Пять звезд [Мила Сербинова] (fb2) читать онлайн

Пять звезд

I

– Варенька, ну не вредничай! – с мольбой в красивых, ярко синих глазах, сказал Стас. – Давай, поднимемся на крышу вон той высотки. Оттуда такой вид на вечерний город! Ты представь только, как там красиво!

– Это плохая идея, Стасик! Да и кто нас пустит туда в такое время? – слегка поежившись от промозглого сентябрьского ветра, сказала Варенька. – Стасик, давай, лучше пойдем в наше кафе. Не хочешь в наше, пойдем в любое другое. Я очень замерзла.

– Морковка, ну ты и вредная! – смеясь, воскликнул Стас, обнимая девушку за плечи. – Да ты и вправду вся дрожишь. Хочешь, я тебя согрею?

Варя не поняла, что Стас имеет в виду. Она с немым вопросом смотрела на него круглыми, зелеными глазами и была в этот миг похожа на испуганного, замерзшего рыжего котенка. Стас еще громче рассмеялся и поцеловал ее в кончик маленького, веснушчатого носика.

– Ты бы видела себя сейчас! Морковкина, ты такая смешная! Слушай, мы обязательно пойдем в кафе твоего папы и ты перезнакомишь меня со всеми своими сестрами, но вначале я тебе кое-что покажу. Идем! – сказал он, решительно схватив Варю за руку. – Тебе понравится, обещаю!

Держась за руки, Варя со Стасом поднялись на верхний этаж двадцатиэтажки. Выйдя из лифта, они по узенькой лестнице взобрались на крышу дома. Дверь, естественно, должна была быть заперта, но Стас со своими приятелями предусмотрительно ее взломал еще утром.

– Надо же. Не заперто! – удивилась Варя.

Стас оказался прав. Вид сверху был потрясающий! В сумерках приближающейся ночи, Ростов-на-Дону приветливо подмигивал юным влюбленным сотнями тысяч светящихся окон, иллюминацией улиц и витрин. Центр города с его величественными старыми домами и выросшими между ними в самых неожиданных местах современными высотками, в темное время суток с высоты двадцатиэтажки смотрелся завораживающе и необычно даже для его коренных жителей.

– Как красиво! Статс, это супер! Офигеть, как круто! – восхищенно воскликнула Варенька, стоя на краю крыши и испуганно к нему прижимаясь.

Несмотря на бетонное ограждение по периметру крыши, голова кружилась от высоты. Варенька крепко обняла Стаса. Он, довольный тем, что все гладко идет по его плану, самодовольно ухмыльнулся. Пока романтичная Варенька рассматривала ночной город, стараясь в его неясных очертаниях разглядеть знакомые здания, Стас ловко запустил руки ей под платье, щекоча и лаская гладкую, как у ребенка, кожу бедер и постепенно поднимаясь к округлостям ягодиц. Далее, его шустрые пальчики уверенно пролезли под тонкую ткань трусика. Не привыкшая к таким смелым ласкам своих парней, Варенька взвизгнула и отскочила от Стаса.

– Ты что?! – взволнованно спросила она. – Стас! Я думала, что ты… Что с тобой все будет по-особенному… А ты!? Ты такой же, как все эти придурки, которым только одно и нужно. Ты такой же…

Влюбчивая Варенька дарила мальчикам полудетские поцелуи, воображая себя сказочной принцессой из пересмотренных ею много раз мультиков. Она пила с ними молочные коктейли и целовалась в кинотеатрах, но каждый раз разочаровывалась, не встретив в очередном прыщавом, озабоченном подростке своего принца. Сейчас она со слезами смотрела на Стаса, одним неловким движением разбившего ее полудетские грезы и почти взрослые иллюзии.

– Ну, нафига я связался с малолеткой?! Варька, веди себя, как взрослая девушка, а не как ребенок. Тебе что, двенадцать лет? – с нескрываемым раздражением в голосе спросил Стас.

– Шестнадцать, – обиженно выпятив нижнюю губу, ответила Варенька.

В эту минуту она не знала, остаться ей, или убежать. Хотелось побыстрее оказаться дома, спрятаться там от всех, но что тогда подумает о ней Стас? Он всем расскажет, что она вела себя на свидании как маленькая девочка, а, может, скажет, что она вообще полная дура. Над нею все будут смеяться. Ее и так всю жизнь дразнят, называя Морковкой. Варя стояла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Видя ее неуверенность, Стас шагнул к ней навстречу и обнял, впившись в ее губы долгим поцелуем. У Вареньки закружилась голова. Она совсем потеряла голову от прикосновений Стаса, его поцелуев и будоражащего гормоны запаха молодого мужского тела. Стас умело стянул с девушки платье, затем расстегнул и снял с нее маленький черный лифчик. Варенька осталась в одних трусиках и «подаренных» ей на один вечер старшей сестрой туфлях на неудобных, высоких каблуках. Сам Стас при этом оставался абсолютно одетым. Он отошел от Вари на пару шагов и приказным тоном произнес:

– Стой вот так и не двигайся! Отлично смотришься. Вот так! А теперь повернись ко мне задницей.

Ничего не понимавшая Варенька сделала, как он сказал. Когда она отвернулась, Стас, схватив ее платье, бюстгальтер и сумочку, сбросил их с крыши. Он подал кому-то условный знак. Варя услышала за своей спиной чьи-то голоса и хихиканье. Резко повернувшись, она увидела знакомые лица своего одноклассника Сережи и Тимура – друга Стаса, с которым тот проворачивал свои пакостные делишки.

Испуганно вскрикнув, Варя дрожащим голосом спросила:

– Серый, а ты что здесь делаешь? Тим, а ты? Стас, что они здесь делают?

– Пришли на тебя полюбоваться, Морковкина. Что же тут не ясно? – мерзко ухмыляясь, ответил Стас.

– Что глазами хлопаешь, Морковка? – спросил Серый, просматривая в смартфоне только что сделанные фотки.

– Дай сюда! – сказал Стас, выхватив телефон из рук Серого. – Блин, я же говорил! Меня не должно быть в кадре! Снимай, как хочешь, но меня здесь не было!

– Я все удалю, Стас! Вот… Смотри, удалил, – пытался оправдаться Серый.

– А что у тебя, Тим? – спросил Стас, поворачиваясь к Тимуру.

– Все пучком! Сам посмотри, – сказал он, протягивая Стасу свой планшет. – То, что нужно?

– То, что нужно! – согласился Стас, довольно улыбаясь.

Варя, не понимая до конца, что происходит, почти что голая стояла перед тремя кривлявшимися парнями. Она была готова провалиться сквозь землю. Прятавшиеся в укрытии приятели Стаса с самого начала снимали все происходящее на камеру, а теперь бессовестно ржали, издеваясь над девушкой.

– Смотрите, здесь прикольно получилось! – рассмеялся Стас, показывая приятелям одну из фоток в планшете Тима. – Голая Морковка! Умереть от смеха можно!

– Голая Морковка! Голая Морковка! – кричали они, бегая втроем вокруг испуганной, плачущей девушки.

Варенька пыталась прикрыть руками голую грудь и закрыть лицо волосами, чем вызвала еще больше издевок.

– А что она такая белая? Бледная какая-то! Про солярий ты вообще слышала, крошка? – гримасничая, спросил долговязый Тим.

– Сиськи маленькие, а задница, так, ничего! – скалясь в усмешке, заметил Серый.

– Помоги-и-и-те! – закричала доведенная до отчаяния Варенька. – Пожалуйста-а-а, хоть кто-нибудь, помоги-и-те!

Она в панике бегала по крыше, а трое подонков улюлюкая, гнались за ней и продолжали все снимать на камеру.

– Ты неправильно кричишь! – рассмеялся Тимур. – Нужно кричать так:

– Спасите, насилуют! – нарочно писклявым голосом заорал он. – Их трое! Спасите, насилуют!

Стас, Тим и Серый громко рассмеялись, не переставая кривляться.

– Точно! Тогда человек двадцать прибежит посмотреть, – поддакнул всегда соглашающийся со старшими приятелями Серый.

– А, может, и поучаствовать, – продолжил его мысль Тим.

– Стас, скажи им, пусть они это прекратят. Скажи, умоляю! – кричала Варя, размазывая по щекам тушь, стекавшую с ресниц вместе со слезами.

Стас молча ухмылялся, стараясь сделать более «удачный» снимок. Варенька побежала вдоль ограждения крыши. Она не осознавала, куда бежит и что делает. Она просто бежала от страха, отчаяния и унижения. Моральные уроды с включенными камерами смартфонов гнались за ней, продолжая кричать ей в спину всякие гадости. Несмотря на подложенную в носки мятую бумагу, красные туфли Вики, на два размера больше Вариной ножки, слетели с ее ног. Варя споткнулась и растянулась на бетонном покрытии крыши высотки. С ободранными коленками она все же встала на ноги, но больше не убегала от своих мучителей.

– Помоги-и-и-те-е-е! – с отчаянием погибающего в капкане зверька закричала Варя, медленно пятясь к самому краю крыши.

– Слушайте, да ну ее на хрен, эту истеричку, – испуганно сказал Серый. – Валим отсюда, пацаны!

– Что, зассал, Серый? – хлопнув его по плечу, спросил Стас.

– Слушай сюда, овца! Если хоть кому-нибудь вякнешь что-нибудь про нас, помни, мы знаем, где ты живешь. Мы прибьем твоего папашу алкаша и всех твоих сестер. Мы не шутим. Ты все поняла? – прорычал угрозу Тим, состроив зверскую физиономию. – Ты будешь молчать?

Перепуганная Варенька лишь кивнула. Стас и его приятели ушли. Стас даже не обернулся, не посмотрел ей в лицом, не заглянул в глаза. Ему было наплевать на все переживания и муки несчастной девушки. Стас остался доволен «свиданием». Шутка удалась. Он с приятелями хорошо повеселился.

Варя услышала, как скрипнула задвижка за железной дверью, ведущей на крышу. Босая, в одних трусиках, она в полном одиночестве осталась на крыше высотки, не зная, что делать. Варя несколько раз дернула за ручку дверь, хотя и понимала, что та заперта. Дрожа от холода и ужаса, она подошла к заграждению крыши. Взглянув вниз, она увидела отъезжающую машину Стаса.

– Вика была права! Что Стас мог найти во мне? Я маленькая, худая, бледная дурнушка, да еще и рыжая, как морковка, – глотая слезы, думала Варенька. – Я, наверное, чокнутая, если поверила, что могу ему нравиться. Стас смеялся надо мной! Он и его дебильные друзья. А завтра с меня будет ржать вся школа. Я сама виновата, что поверила ему. Тоже мне, сказочный принц! А я дура!

Варя истерически смеялась и плакала одновременно, босиком пробегая вдоль периметра крыши, ставшей для нее ловушкой.

– Я ду-у-у-ра-а-а! – без страха встав на самый край бетонного ограждения, прокричала Варя во все горло. – Ду-у-ура! Я ду-у-ура-а-а!

II

– Вот дура эта Морковка! Она такая, типа, вся правильная. Верит в сказочных принцев и тому подобный бред! У нее в башке сплошные розовые сопли! – расхохотался Стас, сидя за рулем своей Audi. – Пацаны, куда поедем? В клуб? Я хочу вначале погонять по городу, а вы пока думайте, в каком ночном клубе сегодня лучше оттянуться.

Серый с Тимом никогда не спорили со Стасом. Они были «крутыми пацанами» только за его счет. Стас учился в одиннадцатом классе и считался самым красивым, самым умным, самым крутым парнем школы. Он во всем был «самый» и «лучший». Это магнитом притягивало к нему как девчонок, так и парней. Мальчишки старались ему подражать, а девчонки млели от одного лишь его взгляда. Самые красивые девушки сами вешались Стасу на шею, но он почему-то никогда не заводил серьезных романов. Девушек у Стаса было много, но все ненадолго. Кто на пару недель, а для кого-то его хватало лишь на одну ночь. Ему было скучно жить в мире, где нет препятствий и не за что бороться. Деньги родителей открывали для него все двери и позволяли исполнить любое желание. Захотел Стасик крутую тачку, – пожалуйста! Папаша подарил сынуле на восемнадцатилетие синюю, под цвет его глаз, Audi.

– В такую тачку телочки на ходу будут прыгать. Так что, можешь дверь не закрывать, – глуповато пошутил его приятель Тим.

– Ага, точно! Ну, прямо, любая телка готова умереть на мне от счастья, да? – огрызнулся Стас. – Мне оно надо?!

В последнее время Стаса от скуки потянуло на дурнушек. С ними можно было безнаказанно сыграть какую-нибудь злую шутку. Еще интереснее было потом пугать их тем, что он выложит в интернет фотки, способные разрушить жизнь каждой из них. На всех бывших «подруг» у Стаса имелся компромат. У таких девушек не было парней, способных отомстить их обидчику и, чаще всего, не было отцов. Конечно же, Стас не связывался с девчонками, у которых родители с положением, деньгами и связями. Беззащитные простушки – вот его главный объект охоты. Вечно летавшая в своих мечтах чудачка Варенька была для него идеальной мишенью. Стас знал, что она живет без матери, с вечно пьяным отцом и четырьмя незамужними сестрами где-то на Западном. Он знал, что семья Вари не богата и все, что у нее есть – это довольно популярная у жителей Западного микрорайона кафешка с дурацким названием «Пять звезд».

– Слушай, Стас, а девчонка там не окочурится от холода? На крыше такой дубак… Че-то мне стремно, – сказал Серый, вспомнив о своей однокласснице Варьке.

Огненно рыжая девчонка, Варя Морковкина, появилась в их классе с начала учебного года. От одного ее вида хотелось смеяться. Слишком маленькая для десятиклассницы, Варенька выглядела лет на тринадцать, не больше. Другие девочки в ее возрасте красились, модно одевались и уже хорошо знали, что особенно нравится парням и как им угодить. Варя Морковкина выглядела так, словно выскочила из какого-то мультика и не может понять, где она очутилась. На переменках она ни с кем не общалась, а сидела тихо на подоконнике и что-то рисовала в тетрадке. Серому сразу же понравилась «новенькая», но если бы он стал с ней дружить, над ним бы смеялся весь класс. Поэтому, Серый, как и все остальные, третировал Морковку мелкими пакостями. Вчера, например, он выдернул из рук Вари тетрадку и все увидели ее «последнюю коллекцию мод». Варенька хотела стать модельером. В детстве она придумывала одежду для кукол, а теперь рисовала фантастических фасонов платья, которые хорошо бы смотрелись на феях или сказочных принцессах. Земные девушки такие платья не носят. Все смеялись над рисунками Вари, а ее тетрадку разодрали по листику и разбросали по всей школе. Варя тихонько плакала, но никому не пожаловалась. Она не кричала и не отвечала своим обидчикам, как они того заслуживают. Варя кротко молчала и от этого казалась еще более хрупкой и беззащитной.

– Серый, может, вернешься и составишь ей компанию? – ухмыльнулся Стас. – Так что, разворачиваемся?

– Он согреть ее хочет! – ехидно заметил Тим. – Да, Серый?!

– Ничего я не хочу, – пробурчал Серый. – Просто, одноклассница ведь…

– А Серый прав! Она же так и будет молча сидеть на крыше, пока не околеет. Я ее знаю! – сказал Стас, и по его циничной улыбке стало очевидно, что он что-то задумал. – Спасем мы твою сказочную принцессу, Серый! Вытащим из башни и сделаем звездой! Телефон дай!

– Зачем? У тебя же свой есть, – удивился Серый.

– Я что, на идиота похож, чтобы звонить спасателям со своего номера? – ответил Стас, нетерпеливо выхватив смартфон из кармана Серого. – Телефон кто тебе покупал? Мама?

– Да… А что? – ничего не поняв, спросил Серый.

– А то! Мамаша твоя где? Ты, кажется, говорил, что она работает в Финляндии? – спросил Стас, набирая короткий номер службы спасения.

– Ну, да… Она… – промямлил Серый, но Стас его перебил на полуслове.

– Ну, вот и отлично! Ни звука! – скомандовал Стас.

Кашлянув, он нарочито высоким, похожим на женский, голосом произнес в трубку:

– Алло! Помогите! Здесь, на крыше высотки, стоит голая девушка. Она, кажется, собралась прыгать… Я проходила мимо, а тут такое! Вы приезжайте побыстрее… Вдруг она прыгнет? Что? Адрес? Мня как зовут?

Стас быстро назвал адрес и тут же отключил телефон.

Ошеломленные Тим и Серый молча наблюдали за этим шоу.

– А дальше что? – просил Серый.

– А вот что! – рассмеялся Стас и на ходу вышвырнул телефон Серого из окна машины.

– Блин, ты чего, Стас? Он же кучу денег стоит! Да и что я маме скажу? – воскликнул обалдевший Серый.

– Что я маме скажу? – состроив плаксивую гримасу, передразнил его Стас. – Скажешь, что потерял. Ясно? Я тебе свой старый смартфон подарю. Он все равно в два раза круче твоего старья. Ну что, шоу начинается? Поехали!

Он резко развернул машину на перекрестке и повел ее обратно, в направлении высотки, на крыше которой, стуча зубами от холода, тихонько плакала несчастная Варенька. Когда Audi Стаса подъезжала к высотке, врачи скорой выводили из подъезда босоногую девочку, укутав ее теплым одеялом. Естественно, собралась толпа зевак, с нетерпением ожидавшая окончания невидимой снизу драмы. Самое интересное, что у дрожащей от холода и потрясения Вареньки не возникло даже мысли прыгнуть вниз и разом прекратить все кошмары своей короткой, как хвостик у обрубленной поваром морковки, жизни. Она нервно озиралась по сторонам, испуганная таким вниманием к себе со стороны совершенно незнакомых людей и была похожа на маленького, затравленного зверька. Зрители несостоявшегося шоу, немного разочарованные тем, что все так быстро закончилось, разбрелись кто куда, а Вареньку усадили в карету скорой помощи и отвезли в больницу.

III

Елизавета Морковкина общалась со словоохотливой посетительницей кафе. Та, не замолкая ни на минуту, рассказывала о своей семье и, особенно, о проблемах сына в школе.

– Вообще, не школа, а бардак какой-то! Да и учителя так себе, в год по два раза меняются. Классная только и знает, что с родителей деньги тянуть. Лучше бы за детьми смотрели, как следует. Драки происходят чуть ли не каждый день. Мой Егорка вчера снова с разбитым носом домой пришел. Говорит, упал на физкультуре, но я ему не верю. Скорее всего, его старшеклассники побили. А недавно около школы поймали торговца наркотиками, представляете? Он эту гадость продавал нашим детям! – воскликнула до глубины возмущенная женщина, назвавшаяся Таней.

Она еще долго рассказывала всякие ужасы из школьной жизни сына, жаловалась на соседей, маленькую зарплату мужа, своего шефа-тирана и многое другое, пока пила свой чай с пирожными.

Слушая все это, Лиза подумала, что приняла очень мудрое решение, переведя Вареньку из ничем не примечательной школы, находящейся через дорогу от дома, в престижную школу в центре города. Там ведь учатся очень незаурядные ребята из хороших семей и даже есть гуманитарный класс. Для такой фантазерки, как Варя, там будет лучше всего. Лиза лично отвозила Вареньку на занятия и почти всегда заезжала за ней после уроков.

– Как по-осеннему ветер дышит мне в ухо! – сказала сидевшая около приоткрытого окна экстравагантного вида девушка с ярко малиновыми волосами и темной, почти черной помадой. – Извините, что вмешиваюсь в ваш разговор, но не могу промолчать, когда слышу о школе. Я в прошлом году окончила такой супер-крутой лицей в Москве, но офигеть, какие там со мной учились придурки. Думаю, что все школы похожи на психушки, а преподы там главные пациенты.

– Глядя на вас в это легко поверить, – высокомерно ответила Таня, «наградив» девушку недобрым взглядом. – Интересно, и что такая «звезда» делает в нашей глуши?

– От предков сбежала в Ростов. Блин, достали меня своими долбанными нотациями, – дерзко ответила девушка. – Здесь бабушка у меня живет, ясно?

Вся эта болтовня ни о чем порядком надоела Лизе, но ей, как хозяйке, приходилось терпеливо выслушивать еще и не такой бред клиентов. Это небольшое кафе было центром и смыслом жизни семьи Морковкиных, а также единственным источником ее доходов. Лиза, как старшая из пяти сестер, после смерти матери, по сути, стала хозяйкой в доме. Мать умерла от осложнений после родов, оставив семье маленькую Вареньку. Отец вертелся один, как мог, а Лиза помогала ему во всем. Она взяла на себя все заботы о крошке Вареньке и шестилетних близняшках Даше и Саше. Двенадцатилетняя Вика всегда думала только о себе, но, к счастью для отца и старшей сестры, не доставляла им никаких хлопот. Она хорошо училась, но с детства недолюбливала их семейное кафе «Пять звезд». А еще она невзлюбила Вареньку, виня ее в смерти матери.

Прошло шестнадцать лет, но для Лизы мало что изменилось. Окончив психологический факультет Ростовского госуниверситета, она ни одного дня не проработала по любимой специальности, полностью растворившись в семейном бизнесе и своих близких. А ведь она так мечтала о собственном кабинете и практике семейного психолога. К сожалению или к счастью, ее навыки были ежедневно востребованы, но только в кругу семьи. Короткое раннее замужество начисто отбило у Лизы желание заводить собственную семью. Ее семьей были отец и сестры со всеми их радостями и проблемами. А проблем с годами только прибавлялось.

Вика мечтала стать мастером кулинарии международного уровня, чтобы полновластно хозяйничать на кухне в каком-нибудь дорогом ресторане с мишленовскими звездами. Но, пока ей приходилось довольствоваться только созданием маленьких кулинарных шедевров в их семейном кафе. Да и личная жизнь Вики почему-то не складывалась, хотя она была самой красивой из пяти сестер. Высокая, статная брюнетка Вика внешне являлась полной копией матери, но только не по характеру. Она, в отличие от остальных членов семьи, с годами стала слишком циничной и жесткой.

Зато пухленькие рыжие близняшки Саша и Даша всегда встречали посетителей хорошим настроением и обожали суету на кухне «Пяти звезд». Лиза не знала, что втайне они мечтали открыть собственное детское кафе, причем не в ветреном Ростове, а где-нибудь у моря. Они даже название придумали – «Две морковки». Когда они по секрету рассказали о своей задумке Вике, та, усмехнувшись, сказала:

– Круто! Только вы не забудьте на вывеске указать, что это детское кафе, а то у вас от разного рода извращенцев отбоя не будет.

Сложнее всего дело обстояло с Варенькой. Она еще в детстве была, как говорится, не от мира сего. Варя витала в воображаемых мирах и рисовала куклам платья, измалевывая по две тетрадки в день. Все думали, с годами это пройдет, но ничего не изменилось. Шестнадцатилетняя Варенька по-прежнему была одержима созданием новых фасонов платьев, но уже для взрослых. Варя хотела стать известным модельером, чтобы ее «куклы» в красивых платьях прогуливались по подиуму, а в семейном кафе она любила только придуманные Викой шоколадные пирожные с кремом и мармеладом. Немного чудаковатая, но очень светлая и добрая девочка постоянно сталкивалась с непониманием окружающих. Сестры очень любили и баловали Вареньку, словно маленького ребенка, но не разделяли ее фантазий насчет будущего как у Джанни Версаче или Вячеслава Зайцева. Как ни странно, больше всех привязалась к младшей сестренке именно Вика, поначалу возненавидевшая появление на свет «мелкого чудовища», сгубившего их маму. Вика с младшей сестрой часами гуляли по городу и часто вместе ходили в самое любимое Варенькой место – ростовский зоопарк.

По-настоящему доводил до отчаяния всех только папа Ваня. В последние годы Иван Морковкин стал много пить и частенько удивлял дочерей «сюрпризами». Например, он втайне от всех заказал странную вывеску для «Пяти звезд». На темно синем фоне красовалось само название кафе, а вокруг него сияло пять разноцветных звезд. По странной задумке Ивана, каждая из звезд должна была олицетворять одну из его дочерей. Большая и немного суровая сине-золотая звезда отображала суть старшей Лизы. Нереальная и мрачно-загадочная голубая звезда с черной окантовкой была очень похожа на язвительную, ядовитую на язык Вику. Солнечно-рыжие одинаковые звездочки как нельзя более походили на веселых, внешне неотличимых друг от друга, Сашу и Дашу. А маленькая красная звездочка, разумеется, была отражением огненной души Вареньки. Младшая из сестер действительно была волшебной звездочкой, принесшей в семью Морковкиных странный свет далеких миров.

Все ахнули, когда увидели этот «шедевр». Рассудительная Лиза решила, что к отцу пришла погостить «белочка».

– Папа, а мы не распугаем клиентов такой вывеской? – спросила она, в очередной раз критически рассматривая звезды на вывеске.

Вика при виде своей черно-голубой звезды лишь криво усмехнулась, на этот раз удивив всех молчанием. Близняшки хохотали до слез и спорили между собой, которая из солнечных звездочек Саша, а которая Даша. Только Варенька долго рассматривала новую вывеску, а потом восхищенно произнесла:

– Папа, это действительно мы! Ты сумел показать каждую из нас. Мы ведь именно такие, какими нас нарисовал художник. Это чудесно! Но, сам-то ты где?

– Я синее небо, которое освещают мои звездочки, – не задумываясь, изрек Иван.

Лиза немного удивилась, что посетителям новая вывеска к прежнему названию кафе очень понравилось. Само название: «Пять звезд», Иван придумал давно, еще до рождения Вареньки. Он до самозабвения любил свою жену. Ему не верилось, что красавица Анастасия, могла выбрать в мужья и полюбить такого маленького, рыжего, нескладного парня, как он. Утонченная Анастасия, которую Иван после выхода фильма о гардемаринах любя стал называть «Звезда моя», родила ему пятерых дочерей. Вскоре после брака родилась Лиза, через восемь лет Вика, а затем близняшки. Настя любила мужа за его искренность и преданность в зеленых, круглых и доверчивых, как у ребенка, глазах. Иван назвал кафе «Пять звезд» в честь любимой жены и четырех дочерей. Неожиданная и незапланированная беременность в сорок два года стоила Анастасии жизни, а ее место в семейном пантеоне звезд заняла маленькая Варенька.

Двадцатилетняя Лиза, по сути, стала для Вареньки мамой. Варенька так и называла свою старшую сестру «Мама Лиза». Лиза очень хотела детей, но ее муж считал, что дети способны только вносить в жизнь хаос. В девятнадцать лет Лиза развелась с мужем и вернулась к родителям. Двенадцатилетняя Вика вначале косо смотрела на малышку, стоившую жизни их матери. Это потом Варенька стала ее самой любимой сестрой. Для близняшек младшая из сестер была живой куклой, с которой они играли, как им вздумается, а малышка Варенька заливалась звонким смехом, когда ее тискали и целовали в круглые щечки.

В шестнадцать лет Варенька все также заразительно и звонко смеялась. Но в последние несколько недель Лиза все реже слышала счастливый смех младшей сестры. Лиза думала, что Варенька просто еще не адаптировалась к новой школе. Как психологу, старшей сестре местами было сложно понять Вареньку с ее причудами, но она ее все равно обожала и, словно любящая мать, пыталась уберечь от жизни. Лиза считала Вареньку неисправимой инфантильной фантазеркой, способной своими бреднями свети с ума любого трезво мыслящего человека. Лиза была строга с Варенькой, по мнению отца, даже чересчур, но считала это правильной линией поведения с неразумным подростком. Лиза, как профессионал, считала, что ни в коем случае нельзя потакать странностям сестры. Например, вчера Варя влетела на кухню кафе, светясь от счастья, с горящими глазами, и с порога крикнула:

– Девчонки, я влюбилась! Стас, он такой… Он супер! Девчонки, я умираю… Умираю от любви! Такого со мной еще не было!

– Кухню не спали своими бешеными глазищами, – саркастически скривив рот в улыбке, сказала тогда Лиза. – Варенька, то же самое ты говорила и про Владика, про Вову, Мишу, Артема и еще, как его там… А, вспомнила, про Юрчика. Или его все-таки звали Игорем?

– Мама Лиза, ну не будь такой злючкой, – добродушно улыбаясь, сказала Варя. – Со Стасиком все будет по-другому. Вот увидишь!

– Э-э-эх, – вздохнула Лиза, строго посмотрев на свою младшую сестренку. – Ты еще такой ребенок, Варька! Ты не знаешь жизнь, не знаешь мужчин. У тебя один ветер в голове. Лучше, надевай форму и принимайся за работу. Для буднего дня сегодня многовато посетителей.

– Лизонька, ты его ведь еще не видела. Ты не знаешь, какой он клевый! Какие у него глаза… Синие, как небо! Он такой красивый! Самый красивый мальчик в школе! – воскликнула Варя, нехотя идя в подсобку, чтобы переодеться.

– Тогда не понятно, что он нашел в тебе? – с ехидной усмешкой спросила все слышавшая Вика. – Ты, вообще, давно в зеркало смотрелась? Кожа, да кости. И бледная, как поганка.

