Сваты (СИ) [Rauco] (fb2) читать онлайн

- Сваты (СИ) 287 Кб, 21с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - (Rauco)

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Драка ==========


С утра ничто не предвещало худого. Впрочем, так ведь оно всегда и бывает: вроде, спокойно, спокойно, но, только чуть расслабишься, как по башке прилетит, откуда совершенно не ожидалось… Будто сам Черный Воин с небес усмехнется: вроде как, нечего прохлаждаться, будь в тонусе, боец!

Малая Охота завершилась три недели назад, и клан, удивительным образом почти на этот раз не поредевший, отдыхал, латая раны. Заданий сверху пока не поступало, и «Изверг» шел в ленивом патруле, что называется «для галочки». Обстановка, в целом, оставалась крайне спокойной.

Сумраку всегда нравилась подобная размеренность, тем более, что насладиться ею удавалось нечасто. В такие периоды времени хватало на все: самому как следует размяться, Кошмарика поднатаскать, приставучему молодняку внимание уделить, ну и на личные интересы, «для души»… В последнюю категорию обычно входила резьба по кости, хотя, не так давно с подачи напарника прибавились еще эксперименты с гальваническим покрытием. Кошмар все думал, чем бы таким удивить свою требовательную главную супругу, и так, в итоге, Сумрака этой проблемой задергал, что тот не выдержал и рыкнул: «Позолоченного Жесткача ей подари!» Сын Броска частенько грешил тем, что понимал советы друга слишком буквально, а потому за идею всерьез ухватился, как ни странно, вскоре заразив и самого ее невольного автора. Таким образом, пока основной состав клана в свободные часы со скуки развлекал себя попеременным разжиганием и подавлением конфликтов, покорители «Острова» уединялись в мастерской, сперва увлеченно собирая установку для металлизации, а затем до победного оттачивая технологию на разных мелких косточках. Пока что получалось так себе, но определенный прогресс имелся.

Сегодня товарищи собирались продолжить свои опыты сразу после кормежки, и Кошмарику все не терпелось плюхнуть в гальваническую ванну уже что-то покрупнее, но сообщение от Вожака нарушило все планы.

— Гнев срочно вызывает, — растерянно проговорил сын Грозы, останавливаясь уже буквально на пороге столовой. Где-то в глубине шевельнулась смутное нехорошее предчувствие. Хотя, с чего бы? Порядок не нарушал, поручений не игнорировал, самоуправством не злоупотреблял…

— А пожрать? — возмутился вечно голодный напарник.

— Вот это и напрягает, — буркнул сын Грозы, понимая, что Гнев так-то тоже не из числа любителей пренебрегать обедом. — Пойду узнаю.

— Он только тебя вызывает? — уточнил Кошмар. Вот ведь липучка, простите боги…

— Только меня, — подтвердил старший самец, поворачиваясь и направляясь к лифту. Младший подозрительно нахмурился, постоял еще пару секунд, глядя ему вслед, а затем скрылся в отсеке приема пищи. Потому что служба службой, а кормежка по расписанию.


— Какие будут распоряжения, Вожак? — войдя в командный отсек, Сумрак предстал перед рассерженным лидером. Дым и Резкий при его появлении поспешно выскочили вон. Судя по всему, разговор намечался серьезный… Только что за повод?

— Вот не знай я, кто твой батька, так не переставал бы удивляться, откуда в тебе столько сюрпризов! — рыкнул Гнев, угрожающе поднимаясь из кресла.

— В чем я виноват, мой Вожак? — не моргнув глазом, отозвался сын Грозы.

— Эх… — внезапно смягчаясь и знаком требуя подойти, вздохнул предводитель клана. — Ты-то, строго говоря, ни в чем. Но, как реагировать, я все равно понятия не имею. Ты в курсе, что сорвал Встречу Советов?

Тут уже воин не нашел, что ответить. Потому что не знал, что думать. Где он и где Встреча Советов?.. И какое он вообще мог иметь к подобному событию отношение? Раз в несколько лет — в зависимости от политической обстановки — Совет Старейшин принимал у себя Матриархов со всех четырех планет, чтобы сообща решить некоторые вопросы, и, по сути, это был единственный момент тесного общения «двух полюсов» яутжеского общества, не считая Сезона Любви.

— Полюбуйся-ка! — воскликнул Вожак, включая какую-то запись и отодвигаясь, чтобы Сумрак мог как следует рассмотреть то, что творится на мониторе. — Узнаешь участников?

Сын Грозы, замирая от волнения, вгляделся в появившееся изображение. И заснятое оказалось ничем иным, как моментом постыдной бабской драки… Не поединка, не соревнования, а неуклюжей потасовки с укусами, противным верещанием и тасканием за гриву. И, что хуже всего, участниц Сумрак действительно прекрасно узнал. Первая, очень рослая и пестрящая изысканным узором, являлась Великой Матерью Желанной — ее молодой охотник прежде видел лишь на экране, но запомнил отлично, можно сказать, на всю оставшуюся жизнь. Вторую, ростом немного уступающую, но более массивную, с кожей, отливающей золотом, он бы вообще никогда и ни с кем не спутал — это была его дорогая матушка Загадка. Ну, а третьей… Третьей — серой, клыкастой, крепкого телосложения — оказалась его властная Госпожа, Глава гарема Прорва.

