Поцелованный солнцем (СИ) [Shmebyulok] (fb2) читать онлайн

Физика. Только четвертый урок. Как же Алеку хочется спать, есть и свалить поскорее домой. Выпускной класс - это вам не хухры-мухры. Занятия допоздна, еще и дополнительные курсы по подготовке к экзаменам и, конечно же, домашняя работа. И Лайтвуду это уже все осточертело. Сейчас же весна! Хочется больше гулять, дышать свежим воздухом с примесями запахов прорезавшейся листвы, хочется забыть обо всем и наслаждаться пробуждением всей природы… В конце концов, хочется любви, а не вот это вот все!

Алек тяжко вздохнул, переводя взгляд от доски со скучными теоремами в окно. Прямо напротив находился второй корпус здания школы, соединенный с основным закрытым коридором. Лайтвуд подпер щеку рукой, лениво рассматривая таких же, как и он, скучавших на уроке, через стекло.

То, что говорил учитель, было ему совершенно неинтересно: он изучил эту тему уже месяц назад. Его отец, директор школы, заставлял своих детей без устали учиться и быть всегда первыми, чтобы не опозорить их семью.

Поэтому Алек мог спокойно пропускать мимо ушей все, что говорил мистер Греймарк.

В какой-то момент, когда Алек окончательно провалился в свои мысли, его глаза на секунду ослепило солнечным светом так, что Лайтвуд крепко зажмурился, мотая головой. Подождав пару секунд, он поднял веки, думая, что это просто в окне напротив что-то случайно отразило солнце. Но в эту же секунду свет снова блеснул в его глаза, заставляя сильно сомкнуть веки так, что в уголках глаз собрались капельки слез. Он резко повернул голову, чтобы уйти от раздражающего света. Видимо, кто-то из соседнего корпуса слишком заскучал и пытался хоть как-то себя развлечь, играя с солнечным зайчиком. Алек его понимал, но не хотел быть объектом чьих-то развлечений. Нахмурившись и попытавшись сосредоточиться на теме урока, Алек заметил, что его кончик носа необычно подсвечивается ярко-желтым. Лайтвуд осторожно взял в руки телефон и направил дисплей на свое лицо, глядя на себя в отражении. И правда, солнечный зайчик размером чуть меньше монетки сидел на его носу. Наверное со стороны это было смешно, вот только Алеку было не до смеха. Не хватало, чтобы его, Александра Лайтвуда, сына директора школы, выставляли на посмешище.

Пока Алек думал, как бы дожить до звонка, зайчик медленно провел линию вверх по изгибу его носа, затем так же медленно спустился на губы и очертил их контур вокруг. Алек во все глаза пялился на свое отражение, следя за ловким лучом света, боясь моргнуть и пропустить что-то важное. Отчего-то губы начали зудеть, появилось дикое желание к ним прикоснуться, а сердце забилось быстрее. Затем Лайтвуд тяжело сглотнул, когда солнечный зайчик спустился на его шею, аккуратно скатываясь до самых ключиц.

Лайтвуд, не выдержав, моргнул, и в ту же секунду луч исчез. Алек, не задумываясь, как это могло выглядеть, сдал себя, резко повернувшись к окну, вглядываясь и ища глазами, откуда могли за ним следить и пускать солнечного зайчика. Но все ученики, как назло, увлеченно смотрели в сторону преподавателя. Лайтвуд ничего не знал о тех людях, которые учились во втором корпусе. Только то, что там были младшие и средние классы.

Теперь понятно. Только какому-то малолетке придет в голову играть в детские игры.

От подглядываний в окна его отвлек долгожданный звонок, но Алек все еще бросал короткие взгляды в класс напротив, собирая учебники в сумку медленнее обычного. Ему вдруг стало жизненно необходимым узнать, кто именно подшучивал над ним.

— Алек! Господи, быстрее! — прикрикнул на него брат. — Я сейчас умру, если что-нибудь не съем.

Лайтвуд быстро смахнул оставшиеся школьные принадлежности в сумку, отрываясь от окна, все равно уже все ученики из класса напротив тоже пошли в столовую.

— Что, опять дома не ночевал, раз забыл позавтракать? — съязвил Алек, подходя к Джейсу.

— Келли того стоила, — усмехнулся его брат, мечтательно закатывая глаза и блаженно улыбаясь. — А ты как провел выходные? Небось, из комнаты своей не выходил?

Лайтвуд нахмурился, опуская голову. Ну что он должен был сказать? Что ему одному комфортнее, чем в шумной компании? Что он не любит бесполезный треп?

— Серьезно, бро?! У тебя вообще есть друзья, кроме нас с Иззи? — возмутился Эрондейл, махая младшей сестре, которая уже заняла им место за столом.

— Эм… Саймон и Клэри, — попытался вступиться за себя Алек, кивая на ребят за их столиком. Почему он вообще должен оправдываться?!

— Да ты же их ненавидишь, — Джейс посмотрел на него с укором, но тут же забыл про брата, когда Иззи поставила перед ним бургер с колой.

— Как провели выходные, ребят? — спросила Изабель, довольно смотря, как Джейс ест, словно это она ему приготовила.

— Все отлично. Джейс снова не ночевал дома, а я делал домашку, — ответил за двоих Алек, принимая из рук сестры еду, благодарно кивая.

— Может сходишь с нами на концерт Саймона на следующих выходных, — предложила Клэри, шумно втягивая сок через трубочку. Алек поморщился от противного звука и подавил в себе желание засунуть эту самую трубочку ей…

— Нет, спасибо, я не фанат… любительского творчества, — отказался Лайтвуд, и, чтобы больше не разговаривать, откусил большой кусок от бургера. Ну да, он предпочитал больше Интернет или книгу, чем общение с живым человеком. А на этот ужасный концерт и нормальный человек не пошел бы.

— Эй, ты кого это любителем назвал? — обиженно фыркнул Льюис. — Я отлично пою и играю на гитаре! И вообще, к твоему сведению, я ходил в музыкальную школу!

— Ага, аж целых три года продержался, — хмыкнул Лайтвуд себе под нос, но сидящая рядом Изабель все равно его услышала.

— Алек! Ты вообще думаешь о чувствах других людей? — возмутилась та, больно пихая брата локтем в бок.

— Господи, Из! Я чуть не подавился, больно же! Не мои проблемы, что их группа отстойно выступает, поэтому к ним на концерты никто не ходит! — нахмурился еще сильнее Лайтвуд.

Клэри ахнула, прикрыв рот рукой, а Саймон шокировано уставился на него, будто сам не знал очевидного. Джейс прикрыл тыльной стороной ладони смешок, и лишь одна Иззи, не выдержав, грозно заговорила:

— Если бы я не была твоей сестрой, то ни за что бы с тобой не дружила! Ты злой, грубый, неотесанный мужлан. Ты ненавидишь людей! Ты ненавидишь говорить с ними и ненавидишь, когда они говорят с тобой. Если продолжишь в таком же духе, то никогда не найдешь друзей, а уж тем более парня! — на одном дыхании проговорила Иззи.

За их столиком повисла неловкая пауза. Алек, посидев пару секунд с опущенной головой, переваривая сказанное, наконец поднял на сестру нечитаемый взгляд.

— Отлично, — негромко сказал Лайтвуд. — Значит, вы все считаете, что я - забитый социофоб? Что не тусуйся я с вами, то друзей бы у меня не было? Знаете что, люди бывают разными, у каждого есть свои интересы и предпочтения, и не надо их заставлять делать то, что они не хотят, — Алек громко отодвинул стул, поднимаясь из-за стола. — Не хотите общаться со мной - не надо! И без вас проживу!

Лайтвуд, оставив друзей, перекинул через плечо сумку и направился к выходу из столовой.

— Алек! — позвал его Джейс. — Алек, ну не обижайся, она несерьезно… — дальше Лайтвуд уже не слушал, так как мчался вниз по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки.

Он так задумался, что сбил с ног невысокого парнишку в смешной разноцветной футболке, так что все его учебники выпали из рук. Кто вообще таскает книги в руках?! Парнишка, спотыкаясь, взмахнул волосами, и Лайтвуду показалось, что он услышал переливы колокольчика. Но, не обратив на это внимания, огрызнулся.

— Смотри, куда идешь, — возмутился Алек, перешагивая разбросанные учебники, даже не пытаясь помочь парню собрать их. Лайтвуд ждал ругательств в свою сторону, но юноша, опустив голову, принялся молча собирать разбросанное.

Даже не извинился, кто ещё тут грубиян, подумал Алек, оглядываясь через плечо на мальчишку. Он не успел его разглядеть, так как был слишком зол на своих друзей. Почему они просто не могут оставить его в покое? Это же не преступление — находиться дома и смотреть телевизор? Если бы он по-настоящему хотел куда-то пойти, он бы пошел. Было бы, с кем. С его друзьями он не сильно любил гулять, у них совершенно не совпадали интересы… Правильно сказала Изабель — если бы они не были родственниками, то не дружили бы.

Алеку стало грустно, и он решил сегодня больше не ходить на уроки, а свалить домой пораньше. Всю дорогу до дома он думал, как доказать Иззи, Джейсу, Клэри и Саймону, что он может завести друзей и хорошо проводить время.

Закрывшись в комнате, он, как обычно, быстро переоделся в домашние растянутые шмотки и развалился на стуле перед компом. Проверив почту и узнав, что ему, как всегда, никто не написал, Алек открыл свой любимый сайт. Надев наушники, он хорошенько подумал запускать видео или нет, но в итоге решив, что ему необходимо сбросить стресс, он нажал на мышку, наблюдая за происходящим на экране между двумя парнями. Тело и разум начали понемногу расслабляться, пока одно место стремительно сладко напрягалось. В животе закручивалось и бурлило, пока Алек медленно двигал рукой. Он прикрыл глаза, слушая жаркие стоны актеров, и в какой-то момент в сознании всплыл образ мальчишки на лестнице, отчего сердце радостно забилось, а узел в паху сжался с такой силой, что Лайтвуд невольно прорычал сквозь плотно сомкнутые зубы. Алек ведь даже не особо запомнил его лицо, только цветную слишком яркую футболку, хрупкую фигуру и, кажется, что цвет волос у него был темным. Но почему-то Алек четко представил себе, как он улыбается. Так тепло и искренне, что от оглушившего оргазма свело ноги.

Лайтвуд глубоко вдохнул и выдохнул, ловя томные и острые, как кончики игл, отголоски уходящего удовольствия. Затем стянул с головы наушники и расслаблено откинулся на спинку стула, закрывая глаза. Кажется, это был один из самых сильных его оргазмов.

Буквально через полминуты прозвучало оповещение о полученном сообщении. Лайтвуд, удивившись, кликнул на вкладку с почтой, открывая полученное письмо.

Ребенок солнца: «В следующий раз не мог бы ты, пожалуйста, полностью раздеться и пошире открыть шторы?»

Александр Лайтвуд: «Какого черта?! Кто ты нахрен такой?!!!»

Лайтвуд тут же подскочил к окну, задергивая шторы. Затем аккуратно выглянул, стараясь рассмотреть в соседних домах хоть кого-то. Но стоящие рядом многоэтажки были слишком далеко, наблюдавшему явно потребуется какой-нибудь телескоп или бинокль… Черт, за ним что, кто-то следит? У него появился свой собственный фанат? А если его снимали и теперь будут шантажировать?!

Стало страшно. Только этого ему не хватало!

К горлу подкатила тошнота, а голову сдавило жестким обручем, но звук сообщения отвлек его от раздумий. Чуть не споткнувшись о край ковра, Алек снова кликнул мышкой, замечая, что его руки дрожат.

Ребенок солнца: «Я тот, кому ты очень нравишься»

Алек Лайтвуд: «Отлично! Ты что, мой гребаный сталкер?!»

Ребёнок солнца: «Ну что-то вроде того.

Ты не бойся, подвала у меня нет ;)»

Алек не понял, при чем тут подвал, нахмуривая брови, но не успел он что-то написать, как этот «ребенок» снова ответил.

Ребенок солнца: «Хотя по сценарию - это у тебя должен быть подвал. Подожди, у тебя же нет подвала?! Учти, у меня есть родители, которые тут же заметят мою пропажу, так что тебе не удастся меня запереть в своем подвале!»

