Запретное Волшебство (СИ) [Святослав Заставный] (fb2) читать онлайн

— Он помогал мне с установкой новой защиты и маскировки на беспилотники для Ордена Галанор, поскольку, как ты сам понимаешь, я в своем нынешнем состоянии мало на что способен. И…

— Тэссагрим, мать твою, Найв! Я что, похож на идиота? — вспыхнул старик, блеснув глазками-бусинками, где вновь разгоралось пламя маны. — Час назад мне звонила Фрея и сказала, что после того, как сообщили об обнаружении мертвого тела Фархата, сдетонировала его личная лаборатория на восточном берегу Куинтры. От дома осталась только идеальная полусфера в земле. Какие нахрен беспилотники? Чтобы Фархат Луперкаль помогал создавать защиту для каких-то безделушек? Даже будь ты ему не просто любимым учеником и почты сыном, — я скорее поверю в то, что он по четвергам торгует мороженым в красном квартале Пертувии!

А вот это было обидно! Хотя “Кларк”, по сути, подтвердил, что навряд ли смерть Фархата имеет отношение к беспилотникам, но их вес, Лойфо явно недооценивал.

Да и врать своему самому первому ментору не хотелось. Ложь сделает только хуже, но и выдавать чужие секреты я не мог.

— Беспилотники вышли исключительными, о чем свидетельствует открывшие на меня охоту бандиты…

— Еще бы! — фыркнул старик. — Зря тебя, что ли, учили лучшие из лучших? Но Фархат пол-жизни провел на полигонах и в бою, перед тем как остепениться. Поэтому не забивай мне баки. Его схватка с каким-то бандюгами, вылилась бы в разрушение половины пригорода.

Тут он меня уел.

— Есть информация о том, как это произошло? — тихо спросил я.

Зверолюд слегка скривился и пошел к кофемашине.

— Фрея не вдавалась в подробности, однако дала понять, что дело нечисто. Ритуальная казнь.

Я искренне удивился, замер.

— Как такое вообще возможно?

— Хотел бы и я знать, — еще сильнее скривился старик. — Но девочка усердно пыталась выяснить твое местоположение, на что я ей тактично отказал. Не меняй тему. Рассказывай.

Про себя отметил очередной минус в отношении дочки Фархата. Отвечать же решил максимально расплывчато.

— Мы занимались определенными… исследованиями Фархата, — тщательно подбирая слова, начал я. — А помощь в моем “бизнесе”, если так можно назвать то, благодаря чему я продолжаю держаться на плаву, была лишь прикрытием. Ты и сам это прекрасно понимаешь. Однако что конкретно мы делали, боюсь, я не вправе озвучивать, ибо дал слово Фархату, что если случится нечто подобное, особенно если случится то, что мы сейчас наблюдаем, то я буду держать язык за зубами.

Разведя руками, я сожалеюще поджал губы.

— Надеюсь это никак не связано с Атрибутом твоей ауры? — резко бросил Лойфо, уперев в меня тяжелый взгляд.

Я честно пытался держать лицо, однако старик слишком хорошо знал меня и что-то сумел уловить.

— Гребанные небеса, Тэсс! — прорычал он. — Ты что совсем тупой? Да ладно ты, — Фархат то куда смотрел? Ты только начал стабилизироваться после “тех событий” и появилась надежда вновь вырастить фазовый кристалл! Тебе нельзя использовать ни атрибут, ни тем более касаться столь плотных течений маны, иначе…

— Успокойся, старик! — резковато отрезал я, понимая что он входит во вкус. А еще он был прав и это только сильнее бесило. — Я уже сказал, что наше дело — только наше. И наш с Фархатом проект останется только между нами. Точка. Если ты боишься, что связь со мной тебе чем-то грозит — я сейчас же уйду и…

Енот встал во весь рост на кресле, упершись руками в столешницу. Даже так он был едва выше меня, в сидячем положении, что могло бы выглядеть комично. Если не знать на что способен вышедший на пенсию грандмаг.

— Закрой рот, мальчишка! Твой сраный характер чаще рушит, чем строит. Ты оскорбляешь близких тебе людей, даже не задумываясь об этом. Если бы я боялся чего-то связанного с тобой или не хотел тебе помочь, — ты бы никогда не переступил порог ни моей лавки, ни дома. Мы с Фархатом не для того угробили столько лет на твое обучение, чтобы ты стал гребанным гомункулом и был поглощен Потоком! Жаль, что только я это осознаю. И не вздумай мне тут ныть, что ты уже, видишь ли, десять лет не колдовал ничего путного. И не будешь, если жизнь дорога! Эти годы — капля в море. Радуйся, что ты вообще остался жив и, как ни странно, здоров. А будешь мне хамить — я из тебя быстро дурь выбью! Знал бы, что Фархат такой идиот, — и ему бы мозги вправил. Два дебила! Исследователи хреновы!

Я пытался хоть что-то сказать, но старик, направив на меня когтистый перст, зло прошипел:

— Ты знаешь, что Орден Капуя из Коалиции Танатеш научился синтезировать фазокристаллы в ускоренном в десятки раз темпе?

— Читал сегодня о презентации, — расплывчато сказал я, целенаправленно не упоминая визита Морритаса.

— А там писали, что они же разработали уникальную систему стабилизации манаполя для синхронизации с тем же кристаллом? Чего моргаешь? Нет? А как же так, а? Неужели такие ненавистные тебе Ордена, в очередной раз доказали, что работать в команде во стократ лучше, чем ходить с тупой мордашкой и ныть о несправедливости жизни?

— Не передергивай, старик! Ты прекра…

— Они не пошли спасать ее, потому что унесенное Потоком, остается в Потоке! — мгновенно зарубил мою злость енот. — Никто бы не пошел и ты прекрасно это знаешь! Повзрослей наконец-то! Даже Фархат понимал это, хотя Алиса была его дочерью. Не порочь ее память, загоняя себя в могилу. Если твой наставник не мог этого озвучить, то я, как твой инициат, — просто обязан.

На несколько минут запала тишина. Внутренне я то и дело кипел и остывал. Диалог пошел вообще не в ту степь, что не могло не напрягать. А больше всего злости вызывали слова старого мага, ведь по большей части он был прав.

У меня действительно было время, чтобы получить шанс вернуть силы. В конце концов, мы не в древние времена живем, когда средняя продолжительность жизни была около восьмидесяти лет.

Сейчас обычные люди в сто лет мало чем отличаются от себя сорокалетних. А маги или манатропы — и вовсе другое дело. Нормой считается смерть от старости в триста-четыреста. Если не считать каких-нибудь эльдерлингов или сидхе-айидхе. Там сроки немного побольше.

— Надо проверить твою энергосистему, после вашего… проекта, — наконец заговорил енот и, не обращая внимания на мою реакцию, махнул рукой на смежную комнату, где стоял небольшой диван. — Иди приляг и погрузись в легкое сатори, чтобы я смог провести сканирование.

— Выбора у меня, я так понимаю, нет?

— Конечно нет, оболтус! Сначала вывел из себя старика, а теперь еще пререкаться будешь? Не беси еще больше, иначе усыплю и сам все сделаю!

Сканирование заняло около получаса, во время которого Лойфо, кажется, перелопатил каждый сантиметр моей ауры и тела. Когда он закончил — у меня даже несколько раз проскакивало статическое электричество между пальцами, а он сам был хмурым, как туча.

Старик вновь закинул в кофемашину зерна и мы еще несколько минут молча пили уже наверное десятый за сегодня кофе.

— Я оставлял у тебя вещи, — сказал я. — Пару револьверов, рунический костюм и коробку с магоматонами. Мне надо их забрать.

— Тебе совсем неинтересно, что я узнал из сканирования? — угрюмо спросили в ответ, тем не менее доставая коробку с перечисленными вещами из шкафчика.

— Ну, насколько я сам могу судить, из сатори, то аура стабильна, органы работают исправно, а основные энерго-узлы невредимы, — ответил я, переодеваясь в термобелье с тонкими прожилками орихалковых плетений, на которые были нанесены микроскопические рунные комплексы, а по ним самим циркулировала мана.

На дне коробки лежала книга, которую я никак не мог решится забрать ни в одно из своих жилищ. Не ощущал, что она хоть где-то будет в такой же безопасности, как у старика.

“Магоматоника и близость технологической сингулярности”. Автор — Р. С. Хокинз.

Прикрыв глаза, я невольно вспомнил праздник собственного дня рождения одиннадцать лет назад. Этот подарок, как и все, что она делала, выделялся среди прочих.

— Это пусть останется, если ты не против, — сказал я, проводя пальцами по кожаной обложке.

Старик задумчиво постучал когтем по ушку кружки, наблюдая за мной.

— Конечно, но давай вернемся к теме. Ты действительно гораздо стабильнее, чем можно было ожидать. Я бы даже сказал, — неправдоподобно стабилен. Если бы я не убедился в этом сам, то не поверил бы. Хоть бери и пробуй синтезировать новый фазокристалл прямо сейчас. Когда ты последний раз использовал Атрибут?

В ответ я только многозначительно пожал плечами на что Лойфо сокрушенно вздохнул.

— Около недели назад, — сказал я, видя как тот вновь закипает. — Ты переоцениваешь влияние моего Атрибута на общую картину. Он, конечно, необычный, но далек от мощности того же Фархата. Увы, мне не создавать огненное пекло, благодаря одной лишь ауре.

— Не притворяйся дурачком. Ты прекрасно знаешь, что Атрибут развивается вместе с носителем. Во времена студенчества Фархат мог максимум сигарету ним прикурить. Пекло пришло спустя больше сотни лет практики. И учитывая, что дает твой Атрибут сейчас, то спустя сотню лет, даже я не возьмусь прогнозировать во что он выльется.

— Дожить бы еще, — хмыкнул я, проверяя магоматоны, среди которых были: комары с вмонтированными камерами; несколько пауков с импульсными разрядами, что разрушают манаформы заклинаний даже на середине синтеза; парочка анонимных монеток-кошельков; браслеты с несколькими зарядами защитных экранов; медицинский принтер в форме пол литровой бутылочки, для заживления ран и два вибрант-кастета для того же расщепления чар.

— Не знаю, как ваш проект связан с теми, кто может запросто завалить грандмага, но советую тебе связаться с Валаханом и залечь на дно. Раз уж ты не хочешь мне говорить о проекте, то дай хотя бы возможность помочь. У меня есть запасная квартира…

— Я сам разберусь с этим, — прервал теперь я, одевая очки с вмонтированным “истинным зрением”. — И квартира есть, и запасы, и даже возможность уехать на пару месяцев, если совсем плохо станет. Ни Валахану, ни, тем более, опекуну я звонить не буду. Без лишней на то необходимости. По крайней мере, пока не увижу картину целиком. Может на меня и вовсе всем плевать, а дело Фархата только его и касается.

— Фрея просила сообщить, если ты выйдешь на связь. Говорит, — ты не берешь трубки от нее и не отвечаешь на сообщения.

— Она в черном списке. Не люблю угроз. Особенно преждевременных.

Старик поежился.

— Ну, ее нетрудно понять, — потеря сестры, а потом и отца, и обе, косвенно, — он специально громко выделил это слово. — как-то связаны с тобой. Любой может погорячиться. Да и характер у девочки тот еще. До тебя, конечно, далеко, но будущему ее мужу я не позавидую. Особенно после того, как она в свои двадцать пять взяла диомага. Лет сорок-пятьдесят и до архимага дорастет.

— Ладно, старик, — завершив с обмундированием, я одел поверх рунокостюма обычную одежду и спрятал остальное, посадив револьверы в портупею так чтобы они не сильно выпирали из-под куртки. — Рад был повидаться. Прости, если что не так.

При нашем общении вежливость обретала довольно забавный дрейфующий статус. По привычке я всегда начинал обращение “на вы” и с обязательным “тэром” для магов. И как только Лойфо начинал меня выводить из себя, сразу все скатывалось в “ты” и “старик”.

Однако, в итоге, — “прости, если что не так”.

Да уж. Аж жуть берет, когда вспоминаю сколько потов он с меня и Валахана согнал в поместье семьи Стрего, когда был нашим главным инструктором. Кажется, отпечатки от палки до сих пор зудят на бедрах и спине.

Жуткий тип.

— Может тебя провести? — нахмурился он. — Всяко спокойней, чем в одиночку. Да и грандмаг все-таки. Хе-хе. Ты ведь на запаску едешь?

— Не надо, спасибо.

— А если я настаиваю? — хитро прищурился он.

— Настаивай в холоде, темноте, в светонепроницаемой таре и при соответствующей температуре. Желательно в месте, где стабильные течения и нет перепадов атмосферного давления.

Слово в слово я процитировал ему его же наставления из далеких времен школы.

— Засранец какой! — довольно хрюкнул Лойфо. — Прошу, только не делай глупостей!

Он неловко стукнул меня кулачком в бедро и грустно проводил взглядом.

Попрощавшись с лучезарно улыбающейся Сильвией, я пошел обратно на станцию метро, чтобы поехать домой. В свое основное место обитания.

Знал бы Лойфо об этом — покалечил бы наверняка. Но со своим безотказным комплектом я чувствовал себя куда увереннее. Да и охранка дома была на высоте.

Главное добраться туда.

Жил я в своеобразном пригороде. Формально планета Столицы считалась целостной структурой, однако жили тут на огромных заселенных кусках территории, что именовались Полисами. Всего их было семнадцать, а все что поменьше именовали городами и деревнями, которых уже сотни и тысячи.

Помнится, когда-то кто-то грезил о том чтобы превратить всю планету в один огромный город, но, даже при населении в двадцать семь миллиардов душ, это казалось нереальной затеей. Да и бессмысленной, поскольку планета как-то должна кормить себя и всю эту ораву народа, а значит нужны индустриальные и сельскохозяйственные территории и так далее.

Не говоря уже о животных и растениях, о постоянном вымирании которых выносят всем мозги природоохранители. Так, мол, мы в ответе за свой дом и всех его жителей, которые живут здесь помимо нас. И по-большей части они правы.

Поскольку две трети планеты это вода, а две трети суши занимают заповедники и малопригодные для застройки территории, то ситуации, как с тем же сказочным Гвиссеадом, что едва не весь застроили, здесь нет.

Уж не представляю, что там было с ресурсами, ведь сейчас этот вопрос в большинстве своем решают многочисленные колонии и магия, которую “изобрели” далеко не сразу.

Сдается мне, что даже до Великого Исхода, первая столица Импублики была так себе местечком.

Сама поездка займет около часа. Это время я решил провести с пользой, впав в глубокое сатори. Благо вагон был почти пуст.

Не то чтобы я ожидал найти что-то новое, но слова енота и дяди посеяли зерно сомнения в моей голове. Если Капуя действительно могли сделать то, что веками и тысячелетиями не удавалось никому, то это многое меняет. Ученикам не придется больше ждать годы, пока их кровь, переработанная в песчинку чистой кристаллизованной маны, будет день за днем расти и развиваться вместе с ними. Открывая все новые и новые возможности для манипуляции маной и взаимодействия с Потоком.

Магами способны стать лишь процентов десять от населения, что при количестве жителей в Импублике — довольно огромное число, но не в масштабах планеты или всей страны. Потому мало кто поймет насколько важны фазокристаллы для магов и сколько в их жизни поменяет подобное открытие.

Как могло сделать и открытие Фархата, если я все правильно понял. Синтетическая аура, в перспективе, могла бы избавить вошебников от необходимости этих самых кристаллов. Они, ведь по сути и являются дополнительной аурой, усилителем, в который входит аура самого мага при взаимодействии с Потоком.

Ух, сложно это все. Пока что явно не моего ума дело.

Лично для меня и прочих “отлученных”, что остались без фазокристалла и с покореженной впоследствии аурой, технология Капуи может стать вторым шансом. Без повторных десятилетий реабилитации, выращивания и синхронизации.

С полуприкрытыми глазами, я ощутил, как будто бы отдаляюсь внутрь самого себя, в глубину собственного сознания, что сплетало нерушимыми узами ауру и тело.

Во всепоглощающей темноте, что клубилась лохматыми тучами мрака, я сначала увидел голубоватую сферу. Она укрывала человеческий силуэт из чистой световой энергии, маны.

Аура.

Затем вокруг сферы образовывалась дополнительная прослойка, немного светлее, и взбудораженная постоянными вибрациями.

Манаполе.

Клетки костного мозга, заключенные в костях, сформировавших скелет. Мозг, состоящий из огромной паутины взаимодействий между аурой и Потоком. Сердце, кровеносная и сосудистая системы, будто якорь повисшие на цепях ауры и мозга, плотно связанные, будто перетекают из них. Потом органы, — якорьки поменьше. Затем мышечные волокна, пучками натянутые на костные структуры и обернувшие органы, подобно савану. Жировые капсулы вокруг органов и мышц, плавно переходящие в эпителиальные волокна.

Тело.

И я сам, сознание, моя суть, наблюдавшая эту картину будто со стороны. На самом же деле являющаяся ее неотделимым продуктом.

Но самым обидным была тьма вокруг, из-за которой я никак не мог разглядеть частицы Потока. Громогласный ливень течений маны, размахом во всю вселенную, казался тихим отголоском летней мороси. Единственное что я мог уловить, — были тонкие худосочные ручейки, которых и коснуться-то было задачей не из простых. А уж если умудриться ухватить больше трех-четырех, то всю вышеописанную структуру может покорежить, как после электрошока.

Я же научился плести паутину из доступных ниток. Чересчур тонких, чтобы синтезировать нечто путное, но необычайно прочных и надежных, когда дело касается зачарования.

Ниточка, за ниточкой.

Узор за узором.

Я плел паутину магии, создавая магоматоны высшего качества, потому что так меня учили. Так меня воспитывали.

Только лучшее и никак иначе.

А поскольку иного сейчас не дано, то и выбора нет.

Тьму неожиданно сотрясла мощная вибрация, будто кто-то уронил огромный мост, раздавив дымку.

Где-то далеко-далеко, словно во тьме в конце тоннеля, казалось, открылся бесконечный коридор, показывая еще один далекий силуэт.

Змееподобное щупальце пыталось втиснуться в проем, разрывая тьму вокруг себя, спазмируя. На окраине сознания послышались шепотки, отголоски криков, воплей и стонов. Мириады голосов, набатом бьющие по ушам, будто пенистые волны о вековечные скалы.

Вот только мое сознание не было скалой и к таким волнам я был не готов. Как и все предыдущие разы.

Я вынырнул из сатори, вытирая льющийся градом на лицо пот. Какой-то мужик со смартфоном наперевес и ошалевшим взглядом поверх очков, медленно покидал вагон задним ходом. А по другую сторону, стучали плохо закрытые в тамбур двери.

Опять это произошло.

Зараза…

2

Немного придя в себя и уняв дрожь в пальцах, я дождался когда механической голос произнес “Станция Алтика”.

Кошмары наяву были редкой “радостью”. Однако когда случались, в основном во время глубочайшего сатори, то отходняк был неприятным.

Срочно нужна глюкоза, чтобы вернуть концентрацию. Впереди, как никак, собственный дом, что могли оккупировать незваные гости.

Через пару минут поднялся из-под земли, чтобы вдохнуть свежий воздух двух- и трехэтажного пригорода. На самом деле, здесь находилась добрая пара десятков тысяч домов вдоль берега океана с одной стороны и пышного леса и гор — с другой.

Такси я по привычке отправил за два квартала до точки назначения.

Дом мой был в полосе максимально близкой к берегу, потому взял мороженое в очередной будке и сел на очередную лавку в тени деревьев. Зелень за спиной плавно переходила в берег океана, где сейчас плескались несколько семей с детишками, да парочка серферов пыталась словить волну.

А в сотне метров впереди стоял мой дом. Беленький, скромный двухэтажный особняк, что достался мне в подарок от дяди с тетей на совершеннолетие. Забавно, что большую часть стоимости этого здания представляло не оно само, а то что под ним. Там площадь была едва ли вдвое больше, чем наверху.

Внимательно осматривая здание сквозь очки с активированным “истинным зрением”, пытался зацепиться за нарушения в доброй сотне манаформ, что покрывалами лежали на постройке, а другие — пронизывали, будто иголки подушку. Интересными, преимущественно, были вторые, ведь “покрывалами” пользовалось подавляющее большинство и это были стандартные архитектурные решения. По типу “укрепления”, “устойчивости”, “долговечности” и прочего, что удерживало постройку от природного износа, землетрясений и штормов.

“Иголки” же были прерогативой либо очень богатой клиентуры, либо самих магов, ведь это были комплексы против слежки, прослушивания, проникновения и взлома. А благодаря некоторым из них, хлипкий с виду дом, мог безболезненно выдержать падение метеорита трехметрового диаметра.

Приложение на смартфоне, что отображало записи с камер слежения, еще в метро показало, как парочка непонятных личностей ошивалась у крыльца, однако внутрь не заходила. Потому как немало времени потрачено, дабы избежать слепых зон видеонаблюдения, можно сделать вывод, что здание до сих пор пустует. Хотя далеко не факт, что где-то поблизости меня не ждут соглядатаи.

О том чтобы позвонить Морритасу-дяде или Аурелиусу-опекуну я даже не думал. Мое старое семейство, конечно, могло бы помочь, но когда знаешь с чем. А сейчас я даже примерно не представлял картины происходящего.

Еще потом заклеймят слепцом, что запутался в собственных ногах. С них станется. Да и, несмотря, на предложение дяди, всерьез я его все-таки не воспринимал. Там свои подковерные игры, о правдивой поднаготной которых можно лишь догадываться. Кто знает, — не поступило ли мне такое сладко-горькое предложение по куда более практичным причинам нежели воссоединение с “блудным сыном”? Сомнительно. А вот возможность насолить конкурентам из других Орденов — это да. Всегда пожалуйста.

На всякий случай отправил комарика-камеру проветриться над кварталом, наблюдая его глазами через синий экран.

Как раз не вовремя, пришло оповещение об очередном заблокированном вызове от Фреи.

Я лишь поморщился. Неадекватная девчонка.

Спустя около пятнадцати минут я все же удостоверился, что незнакомцев вроде бы нет, хотя и понимал, что за домом могут следить и за пару километров, и, если угроза действительно реальна, — со спутника. Но последнее преимущественно прерогатива Орденов и Коалиций. Попади к ним в немилость всерьез — я бы даже из Пертувии не выехал.

Лучше, конечно, “перебдеть, чем недобдеть”, как говорил Фархат, но в такие моменты начинаю дергаться едва ли не от каждого шороха. Бояться охоты магов, будучи обычным мана-нейтралом, это одно. А вот будучи магом, на уровне мана-нейтрала, который прекрасно осведомлен на что в действительности способны его коллеги — совсем иное.

Не теряя бдительности, подошел к белой деревянной ограде, а потом и на крыльцо, где магоматон в форме подковы просканировал ауру и открыл двери.

Защелкнув замок за спиной я немного расслабился и, опершись спиной на дверь, медленно сполз на пол.

Все было тихо и спокойно, а значит пока что можно надеяться на “светлое будущее”.

Ключевым было “пока”.

Пройдя на кухню, сварганил кое-какой обед, внутренне сетуя на нездоровое чувство тревоги. Все-таки все системы безопасности говорили о том, что беспокоиться не о чем. Да и внутри дома я вполне способен дать отпор даже атаке метамага, а то и двух.

На ходу обедая, посмотрел на дощечку на холодильнике, где в левой части была табличка.

“Мана-нейтрал: 1–4. Квазимаг: 5–9. Неомаг: 10–17. Диомаг: 18–27. Метамаг: 28–37. Грандмаг: 38–47. Архимаг: 48+ ”

А справа, написано: “Я” и табличка побольше с месяцами, где в первый год после “отлучение”, мне давалось лишь одно течение и то не всегда. Это отмечалось “колышками” напротив каждого месяца. Спустя почти десять лет я дополз до четырех, которыми, в силу необходимости, овладел практически идеально.

И смех, и грех.

Пусть Поток, в обширном его понимании, мне недоступен, но магоматоника не требует прямого синтеза. Благодаря этому я и сумел вполне неплохо устроиться за последние несколько лет, по сути и не колдуя. Столько “артефактов”, как их часто называют обычные люди, сколько сейчас в моем распоряжении, — навряд ли есть где-то еще кроме хранилищ Орденов.

Если забыть о законной части вопроса, конечно.

Обычные-то люди, мана-нейтралы, способны использовать, на подсознательном уровне, вплоть до трех-четырех течений маны, как и я сейчас. Этого хватает для полноценной жизни, использования техники, большинство из которой все равно построено далеко не с учетом наличия Потока. Как те же компьютеры, смартфоны, бытовая техника. Да даже мана-мобили и самолеты, когда-то работали преимущественно на природном топливе. На мана-двигатели перешли лишь из-за законов о сохранении окружающей среды и дефицита природных ресурсов, которые способна заменить мана.

Так что любой, с подобным арсеналом и толикой опыта, способен на кое-что опасное. А я — и подавно.

Доев, пошел к двери ведущей в подвал и вновь прошел процедуру детального сканирования ауры, потом сетчатки и даже крови, что, если честно, было не совсем законно. Как всегда.

Дверь тихонько отворилась, показав лестницу, что вела в святая святых каждого уважающего себя мага, пускай даже “отлученного”, - лабораторию.

Фактически за лестницей скрывался целый ангар. Тридцать на тридцать метров и восемь метров в высоту.

Помещение было плотно заставлено десятком столов с регулируемым положением и высотой. У стен, от пола и до потолка высились массивные стеллажи по два метра глубиной, что были практически полностью заставлены деталями, приборами, ингредиентами, реагентами, химикатами и посудой. Рядом стояла передвижная лестница на колесиках.

Здесь было не только то, что необходимо при магоматонике, но и при алхимии, трансмутации, фармацевтике и прочих дисциплинах, что не требуют прямого манасинтеза. Или требуют в минимальном количестве.

Лично для меня от этого было мало радости, однако даже такая магия, все равно — магия. Именно такой ее форме отдают жизнь многие из тех, кому посчастливилось пройти инициацию и обрести власть над течениями Потока. Равно как и множество тех, кому не повезло, но они все равно решили связать жизнь с колдовством, хотя бы косвенно. Благо в подобных дисциплинах себя найти сможет практически каждый.

Забавно, как мне пришлось поумерить спесь и спастись от безумия, благодаря профессии, которую когда-то считал уделом зануд и слабаков.

Куча недоделанных проектов была строго расставлена по рабочим местам-столам и я подошел к одному из них.

Беспилотник с грузовым крепежом для оборудования до трехсот килограмм. Уникальные архитектурные комплексы манаформ для обхода радаров, сканеров и вообще большей части известных на данный момент средств обнаружения. И все они распространяются на груз, что можно выбрать по своему усмотрению.

Конечно, хотелось бы верить, что это будуть спасательные капсулы, для раненых, однако прекрасно понимал, что это не так.

Я убил на него больше полугода. Если считать само оформление и около года на разработку. И вполне трезво оценивал результат, не пытаясь себя похвалить.

Ведь это, взаправду, был шедевр. Невероятная маневренность, скорость, прочность, грузоподъемность и незаметность. Пусть я всего лишь создал комплекс манаформ и немного подправил дизайн беспилотника, но результатом был доволен.

“Бесстыжий Взор”. Модель БВ-19. Так именовалось сие чудо на этапе сборки.

Да, я — не конструкторское бюро, что разрабатывает саму технику, однако в ее зачаровании кое-что смыслю. И за это “кое-что” какой-нибудь Орден взял бы баснословную сумму. Впрочем, чего греха таить, я сделал также, делая все “по-тихому” и “под ключ”. И тому, на ком испытают данную комплектацию, — не завидую.

Именно поэтому мне был неприятен скепсис Лойфо по поводу беспилотников. За такое убивают гораздо чаще, чем за какие-то эксперименты с запретной магией, которую и отследить-то вряд ли удастся. Особенно в исполнении грандмага.

А вот то, что именно он наносил данные комплексы на беспилотники — отследить не такая уж проблема, учитывая что у меня не так много знакомых подобного калибра. И те “для кого” и “против кого” мы это делали, способны грохнуть любого, будь ты хоть двадцать раз грандмагом, хоть десять раз архимагом.

Ушастый “Кларк”, которого, скорее всего, при рождении назвали непроизносимой игрой букв, был тому живой свидетель. Гений вербовки, чтоб его…

Задумавшись, я как-то не заметил болезненно обострившуюся тревогу, а когда понял, что от дыхания идет самый настоящий пар, то уже было поздно.

Резко обернувшись и слегка подрагивая от резко наступившего холода, отскочил к стеллажу и взял оттуда ручной пистолет-пулемет Игла-24 собственной модификации. Магазин забит иглами в количестве ста пятидесяти, что заряжались элементарным импульсом ускорения и разрыва. Я же добавил туда “экранирование маны”, что позволяло эффективней обходить слабые и средние щиты, а также охлаждение на сам корпус, поскольку в результате “экранки” он раскалялся едва ли не за десяток выстрелов.

Система над которой посмеялся бы любой мало-мальски соображающий в оружейном деле, ведь и оружию едва ли не больше пяти веков. Но для моих целей, лучшего решения, в плане результативности, я не нашел.

А револьверы за пазухой пойдут в дело, если все совсем плохо будет.

Это, несомненно, был либо мистраль, либо мистралиант, уже перешедший в последнюю фазу. Уж называть подобное “призраком” или “демоном”, не намерен. Профессией не вышел.

Свет ламп начал слегка мигать, но самой твари пока не видел, а турели на потолке все же активировались. На них особой надежды нет, ведь если сущность миновала системы защиты, то она, как минимум, третьей степени, а значит щиты будут на уровне диомага, а то и метамага.

Медленным боковым шагом я подошел к еще одной нише стеллажа и взял стеклянный щит в полный рост, что использовался полицией. Я модифицировал его на устойчивость к магии, что сейчас было как нельзя кстати. Поскольку на стекло магические плетения ложились как нельзя лучше, то щит сможет выдержать весьма внушительное количество урона.

Турелей было шесть и били они по девятьсот выстрелов в минуту. При желании я мог умертвить небольшую армию с их помощью. Тем более, что запасок было на три перезарядки и пробитие щитов практически любого мага было вопросом от пары до десятка секунд.

С большинством мистралей ситуация была аналогична: от девятой до пятой степени их ожидал лишь круговорот перерождений. Но третий и выше… Тут не обойтись без проблем.

Я чувствовал кожей инородное присутствие и тихий, на грани восприятия, трескот вперемешку со стонами и сонмом шепотов. Сердечко от этого колотилось неимоверно. Особенно после недавнего сеанса сатори.

В моем уме Бездна звучала особенно жутко.

Прямо возле входа в лабораторию, на потолке, начало расползаться черное пятно, со светящимися маной краями, и похожей на звездное небо, поверхностью. Когда лужа растянулась около двух метров в диаметре, из нее, с резким хлюпом, выпало нечто гуманоидальное, грохнулось на один из столов.

Черт!

2

(Двадцать пять лет назад)

“Погода никак не подходила для похорон. Было солнечно, ясно и жарко.

На поле, заставленном склепами и надгробными плитами, проносилась молитва человека в рясе. Он водил металлическим крестом в толстом кольце, а его помощник время от времени кропил два гроба, принадлежавшие мужу и жене.

Тэссей и Фашальт Найв погибли там, где не должны были. Бойцы, прошедшие бесчисленное множество смертельно опасных операций, попали в самую что ни на есть банальную авиакатастрофу.

Таких же как они, было еще добрых две сотни. Тех, кто возвращался из Седьмого Полиса в Первый и оказались в эпицентре циклона, где неожиданно разверзся манашторм.

Именно потому гробы были закрыты, ведь те остатки что удалось собрать, не стоило видеть единственному сыну. Пятилетний мальчик и без того находился в ужасающем состоянии.

Большинство детей навряд ли способны понять произошедшее. Плач является обыкновенной реакцией. Но не для Тэссагрима Найва. Рыжий мальчик с веснушчатым лицом и глубоким взглядом зеленых глаз, смотрел на ямы будущих могил так, будто понимал о смерти гораздо больше большинства здесь присутствующих.

Здесь были многие, но не было родственников. Оба мага — из детдома. Навряд ли могли похвастаться семейный древом. Однако друзей имели много.

Марамах Лойфо, — первый учитель Тэссея.

Фархат Луперкаль, — друг семьи из союзного Ордена Зариман, Коалиции Танатеш.

Аурелиус и Морритас Стрего, вместе с членами элитного боевого отряда “Танатос” в котором состояли супруги Найв.

Пришли даже Баат и Кода Нэро, что теперь находились под патронажем Ордена Аврора, но когда-то через многое прошли вместе с погибшими.

И еще целая толпа людей, большинство которых он никогда не видел.

Мальчик держал в руках два подсолнуха — любимый цветок матери. Потому что всегда стремится к солнцу.

Когда церемония отпевания закончилась он будто очнулся от касания Лойфо к плечу и лишь тогда протянул цветы к гробам. Старый зверолюд помог мальчику и переместил их на крышки с помощью левитации.

Процесс погребения оказался для него как в тумане. Все вокруг что-то говорили, ходили туда-сюда и постоянно осматривали его жалостливым взглядом. Но все так же смотрел перед собой невидящим взглядом. Ни одна слезинка не скатилась по его щекам, что вызывало удивленные комментарии у окружающих. И даже несколько осуждающих взглядов.

Тэссагриму было плевать. Уже тогда его терзало гнетущее понимание такой простой и банальной мысли — все смертны. Неожиданно смертны. Пусть само понятие “смерти” все еще казалось чем-то неестественным, не поддающимся пониманию.

Для Тэсса было странно видеть среди присутствующих юного Валахана Стрего и Алису Луперкаль, что будто пыталась спрятаться за черным пологом платья беременной матери. Дети навряд ли понимали зачем их сюда привели, но все равно пытались проявить участие. Именно в тот день они с Валаханом впервые заговорили.

В особняке покойных, где собрались на поминки, солнечный блондин с хмурым видом подошел к Тэссу.

— Мне жаль, что твоих родителей не стало! Но у тебя все будет хорошо, ведь иначе быть не может!

На реплику парня отреагировала стоявшая рядом Алиса, что заметно расслабилась после кладбища.

— Я тоже сожалею! — сказала она. — Смерть страшна своей внезапностью, но бессильна перед жизнью полной радости и воспоминаний. Так говорит мой папа. Хоть я и не очень понимаю, что это значит, но звучит красиво.

Рыжий мальчик смотрел на них широко открытыми глазами, будто увидел впервые за весь день. Он ничего не сказал, а просто кивнул в знак благодарности. Хоть и сам не до конца понимал, как работает подобное сочувствие. Не понимал, но чувствовал, что на душе стало внезапно теплее. Будто до него наконец дошел жар утреннего солнца.

Вечером того дня Аурелиус Стрего пообещал, что позаботится о нем.

Ночью, когда Лойфо, что временно опекал мальчика, во всю храпел из гостинной, сам Тэсс дремал в кресле-качалке на балконе второго этажа семейного особняка.

Привычный восторг переполнял его сердце, когда на небе виднелось яркое полотно звезд, а огромная серая луна, с двойным поясом астероидов, была полной. И вся эта красота отражалась на поверхности океана. Каждый раз картина отвлекала его от любых невзгод и в будущем, а сегодня убаюкала не хуже родной матери.

Именно в ту ночь к нему впервые обратился глубокий, слегка шипяще-рычащий голос.

— Ты познаешь еще много смерти, дитя! — произнесла рысь с белоснежными рогами и глазами-звездами из отражения на воде. — Но я буду рядом!”

Глава 4. Незванные гости

1

Черт!

Дополнительного приветствия ждать я не стал и вместе с турелями открыл огонь.

Первый десяток выстрелов турелей утонул в пленкоподобном экране, вместе с иглами, что были не хуже разрывных патронов, прошивающих средней мощности щиты диомага с десятка попаданий.

Церемониться не стала и тварь.

Взрыв густой черной слизи залепил четыре из шести турелей плотным коконом. Вспышка маны превратила технику в металлическое месиво, будто и не было никаких защитных комплексов. Но еще две турели продолжали палить и даже заставили пузыри экранов лопнуть. Несколько кусков полу-энергетической плоти разбросало по стеллажам, а тварь истошно взвыла.

На какое-то мгновение я даже обрадовался, но существо, неестественно изогнувшись, метнулось на потолок. В мгновении ока сблизилось с одной турелью, изогнув дуло. Потом, также молниеносно, вцепилось во вторую, что отстреливала от него целые куски переплетенного манаплазмой мяса, покрывая черной звездчатой кровью все вокруг.

Последнюю турель банально вырвали из потолка, обронив на пол вместе с кронштейном и обрывками кабелей системы наведения, в обломках бетона.

Я же все это время продолжал палить по существу, теряя время на прицеливание, но как раз сейчас магазин опустел. Воспользовавшись паузой, перезарядился, пока существо растворялось черной слизью и обретало стабильную форму, затягивая раны.

Благодаря месту, козырей у меня хватало. Вот только большей частью из них мне просто банально не позволят воспользоваться, размазав в лепешку, во время перебежек между стеллажами.

Что делать? Мистраль необычайно силен.

Черт! Черт!

Существо приняло форму человекоподобной фигуры с четырьмя длинными тонкими руками, что паучьими лапами вытянулись в стороны. Вместо ног были еще две маленькие, но очень толстые руки с когтистыми пальцами. Вместо половых признаков — роговая пластина. Голова, что держалась на мясистой шее, такого же мощного торса, напоминала склавшую крылья птицу.

Двигаться никто не спешил.

Тварь хищно и медленно водила головой, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь. Я не мог не отметить количество манаплазмы в его теле. Физическое вещество, обогащенное чистой маной, просвечивало кровавым огнем, сквозь толстые жилы и мощные, многопучковые мышцы.

Могучая нечисть, чтоб ее. Опасно.

Неожиданно движения создания стали какими-то дергаными, спазмическими, а шум, сопровождающий всех достаточно сильных мистралей, поутих.

— С-с-с-т-т-т… — словно из погремушки огромной гадюки, прозвучал звук из-под “капюшона” существа. — р-р-а-а-н-н-и-и-и-к…

Ощущения, как у меня дергается левый глаз удержало, чтобы вновь не начать палить и не спровоцировать быструю расправу со мной.

Мистрали не разговаривают. По-крайней мере в нашем измерении.

Значит передо мной, все-таки, мистралиант.

Маги, повредившие ауру во время чересчур мощных, для своих сил, сеансов синтеза. Те, кому не хватило силы воли и мастерства, чтобы взять под контроль свои разум и тело, под воздействием Потока и скрытой за ним Бездны. И, в результате, отринувшие человечность, скитаясь между измерениями. Будучи бесконтрольным источником хаотических сеансов манасинтеза.

Если они не умирают от собственного инстинктивного желания накопить как можно больше маны, что в итоге попросту развоплотит их, то становятся мистралиантами. Магами, перерожденными в мистралей. Чрезвычайно мощных и опасных мистралей.

— И зачем я тебе сдался, красавчик?! — сказал я, скорее что успокоить себя, пока пытаюсь сообразить что делать.

На ум пришла мысль пальнуть ручным РПГ, что как раз лежал на стеллаже, в двух метрах от меня. Кластерный снаряд должен был бы разбросать мана-активные осколки и, как минимум, задержать существо, в то время как я спрячусь за щитом.

За время, пока тварь будет колбасить, я смогу добежать в другую часть комнаты, взять воспламеняющуюся смесь с колдовским огнем и сжечь ее к чертям. Если не сдохнет, то отступит точно.

Конечно же, остается шанс, что кто-то заколдовал создание на мое убийство, даже ценой собственной жизни. Но даже так, — бороться с полумертвым мистралиантом куда легче.

— Б-бе-зд-н-а-а… ж-д-д-д-ё-о-о-т…

Черт! Черт! Черт!

Мысли неслись в довольно быстром темпе, благодаря поверхностному сатори, однако довести их до дела мне не дали. Как и твари, к слову.

Неожиданно произошли несколько событий одновременно: сработала сигнализация особняка, возле входа в лабораторию оказались четыре фигуры в тактических боевых костюмах, а здание знатно тряхнуло, как от землетрясения.

Судя по тому как новоприбывшие, безмолвно переглянулись — встреча с мистралем не была в их планах, а сотрясение помещения и вовсе выходило за всякие допустимые рамки.

Я рванулся к ручному РПГ и зарядил им по четверке, оттесняя от входа. Жаль заряд был лишь один.

В это же время мистраль запустил в меня несколько элементарных, но крайне мощных манаформ, которые расщепились пауками-магоматонами.

Мысленно обрадовался, что не прекращал физические тренировки. В ином случае — добежать до нужной полки за столь короткое время я бы не смог. Даже с учетом ускорения, что давал рунокостюм.

Моей целью была банка с колдовской смесью “Ифритова пламени”, что было по сути напалмом со свойствами мана-абсорбента. Иными словами, — впитывал ману для того, чтобы сильнее разгораться и поглощать еще больше маны. И так далее. Штука крайне опасная, если не знать специфического контр-заклинания, что было довольно долгим в синтезировании.

В уме я уже попрощался с лабораторией. Все равно самое ценное держал не здесь, а выжить меж двух огней навряд ли удастся, потому придется принимать радикальные меры.

Изначально я был у противоположной от входа стены, а мистраль — слева от меня. Бежал же я к стеллажам в углу, между правой стенкой и входом, попутно уклоняясь или закрываясь щитом от манаформ, а также зацепив лестницу на колесах, ведь банка была на четвертом этаже, на высоте около трех метров.

Как мистраль, так и пришедшие в себя гости, палили без устали и мой горемычный щит уже успел внушительно разогреться. Последние, кстати, были поизобретательней в атаках, но силы едва хватало на треть мистралевых. А пауков-расщепителей с дистанционной активацией было еще по меньшей мере две дюжины. Да и щит пока держался.

До стеллажа скорее доехал-долетел, чем добежал, ведь дом опять тряхнуло и, сбившись с шага, я попросту упал на полки, больно приложившись лбом, щекой и ребрами, едва не перевернув лестницу. От смерти спасло то, что мистраль решил попробовать на зуб незваных гостей, мешавших решать со мной ему лишь ведомые разногласия.

Дважды поскользнувшись и еще трижды чертыхнувшись, я все-таки уцепился в банку. В этот же миг, по лестнице зарядили несколькими сгустками магии и я полетел вверх тормашками, чудом успев сгруппироваться.

Бутылка от падения не разбилась бы в любом случае. Я это знал, но все равно нервно перестраховывался. Не хватало еще суициднуться случайно.

Приходя в себя после падения, инстинктивно закрылся щитом. И не зря, ведь изрубанный труп боевика прилетелопрямо в стеклянный центр прямоугольной баррикады. От удара меня прокатило пару метров на заднице до другой стены и вновь больно ударило ребрами. Зачарованное стекло покрылось голубыми мерцающими разводами от переизбытка маны.

— Да, харэ… — простонал я, когда щит в очередной раз содрогнулся и стукнул по башке.

Ручка вакуумного стержня громко чпокнула при повороте. Выставив на клапане насоса максимальное давление я рванулся вперед и вылил половину горючей смеси за спины гостей в тактико-костюмах, отрезая их еще дальше от входа. Второй половиной криво очертил территорию мистраля и даже пару капель выделил персонально для каждого из присутствующих.

Похоже кто-то все-таки знал контр-заклятие, поскольку я узрел как формируется фундамент соответствующей манаформы. Ответом были два паука, что оборвут ее на половине.

Воспользовавшись суматохой я хотел улизнуть, прикрываясь щитом, что, увы, долго не выдержит ни атак, ни, тем более, колдовского пламени. Жаль, что противогаза поблизости не было, ведь пожар уже начал чадить сизым, с голубоватыми росчерками, дымом. Пришлось прикрываться рукавом.

В следующее мгновенье в толпу бойцов вклинилась тварь, резко сократив дистанцию. Один из них не сумел вовремя среагировать и лопнул кровавым фонтаном. Маленький росчерк попал мне на очки, а коллеги погибшего поспешно группировались.

До лестницы добрался за несколько секунд, изрядно надышавшись едкого дыма и так же стремительно взлетел наверх, откашливаясь и вытирая рукавом слезы.

Уже на кухне, меня догнала манаформа, которую я едва успел принять на щит, что преступно треснул, а меня швырнуло на холодильник спиной.

В глазах все крутилось-вертелось, однако я понимал, что каждая секунда промедления смерти подобна. Потому на ватных ногах поднялся и вышел в коридор, соединяющий кухню, гостинную и холл.

Вышел, и так и застыл.

Вторая четверка в тактических костюмах была здесь. Точнее то что от нее осталось.

Стены, потолок и ковролиновая дорожка, были покрыты кровью и внутренностями. Я успел заметить несколько кишок, глаз и даже челюсть, висевшие на люстре, параллельно стеклянным подвескам.

Второй мистраль, похожий на изящную помесь богомола и скорпиона, медленно добивал все еще дышащего человека, отрезая верхнюю половину от нижней, в районе диафрагмы.

У существа были тонкие верхние лапы с аккуратными клешнями, больше похожими на ножницы. Жало напоминало кончик алебарды, а серебристая, рифленая броня пульсировала манаплазмой.

Я так оторопел от увиденного, что даже сатори не помогало упорядочить мысли. На первый взгляд создание выглядело едва не сильнее того, что осталось в лаборатории. А когда оно все-таки отреагировало и повернулось в мою сторону, — в груди что-то екнуло и опустилось.

Торс имел четкие женские очертания, а голову покрывала броня наподобие шлема штеххелма, сквозь щель которого виднелся взгляд двух сиреневых глаз, что сияли от наполняющей их маны. И от него внутри будто завелся клубок змей, сдавливающий внутренности и перехватывающий дыхание.

Мистраль тоже замер, продолжая немую сцену. Скорее всего, этот момент рисковал затянуться, если бы не события в лаборатории, где исход схватки оказался предначертан разницей в потенциалах.

Шестирукий слизистый монстр вылетел из подвала на кухню, кроша мебель, технику и вообще все на своем пути. Словно оживший смерч он завертелся, качнулся из стороны в сторону и понесся прямо на меня.

Тут я уже сработал на чистом инстинкте самосохранения и сделал кувырок вправо, оказываясь в гостинной, закрываясь треснувшим щитом. А дальше произошло нечто неописуемое.

Немая сценка между мной и “богомолом” повторилась теперь между двумя мистралями. Или, что гораздо вероятней, — мистралиантами.

Пока я медленно отступал задним ходом в сторону большого окна, отметил, что большинство домашних турелей уничтожены, равно как ловушки. А припасенный на черный день дроид со взрывчаткой внутри, превратился в бесформенный комок металла. Он автоматически срабатывал в моменты, когда искусственный интеллект системы безопасности распознавал ситуацию, как безвыходную,

Проследив взглядом к чулану, где хранился дроид, я понял, что так тряхнуло дом, ведь часть гостинной, что перетекала в коридор к гаражу, отсутствовала напрочь.

Сосредоточившись на порождениях Бездны, я все так же медленно отступал, теперь уже от места взрыва, где все еще поблескивала маной шрапнельные ядра, что тоже скоро рванут..

В какой-то момент до меня дошло, что существа разговаривают. Делали они это на крайне низких частотах, что не распознавались человеческим ухом. Тем не менее, сквозь покореженные очки я мог отследить короткие всплески маны, производящие коммуникацию.

И это было чертовски странное явление. Как и вообще все происходящее.

А спустя еще несколько долгих мгновений, мистрали напали друг на друга. Сначала полетели мощнейшие сгустки того, что и манаформой язык не поворачивается назвать. Потом существа с невероятной скоростью, прямо с места, врезались друг в друга, вызывая трещины в полу, на месте их столкновения.

Терпение лопнуло и я со всех ног понесся к окну, высвободив остатки патронов на него, что добило и без того практически не функционирующую систему защиты. Прикрывшись щитом, снес стекло и вылетел на газон. Падение на секунды выбило из меня дух, но я усилил концентрацию через сатори, вызывая чисто механическую последовательность движений.

Где-то за пару домов виднелась подъезжающие аж три машины полиции.

— Не день, а гребанное фиаско, — почти безжизненно пробормотал я себе под нос.

Не перепрыгивая забор, а скорее переваливаясь через него, я “со всех ног” бежал в сторону двух черно-белых бронированных джипов с мигалками и одного обычного, черного.

Остановилась полиция через дорогу от особняка и я практически врезался в капот одной из машин. К моему удивлению из кабины сначала вышел подтянутый молодой сидхе, больше похожий на фотомодель, чем на полицейского, а потом — Фрея Луперкаль собственной персоной.

Тонкая и ровная, как натянутая струна, девушка была непохожа на саму себя. Неизменная смесь высокомерия и презрения сместилась на второй план, отдав место безмерному удивлению и даже испугу.

— Медленно опустите оружие и станьте на колени! — произнес зеленоволосый сидхе, направив одну руку раскрытой ладонью на меня, а второй коснувшись пистолета на поясе.

Что было весьма забавно, ведь он был даже не в форме, как и его спутница. Надеюсь они смогут остановить мистралиантов, иначе на меня повесят еще одного человека из семьи Луперкаль.

Однако я послушно отбросил ПП-шку на асфальт и уже хотел вытащить запястье из ремня щита, когда позади разнесся глухой давящий звук взрыва.

— С-с-с-рань, — прошептал я, наблюдая как мой дом проваливается внутрь самого себя, а затем оседает и земля, уходя на несколько метров вниз, вплоть до самой ограды.

— Похоже, отец был прав, когда говорил, что ты один сплошной ходячий сюрприз, — нервно и одновременно задумчиво сказала Фрея, беря наизготовку длинный стилет с фазокристаллом в набалдашнике.

Но даже я чувствовал как под толщей земли испаряются эманации мистралей.

— Вам придется найти для меня камеру покрепче, тэрра Луперкаль!

День однозначно не задался. И наручники на запястьях были наименьшей моей проблемой.

2

Фрея Луперкаль играла желваками, нервно постукивая пяткой.

На сей раз, она стояла у двери коридора, что соединяла приемную участка с комнатами для допроса и вид у нее был крайне недовольный. Особенно подливали масла в огонь, слова этого ублюдка, когда она садила его в машину.

“Фрея, искренне сочувствую по поводу твоего отца”. И они звучали искренне! От чего становилось тошно.

Урод!

— Долго еще ждать? — хмуро кинула она Трою.

Тот лениво глянул на нее из противоположного края, где сидел на неудобном стуле так, будто это был трон.

— Капитан сказал — пять минут, — сказал парень и увидев как нога затопала еще яростней, вздохнул. — Может, ты уже успокоишься?

Девушка проигнорировала его слова.

— Это из-за меня, да? — не оборачиваясь спросила она. — Капитан. Он решил присутствовать на допросе лично, из-за меня?

— Да, — не захотел врать напарник. — Не веди ты себя как… как ты себя вела, — он бы не стал утруждаться. Радуйся, что тебя вообще не отстранили от дела и не отправили домой, хотя, лично я, на этом…

— Да-да, я знаю. Хватит, — махнула она рукой, а после задумалась и даже успокоила ногу на минуту. — Ты видел что произошло с его домом?

— Глупый вопрос, — повернул голову парень.

— Я не про обвал, — скривилась она. — Ты… почувствовал почему земля провалилась?

Трой нахмурился, пытаясь понять к чему ведет девушка.

— Ну там явно была схватка, магическая. Полагаю заключение экспертов с места преступления даст более развернутый ответ.

— Там был мистраль, Трой! — процедила Фрея. — Причем я почувствовала аж две сущности! И целых восемь нитей смерти! Восемь, Трой!

— Ты опять? — сидхе устало потер переносицу. — Что на этот раз? Страшный и мерзкий чувак с четырьмя мизерными манатоками приручил мистралей и пытал с их помощью пленников? А когда “почувствовал”, - он визуализировал пальцами скобки. — полицию, то решил скрыть следы своих злодеяний?

— Не веди себя как мудак, Трой! — выдохнула девушка, присаживаясь рядом. — Я прекрасно понимаю, что перегнула палку. В некотором смысле. Но ты ведь тоже почувствовал следы ауры мистраля? Каким, черт возьми, образом он оказался у Тэсса дома? Кто там умер? И, что самое интересное, — как этот рыжий доходяга выжил в подобном аду?

— Хватит! Серьезно, Фрея! Мы всё узнаем в процессе следствия и допроса. Судя по тому, что я увидел, — парню нехило досталось и, при всем моем желании быть с тобой солидарным, на злодея он тянет только в мечтах. Я может и не чувствую ауры и смерть так как ты, — увы, Атрибутом не удался, — но оплавленный и потресканный щит с пистолетом-пулеметом, заметил. И даже после беглого осмотра могу сказать тебе, что если зачаровывал их этот парень, то криворукость явно не его конек.

— Я не говорила, что он криворукий…

— Все, тихо, шеф идет! — сидхе удивленно свел изумрудные брови, усиленно двигая ушами. — И не один. С ним кто-то… тяжелый. Тяжелее шефа.

Когда офицеры стали на ноги, как раз отворились двери и вместе с капитаном в коридор вошел почти двухметровый пандахимера в строгом черном костюме-балахоне с черной накидкой, расшитой серебряными нитками.

Одним своим видом зверолюд вселял уважение. А уж толстый шрам, что шел ото лба, над правым глазом-имплантом, через все лицо, шею и прятался в одежде, заставлял задуматься о его прошлом.

Маленький кожаный портфель-папка в его руке смотрелся и вовсе комично.

И Фрея знала, кто был перед ней.

— О, офицеры, — неопределенно кивнул капитан. — Хорошо что вы здесь. Позвольте вас познакомить с адвокатом тэра Найва, — тэром Баатом Нэро. Тэр Нэро, это мои доблестные воины: Трой Умбриель и Фрея Луперкаль!

— Приятно познакомиться! — хором сказали офицеры с разнящимся энтузиазмом.

Пусть девушка и испытывала некое внутреннее благоговение перед представителями Ордена Аврора, куда и сама стремилась. Однако участие такой личности в деле Найва, могла серьезно повлиять на ситуацию.

— И мне несказанно приятно! — сказал Нэро сочным басом, поочередно обводя взглядами полицейских и кивая в знак приветствия. — Тэр Умбриель! Тэрра Луперкаль! Сочувствую вашей утрате!

Лицо девушки на секунду дернулось, но она все же благодарно склонила голову.

— Что же, пройдемте к задержанному? — протянул руку капитан в сторону, где находилась допросная.

Отворив дверь они увидели довольно жалкое, в сущности, зрелище. Парень полулежал-полусидел на стуле, прикованный аугметированными цепями к столу по ногам и руке. Правой руке, потому что левая была в гипсе и безвольно лежала на животе. Лицо опухшее, лоб перевязан бинтом, губы в левом уголке рта, сильно опухли из-за толстого разреза, что обработали какой-то жирной зеленоватой мазью. Шею укрывал толстый компрессионный воротник, по поверхности волокон которого то и дело мелькали змейки маны. Скорее всего из-за этого воротника, рыжие волосы парня сильно наэлектризовались, почему и торчали под неестественными углами.

— Баат! — весело протянул парень, становясь на ноги. — Рад тебя видеть!

— Тэсс! — ухмыльнулся зверолюд, пряча его ладонь в своей лапище. — Интересный у тебя видок. Мне нравится.

— Да уж… — хмыкнул тот, после чего перевел взгляд на остальных и сфокусировался на капитане.

— Капитан Остин Крофтон! — представился капитан. — Буду присутствовать при разговоре, если вы не против.

— Тэссагрим Найв! Приятно познакомиться, тэр Крофтон. Я очень даже за, — короткий взгляд в сторону окаменевшей Фреи.

Тот лишь кивнул и выдвинул стул, намекая чтобы все присаживались. После — рукой офицерам, чтобы те начинали.

— Итак, господин Найв! — начала Фрея, уперев тяжелый взгляд в парня. — Где вы были позавчера вечером 21:00 до вчерашнего утра в 07:00?

— Первый Полис, заведение “Тихая гавань”, район Пертувия, проспект Алоэвердэ, дом 83, - послушно ответил он. — Я пришел туда около 20:00 и вышел утром около 8:30. На входе, как и по всему периметру, есть камеры. А также, как минимум два живых свидетеля и один дроид, которые могут подтвердить мои слова.

- “Тихая гавань”? — нахмурившись переспросила она, поскольку не сразу поняла, а когда до нее дошло, то мимо воли на щеках проступил румянец.

Ей говорили, что у него железное алиби, но она так и не удосужилась уточнить какое. Точнее не обратила на него внимание.

— Именно, — согласился он, без тени усмешки. — Владелица заведения может подтвердить мое присутствие на весь вышеупомянутый период.

— Ясно, — прокашлялась Фрея и продолжила. — Какие отношения вас связывали с Фархатом Луперкалем?

— Дружеские, — осторожно начал парень. — Он долгие годы являлся моим учителем и ментором, начиная с момента вступления в Омниверситет Парва.

Говорить, что ее отец, часто, в шутку, называл его четвертым сыном, он не стал. И это неожиданно успокоило девушку.

— Ваши отношения как-нибудь изменились за последний год? — уловив нахмуренный взгляд Нэро, она уточнила. — Возможно, появились совместные проекты, или вы сотрудничали по каким-то вопросам? Есть документальные подтверждения ваших частых встреч с профессором, в том числе… — в горле девушки неожиданно пересохло и она сделала глоток воды, а после продолжила. — Камеры у дома Луперкаль засняли ваш визит неделю назад.

Тэссагрим Найв внимательно смотрел на нее ясными зелеными глазами, в которых неуловимо читалась смесь сожаления и сочувствия одновременно. Будто он знал, что она посмотрела видео и видела домашние съемки авторства ее матери, где все члены ЕЕ семьи улыбались.

Отец, мать, три ее брата, двое из которых были со своими семьями, и этот рыжий ублюдок, праздновали день рождения младшенького Розвальда. А ее не было, потому что она работала. Решила работать, в очередной раз разгребая бессмысленные бумаги по делу Ритуалиста, хотя и получила приглашение, как от матери так и от отца.

Человек, из-за которого не стало ее сестры, но все это приняли и не винили его. Как, впрочем, не винила и она, положа руку на сердце. И не потому что скрыто ненавидела Алису. Это не мешало быть ее любимой сестрой. Ведь ненависть к родному человеку и к незнакомцу — кардинально разные вещи.

— Неделю назад меня пригласили на празднование десятилетия Розвальда Луперкаля, на 18:00, - каким-то механическим голосом сказал парень. — При этом присутствовали все члены семейства, кроме… кроме Фрейи Луперкаль. Праздник длился примерно до 23:00. После мы с Фархатом Луперкалем провели оговоренный рабочий сеанс и я уехал, примерно, в час ночи. Это была моя последняя встреча с профессором Фархатом Луперкалем.

После слов парня в воздухе повисла физически ощутимая неловкость, которую прервала ее виновница.

— Рабочий сеанс значит? Скажите, тэр Найв, какими свойствами обладает Атрибут вашей ауры?!

— Это… — начал было Баат Нэро, но Фрея оборвала его.

— Это имеет прямое отношение к возможному подозрению тэра Найва в сопричастности к убийству Фархата Луперкаля!

— Офицер Лу… — начал было капитан, но Найв успокоительно поднял правую кисть.

— Мой Атрибут обладает свойством дифференциации манатоковых потенциалов, что позволяет создавать искажения пространства, для перехода между слоями Бездны при минимальных затратах энергии.

Нэро неодобрительно нахмурился, а Умбриель и Крофтон обалдело переглянулись.

— Что это значит? — резко спросила Фрея.

— Я могу физически, без дополнительной защиты, преодолеть Пелены Бездны, вплоть до… — он на секунду задумался. — Вплоть до шестого, при помощи четырех манатоков.

Капитан рядом смешливо хрюкнул, махнув рукой на слова юноши и явно ожидая такой же реакции от подчиненных. Трой слабо улыбнулся, а вот девушка не обратила внимания. Информация была неожиданностью даже для Фреи. Второй слой, третий… ладно. Но шестой? Без дополнительной защиты? Это что за Атрибут вообще такой?

— А… А ваши проекты? Вместе с профессором Луперкалем.

— При помощи своего Атрибута, я помогал ему в исследованиях глубинных слоев Бездны.

— Глубинных? — переспросил капитан. — Это каких? Седьмой? Глубже? Дальше шестого запрещено законом о рациональном применении пространственной магии. И это для корпораций и Орденов. А вы делали это в обычных лабораторных условиях?

Найв недовольно скривился, поведя головой.

— Под руководством профессора мы погружались вплоть до семнадцатого слоя.

После услышанного уже все полицейские недоверчиво переглянулись.

— На допросах не принято шутить, юноша, — слабо хохотнул капитан.

— Вообще-то, — вступил в разговор Нэро, доставая из портфеля планшет с электронной версией бумаги со множеством печатей. — У профессора Луперкаля было разрешение на исследования в ассоциации с тэром Найвом, вплоть до двадцать первого слоя Бездны.

Он протянул планшет с бумагой капитану, после прочтения которой было видно что тот не верит своим глазам. Равное удивление, хотя и тщательно скрываемое, читалось на лице самого Найва, когда тот бросил короткий вопросительный взгляд на адвоката. А зверолюд лишь незаметно кивнул.

— Лаборатория профессора Луперкаля была оборудована по всем стандартам, а сами исследования заказал Комитет Импубликанской Безопасности. Конкретно у тэров Луперкаль и Найв, поскольку работа профессора показалась наиболее результативной и перспективной в данной сфере. Кроме того, — еще одна бумага. — Для ускорения процесса, в скором времени должны были выделить отдельную команду в помощь вышеупомянутым тэрам. Но, пока не поступило госфинансирование, после всех согласований, — процесс затянулся на больше чем год, с момента подачи заявки профессором.

— Эти бумаги, — стоически пытаясь удержать лицо, сказал капитан. — Они потребуют экспертизы и соответствующих подтверждений.

— Разумеется, — согласно прикрыл веки адвокат.

Аугментированные специальными группами манаформ кандалы, не позволяли врать на допросе. Чего не скажешь о всяких формах иносказательности, при помощи которой некоторые хитрецы умудрялись избежать неудобных ответов. Непохоже, чтобы Найв был одним из них, хотя в том-то и суть, что никто из них не вызывает подобных подозрений.

Фрея ощущала гнетущую пустоту внутри, но сдаваться так просто она не собиралась.

— Как насчет боя в вашем доме, тэр Найв?! Уверена, что эксперты подтвердят мои ощущения, а потому прокомментируйте, будьте любезны, ауры двух мистралей и следы, по меньшей мере, восьми смертей.

— Бандиты, — развел руками наглец, искренне сокрушаясь. — А что до мистралей, — то я и сам без понятия.

— Развернутый ответ, пожалуйста, — процедила офицер.

— Я искусствовед-магоматоник, — вновь послушался рыжий. — Вот только искусством далеко не всегда являются картины, скульптуры, редкие экземпляры научных трактатов и прочее. В наше время гораздо чаще настоящим искусством считают артефакты боевой техники. Как искусствовед, я работаю с исключительными экземплярами подобного оборудования, а как магоматоник, — привожу его в требуемый клиентами вид. То бишь реставрирую, либо инкрустирую необходимыми манакомплексами. В одном из недавних заказов я усовершенствовал реконструкцию одного беспилотного устройства для Ордена, что, по договору о неразглашении, пожелал остаться анонимным. И каким-то образом, моя причастность к этой работе всплыла в кругах не слишком обремененных уважением к закону. В результате чего, меня уже несколько раз посещали лица весьма сомнительной наружности, требуя аналогичных услуг для своих покровителей. На что я тактично отказал, так как и данный пункт был четко прописан в договоре, и это, отмечу, очевидно незаконно. Последствия моего отказа видны на примере моей недвижимости. А вот, откуда взялись мистрали — для меня загадка. Но, думаю, это тоже как-то связано с вышеупомянутыми лицами, лишенными уважения к закону.

— Так, стоп, — помахал руками капитан. — Реставрация предметов искусства? Вы серьезно? Это чистая манипуляция дырой в законах!

— Этой, как вы выразились, манипуляции и дыре, больше сотни лет, тэр Крофтон! — отметил Нэро ровным голосом. — Статья № 9416, пункт 9, дополнение 11, позволяет создавать исторические реконструкции, модифицировать их, в целях свободного использования, что вписываются в рамки действующего законодательства, либо регламентируются дополнительными соглашениями\разрешениями соответствующих органов. Информацию о наличии данных разрешений у Ордена заказчика, за вычетом данных о самом заказчике, что обусловлено содержанием договора о неразглашении, я могу предоставить исключительно вам, капитан!

Неожиданно папка с последующими вопросами захлопнулась, издавая громкий хлопок.

Да уж, адвокат это их еще пощадил. Мог бы совсем переключиться на канцелярит и загрузить юридическими формулировками, в которых без двух-трех научных степеней и бутылки побольше, не разберешься.

— Ты убил отца?

Секундная пауза. Адвокат и капитан напряглись, прекрасно понимая, что подобные вопросы являются частью статей о провокации. Найву с Нэро это на руку, а капитану может достаться.

Тэсс демонстративно тряхнул кандалами, излучающими белое свечение из-за активных мана-комплексов внутри.

— Нет.

— Каково твое участие?

— Если ты имеешь ввиду — причастен ли я к убийству, то тоже нет. Могла ли моя работа, косвенно, спровоцировать подобное? Могла. Знал ли я об этом? Знал. Как и твой отец, о чем я ему неоднократно говорил. Что произошло в реальности — не знаю. Но, осознанно, я никогда не делал ничего, что хоть как-то могло бы навредить семье Луперкаль, — в его глазах пробежала странная тень и Фрея неожиданно заметила, что парень смотрит на серебряное кольцо на пальце. — Всей семье Луперкаль.

От увиденного девушка невольно дернула щекой, ощущая подходящую тошноту.

— Осознанно и намеренно, — с легкой горечью вымолвил он. — никогда.

Фрея медленно поднялась с места и, не сказав больше ни слова, покинула помещение.

Умбриель и Крофтон молча переглянулись, после чего Трой вышел вслед за девушкой, а капитан, неловко прокашлявшись, заговорил:

— Думаю, пока что этого достаточно. В связи с предоставленной информацией мы готовы установить завтра залог на выкуп тэра Найва в размере тысячи валларов, поскольку он все равно проходит по статье “мелкого хулиганства”, в связи с публичным ношением оружия, пускай и лицензированного.

— Это была самооборона, капитан, — протянул Нэро, пряча усмешку поджатыми губами. — И вы это прекрасно знаете, ведь я еще в вашем кабинете предъявил все соответствующие разрешения. С учетом всех обстоятельств и того, что я уже подал все необходимые петиции… — он перелистал планшет на очередную бумажку и протянул капитану на подпись, дав стилус. — Думаю, будет логично, если я сейчас же заберу своего подзащитного из участка, уплатив соответствующий залог. Если на него действительно охотятся так рьяно как это выглядит — это не наилучшее место для ночевки.

— Это участок полиции! — возмутился капитан, смотря на разрешение о снятии из-под стражи.

— В котором нет ни одного грандмага или метамага, способных обеспечить защиту от, предположительно, мистралей второго порядка.

Тигрохимера хотел еще что-то сказать, однако Баат зарубил его аргументы на корню. Снова акцентируя внимание на обуславливающих словах типа “все”.

— Капитан Крофтон, при всем уважении, я действую строго по букве закона и предоставил всё необходимое для снятия всех подозрений с тэра Найва. Показания по поводу нападения, он сможет дать в ближайшие дни, после обеспечения его безопасности и качественной, — он выразительно посмотрел на бинты и гипс, — медицинской помощи.

— Я имею полное право задержать тэра Найва на срок до двадцати четырех часов, тэр Нэро! — прищурившись сказал капитан. — Руководствуясь исключительно буквой закона.

— Имеете, — согласился пандохимера. — Но каков в этом смысл? Все вышесказанное было таковым не ради демонстрации какого бы то ни было преимущества или прочей ерунды, капитан! Я действительно волнуюсь о жизни тэра Найва и окружающих, что могут попасть под раздачу, в случае, если события выйдут из-под контроля. Ведь никто не одобрит дежурство грандмага-боевика в участке полиции в эту пору и вы прекрасно это знаете!

— Сейчас же мы разговариваем и все живы-здоровы.

— И я искренне желаю чтобы так и продолжалось, но наши стремления редко сопоставимы с реальным ходом дел.

В конце концов, Крофтон все же сдался и подписал документ. После всей бумажной волокиты и выдачи конфискованных вещей, что не отправились на склад вещдоков, как, например, щит и ПП, прошло около часа.

Уже далеко за полночь, они вышли из участка, вдохнув свежий ночной воздух.

— И что теперь? — поежившись от ветра, спросил Тэсс, проверяя вещи, собранные в принесенный Баатом рюкзак.

— Не задавай глупых вопросов и не будешь получать глупых ответов, — хмыкнул Нэро, спускаясь к внушительных размеров внедорожнику у тротуара.

— Правила парковки для тебя не писаны? — ухмыльнулся парень.

— У меня есть разрешение, — наигранно обиделись в ответ. — Садись, поедем поужинаем, а то я не ел с самого утра, — могу тебя ненароком схомячить.

— Это опасно, — весомо кивнул парень, садясь в машину.

— Сними уже этот гребанный воротник! Выглядишь, как чучело! Хотя, нет подожди, дай сфотографирую… Хе-хе…

— Животное, — буркнул Тэсс, после чего они переглянусь и громко рассмеялись в унисон.

2

(Пятнадцать пять лет назад)

Фархат Луперкаль стоял, скрестив руки за спиной.

Каменное плато на древней скале открывало прекрасный вид на леса, что простирались от горизонта до горизонта. На небе не было ни единой тучки, а ветер приятно обдувал лицо, раскидывая волосы.

— Давай, солнышко! У тебя получится. Сосредоточься, как я тебя учил! Позволь Потоку течь по твоим венам и биться внутри твоего сердца. Вокруг тебя хаос, но ты в силах его упорядочить!

Одиннадцатилетняя Фрея сидела в позе лотоса и внимательно слушала отца. Всего в нескольких метрах от нее был обрыв, что тянулся на сотни метров, пока не перерастал в лес. В зеленое море, где незаметно бурлила жизнь.

Мириады маленьких, непримечательных сияющих узелков, что и не подозревали о мире вокруг. О бесчисленных мирах.

Она совсем недавно узнала, что у нее пробудился Атрибут. Всего пару лет назад ее инициировали и аура развилась достаточно, что взаимодействовать с самим Потоком и Бездной.

Отец с гордостью говорил, что это величайшая редкость. Она была вторым ребенком в семье, после Алисы, которая не только получила Атрибут, но и сделала это в столь раннем возрасте.

Вторая. После Алисы.

Девочка наморщила носик.

Всегда вторая! Всегда после Алисы! Бесит!

Она закрыла глаза, пытаясь сделать то о чем говорил отец. Даже он сам не мог толком объяснить суть ее атрибута.

Фрея чувствовала жизнь. Но куда острее, — ощущала смерть.

Вероятно, это был один из тех пассивных атрибутов, что гораздо слабее активируемых, но зато работали всегда.

Ей было страшно. Старшая сестра, как бы они не ссорились, в тайне рассказывала, что пришло вместе с ее атрибутом. Жуткие голоса из теней, не дающие спать ночью и давящие на голову днем.

Фрея не хотела этого. Не хотела плакать по ночам в подушку, зажимая уши ладонями. Биться головой о стены, когда становилось совсем уже нестерпимо. Не хотела касаться той ужасающей глубины, о которой в истериках твердила сестра.

Но куда сильнее она не хотела быть второй. После Алисы.

Глубокий вдох и легкие наполняет воздух, наполненный сладковатой жизненной силой. Бесчисленные океаны немых голосов о которых не подозревает большинство людей, все время нося их внутри себя, деля с ними собственные тела. И довольно пребывая во взаимовыгодной гармонии куда чаще, чем им это может показаться.

Неуверенное сатори расширило кругозор, выпуская сознание за предначертанные рамки. Открывая новые цвета и краски, представляя мир куда более полным, осмысленным.

Ее внутренний взгляд полетел со скалы к зеленому морю. Словно змея он скользил среди кустов, трав, камней и древесных столбов.

Она слышала, как неистово бьются миллиарды маленьких жизней вокруг, у большинства из которых даже нет того, что можно назвать сердцем.

Живут и умирают.

Она блуждала среди них, пока не натолкнулась на земляной горб. Почти такой же, как тысячи других, что она видела прежде. Однако внутри происходило нечто особенное. Всплеск жизни.

Девочка не знала как ей действовать, потому отдалась чистой импровизации. Ухватила самую яркую точку, от которой исходили множество уже существующих нитей и столько же еще не реализованных.

Ухватила, сжала и…

Оборвала.

По телу прошла дрожь, мышцы болезненно вспучились под кожей, сведенные судорогами, уши заложило.

Девочка распласталась на теплом камне, обливаясь потом и слезами. Воздух уже не казался сладким и живительным. Наоборот — жег легкие, пробуждая болезненный кашель.

— Что случилось? — подбежал отец. — Фрея! Солнышко, что такое?!

— Королева… — простонала девочка, сквозь слезы. — Я сделала это… Королеву муравьев… я убила ее.

Глава 5. День воспоминаний

1

— Вот, как-то так, — подытожил я, после недолгого пересказа.

Мы сидели в небольшом зверолюдском ресторанчике, семьи Баата, что гарантировало относительную безопасность, ведь защиту ставил он лично.

Снаружи ресторанчик выглядел довольно скромно — трехэтажный, с покатой, заостренной по углам, крышей, и аккуратно разложенной черепицей. Иероглифы на вывеске только дополняли образ домашнего очага.

— Херобора какая-то, — скривился зверолюд, барабаня пальцами по кружке с пивом. — Но ты молодец. По всем фронтам. Галанорцы пока не заметили вмонтированного датчика. Равно как и Мидрисфаль, в том “продукте обратной инженерии”, что подсунули мои агенты. Внедренные оперативники тщательно проконтролируют чтобы ни одна ниточка не привела к тебе. В рамках закона, само собой. Но какого хрена там забыл Ланселот со своим Филином — вопрос вопросов…

— Чем дальше тем страньше, — хмыкнул я. — Конфликты Орденов больше напоминают разборки мафии. В какой-то мере я даже рад, что сумел вовремя соскочить.

— Всегда так было. И всегда так будет. А что по Морритасу?

— Хм, — вздохнул я, проведя ладонью по голове. — Его визит заставил серьезно попотеть, сильно ускоряя процесс сворачивания. Но, в какой-то, мере это неплохо меня простимулировало. Остались только мелочи и я буду практически чист.

Зверолюд одарил меня довольно странным взглядом, будто сомневаясь в необходимости озвучивать свои мысли.

— Что? — нахмурился я.

— Ты решил вступать в Танатеш?

— Не знаю пока, — честно ответил я. — Это видится лучшим вариантом, однако не уверен, что это лучший выбор. Но шанс вернуть себе магию выглядит чересчур привлекательным. А потом, думаю, смогу что-то придумать, если обстановка накалится. Ты ведь ушел от них как-то.

Упоминание о прошлом в Ордене Танатеш заставило КИБовца недовольно поджать губы.

— Это было другое, — покрутил головой он. — У нас с Кодой выбора не было. Морритас не оставил нам его своим поведением. Тогда… — запинку сопроводила неприятный скрип сжатой кружки. — Были сложные времена. Перемирие с Мидрисфаль больно ударило по магистру Танатеш, учитывая чего стоил их конфликт как ему, так и Аурелиусу.

Я понятливо кивнул, поняв, что Баат говорит об убитых женах глав Ордена. Сцепились тогда Ордена не на шутку и готовы были разорвать друг друга на части.

— Но, — наставительно поднял палец зверолюд, немного расслабившись. — Ты должен понимать, что везде все более-менее одинаково. Сама структура Орденов на это рассчитана. Та же логика, те же правила. Только силы и влияние разные. Везде.

И я снова понял о чем он. Даже в правящем страной Ордене Аврора, глобально, меняются только лица вокруг и знамена, что ты несешь. Жажда власти у всех одинаковая.

— Как бы я не “обожал” этих легальных синдикалистов, — кивнул я. — Но отмечу, что от них больше пользы, чем вреда. Согласись, что стольких колоний сам Наместник никогда бы не удержал, будь он хоть трижды сверхчеловеком.

“Доставка шавермы” в лице Баата, скептически глянула на меня.

— Ты можешь ответить почему ты столько времени избегал вступления в Орден? — совсем неожиданно спросил он. — Хотя бы самому себе. Честно.

Вопрос застал меня немного врасплох. Баат, в те времена, находился в экспедиции Авроры на удаленных колониях. Предотвращал гражданскую войну в каком-то захолустье. На Лотартте, кажется. За рисовые поля воевали бедолаги.

Видимо, там и заработал статус лучшего дипломата и место в руководстве КИБа.

Врать “адвокату”, что служил еще с моими настоящими родителями и Фархатом, категорически не хотелось. Хотя он вернулся в Первый Полис всего пять лет назад, но картину точно знал, в деталях. Возможно, даже лучше меня.

Но захотел услышать мою версию.

Что же…

— После случившегося с Алисой… — начал я, водя пальцем по столешнице. — Ты же знаешь, что рабочие и орденские предложения поступают сразу после церемонии вручения дипломов. Отбирают самых перспективных. А инцидент случился как раз в вечер выпуска, так что мне было не до этого — проигнорировал всех. Танатеш в том числе, когда Аурелиус… Сделал то, что он сделал.

— Отказал, — понятливо кивнул Баат, скривившись. — СМИ тогда прямо бомбило от новости о прорыве Бездны в центре Полиса. Даже мы с Кодой, несмотря на бамбуковый интернет, были в курсе.

Я усмехнулся, услышав имя его жены, что сопровождала Баата, кажется, везде. Самая странная и веселая сидхе, что я когда-либо встречал. Причем, тоже служила когда-то Танатеш вместе с мужем и всеми остальными.

— Да, — согласился я. — Причем даже Фархату, хотя тот всю жизнь провел в Коалиции. Однако нам никто не помог уцепиться за все еще активную червоточину. Нужны были всего два грандмага пространственной магии, помимо Фархата и Лойфо. Как оказалось, — я развел руками. — Это величайшая редкость. Были, на тот момент, только в лабораториях Орденов. И все отказали, ссылаясь на неоправданную опасность и бессмысленность самой затеи. Гандоны.

Оскорбление я озвучил скорее по привычке, без старой злобы, что клокотала во мне, в те времена.

— Сторонние специалисты? Наемники? — коротко уточнил зверолюд.

— Были трое. Лететь полгода из Иштвантера и Морайзы. И то, если на манашторм не напорятся.

Баат тихо хмыкнул, ведь как раз таки обе колонии славились максимально частыми манаштормами.

Я продолжил:

— А потом появились данные о моей “отлученности”. Приглашения, как понимаешь, — пропали. И я даже был этому рад. Когда же взялся за магоматонику и более-менее стал на ноги, — Ордена вновь вспомнили о моем существовании. Но мне уже было глубоко плевать. Все новые запросы игнорировал, чисто по инерции.

Слушал меня внимательно, иногда кивая, будто отмечая про себя подтверждение собственных соображений.

— Не хочу тебя обидеть, но звучит не очень правдоподобно, — сказал Баат, внимательно наблюдая за мной. — Я, конечно, могу сделать вид… Но, как-то слабовато. Инфатильно, уж прости.

— Хех, — вздохнул я с горечью. — Ладно.

Я задумался на минуту, воспроизводя события в памяти, прикрыл глаза.

— Когда все произошло, — в первую очередь обратился к опекуну, само собой. Аурелиус, конечно, внимательно выслушал меня. Важно покивал и сказал фразу, что навеки врезалась мне в память: “Ты накопил слишком много спеси, чтобы играть с Потоком. Ни мой, но любой другой Орден, не будет решать ее последствий, помноженных на глупость. Хорошо подумай над этим и двигайся дальше. Если сможешь”.

Баат вздохнул, поджав губы.

— Я и сам знаю, что по большей части он был прав, — хмыкнул я. — Но в тот момент, мне хотелось услышать совсем другое. Без контекста интересов Ордена и прочих нравоучений.

— С тех пор, ты называешь Аурелиуса опекуном?

— Ага. Так, мне кажется, куда более правдиво и правильно.

— М-нэ, — протянул зверолюд потянувшись. — Немного неожиданно. Зато наконец-то имеет смысл.

Я промолчал.

— Держи, рыжик! — сонливо улыбнулась самая младшая сестраБаата, лет двадцати от роду, поставив кружку с зеленым чаем на стол.

— Благодарю!

Она кокетливо подмигнула мне, на что Баат одарил ее испепеляющим взглядом. Не будь она его сестрой я бы может и повелся на экзотику, но его взгляд был слишком выразителен.

М-да. А ведь химериоты, они же зверолюди, и они же “химеры” были максимально антропоморфны, если так можно выразиться.

