Неразменный рубль [Игорь Юрьевич Маранин] (fb2) читать онлайн

Игорь Маранин Неразменный рубль

Федя Минус любил Лескова и ролики. Как уж сочетался в его лохматой голове русский классик и коньки на колесах, то нам неведомо, но что факт, то факт. И еще у Феди никогда не было денег. Он даже кошелек не покупал: во-первых, не на что; а во-вторых — на кой он сдался? Так и ходил без кошелька, бренча мелочью на проезд в кармане. Ведь мелочь не деньги, верно? Вот и я так считаю.

Особенно Феде нравился один святочный лесковский рассказ про неразменный рубль. «Лесковский» — это его слово, так что меня за него ругать не нужно, я сам себя люблю ругать за всякие неудобные слова, которые не то что произносить трудно, а даже читаешь — спотыкаешься. Федя вообще темный до литературы был. Коэльо считал почему-то французским футболистом, а Мураками — искусством составлять букеты из веток японской сакуры. Или из рюмок японского сакэ? Забыл! И уж лучше вообще не буду говорить, чем он считал Дэна Брауна.

Ну да я о неразменном рубле. Рубль этот всегда возвращался к хозяину, наплевав на все законы рынка и здравый смысл. Верный был рубль — хоть и серебряный снаружи, а в душе бессеребренник. На что его не потрать — а на целый рубль в те древние времена ох как много можно было купить! — выйдешь из лавки, сунешь руку в карман, а он уже тут как тут. Лежит, перед табачными крошками своей ловкостью хвалится. Образ неразменного рубля настолько Феде понравился, что неожиданно стал мечтой. Ну такой, бездельной. Которую от случая к случаю мечтают, когда делать не фиг. Идешь по улице в рваных джинсах и футболке с милой рожицей Мэрлина Мэнсона и мечтаешь о неразменном рубле — вот бы, мол, на улице найти.

В общем, это присказка была. А сама история такова…

Неразменный рубль

— Руки бы вам повыдергать, ироды проклятые! Ни свет, ни заря, они уже без билета норовят проехать. Стыд у тебя есть, рожа полосатая?! Смотри какую морду на моих билетах наел, а?! Я тебя уже не первый раз в своем автобусе вижу! Каждый божий день: туда-сюда, туда-сюда. А ну за проезд передавай сейчас же! Третью остановку кричу!

— Молодой человек, — какой-то старичок тронул Федора за рукав, — вас там это… кондуктор…

— А? — почувствовав прикосновение, Федя обернулся и кивком головы выронил наушник из левого уха.

— Контролер, говорю…

— И ведь как об стенку горохом! А кто-то за таких замуж выходит. Да чтоб тебе жена-кондуктор попалась! Чтоб тебе никогда проездного в жизни не знать! Очнулся, надо же… Деньги передавай на билет!

Федя Минус порылся в карманах и вытащил помятый полтинник. Кажется, последний… Купюра зашелестела по салону, добралась до кондуктора, сонно улеглась между зелеными червонцами и навсегда покинула нашу историю. Туда ей и дорога. Если встретите — на уголке большое жирное пятно и надпись карандашом «пошли вы все», — передавайте привет.

Несколько червонцев и горстка мелочи отправились в обратный путь к Федору. Червонцы нырнули в карман джинсов, а среди мелочи…

— Юноша, секундочку! Какой интересный рубль вам передали. Я такого еще не видел, — стоявший рядом старичок остановил Федину руку и оживленно стал разглядывать блестящую юбилейную монету. — Надо же, кто это, интересно? Я, знаете ли, собираю такие монетки с лицами… э… знаменитостей. Давайте меняться?

Федя глянул на чеканный профиль «э знаменитости», и у него тут же ёкнуло сердечко. На новеньком рубле был изображен… писатель Лесков.