– Лучше на себя посмотри! Вика, тебе под тридцать, а у тебя еще не было нормальных отношений с парнем, – обиженно посмотрев на сестру, огрызнулась Варя. – Ты так и состаришься со сковородкой в руках на этой дурацкой кухне!

– Много ты понимаешь! Да на мне вся кухня, все кафе и держится! На мне и на Лизе, а ты с близняшками только все портите, – не отрываясь от сковороды, сказала Вика.

– Что за шум, а драки нету? – спросила весело выпорхнувшая из зала ресторана Даша.

– Что тебе не ясно, эти старые мымры снова скубутся с Варенькой, – ответила за старших сестер Саша, точь-в-точь похожая на Дашу – Сами жить не умеют и другим не дают! Только…

– А ты лучше за мясом смотри, чтобы как в прошлый раз не получилось! – резко прервала ее на полуслове Лиза. – Что же твой очкарик бросил тебя, если ты такая правильная и хорошая? Что, крыть нечем?

– Эй, народ! Вы там потише, а то всех клиентов распугаете своими воплями, – сказала просунувшаяся в окно для приема заказов голова бармена Макса.

– Максик, не вмешивайся, пожалуйста. Лучше иди и жонглируй своими бутылками на радость клиентам, а мы тут как-нибудь без тебя разберемся в наших семейных делах, – сказала Вика, с неприязнью посмотрев на бармена.

– Зачем ты так с ним, Вика? – строго спросила Лиза сестру. – В наше время хорошего бармена не так-то и легко найти.

– Да пусть чешет на все четыре стороны к таким же педикам, как он сам, – ответила Вика. – Может, нам вообще вместо кафе открыть здесь гей-клуб?

– Следи за языком, Вика! Нельзя так говорить о человеке. Его личная жизнь тебя вообще не касается! А парень он отличный и клиентам нравится, – прорычала Лиза, свирепо посмотрев на Вику. – Максим не виноват, что твой Вадим дожил до тридцати пяти лет, но так и не определился со своей сексуальной ориентацией. Лучше, занимайся собственной личной жизнью!

Вика фыркнула и ушла неизвестно куда, хлопнув дверью. Вернулась она только утром, но присмиревшая и говорила с сестрами так, словно ничего и не произошло. С ней такое случалось не первый раз. Кто был ее таинственным любовником, сестры не знали. Лиза удивлялась, что Вика от всех его прячет. У нее возникла вполне правдоподобная догадка, что это женатый человек, которому незачем «светиться».

IV

– Лиза, звонят… Тут просят тебя. Я не поняла, это из больницы или откуда-то еще. Похоже, с Варенькой что-то случилось! – выбежав из кухни, выпалила раскрасневшаяся и запыхавшаяся Саша.

– Тише, Саша! Тише! Ты пугаешь наших посетителей, – встрепенувшись, но, не снимая с лица любезной улыбки, сказала Лиза. – Возвращайся на кухню. Я сейчас подойду.

Лиза в этот вечер лично присматривала за порядком в кафе и обхаживала компанию девчонок-менеджеров из банка, весело отмечавших день рождения одной из своих подруг.

– Саша, что случилось? – прибежав на кухню, спросила Лиза у дрожащей и плачущей сестры. – Ты спокойно расскажи, что случилось, ладно, моя хорошая?!

– Лиза, позвонили откуда-то из больницы. Кажется, из психиатрического отделения. Прости, я не поняла. А еще звонили из полиции. Они сказали, что наша Варенька хотела спрыгнуть с крыши многоэтажки, – вытирая невольно набегавшие на глаза слезы, сказала Саша.

– Сашка, ну что ты несешь?! Наша Варенька? Да, ладно! – не веря собственным ушам, сказала Лиза. – Я им перезвоню.

По мере того, как Лиза говорила по телефону, ее лицо мрачнело и менялось, словно все сентябрьские тучи Ростова в этот миг сошлись над ее головой и отразились в ее серых, как пасмурный осенний день, глазах.

– Я поеду в больницу, за Варенькой, – решительно сказал она, оставив Вику за старшую в кафе. – Викусь, закрой все, как обычно. Ну, в общем, ты все и сама знаешь, а я за Варенькой. Папа наверху отдыхает?

– А то?! Бутылку вискаря выжрал! – с неприязнью сказала Вика. – Да, ты не беспокойся. Я все сделаю, как надо!

До закрытия кафе оставалось менее часа. Немногочисленные посетители в основном пили пиво и коктейли, хотя были и любители «фирменных» Викиных шоколадных пирожных с мармеладом. Лиза хотела бы, как Булгаковская Маргарита, перелететь в нужное место по воздуху, хоть на метле, хоть на половой щетке, но приходилось медленно передвигаться по измученным вечерними пробками ростовским улицам.

– Слава Богу, ее хоть не изнасиловали! – думала Лиза, стоя на своей старенькой десятке в неподвижном ряду машин. – Варенька, конечно, не без странностей, но бегать голой по крышам даже для нее слишком. Нет, тут что-то другое. Кажется, она собиралась на свидание с каким-то парнем. Спрошу у Вики. Вечно они с Варей о чем-то секретничают.

Наконец, Лиза добралась до больницы. Часы приема, естественно, давно закончились, но Лизу все же пустили. Заведующий Отделением оказания интенсивной психиатрической помощи населению, Семен Борисович Голден, вежливо пригласил Лизу в свой кабинет и предложил присесть.

– Похоже, разговор предстоит не простой, – подумала Лиза, сделав глубокий вдох и приготовившись к бою.

Он очень пристально посмотрел на Лизу, как будто она была одной из его пациенток. Пожилой мужчина с глазами, похожими на рентгены, тянул паузу, разглядывая Лизу и давая ей возможность высказаться. Лиза говорила много, взволнованно и слегка сбивчиво.

– Вы, наверняка, что-то неправильно поняли. Вареньке никогда даже в голову бы не пришло прыгать с какой-то там крыши. Она не такая. Да и зачем ей это? Она любимый и счастливый ребенок, – убеждала его Лиза. – Варя в этом году пошла учиться в новую, хорошую школу. Я сама психолог и я ручаюсь за психическое здоровье моей сестры…

– А почему вы перевели девочку в новую школу? – спросил психиатр, прервав словесный поток Лизы. – Были проблемы?

– Нет. Заверяю вас, никаких проблем не было. Я решила, что для нее так будет лучше! Да и вообще, какое это имеет значение? Я вам говорю про Вареньку, но вы как будто меня вовсе не слышите, – возмутилась Лиза, понимая, что все намного сложнее, чем она предполагала вначале.

– Напротив, я очень внимательно вас слушаю, Елизавета Ивановна. Я внимательно слушал вашу сестру. Теперь сморю на вас и слушаю ваш складный рассказ о счастливой семье. Только, чем больше я вас слушаю, тем больше убеждаюсь в обратном. Вы, я так понял, личность просто героическая. Вы отказались от собственной жизни ради счастья сестер, по сути, заменив им мать. Это, конечно, очень похвально, но просил ли кто-нибудь от вас такую жертву? Хотите знать, что я думаю обо всем этом? – доверительно улыбнувшись, спросил Семен Борисович.

Немного растерявшаяся Лиза кивнула. Разговор перешел в странное русло. Можно подумать, что это она пациентка его отделения.

– Чего он добивается? – напряженно думала Лиза. – Если так пойдет дальше, вместо того, чтобы привести домой Варю, я сама здесь останусь подлечить нервишки.

– Вы душите близких своей любовью и подавляете авторитетом. Вы меня пытаетесь убедить в том, что все хорошо, девочка счастлива, здорова и все просто отлично, но, вот вы, например, стали бы бегать в одних трусах по крыше двадцатиэтажки? – спросил Семен Борисович, не сводя с Лизы сканирующего взгляда.

Лиза молчала, думая, что любой ответ на такой вопрос будет не на пользу Вареньке.

– Можете не отвечать. Вы ведь психолог и сами прекрасно знаете ответ на мой вопрос, – мягко сказал опытный врач.

– Варенька просто ребенок. Может, это была какая-то игра с друзьями? – предположила Лиза.

– Вполне возможно. Да… В наше время были другие игры. Мне девочка не показалась счастливой. Впрочем, может, это мое субъективное мнение? Варя чем-то сильно расстроена, но никаких суицидальных наклонностей я у нее не обнаружил. Поговорите с ней, выслушайте, попытайтесь понять, что у нее на душе, – сказал Семен Борисович, задумчиво потирая пальцами подбородок. – Я вам настоятельно рекомендую быть с ней терпеливыми. Подростки и не такое вытворяют!

– Доктор, так я могу забрать домой Вареньку? – недоверчиво взглянув на него, спросила Лиза.

– Ну что же, вы сможете забрать сестру, но только завтра. Ей дали успокоительное и сейчас девочка спит. Да, и захватите с собой какую-нибудь одежду. Не в трусах же вы ее повезете домой?! – иронично улыбнувшись, сказал Семен Борисович.

На следующий день Варенька уже была дома. Она наотрез отказалась говорить о том, что произошло на крыше, забилась в своей комнате и все время плакала. Никакие психологические приемы не помогли Лизе разговорить Вареньку. Близняшки сюсюкали возле нее, подсовывая всякие вкусняшки, чем вызывали только раздражение и новые потоки слез. Вика стала еще мрачнее. Ее сердце разрывалось от жалости к Вареньке. Она заглянула в интернет и увидела фотографии голой, заплаканной Вареньки, которые, разумеется, с чьего-то левого номера, бессовестно выложил в соцсетях Стас. Вика кипела от бессильной ярости, сжимая кулаки. Какие-то прыщавые имбецилы обсуждали Вареньку, писали в комментариях всякие гадости и пошлости, высмеивая ее внешность. Вика сразу поняла, чьих рук это дело.

Вчера Варенька ей все уши прожужжала, рассказывая, какой Стас расчудесный. Она собиралась вечером с ним встретиться и весь день кружила по комнате, как мотылек. Вика сама собирала сестру на первое взрослое свидание, помогла красиво уложить волосы, накрасить ресницы и даже дала ей свои туфли. Теперь Варенька рыдала в своей комнате с разбитым сердечком и ободранными коленками.

– А знает ли Варенька о фотографиях в интернете? – подумала Вика. – Скорее всего, нет. Это ее добьет.

Подошла расстроенная Лиза. Она обняла Вику за плечи, с тревогой заглянув ей в глаза.

– Вика, она ничего не ест и все время плачет. Я не знаю, что делать, – прошептала Лиза, сама готовая разрыдаться. – Может, она хоть тебе расскажет, что же все-таки случилось?

– Я, кажется, и так все знаю. Вчера она собиралась встретиться с мальчиком из новой школы. Посмотри, чем это закончилось, – сказала она, показывая сестре фотографии Вари в интернете.

– Какой ужас! – воскликнула шокированная Лиза. – Нужно пойти в школу, поговорить с директором. Они же должны что-то сделать! Я завра же туда пойду и…

– Никуда ты не пойдешь! – властно прикрикнула на сестру Вика. – Ты уже сделала все, что могла, отдав Вареньку в эту «элитную» школу. Теперь смотри, чем это закончилось.

– Мы что же, оставим это просто так? – возмутилась Лиза. – Тот, кто это все снимал, должен ответить по полной! Нет, я обязательно пойду к директору!

– Ни в коем случае! Я этим сама займусь, лично! – зловеще улыбнувшись, сказала Вика.

– Но, как же Варя?! Может ей вернуться в старую школу? – предложила ошеломленная тоном сестры Лиза.

– Лиза, сядь и выслушай меня! – очень серьезно сказала Вика. – Варенька больше не пойдет ни в эту, ни в какую другую школу. Хватит с нее этих гадюшников! Учиться на инженера, как ты того хочешь, она тоже не будет. Я и близняшки ведь окончили кулинарный техникум, и ничего, живем как-то без институтов! В жизни важно заниматься тем, что по-настоящему нравится.

– Что же тогда она будет делать? – с недоумением глядя на Вику, спросила Лиза.

– Варя хочет стать модельером. Так пусть и становится! Не нужно давить на нее, – решительно ответила Вика. – А что? Девятилетку она закончила. Сейчас уже поздно куда-то подавать документы, а на следующий год она поступит в Техникум легкой промышленности. Ну, у нас, здесь, на Западном. Не помню, как он теперь называется. Колледж чего-то там… В общем, не важно. Главное, пусть ребенок занимается своими нарядами для кукол или что она там придумывает.

– Да ты что!? Ты в своем уме? Разве это профессия?! – воскликнула возмущенная Лиза.

– Ты еще не поняла? Это не детская блажь, а призвание, – повысив голос, сказала Вика.

– Ну и кем она в конечном итоге будет? Портнихой? – тоже переходя на крик, спросила Лиза.

– Да, хотя бы и портнихой! А ты хочешь, чтобы она всю жизнь бегала с подносом в этом проклятом кафе? Мы все в нем, как в тюрьме, – закричала взбешенная упрямством сестры Вика. – Вот, ты хотела стать семейным психологом? Стала? Ни хрена! А я, по-твоему, всю жизнь мечтала делать ватрушки? Нет! Я хочу стать настоящим профессионалом. Вот пошлю я все к чертовой матери и уеду в Москву! По-моему, здесь хорошо только пустоголовым близняшкам и вечно бухому папе.

– Что за шум, а драки нету? – покачиваясь в дверном проеме, спросил Иван.

– Вот он! Легок на помине! – рявкнула Вика. – Я к Вареньке. Она все равно узнает обо всем. Лучше, я сама ей все покажу.

Лиза вздохнула. Как же она от них от всех устала!

– Вика права! Мы все словно пленники этого дома, – подумала Лиза, вытирая набегавшие на глаза слезы.

– Доченька, что случилось? – невнятно произнес Иван, осоловелыми глазами глядя на Лизу. – Все хорошо?

– Нет, папа! Как раз таки, все очень плохо! Пока ты напиваешься до зеленых чертей, я тут с ума схожу от всех проблем! – воскликнула Лиза, в сердцах отшвырнув подвернувшуюся под руку книгу.

– Так что случилось то? – немного протрезвев, спросил Иван. – Я могу как-то помочь?

– Помочь? – переспросила Лиза, презрительно скривившись при взгляде на опухшую физиономию отца. – Ну что же, помоги! Пойди, успокой Вареньку. Она весь день плачет и ничего не ест. Какие-то проблемы в школе.

Иван нетвердой походкой побрел в сторону спальни Вари. Лиза с жалостью смотрела отцу в спину. Как он сдал за последние несколько лет. Вызывало досаду, что он самоустранился от всех проблем, но что с него возьмешь?! Он ведь еще не старый. Шестьдесят лет – это не возраст для мужчины. Но выглядел он на все семьдесят, а, может, и старше. Совершенно лысый, ссутулившийся, пузатенький старичок с вечно красной физиономией.

– Папа на гнома стал похож. Почти каждый день напивается до невменяемого состояния. Лечиться принципиально не желает! Не везти же его силой в больницу?! От этого толку не будет. Э-эх! Добром это все не кончится, – горько вздохнув, подумала Лиза. – Бедный папа! Он держался, пока девчонки были маленькими, а сейчас мы все взрослые. Он научил нас жить без его поддержки и самим со всем справляться. Папа как будто специально губит себя. Наверное, ему не терпится поскорее воссоединиться с мамой.

Послышался грохот. Это Иван напоролся на журнальный столик. Он хрипло рассмеялся и продолжил свое медленное передвижение по ставшей слишком длинной гостиной. Иван построил этот дом чуть ли не собственноручно. Простая двухэтажная коробка из красного кирпича. Ничего необычного. Три входных двери и множество окон. Одна дверь – это сам вход в кафе, вторая – вход на кухню для персонала и поставщиков продуктов, а третья вела на верхний этаж, где и жила большая семья Морковкиных. На первом этаже располагался единственный зал кафе с барной стойкой и множеством квадратных столиков. Из зала одна маленькая белая дверь вела к санузлу, другая соединяла зал кафе с жилой частью дома и скрывалась под лестницей. Таким образом, на второй этаж можно было попасть как из кафе, так и с улицы. А двустворчатая широкая дверь из матовогостекла позволяла попасть на просторную кухню, уголок которой был отгорожен под подсобку. Из кухни узенькая бетонная лестница вела в подвальное помещение. Там делалась вся черновая работа по стирке и глажке скатертей, салфеток и формы персонала. На нулевом этаже также находились котельная и кладовка, в которой стояло несколько больших холодильников.

Второй этаж состоял из шести комнат. Трудно придумать более простую и удобную планировку дома. Пять спален лучами расходились из большой светлой гостиной. Лестница снизу без каких-либо прихожих позволяла сразу подняться в гостиную. Единственная в доме ванная комната и крошечная кухня приютились на первом этаже, возле лестницы.

После смерти жены Иван не захотел оставаться один в большой, осиротевшей супружеской спальне. Он отдал эту комнату близняшкам, а сам переселился в самую маленькую спаленку. Иван со слезами на глазах продал ставшую ненужной широкую кровать, а комнату переделал под детскую для Саши и Даши. У каждой из остальных дочерей была собственная комната, которую со временем они переделали по собственному вкусу. Спаленку Вари все в доме называли детской. Веселые покемоны на стенах и уйма мягких игрушек не делали даже намека на то, что здесь живет шестнадцатилетний подросток.

С горем пополам, Иван все же добрался до Вариной комнаты. Оттуда в слезах выскочила Вика, едва не сбив отца с ног. Из спальни доносились громкие всхлипывания. Иван приоткрыл дверь спальни. Варенька лежала на кровати спиной к двери и навзрыд плакала. Он взял с полочки рыжего плюшевого зайчика и осторожно стал щекотать его длинными, мягкими ушами покрасневшие ушки Вареньки. Она вздрогнула и повернулась к отцу лицом.

– Почему плачет мой солнечный зайчик? – спросил он, ласково улыбаясь дочери.

– Папочка… Ты не представляешь, как мне плохо! – с трудом произнося слова из-за непрекращающихся рыданий, сказала девочка.

– Кто обидел моего зайчонка? – очень серьезно спросил Иван. – Я ему откушу уши.

Варенька невольно улыбнулась, живо представив себе, как папа пытается дотянуться зубами до уха Стаса.

– Папа, можно я не буду больше ходить в эту школу? Они там все такие злые! – спросила Варя и ее губы снова задрожали.

– Не знаю… Надо с Лизой посоветоваться, – спросил Иван, присев на краешек кровати. – А что они тебе делают? Ну-ка давай, зайчонок, расскажи все папе.

– Не могу! Мне стыдно. Произошло такое… Они все теперь смеются надо мной, издеваются. Там есть один мальчик. Я думала, что он хороший, а он самый злой из них, – сквозь слезы сказала Варенька. – Что мне делать, папа? Я не хочу больше их видеть! Они меня дразнят.

– И как они тебя называют? – спросил Иван, задумчиво почесав затылок.

– Папа, меня в школе называют Морковкой, потому что я рыжая. Они все время дразнятся, – пожаловалась Варенька. – И вообще, говорят про меня всякие гадости!

– Бедный зайчонок! Ну и что? Пусть себе говорят. Тебе не все равно, что они болтают? – добродушно сказал Иван. – Меня в молодости знаешь, как называли?

– Ну и как? – спросила Варенька, хлюпая носом.

– Одуванчик. У меня были вьющиеся, ярко рыжие, как и у тебя, волосы, которые почему-то всегда торчали дыбом. На днях я встретил своего детдомовского приятеля, Генку Маслова. Так он меня еле узнал. Представляешь? Спрашивает:

– Одуванчик, что с тобой стало?

– Ветер, говорю, сильный был. Все волосы сдуло, – рассмеявшись, сказал Иван.

Варенька тоже рассмеялась. Общение с папой всегда поднимало ей настроение. Он умел ее успокоить и рассмешить. В отличие от суровой и вечно хмурой Лизы, он не омрачал себе жизнь мелкими хлопотами и заботами. За них в семье отвечала Лиза. Подогревало хорошее настроение Ивана содержимое бутылок, которые он тихо, «незаметно» для всех, утаскивал из бара внизу.

– А что едят маленькие зайчики? – спросил Иван, пытаясь говорить высоким голосом за зайчика, которого он держал в руках.

– Капусту, наверное, – улыбнулась Варенька.

– Кто-то ест мясо, кто-то капусту. В целом же все едят голубцы, – пошутил Иван. – Поднимайся, Варенька! Хватит лежать! Кстати, там Вика такие голубцы приготовила. Пальчики оближешь. С капустой, как раз такие, какие любит мой зайчонок. Пойдем, я так проголодался! А ты?

– Я не знаю… Наверное, хочу, – неуверенно сказала Варенька.

Когда папа вышел из комнаты вместе с Варенькой и повел ее на кухню, Лиза с Викой открыли рот от изумления.

– Папа все-таки волшебник, – сказала Лиза. – Вот кто у нас главный психолог в доме!

Вика только хмыкнула. Она в последнее время с трудом терпела отца с его идиотскими шуточками-прибауточками и вечным пьянством, но, на сей раз, была согласна с Лизой, хотя и не подала вида.

V

Ростовчан, за последние несколько десятилетий привычных ко всему на свете, слегка вколыхнула новость. У одних она вызвала возглас испуга или удивления, а у других кривую усмешку. Дерзость преступления действительно шокировала. Средь бела дня, на одной из центральных улиц города, неизвестный мужчина прилюдно разбил молотком стекло иномарки, припаркованной возле модного молодежного кафе, и бросил в окно машины бутылку с зажигательной смесью. Красивая, синяя Audi моментально вспыхнула, как факел. Иномарку было не спасти, а злоумышленник поспешно покинул место преступления. Находившийся неподалеку наряд полиции бросился в погоню. Правоохранители видели, как мужчина нырнул в один из близлежащих переулков и проскользнул в полуоткрытые железные ворота, ведущие во дворик старинного особнячка, приспособленного под офис какой-то компании. Вбежав следом, они никого не увидели. Двор был пуст. Только несколько машин сотрудников фирмы удобно пристроились в тени кривого, старого дерева. В противоположном конце двора находилась какая-то облупленная хозяйственная постройка неизвестного назначения. Из нее вышла высокая блондинка в туфлях на шпильке, длинной темной юбке и короткой черной кожаной куртке. В глаза бросались кроваво-красные губы и длинные блестящие локоны незнакомки, а через ее руку была кокетливо перекинута вместительная красная кожаная сумка. Полицейские, ошеломленные красотой блондинки в солнцезащитных очках, даже не задумались о том, что, собственно, могла делать девушка модельной внешности в том сарае?

– Девушка, вы тут не видели мужчину? Парень, высокий такой, в капюшоне и со спортивной желтой сумкой не пробегал? – спросил один из запыхавшихся полицейских не спеша шедшую навстречу блондинку.

– Да не-е-ет, наве-е-ерное, – получил он достойный блондинки ответ.

Впоследствии свидетели уверяли, что нападавшим был высокий молодой человек в спортивной светлой куртке с капюшоном и черных очках, но опознать его никто не смог бы. Камеры видеонаблюдения тоже засняли момент преступления, но лицо молодого человека везде скрывал натянутый чуть не до самых глаз капюшон, да и шел он, опустив голову. Таким образом, следствие зашло в тупик. Отец Стаса Ревунова обещал порвать всех в клочья и стереть в порошок, если не найдут того, кто напал на его сына, хотя сам Стас в момент «нападения» преспокойно болтал с приятелями в кафе и пил капучино. Дмитрий Денисович Ревунов являлся соучредителем крупной компании, занимающейся поставками сельхозпродукции по всей России. Он не на шутку рассвирепел, узнав о случившемся.

– Такое дело нельзя оставлять безнаказанным! – решил он. – Из-под земли достану сволочь, сделавшую это, и придушу собственными руками!

Чуть позже, гнавшиеся за злоумышленником полицейские вспомнили об эффектной блондинке, встретившейся им во дворике особняка. Оказалось, что облупленное строение, из которого вышла красавица, – технический склад, оставшийся от прежних владельцев особняка, но им не пользовались в течение последних пяти лет, а единственная дверь была заперта на ржавый висячий замок. Кому могло понадобиться сорвать замок? Загадкой оставалось и то, откуда там взялась какая-то блондинка?

Передвижение по городу загадочной блондинки отчасти удалось восстановить, проследив ее путь по камерам видеонаблюдения. Девушка прошла пешком до пр. Буденовского и села в такси на остановке «У Дома офицеров», как ее называют горожане. Таксист подтвердил, что отвез девушку в Северный микрорайон, но точный адрес не помнил.

– Такой красавыца развэ забудэшь!? Просыл отвэзты на Сэвэрный. Нэ помну, на Королова, кажетса. Нэт, на Комарова, – ответил таксист Арсен на вопрос полицейского.

Больше он ничего существенного не смог добавить. Полиции было бы крайне интересно узнать, что высокая блондинка, выйдя из такси, зашла в один из дворов между неотличимыми между собой девятиэтажками спального района и направилась в сторону гаражей. Найдя укромное место, она стянула с себя парик и длинную юбку, а туфли на каблуке поменяла на удобные кроссовки. Вышла из двора симпатичная брюнетка в джинсах, спортивной обуви и черной кожаной куртке. Ее длинные волосы были связаны в конский хвост, а в руках она несла большой, черный полиэтиленовый пакет. Девушка, не привлекая чьего-либо внимания, пришла на остановку общественного транспорта, села в автобус и преспокойно добралась до дома.

– Вика, ты где была? – спросила удивленная Даша, увидев сестру без макияжа и привычного лоска. – Ты что, решила сменить имидж?

– Можно и так сказать, – загадочно улыбнувшись, сказала Вика. – Как у нас тут дела?

– Да, все нормально! Народу пока маловато, но вечером, думаю, будет побольше.

– Можешь не сомневаться! В пятницу вечером всегда многолюдно, – благодушно сказала Вика.

Наконец-то у нее было хорошее настроение. У нее даже щеки порозовели от адреналина и удовольствия. Для Вики слезы младшей сестры из-за какого-то поддонка были невыносимым кошмаром, отравлявшим ее мозг целых две недели. За это время у нее созрел план мести малолетнему мерзавцу Стасу, поиздевавшемуся над невинной душой ее маленькой Вареньки. По мнению Вики, таким моральным уродам вообще не место на этом свете, но она решила не злобствовать и ограничилась лишь тем, что спалила его мажорскую тачку.

VI

– Куда это ты так раздухарилась? – просила Лиза, войдя в комнату Вики, густо наполненную немного навязчивым ароматом дорогих французских духов.

Вика в одном нижнем белье задумчиво стояла перед зеркалом, поочередно прикладывая к лицу три разных платья.

– Какое лучше, Лизок? Длинное черное с открытой спиной, красное обтягивающее или серое с кружевной отделкой? – спросила она, сделав вид, что не расслышала вопрос сестры.

– По мне, так все они тебе очень идут. Смотря куда и для чего ты выбираешь платье, – резонно ответила Лиза. – Ну, хватит играть в молчанку, Викусь. Кто он? Скажи, наконец! Ты уже три месяца скрытничаешь.

Вика рассмеялась. От Лизы с ее психологическими штучками не так-то легко было отвязаться.

– Его зовут Степан. Лиза, я знаю, что поступаю глупо, но, кажется, я влюбилась! – сказала Вика, поправляя прическу.

– Тогда в чем проблема? – серьезно посмотрев на сестру, спросила Лиза.

– Да, есть тут одна маленькая проблемка, – нехотя призналась Вика. – Проблема называется женой и двумя дочками.

– Ну, тогда это целые три проблемы, – полушутя, заметила Лиза.

– Вот именно, – согласилась Вика. – Он вроде как любит меня. Собирается развестись с женой. Я не знаю, верить ему или нет.

– Попробуй поверить. Хуже, чем с Вадимом, наверное, не будет, – иронично улыбнувшись, сказала Лиза. – Раз у него две дочери, ты можешь более или менее быть уверенной в его ориентации.

Вика расхохоталась.

– Точно! Ладно, надену красное. От него кто хочешь заведется! – решилась она.

– В добрый час, – в шутку перекрестив сестру, сказала Лиза.

В восемь вечера к кафе «Пять звезд» подъехало такси, из которого вышел видный молодой человек лет двадцати пяти. Красивый серый костюм сидел на нем идеально. Высокий, стройный, как тополь, темноволосый молодой мужчина с тонкими чертами лица, держал в руках одну единственную ярко красную розу на длинной ножке. Он зашел в кафе и сел за свободный столик.

– Какой красавец! – воскликнула Даша, от нечего делать, подсматривавшая за посетителями в окошко для приема заказов. – Саша, иди сюда, скорее! Посмотри, он с алой розой. Пришел на свидание. Кому-то повезло! Вот счастливица!

– Он, словно герой старого черно-белого фильма. Такой элегантный и красивый, – согласилась Саша.

С другой стороны окошка показался бармен Макс.