По-крайней мере, тех что обладали уж очень ярко выраженными звериными очертаниями, на сегодняшний день оставалось не так много. Деформированные скелеты и хвосты с ушами, — не такая редкость среди видового разнообразия Импублики. Тут скорее амфибиеподобные синкори были большей экзотикой, чем “зверолюди”, в которых, осталось не так уж и много этого самого “зверо”.

Персонажи типа Лойфо, практически достоверного енота, или Баата, что унаследовал довольно сильно выраженную звериную сущность, — скорее исключение из правил, чем данность. Редчайшее исключение для аномальных генов, приобретенных во время Великого Исхода через Бездну. Тогда на Ковчегах вообще много всякой дичи творилось, так что химериоты оказались самой малой диковинной утерянного прошлого.

— Тебе нужно связаться с Валаханом, Тэсс! — констатировал Баат, задумчиво разглядывая пивную пену. — На словах все звучит замечательно, но я не смогу обеспечить тебе необходимую безопасность. Мистралей порешать — не проблема, но если на тебя ополчиться подконтрольная орденам мафия, то рано или поздно… пуля-дура, сам знаешь. И не факт, что рядом всегда будет кто-то способный тебе помочь. Не для внефракционного.

— Хватит напоминать о моей беспомощности, — смешливо вздохнул я.

— Иди к Мору, — продолжил он. — Всех проблем это не решит, но, как минимум, половина отвалится сама собой. Разработка Капуи действительно должна произвести фурор.

— Надеюсь, что это не обычное пустозвонство.

— Даже если не вырастят фазокристалл быстрее, то хотя бы попытаются синтезировать и синхронизировать его. Уж в чем-чем, а в работе с аурой они соображают.

Невольно в памяти всплыли предыдущие попытки создания фазокристалла для моей, как все говорили, “стабильной ауры”. Операционисту тогда руку по локоть оторвало. Хорошо хоть ее обратно приделать сумели.

Я покрутил головой, разминая шею и прикоснулся языком к губам. Вместо раны остался лишь рубец. Целитель из Нэро был так себе, но основную работу сделал, так что я практически был “как новенький”.

Разве что усталость накатывала волнами, отчего челюсть то и дело рисковала надорваться в приступах зевоты.

— Есть над чем подумать, — кивнул я. — Но, перед тем как пойти спать, меня интересует еще один вопрос: что, все-таки, удалось сделать Фархату, что по его душу явился Ритуалист? Так ведь его называют?

Зверолюд невольно вздрогнул.

— Нечто грандиозное, я полагаю, — откликнулся он. — Но это уже шестой грандмаг за последние полгода. Остальные были скорее сопутствующим ущербом, а целью являлись именно маги, что работали с пространственной магией и были на пороге открытий. Стыдно признаться, что мы немного поправили статистику, чтобы связь не была столь явной. И это чертовски настораживает. Как бы какой-то Орден не зачищал возможных конкурентов, пытаясь заграбастать их заслуги себе.

— Настолько банально?

— В этой жизни все чертовски банально…

— И то верно.

***

“Девушка с волосами цвета золота, улыбалась ярчайшей из улыбок, повиснув на шее рыжего парня, страстно целуя. Смотровая площадка Дворца Кавараджо пустовала и они казались самыми счастливыми на свете в неоновых огнях ночного города под ногами.

А затем наступил свет. Ослепляющий и беспощадный. Срывающий кожу и мышцы, будто ненужные обертки. Уносящий как призраков, так и живых, ведь все они были лишь пылью, что неслась на ветру сияющего Потока.

Без конца и начала.

И только крики навзрыд бились эхом в его бесконечной пучине, постепенно превращаясь во вкрадчивый шепот бесформенного сонма им поглощенных.

Ведь то, что забрал Поток, навеки останется в Потоке.

И никак иначе.”

***

Я вздрогнул от пробуждения. Было холодно и зябко. Комната, которой едва коснулись лучи рассвета, напоминала призрачный мавзолей.

Бррр…

После душа оделся в только высохший рунокостюм, что чудом уцелел в недавней потасовке, а поверх него — обновленный гардероб. Джинсы, кроссовки, и какая-то несуразная, на несколько размеров больше, малиновая толстовка. В дополнение — на груди был принт “улыбающихся” вишенок.

— Прелесть! — хмыкнул я, оценив образ в маленьком круглом зеркале, притороченном к дверному косяку.

Спустился на первый этаж, миновав коридор с графическими обоями, где изображались какие-то драконы в горах, то ли затуманенных, то ли укрытых тучами.

Встретила меня все та же сестренка Баата, что после нескольких часов сна, предстала более осмысленной фигурой пред моими глазами. И действительно была довольно миловидной.

— О, проснулся, рыжик! — улыбнулась она, гремя посудой за стойкой

— Доброе утро, Наата! Ты вообще спать-то ложилась?

— Не боись, ложилась, — игриво подмигнула девушка. — Я тут одна с родителями осталась, а они старенькие уже совсем. Маман вообще до четырех утра заснуть не могла, — спина болела. А папа, с утра пораньше, за продуктами поехал. Так что вся кухня на мне!

Она горделиво задрала носик, показывая всю степень своей незаменимости.

— Баат вам что не помогает? — удивился я, прекрасно зная сколько должны платить специалисту уровня Нэро.

— Помогает, — пожала она плечами. — Даже больше чем надо. Но ты это моим родителям объясни. Ребята привыкли вкалывать с раннего детства, так что от безделья их начинает знатно потряхивать. Увы и ах.

Снова хмыкнул, прекрасно понимая о чем она.

— А братец твой где?

— Хамиль на Альтирре, Рафат на Джениппа, Зикор на… — даже пальцы загибала.

— Я про Баата…

— А-а, это-от, — явно ехидничая, протянула она. — Курит у входа.

Покачав головой, вышел к нему.

— Утро, — тоже закурил, на что получил лишь кивок.

— Немного восстановился? — полюбопытствовал он, спустя пару минут.

— Угу. Скоро уеду.

— Не понял, — одарил он меня классическим уничтожающим взглядом. — Шутить ты не умеешь.

— Увы, но это не шутка, — протянул я, выдыхая сладковатый пар. — Дела не ждут.

— Я тебя сейчас покалечу…

— Не знай я тебя, то может бы даже испугался, но… — развел я руками. — Надо вооружиться, подготовиться к возможной буре и решить кое-какие нерешенные вопросы. Много нерешенных вопросов. В том числе, — наконец поговорить с Валаханом.

— Ну, полдня смогу выделить, — рассудительно оценил панда-химе, посмотрев на часы. -

— Мне действительно лучше уйти одному. Я настроил рунокостюм на частичное сокрытие ауры, и вообще зарядил по полной. При всей моей чистейшей любви к вам, тэр Нэро, — вы слишком заметны.

Очередной взгляд как на умственно отсталого. У Мора небось научился.

— Так себе аргумент.

— Именно поэтому я попрошу тебя покрасить мне волосы.

Он аж подавился затяжкой.

— Чего…?

— Трансмутация второго курса, тэр Нэро, — прощебетал я. — Ничего сложного, могу рассказать.

— Это настолько банально.

— В этой жизни все чертовски банально.

2

(Тридцать лет назад)

Свет солнца отдавал легкой синевой. Блики играли на широких панелях стекол, заставляли переливаться серый металл обшивки и керамические кожухи двигателей.

Корабль дрейфовал на орбите планеты уже больше суток, пока наблюдательные системы производили сканирование, сбор данных. Здесь, в холодной тишине невесомости, будто куда безопаснее, чем на поверхности планеты, что отсюда казалась плоской.

Отголоски древнего катаклизма до сих пор, спустя тысячи лет, истязали планету. Неисчислимые нити молний сливались в полотно размытой дымки, затмевающей небеса. Поверхность планеты была испещрена огромными мерцающими воронками, что никогда не угасали.

Там, за пеленой массивов темных туч и токсичной метелицы, скрывалась вековечная пустыня. Заснеженные материки, замерзшие океаны. Межконтинентальные паутины подвесных трасс и магистралей, замершие оледенелыми гирляндами над бесформенными городами.

Ветробежец Баата Нэро, адъюнкта-заместителя Ордена, мчался мимо истлевших зданий. Минуя то, что когда-то было улицами, бульварами, площадями, кварталами, а сейчас походило на догоревшие свечи.

Мистрали, — исконные жители изнанки реальности, беспрестанно копошились, казалось, в каждом закоулке, то и дело занимаясь каннибализмом, из-за отсутствия альтернатив. Их призрачные тела пульсировали лазурным светом чистой маны и электричества. Иногда попадались видоизмененные цвета магического пламени, что свидетельствовало об особой опасности таких особей.

На поверхности материка заметны темные разрывы, зависшие в воздухе. Области расслоенного пространства постепенно заполоняли местность вокруг.

Они отличались друг от друга размерами и уровнем мощности. Но из-за количества четко понятно насколько здесь тонкая грань между реальностью и Бездной. Ее практически нет.

Семь каплеобразных «ветробежцев» пронзили атмосферу, устремились к сердцу мегаполиса.

Их легко было спутать с проблеском молнии, ведь корпуса транспорта тут же покрылись самыми мощными, из возможных, комплексами защиты, мгновенно став невидимыми и почти непробиваемыми.

Адъюнкт был преданным последователем уставов Ордена, всегда старался поддержать своего лидера в любых начинаниях. А если те были откровенно сумасшедшими — пытался тактично угомонить пыл магистра.

В этот раз он сплоховал. Договор с Комитетом Безопасности заключали вышестоящие чины. Тут он был бессилен.

Баат Нэро мельком глянул на транспорт мастера Стрего, в сердце боевого построения. Никогда раньше он не видел его столь устремленным, захваченным идеей, одержимым ею.

Особенно, после недавней войны, что лишь сейчас пошла на убыль, но оставила глубокие шрамы на магистре.

Помрачнел еще больше, сжал прохладные рычаги управления и продолжил следить за обстановкой вокруг. Как через прозрачную оболочку обшивки ветробежца, так и через несколько побочных экранов, возле руля. Изучал результаты непрерывной работы сканеров и радаров, в виде движущихся голограмм.

Путь лежал к сердцу материка, где высилась цитадель древних мастеров.

Там, в зыбких недрах, крылась причина годового путешествия. Морритас так и не сказал, что именно они ищут, дав лишь аурографию артефакта. Чтобы, если с ними что-то случится, — дело могли продолжить остальные.

Громадина цитадели высилась на главной площади. Целью были подземелья, укрытые в горловине срезанного вулкана, на котором построили святыню.

Когда-то он читал, что обузданный вулкан имел мощную связь с Потоком. Питал, как пространство, так и саму башню столь чистой и безупречной маной, что даже одно пребывание здесь, облагораживало.

Чем больше они приближались, тем сильнее Баат ощущал тревогу. Зверолюд чувствовал, как шевелиться его короткая черная шерсть под тактическим костюмом, пытаясь стать дыбом. И дело даже не в сильно выраженном гене химеры, что делал его больше похожим на зверя, нежели на человека. Его род пандахимер был довольно древним, а представители славились необычайной чувствительностью к Потоку.

Однако сейчас было нечто другое. Подавляющее, угнетающее и крайне неприятное чувство неправильности, будоражило Баата Нэро. Будто само его естество не желало находиться здесь.

— Через три минуты, будем у входа, — прошелестел в наушнике голос Тэссея. — Готовьте снаряжение, и не забудьте проверить термоизоляцию, — температура непригодна для любых форм жизни…

— Прям таки для любых, — насмешливо зазвенела Кода в ответ. — Тут вон чудики табунами мечутся и ничё…

— Никогда не видел такой концентрации мистралей на квадратный километр, — отозвался Фархат.

— Отставить трёп! — неожиданно холодно отрезал Морритас, мгновенно прервав разговоры. — Действуем строго по плану и никакой самодеятельности!

Баат хмуро цыкнул, пытаясь унять дискомфорт.

Как и было обещано, — ровно три минуты спустя они прибыли к начальной точке. То, что когда-то было величественной башней, пронзающей небеса с горделивого постамента вулкана, превратилось в смазанную тень. Над серой насыпью горы, словно антенна, смутно проглядывались очертания темнеющего шпиля.

Пролетели мимо того, что когда-то было триумфальной лестницей на склоне горы и полукругом колонной галереи у ворот башни, застыли.

Укрытые маскировкой маги, покинули транспорт и беззвучно построились в боевой порядок, чтобы установить навигационные метки. А после двинулись к черному зеву входа, оставив одного лишь Тэссея на страже и прикрытии отступления.

Врата, давным-давно оплетенные истинным серебром, алмазами и магической плиткой из металла моноцизита, теперь покрылись метровыми слоями льда и грязи.

Слабо вспыхнувшая секстаграмма магической печати испарила лед, подняв метель пара, пропуская к сорванным с петель вратам.

Внутри обстановка была точно такой же мрачной, как снаружи. Огромный парадный холл с рядами пузатых колонн. Почерневшие рамы картин у их карнизов. Десятки массивных люстр свисали из таких же обезличенных потолков, где когда-то изображались фресковые полотна знаковых событий прошлого. Того, что было древностью даже для этого, практически позабытого места.

Баату удалось различить разве что изображения нескольких солнечных систем, охваченных какими-то вспышками, будто переходящих в одну из другой. Все остальное погрязло под темными слоями пыли и грязи. Удивить могли, разве что, масштабы и размах строения, что могли переплюнуть даже нынешние дворцы.

Если бы не чувство пребывания в бесцветной хищной трясине.

В конце холла находились дуги широких лестниц и лифтовых шахт между ними. Само собой на лифты никто не рассчитывал, потому двинулись по лестнице, ведущей вниз, к цели.

Шли молча, изредка перебрасываясь командами, стараясь не злоупотреблять реактивными ранцами, хотя уже через час стало понятно, что основная масса мистралей сосредоточена на поверхности планеты. Это немного упростило передвижение, дав возможность преодолевать некоторые отрезки гораздо быстрее.

Тех же тварей, что попадались на пути, старались обходить, либо ликвидировать в кратчайший срок. Чтобы не взбудораживать манаполе сильными всплесками маны и не привлечь внимание местных обитателей.

Время шло, час за часом. Они миновали сотни, а, может, и тысячи залов, некогда ажурных коридоров и оранжерей. Несметное количество галерей, комнат, лабораторий, библиотек и всех прочих достопримечательностей любой цитадели магов, чьим призванием было манипулировать энергией и материей.

Увы, все это превратилось в серое, зыбкое, непроглядное ничто. Бесформенное и потустороннее.

В мире, надолго застрявшем между реальностью и небытием, со временем, не остается ни того, ни другого.

Даже мистрали посещали это место нехотя. Скорее, лишь как достопримечательность, где не стоит задерживаться.

Баат упустил момент, когда они достигли цели.

В отличии от ожиданий, это была небольшая лаборатория, похожая на самую заурядную из существующих. Прямоугольное помещение примерно пять на пятнадцать метров. Несколько рабочих столов, массивный книжный шкаф и два древних аналога нынешних компьютеров — огромные вычислительные тумбы. В остальном: баночки и колбы, чашки и стаканы, реторты и весы, перегонные кубы и центрифуги, хирургические принадлежности и холодильники.

Самая обычная лаборатория любого уважающего себя мага.

Морритас знал, зачем он сюда пришел.

Не обращая внимания на убиение нескольких мистралей, особо богатых на щупальца, он уверенно прошел в противоположную от входа сторону и начал изучать голую, выложенную плиткой, стену.

Несколько минут спустя, что-то щелкнуло и стена, по логике, должна была изменить свое положение или еще что-то в этом роде. Однако вместо этого она просто осыпалась пылью, открывая путь в наполовину меньшую нишу.

В тайном помещении лаборатории не было ничего, кроме столика, где стояла шкатулка довольно вычурной формы, — эллипсоид на трех тонких изогнутых ножках-капельках. Казалось, будто время ее не тронуло. Блестела металлическими гранями, заряженными омнием, излучая манаполе, от которого невольно зашевелились волосы на затылке.

Магистр приступил к работе, аккуратно распутывая тонкие энергетические нити, что повисли в помещении, вокруг артефакта, подобно столетним слоям паутины. Спустя несколько минут он хмыкнул и спокойно взял шкатулку, бережно спрятав в транспортировочный кейс.

— Уходим!

Криво улыбаясь из-под стекла шлема, он направился к выходу. Баат хотел дождаться пока магистр выйдет, чтобы прикрыть, в случае чего. Однако тот, вдруг, остановился на полушаге, словно услышал что-то позади.

— Какое интересное, все-таки, место, — пробормотал маг, разворачиваясь на пятках.

Считая себя довольно чувствительным ко всякого рода нестабильностям манаполя, зверолюд внутренне напрягся. Его медвежьи брови хмурились от усилий, но тщетно.

Он не ощущал ровным счетом ничего.

— Ну-ка, подержи!

Морритас неожиданно всучил ему кейс и быстрым шагом вернулся в нишу. Постоял, покрутился, будто не зная сам, что именно ищет. Так длилось несколько минут.

— Кхем-кхем… Магистр! — неуверенно обратился Баат. — Нам…

— Тихо, — поднял указательный палец Морритас. — Ни звука!

Спустя мгновение старший маг отряда неожиданно синтезировал комплекс «вскрытия» и резко вонзил его в пол. Поднялись тучи пыли, мгновенно ослепив половину наблюдательных сенсоров.

— Что за… — прошипела Фашальт, первой из команды врываясь в помещение.

Мигом после, воздух очистился и вся команда стала свидетелем картины, как Морритас стоит над раскуроченной нишей. Пола практически не осталось, зато появилась дыра из которой пробивался тусклый голубоватый свет.

Прямо под комнатой скрывалась широченная, в половину комнаты, лестница. На нее опали ошметки металла, что когда-то были довольно внушающим люком.

Магистр, не обращая ни на кого внимания, поспешил вниз, а Баат последовал за ним.

Спуск перегораживали еще несколько люков со странными гравировками и фигурами. Морритас обнажил джамбию с фазовым кристаллом в набалдашнике, дав понять что тут потребуется волшебство посложнее.

Всего Баат насчитал около пяти люков, прежде чем магистр развоплотили их, разогревая оружие все сильнее и внося в окружающее манаполе все больше тревожных вязких ноток беспокойства.

А после они вошли в небольшой коридор со стенами из необработанного камня, что вел к одинокой кабине лифта.

— Навряд ли он все еще пригоден… — начал было Баат, но магистр его даже не слушал.

Фазокристалл запульсировал внутренним светом. Под движением острия ножа кабина лифта сжалась в маленький комочек металла, впуская порывистый ветер.

Им открылся вид с уступа огромной пещеры.

С потолка свисали мириады сталактитов, слабо мерцающих разноцветными переливами маны, что тянулись далеко за горизонт, теряясь во тьме. Под ними бурлило море, — перекатываясь и пенясь мощными черными волнами.

Толща воды бурлила, будто самый настоящий подземный океан. Ветер вторил ее могучему рокоту. На волнах, словно щепки от разбитого корабля, носило тысячи капсул-коконов самых разных цветов и оттенков. Поверхность большинства уже потрескалась и те едва-едва лучились. Некоторые, что и не сразу их увидишь, давно погасли. И последних было большинство. Если присмотреться, то большая часть поверхности была покрыта этими хрустальными гробами.

— Серьезно?! — едва не задохнулся подошедший Лиам. — Инкрастулы? В таком месте?! Это же инкрастулы?! Откуда их столько? Что здесь вообще происходит?

Никому не надо было говорить, что в них, как мухи в янтаре, запечатаны живые существа. Словно в спасательных капсулах, что прошли сквозь тысячелетия.

Магистр не ответил. Сначала он молча метнул двух дронов-сканеров, а после молча указал на один из коконов, что был практически у подножия обрыва, где они стояли.

Он сиял, пожалуй, ярче всех, видимых до самого горизонта. Хотя и был покрыт тонкой сеточкой трещин. Вокруг него все еще слабо поблескивали энергией контуры огромной многоструктурной магометрической фигуры.

— Тэр! — простонал Нэро, понимая, что задумал магистр. — Это неоправданно опасно! Кто знает, что там под водой!

И снова магистр не ответил.

Аккуратно водрузил себя в чары левитации и ринулся к инкрастуле. Морритас переместился к кокону, дав всем понять что без него он не уйдет. Даже в изоляционном доспехе скафандра была заметна дрожь его рук, когда он протер налет с мутного самоцвета. Овальная глыба, внутри которой находилось гуманоидальное существо, переливалась зеленоватым загустевшим раствором органики. С огромным количеством омния и насквозь пронизанным потоками маны.

— Раздолби меня святая Тэя… — прошептала Кода, выйдя к обрыву.

Магистр, не церемонясь, прицепил к кокону гравитационное лассо и поволок за собой к выходу, как ребенок воздушного змея.

Однако, когда уже половина пути была проделана, воды заволновались. Вслед за магистром вырвалось огромное черное щупальце, безропотно раскидывая и разбивая вдребезги сотни капсул.

Море и так шумело, закладывая уши сквозь шлем. Теперь же грохот поднялся просто неимоверный. Казалось здесь разразились гром и молния

На черной слизистой поверхности, только начинали разгораться зловещие изумрудные прожилки маны и щупальце двигалось будто неспешно.

Группа отреагировала вовремя, но контратака, что должна была разорвать гигантскую конечность на части, лишь слегка его замедлила.

Словно в ответ на их действия, из-под многотонных толщ воды донесся утробный рокот и подземный океан пошел волнами, теперь уже окончательно оглушая.

Из пучины начало подниматься нечто ужасающее и они явно не были к этому готовы.

Благо Морритас вполне трезво оценил ситуацию, скомбинировав свою левитацию с ранцем, — в мгновении ока оказался на уступе. Тем не менее, сразу стало заметно, что удар не прошел даром, несмотря на четыре, казалось бы, непробиваемых для большинства атак, щита.

На шлеме магистра появилась тонкая, едва заметная паутинка трещин, а со лба, под стеклом, медленно стекали несколько капель крови.

Дело дрянь! А ведь тварь не успела зарядить щупальце маной даже на четверть.

Отступали в спешке. И не зря, ведь следующий удар щупальца уже пришелся по пустому коридору, расширив его едва не вдвое и предварительно расплавив камни изумрудными разрядами молний.

— В оранжерею рядом! — скомандовал Морритас, обводя пальцем потолок лаборатории, где все стены также были высечены сложнейшими фигурами магометрии.

Ответить никто не успел. Сверху начал доносится нарастающий бешеный рев мистралей. Пол натужно затрещал, проваливаясь под низ целыми островками.

Даже не пытаясь сказать что-либо магистру о коконе, отряд вырвался из лаборатории в указанном направлении, где стал кольцом, формируя между аурами круг силы. Маги начали строить многоступенчатую структуру заклятия, ориентируясь на координатные маркеры.

Постройка несколько-уровневого каркаса формулы, завершилась ровно в миг, когда вместе с полом начал осыпаться и потолок. Стены крошились, а рев мистралей, казалось, звучал прямо над ухом.

Появился первый гость, протягивая многочисленные конечности к магам, но прорезь в пространстве захлопнулась, отрезав щупальца, что успели обвиться вокруг Коды и Лиама.

Проход “Лестницей Гипериона” прошел безупречно, доставив отряд лишь с небольшой погрешностью. Вместо остановки ветробежцев, их перенесло ко входу цитадели. Не зря к этому готовились почти полгода.

Тэссей, ждавший их все это время, отключил метки и устало помахал рукой.

Оценив обстановку, Баат прокомментировал ситуацию:

— Как и ожидалось, — до судна проложить не получится. Либо сожрут, пока доделаем, либо ураган затянет во время перемещения. Вот как раз и он!

Дела были плохи. На них надвигался смерч манашторма, мерцая молниями и всполохами омния. И целая орда падких на мясо мистралей.

— Магистр, вы… — Кода испуганно уставилась на медленно растущую паутинку трещин на его шлеме.

— Капитан! — зарычал Морритас по связной линии, проигнорировав девушку. — Судно в готовность! Летите нам на встречу! Быстро!!!

Ошалевший капитан безднолета лишь пролепетал нечто невразумительное, больше рассчитывая на гул двигателей, дающих понять всю степень затребованной готовности.

Пока семерка продвигалась к оставленным ветробежцам, до них докатилась неприятная, отдающая нытьем в суставах и висках, дрожь.

Манашторм приближался, словно крадущийся хищник.

— Помогите с коконом! — скомандовал Морритас, когда они вернулись к транспорту.

— Не поместиться, — ответил Лиам. — Соединяемся!?

Магистр коротко кивнул, отдавая приказ приступить к переформатированию двух ветробежцев в один, — с двумя пилотами и местом для крепление крупного багажа. Крупный кхеш Лиам и невысокий Тэссей, с необычайной сноровкой обслуживали технику, приведя ее в готовность в кратчайший срок.

Тонкие фигуры девушек в лице Коды и Фашальт, патрулировали одну половину периметра, с автоматами наперевес. А он с Фархатом — другую.

Баат лишь успевал следить за своей частью работы, попутно пряча начисто забытую Морритасом шкатулку, ради которой и затевался весь сыр-бор. Теперь она оказалась даже не чем-то другорядным, а вовсе вылетела у всех из головы.

Тем временем турель ветробежца среагировала на первого подоспевшего мистраля, солидно поубавив тому количество конечностей. Сам он тоже обнажил гладиус с фазокристаллом, готовый к схватке. Новая группа мистралей полопалась словно воздушные шарики, но еще тысячи таких же приближались.

Существа, словно по чьему-то зову, выныривали из темных разрывов пространства, присоединяясь к растущей волне. В основном, они слабо сияли маной, но попадались разноцветные мощные экземпляры.

От осознания такой орды в таком жутком месте, становилось невероятно дискомфортно. Пожалуй, кровь действительно начала застывать в жилах.

— Все готово! — одноголосно отрапортовали маги, пару минут спустя.

Когда транспорт взвился в небо, выключились лишние службы, надобность которых отпала из-за раскрытия их присутствия. Весь упор мощности пустили на скорость.

Задребезжала обшивка, некоторые датчики и экраны замигали, другие, — вовсе погасли. Шесть капсул стремительно набирали высоту и скорость, безропотно корежа турбины двигателей и безжалостно пожирая ресурсы мана-батарей.

Над городом поднималась рябящая, грохочущая волна, будто облако разреженного дыма из трубки.

Смерч манашторма, словно гигантская метла, волок за собой все, что попадалось у него на пути. Постоянно пропускал разряды молний сквозь угодивших в его чрево мистралей.

Это походило на воплощение всех известных бедствий: шторма, урагана, смерча, цунами, лавины и бури одновременно. И подпитывалось бесконтрольными океанами маны напрямую из Потока, отчего становилось реально жутко.

— Стыковка через четыре с половиной минуты, магистр! — необычно быстро заговорил Тэссей. — Но… если эта орава рванет за нами и повиснет на защитных куполах… Вряд ли мы сможем успешно произвести сдвиг между слоями…

Повисла тишина. Все понимали о чем говорит коллега.

Если твари атакуют судно, во время пространственного сдвига между реальностью и первыми слоями Бездны, — их попросту засосет обратно в манашторм. Если повредят двигатель или защитные системы, то их пережует давление межреальности.

— …или же мы рискнем и прорвемся. — подытожил Морритас и натянуто насмешливо обратился к капитану. — Справимся, капитан?!

— Нету сва… кхм… Да, тэр Стрего! — ответил тот, показав себя образцом выдержки. — Придется делать это на полном параллельном ходу, но мы справимся!

Ровно четыре с половиной минуты после сообщения, — самые долгие четыре с половиной минуты в жизни Баата Нэро, — ветробежцы шли на стыковку.

Было чувство, что весь, использованный на преследователях, арсенал ушел водой в сухую землю. Настоящий рой, подобно тучам саранчи, сейчас висел на хвосте неудачливой семерки. А смерч набирал силу и скорость, будто намеренно ускоряясь в их сторону.

И вот завиднелись очертания судна, умело лавирующего среди вечно грозовых туч.

— Открываем! — скомандовали в наушнике.

На мгновение показалось, что время остановилось. Все замерли, ожидая исхода стыковки с кораблем, предназначенным для плавания в бескрайней инобытийной Бездне.

— Десять секунд! Еще через десять — первый слой!

Бурлящая туча смерча коснулась живого стада мистралей и сгребла их в охапку, приумножив крутящийся улей. Весь экипаж судна сейчас находился в главной диспетчерской, ожидая своей судьбы.

Момент стыковки…

Мерцающее покрывало щитов, на короткий миг расслоилось, пропуская ветробежцев в свои объятия. От борта метнулись гибкие провода магнитных канатов, тут же стабилизируя их положение.

Бесцветная вспышка…

Изломанный хлыст молнии ударил по ветробежцам. Разрубил один из них и вырвал наружу бессознательное тело Лиама. Оно тут же растворилось внутри мистрального вихря.

Фашальт издала протяжный, больше похожий на вой, крик, — их снова облизнул бритвенный язык смерча. Разбросал молнии и мистралей в сторону экипажа, словно явление природы само было живым существом и осознавало, что делает.

Кода выпала из ветробежца, пытаясь спасти раненую Фашальт, но их подхватила магия Тэссэя. Ветробежцы уже стыковались с безднолётом, почти касались погрузочного пандуса, однако смерч никак не хотел их отпускать.

Огромный мистраль, похожий на кашалота с добрым десятком голов и щупалец, обвил полуторный ветробежец магистра.

Тварь была так заряжена энергией, что даже мощные заклинания попросту рассыпались в его кипящей ауре. Кончиком одного из своих фосфоресцирующих щупалец, он пронзил четыре подряд лучших защитных заклятия Баата, мазнул по лицу и шее, проткнул плечо.

Тем временем, молнии уже безостановочно долбили по обшивке безднолёта, заставляя щиты коротить, а само судно судорожно подергиваться. Маги изо всех сил пытались как-то противостоять стихии.

Из глубин корабля прибыла остальная часть команды и также вклинилась в конфликт. Но ощутимого результата это не приносило, уступая отбойному напору чистой мощи манашторма. Что вел себя, как нечто куда большее, нежели природное явление.

Неожиданно магистра тоже вырвало из кабины, но он был привязан заклинанием к самой обшивке, вследствии чего завис верхом на крыше. Его выдержкой следовало восхищаться, ведь он не только проигнорировал удар, но и продолжил синтез заклинаний.

И мало кто знал, что он делает это уже без кислорода, с посиневшим от холода лицом, а стекло все-таки треснуло и кусок застрял у него в глазу.

Тем не менее, он что-то готовил. Нечто грандиозное.

Однако ждать пока он завершит, никто не собирался. Мистраль многоножка притянул свое пухлое, похожее на медузу, туловище к ветробежцам и уже раскрыл пасть, чтобы пожрать, как минимум половину из них, за один присест.

— Давай! — раздался надрывной крик из корабля.

Рычаг заводки запасной турбины двигателя, что была подключена к генератору мощности и повернута выхлопом в сторону мистраля, опустился.

Взрыв было слышно даже сквозь рев смерча.

Концентрированная струя энергии вылетела из сопла, раскроив турбину пополам. Но свое дело сделала: мистраля сдуло в сторону манашторма, разорвав на части, где он принял на себя новый залп молний.

Безднолёт дернуло далеко вперед, как раз к тому месту, где начиналась ионосфера и первые признаки послаблений гравитации.

К тому времени и магистр закончил свое творение.

С клинка его кинжала сорвалась изумрудная капля, чтобы тут же раздуться цветком, подобно парашюту, и укрыть заднюю часть судна непроницаемым кристаллическим покрывалом. Несколько десятков молний, горящих от переизбытка маны, ударили по изумрудному щиту, но не возымели никакого эффекта.

Тогда же, произошло нечто и вовсе непостижимое.

От поверхности манашторма, подобно протуберанцам, взметнулся ввысь пылающий фонтан. Лишь спустя несколько мгновений стало понятно, что это было не что иное, как орда мистралей, выплюнутых вихрем, словно струя пара из гейзера.

С замиранием сердца, Баат смотрел как стреловидный улей приближается к зеленой ограде корабля, касается ее и… Опадает как осенние листья.

Магистр знал свое дело.

Двигатели завыли, а из транспортной пушки вырвался белоснежный пульсар. Нарисовал идеальный круг в орбитальном пространстве, закидывая туда якорь безднолёта.

— Стыковка… кхм, — послышался на общем канале связи, осипший голос капитана. — Стыковка прошла успешно! Первая пелена пройдена! Выход в бездну через три… два… один…

А потом наступила тьма. В том числе и для магистра, что ближайшие месяцы проведет в лазарете.

Из массивных дюз ускорителя вырвался чудовищный рев. Пространство изменилось бескрайней, похожей на пучину океана, полную звезд, Бездной.

Бывшая столица Импублики — Гвиссеад, была позади.

Глава 6. Отлученный

1

Спустя немногим больше часа, я покинул заведение зверолюдов. Дал слово Баату быть осторожным.

Шел долго, молча, раздумывая о разном. С риском нападения мистралей, что могли учуять по ауре, даже сквозь помехи рунокостюма, смирился. Тем более, Баат снабдил меня несколькими весьма занимательными игрушками. Сбежать точно успею.

По дороге, в который раз, удивился тому как столичные Полисы, умудряются сохранять индивидуальность. Соединенные транспортными путями, что опоясывают, едва ли не всю планету.

То тут, то там, просматривались здания самых разных стилей. От помпезности традиционной архитектуры разных народов до безвкусицы железо-бетонных коробок конкретных социальных классов. А между тем, большую часть всего занимала бурлящая эклектика, порожденная ассимиляцией вышеперечисленного.

Миллионы живых существ копошатся в подобных гигантских муравейниках на просторах более сотни планет. И это порождает мириады уникальных культур и мироощущений, под патронажем Импублики.

Когда солнце поднялось в зенит, я, все-таки, направился к станции метро.

Пока шел в метро, проверил сообщение от Эрбэ, где гласилось, что “пока порожняк”, после чего набрал короткий номер.

— Приемная Ордена Танатеш приветствует вас! Меня зовут Риталия! Чем могу помочь?

— Доброе утро, Риталия! Я хотел бы оставить сообщение для тэра Валахана Стрего. С примечанием “код красный”.

— Эм… — замялись по ту сторону провода. — Да, конечно, диктуйте, пожалуйста!

- “В 19:00. На крыше бублика. Оболтус”. Спасибо!

Девушка что-то еще хотела спросить, но я уже положил трубку, ведь поезд как раз прибыл. Бубликом обзывали кольцеобразное здание Омнипорта.

Меня ждала двух-часовая поездка в сторону главного шлюза межзвездных путешествий Первого Полиса, где находилась запасная квартира.

Благо хоть телефоны не приходиться менять. Специальная крипто-картка с динамическими айди и хитроумная система взаимодействия со спутниками, решила этот вопрос.

Можно, конечно, было написать Валу непосредственно в мессенджере, но до обеда он на службе и без телефона. А еще я хотел, чтобы мое сообщение находилось в списках официальных обращений. Чтобы, если придется делать какие-то выкладки, — я не был обязан светить “анонимный телефон”.

В метрополитене меня застала довольно занятная картина. Какой-то мужик с волосами до колен и такой же бородой, что были перевязаны множеством тонких канатов, — проповедовал. Нет, это не было редкостью и фанатики встречались везде, но вот именно его истовость вполне внушала.

Одетый в страшно поношенный конопляный балахон-хламиду и самые настоящие босоножки с деревянной подошвой, он громогласно наставлял людей на путь истинный. Худой как щепка, жилистый, черноглазый человек, раскачивался из стороны в сторону, вещая о великих судах, охотах, звездах, свете, тьме и прочей чепухе.

И от него веяло реальной мощью. Хотя аура четко говорила об мана-нейтралитете, но искренность веры делала ее действительно тяжеловесной и давяще удушающей.

Наверное, именно поэтому вокруг него собралась целая толпа слушателей. Что самое странное — были там и люди с орденскими повязками, и поясами для фазоножей.

М-да. Осмотрев картину я решил максимально дистанцироваться, но в какой-то момент мужик перехватил мой взгляд и направил на меня перст.

— Грядет! — крикнул он, тыкая в меня пальцем. — Странник откроет Врата совсем скоро!

— Ага, — скептически кивнул я и обрадовался вовремя подоспевшему поезду, ведь некоторые слушатели начали подозрительно хмуриться в мою сторону.

Что-то в его словах меня коробило, но никак не мог понять что. А когда дошло, что мистраль рычал именно слово “странник”, то даже на мгновение подзавис.

Что за бред?

Ай, плевать… Еще не хватало во всякую мистику верить. Хотя когда и магию мистикой считали, так что нет ничего странного в прилипчивых идеях.

Дурная моя голова. Стыд и срам, да и только.

Дорога выдалась спокойной и даже успел немного вздремнуть.

На пустыре возле Омнипорта находился микрорайон, заставленный общежитиями, где, в основном, проживал обслуживающий персонал, что заступал на месячные вахты.

Технически я даже не нарушал запрета о невыезде, что все-таки влепил Крофтон. Район числился административной единицей Полиса.

Путь от остановки занял около десяти минут и вот я уже около десятиэтажки с резкими чертами строгих линий максимально утилитарного пространства.

У входа в здание мирно курил и попивал парующий кофе, леопардохимера. Плотной комплекции с ярко-выраженными звериными чертами и одетый в поношенный спортивный костюм.

— Давно вас не было видно, тэр-р-р Найв! — с легким порыкиванием сказал он, протягивая руку с наколками на пальцах. — Вам идет!

Он кивнул на обесцвеченные волосы с легкой улыбкой. Знал бы я что Баат такой криворукий в трансмутации — сделал бы все сам. Такую манаформу зарядил, что я теперь таким по меньшей мере год ходить буду. Варвар.

— Привет, Корр! — улыбнулся, пожимая руку в ответ. — Спасибо. У вас тут все спокойно?

— Да я неделю назад только заступил. Марх ни о чем странном не упоминал. И, как по мне, — тоже все тихо. — он задумался на секунду. — Только охрану вроде как увеличили. Ждут кого-то.

— Понял, спасибо! — благодарно кивнул я.

Пошел внутрь здания. Зверолюд остался снаружи допивать кофе. Он с родственником — посменные вахтеры в “бублике” и приглядывали за квартирой, пока меня не было. На случай подозрительных персонажей.

Лифт поднял меня на последний этаж. Пошел в глубину коридора, к самой последней двери.

Квартира была минималистичной, как и задумывалась. Из необходимого: кровать, кухонные принадлежности, шкаф со сменной одеждой, стол, компьютер и холодильник, забитый продуктами длительного срока хранения. Жемчужиной помещения являлось то, что скрыто. Маленький тайный арсенал.

Я уже особо не спешил, а потому спокойно перекусил и сел пить чай, попутно листая ленту новостей на сайте Импубликанского Вестника. Среди некрологов, лишь на третьей странице нашлось упоминание с примерной реконструкцией внешности неизвестных, что вломились ко мне. Сделал скриншот и задумался.

Военный конфликт Орденов на горно-добывающей планете Коджима-4 явно выходил за рамки свободной конкуренции. Именно поэтому за них взялся КИБ. Но было подозрение, что, с учетом ставок, по моюшкуру могут прийти и они. Изъян в беспилотниках выявят нескоро. А вот, на всякий случай, перестраховаться от лишней болтовни — всегда безопасней. Больно много шуму поднялось вокруг этой истории за всего лишь пару суток.

Хреново.

Решил заняться делом, с удовольствием прикоснувшись к спрятанному среди инвентаря ножу. Костяной атам с треснувшей рукоятью, где в набалдашнике когда-то, будто в прошлой жизни, находился фазокристалл. Пусть сейчас его нет, но пронизанный манаформами предмет, все же помогал в попытках прямого синтеза, поэтому я до сих пор хранил его.

В первую очередь проверил работу защитных систем. Убедившись что все в порядке, закрыл жалюзи на окнах, отметив, что патрулей в окрестностях действительно стало больше.

Весь необходимый инвентарь находился в сейфе, под ванной.

Кондиционер послушно загудел и я достал из потайного стенки шкафа свернутый рулон, расстелил его на полу комнаты, получив круг с черной магнитной поверхностью.

На ровных отрезках, по окружности, расставил пять мисок. Внутри каждой, по часовой стрелке, начиная с севера, разложил компоненты.

Кварц, горящая свеча, веточка ели, стакан с водой и законсервированный мозг мистраля.

На крюк у основания люстры, что находился как раз над центром круга, прицепил человеческий череп с вырезанной руной-накопителем на лбу. После взболтал бутылку раствора заряженного маной серебра. Тонкой струйкой вылил на черную поверхность, чтобы не разбрызгать и стал ждать.

От раствора по черному пошли прожилки, как от краски на бумаге и, спустя несколько минут, вся поверхность приобрела серебряный отлив. Зеркальный.

Пора.

Я разулся, снял носки. Проверив крепеж ножа на поясе, приступил к манасинтезу.

Без кристалла все казалось заторможенным и норовящим вырваться из-под контроля. Манатоки скрывались из виду, не хотели складываться в фигуры, а после еще и вибрировали не с той частотой, что нужно. Сигилы и конструкции получались каким-то кривобокими, нескладными. Чем больше выходила манаформа заклинания, тем сложнее становилось удерживать ее целостность. На четвертом слое фигур я уже чувствовал, как пот стекает по вискам, а рука, ведущая линии вслед за острием ножа, начинает трястись, как у старика.

Это с Фархатом я просто использовал Атрибут и стоял в сторонке. Чтобы сделать нечто самостоятельно, без риска потеряться в Бездне, надо повозиться. Или жертвовать кровью, что еще хуже. К тому — уголовно наказуемо. Хотя…

А тот факт, что удерживать и строить этот комплекс приходилось из всего четырех течений — сломал бы стереотипы любого мага. Не каждый диомаг способен на подобное, о чем я непременно напоминал самому себе, чтобы сохранить мотивацию.

Когда пришла очередь последнего, шестого, слоя композиции, — по зеркальной поверхности круга пошли слабые волны, что усиливались по мере завершения.

Будь это обычный выход в Бездну — сэкономил бы время за счет Атрибута. Но сейчас я производил полноценный ритуал.

Перед тем, как соединить и схлопнуть все составные части конструкции, аккуратно переступил через край зеркала. Стал по центру, чтобы голова находилась точно под черепом.

— Грой мрихт ваа’ссартва! — шепотом произнес я, чтобы хоть как-то стабилизировать композицию, но омниакустика никогда не была моим коньком.

Однако звуковые волны от произнесенных слов кое-как помогли. Хоть и не столь ощутимо, если бы нормально посещал пары лингвистики и наконец научился владеть связками.

Последним элементом начертил сияющий сигил взаимодействия и, наконец, дал доступ всем элементам композиции друг к другу.

А после активировал Атрибут, мысленно деформируя ауру.

Мгновение спустя я уже стоял “по ту сторону” комнаты.

Вокруг было черным-черно и единственным, что имело цвет, была жидкость под ногами. В темноте она походила на ртуть и морскую воду, одновременно. Простираясь во все стороны, пропадая во тьме.

Пелена.

Дышать стало тяжело, потому синтезировал зацикленное заклинание очистки и втягивания воздуха, словно невидимый пузырь окружающее голову. Воздух на границе седьмого слоя часто был разрежен, а иногда даже полон всякой заразы.

Подобрав рукава толстовки, я нарисовал в воздухе три слоя пентаграмм, каждую больше предыдущей и водрузил в них необходимые символы для создания алгоритма.

Поиск. Жертва. Зов.

— Ллааониримасу!

Композиция схлопнулась и от меня, по поверхности, пошли слабые круги. Ждать пришлось недолго. Около пяти минут прошло прежде, чем я ощутил волнения жидкости на которой стоял, будто какой-то древний пророк.

А спустя еще несколько минут, над поверхностью, на мгновение, поднялась часть гигантского змеиного тела. Не меньше нескольких метров в диаметре, покрытого угольного цвета чешуей. Серебро нехотя стекало по чешуйкам, еще на полпути становясь комочками и с бульканьем опадая обратно.

— А ты нахал, человек…

Голос звучал позади и, обернувшись, я увидел огромную, выше меня ростом, рысь. Ее шерсть была необычайно длинна и отливала серебром, а из черепа вырастали столь же огромные оленьи рога, — белоснежные и слабо светящиеся во тьме. Она сидела подобрав под себя лапы, внимательно смотрела на меня удивительными глазами, где отражалась бесконечная россыпь звезд.

— Я готов платить кровью.

2

Валахан пришел вовремя. Его ритмичный стук вырвал меня из дремы столь же эффективно, как в студенческие годы.

— Заходи, — сказал я.

Выглядел он, как всегда, неотразимо: гладко выбритый высокий блондин с голубыми глазами, непослушными золотыми кудрями, телом атлета и лицом полководца. Даже то, что он считал неброской одеждой, придавало его облику лишь возвышенную скромность.

Именно такими и должны быть все представители гвардии Наместника. Хотя, других туда и не брали.

— Привет, Тэсс! Что случилось? Я слышал тебя хотели убить! Прибыл, как только закончился караул! Оу… тебе не идет…

— Спасибо что пришел. Присаживайся!

— Хорошо хоть сообщение оставил, а не как в прошлый раз, — буркнул друг-почти-брат.

— Все нормально, — хмыкнул я, подавая ему кружку свежезаваренного кофе.

— Ты и в прошлый раз говорил также. Я тогда чуть не поседел. Такое чувство, что ты постоянно забываешь, что мы, — семья! Отец с меня шкуру сдерет случись с тобой что. А уж мне-то как обидно!

Я уже давно перестал обращать внимание на манеру речи Валахана, семья которого меня усыновила и воспитала. Мы знакомы с самых малых лет. Раньше я еще пытался бросать едкие замечания, пока не понял, что он действительно “такой”. Несмотря, на все свои достоинства, среди которых числилось высочайшее мастерство метамага. Он был, до скрежета в зубах, простодушным и искренним человеком. Прямо-таки истинное воплощение всего наилучшего.

Этим он, собственно, меня и бесил очень долгое время.

— Повторяю — все нормально, — выдохнул я терпеливо. — И, заметь, — к тебе я обратился в… в почти первую очередь. И это несмотря на то, что в прошлый раз, о котором ты упомянул, из-за твоего праведного гнева меня полгода мусолили в службе защиты свидетелей. При том, что защищать уже было не от кого! Ведь твоя шайка всех к чертям пересадила из тех кто остался в живых. А магоматон, который я выслеживал больше года, конфисковал КИБ.

Он лишь нахмуренно отпил, не став комментировать.

Я кратко пересказал ему случившееся и частично озвучил свои мысли по этому поводу. Надо отдать должное, — слушал он все это лишь гневно сопя.

— Следуя из вышесказанного: я хочу просить протекции у Ордена Танатеш, либо у кого-нибудь из вашей Коалиции.

Валахан внимательно на меня посмотрел, сузив глаза.

— Протекцию? И все?!

— Да, и все.

— Но дядя… — запнулся он о свои мысли. — Ты же понимаешь, что ты можешь просто вступить в наш Орден? И любые притязания к тебе, — разобьются о стену Коалиции. А…

— Пока что никакого вступления, — жестко произнес я. — Протекцию я готов щедро оплатить…

На этих словах друг закипел.

— Какая же ты упертая задница, тэр Найв! Как же ты меня бесишь! Святая галактика! Да меня за всю жизнь никто не бесил больше тебя!

К этому я тоже готовился. Потому спокойно пил, напоминая себе же о своей гнилой сущности.

— Как может человек быть настолько упертым? Тебя вербуют самые влиятельные представители Орденов в целой Импублике, дают полную свободу исследований, неограниченные ресурсы, а ты, как баран…. Г-р-р-р-р… Да чтоб тебя!

Он злобно отхлебнул кофе и замолчал на пару минут, успокаиваясь.

— Будет тебе протекция. Бесплатная! — на этих словах резко встал, ткнув в меня пальцем, пресекая возражения. — И попробуй только поспорить! Собирай манатки и поехали.

Я долил нам кофе и, под мерное сопение Вала, спросил:

— Как ты? Как Дана и малышка Тия?

— Да все хорошо. Дана потихоньку наверстывает упущенное, чтобы вернуться к работе. У Тийи зубки режутся, — орет ночами напролет. Но врач говорит, что нужно перетерпеть и не вмешиваться, иначе сделаем только хуже.

Я улыбнулся, ощущая приятное тепло в груди.

Вал был моей семьей. Его семью я тоже любил всем сердцем и не мог не радоваться, когда слышал, что у них все хорошо. Потому и старался не впутывать его во всякие передряги, что случаются на мою дурную голову.

— Это… — начал я, но был оборван сработавшим сигналом системы безопасности.

3

Айидхе по имени Кларикордикс, которого все называли Кларком, ни разу не потерял из виду незадачливого “отлученного” и даже проникся к нему толикой уважения. Особенно его впечатлила встреча того с мистралями. Выжил ведь.

Вообще, тот градус хаоса, что поднялся вокруг теперь-уже-не-рыжей личности за какие-то сутки, лично Кларка, не столько удивлял, сколько настораживал.

Попытки начальства подмазаться к своим покровителям, дав очередную малополезную технологию, были утомительны. Так или иначе, Коджиму-4 уже давно поделили две мощные коалиции. Сейчас же просто грызутся за лоскуты ее особенно богатых территорий.

Но нет, — кто-то проснулся спустя годы, чтобы ворваться во мнимую гонку при помощи одних только беспилотников.

Маразм крепчает, дни идут. Бесит.

Он наблюдал за вахтерской общагой, оставив мотоцикл рядом, у дерева, на корнях которого разлегся. Знакомствами “отлученный” владел впечатляющими и его слова на балконе Кавараджо, только подтверждались наблюдениями. Однако задачей айидхе была слежка, что доставляло ему величайшее разочарование.

Особенно теперь, когда в здание зашел гвардеец Наместника. С ним Кларк может совладать разве что за счет крайней степени неожиданности, на которую, если честно, он не особо-то и надеялся.

Закат был все ближе и вечер стремительно вступал в права, погружая пустынный район в еще большую тишину. А потому громогласный грохот заставил Кларка подпрыгнуть на месте от неожиданности.

Все-таки, он успел слишком расслабиться.

Половины верхнего этажа общежития не стало, а из разбитых окон полетели две фигуры на лету формируя конструкции левитационных подушек. О личностях догадаться было не сложно.

Лишь обострив чувства, при помощи сатори, манатроп смог разглядеть тройку полупрозрачных силуэтов, похожих на пикирующих соколов.

И это пробуждало ростки страха. Беспилотники, что незаметны без сатори, — тихой смерти подобны.

Фигура в костюме строила какие-то сложные комплексы формул, все так же удерживая обоих от свободного падения.

Этим временем, человек в малиновой толстовке, широко размахнулся рукой и, вслед за его движением, вокруг одного из беспилотников обвилась веревка-молния. Рывок и парень оказался под корпусом, громко стреляя по обшивке.

Это что револьвер? Кто вообще сейчас пользуется револьверами? И хлыст? Точно хлыст. Сегментированный хлыст манатропов и револьвер. Гребанный отлученный опять удивил.

Однако оружие оказалось более чем эффективным. Техника обрела видимость, плавно кренясь набок и теряя высоту. Сам же парень был подбит очередной воздушной подушкой, уцепился за второй беспилотник, точно так же уничтожая и его. Хотя техника все же успела дать еще один залп.

Попадание заставило десятиэтажку сложиться как карточный домик, оседая и поднимая тучи пыли.

Третий беспилотник был вооружен пулеметом, вместо пушек, которым и зарядил по людям.

Попался только Тэссагрим, хотя гвардеец честно пытался заслонить его защитным экраном. Крупнокалиберная очередь прошлась по левой части, оторвав кусок ступни, часть левой ладони и пробив левую же руку, в области предплечья. После чего парень уронил хлыст, камнем рухнул вниз.

Видимости сильно мешала пыль, но айидхе отпустил сознание на грань глубокого сатори, чтобы успевать воспринимать происходящее.

Гвардеец умудрился поймать Тэсса манаформой, погасив энергию падения. Криков слышно не было, — парень явно отключился от болевого шока. Реакция гвардейца не заставила себя ждать.

Белоснежная молния около метра радиусом, врезалась в последний беспилотник, проплавив дыру соответственных размеров. По дыханию и вибрациях манаполя было видно, что его состояние крайне слабо описывается словом “ярость”.

Еще два беспилотника прилетели со стороны леса, а вместе с ними, — с обратной стороны поваленного здания, появились шестеро бойцов в тактических костюмах. Обнаженные фазокристальные ножи подчеркивали серьезность намерений подошедших, почти в упор, бойцов. А новые беспилотники явно были вооружены чем-то особенным.

Присмотревшись к коротким вспышкам, что синхронным залпом ударили по защите гвардейца, Кларк вдруг понял, что это было.

Электро-магнитные гаубицы с мана-фазовыми ускорителями!

Сам факт, что после подобного маг не просто выжил, а все еще держал защиту, свидетельствовал не только о запредельном мастерстве, но и о нечеловеческом хладнокровии.

Все-таки юный гений Ордена Танатеш был легендой.

Шестерка неспешно готовилась, а гаубицы повторяли залпы раз в пять-шесть секунд. Гвардеец даже пытался что-то синтезировать для контратаки, каждый раз получая разрывы защитного купола, которые тут же заделывал. На третьем залпе уже и вовсе устало свалился на одно колено.

А шестерка только-только приступила к синтезу дополнительных атак.

Распоряжения помогать или вступать в любой контакт с целями не было, но если так пойдет и дальше, то их просто нагло убьют.

Патрулей поблизости было аж три, однако сконцентрировались на периметре Омнипорта. В связи со скорым прибытием консульской делегации. Значит приедут, когда уже все закончится.

Тяжело вздохнув, Кларк рванулся до тубуса, прикрепленного к багажнику мотоцикла. Раз уж решился, то действовать следовало быстро.

Красную ветку взял в левую руку, мгновенно подавая манаток каждому пальцу, чтобы на ладони соединить. Дерево тут же согнулось из-за поданой энергии, формируя тетиву между концами и зацикливая ее.

В правой руке оказалось нечто похожее на кастет. По центру был один большой коготь, а по бокам, — два маленьких. Большим он прикоснулся к середине тетивы, неспешно натягивая ее. Чем дальше оттягивал, тем четче становилась вибрирующая чистой маной стрела. И тем тяжелее было ему.

Он выстрелил аккурат перед очередным залпом, попав по орудию, которое выгнулось в бок и развалило соседний беспилотник, упавший на останки дома.

Пока Кларк натягивал следующую стрелу, шестерка уже во всю атаковала щиты гвардейца. Навряд ли, при таких условиях, он был способен оценить передышку. Хотя непонятно, что в действительности хуже — опытный боевой маг или военная гаубица.

Неожиданно пронеслась мощная волна искажений Потока. Пылающие саваны манаформ, испещренных сложнейшими геометрическими конструкциями и сотнями символов, пропали.

У обеих сторон конфликта.

В радиусе пятнадцати метров от гвардейца, словно образовался вакуум. В него не попал только беспилотник, что подергивался над домами, уже не способный стрелять.

Сам гвардеец стоял широко расставив руки, что были опоясаны нефритового цвета вихрями от плечей до кончиков пальцев. Было видно слабые очертания сферы, изолирующей пространство от Потока, а его аура будто материализовалась физически.

Это был Атрибут. Пожалуй, самый необычный, что Кларк когда-либо видел в жизни. Сила способная поставить на колени даже самых сильных магов, нередко мнящих себя богами.

Ужасающая сила.

Из-за шока, он так и держал стрелу полусформированной. Потому когда прозвучал первый выстрел, он и вовсе ее рассеял. От неожиданности.

Пока гвардеец прикладывал титанические усилия, чтобы удерживать атрибут активным, его напарник, что казался выбывшим, все-таки пришел в себя.

Сидя на одном колене, он шатался из стороны в сторону, выставив перед собой правую руку, где держал старомодный, пришедший из тысячелетий, револьвер.

Лишь теперь Кларку стало заметно, что левая рука держалась на одном пучке трицепса, а по шее стекает быстрый ручей крови, несомненно, — из задетой артерии.

Но этот полумертвый отлученный, работал, как часы.

Спуск.

Курок.

И так шесть раз.

Каждый выстрел из крупнокалиберного револьвера визуализировался красным облаком над тактическим шлемом, что отлетало на добрую пару метров. Практически всегда — в сопровождении частей этих самих шлемов и того, что под ними.

Атакующие не успели ни отреагировать, ни даже понять, что происходит. Их словно парализовало под влиянием нефритового света, так что никто даже не смог сдвинуться с места. А когда наконец началось какое-то движения, — смерть уже зашла за их спины.

Вместе с тем, как погас нефритовый свет чудовищного атрибута, послышались звуки отдаленных мигалок, а Тэссагрим медленно завалился на бок.

Гвардеец, хоть и выглядел паршиво, но до напарника ему было далеко, а потому он тут же подбежал к нему. Кларк отдаленно распознал отрывки целительных чар.

Черт! То что он только что увидел и, главное, — осознал, что именно увидел…

Лучше помалкивать. Пусть его еще в детстве отучили жалеть о принятых решениях, однако знание о существовании подобного Атрибута, заставляет задуматься. О смене профессии и, само собой, места жительства.

О последнем он думал, уже в спешке заводя мотоцикл.

— Гребанный отлученный…

4

Ходили слухи, что Фрея Луперкаль, кроме всего прочего, унаследовала ведьмин дар, по линии матери. Иначе объяснить, — почему задержанные преступники так ее боялись, было трудно. Даже опытные маги сталкивались с чередой необъяснимых неудач, как только становились объектом ее гнева. В паре же со взрывным и переменчивым нравом девушки, под этот молоток “недоброго взгляда” попали многие. Даже слишком.

Именно об этом думал Трой, когда слушал по общей линии короткий доклад патрульных.

— Хм… — протянул он.

— Что? — рассеяно спросила Фрея, поправив очки карандашом. Из-за бумажных башен на столе, по делу Ритуалиста, ее почти не было видно.

Многие данные об элементах, найденных на местах преступлений, были доступны лишь на бумаге, поскольку законом запрещалась оцифровка информации о запрещенной магии. А девушка, как и ее покойный отец, страдала от какой-то редчайшей генетической болезни глаз, что поддавалась лишь профилактике. Потому покрасневшие глаза и припухшие веки, в периоды штудирования информации, всегда сопровождали напарницу. И вызывали тайное умиление у Троя.

Чудо, что ее вообще допустили к работе в департаменте.

Опять же, ходили слухи, что это произошло лишь благодаря удивительному потенциалу к магии. Способные к взятию ранга диомага в неполные двадцать пять лет, крайне редко желают связать жизнь со столь неблагодарным и низкооплачиваемым делом, как работа в полиции. Низкооплачиваемым, конечно, в сравнении с тем, что могут предложить Ордена подобному специалисту.

— Опять будут сплетничать, — констатировал сидхе.

— Всмысле? — скривилась девушка.

— Сегодня в 19:33 у Омнипорта Первого Полиса было совершено нападение, в результате которого повалили здание общежития, — на этих словах он неопределенно хмыкнул.

— И? Пострадавшие есть? Это как-то связано с ритуалами? Только не говори, что очередного грандмага грохнули! Я тогда уже ничего не понимаю!

Девушка возмущенно стукнула ладонью по столу. Сидхе же открыл приложение полиции, где в текстовом формате дублировали оперативные доклады.

— Ща… — протянул Трой. — Тут их его еще найти надо. Хотя, лично я, сомневаюсь. Эти Ритуалы вообще какая-то хрень. Если бы жертвами не были грандмаги, я был бы уверен, что мы имеем дело с каким-то психом, помешанным на эзотерике разной степени унылости.

— Есть такое, — буркнула девушка. — Первые шесть убийств хотя бы имели что-то общее. Карта Аэтерны с Шестью Ветрами Бездны маги-пространственники. Но я вообще не представляю, что означает эта гребанная “Башня Ключника” и причем тут отец. Я уже даже в интернете рискнула искать. Знаешь что нашла?

— М? — улыбнулся Трой, листая ленту в приложении.

— Цитирую. — сказала Фрея, подняв указательный палец. — “Исток возродится, прерывая “Великое таинство”. “Служители бури” одарят его светом мертвой звезды. “Шесть ветров” окутают “Башню Ключника”, изгоняя “Блудницу”. И тогда “Странник”, откроет “Врата”. Сайт “пробуждение. глобал”…- девушка скривилась. — У тех, кто воду на удачу заряжает через телевизор и то текста убедительнее.

— М-дэ, — протянул Трой. — Во, нашел! Нападение совершили шесть неизвестных, судя по фазокристаллам — диомаги и один метамаг. В качестве дополнительного вооружения использовались пять военных дронов неизвестной модификации, снаряженные… — он удивленно присвистнул. — Снаряженные легкими артиллерийскими орудиями, тяжелыми пулеметами и двумя МФЭМГ-16… что за жесть… В результате схватки беспилотники выведены из строя, нападавшие убиты, а жертвам оказана первая медицинская помощь… Неожиданный результат, учитывая вышеперечисленное.

— Опять мафия? — нахмурилась Фрея. — С таким вооружением можно целый городок на окраинах захватить. Странно, что им удалось отбиться.

— А вот тут — самое интересное! — поднял палец Трой, крутанувшись на кресле, и продолжил чтение. — Выжившие, что предварительно идентифицированы как жертвы, — двое молодых мужчин, находившиеся в поваленном здании, на момент атаки. Один из которых является членом Ордена Танатеш и гвардейцем престола, — Валахан Стрего, оказался легко ранен…

Брови девушки сошлись на переносице, а поза изменилась, будто та приготовилась к стремительному броску.

— …а второй — внефракционный искусствовед-магоматоник, — Тэссагрим Найв, отправлен в реанимацию в тяжелом состоянии.

— ЧТО? — она, все-таки, вскочила. — Какого хрена? Почему ты сразу не сказал? В какой он больнице?..

— Успокойся, — удивленно сказал Трой. — Его забрали в представительство Танатеш и навряд ли туда пускают кого-попало. Особенно с учетом того, что место происшествия вне нашей юрисдикции и этим будет занят третий департамент.

— Они не могут отказать полиции… — зло кинула девушка, одевая туфли, что сняла из-за усталости.

— Еще раз, — он в реанимации, — повысил голос Трой. — Никто никого никуда не пустит, пока состояние будет хоть немного стабильным, а раньше двух суток об этом даже думать не стоит. И, для допуска к делу другого департамента тебе, как минимум, необходимо разрешение капитана. Которого тебе, после вчерашнего допроса, не дадут.

Девушка застыла в кресле и, тихо выругавшись, откинулась на спинку.

— Я вообще не очень понимаю твою реакцию, — продолжил сидхе. — Вчера ты готова была закопать этого задохлика и поносила его последними словами. Сегодня же рвешься к нему, будто он твой родственник.

— Он связан с делом…

— Не связан, Фрея! И вчера тебе прекрасно дали это понять. Под гребанной аугментацией, прямым текстом, без каких-либо иносказательных хитростей. Или ты хочешь приехать в больницу и позлорадствовать над тем, как он будет умирать?

— Ты не охренел мне такое говорить, ушастый? — удивленно протянула девушка.

— Ну, не я же сказал: “лучше бы он умер, в тот день”.

И тут до него дошло, что ляпнул лишнего. Побледневшее лицо напарницы и то, что сжатый в руке карандаш треснул, были красноречивым тому подтверждением.

— А с тобой, как я посмотрю, лучше держаться в строгих рамках коммуникации, — медленно, с нотками металла, сказала Фрея. — Напарник.

Последнее слово она практически выплюнула, после чего встала, накинула куртку и вышла, грохнув дверью.

Неприятное холодное чувство в груди, заставило Троя выматериться себе под нос. Насколько она ему нравилась, настолько же было тяжело с ней. И это создавало одни лишь проблемы. Особенно на фоне внезапной одержимости этим магоматоником, что будто появился из ниоткуда.

— Гребанный отлученный, — прошипел Трой, поднимаясь и тоже одевая куртку.

Глава 7. Семейные связи

1

Возле операционной собралась довольно разношерстная компания. В прямом и переносном смыслах.

Огромная гора мышц в виде пандохимеры, Баата Нэро. Мелкий старик енотохимера — Маромах Лойфо. Потрепанный белокурый Валахан Стрего. И равноценно огромный Баату, кхеш Эрбэ, что сегодня был в алом.

Именно в таком порядке они сидели на массивном диване приемной, все как один — мрачнее тучи.

Операция длилась уже больше десяти часов и все очень устали, однако продолжали ждать. Несмотря на пробивающееся, сквозь окна в конце коридора, солнце.

— Какого черта его вообще отпустили одного? — неожиданно сказал Лойфо.

— Он не был один, — ответил Валахан, помассировав пальцами глаза. — Будь иначе, — мы бы тут не сидели.

— Уважаемый тэр пытается намекнуть, что я должен был сопровождать парня, — хмыкнул Баат, оторвавшись от смартфона на мгновенье.

— Не пытаюсь и не намекаю, а говорю прямым текстом, — проскрежетал старик. — Я и сам не хотел его отпускать, когда еще ничего не случилось. А после уже произошедшего… Могли бы хоть меня набрать, я бы…

— Никто не знал, что повторное нападение могут снарядить столь быстро, — ответил Баат. — Я занимался выяснением того, кто вообще стоит за всем этим и только мешал бы парню, привлекая лишнее внимание. Тем более, — он поклялся мне, что встретиться с Валаханом и не будет один.

— И каков результат? Их обоих чуть не отправили на тот свет! — прорычал Лойфо. — Надо было…

— Пожалуйста, хватит, тэр Лойфо! — поднял руки Валахан. — Тэсс не ребенок, чтобы его опекали на каждом шагу. Уж, поверьте, — мне он куда ближе, чем любому из присутствующих. Но именно сейчас, я с огромным удовольствием надрал бы ему задницу. Все произошедшее, — результат только его действий и скверного характера, которому все вокруг потакали.

Запала тишина на несколько минут, что прерывалась лишь недовольным сопением сидящих.

— А я ведь говорил, что надо лететь в отпуск на Галатею… — неловко вздохнул Эрбэ, чем вызвал косые взгляды всех остальных.

Они вообще не были в курсе, что тут забыл “брат по-духу”, как сам себя назвал кхеш. Лишь Баат отдаленно слышал о мелком решале, скрывающемся под личиной пестрого щегла, но выгонять его не стал, поскольку, по его данным, он не представлял из себя опасности.

В конце коридора, из лифта, вышла слегка взъерошенная девушка в деловой одежде и быстрым шагом направилась к компании.

— Здравствуйте! — выдохнула Фрея, на что ей по очереди кивнули. — Он жив?

— Здравствуйте, тэрра Луперкаль! — наклонил голову Баат. — Да, жив и есть большие надежды, что так будет и впредь. Честно говоря, я немного удивлен вас тут видеть.

На последние слова, енотохимера как-то неопределенно хмыкнул, что явно услышал только Баат.

Жуткий тип.

— Тэр Найв может оказать помощь в расследовании убийства отца и… — он вновь вздохнула. — Как показала практика, — моя семья сильно расстроилась бы, в случае еще и его смерти.

— Присаживайся, девочка, — произнес неожиданно мягко Лойфо. — Операция должна закончиться с минуты на минуту.

Осмотрев хмурую четверку, девушка будто решала про себя какую-то головоломку. Спустя же несколько секунд, все-таки присела на соседний диван, лишь для того, чтобы тут же встать, поскольку открылась дверь операционной.

— Хм, — осмотрел вскочивших на ноги, хирург от которого физически ощущалась усталость. — Операция прошла успешно. Ногу, руку и артерии восстановили, но заживать будут не менее недели. В ходе интенсивной терапии и регенеративных процедур. Жить будет, но крови потеряно очень много, потому минимум до завтра — никаких посетителей. Советую всем, отправляться домой.

2

“ — Ты понимаешь, чего мы сможем достичь? Кто еще способен похвастаться тем, что не просто побывал в семнадцатом слое, но сделал это лишь своими силами? Это же готовая кандидатская!

Глаза Алисы горели фанатичным пламенем, когда они поднимались на крышу одной из башен Омниверситета Парва.

Недавняя массовая попойка в одном из арендованных залов Дворца Кавараджо знатно их потрепала. Праздник выпускников длился так долго, что они уже успели отойти от потребленного алкоголя. Ко всему прочему — выпуск еще и накладывался на день рождения девушки, что усугубляло праздник до невозможности.

— Хвастовство — довольно убогий стимул мотивации, — ответил Тэсс, скептически улыбаясь.

— А что тогда? — сузила девушка глаза, таща парня обеими руками. — Только давай без этой пафосной вони об исследованиях и познании! В конце концов, — все сводиться к банальному удовлетворению собственного эго. Ты это знаешь, я это знаю. Тогда зачем притворство? Сопряжение наших Атрибутов позволит нам пешочком бороздить сам Поток и оставаться невредимыми! В чистой феерии бурлящих течений маны! Разве не для этого мы получили красные дипломы? Зачем быть магом, если не можешь ощутить себя частицей этой самой магии в полной мере?

Тем временем они вышли на огромную площадь крыши. Тут располагался целый мини-стадион с четырьмя кабинками телескопов и восемью ритуальными кругами, для лучшей стабилизации пространственной магии.

— Не искажай мои слова. Мы в самом деле можем стать частицами магии. Безвозвратно. Ты прекрасно знаешь, что это чертовски опасно, — скривился парень, но девушка остановилась и недовольно надула губы.

— Я не тянула тебя за язык! Сам сказал, чтобы я выбрала подарок на день рождения!

— Я думал ты платье какое-нибудь захочешь или драгоценность, на которую мне придется корячиться полгода, как все нормальные девушки! — возмутился он в ответ.

— То есть, я ненормальная?! Сумасшедшая, да? — игриво закусила губу она. — Небось и умом-разумом обделена? Чего ж ты со мной до сих пор мучаешься, тэр-осторожность?

— Сам не знаю, — наигранно задумался он. — Наверное, вы правы, тэрра! Пора-ка мне домой, подальше от этого вот всего!

Когда парень обернулся, девушка ловко обхватила его руками и прошептала на ухо:

— Мы уже десятки раз бывали на тринадцатом слое и спокойно оттуда возвращались! Мой Атрибут защитит от любой опасности. Давай же! Неужели ты сам не хочешь посмотреть на то, как океаны звезд, галактик и туманностей, плывут под твоими ногами?! Мне-то не ври! Я знаю тебя, как облупленного! Зато представь, как мы будем рассказывать нашим внукам о совместных похождениях, что не снились даже омнимагам!

— Омнимагов не существует… — начал парень, но девушка шустро обошла его и крепко поцеловала.

— Плевать! Мы будем первыми!

— Как же я тебя ненавижу…

— Больше чем любишь?! — звонко засмеялась она.

— Меньше, конечно… Пошли.”

***

Открыв глаза, первым делом ощутил всепоглощающую усталость. Тело напоминало один сплошной пульсирующий синяк, что наполовину онемел, а наполовину был сведен недавней судорогой.

За жалюзи окна, во всю стену, виднелось вечернее небо, где медленно курсировали рекламные дирижабли и огромная куча прочей техники. И все это на фоне урбанистических огней, пробивающих даже сквозь пластины жалюзи и слегка затемненного стекла.

А еще пахло свежезаваренным кофе. Хорошим кофе.

— Да неужели?! Проснулся, оболтус! — слегка скрипучий голос Лойфо, заставил поморщиться.

— Что с Валаханом?

— Нормально с ним все. Я отправил его домой, чтобы отдохнул. А то и так почти сутки тут проторчал, хотя ему тоже изрядно досталось.

— Позвони ему. Нам надо поговорить.

Старик нарочито громко хмыкнул.

— А со мной ты поговорить не хочешь?

— Нет, прости.

Сказав последнее, я невольно ощутил, как сон охватывает меня, будто вода после падения в море.

***

“Семнадцатый слой оказался слишком красивым для человеческих глаз. И слишком непредсказуемым.

Атрибут Алисы, что напоминал циклон, движущийся вместе с носителем, блокировал большинство внешних взаимодействий и, если его не атаковать, то мог продержаться довольно долго. Вплоть до получаса.

Внушительная сила. Особенно после того, как они, вместе с Валаханом, сдали квалификацию диомагов. Впервые за более чем сотню лет, двадцатилетние студенты смогли подобное. И сразу трое. Неслыханное событие.

Дымчатая тропа из течений маны, пролегала в бушующей красками Бездне. Поток будто был максимально материален здесь и мнимый ливень манатоков, обернулся замершей фантасмагорией.

Это напоминало туман в котором застыли мириады фейерверков на момент взрыва. И каждый огонек, каждая искра — были отдельно взятой звездой в глубинах вселенной. А видимые невооруженным взглядом течения энергии, бурлили-кипели, обволакивая сущее.

Они шли по серебрянной жидкости Пелены, затянутой жидкой поволокой. Полупрозрачная твердь слабо позволяла разглядеть что там — под ногами, на нижних слоях. Однако буйство стихий ощущалось даже сквозь, кажущийся обманчиво тонким, пласт Пелены.

Протяни руку — и перед тобой новый мир. Бесконечное количество миров.

Они улыбались и были счастливы. Воистину, — сопряжение их Атрибутов творило чудеса. Редчайшее явление среди самых опытных магов, не говоря о вчерашних студентах. Дающее возможность намертво сцеплять ауры и синхронизировать манаполе. Вместе, они были способны на удивительные вещи, невообразимые для многих, даже в самых откровенных фантазиях.

Парень на секунду замялся, пытаясь что-то достать из пиджака.

— М-м, я хотел сделать это немного при других условиях, но…

Девушка с интересом закусила губу, наблюдая за его движениями. Когда увидела два кольца из истинного серебра в тонкой золотой оплетке, слезы сами покатились по ее щекам.

Под его немым вопрошающим взглядом, она медленно одела одно кольцо, а затем натянула на палец парня другое.

Без лишних слов, — все и так было понятно.

— Я люблю тебя! — прошептала она, поцеловав парня, а затем лукаво прищурилась. — Долго выбирал?

— Ну, — парень замялся. — Честно признаться, я попросил помощи у Фрейи. Она, конечно, была не в восторге, но согласилась.

— Мелкая-то? — удивилась Алиса.

— Ага, — нахмурился Тэсс и продолжил шепотом. — Что-то в ней есть такое… Пугающее.

— Это да! — хохотнула девушка со странной грустью в глазах.

Девушка приставила их ладони, с кольцами на пальцах, друг к другу, любуясь. Обняла его и прошептала:

— Хотя вкус — то, что надо. Я в восторге!

Маленький рой светлячков вдруг закружился вокруг контуров мини-циклона, подобно бабочкам. Алиса засмеялась звонким искренним смехом. В ее глазах цвета сирени была непосредственная детская радость и восторг.

Рой неожиданно коснулся контура и проник внутрь, окружив их обоих. Алиса снова пірснула радостью, а вот Тэсс нахмурился.

Так быть не должно. Атрибут обязан блокировать все на своем пути. Мистралей, пусть и планктон, — в том числе.

Все произошло слишком быстро.

Рой окутал девушку и вырвал ее из циклона, что тут же развоплотился. На Тэсса навалилась аура самого измерения-слоя, начала больно давить, разрывая синхронизацию Атрибутов, искажая манаполе.

Алиса не успела даже крикнуть, как рой пополнился целой тучей светлячков и за ее спиной образовалось огромное багровое облако. Тонкие корни-щупальца, пронизанные жилами манаплазмы. Вырвались наружу, окутывая частично восстановленный Атрибут, что тут же лопнул, как мыльный пузырь.

Парень мгновенно обнажил ритуальный атам с фазовым кристаллом в набалдашнике и синтезировал самую быструю из возможных манаформу развоплощения.

Рой разорвало на части, а вместе с ним и несколько кореневищ, что извивались словно змеи. Затем последовало еще несколько быстрых и мощных ударов.

Девушку все-таки удалось вырвать из плена.

— Защиту сможешь поставить? — коротко спросил парень, держа за плечи будто одурманенную девушку.

Ее взгляд никак не мог сфокусироваться и остановиться, непрестанно водя зрачками из стороны в сторону, словно в активной фазе сна.

Она так и не ответила. Тэсс аккуратно усадил ее возле себя и принялся за работу.

Вихревой щит из дюжины манатоков, опустился на них обоих и парень обратился к собственной ауре, активируя Атрибут. Делать это столь быстро и без должной подготовки, было опасно, однако другого выхода не было.

Багровая туча разрасталась, а рой мистралей, облепил их со всех сторон. И тоже медленно окрашивался красным.

Давление семнадцатого слоя все усиливалось, подобно нескольким мешкам песка на плечах. Аура то и дело выходила из-под контроля, а манаполе, не способное удерживать необходимые течения, исказилось. Напоминало кривую звуковой волны басов,

Защитный комплекс фигур и магических печатей начал трещать, прогибаться, когда Атрибут только-только закинул пространственный якорь в реальность. Из носа и ушей Тэсса шла кровь, постоянно капая на трясущиеся руки, где бешено вибрировал атам. И когда одно из корневищ-щупалец пробило защиту, он закончил очередную атакующую манаформу.

Однако вместо того, чтобы сорваться с ауры, она зависла, пошла искажениями и разрядами, образовывая дугу-молнию между его манаполем и тем, что находилось вовне.

Кругообразный разрыв пространства, от сработавшего наконец Атрибута, начал расплываться, а по всему телу Тэсса, били разрушительной мощи разряды.

Он даже не понял, что случилось, когда вокруг его шеи обвился пульсирующий маной, корень. Мощный, отдающий багровым спектром, — крайне опасный.

Нож в руках раскалился добела, хотя и был сделан из кости. Удерживать его становилось непосильной задачей.

Внезапно, полупрозрачный кристалл в набалдашнике, внутри которого отражались искры не сотворенной магии, просто и обыденно треснул, растворяясь, будто прах на ветру.

Это было чем-то настолько невообразимым, выходящим за всякие рамки, что он даже не обратил внимания, как корни медленно просачиваются под кожу и оплетают кости. Он просто безмолвно смотрел на атам и не понимал, что происходит.

Вместе с неизвестной нечистью, его тело медленно наполнялось манаплазмой и мощью Потока. Готовой пережевать и проглотить незадачливого мага в мгновение ока.

За очертаниями багровой тучи, стал виднеться бесконечный тоннель, где слабо угадывались кривые тени чего-то невообразимого. Чего-то, что не поддавалось восприятию и осознанию даже столько просвещенных жителей Импублики. И оно пугало, вселяя первобытный животный ужас, заставляя застывать кровь, а сердце биться с перебоями. Лишь отблеск, тень и силуэт крохотной частицы той сущности, что скрывалась за тьмой, заставляли безвольно опускать руки.

А затем он ощутил, как дуга прерывается и сильный толчок в грудь отправляет его прямо в коллапсирующий портал собственного Атрибута.

Алиса была нашпигована корнями, что напоминали вздувшиеся под кожей вены. В ее руках находился точной такой же костяной атам, которым она обрезала щупальца вокруг Тэсса, чтобы вытолкнуть обратно в реальность.

Последнее, что он увидел, были залитые кровью и слезами, глаза цвета сирени.

Глаза, принадлежащие девушке, с которой он хотел провести остаток жизни.”

3

Валахан сидел в кресле, держа одной рукой трубку возле уха и опершись головой на кулак другой. Невидящий взгляд смотрел в пустоту.

— Ты шутишь, отец!? Как это понимать? — наконец взорвался он, становясь на ноги и принявшись ходить со стороны в сторону. — Да плевать, что произошло! Это не повод… Что? Да… Но почему?

Комната диспетчерской Ордена Танатеш, пустовала и помимо белокурого парня, что мерно курсировал между десятком столов, здесь никого не было. Ведь больше сотни лет, у них уже есть несколько полноценных этажей колл-центра. А это помещение фактически не используется и, кажется, о нем вообще мало кто знает.

Чем и пользовался Валахан, когда ему надо было подумать или поговорить о чем-нибудь серьезном.

— Я не понимаю! — кричал он. — Каким образом это связано и должно помочь в решении ситуации? Ты что шутишь? Да он, по сути, мой брат! Причем тут Совет? А, знаешь, что? К черту! Тогда я покину Орден! Сегодня же! А что тогда? Что? И?

На мгновение Валахан остановился и начал усердно массировать переносицу.

— Ладно, я тебе понял. Извини. Пока.

Положив трубку, Валахан пару раз, нервно, стукнул телефоном по бедру, а потом со всей силы метнул его об стенку.

4

Аурелиус Стрего выглядел мрачно и устало. А когда положил трубку, то и вовсе прикоснулся пальцами к вискам. Мощный, подтянутый, светловолосый, с пышными усами и бородой, которых едва коснулась благородная седина.

— Можешь объяснить к чему все это, брат!?

— А того, что он едва не угробил твоего сына, тебе мало? — искренне удивился Морритас, отведя взгляд от окна кабинета.