Бойтесь своей фантазии, господа! Не говоря уже о дамах. Судьбу временем не корми, дай только попересмешничать. Женщина она ехидная и вспыльчивая, типичный холерик по натуре. Оно и к лучшему. Вспыхнет, поругается и отойдет — начинает белыми полосами ластиться. Но иногда заиграется и такое учудит! Про закон возмездия за собственные фантазии слышали? Да ежели бы только фантазии! Стоит чихнуть, а Судьба уже твой чих в свой маленький блокнотик записывает… Лесков вон придумал сказку про неразменный рубль, а затем сам на него и угодил. Шутка вполне в духе Судьбы. Наполеон любил сладкое и стал тортом. А Бах, кстати, сильно по клавишам стучал.

Дешевле рубля в ларьке были только спички. Федя просунул в узкое окошечко руку, с замиранием сердца положил новенькую монету и, простужено кашлянув, попросил:

— Коробок спичек, пожалуйста.

Отошел от ларька, остановился, пошарил в кармане… Рубль вернулся! Настоящий неразменный рубль! Мечта, казавшаяся идиотской, неожиданно сбылась. Вот только что теперь делать? Что на этот рубль купишь в наше время погони за двойным ВВП? Ну, по крайней мере, спичками он обеспечен до конца жизни.

Федор свернул по тропинке парка к институту, в котором учился, и, размышляя о проблемах денежного обращения в стране — на примере конкретной денежной единицы, — вошел в небольшое двухэтажное здание.

— Какой-то сомнительный комплимент, — услышал он знакомый женский голос.

Так и есть. Лолка Промокашкина из параллельной группы опять подруге на судьбу жалуется.

— Сомнительные комплименты делают сомнительные мужчины, — заявила подруга и достала длинную тонкую сигаретку. — Таких нужно глазами расстреливать. Насмерть.

До пары оставалось еще минут двадцать, из буфета тянуло прокисшим яблочным соком, охранник в углу пыхтел над журнальным кроссвордом. В общем, всё как всегда. Но рука то и дело норовила нырнуть в карман, а внутренний голос тихо нашептывал: «Давай еще раз проверим? Ну, давай!»

Пришлось идти в буфет. Взять старый помятый пирожок из отряда ветеранов микроволновки и расплатиться заветным рублем вместе с десяткой и тремя обычными монетами. Буфетчица — мечта Рубенса в оранжевом сарафане — лениво сгребла деньги в пластмассовую коробку, покосилась на физиономию Мэнсона на футболке и испуганно икнула.

— Это кто ж такой? — спросила она.

— Музыкант, — ответил Федя, жуя пирожок и оттого невнятно выговаривая звуки.

— Мужикант, — озадаченно протянула буфетчица, — вон оно как. То-то я гляжу и не мужик уже вроде, но и не баба еще. Эх, скоро совсем ничего настоящего не останется! Даже мужиков…

И она снова громко икнула. На этот раз не испуганно, а печально. Посмотрела на накладные ногти, поморгала наклеенными ресницами, развернулась на массивных каблуках по прозвищу «смерть случайным прохожим» и ушла за цветастую шторку. Доедать пельмени и, вздыхая, ждать своего Рубенса.

Федя тут же выкинул несъедобный пирожок в корзину, нырнул в карман и с облегчением убедился, что рубль на месте. Мало того. Он еще и своих приятелей по оплате пирожка вернул! Вот это уже было совсем другое дело. Это открывало такие финансовые перспективы — аж дух захватывало. Главное, вовремя примазаться к какой-нибудь крупной покупке и лично передать деньги продавцу. Может быть, взять кредит в банке? И вернуть всё до копейки на следующий день?

Охранник проводил взглядом вышедшего из буфета студента и положил свои большие зеленые глаза обратно на кроссворд. Отгадывание шло с переменным успехом уже второй месяц. Неказистые кривые буковки, написанные огрызком химического карандаша, ютились в клетках, испуганно прячась от посторонних глаз. При приближении студентов охранник перелистывал страницу журнала или клал поверх него фуражку, словно это был не кроссворд, а секретные документы, разглашение которых каралось тремя годами каторги в урановых рудниках Забайкалья.

