Попаданец 2в1. Я вам не Пупсик (СИ) [Андрей Анатольевич Федин] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Федин Андрей Анатольевич Попаданец 2в1. Я вам не Пупсик

Глава 1

Лошади переминались с ноги на ногу, недовольно фыркали. Ветер шуршал листвой придорожных кустов. С ветвей деревьев на карету посматривали любопытные птицы, чирикали, обсуждая нас и наше поведение.

Я выбрался из кареты. Спросил:

— Куда это ты с нами едешь?

— Ты чо тупишь-то, Пупсик? – сказала Елка. — В столицу королевства, куда ж еще!

Она посмотрела на Астру, потом снова на меня.

– Вы ж туда собрались? Правда?

Потерла кулаком нос.

– Зачем?

– Чо зачем? Помогать вам буду. Там.

— Где – там?

— Не тупи, Пупсик! – сказала Елка. – В королевстве. Я в нем еще не была. Прикинь, я вообще пока нигде, кроме нашего герцогства не была! Стремно. А так…

Она кивнула на карету.

– …будет ли еще возможность покататься в такой-то тачке? Я когда ее увидела – чуть не описалась от восторга! Крутотень! Согласись, это не тетушкина телега. А лошадки у вас какие! Здорово быть принцем. Правда, Пупсик? Я когда узнала, что вы с Астрой уезжаете, подумала, чо бы мне не воспользоваться случаем? Прокачусь с вами. И мир посмотрю, и Астре помогу. Не одной же ей с тобой нянчиться?! А я тебя хорошо знаю, еще по кафе. Справлюсь. Хоть ты теперь и муженек нашей наследницы. И как только она тебя одного отпустила?..

– Г…гадя з…знает? – спросила Астра.

На ее лице я не смог прочесть никаких эмоций.

– А то! Сказала, что не против моей поездки. Что могу валить куда угодно… если Пупсик, то есть, принц возьмет меня с собой. Ты ж возьмешь меня? А, Пупсик?

-- Он н…не П…пупсик!

– Да, да. Твое величество принц Нарцисс.

– Высочество, – поправил я.

– Без разницы, – сказала Елка. – Так чо, тво…ёчество, возьмешь меня с собой?

«И что нам с ней делать?» – спросил я.

«Пинок ей под зад, и пусть катится», – сказал Ордош.

«Очень сомневаюсь, что завтра утром она не появится перед нами на дороге снова».

«Дашь еще один пинок. Не вижу проблемы».

«А может, пусть едет?»

«Зачем?»

«Не солидно как-то принцу без слуги», – сказал я.

«Ты серьезно? Хочешь сделать эту малолетнюю бандитку служанкой принца? С ее-то повадками?» – спросил Ордош.

«Почему нет? Мне Елка нравится. Она… прикольная».

«Прикольная. Мы не успеем доехать до столицы, как ты еще и «чокать» начнешь! А впрочем, поступай как хочешь. Ты и без такой служанки кажешься более чем странным. Вот только если ее прибьют, не делай меня в этом виноватым! Договорились?»

– Эй, твоёчество, ты уснул?

– Нет, – сказал я. – Думаю. В качестве кого ты собралась с нами ехать?

– Охранять тебя буду.

– Мне охранница не нужна. Нужна помощница: ординарец, порученец, адъютант – называй, как хочешь.

– Кто? – сказала Елка. – Я – служанка?! Ты не офигел ли, Пупсик?!

– До свидания.

Я развернулся, собираясь вернуться в карету.

– Эй, Пупсик, ты чо?!

Елка зашагала ко мне.

– Ладно! Ладно! Чо ты сразу-то?!.. Хорошо. Зря я, что ли, перлась в такую даль?

Я повернулся к ней. Спросил:

– Здесь-то ты как очутилась?

– Так… на телеге подвезли. До таможни. А там: по лесу сюда дошла – королевские не пускают никого по дороге.

– А почему не подошла к нам в городе?

Елка усмехнулась.

– Ты там с женой был. Она бы тебе меня и слушать не позволила. Помню ее. Та еще… жена.

– Ясно, – сказал я. – Будешь делать, что скажу?

– Буду, – сказала Елка. – Ты прям, как тетушка! Та тоже: слушайся принца, не смей ему перечить, выполняй его приказы… Но трусы твои я стирать не буду! Вот. Ладно, твоёчество?

– Там посмотрим.

– Чо?! Гад ты, принц! Отлупить бы тебя хорошенько!.. А ведь казался нормальным, пока был Пупсиком!

– Нормальным?

– Ага. Вежливым.

Я махнул рукой. Сказал:

– Залезай в карету. После разберемся, что с тобой делать.

Елка сморщила нос, улыбнулась. Шагнула к приоткрытой дверце… И замерла.

Улыбка исчезла с ее лица.

Елка отшатнулась, в защитном жесте подняла руки. Приоткрыла рот, но заговорила не сразу.

– Фига се! – выдохнула она.

Четверка все еще сидела на диване кареты. Смотрела на Елку черными глазами Злого Колдуна. Пристально, не мигая.

– Драсте, – сказала Елка.

Посмотрела на меня, спросила, понизив голос:

– Кто это?

– Это? Э… дядя Миша.

– Кто?

– Родственник мой… по мужской линии. Едет с нами. Путешествует.

«Кто?» – повторил вопрос Елки Ордош.

«Не знаю. Что пришло в голову, так представил. Ну а как еще?»

«Дубина».

«Помолчи».

– Забирайся, уже, – сказал я. – Поехали.

Елка сделала еще один шаг назад. Подальше и от меня и от кареты. Помотала головой.

– Я… лучше на передке поеду, – сказала она. – С Астрой. Ладно? Там… не так душно!

– Ну, как хочешь, – сказал я. – Неволить не буду. Через полчаса предлагаю сделать остановку. Присмотрите подходящее место. Приготовим ужин, поедим. Я проголодался. А питаться в местных харчевнях не собираюсь. Что-то мне подсказывает, кормят там еще хуже, чем в «У Рябины».


***

Место для пикника мы нашли через час после встречи с Елкой. В тракт вливалась узкая проселочная дорога. Рядом с ней – пустырь с обгоревшими остатками деревянного строения.

Астра остановила карету у обочины, рядом с пустырем.

Елка крикнула:

– Эй, Пупсик! Сгодится тебе такое местечко?

Я услышал хлопок, похожий на клацанье зубов звук, тихий голос Астры.

– Да поняла я, поняла! – сказала Елка. – Чо сразу по голове-то?!

Я распахнул дверцу, выбрался из кареты. Яркую рубашку я сменил на привычную одежду. В карман перекочевали и многочисленные украшения.

В двух шагах от меня на землю спрыгнула Елка. Размялась, поиграв мускулатурой. Спросила:

– Как тебе здесь, твоёчество? Сгодится местечко?

– Нормально, – сказал я. – Сейчас соорудим очаг, приготовим еду.

– Да уж, пожрать не мешало бы. А чо на костре? Там, дальше по дороге, как пить дать, есть какая-нибудь харчевня. Мож, туда прокатимся? Или денег жалко?

– Мне здоровья жалко. Своего. Питаться в придорожных заведениях я не буду. В часе езды отсюда есть постоялый двор. Там мы заночуем. Но направимся в его сторону только вечером.

Елка заглянула в карету.

– А… где этот… Дьядьямиша?

Иллюзию своего лица Ордош развеял. Четверку вернул в пространственный карман. Последний час я ехал в салоне кареты в полном одиночестве (если не считать засевшего в моей голове колдуна, который то и дело зачитывал мне цитаты из дневника Волчицы Первой).

– Ушел.

– Куда? Когда?

– Дядя Миша посчитал, что ты выглядишь слишком грозной. В твоем присутствии ему было тревожно. Он решил продолжить путешествие пешком.

– Чо? Прикалываешься? Я не видела, как он выходил. Спрыгнул на ходу?

Я не ответил. Лишь пожал плечами – мол, догадайся сама. Отыскал взглядом Астру.

– Астра, – сказал я, – ты не могла бы мне кое в чем помочь?

– К…конечно, в…ваше в…высочество.

– Нужно преподать урок владения оружием моим девочкам из «костлявого квартета». Тем, которым ты подарила мечи. Помнишь их?

– Д…да.

Не обращая внимания на завистливый взгляд Елки, Астра оправила мундир. Тот сидел на ней идеально. За время поездки нигде не испачкался и не помялся.

– Они пока ничего не умеют, – сказал я. – Но очень быстро учатся. И четко выполняют приказы. Возьмешься за их тренировки? Это важно. В королевстве нам понадобятся не просто сильные, а еще и умелые воины.

Астра вытянулась по струнке.

– С…сделаю, в…ваше в…высочество. С…сейчас?

– Да. До темноты еще много времени. Надеюсь, они научатся хоть чему-то. А пока вы тренируетесь, мы с Елкой займемся ужином.

– Мы? – сказала Елка. – Ты чо, Пупсик?! Я боец, а не повариха! Я не умею готовить! Совсем! Вы ж потравитесь!

– Тебе и не придется, – сказал я. – Будешь таскать камни для очага и дрова. К продуктам я тебя не подпущу. И еще.

– Чо такое?

– Если ты собираешься у меня служить, то должна мне кое-что пообещать. Поклянись, что будешь помалкивать обо всем необычном, что увидишь во время нашей поездки. Все, что касается меня – это тайна. Обо мне ты не должна рассказывать никому.

– Я-то? – сказала Елка. – Пупсик, обижаешь! Фигня вопрос! Ты разве забыл? Я первая узнала о том, кто ты такой. И чо? Не разболтала же! Не забывай, мальчик…

Елка отпрыгнула, увернувшись от оплеухи, которой пыталась наградить ее Астра.

– Ладно, ладно! – сказала она. – Хватит! Поняла! Не Пупсик! А этот, как его… – твоёчество!

Снова скакнула в сторону.

– Чо опять-то не так?!

– Его в…высочество!

– Я так и сказала!

– Хорошо, – сказал я. – Тогда не пугайся. Сейчас увидишь то, о чем я просил тебя помалкивать.

– Чо?

Я поднял руки на уровень груди, и из них один за другим вывалились четыре комплекта костей, завернутые в красные плащи. Зашевелились, складываясь в человеческие фигуры. Встали на ноги, выпрямились. Очки на лицах скелетов заблестели – линзы отражали солнечный свет.

Блеснули и лезвия мечей.

Елка попятилась. Споткнулась о корень дерева. Едва не упала. Коснулась рукой висящего у пояса пулемета.

Я следил за выражением лица Елки. На нем не было той невозмутимости, с какой обычно воспринимала мои манипуляции с пространственным карманом Астра. За те мгновения, когда кучки костей превращались в вооруженных воинов, эмоций на нем промелькнуло немало: от испуга, до удивления и восторга.

Елка посмотрела на невозмутимую Астру, потом на меня.

– О-фи-геть!

Мазнула по носу кулаком.

– Кто это? – спросила она.

– Мои девочки, – сказал я. – Те, кто будет меня охранять. И за меня сражаться. Знакомься, Елка: Единица, Двойка, Тройка и Четверка – «костлявый квартет».


***

Пока Елка выкладывала из камней очаг, границы которого я начертил на земле, мы с Ордошем воздушным лезвием нарубили дрова. Сделали это на приличном отдалении от пустыря, на котором под присмотром Астры рассекали воздух мечами скелеты. Я не хотел лишний раз светить перед бандитками магию. К тому же, переноска дров – прекрасный повод ненадолго убрать с глаз Елку, чтобы вынуть из кармана посуду и продукты. Пусть думает, что я хранил их в одном из тех мешков, привязанных на задке кареты, куда Мая напихала всякой всячины – вплоть до теплых вещей.

С приготовлением пищи я не торопился.

Мои воспоминания обо всем, что встречается на пути из Уралии (столица носила то же название, что и королевство) до Залесска, были поверхностны (ночевать нам с Жасмином во время прошлой поездки приходилось в пустых домах, отдельно от женщин; днем нас из кареты не выпускали). Но позаимствованная у посла память позволяла нам с Ордошем ориентироваться в придорожных достопримечательностях.

Еще во дворце Волчиц мы спланировали, где и когда станем делать остановки. И потому я не спешил являться на постоялый двор. Там мы собирались заночевать, но я хотел приехать туда затемно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Дорога в великое герцогство перекрыта. А значит, на постоялом дворе скопились путники, ожидающие возможности попасть в Залесск. Свободных мест может и не оказаться. Но я верил в силу золотых монет – за щедрую плату, уверен, свободные комнаты для нас найдутся.

Я с интересом наблюдал за тренировкой «костлявого квартета». Помешивал в котле гуляш, старался не обращать внимания на Елку (ту мои действия интересовали не меньше, чем занятия Астры и скелетов), смотрел, как девочки из квартета размахивают железками, точно вентилятор лопастями. Слушал комментарии Ордоша.

«Я же говорил, учатся они быстро. Им не приходится повторять дважды. То, что человеку нужно вдалбливать годами, слепцы запоминают мгновенно. Вижу, Астра хороший наставник. Еще до наступления темноты, наши девчонки превратятся в машины для убийства».

«За одно занятие?» – спросил я.

«Да. Ты забываешь о том, что их невозможно убить. Не представляю, что сможет им противопоставить боец со шпагой. Уколов девочки попросту не заметят. А значит, они могут полностью сосредоточиться на нападении. Неутомимы, быстры, сильны, бессмертны. От них сложно даже убежать. Они способны бегать с приличной скоростью и без устали – пока не закончится мана в накопителе. Астра помогла девочкам понять, для чего они носят с собой длинные железки. Наш квартет за сегодняшний вечер станет еще опасней. Без магии, у наших врагов почти нет шансов с ними совладать. Спастись от них можно лишь завалив их камнями. Или телами».

«Хочешь сказать, уже сегодня они научатся сражаться?»

«Сегодня они научатся убивать оружием. Сражаться с ними – все равно, что нападать с палкой на мельницу. Пусть та и неповоротлива, но твоих ударов она не почувствует. А тебе окажется достаточно и одного столкновения с ее лопастью. С каким бы мастером они не сошлись в бою – победить обычным оружием их невозможно. А любой мастер когда-нибудь устанет. И допустит ошибку. Девочки будут оттачивать навыки на каждом новом занятии. И приобретать опыт в каждой схватке».

«Ты с таким восторгом о них рассказываешь, словно с их помощью собираешься захватить королевство», – сказал я.

«Королевство мы могли бы захватить и без них. Если бы захотели. Но с ними, безусловно, сделать это будет проще», – сказал Ордош.


***

Пустырь мы покинули на закате.

Зажгли на карете фонари.

К постоялому двору подъехали, когда стемнело. Медленно прокатились вдоль хлипкого деревянного забора, разглядывая многочисленные повозки, сидящих вокруг костров людей. Свернули к массивному двухэтажному строению.

Карета остановилась. Отодвинув тяжелые шторки, я бросил взгляд за окно, приоткрыл дверцу и спрыгнул на землю. Потянулся, зевнул, не удосужившись прикрыть рот. Ощутил запах лошадиного помета, в разы более насыщенный, чем в городе, запашок гнили и дыма.

Елка уже дожидалась меня.

Я протянул ей сверток. Сказал:

– Здесь местные деньги. Хватит, чтобы купить все эти домишки вместе с землей. Раздобудь нам на ночь комнаты. Не хочу ночевать на улице. И не скупись. Жадность нам не к лицу.

Деньгами королевства меня снабдила сегодня Мая.

Елка посмотрела на покосившееся крыльцо.

– Ты хочешь спать в этом клоповнике? – спросила она. – Здесь чо, есть комнаты для принцев? Мож, лучше ляжем у костра? Щас ночью еще не холодно. Я раздобуду сено для лежаков – вон, как у тех теток.

– Хочу кровать. И крышу над головой.

– Ладно.

– И не забудь простирнуть свою одежду. Завтра поедешь со мной в карете. А от тебя уже попахивает.

– Ты чо? – сказала Елка. – Ничо от меня не воняет!

Сунула нос себе подмышку.

– Почти. И… я не умею стирать! Я ж говорила!

– Тебе и не нужно уметь, – сказал я. – Я дал тебе деньги. Найди кого-нибудь из служанок, заплати им. И повторяю: не жадничай. Как только приедем в столицу, оденем тебя в приличные вещи. Разберись с комнатой, потом загляни в те баулы, что привязаны позади кареты. Подбери себе что-нибудь из одежды. Те тряпки будут тебе великоваты. Но кто тебя будет ночью разглядывать?

– Эээ… Хорошо.

– Сперва – комнаты.

Елка кивнула. Зашагала по скрипучим деревянным ступеням. Решительно распахнула деревянную дверь. Вошла в дом.

Я огляделся по сторонам. Многолюдно. И шумно.

«Куда мы денем вещи из кареты? – спросил я. – Оставим на ночь на улице?»

«А что ты предлагаешь? Пространственный карман не безразмерный. Пока. Того, что нагрузила нам с собой жена, хватит, чтобы забить его под завязку. Стоит ли? Боишься, что утащат твои красивые наряды?» – сказал Ордош.

«А может, перенесем их в комнату?»

«Зачем? В какую? Ты, правда, думаешь, что будешь спать в хоромах?»

«Нет, но…».

«Расслабься. И не переживай. Я поставлю на твои вещи «сигналку». Если кто-то на них ночью покусится, ты об этом сразу узнаешь. Не сомневайся».


***

Комнату Елка мне нашла. Только мне. Сама же она в компании Астры решила заночевать рядом с каретой, у костра.

Отговаривать женщин от этой затеи я не стал. Вполуха выслушал рассказ Елки о том, как часто она спала на улице в детстве, махнул рукой. Позволил ей взять пару своих новых вещей – из тех, что купила Мая.

Поделился с Астрой планами на утро. Я собирался уехать отсюда на рассвете. Завтракать на постоялом дворе в условиях полной антисанитарии я не хотел – уж лучше снова где-нибудь на пустыре. Пожелал бандиткам спокойной ночи и побрел в свою комнату – на второй этаж, в самый конец узкого темного коридора.

Переступил порог, прикрыл дверь.

Да, это не спальня во дворце. И даже далеко не одно из тех жилищ, которые мне приходилось арендовать в этом мире. Никакой уборной (все удобства общие – на улице). Из мебели – только кровать (узкая и короткая, но от стены до стены, занимающая полкомнаты). Окно с грязными стеклами. В воздухе – свежий спиртной запах.

«Кого-то отсюда только что вытолкали. Какую-то пьяницу», – сказал Ордош.

«Идея заночевать у костра не так и плоха, – сказал я. – Здесь, небось, и насекомые в кровати водятся».

Я распахнул оконные створки, впуская звуки улицы: голоса, смех, собачий лай, ржание лошадей.

С глухим стуком из пространственного кармана на пол выпал скелет.

Я не вздрогнул – привык к подобным фокусам колдуна.

По сапогам опознал Четверку.

Та выпрямилась. Шагнула к окну, прошуршав тканью плаща.

«Она здесь зачем?» – спросил я.

«Чтобы ты мог спокойно спать, Сигей», – сказал Ордош.

«Охранять будет? Думаешь, ночью в комнату могут забраться грабители?»

«И охранять тоже. Но не в первую очередь. Вот, поставь перед ней на подоконник».

В моих руках возник накопитель.

«Хочу поработать над пространственным карманом, – сказал Ордош. – Наши возможности возросли. Можно увеличить и карман. Чтобы не возникали в дальнейшем проблемы с хранением вещей. Нескольких часов мне для этого хватит. Но нашего резерва, как ты помнишь, для работы над карманом недостаточно. Четверка ночью будет изредка прижимать к твоему телу накопитель, чтобы я мог восстановить ману. Ты этого не почувствуешь, не переживай. Не хочу тебя будить. Спи спокойно. И еще. Обещаю: ни одна кровососущая тварь к тебе ночью не подберется».


***

Проснулся я от зубной боли.

– Ааау!

«Что за ерунда?»

С трудом разлепил веки. Не сразу сообразил, где нахожусь. Сел.

Пробежал взглядом по тесной кладовке-комнате. Посмотрел на темную фигуру застывшей в углу Четверки, на небо за окном. Прижал к челюсти руку, попытался понять, где болит.

«Сейчас пройдет, – сказал Ордош. – Успокойся. Это сработала «сигналка». Кто-то прикоснулся к нашим вещам. Тем, что мы оставили на улице, в карете».

«Нас обворовывают?»

«Возможно».

Я соскочил с кровати, выглянул в окно.

Вдоль горизонта протянулась брусничная полоса рассвета. Еще темно. Но ночной мрак уже превращался в утреннюю серость.

Нашу карету отыскал быстро. Лошадей Астра вечером отвела в конюшню. Без них карета превратилась в большую будку на колесах. Она выделялась среди заполонивших территорию постоялого двора телег и крытых повозок.

А вот и костер рядом с ней. Еще горит, как и десятки других, разбросанных по территории постоялого двора. На охапках веток и сена около него улеглись ночью спать мои бандитки. Я отыскал взглядом их ложа, но самих женщин разглядеть не смог.

Зато я увидел, что возле привязанных к карете баулов кто-то суетился. Рассмотрел красное пятно ее спины (ну не его же) и светлый затылок. Если зрение меня не обманывало, этот кто-то рылся в наших вещах.

«Кто это такой наглый?» – спросил я.

«Не узнаешь свою рубашку? И свою подружку?» – сказал Ордош.

«Елка? Вот засранка! Не дала поспать! Что она там ищет?»

«Откуда мне знать. Спросишь у нее сам. Позже».

Я покачал головой. Придется просить колдуна, чтобы усыпил меня на час-два. Сам теперь не усну.

Зевнул.

«Что она там перебирает?»

Елка вынимала из баулов вещи, расправляла их, рассматривала.

«Не знаю. Могу лишь предположить: в ней проснулась привычная для нас тяга женщин к красивой одежде», – сказал Ордош.

«В такое время? Еще ночь! Крыша у нее поехала – вот что я думаю!» – сказал я.

Снова зевнул. Собрался уже, было, вернуться в кровать. Но вдруг замер: заметил у кареты движение.

Со стороны забора к Елке скользнула тень. Я сумел увидеть ее, когда она промелькнула рядом с костром. И лишь когда тень оказалась у бандитки за спиной, я понял, что это человек.

Что-то блеснуло у головы Елки.

Звук удара я скорее представил, а не услышал.

Тело Елки обмякло. Но упасть ему не позволили. Напавшая подхватила Елку, развернула, забросила на плечо и понесла в темноту.

Я не запомнил, как оказался на подоконнике.

Но помню, что задел макушкой головы оконную раму. И еще: как смотрел вниз, под окно.

И как спрыгнул.


***

Собачий лай я услышал еще в полете.

Приземлился на песок. Устоял на ногах. Это не из дворца прыгать – высота меньше.

Что-то упало за моей спиной.

Я не обернулся. Уже бежал к карете.

Несколько раз вступил во что-то мягкое и скользкое, чудом устоял на ногах.

Снизу, с земли, я карету не видел. Ее спрятали от меня накрытые тентом телеги.

Собака тявкала все громче и увереннее.

Слева промелькнула закутанная в красное фигура. Но я не повернул голову. Потому что уже слышал: у кареты идет бой.

Я проскочил между двумя крытыми повозками.

Тут же заметил Астру. Ни на миг не усомнился, что это именно она, хотя и видел ее со спины. В ее руке – шпага.

Увидел трех женщин в темных одеждах. Они обступили мою бандитку с разных сторон. Обменивались с ней стремительными выпадами, скрещивали с Астрой оружие. Скрежет и звон металла.

А еще одну из напавших я проворонил.

Ее заметил Ордош.

Голова женщины взорвалась. Состоящая из мозга и дробленой кости шрапнель окатила карету. Обезглавленное тело покачнулось, выронило пулемет, так и не успев выстрелить в Астру. Повалилось на землю.

«Держи!» – сказал колдун.

Я почувствовал в руке холодный предмет. Сжал его, не позволив упасть.

«Еще один!»

Моя вторая рука тоже оказалась занята.

От созерцания обезглавленного тела меня отвлек новый взрыв: плеснула в окружающих своим содержимым голова одной из тех, что нападали на Астру.

«Хоть делай вид, что стреляешь, дубина! – рявкнул Ордош. – Направь на них ствол!»

Я поднял руки, лишь теперь сообразив, что держу в руках пулеметы. Те самые, которые когда-то отобрал у погибших в моей съемной квартире кошек.

«Хлюююп!» – заполнила паузу в собачьем лае еще одна взорвавшаяся голова.

Я повел пулеметом в ее сторону.

«В другую целься, дубина!»

Четвертая голова разлетелась на куски после того, как я нацелил на нее оба ствола.

Астра ударила ногой в живот свою последнюю уже обезглавленную соперницу, опрокидывая ту на спину. Повернулась ко мне. Сказала:

– Елка!

Мы сорвались с места одновременно. Устремились к выходу с территории постоялого двора. Туда, куда унесли Елку.

Успели пробежать десяток шагов. Остановились.

Навстречу нам, обходя повозки, костры и лежащих около них людей, шла укутанная в плащ худощавая фигура. Четверка. Несла на руках Елку.

Люди приподнимались, смотрели ей вслед. Обменивались фразами.

Капюшон плаща болтался за спиной, голова Четверки непокрыта. Но пламя ближайшего костра освещало не череп в очках – безносое лицо Злого Колдуна.

– Ж…жива?

Астра устремилась к Четверке. Отобрала у нее Елку. Бережно уложила ту на землю, похлопала по щекам.

Елка открыла глаза. Посмотрела на Астру, на меня, потом на Четверку. И сказала:

– О! Дьядьямиша вернулся!

Глава 2

— … Тетушка, смори, смори, што за штуковины у нее в руках?

— Кулеметы. Разве не видишь? В герцогстве все с такими ходят. Направят тебе на пузо, бах, и у тебя в брюхе дырень – такая, что кишки видать.

— И накой эта баба ими размахивает? Прибить кого-то хочет?

– Не баба это – мужик!

– Хто?

— Мужик, говорю!

– Ты брешишь! Откуда тут мужику взяться? Их к людям не выпускают.

— На сиськи его посмотри. Нету их. Да и штуковина его… вишь, как из трусов выпирает?

– Какая штуковина?

– Ты што, не знаешь, какая у мужиков есть штуковина?

– Не, знаю, конечно. Девки городские рассказывали. Одна брехала, что даже видела ее. А што он в одних труселях расхаживает? Из-за штуковины штаны не налазят?

– Та не. Дурной, наверно. А труселя-то здоровские! Сразу видно: иноземные. Дорогущие, небось! …


Я краем уха слушал разговор разбуженных нами крестьянок. Только после их слов сообразил, что стою в окружении женщин босой, в одних лишь трусах. В руках пулеметы, на лице – глуповатая улыбка.

Я сам не понимал, почему улыбался. Должно быть, вошло в привычку подобным образом реагировать на любое событие.

Посмотрел по сторонам.

Женщины, ночевавшие у костров, проснулись. Наблюдали за нами. За мной. Даже Четверка в облике Злого Колдуна не привлекла к себе столько внимания, как мои трусы с сердечками.

По приказу Ордоша Четверка набросила капюшон, склонила голову.

А вот мне набросить на себя было нечего. Я ощутил озноб – то ли от утренней прохлады, то ли от чужих взглядов. Поправил трусы, натянув их чуть ли не до пупка.

Астра заглянула Елке в глаза. Ощупала у той затылок.

Елка морщилась от боли, но терпела.

– К…кость цела. Х…хорошо.

Астра подняла с земли шпагу, выпрямилась.

-- А чо с моей черепушкой будет-то? – сказала Елка. – С детства от тебя по башке получаю. Привыкла.

Она огляделась. Спросила:

– Чо случилось? Как я тут оказалась? Ничо не помню.

«А ведь пытались похитить тебя, – сказал Ордош. – Два человека у кареты: ты и возница. О Елке похитители могли и не знать. Она была в твоей одежде. Думаю, ее просто перепутали с тобой».

«Я это уже понял. Сейчас мне интересно другое: кому наш принц снова понадобился?»

– Украсть тебя хотели, – сказал я Елке. – Вспоминай, кому вчера глазки строила?

– Чо? Какие глазки? Причем тут глазки?

– Еще как причем! Понравилась ты кому-то. Очень. Вот и пришли за тобой ночью. Местные себе так невест воруют. Традиция такая. Не знаешь разве? Увидят красивую девку, мешок ей на голову и везут в свою деревню. А там на привязь сажают, пока девка не угомонится и не согласится на свадьбу.

– Какая свадьба?!

Елка вскочила на ноги. Пошатнулась. Оперлась о плечо Астры.

– Это я-то красивая? – сказала она. – Сочиняешь, небось? Зачем им жена на привязи? Они чо здесь, в королевстве, совсем дикие?

– Ты почему не спала?! – сказал я. – Почему бродила ночью одна?!

Елка попыталась отгородиться от меня Астрой.

Мне стало смешно: грозная бандитка, которая заступалась за меня в кафе, теперь от меня пряталась. Похоже, с тех пор я изменился.

– Ничо я не бродила! Замерзла я в твоей рубахе! Один бок от костра греется, а второй льдом покрывается. Хотела потеплей одеться. Этот шелк красивый, но бестолковый – я б к рассвету в нем заледенела! Пошла к нашим вещам. А потом бах… и темнота.

– Не к н…нашим!

– Да какая разница, к чьим?! Не придирайся!

Астра взмахнула рукой, собираясь отвесить Елке подзатыльник. Но сдержалась. Погрозила той кулаком.

Я сказал:

– Пойду, взгляну, что стало с похитительницей. Не думаю, что она успела далеко отсюда уйти. А вы осмотрите тех, что у кареты. Может, поймем, кому мы понадобились.

– С…сделаю, – сказала Астра.

– Чет… дядя Миша, а ты со мной, – вслух продублировал я для Четверки приказ Ордоша. – Покажешь, где оставил несостоявшуюся супругу Елки. Вот держи.

Я протянул Астре один из своих пулеметов. Спросил:

– А ваше оружие где?

– Я т…только ш…шпагу успела с…схватить. С…собака з…залаяла. Я п…проснулась. Увидела Елку. И этих. Н…не успела им п…помешать.

– А мой там, у костра, – сказала Елка. – Наверное. Я его вечером в сено спрятала. Я ж не сражаться вставала. Хорошо хоть сперва пописать сходила, а уж потом пошла в вещах рыться. А то после этого удара по башке сейчас и штаны менять пришлось бы. А пулемет… про него я забыла. Да и неудивительно: замерзла – мозги от холода совсем не варили.