– Девочки, вы его видели?! – спросил он, поправляя свой галстук-бабочку. – Я бы его…

– Максик, по-моему, он не из твоего клана, – добродушно сказала Даша.

– Кто знает?! – отозвался Макс. – Он слишком шикарный для натурала.

– Что это мы тут стоим без дела? – строго спросила Лиза, обращаясь к близняшкам. – А ты, Макс, что здесь делаешь? Вон, у барной стойки тебя девушка дожидается.

Состроив недовольную гримасу, Макс пошел на свое рабочее место.

– Лиза, ты только посмотри на того парня в сером костюме! – сказала Даша, уступая старшей сестре смотровой пункт у окошка.

– Нарцисс стопроцентный! – с первого взгляда вынесла приговор психолога Лиза. – Хотя хорош, с этим не поспоришь! На артиста похож.

Красавец с розой кому-то позвонил по телефону и вскоре из внутренней двери появилась Вика в своем любимом красном платье, выгодно подчеркивавшем ее фигуру, и черных туфлях на головокружительно высоких, тонких каблуках. Через руку у нее была перекинута ее короткая черная кожаная куртка, а в другой руке она держала маленький, блестящий черный клатч. Она направилась прямо к столику, за которым сидел красавец в костюме. Он встал, коротким поцелуем прикоснулся к алым, в цвет платья, губам Вики и протянул ей розу. Весь персонал кафе с замиранием сердца наблюдал за ними. Красавец помог Вике надеть куртку. Розу она понюхала, что-то сказала, ослепительно улыбнувшись, но положила на стол, оставив лежать в одиночестве.

Вика со Степаном вышли из кафе. Такси ждало их у входа. Степан повез Вику в модный ресторан на левом берегу Дона, в котором по вечерам он играл на рояле. Лиза была права, сказав, что он похож на артиста.

Гений консерватории – виртуозный пианист, Степан Травкин, был фанатом восхитительной музыки Стравинского. Великолепный пианист мог бы стать очень счастливым человеком, примкнув к какому-нибудь известному оркестру, куда его с удовольствием бы приняли, но он предпочел быть несчастным, возомнив себя гениальным композитором. Друзья и коллеги Степана за его спиной тихо умирали от смеха, видя его попытки протолкнуть очередное собственное музыкальное творение в стиле Стравинского. Степана в шутку даже прозвали Травинским. Он, конечно же, об этом не подозревал и продолжал насиловать клавиши домашнего пианино, воображая себя великим творцом мелодичных звуков. На деле же он лишь напрягал слух ни в чем не повинных соседей. Одна пенсионерка сверху даже отказалась от ношения слухового аппарата. В общем, музыкальная карьера у Степана никак не клеилась. То ли звезды не сошлись, то ли Боженька забыл поцеловать в темечко будущего Чайковского, но все попытки создать некий музыкальный шедевр заканчивались слезами разочарования. Он даже пытался черпать творческое вдохновение из глубин разума при помощи наркотиков. Только коридорчики сознания почему-то оставались прежнего размера, а дверочки ко всем альтернативным мирам такими же низенькими и запертыми, какими были всегда. Иногда Травкину казалось, что он придумал что-то по-настоящему стоящее, но протрезвев поутру от дурмана, он понимал, что все намного хуже, чем когда-либо было.

Отношения с семьей у двадцатисемилетнего Стапана тоже не складывались. Жена, не понимая душу гения, все время его пилила за отсутствие денег, пятилетняя дочь Света доводила отца до отчаяния полным отсутствием музыкального слуха и равнодушием к классической музыке, а двухлетняя Ксюша все время орала, как резаная, мешая ему работать.

В конце концов, Степан ушел от семьи и поселился на съемной квартире. Раньше его содержала жена. Теперь Степану пришлось зарабатывать на жизнь самостоятельно. Играя по вечерам в дорогих ресторанах заказанные полупьяными клиентами мелодии, он сносно зарабатывал и, наконец, решил оставить в прошлом мечты создать собственный музыкальный шедевр. Нынешняя вольная жизнь его пока вполне устраивала. Никаких детских воплей и зудящих претензий вечно чем-то недовольной жены. Вот это жизнь!

В один из вечеров Степан обратил внимание на группу из четырех девушек, что-то отмечавших в ресторане, где он играл. В этой компании особенно обращала на себя внимание красивая брюнетка. Степан не мог оторвать от нее глаз. Девушка оживленно что-то говорила подругам и громко смеялась. Она ему показалась очень энергичной и даже немного дерзкой. Именно это как магнитом притягивало Степана к незнакомке. Степан обдумывал план, как бы ему ненавязчиво познакомиться с заинтересовавшей его девушкой, когда она сама к нему подошла. Степан окончательно понял, что влюбился в нее, когда она попросила сыграть «Лунный свет» Дебюсси для своей подруги, день рождения которой они и отмечали.

Вика была очарована утонченностью чувств и страстной натурой Степана. Она его считала очень талантливым, искренне восхищаясь его виртуозной игрой на пианино. Их свидания становились все более частыми и долгими. Степан честно признался, что женат и имеет двоих детей, но сейчас не живет с семьей. Он не знает, разводиться ему или нет. Решительную Вику доводила до отчаяния эта неопределенность. Она впервые в жизни, в двадцать восемь лет, действительно захотела выйти замуж.

– Это он! Тот самый, единственный, с которым я бы хотела прожить всю жизнь, – вздыхая, думала она. – Я хочу его, и он будет моим мужем!

Вика не желала давить на Степана и пугать его чувствительную музыкальную душу своими серьезными планами на будущее. Он много раз приглашал ее к себе, просил остаться на ночь, но, ни разу не предложил, например, вместе поехать куда-нибудь на несколько дней. О том, чтобы Вика переехала к нему, вообще пока речи не было. В этот вечер все было по-другому. Вика это почувствовала, едва взглянув на Степана. Да и цветов он ей раньше не дарил. Наверное, это все же что-то значит?!

В этот вечер на сцене ресторана выступал джаз-банд, а пианист Степан мог спокойно отдыхать среди посетителей. Он забронировал для себя лучший столик в уютном уголке зала. Интимную обстановку создавали маленькие светильники с желтыми абажурами, расставленные по столам и общий полумрак ресторана. Степан не стал спрашивать Вику, что заказать, а заранее договорился, чтобы им вначале принесли шампанское, а затем подали салаты и мясо, приготовленное по фирменному рецепту ресторана.

– Ты сегодня особенно восхитительно выглядишь, – сказал Степан, не выпуская руку Вики из своей и целуя кончики ее пальцев.

Вика обожала его нежные, ухоженные руки музыканта с мягкими, длинными пальцами. Она, как завороженная, смотрела ему в глаза, любуясь их переменчивым серо-голубым оттенком. Вика никогда не видела человека с такими необычными глазами. В зависимости от света и настроения Степана, его глаза меняли цвет от ярко голубого да темно серого. Вике нравилось в Степане буквально все. Его гибкое, стройное тело с упругими мышцами, тонкий профиль, тщательно зачесанные назад шелковистые черные волосы, мягкий голос – все вызывало вибрации как в ее душе, так и в теле.

– Спасибо. Ты тоже. Степан, а что значила та чудесная роза? – улыбнувшись, спросила Вика. – Раньше ты никогда не дарил мне цветы.

– Ты моя алая роза, – сказал Степан. – Жаль, что ты не взяла ее с собой. Вы вместе чудесно смотрелись бы.

– Я не хотела, чтобы она быстро завяла. Она такая красивая. Девочки обязательно поставят ее в воду, – сказала Вика, в душе встревожившись, что Степан так ловко ушел от ответа на ее вопрос.

– Кстати, мне понравилось ваше семейное кафе. Все эти детские фотографии в звездочках на стенах… Там довольно мило, – сказал Степан, отпив глоток шампанского. – У вас там работают только члены твоей большой семьи?

– Не только. Моя старшая сестра, Лиза, директор кафе. На ней все административные вопросы. Я ей помогаю, но вообще-то на мне организация работы кухни. Можно сказать, я творческий директор и шеф-повар по совместительству. Близняшки Саша с Дашей работают на кухне, но, бывает, и обслуживают посетителей. Варенька, наша самая младшая сестренка, нам немножко помогает. Есть еще бармен Макс, две официантки и уборщица. Вообще то, все зависит от наплыва посетителей… Тебе скучно? – спросила Вика, подумав, что говорит полную чушь и Степану все это совсем не интересно.

– Ничуть. Просто я думаю, смогут они справиться без тебя или нет, если ты уедешь, – очень серьезно сказал Степан.

– Прости, я не поняла, – растерялась Вика. – Куда я уеду?

– Ко мне, – тем же серьезным тоном произнес Степан. – А что делает твой папа? Ты о нем забыла упомянуть.

– Папа? Э… Папа болен, – промямлила Вика. – Что ты до того сказал? Я ослышалась? Я что, переезжаю к тебе?

– Именно. Не знаю, как тебе, но лично мне надоел Ростов. Я уезжаю в Москву. Там я найду работу получше, да и вообще, Москва есть Москва. Там для меня больше возможностей. Вопрос в том, поедешь ли ты со мной? – спросил Степан, преспокойно отправив в рот кусочек говядины.

Вика была ошеломлена. Она услышала именно то, что так желала услышать. Степан хотел с ней связать свою жизнь, звал ее с собой в Москву, но почему-то он так об этом сказал, что никакой радости она от этого не испытала. Напротив, сердце противно сжалось. Вика окончательно запуталась в собственных чувствах и желаниях. Так хочет она уехать со Степаном в Москву или нет? Ведь ни о каких чувствах он ни разу не сказал Вике, хотя она догадывалась, что очень нравится ему. Вика уже поняла, что Степану сложно словами выражать свои чувства. Вопрос в том, есть у него к ней чувства или нет? Степан и Вика фрагментарно встречались уже несколько месяцев, но он никак не демонстрировал свою привязанность к ней. Степан звал Вику к себе. Она всегда приходила. Утром, после бурной ночи любви, он, как ни в чем не бывало, говорил ей, что у него дела или ему нужно куда-то идти, а Вике ничего не оставалось, кроме как возвращаться домой.

– Почему ты зовешь меня с собой? – задала неожиданный для себя вопрос Вика. – Почему я?

– Ты мне подходишь, – спокойно ответил Степан. – Ты красивая, выглядишь презентабельно, да и вместе мы хорошо смотримся. Тебя что-то не устраивает?

– Да, нет… Не знаю, – честно призналась Вика. – Просто, я думала, между нами есть определенные чувства…

– Вика, ну и вопросы ты задаешь! Конечно, есть! Иначе я сидел бы сейчас здесь не с тобой, – сказал Степан, взяв в руку похолодевшую от волнения руку Вики. – Так ты едешь со мной?

– Ну и в качестве кого я с тобой поеду? – начала приходить в себя Вика, переходя в наступление. – Насколько мне известно, у тебя есть законная жена.

– Уже нет! Я сегодня подписал документы на развод. Именно это мы сейчас с тобой отмечаем, – не меняя выражение лица, сказал Степан. – Чего ты хочешь? Чтобы мы расписались? Так, не вопрос. Если хочешь, завра же пойдем в ЗАГС и подадим заявление.

– Ты это серьезно? – осторожно, чтобы не спугнуть удачу, спросила Вика.

– Ну, конечно же, серьезно, – улыбнувшись, сказал Степан.

Вика окончательно потеряла дар речи. Мало того, что мужчина из мечты зовет ее с собой в Москву, так он еще и предлагает ей выйти за него замуж. Разве не об этом она мечтала все эти месяцы? Тогда почему у нее внутри все похолодело? Она сейчас должна была бы чувствовать себя на седьмом небе от счастья, а у нее такое чувство, словно ее облили в мороз ледяной водой. Большой глоток шампанского вернул Вике дар речи.

– Так ты свободен и предлагаешь мне выйти за тебя? – переспросила она, недоверчиво глядя на Степана.

– Мне кажется, я вполне понятно выразился, – высокомерно поджав губы, сказал он. – Лучше попробуй мясо. По-моему, приготовлено неплохо.

Вика попробовала маленький кусочек и невольно скривилась.

– Суховато и слишком много перца. Он перебивает аромат кориандра, – машинально сказала она.

Глядя на нее, Степан искренне расхохотался.

– Вика, ты неподражаема. Кажется, я вздумал жениться на первоклассном шеф-поваре, – сказал он, отставив от себя тарелку с забракованной профессионалом говядиной.

Вика тоже рассмеялась. Смех немного нейтрализовал напряжение и вернул ей уверенность в себе.

– Ну, а если я все же соглашусь, что я буду делать в твоей Москве? – стараясь говорить спокойно, спросила Вика.

– Да, не знаю… Делай все, что тебе вздумается. Если хочешь, иди работать. Не хочешь, так и не работай, – сказал Степан, подзывая официанта. – Кстати, я что-то не расслышал твой ответ. Вика, ты выходишь за меня или нет?

– Жора, убери все это и принеси нам, пожалуйста, бутылку вашего лучшего белого вина.

Официант ушел. Решительность Вики не желала к ней возвращаться. Она действительно, не знала, что делать. Как сложится ее жизнь в Москве со Степаном? С другой стороны, разве не хотела она вырваться из «Пяти звезд», продолжить обучение кулинарному искусству и стать в своем деле профессионалом экстра-класса. Жизнь дает ей шанс реализовать все ее мечты, а она, дурочка, еще сомневается. Жора принес бутылку прекрасного французского Шардоне.

– Степан, всегда хотела спросить, почему ты пьешь только белое вино? Вроде как, к мясу больше подходит красное, – спросила Вика, поднося к носу бокал с вином, чтобы профессионально оценить его аромат.

– Я тебе, как своей будущей жене, открою страшную тайну, – сказала Степан, приложив палец к губам. – Мне больше нравится красное вино, но от него безобразно темнеют зубы. Поэтому я пью белое вино и другие напитки только светлых цветов.

– Как это я сама не догадалась? – рассмеялась Вика. – Ты так уверен, что я соглашусь за тебя выйти?!

– В общем-то, да, – спокойно сказал Степан. – У тебя не особо велик выбор. Ты честолюбива и, наверняка, не хочешь всю жизнь провести в вашей премилой семейной забегаловке. Разве я не прав?

– Ну, в целом, прав. Степан, думаешь, у нас все получится? – спросила Вика, сделав глоток из бокала.

– Почему нет? Не понравится, вернешься к своим и будешь, как и сейчас, командовать на вашей кухне. Я тебе предлагаю другую жизнь. Решайся, Вика! Это твой шанс! А вино и впрямь великолепное. Правда? – спросил Степан, наливая себе еще бокал.

– Правда, – вздохнув, согласилась Вика. – Ты прав, вино превосходное. Во всем остальном ты тоже прав. Я поеду с тобой. И мы поженимся, а, чтобы обрадовать мою семью, мы даже отпразднуем маленькую свадьбу.

– Да, хоть завра! – рассмеялся Степан. – Если хочешь, можем прямо сейчас обрадовать твоих многочисленных родственников. – Идем?

На часах было одиннадцать двадцать. Кафе уже закрылось. Вика живо представила, как Саша с Дашей, поблекшие от дневной усталости, подготавливают кафе к завтрашнему приему посетителей. Макс натирает до блеска бокалы. Уборщица драит полы вонючим средством с хлоркой. А папа, скорее всего, снова в хлам напился.

– Нет, я не буду позориться, – передернув плечами, подумала Вика. – Нужно назавтра организовать что-то вроде семейного вечера и все как следует подготовить.

– Нет, давай лучше поедем к тебе, – предложила Вика, многообещающе посмотрев своими томными, немного раскосыми, голубыми глазами в потемневшие глаза Степана. – Лучше, обрадуем моих родственников завтра вечером. А что на счет твоих родственников? Ты мне ни разу не говорил о своей семье, родителях.

– Да, что о них говорить?! Мама умерла четыре года назад, а отца я никогда не видел. Они с мамой разбежались сразу после моего рождения. Мама растила меня одна, боролась со всем миром ради нашего благополучия, бегала по трем работам, чтобы выучить меня. А толку? Я не собираюсь сидеть в скучном оркестре и всю жизнь играть под чужую дудку, – нахмурившись, сказал Степан и большим глотком допил содержимое своего бокала. – Мне здесь стало скучно. Пойдем отсюда.

Степан рассчитался с официантом и, прихватив с собой бутылку недопитого вина, вместе с Викой погрузился в вызванное официантом такси.

На следующий вечер «Пять звезд» закрыли для посетителей ради семейного праздника. Столы сдвинули вместе, чтобы образовался один длинный, широкий стол, подготовили праздничное меню. Все сестры Вики приоделись по такому случаю. Даже папа, под пристальным надзором Лизы, с утра не выпил ни капли. Когда Вика утром объявила, что выходит замуж и уезжает в Москву, Лиза настороженно молчала и хмурилась. Ей, откровенно говоря, не понравился избранник Вики. Конечно, это первое впечатление, ведь она даже ни разу не говорила с этим молодым человеком, но Лизе показалось, что он очень безразличный к людям человек. Хотя, на социопата вроде он не поход, просто слишком зациклен на собственной персоне. Она, конечно, поздравила Вику, но ожидала встречи со Степаном, искренне надеясь, что он развеет ее тревожные мысли и подозрения. Папа прыгал от счастья, как ребенок. Его хорошее настроение омрачало только то, что нельзя было прямо сейчас отметить такое радостное для семьи событие. Саша с Дашей дружно завизжали от счастья, бросившись Вике на шею.

– Но, Вика, как же без медового месяца? – удивленно спросила Саша.

– Я думала, красивая свадьба и медовый месяц интереснее всего в замужестве, – согласилась Даша.

– Ну, вот и пригласите меня поскорее на супер-клевую свадьбу. Желательно двойную, – улыбнувшись полудетской наивности взрослых сестер, сказала Вика. – Да и куда поедешь в ноябре? Я на море хочу. Но сейчас у нас везде холодно, а заграницей слишком дорого.

– Это, да! – подтвердила Саша. – Ты будешь жить в Москве! Разве не этого ты всегда хотела?

Малышка Варенька тоже очень обрадовалась за сестру, но разревелась от того, что с ней придется скоро расстаться.

– Викусь, это когда же мы снова с тобой увидимся? – сквозь слезы, спросила Варенька.

– Не знаю. Летом, наверное. А, правда, давайте все вместе встретимся летом, на море, – пошутила Вика. – Вы так легко от меня не отделаетесь! Так что, Скайп не отключайте!

В общем, другой реакции ни от кого из родных Вика и не ожидала. Вечер прошел гладко, как по сценарию расписанного по ролям и тщательно отрепетированного спектакля. Степан пришел с кучей мелких подарков для каждого члена семьи. Для отца Вики он купил бутылку американского виски, Лизе подарил красивую серебристую ручку Паркер, близняшкам достался один на двоих набор немецких поварских ножей и подарочный вариант проиллюстрированной книги рецептов, а Вареньке коробка швейцарского шоколада. В общем, все остались довольны и радовались за Вику.

Свадьбу сыграли через три недели в семейном кафе. Это было 3 ноября 2018 года. Собственно, свадьбы, как таковой, не было. Вика со Степаном днем расписались в ЗАГСе, а затем был праздничный обед в кругу семьи. Чтобы не было никаких взаимных обид, сестры решили ничьих друзей не приглашать. С подругами Вика попрощалась отдельно, устроив в ресторане маленький девичник. Во всем этом шоу немного странным было то, что со стороны жениха не было ни родственников, ни друзей. Для людей, привыкших жить в большой семье, казалось нереальным, что человек может быть до такой степени одиноким. Несмотря на уговоры всегда романтично настроенных близняшек и Вареньки, Вика наотрез отказалась надевать белое платье и фату. Для такого судьбоносного дня она приобрела чудесное светло голубое длинное вечернее платье, которое могло ей еще не раз пригодиться в Москве. Платье ей очень шло, подчеркивая цвет глаз и правильно облегая фигуру.

И вот, в пасмурный ноябрьский день Вика со Степаном сели в поезд Ростов-Москва, оставив на перроне хмурую Лизу и плачущих рыжих девчонок, машущих руками вслед уходящему поезду. Папа с утра «заболел» и не смог проводить дочь на вокзал. Одна из пяти звезд ускользнула в собственную галактику, оставив другим право выбора последовать ее примеру или оставаться в родном семейном созвездии.

VII

– О, Боже! Эта женщина, словно мое персональное привидение, преследует меня во сне и наяву, – воскликнул Алекс, резко затормозив перед неожиданно возникшей на дороге девушкой.

Перебегая дорогу, погруженная в собственные мысли Вика не заметила плавно выруливший из-за угла черный Lexus. От неожиданности она отпрянула назад, споткнулась о бордюр и сломала каблук.

– Вот черт! Не везет, так не везет! – тихонько выругалась она. – Откуда его вынесло?!

– Простите, я вас не видел. Вы так неожиданно выскочили на дорогу, – сказал вышедший из машины мужчина, подходя к ней. – Вы не ушиблись?

Вику поразило то, как он на нее смотрел. У нее возникло чувство, что они давно знакомы.

– Но, где я могла его видеть? Может, на одной из тех светских тусовок, куда так любит таскать меня с собой Степан? Что он на меня так уставился? У меня от него мороз по коже. Ну и тип!

– Да, вроде нет, а вот ему здорово досталась, – полушутя, сказала Вика, показывая на оторванный «с мясом» от родной туфли каблук, одиноко лежащий на дороге.

– Ну, ему я уже точно не смогу помочь, а вот вас могу отвезти, куда пожелаете, – улыбнулся беловолосый незнакомец, подавая Вике руку. – Я могу как-то компенсировать нанесенный мною ущерб?

– Пожалуй, можете, – ответила Вика, с трудом представив себе, как она на одной ноге скачет по Москве.

Вика села в машину обидчика ее туфли. Он представился Александром Германовичем Гориным и протянул Вике свою визитку, на которой было написано: «Генеральный директор ООО «Цвет ночи».

– Что бы значило такое название? – подумала Вика. – Надеюсь, его бизнес не связан с ночными бабочками?! А я, доверчивая дурочка, сижу тут преспокойно в его тачке.

– Я, конечно, старше вас, но, прошу, называйте меня просто Алексом, – сказал он, продемонстрировав в широкой улыбке прекрасную работу стоматолога.

– А я Виктория Ивановна Травкина, – сказала Вика, потирая ноющую щиколотку.

– Можно, я буду называть вас Викой? – спросил Алекс, исподволь жадно разглядывая каждую черточку в лице своей неожиданной пассажирки.

Вика улыбнулась и кивнула. От ее улыбки у Алекса невольно пробежал холодок по спине. Он не был склонен к мистике, но присутствие Вики в его машине казалось какой-то дьявольщиной.

– Боже, ну просто копия Насти! – думал Алекс, не веря собственным глазам. – Быть такого не может! Мало того, что эта женщина даже после смерти меня преследует в мыслях и снах, она еще и наяву появляется в моей жизни в виде незнакомой девушки. Так можно поверить в переселение душ!

– Алекс, можно поинтересоваться, чем занимается ваша компания? – настороженно спросила Вика.

– Какого черта?! У нее даже голос похож на Настин! – вздрогнув от ее слов, подумал Степан.

– «Цвет ночи» занимаемся ночным освещением. Подсветка зданий, витрин, иллюминация улиц. Ну, вы понимаете? – сказал он, стараясь не показывать своего волнения.

– Понимаю, – выдохнув с облегчением, сказала Вика. – Очень интересно!

Для начала Алекс повез Вику к торговому центру, где она выбрала себе прекрасную пару дорогих итальянских туфель, затем предложил перекусить в небольшом уютном ресторанчике. Вика вначале хотела уйти, но куда, собственно, ей спешить? Степан с оркестром играет в Питере и вернется он не раньше, чем через неделю.

– Что мне делать в тесной, съемной однушке? – с раздражением подумала Вика. – Степану хорошо. Он занимается, чем хочет, ездит по всей стране, а я сижу тут совсем одна.

Она также подумала, что невежливо послать ко всем чертям такого интересного мужчину, как Алекс. Ведь она сама виновата, что не смотрела по сторонам и создала такую ситуацию, а он еще носится с ней.

Хотя Алекс не был молод, он находился в отличной физической форме. Накаченный, загоревший мужчина высокого роста и неопределенного возраста с крупноватыми чертами лица, резко выступающим носом, образующим одну прямую линию с высоким лбом и совершенно белой, как у героя комиксов, густой шевелюрой коротких, прямых, не прилегающих к голове волос. Седина Алексу очень шла и не добавляла возраст, хотя ему было пятьдесят семь лет. Жесткая складка около губ с глубокими разрезами морщин, придавала ему немного мрачный и даже грозный вид. Но удивительнее всего в его внешности были очень яркие, нереально светящиеся, светло серые глаза. Они были похожи на зеркала, отгородившие их владельца от мира снаружи. Казалось, заглянув в них, можно увидеть лишь собственное отражение. Сам же Алекс оставался непроницаем для окружающих. Человек, единожды увидевший этого необычного мужчину, уже не смог бы его забыть никогда. Алекс говорил окружающим острые, режущие правдой слова, нередко повергая всех в шок или ступор. Он был таким, кокой он есть, и не пытался произвести ни на кого впечатление. Оно само производилось от одного его присутствия на каком-либо деловом обеде или официальном мероприятии. В нем было что-то притягивающее и отталкивающее одновременно. Несмотря на возраст, Алекс был демонически красив и обаятелен.

– Жесткий тип. Беспринципная сволочь, – говорили про него партнеры по бизнесу.

– Бесчувственная сволочь. Сердцеед. Бабник, – сочувствовали себе попавшие в паутину его обаяния женщины.

Алекс не был похож на прожженного старого охотника, а, скорее, напоминал роскошного белого тигра. На самом деле, все женщины отчасти заблуждались на его счет. Жестокий – да. Беспринципный – возможно. Но только не бесчувственный. Проблемой всех женщин, которые встречались на его пути, было то, что они не являлись его первой и единственной любовью.

Ее звали Анастасией. Саша и Настя дружили с раннего детства. Их мамы были близкими подругами. Выйдя замуж, обе остались жить в Ростове. Они поселились в одной девятиэтажке и дружили семьями. В шутку, они обещали друг другу поженить своих детей. Со временем их мечта почти осуществилась. Детская дружба Саши и Насти с годами переросла в настоящую любовь. Настя выросла, превратившись в очень красивую девушку. Она обожала детей, поэтому и поступила в пединститут. Саша, ставший гордо именовать себя Алексом, тоже был парнем видным во всех отношениях. Ни в какой институт он не хотел идти. Его единственным желанием было всегда находиться около Насти. Для Алекса на свете не существовало других девушек. Он готов был сломать нос любому парню, если тот хотя бы взглянул в сторону его возлюбленной. Настя очень любила Алекса, но такое ревностное отношение к себе, как к его собственности, местами ее очень раздражало. Влюбленные часто ссорились, но вскоре снова мирились.

Алекс отмаршировал два года в Армии и вернулся к своей любимой Насте. Это была уже многими забытая эпоха – страна под названием СССР. Шел 1981 год. Алекс ни на один день не усомнился в своей Насте. Ему даже такая мысль в голову не приходила, что Настя может его не дождаться или увлечься кем-нибудь другим. Настя хотела замуж за любимого, но Алекс считал, что для создания семьи одной лишь любви недостаточно. Нужно заработать достаточно средств, чтобы любимая женщина ни в чем не нуждалась. Никто толком не знал, чем именно он занимается, но у двадцатилетнего Алекса всегда были полные карманы денег, он дарил дорогие заграничные вещи маме и, конечно же, засыпал подарками свою красавицу невесту. Казалось, все хорошо, пока Алекс не встретил Диану.

Девушка мечтала стать звездой эстрады. В отличие от скромной тихони Насти, она была такой же честолюбивой и целеустремленной, как и сам Алекс. Кроме того, Диана была очень красивой, но красотой, противоположной красоте Насти. В отличие от худощавой брюнетки Насти, Диана завлекала мужчин пышной грудью и копной наплоенных, высветленных кудрей. Ее кричащая о себе красота ошеломляла и сводила мужчин с ума. Алекс увлекся девушкой, предав Настю и ее любовь. Настя не успела ему сказать, что ждет ребенка. Алекс вместе с Дианой уехал из Ростова в Москву, бросив беременную Настю. Он даже ничего толком ей не объяснил. Алекс соврал, что едет в Москву поступать в институт. Об измене Алекса Настя, как это часто случается, узнала последней, причем от совершенно посторонних людей. Даже родители Насти знали обо всем, но молчали и не вмешивались в дела молодых, надеясь, что все как-нибудь само уладится.

Настя не простила никого из них. Она шокировала всех, выскочив замуж за неизвестно откуда появившегося в ее жизни рыжего коротышку Ваню. Она познакомилась с Иваном в автобусе. Он надоедливо выпрашивал ее телефончик и умолял сходить с ним куда-нибудь. Ни одна красивая девушка ни разу не согласилась пойти на свидание с Иваном. Увидев в автобусе пронзительно красивую девушку с грустными глазами, Иван подумал, что всю жизнь, не задумываясь, отдал бы за одну лишь ночь любви с нею. Он строил из себя шута, пытаясь рассмешить неприступную красавицу, но смог лишь вызвать у нее грустную улыбку. Иван не поверил своему счастью, услышав голос Насти в телефонной трубке. На первом же свидании Настя задала провокационный вопрос, способный напугать любого парня:

– Ваня, ты бы женился на мне?