Алек Лайтвуд: «Боже, да о чем ты вообще?!»

Алек немного опешил от того, с какой скоростью в этой истории из него сделали похитителя. Лайтвуд глубоко вдохнул, собираясь с мыслями и успокаивая разволновавшееся сердце.

Алек Лайтвуд: «Что тебе нужно?

Ты заснял на видео меня и теперь будешь требовать деньги?»

Ребенок солнца: «Что? Конечно нет! Я бы не хотел, чтобы тебя в такой момент видел кто-то другой»

Лайтвуд моргнул пару раз, не очень понимая написанного, а затем, осознав, потер ладонью лоб, не зная, как реагировать на такое заявление. Писавший, видимо, был совсем не стеснительным, и говорил, что думал.

Алек Лайтвуд: «Как давно ты следишь за мной?»

Ребенок солнца: «Чуть больше месяца»

Алек Лайтвуд: «И почему все ещё не подошёл и не заговорил со мной, раз я так тебе интересен. Кстати, ты же в курсе, что я гей?»

Ребенок солнца: «Ох, да, конечно…

А не подходил я потому, что ты меня не замечаешь. Мы по несколько раз за день пересекаемся, но ты ни разу даже голову не поднял, все смотришь себе под ноги»

Алек Лайтвуд: «Хочешь сказать, что мы из одной школы?!»

Сердце забилось быстрее. Лайтвуд разволновался, как ему вести себя перед человеком, который видел, как он мастурбирует?!

Ребенок солнца: «Если переживаешь из-за моих подглядываний, то могу прислать тебе в ответ мою откровенную фотку. Так ты будешь чувствовать себя более уверенным»

Алек тяжело сглотнул, чувствуя, как у него потяжелело в паху. Взвесив все за и против, Лайтвуд решил, что чужую интим-фотку он очень хочет. Черт! Да ему еще никогда не присылали такие фотки!

Алек Лайтвуд: «Давай»

Коротко написал он и тут же отправил, чтобы не было возможности передумать.

Прошло минуты две, но этот аноним все еще не прислал фотку, а Лайтвуд успел сгрызть все свои ногти. Он уже решил, что его обманули, когда пропиликал звук сообщения.

Ребенок солнца: «Ну как? https://pp.userapi.com/c841439/v841439083/203b/7cJ839BWLak.jpg»

Алек кликнул на ссылку и чуть не подавился собственным кадыком. Внизу живота резко потяжелело и сладко заныло, а дыхание перехватило. Он резко опустил голову, как бы смущаясь, но тут же, не в силах сдерживаться, снова поднял взгляд, пытаясь заставить все внутренние органы не скручиваться, а мозг не пульсировать при мысли, что, возможно, этот прекрасный зад насадится на его член.

Но, взяв себя в руки, Алек написал ответ.

Алек Лайтвуд: «Очень мило, но ты не боишься,

что я могу эту прелесть кому-нибудь показать?»

Ребенок солнца: «Показывай. Моего лица здесь нет, никто меня не узнает. А в школе я не очень популярен, чтобы переживать за свою репутацию»

Алек Лайтвуд: «Подожди… Если ты из старшей школы, то я должен был видеть тебя по несколько раз за день»

Ребенок солнца: «Я из другого корпуса.

Сегодня видел тебя через окно. Ты очень привлекательный когда хмуришься, прости, не удержался и решил поиграть ;)»

Алек Лайтвуд: «Стоп. Умоляю, не говори, пожалуйста, что тебе двенадцать. Только мелкотня учится во втором корпусе»

Ребенок солнца: «Не волнуйся, шестнадцать мне уже есть»

Алек Лайтвуд: «В таком случае, может скинешь свой номер, и я тебе позвоню?»

Ребенок солнца: «Эм… Тут есть проблемка. Думаю, поговорить по телефону нам не удастся. Давай завтра после уроков встретимся? Я буду ждать тебя около твоего подъезда»

Алек Лайтвуд: «Хорошо»

Ребенок солнца: «Мне уже пора уходить, так что до встречи»

Алек Лайтвуд: «Пока, незнакомец»

Ребенок солнца: «Александр?»

Алек Лайтвуд: «Что?»

Ребенок солнца: «Я говорил серьезно про шторы. В следующий раз открой их пошире»

Лайтвуд непроизвольно улыбнулся уголками губ. Не верилось, что кому-то он мог понравиться. Алек ходил с Джейсом в качалку, да и сестра говорила, что он очень даже ничего, если бы только не шарахался от людей и хоть раз бы улыбнулся. Но несмотря на все это, симпатичным Лайтвуд себя совсем не считал и даже не старался хоть как-то принарядиться.

Но, видимо, даже таким он смог понравиться этому пареньку. Интересно, как выглядит это «солнышко»? Какого цвета его глаза и волосы? Какой у него рост? Приятный у него голос или нет? Красивая ли у него улыбка? Есть ли на его теле шрамы или родинки, чтобы Алек мог их целовать…

Остановив себя на этой мысли, Лайтвуд усмехнулся. Кажется впервые ему понравился кто-то, кроме Джейса и Иззи.

Утром у него было отличное настроение. Лайтвуд даже не помнил такого момента, чтобы он шел с улыбкой в школу. Карман грел телефон со скачанной фоточкой, а ладони горели от ночного и очень близкого знакомства с ней.

Он не шел, как обычно, опустив голову, а, наоборот, вглядывался в лица учеников, пытаясь поймать заинтересованный взгляд.

Губы сами растягивались в улыбке, и щеки с непривычки начали болеть, но Лайтвуд не переставал улыбаться. Он даже оделся сегодня не как обычно, а в чистые и выглаженные вещи и даже попытался расчесать спутанные пряди волос. Неудачно правда, но ведь это не важно.

Его друзья сидели возле школы на ступеньках и весело о чем-то болтали, но как только они увидели приближавшегося Лайтвуда, тут же замолчали.

Алек даже не заметил этого, активно помахал им, подходя ближе.

— Эй, привет, ребята, — подлетел он. Глаза у Алека блестели живым огоньком.

— Алек, — неловко начала Изабель. — Привет, как ты? Сильно обиделся? Прости, я переборщила, — извинилась она, виновато опуская глаза.

— Да забудь, — беспечно отмахнулся он. — На правду не обижаются. Я же знаю, что ты хотела достучаться до меня, — Лайтвуд счастливо улыбнулся, показывая этим, что совсем не обижался.

— Боже! — шокировано воскликнул Джейс, во все глаза пялясь на брата.

— Что? — испугался Алек, машинально прикасаясь ладонью к щеке, думая что у него на лице что-то есть.

— Боже мой! — повторил Эрондейл еще более драматично.

— Да что случилось-то?! — не выдержал Лайтвуд.

— Похоже, что у тебя защемило лицевые нервы! Или погоди… — Джейс деланно прищурился. — Это что, улыбка?! Ты умеешь улыбаться?! — восхищенно воскликнул он.

— Ты - идиот, Джейс, — закатил глаза Алек под смех друзей.

— Вот теперь я узнаю собственного брата, — расслабленно выдохнул Эрондейл, хлопая Лайтвуда по плечу. — Ладно, скоро урок, нам пора.

Компания отправилась к кабинету, весело перебрасываясь глупыми шутками, и Лайтвуд впервые почувствовал что-то еще, кроме усталости и раздражения. Неужели маленькая переписка с одним незнакомым парнем может поднять настроение на несколько дней?

Идя по коридору, Алек ненавязчиво бросал взгляды на каждого проходившего мимо паренька, но ни один не показывал своего интереса к нему. Зато вот почему-то девушки стали улыбаться ему в ответ, чего раньше не случалось.

Все уроки он косился в окна корпуса напротив и совершенно пропускал слова учителей мимо ушей. А уже когда вся компания вышла из школы и направилась по домам, телефон снова завибрировал. Лайтвуд, дернувшись от неожиданности, быстро полез в карман.

Ребенок солнца: «Привет,

Александр ;) Как прошел твой день?»

Губы Алека непроизвольно растянулись в улыбку, а сердце ускорило свой бег, трепыхаясь где-то в горле.

Алек Лайтвуд: «Привет. Сегодня на удивление отлично, меня ни разу не вызвали к доске. И брат достает меньше обычного. Я, кстати, только сейчас понял, что так и не успел узнать твоего имени»

Лайтвуд нажал отправить, неосознанно поглаживая указательным пальцем корпус телефона.

— Ты снова это делаешь, — вырвал его Джейс.

— Делаю что? — спросил Лайтвуд, поднимая глаза на брата.

— Ты улыбаешься. Прекрати. Мне становится неловко, — серьезно проговорил Эрондейл.

— Джейс! Хватит издеваться над Алеком, — возмутилась Изабель. — Он наконец-таки начал проявлять хоть какие-то эмоции, кроме безразличия, — она перевела заинтересованный взгляд на Алека, мгновенно меняя настроение. — Братишка, а что там у тебя такого в телефоне, что ты весь светишься?

— Эм… ничего, — поспешил ответить Алек и снова уткнулся в телефон, так как пришло сообщение от его солнечного мальчика.

Ребенок солнца: «Магнус»

Лайтвуд повторил это имя про себя несколько раз, мысленно к нему привыкая. И с каждым разом оно нравилось ему все больше и больше.

— У тебя появился парень? — напрямую спросила Иззи. — Это поэтому ты такой счастливый?

— Что? Парень?! Не говори ерунды, — разволновался Лайтвуд, быстро запихивая телефон в карман.

— Воу, неужели я угадала?! И как его зовут? А сколько ему лет? Он выше тебя? А когда ты нас с ним познакомишь? — зачастила сестра, ослепляя все вокруг счастливой улыбкой.

— Иззи, — прервал ее Алек. — Нет, — он серьезно взглянул на нее, так что она сразу сдулась, обиженно надувая щеки и складывая руки на груди, отворачивая голову в сторону.

Карман приятно завибрировал.

Ребенок солнца: «Я жду тебя возле твоего дома. Я тут кота нашел, заберу его себе, он милый: 3 Так что ты сможешь легко меня узнать. Тот, кто тебе нужен, будет держать в руках серого котенка»

Алек Лайтвуд: «Скоро буду»

Почему-то с каждым шагом ноги становились тяжелее, а голова начинала кружиться. Алек волновался. Очень. Он боялся того, что мог не понравиться Магнусу, того, что мог что-то не то сказать или сделать. А еще он боялся, какой будет сам мальчишка. И он не из-за внешности переживал. В животе закручивало и болело от страха.

— Вы идите домой ребята, мне нужно еще кое-куда зайти, — сказал Алек, когда они с братом и сестрой начали подходить к их подъезду. Ребята кивнули Лайтвуду и пошли мимо.

Алек еще минут пять трясся за углом, не решаясь завернуть к своему дому. Отчего-то руки стали холодными, а в груди натянулась тугая пружина, готовая в любой момент лопнуть. Вдохнув поглубже и выдохнув, Лайтвуд все-таки завернул за угол, подходя к своему подъезду, но парня с котенком нигде не было. Как, в принципе, и любого парня.

Неприятные мурашки поползли по позвоночнику, заставляя Лайтвуда поежиться. Неужели Магнус его обманул и не пришел? А может он просто не дождался? Или над Алеком всего лишь кто-то подшутил?

Вдруг Лайтвуд услышал в переулке между домами голоса каких-то парней. Там явно происходило что-то нехорошее. Слышались звуки ударов, мерзкие смешки и снова удары. У Лайтвуда скрутило желудок. Брюнет мигом рванул, заворачивая в переулок. От открывшейся картины его резко затрясло, а кислород пропал из легких, словно весь воздух выкачали.

Трое парней пинали ногами мальчишку, который сжался в клубок около кирпичной стены. Он даже не издавал ни звука.

— Эй, уроды, оставьте парня! — грубо крикнул Алек, подбираясь ближе.

— Что, тоже хочешь получить? Проваливай, — было ему ответом. И говоривший еще раз сильно приложил парнишке ногой в бок. В переулке было темно, и Алек действительно беспокоился, жив ли мальчишка.

— Я сказал, оставьте парня! — Лайтвуд вытащил из перекинутой на плечо сумки пистолет и направил на подростков.

— Чёрт, — выругался один из них. — Сваливаем, парни!

