешь мне боль, лапуля. Это не нелепость, а искренняя правда. Я боялся, что больше тебя не увижу. Что этот старый ублюдок заберет тебя от меня навсегда. — тихо сказал Варелли, касаясь ладонью моей щеки. — Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я не смог бы отдать тебя никому, и уж тем более этому дракону.

Это прикосновение заставило мое сердце забиться сильнее, но я заставила себя отвернуться. Рука мужчины застыла в воздухе.

— Слишком поздно, мистер Варелли. — тихо ответила я. — Завтра я уезжаю, и вряд ли я вернусь сюда когда-нибудь. Я рада познакомиться с вами, но теперь я не свободна. Я выхожу замуж за герцога.

— Значит, все-таки этот старый хрыч положил на тебя глаз. Я наблюдал за балом, но не смог тебя разглядеть. Поэтому я и пришел сюда. Я обыскал половину комнат в этом доме. — засмеялся Варелли. — Но успокойся. То, что ты уезжаешь, вовсе не значит, что мы больше не увидимся. Кто сказал, что я не могу поехать следом?

Я почувствовала, как у меня закружилась голова.

— Я не лгал, когда говорил, что влюбился в тебя, моя дорогая. Я не собираюсь так легко отдавать тебя этому зверю. В один прекрасный день. Я уверен, что смогу вернуть тебя, и тогда мы будем жить долго и счастливо.

— Пожалуйста, не говорите так. — быстро перебила его я, внезапно осознав, насколько это неприлично. — Вам вообще не следовало сюда приходить.

— Не следовало. — признался он. — Но не похоже, что тебе это не нравится.

Он был прав, я чувствовала себя приятно польщенной его визитом. Тем более что он сказал мне то, чего я и не мечтала услышать. До сих пор я никогда не считала себя интересной. Но мысль что кто-то такой обаятельный, как Варелли, нашел меня привлекательной, вызывала у меня чувство гордости.

И было немного странным, что подобное признание со стороны герцога отвергается мною, тогда как слова Варелли доставляют мне удовольствие.

— Если герцог увидит вас здесь, у вас возникнут проблемы. — тихо заметила я. — Очень вас прошу уходите.

— Дай мне еще немного насладиться тобой. — прошептал Варелли, нежно заключая мое лицо в свои ладони. Он наклонился и покрыл легчайшими поцелуями мой лоб, затем нос и обе щеки. Через некоторое время он приблизил свое лицо ко мне еще раз, чтобы поцеловать в губы, но на этот раз я повернула голову, подняв руку так, что его губы коснулись моих пальцев.

— Прекратите. — сказала я с прохладной ноткой в голосе. — Через пару часов я уезжаю, мне надо поспать.

Варелли тихо усмехнулся, но отступил на шаг. Он выглядел удивленным, но в его глазах было что-то еще, что-то, чего я не могла понять.

— Ты даже не представляешь, как на меня действуешь, моя дорогая. — сказал он бархатным тоном. Он еще раз протянул руку, и я готова была увернуться снова, но на этот раз он только заправил свободную прядь моих волос за ухо. — Увидимся через пару дней. — добавил он с ехидной улыбкой, прежде чем открыть окно.

Я снова почувствовала, как мое сердце начало биться быстрее. Всё это было совершенно нелепо. Я не знала этого человека, мы танцевали друг с другом всего пару танцев, и он уже казался частью моей жизни. Но в то же время я понимала, что это должно быть тайной. Если герцог узнает о том, что мы встречаемся за его спиной, мы оба окажемся в большой беде.

Сердце все еще колотилось как бешеное, когда Варелли вышел из комнаты через окно. Я закрыла его за ним, потом вернулась в постель и подтянула одеяло под самый подбородок, но даже не попыталась заснуть. Теперь уж точно я не смогу сомкнуть глаз.

Но оказалось, что я в очередной раз ошиблась, так как я быстро уснула.

Прервал мой сон чей-то нежный голос, просящий меня проснуться.

— Мисс, — отозвалась Никора, когда я открыла глаза. — Его светлость попросил вас разбудить и помочь одеться.

— Я уже встаю. — ответила я, протирая веки ладонями.

Я невольно посмотрела в сторону окна, через которое несколькими часами ранее вошел Варелли. Я не могла не покраснеть от этого воспоминания, как, впрочем, и при мысли о поцелуях, которыми он осыпал мое лицо и руки. Ну и его слова, что он влюбился в меня с первого взгляда. Может быть, то чувство, которое он вызывал во мне, тоже было любовью с первого взгляда?

Никора помогала мне одеваться в подаренное драконом простое белое платье. Подарок на помолвку, как объяснила горничная. Но я была поглощена мыслями. Что было бы, если бы герцог не решил жениться на мне? Решил ли Варелли сделать мне предложение? Или он преследует свои цели. Все же Варелли из обедневшего рода. Что на самом деле он от меня хочет. Но эти не радостные мысли быстро покинули меня.

Я все еще не совсем пришла в себя, когда спускалась по ступенькам вниз в большой вестибюль, где меня уже ждал дракон. В это утро он не выглядел красивее, пожалуй, он сутулится еще больше.

Наверное, многие молодые женщины на моем месте почувствовали бы волнение. Даже если бы они не были влюблены в своего жениха, они, вероятно, были бы в восторге от предстоящей свадьбы и новой жизни. Однако я ничего подобного не чувствовала. С ужасом я осознала, что на самом деле не чувствовала ничего, кроме страха.

Но тут я вспомнила слова герцога о том, что ждет меня, если мне придет в голову выйти замуж за человека вроде Варелли. После визита последнего я не могла не задаться вопросом, так ли это будет выглядеть на самом деле. Или это был просто способ оттолкнуть нежелательного конкурента?

— Почему ты молчишь, моя дорогая? — сказал герцог своим обычным бесстрастным тоном, провожая меня взглядом.

Я заметила, что сижу в карете, но не помнила момента, когда входила в нее. Я даже не помнила, когда мы успели уехать. Глаза впились в небольшое окошко, разглядывая проходящие мимо пейзажи. Я удивилась, как далеко мы уже были.

— Ты уверена, что ты порядке? — спросил Адам, на этот раз чуть более громким голосом.

Казалось бы, в нем тоже появилась нотка раздражения. Похоже он не привык, чтобы его игнорировали.

— Я прекрасно себя чувствую. — ответила я совершенно без эмоций.

Дракон, сидевший напротив, чуть наклонился и взял мою руку. Его руки так сильно отличались от рук Варелли. Я знала, что не должна сравнивать их, но это было сильнее меня. В то время как руки Варелли были теплыми и нежными, кожа рук герцога была сухой и неприятной на ощупь, хуже того, холод в его голосе был ничто по сравнению с холодом его рук.

Но ведь это были только руки. Я мысленно выругалась. Я вела себя по меньшей мере нелепо. Человек, сидевший напротив меня, вот-вот должен был стать моим мужем, я не имела права сравнивать его со случайным мужчиной, с которым на самом деле меня ничто не связывало.

Возможно, поэтому я вскоре поняла, что меня пожирают изнутри угрызения совести. Мне было неприятно сознавать, что я скрываю от герцога тот факт, что встретилась с Варелли. Что тот признался мне в любви. Но был ли у меня выбор? Если я расскажу, то сделаю только хуже. И тогда он точно запрет меня в пещере. В лучшем случае.

Дракон не пытался меня утешить, хотя долго держал меня за руку. Я совсем не замечала этого, все еще бледная и напряженная, уставившись на вид за окном.

Путешествие длилось очень долго и было ужасно утомительным. Несколько раз нам приходилось менять вид транспорта, так как Доринж от Ларинжа разделяла не только земля, но и вода. До сих пор я не путешествовала на корабле, поэтому мое состояние прикрывалось морской болезнью. Однако на суше оно не улучшилось. Но меня видел только герцог, и только он был свидетелем моих немых страданий.

— Ты скучаешь по дому. — заговорил однажды Адам, видя, как я снова смотрю в окно на проходящие мимо поля. — Это понятно. Но ты должна научиться жить с этим. Скоро у тебя будет новый дом.

— Я буду жить с вами, но это будет не мой дом. — жестко ответила я, глядя на дракона краем глаза.

Он казался мне таким бесчувственным. Даже когда он проявлял какие-то признаки заботы, мне казалось, что это всего лишь способ завоевать мою симпатию. Он вел себя так искусственно, что я не могла поверить, что это его естественное поведение. Впрочем, чем больше времени я проводила с ним, тем больше ненавидела его. И была уверена, что и он любит меня все меньше и меньше. Я никогда не верила в его любовь.

— Это будет твой дом. — с нажимом сказал дракон. — Ты должна забыть свое прошлое, здесь ты будешь совсем другим человеком.

— Я не могу быть другой, Ваша Светлость! — рассердилась я, хотя знала, что не должна терять самообладания. — Я могу научиться вашим обычаям. Я могу красиво вышивать и петь, но это не изменит того, кто я и откуда я. Если это ваша любовь затмевает ваш разум, я думаю, что все еще можно изменить.

— Я не собираюсь отменять данное слово. — Адам наморщил лоб. — Я обещал, что женюсь на тебе и сделаю это.

***

АДАМ

На этот раз она не ответила. Это была ее реакция при каждом упоминании о свадьбе. Она становилась еще более молчаливой и замыкалась в себе, сидя в углу кареты. Не помогали прекрасные драгоценности, которые я дарил ей на следующее утро, не помогали злость и угрозы. Казалось, сознание того, что ее судьба уже решена, убивало ее изнутри.

Однако больше всего огорчало меня то, что, когда мы уже добрались в Доринж до великолепного замка, расположенного на небольшом возвышении, девушка, казалось, не замечала его красоты. Да, она следовала за мной, оглядывалась, когда я рассказывал ей разные истории, но даже на мгновение на ее лице не появилось улыбки. Только тогда я понял, что не видел ее улыбки уже несколько недель. Она заметно похудела и побледнела. И все же она казалась еще красивее, чем тогда, когда я увидел ее в первый раз. Да, я знал, что она не испытывала ко мне того, что я чувствовал к ней, но я уже не мог дождаться дня свадьбы.

***

ЛИАНА

Между тем я не могла улыбаться, зная, что вот-вот произойдет. Несмотря на обещания Варелли, я не верила, что тот отправится вслед за мной. У него была своя жизнь. Скорее всего, он вернется к ухаживаниям за Рейчел, подумала я. И эта мысль причинила мне боль.

Адам повел меня к восточному крылу, где отныне я должна была жить.

— Ты должна оставаться в этом крыле, выйти ты можешь только со мной. В твоем распоряжении есть слуги и охрана. Если я узнаю, что ты пыталась сбежать, я позабочусь о том, чтобы ты об этом пожалела. — твердо сказал он, стоя перед дверью моих покоев. За тобой следят, даже не пытайся это сделать. Поняла?

— Зачем мне бежать? — спросила я. — Я не знаю этих окрестностей. Мне это ни к чему.

Дракон смерил меня взглядом, но не ответил, затем ущел хромая. Я вздохнула, затем вошла в комнату.

Это была просто огромная, великолепная комната. С высокого потолка, украшенного фресками, свисала пара хрустальных люстр. Был еще яркий день, свечи не горели, но можно было предположить, что к вечеру комната превращалась в почти волшебный, таинственный мир. Стены были покрыты толстыми обоями с цветочными узорами. В верхней части комнаты находилась кровать с колоннами, вдвое больше той, в которой я спала в герцогской резиденции. В ногах кровати стоял сундук.

Справа от комнаты находилось несколько огромных зеркал, слева стоял старый дубовый шкаф, который я даже не стала открывать, полагая, что найду в нем еще подарки, которыми на каждом шагу осыпал меня дракон. Мне не хотелось принимать их, но он всегда находил повод для подарка. Таким образом, путешествие закончилось множеством сундуков и пуховиков разных форм и размеров, хотя сначала у меня ничего не было.

Что ж, отныне это будет место, где я буду жить. Столько молодых девиц отдали бы все, чтобы иметь возможность жить такой жизнью, а я отдала бы все это за возможность вернуться к родителям.

Сидя на краю кровати, я услышала стук в дверь. Я машинально пригласила человека войти.

Оказалось, что это одна из молодых служанок, несущая мне поднос. На подносе стояла чашка с чаем, на блюдце лежало небольшое печенье. Рядом с чашкой лежали две вещи. Лист бумаги, мелко исписанный, а также не большая коробочка. Горничная положила все это на небольшой круглый столик, занимавший центральное место в комнате, слегка вздохнула и тут же вышла.

Сначала мне не хотелось прикасаться ни к одному из этих предметов, но, наконец, я поняла, что меня мучает жажда. Поэтому я подошла к столику и подняла чашку, чтобы выпить глоток янтарного напитка. Чай оказался вкусным и ароматным, он восхитительно пах, и спустя время я не много успокоилась.

Опустившись на резное кресло, я еще раз протянула руку, на этот раз для того, чтобы поднять лист бумаги. Вскоре выяснилось, что это был подробный план занятий. Уроки пения, игры на фортепиано и арфе, занятия по рисованию и вышивке, арифметика, география, грамматика, было много всего. Надеюсь, что эти занятия позволят мне отвлечься от мрачных мыслей, терзавших меня.

Я очень любила учиться. Но если бы обстоятельства были другими. Однако теперь это меня не очень-то и радовало.

Я отложила план занятий и с некоторой нерешительностью взяла коробочку в руки. Я не была полностью уверена, хочу ли знать, что находится внутри. Это означало бы принять еще один подарок, который я не хотела. Я задавалась вопросом, есть ли способ вернуть Адаму все, что он мне подарил. Я предпочла бы ходить в простых передниках служанки, чем в шуршащих бархатах, которые я получила от него. Я также не собиралась носить какие-либо драгоценности, которые он подарил.

Руки слегка дрожали, когда я, наконец, затаив дыхание, подняла крышку. Внутри на бордовой подушке покоилось кольцо. Но это был не простой драгоценный камень. Я еще никогда не видела ничего подобного.

Искусно выполненный, он сначала казался удивительно простым. Только при ближайшем рассмотрении можно было заметить, что обручальное кольцо украшено как бы извивающимися вокруг него стеблями роз. В центре же находился камень, который вовсе не был огромным, а переливался всеми цветами радуги. Наряду с окружающими его украшениями оно отлично имитировало цветок розы.

Это было не тяжелое и громоздкое кольцо или безделушка, которую можно было бы надеть повсюду. В минуту слабости я одела его на палец и с изумлением обнаружила, что оно идеально подходит. Сердце подскочило к горлу, когда я поняла, что делаю, и я быстро сняла драгоценный камень, положив его обратно в коробку, как будто оно обожгло меня.

По непонятным причинам у меня сложилось впечатление, что все остальные драгоценности всего лишь безделушки. О, как же мне хотелось одеть его. Но если бы я осмелилась надеть его, это означало бы, что я смирилась со своей судьбой. И, хотя внутри я уже смирилась с этим, я не собиралась давать дракону удовольствие заметить это.

Руки дрожали так сильно, что я пролила немного чая на блюдце, когда попыталась сделать еще глоток, но заметила, что напиток утратил свой чудесный вкус. И, что еще хуже, больше не обладал этой чудесной, успокаивающей силой.

В этот момент я почувствовала себя подавленной. Сидя посреди самой красивой комнаты, я казалась меньше и хрупче, чем когда-либо. Но я знала, что это только начало, и мне придется найти в себе силы, если я хочу здесь выжить.



ГЛАВА 12. ПЕРВАЯ ССОРА

За окном уже совсем стемнело, когда в дверь кто-то постучал. Я сидела за столом, в очередной раз изучая расписание своих занятий. Меня ждало много работы.

Положив лист бумаги обратно на столик, я подняла голову и посмотрела в сторону двери, желая сказать "войдите", но с изумлением обнаружила, что человек, который только что постучал, уже позволил себе войти.

Дракон стоял там, с темными глазами, впившимися в меня, как будто во всей комнате не было ничего другого. Это вызвало у меня беспокойство, но я надеялась, что не дала ему этого понять.

— Ваша светлость. — только и сказала я, вставая и дыша, колени дрожали от страха.

На этот раз Адам не ответил. Он только подошел ко мне и взял за руки. Я немного напряглась, и это не могло остаться незамеченным. Дракон нахмурился и внимательно посмотрел на меня.

— Я не собираюсь причинять тебе боль. — заверил он таким тоном, словно моя реакция причиняла ему боль. Его большие пальцы нежно погладили мои костяшки пальцев, но это заставило его заметить еще одну деталь. — Ты не надела кольцо, которое я тебе подарил.

Опустив взгляд, я стояла молча. Я понятия не имела, как объяснить то, что не хотела носить ничего, что он мне подарил. Что я скорее соглашусь ходить в своих старых рубахах из потертого полотна, чем буду принимать очередные подарки в виде великолепных платьев и дорогих драгоценностей.

Я уже открывала рот, чтобы перевести свои мысли в слова, когда услышала, что герцог вздохнул. Я подняла глаза как раз в тот момент, когда мужчина качнул головой. Он по-прежнему держал одну из моих рук в своей, а другая его рука тянулась к коробочке, которая все еще лежала на столе. Я мысленно проклинала себя за то, что не спрятала ее.

— С сегодняшнего дня я хочу, чтобы ты носила его каждый день. Это обручальное кольцо. — пояснил он, взяв драгоценный камень между большим и указательным пальцами. — Ты можешь злиться на меня, моя дорогая, можешь отказываться принимать что угодно, но от этого подарка отказаться нельзя. Надеюсь, мы поняли друг друга.

И, сказав это, он надел мне кольцо на безымянный палец. Кольцо было легким, но я чувствовала, что на руке сжимаются кандалы, которые я больше никогда не смогу снять.

— Вы ведете себя глупо, моя дорогая. — буркнул мужчина, чувствуя, как моя рука слегка дрогнула, когда он надел мне кольцо. — Это кольцо считается одним из величайших сокровищ этих земель. Я хочу, чтобы ты его носила, потому что оно тебе подходит. А теперь мы идем ужинать, держу пари, ты голодна.

— Я прекрасно себя чувствую, Ваша Светлость. — быстро ответила я, надеясь, что мне удастся избежать трапезы с драконом, хоть желудок сжимался от голода.

— Я вижу, моя дорогая. — саркастически хмыкнул мужчина. — Я покажу тебе дорогу в столовую.

Хотела я этого или нет, мне пришлось следовать за драконом по великолепным коридорам и лестницам, которые захватывали дух. И все же я непозволила себе даже взглянуть на эти чудеса. Я не хотела, чтобы они смягчили мое сердце. Я не хотела, чтобы богатство герцога закружило мне голову. Для такой простушки как я это предсказуемо.

Золото всегда обладало этим странным свойством. Когда оно появлялось у человека, пусть даже самого худшего, оно делало его недостатки незаметными.

Но я не хотела, чтобы мужчина подумал, что я испытываю к нему симпатию. Возможно, я не любила его, но это не означало, что я должна была разбивать ему сердце. Пусть все остается как есть. Мы оба прекрасно понимали, что мне не нравился герцог, я испытывала к нему то, что смело называла ненавистью.

Мне трудно было определить, что герцог чувствовал ко мне. Это не могла быть любовь, мужчина знал ее слишком мало, к тому же у меня складывалось впечатление, что мое присутствие раздражало его. И все же ему хотелось видеть меня рядом с собой. Тем временем он делал все, что мог, чтобы я чувствовала себя комфортно. Исключительно. Проблема заключалась в том, что все его усилия ни к чему не привели.

Мы дошли до столовой.

— Мы будем есть здесь. — заговорил он, когда слуга отодвинул стул для меня. — Я буду приходить за тобой, так что тебе не о чем беспокоиться. Все, что я прошу, это запомнить время приема пищи и быть готовой в нужное время, потому что я не люблю ждать.

— Я поняла. — ответила я, занимая свое место. Когда я это сделала, дракон тоже сел. — Я буду придерживаться правил.

— Надеюсь, ты также понимаешь, что я должен устроить бал или ужин в твою честь. — добавил мужчина, не глядя в мою сторону, поправляя салфетку у себя на коленях.

Уже сами эти слова заставили меня почувствовать, как меня охватывает ужас. Я еще ничего не знала о культуре и обычаях, царивших здесь.

— Тебе не о чем беспокоиться. — быстро сказал он. — Для твоего удобства я отложу его немного, чтобы ты успела усвоить хотя бы основы господствующего здесь этикета, это позволит немного почувствовать себя… Свободнее…

То, как он закончил эту фразу, выдавало, что дракон не очень верил в то, что я вообще смогу чувствовать себя свободно. Я была вежлива с ним, очень вежлива, но холодок у меня проскальзывал в голосе.

— Спасибо, Ваша светлость. — ответила я.

— Я также считаю, что тебе пора привыкнуть называть меня Адамом. — довольно резко добавил он.

Я подняла глаза, и на мгновение наши глаза встретились.

— Мы еще не женаты, Ваша Светлость. — ответила я, делая ударение на последних двух словах. — Мы все еще едва знакомы, и я считаю неприличным использовать ваше имя, господин.

— Ради бога, Лиана! — прогремел дракон, с таким размахом ставя вилку обратно на стол, что она отскочила от столешницы и упала на землю. Слуга, стоявший ближе всех к нему, быстро поднял его и протянул дракону. — Ты ведешь себя так, как будто ты фарфоровая кукла, а не женщина! Я не причинил тебе вреда, я ничего не сделал, чтобы заслужить такое поведение! Я дал тебе все, что мог дать, чего еще ты хочешь? — его лицо начало покрываться маленькими чешуйками.

О, всевышний, надеюсь, он не собирается превратиться в зверя прямо здесь и растерзать меня.

Эта вспышка заставила меня почувствовать себя довольно глупо. Румянец появился на щеках, и я опустила глаза. Но мое поведение не совсем беспочвенно.

— Я ничего не хочу, Ваша Светлость. — тихо ответила я.

— Я не тиран, которого ты во мне видишь. — проворчал он.

— Тогда я не знаю, кто вы, Ваша Милость. — сказала я, подняв глаза.

Я знала, что должна сдерживать свои чувства, не дать ему понять, как сильно я его ненавижу, раз собиралась стать его женой, но в этот момент это было выше моих сил.

— Черт с тобой! — крикнул дракон, вставая. Салфетка упала с его колен, и слуга тут же поднял ее. — Я не заслужил такого обращения! Я был добр к тебе и добр, я старался, чтобы у тебя было все, что тебе нужно… Все что ты можешь пожелать…

***

АДАМ

Больно. Я не помнил, чтобы когда-либо в своей жизни испытывал такую боль, какую она причиняла мне. Мне очень хотелось отплатить ей тем же. Ранить ее. Смотреть, как она страдает. Но уже при одной мысли об этом я поморщился. Если бы я позволил себе это, я причинил бы боль и себе.

— Единственное, чего я хочу, это вернуться домой. — грубо ответила девушка. Она не выглядела испуганной моей вспышкой злости.

— Это твой дом, хочешь ты этого или нет! — я обвинительно ткнул пальцем в ее сторону. — Я не собираюсь отпускать тебя сейчас, и, кажется, я достаточно ясно выразился… Если ты попытаешься покинуть этот дом, ты пожалеешь о том, что родилась!

— Ваш дом никогда не станет моим. — ответила Лиана, и голос ее дрожал от гнева. — Раньше у меня были сомнения, но Ваша Светлость их быстро развеяла.

Положив салфетку обратно на стол, она встала и быстрым шагом направилась к выходу. Я издал почти животный звук, сердито отодвинув стул, но травма не позволяла двигаться так быстро.

— Вернись! Лиана, вернись! — кричал я, прихрамывая и ругаясь себе под нос.

Возможно, это было наказанием за мое поведение, но нога мучала больше, чем раньше. На пороге я остановился и с гримасой боли на лице схватился за бедро. Одна из служанок подошла, чтобы помочь, но я резко оттолкнул ее.

— Пошла прочь! — прорычал я. — Приведите ее ко мне! Она должна вернуться! Иначе я вас всех уволю!

Она не вернулась. Я просил, угрожал, посылал слуг, шел один, стучал в дверь, а потом сладкими словами пытался выманить из комнаты, но мало что получалось. Девушка закрыла дверь на ключ и отказывалась выходить при любом условии. Я приставил охрану. В одном обещании девушка была верна, она не пыталась убежать.

К концу дня я все слуги были наказаны, но, вернувшись в свои покои, понял, что это мне совсем не помогло. Я прекрасно понимал, что виноваты не слуги. Виноват я.

Я проклинал свою слабость. В тот вечер я впервые почувствовал себя старым и обессиленным. Неудивительно, что молодая красивая женщина не хотела иметь со мной ничего общего.

— Значит, ей пора смирится с этой мыслью. — фыркнул я своему отражению в зеркале, после чего пошел к кровати и с тихим стоном сел на ее край, потирая бедро.

Придется вызвать врача. Я ненавидел эту мысль, ненавидел что зависел от других. Что во мне был такой жестокий изъян, что не позволял вести нормальную жизнь. Была ли хромота причиной, по которой Лиана отталкивала меня.

Я прекрасно понимал, что не молод и не красив. Я выглядел почти как отец. Мать, которая умерла при родах, была прекрасна, но, к сожалению, я не унаследовал от нее ничего. Молодость, в свою очередь, я растратил на тщетные поиски женщины, отличной от остальных, и на развлечения. Однако время ускользнуло от меня гораздо раньше, чем я ожидал.

Итак, как я мог теперь ожидать, что кто-то вроде Лианы заинтересуется мной? Немолодым и без того уродливым, неуклюжим, горьким человеком, который все еще расплачивался за ошибки прошлого?

Ну, я не был так стар, ведь не прошло и года с тех пор, как мне исполнилось тридцать лет. И все же, беспокойство и мучившая травма сделали из меня человека, который производил впечатление гораздо более старшего, чем я был на самом деле.

Я зашипел от боли, помогая себе руками уложить в постель неработающую ногу. Сам виноват.

Закрыв глаза, я погрузился в беспокойный сон.

Утром я послал одну из горничных отнести Лиане поднос с завтраком. Я не хотел видеть ее сегодня, но понимал, что морить ее голодом унизительно. Я мог злиться на нее, но все же собирался сдержать данное ей слово и отвести ее к алтарю.

Вскоре оказалось, что Лиана впустила в свои покои всех учителей, более того, удивила каждого из них вежливость и отношением к науке. Она показалась им всем удивительно умной ученицей, хотя она еще мало что знала и трудно было не заметить явных недостатков в ее образовании. Я пропустил вопрос о ее происхождении и воспитании во время бесед с учителями.

Когда наступило время обеда, я решил помириться, в связи с чем предпринял еще одну попытку выманить ее из комнаты. И в очередной раз мои усилия ни к чему не привели. Я накричал на девушку, несколько раз ударил кулаком в дверь и ушел.

В последующие недели дела шли не лучше. Единственные новости, которые я узнавал о девушке, были от педагогов. Они восхваляли свою новую воспитанницу и поздравляли меня с таким счастливым. «Барышня выглядит сегодня гораздо лучше", "Барышня отказывается принять подарок от его сиятельства". И все в таком роде.

Этот абсурд и мой гнев достигли своего апогея. Я покинул Доринж, чтобы отправиться в столицу по делам. Когда я вернулся, оказалось, что девушка наконец вышла из комнаты и почти весь день бродила по садам. Однако, узнав, что лошадь моего сиятельства видна на горизонте, она поспешила обратно в свою комнату и объявила, что никого не хочет видеть.

И все же казалось, что часы, которые она проводила в одиночестве в своих покоях, были не совсем бесплодными. Вскоре выяснилось, что она довольно быстро усвоила правила, господствующие в нем, традиции, а также основы этикета.

Однажды учитель грамматики, подав, как обычно, отчет, объявил, что с девушкой уже можно иметь короткий светский разговор. Девушка понимала больше, чем показывала. Если герцог пожелает, то уроки нужно участить.

Но я не пожелал. Я пожелал, чтобы учитель взял свои деньги и ушел.

Настал подходящий момент для того, чтобы начать планировать официальный бал, на котором Лиана была бы представлена как моя невеста и будущая герцогиня. В этом убеждении убедил еще один учитель, уверивший меня, что девушка освоила танцы, а также с небывалой ловкостью справилась с игрой на фортепиано. Она также пела песни, которым научил наставник. Но он подозревал, что было бы достаточно какого-то поощрения, возможно, со стороны жениха.

Я пригрозил, что, если еще раз услышу подобные слова, учитель скоро лишится своей должности, поэтому мужчина быстро закрыл рот и ушел.

Прошла осень и стала приближаться зима. Снаружи уже царила характерная для этого периода прохлада. В воздухе висела морось, и небо почти без перерыва покрывали тяжелые темно-серые облака.

Это было подходящее время, чтобы устроить бал, подобные развлечения пользовались наибольшим интересом, когда занятия на свежем воздухе уже не приносили удовольствия. Кроме того, тяжелые зимние наряды были наиболее подходящими для бала, тонкие летние платья и рубашки выглядели не так красиво, а надевать зимние наряды во время лета граничило с безумием.

Впрочем, оставалась еще одна небольшая проблема. Со времени памятной ссоры за ужином Лиана все ещё не хотела разговаривать со мной. Я старался убедить ее выйти из комнаты, но она покидала ее лишь тогда, когда я покидал дом. И это раздражало непостижимо.

В этот вечер я решил попробовать еще раз. Я подошел к двери и сильно постучал в нее. Игра на фортепиано прекратилась, и все же я не услышал ответа. Я поджал губы и снова постучал, на этот раз громче.

— Уходи! — сказала она. — Я не хочу тебя видеть!

Не зная почему, кроме внезапного наплыва гнева, я почувствовал еще что-то. И это не было негативным чувством. Вскоре я заметил, что улыбаюсь. Сердце колотилось как бешеное, как тогда, когда я искал ее по всей округе. И когда нашел ее. Я до сих пор помнил, как прелестно она выглядела в белом чепчике, с корзиной ландышей и лаванды в руках. И ужас в ее светлых глазах.

Последние недели я убеждал себя, что ненавижу ее, что гнев на нее превышает все границы и сводит с ума. Но на самом деле я прекрасно знал, что никогда еще не любил ее больше, чем сейчас. Мне хотелось увидеть ее, еще раз взять за руку, поцеловать ее и прижать к груди.

— Немедленно открой дверь! — потребовал я. — Как твой будущий муж, я требую повиновения!

— Ни за что. — ответила она.

Ее голос был рядом. Так близко. Я мог бы поклясться, что она стоит прямо у двери, прижавшись щекой к поверхности, возможно, с рукой на дверной ручке, как будто она боялась, что какой-то магической силой мне удастся ее открыть.

В этот момент я как никогда желал обладать такой силой. Особенно когда я представил ее стройную фигуру, прижатую к двери, грудь слегка вздымается в такт ускоренному дыханию, губы раздвинуты и слегка дрожат от гнева, смешанного со страхом.

— Открывай, или я выломаю эту чертову дверь. — сказал я тише, желая проверить, услышит ли она. Если бы услышала, это означало бы, что она стоит у двери, и нас разделяет всего несколько дюймов дерева.

— Тогда вам придется вставить новые. — вызывающе ответила она.

Значит, она услышала. Уголок рта слегка дрогнул, когда я отошел от двери. Я огляделся вокруг и заметил проходящего дворецкого. Я махнул ему рукой и, когда тот подошёл, я потребовал, чтобы мне принесли инструменты. Сначала слуга удивился, но, когда я пригрозил поркой, тут же двинулся выполнять приказ.

Он вернулся через несколько минут, неся здоровенный ящик, который положил на пол и отошел в сторону, ожидая приказаний. Вместо них он услышал только, чтобы он ушел. Слуга склонил голову и поспешно удалился, словно боясь, что я передумаю.

Тем временем я достал из ящика тонкую отвертку, которую вставил в замочную скважину. Послышался тихий лязг и сдавленный возглас. С поразительным спокойствием я достал отмычку, которой затем стал свободно оперировать в замке. Несколько раз он почувствовал легкий толчок, словно Лиана попыталась вставить ключ обратно в замочную скважину, но безуспешно. Вскоре я услышал еще один металлический звук, и, когда я нажал на ручку, дверь открылась.



ГЛАВА 13. ЖЕЛАНИЯ

Она выглядела именно так, как я представлял. По правде говоря, я уже начал думать, что Лианы никогда не существовало. Что я ее себе выдумал. Хотя, возможно, мою одержимость можно было бы назвать болезнью. Сомнений не осталось то, что вызывала во мне эта девушка, было безумием, которое я не мог контролировать.

Лиана была бледнее и худее, но это не отнимало ее обаяния, напротив, она приобрела теперь странную легкость, которой ей прежде не хватало. Ее светлые волнистые волосы были собраны в небольшой пучок на затылке. Вопреки господствующей моде, у нее не было на лице косметики, на ней также не было украшений. Хотя у нее было много сережек и ожерелий всех видов. На ней было только простое белое платье и туфли из мягкой кожи.

Она была прекрасна. Я еще раз понял, почему именно ее выбрал из всех тех простодушных девиц, которых встречал на своем пути. Те, может быть, и были более образованными, знали больше о мире, но ни одна из них не могла сравниться с той, что стояла перед ним.

И все же она была другой. Она держалась совсем по-другому, вероятно, благодаря упражнениям осанки, урокам танцев и хорошего воспитания. Взгляд ее тоже отличался от того, который я так хорошо помнил. Теперь она смотрела с необыкновенной проницательностью, с упрямством, которое скрывалось за застенчивостью, возможно, страхом.

— Ты меня не поприветствуешь? — спросил я нежным тоном, протягивая в ее сторону обе руки. Она не подошла. — Лиана.

Она стояла в скромной позе. И походила на фарфоровую куклу, немую и неподвижную. Я не мог отделаться от мысли, что нужно ее разбить. Сломать.

— Ваша Светлость. — отозвалась она через некоторое время таким же пустым тоном как все эти недели назад.

— Почему бы тебе не поздороваться со мной? — спросил я, теперь уже с некоторой твердостью в голосе.

— Прошу прощения, Ваша Светлость. — ответила она, после чего элегантно поклонилась по-королевски.

Тем не менее, это заставило меня снова возмутиться. Она вела себя так глупо. Как будто действительно ненавидела его, а это было невозможно. Должно быть, соскучилась пока была здесь в одиночестве. Жаждала увидеть его хотя бы на мгновение, так же, как я жаждал увидеть ее.

На краткий миг мне захотелось причинить ей боль, услышать ее плач, увидеть ее слезы. Но я быстро овладел собой и подошел к ней с угрожающим выражением лица. Она слегка вздрогнула, но не отстранилась.

— Лиана. — снова заговорил я, обхватив ее подбородок и осторожно приподняв его. — Ты должна смотреть мне в глаза, когда я с тобой разговариваю.

Казалось, она очень старалась найти какой-то способ уклониться от этого, но, понимая, что другого выхода нет, глубоко вздохнула и быстро моргнула, прежде чем в очередной раз вздохнуть.

— Конечно, Ваша Светлость.

Я терпеть не мог этот тон голоса. Он был лишен всяких эмоций. Я предпочел бы, чтобы она кричала на меня.

— С сегодняшнего дня ты должна присутствовать на всех приемах пищи каждый день. Кроме того, каждый день ты будешь проводить со мной два часа, в течение которых мы будем общаться или каким-либо другим образом проводить время. — потребовал я тоном, которым обычно пользовался, обращаясь к слуге. — Всякий раз, когда я приду к тебе, ты должна открыть мне дверь, иначе у тебя вовсе не будет двери. Когда ты это сделаешь, я хочу, чтобы ты поприветствовала меня. С сегодняшнего дня я также ожидаю, что ты будешь называть меня по имени. Ты меня поняла?

Лиана, которая все это время стояла молча и неподвижно, кивнула.

— Да, Ваша Светлость. — ответила она.

***

ЛИАНА

В то время, однако, мой ум работал на максимальной скорости, движимый ужасом. Казалось, я потеряла свое единственное пристанище и никак не могла избежать встречи с драконом. Более того, своим поведением я привела к тому, что вынуждена была встречаться с ним чаще. Я не могла себе представить, что могла бы делать наедине с ним в одной комнате целых два часа, если не могла вынести его присутствия хотя бы на четверть часа.

Но в то же время я не понимала, почему герцог не наказал меня за то, что я несколько месяцев скрывалась от него. Я была уверена, что он был раздражен этим, потому что он злился, и он имел на это полное право.

Возможно, я недооценивала его. Что если, образ чудовища, который я нарисовала себе в голове, был лишь воображением, чем-то, чего в сущности не существовало. Я вспомнила первый бал, на котором встретила его. Сначала он пугал, но вскоре этот страх прекратился, и я наконец решила, что могу понравиться ему. Неужели все это время я недооценивала его и на самом деле дракон был не так уж плох?

Мужчина тем временем отпустил мой подбородок. Взял мои руки в свои, слегка приподняв их и поцеловал.

— Где кольцо? — заметил он, наморщив лоб.

***

АДАМ

— Я сняла его во время игры на рояле. — быстро ответила Лиана, и я с удовлетворением обнаружил, что услышал едва заметную нотку паники в ее голосе. Ну, по крайней мере, краем глаза я мог заглянуть внутрь ее сердца.

— Я не желаю, чтобы ты снимала его вообще. — ответил я, отпуская ее руки и подходя к инструменту. Драгоценный камень действительно лежал на рабочем столе, рядом с кучей нот. Я поднял его и вернулся к девушке. — Когда я говорю, что ты должна носить его на пальце все время, я имею в виду абсолютно все время. Ты поняла?

Лиана сглотнула слюну.

— Так точно, Ваша Светлость.

Ее голос дрожал, как будто она немного испугалась. И хорошо, подумал я. Ей было страшно, иначе она не могла бы повиноваться, а хорошая жена должна знать, где ей место. Если бы она не слушала меня, она не могла бы быть хорошей женой или хорошей герцогиней.

***

ЛИАНА

Я не могла не заметить, что, хотя герцог был нежен, когда в очередной раз обнял мою руку, его прикосновение все равно было не из приятных. Было что-то странно резкое в том, как он надевал кольцо на мой палец.

— Никогда не снимай, моя дорогая. — сказал он, глядя мне в глаза, и в его взгляде таилось что-то вроде угрозы. — Мне казалось, я говорил тебе называть меня по имени, не так ли?

Он сводил меня с ума. Если бы я назвала его по имени, это свидетельствовало бы, что между ними есть какая-то близость. Но между тем ничего подобного не существовало. Я не хотела давать ни ему, никому-либо еще никаких иллюзий. Мои прежние мысли о том, не ошиблась ли я в его характере, мгновенно исчезли. Нет, он был не лучше, чем я его оценивала. Он был все тем же мужчиной, которого я не смогла бы полюбить.

И все же я уже усвоила свой урок. Если все делать вопреки ему, скоро придется столкнуться с последствиями своих поступков. Так что сейчас лучше было прикусить язык и найти другой выход из ситуации.

Хотя разве такое решение проблемы не заставит дракона почувствовать, что он добился успеха? Он мог стать еще хуже, чем был до сих пор, и я скоро пожалею о своем выборе.

— Я все еще думаю, что это было бы неуместно. — тихо сказала я.

— Ты будешь так думать до дня свадьбы? — усмехнулся мужчина. — А потом? Как моя жена ты все еще будешь называть меня "Ваша Светлость"?

Он тут же отпустил мои руки и стал ковылять по комнате. Было видно в его позе какое-то странное напряжение, хотя он не делал никаких нервных движений. Тем не менее, он был напряжен и, кажется, сутулился еще больше, чем обычно.

— Я бы предпочел… Я бы предпочел, чтобы ты называла меня монстром и действительно любила… Чем слушать, как ты называешь меня "Ваша Светлость", а в голове и в сердце твоем оставаться монстром, которым я не являюсь. Я могу объяснять долго… Но ты не поймешь этого, не так ли?

Я молчала. Никогда еще я не слышала, чтобы дракон был так взволнован. Даже когда он злился, в нем не было столько эмоций. Я и сама понятия не имела, что чувствую.

Мне было стыдно, и в то же время я была полна гордости. Я могла бы признать его правоту, и в то же время мне хотелось возразить, что ее вовсе нет.

Когда дракон посмотрел на меня, я быстро опустила глаза. Я знала, что обещала ему, что буду смотреть на него, когда он заговорит со мной, но в этот момент казалось, что я скорее понесу наказание за непослушание, чем последую его приказам.

— Почему ты считаешь меня чудовищем? — тихо спросил он, несколькими длинными шагами снова догоняя меня. Он взял мое лицо в ладони и заставил посмотреть ему в глаза.

Эмоции заставляли меня все труднее подбирать нужные слова, чтобы назвать то, что я думала и чувствовала.

***

АДАМ

Однако то, что она медлила, раздражало меня. Я ненавидел ожидание, чем бы оно ни было вызвано.

А может быть, я все-таки заслужил прозвище монстра, потому что теперь, когда я держал в руках лицо Лианы, я чувствовал непреодолимое желание свернуть ей шею. Однако я этого не сделал, остатком своей воли и разума мне удалось подавить это рвение.

— Отвечай, когда я спрашиваю! — крикнул я.

Я пугал ее. Я знал это и мог видеть это на ее лице, она закрывала глаза и быстро набирала воздух. Но разве она не сама виновата? В этот момент, как никогда ранее, она была хрупкая и беззащитная и острый язык мало бы ее спас, она не была достаточно сильна, чтобы оттолкнуть меня, ни ловка, чтобы сбежать из моих объятий.

***

ЛИАНА

— Я… — начала я, запинаясь.

Слова начинали путаться, когда я пыталась что-то произнести. В глазах выступили слезы бессильной злости.

Что я натворила в своей жизни, что мне пришло такое наказание? Выйти замуж за такого человека? Я не нагрешила, чтобы теперь нести такое покаяние.

— Мне не нужны подарки! — воскликнула я наконец. — Мне не нужны… Дорогие камни… Платья… Ничего!

Что-то в том, как он смотрел на меня, изменилось. Гнев уступил место чему-то другому, чему-то, что я не знала и не могла назвать. Это что-то одновременно пугало и успокаивало, хотя это казалось невозможным.

К своему изумлению, я поняла, что дракон нежно гладит мои щеки большими пальцами, и через мгновение на его губах появляется едва заметная улыбка. И все же он молчал, хотя мне очень хотелось, чтобы он наконец заговорил.

— Я не хочу… Кольца и другие… — говорила я, голос срывался, я тяжело дышала, мечтая лишь о том, чтобы больше не смотреть в темные глаза герцога. — Я просто хочу… Я хочу нормальной жизни… Дома…

— Это теперь твой дом, Лиана. — вдруг сказал Адам, и голос его звучал на удивление мягко. — Другого у тебя не будет.

— Это не дом! — запротестовала я, положив руки на запястья дракона, чтобы заставить его отпустить меня. Однако он этого не сделал. — Я бы предпочла жить в подвале у Митчей, чем здесь!

***

АДАМ

Я наморщил лоб, затем поджал губы в выражении недовольства. В последний момент я сдержался, чтобы не закричать на нее, потому что в очередной раз понял, что именно во мне кроется что-то такое, что не позволяет девушке чувствовать себя здесь свободно.

Я подарил ей все, красивые покои, учителей, платья, драгоценности… Между тем ей казалось, что это не то, что ей нужно, чтобы чувствовать себя здесь как дома. Итак, что может понадобиться такой женщине, как она? Чего она могла желать?

Единственным выходом было бы спросить у нее самой. К сожалению, я уверен, что она не ответила бы. Он должен был понять это сам. Только как это сделать?

— Я дам тебе все, что ты попросишь. — прошептал я.

— Я ничего не хочу. — повторила она, и голос ее дрожал от волнения.

До сих пор мне еще никогда не хотелось поцеловать ее. Однако теперь, когда она стояла рядом, слегка раздвинув их, я хотел запечатлеть на них поцелуй. Сначала осторожно, чтобы она не испугалась. А потом крепко прижать ее к груди и не отпускать.

Несмотря на то, что эта картина была настолько яркой в голове, я слишком хорошо знал, к чему это приведет. Я бы спугнул ее полностью. Потерял навсегда. Она возненавидела бы меня до конца жизни. С другой стороны, это могло оказаться лекарством от ее ненависти.

— Ты такая красивая, дорогая. — сказал я, и большим пальцем нежно коснулся ее губ. Они были мягкими на ощупь. Я представил себе их сладость.