Сумрак в полном шоке отвесил мандибулы и погрузил руку в гриву, ухватив себя за корни затылочных отростков. Картина была, мало того, что отвратная, так еще и совершенно необъяснимая. И за кого из самок, в первую очередь переживать, воин тоже не знал. К счастью, прежде, чем он успел окончательно разнервничаться, катающихся по полу и отчаянно брыкающихся баб разняли, и, на первый взгляд, никто из них сильно не пострадал…

— Что это, черт возьми… — пробормотал Сумрак и, умолкнув на полуслове, повернулся к Вожаку.

— Это я тебя спросить хотел, — возразил Гнев, испытующе поглядывая на подчиненного. — Я только знаю, что причиной драки стал ты.

— Я ничего не понимаю! — тряхнув головой, самец беспомощно уставился на командира.

— Очевидно, всплыла история с твоим ложным обвинением, — предположил Гнев. Вновь поднявшись с кресла, он прошелся туда-сюда по рубке. И от этого хождения у Сумрака немедленно создавалось такое впечатление, что Великого еще что-то тревожит, помимо причастности воина из его клана к столь гадкой истории.

— Я никого не подговаривал и не настраивал, клянусь! — сын Грозы сделал неловкую попытку приблизиться к Вожаку, ощущая, как от нехорошей догадки начинает свербеть когда-то жестоко исполосованная спина.

— Стой, где стоишь! — неожиданно вспыхнул Гнев, подавив рвущееся из глотки рычание, и сразу же добавив чуть спокойнее: — Я знаю… Знаю. Так… Стало быть, Глава женского Совета из поселения близ Сонного вулкана Серых Чертогов, что предъявила тогда доказательства, теперь твоя супруга?

— Теперь? — не понял сын Грозы, но тут же догадался, в чем дело. Пожалуй, не стоило Вожака поправлять. Очевидно, он посчитал, что Сумрак и Прорва познакомились уже после инцидента. Пусть и дальше считает — меньше будет сомнений.

— Ишь, на кого замахнулся, мальчишка… — оскалился тем временем Гнев. — И как она только согласие тебе дала… Или «Островом» впечатлилась?

— Впечатлилась, — преувеличенно виновато опустив голову, вздохнул младший самец.

— А ты ей еще и статус Главы гарема пожаловал? — по-прежнему неодобрительно, уточнил Вожак.

— Да…

— Вот… Вот сразу видно, чей отпрыск! — Гнев вдруг стремительно подошел к Сумраку и треснул его в грудь кулаком так, что у того на миг сперло дыхание. Пошатнувшись, молодой охотник все еще непонимающе поднял на лидера взгляд. Вожак, как ни странно, уже не хмурился, а… Ухмылялся!

— Экий мастак — такую бабу отхватил! Скажу тебе честно, малец: ты ведь ее у меня из-под носа увел! Я по чистой случайности к ней не смог выбраться, два Сезона планировал счастье попытать, и тут, значит, узнаю…

— Теперь ты хочешь сразиться со мной за эту самку, Великий? — тут сын Грозы неприятно ощутил, как внутри похолодело. В ритуальной схватке против Гнева у него бы не было никаких шансов. Но Великий лишь насмешливо застрекотал.

— Хотел бы, но не стану. Глава моего гарема скорее убьет чужачку, чем отдаст ей свой статус, а твоя супруга скорее умрет, чем пойдет на понижение, пусть и к Вожаку. Но имей в виду, юнец, будь на твоем месте другой малолетка, я отбил бы эту самку с единственной целью: проучить, чтобы не зарывался раньше времени. Тем не менее, помня о дружбе с твоим отцом, я не стану претендовать на то, чему и так не быть моим. А слова мои прими к сведению. Ранг Высшего ты еще не оправдал.

— Я буду стараться, мой Вожак, — с почтением склонился Сумрак, внутренне теперь еще больше недоумевая, к чему был весь этот спектакль. — Я могу вернуться к тренировкам?

— Ага, сейчас! — фыркнул Гнев. — Ты думаешь, я тебя позвал только затем, чтобы высказать свои претензии? Я не настолько мелочен, юнец. В сообщении, содержавшем виденную тобой запись, поступил запрос именно на тебя как на супруга Главы Совета. После инцидента все участницы находятся под арестом, тебе велено забрать свою жену и сопроводить обратно в гарем, проследив, чтобы она больше ни на кого не напала по дороге. И я не могу тебя не отпустить. Так что живо отправляйся в Центральный, решай свои семейные проблемы, и, чтобы через четверо суток снова был в клане!

— Будет сделано! — рявкнул сын Грозы, немедленно покидая рубку.

«Знал бы ты, почтенный Гнев, какие шутки Прорва любит с самцами шутить — не облизывался бы на нее так», — сказал он при этом про себя.