Все трое шустро рванули с места преступления, бросая на бегу ругательства в сторону Лайтвуда. Алек же нажал на курок, и на кончике пистолета засиял оранжевый огонек. В полумраке переулка никто и не понял, что у Лайтвуда была обычная зажигалка-пистолет.

Иззи иногда, когда нервничала, курила, а зажигалку прятала у брата, чтобы родители не нашли. Кто бы мог подумать, что она пригодится.

Руки, убиравшие пистолет обратно в сумку, безбожно дрожали, а в животе все сводило от пережитой паники. Ведь эти уроды могли и не поверить или вообще оказаться отбитыми на всю голову, которых даже огнестрельное оружие не отпугнуло бы.

Лайтвуд быстро подскочил к лежавшему парню.

— Эй, ты в порядке? — но мальчишка был без сознания. Алек отодвинул темные испачканные в грязи пряди с его лица и в какой-то момент под руками Лайтвуда в волосах мальчишки что-то звякнуло. Как оказалось, это были маленькие бусинки, редко нанизанные на пряди. Их было мало, но при столкновении друг с другом они тоненько звенели. Лайтвуд узнал того парня на лестнице, которого сбил. Эти же самые колокольчики зазвенели, когда парень споткнулся.

Мальчишка был в широкой серой толстовке. Она была застегнута, но вдруг ткань толстовки зашевелилась на его животе, и от туда послышался жалобный писк. Лайтвуд потянул за молнию на кофте, пока не появилась маленькая мордашка серенького испуганного котенка.

Сердце Алека сильно екнуло, и острые импульсы прокатились по всему телу до самых корней волос на макушке.

Этот мальчишка был Магнусом. Лайтвуд подхватил на руки легкое, по-детски хрупкое тело парня вместе с котенком, сидевшем у него под кофтой, и потащил к себе в дом.

Поднявшись на лифте, он зашел в квартиру со все еще бессознательным Магнусом. В доме уже никого не было, видимо, Иззи и Джейс, как обычно, свалили. Иногда Алеку казалось, что он вообще живет только с родителями и маленьким братом. Но сейчас, когда мать и отец уехали в отпуск с пятилетним Максом, Лайтвуд чувствовал, что живёт совсем один. Что в принципе его полностью устраивало.

Он аккуратно положил Магнуса на диван и стащил с него толстовку, вытаскивая из нее трясущегося кота. Он налил ему в миску молока и, пока котенок жадно лакал угощение, Алек принес аптечку для мальчишки.

Тот лежал на спине, не шевелясь, и только медленно поднимавшаяся и опускавшаяся грудь говорили о том, что он жив. Алек присел на край дивана, открывая аптечку и намачивая ватку перекисью.

У парня была разбита нижняя губа. Был синяк на левой скуле и на хрупких руках, возможно, еще были под ярко-желтой футболкой, но Алек не посмел туда заглянуть.

Лайтвуд тяжело сглотнул и принялся обрабатывать царапины на руках. Маленький нежный мальчик вызвал у Лайтвуда странные и неизвестные чувства. Он наконец-то смог посмотреть в его лицо. На носу и по щекам были рассыпаны бледно-оранжевые веснушки, очень-очень много веснушек. Их можно было рассмотреть, только если сидеть очень близко, как сейчас сидел Лайтвуд.

Он никому не позволял нарушать свое личное пространство, но почему-то рядом с этим милым парнем Алек не чувствовал неловкость, а, наоборот, в груди что-то приятно щекотало, словно крылышки маленькой колибри. Лайтвуд перевел взгляд на его спутанные пыльные волосы и улыбнулся. Бусинки на его прядях были разноцветными и ярко переливались от солнечного света.

Лайтвуд намочил другой кусочек ватки и приложил к разбитой губе, в этот момент подросток зашевелился и открыл глаза. Алек на секунду завис, проваливаясь в солнечный открытый взгляд миндалевидных глаз.

Зрачки Магнуса расширились от удивления, но затем, узнав в этом парне Алека, мальчишка широко улыбнулся, так, что разбитая губа вновь закровоточила.

— Кхм… Привет, я Алек, — неловко поздоровался Лайтвуд, не отрываясь от разглядывания веснушчатого довольного личика. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Мальчик положительно кивнул, все еще счастливо улыбаясь. Затем судорожно полез в карман толстовки перекинутой через спинку дивана и выудил из нее сотовый телефон. Увидев, что экран разбит, парень нахмурил тоненькие бровки и недовольно поджал губы. Алек догадался, что телефон треснул во время того, как его били те подонки. Сердце больно сжалось.

Но несмотря на все повреждения, телефон весело пропиликал при включении. Магнус быстро нажал пару раз на экран и включил давно заготовленную аудио запись.

— Привет, — бодро заговорил подростковый мужской голос робота из динамиков. — Меня зовут Магнус Бейн, и я немой.

Лайтвуд почувствовал, как внутри резко похолодело. А слова застряли в горле. Сердце застучало так быстро, что в груди стало больно. Лайтвуд посмотрел на Магнуса, который держал в дрожащих руках телефон, но все равно старался улыбаться, как бы извиняясь.

А голос из динамика меж тем продолжал говорить.

— Надеюсь это не вызовет трудности в нашем общении. Это приложение помогает мне вести почти полноценную жизнь и без каких-либо проблем общаться с окружающими, — на этом запись закончилась и подросток поднял глаза на ошарашенного Лайтвуда, ожидая его реакции.

Жуткий озноб сковал тело Алека, и казалось, что даже конечности отказывались двигаться. Но Магнус снова заулыбался, и Лайтвуд почувствовал приятную теплоту, распространившуюся по телу.

Магнус посмотрел на экран и быстро что-то напечатал, нажимая воспроизвести.

— Ну что, Александр. Теперь ты знаешь мою проблему. Надеюсь, это не изменит твоего мнения обо мне, — проговорил механический голос, пока Бейн внимательно смотрел в глаза Лайтвуда.

— Эм… Я думаю, что стоит попробовать, — смущенно проговорил Алек, на что Магнус улыбнулся и продвинулся ближе, беря руку Лайтвуда с кусочком ватки и прикладывая ее к своей кровоточащей губе. Затем смешно сморщил нос и еле слышно зашипел от щиплющей боли.

— А можно узнать, — робко начал Алек, проглатывая большой ком в горле, — это у тебя с рождения, или есть какая-то причина?

Бейн перестал улыбаться, и Лайтвуд тут же пожалел о заданном вопросе, ругая и костеря себя за любопытство. Но он просто не мог удержаться. Этот мальчишка вызывал в нем странное чувство. Хотелось запустить пальцы в его волосы, чтобы услышать звук бьющихся друг об друга бисеринок, хотелось провести по каждой смешной веснушке на его щеках, хотелось услышать как он смеётся…

Забавно, что Лайтвуд никогда не любил слушать бесполезный треп людей и вообще старался поменьше с ними разговаривать, и ему попался парень, который совсем не говорит… Алек должен был быть счастлив, но нет. Именно его голос Лайтвуду хотелось услышать.

Магнус быстро напечатал ответ, и Лайтвуд удивился с какой скоростью он это делает. Затем грустно подумал, что парню приходится делать это постоянно, поэтому так ловко получается.

— Я не помню, почему не могу говорить. Мне сказали, что это - психологическая травма. Я вообще не помню свою жизнь до семи лет. Приемные родители говорили, что я жил с матерью, которая не очень обо мне заботилась, — проговорил динамик, и даже Алеку показалось, что этот голос звучал слишком грустно.

— Мне очень жаль, — сказал Лайтвуд. Да, не так он представлял себе их первую встречу.

— Не надо меня жалеть. Я - очень счастливый человек. У меня замечательные родители и друзья. А еще рядом со мной сидит парень, который мне безумно нравится и которого я очень хочу поцеловать, — Алек не смог сдержать улыбки. Он действительно не совсем понимал, за что же ему достался этот солнечный мальчик, милый и одновременно развратный.

Пока Лайтвуд пребывал в своих мыслях, Магнус уже успел отложить телефон и забраться к Алеку на колени, обнимая за шею и выразительно глядя на его губы. Бусинки, как звонкий колокольчик, зазвенели в его волосах, отчего Лайтвуд вернулся в реальность. Затем он мягко притянул к себе парня, чувствуя, как быстро бьется сердце, и все-таки запустил пальцы в мягкие, но испачканные волосы, сжимая одной рукой пряди у корней.

— Почему именно я? — тихо спросил Лайтвуд, неосознанно начиная считать бледные пятнышки веснушек на его носу.

Магнус растянул губы в улыбке, безмолвно говоря:

— Потому, что ты особенный, — Алек без проблем смог прочитать по губам, так как Бейн четко артикулировал слова.

Магнус, увидев ответную улыбку, подался чуть вперед, встречаясь с сухими и теплыми губами Лайтвуда. Прикосновение получилось легким, словно коснулись крылья бабочки, и даже от этого робкого поцелуя что-то взорвалось в груди.

Магнус отстранился, смущенно смотря в глаза Алека, затем прижался к его груди сильнее, будто хотел слиться воедино. Лайтвуд не мог перестать улыбаться. Он провел ладонью по его спине и забрался рукой под майку, лаская кончиками пальцев тонкую теплую кожу.

Магнус беззвучно всхлипнул и прикрыл глаза, наслаждаясь успокаивающими прикосновениями его обжигающе горячей ладони к обнаженной коже.

На диван рядом с ними запрыгнул серый котенок, облизывая свою морду от остатков молока. Он внимательно посмотрел на прижимавшуюся друг к другу парочку и настырно начал протискиваться между их животами.

Лайтвуд удивленно освободил ему место, расслабляя руки.

— Наглый кот, — усмехнулся Алек, почесывая его пушистую макушку между маленьких ушек. Магнус тоже стал гладить кота. И тот радостно замурчал, отзываясь на ласки. — И все-таки, почему я тебе понравился? — спросил Лайтвуд.

Магнус взял в руки сотовый, печатая ответ.

— Когда я впервые увидел тебя в школе, ты шел с очень крутыми ребятами. Они весело болтали и даже не обращали внимания на то, что ты, хоть и идешь рядом, находишься не с ними. Ты шел, опустив голову, и думал о чем-то своем, не обращая ни на кого внимания. Мне показалось, что ты одинок. Даже несмотря на шумную компанию вокруг тебя, ты чувствовал себя одиноким. А потом я увидел тебя через окно из класса, и, оказывается, ты и на уроках тоже ведешь себя так же. Если бы я не знал, то наверное бы решил, что ты ведешь себя надменно и не любишь общаться с людьми, потому что считаешь их идиотами, но я узнал это выражение на твоем лице. Узнал, потому что видел его каждый день. В зеркале. Это не надменность, это страх. Ты боишься кому-либо довериться. Правда, не знаю почему. В моем случае это было из-за детской травмы, и я очень долго учился доверять людям. Учился радоваться жизни и получать от нее удовольствие. Возможно, ты просто не умеешь открываться. Не умеешь быть счастливым.

Ты спрашиваешь, почему ты мне понравился. А я отвечу, потому что ты похож на меня, и я хочу показать тебе, что в жизни есть намного больше интересного, чем четыре стены твоей комнаты и мастурбация на порно-ролики.

Лайтвуд шокировано уставился на телефон в руках Бейна, затем посмотрел в его лицо и увидел, как тот сдерживается, чтобы откровенно не заржать.

Секунда, и они теряют контроль, начиная безумно смеяться. Разница была лишь в том, что слышно было только смех Алека, а Магнус беззвучно открывал и закрывал улыбавшийся рот. Его плечи так забавно подпрыгивали, а бусинки звонко звенели.

В этот момент Лайтвуд подумал, что перезвоны бисера в его волосах заменяют звук его смеха, наверняка, такого же звонкого и пронзительного.

Отсмеявшись, Алек снова положил свои ладони на его талию.

— Можно я снова тебя поцелую? — спросил Лайтвуд. Бейн положительно кивнул, затем робко коснулся губами его щеки, потом уголка губ, а потом слегка чмокнул нижнюю губу. Алек улыбнулся, прикрыл глаза и, притягивая его к себе еще ближе, поцеловал в губы.