***

ЛИАНА

— Я не хочу быть куклой на полке. — возразила я, молясь, чтобы он отпустил меня.

В те моменты, когда он проявлял нежность, я боялась его больше всего. Он не был агрессивным или настойчивым. Он не пытался причинить боль или использовать меня. Почему же так хотелось, чтобы человек, который проявлял такую нежность, никогда не прикасался?

— Ты не будешь куклой на полке. Если бы я хотел, чтобы ты была ей, думаешь, я бы отдал тебе все это?

Отойдя от меня, он жестом обвел всю комнату.

Я не ответила. Глубоко вздохнула и огляделась вокруг, обняв себя за плечи, как будто это могло образовать невидимый щит между мной и всем остальным миром. Я по-прежнему не доверяла ему.

***

АДАМ

Мог ли я себе доверять? После всех этих взрывов? После того, как в голове возникла мысль причинить ей боль?

Да, я хотел бы оправдаться, что во всем виновата она и ее поведение. Что она провоцировала меня, что ее высокомерие и наглость толкали меня на крайность, а холодное равнодушие заставляло приводило в уныние. Но тогда я лгал бы себе.

Я ненавидел, как бессилен перед ней. И в то же время я ценил, что она открывала более тонкие сферы моего сердца, о существовании которых я сам не подозревал. Она заставляла становиться совсем другим человеком, но я не был уверен, был этот новый человек лучше или хуже.

Между тем она продолжала стоять, ни слова, ни движения, словно это каким-то образом могло избавить ее от неумолимой участи. Я мог бы освободить ее от обещания, которое дал ей бывший господин, но это свело бы меня с ума.

Нет. Этого я сделать не мог, хотя знал, что таким образом обрек девушку на вечное заточение в этом дворце.

Но разве это не была низкая плата за то, какую жизнь я мог ей дать? Ведь, несмотря на свои недостатки, я не был человеком, совершенно лишенным достоинств. Дело в том, что самым большим из моих достоинств было богатство, но оно было не единственным. Когда я хотел, я мог стать мужчиной почти обаятельным, многие женщины вздыхали по нему во времена юности.

Я мог бы устраивать для нее балы. Нанимать лучших художников. Привозить величайших композиторов. Ей здесь никогда не было бы скучно, у нее всегда было бы какое-то занятие, а я… Я бы сопровождал ее. Я бы смотрел, как ее лицо сияет радостью.

Если бы она позволила это сделать.

— Поверь мне, я не хочу быть для тебя чудовищем, — сказал я голосом, наполненным грустью, подходя к ней и слегка целуя в лоб. — Я хочу создать для тебя дом, который ты хочешь и которого заслуживаешь. Но помни, что в жизни ничего не бывает просто так. Если ты хочешь дом, ты должна дать что-то взамен.

***

ЛИАНА

Я не могла ожидать, что мужчина будет меня уважать, пока я относилась к нему так холодно. Однако я не могла заставить себя показать чувства, которых не испытывала к нему.

А может… Может, если бы я научилась притворяться… Когда-нибудь я действительно почувствую к нему настоящую привязанность? Может быть, я настолько привыкла бы играть роль хорошей жены, что это стало бы естественным?

— Если ты не будешь повиноваться. — продолжал герцог спокойным тоном. — Я стану чудовищем. Пока я не добьюсь того, чего от тебя жду.

Я кивнула, но сделала это не убедительно.

— Я ожидаю, что отныне ты будешь делиться со мной всем, моя дорогая. Своими радостями и горестями. Ожиданиями и желаниями. Тогда я смогу их выполнить.

— Если я не кукла на полке, зачем мне танцевать так, как вам вздумается? — спросила вдруг я, чем удивила герцога.

Гримаса появилась на его лице, как будто что-то внезапно и с большой силой ранило его.

— Не этого я от тебя хочу. — сказал он.

— А что? Я должна повиноваться и не жаловаться. Заботиться о нуждах Вашей Светлости и…

— Ты должна звать меня Адамом.

— И выполнять команды. Не так ли? Раньше я была служанкой. В доме, где мне не нужно было бояться, что кто-то причинит мне боль.

— А здесь нужно?

***

АДАМ

Я прекрасно понимал, что ответ не нужен. Я и сам уже несколько раз осознавал, что во мне дремлют почти звериные желания. Желания, которые разделяла такая тонкая грань, что я никогда не был уверен, когда переступлю ее.

— Не отвечай. — быстро сказал я, затем закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Я обещаю… Обещаю, я никогда не подниму на тебя руку.

Это было неслыханно, чтобы женщину обличал муж физически.

И все же я зашел так далеко и дал это обещание, а это уже само по себе означало, что мне было важно, чтобы она не боялась меня так сильно.

— Я приду сюда через час. — добавил я, помолчав, не глядя на нее. — Приготовься к ужину. Сегодня мы съедим его вместе.



ГЛАВА 14. ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Когда за драконом закрылась дверь, я наконец смогла глубоко вздохнуть. Присев на край кровати, я спрятала лицо в ладонях. Я вся дрожала, и было трудно дышать.

Но хуже всего было что я знала, что мой страх вызван не близостью герцога.

А факт, что он может кое-что обнаружить. И если бы он узнал об этом, то имел бы полное право не только злиться, но и нарушить все свое обещания.

Однако только сейчас я поняла, что ассоциация Адама с чудовищем, было выдумкой. Последние месяцы я питала в себе ненависть к человеку, который, сделал бы для меня все, лишь бы я чувствовала себя здесь как дома, когда я вела себя с ним так грубо.

Я посмотрела в зеркало, убрав ладони от лица, которое теперь было настолько бледным, что напоминало лицо мертвеца. Герцог относился ко мне лучше, чем я заслуживала. Но если бы он узнал о том, что я скрывала… Как бы все изменилось? Разве он не запер бы меня в какой-нибудь захудалой комнатке? Разве не этого я заслуживала?

Я вытерла слезы с глаз. Я не знала, когда они там появились, но зрение было затуманено. Руки дрожали, когда я забиралась на подушку. У меня был всего час, чтобы подготовиться к ужину, а заодно избавиться от писем.

Я была такой глупой. Соваться в то, что не могло иметь будущего, было идиотизмом. Безумием. Особенно когда дракон лишь разжигал беспочвенную ненависть и презрение. Если бы я смирилась, может, была бы счастливее сейчас.

Наверное, я уже привыкла к мысли, что через пару недель буду замужем. Возможно, я даже научилась бы любить Адама.

Пальцы крепко сжались на листках бумаги, которые я держала. На нее упало несколько капель, и я еще раз вытерла глаза ладонью.

На последнее письмо я не успела ответить. Прежде чем принц вошел в покои, я придумывала ответ. Игра на пианино расслабляла и помогала сосредоточиться, вот почему именно этим я занималась в тот момент, когда услышала стук в дверь.

Я прекрасно знала, что должна заняться переодеванием к ужину, но развернула записку, которую держала в руках. Она была покрыта мелким изящным почерком, который вызывал улыбку на моем лице и покрывал щеки румянцем. Теперь я покраснела от стыда.

«Любимая!

Прости, что так долго… Но, наконец, я рядом и, наконец, направляюсь к тебе. Я найду тебя в крепости этого зверя и увезу с собой. Ничто не разлучит нас, дорогая, любимая Лиана, слышишь? Ничто. И уж точно не тот монстр, который привязывает тебя к тому месту, где твоя милая нога никогда не должна была ступить. Ты вернешься домой со мной, и я построю для нас место, которое будет твоим домом навсегда. Просто дай мне знать, что ты получила это сообщение, что твое сердце все еще принадлежит мне. Хотя я знаю, что это так. И я тут же найду способ спасти тебя.

Нежно целую твои руки, моя красавица.

Твой Р. В.»

Мне вдруг стало плохо. Я испытывала отвращение к самой себе. Я не хотела, чтобы дракон когда-нибудь узнал об этом, но, с другой стороны, как мы могли строить будущее? На моей лжи?

В конце концов, это было не единственное письмо. Подобных сообщений было более десятка. С того момента, как я рассталась с Варелли, он писал, и я отвечала, хотя прекрасно понимала, что это граничит с неприличием. А то, что содержалось в этих письмах, с чистым сердцем можно было бы назвать жестокостью, прямо-таки предательством. Ведь дракон не заслуживал этих слов. Однако я была слишком ослеплена обаянием Варелли, чтобы заметить это.

До сих пор.

Но даже если я уничтожу эти письма, мои ответы все равно останутся в руках Райли. Кроме того, слуги могли выдать, что кто-то писал мне. Никто не знал, кто, но ведь слуги приносили письма скрываясь от всевидящих глаз и всех слышащих ушей хозяина. И делали они это только из симпатии ко мне. Разве я не предала и их доверие?

Только сейчас я поняла, в какую беду попала. При чем по собственному желанию. Ведь никто не уговаривал меня вступить в роман с человеком, которого я едва знала. И это в тот момент, когда я была помолвлена!

Правда заключалась в том, что между ними никогда не происходило ничего, кроме того, что произошло в ту роковую ночь, во всяком случае, ничего физического. Но разве мы не писали друг другу о своей негасимой любви? О том, что хотим быть вместе всю оставшуюся жизнь? Что однажды мы наконец встретимся и Варелли заберет меня с собой, чтобы наконец быть вместе?

И сколько я о нем знала? Ничего. Буквально ничего. Он никогда ничего не рассказывал о себе. Я также ничего не слышала от его друзей, которых, по правде говоря, мне было не дано знать. Я знала лишь то, что в свое время он обожал Рейчел. До тех пор, пока не встретил меня.

Я опустилась на кровать, закрыв лицо руками. Как я могла быть такой глупой?! Какие были гарантии, что Райли Варелли действительно был тем, за кого он себя выдавал? Какая у него была цель, рассказывая мне всякие гадости о драконе? Да, дракон не был святой, но разве он когда-нибудь делал что-нибудь плохое? Разве он не осыпал подарками и не заботился о том, чтобы мне всегда было хорошо, хотя я ничего подобного не заслуживала?

Он вывел меня из нищеты. Изложил все причины, по которым такое решение было для меня лучшим. С тех пор он заботился так, словно я и в самом деле была в его сердце и душе. Когда он смотрел, я видела в его глазах нечто вроде глубокого увлечения. Но не верила в его любовь.

Да, но с какой легкостью я поверила в то, что Варелли любит меня.

— Вам нужна помощь? — спросила горничная через дверь, постучав перед этим. — Через полчаса ужин.

Ну да, с ужасом подумала я. Адам ненавидел, когда опаздывали. Неужели мне действительно хочется рисковать и раздражать его, особенно в тот момент, когда по неизвестным причинам он странно снисходителен.

Я этого не заслуживала. Ни на минуту не заслуживала его доброты, и, наверное, именно этим осознанием и угрызениями совести я так от него убегала. Я боялась не его, а того, что сделала.

— Не нужна. — ответила я, зная, что горничная увидит мои слезы, а этого хотелось избежать. — Я справлюсь сама.

Я заставила себя встать, собрала письма с кровати и тут же бросила их в огонь, горящий в камине. Я благословила в то же время тот факт, что была осень и в камине горел огонь. Однако я не могла отогнать себя от мысли, что ведь настанет момент, когда придется рассказать обо всем этом дракону. Хоть я предпочла бы избежать этого. Как это сделать? Когда это сделать? Не будет ли хуже, когда пройдет время? А теперь… Теперь я уже злоупотребляла его добротой. Если сейчас он узнает о неверности, то наверняка быстро пожалеет о своей доброте ко мне.

Вскоре я пожалела, что не попросила горничную о помощи, потому что руки дрожали так сильно, что надеть платье казалось почти невозможным. Однако я не позвала ее, все еще стыдясь собственного вида и того, что женщина могла увидеть следы слез на лице. Или, что еще хуже, остатки писем в камине.

Я ему скажу… Я расскажу дракону обо всем, что произошло между мной и Варелли… Но не сейчас. Это был не подходящий момент.

Вдруг я услышала стук в дверь, и кто-то вошел без приглашения. Я прекрасно знала, что в этом доме есть только один человек, который мог это себе позволить. И с облегчением поняла, что стою спиной к двери.

— Я думал, ты уже готова. Я достаточно ясно выразился, сказав, что не люблю ждать. — жестко сказал Адам.

— Прошу прощения. — ответила я, не решаясь взглянуть через плечо на мужчину, который, как вскоре поняла, сделал несколько шагов ко мне.

— Горничная тебе не помогла? Я выпорю это ленивое создание. — прошипел он.

— Нет, нет, это не ее вина. — тут же ответила я, боясь, что бедную женщину накажут за то, в чем она не была виновата. — Я думала, что справлюсь сама, но… Но у меня были проблемы с шнурованием. — я указала на корсет, который все еще торчал из-за расстегнутого платья.

***

АДАМ

Я почувствовал странный комок в горле. Не первый раз в жизни я видел женское белье. Тем более это я выбирал сам. Было бы также ложью сказать, что за последние годы мне ни разу не довелось заглянуть в местный бордель.

И все же на этот раз все было по-другому. Я почувствовал странное смущение, и при этом что-то вроде вдохновения, как будто мне предстояло прикоснуться к самой богине. Ведь именно этим для меня и была Лиана.

— В следующий раз я прослежу, чтобы горничная как следует помогла тебе. — мягко пообещал я, застегивая пуговицы изумрудного платья.

Я прекрасно знал, что могу делать это быстрее, чтобы не ждать, но на этот раз это было не ожидание.

Я застегивал с медлительностью. Каждую пуговицу в отдельности, неспешно. Материал корсета медленно исчезал за бархатом платья. В этот момент я понял, как сильно мне хотелось бы совершать прямо противоположные движения. Видеть, как платье опускается на пол, прежде чем дотянуться до шнурков корсета.

Однако это был неподходящий момент. Я все еще боялся напугать молодую невесту, не имеющую много знаний в какой-либо сфере любви.

И все же я не мог отказать себе в одной слабости. Как только платье было должным образом застегнуто, я положил обе руки ей на плечи и наклонился к девушке, чтобы нежно коснуться губами ее шеи. Как я и ожидал, она немного напряглась и набрала воздуха, но не отстранилась, что я воспринял со странной радостью.

Зная, что она не сможет больше терпеть эту близость, я наконец отступил от нее на шаг, после чего предложил свою руку, которую Лиана с некоторым колебанием приняла. Она еще не смотрела мне в глаза, но я решил, что это проявление смущения.

Сейчас я понял еще один важный момент. С того момента, как я вошел в ее покои, она ни разу не обратилась с раздражающей фразой "Ваша Милость". Легкая улыбка заиграла на моих губах. Может быть, все не так безнадежно.

Когда Лиана положила руку мне на плечо, я слегка коснулся ее свободной рукой и позволил себе улыбнуться, глядя ей в глаза. Я предпочел бы, чтобы и она смотрела на меня, но она упорно избегала смотреть в мою сторону. Я слегка улыбнулся, забавляясь при воспоминании о том, как она кричала мне "Уходи!"

***

ЛИАНА

— Я хотел бы, чтобы после ужина ты осталась со мной в зимней гостиной. — заговорил он, когда мы пересекли коридоры, направляясь к столовой. — У меня такое впечатление, что мы потеряли слишком много времени.

Его слова вызвали странное ощущение в моем желудке. Ибо я вспомнила о свадьбе, дата которой неминуемо приближалась.

— Хорошо. — ответила я через некоторое время, делая все возможное, чтобы не обращаться к нему каким-либо образом. Зная, что использование слов "Ваша Светлость" — не лучший выход, и называть его своим именем не вариант, я должна была очень тщательно подбирать слова, когда разговаривала с ним.

— Не надо быть такой молчаливой. — сказал он наконец. — Со мной.

Ты бы радовался, если бы знал, что я натворила? — подумала я, понимая, что снисхождению герцога действительно нет конца.

— Я постараюсь. — нерешительно ответила я, дрогнувшим голосом.

Герцог нахмурился и задумался.

Наконец мы вошли в столовую, и на этот раз мужчина сам отодвинул стул для меня, я слегка кивнула в знак благодарности, прежде чем сесть. Никогда еще я не чувствовала себя такой смущенной. Но хуже всего было осознание того, что я сама виновата. Если бы я не думала о Варелли. Я не могла ни на секунду не думать о том, что могу потерять. Доверие герцога. Свою совесть. Возможно, счастье на всю оставшуюся жизнь.

***

АДАМ

Она глубоко вздохнула, и когда она это сделала, я с изумлением посмотрел на нее. Девушка вела себя странно. Она не только молчала, но и вообще избегала любого лишнего контакта. Она снова стала бесстрастной куклой, как в путешествии.

— Ты хорошо себя чувствуешь, моя дорогая? — спросил я, присев напротив нее, после чего внимательно посмотрел на нее. — Мне вызвать доктора?

— Нет, милорд. — ответила она. — Я чувствую себя прекрасно.

— Ты молчишь и ни разу не посмотрела на меня, хотя я ясно дал понять, чего от тебя жду. — заметил я.

Лиана на мгновение замешкалась. Она прикусила губу, на что я очень старался не обращать внимания. Слуги суетились, подавая еду к столу. Кажется, присутствие молодой барышни заставило всех захотеть пройти мимо нее. Это был первый новый гость за столом за долгое время. Кроме того, юная барышня должна была отныне постоянно обедать здесь и вскоре стать герцогиней.

Наконец она решила поднять глаза и улыбнулась. Однако улыбка не охватила глаз, все еще полных ужаса. Я по-прежнему был уверен, что я пробуждал в ней этот страх, и это заставляло меня чувствовать трудно объяснимую смесь стыда, сострадания и гнева. Я хотел бы, чтобы она хоть раз посмотрела на меня по-другому.

***

ЛИАНА

— Не знаю, о чем говорить. — объяснила я через некоторое время, нервно перебирая пальцами.

Я была рада, что дракон этого не видел.

— О чем угодно. О том, как ты себя чувствуешь, как тебе нравится это место. О уроках, которые ты проводила в последнее время. Ты не можешь сказать, что в последнее время ничегоинтересного не происходило, моя дорогая. — он довольно горько улыбнулся, взяв чашу в руку и отпив из нее глоток вина. — Есть много тем, на которые мы могли бы поговорить. Много моментов, которые мы должны наверстать из-за определенных… Неудобств.

Эти слова заставили меня покраснеть, но я на всякий случай не отводила глаз. Я знала, что дракон увидел румянец, но ценила тот факт, что он никак не прокомментировал это.

Значит, он по-прежнему не винил меня, хотя имел на это право. Может быть, было бы лучше, если бы он прокричал это в лицо. Возможно, тогда я не испытывала бы таких угрызений совести.

— Я была очень занята, — призналась я наконец. — Но не в плохом смысле. Думаю, мне нравится проводить так время, обучаясь.

***

АДАМ

— Отлично, потому что впереди еще много чего тебе предстоит выучить. — ответил я. — Помимо всего прочего, научиться вести разговор во время обедов и после них. Это очень важный навык, потому что из-за того, кто я есть, мне придется довольно часто устраивать обеды или другие виды общественных мероприятий. В последнее время я избегал этого, чтобы не доставить тебе неудобств, но мне придется вернуться к этому.

На мгновение мне показалось, что она улыбнулась. Когда я упомянул о том, что заботился о ее комфорте. Или это было только мое воображение?

— Спасибо. — неуверенно ответила она.

Я вздохнул и отставил чашу. То, что было на тарелке, меня мало интересовало, хотя я был поклонником хорошей еды и спиртных напитков. Однако в этот момент другое привлекало мое внимание. Что-то гораздо более важное, чем самая лучшая кухня.

— Почему ты до сих пор не называешь меня по имени? — спросил я наконец, и сквозь голос пробилось вкрадчиво скрываемое раздражение.

Лиана не ответила, отчего рука крепче сжалась на ножке чаши. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Мне нельзя было терять контроль над собой. И над зверем, который рвался наружу каждую минуту. Особенно в присутствии Лианы. Я еще помню, как ее напугал мой частичный оборот в дракона.

Я не мог привести к тому, что страх вновь возьмет верх над ней. Мы только что зашли так далеко. Я не хотел этого терять.

— Ты не можешь его произнести? — спросил я сдержанным тоном, все еще не открывая глаз.

— Могу, милорд.

— Тогда почему ты этого не делаешь?

Закусив губу, Лиана опустила глаза. С каждой секундой ее молчание раздражало меня все больше и больше, и мне было сложнее сдерживать бурлящие эмоции.

— Потому что это будет означать… Отношения, которых между нами не существует. — ответила она шепотом.

Мускулы челюсти дрогнули, и я на всякий случай поставил чашу на стол. Я не хотел иметь в руках ничего лишнего.

— Вот в чем дело, моя дорогая. — пояснил я, и голос слегка задрожал. — Если ты будешь звать меня по имени. Ты привыкнешь к моему присутствию. Вот к чему я стремлюсь. Не для того, чтобы позорить тебя, а для того, чтобы избежать позора после свадьбы.

— Вот как. — прошептала она.

— Скоро состоится бал в твою честь. — добавил после минутного молчания я, немного восстановив самообладание. — Тогда я представлю тебя компании. Подготовка к свадебной церемонии также находится в завершении, поэтому я думаю, что мы должны установить конкретную дату в ближайшее время.

Я сделал паузу и посмотрел на Лиану, ожидая ответа.

— В ближайшее время. Не слишком рано? — спросила она неуверенно.

— Я считаю, что она должна состояться до конца года. Желательно в середине декабря. — спокойно ответил я. — Или в начале, но полагаю, ты не одобришь второй вариант.

***

ЛИАНА

Я почувствовала странное ощущение в желудке. Это не имело никакого отношения ни к еде, ни к вину, которое я выпила для успокоения нервов.

— Как вы сочтете нужным, милорд. — пробурчала я наконец.

— Ей-Богу, Лиана, настанет ли такой момент, когда ты назовешь меня Адамом? — перебил он, наморщив лоб. — И нет, не "что сочту нужным". Я отметил, что хочу установить эту дату вместе с тобой. Я не собираюсь отдавать тебе приказ. Я просто признаю, что было бы нецелесообразно затягивать эту помолвку до бесконечности, учитывая тот факт, что мы живем под одной крышей.

Трудно было не признать его правоту. Я еще раз прикусила губу и кивнула.

— Тогда позвольте мне подумать об этом. — попросила она.

Адам слегка улыбнулся.

— Только не думай слишком долго. — ответил он, после чего снова взял чашу. — А теперь выпьем за наше счастливое будущее, моя дорогая.



ГЛАВА 15. ПОСЛЕДСТВИЯ

***

АДАМ

Было бы ложью сказать, что у меня не было недостатков. Одним из худших пороков было нетерпение, которое иногда делало пребывание со мной в одной комнате обременительным. Это были не единственные отрицательные черты характера. Также была склонность к болезненной ревности, внезапных приступах безумия, которые приводили к агрессии. Эти все черты были присущи всем в ком течет драконья кровь.

И все же я не был по натуре плохим. В общем, я умел контролировать свои припадки, и большую часть времени был на самом деле приятным собеседником. Мой характер также характеризовали необыкновенная способность к общению с людьми, красноречие и широкий круг интересов. Это тоже делало меня отличным собеседником.

Лиана, была первой, кому я хотел одновременно дать рай на земле и отправить к дьяволу.

Однако я хотел настоящего брака. Девушку, которая могла бы поддержать меня. Которая не переставала бы очаровывать.

Но чтобы добиться этого, я сначала должен был найти способ завоевать ее сердце. К сожалению, оно оставалось странно бесчувственным к моим достоинствам. Те же самые достоинства, которые в конце концов украли сердца у многих дам.

И все же она сидела сейчас со мной, как и обещала. Тихая и далекая, что раздражало так сильно, что приходилось то и дело закрывать глаза и глубоко дышать, чтобы успокоиться. Я прекрасно понимал, что не было вершиной ее мечтаний тратить часы, которые она могла бы посвятить учебе (в последнее время она полностью отдалась ей), в зимнем саду только для того, чтобы "наверстать упущенное время". Но хотела она этого или нет, ей пришлось научиться находиться со мной в одной комнате. Уже не только для того, чтобы я мог без особых препятствий продолжать вести свои дела, но и для того, чтобы ее дальнейшая жизнь не стала неожиданностью.

Я ревновал, и я хотел закрыть ее от всего мира. Хотел, чтобы она могла участвовать в развлечениях, в которых не отказывали другим дамам ее возраста. Ведь ее новый статус открывал перед ней мир, которого она до сих пор не знала. Возможности, которые могли бы сделать ее самой счастливой женщиной.

— Почему ты опять молчишь? — спросил я наконец, и голос прозвучал резче, чем я предполагал вначале. — Какой смысл сидеть здесь вместе, если ты даже не собираешься открыть рот и обменяться со мной парой фраз?

***

ЛИАНА

Я подняла глаза. В первом порыве хотела напомнить ему, что это была его идея провести с ним два часа. Но тут я вспомнила, что еще никогда не получалось ссориться с этим человеком. Кроме того, я прекрасно знала, что не брошу подобное обвинение в сторону Адама. И уж тем более мне грозило, что мужчина напомнит, какова была вторая часть его желания. О, да, мне предстояло провести с ним эти два часа, но в основном за разговором.

Мое молчание было не из-за того, что не о чем было с ним говорить. Нет. Я боялась вызвать у него подозрения какой-либо фразой или словом.

— Лиана. — позвал он, на этот раз мягче.

***

АДАМ

Я хотел защитить ее. От всего, что могло подстерегать ее за стенами этого замка, но прежде всего от себя самого. Моя необъяснимая одержимость ею. Желание всегда быть рядом с ней, хотя многие сочли бы это неприличным.

И все же я не мог отказать себе в этом удовольствии. Через некоторое время я поднялся со своего кресла и встал напротив Лианы. В следующий раз я должен

попросить ее занять место в кресле, тогда будет повод сесть рядом с ней. Однако сейчас я протянул в ее сторону руку, и девушка с изумлением посмотрела на нее.

— Окажи мне честь и станцуй со мной.

Лиана отреагировала не сразу. Похоже, просьба так удивила ее, что она не смогла пошевелиться. Однако наконец она положила руку на мою ладонь. Возможно, это была привычка выполнять команды. Или, может быть, она желала того же, чего хотел я.

— Музыки ведь нет. — заметила она, вставая, и я нежно притянул ее к себе.

— С каких это пор для танцев нужна музыка? — спросил я, слегка улыбаясь.

Я держал ее в руках. Она была так близко, что я прекрасно чувствовал ее запах, ее волосы ласкали мой подбородок. Она не пыталась отстраниться, не в этот раз, хотя я не держал ее крепко. Она могла бы сделать это, если бы захотела.

— Ты сводишь меня с ума, Лиана. — прошептал я, ведя ее через пустое пространство посреди комнаты. — Ты заставляешь меня мыслить не трезво. Я никогда тебя не отпущу… Никогда…

***

ЛИАНА

Сердце подскочило к горлу. Голос герцога был настолько полон эмоций, что мне вспомнился тон Райли, когда он посетил меня в первый и единственный раз. Райли целовал мои руки, плечи, лицо, между тем Адам не позволял себе ничего, кроме едва заметных поцелуев, нежных, как дыхание ветра.

И все же сейчас, только сейчас, я заметила, что его охватили такие сильные эмоции, что он с трудом сдерживал их. Возможно, отсюда и его сдержанность, которую я наблюдала. Может быть, он боялся показаться ранимым.

Боже, Боже, с ужасом подумала, что я наделала.

— Я люблю тебя, дорогая, а ты не в состоянии почтить меня хотя бы, одним словом. — говорил Адам, продолжая держать меня рядом с собой, когда мы танцевали под неслышимую музыку.

Я сжалась в его объятиях.

— Прошу прощения. — пробормотала я, закрывая глаза.

— Я же говорил, что ты должна говорить мне, о чем угодно. О погоде. О том, понравилась ли тебе еда. Я просто хочу… — он заколебался, но наконец продолжил — Я хочу услышать твой голос. И я хочу, чтобы ты привыкла к моему присутствию. Говорить со мной.

Он был так откровенен со мной. Мне тоже хотелось бы быть такой же честной. И все же теперь, когда он впервые признался мне в любви, как я могла сказать ему, что все время помолвки я была ему неверна?

И все же, зная, что избегать любого разговора граничит с жестокостью, я делала все, что могла, чтобы поддержать его. Мы говорили о пустяках. О том, что узнала я нового, что понравилось, а что нет.

***

АДАМ

Я чувствовал в ней какое-то странное сопротивление, которого не мог понять, но чем дольше длился разговор, тем больше я понимал, что девушка наконец-то начала открываться. Расслабляться в моем присутствии.

По правде говоря, мы не танцевали. Хотя поначалу мы действительно исполняли какие-то танцевальные фигуры, в конце концов я держал ее в объятиях только для того, чтобы она была рядом. А она не сопротивлялась. Наконец, она по собственной воле осторожно положила голову мне на грудь и закрыла глаза.

Два часа прошли таким образом на удивление быстро. Я жаждал, чтобы мы могли задержаться хоть ненадолго, но понимал, что Лиану ждут утренние уроки, тем временем мне снова нужно покинуть поместье и отправиться в столицу по делам.

Поэтому я проводил невесту до дверей покоев, после чего поцеловал ее в лоб, пожелав спокойной ночи. Она слегка улыбнулась и вошла в свою комнату. Но прежде чем закрыть дверь, она посмотрела на меня.

— Спокойной ночи, Адам.

Когда в эту ночь я ложился спать, я испытывал странное облегчение. Возможно, не все было потеряно.

Это чувство удовлетворения не покидало меня до утра. Когда я уезжал, я отправился в покои Лианы, чтобы попрощаться. Она даже одарила меня одной из своих редких улыбок, прежде чем вернуться к учебе. Я же чувствовал, как жар счастья растет в груди, когда ехал в столицу. Я знал, что буду отсутствовать дома весь день, и все же стоило ждать столько времени, чтобы наконец провести еще два часа в обществе Лианы.

***

ЛИАНА

Все утро я провела в своей комнате, как обычно, занимаясь уроками. В назначенное время лакей повел в столовую обедать, на этот раз пришлось съесть его в одиночестве. После него я вернулась в свои покои, чтобы продолжить занятия.

У меня настал перерыв между изучением вышивки и уроком игры на фортепиано. Сидя на подушках на подоконнике, я смотрела на покрытые грязью дорожки в парке. Отсюда был прекрасный вид, но трудно было скрывать, что это время года не пришлось мне по душе. Яркое лето и чарующая осень прошли безвозвратно. Приближался конец ноября, а вместе с ним и зима, которая несла с собой холодную метель.

Я вздохнула, потом встала. Неуверенно посмотрела на свои руки, кольцо в форме розы по-прежнему покоилось на пальце. До сих пор я снимала его всякий раз, когда был шанс. Теперь я решила не снимать его.

Я как раз села в кресло у инструмента, когда услышала стук в дверь. Я знала, что это пришел учитель. Он иногда приходил рано, но это не доставляло мне неудобств. Я только начала практиковать гам и пассы, поэтому не прерывала игру, не глядя в сторону двери, позвала:

— Входите!

— Поистине, это самая красивая золотая клетка, в которой кто-либо держал самую дорогую птицу. — услышала я.

Этот голос был знаком, но, конечно, не принадлежал учителю фортепиано. Это так озадачило меня, что я тут же перестала играть. Я почувствовала, как румянец заливает щеки, и сердце начинает биться быстрее.

Что бы я ни думала накануне, я не могла сдержать радости, которая наполняла сердце при звуке этого голоса. Мне очень хотелось возненавидеть его обладателя, сказать ему, чтобы он ушел, не разбив собственное сердце, но я не смогла. Я наслаждалась точно так же, как той роковой ночью.

— Райли! — прошептала я, боясь, что кто-нибудь из слуг может услышать. — Как ты здесь…

— Я выдал себя за учителя, а ты что думала, глупая птичка. — усмехнулся Варелли и в несколько длинных шагов преодолел расстояние, разделявшее нас.

Я прекрасно знала, что не должна испытывать никакого удовольствия, когда мужчина целовал мое лицо и руки так же, как тогда, но я не могла это остановить. Я тихо рассмеялась, но, как и прежде, не позволила ему поцеловать в губы.

— Ты не ответила мне, любовь моя. — прошептал Райли, касаясь лбом моего лба. — Полагаю, ты была очень занята.

— Я получила твое письмо только вчера. — ответила я, зная. — Я не знала, что ответить.

— Именно то, что ты чувствуешь. — пояснил мужчина, заключая мое лицо в ладони. — Что ты все еще моя. Что бы ни случилось, ничего и никто не изменит. Что ты сбежишь со мной, и мы вместе вернемся домой.

Что-то неприятно перевернулось у меня в желудке. В то же время я хотела пообещать ему это и знала, что не могу этого сделать. И дело было уже не в том, что я была помолвлена. Я вспомнила тот нежный поцелуй, который накануне вечером оставил на лбу Адам. Я вспомнила те моменты, которые провела с ним в гостиной, болтая о самых простых вещах. Это не имело ничего общего с тем обожанием, которым я одарила Райли в самом начале знакомства, но в то же время разве мне не было намного приятнее?

Я понимала, что Райли наблюдает за мной, что его большие пальцы гладят лицо, как бы призывая ответить.

— Дорогая моя. — пробормотал он, притянув меня еще ближе, отчего мне стало не по себе. Он не давал мне не только пошевелиться, но и дышать. — Скажи мне кое-что.

Его руки медленно скользнули вдоль моего тела, пока, наконец, не обхватили за руки. Что-то заставило его вздрогнуть, словно ему причинили боль, словно его обожгли. Он набрал воздуха и отстранился, глядя не на лицо, а на руки.

— Что это, Лиана?

Райли поднял ее руку и посмотрел прямо на блестящее на пальце кольцо. Сомнений не оставалось, откуда она его взяла и что оно означает. Я и не думала снимать его до того, как столкнусь лицом к лицу с Райли.

— Я помолвлена, Райли. — ответила я, отворачивая лицо.

Чувство стыда, охватившее, было неописуемым, однако я понятия не имела, чем именно оно вызвано, тем, что она позволила Райли увидеть это кольцо, или тем, что я нахожусь сейчас рядом с ним.

— Ты обещала мне, дорогая. Ты обещала быть верной. Что ты не примешь ничего, что этот монстр даст тебе.

Словно невидимая рука сомкнулась вокруг моей шеи. Я закрыла глаза и с трудом вздохнула, чувствуя неприятную, холодную дрожь. Нет другого выхода. Мне нужно разорвать с ним какие-либо отношения сейчас, пока ситуация не стала более серьезной. Будет лучше если он вернется обратно, к Рейчел или к какой-нибудь другой даме, которая могла бы подарить ему счастье.

Но это не означало, что сама мысль о расставании стала хоть немного легче. Мне будет не хватать чувства юмора и неприкрытого обаяния Райли. Однако, с другой стороны, я не могла не задаться вопросом, не была ли моя привязанность к нему вызвана скорее привычкой, чем настоящей любовью.

Если бы я действительно любила его, разве что-нибудь могло бы помешать мне бежать? Даже чувство приличия?

— Он мой жених, Райли. — сказала я, наконец. — Через месяц состоится наша свадьба.

Меня поразило, с какой легкостью пришло в голову произнести эти слова. В то же время я поняла, что приняла окончательное решение. Возможно, я не любила дракона и продолжала испытывать к нему странную неприязнь, которую никак не могла бы объяснить, но понимала, что другого пути с самого начала не было. Я не могла выбрать Райли, и Адам объяснил, почему, уже много недель назад.

Подняв глаза, я не увидела красивого лица Райли. Это была гримаса гнева, настолько ужасная, что обаятельное лицо превратилось в морду зверя. Вид этот был настолько страшен, что я отступила на шаг, но Райли продолжал крепко держать за руку.

— Ты солгала мне, дрянь. — прошептал он, и голос его дрожал от злости.

— Прости. — с ужасом ответила я.

Никто еще не наполнял меня таким страхом. Даже герцог, хотя я испытала на себе вспышку его гнева. Я могла бы закричать и предупредить весь замок, но не могла подобрать слова.

— Думаешь, извинений будет достаточно? — спросил он, после чего без тени нежности толкнул меня в стену. — Ты дала мне свое слово. Слово, которое ты не дала ему, или ты не так написала мне? Что ты никогда не говорила ему, что выйдешь за него замуж? А что ты мне сказала? Что ты сказала, я спрашиваю!

На глаза навернулись слезы.

— Что… Что я буду с тобой. — ответила я срывающимся голосом, дрожа от страха. — Что мы вернемся вместе… Домой…

— И это слово ты сдержишь, понимаешь, неблагодарная дура? — рявкнул он мне в ухо, держа за волосы. — Одно твое "прости" ничего не значит. Ничего! Ты уже сделала свой выбор. Теперь пришло время понести его последствия.

Он оттолкнул меня и, не говоря ни слова, ушел, закрыв за собой дверь. Я с размаху ударилась спиной о фортепиано. Я съежилась на полу и спрятала лицо в ладонях.

Райли был прав, подумала я. Хотела я этого или нет, мне пришлось начать страдать от последствий своего выбора.



ГЛАВА 16. МЕЛАНХОЛИЯ

***

АДАМ

Когда через несколько часов я вернулся в особняк, то узнал от горничной, что девушка попросила сообщить учителям, что сегодня не воспользуется их услугами. Затем она попросила свою личную горничную помочь ей подготовиться ко сну, хотя было только после полудня.

— По-моему, Вашего Светлость. — тихо сказала служанка. — Что-то случилось. Кажется, она больна.

Я больше не слушал ее последних слов. Сунул ей в руки шляпу и трость, а затем, как только позволяла больная нога, двинулся в сторону покоев своей невесты. При этом я игнорировал всех слуг, как будто их вообще не видел.

До сих пор Лиана училась с большой радостью. Может быть, и ситуация, в которой ей предстояло начать обучение, была не самой лучшей, но она, казалось, искренне радовалась тому, что смогла узнать что-то новое. Иначе наука не пришла бы к ней с такой легкостью. Ведь все учителя ее хвалили. Она действительно была умна, несмотря на то, что происходила из низкого социального слоя, не одна светская дама могла позавидовать ее гибкому уму. И она, казалось, очень радовалась тому, что, помимо интеллекта, могла похвастаться теперь знаниями, достойными претендента на роль герцогини.

Я не верил, что такая женщина, как она, могла бы по своей воле покинуть любое занятие. Я мог бы так подумать, если бы Лиана уклонялась от уроков раньше или если бы знал, что она училась для виду. Но она делала это исключительно для себя. Что-то должно было случиться, чтобы она сделала нечто подобное.

К тому же тот факт, что девушка решила лечь спать так рано. Да, это время года иногда вызывало меланхолию. Ближе к вечеру темнело, и отсутствие солнечного света иногда утомляло. Но до сих пор я никогда не замечал, чтобы это побудило невесту почаще отдыхать.

На этот раз я даже не постучался. Хотя личная горничная Лианы пыталась помешать мне войти

— Мисс плохо себя чувствует.

Я оттолкнул ее в сторону, угрожая, что, если она сделает это еще раз, то выгоню ее. Девушка глубоко поклонилась и отступила, позволив мне открыть дверь и переступить порог.

Лиана действительно лежала в постели, но я не видел ее лица. Она повернулась ко мне спиной, съежилась, словно ее переполняла боль, и одеяло у нее было подтянуто под самый подбородок. В этот момент она действительно выглядела так, будто ей было плохо.

— Дорогая. — обратился я к ней, но она не ответила.

На этот раз беспокойство заглушило мое обычное раздражение. Я не мог рассердиться на нее, увидев, в каком она состоянии.

Я быстро подошел к ней, слегка морщась. Я не должен был так торопиться. Нога снова заныла сильнее, чем обычно. Но как я мог не спешить, услышав по возвращении домой, что с моей возлюбленной что-то не так?

— Я позову медика. — пообещал я, ковыляя ближе к ней, затем сел на край кровати, протянув руку, чтобы нежно погладить ее по волосам.

Она попыталась уклониться, но у нее не получилось. Однако я не понимал ее поведения, в это же утро она прощалась с улыбкой. Что произошло за эти часы?

Я закрыл глаза. Хотел я этого или нет, гнев наконец, как спящий во мне дракон, начал поднимать голову. Я хотел знать, почему женщина, которая уже, казалось, одарила меня хотя бы намеком на симпатию, снова избегает меня. Такие вещи случались не безосновательно. А что может случиться в таком тихом особняке, как этот? Здесь она никого не встречала, кроме слуг и учителей.

Может быть, кто-то из них был виноват в этом? Я тут же решил, что слуг нужно хорошенько предать порке. Давно уже никто из них не был наказан. Я смягчился с тех пор, как в замок прибыла.

А если это из-за учителей? Сначала нужно выяснить, кто из них мог быть виноват, я выбрал лучших из всех. Лиана заслуживала всего самого лучшего.

— Лиана, ты должна рассказать мне, что случилось, и тогда я смогу помочь тебе. — сказал я тоном, несколько резким.

На этот раз, когда я погладил ее волосы, она не отстранилась, хотя по-прежнему упорно отказывалась смотреть в мою сторону.

Мне было интересно, что могло подтолкнуть ее к такому поведению. Неужели она чего-то стыдится? Или больна? Ведь болели все, даже самые высокородные дамы, даже чаще. Может быть, что-то изменилось в ее внешности? Ведь она была красива, она могла бояться потерять свою красоту.

— Все в порядке. — ответила она наконец, но все в том, как она это сказала, свидетельствовало о том, что она лжет.

— Если бы все было в порядке, ты бы так быстро не ложилась спать. — ответил я, наморщив лоб. — Я слышал от прислуги, что ты говорила, чтобы тебя не беспокоили. Твоя горничная сказала, что тебе плохо. Притворяться сейчас, что все в порядке, неуместно, моя дорогая. Это глупо и по-детски.

Она опять не ответила. Я еще раз закрыл глаза и сосчитал до десяти, сделав глубокий вдох. Наверное, я привык к ее реакции на неприятные вопросы. Нужно найти способ, чтобы она научилась, находить правильные ответы, либо более тонко избегать ответов. А не просто молчать.

Учитывая, что я был принцем, а она должна была стать моей женой, и по понятным причинам обоим придется присутствовать на светских собраниях, скорее, второй вариант был более подходящим. Сейчас Лиана была больна, и следовало быть к ней несколько снисходительным, но это не означало, что она могла молчать, когда я задавал вопрос. Она должна была наконец понять, что таким образом она ничего не добьется-ничего, кроме моего гнева.

— Лиана. — голос звучал теперь именно так, как должен был звучать.

Был тверд, но не жесток. В прошлый раз именно так мне удалось убедить ее в правильности поведения. Я надеялся, что и на этот раз получиться.

К своему удовлетворению, я заметил, что девушка наконец поворачивает голову. Она бледна, как стена, и глаза ее покраснели. Однако это не выглядело как болезнь.

— Простите, что отослала учителей. — прошептала она.

Я понятия не имею, что об этом думать. Ведь я уже начал надеяться, что она поняла, что я больше всего забочусь о ее благополучии! Не об учителях.

Потому что, если бы это было так, я не пытался бы подавить свои нечеловеческие инстинкты. Между тем мне очень хотелось, чтобы Лиана обрела себя в этом новом мире. Чтобы ей не пришлось страдать. Чтобы она могла получить хоть каплю счастья.

— О, всевышний. — ответил я, пытаясь вложить в свои слова гнев, но почему-то голос прозвучал мягко. — Я не спрашиваю об учителях. Я спрашиваю о тебе, Лиана. Если у тебя что-то болит, позволь мне вызвать медика. Нет ничего постыдного в том, что ты потеряла дар речи. Это происходит в каждом доме.

***

ЛИАНА

Мне очень хотелось рассказать ему все, что беспокоило. Еще никогда я так не нуждалась в ком-то, и, к своему изумлению, обнаружила, что доверяю герцогу. Однако я не доверяла его темпераменту. Я боялась, что если скажу ему хоть слово больше, то скоро пожалею об этом. А может быть, и он пожалеет об этом так же сильно. Ведь Адам не пытался причинить вред нарочно. Накануне вечером я наконец догадалась, что его агрессия исходит не от его желания причинить ей боль, а от того, что его внутреннего зверя трудно было покорить. Такие уж эти драконы.

Сколько же я могла ему сказать, не рискуя свести его с ума?

Адам осторожно коснулся моей щеки, вздохнул и легонько погладил.

— Мне просто нужно немного покоя. — объяснила наконец я, зная, что лишь откладываю на время неизбежное.