А Гнев, оставшийся в командном отсеке, тоскливо поглядел на стоп-кадр заключительной сцены с дракой и подумал, как же жаль, что эта великолепная самка досталась мальку. Достойному и сильному, но мальку. На самом деле Вожак сказал сейчас не совсем чистую правду. Про статус все понятно, и про дружбу с Грозой тоже, но… Он бы все равно попытался эту дивную особу у Сумрака увести, если бы не его возлюбленная Оборона — нынешняя Глава гарема. Она также присутствовала на Встрече и была одной из тех, кто пытался разнять дерущихся. Так вот та самая серая бестия едва не свернула ей челюсть, отбиваясь и силясь достать до соперниц. После этого Гневу стало окончательно ясно: вместе эти самки уже точно не уживутся…


— Ты что такой злющий? — Кошмарик опять полез к нему, когда вот совсем не стоило, и едва не схлопотал. Сумрака он перехватил на пути к ангару.

— Это мое личное дело, — зашипел сын Грозы, резко разворачиваясь на ходу и демонстрируя оскаленные жвала, чтобы дать напарнику понять: ходить за ним сейчас не следует.

— Что Вожак-то сказал? — начисто проигнорировав угрозу, осведомился сын Броска.

— Это касается только меня.

— И куда ты теперь так несешься?

— Я улетаю. Через четверо суток вернусь, — они уже были почти у самого челнока.

— Он тебе какое-то задание дал? — не унимался любопытный Кошмар.

— Нет.

— Тогда что? — Сумрак на борт не приглашал, но кровный брат забрался следом, не дожидаясь разрешения. Воистину, если сын Броска горел желанием помочь, то отвязаться от него не было никакой возможности.

— Семейные обстоятельства, — сдаваясь, бросил старший самец и уселся за штурвал.

— Ну, хоть, все живы-то?

— Да.

— Тогда что случилось? — по-видимому, это могло продолжаться бесконечно. Кошмарик отлично умел брать измором, выводя в конце концов на откровенность — что называется, лишь бы отстал и успокоился.

— Да ничего особенного! — в сердцах воскликнул сын Грозы. — Все прекрасно! Всего лишь мать любимой жены второй год мечтает меня со свету сжить, моя собственная мать позорит меня на глазах у всего Совета, а Глава моего гарема позорит вообще всю нашу семью. Но это же такие мелочи!

— Так от баб, как всегда, одни сплошные неприятности — сколько тебе можно повторять? — резко теряя интерес, хмыкнул Кошмар.


========== Отцы ==========


Центральный Орбитальный Комплекс находился уже в получасе лета, когда пришло сообщение от Грозы. Сумрак до последнего втайне надеялся, что постыдная история до отца не дойдет, но понимал, что, скорее всего, надеется напрасно. Совет решил традиционно в семейные дрязги не лезть, и, как воин только что убедился, повелел супругам всех трех самок забрать своих сумасшедших баб, чтобы развезти их по домам. Будь на месте них самки попроще, их бы просто выпороли Старшие, но два уважаемых Матриарха и Глава Совета… Это не лезло уже ни в какие ворота. Скорее всего, и подобных прецедентов даже не было раньше. Увы, без огласки там точно не обошлось. Таким образом, и Гроза, и Пепел были прекрасно в курсе. А Пепел как Советник вообще мог с самого начала там присутствовать и даже наблюдать все… Бррр!

«Ты где сейчас, сын?» — сообщение было текстовое, но даже оно как будто передавало нетерпеливый тон отца.

«Я направляюсь к Центральному, прибуду через сорок минут», — покорно отчитался Сумрак.

«Иди сразу к изолятору на пятый уровень, о тебе уже сообщили».

Отлично… Еще и батя влез, все устроил… Очередной повод провалиться со стыда…

Сумрак бессильно заворчал и треснул кулаком по подлокотнику. Потом сжал зубы и написал:

«Благодарю, отец».


Советник Пепел, развалившись в кресле, хитро поглядывал на собеседника. Гроза сидел напротив, подпирая голову рукой, и ждал от отпрыска ответа. Наконец, наручный компьютер коротко пикнул, и Вожак удовлетворенно развел максиллы.

— Через сорок минут, — возвестил он, захлопывая крышку коммуникатора.

— Отлично! Хоть погляжу на него в живую, — застрекотал Пепел.

— Насколько же тесен мир, почтенный Пепел, — Гроза удивленно качнул головой. — Никогда бы не подумал, что нам предстоит породниться.

— И я в замешательстве, почтенный Гроза. Но, что случилось, то случилось. Будем надеяться, что к лучшему.

— Я был изумлен, когда услышал от сына о выборе твоей дочери, — признался Вожак.

— Я был изумлен не меньше, когда узнал о нем от супруги, — отозвался Советник. — Не стану скрывать, сначала я был возмущен, но, когда твой малек разделался с «Островом», то сразу подумал: «А мелкая не так уж глупа, разглядела в нем потенциал».

Гроза не смог сдержать довольной ухмылки. Да, момент настал, о его сыне заговорили в Совете. Стало быть, «проект» оказался верным. Не зря столько сил и нервов вкладывалось. Гроза, конечно, временами недооценивал своего отпрыска, но, возможно, именно постоянная критика побуждала Сумрака свершать очередные достижения. А с политикой «аванса» в комплексе еще лучше действовала. Гнев верно поступил, что дал юнцу знак Высшей касты — в противном случае мальчишка еще бы лет двадцать в Старших сидел, цветочками трофеи украшал, а так хоть шевелиться будет, глядишь, лет за пять-шесть свой ранг подтвердит и дальше пойдет.