– Они у т…тебя и в т…тепле не в…варят! – сказала Астра. – П…пошли, п…пока т…тебя с…снова н…не украли. Н…не стыдно, что п…принцу т…тебя с…спасать п…приходится, а не н…наоборот? Охранница! С…стирать б…белье бы н…научилась! Т…тогда хоть к…какой-то т…толк бы от т…тебя для его в…высочества был! П…позорище!


***

Я шагал по узкому коридору между телегами. Сознательно свернул именно в него. Здесь мало места. И потому женщины тут не разжигали костров и не укладывались на ночевку. От всех любопытных глаз меня теперь отделяли повозки.

Ступать было больно. Ходить босиком тело принца не привыкло. Подошвы кровоточили в нескольких местах. Я умудрился поранить их, когда бежал спасать Елку. Заметил это только сейчас. Ничего. Вернемся в комнату – колдун подлечит.

Краем глаза заметил, что очередная женщина тычет в мою сторону пальцем. Очень захотелось тоже показать ей палец. Средний. Сдержался. Не в последнюю очередь потому, что женщина мой жест все равно не поймет. Такому жесту я пока не обучил даже Елку.

«Почему Четверка опять с твоей внешностью?» – спросил я.

«Делал привязку иллюзии к ее голове. Вдруг нам снова понадобится выступление Четверки в амплуа посланника Сионоры. Улучшать карман закончил за полчаса до твоего пробуждения. И решил немного поработать над иллюзией», – сказал Ордош.

«Это ты ее отправил за Елкой?»

«Ну а кто же? И заметь, девочка отлично справилась! И быстро. Я же говорил: слепцы – умницы. Если их правильно замотивировать».

Я ощутил, что колдун сплел заклинание. В голове промелькнули рифмованные строчки. Боль в ступнях притупилась.

«Спасибо», – сказал я.

«Зачем ты босой побежал? Почему не надел сапоги и штаны?» – спросил Ордош.

«Сам не знаю. Так получилось».


Похитительницу я нашел за забором. Точнее, меня к ней привела Четверка. Женщина с Елкой на руках успела покинуть постоялый двор. И даже отдалилась от него на пару десятков шагов, прежде чем Четверка ее здесь настигла.

Женщина лежала на обочине дороги. Неподвижно. Животом вниз. Но лицо ее при этом смотрело в небо. Мертва – сомневаюсь, что кто-нибудь из живых людей смог бы так повернуть голову.

«Знакомое лицо», – сказал я.

Остановился, разглядывал похитительницу.

«Не стал тебе говорить. Хотел, чтобы ты увидел ее сам. Я понял, что мы с ней знакомы, когда заново просматривал наши воспоминания», – сказал Ордош.

«А вторая где?»

«Среди тех, кто остался лежать у кареты, ее нет. Точно. Пусть они и лишились голов, но их лица хорошо запечатлены в нашей памяти».

У моих ног лежала одна из тех женщин, с которыми я несколько раз встречался в ресторане. Она и ее подруга помогали мне освоить имперский язык для поступления в Академию.

Лишь после, изучив воспоминания посла Уралии, мы с Ордошем узнали, что языку нас учили наемницы из того самого отряда, что напали на мой свадебный кортеж. Случайна ли была та наша встреча в ресторане? Думаю, да. В жизни и не такие совпадения бывают.

Я наклонился, закрыл женщине глаза.

«Жаль. Эта имперка мне нравилась».

«Мы убили пятерых. Но в том отряде было гораздо больше бойцов. И они сейчас могут быть поблизости. Ведь эта группа, наверняка, прибыла сюда не пешком. Где-то они оставили лошадей. А может быть и карету. Интересно: их задачей было похитить тебя или убить?» – сказал Ордош.

«Она могла не убить Елку сразу из-за того, что знает меня в лицо. Поняла, что человек в красной рубашке – не я. И решила узнать у Елки, куда я подевался. Возможно, где-то там, в лесочке, собиралась ее допросить».

«Тоже вариант. Но, как бы там ни было, нам нужно убираться с постоялого двора. И поскорее».

«Боишься нового нападения?»

«Боюсь, что при новом нападении, да еще в таком многолюдном месте, мы засветим перед всеми этими женщинами свои особые умения. Отбиваться от большого отряда днем – это не в темноте изображать стрельбу из пулеметов».

«И что в этом такого? Кто поверит всем этим крестьянкам?»

«Дубина, пошевели мозгами! Если нас отыскали наемницы, то кто гарантирует, что за нами здесь не следят и прочие доброжелатели? Зачем афишировать перед ними свои умения? Думаю, та же маршал Щурица не сегодня, так завтра узнает о том, что ты едешь в столицу. Если ей уже об этом не сообщили. Давай, пошарь-ка по карманам у нашей мертвой учительницы. Возможно, отыщешь что-то интересное».


***

Над горизонтом полыхал рассвет.

По территории постоялого двора сновали женщины, разбуженные нападением на нас, лаем собак и естественными нуждами собственных организмов.

Звучали голоса людей. Рычали и тявкали собаки. Орали примостившиеся на телегах вороны.

Постоялый двор проснулся.

– В…вот в…все, что у н…них н…нашли, – сказала Астра.

Она показала мне кучку холодного оружия и четыре золотые монеты. В каждой монете просверлена дыра. Чтобы можно было носить на шее в качестве медальона.

Тот же самый набор, который я обнаружил на теле пятой похитительницы.

– У всех по одной монете, – сказал я. – И ни одной банкноты. Странно. Ни колец, ни цепочек – никаких других украшений, кроме этих самодельный медальонов на веревке.

– Это н…наемницы. Т…традиция у н…них такая. М…монета д…должна д…достаться т…тому, кто их п…похоронит.

– А если просто прикарманить эти монетки? – спросила Елка. – Чо будет? Делать нам больше нечего, как только хоронить всякое бандитское отребье.

Елка протянула к золотым руку. Но тут же отдернула ее, получив от Астры шлепок по пальцам.

– Чо?!

– Н…нельзя! П…плохая п…примета.

Я бросил свою добычу в общую кучу.

– Уже почти утро, – сказал я. – Пора нам уезжать. Позавтракаем позже – разведем костер где-нибудь подальше отсюда, как вчера вечером; что-нибудь приготовлю. Заодно и для «костлявого квартета» тренировку устроим. К тому же, думаю, что эти пятеро – не единственные, кого отправили по нашу душу. Так что не будем здесь засиживаться. Запрягайте лошадей. А я пока поднимусь к себе в комнату, переоденусь.

– И ноги помой.

– Что?

– В говнецо ты где-то вступил, твоёчество, – сказала Елка. – Точно тебе говорю! Мой нос не обманешь. Мне щас с тобой в карете ехать. А ты… попахиваешь.


***

Елка помогла мне отмыть ноги, окатив их несколько раз водой из поилки для лошадей. Вода оказалась ледяной – так мне показалось. Я поднимался на второй этаж, постукивая зубами от холода и шлепая по деревянному полу мокрыми босыми ногами.

Ордошу пришлось взламывать дверь, чтобы мы с Четверкой смогли попасть в закрытую изнутри комнату.

Там я надолго не задержался.

Облачился в тот наряд, в котором покинул герцогство, нацепил драгоценности. Сам не знаю, зачем нарядился. Наверное, хотел реабилитироваться в глазах собравшихся на постоялом дворе женщин за свою утреннюю прогулку в полуголом виде.

В большом зале на первом этаже уже собрался проголодавшийся за ночь народ. Меня разглядывали с нескрываемым интересом. Все.

Да уж. Должно быть, мой павлиний наряд смотрелся здесь, как бриллиант на коровьей лепешке.

В сопровождении Четверки, прятавшей под капюшоном плаща иллюзию лица Злого Колдуна, я подошел к прилавку с бочками и бутылками, за которым суетилась маленькая краснощекая женщина. С грохотом уронил на него руки с десятком перстней на пальцах. Облокотился, заставив доски прилавка простонать.

– Уважаемая, – сказал я. – Не уделите ли мне минутку?

Краснощекая заулыбалась.

– Чего желает госпожа?

– Господин.

Женщина вскинула белесые брови.

– Мужчина?

– Господин желает найти человека, который смог бы организовать похороны, – сказал я.

– Похороны? У господина кто-то умер?

– Да. Пять человек.

– А! Господин, должно быть, говорит о тех грабителях, которых застрелили сегодня на моем постоялом дворе?

– О них. Кто может их похоронить?

– Позвольте уточнить, – сказала женщина. – За плату?

– Конечно, – сказал я. – За погребение каждой умершей плачу по одному золотому.

Женщина вытерла руки о грязный фартук, сказала:

– О! Пять золотых? Я могла бы вам помочь. Мои слуги все обстряпают. С соблюдением всех положенных ритуалов.

– Хорошо. Я заплачу сразу. Не желаю у вас задерживаться. Но на обратном пути проверю, выполнили ли вы свое обещание.

– О! Не волнуйтесь! Все сделаем в лучшем виде!

Я высыпал на прилавок пять дырявых золотых монет.

Краснощекая улыбнулась.

Но когда она рассмотрела монеты, ее улыбка исчезла.

Похоже, отверстия в золотых она видела не впервые.

Наконец, женщина накрыла монеты рукой. Кашлянула, прочищая горло. И сказала:

– Сделаю.


***

Постоялый двор мы покинули без сожаления. У меня даже настроение улучшилось, когда неокрашенный деревянный забор скрылся из вида. Да и сидевшая напротив меня Елка тоже не скрывала своих эмоций.

– Я даже в детстве не жила среди такого говнища, – сказала она. – Лучше бы мы сегодня в лесу ночевали. Там хоть тихо и не воняет. Слушай, твоёчество, скоко нам еще трястись до твоего дворца? К вечеру хоть доберемся?

Я покачал головой.

– К утру. А если не будем спешить, то завтрашнему вечеру.

– А мы не будем спешить?

– Ты хочешь ехать голодной?

– Ха! Прикалываешься? Чо это я должна голодать? Ты обещал покормить нас!

– Раз обещал, значит, покормлю, – сказал я. – Но тогда явимся в столицу позже.

Елка махнула рукой.

– Ну и ладно.

– Хорошо. Раз ты согласна, значит, как только Астра найдет подходящее место, остановимся. Приготовлю завтрак.


***

Больше мы на постоялые дворы не заезжали. Как бы мне ни хотелось ночевать на кровати и под крышей, а не на куче веток и травы в лесу, но я решил, что одну ночь смогу потерпеть. Тем более что мы с колдуном продолжали ждать нового нападения.

Дважды за день мы останавливались, чтобы приготовить пищу и устроить тренировку «костлявому квартету». Елка успела привыкнуть к тому, как ловко я управляюсь с кухонным ножом, колдую с приправами и готовлю на самодельном очаге сразу несколько блюд одновременно. Мои действия ее больше не развлекали. Все внимание она теперь уделяла занятиям Астры со скелетами. Пыталась даже давать им советы, которые и Астра и «костлявый квартет» игнорировали.

В третий раз мы остановились уже на ночевку. Поужинали. Искупались в озере.

В воду я заходил с опаской, вспоминая свою первую и пока единственную рыбалку в этом мире.

«Щурицы здесь не водятся, дубина. В такой луже им не прокормиться», – успокоил меня Ордош.

Ночь провели под открытым небом в окружении сразу трех костров. От насекомых нас оберегал колдун. От посещения непрошеных гостей – «костлявый квартет».

Не скажу, что ночевать на лесной поляне мне понравилось больше чем в комнатушке постоялого двора. Утром я вспомнил, что изначально собирался идти в столицу Уралии пешком, останавливаясь на ночевки в лесу – вздрогнул. Человек я сугубо городской, неприспособленный к подобным приключениям. Об этом я сказал Ордошу, за что удостоился от колдуна целой подборки нравоучений и издевок.

Ночью нас никто не побеспокоил.

Ближе к полудню мы снова отправились в путь.

Но стоило только отъехать от последней стоянки, как на первом же перекрестке нам пришлось остановиться.

– Чо там? – спросила Елка.

Я услышал недовольный голос Астры. Приоткрыл дверь, выглянул наружу.

Дорогу нам преградил десяток королевских гвардейцев. В доспехах. На белых лошадях.

Я почему-то нисколько не сомневался, что этот отряд встречал именно нас.

Глава 3

Отряд военных запрудил дорогу.

Лошади под гвардейцами приплясывали, цокали копытами по камням. Всадницы — в одинаковых блестящих кирасах и шлемах с гребнем, в бирюзовых гвардейских плащах. С мечами и пиками.

У одной женщины я увидел пулемет. Смутно припомнил, что пулеметы в королевстве положены по уставу только офицерам, даже в гвардии. Они скорее определяют статус, а не являются эффективным оружием. Это не армейские пулеметы, стоящие на вооружении стрелков великого герцогства. Убить человека из обычного пулемета можно лишь с близкого расстояния: предел — пятнадцать шагов. Да и то, если тело жертвы не защищено кирасой.

– Елка, — сказал я. – Будь другом, сгоняй, спроси, что этим гвардейцам от нас понадобилось. И возьми с собой пулемет. На всякий случай.

– Ладно.

Елка, скрипнув дверью, выбралась из кареты.

«Непохоже, что они приехали за нашей головой. Слишком уж долго болтают с Астрой. Что по-твоему им от нас нужно?» – сказал я.

«Принц им нужен. В этом сомнений у меня нет. Но ты прав: убивать нас они не собираются. А иначе их командирша разговаривала бы с Астрой иным тоном».

«Странно, что нас встречают уже почти у самой столицы».

«Это говорит о том, что в нашем случае обошлось без почтовых птиц и прочей экзотики. Думаю, весть о принце отправили с королевской таможни. С обычным курьером».

Вернулась Елка.

— Астра говорит: вояки хотят сопровождать нашу карету до столицы. У них такой приказ. От самой маршала! Настроены они вроде мирно. Да и вообще, у них всего-то один ствол имеется – у главной. Астра держит их под прицелом. Если чо — скажи. Мы их быстро перещелкаем.

– Не нужно никого щелкать, – сказал я.

– Так чо им ответить?

– Пусть едут с нами. Я не возражаю.

– Скажу.

Елка уже развернулась, чтобы уйти, но вдруг замерла. Посмотрела на меня.

– Слушай, Пупсик… Я хотела сказать… твоёчество. Ну, ты понял. Оделся бы ты нормально, а? Чо это у тебя за прикид? Хуже, чем у меня. Не похож ты на принца! В таком виде тебя стыдно даже этим воякам показать.

– Почему стыдно? -- спросил я.

– А потому! Я отсюда чую, что от тебя костром разит, а не духами. Вчера ты по тому свинарнику весь в золоте ходил, а сегодня в королевский дворец едешь, как оборванец. Прекращай в носуковырять, твоёчество. Доставай свои кружавчики. И золотишко не забудь! Оно, кстати, шикарно смотрится с твоими кудряшками. Давай, давай! Переодевайся, дружок. Не позорься перед местными. И не позорь нас!


***

До самой столицы наша карета ехала с эскортом из королевских гвардейцев.

Ужин на природе отменился. Никакого костра, никакой горячей пищи. И уж тем более, обошлось без очередной тренировки для «костлявого квартета».

В салоне кареты мы ехали вдвоем с Елкой. Бандитка сидела напротив меня на диване, тыкала пальцем в окно, чем-то восхищалась, чему-то удивлялась. И то болтала о всякой ерунде, то, запрокинув голову и приоткрыв рот, дремала, изредка похрапывая.

Ближе к вечеру и я стал бороться со сном. Виной тому была не только усталость, но и погода. Небо над дорогой затянуло тучами, пошел дождь.

Гвардейцы ни разу не изъявили желание со мной пообщаться. О том, что они все еще нас сопровождают, напоминал топот многочисленных лошадиных копыт, заглушить который не могла ни болтовня Елки, ни скрип колес кареты, ни стук по крыше дождевых капель.

Основной пейзаж, что я видел у дороги – поля, на которых ветер заставлял кланяться колоски, изображая волны; лес, озера. Чем ближе мы подъезжали к столице, тем чаще мелькали за окном деревни, разок я полюбовался даже издали на стены города. Но… то ли дождь тому виной… королевство выглядело безлюдным.

«А оно и есть – малонаселенное, – сказал Ордош. – С начала Темных времен население этого мира уменьшилось в сотни, если не в тысячи раз. Я сейчас читаю размышления на эту темы в дневнике Волчицы Первой. Наш новый мир вымирает, Сигей. Смертность здесь превышает рождаемость. Войны за территорию уже не ведутся – только за ресурсы. И самым ценным ресурсом стран давно стали мужчины. Имперцы вовсю разоряют Западный континент – не захватывают его, нет. Везут оттуда мужиков. Потому что мальчиков в Империи, в Уралии, даже в великом герцогстве рождается все меньше. Не в последнюю очередь, я считаю, благодаря тому, что в быту все чаще встречаются приборы с рунными схемами – они не только потребляют ману, но и частенько выплескивают ее в пространство, делая шансы женщин родить мальчиков близкими к нулю».

«Хочешь сказать, руны следует запретить?»

«Это замедлит гибель мира. Но не спасет его. С той самой минуты, как боги прокляли местных, щедро одарив женщин маной и отобрав ее у мужчин, этот мир обречен. Перед Темными временами люди здесь голодали из-за обилия ртов и недостатка жизненного пространства. Теперь же, полюбуйся: в шаге от столицы большого государства – безлюдные территории: кишащие зверями и рыбой леса и озера, плодородные земли простаивают незасеянными».

«И что же делать?» – спросил я.

«Ничего, Сигей. Жить. И наслаждаться жизнью», – сказал Ордош.


***

Дождь закончился. Но оставил после себя грязь и лужи, по которым, предчувствуя отдых, резво бежали наши лошади, брызгами из-под копыт окатывая немногочисленных прохожих.

В столицу королевства мы приехали, когда начинало темнеть. Уставшие. Сосредоточенно жующие твердые куски вяленого мяса.

Задержались посмотреть на городские стены (здесь они даже выше, чем в Залесске). Из окна кареты поглазели на шумную городскую площадь, где толпился народ, где сразу на нескольких помостах выступали артисты. Полюбовались каскадными фонтанами и храмом всех богов.

Гвардейцы нас не торопили. Пока мы разглядывали достопримечательности, они гарцевали на лошадях, отпугивая от кареты любопытных горожанок. Изредка обменивались фразами с нашей возницей Астрой.

Елка выпросила у меня еще один кусок мяса и спросила:

– Слушай, Пупсик, а чо мы тут будем делать? Какие у нас планы?

– Вы с Астрой высадите меня около дворца и отправитесь в посольство великого герцогства. Вот деньги. Можете их тратить. Вот сопроводительное письмо от великой герцогини. А вот я набросал примерный план города, отметил, как вам добраться до территории посольства. Это почти в центре столицы.

Я протянул Елке сложенный пополам лист бумаги, конверт с печатью Волчицы Шестой и стопку банкнот.

– А чо так? – сказала Елка. – Мы не останемся во дворце вместе с тобой? Рылом не вышли? Или там сегодня нет свободных комнат?

– Не переживай, – сказал я. – Скоро побываешь в королевском дворце. Устрою тебе по нему экскурсию. Свожу тебя в дворцовую оружейную комнату, в тронный зал. Даже разрешу посидеть на Львином троне. Хочешь?

Елка хмыкнула.

– Когда?

– Не сегодня. Пока во дворце для вас с Астрой слишком опасно. Там сейчас даже королев убивают. Вот прибьют вас там, как я буду оправдываться перед твоей тетей?

– Ха! – сказала Елка. – А для тебя, значит, не опасно?

– Себя я защитить сумею. А вот вас могу и не уберечь.

– Прикольно. И это мне говорит мужчина. Беречь он нас собрался. Совсем сбрендил. Да мне еще десяти не было, когда я с девчонками с соседней улицы на ножах дралась! Я из пулемета стреляла больше, чем гвардейцы герцогини! Не у всех армейских ветеранов есть столько шрамов, как у меня! Это не ты нас, а мы тебя ехали охранять!

– Не выдумывай. Я сразу тебе сказал: мне охранницы не нужны. Там дворец, а не улица. Там бьют исподтишка, спящих. Там травят ядами. И казнят, обвиняя в заговорах. Это не то место, где вы с Астрой сможете мне помочь. Да и не нужна мне там ваша помощь.

– Ха! Испугал!

– У меня дел во дворце – на один-два дня, – сказал я. – Найду свою сестренку Норку. Узнаю, не обижает ли ее кто. Мы с ней, кстати, близнецы. Она красавица, совсем, как я. Вот только не слишком умная. Но это из-за болезни, да и не страшно – не всем же быть гениями.

– А сколько у тебя сестер? – спросила Елка.

– Две. Еще есть Ласка. Она старше нас с Норкой на три года. Слышал, ее упрятали под замок: какие-то умники обвинили ее в смерти мамы. Но это все вранье. Я уверен. Ласку я освобожу. Она должна занять трон Уралии, навести здесь порядок. Тех, кто ее оклеветал, накажу. И еще я хочу найти убийц моей мамы.

– Как?

– Это будет несложно. Есть у меня на примете одна дамочка, знающая все подробности убийства. Она много о чем знает – не сомневаюсь! Ее я и расспрошу. Может, даже сегодня.

– Тебя послушать, так все просто. А если она тебе ничо не расскажет?

– Мне-то? Посмотри, какая у меня улыбка. Разве сможет она мне отказать? Не волнуйся. Я умею разговаривать с женщинами. Она от меня ничего не скроет.

– И чо дальше? – спросила Елка. – Как ты поступишь с убийцами? Если найдешь.

– Накажу, – сказал я. – А потом мы с тобой отправимся изучать столицу. Заглянем в порт – это в первую очередь. Я очень давно не видел море.

– Я его никогда не видела.

– Ты хочешь посмотреть на корабли? А побывать на одном из них? Быть может, я смогу организовать для вас морскую экскурсию. Если не в ближайшие дни, то когда приедет моя тетя герцогиня Торонская – точно. Она у нас адмирал. Самые большие морские порты находятся в ее герцогстве. Так что в кораблях тетушка разбирается. Думаю, сможет не только экскурсию нам устроить, но и прочесть многочасовую лекцию о мореплавании.

– Чот я не уверена, хочу ли на корабль. Слышала, там укачивает. И еще: я не умею плавать. А если меня увезут далеко, и я перестану видеть берег? Могу и запаниковать!

– Не все так страшно. Море тебе понравится. Я уверен. Еще станешь уговаривать мою тетушку, чтобы она взяла тебя к себе на корабль матросом.

– Сомневаюсь. Морячек у нас в роду еще не было.

– Можешь стать первой, – сказал я.

– Прикалываешься? – сказала Елка. – Кататься на корабле – стремно. Но на море я бы посмотрела.


***

Карета подкатила к ступеням дворца, замерла.

Я отодвинул тяжелые шторы, окинул взглядом ярко освещенные окна, массивные, похожие на крепостные ворота двери, замерших под деревянным навесом гвардейцев с чудовищного размера парадными мечами в руках.

– Вот мы и дома, – сказал я.

Открыл дверцу, спрыгнул с подножки кареты. С удовольствием распрямил спину. Никакого хруста в позвоночнике – все не могу к этому привыкнуть.

В воздухе я почувствовал запах гари, словно совсем недавно рядом с дворцом случился пожар. Скользнув взглядом по мраморным скульптурам львиц, посмотрел вверх. Увидел на центральной башне дворца два длинных узких флага, раздвоенных на конце. Красный вымпел – знак траура.

«Почему два? Королева… и Ласка? Спасти старшую сестру принца мы не успели? Умерла в тюрьме от несварения желудка, раскаявшись в содеянном?» – сказал я.

«Скоро узнаем. Даже если и так. Ты отправился в королевство, чтобы ее спасти. Не успел. Но твоей вины в этом нет. Тебя не в чем упрекнуть», – сказал Ордош.

Я повернулся к Астре. Заметил, что та тоже рассматривает вымпелы. Кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Я оставил Елке указания, что вам сейчас делать. Она знает, куда нужно ехать. Буду ждать вас около центральных ворот дворца завтра, часиков в десять. А на сегодня у нас никаких дел нет. Отдыхайте.

– С…слушаюсь, в…ваше в…высочество, – сказала Астра.

Карета с моими бандитками отправилась делать круг почета вокруг фонтана. Елка выглядывала в окно, махала мне рукой. А рядом со мной остановился скакун командирши отряда гвардейцев, сопровождавшего нас до дворца.

Женщина лихо соскочила с лошади, бросила поводья своей подчиненной. Она оказалась низкорослой, на голову ниже меня. С короткими толстыми кривыми ногами.

Я погладил поверхность накопителя, постучал по стеклу перстнями. Именно накопитель сразу приковал к себе внимание кривоногой командирши. Женщина зачаровано уставилась на круглый аквариум с золотой рыбкой внутри, который я держал в руках.

«Ну не в череп же его снова превращать!» – сказал две минуты назад Ордош, когда мы обсуждали, какой иллюзией замаскировать накопитель.

«Но… аквариум?» – сказал я.

«А что? Почему бы и нет? В твоих руках он будет вполне уместен. Не зря же принца в королевстве считают идиотом».

Кривоногая командирша смотрела на рыбку за стеклом. Та шевелила губами, беззвучно жалуясь гвардейцу на свою жизнь. Энергия, которую колдун вытягивал из накопителя, покалывала мне ладонь.

Командирша скривила губы. Процедила сквозь зубы:

– Мужчина.

Скользнула взглядом по моей одежде, по украшениям. Покачала головой.

– Ты должен идти за мной, – сказала она. – Понимаешь, что я говорю?

– Да.

– Мужчина. Уродец. Еще и идиот. Тебя нам здесь только не хватало.

Вздохнула. Сказала:

– Хорошо хоть не глухой. Шевелись! Миледи Щурица ждет нас… надеюсь. Не хотелось бы мне возиться с тобой до утра.


***

Ордош добавил в доступную мне часть памяти все сведения о королевском дворце Уралии, которые смог найти в воспоминаниях принца и посла. Да и сам я уже проходил по этим коридорам и залам, когда меня вели из Мужской башни в карету свадебного кортежа.

Потому я рассматривал дворцовый интерьер без особого удивления и восторга, словно привык ко всему этому блеску и роскоши. Хотя, так оно и было: башня архимага по количеству диковинок и дороговизне отделки могла бы дать фору любому дворцу этого мира. Я не открывал рот от восторга. А зевал от недосыпания.

«Не хотел бы я здесь жить», – сказал я.

«Почему?»

«Здесь даже алхимической лаборатории нет! И кухня, наверное, оборудована дровяными печами. А эти гвардейцы… смотри, бродят, как по своей казарме. Не удивлюсь, если узнаю, что они теперь и гадят где-нибудь за колоннами. Совсем распоясались без королевского присмотра!»

«Да, с гвардейцами нужно что-то делать… А вот с кухней, думаю, ты ошибся. Для оборудования дворца королева денег не жалела. В памяти посла об этом есть много интересных сведений. В подсобных помещениях, конечно, наша посол не бродила. Но о том, что во многих спальнях здесь стоят залесские холодильники для напитков – помнила», – сказал Ордош.

Судя по маршруту, каким меня вела кривоногая, мы направлялись в Малый рабочий кабинет королевы – тот, где Львица Седьмая обычно работала и давала приватные аудиенции. Принц этим путем никогда не ходил. Но посол бывала в этих залах неоднократно.

«Быстро же она туда перебралась», – сказал я.

«А ты чего хотел. Это вопрос статуса. И намек окружающим. Нам тоже, Сигей, не помешает сообщить окружающим о своем новом статусе. Ведь ты же не хочешь, чтобы местные женщины разговаривали с тобой, как эта бравая кавалеристка? Едва сдерживаюсь, чтобы не сделать ей какую-нибудь пакость».

«Не думаю, что нам стоит с кем-либо выяснять отношения до встречи с маршалом. Тем более что нас уже к ней ведут».

«Возможно, ты и прав, Сигей. Потерпим пока дерзкие речи кривоногой. Но мы их не забудем. Поставлю зарубку в памяти. Придет время, выясним, кто из нас уродец», – сказал Ордош.

Перекидываясь фразами с колдуном, я шел вслед за кривоногой командиршей. Наши шаги гулким эхом отдавались под сводами дворца.

Дошли до зала приемной, в которой находилась дверь в королевский кабинет.

Я зажмурился от яркого света. Не то чтобы в других комнатах дворца было темно, нет. Но в приемной, на мой взгляд, света было уж слишком много.

Кривоногая промаршировала до середины зала, остановилась. Поприветствовала замерших у закрытых дверей стражниц. Повернулась к сидящей за массивным столом секретарше, сказала:

– Капитан Выдра. К маршалу Щурице. Она ждет меня. Доложите.

Секретарша одарила взглядом меня, кривоногую, рыбку, что плавала в моем аквариуме, поправила очки. Закрыла и отложила в сторону папку с бумагами, вставила в деревянный стаканчик писало.

Ни слова не говоря, выскользнула из-за стола. Одернула мундир, поправила воротничок. Бесшумно продефилировала к двери, без видимых усилий приоткрыла створку и проскользнула внутрь кабинета.

Капитан Выдра повернулась ко мне. Брезгливо скривила губы.

– Сядь вон там, – сказала она.

Указала на кожаный диван.

– Посиди пока. Поиграйся своей рыбёшкой.

«Я ее точно убью. Потом. Это не обсуждается», – сказал Ордош.

Я усмехнулся.

Из королевского кабинета вышла секретарша.

– Капитан Выдра, можете войти. Миледи Щурица ждет вас.

Выдра ткнула пальцем в меня.

– А…

– Пока одна, – сказала секретарь.

Эмоций на ее лице было не больше, чем у моей рыбки.

– Ясно, – сказала капитан.

Посмотрела на меня, показала мне кулак.

– Сиди тут, – сказала она.

И строевым шагом направилась в кабинет.

Глава 4

«Знаешь, колдун, пока мы сюда ехали, я вот о чем думал: а ведь ты мне когда-то подсказал хорошую идею. Что если, правда, купить для моей кулинарной школы рабынь? Чайка говорила, что где-то на нашем континенте сохранилось рабство. Технология воспитания, как ты выразился, «идеальных слуг» существует. Я испытал ее на себе. И неплохо овладел ею еще в башне архимага, когда готовил себе сменщика. Согласен, она жестковата, даже жестока. Но дает прекрасный результат! И пусть свободные женщины не согласятся пройти такую суровую школу. Однако рабыням моя наука, без сомнения, пойдет на пользу. Полученное в моей школе образование в дальнейшем позволит им хорошо устроиться в жизни. В конце концов, по окончании обучения мы можем даже дарить им свободу!» — сказал я.