Наступит момент, когда дракон узнает правду. Все, что связывало меня с Варелли.

Я знала одно, несмотря на обещание, данное Райли, я не могла сейчас сдержать слово. Он был прав, говоря, что я никогда ничего не обещала герцогу, но я знала свой долг. Раз мой хозяин согласился на этот брак, я не могла отказать в выполнении этого приказа. Кроме того, брак с герцогом не был, в конце концов, худшим будущим, которое могло бы встретиться мне.

В этот момент я еще раз подумала о том, что сказал дракон во время своего предложения. О том, что даже если бы я каким-то чудом вышла замуж за Райли, это была бы нелегкая жизнь. Если не обращать внимание на бедность самого юноши, я была известна в обществе как служанка мистера Митча. Никто никогда не смотрел бы на меня как на равную, лишь свысока. Мое положение ничуть не изменилось бы… Или, может быть, даже ухудшилось. Как долго я выдержу это? И как долго продержится Райли?

Но теперь мысль о Варелли приносила почти физическую боль. Как я могла быть такой глупой, чтобы связываться с человеком, которого не знала? Разве у дракона не было больше опыта, больше знаний о людях? Он сразу понял, что такой человек, как Райли, не может быть хорошим. Интересно сколько таких он встречал раньше?

— Ты должна сказать мне, что не так, Лиана. — снова потребовал герцог, доведя меня до отчаяния, я не могла рассказать ему всего. — Если ты не скажешь мне, как я могу тебе помочь? Поверь мне, я хочу просто помочь тебе.

***

АДАМ

В ее глазах появились слезы, мой проницательный взгляд мгновенно уловил их. Что-то неприятно перевернулось в желудке. По какой причине она плакала? Неужели из-за меня?

— вы не можете мне помочь, не сейчас. — просто ответила она, качая головой. — Мне нужен только покой. Одиночество.

Впервые с тех пор, как я вошел в комнату, наши глаза встретились. Только сейчас я понял, почему ее глаза так покраснели. Видимо, она уже плакала перед моим приходом. Что-то заставляло девушку впадать в меланхолию настолько глубоко, что она не могла справиться с ней. Я задумался, что могло бы улучшить ее настроение.

При этом я не мог отогнать от себя мысли, что же такого могло привести ее к слезам. Я еще раз поклялся себе, что выпорю всех слуг. Даже если они и не отвечали непосредственно за плохое настроение барышни, то уж точно не следили за тем, чтобы она чувствовала себя здесь комфортно.

— Мне следует понимать ваше поведение как просьбу освободить вас от обязанности присутствовать на сегодняшнем ужине? — спросил наконец я, и голос прозвучал отстранённо. Как будто меня на самом деле не волновала судьба невесты. — И два часа, которые вы собирались провести со мной?

Лиана выглядела растерянной, словно и не думала просить об этом. Наконец она кивнула. Я вздохнул еще раз, затем наклонился и нежно поцеловал ее разгоряченный лоб.

— Хорошо. Я попрошу горничную присмотреть за вами. — сказал он, после чего встал и неторопливо направился к двери.

В тот вечер я ужинал один, что не было в новинку, хотя впервые тот факт, что никто не сопровождал меня, странно ранил. Вид пустого места на противоположной стороне стола был невыносим, и я наконец отказался от дальнейших попыток проглотить что-либо.

Когда я убедился, что слуги справились со своими вечерними делами, всех собрал в комнате прислуги, а там намерил им по несколько ударов, чувствуя, как часть гнева и непонятной раздражительности, которая занимала с момента возвращения в особняк, начинает меня покидать. Я никого не щадил, и вид красных рубцов на спинах лакеев и горничных нисколько не тронул.

Но даже когда все разошлись, я не мог сказать, что чувствовал себя вполне спокойно. Во всем этом было что-то такое, чего я не мог понять. И все же больше всего меня занимало совсем другое. Как заставить девушку, которая улыбалась мне перед отъездом, вернуться?

Обычно, когда приходила ночь, большинство слуг могли отдохнуть. Тем временем я приказал горничной Лианы присмотреть за ней, убедившись, что у барышни есть все, что ей может понадобиться.

Я совершенно не замечал, когда слуги помогали раздеваться ко сну. Я был погружен в мысли. А может, все-таки вызвать доктора? Может быть, есть какие-то лекарства, которые помогли бы Лиане успокоиться? Ну, они, безусловно, существовали. Я помнил, что отец принимал какие-то таблетки. Но те, в свою очередь, совершенно лишали его желания жить, А этого я не хотел. Я хотел, чтобы Лиана снова улыбнулась.

С гримасой боли на лице я помог себе руками засунуть неработающую ногу в постель. Мне очень хотелось, чтобы эта невыносимая скованность наконец прекратилась, но что-то подсказывало, что придется бороться с ней до конца жизни. Я закрыл глаза, но сон не шел. Под веками возникали мучительные образы, которые, еще больше разбудили. Наконец я вынужден был признать, что эта ночь будет одной из бессонных.

Это было бы не ново. Я был человеком настолько нервным, что подобные ночи случались довольно часто — я мог бы принять снотворное, которое рекомендовал врач, но считал, что это время можно использовать другими способами. Тогда же занимался финансами или другими кропотливыми обязанностями.

Но теперь я понял, что суть дела была не в таблицах и столбиках цифр, а в восточном крыле.

Я встал и, ругаясь себе под нос, надел халат, после чего покинул спальню.

Замок в этот час был совершенно безлюден. Все слуги находились либо в своих комнатах, либо незаметно выполняли свои обязанности. Однако трудно было бы найти кого-либо из них в коридорах, поэтому я не ожидал никого встретить на своем пути. Кроме горничной Лианы, которая должна была находиться возле ее покоев, ожидая приказаний.

Так и было. По дороге я никого не встретил, а когда приоткрыл дверь в покои Лианы, ее горничная как раз поправляла покрывало. Увидев вошедшего меня, она тут же глубоко поклонилась. Я проигнорировал это.

— Сегодня ты больше не нужна. — тихо сказал я, чтобы не разбудить спящую девушку. — Иди к себе.

Горничная благодарила, наверное, дюжину раз, прежде чем наконец удалиться. Я вздохнул, в этот день слуги, раздражали больше, чем обычно. Когда девушка вышла, я закрыл дверь в комнату, а затем подошел к кровати, в которой спала Лиана.

Девушка казалась такой же белой, как и белье, в котором она лежала. Ее волосы беспорядочно рассыпались по подушке, но это совсем не вязалось с ее обаянием. Я не удержался от соблазна и осторожно убрал пряди с ее лица, даже не заметив, что слегка улыбнулся при этом.

Рыдания сотрясали тело Лианы даже во сне, словно она заснула, плача. Если бы я мог заглянуть ей в голову. Вынуть все эти мысли из ее сознания, заставить ее спокойно спать. Я отдал бы за это все свои ночи.

Я сел на край кровати, наблюдая за лицом Лианы. Ее кожа слегка поблескивала в лунном свете, проникавшем в комнату сквозь щель в шторах., Слезы еще не совсем высохли на ее щеках. Осторожным движением я вытер их большим пальцем, и она беспокойно зашевелилась во сне, но не проснулась.

Медленно, так медленно, что я вообще не замечал этого, выражение ее лица стало светлеть. Ее сон тоже стал спокойнее и глубже. Рыдания наконец превратились в мерное дыхание.

Я еще раз улыбнулся, после чего встал с некоторым трудом. Мысленно проклиная свою ногу, я пересел на стоявший рядом стул. Я не хотел, чтобы девушка обвинила меня в каких-то гнусных намерениях, хотя я действительно сомневался, что она вообще подумает об этом.

Я не спал, с расстояния смотрел на Лиану, теперь уже мирно спящую. Казалось, к утру она сможет проснуться в лучшем настроении. Я действительно надеялся на это. Состояние духа оказывает огромное влияние на состояние тела, и мне очень не хотелось, чтобы Лиана заболела от отчаяния.

За окном уже начало рассветать, когда я, утомленный бдением у постели девушки, погрузился в неглубокую дремоту, положив тяжелую голову на ладонь.

Я очнулся и растянулся в кресле, затем рефлекторно помассировал жесткое, ноющее бедро. Взглянув на Лиану, заметил, что она уже проснулась.

— Доброе утро, моя дорогая. — поприветствовал я ее, и она слегка улыбнулась.

— Доброе утро, Адам. — сказала она тихо, словно смутившись. — Благодарю… За все.

То, как она это сказала, позабавило, но я позволил себе лишь слегка улыбнуться. Затем с некоторым трудом поднялся и доковылял до ее кровати. Я наклонился и поцеловал ее в макушку.

— Не разделите ли со мной завтрак? — спросил я нежным тоном.

— Позвольте мне одеться, я буду готова через четверть часа. — пообещала она.

Меня несколько удивила ее покорность, но когда я посмотрел на нее, то не сомневался. Она была благодарна. Каким-то образом она поняла, что я провел эту ночь у ее постели.

— Я сейчас позову горничную. — ответил я, после чего направился к двери. Затем, к собственному удивлению, добавил. — Не торопись, моя дорогая. Я подожду.



ГЛАВА 17. ДЕМОНЫ ПРОШЛОГО

***

АДАМ

Дни шли, и Лиана с трудом приходила в себя. Я радовался, что не позвал доктора потому что, будь оно так, наверняка сейчас пожалел бы. Тем временем я мог наслаждаться видом своей будущей жены, улыбающейся и разговаривающей со мной все больше и больше. Я подозревал, что тот факт, что я остался во время той злополучной ночи прямо у ее постели, существенно повлиял на ее восприятие моей личности. Но понятия не имел, до какой степени.

***

ЛИАНА

Я чувствовала, что именно та ночь заставила смотреть на дракона благосклоннее. Нет, он не стал в моих глазах ни красивее, ни привлекательнее. Он был все тем же тридцатилетним герцогом, сутулился и хромал одной ногой. И все же что-то изменилось.

Мне было неприятно скрывать от герцога ужасную тайну, но я понимала, что не смогу ему все рассказать. Не сейчас, когда он, наконец, казался счастливым. И почему-то его хорошее настроение передавалось мне. Когда я встречала его утром улыбающимся, словно он был не унылым, усталым от жизни, а десятилетним мальчиком, который только, так же, как и я, познавал вкус первой любви. Я не могла не ответить взаимностью на эту улыбку.

Мы проводили гораздо больше времени вместе. Хотя поначалу даже эти три приема пищи и два часа разговора казались мне чем-то невыносимым, вскоре я обнаружила, что дракон действительно был занятным собеседником. Достоинства его ума восполняли любые недостатки его тела, разговаривать с ним оказалось гораздо приятнее, чем разговаривать с кем-либо еще, поскольку герцог обладал обширными знаниями по многим темам. Поэтому он учил меня тому, чему не учили преподаватели. Он также помогал с определением собственного вкуса, когда речь шла о музыке и искусстве, потому что именно эти темы были его коронными.

Вскоре я также поняла, что его физические недостатки не были такими отталкивающими, как я думала сначала. Более того, они не мешали ему вести образ жизни, какой вели многие другие мужчины из состоятельных семей. Хотя сезон охоты уже закончился, дракон часто устраивал конные прогулки.

Он сам отвел меня в мои покои и выбрал наряд, который мог бы хорошо послужить во время конной прогулки. Он также пообещал подарить лошадь, которая будет принадлежать только мне. Раз я должна была научиться ездить, у меня должен быть компаньон, которому я вполне могла бы доверять. И только один человек подходит на эту роль.

В такие моменты я не могла не вспомнить искаженное гневом лицо Райли, который напоминал, что я обещала ему никогда ничего не принимать от герцога. Но что поделать, когда дракону дарить эти подарки доставляло удовольствие, а в какой-то момент и я испытывала волнение, когда получала что-то новое. Это была не простая благодарность, хотя я и чувствовала ее. Это было нечто более сложное и в то же время естественное.

Горничная помогла переодеться, постоянно болтая при этом.

— Его Светлость до сих пор ездил только в одиночку. — призналась она в какой-то момент, закручивая волосы в тугой пучок на затылке, чтобы они не мешали мне во время езды. — Ну, если только это не была охота. Но на прогулки он никого не брал.

— Почему? — спросила я, явно заинтригованная, глядя на свое отражение в зеркале. Я обнаружила, что выгляжу намного красивее, чем обычно.

— Его Светлость по натуре одиночка, мисс. — возразила горничная. — Он не любит проводить время с другими людьми, если, конечно, нет выбора. Он устраивает балы, обеды, чаи, послеобеденные чаепития, и всевышний знает, что еще. Но все это чрезвычайно мучает его. После них он чрезвычайно разбит.

Я вернулась воспоминаниями к балу на котором он представил меня как свою невесту. Он, казалось, был чрезвычайно доволен после его окончания. Но и ситуация была несколько иной. Потому что в ту ночь он был победителем. Наконец он добился того, что ему было важно.

Горничная закончила меня расчесывать и немного отстранилась.

— Выглядите великолепно. — радостно улыбнулась она, явно гордясь своим достижением. — Неудивительно, что Его Светлость так влюблен в вас.

Услышав эти слова, я покраснела.

— Вы так краснеете… Не уж то, любовь попала вам в глаза?

— Довольно. — тут же возразила я, но я не ругала горничную за наглость, хотя, вероятно, следовало это сделать, и герцог, вероятно, посоветовал бы именно это, если бы услышал разговор. К счастью, он не слышал. — Его Светлость ждет меня, и я не хочу заставлять его ждать, раз ему это не нравится.

Горничная кивнула и открыла дверь, чтобы я могла выйти из комнаты. Поэтому я двинулась по коридору, а затем по лестнице вниз. В холле уже ждал Адам.

***

АДАМ

Увидев ее на вершине лестницы, я посмотрел на нее взглядом, каким могут смотреть только влюбленные мужчины.

Она была прекрасна и принадлежала только мне. Я не мог себе представить, что бы чувствовал, если бы Лиана была помолвлена с кем-нибудь еще. Тогда бы сердце наполнилось гневом и ревностью, каких я еще никогда не испытывал. Между тем присутствие невесты странно успокаивало. И я надеялся, что после свадьбы это не изменится. Мне нужен был кто-то, кто мог бы контролировать меня. И она это умела, и делала это совершенно бессознательно.

— Вы восхитительно выглядите, моя дорогая. — сказал я, протягивая ей одетую в перчатку руку, которую она приняла.

В последнее время она чувствовала себя гораздо более комфортно в моем присутствии, чем раньше. И я надеялся, что этот прогресс сохранится, я не хотел, чтобы девушка убегала от меня всю жизнь.

Она поблагодарила за комплимент, слегка улыбнувшись и опустив глаза.

Она казалась такой хрупкой, и все же я не сомневался, что она справится с ожидавшей ее жизнью. А ведь это была не такая простая жизнь, как представлялось многим дамам. Да, это обеспечивало ей все удобства, но и эти удобства в какой-то момент становились утомительными и не могли нести радость во время жизни, которая напоминала театр.

Когда-то я думал, что не смогу больше увидеть Лиану, и именно это подтолкнуло претендовать на ее руку. Я был убежден, что это была любовь. Странно, ведь до сих пор я не верил в любовь с первого взгляда. Однако только сейчас я убедился, насколько ошибался.

Теперь, когда я медленно учился жить с Лианой рядом, узнавая все ее достоинства и недостатки, понимал, что она не была идеальной женщиной, но именно это делало ее желанной спутницей жизни. Когда-то я видел в ней богиню, теперь она стала ангелом, полным добра и тепла. Не таким далеким, как божество.

По натуре я был человеком недоверчивым, но теперь полностью доверял своей невесте. Я мог доверить ей собственную жизнь, полагая, что она позаботится обо мне лучше, чем я сам.

***

ЛИАНА

Я очень боялась, что произойдет в тот момент, когда герцог узнает правду. Наверное, именно поэтому я так старалась отложить этот момент, насколько это было возможно.

— Сегодня ты будешь кататься на Бьянке. — сказал герцог, когда мы подошли к конюшне, где слуги уже приготовили лошадей. — Она спокойна, у тебя не должно быть с ней никаких проблем. Иди сюда.

Адам повел меня к великолепной кремовой кобыле, которая слегка шевельнулась, не узнавая человека, который подошел к ней. Однако через некоторое время она успокоилась — так же, впрочем, как и я, которая должна была скоро ее оседлать. Дракон осторожно повел моей рукой вдоль мускулистого тела кобылы, чтобы мы привыкли друг к другу.

По правде говоря, мне не хотелось, чтобы этот момент закончился. Впервые мне очень хотелось быть рядом с драконом. Не в шикарных покоях, а именно здесь, в том месте, где мне на мгновение удалось забыть о том, что Адам — герцог.

И все же этот чудесный момент вскоре закончился, и Адам помог мне сесть на лошадь, прежде чем сам аккуратным движением уселся в седло на спину своего жеребца.

Вскоре я убедилась, что верховая езда была чем-то чудесным. Хотя поначалу держалась в седле довольно плохо, судорожносжимая поводья. Адам повел к обширному лугу и со временем я начала расслабляться.

Совсем как герцогиня, подумала я в какой-то момент, и сама эта мысль заставила покраснеть. Но разве это не так? Первоначальный гнев был вызван главным образом тем, что я боялась неизвестного, а Варелли лишь подстрекал к будущему жениху. Но теперь, когда я наконец попыталась понять этого мужчину, показалось, что я вполне могла назвать это место своим домом. Даже несмотря на то, что я была уверена, что никогда этого не сделаю.

— Скоро ты будешь ездить, как благороднейшая из дам, моя дорогая. — довольно бодрым тоном сказал герцог, глядя в мою сторону. — Я велю слугам все как следует подготовить. Все оборудование, которое отныне будет принадлежать только вам. Мы будем ездить вместе, как я вижу, вам это нравится.

И действительно, верховая езда понравилась куда больше, чем я предполагала вначале, хотя уже в тот момент, когда герцог вообще упомянул о ней, я почувствовала приятное волнение. И все же это было мало похоже на то, что я чувствовала сейчас. Эйфория.

Когда через некоторое время мы вернулись в конюшню, слуги подбежали, чтобы заняться лошадьми. Адам нежно взял мою руку и поцеловал.

— С каждым днем я все больше горжусь тем, что могу называть тебя своей невестой. — тихо сказал он, после чего погладил мою щеку кончиками пальцев. — С каждым днем я люблю тебя все больше и больше.

Я не ответила, но посмотрела ему прямо в глаза и слегка улыбнулась. Сердце колотилось как бешеное. Его тонкие ласки и сладкие слова с удивительной силой ворвались в моё сердце. Еще не так давно я и не предполагала, что когда-нибудь удастся полюбить этого человека. Теперь же заметила, что само его присутствие заставляет меня чаше дышать от нехватки воздуха, а голова идёт кругом.

***

АДАМ

Я к девушке старался относится очень осторожно, как будто боялся снова обжечься. Не хотел спешить, потому что это навредит обоим. И все же я был почти уверен, что наконец-то нашел путь, чтобы украсть сердце своей избранницы.

На следующий вечер должен был состояться бал, во время которого Лиана будет введена в здешнее общество. Когда мы вернулись в особняк, в нем царило довольно оживленное движение. Я хотел, чтобы бал был как можно более грандиозным. Поэтому велел привезти деликатесы из далеких стран, которые слуги носили в подвалы и кладовые.

— Подумай об этом, моя дорогая. — с улыбкой обратился я к Лиане, когда мы проходили мимо мальчиков, несущих огромные круги сыра. — Бал по случаю нашей свадьбы будет еще более роскошным. И все только для тебя.

***

ЛИАНА

Мы остановились. Я почувствовала укол страха при мысли о свадьбе. Два дня назад мы назначили дату этого торжества на первый день Снежного Оборота. Однако не само вступление в новую жизнь пугало так сильно. У меня создалось впечатление, что до того, как произойдет это событие, случится что-то очень плохое.

И у нее были на то причины. Слова Варелли, что он заставит меня сдержать обещание, все еще звучали в голове. Я понятия не имела, что может сделать мужчина, но боялась этого, понимая, что его сердце пылает. Он мог сделать что-то очень глупое только потому, что ему это хотелось. Он бы не подумал об этом, а просто начал бы действовать. Он был слишком глуп, молод и вспыльчив.

— Вы ведь знаете, что я не прошу, чтобы бал был роскошным. — прошептала я, несколько ошарашенная великолепием всего происходящего.

***

АДАМ

Эти ее слова раздражали. Снова она начинает меня доводить до оборота в зверя.

Тень гримасы прошла по лицу, но я не сказал ни слова. Мне пришлось набрать воздуха в легкие, и, выпустив его, я почувствовал, что успокаиваюсь.

— Я хочу, чтобы он был роскошный. Я хочу, чтобы тебя окружало все лучшее. — сказал я, после чего нежно пожал ей руку. — Ты заслуживаешь этого.

В этот момент подошла горничная и слегка ахнула, привлекая этим к себе внимание.

— Прошу прощения. — тихо проговорила она. — Но приехал учитель грамматики. Он ждет в маленькой гостиной.

Я с изумлением посмотрел на часы.

— О, действительно, вам пора начинать урок. — воскликнул я. — Идите переоденьтесь. А я поговорю с вашим учителем, он присоединится к вам через четверть часа.

И, сказав это, похромал в сторону маленькой гостиной.

***

ЛИАНА

Я, в сопровождении горничной, направилась в свою комнату, где переоделась и подготовилась к занятиям.

Как и было условлено, четверть часа спустя преподаватель появился в комнате и начал урок. Закончив, он, к моему изумлению, протянул сложенный в небольшой квадрат листок бумаги, после чего вышел.

Я дождалась пока он покинет комнату, прежде чем развернуть письмо.

Дорогая моя!

Прости меня, пожалуйста, за мой срыв. Я люблю тебя так сильно, что не смог сдержать ревности, узнав, что хотя бы часть своего доброго сердца ты широко открываешь для монстра. Ты прекрасно знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда! А я так боюсь, что этот зверь причинит тебе боль.

Я слышал он объявил дату свадьбы, моя любимая птичка. Я очень рад, что ты не желаешь связывать с ним свою судьбу. Лучше бы он ничего не заподозрил до самого конца. Я уже представляю его лицо, когда ты исчезнешь ночью перед свадьбой! Скажи, дорогая, разве это не будет восхитительной шуткой?

Будь готова, дорогая моя, в полночь двадцать четвертого числа. Я найду способ украсть тебя оттуда и забрать домой.

Знай, что все мое сердце принадлежит тебе. И никогда не перестанет быть твоим.

Р. В.

О, всевышний, что же мне делать. Я закрыла глаза и прислонилась к стене, по которой соскользнула вниз. Нужно было как-то с этим закончить. Нужно остановить Варелли. Я сделала выбор. И дело тут было даже не в долге. Сначала так и было, но теперь я поняла, что действительно брак с Адамом будет самым разумным. А кроме того…

Даже в таком безвыходном положении я не могла не улыбнуться. Сердце трепещет при одной мысли о драконе. Это было чувство, совершенно отличное от того, которое в начале знакомства пробуждал Варелли. Это было сильнее, интенсивнее, как глоток чистого воздуха. И хотя мне совсем не хотелось в этом признаваться, я наконец-то начала понимать, что хотела я этого или нет, начала влюбляться в своего жениха.

Это могло принести счастье, поэтому я и не пыталась затушить чувства. Брак без любви может выжить, но только любовь могла придать ему хоть каплю счачтливой жизни.

Сделав все, что было в моих силах, чтобы успокоиться, я встала и еще раз посмотрела на письмо в своих руках. Еще не так давно подобная новость заставила бы покраснеть от радости. Но не сейчас. Я увидела истинное лицо Варелли и не представляла себе жизни с таким человеком. И уж тем более не в тот момент, когда это означало расторжение официальной помолвки.

Руки слегка дрожали, но это не помешало разорвать письмо на мелкие кусочки. Я делала это со странной свирепостью, словно выплескивала всю свою злость и весь свой страх, которые вызывал Варелли. Когда он больше не напоминал ничего, кроме небольшой кучи бумажек, я бросила их в пламя, радуясь, что была поздняя осень и слуги заботились, чтобы огонь всегда горел в камине.

Я вздохнула и почувствовала себя освобождённой. Я словно избавилась от какого-то демона из прошлого. Словно перешагнула былую себя, с которой уже не имела ничего общего. Да, я знала, что это еще не конец и что, вероятно, Варелли не сможет так легко все оставить, но все равно почувствовала облегчение.

С легкой улыбкой на губах я окликнула горничную, после чего направилась к шкафу, чтобы выбрать платье, в которое переоденусь к обеду. В этот день я хотела выглядеть особенно красиво.



ГЛАВА 18. СПЛЕТНИ

***

ЛИАНА

Итак, настал день, который я ждала с нетерпением и страхом. Несмотря на то, что многому научилась за те месяцы, проведенные в замке герцога, я по-прежнему не чувствовала себя уверенно. Я боялась, что своим поведением доставлю огорчение Адаму или вызову множество вопросов о том, кем была до того, как стала невестой герцога. И на этот вопрос я действительно не знала, что ответить.

Ложь вообще не входила в планы. А если бы я сказала правду, это прозвучало бы совершенно ужасно. Я не верила, что ко мне будут относиться серьезно, если я признаюсь в том, что была всего лишь служанкой и это было не самое худшее. Правда могла испортить репутацию герцога, а этого я бы себе не простила.

Сегодня Адам отменил все занятия. Он надеялся, что я смогу поспать хоть немного дольше, но я проснулась на рассвете и несколько часов нервно ходила по комнате, размышляя о самых абсурдных вещах, и беспокоясь о всяких глупостях.

Наконец меня прервала горничная, которая постучала в дверь и спросила, не нужна ли помощь с одеванием. Я вспомнила о том, что у меня действительно мало времени, и приняла помощь горничной.

Горничная как раз просовывала последнюю заколку ей в волосы, когда в комнате раздался стук в дверь, и герцог, по своей привычке не дожидаясь приглашения, вошел внутрь. Увидев меня в простом бежевом платье, он слегка улыбнулся.

— Доброе утро, моя милая. — бодро отозвался он. — Я готов поклясться, что с каждым днем ты становишься все красивее и красивее.

— А я, что ты делаешь мне слишком много комплиментов. — ответила я.

Горничная, услышав этот обмен мнениями, тихо засмеялась, на что герцог смерил ее довольно суровым взглядом.

— Выходи, Анна. — приказал он, и девушка, понимая, что перешла определенные границы, быстро поклонилась и вышла. Затем дракон посмотрел на меня. — Ты должна держать ее в узде, моя дорогая. Иначе она разленится, и вместо служанки у тебя будет наглая девка, с которой ты не сможешь ничего сделать.

Я прикусила губу и посмотрела в сторону двери, за которой только что исчезла Анна. Через некоторое время я перевела взгляд на Адама.

— Пойдем, я велел приготовить для тебя особый чай. — сказал он.

После завтрака мы расстались. Адам хотел проследить за последними приготовлениями к балу. Я предложила помощь Адаму, тот заверил, что в этом нет необходимости. То, как он это сказал, я сделала вывод, что он хочет побыть один. Я не стала настаивать и вернулась в свои покои.

Однако вскоре я узнала, почему герцогу так хотелось, чтобы я не находилась рядом с ним. Я как раз сидела на подоконнике, читая книгу, когда услышала стук в дверь. Я с удивлением посмотрела в ту сторону и попросила, чтобы нежданный гость вошел.

Оказалось, что это один из лакеев. Он нес большую коробку, которую молча положил на кровать, затем глубоко поклонился и быстро вышел из комнаты, не проронив ни слова, как будто боялся меня.

Я не совсем понимала, что на самом деле произошло. Я отложила книгу и встала. Еще раз посмотрела в сторону двери, но никто не вошел. Сердце билось в груди так сильно, словно хотело вырваться из нее, а руки дрожали, когда я тянулась к веревке, которой была перевязана коробка.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь угадать, что могло быть содержимым этой посылки, прежде чем открыть ее, но ничего не приходило в голову. Наконец удалось развязать узел и открыть коробку.

То, что внутри, было покрыто тонкой папиросной бумагой, на ней же лежала записка. Я имела огромное желание разорвать бумагу и узнать, что под ней скрывается, но сначала взяла записку. На ладони оказался небольшой листок.

Самая ненаглядная,

Я подумал, что на сегодняшний бал вы захотите надеть что-то особенное. В конце концов, это особый случай, который случается раз в жизни, если судьба к вам милостива. Я надеюсь, что вам понравится, и что он хотя бы немного покажет, насколько я счастлив, что мы встретили друг друга.

Адам

Я поняла, что до сих пор еще никогда не получала письма от своего жениха. Мне стало одновременно тепло на сердце и несколько глупо, учитывая, что я уже получала любовные письма — но не от него.

Однако это не меняло того факта, что данная записка лишь питала любопытство. Я уже знала, что внутри коробки находится платье для сегодняшнего вечера, и очень хотелось посмотреть, как оно выглядит.

Нежным движением дрожащих рук я сняла с верха тонкое покрытие папиросной бумаги и почувствовала, как на мгновение остановилось дыхание. Однако я заставила себя вынуть из коробки тонкую ткань. Оно было совершенно нереальным. Я прекрасно знала, что подобного творения не нашла бы в лучшей лавке. Оно выглядело так, словно было создано величайшим мастером в своем деле, но действительно ли дракон позволил бы себе такую расточительность?

Прикусив губу, я еще раз посмотрела на лежащую на кровати записку, и ответ пришел сам собой. Для меня… Ради меня Адам готов на все.

Теперь, когда я могла полностью рассмотреть красоту платья, я решила, что это самый красивый туалет, который я когда-либо видела. Платье было сделано из блестящего темно-синего бархата, украшенного серебристыми аппликациями и жемчугом, поэтому переливалось при каждом движении всеми цветами радуги. По краям оно была отделано белоснежным, мягким, как пух, мехом.

Я не заслуживала ничего прекрасного, и в то же время очень хотелось показать себя в этом творении Адаму. Мне хотелось увидеть улыбку на его лице, когда я войду в бальный зал в таком виде. И в тайне мечтала еще раз увидеть обожание в его темных глазах.

Поняв это, я тут же мысленно выругалась и, вернувшись, осторожно положила платье в коробку.

Кто-то постучал в дверь, и я рефлекторно ответила "войдите", даже не подозревая, кого я впускаю внутрь. Оказалось, это была моя горничная.

— О, всевышний… Какое чудо. — заговорила она с явным восхищением в голосе, разглядывая сложенное в коробочку платье.

— Да, я знаю. — тихо ответила я, не поворачиваясь в ее сторону, все еще с некоторой тревогой глядя на подарок от герцога.

Я боялась принять его. Но если бы я не приняла, разве я не доставила бы дракону огорчение?

— Его Светлость, это он подарил вам, не так ли? — спросила Анна. — Он очень любит вас. Я никогда не видела его таким счастливым.

Что-то замерзало у меня в желудке. Я не была уверена, приятное это чувство или нет. Ведь я хотела услышать именно эти слова. Но заслуживаю ли я его любовь? И почему так хотелось сейчас услышать чьи-то заверения, что мужчина испытывает ко мне привязанность.

— Вы тоже любите его светлость, не так ли?

Анна задала этот вопрос шепотом, но я услышала его прекрасно. И все же он как будто совсем не дошел до меня. Я чувствовала внутри странную пустоту. Руки перестали дрожать, но я продолжала нервно перебирать пальцами.

Неужели, несмотря на то, что между нами произошло, я действительно отдала ему свое сердце?

— Надеюсь, что это так. — продолжала горничная, я не стала ее останавливать, хотя по указанию Адама именно это и следовало делать. — Его Светлость заслуживает того, чтобы его кто-то полюбил. В глубине души он хороший человек. И очень одинок. Особенно с тех пор, как умер его отец. Драконы редко кого-то подпускают близко к себе.

Я вдруг поняла, как ничтожно мало знаю о своем женихе. На самом деле я хотела бы узнать больше. Я села на кровать рядом с коробкой и посмотрела на Анну.

— С тех пор, как умер его отец? — неуверенно повторила я. — Что же случилось?

— Ой, мисс, я не уверена, что должна. — пробормотала Анна, нервно оглядываясь, затем облизала губы и впилась взглядом в пол. — Это было десять лет назад.

Я попросила девушку сесть, и та, с некоторым замешательством, заняла место на одном из стульев.

— Его Светлость был тогда юношей. Он любил веселиться, хотя никогда не любил толпу. Гораздо больше он предпочитал компанию своей лошади или какое-нибудь хорошее чтение. Всегда так было. Говорили, что он хотел бы стать художником или каким-нибудь ученым, чем унаследовать титул от своего отца. И, мне кажется, так оно и было.

— Художником? — спросила я.

— Его Светлость тогда много рисовал. Говорили также, что он писал стихи, но те никогда не покидали его кабинета, если так оно и было. Я могу как-нибудь показать вам, какие картины в особняке нарисовал Его Сиятельство.

Я моргнула. До сих пор я осматривала большую часть замка и рассматривала картины, которые висели на стенах, и я была уверена, что все они вышли из-под кисти выдающегося художника. Неудивительно, что я была, по меньшей мере, поражена, услышав, что часть из них создана Адамом.

— Обязательно, Анна, но не сейчас. — ответила я, хотя меня жгло любопытство. Теперь мне хотелось как можно больше узнать о прошлом Адама.

— Как вам угодно. — ответила Анна, после чего продолжила. — Тогда молодой наследник собирался жениться. Была одна девушка, которую выбрал для сына старый герцог, всевышний, свети его душе. Тогда я была всего лишь девочкой, но я прекрасно ее помню. Высокая, с крутыми бедрами, знаете, говорят, что это предвещает здоровых наследников. У нее были темные глаза и темные волосы. Она действительно была хорошенькой, и когда она танцевала, ни одна не могла сравниться с ней.

Я улыбнулась, описание подходило Хайди почти идеально, за исключением того, что юная мисс Митч никогда не была полной. И все же теперь я понимала, что, если бы не судьба, мисс Митч действительно имела бы неплохие шансы стать женой герцога.

— Тогда я мало что знала о любви, и мне трудно сказать, любили ли они друг друга. — продолжала Анна. — Я знаю, что они много времени проводили вместе, и отец Адама действительно делал все, что мог, чтобы добиться этой свадьбы. Однако Его Сиятельство не спешил, поскольку считал, что у него много времени. Ему тогда было меньше двадцати лет, и он совсем не спешил жениться.

Я почувствовала, что краснею у меня не было уверенности в том, что горничная понимает, сколько лет ее собеседницы, но я не хотела этого менять.

— Так или иначе, видимо, девушке, на которой должен был жениться Его Сиятельство, в какой-то момент надоело ждать, ибо однажды ее застали в постели совсем другого мужчины. Позже выяснилось, что это было не в первый раз. Более того, это был не единственный мужчина, с которым эта блудница общалась.

Я не была уверена, что хотела бы знать еще что-то об этом. Я не привыкла к подобным слухам, но Анна этого не осознавала.

Нервными движениями я расправляла невидимые складки на коленях. Однако я не перебивала Анну, боясь, что та больше ничего не скажет.

— Его сиятельство был опустошен. Сначала он ничего не говорил отцу, который как раз лежал в постели, измученный болезнью. Но слухи быстро пролетают сквозь даже самые большие расстояния. Наконец кто-то из слуг все рассказал. Помнится, это был первый раз, когда Его Сиятельство нас всех отшлепал за сплетни, а проговорившегося выгнал и оставил ни с чем.

Только теперь стало ясно, почему Анна так боялась сказать что-либо без ведома дракона. Я надеюсь, что это никогда не дойдет до ушей герцога, потому что не хочу причинять страдания молодой горничной.

— Это было очень трудное время. — горничная взглянула на дверь и продолжила. — Из-за этих злополучных вестей старому герцогу стало хуже. Его Светлость был в командировке, решая дела своего отца. Он был расстроен из-за того, что вынужден был разорвать помолвку с девушкой, которая ему нравилась, и которая так жестоко обманывала его. В довершение всего, он был бросил занятия, которые ему нравились, чтобы заняться делам, навязанные происхождением. И еще эта новость о состоянии его отца. У меня такое чувство, что именно тогда он и стал ожесточенным и одиноким.

Анна набрала воздуха и впилась взглядом в колени. Я уставилась на нее, не зная, что сказать. И все же молчание было вскоре нарушено.

— Вскоре доктор заявил, что святой герцог умирает. Послали за Его Светлостью. В ту ночь, когда он возвращался, был ливень, и он. Он действительно очень торопился. — взволнованно прошептала горничная. — Однако это было небезопасное путешествие и в такой спешке, вы сами понимаете, оно не могло закончиться хорошо.

Я почувствовала стеснение в горле.

— Что случилось? — спросила я.

— Лошадь поскользнулась на грязи. — ответила Анна, и мне показалось, что желудок совсем исчез, оставив полную пустоту. — Он сломал ногу, а лошадь сбросила всадника. С ним тогда никого не было, он отправился без сопровождения. Когда он долго не появлялся, кто-то отправлялся на поиски. Сначала мы думали, что он погиб, но потом его привезли в замок. Оказалось, что у него все-таки бьется сердце. Однако он был без сознания, и никто не знал, выживет ли он вообще. Доктор, который жил здесь из-за больного герцога, утверждал, что Адам покинет этот мир еще раньше своего отца.

Анна на мгновение прервалась, и я поняла, что стиснула слишком сильно руки на своем платье. На нем остались заметные отметины.

— Спасибо всевышнему, Его Сиятельство чудом уцелел. Когда он очнулся, то узнал, что его отец ушел в вечность. — прошептала горничная. — Несмотря на апатию, Его Светлость быстро поправился, хотя он уже не был тем человеком, которого мы знали. Он стал более нервным. Некоторые даже утверждали, что он жесток, но я думаю, что это слишком, его нельзя было бы назвать жестоким. Но именно с этого момента его и мучает эта нога. Единственная часть его тела, которая не выздоровела до конца. Поначалу он избегал верховой езды, потому что она напоминала ему о тех горьких моментах. К тому же он потерял своего самого ценного коня, верного друга. Но вскоре кому-то удалось уговорить его заняться верховой ездой. У меня сложилось впечатление, что именно из-за этих трудных переживаний Его Светлость никогда никого не берет на эти прогулки. — пояснила Анна. — Вернее, не брал.

Горничная слегка улыбнулась, и я ответила взаимностью, но мне пришлось заставить себя сделать это. Мысли стучали в голове, и чувство вины жгло изнутри.

Я была несправедлива, оценивая его так опрометчиво. Подумав об этом сейчас, я поняла, что молодость была у него жестоко и безвозвратно отнята, как любовь и мечты. Он действительно заслуживал гораздо большего, чем то, что предлагала ему судьба. Я могла бы подарить ему хоть какое-то счастье.

Вернее, могла бы, если бы не наделала глупостей. Я все еще не могла избавиться от мысли о Варелли. В какой-то момент мне придется рассказать о нем дракону. Будет ли тогда дракон по-прежнему снисходителен?

— Анна, выходи.

Голос, прозвучавший в комнате, был таким холодным, что мы обе задрожали. Горничная вскрикнула от ужаса и вскочила на ноги, она нервно поклонилась в неопределенном направлении, после чего, не говоря ни слова, выбежала из комнаты. Я, напротив, напряглась и закрыла глаза, словно это могло сделать меня невидимой.

— Я мог ожидать этого. — прошептал Адам, и я не смогла определить эмоции в его голосе. — Это должно было случиться. Рано или поздно. Но лучше бы ты спросила меня, а не слушала сплетни от прислуги.

Я чуть приподняла веки и посмотрела в его сторону. Дракон стоял неподалеку, его руки были сжаты в кулаки. Его тяжелое дыхание выдавало, что мужчина пытается успокоиться.

— Я думал, ты мне доверяешь, Лиана. — тихо сказал он, явно разочарованный.

— Доверяю. — ответила я, но голос был неразборчив.

Герцог фыркнул с сарказмом.

— Если бы это было так, ты бы пришла ко мне с вопросами. Не к горничной.

Некоторое время я молчала. Потом быстрым движением руки вытерла влажные глаза и встала, заставив себя поднять взгляд. К своему изумлению, я обнаружила, что дракон смотрит прямо на меня.

— Я сделала это не для того, чтобы причинить тебе боль. — заговорила я наконец, и голос был не громче шепота. — Я просто хотела понять тебя. Я хотела узнать твое прошлое. И я боялась, что это то, о чем ты не хочешь говорить.

— Я бы предпочел, чтобы ты сначала спросила, прежде чем заранее предположить, что я не хочу о чем-то говорить. — холодно ответил Адам.

Некоторое время в комнате царила тишина. Я опустила глаза, уверенная, что дракон уйдет, но он остался там, неподвижный, уставившись на меня.

— Ты не примерила платье? — спросил он через некоторое время, и тон его голоса заметно изменился, он стал мягче, словно мужчине наконец удалось овладеть гневом и разочарованием. — Тебе не нравится?

— Оно восхитительно. — быстро ответила я. — Просто не знаю, могу ли я принять такой прекрасный подарок?

— Почему это не можешь? — удивился Адам. — Я был бы очень рад, если бы ты надела его сегодня вечером, но окончательное решение за тобой.

Сказав это, он подошел ко мне и поцеловал в лоб, после чего покинул комнату, оставив меня совершенно потерянной.



ГЛАВА 19. АННА

Сегодня я поняла, почему у мисс Митч была привычка часами готовиться к балу. Когда Адам покинул мои покои, я снова села читать, но не смогла сосредоточиться на книге. Я пыталась сосредоточиться несколько раз, но наконец сдалась и положила книгу на стол, прежде чем начать ходить по кругу, делая все возможное, чтобы успокоиться.

И все же я не смогла. Мысли продолжали бежать к рассказу, который я услышала от Анны. Я задавалась вопросом, была ли она правдивой. Но с какой стати горничной лгать? Впрочем, дракон ничего не сказал, но сколько он услышал?

Я выпустила воздух из легких, закрыв глаза, затем сделала еще один глубокий вдох и спрятала лицо в ладонях. Я на мгновение остановилась, чувствуя, что дрожу всем телом. Теперь я боялась посмотреть Адаму в глаза. Он не сердился, когда прощался, но не придет ли, поразмыслив над делом, к выводу, что я оказалась слишком любопытной?

С тихим вздохом я села на кровать. Папиросная бумага, укрывавшая платье, тихо зашуршала от этого движения. Я еще раз взглянула на это великолепное творение и невольно улыбнулась, касаясь тонкой ткани.

Он хотел, чтобы я надела его. Он подарил это платье не для того, чтобы оно пылилось, а чтобы я могла появиться в нем на балу. Если бы я действительно надела его в этот вечер, мне было бы намного легче убедить гостей, что я была подходящей кандидаткой в жены герцога. Возможно, я даже заслужила бы их симпатию?

Но это было не самое главное в этот момент. Неуверенно закусив губу, я отодвинула бумагу. Я представила себе Адама, выбирающего для меня платье на один из важнейших случаев в жизни. Интересно, он сам придумал, как я должна выглядеть? Поскольку он рисовал и имел душу художника, нетрудно было бы догадаться о его хорошем воображении.

Я знала, что до начала бала осталось совсем немного времени, и мне стало не по себе. Если в эту ночь я должна выглядеть как герцогиня, то мне нужно хорошенько постараться, и это могло занять много времени. Наконец я встала и потянула за шнур звонка, подзывая Анну.

Девушка появилась через несколько минут, немного запыхавшись.

— Вы слышали. — спросила она, когда закрыла дверь. — Как шумно? Скоро все будет готово. Даю голову, это будет самый роскошный пир из всех. Сам император такого бы не устроил.

По непонятным причинам на моих щеках появился темный румянец, который глаза Анны мгновенно уловили. На ее губах расцвела широкая улыбка, но я не позволила ей дать ни одного комментария.

— У тебя не было проблем из-за меня? — спросила я.

— Проблем? — удивленно спросила Анна. — Ах, из-за того, что я рассказала ту историю? Не дай Всевышний! Я получила только розгами по рукам, но немного, клянусь. — тут она выставила ладони перед собой, на смуглой коже виднелись едва заметные рубцы. — Я заслужил это. Я не должна была ничего говорить. Я же обещала сидеть, как мышь под метлой.

— Я заставила тебя сделать это. — ответила я. — Надо было все объяснить.