***

— Магнус! Господи, что случилось?! — воскликнула женщина, увидев своего сына в грязной толстовке и с синяками на лице. Она тут же вытерла руки о кухонный фартук, присаживаясь перед Магнусом и кладя ладони на его щеки, аккуратно дотрагиваясь до фиолетовых отметин.

— Ничего страшного, мам, — увернулся Магнус, безмолвно шевеля губами. Его приемная семья уже давно научилась читать по губам. — Правда, деньги у меня вытащили, но зато оставили телефон, — он улыбнулся, доставая сотовый с разбитым экраном. — А еще я встретил Алека, мы мило поболтали.

Миссис Бейн улыбнулась, поцеловав сына в лоб.

— Мой мальчик стал уже совсем взрослым, — как-то с грустью сказала она, убирая торчащую прядь волос Магнуса ему за ухо. — Кинь вещи в стирку и приходи на кухню, я приготовила твой любимый мясной рулет.

— Я люблю тебя, мама, — Магнус поцеловал ее в щеку, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться.

— Я тебя тоже, милый, — ответила она.

Бейн, улыбнувшись, направился к себе в комнату. Закрыв дверь, он расстегнул толстовку, вынимая из нее спящего котенка и укладывая его к себе на кровать. Затем Магнус стащил с себя всю грязную одежду, кидая ее в корзину с грязным бельем, и отправился под душ.

Сильные струи воды хлестали по спине и плечам с бледно-рыжими веснушками. Бейн прикрыл глаза и вспомнил прикосновения горячих ладоней Лайтвуда, чем вызвал мурашки, пробежавшие по позвоночнику резвым табуном и сосредоточившиеся жаром в паху.

— Алек, — попытался проговорить Магнус, но губы шевелились совершенно без звука. Как же Магнусу хотелось закричать его имя.

Громко. Стоя где-нибудь на обрыве. Чтобы горло потом болело от крика.

— Алек! АЛЕК!.. Черт, — каждый раз, когда он пытался издать хоть звук, горло начинало першить и сжималось колючим спазмом, отчего хотелось выть от страха и отчаяния. Слезы лились из его глаз рекой, но теплая вода тут же смывала соль с его лица и уносила в водопровод.

Он соврал Алеку о том, что совсем ничего не помнил. Он отлично помнил лицо своей биологической матери. И ее многочисленных дружков, которые менялись чуть ли не каждые сутки. Любой мог пристроиться между ее немытых бедер за такую желанную ей дозу. Маленький испуганный Магнус прятался в своей комнате от незнакомых мужчин, но иногда и ему прилетало. И теперь некоторые шрамы остались с ним на всю жизнь.

Но несмотря на все, он любил свою мать, и когда она умерла от передоза, шестилетний малыш провел с ней сутки в одной квартире, пока его не обнаружили и не отправили в приемную семью.

Он помнил, как гладил ее волосы, когда она лежала без дыхания на смятой кровати. И он все понимал, от чего слезы сдержать не было сил. Он плакал. До икоты, до спазмов в горле. Так сильно, что уже не видел ничего вокруг.

Бейн вышел из душа. Затем натянул привычную улыбку, отправляясь на кухню, собираясь рассказать маме, какой сегодня был замечательный день. Родители думают, что Магнус ничего не помнит, и безумно счастливы, что их сын любит жизнь несмотря ни на что, и отлично справляется со своей проблемой.

Они не знали, что ночью Бейн накрывается одеялом с головой и беззвучно плачет.

***

Алек проснулся от звонка на телефон, и, потянувшись, чтобы его выключить, понял, что ему мешает это сделать лежавший рядом Магнус. Спросонья он удивился не так сильно и, решив, что, возможно, он все еще спит, обнял его со спины, прижимая к себе. От Магнуса очень приятно пахло, и Лайтвуд зарылся носом в его темные локоны на затылке. Алек подумал, что, возможно, этот солнечный парень будет его спасением от одиночества. Он - как маленькое чудо. Личное теплое солнышко.

Вчера они все время целовались, пока Магнусу не написала мама, зовя домой. И Лайтвуд думал, что умрет от нежности к этому мальчику.

Как бы Алеку хотелось, чтобы этот сон длился долго долго…

— Алек! Завтрак готов!!! Я тебе звоню, почему ты не отвечаешь?! — голос сестры резанул по слуху, словно ушат ледяной воды. Алек приоткрыл глаза, понимая, что его милое видение никуда не делось. Магнус все еще лежал рядом, положив обе ладошки под щеку и свернувшись клубочком, как котеночек.

— Магнус? — Алек провел ладонью по его оголенному плечу. Оно было усыпано множеством маленьких веснушек, и Лайтвуд не удержался от улыбки. — Как ты здесь оказался?

Бейн, не открывая глаз, на ощупь нашел свой телефон под подушкой возле головы и включил записанный аудио файл.

— Я залез в окно, пока ты спал. Извини, — в голосе робота не было ни капли раскаяния, что, в принципе, естественно, потому что он не мог выражать эмоций, но Алеку показалось, что сам Магнус тоже ничуть не раскаивался в своем поступке.

— Шестой этаж, Магнус! Ты безумец, — рассмеялся он, снова прижимая к себе Бейна, который так и не удосужился разлепить глаза, а только перетянул одеяло больше на себя.

— Алек, я ушла, завтрак на столе! — крикнула Изабель, громко хлопая дверью. Джейс вчера так и не вернулся, значит с Магнусом они дома одни. До занятий еще пара часов, так что можно еще спокойно поваляться в кровати.

Магнус повернулся к нему лицом, смешно щурясь от солнца. Веснушки от этого стали ярче, и Лайтвуд, не удержавшись, прикоснулся к ним губами. Бейн заулыбался, ощущая, как тепло расползается по позвоночнику, а рука Алека ложится на его живот поверх тонкой майки, слегка поглаживая. Затем Лайтвуд забрался этой самой рукой ему под ткань, лаская оголенную кожу, а поцелуи медленно переместились с веснушек на сухие, чуть обветренные губы. Пальцы на животе вырисовывали неизвестные узоры, обводя впадинку пупка, но Алек почувствовал, как указательный палец на что-то наткнулся. Оторвавшись от губ Магнуса, Лайтвуд чуть приподнял край ярко-желтой майки, оголяя живот с золотым пирсингом в пупке в форме маленького солнышка.

— Ох, черт! Не думал, что какая-то побрякушка в пупке будет такая сексуальная, — восторженно прошептал Лайтвуд. Его глаза опасно загорелись, и в них водоворотом закрутились блестящие искорки, завораживая и втягивая в глубину.

Лайтвуд наклонился, целуя его живот, от этого Магнус задышал чаще и громче. И Лайтвуд мог бы поклясться, что слышал биение его сердца.

Руки обхватили его тонкую талию, касаясь сильно выпиравших бедренных косточек, и спустились к резинке черных боксеров.

Магнус кажется только сейчас понял, что происходит, и в панике распахнул глаза, хватаясь за плечи Алека и сильно их сжимая.

Лайтвуд же воспринял это не как сопротивление, а как сигнал к более активным действиям. Мощное, как ураган, желание уже не томилось в глубине, а с огромной скоростью неслось наружу, срывая всякие тормоза. Поцелуи стали совсем не невинными, и Алек каждый раз с силой прикусывал его кожу внизу живота,спуская руками резинку трусов.

Магнус задергался, вырываясь. Он схватился одной рукой за волосы Алека, оттаскивая его голову от себя. В том месте, где касались его руки и губы, кожа горела и, казалось, сейчас взорвется. Из глаз против воли брызнули слезы, но Бейн тут же сморгнул их.

— Боже… Магнус, прости, — испугался Алек, когда увидел расширенные от паники зрачки мальчишки. — Я потерял контроль. Просто ты такой красивый, нежный-нежный, что я просто не могу себя сдержать. Черт, да я уже себе всю руку стер, смотря на твою фотку.

Бейн несколько секунд просто шумно дышал, закутавшись в одеяло, а затем достав телефон, быстро начал печатать.

Лайтвуд чуть с ума не сошел. Ему стало жутко стыдно, отчего хотелось укрыться одеялом с головой и ругать себя за то, что чуть не просрал свое счастье.

— Это ты прости меня, Александр. Я пока еще не готов. Знаешь, говорить о сексе, шутить на эту тему, целоваться, сидя у тебя на коленках, и присылать фотки — это одно. Но заниматься с тобой самим сексом я пока не могу, — Бейн виновато улыбнулся, и Алек понял, что кажется влип в него еще сильнее. Потому что он весь такой свежий и чистый, непорочный, и даже его попытка казаться взрослым, привлекательным и сексуальным была очаровательна и мила.

Алек наклонился к его лицу, аккуратно чмокая кончик носа.

— Я обещаю, что больше не буду тебя принуждать, — выдохнул он. И его сердце поплыло от того, как Магнус снова растянул губы в улыбке.

Затем Бейн что-то быстро напечатал в телефоне, при этом хитро ухмыляясь.

— Я могу тебе подрочить, — озвучил динамик. А Лайтвуд подумал, что ему показалось. Он громко сглотнул.

— Что? — дрожащим голосом спросил он.

Бейн, не отрывая взгляд от лица Алека, снова ткнул в телефон, воспроизводя ту же запись.

— Я могу тебе подрочить, — второй раз проговорил голос.

— Ты уверен? — недоверчиво спросил Лайтвуд. Мысленно уже представляя, как эта хрупкая рука с тонкими изящными пальчиками обхватит его член и начнет нежно его ласкать. Внутренности сладко сжались только от фантазии об этом.

— Да расслабься. Неужели ты никогда не мечтал кого-нибудь научить себе мастурбировать? Давай, я готов стать твоим учеником, — Магнус подмигнул, но видя, что Лайтвуд все еще чего-то боится, Бейн закатил глаза, затем продолжил писать.

— Если ты стесняешься, я могу закрыть глаза, — парень в тот же момент убрал телефон, опуская веки и вытягивая правую руку вперед, при этом глупо улыбаясь, как дурак.

Алека обдало жаром, и он почувствовал, как напряглось у него в паху. Лайтвуд мягко взял руку Магнуса, поднося ее к своим губам и целуя запястье. Бейн вздрогнул, но руку не убрал, кладя ладонь на его щеку и на ощупь спускаясь вниз к груди и через живот к возбужденному паху.

На секунду Лайтвуд поймал себя на мысли, что его дико заводит то, что Магнус не может видеть.

— Давай вместе, — прошептал Лайтвуд и накрыл своей рукой кисть Магнуса. Он начал помогать ему, показывая скорость.

Магнус открыл глаза, замечая, что Алек наоборот крепко зажмурился, приоткрыв чуть влажные губы. Парень стал с удовольствием наблюдать за тем, как сокращались мышцы на подтянутом животе Алека, и как парень тяжело и рвано дышал от удовольствия. Было безумно приятно осознавать, что, несмотря на то, что Алек помогал ему в этом, в этот момент он сам управлял удовольствием своего парня. Лайтвуд все увеличивал темп, толкаясь бедрами навстречу, а когда он почувствовал приближение оргазма, то подался вперед и уперся лбом в плечо Бейна.

Алек не видел и мог только чувствовать, как тонкие пальцы интенсивно надавливают на чувствительные точки на его члене. Как Магнус дышит очень глубоко и часто. Как сердце колотится внутри, гоняя горячую кровь по узким венам. Как бабочки в животе машут своими крылышками так сильно, что становится больно. Как мозг закручивается и взрывается супер новыми.

***

Физика. Только четвертый урок. Как же Алеку хочется спать, есть и свалить поскорее домой. А еще очень хочется увидеть Магнуса. Милого солнечного Магнуса. С его появлением жизнь Лайтвуда озарилась яркими красками. Бейн, как маленький ураган, ворвался в его жизнь и перевернул ее с ног на голову. И Алек понимал, что за эти несколько дней, проведенных вместе, до того влип в этого парня, что это пугало. Хотя Лайтвуд не был против окончательно провалиться в этого веснушчатого мальчишку.

Глаза ослепило ярким солнечным лучом, отчего Алек зажмурился и перевел взгляд в окно, быстро находя глазами довольного Магнуса. Лайтвуд сам не смог сдержать глупой улыбки, радуясь как влюбленный дурак. Телефон завибрировал в кармане.