«Ты думал об этом, когда ехал в королевство мстить за мать нашего принца и возвращать его семье Львиный трон?» — спросил Ордош.

«А о чем я должен был думать? Вопросы с местью и троном мы решим быстро и без особых усилий – я в тебе уверен. Мне пора придумать, чем я займусь после этого. И чем дольше размышляю, тем больше мне нравится идея организовать кулинарную школу. Ну правда! не тапочки же мне снашивать, день за днем бесцельно прогуливаясь по дворцу герцогини! Игры с Маей в любовь — для тебя. Мне они не очень интересны. А что я еще умею, кроме как готовить пищу, варить зелья и обучать слуг? Ничего».

«Ты мог бы чему-нибудь научиться. Чему угодно. Ты больше не старикашка, а юноша. Сил и здоровья у тебя хватит на многие годы. А потом мы будем их восстанавливать при помощи зелий и магии».

«Единственное, чего я сейчас хочу – это посмотреть на море. Когда я видел его в прошлый раз, мне только-только исполнилось десять лет. Давно это было. Помню, с каким восторгом смотрел на волны. Теперь я знаю, что такой восторг способны испытывать только дети. Да. Окунуться в морскую воду – вот о чем я мечтаю. А не о том, чтобы стать великим завоевателем или знаменитым архитектором. Тело у меня помолодело, но подростковое желание кому-то что-то доказывать не появилось. И лучше я займусь тем, что умею, что мне нравится делать, и что не сможет дать этому миру никто, кроме меня».

«Смотри сам, Сигей. Чему бы ты ни решил посвятить свободное время, можешь рассчитывать на мою помощь и поддержку. Для меня теперь главное – чтобы рядом с нами была Мая, особенно ночью. Где мы будем проводить день: на кухне, на плацу или в учебной аудитории — не имеет значения. А к морю мы с тобой сходим завтра. Обязательно. Или съездим. Заодно покажем его твоим подругам. Прочие дела подождут».

Створки дверей Малого рабочего кабинета распахнулись. В приемную, чеканя шаг, вышла капитан Выдра. С гордо поднятой головой, с довольной ухмылкой на лице.

В кабинете она пробыла недолго. Похоже, вопросов к ней у новой хозяйки кабинета оказалось мало. А может та просто спешила встретиться со мной, а подробные расспросы Выдры решила отложить на потом.

Секретарша взлетела со своего места, словно подброшенная пружиной. Дверь за спиной капитана закрыться не успела: секретарша придержала ее рукой, заглянула в кабинет. Кому-то кивнула, повернулась ко мне и сказала:

– Принц Нарцисс! Миледи Щурица ждет тебя.

Капитан Выдра остановилась рядом со мной.

— Поднимай свой зад, мальчонка, – сказала она. – Маршал не любит ждать.

«Убью. Жди», – сказал Ордош.

Но капитан его не услышала. Позабыв обо мне, кавалерийской походкой она удалилась прочь. Помахивая шлемом и мурлыча под нос незнакомый мне мотивчик.

– Поторопись, мальчик, – сказала секретарша.

«Спокойно! – сказал я, уловив эмоции колдуна. – Мы же договорились! Не сейчас».

Секретарша втолкнула меня в кабинет и поспешила закрыть дверь, точно боялась, что я сбегу.

Я заморгал, привыкая к тусклому свету.

После ярко освещенной приемной Малый рабочий кабинет показался мне темным. Я скользнул взглядом по сторонам. Просторная комната с тяжеловесной мебелью, с зашторенными окнами. С преобладанием малинового цвета в интерьере. Под сводом потолка в полумраке угадывалась люстра. Но светились лишь несколько стеклянных шаров на стенах, да торшер у письменного стола.

На меня смотрели три женщины. Две сидели по обе стороны от меня в креслах, на первый взгляд, в расслабленных позах, как бы случайно держали руки около пулеметов. Телосложением и холодным цепким взглядом они походили на телохранительниц Волчицы Шестой. А третья -- прямо передо мной, за письменным столом, с видом уставшего от канцелярской работы человека.

Но на работницу канцелярии третья женщина совсем не походила. На вид – лет сорока пяти, мускулистая, с идеальной осанкой, твердым взглядом. Маршал Щурица.

– Невероятно! – пробасила маршал. – А Выдра не обманула! Действительно, одно лицо! Ты точно Нарцисс, а не воскресшая принцесса Норка? Раньше ты походил на нее меньше.

«Воскресшая Норка? Так вот в честь кого повесили второй вымпел. Норка умерла. Не Ласка», – сказал я.

«Эта смерть не добавит нам хлопот», – сказал Ордош.

– Мне доложили, что герцогские отродья отправили тебя к нам. Узнали о смерти королевы и поспешили избавиться от ее сыночка. Выдра сказала, они вышвырнули тебя из кареты на ступени дворца, как бездомного щенка! Негодяйки! Пусть ты мужчина, пусть глуповат, но ты наш принц! Выгнав тебя, они оскорбили все королевство!

Маршал ударила кулаком по столу.

– Но ты не бойся, пупсик. Тетя Щурица не позволит тебя обижать. Ты появился как нельзя кстати. И очень мне пригодишься. Особенно после того, как твоя дура сестра нарушила мои планы, окочурившись. А уж как моя дочь обрадуется твоему приезду!

Я услышал смешки телохранительниц.

Маршал улыбнулась, но тут же стерла улыбку со своего лица.

– Ты же помнишь меня, пупсик? – сказала она. – Помнишь, что любишь тетю Щурицу? И что всегда мечтал пожить вместе с моей семьей? Или тебе нужно об этом напомнить?!

Последнее предложение она произнесла с угрозой.

– Эта идиотка Волчица Седьмая даже не поняла, какую ценность нам вернула. Такая же дура, как и ее мамаша! Ну что ж, мне же лучше! Моя дочь, конечно, не придет от тебя в восторг. Но ради нашей семьи ей придется потерпеть. Она будет с тобой нежна, пупсик. Обещаю! Первое время поживете в замке Бузлов – это моё владение. Оно совсем рядом со столицей. А когда моя дочь понесет, переберетесь во дворец. Надеюсь, тебя хватит не на одну, а хотя бы на две-три внучки. Если эта недотепа угробит тебя раньше, я очень огорчусь. Но многое зависит и от тебя. Ты же будешь стараться, пупсик?

Телохранительницы уже не сдерживали смех.

«И что ей ответить?» – спросил я.

«Ничего. Предлагаю не затягивать представление», – сказал Ордош.

«Согласен. Я устал. Хочу есть. И спать. На нормальной кровати».

Я увидел, как застыли в своих креслах телохранительницы маршала.

Почувствовал, что колдун снова метнул заклинание.

Щурица тоже замерла, чуть подавшись вперед и нахмурив брови.

«Что ж, давай проясним обстановку, Сигей. Узнаем, что за беспорядки происходят в этом королевстве. Кого нам следует казнить и кого миловать», – сказал Ордош.

«Ты уверен, что она виновата в смерти королевы?»

«Ее сестра в этом не сомневалась».

«Ладно».

Я знал, что от меня требуется.

Все это я уже проделывал с послом.

– Прощай, тетушка Щурица, – сказал я.

«Я превращаюсь в такого же кровавого маньяка как ты, колдун».

«Такова жизнь, Сигей. И те обстоятельства, в которых ты очутился. Либо ты избавишься от врагов, либо они сожрут тебя. Других вариантов нет».

Я подошел к маршалу, склонившись над столом, припечатал ладонь к ее лбу.

Уже знакомая вспышка света.

И темнота.


Когда я очнулся, обнаружил, что продолжаю давить ладонью на лоб маршала. Щурица не сопротивлялась. Кровь вперемешку со слюной капала с ее лица на стол.

Я отдернул руку, выпрямился.

Спросил:

«Ну что? Надеюсь, мы не зря с ней так поступили. Это она приказала убить мать нашего принца?»

«Ты сомневался? – спросил Ордош. – Конечно она. Но… подожди немного. Я еще не закончил сортировать ее воспоминания. Возьми пока маршальский жезл. Он в том синем футляре с серебристым узором. Видишь? И Большую королевскую печать – она в верхнем ящике стола. Заберем их с собой».

Я прикоснулся рукой к футляру с жезлом, дождался, когда колдун уберет его в пространственный карман. Разглядывать сам жезл у меня сейчас не было желания. Усталость, затуманенный взгляд маршала и лужица крови на столе лишили меня любопытства.

Печать я обнаружил там, где сказал Ордош – в столе.

Поставил на стол накопитель, взял печать в руки. Тяжелая.

«Откуда у маршала Большая королевская печать?» – спросил я.

«Хороший вопрос. Щурица не только взяла на себя управление всеми силовыми ведомствами, но и лишила канцлершу возможности принимать самостоятельно важные решения. Любые указы, требующие заверения Большой королевской печатью, согласовывались с маршалом. Да и саму канцлершу Щурица не трогала лишь потому, что дожидалась возвращения своей сестры из великого герцогства. Именно свою сестру, трудившуюся в посольстве Залесска, она планировала усадить в канцлерское кресло».

Печать отправилась в пространственный карман вслед за маршальским жезлом.

«Ты долго будешь возиться, колдун? Я хочу спать».

Приятным холодком пробежалось по телу заклинание бодрости.

«Сон мне это не заменит. Но спасибо», – сказал я.

«Нам с тобой повезло, Сигей. Королеву и ее охранниц убили трое. Телохранительниц застрелили в упор. А королеве вонзили нож в сердце. Тот самый нож, который и указал потом на сестру принца – подарок от нашей тещи Волчицы Шестой на пятнадцатилетие Ласки. Та редко расставалась с ним. Его украли у принцессы в день убийства королевы», – сказал Ордош.

«Не вижу, в чем наше везение».

«А в том, что все трое убийц сейчас находятся в этой комнате: маршал и ее телохранительницы. Нам не придется никого искать. Совсем скоро ты будешь лежать на мягкой перине и видеть сон о том, как гуляешь по берегу моря. Осталось только завершить нашу месть».

В моей руке возникла большая ветка липы. Одна из тех, что мы заготовили сегодня утром. Так мы хотели намекнуть, что наша месть случилась не без участия Сионоры. Пусть в королевстве такой способ свершения правосудия богиней любви еще не известен, но слухи о нем наверняка дойдут до великого герцогства. А там кто должен поймут, что произошло в королевском дворце и благодаря кому.

Я посмотрел на маршала, на замерших в креслах телохранительниц.

«Давай только без этих твоих маньяческих штучек, – сказал я. – Не собираюсь тыкать палкой в живых людей. Я, конечно, понимаю: месть, все такое… Но можно же проделать это без излишней жестокости?!»

«Не возражаю, Сигей. Наблюдать за муками этой троицы не доставит удовольствия ни тебе, ни мне: все же, убили они не нашу мать. А принц Нарцисс, к сожалению, увидеть их не сможет. Вот он бы, думаю, сумел насладиться процессом. Нам же с тобой важен лишь факт совершенной мести. И чтобы о нем непременно узнали наши друзья и недруги. Сделаем, как ты хочешь, Сигей. Так будет быстрей и проще».

Руна на моем животе нагрелась трижды.

«Займемся делом, пока нам никто не мешает», – сказал Ордош.

Я почувствовал, как завибрировала в моей руке ветка.


***

Из Малого королевского рабочего кабинета я вышел на негнущихся ногах. Зажмурился. Прикрыл дверь. Сжимая зубы и делая глубокие вдохи, сдерживал тошноту.

Не удостоив стражниц и секретаршу ни слова, ни взгляда, зашагал из приемной прочь. Но старался не спешить, чтобы мой уход не выглядел бегством. Прижимал к животу накопитель, поглаживал его гладкую поверхность, не обращая внимания на покалывание в ладони.

«Расслабься, Сигей. Скоро ты поужинаешь и окажешься в кровати. Я помогу тебе быстро уснуть. Сны будешь видеть только хорошие – обещаю».

«Пожалуй, обойдусь без ужина».

Я пытался скорее позабыть о том, что сотворил в кабинете. Воспоминание о торчащих из женских тел корнях липы, уверен, будет преследовать меня еще долго. Хоть я и понимал, что мой поступок для жителей этого мира логичен и заслуживает уважения, но испытывал за него стыд и чувство вины.

Долго заниматься самобичеванием мне не позволили.

Уже в следующем зале меня перехватили.

Две женщины. Одна незнакомая, со скромно опущенной головой и толстой кожаной папкой в руках. А вот вторую – высокую, худую с похожим на крючок носом – моя память опознала как канцлершу королевства.

Уверен, дожидались они здесь именно меня.

Как только я переступил порог зала, женщины ринулись мне навстречу.

Канцлерша всплеснула руками.

– Одно лицо! – сказала она. – Ну точно как бедная принцесса Норка! Невероятно-с! Раньше сходство не было столь явным! Если бы меня не предупредили, что во дворец привезли принца, решила бы, что передо мной приведение! Даже боязно-с как-то! А неухоженный-то какой! Бледный. Без косметики. Да разве так должен выглядеть мальчик из королевской семьи?!

Я напряг память, извлек из нее имя канцлерши – Медуза.

«Что она забыла во дворце в такое время?» – спросил я.

«Канцлерша здесь под негласным арестом. Со дня смерти королевы. Маршал запретила ей покидать дворец», – сказал Ордош.

«Почему Медуза не в тюрьме, как Ласка?»

«Кто-то же должен заниматься делами королевства. Канцлерша в заговоре не участвовала. Но и доказывать невиновность принцессы Ласки не пыталась».

Я сказал первое, что пришло в голову:

– Рад снова видеть вас, госпожа Медуза! Хорошо выглядите. С нашей последней встречи вы словно помолодели. Лет на десять! И похудели. У вас новая прическа?

Улыбнулся.

Канцлерша вздрогнула. Отшатнулась. Ее рука взметнулась, прижалась к щеке.

– Принц? – сказала женщина. – Что с тобой?

«А что со мной?» – спросил я.

«Ей интересно, почему ты больше не пускаешь слюни», – сказал Ордош.

«Опять пускаться в объяснения?! Как же мне это надоело!»

«Не плачь, Сигей. Ты уже столько раз всем рассказывал о своем чудесном выздоровлении, что это враньё должно отскакивать у тебя от зубов».

– Подрос, окреп, – сказал я. – Это из-за занятий физкультурой и правильного питания. А макияжа на мне нет из-за жены. Волчица Седьмая запретила мне краситься. Говорит, что косметика портит кожу. Представляете?

Я сделал паузу.

Канцлерша тоже молчала, ожидая продолжения моего монолога.

Ладно.

– Но на самом деле, я думаю, что Седьмая меня стесняется. Хочет, чтобы я выглядел, как женщина. Не нравится ей быть мужатой. Вот и кольца мне купила женские. Видите? Потому и решил приехать к вам. Может, заберете меня обратно? А? Чувствую, скоро жена меня и писать сидя заставит.

«Дубина, ты несешь какую-то чушь!»

«А что ты хотел? Нервы. Я только что посадил три дерева на еще теплых женских телах. После такого только чушь в голову и лезет».

– Ты… раньше не умел так разговаривать, – сказала канцлерша.

– Правда? Не помню. Я вообще смутно помню о том, что было со мной до свадьбы.

– Если бы твое лицо не походило так на личико бедной Норки… Да-с. Я решила бы, что ты самозванец, что тебя подменили.

– Ах вот вы о чем! – сказал я. – Разве не слышали, что богиня любви Сионора взяла семью великой герцогини Залесской под свое покровительство?.. Что вы на меня так смотрите? Правда, не слышали?

– Э-э-э, мне докладывали-с, что в Зелесске происходит усиление культа богини Сионоры. В народе, особенно среди горожан. Но никаких сведений о связи этого культа с Волчицами ко мне не поступало-с.

– Ну так запишите: семья Волчиц теперь под защитой богини любви. Это я вам говорю. Не сомневайтесь! Как только я стал мужем наследницы, милость богини распростерлась и на меня. Сионоре не понравилось то, каким я достался семье великой герцогини. И она починила мне голову. Все просто.

Спутница канцлерши тронула ту за локоть. Спросила:

– Мне записать?

– Не нужно, – сказала Медуза.

Посмотрела на меня.

– Мы запомним-с, – сказала она. – Так что тебя привело в королевство… э-э-э…

– Мое высочество принц королевства Уралия Нарцисс, граф Свирский, – напомнил я.

– Что привело… вас в королевство, ваше высочество-с?

Я улыбнулся.

Эта дурацкая улыбка появляется на моем лице и к месту, и не к месту! Что это? Отголосок моих старческих болезней или наследие принца?

Спутница Медузы прижала к груди папку, словно кто-то собирался эту папку у нее отнять.

– Мою маму убили, – сказал я. – Ласку арестовали. Сегодня я узнал, что Норка умерла. Считаете, госпожа Медуза, повода для того, чтобы приехать, у меня не было?

– Я… хотела спросить, какие у вас планы на эту поездку, ваше высочество-с, – сказала канцлерша. – Какие поручения мне нужно раздать подчиненным относительно вас.

Не удержалась, опустила взгляд на накопитель, который я держал в руках.

Жаль, что иллюзорная рыбка не могла ей подмигнуть.

Я царапнул по стеклу накопителя перстнями.

– Хочу наказать виновных в смерти мамы. Поболтать с Лаской. Поесть, поспать. Искупаться в море. Да! и подарок жене куплю. Правда, еще не решил какой.

Услышал за своей спиной шаги, обернулся.

Ко мне спешила секретарша маршала Щурицы.

За тот короткий промежуток времени, что я не видел ее, женщина изменилась. Сейчас она была без очков, с растрёпанной прической и воспаленными глазами. Подобно собравшемуся ринуться в атаку быку, она склонила голову, растопырила ноздри. Смотрела на меня исподлобья, не моргая.

– Что! Ты! Сделал! – сказала она. – Как! Ты! Посмел!

Она не стала дожидаться моего ответа.

Остановилась. Криво улыбнулась. Подняла руку с зажатым в ней пулеметом и выстрелила.

Пуля врезалась мне в грудь. Заставила попятиться.

Больно!

Нагрелась руна.

Прах секретарши, ее одежда и пулемет упали на пол. Как раз в то место, куда отлетела врезавшаяся в меня пуля. Облачко пыли полетело по залу.

Спутница канцлерши взвизгнула.

«Что это было?» – спросил я.

«Она пыталась нас убить», – сказал Ордош.

«Я понял. Но почему было так больно?»

«Я ставил двойной щит!»

«Двойного мало!» – сказал я.

«Ладно. В следующий раз поставлю на один больше».

«На два!»

– Что-с случилось? – спросила канцлерша.

Она едва сумела выдавить из себя слова. Смотрела на то, что осталось от секретарши.

– Это? – спросил я.

Указал на одежду.

– Какая-то сумасшедшая хотела меня застрелить. Не придумала ничего умнее. Идиотка. Вот все, что от нее осталось. Сама виновата. Богиня Сионора не любит, когда меня пытаются убить – это всем известно. Я говорил, что богиня любви покровительствует семье великой герцогини и мне тоже? Ах да… говорил.

Медуза взглянула на мою грудь: туда, где должна была остаться дыра от пули. Но дыры там не оказалось. Я коснулся этого места рукой.

– Неприятные ощущения, когда в тебя стреляют, – сказал я.

Потер виски.

– Что-то устал. Пойду-ка я спать. А вы!..

Я ткнул пальцем в канцлершу.

– Вы очень вовремя здесь оказались! У меня есть для вас задание. Подготовьте указ об освобождении из-под стражи моей сестры Ласки и о снятии с нее всех обвинений. Завтра моя сестра должна быть на свободе.

– Но…

Канцлерша замолчала, посмотрела в сторону Малого королевского рабочего кабинета.

– Что?

– Маршал Щурица не одобрит-с сей документ, – сказала она.

– С маршалом я договорился, – сказал я. – Можете пойти взглянуть на то, что от нее осталось после нашего разговора. Не заставляйте меня убеждать и вас. Если вам понадобится королевская печать, я и ее раздобуду, не переживайте. Завтра в половине десятого утра приказ должен быть готов. Ясно?

– Что… от нее осталось?

Я кивнул в сторону кабинета.

– Она там. После посмотрите. Так что с указом?

– От… чьего имени его составлять, ваше высочество-с? – спросила канцлерша.

– Не имеет значения. Выберите любое. Ваша задача: сделать так, чтобы уже завтра принцесса Ласка ночевала во дворце. Вам все понятно?

– Не совсем… Да-с! Я поняла!

– Чудесно, – сказал я. – Ступайте, госпожа Медуза. Работайте.

Я вновь одарил женщин улыбкой.

И зашагал прочь из зала.

«Думаешь сделает?» – спросил я.

«Это в ее интересах, – сказал Ордош. – Принцесса Ласка у власти для нее лучше, чем маршал Щурица».

«Выполнит приказ мужчины?»

«Ты для нее сейчас не мужчина, а непонятное чудо-юдо, от которого отскакивают пули. К тому же, узнав о смерти маршала, канцлерша о многом задумается: о тебе, о том, как будут развиваться дальнейшие события в королевстве. И поспешит услужить принцессе. Она ведь не из наших родственниц. Поддержки среди военных не имеет. Сама она не сможет занять трон. А значит, ей придется перед кем-то выслуживаться, чтобы сохранить пост. Принцесса для нее идеальный вариант».

«Почему?»

«Увидишь. Память принца о сестре ничего интересного тебе не расскажет. Воспоминания маршала интереснее. Но я еще не обработал их. В общем, встретишься с Лаской – поймешь. Рядом с ней концлерша сможет проворачивать любые махинации. Хоть для блага королевства, хоть для своего кармана. А не лезть во власть у Медузы ума хватит».

«Ладно, – сказал я. – Надеюсь, канцлерша нас не подведет. Мне нравится, что получилось переложить решение проблемы принцессы на чужие плечи. Очень не хочется брать местную тюрьму штурмом».

«Было бы несложно».

«Для тебя? Возможно. Но неинтересно. Мне, колдун, сейчас нужно поспать. Устал. Даже думать больше ни о чем не хочу. А уж штурмовать тюрьмы – и подавно желания нет. И твои заклинания не спасают».

«Ты сегодня перенервничал, Сигей», – сказал Ордош.

«Не спорю. Не каждый день я сажаю на людях деревья и останавливаю грудью пули. Пора отдохнуть. И у меня даже есть идея, где именно мы можем расположиться на ночь».

Глава 5

Покинув зал, где осталась канцлерша со своей спутницей, я направился в королевские покои.

А почему нет?

«Мы проведем сегодняшнюю ночь в спальне королевы, — сказал я. — Не в башню же нам идти! Я еще не забыл керамический горшок, заменявший мне там уборную. Если в этом дворце есть необходимые для комфортного проживания удобства, то мы точно найдем их в комнате покойной королевы».

«Хорошая идея, Сигей. Да и не помешает продемонстрировать окружающим твой статус – тот, какой мы хотим здесь иметь. Все эти «мальчик», «пупсик» заставляют меня злиться. Одно дело, когда так называет жена — ласково, не пытаясь обидеть. Совсем другое – когда незнакомые тетки стараются таким способом указать нам место. И причем совсем не то место, которое я согласен занимать. Все же хочется хоть немного уважения к нашим невидимым сединам».

«До возвращения Ласки будем жить в покоях королевы – нравится это кому-то или нет. Точка. Пусть все эти дамы сразу поймут, что принц не игрушка, что мы будем делать то, что считаем нужным, не спрашивая ни у кого разрешения. И мы не нуждаемся ни в чьих указаниях – указка у них для этого не выросла».

«Давно пора рассуждать по-мужски, — сказал Ордош. – Молодец. Хватит позволять теткам ездить у нас на шее. Не забывай: в этом дворце ты не Пупсик, а его высочество».

Я усмехнулся.

Думаю, прими я другое решение, колдун одобрил бы и его: даже ночевку в Мужской башне. Сказал бы что-нибудь о том, что завидует моему терпению и осторожности. По всякой ерунде Ордош со мной не спорил. Если эта ерунда не касалась нашей жены Маи.

Я проходил зал за залом. Ориентироваться во дворце получалось легко. Хоть он совсем не походил на дворец Волчиц.

«Рассказывай», — сказал я.

«О чем?» – спросил Ордош.

«Ты получил воспоминания маршала. Но не спешишь со мной ими делиться. Хоть сам тогда опиши, что сейчас происходит в королевстве. Что, в конце концов, случилось с Норкой?»

«Как только я очищу полученные от Щурицы данные от эмоциональной составляющей, я перемещу их в доступную тебе часть памяти. Обещаю. Пока это делать рано. Уж слишком много всего там намешено. А ты и без того не всегда к месту улыбаешься», – сказал Ордош.

И продолжил:

«А в Уралии сейчас творится настоящий бардак. После смерти королевы события развивались совсем не так, как хотелось маршалу. Сперва Щурице пришлось попрощаться с остатками флота. Но она это предвидела: капитаны не решились ее поддержать, справедливо рассудив, что в противостоянии с основной частью военного флота, базирующейся в Торонском герцогстве, у них нет шансов на победу – лишь потеряют свои суда. Приписанные к столичному порту корабли снялись с якоря и ушли на север, в герцогство.

А вот то, что Северная армия тоже переметнется на сторону герцогини Торонской, для маршала явилось полной неожиданностью. Да и остальные войска… ропщут. Лояльными маршалу оказались лишь старшие офицерши, которых Щурица успела приручить за те три года, что занимает маршальский пост.

Она-то считала, что захват городов-портов будет вопросом времени.

А оказалось, что за них придется сражаться.

Маршал полностью оголила границу с Империей, в столице оставила лишь полк гвардии. Все остальные войска направила на захват герцогства, где окопалась Северная армия. Гражданская война вот-вот войдет в горячую фазу».

«Не понимаю: зачем маршалу понадобилось ссориться с герцогиней Торонской? – сказал я. – Ласку объявили убийцей матери. К Норке перешло приоритетное право на престол. Маршал ее контролировала. Когда герцогиню объявили пособницей убийцы королевы, Норка еще была жива. Я прав?»

«Да. Войска отправились на Север за день до смерти Норки».

«Тогда зачем понадобилось затевать эту войну на севере? Тем более сейчас. Не лучше ли было маршалу сперва укрепить свое положение в столице? Быстренько избавиться от Ласки, короновать Норку…».

«Таково было требование имперцев. На противостоянии с герцогиней настаивали именно они».

«Имперцы-то тут причем?» – спросил я.

«Пастушьи холмы и смерть герцогини Торонской – вот плата, которую Империя запросила у Щурицы за победоносное возвращение Вернского графства, признание Норки законной королевой и за непродвижение имперских войск в сторону столицы Уралии», -- сказал Ордош.

«Чем им герцогиня не угодила?»

«Точной информации в памяти маршала я не нашел. Но Щурица считала, что это связано с делами флота. Где-то на этом поприще герцогиня Торонская перешла дорожку императрице. А может, империя просто хочет ослабить конкуренцию на море».

«Пусть Ласка с этим разбирается, – сказал я. – Теперь это ее проблемы. А мы сюда не политикой приехали заниматься. Свои планы мы уже осуществили. Почти. Осталось лишь дождаться освобождения принцессы. Вряд ли кто-то этому теперь помешает. Так что ни люди Гадюки, ни Мая с нашей дочерью теперь не заподозрят нас в безразличии к семье принца. А почему умерла Норка?»

«Твоя сестра-близнец, хоть и не блистала умом, но оказалась слишком впечатлительной. О смерти матери ей сообщили не сразу. Но когда Норке объяснили, что ее мама погибла, наша сестра сутки рыдала, не могли успокоить. Потом кто-то догадался напоить ее полуспиртом. Заставили уснуть. Навсегда. Норка так и не проснулась».

«Отравили?»

«Сомневаюсь. Слабое здоровье. Не вижу в ее смерти ничьей выгоды. Маршал такого приказа точно не отдавала. Смерть Норки нарушила ее планы. Ведь основная ставка была именно на нашу сестру-близнеца. Норку Щурица видела официальной правительницей. А тут вдруг такая неожиданность. Потому маршал и обрадовалась, когда заполучила тебя в свои руки».

«Я не могу быть правителем: я мужчина».

«При чем тут ты, дубина? – сказал Ордош. – Тебя она видела не на троне, а в спальне своей дочери. Узнав о твоем возвращении, она переписала свои планы: решила заиметь от тебя внучек, которые после казни Ласки получат права на Львиный трон. И сделают Щурицу пожизненной регентшей».

«А как же нападение на Елку на постоялом дворе?»

«В памятиЩурицы об этом ничего нет. Думаю, те наемницы отрабатывали старый заказ, сделанный еще послом королевства. Ведь деньги они за твое убийство получили. А значит, обманули заказчика, что в среде наемниц считается недопустимым. Вот и пытались доделать работу».

«Не нравится мне их педантичность. Надеюсь, они не станут больше уделять мне внимание, лишившись заказчиков».

Пока шел по дворцу, я встретил не один десяток женщин – в основном служанок и гвардейцев. Первые, опустив лица, спешили по своим делам, вторые – либо стояли на постах, либо… слонялись по залам без дела.

Ни одна из женщин не поинтересовалась, кто я и куда направляюсь.

«Как, интересно, гвардейцы отреагируют на смерть маршала?» – сказал я.

«Не знаю. Но не думаю, что сильно расстроятся. Щурица не была уверена в поддержке армии. Потому и затеяла эту игру в наследниц. Сам видишь: она позволила стражницам позабыть о дисциплине. При Львице Седьмой гвардейцы по дворцу без дела не шастали».

«Думаешь, они не явятся к нам, чтобы мстить?»

«Сомневаюсь. С начала прошлой недели Щурица увеличила жалование этим гвардейцам вдвое, чем сразу развеяла их недовольство тем, что происходит в стране. Уверяю тебя, в городе осталась не самая лучшая часть гвардии: не те, кто будет отстаивать правду и справедливость. И маршал сделала это неспроста. Она знала, что ни командирши, ни рядовые бойцы этого полка не станут задавать лишних вопросов до тех пор, пока она задабривает их щедрым жалованием. Пока они в тепле и на двойном довольствии, ни смерть королевы, ни смерть маршала не сможет нарушить их душевного равновесия».

«Надеюсь, Ласка покончит с этой вольницей. Напомнит стражницам о дисциплине. А лучше – заменит на других», – сказал я.