— Нет, нет, нет. Мисс ни к чему меня не принуждала. Даже если бы, я всегда могу откусить себе язык, не так ли? — Анна засмеялась и, увидев, что я слегка побледнела, быстро объяснила, что "это просто такая шутка".

На мгновение воцарилась тишина, и горничная нервно переминалась с ноги на ногу, словно раздумывая, можно ли ей уже уйти, нужна ли она здесь еще для чего-нибудь. Ее зеленоватые глаза были сосредоточены на моем беспокойном лице.

— Мисс? — неуверенно отозвалась Анна.

— Ты думаешь, я должна его надеть? — спросила наконец я, указывая на коробку, которая все еще лежала на том же месте.

***

Анна заметила, что рука барышни слегка дрожит, значит, девушку действительно волновал страх.

Нет. Дело было не в самом балу. Анна уже видела много женщин, знала их реакцию. Возможно, у нее самой не было возможности узнать все эти эмоции на собственной шкуре, но она отлично умела оценивать ситуации и расшифровывать то, что для многих было непостижимым.

Анна была из тех людей, которыми дракон искренне восхищался за их проницательный ум. Хотя многие считали, что только потомки знатных родов отличались интеллектом и блеском, Адам относился к группе немногих, кто мог оценить достоинства людей из низших социальных слоев. Именно так он нашел Лиану. Эта черта не позволяла ему избавиться от Анны, хотя иногда его раздражала ее склонность сплетничать и совать нос в неудобные дела.

Теперь же горничная смотрела на свою хозяйку и улыбалась сама себе, хотя в душе чувствовала странное беспокойство. Чем дольше она наблюдала за Лианой, тем больше убеждалась в мысли, что юная девица действительно влюблена в дракона. И хорошо, раз их соединит священный брак, то лучше, чтобы оба чувствовали одно и то же.

И все же она немного испугалась, что юная барышня была слишком хрупкой. Лиана никак не походила на тех юных леди, которые так настойчиво пытались пленить герцога, она была мягче и более спокойна. Но с другой стороны, разве она не была первой, кто на гнев герцога отреагировал смело? Разве она не единственная осмелилась возразить ему и отказаться видеть его?

Жизнь герцогини, однако, была трудной и требовательной, и даже величайшая любовь не смогла бы заменить стальной характер. Анна не была уверена, была ли склонность Лианы избегать конфликтных ситуаций проявлением сильного характера.

Ну и было еще кое-что. Что-то, что горничная не смогла до конца понять. Как будто барышня никогда не была сама собой, как будто что-то скрывала.

Анна задумалась, было ли это только такое впечатление, или у Лианы на самом деле есть какой-то секрет. А если так, знает ли герцог. Она прекрасно знала, что Его Сиятельство не терпел, когда кто-то не был с ним честен, и за ложь можно было понести суровое наказание.

Горничная полюбила свою новую хозяйку, она не хотела, чтобы та жалела о плохом жизненном выборе.

***

ЛИАНА

— Его Светлость специально приказал сшить его. — ответила она через некоторое время, слегка улыбнувшись. — Я уверена, он будет рад видеть вас в этом творении на сегодняшнем балу.

— Оно прекрасно. Я не хочу его портить собой.

— Простите за наглость, но это чепуха, мисс, — со смехом ответила Анна, после чего подошла чуть ближе. — Позвольте мне помочь вам надеть его. Вы увидите, что оно выглядит очень красиво на вас.

Я слегка вздрогнула, когда горничная встала позади, расстегивая пуговицы платья. Я еще не отдала такого приказа, но разве не для этого я и призвала ее?

Переодевание и подготовка к балу заняли гораздо больше времени, чем в те вечера, когда я незаметно ускользала из дома Митчей. Но и Анна настояла на том, чтобы я позволила ей, как она выразилась, "подшутить над божеством". Поэтому я старалась сидеть перед туалетным столиком как можно терпеливо и неподвижно, не глядя в зеркало, чтобы позволить горничной сделать свою работу.

— Ну вот. Всё готово, — сказала наконец Анна.

— Давно пора. — прошептала я. — Мне кажется, что я уже слышу, как подъезжают кареты.

— Не беспокойтесь об этом. Его Светлость все равно введет вас лично, чтобы я могла представить вас гостям. — пояснила горничная, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, но волнение пробивалось сквозь это притворное спокойствие.

Я почувствовала себя слабой, у меня закружилась голова, и сделать еще один вдох показалось. Я прижала ладонь к груди. Сердце теперь казалось птицей, запертой в клетке, пытающейся вырваться на свободу. Я даже не взглянула на свое отражение в зеркале, прежде чем встать, прислонившись к предмету мебели.

Еще секунда и все узнают меня здесь. И это будет только первый из многих вечеров. Я больше не буду невидимкой. До сих пор, как служанка, я была никем. Никто не обращал на меня особого внимания. Даже сейчас, когда я жила в этом особняке, я могла спрятаться от всего мира. Теперь все должно было измениться, знать меня будут все, ведь жених был самой важной фигурой в округе. Понравлюсь ли я им, повлияет не только на мою жизнь, но и на жизнь и интересы Адама.

Только сейчас я в полной силе осознала, какое бремя на мне лежит.

— Боюсь я не справлюсь. — прошептала я, и лицо стало белым как мел.

— Конечно, вы справитесь. — решительно ответила горничная, подходя ко мне и поддерживая за плечо. Она осторожно обняла меня за талию и повела к двери.

Потому что если бы она захотела сбежать… Анна боялась, что это не удовлетворит дракона-Ба, это приведет его в настоящую ярость. Об этом пожалели бы все участники бала, и это не было бы хорошо ни для Лиана, ни для его сиятельства.

***

Однако Анна также прекрасно знала, что, чтобы не допустить подобной ситуации, ей нужно было успокоить девушку и убедиться в том, что все будет хорошо.

И ее план заключался не только в том, чтобы бал удался, и все возвращались домой с хорошими воспоминаниями, испытывая симпатию к будущей герцогине. Собственно, большая часть ее внимания была сосредоточена на втором пункте, может быть, и менее важном для будущего дракона, но существенном для его счастья. Впрочем, Анна не стала бы так беспокоиться о других, кроткая и скромная барышня наверняка пробудит добрые эмоции в сердцах большинства приглашенных.

То, что на подготовку будущей герцогини потребовалось столько времени, должно было уже свидетельствовать само за себя. Анне больше всего хотелось сделать так, чтобы образ прекрасной, элегантной мисс навсегда врезался в ум и сердце дракона. Тогда он будет обращаться с ней так, как должен. Горничная немного опасалась, что герцог уже забыл, как обращаются с женщинами. Да, во время бала он знал, как вести себя с ними, но со своей будущей женой он должен был провести всю жизнь.

Многие задавались вопросом, почему Анна так заботилась о счастье этих двоих. Ответ был прост. Герцога она знала с детства. Ее семья была очень похожа на семью Лианы, бедность и голод, которые пришли, когда ей было пять лет, не позволили ее родителям воспитать ее. Наконец, когда девочке исполнилось семь лет, было решено, что ее отдадут на службу богатому дому. Ее принял герцог драконьей крови Эдуард, отец Адама, и с тех пор она здесь работала. Поэтому Анна стала свидетельницей всех тех событий, о которых рассказала своей госпоже.

Лиану она узнала только тогда, когда юная девица приехала вместе с драконом. Ее внимание сразу привлекла пустота в глазах девушки, настолько контрастирующая с тем, что рисовалось на лице дракона. Очевидным стало то, что невеста совсем не любила герцога и, скорее всего, не хотела выходить за него замуж, что показалось Анне очень странным, ибо она прекрасно понимала, что многие молодые леди отдали бы за это буквально все, чем обладали.

Однако она была другой. Тоскующая по дому. И Анна, знавшая, что такое тоска по близким, испытывала странное желание помочь ей. Юная барышня, казалось, была примерно ее возраста, так что была большая вероятность, что они поймут друг друга.

С самого начала Анна совершила несколько аккуратных маневров, чтобы убедить герцога, что она идеально подходит для личной горничной молодой барышни. Он никогда не догадывался об этом и, вероятно, все еще был уверен, что сам сделал этот выбор. Однако Анна поздравляла себя, зная, что добилась желаемого.

Вскоре она познакомилась с Лианой чуть ближе и теперь уже могла с чистым сердцем сказать, что ей она нравилась. В ней было несколько вещей, которые она не могла понять (в том числе и то, как она согласилась на брак, совсем не желая его — ведь она не могла знать о происхождении своей госпожи и о обязанностях, которые на нее возлагались как на служанку Митчей), но это нисколько не умаляло ее симпатии или верности.

Через какое-то время она поняла, что барышня начинает привязываться к дракону, а может быть, даже влюбляться в него. Теперь она уже была совершенно уверена в этом. Более того, она заметила, что, хотя они, казалось, были совсем разными, эти двое были действительно хорошей парой. Но сначала им нужно немного поработать над этим, и Анна очень хотела помочь.

К сожалению, они никогда не догадаются, кто был их маленьким купидоном.

***

ЛИАНА

— Вы выглядите великолепно. — успокаивающе прошептала Анна на ухо. — Чудесно. Даже если бы Его Светлость не сходил с ума по вам, он потерял бы голову увидев вас. И я знаю, что говорю. Он уже по уши влюблен, поверьте!

Сердце сильнее забилось в груди. Адам уже признался мне в любви, но все казалось таким новым, таким свежим. И мне было так трудно в это поверить, словно я боялась, что в какой-то момент окажется, что это был всего лишь очень странный, но чудесный сон.

— И если вы простите мне эту наглость. — продолжала горничная. — Я знаю, что он сам закружил вам голову, не так ли? Давно уже стены этого замка не видели счастливой молодой пары. Мы должны позаботиться о вас.

— Анна. — предупредительно начала я.

— Да, да, я знаю. Я слишком далеко зашла. — возразила Анна. — Но это исключительно из симпатии к вам и к Его Сиятельству. Его Светлость хороший человек и заслуживает счастья. Как и вы.

Я не могла не улыбнуться. Что-то в этой радостной болтовне горничной успокоило и подняло настроение. Может быть, даже больше, это забавляло и давало надежду на то, что на самом деле все будет хорошо.

Вскоре раздался стук в дверь, и на пороге появился дракон. Он был очень похож, когда я увидела его в первый раз, одет шикарно, что придавало ему вид несколько несуразный в сочетании лица без благородных черт и хромой фигуры. И все же сейчас этот вид вызвал гораздо больше теплых чувств, чем тогда, когда я критически оценивала его с Варелли, стоящим рядом.

Что-то в нем изменилось, скорее всего, это было выражение его лица. Когда я видела его в первый раз, у него было лицо, которое не выдавало никаких эмоций, как будто ему было скучно. Между тем сейчас даже самый жестокий человек не мог сказать, что у дракона лицо, выражающее скуку или равнодушие.

Он смотрел на меня так, словно видел впервые в жизни, и я была не человеком, а ангелом. В этот момент его лицо казалось менее некрасивым, он также помолодел по крайней мере на пять лет.

— Пойдем, нам пора. — заговорил он через некоторое время, словно вспомнил, зачем, собственно, пришел сюда.

Его голос тоже звучал немного странно, как будто он вовсе не хотел возвращаться к тому, что было реально, как будто он хотел остаться здесь со своей невестой.

Анна мягко подтолкнула Лиану к дракону. Чувствуя себя неуверенно, я положила ладонь на руку Адама и заглянула ему в глаза.

После разговора с ним я думала, что он рассердится, и все же на его лице не появилось ничего похожего на гнев. По правде говоря, в тот момент я больше, чем когда-либо, была склонна поверить, что нашла путь к его сердцу, и сделала это случайно.

Большой вестибюль был почти безлюден. Только опоздавшие оставляли свои плащи и шляпы в руках слуг. Слуги суетились вокруг, чтобы удовлетворить требования всех гостей. Я еще никогда не видела, чтобы они работали так быстро и с такой грацией.

Мы прошли через вестибюль, направляясь к его вершине. Бальный зал, который использовался только во время больших случаев, находился на том же уровне, прямо напротив входа. Это был представительский зал, и в силу того, что это было удобно, он примыкал к большой столовой.

Я еще ни разу не переступала порог бального зала. Он почти все время была заперт на ключ, и мне не разрешали входить. Однако теперь, когда лакеи распахнули перед нами дверь, зал показался во всей красе.

Это была великолепная квадратная комната, такая большая, что я не была уверена, что все жилище Митчей не поместится внутри нее. Мозаика из дерева блестела и отражала висящие над ней хрустальные люстры, которые, в свою очередь, выглядели как алмазные водопады. Стены были выкрашены в темно-синий цвет, в который мое платье вписывалось идеально. Украшения были белыми и серебряными, включая канделябры, между высокими окнами, которые теперь были полузакрыты серебристыми занавесками. Сами же канделябры приняли форму мраморных скульптур красивых женщин, держащих в руках свечи.

Стены, стали опорой для многих великолепных картин, таких полотен я еще никогда не видела, и у меня буквально перехватило дыхание. Вдоль этих стен расставили столы, на которых возлежали закуски для гостей. Там было почти все, со всех сторон света, от оливок и каштанов до экзотических блюд из фруктов, названия которых я не была в состоянии произнести.

Справа от зала располагалась небольшая возвышенность, на которой расположился оркестр. Слева, в свою очередь, был установлен огромный, вырезанный из мрамора камин.

Только через некоторое время я подняла глаза, чтобы взглянуть на потолок. Было на что посмотреть, всю его куполообразную поверхность занимала великолепная фреска. Я могла бы поклясться, что у фигуры, находящейся в центре этой картины было лицо Адама. Но, когда сделала несколько шагов вперед, заметила, что фигура, правда, похожа на Адама, но не принадлежит ему.

— Мой отец приказал создать эту фреску. — прошептал мне ухо дракон. — И художник увековечил ее именно в таком виде.

— Здесь так красиво. — это было все, что я смогла сказать.

— Ты в тысячу раз красивее всех залов во всем этом замке, вместе взятых, дорогая. — тихо ответил герцог. — И скоро все это будет принадлежать тебе.

Он нежно погладил меня по щеке, словно я была более хрупкой, чем даже самое затейливое украшение, которое находилось в этом замке.

— Пора мне представить тебя гостям. — сказал он через некоторое время, что-то в его голосе выдавало, что он делал это неохотно, словно вовсе не хотел делить свою невесту со всем остальным миром. — Пойдем.

Он еще раз взял мою руку и повел меня к возвышению. Оркестр перестал играть, все глаза были сосредоточены на нас.

Я посмотрела в отражении зеркал. Мое лицо бледное, как снег, губы красные, как кровь. Волосы блестели, как золото, уложенные в венок вокруг головы. Поначалу могло показаться, что я совсем не подходила стоявшему рядом мужчине. И все же через некоторое время я поняла, что мы идеально сочетаемся. По крайней мере в нарядах.

— Дорогие гости. — громким голосом произнес Адам. Он посмотрел на лица собравшихся, затем улыбнулся, глядя в мои глаза. — Я рад, что вы все пришли, чтобы отпраздновать этот радостный момент вместе со мной.



ГЛАВА 20. ИСКУССТВО

Запомнить имена всех людей, которые подошли ко мне, чтобы представиться и пожелать всего наилучшего, было крайне сложно.

Большинство гостей были снисходительны, когда я забывала или путала слова приветствия и пожелания. Адам стоял рядом и не мог сдержать улыбки, когда слышал какие-тосмешные оговорки.

***

Это не ускользнуло от внимательных глаз собравшихся. Но были также люди, которые сразу же начинали сплетничать и издеваться над будущей герцогиней.

— Еще бы Агату выбрал. — бормотала себе под нос одна из старших матрон. — Знаете, ту, что живет в лесу. Выше и круглее, она, безусловно, подходила бы герцогу лучше, чем этот деревня.

— То, что деревня, еще ничего. — ответила ей двадцатипятилетняя дама, которая уже несколько лет пыталась заманить дракона в ловушку. — Но вы слышали, какой у нее говор? И глупая, как сапог. Теперь я понимаю, почему все говорят, что герцог Верлиан не в себе.

— Все говорят? — удивилась другая женщина, оглядываясь через плечо. — А, да-да. Это когда он запер эту девку здесь и запретил ей выходить? Да, все говорили об этом. — она покачала головой. — Может быть, он пытался из простой посудомойки сделать даму.

Эти слова не ускользнули от внимания проходивших мимо слуг, которые предлагали собравшимся гостям напитки и закуски. Герцог дал четкий приказ своей службе выяснить, кто распространяет слухи о нем и его юной невесте. После этого бала он займется наказанием тех, кто этого заслуживал.

Но не все сплетничали, некоторые действительно были в восторге от будущей герцогини.

«Посмотрите, какое у нее милое личико! Ну, просто ангел».

"Еще никогда герцог Верлианн не был так счастлив. Если ей это удалось, она заслуживает того, чтобы стать герцогиней»

А некоторые знакомые герцога, зная, ничего не говорили, только присматривались и прислушивались.

Другие, в свою очередь, просто ходили вокруг, больше заботясь о закусках и выпивке. Они разглядывали произведения искусства и обсуждали их вслух, размахивая руками, словно таким образом хотели подчеркнуть свое образование.

— Ах, слышал о нем, — отозвался усатый мужчина, стоя напротив великолепной картины. — Moс… Мос… как его там? Мостицо? Мостневин?

— Мостино. — ответил его собеседник, молодой человек со светлыми волосами и проницательными глазами. У него был приятный нежный голос и забавный акцент. — Он специализируется на женских портретах, но я видел и несколько его пейзажей.

— О, правда? — усач поднял брови. — А где это, если можно спросить? Потому что, насколько я слышал, его спонсирует герцог Верлианн. И только ему принадлежат все его творения.

Блондин загадочно улыбнулся и движением руки подозвал слугу. Когда тот подошел, он взял с подноса бокал портвейна. Он немного отпил, после чего перешел к следующей картине. Усатый мужчина последовал его примеру.

— Талантливые люди редко бывают привязаны к одному господину. — ответил юноша тоном знатока, но во всем этом он не походил на того, кто хвастался. — Я кое-что знаю об этом. Я сам художник.

Усач удивленно поднял брови.

— Художник? О, вы рисуете? — спросил он, заинтригованный. — Потому что знаете… Может быть, я и не так отвратительно богат, как герцог Верлианн, но у меня есть… Ну, я мог бы сказать, что мне нужен художник, который позаботится о нескольких моих работах.

Юноша улыбнулся, напомнив ребенка, которому пообещали игрушку. И все же он не ответил на вопрос.

— Вы позволите мне сделать вам предложение. — с готовностью ответил он. — Мои методы создания могут показаться вам нетрадиционными, мистер Вечинни.

— Это не имеет значения. — перебил его Вечинни. — Мне важна хорошо выполненная работа, а то, как вы ее выполняете, только в ваших интересах. Я просто адвокат, а не художник. Я не разбираюсь в современных методах, однако я могу почувствовать талант и правильно его продвинуть.

— Так что же вы предлагаете в обмен на проделанную работу? — спросил блондин, останавливаясь, чтобы посмотреть на своего собеседника.

Вечинни, дородный невысокий мужчина лет сорока пяти, вытер лицо платком. Он был одним из наиболее уважаемых людей и истинным знатоком искусства, но память на имена у него была ужасная. Редко, когда он мог вспомнить создателя отдельных произведений, даже тех полотен, которые висели в его особняке.

— Как вас называть? — задал он довольно неловкий вопрос.

— Шон Кидлер, господин Вечинни. — ответил юноша, слегка улыбаясь и склонив голову.

— Что ж, мистер Кидлер. — продолжал Вечинни. — Мне нужны три картины. Одна из них — портрет моей жены. Обычная картина, которую я мог бы повесить в галерее. Затем, миниатюра моей дочери Адели. Мы отправим ее герцогу Родомину.

— Понятно. — ответил Кидлер, красноречиво глядя на картину рядом с ним, видимо, ничто не могло волновать его больше.

— Третья — в подарок на день рождения Адели. Небольшой пейзаж, ничего сложного, но, чтобы он был приятен глазу.

Блондин снова перевел свои голубые глаза на Вечинни, затем обвел длинными худыми пальцами бокал. Он ничего не сказал, но в его взгляде был вопрос, вопрос, который старик тут же расшифровал.

— О деньгах я бы предпочел не говорить в таком месте. — сказал он. — Знаете, у стен есть уши. — сказал он, глядя на проходящего мимо лакея. — Мы можем встретиться завтра у меня. Тогда мы обсудим все детали. Но я могу вас заверить, что ни один художник, который рисовал для меня, не пожалел об этом. У меня есть кое-какие связи.

— Меня не интересует ваши связи, господин Вечинни. — успокоил его Кидлер. — Я свободный художник. Я работаю один раз. Это мне на руку. Я хотел бы, тем не менее другой вид оплаты. Но об этом мы поговорим завтра. Во сколько мне приехать?

Вечинни еще раз вытер кружевным платком лицо.

— Здесь очень жарко, не находите? — задал он странный вопрос. — Ах, да, да… Дайте подумать… Ну, хорошо. Итак, в два часа дня мы обедаем, если вы не возражаете… Семейная атмосфера… Никто не приглашен на завтра.

— Я буду в восторге. — ответил юноша, но тон его голоса вовсе не свидетельствовал о том, что он доволен. — Я прибуду вовремя.

— А может, вам будет интересно потанцевать с моей дочерью? — предложил Вечинни, оглядываясь через плечо. — Она где-то здесь со своей матерью.

— Прошу прощения, господин Вечинни, но я не танцую. — ответил Кидлер и промолчал, прежде чем усач успел ответить.

Однако Кидлер был одним из немногих, кто отказывал себе в удовольствии танцевать. С такой изысканной музыкой танцевали все, даже те, кто обычно избегал подобных развлечений. Независимо от возраста, среди танцующих можно было разглядеть и летящую Матрону, и ее юную собеседницу.

Когда герцог закончил все разговоры, которые ему пришлось вести, он подошел к Лиане, которая как раз беседовала с дочерью некоего дворянина, жившего неподалеку, и улыбнулся ей. Лиана извинилась перед собеседницей и повернулась к нему.

— Надеюсь, ни тебе, моя дорогая, ни твоей очаровательной спутнице не помешает, если я приглашу тебя сейчас на танец. — сказал он.

***

ЛИАНА

Я на мгновение повернулась к своей собеседнице, но та рассмеялась.

— Не думаю, Ваша Светлость, что у меня хватило бы сил помешать вам танцевать с невестой. — ответила леди, после чего посмотрела на меня. — Госпожа, я надеюсь, что смогу еще встретиться с вами этим вечером.

Затем герцог взял мою руку и повел в зал.

— Эта дама обладает большим обаянием. — сказал он во время танца. — Она считается одной из самых благоразумных дам во всем районе. Она одна из моих дорогих подруг, и я очень рад, что у тебя была возможность провести с ней время.

— Ты никогда не задумывался о том, чтобы взять ее в жены? — спросила я, прежде чем удалось прикусить язык.

На мгновение мне показалось, что я увижу вспышку гнева Адама, но, к моему изумлению, мужчина только рассмеялся.

— Адель? Мы очень дорожим нашей дружбой, но я не думаю, что наша дружба когда-либо перерастет во что-то более глубокое. Нет, насколько мне известно, у нее есть ухажер. — пояснил князь.

Я оглянулась через плечо. Адель затерялась в толпе, и отсюда невозможно было разглядеть ее, был шанс, что она нашла себе компаньона для танцев.

***

Адель Вечинни была довольно симпатичной, около двадцати лет, женщиной со светло-каштановыми волосами и зеленовато-серыми глазами. Она была, может быть, на сантиметр выше Лианы, и фигурой тоже очень похожа. Адель получила дорогое образование, но не была из тех людей, которые специально этим хвастались. Однако это можно было почувствовать при разговоре с ней, и такой разговор велся на удивление хорошо.

Действительно, как упоминал Адам, она считалась одной из самых разумных дам во всей округе. Кроме того, у нее было много преимуществ. Начитанная и красноречивая, ей не нужно было притворяться чрезмерно скромной, чтобы скрыть свои недостатки. Она была скромна ровно столько, сколько должна была быть молодая женщина из хорошего дома. У нее было прекрасное чувство юмора, но она также знала, когда нужно быть серьезной.

Поэтому неудивительно, что ее родители хотели, чтобы девушка хорошо вышла замуж. Сначала они действительно пытались свести ее с герцогом Верлианом, но через некоторое время поняли, что это не имело особого смысла. И не только потому, что они боялись, что герцог Верлиан слишком вспыльчив и может навредить их дочери. Вскоре они обнаружили, что молодые действительно проявляют симпатию, но ни один из них не проявлял никакого желания вступать в брак. Они часто сидели вместе и обсуждали политические или экономические вопросы, иногда они также говорили о музыке и литературе. И хотя это был сигнал о том, что такие отношения принесут много пользы обеим сторонам, Вечинни опасались, что, если бы они попытались оказать давление, они не только ничего бы не достигли, но даже могли бы разрушить эту дружбу.

Дружба Адель с Адамом приносила им немало льгот. И дело здесь было не в имущественных выгодах, ведь им не нужно было беспокоиться о деньгах. Их социальный круг значительно расширился, обеспечив им множество важных контактов. Более того, Адам славился тем, что заботился о своих друзьях. Поэтому, если кто-то попытается навредить Адель или ее семье, он наверняка позаботится о том, чтобы этот человек дорого заплатил за это.

Адель была известна тем, что прекрасно рисовала. Имея отца, знавшего искусство, она вскоре стала известной в этом регионе художницей. Многие дамы утверждали, что это не подобает дворянке. Однако она не обращала на это особого внимания, потому что ее произведения приобретали все большее признание, и все большую ценность.

Неудивительно, что вскоре дамой заинтересовался герцог Радомин, который тоже, как и Адам, искал жену. Радомин был немного моложе герцога Верлиана и только недавно получил титул герцога, после несчастной смерти своего отца, которого по ошибке подстрелили во время охоты. После традиционного траура Радомин стал искать будущую герцогиню, ибо подданные чувствовали себя неуверенно, когда преемственность рода не обеспечивалась. Адам рассказал ему про Адель.

Тот факт, что претендентка на его жену была известной художницей, нисколько его не беспокоил. Более того, это его заинтриговало. Поэтому он попросил миниатюру с портретом девушки, чтобы он мог убедиться, что девушка в жизни такая же красивая, как ее описывают, и что помимо многочисленных талантов она отличается благородной красотой, достойной герцогини.

Тем временем Адель, закончив разговор со своей новой знакомой, отошла в сторону, чтобы что-нибудь выпить. Ей до сих пор не удалось встретить ни одной старой подруги, поэтому она намеревалась стоять у зала и разглядывать танцующие пары. К ее изумлению, к ней подошел молодой человек, которого она до сих пор нигде не встречала.

— Мисс Вечинни, я полагаю. — отозвался незнакомец с обворожительной улыбкой. Адель ответила ему взаимностью, но в то же время испытующе посмотрела на мужчину. — Шон Кидлер, к вашим услугам. Я друг вашего отца.

— У моего отца много знакомых, поэтому прошу простить меня за то, что ваше имя действительно мне не знакомо. — непринужденно ответила Адель, совершенно не смущенная поведением мужчины.

Он говорил со странным акцентом, как она заметила. Наверное, много путешествовал.

— Мы познакомились сегодня, если быть честным. — признался Кидлер. — Это еще не на сто процентов согласовано, но я должен заняться созданием миниатюры с вашим образом. Той, которая должна быть отправлена герцогу Радомину.

Уголок ее рта слегка приподнялся. Значит, это был еще один художник. Ее отец приводил много таких, обычно довольно молодых и неопытных, чтобы помочь им подняться на высоту. Она утверждала, что ее отец слишком добр и снисходителен к этим художникам, ибо часть из них вообще не заботилась о работе.

— Не надейтесь, что я стану кем-то большим, чем просто вашей моделью, мистер Кидлер. — сказала она довольно холодно.

— Как я смею! — удивление или возмущение Кидлера прозвучало довольно убедительно, однако девушка не была до конца уверена, что это было не притворство.

— Прошу прощения за эту дерзость. — начала она через некоторое время. — Но у моего отца есть привычка помогать таким художникам, как вы. Многие из них думали, что тот факт, что они рисуют меня, дает им привилегии или права, связанные с моей персоной. Отнять у них эти убеждения обычно заканчивалось для них довольно сложно… Мне больно, и я не хочу, чтобы и вам пришлось взять этот жестокий урок из рук моего отца, чтобы убедиться в этом.

Кидлер слегка поклонился, положив правую руку на грудь.

— Даю вам слово, что я не трону вас пальцем, если вы дадите мне право увековечить вашу красоту.

Адель слегка приподняла бровь. Она уже встречала много таких. Шон Кидлер был очарователен, но ему не хватало свободы. Естественности. Вот почему она так любила Адама — может, он и не был таким обаятельным, но он не пытался притворяться тем, кем не был.

— Полагаю, отец договорился с вами о встрече? — заговорила она после минутного молчания, глядя в сторону зала. Ее взгляд остановился на Адаме и Лиане, которые выглядели счастливо. Она уже давно не видела своего друга таким счастливым. — Обычно он так делает.

— Верно. — ответил Кидлер. — Меня пригласили завтра на обед, чтобы обсудить все детали, связанные с этим поручением.

— Тогда будет лучше, если отец познакомит вас с моей матерью. — решила Адель.

— Да, я слышал, она где-то с вами.

— Она разговаривает со своими подругами, и я бы предпочла не беспокоить ее. — ответила девушка, не глядя на Кидлера.

— Так будет ли бестактно, если я попрошу вас потанцевать, не получив согласия вашей матери? — спросил мужчина, слегка кланяясь.

Адель рассмеялась. Она уже давно не встречала человека, который бы так над ней издевался. Возможно, потому, что она редко встречала кого-то нового. Общество здесь было довольно закрытым, и в последнее время сюда никто не приезжал. Кидлер был разнообразным, хотя и довольно разочаровывающим.

— Подозреваю, что так и будет, но мать всегда соглашается. — заверила она его. — Она считает, что, если я согласна, мой партнер достоин меня.

Кидлер слегка улыбнулся, затем протянул руку к своей новой партнерше, и повел ее к танцующим парам, где уже собралось подавляющее большинство прибывших гостей.

***

АДАМ

После очередного танца я и Лиана отошли в сторону, что-нибудь выпить. Я подумал, что еще никогда моя невеста не выглядела такой красивой, как в этот момент, раскрасневшаяся от танца. Правда, я уже видел ее в таком состоянии, но с тех пор, как танцевал с ней в последний раз, прошло уже несколько месяцев, и девушка успела измениться до неузнаваемости.

— Если хочешь, я приглашу Адель на полдник завтра. — предложил я в какой-то момент. — У вас будет шанс получше узнать друг друга, и мне будет очень дорога ваша дружба. Возможно, она уедет через некоторое время, но подобная дружба, безусловно, будет желанной.

— Если вы этого пожелаете. Однако, не поздно ли приглашать ее на завтра. — ответила Лиана.

— Она редко выходит в послеобеденное время. — заверил я. — И она редко приглашает кого-нибудь выпить чаю. Давайте просто подождем, пока она закончит танцевать, потому что, клянусь, я видел ее на танцполе.

Им удалось встретиться с Адель через полчаса. Несмотря на мою уверенность в том, что она примет приглашение, девушка с грустью отказалась.

— Отец пригласил одного художника на обед, и я уверена, что он останется до чаепития. Было бы невежливо покидать компанию. — объяснила она, и я вынужден был признать ее правоту. — Тем более, что этот человек должен сделать миниатюру для герцога Радомина, а я хочу, чтобы он ее исполнил аккуратно.

Адам издал звук, промежуточный между смехом и фырканьем.

— Ты думаешь, что я мелочна? — спросила она, слегка приподняв брови. Как одна из немногих, она обращалась к князю так напрямую. — Ты можешь так думать, я просто понимаю, сколько зла может причинить художник.

Я не смог сдержать улыбки. И тут же объяснил Лиане, которая не понимала, что в свое время я рисовал портрет Адель. Это случилось вскоре после их ссоры, и из великолепной женщины на холсте он сделал страшную девушку. В отместку Адель нарисовала портрет Адама, но ничего в нем не изменила, заявив, что уродливее быть уже не может.

***

ЛИАНА

Я испытывала странную ревность, видя этих двоих вместе и слыша их разговоры. Они вели себя так непринужденно, что я сама сомневалась, что когда-нибудь смогу чувствовать себя с Адамом так комфортно, но не позволяла себе никаких комментариев.

Наконец, когда близился рассвет, бал подошел к концу. Адам извинился и ушел прощаться с гостями, а я прощалась с новыми знакомыми. Именно тогда произошло то, чего никогда не должно было произойти.

— Вы выглядите сегодня так прекрасно, госпожа, что я мог бы принять вас за ангела.

Я почувствовала стеснение в горле и повернула голову. Взгляд был такой испуганный, а лицо такое бледное, что можно было предположить, что я увидела привидение.

— Райли. — прошептала я, глядя в знакомые голубые глаза.

— На тебе опять эта гадость. Ты заслуживаешь большего, чем подарки от зверя, моя дорогая. — сказал он, беря меня за руку.

Я была так напугана, что не могла пошевелиться. Тем временем Райли мягким движением снял кольцо в форме розы с моего пальца, затем слегка приподнял руку и поцеловал сверху, отдав драгоценный камень.

— Я осыплю тебя всеми сокровищами мира, милая. — пообещал он шепотом. — Скоро.

Затем он смешался с толпой и покинул зал, а я, чувствуя, как сердце стучит в груди, прислонилась к стене, молясь о том, чтобы не упасть в обморок.

Мои хорошие, мои самые любимые читатели!

Жду ваши поощрения в виде комментариев.

Спасибо вам всем большое!

Вы не представляете, как это здорово — знать, что пишешь не просто в пустоту, а для людей, в сердцах которых всегда найдется отклик. Видеть, как между строк люди видят именно то, что ты хочешь донести. Это, наверное, наивысшая награда для любого автора — быть понятым читателями.



ГЛАВА 21. ЗАВИСТЬ

Адам проводил меня до дверей покоев. Он не заметил, что на моем пальце больше не было кольца. Я продолжала крепко сжимать его в руке. Большую часть этого вечера я думала, что от него останется приятное воспоминание. Однако теперь знала, что это невозможно.

В первую очередь из-за Варелли. Я удивлена, что его никто не узнал. С другой стороны, в зале было так много людей, что невозможно было поговорить с каждым из них, и я увидела напоследок, как Варелли прекрасно умеет смешиваться с толпой. Возможно, даже на протяжении всего бала он был где-то рядом, а я все равно не замечала его. Это пугало. Если он зашел так далеко, и проникнул во дворец, на что еще он способен?

Но не только Варелли испортил этот вечер. А человек, о котором я с самого начала имела наилучшее мнение. Когда меня представили Адель Вечинни, я была уверена, что это очень красивая и умная молодая женщина. Однако она привлекала большую часть внимания Адама.

И что с того, что она была обещана герцогу Радомину? Адам тоже был уже помолвлен. Это, в конце концов, не мешает иметь любовницу. А открытая и несколько наглая манера Адель идеально подходила для этой роли.

В голове путалось столько мыслей, что я не заметила, когда Адам пожелал спокойной ночи. Он спросил почему я бледна, не больна ли. И если мне все еще будет плохо после пробуждения, он пошлет за доктором.

Внезапно его забота перестала иметь значение. Это были просто пустые слова, которые так легко произносить.

— Мисс, все в порядке? — изумленно спросила Анна, когда я закрыла за собой дверь. — Что-то не так? Кто-нибудь вел себя неадекватно?

Мне стало плохо. По правде говоря, в этот момент хотелось просто лечь в постель и снова проснуться в подвале дома Митчей. Но была реальность, в которой я должна научиться жить.

— Все в порядке. — солгала я.

Анна вздохнула и подошла, аккуратно вынув украшения из моих волос и положив их на туалетный столик. Затем она усадила меня в кресло и начала мыть лицо, избавляясь от остатков макияжа.

— С Его Светлостью что-то не так? Ему не понравился ваш наряд? — осторожно спросила она.

— Кажется, я ему понравилась. — тихо ответила я. — Только была другая, которая понравилась ему больше.

Сначала я подумала, что произнесение этих слов вслух как-то поможет. Однако это ухудшило ситуацию. Это причинило такую жестокую боль, что я спрятала лицо в ладонях, не желая, чтобы Анна увидела мои слезы. Мне стало себя очень жаль.

Я на самом деле влюбилась в Адама.

— Невозможно, мисс. — ответила горничная, качая головой. — Я приготовлю ванну, хорошо? Пожалуйста, постарайтесь успокоиться.

И ушла. Я посмотрела на свое отражение в зеркале и коснулась лица. Я не была уродливой. И все же у Адель было то, чего мне не хватало. Может быть, та черта, которая приобретается дворянским происхождением? Или открытость? Я не могла быть открытой. Конечно, нет. Если я признаюсь Адаму во всей правде, то придется попрощаться с ним навсегда.

А я не хотела. Теперь, когда я, наконец, научилась жить с ним, когда, прозрела и увидела в нем нечто большее, чем недостатки, я жаждала той жизни, к которой он меня готовил. Я могла бы сделать его счастливым. Я, а не Адель.

Я не понимала своей ревности. До сих пор еще ни разу никого не ревновала. Теперь, когда попала в совершенно иной мир, я почувствовала горечь жизни. Оказалось, что это не так радостно, как может показаться на первый взгляд.

Я очень устала, но не хотела ложиться спать. Мне так больно, что не смогу сомкнуть глаз. И если бы даже удалось заснуть, сны вряд ли будут приятными. Уже сейчас, когда я закрывала глаза, видела лицо Адель.

— Мисс? — услышала я нежный голос Анны.

Я заставила себя поднять голову. Быстрым движением руки вытерла слезы со щек.

— Чего мне не хватает, Анна? — тихо спросила, глядя, как горничная подходит ко мне и помогает встать. — Что есть у других дам, чего нет у меня?

— Много гордости, мисс. — ответила девушка, встав позади меня и начиная распутывать волосы. — Вы слишком строги друг к другу. Я уверена, что сердце Его Светлости бьется только для вас.

Еще пару часов назад я могла бы в это поверить, но сейчас. Как выдержать визит Адель через два дня? Придется притворяться, что она мне нравится, даже если ее вид причиняет столько боли.

Я неуверенно посмотрела на кольцо, которое положила вместе с другими украшениями на туалетный столик. Разве оно не было символом любви? С другой стороны, кто сказал, что любовь несет в себе только радость? Как и у розы — кроме красивого цветка у нее есть колючки.

— И все же у меня такое чувство, что она его любит. — ответила я, чувствуя странное желание довериться кому-то из своих забот, хотя минуту назад это причинило боль. Может быть, если я избавлюсь от этой боли сейчас, то будет легче потом? — Я видела, как они свободно общаются. Им даже не нужно заканчивать предложения, потому что прекрасно понимают друг друга. Они смеются вместе, дразнят друг друга.

Анна слегка приподняла брови.

— Вы имеете в виду мисс Вечинни? — спросила она, глядя на мое отражение в зеркале. — Это о ней идет речь?

Я кивнула, все еще борясь со слезами. Анна улыбнулась.

— Могу заверить вас, что Ваше Сиятельство не влюблен в панну Вечинни. — уверенно сказала Анна. — Если бы он хотел жениться на ней, то давно бы это сделал. У него было много возможностей. Более того, ее семья когда-то очень стремилась к этому, но ни Его Сиятельство, ни мисс Вечинни, не желали этого.

Этого было недостаточно, чтобы полностью успокоить меня.

— Конечно, они понимают друг друга без слов, потому что знают друг друга много лет. Дайте подумать. Мисс Вечинни исполняется в этом году двадцать два года. Они познакомились, когда ей было семнадцать. Так что нечего сравнивать пять лет с несколькими месяцами, мисс. — сказала Анна резким тоном.

Она положила руки ей мне плечи.

— У них столько общих интересов. Они рисуют вместе. Они читают одни и те же книги. Мисс Вечинни разбирается в политике и экономике так же, как и Адам. — заметила я. — Совершенно очевидно, что я не могу сравниться с ней.

Горничная тяжело вздохнула, после чего принялась расстегивать пуговицы моего платья.

— Прошу прощения за наглость, но я думаю, что вы преувеличиваете. — призналась она. — Вы устали. Вам нужна теплая ванна и долгий сон. Я могу принести вам чай, если это поможет.

Я не хотела. Однако я позволила Анне помочь мне раздеться и проводить в ванну. Усадив меня в ванну, горничная принялась расчесывать мне волосы. По правде говоря, Анна обожала мои волосы, они называла их жидким золотом.

***

На самом деле в глазах Анны у Лианы было много качеств, которых не хватало Адель. Конечно, Адель считалась лучшей партией в округе. Она была, без сомнения, исключительно умна и в красива. Для многих мужчин она была объектом желания, для женщин — объектом зависти. Поэтому Лиана была не единственной, кто ей завидовал.

И все же Анна знала ее не меньше герцога. Будучи простым, но довольно наблюдательным человеком, горничная, однако, замечала недостатки, которые ускользали от глаз большинства людей.

Однако это были не те вещи, о которых она сказала бы Лиане. Анна знала свое место и прекрасно понимала, что, если будет сплетничает о сердечной подруге герцога, то горько об этом пожалеет. Поэтому она не собиралась рисковать потерять свою работу, даже если бы таким образом утешила свою госпожу.

Тем более что она сомневалась, что она действительно утешит ее. Ей казалось, что таким образом она лишь подпитает ревность Лианы, а может быть, даже заставит ее возненавидеть Адель, а это, несомненно, разрушит ее отношения с Адамом.

***

— Я добавила в воду эфирное масло лаванды. — вслух произнесла Анна. — Она поможет успокоить расшатанные нервы и помочь заснуть.

— Спасибо, Анна. — тихо ответила я.

Я искренне ценила старания Анны. Возможно, горничная вмешивалась в дела, в которые не следовало, но при этом она была самой совершенной подругой, какую только можно вообразить. Да, я понимала, что Адам не одобрил бы такой дружбы. Он предпочел бы, чтобы его невеста изливала свою симпатию на кого-то высокородного, но я по-прежнему не чувствовала себя равной дамам из хороших семей. Более того, большинство этих дам были невыносимо скучными.

***

АДАМ

Я не мог избавиться от мысли, что что-то не так в манере поведения Лианы, когда прощался с ней. Она выглядела расстроенной, а я мог бы поклясться, что во время бала ей было очень весело, она еще никогда не смеялась так много. Даже сейчас, когда подумал об этом, чувствовал необычную вибрацию в груди. То, чего я не чувствовал даже во время помолвки.

Лиана сегодня выглядела великолепно. В моих мечтах она не казалась такой красивой. Я понимал, что Анна вложила немало труда, но в то же время знал, что это заслуга не горничной, а самой девушки. То, как она смотрела на меня. Ее улыбка. Если бы у меня было хоть немного больше мужества, я мог бы поверить в то, что после всех этих недель, проведенных в замке, она начинает отвечать взаимностью.

Мне хотелось увидеть ее еще раз, но я уже лежал в постели, специально нагретой, чтобы уменьшить боль в ноге. Покои невесты находились в другом крыле, и сама она уже давно спит.

— Что-нибудь нужно, ваше сиятельство? — спросил дворецкий, видя, что я встаю с кровати. — Желаете чаю?

— Мне ничего не нужно, Яков. — ответил я. — Иди спать. Я сам справлюсь.

После многих часов танцев и ходьбы я чувствовал, как нога жестоко пульсирует, но в этот момент это не имело значения. Не имело значения, то что я намеревался сделать, было в лучшем случае неприличным.

Когда Яков поклонился и, пожелав мне спокойной ночи, я поднял халат и натянул его на себя. Я понятия не имел, что именно меня подтолкнуло. Я прекрасно понимал, что это было совершенно нелепо, и все же хотелось еще раз проверить, все ли с ней в порядке, показать ей, что я действительно забочусь о ней. И больше всего хотелось увидеть ее лицо, может быть, даже прикоснуться к нему.

При этом я гадал, как будет выглядеть наша жизнь после свадьбы. Я не хотел ее ни к чему принуждать, но складывалось впечатление, что Лиана тот тип человека, которому сначала нужны четкие указания, к которым она сможет подчиниться. И все же ей не нравились приказы. Должно быть, это были скорее правила.