– Да, хоть сейчас! – не задумываясь, воскликнул он, но тут же погрустнел. – Я не думал, что ты жестокая. Нельзя так шутить с людьми.

– А я и не шучу, – решительно сказала Настя.

Настя навсегда перечеркнула свою прошлую жизнь. Она бросила институт и больше не общалась с предавшей ее семьей и прежними друзьями. Настя с Иваном Морковкиным переехали в другой район Ростова и стали по кирпичику выстраивать собственное счастье. Через шесть месяцев после свадьбы, в день, когда вся страна готовилась к встрече 1982 года, родилась Лиза. Настя честно призналась мужу, что ребенок не от него, но Иван и так был словно пьян от счастья. Какое это имело значение, кто отец маленькой Лизы, если красавица Настя согласилась связать с ним свою жизнь. Вначале они ютились втроем в крошечной хрущевке. Спустя шесть лет Иван поднакопил денег и купил небольшой участок земли на Западном, где и начал строить свой дом. На первом этаже он планировал открыть кафе, а на втором с комфортом устроить семью. Детдомовский сирота Иван Морковкин всегда мечтал о большой семье. Он хотел, чтобы у них с Настей было много прекрасных, как их мать, дочерей.

В первый раз Алекс объявился через год, после рождения Лизы. Неизвестно откуда узнав новый адрес Насти, он нагрянул неожиданно, как майский снег в Ростове. Он обвинял Настю во всех смертных грехах, называл последними словами и обещал убить их всех, включая малышку Лизу.

– Что ты нашла в этом рыжем шуте? Признавайся, шлюха, ты с ним спала за моейспиной, да? Признавайся! – орал он, вцепившись руками в горло Насти.

Неожиданный удар в нос мигом остудил его пыл. Коротышка Иван со всей силы ударил Алекса по лицу, сломав ему нос и выбив пару зубов. Вот тогда Настя впервые поняла, что вышла замуж за настоящего мужчину, способного ради нее на любое безумство. Высокому, широкоплечему Алексу Ваня не доходил и до плеча, да и весовая категория не совпадала, но он убил бы любого ради защиты своей семьи и любимой женщины. Какое-то время Алекс не беспокоил семью Морковкиных, но потом вновь появился. На сей раз, он каялся и извинялся, пытался даже на коленях вымолить прощение Насти, предлагал вернуться к нему и клялся никогда больше не повторять прежних ошибок. Алекс всеми способами пытался убедить Настю бросить мужа и его отродье, как он назвал Лизу. Настя впервые в жизни его прогнала.

Разочаровавшийся в женщинах Алекс снова уехал в Москву. Диана бросила его ради какого-то торгаша-спекулянта, а Настя – главная любовь его жизни, променяла на рыжего недомерка. Еще и ребенка ему родила! Алекс решил любой ценой разбогатеть, чтобы иметь возможность покупать себе все, что ему вздумается, и всех, включая женщин. Как бы он хотел забыть Настю! Прошло семь лет с их последней встречи, когда по делам бизнеса Алексу пришлось поехать в Ростов. Шел 1990-й год. Времена изменились. Появилось больше рисковых возможностей быстро разбогатеть. У Алекса дела шли лучше некуда. В нем было столько животной ярости, что даже бандиты лишний раз с ним не связывались. Казалось, деньги сами липнут к его рукам. Только мысли о Насте всегда портили ему настроение. Алекса по-прежнему тянуло к этой женщине, но гордость не позволяла вернуться в Ростов и снова умолять ее простить его единственную ошибку молодости.

Как только Алекс оказался в Ростове, ноги сами понесли его к дому, где жила Настя. По пути он зашел в знакомый смолоду маленький ресторанчик, расположенный в подвальчике старого дома, и выпил для храбрости целую бутылку коньяка. Подойдя к дому Насти, Алекс злорадно усмехнулся, увидев, что дом до конца еще не достроен. Заляпанные краской стекла витрин на первом этаже и горы строительного мусора вокруг дома явно не свидетельствовали о финансовом благополучии семьи Морковкиных. Дверь внизу почему-то не была заперта. На свою и Настину беду, Иван забыл ее закрыть. Алекс поднялся по лестнице на второй этаж.

Увидев Алекса посреди своей гостиной, Настя невольно вскрикнула. Алекс и Настя стояли друг против друга, не зная, что сказать. Он молча пожирал ее глазами. Она с тревогой ждала, что он скажет. Насте хотелось бежать, но Алекс стоял возле лестницы. Он бы ее ни за что не выпустил. Она его знала! Настя заметила, что Алекс пьян и ей стало жутко. Во всем доме Настя была совершенно одна, так что звать на помощь было бы бесполезно. Помолчав пару минут, Алекс все-таки набрался смелости и заговорил с Настей.

– Привет! – произнес Алекс таким тоном, как будто они не виделись всего несколько дней.

– Привет… – побелевшими от страха губами прошептала Настя.

– Как поживаешь? – спросил Алекс, оглядев окружающую обстановку. – Живешь небогато, но это и не удивительно с таким мужем.

– Спасибо, мы хорошо живем и ни в чем не нуждаемся, – сказала Настя.

– Ты еще не бросила своего хоббита? – с издевкой в голосе, спросил Алекс и от одного упоминания об Иване его глаза постепенно стали наливаться кровью. – Ну и где он, твой муженек?

– Иван на работе, – ответила Настя, стараясь не показывать своего страха.

– На работе… Ну и кем он у тебя работает? – пренебрежительно скривив губы, спросил Алекс.

– Ваня строитель, – коротко ответила Настя.

– Строитель… Ну, прямо как Ельцин, бляха муха! Может твой тоже большим человеком станет, а? – продолжая кривляться, гнусавым, пьяным смехом заржал Алекс.

– Может, и станет, – сухо заметила Настя.

– А его дочка? Тоже на хоббита похожа? – еще больше выходя из себя, спросил Алекс.

– Лиза в школе и она очень красивая, – дрогнувшим голосом ответила Настя.

– Повезло девочке, что она не в папу! Так, выходит, мы здесь совсем одни? – нагло ухмыляясь, спросил Алекс.

Он физически чувствовал страх Насти и это его заводило. Он, как собака, которая нападает на того, кто ее боится, сделал резкий шаг навстречу Насте. Она невольно отпрянула назад. Алекс потянулся к ней, но Настя его оттолкнула и попыталась убежать в одну из комнат. Алекс перестал контролировать себя. Он бросился следом, прыгнув Насте на спину, и повалил ее на ковер в центре гостиной. В Алекса словно вселился демон. Он в клочья разодрал на Насте одежду и силой овладел ею. Он неистово насиловал свою единственную любовь, свою мечту, свою невесту, причиняя ей боль, и это доставляло ему удовольствие. Настя не могла не то, что кричать, ей даже дышать было больно. Алекс шептал ей нежные слова, чередуя их с проклятьями и оскорблениями. Потом умолял простить его и все повторялось снова и снова. Когда гнев Алекса иссяк, он сел рядом с заплаканной, полупридушенной Настей и молча смотрел на нее долгим взглядом. Ему уже никогда не забыть этих ее глаз, переполненных болью и упреком. Теперь она его точно никогда не простит! Алекс это твердо знал. А простит ли он сам себя когда-нибудь? Алекс, ничего не говоря, оделся и ушел.

Настя ничего не сказала мужу, боясь, что он наделает глупостей. Ей стыдно было говорить о произошедшем, как будто в этом была ее собственная вина. От нервного потрясения и переживаний у Насти начались серьезные проблемы с сердцем, но она старалась не придавать значения колющей боли в груди, легкомысленно надеясь, что все пройдет само собой. Настя не находила себе места, когда узнала, что беременна. Кто отец ребенка? Муж или бессовестный насильник, в которого превратился ее бывший возлюбленный? Она боялась возненавидеть этого ребенка, если он хоть какой-нибудь черточкой будет похож на Алекса. К счастью, Вика внешне была полной копией матери, но в ее жестком характере Насте не раз чудилась тень пропащей души Алекса. От мягкости и доброты Ивана уж точно в ней ничего не было.

Алекса с головой затянули бесшабашные 90-е годы. Со временем, он сумел подняться, разбогател, но больше не разу в жизни ни в кого не влюбился. Женщины для него перестали вообще что-либо значить. Он их использовал и выбрасывал на свалку воспоминаний. Темные делишки 90-х остались позади. К началу нового тысячелетия он стал респектабельным бизнесменом.

Алекс искренне жалел о том, что так поступил с Настей. Когда он узнал о смерти Насти, его первым желанием было приехать в Ростов и свернуть короткую шею проклятому рыжему хоббиту, из-за ребенка которого погибла его любимая женщина. Как ни пытался, Алекс не смог забыть Настю. В каждой из своих любовниц он пытался разглядеть хоть какую-то черточку, напоминавшую о Насте. У кого-то были почти такие же раскосые голубые глаза. У кого-то, похожие на Настины, длинные, стройные ноги. В другой женщине Настю отдаленно напоминала безупречной формы маленькая, упругая грудь. Настины губы, волосы, тело ему мерещились в других женщинах, но каждая из них не шла ни в какое сравнение с его единственной возлюбленной. Алексу казалось, что он сходит с ума.

Прошло без малого тридцать лет с того времени, как он в последний раз видел Настю. И вот, радом с ним в машине сидит почти полная ее копия и говорит с ним похожим на Настин, голосом. Когда Алекс увидел Вику, у него даже в глазах потемнело от избытка эмоций. Какой иронией судьбы стало бы, если бы он случайно сбил насмерть эту девушку?! К счастью, с Викой ничего плохого не произошло. Алекс рано радовался. Он еще не узнал, что значит настоящая ирония Судьбы!

Сейчас Алексу важно было как можно больше разузнать о Виктории. Ему хотелось знать, насколько эта молодая копия похожа на настоящую Настю по характеру, привычкам, и, особенно, какая она в любви. Это стало какой-то манией, навязчивой идеей с первых же минут их знакомства. Алекс являлся одним из тех людей, которые никогда и ничего не делают просто так.

В день знакомства Алекс повел Вику во французский ресторан. Он заказал чуть ли не все меню. Он, вообще, любил широкие жесты. На столе едва помещались изысканные закуски и напитки. Угодливые официанты попеременно приносили холодные и горячие блюда, сделанные по утонченным французским рецептам. Вика попробовала всего понемногу. У нее был свой, профессиональный интерес к каждому блюду. Она расспрашивала официантов о составе блюд, уточняя перечень ингредиентов и технологию приготовления. Ах, как бы она хотела сама стать причастной к приготовлению всех этих блюд. Вика неоднократно пыталась найти подходящую работу в разных столичных ресторанах. Она поначалу согласилась бы даже побыть помощником повара, но провинциальную выскочку высокомерно отфутболивали, либо предлагали должность посудомойки или официантки. Можно было еще устроиться поваром в школьную или заводскую столовую, но такая рутинная работа была неприемлема для творческой натуры Вики.

Все было очень вкусно, хотя к некоторым блюдам у Вики осталось много вопросов. Алекс повел свою новую знакомую в действительно хороший ресторан. Степан в Москве ни разу не сходил с женой ни в один в ресторан. Он экономил каждую копейку и большую часть заработанных денег тратил на одежду и внешний лоск, стремясь в глазах столичных коллег создать о себе и своей жене максимально выигрышное для себя впечатление. Их «выходы в свет», как это называл Степан, по сути, являлись посещением разного рода выставок, презентаций или творческих вечеров с дармовым посредственным шампанским и малосъедобной едой. Полгода прожив в Москве, Вика как профессиональный повар, ни разу не имела возможности оценить кулинарные шедевры столичных мастеров. Она иногда готовила кое-что вкусненькое, но Степан редко бывал дома, а для себя одной распинаться на кухне ей не хотелось.

Алекс с нескрываемым любопытством наблюдал за необычным поведением Вики. Чаще всего, женщины при виде такого изобилия либо напрочь забывали о диетах и с удовольствием объедались за чужой счет, либо занимали героическую оборону, заставляя себя есть один лишь салат. Те, кто сознательно отказывал себе в удовольствие от еды, переставали интересовать Алекса еще до того, как окажутся в его постели. То ли они пытались этим продемонстрировать свое хорошее воспитание, то ли силу характера? Даже модельная внешность не могла изменить отношение Алекса к таким потенциально фригидным женщинам. Вика оказалась поваром-профессионалом. Такой женщины у него еще не было. Алекса мучил один вопрос. В постели она такой же гурман-профессионал?

Алекс медленно обводил пальцем окружность бокала с вином. От того, с каким недвусмысленным выражением лица он это делала, у Вики вдоль спины волнами пробегала сладкая дрожь. Муж в последнее время вообще забыл о ней. Она даже не могла вспомнить, когда у них со Степаном в последний раз был нормальный секс. Месяц назад, а может, и больше. Алекс сразу почувствовал, что у Вики не все гладко в отношениях с мужем. Алекс рассказывал о Франции, из которой он не так давно вернулся. Он делился своими впечатлениями о природе, еде, вине и, конечно же, о женщинах. Неизвестно почему, Вике совсем не нравилось, что он в деталях описывает свой короткий роман с какой-то смуглокожей красоткой из Тулузы. Ей-то зачем знать, что на французском юге женщины гораздо более чувственные и откровенные в проявлениях своих желаний, чем колючие на язык, эмансипированные парижанки?

– Виктория, обязательно попробуйте это бархатистое на вкус, темно красное вино с юга Франции. Оно согревает душу и обостряет чувствительность тела, – завораживающе низким, мягким голосом многозначительно произнес Алекс, властно положив под столом руку на ее коленку.

От его прикосновения Вика вздрогнула, как от электрического разряда. Заглянув в глаза Вики, Алекс понял: эта женщина уже его, осталось только хорошенько распробовать плод своей победы. Эту ночь Вика провела в объятиях Алекса. Какая-то магнетическая сила влекла ее к этому мужчине. Вика заводилась от одного лишь взгляда Алекса, звука его голоса и прикосновения к его не по возрасту сильному и подтянутому, хищному телу. Он был неистов в страсти. Такого секса у Вики не было даже со Степаном. Она словно растворялась в этом жестком, властном мужчине, заражаясь его разрушительной энергией. Это было похоже на какое-то наваждение, рок. Вначале связь с Алексом немного смущала Вику, но за шесть месяцев брака она успела сильно в нем разочароваться. Вика не знала, что делать.

Алекс обхаживал Вику, одаривая ее вниманием и дорогими подарками. Алекса ничуть не смущало то, что Виктория замужем. Подумаешь, какой-то музыкант. На любимую, счастливую в браке женщину Вика точно не была похожа. Она ничего плохого не говорила о своем муже, но в ее глазах Алекс порой видел знакомое из зеркала волчье выражение жестокости и бесконечного одиночества. Этим она точно не была похожа на нежную, хрупкую Настю.

Вика удивляла Алекса таким же диким, неуемным темпераментом, какой был у него самого. Он ни разу не встречал подобной женщины. Она ему напоминала его самого. Квартира Алекса располагалась на тридцать шестом этаже в одном из небоскребов Новой Москвы. Степан очень часто отсутствовал дома целыми сутками. Вика чуть ли не каждую ночь бегала к Алексу. Ей, как и Алексу, нравилось заниматься любовью, прижавшись к стеклянной стене на тысячеметровой высоте. В такие минуты Вике казалось, что вся Москва находится где-то внизу, под ногами и принадлежит только ей.

Временами у Алекса возникало ощущение, что он даже немного влюблен в Вику. Ничего подобного он ни разу не чувствовал ни к какой женщине, кроме своей первой возлюбленной. Он каждый раз с нетерпением ждал прихода Вики, предвкушая незабываемую ночь страсти. За последние четыре месяца он даже ни разу не был с другой женщиной. Все фантазии и желания для Алекса воплотились в одной женщине с ураганным темпераментом и лицом призрака из его прошлой жизни.

В один из вечеров Вика, как довольная кошечка, лежала поперек широкой кровати, игриво шевеля пальчиками на ногах. Алекс подошел к ней со спины. Он сверху вниз медленно провел рукой вдоль ее спины. Дойдя до копчика, он остановился, отдернув руку так, словно его ударило током. Вика слышала за спиной его тяжелое дыхание и не понимала, что происходит. Повернувшись к нему лицом, Вика удивилась помрачневшему, напряженному лицу Алекса.

– Я раньше не замечал у тебя этой крупной родинки на копчике, – сказал он каким-то странным тоном.

– Тебе не нравится? Алекс, ну, хочешь, я удалю ее, – весело ответила Вика.

Она не поняла, почему вместо того, чтобы идти к ней, Алекс поспешно надел халат. Его лоб прорезали глубокие морщины. Вика с недоумением смотрела на любовника.

– Что могло испортить его настроение? Неужели моя родинка? – думала она, наблюдая за необъяснимой переменой в поведении Алекса. – Странные они все, эти мужики!

– Вика, ты никогда сама не говорила, а я и не спрашивал. О тебе я знаю только то, что тебе двадцать восемь лет, ты замужем и живешь в Москве меньше года. Откуда ты вообще? Кто твои родители? – спросил Алекс, напряженно в нее вглядываясь.

– Да, что рассказывать? – улыбнувшись, казала Вика. – Я родилась в Ростове-на-Дону…

– Где? – подскочив на месте, спросил Алекс.

– В Ростове. А, что? – спросила удивленная Вика.

– Да, так, ничего, – взяв себя в руки, почти спокойно ответил Алекс. – А твои родители? Чем они занимаются?

– Мама умерла, когда мне было двенадцать. Ну, что еще рассказать? Папа и сестры работают в нашем кафе «Пять звезд», – сказала Вика и умолкла на полуслове, увидев перекосившееся лицо Алекса.

– А как твоя девичья фамилия? – каким-то не своим голосом спросил Алекс.

– Смешная фамилия, хотя та, что сейчас, не лучше, – сказала Вика, с изумлением глядя на необычное поведение Алекса. – Представляешь, Морковкина…

Алекс застонал, как от физической боли, схватившись руками за голову. Он молча стоял так несколько минут. Вике почему-то от его молчания стало не по себе. Затем, совершенно неузнаваемым, глухим и хриплым голосом Алекс резко приказал Вике:

– Уйди! Сейчас же, сию же минуту одевайся и проваливай отсюда!

– Алекс, но, что случилось? – спросила обескураженная Вика.

Она со страхом смотрела на него. Лицо Алекса искажало какое-то зверское, сумасшедшее выражение жестокости и отчаяния одновременно. Глаза потемнели и как будто даже стали мутными. Казалось, сейчас у него пойдет пена изо рта, как у бешеной собаки.

– Слышишь, пошла вон! – вместо ответа, вне себя закричал Алекс. – Уходи и забудь дорогу сюда! Поняла? Чтобы ноги твой тут больше не было! Проваливай!

– Да, пошел ты, псих долбанный! – закричала в ответ Вика, взбешенная таким хамским отношением к себе. – Скотина припадочная! Сволочь!

– Вон отсюда, проклятая шлюха! – нечеловеческим голосом заорал Алекс. – Что ты со мной сделала?

Вика дрожащими руками натягивала на себя одежду. Ее всю трясло от ярости и обиды. Только что перед ней был нормальный человек, они занимались любовью, беззаботно о чем-то болтали, и, вдруг, его накрыло.

– Ах ты ж старая сука! На коленях будешь меня умолять, я к тебе не вернусь. Проклятый психопат! – сквозь зубы прорычала Вика, уходя. – Чтоб ты подох!

Напоследок она в сердцах хлопнула входной дверью. Алекс услышал, как она крепко выругалась матом, заходя в лифт, и невольно усмехнулся. Горячие слезы фонтаном лились из глаз Вики. Такого удара она не ожидала! А, главное, за что?! Что она не так сделала? Сколько Вика не пыталась найти ответ на терзавший ее вопрос, разумного ответа не было. Единственным правдоподобным объяснением странного поведения Алекса было то, что он психически больной человек. С ним случился какой-то ужасный припадок, вот он и перестал себя контролировать. Другого объяснения у Вики пока не было.

Вика ушла, а с Алексом и вправду чуть не случился припадок. Если бы не родинка у Вики, точно такая же и в том же месте, как и у Алекса, он, наверное, никогда так и не узнал бы, что Вика его родная дочь. Как он сразу не догадался, что так похожей на Настю может быть только ее дочь!? И возраст Вики… Это после той его ужасной выходки, которую Алекс всю жизнь не мог себе простить, Настя родила Вику?! А тот факт, что у него с Викой было столько общего в характере и во вкусах?! Разве такие случайности бывают? Есть от чего сойти с ума! Видимо, кто-то там, наверху, решил отличиться садистским чувством юмора, если отцу с дочерью суждено было вместе разделять постель, больше полугода предаваясь безумию противоестественной страсти.

VIII

Близняшки Саша и Даша впервые в жизни поссорились по-настоящему. Саша кричала, готовая вцепиться сестре в волосы и выцарапать ей глаза. Даша тоже была на взводе.

– Стерва жирная! – исступленно вопила Даша.

– На себя посмотри, ты точно такая же! – прокричала в ответ Саша.

– Как моя родная сестра могла увести у меня парня?! – в слезах, кричала Даша.

– Никого я у тебя не уводила, дура психованная! – обиженно закричала Саша.

– Гадина, а еще сестра называешься! – упрекнула сестру Даша.

Но разве Даша знала, с кем именно встречалась Саша? Диму Даша впервые встретила на одной из студенческих вечеринок, куда ее пригласила приятельница. Невысокого роста, упитанный, розовощекий парень с васильковыми глазами и сильными руками с первого взгляда понравился Даше, но в тот вечер они так и не познакомились. Дима тогда не обратил внимания на Дашу, а она не осмелилась сама подойти к понравившемуся ей парню.

– Он такой симпатичный, ну просто лапочка! – глядя на него, думала Даша. – А веснушки какие?! И почти рыжий!

На самом деле, у Димы были кудри пшеничного цвета, но Даше приятнее было считать его светло рыжим.

– А вдруг мы больше никогда не встретимся? – мучила себя вопросом Даша. – Какая же я трусиха! Ну почему вся наглость досталась Сашке?

И вот, о чудо! В один из вечеров Даша увидела Диму в их кафе. Даша не могла на него насмотреться. Он пришел один и, похоже, никого не ждал. Дима заказал шоколадное молоко и большое пирожное со взбитыми сливками. Видимо, ему все понравилось, потому что он стал приходить в «Пять звезд» почти каждый вечер. Он обожал сладкое, объедался вкусными пирожными и пил кофе с молоком. Пока Саша хозяйничала на кухне, Даша отчаянно пыталась перевести с пирожных на себя внимание паренька с хорошим аппетитом. Ее сердце, как мячик, начинало прыгать от счастья, когда он заходил в кафе. Отталкивая официантку Юлю, Даша бежала лично принять заказ.

– Какие у тебя красивые ямочки на щеках, когда ты улыбаешься, – как-то раз сказал он Даше.

В этот миг она поняла, что влюбилась в него до дрожи в коленках. Даша с Димой быстро подружились, гуляли вместе и разговаривали обо всем на свете. У Даши на душе пели птички каждый раз, когда она его видела. Дима много рассказывал о себе, своей семье, родителях и брате, который тоже учится в Ростове, причем на той же самой специальности и даже в одной с ним группе. Сам Дима был из Геленджика. В Ростове он учился на инженера в техническом вузе и вместе с братом снимал квартиру на Западном. В этом году они с братом заканчивали университет и планировали вернуться домой, чтобы помогать отцу в их семейном бизнесе.

– У нас автомастерская «Два колеса» и маленький продуктовый ларек, – сказал Дима. – Мама продает там бабушкины пирожки и угощает клиентов мастерской чаем со своим «фирменным» вишневым вареньем, а папа занимается автосервисом.

– А почему «Два колеса»? У машины ведь их четыре? – спросила Даша, играя ямочками на щеках.

– Смешно. История вроде ваших «Пяти звезд». Папа решил, что раз у него два сына, то и мастерскую нужно назвать «Два колеса», – рассмеялся Дима. – И почему я не заходил в «Пять звезд» раньше? Ведь мимо проходил чуть ли не каждый день!

Какой же он славный! Даша совсем потеряла голову, но Дима относился к ней, как к другу, а она мечтала о головокружительной любви.

– Это понятно, почему ты хочешь вернуться к себе в Геленджик. Как тебе повезло! Ты живешь у моря. А я была на море всего два раза за всю жизнь, представляешь? Я тоже хотела бы каждый день видеть море,– мечтательно зажмурившись, сказала Даша. – Мы с сестрой в детстве даже планировали открыть детское кафе на берегу моря. Сказать, как мы хотели его назвать?

– Ну, скажи, как? – попросил Дима, схватив Дашу за руки.

– Нет, ты будешь смеяться! – отвернулась от него Даша.

– Не буду, обещаю! Ну, скажи, пожалуйста, – настаивал Дима.

– «Две морковки», представляешь? – рассмеялась Даша.

– Слушай, классное название! – воскликнул Дима.

– Ты шутишь? – спросила Даша, не понимая, серьезно говорит Дима или прикалывается.

– Правда, классное название, – сказал Дима, не отрываясь, глядя в раскосые, голубые глаза Даши. – Ты тоже очень классная.

Дима несмело шагнул навстречу Даше и нежно поцеловал ее в пухлые, розовые губы. Она закрыла глаза от удовольствия, обняв его за шею. Это действительно была настоящая первая любовь, которую Даша ждала всю жизнь. Дима был таким искренним и нежным. Он угадывал любые желания Даши, водил ее по кинотеатрам и кафешкам, дарил конфеты и, казалось, полюбил ее всем сердцем. Даша раньше никогда не влюблялась по-настоящему, хотя ей уже было двадцать два года. Первая любовь, первый сексуальный опыт и ощущение, что летишь по небесам. На все потребовалось чуть больше месяца.

– Почему у тебя никого не было до меня? – спросил Дима, положив голову на обнаженную грудь Даши?

– Тебя ждала, – мечтательно улыбнулась она, перебирая пальцами так нравившиеся ей пшеничные кудри Димы. – Ты мой первый и единственный! Мы всегда будем вместе, правда?

Дима машинально кивнул и потянулся к ее губам.

– Что-то все-таки с ней не так, если, дожив до двадцати двух лет, она ни разу не была с парнем, – с подозрением глядя на уснувшую в его объятиях Дашу, подумал Дима. – Ну и что мне теперь делать со всем этим рыжим счастьем?

Зато счастливая Даша, ни о чем не думая, улыбалась во сне.

Саша тоже была очень счастлива. Она на дне рождения подруги познакомилась с другом ее парня. Славочка вместе с ним учился в одном университете. Он сразу же запал на румяную и пышную, как булочка, рыженькую Сашу, заморочил девушке голову и, в конце концов, соблазнил ее. Славик с девушками всегда был смел и действовал решительно. Ему не нравились девушки в Ростове, хотя они и очень красивые. Все они, в основном, слишком много внимания уделяют своей внешности, ничего толком не едят и ходят с бледными или наштукатуренными лицами. Саша не была на них похожа, и это очень нравилось Славику.

– Вот бы она согласилась поехать со мной в Геленджик, – думал он, любуясь спящей рядом Сашей.

Ее медные локоны красиво лежали на подушке, а от пушистых рыжих ресниц на лицо падали длинные тени, придавая ей загадочный вид. Славику нравилось, что от Саши всегда пахло вкусной едой.

– Маме бы она понравилась, – пронеслось у него в голове. – У них похожи цвет волос и улыбка, а еще обе любят готовить. Ах, какие вкусные у Саши ореховые рулетики с медом! Так бы и ел их всю жизнь!

Славочка показался Саше очень умным, многое узнавшим и увидевшим в жизни парнем, а что представляет собой она? Простая девушка с кулинарным техникумом, насквозь пропахшая сдобой. Нужна ему такая? Саша почти нигде не бывала, никуда не ездила и рассказывать ей было, в общем-то, нечего. Вся сознательная жизнь Саши проходила в «Пяти звездах».

– Славик разочаруется, узнав меня получше, – вздыхая, думала Саша. – Такой интересный парень не захочет заводить серьезные отношения с девушкой, жизнь которой проходит на кухне какой-то кафешки.

Испугавшись, что Славик ее бросит, Саша наврала ему, что учится на ландшафтного дизайнера в университете и очень удивилась, что он ей поверил. Саша хотела замуж за Славика, но старалась ему это не показывать. Она строила из себя крутую девчонку без предрассудков. Ее сердце уже пару раз разбивали такие вот симпатичные парни, вроде Славика, поэтому она очень недоверчиво относилась к его признаниям в любви.