«На кого? – спросил Ордош. – В городе нет других отрядов. Боюсь, до возвращения армии нам придется наблюдать во дворце этих разгильдяек».

У входа в покои королевы поста стражи не оказалось.

И это хорошо. Мне не придется вновь пускаться в объяснения.

Ордош вскрыл замок воздушным лезвием. Я приоткрыл створку, вошел в комнату. С подсказки колдуна нашел выключатель, зажег свет.

Неплохо. Если сравнивать с комнатой в общежитии, то и вовсе хорошо. Не так много места, как в спальне Маи, но просторно. И без лишних шкафов и музейных экспонатов.

На пол рядом со мной упали два человеческих скелета. Ворс ковра заглушил звуки падения. Двойка и Единица. Шурша тканью плащей, скелеты встали на ноги.

«Зачем они здесь?» – спросил я.

«Выставим у двери стражу. На всякий случай. Чтобы никто посторонний не застал тебя без штанов», – сказал Ордош.

«Не слишком ли много внимания они привлекут своими очками и прическами?»

«Я подумал об этом. Смотри».

Безносые черепа превратились в два одинаковых лица.

Где я их видел?

Вспомнил! Так выглядела хозяйка постоялого двора, обещавшая похоронить наемниц.

«А почему лица одинаковые?»

«Не придирайся, Сигей. Какая разница? Пусть думают, что наши девочки близняшки».

«И чем тебе приглянулось это лицо?»

«Не знаю. Но девочки с ним смотрятся замечательно».

Я выпустил двух укутанных в плащи краснощеких женщин из комнаты, понаблюдал за тем, как они заняли места по обе стороны двери, взяли наизготовку мечи.

Зачем колдун заставил иллюзии их лиц улыбаться? От этих улыбочек даже мне стало неуютно.

Я прикрыл створки, скинул сапоги, стянул с ног пахучие портянки. Прошелся по ковру босиком. Тело вдруг зачесалось, напоминая мне о том, что пора помыться.

«Не забудь, колдун, ты обещал, что поможешь мне уснуть».

«Конечно, Сигей. Я тебя усыплю. Только дай команду».

«Хорошо, – сказал я. – Пойду в душ. А потом… все-таки поедим».


***

«Не изображай спящего. Тебя уже четверть часа кто-то дожидается снаружи, у двери, рядом с нашей костлявой парочкой», – сказал Ордош.

Я спросил, не открывая глаза:

«Кто?»

«Не знаю. Но могу предположить, что явилась канцлерша со своей подружкой. Ты велел ей вчера подготовить указ. И принести к этому времени».

«Встаю».

Я слез с кровати, натянул новый халат, купленный мне Маей. Глянул на себя в зеркало, пригладил на голове волосы. Поморщился: чтобы вернуть себе облик приличного человека, мне понадобится расческа. Ладно. Сейчас я могу себе позволить побыть и не очень приличным. Хорошо хоть бриться не нужно.

Громко зевнув, я прошелся по ковру, выглянул из комнаты. Ни вмятин от пуль на двери, ни трупов и кусков тел, ни кровавых разводов на полу и стенах не увидел. Лишь краснощекая пара наших стражниц-близняшек, да канцлерша Медуза со своей вчерашней спутницей.

Медуза меня не подвела. Указ об освобождении Ласки подготовила. От своего имени: назвала в нем себя канцлершей и хранительницей Большой королевской печати. Обо мне не упомянула.

«О принце в королевстве и раньше редко упоминали», – сказал Ордош.

«И пусть. Меня это не расстраивает».

Печать к указу я приложил. Но Медузе ее не отдал. Та проводила печать грустным взглядом, но промолчала. Разбираться с моим наглым поведением она явно не собиралась. Видимо, решила уступить это сомнительное удовольствие моей сестре.

Канцлер пообещала, что указ немедленно отправится по цепочке исполнителей. Ласка окажется на свободе уже сегодня. Если не произойдет что-либо непредвиденное.

Я потребовал у женщины обещание о «непредвиденном» немедленно сообщать мне, попрощался.

Всю обязательную программу поездки в королевство я выполнил. Пришло время для отдыха и развлечений.


***

Когда я покинул дворец, Астра и Елка меня уже ждали. Я поздоровался с ними, перекинулся с Астрой парочкой фраз, скомандовал:

– В порт.

Забрался в карету.

– Какие у тебя планы на сегодня, твоёчество? – спросила Елка.

– Хочу посмотреть на море, – сказал я.

– А это… месть, все такое?

– Уже.

– Чо, прибил кого-то? Так быстро?

– А зачем откладывать?

– Прикольно, – сказала Елка. – Значит, во дворце уже не опасно?

– Вечером узнаем.


***

Море произвело на меня совсем не то впечатление, которое я ожидал. Взглянув на него, я не ощутил восторга. Да и романтики в том, что мы застали в порту, никакой не было.

Разочарование.

Наверное, я сам в этом виноват. Нужно было ехать не в порт, а на один из песчаных пляжей.

Подъехать близко к воде мы не сумели. Пришлось покинуть карету и пройтись пешком.

В порту суетились люди, толкались, перекрикивали друг друга. Звуки оглушали: ржание лошадей, плеск волн, крики кружащих над водой чаек. Запахи морской воды и тухлой рыбы вызывали тошноту.

– Почти как на нашем рынке, – сказала Елка. – Токо еще хуже.

– Смотри, какие волны, – сказал я.

– Да. Море мне нравится. Очень. Оно… большое. Поехали отсюда, а, твоёчество? Не то провоняемся рыбой и мы, и карета. Уже так нанюхалась твоего моря: даже есть расхотела!

– Позже отвезу вас в другое место на берегу, где нет людей и всей этой грязи.

– Мож, не надо? – сказала Елка. – Вода и вода. Ничо особенного. Чо-то я вдруг поняла: морячек в нашей семье точно не будет.

После порта мы вернулись в центр города. Прогулялись по магазинам. Сменили пропахшую рыбой одежду Елки на наряд молодой аристократки.

– Ты чо, Пупсик?.. Я хотела сказать: твоёчество. Где я в таком шмотье буду ходить?

Елка рассматривала себя в ростовом зеркале. Улыбалась. Явно была довольна тем, что видела.

– Как это где? Во дворце.

– Прям щас?

– Вечером, – сказал я. – Так уж и быть. Устрою тебе экскурсию, как обещал.

После магазинов мы отправились в ресторан – судя по ценам и контингенту, престижный. Елка не столько ела там, сколько глазела по сторонам, разглядывая местных модниц.

Интерьер заведения мне понравился. А вот кухня, как и обслуживание не впечатлили. И в очередной раз навели меня на мысль о том, что мои знания о кулинарии этому миру необходимы, а подготовленные на моих курсах специалисты окажутся востребованы.

Интересно было бы взглянуть, как обстоят дела в других ресторанах Уралии. Но не сегодня. Вечером я решил порадовать себя блюдами собственноручного приготовления. Устрою себе поход в дворцовую кухню. Но прежде куплю свежих продуктов.

Именно за продуктами мы и направились после ресторана в квартал, где теснились продуктовые лавки.

Я разглядывал лотки с овощами, когда колдун скомандовал:

«Стой! Обернись. В другую сторону!»

Я посмотрел на толпившихся у лотков-витрин женщин.

«Что я должен увидеть?»

«Спряталась. Не вижу ее».

«Кого?» – спросил я.

«Нашу старую знакомую. Нет. Ушла».

«Да кто?»

«Прикрой глаза. Покажу тебе ее», – сказал Ордош.

Я опустил веки и вспомнил, как только что вертел головой, пытаясь сориентироваться в этом продуктовом раю. Блики солнца на стеклах. Вокруг меня суетятся люди.

Картинка замерла. Среди глазевших на товары горожанок я увидел смуглое лицо женщины, смотревшей не на товары, а на меня. Знакомое лицо.

Колдуну не пришлось напоминать мне, кто эта смуглолицая, и откуда мы ее знаем. Моя учительница имперского языка. Вторая. Наемница.

Я открыл глаза. Посмотрел туда, где совсем недавно случайно зацепил взглядом имперку. Женщины там, конечно, уже не было.

«Она-то здесь что делает?» – сказал я.

«А сам как думаешь?»

«Вряд ли она явилась сюда за продуктами. Следит за мной?»

«Наверняка. Уж очень внимательно она тебя разглядывала. В случайную встречу я не верю», – сказал Ордош.

«Не зря, выходит, мы опасались нового нападения. История с наемницами не закончилась? Давно она за нами следует? Она одна?»

«Не знаю. Просматриваю воспоминания. Ничего подозрительного. Мы видели сегодня нашу смуглянку лишь однажды. Здесь. И никого похожего на ее сообщниц я тоже не обнаружил. Тревоги почему-то не ощущаю. Но щит буду держать наготове».

«Четыре слоя», – напомнил я.

«Как скажешь, Сигей. Поторопись с покупками. В такой толпе непросто разглядеть врагов. При нападении на нас я не стану разбираться, кто именно представляет угрозу. Жертв будет много. Тебе такое не понравится».

Глава 6

Вчера меня провели во дворец гвардейцы. Сегодня в роли сопровождающего для Елки выступал я сам. И, признаться, не был уверен, пропустят нас стражницы через главные ворота, или мне придется прорываться на территорию дворца.

Впустили. Без вопросов. Должно быть, за вчерашний вечер и сегодняшний день я успел обрести среди дворцовых служащих некоторую известность.

Разумеется, я проходил мимо постов стражи с надменной гримасой на лице, всем своим видом показывая, что имею право идти во дворце куда угодно. И ни одна стражница не решилась мои права оспаривать.

Елка вертела головой, рассматривая все подряд: стены, потолки, служанок.

— Как тебе домик моей семьи? — спросил я.

– Прикольный.

— Ты еще мою спальню не видела.

«У тебя дурная привычка сразу тащить женщину в спальню», – сказал Ордош.

«Расслабься, колдун. Это же Елка! Не тот случай, из-за которого нашей жене следует переживать».

Покои королевы Елке понравились.

– Ха! Неплохо! Это твоя комната?

– Раньше здесь спала королева. Теперь я.

— Прикольно! – сказала Елка. — Слушай, твоёчество, а толчок здесь есть?

– Уборная вон за той дверью, – сказал я.

– Я схожу? Ладно? Ха! Расскажу, как писала в комнате королевы, девки обалдеют! Правда можно?

– Конечно. Иди.

«Пошла метить территорию, – сказал Ордош. – Ох уж эти инстинкты».

После покоев королевы, мы с Елкой долго гуляли по дворцу. Показал ей Зал героев, увешанный портретами полководцев прошлого и масштабными полотнами со сценами баталий. Оружейную комнату, заставленную доспехами и всевозможными предназначенными для убийств игрушками (Астре бы здесь понравилось, но она отказалась идти во дворец, а я не настаивал). Ну и, конечно же, Большой тронный зал.

А вот в Большой тронный зал стража нас пустить отказалась. Преградили нам путь, угрожающе скрестили парадные мечи. В таком положении гвардейцы и застыли.

«У вас есть около часа. Раньше они ни двигаться, ни кричать не смогут».

Но поднять шум гвардейцам все же удалось.

Едва мы прикрыли створки, проникнув в зал, как услышали за дверью грохот от падения двух тел.

– Ничосе! -- сказала Елка.

К упавшим стражницам ее высказывания отношение не имело. Приоткрыв рот, бандитка озиралась по сторонам.

Я удостоил зал лишь беглого осмотра.

Парные колонны вдоль стен – штук пятьдесят, не меньше. Десятки люстр. Отделанные цветным мрамором стены. Причудливые завитушки на наборном паркете пола. Рисунок позолоченных орнаментов потолка повторяет узор паркета. Над тронным местом мраморный барельеф – грозная воительница с огромным мечом.

Роскошь меня давно не впечатляла. Блеск позолоты уже не завораживал. Мне интересней было следить за реакцией на эту роскошь Елки.

– Ха! Это ж… сколько народу тут поместится?! О-бал-деть!

– Много поместится. Можно военные парады проводить. На троне посидеть не хочешь?

– Чо?

– Вон, стульчик со львами видишь? – спросил я. – Посидеть на нем не желаешь? Чтобы было о чем девчонкам рассказывать. Он пока бесхозный. Думаю, никто не обидится, если мы испытаем его на прочность.

Елка посмотрела на трон, на меня, потом снова на трон.

– Чо, можно?! – спросила она.

Вскинула брови.

– Если хочешь.

– Пошли!

Елка схватила меня за руку и потащила по залу.

Я не пытался вырваться. Послушно следовал за бандиткой, едва успевая переставлять ноги.

Девица выпустила мою руку, когда мы оказались у ведущих к трону ступеней. Резво взобралась по ним, замерла, рассматривая украшавшие кресло-трон позолоченные львиные морды. Прикоснулась к ним рукой.

И в следующий миг она уже сидела на троне. Смотрела на меня с глуповатой счастливой улыбкой на круглом лице, сверкая зубами. Провела по носу тыльной стороной ладони и сказала:

– Тут прикольно! Только жопе холодно. Как они тут сидят?

Я пожал плечами.

– Наверное, дело привычки.

– Чо-то не слишком комфортно быть королевой. Я бы…

Елка не договорила. Уставилась на что-то за моей спиной.

Я обернулся.

По залу к нам шли три женщины. Не гвардейцы. Шагали уверенно, не таясь. Странно, что я не услышал их шаги раньше. Та, что повыше, впереди. Две другие – явно ее сопровождение.

Вся троица выглядела неопрятно: хоть и в дорогой одежде, но словно после недельного загула или длительного путешествия. Пьяными не казались. Лица серьезные.

Подошли к ступеням. Главная сделала знак своим спутницам остановиться. Какая же она… большая! Словно вставшая на задние лапы медведица. Слегка запрокинув голову, женщина смотрела на меня.

Улыбнулась.

– Не соврала Медуза, – сказала она. – Изменился за месяц. Стал еще больше похож на Норку. Одно лицо. Только сисек нет.

В два прыжка женщина взобралась к трону.

Оказалось, что она выше меня. На треть головы.

И, судя по запаху, давно не мылась.

– Здравствуй, братик! – сказала она.

Сгребла меня в объятия и сжала так, что захрустели суставы.

«Знакомься, – сказал Ордош. – Это наша сестра Ласка».


***

Я обнаружил: мне стали доступны воспоминания принца о старшей сестре. Ими со мной только что поделился Ордош, очистив полезные факты от мусора чужих эмоций.

Уверен, сам я Ласку никогда раньше не видел. Старшая сестра принца не провожала меня в герцогство (почему?). Ни разу не навещала меня в Мужской башне, когда я уже находился в этом теле.

Теперь же… она перестала казаться незнакомкой.

Принц ее такой и помнил: большой и сильной. Он не испытывал к ней привязанности, слегка побаивался. Последний раз он видел сестру полгода назад, когда в компании Жасмина прогуливался по королевскому саду, который называли Садом предков.

Сад тогда казался безлюдным. Должно быть, на время прогулки принца оттуда убрали всех посторонних. За час, в течение которого принц со слугой бродили по аллеям, ему встретилась лишь старшая сестра. В новеньком мундире с блестящими пуговицами. Она потрепала его по волосам, заглянула ему в лицо. Печально вздохнула. От нее тогда пахло не грязным телом, как сейчас, а спиртным и пряностями.

Ласка потрепала меня по волосам точно так же, как и тогда, в саду. Взяла меня за плечи, отодвинула от себя на расстояние вытянутых рук, заглянула мне в глаза. Сказала:

– Мне сообщили, что ты в тронном. И я первым делом поспешила сюда, чтобы тебя обнять.

«За нами кто-то следит?»

«Кто-то из слуг, – сказал Ордош. – Вряд ли гвардейцы. Почти уверен, что наша канцлерша подсуетилась».

– Медуза утверждает, что Волчицы вправили тебе мозги, – сказала принцесса. – Это правда?

«Что она так разглядывает на моем лице?» – спросил я.

«Хочет понять: ты совсем идиот? Или просто мужчина?»

– Пузыри из слюны я теперь при людях не надуваю. Если и делаю это, то только когда кривляюсь у зеркала. Но я и раньше себя дурачком не считал.

Улыбка не сходила с лица Ласки.

Сестра погладила меня по щеке.

– Мой брааатик! – сказала она. – Как хорошо, что ты приехал!

– Так и знал, что ты мне обрадуешься.

– Еще бы! Ты все, что у меня осталось! Мамку убили. Сволочи! На части их всех разорву! Норка умерла, когда я сидела в этой клетке. Бедная дурочка! Меня не было рядом, чтобы ее утешить. Говорят, она так рыдала… И подруги в составе своих полков умотали захватывать тетушкино герцогство. Представляешь, Щурица хотела воевать с тетей Гагой?! Свиная отрыжка! Жаль, что она сдохла. Сама бы оторвала ей руки и ноги! Вот такие дела, братишка. Я осталась тут совсем одна! Даже выпить не с кем! Не со слугами же полуспирт хлестать? А так хочется из-за всего этого напиться – ты просто не представляешь! И я напьюсь. Но не сейчас. Как же все-таки здорово, что ты теперь здесь! Надолго?

– Не знаю. Но все, что собирался, я уже сделал. Погощу у тебя еще пару деньков. Ты не против?

Ласка перестала улыбаться.

– Пару деньков? – переспросила она. – Ты чего?! Как так-то? Почему так мало?! Раньше чем через месяц я тебя не отпущу! Так и знай! Я твоя сестра! Я договорюсь с Волчицами! Завтра же отправлю за их послом! Кто за тебя здесь отвечает? С кем ты сюда приехал?

– С друзьями.

Принцесса повернулась к восседавшей на троне Елке.

Та следила за моим общением с сестрой, приоткрыв рот.

– И как эту зовут?

– Елка.

– Симпатичная, – сказала Ласка. – Вы, смотрю, уже примеряетесь к мамкиному трону?

– Елке он не понравился, – сказал я. – Говорит, что слишком твердый и холодный.

– Еще бы! Соображать же нужно! Он ведь железный! Вот, смотрите.

Принцесса шагнула мне за спину, нагнулась к трону, пошарила за ним рукой. Извлекла из-под него подушку – золотистую, под цвет позолоты трона.

– Вот что мамка всегда под зад подкладывала.

Легонько ударила Елку по плечу.

– Привстань-ка.

Елка послушно соскочила с железного кресла.

Ласка бросила на сиденье трона подушку и резким рывком усадила бандитку обратно.

– Как теперь? – спросила она.

– Чо?

– Я спрашиваю: так удобней сидеть?

– Эээ… да. Типа того.

– Вооот! – сказала принцесса. – Ты, мелкая, сперва головой думай, а потом заявляй, что сидеть на троне плохо. Если б сидеть на нем было плохо – кто бы о нем так мечтал? Все наши родственницы спят и видят, как усядутся в это кресло. Но я им хотелки-то пообломаю. Правда, братик?

Ласка снова взъерошила мне волосы.

– Ничего не бойся в столице. Но и не ходи среди баб. Ладно? Бабы – они вредными бывают. И пакостливыми. Окатят тебя своей бабской энергией, и останусь я совсем одна, без братика. А я с тобой и познакомиться-то толком не успела. Ты ж теперь не тот братишка, которого я знала: не дурачок – даже по глазам видно. Ни мамки у меня теперь, ни сестренки – только ты остался. Не выходи из башни. Понял? И если кто-то попытается тебя обидеть – сразу говори мне. Договорились?

– Хорошо.

– Вот и славно, – сказала Ласка. – Развлекайтесь. Не буду вам мешать. А мы с девками пойдем приводить себя в порядок. А то выглядим, как бездомные кошки. Да и поесть не мешало бы.

Она снова обняла меня, поцеловала в лоб.

– Вечером еще увидимся, братик.

Повернулась к своим спутницам. Ничего им не сказала, просто указала на выход.

– Да, чуть не забыла спросить! Там, у входа в зал, стражницы лежат. Вроде живые. Что это с ними?

Я пожал плечами. Предположил:

– Устали? Или ногу свело. Обе. И руки.

– Думаешь? – сказала Ласка. – Без мамкиного пригляда во дворце все расслабились. Говнище повсюду. И гвардейцы пьяные. Ничего. Я им покажу. Завтра. У меня не забалуют!

Она хлопнула меня на прощание по спине, от чего я клацнул зубами.

– Я к себе. Мыться. До вечера!

Когда Ласка с охранницами ушли, Елка сказала:

– Ха! Прикольная у тебя сестра. На тебя похожа. Только большая. Мне понравилась.

И добавила:

– Но вонючая.


***

Из тронного зала мы с Елкой отправились на кухню.

Ставить меня на довольствие во дворце никто не спешил. Возможно, позже служанки и пригласили бы меня на ужин с сестрой. Но есть приготовленную посторонними пищу мне не хотелось, тем более во дворце: помнил об участи Волчицы Первой, да и о недавнем происшествии с Волчицей Шестой. Пользоваться ядами в этом мире умеют. Не хочу стать очередной жертвой.

«Кому ты здесь нужен? – сказал Ордош. – Тебя пока и за человека не считают. Кто станет тратить на тебя яд? Ты мужчина. Если кто-то соберется тебя убивать, то не станет расходовать ценную алхимию – окатит тебя сырой маной. Местные пока уверены, что для тебя это смертельно. Готовься вечером объяснять сестре, почему не боишься попасть под выброс магической энергии».

Я едва не застонал.

«Точно! Опять! Как же меня достало перед всеми оправдываться! Ладно. Совру что-нибудь о Сионоре. Твоей богине уже пора платить нам за рекламу».

«Ага. Она тебе, дубина, заплатит. Жди. Так заплатит, что ты ей еще и должен останешься. Боги – они такие… А особенно эта. Что собираешься готовить?»

«Не знаю. Мудрить не буду: сварганю что-то простенькое. Но… хоть сегодня поедим нормальную пищу. Завтра мы с Елкой опять пойдем в ресторан и не в один: инспекцию местного общепита я еще не завершил. Но не думаю, что местные смогут меня чем-то удивить».

«Ты слишком придирчив», – сказал Ордош.

Кухня меня порадовала. Не тем, что я обнаружил в ней много передового оборудования. А тем, что нашел там хоть что-то работающее на рунных схемах, не на дровах.

Поварихи встретили меня неприветливо. Но не успел я придумать хоть какие-то доводы для того, чтобы убедить их потесниться, как в диалог с кухонным персоналом вступила Елка. Похоже, посидев на троне, она пропиталась уверенностью в своих силах, окружающий блеск перестал ее смущать.

В нескольких фразах, приправленных нецензурными выражениями и угрозами, она объяснила поварихам кто я такой, кто они такие, и где их место. Помахала руками, никого при этом не покалечив. Помогла мне определиться с тем, какое именно рабочее пространство занять.

Елка уселась в сторонке, скрестила на груди руки с закатанными рукавами. Грозно посматривала из-под нахмуренных бровей на поварих. Сейчас она походила на сторожевого пса.

«Молодец девка, – сказал Ордош. – Каждый должен заниматься своим делом. Повар готовить. Бандитка – устраивать разборки. Не зря мы ее с собой взяли. Кстати! Послушай, что я вычитал в дневнике Первой. Тебе будет интересно».

Вынимая из пустого бумажного пакета продукты (не буду же извлекать их из ниоткуда при посторонних), я слушал монотонный бубнеж колдуна, зачитывавшего мне цитаты Волчицы Великой.

Ордош рассказывал легенду о временах до Темной эпохи. О том, как в этот мир явились боги, предложили местным приобщиться к их знаниям. Но местные отказались признать богов богами, послали тех в известном направлении. И в итоге нарвались на проклятие. Вся эта история изобиловала темными дырами и логическими несостыковками, казалась мне не более чем сказкой.

«Разве будет кто-то отказываться от полезных знаний?» – сказал я.

«А ты возьми к себе в ученицы подружек Елки. Без их согласия. Угости их плеткой как своего прошлого ученика. Тогда узнаешь, что они думают о твоих добрых намерениях и полезных знаниях», – сказал Ордош.

«Значит, ты тоже считаешь, что зазывать на учебу в нашу кулинарную школу свободных женщин не стоит? Лучше купить рабынь?»

«Что? При чем здесь твоя будущая школа и рабыни, дубина?»

«Намекаешь, что если кто-то не хочет учиться, то заставлять бесполезно? – сказал я. – Так? Нет? Ну а тогда зачем ты мне все это рассказывал?»

«Это же интересно! То, о чем пишет в своих дневниках Первая, ты больше нигде не найдешь: ни в библиотеках, ни… Я хотел… Да ну!.. Тьфу на тебя! Кастрюля!»

Колдун замолчал.

«Злишься? – спросил я. – Помощь твоя нужна».

Ордош не ответил. Однако просьбу мою выполнил: активировал заклинанием алхимическую смесь специй.

Я высыпал из ступки «мионскую соль», ровным слоем нанес ее на мясо.

Сперва поварихи лишь недовольно косились на меня. Потом стали посматривать с любопытством. Когда же по кухне стал расползаться аромат мяса по-мионски, а в кастрюле зашипел горько-сладкий пширский соус, женщины забросили все дела, столпились около Елки.

Бандитка цыкала на них, запрещая отвлекать меня. Отвечала, на вопросы поварих неохотно, снисходительно выдавливая слова, почти не разжимая челюстей. Где-то раздобыла зубочистку. Ковыряла ею в зубах, посматривая на то, как я снимаю очередную пробу.

– Уже почти готово, – по-своему истолковала она мою гримасу. – Чо стоите-то? Заняться нечем? Расходитесь! Мы с твоё… Его высочество принц Нарцисс скоро будет кушать. Слышали?! Сваливайте! Нечо своими рожами принцу аппетит портить!

Пряча недовольные гримасы, повара рассредоточились по кухне.

– Ну как, твоёчество? – спросила Елка. – Скоро уже? Жрать охота!

– Почти готово, – сказал я. – Осталась одна деталь.

«Малая бодрость в соус».

Ордош продолжал молчать.

Но приготовление соуса завершил.

– Все.

– Братик! – прозвучал рев. – Что ты тут делаешь?!

Изо рта Елки выпала зубочистка.

С изяществом носорога в кухню ворвалась принцесса Ласка. В чистой одежде, с влажными волосами. Следом за ней – уже знакомая мне парочка сопровождающих.

– Он мужчина! Не понимает! Но ты-то, мелкая! ты не могла его образумить?!

– Я-то чо?!

Елка вскочила со стула.

– Что случилось? – спросил я.

Шагнул навстречу принцессе, преграждая путь к Елке.

«Пришло время рассказывать сказки», – подал голос Ордош.

– Случилось?! – сказала Ласка. – Ты что творишь?! Забыл кто ты? Или считаешь себя женщиной?! Здесь же полно великогерцогских игрушек! И баб вон сколько собралось! А если выброс?! Что тогда?! Я только-только сестру и мать оплакала! Ты что творишь, негодник бестолковый?!

Последнюю фразу Ласка произнесла уже после того, как оказалась рядом со мной, схватила меня за плечи, приподняла над полом, встряхнула. Выдохнула мне в лицо.

Свежий спиртной запах ударил мне в нос.

Я чихнул.

– Поставь меня. Пожалуйста.

Ласка бережно опустила меня на землю.

– Что ты тут забыл, братик? – спросила она. – Ушам своим не поверила, когда мне сказали, куда ты забрел.

– Есть готовлю. Разве не видишь?

– Сам?

– Что делать, если больше никто не умеет это делать? – сказал я.

– Здесь для тебя опасно! Уходим. Немедленно!

Принцесса взяла меня за руку, но я высвободился.

– Разве канцлерша не говорила тебе, что выбросы маны мне не страшны?

– Как это?

– Я не боюсь магической энергии. Для меня она так же безвредна, как и для женщин.

– Что ты выдумываешь?

– Медуза ничего не рассказывала? – спросил я.

– Что именно? – сказала Ласка. – Старушке в эти дни пришлось нелегко. Щурица муштровала ее нещадно. Не знаю, сколько полуспирта она употребила, пока меня держали за решеткой. Но в голове у нее за эти дни явно помутилось.

– Почему ты так считаешь?

– Она твердит, что ты не человек, братик. Представляешь?

– А кто я?

– Она не знает. Мол, в тебя стреляли, в упор! но не сумели даже ранить. А ты стрелка испепелил взглядом. Говорит, что сама это видела. Не смейся! Она старая женщина. Общение со Щурицей и молодухе бы психику нарушило. Чего уж говорить о Медузе.

Я посмотрел на парящую сковороду.

– Есть будешь… сестренка?

– Да я уже… Что там у тебя? Неплохо пахнет. Мясо? А давай! Нужно же чем-то закусывать.

Ласка посмотрела через мое плечо на Елку.

– Эй, мелкая! – сказала она. – Метнись кабанчиком, найди здесь старшую. Стребуй с нее три кувшина вина для принцессы. Хорошего! Проверь! Ну, чего замерла? Шевелись!


***

То вино, что принесла Елка, принцесса признала негодным. Разозлилась. Обругала Елку и поваров.

Старшая повариха поклялась, что ничего лучше на кухне нет.

Елка обиделась. Зыркала на Ласку из-под нахмуренных бровей.

Я решил исправить ситуацию.

Достал винный сахар.

«Вечер обещает быть интересным», – сказал Ордош.

«Следи, чтобы я не натворил глупостей».

«Не переживай, Сигей. Переспать с нашей сестрой я тебе не позволю».

Я снял из кувшина пробу, тут же закусил мясом. Одобрительно кивнул. Вытер слезы.

Винный сахар менял вкус вина до неузнаваемости.

– Попробуй, – сказал я Ласке.

Под вино общаться с принцессой стало проще и веселее.

Временами, даже интересно.

Я рассказал ей о Сионоре, о своей избранности, на ходу сочинил версию приключений в великом герцогстве. Ласка налегала на вино и мясо, с интересом слушала, сочувствовала, восторгалась. Где положено, смеялась с набитым ртом. А когда я в своей речи коснулся маршала Щурицы, сказала:

– Говоришь, это сделала с ней Сионора? Я слышала о червях-паразитах, что заводятся в брюхе. Но о деревьях-паразитах – еще не доводилось.

Я икнул и сказал:

– Я просил богиню совершить правосудие. И оно свершилось.

– За это нужно выпить, братик!

Ласка снова наполнила мой бокал.

Телохранительниц и Елку мы вином обделили. Но мясом я накормил всех желающих. Елка проглотила три порции. Даже удивился: как в нее столько поместилось.

За первым кувшином в ход пошел второй… и третий.