Правила заключались в том, что муж и жена живут порознь, встречаясь только в назначенные ночи, чтобы выполнить свои супружеские обязанности. Согласится Лиана жить со мной. Быть первым и последним что я буду видеть каждый день? Или, может быть, услышав это, она снова пришла бы в ярость и не захочет видеть меня еще полгода? Смогу ли я это вынести?

Я даже не понял, как прошел через весь спящий замок и остановился перед дверью, ведущей в покои девушки. Я колебался мгновение, я не знал, захочет ли она меня видеть. Может уже легла спать?

Наконец я поднял руку и постучал. Однако на этот раз я не вошел, не дожидаясь ответа. Через некоторое время мне открыли, на пороге стояла Анна.

— Ваша Светлость. — поприветствовала она, слегка покачиваясь.

— Я хочу увидеть невесту. — сказал я своим обычным, резким тоном.

— Госпожа принимает ванну. — ответила Анна, которая была искренне поражена моим появлением в столь поздний час.

И все же я не вышел. Напротив — распахнул дверь шире, вызвав еще более глубокое удивление в сердце служанки, которая отступила в комнату, чтобы впустить меня. Я вошел, слегка прихрамывая, затем тяжело сел на ближайший стул.

— Я подожду. — сказал я наконец. — Скажите моей невесте, что я здесь, но пусть не спешит из-за меня.

— Конечно, Ваша Светлость. — выдохнула Анна.

***

ЛИАНА

— Адам у меня в спальне? — тихо спросила я.

— Верно, мисс. — спокойным тоном ответила Анна. — Но он просит, чтобы вы не спешили ради него. Видите? — добавила она тише с легкой улыбкой. — Я же говорила, что Его Сиятельство заботится о вас.

Я не знаю, что он хочет от меня в столь поздний час. Для чего он пришел? Я понятия не имела, зачем герцогу навещать меня, тем более что всю ночь мы провели вместе.

Несмотря на слова Анны, я больше не могла сидеть в теплой воде.

— Подай мне полотенце, Анна. — попросила я. — Я хочу увидеть его. О, всевышний, он не должен увидеть меня в таком состоянии.

— Мы наденем вам халат, клянусь, в этом не будет ничего страшного. — заверила горничная, разворачивая полотенце и помогая мне выйти из ванны. — Не расстраивайтесь так. Похоже, Его Светлость в отличном настроении.

Впервые с момента окончания бала я не подумала о том, что его хорошее настроение могло быть вызвано присутствием Адель. Успокаивающие слова Анны наконец-то дошли до сознания. Сердце снова забилось быстрее, а на щеках появился румянец.

Вскоре Анна помогла мне надеть ночную рубашку, поверх которой аккуратно натянула кружевной пеньюар. Когда она закончила, я неуверенно посмотрела на нее.

— Еще минутку, мисс. — попросила Анна, после чего встала напротив меня и аккуратно уложила длинные распущенные волосы. — Да, идеально.

Нервно закусив губу, я покинула умывальник. При виде меня Адам вскочил на ноги, словно совершенно забыв о больной ноге.

— Лиана, дорогая. — сказал он.

***

АДАМ

Она была похожа на ангела, с золотыми волосами, обрамляющими ее раскрасневшееся лицо, и глазами, блестящими в полумраке от свечей зажженных свечей. Она судорожно сжимала пеньюар у себя на груди, словно боялась, что он выдаст слишком много. Даже если бы она была голой. Я не причинил бы ей вреда. В этот момент она была для меня святостью. Я не позволил бы себе даже прикоснуться к ней пальцем. Она могла бы убить меня одним словом или сделать самым счастливым из людей.

— Лиана. — прошептал я. — Ты такая красивая.

Уголки ее губ слегка дрогнули, словно она хотела улыбнуться.

— Что-то случилось, Адам? — спросила она тихо.

— Нет… Нет. — покачал я головой. — Я просто хотел увидеть тебя до того, как закрою глаза.

Когда она подошла ко мне, я пальцами легонько погладил ее щеку. Кажется, она покраснела. Я снова увидел в ее глазах то выражение, которое поразило меня во время бала. Возможно, она увидела во мне будущего мужа?

— Я думала, мой вид тебе надоел. — призналась она.

Я не ожидал такой откровенности. Посмотрел на нее с изумлением, которое за удивительно короткое время переросло в раздражение. Тень гримасы пробежала по лицу, но я заставил себя сохранять спокойствие.

— Как ты могла подумать об этом. — упрекнул я.

— Твои глаза сегодня принадлежали только мисс Вечинни. — простонала Лиана, глядя на меня с вызовом.

— Неужели?

***

ЛИАНА

К моему изумлению, герцог схватил меня за плечи и наклонился, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Я же говорил, что она моя подруга. Я не могу. Лиана, как ты вообще могла подумать о чем-то подобном? — одна из его рук легла на мою щеку. — Так это была причина твоей грусти? Ревность?

В этот момент дракон разразился громким смехом, что еще больше удивило меня. Однако я не успела ничего сказать, потому что, прежде чем успела открыть рот, мужчина обнял меня за плечи и прижал к себе.

— Дорогая. Никогда в жизни не думал, что ты можешь ревновать к Адель. — он наклонился и поцеловал меня в макушку. — Я хочу в жены тебя, а не ее. И ничего… Ничто никогда не изменит этого.

Он аккуратно приблизился ко мне и нежно поцеловал. Это был мой первый поцелуй, и он был прекрасен. После Адам просто обнимал меня и гладил по голове успокаивая. Это подействовало на меня намного лучше, чем ванна с лавандой.

Когда через полчаса я легла спать, то обнаружила, что все-таки эта ночь была не так уж плоха.



ГЛАВА 22. ВАРЕЛЛИ

***

Ромуд Вечинни возвращался из конюшни, неэлегантно скользил по грязной тропинке и мысленно ругался на погоду. Правда в том, что в этом году она особенно всем мешала, солнечные дни давно кончились, а снега по-прежнему не было. Приходилось довольствоваться моросями, несущими с собой мерзкую грязь, и холодным ветром, который промораживал до костей, заставляя носить перчатки.

Если это не закончится, думал Вечинни, скоро у ворот его имения соберется целая толпа крестьян, умоляющих о помощи. Они всегда приходили, и он по доброте душевной раздавал им дрова, которыми они могли бы разжечь дома и согреться, а заодно и приготовить еду. И все же его терпению были определенные пределы, и в какой-то момент это начало утомлять его. Поэтому он надеялся, что в этом году этого не произойдет.

Он решил, что судьба решила наказать его скупость, и в этом году зима будет длиннее и еще более тягостной, а у ворот его дома соберется еще больше крестьян, плачущих и стонущих. И ему, ради священного спокойствия, придется раздавать бедным дрова и зерно.

Из таких мрачных раздумий его вырвал характерный звук копыт, ударяющихся о сырую землю. Закашлявшись, Ромуд поднял глаза, прикрыв лицо от солнца, выглядывающего из-за облаков.

— Ах, мистер Кидлер! — воскликнул он, узнав лицо всадника. — Ей-Богу, что за погода! Идемте со мной, мой слуга позаботится о вашей лошади.

— Благодарю вас, господин Вечинни. — ответил Кидлер, и очаровательная улыбка вернулась на его лицо, как только он сошел с лошади. Конюх, заметив жест своего хозяина, тут же подбежал, чтобы взять поводья и привести животное в конюшню. — Что верно, то верно. Хотя, говорят, с нами мать-природа кротка. До меня дошли слухи, что подвалы в Тюрвине залеваны трупами и аристократы боятся, что их разделит та же участь.

— Хорошо, что это далеко. — буркнул себе под нос Вечинни. — Крестьяне на моей земле приезжают каждый год просить о помощи, знаете ли. Я даю им, что им нужно, чтобы они пережили зиму. Но чем дальше, тем больше они хотят.

— Вы меня удивили. — сказал Кидлер, слегка приподняв брови. — Мне всегда казалось, что этим должен заниматься герцог, все-таки это его земля.

— Нет, нет, все не так просто. Все немного сложнее. — усач покачал головой, потом потянул носом. — Проклятый насморк. Мы с герцогом соседи. Крестьяне, живущие на его земле, идут к нему. Те, кто живет на моей, приходят ко мне. Что ж, надо признать, что тех на земле князя больше, там есть добрая пара деревень, за которыми он следит. И вообще, он им тоже каждый год помогает, никто не жалуется. И он мне помог, когда в лесу завелись волкодлаки. Я собственными глазами видел, как он обернулся драконом и разорвал их. А это большая редкость, увидеть дракона в его зверином обличии.

Спазм прошелся по красивому лицу Шона Кидлера, словно тот ожидал услышать что-то совсем другое. Тот факт, что на герцога никто не жаловался, нисколько его не удовлетворял.

— Герцог имеет своего рода власть над моей землей. Он судит моих крестьян. Определяет размер налогов. Ну и другие вещи, он может устанавливать определенные законы и тому подобное. Отсюда и глупое утверждение, что эта земля принадлежит дракону, а не мне. Я только часть налогов крестьянства отдаю в замок, все остальное уходит в мою казну, чтобы я мог заниматься деревней.

В пользу Вечинни был тот факт, что он никогда не устанавливал высокую арендную плату.

— Мне пришло в голову, что герцог угнетает крестьян слишком высокими налогами. — заметил в какой-то момент Кидлер, заложив руки за спину и вглядываясь в покрытое облаками небо. — Что деревни обезлюдели, потому что крестьянам не по карману содержание.

— Ах, ей-богу, кто это вам такую чушь наговорил. — возмутился Вечинни, и его яростно затрясло. — Кто бы это ни был, ему бы не помешала мощная порка, вот что! Крестьян становится все больше, вот я вам говорю, дети рождаются, потому что здесь лучше, чем где бы то ни было. А князь ни разу, ни копейки не выручил от того, что получает за налоги. Все уходит на самих крестьян. Пойдите и посмотрите, какие красивые у нас деревни. Нигде в Етринесе вы не увидите такую технологию, такие инструменты, как в Доринже.

— Ну, видите ли, ходят такие слухи. Может быть, кто — то из завистников их пустил. — спокойно ответил Кидлер, слегка наморщил лоб.

— Да, наверное. — ответил Вечинни, после чего потер подбородок. — Почему бы нам не зайти внутрь? Здесь чертовски холодно, и я пригласил вас на ужин, а не мерзнуть на улице.

Кидлер снова улыбнулся, Вечинни завел его в свой дом, рассказывая ему кое-что о своей семье, прежде всего об Адель, которой он, чертовски гордился.

В то же время в нескольких километрах на запад в замке обедали. Герцог совершенно не подозревал о том, что так близко к стенам его дома кто-то настойчиво пытается очернить его.

Ромуд Вечинни был другом его отца. Он жил на Розовом Холме. Отец, Саверий Вечинни, посадил вокруг усадьбы розовые кусты, дав ему это название. Ромуд и Адам подружились, у них были схожие интересы, но характеры совершенно отличались.

В то время как Адам считался холериком, Ромуд был типичным примером флегматика. Он любил говорить о своем доме и о своей семье, и часто случалось, что, прежде чем дойти до сути дела, он совершенно забывал, на какую тему, шла дискуссия. Он был человеком с поистине добрым сердцем.

Адам был еще маленьким мальчиком, когда Ромуд Вечинни женился на Качине Гобжини, семнадцатилетней красавице, от которой у него сейчас пятеро детей. Адель была старшей из них, два ее брата, Фади и Ариан, в настоящее время получали образование в столице и приезжали только на каникулы. Их младшая сестра Алипина жила в соседней стране вместе с подругой семьи, чтобы получить там соответствующее ей образование. Младший сын, Гайсар, был больным, хотя вся семья отрицала это. Несмотря на то, что мальчику было двенадцать лет, уже говорилось о его отправке в монастырь.

Именно благодаря знакомству с Ромудом Адам познакомился с Адель. Он была молодая, образованная женщина, ее открытость делала ее приятным собеседником в сравнении с наигранной скромностью и застенчивостью большинства молодых леди.

Однако не Адель была в этот момент объектом размышлений Адама. Несмотря на то, что он должен был сосредоточиться на еде, которая лежала перед ним на тарелке, его глаза были прикованы к женщине, которая совершенно этого не замечала.

***

ЛИАНА

— Я должен назначить тебе встречу с портнихой, моя дорогая. — заговорил он, и я удивленно подняла голову. — Мне нравится делать тебе сюрпризы, но твое свадебное платье должно быть идеально подогнано. Как и планы о свадебном путешествии.

Я слегка прикусила губу и отложила столовые приборы. Все это время старалась как можно меньше думать о приближающемся дне. Ибо всякий раз он напоминал искаженное яростью лицо Варелли.

Письмо с его извинениями я тоже сожгла, но с тех пор пришли еще два, уже не говоря о тревожном свидании на балу. Как так получилось, что я не заметила его раньше? И что Адам не узнал о его присутствии?

— Зачем вы на мне разоряетесь. Это ни к чему. — ответила я наконец, глядя Адаму прямо в глаза. — Вы позаботились, чтобы у меня было все, что мне нужно.

— Я люблю покупать тебе подарки, моя милая. Мне нравится смотреть, как ты в них выглядишь. А ты выглядишь как ангел. — улыбнулся он. Он делал это так редко, и каждый раз чувствовала, что у меня подкашиваются колени. — Я хочу обеспечить тебе жизнь настолько комфортную, насколько ты этого заслуживаешь.

Я глубоко вздохнула. Мне нужно наконец рассказать ему обо всем, что я скрывала. Между тем я уже успела так привыкнуть к мирной жизни, что и представить себе не могла, что нужно все это портить своим признанием.

И в то же время я не верила, что совместная жизнь сложиться, если я расскажу всю правду. Это разобьет его сердце. Он уже однажды пережил мощный удар, когда потерял отца. Вдруг потеря иллюзии о том, кем я была, причинит ему столько же боли? Сделаю ли я его еще более скрытным?

Хуже всего, что об этом не знал никто, кроме Варелли, и я могла только мечтать, чтобы все это оказалось лишь странным сном. Я сожалела о каждом слове, сказанном и написанном этому человеку. Все эти слова были оружием, которое он мог использовать против меня. Я понятия не имела, что случилось с моими письмами, когда они попали ему в руки. Он мог их собрать, а затем отправить Адаму назло.

Моя медлительность лишь давала Адаму все больше и больше шансов узнать правду не от меня. А ведь это ранит его еще больше. Я должна найти в себе мужество и сказать ему правду.

Но еще не сейчас.

Был уже поздний вечер, когда я заявила, что больше не могу сидеть дома. Поэтому я сообщила герцогу, что выйду прогуляться.

— Не забудь взять пальто. Сегодня прохладно. — сказал он. — И не уходи слишком далеко, ты можете заблудиться или устать. Было бы хорошо, если бы ты взяла с собой Анну.

— Я хочу кое-что обдумать. — честно ответила я, стиснув руки на шляпе. — Я бы предпочла побыть одна.

Тень прошла по лицу Адама, но тут же исчезла, сменившись нежной улыбкой. Мужчина встал, отложив перо, и подошел ко мне, после чего поцеловал в лоб.

— Береги себя, моя дорогая. Я бы не хотел, чтобы с тобой случилось что — то плохое. — тихо сказал он. — Я бы очень хотел быть с тобой, но мои обязанности не позволяют мне этого сделать. Но я обещаю, что проведу с тобой немного времени вечером.

Я ответила взаимной улыбкой и кивнула, после чего вышла из кабинета.

Поздней осенью окружающий вид у замка был не слишком интересным. Деревья, лишенные листьев, выглядели серо и мрачно, дороги были покрыты грязью.

И все же в этом я нашла спокойствие, в котором нуждалась. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как холодный воздух наполняет легкие. Я стояла на вершине холма, затем огляделась вокруг. Внизу виднелись очертания деревень, принадлежавших герцогу. Адам посещал их каждый день, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Мало кто так заботился о своих подданных, как Адам. Это наполняло мое сердце, которую я не могла объяснить.

Редко кто осмеливался сказать о нем хоть какое-нибудь дурное слово. С начала я думала, что это вызвано страхом, слуги боялись потерять работу, а крестьяне свое место в деревне.

Оказалось, что это полная чушь. Верность была продиктована не страхом, а любовью. Хотя сначала я этого не понимала, вскоре обнаружила, что Адам гораздо лучше, чем я предполагала. Он не прибегал к жестокости, если в этом не было необходимости, и когда его просили о помощи, он никогда не колебался, чтобы щедро помочь. Люди любили его и уважали, некоторые боялись.

Чем больше я его узнавала, тем лучше понимала. Я задавалась вопросом, почему изначально мы не нашли общий язык. Почему он вел себя так грубо, когда умел быть приятным и обходительным.

Я вздохнула и посмотрела на свои руки. Сегодня я снова надела на палец кольцо в форме розы. Ведь я получила четкое указание никогда его не снимать.

Пока я бродила, даже не заметила, как далеко отошла от замка. Так далеко я еще никогда не была. Но теперь заметила, что отошла от тех мест, которые узнавала, а холмы заслоняли стены замка.

На мгновение я почувствовала укол страха, но решила, что не ушла слишком далеко, все-таки я добралась сюда пешком, и замок найду, как только поднимусь на один из холмов. Оттуда наверняка смогу его увидеть.

Я как раз оборачивалась, чтобы сделать это, когда вдалеке заметила движущуюся фигуру. Это был всадник на лошади. Но он был далеко, и я не знала, куда он едет, посчитала бессмысленным останавливаться, чтобы приветствовать его.

И все же через несколько минут я услышала звук копыт на сырой тропе и поняла, что всадник приближается. Я обернулась и вскрикнула.

— Глупая. — усмехнулся Варелли. — Это я, разве ты не видишь?

— Именно это меня и пугает. — ответила я с искренностью и смелостью, которые приобрела за время пребывания в замке герцога. — Что вы здесь делаете?

— Я, конечно, не мог надеяться, что встречу тебя здесь. Но это очень приятное совпадение.

С мальчишеской улыбкой на губах он спрыгнул с лошади и обхватил меня руками, не обращая внимания, что я пыталась ему этого не позволить. Через мгновение он коснулся моей щеки, но я отвернулась от него, не желая смотреть на него.

— Что случилось, дорогая? Я пришел сюда ради тебя? Я понимаю. — он обнял меня за плечи и крепко притянул к себе. — Ты застенчивая. Тем более, ты знаешь, что через две недели мы будем вместе навсегда.

Я нашла в себе достаточно мужества, чтобы положить обе руки на грудь Варелли и оттолкнуть его. Скользкая земля и неожиданность заставили мужчину отстраниться, после чего он с удивлением посмотрел на меня.

— Хорошая моя… — начал он сладким тоном, но я покачала головой.

— Варелли, я больше так не могу. — ответила я тихо, но с уверенностью в голосе. — Я помолвлена.

— Конечно, я знаю. — придя в равновесие, Варелли снова взял мои руки и поцеловал каждый палец в отдельности. — Ты помолвлена со мной. И скоро ты будешь моей и только моей. Лиана Варелли.

Он засмеялся, как будто рассказал отличную шутку, но мен это совсем не веселило. Тот факт, что он даже не пытался относиться ко мне серьезно, сводил с ума. Но с другой стороны, я боялась, что если он начнет это делать, то снова превратится в монстра, которого я увидела, когда он выдал себя за учителя.

— Мистер Варелли. Мне очень приятно, что вы так хорошо обо мне отзываетесь, однако… — я сглотнула. Я не ожидала этого разговора, и мне было очень трудно формировать предложения, которые одновременно звучали бы вежливо и передавали, что я хотела ему донести. — Однако я не могу выйти за вас замуж. Что я позволила себе по отношению к вам было неприлично и жестоко как к любви, так и к всевышнему.

Я видела его лицо, бледное и лишенное всяких эмоций, но на этот раз он не выглядел зверем охваченным бешенством.

— Поэтому, пожалуйста. Простите меня за моменты слабости.

— Лиана, мы, кажется, не понимаем друг друга. — сказал он удивительно спокойным тоном, подходя еще ближе. — Мне все равно, что связывает тебя с этим старым придурком. Меня не интересует, что он заставил тебя сделать. К чему склонил. Меня волнует только то, что ты мне обещала. И как бы ты ни просила меня, я не собираюсь освобождать тебя от этого обещания. Ты дала мне слово бежать со мной, а я приехал сюда из Этланда, чтобы забрать тебя.

— Простите, мистер Варелли…

— Простых извинений здесь не хватит, Лиана. — перебил он, наморщив лоб. — Разве ты не понимаешь? Я не позволю тебе уйти.

— Я не ухожу. Я собираюсь исполнить свой долг.

— И это правильно…

— В отношении герцога.

Я почувствовала острую боль, когда Варелли ударил меня по щеке. Сила была так велика, что я покатилась, скользя по сырой земле. Через некоторое время, чувствуя, как на глаза навернулись слезы от боли, я посмотрела на мужчину перед собой.

— У меня есть обязанности, которые держат меня здесь. — сказал он, на этот раз гораздо холоднее. — Но Двадцать четвертого в полночь я приду, чтобы забрать тебя отсюда.

— Нет, Варелли. — ответила я, несмотря на боль.

Юноша, казалось, был глубоко потрясен и взбешен до глубины души, услышав, что я в очередной раз возразила ему. Мышцы его нижней челюсти опасно подергивались, дыхание становилось учащенным и беспокойным.

— Ты дала мне слово, дрянь. — прорычал он, хватая меня за горло. — Я не собираюсь терпеть твое неповиновение. Я заберу тебя отсюда силой, поняла?

Я, с трудом переводя дыхание, впилась ногтями в его запястья. Раньше я жалела, что не взяла перчатки, потому что мерзли руки, теперь благословила этот факт, ибо иначе я не смогла бы причинить ему никакой боли. Варелли взвыл, но мое сопротивление не обескуражило его, напротив, он, казалось, стал еще более ожесточен.

— Я убью тебя, тварь. — ядовито прошипел он, лица разделяли всего сантиметры, я чувствовала его дыхание на своей коже. — Ты слышишь? Я убью тебя и этого монстра, который запудрил тебе мозги своим богатством.

Говоря это, он сорвал шляпу с моей головы и резкими движениями начал вытаскивать украшения из волос. Не обращая внимания на мои крики от боли. Затем он толкнул меня на землю. Я порадовалась, что земля была сырой и это смягчило падение. Варелли собирался продолжить, но что-то остановило его.

— Мисс! — донесся издалека голос Анны. — Мисс! Вы здесь?

— Мы еще посчитаемся, тварь. — прошептал с угрозой в голосе мужчина, после чего быстро поправил одежду, вскочил на коня и удалился рысью.



ГЛАВА 23. ПАДЕНИЕ

Я лежала на земле испачканная грязью, Анна побежала по склону холма и помогла мне встать. Я старалась привести одежду в такое состояние, чтобы без особых проблем и стыда вернуться в замок.

— Ей-богу, оставьте все это. — Сказала Анна, видя, что я собираю украшения, которые сорвал Варелли сорвал. — Это не имеет значения. Вам нужно домой и помыться.

Анна отвела меня на вершину холма, где ждал лакей. Но прежде чем мне удалось взять его за руку, на лошади подъехал Адам.

— Я позабочусь о ней. — сказал он странно дрожащим голосом, после чего спрыгнул с коня и, не обращая внимания на то, что я была вся в грязи, крепко прижал к себе, закрыв глаза. — Я боялся, что потерял тебя. Пойдем домой. У тебя ничего не болит? Ты не вывихнула лодыжку?

Я покачала головой, но продолжала молчать. Я вся дрожала. Адам некоторое время держал меня в объятиях, затем осторожно посадил на лошадь. Сел за мою спину, обхватив с двух сторон руками, чтобы я не упала.

— Я просил тебя не уходить далеко. — говорил он, когда мы мчались по холмам обратно в замок. — Я должен был отправить Анну с тобой.

Казалось, что эти слова должны быть своего рода упреком, но в голосе герцога звучали прежде всего беспокойство и страх. Он действительно боялся потерять меня.

По правде говоря, я была рада, что герцог не стал настаивать на том, чтобы я в этот момент заговорила с ним. Я была напугана тем, что только что произошло, мне стало плохо. Хотелось оказаться в своей комнате и притвориться, что это был всего лишь дурной сон.

К счастью, вскоре мы оказались в замке. Когда Адам спрыгнул с лошади и помог мне спуститься, он осторожно взял меня на руки, и понес внутрь. Он тут же поручил одной из служанок приготовить горячую ванну.

— Анна должна скоро приехать, тогда она о тебе позаботится, хорошо? — заговорил он мягким тоном. — Давай сначала я тебя осмотрю.

Он усадил меня на стул в вестибюле и опустился на колени. Его прикосновения были такими нежными, что я едва ощущала их, когда он проверял, нет ли на лице царапин, исправны ли руки и ноги, нет ли на них ран или припухлости. Он медленно двигал каждым суставом, чтобы убедиться, что на самом деле ничего не вывихнуто.

— Думаю, тебе стоит отдохнуть. В ближайшие дни тебе лучше не напрягаться. Одна никуда не ходила. Может, у тебя и нет ничего вывихнутого, но, боюсь, ты можешь быть ушиблена, и я бы не хотел, чтобы ты случайно ухудшила свое состояние. Хорошо? — тихо спросил он, глядя в глаза.

Я слегка кивнула, все еще не в силах вымолвить ни слова. Я ждала вопроса о том, как это произошло, но его не последовало. Возможно, герцог опасался, что еще слишком рано, что я была в шоке. И я была благодарна ему за это. Хотя я понимала, что настанет наконец такой момент, что мне придется все рассказать. Тогда и всплывут те секреты, которые я до сих пор скрывала от него.

Если бы был способ избежать этого. Я еще не была готова раскрыть Адаму все секреты.

Вскоре в замок ворвалась Анна, тяжело дыша и пытаясь отдышаться. Казалось, она прекрасно знала, что ей делать, потому что подошла о мне, чтобы помочь встать. Почти в тот же момент из покоев в восточном крыле вышла вторая горничная, объявив, что ванна готова.

— Я поднимусь наверх, Анна. — сказал герцог. — Пойдем со мной. Ты поможешь ей принять ванну.

— Конечно, Ваше Сиятельство. — ответила Анна, еще задыхаясь, едва стояла на ногах, затем последовала за Адамом, тот еще раз поднял меня на руки и понёс в мои покои.

— Первази, собери всех слуг. — обратился он по дороге к проходившему мимо дворецкому. — Я сейчас к вам присоединюсь.

Первази остановился и, выслушав приказ, глубоко поклонился, после чего двинулся в сторону вестибюля оживленным шагом. Казалось, он уловил в голосе своего хозяина тревогу и понял, что дело срочное.

Когда мы добрались до покоев, Адам осторожно усадил меня на один из стульев, после чего посмотрел на Анну.

— Убедись, что с девушкой все в порядке, Анна. — обратился он к горничной. — А потом уложи ее в постель и присмотри за ней. Если что-то случится, пришлите за мной кого-нибудь из слуг. Я буду в том же районе. Мне нужно кое-что сделать. — сказал он, с тревогой глядя на меня, наморщив лоб. — Но, если она действительно ранена, немедленно пошлите за доктором и за мной. Я должен идти.

Анна слегка ахнула, сказав, что поняла и пообещав выполнить приказ, как следует. Вскоре дверь комнаты закрылась, и горничная стала осторожно раздевать меня. Я сидела в кресле совершенно неподвижно, как кукла, бледная и испуганная. Только через некоторое время я начала хоть немного успокаиваться.

— Все в порядке, мисс? — неуверенно спросила Анна, не очень зная, разрешено ли ей вообще спрашивать. — Вы выглядите такой слабой, будто вам плохо… Если бы я только знала… Его Светлость прав, надо было идти с вами.

Я покачала головой, но даже не взглянула на Анну.

— Мне нужно было немного времени для себя. — тихо ответила я. — Со мной все в порядке. Думаю, я только ударилась головой.

— Вот этого я и боюсь, мисс. — тут же ответила Анна. — Такая травма опасна, и я не хочу, чтобы вам стало хуже.

Затем она попросила меня встать, а когда я это сделала, сняла оставшуюся испачканную грязью одежду и повела в умывальную.

— Ты не знаешь, куда пошел герцог? — спросила я через некоторое время, когда сидела, погруженная по шею в теплую воду.

Я почувствовала, как напряжение медленно покидает тело, оставляя после себя боль и немоту.

— Понятия не имею, мисс. — ответила горничная. — Но, пожалуйста, не беспокоитесь. Никто не знает этих земель лучше, чем он.

— Я в это верю. — тихо ответила, закрывая глаза. — Однако… Я не хочу, чтобы с ним случилось что-то плохое… Этот путь коварен.

Я прикусила губу, потом отвела взгляд.

— Позвольте спросить, мисс… Что на самом деле произошло?

Я ответила не сразу. Я не открывала глаз, но казалось, что легкий спазм прошел по лицу, а руки, погруженные в воду, сжались в кулаки.

— Я упала… Вот и все. — сказала я тихим тоном. — Я шла по холму, не заметила лужу, и я упала.

— Это ведь очень опасно. — прошептала горничная, снова взявшись мыть мои волосы, пытаясь вернуть их в исходное состояние. — Вы могли сломать лодыжку… Или даже сломать ногу. Вы могли удариться головой так сильно, что потеряли бы сознание… Столько ужасных вещей могло случиться, не стоило вам идти одной. Хорошо, Его Светлость…

— Спасибо, Анна, за заботу, но уверяю, твое присутствие мне ни в чем не помогло бы. — быстро перебила ее я. — Я даже боюсь, что это усугубит ситуацию. Мы обе можем упасть. Это ты могла пораниться.

Услышав это, горничная не смогла сдержать улыбки.

— Я бы предпочла пораниться, мисс, с вашего позволения… — ответила Анна тихо, но с уверенностью в голосе. — Я бы предпочла пораниться, чем видеть вас в таком состоянии. Вся избитая, в синяках… Вам повезло, что на этом все закончилось.

Я лучше, чем Анна, понимала, как мне повезло. В этот момент я действительно хотела бы иметь возможность обнять горничную за всю ее заботу и за то, что она, возможно, спасла мне жизнь. Конечно, в какой — то момент я успокоилась бы настолько, чтобы вернуться в замок, но сначала кто-то должен был остановить Варелли и это именно то, что Анна сделала своим криком. Если бы не ее неожиданное появление, я, возможно, уже была бы далеко отсюда… Или на холмах, но в каком состоянии?

ПРОДА

***

АДАМ

Как только я убедился, что невеста в хороших руках, вернулся в вестибюль. Первази и Яков уже собрали всех слуг.

Я встал на ступеньки и обвел взглядом всех собравшихся, пытаясь придумать план. Наконец я указал на людей, которые должны были остаться в замке. Это были хромой камердинер, пожилая кухарка и слепая на один глаз прачка. Всем остальным я поставил задачу — прочесать всю местность вокруг замка и выяснить, что такого могло случиться с мдевушкой во время прогулки.

Я не верил, что она может довести себя до такого состояния сама. И уже много раз видел, как выглядят дамы, которые либо просто упали, либо упали в обморок. Даже то, что она скатилась по склону холма, не казалось убедительным.

Кто-то мог напасть на нее, а это означало, что я должен добиться справедливости. Это было нападение на территории замка, более того, нападение не на случайного человека, а на будущую герцогиню, и это было уже тяжкое преступление. Я еще не знал, что буду делать с виновным, сначала я найду его и посмотрю ему в глаза.

Это был один из тех моментов, когда я не собирался быть мягким и снисходительным. Жестокость, проявленная по отношению к моей невесте, должна быть отомщена подобной жестокостью. Я не колеблясь убил бы преступника.

Я тут же погнал своего коня в то место на холм. Как только остановился, я спрыгнул на землю и, прищурившись, попытался понять, что на самом деле произошло. Я не увидел на склоне никаких следов, которые могли бы свидетельствовать о том, что девушка сатилась с него. Трава затоптана на ровном месте. Там же нашел, где ее нога выехала на предательскую землю.

Все это меньше и меньше нравилось мне. Я наклонился и повернулся, чтобы осмотреть остальную часть холма. В какой-то момент кроме следов человеческих ног появляются и другие, а это означало, что…

— Неужели, какая встреча. Разве это не мой дорогой друг? — услышал вдруг я.

Я знал этот голос, громкий и веселый. Я был так сосредоточен, что не расслышал, когда его хозяин подъехал сюда на своем коне.

— Я занят, Вечинни. — отозвался я, подняв глаза.

Ромуд рассмеялся, затем спрыгнул с лошади и снял перчатки, чтобы поздороваться. Я редко бывал так прямолинейен в общении, но сейчас, когда вокруг никого не было, мог себе это позволить.

— В чистом поле? — спросил он, повеселев, когда я пожал ему руку. — Что случилось? Твой конь потерял подкову?

— Если бы это было так. — ответил я. — То приказал бы его подковать заново а не искать старую подкову. Если она отпала, значит, она неисправна.

— Или ее плохо прибили. — заметил Вечинни.

— Это дело более деликатное, чем подкова, Вечинни. — пояснил я, положив руки на бедра и еще раз взглянув на сырую, вытоптанную траву. — Я бы предпочел не раскрывать подробностей, но у меня есть к тебе вопрос.

Ромуд слегка приподнял брови. Я часто хранил секреты, но Ромуд обычно льстил себе, что знает большинство из них.

— Спрашивай, спрашивай, дорогой друг. — ответил Ромуд, наверное, гадая, что я могу искать в этой мерзкой грязи.

— Ты не видел здесь всадника? Кто-нибудь проезжал мимо твоего поместья? — спросил я, и в голосе трудно было не уловить тревоги.

— Бог свидетель, я не видел! — ответил Вечинни. — Никого, кроме моего гостя. Он был у меня на обеде.

Я застыл в неподвижности. Я помнил, как Адель упоминала об одном человеке, который должен был заняться живописью миниатюры с ее подобием для герцога Ратибона. Скорее всего, речь шла о нем. Ведь именно из-за этого приглашения подруга не могла прийти на полдник.

Я почувствовал горечь во рту. Если бы этот художник не приехал к Вечинни, Адель пришлп бы на полдник. А это означало бы, что Лиана не покинула бы замок. И ничего плохого не случилось бы.

— Ты говоришь об художнике? — неуверенно спросил я, наморщив лоб еще больше. — Я не помню его имени.

Вечинский расхохотался.

— И ты говоришь это мне, дорогой друг! — ответил он, совершенно не осознавая серьезности ситуации. -

Я не помню имен половины людей, которых нанимаю.

— Мне нужна эта фамилия, Ромуд. — с нажимом сказал я, предупреждающе наклонившись к нему, который тут же перестал смеяться.

— Так… Понятно. — ответил мужчина и, откашлявшись, выкопал фамилию из помутневших воспоминаний. — Кидлер. Да, его зовут Кидлер. Но, клянусь, имени не помню, Адель, наверное, знает лучше.

Но мне имя не нужно. Фамилия Кидлер была настолько непопулярна, что я сомневался, что кто-нибудь еще, кроме именитого живописца, мог бы называться так. Наверное, когда в деревне я спрошу о Кинлере, они укажут мне только одно место.

— Ну, ничего, дорогой друг. Если это все, что я мог для тебя сделать, я двигаюсь дальше. Я должен появиться на карточной игре у Добжини. Странно, что тебя не пригласили. — сказал он, глядя на меня.

— Пригласили. Я отказался. — бесстрастно ответил я.

— Ах… — Вечинни немного смутился. — Да, да, да. Я понимаю. У тебя дома молодая невеста.

Взгляд, которым я одарил Ромуда, мог заморозить любого.

— У меня есть обязанности, Ромуд. — холодно сказал я.

Тот ничего не сказал на этот раз. В смущении он еще раз огляделся вокруг.

Вдруг он не без труда нагнулся и вытащил что-то из комка грязи, возле которого стоял.

— Адам, ты когда-нибудь видел подобное? — спросил он, приподняв что-то в пальцах.

Это было изящное кольцо в форме розы, которое я узнал сразу.

— Это кольцо которое я подарил в подарок Лиане. — медленно ответил я, и Ромуд, не раздумывая, протянул мне кольцо.

— Прекрасный подарок. — признался пожилой мужчина. — Это то, что ты искал. Поэтому я надеюсь, что ты все-таки отдохнешь сегодня. Попроси свою дорогую невесту не гулять так далеко. В следующий раз кольцо может и не найтись.

Он еще раз засмеялся, затем вскочил на лошадь и уехал. Я, однако, стоял на месте, глядя на кольцо.

Такое впечатление, что на кольцо наложено проклятие. Мне очень хотелось видеть кольцо на пальце возлюбленной. Между тем оно слишком часто соскальзывало с него, будь то по ее воле или нет.

Но теперь я знал одно — все указывало на то, что Лиана встретилась с всадником, по всем приметам с неким Кидлером, который как раз возвращался с обеда у Вечинни.

Я не знал, что и думать. Что могло произойти здесь. Я сжал ладони. И почувствовал, как металл кольца болезненно впивается в руку.

Возможно, Кидлер и не был виноват, но если он увидел несчастный случай и не помог нуждающейся девушке, это свидетельствовало как можно хуже о его воспитании. И поэтому в моих глазах такой человек был так же виновен.

На мгновение я задумался, что делать дальше. Я мог бы прямо сейчас сесть на лошадь и отправиться на поиски Кидлера, а мог бы вернуться в замок и убедиться, что Лиане уже лучше. Она была под прекрасным присмотром. Я доверял Анне и понимал, что горничная приложит все усилия, чтобы Лиана чувствовала себя как можно лучше. И все же я хотел лично убедиться, что невесте ничего не угрожает.

Это казалось нелепым. Ведь Кидлер мог пропасть до следующего дня. Но если бы он действительно хотел это сделать, он, вероятно, уже в пути. Кроме того, я хотел увидеть реакцию Лианы на слова о молодом художнике. И я должен был отдать ей кольцо.

Я вздохнул, потом вскочил на коня и повернул к замку. На встречу с Кидлером я отправлюсь утром. Теперь нужно было поговорить с Лианой.



ГЛАВА 24. ЛОЖЬ

***

АДАМ

Я велел слугам остаться на холме и продолжить искать следы преступления. Сам решил возвращаться в замок. Поскольку большая часть прислуги была занята, пришлось самому вести коня в стойло, а затем быстрым шагом пошел в замок. Сегодняшняя активность сказалась на ноге, я хромал больше, чем обычно.

Вестибюль был совершенно пуст. Я не потрудился снять с себя плащ, только сорвал с головы шляпу и швырнул куда-то в угол, прежде чем двинуться к восточному крылу. Я должен все выяснить. Из уст Лианы.

В коридоре встретил Анну, несущую пустую чашку из-под чая на небольшом подносе. Девушка, увидев меня, остановилась и слегка ахнула, склонив голову.

— Как моя невеста себя чувствует? — немедленно спросил, игнорируя то, что горничная спросила, не хочу ли я снять пальто.

— Немного успокоилась. — ответила она. — Мне пришлось, к сожалению, постричь ей волосы. Я не знаю, что там произошло, но их состояние ужасное. — сказала она. — Госпожа приняла ванну, после чего легла в постель.

Анна знает больше, но сейчас у меня нет времени ее расспрашивать. Я решил сначала поговорить со своей невестой, а если понадобится, расспросить Анну о подробностях.

Я направился к покоям Лианы. И размышлял, о чем следует спросить и как сформулировать эти вопросы. Я не хотел давить на нее и снова быть жестким.

Но то же время, она обязана ответить.

Я боялся, что она может быть в шоке и не захочет рассказывать, особенно если кто-то причинил ей вред. Я делал это не для собственного удовольствия. Я хотел знать, кого наказать за ее состояние. И заботиться о ней так, как она того заслуживала.

На мгновение я остановился перед дверью, которая вела в ее спальню. Надеюсь, что Лиана сейчас чувствует себя лучше. Когда я прощался с ней, она не выглядела слишком раненной, однако нервозность могла ухудшить мое зрение или память. Кроме того, я прекрасно знал, что опасны не только физические травмы.

Однако выбора не было. Ну, да, я мог бы ждать до утра, но тогда я был бы отвратительно снисходителен к Кидлеру, у которого было бы еще больше времени, чтобы сбежать или придумать себе какое-нибудь алиби.

Я закрыл глаза, поднял руку и постучал. В ответ услышал тихий голос своей невесты, хотя на самом деле не ждал приглашения. Переступив порог, я увидел ее — бледную почти, как простыни, в которых она лежала. Ее светлые волосы рассыпались по подушке. Они были короче, но это не имеет никакого значения для меня. Она все равно прекрасна.

— О, всевышний… Милая моя… Я так испугался. — прошептал он, не обращая внимания на правила хорошего воспитания, и подбежал к ней, обнимая ее за плечи и осыпая ее лицо поцелуями. Настолько хрупкими, что с таким же успехом это могли быть взмахи крыльев бабочки. — Анна сказала, что ты чувствуешь себя лучше.

— Все хорошо. — тут же ответила Лиана, глядя мне в глаза. Однако это был не открытый взгляд, какой хотелось бы мне. — Я просто немного ушиблась… И у меня немного кружится голова, но это все.

— Что случилось? — с нажимом спросил я, присаживаясь на край ее кровати. — Расскажи мне, пожалуйста.

Я видел ее реакцию. Как она нервно опускает глаза и прижимает руки к краю покрывала, которым была укрыта. Это могло быть только мое воображение, но было впечатление, что она пытается вспомнить тщательно подготовленное оправдание.

Едва подумав об этом, я рассердился сам на себя. Как я мог прийти к своей невесте, зная, что та только что пережила тяжелые времена, и, глядя на нее в таком состоянии, думать о том, что она может солгать мне?

— Я упала. — тихо ответила девушка, но голос ее звучал не слишком убедительно.

Я не знал, что и думать.

— Да, ты упала. — согласился я, и девушка сглотнула слюну, по-прежнему не глядя на меня. Я почувствовал раздражение. Большим и указательным пальцами я обхватил ее подбородок и осторожно приподнял, заставляя смотреть мне в глаза. — Я хочу знать, как это произошло.

Я мог бы поклясться, что видел, как по ее лицу пробежала тень ужаса.

— Трава была мокрой. — ответила Лина, и ее голос слегка дрожал, когда она тщательно формировала слова. Я невольно погладил ее нижнюю губу, все еще держа указательный палец под подбородком девушки. Этот жест, казалось, удивил ее, но не настолько, чтобы она перестала говорить. — Я как раз спускалась по склону… И услышала стук копыт и на мгновение потеряла бдительность.

Я некоторое время молчал, не зная, что следует по этому поводу думать. По крайней мере, это похоже на правду — там был какой-то всадник. Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Нет, она не врала нарочно. Может, она плохо помнила. Если у нее кружится голова.

Однако я не хотел давать ей никаких оправданий, а потому не упомянул о том, что, возможно, она ударилась головой и потому плохо помнит факты. Мне очень хотелось верить в то, что она не пытается что-то скрыть от меня.

— Подумай еще раз. — прошептал я, но по тону голоса пробилось раздражение и отчаяние. — Ты уверена, что так все и было?

— Да. — ответила она так же тихо, но на этот раз немного замешкалась, словно сама не была уверена в ответе.

Я тяжело выдохнул и убрал руку. Затем встал и отвернулся, пряча лицо в ладонях. Я глубоко дышал, а руки слегка дрожали.

Нет… Она не пыталась ничего утаить. Не пыталась лгать. Все это было лишь совпадение.

***

ЛИАНА

— Лиана, я был там. На земле нет следов… Которые могли бы свидетельствовать о том, что ты поскользнулась, спускаясь по склону. — сказал дракон, и голос его дрожал от эмоций, которые я не могла распознать.

Тем не менее, понимала одно: я была в беде. Сложила перед собой руки и сжала их, а потом взглянула на Адама.

Я почувствовала ужасную пустоту внутри. Мне стало холодно.

— Я… — неуверенно начала я, но Адам не дал договорить.

— Но были следы, которые мог оставить только всадник. В конце концов, это не те земли, по которым бродят много всадников… Лошадей здесь мало, сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме меня и Вечинни, держит лошадей. Это означает, что ты встретила либо Вечинни, либо Адель.

На этот раз я даже не попыталась ответить, я с ужасом уставилась на собственные руки, которые яростно дрожали, как, впрочем, и губы. Глаза были широко открыты, но ничего не видели.

— Но я сомневаюсь, что кто-то из них был на прогулке в это время… У них ведь был гость?

Тон Адама причинял боль. Он был странно пустым. И все же я могла поклясться, что он выдавал много эмоций… Эмоции, которые я не хотела вызывать в его сердце.

