И снег, и пепел, и прочий апокалипсис... [Ольга Ворон] (fb2) читать постранично, страница - 2

неба, я увидел… Меж покорёженным взрывом сорванным жестяным щитом с фасада дома и перевёрнутыми останками автомобиля — человек в «капсуле». Эдако! Сейчас…

Только вот почему он лежит? Должен встречать и готовиться к бою… Или его так в Мегадоте припечатало, что и скафандр не защитил?

Тело уже готово к бою, «капсул» поёт каждой связкой песню битвы, его певучий бархатистый голос слышно даже сквозь забрало шлема! Он напевает о долгой дороге, о победе, которая нужна одна на всех, о развёрнутых стягах… Сколько лет воюю — ни разу ещё не повторился! Героическая музыка наполняет меня вдохновением, грудь распирает от вдохов и слёзы умиления готовы бежать по щекам. Только…

Почему Эдако лежит?! Неужели действительно попал под взрыв? И мне не будет Поединка? Ужас!.. Это значит, что я не смогу претендовать на его район! Найдут наследника из клана Якудз, и придётся мириться, пока он будет пару лет под боком отстраиваться. Лишь когда бросит первый вызов на игру, можно будет напасть. А это — долго. Пока ещё город очистят машины от последствий взрыва, пока ещё «живую массу» нарастит или подкупит новых с Островов генетического баланса. Да… Надо было остановить ракету класса «игра на уничтожение». Это было слишком…

Пепел и снег с неба — как лохмотья старухи… как порванные шторы. Всё гуще… В такой густоте потеряться можно… И противника потерять. А если он сейчас вскочит да как… Хотя нет. Так, как он лежит — уже не вскакивают.

Мышцы напряжены, ствол вдоль правого плеча подрагивает — снаряд уже готов к движению в цель. А ноги стали тяжелы и точны — каждый шаг, что свая вколачивается в землю — при готовности к поединку центр тяжести костюма уходит вниз конструкции.

Ничком. Он, похоже, шёл из Мегадота и в какой-то момент усталость и боль его свалили — лицом вперёд. Как повалился без сил, так и застыл, раскинув руки и лишь чуть повернув голову. Может быть, сбежать хотел к Святошам на Острова. Может быть, сдаться Миротворческим Силам и подать им жалобу на мою игру. Кто ж теперь знает.

Датчик «капсула» показывает, что жив… Это хорошо. Никто не отнимет моей победы! Я просто добью его. Кому какое дело, что Поединка не было — ставки-то уже подняты. Мне, может быть, дадут возможность отдохнуть немного. Я выберу Острова. Говорят, там до сих пор натурально делают детей и даже выращивают их женщины, а не автоматика… Вот ведь сказка какая. Выберу бабу покрепче и пофигуристее… Дитя ей сделаю. Что-то останется после меня… После этого пепла и снега, и прочего Апокалипсиса… А потом вернусь обратно — сатанеть от понимания высокой миссии Творца и Воина — выращивать «живую массу» или закупать на Островах, отстраивать свой Район и воевать с чужими. Звереть, молотя по кнопкам управления атакой и орать благим матом, правя манипулами-уловителями чужих ракет…

Подошёл вплотную. Ни движения. Сигнальный медицинский огонёк на шлеме — вспышками — красный, зелёный, красный — тяжёлое ранение воина, без сознания.

Огляделся. Пепел. Снег. Апокалипсис. Тела. Кто — в домах, кто — вне домов. На ком-то даже подобия эргокостюмов — до чего только человеки не додумаются, лишь бы постараться выжить. Дурачьё. Их куцые мозги не способны вместить величие боя, его страсти — каково это — убивать и каждый момент жизни ощущать, что можешь быть убитым. Что вот ты сделал своего противника, а он тебя — не успел! И хочется хохотать и показывать непристойные жесты его раскуроченной роже просто потому, что ты имеешь на это право. Победитель имеет право на всё! Проигравший — только на смерть. И только это важно. Либо иметь всё и сразу, либо ничего. Доля Воинов и Творцов! Мы сравнялись с Богами в понимании Сути!

Мёртвые… Здесь только мёртвые человеки. Дохлые, как обвисшие мешки с трухой. Никакая самодельная тряпка с пропиткой, пусть даже внешне похожая на эргокостюм, не способна спасти от излучения, даже если ты всю жизнь скрывался за бетонным перекрытием. Дохлые, потому что хотели жить… А ведь им никто не запрещал однажды, в день своего рождения, стать Солдатом. Нужно было просто пройти тест. И доказать свою избранность и быть причисленным к святым ликам. Просто пройти тест — просто впервые убить.

Я наклонился над Эдако.

Левая рука напряглась — завибрировала механика огнёмёта в предплечье «капсула»…

Уцепив рукой за плечо, перевернул человека в скафандре на спину…

Не может быть!

Это не Эдако!

Голова женщины безвольно болтнулось в слишком просторном для неё шлеме…

У Воина не должно быть женское лицо. Это не может быть Эдако. Воины — мужчины.

Значит, было у моего врага маленькое счастье — нашёл себе бабу покрасившее да пофигуристее. И зажил с ней. Может, и детей рассчитывал сделать, в обход Комитета Генетического Баланса. Может, даже, она бы и родила, и воспитала. А он бы воевал… И — не было бы ему равных. Издавна пришли легенды о том, что Воин, защищающий свою семью — непобедим. Потому-то Солдаты, проповедующие Божественный Путь Войны, не заводят семей. Честность в