— Я возлагаю на этого малька большие надежды, — Гроза, кажется, даже слегка раздулся от гордости. — Когда он их оправдает, твоя дочь тоже быстро восстановит утерянный статус.

— Попытаюсь как-то объяснить это Желанной, быть, может, тогда она немного успокоится… — предположил Пепел. — Но обещать не могу, она всегда была своенравна. За что ее и люблю, кстати. Жаль, что она хотела расправиться с твоим мальком. Но, боюсь, она и впрямь действовала из лучших побуждений.

— Дорогой родич, Загадка, родная мать Сумрака, из лучших побуждений чуть не воспитала из него деву вместо воина — тебе ли передо мной после этого оправдываться? — с невеселой иронией ответил Гроза. — Что было, то было. В конце концов, пострадали лишь его шкура и самолюбие. Зато, может, в голове что-то шевельнулось. Гнев, к счастью, вовремя разобрался в ситуации. Он мудрый лидер, хоть и имеет порывистый характер.


По прибытии в орбитальную колонию, Сумрак немедленно отправился в изолятор, в вестибюле которого его уже ожидал отец в компании незнакомого самца. Визуально тот немного уступал Грозе по массе, но имел очень подтянутую, жилистую конституцию, производя впечатление быстрого и ловкого бойца. Его темно-серая кожа была испещрена белым крапом, а цвет головных отростков казался слегка неравномерным. Плечи частично покрывала черная мантия; на длинной гриве выделялись алые знаки Совета. Лицо самца было наделено правильными тонкими чертами и непостижимым образом хранило печать некоей безмятежности, взгляд темных глаз казался мудрым и проницательным, но вместе с тем, не без хитрецы.

— При странных обстоятельствах происходит наше знакомство, новый родич, — в ответ на учтивый поклон Сумрака крапчатый сложил руки на груди и внимательно поглядел свысока. — Тем не менее, я рад и такому.

— Советник Пепел? — немедленно догадался воин. Незнакомец добродушно рассмеялся.

— Откровенно говоря, это я настоял, чтобы ты прибыл за зачинщицей лично. Очень было охота поглядеть, как ты с подобной особой управляешься.

— Значит, конфликт начала именно Прорва? — обреченно проговорил Сумрак.

— Так говорит Великая Мать, — Пепел развел руками.

— Но твоя собственная мать утверждает обратное: что это Желанная первой проявила агрессию, — поспешил заметить Гроза. — Думаю, у Главы Совета будет какая-нибудь третья версия.

— Надеюсь, никто из них не успел сильно пострадать? — в голосе молодого самца проскользнула тревога.

— Нет, отделались царапинами, — отмахнулся Советник. — Сейчас все трое размещены с максимальным комфортом, но под замком.

«Нормально, — подумалось Сумраку, — я тут мчусь, сломя голову, как бы Госпожа лишнюю минуту в заточении не просидела, а они даже не спешат своих жен из изолятора вызволять… Впрочем, это сейчас даже кстати».

— Тогда… Не сочтите за дерзость, Великие, но могу ли я, прежде, чем заберу свою супругу и улечу с ней, повидать Матриархов? — внезапно спросил он.

— Для чего тебе? — напрягся Вожак.

— Я невольно стал предметом раздора, что недопустимо, потому чувствую потребность объясниться лично.

— Знаю я твою потребность, — строго рыкнул Гроза.

— А я не против, — на удивление легко отреагировал Пепел. — Пусть Желанная поглядит, что не абы какой заморыш ей в зятья достался. Может, и прекратит кудахтать…

С этими словами он повернулся и двинулся вглубь изолятора, представляющего собой широкий коридор с рядами надежных дверей по обеим сторонам. Сумрак без колебаний пошел следом, украдкой оглядывая непривычное помещение. Где-где, а в местах заключения он никогда ранее не бывал. Впрочем, судя по чистоте и отсутствию специфического запаха, Дурную Кровь в этом отделении все-таки не держали. Скорее, здесь действительно находились «комнаты отдыха» для погорячившихся по тем или иным причинам высокородных особ.

— Как знаете, — буркнул Вожак, направляясь за ними. — Я буду у супруги — в сорок пятом боксе. Глава Совета в пятьдесят восьмом, замок уже настроен на твое наручное устройство, сын. Я бы не советовал тебе навещать мать, она от твоей нынешней физиономии точно в обморок грохнется — нам оно надо? Хотя и запретить не могу.

— Я бы хотел ее увидеть, — настоял на своем молодой воин. — Я могу надеть маску…

— Так это прямо и поможет, — вздохнул его отец.

На второй развилке Гроза свернул направо, а Пепел и Сумрак проследовали дальше. Некоторое время они шли молча, но вскоре сын Грозы не выдержал и нарушил тишину:

— Великий, я хотел сказать…

— М?

— Греза… Она в полной безопасности и не знает ни в чем нужды. Другие самки ее не обижают, и с Прорвой… Может быть, в это сложно поверить, но они в хороших отношениях… Я подумал, ты хотел бы знать, — тут тон охотника сделался почти извиняющимся.