— Он мне тоже как сын! — прорычал Аурелиус. — Или ты забыл, кто его воспитывал? Ты не можешь просто так появляться раз в десять лет, после своих нескончаемых экспедиций и требовать каждый раз чего-то нового. То не помогай ему с Атрибутом, то не делай протекции при поступлении, то не мешай с этой чертовкой Луперкаль, что едва его на тот свет не извела своей безалаберностью! А потом и вовсе: не обращай внимания на отлучение и просто жди. И теперь ЭТО? Ты что шутишь? Зачем ты вообще так пытаешься испортить ему жизнь? К чему эти “танцы”?

— Я и так сделал для него что мог, — хмыкнул Морритас, покрутив бокал и отпив немного вина. — Даже больше, чем можно было ожидать. А танцы, как ты выразился, — чтобы он наконец вытащил голову из задницы и начал что-то делать. Иначе от него не будет никакой пользы и все наши старания даром.

Аурелиус был едва ли не вдвое больше брата. И слова Морритаса заставили его по-звериному оскалиться, становясь похожим на рычащего льва.

— И для этого надо было созывать Совет Коалиции, без моего предупреждения и даже не посоветовавшись? Ты, безусловно, — магистр, но архонт — я! Или ты забыл?

— Решение было принято единогласно.

— Без моего участия! Чтоб тебя, Мор!

— Для такого не обязательно твое участие…

Аурелиус устало откинулся в кресле, прикрыв глаза.

— Ты совсем из ума выжил такое практиковать? И ради чего? Что и кому ты хочешь доказать?

— Не доказать, а показать, — хищно улыбнулся платиновый блондин, становясь похожим на змею. — Во всем должна быть последовательность, брат мой! Я дал ему шанс, а он его просрал, поставив под удар еще и Валахана! Никто не смеет угрожать Ордену, что возглавляет одну из опорных коалиций Импублики, оставаясь при этом безнаказанным. Будь он хоть трижды, как ты любишь выражаться, — семьей. А то, что это проучит сопляка, — скорее как приятный бонус.

— Это такой бред…

Морритас медленно качнулся на каблуках и прошел до кресла напротив стола главы Ордена, сел. Вновь покрутил бокал, отпил и впился взглядом в Аурелиуса.

— Он не такой, как мы, брат! — сказал он. — Точнее, — он даже не такой, как я. Все гораздо… гораздо сложнее! Он должен начать развиваться и должен сделать это самостоятельно.

— Кто синтезирует фазокристалл, если не Капуя? Как ты себе это представляешь? Что выйдет в сухом остатке, ты подумал? И как это будет выглядеть в глазах окружающих? Ты ведь так заботишься о репутации Ордена, значит и последствия предвидел.

— Если я прав, то паззл сам складется, — задумчиво произнес Морритас, делая очередной глоток. — А если нет, то все еще можно тысячу раз переиграть.

Аурелиус сокрушенно оперся головой о ладони.

— Бред! Может тебе и плевать на парня, Мор, но я не такой! — вновь повысил голос Аурелиус. — Ты не вправе принимать такие решения за моей спиной!

— Жизнью правят сильные, брат, и ты это прекрасно знаешь, — холодно сказал Морритас. — А он, пока, не показал ничего кроме немощи. Ты же не хочешь повторения истории с Клаусом?

Аурелиус ударил ладонью по столу, угрожающе нависнув над столом.

— ХВАТИТ! — сказал он, явно пытаясь угомонить эмоции. — Ты пересекаешь все допустимые рамки!

— Ты не должен так эмоционально реагировать, — сказал Морритас, вставая с кресла. — Подобное не к лицу главе Ордена. Особенно, — Ордена Танатеш.

— Только твоих нотаций мне не хватало, — глава предупредительно нацелил палец на брата. — Если с ним что-то случиться, — я с тебя спрошу, в первую очередь!

— О-о, — усмехнулся Морритас. — Уж с ним-то случиться, будь уверен!

5

Отходняк был тяжелым и когда я наконец смог хоть немного вернуть осознанность, — за окном было утро.

Прислушавшись к ощущения, отметил, что чувство “синяка” немного прошло, но все мышцы ныли, как после марафона спаренного с трехчасовой силовой тренировкой. Лишь в левой части, чувствовалось сильное онемение в области ниже колена и всей руки, вплоть до шеи и части головы.

Да и беглый взгляд показал, что эти части тела скрыты под специальным компрессионным слоем, прошитым магоматонными нитями чуть менее, чем полностью.

Позиция на кровати была полулежачей и что-то подсказывало, что лучше не спешить с попытками полноценно сесть. Хотя общее самочувствие было вполне терпимым. Бывало и хуже.

Не найдя чем себя занять, нашел пульт и включил телевизор.

С новостных каналов ничего особенного почерпнуть не удалось. Разве что вновь говорили об усугубившемся конфликте Горении и Думката, в который неожиданно вклинился второй Орден Коалиции Люцифрен, — Бафонет и, куда ж без них, — Ланселот. Участие объяснилось, как гуманитарная миссия помощи Горении, на которую совершили нападение. В общем, — стандартная политическая схема. Воевали автономные округа, а выиграют Ордена. Ничего нового.

Вообще, подобные ситуации в Импублике довольны привычны. Ведь и сама, именно что Импублика, — это всего лишь планета Столицы, кою часто даже именуют также. Остальные миры, — либо вассальные спутники, коих семнадцать, либо автономные полу-федеративные округи, коих больше сотни, что входят в союз под патронажем Импублики.

Такая странноватая схема федеративной колониальности.

Конечно, все они номинально подданные Наместника, что, по-факту, является скорее императором. Для Столицы и ближайших спутников. И своеобразным патроном — для остальных.

Потому конфликты между единицами союза, вроде как и не совсем незаконны, но и полностью исключить их невозможно. Особенно, когда речь идет о планете Пайнус, богатой минералом моноцизит, без которого не сделать особенно мощные генераторы для мана-двигателей.

Горений объявил ее своей территорией, а сосед Думкат оказался против. Так оно работает при Орденах и свободном рынке. Ибо именно его все хотят наплодить своими товарами, для извлечения максимальной выгоды. Союзники союзниками, но свой дом теплее.

“Вершитель воли народов государства”, - так, собственно, звучит определение титула Наместника. И он вполне мог бы повлиять на ситуацию, но это скорее вызовет недовольство у остальных, чем даст какой-то толк.

Поэтому за дело возьмуться Ордена. Ближайшие вассалы Наместника, которым плевать на такие ограничения, как автономность, суверенность и прочую федеративность. Их задача — преумножать свое богатство и влияние, а значит и Импублики в целом.

И это вовсе не касается всего вассального союза, о чем его члены были в курсе, принимая заданные правила игры.

Конгломераты, движимые четкой целью, под присмотром четкой внутренней иерархии. У основания не менее четких идей, что предопределяют их почти что родственные отношения.

Правда, как и во всех семьях, — не все так гладко. Однако это уже совсем другая история.

“Твори и процветай”, как говорят представители коалиции Аврора, в которой состоит династия Наместника.

Довольно тонкая грань цинизма.

Я успел немного задремать, когда двери открылись, впуская Валахана.

— Привет! — улыбнулся он со входа и тут же подошел к кровати и слегка приобнял. — Ты даже не представляешь, скольких нервов мне все это стоило!

— Здравствуй, Вал, — виновато улыбнулся я в ответ.

Он сел в кресло возле моей койки и было видно, что его что-то сильно беспокоит, но я решил поговорить на волнующую тему первым.

— Слушай, я хочу извиниться… за все. И в первую очередь за то, что подверг такой опасности тебя. Я и подумать не мог, что это может обернуться чем-то подобным и от этого еще хуже. И хотя это мне не оправдание, я правда невыразимо сожалею. Клянусь, что если бы я знал, то никогда бы не позвал тебя…

— Ты бы умер, — резко сказал Вал, ледяным тоном. — И это было бы еще хуже. Даже меня напрягло то, что пришлось использовать Атрибут, хотя и могло оказаться слишком много свидетелей. А еще больше, — то, что моя дочь рисковала лишиться отца. Последнее, пожалуй, самое весомое. Действовали профессионалы, Тэсс! Шутки кончились.

— Понимаю, — кивнул я. — А ты знаешь меня и прекрасно осведомлен, что больше, чем я сам себя, корить никто не будет. Рисковать родными и близкими я не готов. От смерти Фархата корежит и у меня даже не было времени как следует осознать случившиеся. Здесь это время появилось. Поэтому я прошу тебя, как представителя Ордена Танатеш, зарегистрировать мое официальное обращение на собеседование для вступления.

Пока я говорил, выражение на лице Валахана несколько раз менялось, но на последнем предложении он побледнел, после чего неожиданно медленно прикрыл глаза.

Вздохнул.

— Тэсс… — после недолгой паузы он наклонился вперед с откровенно убитым видом. — Меня коробит из-за того, что ситуация сложилась именно так, но… Мне сегодня звонил отец. И…

Он откинулся на спинку, активируя орденское кольцо, что верифицировало не только особу в Ордене, но и обращение этой особы от имени Ордена.

И с мрачным видом заговорил:

— Малый Совет Коалиции Танатеш единогласным голосованием принял решении об иске в сторону внефракционного мага Тэссагрима Найва. По обвинению в диверсии с целью покушения на одного из членов Ордена Танатеш. Подрыва репутации Ордена, нанесения ему непоправимого ущерба и выражению прямой агрессии Ордену и Коалиции, что он возглавляет. А также власти и безопасности Наместника Импублики, поскольку потенциальная жертва покушения является членом гвардии правителя. Иск должен быть рассмотрен Трибуналом Орденаторума в день выписки обвиняемого из больницы Ордена Танатеш, пребывание и лечение в которой его обязуют оплатить во стократном объеме. Трибунал состоится двадцать четвертого марта в девять часов утра. Обвиняемый волен воспользоваться адвокатом и подготовить свои аргументы в указанный срок.

Сапфир в перстне погас, фиксируя, что выполнение поставленной Орденом задачи.

На Валахана было больно смотреть, а лично я даже не знал что сказать.

— Прости, — произнес мой почти-брат.

6

(Пятнадцать лет назад)

“В родовом поместье Стрего царило возбуждение.

Летние каникулы вернули двух особенно активных юношей в древние стены. Правда они и не задумывались надолго там задерживаться, проводя большую часть времени снаружи.

На стадионе, возле поместья, стояли друг напротив друга, на расстоянии около пятнадцати метров. Одетые в летние спортивные костюмы, они вспотели и тяжело дышали. Но продолжали внимательно смотреть друг на друга.

Им было по пятнадцать.

Оба упорно тренировались, обретя развитую мускулатуру и атлетическое телосложение. Оба успели получить ранг неомага.

И у обоих выявили исключительные Атрибуты.

Аурелиус наблюдал за их спаррингом с нескрываемым интересом. Он сидел за плетеным столиком, попивая кофе и внимательно следя за парнями. Довольно редко архонту удавалось выделить время на подобное праздное времяпрепровождение.

Поэтому он решил провести его с пользой.

Маромах Лойфо — легендарный маг из союзного Ордена Зариман, угрюмо контролировал спарринг, ехидно комментируя их действия. Именно он внес ощутимую лепту в развитие обоих, оправдывая звание одного из лучших боевиков отряда Танатос.

Аурелиусу хотелось увидеть результаты общих трудов. К чему привели лучшие учителя, тренера и наставники? Как проявят себя засеваемые годами зерна, что он тщательно избирал, как опытный селекционер?

Он лично пересматривал все результаты тестов, оценок и живых выступлений. Все спортивные мероприятия, интеллектуальные соревнования. Парни участвовали во всех активностях, даже не подозревая что их деятельность оцифрована. Переведена в числовые эквиваленты, отсортирована по рейтингам, сопоставительным таблицам соответствий. Все аспекты их жизней имели строгую иерархию ценностей, что были задокументированы. Задолго до того, как они сами об этом узнали.

Каждый навык, умение и предрасположенность имели отдельные кривые развития в бесконечных потоках отчетов.

Он видел их насквозь.

У этого были свои весомые причины. Ведь современность движется лишь благодаря качественному человеческому ресурсу. А для Орденов эта планка качества задрана до небес.

Многие тайно высказывались, что будь жена Аурелиуса жива, то жизнь парней имела бы куда больше необходимого детям тепла и заботы. Он не видел в этом утверждении никакого смысла, поскольку, по его указаниям, парней окружали лишь самые высококвалифицированные профессионалы. Психологическое здоровье проверяли ежемесячно, подкрепляя результаты консультациями эмпатов и нескольких независимых психотерапевтов.

Будь у него такое же воспитание в свое время и, кто знает, может он бы не имел теперь проблем с излишней эмоциональностью, которую приходится подавлять с таким трудом.

Белоснежный диск из молнии полетел в Тэсса, жужжаще вертясь в воздухе. Он проигнорировал атаку, приняв удар на статичный щит, будто зная, что это всего лишь обманка.

Валахан выпустил еще один аналогичный диск из ауры, а затем, наконец, резко синтезировал трехуровневую магическую печать расщепления. Осознанно скрыв лицо, чтобы противник не услышал словесной формулы и не прочитал ее по губам.

Из призрачной оси, что удерживала печати, вырвался вишневый поток маны, что должен был расплавить обычный щит Тэсса в мгновение ока. А самого парня отправить в глубокий нокаут.

Но рыжий даже оком не моргнул. Махнул рукой, словно вырывая что-то из-под земли. Бесцветная сфера поглотила вишневый поток, наполняясь им же, словно бокал вином.

Валахан продолжил атаку.

На этот раз, он действовал в спешке, словно пытаясь подавить противника напором. Искривил вокруг себя пространство, создавая несколько золотистых серпов, сплетенных из иероглифов мерцающей энергии. Они зависли вокруг его манаполя бумерангами, которые полетели в Тэсса по разнообразных траекториях.

Им навстречу уже спешили аналогичные звездочки из лазурных треугольников, что развоплотили серпы на полпути.

Набранный в сферу вишневый поток метнулся обратно к Валахану, напоровшись на все еще активные печати, создавшие его. А теперь и поглотившие, ценой собственного существования.

Они слишком хорошо знали друг друга.

Парни читали атаки друг друга наперед, предугадывая их последствия, строя тактики на опережение. Таких дуэлей между ними были даже не сотни, а тысячи.

— Это тупик, — сказали из кресла пососедству.

Аурелиус удивленно посмотрел на девочку, что приехала погостить к парням.

Алиса Луперкаль, дочь бойца элитного отряда Танатос, пригласил Валахан ко своему дню рождения, через пару дней. Эта тройка вообще была довольно дружной и недавний уход Фархата из коалиции никак не мог на это повлиять.

— Что вы имеете ввиду, юная леди? — полюбопытствовал Аурелиус.

Уже практически девушка, была одета в белый летний сарафан и широкую шляпу, что придерживала рукой от ветра. Золотоволосая и голубоглазая, она смешливым взглядом наблюдала за парнями, создавая образ легкомысленной дурнушки.

— Они исчерпали себя для друг друга, — уверенно сказала она, прищурившись. — Это все равно, что пытаться в тысячный раз нарисовать портрет одного и того же человека, в одной и той же позе, в одном и том месте и с одним и тем же выражением. Пара линий, возможно, будут отличаться, но в остальном это просто топтание на месте. Стагнация.

Лишь сейчас Аурелиус увидел во взгляде сиреневых глаз пронзительную внимательность.

— И как вы видите решение данной проблемы?

— Ой, — засмущалась она, вновь вернув образ дурнушки. — Простите, тэр Стрего! Я не имела ничего такого ввиду! Правда! Это ведь вы прославились как самый молодой архимаг в истории, — вам виднее. Извините!

Про себя он только хмыкнул. Девушка даже не представляла чего ему стоило подтверждения ранга архимага в семьдесят лет. Но, видимо, слава шла впереди.

В свое время Аурелиус произвел еще тот фурор, однако мало кто знал какая ответственность пришла вместе с этим.

— Не волнуйтесь! Мне действительно интересно, — улыбнулся архонт Ордена Танатеш.

— Ну… Они дрались друг с другом сотни раз. Все мало-мальски толковые противники тоже были одинаковыми. Им необходимы абсолютно новые спарринг-партнеры. Разделить их хотя бы на месяц. Тэсса, как вечного защитника, заставить атаковать, а Вала — наоборот, научить защищаться. И потом снова провести спарринг. Даже, если будет снова ничья, то это все равно лучше, чем переливание из пустого в порожнее.

Аурелиус улыбнулся краем губ, отпивая кофе и щурясь полуденному солнцу.

— Что-то в этом есть, — произнес он. — Определенно что-то есть. Вы очень умны для своего возраста, тэрра Луперкаль!

Алиса смущенно опустила взгляд.

— Вы слишком добры, тэр Стрего! Это честь для меня!”

Глава 8. Плата кровью

1

Разговор с Валаханом длился недолго. Он пытался объяснить, что иску не суждено возыметь хоть какой бы то ни было эффект, поскольку он уже подался в качестве свидетеля. И постоянно извинялся. Мол, даже отец был не в курсе, а когда делу уже дали оборот, то и ничего не поделаешь.

И хотя он меня убеждал, что все еще есть возможность вступить в Танатеш, которым меня мусолили всю сознательную жизнь, — я сделал иные выводы. Кто-то достаточно влиятельный, чтобы оспаривать авторитет Аурелиуса, сделал свой ход. Дал мне понять, что ни в Ордене, ни в Коалиции меня никто не ждет.

Я даже догадывался кто. И его несложно понять, ведь Морритас действительно пожалел меня. В какой-то мере. Дал шанс, что я удачно профукал.

Довольно неприятная ситуация с учетом того, что я наконец решил засунуть свое эго куда подальше и все-таки пойти под крыло Ордена. Пусть и не сразу.

И такой щелчок по лбу. Впрочем. — я сам виноват. Безосновательно подверг Валахана жуткому риску, как и целую кучу людей.

С этим надо было что-то делать.

Штраф, который условно предъявят мне танатешевцы тоже сыграл неприятную роль. Один день пребывания в одной из лучших клиник Столицы, могли себе позволить немногие. Его стократный эквивалент — единицы. Фактически половина моего официального состояния пойдет на выплату. А это, честно говоря, весьма и весьма внушительная сумма.

Разговор Валахана с отцом состоится сегодня-завтра и, возможно, что бывший опекун соизволит лично меня проведать, несмотря на критически забитый график. Звучало бы интересно, если бы не все вышеперечисленное.

Трибунал Орденаторума — это не то, с чем стоит шутить. Особенно приплетая туда “угрозу безопасности Наместника”. Даже Баат, будучи членом Ордена Аврора, приближенного к династии, не сможет отмыть мое имя до конца жизни. Угроза Танатеш еще ладно, но угроза Наместнику…

Представителей Гвардии и Комитета на заседании будет пруд пруди. Будь мой адвокат хоть тысячу раз “особым тайным агентом”, это не поможет. Всегда найдется тот, кто решит что дыма без огня не бывает. И вот тогда может начаться воистину лютое дерьмо.

От раздумий начало сводить болью виски. Когда Валахан ушел, то я просто несколько десятков минут тупо пялился в стену, пытаясь сообразить, как в идеале стоит поступить. Чтобы выстроить максимально логическую цепочку действий. Ведь до выписки у меня есть дня три, а значит продумать все надо было еще вчера.

С максимально дурным настроением я про себя чертыхнулся и вышел в коридор. В автомате возле палаты, купил “безопасный набор табакокурения” и медленно поковылял в конец коридора, на балкон, понимая, что надо хоть как-то отвлечься.

Видок у меня был тот еще, из-за больничной накидки, под которой свободно гулял сквозняк, облизывая самые злачные места. Но сейчас это мало волновало.

Почти полночь, мне никто не мешал. Хотя с их ценами, тут вообще было не много людей.

Палата находилась на верхних этажах одной из клиник-представительств Танатеш, на верхнем ярусе центральной части города.

Вид отсюда открывался потрясающий.

“Первая голова” бессонной Столицы напоминала многослойный детский конструктор, залитый на стыках слоем люминесцентного вещества. Хотелось сравнить с муравейником, однако вышеупомянутый и близко не стоял с наблюдаемым величием.

Некоторые районы, казались слоеным тортом, где поочередно размещались парковые зоны, больше похожие на отдельные материки заповедников, и железобетонные громадины жилых и деловых комплексов. Развилки дорог, магистралей и трасс, будто какие-то хитро сплетенные пучки проводов. Опоясывающие гигантскую серверную машину города.

Небо же оставалось чистой нетронутой зоной для спасательных экипажей, срочных миссий, либо экскурсионных туров дирижаблей, реклама на которых стоила целое состояние.

Мало где увидишь подобное. Как и мало где услышишь такой шум.

Слияние миллионов голосов, звуков, музыки, работы неисчислимого количества механизмов и организмов. Единое монотонное мурлыканье гротескного существа под безличностным именем — Столица. Ее первый голос.

Где-то неподалеку, из района-поселения зверолюдов, над широким рукавом реки Атрокан, ввысь поднимались мириады красных бумажных фонарей, — фестиваль весеннего равноденствия только набирал обороты.

С другой стороны, — над могучим древом Келахасси, что укрыл едва ли не весь природоведческий район, началось представление. В небе кружился целый заповедник призрачных существ-спиритов, что вместе с друидами приносили дань празднику в ритуале очищения.

На поверхностях пирамиды импубликанской фондовой биржи, покрытых неоновыми экранами, прожектора ежесекундно объявляли малейшие колебания сегментов рынка.

В сумерках комплексов безперестанку долбили музыку клубы, чавкали миллионы ртов в ресторанах, опрокидывались миллиарды рюмок в забегаловках и неутомимо мигали триллионы рекламных панелей.

Я любил этот город и страну. Их дух свободы, что ни с чем не спутать.

Но сегодня меня гложили мысли о своем собственном месте как здесь, так и в этой жизни вообще.

В голове словно щелкнул какой-то рубильник и неожиданно пришло осознание, что сюда меня привело мое же инфантильное упрямство. И оно же толкнуло к глубокому чувству пустоты. Не покидающему с того самого момента, когда фазокристалл, слово дым от спички, рассеялся на ветру.

Опершись на холодные перила, выдохнув табачный дым, успел немного расслабиться, отключиться. Увы, мгновения эти длились недолго, — очередной выдох и дым приобрел форму, будто наткнувшись на незримую преграду.

Удивленно отступив на шаг я увидел проблеск в отражениях света на открытом окне. Оттуда на меня смотрели глаза, полные звезд.

“Беги!!!”

Мысль была такой ясной и четкой, что по коже пробежали мурашки.

Реакция моя была мгновенной и первым делом я активировал “истинное зрение”, что позволяло видеть плетения манатоков и вообще происходящее на куда большие расстояния.

И сразу лишало меня целых трех манатечений.

Сознание расширилось благодаря сатори, визуально будто увеличив круг обзора и замедляя происходящее.

Я открыл дверь коридора чтобы увидеть, как в нем мигают лампы.

“Хи-хи!” — раздался детский звонкий смешок из далекой противоположной части коридора, где было еще одно окно. Лампа в том месте погасла и на фоне рамы стал виден невысокий силуэт.

Манатоки в том месте напоминали кокон размером от стены до стены, бьющийся, словно живое сердце.

— Ну нахер… — выдохнул я уже холодным паром, чувствуя как тело сковывает мороз.

На какое-то мгновение оцепенел. Чувства были совсем иные, чем при прошлых визитах мистралей. Нет, сейчас меня пробрало по-взрослому. Будто глотнул жидкого азота, заморозившего внутренности.

Гусиная кожа на руках начала жечь, ноги пришлось прижать друг к другу. Чтобы унять дрожь.

Из тьмы появилась детская босая ножка, переплетенная красными нитями крови, манаплазмы и бегущими по коже огромными тараканами с черными панцирями. И когда она топнула, — целая туча насекомых, словно рой саранчи, понеслась вперед, а лампы начали гаснуть, будто фонари в тоннеле, куда заехал поезд.

Привычка быстро соображать была одной из моих любимых черт в себе, однако тут даже она спасовала.

Что делать? Куда бежать? Бежать ли вообще? Каковы шансы? Какого черта вообще это опять происходит да еще и в одном из самых защищенных мест в центре города?

КАК, ЧЕРТ ПОДЕРИ?

От этой нечисти тянет аурой мощи первой степени. Аналог грандмага ато и выше. Бежать ножками, то есть по классике, — самоубийство. Манаформа, что обратилась роем тараканов, — задействовала не меньше двадцати манатоков.

В мгновение ока.

Единственный козырем, что может хоть как-то мне помочь в данной ситуации, были техники манатропов, что я втайне изучал, пытаясь дать себе хоть какое-то преимущество в безвыходных ситуациях. Как эта.

Погружаться в сатори еще глубже смысла особо не было, ведь я и так практически мог увидеть полет пули из револьвера. Потому прекратил подпитку “истинного зрения” и ухватился за четвертый манаток, чтобы синтезировать нечто сродни дополнительной системы кровообращения. Больше крови в мышцы, больше кислорода, большее натяжение, напряжение, эластичность и силовые показатели.

Вообще манатропы всея Импублики, что в подавляющем большинстве своем пафосно называли свои способности не иначе как “путь воина”, имели крайне занятные методики работы с маной. Особенно с малыми количествами ее токов. И хотя их “принятие и отражение” течений, на самом деле, таковым являлось с натяжкой, — полезные вещи там были.

Несмотря на откровенную неприязнь между двумя самыми распространенными типами операторов Потока, поучиться чему друг у друга было. Только глупые привычки не обращать внимания на сторонние практики были всему преградой. Особенно беря в учет ошибочное мнение, что методы работы слишком разные и не поддаются изучению.

Остальным — может быть. Но вот мне, как отлученному, пришлось потратить всего полгода, чтобы обучиться азам. А позже — и вовсе подправить знания, обретенные не совсем легальным путем, практиками. Чисто по маговскому профилю.

Надо было подождать хотя бы парочку ударов сердца, но времени не было. Тело ныло до сих пор, а я собирался нагрузить его так, что и в лучшей форме можно стать инвалидом.

Резко рванулся обратно в курилку к открытому окну и сиганул из него наружу. Этаж был эдак сто сороковой, потому гравитации тащить меня далеко. Если же упасть с такой высоты на асфальт, то мокрое место растянется на пару десятков метров.

Так себе перспектива. Как и слабо созревший в сознании план.

Только начав падать, я сразу же обернулся, чтобы лететь спиной вниз.

Всю раму, вместе с окнами, вырвало с громким треском наружу, роняя обломки и осколки стекла.

Сначала появился рой насекомых, а следом и маленькая фигура в пышном платьице из человеческой кожи. Выглядело существо воистину жутко. Вместо волос заплетенных в два торчащих хвостика, были длинные развевающиеся шлейфы чего-то органического, похожего больше всего на кишечник. На них сжимали-разжимали пальчики, словно лапки на сороконожке, десятки алых младенческих ручек. Вместо глаз был один большой циклопический провал, где дребезжало манаплазменное око, безумно крутя зрачком из стороны в сторону. А довершает картину огромная улыбка настолько неестественной величины, что не встречается даже на шаржевых карикатурах.

Именно улыбка обнажала тысячи маленьких хоботков-личинок, что заменяли существу зубы.

Оно, будто не замечая изменения плоскости, начало бежать по хромированной поверхности, треская окна и оставляя вмятины на бетоне. Походка вприпрыжку — веселая и бодрая, будто попрыгушки в классики на детском майданчике.

Прекрасно осознавая свое положение я попытался расслабиться и закрыл глаза.

Манатоки вновь освободил, но не отпустил, вращая в уме структуру, что необходимо реализовать за доли секунды, когда наткнусь на преграду.

В сатори все происходило быстро, а в реальности и того стремительней. По крайней мере скорость мистраля внушала побольше его силы.

Я успел пролететь около десятка этажей, изрядно меняя траекторию за счет сильного ветра, однако тварь бежала с огромной скоростью. От двух манаформ меня спас только ветер и гравитация.

Подозреваю, что когда они долетят вниз, — жертв не избежать.

Дело требовало максимальной концентрации. Благо конкретно эта техника манатропов не требовала постоянной подпитки, а действовала на время около десяти минут. За счет этого освободил течения и вывел сатори на ту грань, за которой вполне можно впасть в транс.

Неправильно распределенная инерция была худшим врагом в этот миг. Чуть что не так и тело треснет, словно упавший стакан.

Я примерно представлял ключевые точки, что пройду во время падения, потому решил по максимуму воспользоваться этими знаниями.

Первая точка была как раз через пару этажей и я уже начал готовить манаформу, однако тварь метнула нечто похожее на широкую волну энергии и мои надежды рухнули.

Первый провал сопровождался легким касанием волны, что спровоцировало несколько десятков разворотов вокруг своей оси.

Начало тошнить. Вестибулярный аппарат вполне готов был выкинуть меня из сознания. Если бы не твердая концентрация на сатори, что давалась мне какими-то просто заоблачными усилиями.

Но делу помог мистраль. Видимо, не рассчитав сил или попросту решив перестраховаться, — нечисть выплеснула еще одну волну, сильнее предыдущей. И вот она уже прошлась по мне в полной мере. Беда лишь в том, что урона не нанесла никакого, а вот инерцию вращения погасила.

Удар был вполне ощутимыми, отчего по коже пошли мурашки, едва отвлекающие от давящей боли. Впрочем, именно это помогло выровнять маятник восприятия.

Шанс все еще был. И вторая точка приближалась.

Я, вдруг, четко осознал, что не успеваю, ведь она практически рядом. Даже погрузившись в полный транс, что тоже рискованней некуда, я бы банально не успел доделать каркас магии. Такой банальной, элементарной, но, тем не менее, требовательной.

В подтверждение моим мыслям — пронесся мимо открытого балкона кафе с наполовину готовой конструкцией.

Вторая точка потеряна.

Осталась третья и до нее мне тоже катастрофически не хватает времени, хотя в сравнении с предыдущей это и не сопоставимо. А ведь тварь мчиться навстречу, несмотря даже на свободное падение.

Балкон конференц-зала приближался, а потому в уме висели параллельно несколько манаформ, что надо было реализовать в кратчайшие сроки. Напитать и синтезировать одну, задействовать, отпустить токи и сделать этого же со следующими. В диапазоне одной секунды времени.

Ничего себе задачка, честно говоря. Контрольная точка совсем рядом. Пора.

Будучи на высоте около четырех метров над краем балкона, я первым делом вонзил три манатока в “лассо невесомости”. Оно подходит для таскания грузов, а не для левитации, но полноценная воздушная подушка требует около девяти манатоков, потому выбирать не приходится.

Зато мне хватило сообразиловки, деформировать лассо, сжав до комка, либо, как в моей задумке, — ступеньки. Прямо под правой ступней, что послужило созданием своеобразного рычага, крутнувшего тело, словно на качели.

Ногу не оторвало лишь благодаря небольшому полю невесомости, что окружало манаформу в которую провалилась ступня, гася силу накопленного ускорения, из-за которой манаформа рисковала разорваться.

Освобождение манатоков.

Видоизмененный вектор инерции корректирую кинетическим толчком в спину, четко между лопаток, что еще сильнее выворачивает в пространстве. Заставляя сгруппироваться в воздухе и едва не потерять сознания от обалдевшего вестибулярного аппарата.

Получается нечто сродни двойному сальто, после чего сразу повторное освобождение манатоков. Повторный толчок в грудь, чтобы исправить положение и выйти из кувырка.

Освобождение.

Опять толчок в спину.

Падение с мгновенным переходом в кувырок и удар о стекло двери конференц-зала. Треск и падение внутрь с еще одним кувырком по битому стеклу.

Для полноценного мага такая эклилибристика было чем-то сродни раздачи карт во время жонглирования десятком мячей. При этом балансируя на моноцикле, что водрузили на батут.

А моя “отлученная” буквально ощущала скрип извилин, что рисковали выплюнуть разум в бессознательность. Чудовищная нагрузка.

Даже десятикратное ускорение сознания, за счет сатори, не помогало удерживать хладнокровность.

Радоваться тому, что это вообще получилось времени не было. А несколько осколков стекла, застрявших в руках и одно между ребер, вовсе разочаровывали. Как и выдернутая из сустава нога.

Короткий разворот, чтобы увидеть, как тварь пронеслась мимо. Благодаря инерции уйдет еще на несколько этажей, пока не выровняет все при помощи магии.

Атрибут активировался неохотно и ждать придется несколько долгих секунд. Особенно болезненно это сказывалось на суставах и мышцах. Спазмы и ноющая боль тут же дали о себе знать, в связи со спецификой применения способности. Из носа закапала кровь, а уши заложило.

Не зря у меня был целый ритуальный комплекс, что после отлучения, стал и вовсе жизненно необходим. Распределения энергии при десятке манатоков и при четырех, увы, не то же самое. Атрибут Атрибутом, но это все та же старая добрая магия, требующая строгих правил исполнения.

Времени не было, потому приходилось идти на вынужденные меры.

Я вытащил кусок стекла из руки и начал капать кровью на маленькое пятно, мысленно настраивая ауру на поглощение энергии из крови, к которой тут же присоединились около дюжины манатечений мне неподконтрольных.

Ситуация с ментальным жонглированием лишь усугубилась. Заемная сила требовала еще большего контроля, чтобы не сорваться. Словно надрезанный канат спортивного снаряда, на который повесили огромный вес. Если аккуратно — сработает, но одно неверное движение — и ты инвалид. Или труп.

Я накрыл ладонью пятно, почувствовав мощную энергетическую волну.

Сразу же пришло чувство слабости из-за стремительно тающих запасов жизненной влаги в теле.

Магия крови запрещена не просто так. Даже не потому, что подобна ядерной бомбе, а по куда более банальных причинах. Как, например, привлечение мистралей и риск превратиться в мистралианта. Не говоря уже о том, что любое неверное движение способно породить всплеск энергии и нешуточных масштабов взрыв.

Неожиданно слева открылась дверь и в помещение вбежал молодой мужчина с обнаженным ножом, где разгорался фазокристалл. Вокруг него уже слегка мерцала сегментированная охранная сфера покрытая призрачными письменами.

— Руки! — крикнул парень.

— Беги! — ответил я.

И в следующее мгновение в него врезался рой насекомых и осколков стекла, снося в сторону противоположной стены.

— Хи-хи-хи…

Отвратительные существа под черными панцирями тут же ринулись волной ко мне, но опоздали. Буквально несколько штук успели запрыгнуть на руку и ногу, больно впиваясь в кожу, пытаясь забраться под нее, но я уже проваливался сквозь первую Пелену Потока, вглубь.

Твари тут же растворились под уплотнившимися течениями маны, а я будто оказался в океанической тьме. Слабо виднелись проблески света, где-то далеко-далеко вверху.

Вокруг действительно была субстанция похожая на воду, если не знать точно, что это чистейшая манаплазма. Я чувствовал что тону, барахтаюсь, машу руками, пытаясь выбраться.

Но все равно тону.

Несколько больших пузырей вылетели из моей глотки, устремившись куда-то вверх, в то время как меня все сильнее и глубже затягивало в беспробудную тьму внизу.

И было еще страшнее от того, что я понимал — здесь не существует понятия дна.

Тонкие красные шлейфы из ран истончались затейливым облачками и уже за несколько долгих секунд я ощутил хищные, извивающиеся движения рядом. Пока что только в тенях пучины, но готовые отведать человеческой плоти в любой момент.

Черт!

Как можно было так облажаться? Хотя чего я ожидал активируя и разгоняя Атрибут при помощи крови? Глупость в квадрате, не иначе.

Что-то ухватило меня за лодыжку склизкой конечностью и резко рвануло вниз. Я нервно опустил взгляд чтобы узреть гигантского, наливающегося красным свечением осьминога. Или, по крайней мере, существо сродни осьминогу, что имело огромную пасть с десятками окружностей, вооруженных подвижными зубами.

“Ну, хотя бы это будет быстро” — пронеслось в моей голове.

И ведь, — правда. Быть мгновенно пережеванным куда сподручней, чем быть заживо погребенным под роем тараканов, жрущим тебя по кусочку. Если это действительно их цель, в чем я начал сомневаться.

Надо отдать должное — я все-таки попытался вырваться и даже синтезировал небольшой снаряд из кусочка стекла, что вытянул из ребра. Но твари это было как мертвому припарка.

Толчки и прочее тоже не возымели никакого эффекта. Даже видоизмененное “пронзание” манатропов, которым я врезал с кулака по щупальцу — не принесло никакого результата.

Осталось только устало закрыть глаза и ждать конца?

Хотя… Крови-то у меня еще литра четыре. А благодаря сатори можно и сознание удержать, при потере более чем литра.

По вариантам не густо. Воздух в легких заканчивается, а альтернатив особо-то и нет.

Единственное, что спасало — это размеры мистраля, схватившего меня. Из-за собственной неповоротливости и габаритов, он двигался довольно медленно, что усугублялось плотностью окружающей среды.

Использовать в качестве поверхности Атрибута любое пространство не подойдет. Была мысль открыть его на поверхности щупальца, но органика работает крайне ненадежно.

И что? Разве что…

Внутренняя сторона собственной больничной накидки точно неорганическая. Но есть шанс лишиться какой-то конечности или вообще всех. А то и головы.

С другой стороны — я и так могу умереть в любой миг в пасти этого осьминожьего чучела. Меня уже почти поднесли к пасти и с инерцией начали засовывать в распростертый движущийся провал. Ловко расстегнул завязанную сзади накидку и со всей доступной проворностью освободил из рукава правую руку, чтобы засунуть ее под одежду, в область живота.

Повторное использование атрибута отозвалось очередным всплеском крови из ноздрей, что вспенился красными пузырями. Буквально чувствовал как скрипят сухожилия, а в глазных яблоках лопаются сосуды.

Пятнышко Атрибута росло, но чересчур медленно.

Процесс пришлось ускорять любой ценой и голова закружилась от количества потраченной крови.

И вот, когда я уже практически оказался вчерном провале пасти, — глотка чудовища готова была сомкнуться вокруг моего тела, я рискнул.

Нырнул в наполовину открытый проход на поверхности собственной накидки, подбодрив себя самым мощным из доступных мне кинетических толчков в спину. Он оказался настолько сильным, что меня затянуло вместе с куском щупальца, сохранив тем самым, мою конечность.

Несколько секунд лежал на спине, тяжело дыша и хрипя, словно старик на предсмертном одре. Наблюдал бездонную тьму наверху, что клубилась подобно грозовым тучам в ускоренной трансляции.

Я знал, что по всему телу сейчас пошли запекшиеся трещины, похожие на длинные порезы. Они больно пульсировали, все время выпуская капельки крови. Мышцы горели, а сердце билось с интенсивностью барабанной установки, отдавая покалыванием в ушах, висках и голове.

“Верхняя часть” седьмого слоя вновь заставила легкие болеть пуще прежнего. Но я хотя бы был жив, что не могло не радовать. Хотя крови явно потратил чересчур много, раз меня выплюнуло аж на седьмой слой.

Лишь спустя несколько минут смог подняться и синтезировать фильтр воздуха. Особо это не помогло и голова дальше кружилась, но хотя бы дышать стало легче.

Тот факт, что я остался без одежды, меня особо не смущал, однако случись что — теперь я действительно буду беспомощным. Количество потерянной крови плюс невозможность заколдовать хоть что-то, оставляло чувство болезненной бессильности.

Техника манатропов все еще держалась, но и она скоро иссякнет, а новую я уже навряд ли смогу синтезировать. Пока не отдохну, по крайней мере.

Да и риск, что мистраль первой степени продолжит погоню сквозь слои бытия тоже довольно весомый аргумент. Вновь платить кровью, после такой ее потери, — идея так себе, если бы не сложность ситуации.

Голова кружилась, а пространство седьмого слоя не вселяло ни грамма позитива.

Как вообще работают эти слои не до конца понятно и самим магам. Сколько тысячелетий Бездной пользуются для преодоления межзвездных пространств, а глубже третьего слоя мало кто вообще опускался, кроме исследователей. В силу того, что именно эти слои мало чем визуально отличаются от реальности, за исключением немного других правил взаимодействия с той же гравитацией.

Ситуация схожая с любой научной дисциплиной, где теоретические модели выступают лишь информационным трафаретом. Пока работает — пользуемся. Найдем что-то получше — сменим.

В перспективе подпространств бесконечное множество, но даже девятый слой уже вызывает трудности погружения. И чем дальше — тем сложнее.

Седьмой вон вообще непонятно что из себя представляет. То ли бездонная пучина океана, полного всякой нелицеприятной живности, то ли воздушная пустыня с клубящейся тьмой над головой. И обе части строго разграничены между собой для непосвященных. Аналогия с океаном, где даже современные технологии уступают всемогущему давлению, напрашиваются сами собой. Да, — ты можешь на время “отключить гравитацию”, но всему есть своя цена и в некоторых местах, как эти, она неподъемна.

А вот с географическим соотношением реальности и Бездны — вообще мрак. Первые четыре слоя еще хоть как-то соответствуют исходным аналогам реальности. Все что дальше — полный хаос.

Слегка пошатываясь, я встал на ноги, подозрительно осматривая жесткую жидкость под ногами. Ощущение было странным. Будто я стою на мягком ковре, что едва заметно волнуется при движении. Но в общем и целом вокруг царил штиль.

Я привычно прижимал ноги друг к другу, чтобы унять дрожь. Периодически массировал руками мышцы, поскольку корчи так и норовили сбить меня с ног.

Возвращаться в реальность надо, но какими силами — непонятно. Да и вероятность схлопотать по башке от неизвестно откуда вылезшего мистраля оставалась. С другой стороны — рано или поздно он доберется сюда.

Существо первой степени — уж точно.

Все что приходило на ум, — вновь воззвать к спириту, что так вовремя меня предупредил, но его услуги соответственно стоят. И не факт, что его помощь чем-то мне реально пригодится.

Танатеш может и соберет группу экстренного реагирования, но от нее очень быстро останется только кровь и кишки по всему району. Еще и на меня это повесят потом.

Спустя несколько шагов под жутким головокружением, я все-таки сдался и сел. Надо передохнуть, хорошенько обдумать ситуацию.

Опустив голову и опершись локтями на согнутые колени, я уставился в зеркальную поверхность Пелены.

Усталость накатывала тошнотворными волнами, заставляя икать и громко вдыхать воздух, надувая щеки. Единственное чего действительно хотелось — это просто лечь, отключиться, забыться.

Вены опухли, больно пульсируют. Кожа потрескалась, покраснела, готовая к отеку. Голову будто набили ватой, на затылке тупая боль.

При всем при этом, я не волновался. Страха не было. Даже руки не тряслись. Просто полнейшее отрешение. Такое бывает после особенно долгих изнурительных тренировок. Когда усталость переходит в фазу исступления.

Капелька крови ушла незамеченной со лба и звук ее падения на зеркальную поверхность оказался неожиданно громким. Пустил круги, словно упавший в воду булыжник.

— Моя девочка…

Шепот прозвучал на грани слуха. Отчетливо, но очень далеко.

— Чудовища… бездна чудовищ… они… они забрали… забрали мою девочку…

Шепот становился все громче, отчетливей. А я никак не мог понять откуда он доноситься. Даже встать не мог, — только нахмуренно крутил головой.

— Чудовища забрали… а ты… ТЫ…

Холодок коснулся моих плеч и я опустил взгляд вниз. Кровавое пятно от капли крови успело расплыться огромной лужей. И там, с обратной стороны, зеркальная поверхность начала становиться прозрачной.

Заросшее обезумевшее лицо черноволосого мужчины, стоявшего на коленях и рыдающего по ту сторону лужи. Он ронял слезы и бил ладонями по остекленевшей поверхности.

Он кого-то отдаленно мне напоминал, но я никак не мог сообразить кого. А когда дошло, то я почувствовал, как поднимается желудок, готовый выкинуть свое содержимое наружу. Пришлось прикрыть рот рукой, до боли сжимая зубы.

Это было лицо Фархата Луперкаля.

— ТЫ… ТЫ НЕ УБЕРЕГ! ТЫ!!! ОТДАЛ ЧУДОВИЩАМ!!!

Шепот сорвался на крик и мужчина с размаху врезал кулаком по поверхности со своей стороны.

С этими же словами, из-за его затылка появились смазанные тени, что укрыли изможденное лицо подобно крыльям ворона.

По поверхности, словно по льду, пошли трещины.

Я сорвался с места, убегая куда глаза глядят. Действуя чисто на одних инстинктах и стараясь даже не думать о безумии, что ворвалось в мою жизнь буквально несколько дней назад.

Первые несколько шагов дались тяжело, но глухой звук трескающегося льда и заунывных рыданий, подстегивали как ничто лучше.

Поиск. Жертва. Зов.

Схема возникла в сознаний так четко, что я, не задумываясь отключил фильтр, чтобы создать ее. И тут же поплатился, закашлявших острым режущим вдохом аммиака с металлическим привкусом крови.

Голова закружилась и я упал.

Спустя секунду с того места где расплылась лужа, в воздух, словно гейзер, вырвался целый фонтан нефтеподобного вещества. Он устремился высоко вверх, в то место, где вместо клубящейся тьмы должно находиться небо.

Взрыв был мощным и мне еще сильнее заложило уши, немного контузив.

Фонтан бил непрекращающимся потоком, будто прорванная дамба и лишь спустя пару секунд до меня долетели первые брызги. Похожие на ошметки какой-то ткани, а не на раствор манаплазмы, они слабо подрагивали. Смазав один со щеки я шокировано смотрел, как тот преображается в огромного таракана. Что тут же пытается вгрызться мне под кожу.

Я откинул тварь, вновь рванулся вперед, чувствуя, как поверхность Пелены подо мной дальше идет трещинами. Разверзается как замерзшее на зиму озеро.

Но первые же шаги на карачках оборвались ударом головы о что-то мягкое.

Подняв взгляд я увидел маленькую девочку с пурпурными волосами в два хвостика. Она была самой обычной, в хлопковом сарафанчике, сандалиях на белые носки с рюшами.

Выдавал только взгляд. Холодный, хищный и донельзя любопытный. Даже мана-нейтрал смог бы учуять тяжелый фон от ее манаполя, что давило на плечи словно объятия гиганта.

И я уже видел видел глаза орехового цвета. Совсем недавно в районе Пертувия.

Я встал на колени, смотрел на нее, осознавая что позади формируется целый рой насекомых, готовых сожрать меня в любой миг.

— Если хочешь убить, то не тяни, маленький монстрик! — глухо сказал я.

— Ты давно мертв, — хмыкнула девочка со странными нотками в голосе. — И был таковым с самого начала…

Не успел даже осознать, что именно она сказала, как в грудь вонзился пурпурный хвостик, распуская по венам черную жижу с вкраплениями сияющей лазури. Кажется, я немного пошатнулся, а трещина под ногами мимолетно привлекла внимание.

Увидел в отражении оскаленную рысью морду.

“Используй Атрибут на осколке под тобой! Я сделаю остальное! Быстрее!!!”

И я послушал, хотя физически ощущал как меня покидает сознание, несмотря на сатори.

— Не дай ему использовать Атрибут! — донесся откуда-то крик, на который девочка испуганно округлила глаза и даже немного побледнела, растерялась.

Я же просто вырвал пурпурную ленту из груди и, согнувшись, припечатал ладонь о поверхность.

Трещина взорвалась мириадами брызг, поглощая осколки в звездной пыли расплескавшегося Атрибута. Оттуда вынырнула огромная фигура рыси серебристого окраса с мощным змеиным хвостом, едва ли не втрое длиннее ее самой, белоснежными рогами и глазами-звездами.

Хвост обвился вокруг меня, словно питон вокруг жертвы и уже через мгновение все вокруг закрутилось-завертелось в калейдоскопе красок-фейерверков.

2

Кларикордикс мешал лапшу в миске, грустно раздумывая над тем, как быть дальше. Его слова об желаемом уходе на пенсию, встретили с неприкрытым недовольством, дав понять, что долго не проживет.

Знал, что так будет и ничуть не удивился, когда ему монотонно советовали оглядываться по сторонам. В то время как он бросал трубку и выкидывал телефон.

Тогда еще подумалось, что надо бы обзавестись одним из этих новомодных дорогущих девайсов с динамическими айди и криптокартами. Но они стоят, как приличная квартира в пригороде, поэтому, — явно не сегодня.

Передвижная закусочная должна была вот-вот закрыться, но он все мусолил и мусолил лапшу в бульоне, будто ждал чего-то. Сам не понимая чего именно.

Даже в этом месте оказался, словно ведомый невидимой рукой — просто шел пару часов, занятый своими мыслями. Пока не оказался в парке района Пертувия с неожиданной мыслью, что бессмысленная прогулка требует перерыва.

По факту ему было некуда идти.

Друзья по додзё должны были помочь с очередным переездом, как помогали всегда, за что ему и так было стыдно. Последние лет двадцать он шатался из одного полиса в другой, пытаясь там зацепиться и найти достойную работу. Однако везде встречал одно и то же. Либо полиция, куда его не возьмут, потому что был привод, либо бандиты, либо армия.

Приходилось вкалывать где попало, чтобы хоть как-то жить и оплачивать занятия боевыми искусствами.

Всем было плевать, что судимость оправдана как самозащита, — она есть и это факт. Плевать, что орденские ублюдки вырезали бы всю деревню, попутно насилуя его сестер, как и остальных девушек, чтобы потом убить или сделать безвольными игрушками.

Один из талантливейших юных манатропов своего поколения, так и останется судимым пареньком, что раскрыл пасть на Орден Ланселот из Коалиции Шильдгард. Левую руку Наместника.

Тьфу, мерзость!

Да и в Ордена его не шибко хотели брать, несмотря на огромный список талантов в резюме, который он никак не мог реализовать ни на одной подходящей работе.

С армией та же история. Как, впрочем, и с охраной, где либо нанимали партнеров из Орденов, либо платили такой мизер, что проще целыми днями делать на кухне бургеры в каком-нибудь фастфуде.

Замкнутый круг.

Он сделал очередной моток вилкой, недовольно цокнув.

И не сказать, что он был не рад, прощаясь со своей последней работой. Запугивать людей, пытать их и откровенно калечить, — далеко не предел мечтаний для человека с первым даном в единоборствах и третьим кругом в манатропии.

Пока еще приходилось работать с отпетыми ублюдками, он терпел. Но когда начались визиты к обычным горожанам, — цепь терпения быстро истончалась.

Не хватало еще заедаться с Гвардией Наместника и Коалицией Танатеш. Тогда ему уж точно ничего не светит в этой жизни. Ни собственного додзё, ни, тем более, какой-либо перспективы на будущее.

Вспомнив о последнем, он мигом потерял интерес к еде и встал. Поблагодарил старенького повара-кхеша и пошел в сторону района Пертувия.

Помимо всем известного красного квартала с борделями самых разных мастей, здесь можно было встретить казино и прочие увеселительные заведения. Они платили пониженные налоги конкретно в этой части Полиса.

Стоит заметить, — это сильно преобразило древний район, что давным-давно рисковал превратиться в несусветную дыру. Подобная политика привела сюда предпринимателей, а те быстро зачистили местность, наведя порядок. Преобразовали и даже сделали район вполне благополучным, если не считать репутацию вопящую о нем, как о рассаднике безнравственности и порока.

Парк был одним из красивейших на его памяти, хотя и посетителей тут было крайне мало. Особенно в эту пору, когда вода серебрилась в свете двух лун, что появляются одновременно лишь дважды в месяц. Оранжевые фонари рассыпали мягкие лучи света, цветы благоухали, а озеро с лебедями давало свежестью.

Мало деревьев дотягивали до вишен с его родины, но тоже вполне радовали глаз. Да и цвели круглый год.

Он любил здесь гулять и даже замечал несколько раз тут некоего отлученного, что повадился посещать местную мадам из заведения перевертышей. Забавный у парня вкус. Хотя его нетрудно понять — эти девушки действительно умели быть “такими как тебе нравится”.

Тэссагриму Найву вообще нравились неоднозначные личности. Мия Торвуд, по данным Кларка, была совсем непростой девушкой. Явно связанной и с мафией и с рыбой покрупнее. Просто так, без хороших связей и знакомых в определенных кругах, она бы ни за что не открыла заведение на столь лакомой территории.

Кларк отрешенно хмыкнул своим мыслям.

— Бесит… — в никуда выдохнул он, бросив камешек, чтобы тот проскакал несколько раз по поверхности озера, пуская круги.

Он пошел дальше, но обратил внимание на то, что круги только набирают силу, хотя камешек давно ушел под воду. Словно далекие отзвуки землетрясения.

Айидхе нахмурился и остановился, пытаясь приглядеться. Сознание послушно погрузилось в сатори, а несколько манатечений проникли в ауру, укрепляя тело и учащая микровибрации манаполя.

Взрыв раздался внезапно и, как ни странно, — беззвучно. Вода на поверхности озера просто неожиданно вздулась огромным холмом, выпуская бурлящую сферу, что лопнула в следующий миг.

Огромная рысь с не менее огромным змеиным хвостом, закрученным штопором, ловко метнулась на берег, даже не касаясь воды. Из ее лба торчали белоснежные светящиеся оленьи рога, полные чистейшего омния, вокруг которых жгутами завивались десятки манатечений. А глаза, похожие на вечернее небо, полное звезд, смотрели отблесками бесконечных пространств Бездны.

Оно было изумительно. Величавое и могучее. Каждая серебристая ворсинка отливала благородностью металла, а пышные усы слабо сияли в тон рогам.

Это был спирит. Дух-странник, хранитель природы, владыка лесов и океанов, гор и холмов, саванн и джунглей. Тот, кто порожден Бездной, для жизни на грани реальности.

Кларк когда-то видел нечто подобное. Не тех светлячков-планктон, что пускает в пляс сказочник Айоте, когда заводит байки под древом Келахасси, нет. Он видел такого же, как этот. Существо высшего эшелона. Умнее, быстрее и сильнее мистралей, а также хитрее и мудрее магов. И каждый раз когда подобные существа являлись людям, — их ждала либо величайшая благодать, либо стихийное бедствие.

В случае айидхе — именно спирит, в форме огненного орла, помог ему казнить орденцев, что жгли их сады и уничтожали деревни.

Существо мягко отряхнулось, избавляясь от влаги и внимательно посмотрело на манатропа. Слегка изменило позу и только теперь Кларк увидел чудовищную рану на боку существа, из которой медленно стекала белоснежная кровь.

Оно слегка зарычало, поведя хвостом и спрятав его от айидхе.

— Я помогу! — искренне выкрикнул Кларк, став на одно колено и склонив голову.

Чувствовал внимательный взгляд спирита, слышал его слабое порыкивание. Но продолжал держать голову низко, — в знак глубочайшего почтения.

— Позови Маромаха Лойфо, айидхе! — неожиданно прозвучал мелодичный голос. — Срочно! Скажи, что дело в оболтусе!

От удивления Кларк обалдело посмотрел на существо, но встретившись с ним взглядом, тут же вытянул запасной смартфон и вбил нужное имя в поисковик. Было несколько номеров. В основном рабочих и на большинство никто не отвечал. Либо просто звучали короткие гудки. Оно понятно — время позднее.

Остался последний. Долгое время никто не брал трубку, но наконец раздался ворчащий голос старика:

— Кто бы ты ни был, я тебя…

— Здравствуйте! Мне срочно нужен тэр Лойфо! Это по поводу оболтуса!

— Эм… ты что накурился, парень!?

— Прошу! Это вопрос жизни и смерти…Тут… — он раздосадовано приложил ладонь ко лбу. — Я в парке Пертувия и тут с озера вылез спирит и сказал позвать вас. И что дело в оболтусе!

— Стоп-стоп-стоп… оболтус? Что… А-а-а… Гребанные небеса! Никуда и никому не звони, оставайся на месте! Телефон утилизируй после разговора! Хотя… Нет, все равно уничтожь. Я сейчас приеду. Где вы? Возле центральной аллеи?

— Да…

— Если можешь чем-то помочь, то сделай. Я очень щедро отблагодарю! Если нет, — беги!

Пока Кларк говорил по телефону, существо заметно осунулось и медленно завалилось на бок.

Айидхе подошел и увидел, что спирит оно прячет за спиной абсолютно голого парня. С ног до головы покрытого кровью. Жуткая рана на груди, в области сердца, тошнотворного пульсировала. Оттуда не шла кровь, только запекшееся вещество двух несмешиваемых цветов — черного и белого. Все пронизанное хрусталиками кристаллизованной манаплазмы, цвета лазури.

И он знал кто это был.

— Да вы, блин, издеваетесь… — простонал Кларикордикс.

— Что? — донеслось с трубки телефона.

— Здесь Тэссагрим Найв, — сказал айидхе. — И он сильно ранен. Нужен медик.

— Откуда ты?.. Хм, понял, жди, — пробурчал стальным голосом старик, после недолгой паузы.

Воин положил трубку и оглянулся вокруг. Сирен не было слышно, а людей не было и в помине. В час ночи в парке на отшибе полиса, никому не было дела ни до кого.

С болью в сердце он посмотрел, как тяжело и отрывисто дышит существо, прикрыв глаза. Из него доносились жуткие хрипы, словно задыхалось.

— Я могу чем-то помочь?

Спирит не ответил.

А он не убежал.

3

Валахан Стрего ехал на служебной машине и не понимал, что происходит. Он сквозь окно невидящим взглядом, приложив ладонь к губам. По наушнику слушал доклад с клиники и каждое новое слово заставляло его сжимать челюсти все сильнее.

Когда доклад закончили, переместил ладонь ко лбу и помассировал пальцами глаза.

— Почему там не было охраны? — ровным голосом спросил он.

— Охрана была, тэр Стрего, но она не успела…

— Значит, ее не было…

— М-м…

— Какие-то следы успели обнаружить?

— Никак нет, тэр Стрего! Но орденские специалисты уже прибыли и проводят экспертизу. Некто высказывает подозрение, что это могла быть постановка с целью дискредитации репутации Ордена Танатеш и способ избежать ответственности…

— Что ты сказал?..

— Инсинуация, тэр…

— ЗАКРОЙ! СВОЮ! ПАСТЬ! — от вырвавшегося крика у него выступили желваки, а водитель неловко вздрогнул, слегка вильнув рулем.

Спустя еще пару мгновений, Валахан немного успокоился и таким же ровным голосом, как прежде, сказал:

— Спасибо за доклад, скоро буду.

4

Кода сидела на постели в позе лотоса, со скучающим видом, листая пультом каналы на огромной плазме.

— Скрепы нашей церкви… Они развязывают войну… Объявили эпидемию… Меня зондировали… Взбалтываем желток… Ваш бицепс… На клинику Ордена Танатеш возымело жуткие последствия….

На экране засветилась съемка одного из небоскребов Танатеш, который покрывала широкая полоса, будто по нему от души царапнули экскаватором и так пару десятков метров.

Один из этажей вовсе наполовину остался без оконных рам и особо внимательные могли заметить кровавую баню, внутри некоторых помещений, где комнаты и конференц-залы попросту перекрасили в красный.

— Хренасе… — округлила глаза женщина. — Муж! Иди сюды, муж! Му-у-у-ж, раздолби тебя святая Тея!

— Че, ты орешь? Детей разбудишь! — простонал Баат, медленно входя в спальню и поправляя пижаму.

Кода выразительно помахала пультом на телевизор.

— …тридцать три пострадавших. В том числе двенадцать погибших и шестнадцать госпитализированных в тяжелом состоянии. Тэссагрим Найв пока что числиться пропавшим без вести, хотя представители Ордена Танатеш, высказали подозрение о возможной диверсии. Некоторые уже окрестили это, пожалуй, самым громким случаем нападения мистраля за последние сто лет. Напомним, что последний раз существа первой степени встречали в Столице сто два года назад и тогда последствия были чуть менее плачевны.

Баат присел на край кровати, утерев лицо ладонью. В тот же миг зазвонил его телефон на тумбочке.

— Лойфо… — подала жена трубку.

— Да? Понял. Ясно. Скоро буду.

— Этот парень какая-то ходячая катастрофа, — вздохнула Кода, обняв мужа сзади, который только недавно вернулся домой и выглядел жутко измотанным. — Я сделаю тебе покушать и попить в дорогу.

5

Фрея Луперкаль лежала в ванной, медленно отмокая после тяжелой рабочей смены, когда ей прилетела ссылка из рабочего чата.

Уставшая девушка сначала небрежно глянула и когда до нее наконец дошло прочитанное, то единственное, что она смогла из себя выдавить был глубокий сердитый стон. А потом она медленно встала и пошла одеваться, произнося про себя такие словесные комплексы, что и грузчики и сапожники лишь бы уважительно поджали губы ее изобретательности.

Тем не менее, она собралась и отправилась в путь.

Трой позвонил, когда она ехала в клинику Ордена Танатеш и был крайне настойчив.

— Что?! — буркнула девушка после очереди виброоповещений, угрюмо осматривая пробку на центральной магистрали.

— Привет! Собирайся и приезжай на проспект Алоэвердэ, дом восемьдесят три, район Пертувия.

— Я сейчас занята.

— Это Ритуалист, Фрея!

Небольшая заминка, сопровожденная паузой и последовавшим злым вздохом.

— Ясно, скоро буду.

Глава 9. Страна Орденов

1

— Комитет сможет обеспечить… — пробормотал Баат.

— Хрена с два! — проворчал Лойфо.

Они встретились буквально несколько минут назад, но пандохимера уже успел чудовищно устать от старика.

— И что ты предлагаешь? Держать его здесь? Мы без понятия, что происходит, а он может умереть в любой момент!

У Баата откровенно не хватало сил спорить.

— Не умрет. Эрбэ сказал, что состояние стабильное. Тяжелое, но стабильное. Только с аурой какая-та хрень происходит, которую даже я понять не могу.

— Эрбэ? — Баат обалдело глянул на объект обсуждений, что спокойно мыл руки в противоположной стороне лабораторного ангара, под особняком Лойфо. — Как он вообще тут оказался? У тебя нормальных знакомых врачей совсем нет что ли?

— Эй! Я все слышу, между прочим! — обиженно отозвался кхеш. — И у меня, кстати, красный диплом бакалавра медицины.

— И по какой же специальности? Ветеринар?

— Патологоанатом он, — буркнул Лойфо.

— Браво! — хлопнул в ладони Нэро.

— Ну вообще, — Эрбэ подошел ничуть не смущаясь. — Я все знаю и умею, но, в основном, когда уже не надо. Так говорил мой наставник. Личная же практика показала, что это вовсе не так. Или вы думаете я просто так держусь на плаву?

— Ты что, только что сознался в нелегальном медицинском содействии бандитам? — уточнил Баат, на что кхеш развел руками, поджав губы.

— Даже комитетские медики начнут задавать чересчур хлопотливые вопросы, — вклинился Лойфо. — А после событий в клинике, за парнем будет хвост, как у кометы.

— Ладно, — зверолюд помассировал переносицу и посмотрел на Эрбэ. — Хотя бы в общих чертах можешь объяснить что произошло?

— Да не вопрос, — пожал плечами кхеш. — Напал мистраль, оставив рваную рану в груди с переломами ребер. Следы огромного количества манаплазмы и заражение крови. В принципе, ничего эдакого. Все необходимые процедуры я провел, кровь очистил, раны залечил, кости срастил. Проблема только в манаплазме, поскольку такое ее количество не вывести даже в клинике Танатеш. Да и добрую половину уже впитала аура. Организм должен сам ее обработать. Я ввел необходимые смеси физрастворов и нанес соответственные мана-комплексы. Но на этом, как говорится, наши полномочия — всё.

— То есть остается только ждать, так что ли? — переспросил хмуро Баат.

— Типа того, — кивнул Эрбэ.

— Идем, я кофе сделаю, — выдохнул Лойфо.

Кхеш только помахал им рукой, оставшись дежурить у самодельной палатной койки, где лежал Тэссагрим Найв.

— Ты ему хоть чуточку доверяешь? — тихо спросил Баат, когда они вышли на кухню.

— Я сам себе не доверяю. Организм старый, уже сбоит. Случаются неожиданности, — хохотнул Лойфо грустно. — Но в целом, Тэсс пару раз сводил меня с ним по делам и он мне помогал. Да и сам парень говорил, что доверяет кхешу. В любом, случае, выбор у нас невелик.

Пока старый маг делал кофе, Баат заметил во внутреннем дворике еще одного человека, что сидел у бассейна. Точнее — айидхе.

— А это еще кто? — нахмурился он.

— Кларк, — хмыкнул Лойфо и махнул рукой. — Это он нашел парня вместе со спиритом, что сказал вызвать меня.

— Каким еще спиритом?

— Да хрен его знает! Когда я приехал, тот уже исчез, только пятна крови остались, а айидхе смирно дежурил возле парня.

— Бред какой-то…

— И не говори. Я с ушастым поболтал пару минут и пояснил ему что по чем, так что он теперь сидит тихо, нервничает. Честно говоря, я без понятия что с ним делать, но пока это далеко не первостепенный вопрос.

— Этот парень сводит меня с ума, — простонал Баат.

— Угу. Оболтус собирает вокруг себя слишком много шума. И это настораживает. Я воздвиг вокруг дома такую защиту, что архимагам придется попотеть, а в лаборатории — лазуритовые плиты вокруг фундамента. Но даже так, не уверен, что все четко сработает.

— Ты о чем? — поинтересовался Баат, отхлебнув кофе.

— Я провел сканирование его ауры и манаполя в частности. Во-первых, он был как минимум на седьмом слое.

Баат помрачнел еще больше.

— А во-вторых: он несколько раз использовал магию крови.

На сей раз адвокат просто выругался.

— А в третьих… — тут старик неожиданно замешкался.

— Ну?

— Когда я забирал его и проводил поверхностную диагностику ауры, то заметил определенную последовательность в хаотических вибрациях его манаполя. Будто… будто оно синхронизируется с фазокристаллом.

Будь перед ним кто-то другой, Баат сказал бы, что это бред. Но, несмотря на их непростые отношения, Маромах Лойфо был одним из лучших специалистов в ранге грандмага, на его памяти. Да, и есть подозрение, что старик давным-давным шагнул до степени архимага. Просто не хотел вызывать лишней шумихи вокруг сдачи экзамена на ранг. Больно уж он любил тишину и покой.

Как скрыть, что у того в действительности “за глазами”, он еще и Баата научить может.

— Это…

— Невозможно, ага, — вновь нервно хохотнул енот.

— … надо очень хорошо обдумать, — выразительно посмотрел на него пандахимера. — Я поеду домой, пока ты все держишь под контролем. Утром начну аккуратно готовить почву, чтобы как-нибудь стабилизировать ситуацию.

— С Танатеш вышла подстава, — скривился Лойфо. — Хотя этого стоило ожидать.

— Уверен, что тут не обошлось без Морритаса, — сказал Баат, допивая кофе. — Навряд ли Аурелиус, позволил бы себя подобное по отношению к сыну, пускай и приемному. Он действительно его любит.

Лойфо не ответил. Зато снизу, из лаборатории, донеслась ударная волна магии, а секунду спустя короткий вскрик.

Маги переглянулись и рванулись туда. Следом за ними пронесся и айидхе, мгновенно среагировавший на ситуацию.

— Тэсс! Братюня! Успокойся! — увещевал Эрбэ, примирительно выставив перед собой руки.

Кхеш выглядел не только обеспокоенным, но и чертовски испуганным.

И было чего.

Тэссагрим Найв парил в метре над землей, стеная от боли в страшном припадке. По коже струились змейки манаплазмы, каждый мускул содрогался от спазмов чудовищной скорости.

Что еще страннее так это разряды энергии, что кривыми дугами лизали пол, потолок и окружающее пространство. Аура парня бурлила, будто кипящий гейзер, готовый вот-вот лопнуть мощным взрывом. Ее было видно физически, — прозрачную кляксу пары метров в диаметре. Дребезжащую, словно оконное стекло под натиском мощных вибраций.

Маги мгновенно погрузились в сатори и провели оценку происходящего истинным зрением.

Причиной оказался Атрибут.

Тонкие сотни манатоков, что должны были пронизывать ауру, наподобие вычурной ткаческой вышивки, напоминали колючую проволоку. Она стягивалась, извивалась, будто змей, пытаясь задушить носителя. Сама сфера ауры, превратилась в бесформенное пятно, постоянно меняющее форму.

Лойфо предпринял попытку создать подавляющее поле, чтобы немного проредить Поток вокруг парня, тем самым стабилизируя манатоки. Получилось из ряда вон плохо, поскольку манакомплекс развалился, будто карточный домик на этапе внедрения в ауру.

Баат тем временем синтезировал огромный набор щитов и защитных экранов вокруг Тэсса. Парню это не помогло, но разряды были запечатаны внутри купола из призрачных стен, солидно уменьшив риск для окружающих.

— Трупорез, чтоб тебя! — гаркнул Лойфо. — Ты один тут врач, так что, объясняй давай! Только не смей говорить, что это сегментация ауры!

Эрбэ выглядел не столько взволнованным, сколько потрясенным.

— Вообще-то… — начал он, дернув щекой. — Только на это и похоже.

Испепеляющий взгляд двух зверолюдов заставил зеленокожего нервно сглотнуть. Сегментация ауры не то явления с которым стоит шутить. Превращение в мистралианта — ни что иное, как жирная точка в жизни как мага, так и человека. И самое страшное — личности.

— Отойдите! — произнес неожиданно ровно айидхе.

Светловолосый манатроп как-то успел вооружиться энергетическим оружием воинской касты и уже натягивал на тетиве огромный комплекс из разношерстных, довольно странных манаформ.

— С убийством мы и без тебя справимся, ушастый! — угрожающего сказал Баат, блеснул фазокристаллом обнаженного клинка.

— Я не причиню вреда! — спокойно ответил Кларк, наблюдая острое недоверие магов. — Снимите щиты! Быстро!

Вновь переглянувшись на секунду, маги коротко кивнули и защита пропала.

Белоснежная стрела не пронзила ауру, а расплескалась по ней, будто вылитая на ядро краска. За доли секунды, энергия покрыла ее молочным панцирем и разряды начали бить по десятку раз, но уже только внутри.

Все это время, стоны и крики Тэссагрима звучавшие на грани, теперь превратились в настоящий гвалт. Маги готовы были вмешаться, но айидхе все еще работал над формулой, закрыв глаза и погрузившись в транс.

Около минуты происходила полнейшая вакханалия с энергиями и самим Потоком. Лойфо с Баатом бессильно сжимали и разжимали кулаки, прекрасно понимая, что не в силах что либо сделать. Не при сегментации ауры такой мощности. Это необратимый процесс.

А вот айидхе справлялся, что вызывало куда большее количество вопросов, чем все произошедшее до этого.

Постепенно разряды становились долгими медленными и больше напоминающими клубы дыма, чем росчерки молний. Вязь атрибутных нитей, чью природу до сих пор пытались выяснить десятки тысяч импубликанских ученых, выпрямляла свое веретено-паутину. Манаполе, сформировавшее верхний слой ауры, переходило в штиль из беснующегося шторма. Сама же аура возвращалась к обычной сферической форме

Лоб Кларка покрылся испариной, а из ушей, глаз, ноздрей, постепенно выступали капельки крови, но он продолжал свой транс. Даже когда начало колотить, словно от озноба.

Крики и стоны утихали, пока вовсе не пропали. Фигура некогда рыжего парня медленно упала на белую плитку лаборатории.

Все три мага рванулись сначала к Тэссу, а когда убедились, что он вновь провалился в забытье, подошли к айидхе. Эрбэ тут же принялся проверять его самочувствие и состояние.

— И давно манатропов учат подобному? — Баат уперел тяжелый взгляд в Кларка.

— Манатропов вообще такому не учат, а вот на счет умирающих спиритов, не уверен, — ответил воин, выдержав взгляд, несмотря на крайне скверное состояние.

2

Архонт Ордена Галанор нахмуренно смотрел из окна на десятки вертолетов, что курсировали вокруг клиники Ордена Танатеш, перебирая в руке крупные четки.

Несмотря на почтенный возраст эльдерлинга, на нем слабо отражалось время. Хотя века все-таки оставили свой след и седые волосы, рассеченные роговыми наростами, все же давали о себе знать. Как и слегка выцветшие чешуйки вокруг глаз и скул. Но даже так, он вселял уважение своей мощной статью и острым взглядом.

Даже среди его расы у него был исключительный геном. Ящеры эльдерлинги, в большинстве своем, мало чем отличались от людей, кроме чешуи и роговых наростов на голове, но Йотун Крадбринг был другим. Похвалиться настолько здоровым телом, духом и аурой могли единицы из его народа. Особенно в столь почтенном возрасте.

Истинный наследник драконов.

Он нажал кнопку на телефоне на рабочем столе, где царил строжайший порядок, а все важные бумаги давно хранились в сейфах за сотней замков.

— Мила, дорогая, позови Хеймдаля! — сказал архонт глубоким басом с нотками старческой хрипотцы.

Спустя несколько минут в двери постучались, услышали оклик архонта и вошли. Невысокий по меркам синкори, мужчина, в строгом хаори с почтением поклонился лидеру и получив кивок на кресло, сел, как и сам архонт.

Синкори, под стать своему господину, также выделялся среди прочих. Худой, мускулистый и невероятно способный колдун в последнем витке развития ранга грандмага. Его расу часто сравнивали с амфибиями из-за чешуйчатой кожи, огромных черных глаз и похожих на жабры ушей.

— Вся эта шумиха мне не нравится, Хейм! — сказал глава, махнув на окно. — Парня надо найти. Если раньше я озирался на Танатеш, то теперь они сами четко дали понять о своем к нему отношении.

— Отряд мидрисфальцев мы ликвидировали еще позавчера, господин! — кивнул синкори, сузив свои огромные безбелковые глаза. — Конечно, у них есть еще, но после двух провалов они побольше подумают над планировкой.

— Куда уж больше? — удивился архонт. — Ты многих знаешь, кто после такого выживал?

— Ему помог молодой Стрего, господин! Если бы не он…

— Я видел записи, Хейм, — поднял руку глава. — Атрибут у парня впечатляющий, как бы они не пытались его скрыть, но без отлученного, его бы стерли с лица земли. Как и наоборот, впрочем. Тем не менее, он мне нужен. Сомневаюсь, что его сожрали мистрали, с такой-то способностью выживать. Поэтому — будьте начеку и всячески пресекайте очередные покушения мидрисфальцев и “леворуких” ланселотцев.

— Даже если он жив, господин, то его ждет Трибунал Орденаторума, — осторожно сказал Хеймдаль. — Я, безусловно, сделаю все от меня зависящее, но… В свете последних событий, Танатеш просто так его не оставит. Вполне вероятно, что надо ждать покушений и с их стороны.

— О, да! Несомненно, — кивнул архонт, вновь кинув взгляд на окно. — Дельце непростое, я понимаю. Но также знаю, что ты сделаешь все возможное.

— Да, господин!

Синкори поклонился и на секунду замешкался, перед тем как уйти. Архонт легко уловил настроения подчиненного, удивленно изогнув бровь. Незаметное дрожание жаброподобных отростков на месте ушей выдавало легкое недовольство Хеймдаля.

— Господин, я хотел спросить.

— Да?!

— Чем парень так важен? Ведь беспилотники были хороши, но только тем, что у них никакой связи с нами. Наше вооружение на пару голов превосходит все, на что способен этот… отлученный.

Последние слова он произнес с тщательно скрываемым презрением.

— О, — хмыкнул архонт, отвлекшись от окна. — Мне нравится его хватка. Выжить при таких условиях и продолжать борьбу, пускай и не в полную силу и с кучей оговорок, — дорогого стоит. Представь, что будет, когда Орден Зинтрика синтезируют ему фазокристалл? Это ведь не дилетанты Капуя, которые просто подобрали крошки и думают, что ухватили дракона за хвост. Наши вернут его в строй лучше прежнего и тогда мне искренне интересно, что он из себя покажет. Во всяком случае, даже я не опускался на семнадцатый слой Бездны без корабля, за столь долгую жизнь.

— Что простите? — переспросил синкори, нахмурившись.

— Они с Фархатом Луперкалем, уходили на семнадцатый слой, Хейм! — хохотнул архонт. — Практически на своих двоих. Забавные ребята.

— Спасибо за ответ, господин, — задумчиво кивнул Хеймдаль, перед тем как уйти.

А глава Ордена Галанор вновь хохотнул, потерев жесткие усы а затем и длинную бороду..

— Семнадцатый слой…

3

Магистр Ордена Мидрисфаль тренировалась.

Смертельная пляска плавных, перетекающих друг в друга, движений завораживала. Четко выверенных, отработанных десятилетиями практики.

Она выглядела довольно молодо, а доведенное до совершенства тело, делало ее еще и чертовски привлекательной, в паре с благородными чертами лица.

Храм Пути, как называли все места “просвещения” для манатропов, находился в пещерном комплексе на крайнем севере планеты, неподалеку от четвертого полиса. В отличии от обычных додзё, где трудились рядовые бойцы, — в подобных местах готовили исключительных воинов.

Внутри заснеженных горных хребтов, над которыми вечно завывали леденящие ветра, дух закалялся лучше всего. Особенно в одном из открытых огромных залов, выдолбленных прямо на краю отвесной скалы.

Здесь не было даже окон, а только массивные колонны, больше напоминающие решетки, сквозь которые то и дело порошило снегом.

И ей приходилось тренироваться гораздо жестче других. Ведь она никогда не забывала, что именно тренировки дали ей все. От членства в Ордене и до места в жизни вообще.

Ордена, как структуры, изначально создавались для отсева магов и манатропов от мана-нейтралов. Еще до Великого Исхода и даже до событий предшествовавших ему. Когда на маленькой одинокой планете, в нутре безжизненной солнечной системы, неожиданно открыли тайну Потока.

Тогда девяносто процентов населения оказалось мана-нейтралами, а лишь единицы открыли для себя личную мощь, которая выделяла их на фоне толпы. Последствия этих событий были бы гораздо трагичнее для большинства, чем для меньшинства.

Но история пошла по иному сценарию.

Ордена принесли необходимый акцент, четко разделяя население без переизобретения рабства.

Именно явление Орденов принесло наднациональный паритет, тогда еще дробленого на страны, мира. Стало двигателем прогресса и развития, что спустя почти десять тысяч лет привело к сегодняшнему обществу и состоянию дел.

Уже гораздо позже, в Ордена стали брать и просто талантливыхличностей преуспевших на разных поприщах. Но даже так, манатропам приходилось впахивать куда больше, чем рядовому волшебнику.

Боевые действия и спорт — это лишь мизерно малая часть от активностей любого Ордена или, тем паче, целой Коалиции. Да, безусловно, важная, но далеко не главная. Потому тем, кто посвятили свои жизни бесконечному самосовершенствованию своего тела и духа, помимо прочего, требовалось нечто большее. Какой-то стержень, что будет выгодно тебя выделять на фоне остальных миллионов и миллиардов бойцов, что точно так же не покидают тренировочных залов на протяжении всей своей жизни.

А магам только знай себе колдуй и как только закончишь академию, — сразу Орден сам к тебе придет. Если же еще и с головой все в порядке и талантом не обделен, то не жизнь, а сказка.

Конечно, случаи бывали разные. Люди все разные и дегенератов везде хватает. Однако, она никогда не давала себе забыть, какими усилиями пришлось выгрызать место под солнцем.

Потому каждая тренировка сопровождалась максимальной отдачей и толикой яростного остервенения.

Женщина занималась одна, в окружении дюжины магоматонов-големов. Все они имитировали высококлассных бойцов, вооруженных разным оружием. В том числе и огнестрелом.

Но тренировку прервали на середине.

Голографическая фигура из белоснежных нитей света, возникла прямо перед ней, когда очередной магоматон должен был отправится в противоположную сторону помещение от ее удара открытой ладонью.

— Здравствуй, Хлора! — кивнуло отражение магистра Заккагири Тайши.

Щелчок и магоматоны поникли безмолвными черными манекенами, а сама женщина низко поклонилась, присев на одно колено.

— Госпожа!

Даже тень архонта вызвала у нее неподдельное почтение и смирение.

Низкорослая вистра с седыми волосами, заплетенными в пучок на макушке, и подвижным черным хвостом, на конце которого красовалась белая кисточка, смотрела без высокомерия. Скорее даже наоборот. Особенно это отразилось недовольной гримасой, когда магистр стала на колено. Недовольно махнув рукой, из-под широких рукавов мантии, архонт кивнула.

— Встань, — сказала она скрипучим старческим голосом. — Мне нужна твоя помощь. Надо отправиться в Первый Полис, как можно скорее.

— Конечно, госпожа! Что-то случилось?

— Да, — у наших врагов, Коалиции Танатеш, намечаются небольшие проблемы. И надо помочь им понести максимальный ущерб. Хотя бы репутационный.

— Это как-то связано с инцидентом в клинике?

