Дочь лорда (СИ) [Ольга Ружникова] (fb2) читать постранично

Пролог и глава первая.

Что ни вечер, то мне молодцу,

Ненавистен княжий терем,

И кручина злее половца,

Грязный пол шагами мерит.

Завихрился над осиною

Жгучий дым истлевшим стягом,

Я тоску свою звериную

Заливаю пенной брагой.

Из-под стрехи в окна крысится

Недозрелая луна;

Всё-то чудится мне, слышится:

Выпей, милый, пей до дна!..

Выпей — может, выйдет толк,

Обретешь свое добро,

Был волчонок — станет волк,

Ветер, кровь и серебро.

Так уж вышло — не крестись –

Когти золотом ковать,

Был котенок — станет рысь,

Мягко стелет — жестко спать!

Не ходи ко мне, желанная,

Не стремись развлечь беду –

Я обманут ночью пьяною,

До рассвета не дойду.

Ох, встану, выйду, хлопну дверью я –

Тишина вокруг села –

Опадают звезды перьями

На следы когтистых лап.

Пряный запах темноты,

Леса горькая купель,

Медвежонок звался ты,

Вырос — вышел лютый зверь:

Выпей — может, выйдет толк,

Обретешь свое добро,

Был волчонок, станет волк,

Ветер, кровь и серебро.

Хэлависа.

Пролог.

1

— Что ж, Ваша светлость. — Мэтр Лорэ, один из лучших художников Эвитана, сейчас серьезен как никогда. — Вне всякого сомнения, на обоих портретах — одна и та же дама. Ваша бабушка.

— Портреты — день и ночь, — герцог удивленно взглянул на собеседника. — Судя по картине в мидантийской раме — бабушка была редкой красавицей. А вот полотно слева…

— Совершенно другая школа. Общее одно: ваша бабушка, вне всяких сомнений, была очень привлекательной дамой. И, осмелюсь сказать, это отразили оба портрета, — почтительно склонил голову художник.

Одно и то же лицо… только женщины — абсолютно разные. Наряд и драгоценности значат немало, но не изменят души. А между этими дамами — ничего общего, кроме имени.

С роскошного портрета кисти самого Алиэ Готта надменно и холодно улыбается молодая красавица. Когда-то в детстве герцог не отличал ее от десятков других. Бесчисленные портреты Гербовой Галереи если чем друг с другом и схожи, то именно выражением лиц.

Пятьдесят лет минуло, триста ли пятьдесят? Всё те же истинные аристократы — в своем высокомерном величии. Скучные люди потратили жизнь, чтобы не уронить чести предков.

Бабушка… Как странно называть так не дожившую до рождения внуков.

Алое, сильно декольтированное платье — мода той эпохи. Блеск ледяных зеленых глаз, блеск бриллиантов в фамильном колье, блеск рубинов в высокой прическе. Правда, к таким глазам больше пошли бы изумруды, но…

«Вне всякого сомнения» (как сказал некий весьма неплохой мастер кисти), дама — истинная аристократка. И по праву занимает достойное место в семейной галерее.

А на портрете неизвестного художника юная девушка в простом белоснежном платье бежит по залитому солнцем весенне-зеленому лугу. Дворянка, горожанка, крестьянка — не угадать. Ни диадемы, ни колец, ни сережек. Лишь в распущенных светлых волосах — венок из ромашек, розового клевера и, кажется, васильков. А в озорных зеленых глазах пляшут золотые блики солнца. Отражают юную зелень травы…

Кажется, девушка — тоненькая, легкая, облачно-воздушная — летит над лугом. Навстречу своей судьбе, свету… Возможно — будущему счастью.

Только разве внуку не известна судьба собственной бабушки?

— Да, это — тоже она, — с улыбкой подтвердил художник. — Ваша знаменитая родственница. Ей посвящено, кажется, тридцать с чем-то баллад…

— Уже сорок восемь. Еще с десяток пьес и тринадцать рыцарских романов. И это только из известных литературе. И одна пьеса пишется сейчас — очень неплохая. Возможно, я даже разрешу ее поставить… Интересно всё же, какой бабушка была на самом деле? — герцог отбросил со лба прядь непослушных темных волос — тоже фамильных. — На этих картинах — два совершенно разных человека. Но раз вы уверены, что обе — подлинники… Как вы полагаете, мэтр Лорэ, кто из портретистов прав? Или это просто разные периоды бурной жизни прекрасной герцогини?

— Вряд ли, — покачал головой художник. — Не будем забывать, эта достойная во всех отношениях дама прожила не столь уж долгую жизнь. Если вам интересно мое мнение — я верю мастеру, чье имя не сохранило время. Вряд ли сильно ошибусь, если скажу, что сей шедевр — а это шедевр! — рисовал влюбленный…

— Вы так думаете? — герцог постарался скрыть