После того, как Вика вышла замуж и уехала в Москву, замужество стало навязчивой идеей для двадцатидвухлетних близняшек. Сестры так были заняты личной жизнью, что почти не говорили между собой на эту тему. Они даже ни разу не показывали друг другу фотографии своих бой-френдов. Каждая их них, как свое самое дорогое сокровище, хранила собственные чувства и воспоминания о бесценных моментах, проведенных с возлюбленным. Однажды, Даша не утерпела и показала сестре фотку своего Димочки. Что после этого началось?!

В бой-френде сестры Саша узнала своего Славочку. Как же так? Когда крики и слезы немного поутихли, они начали понимать, что происходит.

– Офигеть! Какой-то козел просто морочит нам голову. Развел двух дурочек на секс и, наверняка, ржет с нас, рассказывая о своих подвигах таким же придуркам, – сквозь слезы, сказала Саша.

– Но, как же так?! – воскликнула Даша. – Выходит, твой Славик и мой Дима…

– Это один и тот же человек, – продолжила мысль за не слишком сообразительную сестру Саша. – Точнее, даже не человек, а сволочь.

Даша и Саша снова разрыдались. Им было обидно, что какой-то парень не просто воспользовался каждой из них, он нагадил им в души. Для Саши, как и для Даши все было по-настоящему!

– Сашка, но откуда Дима узнал, что мы сестры? Я сказала ему, что у меня есть сестры, но о тебе я вообще ничего не говорила, – хлюпая носом, спросила Даша.

– Зато я рассказала Славику о сестре-близнеце еще в самом начале нашего знакомства, – скрипнув зубами от злости, сказала Саша. – Нужно проучить этого мерзавца.

– Нужно! А как? – согласилась Даша. – Был бы у нас брат, он бы дал ему в морду, а что можем сделать мы?

– Что-нибудь придумаем! Дашка, а что если свести его с друзьями нашего Максика? Смотри, можно пригласить его на свидание и заманить куда-нибудь. А там его будут ждать несколько крепких ребят Максовой ориентации. Наш толстячок им точно понравится! – рассмеявшись, предложила Саша.

– Ты с ума сошла?! – воскликнула Даша. – Ты говоришь, прямо, как Вика! Что, стервовирус стал передаваться через кастрюли и сковородки?

От возмущения у Даши даже слезы высохли. Она смотрела на сестру, как на какое-то чудовище.

– Да, что ты так кипятишься? Я просто предложила. Не хочешь, не надо, – обиженно сказала Саша. – Что ты так взъелась на Вику? Мне ее очень не хватает.

– Ага! Ты так говоришь, потому что тебе приходится выполнять ее работу, – ехидно заметила Даша. – Вспомни, она нас всегда считала конченными имбицилками. А как она относилась к папе? Вика только Лизу считала за человека, а еще нянчилась с нашей блаженной Варенькой.

– Хорошо Вике! Вышла замуж, живет в Москве, – с завистью сказала Саша. – А мы остались тут. Жаримся на кухне и мучаемся с придурками.

– С придурком, ты хотела сказать? – уточнила Даша.

– Вот именно, – согласилась Саша. – Так, что мы с ним будем делать?

План масти созрел очень быстро. На следующий день Дима должен был встретиться в кафе с Дашей.

– Интересно посмотреть на его бесстыжую морду, когда я приду в кафе вместе с тобой, – сказала Даша, предвкушая всю неловкость ситуации.

– Этот мерзавец мне за все заплатит! – злобно зашипела Саша и ее можно было понять.

Саша и Даша договорились разыграть сердцееда. Они предложат ему веселый вечерок на троих. Он точно не откажется от такого приключения. А потом они посмеются над ним и скажут ему в глаза то, что о нем думают. Все произошло совсем не так, как они планировали. Дима удивил сестер тем, что совершенно спокойно воспринял появление Дашиной сестры, похожей на нее, как две капли воды.

– Привет, – дружелюбно улыбаясь, сказал он Саше. – Вы так похожи, просто не отличишь одну от другой.

– Он нас за дурочек считает? – спросила шепотом Саша, наклонившись к уху сестры. – Меня он типа, в первый раз видит!

– Привет, красавчик! – сказала Саша, развязно присаживаясь на край стола перед Димой. – Мне Даша столько про тебя интересного рассказала! Вообще-то, у нас с Дашкой все общее. Она не сказала? А ты ничего! В моем вкусе. Да, что я говорю, у нас с Дашкой ведь вкусы одинаковые.

– Угу, – согласилась с сестрой готовая расплакаться Даша.

Саша наклонилась к Диме и прошептала что-то ему на ушко. От ее слов его брови поочередно поползли вверх, а на губах появилась немного смущенная, загадочная улыбка.

Даша до последнего верила в своего Димочку. Она надеялась, что он возмутится такому дикому, с ее точки зрения, предложению Саши. Он ведь ее любит! Зачем ему Сашка?

– Ты это серьезно? – многозначительно улыбнувшись, спросил Дима.

Он слегка обалдел от Сашиного предложения развлечься втроем, но идея ему очень понравилось.

– Ага! – томно вздохнув, подтвердила Саша.

– А вы те еще штучки! – воскликнул Дима. – Мои скромняшки… А еще домашние пай-девочки! Повезло мне с вами! Вот, точно говорят, что в тихом омуте черти водятся.

Даша не выдержала и, расплакавшись, убежала на кухню. Она рыдала, спрятавшись в подсобке. Бармен Макс пытался ее утешить, как хорошая подруга.

– Ну, Дашуля, не плачь, пожалуйста! Что еще ждать от парня?! Они все такие гадкие, – по-дружески ее обнимая, сказал Макс. – Я недавно тоже расстался со своим бой-френдом. Он ушел от меня к старому, лысому дядьке, представляешь?

Почему-то от его слов Даше не стало легче.

– Какой же ты говнюк! – закричала Саша на ничего так и не понявшего Диму. – Убирайся отсюда и больше не смей даже близко подходить ко мне и моей сестре! Знаешь, как она в тебя влюбилась?! Я то и не таких моральных уродов встречала, но Даша… Ты разбил ей сердце, ублюдок!

Дима почувствовал себя полным идиотом.

– Одно из двух. Или эти девчонки чокнутые извращенки, или я сам свихнулся, – думал он, идя домой. – Нужно посоветоваться со Славиком. Он у нас главный по девочкам.

Когда Дима рассказал брату обо всем, что произошло в кафе, Славик на какое-то время завис в потом молчании, а потом громко рассмеялся.

– Ну, ты братец и придурок! Сказать такое? Ты и вправду решил устроить тройничок? – спросил он, хлопнув Димку по плечу. – Офигеть! Капец, какой ты придурок! Вставай! Пойдем каяться в твоих грехах.

– Да что случилось то? – раздраженно спросил Дима. – Я нифига не понял!

– Я тебе по дороге все объясню. Идем, скорее! – вздохнув, сказал Славик.

Второй раз за этот день Даша испытала шок, когда снова увидела Диму, но не одного, а в компании точь-в-точь такого же парня, только на втором куртка была не синяя, а серая.

– Даша, прости, я с самого начала должен был тебе сказать, что у меня есть брат-близнец, – сказал он, виновато глядя на заплаканную девушку. – Вот, мой младший брат Славик.

– Я младше этого придурка всего на шесть минут, – сказал Славик, улыбаясь Даше. – Привет! Позволь все объяснить. Я знаком с твоей сестрой Сашей. Кстати, она мне о тебе рассказывала. Ты не обижайся на Димку, ладно? Он любит тебя, поверь! Вообще то, парень он хороший! Это он только с виду дурак!

Даша недоверчиво смотрела на обоих. Макс позвал из кухни Сашу. Увидев парней вместе, Саша мигом все поняла и с облегчением расхохоталась. Она поспешила на помощь растерявшейся Даше. Саша родилась раньше Даши всего на три минуты, но всегда, как старшая из двойняшек, оберегала более ранимую сестру.

– Привет, Славик, – обратилась она к парню в хорошо знакомой серой куртке и, подойдя к нему ближе, чмокнула его в щеку.

– Привет, родная! – отозвался Славик.

– Дашка, ты уже познакомилась с брательником своего Димки? Не отличить от моего Славика, правда?– спросила Саша сестру.

Даша, наконец, поняла, что ее Дима ни в чем не виноват. Это они с Сашкой черт знает что себе напридумывали. Стоп! Но, ведь Дима согласился на непристойное предложение Саши! Вроде как, недоразумение между парами разрешилось, только Даша все равно была обижена на Димку.

Все четверо сидели за столиком, весело болтали и пили пиво, отмечая наступивший между ними мир.

– Так вы решили, что какой-то парень морочит вам голову, прикидываясь двумя другими? – глуповато глядя на Дашу и Сашу, спросил Дима. – Это, как в старом французском фильме про близнецов с этим, как его?

– С Пьером Ришаром, – подсказал Славик. – Тот фильм назывался «Близнецы» или «Близнец». Короче, не помню.

– Точно! – поддакнул Дима.

– Круто вы решили приколоться! – не унимался Славик, – А Димон повелся, да? И вы поверили, что он на такое способен? Он у нас сам тот еще шутник! Порой, такое ляпнет!

– Не похоже, что ты шутил, – с упреком сказала Даша, искоса взглянув на Диму.

– Но, Даша, я ведь мужчина! Мы все легко соблазняемся, – попытался оправдаться Дима, за что чья-то нога под столом его больно ударила по коленке.

– Не слушайте его, девчонки, – сказал Славик, свирепо глянув в сторону брата. – Вечно он говорит одно, а делает все по-другому.

– Димка, скажи спасибо Даше. У меня был свой план мести, но она отговорила меня, – сощурив глаза, сказала Саша.

– Что за план? – нахмурившись, спросил Славик.

– Тебе лучше не знать, – сказала Даша, заговорщически подмигнув Саше.

– Нет, пусть знает и больше не болтает глупости, – угрожающе улыбнувшись, сказала Саша. – Я только хотела его поближе познакомить с друзьями нашего Макса. А вдруг бы ему понравилось?

– А Макс, это кто? – спросил Славик.

– Видишь того симпатичного крашенного блондинчика за барной стойкой? – ответила Саша. – Его друзьям под радужным флагом твой брат, наверняка, пришелся бы по вкусу.

Бедный Дима чуть не подавился пивом. Все рассмеялись.

– Ребята, а давайте все вместе куда-нибудь сходим, – предложила заметно развеселившаяся Саша. – Могу представить шок прохожих при виде нашей компании.

– Ага, все подумают, что у них в глазах двоится, – в шутку, заметил Димка.

– Точно, многие подумают, что словили «белочку» и пора завязывать бухать, – поддержал шутку брата Славик.

Все четверо дружно рассмеялись, но идея прогулок вчетвером им очень понравилась. Позднее они веселой компанией не раз гуляли по осеннему городу, ходили в торговые центры, кинотеатры и ночные клубы. Они почти каждую неделю вместе ездили загород, устраивали пикники на природе, собирали грибы и боярышник. Чтобы Варенька не скучала дома одна, ее частенько брали с собой.

Все были счастливы, только Саше все время отравляла настроение ею же придуманная ложь. Саша мучила себя мыслью, как объяснить Славику, что она никакая не студентка, а простая повариха? Она не хотела признаваться ему, что соврала от неуверенности в себе и недоверия к нему. Но и продолжать этот цирк она не желала. Саша просто сказала, что стать дизайнером – это не ее и что она бросила учебу. Она призналась Славику, что ей больше нравится помогать на кухне в их семейном кафе и готовить его любимые ореховые рулетики. У Славика от души отлегло. Он боялся, что Саша будет цепляться за городскую жизнь с ее ночными клубами и шумными студенческими тусовками, а провинциальный Геленджик ей покажется слишком скучным после Ростова.

– Лиза, мальчики приглашают нас с Сашей к себе в Геленджик на все новогодние каникулы. Ты нас отпустишь? – с порога спросила Даша, на ходу сбрасывая с себя пальто.

– Я что вам мама? – вопросом на вопрос ответила Лиза. – Вы давно уже большие девочки. Сами решайте, с кем вам жить и куда ехать. Вот только, кто в кафе будет работать?

Лиза ворчала, но в душе была очень рада за девочек. На самом деле, ей очень понравились веселые близнецы из Геленджика, особенно прямолинейный Славик. В Диме немного настораживала его нерешительность, но, в целом, мальчики пришлись ей по душе. Главное, глаза Саши и Даши светились счастьем и, насколько понимала Лиза, дело шло к большой свадьбе. Летом Дима и Славик получат дипломы и, наверняка уедут домой. Было понятно, что одни, без своих девчонок, они никуда не поедут. А, может, ради подружек они останутся в Ростове? Кто знает?!

Саша и Даша, как и хотели, поехали на Новый год в Геленджик. Вместе со своими бой-френдами они хорошо провели время, познакомившись с родителями своих избранников. Мама мальчиков оказалась точно такой, какой они ее описали – немного строгой, но очень искренней и дружелюбной. В глубине души Нина Викторовна боялась, что ростовские подруги ее сыновей окажутся избалованными фифами, а увидела веселых, симпатичных обаяшек, как их называл Славик. Глава семейства Репкиных, Николай Петрович, чем-то напоминал Ивана Морковкина. Такой же веселый балагур, только трезвым его видели гораздо чаще.

– Наши отцы хорошо бы поладили, – пошутил Дима.

– Точно, нужно их познакомить, – согласилась Саша. – Они бы уж нашли, за что выпить!

– Кто бы сомневался! – хмыкнул Славик.

Только с бабушкой девочкам не суждено было познакомиться. Она уехала к сестре в Краснодар.

После встречи Нового года, обе влюбленные пары еще три дня пробыли в Геленджике, а затем отправились в Сочи. Зимнее море, конечно, очень красивое, но все же, в это время года намного интереснее в горах. Из Сочи веселая четверка поехали в Роза Хутор. Ни Саша, ни Даша никогда не становились на лыжи. Первый же эксперимент по спуску с горы закончился для Даши переломом ноги. Пришлось всем досрочно вернуться в Ростов. Каникулы были испорчены, но, как говорится, нет худа без добра. В дороге, по радио они услышали, что в горах, примерно там, где они были, сошла лавина.

– Час от часу не легче! – воскликнула Лиза, увидев натянуто улыбающуюся Дашу в кресле на колесах. – А ты куда смотрел, Димка?

– Да я… Ну, в общем, так получилось, – промямлил Дима.

На выручку, как всегда, пришел Славик.

– Да, не ругай его, Лиза! Он, бедненький, и так весь извелся и во всем винит себя. Вот я два года назад сломал ключицу, а в детстве руку ломал дважды. Димка, кстати, тоже, а еще он головой проверял гору на прочность. Гора, к счастью, не пострадала, – рассмеялся вечный шутник, Славик. – Не переживай, до свадьбы заживет!

– Вот это меня и беспокоит, – недвусмысленно намекнула Лиза. – Какие у вас планы насчет моих девочек? Для них, по-моему, все, что касается вас, очень серьезно.

– Ну… Вначале мы закончим универ, а потом посмотрим. Я без Сашки никуда не уеду. Если она хочет оставаться в Ростове, то и я останусь, – вмиг став очень серьезным, сказал Славик.

– Я согласен с братом, – сказал Димка. – Куда же мы без наших рыженьких обаяшек?

Лиза в последнее время чувствовала себя очень уставшей и подавленной. Все как-то не клеилось. Стоило ей порадоваться за близняшек, так Дашка сломала ногу. Лиза считала каждую копейку, не зная, что еще можно придумать, чтобы кафе работало эффективнее, но дела шли все хуже и хуже. Как ей не хватало Вики! Из коротких телефонных разговоров с ней Лиза поняла, что у нее не все гладко со Степаном, да и вообще, с Викой что-то происходило, но что именно ее беспокоило, она не говорила. Папа напивался с утра и весь день чудил. Лиза хотела провалиться сквозь землю от стыда, когда папа, едва держась на ногах, ввалился в зал кафе через дверь под лестницей. Ладно бы он просто вышел пьяным к посетителям, так на нем из одежды были только трусы в цветочек, меховой жилет и шапка-ушанка, а на ногах пляжные шлепанцы. Можно представить реакцию посетителей, особенно, если учесть, что Иван не позволял себя стричь и брить около двух месяцев.

– Смотрите, Снежный человек! – воскликнула девочка лет девяти, сидевшая за столиком вместе с мамой.

На выручку пришла Варенька. Она, звонко рассмеявшись, подошла к девочке и ее шокированной маме.

– Не удивляйтесь! Это часть нашей новогодней развлекательной программы, – весело сказала она. – Вы почаще к нам заходите! У нас, кроме Снежного человека, еще бывают в гостях домовенок Кузя, Баба-Яга, Леший из Черного леса и даже Кощей Бессмертный.

– С Новым годом! – прокричал Иван на весь зал.

– Вот видите? – радостно воскликнула Варенька и захлопала в ладоши. – Он всех нас поздравляет с Новым годом!

– А как зовут Снежного человека? – спросила девочка.

– Его зовут Ванечкой, – очаровательно улыбнувшись, сказала Варенька. – Он любит песни петь и сказки рассказывать, но сегодня он не в голосе. Мороженное переел.

Варенька подошла к папе, обняла его, и, поддерживая под руку, аккуратно повела назад к двери. После этой выходки отца Лиза закрыла дверь под лестницей на замок. Только Варенька могла угомонить отца, вне зависимости от того, в каком он находился состоянии. Лиза, как психолог, не понимала, каким образом это ей удается, но была сестре очень благодарна. Варенька помогала Лизе наводить порядок вдоме, но в кафе от нее было мало пользы. Она, конечно, могла нарезать салатик или разложить готовую еду по тарелкам, но делала все это нехотя. Вика была права. Девочке действительно нужно было отдохнуть от людей и восстановить душевные силы. А в будущем ей нужно заниматься только тем, что ей интересно и что она сама решит для себя важным.

Лиза почти упала в кресло от изнеможения. Она весь день была на ногах, бегая между кухней и столиками с посетителями. Сегодня было четыре небольших корпоратива, что, конечно же, очень хорошо, но клиенты попались очень требовательные. Одним шампанское показалось недостаточно холодным, для других свинина была слишком жирная, а кому-то соус с перцем чили обжег язык и все претензии, естественно, были адресованы ей лично, как директору.

– А ведь еще нужно оплатить долги за газ и электричество, – думала Лиза, растирая пальцами ноющие виски. – Господи, сколько еще этих «надо» на меня свалится? Как было хорошо раньше, когда Вика со своим жестким чувством юмора помогала мне решать все проблемы. А сейчас я совсем одна. От папы лишь неприятности, у близняшек только любовь на уме, к тому же Даша минимум на три месяца вышла из строя, а Варенька еще совсем ребенок. Вообще, кому-то кроме меня нужно это кафе? Впервые мы встретили Новый год без Вики. Что нам принесет этот 2019 год? По-моему, все катится в тартарары.

От усталости и чувства безысходности Лиза беззвучно заплакала. На всех давит груз жизненных проблем, только одни, как муравьи, опустив голову, смиренно тянут по жизни свою лямку, а другие, как бабочки, бьются крыльями о стекло, мечтая вырваться на свободу, вот только стеклу это безразлично, а крылья со временем обламываются. Если Лиза была тем самым муравьем, то Вике по жизни суждено было быть мотыльком, ломающим крылья о стекла.

IX

Расставшись с Алексом, Вика словно протрезвела от похмельного дурмана. Она поняла, что сама во многом виновата в проблемах своего брака, а Степан сбегает от нее при первом удобном случае потому, что она перестала вызывать у него прежние чувства. После Алекса, объятья Степана ей казались пресными, как молочный коктейль для того, кто попробовал будоражащее кровь и сознание пряное вино. Степан оставался таким же, каким был и всегда, но сама Вика очень изменилась.

Степан, как и прежде, был немного чопорным эгоистом, для которого внешняя мишура имела гораздо большее значение, чем подлинная суть окружающих его предметов и людей. Ему, в сущности, было все равно, любит его Вика, или нет. Он женился на ней потому, что она красива и фотогенична. Ее главной супружеской обязанностью было появляться вместе с ним – виртуозным пианистом, на различных публичных мероприятиях, исполняя отведенную ей роль жены гения. В личных взаимоотношениях для Степана не имели принципиального значения ни любовь, ни верность, ни взаимопонимание. Он во все это попросту не верил. Вначале, еще до брака, ему очень нравилось заниматься с Викой любовью, но в Москве его окружало немало более молодых и красивых поклонниц, короткие связи с которыми стали неотъемлемой частью его столичной жизни. Что уж тут говорить о гастролях?! Там, как говорится, сам Бог велел немного развлечься творческому человеку!

Вика пыталась хоть как-то склеить разваливающийся брак. Местами ей казалось, что отношения со Степаном налаживаются и у них все по-прежнему, но стоило ему выйти из дома, Вика начинала тихо сходить с ума от одиночества. Она очень скучала по Алексу и его обжигающим объятиям. При этом ей даже в голову не приходило пойти к нему, попытаться объясниться и, наконец, понять причину его дикого поведения. Такого унижения она бы точно не перенесла!

От скуки и чтобы хоть чем-то себя занять, Вика устроилась обычным поваром в средне-посредственный московский ресторанчик. Для нее это стало нелегкой школой жизни. Она узнала много интересного об «изнанке» профессии ресторатора. Вика хотела быть хозяйкой на собственной кухне в своем ресторане. Но, разве такое возможно? Она не верила в волшебников на голубых вертолетах, которые кому-то что-то дарят. Москва не слишком-то радушно встречает приезжающих со всей страны «золотоискателей», надеющихся чудесным образом разбогатеть, добиться успеха или просто гордо именовать себя москвичами.

Вика с трудом заставляла себя встать утром и пойти на работу. Ее выворачивало от приторных запахов посредственной ресторанной кухни и одного лишь вида немытой посуды. Вика не раз спорила с шеф-поваром и директором, пытаясь доказать им свою правоту. Не важно, спор происходил из-за рецепта приготовления того или иного блюда, либо в связи с неожиданным изменением графика ее работы. Вика удивилась, что изначально непригодные в пищу продукты, как кошки, имеют по девять, а то и более жизней, перерождаясь из одного блюда в другое. У них в «Пяти звездах» все готовили только из самых свежих продуктов, а овощи и зелень им вообще привозил фермер с собственной «плантации».

Вика не могла проглотить ни кусочка в том ресторане, в котором ей приходилось работать. Вообще, в последнее время нервы Вики заметно расшалились. Любой пустяк доводил ее до отчаяния. Вика была очень подавлена и чувствовала себя просто ужасно. Ранняя московская осень, одиночество в холодной квартире, духота и хамство на работе, а также почти полное отсутствие денег – все это в комплексе доводило до депрессии. В этот промозглый день Вика куталась в одеяло, не переставая стучать зубами от холода, хотя батареи в квартире были горячими. В Ростове сейчас хорошо! Лиза вчера сказала, что у них двадцать градусов тепла. И это несмотря на конец октября! Вика соскучилась по родным. Она регулярно общалась по Скайпу с сестрами, но вживую не видела их почти год. Лиза жаловалась, что дела в кафе не очень.

– Я не понимаю, куда делись посетители? Что, люди есть перестали? Саша с Лизой чуть не плачут, каждый день выбрасывая полные коробки еды. Мы тут уже ораву бомжей прикормили. А что делать? Они ведь тоже люди. Если так пойдет дальше, «Пять звезд» придется закрыть. Представляешь, мы за прошлый месяц чистой прибыли получили всего двадцать пять тысяч! – нервозно и торопливо говорила Лиза.

– Кризис. Наверное, потому, – предположила Вика.

– В 2008 году тоже был кризис. Помнишь, мы даже сделали специальное антикризисное меню. Но тогда каждый вечер собирался полный зал людей. А что происходит теперь, я не понимаю! Викуль, как думаешь, может, если сдать помещение в аренду, больше толку будет? – спросила Лиза.

– Ой, не знаю, Лизок. Может, ты и права, – вздохнув, сказала Вика.

– Как Варенька? Ей нравится в колледже? – спросила Вика, улыбнувшись при воспоминании о милой мордашке младшей сестры.

– Да, очень нравится. По-моему у нее очередной «серьезный» роман. Я этого мальчика видела пару раз. Знаешь, вроде ничего. Вежливый такой. Дарит ей шоколадки и водит в зоопарк, – сказала Лиза, с удовольствием делясь с сестрой хоть какой-то хорошей новостью. – А еще мы купили Вареньке швейную машинку. Теперь она не просто рисует, но еще и шьет свои платья для принцесс.

– Здорово! – воскликнула Вика. – А папа как?

– Эх! Ну как он может быть? – вздохнула Лиза. – Все по-прежнему. С утра пьяный ходит. Порой такое несет, что уши вянут.

– С утра ползать на бровях, это в его духе, – зло заметила Вика.

Похоже, она унаследовала от своего родного отца неприязнь к Ивану. Лизе отца было безмерно жаль, близняшки старались его избегать. У них и своих забот хватало, а Варенька обожала папу в любом виде.

– Может, бросить все к чертовой матери и вернуться в Ростов? – подумала Вика, кинув пакетик чая в кружку с кипятком. – 3 ноября первая годовщина нашей со Степаном свадьбы. А будет ли вторая и последующие?

Вике чем дальше, тем больше стало казаться, что она сделала непоправимую ошибку, выйдя за Степана и приехав в Москву. Кому она здесь нужна? Степан наладил свою жизнь. Он получил почти все, за чем приехал в Москву, а что получила она? До недавнего времени, единственным источником радости в ее московской жизни были встречи с Алексом.

– Блин, опять Алекс! – мысленно выругалась Вика.

О чем бы она не думала, ее мысли, так или иначе, снова и снова возвращались к Алексу. И что ее зацепило в этом старике? Она сама себе удивлялась, но ничего не могла с собой поделать. Это было чем-то сродни наркотической зависимости. Он был нужен ей и это факт! Зачем он так поступил с ней?

Вика постаралась сосредоточиться на предстоящей годовщине собственной свадьбы. Со Степаном, конечно, у них было много проблем, но разве в браке по-другому бывает? А, ведь выходя замуж за Степана, Вика его очень любила. Видимо, любовь умирает беззвучно.

– Надеюсь, Степан помнит про нашу первую годовщину? – задавалась вопросом Вика.

Она решила сделать этот день особенным, устроив маленький семейный праздник. Насколько она знала, вроде никакие поездки у Степана на 3 ноября не запланированы. В тот день Вика специально отпросилась с работы пораньше, чтобы успеть все подготовить к приходу мужа. Даже злобный, похожий на карлика, шеф-повар Навруз отнесся ко всему с пониманием, ведь у нее сегодня было знаменательное событие – первая годовщина свадьбы. Ее поздравили на работе и даже подарили цветы.

Вика немного удивилась, что с утра, до ухода на репетицию, Степан и словом не обмолвился о важной для их молодой семьи дате. Вика вначале огорчилась, но потом, поразмыслив, подумала, что Степан наверняка приготовил ей какой-то сюрприз на вечер.

Чувства Вики к Степану со времени их свадьбы, конечно, изменились, но, в принципе, она смирилась с этим браком. Она даже не знала, хорошо оно или плохо, что Степан так редко появлялся дома. То репетиции допоздна, то гастроли. Но ведь такова его работа! Вика позвонила Степану на мобильный. Он не взял трубку. Степан перезвонил только в шесть вечера, чтобы сообщить Вике о корпоративном мероприятии, на котором он просто обречен быть. К этому времени Вика уже успела красиво накрыть на стол, открыть дорогое французское вино и приготовила его самые любимые блюда. Вика по опыту знала, что все эти «корпоративные мероприятия» заканчиваются около полуночи, а утром у Степы сильное похмелье.

Праздник не состоялся. На часах было уже девять, а Степан даже не позвонил жене. И это в такой особенный день! Неужели он забыл об их годовщине? Вика сама себя пыталась убедить, что такого не может быть. Муж у нее, конечно, не самый пылкий, но по-своему ее любит и в основном, все у них хорошо. Однако, неприятное, зудящее чувство, что ее предали, только нарастало. Не в силах сдерживать слезы, Вика хотела позвонить Лизе, но потом подумала, что у сестры и так полно проблем. Ну чем ей может помочь Лиза? Наверняка, попросит успокоиться и не раздувать из мухи слона.

Сердце Вики ныло. Она поняла, что Степан просто проигнорировала их важную дату, как и ее саму. Она, словно в клетке, металась по квартире, не находя себе места от злости и обиды. У Вики было чувство, что происходит что-то ужасное, какая-то катастрофа. Степан не пришел ни ночью, ни утром. На звонки он не отвечал. Может, случилось что? Может в полицию позвонить? Уставшая Вика ненадолго вздремнула на диване.

Наконец, ближе к полудню, Степан позвонил. У него был какой-то странно притихший голос. Он извинился, что не позвонил раньше. Предчувствие не обмануло Вику. С большим трудом подбирая нужные слова, Степан сказал, что любит другую девушку. Он извинялся и смущенно попросил Вику собрать его вещи. Документы на развод он обещал лично занести на днях.