Что он знает? Как далеко он зашел в своем расследовании? И что он думал обо мне сейчас? Однако он был таким мягким… Он даже давал мне возможность прояснить ситуацию. Я боялась, что в этот момент он поймет все неправильно.

Он ведь не был глуп — более того, он старался изо всех сил защитить меня даже от самой себя. Правда испортит все, что он будет думать обо мне? Как будет смотреть? Ему будет противно, и он поймет, что нельзя связываться благородным людям с простыми.

Я хотела ответить — и не могла подобрать слова, так было страшно. В какой-то момент на глаза навернулись слезы, но ни одна не упала на белое одеяло.

Раздался стук в дверь, без сомнений, это была Анна, которая отнесла посуду и теперь вернулась, чтобы продолжать служить своей госпоже.

***

АДАМ

— Уходи. — прорычал я в сторону двери, после чего повернулся, чтобы посмотреть на свою невесту, которая даже не пыталась притвориться спокойной.

В этот момент я убедился, что она действительно пыталась что-то скрыть… Только что и зачем?

Я был так влюблен в нее, что боялся потерять. Я мог бы принять ее поступки, но не мог простить того, кто пытался вырвать ее из моих объятий. Она принадлежит мне… Только мне. И я даже представить себе не мог, что она может искать спасения в объятиях другого.

— Лиана. — твердо сказал я. — Я был добр к тебе. Я боролся сам с собой, чтобы сдержать свое обещание. Я думал, что таким образом смогу убедить тебя перестать видеть во мне монстра. Чтобы ты мне доверяла.

— Я доверяю! — сказала девушка, подняв глаза и глядя на меня так пылко, что можно было не сомневаться, что это правда. — Я доверяю вам, как никому другому. И я не вижу в вас монстра.

— Тогда почему ты не говоришь мне правду?! — прогремел я, не в силах больше сдерживать охватившие эмоции. Я никогда не был спокойным человеком, но из-за хрупкости Лианы всегда старался взять себя в руки. Однако моему терпению были пределы… Границы, которые девушка пересекла. — Ты не поскользнулась, не ударилась головой о землю, потому что отвлеклась на стук копыт! Там произошло что-то еще. И чтобы защитить тебя, я должен это знать!

Девушка открыла рот, словно хотела что-то сказать, — но у нее кончились слова. Наступила тишина.

— Ради всевышнего, Лиана! — крикнул я, стукнув кулаком по столу. Лежащая на нем ваза перевернулась, а затем, покатившись по столешнице, упала на землю и разбилась на мелкие кусочки. Я не обратил на это внимания. Глаза сверкали гневом, когда я с упорством смотрел на невесту. — Единственным человеком, который проезжал мимо, был некий художник Шон Кидлер, которого я не думаю, что ты знаешь. И все же ты пытаешься защитить его. А я не знаю почему!

***

ЛИАНА

Шон Кидлер? Я побледнела и подняла глаза, удивленно глядя на Адама.

— Похоже, ты знаешь о нем больше, чем следовало бы… Если вы знаете, друг друга, черт возьми, вы пытаетесь меня высмеять? Я дал тебе все. Все! А ты за моей спиной встречаешься с подобными ему людьми?

Меня пробрала дрожь.

Я не была уверена, в чем была правда. Все указывало на то, что Варелли приехал под вымышленным именем и пошел работать к Вечинни… Это давало ему право находиться в этих краях, чтобы шпионить за мной. Что еще он мог сделать? Манипулировать Ромудом Вечинни? Как далеко он может зайти, и каковы будут последствия?

Мне показалось, что Варелли давно уже не заботился о моем сердце. Он почему-то старался очернить герцога. Я не знала, чего он мог бы добиться, таким образом, но это был уже не тот обезумевший от любви обаятельный мальчик..

Это был настоящий зверь. Монстр.

— Я понятия не имею, кто такой Шон Кидлер. — призналась я наконец. — И я клянусь, что… Что я с ним не встречалась.

***

АДАМ

На этот раз я удивился, тон голоса Лианы, наконец, прозвучал так, как и следовало, тихо, но уверенно. На этот раз я не сомневался в правдивости ее слов. Но тем самым она совершенно отрицала образ, уже возникший в моей голове. Если она не виделась с Кидлером… Тогда с кем?

— Как я могу тебе верить?

Я устал, уже давно не чувствовал себя таким уставшим. Я хотел, чтобы этот разговор, наконец, закончился. А еще лучше — чтобы вся эта ситуация оказалась лишь дурным сном. Но я знал, что это реальность, а раз так, то должен был довести дело до конца.

— Клянусь. — ответила Лиана. — Я никогда в жизни не слышала имени Кидлер, я понятия не имею, кто этот человек.

— И все же кто-то приблизился к тебе на лошади. Именно там ты потеряла равновесие и упала. Ты почему-то потеряла большую часть драгоценностей, которые я тебе подарил, Лиана. — заметил я. — В том числе и обручальное кольцо, которое ты никогда не снимала.

— Я даже не знала, что оно потерялось. — тихо ответила она, смущенно опустив глаза.

Я сурово посмотрел на нее, подозревая, не пытается ли она меня смутить. Она прекрасно понимала, что имеет надо мной большую власть… И я не причиню ей вреда. Скорее я сам спрыгнул бы из самой высокой башни замка.

***

ЛИАНА

Вздохнув, он тяжело опустился на ближайший стул, затем спрятал лицо в ладонях. Еще никогда мне так не хотелось обнять его… Успокаивать…

Я чувствовала себя грязной. Я не лгала, Но скрывала правду. И прятала ее слишком долго. Если бы я призналась сразу, то, скорее всего, проблема уже была решена. Между тем все так запуталось, что сомневаюсь, что удастся выпутаться, без поражения.

А теперь… Не думаю, что сейчас был подходящий момент. Когда Адам злился, он был непредсказуем. Я не думаю, что он причинит мне боль — но, кроме меня, вокруг было много других людей.

— Лиана, ты все еще не сказала мне всю правду. — прошептал Адам, глядя на меня со странной смесью гнева и безбрежной печали. — Ты говоришь, что доверяешь мне, но не показываешь этого. Ты даже не пытаешься объяснить, что произошло… Почему ты так долго не возвращалась? Почему ты была в таком состоянии, когда мы нашли тебя?

— Потому что я не знаю, что сказать. — тихо ответила я.

— Правду, Лиана! Правду! Ты обходишь ее такой широкой дугой, что я начинаю задаваться вопросом, говорила ли ты хоть что-нибудь искренне!

Эти слова задели меня. И все же я злилась не на него, а на себя. Я прекрасно понимала, что заслужила это.

Адам потер глаза ладонями, потом встал. Остатки вазы, которую он только что разбил, тихо хрустнули под его сапогами. Только сейчас я заметила, что Адам все еще в плаще, как будто пришел ко мне прямо со двора. От этого мне стало еще хуже. Стыд жег изнутри. Он так заботился. А я? Чем отплатила я? Ложь, небрежность и несправедливость.

— Прости. — прошептал Адам. — Я не должен был этого говорить… Всевышний… Ты даже не представляешь, как мне больно, что ты не позволяешь мне защитить себя… Что ты пытаешься скрыть того, кто, возможно, не заслуживает твоей жертвы.

Я опустила глаза, чувствуя, как голова закружилась. Я знаю, что Варелли не заслуживает моих жертв. То, что сегодня произошло, было моим наказанием. Покаяние.

Только почему это покаяние задело человека, который ни в чем не был виноват? Который почему-то все это время стремился ко мне навстречу?

— Адам… — неуверенно начала я, но прервалась так же быстро. Я понятия не имела, что ему сказать. Как объяснить эту ситуацию, не выдавая ничего лишнего, что я все еще хотела скрыть от него.

Дракон устало посмотрел на меня.

— Молчи… Сначала тебе нужно отдохнуть… Я должен был позволить тебе сделать это, прежде чем прийти сюда… Вместо этого я потратил впустую время. — сказал он тихо, и в его голосе прозвучала отстраненность, смешанная с раздражением.

Я почувствовала неприятное стеснение в горле. Еще раз открыла рот, чтобы объяснить ему что-нибудь из произошедшего, но снова не хватило мужества.

— Завтра утром я собираюсь увидеться с Кидлером. Если ты не видела его… Мне остается только надеяться, что это так. — добавил он усталым, пустым голосом. — И все же есть вероятность, пусть и ничтожная, что он что-то видел на холмах… Если ты не хочешь сказать мне правду, я должен добраться до нее сам.

Он сделал паузу, затем посмотрел на пол.

— Мне жаль эту вазу. Мой отец очень любил ее. — вдруг сказал он. — Я попрошу Анну убрать. Тебе нужно отдохнуть. Ты ударилась головой. — он говорил довольно нескладно, словно боялся закончить любую мысль. — Если почувствуешь слабость, сообщи об этом Анне. Она знает, что делать.

Он сглотнул слюну, но не поднял глаз, чтобы посмотреть на меня, а я очень этого хотела. Я снова почувствовала желание просто подойти к нему и обнять, но страх, что он может оттолкнуть меня, снова остановил.

— Не знаю, сколько времени займет этот разговор. Я попрошу прислугу принести еду тебе в комнату. А теперь отдыхай.

Адам подошел к двери и положил руку на ручку. На мгновение остановился и замешкался, словно хотел сказать что-то еще, а может, обернуться и посмотреть на меня через плечо… Но он ушел, не сказав ни слова.



ГЛАВА 25. ТУПИК

***

ВАРЕЛЛИ

Он не учел, что теперь эта дура будет ходить в сопровождении! И надо было принять это во внимание — ведь она должна была скоро стать герцогиней, так, по крайней мере, думало большинство деревенских дураков. Ему было интересно, как они отреагируют, когда до долгожданной свадьбы не дойдет.

Если бы он не забыл про охрану будущей герцогини, то справился бы с ней уже сегодня. Только такую участь заслуживали люди, у которых не хватило чести сдержать свое слово. Эта девица могла бы быть и богиней, но он бы зарезал ее, как свинью.

По крайней мере, повезло, что эта маленькая дурочка еще ни о чем не рассказала дракону. Иначе он был бы уже здесь. Хорошо, что она знала, когда держать рот закрытым.

Он должен был справиться с ней по-другому, но еще не знал, как. Однако он должен был найти путь к этой девице, чтобы добраться до нее, не привлекая к себе лишнего внимания. Он сделает все быстро, как надо, без крика. И к тому времени, когда кто-нибудь поймет, что Лианы нигде нет, он будет уже на полпути к дому.

Надо было признать, что произошедшее несколько сорвало его планы. Он намеревался остаться здесь еще немного, чтобы своим исчезновением не вызвать подозрений. Впрочем, ему придется исчезнуть, чтобы спасти свою шкуру.

Но если он сумеет все уладить исправно, никто не свяжет его отъезд с исчезновением этой маленькой развратницы. Поэтому пришлось поторопиться — надо было уладить все остальные дела, прежде всего миниатюру для герцога Ратибона. А времени было не так много.

Варелли был озлоблен. Он терял драгоценное время. Он должен был начать как можно скорее, а между тем Адель Вечинни заявила, что они не могут начать сразу на следующий день, потому что у нее были какие-то нелепые социальные обязанности. Черт бы побрал всю эту деревню, и все остальное! У него не было столько времени!

Услышав стук в дверь, он выругался себе под нос. Возможно, он недооценил эту маленькую дурочку. Он проверил, есть ли у него нож за поясом, и, убедившись, что все на месте, пошел открывать дверь.

— Вам письмо, мистер Кидлер. — отозвался хозяин, протягивая в его сторону наспех запечатанный конверт.

— Спасибо. — ответил Варелли, вновь изобразив на своем лице очаровательную улыбку. — Кто-то хотел меня видеть?

— Нет, мистер Кидлер, здесь никого не было. А должен?

Варелли покачал головой.

— Нет, нет. Я просто хотел спросить, господин хозяин. — ответил он бодро, еще раз поблагодарил, а когда хозяин удалился, закрыл дверь и с некоторым нетерпением разорвал конверт, понятия не имея, от кого могло быть это сообщение, он не узнавал, в конце концов, узкого, изящного почерка.

Вскоре на его лице появилась странная ухмылка, когда его глаза блуждали по строчкам.

Уважаемый мистер Кидлер,

Я позволила себе отправить эту записку так быстро, как только узнала, что, к сожалению, подруга моя, у которой я должна была провести день завтра, потеряла дар речи. Я знаю, что вы хотите закончить работу как можно скорее, поэтому, надеясь, что вы не сочтете это излишней наглостью, я надеюсь увидеть вас завтра сразу после завтрака при дворе моего отца.

Пожалуйста, не отправляйте ответ. Я буду ждать полчаса, по истечении этого времени я буду считать, что вы не заинтересованы в этом предложении.

С наилучшими пожеланиями,

Адель Вечинни

Все складывалось лучше, чем он думал.

***

В тот самый момент, когда Варелли получил письмо, герцог Верлиан шёл по коридорам своего замка в свой кабинет чтобы заняться делами, которые прервались из-за невесты.

***

АДАМ

Я и подумать не мог, что моей невесте может грозить опасность. Сначала я боялся за нее, но теперь… Теперь я действительно не знал, что и думать.

Я был уже почти на месте, когда понял, что держу в руке обручальное кольцо, которое подарил своей невесте. Хотя была ли она еще моей невестой? Все указывало, что она встречалась с кем-то за моей спиной и защищала его. А может и нет… Ведь нет никаких доказательств. Может это болезненная ревность заставляла так думать?

Но если это не так… Зачем ей защищать кого-то, а не рассказать мне правду,? Если кто-то напал на нее, нужно было решать эту проблему. Она не способна что-то сделать сама в такой ситуации. Я мог бы вызвать этого ублюдка на дуэль.

Другое дело, если грязь на ее платье и украшения, снятые с волос, появились не из-за нападения, а из-за ее добровольной преданности другому. Тогда я могу понять, почему она не хочет ничего говорить.

Я закрыл дверь с большей силой, чем собирался, затем я сел за стол и выругался. Нога сильно болела. Но создавалось впечатление, что я этого заслуживаю, что это наказание — только я не знал за что.

Я сердитоударил ладонью по столешнице стола, кольцо, выскользнуло и тихо звякнуло о дерево мебели. Я должен был отдать его ей, но был ли смысл делать это? Скорее всего, она бы снова его сняла… Она делала все, чтобы избавиться от него, а я не знал, почему. Ведь не существовало кольца красивее этого.

Ответ возник сам в голове. Я стиснул зубы и закрыл глаза, стараясь не думать об этом…

Но Лиане, видимо, очень не хотелось выходить за меня замуж. Все это время я бредил тем, что каким-то образом сумею убедить ее. Чтобы вырвать ее из той жизни, которую она знала. Я дал ей все… Все! Красивые платья и драгоценности, образование и покои, достойные королевы.

А она все презирала.

Я не верю, что Лиана не способна любить, но почему-то не умела или не хотела любить меня. А ведь много причин, которые мешают этому. Начиная с хромоты и уродства и заканчивая тяжелым характером, который делал меня иногда невыносимым.

Но я над собой работал — старался быть терпеливым и добрым. И все же иногда ей приходилось видеть не лучшего мужчину, собственнического и готового вспыхнуть гневом в любой момент. Раздраженного, что угодно. Неспособного нормально разговаривать с женщиной, которую любил.

Я открыл глаза и вытер ладонью лицо. Я устал, но оставалось слишком много вещей, которые я должен был сделать, прежде чем лечь спать. Впрочем, я сомневался, что вообще смогу поспать в эту ночь… Не после того, что произошло.

Глубоко вздохнув, я потянул за шнур звонка, и вскоре на пороге появился Якоб, хромой камердинер, глубоко кланяясь.

— Господин зовет. — заговорил он старческим дрожащим голосом. Якоб работал в этом доме с тех пор, как я его помнил, Якоб был частью этого замка.

— Подойди сюда, Якоб. — ответил я, после чего поднял со стола кольцо. — Это кольцо принадлежит мисс Лиане. Я очень прошу тебя отнести его ей… Ты можешь отдать его Анне, чтобы та передала его моей невесте. Но оно должно попасть в руки Лианы.

Пожилой мужчина подошел, постукивая по полу деревянной ногой, после чего осторожно взял драгоценный камень.

— Конечно, Ваше Сиятельство. — ответил он с легкой улыбкой, но когда наши глаза на мгновение встретились, он сказал. — С вами все в порядке…

— Якоб, я занят. — быстро ответил я, зная, что вот-вот встанет вопрос, все ли в порядке. — Спасибо за помощь, но у меня много дел, а время уже позднее. Я бы предпочел не оставлять это на завтра.

***

Якоб понял. Он еще раз поклонился, после чего направился по коридорам к покоям мисс Лианы. Постояв у двери, он постучал. Ему открыла Анна, и поэтому он передал кольцо ей, попросив отдать его девушке. Анна пообещала, что так и будет, после чего попрощалась с Якобом, закрыла дверь и подошла к кровати Лианы.

Девушка выглядела странно. Анна сначала была уверена, что ей уже стало лучше, но теперь… Теперь она уже не была в этом так уверена. Лиана была бледна как стена, она молчала, а в глазах ее блестели слезы. Она выглядела испуганной, но ведь не было никаких причин так себя чувствовать!

Или это был не ужас? Может быть, именно это падение заставило ее чувствовать себя такой слабой? Хотя… По правде говоря, Анна заметила, что девушке стало хуже после разговора с драконом. Однако она не могла спросить, о чем они говорили.

— Мисс. — произнесла она тихим голосом, словно боясь, что испугает свою госпожу. — Герцог возвращает кольцо.

— Положи его, пожалуйста… — ответила девушка, говоря как бы с трудом. Может быть, из-за эмоций. — Я не хочу надевать его сегодня.

***

ЛИАНА

Я сомневалась, что когда-нибудь сделаю это. Все указывало на то, что помолвка, которая поначалу была нежелательной, закончилась. Я пожалела, что это произошло в момент, когда я начала заботиться о мужчине, за которого собиралась выйти замуж. Нет… Не "начала заботиться". Хотела я этого или нет, я влюбилась в него.

И теперь я должна была попрощаться с ним. Все из-за того, что по собственной глупости и страху завела роман (но можно ли было так назвать отношения, которые заключались исключительно в обмене перепиской?) с неподходящим человеком.

И все же я понимала, что, если бы рассказала Адаму правду об этом нападении, то пришлось бы рассказать и все остальное, как оно началось.

Чем дольше я думала об этом, тем больше боялась момента, который, наконец, должен был наступить. На самом деле, он должен был прийти намного раньше. Теперь я жалела, что не сумела найти в себе достаточно мужества.

— Анна, мне нужно поговорить с герцогом. — сказала я. — Это очень важно.

— Мисс, уже поздно, а у Его Светлости есть обязанности. Не думаю, что сейчас подходящее время, чтобы звать его сюда. — после минутного колебания ответила Анна. — Если вам плохо, я пошлю за лекарем.

— Я прекрасно себя чувствую, Анна. — с нажимом ответила я. — Это не займет много времени. И я уверена, что не помешаю ему.

— Его Светлость только что был здесь. — объяснила свои опасения Анна. — Если я сейчас его позову, он наверняка огорчиться. Это может подождать до утра.

Я почувствовала укол в сердце, и это было не из приятных ощущений. Сначала я не знала, как это назвать, но потом поняла, что это было отчаяние. Нет, это не подождет до утра. Поскольку утром Адам собирается увидеться с Кидлером. И как я подозревала встреча могла закончиться трагически.

Хотя я не сомневалась в порядочности Адама, но понятия не имела, на что способен Варелли. Пусть лучше он меня ненавидит сейчас, зато завтра будет целым и невредимым.

— Нет, Анна. — я покачала головой. — Это не может подождать ни минуты. Я должна немедленно его увидеть.

Горничная медлила с выполнением этого приказа — и этому трудно удивляться, ведь на нее падала самая неблагодарная роль. Она слегка вздохнула прежде чем покинуть комнату.

Я понятия не имела, чего ожидать. Было уже слишком поздно, но я больше не могу скрывать правду. Единственным выходом из этого тупика был откровенный разговор. Вернее, мое искреннее признание, которое должно было сорваться с губ, как только я поняла, что этот брак может все-таки быть удачным.

***

Анна быстрым шагом пересекала коридоры. Встретив по пути Якоба, она спросила его, где он виделся с Его Сиятельством. Тот ответил, что в кабинете. И все же она получила приказ — и теперь должна была его выполнить.

Рука ее дрожала, когда она стучала в дверь, и она могла поклясться, что в голосе герцога давно не слышалось такого раздражения, когда он отвечал "войдите". Неуверенно, она переступила порог и слегка поклонилась.

— Ей-богу, что тебе нужно, Анна? — спросил Адам, нахмурившись. Наверное, он и сам не был уверен, злился он или испугался. — Я тебя слушаю.

— Меня прислала госпожа, Ваше Сиятельство. — ответила Анна, не поднимая глаз, однако она услышала, как герцог быстро встал из-за стола. — Её состояние улучшилось, но она требует поговорить с Его Светлостью.

Ответом была тишина. Этого было достаточно, чтобы Анна поняла, что она права, и с таким же успехом могла бы попросить стену переехать на другое место. Она неуверенно подняла взгляд, но тут же опустила его, увидев, как лицо герцога преобразилось в гримасу гнева и покрылось чешуйками. Она не должна была приходить. Ей не следовало позволять Лиане вообще просить об этом… Ведь это могло плохо кончиться для них обоих.

— Скажи своей госпоже. — прошептал Адам, и его голос дрожал от гнева. — Что у нее уже было время поговорить со мной. Она не воспользовалась им. А теперь у меня другие обязанности, и она не должна беспокоить меня.

Только сейчас Анна поняла, что разговор пошел хуже, чем она думала. Раз герцог, так слепо влюбленный в свою невесту, посылал камердинера отдать потерянное кольцо, то ему не хотелось ее видеть.

Не было смысла стоять дальше, Анна была верна своей госпоже, но она слишком хорошо знала герцога. Она не хотела рисковать. За свою храбрость ей пришлось бы понести суровое наказание, и она боялась, что оно не кончится поркой.

— Конечно, Ваше Сиятельство. — тихо ответила она, после чего еще раз вздохнула и поспешно вышла из кабинета герцога.

Да, любопытство пожирало ее, но держать его в узде было нетрудно, ибо она прекрасно понимала, что своим любопытством может сделать только хуже.

Она молча вошла обратно в спальню госпожи. Она надеялась, что усталость, вызванная всеми событиями этого дня, каким-то образом заставит девушку заснуть и когда она вернется, та погрузится в сон. Однако напрасно, как только она открыла дверь, то заметила, что девушка сидит в постели выпрямившись, с болезненными огоньками в глазах. Она дышала с явным трудом.

— Ну что, Анна? — спросила она. — Он придет сюда?

Анна сглотнула слюну, чувствуя, как что-то сжимается в горле. Дрожащей рукой она потерла горло.

— Его Светлость. — ответила она наконец срывающимся голосом. — Велел передать, что сейчас занят.

***

ЛИАНА

Я поморщилась. Конечно, я осознавала всю эту ужасную ситуацию, в которой находилась… И все же это не означало, что я должна была сдаться. Наоборот. Нужно бороться. Если даже не для себя, то Адама… Прежде всего, для Адама.

Это могло граничить с безумием, но я знала, что выхода нет. По правде говоря, ничто не могло сейчас ухудшить мое положение.

Я откинула от себя одеяло и высунула из-под него ноги. Но не смогла найти свои тапочки, поэтому наконец отказалась от дальнейших попыток и встала.

— Мисс… — неуверенно начала Анна.

— Нет, Анна. Ты хорошо справилась со своей задачей, и я больше ничего от тебя не требую. Спасибо, — ответила я с уверенностью в голосе. — Теперь я прошу тебя вернуться к себе и лечь спать.

— Я не могу оставить вас одну на всю ночь. — возмутилась Анна.

— Отойди от двери, Анна. — сказала я несколько холодно, но Анна не сдвинулась с места, покачав головой.

— Я не могу… Я не могу этого допустить, мисс. — тихо ответила она.

— Ты должна. — заверила ее я. — Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за меня.

— А я не хочу, чтобы с госпожой случилось что-то плохое, поэтому я не могу отпустить вас! — крикнула Анна, после чего, пользуясь тем, что была чуть выше, вложила все свои силы в попытки заставить меня вернуться в постель. И все же напрасно, в какой-то момент мне удалось выскользнуть из объятий горничной и, схватив дверь, открыть ее и выбежать из комнаты.

Ни к чему не привели крики и мольбы Анны. Я прекрасно знала, что в одной только ночной рубашке, с распущенными волосами и босыми ногами меня можно считать сумасшедшей. Но мне было все равно. Нужно было срочно поговорить с Адамом.

— Куда это вы так спешите? — спросил изумленный Якоб, который с трудом ковылял по коридорам.

— Где сейчас герцог, Якоб? — спросила я, тяжело дыша.

— У себя в кабинете, конечно. — ответил камердинер, но ответа не получил.

Я ускорилась, зная, что Анна двинулась за мной. Я даже услышала крик " Якоб, не отпускай ее!", но Якоб был слишком медлителен, чтобы схватить меня. Я была далеко от него… Еще чуть-чуть… Пару метров…

Я не потрудилась постучать, прежде чем ворвалась в кабинет. Шум застал герцога врасплох, он изумленно поднял глаза от каких-то бумаг.

— Лиана, ради всевышнего! — прохрипел дракон.

— Мне нужно поговорить с вами… Вы не можете поехать завтра, чтобы увидеться… — выдохнула я, но мужчина жестом прервал меня.

— Лиана, мне показалось, что я ясно выразился. — холодно ответил он. — Нам сейчас не о чем говорить. Ты подвела меня. Нет… Я не думаю, что смогу посмотреть тебе в глаза и выслушать тебя сегодня. И, черт возьми, надень кольцо, которое принес тебе Якоб. А теперь возвращайся к себе и ложись спать, пока у меня не закончилось терпение.

В этот момент послышались шаги, и в открытой двери появилась Анна, судорожно цепляясь за грудь, с трудом переводя дыхание.

— Ваше Сиятельство… Я… Я пыталась…

— Анна, отведи мисс Корн обратно и запри на ключ. Я хочу, чтобы она не выходила до завтрашнего утра. Понятно? — распорядился Адам. — А если сбежит, все… Вы все горько пожалеете об этом. Я прослежу за этим.

Я была в таком шоке, что даже не протестовала, когда Анна взяла меня под руку, чтобы вывести из кабинета.

— Адам, я умоляю… — прошептала я, но на этот раз дракон даже не удостоил меня взглядом.



ГЛАВА 26. НОЧЬ

***

Как ни старалась Лиана убедить Анну не закрывать дверь, ей это не удалось. Ее слова, в конце концов, ничего не значили в тот момент, когда горничная получила приказ от самого герцога.

— Это для блага госпожи. — убеждала ее Анна, ведя обратно в постель. — Вы взволнованы и расстроены, вам следует успокоиться и немного поспать. После того, что произошло сегодня, это лучшее, что вы можете сделать. — она тихо вздохнула, но с удовлетворением заметила, что Лиана позволила себе лечь на подушки и укрылась одеялом. — Завтра поговорите с герцогом…

— Завтра уже будет поздно, Анна. — тихо ответила Лиана, с грустью глядя на горничную. — Вот почему мне так хотелось сегодня увидеться с Адамом. Я хотела… — но она не закончила фразу.

— Тогда почему вы не сказали этого, когда Его Светлость был здесь? — тихо спросила Анна, присаживаясь на край кровати.

Ее беспокоило поведение Лианы, особенно после того, как ей стало казаться, что все идет к лучшему. Она понятия не имела, что произошло на холме. И как прошел разговор Лианы с драконом, но догадывалась, что произошло нечто такое, о чем девушке очень не хотелось говорить… А дракон больше всего на свете ненавидел ложь.

Наверное, горничная должна была предупредить свою хозяйку. Возможно, ей следовало предупредить ее о том, как герцог реагирует на ложь. И все же Лиана всегда казалась такой естественной, такой искренней, что Анна не предполагала, что та способна на ложь. Прежде всего, когда речь шла о драконе.

Однако видимо, она ошибалась, и одна ее ошибка, возможно, привела к катастрофе. Хотя, с другой стороны… Неужели она должна себя винить? Как ни нравилась Лиана, не ее ли вина была в том, что герцог расстроен?

Конечно, как горничная, она не имела права винить госпожу.

Анна не хотела, чтобы герцог снова страдал. Она также не хотела, чтобы страдала Лиана. У девушки были свои недостатки, как и у всех, но она была хорошим человеком с добрым сердцем… Анна не верила в то, что Лиана нарочно солгала — и даже если это было так, она поняла свои ошибки и захотела их исправить, раз она была готова рискнуть почти чем угодно, лишь бы увидеться с герцогом и прояснить ситуацию.

— Потому что я не думала, что скрывать правду от Адама хуже, чем признаться ему во всем. — тихо ответила Лиана, закрывая глаза. — Я боялась… Я боялась того, что он обо мне подумает.

— Его Светлость гораздо лучше, чем может показаться вначале. — заверила ее горничная. — По внешнему виду не скажешь, но…

— Ты не понимаешь, Анна. — сказала Лиана, качая головой и поднимая веки. Только сейчас горничная заметила, какой усталой кажется девушка. — Я… Я сделала что-то очень плохое. Что-то… Очень глупое. Что-то, за что мне так стыдно, что я не хотела никому рассказывать… Это привело меня к тому, что ты нашла меня сегодня на холмах в этом состоянии… Я думала, что справлюсь с этой проблемой сама, но… Как видишь, я ошибалась.

— Его Сиятельство вам помог бы, достаточно сказать или попросить. — прошептала Анна, нервно поправляя складки на покрывале. — Не то чтобы он не понимал человеческих ошибок… Ведь он сам их совершал, мисс.

***

ЛИАНА

Я не ответила. И не была уверена, что Анна поняла, как далеко зашла будущая герцогиня. Это не было похоже, что я совершила ошибку. С полным сознанием, что я сделала что — то не так, я пожалела об этом. Проблема, заключалась в том, что, как бы я ни старалась найти решение, оно не приходило. Более того, мой выбор заставлял страдать еще больше и, вероятно, еще больше ранил Адама, который, ни в чем не был виноват.

***

Анна понимала гораздо больше, чем показалось Лиане. С одной стороны, признание девушки пугало ее, ведь это означало, что она действительно сделала то, что дракону было очень трудно простить. С другой, она не лгала, говоря, что Адам знал о человеческих ошибках, потому что сам немало их совершил. Он не был без греха. Своей гордыней, высокомерием, нетерпением и свирепостью он навлек на себя много страданий. Он был бы лицемером, если бы не прощал подобных проступков другим, и хотя о нем можно было сказать много плохого, он никогда не лгал. Драконы чувствовали ложь. Она приносит им страдания.

— Я не знаю, как смотреть ему в глаза. — призналась Лиана, что удивило Анну, только сейчас она начала понимать, насколько доверяла ей будущая герцогиня, и это было огромной наградой. Она не могла не улыбнуться.

— Не беспокойтесь об этом сейчас. Его Сиятельство не так злопамятен… И уж тем более не в отношении тех, кто ему небезразличен. — спокойно ответила Анна. — О вас, могу ручаться, он заботится больше, чем о себе. Он простит и успокоится, и тогда госпожа поговорит с ним… Только честно. Нет ничего другого, что Его Светлость презирал бы так же сильно, как ложь или неполную правду. Половина правды, говорит он, это целая ложь, поэтому лучше избегать неясных ситуаций. А теперь… Теперь вам пора спать.

ПРОДА ПРОДА ПРОДА ПРОДА ПРОДА ПРОДА ПРОДА ПРОДА ПРОДА

***

ЛИАНА

Я понимала, что теперь в этой ситуации мало что могу сделать. Нужно расслабиться и попытаться успокоиться в надежде, что Анна была права и на следующий день утром я увижу дракона и расскажу ему всю правду.

Не было причин не верить Анне, горничная прекрасно знала герцога, ведь она работала здесь уже давно. И уж тем более она знала его лучше меня.

— Можно еще одну просьбу, Анна? — спросила я, глядя на горничную.

— Конечно, мисс. — ответила служанка.

— Найди в моей шкатулке тонкую серебряную цепочку, и надень на нее кольцо. Я боюсь, что снова потеряю его.

Анна слегка улыбнулась.

— Так и сделаю, мисс. — ответила она. — Не волнуйтесь и постарайтесь уснуть, хорошо?

Я была в восторге от своей служанки. И доверяла ей больше, чем кому-либо за всю свою жизнь. Впрочем, пока никто, кроме Адама, так не заботился обо мне. Анна была похожа на ангела-хранителя, который охранял меня на каждом шагу.

Тихо вздохнув, я закрыла глаза, и меня тут же поглотил сон, крайне беспокойный.

***

АДАМ

Я сидел в кабинете, несмотря на усталость. Вся ситуация очень волновала, и то, что Лиана хотела поговорить, расстроило еще больше. Нет, я не сержусь на нее. Я в ярости от того, что не могу справиться с этим. Что не могу понять всю правду, и ревность только отдаляет от цели.

Меня раздражает, что я так слабо доверяю своей невесте, что не могу ей поверить. Может быть, я даже верил ей, только страх собственной уязвимости толкал к сомнению, с которым я не мог справиться.

— О, всевышний… — простонал я, хватаясь за голову.

Невыносимая боль мучила уже давно, но я не хотел принимать зелье, которое предложил Якоб.

Услышав стук в дверь, захотелось крикнуть, что в этот вечер я больше никого не хочу видеть. Чтобы все ушли и оставили меня в покое. И все же, как ни парадоксально, именно этой ночью я не могу себе этого позволить.

— Войдите! — прорычал я.

Дверь отворилась, на пороге стоял Яков, измазанный грязью и такой же усталый, как и я.

Он молча поклонился.

— Вы только что вернулись? — спросил я.

— Да, Ваша Светлость. — спокойным, хотя и несколько обеспокоенным тоном ответил Яков. — По указанию Его Светлости. Мы продолжили поиски. Когда стемнело, Первази принес лампы, и мы пошли дальше.

Я тихо вздохнул.

— Вы ничего не нашли?

— Нет, Ваше Сиятельство. — ответил отставной дворецкий. — Ничего, что могло бы привлечь наше внимание, ничего подозрительного.

Я выругался себе под нос. Сжал пальцами виски, как будто это могло облегчить боль, затем встал и начал расхаживать по комнате. Я молчал, погруженный в свои мысли, пытаясь разобраться в фактах.

Сейчас я не думал ни о собственных предрассудках, ни о ревности. Я не мог обвинять невесту ни в чем, в чем не был уверен. И не мог обвинять кого-либо в чем-либо только на основании собственных чувств. Я должен был придерживаться фактов и знаний, которые давали доказательства, а не предчувствия.

Конечно, я не ожидал, что слуги найдут что-то. Было слишком темно. Как они могли найти что-нибудь?

Но было ли что искать? Скорее всего, Лиана отправилась на прогулку и прогулялась по холмам, окружавшим замок. Она сказала, что хочет обдумать кое-что, и поэтому ушла одна. Задумавшись, она, наверное, даже не заметила, как далеко от дома. Может, именно тогда появился всадник, кем бы он ни был. Девушка говорила, что его вид заставил ее потерять равновесие и скатится по склону, однако то, что я видел, свидетельствовало против нее.

Если предположить, что она вообще не поскользнулась…

Я прикусил губу. Может, она не лгала… Ну, по крайней мере, не совсем. Что если, все-таки вид всадника заставил ее потерять равновесие, правда, не физическое, а психическое. Что-то случилось, когда она увидела его. Может, она что-то вспомнила? Или она заметила, как далеко она ушла?

Я подозревал, что, когда всадник приблизился, произошел какой-то разговор. С величайшим трудом я отказался представить себе, как звучала эта дискуссия. Возможно, они просто обменялись любезностями… Всадник слез с лошади… Он беспокоился, что дама гуляет одна…

Нет, это не имело смысла. И это не объясняло, зачем кому-то нападать на нее. Если бы он был джентльменом и действительно беспокоился о судьбе одинокой леди, он предложил бы ей сопроводить ее до дверей дома. Однако этого не произошло. Потому что даже если Лиана отказала, логично было бы сообщить кому-нибудь о том, что по территории бродит одинокая девица. Этот джентльмен должен был сообщить мне о случившемся.

Но раз этого не произошло, то значит только одно — это был не джентльмен, а если и слезал с лошади, то не в благородных целях. Он сделал это, чтобы навредить одинокой леди… Обокрасть… Может быть, поэтому он сорвал украшения с ее волос и стянул серебряное кольцо с драгоценным камнем с ее пальца — чтобы забрать их и уехать. Однако вскоре появились люди, которые искали Лиану, поэтому он собрал только то, что мог, и удалился, оставив остальное.

Было еще одно предположение. Которое пугало меня больше всего, о котором я не хотел даже думать, но не исключал его. Я чувствовал себя виноватым, когда думал об этом.

Мне было больно, сердце разрывалось на части, и я хотел причинить ей ту же боль, те же страдания. Но пока не имел на это прав. Ведь это всего лишь мои догадки.

Я не был уверен, что это хоть как-то оправдывает мои действия, что именно из-за этих опасений, а не из злости, я велел девушку запереть в покоях и охранять. Это была не отчаянная попытка удержать ее при себе или наказать ее. Нет. Я боялся, что, если кто-то напал на нее, то мог захотеть завершить дело, вероятно, опасаясь, что девушка рано или поздно все расскажет.

Безопаснее всего она была именно здесь, в этом замке. Слуги заботились о ней так же, как и я, а может быть, даже больше.

Надо было поговорить с ней, когда она прибежала сюда.

Я почувствовал, как учащенно забилось сердце, а дыхание перехватило, когда я вспомнил, как она выглядела. Лесная нимфа, в одной только сорочке, с развивающимися локонами, босыми ногами, покрасневшими щеками и слегка приоткрытыми губами… Всевышний, она была так красива… И казалась невинней Ангела.

Но я сказал правду — у меня не было сил сдерживать себя и спокойно поговорить с ней. Возможно, я был слишком груб, когда отправлял ее обратно, но так было легче. Притвориться, что я злюсь на нее больше, чем на себя. Это помогало заглушить боль, которую я чувствовал в груди, когда думал, что кто-то мог причинить ей боль.

— Все в порядке, Яков. — заговорил я вдруг неожиданно мягким голосом. — Иди и поспи… Отправь остальных отдыхать. Вы хорошо поработали. Теперь единственное, что мы можем сделать, это дождаться утра.

Яков поклонился, сказав, что понимает, и я глубоко вздохнул. Нервозность и страх не покидали. Очень хотелось бы снова почувствовать спокойствие.

— На самом рассвете ты разбудишь меня. — сказал я через минуту еще тише. — И прикажешь подготовить для меня коня. Я должен уехать так быстро, как только смогу, и не опаздыавй, понял?

— Конечно, Ваше Сиятельство. — ответил Яков. — Как только встанет солнце.

— Отлично. — сказал я, вытирая лицо ладонью. — Иди уже… Иди и отдохни хоть не много.

— Ваша Светлость не нуждается в помощи? — изумленно спросил дворецкий, не осмеливаясь уйти. — Я помогу вам умыться и подготовиться ко сну, это займет буквально минуту.

— Нет, Яков. Я справлюсь сам.

Дворецкий поклонился, пожелал спокойной ночи, после чего вышел.

Я тем временем облокотился на стол и закрыл лицо руками. Болело все тело, и в эту минуту я мечтал только о ванне, но знал, что не могу себе ее позволить. Осталось всего несколько часов ночи, и я намеревался использовать их для сна, ибо, как и обещал Якову, должен был уехать с утра.

Замок снова был тихим и пустым, когда я медленно ковылял по коридорам к своей спальне. Где-то там, в одной из комнат, мирно спала Лиана. Удивительно, как присутствие одного человека меняло все это здание. До сих пор мне казалось, что замок пуст. Конечно, в нем жили слуги, и время от времени здесь останавливались самые знатные гости… И все же он был пуст. Пустой, не считая меня самого, осколок человека, которым я когда-то был.

Между тем, когда появилась Лиана, появилась новая надежда. Она была молода, полна бодрости, которой заполняла каждый уголок этого здания. Но это было не все. Ей каким-то образом удалось заразить энергией всех, кого она встретила на своем пути.

Прежде всего, она изменила меня, хотя я поначалу даже не замечал этого. Она вернула мне утраченную молодость. Только благодаря ей я снова почувствовал желание жить. Именно благодаря ей я улыбался и радовался. Ведь кому бы еще я покупал подарки, показывал чудеса этих мест? Для кого бы устраивал балы и игры, на которые самому не хотелось идти? Но я знал, что она будет в восторге…

И разве было что-то чудеснее, чем держать ее в объятиях во время танца?

И теперь кто-то решил украсть у меня это сокровище. Отнять, уничтожить, искалечить. Я не знал, кто может быть таким жестоким.

Когда я встал перед зеркалом, то увидел в отражении лицо уставшего человека, хотя еще несколько часов назад я излучал юношеское счастье. Я не мог поверить, как легко кому-то отнять так много.

Я разделся и не без труда натянул на себя ночную рубашку. Делал это неуклюже, я не привык готовиться ко сну без помощи слуг. Но это не означало, что я совершенно не беспомощен. До хромав до кровати, я опустился на нее без сил. Морщась от боли, когда руками засовывал больную ногу под одеяло.

Мне снова захотелось увидеть Лиану… Сидеть рядом с ней и смотреть, как она спит. Хотелось коснуться ее лица, ее шелковистых волос… Даже сейчас я почувствовал гнев при одной мысли о том, что из-за какого-то злодея Анна была вынуждена подстричь Лиане волосы.

Когда я подумал об этом сейчас, то понял, что ослеплен ревностью. Если бы она отдалась мужчине по собственной воле, то не допустила бы, чтобы ее нашли в таком состоянии. Лиана не была дурой, она знала, что даже если никто не придет ее искать, ей придется как-то вернуться в замок, и если бы она вернулась в таком состоянии, то наверняка обратила бы на себя внимание.

Она прятала этого ублюдка, потому что боялась. Как далеко он зашел, я понятия не имел. Мог только надеяться, что не слишком далеко. Лиана была подавлена и в апатии, но вскоре начала приходить в себя, так что я очень надеялся, что девушка лишь натерпелась страха.

— Когда я узнаю, кто это сделал. — процедил я сквозь стиснутые зубы. — Клянусь, зарежу, как скотину.



ГЛАВА 27. ОПЛОШНОСТЬ

***

По желанию герцога, Яков разбудил его, как только первые лучи солнца озолотили небо. Дворецкий не мог не заметить тени под глазами хозяина. Он уже давно не выглядел таким усталым. Яков был уверен, что эта ночь была для герцога бессонной.

Однако ему не разрешалось поднимать такие темы, поскольку это были слишком личные дела, и он решил промолчать. Вместо этого он помог дракону встать и одеться.

— Если вы простите меня, Ваше Сиятельство, за эту наглость. — довольно неуверенно начал Яков. — Не лучше ли вам отдохнуть? Я позову лекаря, раз боль вернулась к ноге Его Светлости… И нет дел, которые не могли бы…

— Есть, Яков. — проворчал Адам, явно не в настроении. — Есть дела, которых ждать нельзя, и это одно из таких дел. И я не знаю, сколько раз тебе повторять, чтобы ты не забывался. Я здесь решаю, а не ты.

Дворецкий замолчал, затем встал напротив герцога и завязал ему галстук, чувствуя какое-то беспокойство. Он уже привык к тому, что его хозяин бывает грубым, но таким неприятным он бывал редко. Более того, его удивляло, что это было за дело, не терпящее отлагательств, ведь он не знал подробностей результатов расследования, которое провел накануне герцог. Он понятия не имел, к каким выводам тот пришел, поэтому не мог понять, почему мужчина так хочет прояснить ситуацию.

Больше всего Яков не знал, куда направляется его хозяин. И все же он не верил в то, что этот визит может закончиться хорошо. Не в том случае, когда дракон был в такой спешке. И в таком настроении…

— Ты велел подготовить коня, Яков? — спросил герцог, приподнимая подбородок, чтобы немного помочь дворецкому в завязывании галстука.

— Да, Ваше Сиятельство. — ответил дворецкий, кивая и поправляя завязку галстука. — Уже должны были подготовить.