Ребенок солнца: «Сегодня в семь жду тебя на крыше моего подъезда»

Алек Лайтвуд: «Мне стоит волноваться?»

Ребенок солнца: «Да ;)»

Алек усмехнулся, переводя взгляд в окно корпуса напротив. Магнус усиленно делал вид, что слушает учителя, но прикушенная губа, говорила о том, что он старательно сдерживает улыбку.

После окончания уроков Лайтвуд, как сумасшедший, мчался на крышу соседнего дома. Почему-то сердце стучало, как ненормальное, а щеки уже болели от улыбки во все лицо. Хотелось увидеть Магнуса просто до дрожи в коленках, хотелось прижать к себе крепче, пока бы дыхание ни перехватило, и целовать до боли в губах.

Как на зло этот чертов лифт долго спускался и еще дольше поднимал его на крышу восемнадцатиэтажного дома. Он понял, что бежал все это время, когда, оказавшись на крыше, почувствовал что легкие горели, а дыхание жутко сбилось.

На крыше никого не было, только пара синих кед одиноко лежала около самого края крыши перед высоким кирпичным ограждением. Внутри у Алека все сжалось от страха. Он узнал эти кеды. Магнус всегда злился, потому что завязывая их, тугость шнурков была разная, и приходилось перешнуровывать, чтобы все было одинаково.

— Магнус! — взволнованно позвал он, подходя к краю крыши и смотря вниз на игрушечный город.

Неожиданно легкая тонкая рука легла ему на плечо, и Алек, вздрогнув, повернулся, встречаясь со взглядом теплых золотых глаз.

Лайтвуд облегченно выдохнул.

— Ты напугал меня, — неведомая сила заставила его обхватить тонкую талию и притянуть к себе.

Бейн сразу же поддался, обнимая в ответ и прижимаясь щекой к крепкой груди, в которой билось сумасшедшее сердце.

Мгновение. И босой Бейн был оторван от каменного пола и посажен на широкое ограждение.

— Тебе это нравится, — прошептал Алек в самые губы Магнуса, вставая между его ног и держа за спину, чтобы тот не свалился вниз. Их лица теперь находились на одном уровне. — Нравится рисковать и делать безумные вещи, — Лайтвуд не спрашивал, а утверждал, на что Магнус растянул губы в широкой улыбке и кивнул, обхватывая Алека ногами и посильнее прижимая к себе. В живот Лайтвуда уперлось его возбуждение.

Магнус беззвучно охнул, чувствуя, как электрические заряды разнеслись по всему телу, задевая все нервные окончания и вышибая дух. От осознания, что за его спиной настоящая пропасть, и он полностью зависит лишь от сильных рук Лайтвуда, сносило сознание.

Бейн потерся кончиком носа об открытый участок на шее Алека, чуть ли не мурлыча, а затем, взяв его руку, потянул вниз, кладя на свой подрагивающий живот, безмолвно прося.

Он обнял Лайтвуда за шею и положил голову ему на плечо, прижавшись всем телом. Алек стал поглаживать его по спине, водя сначала только по лопаткам, но потом позволил себе провести рукой по мягкой и гладкой коже между задравшейся футболкой и джинсами. Магнус вздрогнул и немного прогнулся в спине, сильнее обнимая Лайтвуда за шею. Другая рука Алека уже ласково массировала гладкий член Магнуса, отчего тот рвано дышал и вздрагивал при особо чувствительных надавливаниях.

— Я хочу тебя. Всего, — жарко выдохнул ему в ухо Алек. — Хочу дарить тебе подарки, хочу обнимать тебя со спины, когда тебе грустно, хочу защищать, если кто-то посмеет тебя обидеть, целовать тебя в веснушчатый нос, щеки и в сухие губы. А еще я хочу не отдавать тебя никому, потому что ты - мой, — Лайтвуд лизнул мочку его уха и поцеловал чуть ниже, заставив парня вздрогнуть и почувствовать, как мурашки пробежали по спине. Бейн наклонил голову, позволяя Алеку мягко касаться губами нежной кожи, а затем почувствовал прикосновения его губ на своих губах. Магнус таял в его руках, всхлипывал в его рот и карябал короткими ноготками рубашку на груди Лайтвуда, а потом задрожал, выгнулся и кончил в его руку.

Внизу кипела жизнь шумного города. Он, как мерзкое ворчливое чудовище, испускал выхлопные газы и прочую гадость. Но здесь, на высоте этажей, было спокойно, и тот шум был намного глуше, словно слышался сквозь воду.

Парни лежали на холодном полу на спине, смотря на облака, и держались за руки, счастливо улыбаясь. Бетон под ними нагревался от теплоты их тел. Рядом лежали две пустые стеклянные бутылки из-под дешевого пива, а в сумке у Магнуса было еще четыре. Потому что сегодня чертова пятница, и завтра им не надо вставать рано и тащиться в школу.

Магнус повернулся на бок, лицом к Алеку, кладя ладонь ему на грудь и отстукивая изящными пальчиками ритм, известный только ему одному. Лайтвуд давно заметил эту привычку и уже не обращал на это никакого внимания. Забавно, что ритм был всегда один и тот же и шел по кругу, повторяясь.

— Что еще сумасшедшего ты хочешь сделать? — спросил Лайтвуд, поворачивая голову к Магнусу.

— Много чего, — одними губами сказал Бейн, улыбаясь и не переставая тихо стучать подушечками пальцев по его груди.

Лайтвуду с каждым разом все легче удавалось понимать Бейна без телефона.

— И ты хочешь чтобы я сделал это с тобой?

— Да, — глаза Магнуса заблестели словно звезды.

Лайтвуд усмехнулся.

— Может тогда сразу огласишь весь список, чтобы я морально подготовился? — в шутку предложил Алек. Но Магнус, улыбнувшись, действительно достал телефон, что-то на нем открывая. Затем протянул его Лайтвуду, с открытой фотографией реального списка.

Алек с интересом взял телефон, жадно пробегаясь по списку глазами.

Сказать, что Алек был в шоке, значит ничего не сказать. Пункты были очень даже опасны, и самое безобидное, что здесь было — купание ночью голышом в бассейне чужого дома. А на дворе между прочим только конец апреля!

— И ты хочешь все это сделать?! — изумился Лайтвуд, на что Магнус лишь счастливо кивнул, затем поднялся, немного пошатываясь после выпитого пива, и потянул за собой Алека. Лайтвуд поддался, поднимаясь вслед за Бейном, и случайно его взгляд упал на футболку на мальчишке.

— Боже, только не говори что ты их слушаешь! — воскликнул Лайтвуд, указывая на принт майки, на котором были изображены люди из группы Саймона, да и сам Льюис.

— Более того… мы завтра идем на их концерт, — напечатал Бейн.

— Нет. Пожалуйста, — взмолился Лайтвуд, закатывая глаза. — Почему именно они?! Боже, у них же отстойные тексты.

— Может тексты и отстойные, но мне безумно нравятся их голоса, и к тому же их классно слушать. Они действительно отдают себя полностью музыке, им это нравится. Они заряжают своей мощной энергией всех слушателей. Я действительно их фанат, они любят то, что делают и им все равно на мнение других, — монотонно озвучил робот, и только восхищенно горящие глаза Магнуса доказывали, что мальчишка полностью серьезен.

— Ладно, я пойду с тобой, но только из-за тебя, а не из-за моего друга Саймона, — обреченно выдохнул Лайтвуд.

— Что?! — брови Бейна взлетели вверх. — Ты знаком с солистом этой группы?! Тогда мы просто обязаны в выходные пойти на их концерт, и ты должен меня с ним познакомить, — не прекращал озвучивать мысли телефон Магнуса.

Алек мученически прикрыл глаза, притягивая к себе парня, утыкаясь носом ему в волосы с блестящими бусинками.

— Только не бросай меня после того, как узнаешь моих друзей.

— А еще мы сейчас пойдем в тату-салон, — сказал робот.

— Не-е-ет… — страдальчески простонал Алек, вспоминая пугавший его пункт из списка Магнуса — «сделать незапланированную татушку». — Магнус, нет.

— Магнус, да.

***

— Магнус, дружище, давно не виделись! — воскликнул молодой парень, обнимая вошедшего в зал Бейна. Его руки были полностью усыпаны татушками. Магнус озарил всех своей улыбкой и кивнул, приветствуя друга. — Ты обновить старые или хочешь еще одну? — поинтересовался тату-мастер, переводя взгляд на Алека позади Бейна. Лайтвуд с удивлением взглянул на своего парня, мысленно уже мечтая увидеть другие его тату.

Магнус усмехнулся, видя реакцию Лайтвуда на то, что он тут - частый клиент. Затем полез за телефоном, печатая ответ.

— Я и мой друг хотим сделать по тату. Алек, это Рафаэль Сантьяго, мой очень хороший знакомый и отличный татуировщик, — парень смущенно улыбнулся, подводя парней к стойке, на которой лежали куча альбомов с эскизами разнообразных татушек.

— Может, хотите что-то конкретное? — спросил Рафаэль, внимательно смотря на немного трясущегося Лайтвуда.

— Можно мне какую-нибудь маленькую, нецветную и в самом незаметном месте? — проговорил Алек, с ужасом глядя на картинки в альбоме. Брови Сантьяго удивленно взлетели вверх, и он озадаченно посмотрел на Магнуса.

— Где ты достал этого пай-мальчика в теле качка? — серьезно спросил Раф.

Магнус усмехнулся, показывая Алеку черные символы в одном из альбомов.

— Оу, Магнус, отличный выбор! — одобрил Рафаэль. — Ты открыл альбом с древними рунами, хороший вкус.

Алек взглянул на предложенные тату с опаской и недоверием.

— И что обозначает эта? — ткнул Лайтвуд в одну из рун.

— Это руна блокировки, — важно огласил татуировщик. — Она дает ловкость.

Алек резко вытащил картинку из файлика, давая ее в руки Сантьяго, тем самым обозначая свой выбор и боясь передумать. Раф одобрительно кивнул, взяв эскиз и уходя готовиться к процессу.

— О, Боже, — простонал Алек, закатывая глаза. — Неужели я серьезно подписался на это?!

Магнус повернул его лицо ладонями к себе и быстро чмокнул его в губы, успокаивая.

— Можно, я выберу место? — одними губами сказал он, проникновенно заглядывая в глаза Лайтвуда.

— Ее будет очень видно? — отчаянно спросил Алек, на что Бейн четко кивнул, хитро улыбаясь. — Боже…

— Зато представь, как удивятся твои родные, — продолжал счастливо Магнус. — Пойдем. Я буду держать тебя за руку, чтобы ты сильно не плакал.

Бейн вывел его из приемного зала в мастерскую. Тут повсюду на стенах висели фотографии разномастных тату. По центру стояло специальное кресло, а рядом сидел уже готовый Рафаэль. Сбоку от него находился высокий железный столик на котором лежали всякие нужные штуки, о которых Лайтвуд не имел никакого понятия.

— Ну что, готов? — весело спросил Сантьяго, легко похлопывая по сидению черного кожаного кресла. Внутри у Лайтвуда от страха скрутило желудок. Он глубоко вдохнул, слишком резко кивая, затем, забравшись на кресло, взглянул на беззаботно улыбавшегося Магнуса. Тот, поняв его взгляд, поставил стул с другой стороны, сел, взяв ладонь парня, нежно сжимая.

— Так, голубки, куда тату бить будем? — отвлек их Раф.

Магнус, хитро блеснув желтыми глазами, наклонился над трясущимся парнем и провел указательным пальцем по шее Алека, начиная линию под скулами, через все горло и скрываясь за воротом его футболки.

Алек громко сглотнул, прикрывая глаза, затем, крепче сжав теплую ладошку Магнуса, согласно кивнул. Рафаэль, усмехнувшись, принялся за работу.

Все время набивания татуировки Алек шипел и прикусывал губы, чтобы не издать ни звука. Магнус не сдерживал улыбки и ласково гладил его крепко сжатый кулак.