Вика остервенела! Она металась по квартире, кричала, плакала, била посуду. Только что это могло изменить? Именно эти слова она в глубине души ожидала и боялась услышать. Что ей теперь делать? Ни мужа, ни любовника. Униженно возвращаться в Ростов не хотелось. Оставаться в Москве было проблематично. Еще это странное недомогание. Вика редко болела, но сейчас ей было невыносимо плохо. Очень болела спина и почему-то все время тошнило, особенно по утрам.

– Наверное, я отравилась от одного вида той дряни, которой кормят людей в этом проклятом ресторане, – подумала Вика. – Черт, придется пойти к врачу.

Но Вика никуда не пошла. Она четыре дня просидела дома, не желая никого ни слышать, ни видеть. Вика, как зомби, бесцельно слонялась по маленькой комнатушке, не зная, на что решиться. В ресторан она под страхом смерти не хотела возвращаться, но нужно было платить за квартиру и на что-то жить. Просить деньги у Лизы она не хотела из принципа, тем более, что ее семья и так еле сводила концы с концами.

Погода стала немного лучше. Прояснилось, хотя и немного похолодало. Вика вышла из дома. Первым делом она пошла в ресторан и написала заявление об уходе. Полтора месяца каторги был позади. Хватит с нее терпеть хамство самодура шеф-повара, который не знает и половины того, что знает она о приготовлении мясных блюд. Вика была не далека от истины в своих догадках, думая, что Навруз ее третировал, потому что боялся конкуренции. Вика действительно могла лучше шеф-повара приготовить любое блюдо из его меню и не только. Кому нужна такая хваткая помощница?

Почувствовав себя свободной, Вика решила прогуляться по усыпанным осенними листьями улицам Москвы. Она с наслаждением вдыхала горьковатый осенний воздух, раздумывая, что, собственно, ей делать дальше. Со Степаном она больше не говорила. На сей раз их оркестр поехал с гастролями в Ригу. Все детали развода они обсудят потом. Хотя, что им обсуждать. У обоих не было никакого совместно нажитого имущество, которое имело бы смысл делить. Простая формальность, не более. Вика смирилась с мыслью о неизбежности развода и уже пыталась планировать свою дальнейшую жизнь.

Вика задумчиво шла по аллеям парка. Она встрепенулась, услышала за спиной шаги. Обернувшись, она невольно отпрянула. В метре от нее стоял Алекс. Он выглядел немного старше, чем в тот день, когда они расстались, и, как будто даже похудел. Лицо осунулось, под глазами темные круги.

– Что с ним? – подумала Вика.

На Алексе было надето распахнутое на груди серое пальто, из под которого выглядывал темно синий вязаный шарф. Странное совпадение, но на Вике в тот день тоже было пальто из светло серого кашемира, надетое поверх синего джемпера с высоким горлом. Вика молча смотрела на него, ожидая, что он ей скажет. Алекс ничего не говорил. Он просто смотрел на нее и, глядя в его зеркальные глаза, невозможно было понять, что чувствует этот человек и способен ли он вообще что-то чувствовать. Наконец, Алекс протянул Вике руку, обтянутую тонкой кожей перчатки. Вика неосознанно шагнула ему навстречу. Ее рука оказалась в его руке. Алекс через перчатку почувствовал, что ее бьет крупная дрожь.

– Бедная моя девочка, – подумал он, кусая губы. – Какая же я скотина. Бог меня накажет! Ну и хрен с ним! Разом меньше, разом больше! Какая разница? Ведь, что сделано, то сделано.

– Идем ко мне, – прошептал он ей на ухо.

Вика молча последовала за ним, сев в припаркованный неподалеку Lexus, и в предвкушении почти забытого за месяцы разлуки блаженства, поехала вместе со своим странным возлюбленным к нему в башню страсти, как она называла его квартиру на тридцать шестом этаже.

В эту ночь Алекс был каким-то другим, не таким, как раньше. Он был более страстным и нежным, чем раньше. В нем не ощущалось прежней животной жестокости, которая так заводила Вику вначале их отношений. Он не мог насмотреться на Вику, не мог ею насытиться. Алекс знал, что его страсть преступна, но это еще больше распаляло его чувства. Он проклинал себя, но не мог отказать себе в удовольствии. Алекс утешал себя мыслью, что ведь Вика сама его хочет. Он лишь поддается слабости под ее влиянием. Кого он хотел обмануть?

– Мне кажется, я люблю тебя, – тихонько прошептала признание Вика. – Мне так было плохо без тебя. Ты даже не представляешь, насколько.

– Замолчи, умоляю, – простонал Алекс. – Если бы ты знала кто я и какая я мразь, ты бы меня возненавидела. Девочка моя…

– Мне все равно, кто ты, – сказал Вика, целуя его. – Будь ты хоть чертом, хоть дьяволом!

Алекс мрачно засмеялся.

– В общем-то, ты не далека от истины. Только я намного хуже, – сказал он, сжав ее в своих объятиях.

Вика все же пошла к врачу. Что-то с ней точно было не в порядке. Наверное, от постоянного стресса случился гормональный сбой. Диагноз ее просто ошеломил. Семь недель беременности? Ей сейчас только детей не хватало! Интересно, а что на это скажет Степан?

Через пять дней Степан вернулся в Москву. Он заехал за Викой, чтобы вместе поехать к адвокату. Спустя два часа Вика стала свободной женщиной. Все формальности были улажены. О своей беременности Вика решила не говорить Степану до развода. Она боялась, что он передумает разводиться, а видеть его напыщенную физиономию рядом ей было невыносимо противно.

Степан смеялся театральным, гомерическим смехом, когда Вика сообщила ему, что беременна.

– Ты от меня беременна?! – продолжая смеяться, переспросил он. – Вот это уже очень интересно!

– А что, собственно, тебя так удивляет? – возмущенно спросила Вика. – Не понимаю, что за странная реакция?! Ты все-таки мой муж, забыл?

– Приятно осознавать, что бывший муж, – напомнил Степан. – Видишь ли, моя дорогая, двоих мелких засранцев, тянущих из меня все жилы, мне более, чем достаточно. Я сделал вазектомию.

– Что ты сделал? – не расслышав, переспросила Вика.

– Ва-зек-то-ми-ю, – по слогам произнес Степан. – Понимаешь, у меня больше не может быть детей. Я стерилен!

– И ты мне не сказал, что у нас никогда не будет детей?! – перешла в наступление Вика. – Вообще то, ты должен был сказать мне, когда мы поженились.

– Я так понимаю, этот вопрос ты успешно решила и без меня, – иронично рассмеявшись, сказал Степан – Так что, вспоминай, с кем спала, моя благоверная супруга!

Вике пришлось прикусить язык. Она с ненавистью посмотрела на Степана, но в душе злилась только на себя.

– Но, где же я допустила ошибку? Я ведь всегда предохранялась, – напряженно думала Вика. – Только один раз, тогда, с Алексом, когда он меня прогнал… Ну, да! Точно! Я тогда была так расстроена, что забыла выпить таблетку. Блин, что же делать? Нужно обо всем рассказать Алексу! С другой стороны, Вика представила себе маленькую копию Алекса и на душе как-то сразу стало солнечно и тепло. Что может быть лучше, чем ребенок от любимого мужчины?! Вика уже не сомневалась, что полюбила Алекса. Несмотря на жесткий характер, он был какой-то непостижимо родной.

– Мне уже почти тридцатник. Я не хочу, как Лиза, всю жизнь возиться с чьими-то детьми. У меня будет свой собственный ребенок! Ребенок от Алекса! Я его обязательно рожу. Не знаю, как прореагирует Алекс, но ребенка, в любом случае, я оставлю! – окончательно решила Вика.

В тот же вечер Вика пошла к Алексу домой.

– Зачем ты здесь? – спросил Алекс с порога, не впуская Вику в квартиру.

– Мне нужно с тобой поговорить. Это важно, Алекс, – решительно сказала Вика.

– Ну, тогда проходи. У тебя три минуты, – раздраженно сказал Алекс, садясь в кресло.

Вике сесть он не предложил. Она без прелюдий сразу же ринулась в бой.

– У нас будет ребенок! Не спорь! Это твой ребенок! – на одном дыхании выпалила она, наблюдая за реакцией Алекса.

Он хотел что-то сказать, но Вика ему не позволила.

– Нет, молчи! Выслушай меня не перебивая, пожалуйста, – продолжила она. – Я знаю, ты скажешь, что он не твой. Я сама думала, что он от мужа, но он сделал вазектомию. Понимаешь, что это значит? Других мужчин, кроме тебя у меня не было! И не смей мне говорить, что я шлюха и сплю с кем попало!

– Бог меня уже наказывает! – обреченно произнес Алекс. – Чем ты вообще думала?! Нужно немедленно решать этот вопрос!

– А я уже все решила! – уверенно заявила Вика. – Это мой ребенок и я его оставлю.

– А муж что говорит? – спросил шокированный Алекс.

– Я развелась с мужем! Куда мне беременной теперь идти. Ты же Алекс Горин! Ты можешь все! Так помоги мне, – сказала Вика, усаживаясь в кресло напротив.

– Делай аборт! Это наилучший и единственный выход для всех нас, – подумав, сказал Алекс. – Избавься от ребенка и живи для себя! Зачем тебе вся эта возня с пеленками? Найди подходящего человека и заводи столько детей, сколько захочешь!

– Но, я не хочу убивать твоего ребенка! – воскликнула Вика. – Я его оставлю.

Вика обратила внимание, что Алекс сразу как будто постарел лет на десять. Его первоначальное замешательство сменилось приступом гнева.

– Если ты за нас двоих все решила, какого хрена ты ко мне явилась? Что ты от меня хочешь? – возмущенно закричал Алекс.

– Помощи. Чего же еще? Это ведь и твой ребенок! Я должна его как-то растить, на что-то жить? – сказала Вика, понимая, что ее план с треском проваливается.

– Ага, я понял! Тебе деньги, значит, нужны?! – кричал Алекс, распаляясь все больше и больше. – Глупая девчонка! Ничего ты от меня не получишь! Сама вляпалась, сама и решай свои проблемы! Убирайся отсюда! Твои три минуты истекли.

– Мне больше не к кому идти! Разве наши отношения для тебя ничего не значили? – закричала Вика сквозь слезы. – Ты не можешь меня выгнать, как собаку. Я не уйду, пока ты не объяснишься со мной.

В ее глазах Алекс увидел то же отчаяние, что и в глазах Насти, когда он над ней надругался. Только в глазах Вики еще была звериная ярость, вне сомнений, унаследованная от него. Он никогда не встречал человека, более похожего на себя, чем Вика. Да! Это была его дочь! Он должен ей помочь, иначе она погибнет, как и Настя.

– Я ничего не должен тебе объяснять! Просто сделай так, как я скажу. Ты сделаешь аборт и забудешь обо всем. Обо мне ты тоже забудешь, поняла? – рявкнул Алекс, вставая с кресла. – Лучше всего, уезжай из Москвы!

Вика заплакала. Это были первые и последние ее слезы, которые он видел.

– Послушай, – смягчив тон, сказал Алекс. – Вика, все слишком сложно и, пожалуйста, не требуй от меня объяснений. Я помогу тебе, дам денег на аборт. А потом, возвращайся в свой Ростов. Между нами ничего не может быть!

– Почему? – сквозь слезы спросила Вика.

– Потому что! – скалясь, ответил Алекс. – Так нужно. Я так сказал и будет по-моему!

– Нет! – яростно закричала Вика. – Не будет по-твоему. Я оставлю ребенка, поможешь ты мне или нет. И из Москвы я никуда не уеду!

Она встала, собираясь уйти.

– Если все сделаешь, как я сказал, станешь богатой! Ты же хотела денег? Ты их получишь! – крикнул ей вдогонку Алекс.

– Я хотела их для нашего ребенка, – гордо вскинув подбородок, сказала Вика. – Мне от тебя ни рубля не нужно!

– Не будь дурой, Вика! Ты собираешься растить ребенка в нищете? Я знаю, у тебя ведь ничего нет! – примирительно произнес Алекс. – Избавься от этого ребенка. Он тебе не нужен, поверь мне! А, хочешь, я тебе куплю квартиру? В любом городе, где только пожелаешь?

– Нет! – решительно сказала Вика и ушла, снова хлопнув дверью.

– Дура! Ну и характер, – тихонько выругался Алекс, в сердцах пнув ни в чем неповинное кресло. – Неужели у нее хватит глупости оставить этого ребенка? Это ведь чудовищно! Так нельзя… Я, конечно, виноват и заслуживаю наказания, но, по-моему, это уже чересчур!

X

– Папа, ты снова пьян и говоришь глупости, – устало сказала Лиза. – Еще ведь и десяти утра нет!

– Ничего ты не понимаешь, доченька. А я знаю, что нужно сделать! Надо всех, кто пьет и говорит глупости штрафовать! Представляешь, какие деньжищи в казну придут?! – раскатисто рассмеявшись, сказал Иван.

Лиза вздохнула и, махнув рукой, ушла вниз. Что с него взять?! Все как обычно. Лизу расстроило другое. После вчерашнего разговора с Викой она была сама не своя. Лиза прекрасно понимала, что Вике гордость не позволит признаться, что ее брак обрушился и существует куча сопутствующих проблем. По этой же причине она ни за что не вернется домой. Тогда, как и на что будет жить Вика в Москве? Что-то в голосе сестры настораживало и не давало Лизе покоя. Какая-то мрачная решимость сквозила в словах Вики и это не предвещало ничего хорошего.

– Во что же ты вляпалась, сестренка? – задумчиво произнесла вслух Лиза, сидя в гостиной за столом, заваленным различными счетами и квитанциями.

– Елизавета Ивановна, идите сюда! Пожалуйста, скорее! – услышала Лиза встревоженный голос официантки Юли.

– Господи, ну что еще произошло? – подумала Лиза, устало спускаясь по лестнице.

Взволнованная Юля ждала ее внизу. Она шагнула навстречу Лизе, держа в руках какой-то конверт. Лиза обратила внимание, что он не запечатан. На нем зеленым фломастером было написано: «Для Лизы».

– Что это? – спросила Лиза. – Где ты взяла этот конверт?

– Он магнитиком был прикреплен к холодильнику, – сказала Юля. – Я его только сейчас заметила, но, думаю, его еще вчера повесили.

– Что? Кого повесили? – рассеянно спросила Лиза.

– Я про письмо, Елизавета Ивановна. Говорю, нашла его сегодня утром, но оно там было со вчера, – часто моргая, повторила Юля.

– Ладно, я поняла. Давай сюда, – сказала Лиза, протягивая руку.

Юля отдала ей письмо и ушла в пустой зал кафе.

– Во что превратилось это место? – думала она. – Устроилась работать в приличное кафе, а сейчас хозяева все свихнулись, да и посетителей почти нет. Как дура, приперлась сюда ни свет ни заря, все подготовила к открытию, а еще ни одного человека не пришло. Нужно валить отсюда!

Лиза открыла конверт. Она сразу узнала неровный, крупный почерк Саши. В записке Саша сообщила Лизе, что они с Дашей устали от беспросветной работы в кафе. Они хотят жить своей жизнью, хотят быть счастливыми и обзавестись собственными семьями. Они писали, что уезжают в Геленджик к своим парням и жить отныне будут там. Саша и Даша не хотели расстраивать Лизу, поэтому решили не говорить ей о своем решении. Они надеются, что Лиза все поймет и не будет на них сердиться. Она ведь такая умная и добрая. А еще они обещали позвать ее, как и всех остальных, на их свадьбу, которая, скорее всего, состоится в начале января.

Нервы Лизы не выдержали еще и этого удара. Она села на ступеньку лестницы и взахлеб, истерически рассмеялась. Она смеялась непрерывно, издавая возгласы, больше похожие на плачь, и это производило жутковатое впечатление. На ее странный смех сверху прибежала Варенька. Папа крепко уснул. Его, наверное, даже взрыв не разбудил бы. Испуганная Юля стояла в проеме двери под лестницей. Больше никого в доме не было. Из-за финансовых трудностей Лизе пришлось распрощаться с Максом, второй официанткой, тоже Юлей, и даже уборщицей, тетей Марусей. Всем им нечем было платить зарплату. А теперь еще и близняшки сбежали с тонущего корабля. Лиза смеялась, а из ее глаз лились слезы.

– Лизонька, милая, ну что с тобой? Что случилось? – дрожащим голоском спросила Варенька. – Ты плачешь или смеешься?

Она села на ступеньку рядом с Лизой, обняла ее, как в детстве, и положила голову ей на плечо. От прикосновения Вари Лиза немного успокоилась. Она перестала издавать режущие нервы звуки и молча протянула Вареньке письмо. Глядя на весь этот кошмар, Юля, ничего не говоря, пошла в подсобку, переоделась и навсегда покинула это место. Она даже не стала просить заработанные за прошлую неделю деньги. Юля проработала в «Пяти звездах» четыре года и подружилась с девочками. Она знала, что близняшки оставались здесь только потому, что жалели Лизу. Теперь они уехали. Юля, естественно, не смогла сдержать врожденное женское любопытство и заглянула в незапечатанный конверт.

Прочитав письмо, Варенька тоже все поняла. Это конец! Конец их большой, дружной семье, конец «Пяти звезд». Она тихонько заплакала. Ее слезы подействовали на Лизу как вдох паров нашатыря. Она гладила Вареньку по голове, говоря:

– Не плачь, моя маленькая. Все будет хорошо, вот увидишь! Я тебя ни за что не оставлю. И папу тоже. Просто, девочки выросли. У них своя жизнь. Наверное, все именно так и должно быть. Глупенькая, не плачь! У нас скоро свадьба! Саша и Даша выходят замуж! Они всегда мечтали о большой свадьбе в один день. Ты тоже вырастешь, выйдешь замуж и будешь жить сама по себе.

– А ты, Лиза? – спросила Варенька. – Ты выйдешь замуж?

– Не знаю… Мне, наверное, тоже еще не поздно подумать о себе. Я ведь еще не очень старая? Мне всего тридцать шесть лет, – сказала Лиза, вытирая не желавшие высыхать слезы.

– Конечно, Мама Лиза! Ты очень красивая, только все время хмурая и одеваешься в эти ужасные серые костюмы. А, хочешь, я сошью тебе красивое, красивое платье? – спросила Варенька, по-детски заглянув Лизе в глаза.

– Конечно, хочу! – грустно улыбнувшись, сказала Лиза. – Я не сомневаюсь, ты станешь известным на весь мир модельером. Ты ведь об этом мечтаешь?

– Да, об этом, – призналась Варенька. – А ты о чем мечтаешь, Лиза?

– Я уже не знаю, о чем мечтать и не помню, как это делать! Я только и делала все эти годы, что решала чьи-то проблемы, а о себе мне некогда было думать. Плохой я администратор, видишь?! Иначе, мы бы не разорились, – сказала Лиза.

– Ну а раньше о чем ты мечтала? – настаивала на своем вопросе Варенька.

– Раньше? – переспросила Лиза. – Раньше я хотела сидеть в кожаном кресле и выслушивать людей с их проблемами. Я хотела быть семейным психологом.

– А сейчас еще хочешь? – задала наивный вопрос Варенька.

– Наверное, хочу, – вздохнув, ответила Лиза.

– Тогда в чем проблема? В деньгах? – спросила Варенька.

– И в них тоже, – сказала Лиза, вытирая слезы, продолжавшие сочиться из глубин ее уставшей души.

– Не расстраивайся из-за денег. Мы еще их много заработаем, – удивила своей мудростью непрактичная Варенька. – Да и вообще, кафе можно сдать в аренду. Пусть у других голова болит, что с ним делать. А можно продать дом. Это же уйма денег.

– С каких пор ты стала такой всезнайкой? – пошутила Лиза, потрепав Варю по щеке.

– Я всегда такой была, только вы все относитесь ко мне, как к маленькой, – обиженно сказала Варенька.

– Ну что? Кафе мы закрываем! Это факт. Мы банкроты! Это тоже факт. Нам остается только подумать, что мы будем делать дальше и как будем жить, – решительно вставая со ступеньки, сказала Лиза. – Варенька, будь дружочком, замкни, пожалуйста, входную дверь в кафе и навесь табличку «Закрыто». Да, и глянь, на кухне вход закрыт? Если нет, тоже закрой.

– Хорошо, – сказала Варенька, тоже вставая. – Но, ведь на кухне Юля?

– Не думаю. Юля, я так поняла, насовсем ушла от нас. Я слышала, как хлопнула входная дверь, – в очередной раз вздохнув, сказала Лиза.

Через несколько минут Варя вернулась.

– Да, ты была права. Юли нигде нет, – сказала она. – Вход в кафе я заперла, табличку повесила.

– Что-то все у нас уходят по-английски, не прощаясь, – криво улыбнувшись, сказала Лиза. – Чем займемся? Тебе на учебу сегодня нужно идти?

– Я уже опоздала. Лучше уж совсем не приходить, чем опаздывать. Они так ругаются, когда опаздываешь. А так, скажу, что приболела? Ты ведь это подтвердишь, если тебя спросят? – с хитренькими глазками спросила Варенька.

– Совру! – рассмеялась Лиза. – Ты недавно поступила в колледж, а уже его прогуливаешь. Тебе еще учиться и учиться! Но, тебе ведь нравится учиться в колледже, правда?

– Да, я хочу учиться, – сказала Варенька. – Женя говорит, что образование у девушки обязательно должно быть.

– Он хороший мальчик, этот твой Женя, – сказала Лиза. – Ты слушайся его. Он умный и плохого не посоветует, да и семья у него интеллигентная.

Варя ни за что не призналась бы Лизе, но в глубине души она обрадовалась, что в их жизни больше не будет этого чертового кафе. Все эти посторонние люди в их доме ее ужасно угнетали. Ей надоело угождать им, бегать с подносом или что-то резать на кухне.

– Кому все это надо? Лиза несчастна, Вика и близняшки убежали при первом же удобном случае, папа… А как же папа без своего кафе? – подумала Варенька.

– Лиза, а что мы скажем папе? Как ему объясним, что его кафе больше нет? – спросила Варенька, огорчившись при одной лишь мысли, что папа будет расстроен.

– Не знаю… Переживет, наверное. Скорее всего, с горя напьется, – безразлично пожав плечами, сказала Лиза. – Папу не вылечить! Ты ведь уже большая и все понимаешь?

– Я давно все понимаю, – вздохнув, сказала Варя. – Единственное, чего я не понимаю, это почему ты так цеплялась за это кафе. Ты же его сама ненавидела?! Разве не так?

– Слушай, ребенок, ты не перестаешь меня сегодня удивлять, – полушутя, сказала Лиза.

– Я не ребенок, – очень серьезно сказала Варенька. – Это вы все хотите, чтобы я оставалась ребенком.

– Ну что же, моя взрослая сестра, пойдем на кухню? Ты сегодня завтракала? Я лично нет, – обняв Вареньку за плечи, сказала Лиза.

Она удивилась, почувствовав невыносимую легкость от одной лишь мысли, что не нужно больше тащить на себе кафе со всеми его бесконечными проблемами.

– Какое это счастье, когда ты никому ничего не должен! – подумала Лиза, расправив плечи и потянувшись.

– Я чай пила, и только, – сказала Варенька. – Наверняка, в холодильнике найдется что-нибудь вкусненькое.

– Поедим, а потом, давай пойдем гулять, Лиза! – предложила Варенька. – Я не помню, когда мы с тобой в последний раз гуляли вместе.

– Хорошо, погуляем! А куда ты хочешь пойти? – спросила Лиза.

– Я в зоопарк хочу, – не задумываясь, ответила Варенька.

– Хорошо, пойдем в зоопарк. Я там в прошлый раз была, наверное, лет пятнадцать назад. Наверняка, там все изменилось до неузнаваемости, – предположила Лиза.

– Точно! Все изменилось, кроме запаха, – рассмеялась Варенька.

Лиза тоже рассмеялась. Прогулка по ровным, мощеным разноцветной плиткой аллеям зоопарка доставила огромное удовольствие Лизе. Она, кажется, поняла, что чувствовал Эдмон Дантес после побега из замка Иф. Вот она, свобода! Лиза не помнила, чтобы раньше были такие ухоженные, просторные вольеры у слонов, жирафов, и других теплолюбивых обитателей южных широт. Правда, все они куда-то попрятались от холода. Зато обитатели козлиной горки во всю резвились, прыгая с камня на камень. Грациозные королевские олени с достоинством вышагивали вдоль почти невидимой стенки, отделявшей их владения от внешнего мира. Лиза удивилась, увидев в одной из вольер настоящий кирпичный дом с застекленными окнами и дверью. Точно в таких живут многие люди, но это был дом для гуанако или альпако. Его хозяева изнутри смотрели в окна, разглядывая странных людей, пришедших на них посмотреть в такой холод. Зато ламы, в отличие от своих «сестер» гуанако, были в своей стихии. Они всем семейством чинно прошествовали перед редкими в это время года гостями, вызвав у Вареньки возглас умиления.

– Какие симпатичные! – улыбнулась Лиза, глядя на их мохнатые, глазастые мордочки.

– Правда, звери потрясающие? – спросила Варенька с горящими глазами. – Я обожаю это место!

– Да, здесь здорово! – сказала Лиза, сделав глубокий вдох.

– Лиза, посмотри, какой красавец! – воскликнула Варенька, показывая на громадного полосатого тигра, властно смотрящего на них круглыми, желтыми глазами. – Супер-котик, правда? Вот бы его причесать!

У Вареньки была, ну просто мания причесывать свою пушистую, рыжую, персидскую кошку Марсилу. Вначале все думали, что котенок Марсик, но оказалось, что это девочка.

– А ты причеши тигра! Причеши! Заодно его и покормишь, – пошутила Лиза.

Сестры полдня гуляли по зоопарку. Лиза удивилась, встретив у водоема розовых пеликанов.

– А я думала, они улетают зимой на юг, – сказала Лиза.

– Пеликаны спокойно переносят холод. Они водятся даже у нас в области, в Маныче, представляешь? Вообще то, пеликаны улетают зимовать на юг, но этим, наверное, и здесь хорошо, – с важным видом сказала Варенька, чем вызвала улыбку сестры.

– Как много мы знаем?! Ну, просто Николай Дроздов! Варя, может, тебе не на модельера, а на биолога выучиться? Будешь, как твой Женя, ходячей Википедией! – подтрунивала над ней Лиза, а Варенька смешно хмурила свое личико и морщила носик от злости.

С утра, в будний ноябрьский день, людей в зоопарке почти не было. Дул холодный восточный ветер, но ростовское солнышко пригревало точно не как в ноябре. Варенька водила Лизу по хорошо знакомым дорожкам в разные уголки зоопарка, показывая и рассказывая все, что знает о каждом из них. К середине дня довольные, но голодные и с гудящими от усталости нонами, сестры решили поехать в центр города.

Они пообедали в пиццерии и продолжили гулять по городу до самого вечера. Лиза с наслаждением прошлась по прекрасной в любые времена Пушкинской улице. Она очень удивилась, не встретив ни одного знакомого с детства названия магазина. Даже те, что появились в 90-е годы, и уже успели стать популярными у ростовчан, куда-то исчезли. За последние несколько лет Лиза привыкла проезжать мимо исторического центра города. Даже если она там оказывалась по делам, ей некогда было рассматривать витрины магазинов. Все, что нужно, Лиза приобретала в торговых центрах, а прогулки по магазинам она считала пустой тратой времени. Погруженная в собственные мысли, она, как робот, передвигалась на машине в нужные места, а разобравшись с делами, возвращалась домой.

– Как я столько лет жила, ничего вокруг не замечая? – спрашивала себя Лиза. – В моем городе столько всего изменилось, а я ничего так и не заметила.

Уставшие и немного замерзшие, Лиза с Варенькой возвратились домой в районе семи вечера. Лиза не смогла подъехать к дому из-за непонятного столпотворения на дороге.

– Наверное, авария, – подумала она.

Проехав немного вперед, Лиза в ужасе вскрикнула. Она бросила машину у дороги, даже не закрыв дверь, и побежала в сторону своего дома. Варенька чуть ли не на ходу выскочила из машины и тоже помчалась к дому, полускрытому черным облаком дыма.

– О, Господи! – воскликнула Лиза, не веря собственным глазам. – Папа?!

Подъезд к дому был перегорожен, а вдоль него выстроились в ряд три пожарные машины и скорая. Огня снаружи видно не было, но запах гари ощущался очень сильно.

Варенька подбежала к горящему к дому. Ее остановил один их пожарных.

– Девочка, сюда нельзя, – строго сказал он, преграждая ей путь.

Запыхавшаяся Лиза догнала свою сестру. Она крепко обняла Вареньку, пытаясь ее удержать. Это был настоящий ужас!

– Но, там мой папа! – истошно кричала Варенька, пытаясь вырваться из рук Лизы. – Спасите его!

– Наш отец там, вы знаете? – спросила Лиза пожарного. – Он должен быть наверху.