— Деревянная палка для игры в хоккей, — бормотал охранник. — Клюка? Не подходит… Железная палка для сражения на рыцарских турнирах… Кол?

Он так увлекся, что совершенно не обратил внимания на подошедшую на опасное расстояние Лолку Промокашкину.

— А вы симпатичный! — томно сказала она.

Охранник инстинктивно дернулся и схватился за кобуру.

— Документы! — выкрикнул он. — Лицом к стене, ноги на ширину плеч!

— И решительный! — восхитилась Лолка.

Аврора Васильевна, преподаватель истории экономической мысли, неторопливо прохаживалась между столами, свысока посматривая на студентов. В ее больших зеркальных очках отражались лица светил науки с портретов на стене. Лица были хмурыми и насупленными. В теплый солнечный денек светилам хотелось в лес, на пикник, уминать сочные шашлыки под бутылочку запотевшей водочки… Увы… Как там в законе возмездия за собственные фантазии? Горбачев антиалкогольную кампанию замутил, а в итоге сам стал водкой. Еще при жизни. Так что никаких шашлыков, господа! Не о том мечтали.

— Гаврилу Перебякина не зря называют самородком русской экономической мысли, — диктовала Аврора Васильевна. — Мне очень нравится, как о нем сказал неизвестный народный поэт: «Гаврила был экономистом. Труды научные писал». Действительно, поверьте мне на слово, он был экономистом. Родился Гаврила в семье старьевщика и пирожницы. Со слов старьевщика, прошу подчеркнуть. И первая, она же и последняя его работа называлась «Торговля пирожками в Мымринском уезде». Вернее, так назвали ее издатели. Сам Гаврила был неграмотным и никуда дальше кухни не ходил. Но, основываясь на эмпирическом опыте, он разработал теорию пирожкового спроса. Эта теория напрямую увязывает рост спроса на пирожки с ростом чувства голода…

Федор не слушал. Неразменный рубль жёг ему карман, призывая к немедленным действиям. Рубль жаждал работы: хотелось всё бросить и покупать, покупать, покупать…

— Минус, ты новый фильм Бессона смотрел? — тихо спросил сидевший рядом Женька Куроедов. — Про минипутов?

— А что, Бессон фильм снял? — удивился Фёдор. — Он же этот… министр здравоохранения, кажется? Или вовсе капуста… Точно! Бессонская капуста, я ее терпеть, кстати, не могу!

— Сам ты капуста! — хмыкнул Женька. — Ты мне обещал комп помочь выбрать. Когда пойдем?

Деньги сами плыли в руки, приветливо маша белым платочком: мы тут, мы сдаемся!

В магазин приятели пошли этим же вечером. Кассир долго не могла понять, зачем ей лишний рубль; пришлось врать, что это традиция фэн-шуя. Обязательно переплатить за вещь хотя бы рубль, чтобы зарядить покупку положительной энергией.

— Этим символическим жестом, — вдохновенно вещал перед окошечком кассы Федя, стоя на роликах и размахивая выбитым чеком, — мы показываем новой вещи насколько ее ценим! Насколько она дорога нам, как… как… как новый член нашей уютной домашней компании. Импульс светлой энергии, возникающий в момент переплаты, возвращается к нам, усиленный желанием служить долго и качественно. Согласно последним исследованиям Пристонского института фэна и Японской императорской академии шуя, опросившим 130 тысяч добровольцев…

Вокруг кассы стала понемногу собираться толпа. Модное, но по-прежнему загадочное слово «фэн-шуй» действовало на собравшихся, словно волшебный талисман. Кассир слушала, открыв рот. Покупатели судорожно искали в кошельках мелочь. Вышедший попить кофе маркетолог лихорадочно конспектировал речь Федора в записную книжку.