Ласка много смеялась, травила байки. И почти не пьянела. Оставалась все в том же легком подпитии, в каком явилась в кухню.

А вот я наоборот: то и дело замечал, что мне подмораживает язык. Уверен – это колдун мешал мне поделиться с окружающими очередным откровением. Я прерывал монолог, набивал рот закуской, призывая себя заткнуться, и мысленно ругал Ордоша за его проделки.

Чем закончились посиделки на кухне, я помнил смутно.

А как вернулся в королевскую спальню и оказался в кровати, не запомнил совершенно. Подозреваю, что меня сюда отнесли. Спросил колдуна.

«Елка», – подтвердил тот мои подозрения.

Жарко. Я отодвинулся от жены, которая дышала мне в шею. Застонал, прижал руки к вискам, пытаясь унять головную боль.

Опухшие глаза не желали открываться.

«Сделай что-нибудь, колдун. Башка вот-вот лопнет», – сказал я.

«Если бы это была не наша общая голова, оставил бы тебя мучиться. Тебе бы это пошло на пользу», – сказал Ордош.

Боль в мозгу притупилась. Я улыбнулся. Стер ладонью со лба капли.

Мая попыталась забросить на меня горячую ногу, но я оттолкнул ее: и без того весь взмок от пота.

Мая?

Откуда здесь Мая?!

Я открыл глаза и сел.

Боль снова вонзилась в виски.

Я в спальне покойной королевы Уралии.

А рядом со мной на кровати лежала Елка. Тихо посапывала. Улыбалась во сне. Абсолютно голая.

«Колдун! Что она здесь делает?!»

«Спит».

«Не строй из себя дурака! Почему она здесь?!»

«У себя спроси. Это ты привык тащить всех встречных девиц в свою постель», – сказал Ордош.

«Я?! Елку?! Ничего не помню. Опять твои штучки?!»

«Не ори на меня, дубина! Пить нужно меньше».

Я обхватил голову руками.

«Ладно. Прости. Сделай что-нибудь! Голова… опять».

Боль отступила.

Я попытался собраться с мыслями. Пробежался взглядом по комнате. Ни свою одежду, ни одежду Елки нигде не увидел.

Посмотрел на спящую бандитку.

«Я ее… У нас с ней… что-то было?» – спросил я.

«Чего у вас вчера только не было! – сказал Ордош. – Буди ее, дубина. И расспроси. Даже мне интересно, что она тебе расскажет».

Глава 7

— Пупсик, ты чо несёшь? — спросила Елка. – Хочешь сказать, я могла тебя снасильничать?! Ты кем меня считаешь?! Сдурел совсем?! Ты думаешь, я эта… гребаная извращенка? Ты меня с женушкой своей не перепутал?

— Я не то имел в виду, – сказал я. – Может я тебя…того? Почему ты в моей кровати?

– Ха! Прикалываешься?! А где я должна была спать? На коврике? Ты чо, припух? Здесь одна кровать, как видишь! Тебе места на ней мало?

— Я не о том. Почему ты голая?

– Потому что ты меня действительно «того»! Заблевал и меня, и коридоры, по которым я тебя несла! Всю одежду мне испоганил, паршивец! Новую одежду! Я в ней всего день походила!

— Куплю тебе другую.

– Наши шмотки я застирала. Всю уборную одеждой завесила! С таким твоим поведением я и правда прачкой стану. Вот Астра-то обрадуется! Они с тетушкой давно мечтают сделать из меня чью-нибудь служанку. А ты чо лыбишься? Дворец я после тебя отмывать не собираюсь! Хоть ты и принц. Пусть служанки этим занимаются.

– Хоть бы трусы надела, – сказал я.

– Какие? – спросила Елка. – Я чо, со сменным бельем сюда шла? И чем тебе не нравится мой вид? Я ж не жиртресина какая! Или ты теток голых стесняешься?

«Оставь девку в покое, – сказал Ордош. -- Мне ее вид очень даже нравится».

«Ты еще скажи, что я должен был с нею переспать».

«Не говори глупостей. Для меня теперь существует только одна партнерша – наша жена. Но красивое женское тело радует глаз. Разве не так? А ты ведешь себя, словно Елка твоя внучка. Будь рядом с нами великая герцогиня, ее бы ты не заставлял одеваться».

«Иди-ка ты, любитель малолеток… книжки читать. И без тебя тошно», – сказал я.

«Приходи в себя. Ты обещал нашей сестре вернуть утром королевскую печать. Помнишь?»

Я поймал себя на том, что разглядываю идущую в сторону уборной Елку. Нахмурился. Отвел взгляд в сторону.

«Смутно».

«Так вспоминай, пьяница, – сказал Ордош. – Уже почти полдень. У тебя на сегодня было много планов».


***

До того, как отправиться в город, я решил отнести Ласке Большую королевскую печать и маршальский жезл. Мне они не нужны. Забирал я их у Щурицы лишь для того, чтобы они не исчезли в неизвестном направлении до появления наследницы. Теперь же пришло время их вернуть.

У служанок удалось выяснить, что принцесса Ласка проснулась несколько часов назад. И уже работает: ведет прием в Малом королевском рабочем кабинете – в том самом, где мы с Ордошем убили маршала и ее телохранительниц.

«Вот, дубина, учись. Принцесса пила не меньше тебя. И уже трудится. Без использования заклинаний».

«Да у нее масса тела в полтора раза больше нашей! И опыт пьянства имеется, в отличие от нашего принца».

«Стыдись, дубина! Она – всего лишь женщина!»

«Ага. Когда я гляжу на эту медведицу, выражение «всего лишь» мне на ум не приходит».

Переругиваясь с Ордошем, я шагал по залам дворца.

В прошлый раз я проходил здесь вечером. Тогда удивился царившей здесь балаганной суете. Сейчас же обратил внимание на то, что бесцельно бродящих по дворцу женщин стало заметно меньше. Все, кого я встретил, либо занимались делом, либо куда-то спешили.

И еще: у стражниц во дворце сменилась форма.

«Это не гвардейцы, – сказал Ордош. – Похоже, сестренка недовольна дворцовой стражей. Меня это не удивляет. За такое поведение я бы им еще и плетей прописал. Не удивлен, что едва вернувшись, Ласка сменила гвардейцев на городскую стражу».

«Городская стража? Это?» – спросил я.

«Разве ты не узнал мундиры? Мы видели их в городе».

«Странно. Почему она расставила их? А впрочем…».

«Выбора у нее не было, – подтвердил мои догадки колдун. – Других войск на смену этому полку Ласке сейчас взять негде. Все ушли в поход. До возвращения армий на страже покоя дворца могут быль либо проштрафившиеся гвардейцы, либо простые патрульные стражницы. Других вариантов не вижу. Надеюсь, принцесса уже распорядилась отозвать войска с севера».

В приемной я застал около двух десятков женщин. Они сидели, стояли, разделившись на группы по два-четыре человека. Тихо, но оживленно беседовали.

Я пробежался взглядом по ожидавшим аудиенции принцессы женщинам. Почти все незнакомые. Единственное лицо, которое узнал, принадлежало капитану Выдре.

Капитан стояла обособленно. Вытянувшись по стойке смирно, горделиво приподняв подбородок. В парадной форме и гвардейском плаще, с блестящими шпорами на сапогах.

Другие женщины не заговаривали с ней, даже не смотрели в ее сторону. Напоминали пчел, жужжащих около мраморной статуи.

Капитан меня заметила. Но не поздоровалась. Лишь скривила губы.

Я подошел к секретарше, очень похожей на ту, что стреляла в меня позавчера: с таким же строгим взглядом и очками на носу. Постучал по столу, заставив обратить на меня внимание. Сказал:

– Сообщите ее королевскому высочеству принцессе Ласке о том, что ее брат принц Нарцисс просит принять его.

Говорил я тихо. Но после моих слов в зале наступила тишина. Лица всех женщин повернулись в мою сторону.

– Конечно, ваше высочество, – сказала секретарша.

Мои слова ее не удивили. Должно быть, ее предупредили о моем возможном появлении. Или научили ничему не удивляться.

«Принц, принц, принц», – словно эхо, прокатились по залу шепотки.

Секретарша поспешила в кабинет.

И почти сразу, пятясь, выскользнула из него обратно в приемную.

Наградила меня дежурной улыбкой.

– Ее королевское высочество принцесса Ласка примет вас, как только освободится.

– Хорошо, – сказал я.

Повернулся к Елке.

– Вон свободное кресло. Присядь пока.

Женщины, не таясь, продолжали меня рассматривать. Прислушивались к моим словам.

– Постою, – сказала бандитка. – Не нравится мне, как они все на тебя пялятся. Особенно эта солдафонка, с которой мы сюда ехали. Чо это она? Вроде ты нормально выглядишь. Не слишком выделяешься. Это я, как дура, в мятом мокром шмотье.

Елка поправила мне кружевной воротник. Одернула мою рубашку, расправляя на плечах складки.

Ее действия не остались незамеченными: по залу вновь прокатилась волна шепотков.

Я сказал:

– Подданные радуются моему появлению.

– Ха! Они прям счастливы! Особенно эта кривоногая. Смотри, как зыркает! Я ей щас морду набью!

Капитан слова Елки проигнорировала. Но услышала: я увидел, как дернулась ее щека.

– Успокойся, – сказал я. – Они удивлены тем, что встретили во дворце мужчину. Для них это непривычное зрелище. Мужчины ведь редко расхаживают среди женщин. А тут еще и целый принц появился. Обо мне они все слышали, но мало кто видел меня вблизи. Вот им и любопытно.

– Я спокойна, – сказала Елка. – Только душно в твоем дворце. И народ здесь какой-то говнистый. Так и просят, чтобы я им зенки проткнула. Долго мы здесь проторчим?

В отличие от меня, она говорила громко.

Часть взглядов переместилась с меня на бандитку.

– Не думаю. Потерпи.

Дверные створки распахнулись. Из кабинета вышла невысокая седая женщина с бледным, почти белым лицом, покрытым густой тонкой сеткой морщин. Мускулистая, статная, совсем не похожая на старушку. Следом за ней – принцесса Ласка.

Макушка седой едва доставала до подбородка принцессы. Рядом с Лаской седоволосая казалась хрупкой, миниатюрной, совсем крохой.

У меня исчезло желание назвать эту женщину «крохой», после того, как я встретился с ней взглядом. Непроизвольно втянул живот, выпрямил спину. Так же поступили все, кто находился сейчас в приемной.

– Я все же еще подожду, – сказала Ласка. – Пару дней. Подумай над моим предложением. Ладно? Ты мне сейчас очень нужна!

– Я подумаю, ваше высочество, – ответила седоволосая.

Она говорила с принцессой, но разглядывала меня.

– Спасибо и за это. Рада была тебя видеть, тетушка Рысь. Спасибо, что пришла. И в любом случае помни: во дворце тебе всегда рады. Если что-то понадобится – что угодно – обращайся!

– Я тоже рада, что у вас все наладилось, ваше высочество. Да. Спасибо, что не забыли старуху.

Седоволосая поклонилась Ласке, спросила:

– Разрешите идти?

– Конечно, Рыся, ступай. Надеюсь, ты порадуешь меня ответом.

Седая по-военному резко развернулась.

Когда она проходила мимо меня, мне показалось, что кончики ее губ дрогнули.

«Кто это? Еще одна наша родственница?» – спросил я.

«Нет. Даже не дальняя. Ее имя Рысь. Без титула. Бывшая маршал королевства – занимала этот пост с первого года правления Львицы Седьмой, до Щурицы. Сейчас никаких постов не занимает: я не нашел упоминаний о них в памяти покойной маршала. Наша сестренка, похоже, задумала вернуть Рысь на службу».

– Братик! – сказала Ласка. – Рада, что ты пришел! Заходи.

Махнула рукой, приглашая меня в кабинет.

Выглядела она бодрой и свежей. Улыбалась.

Женщины в зале вновь зашептались: в этот раз возмущенно. Ласка этого словно не заметила. Недовольство ожидавших аудиенции женщин не смогло стереть с лица принцессы улыбку.

Но это сделала капитан Выдра.

Капитан решительно зашагала к принцессе, заговорила еще на ходу:

– Ваше высочество! Прошу объяснений!

– Капитан? – сказала Ласка. – Что ты здесь забыла? Я запретила гвардейцам вашего полка появляться во дворце! Что вам не ясно?!

– Здесь какая-то ошибка, ваше высочество! Вы не можете!..

– Закрой рот! – сказала принцесса. – Я велела тебе и твоим солдаткам оставаться в казармах! Или мои приказы тебя больше не касаются?! Эй, стража!

Лицо капитана перекосило, словно мышцы на нем свело судорогой. Выдра с ненавистью взглянула на рванувших к ней со своих постов стражниц.

– Уберите ее из моего дворца! – приказала Ласка.

И сказала Выдре:

– Скоро у вас будет новая маршал. Пусть она и решает, что с вами делать. А тебя, капитан, я не забыла. У меняочень хорошая память! Ведь именно ты со своими бойцами арестовывала меня по приказу Щурицы. Радуйся, что я оставила тебя на свободе.

Стражницы взяли капитана под руки.

Но та высвободилась.

– Сама пойду!

Она хлестнула взглядом по принцессе, а потом и по мне.

Но Ласка на нее уже не смотрела.

– Заходи, братик, – сказала она. – Я ждала тебя.


***

Едва я вошел в кабинет, как ощутил дежавю. Вот так же сидели в креслах и охранницы Щурицы – с серьезными выражениями на лицах. Держали в руках пулеметы.

На миг мне почудилось, что и из тел этих женщин, телохранительниц принцессы, торчат корни липы. Я почувствовал тошноту. Тряхнул головой, прогоняя наваждение. Захотел покинуть это помещение как можно скорее.

Что и сделал.

Вручил Ласке печать, жезл, невпопад ответил на вопросы принцессы, пообещал вечером повторить вчерашние посиделки на кухне… и сбежал.


***

Сегодня мы с Елкой отправились гулять. А Астре я дал выходной. На тесных улочках центра города карета не нужна. Гораздо удобнее там передвигаться пешком. А так как Астра не испытывала желания прогуливаться с нами по ресторанам и магазинам, я позволил ей остаться в посольстве великого герцогства.

А вот Елке нравилось изображать молодую аристократку. Откуда только взялся этот ее горделивый взгляд, вальяжная походка? А эта снисходительная улыбка, которую она дарила продавщицам и официанткам? Сменив наряд в первом же магазине готового платья, бандитка вновь преобразилась, напоминая себя прежнюю лишь курносым носом, да задорным блеском глаз.

Мы бродили с ней по центральным городским кварталам, смешавшись с праздной толпой богатой молодежи и аристократов.

Вчера, во время прогулки по городу, я трижды почувствовал, как меня окатили сырой маной. Ордош утверждает, что такое случилось четыре раза. Кто это сделал? Зачем? Нарочно или случайно? Даже колдун не мог дать ответы на эти вопросы.

Он выудил из нашей памяти и показал мне лицо одной из женщин, что проходя мимо, угостила нас порцией своей энергии. На нашу знакомую имперку она совсем не походила. Незнакомка. Была она чем-то расстроена и выплеснула ману вместе с эмоциями? Или сделала это намеренно, пытаясь меня убить? Загадка. Без ответа.

Сегодня мы посетили множество магазинов, порадовав себя сувенирами и новыми впечатлениями. Но основной нашей целью были рестораны. Их я изучал придирчиво, уже записав в число работодателей для выпускниц моей еще несуществующей школы.

Вопросы нашей безопасности я доверил колдуну. Сам же развлекался, веселил Елку, исследовал меню тех дорогих забегаловок, куда мы заглядывали, в поисках интересных и необычных рецептов.

Какие-то блюда даже заказывал. Но каждый раз оставлял их недоеденными, разочаровано отодвигал в сторону, удивлялся тому, как можно было так испортить хорошие продукты.

– Все, – сказал я. – Это последний на сегодня. У меня уже живот болит от ужасной стряпни местных поваров.

Мы уселись у самого входа в зал, зажгли фонарь на стене. Особого выбора, куда присесть, у нас не было: до нашего появления здесь пустовал лишь этот стол. Количество посетителей намекало на то, что данное заведение пользуется у местных популярностью.

– Не понимаю, Пупсик, чо ты все время недоволен, – сказала Елка. – В кафе Рябины готовят намного хуже. Но там ты ел и не скулил.

– Скулил. Но не вслух.

Колокольчик над входной дверью звякнул, известив о новых гостях ресторана.

Женщины переступили порог, осмотрелись. И ушли, не отыскав в зале свободных мест.

– Ха! Смотри, твоёчество. Какое-то «Фуроколо». Дурацкое название. Будешь пробовать?

– Нет. Мясо здесь тушить не умеют – в этом я уже убедился. Давай выберем что-нибудь из рыбы.

– Выбирай сам, – сказала Елка. – Мне эти названия ни о чем не говорят. Заказывай только себе. Я есть не хочу.

– Точно ничего не будешь?

– Заказывай уже свою рыбу, – сказала Елка. – Мне ничо не надо. Если только чай из шиповника. Долго мы еще пробудем в королевстве?

– День-два, – сказал я. – Вряд ли больше. Я свои дела здесь закончил.

– Чо так мало? Мне здесь нравится!

«Еще бы ей не нравилось разгуливать по магазинам и шиковать за наш счет», – сказал Ордош.

Я собирался ему ответить, но отвлекся: вновь прозвенел колокольчик.

Три женщины замерли у порога ресторана. В одинаковых позах: пряча правую руку под похожими на короткие плащи накидками. Я мазнул по ним взглядом перед тем, как принялся высматривать официантку.

– Может, ну его? Не будем больше жрать? Вон, люди столик ищут.

– Последнее блюдо, – сказал я.

В зал вышла официантка. Я помахал ей рукой. Девица мне кивнула.

Женщины в накидках повернулись лицом к нашему столу. Переглянулись друг с другом. Направились к нам, заградив путь спешившей на мой зов официантке.

Одна из них показалась мне знакомой.

«А не та ли это?..»

Я не договорил.

Руки женщин выскользнули из-под плащей.

Блеснули металлические детали пулеметов.

Три дула уставились мне в грудь.

Три хлопка выстрелов слились в один.

Пули ударили меня в грудь, опрокидывая на пол вместе со стулом.

Мелькнули яркие пятна ламп перед глазами. Затрещал подо мной стул.

Удар об пол заставил меня выдохнуть.

Еще до того, как приложился затылком, я почувствовал на животе тепло руны.

«Елка?!»

«Все хорошо, Сигей. Расслабься».

«Убил их?»

«Да».

Крик Елки хлестнул по ушам.

– Пупсик!!!

Я позволил себе застонать.

Бандитка рухнула рядом со мной на колени. Распахнула мою рубаху. Не увидев рану, стала шарить рукой по моей груди, не веря своим глазам, пыталась отыскать кровь.

– Ты как? – спросил я.

– Чо?

– Я спрашиваю: ты не ранена?

– Я? Нет… Они в тебя пульнули! Я видела! Сучки королевские! Ты… цел? Не попали?

– Меня пули не берут, – сказал я.

– Правда?

– А вот головой приложился знатно. До сих пор звенит в ушах.

«Я просил четыре щита!»

«Я и ставил четыре, дубина! Сам теперь видишь: разницы почти нет. В следующий раз обойдемся тремя».

Елка уперлась кулаком в пол, шумно выдохнула.

– Вот я пересралась за тебя! – сказала она.

– А… эти что?

Я повернулся на бок, слезая со стула. Удивительно, стул подо мной не развалился. Крепкая мебель в этом ресторане.

Елка протянула мне руку, помогла подняться на ноги.

– Твоя богиня их укокошила, – сказала она. – Как кошек тогда в кафе.

От напавших на меня женщин остался прах, кучки одежды и три пулемета.

«Наемницы?»

«Имперки среди них не было, – сказал Ордош. – Зато была та женщина, что окатила нас маной вчера. Я показывал тебе ее. Похоже, сейчас она пыталась тебя убить уже во второй раз».

«То-то ее лицо показалось мне знакомым! – сказал я. – Наемница она или нет, но еще вчера она точно знала, что я мужчина».

«С этим не поспоришь».

Официантка продолжала стоять на том же месте, где замерла, увидев, как меня расстреливают. Смотрела на кучки одежды, на сдвинутый стол, на опрокинутый стул, на нас с Елкой. Рассматривали нас и посетители ресторана.

– Чо пялитесь?! – спросила у них Елка. – Ха! Какими же дурами нужно быть, чтобы стрелять в принца! Богиня Сионора такое не прощает – это всем известно! Убедились, дуры?! Жрите, пока ваша хавка не остыла!

Повернулась ко мне.

– Слушай, твоёчество, – сказала она, – не нравится мне тут. Может, свалим отсюда? А? Пошли в жопу их рыбные блюда!

– Согласен, – сказал я.

Но прежде чем покинуть ресторан, носком сапога покопался в оставшейся от женщин одежде. Пытался найти подтверждение своим догадкам. Но монеток-медальонов я не обнаружил. Ни одного.

«Не наемницы?» – спросил я.

«Похоже, что нет. Или не из Гильдии. Кому-то еще ты перешел дорогу? Мне думается – кому-то из местных».

«Кому?»

«Я не знаю, – сказал Ордош. – Но считаю, что прогулки по ресторанам нам пора заканчивать».

Глава 8

Из ресторана, где произошло покушение на меня, мы сразу направились во дворец.

Елка взяла на себя роль моей телохранительницы. Придирчиво всматривалась во всех встречных женщин. Не слушая возражений, вела меня по тем улочкам, где было меньше людей. Не шутила, не смеялась, выглядела непривычно собранной и напряженной. Держала руку около пулемета.

«Как считаешь, колдун, кто это в нас стрелял?» — спросил я.

«Убийцы», — ответил Ордош.

«Это понятно. Кто их послал?»

«Враги, кто же еще. У тебя, Сигей, теперь они есть, привыкай. А вот кто конкретно – не знаю. Прости, что не расспросил никого из той троицы. Моя оплошность. Не думал, что убивать нас пошлют лишь троих».

Только за дворцовой оградой Елка позволила мне сбавить темп.

— Твоёчество, без Астры ты больше в город не пойдешь, – сказала она. – И не спорь! Астра бы этих гадин сразу раскусила. Они бы и пулеметы достать не успели, точно тебе говорю! И чо твои девки из квартета с нами не ходят? Ты говорил, они будут тебя охранять. Зря что ль мы их тренировали?

– Обещаю: без охраны я по городу бродить больше не буду, — сказал я. – А если соберусь куда-то, то поеду туда в карете.


Я запретил Елке рассказывать принцессе о случившемся в ресторане. Еще не хватало, чтобы сестра заперла меня где-нибудь в башне, заботясь о моей безопасности. Потому и потребовал у бандитки обещание сохранить сегодняшний инцидент в тайне.

Вечер получился похожим на вчерашний.

Я вновь приготовил ужин.

И снова напился до беспамятства.

Виновата в том была принцесса Ласка. Своим появлением на кухне она вновь распугала наблюдавших за моими действиями поваров. Сразу попросила меня добавить в кувшины с вином «сахарок». Уж очень понравился ей тот напиток, который мы пили вчера.

Вести беседы на кухне принцесса не захотела. Велела слугам накрыть стол в одной из малых столовых.

Так мы и расселись: я и Ласка по одну сторону стола, телохранительницы принцессы и Елка, которую Ласка продолжала называть «мелкой» — по другую.

– Мне не хватает мамки! – сказала Ласка. – Как хорошо жилось, когда делами королевства заправляла она! А что теперь? Весь день сегодня угробила на всякую ерунду! Зачем, спрашивается, нужны все эти министры, если они зад не могут подтереть, не посоветовавшись перед этим со мной? Кошмар. За что мне все это?

Принцесса вздохнула. Подняла бокал.

– Давай-ка выпьем, братик. За тебя. Лишь ты у меня остался. Единственный, родной. Никому не позволю тебя обижать! Клянусь! Как только разгребусь с делами, обязательно съезжу в великое герцогство, встречусь с твоей женой. Узнаю, что она за птица. Проверю, как она с тобой обращается. И если что!.. Я люблю тебя, братик!

– И я тебя, сестра.

«Следи за мной, колдун. Чует моя печень, что отвертеться от новой пьянки не получится».

Тосты следовали один за другим. И вопросы.

Как? Что? Где? Почему?

– У тебя есть женская энергия?..

– Твоя жена «извращенка»?..

-- Учишься в Академии?..

– Где ты купил этот чудесный «винный сахар»?..

– А расскажи мне, братик, еще раз о своей богине…

Последнее, что помню: Ласка пообещала посетить храм всех богов, возложить на алтарь богини любви дары в благодарность за мое исцеление; и познакомить меня со своими подругами, когда те вернутся с севера.


***

Очнулся я утром. На кровати рядом с Елкой.

В этот раз бандитка спала рядом со мной в трусах. В семейных, с сердечками.

Когда я успел их ей презентовать?

Не помню.

«Пить надо меньше, – сказал Ордош. – Если мы задержимся здесь еще на пару дней, придется лечить нашу печень».

«Считаешь, пора возвращаться?» – спросил я.

«Я тебя не тороплю, Сигей».

«Да я и сам понимаю, что нам в королевстве больше нечего делать. Не представляю, куда еще можно пойти и что посмотреть. Не поверишь, даже соскучился по Мае».

«По жене я тоже скучаю. С того момента, как мы с нею расстались. Но знай: на скорейшем возвращении в великое герцогство я не настаиваю. Отправимся туда, когда скажешь».

«Пора, – сказал я. – Жаль только, что не искупались в море. Побывали на побережье и не поплескались в морской воде…».

«Можем сделать это хоть сегодня. Ласка вчера говорила, что неподалеку от города есть песчаный пляж. Чистый, не загаженный рыбаками. Что нам мешает туда наведаться?» – сказал Ордош.

«Неплохая идея. А завтра отправимся обратно в Залесск?»

«Ты хотел еще побывать в Империи».

«Хотел. Но не сразу после возвращения из королевства. Мне от этих приключений еще отойти нужно. Поездку в Империю пока отложим».


***

– На пляж? – переспросила Елка. – Зачем?

– Странный вопрос, – сказал я. – А о чем ты расскажешь в Залесске? В кровати королевы ты спала, пользовалась королевской уборной, на троне посидела. Но ни разу не окунулась в море!

– Ха! Ну ты сравнил: трон и море.

– Море важнее! В великом герцогстве тоже есть трон, на котором можно посидеть. Но ты не найдешь там моря! И если ты не поплещешься в морской воде сейчас, то когда такая возможность появится у тебя в следующий раз?

– Чо-то мне и сейчас не хочется лезть в это вонючее море, – сказала Елка.

– Не спорь со мной, – сказал я. – Ноги в руки и беги в посольство. Найдешь его? Не заблудишься? Надеюсь, Астра там. Объяснишь ей, куда мы собрались. Попрошу сестру распорядиться, чтобы стража на главных воротах пропустила нашу карету к дворцу. Жду вас с Астрой после обеда. Не задерживайтесь. Поедем на пляж.


***

Днем в королевском дворце я чувствовал себя невидимкой.

Пока принцесса занималась делами государства, мною никто не интересовался. Канцлерша переключила свое внимание на Ласку. Прочие функционеры государства мое появление не посчитали важным событием, не спешили налаживать со мной отношения или просто знакомиться.

Городская стража, обалдевшая от взваленной на нее ответственности, стояла на своих постах, не шевелясь, вытянувшись по струнке. Все они знали, кто я, и не пытались преградить мне путь даже вчера вечером, когда я устроил Елке экскурсию в королевскую сокровищницу. В мою сторону стражницы не смотрели, словно боялись сглазить. Должно быть, я казался им хрупкой хозяйской игрушкой.

Встречаться со мной избегали и слуги. Хотя опасения последних мне понятны: они и без того нервничали, сталкиваясь с представителями королевского семейства, а о том, как следует себя вести при встрече с мужчиной, да еще и принцем, вовсе не имели представления.

Но я то и дело напрягал слуг своими просьбами, отлавливая в коридорах. Подчинялись они мне беспрекословно, выполняли мои распоряжения быстро. Быть может потому что я отдавал распоряжения не приемлющим возражений тоном. И четко, по пунктам объяснял, что именно от них хочу.

Вел я себя во дворце по-хозяйски, словно кот: шел, куда хотел, делал, что вздумается. Окружающие либо пытались не замечать мои выходки, либо просто почтительно склоняли головы, признавая за мной право на вседозволенность.

И все же ощущалось, что я и отлаженный дворцовый механизм существуем в параллельных вселенных, не вмешиваясь в дела друг друга. Сейчас меня это устраивало. Я не собирался становиться частью этого механизма: не желал участвовать ни в жизни дворца, ни в процессах управления государством. И уж тем более не пытался никому доказать, что имею на это право. Зачем мне эти сложности? День-два, и Уралия станет для меня лишь воспоминанием.


***

Я лежал на кровати, посматривал на часы и злился на Елку за медлительность.

Давно перевалило за полдень, а бандитки все не появлялись. Я приготовил себе обед. Продегустировал его вместе с королевскими поварами, с которыми успел наладить общение.

Я уже дважды отправлял служанок узнать, не дожидается ли меня карета.

Или бандиток что-то задерживает, или Елка сознательно тянет время, чтобы поездка на пляж длилась недолго. Я склонялся ко второму варианту.

«Что-то ты сегодня молчалив, колдун», – сказал я.

«Изучаю дневники Первой. Как раз добрался до истории создания Машины», – сказал Ордош.

«Так интересно?»

«Волчица Великая неплохой рассказчик. Разъясняет все четко и понятно. Да и вообще фантазия у тетки хорошо работала. Это ж надо было додуматься изготовить рунный алфавит из медной проволоки! И ведь у нее получилось! Пусть неполноценная, но все же замена магии, которая вряд ли позволит создавать сложные заклинания. Однако делает жизнь в этом мире комфортнее».

«Жаль только, что со смертью Шесты производство рун остановится. И миру вновь придется вспоминать о керамических горшках».

«Не обязательно».

«Предлагаешь запастись кровью тещи впрок, чтобы каждые три года запускать Машину?» – спросил я.

«Можно и так, – сказал Ордош. – Но лучше снять с Машины защитный блок. Или переделать его».

«Как? Ты разбираешься в технике?»

«При чем здесь техника, дубина? Вся эта Машина – одно большое заклинание. Как я понял из записей Первой, Машина состоит из двухсот семидесяти двух блоков, каждый из которых отвечает за определенную функцию. Есть и блок защиты, ключом к которому служит кровь Волчиц. Если его убрать или переделать, Машина послужит еще не одному десятку поколений».