— Прекрасно. Я уезжаю немедленно. — сказал Адам, ковыляя к двери так быстро, как ему позволяла больная нога. Яков, увидев это, слегка поморщился. Он прекрасно знал, что если герцог продолжит напрягать свое тело, это может закончиться для него плачевно. — Не забывай ухаживать за моей невестой.

— В столовой Его Сиятельство ждет завтрак…

Взгляд, которым герцог одарил дворецкого, заставил последнего замолчать на полуслове и тут же поклонится. Яков чувствовал, как сердце колотится у него в груди. Он предпочел бы, чтобы его хозяин накричал на него… Чтобы ударил его розгой по рукам. Не было наказания хуже, чем этот взгляд, который почти буквально холодил кровь в жилах.

— Яков. — заговорил на удивление спокойным тоном герцог, что не свидетельствовало ни о чем хорошем. — Я же сказал, что уезжаю немедленно, и именно это я и имею в виду. Я отправляюсь прямо сейчас. У меня нет времени на завтрак. Позаботься, чтобы Лиана позавтракала. И никого к ней не подпускайте.

Яков хотел было последовать за хозяином, который сразу же после этих слов вышел из палаты, но тот остановил его быстрым движением руки. Дворецкий не собирался спорить со своим хозяином, так как знал последствия, с которыми ему тогда пришлось бы столкнуться, и не хотел рисковать, понимая, что могут пострадать все остальные обитатели особняка. Он мог только наблюдать, как Его Сиятельство, опираясь на перила, спускается по лестнице в вестибюль.

***

АДАМ

Я давно уже не чувствовал себя таким убитым. Я не спал почти всю ночь. Лишь удалось провалиться в короткий сон всего за час до того, как пришел Яков. Болела голова, но больше всего болела нога, которую я в последнее время не щади.

Я всегда мало обращал на себя внимания, а потому не заботился о собственном здоровье. И все же я хорошо понимал, что если продолжу себя так вести, то буду жалеть об этом всю жизнь, так как это грозило потерять ногу.

И дело было не в том, что я ненавидел быть зависимым от других. Я морщился при одной мысли, что в таком состоянии мне придется доверить свои интересы кому — то другому, чужому. Я не хотел платить какому-нибудь денди только за то, что тот мог распоряжаться моим имуществом так, как ему захочется. Ведь не случайно, когда все дворяне нанимали экономистов, я, один из немногих, продолжал вести дела самостоятельно.

Однако это было не единственное мое беспокойство. Уже сейчас, будучи хромым, я не представлял для молодой девушки интереса, какой была Лиана. Неужели, когда отнимут больную ногу, она вообще посмотрит на меня?

Я боялся, что Лиана найдет себе другого, может быть, менее влиятельного, менее богатого, но зато совершенно здорового молодого человека, для которого ее сердце сможет биться так, как никогда не билось для меня.

Как она будет себя чувствовать, глядя на мужчину тридцати лет, с которым придется обращаться, как немощным? Хватит ли у нее терпения помогать мне в делах, в которых не помогут слуги? Не будет ли ей противно прикасаться ко мне? Сможет ли она вообще со мной разговаривать?

И даже если так. Стану ли я когда-нибудь в ее глазах настоящим мужем, а не калекой? Позволит ли она себе ласкать и целовать убогого?

Но сначала я должен был убедиться, что Лиана в безопасности. Это было гораздо важнее, чем все остальное. Даже если это означало бы, что девушка никогда не посмотрит мне в глаза… Я скорее рискну своим здоровьем, чем ее жизнью.

Я сел на лошадь, затем помчался по холмам, стараясь не смотреть в ту сторону, где накануне была найдена невеста. Я был достаточно взволнован. На грани безумия от гнева.

По близости была одна единственная гостиница, в деревне, которая принадлежала мне. Только там мог находиться Кидлер.

Я еще раз проверил, взял ли с собой меч. Надеюсь, что не придется сражаться, и опасаюсь, что в таком состоянии не смогу сдержаться и убью парня на месте без суда. Впрочем, я не знаю, как буду себя чувствовать, когда посмотрю этому ублюдку в глаза. Возможно, я не выдержу этого взгляда, и поединок станет единственным выходом.

Я посмотрел на небо. Было прохладное, ясное утро. Вскоре деревня начнет оживать, как и каждый день. Люди, однако, останутся в неведении о том, что терзает сердце дракона. Никто не узнает о трагедии, разыгравшейся накануне. Никто, конечно, кроме Кидлера, который сам виноват.

Дрожа от злости, я прищурился и погнал коня. Я игнорировал тот факт, что точно так же много лет назад я гнал коня, после чего стал калекой. Ну… Может быть, не совсем так — ведь тогда погода была совершенно неблагоприятной. Сейчас же дороги были покрыты грязью, а морозное утро заставило эту грязь замерзнуть. Однако иней и тонкий слой льда делали дорогу опасней, чем во время непогоды. И все же я не мог сейчас остановиться или хотя бы притормозить. Я был уже близко.

Мне так хотелось посмотреть этому ублюдку в глаза и услышать его голос, чтобы гнев, наконец, нашел выход. Я хотел убедиться, что виновник будет наказан соответствующим образом… Не то, чтобы он был наказан моими руками. Но я прослежу.

— Черт побери! — громко прокричал я, когда вдруг пришлось остановить лошадь.

Дорога, которая вела вниз по довольно крутому склону, была такой мокрой и скользкой, что это делало ее совершенно непроходимой. Если бы я остановился хотя бы секунду спустя, то, вероятно, рухнул бы вниз вместе с конем.

Значит, нужно найти другой, более безопасный путь. Здесь была еще одна дорога, но это означало прибавить пару километров.

Однако я знал, что выбора нет. Сначала я должен добраться до деревни, и выбрать более безопасный путь, даже если он был длиннее.

Все еще ругаясь себе под нос, я вывел коня из опасной местности, после чего повел его на запад, надеясь, что не приеду слишком поздно. Я понятия не имел, какие планы у Кидлера на этот день. Может быть, он уже находился в карете, которая увезет его куда-нибудь подальше отсюда?

Солнце уже успело взойти довольно высоко, когда я оказался в деревне. Вдалеке слышался знакомый гул, означавший, что в деревне уже началась обычная жизнь.

***

В тот же миг Лиана открыла глаза в своей комнате. Анна, которая наблюдала за ней, видя это, встала и подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы.

***

ЛИАНА

— Доброе утро, мисс. — поприветствовала она задорным тоном, который удивил меня.

— Ты не спала всю ночь? — спросила я с изумлением, смешанным с беспокойством. — Анна… Так нельзя…

— Мисс, мне сказали присматривать за вами. А я предпочту, чтобы госпожа кричала на меня, чем выпорет Его Сиятельство. — ответила горничная, качая головой. — Мне дали внятный приказ ухаживать за вами и следить, чтобы госпожа не пыталась сбежать.

На этот раз я не ответила. Почему Адам так боялся, что я от него убегу? Неужели у него и в самом деле не было ко мне никакого доверия?

Я сама в этом виновата.

Я вздохнула, потом встала и подошла к окну, не обращая внимания на испуганный голос Анны, когда горничная побежала за пеньюаром. Я посмотрела через стекло на чистое небо и почувствовала в сердце глубокую, труднообъяснимую печаль.

Это был первый ясный день с тех пор, как кончилось лето. Небо своим цветом напоминало лепестки василька, осыпанные золотом. Отсюда нельзя было разглядеть никаких облаков, возможно, они были настолько высокие, что невооруженным глазом их было не разглядеть, но этот день точно не предвещал дождя.

Я могла бы сегодня выйти и наслаждаться прекрасной погодой. Тогда я бы не встретила Варелли. Ничего бы не произошло. Вместо этого я была заперта в четырех стенах этого огромного замка.

— Я помогу госпоже одеться. — предложила Анна. — А затем принесу завтрак.

Я кивнула, однако в этот момент на ум пришло еще что-то. Я понятия не имела, разрешено ли мне вообще что-либо просить.

— Анна… — заговорила я наконец, глядя, как горничная подходит к шкафу, чтобы достать платье.

— Слушаю, мисс. — ответила Анна, отворачиваясь.

— Ты как — то говорила, что в особняке находятся картины герцога. — я осмелилась наконец произнести вслух свои мысли. — Раз мне все равно нельзя выходить… Ты не могла бы показать мне их?

На лице Анны появилась легкая загадочная улыбка.

— Герцог приказал никого не подпускать к вам. — сказала через некоторое время горничная, помогая мне одеться. — Но никто не упоминал о том, что вы должны плакать насмерть в своих покоях.

На этот раз и я не смогла сдержать улыбки.

— Я говорила вам, что Его Светлость очень заботится о вас. Конечно, он злится, но он не хочет причинить вам никакого вреда. Его Светлость велел мне держать вас здесь взаперти только до утра. А сейчас уже утро, и можно открыть дверь. Это ваш дом. Вам должно быть здесь комфортно.

Услышав эти слова, я слегка покраснела, не зная, что и думать. Как я могла чувствовать себя здесь как дома, зная, что, скорее всего, скоро придется покинуть это место навсегда?

Но с другой стороны, я испытывала какое-то возбуждение при мысли о том, что наконец-то появится шанс увидеть весь особняк. До сих пор у меня не было такой возможности, главным образом потому, что большую часть своего времени я проводила в комнате, где занималась уроками, а свободные минуты были посвящены Адаму. Те моменты, которые были исключительно для меня, я старалась посвящать прогулкам, чтобы хоть немного подышать свежим воздухом.

— Ну вот и готово. — снова заговорила Анна, когда закончила шнуровку корсажа платья. — Вы выглядите великолепно. Когда Его Светлость вернется, он обо всем забудет, если увидит такую хорошенькую девушку.

— Давай не будем говорить об этом, ладно, Анна? — тихо попросила я. — Я хочу быть спокойной, когда он вернется… Чтобы поговорить с ним.

— Конечно, мисс. — ответила горничная, мягко склонив голову. — Я принесу вам завтрак, а после покажу вам весь дом. Нет никого, кто знал бы это место так же хорошо, как я.

Сказав это, Анна широко улыбнулась, после чего вышла. Сердце забилось быстрее от радостного предвкушения. В Анне было что-то такое, что поднимало настроение. Ее жизнерадостная, естественная улыбка, ее искреннее поведение и болтливость — все это вместе взятое делало из горничной приятную собеседницу. И не только в те моменты, когда я чувствовала себя подавленной, хотя, прежде всего именно тогда открывался этот незаурядный талант Анны.

Когда горничная ушла, я вымыла лицо и руки, после чего посмотрела на себя в зеркало. Выглядела я бледной и не выспавшейся, но не несчастной. Мне не хотелось, чтобы герцог считал меня истеричкой, а после того, что я сделала накануне вечером, он, вероятно, так и думал.

Поэтому я села и вздохнула в ожидании Анны. Мне было интересно, куда уехал дракон. Я уже привыкла, что он рассказывал все о своих делах. Он действительно увлечен заботой о деревнях и городах, которые принадлежали ему. Конечно я многого не понимала, но мне был приятно слушать его голос. Я ловила каждое его слово, чтобы расширить свои знания, и узнавала все больше и больше. Не только об интересах Адама, но также о нем самом.

Однако на этот раз он не стал рассказывать мне о делах. Значит, он действительно поехал к художнику. Окажется ли, что этот Шон Кидлер, обычный художник, а не Варелли?

Я боялась, что будет после возвращения Адама. Но больше всего я боялась за самого Адама. Потому что, если этого Кидлера не существовало, а это был Варелли, который в очередной раз надел маску спокойного, доброго человека? Что скрывалось за ней? Позволит ли она Адаму увидеть зверя, которого он показал мне?

— О, всевышний, помоги. — прошептала я, пряча лицо в дрожащих руках. — Только бы с ним ничего не случилось.

— О, ком молится госпожа? — спросила Анна, только что вошедшая в комнату, неся в руках поднос с завтраком. — О Его Сиятельстве? Я могу поручиться, что с ним ничего плохого не случится. Он самый храбрый человек из всех, кого я знаю.

— Я знаю, Анна. — тихо ответила я, убирая руки от лица, чтобы посмотреть в глаза горничной. — Вот почему я беспокоюсь за него. Он настолько смелый, что другие люди. Люди, которые не так храбры, чтобы показать свое истинное я всему миру, могут навредить ему. Я не хочу, чтобы с ним случилось несчастье.

Анна улыбнулась. Поставив завтрак, она взяла пустой поднос в руки и с нежностью посмотрела на меня.

— Я бы хотела, чтобы Его Светлость понял, как ему повезло, что встретил вас. Вы же любите его всем сердцем.

Я смерила ее строгим взглядом, но румянец, появившийся на лице, испортил эффект.

— Действительно, не беспокойтесь. — добавила через некоторое время горничная. — Его Сиятельство прекрасно знает, что делает. Он не глупый мальчик на побегушках, простите меня за эти слова. Он может защитить себя и может защитить честь людей, которых он уважает. Беспокоиться о нем действительно не стоит.

В этих словах было слишком много правды, чтобы я могла спорить с Анной. Поэтому я больше ничего не сказала, но это не успокоило меня ни на грамм.

***

АДАМ

Мое появление в деревне вызвало большой переполох, это было не редкое явление, но обычно мой приезд объявляли.

И все же я не обращал на это особого внимания. Мысли были сосредоточены исключительно на одном человеке, и я надеялся, что удастся найти этого человека. Я мчался по улицам, заставляя застигнутых врасплох местных жителей отходить в сторону. Крики и топот ног доходили до ушей. Я не остановился, чтобы извиниться. Не было на это времени… Впрочем, жителям следует быть осторожнее.

Я подъехал к таверне. Там спрыгнул с коня итут же направился к двери, стукнув по ней кулаком.

— Открывай, Стиви! — взревел я, несколько людей из ближайших хижин выглянули в окно, чтобы понять, что происходит.

Внутри постоялого двора послышалась возня, но вскоре дверь была распахнута настежь. На пороге стоял испуганный хозяин, полуодетый.

— Ваша Светлость. — поприветствовал он меня, глубоко кланяясь, я посмотрел на него со странным отвращением.

— Вставай, Стиви. — прорычал я. — И притащи сюда ублюдка Кидлера.

Когда я упомянул это имя, на лице Стиви появилось что-то вроде крайней растерянности и страха.

— Ваша Светлость, я… Я с удовольствием бы привел вам мистера Кидлера… — заикнулся хозяин. — Только… Только…

— Только что?

— Мистер Кидлер утром уехал.

Мне показалось, что кто-то дал мне под дых.

— Ты знаешь, куда он поехал, Стиви? — спросил я.

Стиви покачал головой, нервно теребя руками.

— Н-нет, Ваша Светлость… Но он оставил свои вещи… И сказал, что вернется, т-только я не знаю, в какое время, так что… Значит, вернется, однозначно вернется.

Возможно, эта фраза должна была успокоить меня, но этого не произошло. В голове мгновенно все стало на свои места.

— Лиана. — прошептал я, после чего вскочил на коня и уехал, не сказав ни слова.



ГЛАВА 28. СОНАТА

***

АДАМ

Я не был уверен, что Кидлер действительно отправился к Лиане. Однако это не меняло того факта, что следовало убедиться, что девушка в безопасности.

Я наморщил лоб, подгоняя коня. Даже если Кидлера там нет, это не означает, что он невиновен. Другого выхода не было — я должен увидеть его. И как можно скорее покончить с этим.

Обычно все дела я довожу сразу до конца. Бесконечные вещи раздражают меня. С этим делом было то же самое, но на этот раз оно было куда серьезнее, чем деньги или время. Здесь на кону могла стоять человеческая жизнь… И не чья-то, а жизнь моей невесты. Человека, о котором я заботился больше всего в жизни.

Было бы неправдой сказать, что в моей жизни не было других женщин. Были, но я относился к ним непосредственно. К сожелению, деньги и подарки изредка могли компенсировать отсутствие любви. Особенно в тот момент, когда эти женщины любили только мое состояние и склонность одаривать самых близких людей.

Но Лиана была другой. Я понимал, какой нелепостью было мое внезапное чувство к ней. Мне ведь уже тридцать лет, я не молод, а зрелый мужчина. И все же каким-то образом молодой горничной удалось разжечь в моем сердце огонь настолько сильный, что мне показалось, будто я снова двадцатилетний парень. Нет. Даже тогда я не чувствовал себя таким счастливым. Да, я был помолвлен но, в то время трудно было говорить о любви. Я был очарован, это факт, но не любил. Любовь пробудила Лиана, ее естественность и свежесть.

***

ЛИАНА

Закончив завтрак, я двинулась вслед за Анной, мысленно прощаясь со стенами замка, в котором провела последние месяцы. Месяцы, которые, как бы то ни было — были, пожалуй, самыми счастливыми в моей жизни. Несмотря на моменты, когда было тоскливо, я вынуждена была признать, что обо мне здесь заботились как нигде.

Я не знала дома. Я не помнила, каково это — жить под одной крышей с родителями. Почти вся моя жизнь состояла в том, чтобы служить двум женщинам. Поэтому я не скучала ни по объятиям матери, о которой было лишь смутное воспоминание, ни по улыбке отца, чей голос я слышала иногда во сне. Их дом не был моим домом. Домом был подвал Митчей.

Или, по крайней мере, до сих пор. Поначалу я жаждала и старалась бороться с этим, вскоре стала поддаваться чарам этого места и его обитателей, прежде всего Анны и Адама. И хотела я этого или нет, замок герцога Верлиана стал моим домом.

— Все в порядке, мисс? — тихо спросила Анна.

Я посмотрела на горничную несколько бессознательным взглядом. Я была настолько поглощена мыслями, что не заметила, когда мы пересекли один из коридоров. Я не была уверена, говорила Анна о чем — то или нет.

— О… Прости. — ответила я сразу. — Я просто задумалась.

— Это заметно. — ответила Анна с широкой улыбкой. — Позвольте, я сначала отведу вас в галерею. Там, пожалуй, больше всего творений герцога… В свое время он очень хотел создать портреты всех членов семьи. Там находятся портреты его отца, матери, бабушки и дедушки и брата и сестры.

Я моргнула от изумления.

— Брата и сестры? — неуверенно повторила я, еще раз осознав, как мало знаю о драконе. — Я не знала, что у герцога есть брат и сестра.

— О, печальная история. — тихо ответила Анна, прикусив губу. — У Его Светлости были брат и сестра.

Эти слова заставили меня почувствовать глубокую печаль, с которой было трудно справиться. Возможно, события последних дней накопились до такой степени, что я уже не могла вынести всех остальных эмоций.

— Были? — повторила я, и голос задрожал. — Зачит ли это, что уже… Их нет?

— Ну… — вздохнула Анна, заложив руки за спину. — Его старший брат Асий, который сначала должен был стать наследником титула и состояния, умер во время эпидемии. Его Светлости тогда было восемь лет. Его брат был намного старше его, когда уходил из этого мира, он входил во взрослую жизнь.

Я промолчала, и Анна тоже на мгновение замолчала.

— Клара была на три года старше Его Светлости. Красивая девушка, поверьте мне. — Анна довольно грустно улыбнулась этому воспоминанию. — Я не знаю, что на самом деле произошло… Она не родилась сумасшедшей. Она была замечательной, умной девочкой. Однако однажды она ушла… И не возвращалась очень долго. Его Светлость вместе со слугой отправились ее искать… Подозреваю, именно это воспоминание заставило Его Сиятельство так переживать за вас, когда вы вышла на прогулку. — добавила она, после чего еще раз вздохнула. — Когда она вернулась, она была в ужасе и молчала. Ночью ее мучали кошмары. Я помню это смутно, это произошло сразу после моего приезда сюда. Она кричала и плакала, пока, наконец, не было решено, что с ней нужно что — то делать. Никто не хотел, чтобы она была заперта в доме для сумасшедших, потому что известно, что это не дом… А тюрьма…

Тут она прервалась и надолго замолчала. Я не стала торопить ее, понимая, насколько сложная эта тема. Мне самой казалось, что сердце замерло.

Собственно, только сейчас я поняла, насколько сильным человеком был Адам. Я восхищалась в нем тем, что после трагедий он все еще мог нормально жить. Что он не заперся в четырех стенах, спрятавшись от мира. Он продолжал вести светскую жизнь, стремился к выживанию рода, вел дела. Он не сдался.

— Наконец — то ее отправили в монастырь, где она приняла имя Мари Дирес. — продолжала Анна, теперь уже шепотом. — Его Сиятельству не позволяли с ней встречаться. С тех пор мы не знаем, что с ней. Может быть, она умерла.

Последние слова задели меня. Я понимала, что я даже не была знакома с этой девушкой, и все же жалела ее. Я представила себе красивую молодую женщину, у которой отняли молодость.

Мистер Митч однажды сказал, что не стоит жалеть мертвых — надо жалеть живых. Мысли мои быстро метнулись от Клары к ее брату Адаму, который, потеряв всех близких ему людей, остался один. Человек, которому никогда не суждено было стать наследником, теперь был герцогом, и на его плечи легло огромное бремя ответственности, которую он не должен был нести.

— Я не знала, что герцог потерял так много. — прошептала я, и Анна повернулась ко мне.

— Он отчаивался после каждой потери. — призналась горничная. — Но, кажется, смирился с этим. Ближе всего ему было Клара.

Мы вошли в галерею. Это была длинная комната, на стенах висели огромные портреты, под ними стояли витрины, видимо, содержащие семейные реликвии.

— Это портреты Илойза и Мариты, родителей матери Его Сиятельства. — заговорила Анна, подходя к окруженным золотом картинам. — Его Светлость рисовал по эскизам, которые нашел в вещах своей покойной матери, но все, кто их знал, говорили, что сходство удивительное. Посмотрите, как великолепно эти портреты передают живописное мастерство Его Сиятельства. — добавила с легкой улыбкой горничная.

Обе картины были великолепны, удивительно реалистичны.

— Здесь портреты родителей отца Его Сиятельства. — снова сказала Анна, двигаясь к следующим картинам. — Франциска и Аделаиды. Тут портрет отца Его Сиятельства…

Остальные слова Анны куда — то пропали, когда я встала перед очередным портретом. Мне казалось, что я стою не перед отцом Адама, а перед Адамом собственной персоной. Те же волосы, те же глаза… Даже тот нос с горбинкой и красивые губы.

— Мисс? — обратила на себя внимание Анна. — Вам нужно больше времени? Слишком быстро?

— Нет, нет. — я покачала головой. — Просчто я не могла не заметить, насколько похож Адам на отца.

Анна слегка улыбнулась.

— Все это говорят. Правда, похож? У меня сложилось впечатление, что Его Светлость преднамеренно омолодил своего отца, чтобы сделать их идентичными. Но посмотрите сюда, на мать Его Сиятельства. Именно от нее он унаследовал глаза.

Мать Адама оказалась прелестной леди с круглым лицом и темными, немного мрачными глазами, обрамленными веером черных ресниц. Это казалось необычным, учитывая, что волосы у нее были светлые. У предыдущей герцогини был бледный цвет лица, так похожий на цвет лица ее сына.

Затем горничная показала два портрета, несколько меньше, чем предыдущие.

На первом был молодой человек похожий на Адама. Асий был гораздо красивее герцога. У него было подтянутое, но не угловатое лицо, небольшой аккуратный нос, видимо, унаследованный от матери, и безмятежный, обаятельный взгляд. Его волосы были светлее волос Адама, это все придавало ему вид сказочного принца.

На следующем портрете была настолько красивая девушка, что даже красота Хайди Митч казалась мне ничем. Это была девушка со светлыми волосами, прекрасными серыми глазами и милой улыбкой, похожей на улыбку Асия. У нее не было ничего общего с Адамом. Как жаль, что такую красивую девушку что-то напугало до такой степени, что ее отправили в монастырь. Что же с ней произошло?

— Мы можем двигаться дальше? — неуверенно спросила Анна.

— Еще минуту. — попросила я, все еще глядя на Клару.

Через некоторое время я повернулась к Анне, чтобы двигаться дальше.

— Лиана. — послышался вдруг чей-то голос, доносившийся из-за двери.

Я могла бы поклясться, что сердце на мгновение остановилось. Поджав губы, я медленно повернулась к входу.

Там стоял Адам, в костюме для верховой езды, запыхавшийся и державшийся за бедро. На его лице читалась боль, но он старался улыбнуться. Однако, кроме страдания, его лицо выдавало еще что — что… Облегчение? Или, может быть, наоборот, беспокойство?

— Я должен был сказать тебе, Анна, чтобы ты сегодня не выпускала Лиану из комнаты. — сказал он. — Не думал, что вы решитесь в мое отсутствие совершить экскурсию по замку.

Краем глаза я посмотрела на Анну, которая слегка покраснела и поклонилась, видимо, извиняясь. Однако я, почувствовав, что Адам находится в шаге от наказания горничной, испугалась.

— Это моя вина. — тут же вмешалась я, чем удивила Адама. — Я попросила Анну привести меня сюда.

По лицу дракона пробежала странная тень.

— С чего бы это? — спросил он холодным тоном.

Видимо, воспоминания о предыдущем вечере продолжали мучать, затаившись в его сердце.

— Я хотела увидеть картины, которые вы нарисовали. — с поразительной откровенностью произнесла я. — Я слышала, у вас огромный талант.

— Но, всевышний, почему семейная галерея, если на первом этаже расположены гораздо более приятные картины? — рявкнул вдруг Адам и лицо его покрылось чешуйками, но затем они быстро исчезли.

Глаза мои расширились от удивления, но через мгновение я поняла, что тон голоса герцога не имеет ничего общего с его возмущением. При взгляде на его лицо можно было увидеть затаенную в темных глазах боль. Дракон, который в большинстве ситуаций старался быть сдержанным, сейчас напрочь потерял спокойствие.

— Эти картины очень красивы. — прошептала я, медленно подходя к Адаму. Мужчина не оттолкнул и не отодвинулся. — Жаль только, что здесь нет еще одной картины.

— Какой, если можно знать?

— Вашего портрета.

Герцог слегка дрогнул, и я испытала труднообъяснимое желание нежно погладить мужчину по щеке, словно это могло его успокоить. Только я потянулась к нему, Адам сделал шаг назад.

— Я не думаю, что он здесь нужен. После моей смерти кто — то его наверняка нарисует и здесь повесит, для традиции. — саркастически произнес Адам, после чего отвернулся, но не ушел.

Он смотрел на картины.

— Жаль, что его здесь нет сейчас. — спокойно ответила я, набирая воздух в легкие, чтобы успокоиться.

Я колебалась лишь на мгновение, затем осторожно взяла руку герцога. Мужчина, удивился, но руку не выдернул. — Адель могла бы нарисовать его.

— Я бы предпочел, чтобы она этого не делала. — ответил герцог.

— Тогда нам придется нанять другого художника.

Адам стиснул зубы.

— Я устал. — тихо сказал он. — Пойдем, сыграешь мне что-нибудь на рояле.

Это не звучало как предложение, скорее, как приказ, который застал меня врасплох. Но это было приятно. Я улыбнулась и согласно кивнула.

Мы двинулись по лестнице вниз. Герцог, крепко держа меня за руку, повел на первый этаж, а затем в музыкальную комнату.

Это было одно из тех помещений, куда я до сих пор не входила. Небольшая комнатка поразила сразу. На столах и в витринах громоздились стопки сборников нот самых разных форм и размеров.

Рояль был не единственным инструментом, который находился здесь, но именно к нему Адам повел меня. Этот рояль был гораздо красивее моего.

— Пожалуйста, сядь и сыграй мне что-нибудь. — попросил герцог, на этот раз мягче, присаживаясь на стул, который придвинул ближе к инструменту.

Руки задрожали, когда я села на табурет и коснулась клавиш. Я еще не владела искусством игры. До этого играла только с учителем.

— Ну, играй, не бойся. — настаивал Адам, явно теряя терпение.

Я вздохнула и закрыла глаза. Успокоиться в таких условиях было нелегко. К счастью, я вспомнила мелодию сонаты, которую еще репетировала со своим наставником. Чувствуя странное стеснение, я начала играть.

Сначала звук был неуверенным, словно дрожащим, как и руки, но, медленно успокаиваясь, я начала играть увереннее. Звуки были не такими красивыми и ровными, как должны быть, и все же мне показалось, что я играю совсем неплохо.

Однако все это было внезапно прервано. Адам встал и взял мою руку в свою, поднося к своему лицу. В этом жесте не было ничего нежного.

— Где оно? — спросил он тихо, тоном, сочившимся ядом.

Сначала я не поняла, о чем идет речь, когда дракон безумным взглядом смотрел на меня. Затем он отпустил мою руку и потянулся к моей шее. Я издала короткий сдавленный возглас, боясь, что мужчина хочет придушить меня, но он лишь ухватился за тонкую серебряную цепочку, спрятанную под воротником платья.

— Ты его прячешь? Ты прячешь кольцо, которое я тебе подарил… В знак наших отношений… — сердито выдохнул он. — Тебе здесь плохо, черт возьми? Тебе стыдно, что я такой, какой есть, и стану твоим мужем?

Быстрым движением он сорвал цепочку с шеи. Кольцо соскользнуло с него и покатилось куда-то в угол. Я была так напугана, что не сдвинулась с места ни на сантиметр, потрясенно глядя в лицо герцога.

Дракон закрыл глаза, словно пытаясь остановить зверя, который хотел вырваться из него.

— Вон. — прошипел он, не глядя на меня. — Вон отсюда. И больше не возвращайся.

Эта история близится к концу, дорогой мой читатель. Будь готов, осталось всего четыре главы. Не забывайте ставить отметку "мне нравится".

С любовью, автор.



ГЛАВА 29. ЛЕС

Услышав подобные слова, недолго думая, я встала и выбежала из музыкальной комнаты. Прочь, прочь от всего. Это не моя жизнь, а только страшный кошмар. Пришло время избавиться от него. Даже, если не хотелось.

Нет. Я не должна думать об этом. Это было еще больнее, чем железная хватка Адама, когда он заметил, что кольца нет на пальце. И подумать только, я попросила Анну повесить его на цепочку только для того, чтобы оно не потерялась. И не подумала, как это может обидеть Адама. Хотя, сейчас это уже не важно, поздно метаться. Мне было стыдно за себя. За то какая я жалкая, и бесхарактерная. Мне было противно от самой себя.

Я предпочла бы сейчас оказаться дома. В том месте, которое я знала. Но я была за многие километры оттуда, в землях, которые были мне чужды, не зная ничего, кроме холмистой местности парка Верлианского замка. Я не знала, куда идти. Мне не было куда идти.

И не было друзей. Замечательно! Хорошо знала я только Адель Вечинни, но сама мысль о ней вызывала тошноту.

Неужели из-за нее Адам решил избавиться от меня? Но разве у него не было чести просто разорвать помолвку и отправить меня обратно домой?

В этот момент, я очень старалась избежать этой мысли, но не могла не вспомнить Варелли, который называл дракона монстром.

— Мисс? — услышала я изумленный голос Якова, когда бежала по вестибюлю. — Все ли в порядке? Что-то случилось?

Я не повернулась к нему, так же как и не повернулась к зовущей Анне. Я знала, что Анны будет не хватать больше всего, именно она стала самой дорогой подругой, человеком, благодаря которому я смогла выдержать те недели одиночества, когда заперлась в своей комнате.

Но теперь Анна должна была понять, что я не могла остаться здесь. Дракон не хотел, чтобы я была здесь, поэтому единственное, что я могла сейчас сделать, это уйти, как он пожелал. По крайней мере, в этот раз я не буду вести себя вопреки его приказам.

Хлопнула дверь, когда я выбежала во двор, а затем быстро спустилась по лестнице вниз, и оказалась на скользкой тропинке. Начался ледяной дождь, и земля размокла под ногами. Я не обращала на это внимания. Сквозь слезы я едва видела, куда бегу, спотыкаясь о камни и скользя по грязи.

Я понятия не имела, куда идти. Но помнила, что где-то на востоке находится поместье Вечинни, но идти туда совсем не хотелось. Не хотелось, чтобы Адель смотрела на с превосходством, наслаждаясь моим поражением. Впрочем, я даже не знала, примут ли меня в таком состоянии и в такой ситуации. Я вернулась к исходной точке. До того момента, когда была никем. У меня не было ни богатства, ни титула, ни работы, ничего.

— Дорогая, это не лучшая погода для прогулок! — услышала я вдруг откуда-то сверху. Я остановилась и подняла глаза, радуясь, что идет дождь, потому что незнакомец не мог видеть моих слез. — У вас нет с собой зонтика, или плаща?

— Нет, к сожалению. — ответила я, надеясь, что сквозь голос не пробивается гнев, грусть и злоба, которые я чувствовала.

— Тогда позвольте, мисс, отвезти вас домой… Или ближайшую таверну. — предложил незнакомец, слезая с лошади, чтобы помочь мне. — Отсюда до ближайшей деревни довольно далеко, не думаю, что вы доберетесь туда пешком.

— Вы очень добры. — осторожно ответила я.

Лицо незнакомца было скрыто в тени, на голове была высокая шляпа, а воротник его плаща был задран вверх от холодного ветра и дождя. К счастью, голос его был совсем не похож на голос Варелли, более низкий, более хриплый и старше. Мужчина был, по всей вероятности, гораздо выше, чем Варелли, сильнее, широкоплечий. Рука в перчатке, которая помогала мне сесть на лошадь, тоже была больше и шире рук Варелли, которые когда-то вели меня в танце.

Вскоре я уже сидела в седле, и мужчина сразу запрыгнул, прикрывая меня от дождя своим телом. Я слышала хриплое дыхание незнакомца, когда он склонился надо мной.

— Куда ехать, уважаемая госпожа? — спросил мужчина, погнав лошадь. — Где вы живете?

— В ближайшую таверну, пожалуйста. — ответила я.

Голос еще немного дрожал от слез, и я с трудом переводила дыхание.

— Как вам будет угодно. — ответил мужчина.

Я почувствовала боль в затылке и отключилась.

***

АДАМ

Стыдилась меня. Ей было так стыдно за помолвку со мной, что она не могла надеть кольцо на палец. Она прятала его за ткань платья. А ведь еще за несколько дней до этого я думал, что видел в ее глазах нежность.

Но могло ли ее поведение свидетельствовать о чем-либо? Она ненавидела меня с самого начала. Она предпочла этого денди Варелли. Хотя, кто бы не предпочел? Он был молод, красив, полон сил. Я знал таких, их сердце принадлежало сразу всем женщинам. И все же их обаяние было настолько сильным, что затмевало дурную славу.

— Ваше Сиятельство! — услышал я вдруг полный недоумения голос Анны. Я с досадой поднял глаза.

— Что случилось? — зарычал, вставая.

— Госпожа выбежала из особняка! — ответила испуганная горничная. — Она ушла прямо в темноту и в дождь! Она же простудится! Она же не могла уйти… Навсегда… Не так ли, Ваше Сиятельство?

Но последних слов я уже не слышал. Я в оцепенении посмотрел на Анну, затем повернулся, чтобы посмотреть в окно. Дождь усиливался.

— Что она сделала? — спросил я тихо.

Горничная громко сглотнула слюну.

— Она покинула замок, Ваше Сиятельство. — тихо ответила она, опустив глаза. — Сначала я, потом Яков пытались остановить ее, но она быстро бежала… И покинула здание. Она выглядела так, будто плакала, Ваше Сиятельство.

— Черт побери. — прорычал я. — Дать вам одно задание. Одно! Следить за тем, чтобы девушка не выходила, чтобы к ней никто не имел доступа! Я очень зол.

Как можно быстрее, я вышел из комнаты и направился к вестибюлю, оглядываясь по сторонам.

— Яков, мой плащ! — крикнул я. — Отдай его мне и бегом в конюшню, чтобы седлали коня, он должен быть готов через минуту. И ни секунды больше!

Яков был бледен, когда подавал мне плащ, после чего, не обращая внимания на дождь, двинулся к конюшне. Я натягивал на себя плащ, и в голову прилетали бесчисленные сценарии, один хуже другого.

Я был зол на себя. Я вел себя точно так, как когда-то описывала Лиана. Монстр. В больной, слепой ревности я сделал и сказал то, о чем сейчас жалел. Я понял, что невеста восприняла мои слова слишком буквально. Что она действительно решила уйти, хотя на самом деле я хотел только, чтобы она вернулась в свою комнату.

Я жалел, что не был другим человеком. Что не мог совместить те хорошие качества, которые выделяли Варелли из толпы, с теми достоинствами, которыми я обладал сам. Я был далек от совершенства… И теперь пожинал последствия.

— Куда она побежала, Яков? — спросил я в гневе, когда дворецкий привел коня. — Ты должен был видеть!

— На север, Ваше Сиятельство. — ответил тот, низко кланяясь. — Но было слишком темно…

— Вы не должны были позволить ей уйти! Нужно было запереть все двери и окна в замке! — взревел я сквозь дождь, вскакивая на лошадь. — Идиоты! Куча идиотов!

Я бросал в слуг оскорбления даже, когда уехал, и никто из них не мог услышать.

Куда девалась Лиана? Пешком она не могла далеко уйти… Не в такую погоду… Любая деревня находилась на большом расстоянии отсюда. Между замком и ними не было места, где могла бы спрятаться девушка.

Я был зол на себя. Если бы не я, Лиана не решилась бы сбежать. Она хотела откровенно поговорить.

Я забрался на вершину самого высокого холма и огляделся. К сожалению, Яков был прав. Вокруг царил непроницаемый мрак. Но девушки нигде не было видно, что казалось совершенно невозможным. Ведь за столь короткое время она не могла далеко уйти, из конюшни не пропало ни одного коня. Впрочем, я сомневался, что Лиана кого-нибудь возьмет, она все еще чувствовала себя неуверенно в седле, а Яков видел, как она бежит на север.

— Так ты наказываешь меня? — сердито крикнул я, глядя в пасмурное небо. — Забирая все, что у меня осталось?

Капли дождя хлестали по лицу, стекая по шее вниз. Я погнал лошадь, представляя, что все это лишь ужасный сон. Такого не может быть на самом деле… Не снова… Я не хотел терять еще одного близкого человека. Не Лиану…

На горизонте замаячила темная полоса леса. Не может быть, чтобы Лиана убежала так далеко… Но если бы ей это удалось? Наверное, это было единственное место, где она могла укрыться от дождя. Если бы она не спряталась, я наверняка увидел бы ее. Поэтому я решил рискнуть и направился к лесу, надеясь найти там девушку.

Когда я оказался под навесом сосновых иголок, почувствовал, что это был правильный выбор. Здесь было гораздо суше и теплее, чем на открытом пространстве. Царила непроницаемая тишина, а мрак казался еще гуще.

— Лиана? — воскликнул я, не обращая внимания, что могу привлечь животных. В этом лесу уже давно не было никого, кто мог бы напасть на меня. — Лиана!

Я спрыгнул с коня. Деревья росли слишком густо, чтобы вести коня глубже в лес. Поэтому я привязал его к одному из стволов, а потом огляделся вокруг, щурясь и проклиная себя за то, что не взял с собой лампу. Хотя она, сразу погасла бы под дождем.

Но вдруг я что-то заметил. Во влажной земле отпечатались следы ног, довольно свежие. Однако они не походили на женские следы. Здравый смысл подсказывал оставить их в покое. И искать Лиану, а не идти по дороге, по которой, скорее всего, шел какой-то мужчина минуту назад.

Наверное, это был инстинкт или интуиция. Прищурившись, чтобы разглядеть следы на земле, я двинулся туда, куда они вели.

***

ЛИАНА

Когда я начала приходить в себя, почувствовала пульсирующую боль в затылке, как будто кто-то со всей силы ударил по ней. У меня кружилась голова, и стало нехорошо, когда я с трудом приоткрыла веки, заметила, что трудно сфокусировать взгляд на чем-либо. Все было расплывчато и нечетко.

Я не поняла, где находилась. В темноте различила сделанные из деревянных бревен стены. Лежала я на чем-то вроде сенника. Полоска бледного света, просвечивала через приоткрытую дверь, ведущую в очередную комнату.

Я попыталась пошевелиться. Затем села, набрала воздуха и осмотрелась. Нужно придумать, что делать дальше. До меня начало медленно доходить, что произошло до того, как я проснулась.

Я сбежала, и когда была на дороге, встретила незнакомца, который предложил помощь. Жаль, что эта помощь заключалась в том, чтобы хорошенько врезать мне по голове и привезти сюда. Нужно незаметно улизнуть и найти убежище в другом месте.

Когда я попыталась пошевелиться, поняла, что руки и ноги связаны толстой веревкой. Я сумела только принять сидячую позу. Это было не просто в тяжелом, промокшем платье. Я приложила все усилия, чтобы сильно не шуметь.

Когда я подумала об этом, до ушей донесся чей-то голос, приглушенный, доносившийся из комнаты, где горела свет.

— Чтобы тебе так повезло… Да ладно тебе… — хихикнул один голос, который я узнала.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросил второй, хрипло.

— Сначала я собирался оставить ее себе. — снова ответил первый. — Но эта маленькая дрянь начинает меня раздражать. Я не могу отвезти ее к себе.

Кто-то шумно отодвинул стул и встал, после чего принялся расхаживать по деревянному полу. Я замерла, но мелькавшая полоска света свидетельствовала, что мужчина просто ходил кругами, возможно, вокруг стола.

— И что теперь? — спросил второй.

— Ой, заткнись, дурачина. — прохрипел первый. — Ты похитил ее, даже не зная, кто она такая. Если бы она не была той, которую я так или иначе собирался забрать себе, что бы ты с ней делал?

Наступила минута молчания. Проходивший мимо мужчина остановился.

— Я бы немного поиграл с ней, а потом отпустил. Или избавился от нее и закопал где-нибудь тело… Или то, что от него осталось.

Я почувствовала спазм в горле. Неужели именно это меня ждет, если не удастся быстро придумать какой-нибудь план? Это единственное будущее, которое было мне уготовано, быть похороненной где-то в лесу?

— Думаю, мне от нее больше пользы. — пробормотал первый мужчина, спокойным тоном. — В последнее время у меня нет заказов от частных лиц… Но кто знает… В последнее время девок в борделях становится все меньше. Думаю, никто не спросит, откуда она у нас. А спрос есть, и золота мы получим немало. — опять минута молчания. — Здравый смысл подсказывает мне увезти ее подальше, где ее никто не узнает… Но ради забавы я бы оставил ее здесь, в местном борделе, чтобы герцог пришел сюда и увидел ее. Интересно, что бы тогда он сказал?

Мужчина усмехнулся, и сейчас я была уверена, чей это голос, как бы ни хотелось в это верить.

— Какое тебе дело до герцога. — прорычал второй, и то, как он произнес последнее слово, заставило меня вздрогнуть. — Ты едва его знаешь. Наказывая его, оставь меня в покое.

— Ты просто хочешь развлечься, да, баранья башка? — рявкнул молодой человек. — Стоит посмотреть, в каком состоянии находится наша жертва.

Я поняла, что поздно. Отчаянно пыталась высвободить руки из оков, но двое мужчин распахнули дверь настежь и встали на пороге. Один из них держал в руке свечу.

Увы, хотела я в это верить или нет, но голос принадлежал Варелли. Перед о мной с широкой улыбкой безумца стоял Райли. И в этот момент он уже не казался таким очаровательным. А ведь когда то я встретила его на балу, и это он прокрался в покои, горячо признаваясь в любви и осыпая поцелуями.

— Смотри, Фрид. — заговорил сладким, вкрадчивым голосом Варелли. — Наша крошка успела проснуться. У меня такое чувство, что ты был с ней нежнее, чем с остальными. Я думал, она поспит еще немного. Тогда мы могли бы немного поиграть с ней.

На губах Фрида расцвела противная улыбка.

— Кто сказал, что мы не можем сейчас? — спросил он, в несколько шагов подбираясь ко мне, я пискнула и, пытаясь отстраниться, снова упала на спину. — Больше удовольствия, когда они визжат.

— Нет, Фрид. — рассердился Варелли. — Если мы хотим получить за нее что-нибудь, она должна быть в приличном состоянии. А я прекрасно знаю, что после твоих игр девок только в реку пускать.

С лица Фрида исчезла улыбка, и появилась жестокая гримаса. Мужчина сделал шаг назад, затем посмотрел на Варелли.

— С твоим братом было веселее. — проворчал он. — Он говорил: "что это за веселье, когда девка лежит неподвижно", жаль, что ты этого не понимаешь.