— О, че-е-ерт… — болезненно простонал Лайтвуд. — Кажется, что мне отпиливают шею, — боль и правда была нестерпимой. Словно этой иголкой одновременно прокалывали все тело насквозь. Снова и снова и снова…

Магнус аккуратно положил свою ладонь на его щеку, поворачивая его лицо в свою сторону. Затем, убедившись, что тот смотрит на его губы, улыбаясь проговорил:

— Если все выдержишь, то я тебе отсосу, — пообещал Бейн. Зрачки Алека изумленно расширились, и он сам себе решил, что обязательно должен вытерпеть все до конца.

И Алек все еще не понимал, за что ему достался такой потрясающий парень, в которого он влюблялся все больше и больше с каждым днем.

— Ну как? — спросил счастливый Рафаэль, полностью довольный своей работой. Парочка стояла перед большим зеркалом с интересом рассматривая свои тату. Алеку, как и хотели, набили руну блокировки. Тонкая плавная линия соблазнительно проходила по всей длине шеи. И, черт возьми, как это было сексуально. Магнус очень жалел, что прикасаться к ней сейчас не стоит, пока кожа вокруг красная и очень болезненная.

Что касается Бейна, то его тату была чуть побольше. Ее решили набить на левом боку. Это было что-то вроде тонких черных стеблей какого-то растения. Линии переплетались между собой, образуя незамысловатый рисунок, который обвивал участок живота и спины.

Это было красиво. Лайтвуд сказал бы, что потрясающе красиво.

— Все просто замечательно,— напечатал Магнус, светясь, как новогодняя гирлянда. Затем поцеловал Рафа в щеку, подхватил под руку Алека, выходя из тату салона.

***

Очередь в клубе была приличной, и Саймон жутко волновался, так как подобный аншлаг был впервые. Льюис стоял за кулисами, грызя ноготь большого пальца и внимательно смотря, как зал наполняется кучей народа. Чтобы хоть как-то себя отвлечь, он решил выйти на улицу к друзьям. Сегодня ночь была морозной, и почти все были в курточках или пальто. Льюис быстро нашел в уличной очереди своих друзей.

— Эй, Саймон! — махнула ему Изабель, вжимая голову в теплый шарф. — Ты как, волнуешься?

— Да нет, — беззаботно отмахнулся Льюис. — Что, Алек так и не пришел? — он грустно обвел взглядом Иззи, Клэри и Джейса.

— Может, еще придет, — поддержала друга Клэри, сжимая рукой его плечо. Затем она случайно перевела взгляд за спины друзей и заметила приближающихся к ним Лайтвуда и Бейна. — Эй, а вот и наш скромняшка! — радостно воскликнула она.

— Привет, — подошел Алек.

Все дружно ему заулыбались и закивали. Затем, поняв, что тощий паренек в длинном коричневом пальто тоже пришел вместе с их другом, удивленно перевели взгляд на Бейна.

— Ребят, познакомьтесь, это мой друг Магнус. Магнус, это мои брат Джейс, сестра Изабель, Клэри и наша звезда — Саймон.

Магнус счастливо пожал руку каждому, и Лайтвуд заметил, как Бейн с трудом сдерживает себя, чтобы не наброситься с обнимашками на Льюиса.

— Оу, Магнус, мы так рады, что Алек завел себе друга, — воодушевленно начала Иззи. — А как вы познакомились, давно уже общаетесь?

Бейн виновато улыбнулся ей, поднимая взгляд на Алека, безмолвно прося помочь ему ответить.

— Ребят, в общем тут такое дело, Магнус не может говорить, — Алек хотел от неловкости потереть шею, но вдруг вспомнил про недавнее тату, прикрытое легким шелковым шарфом и опустил руку. — Он немой.

После этой фразы вокруг повисло молчание. Никто не осмеливался заговорить, а липкое напряжение росло с каждой секундой все больше и больше. Лайтвуд не знал, чем может помочь Магнусу. Он лишь смущенно улыбнулся, обнимая его за плечи и заботливо прижимая к себе, тем самым давая всем понять, что Алеку все равно, и он защитит его и ни за что не бросит.

Бейн тем временем уже успел напечатать и озвучить свои мысли.

— Эй, не стоит так волноваться. Я ни в чем не нуждаюсь и даже развлекаюсь покруче некоторых, — Магнус игриво подмигнул словам робота, затем быстро напечатал еще.

— Я следил за Алеком через бинокль из своего дома, а потом ему написал, теперь мы творим всякие безумства вместе.

— То есть ты и Алек… — очнулась первая Изабель, выразительно смотря на их парочку.

— Если ты спрашиваешь про то, целуемся ли мы ночью под одеялом в темноте, то да, — ребята заулыбались, немного отходя от шока. — О боже, Изабель, твое платье. Это же Шанель? — младшая Лайтвуд счастливо закивала, радуясь, что хоть кто-то по достоинству оценил ее наряд, за который она отдала три своих зарплаты. — А ты, Джейс, готов поспорить, что твоя укладка делалась не менее двух часов? Тебе очень идет, — Джейс расплылся в улыбке, неосознанно поправляя рукой идеально уложенные волосы. — Клэри. Смотрю у тебя тоже есть веснушки. Думаю, мы поладим с тобой, милая. Люди, поцелованные солнцем, самые счастливые, — Фрей смущенно улыбнулась. — И Саймон. Боже, я просто обожаю вашу группу! Можно я потом возьму твой автограф и всех твоих музыкантов?

— Да! Господи, да! — радовался Льюис, на эмоциях обхватывая плечи Бейна и прижимая к себе. — Я уже люблю этого парня!

Ребята не могли сдержать радостных вскриков, а Джейс уже всерьез просил Саймона отпустить Магнуса и отдать его назад в руки нахмуренного Алека. Но Льюис отпустил его только тогда, когда за ним вышла Майя, девчонка из его группы, говоря, что им уже пора готовиться выходить на сцену.

Очередь подошла к концу, и ребята отправились в гардероб, скинуть верхнюю одежду.

— О, Боже! Алек, только не говори, что она настоящая! — воскликнула Иззи, когда Лайтвуд стянул с себя шарф, оголяя шею с татуировкой. Кожа вокруг все еще была немного красной.

— Самая настоящая, — улыбнулся тот. Ему вдруг резко понравилось, что все друзья были в шоке от его поступка. Он ни о чем не жалел, тем более, получив в награду обещанный минет, задумывался даже повторить подвиг.

— Родители тебя убьют! — возмущалась Изабель.

— Круто, чувак! Не знал, что ты на такое решишься, — поддержал его брат, по-приятельски хлопая Лайтвуда по плечу.

— Джейс! Не защищай его! Он поступил безрассудно! Боже, еще и на горле, даже ни один свитер ее не прикроет! — все распалялась его сестра, даже немного краснея от собственных криков.

— А мне нравится. Очень изящно и эстетично, — сказала Клэри. — Пойдемте уже в зал, хватит ругать парня, Изабель, все равно от твоих криков тату не исчезнет.

Алек благодарно ей кивнул, помогая снять пальто Магнусу. Под низом у Бейна был короткий топ кислотного цвета с эмблемой группы Саймона и узкие черные джинсы. Топ не прикрывал плоского живота с проколотым пупком и новой татушкой на боку. Алек немного задохнулся, видя своего парня таким соблазнительным. Он не смог сдержаться и притянул его к себе, приникая к губам. Лайтвуд медленно провел языком по его нижней губе, потом слегка укусил ее и начал часто целовать его губы. Магнус обмяк, как кукла, в его объятиях, и вскоре они уже целовались по-взрослому. Язык Алека кончиком ласкал его небо, а потом оплетал его язык. Немного посасывал его язычок и вновь проводил кончиком по небу и щекам.

— Кхм-кхм, — покашлял Джейс, отвлекая голубков от столь интересного занятия. — Может пойдем? Там уже заиграл первый куплет, — только сейчас Иззи и Клэри оторвались от их горячей парочки, и в душе каждый был безумно счастлив за Алека.

На танцполе было жарко, и компания с трудом пробралась к сцене, где уже вовсю группа доигрывала первый куплет.

Алек был в шоке от того, сколько народу пришло послушать песни Саймона. Все люди вокруг, подняв руки вверх, танцевали, прыгали и подпевали словам. Его друзья очень быстро влились в эту атмосферу, начиная отрываться и петь в голос. Алеку ничего не оставалось, как тоже пытаться выдавить из себя подобие танца.

Магнусу это удавалось слишком легко и свободно, и Лайтвуду действительно показалось, что Магнус занимается этим профессионально. Его движения были плавными и динамичными одновременно, глаза были чуть прикрыты, а губы шевелились, пропевая слова песни. В какой-то момент Алек поймал на себе солнечный взгляд Бейна, а уже в следующую секунду он почувствовал, как его талию обвивают тонкие руки, а теплые ладошки ложатся на его бедра, направляя в такт музыке.

— Расслабься, — проговорил Бейн.

Он был великолепен с этим легким румянцем, обкусанной нижней губой и немного влажными ресницами. И Лайтвуд смотрел в его волшебные глаза и снова тонул. Они утягивали его в эту золотую пучину, а тонкий теплый запах сводил с ума. Ни с кем рядом Алек не чувствовал себя так правильно, как с Магнусом.

Лайтвуд прижался к нему ближе, начиная немного понимать, как двигаться, чтобы это выглядело не так нелепо. И как только он чуть попривык, то почувствовал, как из его рук вытянули Магнуса и затащили на сцену.

Лайтвуд открыл глаза, замечая, что Майя, одна из вокалисток группы, схватила счастливого Бейна за руку и завела на сцену.

— Давай! Я видела как ты двигаешься, не стесняйся! — крикнула в микрофон она, начиная двигать бедрами.

Магнус, не растерявшись, тут же поймал нужный темп. Зал разразился поддерживающими криками и аплодисментами, Алек и сам, как дурак, пялился на своего Магнуса с глупой улыбкой. Он не мог отвести от него глаз. Бейн танцевал так превосходно, что просто захватывало дух. Его короткий топ открывал вид на живот с золотистой кожей, на которой блестели капельки пота. Узкие джинсы облепляли его зад так сильно, что у Алека в собственных штанах стало тесно.

Но потом Майя поднесла свой микрофон к его лицу, чтобы Бейн подпевал Саймону. Внутри Лайтвуда все похолодело, и он почувствовал липкую волну паники, пробежавшую по телу. Но Магнус, улыбнувшись, схватил микрофон и стал беззвучно шевелить губами, и в общем шуме это выглядело действительно словно он поет. Лайтвуд только и смог, что расслабленно выдохнуть и снова начать ему хлопать.

***

— Боже, поверить не могу, что мы делаем это! — шепотом сказал Лайтвуд, помогая Магнусу перебраться через высокий забор какого-то богатенького дома. — Черт, а вдруг у них собака? Или даже собаки? — Магнус взглянул на него с высоты забора, протягивая вниз руку, чтобы помочь ему подтянуться.

— Успокойся, я все проверил. Нет у них собаки. Хозяева вообще уехали в отпуск, — Лайтвуд поджал губы, страдальчески вздыхая, но все равно принял помощь Магнуса, чтобы забраться внутрь.

За то время, что они провели вместе, их чуть три раза не поймала полиция. Хотя Алек не отрицал, что было весело. Но когда Магнус, ничего не сказав, резко поднялся из-за столика в ресторане и побежал, Алеку ничего другого не оставалось, как тоже рвануть за ним. Они еще долго слышали, как за ними гонятся. И бежали чертова квартала три, пока легкие не вспыхнули огнем, а ком в горле не стал липким, мешая нормально глотать.

Лайтвуд тогда не мог перестать смеяться, что удавалось с большим трудом из-за сбитого дыхания. А Бейн упал на зеленый газон, раскидывая руки в стороны, чувствуя, что ноги вот-вот отвалятся, но все равно испытывал нереальное счастье. Алек тогда навис над ним сверху, шепча, какой он идиот. Красивый безумный идиот. А потом целовал долго и нежно, пока не почувствовал дрожь под коленками.

Или, например, когда они просто прогуливались по городу, Магнус мог спокойно схватить его за руку и потащить к стоящему автобусу на остановке. Затем ловко забраться по задней стенке на крышу автобуса и протянуть руку опешившему Лайтвуду. И в такие моменты он просто не мог ему отказать, видя как сильно блестят его глаза. В такие моменты он чувствовал, как в груди разливается тепло, которое доставало не только до сердца, но и до его души. И когда они лежали на раскаленной от солнца крыше автобуса, крепко взявшись за руки, Алек только и мог благодарить Бога, как же ему повезло. Это же так прекрасно, что у него появился человек, способный заставить его волноваться, злиться, смеяться, веселиться и главное — безумно любить.