— А я знаю, — неожиданно спокойно отозвался Пепел. — И теперь вижу, что она сделала хороший выбор. Что до Прорвы твоей… А ты в курсе, что у наших с тобой жен это не первая стычка?

— Да. И я бы очень хотел, чтобы после сегодняшнего разговора подобного больше не повторилось, — ответил сын Грозы. — Увы, всех подробностей я не знаю, кое-что мне рассказала Греза, но я чувствую, что умолчала она куда больше, Прорва же категорически не желает эту тему со мной обсуждать.

— Может себе позволить. Она сильная самка, — Пепел понимающе качнул головой. — И ты верно поступил, что объявил ее старшей над всеми. Я так понимаю, у нее весь гарем по струнке ходит, включая тебя самого? Да не смущайся ты так, это правильно. Так и должно быть. Ты можешь этого не понимать в свои годы — сейчас тебе хочется главенства, ибо слишком многие стоят выше тебя, но, помяни мои слова, когда ты станешь Вожаком, тебе самому захочется, чтобы тобой иногда немного покомандовали. Так что мой тебе совет: держись за нее крепче. Что бы тебе ни сказала мать…

— Великая? — не понял Сумрак.

— Твоя, дурень!


========== Матери ==========


Великая Мать в десятый раз переплетала нитки бус, украшавшие ее голову. Эти две истерички порвали ее одежды и едва не выдернули гриву с корнем! Нет, определенно нужно внести в Совет предложение проверять всех участников на адекватность… Просто возмутительно!

В перерыве между собраниями Желанная отдыхала и мирно беседовала с несколькими Матриархами о начальной боевой подготовке молодняка, когда появилась эта грымза. Дочь Свободы без спроса влезла в разговор и начала умничать. Пришлось поставить ее на место со всеми ее ненормальными взглядами. В итоге, Великую слегка понесло, и удержаться от колкости на предмет того, что Прорва торчит в гареме безродного малолетки, да еще и обманщика она не смогла. Тогда та начала орать что-то про Высшую касту и какие-то острова. Заслышав это, встрепенулась самка из Золотых Чертогов, и принялась допрашивать обеих, что за самец такой, о котором речь. Самец этот неожиданным образом оказался одним из ее отпрысков. Узнав о том, что Прорва его жена, дурная мамаша тоже раскричалась и кинулась на нее, как животное, а дочь Свободы не придумала ничего иного, кроме как незамедлительно сообщить о намерении Желанной якобы его убить, перенаправив агрессию обезумевшей родительницы уже на Великую Мать… Вот сразу было понятно, что с тем мужиком что-то не то! Теперь же, когда Желанная узрела эту особу, трясущуюся над великовозрастным сыном, о существовании которого она и помнить-то уже не должна была, последние сомнения отпали! Да там явно инцестом попахивало! Иначе, откуда такие эмоции?

Самое обидное, что, когда драку прекратили, в изолятор упекли всех, включая ее, Великую! Муж в это время болтался не пойми где, допустив все это безобразие. А теперь еще и забирать не торопился! Ну, устроит она ему, пусть только придет…

На этом месте мстительные мысли Желанной оказались прерваны. Дверь открылась, и на пороге появился провинившийся Пепел. Самка уже приготовилась на него накричать, как вдруг увидела, что он не один. Рядом с ее супругом стоял какой-то бандит с изуродованной рожей. Вот вечно этот дикарь водится со всякими странными типами, а еще Советник… И хватает ему…

Стоп… Искусственный красный глаз? Что-то она ведь слышала о таком от своих девок… А именно…

Желанная вгляделась…

Что-о-о???!..


Пепел поставил лишь одно условие: он будет присутствовать.

— Иначе, боюсь, она тебе оставшиеся жвала оторвет, — пояснил он.

— Я не собираюсь провоцировать Великую Мать, — пообещал Сумрак. — Я понимаю, что она пытается защитить любимую дочь, и просто хочу объяснить, что она зря видит во мне опасность.

— Пустое место она в тебе видит, — поправил Советник.

— С точки зрения Матриарха, для девы нет ничего опаснее, чем связать жизнь с пустым местом, — грустно стрекотнул молодой воин.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — Пепел одобрительно склонил голову и открыл отсек, прибавив, напоследок, шепотом: — Главное, не вздумай за Главу своего гарема извиняться. Вообще в бабские дела не суйся, говори за себя. Это все, чем могу сейчас помочь.

При их появлении Желанная вскочила с места, уставившись на Сумрака, словно на чудище лесное. А все-таки она была красивая… Высокая и стройная, с тем же изысканным узором на шкуре, что и у Грезы, с такими же страстными очами… Только взгляд надменный и жесткий. И глубокая складка между постоянно хмурящихся бровей.

Пепел вошел первым, сын Грозы переступил порог за ним и остановился у дверей, терпеливо ожидая, пока ему предоставят слово.

— Моя любимая жена, я обещал, что не задержусь долго, и вот я пришел за тобой, — мягко промурлыкал старший самец, приближаясь к насторожившейся Матриарху. — Но, прежде чем мы покинем это место, я хотел бы кое с кем тебя познакомить.