— Более чем. Юноша с выдающимися способностями, несмотря на свое отлучение, опять сумел навести шороху. Факт, что он сотрудничает с КИБ и даже пытался подсунуть нам с галанорцами технику со шпионским оснащением, делает его особенно ценным трофеем.

— Наши подрядчики уже пытались от него избавиться, — недовольно произнесла женщина с толикой раздражения. — Теперь, я так понимаю, надо взяться всерьез?

— Да, — согласно кивнула архонт. — Только больше без сторонних наемников. Эти идиоты последний раз показали вопиющую некомпетентность привлечением мафии. И действуй чисто, без лишнего шума. В идеале, если следует завербовать и попытаться вернуть в Поток. В ином случае — избавиться. Даже Аурелиус, под давлением совета, не в силах обеспечить протекцию внефракционному магу, будь он хоть трижды его сыном. Вот только тебе следует его и отыскать. Полагаю, сейчас он будет в бегах, а значит работы предстоит много.

— А-а… — задумалась на мгновение магистр.

— Да?

— Есть информация, что он вообще жив? Я слышала о переходе на седьмой слой. Смертельно для отлученного.

Низкорослая архонт лишь фыркнула.

— Такой тип людей хуже таракана, — сказала он. — Выживет когда все умрут. Хотя, если он действительно умер — то туда ему и дорога. Тебе только проще.

— Я поняла, госпожа! — еще раз поклонилась Хлора, вновь став на колено. — Я не подведу!

— Спасибо, магистр!

Вместе с последними словами голограмма исчезла, оставив женщину наедине с холодом и новым заданием.

4

Морритас смотрел на окровавленные стены со скрещенными на груди руками, будто любовался выставочной картиной музея.

Вокруг него безмолвно сновали криминалисты в плотных костюмах химзащиты, оцепившие большую часть помещения. За границы желтой ленты не пускали даже его.

Он хитро щурил глаза с лиловыми зрачками, будто действительно пытался понять задумку художника.

Время от времени, глаза просвечивались изнутри шестиконечной звездой, со вписанными в нее сигилами и письменами, окутанными лазурным пламенем маны. Статус архимага давным-давно уже не был чем-то стоящим для него. Особенно теперь, когда даже он с трудом понимал произошедшие здесь манипуляции с Потоком.

Несомненно, существо использовало манатоки очень неаккуратно, по-варварски. Однако их сочетания, породившие весьма занимательные манакомплексы, впечатляли.

Чистейшей воды запретная магия. Искусство крови, вместо которой использовалась манаплазма самого мистраля. Такому негде научиться, кроме разве что самой Бездны. Далеко не первых ее слоев.

Пришелец из глубины с легкостью уничтожил двенадцать элитных бойцов, половина из которых была в ранге диомага и столько же метамагов. Не то чтобы потеря для Ордена, но сам факт легкости убийства далеко не последних специалистов, вызывал интерес.

А ведь каждое убийство еще и использовало произведенную боль, кровь и эмоциональные всплески в качестве обратной тяги. Для восстановления затраченных сил. Удивительно на что способны “демонические ремесла”, как их когда-то именовали, при весьма невысокой степени мастерства.

Но самый больший интерес вызывала сама явка существа.

Зачем мистралям сдался отлученный? Почему его так усердно преследовали существа столь странной категории? Это связано с происшествием десять лет назад?

А ведь тогда он нашел очень тревожные знаки того, о чем никто не должен слышать еще по крайней мере лет сто. По его личным оценкам, конечно.

Фактически весь этаж, от конференц-зала хирургов, был расчерчен огромным шлейфом крови и засохших внутренностей. Ошметки тел высохли из-за примененной магии, что формировало стойкий острый смрад гниения.

Его немного разочаровало, насколько болезненно восприняли этот запах большинство оперативников и даже врачей. Хотелось верить, что они более приспособлены к подобным неожиданностям.

Он еще раз проследил взглядом по стенам и колоннам, где располагался офис колл-центра, пока не увидел открывшийся лифт.

Аурелиус и Валахан Стрего выглядели уже привычно хмурыми.

— Здравствуй, дядя! — сказал Вал на что Морритас кивнул, слегка улыбнувшись.

Брат же безмолвно подошел и также блеснул секстаграммой глаз, осматривая место побоища.

— Забавное зрелище, — прокомментировал Морритас спустя минуту, когда глаза Аурелиуса перестали сиять маной.

— В кабинет! — скомандовал архонт холодно, после обернулся к сыну. — А ты знаешь что делать.

Сын угрюмо поклонился, двинувшись в сторону криминалистов.

— Объясняй! — приказным тоном сказал Аурелиус, когда они вошли в кабинет.

— Увы, я пока не готов давать комментарии, — ответил Морритас, наливая себе кофе. — Но, есть о-о-о-очень много нехороших знаков.

— Каковы шансы что он жив? — архонт сложил руки за спиной, став напротив окна.

— Пятьдесят на пятьдесят, я полагаю, — хмыкнул магистр.

— Я серьезно! — гаркнул Аурелиус, повернувшись к нему и направив указательный палец. — Это уже не шутки, брат! Такого даже во времена Войны Знамен не было! Я волнуюсь о парне, но репутационный урон будет просто чудовищным. И потери совсем не оправданы, если умрет еще и он.

— Думаю, все не так просто, — протянул Морритас, отхлебнув из чашки. — Магия, примененная против бойцов, радикально отличается от той, что применялась к Тэссу. Его явно пытались взять живым. И это меня настораживает.

— Всмысле?

Магистр аккуратно поставил чашку обратно на блюдечко и сложил пальцы в замок на животе, тщательно подбирая слова.

— У меня есть пока неподтвержденные подозрения, что это как-то может быть, — последние слова он акцентировал, — связано с Истоком.

Взгляд Аурелиуса на мгновение будто опустел, после чего он сел в кресло, закрыв глаза и приняв позу как у брата.

— Если ты так говоришь, значит вероятность очень высока.

— Это лишь подозрение, — вкрадчиво парировал магистр.

— У нас должно было быть еще, как минимум столетие.

— Должно было, но, видимо, не все так просто.

Магистр недовольно насупился, будто тщательно подбирая слова.

— Пусть ты и всячески отрицаешь подобную возможность, однако я считаю, что это как-то связано с Ритуалистом. Уж больно все складно…

— Мор… — устало вздохнул Аурелиус, поднеся ладонь к лицу. — Мы миллионы раз уже это обсуждали! Почти сто лет прошло! Сколько всего мы перебрали? Даже в совсем безумную хтонь ударились. И ради чего? Пустышка!

— Да, но… — скривился Морритас.

— Я потерял в тот день не меньше твоего, брат! Даже больше, — архонт наставил на него палец, гневно сопя. — Куда больше! Поверь, я был бы и сам рад найти виноватых. Но мы не можем вечно гоняться за призраками! Не сейчас! В Истоке мы хотя бы уверены! Есть доказательства. А остальное — блажь. По-крайней мере, пока у нас не будет точно таких же надежных подтверждений!

Около минуты они молчали, после чего архонт выдохнул и сказал:

— Собирай отряд.

Морритас лишь кивнул и покинул кабинет.

5

Структуры в Импублике имеют четкий функционал. И невероятно строгую иерархию.

Двенадцать комитетов, заменивших когда-то министерства, имеют в подчинении множество ведомств. Потому Комитет Безопасности Импублики довольно разнообразен, включая в себя и службы спасателей, полиции, разведки, военных сил и так далее.

Все это имеет огромное разветвленное иерархическое дерево, внутри которого работают люди самых разных талантов и специальностей. Вот только поступая на такую службу, всем, без исключения, приходится давать присягу о верности. Прежде всего, — государству. Лишь потом — Ордену и Коалиции. Будь ты хоть клерк, уборщик, секретарь или детектив, старший пожарный, а может даже председатель этого самого Комитета.

Лишь в Гвардии Наместника ситуация немного иная, ведь та формируется из лучших представителей самых могущественных Орденов, как высочайшая дань правителю. Присягу там приносят не только члены гвардии, но и архонты Орденов. Клянуться в верности Наместнику, Импублике и только после идет очередь интересов Ордена. И то, вначале, не их личного Ордена, а Авроры. Правящей силы.

И все вроде бы понятно, ведь система Орденов давным-давно зарекомендовала себя как одно из лучших решений. Коалиция Аврора, в составе которой фактически сформированный семейный клан династии Наместников, является первой среди достойных, что доказывает вот уже множество столетий. Никто даже не пытается оспаривать авторитет практически наидревнейшего Ордена, который является прямой ассоциацией самой Импублики. Правящий Орден, колыбель государей и властителей, когда-то, общим решением Совета Архонтов, принявшая на себя роль стержня самой страны.

Этой Коалиции боятся все остальные, ведь Аврора, и есть сама Импублика. А Наместник — всего лишь ее воплощение. И когда остальные борются за власть и влияние внутри государства, Аврора гордо высится над ними всеми, чтобы направлять, указывать путь. Как, собственно, и их главное здания в центре Первого Полиса — Шпиль Артурия.

Не стоит и говорить, что в ее рядах, помимо сформированных родов и кланов, находятся лишь исключительные личности.

Однако есть и другие ребята.

Остальные члены Коалиции, что даже не являются Орденами, а именуются Гильдиями, так называемым Триединым Союзом. Состоящим из трех столпов, что являются продолжением самой Авроры.

Всегда находятся в тени, но их боятся едва ли не больше. Если Аврора — светоч, то они — его пламя. Те, кто являются отражением оборонительной силы государства, вне зависимости от Коалиций, Орденов, Комитетов, ведомств и прочих формальностей. Ведь у каждого стержня, должна быть крепкая основа, чтобы его нерушимость оставалась неоспоримой.

Все довольно просто, ведь обычными делами с нарушением закона, занимается полиция. Если накосячили серьезно — Импубликанская Служба Расследований.

А вот когда кто-то берет на себя слишком много, начинает бузить, либо происходит нечто из ряда вон выходящее, то приходит Союз. Неважно, кто это — Орден, Коалиция, правительство планеты-спутника или любая другая структура.

Они придут.

Святая Инквизиция Импублики. Фактически завязанная на одном лишь Комитете Безопасности в качестве некоего подобия спецслужб. Масштабом в сотни миров.

Триединый Союз. Три Гильдии.

Иерихон. Иордан. Искариот.

У каждого своя специфика, ориентированная на мятежи, заговоры, терроризм, шпионство и прочие радости современности, включая такой феномен как запретная магия.

Искариот — дела Орденов. Иордан — дела правительств. Иерихон — дела Бездны.

Четко и строго.

Именно поэтому, Фрея Луперкаль внутренне дрожала, когда зашла в оцепленный особняк борделя. Машину со змеем, пожирающим свой хвост, не заметить было невозможно.

Стойкий запах мышьяка, мускуса, аммиака и, как ни странно, озона, больно ударил в нос, из-за чего она тут же одела респиратор. Чтобы лишний раз не колдовать и не мешать криминалистам.

На всех местах преступлений Ритуалиста с запахами вообще было сложно. Те, что замечали в первую очередь, были далеко не единственными и, возможно, даже второстепенными. А уж как они умудрялись смешиваться, оставаясь при этом четко отделенными друг от друга — отдельная тайна.

Уже со входа она увидела остатки одного из тел. От волкохимеры осталась, привычно, только голова, что была насажена на штырь перил лестницы на второй этаж. Все остальное было тонким слоем размазано по коридору. По стенам, полу, потолку. И опять же, привычно, из под тонкого шара плоти и крови, виднелись изящные вязи рисунков, что формировали тысячи рун, сигилов, иероглифов и прочей потусторонней каллиграфии. Линии были заметны, как письмо на запотевшем стекле, после того, как на него дыхнуть. А если посмотреть на картину истинным зрением, то все помещение превращалось в одно сплошное полотно запретных искусств.

Клиентов и проституток, что были в гостинной и баре, ждала точно та же участь. Всего около дюжины голов, нанизанных на подсвечники, выставленные на столах. Напоказ.

Ритуалист любил оставлять след о своем визите на каждом, кто встречался ему на пути. И каждый раз Фрея тихо радовалась, что отец оказался дома один, когда все произошло. Пострадал тогда только кабинет.

Иначе его мать и младший брат точно также оказались бы новыми красками на стенах.

На втором этаже было около шести комнат с открытыми дверьми, где уже вовсю суетились криминалисты над аналогичными картинами. В конце же ее ждала комната мадам Мийи Торвуд, что заправляла местным заведением.

Трой стоял у входа, не заходил. Хотя двери были открыты, но мало что видно из-за конструкции.

— Они там? — спросила девушка, подойдя к напарнику.

Тот лишь коротко кивнул, а из комнаты вышла двоица гильдейцев, без формы, но со взглядами, что сразу все становится понятно.

Один был мускулистым эльдерлингом в белых шортах, тапочках, голубой пляжной рубашке и шрамом от ожога на половину лица. Второй — стройный хагрим с толстенной косой красных волос до пояса, черной повязкой на левом глазу, одетый в строгий вишневый костюм тройку. Половина тонкого рога над повязкой, словно оплавлена.

В отличии от всех остальных, они не носили респираторов и запахи будто их не донимали совсем.

— А-а, офицер Луперкаль, я полагаю! Хорошо что вы пришли! — кисло улыбнулся красноволосый. — Меня зовут Сафарот Гай, а моего коллегу — Дезмонд Грей. Мы представители гильдии Иерихон. Наконец-то явились посмотреть на художества вашего Ритуалиста?

— Он не мой, — машинально поправила Фрея, кивнув в знак приветствия.

— Фигура речи, тэрра Луперкаль! — хмыкнул Дезмонд, внимательно осматривая офицеров. — Будете любезны посмотреть и прокомментировать?

Эльдерлинг сопроводил слова жестом за свою спину и оба гильдейца уставились на нее. Неприятные взгляды. Хищные, оценивающие, выжидающие.

Трой хотел было коснуться ее руки, видимо, чтобы поддержать, как он сам мог думать. Но девушка вновь коротко кивнула и двинулась в комнату, скрыв жест напарника.

Еще не хватало чтобы комитетчики заподозрили их в какой-то связи, которой нет и быть не может, чтобы сидхе там себе не напридумывал.

А вот в комнате запах пробился даже сквозь респиратор. Только теперь это было гниение.

Как владелица притона выглядела, Фрея узнала пару дней назад. Красивая, длинноволосая, в прекрасной форме и с талантом перевертыша, что делал ее едва ли не идеальной девушкой для любого партнера. Такой она была при жизни и таковой ей никогда уже не стать, по причине смерти.

Тела как такового и не было. Кожу вскрыли и развернули, словно пергамент, на весь потолок. Оставив нетронутой только голову. Всегда только голову. С широко распахнутыми глазами

Скелет сложен в молящейся позе, — согнутые колени, сложенные лодочкой кисти и общая позиция, напоминающая позу эмбриона. Мышцы отдельно, вены отдельно, органы тоже отдельно. Все разложено четко отдельно друг от друга, симметрично, до расположения внутри тела. И только сердце все еще находится в грудной клетке. Опоясанное цветочным венком.

Внутренности формируют широкий круг портальной арки, вокруг жертвы. Каждая кость покрыта прожженными письменами магических формул. И, конечно же, все это вперемешку со цветами сотен разных сортов, что, словно винные лозы, заплетались вокруг костей и внутренностей, создавая своеобразный венок. Или букет.

Сама комната была покрыта таким же тончайшим слоем крови со все теми же ритуальными формулами, надписями. От сердца, прошитого сложным узором волосяной нити самой жертвы, свисал донизу кулон с кристаллом руды моноцизита. Белоснежной, полупрозрачной, с явными признаками внутренней мощи, заплетенных в нее манатоков.

Кристалл спускался с потолка ровно к геометрическому центру комнаты. К нему крепилась ритуальная карта Аэтерны.

Древнее, как мир, искусство гадания и прорицания. Оно практиковалось маргинальными группами магов, еще до времен Великого Исхода и даже первой столицы. Искусство, изначально построенное на запретной магии, ориентированное для взаимодействия с эзотерическими сущностями.

Даже в глазах магов это выглядело обрядовой мистерией, не иначе.

Подозрение о подражателях и прочих психопатах строилось не на пустом месте. Некоторые места убийств и вовсе, очевидно, были подстроены, хотя и всячески пытались имитировать оригинал.

Настоящий Ритуалист всегда оставлял за собой особую карту Аэтерны.

Вот и сейчас она посмотрела на красивую матовую карточку, казалось, самой обычной колоды, что можно купить на любой распродаже.

Но нет. Эти карты были не просто уникальными, ручной работы. И отследить это было просто, ведь для их создания использовалась кожа жертв, на которую выжиганием наносился рисунок. Все при помощи магии, само собой.

У ее отца была седьмая по счету карта — Башня Ключника. Первая, что отличалась от предыдущих шести. Как, впрочем, и эта.

Рисунок изображал голую женщину в танце. Подпись, как обычно, на хаэвите — древнем руническом языке.

“Блудница”.

На обратной стороне, на том же языке было привычное четверостишье.

Девушка резко отщипнула бумажку, вызвав недовольный окрик у гильдейцев.

— Не может быть, — прошептала девушка, вспоминая идиотский сайт.

— Эй! Ее еще не исследовали! — сказал эльдерлинг, подходя впритык к девушке.

— Вы все равно ничего не найдете, — буркнула она в ответ. — Никогда не находят.

— Читайте, пожалуйста, в голос, тэрра Луперкаль! — мягко сказал хагрим, осадив напарника легким касанием к плечу.

И она зачитала:

Грядет Великая Охота, -

Утроба ветра перемен.

Спасенье ждет богоугодных,

Крещенных в праведном огне.

— Есть идея? — полюбопытствовал Сафарот с интересом, осматривая дрожащую девушку.

Вот только девушка их не слышала. Ее взгляд наткнулся на маленький пучок волос, что был вплетен в цветочный букет вокруг сердца, под обнаженными ребрами.

Пучок огненно рыжих волос. Таких, каковыми они были еще до отбеливания Баатом Нэро.

— Офицер Луперкаль! — повысил голос Дезмонд.

— Н-незнаю, — просипела она. — Но надо…

— Что?

— Надо найти Тэссагрима Найва.

6

Седьмой слой Бездны застыл в своем вечном бурлении непроглядной тьмы.

Девушка держала рукой горло мужчины, производя ритмичные движения, что сопровождались тяжелым дыханием. От ее стиснутых пальцев, кожа на шее партнера заметна побелела, но это не мешало им обоим громко стонать от удовольствия, закатывая глаза.

По их обнаженных телам блуждали лазурные вспышки в темпе раскачивающихся движений. Из позвонков девушки, подсвечивая спину, выходили десятки тонких нитей, похожих на сокращающиеся мышцы. Словно крылья, опутанные сияющими прожилками, они переплетались с аналогичными нитями, из-под спины мужчины. Они связывали друг друга, касаясь чувствительных зон, ласкали и ублажали, принося огромное удовольствие.

Словно на каком-то карнавале, они носили белые керамические маски на верхнюю половину лица. Разукрашенные как чисто декоративными узорами, так и магическими, что позволяли особенно остро чувствовать друг друга. Но что было гораздо более странным — маски поддевали их лица незримой дымкой искажений, что не позволяла узнать, кто скрывался под ними.

Хотя, казалось бы, — кто мог следить за ними на седьмом слое Бездны?

На высшей точке наслаждения из двух ртов вырвалась смесь рева, крика и удовлетворенного стона. Лазурные разряды пошли волной с тел и на какой-то миг показалось, что серебристая поверхность Пелены рискует треснуть от накала страстей.

— Я люблю тебя! — мурлыкнула девушка, обнимая его и перебирая светлые волосы пальцами.

— Как и я тебя, — прошептал мужчина, привставая и чувственно расцеловывая ее тело.

— Время близится. Мне нужна твоя помощь.

— Конечно, — кивнул он. — Но ты помнишь наш уговор?! Аккуратно. Не как с Фархатом.

Девушка обиженно отстранилась, надув губы.

— Фархат оказался неожиданной неудачей, ты сам знаешь.

— Знаю, потому и прошу быть осторожнее, чтобы избежать подобного.

— Сделаю все, что в моих силах. Однако мы слишком далеко зашли, чтобы теперь отступать. Лес рубят — щепки летят.

— Мои слова, — улыбнулся он. — Но хотя бы попытайся. Я буду занят и не смогу помочь.

Девушка взяла его лицо в руки и улыбнулась, слегка качнув головой налево.

— Посмотри! — сказала она, радостно закусив губу.

Спустя мгновение они оба наблюдали, как крохотный скользкий черный сажанец пробивается наружу. Прямо из поверхности Пелены.

— Грядет! — прошептала девушка.

— Грядет… — повторил мужчина.

Глава 10. Темные тучи

1

Меня тревожили бесконечные кошмары. Как иначе назвать несвязные потоки картин, образов, ощущений и эмоций я, увы, не знаю.

Происходящее напоминало какую-то сюрреалистическую киноленту, полную бессмысленных абстракций и, якобы, скрытого смысла. Смысла, что я, навряд ли, уловлю когда-нибудь.

Проснулся на удивление буднично. Будто у себя дома, без угрозы жизни и недавнего побоища, что изрядно потрясло как ауру, так и тело.

Лаборатория Лойфо выглядела довольно забавно. Почти как моя, только инструментов побольше, а в одном углу стоит кровать с капельницей. Домашняя обстановка подчеркивалась древнего вида торшером, что больше подошел бы для детской комнаты, чем для обители могущественного волшебника.

Хотя внуки и дети Лойфо давным-давно уехали жить в Двенадцатый Полис, некоторые вещи остались. Жаль, жена старика умерла больше полувека назад. Видать, ему тут совсем одиноко. Разве что магазин и лаборатория спасают, чтоб не умереть от скуки.

Я помнил отрывки произошедшего, как сквозь пелену беспамятства. Одни лишь фрагменты, что еще надо собрать в единое полотно. Но это потом.

Погрузившись в сатори я ничего толком не почувствовал. Повреждений куча, большинство ран затянуты и обработаны, а общий гомеостаз стабилизирован насколько это возможно.

Сознание привычно сделало шаг назад и я увидел белую сферу ауры, покрытую многочисленными разноцветными пятнами. Просто так с этим не поработаешь.

Пришлось наплевать на осторожность и погружаться максимально глубоко.

И, к моему глубочайшему удивлению, не обнаружилось никаких эксцессов. Ожидаемого кошмара со щупальцами и коридором в никуда, будто никогда и не было.

Я тихо-спокойно приступил к самодиагностике.

Тут же насторожило нечто вроде шума, давящего на виски, которого раньше не замечал. Пришлось сконцентрироваться на ощущениях, но все казалось вполне обычным.

С мышцами и самим телом все более-менее нормально. Не только потому что я никогда не давал себе продыху и работал на тренировках в три пота. Нет. Кто-то хорошенько постарался, чтобы моя мясная оболочка чувствовала себя прекрасно.

А вот с магической точки зрения все куда сложнее.

Девочка-монстр сделала нечто странное. Готов поспорить, что последствия будут куда более неожиданными, чем я даже могу представить. Увы, — пока мне не дано понять суть произошедшего.

Да и спирит Ллаоринимассу удивил. У нас с ним довольно долгое знакомство, что случилось еще во времена когда я только-только научился нормально активировать Атрибут. Спирит помогал мне не заблудиться в Бездне, а иногда даже разобраться с некоторой магией.

Взамен я платил кровью. Любимым лакомством всех жителей инобытия. Слишком уж эта забавная жидкость предрасположена для впитывания манатоков. Это превращает ее в такой себе мегакалорийный и супервкусный коктейль для обитателей той стороны. Особенно когда она подана добровольно в качестве подношения, либо сделки, либо добыта в результате мучительной смерти. Но это на “эстетов”. Уж не знаю почему.

Я честно не ожидал что спирит рискнет впутаться в схватку против мистралиантов. Ллаоринимасу, конечно, та еще нечисть и от недостатка мощности не страдает. Однако твари показали себя с совершенно новой стороны. Чистая и незамутненная мощь, которая проявилась во всей красе при серьезном подходе.

До меня лишь теперь дошло, что, при желании, меня могли бы убить в любой момент. Причем так, что я бы даже этого не заметил.

И это пугало до чертиков.

Интересно, — жив ли спирит после подобной потасовки?

Я наконец-то понял, что значит “жизнь пронеслась перед глазами”.

Последние десять лет прошли на тонкой грани между тотальным саморазрушением и самосовершенствованием. Насколько бы это глупо не звучало.

Я пахал как вол, чтобы держать себя в форме и научиться жить с доступными мне ресурсами. С другой стороны, — постоянно бухал, рушил все социальные связи и контактировал с особами крайне сомнительной репутации.

Теперь даже не знаю о чем я мечтал больше. Снова обрести возможность полноценно колдовать? Синтезировать не элементарные заклятия из полутора рун и получиха? Или вернуть Алису?

Впрочем, если с первым еще не все потеряно, то со последним, подсознательно, я уже смирился.

Особенно меня напрягало то, что, несмотря на все попытки хоть как-то приблизиться к решению проблемы с Потоком, я будто только от нее удалялся. Сколько денег заработано и потрачено впустую в попытках обойти травму, — страшно подумать. Приходилось браться за такие проекты, от которых будет стыдно до конца своих дней. Любая работа, что даст хотя бы шанс прикоснуться к тайным знаниям тех дисциплин, которых официально даже не существует.

Я давал себе отчет, что хорошего во мне осталось не так много. И посему меня сильно раздражала искренняя забота окружающих меня людей. Они будто верили в то, что рыженький мальчик Тэсс все переживет, не сломиться и продолжит путь к мечте стать могущественным чародеем.

Несмотря ни на что.

Как бы не так.

Мало кто знал, что мальчик Тэсс был сломлен десять лет назад, когда потерял женщину с которой хотел провести жизнь, а его единственный талант оказался на грани погибели. Пускай банально до чертиков, но искренне.

Возможно, девочка-монстр, сказавшая что я умер давно, имеет куда большее представление обо мне, чем многие из близких.

А то, что я увидел там, на седьмом слое…

Образ Фархата слишком больно въелся в мозг, чтобы его забыть. Подобное требует тщательного анализа и оценки, прежде чем делать какие-то выводы. Тем не менее, понятно, что происходящее имеет больше вопросов чем ответов. Точнее ответов практически и нет.

Значит надо исправлять.

Такая глупость, что за парочку дней успело произойти больше чем за последние десять лет. Особенно с учетом того, что я всегда успевал “сушить весла” и уходить по-тихому. Капитал собирался, репутация тоже. И плевать, что максимум на который я был способен — это жалкие четыре манатечения. Ими-то я научился пользоваться, как нельзя лучше.

И вот теперь я лежу и потею как свинья, чтобы аура вновь обрела чистоту, без клякс и пятен, понимая, что вокруг, возможно, самый настоящий пожар. Пожар после которого мою тушку знатно подкоптит, если не сожжет вовсе.

Суть работы с аурой сводилась практически к тем же принципам, что и развитие тела. По факту этот красивый энергетический шарик не что иное как истинное тело мага. Вернее — его сущность. Доступное к обозрению после процесса Инициации, когда подверженное манаболии тело ребенка пичкают разнообразными смесями заколдованной манаплазмы и подвергают воздействиям Потока. Это стимулирует мутацию и развитие малюсенькой железы-отростка на мозге.

Называется этот “отросток” — омникамп. Хотя железой ее называть не очень правильно, по моему мнению. В процессе развития она покрывает и прошивает мозг волшебника, словно дополнительная система кровообращения или нейронная связь. Уж насчет деталей я не в курсе, но лет через пять полноценной практики, никакого отростка и нет. Только огромная тонкая клеточная паутина в мозге, сделанная из манаплазмы.

Именно благодаря ей маг начинает осознавать такое явление как аура, которая становиться неразрывно связанным продолжением омникампа. Скорее даже — его энергетическим отражением.

Даже манатропам приходиться делать нечто подобное. А мана-нейтралы вообще даже не осознают этого, пользуясь ограниченным количеством магоматонов, что рассчитаны на прямые ментальные сигналы.

Но суть одна — аура есть фактическое тело мага. Манаполе является широким внешним шаром ауры. “Пальцами” ауры, что касаются Потока, загребая из него нитки манатечений и синтезируя тем самым манаформы.

Процесс занял несколько часов.

Неисчислимые энергетические линии, что формировали клубок ауры, были сильно повреждены. Куча нитей оборвалась и, словно развивающиеся мышечные волокна, требовала восстановления. Целый спектр сторонних, преобразованных манатечений, будто шрапнельная дробь остался разбросан по ауре. Замедляя восстановление и корректную работу. Формируя те самые пятна и кляксы. А иногда даже, словно вирусные клетки, пытался что-то повредить еще больше или безвозвратно уничтожить.

Не зря все это напоминало работу самого тела, что постоянно генерирует кучи белков, клеток-пожирателей и антител, чтобы обезопасить организм. И довольно часто сторонние микроорганизмы умудряются обмануть эту хитрую систему, заставляя бороться против себя самой.

Такая же ситуация с аурой. Даже определенный спектр анализов существует, что характеризует плотность, проводимость, гибкость и множество других показателей.

Единственное, что меня неприятно удивило в результате проведенной работы — это непонятные искривления и уплотнения по всей ауре, что никак не поддавались исправлению. Да и манаполе полнилось непроизвольных микровибраций, что будто вторили какому-то непонятному ритму.

Я даже засмеялся от мысли о том, что это напоминает синхронность вибраций манаполя в такт вибрациям фазового кристалла. Той самой чудной вещи, что появлялась в жизни мага после примерных пяти лет, когда он осознал ауру.

Именно на этом и зиждется отлучение, жертвой которого я стал. Ведь фазокристалл выступает последней ступенью на пути становления магом. В какой-то момент аура достигает определенного уровня развития, как мышца, что продолжает расти лишь благодаря нестандартным упражнениям и огромным, постоянно растущим, весам.

Фазокристалл есть не что иное, как сторонняя синтетическая аура, с которой резонирует аура мага для усиления манаформ и построения куда более сложных конструкций. Ее, словно веточку другого растения, прищипывают к ауре мага, чтобы те росли и развивались вместе, становясь сильнее.

Это только по телевизору маги-селебрити лукаво улыбаются на вопрос о своем пути становления, говорят, мол, — “я с детства мечтал колдовать и просто сделал это”.

Чушь собачья.

Равно как и в спортивных дисциплинах, магам приходится впахивать, как проклятым, чтобы добиться хоть какого-нибудь результата. Ни один атлет не поднимет полтонны веса без десятилетий подготовки. С магами ситуация не аналогичная, а еще хуже. Одному искусству сатори приходиться обучаться с четырех-пяти лет, чтобы мозг мог банально справляться с нагрузками, не говоря обо всем остальном.

Именно потому я до крови закусил губу, пытаясь разобраться в собственной сущности.

Своей “дополнительной ауры” я лишился. Как и большей части проводимости собственной. И мои личные изыскания привели к пониманию, что скорее всего, я навряд ли смогу восстановиться.

Отлучение — довольно редкое явление. Большинство случаев, что я успел изучить показывают, что такие маги не способны вернуться в строй. Бывали, конечно, случаи, когда волшебник, спустя годы, становиться способен к восстановлению. Но их единицы и они никогда возвращают полностью все, что было утрачено.

Мой нервный хохоток был результатом того, что я ощутил в ауре ту самую синхронность, способность к резонансу, которую давал фазокристалл. Слабую, едва заметную, но она была.

Вот только кристалла не было. А то, что я обнаружил, больше напоминало не отдельную сферу, как это обычно бывает, а скорее дополнительную прослойку в моей собственной.

Исполненный сарказма и недоверия, я, на всякий случай, решил попытаться что-то синтезировать. Остановился на комплексе для защиты от пуль, что требует как раз пять манатоков.

Итак. Сатори и прикосновение к Потоку.

Черт.

Странное чувство.

За десять лет я привык что Поток выглядит для меня как несколько флуоресцентных линий в воздухе, что будто затянуты непроглядным дымом, туманом. До отлучения он выглядел как дождь из этих энергетических полос. Тоже словно во мгле, но его было гораздо меньше.

Сейчас же…

Я как будто оказался на дне океана, в месте слияния Бездны и Потока.

Все было заполнено силуэтами светящихся толстенных труб. Они, подобно телам медуз, медленно растягивались, деформировались, пульсировали.

Их было бесконечное множество — бери, не хочу.

От удивления я даже не понял как реагировать, а когда немного пришел в себя и потянулся к ним, то осознал, что “медузы-трубы” не что иное как манатечения.

Одно, второе, третье…

После четвертого я все еще чувствовал себя нормально, хотя аура ощутимо напряглась, как мускул, накачанный кровью во время тренировки.

Была не была!

Коснувшись к пятому я с удивлением осознал, что он поддается моей воле. Практически без сверхусилий. Я притянул его к ауре и с замиранием сердца начал деформировать, растягивая. Сплетая с предыдущими во воображаемый круг, внутри которого, силой мысли, выстраивал омниграфическую фигуру из нескольких сигилов.

— Рихтен диавальта… — прошептал я омни-акустическую формулу якоря заклинания.

Щит блеснул зеленоватым сиянием прямо надо мной.

Хотелось закричать от восторга и радости, но по телу резко прошел спазм боли и меня скрутило. Сводило не только мышцы, но и саму ауру, будто корч, что пришел нежданно-негаданно.

Боль мучила несколько минут, а потом меня стошнило.

— Не так я себе это представлял, — протянул я, вытирая выступившие слезы и наблюдая позор, что вырвался из меня прямо на пол у кровати.

Пришлось глубоко дышать, чтобы удержаться от повторной рвоты из пустого желудка.

— Так значит я был прав, — хмыкнули старческим голосом неподалеку.

У входа в лабораторию щелкнул выключатель и в помещении загорелись лампы дневного света. Я зажмурился и стало еще хуже.

Старик был одет в полосатую пижаму и выглядел крайне невыспавшимся. А его лицо выражало крайнюю степень озадаченности.

— Привет, енот! — выдавил я, сдерживаясь чтобы не повторить унизительную процедуру. — У меня проблемы, да?

— Явно больше, чем ты можешь представить, оболтус!

2

Валахан Стрего с искусственной улыбкой слушал заседание Совета Коалиции.

— Это была первая степень! — сердито сказала архонт Ордена Зариман. — Знаете когда такое происходило последний раз? Во время сраных боевых действий! Когда кто-то минимум ранга грандмага решил попрактиковать гоэтию и вызвал подобную нечисть. Напомнить чем это закончилось?

Ашанель Фарамонт, Орден Зариман. Пышная дама преклонного возраста из расы дрекган, вовсю жестикулировала всеми четырьмя руками из-под широких рукавов многоярусного платья. Сложная прическа и отбеленное лицо с капельками помады слабо помогали увеличить ее привлекательность. Смуглая сероватая кожа старухи все равно проблескивала из-под гор косметики, а грузное тело сотрясалось жировыми складками во время движения.

— Не надо, тэрра Фарамонт! — поднял руки Аурелиус Стрего. — Мы все понимаем каковы будут последствия и все из этого вытекающее. Однако, я, как воспитатель этого юноши, готов поручиться, что он не имел никакого к этому отношения. Даже не в силу своего отлучения, а просто потому, что у него не тот склад характера, чтобы заниматься подобным.

Самираль Гайден, Орден Орфинон. Архонт смотрел на ситуацию своими раскосыми глазами сидхе со смиренной улыбкой. Старик сидел прямо, будто проглотил палку, но в его глазах плескалась хитрость, а длинные уши улавливали настроение в комнате как нельзя лучше.

— Тэр Стрего! — начал он. — Не хочу чтобы показалось будто кто-нибудь из присутствующих ставит ваши слова под сомнения, но согласитесь, что после событий десятилетней давности, парень сильно изменился. Он имел неосторожность множество раз вести дела с синдикатами и проводить столь же великое множество работ довольно сомнительной легальности. Это внушает определенные вопросы, с учетом его отлучения. Ведь очень непривычно выглядит работа подобного профиля от человека что едва владеет четырьмя течениями. Я, как магоматоник, имею много вопросов к тому, как ему удавалось завершать проекты при столь малых ресурсах. Вполне вероятно, что ему не хотелось подобного результата, но он таков, каков есть. В моих глазах это выглядит как попытка уйти от Трибунала.

Горритан Боло, Ордена Капуя. Низкорослый дедушка-вистра, одетый по последнему писку моды, с высоким начесом, не снимал солнцезащитные очки даже в полумраке помещения. Меланхолично поглаживая маленькую собачку, он недовольно покрутил головой. Собака всячески пыталась ухватить серошерстую кисточку его короткого хвоста

— Смею заметить, тэр Гайден, что те проекты, чертежи которых мне попадались, вполне выглядят легитимными для способностей юноши. А с некоторыми ему, однозначно, помогали сторонние маги, чего он никогда и не скрывал, заключая соответствующие контракты. Хотя, с точкой зрения о намерениях и фактах, я согласен. Помыслами он может и чист, но результаты его действий говорятоб обратном.

Йомуро Тоя, Орден Фаэтон. Огромный кхеш, со множеством клановых татуировок на лице, лишь фыркнул. В дорогущем костюме тройке, он выглядел словно насмешка, ведь его могучее тело буквально было создано для военной формы и доспехов.

— Парня и так ждет Трибунал. По серьезным обвинениям, замечу. Какой смысл сейчас подкидывать дров в топку его костра? Если он в чем-то виноват, то следствию предстоит это выяснить, либо опровергнуть. Сейчас вопрос о том, как Коалиции вернуть лицо и показать, что мы не допустим подобных выходок на собственной территории. СМИ, подначиваемые конкурентами, вовсю мусолят наши оборонительные способности. Но это здесь, в Столице. Тут особенно не помахаешь саблей. Вполне вероятно, что нам стоит ускорить внедрение в назревающие конфликты. Тот же Люцифрен уже вовсю захватывает территории, укрепляется на Горении. А Шильгард подтянули Ланселот и Блейдстаг, чтобы укрепиться на землях Думката. Думаю, стоит работать с этой стороны.

Теодор Сеймур, Орден Эридан. Болезненно худощавый синкори, похожий на мертвеца с темными глазами, казался обманчиво слабым, но жилистое тело старика могло соперничать в выносливости с лучшими атлетами Импублики. Он будто ждал именно этой реплики.

— Соглашусь с коллегой, — кивнул он. — Если получиться провести правильную пропаганду среди соседей, то в конфликт вступят еще несколько планет, в том числе Каймидор-2, где очень и очень хорошие залежи моноцизита, на северном полюсе. Сами они пока сотрудничают с завулонцами из Коалиции Люцифрен, что, при правильном подходе, вполне решаемо. Это особенно выгодно в свете последних исследований Ордена Капуя, что касаются фазокристаллов. Нам понадобятся эти ресурсы с огромным запасом.

Валахан слушал и наблюдал, чувствуя как внутри бьется о ребра целая буря. Эти старики, — грязные хищные животные, которые не знают в жизни ничего кроме понятий выгоды, прибыли и мнимого превосходства. Они зашорены старыми, как сама вселенная, понятиями, будто позабыв как жить иначе.

И его отец такой же. А его самого, всю жизнь готовят, чтобы однажды сесть с этими ублюдками или их наследниками, за точно такой же стол и обсуждать точно такие же грязные делишки.

Его судьба — находится среди паршивого стада овец, что пытаются стать волками. Терпеть эти тупые лица с напускной напыщенностью, которую они силятся выдать за богатый жизненный опыт и властную стать.

Те, кто не спас никого в своей жизни, просто потому что могли. А делали все из-за скрытой выгоды и желания повернуть это себе в пользу.

Никто из них не познал, что значит вершить правосудие, спасать судьбы.

Так как это делает он.

Он знает, как сделать мир лучше, чище. Дабы в нем могли жить и процветать воистину достойные люди. Ведь его всю жизнь учили справедливости и первостепенности правосудия, которые он понял в полной мере лишь недавно.

Такие как тот же Тэсс, что, несмотря на мощнейшие удары, всегда поднимался, продолжал путь. Не сдавался, шел лишь вперед.

Его брата, упомянули будто расходный материал, нелепую оказию, что, будто пыль под ногами, породила легкий дискомфорт.

А отца все устраивает.

Именно на такую смену темы он и рассчитывал. Чтобы лишний раз не мусолить ситуацию парнишки, которого, может, уже и нет в живых.

Они за это заплатят. Всему свое время.

Не такого мира он хочет для своей дочери. Не такие люди должны окружать ее, когда она вырастет.

Дождавшись конца заседания, что длилось еще около часа, он наконец выдохнул, выйдя на свежий воздух. Архонты разбрелись по делам, как и отец, что направил его собирать поисковый отряд для выявления нахождения Тэсса.

Его слегка потряхивало и он прекрасно понимал, что надо выпустить пар, иначе будет только хуже.

Открыв полицейское приложение на телефоне он увидел оповещение о вооруженном нападении поблизости.

Что ж, сойдет.

Продуктовый магазин оказался всего в квартале, но вора он сразу заприметил.

Трекер показывал, что патрульные еще в пути, а мужчина лет сорока, из расы кхеш был перед ним, как на ладони.

Худой, бледный, терзаемый легким тремором от ломки. Явный пассажир ангельской пыли, что навсегда остается в организме и безвозвратно калечит нервную систему. Он пересчитывал замусоленные купюры, периодически озираясь по сторонам, потирая нос от выступающих капель воспаленной слизистой оболочки.

— Здравствуйте, — улыбнулся Валахан.

— Че? — нахмурился кхеш. — Че те надо?

— Я хотел бы поговорить с вами о справедливости и спасении.

— Че, бл..? Парниша, у те че с кукухой таво?

— Я хотел бы поговорить с вами о справедливости и спасении.

Кхеш подозрительно огляделся по сторонам, будто ожидая подвоха.

— Свалил бы ты, а?!

— Это не займет много времени.

— Слышь, че говорю?! — он угрожающе выпятил подбородок, откинул полог куртки, показывая пистолет за поясом. — Кажись справедливость хочет, чтобы ты со мной поделился, хе-хе, благами цивилизации, так сказать. Материальными.

Мусор. Его уже ничто не исправит.

— Воистину! — улыбнулся Валахан еще шире, резко хватая его за шкирку и кидая в темный проулок, куда направился следом. — Считай это моим для тебя подарком, спасением от страшного бытия. Шансом переродится во что-то более благородное. Или хотя бы стоящее.

Ничего сверх нормы он не использовал, чтобы не оставлять лишних следов.

Затащив, пускающего слюни и сопли уродца, поглубже, Валахан нарочито медленно надел кожаные перчатки, приступая к работе.

Забил его до смерти руками, превратив лицо в кашу, а голову в деформированное нечто. Руки, а в частности костяшки и сами кулаки, приятно пульсировали, когда снимал перчатки, принося блаженное чувство покоя, расслабленности.

Но этого явно было мало и он с кислым лицом приступил к уничтожению трупа.

Когда от наркомана почти ничего не осталось, где-то сбоку неожиданно послышалась тонкие пищащие звуки. Удивленно оглянувшись, он увидел у мусорника маленькое несчастное существо, едва перебирающее лохматымы лапками. Оно перевальцем шагало к нему.

Котенок был худющим и несуразным, его животик сильно раздулся от голода. Маленькие глазки закисли от какой-то инфекции, а шерсть светила проплешинами от многочисленных язв. Он нелепо подбежал к магу, лизнул блестящий носок его туфли, где все еще оставались пятна крови.

— Ох, ты мой родной, — вытерев неожиданно выступившие слезы, произнес Валахан. — Ничего, солнышко, я и тебя спасу!

3

Отряд Хеймдаля Фарросо был готов.

Дюжина отборных бойцов широкого профиля с поддержкой разведывательной службы Ордена Галанор готовилась к операции по выслеживанию и поимке Тэссагрима Найва.

Сопоставляли контакты цели, внося в системы. Со спутников шерстили планету, проверяли базы данных городского видеонаблюдения, при помощи специального программного обеспечения, идентифицирующего походку, пропорции и мимику. Службы информационных технологии обнаруживали и отслеживали финансовые операции, пеленговали звонки, интернет сессии.

Орден Галанор был готов начать охоту.

Точно так же работал Орден Мидрисфаль, собрав отряд магистра Хлоры Текерман. Абсолютный контроль, готовый в любую секунду перерасти в действие.

Им обоим вторил Морритас Стрего, собравший нескольких специалистов из легендарного отряда “Танатос”.

Но мало, кто знал, что над всеми ними повисла тень, что с немым интересом наблюдала за происходящим, кокетливо ворочая ниточками подконтрольных ресурсов.

Особенно ее занимал живейший интерес тайного советника Комитета Импубликанской Безопасности, — Баата Нэро. Члена Ордена Аврора, что попал туда в силу огромных заслуг перед страной и, чего греха таить, не без ее содействия.

Имя этой безмолвной тени было Авердин Валторн. Глава Гильдии Иерихон.

4

Фрея хищно смотрела на магов из гильдии, что по-хозяйски гуляли по участку, штудируя собранные ей материалы по Ритуалисту.

Внутренне она понимала, что их появление было неизбежно, но искренне верила, что успеет справиться до этого.

Не успела.

Трой пытался как-то разрядить обстановку, найти плюсы в том, что, мол, благодаря Иерихону, они точно поймают этого уродца. Однако Фрея прекрасно понимала чем закончиться расследование.

Если в дело вступили иерихонцы, то Ритуалиста хотят не просто поймать. Тайна о том как ему удавалось безнаказанно казнить грандмагов, оставляя ровно те следы, что хотел он сам, для них в приоритете.

Возможно, его ждет участь куда хуже тюремной камеры. Опыты, пытки, допросы и, что пугало ее больше всего, — возможное сотрудничество.

То что Ритуалист был магом высшего эшелона, непонятно лишь идиоту. Вообще странно почему гильдейцы появились столь поздно, а полицейских магов не снабдили более высокоранговыми колегами.

В конце концов, ее больше всего тревожила реакция гильдейцев на ее поспешные слова. Уж очень они заинтересовались Тэссагримом Найвом.

Когда девушка вынуждена была озвучить им способности его Атрибута, гильдейцы, пожалуй, первыми за долгое время не посмеялись, а наоборот стали куда серьезнее.

— Тэрра Луперкаль! — бархатно прошелестел Сафарот Гай, когда она наливала себе кофе на кухне. Девушка медленно повернулась в его сторону с видом нашкодившего ребенка, что вызвало у того реакцию искреннего умиления и смех. — Святые звезды, леди, вы каждый раз будете воспринимать наши с Дезмондом появления с таким видом? Мы же не монстры какие-то, а просто делаем свою работу! Право дело, никто не собирается вас забирать под Трибунал.

Девушка лишь коротко кивнула, после чего улыбка с лица Сафарота резко улетучилась и он добавил:

— Если, конечно, вы ни в чем не виноваты.

После его слов она вновь напряглась, а тот искренне захохотал.

— Ладно, — сказал он вытирая выступившие слезы. — Шутки шутками, но у меня есть к вам вопрос по поводу господина Найва.

— Да?

— Вы недавно с ним общались по поводу нападений и применяли браслеты правды, верно?!

Кивок.

— Скажите, — его алиби на вечер происшествия с вашим отцом базировалась на заведении “Тихая гавань”?

— Да.

— А вы сверяли его с остальными случаями Ритуалиста?

Подозрения оправдались.

— Да. Во всех случаях ситуация аналогична. Идеальное, либо близкое к этому.

— Связанное с “Тихой гаванью”? — прищурился Сафарот.

— Нет, это заведение фигурировало лишь в случае с моим отцом. В остальных, в большинстве, есть видеоматериалы, подтверждающие алиби. Например, во время убийства Женевьевы Паскаль, есть запись ужина в пабе, что приходиться как раз на период совершения преступления.

Красноволосый неожиданно пронзительно посмотрел на нее, подошел и сел рядом за обеденный стол.

— Скажите, тэрра Луперкаль, вы ведь не верите в то, что Тэссагрим Найв может быть Ритуалистом, насколько я понимаю?

— Нет, не просто не верю, — выдохнула она. — Я проверяла эту версию несколько раз даже с учетом возможных махинаций при помощи перевертышей. Однако есть два железобетонных доказательства на целых два убийства. Конкретно его аура была просканирована и зафиксирована сенсорной установкой системы безопасности. И в обоих случаях система удерживала этот сигнал на протяжении периода совершения убийств.

— Даже так? — искренне удивился он. — И что же это были за случаи?

— Первые два убийства грандмагов. Тогда Найв был с моим отцом Фархатом Луперкалем и готовился к экспериментам, которые они проводили. Как раз связанные с использованием его Атрибута.

— И вы не допускаете, что ваш отец, опытный грандмаг, мог как-нибудь повлиять на собственные системы безопасности? — засомневался лукаво Сафарот. — Да и они могли дать сбой, если маги действительно перемещались на столь глубокие слои. Я с таким сталкивался не раз. Или… — гильдеец скривился. — Они могли действовать сообща, а потом — что-то не поделили.

Фрея кивнула в знак понимания. Знаем, проходили.

— В том то и дело, что эти показания не с отцовской системы. Эти системы устанавливала еще я, лично, и о них не знал даже отец. Вероятность сбоя может и существует, но камеры подтверждают обратное. Да и они не выходили в Бездну в то время. Отец проводил какие-то муторные медицинские исследования на Тэссе.

Увидев удивление мага она решила пояснить:

— В тот период я как раз начала закрывать первые громкие дела и волновалась за семью, чтобы их не навестили мои недоброжелатели. Мои системы не идут ни в какое сравнение с отцовскими, но, по крайней мере, я всегда имела доступ к виду из дома чтобы убедиться что все в порядке. И да, офицер, я знаю, что это не совсем законно.

На последние слова он лишь махнул рукой и задумался на минутку, приложив палец к губам.

— Не сочтите за грубость, но я вынужден это спросить, чтобы подвести итог. Какие чувства вы лично испытываете к Тэссагриму Найву?

Ошарашенная девушка вылупилась на мага, не зная что сказать в ответ.

А действительно — какие? В чем она не хотела или не могла признаться даже сама себе? Еще с детства, когда они впервые встретились, почему он так сильно ее раздражал? Особенно в те моменты, когда происходила демонстрация того, что он принадлежит ее сестре.

— Я… — начала она. — Я не знаю, офицер Гай! Но мы знакомы с детства и я никогда не замечала к нему негатива, скорее даже наоборот. Он был женихом моей покойной сестры и фактически членом семьи.

— Не хочу вас обидеть, но, судя по вашим наблюдениям за данным субъектом, не скажешь, чтобы вы ему полностью доверяли.

— Я просто перестраховывалась.

— Вы практически сели ему на хвост, ухватившись мертвой хваткой, — наигранно вытаращил единственный глаз хагрим. — Что изменилось?

— На допросе я имела возможность поставить для себя жирную точку во всем этом, — смутилась девушка. — Сама не уверена, что на меня нашло. Были моменты, в которых я не была до конца уверена.

— Например?

Девушка вздохнула, показала планшет.

— Это убийца келавинского синдиката Фомуя, по кличке Филин. Ранг метамаг, специалист по холодному оружию, бывший гренадер импубликанской армии и бывший же офицер Ордена Ланселот. А вот это его фото, после, как мне сказали, попытки покушения на Тэссагрима Найва.

Сафарот сузил глаз, рассматривая искалеченного бойца и одарил девушку вопросительным взглядом.

— Мне не давал покоя вопрос о том как отлученный способен был провернуть подобное. Что же, — отчеты, после нападения на его дом, показали как. Лаборатория и дом были оборудованы так, что там можно было и грандмага, при желании, закопать.

— В таком случае, мне кажется, вы должны были наоборот усилить подозрения в его сторону. Разве нет?

Фрейе казалось, что паладин прекрасно все понимает, но хочет услышать из ее уст, напрямую. Играет с ней, проверяет.

— Ему бы пришлось таскать всю лабораторию за пазухой, — сказала она. — Все пару сотен наименований боевой техники. Лишь в таком случае у него бы только появился маленький шанс совладать с грандмагом.

— То есть вы не верите что тэр Найв — Ритуалист?

— Нет.

— Тэрра Луперкаль, тело вашей сестры было найдено?

Девушка поперхнулась от неожиданности, едва не пролив кофе.

— Нет, конечно, ее поглотил Поток, Бездна.

— И вы уверены, что был Поток, а не… ну, скажем, Тэссагрим Найв?

— Он стал отлученным после этого, — пробормотала девушка, скривившись и внимательно смотря на Сафарота. — Целый год он катался по Столице, пытаясь найти хоть кого-нибудь, согласного отправиться туда, за ней. Даже мой отец при помощи друзей, не смог этого сделать на тот момент.

— На каком слое это произошло?

— Семнадцатый, вроде бы.

— Вам не кажется это немного… м-м… маловероятным?

— Тогда я не понимала вообще, что это значит. А недавно увидела бумагу, согласно которой мой отец и отлученный тэр Найв, вместе, имели право спускаться вплоть до двадцать первого слоя.

Фрея наконец вернула себе уверенность, при помощи агрессии, вызванной вопросами паладина. Игра в кошки-мышки начала ей откровенно надоедать.

— Но вы ведь все это прекрасно знаете и без меня, тэр Гай! Я уверена, что вы знаете даже куда больше, чем я могу себе представить. Тогда зачем спрашиваете?

Сафарот смотрел на нее около полуминуты, внимательно изучая.

Затем улыбнулся.

— Хочу быть уверенным, что нет необходимости отстранять вас от дела, как особу, имеющую личный эмоциональный интерес. Ведь вы отказались брать самоотвод, хотя стоило.

— Я справлялась до этого. Справлюсь и сейчас.

— Как скажете, как скажете…

5

(Двадцать лет назад)

“Десятилетний Валахан сидел на коленях среди высокой травы.

Ветер убывающего дня усиливался, а на темном небе собирались хмурые дождевые тучи. От леса приносило необычные запахи пожухлых осенних листьев и цветов.

Он испытывал странные чувства. Целую гору абсолютно новых ощущений, под давлением восторга и ужаса.

Перед ним лежал огромный пятнистый олень. Его живот прерывисто поднимался-опускался в такт дыханию, огромные рога скреблись о сырую землю.

Рана на боку срезала кожу, жировой слой и часть мышц, приняв форму правильной шестиконечной звезды.

Обычная послеобеденная тренировка.

Отец настаивал чтобы он никогда не прекращал тренироваться, открывая для себя все новые и новые грани магического таланта. Потому ничто не вызывало опасений, когда юный Стрего решил попрактиковаться в чистом поле.

Олень выскочил из лесу, через мгновение, как туда сорвалась неподконтрольная манаформа заклинания. Странные звуки извергало его нутро, когда животное, словно обезумев, бросилось на мальчишку.

Он очень испугался.

Остолбенел, завороженно наблюдая, как на него несется потенциальная погибель. Не мог сдвинуться с места, вжав голову в плечи, широко открыв глаза, не в силах двигать одеревеневшими ногами.

Зверь не добежал.

Уже на полпути начал спотыкаться, ревя все громче и прерывестее. Всего в нескольких шагах обессилено повалился на бок.

Валахан чувствовал, как жизнь покидает тело могучего животного. Кровь била из раны порциями из-за чего он удивленно переводил взгляд с вымазанных землей ладошек на ровные контуры увечья.

Что-то странное снизошло на него, подобно откровению. Чувство творческого запала, желания творить и созидать. Вдохновение самой жизнью. Он впервые увидел материальность слов отца. Не обычные разговоры о том, что магия есть основа всего, а живое тому подтверждение.

Иначе, как десятилетний мальчишка смог бы одолеть огромного оленя?

Валахан почувствовал как сознание само проваливается в сатори, повторяя контуры мана-резака, что никак не получался раньше. Линия за линией, нитка за ниткой, мальчик сплел клубок энергий и те повиновались его воле, как никогда прежде.

Он познал покой. Ненадолго, его даже покинуло неприятное давления в ушах, что напоминало то ли шепот, то ли скрежет.

Медленно и нежно прикоснулся до края ранения, вызвав тем самым болезненный спазм, стон.

На пальцах струилось тепло. Сама жизнь.

— Что ты делаешь? — внезапно послышался голос рядом, заставив вскочить на ноги.

Тэссагрим стоял в паре метров, с интересом осматривая картину со слегка сдвинутыми бровями.

— Я… — начал было Валахан, разводя руками.

Но манаформа до сих пор висела в воздухе, а глаза рыжего горели маной, внимательно ее изучали, точно осознавая что делал юный Стрего.

— Опять сорвалась, да?

— Да…

Тэсс подошел к оленю, приложил руку к морде. Животное хрипело, булькало, но от касания мальчика, будто успокоилось, устало прикрыв веки.

— Ему больно, — сказал Тэсс. — Очень.

— Мы можем чем-то помочь? — участливо спросил Валахан.

Тэсс одарил его пронзительным взглядом.

— Не этим, — кивнул он на заклинание. — Это жестоко. Я погрузил его в сон. Тоже жестоко, но хотя бы не так больно. Вылечить не удастся, — слишком много крови потерял.

Валахан стыдливо опустил голову, расплетая наконец манаформу.

Тэсс всегда его выручал, всегда был рядом и всегда пытался помочь.

Несмотря на то, что они были одногодками, он казался куда старше Валахана. Не физически, конечно, а там, — в глубине своей рыжей головы.

Маленький Стрего в какой-то момент даже начал ему завидовать. Тэсс казался лучшим во всем.

Умнее, сообразительнее, изобретательнее, талантливее. Добрее.

Когда Валахан жег муравьев линзой, а отец это увидел, — Тэсс взял вину на себя. Хотя это была его идея.

Когда его покусала собака, Тэсс успокоил ее и мгновенно вызвал врача.

Когда Валахана задирали мальчишки в школе и он сломал одному из них руку, Тэсс сказал, что это из-за него.

Когда отец ругал, Тэсс просто садился рядом и получал вместе с ним.

Когда…

Да всегда.

Он не спрашивал, а просто приходил на помощь. Как сейчас.

Именно поэтому Валахан пытался ему подражать, быть таким же. Хорошим. Особенно по отношению к нему. Спасителю.

— Я плохой, да? — спросил он у рыжего, не поднимая глаз.

Его названный брат встал на ноги, вздохнул. Подошел, взял за запястья, поднял их, чтобы Валахан посмотрел.

— Ты — маг, — произнес он тихо. — Иногда магия ранит, иногда спасает. Научись спасать, а не ранить. Вот и все.”

Глава 11. Долгий сон

1

Утро выдалось тем еще вызовом. Колотило меня знатно, после манипуляций с аурой и непривычного синтеза, но огонек надежды, что забрался глубоко в душе, искренне радовал. И плевать, что подобное попахивает феноменом несущим гору неприятностей.

Мистралиантом я не стал и на том спасибо. Надежда вернуть способности лишь подстегивает бороться.

Гораздо больше удивил факт присутствия в тайном особняке Лойфо таких персонажей как Эрбэ и, что вызвало особенный шок, — Кларка. С кхешем я знакомил старикана и тот действительно мог мертвого поднять, хотя об этой грани его талантов знали лишь избранные. Но вот каким боком сюда принесло айидхе — в голове не укладывалось.

— Ты-то здесь откуда, бандюга уличная?! — скривился я, завидев ушастого.

— Не веди себя как мудак, парень, — укоризненно поморщился Лойфо, привычно заваривая свой, и чего греха таить — мой тоже, любимый напиток. — Он, между прочем, жизнь тебе спас.

— И тебе привет, золотой мальчик! — хмыкнул манатроп, благодарно беря кружку. — Вижу ты решил сменить имидж. Мой стиль сильно так на тебя повлиял?

— У тебя, должно быть, мякиш от хлебушка в голове, если ее посещают подобные мысли, — огрызнулся я на чистом автомате.

Эрбэ довольно хрюкнул, посмотрев на гримасу бойца.

— Братюнь, ну ты и правда не ахти, чтобы прям такое заявлять, — прокомментировал кхеш разведя руками.

Мы сидели за широким столом на кухне и от этой компании меня малость передергивало. Уж чего-чего, а подобного сборища я ожидал меньше всего.

Лишь вид хвойного леса и речки за окном радовали глаз.

То, что дом находился далеко за границами Первого Полиса, было очевидно по густым туманам, что все еще укрывали лес и недалекие горы.

Местность совсем другая, — мы явно были во многих километрах от места всех недавних событий.

— Итак, — начал я. — Поскольку тут собралась довольно занятная компания, предлагаю расставить все точки над “ё”. Чтобы убрать вопросы и недоверие. Лойфо, будь добр — синтезировать “покров правды”. И начать, думаю, стоит из наименее ожидаемого здесь гостя. Кларк, объясни, пожалуйста причину своего здесь пребывания.

Айидхе больше удивился легкости создания “покрова правды”, магического аналога полиграфа, чем тому что обратились именно к нему. Поэтому белый нимб, метр в диаметре, что должен менять цвет, когда пациент врет, вызвал у него искреннее восхищение.

Говорил он лаконично и весьма недолго. Самое главное — искренне, спокойно.

Оказалось, что после нашего с ним разговора его приставили за мной наблюдать. Неприятно удивляет что я его ни разу не заметил. Потом он узрел нашу с Валаханом схватку. Честно говоря, я никак не ожидал что мы живы благодаря айидхе. Нет, Вал может и справился бы, но явно не столь филигранно и быстро.

Мы тогда реально прошли по грани.

Забавно, что он, на всякий случай, промолчал об уникальности Атрибута Валахана. Просто отметил свое понимание опасности огласки подобного. Хотя мы с Лойфо и так об этом знали, а Эрбэ было искренне плевать. Дальше пошел краткий пересказ конфликта внутри синдиката и решения уйти оттуда.

Я уточнил о дополнительных причинах решения. Тогда Кларк меня и удивил. В двух словах пересказал свою биографию. Без пафоса, которым можно было вполне ее разбавить, а сухо и по сути. Мол, была деревня, пришел Ланселот и деревни почти не стало. Явился спирит, явно призванный самим Кларком и вместо деревни не стало ланселотцев. Дальше тренировки, рост, хороший потенциал, но плохая репутация. Есть за что-то надо, а бойцам в наше время не так то и просто.

В принципе, это далеко не первая подобная история, что я слышал. Правда, мало кто мог похвастаться подобным потенциалом и здравым решением вовремя остановиться. Пускай в результате столь спорных обстоятельств.

В общем, парень открылся с совершенно новой стороны.

— А потом я гулял в парке и с озера вырвался шар. Там оказался тяжело раненый спирит и ты. Спирит сказал вызвать тэра Маромаха Лойфо, что я и сделал. Благо его номер был в справочнике. На мой вопрос о том как я могу помочь, спирит молчал пару минут. После использовал какие-то чары, что намертво впечатались мне в память. То была манаформа, которой я должен стабилизировать твое состояние, когда придет время. И потом он просто исчез, а я поехал с тэром Лойфо. Как-то так. Полагаю свою роль я сыграл и вполне могу удалиться.

Заканчивая рассказ, он будто подвел итог лекции, мрачно ожидая нашей с Лойфо реакции. Мы переглянусь чтобы дед сделал мне намек широко раскрытыми глазами.

Гребанный енот.

— Ладно, я понял, — вздохнул я. — Пожалуй, стоит сказать тебе спасибо.

Айидхе иронично поднял брови, но я еще повторил слова максимально искренне и тот просто кивнул.

— А насчет твоего присутствия, думаю, ты прав. Но если тебе нужна работа и ты готов еще парочку раз подстраховать меня на случай проблем с аурой, — я готов неплохо заплатить. Мне понадобиться телохранитель.

— У тебя рядом целый архимаг сидит, — скептически ответил айидхе.

— Грандмаг, — поправил Лойфо с хитринкой в глазах.

— Лойфо мне не нянька. Да и ты многовато знаешь, чтобы просто так тебя отпускать. Скажу так, раз ты намеков не понимаешь. Ну и хороший боец рядом всегда пригодиться, так что не выпендривайся. Я тебе, между прочим, работу предлагаю. Взаимовыгодное предложение, как по мне.

Кларк хмыкнул скорее согласно, чем нет. Объяснять что на него тупо давят было бессмысленно.

Дальше была очередь Эрбэ, который в своем стиле поведал о том, как ссорился со своей очередной пассией, когда его набрал Лойфо. Кхеш оказался в выигрыше, потому что избежал выноса мозга и мог вновь помочь другу. Также упомянул о моих ранах и возможных последствиях. Как всегда запугивал медицинской терминологией, короче говоря.

А вот Лойфо поведал довольно забавный фактаж. О звонке от Валахана и Аурелиуса, вынужденном приезде в клинику, где с ним провели беседу на тему срочного обращения к ним в случае моей явки. Вал, кстати, звонил и после, когда енот вывозил меня из города в своем фургоне, после оказания первой помощи.

— Парень не дурак и прекрасно понимает, что ко мне ты обратишься в первую очередь. А после моего уезда из Полиса неизвестно куда, разве что идиот ничего не заподозрит. Благо это место практически на самой северной точке континента, так что им надо будет хорошенько поискать.

— Не думаю, — парировал я. — Мне придется явиться с повинной, потому как последствия могут быть катастрофическими.

— Ты что совсем одурел? — округлил глаза зверолюд вместе с остальными. — Никаких движений пока Баат не даст команду. Это слишком рискованно.

В его словах был резон.

— Кхм-кхм, — откашлялся айидхе. — Не хочу показаться грубым, но хотелось бы что-то услышать и от тебя. Все-таки, вокруг произошло слишком много странного, чтобы это можно было игнорировать.

И его слова были справедливы.

Рассказал я, правда, ровно столько сколько считал нужным. Без утайки, просто без деталей. Таких как лицо Фархата и старого знакомства со спиритом.

— Диковинны дела, — протянул Лойфо. — С Атрибутом ты наловчился работать, если не привираешь. Хотя какой в этом смысл? Но вот сами мистралианты — это просто нечто. Да и магия крови… Молодец, — выжил. Раз Ритуалист этот действительно охотиться за магами пространства, то вполне возможно, что он посчитал тебя одним из таких, благодаря Атрибуту. И весьма ожидаемо, что эти твари его питомцы. По крайней мере это самое логичное объяснение, что приходит мне на ум.

— Аналогично, — сказал я.

— Но я слышал, что Ритуалист довольно много где накуролесил, — вклинился Кларк. — Не только с магами пространства, но и многими другими. Или я чего-то не знаю?

— Основные цели — высокоранговые специалисты магии пространства, а остальные — маскировка от КИБ или дела подражателей, — пояснил я. — Хотя о последних я не особо в курсе. Тут к Баату обращаться нужно.

Неожиданно зазвонил телефон Лойфо и тот, нахмурившись, показал мне надпись “Фрея Луперкаль”.

— Да, дитя! — усмехнулся он в трубку. — Да, я в курсе, разговаривал с Валаханом. Нет, не встречались, но я очень переживаю и уверен что этот засранец жив. Мне по делам пришлось уехать из Полиса, но я держу руку на пульсе. Что? Нет, конечно! Зачем мне тебя обманывать? Что? Иерихон? Какая записка? Кто жертва? Что написано?

Лойфо замер на секунду, внимательно слушая, а после потер переносицу.

— Гребаный сты-ы-ыд. Ладно, я понял. Нет, я вернусь через пару дней. Парень, мне, конечно, очень дорог, но новый завод для поставок он, вместо меня, не посмотрит. Хорошо. Да не вру я тебя, девочка! Не беси деда, у меня и так серденько шалит, еще давление подскочит. Я тебе понял, но, пока не вернусь, ничего не могу сказать. Давай, счастливо! Береги себя!

Положив трубку он покопался секунду в телефоне и повернул экран ко мне, где была фотография обратной стороны карты Аэтерны с четверостишием.

— Забавно, — прокомментировал я, а потом обратил внимание на знакомые очертания комнаты. — Так, стоп, а кто жертва?

Лойфо рассеянно вернулся к телефону и прочитал:

— Мия Торвуд, хозяйка заведения “Тихая гавань”.

— Мне надо побыть одному, — сказал я спустя минуту и пошел курить во двор.

Около часа просто лежал с закрытыми глазами, безуспешно пытаясь понять, как все так обернулось.

Потом все же сдался и взял в руки телефон. Надо было отвлечься.

Осматривал ленту новостей, отмечая, на первый взгляд, незначительные события, что понемногу складывались в мозаику.

Во-первых: новость об убийстве Мии прошла практически негласно. Ну, была и была. Ритуалист и не такими грешил. Значит Иерихон взялся за дело по полной программе. Жаль, что так поздно. Пусть мы не были полноценной парой, но в груди у меня все равно защемило.

Неприятно.

Во-вторых: на меня явно собрались начать охоту. Не то чтобы я был какой-то шишкой или хоть сколько бы то ни было опасным. Скорее даже наоборот. Беззащитный отлученный, что невольно поднял неплохую шумиху вокруг Танатеш, — как бельмо на глазу. Для Танатеш — потому что репутация. Для остальных — по той же причине. Плохой рекламы не бывает.

А вот о “мистрале столетия”, как уже успели окрестить события, говорить довольно невыгодно. Исключительное событие является таковым независимо от его коннотации, но лучше не дразнить судьбу.

Значит избавиться от источника неприятного шума — единственный выход.

И в-третьих: под соусом всеобщей шумихи, Ордены явно собрались начать новый замес. Не тот вялотекущий, что длится практически всегда, а нечто куда более масштабное.

Прозвучали сразу несколько релизов военных, и не только, технологий, магических разработок, что раньше явно планировалось замалчивать. И парочка забавных интервью, где высказали опасения о политической ситуации на конфликтных колониях.

Значит Горения с Думкатом станут отправной точкой. Именно такими вот неловкими фразами и намеками, строят войны. Как бы странно это не звучало.

Лично мне сейчас срочно требуются две вещи, — время и ресурсы. Если второе легко решается доступом к нескольким скрытым лабораториям, то с первым беда.

Я смотрел реально на вещи. С ресурсами Орденов, меня найдут. Вопрос только во временных рамках. И мне даже выгодно чтобы нашли сначала Ордены, нежели мои прекрасные знакомые мистралианты. Точнее — чтобы нашел кое-кто конкретный, тот кто и не Орден вовсе.

Иерихон.

Возможно, они и не оставят меня свободным, но уж с Бездной точно помогут.

Правда, прежде надо самому разобраться в происходящем. Жив ли Фархат? Если тот мистралиант действительно он, то есть ли хоть малейший шанс его спасти? Что это за девочка? Какого лешего им от меня надо вообще? Как это связано с Ритуалистом?

И самое главное, — что со мной происходит?

С каждой минутой, буквально чувствую изменения, что происходят внутри. После манаформы Кларка, что ему передал спирит Ллаоринимасу, я будто заново родился. А стабилизация из сатори лишь укрепила результат.

И самое странное — у меня отказал Атрибут. То есть совсем. Я около десятка раз пытался обратиться к ауре, чтобы задействовать его, но каждый раз будто натыкался на невидимую стену.

Зато даже легкое сатори превратилось в целый фейерверк красок и впечатлений, где Поток наваливался на меня безудержным цунами.

Потерев виски от мыслей я встал с кресла у бассейна, что призывающе паровал. Лойфо знал толк в комфорте и застекленная пристройка для водоема, буквально вопила о том чтобы расслабиться.

Вот я и сдался, прыгнув в голубую воду и сделав парочку кругов.

— Ты ведь знал погибшую девушку, я прав? — спросил старик, зайдя пару минут спустя. — По реакции было видно.

— Да, — сказал я, прикоснувшись к бортику. — Мы встречались донедавна. На регулярной основе.

Енот выругался под нос.

— Мне жаль.

— Мне тоже. Не сказал бы что мы были близки, но она была хорошим человеком. И мне очень не нравится, что Ритуалист начал убивать моих знакомых. Тем более что она-то уж точно не была магом пространства. Потому надо хорошенько подумать. Возможно, он и вовсе не маг, а один из этих мистралиантов.

Лойфо присел на лежак, нахмурившись.

— Ты что-то не договариваешь, — констатировал он.

Теперь уже я выругался про себя.

Подумал с минуту и пересказал ему случай из Бездны. Про Фархата, девочку и все остальное. В том числе и про свои проблемы с Потоком и Атрибутом.

Уж если не ему доверять, то тогда кому?

— Ты уверен? — спросил Лойфо. — В том, что ты видел. Уверен?

— Да, — сказал я, сев рядом и уставившись на воду. — Есть идеи?

Старик задумался.

— Зря ты раньше не сказал. Как ни странно, — есть! Хоть и немного бредовые, — пробормотал он после недолгой паузы. — Когда-то, когда я еще был в Ордене Зариман с Фархатом, до ухода в полное забвение пенсии, я довольно много времени проводил в орденской библиотеке. Изучал древние тексты в попытках найти намеки на утраченные после Исхода технологии. Мы с Фархатом любили все что касалось легенд о целых городах и даже государствах, там, в Бездне. Верили, что, возможно, это и не сказки вовсе.

— Да, я помню, Фархат рассказывал об сказочных городах из чистой маны, что воздвигали башни сквозь пространство и время, — сказал я. — Омнимаги, которые встретили свою погибель, погрузившись в Бездну так глубоко, что та их пожрала. Веселые сказки.

— Вообще-то, их пожрали титаны, — неожиданно серьезно поправил меня старик. — Это прозвучит странно, но мы нашли в архивах довольно правдоподобные источники, подтверждающие существование омнимагов. Летописи, гласящие, что их попытки превознестись, достучаться до самих богов, закончились обнаружением кое-чего похуже. Титаны, — самый близкий термин, что мы нашли для описанных существ.

Сказать, что я был ошарашен — не сказать ничего.

— Ты шутишь? — спросил я севшим голосом.

— Если бы. Тебе разве не казалось странным, что в реальности такое разнообразие жизни, а в Бездне одни лишь мистрали, максимум — спириты?! Нам с Фархатом, — казалось. Будто это вовсе не другие измерения, а просто углы одного целого. Отдельные шаблоны бытия, как сейчас принято считать. Складки одного полотна, что в какой-то момент приняло такую форму. Потому мы и делали упор на пространственную магию, будучи уверенными, что ответы на самые потаенные вопросы находятся максимально глубоко. В прямом смысле этих слов. Глубоко в Бездне.

— Ты же был боевиком большую часть жизни, а не пространственником.

— Все талантливые орденские маги были, есть и будут боевиками, — махнул он рукой. — Таковы правила, такие традиции. Но не в этом суть. Мы нашли довольно занимательное описание работы этих самых омнимагов. Якобы они не только не нуждались в фазокристаллах, но и куда свободнее ощущали себя в Бездне. Многие популярные техники волшебства принадлежали к тому, что мы нынче зовем манатропией, о которой тогда и речи никакой не было.

— Старик…

— Не-не, дослушай! Самой интересной была цитата, на хаэвите, помню как сейчас, — “постигая Бездну, маг обязан постичь и принять вначале себя, свою собственную темную глубину”. Это еще можно перевести как “свою собственную темную Бездну”. А что является ее частицей больше, чем манаплазма? Омникамп? Ведь, если задуматься, — мы всегда довольно быстро истребляли мистралиантов, а действительно мощных никогда и не встречали. Вероятно ли, что эти самые омнимаги являлись адаптировавшимися мистралиантами, достаточно развившимися, чтобы вернуть рассудок?

Я смотрел на старика и не узнавал его. Будто у него внезапно началось обострение деменции. Настолько непривычно было слышать подобное от, привычно, рассудительного и рационального Маромаха Лойфо. Его слова вызвали легкий озноб и я усердней начал растирать кожу, чтобы избавиться от холода.

— Ты сейчас прикалываешься? — на всякий случай переспросил я его. — Ты ведь сам меня учил, что это все — чепуха. Забыл?

— Мне всегда так и казалось, — признался старик. — Но если недостающим элементом все время была манаформа, что спирит передал айидхе? Всего лишь правильный рычаг, что стабилизирует ауру? Ты ведь смотрел на нее? Заметил, что ее может синтезировать только манатроп?

— Да, она требует внутреннего рассинхрона и отражения манатоков, — согласился я, вновь уставившись на воду и задумавшись. — Но это все равно звучит как бред. Не может быть так просто. А что за титаны? Как все произошло? Лойфо?

Я оглянулся на старика, чтобы увидеть его стеклянный взгляд, направленный на бассейн. По лицу енота гуляли мелкие спазмы, а внутри глазниц будто поселилась абсолютная чернота. И на миг там мелькнула тень оскалившейся рыси с рогами.

Еще один взгляд на воду и увидел там образ Фархата Луперкаля. Такого же заросшего с безумной улыбкой на лице, от уха до уха.

— Нашел! Нашел! Нашел! — прозвучало на границе сознания.

Вода вздыбилась волной, оттуда вырвалась черная клякса с подобием птицы вместо головы. А следом за ней — спирит Ллаоринимасу, что вцепился в нее мертвой хваткой.

— Пусти! Пусти! Пусти!

Шепотки прошлись холодом по коже. Я вцепился рукой в предплечье Лойфо, чтобы забрать его отсюда. Тело старика неловко качнулось и голова отвалилась нелепым шариком, покатившись по полу — в бассейн. Из обрубка шеи начал бить фонтан крови, заливая меня.

От тела, хищной лозой по стене и до стекла крыши, тянулось щупальце, усеянное сотнями младенческих ручек. А в стекле потолка, красовалась еще одна широкая улыбка. Девочка.

В помещение резко влетели Эрбэ с Кларком, чтобы по ним, словно хлыстом, ударило второе щупальце. Кларк успел поставить защиту и его отбросило сквозь стекло, далеко на улицу. А вот кхеша разорвало на части, разбросав кровоточащие ошметки по всему помещению.

Внутри меня будто что-то треснуло.

Я сидел и не верил своим глазам, словно попал в какой-то дурацкий сон.

Мимо пронеслась тушка спирита, что убавил в размерах несколько раз, теперь напоминая скорее большую собаку. Он ударился о стенку над моей головой, оставив там огромную вмятину с которой посыпались осколки штукатурки, и упал безвольной куклой.

Щупальце обвилось вокруг моей шеи, подняв в воздух и переместив над бассейном.

— Дай! Дай! Дай! Отдай его мне! — канючило существо голосом Фархата, будто наркоман, что выпрашивал дозу. — Ну, пожалуйста! Пожалста! Пожалста! Пожалста!

— Нет, — твердо сказала девочка, приземлившись из отражения на труп Лойфо, будто на подушку. — Он нам нужен. Так сказала мама! Но он… какой-то не такой. Трансформация уже должна была закончиться.

— Вы… — просипел я, ощущая как глаза застилает ненависть, а кровь бьет в висках с такой силой, что голова вот-вот лопнет.

— Он же не целый нужен! — заныл Фархат. — Я откушу все пару кусочков. Ноги! Зачем ему ноги?

— Я сказала — нет!

— Вы заплатите за это… — прошептал я, чувствуя как последние крохи воздуха вырываются из легких.

Я не понял что произошло. Если раньше в сатори приходилось погружать сознание, будто углубляясь в себя, то сейчас я словно натянул его на голову. Как предмет гардероба, неосознанно.

Поток казался застывшим киселем. Манатоки-медузы даже не шевелились. А напротив меня, сияя белизной из поверхности покрасневшего бассейна, смотрел спирит Ллаоринимасу.

— Ты тоже умер? — отрешенно спросил я.

— Нет, — повернула голову набок рысь. — Ведь я и не жил никогда. Впрочем, как и ты.

— Что это значит?

— Сон, — спирит блеснул глазами-космосами. — Твой сон должен завершится. Не как тридцать лет назад. И не как десять лет назад. А по-настоящему.

— Я не понимаю.

— Ничего, это пройдет. Просто прими меня, как то, что у тебя забрали. Без шуток и фальшивых игр в торги. Все эти ритуалы и договора были забавными, даже веселыми, до поры до времени. Время вышло. Мы воссоединимся, так или иначе. Но будет гораздо проще, если ты сделаешь это добровольно и осознанно.

— Хорошо…

2

Кларк сплюнул кровью, покрутив головой от легкой контузии.

Его колотило от шока, зубы бесконтрольно стучали, перед глазами шли круги. На грани сознания он понимал, что урон ему нанесен небольшой, — всего лишь сломана рука. Однако ауре досталось куда серьезней. Тварь словно расцарапала энергетическое тело, оставив там глубокие борозды.

И страшней всего — он понимал, что навряд ли сможет хоть что-то противопоставить существам. Тэсс, скорее всего, уже мертв, либо его уволокли в Бездну. А он, Кларикордикс, будет всего лишь сопутствующим ущербом, незначительной помехой, которую превратят в кровавое месиво. Как сделали с Эрбэ и целым архимагом — Маромахом Лойфо.

Ясное дело, что с Лойфо сыграла роль неожиданность. В открытом противостояние, а не атаке исподтишка, тварь, скорее всего, загремела бы так глубоко в недры мироздания, что не вылезла бы оттуда до скончания времен. Однако неожиданность забирает даже лучших. Особенно лучших.

Не время расслабляться.

