Сезон охоты на единорогов [Ольга Ворон] (fb2) читать постранично, страница - 101

перевёл на меня. Поднял брови: «Константин?».

Нет, Великий не будет разменивать своё слово на возможность взять нас. Но вот мстительные призраки прошлого, как тот, который вогнал мне пулю над сердцем, вполне могут быть. А у нас за спинами — Анна и Чудо. Спящие, беззащитные.

Пистолеты из двух «карманов реальности» впорхнули в руки. Со скоростью выживающих нас прижало к двери — с двух сторон, словно у последней черты. Просо потянулся взяться за ручку, но я выдвинул ладонь ему навстречу. Не дам я тебе, Жаня, вылетать туда, где не твоё место! Проверять опасность на зуб — право идущего первым. Руки встретились, и тис вскинулся, словно обжёгся.

Я потянул пальцы дальше, к груди ведомого, где, я чувствовал, в нагрудном кармане хранится пряжка. Тронул, одёрнулся, и большим пальцем указал себе за спину. Ну, понял, глупый щенок?

Жаня, смешавшись, отступил. Хвала небесам! Понял.

Я рванул за дверь в сени и со всей скоростью ломанулся дальше, на крыльцо. И почувствовал слитное движение за спиной — тис согласованно летел следом.

Дверь мы просто выбили. И застыли — я на одном колени в изготовке, Жанька — надо мной за косяком. И..!

Белые красавцы шуршали серебристыми гривами и хвостами, поворачивали любопытные морды в нашу сторону и качали головами, порицая нас за громкое появление. И обжигал стыд, поскольку повод у однорогих был.

Перед крыльцом маленькое создание на тонких ножках пыталось подняться на остренькие копытца. Только что народившийся единорожек удивлённо встряхивал мордочкой и зыркал огромными глазищами в нашу сторону. Волоски его были серебристо-лунными, а кожица под ними — тёмная, словно воронёная. Маленький, беспомощный и отважный.

Мы с Женькой одновременно опустили пистолеты.

Тонкие ножки упруго напряглись и подняли коротенькое хрупкое тельце вверх. Чёрные копытца ткнулись неуверенно в землю раз, два — и создание пошло. К нам. Любознательно развесив уши по обе стороны мокрой мордочки.

Я поднялся, сделал два шага вниз по лесенке и присел на одно колено. И с удовольствием почувствовал, как Жанька шагнул следом, удерживая расстояние ведомости в боевом режиме. Настроился, значит, пацан.

Единорожек на миг замер, углядев наши действия, и вскинул голову, внимательными глазками осматривая нас, а потом снова целеустремлённо зашагал, преодолевая собственную неловкость и силу гравитации. Он подошёл почти к самому крыльцу. Не умея держать равновесие, близко поставил ножки и потянул острую мордочку вперёд. Движение вышло неловким, смелым и излишним. Тяжёлая мордочка стала перевешивать. Когда тёмный носик угрожающе наклонился вниз, я протянул ладонь и позволил ему ткнуться в спасительную опору.

Нос оказался мокрым и тёплым.

Позади меня тихо засмеялся Просо и, подойдя ближе, опустил мне руку на плечо, возвращая жест признания и поддержки.

И я понял, что жизнь только начинается. Жизнь, достойная борьбы.

Потому что Чуда остался чудом.

Потому что Анна его прикрыла от удара и поведёт по жизни, обучая и помогая.

И потому что я и Жанька утром уйдём к Константину Великому. Вместе.

И он не примет нашего дара. Ведь у нас есть нечто, ради чего нужно жить.