«Ты сможешь его найти? И отключить?»

«Смогу. Говорю же: в дневниках Первой все очень понятно описано».

«Но если все так просто, то почему местные не сделали это сами. И почему не построили еще одну Машину, а то и несколько?» – спросил я.

«Тут есть одна сложность, Сигей, для уроженцев этого мира. Машина состоит из рун. Первая подробно описывает ее устройство. А где-то в машинном зале на стене есть и нарисованная рунная схема. Как ты помнишь, Первая своим рунам в качестве названий присвоила номера. Так вот, на той схеме Машины, что оставила Волчица Великая, встречаются номера рун от единицы до двухсот семидесяти. А местным известно только тридцать три руны».

«Она использовала вспомогательный алфавит?!»

«Правильно. В схеме Машины эти никому здесь неизвестные руны окрашены другим цветом и имеют номера, начиная с тридцать четвертого. Изготовить их, как ты понимаешь, можно только одним способом…».

«При помощи магии», – сказал я.

«Верно», – сказал Ордош.

«И ты можешь сделать вспомогательные руны для Машины, чтобы исправить тот самый блок защиты?»

«Конечно, Сигей. Можно перенастроить этот блок. Или убрать его вовсе. Более того: нам по силам изготовить и еще одну Машину. Придется повозиться, но имея под рукой конспекты Лииры, мы справимся».

«И две, и три Машины…».

«Да сколько угодно, – сказал Ордош. – Было бы желание».


***

О том, что к дворцу подъехала карета, которую я дожидался с обеда, мне сообщила стражница.

– Наконец-то, – сказал я вслух.

«Плавать в море ночью – очень романтично, – сказал Ордош. – Жаль, что с нами нет Маи».

«Забудь о ночных заплывах, – сказал я. – Наши бандитки так рвутся на пляж, что начнут скулить о возвращении во дворец, всего лишь разок окунувшись в воду. С ними мы не то что до ночи – до заката на пляже не побудем. Но я согласен с тобой: купание с женой ночью в море смогло бы приятно разнообразить наши супружеские отношения. Когда-нибудь обязательно такое испробуем».


***

У ступеней дворца я увидел запряженную парой лошадей карету с гербом великого герцогства на двери. Ее помыли. Натерли на ней позолоту.

Глаза волчицы на гербе – два больших рубина – блестели, словно подмигивали мне.

Астра сидела на кОзлах, вяло переругивалась со служанкой. В руках служанки – деревянная лопата.

Я посмотрел на землю под лошадьми. Да, на месте служанки я бы тоже ругался. Все же конные экипажи – не лучший вид городского транспорта.

Астра была в том самом наряде, что купила ей Мая.

Я указал на это колдуну.

«Нужно приодеть и ее, – сказал я. – Не ходить же ей здесь в одной и той же одежде».

«Как хочешь, Сигей. Мне без разницы, как будет одета наша кучер. Но денег не жалко. Хочешь тратить их на своих подружек – пожалуйста».

Заметив меня, Астра бросила поводья, спрыгнула на землю. Придержала рукой шпагу.

Служанка отскочила в сторону, решив, похоже, что ее сейчас будут бить.

Но Астра повернулась к ней спиной.

Шпага напомнила мне о великом герцогстве: в королевстве они были не в ходу – этот атрибут, отличавший «животных» от «растений», ввела когда-то Волчица Первая. Мода на шпаги до королевства так и не добралась.

– З…здравствуйте, в…ваше в…высочество, – сказала Астра.

И протянула мне золотую монету.

Совсем недавно я такую уже видел: с дырой, через которую продели тонкий шнур.

– В…вот.

– Что это? – спросил я.

– Я п…потому и п…приехала, в…ваше в…высочество. Т…та женщина явилась в п…посольство. П…попросила встречи со м…мной. П…представилась в…вашей учительницей. С…сказала, в…вы поймете. Она н…наемница.

«Имперка?»

«Неожиданно», – сказал Ордош.

– Чего она хотела?

– Х…хочет в…встретиться, с вами, – сказала Астра. – К…как м…можно с…скорее. С…сказала, от этого з…зависит жизнь в…вашей п…подруги. П…потому я и решилась в…вас п…побеспокоить, в…ваше в…высочество.

Я взял монету, взвесил ее на ладони, потер пальцем.

– Какой подруги? О чем ты говоришь?

– Она н…не уточнила, в…ваше в…высочество.

– Странно, – сказал я. – И где она меня ждет?

– З…здесь. За оградой.

«Что ты об этом думаешь?» – спросил я.

«Наемница зовет тебя на переговоры», – сказал Ордош.

«Это я понял. Но с какой целью? И зачем она передала мне монету?»

«У Щурицы я видел воспоминания об этом ритуале наемниц. Вручая свой медальон, имперка гарантирует тебе безопасность. Таким образом она сообщает, что на встрече с ней тебе ничто не грозит. В Гильдии наемников серьезно относятся ко всем этим ритуалам. Думаю, сейчас она не будет пытаться тебя убить».

«Предлагаешь с ней встретиться?» – спросил я.

«Почему бы и нет? Не знаю, Сигей, защитит ли тебя этот медальон, но у тебя есть я. Я прослежу за тем, чтобы наемница не причинила нам вреда. А там… кто знает. Мы ей ничего не обещали. Взглянуть на ее воспоминания было бы для нас полезно», – сказал Ордош.

– Ну, давай встретимся с ней, – сказал я.

Заглянул в салон кареты. Спросил:

– А Елка где?

– Н…не знаю, – сказала Астра. – Я ее с…сегодня еще н…не видела.


***

Карета отъехала от главных ворот и остановилась.

Я услышал голос Астры.

Потом дверь кареты распахнулась.

Смуглое женское лицо заглянуло в карету, позволило себя рассмотреть. Не делая резких движений, имперка забралась в салон. Уселась напротив меня.

– Ну здравствуй… принц. Не напрягайся. Представь, что мы снова сидим вместе в ресторане и снова друзья.

Знакомый акцент.

– Привет, – сказал я. – Не скажу, что рад тебя видеть – не люблю лгать. Какое у тебя ко мне дело?

Наемница усмехнулась.

– Раньше ты казался мне вежливым мальчиком. Я слышала, что у твоей жены вздорный характер. Не ожидала, что она так быстро превратит тебя в свое подобие. Ты знаешь, зачем я передала тебе свой жетон?

– Мне рассказали.

– Мы, наемницы, всегда соблюдаем правила. Поэтому не бойся меня. И не переживай за свою безопасность: эта монетка в твоих руках говорит не только о том, что я не собираюсь тебя убивать, но и о том, что обязуюсь защищать во время нашего свидания – ото всех. Так что, мальчик, можешь быть уверен: если кто-то сейчас нападет на карету, я постараюсь спасти тебя, пусть даже и ценой своей жизни.

– Повторяю: что тебе нужно?

Я пристально смотрел на имперку, вертел в руке ее медальон.

– Сто золотых, – сказала женщина.

– Что?

– Хочу сотню золотых монет за свою информацию. Я еще в великом герцогстве слышала о том, что ты мальчик богатый и щедрый. За услуги бандитов по поиску моей нанимательницы ты честно расплатился. Это заслуживает уважения. Мало кто решился бы расстаться с такими большими деньгами. Я же прошу у тебя не три тысячи – всего лишь жалкую сотню. И даже не авансом.

– Переходи к делу, – сказал я. – Что ты хочешь мне сообщить?

– Уверена, ты уже знаешь, что мой отряд наняли, чтобы уничтожить твой свадебный кортеж, – сказала наемница. – И что главной нашей задачей было – убить тебя.

– Слышал об этом.

– Мы воюем там и с теми, на кого укажут наниматели. Такая у нас работа. Это реалии сурового женского мира, мальчик, – не мужские игры. В тот раз нашей целью был ты. Не нужно на нас за это злиться или обижаться. Рыбачки ловят рыбу, а наемницы убивают по контракту – это нормально.

Имперка сделала паузу, дожидаясь моей реакции на ее слова.

Я промолчал.

– Тогда мы хорошо справились с задачей, – сказала женщина. – Но кое-что не учли. И это неудивительно. Кто мог предположить, что ты не умрешь от всплеска женской энергии? Мужчины дохнут от нее с начала Темных времен! Но ты сумел от нее защититься. Не знаю, как ты это сделал, и кто тебе помог…

– Зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил я.

– Сейчас поймешь, мальчик. Ту ночную схватку на постоялом дворе помнишь? Я не участвовала в ней, но мне о ней рассказали. Пока я стерегла лошадей, ты расстрелял из пулемета пятерых моих подруг. Невероятно! Шестерки матерых наемниц не хватило для того, чтобы справиться с зеленым мальчишкой и его служанками! Из нашего звена осталась лишь я. Да, только я приехала вслед за тобой в Уралию. У остальных бойцов нашего отряда – другие дела.

– Зачем же ты сюда явилась?

– Чтобы выполнить задание, за которое мы уже получили оплату, – сказала наемница. – Разве непонятно?

– Так это не твои люди стреляли в меня вчера? – спросил я.

– Нет. Говорю же: я здесь одна. Но я видела, что произошло в ресторане. Ведь пули в тебя попали! Правда? Они опрокинули тебя вместе со стулом. Однако ран на тебе не оказалось. И стального нагрудника я тоже не заметила. Непробиваемая ткань? В великом герцогстве достали из закромов еще одно изобретение Волчицы Первой? И как ты расправился с этой троицей? Впрочем, это сейчас не имеет значение. Важно другое: оказывается, твоя голова нужна не только мне.

– И что с того?

– Ничего. Я бы не возражала, если бы тебя убили за меня: не важно, кто сжимал рукоять меча, важен результат. Я доделаю свою работу, мальчик, не сомневайся. Только позже. А сейчас я заработаю на тебе сотню золотых: не для отряда – для себя. На постоялом дворе ты поступил благородно: позаботился о погребении моих подруг. Я отвечу тебе подобной услугой. Пусть и не безвозмездно. Но сотня золотых – мелочь для тебя. А мне она пригодится: поиздержалась я в столице королевства, не рассчитывала я, что придется тащиться сюда вслед за тобой.

– И за что я должен тебе платить?

– Сегодня утром я прогуливалась у дворца… Да. А ты чего хотел? Я выпускала тебя из вида, только когда ты прятался во дворце. Так вот. Дежурила я утром у ворот и видела, как твоя круглолицая подруга через них вышла. А потом стала свидетелем того, как ее схватили и затолкали в карету.

– Елку?

– Не знаю, как ее зовут. Она меня раньше не интересовала. Ты гулял с этой девицей вчера по городу. Ты был с ней и в ресторане, когда схлопотал три пули в грудь.

– Хочешь сказать, ее похитили? Кто?

Наемница пожала плечами.

– Понятия не имею. Они не представились. Но я знаю, где твоя подружка сейчас. Я проследила за каретой похитителей. За эту информацию я и прошу сто монет.

«Мы можем заглянуть в ее память и узнать все бесплатно», – сказал Ордош.

Словно услышав колдуна, имперка сказала:

– Для тебя это скромная сумма. Она меньше, чем стоят побрякушки, что на твоих пальцах. И я не требую заплатить мне сейчас. Рассчитаешься со мной потом, мальчик, когда поймешь, что я не обманула тебя и честно заработала каждую из сотни монет. И что моя услуга стоит для тебя гораздо больше ста золотых.

– Где Елка? – спросил я.

– Ее отвезли в замок Бузлов. Это в двух часах езды на карете по северной дороге. Я следовала за каретой до ворот замка. Обратно вернулась час назад.

– Час?

– Стучаться к тебе во дворец не стала. Сомневаюсь, что меня к тебе пропустили бы. А терять время не стоит, сам понимаешь. Отправилась в посольство великого герцогства – рассудила, что через твою возницу передать сообщение будет проще. Не ошиблась. Ты здесь. Твоя… как ты сказал? Елка? Возможно, Елка еще жива. Но на твоем месте я бы поспешила с ее спасением. Хотя, не представляю, как ты это провернешь – знаю, войск около столицы почти не осталось. Но это твоя забота. И… можешь мне поверить, к ее похищению я не имею никакого отношения. Клянусь честью наемницы.

«Что за Бузлов? Знакомое название. Я его уже слышал», – сказал я.

«Там тебя хотели поселить вместе с дочерью Щурицы. Это замок покойной маршала. Там живет ее семья», – сказал Ордош.

«Вот как. Зачем им Елка? Почему не похитили меня?»

«Быть может, они пытались. Но не похитить, а убить».

«Вчера в ресторане?»

«И еще раньше, когда поливали нас сырой магической энергией».

«Опять не повезло Елке», – сказал я.

«А я предупреждал! Не стоило ее сюда везти! Хотя… Она наше слабое место, Сигей, единственное, до которого враги могут дотянуться. Сейчас это Елка. Кто следующий? Жена? Дочь? Бить в спину – плохо. Нам следует разъяснить это. Всем. Показать, что с нами так играть опасно», – сказал Ордош.

– Благодарю тебя за информацию, – сказал я. – Ты свободна.

Бросил имперке, монету со шнурком, которую та легко поймала. Указал на дверь.

– Деньги ты получишь. Потом.

– Ежедневно, ровно в полдень я буду в том ресторане, где в тебя стреляли. Не обмани меня, мальчик.

– Не обману. Ступай. Я найду тебя.

Когда остался в салоне один, я спросил:

«Что предлагаешь?»

«Выручать твою Елку. Если наемница не солгала, нам не следует это откладывать. Думаю, от бандитки родственницам маршала нужна информация. О тебе. И я представляю, каким способом они будут ее получать. Если хочешь застать Елку живой и с непомутившимся рассудком – поспеши, Сигей. Войска нам для ее спасения не понадобятся. Сами справимся. Давненько я не штурмовал замки. Хотя, судя по тому, что я увидел в памяти Щурицы, Бузлов и не замок вовсе – так, загородный домик», – сказал Ордош.

Глава 9

К замку Бузлов подъезжать не стали. Его сторожевую башню мы увидели давно. Спрятаться от нее было сложно. Но мы и не пытались: вряд ли из ее окон смогли нас рассмотреть. А если и увидели — что такого? Таких карет, как наша, по этой дороге за день проезжали десятки. Но подъезжать к замку близко я не захотел. Уж очень приметный у нас герб.

Карету решил покинуть, когда смог различить зубцы стен.

Астра направила лошадей в сторону от дороги, туда, где слышался плеск ручья. Дорожка к ручью была протоптана множеством ног и копыт, имелась на ней и колея от колес.

Почуяв воду, лошади зафыркали.

Я выбрался из салона посреди хорошо утрамбованной площадки на берегу. Уже сменив одежду. Велел Астре дожидаться меня здесь.

Не удержался, взглянул на свое отражение в луже у ручья, покачал головой, выслушал шуточку Ордоша.

«Сам ты павлин», — сказал я.

И направился к замку. Пешком.

Путник из меня получился странный: с непокрытой головой, в шелковой рубашке, увешанный золотыми украшениями – мечта грабителя.

Нарядился я так, чтобы не вызывать подозрений.

Чем может быть опасна стоящая вечером у ворот замка расфуфыренная городская модница? В туфлях вместо нормальных сапог, с шикарным набором драгоценностей и без оружия. Она скорее заставит стражниц улыбнуться, нежели возбудит опасения.

На это я и рассчитывал, меняя кожаные сапоги на те самые туфельки, в которых когда-то работал в кафе, и навешивая на себя все, что купила мне Мая в ювелирном магазине.

Северный тракт змеился между замком Бузлов и нагромождением скал. Замок со скалами соединяла толстая стена. Дорога проходила через нее: под тремя арками, каждая из которых — шириной в три телеги.

Над арками я заметил решетки, в любой момент готовые перегородить тракт по желанию владельцев Бузлова. Возможно такие же решетки нависали над дорогой и по другую сторону стены: этого я не увидел, так как до арок не дошел – свернул к воротам замка.

«Не похоже это на оградку загородного домика», – сказал я.

«Ров, стены и сторожевые башни – все, что связывает Бузлов с замками. Когда увидишь дом, который прячется за этим каменным забором, поймешь, что на донжон он совсем не похож. Либо его строители не понимали, для чего нужен замок, либо очень не хотели жить за холодными каменными стенами с крохотными окошками. Отстроили себе вместо укрепления маленький дворец», — сказал Ордош.

«Как мы найдем там Елку?»

«Легко. Спросим у местных. Ты же знаешь, как мы умеем спрашивать. Или тебе их жалко?»

«Я стану жалеть их, когда Елка окажется на свободе. Не раньше».

«Умное решение».

Я запрокинул голову, рассматривая зубцы стен.

«Если бы мы попросили помощи у сестры, как бы она штурмовала эти укрепления?» – спросил я.

«Никак. Отправила бы сюда переговорщиков. А после взяла бы в заложники кучу народу: всех родственников и друзей хозяев этого замка. И попыталась бы выменять их на нашу Елку. Так на ее месте поступил бы я», — сказал Ордош.

«А если бы ей ответили, что Елки в замке нет?»

«Отправлял бы в замок по одной голове заложника в час, пока Елку не найдут. И сообщал имена тех заложников, чьи головы пришлю следующими».

«Ты сумасшедший. Это… жестоко. Слишком».

«А иначе никак. В столице не осталось войск для штурма. Да и нет смысла лезть на эти стены. Способ с заложниками гораздо эффективней. И перспективней. Нам с тобой сейчас тоже придется поступать жестоко, если хочешь застать Елку живой. Ты готов к этому, Сигей?»

«Кому нужно перегрызть горло?» – спросил я.

«Я не шучу».

«Я тоже».

«И ты бы смог убить человека?»

«Думаю, да. Врага. Если бы не видел другого способа сохранить жизнь Елке».

«Я заметил, что как только дело касается Елки, ты забываешь о своей щепетильности к сохранению чужих жизней».

«Елка мой друг, – сказал я. – Если придется выбирать, чью жизнь сохранить – выберу жизни своих друзей. Без вариантов».

«Это правильно. Но убивать тебе не нужно. Каждый должен заниматься своим делом. Повар – готовить, а убивать будет кровавый маньяк – я это хорошо умею».

«Постарайся все же обойтись без ненужных жертв», – сказал я.

«Ненужных не будет. Только нужные. Следуй моим указаниям, Сигей, и не смотри по сторонам, если не хочешь травмировать свою психику. Всю грязную работу проделаю я. Ты должен лишь управлять нашим телом. Как и раньше, нашим самым уязвимым местом во время этого приключения будет Елка. Чем скорее ты уведешь ее отсюда, тем лучше. Так что старайся действовать быстро, нигде не задерживаться. А со мной можешь спорить, только когда мы уже будем сидеть в карете, возвращаться в город. Не раньше», -- сказал Ордош.

«Договорились».

Мое приближение никого не испугало: широкий деревянный мост через ров опущен. Когда я шел по нему, его доски жалобно скрипели. Но не шатались. Еще бы, по ним не то что одинокий путник – повозки и всадники ежедневно проезжали.

Я бросил взгляд на воду рва. Судя по запаху (старался вдыхать пореже), в ней могли плавать фекалии и трупы. Но я их не заметил – увидел лишь кружащих над темной поверхностью воды больших мух.

Из окна надвратной башни на меня поглядывала стражница. Без особой настороженности, с любопытством.

Должно быть, она предупредила о моем появлении ту, что дежурила у ворот: не успел я ударить кулаком по обшитой железом створке, как смотровое окошко распахнулось. За окошком я увидел бледную привратницу с большими выпученными глазами.

Привратница посмотрела на мое лицо, скользнула взглядом по золотому кулону на моей груди, приблизила лицо к окошку и уставилась на стеклянный шар с рыбкой, который я прижимал к животу.

– Что надо? – спросила она.

«Помни, Сигей: делаешь, что я говорю. Все вопросы потом. Приступаем», – сказал Ордош.

Сплел заклинание.

Стражница прижалась к дверце в воротах, словно кто-то толкнул ее в спину, замерла.

«Прикоснись к ней!» – сказал колдун.

Я шагнул к двери, прижал ладонь к лицу привратницы.

Вспышка. Темнота.


***

«Давай, очнись! Не время расслабляться! – привел меня в сознание голос Ордоша. – Все будет проще, чем я ожидал. Нам не придется лезть ни на стены, ни в башни. Я знаю, где Елка. Действуем!»

Краем глаза я заметил движение, обернулся.

Едва не выронил накопитель.

Рядом со мной стояли скелеты из «костлявого квартета». Трое с румяными женскими лицами и Четверка в облике Злого Колдуна. Сжимали в руках мечи.

«Они здесь зачем?» – спросил я.

«Чтобы делать свою работу, Сигей – защищать тебя. И прекрати задавать вопросы! Мы же договорились!» – сказал Ордош.

«Прости».

«Хватит топтаться! За дело! Думай только о Елке. Не смотри по сторонам. Твоя задача – идти, куда я скажу. И ничего более!»

«Понял».

«Открывай дверь, дубина. Вас уже заметили!»

Я не нашел никакой ручки, просто толкнул дверцу рукой. Та не приоткрылась, а с грохотом упала, подняв облако пыли. Я не свалился на нее сверху лишь потому, что вход оказался очень низким: я ударился лбом о ворота, вцепился в них руками, задержав падение.

Пригнулся, шагнул в дверной проем.

Привратница лежала у ворот. Поджав ноги и руки. Неподвижная, лицом в лужице крови.

Живая?

Не помню, нагревалась ли руна – это могло случиться, пока я был без сознания.

Откуда-то сверху доносились голоса. Они приближались. И отвлекли меня от созерцания стражницы.

Скелеты протиснулись следом за мной, подтолкнули меня в спину. Я посторонился. «Костлявый квартет», выставив перед собой клинки, устремился к решетке, преграждавшей нам путь во двор замка.

«Шевелись!» – подстегнул меня колдун.

Я рванул вслед за скелетами.

Почувствовал: колдун метнул заклинание.

И чуть не выронил накопитель: мне почудилось, что из него выстрелили иглы и пронзили мою ладонь.

«Ааау!»

«Сейчас не до нежностей. Терпи», – сказал Ордош.

Вспышка боли длилась недолго.

Прежнее покалывание, что сопровождало перекачку магической энергии из накопителя в тело, мне, определенно, нравилось больше.

Мы находились в тесном помещении: ворота, каменные стены, впереди – решетка.

«Куда идти?» – спросил я.

«Вперед», – сказал Ордош.

Четверка, не сбавляя скорости, врезалась в стальную решетку.

И сломала ее.

Решетка не замедлила продвижение скелетов: осыпалась, превратившись в ржавую труху.

Там, где только что прошел «костлявый квартет» на полу лежала кучка мусора, в воздухе летало облако пыли.

Я задержал дыхание, зажмурил глаза и нырнул в это облако.

Чуть только я оказался в мощенном булыжниками дворе, как Ордош скомандовал:

«Иди через двор к дому. Ни на кого не обращай внимания! Твоя цель – вход в подвал. Видишь его? Не туда смотришь, дубина! Не у парадного входа! С левой стороны, где навес с красной черепицей».

Я чихнул, стер приставшую к лицу ржавчину решетки, устремился к красному навесу, что заметил на углу здания.

Не сбавляя скорости, чиркнул взглядом по дому, к которому бежал.

Замок? Ордош прав. На замок это строение не походило. А на дворец – вполне. Небольшой, яркий, симпатичный. Вся эта лепнина на стенах явно не для защиты от врагов. Да и кто строит укрепления с такими большими окнами и хлипкими дверями?

Из дома мне наперерез выбежали три женщины.

И тут же им навстречу устремилась фигура в красном плаще.

Женские голоса, топот шагов, звон металла.

Кто-то вскрикнул от боли.

И снова вопль, но уже с другой стороны.

Толчок в спину (пуля), заставил меня споткнуться. Но я не упал, продолжил бежать. Тут же нагрелась на животе руна. А потом и еще раз.

«Не оборачивайся, дубина! Твоя цель – Елка!»

Я пересек двор, оказался у спуска в подвал. Стал на верхнюю ступень, когда дверь подвала распахнулась.

Успел понять, что передо мной не Елка: увидел ежик черных волос и смуглое лицо.

Нагрелась руна.

«Зачем?»

«Молчи, дубина! Шевелись!»

Одежда женщины упала на порог.

Я переступил через нее, вдохнул запах сырости, плесени, фекалий и зашагал по каменной лестнице.

Спуск в подвал – узкий, облицованный камнем тоннель. Я в нем почти ничего не видел, ступени находил наощупь, придерживаясь руками холодных влажных стен: после уличного света глаза не сразу привыкли к полумраку. Я долго моргал, пока смог различить под ногами хоть что-то.

А вот в самом подвале проблем с освещением не обнаружил. На потолке светились алхимические лампы. Я замер, оказавшись в просторном коридоре, посмотрел по сторонам.

«Налево», – сказал Ордош.

Я послушно затрусил в указанном направлении.

«Охраны нет. Елка за предпоследней дверью».

«Точно она?» – спросил я.

«Стражница, у которой мы позаимствовали воспоминания, лично провожала туда ее конвоиров».

Я ускорился.

«Здесь?»

Дверь, у которой я остановился, слегка перекошенная, но массивная – такую трудно разбить. Заперта.

«Да».

Я отодвинул засов. Толкнул дверь, поморщился от скрипа ее петель. Заглянул в комнату.

Крохотное помещение без окон и мебели. Без собственного освещения. Но свет из коридора осветил ее полностью.

Елка сидела на полу. Дремала?

Ее нос распух. Правый глаз заплыл. Вокруг рта и на подбородке засохла кровь.

Никогда раньше не видел, чтобы бандитка сидела в такой нелепой позе: расставив ноги, точно лучи, баюкая на груди обмотанные грязными тряпками кисти рук.

Скрип заставил Елку очнуться. Она резко запрокинула голову, посмотрела на меня. Сфокусировала взгляд на моем лице.

Узнала.

Улыбнулась, от чего корка крови на ее лице покрылась сеточкой трещин.

– Пупсик?!

Елка не попыталась встать. Дернула ногами, поморщилась, шмыгнула носом.

– Чо ты тут делаешь? – спросила она.

– Шел мимо, – ответил я. – Прогуливался. Потом подумал: загляну-ка к тебе: узнаю все ли у тебя в порядке.

– Ха! Прикалываешься?! Нифига у меня не в порядке! Вот нисколечко! Мне эти суки ноги сломали! Ипальцы молотком дробили! Ведь суки же они, правда?

– Конечно!

Елка улыбалась. По ее щекам скатывались слезы.

– Пулемет у тебя есть? – спросила бандитка.

– Даже два.

– Будь другом, дай мне их, а? Хоть одну из этих тварей прикончу!

– Как ты собираешься стрелять? – спросил я.

Елка посмотрела на свои обернутые тряпками руки.

– Да, – сказала она. – Фигово. Ха! Придумаю чо-то. Не получится стрелять – зубами этих сссучек рвать буду!

Я прислушался. Что бы ни происходило сейчас на улице – в подвал не доносилось ни звука.

– Если будет кого. Там, наверху, с ними наш квартет разбирается.

– Девки дерутся? Хочу посмотреть!

Елка попыталась встать, но не сумела. Застонала, заскрипела зубами.

– Чо стоишь-то?! – сказала она. – Помогай!

«Стой!» – скомандовал Ордош.

Я замер, так и не успев сорваться с места.

«Ноги у нее сломаны, дубина! Как ты ее собрался поднимать? Подожди!»

Колдун сплел заклинание.

Тело Елки обмякло. Бандитка закрыла глаза. Ее голова поникла, подбородок коснулся груди.

«Вот теперь можно, – сказал Ордош. – Бери ее на руки. И про накопитель не забудь! Положи его так, чтоб он касался нашей кожи. Будем лечить девку уже на ходу».


***

Выбравшись из подвала, я остановился. Сощурился от солнечного света. Чихнул.

Дважды нагрелась руна. Она несколько раз нагревалась, и пока я находился в подвале. Я сбился со счета, сколько раз за последние минуты она наполняла резервуар маны, поглощая чужие жизни. Похоже, сражение во дворе шло нешуточное.

Я прижал к себе Елку, которую держал в руках. Между ней и мной лежал накопитель, касался холодной поверхностью моего живота, изредка покалывал кожу: пришлось затолкать его под рубашку. Восстановить запас маны может понадобиться в любой момент. Тем более, если расходовать ее на лечение: я чувствовал, как колдун одно за другим вливает в тело бандитки заклинания регенерации.

Где-то еще в каменной кишке со ступенями я потерял тряпку, которой кто-то прикрыл правую кисть Елки. Бросив взгляд на расплющенные, посиневшие, окровавленные пальцы бандитки, понял, что их восстановление займет не один час. И что тех женщин, которые сражаются сейчас во дворе с нашими скелетами, мне совсем не жалко.

«Гады! Если Елка захочет сюда вернуться, чтобы поквитаться со своими мучителями, приду вместе с ней. С молотком! Сделаю с этими уродками то же, что они с Елкой», – сказал я.

«Отбивные у тебя хорошо получаются, – сказал Ордош. – Но это потом. А сейчас не спи! Бегом к воротам, пока путь свободен!»

Я резво взбежал по ступеням, окинул двор взглядом.

Около входа в надвратную башню увидел скелета из «костлявого квартета». Одного. В рваном плаще, орудующего мечом. Его атаковали сразу три противника. Мелькали клинки, звенело железо.

Там же – на земле тела двух стражниц.

Других скелетов во дворе я не заметил. Лишь еще несколько тел – в том числе и у парадного входа в дом (язык не поворачивается назвать это строение замком) – и разбитые стекла окон на первом этаже.

Уже пересекая двор, сообразил: мне показалось, что на одном из тел, что сломанными куклами лежали у дома, я видел гвардейский плащ.

Или почудилось?

Оборачиваться не стал. После Ордош поможет вспомнить. Да и какая разница: в этом замке, где пытали Елку, у меня не может быть друзей.

Вступил в кучку ржавчины, перепрыгнул через тело стражницы, прошелся по доскам двери, пригнулся и боком протиснулся в узкое и низкое отверстие в воротах. Придерживал голову Елки, прижимал ее к своему плечу. Осмотрелся. И побежал к мосту, прикрывая Елку своим телом, ожидая толчки пуль в спину.

Но в меня так никто и не выстрелил.

Или не попал.

Я пробежал по мосту. По вымощенной булыжниками дороге добежал до тракта. Свернул в том направлении, где оставил карету.