Поднявшись сначала на колени, а потом на дрожащие ноги, он посмотрел в сторону особняка. Тварь держала парня над бассейном, явно готовя переход через жидкую и зеркальную поверхность в Бездну. Уж такие вещи знал даже он.

Взявшись за кастет, без лука, что исполнял просто роль рычага, он сосредоточился. Приступил к синтезу мощнейшей из доступных ему манаформ. Опасаться за Тэсса не стоило. Он себе не льстил и прекрасно понимал, что не пробьет защиту существ. Надежда на шанс отвлечь. Дать возможность парню воспользоваться Атрибутом и сбежать, как он уже делал это раньше.

Ведь таков Путь Воина — сражаться даже когда нет шанса на победу.

Так он думал.

Не то чтобы он проникся симпатией к Тэссу. Просто тот вызывал уважение. Это стоит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Ведь он знал о его связи с Мией Торвуд. Видел реакцию Тэсса, попытку совладать с собой. Конечно, треснувшая кружка выдала его с потрохами, однако он хотя бы пытался.

Он тоже следовал Пути.

Путь воина требует жертв. Терпения, усердия, полной самоотдачи. И жертв. Много жертв. В том числе людских. Именно потери, болезненные и душераздирающие, куют душу воина, закаляют в пламени горечи и бессильной ярости. Чтобы идти дальше, по Пути к Цели. Потому что вся жизнь есть Путь, вне зависимости кто ты. А Целью всегда остается Истина, что открывается когда Воин познает вселенную и, самое главное, — самого себя..

Если воин в душе, то воин везде. Всегда.

Таков кодекс Храма Путей.

Стрела, сплетенная из тьмы с кроваво-красными прожилками, напомнила лопнувшую хлопушку, сорвавшись с лезвия. По дороге она трансформировалась в нескольких раскаленных змей внутри дымовых доспехов, что покрывали землю выжженными полосами.

Для Кларка было неожиданностью, что атака не просто достигла цели, но возымела эффект.

Существо, похожее на кляксу из звездчатой пыли, лишилось руки, истошно взвыло. А потом еще одной. Второй мистраль успел лишь отреагировать, поставив щит, что тоже прогнулся, под атакой змей, лопнул и манаформа впилась в невысокое тельце, терзая, пытаясь разорвать.

Однако тварь наконец собралась с силами и уже через несколько секунд змеи попросту растаяли, словно наваждение.

Кларк уже готовился повторить атаку, хотя чувствовал какими забитыми становятся мышцы, а местами и вовсе начинаются корчи. Но если это шанс, то он просто обязан попытаться.

Его смущало, что парню никак не удалось вырваться из мертвой хватки. Понимал, что это непросто, особенно в таком положении. Потому надо помочь. А ведь вторая тварь, лишенная двух конечностей, уже рванулась к нему.

Короткая вспышка белоснежного света и мир вокруг будто замер. Цветы и трава покрылись инеем в мгновении ока, став хрустящими, колючими. Дыхание и так было паром из-за присутствия мистралей, но теперь мороз пришел внутрь легких.

На месте Тэссагрима Найва, точно как при случае внизу лаборатории, парило нечто.

По всему телу вены вздулись, просвечивали сквозь кожу, будто в них текла не кровь, а белоснежный огонь. Волосы вздыбились, словно он пребывал в невесомости, а от ауры веяло огромной мощью. Она, будто парус, раздулась и готова была крушить камни и скалы.

Визуально, казалось, что вокруг нее искривилось само пространство.

Когда существо повернулось в его сторону, он увидел две бесконечные глубины космоса, вместо глаз. Такие же, какими они были у спирита.

Жуткий не то вой, не то рык, пронесся над лесом и горами. Тварь, что неслась к айидхе, неожиданно застыла, ударившись о невидимую стену. В следующий миг ее потащило обратно в помещение с бассейном, словно в нее, на полном ходу, врезался поезд.

Девочка-монстр попыталась вонзить свои щупы в Тэсса, но перед ними возник пронзительной чистоты щит, сплетенный из нескольких сложных манакомплексов. Уже через мгновенье, он закрутился, словно механизм, двигая омниграфические фигуры-шестеренки. Щупальца начали деформироваться и ломаться.

Раздался вой, теперь уже от девочки-мистраля.

Второй мистраль в это время прилетел прямо в бассейн, что начал кипеть и пениться, накрываемый еще несколькими манакомплексами.

Третий вой.

Существо, пришедшее на смену Тэссу, явно пыталось растерзать мистралей, порвать на лоскуты, но монстры сопротивлялись изо всех сил. Сияние манаформ закрыло все окружающее пространство внутри помещения. Оттуда доносились вой вперемешку со стонами, под аккомпанемент непрерывного синтеза магических конструкций.

Кларк все-таки умудрился вернуться в колею и завершил повторную атаку, четко распределив образы целей между змеями, чтобы не зацепить Тэсса.

Манаформа ворвалась, прогибая щиты и столь же неистово вклинившись в бой. В это время Кларк создал мощнейший из доступных мана-клинок на когтях оружия и ринулся туда, внутрь.

От тварей оторвало практически половину плоти и сейчас маг, укрыв тело огромным количеством манаформ, держал мистралей за головы каждой из рук. Удары об обледеневшую поверхность бассейна, покрытую еще какой-то магией, сопровождали обезумевшим рыком.

Он лупил их, по миллиметру сминая плоть, что в любом другом случае уже была бы кровавым месивом. Удары напоминали долбежку пигмейский шаманов, впадающих в транс и колотящих кожаные барабаны, в приступах экстатического беспамятства.

Тем не менее, мистрали не умирали, даже пытались сопротивляться.

Девочка явно хотела впиться своими зубами-личинка в держащую ее руку, но никак не получалось. Ее щупальца давно были оторваны, обнажив брызжущие манаплазмой обрубки. А голова “кляксы”, будто покрылась металлической коркой и это была единственная ее прерогатива.

Кларк почти приблизился вплотную, хотел вонзить клинок в тварей, чтобы добить, но от поверхности рванулась ударная волна и его откинуло. Как, впрочем, и Тэсса.

В отражении льда, на мгновение, появился силуэт огромного богомолоподобного существа, после чего оба мистраля исчезли, переступив порог Бездны. Их оторванные останки закипели зловонной жижей.

Существо, пришедшее на смену Тэссу подошло к поверхности воды, пытаясь что-то сделать, но у него никак не получилась.

Рык вперемешку с воем следовали друг за другом, на протяжении почти минуты.

— Тэсс! Хватит! — осторожно сказал Кларк. — Они ушли! Остановись!

Существо медленно повернуло голову и резко синтезировало манаформу, подняв айидхе в воздух, зажав в чудовищные тиски.

— Хватит! Очнись! Тэссагрим Найв!

Хватка лишь усилилась. Становилось тяжело дышать, а кости болезненно затрещали.

— ОБОЛТУС! — неожиданно пришло на ум.

И лишь после этого существо неловко дернулось, сделав пару шагов назад. Хватка ослабла, а во взгляде появилась осознанность.

Тэссагрим Найв осмотрел место побоища, вернув себе обычный облик.

Все еще в шортах, после купания, он с ног до головы был залит кровью.

Картина казалась еще более ужасающей от того, что парень, с невидящим взглядом, подошел к бассейну. Вынул оттуда голову Марамаха Лойфо с остекленевшими навсегда глазами, вернулся к переломанному мистралем трупу.

И попытался поставить голову на место.

Раз.

Второй.

Третий…

Кларк развоплотил клинок, медленно подошел к парню, что раз за разом пытался вернуть голову дорогого человека на место.

— Тэсс! — прошептал он, на тот ответил пустым взглядом.

Парень встал на ноги, двинулся в сторону ошметков Эрбэ, но попросту застыл, бессильно осматривая эту кашу.

И тогда он снова заревел, но уже человеческим голосом, что перерастал в вой.

Обессилено упав на колени, вздрагивал, а по его лицу ручьем текли слезы.

3

Звонок запеленговать не удалось, но вот сообщение с координатами, пришедшими Фрее Луперкаль, перехватили. Шифрование у полиции была весьма дрянным, а телефон у девушки не обладал какими бы то ни было чудесами защиты.

Все это понимали. Как и то, что надо спешить, поскольку рядом с полицейской слишком неординарные личности, чтобы их можно было проигнорировать. Шаттл на крыше здания полиции, что появился буквально через десять минут после звонка, был этому свидетельством.

Надо успеть раньше.

4

“Лойфо мертв. Помоги.”

И ссылка с геоданными.

Когда Тэссагрим Найв позвонил ей и неожиданно скинул координаты, Фрея была не просто удивлена. Ее ждало потрясение от нахлынувших новостей.

Маромах Лойфо, грандмаг высочайшего класса, специалист которых не так уж много, погиб. Она буквально недавно с ним разговаривала по телефону. Все было хорошо. Все были в безопасности, в том числе и Тэсс.

И тут его не стало. Одного из друзей семьи, что с самого детства называл ее не иначе, как “дитя” и всегда приносил самый вкусный розовый зефир, что она так любила. Даже когда ей стукнуло восемнадцать.

Понятное дело, что ее обманули. Это было ясно по интонации мага, которую она всегда понимала. Защита воспитанника была для него первым приоритетом. И от этого ей было даже спокойней. Бесило страшно, но хотя бы понятно.

Он мог защитить как себя, так и остальных. Пока она с Иерихоном ищет связь между нападениями мистралей и Ритуалистом. Ей пока было неясно с чего иерихонцы решили будто эта связь существует, но теперь паззл понемногу складывался.

Ее немое оцепенение развеяла встреча с Баатом Нэро. Подходя к тарелкоподобному шаттлу на крыше здания полиции они встретились взглядами, отчего девушку передернуло. Зверолюд находился в жутком состоянии. Истощенная ярость, когда перед глазами будто пелена из-за которой не виден мир.

Сначала он потерял друга, теперь товарища. И он знал про обстоятельства. Возможно, помогал с организацией сокрытия Тэсса. Работал над спасением, приведшим в тупик.

Ситуация мало походила на рядовую.

За дело взялся не просто Иерихон и представитель главного Ордена. В игру вступила Коалиция Аврора. Орден, куда стремилась попасть сама Фрея, отчего и не принимала никаких приглашений от остальных. Ей было проще чем Тэссу, поскольку служба в полиции дает совершенно иной статус, нежели обычная внефракционность. Но до Авроры дорасти — это просто нечто из области фантастики. Такая задача ей по нраву.

— Тэр Нэро, — заговорил Сафарот, сидевший напротив с Дезмондом и еще несколькими, столь же разношерстными, гильдейцами. — Надеюсь вполне очевидно, что ваше присутствие здесь не более чем дань уважения, а никак не причина играть в… адвоката? Ваш подопечный в довольно щепетильном положении и очень многие желают провести с ним разговор с глазу на глаз. Наша задача пока отсрочить подобное и разобраться в ситуации. Тем более что есть риск не успеть. Это понятно?

— Вполне, — коротко ответил зверолюд. — Мне же следует и вам напомнить, что, несмотря, на двоякость происходящего, следует четко следовать букве закона. Парень сам оповестил о местоположении, доверившись вам и явно опасаясь участия других… заинтересованных сторон.

— Не волнуйтесь, мы умеем делать свою работу, — доброжелательно сказал Сафарот.

Да уж.

Красноволосый не врет. Операцию подготовили в строжайшей тайне. Официально Фрею запросили как стороннего консультанта, а Баат вовсе сейчас на “официальном на допросе”.

Отряд собрали едва ли не за считанные минуты и вот они уже мчаться сквозь тучи на сумасшедшей скорости.

Дорога займет пару часов, но даже так, она видела тень неуверенности на лицах гильдейцев и Баата. Конечно, ресурсы Орденов огромны, но не настолько же чтобы уметь перехватывать сообщения офицеров полиции? Ведь так?

Этот вопрос она озвучила. Ответил ей, как ни странно, Дезмонд.

— Тэрра Луперкаль, ваша вера в идеальность системы внушает надежду, но в реальности все далеко не так гладко, — медленно проговорил он, недвузначно облачаясь в боевой тактический костюм.

Всего парочка колец: на шее, поясе, щиколотках и предплечьях. А потом — шлем, который пока лежит наготове. И вот маг в облегающей черной чешуе, поблескивающей слабыми волнами маны от орихалковых плетений и лазуритовых вставок. Пространственная магия, — дорогущее удовольствие.

— Но даже если так, то мы, все равно, первыми получили данные, — продолжила она, недоверчиво. — Маловероятно, что за этим так пристально следят и, пусть даже перехватив сообщение, смогут нас опередить.

Сафарот переглянулся с Баатом.

— Фрея, ты недооцениваешь серьезность ситуации, — сказал зверолюд. — Репутация Ордена точно такой же ресурс, который требует постоянной культивации. Особенно во времена столь массивных информационных технологий. Танатеш будет пытаться ее вернуть, внеся ясность в ситуацию, которой его пытаются принизить. И, точно также, есть те, кто попытается ситуацию усугубить.

— Но Валахан…

— Это неважно, тэрра Луперкаль! — снисходительно улыбнулся Сафарот, будто объясняя нечто ребенку. — Тэр Стрего, — член Танатеш, знаменосец, клятвохранитель. Как и остальные.

— Остальные? — не понял девушка.

Баат вздохнул, потерев лоб и укоризненно посмотрев на иерихонца, что продолжал улыбаться, подобно змее.

— Галанор, Мидрисфаль, Ланселот… — произнес он. — Возможно, Люцифрен пошлет кого-то чтобы подгадить Танатеш. Если дела совсем плохи, то могут подключиться Розенштурм, но у них дружественные отношения, потому это вряд ли.

У девушка едва не отвисла челюсть. За свою короткую карьеру и жизнь она сталкивалась со многим. Ей казалось будто она что-то смыслит в том что происходит, но делами Орденов всегда занимались вышестоящие инстанции, потому она в них никогда не вникала. Помнится, отец и старший брат постоянно говорили ей, чтобы она наконец вступила в Орден и тогда к ней придет истинное понимание ситуации в стране. Но для одной лишь заявки в Аврору требуется минимум двадцать пять лет практики в одной сфере, а остальные ее не интересовали.

— Это… какой-то бред, — только и сказала она, вызвав хохоток у нескольких гильдейцев и жалостливый взгляд у Баата.

— Вы показываете себя выросшей в чрезмерно тепличных условиях, тэрра Луперкаль! — ухмыльнулся Дезмонд. Но не обидно, а сочувственно.

Фрея не ответила. В какой-то мере он был прав. Отец рассказывал ей об опасностях мира, где балом правят Ордены, но всегда старался максимально сгладить углы. А самоотверженная учеба и работа в полиции, держали ее поодаль таких тонких материй, как интриги.

С беспределом знаменосцев она, конечно, сталкивалась, однако во вполне цивильных масштабах. Потому не придавала этому особого значения.

Похоже, что зря.

Остальное время она провела в глубоких раздумьях над услышанным. Доспеха ей не выдали и вообще, похоже, не рассматривали как боевую единицу, потому ничего кроме мыслей ей не осталось. Еще и телефон забрали, сволочи.

— Цель через пять минут! — прозвучало из колонок. — Тэры Гай и Грей, есть новости. Прошу пройти в кабину пилотов.

— Мы с вами, — безапеляционно заявил Баат, на что маги только пожали плечами.

Удивившись решению зверолюда, девушка просто последовала за ним. В сферическом стеклянном помещении, было два пилота, два навигатора и два оператора оружейных установок. Встретила их девушка в очках, из навигаторов, что удивленно осмотрела двоих лишних.

— А?.. — повела она носом на них.

— Все нормально, — махнул рукой Сафарот. — Что там?

— Мы обнаружили три судна. Два из них скрыты у леса и реки, а еще одно только паркуется. На последнем — штандарт Танатеш, а на остальных нет никаких опознавательных знаков.

— Нас засекли? — спросил Дезмонд.

— Неясно, — поморщилась девушка. — Но Танатеш в своем праве и мы отправили им запрос на контакт, по процедуре. Пришло согласие. Остальным отправлять?

— Да, — кивнул Сафарот, осматривая голографический макет местности на рабочей парте девушки, где были отмечены судна и дом. — Отправляй и выдели правильно акценты. Так, чтобы они не могли прикопаться к формулировкам, в случае конфликта.

— Поняла!

С неизвестных шаттлов ответ так и не пришел.

Оставшиеся минуты, они провели там, наблюдая затуманенную местность, а когда вылетели из-под туч и направились вниз, увидели картину особняка.

— М-дэ… — выдохнул Сафарот, когда голограмма приблизила окрестности.

5

Настоящий дворец, а не особняк. Десятки комнат, сотни окон, огромная территория лесополосы с бурной рекой, несколькими озерами, парочкой бассейнов и кучей дополнительных построек. Больше сотни слуг и обслуживающего персонала.

Поместье близилось ко сну, а в спальне хозяина происходило странное. Мужчина средних лет атлетического телосложения, сидел полуодетый на роскошной кровати с балдахином и смотрел пустым взглядом перед собой.

Молодая девушка потрясающей красоты угрюмо разгуливала по комнате, закусив губу. Волнение отражалось легкой дрожью и периодическим заламыванием рук.

В какой-то момент остановилась, будто услышав нечто, а после провела пальцами по дорогущей кружевной ночнушке сверху вниз, приглаживая, пытаясь успокоиться.

Взяла белую керамическую маску с кровати, разрисованную странными письменами и приложила к лицу. То поддернулось размытой дымкой и едва заметными всполохами маны.

В огромном зеркале возле кровати клубилась тьма, пронизанная грязными серыми разводами и слабыми красными всполохами. Девушка кивнула сама себе, сделала шаг на пуфик, потом на столик и дальше — внутрь зеркала.

Путь сквозь мрак длился недолго. Вскоре она вышла в огромное круглое помещение, заставленное девятью статуями. Высоченные, добрый десяток метров каждая, это были закованные в тяжелую латную броню рыцари. Преломившие колена и держащие перед собой широкие полуторные мечи, уперев о собственные круглые постаменты. Каменные плащи тянулись вуалями далеко позади, теряясь у темных стен. Фигуры застыли в позе вечного почета, образовывая круг.

Единственным источником света был широкий рассеянный луч света, падающий с циклопического свода далеко-далеко наверху, прямо на центр зала. Там, на широкой возвышенности площади, больше похожей на алтарь, зависла в воздухе черная сфера, пары метров в диаметре. Угольно черная, переплетенная тончайшими багряными нитями, она походила на пульсирующий ком червей, издающих низкий неприятный шум. При длительном прослушивании он превращался в шепот нескончаемого множества голосов.

У подножия нескольких ступенек, ведущих к сфере, лежали два изуродованных тела, издавая тихие стоны. Девочка лет десяти и немолодой мужчина. У девочки отсутствовала левая рука, часть ноги до бедра и сильно изувечено лицо. А мужчина напоминал обрубок, лишившийся конечностей. Тем не менее, они быстро регенерировали, миллиметр за миллиметром возвращая утраченное.

Через пару суток полностью восстановятся.

— Что вы с ним сделали? — прошипела девушка, подходя к ним и осматривая недовольным взглядом. — Как можно было все так запороть?

— Странник! Злой! Злой! Злой! Он был злой! — заныл обрубок, но девушка гаркнула “заткнись” и тот заглох.

Девочка гладила пальцами чешую таракана, опустив окровавленную голову. Насекомое, пронизанное нитями манаплазмы, игриво бегало по ее ладони, шевеля огромными усиками.

— Что-то пошло не так, — сказала она. — Трансформация не прошла. То есть, нет, — прошла, но не так. Он будто изменился, но остался прежним. Манаплазмы вообще практически не было, словно заменила ему лишь кровь. А когда мы убили старика и спирита, ему сорвало крышу. И манатроп… Мы не ожидали…

— Вы убили спирита?

— Да, я видела как он растаял белым облаком.

— Спириты не так умирают, дура! — гаркнула девушка, влепив пощечину ребенку. — Всегда надо отсекать голову! Всегда!

— Прости, мама…

— Не называй меня так! — еще одна пощечина. — Ты не заслужила этого! Можешь представить какими будут последствия? Столько времени подготовки впустую и мы даже не знаем, что пошло не так! Мы можем не успеть в срок!

Девочка шмыгнула носом, опустив голову и на ободранные коленки закапали слезы. Таракан юрку метнулся ей на плечо.

— Что ты видела? Аура? Как она изменилась? — потребовала девушка, не обращая внимания на плач и скривившись от вида насекомого.

— Она… она не такая как у нас, — сказала девочка дрожащим голосом. — Второй слой есть, но… Очень странный. Я не знаю как объяснить. Будто их два, но они едины. Особенно, когда он впал в бешенство.

Девушка слушала очень внимательно, нервно притопывая ногой, скрестив руки. Все время кидала боязливые взгляды на сферу позади.

— Ладно, потом поговорим, — бросила она. — Посланник скоро придет. Забирай его и уходите. Восстанавливайтесь и ждите указаний. Со Странником я сама разберусь, а ты подготовься, чтобы забрать “Врата”. Уж там-то ты даже сама справишься.

Она смотрела, как девочка кинула на плече стонущий обрубок и, все еще роняя слезы, потащилась к длинному темному коридору.

— Говори! — пронесся жуткий, холодящий кровь, приказ в ее голове.

Медленно обернувшись, она увидела как в сфере образуется нечто вроде зрачка из которого смотрела сама Бездна.

— Хозяин! — выкрикнула она, мгновенно упав на колени и согнувшись в поклоне.

Глава 12. Институт репутации

1

Тэссу было плохо.

Рвало, знобило, трясло. Припадки повторялись с некоторой периодичностью и не выглядели результатом истерики. Пришлось несколько раз применить переданную спиритом манаформу и еще несколько целебных формул, что использовались воинами для укрепления в бою.

Не помогло.

Он перетащил обессиленного мага в гостиную, но для звонка требовалось разблокировать телефон. Пришлось взять коммуникатор, приложить к пальцу енота. Конечно же, ему, а не Тэссу.

Сначала позвонил Баату Нэро, а после некой Фрее Луперкаль из полиции.

Хотя пандохимера явно пытался его переубедить, не звонить лично, а оставить это ему. Увы, он не послушался. То ли от того, что оказался слишком истощенным и банально слабо соображал, то ли намеренно пытался сделать это пока еще мог. Тем не менее, “адвокат” перезвонил. Говорить уже пришлось Кларку, потому как Тэсса одолело беспамятство.

Кратко описав ситуацию он услышал от зверолюда:

— Спрячьтесь в лаборатории, заблокируйте вход и ждите! Мне уже позвонили из Иерихона и я еду к ним. Но есть большая вероятность, что сообщение перехватили и гости к вам нагрянут быстрее нас. Как он?

— Хреново, — честно ответил айидхе, посмотрев, как на побелевшем лице мага выступают темные толстые вены.

— Ждите!

Кларку не нравилось все это. Фактически все службы коммуникации принадлежат орденским компаниям, если это не выделенные линии. Потому даже шифрованные сообщения раскусят на раз два. А раз такой кипишь уже подняли, то пришлют сюда соответственных персонажей.

Дело попахивало жаренным.

Он последовал указаниям зверолюда. Некоторое время потратил на поиски и разблокировку планшета, управляющего системой безопасности дома, но управился в полчаса. Пришлось таскать голову и тело мертвого мага по дому, чтобы открыть все необходимое.

Уж больно он любил биометрические сканеры.

Не сказать, чтобы он испытывал яркое отвращение от своих действий. Скорее сожаление из-за условного осквернения мага, вызывавшего уважение. Но выжить надо.

Когда он почти завершил, то понял, насколько правильное решение принял, забыв о брезгливости. От реки чувствовалось приближение нескольких мощных аур, как и со стороны гор, то есть — противоположной.

На такие трюки его натаскали еще в деревне, называя это “секретной родовой техникой”. Звучит пафосно ровно до момента, когда понимаешь, что это не более чем свойство наследственного Атрибута. Не редкость среди достаточно древних семей к коим когда-то принадлежала и его. До момента изгнания из клана.

Жаль он работал лишь в глубоком сатори, от которого у айидхе ощутимо гудила голова.

Кларк шустро вернул тело на место, собрал технику и ретировался в лабораторию, захлопнув гигантский люк, ведущий к двери. Здесь, внизу, было своего рода бомбоубежище, оборудованное запасами еды, воды и даже отдельной ванной комнатой. Старик был тем еще параноиком.

Несколько кликов на синем экранчике и послышался гул дополнительных мана-батарей. Защита была на своем пике. Жаль, что это не помогло против мистралей, нашедших лазейку.

Запас препаратов, привезенных кхешем и собранных самим Лойфо, впечатлял. Однако айидхе мало что в них смыслил, потому взял лишь то, о чем знал с курса полевой медицины.

Подготовил физраствор.

Капельницу пришлось перетащить в ванну, где набрал холодную воду, куда и положил мага. Температура никак не сбивалась, а последний припадок длился уже добрых пять минут. Его трясло, как при эпилепсии, отчего фактически все помещение оказалось залито водой.

Парочка уколов и спустя минуту его попустило. Температура осталась, но хотя бы спазмы прекратились.

Контролируя капельницу, Кларк посмотрел на планшет, где транслировались съемки внешних камер наблюдения.

— Черт, — только и сказал он.

2

Хеймдаль ожидал осложнений и готов был встретить даже самих танатешцев. Однако оперативность Мидрисфаль неприятно удивила.

И тоже магистр. Уж ее ауру он узнает из тысячи. Могучий манатроп.

Многовато чести для отлученного.

Хлора Текерман появилась у дома практически одновременно с ним. Объяснять что-то было бессмысленно, но он решил хотя бы попробовать.

— Это наша добыча, — сказал он в манаформу-громкоговоритель, наблюдая дюжину бойцов в тактических костюмах. — Уходите!

— А я думаю, что наша, — ответила Хлора. — И тоже предлагаю вам отступить. Бой?

Синкори разочарованно опустил веки под шлемом.

Что ж, он попытался.

3

Валахан подлетал к особняку со стиснутыми до боли зубами. Увиденное месиво здания, сквозь экраны навигаторов, неприятно ударило по нервам. А следы сражения у дома — окончательно вывели из себя.

Вокруг особняка будто перепахали местность в ближайших ста метрах. Это были не следы мистралей, увы, нет.

Враги прибыли раньше их. И успели сразиться за то, что посчитали трофеем.

Дом, защищенный множеством систем безопасности, превратился в руины. Если они и хотели действовать скрытно, то потерпели неудачу.

И сражались до сих пор. Проблески выстрелов, манаформ и взрывов то ли дело вспыхивали, разрушая то немногое вокруг, что осталось.

На севере были горы и лес, который огибала полноводная мощная река. Неподалеку от берега стоял дом. Небольшой пустырь бездорожья на юге, тоже превращался в лес.

Этот самый пустырь напоминал выжженное поле.

Бились маги и манатропы, что было довольно необычно.

Росчерки выстрелов сменялись взмахами лезвий, дополнялись гигантскими конструкциями из десятков манатоков. Все это оставляло кратеры, глубокие борозды и множество клубов дыма вокруг.

Были и трупы. Некоторые оказались вполне целехонькими, а от некоторых вообще мало что осталось, измазавшись кровавыми рисунками по полю битвы.

— Занятное зрелище, не так ли?! — хмыкнул Морритас.

Валахан укоризненно посмотрел на дядю. Тот вызвался на миссию в последний момент, будто появившись из ниоткуда. Что творится в голове у этого человека, — загадка, наверное, даже для него самого.

— Если они убили Тэсса… — прорычал Валахан.

— Расслабся, — похлопал его по плечу магистр. — Он же не совсем идиот. Спрятался в лаборатории, а там можно и ядерную бомбардировку переждать. Лойфо строил, как никак.

— Что он тебе сделал? — внезапно для самого себя, спросил Валахан.

Морритас удивленно покосился в ответ.

— Не понял.

— Что тебе сделал Тэсс, что ты относишься к нему, как к мусору?

— Ой, только не начинай! — скривился дядя.

— Я не понимаю! У него непростая судь…

— Срал я на его судьбу, племяш! — резковато фыркнул Морритас в полтона. — И ты должен. У всех свои кладбища под рубахой. Он не сделал ничего стоящего за свою жизнь, кроме того, что сколотил состояние на сделках сомнительной законности. Смею заметить, что некоторые из них — в убыток Ордену Танатеш. Взростившему и воспитавшему его, давшему путевку в жизнь. О которую он нарочито вытер ноги, отказавшись от вступления в Орден. А я ведь лично дал ему шанс! Девчонку, видишь ли, не захотели спасать из семнадцатого слоя. Идиотия какая! Сплошная мыльная драма. Тошнит.

Это впервые на его памяти, когда дядя так разоткровенничался. Будто реально психанул. И его точка зрения оказалась бы довольно занимательной, если бы не факт семейных уз.

— Он — родня, — твердо сказал парень. — А родня — превыше всего. Ты нихрена не знаешь через что ему пришлось…

Морритас резко приблизился, став близко лицом к лицу и язвительно-ласково прошептал:

— Превыше всего — Орден! И я знаю достаточно, племянник! Пожалуй, больше твоего. Поэтому не разводи тут сопли, как твой названный брат и прочие истерички. А если не можешь, то иди поищи еще одну подворотню, где можно поработать кулаками и возвращайся, когда успокоишься.

От услышанного лицо Валахана перекосило, кулаки сжались настолько, что послышался хруст.

Морритас знал.

Сукин сын знал о том, что Валахан наивно считал тайной за семью замками.

Он специально отключал все следящие устройства, перепроверял снаряжение десятки раз и производил сканирование наблюдательных систем в районах, где совершал “работу кулаками”.

Но чертов Морритас все равно узнал!

— И сделай лицо попроще, ато уж больно ты напряженный… племяш! — хищно улыбнулся магистр, посмотрев через ему плечо. — Каждый отдыхает по-своему.

Донесся неуверенный голос навигатора:

— Тэры Стрего! У нас сообщение. От гильдии Иерихон. Сообщают, что направляются к месту преступления, для задержания подозреваемого и требуют содействия.

Магистр широко улыбнулся и хлопнул Валахана по плечу.

— Отвечай, гвардеец! Твоя операция, как-никак.

Пытаясь сдержать эмоции, Валахан повернулся к навигатору и процедил:

— Ответить согласием.

4

Хлора проигрывала. Из дюжины ее бойцов половины не стало, а у врага осталось еще девять. Их бесцеремонно теснили, методично нанося атаки издалека. Чертов синкори знал их слабости и не подпускал на достаточную дистанцию.

Ее бойцы преимущественно состояли из высокоранговых манатропов и лишь парочки метамагов, но это оказалось недостаточно.

Отряд Хеймдаля был из одних магов. Стыдно признаться, но они откровенно выигрывали банальной грубой силой. Маги Галанор показывали небывалую мощь, что очень удивляла магистра Мидрисфаль. Раньше подобной силы за Орденом, который славился преимущественно научными разработками и численностью, никто не замечал. Неужели их упор в технологии наконец-то дал плоды и позволил настолько усилиться?

Бойцы двигались смазанными тенями, то и дело уходя на сближение, где им не было равных, но галанорцы каждый раз держали нерушимую оборону, выстраивали четкие контратаки.

Манакомплексы из десятков сложнейших омниметрических конструкций, строились и таяли в мгновение ока. Что-то явно шло не так и такими темпами ей придется не только использовать Атрибут, но и прибегнуть к тайным, даже — запретным, способностям.

Она бросила газовую гранату, целясь в Хеймдаля. А затем, вдогонку, плазменную. Рванулась на сближение, однако ее, словно котенка за шкирку, оттащило прочь самым обычным воздушным валом. Выстрелы из пистолета-пулемета тоже утонули в щитах, а в ответ пошло огненное цунами, прошитое молниями.

Атрибут отозвался немотой в пальцах и она провалилась в собственную тень, вынырнув под щитом синкори. И внутренне завыла от разочарования, когда поняла, что он перенастроил защиту по методу статичной клетки.

Когда только успел, зараза?!

Маг выпрыгнув из собственного купола, тоже использовав Атрибут, чтобы поменяться местами с собственным мана-клоном. Внутри защиты-клетки мгновенно разгорелся огненный ад.

Противник будто созданный специально в противовес ей. Даже способности Атрибута похожие.

Она должна была оказаться в ловушке, но привычка готовиться к рискам, выручила и сейчас. Пришлось пожертвовать кровью для повторного применения Атрибута, так как стандартный откат у него около пяти минут и это, увы, не зависит от уровня способностей. Сосредоточенно выискивая статичную тень, женщина, на всякий случай усилила щиты еще одним слоем. Ибо уж больно много сюрпризов сегодня.

На середине применения Атрибута внешний защитный экран внезапно пошел трещинами, а по лицу ударило жаром. Внутренняя защита выдержала, но огромную температуру немного пропустила, что вызвала короткое ругательство манатропа.

Вынырнув из тени у дома, перешла на спринт в обход магов, пытаясь выцепить хоть кого-то. Пару секунд ушло на повторное возведение защиты, когда по ней неожиданно мощно ударило облако токсично-зеленых сюрикенов. Они застряли в щитах плавя узлы манаформы, будто кислота.

В следующий миг в пару метров от нее возник Хеймдаль с наполовину готовым манакомплексом в ауре. Жутким манакомплексом, что способен пробить теперешнее количество щитов, а саму ее превратить в мокрое место.

Оставалось всего несколько фигур и узлов.

Над полем бою загремел неприятный звук сирены из-за которого все замерли.

Неожиданно невдалеке сняли маскировку два шаттла. Острый глаз манатропа сразу отметил штандарты, заставив чертыхнуться под нос.

Синкори повернул голову, так и не доведя до конца начатое.

— Всем бойцам без знамени! Гильдия Иерихон в ассоциации с Орденом Танатеш прибыли на место преступления с целью задержания подозреваемого! Приказ — прекратить бой в срочном порядке! Дальнейший конфликт будет рассматриваться не как борьба за добычу, а как противодействие следствию Комитета Импубликанской Безопасности! Неповиновение будет расценено, как преступление против государства. Наказание — мгновенная ликвидация!

Голос разнесся набатом над всей территорией и его не услышал бы разве что глухой.

Черт!

Это провал!

5

Хеймдаль был недоволен.

Они почти потеснили мидрисфальцев. Победа была близкой, а усовершенствованные фазокристаллы показали себя как нельзя лучше. Там, где раньше они бы понесли тяжелые потери, — теперь удавалось теснить противника напором обнаженной мощи.

Прибытие гильдейцев было ожидаемо, но он искренне надеялся, что с мидрисфальцами удастся разделаться гораздо быстрее. С другой стороны — фазокристаллы показали себя как нельзя лучше. И, по-сути, это дало хорошую возможность испробовать себя в реальном бою с необычными противниками. Получилось вынести из этого урок, отметив где и что следует исправить, чтобы синхронизация работала куда лучше.

А разобраться с отлученным есть еще время.

Если этого, конечно, не сделает Иерихон.

Было бы неприятно.

6

Кларк стер пот и воду с лица, облегченно выдохнул.

Да уж! Ребята там наверху собрались еще те. Он бы и минуты не продержался. Манатропы вообще красавчики, — держали удар, несмотря на явно превосходящие силы противника. Маги показались настоящими монстрами, если не сказать больше.

Хорошо, что прибыли новые игроки. Кларк сомневался, что системы защиты выдержали бы напор подобных уникумов.

Тем временем, Тэсса немного попустило. Припадок сошел на нет, температура упала с сорока до тридцати восьми градусов, мышцы расслабились. Только глаза бегали под веками, будто сейчас он смотрит несколько снов одновременно. Ну и губы невнятно шевелились, повторяя какие-то беззвучные комбинации слов, что ему не удавалось опознать.

Лишь увидев Баата, идущего по полю битвы к дому, в сопровождении множества бойцов и медиков, он хоть немного расслабился. Стоит дождаться окончания переговоров, прежде чем снимать защиту и впускать кого-нибудь.

7

От увиденного “замеса”, как сказал бы Трой, Фрею передергивало. Несколько трупов в тактических костюмах лежали вразброс на несколько десятков метров. Некоторые по кускам, а кое-где и вовсе — кровавые кляксы.

— Тэры Стрего! — почтительно кивнул Сафарот танатешцам, что ждали их у шаттла, рядом с которым они приземлились. — Меня зовут Сафарот Гай, лидер отряда паладинов Гильдии Иерихон. Тэр Грей — мой заместитель. А это — тэр Нэро и тэрра Луперкаль. Наши консультанты.

— Тэр Гай! Тэр Грей! — кивнул Морритас Стрего, после чего посмотрел на Баата и кривоухмыльнулся. — Тэр Предатель! Рад вас видеть в добром здравии! Как там в священной Авроре? Хорошо? Вот и замечательно! Тэрра Луперкаль, мое почтение!

Этот тип ей не понравился сразу. Однажды они уже встречались, но каждый раз ее подташнивало от его компании. Если Сафарот напоминал ей змею, то Морритас казался скользкой сколопендрой.

Баат ответил скупым приветствием, проигнорировав слова своего бывшего магистра. А Валахан и вовсе молчал все время, лишь кивая. Когда исчерпали официоз, — двинулись в сторону бойцов, разделившихся на две четкие группы.

— Сафарот Гай, — высший паладин Гильдии Иерихон! Именем Импублики представьтесь! — скомандовал красноволосый во всеуслышание.

От каждой из групп отделилось по бойцу, на ходу снимающему шлем. Один оказался немолодым мужчиной синкори, а второй — женщиной человеком.

— Хеймдаль Фарросо, Орден Галанор, — представился синкори.

— Хлора Текерман, Орден Мидрисфаль, — сказала женщина, окинув колючим взглядом Хеймдаля.

— Цель вашего здесь присутствия? — уточнил Дезмонд.

Бойцы переглянулись и синкори отдал первенство взмахом руки.

— Трофей Ордена, — сказала Хлора. — Официальный беглец орденского Трибунала, угрожавший безопасности Наместника, что пытался скрыться. Орден Мидрисфаль решил выследить и поймать его, — короткий взгляд на Валахана и Морритаса. — Раз уж коллегам из Ордена Танатеш нужна помощь в этом.

— Аналогично, — допустил легкую улыбку синкори. — Правда, было неожиданностью, что за право добычи придется сражаться. Но дар Наместнику и помощь союзникам того стоит.

— Как это мило! — хлопнул в ладоши Морритас, но в его глазах отражались явные намеки на безудержное насилие над решившими помочь “коллегами”.

— На вопрос об источнике информации про местонахождение, я так понимаю, вы будете ссылаться на разведку Ордена, так? — усмехнулся Сафарот.

— Именно, — почти синхронно ответили магистры с аналогичными нотками недовольства.

— Говорят, сегодня в небе кружат стервятники, — протянул Морритас, холодно смотря на Хлору Текерман. — Как неожиданно.

— Как погода на Галатее, магистр?! — наклонила голову Хлора.

У Валахана, после ее слов, дернулась щека, а у Морритаса, отлила кровь от лица, в глазах закружились искорки смертельной магии.

— Полагаю, замечательно, магистр Текерман, — сузил глаза Морритас. — Как и в Фарандельском поместьи.

В отличии от Морритаса, Хлора и до того была хорошенько потрепана, потому его реплика на ней отразилась лишь легким прищуром.

Даже Фрея, далекая от всего этого орденского противостояния, была в курсе, о чем идет речь.

Жуткий конфликт между Мидрисфаль и Танатеш разразился на почве противостояния за ресурсы на планете Протея, больше шестидесяти лет назад. И закончился лишь двадцать лет назад, условным перемирием.

Все из-за открытия огромных залежей основных металлов современности — моноцизита и лазурита одновременно, на захолустной колонии Импублики. Населенная фактически пигмеями, планета была изначально лишь источником редких драг-металлов, что использовались в производстве микроэлектроники.

Танатеш подсуетился, массированно выкупая и приватизируя территории, фактически оккупировав их. По закону все было красиво, — все купили. Но по-факту, как всегда с Орденами, это было чистой воды завоевание.

Мидрисфаль тоже хотели кусок и начали “отстаивать права порабощенных, обиженных и обманутых”.

Все закончилось официальными военными действиями между Орденами, когда прежний архонт Мидрисфаль, с дуру, объявил Танатеш войну.

Легендарный отряд Танатос тогда устроил резню в поместьи Фарандель, клана Тайши, что стоит во главе Мидрисфаль. Погибли предыдущий архонт, сестра и муж нынешнего архонта. И еще огромная куча народу.

Ответный удар был не менее страшен.

В пансионате Роккия, Ордена Танатеш, на планете Галатея, случилось аналогичное побоище. Шестеро детей, сестра и жена Аурелиуса Стрего, — убиты. Жена Морритаса, что была беременна его сыном, — тоже.

Все в результате предательства третьего брата из рода Стрего, — Клауса, что смог уйти невредимым, проведя вторженцев мимо защитных систем и охраны. Его мотивация неясна, но, что характерно, вместе с ним, из Ордена ушла почти треть состава. Преимущественно боевики, что присоединились к новосформированной военной группировке по имени “Братство”. Сейчас они наводят шорох по отдаленных колониях, кошмарят местные правительства и сотрудничают с конкурентными Танатеш Орденами. В том числе с Галанор, давшему им свой официальный протекторат.

Деталей Фрея не знала, но в то время у Ордена и Коалиции Танатеш были особо паршивые времена. Парочка Орденов даже покинули Коалицию в связи с этим, войдя в ряды Коалиции Галанор.

Да уж, свидетели и участники исторических событий, что преподавали ей в школе, сейчас язвили другу другу на тему этих самых событий. Очень странное чувство от подобного опыта.

— Всем, спокойно! — рявкнул Дезмонд. — Господа! — он выразительно обвел взглядами представителей всех Орденов. — Вынуждены разочаровать всех вас! Тэссагрим Найв, если он все еще жив, официально находиться под арестом Гильдии Иерихон. Таким образом все ваши притязания, в том числе и Трибунал от Ордена Танатеш, — заморожены до момента завершения расследования. Рассчитываем на ваше понимание!

Лица присутствующих выражали крайнюю степень недовольства. Видимо, ресурсов впустую было потрачено немало. А для Галанора и Мидрисфаль — еще и кадровых.

Ресурсов.

От одной этой формулировки в голове, Фрея невольно поежилась.

— В таком случае позвольте оказать вам содействие в поимке, — предложил синкори с хитринкой в глазах.

Было понятно что он тупо хочет увидеть это странного отлученного.

— Ваше участие не видит границ, тэр Фарросо! — сплюнул Морритас ему под ноги. — Передавайте привет Изольде и Штрауссу!

Фрея поняла и эту реплику. Ордены Кобу и Теокрит, под предводительством Изольды Аркидон и Штраусса Рифтанта, — те кто перешел в Коалицию Галанор.

— Хватит, господа магистры! — сказал Дезмонд, выразительно становясь между ними.

— Благодарю, но не стоит, тэр Фарросо! — хитро оскалился Сафарот. — Далее мы справимся собственными силами. Тем более, что вам стоит прибраться. Думаю, кое-кого еще удастся похоронить в открытых гробах. Ну, и мы еще пообщаемся, когда наши криминалисты составят отчеты. Будьте уверены.

Слова он сопроводил жестом, очертившим разбросанные вокруг трупы. Магистры намек поняли, а вот Валахан нет.

— Он мой брат, — сквозь зубы сказал он.

— Справедливо, — вздохнул Сафарот.

Паладин явно не желал создавать еще один конфликт на ровном месте. Тем более с гвардейцем, хотя чины и статусы — это последнее, что заботило Иерихон. Но вот Сафарот, лично, с крайним интересом наблюдал за Валаханом, явно имея какую-то дополнительную причину такого решения.

— Тогда, думаю, и тэр Морритас Стрего может пойти с нами. На правах родни.

Магистр Танатеш галантно поблагодарил легким поклоном, тем не менее, подозрительно прищурившись. Группа двинулась к дому.

Увидев остатки здания с бассейном и маленький покореженный труп, девушка ощутила ком в горле, невольно поднесла ладонь к губам. В помещении почти все было залито недавно подсохшей кровью и манаплазмой. Обувь противно хлюпала, а подошвы скользили, из-за чего она чуть не упала пару раз.

Зрелище жутче, чем после потасовки неподалеку.

Дальше все было как в тумане.

Незнакомого айидхе также арестовали. Тэсса передали на попечительство медиков Иерихона, отправив шаттлом в Первый Полис. Валахан и Баат отправились с ними. Парень не показался ей сильно покалеченным или раненым, но ее не покидало какое-то гнетущее чувство неловкого сочувствия. Она словно кожей ощущала исходящую от него боль.

Потом место заполонили криминалисты из Гильдии, что прибыли сюда отдельным шаттлом. Сафарот и Дезмонд долго досматривали место убийства Лойфо и, как оказалось, кого-то еще. Остались тут и следы мистралей, которых ощутимо покалечили.

Все это тщательно проверялось. Снимались видео- и фотоматериалы, 3D-макеты, делались слепки манафона, проверялись системы безопасности и каждый миллиметр здания. Толпы людей сновали туда-сюда, составляя описи, пока задокументированным не оказалось все что только возможно.

Галанору и Мидрисфаль выписали официальный штраф. Огромный, но, мать твою, штраф! А Танатеш обошелся благодарностью и переносом Трибунала.

Оба сына Лойфо прибыли в Первый Полис на второй день, а еще через пару дней состоялась церемония погребения. Для Тэсса похороны старика прошли на больничной койке, как и похороны ее отца. Сыновья енотохимеры часто спрашивали о рыжем, но гильдейцы оказались неумолимы.

Какая-то жуткая ирония судьбы. Помниться, ее мать тоже пыталась отсрочить церемонию отца, чтобы Тэссу удалось попрощаться, но именно тогда он попал в передрягу у Омнипорта.

Уже гораздо позже, через несколько дней, она пришла на допрос.

Арестованных переместили в штаб-квартиру Гильдии, что находилась островком среди океана, будто нефтяная вышка. По очередной иронии — в паре десятков километров от пригорода, где был уничтожен особняк Тэссагрима Найва. Тот, с которого все началось.

Здание напоминало нечто среднее между башней и обелиском. Внешне непроницаемый камень, что внутри оказался полностью прозрачным. Невысокое — этажей двадцать, но массивное, будто готовое выдержать осаду в любой момент. Да и кто знает, сколько этажей прячется под водой, а то и под землей?

Еще выходя из шаттла, на стометровой круглой платформе, девушка ощущала себя не в своей тарелке.

Тэсса с айидхе держали под стражей именно здесь, — в небольшой цитадели Иерихона. Видимо, чтобы предотвратить предыдущий опыт.

Рассказ айидхе, при Баате в качестве адвоката, слушали в зарезервированном светлом помещении допросной. Кларк вполне здраво объяснял почему труп несколько раз перетаскивали и что на самом деле произошло. Говорил без утайки, под чистейшим “покровом правды”. Там, где было непонятно, использовали голографический 3D макет особняка, воссозданный до разрушения.

Его история местами звучала неправдоподобно, а иногда даже фантастически.

Мафия, Ордены, мистрали, спириты…

Девушка узнала столь многое, что не до конца понимала, как ее вообще допустили к подобной информации. А ведь Сафарот лично настаивал на ее присутствии.

Еще через несколько дней пришло время допроса самого Тэссагрима Найва. Его привели в порядок, вылечили и даже зачем-то одели в лазуритовые кандалы. Почему так, стало ясно лишь когда он заговорил.

Вот тогда ее мир перевернулся с ног на голову.

То, о чем он говорил не выдерживало никакой критики. Впервые, казалось, говорил максимально искренне, без утайки, выкладывал всю правду и детали, но от этого становилось еще более дискомфортно.

И она присутствовала, с начала до конца. Почти неделю.

Иерихонцы подошли к делу основательно, выпытывая и уточняя каждую деталь, требуя максимально четких формулировок, выворачивая того наизнанку.

Что самое странное, так это временные рамки его рассказа. Гильдейцы заставили вести повествование за период в последние десять лет. Будто твердо вознамерились его посадить.

Он начал детальным рассказом о походе на семнадцатый слой вместе с Алисой. После чего, час за часом, минута за минутой, раскрывал свои карты, двигаясь до сегодняшнего дня.

В какой-то момент процесс прерывался. Его увозили на процедуры. Проверяли психиатры, психоаналитики, менталисты и прочие мозгоправы. Она могла только догадываться сколько специалистов его диагностировали, прежде чем сказать, что с головой у него все в порядке. То есть в пределах нормы. Был риск гипноза и тем можно было бы объяснить почему “покров правды” не распознает ложь. Подгипнозный мог сам свято верить в свой бред.

Но никакого гипноза не было. Более того, — она случайно услышала разговор Сафарота с врачом, который говорил, что из-за новых особенностей ауры, у парня выработался своеобразный иммунитет к ментальным воздействиям.

— Вот, собственно, и все. Все, что я знаю, — подытожил парень в какой-то момент.

Когда допросы наконец подошли к концу, его отправили в камеру, а к девушке, стоявшей за стеклом-зеркалом допросной, подошел Сафарот.

— Как вам история? — спросил он.

Фрея внимательно посмотрела на гильдейца, слегка поведя плечом, чувствуя себя неуютно.

— Трудно поверить.

— Есть такое, — хмыкнул паладин, опершись о стену спиной. — Скажите тэрра Луперкаль, вы понимаете почему вы находитесь здесь? Все это время.

— Если честно, то не очень.

— Нам надо сверить информацию. Чтобы все детали от разных участников действий пришли к единому знаменателю.

— Меня тоже будут допрашивать? — удивилась она. — Как их?

— Пока нет, — покрутил головой хагрим. — Но скорее всего придется. Мне надо чтобы вы очень хорошо проанализировали сказанное и отметили те моменты, что вызывают у вас диссонанс. Те точки зрения и заключения, что отличаются от лично ваших, в рамках отношений Тэссагрима Найва и конкретно вашей семьи. Точнее — отца. Это очень важно.

— Эм… — подзависла Фрея.

— Не спешите. У вас есть пара дней, пока мы будем разбираться во всем услышанном. Увы, копию показаний я вам передать не смогу ни в каком виде, поэтому надежда лишь на вашу память. Естественно, что вы должны держать все в строжайшем секрете. Последствия нарушения вы, думаю, знаете.

— Да уж.

— Что же, — он развел руками. — Думаю, на сегодня хватит. Нынче у нас среда, так что в пятницу за вами заедет Дезмонд. Тогда и пообщаемся.

Домой приехала только ночью.

Жила она в даутауне района Ашантей, — северном сердце Полиса, где ей выделили служебную квартиру. Скромно, но ей хватало.

Через дорогу было казино и несколько баров, потому к шуму и пьяным дебошам соседей она привыкла довольно давно. После работы ее редко заботили такие мелочи. В основном, хотелось просто поесть и вырубиться. А сегодня еще и напиться.

Хоть не Блаватанна — и на том спасибо.

Сегодня был какой-то очередной праздник и по улицам, время от времени, сновали подвыпившие компании.

— Эй! — послышался знакомый голос, когда она поднялась по двухступенчатой лестнице к двери. — Привет!

Трой вышел из красного спорткара, припаркованного через дорогу. Автомобиль даже не выделялся на фоне остальных именно благодаря вульгарной напыщенности.

Парень выглядел уставшим и обеспокоенным, но девушке искренне улыбался.

— Привет, — слабо улыбнулась она в ответ. — Ты что здесь делаешь?

— Тебя ждал, — честно ответил он, неловко указав на машину. — Согласен, попахивает сталкингом, но тебя больше недели не было на работе и ты была вне зоны все время, на сообщения не отвечала. Вот и решил дождаться. Узнать — все ли в порядке?

Фрея осмотрела улицу и устало махнула парню, открывая двери.

— Идем, составишь мне компанию, ато бухать в одиночку как-то совсем прискорбно.

— Все настолько плохо? — нахмурился он, заходя внутрь.

— Ну, — хохотнула она невесело. — Говорить я об этом все равно не имею права, так что просто скажу, что да. Жопа. Полная.

Она разогрела парочку замороженных пицц и взяла из холодильника бутылку дешевого вина. Подумав немного, — еще одну.

Сидели на кухне, по-простому откинувшись на стульях и периодически травя байки.

Трой рассказывал, что и как творится в участке. О том, как Крофтон бесится из-за того, что иерихонцы забрали ее и полностью игнорировали все его возмущенные обращения. А Фрея намеками и экивоками обрисовала примерный масштаб ситуации, без каких бы то ни было деталей. Трой слушал, а ей надо было высказаться за что она была ему крайне благодарна.

Алкоголь помог немного расслабиться и даже успокоиться.

— Что-то я устала от всего вот этого вот, — тяжело вздохнула девушка нелепо помахав руками вокруг.

— Сочувствую, — мягко сказал он потянувшись к бутылке, что разлить еще вина.

Он наклонился над столом и их взгляды пересеклись, как показывают в сопливых мелодрамах, заставив неловко застыть.

Фрея почувствовала себя неловко, когда Трой, явно охмелев, поцеловал ее. Его губы оказались очень приятными на вкус, отчего она немного обалдела, забыв отпрянуть от напарника. Сама не понимая почему, она ответила взаимностью на поцелуй, а он воспринял это как сигнал к действию и уже касался ее плеч.

Это неправильно, ведь он ее напарник. За такое можно и со службы загреметь. Но если никто не узнает…

Хотя какого черта? Может он поможет ей немного снять напряжение. Нельзя же все время быть на нервах? Она тоже живая. Тем более, что у нее уже довольно долго никого не было.

Однако, когда его пальцы коснулись груди и начали медленно расстегивать блузу, — внутри будто что-то переклинило.

— Нет, — твердо сказала она, отстранив его ладонью. — Прости, но я не могу.

— Но… — удивился сидхе. — Что не так?

Отойдя к окну, она застегнула блузку обратно, злясь сама на себя.

— Мы напарники, все дела.

— Да ладно тебе! Ты шутишь?

— Нет, я…

Звонок в дверь оказался неожиданностью. Она нахмурилась, посмотрев на наручные часы и увидев там полтретьего ночи.

Парень раздраженно бурчал, подпитывая недовольство алкогольной раскрепощенностью. Сама же Фрея захмелевшим взглядом смотрела на полосы инея по периметру оконной рамы, все никак не в силах сообразить о чем это говорит.

— Прекрасно! Так даже и лучше! Пойду я, а ты иди гостей встречать. Может там как раз твой сраный отлученный, будь он неладен. Это какой-то гребанный сюр!

Выдох после икоты выпустил клуб морозного пара и девушка мгновенно протрезвела, ощущая, как ее сковывает ужас.

— СТОЙ! — крикнула она, но Трой уже подошел к двери и открыл ее.

Тело упало с отвратительным хлюпом, заливая пол кровью из огромной дыры в грудной клетке. Фрея успела схватить нож с фазокристаллом, но прекрасно понимала, что это мало чем ей поможет.

Не в этом случае.

— Доброй ночи! — хищная, от уха до уха, улыбка девочки лет десяти, заставила внутри все сжаться.

8

Прием во Дворце Кавараджо был в самом разгаре.

Мужчины в дорогущих костюмах и дамы в роскошных платьях, медленно курсировали по огромному круглому залу, на одном из самых высоких этажей, откуда открывался потрясающий вид на вечерний Полис. Хрустальная люстра была усеяна стеклянными подвесками самых разнообразных и вычурных форм, заряженных мана-батареями, что создавало теплое освещение в цветах радуги. Столы прогибались под широченным гастрономическим спектром из деликатесов. Живой оркестр из лучших музыкантов исполнял мягкие ненавязчивые мелодии, что обволакивали приятной негой.

Светский раут для представителей Орденов и Коалиций был собран Орденом Кавараджо из Коалиции Галанор по указке Авроры. В честь скорого проведения Парада Достойных на Центральной Площади Первого Полиса.

Совет Архонтов должен быть в полном сборе.

Из присутствующих, в основном, были особо важные члены Орденов, такие как магистры и их заместители — адъюнкты. В большинстве своем, они неспешно разговаривали друг с другом, небольшими компаниями. Но были и те, кто стоял поодаль, либо в одиночестве, ожидая главного события вечера — явления Наместника.

Баат в одиночестве пил вино, лениво наблюдая за происходящим. Красное сухое полусладкое. Гадость.

Он являлся младшим адъюнктом Ордена Аврора, из свиты магистра Сэмюэля Гразги и прибыл сюда вместе с ним и старшим адъюнктом — Терезой Назирот. Оба спутника сейчас разговаривали с представителями нескольких Орденов: Люцифрен, Галанор и, как ни странно, Ланселот. Последние были в довольно натянутых отношениях с большинством, из-за заносчивости одного из своих магистров. Новый младший магистр — Алкион Лаувирэй, довольно неплохо ладил с людьми. Явно всячески пытался исправить ситуацию, что у него, собственно, хорошо получалось. Судя по улыбкам компании в которой он находился и его собственной.

Интересный юноша. Белокурый сидхе с огромными круглыми серьгами в ушах и ритуальными шрамами на молочной коже лица. Узорчатые шрамы обозначали принадлежность к Клану Лаувирэй из Дома Клена. Древнейшая кровь даже по меркам долгожителей сидхе.

Надо бы пробить его по базам. Уж больно интересной была хитринка в его голубых глазах.

— Скучаете, тэр Нэро? — послышался басовитый голос позади.

Обернувшись Баат увидел Аурелиуса Стрего, что доброжелательно улыбался. Одного.

— Пользуюсь такой роскошью, тэр Стрего! — улыбнулся зверолюд, наблюдая как архонт садится за круглый столик.

— Это да, — хмыкнул Аурелиус. — В Авроре у тебя поболее забот будет, чем в Танатеше. Как только адвокатурой успеваешь заниматься?

— Ох, не напоминайте, — махнул рукой Баат. — Еще пару лет, — получу аккредитацию юриста и смогу забыть это, как страшный сон.

Аурелиус тихо засмеялся, наливая себе вина.

Они оба прекрасно знали, что адвокатура и аккредитация — это всего лишь выгодное прикрытие деятельности КИБ, а не реальное требование законодательства для продвижения по службе. И оба улыбались этому.

Они всегда были в нормальных отношениях. Архонт будто понимал причины отречения Баата, явно проследив последствия действий своего брата. Во всяком случае, — ни Баата, ни Коду не предавали Трибуналу, после событий на Протее, где была их последняя экспедиция перед Отречением.

Аурелиус даже лично объявил им амнистию и предоставил рекомендации, чем ввел, лично зверолюда, в определенное замешательство. Архонт был куда человечнее своего старшего магистра Морритаса Стрего. По-крайней мере, казался таковым.

— Как там Кода и детишки? Слышал твой старший в этом году поступает. Парва? — спросил Аурелиус.

— Вполне неплохо. Да, в Парву, куда ж еще. А ваша внучка, я слышал, уже топчется по паркету, что будь здоров! Валахан говорил, что Дана едва успевает за ней.

— Хе-хе, это да! Детишки! Счастье наше…

Архонт Ордена Танатеш грустно вздохнул, посмотрев перед собой невидящим взглядом. Пауза длилась недолго, будто он не подбирал слова, а что-то вспоминал. Баат не подавал виду, отпил вина, вполне понимая о чем архонт желает поговорить.

— Ты виделся с Тэссом?

— Да, у него все более-менее в порядке. Насколько это вообще возможно.

Мягкая волна от магоматона-глушителя, окутала стол незаметной сферой спертого воздуха. Он был практически неощутим, незаметен для окружающих, однако разговор скрывал вполне успешно, защищая даже от считывающих по губам камер, поддевая рот едва заметной дымкой.

— Вся эта ситуация… — прищурился Аурелиус, покрутив головой и сняв пылинку с пиджака. — Я хочу чтобы ты ему передал, что я всячески поспособствую дабы Трибунал прошел как можно тише. Будто его и не было. Моя вина в том, что я вовремя все не проконтролировал, выпустил из-под присмотра. Но он все равно — семья. Такой же сын, как Валахан, чтобы он сам об этом не думал. И что бы не думали остальные. Я его люблю и… соболезную по поводу его утрат.

Легкое давление магоматона пропало.

— Рад был пообщаться, тэр Нэро! — кивнул Аурелиус, вставая.

— И я, тэр Стрего!

Проводив архонта взглядом, Баат посмотрел на арку входа, где началось бурное движение.

В следующий миг, в помещение зашел Наместник в окружении четырех гвардейцев в полном обмундировании. Хотя последние и были профессиональными бойцами, но выступали лишь в качестве довеска. Ведь сам Наместник был архимагом, виртуозно владеющим Потоком.

Однако таковы традиции. Правила незыблемы.

Главу Импублики язык не поворачивался назвать стариком. Да, его короткие волосы были седыми, как молоко, но мощи тела могли позавидовать кхешевские культуристы. Даже вышитая золотом белоснежная парадная мантия не могла скрыть какого-то неосязаемого величия его фигуры. А в холодных серых глазах на, гладко выбритом соколином лице, то и дело проскакивали смеющиеся искорки юношеского задора.

Первый среди достойных.

— Приветствую, друзья! — сдержанно улыбнулся он, многократно усилив голос манаформой. — Сегодня нам есть что обсудить в столь приятной неформальной обстановке!

Баат встал.

Вечер только начинался.

9

(Двенадцать лет назад)

“Алиса Луперкаль сидела за маникюрным столиком и расчесывала пышные золотые волосы, время от времени недовольно морща носик.

— Ты куда так прихорашиваешься? — ехидно спросила сестра, что только вернулась домой.

Четырнадцатилетняя Фрея криво ухмылялась, опершись плечом на косяк. Она только вошла в трудный подростковый возраст, но уже успела наловчиться язвить. Все усугублялось скверным вспыльчивым характером младшей. Что, впрочем, подостыл за те полгода, когда она, ни с того, ни с сего, решила найти себе подработку после школы.

Мать обалдела после такого известия, а отец лишь неопределенно улыбнулся.

Младшая мало что соображала в красоте, хотя и была очень миловидной. Если бы не проблемы с социализацией и нереализованный бунтарский потенциал, — из нее вполне способна вырасти та еще сердцеедка. А пока она довольствовалась своими бесформенными балахонами, прическами разной степени несуразности и огромными ужасными очками в половину лица.

— А тебе все расскажи, — в тон ей ответила Алиса.

— Ато оно не понятно. Опять с рыжим тусить будешь. У него же день рождения, да?

— Даже если так, — не твое дело, — хмыкнула она. — Да и на нем одном мир не сошелся клином.

Последнее Алиса добавила как бы невзначай, но младшая сестра заметила и нахмурилась. Старшая наблюдала ее милую недовольную мордашку в зеркале. То как неловко это выглядело, очень ее веселило.

— Что ты имеешь ввиду? — тщательно скрывая интерес, спросила младшая.

— Жизнь слишком коротка, чтобы зацикливаться на чем-то одном, — наставительным тоном произнесла старшая, смешливо посмотрев на отражение сестры. — Особенно когда ты молод и полон сил. Иначе как еще познавать окружающий тебя мир?

— Хм, — протянула Фрея с неизменной задумчивостью. — Может и так, но всему должна быть мера.

Алиса на миг застыла, внимательно посмотрев на сестру, а после громко расхохоталась, чем вызвала у той прилив краски к щекам. После встала, подошла к ней и мягко взяла за плечи, уставившись в глаза.

— Запомни, солнышко, — в этой жизни всегда первым критерием чего бы то ни было, являешься исключительно ты сама. То какими ты видишь вещи и как ты к ним относишься, определяет их смысл для тебя. Потому что первый и зачастую единственный голос, что всегда сопровождает тебя — твой собственный. Люди приходят и уходят, но от себя самой ты не убежишь. И тогда скажи мне — есть ли вообще смысл убегать?

Фрея смотрела на нее круглыми от удивления глазами, умным осмысленным взглядом. И Алиса прекрасно понимала, что до кого-кого, а до младшенькой ее слова дойдут в полной мере.

— Поняла? — ласково спросила старшая, слегка взъерошив волосы сестры.

— Да, — кивнула она. — Но не вполне согласна.

— Почему же? — удивилась Алиса.

— Без людей вокруг ты всего лишь сосуд, лишенный всяческих смыслов. Этот твой голос, не более чем отражение того, что ты потребила из окружающей тебя среды, подстроив под себя и свои взгляды. Возможно, оно и расширит кругозор, дав новый опыт, но слепо гнаться лишь за этим, как-то… заурядно что ли. Ведь многие вещи определяются далеко не опытом, а другими качествами.

Старшая сестра слушала младшую с нескрываемым удивлением. Она знала, что Фрея умница и в ее задумчивой голове варятся уже далеко не детские мысли, но и представить себе не могла их масштаба.

— И какие же, например? — с интересом спросила Алиса.

— Например, — верность, — угрюмо ответила Фрея и это прозвучало как укор.

— Ты… — у девушки не было слов.

Пока не разгорелась новая ссора, младшая сестра вдруг зарылась в рюкзаке.

— Я вообще пришла тебе кое-что отдать, — сказала она, извлекая книгу в красивом кожаном переплете.

Алиса вопросительно изогнула бровь, когда сестра поставила книгу на столик.

“Магоматоника и близость технологической сингулярности”. Автор — Р.С. Хокинз.

— На дне рождения отца, рыжий говорил что хочет немного разобраться в магоматонике, поскольку видит в ней некий потенциал. В интернете большинство эту книгу считают лучшим пособием как для начинающих, так и для профессионалов. Это одно из первых изданий. Оригинал.

— Откуда ты?.. — нахмурилась старшая.

— Накопила, — с вызовом сказала Фрея.

После этого младшая развернулась и пулей вылетела из комнаты.

— М-да. — вздохнула Алиса, вновь осмотрев книгу. — Интересно.”

Глава 13. Чужие тайны

1

— Давай еще раз! Только без спешки, медленно. Хочу в деталях видеть, как ты работаешь со структурой.

— Ладно, я понял, — вздохнул я.

Сафарот ходил кругами, постукивая пальцем по губам и внимательно наблюдая за мной. Он мастерски скрывал печать “истинного зрения” в единственном глазу и мне удалось лишь считать основные характеристики ауры.

Хагрим был минимум грандмагом. Что вполне логично, учитывая статус высшего паладина Гильдии Иерихон.

Мы находились в большом тренировочном зале на нижних этажам цитадели. Мимо прозрачных стен то и дело проплывали вереницы разнообразной глубоководной фауны. Группы рыб самых разных раскрасок и калибров, тучи планктона, медузы, скаты. Мелькали касатки и дельфины. Однажды даже появился ледяной кит. Удивительной красоты существа.

Тряхнул онемевшими кистями, приступил к синтезу.

Десятый день в штаб-квартире гильдейцев. Пришлось рассказать им все, что знал. Честно и откровенно, со всеми вытекающими деталями.

Ну, может, слукавил несколько раз, чтобы не лишили карманных расходов. В рамках разумного. Просто слегка не договорил, а они решили не вникать. Учитывая, что я и так исповедался, как на предсмертном одре, — подобная мелочь не в кассу.

Гильдия Иерихон практически один из столбов Комитета Безопасности Импублики. Шутить с ними не стоит. Тем более, когда ситуация вырвалась из-под контроля. Ведь фактически кровь Лойфо и Эрбэ на моих руках. Обратись я за помощью раньше, без понтов и глупых игр в самодостаточность, — они могли бы оказаться живы.

Знал бы — соломки постелил.

Драмы я из этого не строил. Можно ныть сколько угодно: я так десять лет прожил. Факт остается фактом. Надо решать проблемы, чтобы впредь не случилось ничего подобного.

Было ли обязательно открывать почти все свои карты? Не знаю. Но я искренне обрадовался этому, почувствовал облегчение о котором старался не распространяться. Гильдейский психотерапевт — Лоя Шингетсу, — довольно живенько разобрала мой внутренний бардак по полочкам. Анализ, при помощи всех этих “покровов правды” и прочих манаформ, отслеживающих психическую активность, дал результаты.

Синеволосая сидхе довольно долго осматривала мой анамнез сквозь круглые очки, делая пометки. Мне озвучила лишь то, что каких-то важных комплексов\синдромов и серьезных расстройств не обнаружила, а привычные отклонения — в пределах нормы. Социопатом или психом я тоже не оказался. Посоветовала сконцентрироваться на упражнениях и длительных медитациях в глубоком сатори.

А боль и чувство вины назвала ложной интерпретацией событий, хотя я об этом не спрашивал.

Забавно, что психотерапевт одной из спецслужб посчитал нужным мне посочувствовать, пытаясь убедить в моей непричастности. Будто они прекрасно знали, что я никакой не Ритуалист, а просто решили взять под контроль ситуацию с мистралиантами, без лишней шумихи.

— Какой ранг у тебя был до отлучения, говоришь? — спросил Сафарот, когда я закончил манаформу.

— Диомаг.

— В двадцать лет? — удивился хагрим.

— Усидчивость делает чудеса, — развел я руками.

— Ага, да, — хохотнули в ответ. — Ладно, пока понятно, одевай браслеты.

— Что именно понятно? Я могу одолеть грандмага?

— Не юродствуй. Понятно, что есть над чем поразмыслить. Главное никому об этом не болтать. Пока что.

— Именно поэтому вы позволили Фрее все слушать? Как-то не очень логично. Либо я о чем-то не в курсе.

— А ты, я посмотрю, всех идиотами считаешь? — хитро прищурился хагрим, защелкивая замки на кандалах, а потом признался. — Я втихую поставил на нее омни-клятву и припугнул для эффекта. Рискнет кому-нибудь сказать — начнет петь гимн трубочистов, седьмой редакции.

Я только присвистнул. Омни-клятва это недурно. Манаформа скрещенная с гипнотическим воздействием требует огромного мастерства и сродни полноценной невралгической операции. Понятно, что ставили ее не “втихую”, но, если делал это Сафарот, то руки у него более чем прямые.

Поскольку взаимодействовал я, в основном, конкретно с красноволосым, то мы более-менее неплохо общались. Уж не знаю с чем связано решение одного из высших чинов Гильдии лично панькаться со мной, но я все же решил воспользоваться случаем.

— Фрея… Как она?

Паладин отреагировал довольно странно, поведя плечем.

— Забавно, что ты спросил, ведь это скорее ей надо о тебе беспокоиться, а не наоборот. Законница, как никак.

— Ну… — пожал я плечами.

— Девчонка малость не в себе. Довольно паршивое качество для полицейского, что метит в Аврору. Забавно.

— Она хочет в Орден Аврора? — удивился я.

— Угу, узнал при проверке. Потому и забавно. Жесткости ей явно не хватает, хотя и пытается показывать обратное. Скорее из-за упрямости. Берется за сложные дела, будто пытаясь что-то кому-то доказать. Понять можно, ибо много личного участия в последнее время, но в действительно сильных Орденах таким не место. Там нужны хищники. Особенно, если есть амбиции. Как у тебя, например.

— Мои амбиции, — я аж хрюкнул, подавляя смешок. — Закончились не начавшись. Поэтому то, что меня считают возможным Ритуалистом, вызывает куда большее недоумение.

Он на секунду задумался, обойдя меня кругом и проверяя все ли нормально закрепил. Браслеты на запястьях и ошейник, голубого металлического отлива, сидели плотно, аккуратными полосами по четыре сантиметра. Замки беспазовые, работали на магнитных ключах. Чувство дискомфорта было, но я прекрасно понимал, что могло быть во много раз хуже.

— На Ритуалиста ты не тянешь и это факт, — сказал он, ослабляя галстук. — Иначе мы бы по-другому общались, уж поверь. Однако твоя… — паладин неопределенно махнул руками, скорчив кислую рожу. — Ситуация, вызывает вопросы и ты сам это прекрасно понимаешь. Мы можем тебя тут мариновать до конца времен, при желании. Или, пока не получим нужных ответов. Хвала звездам, — есть надежда, что так поступать будет не обязательно.

Тут я напрягся. Намечались важные новости.

— И что, есть шанс…

— Шанс всегда есть, — отрезал Сафарот, беря меня под руку чтобы вернуть в камеру. — Пока что помалкивай и молись всем богам и самой вечности, чтобы тебе попалась козырная карта. Вот тогда поговорим.

— Какой-то вы чересчур добрый, тэр Гай! — подозрительно отреагировал я на откровения паладина.

Странное ощущение постоянной проверки не покидало меня в его присутствии.

— Ну, ладно, — хмыкнул он. — Сломаю тебе что-нибудь в следующий раз.

Дальше меня отвели в комнату-камеру, больше похожую на отельный номер. Приняв душ, я устало плюхнулся на кровать. Тренировка затянулась на четыре часа, два из которых со мной провел Сафарот, и на часах почти десять вечера.

Сначала делал кардио, потом обычную силовую тренировку и лишь после занимался синтезом. Потому теперь, когда тело ощущалось словно набитое ватой, я мог подумать.

Попрощаться с Лойфо и Эрбэ мне не дали. Да оно и понятно, ведь дело попахивает весьма дурно. Лишний раз тормошить осиное гнездо не к чему.

Лично для меня это было вдвойне неприятно, поскольку вышло ровно как Фархатом. В его смерти теперь не до конца уверен, однако церемония — дело другое. Даже если с мистралиантом-кляксой все действительно так, как выглядит, то это уже не он. На крайний случай — его мизерная частица, но не мой наставник.

О том, что потерял обоих менторов за столь короткий срок, вообще старался не думать. Хватит одной истерики, после которой пару дней откачивали. Тем не менее, именно срыв, по-сути, спас нам тогда жизнь. Уж не знаю как оно сработало, но это так. Своеобразный магический аффект, позволил дать отпор монстрам, а аура превратилась в энергетическое месиво. Первое время даже дышать было физически больно.

Зачем было убивать Мию я вообще скудно представлял. Пометку в уме, тем не менее, сделал. Появилась дополнительная мотивация, чтобы выпотрошить Ритуалиста собственными руками. Пусть это и сомнительно, но я изобретательный.

Присутствие Фрейи мне озвучили, хотя могли и не уточнять. Предупреждение о деталях с Фархатом, Сафарот воспринял своеобразно. Так что я без понятия как девушка отреагировала на услышанное. Думаю, без алкоголя не обошлось.

Заключение переросло в некую форму изоляции-тестирования-лечения. Опечатали со всех сторон, а в перерывах между медицинскими обследованиями и процедурами заставляли тренироваться. Точнее — позволяли. И каждую деталь документировали, тщательно исследуя. Меняли условия синтеза, добавляли всякие тестовые сборки манаформ, непонятно что делающие, помещали в разные пространства. Разок заставили колдовать в вакууме и под водой.

Короче говоря, — сделали подопытным кроликом. Довольно мерзко, если подумать.

Но я не жаловался. Отнюдь, — будто вдыхал свежий воздух каждый раз, когда мана-негативные наручники снимали.

Сила росла, аура перестраивалась, крепла. Я уже мог творить синтез из девяти манатоков, практически не напрягаясь. Всего-то за неделю с небольшим перепрыгнул со статуса отлученного на ранг почти-неомага. Потрясающий результат, учитывая как прошли последние десять лет.

На прием не пускали никого, кроме Фрейи и Баата. Последний обещал помочь, но мы оба понимали, что это маловероятно. Скорее всего меня будут держать в подобной обстановке ближайшие годы, а может и до конца жизни.

Особой надежды на слова Сафарота я не питал.

Не так я хотел вернуть себя в Поток.

Иметь возможность колдовать только под присмотром паладина, а остальное время проводить в лазуритовых кандалах — такое себе удовольствие. Браслеты вносили собственные вибрации в манаполе, делая синтез похожим на жонглирование воздухом. Поток я чувствовал, манатоки поддавались, но слепить из всего этого хоть что-то, казалось непосильной задачей.

Кларк находился в соседней камере и нам даже позволяли по вечерам общаться за игрой в карты, либо шахматы. Удивительно, что айидхе, которого я знал без году неделю, успел спасти мою шкуру трижды. Да и, при более тесном общении, оказался довольно неплохим парнем.

Вот уж действительно: “пути судьбы неоднозначны”.

С синтезом вообще непонятная ситуация вышла. Сам процесс создания заклинаний, манаформ и манакомплексов не просто так называется “синтезом”, то есть слиянием, либо созиданием.

Сначала идея. Мысль и образ нужной структуры, что будет синтезирован. Затем аура касается Потока, вычленивая непрерывные течения маны. Взаимодействие формирует каркас из этой энергии, сливая воедино частицы Потока. Фигуры, знаки, печати и все остальное, выступают автономными элементами. Туда, словно нить через ушко иглы, подается мана из захваченных течений. А дальше эта структура оживает, выполняя заданную функцию.

Так созидается магия. В поту лица и на грани жесточайшей концентрации, которую годами тренируют при помощи медитативной техники сатори. Ибо шанс упустить что-то может развалить всю структуру. И иногда — стоить собственной жизни.

Обычно манатечения выглядят как тончайшие нити, заполняющие движением пространство вокруг. Визуально, впервые, напоминает дождь. Но для меня теперь все изменилось. Я видел и ощущал течения как отдельные штрихикартины Потока, словно струны, которыми мне вновь посчастливилось перебирать. Сначала они сливались в нечто единое, отчего показались сродни облакам, но теперь я четко понимал необычную ясность Потока, будто наконец видел его в истинной форме.

Это позволяло на каком-то интуитивном уровне формировать манаформы, без прежней зацикленности на строгой иерархии структур. Я словно чувствовал как правильно, а не знал это.

И подобное ощущение заставляло насторожиться. Слишком просто и податливо все выглядело, обманчиво.

Фархат называл математику языком вселенной, из-за тех идейных взаимодействий, что закодированы в ее смысле. А омникамп часто сравнивал с биологическим программным интерпретатором, что отображает пентаграммы, печати и прочие формы так, чтобы мы могли их понять, использовать. Мол, синтез — всего лишь компиляция программного кода математических и физических явлений на уровне энергии. И далеко не факт, что в реальности все так, как видится магам, но именно это позволяет колдовать.

Этим, кстати, можно и объяснить некоторые отличия в особенно древних либо изолированных методиках синтез. Есть места и операторы для которых магия выглядит совсем иначе, а иногда и работает по иным законам.

При этом мой бывший ментор успел побывать боевиком, биологом и магом пространства. Вот уже действительно удивительная личность. Хотя, при должном подходе, — такова судьба большинства магов. Для каких-либо мало-мальски толковых исследований в любом случае придется изучать множество непрофильных дисциплин. Иначе в этом деле не достичь ни успеха, ни результата.

Этот урок я давно усвоил.

Однако изменения восприятия вызывали опасения о проблемах с этим самым “интерпретатором”. Слишком большое впечатление на меня произвел рассказ Лойфо об омнимагах. А еще больше то, что Сафарот и Дезмонд не смеялись, когда я им об этом рассказывал.

Еще не хватало оказаться втянутым в сказочную историю о волшебниках, что якобы орудовали не течениями, а самим Потоком. Байки байками, но голову за такое снимут на раз-два.

С подобными тревожными мыслями я прилег и не заметил как заснул, едва ощутив глубокое затянутое падение в никуда.

2

Кларикордикс сидел на полу в позе лотоса, положив ладони на колени и уставившись перед собой.

Неожиданное откровение снизошло до его разума, когда он ощутил внезапную вспышку магии из соседней камеры. Будто Поток был живым существом и коснулся его.

— Это был долгий Путь, — прозвучал вибрирующий голос в его голове.

Действительно долгий. И неожиданный.

— Это сон? — спросил айидхе.

Огненная птица была полупрозрачной, будто призрак. Она зависла в темном отражении экрана телевизора, напротив него. Широко расставив крылья, что не взмахивали, но развевались подобно флагу. Существо казалось небольшим, в отличии от того образа, что явился ему когда-то в деревне. Однако мощь ощущалась все та же.

Спокойная, величественная.

— Это — Путь. Твой Путь.

3

— И что ты об этом всем скажешь? — полюбопытствовала Авердин Валторн с экрана монитора.

Глава Гильдии Иерихон расслабленно сидела в кресле с бокалом вина и слегка изогнутой бровью. Она только вернулась с приема в дворце Кавараджо и была очень усталой.

Айидхе казалась молодой, но в ее малахитовых глазах плескались столетия. Стянутые в высокий хвост длинные белые волосы отливали серебром, а тонкая вязь клановой татуировки на лбу, подчеркивала исключительность. Представителей Рода Валторн, ведущего свою родословную еще со времен молодости Гвиссеада, в Импублике осталось очень мало.

— Очевидно, что он отличается от остальных, — проронил Сафарот, потирая глаз под повязкой. — Лоя прошерстила его вдоль и поперек, так ничего и не обнаружив. Никакого гипноза, либо расслоений личности нет, психическая матрица вполне целостная. Есть своеобразные микро-психопатии, но ничего вне нормы, что могло бы скрыть личность Меченого. Парень… — паладин задумался на секунду, закусив губу. — Нормальный парень. Как ни странно. И спиритуальная составляющая вполне нейтральна, что тоже хорошо. В отличии от предыдущих, он вполне неплохо справляется. Уж не знаю, повлияло ли отлучение на это, но на срыв нет даже намека. Разве что в момент инициации всплеск оказался таким мощным, что позволил ему дать отпор Меченым. Но теперь все вроде в порядке.

