Венец Девы (СИ) [Евгений Алексеевич Кустовский ykustovskiy@gmail.com] (fb2) читать постранично

  Пролог

  Венец являлся ему в снах. Башня бесконечной высоты, - ее верхушка теряется среди черноты космоса. Стены башни озарены ярчайшим светом, а у подножия бушует океан зеркальной пыли. Его волны, цвета чистейшей лазури, взмывают вверх и опадают вниз, движимые порывами неощутимого ветра. Они приобретают форму и цвет, различную в глазах каждого, кто смотрит. Физические законы вселенной там не властны, а попасть туда, блуждая тропами снов, способны лишь немногие избранные. В их числе как странники, чьи глаза открыты, разум - чист, а сердца - полны благих намерений, так и раненые душевно несчастные, необратимо поврежденные и опустошенные внутренне. Венец питается их порывами, его сияние искажает пространство и время. Оно манит заблудших, а те слетаются к нему: сновидцы всех миров слетаются к Венцу, - слетаются и погибают, сгорая без остатка в чистом пламени его сияния.

  Глава I

  Тринадцать лет было Себастьяну, когда Венец впервые приснился ему. В день на кануне той знаменательной ночи родители мальчика опять поссорились. Отец Себастьяна - Феликс Вебер - был коммивояжером, ему в виду особенностей профессии случалось на несколько месяцев пропадать из жизни семейства. Мать Себастьяна - Мария Вебер - была посредственной пианисткой, которая предпочла в свое время семейную жизнь известности, впрочем, зная, что никогда не сравнится в искусности с теми виртуозами, на которых равнялась. Как часто любил говорить Марии один из первых ее учителей музыки (почему-то запомнившийся Марии лучше других) - Герхард Мюллер, - Хорошо, даже безукоризненно, но!.. Увы, в вашей игре, Мария, нет души, понимаете? Вы слишком сдержаны, - слишком холодны, ох и намучается же с вами кто-нибудь... Старый Мюллер был прав в свое время, к несчастью для мужа Марии и ее детей.

  Мужчины часто не обращают внимания на недостатки своих избранниц, склонны не замечать их до поры до времени. Чаще всего к моменту, когда они начинают наконец осознавать во что ввязались, плод уже созревает в округлившемся животике, а милый ангел превращается вдруг в демона. В редчайших случаях это проходит вместе с беременностью, как побочный ее симптом, в основном - нет. Большинство женщин знают об особенностях характера некоторых мужчин, - знают об их склонности становиться пленниками собственных предрассудков и иллюзий. Знают и пользуются этим своим превосходством над ними по чем зря. Вот так и Мария воспользовалась в свое время. Она, впрочем, была далеко не из тех хитрых и ушлых женщин, которые своими успехами на данном поприще еще и гордятся, и в противоположность им даже по-своему страдала от себя же.

  Уже с первых лет брака начались их с мужем ссоры, которые не прекращались во всю дальнейшую совместную жизнь. К моменту рождения Себастьяна - третьего сына и четвертого ребенка в семье - ссоры эти достигли апогея. Так что Феликсу было в буквальном смысле слова тяжело возвращаться домой, даже после длительных разъездов. Что примечательно, положение в доме лишь подстегнуло развитие карьеры отца семейства: нескончаемые ссоры вынуждали Феликса соглашаться на все предложения о командировках от руководства торговой компании, в которой он работал. Ему пророчили светлое будущее, а в скором времени обещали повышение. Повышения этого Феликс боялся и не знал, как ему быть: с одной стороны, повышение сулило ему большую выгоду, с другой - согласится на него значило привязать себя к месту в главном офисе конторы, то есть постоянно жить дома в обществе назойливой жены и шумных детей.

  У иных семей, живущих на той же улице, что и семья Веберов, детей было в два раза меньше. Мария же оказалась крайне плодовитой женщиной в этом смысле (и только в нем, к сожалению). Первых двух своих детей - Манфреда и Ганса - Мария холила и лелеяла, однако к моменту рождения дочери - Белинды, любовь Марии к своим чадам, казалось, исчерпалась. Почему-то к новорожденной девочке у нее изначально сложилось крайне предвзятое и необычное отношение, - не такое, как у других матерей. И в особенности тех многодетных матерей, к которым девочка приходит поздно, а они, устав от противных сыновей и их выходок, только и рады таким приятным хлопотам и возможности вырастить из дочери себе подругу, а в старости - подспорье. Впрочем, получается это у них далеко не всегда. Но, возвращаясь к истории Марии, следует отметить, что та даже и не пыталась склонить на свою сторону дочь. Она после третьих родов как-то полностью замкнулась в себе и отстранилась от воспитания детей и домовых забот, перепоручив все это Эльзе, гувернантке и экономке. Происходила Эльза из древнего, но обедневшего дворянского рода, что объединяло ее с Марией, а также служило гарантом ее образования, и, как следствие всего этого, а также некоторых других обстоятельств, обеспечило ей работу в доме