И вот сейчас они стояли перед пустым бассейном, ночью, в чужом доме.

— Вон кран! — воскликнул радостно Алек, подбегая к вентилю, выкручивая его на полную. Тут же из крана хлынул поток воды, стремительно наполняя немаленький бассейн.

Алек стянул с себя футболку через голову и принялся стаскивать с себя шорты, когда заметил, что Бейн стоит на краю бассейна, не шевелясь, и испуганно смотрит на воду.

— Эй, солнышко, ты в порядке? — взволнованно спросил Лайтвуд, подходя к Магнусу. Тот посмотрел в его глаза и, робко улыбнувшись, сказал:

— Я забыл, что не умею плавать, — после осознания своей глупой ошибки, Магнус, не выдержав, стал смеяться.

Алек тоже не мог сдержать улыбку. Кажется их план поплавать голышом вот-вот провалится.

— Ну можно налить неполный бассейн, а как раз чтобы ты доставал ногами до дна, — выдал гениальную идею Лайтвуд, и Магнус, счастливо загоревшись, закивал, стаскивая с себя одежду.

Магнус, полностью раздевшись, осторожно забрался по ступенькам в воду, которая уже набиралась ему до пояса. Вода была холодной. Чертовски холодной, но сам факт того, что они нарушили закон, делал их совершенно счастливыми.

Алек включил уличный фонарик рядом с краем бассейна.

— Становится слишком темно. Я не вижу твои губы, — объяснил Лайтвуд, залезая в воду и подходя к довольному Магнусу. — Ты такой красивый, — прошептал он, целуя его в мокрый лоб. Потом в переносицу.

Бейн зажмурился. Его слова отдавались сладким чувством внутри. Магнус обнял его за шею и запрыгнул на его талию, обхватывая ногами и скрещивая их за его спиной. В воде вес Магнуса почти не ощущался.

— Алек, мне с тобой так хорошо, — Бейн прильнул губами к татуировке на его шее, нежно целуя. Алек вздрогнул.

Каждый его поцелуй разливался по телу болезненной волной, которая останавливалась внизу живота, накапливая напряжение. Лайтвуд сделал несколько шагов, пока не уперся спиной Магнуса в стенку бассейна. Вода доходила Алеку уже до груди, и если бы Бейн не держался за него, то наверняка бы испугался, поэтому он протянул руку, закрывая вентиль.

— Я хочу тебя, Александр, — в волосах мальчишки колокольчиком зазвенели металлические бусинки. — Я готов.

Лайтвуд прижал его к себе так крепко, что, казалось у того хрустнули ребра. Все это было таким… замечательным. В голове у Лайтвуда мгновенно пронеслись все их ночные разговоры, шуточки, быстрые влюбленные взгляды и бессмысленные фразы. Он хотел, чтобы так было всегда.

Кончики мокрых волос Магнуса щекотали его губы, от чего хотелось улыбаться.

Алек зарылся рукой в его темные пряди, пропуская их сквозь пальцы, и притянул к себе, сокращая расстояние между ними до минимума.

— Я не сделаю тебе больно, обещаю, — сдержанно выдохнул Лайтвуд в его губы, затем тут же к ним приникая и впитывая его теплое дыхание.

Кажется это продолжалось вечность, а когда Лайтвуд отстранился, он поймал на себе мутный взгляд золотых глаз.

Магнус согласно кивнул, и его щеки залил потрясающий румянец. Приглушенный свет от фонарика играл в его волосах, делая их похожими на лучи от солнца.

Алек обвел взглядом созвездия рыжих веснушек на его лице, плавно спуская свою руку по мокрой спине Магнуса до самых ягодиц.

Бейн трогательно приоткрыл губы, часто и глубоко дыша, чувствуя внутри себя нежные поглаживания теплых ласковых подушечек пальцев. Бейн прижался ближе, кладя щеку на его плечо, проваливаясь в бледно-розовую нирвану.

Лайтвуд почувствовал, как Магнус чуть вильнул бедрами, показывая, что полностью готов принять его. Алек поднял его голову ладонью, всматриваясь в любимое лицо. Ярко-желтые глаза были закрыты, и легкий трепет ресниц отбрасывал тени на его щеки. Лайтвуду так хотелось доставить любимому человеку неземное, мучительно-сладкое удовольствие.

— Расслабься, — прошептал он и осторожно толкнулся в мягкое тело Магнуса, ощущая как раздвигаются растянутые мышцы вокруг его плоти.

Он почувствовал, как хрупкое тело выгнулось, и по нему прошла волна дрожи. Магнус шумно задышал, отчаянно цепляясь пальцами за его влажные плечи, надеясь пережить эту напирающую волну экстаза.

Алек не двигался, давая привыкнуть и, когда боль стала еле ощутимой, оставшись на задворках сознания, он дал Бейну в полной мере ощутить удовольствие единения быть со своим любимым парнем.

Воздух вокруг словно сгущался, образуя плотный кокон, скрывавший их от окружающего мира, оставляя их наедине друг с другом и их чувствами.

И, когда Алек толкался, затрагивая внутри него чувствительное место, Магнус был готов разрыдаться от блаженства.

Жаркие вздохи и обжигающие прикосновения к телу, поглаживание пальцев и чувствительной кожи на тыльной стороне запястья, быстрые, почти неуловимые касания бедра — все это начисто сносило крышу. Их тела распалены были до предела, и тугая пружина была готова лопнуть в любой момент.

Лайтвуду так хотелось прижать его хрупкое дрожащее тело к себе, навсегда привязать, чтобы каждый день любоваться этими милыми веснушками и светящимися глазами. Он ощущал что-то невероятное рядом с ним. Словно сотни вселенных жили в одном этом крохотном теле, затягивая и не отпуская.

В какой-то момент терпеть это оказалось просто невозможным, и мир перед зажмуренными глазами взорвался мириадами звезд.

Волны начавшегося оргазма туманили разум, и Магнус словно через пелену слышал тихий голос Алека, который шептал ему что-то нежное и приятное, чувствовал руку, поглаживавшую его спину. В этот момент он чувствовал необыкновенное спокойствие. Ему оставалось только уткнуться носом в грудь Лайтвуда и наслаждаться сладкой послеоргазменной негой и чувством защищенности.

***

Солнце пекло так, что люди спасались от прямых солнечных лучей, только перебираясь из тени в тень. Магнус и Алек шли, держась за руки, глупо друг другу улыбаясь. У каждого было по мороженому, и это хоть как-то спасало их от предлетней духоты.

Магнус снова вел Алека куда-то в неизвестность. И если поначалу Лайтвуда эти безумства восхищали, потом затянули, то теперь начинали серьезно пугать. Но Магнус с каждым разом придумывал все более сумасшедшие и, главное, — опасные вещи. Он словно бросал вызов судьбе, и Алек действительно начал задумываться о том, а хочет ли вообще Магнус остаться в порядке после своих приключений? Но оставить Бейна Лайтвуд уже не мог. Он просто влип настолько в этого человека, что самому становилось страшно.

Алек так задумался, что не заметил, что Магнус стал махать перед его лицом руками, привлекая к себе внимание.

— Ох, Магс… Да, я смотрю, говори, — Лайтвуд тряхнул головой, переводя взгляд на его губы, растянутые уже в такой привычной, но все равно самой любимой улыбке.

— Мы пришли, — он показал пальцем на середину самого высокого моста в городе, и в этот момент с него кто-то прыгнул прицепленный на специальную резинку.

Алек шокировано замер. Это уже перешло всякие границы. Когда Магнус был намерен остановиться в своих идеях? Когда одна из них его убьет?!

— Я не буду прыгать с моста, — решительно сказал Лайтвуд, с ужасом наблюдая, как маленького человечка мотает в разные стороны под мостом.

Бейн непонимающе нахмурился, затем обворожительно улыбнулся, поворачивая лицо Алека к себе.

— Не волнуйся, мой милый Александр.

Я буду с тобой, — он погладил Лайтвуда по щекам, потом протянулся, едва касаясь его губ легким поцелуем.

— Магнус, — Алек мягко убрал его руки со своего лица. — Это опасно. Я сам этого делать не буду и тебе не позволю, — Алек сдвинул брови, смотря на Бейна пронзительным взглядом. Это пора было закончить уже давно, но Лайтвуду было очень трудно отказывать Бейну.

Магнус задышал чаще, отстраняясь от парня на пару шагов назад. Грудь сдавило и захотелось плакать.

— Алек, — шумный вдох и резкий выдох. — Ты не понимаешь. Мне нужно это, — у него начиналась паника. Руки дрожали, а кончики пальцев стали холодными.

— Зачем? — спросил Лайтвуд, делая шаг к Бейну, но тот снова отступил назад. — Ты что, какой-то адреналинозависимый? Тебе нравится быть на волосок от смерти? Ты прав, я не понимаю. Так объясни же мне! — он все-таки приблизился к нему, обнимая ладонями его лицо, заставляя посмотреть на себя.

— Я не могу. Не могу. Не могу! — забормотал Магнус, мотая головой и стараясь вырваться из теплых рук Алека. Все тело сковало ознобом, сердце колотило, как безумное, и першило горло от подкативших слез.

— Магнус! — Лайтвуд крикнул, надеясь обратить на себя внимание. Тот замер. — Скажи мне.

Из глаз Бейна потекли горячие капли.

— Так я чувствую себя живым, — если бы Магнус говорил, то Алек был уверен, что он сказал бы это шепотом.

— О чем ты?

— Я помню, Алек. Помню все, что происходило в детстве, — ладони Алека обожгло его слезами. Он прикрыл на секунду глаза, переваривая услышанное.

— Мне очень жаль, Магнус, — выдохнул он, успокаивающе поглаживая большими пальцами его скулы. — Но ты не должен стараться убить себя.

— Я уже мертв внутри. И только мимолетные вспышки страха от опасности, в которую я влезаю, позволяют мне хоть что-то чувствовать, — он сказал это с таким обреченным выражением лица, что Алеку стало жутко.

— С моста я не дам тебе спрыгнуть. Даже не мечтай, — решительно заявил Алек.

Сейчас ему было очень страшно от того, что Магнус мог его не послушать. Лайтвуд не знал, как убедить его не делать этого и как убедить его не делать больше глупостей вообще. Алек так хотел защитить его, спрятать ото всех опасностей, беречь его солнечную душу.

— Я хочу… Я хочу это сделать. Я хочу хоть что-нибудь почувствовать! — Магнус забился в его руках, начиная настоящую истерику.

Озноб прошел, и теперь его лихорадило и трясло, как в каком-то припадке. Волны жара накатывали снова и снова, отчего Бейн начинал плохо соображать. Единственное, что он хотел — это быть живым. Пусть не навсегда, на несколько минут или даже на одно мгновение, но он хотел это почувствовать. Иначе вообще ради чего стоило жить и продолжать улыбаться?

— М-магнус, — Алек пытался его поймать и прижать к себе, но тот отчаянно вырывался, и Лайтвуд понимал, что если сейчас его отпустит, то он кинется к мосту. — Магнус, остановись же ты! Если ты ничего не чувствуешь, то тогда почему постоянно признавался мне в любви?! — крикнул Лайтвуд, и Магнус, испугавшись, замер.

— Что? — побледнел он.

— Дай мне свою ладонь, — попросил Алек.

Магнус, все еще всхлипывая, осторожно положил свою трясущуюся холодную ладошку Лайтвуду в руку. Алек перевернул ее ладонью вверх и, держа одной рукой, принялся пальцами другой отстукивать на ней повторяющийся ритм. Тот самый, который Магнус часто стучал при Алеке. Он столько раз ощущал этот стук на своих руках, что невольно запомнил его.

Два коротких касания. Перерыв.

Одно короткое, одно длинное, два коротких. Три длинных. Три коротких, одно длинное. Одно короткое. Перерыв.

Одно длинное, одно короткое, два длинных. Три длинных. Два коротких, одно длинное. Перерыв.

И сначала.