А когда Федя широким жестом отказался от предложенной скидки, окружившие его продавцы разразились бурной овацией. И только Женька Куроедов все больше мрачнел, оттесненный от кассы любопытными покупателями.

— Чё за беспонт? — возмутился однокурсник, едва они вынесли покупку из магазина.

— Вот тебе скидка, — довольный Федор похлопал по плечу приятеля и протянул ему пару тысячных купюр. — Сейчас бросим комп у тебя дома и в бар закатимся.

— Обмывать? Давай сначала настроим хоть…

— Эх, Женька… — мечтательно произнес Минус, — ничего ты не понимаешь! Согласно русской версии, новую вещь обязательно следует обмыть! Это тебе любой специалист рашен фен-шуй скажет. А то ведь ни хрена работать не будет — переплачивай за нее, не переплачивай…

За последующие два месяца Федор купил себе домашний кинотеатр с огромным экраном, дорогущий ноутбук и подержанную иномарку. Не считая двух диванов, немецкого холодильника, дюжины костюмов из модного бутика и семнадцати килограмм носков секонд-хэнд. На институт времени не оставалось. Да и зачем он теперь был нужен? Только время тратить.

— Зачем тебе столько подержанных носков? — удивлялся зашедший в гости Куроедов.

— Да фиг его знает, — мрачно отвечал Федя. — Понимаешь, остановиться не могу. Как прохожу мимо магазина, так меня туда с такой силой тянет, словно заядлого игрока в казино.

— Но носки-то зачем??? Подержанные!

— Да просто секонд-хэнд в соседнем подъезде, никак мимо не пройдешь. Веришь — нет, из дома уже боюсь выходить. На ролики забыл, когда вставал…

— А это… — замялся Женька. — деньги-то у тебя такие… ну… откуда? Если не секрет.

— Секрет, — еще более помрачнел Федор и замолчал.

В следующий раз однокурсники услышали о Федьке через год в теленовостях. Спортивный комментатор сообщил, что какой-то неизвестный русский выкупил у Абрамовича футбольный клуб «Челси». Загадочный покупатель заплатил огромную сумму наличкой, а сверху целой горы евро положил блестящий русский рубль. На следующий день рубль бесследно исчез вместе с остальными деньгами. Со слов Абрамовича был составлен фоторобот покупателя, а сам предполагаемый преступник объявлен Интерполом в розыск. С показанного по телевизору фоторобота смотрело усталое, обросшее бородой лицо Федьки Минуса.

А вчера я неожиданно получил от него письмо. Почему я? Не знаю. Мы и в институте-то с ним почти не общались, и адреса моего он не знал. Впрочем, для человека с большими деньгами узнать адрес не проблема… На плотный конверт была наклеена марка Аргентины, а внутри лежал… рубль и несколько исписанных листков бумаги. С рассказом о рубле и последних скитаниях Федора.

«Выбрасывать его бесполезно, — писал Федя в конце письма, — он, гад, все равно возвращается. Пробовал дарить — та же фигня. Если бы ты знал, как мне надоело все время только и делать, что покупать. Покупать, покупать, покупать… С утра до вечера… Даже с женщинами теперь… только за деньги. Но я придумал. Он возвращается всегда после того, как мне купленный товар придет. Вот я и хочу купить у тебя… ну хоть газету с кроссвордом. Ты ж еще не перестал ими увлекаться? В общем так, я хочу купить именно у тебя газету с последним кроссвордом. И… если можешь… потяни время, а?»

— Милый, кто тебе пишет? — неожиданно раздался голос над самым ухом.

Вечно она подкрадывается, как кошка! Я инстинктивно дернулся и схватился за кобуру.

— Документы! — не раздумывая, рявкнул я. — Лицом к стене, ноги на ширину плеч!

— Обожаю, — прошептала Лолка, обнимая меня за шею. — Обожаю, когда ты так кричишь…