«Как Елка?»

«Спит. Будить я ее не советую. Свой букет боли она сегодня уже получила», – сказал Ордош.

«Что будем делать дальше?» – спросил я.

«А дальше будем ее лечить. Уже, собственно, это делаю. Понадобится часов десять-пятнадцать, чтобы привести твою подругу в порядок. И море магической энергии. Но мана у нас есть. И время. Задержимся у ручья. Там нам никто не помешает. Готовься к бессонной ночи, Сигей».

Глава 10

— Ж…жива? — вот и все, о чем спросила меня Астра, когда я появился у кареты.

Она вышла мне навстречу, попыталась забрать Елку.

Но я не отдал. Сказал:

– Ранена. Нужно ее уложить. Не на голую землю. Придумай что-нибудь. И не переживай: все будет хорошо. Попрошу богиню ее вылечить.


***

Астра соорудила матрас из веток и травы. Поверх него мы постелили плащ — тот самый, в котором я изображал посланника. Я аккуратно опустил на это ложе Елку.

Бандитка спала.

Но поморщилась от боли и застонала, когда мы распрямляли ее ноги.

– Потерпи, – сказал я.

Елка одарила меня мутным взглядом и вновь закрыла глаза.

Астра протерла ее лицо, убрав кровавую корку.

– Р…распрягу л…лошадей, — сказала она.

Я кивнул.

– Будем здесь долго. До утра. А может и до обеда.

Астра снова взглянула на пальцы Елки. Заскрипела зубами.

— Не мешай, – сказал я.

Присел на край плаща. Скрестил ноги. Примостил на них накопитель.

Прикоснулся к плечу Елки. И тут же почувствовал, как через мою руку колдун отправил в тело бандитки очередное заклинание регенерации. Потом ощутил покалывание в прижатой к накопителю ладони.

Астра вздохнула и направилась к лошадям, все еще продолжая сжимать кулаки.

Я оглянулся по сторонам, прислушался.

Плеск воды в ручье. Голоса птиц. Стрекотание насекомых.

Ни криков, ни шагов, ни скрипа колес.

«Влей в меня пару бодростей, колдун, чтобы я не уснул. Я перенервничал. Могу расслабиться и отключиться», – сказал я.

«Ты молодец, Сигей. Вел себя достойно. Если уснешь – не беда. Главное – не урони накопитель», – сказал Ордош.

Мою просьбу он выполнил.

«Не забывай, я сейчас общаюсь с богиней. Возношу ей молитвы. Так считает Астра. Не хочу захрапеть и разубедить ее этим в своей набожности».

«Плевать ей сейчас и на тебя, и на богиню. Посмотри на ее лицо. Астра думает лишь о том, как снять шкуру с тех теток, что остались в замке».

«Я размышляю примерно о том же».


***

Ночью я услышал, как заволновались лошади. Прислушался и понял, что со стороны тракта к нам кто-то идет. И не один. Я четко различил в ночной тишине шаги нескольких пар ног.

Увидел, что Астра тоже насторожилась, достала пулемет. Почти все время она сидела спиной к костру. Смотрела в темноту. И теперь, в отличие от меня, что-то там различила.

«Спокойно, – сказал Ордош. – Наш квартет возвращается».

«Они… все это время были в замке?» -- спросил я.

Я привык к тому, что колдун сам извлекает и прячет скелетов (те просто прикасались ко мне для того, чтобы вернуться в пространственный карман). Совсем упустил из внимания тот факт, что «костлявый квартет» на нашей стоянке у ручья пока не появлялся.

«Да. Задержались немножко. Было много работы».

«Какой работы?»

– Наши девчонки идут, – сказал я.

Астра кивнула. Но пулемет не спрятала.

«Выполняли ваши пожелания. Спускали шкуру с обидчиков Елки», – сказал Ордош.

«В каком смысле? – спросил я. – Какую шкуру? Они все это время сражались в замке?»

«Нам повезло с главным строением. В комнатах с большими окнами сложно спрятаться. Тем более от наших девочек – забраться по стене для них не проблема. Но в некоторые помещения им пришлось проникать через двери: рубить те в щепки. А это долго. Вот и задержались».

«Хочешь сказать, они там всех убили? З…зачем?!»

«Что зачем?»

«Зачем ты велел убить обитателей замка?!»

«Во-первых, не всех, – сказал Ордош. – Две стражницы заперлись в сторожевой башне. Обе ранены. Но выживут. Без нашей помощи девчонкам из квартета пришлось бы долго их выковыривать. Но я велел не мучиться. Стражницы – обычные наемницы. Ну их, пусть живут. Ведь кто-то же должен рассказать в городе о том, что произошло в Бузлове, о том, что может случиться с любым, кто посмеет перейти нам дорогу и угрожать жизни наших близких и друзей.

А во-вторых, семья Щурицы увлеклась игрой в месть. Я не осуждаю их за это. Мы сами поступили так же – отомстили убийцам королевы. Но таковы уж правила игры: мстить приходится до конца, до полного уничтожения одной из сторон. Для нашей жизни месть этой семейки не опасна. Но мы теперь не одиноки. Посмотри на Елку. Повезло, что нам вовремя сообщили о том, что ее похитили. И рассказали, куда ее увезли. Еще день, и Елку бы убили за ненадобностью. Та наемница нам очень помогла. Свою сотню золотых имперка заслужила – ведь, если бы не она, все могло закончиться гораздо печальнее и для Елки, и для нас. Месть – увлекательная игра, Сигей. Играющих в нее боятся. Особенно те, у кого для этой игры не хватает смелости. Но любителей мести нужно уничтожать. Всегда. Всех. Ведь ты же не хочешь, чтобы кто-то из них однажды явился за жизнью нашей дочери?»

«Ты говоришь убедительно. Но… не нравится мне это, колдун. Столько людей…».

Скелеты один за другим выходили на освещенный пятачок у костра. Все в рваных грязных плащах. С окровавленными клинками в руках. Подходили ко мне, касались моего плеча… и исчезали.

«Нужно отмыть их, – сказал я. – И сменить им одежду».

«Конечно, – сказал Ордош. – Сделаем это завтра. А теперь продолжим лечить твою подругу».


***

Я просидел около Елки всю ночь.

Заклинания бодрости помогали бороться со сном. Но под утро я все-таки задремал.

Разбудил меня голос Елки.

– Ха! Не болят! Твоёчество, дрыхнешь что ли?

Я открыл глаза.

Рассвело. Костер потух, больше не согревал мой левый бок. Зато голову и плечи нагрело солнце.

Хотелось пить. А выпитое ночью вино просилось наружу.

Елка сидела рядом со мной, рассматривала свои руки, за ночь принявшие нормальный вид. Улыбалась.

– Мне это приснилось? – спросила она. – Или все было взаправду? Та сучка действительно вчера фигачила молотком по моим пальцам?

Я зевнул. Сказал:

– Было такое.

Елка растопырила пальцы, показала мне ладони, спросила:

– Сионора?

Я кивнул. И вновь громко зевнул, заставив насторожиться лошадей.

– Она.

– Моя любимая тетка! – сказала бандитка. – Я ее обожаю! Приедем домой – на целый день зависну в храме у ее алтаря! Буду благодарить!

«Сионора будет счастлива. Она всегда мечтала, чтобы всякие малолетние бандитки называли ее «теткой». Хотел бы я увидеть реакцию это тупой богини на подобное обращение», – сказал Ордош.

«Дай попить, колдун», – попросил я.

«Только вино».

«Без разницы».

Я подхватил кувшин, не позволив тому упасть на землю, распечатал, прижался губами к его горлышку, жадно глотая холодную жидкость.

– Вот об этом они меня и спрашивали, – сказала Елка.

Она наблюдала за тем, как я пью.

– О чем? – спросил я. – Будешь?

Елка взяла у меня кувшин.

– Хотели узнать, мужик ты или баба, да и вааще, человек ли ты.

– А кем еще я могу быть?

Елка хрюкнула, захлебнулась вином. Прокашлялась. Вытерла губы рукавом.

– Я тоже так спросила.

– А они?

– А они, сучки, палец мне расфигачили! Но… ваще-то у обычных людей вино в руках ниоткуда не появляется. Ох ты ж, щас обоссусь!

Елка резво вскочила, отошла на несколько шагов, стянула штаны и присела около ручья.

Я отвернулся.

«Опять», – сказал я.

Посмотрел на карету, на то, как Астра запрягала лошадей.

«А чего ты ждал? Это же Елка! Пора тебе привыкнуть к ее манерам, если уж ты не пытаешься их исправить. Тебе, кстати, тоже пора бы слить лишнюю жидкость», – сказал Ордош.

«Ага. Стану около того камешка. Докажу бандиткам, что я мужчина: пописаю стоя. Девкам интересно будет понаблюдать».

«Ты закомплексованный старикашка, Сигей».

«А ты – нет?»

«Каторга меня от подобных глупостей отучила».

– Они хотели знать, как можно тебя убить, – сказала Елка.

Она возвращалась, поправляя штаны.

– Что ты им ответила? – спросил я.

– Ха! Правду. Сказала: никак. А чо? Я поливала тебя маной, видела, как в тебя стреляли из пулемета. И ни-фи-га! Живехонек!

– И что они?

– Суки они! Фигакс мне по пальцу! И снова спрашивают.

– Не поверили?

– Поверили, – сказала Елка. – Это ж по приказу этих дур из замка в тебя стреляли тогда в ресторане. Чо б после такого не верить-то?

– А пальцы тогда зачем тебе дробили? – сказал я.

– Я ж и говорю: суки они!

Елка вновь присосалась к кувшину.

– Ядом, спрашивали, тебя можно убить? – сказала она. – А я знаю? Я чо, пробовала? Они мне хрясь, и еще один палец расплющили! Вот зачем? За что? Суки!

– Не стоило тебе ехать с нами в королевство, – сказал я.

– Это еще почему?

– Уже второй раз влипаешь здесь из-за меня в историю. Говорил же: здесь для тебя опасно.

– Ха! Ты-то тут при чем? Со мной и раньше подобные приключения случались. Тетушка всегда твердила, что моя жопа так и притягивает неприятности.

– Пальцы молотком тебе когда-то уже дробили?

– Неее, – сказала Елка. – Такая ерунда со мной впервые! С настолько безумными сучками я раньше не сталкивалась. Но я их запомнила! Каждую рожу! Ооочень хорошо запомнила! Когда-нибудь им обязательно аукнутся мои сломанные пальцы!

Елка сплюнула на землю, провела рукавом по губам.

– Уже, – сказал я.

– Чо уже?

– Уже аукнулись.

– Кто? – спросила Елка.

– Никого из твоих мучителей больше нет. Можешь выбросить их лица из памяти. «Костлявый квартет» до ночи охотился за ними по замку. Девочки за твои страдания отомстили.

– Чо, правда? Они… всех?

– Уцелели две стражницы, – сказал я. – Ночью я слышал, как мимо нас промчались всадницы – так шустро, словно за ними гнались демоны. Думаю, это та парочка и была. Сейчас они уже в городе. Лечатся и жалуются на жизнь.

«Скорее, лечат полуспиртом нервы», – сказал Ордош.

«Любой бы на их месте делал то же самое».

– Ничо се! – сказала Елка. – И чо теперь будет?

– С кем? С нами?

Елка кивнула.

– Ничего, – сказал я. – Сегодня приведем себя в порядок, отдохнем. Больше у меня никаких дел в королевстве нет. И само королевство мне уже надоело. Можно возвращаться домой. Так что не будем здесь задерживаться. Завтра отправимся обратно в великое герцогство.

– Уже? А чо, на пляж-то твой поедем? Или ты расхотел?

– На пляж?

– Ну да, – сказала Елка. – А то будешь потом бухтеть, что из-за меня не накупался в своем дурацком море. Еще и от Астры за это получу.

– Хорошая идея, – сказал я. – Времени у нас полно. Во дворец спешить не нужно. Разведем на пляже новый костер, приготовлю обед, поедим. И девочек из квартета помоем – вид у них сейчас жутковатый. А ближе к вечеру заглянем в торговые кварталы: опять обновим тебе одежду, прикупим новые плащи для квартета, и Астре что-нибудь подберем.

– Так может, первым делом – в город? А, твоёчество? Пройдемся по магазинам?

– Нет. Сперва на пляж. За новыми впечатлениями.

– Как будто мне вчера этих впечатлений было мало, – сказала Елка.

Я усмехнулся. Сказал:

– Вчерашние – не слишком приятные. А пляж и море – это замечательно. Вот увидишь. И не переживай, Елка: обновки от тебя никуда не денутся.


***

Пляж мы отыскали не сразу – пришлось покружить по побережью. Небольшой, но вполне приличный. Песок на берегу меня порадовал и удивил. Уж очень чужеродно смотрелся он в просвете между скал, словно привезенный сюда из другого места.

«Может, и привезли когда-то, – сказал Ордош. – Вполне возможно, что кто-то из прошлых правительниц решил побаловать себя песочком на берегу. Или это сделали еще до Темных времен. Во всяком случае, ни в памяти маршала, ни в воспоминаниях посла и стражницы никаких исторических сведений об этом пляже я не нашел».

Елку в воду я загнал лишь раз, едва ли не насильно. Ни песчаный пляж, ни теплая морская вода не произвели на бандитку положительного впечатления. Елка вошла в море по грудь, морща нос и сплевывая залетевшие в рот соленые брызги, окунулась и, недовольно бубня, побрела обратно на берег.

Я так и не увидел, умеет ли она плавать.

Бандитка вернулась к костру, где на тонких зеленых прутиках жарились свиные колбаски, с шипением роняли на угли капли жира. Возвращаться в море Елка не пожелала.

Астра купаться и вовсе не захотела. В ответ на мое предложение лишь покачала головой. Она осталась на берегу: занималась лошадьми, каретой, костром – чем угодно, только не тем, для чего я ее и Елку заманил на этот пляж.

Я махнул на бандиток рукой. Вручил им колбаски, решив не заморачиваться обедом, поручил хорошенько отмыть «костлявый квартет». А сам отправился в объятия морской воды.

«Как же хорошо! – сказал я. – Пусть на свободе и куча проблем, но после ста лет бытовухи в башне даже неприятности вносят в жизнь приятное разнообразие. Я уж не говорю о таких моментах, как сейчас: море, чайки, песок… и нет нужды куда-либо торопиться».

«У каждого своя бытовуха, – ответил колдун. – Для меня в прошлой жизни ею были именно неприятности. А возможность проводить дни напролет в библиотеке башни твоего архимага, в тепле и покое, показалась бы мне тогда неземным блаженством».

«Ты и очутился теперь… почти что в библиотеке башни. Уж во всяком случае, книг в твоем распоряжении предостаточно. Не зря я сто лет складировал их в своей памяти».

«Меня мое нынешнее положение вполне устраивает, Сигей. А вот будешь ли ты так же доволен, если на тебя свалится хоть десятая часть тех приключений, в которых довелось поучаствовать мне – не уверен».

«Поживем – увидим, колдун. Чтобы с нами дальше ни произошло, нам с тобой придется пройти через это вместе», – сказал я.

Учиться плавать мне пришлось заново. Вспоминал те навыки, которые вложили в меня еще в детстве, во время посещений секции плавания. Но уже через час у меня вполне прилично получалось рассекать волны, загребая руками воду.

В столицу вернулись во второй половине дня. Уставшие, пропахшие дымом костра.

При нашем появлении продавщицы в магазинах принюхивались, морщили носы, но улыбались – особенно когда замечали в моих руках мешочек с золотом.

Астра в первом же магазине одежды стойко вынесла примерку подобранных мною вещей, оспаривать мой выбор не стала, лишь поблагодарила и вернулась к лошадям.

Елка же в магазинах давно не стеснялась, развлекалась примерками всего подряд, проверяя на прочность нервы продавщиц. Нервы у работниц торговли оказались закалёнными – крепче моих.

Я сдался первым. В очередном магазинчике около часа стойко потакал всем капризам бандитки, помня о том, что ей пришлось вчера пережить. Но потом все же не выдержал: издал львиный рык, заявил, что прогулка окончена, мы едем во дворец.

Астра высадила нас у ступеней дворца, погрозила Елке кулаком и уехала. Предпочла вернуться в посольство. Уговаривать ее остаться я не стал.

Мы с Елкой проследовали в королевские покои, с надменными минами на лицах проходя мимо постов стражи, служанок и прочих слонявшихся по залам женщин. Никто не цеплялся к нам с расспросами, советами и предложениями. Все, как сговорившись: делали вид, что не замечают нас.

У меня была мысль подыскать Елке во дворце собственную комнату. Не спать же нам с ней снова на одной кровати. Так, глядишь, разговоры об этом дойдут до Маи – доказывай потом, что в королевском дворце для бандитки не нашлось другого места.

Но осуществить свои намерения я не успел. Не успели мы с Елкой смыть с себя морскую соль и переодеться, как за дверью раздался топот шагов. В наши покои шумно ввалилась принцесса Ласка с парой своих телохранительниц.

Замерла у порога, осмотрелась. Потом решительно подошла ко мне, взяла меня за плечи и принялась вертеть, как манекен, осматривая. Выдыхая мне в лицо свежий спиртовой запах.

– Братик, ты цел? – спросила она. – Где болит?

Мои руки болтались, словно веревки.

Принцесса хмурилась, рассматривала меня на предмет повреждений.

– Нигде не болит, – сказал я. – А должно?

– Ты не ранен?

– Нет.

Ласка обняла меня. Прижала мой нос к своей груди. Ее руки сдавили меня так крепко, что я едва дышал.

Мне показалось, что она всхлипнула.

Телохранительницы не смотрели на нас. Скользили взглядами по комнате.

А вот Елка глазела. Без стеснения. Прислушивалась к каждому слову.

– Фух! Значит, эта гадина все же обманула меня! Ну и напугал же ты меня, братик!

Я дождался, пока принцесса меня отпустит, отдышался и спросил:

– Кто тебя обманул?

– Представляешь, – сказала Ласка, – мне доложили, что тебя видели вчера в замке Бузлов! И что именно ты в компании каких-то неуязвимых бойцов устроил там резню! Я сразу поняла, что это глупость. Какой идиоткой нужно быть, чтобы поверить в такое! Но все же решила найти тебя…

– Я… был вчера в этом замке, – сказал я.

– Что?

– Ну, так получилось.

Я вкратце рассказал Ласке о том, как похитили Елку, как я отправился ту спасать.

– Братик! – сказала принцесса. – Почему ты ничего не сказал мне?! Кто надоумил тебя лезть в это змеиное гнездо в одиночку?

– Ну… ты сейчас постоянно занята, – сказал я. – Я постеснялся отвлекать тебя от важных дел. И решил обратиться за помощью к богине Сионоре.

Ласка всплеснула руками.

– Какие дела?! Ты мое самое важное дело, братик! Запомни это! Главное – это семья. А у меня от всей нашей семьи остался только ты! И все. Больше никого нет! Понимаешь, братик? Для тебя я всегда найду время! Какие бы другие дела ни требовали моего внимания. Семья! Все остальное – подождет!

Принцесса вновь сжала меня в объятиях.

Я неуверенно обнял ее в ответ.

– И что, богиня тебе снова ответила? – спросила Ласка.

Смахнула слезу.

– Она мне всегда отвечает, – сказал я. – Чтобы помочь мне, она прислала своих служанок.

– Тех самых неубиваемых монстров, о которых мне сообщили?

– Почему монстров? Нормальных девчонок. Без их поддержки я бы Елку из того подвала никогда не вытащил.

– И что потом?

– Мы с Елкой ушли.

– А «нормальные девчонки» остались в Бузлове?

– Да.

– И всех там вырезали. Значит, это правда.

Ласка схватилась за голову, взъерошила себе волосы.

– Дааа, подкинул ты мне проблему, братик! – сказала она.

И добавила:

– Мне срочно нужно выпить! Найдется у тебя вино, братик? И лучше с этим твоим… с сахаром.

Глава 11

Я решил, что сегодня напиваться не буду. Ни под каким предлогом. Все. Хватит. Никогда не злоупотреблял спиртным и не собираюсь делать это здесь, в этом мире.

Вино для принцессы я извлек из пространственного кармана (изобразил, что достаю его из шкафа). Растворил в нем винный сахар (пора пополнить его запасы). И спросил у Ласки:

— Можно моей подруге присоединиться к нашему застолью?

— Этой мелкой? – спросила принцесса. — Конечно. Если ты этого хочешь, братик. Скажи мне только вот что: твоя жена сама отправила мелкую сюда вместе с тобой? Или Волчица не знает о твоей интрижке?

– Елка не извращенка, – сказал я. – Мы с ней просто друзья.

— И потому спите в одной кровати?

– Чо?!

Я поднял руку, призывая Елку замолчать.

— Елка нормальная. Ее мужчины не привлекают.

– Как скажешь, братик. Мне без разницы. Хотя я всегда считала, что они там в своем великом герцогстве все извращенки, как и их обожаемая Волчица Первая. Ставь третий стакан.

Я повернулся к Елке, поманил ее к столу. Поставил бокал, который Ласка тут же наполнила и сказала: «Давай посмотрим, как вы там, в герцогстве, умеете пить». Произнесла короткий тост и проследила за тем, чтобы Елка выпила до дна.

В комнату вернулась телохранительница, которую принцесса отправляла на кухню за закуской; кивнула, сообщая, что поручение выполнила. И действительно, совсем скоро на пороге комнаты появились служанки с подносами еды. Заходили они поодиночке, косясь на телохранительниц, украдкой разглядывали принцессу, меня и Елку, расставляли на столе тарелки.

Ласка взяла с блюда кусок мяса, затолкала себе в рот, поморщилась.

– После наших с тобой вечерних посиделок мне стало казаться, что повара надо мной издеваются. Они нарочно портят еду? Или мамка держала на нашей кухне только рукожопых?

Очередная служанка вздрогнула, поспешила к двери.

– Не, – ответила ей вместо меня Елка (и тоже с набитым ртом). – Они не виноваты. Никто не умеет готовить так, как наш Пупсик! Как бы ни старались. Правду говорю!

Принцесса вскинула брови.

– Пупсик? Точно! Братик, тебя по-прежнему так называют? Даже теперь, когда ты поумнел?

Не знаю, что заметила Елка в моем взгляде, но она подавилась, закашляла.

– Иногда. Теперь все реже.

-- Здорово! Помню, так называла тебя мамка. Давайте за это выпьем.

Вино я лишь пригубил. Дождался, пока женщины увидят в своих бокалах дно и спросил:

– Сестра, ты сказала, что я подкинул тебе проблему. Что ты имела в виду?

Ласка махнула рукой. Продолжая жевать, сказала:

– Не забивай себе голову моими проблемами, братик. Я девочка взрослая, сама с ними разберусь. Это не мужские дела. Отдыхай, развлекайся. Мне доложили, что тебе нравится ходить по магазинам. Если тебе понадобятся деньги – скажи. Велю выдавать тебе средства из казны на любые расходы.

– И все же? Из-за чего ты расстроилась?

– Я не расстроилась, братик. Просто… в том замке, где порезвились твои спутницы – кто бы они ни были – вчера собрались все старшие офицерши моей армии – все, кого Щурица оставила при себе в городе, не отправила воевать с тетушкой. Не знаю, насколько они были мне преданы… хотя, думаю, что не очень, раз устроили тайную сходку в замке маршала. Но теперь у меня под рукой не осталось никого в звании старше капитана. А кто-то должен заниматься делами армии. У меня на это сейчас попросту нет времени! Тут еще эта подготовка к коронации… за ней тоже нужно следить! Ну скажи, братик: когда мне все успеть?

«Значит, гвардейский плащ мне тогда не привиделся», – сказал я.

«Тебя это беспокоит?» – спросил Ордош.

«Не знаю. Не уверен. Но, наверное, должно. Хотя я до сих пор не могу поверить в реальность того, что мы устроили в Бузлове».

– А почему они собрались в Бузлове, сестренка?

– Точно не знаю. Но догадываюсь, братик. Хоть и не хочу в это верить. Наша семья дала слабину. Многим вдруг показалось, что нас можно потеснить на троне. Вряд ли ошибусь, предположив, что эти прихвостни Щурицы обсуждали там способы отобрать у меня власть. Так что ты, братик, наверняка спас мою задницу от очередных проблем. Передай мою благодарность своей жене и командиру стрелков, которых она отправила сюда вместе с тобой.

– Каких стрелков? – спросил я.

– Да перестань, братик. Твои рассказы о посланницах богини звучат увлекательно. В детстве я бы с удовольствием слушала их перед сном. Но в моем нынешнем возрасте в полусотню стрелков великого герцогства, которые ловко прячутся где-то около столицы, верится больше.

– Почему?

Ласка усмехнулась. Пододвинула к Елке тарелку с мясными рулетами.

– Закусывай, мелкая, с твоим весом без хорошей закуски пить нельзя, – сказала она. – Сомлеешь после пятого стакана.

Повернулась ко мне.

– Видишь ли, братик, после Темных времен наши предки понастроили кучу храмов. Даже у нас в столице раньше их было около десятка. А в Империи, говорят, храмы стояли на каждой улице. И что? Какой был от этого толк? Никакого. Боги не отвечали на наши молитвы. Этого не случилось ни разу за… никогда! А почему? А? Скажи мне, братик?

– Не знаю.

– Да потому что богам всегда было на нас плевать! – сказала Ласка. – Они давно не заглядывают в наш мир. Мы им не интересны. Или ты хочешь сказать: все дело в том, что мы женщины? Боги не любят нас? Они все это время ждали, пока одумаются мужики и попросят у них прощения? Так что ли? Это интересная версия, заслуживающая внимания. Но…

Ласка сгребла в пучок зелень с тарелки, откусила от него половину.

– Судя по твоим рассказам, братик, ты первый, кого они услышали. А почему ты? Потому что ты мужик? Не то чтобы я тебе совсем не верю, братик, но… давай-ка лучше выпьем.

Елка схватила кувшин, наполнила бокалы.

– А как же Щурица?

– Ты про то, что из нее торчали корни дерева? Видела я их. Жутковатое зрелище. И что? Понятия не имею, чем ее накормили наши повара, сама теперь ем с опаской. Но при чем здесь богиня любви? Не похоже это на божественное вмешательство. Скорее уж на работу имперцев. Любят они использовать всякое такое… экзотическое. Говорят, за морем не только деревья-людоеды, но и кое-что пострашнее встречается. Мне посол империи в прошлом году таких ужасов нарассказывала, что твои фантазии, братик, в сравнении с ними кажутся бытовщиной!

– Чо это, фантазии?! – сказала Елка. – У нас над городом недавно огромное сердечко светилось! Такое же, как на алтарях Сионоры рисуют! Я сама видела! Красиво!

– Вот это настоящее чудо, – сказала принцесса. – Светящееся сердце в небе – это больше похоже на проделки богини любви, чем убийство деревом-паразитом. Хотела бы я на такое взглянуть! В детстве я мечтала, что найду свою вторую половинку, и Сионора поставит на нас свой знак, как в тех сказках. Даже рисовала его у себя на руке.

Она улыбнулась, подняла бокал.

– Значит… за чудеса!

Женщины выпили.

Елка разлила по бокалам остатки вина.

Я принес еще один кувшин.

– Хочешь отбить у имперцев Пастушьи холмы? – сказал я.

– При чем здесь холмы? – спросила Ласка. – Зачем их отбивать?

– Решила смириться с их потерей?

– О чем ты?

– Имперцы захватили Пастушьи холмы и Вернское графство. Разве не так?

Не донеся бокал до рта, принцесса поставила его на стол.

– Что за чушь? Кто тебе такое сказал, братик?

– Ну… я слышал…

– Не шути так, братик! – сказала Ласка. – Это совсем не смешно!

– Но мне сказали… Разве это неправда?

– В Вернском графстве и в Пастушьих холмах все спокойно. Сегодня читала донесения с южной границы. Пишут, что имперцы пока даже не смотрят в нашу сторону и войска свои отвели. Наши просят прислать подкрепление – солдаток не хватает для патрулирования, и еще жалуются на погоду. Вот и все.

– Странно. Я слышал другое.

– Узнаю, кто распускает такие слухи – велю ее выпороть!

Ласка в три глотка опустошила свой бокал. Вытерла рукой губы.

– Если по столице действительно ходят такие слухи, значит, кто-то хочет посеять панику, – сказала она. – Пытаются расшатать мою власть. Выставить меня перед горожанками слабой. Словно это я виновата в том, что Щурица так начудила! Кто в здравом уме оголяет границу?! Похоже, очень уж боялась бывшая маршал, что тетя Гага придет освобождать меня, да надерет ей задницу! От Пастушьих холмов и до моего дворца сейчас и двух полков солдаток не наберется! Представляешь?! Вздумай Империя нас захватить, сделала бы это сейчас без особых усилий!

– Не боишься, что так и случится?

– Боюсь, братик. Потому и ломаю голову над кандидатурой маршала. Безопасность королевства – это важно. Этим делом нельзя заниматься в перерывах между подготовкой к коронации, решением споров наших аристократов и утверждением бюджета на следующий год. Но где я теперь ее возьму? Похоже, до возвращения войск с севера придется мне заниматься и нуждами армии. А там и тетка Гагара приедет. Помнишь ее? Сестра нашей матери. Я отправила ей послание. И получила вчера ответ. Она обещала не затягивать с посещением столицы. Жду ее со дня на день. Очень бы мне пригодились сейчас ее советы! Пусть она и помешана на своих кораблях, но, надеюсь, поможет мне и с выбором маршала.

– А как же Рысь? – спросил я. – Видел, когда заносил печать, что она к тебе приходила. Выглядела хорошо – полной сил. При маме Рысь справлялась с ролью маршала. Почему ее убрали с поста я не знаю, но… не хочешь снова сделать ее маршалом? Хотя бы временно? Опыт у нее большой…

– Очень хочу! – сказала Ласка. – И даже предлагала ей это! Но с теткой Рысью не все так просто, братик. Ты слышал, почему она оставила службу?

– Нет. Раньше, когда сидел в башне, я вообще мало о чем слышал. Она что-то натворила?