– Женщина, мы осмотрели весь дом. Наверху никого нет, – сказал спасатель. – Огонь локализован. Сейчас мы тушим кухню. Очевидно, очаг возгорания находился именно там.

– Но, папа там. Я точно знаю! – крикнула Лиза в панике.

– Женщина, успокойтесь сами и не тревожьте ребенка. Если ваш отец в момент возгорания находился на кухне, боюсь, ему уже ничем не поможешь. Там сейчас жарче, чем в аду. Мы делаем все, что можем, – уже мягче сказал спасатель и отошел в сторону.

На следующий день в таблоидах, в колонке происшествий, появилась небольшая заметка. В ней кратко сообщалось о том, что минувшим вечером в Западном микрорайоне г. Ростова-на-Дону произошел крупный пожар в жилом доме, на первом этаже которого располагалось кафе «Пять звезд». Силами трех пожарных расчетов возгорание было ликвидировано к 22.00. На месте происшествия обнаружено обгоревшее тело мужчины. Предположительно, это тело пятидесятидевятилетнего хозяина дома и владельца кафе, Ивана Павловича Морковкина.

За сухой сводкой МЧС стояли судьбы и чувства живых людей, жизнь которых это «происшествие» раскололо на «до» и «после». Лиза с Варенькой видели, как их дом задыхается в дыму, но ничего не могли изменить. Здание горело изнутри, с первого этажа. Снаружи казалось, что на втором этаже все нормально. Пожарник сказал, что, по-видимому, пожар произошел на кухне злосчастного кафе. Но, ведь Лиза с Варей, уходя, все выключили. Они даже газ перекрыли. Тогда, что же случилось?

А случилось то, что проснувшись спьяну, Иван потихоньку сполз с лестницы в ванную комнату, а затем подумал:

– А не пора ли перекусить? Что-то сегодня посетители слишком тихие!

Он прошел через зал кафе на кухню, открыв холодильник, обнаружил там замороженные котлеты и вчерашний салат в пластиковом контейнере. Иван включил электрическую духовку и положил разогреваться туда котлеты. Он также включил чайник. Уж очень во рту пересохло! Так чаю хотелось! Пока все это нагревалось, Иван подумал:

– А где все? Наверное, в зале, с посетителями общаются.

Иван хотел еще раз обойти свое кафе и убедиться, что все нормально, но на свою беду, он заметил стоявшую на столе бутылку коньяка. Ее, несмотря на строгие указания Лизы, забыла вчера убрать Юля. Иван, обнаружив «сокровище», жадно прильнул к нему губами. Он пошел к шкафчику с тарелками, но споткнулся на ровном месте, и упал, ударившись затылком об угол стола. В глазах потемнело, но, почему-то среди окружавшей Ивана кромешной тьмы он видел где-то вдали похожее на звезду свечение. Оно неумолимо приближалось, и чем ближе к Ивану становился этот таинственный сгусток космического света, тем легче казалась ему его душа. Ивану даже привиделось, что он находится посреди какого-то яркого шара, излучавшего золотистый, похожий на солнечный, свет. Последнее, о чем подумал Иван, погрузившись в мир вечных теней под инфернальным серым небом без солнца – это был его пустой, полусгоревший дом.

– Почему Анастасия не ждет меня на пороге этого прекрасного, построенного специально для нее дома? – спрашивал Иван кого-то, но не получил ответа. – И что с домом? Почему он весь почернел?

Анастасия стояла перед ним, такая же прекрасная, высокая и грациозная, какой ему запомнилась смолоду.

– Анастасия, Звезда моя, я хочу к тебе, – прошептал Иван напоследок.

Оставленные Иваном без присмотра электроприборы, естественно, замкнули и начался пожар. Огонь бушевал только на кухне и в части зала кафе. Второй этаж от него совсем не пострадал. Но пожарные щедро поливали весь дом из брандспойтов. В результате, все плавало в воде, а пол в гостиной вздыбился. Вода сошла вниз по лестнице, оставив после себя разрушительный след. В воздухе невыносимо пахло гарью, а с потолка методично капала вода. Удивительным казалось то, что все вещи оставались на своих местах, а многие вообще никак не пострадали ни от огня, ни от воды. Только среди всех этих вещей не было больше их владельцев. Похожее на глыбу угля, почерневшее в огне тело хозяина дома, безразличное ко всему лежало в городском морге. Близким его пообещали вернуть только после проведения судмедэкспертизы, хотя, и так было все понятно.

Лиза понимала, что они с Варенькой больше не смогут жить в этом похожем на крематорий доме. Нельзя сказать,что пожар уничтожил дом. Нет, конечно же! Можно было все просушить и сделать капитальный ремонт. В целом, ведь дом не очень пострадал. Но на все это требовались огромные деньги. Теперь вариантов на выбор не осталось. Чтобы было где жить, нужно как можно быстрее продать дом. Участок земли стоил приличную сумму, но за дом в его нынешнем плачевном состоянии, конечно, дадут в разы меньше, чем если бы он продавался в прежнем виде.

Лиза попыталась спасти хоть что-то из имущества семьи. Чтобы дом не разграбили, Лиза сняла складское помещение и перевезла туда все, что удалось спасти из имущества семьи Морковкиных. Они с Варенькой, пока не продастся дом, поселились на съемной квартире.

Варенька плакала не переставая. Раньше, когда она огорчалась, вернуть улыбку своему зайчонку мог только папа. Кто теперь успокоит ранимую, чувствительную душу Вареньки?

На похоронах Ивана собрались все его дочери, все пять его звездочек. Близняшки взахлеб заливались слезами. Славик с Димой, конечно же, находились рядом со своими избранницами. Это было похоже на злой рок. Они планировали устроить веселую южную свадьбу еще в августе, так умерла их бабушка. Теперь эта чудовищная трагедия и смерть папы девочек. Значит, в январе опять все отменяется?

Вика вылетела из Москвы, как только Лиза сообщила ей о произошедшем. Затянутая во все черное, с побледневшим лицом и темными кругами под глазами она смотрелась зловеще.

– Ты посмотри на нее, Сашка! Она сама на Смерть похожа! – прошептала на ухо сестре Даша.

– Точно! На Мартишу из «Семейки Адамсов» стала похожа, – язвительно заметила Саша.

За год с лишним Вика ни разу так и не выбралась к родным в Ростов. Стоило умереть отцу, и Вика появилась. Она почти ни с кем не говорила. Кроме Лизы никто и не пытался понять, что у нее на душе. На похоронах Вика неподвижно стояла с сухими глазами и каменным лицом. Она словно покрылась льдом изнутри и абсолютно ничего не чувствовала, кроме сковывающего движения и мысли холода где-то глубоко внутри. Ей не было жалко отца. На «Пять звезд» ей тоже было наплевать, как и на своих сестер.

– Пусть вертятся, как могут, – подумала Вика, с раздражением глядя на театрально ревущих близняшек, с жалостью на безутешно рыдающую Вареньку и с сочувствием на вымученную Лизу.

Для Вики это были не похороны отца, а похороны ее прежней жизни. Никогда больше не будет «Пяти звезд», не будет шумной суеты на кухне и гомона посетителей в зале. От их кафе остались только воспоминания, обожженный огнем зал и закопченная вывеска со сгоревшим краем. Кухни отныне вообще не было. Ничего из прежней жизни больше никогда не повторится ни для одной из сестер. На вопрос Лизы о том, почему она одна, без Степана, Вика ответила, что муж на гастролях в Прибалтике. Вика обнимала искренне горевавшую Вареньку и, как котенка, гладила ее по голове. Для Вареньки эта трагедия закончилась двойной потерей. От дыма задохнулась ее кошка Марсилка. Вика холодно поздоровалась с близняшками и их женихами.

– Ну, почему чем больше в девушке дурости, тем лучше складывается ее личная жизнь? – задавала себе вопрос Вика, с завистью глядя на счастливых, обласканных любовью близняшек.

Помянуть отца все собрались в маленькой квартирке, которую Лиза временно сняла для себя и Вареньки. Вернувшись с кладбища, Даша сморозила очередную, с точки зрения Вики, глупость.

– У меня ноги отваливаются от усталости! – воскликнула Даша, сбрасывая с ног ботинки.

– Скажи спасибо, что не нос, – зло пошутила Вика.

После поминок Вика осталась ночевать у Лизы с Варенькой, без особого комфорта расположившись на раскладушке, а близняшки со своими парнями сняли себе отдельную квартиру на те несколько дней, которые они планировали провести в Ростове.

Саша и Даша хорошо устроились в Геленджике. Им нравился влажный морской воздух и они готовы были полюбить свой новый дом, потому, что с каждой из них там был ее любимый мужчина. На самом деле, небольшой домик семьи Репкиных не был предназначен для такого количества человек. Вшестером жить в трех комнатах было довольно сложно. Маленькая кухня, одна на всех ванная. Раньше Дима и Слава жили в одной комнате, родители в другой, а бабушка в каморке возле кухни, переделанной в спальню из кладовки. Гостиная была самым любимым местом в доме, где семья обедала, а по вечерам там все вместе общались и смотрели телевизор. С появлением Саши и Даши все изменилось. Каждой из молодых семей требовалось собственное пространство. В результате, большую гостиную с двумя окнами разделили пополам перегородкой, сделав по маленькой спаленке для Славика с Сашей и Димы с Дашей, а спальню близнецов переделали в гостиную, в которой большая семья едва помещалась.

Ближе к вечеру, близняшки со своими женихами ушли к себе на квартиру. Измученная рыданиями Варенька смогла уснуть только после успокоительного. Лиза пыталась поговорить с Викой, достучаться до нее, но лишь натолкнулась на непробиваемую стену холода. Вика лежала молча, делая вид, что спит.

Никто из сестер не догадался, что на самом деле происходит с Викой. Даже Лиза со всеми своими психологическими знаниями, не смогла ничего понять. Вике ее собственная жизнь казалась беспросветно грустной и мрачной, как ноябрьское серое небо в тучах над Ростовом, как сегодняшний моросящий дождь, размывавший кладбищенскую грязь под ногами. Вика хотела бы заплакать, но никто не должен увидеть ее слез! Она чувствовала невыносимую пустоту внутри и снаружи.

– Что я делаю? На кой хрен мне нужен этот ребенок? Еще неизвестно, кто там родится, а моя Варенька мучается в нищете и плачет днями напролет уже сегодня. Варенька такая светлая! Она сама излучает и притягивает свет. Ее жизнь не должна быть похожа на мою. Я словно утонула во мраке. Хорошо, что Варенька совсем не похожа на меня, – думала Вика, лежа на скрипучей раскладушке в центре маленькой комнаты с низеньким потолком. – Хуже, только стать похожей на занудную Лизу с ее «чувством долга» и тошнотворным альтруизмом. Варенька особенная! Она меленький красный огонек в нашем черно-белом мире. Папа был прав, Варенька и вправду маленькая красная звездочка.

XI

Вернувшись в Москву, Вика в тот же день пошла к Алексу. Он молча смотрел на нее, стоя в дверном проеме.

– Я согласна сделать аборт, но нам нужно кое-что обсудить, – сразу перешла к делу Вика.

Алекс с любопытством посмотрел на свое странное произведение.

– Девчонка жесткая и без тормозов. Есть в ней хоть что-нибудь от великодушной Насти? – подумал Алекс, глядя на суровую решимость Вики. – Что могло произойти, раз она передумала?

– Ну что же, заходи, раз пришла, – сказал Алекс с ехидной улыбочкой. – Что, пропала тяга к материнству? Да?

Вика высокомерно проигнорировала его иронию.

– Я и не сомневался, что с мозгами у тебя все в порядке, – почти по-дружески сказал Алекс. – У меня было два требования, помнишь?

Вика кивнула.

– Ты делаешь аборт и навсегда уезжаешь из Москвы, – все же напомнил Алекс. – Я даже случайно не хочу тебя когда-нибудь встретить на улице. С меня уже хватит! Выбирай любой город, где ты хочешь жить. И я тебе куплю там квартиру, только уезжай из Москвы.

– Да поняла я, поняла! – раздраженно сказала Вика. – Я не дура.

– Конечно, не дура. В кого бы ты родилась глупой, в умницу Настю или меня? – подумал Алекс, внимательно всматриваясь в Вику. – Что-то в ней изменилось за последние несколько дней. Но что, не пойму.

– Хочешь в Питер? – резко спросил Алекс. – Я тебе куплю квартиру на Невском…

– На черта мне твой сырой Питер?! Я солнце люблю, – оборвала его на полуслове Вика.

– Прямо, как я, – невольно вырвалось у Алекса.

– Надо же? – иронично заметила Вика.

– Хорошо. Я понял, в Питере ты жить не хочешь, – стараясь сдерживать закипавшее в душе бешенство, сказал Алекс, а сам подумал:

– Корчит, понимаешь, из себя принцессу, а сама живет в съемной конуре. И она еще думала, оставить ребенка или нет!

– А где бы ты хотела жить? – повторил свой вопрос Алекс.

Вика задумалась.

– Я хочу вернуться в Ростов. Хорошо! Я сделаю все, как ты требуешь! Я избавлюсь от ребенка. Я уеду из Москвы, но ты мне купишь роскошную трехкомнатную квартиру в Ростове, на Пушскинской улице, причем не в заплесневелом старом здании, а в крутой новостройке. Сделай то, что я хочу, и мы в расчете! – железным голосом произнесла Вика.

– Моя дочь! – с гордостью подумал Алекс.

– По рукам! – воскликнул Алекс, победоносно улыбнувшись. – Только, что-то я не припомню на Пушкинской новостроек. Там ведь почти все дома старые! Правда, я давно не бывал в Ростове…

– Они там есть, поверь мне! – снова перебила его Вика.

– Тебе виднее. Будешь ты жить в сваей «роскошной», как ты говоришь, квартире ну, а дальше что? Чем заниматься будешь? – спросил Алекс.

– Вообще-то, я хочу открыть собственный ресторан, но ведь ты мне не поможешь? – спросила Вика с оттенком надежды в голосе.

– Конечно, не помогу. Ресторанный бизнес сейчас в кризисе. Это невыгодная инвестиция, – со знанием дела сказал Алекс. – Придумай себе другое занятие.

– Жлоб! – тихонько произнесла себе под нос Вика.

– Что? – не расслышал ее Алекс.

– Я все равно открою свой ресторан! Не важно, поможешь ты мне, или нет! – решительно сказала Вика. – И он обязательно будет успешным!

– Ну-ну! Флаг тебе в руки! – хмыкнул Алекс. – Потом не говори, что я не предупреждал.

– Я вообще не собираюсь с тобой разговаривать, – сквозь зубы прорычала Вика. – Надеюсь, это наша последняя встреча.

– Рад это слышать, – со сладенькой улыбочкой сказал Алекс.

– Не строй из себя шута. Тебе это не идет, – мрачно заметила Вика.

– Я в ближайшее время займусь поиском подходящего для тебя варианта. Тебе останется только подписать договор купли-продажи, и квартира твоя. Когда все будет готово, мой адвокат с тобой свяжется, – вмиг сделавшись серьезным, сказал Алекс. – Я тебе вечером сброшу адрес клиники. Не тяни с этим.

– Хорошо. Вопрос с квартирой тоже лучше не затягивать, – холодно сказала Вика. – Я завтра же лягу в клинику

– Умница! Я оплачу все расходы, – заверил ее Алекс.

– Еще бы ты их не оплатил! – усмехнулась Вика.

– А как ты назовешь ресторан? – поинтересовался Алекс, когда Вика уже собралась уходить.

– Черная звезда, – не задумываясь, ответила Вика.

– Звучит хорошо! – сказал Алекс. – Приятно иметь дело с умной женщиной.

– Приятно иметь дело с таким богатеньким говнюком, – вернула «комплимент» Вика.

Алекс от души расхохотался.

– Что за женщина! Какая жалость, что она моя родная дочь, – с досадой подумал он, проводив Вику долгим взглядом. – Неужели я ее больше никогда не увижу?

Вика сдержала обещание лечь в клинику. Она твердо решила вычеркнуть из своей жизни Алекса и ей не нужно каждодневное живое напоминание о нем. Квартира для нее и ее сестер сейчас куда важнее, чем ребенок.

– Вы уверены, что хотите прервать беременность, – спросила Вику гинеколог.

– Если бы я сомневалась, то сейчас не лежала бы здесь, – жестко ответила Вика.

– Я понимаю, но я обязана сказать вам кое-что. Ваша беременность просто удивительна. У вас хроническая непроходимость маточных труб и то, что вы умудрились забеременеть, просто чудо. Вы отдаете себе отчет в том, что больше никогда не сможете иметь детей?! Дважды такое чудо ни с кем не происходит, поверьте мне. Так вы все еще хотите прервать беременность? – спросила пожилая врач, пристально глядя Вике в глаза.

– Хватит с меня чудес, – зло ответила Вика. – И хватит мне зубы заговаривать. Вам не за это платят. Начинайте уже!

– Ну, как скажете. Клиент всегда прав! – вздохнув, сказала врач.

Через два дня Вике разрешили вернуться домой.

– Домой… Да разве это дом? – думала Вика, корчась от боли в неуютной чужой квартире. – Что там делает Алекс? Он что, вообще забыл о своем обещании?

Алекс ни на минуту не забывал о Вике. Он даже рад был возможности хоть что-то сделать для своей единственной дочери. Официально, он никогда не был женат и детей у него не было. Алекс жил только для себя, тратя деньги на заграничные путешествия и ничего не значащих для него женщин. Но, его настоящим увлечением были спортивные автомобили. Алекс собрал их целую коллекцию, а ведь это было целое состояние! Он мог себе позволить такое увлечение. Имея в собственности крупный фитнес-центр и владея преуспевающей компанией «Цвет ночи», Алекс смело мог считать себя состоятельным человеком. Покупка трехкомнатной квартиры в центре Ростова была для Алекса, в общем-то, незначительной тратой денег.

– Смешно! Моя дочь не знает о том, что я ее отец, а если бы знала, возненавидела и прокляла. И я бы с ней даже не спорил. Что бы Вика обо мне ни думала, она всегда будет права, – размышлял Алекс, просматривая принесенные риэлтором каталоги. – Какие-то истерички из моих бывших баб не раз пытались меня убедить, что я отец их незаконнорожденных выродков. Может, у меня и есть где-то дети, но я о них не хочу ничего знать.

Алекс остановил свой выбор на трешке в самом сердце исторического центра Ростова. Новенькая высотка, как и просила Вика, на Пушкинской, подходила идеально.

– Жаль, я не спросил Вику, на каком этаже она хочет жить, – подумал Алекс, но тут же всплыли воспоминания о том, как они занимались любовью на тридцатишестиэтажной высоте и вопросов у него больше не было.

Алекс приобрел для Вики квартиру на одном из верхних этажей. Он был уверен, что ей понравится смотреть на город сверху. Разные формальности при покупке квартиры и оформление документов заняли чуть более недели. Алекс не знал, сколько минут отчаяния и тревоги пережила Вика, пока его адвокат не пришел к ней с готовыми документами. Поставив необходимые подписи, Вика получила на руки ключи от квартиры и папку с соответствующими документами.

Вика с превеликой радостью распрощалась с Москвой. Раньше, еще в детстве, она дважды была в столице. В первый раз, ее повезла туда мама. Это было, когда Вика закончила первый класс. Второй раз Вика оказалась в Москве, уже учась в техникуме. Ее, как лучшую студентку, отправили в Москву на стажировку. Тогда красавица-столица показалась юной Вике настоящей сказкой. О том, чтобы жить в Москве, она даже мечтать не смела. И вот, теперь, прожив в Москве чуть больше года, Вика покидала этот грандиозный во всех отношениях город с чувством облегчения. Неудачный брак и выжимающий душу роман ее вконец измотали. С другой стороны, теперь у нее была собственная квартира! Вика планировала забрать к себе Лизу и Вареньку.

– Нечего им ютиться в съемной комнатушке, – решила Вика. – С ними я спокойно уживусь, не то, что с пустоголовыми близняшками.

Вика садилась в поезд Москва-Ростов с легким сердцем. Позвякивая ключами от квартиры в кармане пальто, она впервые за долгое время радостно улыбнулась. Вика была почти что счастлива.

XII

– Ничего себе! – воскликнула Лиза, впервые переступив порог Викиной квартиры.

– Вика, откуда у тебя появилась такая квартира? – задала наивный вопрос Варенька.

– Ко мне прилетел волшебник на голубом вертолете, – потрепав ее за щеку, ласково сказала Вика.

– М… Да! Хорошо тебе пришлось попотеть с твоим «волшебником», – иронично заметила Лиза.

– Нормально! – сухо ответила Вика.

Для нее стало настоящим сюрпризом то, что подаренная Алексом квартира оказалась еще и обставлена дорогой, красивой мебелью, а также всем прочим, что необходимо для счастливой жизни. В принципе, Вика могла ничего не покупать для обустройства быта. В квартире уже имелось все, необходимое для счастливой жизни. Можно было просто прийти с чемоданом личных вещей и безбедно жить на всем готовом.

– Вот так сюрприз, – восхитилась Вика. – А все-таки, странный этот Алекс. У него точно что-то с головой!

В планировке квартиры Вике больше всего понравилось то, что все три комнаты выходили в коридор, но и между ними были двери. Две комнаты были поменьше, а угловая, с лоджией, большой и очень светлой. Вика улыбнулась, представив, как она будет любоваться восходами и закатами над родным городом с высоты семнадцатого этажа. Как хозяйка квартиры, она решила оставить эту восхитительную комнату себе, а Лиза и Варенька с комфортом разместятся в двух других.

В этой квартире было столько света и воздуха. Все три комнаты нанятый Алексом дизайнер оформил в одном стиле и схожей цветовой гамме. Стены сочетали в себе разные оттенки бежевого, кремового, бледно желтого и оранжевого цветов. Это создавало в квартире солнечный день, даже когда за окном было пасмурно. Невесомые, прозрачные занавески на окнах доходили лишь до батарей, а портьеры из плотной ткани в крупных, желто-оранжевых кругах на кремовом фоне, поддерживали «солнечное» настроение даже в темное время суток. Вика была восхищена таким цветовым решением. Просто и гениально!

Все двери в квартире, кроме обитой светлой кожей входной двери, целиком были из полупрозрачного белого армированного стекла. Обстановка всех трех комнат имела кое-что общее – это наличие чрезвычайно удобной мягкой мебели светлых цветов. Раскладные диваны, кресла и пуфики всегда к месту, их не бывает слишком много. Только в большой угловой комнате, напротив окна стоял очень странный диван, который больше походил на кровать, но без спинок. Просто на прямоугольной широкой подставке с короткими ножками был положен высокий матрас, обтянутый мягкой светло серой тканью, а поверх него небрежно наброшено множество разноцветных подушек. Примечательно, что напротив необычного дивана в пол упиралось большое зеркало на подставке. Вика не сомневалась, что Алекс, зная ее вкусы, подготовил ей эту комнату в качестве спальни.

Помимо прочего, в квартире было много различного назначения и размера столиков, тумбочек и комодов, украшенных всевозможными светильниками, большими и маленькими вазами, шкатулками, статуэтками и разного рода мелочью – очень симпатичной, но совершенно бесполезной. Пустые шкафы-купе, шкафчики и закрытые полочки на стенах должны были вместить гардероб хозяйки и все, что было для нее важно. Бесценным подарком стало наличие в каждой из комнат большого ЖК-телевизора, к тому же подключенного к спутниковому телевидению и интернету. Глядя на каждую из трех комнат, нельзя было понять ее назначение. Определить его предстояло хозяйке квартиры. И Вика определила.

Просторная кухня, нашпигованная всевозможной техникой, стала настоящим супер-подарком для доморощенного шеф-повара, а за круглым столом могла бы разместиться вся семья Морковкиных, включая еще не родившихся детей Саши и Даши.

Больше всего восторгов вызывало совсем другое помещение. Ванная комната с джакузи точно была из фантастического фильма! Что уж тут говорить о финской сантехнике, современной душевой кабине и беде?! Вика вспомнила их простенькую ванную в отцовском доме и криво усмехнулась.

– Вика, это что, джакузи? – не веря своим глазам, спросила Варенька.

– Посмотри получше, может в ней спрятана машина времени – в шутку спросила Вика.

Варенька звонко расхохоталась, вспомнив фильм «Машина времени в джакузи». Лиза искренне удивилась, когда Вика позвала к себе жить их с Варенькой. Трудно передать словами радость Вареньки, а Лиза молча смотрела на Вику, пытаясь понять, знает ли она вообще свою сестру.

– Я подумала, что мы будем у тебя лишь редкими гостями, – недоверчиво глядя на сестру, сказала Лиза. – Вика, ты не перестаешь меня удивлять.

– Порой, я сама себе удивляюсь, – многозначительно сказала Вика. – Может, вам не нравится моя квартира? Так ты не стесняйся, скажи!

– Что ты, дорогая!? Мы с Варенькой просто не можем поверить своему счастью! – воскликнула Лиза, обнимая Вику за талию. – Не обращай внимания на мои слова. Это от шока. Хотела бы я посмотреть на твоего благодетеля! Наверное, он тебя очень любит, если делает такие подарки.

– Что ты?! Он меня ненавидит! – цинично улыбнувшись, сказала Вика и ушла в другую комнату.

XIII

Вика с Лизой и Варенькой около двух месяцев обживали новую квартиру. Вика наотрез отказалась тащить в свой новый дом пропахшие гарью вещи из прошлой жизни, но Лиза все же не послушалась сестру и перенесла в свою комнату кое-что из спасенного в пожаре семейного добра, а остальное продала.

Варенька, естественно, добавила в свою комнату ярких красок. Ее швейная машинка и ноутбук не пострадали в пожаре, а все остальное теперь у нее было новое. О закончившемся детстве и ушедшем навсегда папе напоминал только до сих пор пахнущий дымом плюшевый рыжий зайчонок, не раз приходивший вместе с папой к ней на помощь в трудные минуты ее жизни.

Лиза нашла себе работу по специальности. Она устроилась семейным психологом в одну фирму, специализирующуюся на улаживании семейных отношений. Раньше Лиза растрачивала свои профессиональные навыки психолога в собственной семье, а также иногда давала дельные советы разговорчивым посетительницам «Пяти звезд», рассказывавшим ей о своих семейных проблемах.

Теперь Лизе за общение с посетителями платили деньги, правда, пока не слишком большие, но это была как раз та работа, о которой она всегда мечтала. Ее внимание в первый же день работы привлек бородатый тип с хмурым взглядом, задумчиво куривший у входа в здание. Оказалось, что это адвокат по разводам, Дмитрий Борисович Пилкин. Его кабинет располагался этажом выше той фирмы, в которой работала Елизавета Морковкина. Услуги адвоката Пилкина требовались, если все прочие способы реставрации растрескавшихся семейных отношений оказались неэффективными.

Сам Дмитрий Пилкин уже семь лет, как был в разводе. Он со знанием дела помогал своим клиентам освободиться от наскучившей второй половинки, да еще и остаться при этом в выигрыше. Пилкин заслуженно пользовался репутацией адвоката, не слишком щепетильного в методах при защите интересов своих клиентов.

Лиза его заинтересовала тонким лицом и проницательным взглядом, но в ее собственном поведении сквозила какая-то неуверенность.

– Она слишком скованная и закомплексованная для психолога, – подумал он, пытаясь разглядеть сквозь пальто фигуру симпатичной женщины. – Красивая женщина и готов поклясться, что она давно не замужем.

Вспомнил бы он себя в первый день на новом рабочем месте! Женщины избегали Дмитрия, поскольку боялись его острого языка и едких шуточек. После общения с Викой, Лизу уже невозможно было удивить ничем. Лиза критически посмотрела на себя в зеркало. Новая прическа и светлые волосы освежали ее лицо, да и фигура у нее еще не успела испортиться. Ей, как ни странно, очень шли деловые костюмы и строгая офисная одежда.

– Могу ли я еще разжечь любовь в сердце мужчины? – задавала она себе вопрос.

Пилкин увлекся новой знакомой. Они всегда находили, о чем поговорить и обоим это общение доставляло огромное удовольствие, но Дмитрий сразу же понял, что Лиза не из тех женщин, которые подают свое сердце на блюде каждому понравившемуся мужчине. Дмитрий чувствовал, что он нравится Лизе, но она продолжала держать дистанцию. Он также заметил, что ее взгляд уже был не таким холодным и оценивающим, как в начале их знакомства. Прогресс в отношениях ощущался, значит, все остальное – дело времени! Так он себя утешал, в одиночестве возвращаясь в свою холостяцкую квартиру.

Перед Новым годом приехали Саша и Даша. Они были одни, без своих женихов. Свадьбу все же решили сыграть, но не в первых числах января, как вначале планировалось, а в конце месяца. Близняшки приехали в Ростов на выходные, погостить у сестер и пригласить всех на свадьбу.

– Вика, все произошло именно так, как ты сказала, когда уезжала в Москву, – сказала Даша.

– А что я тогда сказала? Я не помню, – пожала плечами Вика.