— Выяснили, как они прорвались сквозь защиту Лойфо?

— Да, — вздохнул паладин. — Лазейка на стыках переходов между комплексами. Прошли с помощью шестого слоя, спрятавшись в отражениях. Довольно мастерская работа, явно скоординирована кем-то куда более искусным.

Авердин сузила глаза, отхлебнув еще вина.

— Что по Луперкалям?

— Непонятно. Нашли следы сильно искаженной аурографии Фархата, но трансформация прошла явно неуспешно, потому он скорее мистралиант, чем Меченый. Фрею, скорее всего, пытаются использовать, как приманку, что довольно глупо. Сомневаясь, что ее планируют инициировать. Хотя Fтрибут у девушки не хуже, чем у Найва. По-крайней мере — куда более настораживающий. А Найв не в том положении, чтобы рваться на помощь. Да и не в тех они отношениях.

— Ну, не скажи, — хмыкнула Глава. — Попытка не пытка. Ордены вон пытаются всячески на нас надавить, чтобы Трибунал все-таки состоялся. Причем, — Галанор и Мидрисфаль. Якобы у них есть доказательства о применении запретной магии, при выполнении Найвом индивидуальных заказов, что повлекла ущерб их Орденам. Хотят воспользоваться правом искупления. Но тут уже Нэро нам поможет. У его есть занимательные данные.

— Это глупо, — нахмурился Сафарот, сложив пальцы замком перед собой.

— Если обвинения Танатеш разваляться, а так и будет, то они будут давить на репутационный ущерб, чтобы хоть за что-то зацепиться. Да и остальные сделают попытку как-нибудь заполучить парня. После обнародования исследований о фазокристаллах, всем пригодится Атрибут, способный нырять в Бездну так глубоко. Слишком лакомый кусочек, пускай они этого и не афишируют. Капуя и Галанор в курсе, а значит уже есть два бенефициара. Информация о повторной инициации и возвращении в Поток, вызовет еще больший ажиотаж. “Спецзадание” Троя Умбриеля и Фреи Луперкаль, в кругах полиции продержиться еще какое-то время, но недолго.

Сафарот потер переносицу, надув щеки.

— Мы ищем обоих, но пока безуспешно. Отдел разведки поднял все камеры наблюдения, включая персональные коммуникаторы и частные предприятия. Задействованы двадцать четыре спутника со специализированным ПО, распознающим лица, походки, пропорции. Два мейнфрейма ищут по аурографиям. Оперативники работают максимально скрытно, чтобы не вызывать лишних вопросов. И при всем при этом — глушь. Прости.

— Ясно, — Глава сделала последний глоток, опустошив бокал. — Завтра я встречаюсь с Армандом Артурия. Думаю, Аврора будет не против, чтобы мы завербовали Найва. Это снимет множество вопросов раз и навсегда. И Трибуналы пройдут уже в совсем другом ключе.

Сафарот кивнул с легкой долей удовлетворения.

— Трибуналы придется все-таки проводить? — переспросил он.

— Естественно, — прыснула айидхе. — Ты же не хочешь чтобы Ордена вонь на всю страну подняли? Они и так там землю носами роют, чтобы к нам подобраться. Мол, напридумывали себе об отлученном Ритуалисте и правосудию мешаем. На подконтрольных каналах уже форсят, что Иерихону нечего делать, так мы на инвалидов переключились. Пришлось, по профилю, Карроша подключить, — может хоть Иордан их угомонит, — женщина сладко потянулась в кресле. — Ладно, Саф, пойду я посплю, впервые за три сутки! Негоже к архонту Авроры приходить полумертвой.

— Спокойной ночи, Ава! — улыбнулся Сафарот. — А я еще с Морритасом Стрего общаться должен. Грусть, тоска.

Глава лишь сочувственно подмигнула паладину, перед тем как отключиться.

Сафарот помассировал виски, надел маску каменного лица, расплывшись в кресле. Дал сигнал о готовности принять посетителя.

Дверь скромного, минималистически обставленного, кабинета открылась и Морритас Стрего сел напротив стола паладина.

— Приветствую, тэр Гай! — сказал магистр Танатеш, внимательно посмотрев на аквариум за спиной хагрима. — Красивые пираньи.

— Здравствуйте, тэр Стрего! Благодарю. Чем обязан?

Картина общения магов выглядела бы забавно для стороннего наблюдателя. Уж слишком они были похожи. Две змеи, перед броском. У обоих даже были ранены глаза. Правда, Морритас обошелся жутким шрамом, вместо протеза, что выбрал Сафарот.

— Я по поводу юноши, — Тэссагрима Найва. Мы хотели бы узнать сколько времени потребует расследование, чтобы понять на когда планировать Трибунал.

Хагрим искренне удивился услышанному.

— Расследование продолжается и пока неясно сколько времени нам потребуется, — сказал паладин, внимательно посмотрев Стрего в глаза. — Довольно забавно, что вы так активно пытаетесь привлечь Найва к Трибуналу, хотя должны прекрасно понимать, э-э-э, неоднозначность этой затеи.

— Прошу прощения? — изогнул бровь Морритас.

— Ваше обвинение развалится еще на зачаточной стадии, несмотря даже на свидетельства тэра Валахана Стрего, — пояснил Сафарот. — В статуте Ордена четко прописано, что вы обязаны гарантировать безопасность своим подопечным. Особенно тем, что оплачивают ваши весьма не дешевые услуги в клиниках. Поэтому, с установленных даных одной лишь полиции, становится ясно, что как раз таки тэр Найв имеет куда больше прав предъявлять вам претензии, нежели наоборот. Именно ваши охранные системы и отряды не смогли обеспечить его безопасность.

— Тэр Найв осуществил умышленное покушение на члена Ордена Танатеш своим поведением, а услуг никаких не оплачивал, что снимает всякие подозрения о невыполнении взятых нами обязательств.

— Долговое обязательство было оформлено вместе с пропиской его в больнице, — парировал Сафарот.

Морритас явно был недоволен услышанным, но пытался держать себя в руках.

— Оставим это юристам, тэр Гай!

— Пусть будет по-вашему, — улыбнулся Сафарот неопределенно. — Не мне судить о ваших семейных разборках. Однако, учитывая, что представители рода Стрего добровольно приняли юношу на попечение, это выглядит довольно неоднозначно. Повторю лишь, что Трибунал переноситься на неопределенный срок, согласно запросу Гильдии Иерихон. Мы дадим вам знать, как только это измениться.

— Ничего неоднозначного, тэр Гай! Это не семейные разборки, а природный ход дел. Но я вас услышал, — в тон паладину улыбнулся Морритас, поднимаясь со стула. — От лица Коалиции Танатеш, прошу вас не затягивать. Правосудие требует…

— Правосудие, — перебил Сафарот жестковато, поменявшимся тоном. — Получит все ему надлежащее. Уж будьте уверены, тэр Стрего!

Когда Морритас покинул кабинет, паладин уперел взгляд в планшет, где, в который раз, пересматривал похищение Фрейи Луперкаль, три дня назад.

Капитан Крофтон, начальник девушки, всячески пытался скрыть произошедшее при помощи сил Гильдии, но пропажа офицеров была слишком громким событием. Гриф тайной операции решал многие вопросы. Увы, — далеко не все.

Особенно ситуация накалялась под пристальным взглядом Орденов.

Неожиданно, в кабинет вбежал бледный дежурный. Это было странно, поскольку ему никто не звонил.

— Тэр Гай! — пробормотал мужчина ошеломленным подрагивающим голосом. — Эм… тут…

— Что?

— Как бы сказать…

— Та-а-ак… — вздохнул паладин, подавляя агрессию. — Что случилось?

— Тэссагрим Найв и Кларикордикс Геноатасси… они… пропали…

4

Подвальное помещение канализации красовалось облезлыми бетонными стенами, покрытыми мхом, грязью и плесенью.

Место казалось древним как мир. Большое и просторное, оно было частью канализации, о чем свидетельствовали огромные каменные трубы из которых постоянно доносились звуки журчащей воды. Его оборудовали под аналог тюремной камеры, оснастив туалетом и холодными нарами, возле которых сидела девушка.

Единственным источником света выступало небольшое окошко высоко под потолком, но добраться до него казалось чем-то нереальным. Особенно теперь, когда на ее запястьях холодели толстые тяжелые браслеты, а кинжал с фазокристаллом попросту забрали. Лазурит на руках был весьма высокого качества, что очень удивляло.

Куда больший шок вызывал сам факт ее пленения.

Маленькое чудовище, забрало ее с неправдоподобной легкостью. Фрея даже толком не сопротивлялась, прекрасно понимая, что существо может убить ее в любой момент, без особых усилий. Обидное чувство, учитывая, что эта тварь вполне могла оказаться причастна к делу Ритуалиста.

Мерзкое ощущение бессилия.

А еще Трой.

Сначала она не до конца осознавала, что именно произошло и только потом к горлу начал подступать ком.

Она была уверена, что его убили, но все оказалось куда хуже. На деле его подвергли какой-то незнакомой магии, от которой у девушки несколько раз сводило желудок рвотой.

Тело парня держали рядом, в лазуритовой клетке, в паре метров от нее. И все три дня оно постоянно менялось, словно пластилиновый ком в руках ребенка.

Он не кричал. По началу.

Когда подобие жизни вернулось, вот тогда и начался кромешный ад.

Вопли, крики и спазмы агонии были ограждены стеной манаформы, что четко опоясывала клетку на таком расстоянии, чтобы не развалится под влиянием лазурита. Но от этого становилось еще страшнее, ведь долгие часы агонии, лишенной звука, казались чем-то куда более пугающим.

Отголоски Атрибута девушки истязали ее неприятным липким холодом смерти, что исходил от Троя. Будто он умирал и возрождался, раз за разом.

Девушка все три дня наблюдала, как тело парня постоянно мутирует. Это происходило даже сейчас, но он уже не реагировал, а просто лежал мертвым грузом мяса, чья форма постоянно вибрировала волнами преображений.

И даже это — ничто, по сравнению с тем, кого к ней приставили на дозор.

Существо с лицом ее отца, сидело в десятке метров напротив и увлеченно жевало человеческую руку, судя по всему — женщины.

Заросший, небритый. От него жутко воняло мочой, потом и калом. Валялся, как собака на жаре, у противоположной стены. В обмотках бомжа, слабо напоминая человека или хотя бы животное.

Увидев его впервые девушка не смогла сдержать слез. И не смогла их удерживать по мере осознания, что это за создание.

Девочка же наблюдала за ее реакцией со странной смесью эмоций. Чем-то похожим на сочувствие и хищный оскал. Она приходила редко, но всегда надолго.

Оба мистралианта находились в человеческой форме, отчего вызывали еще более явный диссонанс об их существовании. Она знала, что подобные случаи встречаются, но никогда не слышала, чтобы мистралианты могли себя вести так, как, например, девочка. Нет, она все равно оставалась чудовищем, однако вернувшись в человеческое обличье, мало чем выделялась бы среди сверстников. Довольно симпатичное милое дитя, ухоженное и спокойное.

Если не знать правды.

Ничего общего с ней не было у второго существа, что в истинном обличьи напоминало кляксу. Создание с лицом Фархата Луперкаля было диким в своем животном безумии. Он все повторял трижды. Скулил, когда девочка запретила откусить кусочек от Фреи. Вся его жизнедеятельность сводилась к пожиранию плоти, сну и опорожнению кишечника. В том числе, прямо в этом помещении, в паре метров от собственного лежбища из картонных подстилок и пары, задубевших от грязи, покрывал.

Девочка приносила еду и воду, которой Фрея поначалу брезговала, поскольку желудок постоянно выворачивало из-за окружающего ужаса. Но на вторые сутки, пришло чувство глухой отчужденности.

В какой-то момент она пошла к унитазу уже не обращая внимания на окружение. Градус безумия отпечатался и на ней, оставив глубокий шрам безразличия.

А потом она и вовсе будто отключилась. Словно отойдя в глубокое сатори и передав управление телом одним рефлексам.

— Ты слабая, — сказала девочка-монстр самодовольно, на третьи сутки, наблюдая как Фрея отчужденно ест пальцами кашу из алюминиевой миски.

— Ага, ага, ага… — заскулил Фархат сквозь сон, почесывая за ухом.

Фрея не обратила внимания, на что девочка отреагировала пощечиной. От удара девушка выронила миску и ощутила онемение. Через пару часов лицо заплывет и отечет.

— Я. Сказала. Что. Ты. Слабая! — процедила девочка, взял ее за подбородок и будто пытаясь что-то разглядеть в глазах.

Девушка будто вернулась в сознание на какой-то миг. Все на что ее хватило это плюнуть в лицо мелкому чудовищу.

Ответом оказался звериный рык.

Она ее избивала. Пинала ногами, иногда подключая маленькие кулачки. Вот только удары сопровождались далеко не детской силой, хоть Фрея и понимала, что это даже не половина ее мощи. Маленький монстр просто развлекался, нанося удары, а потом синтезируя исцеляющие манаформы.

В некогда пышных черных волосах чувствовалось неприятное шевеление — тараканы девочки гуляли по ней, как по своей собственности. Однако отвращение уже давно уступило место безразличию.

Почему-то Фрею решили не убивать и не сильно калечить.

Так продолжалось почти час, пока, наконец, в помещение не заглянули гости. И вот тогда девушку переклинило окончательно, вернув в чувства.

Удар впечатал маленького монстра в стену с такой силой, что оттуда посыпались куски камня, а вмятина окрасилась черной кровью с красными мерцающими вкраплениями.

Девочка заскулила и заревела, упав на колени, сыпля неразборчивыми извинениями.

— Здравствуй, Фрея! — прозвучало от входа.

Девушка посмотрела сквозь заплывающие слезящиеся глаза, с трудом распознавая фигуру. Когда же к ней подошли вплотную и она наконец увидела, кто это, то из ее горла вырвался безумный смех, вперемешку с рыданиями.

5

Валахан сидел на краешке кровати, смотря на свои ладони отчужденным взглядом.

Он хмурился, бегая глазами из стороны в сторону.

Жизнь казалась сплошным разочарованием, потоком неподконтрольных случайностей, в которых он не способен разобраться или хоть как-то на них повлиять.

В голове распадался сон, который он не выбирал видеть. В разуме бродили мысли, которые он не выбирал осознавать. В теле блуждали чувства, которые он не выбирал испытывать.

А в ушах звенели голоса, которые он не выбирал слышать.

Рядом спала жена, а в соседней комнате — маленькая дочь. Страшно сказать, но даже их он не выбирал. Просто в один прекрасный день отец сказал, что нашел ему пару, что станет прекрасной матерью для будущих детей клана Стрего.

И он согласился.

Жена Данайя и дочь Тиамат, в какой-то момент, оказались очередным проектом отца. Он даже представил Валахану план по тому скольких детей и каких полов он должен “произвести”, в связи со своей уникальной наследственностью, что будет так ценна для Ордена.

Задать вопрос о том, почему отец сам не станет быком-осеменителем, Валахан не решился. Слишком хорошо знал, что задолго до его рождения у него были братья и сестры, целых шесть штук. И все погибли во время противостояния с Орденом Мидрисфаль.

Вторая жена Аурелиуса умерла, давая жизнь ему, Валахану.

По факту, — ему грех жаловаться. В какой-то мере он понимал мотивацию отца и, чего греха таить, не особо противился ей. В отличии от Тэсса, который всегда внимательно слушал указания, делая вид послушания, но все равно поступал по-своему.

Этой его черте Валахан завидовал больше всего.

Тому как он не поддавался искушению быть подконтрольным. Когда за тебя все давным-давно придумали и все вдруг становится на свои места. Когда тебе не надо думать и планировать столь многое количество вещей, от которых голова идет кругом. Ведь во всем этом так легко потеряться, если нет готового решения от кого-то куда опытнее и мудрее тебя самого.

Во всем нынешнем положении дел, по большей части, Валахан был виноват сам. И теперь ему было нестерпимо больно от того, как он сам завел себя в ловушку, где все кажется таким простым, привычным.

Однако внутри он ревет от безысходности. От веса тех цепей, что сковывают куда крепче любой магии. Ранят куда больнее любого оружия. И калечат во много раз страшнее любых пыток.

Ведь все это — он сам.

Валахан потряс головой, протер пальцами пересохшие губы, прикрыл одеялом жену. Проверил дочь в соседней комнате и пошел на кухню, продолжая цепь раздумий.

Сон.

Он будто был птицей, летящей над городом, что поразил бы даже самых заклятых урбанистов Столицы. Здания тянулись от горизонта до горизонта, покрывая каменными одеялами всю планету.

Однако он искал иное. Место, куда его необъяснимо тянуло, словно оно имело особую ценность, значимость. Место, где скрывались ответы на великое множество вопросов, которых он еще даже не задавал.

Башня возвышалась надстройкой поверх вулкана, что был обуздан и подконтролен ее жителям.

Валахан ощущал, как его взор огибает такие знакомые и одновременно чуждые здания. Проникает сквозь стекла, металлы и толщу камня, все сильнее углубляясь в кипящие недра.

Чем ближе он приближался, тем громче становились голоса. Шепот тысяч голосов, разрывающих голову с самого детства, как только он впервые коснулся Потока. Он не умолкал ни на секунду, пока не стал уже чем-то привычным, сопровождающим мага всю жизнь.

Но здесь… Здесь он будто обретал смысл, нес хоть какое-то значение, если бы только его расслышать.

Вот он погружался все глубже и глубже, попадал в старинную лабораторию, затем в странную комнату с люком в полу. Спускался, шел к лифту, открывал двери и…

Свет слепил его, выжигая глаза и оставляя только звук. Шум воды и бесчисленного сонма голосов, кричащих в агонии.

И он просыпался.

В его голове лениво роились мысли, вызывая легкие приступы тошноты и тремора. Он никогда не умел эффективно справляться с беспокойством, потому пытался всячески его подавлять, чтобы потом выплеснуть в подходящее время, в нужном месте. Не справлялся и сейчас.

Сон, безумно яркий и реалистичный, возбудил в нем огонек неприятной тревоги. Нельзя назвать это панической атакой, но чем-то близким — точно.

После недавних событий и слов дяди, Валахана будто подменили. Беспокойство приносило кошмары, заставляло потеть и дышать с перебоями в те моменты, когда этого меньше всего ожидаешь.

Не помогали даже успокоительные, что он принимал с детства, дабы заглушить вечно сопровождающий его шепот.

Арест Тэсса был неприятным событием, но из-за того как вообще складывались обстоятельства — это был, пожалуй, лучший вариант. Встреча с Галанором и Мидрисфаль, тем не менее, породила множественное беспокойство среди членов Совета Коалиции, что вылилось в ежедневные собрания с бесчисленными построениями планов и задач.

Благо его освободили на время от необходимости присутствовать на этих сборищах. Все гвардейцы, участвующие в Параде Достойных, получили отгул на неделю, чтобы отдохнуть. О никаких репетициях и прочей чепухе не шло и речи, поскольку все было отточено годами ранее. Их задачей будет всего лишь сопровождать Наместника, как во время любого другого дежурства. С тем лишь отличием, что они будут в парадной форме. Помимо них, охраны в этот день будет столько, что можно войну небольшую выиграть, не говоря о чем-либо другом.

Заставив себя встать с кровати, он прошел на кухню квартиры, где удивленно застыл у окна. Широкое панорамное стекло покрылось замутненным инеем, знакомой ему природы.

Прошло мгновение и там зародилась тьма, бурля красными всполохами.

— Уходи, — процедил Валахан.

— Ты мне не рад? — донесся игривый голос из-за тьмы в стекле.

В глазах парня загорелось пламя маны, а на лбу выступили желваки.

— Сейчас не время! — сказал он.

— О, — хихикнули из стекла, тщательно выделив следующее слово. — Сейчас, как раз самое время!

6

(Полтора месяца назад)

Фархат Луперкаль задумчиво допивал кофе, наблюдая за хлопьями снега, что кружились поземкой снаружи, несмотря на середину февраля.

— Скорее бы весна… — сказал он.

— Что ты говоришь, дорогой? — послышался из прихожей голос жены.

— Говорю, что весна скоро. У Розза юбилей. Десять лет, как никак. Надо хороший праздник организовать, собрать всех. Чтобы все семейство съехалось.

— Думаешь Фрея придет? — спросила жена, заходя на кухню со скептическим и одновременно грустным выражением на лице.

— Попытка не пытка, — недовольно скривился Фархат, отхлебнув еще кофе. — Тэсс точно будет.

Жена села напротив, отхлебнула с его кружки и, скорчив гримасу отвращения, поставила ее обратно.

— Как он? Дальше играет в кошки-мышки со всеми подряд?

— Ага, — вздохнул маг. — И это начинает меня раздражать. Как бы он не навлек беды на свою голову.

— Бедный мальчишка. Хотя его можно понять. Он пытается найти себя, чтобы чувствовать свое дыхание. Что он все еще жив. Страшное дело для такого молодого парня.

— Ну, — вздохнул Фархат. — Я полагаю, что моя задача, помочь ему не заблудиться на этом извилистом пути.

— Это да. Хорошо хоть, что он не сидит на месте. Значит рано или поздно, дойдет до нужной позиции.

Вставая со стула Фархат улыбнулся сквозь бороду и усы, поцеловал жену в лоб.

— Ты, как всегда, права, солнце! Рано или поздно… Ладно, поеду я, поработаю.

Уже через час он вошел в дом в другом конце города, проходя несколько многофакторных аутентификаций со стороны систем безопасности. Отряхивая с себя снег и потирая руки, он прошел мимо дверей обычного лифта в лабораторию, к чулану.

Там, за стеной, находился зев еще одного подъемника, оборудованного целой порцией дополнительных систем безопасности, о котором знал только он.

Дома он старался проводить диагностические процедуры с Тэссом, а все более-менее серьезное происходило здесь. При участии Найва — использовались “открытые” двери. А вот без него — те что в чулане.

Особенно это стало актуально после того, как Фрея установила собственную систему наблюдения в его домашней лаборатории. Она явно была уверена, что отец не в курсе ни о ауросканере, ни о камерах.

Наивное дитя.

Да и, чего греха таить, — это ему было только на руку. Создавало дополнительное алиби. Как ему, так и Тэссу. По-крайней мере в глазах следствия.

Войдя в стальную кабину, Фархат коснулся фазоножа на поясе, создавая контрольный манакомплекс заклинаний, для открытие доступа.

Всего здесь было около сотни проверочных систем, чтобы никто, кроме него, не смог получить доступ к действительно важным данным. Каждую минуту происходила синхронизация с его личным спутниковым-сервером, где, якобы, хранились видеозаписи со систем наблюдения у него дома.

На самом деле, — в каждом видеофайле были вшиты и зашифрованы реальные данные отсюда. Вся его реальная работа, все его труды и многогодовые исследования. В случае необходимости, дом взорвется, уничтожив все.

К данным на сервере никто никогда не получит доступ без криптографического ключа-алгоритма, созданного самим Фархатом. Если знать, что конкретно искать, то на “взлом” уйдут годы. Если не знать, — столетия. Та информация о которой миру лучше не слышать до поры, до времени. А даже когда узнают, то лишь ту часть, что возникнет в результате, без предшествующих деталей.

Такой ключ он может доверить лишь одному человеку. Но бывший его зять сначала обязан дорасти до этого.

Маг улыбнулся, вспоминая книгу авторства Р.С. Хокинза. Именно на ее страницах он нанес контрольную манаформу криптографического ключа, что раскроется в нужное время.

Реакция Лойфо, хранящего этот настоящий артефакт, была как всегда лаконичной. Надо — значит надо. Лишних вопросов о переданной рыжим юношей книге он не задавал, понимая, что просто так Фархат бы не просил.

Историю этой книги, связанной с обоими его дочерьми и тем кого по праву считает четвертым сыном, заслуживает отдельного внимания. Настоящая драма, на его вкус.

Фрея. Бедная девочка…

Когда кабина с хлопком открылась, Фархат оказался в помещении, где напротив находились массивные лазуритовые двери-шлюз с запотевшим иллюминатором, а по бокам — сотни экранчиков с камер наблюдения. На них шла трансляция в прямом эфире с изображениями пронумерованных капсул, наполненных мутным раствором обогащенным моноцизитом.

Там застыли странные существа самых разных видов.

Здесь была его база, его цитадель, его наследие. То что он воздвиг после экспедиции на погибший Гвиссеад, переняв мудрость предков. И он передаст это последующим поколениям.

В будущем будет много тяжелых испытаний. Его самоотверженные труды помогут их пережить. Чтобы о нем потом не говорили.

Одним звездам ведомо сколько времени он угрохал на пространственную магию высших порядков, что уместить все эти помещения в таком небольшом масштабе. Ведь копать глубоко под домом было нельзя — в случае ликвидации лаборатории могут возникнуть слишком много ненужных вопросов. А внимание КИБ ему ни к чему. Это смертельно важно.

Нож с фазокристаллом повис в воздухе возле мага. Сам он стал в центре комнаты, на незаметную с первого взгляда платформу, что тут же поднялась на несколько сантиметров, обнажая зазоры в полу. Из щелей вынырнули десятки магоматонов, поднимая тонкую пленку герметичного костюма. А с потолка спустился шлем с прозрачным забралом. Облачение в костюм химзащиты длилось буквально мгновение и вот маг уже стоит, держа фазонож в такой же герметичной пленке и ожидая пока шлюз откроется.

Следующее помещение оказалось нишей химической очистки. Парующие смеси покрыли мага с ног до головы и лишь тогда открылась следующая дверь-шлюз.

Три широкие полосы бассейнов испускали паровые облака едкой зеленой жидкости. В них рядами стояли те самые прозрачные колбы, заполненные раствором лазурного цвета. Сквозь мутную жидкость капсул было сложно рассмотреть, что именно находиться в них. Формы размывались мутностью жидкости, однако даже так угадывались очертания существ, подверженных самым странным физическим видоизменениям. Скрюченные, узловатые, вытянутые и атрофированные части тел мерно подергивались в своих резервуарах.

Ассиметричные и отталкивающие.

— Папа дома! — улыбнулся Фархат.

Глава 14. Странные места

1

В небе бурлила иссиня-черная воронка, пронизанная редкими белыми всполохами. Она простиралась на весь горизонт огромным массивом облаков и косматых туч, что находились в постоянном вихревом движении. Испускала слабый свет.

К ней тянулись десятки тысяч тонких нитей из чего-то похожего на черные хлопья снега. Точно такой же формировался высоко на головой, устремляясь в темное чрево неба.

Я стоял посреди пустыни и шаги отзывались противным хрустом под ногами. После нескольких шагов, сделанных по какой-то неконтролируемой инерции, я посмотрел под ноги. Сначала не понял, ведь это напоминало какие-то камешки странной формы, смешанные с песком. Только взяв пальцами и поднеся к глазам, до меня дошло.

Вся почва вокруг состояла из крохотных обломков костей: черепа, конечности, бедренные кости и хребты, утонувшие в океане костной пыли. Перемолотые, безумно древние. Здесь были люди, кхеши, сидхе, дрекганы, синкори, эльдерлинги и еще десятки, а, может, тысячи самых разных рас и существ. Преимущественно незнакомых, что еще больше настораживало.

Странное ощущение отчужденности никак не давало взять управление над собственным телом, будто я оказался оператором дрона, который рулил телом удаленно.

Встав и, наконец, внимательно осмотревшись, двинулся вперед. Местность напоминала бескрайнюю песчаную пустыню, извиваясь холмами. Один из таких как раз закрывал передо мной обзор.

Поспешил подняться на его вершину.

Подъем оказался непростым и я несколько раз съезжал, утопая в костной массе. Но уже через несколько минут удалось взобраться, чтобы ошарашено застыть.

Высоко. Очень высоко. Возможно, в нескольких десятках километров над поверхностью. И спутником этого образа оказалась сама Столица, что зависла блестящей гигантской сферой на краю горизонта, будто огромный сателлит планеты.

Я находился на возвышенности, что переходила в обрыв. Место моей дислокации было островком, зависшим в воздухе. Огромным пустынным комом, среди неисчислимого количества других, таких же, заполонивших все видимое, зависших на черных нитях, идущих к небесам.

Внизу было то, что не казалось морем, океаном или еще чем-то знакомым. Нет. Это было нечто необычайное, чуждое. Я бы даже не назвал это Пеленой.

Сияющая бездна темной жидкой парующей глади, заполненная образами звезд, галактик и туманностей. Зрение не позволяло оценить масштаб, но внутренне я осознавал, что там нет дна. Этому же свидетельствовали водовороты необычайной величины, что раскинулись огромными кляксами повсюду.

Манаштормы опоясывали пространство постоянным движением материи и энергии, создавая самые причудливые аномалии. Как вокруг бесчисленных островков, так и пучины внизу. Ее водоворотов, вихрей, протуберанцев, бурь.

Зрелище завораживало.

Я поднял взгляд на планету Столицы впереди, чтобы увидеть нескончаемую вереницу ей подобных миров, самых разных калибров, что раскинулись фракталами, далеко позади.

Сверху, снизу, по бокам.

Словно отражения островков на одном из которых я стоял. Во всех направлениях. Это походило на какую-то сеть или бесконечную паутину, сплетенную невообразимыми мотками ниток мироздания.

— Слишком рано, — послышался голос рядом.

Резко повернувшись, я увидел рядом спирита Ллаоринимасу, сидевшего по правую сторону от меня, словно самый обычный кот. Создание казалось призрачной копией самого себя, полупрозрачным.

— Как ты…

— Я — часть тебя, — коротко ответил спирит. — А ты — часть меня. Пройдет время, прежде чем процесс слияния закончиться, но даже так, мы — едины. Это — все, что я знаю.

— Это странно, — выдохнул я, все четче осознавая реальность происходящего, ощущая собственное присутствие.

— Тебе рано идти на Перепутье, — сказал спирит. — Тем более, на поводке. На чужих условиях.

— Какое еще, к чертям, перепутье? Какой поводок? О чем ты?

— Здесь опасно.

— Слушай, Ллаоринимасу! — раздраженно начал я. — Меня начинают бесить эти загадки, намеки и экивоки. Звучит как какой-то несвязный бред!

Наполненное космосом око обратило на меня свой зрачок из восьмиконечной звезды, испещренной десятками движущихся знаков и фигур.

— Ллаоринимасу это слово-формула трансформации Зова, а не имя, — ответил зверь, все чаще оглядываясь по сторонам и назад.

И, действительно, вокруг стало все больше угольно черной пыли, как той что наверху, в нитях. Она неспешно закручивалась облачками, образуя небольшие вихри.

— Тогда как мне к тебе обращаться? — покосившись на это, спросил я.

— Ты должен дать мне имя, — просто ответил спирит, будто пожав плечами. — Это необходимо и как раз вовремя. Это важно.

Я немного обалдел от неожиданности. Манера общения спирита вызывала головную боль, однако он будто меня к чему-то подводил. По нему было едва заметно странное предвкушение. Зверь искренне желал обрести имя.

Поразмыслив немного я сказал:

— Грим! Раз ты — часть меня, то будешь носить часть имени, которой я редко пользуюсь и…

Спирит внезапно вспыхнул пламенем маны, растворяясь дымкой, что мгновенно окутала меня, проникая сквозь поры кожи, наполняя ауру новой силой. Что, словно всегда была там, но постепенно раскрывалась.

— Какого…

— Спасибо! Это хорошее имя, — прозвучало внутри сознания. — А теперь нам надо уходить.

— Что? Как? Что это за место? Какой-то глубинный слой? Я не чувствую обычного манафона, чтобы определить. Я в мана-негативных наручниках и Атрибут не работает!

Я говорил вслух, по-дурацки озираясь первые пару секунд, пока до меня не дошло, что спирит поселился внутри моей горемычной головы.

Каждый слой Бездны обладал своеобразной уникальной атмосферой, если это можно так назвать. Это был манафон Потока, его текучесть или напор. То как ведут себя манатечения, с какой силой они циркулируют в пространстве и насколько плотно обволакивают ауру. Поэтому нумерация и сами слои были вполне условной константой, ведь все вокруг являлось Бездной, в которую погружается маг. Как погружение на дно океана, где постепенно меняется давление, температура и флора-фауна.

Мне удавалось побывать во многих слоях, но это было чем-то новым. Незнакомым.

— Используй меня.

— Что? Что ты несешь? — я нахмурился, наблюдая как из черных вихрей начинают формироваться кривые фигуры, приближаясь ко мне.

— Я — твой Атрибут! — прозвучало в голове. — Если выражаться понятными тебе терминами. Используй меня, чтобы вернуться в реальность.

Я закрыл глаза, мигом провалившись в сатори, коснувшись Атрибута, как раньше.

Вот только теперь он отозвался, в отличии от последних десяти дней. Причем, отозвался настолько мощно, что я, от неожиданности, сразу провалился в разверзшийся провал.

Еще во время падения перед лицом мелькнула часть черного облака. Спустя мгновение я ощутил, что бровь рассечена, по ней течет кровь.

Переход оказался необычным во всех смыслах. Словно я провалился в эту самую жижу под ногами, заполненную безграничностью космоса.

У меня даже дыхание перехватило, а мозг на автомате попытался синтезировать воздушный фильтр, но споткнулся о лазурит. Хорошо хоть Атрибут не есть синтезом в прямом понимании, а потому сработал.

“Что-то не так!”, подумал я.

“Все так!”, ответил голос спирита. “Просто ты впервые видишь все, приблизительно так, как оно на самом деле. Следуй своим чувствам и ощущениям. Я помогу!”

Складывалось впечатление, что я попал под безудержный напор образов, словно мириады анимированных картин выстроились смерчем, чтобы поглотить меня.

Я очутился в самой настоящей воронке нескончаемых видений, ощущая как медленно тону в этом потоке.

“Сконцентрируйся! Иначе — смерть!” рык Грима болезненно ударил по висках, возвращая холод на макушку и вместе с тем — осознанность.

Стоп!

Покой!

Расслабиться. Отгородить мысли нерушимой стеной, четко сортируя их по полочкам-сотам, наводя безупречный порядок. Каждой эмоции, ощущению, чувству, мысли, образу, — свой ярлык. Свою категорию, угол и комнату.

Голова болит…

Виски ломит. Мышцы шеи сводит судорогой, больно отдавая от ключиц и под самые уши. Барабанные перепонки гудят и чешутся, будто о них кто-то царапается.

Стоп!

Штиль.

Я на островке покоя среди океана хаоса. Я — порядок, последовательность, само единство!

Воля…

Титанический щуп рисующий правила. Десница моего разума. Сила его намерения и указующий перст.

Пусть все это чертовски пафосно, но его задача — построить основу того медитативного экстатического вдохновения, что выводит сатори на новый уровень. У каждого свои уловки. Мои, увы, — банальны до неприличия.

Было тяжело.

Невыносимый груз лег на плечи, пытаясь подкосить колени, сломить.

Тишина. Покой. Штиль.

Порядок!

Я застыл в привычных объятиях тьмы, стоя на поверхности бесконечного океана образов. Они, словно телевизионные каналы, подчинялись указаниям, листая друг друга под ногами.

Было тяжело перебирать этот поток картинок, частично обрабатывая увиденное в подсознании. Я уцепился в последовательность, казалось, зубами, чтобы ни на миг не отпустить вожжи, что дались мне с таким трудом.

“Хорошо!” — одобрительно мурлыкнул Грим.

Я не обратил внимания, поскольку увидел один образ, от которого меня передернуло.

Фрея в темном помещении, а рядом с ней девочка-монстр, Фархат-клякса, бессознательный Трой Умбриель и еще кто-то, кого я не мог разглядеть из-за огромного полога тьмы вокруг ауры.

Какого черта?!

“Тебе туда нельзя! Убьют!” буквально заорал Грим в голове.

“Сам знаю!”.

Я до боли стиснул зубы, пытаясь расширить образ. Найти хоть какую-то зацепку. Кожей ощущал, что это все неспроста. Это связано с Ритуалистом и всем тем бардаком, что происходит вокруг последнее время.

Образ будто отдалил объектив, поднявшись на поверхность. Там были леса и горы, мощная река и огромный комплекс поместья вдалеке. Я сместил фокус изображения так, чтобы увидеть штандарты на поместье, от чего ощутил болезненный треск в висках, а мышцы челюсти свело.

Аура горела маной, циркулируя энергию с небывалым усердием.

На мгновенье образ стабилизировался, показав мне контуры штандарта. Затем исчез, оставив вокруг одну лишь тьму.

Я нахмурился, пытаясь прислушаться к ощущениям, понять что не так. Однако ничего будто не изменилось. Сознание все еще держало мощь Атрибута под контролем.

“УХОДИ!”

Вначале я не понял как тьма слегка мигнула и куда делся фон образов. Теперь осознал, — все слилось в один гигантский образ. Багровый контур мерцал далеко-далеко во тьме, по кругу, словно подсветка ограды стадиона.

Подозрения не успели толком проникнуть в мысли, как тут же были оправданы.

Контур мигнул двумя створками тьмы, разнося отголоски ветра.

Чудовищных размеров зрачок отдалился под моими ногами, снова мигнул, обнажив пламенеющую алым радужку. Пронизанную черными извивающимися жилами-змеями. Затем загорелся еще один такой же. А потом еще, и еще, и еще.

Сотни и тысячи огромных глаз смотрели из непостижимых глубин, разглядывая, как бактерию под микроскопом.

Я ухватился руками за грудь, пытаясь втолкнуть туда морозный воздух. Холод в легких сковал дыхание, принося болезненное удушье.

Существо было чем-то инородным, жутким, хтоническим.

Я едва не выпал из сатори от испуга. Внутри все сжалось из-за первобытного животного ужаса. Волосы встали дыбом, а по спине и всему телу пошла предательская дрожь.

Как-то неосознанно я принял позу эмбриона, пытаясь отгородиться от происходящего. Сжимал грудь, куда никак не поступал воздух.

На глазах выступили слезы, что тут же пронзили болью глаза, замерзнув на веках.

По какому-то наитию я будто изогнул само пространство, бросая якорь Атрибута прочь из Бездны, жертвуя собственной кровью. Готовый иссушить себя досуха, лишь бы убраться отсюда.

Ощущая, как гнетущая, подавляющая мощь давит на меня, выворачивая жилы, заставляя застывать кровь.

Не крик, а вопль застрял в легких, так и не родившись из-за морозных объятий.

Я вцепился в Атрибут, как умирающий за соломинку, пытаясь выбраться наружу, карабкаясь по самому Потоку.

Лишь уйти прочь.

И Поток мне откликнулся, подхватил, вытащив наружу. К свету реальности и теплу в легких.

2

— Тэр Гай, биологический маркер и GPS-трекер Тэссагрима Найва вновь появились в сети! — послышалось в трубке.

— И?

— Производим вычисления, но уже примерно можно ориентироваться на северный полярный океан. Но…

— Ну?

— Есть высокая вероятность, что это на территории Ордена Мидрисфаль! Где-то в районе архипелага Кашимортэ, либо Лааканны. Плюс там сейчас штормовое предупреждение.

Сафарот тяжело вздохнул, подняв брови и положив лоб на ладони.

— Ясно, спасибо! Бей оповещение на срочную миссию. За полчаса выдвигаемся. Пусть подготовят соответствующее оборудование. Предупреди Мидрисфаль о срочной операции. О том, чтобы не расценивали его как вторженца.

— Так точно, тэр Гай! Но… — девушка замешкалась и аккуратно продолжила. — Предупреждение оформим идеально, однако Орден Мидрисфаль в своем праве. На землях Ордена, подозреваемый — их законная добыча.

— Знаю, Лиза! Знаю…

Выключив связь, хагрим медленно погладил черную поверхность левого рога, что вырастал немного выше скулы и был оплавлен наполовину. На манер козлиного, он тянулся бы почти до темени, утопая в кроваво-красных волосах, заплетенных в толстую косу.

Подобные косы являются признаком исключительных воинов среди ортодоксальной верующей части его народа. А, учитывая что большинство хагримов таковыми и являются, — то фактически среди всех. Недостойного могут спросить за подобную роскошь и, если он не докажет своей силы, то вполне способны обрить налысо.

Почему-то ему вспомнилось детство, когда маленький Саф пас дедушкиных коров. В тот день на мысе Орпидо планеты Ромул-1, мальчик впервые столкнулся с Бездной, что перемолола семейную ферму. Аномалия появилась вместе с грозой и вспучилась черной сферой над курятником, отворяя проход в недры мироздания.

До тошноты карикатурное зрелище, следует заметить.

Особенно если мальчик видел подобных чудищ лишь в книгах, где их непременно поражали могучие воины на полях брани.

Он не знал тогда, что подобными полигонами чаще всего выступают как раз таки фермы и мелкие поселки. Никак не крепостные бастионы, где орды чудовищ сражаются с могучими армиями.

Дедушка, с такой же длинной косой, спас остальных жителей небольшого острова ценой собственной жизни. Больше десятка мистралей третьей степени и один — второй, которого дед и затащил в небытие, вместе с собой.

Твари успели убить двух его братьев, мать и отца. От мелкого домашнего скота почти ничего не осталось и останки разбросало в диаметре пары сотен метров. Сам Сафарот с тех пор носит повязку, под которой скрывается магоматонный протез. Можно было попытаться вырастить обычный органический глаз, но мальчика учили сохранять шрамы. Ведь именно шрамы показывают пройденный путь.

Подобных ферм на острове было еще, как минимум, с десяток. Их тоже могли уничтожить, если бы не дедушка.

Именно тогда Сафарот Гай понял одну простую вещь, что сподвигла его всю жизнь двигаться только вперед. Благодаря этому он стал паладином Гильдии Иерихон.

Бездна есть зло.

Фундаментальный антипод реальности. Не абстрактное зло, о котором говорят в сказках, а самое настоящее, физическое. Тьма во всей своей ужасающей красе.

Он не обманывал себя, пытаясь делить мир на черное и белое. Как раз раз наоборот — понимал что одно без другого существовать не может. Можно кормить воображение пафосными абстракциями сколько угодно. Однако, когда у тебя есть четкое понимание о наличии первобытного и первостепенного врага, это даже, в некоторой степени, облегчает жизнь.

Потому Бездна — зло.

Уход мальчишки с удивительным Атрибутом, в очередной раз доказал ему эту простую истину. Вот так легко и непринужденно, игнорируя правила и законы, Бездна в очередной раз показала свой оскал.

Лазурит? Плевать. Мощнейшая защита? Плевать. Негативное поле в каждой из камер, давящее подобно тарану?

Плевать.

Атрибуты вообще куда сложнее обезвредить, чем обычную магию, ведь они работают по немного другому принципу, используя частицы Потока в самой ауре, а не привлекая внешние. Однако большинство магов имели настолько слабо выраженный Атрибут, что зачастую даже не знали его свойств.

Хотя имел его каждый, чтобы кто бы не говорил. Сафарот знал это на все сто процентов.

У Тэсса Атрибут не просто сильно выражен и сформирован. Нет, он уже работал на уровне полноценного органа, либо мышцы. Как омникамп. А временные сбои в работе скорее говорили о передышке для развития, нежели о реальных проблемах.

Больше сотни лет заняло развитие Атрибута Сафарота. И то он не уверен, что сможет так легко пробиться сквозь негативное поле башни.

А парень смог. Что навевало на размышления. Хотя некий момент сомнения все же был, ведь в этот раз картина перехода напоминала скорее провал, чем осознанное применение. Будто это и вовсе не Атрибут, а кто-то извне отворил проход в Бездну.

Кто-то или что-то.

Что сказать по поводу пропавшего айидхе, Сафарот вообще слабо представлял. Манатроп не казался чем-то важным, от слова совсем. Камеры показали, как он спокойно проходит сквозь зеркальную поверхность гребанного телевизора! У него-то точно Атрибута не было, как у Найва.

Как это вообще понимать?

Абсурдность ситуации зашкаливала.

И, как всегда, все что могло пойти не так, таким чередом и двинулось.

Орден Мидрисфаль, возможно, и не знал зачем может пригодится Найв, помимо очевидной выгоды репутационного урона Танатеш. Тем не менее, скоро все об этом узнают и если его сейчас профукают, то даже Наместник не сможет ничего сказать Ордену.

Гребанная Бездна.

Гребанные Ордена.

Гребанный отлученный.

3

— Я вас поняла, — произнесла женщина, положив трубку.

Магистр Ордена Мидрисфаль неслабо удивилась. Чего-чего, а подобного она ожидала услышать меньше всего.

Земли Кашимортэ всегда имели ужасную репутации, в том числе из-за проблем с Бездной. Однако она ожидала скорее услышать об очередном прорыве, где-то в безлюдной белой пустыне.

Хлора Текерман нахмурила брови, ожидая ответа своего лучшего ученика, манатропа второго круга, что как раз находился на практике на базе архипелага Кашимортэ.

— Да, Учитель!?

Дитрих добавил в свой, обычно ленивый, голос толику возбуждения и скрытого предвкушения.

— Поступило обращение от гильдии Иерихон. На нашей территории вторженец и это Тэссагрим Найв, которого любой ценой надо взять живым. Гильдейцы прибудут через несколько часов, мы не вправе им мешать, однако и они не могут посягать на наше. Точных координат у гильдейцев нет, потому необходимо прочесать всю территорию. Сделайте картину ущерба так, чтобы выглядело как неприкрытая агрессия. Все должно быть чисто. Я тоже прилечу как только возможно.

— Хорошо, Учитель! Сделаю все, как по часикам, — хмыкнул Дитрих в трубку.

Юноша был хорошим учеником. Способный манатроп, достигший второго круга и умело владеющий множественными наборами навыков и оружия. Учителя он боялся до икоты. Однако его заносчивость и вспыльчивость, иногда проскакивала даже в общении с ней.

И это раздражало. Особенно сейчас, когда ситуация вообще мало объяснимая, с точки зрения логики, но требует максимальной осторожности.

4

Зубы нещадно стучали друг о друга. Кровь отлила от трескающейся кожи, а конечности все больше напоминали мертвый груз.

Я был без понятия где оказался.

Это точно Столица, ведь ауру мира трудно с чем-то спутать, однако географические координаты оставались для меня тайной.

Удивительно, насколько перемещения сквозь Бездну, иногда, напоминают чистой воды телепортацию. Вот ты был в одном месте и нате — в совсем другой географической плоскости, либо вообще мире.

Вот только из-за этой самой “телепортации” сейчас в списках пропавших без вести числится население нескольких колоний. А из количества безднолетов можно было бы сформировать самый большой флот в известной вселенной.

Удивление вызывает скорее то, как лично мне удается выбираться из всего этого дерьма невредимым. Даже моего тщеславия не хватает, чтобы считать это чистым везением.

Я прикрыл рукой глаза от снега, пытаясь осмотреться.

За краем глубокого ущелья простирался огромных масштабов каньон. Мир был заключен во льдах и снегах, сигнализируя полярность местности. Ветер ревел в порывах первобытной ярости, будто пытаясь отправить меня в полет, либо попросту похоронить в сугробе.

Обычное термобелье не промокало, однако, с легкостью, продувалось насквозь. Температура тела падала стремительно, хотя, будь я одет в что-то иное, то уже давно бы окочурился.

Внутренне удивлялся, что вообще еще в сознании.

“Грим!”

Ноль реакций.

Зараза!

Как только я пришел в себя, сразу же позвал “свой атрибут”, но он, сволочь, молчал. Как, впрочем, и магия, поскольку лазуритовые кандалы никуда не делись. Даже от ветра не защититься.

Тоска.

Соображать долго не пришлось. Вариантов то немного: либо копать снег, чтобы сделать укрытие, либо искать это самое укрытие.

Увы, копать оказалось не лучшей идеей, поскольку снег был мокрым и не факт что потому вообще удастся отсюда выбраться.

С помощью сатори я кое-как поправил терморегуляцию организма, снизил скорость сокращения сердца, усилил, без того, жуткую дрожь. Обморожение от гипотермии уже обеспечено, однако надо цепляться за любой шанс. Надолго этого не хватит, — дойти до края ущелья я успею, а там, может, и пещерка какая-никакая найдется.

Хлопья снега, под порывами ветра, слепили. Сугробы были по колено, но я все равно опасался провалиться в какое-нибудь углубление, что может стать моей могилой. Для ног это будет отдельная трагедия, ведь я был босой, как попрошайка, что отозвалось полным отсутствием ощущений в ступнях. Даже покалывания и пощипывание уже прошло.

Вообще, короткие шорты и футболка были, пожалуй, последним спасательным кругом от мороза. Однако чем дольше я находился в таком состоянии, тем трагичнее могут быть последствия.

Чудо, что я вообще не замерз насмерть в первые пару минут. Обычно после таких веселых событий, Бездна отправляет меня в полнейший нокаут, лишая сознания.

Паршивые перспективы, если подумать.

Пройдя около километра я начал понимать, что мне приходит конец. Ноги не желали двигаться, тело ощущалось неподвластной массой, глаза практически ничего не видели. Очередной шаг, по колено в снегу, отозвался режущей болью и на белом фоне брызнул красный росчерк.

Так глупо, что даже обидно.

Я упал на колени, понимая что от этого будет только хуже, но не в силах что либо поделать. Поток плыл неспешной лавиной, проходя сквозь пальцы, как вода.

Чертовски глупо.

Начал растирать кулаками мышцы ног, сдирая кожу, чтобы хоть немного вернуть в них жизнь.

Осознание вероятного исхода, немного вернуло разум на место, но я слабо представлял как двигаться дальше. Единственное что пришло на ум, — это ползти. Небольшой холмик куда я почти поднялся, переходил в крутой склон по которому можно скатиться. Что именно там находиться я не видел.

Интуитивно понимал, что выбирать не из чего.

Либо замерзну насмерть, либо расшибусь там. Слишком часто передо мной стали возникать такие ограниченные развилки. Даже не между зол, а меж смертей. Отвратительный опыт.

Остатки сатори подсказывали, что Поток немного уплотняется на краю склона, волнуется. Значит там что-то есть, связанное с магией.

Шанс.

С немым удивлением, раздирая замерзшую кожу о снег, я начал ползти. Трясло так, что я единожды едва не выкинул содержимое желудка. Но спазм оказался слишком слабым аргументом на фоне общего положения дел.

Уцепившись за единственную цель, я царапал какой-то несчастный десяток метров так, будто это был многокилометровый марафон. Когда же наконец дополз, то с удовольствием и надеждой увидел очертания пузатой башни там внизу.

Огромная, видимо, индустриальная постройка выделялась красным на фоне здешней белизны. Даже если она пуста — это все равно шанс согреться.

Неловко переваливаясь через самого себя, готовился покатиться. Увы, пришлось еще несколько метров царапаться и толкаться, чтобы наконец гравитация обратила на меня внимание.

Спуск оказался практически безболезненным. Я видел и чувствовал тонкие струйки крови что выступали из потрескавшейся кожи и многочисленных порезов. Холод настолько заполонил сознание, что не обращал на это внимания.

Против стихии может идти только другая стихия, от которой меня отрезали гребанные кандалы, будь они неладны.

Ускорение выбросило меня, как на детской горке, прямо на очередной ковер снега. С тем лишь отличием что под ним болезненно ощущалась ровнота асфальта. Вблизи башня казалась каким-то гигантским заводом, что терялся в небесах. Прямо на краю склона, что оказался отвесной скалой, за которой начинался океан, покрытый низкими темными тучами.

Волны ходили гигантскими валами, не замерзая. Это происходило из-за мощного электромагнитного поля. Своеобразная лесополоса из скалистых рифов, обогащенных мана-активными элементами, придавала водам особенно глубокий лазурный оттенок. А сами зубцы рифов напоминали переливающиеся кристаллы.

Скорее всего башня, — это добывающая платформа, что исчерпала ресурс и находилась на самообеспечении от мана-батарей.

К моему величайшему удивлению здесь оказалось, как минимум, на пару градусов теплее, чем на верхушке. Хотя, вероятно, это спуск меня разгорячил.

Потерев ушибленную спину, я поднялся на ноги. Удалось это не с первого раз и половину пути в сотню метров пришлось преодолевать на карачках. Тем не менее, — я не гордый. Сжал зубы и продолжил идти к спасению.

Если когда-то башня и была рабочей, то теперь ее явно держали в резерве. Судя по вмятинам на каменных стенах, устланных широченными металлическими пластинами в орихалковой оплетке, — мистрали любили это место.

Это в крупных городах и Полисах, их уничтожают на раз-два, а в такой глуши можно ждать чего угодно.

На входных воротах оказался рабочий терминал коммуникации, покрытый изморозью. В идеале, здесь должен был находиться дежурный, однако собственники явно не слишком парились над подобным.

Рассмотрев знамена, я про себя чертыхнулся, но привередничать не стал. Мидрисфаль, конечно, не сахар, но дареному коню, как говорится.

Говорить я не мог, поскольку связки свело от холода и наружу вырывался только хрип. Потому усердно долбил на лагающем сенсоре кнопку с красным крестиком в белом кружке, с подписью “Помощь”. Выпадающее меню требовало около пяти переходов, прежде чем я все-таки нашел пункт “Службы спасения” и допуска в капсулу первой помощи. Ими, по закону, обязаны быть оборудованы все удаленные предприятия, вне зависимости от статуса работоспособности. Особенно орденские.

— Здравствуйте! — заговорил механически голос из терминала. — К сожалению, на данный момент на объекте нет обслуживающего персонала. Вам на помощь отправиться служебный дроид, который отведет в служебное помещение для оказания первой помощи. Ожидайте!

Опершись на стенку, я медленно съехал на землю.

Я бы выдохнул с облегчением, если бы не состояние.

То что я как-то умудрился еще взаимодействовать с терминалом, — это вообще нечто за гранью добра и зла. Если бы кто-то был действительно серьезно ранен, и, например, не смог бы дотянутся до сенсорной панели, то его ждала бы наглая смерть.

Так глупо и бессмысленно, что аж тошно.

Хотя, стоит отметить, что на новых объектах, в населенных районах, везде есть живой дежурный, что постоянно мониторит окрестности. Вполне ожидаемо, что в таких местах, где на сотни километров ни души, навряд ли ожидают кого-то увидеть. А раз это территория Мидрисфаль, значит тут еще и беды с Бездной. Ведь все их земли, обогащенные подобными холодами, находяться на границе полярного круга, где манаштормы случаються едва ли не через неделю. Из-за них же ледяные воды не замерзают даже при особо низких температурах.

Сопоставив все вышеперечисленное, смею предположить, что я находился где-то в районе архипелагов Лааканны, Дробинатики, либо Кашимортэ.

Ждал минут десять, но результата никакого не было, а на меня уже накатывала опасная дрема. На терминале должен был отображаться прогресс передвижения дроида на карте местности, однако его пиктограмма зависла на точке выхода с пункта помощи и мигала красным.

Про себя выругался, понимая, что поломка либо у дроида, либо у входного шлюза. Непонятно, в силу накладывания текстур на панели. И это просто фантастически взбесило меня. Стадии обиды, отрицания и принятия пролетели перед глазами, оставив место только животной ярости.

Возникшая надежда, рисковала испариться перед глазами неуловимым призраком. Отвратительное ощущение, особенно когда у тебя уже болезненно посинели ноги и руки, а перед глазами все плывет.

Вместо озлобленного рыка из горла вырвался какой-то микросквозняк, но даже так я хоть немного приободрился. Электронная карта показывала примерное положение дроида и входа на объект, где находился я. Не потребовалось много времени, чтобы сообразить куда идти.

Опираясь на стенку я шел, ощущая странное тепло от, казалось бы, холодных металлических плит, по которым, время от времени, бегали змейки аккумулированной маны.

Дорога заняла около десяти минут и я уже отсюда видел свет открытого входа, в котором застрял дроид, покрытый разрядами электричества и маны.

Вдруг до меня дошло, почему именно его закоротило.

Молния ударила по обшивке здания и от переданного заряда меня откинуло на добрых пару метров, в сугроб. Я лежал в снегу, смотрел на небо, где в массивах туч бешено метались белоснежные всполохи, разбавленные разноцветными оттенками Потока.

Начинался манашторм.

Неудачи продолжали преследовать меня, словно ищейка. И с каждой подобной ситуацией уже начинало сводить зубы.

Как бы глупо это не звучало, но толика молнии меня слегка взбодрила и перед глазами немного распогодилось. До входа пришлось, все-таки, ползти, но с этим я уже смирился.

Гуманоидальная жестянка заклинила, широко расставив “руки” и упершись ими в рамы прохода. Это и мешало выйти.

Чертыхнувшись, я неловко взял разгон, чтобы протолкнуть робота в помещение. Получилось нелепое движения из-за которого у меня болезненно хрустнуло в боку. Пришлось сделать несколько попыток. На топливе чистого упрямства, на четвертый раз, я все-таки провалился внутрь и створки позади со свистом захлопнулись.

Робот оказался бесполезен, о чем свидетельствовали коротящие разряды под его прозрачным панцирем.

Придется все делать самому.

Внутри было тепло и это несказанно радовало. Я пролежал на полу минут пятнадцать, греясь. Тем не менее, урон для организма может оказаться непоправимым, если вовремя не оказать первую помощь. Столкнуться с отмиранием плоти мне искренне не хотелось, хотя оно уже явно имелось. Да и хруст, после проталкивания дроида, отзывался ноющей болью в плече, что, вероятно, вывернулось.

Помещение было небольшим, примерно пять на пять метров, и строилось явно в незапамятные времена, однако все еще соответствовало стандартам. Здесь имелись пара лежаков, медикаментозный шкаф с богатым выбором медицинского оборудования. Древнего, возможно просроченного, но все же актуального.

Радиоточка присоединялась к компьютерной панели, с помощью которой можно было вызвать спасателей, если терминал у входа не сделал этого автоматически. В смежном помещение была ванная комната и туалет.

Также имелась еще одна дверь-шлюз, немного припрятанная между шкафом и входом в уборную. Это был переход внутрь объекта, для которого требовалась орденский пропуск.

Я искал глазами необходимое около минуты и когда наконец увидел, то радости моей не было границ. Компактная лампа и парочка тюбиков находились за стеклянной дверкой шкафа, но там висел замок с магнитной панелью.

Осмотрев робота, я нашел чип в крепеже левого манипулятора. Пришлось поднимать жестянку, чтобы открыть шкаф, но плечо сильно ныло. С этим надо было что-то делать.

Весом собственного тела я навалился на двери в ванную, зажимая между ними плечо. Малость затуманенное сатори помогли определить степень вывиха по давлению на мышечные ткани. Оказалось, что головка кости вышла вперед.

Пришлось медленно выворачивать тело, пока зажатый дверьми суглоб на стал на место. Процесс сопровождался головокружением и дополнительным приливом тошноты. Однако общее обморожение, в данном случае, выступило своеобразным обезболивающим.

После вправление сустав, пришлось просидеть еще минут пять, медленно и глубоко дыша, чтобы прийти в чувства.

Дальше дело пошло легче.

В первую очередь пошел адреналин, чтобы не вырубиться. Дальше — анестетики, чтобы притупить боль. Затем была увеличенная доза антикоагулянтов, дабы разжижить кровь, что усложнялось все тем же адреналином. Потом пошли антисептики и первая обработка ран. И лишь после я вернулся к чудо-прибору, что искал в первую очередь.

Еще несколько минут я потратил на поиски специального геля, что работал в паре с прибором. Черный гель с микрочастицами разнообразных мана-активных элементов, следовало нанести на пораженные места, после чего обработать излучением меди-лампы.

В конечном итоге, я сидел в ванной и, дрожащими руками, водил прямоугольной лампой над покрытой гелем кожей. Пришлось смазать практически все тело, использовав два тюбика досуха. Плотное белое свечение иногда разбавлялось привычными вспышками и всполохами, что покалывали, пощипывали.

Меди-лампа не спасала от действительно серьезных увечий, однако нечто вплоть до легкого пулевого ранения, заживляла довольно успешно. Со шрамами и острыми болезненными ощущениями, но все же.

Ампутировать обмороженные конечности мне не хотелось, ведь пальцы на руках и ногах уже успели изрядно посинеть, а ногти и вовсе — почернеть. Не факт что их потом удастся отрастить обратно. И не известно сколько сюда будут добираться спасатели. Либо тот же Иерихон.

То что в моих кандалах были трекеры, самоочевидно. Однако даже из ближайших баз гильдии сюда пара часов лету. Из Первого Полиса — в лучшем случае часов шесть-семь. А манашторм может превратить это в сутки, в зависимости от масштаба.

Процедура с лампой заняла около часа. Еще полчаса занял процесс смывая липкого и едкого геля под душем. Лишь после этого я вышел в основное помещение, где подошел к диагностической платформе, в виде металлической плиты на полу и прошел сканирование на менее очевидные повреждения.

Чувствовал я себя гораздо лучше, хотя было ощущение смеси жесточайшего похмелья с истощением.

Как ни странно, аппаратура показала, что, в общем, все более-менее в порядке. Конечно, 3D-фигурка светилась желтым светом вместо зеленого, или хотя бы синего. Удар по организму все же был ужасающий. Поражены были большинство органов, огромные участки кожи и мягких тканей. Промедли я с лампой хоть еще немного, — урон был бы непоправимым.

По-хорошему отправиться бы в санаторий какой-нибудь.

Но я не просто выжил, а еще и вполне терпимо функционировал, соображал. С мозгом вообще картина была более чем допустимая.

Осмотревшись повнимательнее, я хотел проверить вызов спасателей, однако интернет в компьютере не работал. Сигнал не устанавливался ни с одним спутником и в списке отправленных запросов все так же висело мое недавнее обращение, отмеченное восклицательным знаком об ошибке.

Восхитительно!

Теперь даже непонятно, чего ждать-то. Разве что после манашторма ситуация более-менее стабилизируется. Смогу заодно и выспаться. После дремы в крепости Иерихон, я сразу провалился в Бездну, отчего теперь челюсть выворачивает от зевоты.

Будь все так просто, я бы, конечно, давным-давно лег на небольшом лежаке. Тем не менее, риск оказаться совсем безоружным перед возможными нежелательными посетителями, меня обескураживал.

Особенно, когда освещение несколько раз мигнуло и я спутал обычный озноб с холодом от мистралей. Если чему-то предыдущие визиты тварей меня научили, так это ожидать их появления в любой момент. Лучше быть параноиком, чем мертвецом.

Робот был оснащен довольно широким набором инструментов, а его конструкция позволяла разбирать жестянку на запчасти, без дополнительного снаряжения. Так или иначе, моя физиономия, аура и ДНК просканированы в систему. Будут отправлены на сервер, как только появится интернет. Воровать с подобной механикой чревато последствия. Мало кому захочется иметь дело с Орденами, ради какой-то захудалой железяки, которую и продать-то навряд ли кому удастся.

Безразмерный водонепроницаемый термокостюм я нашел в том же чудо-шкафу и тут же в него облачился. Бесформенный мешок с разъемами для рук и ног, а также дыра с застёжкой для шеи. Нажимаешь кнопку на приборе на левом запястье и, вуаля, — воздух выкачивается, а мешок становится второй кожей. Следует отметить, что даже благодаря этому я уже ощущал себя куда более уверенно.

Такой же шлем с противогазом, я пока не надевал, ожидая необходимости.

Следующим на очереди был непосредственно сам дроид. На задней пластине панциря крепился ранец элемента питания до которого подводились кабеля для дефибриллятора. С его помощью можно от души вдарить током, оглушив даже мистраля.

Прежде чем я смог надеть кустарный бронежилет с дефибриллятором, пришлось повозиться. А потом еще мучился чтобы вынуть пару двигательных спиц и медную катушку из моторной конструкции того же несчастного дроида. Стальные спицы я плотно приложил к дефибрилляторам и обмотал вокруг медным проводом, чтобы была хорошая электропроводимость. Все это дело изолировал резиновой лентой для накладывания жгутов. Не хватало еще убить себя ненароком.

Проверка и немного манипуляций с контактами заняли пару минут.

Я остался доволен, наблюдая как на кончиках спиц, при нажатии кнопки на ручке, возникает небольшой ободок разряда. Подкрутил его на максимум.

В принципе, из всего здесь присутствующего, это было самое простое по сборке и доступности. Можно было заморочиться, подкрутить механизм той же лампы. Но, во-первых, — нужна магия. Во-вторых, — слишком долго.

Самообманом я не страдал, а потому даже не пытался снять кандалы. Нужного инструментария банально не было.

Спать хотелось невероятно. А без кофе и магии на это никак не повлиять. Адреналин еще держал, однако усталость брала свое.

Найденный в шкафу сухпаек я поглотил даже не ощутив вкуса, запив застоянной водой из кулера. Продуктовых брекетов здесь было в достатке, но еще тройку отложил про запас. Неизвестно через сколько удастся поесть снова.

Я мог только догадываться какой счет за все это выставит мне Мидрисфаль. Вполне способны пойти по методике Танатеш и влупить стократную величину. С них не убудет, а я останусь голым и босым.

Но, сейчас, — плевать. Главное — выжить.

Камеры показывали нарастающий манашторм, а перед глазами затягивалась поволока сна.

Я слишком устал.

Спать. Хотя бы немного.

5

Дитрих был молодым, но опытным манатропом. А еще он очень выделялся, так как был исключительно странной полукровкой.

Высокий альбинос с длинным тонким хвостом, покрытым редкими чешуйками, чем-то даже похожим на крысиный, за что его неоднократно дразнили в детстве.

Он был метисом хвостатых полуросликов вистра и ящероподобных эльдерлингов. Парень обладал уникальной подвижностью первых и мощным телосложением вторых. И это было довольно странно, учитывая крайне прохладные отношения немногочисленных общин обеих рас. Возможно, именно поэтому его отдали в детдом, сразу после рождения.

Тем не менее, он смог найти себе место в мире. Благодаря его Наставнице, давшей ему все, он сейчас может ощущать себя полноценным членом общества. И ему очень не хочется подводить ее доверие.

Однако он бессильно стискивал зубы, понимая, что задача, с каждой минутой, близится к провалу. Что жутко злило предвкушением, как будет оправдываться.

Магистру Текерман, из-за близости мана-циклона, пришлось задержаться на неопределенный срок и делать огромный крюк. Как, впрочем, и гильдейцам. Основная база Ордена находилась на самой северной точке острова, а значит и паладины полетят туда же. А это, в свою очередь, означает что Дитриху не придется иметь дела с демоноборцами и этим займется Наставница.

Хоть какой-то плюс.

Он посмотрел на панель управления, где отображался макет карты местности с отметками о покрытой территории. Оставались пара квадратных километров на юге, где находилась заброшенная шахта. Если уж там его нет, — тогда это полнейшее фиаско.

Зато смогут пересидеть манашторм за крепкими стенами бомбоубежища, коими оборудовались все орденские предприятия, на случай вражеских атак.

В редкие моменты хорошей погоды на этих землях, приходилось передвигаться на бронетранспортерах, чтобы банально не замерзнуть. Если же начинается манашторм, рискуя принести еще и нешуточные цунами, то внутри, мимо воли, зарождается огонек страха. Особенно, когда полдюжины БТР, на которых они проверяли территорию, неслись в сторону южной точки острова Мортэ-Уно, прямо навстречу бедствию.

Около шести часов ушло на проверку северных частей острова и соседних островков поменьше. При том что пять команд бойцов параллельно проверяли четыре соседних острова.

Погода спутала все карты.

Дроны, оснащенные мощнейшими тепловизорами и ауросканерами, ничего не смогли засечь. Манаформы поиска жизни разбивались о ледяную стену манаполя шторма. А чтобы привлечь собак, либо мистралей-ищеек необходимы были либо источники запаха, либо отпечаток ауры.

Все безрезультатно.

Операция все меньше вселяла надежду на успех. Все еще сильнее усугублялось проблемами с интернетом и спутниковым треккингом. Непогода портила и без того паршивую картину.

Вероятность, что вторженца давным-давно похоронило под толстым ковром снега, либо он и вовсе изначально ушел на дно океана — казалась все более правдивой.

Дитрих сильнее сжал рукоять копья, снова скрипнув зубами.

Он не хотел разочаровывать Наставника.

— Обнаружен обрывок сигнала бедствия из заброшенного объекта номер три три два один, — послышался голос навигатора из-за штурвала. — Кажется, мы его нашли.

Дитрих облегченно выдохнул.

— Свяжитесь с остальными, — скомандовал он. — Пусть все сворачивают туда.

— Да, но…

— Что?

— Никто не отвечает, даже на коротких частотах. И на радарах не отображаются.

— Гребанный манашторм.

6

Еще перед входом в кабинет, Аурелиус ощутил чужое присутствие.

— Здравствуй, отец! — послышался голос Валахана.

Сын сидел в кресле, напротив его стола, приложив стакан бурбона к виску.

— Привет, сынок, — улыбнулся он. — Какими судьбами?

— Надо поговорить.

Аурелиус хмыкнул, наливая и себе. Сел.

— Что-то случилось? — нахмурился архонт.

— Можно и так сказать.

— Парад Достойных на носу и дел невпроворот. Будь любезен расщедриться краткостью. О чем речь?

— Обо всем происходящем в семье, Ордене, мире.

Аурелиус выдохнул, отпил из стакана, довольно причмокнул.

— Я же сказал что у меня мало времени, сынок! Еще надо многое сделать и, желательно, выспаться, как и тебе. Перед Парадом вся неделя была забита встречами под завязку. Потому, будь добр, либо выражайся поконкретнее, либо давай перенесем этот разговор на другой раз. Сейчас не лучшее время для алкогольной диалектики. Мне на самолет через час.

Валахан наклонился, облачаясь в призрачный покров нефритовой брони Атрибута. Вместе с широкой улыбкой на лице, прояснились и магические печати внутри его глаз, мерцающий огнями маны.

— Это не займет много времени!

7

(Двадцать пять лет назад)

Тэссей Найв разговаривал по видеосвязи и вид у него был крайне недовольный.

Перед багажным отделением самолета находилась отдельная магоматонная ниша, что была оснащена оборудованием против прослушки и слежки. Закрытой от посторонних всевозможными защитными системами самого разного характера.

Молодой атлетичный черноволосый мужчина с бородкой эспаньолкой и прической “конским хвостом”. Быстро сжимая и разжимая челюсти от злости, опершись щекой на кулак, он смотрел на экран ноутбука. Брови сведены, глаза прищурены.

— Ты хоть понимаешь чего просишь, Фархат?! Это дети, а не исследовательский материал!

— Я на пороге… — вкрадчиво прозвучало с экрана.

— Ты последние сто лет на пороге открытия, друг! — резковато ответил Тэссей, явно теряя терпение. — Все вопросы задавай магистру, либо архонту. Я на такое без официального приказа, добра не дам.

— Ладно, прости. Я услышал! Спасибо! — поднял ладони перед собой Фархат в знак примирения, улыбнулся. — Я понимаю, что давлю. В любом случае, — счастливого вам пути! И еще раз прости… друг!

— Ничего, — кивнул Тэссей. — Спасибо и тебе. Бывай!

Закрыв ноутбук, Найв потер глаза пальцами, устало зевнул.

Двери ниши мягко открылись, показав молодую женщину. Рыжая, как пламя, слегка смуглая, такого же атлетического телосложения, но не лишенная женственности. В отличии от мужчины, ее длинные волосы были заплетены в толстую косу.

Она оперлась о косяк, скрестив руки на груди. Яркие зеленые глаза, внимательно следили за мужчиной.

— Опять Фархат? — спросила Фашальт Найв.

— Да, — покрутил головой Тэссей, выходя из комнатки. — Знаешь, у меня такое чувство, что после той экспедиции у многих обострились старые болезни. Фархат и до этого был помешан на Бездне, а теперь совсем… Странно ведет себя, короче говоря.

— То же самое просил? — сузила глаза женщина.

— Угу…

— Ты же отказал?! — с толикой недоверия спросила она.

Тэссей удивленно посмотрел на жену.

— Ты за кого меня держишь? Конечно, отказал. Я бы даже под прямым приказом отказал!

— Прости, — понуро сказала она, слегка опустив голову. — Это было глупо с моей стороны.

Они уже готовы были двинуться назад в салон авиалайнера, когда Тэссей удивленно замер.

— Что такое? — нахмурилась Фашальт.

Вместо ответа он дыхнул, выпуская изо рта облако морозного пара.

Глава 15. В преддверии шторма

1

Шаттл жутко кренило из стороны в сторону и постоянно трясло, словно консервную банку в барабане стиральной машинки. Не спасали ни амортизаторные системы, специально рассчитанные на чрезвычайные ситуации, ни целые горы манакомплексов.

Еще покидая континент, экипаж столкнулся с назревающей бурей, а когда вошли на территорию северного ледовитого океана, то стало совсем плохо.

Поначалу казалось, — ничего страшного. Но чем ближе была цель, тем сильнее ощущалось давление бушующей стихии. Когда же с горизонта совсем пропало чистое небо и остались только грязные неподъемные тучи, то начались реальные проблемы.

Первыми сдались установки для синхронизации со спутниками. Они выходили на связь лишь раз в пару минут, а сигнал был ужасен. Несколько ударов молний по обшивке, заставили безудержно рокотать мана-батареи. Хотя их защитные кожухи не вызывали никаких сомнений, однако дискомфорт оставался.

Прошерстить снежную пустыню, что ежеминутно заметает за собой следы, выглядит крайне нетривиальной задачей. Даже со всеми поисковыми технологиями гильдии.

Да и паладины не были дураками, чтобы тешить себя глупыми надеждами. Очевидно, что мидрисфальцы давным-давно отправили поисковые группы, на что и был рассчет. Если они не смогут найти парня на своих землях, то Иерихон — тем более не в силах этого сделать.

Всем все было понятно.

Однако интересы совсем разные. Потому переговорам быть. И слабо вообразимо, сколько времени они займут или чем закончатся. У Гильдии было что предложить в обмен на опытный образец в виде Тэссагрима Найва, но неизвестно, насколько сильно разгуляется аппетит у орденских. Следствие и страх, являлись хорошим топливом, однако не на приватной территории Ордена. Уже то, что паладинов допустили на эти земли являлось высочайшей данью уважения. Будь это кто-то другой, — ни о каких переговорах не могло бы идти речи. А, по-хорошему: еще бы подали иск за организацию вторжения на их территорию.

Мидрисфаль же дал понять, что готов идти на диалог. Или, хотя бы, сделал вид.

Сафарот, скрестив на груди руки, смотрел на макет карты, где отрисована примерная область нахождения источника сигнала. И на крюк траектории, что им необходимо было преодолеть для прибытия на базу Ордена Мидрисфаль. Последняя сессия запеленговала площадь около десятка километров в диаметре. Вся южная часть архипелага Кашимортэ, в составе которого более десятка островов.

После тщательных подсчетов, удалось сузить круг до южной части острова Мортэ-Уно, однако все испортил факт того, что именно там проходила опасная граница эпицентра манашторма.

Красноволосому паладину очень не нравилось, как все обернулось.

Погода, словно по заказу, отняла возможность использовать полные возможности транспорта, а сам манашторм был на подозрение мощным. Он слышал, что богатые моноцизитомострова не особо жалуют мидрисфальцев хорошей погодой, однако не ожидал, что все так плохо.

— Через полчаса мы будем на базе Ордена, — подошел Дезмонд, не отрывая взгляда от планшета. — Магистр Хлора Текерман уже будет ждать нас там, — эльдерлинг хмыкнул. — Оперативная барышня, однако.

— Эта, как ты выразился, барышня, взяла первый круг манатропии в пятьдесят пять лет, — в тон ему, ответил хагрим. — Я бы назвал ее леди. Крайне опасной леди.

— Тэрры, леди, барышни, дамы, госпожи, мистрессы, мадамы… — вздохнул Дезмонд. — С каждым годом становится все труднее подобрать нужные слова.

Оба паладина хмыкнули, продолжая наблюдения. Каждый за своим.

— Тебе не кажется все это странным? — задумчиво протянул Сафарот, обозначив подбородком картину шторма на панелях навигации. — Как-то слишком быстро он вспыхнул до чересчур внушительных масштабов. Я специально пересмотрел информацию и, обычно, здесь манаштормы даже до пятерки не дотягивают. Сейчас же, еще не войдя в силу, уже минимум шестерка. Причем именно когда там оказался наш горе-отлученный.

— Хотелось бы назвать тебя параноиком и выдумщиком, — отвлекся эльдерлинг от планшета, сузив глаза в сторону главного экрана. — Но после того, как отлученный телепортируется из мана-крепости паладинов на другой конец планеты, даже я начинаю верить в чудеса. Стыдно признаваться, но выглядит действительно подозрительно, хотя и звучит абсурдно.

— Как бы не так, как бы не так…

2

Грохот снаружи разбавило несколькими протяжными истошными криками, под аккомпанемент свистящего ветра и трескучих молний.

Сон слетел мгновенно. Я подпрыгнул до компьютерной панели, где шла трансляция с камеры наблюдения у входа в медпункт.

Три фигуры были вооружены ручными пистолетами пулеметами и холодным оружием: у двоих были мечи, а тот что посередине — носил копье. Вокруг них царила страшная вьюга, однако даже так были заметны широкие красные мазки на снегу, что тянулись в белоснежную непроглядность метелицы.

Центральный персонаж незаметно коснулся коллеги, явно что-то сказав под тактическим шлемом. Через мгновенье тот метнулся к дверям медпункта. И судя по тому что они мгновенно открылись — это были мидрисфальцы. Доступ мог быть только у них.

— Руки! — заорали на меня, направив ПП в лицо. — Заходите!

Фигура с копьем успела забежать, а вот третьего словно унес ветер. Я скорее почувствовал исчезновение, со всплеском маны, нежели увидел.

Немного растерянно оглянувшись по сторонам, копейщик, надо отдать ему должное, сообразил, что по чем. Дверь захлопнулась на все засовы и была покрыта несколькими манаформами.

Все это время я стоял, высоко подняв руки с открытыми ладонями, дабы лишний раз не провоцировать. Предчувствие подсказывало, что мидрисфальцы привели с собой беду и пока сами не очень понимали какую именно.

Для меня было очевидно, что во время манашторма, ждать можно только мистралей. И чем сильнее шторм, тем более соответствующие ему твари способны прорвать Пелену.

Главное, чтобы это были не конкретные образцы.

— Тэссагрим Найв? — спросил копейщик, не отворачиваясь от дверей.

Его напарник в это время потеснил меня от компьютера, начал с ним возиться и даже достал портативный модем-ретранслятор.

— Да, — кивнул я чисто в силу привычки.

Короткий цепкий взгляд скользнул по мечнику, отмечая необходимое.

Манастрельный пистолет пулемет на подвеске и еще два рожка на 120 зарядов каждый, в запасе. Маленькие шарики условного 0,73 мм калибра, обогащенные моноцизитом, хорошо разгонялись и столь же хорошо взрывались при контакте с целью. При довольно высокой скорострельности они отлично экономили время для снятия щитов вплоть до метамага. Плюс обычный ручной пистолет на 2,3 мм, что среди манастрела считался практически крупным калибром. И еще одна обойма в запасе.

Мне бы такое пригодилось. На нож, наручники и меч я даже не обратил внимания, поскольку слишком ограниченный функционал для конкретно меня.

Такой запас очень неплох, если уметь им пользоваться, чего я не мог сказать о мечнике. Судя по тому, как он держал оружие и двигался, каким образом была организована его амуниция.

В тире, возможно, что-то и может, как и с мечом. Но точно не с пушками.

Это, скорее всего, был навигатор. А вот второй, тот что копейщик, явно был опытным бойцом. Даже без оценки амуниции, по одним движениям, было видно.

Опасный.

— Сюда кто-то еще приходил?

— Нет.

— Не работает, — надломившимся голосом сказал мечник, опустив руки и голову.

— Сколько вас было? — решил полюбопытствовать я осторожно.

Мне не ответили, поскольку по дверям послышался удар, оставивший глубокую вмятину и заставивший содрогнуться мечника. Сразу после этого отрубило камеру, но я успел заметить огромную мерцающую тушу. Нечто похожее на кабана, покрытого шипастой костяной броней.

По шипам блуждали красные разряды. Третья категория.

Хреново.

— Здесь должен быть проход внутрь постройки! — гаркнул копейщик мечнику, сам начиная осматривать стены. — Надо найти его!

— Вон там, — я аккуратно кивнул на стену за шкафом, что требовала орденского пропуска.

Короткий поворот головы в шлеме и такой же короткий кивок были мне ответом, после чего он попытался открыть двери. Однако внутренняя система была довольно древней. Без интернета ей требовалось около десятка шагов-переходов в меню настроек, что отнимало мучительно много времени на очередном лагающем сенсоре.

На третьем ударе о двери я нервно сглотнул, заметив, что петлевые крепежи не выдержат еще одного пинка. Мечника же, что держал вход на мушке, от души потряхивало, из-за чего он становился куда опаснее для нас, запертых в помещении, нежели для твари снаружи.