— Он так сказал, и что? А я говорю, не трогай ее. Мы продадим ее в бордель и поделим прибыль. Если ты хоть пальцем ее тронешь, клянусь, я отрублю тебе руки, и то, что между ног. Понятно?

— А кто тебе дал право здесь командовать, а, Кидлер? — рявкнул Фрид, но, похоже, понял, что Варелли не отступит от угрозы.

Я наконец обрела способность говорить и остатки уверенности. Когда я снова села, то посмотрела на обоих мужчин.

— Лучше выпустите меня. — сказала я, голос дрожал, я пыталась звучать уверенно.

— Глупая, глупая малышка. — обратился снисходительным тоном Варелли, опускаясь на колени рядом со мной и похлопывая по щеке. Я инстинктивно сделала движение, словно хотела укусить его, но он был довольно быстр, и моя реакция только позабавила его. — Для тебя было бы лучше, если бы ты сдержала свое слово. Мы бы сбежали вместе. Мы были бы счастливы… Ну, по крайней мере, какое-то время. А теперь что? Ты закончишь там, где тебе и место.

— Приедет герцог и…

— И что? — сказал Варелли. — Что сделает этот аристократишка? Он даже не знает, как правильно держать саблю. Вызовет нас на поэтический поединок? — ухмыльнулся. — Нет, крошка. Никто тебя не спасет. А теперь будь хорошей девочкой и сиди тихо.



ГЛАВА 30. НАКАЗАНИЕ

***

Вскоре Лиана узнала, какое наказание за неисполнение команды Варелли. Когда она пыталась сопротивляться, Фрид подошел к ней и еще раз сильно ударил в затылок. Картинка перед глазами девушки затуманилась, и девушка рухнула, обратно на сенник.

— Она слишком много болтает. — поморщился Варелли. — Хорошо, что меня осенило, прежде чем я стал с ней жить. Она милая, но могла бы мне навредить, если бы узнала, чем я занимаюсь.

Фрид ногой пнул лицо девушки. Ее голова по инерции наклонилась.

— Ты должен перестать бить ее так сильно. — продолжал Варелли. — Иначе от нее ничего не останется, а ее состояние должно быть хорошим, если мы хотим что-то заработать.

— Предупреждаю тебя, Кидлер. Еще одно слово, произнесенное так, будто у тебя здесь власть. — проворчал Фрид. — И я испорчу тебе милое личико, и ты всю жизнь будешь вливать себе в рот еду. Понятно?

Варелли не выглядел тронутым этими словами, однако больше ничего не сказал, лишь ядовито улыбнулся. Однако Фрид проигнорировал это, выйдя из небольшого помещения.

В комнате вновь воцарился полумрак. Улыбка Варелли немного расширилась, когда он нежно погладил бессознательную Лиану по голове. На мгновение можно было подумать, что он действительно испытывал к ней какое-то теплое чувство, он смотрел на нее с чем-то вроде нежности.

— Жаль, что ты оказалась такой стервой. — прошептал он. — Я бы отвез тебя домой… Тебе было бы хорошо со мной… А потом ты бы вернулась на работу, и, может быть, какой-нибудь приличный садовник или конюх женился бы на тебе. Но, клянусь, ты прожила бы со мной несколько лет, как в сказке. — он тихо вздохнул, после чего погладил щеку девушки. — Но я не привык бегать за женщинами. Особенно когда женщина оказывается такой стойкой. Мне немного жаль, что мир потеряет такую милую девочку. Но не ты первая, не ты последняя.

Уголок его рта слегка дрогнул, а в глазах появилось странное, печальное выражение. Казалось, он действительно сожалел об этом. Мужчина наклонился и нежно коснулся лба девушки губами, затем встал и вернулся в другую комнату, где его ждал Фрид.

— Ты же не собираешься расплакаться, Кидлер? — Фрид приподнял бровь.

— Угомонись, мне плевать на нее. — задумчиво ответил Варелли, после чего сел в кресло. — Ты же меня знаешь.

Не услышав ответа, он посмотрел в окно. За ним по-прежнему бушевала стихия. Как когда он впервые приехал сюда. Он прекрасно помнил этот день. Это было пять лет назад, сразу после смерти старшего брата.

Ему было двадцать два года, и к тому времени он жил бессознательно. Он знал, что его семья очень обнищала, несмотря, что принадлежала к дворянству. В какой-то момент, его отец, глава семьи, нашел способ укрепить свои позиции и заработать много золота. Сначала никто не знал, чем он занимался, было известно лишь, что он время от времени уезжал из страны "вести дела".

В этом не было ничего странного, многим знатным семьям в Этланде приходилось так же спасать свое имущество. Поэтому многие делали это за пределами страны.

Сначала Айран Варелли вел свои дела в одиночку, но вскоре посвятил в них своего старшего сына. Младший остался дома, чтобы присматривать за матерью и младшей сестрой.

В то время Райли входил в свою взрослую жизнь, был полон прекрасных идей и мечтаний, и прекрасно понимал, что из-за бедности многих из них ему не удастся достичь. И все же это не заставляло его меньше мечтать — наоборот, он решил работать, лишь бы спасти семью от нищеты.

Райли любил свою мать и сестру. Несмотря, что его семья была бедной, внешность и хороший характер Райли сделали его одной из самых желанных партий во всей округе. Трудно было отрицать, что мужчина любил женщин, но, воспитанный на поэзии и прекрасной литературе, мечтал о настоящей любви. Именно поэтому трудно было завоевать его сердце, а ему самому не хотелось обручаться. Он полагал, что у двадцатилетнего мужчины еще есть на это время.

Однако судьба не позволила ему осуществить эти мечты. Его старший брат, Никс, был убит во время ведения дел, а состояние его отца ухудшалось с каждым днем. Кроме того, вскоре выяснилось, что виновен брат. Он потратил и проиграл в карты все, что имел, и оставил кучу долгов.

Райли не оставили выбора, он должен был приступить к делам как можно быстрее. Кроме того, от него ожидали, что он возьмет в жены какую-нибудь богатую мисс, и ее состояние будет способствовать доходам семьи Варелли.

В двадцать два года Райли, уехал в Ринвальд, где его семья вела дела. Однако вскоре он узнал, что торговля тканями была лишь прикрытием для торговли людьми. На месте он встретил сообщника своего отца, некоего Фрида, который был бывшим слугой самого герцога Верлиана. Верлиан же, как говорили, отвечал за смерть Никса. Никс, в свою очередь, вместе с Фридом, по слухам, похитили за несколько лет до этого невесту герцога, а еще раньше его сестру Клару.

Райли не жил в Ринвальде все время. Приняв имя Шона Кидлера, он курсировал между Ринвальдом и Этландом. В Ринвальде он находил, помимо своей основной задачи, различные побочные заказы, которые приносили ему определенную прибыль. В Этланде он, начал обожать наследницу довольно состоятельного рода, Рейчел Тордис. Этот брак должен был спасти семью от полного банкротства.

Однако вместо наследницы его слуга привез совсем другую девушку. Юноша быстро забыл о своем долге, чему было трудно удивляться, поскольку Рейчел была женщиной, совершенно лишенной обаяния, тошнотворной и глупой. В свою очередь, девушка, перешагнувшая порог зала, оказалась ей полной противоположностью.

Представившаяся Лианой Корн женщина была красива и загадочна, а не пуста и скучна, как открытая книга, которую Райли видел в лице Рейчел. Действительно, в тот вечер в нем проснулась дремавшая уже много лет та его частица, о которой он привык мечтать. В то время он был не сутенером, а идеалистом и романтиком. Одного взгляда было достаточно, чтобы он без памяти влюбился в девушку.

Сначала он подумал, что у этих отношений будет будущее. Возможно, у нее не было такого богатства, как у Тордис, но, поскольку она появилась на балу, то должна была принадлежать к высшему социальному слою, и существовала вероятность, что Райли удастся совместить долг с чувством. Что брак с Лианой спасет его семью.

Однако вскоре слухи принесли весть, которая разбила ему сердце. Лиана была не наследницей какого-либо состояния, а простой служанкой в доме Митчей. Более того, она собиралась выйти замуж за другого человека. За человека, который планировал вывезти ее из страны… И в то место, где Райли Варелли становился Шоном Кидлером.

Тогда он думал, что переживет потерю приданого. Что если он заработает достаточно, то сможет взять ее в жены. Но потом она передумала. Она решила, глупая дрянь, выйти замуж за дракона, этого старого, некрасивого монстра, когда ее обожал мужчина красивый и безумно влюбленный.

Обезумев от ревности, он понял, что выхода нет. Он должен был найти способ заставить ее вернуться к нему. Но чем дольше это продолжалось, тем больше мучила его эта ситуация. И вот теперь они оказались, где находились сейчас.

Но это не меняло того факта, что Варелли по-прежнему чувствовал необходимость отомстить дракону за то, что случилось с ним.

— Тебе не кажется, что сейчас самое подходящее время, чтобы отвезти ее в бордель? — вырвал Райли из задумчивости голос Фрида. — Уже поздно и темно. Там никого нет, никто нас не увидит, пока мы будем ее вести.

— А тебе не кажется, что в это время бордель будет забит до краев? А если кто-то узнает ее? Она не просто девчонка, идиот, она невеста герцога. Ее представили округе. Все ее уже знают.

Фрид слегка поморщился.

— И даже если так, что они с нами сделают? — спросил он сердито. — Они не решатся тронуть нас, так как знают, что сами там быть не должны.

— Ты идиот. — проворчал Варелли. — Кто-нибудь донесет дракону. Ты не помнишь, что было с моим братом?

Райли даже не заметил, как встал, и его голос с тихого шипения перешел в крик. Щеки его были бледны, но покрыты темными пятнами. Он дышал быстро и тяжело.

— Сядь. — тут же бросил Фрид. — Ты ведешь себя, будто не разбираешься в своей работе. Твой брат давно мертв, и ты должен перестать думать о нем. Это не личные дела. Это бизнес. Я надеялся, что ты уже перестал вести себя как обиженный ребенок, у которого отобрали кусок пирога.

— Кому-кому, но как раз тебе не следует высказываться на эту тему. — сердито ответил Райли. — Ты никогда не знал, что такое осторожность. Ты делаешь все сразу и без плана. Ну, иди, дай себя зарезать этой кучке богатых идиотов.

Он не перестал говорить, хотя Фрид подошел к нему с угрожающей миной. Однако когда его огромная рука сомкнулась у него на горле, он мог только бросить полный ненависти взгляд на своего сообщника.

— Все таки тебе небезразлична эта девка. — проворчал Фрид, отпуская Райли. — Это не из предосторожности. Ты просто не хочешь от нее избавиться.

— Ты идиот. — тут же ответил Райли. — А кто, по-твоему, предложил это решение, а, здоровяк? Ты бы никогда не подумал об этом сам. Единственное, на что ты способен, это тащить сюда, кого попало с улицы и получать по паре копеек, которые мы получаем за них.

— Следи за словами, Кидлер, поверь мне, ты можешь за них пожалеть. — прогремел Фрид. — Я не прощаю и если кто-то заденет меня, я не успокоюсь, пока не отомщу.

Райли одарил Фрида странным взглядом. Его лицо обычно не выражало никаких эмоций, ничего кроме гнева, когда его действительно кто-то раздражал. Но сейчас его лицо превратилось, в маску страшного зверя, готового напасть и убить.

— Ты этого не сделаешь. — ответил наконец Райли. — Я — мозг этой операции. Нравится тебе это или нет, без меня ты сдохнешь с голоду. Если ты хочешь, чтобы все работало, заткнись и перестань лаять как бешеная собака.

Фрид сжал руки в кулаки, словно хотел ударить Райли, но сдержался. Он глубоко вздохнул, чтобы хоть немного успокоиться.

— Придет время, Кидлер… — он только погрозил ему пальцем.

Наступила тишина, прерываемая лишь тихим потрескиванием свечи. В соседней комнате Лиана ни разу не пошевелилась, что свидетельствовало о том, что девушка все еще без сознания.

Она не сможет сбежать. Из этой хижины только один выход, и он ведет через комнату, где сейчас сидели Райли и Фрид. У обоих был отличный слух и очень хорошее зрение. Они были сильными и быстрыми, так что даже если бы она нашла способ проскользнуть мимо, они, догнали бы ее, прежде чем она ушла слишком далеко.

Но этого Райли не хотел, потому что знал, чем все закончится. У Фрида была тяжелая рука, и не было терпения.

— Интересно. — сказал через некоторое время Райли, глядя на дрожащее пламя свечи. — Что сделает герцог, когда увидит эту стерву… Думаешь, он догадается, кто за этим стоит?

Фрид издал нечто среднее между смехом и фырканьем.

— А что он может с нами сделать? — спросил он, после чего открыл рот, чтобы продолжить свое высказывание, но это было ему не дано.

— И что же? — услышал он голос, который не принадлежал Райли.

Райли вскочил со стула, на котором сидел, и рефлекторно вытащил из-за пояса кинжал. Фрид нахмурился, готовый к рукопашному бою. Это была та форма поединков, которую он предпочитал, будучи исключительно сильным мужчиной.

В дверях, открытых настежь, стоял Адам. Лицо его было совершенно непроницаемым, когда он смотрел на обоих мужчин.

— Идиот. — прошипел Райли Фриду. — Ты не запер дверь на ключ?

— О, закрыл. — спокойно ответил Адам. — Но это не препятствие, которое могло бы меня остановить. В первую очередь благодаря вам, Райли. — тут герцог поднял что-то маленькое и тонкое. — С тех пор, как ты напал на мою невесту на холме,я случайно ношу ее заколки в кармане. Ты был так добр и вытащил их из ее волос.

Райли насмешливо улыбнулся.

— У вас нет никаких доказательств. — ответил он.

— Меня не интересуют доказательства. — сердито и презрительно проворчал Адам. — Здесь я вершу правосудие. Мне достаточно, услышать, как твой собеседник называет тебя Кидлером. Я знаю, что в тот день, когда на мою невесту напали, только ты мог проезжать мимо. Еще я получил от служанки информацию о том, что моя невеста тайно получала письма. И когда я обыскал ее комнату, я нашел кусок сгоревшей бумаги, на котором были инициалы А. К… У меня в голове все встало на свои места, Варелли. Если только ты не предпочитаешь называть тебя Кидлером.

Лицо Райли изменилось до неузнаваемости, как, впрочем, и лицо Фрида.

— Хватит болтать. — прошипел последний. — Давай убьем его.

Адам был готов к этой ситуации еще с утра, когда направлялся в сторону деревни, чтобы встретиться с Кидлером. Тогдая у него были еще некоторые сомнения, но он быстро развеял их, как только вернулся домой и поговорил со слугами, а затем обыскал комнату Лианы, пока та вместе с Анной осматривала галереи.

Возможно, именно поэтому он разразился такой яростью, когда увидел, что у Лианы нет кольца на пальце.

Он вынул рапиру из ножен как раз в тот момент, когда Райли бросился на него с кинжалом. Но что кинжал по сравнению с рапирой? Но, Варелли не действовал в одиночку, когда Адам отбивал атаку Райли, сзади напал Фрид, планируя захватить его одной рукой и свернуть ему шею. Это был его любимый маневр, быстрый и эффективный. Однако он забыл, что Адам знал его привычки. В последний момент он уклонился, позволяя кулаку Фрида, попасть в лицо Райли. Однако он не предвидел другого. Что кинжал Райли попадет ему в бедро. Он выругался себе под нос, когда лезвие погрузилось в тело.

Никто не заметил, что Лиана в соседней комнате успела проснуться и теперь наблюдала за схваткой в щель между приоткрытой дверью и косяком. Она могла наблюдать, но больше ничего, хотя и пыталась высвободиться от обездвиживающих ее веревок.

Она видела, как Адам локтем ударил Фрида в живот, в отместку герцог получил мощный удар по голове, удар, заставивший его пошатнуться на ногах. Райли воспользовался этой возможностью, чтобы попытаться вонзить кинжал ему в грудь. Однако Адам, как отличный фехтовальщик, в последний момент защитился. Более того, ему удалось выбить клинок из рук Райли. В глазах последнего промелькнуло недоверие, когда секундой позже клинок пронзил его сердце.

Однако это был не конец боя. За кинжалом бросился Фрид, и прежде чем Адам успел вытащить клинок рапиры из мертвого тела Райли, он вонзил нож ему в спину. Адам взвыл от боли, на что Фрид нанес ему еще один удар, на этот раз кулаком прямо в череп.

На мгновение перед глазами герцога воцарилась полная темнота, в ушах у него звенело, но он не собирался сдаваться. Перенеся всю тяжесть тела на раненую ногу, чтобы оказаться поближе к Фриду, он сделал еще один взмах.

— Пусть тебя… Черт… Сукин сын… — вскричал Фрид, сплевывая кровь, которая заполнила его рот, когда клинок пронзил его легкое.

Достаточно было еще одного удара, и мужчина рухнул замертво на землю.

Адам, задыхаясь от боли, стал ковылять в другую комнату, полагая, что там он встретит Лиану. Из разговора обоих мужчин он сделал вывод, что девушка еще жива, однако не знал, в каком состоянии.

И она была там, сидела, бледная и испуганная, с расширенными глазами и дрожащими губами. Лицо, правда, у нее было сухое. Она не плакала.

— О, всевышний! Адам. — заикнулась Лиана, когда дракон упал перед ней на колени, а рапира с треском ударилась об пол.

— Ты… Такая красивая… — прошептал мужчина, после чего без чувств опустился на землю.



ГЛАВА 31. ВОССОЕДИНЕНИЕ

***

ЛИАНА

Все это происходило как в замедленном темпе. Я не успела поймать Адама до того, как его голова ударилась об пол. По комнате разнесся глухой неприятный звук, и сердце в груди дрогнуло.

Понятия не имею, что делать. Я едва могла двигаться со связанными руками и ногами, да и без этого чувствовала себя беспомощной. Затем взгляд упал на лежащую внизу рапиру, покрытую кровью Райли и Фрида. Стараясь справиться со страхом вперемешку с отвращением, я подползла к ней. Я набрала воздуха в легкие и как можно осторожнее перерезала веревки, сковывающие руки. Освободив их, я схватила рапиру и избавилась от веревок на лодыжках.

Освободившись, я посмотрела на Адама, неподвижно лежавшего на полу. Я опустилась на колени рядом с ним и осторожно перевернула его на спину. Он был очень бледный.

После боя с двумя сильными противниками Адам был в плачевном состоянии. Его одежда разорвана и залита кровью. Я закатала платье и попыталась взъерошить юбку, которую носила, это была самая чистая и сухая часть одежды. Это удалось не так легко, как я думала сначала. Если бы это была рубашка, которую я привыкла носить, когда была горничной у Митчей, то ткань порвалась при первом же сильном рывке. Тем не менее, это был качественный материал, прочный и не способный легко рваться.

Пришлось приложить немало сил, я не могла использовать рапиру, лезвие было покрыто кровью, и я хорошо знала, что в этом случае могло бы произойти заражение, если бы испачканная кровью ткань прижалась к ране Адама.

Наконец, мне удалось из юбки приготовить несколько импровизированных перевязок. Я совсем не разбиралась в перевязке ран, мне никогда не приходилось этим заниматься, но знала, если не остановить кровь, Адам может умереть. Это единственный случай, когда я о нем заботилась.

Руки дрожали, когда я накладывала на его раны повязки, молясь, чтобы мужчина пришел в себя. Я не была достаточно сильна, чтобы отнести его обратно в замок. Я даже не смогла бы вынести его за пределы леса. Между тем ему нужна была помощь лекаря и покой.

— Адам, Адам… — прошептала я, глядя на его искаженное болью лицо.

Рукой нежно погладила его по щеке.

Наконец герцог поднял тяжелые веки, и я слабо улыбнулась, чувствуя, как захлестывает волна облегчения. Живой. У него даже хватило сил поднять руку и положить ее на мою.

— На опушке леса… — сказал он с трудом. — Я оставил коня… Езжай в замок… Найди Якоба…

Но я покачала головой, перебивая его.

— Не. Ты вместе со мной пойдешь на опушку леса, там я помогу тебе сесть на коня и вместе мы вернемся в замок. — ответила я с решимостью. — Я не оставлю тебя здесь одного.

Веки Адама на мгновение опустились, и на его губах появилось что-то вроде слабой улыбки.

— Если я умру… Это будет справедливое наказание за мои грехи. — пробормотал он.

— Адам, пожалуйста. — прошептала я. — Не говори больше ничего, ты излишне напрягаешь силы. Ты не умрешь. Я не позволю тебе умереть, слышишь? — я даже не знала, когда в глазах собрались слезы. — Я отвезу тебя домой… И буду заботиться, пока ты не поправишься. Только… Ты должен помочь мне сейчас.

Я нагнулась и перекинула руку Адама через плечи, а свою ладонь подложила под его лопатки, после чего поднялась, увлекая за собой его безвольное тело. Мужчина был слаб, но помогал, как мог. Пошатываясь, мы двинулись в соседнюю комнату, где лежали два тела. Я не осмелилась взглянуть на них.

Путь от хижины до опушки леса был долгим и утомительным. Адам спотыкался о торчащие корни деревьев, мои туфли скользили по мокрой подстилке.

— Еще немного. — прошептала я, чувствуя, как Адам быстро слабеет и отчаянно хватается за ткань платья, чтобы не упасть. — Мы скоро будем на месте.

И все же это "скоро" произошло не так быстро. Мужчина с посиневшими губами едва мог бормотать, в какую сторону идти.

Но наконец, мы увидели свет пасмурного утра, царившего за лесной чащобой. К одному из деревьев был привязан конь, фыркая и нервно визжа, не понимая, почему его хозяин оставил его.

Адам снова улыбнулся, закрыв глаза. Его дыхание было тяжелым, как будто он пробежал много миль, он положил слабую руку на бок своего коня.

— Цсс… — прошептал он, после чего неуклюже попытался вставить ногу в стремя. Ему это не удалось, и он потерял равновесие, едва не рухнув на землю. В последний момент мне удалось удержать его.

— Осторожно. — тихо сказала я, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.

Я помогла Адаму вставить ногу в стремя, и используя его силы и мои, посадила его на коня. Он едва держался на нем, так что мне пришлось действовать быстро. Я развязала коня, затем вскочила в седло вслед за Адамом. Не с первого раза, но мне это удалось. Затем обхватила его справа и слева руками, держа поводья.

Мне было страшно. Земля была скользкой, а я обессилена. Все еще кружилась голова после двух сильных ударов, которые я получила от Фрида в затылок. И все же не было выбора, пешком мы не доберемся домой. Это был единственный способ спасти Адама.

Когда мы ехали, несколько раз показалось, что Адам соскальзывает с седла, но этого не произошло. Конь, похоже, ощущал мою неуверенность и бежал неспокойно, ровно и не очень быстро.

— О, всевышний! Мисс! Ваше сиятельство! — услышала я женский крик.

К нам бежала Анна, совершенно бледная от ужаса. Я испугалась, что конь затопчет ее, она бежала прям под него, а сил остановить его у меня не было.

— Анна, беги за лекарем! — тут же ответила я. — Дело жизни и смерти!

Анна даже не пыталась спорить. Она побежала в сторону конюшни.

В какой-то момент я начала жалеть, что Анна ушла. Как мне спуститься с лошади? Но помощь пришла очень скоро, едва горничная исчезла в конюшне, из замка вышли Яков и Первази.

— Первази. — слабо отозвался Адам. — К северу отсюда лес… В самом центре находится… Деревянная хижина. Сожгите её.

Первази побледнел.

— Сжечь, Ваше Сиятельство? В лесу? — спросил он, испуганно.

— Выполняйте приказ. — проворчал Адам, после чего снова поморщился от боли.

Дворецкий поклонился, после чего направился к конюшне, по пути попросив другого парнишку позвать из дома пару мужчин, чтобы они поехали вместе с ним и помогли ему.

В это же время Яков помог нам слезть с коня.

— Яков, помоги Адаму добраться в спальню. — попросила я. — Скоро должен появиться лекарь.

— Черт возьми, Лиана. — поморщился Адам. — Я перевязан, но никто не проверил, в каком состоянии ты.

Я нахмурилась.

— Со мной все в порядке, ты едва держишься на ногах. — твердо ответила я, чем удивила как себя, так и Адама, последний, впрочем, кажется, улыбнулся. — Сделай то, о чем я прошу, Яков.

Дворецкий склонил голову, и повел герцога в замок. Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но это было не так-то просто.

Недалеко отсюда, в хижине в самом сердце леса, лежало тело человека, которого я в свое время одарила пугливым девичьим чувством. И который намеревался использовать мою наивность, чтобы разбогатеть. Да, его убил Адам, но себя я чувствовала виноватой в этой смерти.

Почему так сложно поступать по совести и делать все правильно? Ничего этого не произошло бы, если бы не моя глупая приверженность роману с неподходящим мужчиной. И если бы я долгие месяцы не скрывала эту близость от Адама. Если бы не это все, меня бы не похитили, а Райли был бы жив.

Но разве тот факт, что он был бы жив, не означал бы ад для других девушек? Ведь я слышала в хижине, что для заработка вместе с Фридом он собирал заказы, и продвал женщин. А что случилось с Кларой?

— Мисс? — услышала я тихий голос. — Все в порядке?

Я заставила себя улыбнуться, затем кивнула. Я солгала. Мне не хотелось ни с кем делиться своими мыслями. Возможно, позже я поговорю на эту тему с Анной или Адамом.

— Сейчас одна из горничных придет и отведет вас в покои. — пообещал дворецкий, после чего кивнул на вышедшую навстречу горничную. — Это Мария.

Девушка обняла меня за плечи. И отвела в покои.

Мария усадила меня на стул в восточном крыле, после чего пообещала принести травяной чай и удалилась. Но вскоре в дверь постучала другая служанка, гораздо старше, с добрым, ласковым взглядом.

— Поскольку Анна уехала, позвольте мне позаботиться о вас. — отозвалась женщина.

— Благодарю. — ответила я, но не смогла вспомнить имя служанки.

— Анела, мисс, — представилась горничная. Затем нежными движениями стала снимать мокрую верхнюю одежду. — Сначала я избавлюсь от этой грязной одежды, чтобы вы не замерзли, а потом приготовлю ванну, хорошо?

Я кивнула. Мысли бежали то к хижине, из которой меня спас Адам, то к самому дракону. Я надеялась, что мне удалось остановить кровь, и он не умрет.

Я не заметила, как Анела отложила верхнее платье, произнеся что-то вроде: "в одной только простынке на такой холод выходить!", а вместо нее натянула пеньюар, чтобы я не замерзла в ожидании ванны. Затем горничная направилась в ванную комнату, а я осталась одна.

Только сейчас я заметила, что дрожу. Действительно, глупо было выбегать на улицу без теплой одежды, и уж тем более под дождь. Однако, выбегая из замка, я не думала о таких вещах. По правде говоря, я не думала, что вообще когда-нибудь вернусь сюда. Не после слов, которыми попрощался со мной герцог.

Возможно, я раньше чувствовала себя здесь как в клетке, но теперь уже не могла. После пережитого я впервые могла с совершенно чистым сердцем назвать этот замок своим домом. Наконец я почувствовала себя в безопасности.

— Когда прибудет лекарь. — сказала Анела, возвращаясь из умывальни. — Я попрошу его осмотреть вас. Вы выглядите неважно.

— Со мной все в порядке, Анела, спасибо. — быстро ответила я.

Раздался стук в дверь, и вскоре вошла Мария, неся чашку с ароматным травяным чаем. Немного испугавшись, она положила ее на стол, ахнула, затем быстрым шагом вышла.

— Вы предпочитаете сначала выпить чаю или принять ванну? — спросила Анела. — А может, мне помочь госпоже залезть в ванну, а потом принести чашку, чтобы вы могли выпить ее во время купания?

— Я выпью позже. — бесстрастно ответила я, позволяя вести себя в ванную.

Лекарь уже приехал? Как там Адам? И когда я смогу увидеться с ним? Или он вообще не хочет видеть меня после того, что я сделала? Если бы не мое поведение, он не был бы вынужден убивать двух людей. Если бы не мое поведение, его состояние не было бы таким плачевным.

Я не знаю, как долго я сидела в теплой воде, я даже не была уверена, когда вышла из нее и на меня натянули чистую теплую ночную рубашку и пеньюар. Затем меня усадили за столик, где я выпила чай, но руки так дрожали, что это казалось почти невозможным трудным делом.

Наконец в комнату вошел лекарь, пожилой мужчина с короткой белой бородой и очками. Он задавал вопросы, а я тихо отвечала. Наконец, он осмотрел меня и сказал, что у меня простуда, ушиб и сильный шок, поэтому следует позаботиться о том, чтобы я оставалась в постели хотя бы несколько следующих дней.

— Я не могу лежать. — вдруг сказала я. — Мне нужно увидеть Адама. Что с ним?

Лекарь остановился на полпути к двери, затем слегка улыбнулся.

— Он поправится. Он бывал и в худшем состоянии. Хотя дай всевышний, чтобы он не потерял ногу. Я сказал ему не переутомлять ее, а теперь эта рана… — он слегка поморщился. — Но не волнуйтесь, мисс. Все будет хорошо. У драконов замечательная регенерация.

Сказав, что придет завтра, мужчина вышел. А меня закрыли в комнате на ключ.

В эту ночь я спала не спокойно. И все же глубокий сон принес некоторое утешение, когда я проснулась поздним утром следующего дня, уже не была такой бледной. Я также не была склонна к истерике, как накануне вечером, и слова, которые мне говорили, наконец-то начали доходить до меня.

Около полудня Анне удалось уговорить меня позавтракать, а в послеобеденный час мне разрешили подняться с постели. Потом пришел лекарь и порекомендовал мне есть теплый суп и как можно больше спать.

Однако он все еще мало что говорил о состоянии Адама, поэтому поздно вечером, когда Анела легла спать, оставив меня наедине с Анной, мне удалось уговорить горничную выпустить меня из комнаты, чтобы расспросить о здоровье герцога.

— Знаете, мисс… Лекарь сказал, что лишние ощущения вам не нужны, так что… Так что, пожалуйста… Давайте я сама все узнаю… — начала Анна, но тут к нам подошел Яков.

— Мисс. — отозвался он, глубоко кланяясь. — Его Сиятельство выразил надежду, что вы не спите, и он поручил мне попросить вас прийти к нему, если вы еще не в постели.

Я почувствовала странную смесь страха и радости. И понятия не имела, по какой причине герцог хочет меня видеть. В то же время я скучала по нему и очень хотела увидеть его снова. Объяснить всю ситуацию… Извиниться за опасность, которой я подвергла его.

Наконец мы добрались до покоев герцога. Я еще никогда там не была, но в этот момент не чувствовала интереса к комнате. Яков постучал и, услышав приглашение, вошел внутрь. Затем позвал меня.

Адам был бледен, под глазами у него были темные тени. Он полулежал, откинувшись на несколько подушек. Увидев меня, он слегка улыбнулся.

— Здравствуй, моя дорогая. — прошептал он, видимо, еще слишком слабый, чтобы говорить громче. — Ты похожа на ангела. Если только я не мертв, а у ангела твое лицо.

— Хватит говорить такие вещи. — буркнула я.

Мне не хватало сил и смелости взглянуть ему в глаза. Мне было стыдно. Я причинила ему столько боли. А он вел себя так, словно впервые влюбился.

— Почему я не должен говорить, что думаю? — спросил дракон, улыбаясь. — Иди сюда. Присядь. Нам нужно поговорить.

Он жестом отослал и Анну, и Якова, а я, чувствуя большое смущение, села в кресло. Однако Адам поморщился и позвал меня к себе. Покраснев, я сменила место и села на край его кровати.

— Так лучше. — пробормотал он, затем взял мою руку. Улыбка исчезла с его лица. — Зачем ты это сделала?

Я смотрела прямо ему в глаза и пыталась передать все эмоции душившие меня. Щеки горели, а под веками собрались слезы.

— Прости. — прошептала я наконец. — Мне… Когда я тебя встретила… Мне было легче поверить, что ты чудовище. — Адам поморщился. — А Варелли… Он был таким очаровательным… Мне очень хотелось верить, что он любит меня и вернет меня домой.

— Тебя там ничто не держит. Судьба, которая ждала тебя там, была прискорбной.

— Но я ее знала, и она меня не угнетала. Я боялась, что ждет меня здесь. — через некоторое время ответила я. — Я не дворянка, а притворство…

— Ты бы не притворялась. Ты стала бы герцогиней, и никто не мог бы сказать о тебе дурного слова, дорогая. Ты ведь это знаешь. — сказал Адам, явно раздраженный. — А я хотел позаботиться, чтобы ты не отличалась от других высокородных девиц.

— Прости. — повторила я. — Я действительно хотела рассказать тебе все, но. Но ни один момент не казался подходящим… Когда у меня на шее было кольцо. — добавила я через некоторое время. — Я попросила Анну повесить его на цепочку, чтобы больше его не терять.

Герцог закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Я знаю… Анна мне все объяснила. — ответил он. — И я должен просить у тебя прощения… Из-за ревности. Я ревную, как и ты к Адель. Хотя, по-моему, это было не так уж и беспочвенно.

Взглянув на меня, он слегка улыбнулся.

— Как и моя ревность. — парировала я, сильно покраснев.

И тут Адам сделал то, что удивило меня. Он засмеялся. И слегка поморщился от боли, но это не остановило его. Через некоторое время он положил руку мне на щеку.

— Не скрывай от меня больше ничего, Лиана. — тихо попросил он. — В следующий раз я могу это и не пережить.



ЭПИЛОГ

***

Лиана вернулась в свою комнату, чтобы хорошенько выспаться, но последующие ночи были практически бессонные. Из-за ее решения ухаживать за драконом.

Яков пытался убедить Лиану покинуть покои герцога, но вынужден был остановиться, когда услышал слова Адама.

— Ты можешь остаться, Лиана. — сказал герцог, слегка улыбаясь, глядя на свою невесту, настойчиво вцепившуюся в кресло. — Мне нравится, когда ты рядом.

— Но… Ваше Сиятельство… — неуверенно отозвался Яков. — Госпожа… Ей тоже нужно отдохнуть.

— Я отдохну здесь. — тут же ответила Лиана, и стало очевидно, что она не собиралась уступать.

— Оставь ее, Яков. — снова сказал Адам, на этот раз с нажимом. — Лиана имеет право остаться здесь, а также выйти, когда ей вздумается.

Когда он повернулся к Лиане, то не смог сдержать улыбки. Девушка наконец-то признала этот дом своим. Если бы это было не так, она бы уступила просьбам слуги. Но, видимо, начала понимать, что герцогиня может сама решат, что ей делать. Она уже не была служанкой в доме какого-то дворянина, вскоре ей предстояло стать самой могущественной женщиной во всей округе.

Яков поклонился и, пожелав герцогу и госпоже спокойной ночи, вышел, закрыв за собой дверь. В комнате воцарилась полная тишина, если не считать свечи, которая тихо шипела.

— Ты знаешь, что тебе нужно пойти к себе и отдохнуть? — спросил в какой-то момент герцог, и Лиана слегка покраснела, чего, впрочем, не было видно в бледном свете свечи. — Я не заставляю тебя уходить сейчас. Ты имеешь право остаться здесь, как я сказал Якову. Но помни, что надо беспокоиться и о своем здоровье.

— Со мной все в порядке. — ответила девушка, качая головой. — Я чувствую себя хорошо. То, что вы в таком состоянии, моя вина.

Адам слегка поморщился, и девушка подумала, что сказала что-то не то. Но оказалось, что герцог просто пытался поднять себя с подушек, а его тело по-прежнему отказывались ему повиноваться, что неизмеримо его раздражало.

— Нет, дорогая. — ответил мужчина. — Это не твоя вина. Я стал жертвой собственной ревности. Я должен был получить этот урок, и это больно. — он вздохнул. — Я не хочу, чтобы ты винила себя. Лучше забыть обо всем, потому что я знаю, что для тебя это так же больно, как и для меня.

Лиана опустила глаза и сложила руки на груди, не говоря ни слова. Она знала, что герцог не прав. Хижина сгорела, а вместе с ней и прошлое, которое пришлось похоронить и Лиане, и Адаму.

Варелли был мертв, как и Фрид. Больше не было людей, которые желали причинить им вред. Хотели они того или нет, им придется начать жить заново и перестать бояться демонов прошлого.

— Подойди сюда. — попросил Адам мягким тоном, протягивая руку Лиане. Девушка замешкалась, но выполнила просьбу и взяла его руку. — Я не хочу, чтобы ты винила себя, понимаешь? Я не жалею о том, что сделал. Это был единственный способ спасти тебя. И, видит всевышний, тогда я делал это не из корыстных побуждений. Я спасал тебя не для того, чтобы ты вернулась ко мне. Я хотел, чтобы ты была свободна. Даже если мы не будем вместе.

Почему-то Лиана почувствовала, как холод заполняет все ее нутро. Она подняла глаза и удивленно посмотрела на Адама.

— Но… Но я хочу быть с тобой. — ответила она через минуту, и голос ее задрожал.

— Знаю. — ответил Адам, улыбаясь, после чего легонько поцеловал ее руку. — Теперь знаю.

Через некоторое время он отпустил ее руку и снова поморщился, когда сменил позу. Сначала Лиана не знала, что мужчина собирается делать, но вскоре заметила, что тот тянется к ящику в тумбочке и что-то из него достает.

— Я понял, что… Был довольно грубым во время первого предложения. — он тихо рассмеялся. — А мне бы не хотелось, чтобы у тебя были плохие воспоминания о моменте, который… Который следует помнить всю жизнь с улыбкой.

Сердце девушки начало биться быстрее.

— Адам, я… — начала она, нервно сжимая руки н

Мужчина заставил ее замолчать движением руки.

— Позволь мне сделать это, дорогая. — ответил он, несколько раздраженный, но в этот момент девушка была уверена, что по крайней мере часть его раздражения была попыткой замаскировать испуг.

Она чувствовала, как кружится голова, и не решалась поднять глаза, даже когда Адам еще раз сжал ее руку.

— Посмотри на меня. — тихо попросил он, и после минутного колебания, она выполнила эту просьбу. — Лиана… Я знаю, что это, скорее всего, наименее подходящий момент из всех… И что я недостаточно хорош… Но окажете ли вы мне честь стать моей женой?

Девушка нервно рассмеялась, но в голосе ее звучало счастье. В глазах появились слезы, которые вскоре потекли по ее щекам.

— Конечно, да. — прошептала она.

— Постарайся не потерять его. — добавил Адам, дразня ее, когда надевал на ее палец кольцо с розой. — Когда-то оно принадлежало моей матери, а до нее — моей бабушке. Мне бы очень хотелось, чтобы оно всегда было у тебя на руке.

— Обещаю. — ответила Лиана.

В ту ночь герцог пытался уговорить Лиану лечь рядом с ним, но она решительно запротестовала, решив, что им не подобает давать хотя бы малейшие подозрения перед свадьбой. Адаму пришлось согласиться, что она права и, видя, что девушку невозможно уговорить вернуться в свою комнату, где она могла бы отдохнуть, он, наконец, согласился, чтобы она, как и обещала, сидела в кресле, где могла бы вздремнуть.

Он прекрасно понимал, что лекарь запретил ему вставать с постели — впрочем, у него были на то причины, ведь мужчина чувствовал боль почти при каждом, даже малейшем движении, — но это не заставило его передумать. Поэтому он отбросил одеяло и очень медленно вытянул из-под него ноги. Раны уже не кровоточили, но еще не начали заживать. Поэтому попытка встать собственными силами причинила немыслимую боль, но даже это не остановило его.

Ему пришлось прислониться к мебели и стенам, чтобы добраться до девушки. Он посмотрел на ее спокойное лицо и улыбнулся.

Адам сел рядом, девушка во сне глубоко вздохнула и положила голову ему на плечо — он воспользовался этим и поцеловал ее волосы.

Он наклонился и пальцем погладил ее по щеке, слегка улыбаясь. Она спала так спокойно, словно это были не два совмещенных кресла, а самая удобная кровать, достойная королевы. Адам пообещал себе, что даст ей все, все, что она могла только пожелать. Она заслуживала этого, и он желал видеть ее радость.

Когда он вернулся в постель, то еще какое — то время не мог заснуть. На этот раз не от боли, хотя нога болела невыносимо.

Впервые в жизни он не мог заснуть от счастья.

Свадебное торжество пришлось отменить, так как лекарь заявил, что герцогу еще нельзя напрягать свое тело. Адам хотел оспорить, но передумал, когда слова лекаря поддержала Лиана.

— Я хочу танцевать с тобой на нашей свадьбе. — сказала она. — А ты едва ходишь.

— Я всегда хромал. — заметил герцог, слегка приподняв бровь.

— Лекарь сказал мне, что ты был в шаге от потери ноги из-за того, что перенапряг ее в последнее время, Адам. — ответила Лиана, наморщив лоб. — Я не хочу этого допустить. Тебе нужно отдохнуть. Ничего не случится, если мы подождем пару недель.

Адам поморщился, он не любил ничего откладывать, сдвигать или отменять, но понимал, что выхода нет. Девушка, впрочем, была права.

Свадьба Адама и Лианы состоялась в следующем месяце. На торжество явились все жители окрестных имений и деревень, так что церковь не могла вместить всех гостей, и даже погода не могла их разогнать.

Когда они вышли из церкви, Лиана по обычаю бросила букет, его схватила Адель Вечинни. Похоже, герцог Ратибон все-таки согласится на этот союз.

Адель и ее отец очень удивились, что столь многообещающий художник Шон Кидлер не вернулся к работе над миниатюрой. Когда выяснилось, что мужчина покинул постоялый двор и исчез из деревни, Вечинни пришлось нанять другого художника, чтобы нарисовать портрет, который можно было бы отправить герцогу Ратибону.

Адам тем временем помог Лиане сесть в карету, после чего сам вошел внутрь и сел напротив нее.

— Надеюсь, тебя не возмутит тот факт, что я перенесу тебя через порог дома только через некоторое время. — заговорил он, и Лиана подняла брови.

— Почему? — спросила девушка с удивлением.

— У меня для тебя сюрприз…

— Какой?

Адам засмеялся.

— Если бы я сказал тебе, это не было бы неожиданностью, не так ли? — ответил он, сжимая ее руку, затем наклонился, и его губы впервые коснулись ее губ.

В тот же миг, несмотря на полное неведение девушки, они направились туда, куда страстно желала Лиана в самом начале их отношений. К ее родителям. В Этланд.


Оглавление

  • ПРОЛОГ
  • ГЛАВА 1. ЗАБЛУЖДЕНИЕ
  • ГЛАВА 2. БАЛ
  • ГЛАВА 3. ДРАКОН
  • ГЛАВА 4. ТРИ ТАНЦА С ДРАКОНОМ
  • ГЛАВА 5. ПОИСКИ
  • ГЛАВА 6. ПИСЬМО
  • ГЛАВА 7. УЛОВКИ
  • ГЛАВА 8. НОВОСТЬ
  • ГЛАВА 9. БЕЗЫСХОДНОСТЬ
  • ГЛАВА 10. СОБЛАЗНЫ
  • ГЛАВА 11. КОЛЬЦО
  • ГЛАВА 12. ПЕРВАЯ ССОРА
  • ГЛАВА 13. ЖЕЛАНИЯ
  • ГЛАВА 14. ПРЕДАТЕЛЬСТВО
  • ГЛАВА 15. ПОСЛЕДСТВИЯ
  • ГЛАВА 16. МЕЛАНХОЛИЯ
  • ГЛАВА 17. ДЕМОНЫ ПРОШЛОГО
  • ГЛАВА 18. СПЛЕТНИ
  • ГЛАВА 19. АННА
  • ГЛАВА 20. ИСКУССТВО
  • ГЛАВА 21. ЗАВИСТЬ
  • ГЛАВА 22. ВАРЕЛЛИ
  • ГЛАВА 23. ПАДЕНИЕ
  • ГЛАВА 24. ЛОЖЬ
  • ГЛАВА 25. ТУПИК
  • ГЛАВА 26. НОЧЬ
  • ГЛАВА 27. ОПЛОШНОСТЬ
  • ГЛАВА 28. СОНАТА
  • ГЛАВА 29. ЛЕС
  • ГЛАВА 30. НАКАЗАНИЕ
  • ГЛАВА 31. ВОССОЕДИНЕНИЕ
  • ЭПИЛОГ

  • Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

    Бедная невеста для дракона (fb2) | Флибуста
    Start