— Ты… — игнорируя супруга, Желанная уже в упор смотрела на самца за его спиной. Ее жвала начали медленно раскрываться, а грива приподнялась, и вся фигура словно бы выросла в размерах за несколько секунд. Казалось, еще мгновение, и грозная самка кинется на посетителя, чтобы перегрызть ему горло…

Советник умолк и заметно напрягся, готовый, в случае чего, вмешаться. Но этого не потребовалось. Прежде чем его супруга успела воплотить задуманное, Сумрак решительно пересек комнату и без колебаний упал к ее ногам. Желанная на секунду опешила, дернув от изумления головой, а вслед за тем раздался смиренный голос молодого охотника:

— Великая Мать, прошу, не гневись, а дозволь мне говорить…

Подумать только, каков мерзавец…

Она скрежетнула клыками и опустила голову, созерцая преклонившего колени воина. Некоторое время они оба не двигались. Но вот рука самки медленно потянулась к свисающей вдоль плеч гриве и коснулась нескольких золотых колец, как бы убеждаясь, что те не мираж.

— Говори, — наконец, милостиво разрешила Матриарх. — Встань и говори.

Самец послушно поднялся на ноги и взглянул на нее без страха, но с почтением.

— Великая Мать! — произнес он. — Я — тот недостойный, кто увел твою тридцать первую дочь. И я виноват, что не пришел к тебе раньше, дабы попросить благословения на наш союз. Но прошу сейчас, ибо люблю Грезу всем сердцем. Ради нее я готов пройти любые испытания и победить любых врагов. Я сделаю все, чтобы она и наши детеныши проживали в достатке и благополучии. Молю тебя, даруй же прощение неразумному охотнику и не сердись на свое своенравное дитя.

— Мое прощение — не безделушка, воин Высшей касты, — чуть помолчав, медленно ответила Желанная, не сводя взгляд со знаков отличия, явно несоответствующих ее прежним представлениям о Сумраке, и старательно делая при этом вид, что ни капли не удивлена, — его требуется заслужить. Но, так и быть, возможность доказать, что ты достоин чести быть прощенным, я тебе дам. Моих дочерей получают лишь Великие. Устранишь несоответствие — тогда и приходи за благословением. А сейчас ступай прочь.

— Обещаю, это случится раньше, чем ты можешь подумать, — с этими словами сын Грозы поклонился и вышел из отсека. Пепел же ловко спрятал от супруги ухмылку, мысленно поздравив мальчишку с еще одной невероятной победой.


— …А я тебе говорю, что это просто ужас! Ты ее видел? Настоящий монстр! К тому же, почти моего возраста! — возмущалась Загадка, расхаживая перед обреченно слушающим ее Грозой. — Нет, ты скажи, зачем нашему сыну такая жена? Он ведь такой нежный и доверчивый, чувствительный малек… Она наверняка его подавляет!

— Наш сын — воин и взрослый самец, — не вытерпев, наконец, одернул супругу Вожак. Не сказать, конечно, что он сам слишком уж одобрял выбор отпрыска, но признать это сейчас означало поддержать истерику Загадки. Да и что толку-то действительно? Парень вырос, имеет право на свои предпочтения. Пусть даже это будет мужеподобная бабища намного крупнее его самого. Хотя, в жены ее, все-таки, можно было и не брать…

— Ой ли! — в негодовании подбоченилась самка. — А ты вспомни, сколько тебе самому было, когда ты гарем основал? То-то и оно.

Однако продолжить свою эмоциональную речь Матриарху уже было не суждено, так как в следующую секунду дверь отсека отъехала в сторону и на пороге появился главный объект обсуждения. Загадка сдавленно пискнула, запнувшись на полуслове и на миг подвисла, не в силах понять происходящее. До ее носовых камер явственно долетел запах любимого чада, но вошедшее в помещение пугало никак не вязалось с его образом. Однако замешательство продолжалось недолго…

Осознав, что обезображенное шрамами и имплантами лицо принадлежит Сумраку, самка всплеснула руками и с воплем: «Боги мои!» кинулась обнимать сына. Гроза лишь закатил глаза и эхом вторив: «О, боги мои…» поспешно вышел, дабы не видеть этой сопливой драмы.

— Как это произошло? — едва сдерживаясь от плача, вопрошала Загадка, обхватывая ладонями голову своего выросшего детеныша, и поворачивая ее в попытке лучше рассмотреть рубцы. А самец от избытка чувств не мог заставить себя вымолвить ни слова и только урчал взахлеб, не веря, что вновь чувствует прикосновения самых родных на свете рук…

Но, наконец, он, все же, справился с собой.

— Не печалься, милая матушка, — тихо проговорил самец, прижимаясь к своей обеспокоенной родительнице и нежно потираясь о нее лбом, пока ее пальцы перебирали его гриву. — Это была наименьшая плата за ту победу…

— Почему я опять ничего не знала? — ее руки спустились на спину воина, чтобы погладить вдоль хребта, как Сумраку всегда нравилось в детстве, но наткнулись на жесткие пластины доспехов. Загадке впервые приходилось видеть сына в броне, и она чувствовала, что никак не может к этому привыкнуть…

— Но ведь отец сообщил тебе, что я вернулся с «Острова» живым?