— Желательно немного поспешить, — попытался я прозвучать, как можно мягче.

В ответ, меня дернули за плечо, затягивая в открывшуюся нишу. Было довольно неловко, поскольку, снятая с дроида броня, вместе с ранцем, весили добрый десяток кило, что слегка утруждало передвижение.

— Пошли, — окрикнул копейщик мечника.

Предположительный навигатор успел заскочить, как раз когда очередной удар снес с петель входные двери, внося их внутрь, вместе со снегом и ветром.

Самого мистраля видно не было.

Шлюз тут же захлопнул мечник, а копейщик, из-за спины, метнул внушающий манакомплекс, дополнительно усиливая конструкцию. Видеть я его не мог, но по хребту прошел ощутимый холодок, что свидетельствовало о доброй дюжине манатоков. Третий круг точно.

Неплохо.

Лично мне было странно, — почему защитные системы объекта не сработали. Манаштормы явно не были новостью для этой местности, а значит и объект должен быть оборудован хотя бы турелями.

Если его не совсем забросили, конечно. Тогда это вполне ожидаемый результат и все об этом свидетельствовало.

Помещение за медпунктом оказалось своеобразной десятиметровой кишкой коридора, что заканчивалась аналогичным шлюзом. Двигаться здесь было не очень удобно, в силу полутораметровой ширины. Я то и дело скребся спицами о стены, чем вызвал у навигатора очередной приступ паники и едва не отхватил пулю.

Поскольку боец шел первым, я вторым, а “навигатор” — замыкающим, то нервозность имела некоторую подоплеку. Хотя, прорвись тварь внутрь, то конец ждал всех и, скорее всего, одновременно.

— Давай быстрее! — простонал мечник, подталкивая меня.

— Успокойся! — гаркнул копейщик, когда я случайно врезался в его спину, после толчка.

Еще на половине пути стало слышно, как позади что-то скребется о металл. Сквозь маленький иллюминатор было заметно только слабое свечение и несколько подрагивающих шипов.

Копейщик как раз подошел к следующему шлюзу, как предыдущий тоже начал гнуться от ударов мистраля. Причем оплеухи прилетали куда более внушительной силы. Уже на четвертой в раме появилась щель, сквозь которую стал слышен низкий утробный рык существа.

И мечник, все-таки, сорвался.

Очередной скрежет вызвал у него особенно бурную реакцию и тот пальнул с ПП-шки. Металл, в ответ, прогнулся еще и с нашей стороны, а вместе с вмятинами пропал манакомплекс, созданный копейщиком.

Следующий удар заставил вздрогнуть манаполе, развалил двери и осколки толстого иллюминаторного стекла крайне неудачно полетели в нашу сторону.

Кусочек больно впился прямо в скуловую кость, лишь немного не дотянув до глаза. А вот мечнику повезло куда меньше и огромный осколок торчал прямо из центра тактического шлема в районе переносицы.

Если с первого взгляда еще была какая-то надежда, то секунду спустя, он начал безвольно заваливаться на меня. ПП-шка в его руках продолжила беспорядочно палить, рискуя срикошетить по нам. На короткой дистанции, шарики мало чем отличаются от обычных пуль.

Про себя я холодно отметил, что, по-сути, мечник выступил для меня живым щитом. Не будь здесь его — все полетело бы в меня.

Копейщик явно не успевал разобраться с дверью и происходящее крайне сомнительно помогало ему ускориться. Соответственно, я поступил единственно возможным образом в подобной ситуации.

Из сатори я не вылезал еще с момента пробуждения, поэтому соображать быстро и хладнокровно не являлось проблемой.

Труднее всего оказалось быстро развернуться. Ранец, как ни крути, ощутимо мешал. Тем не менее, он еще пригодится, а вот мечнику ПП-шка и амуниция уже ни к чему. Предсмертный спазм скрутил его пальцы и, чтобы отобрать оружие, потребовалось несколько секунд.

Тварь появилась, когда я наконец овладел оружием, но обойма оказалась пустой.

Ровно как я и предполагал, мистраля можно было бы описать словом — “мана-вепрь”. Правда, нижняя челюсть красовалась не клыками, а набором многочисленных щупалец, что формировали большую часть пасти и раскрывались зонтиком на потенциальную жертву.

Рама прохода и выбитая дверь ощутимо мешали существу комфортно пройти внутрь, что дало мне те самые пару секунд форы на перезарядку. Ну и, чего греха таить, — на конфискацию разгрузки покойного.

Церемониться я не стал.

Воспользовался тем, что подсумки на разгрузочном жилете крепились на двухсторонней липучке. Трудность составило, только доставание ручного пистолета из-за пояса убитого. В результате подсумок с обоймами и пистолет я зажал подбородком к плечу, так как время заканчивалось, а тварь почти пролезла в проход, готовая рвануться на нас.

Магией она пока не баловалось, что мне было только на руку. Да и судя по всему, это была третья степень, а значит волшебство доступно крайне примитивное. Пускай и внушительное по мощи.

Несколько коротких зажимов с практически не ощутимой отдачей, заставили мистраля воссиять огнями маны. Мгновенно поставленный защитный экран, лопнул после еще одного зажима подольше, как и один из водянистых глаз твари, десятком которых была усеяна верхняя часть черепа.

Рев мистраля в узком помещении не лучший опыт. Особенно для меня, ведь шлем я так и оставил на лежаке, а потому все богатство частот больно ударило по барабанным перепонкам, заставляя вжать голову в плечи. То, что я сделал ему больно, было очевидно, однако тварь и не думала сдаваться. Проведя когтистой лапой по дверям на полу, высекло искры, готовясь брать разгон.

— Есть! — выдохнули сзади, сопровождая слова скрипом открывающегося шлюза.

Дважды меня звать не пришлось. Поливая мистраля еще парочкой зажимов подольше, я начал движение назад. Однако ярость овладела существом настолько, что оно понеслось на меня, уже не обращая внимания на выстрелы.

Спас меня резкий рывок копейщика, из-за которого я даже выронил зажатый подсумок с пистолетом. Он вытащил меня наружу из коридора как раз когда мистралю оставалось пара метров.

Как только морда показалась из-за проема, в нее воткнулось хромированное копье в орихалковой оплетке. Хорошее оружие, способное менять длину и форму, в зависимости от пожеланий владельца, что воспринимались при помощи ювелирной синхронизации с манаполем бойца.

Почти как фазовый нож.

Словно рычаг, помноженный на инерцию движения самой твари, копье вынуло мистраля из коридора и отправило в полет через парапет, в глубину шахты.

Падать твари далеко, так что гравитация сделает свое дело. Даже для мистраля.

Я только успел отметить, что догадки оказались верными и башня действительно была заброшенной шахтой. Здесь было темно и влажно, а запах сырости и аммиака неприятно щекотал ноздри. На объекте явно давным-давно отключили большинство систем обеспечения, оставив в режиме энергосбережия, отчего фонари на оружии были как нельзя кстати.

Находились на довольно просторном балконе, за парапетом которого угадывался глубокий котлован. А где-то в паре этажей над нами, все еще висела огромная буровая установка с многозубчатыми сверловыми лопастями.

Копейщик хотел вернуться в коридор — проверить мечника. Однако, даже если он и был жив, то теперь точно мертв. Мистраль потоптался по трупу, размозжил череп и грудную клетку, из-за чего тело стало напоминать бесформенную кучу мяса.

Последним аргументом выступила дополнительная толпа мистралей, что неспешно собиралась перед входом в узкий коридорчик. Я заприметил сразу шесть пепельных лисиц со знакомыми щупальцами вместо нижней челюсти и десятками глаз. Они неспешно двигались в нашу сторону, принюхиваясь окровавленными мордами.

Видимо, это зрелище пошатнуло теперь уже и копейщика.

— Суки… — выдохнул он, сильнее сжимая копье.

Увы, я не собирался поддерживать его суицидальных наклонностей. Да и манатроп третьего круга куда полезней живой, чем мертвый. Особенно сейчас.

Подобрав оброненное, теперь уже я зацепил бойца за плечо. Если и был способ пережить все это, то лучше всего не оставаться на месте.

Как ни странно, манатроп раздуплился довольно быстро, взял себя в руки.

Для лис он оставил пару гранат с собственной разгрузки, после чего резко захлопнул шлюз.

— Еще раз спрошу — сколько вас было и кто знает, что вы сейчас здесь? — сказал я, вставляя в ПП-шку последний магазин.

— Пять машин, двадцать человек, — нехотя протянул боец. — Остался, видимо, только я. На базе знают, что мы отправились сюда, однако связь пропала очень давно. Даже рации не работали. Когда отреагируют и отреагируют ли вообще — большой вопрос. По уставу — должны через час после пропажи отправить группу. Но уже прошло больше трех. Этот сраный манашторм какой-то аномальный даже для Кашимортэ. Никогда такого не встречал.

Отличные новости. Ничего не скажешь.

— Как тебя звать-то?

— Дитрих. Дитрих Ле-Роуф.

Сирота значит. Воспитанник детского центра имена Габриэля Ле-Роуфа.

— Ты бывал здесь, Дитрих?! Знаешь где арсенал?

На мгновение он задумался. Соображал явно неплохо, раз не поднимал вопрос о моем вооружении.

— Конкретно здесь не бывал, но, по стандартам, он должен быть на этом, либо на верхнем этаже.

— Нам надо вооружиться и желательно спрятаться, — констатировал я.

— На счет спрятаться я не уверен, разве что в бомбоубежище, но оно наоборот — под землей. Однако, после увиденного, я не уверен, что там тоже нет мистралей.

— В такой обстановке, я бы тоже не рискнул исследовать недра шахты.

Манатроп остановился и задумался на секунду.

— На крыше обязательна запасная “летучка”. Ветробежец или вертолет. Будет шанс улететь отсюда. Тут должна находится карта.

— Небо в манашторм — союзник еще хуже, — скривился я, но выразительная поза воина заставила дополнить мысль. — Хотя, полагаю, это лучший из вариантов.

Лично я карты не заметил, отчего и спросил. Но мидрисфалец явно лучше ориентировался в орденских стандартах — двинулся налево уверенной походкой. Правда, спустя пару шагов мы оба ускорили темп, поскольку вновь послышался скрежет когтей о металл.

В небольшой нише, копейщик все-таки нашел карту и оказалось что местный арсенал на верхнем этаже.

Не сказать, чтобы я был в восторге от этого, но мы бы и так двигались туда. Спускаться в бомбоубежище моноцизитной шахты во время манашторма — идея куда более тупая, чем ждать мистралей в открытом поле. А вот вертолет был вполне реальным решением, хотя я и не разделял надежд Дитриха. Вероятность того, что технику ждала та же участь, что и закоротившего меди-дроида, слишком высока. Тем более на крыше.

Тем не менее, это лучше чем ничего.

Кроме того, был мизерный шанс, что передатчики в наших костюмах смогут хотя бы маякнуть в сети, чтобы нас запеленговали. Дитриха — мидрисфальцы, меня — иерихонцы.

Кто бы сказал раньше, что я будут ловить сигнал спутников собственным телом, я бы не поверил. Теперь приходится приспосабливаться.

Каменные балконы опоясывали внутреннюю окружность объекта, соединяясь короткими переходами решетчатых лестниц в нескольких точках. С одной стороны меня радовало что входов внутрь было не так много, а окнами здесь не очень грешили.

Однако спустя два этажа стало слышно, как развалили закрытый нами шлюз. А я уже недолго наблюдал подозрительные лазурные вспышки в темнеющих недрах шахты. Можно было бы предположить, что это следы выброшенного кабана. Но их количество в паре с паранойей, делали такие предположения непростительными.

Появление твари второй категории, либо, что еще хуже, — крылатой заразы, было вопросом времени. Практика показывала, что наибольшее количество разрывов Пелены происходит после пары часов манашторма. Насколько я могу судить — прошло уже около шести часов с момента начала бедствия. Значит, — все вокруг башни сейчас кишит голодными порождениями инобытия.

Главное, чтобы среди них не оказалось знакомых мне. Это будет уже чересчур.

“Лисы” истошно пищали после прорыва, выбивая когтями искры. Твари прекрасно чуяли наш запах и времени становилось все меньше.

Лифты здесь были, но из-за низкой подачи энергии по всему комплексу, их моторы не работали.

Помимо решетчатых ступеней между балконами, имелась еще и отдельная лестничная шахта. Туда мы и шли. На дверях точно есть очередная пропускная система, да и сам подъем пешком займет кучу времени. А потом еще и арсенальные двери.

Я бы возненавидел мидрисфальцев за кривые лагающие технологии, если бы здешняя архитектура не говорила о том, что зданию пара сотен лет. Что-то здесь минимально поправили, как тот же медпункт, чисто ради галочки. Всем остальным никто не был обязан заботиться.

Ведь еще не факт, что в арсенале хоть что-то оставили, помимо хлама, пригодного, максимум, для отстрела воробьев. Или, в данном случае, — пингвинов. Или что тут вообще водится, помимо гребанных мистралей?

Вначале я опасался подавать сомнительную идею по поводу лифта, но приближающийся писк меня очень быстро переубедил.

Пробегая мимо очередной кабины я, все-таки, не выдержал.

— ЭЙ! — окликнул бойца. — Мы не успеем!

Тот остановился, явно пялясь на меня в недоумении из-под шлема.

— Они все равно не работают.

— Можно вылезти через люк в потолке и обрубить крепежи на грузовом тросе, чтобы сдвинуть лебедку. Но необходимо установить манакомплекс на саму кабину и противовес. То что вы называете Доспехом Ветра и утяжелитель. Доспех сработает, как воздушная подушка, и нас не размажет в лепешку, когда вытащит наверх.

— Откуда ты… — начал было он, но тут же запнулся, задумался.

— Может сработать, но нужен мощный Доспех. Вплести туда хотя бы одинадцать манатоков. Ты способен на такое?

— В общем…

— Ты должен быть уверен, — резковато сказал я, вновь замечая странное свечение внизу, краем глаза. — Иначе нам конец.

Лисий клекот становился все ближе. А у Дитриха незаметно начала подергиваться нога. Нервничал бедолага, что вполне понятно. Но сочувствовать я ему не собирался. Не то время, не то место, не та личность.

— А это?…

— Да, — кивнул я. — Лучший вариант.

— Кхм… Ладно. Справлюсь, — твердо сказал он двинувшись в сторону кабины.

Пока открывались створки и выбивали потолочный люк, я увидел как с противоположной стороны балкона появляются первые лисы. Размером с теленка каждая, твари двигались легкой трусцой, все время внимательно принюхиваясь.

— Мне нужна помощь! — неожиданно крикнул манатроп. — Противовес обработал, но не соображаю куда стрелять, чтобы сделать то о чем ты говоришь.

Чертыхнувшись под нос я вошел в кабину и потеснил бойца.

— Подсади!

Помощь манатропа была как нельзя кстати. Панцирь с ранцем я так и не снял, что еще сильнее утруждало ситуацию, но я прекрасно понимал, что если закончаться патроны — это будет моим единственным шансом выжить. Тем более, я так плотно обмотал его изолентой, что теперь придется потратить несколько минут чисто чтобы все срезать.

Я повис на люке, высматривая нужную тормозную калитку, став ногами на плечах Дитриха. Холодок, что шел по коже свидетельствовал о синтезе того самого Доспеха Ветра, который должен спасти наши жизни.

Риск, конечно, был, однако стая лис и еще кучи неизвестной дряни, выступали куда более внушающим аргументом.

Тем временем, мне на глаза как раз попался нужный узел, что связывал несколько тросов тормозным замком. А также еще один замок на реечной каретке, где фиксировался противовес. Всего на пару точных выстрелов.

Дитрих, под ногами, странным образом раскачивался, что вызвало определенные подозрения. Пусть страх и брал свое, однако я давно научился держать себя в руках, при помощи не только сатори, но и банальной упрямости.

— Тебе лучше поспешить! Сейчас рванет! — предупредил я. — Готово?

— Давай!

Увы, потребовалось куда больше выстрелов, поскольку фиксатор на рее никак не хотел отваливаться. Но спустя особенно долгий зажим почти на двадцать пуль — металлический обрубок все-таки сдался и кабина двинулась с места.

Перед глазами все поплыло.

Из-за рывка меня сильно рвануло вниз и от серьезного ушиба спас, как ни странно, именно ранец. А точнее — то, что оказалось под ним. Нечто мягкое и влажное.

Немного придя в себя заметил гаснущую тушу мистраля. Головы практически не было, а вот тело выступило подушкой для меня.

Манатроп сидел напротив, точно так же вжавшись в пол. Правой рукой он держал укороченное копье, а левой — пистолет, что прижал к животу в районе селезенки. Оттуда, сквозь порванный участок, струились капли крови, которые он запек несколькими разрядами, вместе с раной.

Будь бронежилет попроще, то он бы уже не дышал.

— Скажи, что ты успел! — выдавил я из себя, наблюдая как стремительно приближается потолочная стена шахты лифта. Несмотря на слова манатропа, меня коробило от возможности размазаться в лепешку.

— Я же сказал, что готово, — выдохнул он.

Не очень-то уверенно, если честно.

Удар смял половину кабины, несмотря на манакомплекс Доспеха Ветра. Нас подбросило и с огромной силой припечатало о “подушечную зону” ветряного барьера, внутри защитной конструкции.

Не будь ее, — мы бы врезались о потолок вместе с кабиной, превращаясь в фарш.

В том и была суть чисто манатропской техники, которую изучают на третьем круге посвящения. Не странно, что Дитрих удивился, что я о ней знаю. Ни маги, ни манатропы не горят желанием обмениваться опытом. А ощутимо разные методы работы только усугубляют ситуацию.

Минуты две понадобилось, чтобы вернуть взгляду фокусировку. Не страшно, с учетом того что от мистралей нас теперь отделяют почти двадцать этажей.

Дитрих тоже пришел в себя, однако шлем его треснул. Видимо, его приложило гораздо крепче меня.

Помощь в снятии помятой стекляшко-железяки тоже отняла время, но спустя пару минут на меня смотрели обалдевшие глаза довольно странного метиса. Ящероподобный эльдерлинг и вистра. Забавная комбинация, — все равно что огонь и воду скрестить. Теперь понятно, почему Ле-Роуф.

— Нормально? — кивнул я на рану.

— Да, — сказал манатроп.

Теперь была проблема со вскрытием кабины и перемещением к порталу вызова, по шахте. Первое не составило труда. Поскольку погнутые ударом створки даже я смог выбить несколькими хорошими ударами ступней. А вот со вторым было сложней.

Ситуацию спас Дитрих.

Аккуратно выпрыгнув наружу, он втыкнул копье в стену возле двери, повиснув на нем, после чего открыл створки. Там, ожидаемо, никого не оказалось и тогда он повернулся ко мне.

— Давай, — сказал он, формируя на острие копья гравитационное лассо. Недурно для манатропа. Талантливый парень. — Я поймаю.

У меня не вышло столь же грациозного перемещения. То голова закружилась от высоты, то гребанный ранец никак не хотел пролезать в дыру. От моего дерганья несчастная кабина протяжно заскрипела и я уже испугался, что пойду на дно вместе с ней. Но пронесло.

— Давай быстрее!

Я воздержался от хамства, так как и сам был не рад амуниции. Пара дополнительных рывков и неловко пошатнулся, пытаясь удержать равновесие. С силой зажал веки, стиснул зубы и вывалился в шахту, с искренним ужасом ощущая падение.

Манатроп сдержал слово. Невидимая давящая рука, на продолжении копья, схватила и потащила меня наружу.

Пришлось вытереть испарину и отдышаться, становясь на твердую землю. Все-таки, я редко осознаю реальные эмоциональные последствия собственных идей. Пусть они и срабатывают гораздо чаще, чем нет.

Дальше мы двинулись в сторону арсенала, что находился всего в сотне метров от нас. Традиционно лагающие сенсоры, заставили моего вынужденного напарника грязно выругаться. На это я просто демонстративно взял ПП-шку на изготовку и немного отошел, ведя условный караул.

Наблюдаемая картина тут же испортила настроение. Мистралей в башню налезло изрядно. Среди почти дюжины лисиц появились еще два кабана. Плюс-минус аналогичных, отрядов было несколько на разных этажах.

Однако чего-то покрупнее я не заметил. Видимо, для особо больших особей проход оказался узковат. По походке тварей я бы не сказал, что они сильно к нам спешили, хотя наш запах явно учуяли.

Что-то меня смущало. Помимо неприятно усилившейся вони аммиака.

Пока Дитрих мучался с терминалом, меня не покидало навязчивое чувство тревоги. Конечно, — странно не волноваться, когда ты заперт в одном помещении с толпой кровожадных тварей. Которым осталось меньше семи этажей, чтобы сожрать тебя с потрохами.

Тем не менее, это была понятная видимая угроза. А вот интуиция буквально выла о чем-то, чего я в упор не замечал.

Подойдя немного ближе к парапету я осторожно коснулся перила, после чего обнаружил на пальцах следы слизи, что была источником вони.

Я еще раз нахмуренно глянул на крепежные тросы буровой установки. Она тянулась на десятки этажей и заканчивалась как раз в паре пролетов под нами. Массивные металлические канаты прятались во тьме потолочного купола, и тоже оказались покрыты странной субстанцией. Света не хватало, чтобы подсветить лебедочную конструкцию на потолке, а потому я навел туда фонарик.

Честно признаться, еще на полпути движения, до меня все дошло.

И тревога, и то почему мистрали внизу не спешили.

Внушительная площадь потолка, оборудованного лебедочной системой, была покрыта белой субстанцией.

Паутиной.

Десятки разнокалиберных коконов висели мертвым грузом под потолком, раскачиваясь на ветру.

Мандраж коснулся кожи легионами мурашек. Я бы может испугался меньше, если бы сразу увидел автора этого лежбища, однако его там не было, что напрягло еще сильнее.

— Тебе лучше поспешить! — повторил я фразу, нервно сглотнув.

— Я пытаюсь! Здесь все отмерзло к чертям! — огрызнулся Дитрих. — Я же не… Что такое?

— Не отвлекайся! — сквозь зубы, ответил я.

Моя интонация подстегнула его и долбеж по сенсору стал гораздо громче.

Я очень медленно и осторожно отходил от перил, положив палец на спусковой курок. Внимательно осматривал края каменных балконов, болезненно осознавая, что в такой темноте угроза будет незаметной даже сквозь решетчатые лестницы. Пространство было огромным, так что и сканеры тактического шлема не все выцепят из тьмы. Единственным освещением здесь были красные огоньки резервной системы энергосбережения и свет из поодиноких окон.

Разглядеть что-то в таких условиях — крайне нетривиальная задача. Плюс надо было держать определенную позицию, чтобы видеть хотя бы общую ситуацию и оказаться готовым к атаке.

Я не любил пауков. Очень. С магоматонами мириться это одно, — механизмы, не более. Но живые, мана-активные твари вызывали даже большее отвращение чем недавняя встреча с тараканами.

Что-то было в этих существах… Завораживающее своей отталкивающей природой.

Потому когда увидел огромную тень, что поднималась по буровой установке, перебирая длинными тонкими лапами, — внутри сжался комок, перекрывший дыхание. Резина на рукоятке оружия, жалостливо заскрипела.

— Быстрее! — прошипел я, подходя спиной к манатропу.

Хлопок шлюза был мне ответом и вызвал просто фантастических масштабов облегчение.

— Что там такое? — полюбопытствовал Дитрих.

— Закрывай! — прикрикнул я, помогая законсервировать дверь. — Ненавижу сраных пауков!

Пока я поворачивал вентиль, манатроп решил осмотреться. Ненадолго.

— Открывай обратно, — услышал я его шепот практически над ухом и почувствовал легкий толчок по панцирю. — Только спокойно.

— Что? — нахмурился я, оборачиваясь.

Внутри арсенала было тоже темно, однако имелась парочка зарешеченных окон, сквозь которые пробивался ночной свет.

И падал он на несколько коконов прикрепленных вокруг огромной дыры в потолке. Половину помещения, примерно вдвое больше медпункта, занавешивала вонючая паутина, на которой застылы около десятка пауков размером с кота. Молочно-белые панцири украшались ядовито зеленой разметкой полос и пятен, а также шубой редкого меха из тончайших ворсинок, по которым блуждали разряды маны.

— Пфхр… — выдавил я, подавляя крик.

Некоторые твари уже начали слегка подергиваться, приходя в чувства.

Дитрих, надо отдать ему должное, — очень мягко оттеснил меня и беззвучно начал раскручивать вентиль замка с необычайной скоростью.

От отвращения начало сводить челюсти, но сатори сыграло свою роль, дав возможность прокрутить в голове возможные сценарии в считанные секунды. Именно поэтому я схватил руку манатропа, когда он уже готов был открыть двери.

— Там еще хуже! — шепнул я.

— Что? — выпучил глаза он и сразу стало понятно, что пауков любит не больше меня.

Вот уж действительно — два бойца. И смех, и горе.

— Там их мамаша! Огромная!

Манатроп выругался, закручивая вентиль обратно. Мы сокрушенно переглянулись, понимая, что впереди нас ждет много грязи.

Я же заметил движение со стороны пауков и решил не медлить. Несколько зажимов разрубили парочку существ и коконов, подняв еще большую вонь. Из белых мешков начала вытекать зеленая жижа, заливая пол, а те твари по которым я не попал, тут же отреагировали и бросились в рассыпную.

Будь здесь мой любимый револьвер я бы давно оглох от звука выстрелов, но манастрел работал тихо и это не могло не радовать. Вот только пули имели свойство заканчиваться и после моей атаки в рожке осталось едва четверть.

— Стой! — сказал Дитрих, готовя манаформу.

Его реплика едва не стоила мне жизни.

Как раз в момент отвлечения из тьмы вылетела белая лохматая тушка и вгрызлась педипальпами в мой жилет. Высадил в нее остатки обоймы, с огромным отвращением отбросил от себя.

Ну вот и панцирь пригодился.

Правда, следующие твари целились уже в лицо и прыгали не хуже лягушки. Один раз я уклонился, придавил тварь ногой, но хитиновая оболочка не поддалась весу и пришлось стрелять из пистолета. А вот дальше, мне должны были перегрызть глотку, уцепившись в кадык. Вот только мана-негативные кандалы оказались неожиданно полезными. Не в силах прокусить металл, мелкий мистраль тоже отправился в небытие, а меня начало слегка потряхивать, даже сквозь сатори.

Пистолет я зарядил еще в лифте, но выстрелов в запасе осталось до боли мало. Тринадцать пуль в пистолете и еще столько же в запасной обойме.

Манатроп опять смог меня удивить. Мало того, что навесил на нас обоих кратковременный Циклонный Барьер средней мощности, так еще и зарядил огнем по помещению. Не очень свойственная методика для бойцов ближнего боя. Тем не менее, — четыре ветряных потока, кружились вокруг тела, готовые если не разорвать атакующих, то хотя бы откинуть.

Около десятка огненных бабочек сожгли еще парочку пауков и отрубили коконы, чтобы не мешали обзору. Довольно грамотное движение, не лишенное эффективности, однако не уничтожающее все на своем пути. Учитывая что мы находились в арсенале, где вполне могли быть гранаты и прочие снаряды. Фейерверк оказался бы последним.

Дальше пошла работа половиной копья и пара выстрелов от меня. Зачистив помещение, мы стали в центре комнаты, держа на мушках дыру в потолке.

Паучиха явно ощутила смерть потомства и далеко за дверями послышался протяжный вой, усиленный манатоками из-за ярости. И без того будучи на взводе, я почувствовал очередной легион мурашек, а волосы встали дыбом.

Пару мгновений мы понервничали, покрываясь испариной, но дела и так были из ряда вон плохо. Зацикливаться на очевидности опасности не имело смысла. Тварь под три метра высотой не пролезет в узкие двери при всем желании. Долбежка толстых стен займет часы. Значит все пути сойдутся наверху.

Сосредоточились на дыре в потолке. Короткий шаг с приседом и в нее полетела последняя осколочная граната Дитриха.

Отступили в сторону.

Вспышка сопровождалась легким головокружением и оглушением. На это не обращали внимания, вернулись, держась по краю дыры.

Правда, я все равно уже был наполовину забрызган кровью пауков, вперемешку с жижей из коконов. К запаху аммиака добавился сладковатый аромат гниения, от которого пришлось сдавить рот, чтобы не вывернуть желудок. Манатроп владел своим телом получше, что и не удивительно.

— Давай! — сказал Дитрих. — Я покараулю!

Я подошел к стеллажам у стены, где лежало оружие. Выбор, честно говоря, был не ахти. Но он хотя бы был и это уже прогресс.

Из чего-то стоящего заметил разве что манастрельный восьмизарядный дробовик с гордым именем “Витязь ШД-8”, где “ШД” явно расшифровывалось, как “штурмовой дробовик”.

Мне он приглянулся, поскольку имел возможность пополнения боезапаса отдельными магазинами, коих было около десятка в запасе. Само оружие не отличалось значительной убойной силой, но щиты мистралей, вплоть до первой категории, вполне осилит.

Причем с одного-двух выстрелов, а не из пол-обоймы, как ПП-шка. Кроме того, “витязей” было аж четыре штуки, потому каждый из нас мог вооружиться одним, имея еще один заряженный в запасе.

Были тут и пистолеты, “пэпэшки”, винтовки, автоматы и даже трехзарядная ручная мини-ракетница. Однако все это очень хорошо работало против людей, а не мистралей. Ну, кроме ракетницы, разве что. Эта всех рвет одинаково.

В конкретном случае, возможность одним выстрелом минуснуть врага навсегда, играла более важную роль. Тут, пожалуй, только ракетница обладает достаточной универсальностью. Кластерный снаряд одинаково хорошо калечит все на своем пути.

Я коротко озвучил свои мысли манатропу, на что он согласно кивнул. Подзарядка магазинов заняла пару минут и все это время вокруг висела гнетущая тишина. Сверху не было слышно ничего, как и из-за дверей, где должен был ошиваться огромный паук.

На всякий случай, я захватил сумку, куда спрятал ракетницу, пару автоматов, гранаты и боезапас. Нашел портупею, одел ее и закрепил дробовики широкими шлейками-поясами.

— Что там? Чувствуешь кого-то? — спросил я манатропа, когда закончил с амуницией и сменил его на коротком дежурстве, чтобы теперь он обновил запас.

За дырой начиналось чердачное помещение, где могло быть что угодно. Лично я не ощущал ничего, однако, в кандалах, моя чуйка ограничивалась парой метров. Доверять такому, я бы не стал. А вот манатроп должен ощущать такие вещи гораздо острее. Само его искусство заточено на позиционировании и нахождении врага.

Рисковать не хотелось, но за дверями гарантированно была целая толпа мистралей поменьше и огромный паук. Хотя последний, скорее всего, уже мог переселиться на этот самый чердак. Даже так — воевать с ним одним куда легче, чем с толпой.

В теории.

Если же наверху все забито паучатами… Тогда, — да. Фиаско.

— Все равно надо проверить! Сейчас, я быстро! — ответил Дитрих, закончив с оружием.

Внимательно осмотрев дыру, он мягко подпрыгнул, помогая себе манаформой, скрылся наверху. Было тихо и бойца не было видно больше минуты, что заставило меня начать нервничать. Зубы стучали друг о друга безостановочно уже не от холода.

Отвлек очередной скрежет о двери и когда боец незаметно вернулся, я едва не выстрелил ему в лицо.

— Чисто! Давай, как в лифте! Осторожно! — сказал он, протягивая копье.

Наверху было также темно и холодно. Но глаза уже привычно щурились.

Нескончаемые ряды колонн, держащих покатый потолок. Наискосок между ними — укрепительные балки. Внимательно присмотревшись, заметна оплетка из мириад тонких стальных канатов, заплетенных в толстые пучки. Они наматывались на столбы какой-то витиеватой ткаческой вязью.

Это была дополнительная страховка для крепежей буровой установки. На случай, если какие-то манаформы облегчения и укрепления выйдут из строя, соорудили целую страховочную систему.

Чтобы башня не развалилась под весом оборудования, полагаю.

О заброшенности здания напомнил снег, что припорошил добрую треть чердака, из-за дыр в крыше. Коконы здесь тоже были, но те что заметны — явно висели уже не один год.

Сектор лестничной шахты находился буквально в паре сотен метров. Возле нее была, пожалуй, самая внушительная дыра в крыше.

Туда мы и двинулись легкой трусцой.

Мистраля не увидели, а услышали. Как только побежали, тварь последовала нашему примеру, сопровождая движение громким цокотом, похожим на звук каблуков.

Слева, позади.

Едва окинув его взглядом я понял, что это третья степень. Количество манаплазмы в теле превышало больше половины, а значит тварь умеет колдовать. Пускай криво, но мощно. И это же она доказала в следующий миг, метнув нечто белое, от чего веяло доброй десяткой манатоков.

Дитрих поставил стихийный щит, однако его снесло вместе с ним и еще двумя балками впереди, протащив почти десяток метров.

Тварь двигалась быстро, однако количество балок и колонн не позволяло развить максимальную скорость, выступая ощутимыми препятствиями. В отличии от нас, она не могла просто слегка пригнуть голову, чтобы пройти под крестами балок.

Хоть какое-то преимущество.

Между нами было примерно сотня метров. Я припал на колено, вытащив из сумки ракетницу с кластерным носителем и минимальной самонаводкой теплосканера. Пусть мистрали не были теплокровными существами, однако температуры тела паука, на фоне здешнего мороза, оказалось достаточно. Проблемой было попасть по чудищу, а не в одну из перегородок.

Десяток секунд, прицел взял жесткую наводку, я дождался пока тварь выйдет на открытое место.

Снаряд полетел напоминая маленькую комету, издавая глухое шипение. Взрыв был негромкий, но существо снова подало голос. Смесь рева слона и волчьего воя.

Следующий снаряд я заряжал уже на ходу, подбежав к Дитриху. Парня приложило неслабо, но он был в сознании и уже пытался встать.

— Давай, давай! — подгонял я, беря его под плечо.

Когда он встал на ноги, я вновь припал на колено и отправил к пауку следующий снаряд. Пришлось угрюмо отметить, что должного урона первой атакой нанесено не было. Тварь немного контузило. Проломило щиты, даже оторвало одну лапу.

Тем не менее, она двигалась. В нашу сторону.

— ПОГНАЛИ! — крикнул я, срываясь с места и заряжая последний снаряд.

Второй выстрел наконец возымел эффект и мистраль обалдело остановился.

Мы бежали,что было мочи. С завидной периодичностью, нам вдогонку летели до отвращения простые энергетические конструкции поразительной мощности. От одной такой меня едва не убило отлетевшей балкой, а потом — порванным тросом.

Когда оставалось меньше двадцати метров, паучиха все-таки нас нагнала. Ее встретил оклемавшийся Дитрих, более чем достойным кинетическим толчком. Парню хватило сообразиловки не тратиться на что-то сложное. Зато в толчок он вложился от души.

Мистраля отбросило на метров тридцать мимо им же снесенных балок.

Скорее всего немного оглушило. Быстро добежали до стены лестничного прохода. Паук все это время несся нам вдогонку с остервенелым воем.

Мы успели забежать и подняться наверх, прежде чем тварь развалила шлакоблочную стену, вторгаясь на лестничную клетку.

Там ее ждала целая связка гранат из сумки. Я стоял наверху, припав на колено, с последним снарядом ракетницы. Нажав на курок, закрыл за собой двери и рванулся прочь.

Взрыв сложил конструкцию как карточный домик, завалив лестничный проход и участок крыши в пару метров вокруг. Навряд ли тварь выживет после такого. Но даже если так — ей понадобится несколько минут чтобы выбраться из-под завала.

Небо напоминало саму Бездну.

Манашторм вроде шел на убыль, но то и дело мелькали молнии. Я прикрылся руками от пронизывающего ветра и снега, что больно жалил незащищенное лицо.

Площадь на поверхности купола башни, была не особо большой. Буквально несколько сотен квадратных метров, за которыми следовали покатые скосы крыши. Вертолет стоял неподалеку. Диодная зеленая полоса на панели дверки говорила о более чем половине заряда, а значит у нас был шанс хотя бы спуститься в паре километров отсюда. От греха подальше.

Дитрих уже неприкрыто матюгнулся, столкнувшись с очередным терминалом на дверце транспортного средства. К счастью, — там были механические кнопки и войны с лагающими сенсорами удалось избежать.

Я уже подходил к кабине, когда снег передо мной закружился, обнажая лед и выступившие на нем мана-печати.

Чисто инстинктивно, отступил на пару шагов, приготовив дробовик. Дитрих был в кабине и пытался завести технику.

Сразу три росчерка молнии сошлись в месте проявления печати и оттуда выплеснулось облако пара. Сначала сформировало сферу, будто сотканную из ниток нефти, а затем — из нее вышла вышла женская фигура.

Черная роба четко выделяла изящный силуэт, несмотря на то, что лицо было прикрыто расписной керамической маской-магоматоном, скрывающей истинный облик.

Где-то я ее уже видел…

— Руки! — крикнул я, ощущая как тревога выходит на какой-то новый запредельный уровень.

На слова никак не отреагировали, внимательно осмотрев сферу, будто проверяя работоспособность.

Защитного экрана я не ощущал, но что-то подсказывало, чтобы я не обольщался на этот счет.

— Давно не виделись, Тэсс! — прошелестел голос гостьи, от которого мне больно сдавило горло.

— Кто ты?

— Неужели не узнаешь? — хохотнула она, небрежным жестом снимая маску.

Золотые волосы были затянуты в хвост. Красивое, немного кукольное, лицо выделялось пронзительными смеющимися глазами цвета сирени. Едва заметная ассиметричность бровей, над левой из которых, была маленькая родинка. Весь ее образ выражал насмешливое преимущество.

Алиса Луперкаль стояла в нескольких метрах от меня. Живая и здоровая.

— Удивительно, что с каждым разом тебя становиться все тяжелее найти, — хмыкнула девушка. — Оу…

Короткий оценивающий взгляд мазнул по тем местам, где на мне крепились кандалы, под костюмом.

— Быстро тебя посадили на поводок. Забавно. Хотя… так даже лучше.

Посмотрев на мое выражение лица она звонко заливисто рассмеялась и небрежно махнула рукой в сторону вертолета, откуда выбрался Дитрих, готовясь напасть.

Изумрудный колпак накрыл манатропа, отрезая от мира на ближайшие несколько минут. Клетка Аотэпа из тридцати двух манатоков то ли была синтезирована в мгновение ока, то ли заранее готовилась и удерживалась в манаполе ауры.

Что второе, что первое, — задача уровня грандмага.

— Я не понимаю, — процедил я, пытаясь осознать происходящее.

— О, я готова тебе все объяснить, дорогой! Вот только времени у нас почти нет и, если ты хочешь все понять, то тебе надо пойти со мной. Хотя в любом случае придется, — хочется тебе этого или нет. Заметь, — я пришла сама, поскольку хочу перемирия. Дружбы… М-м… Сотрудничества.

Говоря все это, она медленно делала шаги в мою сторону, приближаясь словно хищник к добыче.

И мне было плевать на это. Я ощущал, как подступивший ком в горле, превратился в булыжник, готовый вот-вот раздавить грудную клетку.

— Мои подопечные были несколько грубы, но причиной тому — поджимающие сроки. Впредь подобного не случится. Мы усвоили урок.

Она подошла впритык, упершись животом о дуло дробовика.

Я узнавал Алису, повадки которой навсегда впечатались в подкорку мозга. Ту самую, утерянную в Потоке семнадцатого слоя десять лет назад. От ее знакомой лукавой улыбки веяло нематериальным, отталкивающим холодом. И она искренне наслаждалась, наблюдая мою реакцию.

Словно садист, разрезающий чужую плоть.

Но что-то внутри меня все равно болезненно сжалось. Тепло, вперемешку с морозом, запорхало на уровне желудка, заставив втянуть живот и напрячь пресс. В другой ситуации я назвал бы это бабочками. Сейчас же это напоминало копошение крыс в моих внутренностях.

— Ты же понимаешь, что нам необходимо поговорить? — мягко произнесла девушка, протягивая руку.

Ее ладонь коснулась моей щеки, вытерла пальцем самовольную слезу, сочувственно улыбаясь. Жжение в горле не позволяло ничего сказать, даже издать звук.

— Пойдем! Не заставляй меня тебя принуждать. Пожалуйста!

Выстрел был похожим на хлопок, хотя отдачу я ощутил в полной мере, поскольку оружие было, все-таки, гибридным.

Девушку отбросило где-то на метра два, согнув пополам и едва не опрокинув обратно в черную сферу. Еще до падения она начала меняться, обрастая броней и лишними конечностями.

Трансформация сопровождалась криками довольно разного спектра эмоций. В основном — боли и ненависти. Если щит и был, то какая-то часть дроби его точно миновала, теперь мешая трансформации из лазурита.

С другой стороны — мало кто способен выжить после такого.

Фигуру окутало серое облако, внутри которого происходило превращение, сопровождаясь лазурными всполохами и криками. Смесь скорпиона и богомола, покрытого мана-активной броней, сформировалась довольно быстро. Всего пара секунд потребовалась, хотя я всячески пытался расширить это время выстрелами из дробовика. Опустошив первый, перешел на запасной и, от интенсивности стрельбы, ощутимо занемели руки, отбитые отдачей.

— ТВАРЬ! — донеслось до меня из облака.

Прекрасно понимал, что если она начнет колдовать с такой же легкостью, как пленила Дитриха, то ждать мне нечего.

Я даже не пытался вытаскивать пистолет. Если ее дробовик не берет, то пистолет точно ничем не поможет. Потому, как только патроны закончились, я потянулся к припасенному ранцу дефибрилляции.

Мистралиант почти поменяла форму и была готова вот-вот отреагировать на происходящее. От серого облака, сопровождающего трансформацию в роли некой условной ограды, повеяло силой синтеза, похожей на ветер, пронизывающий саму твою суть.

Мощность заряда выставлена на максимум.

Когда нажал кнопочки на ручках утюжков, по коже и костям прошла неприятная дрожь. Спицы коснулись торса как раз в момент синтеза. Контакт прошел дуговым ударом электроимпульса, от чего нас опять оттолкнуло друг от друга.

Я неловко упал в снег, а вот ее наконец закинуло в сферу портала, но лишь наполовину. Хвост и заднюю часть туловища начало медленно засасывать внутрь, оправдывая мои догадки о природе сферы.

Давно утерянная технология-предшественник “Лестницы Гипериона”, что использовалась, кажется, еще до Гвиссеада. Несмотря на возможность перемещаться практически куда угодно, наибольшая ее проблема — нестабильность, опасность для пользователей. Как впрочем, у всех стационарных порталов и порталов вообще.

Особенно в таких вот случаях, когда начинает затягивать в проход, что может закрыться в любой момент. А затягивать будет, потому что все порталы так работают: ты либо заходишь, либо выходишь. Все что посередине — лотерея с фатальными последствиями. Как, впрочем, зачастую и сами порталы.

Существо держалось клешнями за поверхность крыши, зарядив их манаформами магнетизма, что не давало окончательно пропасть.

— Зря ты так, — прошипел знакомый голос, что наполнился низкими металлическими нотками мистралей. — Без тебя не уйду!

Существо произвело короткий синтез, пригвоздив меня к поверхности крыши, чтобы не сбежал.

От давления по моему панцирю пошли трещины, а на снегу вокруг появились отпечатки магических символов. Вместе с моим телом, она зацепила еще и большой кусок крыши, а это свидетельствовало о снизившемся контроле манаформы.

Могу только представить сколько сил требовалось, чтобы не провалиться в сферу портала сразу. Не ожидал, что их хватит еще и на столь долгое удержание.

Магия получилась гораздо мощнее, чем предполагалось, сжимала тело, перед рывком, который отправит в заданном управлении.

Не надо быть гением, чтобы понять что будет дальше. Обратный кинетический рывок, а затем уход сквозь портал.

Пришедшее в голову, перед тем как меня вновь затащат в Бездну, было довольно рискованной идеей.

Как, впрочем, и все, приходящие в мою горемычную голову.

Когда активная манаформа касается цели, есть небольшой шанс ее повредить. Либо с помощью другой манаформы, либо сильного всплеска энергии, что нанесет ущерб ее целостности.

Странно вообще, насколько часто теперь приходится отдаваться чистому наитию интуиции, вместо привычного планирования. Особенно в, казалось бы, безвыходных ситуациях.

Благодаря судорожным мыслям при крайне обострившемся сатори, я осознавал огромный риск идеи, однако ничего лучшего мне в голову не приходило. Мысли пронеслись буквально за мгновение, но я успел понять, что буду пытаться сделать.

Уж отправляться с ней я точно не собирался. Одна надежда на огнеупорность и электропроводимость термокостюма. Иначе будет беда.

Я был не в силах толком пошевелить конечностями, но “утюжки” все еще сжимал в руках. Мне потребовалось лишь немного усилий, чтобы крутануть кисти и коснуться спицами собственных ног, зажимая кнопки до упора.

То что напоминало Алису Луперкаль, осознало происходящее слишком поздно.

Энергетическая структура манаформы развалилась, словно распутанный клубок, а по остаточной мана-конструкции пробежала дуга, — прямо в ауру мистралианта. Едва похожая на молнию, она окутала тварь, поражая остатками заряда ранца дефибрилляции.

Заряда хватило и тварь оторвало от земли, заглатывая в коллапсирующий портал.

Что было дальше я уже не видел, завалив голову назад, оседая.

Черт…

Сердце не справилось под напором электричества.

Вообще странно было ожидать от аппарата, что первично рассчитан на кратковременную остановку сердца, чего-то другого. Однако мне не надо было выравнивать ритм при помощи расслабления сердечной мышцы. И после заряда по телу я ощущал только две невероятно болезненные вещи.

Во-первых: у меня лопнул левый глаз, а правый залило кровью, из-за чего все виделось в багровых тонах. Голову разрывало дикой болью и вообще было странно, что я все еще вижу и кое-как соображаю. Уж не знаю, последствия чего это: разряда или разрушения манаформы.

А во вторых: мое сердце так и не завелось, после разряда.

Фактически, — я уже мертвец.

Крайне неприятно осознавать это, находясь в глубоком сатори, когда секунды длятся втрое дольше и остатки деятельности мозга циркулируют одну лишь боль.

Мир медленно затягивало сужающимся темным кругом.

Кроме боли ярче всего ощущалось чудовищное давление на уши и виски. Невозможность сделать вдох вызывает удушье, на которое я не могу даже отреагировать.

Сколько раз я уже оказывался в подобной ситуации?

Ну, сердце остановилось впервые. В остальных случаях была хотя бы надежда.

И стоило оно того? Возможно, пойдя с ней я бы не только узнал и понял происходящее, но и нашел бы другой путь?

Идиот…

Рядом, на краю почти сомкнувшейся темноты, мелькнул лазурный всполох. Силуэт рыси с рогами угадывался скорее в силу привычки, нежели я реально мог его различить.

— Это было глупо, хозяин! — прошелестел его голос в голове. — Но, с другой стороны, она могла бы привести тебя в места, где опасается появляться сама смерть.

— Мог бы и помочь, игнорщик! — подумал я.

Силуэт сокрушенно покрутил головой.

— Не мог. После обретения имени и заключения в кандалы, я отдал всего себя слиянию. Скоро меня совсем не станет.

— Как и меня…

Грим резко осмотрелся вокруг, оскалился, зарычал.

— На этот счет я бы не был столь уверен. Мне жаль, что я не могу помочь.

Я даже подумать не успел, как сквозь почти сомкнувшийся купол тьмы, ворвался белоснежный свет, ослепляя меня. Словно в байках про сияние в конце тоннеля.

По телу пошел жар, будто в жилах тек огонь, мышцы скрутило, а болезненное давление в голове и ушах усилилось до каких-то небывалых масштабов.

Удар.

Меня подкинуло, смешивая свет и тьму в бесконечной карусели.

Удар.

Калейдоскоп образов плывет перед остатками зрения.

Удар.

Я скорее инстинктивно и физически ощущал волнения Потока вокруг себя. Впечатляющее взаимодействие с многокаркасными конструкциями.

Удар.

На этот раз в груди заболело, прошел спазм, в сдавленных ушах отозвалось сокращение сердца. А дальше последовал свистящий вдох, из-за которого меня бы стошнило, если бы тело было физически на это способно в данный момент.

Сквозь красную пелену, я увидел над собой несколько силуэтов полыхающих маной лисиц, обступивших кругом. Над ними разгорался лазурный купол, в который били молнии.

А затем наступила тьма.

Перед тем, как окончательно отрубиться, уже полон безразличия, услышал голос Алисы.

— Я же сказала, что без тебя не уйду.

Глава 16. Горькая правда

1

Анима.

Так звали девочку-мистралианта, похитившую Фрею.

Маленькое чудовище, что увидело смерть, боль и душераздирающую жестокость куда раньше, чем научилось ходить.

Фрея пыталась ненавидеть ее, однако чем дольше наблюдала за ней, тем тяжелее и гаже ей становилось на душе. Уродству трансформации девочки предшествовало увечье куда страшнее, — ее воспитатели.

За любую ошибку, косой взгляд, неправильное слово, либо, попросту, в силу отсутствия настроения, — Анима получала на орехи. И даже то как она била саму Фрею, не шло ни в какое сравнения с “наказаниями”, что сваливались на голову самой девочки.

Девочки? Монстра?

Первое впечатление, сложившееся по отвратительному облику Анимы в форме мистраля, кое-как поутихло. Все эти физические уродства были пылью перед уродством моральным, что провоцировало соответствующее поведение.

За избиение Фрейи с нее, в прямом смысле, содрали кожу. На руках, все что было ниже плечей, поддали сожжению манаформой чистого огня. Особенно сосредоточились на пальцах, где наибольшее количество нервных окончаний. Наказующий, с лицом покойной сестры Фрейи, успокоился лишь когда добрался до мяса, сквозь верхние шары эпителия.

Офицер Луперкаль, может, и позлорадствовала бы такому исходу, если бы не увидела, как спокойно девочка терпит боль.

Слезы текли по ее щекам, лицо покраснело, а на тонкой детской шее вспучились жилы, от сдавленного крика. Однако крик не прозвучал, как Алиса не старалась. За что Анима еще и получила по голове, пока не потеряла сознание.

О, Алиса! Это отдельная тема!

Фрея так и не поняла, что в действительности произошло. Почему два умерших члена ее семьи вдруг воскресли, превратившись в чудовищ? Зачем им понадобилась Фрея и, тем более, Трой? Кем Алиса приходится Аниме?

Ни на один вопрос ей не дали ответа. Наказав девочку, покойная сестра безмолвно провела несколько сеансов синтеза над Троем, а Фрею подвергла полному сканированию ауры, явно в поисках чего-то конкретного. Уж что-что, а покалывание от сканирования, она ни с чем не спутает. Вот только какова причина этого?

Одни вопросы без ответов. Ни на одну реплику Фрейи, Алиса не отреагировала, пригрозив судьбой аналогичной Аниме.

Утомительное дело.

Фрея смотрела на девочку, что угрюмо уставилась на свои ноги, пытаясь прикрыть юбкой острые коленки. От одной мысли о том, что пережил этот ребенок, у нее подступал ком к горлу.

В какой-то момент Анима решила покормить своего питомца. Огромный черный таракан шевелил усиками на ладони девочки, медленно покусывая кубик сахара. Хитиновый панцирь время от времени мерцал слабыми всплесками маны, а девочка смотрела на существо с удивительной теплотой и заботой. Иногда она нежно водила пальцами, с обстриженными под самый корень ногтями, гладя темную броню. Что-то напевая себе под нос.

Но потом, будто вдруг вспоминала, где она и мгновенно хмурилась, напрягалась.

Нормальные дети так радуются котенку или щенку. Однако девочка была явно лишена такой роскоши. Как и большинства других.

Анима привыкла к боли, жила с нею, жила в ней. И нет ничего странного, что подобная методика воспитания вызывала пренебрежение насчет Фреи. В сравнении с девочкой, она действительно была слаба.

Преступно слаба.

— Куда мы летим? — спросила Фрея, наблюдая пролетающие мимо облака сквозь небольшие иллюминаторы.

— Куда надо, — буркнула девочка с места напротив, пряча таракана в кармане сарафанчика.

Они летели в приватном шаттле какого-то ордена, лишенного опознавательных знаков. Их сопровождал квартет бойцов, также без лычек, закованных в стелс-броню.

Убийцы. Два манатропа, два мага.

Это было видно даже невооруженному глазу Фрейи. Каждый, вроде бы, в стандартном наборе экипировки, но отличались детали. У всех свои наборы оружия помимо амуниции. Два ножа, два меча. Уникальные дизайны, — неброские, но практичные. Фазокристаллы излучали внушительную мощь. Значит не мистралианты. Уже радует. Черная броня, прилегающая к телу, как вторая кожа, и способная маскировать от большинства средств обнаружения, только подчеркивала образ.

Мана-негативные кандалы притупили чувства. Отголоски манаполей и аур теперь давались тяжело. Что на самом деле из себя представляли убийцы, Фрея могла только догадываться.

Двое из них вели шаттл, а двое — дежурили рядом.

— Не волнуйтесь тэрра Луперкаль! — внезапно заговорил один, слева от входа в кабину пилота. — Скоро наша остановка!.

Голос походил на металлический лязг, из-под тактического шлема. Даже акцент не определить.

Фрея поежилась от несуществующего холода. Очередной взгляд на девочку, вызвал у той злобный оскал. Пришлось пялиться в пол пока не закончиться путешествие.

Спустя полчаса они действительно пошли на снижение, приземлились.

Девушка привыкла к вынужденной беспомощности, потому не перечила, когда ее мягко взяли под руку, повели на выход.

Опустившийся пандус впустил свежий воздух, наполненный запахами весны.

Снаружи оказался пологий склон горы. Высокие травы и цветы укрывали все вокруг ковром, медленно переходя в густой лес вдалеке. Редкие низкие тучи плыли над множеством горных холмов, разделенных широкими долинами с полноводными реками.

Они находились на вершине. Было солнечно, ветрено, спокойно.

— Тэрра Луперкаль, нам сюда! — сказал боец ненавязчиво, но настойчиво, подталкивая девушку в противоположную от пейзажа сторону.

Сначала она не поняла куда ее ведут, увидев нечто вроде холма. Прищурившись, рассмотрела каменное сооружение, заросшее бурьяном и мхом, утопленное в грунте.

Это был туннель внутрь горы. На верхушке всхолмления цвело странное дерево без единого листика. Крючковатые ветви словно специально формировали диковинный силуэт креста.

Фрея подумала, что ей показалось. Однако Анима окинула крест крайне угрюмым взглядом и явно не горела желанием идти в сторону туннеля. И, тем более, — внутрь.

Неприятное давление ощущалось от этого места. Какая-то необъяснимая тревога. Фрея мимо воли поежилась, осмотрела руку, где появилась гусиная кожа, хотя вокруг было вполне тепло.

Это было нечто сродни прибытию мистраля, но без мороза. Анима в обычной форме таких эффектов не вызывала. Только когда начинала манипулировать Потоком.

— Что это за место? — спросила Фрея.

Девочка-мистраль окинула ее неодобрительным взглядом, скривилась. Она, может, и хотела что-то сказать, но ее опередил все тот же боец, что говорил раньше.

— Это наш пункт назначения, тэрра Луперкаль! Скоро вы сами все увидите!

Подойдя к арке входа, что-то странное нашло на нее. Волнение дошло до своего пика, принося нечто сродни галлюцинациям. Словно обрывки образов, видений.

Ей казалось, что небо потемнело, наполнившись черными тучами. Лазурные и багровые молнии были повсюду, а крестовидное древо безостановочно росло, увеличиваясь в размерах. Его силует заслонял холмы, горы, материки, небеса, планеты, звездные системы и дальше, дальше, дальше…

Пока все не было поглощено, погребенное под его тенью.

Фрея вскрикнула, сама не понимая что на нее нашло и попыталась вырваться, убежать. Железная хватка бойца была ей ответом. Он даже не использовал магию. Просто удержал ее, словно беснующегося котенка.

— Не надо волноваться, тэрра Луперкаль! Скоро вы привыкнете! — с нотками холодящей любезности произнес он.

Обалдевшая девушка покрутила головой, вновь наткнувшись на взгляд Анимы. Что-то странное сейчас было в нем. Будто она увидела там нотку сочувствия.

— К этому невозможно привыкнуть, — тихо бросила девочка-мистраль и, стиснув зубы, вошла в темноту.

Бойцы запустили дронов-фонарей, тоже вошли, подталкивая Фрею.

Шли больше часа. Она только успела порадоваться, что была в кроссовках. В привычных туфлях давным-давно сломала бы себе хребет в здешних песках. Куча камешков, булыжников, ям и колдобин. Этим путем навряд ли пользовались последние пару сотен лет.

Девушка надеялась, что со временем привыкнет к гнетущей атмосфере.

Ошибалась. Чувство давления только усиливалось, словно приходилось входить в речку, норовящую снести течением.

Свет впереди появился неожиданно, спустя несколько километров и пару часов.

Дроны влетели в большой зал, заставленный преломившими колена статуями. Словно рыцари, они опирались на полуторные мечи, расположившись вокруг площади в центре помещения. Там находился внушительный пьедестал, где стоял человек.

— Ох, а вот и вы! — с нотками радости произнес мужчина в керамической маске-магоматоне.

— Папа… — прошептала Анима, став как вкопанная и нахмурившись пуще прежнего.

2

Периодически перед глазами то всплывали, то гасли вереницы образов. Мелькал свет, наступала тьма. О самочувствии сложно что-то сказать. Я очень слабо осознавал происходящее. Тонкая грань между забытьем и осознанностью окончательно размылась, когда разум заполонила боль.

Сколько всего должно свалиться на мою дурную голову, чтобы я наконец смог просто отдохнуть? Все эти погони за деньгами, возвращением силы, самой силой, властью, независимостью и той эфемерной свободой не принимать сторонний диктат, а жить как тебе угодно…

Как же я устал от всего этого. Еще задолго до истории с мистралями, бандитами, Орденами и прочим. Говорят, что лишь в борьбе ты по-настоящему живешь. Что-то я не ощущаю наслаждения от подобного сражения. Возможно, потому, что в основном огребаю именно я?

Фуф… Надо было улетать на курорт вместе с Эрбэ…

— Загрызу-у-у-у! Ага… ага… ага…

Лязг металла сопровождался оборванными репликами. К собственному удивления, беспамятство отступило. Из горла вырвался скрипучий стон.

Ощущения, будто меня несколько раз переехал бетоноукладчик. Тем не менее, я открыл глаза. Удивительно, что я видел четко и ясно. Ранений словно и не было.

Под расписным потолком, прямо напротив меня, висела картина изображающая сражения магов против исчадий Бездны. Какая-то из интерпретаций Великого Исхода, полагаю. Гвиссеад всегда будет в моде.

Поднявшись, отметил что меня переодели в балахон, схожий с халатом. Нижнего белья я не почувствовал, а вот мана-негативные кандалы пропали. Поток я ощущал в полной мере, как, впрочем, и прежде. Но теперь мог к нему прикоснуться.

А вот Грим на мысленный запрос не отвечал, как и прежде.

Видимо, на GPS-трекеры теперь можно не надеяться.

Я находился в огромной гостиной, на мягком диване. Рядом стоял журнальный столик на котором паровал свежезаваренный кофе.

— Ты-ы-ы-ы… мелки-и-и-ий… рыжи-и-ий…

— Закройся, — сказал я, поворачивая голову к существу с лицом Фархата.

Мистралиант сидел на цепи возле камина, заливая слюной лохматый шерстяной ковер.

— Как грубо, — хмыкнул женский голос за спиной. — Я ожидала от тебя больше почтения к бывшему наставнику.

Садясь, я потер виски, ощущая головокружение. Алиса стояла у окна, пила кофе.

— Мой наставник мертв. Это даже животным сложно назвать.

Девушка искренне рассмеялась.

— Тут не поспоришь. Тем более, что он действительно погиб. Это всего лишь, м-м, — она задумчиво коснулась пальцем губ. — Неудачная попытка схитрить. Увы, от Бездны не спасает даже клонирование.

Я удивленно выпучил на нее глаза, не веря услышанному.

— Что? Клонирование? Ты шутишь?

— С чего бы? Отец сам создал “это”, в ходе исследований. С его помощью, он хотел выжить во время ритуала, которого, увы, было не избежать. Использовать клона, временно переместив часть разума и ауры. Что же… Обрядовая магия оказалась куда более разборчивой, чем того можно было ожидать. Я приложила максимум усилий, чтобы спасти хотя бы часть отца, но… — девушка развела руками, посмотрев на существо через плечо. — Тот кусочек ауры, что удалось сохранить, оставил вот это. Безусловно, там есть частица Фархата Луперкаля, однако она ничтожно мала.

— Я не знал этой стороны его исследований.

— О, поверь — ты вообще мало что о нем знал. Как и о большинстве происходящего.

Я пропустил эту реплику мимо ушей. Вопросов было слишком много и навряд ли хоть на один из них нормально ответят. Обстановка буквально кричит о преимуществе надо мной. Даже без кандалов я навряд ли смогу что-нибудь сделать.

Разве что с помощью Атрибута и то не факт.

Девушка прошла от окна и села в кресло напротив, закинув ногу на ногу. Ее лукавая улыбка прекрасно подходила к образу аристократки, погрязшей в паутине интриг.

— Ты его убила?

— Можно и так сказать, — скривившись, она закрыла один глаз.

— Это как? — нахмурился я.

— Ритуал он проводил самостоятельно. Скажу больше — я была категорически против этой идеи, но отцу не докажешь. Он подготовил все, чтобы, как он считал, иметь возможность спастись. Как видишь, — не сработало.

— Значит, — я обвел пальцем Алисы и Фархата. — Вы и есть тот самый Ритуалист?

— Отнюдь, — усмехнулась девушка. — Ну, разве что, — частично. Даже отец не обладал достаточным мастерством, чтобы провести нечто подобное.

— Целый кружок кройки и резни собрали, значит?! — съехидничал я, но удовлетворения от этого не получил. Скорее наоборот, только приблизил надвигающуюся лавину отчаяния.

— Скоро ты сам все увидишь.

Я отпил кофе, распуская по телу тепло.

— Что с твоим Атрибутом? — спросила девушка.

— Так вот зачем я тебе?

— Это разве единственный вопрос, что ты хочешь мне задать?

— О, я может и хотел бы тебя спросить раньше. Но сейчас… Все и так понятно.

— И что же тебе понятно, Тэсс?! — поинтересовалась она, уперев в меня холодный взгляд.

— То, что я не хочу иметь никакого отношения к происходящему, чтобы это ни было.

Я кряхтя откинулся на спинку дивана, ответив девушке аналогичным взглядом.

Это все слишком сильно мне надоело.

— Поздно, Тэсс! Поздно! — она улыбнулась уголком губ. — Твое мнение далеко не решающее и никогда таковым не было. Ты — всего лишь винтик, внутри огромного механизма, запущенного задолго до твоего рождения. И моя задача — вернуть тебя на твое законное место. Чтобы ты мог выполнить задачу, возложенную на тебя природой.

За неуловимый миг ее волосы удлинились, приобретая цвет градиента, переходящего из белого в розовый. Глаза стали немного раскосыми, губы пополнели.

Теперь передо мной была Мия Торвуд.

— Ты-ы… — меня откровенно передернуло.

Она смогла меня удивить. В очередной раз.

Девушка плеснула в ладони, удовлетворенно расхохотавшись.

— Видел бы ты свое лицо! Так сильно зацепила эта “кибовская” шлюшка?

— Что…

— Ой, только не говори, что ты не знал о ее прошлом. Даже ты не можешь быть таким идио… о-о-о, — ее глаза удивленно расширились. — Ты действительно не знал! Святые небеса, какой же ты болва-а-ан!

— Что это значит? Ты ее убила?

— Она выполнила свою функцию, — пожала плечами Алиса. — И смогла оказаться полезной.

— Объясни, — выдохнул я. — Пожалуйста!

— Теперь тебе интересно, да?

— Говори, — процедил я.

Она довольно закусила губу, начала покачивать туфелькой в такт собственным словам.

— Признаюсь, что делала это скорее для себя. Пыталась понять, — испытывала ли я к тебе хоть что-то, хоть когда-нибудь? Мои новые способности оказались очень кстати. Конечно, у всего есть свои ограничения, но мне и этого хватило. Возможность менять внешность и частично маскировать ауру, невероятно полезна. Особенно после смерти. Даже отец не знал до поры до времени, пока я сама не рассказала. Или ты думаешь он просто так простил тебя? Ты же так не думал, да?

— Зачем все это? — выделяя слова, спросил я. — Зачем было убивать ее?

— Я уже сказала — пришло ее время. Только не обольщайся особо — с тобой это связано крайне посредственно. Как, впрочем, и вообще все. Ее смерть, — это лишь итог череды событий тому предшествовавших. Даже у блудницы были тайны гораздо занимательнее того, что у нее под платьем. А у этой — их был целый ворох.

Сделав глоток, она окинула меня взглядом. Ее внешность вновь изменилась. Я узнал. Затем еще раз и я снова узнал. И еще…

Алиса принимала облики разных девушек, раз за разом, в течении около минуты. Наблюдая все это, я все сильнее сжимал кулаки и пытался угомонить трясущуюся ногу.

Я узнавал их. Помнил их всех.

— Ты всегда был крайне близоруким, — сказала она, наконец вернувшись к собственной внешности. — Даже правильные вопросы не научился задавать. Так тому и быть, — сама объясню.

Алиса встала, подошла к окну и раскрыла наполовину затянутые шторы. В комнату ворвался свет необычных оттенков. Присмотревшись, я лишь теперь осознал, что снаружи была Бездна.

Мы находились на безднолете. Пейзаж из окна напоминал телескопические фотографии туманностей, где газовые массивы постоянно меняли формы, убаюкивая звезды в своих чревах.

Если бы не свет, я бы подумал, что это второй или третий слои. Однако, там было слишком много контрастных цветов. Слои Бездны, словно построены по принципу обретения цвета. Чем глубже погружаешься — тем контрастнее и насыщеннее они становятся, и стает больше света.

Но даже на семнадцатом слое все казалось куда более тусклым чем сейчас.

Я понятия не имел на какой мы глубине. И как сюда удалось погрузиться.

— Все эти годы я была рядом, — заговорила Алиса, скрестив руки за спиной. — Наблюдала за тобой, смотрела как ты сначала разрушаешь себя, потом собираешь обратно. Наслаждалась этим, как хорошим вином. Восхитительное зрелище. Девчонка из бара на годовщину моей смерти, глупышка из ресепшена Кавараджо, модель, бухгалтер, учительница и наконец бордель-маман “Тихая гавань”! Она оказалась особенно полезной, ведь могла успешно заменять меня, когда ты мне надоедал. Крайне сговорчивая барышня, смею заметить. Бывали, конечно, времена, когда я не успевала или было не до тебя. Их было много, если признаться, потому что ты чаще бывал нестерпимо скучным существом, нежели кем-то стоящим внимания. Но я всегда была рядом.

Я прикрыл глаза, вздохнул.

— Зачем это тебе? Ты, конечно, всегда была вспыльчивой, но точно не садисткой.

— Я ведь тоже живая, — развела она руками, повернувшись. — Вспоминала те добрые старые моменты и, чего греха таить, тешила свое эго. Омерзительно сладкие чувства, что ты испытывал к мертвой невесте, способны вызвать диабет. А когда ты пошел к перевертышу, чтобы вновь увидеть максимально аутентичную меня… Признаюсь, это уже явно слишком даже для тебя.

Вопросы, вопросы, вопросы.

Они роились ульем в моей голове и я не представлял что стоит спросить первым. Годы тренировок сатори учили разум сдерживать резкие чувства. Любая форма агрессивной эмоциональности, что врывается в штиль разума, не вносит ничего кроме беспокойства. А беспокойство нарушает правильный ход мышления.

В данный момент, песочный замок моего сатори рушился быстрее, чем я успевал его отстраивать.

Уж действительно — никто не способен причинить тебе большую боль, чем самые близкие. А Алиса была самой близкой. Каждый ее жест, каждое слово, каждая насмешка, били по оголенным нервам.

— И… — протянул я. — Что же ты усвоила из этих… встреч?

Она отошла от окна, посмотрела на меня, как на искалеченного щенка, жалостливо. Но затем поджала губы и вытащила из кармана серебряное кольцо в золотой оплетке. Точно такое же, как то, что я носил последние десять лет.

— Если честно, то в тот день, — сказала она, осматривая кольцо на ладони. — После похода в Бездну, я планировала с тобой расстаться. Сама не знаю что на меня нашло, когда я согласилась на твое предложение. Наверное, не хотела чтобы ты сорвался, когда выполнишь мою мечту — увидеть настоящую глубину Бездны.

Она сделала короткую паузу, застыв с кольцом в руке.

— Тем более, что я уже тогда была беременна.

Меня словно обухом ударили. Я смотрел на нее расширяющимися, а девушка удовлетворенно улыбалась.

Алиса наклонилась и положила кольцо на столик напротив меня.

— Не от тебя, конечно, — хмыкнула он, наслаждаясь моментом.

— Камень с плеч, — сказал я, неестественно расслабляясь.

Как бы это глупо не звучало, но я действительно ощущал, будто с моих ушла целая гора.

Коротким движением, я последовал примеру девушки, избавившись от украшения.

— Хех, — усмехнулась она с почти правдивой грустью в глазах. — Так глупо. Так… человечно.

— Девочка-таракан? — догадался я.

— Ее зовут Анима, — скривилась девушка, угрожающе блеснув глазами. — Но в чем-то ты прав. Довольно странный ребенок. Разочаровывающий. Не на это мы рассчитывали.

Спрашивать кто “мы” не хотелось. Поначалу.

Задумавшись на мгновение я понял, что хочу видеть хотя бы часть мозаики. Узнать, пока она говорит.

Алиса точно работает в паре с представителями Ордена Танатеш, знамена которого я видел из видения в Бездне. Уж чтобы они не планировали, — это нечто из ряда вон выходящего.

Потому надо воспользоваться шансом узнать хотя бы что-то. Надежды на то, что меня спасут или я смогу им как-то помешать, особо нет.

Но если уж меня планируют пустить на мясо, то я, хотя бы, хочу знать кто и почему.

— Как ты выжила?

— Бездна куда глубже чем ты даже можешь себе представить, — сузила глаза она. — Тот день мог оказаться для меня последним, но судьба даровала мне возможность прикоснуться к кое-чему грандиозному. Теперь я понимаю насколько мы были глупы, полагая, что способны хоть что-то понять о настоящей глубине. Все наши знания, накопленные предками, — всего лишь крошки со стола. Маги тысячелетиями топчутся на пороге, не способные заглянуть глубже. Там… есть вещи, есть сущности, что не поддаются пониманию.

Я внимательно посмотрел ей в глаза, наблюдая там пляшущие огоньки фанатичного безумия.

— Тебя ведь поработил мистраль, да?!

Улыбка с ее лица мгновенно пропала, уступив место злорадному оскалу.

— Я и не надеялась, что ты поймешь! Думать головой, явно не твоя стихия. Тэссу всегду все давалось слишком легко. Даже Валахан не мог избавиться от зависти, о которой, ты, конечно же, не знаешь. В отличии от тебя, нам с ним, магия открывалась с совсем иной стороны. Дети не могли осознать величия неуютной глубины колдовства. Той, что скрыта за обыденным словом Поток.

— Что ты… — я покрутил головой в недоумении. — Причем здесь Валахан? О чем ты вообще говоришь?

Девушка оперлась рукой на спинку дивана, нависнув надо мной, уставилась в глаза. Впервые за всю беседу мне стало физически неприятно. Это был не эмоциональный эффект, а банальное давление ее ауры. Однако лишь теперь я мог ощутить реальную пропасть между мной нынешним и той силой, что стоит у нее за плечами.

Алиса действительно была крайне опасной особью.

— Я говорю о великом эксперименте Орденов Танатеш и Аврора, в котором неожиданно появились сначала мы с Валаханом. А потом, словно гром среди ясного неба, — ты сам. Эксперименте, что тщательно планировался веками, дабы предотвратить гибель цивилизации, как это случилось при Великом Исходе. Они искренне надеялись, что крупицы наследия Гвиссеада, помогут избежать участи предков. Однако даже не подозревают истинных масштабов того с чем столкнулись. Впервые услышав шепот из тьмы зеркал, после инициации, я расплакалась, устроила истерику. Потребовались годы, чтобы понять, что это — величайший и редчайший дар. Недоступный большинству, которому суждено сгинуть в пламени грядущих потрясений. Сама Бездна, обратила на меня внимание.

Она говорила проникновенно, преисполненная пугающей истовости, что вызывала дрожь в коленках и мурашки по коже.

— Ты превращаешься в гребанного жука… — каркающе рассмеялся я, немного закашлявшись.

Девушка расслабилась, услышав мою реплику, стала ровно, посмотрев на наручные ювелирные часы.

— Дурачек, — прокомментировала она. — К сожалению, время поджимает. Насколько я понимаю, ты уже начал слияние со спиритом?

— А ты хорошо осведомлена, — скривился я.

— Это единственный вариант, как можно объяснить твое отличие. Если бы не этот недоделанный кот, кто знает, может ты бы уже тоже научился нормальной трансформации. Хотя, это уже не важно. Скоро тебя ждет ритуал. Активный Атрибут, конечно, был бы получше, но это не принципиально.

— То есть, ты и меня убьешь?

— Я усвоила урок с отцом и попытаюсь тебя спасти. Это обещание, которое я дала близкому человеку. Тем не менее, на твоем месте, я бы не очень надеялась, — сказала она, поправляя робу. — Идем, я тебе кое-что покажу!

Девушка подошла к двери-шлюзу с иллюминатором и выразительно посмотрела на меня.

— Только давай без этого, — скорчила она недовольную гримасу. — Ты не в том положении чтобы выпендриваться. Вставай!

Цыкнув себе под нос, послушался.

В балахоне было довольно непривычно, будто в халате после знатного кутежа. Тапочки, что стояли у дивана, вероятно, должны были дополнить какой-то изувеченный опыт домашности. На самом же деле, лишь вызывали еще большую фрустрацию.

— Зачем тебе Фрея? — спросил я, подходя к двери.

— А вот это уже не твое дело. Да и ты, все равно не поймешь.

Она мягко подтолкнула меня наружу, где оказался широкий коридор.

— Ты прямо сейчас меня убивать будешь? — процедил я, ощущая себя человеком, ведомым на расстрел.

— Не волнуйся, твое время еще не пришло, я же говорила. Просто покажу тебе кое-что. Считай это жестом добройволи.

Внутренности безднолета мало чем отличались от любого другого. Такие же коридоры, покрытые полированными металлическими листами, где время от времени встречались сенсорные панели, либо двери.

Разве что немного удивляла тишина. Механизмы работали довольно гладко и шум издавали лишь мана-батареи, да вентиляция. Отголоски вибраций аккумуляторов маны напоминали треск цикад, словно поселившихся внутри стен.

Экипаж тут безусловно был, но явно малочисленный и распределенный по соответствующим отделениям. Чем дольше мы шли, тем сильнее становился шум мана-батарей. Можно сделать вывод о движении в машинное отделение, либо в место с необходимостью постоянного мощнейшего энергообеспечения.

Как, например, лаборатория.

Миновали еще несколько безлюдных коридоров, прежде чем, наконец-то, достигли очередного шлюза.

На этот раз Алисе пришлось ввести пароль, пройти биометрику и даже синтезировать кодовое заклинание. И даже так, мы оказались в тамбуре, где нас обработало паровым дезинфектором и парочкой манаформ, прежде чем пустить дальше.

А вот уже из тамбура открылся довольно странный вид.

Поток там, казалось, скручивался необъятными клубками, наматывая манатечения, словно снежный ком.

Как только проход открылся, у меня, сначала, болезненно зазвенело в ушах, а потом их и вовсе заложило. Глаза неожиданной резанул тусклый свет красных ламп.

— Что это? — прошипел я, зажимая уши ладонями.

— Смотри, — коротко бросила Алиса, сопроводив это широким жестом рукой.

Понимая, что выбора у меня сейчас особо нет, я сделал пару шагов и замер на пороге.

Лаборатория была заставлена многочисленными стеклянными капсулами двухметровой высоты и где-то полутораметрового диаметра. Они держались на мощных кронштейнах, свисающих с потолка. Под ними находился бассейн, заполненный зеленой жижей, испускающей облака пара, сквозь тонкую пленку магического барьера, похожую на стекло.

В центре помещения находилась одинокая кафедра с широченной компьютерной панелью.

Поверхность капсул запотела, а в мутном бассейне я заметил оживленное движение. Кроме магического барьера, от жидкого пола отделяла толстая моноцизитная решетка, на всю площадь бассейна.

В мутном голубоватом физрастворе, внутри капсул, застыли странные существа. Больше всего здесь подошло бы слово “мутанты”. В их чертах угадывались как ярко выраженные человеческие черты, так и деформированные, гипертрофированные части мистралей.

Неправильные, асимметричные формы вызывали глубинное чувство отвращения, дискомфорта. Словно я смотрел на результаты какой-то чудовищной вивисекции, что были сохранены в банках с формалином.

Это были мистралианты.

— Иди, иди, — вновь подтолкнула меня Алиса.

Прищурившись, я присмотрелся к поверхности жижи, отмечая мельтешение множества силуэтов.

— Зачем? Что это за место?

— Иди! — с силой толкнула меня девушка.

Я стал на решетчатый пол и неуверенными шагами прошел в геометрический центр комнаты, остановившись у кафедры-компьютера. Пар, исходящий от бассейна оказался летучим, оставляющим кисловатый привкус на языке и щекочущим ноздри.

На экране сенсорной панели находились десятки измерительных шкал, отражающих огромное количество данных. Все они сходились к мониторингу капсул и самого бассейна. Отображали характеристики манафона, аур, манаполей и самого Потока. Беглым взглядом я мало что мог понять.

Тут требовалось вовлеченное изучение.

Получив возможность приблизиться к капсулам, я не мог понять, что именно кажется мне странным. Явно опускалось нечто важное, помимо всего прочего. Мистралианты были разных комплекций, возрастов и степеней мутаций. Однако у всех прослеживалась одна общая черта, которую я никак не мог выделить.

— Тридцать лет назад, — заговорила неожиданно Алиса. — В системе когда-то известной, как Гиперион, была проведена вылазка импубликанских боевиков. Из-за катаклизма, фактически погасившего центральную звезду, местоположение планеты Гвиссеад, официально, считается утерянным. Аномальный манафон не позволяет ни одному современному телескопу ее увидеть.

Девушка подошла до кафедры с компьютером, что стояла в центре и нажала на панель.

— В реальности же, Орден Аврора и Триединый Союз всегда владели необходимыми координатами и периодически сопровождали туда безуспешные экспедиции. В погоне за технологиями и артефактами прошлого. Уж слишком сильным казался им упадок магического искусства, после чтения древних трактатов. Предки казались чудотворцами, способными возводить города и континенты в Бездне. В этот раз, они оформили тайный контракт с Орденом Танатеш.

Алиса присела на корточки и коснулась решетки. Из-под воды показались несколько лиц. Девочки лет десяти, были мне знакомы. Вот только, в отличии от мистралианта, что имела две четкие формы, они казались все теми же мутантами. У одной был рыбий рот и жабры. У второй из глаз вырастали щупальца. У третьей половина головы и тела вросла в хитиновую раковину. Еще парочка вообще срослись друг с другом, образовав единый организм.

Их было много. Весь бассейн был заполнен ими и единственное, что не давало им вырваться — это мана-экран поверх всей площади водоема. О который они бились лбами, ладонями и кулаками.

Девушка отпрянула от решетки, взяла меня за запястье.

— Однако кроме артефакта для Авроры, они нашли еще кое-что, — продолжила Алиса. — Анабиозная спасательная капсула, известная как инкрастулла. Просуществовала она до этого времени лишь благодаря защите нескольких заточенных в ней спиритов, что куда-то пропали, после вскрытия… — она хмыкнула. — А внутри находилась беременная женщина. Защита оказалась повреждена, из-за чего ее не удалось спасти.

Алиса практически впритык приблизилась к моему лицу, сжимая запястье с такой силой, что я невольно схватился за предплечье, согнувшись от боли.

— В отличии от детей. Мальчик и девочка. И они, по-контракту, были законной добычей Ордена Танатеш. Но Авроре такое навряд ли понравилось бы, потому детей решили разделить и воспитать в разных семьях внутри Коалиции. Девочку принял Фархат Луперкаль, дав ей имя — Алиса. А вот мальчика…

Она отпустила запястье, будто опомнившись. Я же слушал и не знал хочу ли я знать, то что она мне скажет. Если мои подозрения верны, то это будет последним гвоздем для меня на ближайшие времена.

Алиса улыбалась, будто предвкушая мою реакцию.