– Ты сказала, что желаешь нам всем погулять на двойной свадьбе, – напомнила Саша.

– А… Ну, да! Припоминаю, – сказала Вика, нахмурившись.

Ей стало душно от беззаботной болтовни ее сестер, от их бесконечных рассказов о цвете ленточек на машинах или фасонах платьев.

– А пусть Варенька придумает вам фасоны свадебных платьев, – предложила Вика. – Не зря же она с детства рисовала платья для кукол?

Саша с Дашей переглянулись.

– Это идея! Варенька всегда умеет для каждого подобрать то, что нужно, – сказала Саша.

– Но шить свадебные платья будет профессиональная портниха, а не студентка, – высокомерно заявила Даша.

– Варенька только обрадуется. Она, конечно, научилась прилично шить, но ей не нравится долго сидеть за швейной машинкой. Она у нас любит все придумывать, а отшивают пусть другие, – рассмеялась Вика. – Не царское это дело, понимаете ли!

– А ты что наденешь на нашу свадьбу? – спросила Даша.

– Не знаю. Мне пока было не до этого, – с раздражением ответила Вика, думая о том, что ей пора выпроводить близняшек и ехать по делам.

– Вика, ты только черное, пожалуйста, не надевай, – попросила Саша.

– Хорошо, я буду в белом, как невеста, – мрачно улыбнувшись, сказала Вика.

Саша с Дашей по опыту знали, что такая ее улыбка не предвещает ничего хорошего, и пока Вика не испортила им настроение, наговорив кучу всяких гадостей, они поспешили с ней распрощаться. Напоследок они оставили ей приглашение на двойную свадьбу, которая состоится в Геленджике 25 января в кафе «Ромашка».

Шумную, веселую свадьбу, как и собирались, сыграли в последнюю субботу января 2020 года. Переносить ее на весну по понятным причинам не стали. Саша была на четверном месяце беременности, а Даша на третьем. Близняшки привыкли делать все одновременно. Будущие молодожены были счастливы и довольны. Как и положено на Кубани, гуляли с размахом целых три дня, но никто даже не напился до безобразия и не подрался.

Лиза удивила всех, приехав на свадьбу сестер вместе с адвокатом Пилкиным. Она всерьез подумывала переехать к нему, но не хотела принимать поспешное решение. Похоже, у семейного психолога и адвоката по разводам было намного больше общего, чем у их клиентов.

– Ваши промахи и есть мой хлеб с маслом, а зарабатываю я неплохо, поверь мне, – смеясь, сказал он Лизе.

Варенька как всегда была неразлучна со своим Женей. Его уже стали воспринимать почти как члена семьи. Только Вика приехала в гордом одиночестве. Она не стала пугать сестер своими мрачными, черно-фиолетовыми нарядами, а надела красивое темно синее платье с открытой спиной и высокими разрезами по бокам. Ну, просто женщина-вамп! На свадьбе близняшек она постаралась сдерживать свой скверный характер и никому не говорить гадости. К ней настойчиво подкатывал один молодой человек, но он не был в ее вкусе.

– На глупого теленка похож, – с пренебрежением подумала она, глядя на открытое лицо улыбчивого парня.

Вика молча сидела за столом, потягивая шампанское из высокого фужера. Она явно была не в своей тарелке на этом празднике чужой любви. Мужчины причинили ей слишком много боли, чтобы она их смогла вновь воспринимать серьезно. У нее со временем сформировалось примерно такое же отношение к мужчинам, каким было отношение Алекса ко всем женщинам. Вика хищно смотрела на молодые, упругие тела и выбирала тех, кто ей понравился. Она была еще достаточно молода и красива, чтобы получать желаемое, не доплачивая за удовольствие из своего кошелька. Со временем, конечно, ситуация станет меняться не в ее пользу, но до этого еще далеко.

XIV

В этот февральский день Лиза была на работе, Варенька на занятиях в колледже, а Вика занималась домашними делами. Она подрабатывала кондитером в одной частной пекарне, но сегодня у нее выдался свободный день. Зазвонил мобильник. Вика почему-то вздрогнула. Звонил Алекс. Вика надеялась никогда больше не слышать его голос.

– Какого хрена он звонит?! – раздраженно подумала она. – Сейчас начнет мозги выносить!

Так и случилось. Алекс не поздоровался и даже не спросил, как у нее дела. Он, по своему обыкновению, начал с главного.

– По какому праву в купленной на мои деньги квартире живут посторонние люди? – разъяренно кричал в трубку голос Алекса.

Когда ему сообщили, что Вика поселила у себя двоих из своих сестер, дочерей этого проклятого хоббита Ивана, Алекс был в бешенстве.

– По какому праву ты шпионишь за мной?! – возмущенно прокричала в ответ Вика. – Это моя квартира и я в ней будут жить с теми, с кем я захочу!

– Мне не безразлична твоя судьба. Знай, я всегда слежу за тобой! – в гневе сказал Алекс. – Я приказываю, выгони своих сестер! Эту квартиру я покупал только для тебя!

– Не смей указывать мне, как жить и что делать! – тем же тоном ответила Вика. – Ты мне никто! Ясно?

В трубке ненадолго повисла пауза, затем, уже спокойнее, Алекс спросил:

– Вика, а что насчет твоего ресторана? Ты еще не передумала его открывать?

– Нет, но для начала нужно где-то разжиться деньгами, – вздохнув, сказала Вика. – Может, подкинешь?

– Я дам тебе любую сумму, сколько потребуется, – неожиданно мягким, приглушенным голосом произнес Алекс.

– С чего вдруг такая щедрость? – спросила Вика, заподозрив неладное.

– Я дам тебе деньги при условии, что ты сегодня же выгонишь своих сестер из моей квартиры, – тем же вкрадчивым голосом сказал Алекс.

Вика сразу же поняла, в чем его дьявольский замысел.

– Чтобы я выгнала вырастившую меня Лизу или Вареньку! Да как такое вообще пришло в голову этому маньяку?! – начиная не на шутку злиться, подумала она.

– Я правильно тебя расслышала? Ты хочешь, чтобы я выгнала на улицу своих родных сестер? Какая же ты мразь! – воскликнула она, так стиснув смартфон, словно хотела его раздавить, как орех, голыми руками. – Нет! Слышишь, нет! И это мой окончательный ответ. Мне не нужны деньги такой ценой. Я не брошу своих сестер! Пошел к черту!

Вика в сердцах вышвырнула смартфон из открытого окна. Она до самого вечера не могла успокоиться.

– Какая сволочь! – думала она, нарезая овощи для салата. – Предложить такое! Интересно, откуда берутся такие моральные уроды? Хорошо, что у него нет детей. Таких бешеных кобелей, как Алекс, нужно стерилизовать в принудительном порядке.

Вика представляла, что это не разноцветные болгарские перцы, а ее бывший любовник лежит на разделочной доске и она с наслаждением его шинкует тонкой соломкой. Как ни странно, от этой мысли ей стало лучше.

Вскоре пришла проголодавшаяся после занятий Варенька. Для нее, собственно, Вика и готовила обед. Лиза обедала в своей канторе, а у Вики, когда она злилась, пропадал аппетит.

– Вика, я тебе несколько раз звонила, но ты все время была «вне зоны досягаемости», – сказала Варенька, любопытной мордашкой заглядывая в кастрюлю с мясным рагу.

– Представляешь, я нечаянно выронила телефон из окна, – виновато улыбнувшись, сказала Вика.

– Тогда придется купить новый, – беззаботно рассмеялась Варенька. – Вика, можно, я сама выберу для тебя телефон? Ну, пожалуйста…

– Да, почему бы и нет! Выбирай. Хуже все равно не будет, – рассмеялась Вика, представив «подарок» Вареньки розового или оранжевого цвета.

После обеда Вика дала Варе свою кредитку. Ожидания ее не обманули. Варенька приобрела для любимой сестры прекрасный смартфон с отличными техническими характеристиками, но ярко оранжевого цвета.

Вика сменила номер телефона, искренне надеясь, что все прошлые проблемы и обиды вместе с ее старым смартфоном полетели вниз с высоты семнадцатого этажа и разбились на тысячи осколков. Вика не оставила идею открыть свой ресторан, но, много размышляя на эту тему, она поняла, что заведения общепита в прежнем смысле слова, уходят в историю. Люди почти перестали всей семьей ходить по выходным в кафе. Молодые парочки стали редкими посетителями ресторанов. Да и бизнес-ланчи в ресторанах остались в прошлом. У одних людей на это не хватало времени, а у других – денег. Все это Вика поняла, наблюдая за ресторанной жизнью в Москве. Что уж тут говорить о Ростове?! Только праздничные корпоративы по-прежнему оставались в моде, но если жить от праздника до праздника, разорение неизбежно и «Пять звезд» тому печальный пример. Нужно было придумать что-то такое, что соответствовало бы современному ритму людей, живущих в мегаполисе. У Вики появилась одна задумка, но для ее реализации нужны были приличные финансовые вложения.

В качестве стартового капитала Вика надеялась использовать свою долю наследства. На семейном совете все единодушно согласились, что нужно продать то, что осталось от родительского дома и участок прилегающей к нему земли, а полученную сумму разделить на пять равных частей. Саша с Дашей давно решили, как распорядятся своей долей наследства. Они, как и в далеком детстве, все еще мечтали построить на берегу моря детское кафе «Две морковки». Особенно приятно было то, что Дима и Славик полностью были на стороне своих жен, а их родители согласились поддержать эту идею материально. Саша и Даша сами готовились стать мамами и хотели, чтобы их кафе приносило радость многим детям. Лиза пока не решила, как распорядиться своей долей отцовского наследства, а Вареньке, чтобы что-то решать, для начала нужно было достигнуть совершеннолетия.

– Но, ведь это всего через десять месяцев! – сказала Варенька, мечтательно улыбнувшись. – Что бы мне такое пожелать?

– Может, собственную квартиру? – спросила практичная Лиза. – С Женей вы где планируете жить?

– Я пока не собираюсь жить ни с каким Женей. Мне и с вами хорошо, – ответила Варенька. – Нет, я хочу свой «Дом моделей». Я бы придумывала для людей одежду, для каждого индивидуально, а мои портнихи ее бы отшивали. Я бы наняла девочек из своего колледжа.

– Вот бы они тебя за это любили? – иронично заметила Вика.

– Варенька, у тебя еще много времени, чтобы подумать, как ты распорядишься своей долей наследства, а пока, пусть твои денежки полежат в банке, – ласково глядя на размечтавшуюся сестренку, сказала Лиза.

– Девочки, мы все такие смешные! Делим шкуру не убитого медведя, – вернула сестер с небес на землю Вика.

Вся проблема сестер Морковкиных с их далеко идущими планами и амбициями заключалась в том, что, во-первых, по закону нужно было ждать полгода, прежде чем вступать в наследство, а, во-вторых, необходимо было выгодно продать изуродованный пожаром дом. В общем, для начала, надо было ждать наступление мая. Продажей дома, естественно, занималась Лиза. Она третий месяц активно искала покупателей, но пока никаких стоящих предложений не поступало.

– Знаешь, почему кафе «Пять звезд» разорилось? – как-то раз спросила Вика у Лизы.

– Нет, не знаю! – не без сарказма, ответила Лиза.

– В Москве я заметила странную вещь. Люди почти перестали общаться вживую, если это не по необходимости. Действительно, зачем с кем-то общаться, если за это не платят деньги или от этого человека не нужно что-нибудь получить. Зачем? Ведь для общения «просто так» есть интернет, соцсети, Скайп и тому подобное. Люди часами залипают в соцсетях. Им не хочется и некогда готовить еду. Даже за готовой едой им не в кайф куда-нибудь сходить, поэтому многие заказывают ее на дом, – сказала Вика, таинственно улыбаясь. – Крупные продуктовые сети и кафе-рестораны давно уже реализуют свою продукцию через интернет.

Даже мельком взглянув на это выражение лица Вики, Лиза поняла, что ее непредсказуемая сестра что-то задумала.

– Все это так, и в Ростове дела обстоят примерно также, только не пойму, куда ты клонишь, Вика? – спросила Лиза, с подозрением глядя на сестру.

– А к тому я клоню, что нужно создать интернет-кафе, в котором люди заказывают понравившуюся им еду и получают ее с доставкой на дом или в офис, – торжествующе сказала Вика. – Лиза, ты понимаешь, что это золотая жила?! За этим будущее!

– Может быть. Никогда не думала об этом, – сказала Лиза, пожав плечами. – Ну и что нужно, чтобы открыть такое интернет-кафе? Еда то должна быть настоящей, не виртуальной, а это значит, что нужно помещение, оборудование, персонал и те, кто будут доставлять еду заказчикам.

– Все правильно, – согласилась Вика. – А еще нам понадобится первоклассный интрнет-сайт.

Варенька сидела в сторонке за ноутбуком и, казалось, не слушает, о чем говорят старшие сестры. Неожиданно она к ним подбежала с очень серьезным видом и сказала:

– Вика, клевая идея! А с интрент-сайтом может помочь Женин старший брат Ромик. Он учится на программиста и подрабатывает в IT-компании. Для него написать сайт проще простого!

– А ребенок ведь дело говорит! – воскликнула Вика с горящими глазами. – Для начала, я возьму кредит и арендую помещение. Там обязательно должна быть большая кухня. При ней мы откроем маленький магазинчик для тех, кому удобнее покупать еду у нас, в «главном офисе». Мы будем доставлять заказы нашим клиентам прямо на дом или в офис. А еще не будет никаких грязных тарелок и наглых официантов. Только одноразовая посуда и пластиковые контейнеры.

– Я приглашу знакомых поваров из агентства, – сказала Лиза, всерьез заинтересовавшись идеей Вики. – Еще нам понадобятся курьеры. Много курьеров.

– А мы объявления повесим возле вузов и колледжей. Студенты бегают быстро и деньги им всегда нужны, – весело смеясь, предложила Варенька.

– Ну, а как ты назовешь свое предприятие? – спросила Лиза, прикидывая в уме, какая для начала сумма им понадобится.

– Вообще, я хотела свой ресторан назвать «Черная звезда», но для интернет-кафе такое название не прокатит, правда? – как-то странно улыбнувшись, спросила Вика.

– Точно, – согласилась Варенька. – Я так любила наше старое название «Пять звезд».

– Тогда, может, его и оставим, – предложила Лиза.

– Почему бы и нет, – согласилась Вика. – Мы даже эмблему менять не станем. Так и оставим придуманные папой разноцветные звезды на синем фоне. А что? Будет смотреться эффектно и на пластиковых контейнерах, и на бумажных стаканах с крышечками, да и форму курьерам нужно придумать в том же духе.

– Я придумаю! – воскликнула обрадованная Варенька. – Давайте сделаем ее темно синей, как фон вывески, с названием и звездами. Причем лучше, чтобы эмблема была и на груди и на спине.

– А почему не сделать белый верх и синий низ? – спросила Вика. – На белом фоне эмблема будет ярче смотреться.

– Пачкаться быстро будет. Непрактично ведь, – деловито заметила Варенька и все расхохотались.

– В фитнес-центре у Алекса все сотрудники ходят только в белом и ничего, – неизвестно к чему сказала Вика.

Она время от времени неосознанно возвращалась мыслями к Алексу и сама же злилась на себя за это. Вообще-то, Вика о нем не думала, он сам возникал в ее мыслях, словно выпрыгивая из воспоминаний.

XV

Услышав от сестры имя «Алекс», Лиза вздрогнула. Она весь вечер пыталась успокоить себя мыслью, что это совпадение и на свете много Алексов, но на душе все равно было неспокойно. Когда Варенька ушла к себе, Лиза пошла вслед за Викой в ее комнату.

– Мне нужно с тобой поговорить, Вика, – серьезным тоном сказала Лиза. – Точнее, кое-что спросить.

– Ну, спрашивай, раз пришла, – сказала Вика, зевая.

– Вика, ты упомянула сегодня о каком-то Алексе, – начала издалека Лиза.

– И что?! Имя не понравилось? – получила она жесткий ответ.

– Прошу, расскажи про этого Алекса. Поверь, это очень важно, – нахмурившись, сказала Лиза.

– Лиза, ты меня пугаешь. Не делай такое страшно умное лицо. Лиза, тебе это не идет, – хотела перевести разговор в шутку Вика, но с Лизой этот номер не прошел.

– Я не шучу, Вика. Как фамилия твоего Алекса? – продолжила настаивать на своем вопросе Лиза.

– Ну, Горин… Александр Горин, и что с того? – начала раздражаться Вика.

Лиза издала звук, похожий на стон. Она не села, а скорее упала в кресло.

– Вика, умоляю, скажи, что он не был твоим любовником, – в лоб спросила Лиза.

– Вообще, что за допрос? Я же не спрашиваю, чем она там занимается со своим Пилкиным? И так все ясно, – думала Вика. – Она что, из полиции нравов?

– А что, если и был? – возмутилась Вика таким бесцеремонным вторжением в ее личную жизнь. – Тебе то что?

– О Боже! – вскрикнула Лиза. – Это самое ужасное из всего, что я когда-либо слышала.

– Что ужасного, Лиза?! Выражайся яснее! Я не понимаю, что за хрень ты несешь! – еле сдерживая себя, сказала Вика.

– Яснее? – переспросила Лиза. – Хорошо, будет тебе яснее. Только, лучше сядь, чтобы не упасть.

– С чего это мне падать? – ничего не понимая, спросила Вика. – Лиза, ты испытываешь мое терпение! Может, ты, наконец, скажешь, в чем дело? Только выбирай слова покороче. Я устала и хочу спать.

Лиза с жалостью посмотрела на сестру. Она, взяв Вику за руку, усадила ее в соседнее кресло и начала свой рассказ:

– Мне незадолго до своей смерти мама рассказала одну историю. Это была история о ее первой любви. Она очень любила одного парня. Они вместе выросли и вроде даже собирались пожениться, но он бросил ее и уехал в Москву с другой. Мама была в отчаянии и, к тому же беременна мною. Она вышла замуж за папу Ваню, чтобы забыть обо всем…

– Так папа тебе не отец? – перебила ее обалдевшая Вика. – Вот это да! А он знал?

– У меня один отец, и его зовут… Звали Иван Морковкин. И у тебя, кстати, тоже, запомни это! И, да, он все знал с самого начала, – жестко сказала Лиза.

– Ну, хорошо, хорошо! А что было потом? – спросила заинтригованная Вика. – Ты точно мне не пересказываешь какую-нибудь сопливую мелодраму?

– Мелодрама еще даже не началась, – усмехнулась Лиза. – Так что, слушай дальше. Наша мама родила меня, потом они с папой построили дом и все у них, наверное, было хорошо, пока ее первый возлюбленный не появился снова. Прошло семь лет, а он никак не мог успокоиться, что мама отказалась к нему вернуться. Мама плакала, когда рассказывала мне об этом. Она сказала, что никогда и никому об этом не говорила, – сказала Лиза, сама смахивая с глаз слезы.

– Да, что сказала? Лиза, не тяни! Интересно ведь! – воскликнула Вика. – И чего ты ревешь?

– Этот мерзавец заявился к маме пьяным. Он изнасиловал нашу маму, представляешь? – не в силах сдерживать слезы, сказала Лиза. – Представляешь, что чувствовала мама, когда ты родилась? Она мучилась, не зная, ты родилась от папы или от той сволочи. Когда ты немного подросла, стало очевидно, что ты не от папы…

– Я не от папы? – тупо переспросила Вика. – Значит, у нас с тобой один отец, а Ваня нам никто? Это многое объясняет…

– Не смей так говорить про папу! Он нас вырастил, а тот мерзавец, от которого мы родились, только укоротил мамину жизнь. Почему, думаешь, унее так болело сердце? Потому, что она много нервничала из-за него. Знаешь, от страданий еще никто здоровее не становился! Мама не умерла бы после рождения Вареньки, если бы у нее было здоровое сердце, – сказала Лиза, вытирая глаза тыльной стороной руки.

– Постой, а с чего мама решила, что я от того мужчины, а не от рыжего Вани? – пытаясь сложить в голове все пазлы головоломки, спросила Вика.

– Видишь ли, я задала маме тот же вопрос. Она сказала, что у ее возлюбленного на копчике было большое коричневое пятно. Родинка, короче. Такое же есть у меня. У тебя оно тоже есть. Я купала тебя в детстве и знаю, – хлюпая носом, сказала Лиза. – Я обещала маме обо всех заботиться и ничего тебе не говорить, то ты сегодня произнесла одно имя… Спроси меня, как звали мамину первую любовь?

– Как? – побледневшими губами спросила Вика.

– Его звали Алекс Горин! – победоносно произнесла Лиза. – Теперь ты все понимаешь? Поздравляю, дорогая, ты спала с собственным отцом!

– Но ведь, ни он, ни я не знали об этом! – попыталась хоть что-то найти в свое оправдание Вика. – Да и познакомились мы совершенно случайно. Я зазевалась на дороге, а он чуть меня не переехал. Откуда ему было знать…

– Ты-то точно не знала, а вот насчет него я не уверена! – с сомнением в голосе произнесла Лиза. – По-моему, такое чудовище на все способно.

И тут Вика вспомнила! Ведь Алекс выгнал ее после того, как заметил у нее родинку на копчике. Выходит, тогда он все понял!?

– Значит, в тот момент, когда Алекс увидел мою родинку, он понял, что я его дочь! Вначале он бесился, но потом все равно продолжал меня трахать. Охренеть! Теперь понятно, почему Алекс так не хотел, чтобы я родила его ребенка! Вот гад! Какая же он мразь!

– Кстати, Вика, всегда хотела спросить, кто тебе подарил эту квартиру? – спросила Лиза.

– Волшебник на голубом вертолете! – усмехнувшись, прорычала Вика. – Алекс, конечно, кто же еще! Охренеть!

– С паршивой овцы хоть шерсти клок! – зло сказала Лиза. – А на ресторан ты у него денег не просила?

– Просила, конечно. Он даже хотел дать, но я сглупила и не взяла, представляешь, – ответила Вика, загадочно улыбнувшись.

– Что-то на тебя это не похоже! – ехидно заметила Лиза.

– Думаешь, нужно было соглашаться на его условия? – решила поддразнить сестру Вика. – Он всего-то потребовал, чтобы я сделала одну единственную вещь. Хочешь знать, какую? Он потребовал, чтобы я немедленно выгнала из купленной на его деньги квартиры тебя и Вареньку. Вот я овца, правда?

– Вика… Да, ты лучшая сестра на свете! – искренне растрогавшись, воскликнула Лиза. – Знаешь, я тебе отдам свою долю папиного наследства. Тебе она нужнее. Зачем мне эти деньги? Работа у меня есть. И я собираюсь переехать к Пилкину, ну а если что, ты же меня не выгонишь?

– Ну… Не знаю. Мне нужно подумать, – рассмеялась Вика, обнимая сестру.

– А вот и не выгонишь! У тебя доброе сердце, я знаю! Это только на язык ты, как заноза в одном месте, а где-то очень глубоко в душе ты ведь такая хорошая, – сказала Лиза, с теплотой посмотрев на сестру.

– Ага! Я вся такая белая и пушистая! Слушай, Лизок, вот нафига ты мне все это рассказала? Я даже не знаю, смеяться мне или плакать? Алекс оказался моим биологическим отцом. Охренеть, – в который уже раз за этот вечер, повторила Вика. – О-хре-неть! А чего я парюсь? Ведт ничего уже не изменишь…

– Ну, а какой он из себя, твой Алекс? – поинтересовалась Лиза. – Расскажи, Викусь!

– Было бы о чем рассказывать! В зеркало посмотри! На тебя похож, – хмыкнув, ответила Вика. – А по характеру такой же, как я. Нет, я не настолько сука! Он намного хуже. Я хотела сказать, по темпераменту. Ну, ты меня понимаешь?

– Неужели все так плохо? – спросила Лиза, встав и подойдя к большому зеркалу.

– Бывает и хуже! – сказала Вика и вновь повторила все то же слово. – О-хре-неть!!!

Вика так и не смогла заснуть в эту ночь. Она постоянно прокручивала в голове детали своих противоестественных отношений с Алексом и ей становилось не по себе. Как он мог так с ней поступить?! К счастью, после того телефонного звонка, Алекс, вроде как отстал от нее. Только бы он больше никогда не появлялся в ее жизни!

Вика никогда не узнает, что после разговора с ней по телефону, Алекс в припадке гнева запустил ноутбуком в начальника рекламного отдела, не в добрый час пришедшего к ген. директору, чтобы сдать отчет. Алекс бесился около двух часов, расколотив у себя в кабинете все, что мог. Бумаги клочьями разбросаны по кабинету, цветы в горшках «полетели» в стены и даже на потолке были следы земли, тяжелый шкаф с толстыми папками, который и три человека едва бы сдвинули с места, оказался перевернут и лежал «лицом вниз» на полу. Перепуганный персонал попрятался у себя в кабинетах. Только секретарша Александра Горина мужественно вошла в кабинет своего начальника.

– Алекс, миленький, ну успокойся, прошу тебя, – в слезах умоляла его бывшая любовница.

– Пошла вон, сука! – заорал Алекс, бросив в нее степлером.

Марина еле унесла ноги от разбушевавшегося шефа. Ей ничего не оставалось, кроме как вызвать неотложку. Утихомирить Алекса смогли только врачи скорой помощи, вколов ему сильнодействующее успокоительное.

Алекса поместили в соответствующее лечебное заведение. Самым печальным было то, что он даже толком не понимал, что происходит. Очнувшись, Алекс ничего не помнил. Он даже не понимал, кто он и где находится. Фрагментарно память возвращалась к Алексу, он говорил с какими-то людьми, настойчиво звал женщину по имени Настя, а затем кричал на нее, в чем-то упрекая. Пролежав в психиатрической больнице четверо суток, Алекс был выписан, но при условии, что он продолжит наблюдаться у психиатра и будет принимать антидепрессанты. Все списали неадекватное поведение уважаемого человека на нервный срыв. С любым ведь может случиться?!

Основатель фирмы «Цвет ночи» вернулся к привычному образу жизни, изводя своих подчиненных странными идеями. Например, он велел переставить в офисе всю мебель таким образом, что у сотрудников и посетителей складывалось впечатление, будто они движутся по какому-то лабиринту, как подопытные мышки в лаборатории. Ведь стояла же раньше мебель нормально! К каждому столу можно было подойти с четырех сторон, а между ними спокойно могли разминуться два человека. Теперь приходилось боком пробираться между столами в какие-то немыслимые щели.

А как г-н Горин третировал своих сотрудников, заставляя по сто раз переделывать одни и те же документы, в зависимости от своего текущего настроения?! В общем, диагноз начальника был для всех очевиден. Измученные неадекватным поведением шефа, сотрудники компании один за другим писали заявление об уходе. С таким подходом к руководству, в течение двух месяцев Алекс растерял большую часть высококвалифицированного персонала своей компании.

Алекс больше не звонил Вике. Он как будто, даже забыл о ее существовании, зато часто говорил с Настей в своем кабинете. Алекс потерял прежнюю деловую хватку. Воспользовавшись этим, какие-то мошенники убедили его приобрести акции некой загнивающей компании на астрономическую сумму. Вскоре эта компания объявила себя банкротом. Финансовое положение Алекса тоже стало очень шатким. Пришлось даже пожертвовать коллекцией его спортивных автомобилей. От такого нервного потрясения с Алексом случился самый сильный припадок из всех, какие были раньше. Он совершенно обезумел, голым бегал по зданию офиса и кричал, что всех перестреляет, к чертовой матери. При этом он держал в руках пульт от телевизора, воображая, что это пистолет.

На этот раз его надолго поместили в сумасшедший дом. Даже видавшие виды врачи удивлялись, что болезнь у Александра Горина так стремительно прогрессирует. Жизнь Алекса была похожа на недокуренную сигарету, неожиданно затушенную кем-то более могущественным, чем он, просто так, из-за случайного изменения настроения. Он даже до конца не понял, когда он умер. Может, когда предал свою первую любовь, Настю, бросив ее беременной из-за какой-то девки или когда насиловал ее в пьяном угаре? А, может, он умер, когда доводил до разорения своих деловых партнеров, за гроши скупая все их имущество? Или его смерть принесла с собой девушка, до отчаяния похожая на Настю, которая по злой иронии рока, оказалась его родной дочерью? Алекс царапал воздух руками, привязанными ремнями к больничной койке, и продолжал в отчаянии проклинать Настю и призывать ее, как религиозный фанатик зовет Бога. Богатство Алекса оказалось также бесполезно, как и его никчемная жизнь.

Что касается сестер Морковкиных, каждая из пяти звездочек шла по жизни собственным путем за своей мечтой, за призраком счастья, но все они никогда не забывали, что они родные души, одна семья, звезды одного созвездия.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Сербиновой Милы (Сербинович Людмилы Юрьевны) «Пять звезд, 2020 г.

Оглавление

Пять звезд

  I

  II

  III

  IV

  V

  VI

  VII

  VIII

  IX

  X

  XI

  XII

  XIII

  XIV

  XV