— Но, как всегда, без подробностей! — взяв Сумрака за плечи, мать с некоторым усилием оторвала его от себя, чтобы еще раз взглянуть на его лицо. Боги, какая же страшная стекляшка… И металлические крюки, которым замечательные отечественные протезисты даже не потрудились придать форму настоящих жвал… Нет, конечно, Загадке доводилось видеть воинов и с более серьезными повреждениями, но одно дело глядеть на чужого чудом выжившего мужика и совсем другое — созерцать своего единственного сына в таком вот виде…

— Мы зачистили «Остров», матушка. Вдвоем с напарником. Твой сын убил почти десять сотен Жесткачей и одолел Королеву улья. Меньше, чем за месяц… — словами не передать, как ему хотелось рассказать все в мельчайших подробностях! Но было нельзя… Мать пришла бы от услышанного в еще большее отчаяние…

— И… Это правда стоило того? — ее лик приобрел скорбное выражение.

— Теперь я воин Высшей касты, обладатель гарема из пяти самок и отец девяти детенышей. Я счастлив, матушка, порадуйся и ты за меня.

— А, что же, это… существо? Ты ведь за ней прибыл, не для того, чтобы со мной повидаться, — внезапно отстранилась Матриарх, погрустнев еще больше.

— Я навещал бы тебя, будь это в моей власти, — огорченно проговорил Сумрак. — Но ты прекрасно знаешь, что это невозможно, меня и сейчас отпустили из клана на очень короткое время ввиду чрезвычайных обстоятельств. Я видел, что произошло, и сожалею о том… Ты не пострадала?

— Не волнуйся, дорогой, я цела, — вдохнула самка. И тут же добавила: — Физически.

— О чем ты, матушка? — обеспокоился Сумрак.

— Присядем? — она указала в сторону богато убранного ложа. Только сейчас, немного отойдя от череды потрясений, самец смог мельком оглядеть обстановку. Что ж, Пепел не лгал, элитный изолятор действительно походил больше на удобную гостевую комнату. Тут были обитые приятным глазу материалом стены, а на полу лежали мягкие ковры раутской работы. В глубине комнаты виднелась кладовая, наверняка набитая свежим мясом (Сумрак ощущал запах), а отдельная дверь, по-видимому, вела в купальни.

— Боюсь, у меня не так много времени, да и отец ждет тебя… — неуверенно проговорил молодой воин, тем не менее, последовал за матерью и сел подле нее.

— Я лишь хочу сказать, что ты слишком поторопился, мой милый, — проникновенно сказала Загадка. — Ты мог бы выбрать себе в супруги самых прекрасных дев, но вместо этого, похоже, собрал тех, что попались первыми… И это тревожит меня. Прошу, поступай впредь осмотрительнее.

— Отчего у тебя такие мысли? — в принципе, Сумрак должен был ожидать чего-то подобного, но все равно остался неприятно удивлен. Хотя… Даже Пепел смог предугадать…

— А как ты думаешь? Я познакомилась с твоей старшей супругой, а также с матерью одной из твоих младших жен и убедилась, что они абсолютно невменяемы! Мой тебе совет, скорее избавляйся и от Прорвы этой и от дочки той на голову ударенной особы! Первая тебе жизнь сломает, знаю я таких, а вторая… Как минимум в мать характером пойдет. А у матери-то ее на тебя зуб, да еще какой — ты, может, и не знаешь, но я-то тебе говорю… — от волнения Загадка вдруг заговорила торопливо, в несвойственной ей манере, очевидно, опасаясь, что сын перебьет ее, отказавшись слушать. Однако Сумрак позволил ей высказаться, после чего твердо ответил:

— Твои подозрения напрасны, милая матушка. Я люблю всех своих жен, и они платят мне тем же. Что до Великой… Я был у нее только что. Мы поговорили и пришли к компромиссу. Надо было просто раньше это сделать.

— То есть… Ты меня не послушаешь? — мрачно заключила Загадка.

— Я люблю тебя и буду любить всегда, но в своей семье решения буду принимать сам, — уклончиво проговорил самец, вновь принимаясь отвлекающе урчать. Матриарх тяжело вздохнула. Но возражать не решилась. Ей не хотелось тратить на споры последние несколько минут наедине с сыном.

— Они тебе есть не мешают? — меняя тему, самка приобняла свое повзрослевшее дитя и провела пальцем вдоль его искусственной левой мандибулы.

— Нет, все хорошо подогнано, — теперь уже Сумрак не сдержал улыбки. Матушка вновь была в своем репертуаре.