— А мальчика принял сам архонт, дав ему имя, — Валахан.

С потолка упали несколько тонких хромированных проводов-веревок. Ловкими короткими движениями, словно змеи, они опутали мои руки и ноги, поднимая в воздух. Я даже не успел крикнуть, как мне в рот залетел кляп воздухоподачи, намертво закрепившись на зубах.

Я начал дергаться, материться, но тут же поник. Манаформа Алисы парализовала тело, сделав безвольным.

— Оба ребенка росли, показывая удивительный потенциал в магии, обладая исключительными Атрибутами. Их мощь росла с поразительной скоростью. Однако среди них. Нежданно-негаданно затесался еще один. Очень странный ребенок, даже по их меркам.

Алиса провела рукой по моей щеке.

— Этому была причина, — наставительно подняла палец девушка. — Во время экспедиции, в аномальной зоне космоса, прямо в оке манашторма, масштабом в целую солнечную систему, было зачато дитя. Молодожены из отряда Танатос, — Тэссей и Фашальт Найв, дали жизнь созданию, обреченному однажды вернуться в шторм, из которого он вышел.

Толстая лапа кронштейна изогнулась, закрывая меня в стеклянной капсуле. Веревки держали тело в воздухе и пустота под ногами пропала, как только я полностью оказался внутри стеклянной тюрьмы.

Металлический люк законсервировал капсулу с устрашающей скоростью, но куда больше ужаснул синий раствор, что начал подниматься еще быстрее. Коснулся моих пяток буквально через несколько секунд.

Словно вспышка в голове, я вдруг понял, что вызывало у меня пугающее чувство зловещей долины, при взгляде на капсулы.

Все помещение было заполнено неудачными клонами.

Моими неудачными клонами.

Алиса смотрела, как раствор заполняет капсулу, улыбаясь и приложив ладонь к стеклу. Ее сияющие маной глаза были единственным что не давало отключиться под навалившейся тяжестью дремы. Меня буквально затягивало во тьму, несмотря на все усилия оставаться в сознании.

Неожиданно я услышал ее голос, сквозь раствор, стекло и магическую печать, отделяющую меня от реальности.

- “Исток” возродится, прерывая “Великое таинство”. “Служители бури” одарят его светом мертвой звезды. “Шесть ветров” окутают “Башню Ключника”, изгоняя “Блудницу”. И тогда “Странник”, откроет “Врата”.

И я закрыл глаза, не в силах больше сопротивляться.

2

Морритас лежал в кровати бездумно глядя в потолок.

Две девушки, по бокам, мирно сопели. Сквозь окно только-только проскользнули первые лучики солнца.

Он отводил максимум минут десять-пятнадцать на созерцание, чтобы не терять время зря, но дать мозгу возможность настроиться на продуктивную работу. Потом встал и мягкой поступью, словно лесной кот, пошел в ванную комнату. Умывшись, недовольно провел пальцами по шраму на правом веке, что остался после давней экспедиции. Заряженное маной стекло собственного шлема могло пронзить его мозг, если бы не застряло между костями.

Толстый рубец не только портил кожу, но и периодически приносил фантомные боли. И первое и второе его жутко раздражало. Уйма попыток была потрачена зря, чтобы добиться лишь частичного восстановления глаза. Тем не менее, веко все равно не закрывалось до конца, а сам шрам уродовал лицо от верхнего края щеки до брови.

Морритас ненавидел свое лицо после этого увечья. Не потому что оно казалось ему искалеченным или испорченным. Нет, он искренне презирал свой собственный облик за то, что не мог исправить его при помощи магии, которой оно и было искалечено. А призрачные боли раз в несколько дней только подливали масла в огонь.

Звонок застал его за завтраком, как раз после того, как он бесцеремонно выпроводил девушек.

Люмьер, — его доверенный разведчик никогда не звонит попусту. Телефон был защищен технологиями, о которых еще даже разведка Орденов-конкурентов не была в курсе. Могли говорить открыто.

— Да? — протянул Морритас, отпивая сока.

— Магистр, у нас проблемы!

— Что случилось?

— Вам лучше приехать в центральный офис. Тэры Аурелиус и Валахан… Это серьезно.

Закрыв глаза и глубоко вздохнув, Морритас кивнул самому себе:

— Скоро буду.

Пентхаус магистра находился в гостинице Ордена в центре города.

Элитный небоскреб Манцера Импубликати, в собственности Коалиции, едва ли чем-то уступал дворцу Кавараджо. А во множестве даже превосходил, что, впрочем, галанорцы навряд ли признают.

Несколько дней назад специалисты Ордена Капуя презентовали новую технологию выращивания фазокристаллов, что вызвало настоящий фурор в обществе.

Дорогущие номера отеля оказались заполнены и зарезервированы на многие недели, даже месяцы, вперед. Теперь по коридорам и бесчисленным кафе сновали сотни знаменосцев разных Орденов, организаций и группировок. Все хотели обсудить поставки, заключить сделки, обсудить эксклюзивы и прочее, прочее, прочее…

Делегаций было так много, что несколько отелей рядом тоже были забиты под завязку. Многие прибыли из самых разных концов Импублики, лишь бы получить возможность на аудиенцию и переговоры.

Ложкой дёгтя оказались напыщенные галанорцы. Их представитель был на удивление придирчивым к нюансам. Некоторые детали критиковал так, будто они уже давным-давно прошли этот этап и готовы предложить куда-более интересные решения.

Они, впрочем, и предложили. Назначили презентацию на последний день Парада Достойных. Как раз в конце недели, на воскресенье. Морритасу даже было интересно, чего они такого о себе возомнили, что решили будто смогут переплюнуть Танатеш.

В любом случае, — у них еще было много козырей в рукавах. Галанорцы даже не представляют насколько много.

В конце концов, над технологией работали не только Капуя. Официальная часть была, конечно за ними, однако множество подрядчиков из дочерних-компаний тоже не один год потратили на исследования в самых разных сферах.

Наибольший вклад, тем не менее, внес Фархат Луперкаль.

Пусть он работал вообще неофициально и даже покинул Орден Зариман, чтобы никто не связал его с Коалицией, в случае чего. Его сторона работы была крайне спорной для любого законодательства. Граничила с приговором к смертной казни, даже на территориях горячих точек.

Да и Аурелиус его недолюбливал из-за истории с Тэссом и Алисой.

Уж больно специфическими были его труды. Он занимался исследования Бездны больше двухста лет. Фактически всю жизнь. После смерти Алисы и вовсе как с цепи сорвался. И, как ни странно, ему помогал Тэсс. Тот, кто фактически завел Алису в могилу, помогал ее отцу раскрывать тайны глубин мироздания.

Каков абсурд.

У Морритаса были мысли на этот счет. После путешествия на Гвиссеад он пересмотрел множество своих взглядов. То, что они привезли оттуда, изменило слишком многое.

И он даже не о детях или утерянных спиритах, старшего из которых удалось засечь в контактах с Тэссагримом Найвом.

Ценность шкатулки для Ордена Аврора становилась понятна лишь сейчас. Пускай они и не успели толком ее исследовать, но даже тех догадок, что только недавно оформились, достаточно.

Власть Авроры будет только усиливаться. А со временем и вовсе станет недосягаемой вершиной. А учитывая кто сейчас у руля — ничего хорошего от них ждать не стоит.

Грядет нечто страшное.

То, ради чего стоит лезть вон из кожи, ступая по головам. Не важно кто и что станет на пути, — надо укрепить Орден и Коалицию настолько, чтобы они смогли выстоять. Чтобы были готовы, когда остальных поглотит бедствие. Сколько городов и народов не пришлось бы утопить в крови, он готов к этому. Пусть его ненавидят, называют тираном и чудовищем. Главное — выживание.

Дело даже не в Ордене. Не в Импублике. А в самом факте существования всего, что привыкли считать цивилизацией.

Гвиссеад и его наследние, — тому подтверждение.

Магистр добрался в центральный офис на вертолете, перелетев всего лишь несколько километров. По дороге он позволил себе с улыбкой смотреть на гигантскую пирамиду фондовой биржи.

Символ финансового могущества страны никогда не спал, никогда не прекращал работу. Огромное, даже по меркам Импублики, здание, занимало несколько квадратных километров. Единственное поле боя, где не проливают ни капли крови, но последствия могут влиять на десятки поколений.

После презентации Капуи там все горит. Частичное ППП(Первичное Публичное Предложение), от парочки их компаний, начнется через две недели. Как раз успеют выслушать об инновациях Ордена Галанор и втоптать их в землю, повысив цену акций до небес.

На второго гиганта, Морритас сузил глаза.

Похожая на белоснежный светоч, Башня Артурия, казалось, пронзала небеса. Главное здание Первого Полиса, Столицы, Импублики. Сердце Ордена Аврора, — бессменных правителей, чьими вассалами являются все Ордена. Самое первое, самое древнее здание, что построили на территории этой планеты. Дворец Наместников, место Совета Архонтов, колыбель власти.

Морритас цыкнул, недовольно поправив пиджак. Остаток пути провел в мрачном созерцании.

Что-то случилось с Аурелиусом и Валаханом.

Само по себе это звучит как бред. Кто сможет что-то сделать архимагу со столетним стажем и метамагу-гвардейцу с убийственным Атрибутом?

Скорее удивляло напряжение Люмьера.

Разведчик был тем еще параноиком, любил сгущать краски. Как и большинство из народа горцев-дрекганов, — он шутит только когда выпьет ведро спирта. Но Морритас ценил четырехрукого коротышку за то, что он вообще не употреблял. А то, что употреблял — не имело на него никакого эффекта. Кроме того, битый жизнью член отряда Танатос, всегда отличался крайней степенью хладнокровия. Даже по меркам самого магистра.

На крыше его ждал сам Люмьер в окружении дюжины бойцов из отряда. Вот теперь пришло время поджать губы, ощущая неладное.

— Здравствуйте, магистр! — угрюмо сказал Люмьер, стрельнув глазами по сторонам.

Манатроп первого круга был похож на бочонок из которого торчали шесть мускулистых конечностей. В отличии от традиционной бороды, что принята у большинства мужчин его народа, — он был абсолютно безволосый.

Когда они зашли в лифт, Морритасу протянули планшет с видеозаписью. Там было видно, как Аурелиус вернулся в кабинет поздней ночью, где его ждал Валахан. Они начали говорить и запись оборвалась.

Тревога обострилась, Морритас немного отпустив галстук.

— Занятно, — сказал магистр. — В кабинете меня ждет нечто еще более интересное, я так понимаю?!

— Да, магистр! — нехотя кивнул Люмьер. — Я бы не рискнул это озвучивать даже с нашей системой защиты.

Спустившись на нужный этаж, Морритас отметил, что здесь никого кроме дежурных бойцов Танатоса.

— Жива? — спросил магистр, заметив пустой стол секретарши у входа в кабинет.

— Откройте дверь, магистр! — сказал Люмьер.

Морритас еще не успел приблизиться к дверям, как шрам на веке начало покалывать, резать. Словно холодный нож воткнули в глазницу. Понимая, что это говорит об очень специфическом синтезе неподалеку, магистр до боли стиснул зубы, ускорил шаг.

Он ворвался в комнату и застыл.

Внутри кабинета все стены были покрыты кровью, сквозь которую проступали письмена запрещенных языков. Языков, которыми пользуются за гранью доступных магам слоев Бездны.

Тело секретарши лежало в центре комнаты и было раскрыто, словно походная сумка. Остатки телепортационной сферы, сплетенной из крови и манаплазмы, расплескались по полу.

К посиневшему лбу девушки был приклеен кровью обычный офисный листок. Магистр наклонился, чтобы прочитать надпись, но ее специально сделали снизу, чтобы пришлось отклеить.

Как только он это сделал, труп рассыпался трухой, подняв тучу пыли, что тут же была подавлена магией.

“Время пришло”.

Морритас сжал, скомкал бумажку, издав нечто сродни рыку.

Это было не вовремя. Совсем и абсолютно не вовремя!

— Люмьер! — прикрикнул он.

— Да, магистр?!

Магистр вытер занемевший глаз стиснутым кулаком, от которого отлила кровь из-за силы сжатия. Пламя маны в глазах разгорелось само собой, рискуя вырваться наружу, вместе с ревом ярости.

— Сначала Иерихон! Потом собирай всех доступных бойцов Танатоса. Про это, — он обвел пальцем помещение. — Никому ни слова, пока я не скажу! Официально, архонт в срочной командировке!

— Да, магистр!

Морритас развернулся на каблуках и пошел в собственный кабинет этажом ниже. Он неосознанно продолжал потирать глаз все еще стиснутым кулаком.

— Не беспокоить! — гаркнул он секретарше, подходя к кабинету.

Она испуганно проводила его взглядом, не сказав ни слова.

В кабинете он подошел к стене, отодвинув пейзажную картину пансионата Роккия. Несколько жестов и голая стена изменилась, открывая металлическую пластину сейфа. Морритас синтезировал необходимое заклинание-пароль и открыл дверцу.

Внутри сейфа практически ничего не было кроме пары планшетов, отрезанных от любого беспроводного соединения и нескольких бумажных папок. Он взял все и положил на стол, по дороге нажав красную кнопку у окна. Стекла тут же покрылись синей поволокой маны.

Открыв папку, магистр начал доставать и расставлять на столе фотографии, под каждой из которых была подпись с датой и временем.

Одной из первых, что он взял, была фотография двух обгоревших тел, лишенных мяса, что находились в молящейся позе, внутри разбитого самолета.

Подпись гласила:

“Тэссей Найв: 02:11, 21 октября 3105 года от В.И.

Фашальт Найв: 02:11, 21 октября 3105 года от В.И.”

Под фото прикреплено еще одно, на котором две стороны карты Аэтерны, изображающей двух рыб, образующих телами круг, в центре которого водоворот. Подпись на втором фото: “Служители бури”.

Морритас отложил фото, не читая четверостишия, но расставляя все имеющиеся карточки в определенном порядке. У него болезненно дергалась щека, покалеченный глаз заслезился, но движения казались четкими и уверенными.

Дальше — фактически шесть одинаковых фото мужчин и женщин в собственных кабинетах и спальнях: Карстон Тринн, Олмонд Фраггори, Оливия Пламм, Диттор Легранж, Женевьева Паскаль и Раймонд Агатио. У всех время смерти в диапазоне месячного промежутка, начиная с августа 3119. У всех одна и та же карта — шестиконечная звезда, горящая пламенем маны, на каждой вершине которой полыхает огонек с иероглифом. У каждого своим.

Символ шести ветров Бездны, которыми были маги-навигаторы, сопровождавшие экспедицию на Гвиссеад по секретному контракту с КИБ.

Об этом знали лишь непосредственные члены экспедиции, самые высокопоставленные чины Комитета и непосредственно заказчик — глава Ордена Аврора, Арманд Артурия. Даже Иерихон был в курсе лишь общих деталей, без имен. А все остальные подписали контракт, включающий омниклятву.

Морритас разложил еще две карты:

“Фархат Луперкаль, 23:02, 15 марта 3120 год от В.И. Карта изображает башню, устремленную в небо, по стенам которой, словно по мосту, шагает фигура в балахоне, несущая охапку ключей. “Башня Ключника”.

“Мия Торвуд, 00:01, 20 марта 2120 от В.И. Карта: “Блудница” или “Блудный дом”. Зависит от перевода. Хаэвит в этих понятиях был довольно многослойным, иносказательным.

Вот тут было сложнее. Морритас полагал, что конкретно ее смерть могла быть связана с Тэссагримом, а не экспедистами. Что, в принципе, рушило картину. Ведь это точно не было делом подражателей.

Карту он лично видел, — ее ауру ни с чем не спутаешь.

Однако, покопавшись в документах и воспоминаниях, нашел занимательную информацию. Тридцать лет назад, она носила другое имя и другую внешность. Вполне обычное дело для перевертышей. Особенно для информаторов КИБа.

Девушка была поваром на их безднолете. Якобы, заработала денег и переселилась в Столицу, открыв там “дом любви”. Вполне вероятно, что она была обычными “ушами” Комитета в нужное время, в нужном месте. Тогда — на судне, а сейчас — в Пертувии. Но то, что она из Комитета — факт, которому у магистра есть документальное подтверждение.

Разложив все карты, Морритас скользнул взглядом по папке, где осталась еще одна, последняя пара. Лишь теперь на его лице появились реальные эмоции.

Он скривился, как от зубной боли и трясущейся рукой вынул фотографию, где было изображение женщины внутри огромного сада. Вот только, в отличии от остальных, у нее, кроме головы и сердца, осталось еще кое-что.

Недоношенное белое тельце младенца было оторочено цветами, словно в яслях. Под оголенными ребрами женщины, плоть ребенка осталась нетронутой с навеки сложенными в молитве ручками.

“Валентина Стрего, 02:05, 22 июня, 3037 год от В.И. Карта изображает фонтан в котором плещется младенец. Подпись: “Великое таинство”.

Положив карту, перед всеми предыдущими в очереди. Магистр вновь потер глаз кулаком и начал что-то искать на мониторе компьютера. Спустя несколько минут, он уже сверял даты с разноцветным графиком, внесенным в почасовую схему календаря.

И чем дольше он это делал, тем мрачнее становился.

— Лицемерный ублюдок… — прошептал Морритас отчужденно вперив взгляд в самую первую фотографию, вновь потер глаз. — Мразь!

Мгновением позже, он сгреб все фото в охапку, вернув обратно в папку. Затем взял в руки телефон и набрал Люмьера.

— Договорись о встрече с Авердин Валторн и Армандом Артурия. Это срочно.

Он не успел положить трубку, как ощутил болезненное покалывание в позвоночнике. Неприятное и давным-давно забытое ощущение приближающейся опасности буквально выворачивало хребет.

Морритас посмотрел в окно и его сердце опустилось.

Пелена лопнувшей реальности изрыгнула небольшой снаряд продолговатой формы, что мчался прямо в кабинет магистра. Даже он не успевал, ведь ракета была уже слишком близко.

3

Сафарот не любил неожиданности.

Когда все шло наперекосяк он не любил еще больше.

И сейчас было именно так.

В конференц-зале цитадели Ордена Мидрисфаль сидели четверо: Сафарот Гай, Дезмонд Грей, Хлора Текерман и Дитрих Ле-Роуф. Парня нашли в нескольких километрах от старой шахты. Он воспользовался вертолетом чтобы убраться подальше.

Смог бы долететь до самой башни, если бы не манашторм.

В последние часы бедствие вновь разгорелось не на шутку, будто костер в который подкинули дров. А потом вдруг, ни с того ни с сего, просто исчез.

Буквально за несколько минут.

Все слушали рассказ и были мрачнее тучи. Странный метис вещал занимательную историю, почти доведя ее до конца.

— …лисицы появились неожиданно, словно по чьей-то команде. Я впервые видел, чтобы мистрали двигались так скоординированно и четко. Уж не знаю, как эта тварь умудрилась удержать портал, но они затащили парня туда и пропали вместе с ним. Я дождался пока пропадет клетка и сел на вертолет. Все.

Сафарот переглянулся с Дезмондом, а потом их взгляды пересеклись с Хлорой.

Орден Мидрисфаль хотел было повыпендриваться и поторговаться, благодаря выгоде ситуации. Гильдия Иерихон вполне рассматривала подобный сценарий. Пока все не стало еще хуже.

— Что можете сказать о парне, тэр Ле-Роуф? — спросил Сафарот, внимательно изучая реакцию. — Состояние, ранения, поведение. Заметили что-нибудь странное? Важны любые детали.

Метис сначала посмотрел на магистра. Получив едва заметный кивок, ответил:

— Я бы не сказал что он был каким-то странным, но… — боец задумался. — Хладнокровный — да. Вызывает уважение. Однако рядом с ним не очень комфортно находится. Его аура, несмотря на ограничители, словно пыталась подавлять все вокруг. Непохожая на отлученного. Скорее… как у мистралей.

Сафарот вздохнул.

— Официальной петицией Гильдии Иерихон, я заключаю, что все сказанное и все произошедшее в рамках расследуемого нами дела, не подлежит разглашению. Также, мы оставляем за собой право проводить допросы с персоналом базы. Производить нужные нам замеры и тесты в местах преступления, а также в тех местах, где сочтем это необходимым.

— Не многовато вы на себя берете, паладин?! — нахмурилась магистр. — Вы не можете просто так….

— Видели тот шторм, тэрра Текерман? — устало полюбопытствовал Сафарот Гай. — Подобное свидетельствует о применении крайне мощного синтеза, входящего в Пакт о Запрете. А любое запретное волшебство из этого Пакта, полностью развязывает Иерихону руки. С этого момента мы вправе действовать по своему усмотрению, а вы обязаны всячески нам в это ассистировать. Все четко согласно букве закона, тэрра Текерман!

Она хотела еще поспорить, но звонок Дезмонду оборвал дальнейшие разговоры. Эльдерлинг подошел к красноволосому показывая телефон. Оба недовольно поджали губы.

— Нам надо возвращаться в Первый Полис, одну команду мы оставим. Немного позже прибудут наши криминалисты. Не трогайте там пока ничего.

— Мы что даже бойцов своих похоронить не можем? — возмутилась магистр. — Это…

— Это необходимо, тэрра Текерман! — любезно произнес Дезмонд.

Когда паладины покинули базу и уже находились в собственном шаттле, Дезмонд вновь заговорил.

— Что им вообще нужно?

— То же что и всем Меченым, — вздохнул Сафарот, выпивая таблетку от мигрени, мучившей последние сутки. — Просто выполняют указания.

— Я уже ничего не понимаю, — сказал Дезмонд, закуривая самую обычную сигарету, что, казалось, уже даже не выпускались кучу лет. — То они ничего не делают десятки лет, то начинают валить грандмагов пространства, потом вообще вообще случайную девку, держащую бордель, охотятся на отлученного. А теперь нападение на офис Танатеш. Еще эти стишки недоделанные… Ты видел что мы нашли в архивах? Какие-то “служители бури, “странники”, “врата”. Бред сумасшедшего! Какого хера?

— Ага… Кажется, мы что-то упускаем.

Глава 17. Парад Достойныхых

1

По периметру рассредоточились десятки боевиков. Все в полном обмундировании, в стелс-броне, с вибрирующим силой фазовым оружием.

Горы оборудования выносили и заносили обратно, пока что-то готовили в центре комнаты. Там, где находилась обсидиановая площадка.

Фрею трясло, перехватывало дыхание, скручивало судорогой мышцы. Странный древний зал вызывал глубинное внутреннее отторжение. Здесь будто все казалось неправильным, провоцируя физическую боль в каждой клетке.

Она уже испытывала подобные чувства, когда-то давно, кажется, в прошлой жизни. Но сейчас они вышли на совсем иной уровень.

На шею, поверх мана-негативного ошейника, одели еще один. Он крепился к цепи у стены гигантского помещения. И по периметру стен, таких ошейников были сотни, а может и тысячи.

Еще жутче стало, когда заметила запыленные стоки, явно предназначенные для крови и шедшие от стен к статуям. А от статуй, в местах, где острия мечей касались пола, тянулись дополнительные рвы к площади в центре.

Туда, где сейчас занимался синтезом так называемый папа Анимы.

Человек в магоматонной маске стоял широко расставив руки. У него не было оружия с фазокристаллом, однако от ауры исходило чудовищное давление. Никогда ничего подобного, она не встречала прежде.

Чудовищная мощь.

Возле него стоял еще один колоритный персонаж — худющий мужчина в поношенной хламиде и деревянных босоножках. Его длинные волосы и бороды перетягивали несколько канатов, а глаза внимательно следили за действиями волшебника.

Что было странно — от него не чувствовалось ни капли магии. Поток словно избегал ауры смуглого человека, образовывая вокруг него вакуум.

Девушка отвернулась.

Рядом с ней сидела Анима, подобрав под себя ноги и обняв колени. Девочка хмурилась, выражая не меньший дискомфорт, но послушно сидела.

— Кто это? — спросила Фрея у нее, пытаясь не стучать зубами.

— Папа, — буркнула она, недовольно покосившись.

— Я понимаю, — кивнула девушка, растирая плечи. — Я имею в виду, — кто он? Кто твой папа?

— Папа, — это папа, — удивленно ответила Анима.

— А рядом с ним кто? — не успокаивалась она.

Девочка угрюмо поникла.

— Жрец, — буркнул ребенок. — Жуткий, опасный.

— Жрец чего?

— Великой охоты.

— А?…

— Ты задаешь слишком много вопросов! — насупилась Анима. — Это утомляет.

Взгляд девочки внимательно скользнул по Фрее. Секунду спустя она синтезировала манаформу и офицер ощутила, как по телу расплывается тепло, дрожь уходит, а жуткое давление немного ослабевает.

— Что ты… — простонала Фрея.

— Это подарок, — сказала Анима, вытаскивая из кармана своего питомца. — Пусть ты и слабая, но… — девочка нахмурилась своим же мыслям. — Ты хотя бы не обгадилась, в отличие от остальных. Возможно, в тебе что-то есть.

— Других? — переспросила Фрея. — И многих ты уже… что ты с ними делала? С другими?

Девочка задумалась.

— В основном калечила, иногда убивала, если они не подходили папе.

В голове девушки неожиданно зародилась догадка.

— Это твой папа делал ритуалы?

— Да, — кивнула Анима, скривившись. — Только он может это. Даже у мамы не получается.

— А, зачем?

Глаза орехового цвета удивленно расширились, уставившись на Фрею из-под пурпурной челки.

— Чтобы всех спасти, конечно, — сказала девочка.

Фрея зажала веки и стиснула губы, пытаясь подавить слезы. Девочка оказалась неожиданно разговорчивой и даже проявила милосердие. Грех было не попытаться выведать у нее хоть что-нибудь.

Тем более, что Ритуалиста, Фрея, похоже, уже нашла.

— Спасти? — дрожащим голосом спросила она. — А от чего?

— Ты — глупая! — обиженно сказала девочка. — От конца света! Если папа с мамой не смогут провести обряд, то наступит тьма и поглотит весь мир. Все миры.

Анима виновато поджала губы.

— Не то, чтобы я особенно много их видела, конечно. Миры эти… Я и от этого не в восторге, если честно. Но мама с папой говорят, что это важно.

— И как они намерены всех спасти?

— Я не знаю, — вздохнула девочка, водя пальцем по хитиновой броне. — Все произойдет сегодня. Все уже готово. Но ты этого не узнаешь. Как и рыжий.

— Рыжий?

Выражение лица Анимы поменялось и она неловко потерла лоб ладошкой, будто вспоминая старую рану.

— Да, Странник, — кивнула она. — Я не смогла его пленить, но мама справилась. Он… изменился. Должен был стать как мы, а… — она крутанула головой. — Не знаю, кем он стал. Но это уже не важно. Вы скоро умрете.

Фрея имела еще кучу вопросов, но неожиданно раздался властный голос.

— Анима! Веди!

— Вот и все, — хмыкнула девочка.

— Что? Нет! — вскрикнула Фрея. — Нет, подожди! НЕТ!

Она хотела оттолкнуть от себя Аниму, но манаформа обездвижила ее, сделав тело безвольным и податливым. Синтез произошел так быстро, что она даже не успела понять. Опыта маленькому чудовищу было не занимать.

Девочка отстегнулась ошейник и повела ее, словно послушное животное.

Взгляд Фрейи казался одновременно затуманенным и ясным как никогда. Неожиданно она обратила внимание на то, насколько много людей оказалось в помещении.

Пока ее вели к магу, в помещение вводили несколько шеренг таких же обезволенных, как она сама. Вот только их распределяли по местам у стен, сажая на те самые бесчисленные цепи.

Она хотела бы бороться. Как ее учили противостоять ментальным и физическим воздействиям еще в академии. При помощи глубокого сатори, концентрации и силы воли.

Вот только, это требовало времени и действовало лишь на заклинания определенной категории. Пленившая ее магия, явно выходила за рамки того с чем можно просто так бороться.

Фигуры мага и “жреца” и коротко кивнули друг другу. Смуглый мужчина одарил девушку мимолетным взглядом, отчего внутренности скрутились клубком змей.

В черных глазах жреца Великой Охоты было что-то ужасающее. Будто бездонные колодцы в самые темные закоулки Бездны.

Вблизи его аура создавала еще более гнетущее чувство всепоглощающей пустоты.

Не задерживаясь, он мягко пожал плечо мага, еще раз кивнул и пошел прочь, на выход.

— Ах, Фрея! — вздохнул неизвестный волшебник. — Жаль, что все так вышло. Искренне жаль. Фархату пришлось слишком многим пожертвовать для нас. Для спасения.

Фрея хотела бы может что-то съязвить, но максимум на который она была способна — это напрячь гортань.

Кем бы не был этот ублюдок, она его с того света достанет!

Тем временем маг наклонил голову набок, явно внимательно изучая ее.

— Ты ведь так и не научилась пользоваться Атрибутом, да? — спросил он, разтягивая пальцами ее веки и заглядывая в глаза. — Какое разочарование! А ведь твои родители специально провели почти месяц в Бездне, пытаясь тебя зачать и наградить таким неимоверным даром! Ты хоть смерть чувствуешь?

У него явно были свои методы принятия ответов, поскольку паралич он даже не думал снимать. Лишь продолжал держать ее глаза широко открытыми.

— Ну хоть что-то, — хмыкнул он через секунду.

Его голос казался ей таким знакомым, хотя и был искажен магоматонном.

Но маг, ответил на ее немой вопрос сам, неожиданно снимая керамическую маску.

Сказать, что она удивилась — не сказать ничего.

Аурелиус Стрего выглядел не просто уставшим. А истощенным, осунувшимся, очень сильно постаревшим. Однако даже так у архонта Ордена Танатеш в глазах плясали огненные бури маны.

Он провел большим пальцем по ее лбу и девушка ощутила как лопнула кожа, выпуская кровь.

Ладонь мага всколыхнулась багровым пламенем, пальцы сжались. Будто ухватившись за что-то невидимое. Медленное движения напоминало подсечку удочки, на которую клюнула особенно крупная рыба.

Фрея ощущала как вся ее аура вздувается, пронизанная плетениями маны, наполнившись багровыми тонами. Связи между физической и энергетической составляющими обернулись натянутыми нитями клея, что трещали от внешнего воздействия.

Мириады крючков манатечений вцепились, казалось, в каждый атом ее естества.

Маг медленно тянул на себя руку, словно силясь что-то из нее вырвать, вытащить наружу.

Кровь пошла из глаз, ушей, ноздрей и даже из пор кожи. Девушка чувствовала, как он зацепился за нечто внутри нее. За то, что было одновременно и чуждым, и неотъемлемым.

Натяжение всего тела напоминало удар электрошокером. Ноги были готовы вот-вот подкоситься, а сознание — покинуть тело.

Однако маг закончил процедуру неожиданно резко. Будто выключил этот самый невидимый электрошокер.

Она продолжала стоять безвольной куклой, злобно таращась на волшебника.

Между согнутых пальцев Аурелиуса появился бурлящий сгусток крови, зависший влажным облаком.

Ее крови.

Пальцем другой руки он коснулся сгустка и провел себе по лбу, рисуя крест, что странным образом напоминал недавнее дерево.

— Мне, правда, искренне жаль, дитя! — виновато сказал он, погладив ее волосы. — Мы рассчитывали, что получиться обойтись меньшими жертвами, но судьба распорядилась иначе. Поверь, я потерял гораздо больше ради этого дня, чем кто-либо еще.

Отпустив очередную грустную улыбку, он вернул маску на лицо.

Анима все это время стояла рядом и смотрела на нее исподлобья, держа руку в кармане сарафанчика. На ее шее опять вздулись вены и было видно, насколько ей неприятно, даже больно, находиться на черной обсидиановой поверхности. Однако девочка привычно терпела.

Фрею поставили в центр площадки, в то время как толпы людей постепенно расставляли у стен.

Аурелиус отошел на несколько метров от нее, махнул рукой Аниме.

— Уйди! — сказал он пренебрежительно.

Девочка поспешно кивнула и хотела было побежать, но неожиданно оступилась и упала на черную плиту, ударившись головой о поверхность, измазав ее кровью.

— Ты что творишь, тварь?! — взревел Аурелиус. — Ты хоть представляешь сколько времени я готовил это место?

Анима явно хотела быстро вскочить, однако, на площадке, движения давались ей с трудом. Словно она была не могучим мистралиантом, а самым обычным ребенком, опасно разбившим голову.

Широкая опухшая рана кровоточила под челкой девочки, заливая глаза кровью.

Анима села, смотря широко раскрытыми глазами перед собой и с ужасом сжимая кулаки. Взгляд сначала скользнул по Аурелиусу, а потом она разжала кулак, смотря на ладонь.

Там корчились остатки раздавленного таракана, бессильно водя огромными усиками, по которым пробегали последние искорки манаплазмы.

Детские губы преступно задрожали, подбородок сморщился. По окровавленному лицу хлынули слезы.

Тем временем Аурелиус подбежал и попытался вытереть кровь с обсидиановой поверхности руками, а потом и полами собственной робы, но только размазал ее сильнее. Его трясло от ярости и негодования.

— Ты, маленькое бесполезное животное! Ты осквернила святое место! — прорычал он, беря Аниму за один из хвостиков на голове и таща прочь от площадки. — Не зря Алиса хотела от тебя избавиться! Оставили чудовище на свою голову! Знал бы что мы получится такой уродец — задушил бы в утробе!

Он окликнул бойцов, показав жестом на площадку, где все это время продолжала безвольно стоять Фрея. Не обращая внимания на кровоточащую рану Анимы, он отвешивал ей подзатыльники и продолжал кричать укоры, махая указательным пальцем перед лицом. Пока девочка давилась слезами, прижимаю открытую ладошку к груди.

По ее лбу и волосам текла темная и густая кровь.

Взгляд Фреи приковало место падения Анимы.Маленькое пятно почти такой же черной крови расплылось по слабо блестящей поверхности.

Ощущение перед входом в пещеру, повторилось. Теперь оно казалось куда менее устрашающим. Кроме того, она смогла выдержать поток образов. Заглянуть дальше, туда где открывались бесчисленные просторы дополнительных вероятностей, сокрытых от посторонних глаз.

В отражении зеркальной поверхности скрывалась пульсирующая огненная сфера, похожая на клубок вьющихся змей. Внутри нее бурлила холодная нечестивая мощь.

В ней не ощущалось привычного жизненного тепла. Только леденящая пустота.

Сфера билась, словно живое сердце. Обращалась к ней. Не словами, но образами, ощущениями, эмоциями. Короткими и всеобъемлющими всплесками в которых будто был зашифрован потаенный сакральный смысл.

Бойцы вытерли кровь, но Фрея уже не обращала внимания. Неожиданный глубочайший транс захватил ее, унося далеко за пределы происходящего.

Ее глаза закатились, а тело начало трястись в припадке, даже под воздействием паралича.

Она не видела как начали резать людей у стен, пуская кровь к статуям, а от них — к обсидиановой платформе в центре комнаты.

Не видела как Аурелиус становиться напротив нее, широко раскинув руки, выкрикивая слова запрещенных языков гортанным голосом. И сжимая Поток вокруг нее в тугой неразрушимый узел.

Не видела ручейков крови, что поднимаются ввысь, сплетая вокруг платформы непроницаемый купол.

Из темной поверхности камня к ней пришли видения.

С далекой планеты, на поверхность Первого Полиса падала тень. Воспоминание почти столетней давности, что длится по сегодняшний день, связывая вереницу событий в один осмысленный результат.

“Великое таинство”. То, что запустило ритуал. Добровольная жертва кровными родственниками, чтобы открыть путь к спасению от тьмы, как это сделали на Гвиссеаде. Путь к наследия погибшей столицы. Путь к Истоку, детей которого нашли тридцать лет назад. Знакомых девушке, как Валахан и Алиса.

Вектор касается горящей точки на севере, почти у полюса.

“Служители бури”. Те, кто поставили отправную точку для исконных обитателей Истока, находящегося в непостижимых глубинах Бездны. Плод их любви, по имени Тэссагрим Найв, стал невольным носителем груза Странника, которому открыты все пути. Ведь его выбрал спирит, — дух-скиталец, что способен беспрепятственно бороздить просторы мироздания.

Линия мчится к экватору, вплетаясь в новую фигуру. Шесть коротких вспышек рисуют шестиконечную звезду вокруг огромного жилого массива Первого Полиса.

“Шесть Ветров”. Навигаторы магии пространства. Мастера построения незримых дорог, по которым мчится сам Поток, пронизывая мироздание. Чтобы очертить путь для искателей.

Игла, проходящая сквозь ткань пространства. Из центра фигуры она вырывается холодным поток, и покрывает линии огромным конусом, нависая и окутывая.

“Башня Ключника”. Маяк безопасности для паломников, возведенный на шести ветрах. Оазис в пустыне для желающих прикоснуться к истине. Узреть ту работу, что для них произвели предыдущие поколения, затерявшиеся в Потоке, на полпути к Истоку.

По поверхности конуса бегут танцующие искорки, открывая сокрытую суть и наполняя фигуру мощью. Меридианами разделяют его, чтобы распустить как цветок на вершине конструкции.

“Блудница”. Маленькая песчинка, олицетворяющая стремление безудержной жизни, что всегда найдет путь. Банальная правда похоти, что движет смену поколений и размножение. Потому что для открытия истины нужны жертвы. И паломники обязаны принести эту дань.

Где-то вдалеке, в непостижимой глубине, появляется призрачная дорожка. На ее конце, в стеклянной колбе, словно опытный экземпляр, спит знакомый человек.

“Странник”. Тот, перед кем открыты все дороги, все пути. Проводник, что обязан довести начатое до конца. Соединить концы ритуальной конструкции, выступив мостом.

Мостом к ней, — Фрее. Застывшей на грани экзальтации, закатившей глаза и не понимающей, что происходит.

Все что она видела и чувствовала, лишь укрепляло ее связь со сферой, которой должна отдаться вся без остатка. Она должна стать “Вратами”. Между жизнью и смертью. Реальностью и Бездной.

Должна, чтобы открыть путь к Истоку.

Из головы никак не выходит пятно крови маленькой девочки, никогда не знавшей любви. В его отражении, во тьме, сокрыт не только образ ужасающей сферы и жутких видений. Если присмотреться, прислушаться, то можно копнуть еще глубже.

Пятно разрастается, заполонив всю поверхность обсидиана.

Кровавый купол, что сокрыл ее от всего мира, идет волнами, бурлит.

Впервые в жизни Фрея ощущает себя настолько свободной.

Перед глазами проносятся сотни, тысячи образов. Будто ей показывают историю.

Солнце мигает, словно сломанная лампочка. Испускает незримую волну, что сейчас называют Сопряжением Стихий. Катаклизмом, вызвавшим Великий Исход.

Огромная планета в огнях. Почти полностью застроенная и заселенная, она погружается в хаос. Миллионы и миллиарды жизненных огоньков стоят нескончаемыми вереницами, чтобы взойти на борты огромных безднолетов-ковчегов.

Тысячи и тысячи воинов в черных робах, держат оружие наготове. Глаза наполнены лазурным сиянием. Они несут свой дозор и днем, и ночью. Ибо знают, что в огнях катаклизма зарождаются орды кривых неправильных силуэтов. Вечно голодные существа, наполненные пламенем Бездны, пожирают все на своем пути.

Но ковчеги продолжают наполнятся. Чтобы отправиться в долгое скитание по глубинам космоса и Бездны. Ничто не способно их остановить. Ведь без жизни, не будет и смерти. И наоборот.

Жизнь всегда найдет путь, каким бы тернистым он ни был. Даже если это обернется Великим Исходом.

Все это кажется каким-то далеким, нереальным и безумно древним.

Кажется, она впервые ощущает то, о чем говорил отец.

Поток действительно проник в нее, в саму ее суть. Бурлит в ее жилах нескончаемым фонтаном. Кипящая сфера магии наполняет силой ритуальную фигуру над Первым Полисом. В ее чреве зарождается манашторм, которого еще не видел ни один из миров, после Гвиссеада.

И где-то на грани потерянного сознания, девушка узрела огромный лазурный силуэт.

Муравей широко расставил острые мерцающие крылья. Фасетчатые глаза, в которых отражались все звезды космоса, смотрели на девушку с глубокой укоризной.

2

В комнате сидели несколько человек, погруженных в напряженную атмосферу. Вид из окна показывал центр Первого Полиса с высоты птичьего полета.

Обстановка приемной немного изменилась из-за количества присутствующих. Довольно давно здесь не занимали все кресла и диваны.

Совещание наконец перешло из дистанционных формата к живой встрече. Вместе с тем как субботний вечер, медленно перерос в утро воскресенья.

У подножия Башни Артурия уже медленно собирались толпы народу, готовясь к Параду Достойных. Стягивали технику, оцепили территорию и украшали здания перед торжественным маршем во главе с Наместником.

Орденские бойцы, армия и представители самых знатных семей, будут следовать за ним, под крылом из многотысячной охраны. Все пять километров по широченной мраморной дороге проспекта Возвышения. Пока она не упрется в утопленный в землю колизей, на центральной площади.

Там будет проходить праздничный концерт.

Несмотря на неожиданную атаку на здание Танатеш, отменять событие никто не собирался. Хотя напряжение ощутимо витало в воздухе.

— Полагаю, что второго магистра Танатеш нам придется ждать еще по-крайней мере несколько часов, — протянул Сэмьюэль Гразга, магистр Ордена Аврора, отхлебнув чаю. — Баат, ты же был в Танатеше. Может есть соображения, что могло произойти? Ато сначала клиника, а теперь центральный офис… Никто же не объявлял войну, верно? Или я чего-то не знаю? Кто в курсе, ребята?!

Гразга был химерой полярного медведя с такой же мощной звериной сущностью, из-за чего их тандем с Баатом выглядел крайне синергичным.

— Третьего магистра, — поправил Баат. — Боюсь, в кое-то веки, мистраля куда проще объяснить, чем ракету в центре города. Крайне интересная боеголовка, между прочим. Уничтожила всего несколько этажей, оставив здание стоять. Думаю, нападавший не имел цели делать террористическую атаку, а охотился за одним конкретным человеком.

— Тело Морритаса Стрего уже нашли? — спросила Авердин Валторн из кресла напротив.

— Нет, — покрутил головой шеф главного управления спасателей Первого Полиса, Иннокентий Лаувирэй, член Ордена Ланселот. Престарелый сидхе, в строгой черно-белой форме, сидел рядом с Главой Иерихона с такой же постной миной. — Вместе с пожарными, мы разгребаем завалы, ищем выживших, но это не просто даже для нас. Если бы не защита на здании, оно бы сложилось, как карточный домик. Да и сами Танатеш не особо горят желанием сотрудничать. Нас допустили на место происшествия лишь пару часов спустя, даже после Иерихона и Искариота. Я уж думал вы что-то найдете.

— Увы, — поджала губы Авердин. — Даже нам пришлось покопаться, чтобы найти свое. А к остальному нас не подпускали на расстояние пушечного выстрела. Помощник Морритаса, Люмьер, кажется, — тот еще жук.

Строго одетая старушка вистра, сидевшая в отдельном кресле, согласно хмыкнула словам айидхе. Это была глава полицейского управления Первого Полиса, Амалия Тайши, член Ордена Мидрисфаль.

— Есть такое, — сказала она. — Эти ребята не любят пускать кого-либо в свой огород без приглашения. Даже если в это время их там убивают.

Лисохимера в старомодном костюме и очках с круглыми стеклами, участливо вздохнул с места рядом с Гразгой. Это был Таматур Зодд, глава Гильдии Иордан.

— Господа! — сказал он. — Пропали архонт и гвардеец Наместника, а старший магистр опорного Ордена, скорее всего, мертв. При этом, у Иерихона из-под носа ушли два особо важных заключенных, каким-то… — он на секунду замялся, виновато стрельнув глазами в Авердин. — Неизвестным способом.

— Вполне известным, — парировала Авердин угрюмо. — Но от этого не менее стыдно.

— Твои паладины там совсем опухли от безделья? — довольно хрюкнул Каррош Шпизель, глава Гильдии Искариот. Массивный кхеш в костюме тройке, с многочисленными дредами на голове и золотым кольцом в левой брови, плотоядно смотрел на айидхе. Увидев ее недовольный прищур, он игриво ей подмигнул.

— Тебе опять ноги поломать? — ласково обратилась она к кхешу.

— На счет манатропа не скажу, — вклинился Баат, гася конфликт. — Однако парень, тот что отлученный, обладает крайне редким Атрибутом. Даже без магии он способен творить более чем впечатляющие вещи.

— А еще у нас по городу гуляет Ритуалист, — напомнила Амалия Тайши. — Похитили двух полицейских и половину города заставили картами Аэтерны из кожи убитых. И я, честно говоря, не понимаю почему Иерихон этим сами не занимаются и нам не дают.

— У вас был целый год, тэрра Тайши! — прохладно сказала Авердин, вызвав у старухи недовольный смешок. — А мы всего за две недели продвинулись куда больше, чем вы за все время.

— Хватит! — молвил человек, сидящий за главным столом в помещении.

Арманд Артурия наблюдал сквозь экран планшета, как у подножия башни собираются люди.

Черноволосый загоревший мужчина среднего возраста. Гладко выбритый, с цепкими черными глазами на холёном лице. Как и большинство магов, — прекрасно сложен, с идеальной осанкой военного, что особенно подчеркивалась черной парадной мантией архимага, вышитой золотом.

— Мы собрались тут решать проблемы, а не создавать новые, — бархатно заговорил он, отрывая взгляд от планшета. — Тэр Нэро, вы связывались со вторым магистром Танатеш? Когда нам стоит его ждать?

— С третьим магистром, архонт! — поправил Баат осторожно. — Второй сейчас находится на переговорах на Дальнем Кольце. Юрий Чернов, третий старший магистр Танатеш, вылетел из Шестого Полиса еще ночью, фактически сразу после происшествия. Однако путь через океан займет на меньше десяти часов даже на скоростном шаттле.

— Хорошо, — прикрыл глаза Арманд. — Каррош, что удалось узнать о нападении?

— Никто никому не объявлял войны, архонт! — сказал кхеш, на удивление почтительно. — Даже конфликтов толком никаких не было. Разве что из-за отлученного, что оказался на территории Мидрисфаль, но эту ситуацию замяла Ава, насколько я в курсе. Да и этот вторженец не был союзником Танатеш, скорее даже наоборот. С Орденом Галанор есть обострившаяся конкуренция, на почве новых методик работы с фазокристаллами. Однако дальше риторики дело не заходило.

— Авердин? — посмотрел Арманд на главу Иерихона.

Женщина внимательно осмотрела всех присутствующих и спросила:

— Я могу говорить открыто?

По комнате пошел тихий ропот.

— Ты совсем рехнулась, соплячка?! — возмутилась Амалия Тайши.

— Ваши слова граничат с хамством, юная леди! — прохладно молвил Иннокентий.

— Могёшь, ушастая! — гоготнул Каррош.

— Я. Сказал. Хватит! — мягко молвил Арманд, мгновенно распространив тишину. — Авердин, все присутствующие дали присягу. И я лично принял у них омниклятвы.

— Я понимаю, — почтительно поклонилась айидхе. — Но это важно.

Архонт Ордена Аврора прикрыл глаза и медленно обвел всех присутствующих холодным взглядом. От его ауры повеяло силой, а в глазах разгорелось пламя маны. Было видно, как некоторые нервничают под его взором. Особенно выделялись шефы спасателей и полиции.

— Прошу прощения, господа! — все так же в полтона, сказал Арманд спустя около минуты. А затем кивнул Авердин. — Все хорошо! Можешь говорить!

— Меченые, — коротко сказала она, вновь благодарно поклонившись.

Арманд же покрутил рукой, требуя разъяснений. Сам он вновь смотрел на трансляцию с экрана планшета. На лице появилась теплая улыбка.

Свита Наместника как раз прибыла на место и седовласый правитель стоял в окружении гвардейцев и членов элитного отряда Ордена Аврора — Артуриады. Все в бело-золотых парадных мантиях, красивые и могучие.

Наместник стоял на пьедестале специально сооруженного массивного магомобиля со штандартами Ордена Аврора. За ним тянулись шеренги сотен магов, манатропов и самых известных специалистов из всей Столицы, всей Импублики. Десятки штандартов, сотни флагов, развевались на ветру, несомые первыми среди достойных.

Высочайшая честь сейчас находиться в их рядах.

Наместник широко улыбался, находясь во главе шествия и махая руками толпам людей, собравшихся по обе стороны проспекта Возвышения. Десятки тысяч стояли за бело-золотыми лентами ограды и восторженно вопили, приветствуя Наместника и представителей самых достойных Орденов. Толпы тянулись от самой Башни Артурия, на протяжении всех пяти километров проспекта, аж до выкопанного в скале огромного колизея, что погрузился почти на километр в землю.

Там сегодня будут выступать певцы, поэты, комедианты, акробаты, иллюзионисты, актерские труппы и еще великое множество других. Десятки площадок распределены на разных уровнях колизея, отделенных друг от друга, чтобы все могли найти для себя развлечения. Сюда прибыли лучшие из лучших, со всех уголков страны.

Шествия тронулось. Парад Достойных начался.

Тем временем Авердин продолжила:

— Коротко: из-под нашей стражи, сквозь Бездну, ушли двое заключенных. Одним из них был Тэссагрим Найв, более известный как отлученный за которым донедавна вели охоту некоторые ордена, мафия и даже мистралианты. Последние — те самые ребята, которых мы уже сотню лет считаем чем-то вроде забавного мифа. Они же разгромили клинику Танатеш десять дней назад. А вчера днем похитили Тэссагрима Найва, используя телепортационную сферу Кронуса.

Очередной ропот.

— Да-да, ту самую, технологию которой потеряли во времена Исхода. Запретная магия, если что. Кроме того, в центральном здании Танатеш обнаружены следы аналогичного синтеза и мощнейшей магии крови, тоже ночью. В кабинете архонта Аурелиуса Стрего.

— Как так вышло? — спросил Баат, пытаясь скрыть тревожность. — Тэсс ведь был в вашей башне. Как он ушел? А Кларк как? У вас там подавление такое, что архимага задушить можно.

— Бездна, — развела руками Авердин. — Насчет манатропа не уверена, но Тэссагрим… — айидхе осеклась, вновь окинув присутствующих взглядом. Она явно не хотела этого говорить.

— Можешь сказать, — кивнул Арманд.

— Тэссагрим Найв колдует без использования фазокристалла.

— И че? — нахмурился Каррош непонимающе. — Это и так все знали. Пусть крутит свои четыре манатока, пока поезда ходят.

Авердин вздохнула.

— В последний раз, когда Сафарот его проверял, юноша синтезировал Поиск Металла. Девять манатоков. Без фазового кристалла.

Запала мертвецкая тишина. Пожалуй все кроме Авердин, Баата и самого архонта, выглядели ошарашенными.

— Ты серьезно? — насупился Таматур.

— Ну и шутки у тебя, ушастая! — скривился Каррош.

— Что за бред? Как такое возможно? — удивленно захлопала глазами Амалия. — Это же не шутка? Архонт?

— Это правда, — кивнул Арманд. — И нам необходимо…

Сэмюэль Гразга подорвался на месте, уставившись в окно, за спиной Арманда.

— Архонт!

В следующий миг все присутствующие поднялись с мест.

В небе над центром Первого Полиса, разгорался манашторм.

Арманд встал на ноги и посмотрел сначала на кровавое зарево, что распускалось кляксой небе, а затем на толпы людей у подножия башни.

Магомобиль Наместника успел проехать не больше сотни метров. Правитель высоко задрал голову, уставившись на небо, а затем по нему ударила чудовищных размеров красно-белая молния. От нее пошла ударная волна, как от взрыва, разнося все окружающее в радиусе десятков метров.

На проспекте в мгновение ока образовалась огромная проплешина из раскрошенного камня и человеческих останков. Сотни людей в считанные секунды превратились в кровавое месиво.

Мужчины, женщины, старики и дети.

Словно каток, магическое бедствие прокатилось по проспекту и прилегающим улицам, принося смерть и увечья.

— Отец… — прошептал Арманд неслышно.

Пыль поднятая ударом немного осела и над местом удара стал заметен мерцающий купол многоступенчатого щита, созданного десятками волшебников. Множественные магические печати мерцали поразительной мощью, наполненные самыми разнообразными элементами укрепления и стабилизации.

Стала видна фигура самого Наместника, широко расставившего перед собой руки и выкрикивающего слова-ключи, скрепляющих мана-конструкции.

И этому была причина.

Еще две молнии располосовали проспект, принося куда большие разрушения, ломая щиты, защитные купола и мана-комплексы.

Поток словно сошел с ума, под влиянием стремительно темнеющего неба.

— Что за… — ошарашено выдохнул архонт Ордена Аврора, ощущая как трясутся его руки от увиденного.

Повсеместно из ошметков тел и луж крови начали формироваться огромные сферы, несколько метров в диаметре, буквально готовые взорваться от бурлящей в них мощи. Их было там много, что, казалось, заполонили все вокруг, искривляя само пространство.

Молнии ударили вновь, пуская цепные разряды по сотням, а может уже и тысячам кровавых сфер. Наполняя их устрашающим сиянием, из-за которого они будто обрели собственные ауры.

Сферы набирают внутреннюю силу, как перед взрывом. Вспыхивают, темнеют, проваливаясь внутрь себя, выворачивают пространство.

Миг. И мириады угловатых мерцающих теней выползают из сфер, ступая на землю Первого Полиса. Ступая на материю, которая им недоступна там, в Бездне.

Присутствующие, может, и смогли бы разглядеть, как в реальность начинает прорываться целая орда мистралей, однако манашторм набирал мощь.

Широкая дуга молнии ударила в окно, выбивая шибки и камни, откусывая добрый кусок фасада.

— СЭМ! — процедил Арманд, смотря сквозь мерцающий маной щит на уничтоженный кусок кабинета. — Все остатки Артируады в боевую готовность! Созвать Ордена, знаменосцев, гвардейцев, армию и полицию!

Архонт посмотрел на место, где впервые ударила молния.

Наместник продолжал стоять, как и еще десятки бойцов вокруг него. Однако были и те, кого перемололо в фарш вместе с толпами людей. Даже несмотря на всю защиту.

— Чрезвычайное положение! Быстро!

3

Сафарот и Дезмонд пили кофе, ждали пока шаттл наконец долетит до места назначения. Их уже давно ждали на совещании в Башни Артурия. Они как раз вошли в воздушное пространство Первого Полиса.

— Нам чего-то не договаривают, — протянул Сафарот осматривая отчет с места нападения на главный небоскреб Ордена Танатеш. — Прямо-таки дохрена чего.

Короткая видеозапись, где было видно, как ракета врезается в хромированную поверхность небоскреба, заставляла паладина скрипеть зубами. Боеголовка словно возникла из ниоткуда.

У него, конечно, была догадка как можно вызвать подобный эффект, но она звучала уж слишком безумно. Выпускать ракету из Бездны в реальность? Это уже за гранью добра и зла.

— Может встреча что-то проя… — начал Дезмонд и осекся, остановив кружку на полпути, уставился в иллюминатор. — Саф!

Паладин проследил за взглядом заместителя и сам подзавис. Пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем он поверил своим собственным глазам.

Небо над центральной частью Первого Полиса приобрело багровый оттенок, наполнившись иссиня-черных туч. Красно-белые молнии били с такой частотой, что напоминали бушующий водопад, отделивший огромный кусок территории от всего остального мира.

4

Я шел во свете. Не знаю куда. Не знаю зачем.

Это место было непохожим на Бездну. Вокруг светло и легко, приятно. Словно в искреннем детском сне, когда тебя ничто не тревожит и ничто не способно ранить.

Под ногами был мягкий чернозем, а небо казалось белоснежной пропастью. И лишь поволока тумана вокруг, казалось, скрывала от меня истинную суть происходящего.

Я не знал куда я иду, но знал что должен идти.

Сколько я уже иду? Час? День? Год? Тысячелетие? Или всего секунду?

Память отказывалась предоставить полную картину, словно поставив передо мной нерушимую стену. И чем сильнее я пытался вспомнить что со мной произошло, тем больнее меня отталкивала эта стена, вызывая головную боль.

Я не знал своего имени. Не помнил как я сюда попал и почему сравниваю это место с Бездной.

Что такое… Бездна?

Зачем я здесь?

Откуда я пришел?

Болит голова.

“Ты слишком рано сдался, хозяин!” вдруг услышал я голос в своей голове.

Что происходит?

Вокруг словно стало темнее. Исходящий отовсюду свет, казалось, пытался на меня надавить, протолкнуть вперед, отгораживая от того, что осталось за спиной.

А что там осталось?

В тумане неожиданно пронеслась тень.

“Слишком много смерти, хозяин! Ты можешь это остановить!” — вновь раздался рычащий голос в голове.

— Я не понимаю, — сказал я, не в силах остановиться, но оглядываясь по сторонам.

Света вновь поубавилось, однако давление только усилилось.

“Стой!” — буквально крик разорвал мое сознание.

Я остановился.

Свет уступал место темноте. Чернозем под ногами неожиданно похолодел, покрываясь коркой инея. Туман уступил место клубящейся тьме.

Что происходит? Зачем я здесь? Кто… я?

Опустив взгляд, я посмотрел сначала на свои руки, а затем на лед, которым покрылась земля. Там, в отражении, на меня смотрело дивное животное.

Рысь с белоснежными рогами и удивительными глазами, в которых отражались звезды.

Существо приблизилось к поверхности отражения, опершись рогами, ударило ими. Я не увидел никакого эффекта. Наблюдал за этим, нахмурившись.

Создание не сдавалось. Оно било головой по ту сторону отражения, царапая “ту сторону” льда.

Еще раз. А затем еще раз. И еще…

— Ты… — выдохнул я холодным паром.

Существо билось о лед, но никак не могло его сломить. Голова, покрытая красивой шерстью, покрылась странной кровью, что напоминала отражения ее глаз.

Я встал на колени, посмотрел на свои руки. Ничего лучшего мне в голову не пришло, а потому я сжал кулаки и начал бить со своей стороны. Очень быстро костяшки набухли, покрылись кровью и, казалось, были пронизаны леденящим холодом.

Так было правильно.

Почему-то мысль была единственным, что осталось в моем сознании, а потому я весь отдался этому занятию.

Холод и тьма буквально проникли в клетку моего тела, сковали его.

Я увидел самого себя внутри колбы. заполненной светящейся красной жидкостью. От нее исходил луч света такого же цвета, что будто пронзал мироздание. Он вибрировал словно молния, наполняя чудовищной мощью странную фигуру, внутри которой бурлил шторм.

А на другом конце этого луча была умирающая девушка. Черноволосая, красивая, она закатила глаза внутри кровавого купола и от нее исходила смерть.

— Фрея… — прошептала неожиданно я.

Лед раскололся.

Огромная рысь со змеиным хвостом вынырнула из отражения. Она казалась призрачной, полупрозрачной и раненой. Рога надломились, лоб треснул, а шерсть залила сияющая кровь.

— Грим… — сказал я, ощущая, как голова начинает раскалываться от ворвавшихся туда образов и нескончаемого потока информации.

Я схватился руками за виски, пытаясь сдержать крик, но не вышло.

Образы манашторма в Первом Полисе, буквально заполонили все в моей голове. Люди, тысячи людей, умирали, терзаемые мистралями. Кроваво-красный манашторм разрывал дома и улицы молниями. Крушил целые районы, заполняя ядом воздух и сотрясая землю.

— Хозяин, — сказал Грим. — Воспользуйся мной! Ты можешь прервать ритуал! Тебе открыты все пути!

— Почему? — простонал я, падая на бок. — Почему я? Это ведь они пришли из Гвиссеада! Откуда ты взялся? Что все это значит?

Рысь потерлась о меня окровавленной мордой и я почувствовал как боль немного ослабевает.

— Я — Странник, — сказал Грим. — Один из тех, что сумели избежать порабощения Бездной и полного подчинения ее воле. Тот, кого вы называете духами или спиритами. Когда-то я имел неосторожность осесть на Гвиссеаде. Попал в ловушку, заблудился в шторме, порожденном неосторожностью и гордыней ваших предков. Меня и многих других заточили в металле, чтобы охранять тех, кого не удалось спасти. Гнил там тысячелетиями, не в силах вырваться. Но та экспедиция… Мне дали шанс, когда вскрыли гробницу. Твои родители зачали новую жизнь в оке бури. Сама твоя суть оказалась ее частью, дав мне возможность к ней присоединиться, вырваться из заточения умершего мира и проклятого металла. Не знаю, как ты стал частью ритуала. Возможно, это было спланировано с самого начала. Но я — часть тебя, а ты — часть меня. С самого начала и до самого конца. И наше слияние — это то, что способно наконец даровать мне покой, а тебе — раскрыть свою суть. Таков был мой выбор и такой же выбор сделал ты, дав мне имя.

Я медленно поднялся, тяжело дыша из-за холода. Меня вновь трясло, как недавно на землях Мидрисфаль. Однако сейчас внутри было четкое чувство правильности происходящего. Словно к этому все вело. Несмотря на весь ужас, что открылся моим глазам.

— Я умер? — спросил я, осматриваясь.

Тьма вокруг, казалось, пожрала весь свет и единственным видимым объектом остался спирит.

— Еще нет, — опустил голову Грим. — Но умрешь, если не вернешься. Ты можешь прервать Ритуал и спасти Фрею. Спасти много жизней от манашторма. От Истока.

— Истока? — нахмурился я, вспоминая странное слово и четворошие на карточке. — Что это?

— Сердце Бездны, — просто ответил спирит, будто пожав плечами. — Ты сам поймешь. Узнаешь, когда придет время.

— Как мне вернуться? Где я?

— Разве это важно? — удивился спирит. — Тебе открыты все пути. Мы вот-вот окончим слияние, став единым целым и ты сможешь пойти, куда тебе угодно.

— Когда? — удивился я.

— Сейчас, — сказал спирит, будто с улыбкой, снова коснувшись меня. Как самый обычный кот трется о хозяина.

Исчез.

Мир раскололся на части, как разбитое стекло.

Меня рвануло со стороны в сторону, принося тошноту и еще больше боли, засасывая обратно — во тьму собственного тела.

Открыл глаза, чтобы увидеть пелену красной жидкости и жуткую комнату, заполненную клонами.

Все помещение буквально полыхало мощью Потока, связывая меня с десятками мутировавших тел и выпуская тугой пучок энергии куда-то вовне. К месту, где сейчас находилась Фрея.

Хотел вскрикнуть, но вместо слов вырывались пузыри. Воздух поступал через жидкостное дыхание, с манаплазмы. Она заполнила внутренности, попав в легкие и желудок.

Понадобилось около минуты, чтобы полноценно прочувствовать себя в своем же теле, возвращая над ним контроль.

Привычное сатори очистило мир от лишнего, вернув хладнокровие. Сосредоточенность позволила оценить насколько многое во мне изменилось, после пропажи спирита. Аура буквально полыхала от мощи — бери не хочу.

Спокойствие. Фокус. Синтез.

Удар заклинанием заставил колбу содрогнуться, но она выдержала. Чертыхнулся. Еще раз — то же самое.

Спустя еще несколько безрезультатных попыток, ощутил как накатывает ярость. От цепной молнии магии, что удерживала ритуал активным, тело казалось горящим костром. Будто после укола адреналина в сердце, — готовое сорваться в сумасшедший бег, но при этом замотанное в смирительную рубашку.

Выдохнул.

Спокойствие. Фокус. Синтез.

Выбор был невелик, поскольку доступа к звуковым якорям я не имел, а движения были довольно ограничены. Однако требовалось что-то получше, чем кинетические толчки и банальное “вскрытие”.

Как только я более-менее определился с манаформой, неожиданно заметил движение — шлюз в помещение открылся. А потом закрылся за вошедшим.

Внутри все опустилось.

Существо с лицом Фархата, передвигалось на корточках, не спеша, словно шимпанзе. Оно было в человеческой форме и выглядело привычно отвратительно, влачило за собой небольшую сумку.

Что делать? Он меня сейчас опять вырубит и плакал мой побег. Вон уже впритык подбежал.

Наблюдая за созданием я невольно столкнулся с ним взглядом и меня передернуло.

В его глазах, впервые за все встречи я увидел долю осмысленности. А когда мистраль ударил по панели компьютера — вовсе обомлел.

Колба с хлопком открылась, выливая манаплазму огромной лужей вокруг.

Я безвольно повис на металлических канатах, выплевывая красную жидкость изнутри. Поток в этот момент немного успокоился и цепь магического взаимодействия в комнате резко оборвалась.

Почувствовал отвратительную вонь рядом, а затем — шершавые касания пальцев мистраля.

— Почему? — прохрипел я.

— Так, так, так, — неожиданно ровно сказало существо, освобождая меня от оков.

А затем упал на окантовку капсулы, сползая на пол. Там мельтешили русалки-мистрали, беззвучно вопя и ударяя прозрачную поверхность.

Приподнявшись на руках, увидел перед собой несколько толстых колец пространственного тактического костюма, что использовались отрядом Танатос.

— Бери, бери, бери, — опять послышался голос существа.

Я посмотрел в глаза с несколькими разбитыми омниметрическими фигурами в зрачках, опознав там осколки сознания.

Выражения блуждали по лицу клона Фархата, бесконтрольной вереницей, явно ему неподконтрольные. В одну секунду он скалился, в следующую — улыбался, а потом — грустил.

Хаотическая волна мимики, тем не менее, жутко контрастировала с внимательным взглядом.

Долго думать я не стал, поскольку прерванный ритуал уже должны заметить, а значит тут с минуты на минуту должен появится кто-то из охраны. Либо сама Алиса.

Кольца мягко обвились вокруг влажной кожи, сцепились. А затем нанитная броня, на основе пространственного сжатия, покрыла тело.

— Доча, доча, доча, — зашептал клон Фархата, подавая мне шлем с прозрачным забралом. — Спаси, спаси, спаси….

Мне было больно смотреть на существо и осознавать, что сейчас я фактически общаюсь со скудной частицей своего наставника, что нежданно-негаданно пробудилась. И взяла контроль над жутким кадавром.

Возможно ли что он предвидел нечто подобное и подготовил это?

Неожиданно мистраль ухватил меня за запястье, встав в полный рост и приблизившись к лицу вплотную.

— Книга! — выдавил он. — Хокин-з-с, хокин, книга!

От услышанного я удивленно поднял брови, а клон активно закивал, увидев понимание.

— Найди! Там… — гримаса безумной улыбки сменилась корчем по всем лицевым мышцам. — Там все! Книга, хокинз-с-с, всё!

— Хорошо, — выдохнул я, кивнув. — Спасибо…

За дверьми послышался шум и шлюз двери содрогнулся от удара. Клон резко развернулся, превращаясь в чудовище и оборачиваясь.

Повеяло холодом синтеза.

Я тут же присел на колени, взывая к собственному Атрибуту.

Ощущение показалось невероятно странным. Будто помимо базовых чувств и восприятия Потока, добавился дополнительный орган.

Атрибут отозвался свободно, открывая передо мной самую настоящую пропасть телепортации. И среди возможных вариантов можно было бы запросто потеряться, если бы не искажение Потока.

Некий бесформенный указатель, что не увидеть, но ощущается также же ясно и четко, как направление собственной руки.

Дверь шлюза развалилась как раз когда я готовился прыгнуть в зев Атрибута.

Мистраль с частицей Фархата раскрыл свое тело спиной к шлюзу, словно белка-летунья. Создал стену между мной и вбежавшей разъяренной Алисой.

Его кожа разгоралась пылающей манаплазмой, сигнализируя незнакомый комплекс, что плавил тело. Словно огонь раритетную кинопленку, заставляя пузыриться и деформироваться.

— П-п-п, — он выпучил глаза, пытаясь выдавить из себя заветное слово. — П-п-п-рости…

Когда я прыгнул в звездное отверстие, Фархат напоминал надувшийся шар.

Он лопнул в момент схлопывания Атрибута.

5

Силуэт, сплетенный из маны, смотрел на Фрею огромными глазами, в которых плескались звезды. Мощная темная броня отсвечивала лазурью, а прозрачные крылья розганяли сам Поток.

Это, несомненно, был спирит.

Девушка все еще находилась в трансе, но словно смотрела на себя со стороны. Безучастный наблюдатель.

— Ты умираешь, дитя! — прозвучал низкий голос.

— Знаю, — сказала Фрея. — Но что я могу поделать? Видимо, такова судьба.

— Ты не веришь в судьбу, — ответило создание.

— Тебе-то откуда знать? — удивилась девушка.

— Ты уже знаешь ответ. Всегда знала. Еще на той скале. Твой отец приложил слишком много усилий, чтобы привязать меня к тебе. Впрочем, ты и это знаешь. Не забыла. Просто не хочешь помнить. В отличии от того создания, что ты называла сестрой, в тебе никогда не было древней крови. Зато всегда было пламя. Праведное пламя жизни, способное ее же отнимать. Как и у твоего отца, что, увы, это пламя запятнал грязью.

Поначалу Фрея не понимала о чем говорит создание, но с каждым сказанным слово, в ее сознании будто открывались новые детали.

“Ведьмин дар”, который ей приписывали, всегда был с ней. Она всегда чувствовала нечто большее в вещах, нечто скрытое. Каким-то странным образом могла влиять на ход вещей, принося врагам несчастья, а союзникам — удачу.

Забавно, что она не смогла почувствовать этого ни в собственном отце, ни в сестре. Хотя с последней, всегда был конфликт. Пускай и смягченный семейными узами.

— Ты можешь помочь? — спросила девушка.

— Ты сама можешь. Впусти меня, а затем и его.

— Его? — нахмурилась Фрея.

— Странника.

Переспросить о чем речь, она не успела, так как на обсидиановой поверхности неожиданно появилось облако из тьмы, полной звезд. Точно как в глазах спирита.

Неожиданно она ощутила, как давления не нее ослабевает, выкидывая из транса и возвращая в собственное тело. Будто какая-то незримая цепь была разрушена.

Тэсс появился неожиданно, мгновенно вынырнув из Атрибута. Выглядел парень крайне паршиво, что было заметно даже сквозь запотевшее стекло забрало. Лицо покрывала тонкая пленка кровь вперемешку с манаплазмой, создавая неприятный блестящий эффект.

Но больше всего виделялось само лицо — истощенное и измученное. Что никак не сопоставлялось с полыхающими маной глазами. В черноте которых кружилась метелица звезд.

Стелс-броня отряда Танатос? Что за…

Он посмотрел сначала на нее, а потом на кипящий купол вокруг, чертыхнулся.

— Давай, дитя! — прошептал спирит, исчезая.

Девушка упала на колени, тяжело дыша, ощущая как ее тело наполняется жаром, огнем.

— Ты живая? — спросил парень неуверенно.

— Отойди! — рыкнула Фрея.

Ее тело казалось ожившим огнем, что с каждой секундой разгорался все сильнее и сильнее. В какой-то миг Фрею объяло самое настоящее пламя, пожирая одежду и плавя металл цепей.

Она закричала, освобождая себя от давления паралича, мана-негативных цепей и даже давящей атмосферы этого места.

— Ты хоть предупреждай! — возмутился парень от края площадки, осматривая раскалившийся костюм.

Кровавые ошметки купола вдруг перестали бурлить, лишаясь энергии, и просто опали на них десятками литров крови.

— ЧТО? — раздался крик Аурелиуса из-за площадки. — ТЫ? КАК?

Он стоял без маски, выпучив глаза на болезненно постаревшем лице.

Тэсс удивленно застыл, смотря на своего названного отца широко открытыми глазами.

С ауры Аурелиуса сорвался какой-то манакомплекс, но буквально развалился, ударившись о незримую преграду вокруг обсидиановой площадки. Увидев это, маг рванулся им навстречу.

Тэсс не успел отреагировать, как Фрея рванула его за руку, внутрь его собственного Атрибута.

Уже падая, она ощутила, как ее что-то схватило за ногу, пытаясь затащить обратно. Повиснув так, девушка увидела безумное лицо мага, что наполовину вошел в Атрибут.

Его обезумевшее лицо казалось маской живого мертвеца. Он что-то кричал, больно сжимая ее ногу, запустив пальцы в плоть, будто пытаясь добраться до самой кости.

— ЗАКРЫВАЙ! — заорала Фрея Тэссу.

— Это не так работает! — оскалился парень, что держал ее за руку.

— Насрать как это работает! — крикнула она. — Закрывай!

И он послушал, а Фрея, с удовлетворением, наблюдала, как Ритуалиста разрезает пополам Атрибутом Тэссагрима Найва.

Она сдержала обещание.

Эпилог

1

Архонт Ордена Галанор, Йотун Крадбринг, смотрел на руины центральной части Первого Полиса из собственного самолета, высоко в небе.

Старый эльдерлинг был не столько удивлен, сколько огорчен.

Удар по самому сердцу Импублики оказался страшен. Не только физически. Но и финансово.

Десятки тысяч погибших, уничтожен целый район и множество дорогущих зданий. Даже Дворец Кавараджо пострадал, пока город зачищали от мистралей.

Рейд длился больше недели и архонт мог только радоваться, что ни его самого, ни его близких, не было здесь, когда началась мясорубка.

Зато его верный Хеймдаль был, впоследствии чего до сих пор лежит в медикаментозной коме.

— Жуткое зрелище, — прокомментировал голос рядом. — Это я вам говорю, как непосредственный участник. Много моих знакомых полегло в этом кровавом безумии.

— Сожалею, вашим утратам, тэр Боло! — склонил голову эльдерлинг. — Давайте, тогда, побеседуем о делах!

Низкорослый вистра, глава Ордена Капуя, слабо улыбнулся, гладя уже новую собачку. Поскольку предыдущую сожрали мистрали.

2

Кода смотрела сквозь стекло на раненого мужа, сузив глаза. После регенерационной камеры, его положили в отдельной палате, окутав десяткам медицинских бандажей, обставивразноцветными меди-лампами и проверяя каждые полчаса.

Она и сама носила нечто подобное. Откушенная мистралем левая рука будет отрастать еще минимум полгода.

— Тэрра Нэро? — обратилась к ней, подошедшая Авердин Валторн. — Как вы?

Светловолосая сидхе хмыкнула себе под нос.

— Говори че надо, паладин! — сказала она. — Мою вежливость недавно слегка понадкусывали.

— Понимаю, — криво улыбнулась айидхе, становясь рядом. — С детьми все в порядке?

— Да, — поджала губы женщина. — Увидели, как соседского мальчишку, с которым они играли с детства, растаскали по всему пригороду. Уже неделю не выходят из дому. Сидят, с умным видом, кроссворды решают.

— Эм… — нахмурилась глава Иерихона.

— Юмор, — повернулась к ней Кода, натянув фальшивую улыбку. — Черный. Так че надо?

— Я хотела поговорить о некоторых делах Ордена Танатеш.

— Вы опоздали эдак лет на двадцать, тэрра паладин! — ехидно ответила Кода. — Че больше спросить некого или вы что-то попутали? Мы давным-давно в Ордене Аврора, так-то.

— Боюсь кроме вас и вашего мужа, больше не осталось живых свидетелей того о чем я буду спрашивать, — лукаво произнесла Авердин.

— А-а-а, — протянула Кода. — Ну, пошли тогда, поболтаем. О всяком, древнем.

3

Наместник и Арманд Артурия сидели за обеденным столом, оба мрачнее тучи.

Летний день в фамильном поместье, на берегу океана, казался прекрасным. В небе кричали чайки, волны пенились и шелестели, а солнце находилось в самом зените.

Вид портили только очертания разрушенной башни маяка, что была одной из достопримечательностей архитектуры и простояла тут больше двух тысяч лет. И все для того, что быть почти уничтоженной мистралями.

Со стен до сих пор не очистили росчерки крови и прочего ДНК тех несчастных, что пытались скрыться за древними стенами. Когда полчища тварей ворвались в элитный район таких оказалось довольно много, однако это им мало чем помогло.

Обвалившиеся части фасада оставили нетронутыми, убрав только трупы.

Дальше уже — работа реставраторов.

— Ты понимаешь, что надо делать, сын?! — будто невзначай спросил правитель.

Его лицо покрывал огромный шрам, что вспучивал кожу, лишив левой брови и большей части волос. Казалось, будто старик одел какую-то детскую маску, что обгорела в печи.

— Да, отец! — кивнул Арманд, беря салат.

— Даже если придется утопить их в крови, — сухо сказал Наместник, разрезая ножом отбивную. — Их дома, поместья и территории. Мужчин, женщин, детей и стариков. Даже если придется стереть их из истории, будто и не было никого.

— Я понимаю, отец! — прикрыл глаза архонт Ордена Аврора.

— Хорошо, — довольно покивал Наместник, кинув взгляд, заполненных кровью глаз, на берег. — Передай, пожалуйста, перец!

4

Алиса Луперкаль сидела в кресле-качалке, в темноте богато обставленной комнаты. В ее руках лежала окровавленная керамическая маска, на которую капали слезы.

Взгляд сиреневых глаз был устремлен в окно, за которым развевались штандарты Ордена Танатеш, а небо горело звездами и светом двух лун.

В дверь тактично постучались.

— Да? — хрипло сказала она.

В комнату вошел человек в стелс-броне и с подносом на руках.

— Госпожа, я принес вам поесть! Мы скоро будем готовы выдвигаться.

Девушка посмотрела на него невидящим взглядом, нахмурилась, вытирая ребром ладони слезы с опухшего лица.

— Аниму нашли?

— Никак нет, госпожа!

Алиса неожиданно оскалилась, подавшись в кресле вперед. Ее лицо исказила ярость.

— Так ищите, бараны! — закричала она, ударив по подносу и опрокинув его.

— Да, госпожа! — поклонился боец, собрал разбитые тарелки и еду, а затем ушел.

Алиса снова посмотрела на звезды и прошептала:

— Ты будешь умирать долго и невероятно мучительно, Тэсс!

5

Кларикордикс Геноатасси смотрел на песчанную пустыну внимательным прищуренным взглядом. Тактическое меню на стекле забрала периодически подрагивало от здешнего манафона и радиации.

Обсидиановая пирамида казалась гротескным чудовищем, что издалека вполне можно было бы принять за на настоящую гору. Вот только море костей, перемолотых в труху, вокруг нее, довольно четко обозначали границы архитектурного комплекса.

Рукотворным его можно было бы назвать, если не замечать собственной кровавой ауры. Жуткой, чужеродной и невероятно опасной.

А с учетом того, что в небе разверзлись океаны Бездны, это место вызывало лишь дополнительные приступы тревоги.

Рядом появилась такая же закованная в броню тень. В одной руке фигура держала тонкий длинный кинжал с фазовым ножем в набалдашнике, а в другой — сегментированный хлыст манатропов.

За его спиной шла шеренга из еще десятка бойцов, также вооруженных по самые зубы.

— Не бойся, брат, — сказал Алкион Лаувиурэй, взяв его за плечо. — Это всего лишь часть нашего долгого Пути.

6

Морритас подорвался на месте, тяжело дыша. Он лежал в теплой кровати, будто в каком-то отельном номере. За окном было раннее утро и, судя по огромному спутнику с кольцом вокруг орбиты, это явно была не Столица.

Все тело болело, словно его избивали последний месяц, голова безумно гудела.

Осмотревшись по сторонам, он лишь убедился в своей догадке об отеле.

Магистр был в одних трусах, а все тело покрывали мана-активные бандажи. На тумбочке рядом лежали одноразовые шприцы, в у кровати стоял торшер капельницы из которой ему в вену подавался обогащенный физраствор.

— Привет, дядя! — послышался знакомый голос от двери.

Посмотрев в ту сторону, магистр Ордена Танатеш чертыхнулся, увидев того, кто стоял рядом с его племянником.

— Привет, Вал! — сказал Морритас. — Привет, Клаус!

7

Фрея открыла глаза, чтобы увидеть звезды.

Под ней ощущалась мягкая трава, а вокруг раскинулись тени, похожие на гигантские грибы.

На небе, казалось, расплескали ведро с не до конца смешанными красками. Широкий диск туманности светился так ярко, что мог бы заменить солнце. А огромный зеленоватый спутник закрывал остатки неба, ощетинившись глубокими кратерами, что можно было рассмотреть и пересчитать невооруженным взглядом.

Шевельнувшись, она ощутила, что ее тело укрыли огромными, почти невесомыми, листами, похожими на лопухи.

Ну, да… Атрибут успешно помог ей избавиться от одежды. Было дело.

Девушка хотела сделать глубокий вдох, но ей перехватило дыхание, будто кислород убежал из легких.

— Осторожно! — послышался голос Тэсса рядом, словно проходящий через сито. — Тут другая гравитация и атмосфера, надо привыкнуть.

Фрея неожиданно резко села, удивившись легкости подъёма. В голове кружилось, а перед глазами плыли разноцветные круги.

Листик пришлось придержать, чтобы не оказаться совсем нагой.

— Где мы? — спросила она.

— Если бы я только знал, — ответил Тэсс, скривившись.