Серый король [Анатолий Анатольевич Махавкин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Анатолий Махавкин Серый король

Волк успел протанцевать лишь малую часть своего постоянного представления. Ну того, где в конце он подбрасывает Одноухого и тот клубком влетает в горящее деревянное кольцо. Как раз сейчас большой серый хищник поднялся на задние лапы, а на поднятых передних держал дико мяукающего и вроде бы смертельно испуганного кота. В этот момент Четырёхпалый и Рыжий размахивали палками, словно пытались прогнать серого зверя, а Рябой поджигал скрученную кольцом лозину.

Зрители уже успели дойти до того состояния, когда им становится не жаль медяка, чтобы досмотреть, чем всё закончится. А если шапка не наполнится монетками, напоминала кувыркающаяся Хвост, животные могут разозлиться и не довести представление до ж-жуткой концовки. О группе необычных бродяг уже шли слухи, поэтому народ, пусть и не из богатых, но монеток не жалел, и шапка успела наполниться почти доверху.

Так вот, именно в этот момент к пузатому стражнику, который зевая постукивал деревянной палкой по ладони, присоединился его собрат. Такой же упитанный, с гербом Трихолма на треугольной шляпе. Впрочем, нет, не такой же. У этого вместо дубины на поясе висел короткий широкий меч, а эмблема блестела золотом, а не серебром.

Подошедший ещё не спел сказать ни слова, а первый охранник уже начал действовать. Для начала он тяжело вздохнул, плюнул под ноги и откашлялся. После поднял дубину над головой и что есть мочи заорал. Те зеваки, что стояли рядом, испуганно шарахнулись в стороны. Ещё бы, так вопить могли только адские демоны, которых изгоняют святые отцы.

— Р-разойдись! — вопил стражник и медленно шагал вперёд. — Не положено! Р-разойдись, голытьба! Запрещено, разойдись, кому говорю!

Волк остановился, позволил Одноухому заползти себе на голову и медленно опустился на все четыре лапы. Те зрители, которые стояли совсем близко, могли поклясться, что кот проворчал нечто ругательное. Волк благоразумно помалкивал и отступал боком так, чтобы прикрывать шапку с медяками. Всё было давно обговорено и отработано. Для разных случаев и таких тоже. Рябой подбросил горящую лозину в воздух, и когда все зеваки уставились на летящее кольцо, Хвост ловко подхватила шапку и вместе с Четырёхпалым и Рыжим рванула в ближайший переулок.

К тому моменту, когда внимание горожан вернулось к вытоптанной траве у полуразрушенного фонтана, там уже не оставалось ни двуногих, ни четвероногих артистов. Только толстый стражник, который продолжал пугать стены домов возгласами: «Не положено!» и «Запрещено!» Зрители вяло ругали дармоедов на службе властей и недовольно покачивая головами расходились. Очень скоро у обвалившейся ограды фонтана остались только два стража порядка.

Тот, который подошёл позже, сжал кулак и молча поднёс к физиономии коллеги. Несколько раз ткнул в нос, встопорщил усы и заложив руки за спину, медленно побрёл в сторону купеческого квартала. Собственно, там и размещался Главный Двор стражи для левобережного района.

Провинившийся стражник некоторое время смотрел налитыми кровью глазами вслед старшине, а потом с силой приложил дубиной по ладони. Скривился от боли и точно прогуливаясь, пошёл в переулок, куда прежде удрали бродячие артисты.

Не успел толстяк ступить в узкий проход между парой двухэтажных построек, как навстречу ему выпрыгнул сверкающий глазами и скалящий зубы хищник.

— Заберите это недоразумение, — стражник небрежно отодвинул ногой оскалившегося Одноухого, — пока я ему пинка не дал. Что за чёртов день сегодня, ети его в хвост! Сначала проклятые торгаши решили отложить переезд, а теперь ещё этого осла так не вовремя принесло! Не сидится ему, гаду, у теплого камина, всё шастает.

Недовольно мурчащий кот запрыгнул на спину волку. Тот, в отличие от беспокойного товарища, мирно стоял около чахлого засыхающего тополя. Стражник протянул руку и звонко щёлкнул пальцами. Хвост заглянула в шапку, горестно вздохнула и подошла к толстяку. Тот оттопырил карман на штанах и кивнул: сыпь, мол, не стесняйся.

Остальные ребята с печальными лицами наблюдали, как большая часть заработанных ими денег исчезла в чужом кармане. Ничего не поделаешь, по договорённости им полагалась лишь четверть заработка. А не заплатишь, так и вовсе не сможешь выступать или ещё хуже — вылетишь из Трихолма на все четыре стороны.

Обычно дневного заработка хватало на сносную еду и приличный ночлег. Но сегодня, видать, придётся перебиваться дешёвой баландой в бедняцкой дыре: «У Жозефины» и спать там же, вместе с попрошайками и мелким ворьём. А ещё в самом доступном постоялом дворе хватало мышей, крыс, клопов и прочих паразитов. Ну, хоть никто не возмущался, что ребята брали с собой кота и волка.

— Достаточно, — стражник решил проявить милосердие. А может, испугался, что треснет ткань на штанах. — И это, вы тут поосторожнее будьте.

— Что опять не так? — спросила Хвост и встряхнула опустевшую шапку. Жалобно зазвенели уцелевшие медяки. — На