========== Госпожа ==========


Дочь Свободы уже несколько часов валялась на кровати и таращилась в потолок, прокручивая в голове последние нелицеприятные события. Да, возможно, она погорячилась… Но она не могла пройти мимо, когда Великая Мать начала умничать при более младших Матриархах по поводу воспитания молодняка. Эти дуры еще ведь слушали, жвала отвесив… Знали бы они, что Желанная с этим молодняком периодически вытворяет! Тем не менее, Прорва отнюдь не из-за личной неприязни вступила в разговор. Она всего лишь дала конструктивную критику тому бреду, что несла Желанная. Великая же, вместо того, чтобы отреагировать с достоинством, принялась сыпать оскорблениями, затронув не только саму оппонентку, но и других самок гарема, не забыв также о Сумраке отозваться с максимальной издевкой. Прорва, возможно, и смолчала бы, зная корень проблемы, но нервы у нее в последнее время пошаливали, так что она ответила… Кстати, в пределах приличий. Но, стоило ей упомянуть зачистку пресловутого «Острова» и назвать супруга по имени, как дело приняло неожиданный поворот: внезапно среди присутствующих оказалась… Родная мать самца (кстати, да, по цвету шкуры реально один в один Козявка-Радость)! Причем, отреагировала она весьма странно — фактически набросилась без объяснения причин! Прорва о чем-то таком догадывалась, но воочию все оказалось еще более страшно! Безумная родительница, похоже, не отдавала себе отчет в том, что малек вырос и упорхнул из гнезда. И при виде самки сына ее попросту перемкнуло… Наверное, мигом догадалась, кто кого на самом деле трахает…

Впрочем, дочь Свободы не растерялась и ловко перевела внимание психованной мамаши на Желанную, сообщив о ее нападках на дорогого сынулю. Желанная без промедления бросилась на Прорву, Загадка бросилась на Желанную, и все трое буквально покатились по полу… Конечно, необдуманно было… Опасно… Но, вроде, обошлось без последствий — спасибо жировому запасу в нужных местах…


— Ты не ранена, моя Госпожа? — он появился как раз в тот момент, когда самка уже устала ждать. Кланяясь, мурча и с порога подлизываясь. Прорва лишь клацнула жвалами и поднялась, нехотя позволяя мелкому супругу обхватить себя. Это было странно — видеть и чувствовать его вне Сезона… И, что более странно, вел он себя все в той же привычной манере, хотя сейчас ему не нужно было добиваться спаривания, а потому и прикидываться не имело смысла…

— Я в порядке, — сдержанно ответила дочь Свободы, возлагая руки на плечи своего воина. — Чего не могу обещать относительно твоей драгоценной мамочки. Она набросилась на меня, как чертов Жесткач! Мне поневоле пришлось отбиваться.

— С ней тоже все хорошо, — проурчал самец и пояснил: — Матушка, увы, очень ревнива, прости ей ее поведение. Я был у нее только что и объяснил, что для меня нет никого дороже моей любимой Госпожи…

— Будем считать, что так, — неопределенно отозвалась Прорва.

— Однако, я не узнаю тебя, моя супруга, — тут он все-таки позволил себе нахмуриться. Правда, при взгляде снизу вверх это вряд ли могло произвести должное впечатление. — Твой статус, репутация… Ведь ты так дорожишь этим… И так всем рискнуть? Ты не боишься теперь потерять должность в Совете? Или ты не знала, что со стороны Желанной возможны провокации? Что до моей матери… Я, конечно, и подумать не мог, что вы когда-либо с ней встретитесь… Но при своей мудрости ты должна была догадаться о возможности предвзятого отношения с ее стороны. И потому я не понимаю…

— Сумрак! — рык Главы гарема внезапно резко оборвал его речь. Схватив самца за гриву на затылке, Прорва запрокинула его голову, заставляя поднять отведенный было взгляд. А потом неожиданно сказала: — Мне кладку со дня на день делать.

— Тебе… Что? — не сразу поверив в услышанное, сын Грозы ошалело вытаращился на нее.

— Что слышал. Беременная я, Фокусник.

Тогда он медленно скосил глаз на живот супруги. Нет, конечно у него промелькнула мысль, что Прорва слегка поправилась, но в недрах ее гигантской фигуры яйца просто терялись. Это по миниатюрной Грезе уже спустя пару недель после зачатия все видно было, а тут…

— Разве, период кладок не прошел? — все-таки позволил себе усомниться воин.

— В целом, да, но, видимо, мы с тобой ухитрились на самой границе Сезона…

Вот это была, конечно, новость. Мало того, что Сумрак скорее бы ожидал снова увидеть говорящую Матку, чем потомство от Главы гарема, так еще и сама мысль о материнстве такой особы, как Прорва, совершенно выводила из состояния равновесия. Но, судя по всему, самка говорила правду… И тут немедленно вставал один вопрос…

— Отчего же ты так не бережешь себя, моя Госпожа? Не разумнее ли было вообще пропустить эту встречу… — осторожно заметил самец.

— Вот еще учить только тебе меня не хватало! — раздраженно фыркнула Прорва. — Сама знаю. Полетели домой уже, хватит философию разводить — у меня для этого Осень есть.


Из изолятора сына Грозы с супругой выпустили без вопросов. К челноку они шли молча — Прорва впереди, Сумрак за ней, чуть отставая. Примерно так сопровождают Помощники Вожака… Ох и смешно же, наверное, со стороны смотрелось. Крупная, мощная, уверенная в себе самка (ну и что, что в Совете подралась — плевать!) и такой вот при ней своеобразный конвой. В маске, в доспехах, при оружии… Послушно плетется следом, пытаясь разом осознать все случившееся за сегодня… И в который раз мечтает куда-нибудь со стыда провалиться…

Лишь бы отец не видел…

И лишь бы мать не видела…

И Пепел с Желанной тоже…

Боги, за что опять….