Тучегон и Горемыка (СИ) [Евгений Алексеевич Кустовский ykustovskiy@gmail.com] (fb2) читать постранично

  Облака над Холлбруком. Они и раньше здесь не задерживались, как и благие вести. Никто из жителей края не знал, ибо такой угол обзора был им неведом, не предписан по праву рождения, но с высоты птичьего полета, Холлбрук больше всего походил на лицо безобразной старухи, да, к тому же, скривившееся в гаденькой ухмылке... или на печеное яблоко, - кому как ближе. Все дело было в реках и ручейках - разветвлениях их русел, отмежевывающих холмы от лесов и равнин. Разом они складывались в обширную карту морщин, которые и в единичном-то экземпляре редко кому к лицу, а уж в таком количестве... В общем, не приходилось удивляться от чего бегут облака. Еще были дороги - они с ручейками заодно - два сапога пара. Прямо как те, что топтали Старый тракт. Сегодня и всегда. Взад-вперед, взад-вперед и так до смертной грани.

  "А тучи-то как быстро сбегают, ну прямо молоко: вот оно даже и не думает закипать, но стоит отвернуться на краткий миг и... вот уже сбежало!" - помнится, так думал мельник, когда поутру, вышел кормить кур. Его слепой пес забился в будку, куда подальше от старой мельницы: они и в лучшие деньки друг друга не терпели, а сегодня та, как-то совершенно нетипично для себя притихла, если только чуть поскрипывая, что при такой-то скорости ветра, как была наверху, определенно не вело к добру.

  "Небось опять бедокурить собралась... Эх, только бы не снова... Может к полудню одумается? Быть может пронесет?" - если бы в этом мире верили в господа Бога, он бы взмолился.

  - Сэр рыцарь! Сэр рыцарь! Дяденька пилигрим!

  На последнее прозвище откликнулся: к нему спешил мальчишка, его щеки алели, а пот стекал по поверхности округлого лица. Даром, что с лишним весом, такими и должны быть мальчишки его возраста. Сейчас политику правил мир, а не война, и стоило дать жизни устаканиться, войти в колею, как спустя совсем немного времени, появились на свет они - первые ростки после долгих заморозков. Дозорный всех детей в округе знал, ну, а как иначе: озорники больше всего донимали, с ними же львиная доля хлопот и приключалось, но этот не из дрянной породы - младшенький сынишка мясника, тихий и благовоспитанный ребенок - не чета собственным братьям и папаше, грубому борову, - последний год проходил в подмастерьях у мельника, по-сути сбегая от родни и кровавого дела. Ему куда как больше пришлась бы в пору роль ученого, или хранителя свитков, только какие уж здесь свитки, в их глубинке.

  - Чего тебе, малой?

  - Так ведь беда стряслась...

  - Беда говоришь? Где?

  - Да мельница, опять за старое взялась...

  Мужчина протянул руку и помощничек, мгновение поколебавшись, все же позволил себя усадить в седло. Судя по веселому блеску в глазах, это было вопросом времени. Не то чтобы лошадь в новинку сыну мясника, только его отцу по профессии да и по нраву, предписывалось немного другое отношение к животным. В дополнение к лошади, в комплекте шел "сэр рыцарь", - этот немаловажный факт при подсчете за и против, также учитывался.

  Всадник дернул уздой, сдавил голенями, и они поскакали. Если это - то, с чем он имел дело прежде - медлить было некогда.

  Её крылья вертелись бешено. Глубоко посаженные и, казалось бы, надежно вколоченные доски, то и дело взрывались шрапнелью из щепок и железных осколков, отрывались от кровли, качаясь подхваченные неуловимым ветром, тарабаня словно ветки по окнам детской в пору ненастья. Издали мельница походила на разъяренную наседку со вздыбившимся оперением. Тучи вверху ускорялись с каждым мгновением, пока они ехали сюда, их тени мелькали по земле все чаще, словно полчища пушистых кроликов, а бедняга мельник бегал вокруг да около, с молотком в руке и гвоздями в зубах, то и дело приколачивая взбунтовавшуюся древесину, иногда замирая и хватаясь за голову, не зная куда бы приткнуться.

  Всадник остановился, ссадил мальца на землю, затем слез сам. Огляделся в поисках нужного инструмента. Он уже делал это раньше, так что оставалось только найти жердь подлиннее и потолще, а потом дело за малым, вопрос личного мастерства. Искомое отыскалось быстро: ему помог подоспевший мельник, и вместе они выудили из сарая старую лестницу. Та была длинной и ладно сделанной, только некуда было залезать. Проводить ремонтные работы на высоте старику возраст не позволял, а помощник наоборот еще не дорос - так и лежала она годами в хлеву ни на что не годная, в запустении, под слоями пыли и прочего хлама, обрастая паутиной. Нынче они не говорили - делали, к болтовне давешних приятелей обстановка не располагала, и каждый знал свою часть роботы, и каждый вносил свою лепту без пререканий. Он обрубил ступеньки ударами меча в ножнах, пока хозяин помогал удерживать. Немногие