— Я долго думал, что это означает, пока не вбил это в поисковике. Это азбука Морзе. Ты каждый раз говорил мне, что любишь. Это ли не проявление чувств? — улыбнулся Алек, поглаживая пальцами его раскрытую ладонь. Бейн крепко зажмурился, снова начиная плакать. Его лицо стало красным-красным, и мальчишка судорожно глотал ртом воздух.

— Эй, малыш, не плачь. Я тоже люблю тебя. Очень сильно. Так, что кажется, я умру без тебя, — Лайтвуд прижал вздрагивавшего парня к себе, гладя его по волосам, от чего бусинки радостно зазвенели.

Магнус чувствовал тепло от его тела, и ему было спокойно. Но все-равно он чувствовал, как что-то глубоко грызет его сердце, и это - то, что Магнус никогда не сможет сказать ему, что любит. Никогда не назовет его имя. То, что Лайтвуд никогда не услышит его смеха.

Слезы пеленой застилали глаза. Он не хотел причинять боль Алеку, но понимал, что если они по-настоящему будут вместе, Магнус может стать обузой для него. Лайтвуд никогда бы так не подумал и не сказал бы об этом Бейну, но Магнус прекрасно знал, что так будет. Он жил с этой проблемой почти всю жизнь, но до сих пор не свыкся. Не принял себя таким.

Потому что, как только он хочет заговорить, перед глазами возникают самые ужасные события из жизни. И он не может так просто забыть о них. Не может просто выкинуть из головы.

Он вырвался из рук Лайтвуда, глубоко вдыхая.

— Я не могу забыть то, что случилось со мной. Смерть мамы… я вижу ее безжизненное лицо у себя в голове. Постоянно! — Алеку уже с трудом удавалось понимать, что говорит Магнус. — Я хочу от этого избавиться, хочу закричать что есть силы, но не могу. Не могу, Алек!.. Дай мне спрыгнуть… — Бейн поднял стеклянные глаза на Лайтвуда, задерживая дыхание, чтобы хоть как-то успокоить разволновавшееся сердце.

Алек с ужасом уставился на него, понимая, что сделает все, чтобы его любимому стало лучше, но позволить подвергать его жизнь реальной опасности он не мог.

— Я сам прыгну, — сказал Лайтвуд, поднимаясь на мост.

У Магнуса сперло дыхание. Сердце резко сжалось от страха- единственного, что он мог чувствовать. Но от страха не за себя, а за Алека, в которого он успел влюбиться, как какая-то школьница. Глупо и безнадежно.

Он опередил Лайтвуда, вставая на его пути, и замахал руками.

— Нет, нет. Ты не должен это делать. Это мне нужно, не тебе, — пытался его отговорить Магнус. — Зачем тебе это?

— Я люблю тебя и сделаю все, что угодно. Ты хотел почувствовать страх, но я не могу тебе этого позволить, потому что это опасно. Но ты любишь меня и будешь переживать, когда я прыгну. То есть ты будешь бояться, как и хотел, а я буду счастлив, что при этом ты сам не подвергнешь себя опасности, — Лайтвуд решительно шел к людям, которые закрепляли резинку на желающих рискнуть своей жизнью.

Хоть и шаг его был тверд и уверен, внутри творилась настоящая буря. Сердце колотило так, что ребрам становилось больно, а дыхание перехватывало. Лайтвуд не страдал боязнью высоты, но кто вообще сможет оставаться спокойным, собираясь спрыгнуть с моста высотой двенадцатиэтажного дома? И чем ближе он подходил к платформе для прыжков, тем хуже ему становилось.

Магнус не поспевал за ним и отчаянно дергал Алека за край футболки, стараясь остановить. Казалось, сердце сжали ледяные тиски жуткого ужаса. И Бейн понял, что Лайтвуд намерен действительно прыгнуть, уже когда они стали подходить к веселой паре парней, которые закрепляли специальные резинки для прыжков. Их улыбки стали еще шире, когда они заметили потенциальных клиентов.

Магнус быстро обогнал Алека, вставая на его пути и обхватывая его шею руками, прижимая к себе. Его органы разрывало таким сильным страхом, что он действительно такого раньше не испытывал. Страх за жизнь Александра перекрыл любой другой страх.

— Хочешь прыгнуть, красавчик? — спросил высокий платиновый блондин с темно-карими глазами.

Магнуса передернуло от его голоса.

— Да, — сказал Лайтвуд, не обращая внимания на висящего на его шее Бейна.

— Я не пущу тебя, — истерил Магнус, но Лайтвуд не смотрел, что он говорит, подходя к парням и позволяя закрепить на себя ремни тарзанки.

— Первый раз прыгаешь? — с ухмылкой спросил один из них.

Лайтвуд кивнул, боясь, что голос может задрожать. Затем глубоко вдохнул и кашлянул, прочищая горло.

— У вас есть какое-то разрешение на это? — спросил Алек, чувствуя как сдавило грудь, одним из широких ремней.

Краем глаза он видел, как трясет Бейна, и как побелел его цвет кожи, отчего веснушки на его щеках стало лучше видно.

— Нам оно и не нужно, — усмехнулся кареглазый. — Мы не нарушаем ни одного известного закона.

— Но ведь человек может спокойно умереть, а вы еще и деньги за это берете, — Лайтвуд не знал, чего добивался.

Возможно, он надеялся отвлечься и хоть как-то себя успокоить, или вообще надеялся, что парни одумаются и не позволят ему совершить этот шаг к смерти.

— Ну, как ты заметил, мы тебя не звали, ты сам пришел. И деньги вперед не требуем, — улыбнулся второй парень. — Вот спрыгни сначала, если выживешь, заплатишь, — парни заржали, а от их смеха все похолодело внутри.

Как назло еще солнце скрылось, и подул сильный ветер.

— А если нас сейчас заметит полиция?

— Крепления тарзанки отцепляются легко, а бегаем мы быстро. Ты собираешь прыгать или как? — усмехнулся блондин.

Лайтвуд решительно кивнул. И откуда в нем столько смелости? Еще месяц назад он боялся идти в тату-салон, а теперь намерен спрыгнуть с моста.

Магнус оцепенел от ужаса. В горле стучал какой-то комок, в затылке пульсировало, а тело дрожало. Он так хотел сейчас закричать, остановить Алека, чтобы тот не рисковал жизнью ради него.

Он подлетел к Лайтвуду, снова цепляясь за его плечи.

— Алек, мне страшно, — шевелил губами он, всматриваясь в любимое лицо.

Алек лишь мягко улыбнулся, затем, чуть наклонившись, оставил нежный поцелуй на его холодных губах.

— Я люблю тебя, Магнус, — выдохнул Алек, отцепляя от себя его бледные ладони с тонкими пальцами. Затем посмотрел на парней, кивая на Бейна.

— Последите за ним, пока я прыгаю? — парни, наверное, впервые перестали улыбаться, озадаченно кивнули, начиная догадываться, что сейчас перед ними происходит нечто важное.

Лайтвуд еще раз улыбнулся Магнусу, который стоял бледный, как снег, до побелевших костяшек сжимая перила, и, развернувшись, перелез через ограждение. Забавно, что после поцелуя с Магнусом ему словно стало чуточку легче.

Он взглянул вниз на спокойную гладь воды. Затем посмотрел вперед на линию горизонта, глубоко втянул носом до самых легких теплый воздух, так что стало немножко больно. Словно в последний раз. Потом закрыл глаза и оттолкнулся.

Магнус как в замедленной съемке видел Лайтвуда. Как тот готовится пару секунд, как глубоко вдохнул и как, оттолкнувшись ногами, полетел.

Кровь, казалось, застыла в венах. Замерло все. И небо, и город, и поднявшийся ветер.

И весь мир.

Магнус почувствовал, как крик поднимается из самой глубины души и больно рвет горло, стараясь вырваться наружу.

Алек летел вниз с такой скоростью, что ему казалось, если тарзанка натянется, то его разорвет на части ко всем чертям. В ушах свистел ветер, а сердце внутри покрылось корочкой льда, от чего Алек успел подумать, что оно разобьется при очередном ударе о ребра.

Но в какой-то момент, кроме дикого шума в ушах, ему показалось, что он услышал крик своего имени.

— АЛЕК! — хрипло и надрывно, словно кричавшему накидали в горло битого стекла и заставили орать, чтобы острые края разрезали нежные стенки горла.

Лайтвуд раскрыл глаза, и в этот момент резинка резко дернула его вверх, захватывая дух. Несмотря на все ужасы, происходившие прямо сейчас, ему действительно нравилось вот так свободно лететь и чувствовать поток ветра в волосах и на лице.

— Господи, чего ты так орешь?! — возмутился блондин, нахмурив брови, смотря на тяжело дышавшего ртом Магнуса.

Кровь стучала в голову, как отбойный молоток. И горло горело теперь по-настоящему, а не только психически.

— Алек… Алек, — совсем хрипло шептал он, улыбаясь. Черт, он может говорить…

— Да все в порядке с твоим Алеком, вон он как летает, — пытался успокоить его один из парней.

Магнус почти наполовину перегнулся через перила, смотря, как Лайтвуд уже действительно раскачивается в разные стороны, и с каждым разом амплитуда полета становится все меньше.

Бейн снова набрал воздух в легкие, и что есть мочи закричал:

— АЛЕК, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! — собственный голос показался ему жутко слабым и тихим, но возмущения парней о том, чтобы он заткнулся и не орал, как дикий, заставили его широко улыбнуться.

Лайтвуд уже заканчивал болтаться на резинке, как рыбка на крючке, когда крик повторился. И на этот раз Алек четко понимал, что ему не показалось.

Это был Магнус.

Лайтвуд не понял, как он узнал его голос, ведь раньше его никогда не слышал, но Алек был уверен, что это он.

Брюнет счастливо засмеялся, затем глубоко вздохнул и ответил любимому.

— Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МАГНУС! — и снова засмеялся, чувствуя гребаное счастье, и еще то, что его щеки могут треснуть от широкой улыбки.

— Сумасшедшие… — выдохнул блондин, но почему-то тоже улыбаясь.

Когда Лайтвуда подняли, Магнус сразу же бросился ему в объятия, хрипло шепча то единственное, ради чего вообще стоило жить.

— Я люблю тебя. Люблю тебя…

Алек прижал к себе свое маленькое солнышко, целуя милые оранжевые пятнышки на его заплаканных щеках.

Затем полез в карман за игрушечным колечком, которое шло в придачу с купленным мороженым.

— Давай сделаем последнюю сумасшедшую вещь в жизни? — спросил Лайтвуд, беря его тонкое запястье и надевая пластмассовое кольцо ему на пальчик.

Магнус задохнулся от накативших на него эмоций. Слезы снова брызнули из его глаз.

— Магнус Бейн, ты выйдешь за меня? — спросил Лайтвуд.

Магнус отчаянно закивал, закрывая ладонями плачущее лицо.

Было такое чувство, что внутри взрываются звезды, разлетаясь по всему телу теплыми искрами и зажигая все счастливые эмоции, что сейчас лавиной накрывали их с головой.

Лайтвуд склонился к нему, ласково погладив по щеке. Задел пальцем искусанные губы и улыбнулся, когда Бейн закрыл глаза и замер, наслаждаясь прикосновениями любимого человека. Затем Алек поцеловал его, счастливо улыбаясь в его губы. Им не хотелось отрываться, но когда воздуха стало катастрофически не хватать, они наконец отлипли друг от друга.

И в эту ночь и любую другую следующую они спали вместе. И Алек крепко обнимал Бейна за талию, прижимая к себе. Каждая такая ночь была лучшей в его жизни, ведь рядом лежал такой любимый и нежный Магнус.

Он любил его. Любил всем сердцем. И по утрам, когда Бейн был почти обнажен, когда его мягкие волосы были растрепаны, когда след на щеке от подушки придавал его мальчику такой родной теплоты.

Но особенно он любил его голос. Поначалу очень робкий и хриплый, когда Магнус только привыкал говорить, а после такой звонкий и радостный, словно те самые бусинки-колокольчики, которые звенели от ветра в его волосах.

И Алек, и Магнус, - каждый из них был воплощением своего собственного одиночества, лелеявшего надежду о душевном покое и счастье; и они нашли то, что так долго искали, друг в друге.

Нашли то, ради чего вообще стоит жить.

И это - любовь.