– Три года назад в семье Рыси случилось несчастье, братик. На северном тракте попала под оползень карета, где ехала жена, дочь и внучка Рыси. Такое там иногда случается. Сумели ее откопать лишь через сутки. Жена и дочь погибли. Каким-то чудом уцелела только десятилетняя внучка Рыси. Но на этом чудеса закончились. Девочке повредило хребет. Никакое лечение не помогло. Уже три года девчонка лежит, не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Рысь теперь постоянно рядом с ней. Ушла со службы сразу после того случая. И как только мамка не пыталась уговорить ее остаться! Предлагала перевезти девчонку во дворец, где за той бы сутки напролет присматривали служанки, сулила золотые горы – Рысь не согласилась. Сказала: внучка – это все, что для нее теперь важно, что за своей единственной внучкой хочет ухаживать сама. Знаешь, братик, теперь, когда у меня остался лишь ты, я ее понимаю. Семья – это главное. Тоже вот подумываю о том, чтобы родить дочь. Не сейчас – через год-два. Чтобы не быть здесь одной, когда ты вернешься к жене. Да и наследница нужна... Что-то я не о том стала говорить. Я беседовала с Рысью, братик, просила мне помочь. Но свое решение старуха менять не собирается, хоть и обещала подумать.

– А если я ее уговорю? Сделаешь Рысь маршалом?

– Ты? – сказала Ласка. – Уговоришь?

– У меня это получится, сестра. Не сомневайся. Я бываю очень убедительным.

«Что ты задумал, Сигей?» – спросил Ордош.

«Мы ведь сможем излечить внучку Рыси?»

«Если там проблема только в старой травме, то конечно. Зачем тебе это нужно?»

«Хочу помочь Ласке. Она мне нравится. Ну и внучке Рыси заодно – раз уж нам это по силам».

«Всех больных мы исцелить не сможем».

«Знаю, – сказал я. – Но ведь это из-за нас принцесса не может найти нового маршала. Ведь это мы убили всех кандидаток, дернуло же их собраться в том замке именно вчера. На Ласку сейчас и без этого навалилось много забот. Так почему бы нам ей не помочь? Ведь для всех она наша сестра. Как она говорит? Семья – это главное? Задержимся тут еще на денек. Почитаю десяток часов стишки, пока ты поставишь внучку Рыси на ноги. А в герцогство отправимся послезавтра. Да и хочется мне после вчерашнего совершить какой-то хороший поступок. Чтоб на душе не так тошно было».

«Ладно, – сказал Ордош. – Будет тебе хороший поступок».

– Ну… попробуй.

– От тебя мне понадобится только одно, – сказал я. – Указ о назначении Рыси маршалом. Чтобы я мог его ей завтра продемонстрировать. Сделаешь?

– Утром тебе его принесут, – сказала принцесса. – Если у тебя получится, братик, я… Я тебя расцелую! А давайте за это выпьем! Не отлынивай, мелкая! Пей до дна!


***

Посиделки в королевских покоях длились недолго.

Пришлось солгать, что третий кувшин – последний. Ласка восприняла это спокойно. Обняв меня напоследок и поцеловав в лоб, в компании телохранительниц ушла, крепко держась на ногах, словно и не выпила два кувшина вина с винным сахаром.

Я понял, что искать отдельную комнату для Елки сегодня уже не буду. Лень. Да и поздно уже.

Бандитка оказалась не столь крепкой, как принцесса. Сама выбраться из-за стола она не смогла. Мне пришлось поднимать ее и нести к кровати.

Повиснув у меня на шее, Елка сказала:

– Пупсик! Я на-пи-лась!

– Сможешь хвастать теперь, что пьянствовала в компании принцессы Уралии, – сказал я.

– Ха! Прикольно. Девки о-фи-геют!

Уложил бандитку на кровать, стер со своей щеки ее слюну. Стянул с Елки сапоги. Та не сопротивлялась. Мне кажется, она уснула еще до того, как коснулась головой подушки.

«Впервые раздеваю женщину, чтобы просто уложить ее спать», – сказал я.

«Не хвастайся, – сказал Ордош. – Это Елка. Ты давно не воспринимаешь ее, как женщину. Так что твой поступок не такой уж и героический. Радует, что ты не напился сегодня, Сигей. Это обнадеживает. Мало удовольствия обитать в одном теле с алкоголиком».

«Сам ты алкоголик, колдун! Я до знакомства с тобой спиртное почти не употреблял!»

«Стандартное поведение. Так говорят все пьяницы – ищут виноватого».

«Ну и гад же ты, колдун! Усыпляй меня! Да так, чтобы я не видел во сне этот дурацкий замок».

Не очень-то мне хотелось в своих снах вновь пережить вчерашнее приключение.

Но меня не покидало предчувствие, что сегодня ночью именно так и будет.

Со стороны двери послышалось поскрипывание. В этот раз я не повернулся на звук. И без этого знал, что створки сдвинулись, плотно прижались друг к другу. Ордош соединил их заклинанием.

Я не выставлял охрану около королевских покоев с момента возвращения Ласки во дворец. Не хотел показывать принцессе «костлявый квартет». Понимал, что в отличие от других обитателей дворца, которые моими делами не интересовались, принцесса захочет рассмотреть девочек внимательно. И станет задавать вопросы, на которые мне не хотелось отвечать.

Колдун запечатывал дверь в нашу спальню заклинанием каждый раз, как я ложился спать.

Он сделал это и сейчас.

Прежде чем Ордош усыпил меня, я спросил:

«Что ты думаешь о словах Ласки, колдун?»

«О каких еще словах?»

«Она утверждает, что имперцы не перешли границу, не вторглись ни в Вернское графство, ни в Пастушьи холмы. Думаешь, это правда?»

«Не знаю, Сигей. В памяти и посла, и маршала я обнаружил одну и ту же информацию: о скором вторжении имперцев. Еще в великом герцогстве мы слышали, что Империя стянула войска к границе у Пастушьих холмов. Я бы сказал, что намерения императрицы очевидны: она собирается вернуть утерянные двести лет назад земли».

«Ласка сказала, что императрица увела войска», – сказал я.

«Какой ответ ты от меня ждешь, Сигей? Мне нечего тебе сказать. Ласку ввели в заблуждение? – возможно. Императрица отказалась от вторжения? – тоже может быть. А еще в Империи могла начаться гражданская война. Или на побережье высадились обитатели заморских колоний, у которых Империя отбирает мужчин, и войска отвели от Пастушьих холмов, чтобы бросить на защиту осажденной столицы. Я не знаю, Сигей, как на самом деле обстоят дела. Одно могу сказать: лежа на этой кровати мы никак на них повлиять не можем. Так что не думай о глупостях. Попробуй прикинуть, как ты завтра будешь уговаривать Рысь. Хотя нет. О Рыси мы подумаем завтра. А сейчас…».

Я успел почувствовать, как Ордош сплел заклинание…


***

А потом меня разбудил стук в дверь.

«Вставай, дубина», – сказал Ордош.

«Кого это там принесло в такую рань?» – спросил я.

«Один человек. Думаю, доставили обещанный нам вчера указ о назначении Рыси маршалом».

Ордош угадал.

Забрав у посланницы документы (а еще та вручила мне футляр с маршальским жезлом – зачем принцесса передала его сейчас?), я прикрыл дверь, посмотрел на спящую Елку и сказал:

«Надеюсь, поход к Рыси – наше последнее приключение в королевстве. Пусть не сегодня, но завтра наверняка, мы отправляемся в великое герцогство, колдун. Пора. Загостились мы здесь. Никудышный из меня путешественник. Хочу в алхимическую лабораторию или в нормальную кухню: состряпать там что-нибудь… эдакое. Надоело бездельничать!»

Глава 12

Пока привел в чувство Елку (пришлось обращаться за помощью к Ордошу), пока та сбегала в посольство великого герцогства за Астрой (давно подумывал подыскать для своей кареты место у конюшен дворца, но теперь уже поздно этим заниматься) — из дворца мне удалось выбраться лишь в полдень.

Отпускать Елку одну в город я опасался, но…

— Ха! Ты чо, твоёчество?! Прикалываешься? После того, что ты устроил в том замке, кто ж меня тронет? Да и я теперь не стану ворон считать. Пулемет будет под рукой. Пусть только сунутся! Не боись, твоёчество, скоро вернусь. Не дело принцу отправляться в гости пешком! Не позорь меня.

– Я могу попросить карету у сестры, — сказал я.

– А Астра чо, в посольстве будет париться? – сказала Елка. – Сходи на кухню, твоёчество, приготовь себе завтрак. Когда ты его съешь, карета уже будет стоять у ступеней главного входа.

Именно так я и поступил: приготовил омлет, сварил кофе (угостил напитком и поваров).

Когда при полном параде вышел из дворца, Елка распахнула передо мной дверь кареты.

«Надо бы расплатиться с наемницей», — сказал я.

«Подождет. Никуда ее деньги не денутся. Уверен, что она все еще бегает за нами хвостиком. И даже получив свою сотню золотых, не исчезнет. Рассчитаемся с ней завтра перед отъездом. Сейчас у нас другое дело», – сказал Ордош.


***

Рысь жила в невзрачном двухэтажном доме, зажатом с двух сторон более высокими и яркими зданиями. Без собственного двора — вход прямо с улицы. Под ее окнами пестрели цветами огороженные низкими заборчиками клумбы, около которых и остановилась наша карета.

Елка выбралась наружу, огляделась. Протянула мне руку, желая помочь спуститься на землю. Я сделал вид, что не заметил этого.

Елку я решил взять с собой на встречу с Рысью.

А Астре велел подождать нас: кто знает, как Рысь отнесется к моему появлению. Старушка, судя по воспоминаниям Щурицы, не очень-то пресмыкалась перед власть имущими. Вполне в ее стиле перенести встречу с принцем на другое время.

Дверь нам открыла служанка. Молодая. В чистой отутюженной униформе, с вежливой улыбкой на лице.

Узнав, кто я, она поклонилась, проводила нас в гостиную и отправилась докладывать о моем появлении хозяйке.

В доме я уловил запахи мяты и корицы. Словно здесь совсем недавно пили травяной чай, ели свежую выпечку. Услышал голодное урчание живота Елки.

Внутренний интерьер, как и сам дом, меня не впечатлил. В гостиной я увидел минимальный набор мебели (даже этот не очень просторный зал выглядел пустоватым), невзрачные шторы на окнах. Из украшений на стенах – лишь похожие на игрушечный домик часы с гирьками на цепочках.

Я уселся на диван, бандитка примостилась рядом со мной.

– Чо-то… бедновато, – сказала она. – Даже у тетки в доме не так убого. А где оружие на стенах? Она точно была маршалом? Не верится.

– Была, деточка, была, –послышался знакомый голос. – Когда-то. Да. Но теперь я просто бабушка -- старая, дряхлая и ни на что не годная.

Хозяйка этого дома спускалась со второго этажа по скрипучей деревянной лестнице. Бледное лицо, седые волосы. Именно ее я видел в приемной Ласки. Рысь.

Должно быть, примерно так, как она, будут выглядеть лет в пятьдесят телохранительницы принцессы – все еще сильные и мускулистые, с походкой хищницы, но уже не похожие на взведенную пружину, без прежней настороженности во взгляде. Но сомневаюсь, что они станут носить такие же невзрачные халаты и тапочки.

Я подождал, пока Рысь подойдет ближе, продемонстрировал ей свою улыбку, поздоровался.

Женщина улыбнулась мне в ответ, от чего ее губы вытянулись в тонкие линии. Остановилась около дивана, где я сидел.

– Какой неожиданный сюрприз! – сказала Рысь. – Принц! Здравствуй, маленький пупсик! Хотя, ты, смотрю, уже не маленький – как же быстро растут чужие дети! Вон какой вымахал: стал даже выше своей мамы! Да. Хм. Прошу: прости старуху, принц – тебя ведь теперь, вероятно, следует величать не иначе как ваше королевское высочество?

– Только не пупсиком, очень тебя прошу, Рыся, – сказал я. – Пупсик умер вместе с мамой. Лишь от нее я хотел бы снова услышать это прозвище.

Женщина перестала улыбаться.

– Да. Прими мое соболезнование, принц. Твоя мама была не только королевой, но и моей подругой. Моей лучшей подругой. И как я теперь поняла, единственной. Сочувствую твоей утрате. Мне твоей мамы сейчас тоже очень не хватает.

Женщина посмотрела и на футляр, который я держал в руке. Нахмурилась.

– Я слышала, принц, что в Залесске тебе подлечили голову, – сказала она. – Вижу, меня не обманули. Ты больше не похож на дурачка. Низкий поклон тамошним лекаркам. Они сотворили чудо. Жаль, королева тебя не видит. Она была бы счастлива. Да. Признаюсь, непривычно видеть, что сын моей покойной подруги – ее любимый пупсик – не корчит рожицы, не ковыряет пальцем в носу, а разгуливает по гостям в компании девицы с бандитской татуировкой. Кстати, правду говорят, что женская энергия тебе теперь не страшна?

– Да, Рыся, правду, – сказал я.

Елку Рысь словно не замечала. Смотрела только на меня. Разглядывала, не стесняясь и не скрывая любопытства.

Бандитка молча следила за нашим разговором, скромно положив руки на колени.

– Да. ЧуднО. Я считала, что не увижу тебя больше. Думала, сгинешь там, у этих… Волчиц. Не могла понять, как твоя мать согласилась на этот брак. Ведь всем было понятно, что у герцогинь ты долго не протянешь. А видишь, как оно обернулось. Должно быть, моя подруга что-то знала, раз отпустила тебя. Но не рассказала даже мне. Да. Нужно и мне наведаться в великое герцогство. Они там, у вас, головастые – в этой Академии. Так и сделаю. Зимой. Так что привело тебя в мой дом, ваше высочество? Только не говори, что ты соскучился по старухе.

– Прошу прощения, Рыся, но я тебя почти не помню. Не обижайся. О том, что было со мной до поездки в великое герцогство, воспоминаний у меня почти не осталось. Так, лишь обрывки: мама, сестры… а тебя я запомнил сидящей на белой лошади – видел в окно, как вы с моей мамой катались по нашему саду. У тебя тогда были блестящие шпоры на сапогах – это сохранилось в моей памяти. А твое лицо – как в тумане.

Сегодня утром мы с Ордошем перешерстили память принца на предмет его встреч с Рысью. Тех оказалось совсем немного.

Воспитывали принца сменявшие друг друга слуги мужчины – не женщины (Жасмин был четвертым – куда делись предыдущие, Нарцисс не знал). За свою жизнь принц вообще мало встречался с женщинами. Его держали в стороне от них. Даже от матери.

А когда Нарцисс все же сталкивался с представительницами противоположного пола, то отличал только мать и сестер. Все прочие казались ему на одно лицо. Нам с трудом удалось выудить из его памяти хоть какие-то сцены с участием Рыси.

– Как?! – сказала Рысь. – Забыл старуху?!

– Прости.

Женщина махнула рукой.

– Не беда. Главное – ты поправился. Зачем тебе прошлое? От него одно расстройство. Да. Когда я в последний раз прогуливалась верхом по Саду предков в компании твоей мамы, тебе и десяти лет еще не исполнилось. Странно, что ты запомнил именно этот момент, а не… Ладно. Не поверишь, но я смотрю на тебя и вижу королеву. Вы с Норкой походили на нее больше, чем Ласка. И то, как ты улыбаешься… Да. Рада, что ты решил навестить старуху.

– Ну, на старуху ты еще не похожа, Рыся, – сказал я. – Многие стражницы, что охраняют сейчас дворец моей сестренки, рядом с тобой выглядели бы хлипкими девчонками. Мало кто из гвардейцев, которых мне довелось повидать, может похвастаться таким крепким телом, как у тебя. Уверен, ты еще способна на великие подвиги!

Рысь рассмеялась.

– А ты льстец, ваше высочество! Да. Странно слышать такие слова от мужчины. Обычно мне подобные комплименты говорили ухажерки.

– Никакой лести, Рыся. Я говорю правду. И моя сестра со мной согласна. Она считает, что ты еще полна сил, и лучшей кандидатуры на пост маршала королевства, чем ты, ей не найти. Когда узнала, что я собрался к тебе в гости, попросила меня вручить тебе это.

Я протянул женщине футляр с маршальским жезлом.

– Принцесса Ласка подписала сегодня указ о назначении тебя, Рыся, маршалом. Поздравляю. Документ у меня. Со всеми печатями – все как положено. На всякий случай захватил его с собой – вдруг ты мне не поверишь. Могу его тебе показать.

Серебристый узор на крышке футляра блеснул.

Привлек взгляд Рыси.

Какое-то время женщина смотрела на футляр. А я на нее.

Но потом кончики губ женщины дрогнули. Она покачала головой, отвела мою руку в сторону.

– Мне жаль, принц, – сказала Рысь, – но я вынуждена отказаться от этой чести. Да. Я обещала твоей сестре подумать. И я это сделала. Передай ее высочеству, что мой ответ – «нет». Мне лестно было слушать твои комплименты, маленький пупсик. Но ты ошибся: я все-таки слишком стара для того, чтобы вновь командовать войсками. И рада бы помочь ее высочеству… Я посвятила армии большую часть своей жизни. Но теперь уже не могу уделять ей время. Даже если бы и хотела. Моя служба закончилась, принц. Прости.

Рысь шагнула вперед, погладила меня по голове. Тут же отступила, обняла себя руками. Мне показалось, что женщина смутилась.

– Давай-ка я лучше угощу тебя и твою спутницу чаем! – сказала она. – Что скажешь, ваше высочество? Час назад мне доставили свежую выпечку. Булочки с корицей сегодня отменные! Да. Таких ты не попробуешь даже в королевском дворце! Сейчас я распоряжусь.

– Не нужно, – сказал я.

Положил футляр с жезлом на диван.

Рысь вновь коснулась его взглядом, но тут же заставила себя посмотреть на мое лицо.

– Чай с булочками – это замечательно, – сказал я. – Но я пришел сюда не только для того, чтобы передать тебе жезл. Просьба сестры была скорее сопутствующей целью. Главное, зачем я решил тебя навестить, Рыся – чтобы помочь твоей внучке. Мне сказали, что ей исполнилось тринадцать. Через два года она уже может приступить к несению службы. Ведь в королевстве, если я не ошибаюсь, на службу принимают с пятнадцати лет? Насколько знаю, ты поступила в училище именно в этом возрасте.

– При чем здесь моя внучка? – спросила Рысь.

– Ты разве не мечтала о том, что она пойдет по твоим стопам? Окончит училище, вольется в ряды гвардии. Дослужится до маршала, станет соратницей и подругой Львицы Восьмой. Королевству нужны умелые, а главное – преданные офицерши. Уверен, твоя внучка будет именно такой. После того, как богиня Сионора вылечит ее спину.


***

Я рассказал Рыси о Сионоре, о том, как та исцелила меня, как защитила меня от магической энергии. Как богиня взяла под свое покровительство семью великой герцогини. Как она восстановила глаз Сороке и прошлой ночью вылечила руки Елке.

Долго расписывал те чудеса, что творила богиня любви в великом герцогстве. Сообщил, что Волчица Шестая велела построить для Сионоры отдельный храм в Залесске. И как богиня наказала по моей просьбе маршала Щурицу – здесь, в Уралии.

Чем дольше я говорил, тем яснее понимал, что мои слова производят на Рысь вовсе не то впечатление, на которое я рассчитывал.

Похоже, своими словами я убеждал Рысь лишь в том, что голову мне не долечили.

Когда мой словарный запас истощился, в разговор вмешалась Елка.

– Чо тупишь-то, тетка?! – сказала она. – Для богини любви вылечить твою девку – что пальцы обоссать! Уж я-то знаю! Хватит уже выделываться и веди принца к внучке! До утра, что ль, ему тебя уламывать?! Не борзей! Как будто это ему надо! Тебе помощь предлагают, а ты, старуха, морду воротишь! Чай твоёчество не денег у тебя взаймы просит! Из-за вас, между прочим, мы еще на день зависли в этом воняющем рыбой городе! А могли бы уже домой ехать! Так что, тетка, хватит ему мозги полоскать! Определись уже: надо твою внучку лечить или нет. Если нет – так не будем париться! Пойдем булки трескать! С чем, говоришь, они? С корицей? Я люблю корицу! Накрывай на стол. А внучка твоя пусть и дальше под себя гадит!

К моему удивлению, Рысь Елке не ответила – лишь сверкнула в ее сторону глазами.

И вновь повернулась ко мне.

Сказала:

– Ну… не знаю. Ты… хочешь помолиться? Только и всего? Ладно, ваше высочество. Почему нет. Хуже от этого не станет. Да. Давай попробуем.

«Наконец-то! – сказал Ордош. – Думал, придется эту Рысь усыпить, чтобы добраться до ее внучки. Не умеешь ты разговаривать с военными. А Елка молодец. Не зря мы ее спасали! От этой малолетней бандитки все же есть толк».


***

Когда мы увидели полулежавшую у большого панорамного окна девочку, Ордош сказал:

«До рассвета управимся. Но придется израсходовать море энергии. Вряд ли обойдемся лишь одним накопителем. С таким расходом маны, как в последние дни, скоро снова будем охотиться на голубей и крыс».

Елку я отправил к Астре. Велел бандиткам ехать в посольство великого герцогства. А утром возвращаться за мной.

Елка попыталась мне возразить, но я объяснил ей, что ночь проведу в кресле, буду читать молитвы. Помощь мне не потребуется. А чье-либо присутствие в комнате станет меня отвлекать.

Это был и намек для Рыси. Но та его либо не поняла, либо проигнорировала. Рядом со мной у постели внучки женщина просидела до полуночи. Молча и не шевелясь. Переводила взгляд с лица спящей девочки на мой хрустальный шар (я попросил колдуна заменить на накопителе иллюзию рыбки в аквариуме на что-то менее экстравагантное), слушала, как я декламировал «Евгения Онегина» на русском языке, куда после каждой строфы добавлял торжественное «Сионора!».

Рысь выходила из комнаты лишь в полночь, когда я прервал выступление, попросил ее приготовить мне горячий чай. Она сама принесла мне поднос с чайником и чашкой. А потом вернулась на свое место.

Усыплять мы ее не стали. Напротив: я попросил колдуна влить в женщину малую бодрость, когда мы заменили опустевший накопитель. Мне хотелось, чтобы Рысь сегодня предстала перед Лаской счастливой и энергичной. И с маршальским жезлом в руках. Ведь не глупая же она: понимает, что от ношения этого жезла ей теперь не отвертеться.

Тьма за окном начала рассеиваться.

Я услышал за дверью шум: чьи-то голоса. Елка? Или голос бандитки мне померещился?

Рысь поднялась со своего места, вышла из комнаты.

«Долго еще?» – спросил я.

«Можно заканчивать, – ответил Ордош. – К вечеру спина девчонки полностью восстановится. Да и мышцы вспомнят о том, для чего нужны».

Я плеснул в чашку остывший травяной чай, смочил горло. Прошло больше часа, как я перестал читать стихи. Но язык все еще еле ворочался.

Встал с кресла, с трудом распрямил ноги. Потянулся. Зевнул.

Вернулась Рысь. Подошла ко мне, коснулась моего плеча. Спросила:

– Ну… как?

– Думаю, со спиной у нее теперь все хорошо.

Я ущипнул спящую девочку – та отдернула руку.

Рысь вздрогнула.

– Руками шевелить уже может, – сказал я. – Ногами, уверен, тоже. Ходить ей, конечно, еще рано – сперва нужно укрепить мышцы. Но через пару недель сможешь прогуливаться с ней по городу.

Я кивнул на закрытую дверь, спросил:

– За мной приехали? Или мне показалось?

– Пришла твоя подруга, – сказала Рысь. – Та наглая, которая была с тобой вчера. Требует, чтобы я позволила ей с тобой увидеться. Да. Говорит, что срочно должна тебе что-то сообщить.

– Что-то случилось? Почему ты плачешь?

– Я? Плачу?

Рысь провела рукой по лицу, посмотрела на мокрые пальцы.

– Да, – сказала она. – Слезы.

– Елка не объяснила, почему явилась так рано? – спросил я.

– Нет, ваше высочество. Мне она ничего не говорила.

Я посмотрел на спящую девочку. Та забавно оттопыривала губы. Я улыбнулся.

«Все? Можем уходить?»

Погладил хрустальный шар.

«Убедись, что старуха приняла предложение принцессы. Чтобы не пришлось возвращаться сюда и снова ее уговаривать», – сказал Ордош.

Я поднял с пола свою сумку, вынул из нее документы, протянул их Рыси.

– Оставь это у себя, – сказал я. – И жезл тоже.

Женщина взяла бумаги.

Бросила взгляд на внучку, потом на футляр с маршальским жезлом, который я примостил в изножье кровати девочки.

Склонила голову.

– Спасибо, ваше высочество, – сказала она.

– Пожалуйста, – сказал я. – Проводи меня вниз. Узнаем, что там у них стряслось.


***

Елка ждала меня в гостиной.

Нервно теребила рукоять пулемета.

Увидев меня, она вскочила на ноги и выдала скороговоркой:

– Твоёчество! К нам в посольство прибежала девка из дворцовой прислуги. Искала тебя. Сказала, что ночью солдатки из гвардии захватили дворец. Вырезали стражниц, пленили принцессу. Служанок заперли. А эту отправили к нам в посольство – велели найти тебя. Твоёчество! гвардейцы хотят с тобой встретиться.

Глава 13

Шторы на дверях кареты покачивались. Окна они закрывали не полностью, сквозь щель между ними я видел, что небо над городом посветлело. Солнце еще не взошло, но фонари уже погасили. Проникавшего в салон света едва хватало на то, чтобы я различал очертания фигур Рыси и Елки.

Рысь отправилась во дворец вместе с нами. Мы потому и задержались в ее доме: дожидались, пока она сменит свой халат на мундир. Впрочем, задержка оказалась недолгой. Много времени на переодевание Рыси не понадобилось.

Уже сидя в карете, новый маршал королевства озвучила план наших дальнейших действий. Говорила четкими, короткими фразами, словно отдавала распоряжения. Главная мысль ее речи: основные хлопоты по освобождению принцессы она взвалила на себя, мне же маршал отвела роль марионетки.

Я не слушал ее. Но и не перебивал. Разговаривал с колдуном.

«Зачем им понадобился Нарцисс? — спросил я. — Странно. Разве кто-либо из жителей королевства, находясь в здравом уме, станет обсуждать серьезные вещи с мужчиной, пусть даже и принцем? И почему гвардейцы ворвались во дворец? Сошли с ума? Не понимают, что такую выходку принцесса им не простит? Или их поступок – лишь видимая часть очередного заговора? Опять кто-то пытается занять трон? Участь Щурицы их ничему не научила?»

«С убийством Щурицы мы сглупили, — сказал Ордош. – Признаю. Не следовало нам спешить. Нужно было проделать все так, чтобы ни у кого не возникло вопросов: кто ее убил, за что и как. Чтобы все четко понимали, какая участь ждет тех, кто попытается отстранить нашу семью от власти и усадить свой зад на львиный трон».

«Значит, все же переворот?»

«Увидим».

«Если переворот… Ласку пленили – это я понимаю. Но принц-то им зачем?» – спросил я.

«Раз они потребовали тебя, значит им нужно что-то, что можешь дать только ты», — сказал Ордош.

«Что, например? Кто-то снова попробует женить меня на своей дочери?»

«Очень может быть. Только не женить. Забыл, как здесь говорят?»

«Выдать зажен… Тьфу! Язык сломаешь местными терминами! Прямо бы говорили: нужно кого-то оплодотворить для получения законных прав на трон. Как отреагировала бы твоя Мая, узнав, что из нас пытаются сделать автомат по производству наследниц королевства Уралия?» – сказал я.

«Сказала бы, что они опоздали».

«С кем, интересно, предложат нам переспать?»

«Уверен, что с женщиной», — сказал Ордош.

«Я надеюсь! За любой другой вариант разрешу тебе открутить им голову».

«Но изменить жене с женщиной ты согласен?»

«Опять же – смотря с какой, – сказал я. – Но… да. На подобную жертву я пойти смогу».

«Конечно, – сказал Ордош. – После пяти-то тысяч проституток. Но я все же надеюсь, что требования гвардейцев окажутся менее суровыми. Доступ в королевскую сокровищницу, к примеру. Скоро мы это узнаем, Сигей. Не будем фантазировать. Пока расслабься. Твоей жизни в любом случае ничто не грозит. Главное – не выпускай из рук накопитель. Хотят солдатки с тобой встретиться – пожалуйста. Уже едем. Все получат то, что заслужили».

Что делать, когда подъедем к дворцу, мы с колдуном уже решили.

«Все просто, Сигей. Наша задача -- увести из дворца принцессу. Только и всего. И не слишком светить при этом своими возможностями. Мы не будем подавлять бунт, не станем мстить за убитых стражниц и освобождать служанок: просто выслушаем, что хотят эти взбесившиеся солдатки, и отберем у них Ласку. Возможно, даже оставим их всех в живых, чтобы они не явились потом тебе во сне. А как только жизнь нашей сестры окажется вне опасности – всё, наша миссия завершена: умываем руки. Бороться с местными заговорами – не наше дело. Дальше пусть с гвардейцами разбираются сама наследница, или ее маршал… да хоть полиция! – но не мы», – сказал Ордош.

«Плохое у меня предчувствие, колдун, – сказал я. – Раньше мы все никак не могли уехать из великого герцогства. Теперь же нас не отпускает Уралия. Сейчас этот нелепый бунт гвардии: вот почему этим солдаткам не сиделось спокойно в казармах? Казалось бы: ничего не делают, а жалование получают. Чем они недовольны? Чего добиваются? Но ладно – с этим разберемся. А что потом? Завтра отправимся к твоей Мае? Сомневаюсь. Мне больше верится в цунами или наводнение».

«Ты говоришь ерунду, Сигей. Это от усталости. Держи парочку бодростей. На час-полтора они прочистят тебе голову от глупостей. А после ты позавтракаешь и отправишься спать».

Заклинания, словно несколько чашек хорошего кофе, прогнали мою сонливость. Рубленые фразы, которыми сыпала Рысь, больше не вызывали зевоту.

Маршал вдруг замолчала.

Елка воспользовалась паузой в ее речи и спросила у меня:

– Нам-то с Астрой чо делать, твоёчество?

– Ничего, – сказал я. – Сам разберусь. Будете ждать меня у кареты. Не высовывайтесь, держите оружие наготове, в обиду себя не давайте. При малейшей опасности – стреляйте. Потом разберемся, хотели вам причинить вред или пытались спросить дорогу к порту. Ранение случайного прохожего мне пережить будет проще, чем смерть кого-то из вас. Так что при малейшей опасности действуйте решительно. Вот, возьми еще один пулемет. А этот для маршала.

Я сделал вид, что достал пулеметы из-под сидения. При таком освещении Рысь вряд ли поняла – лежали они там или нет. Положил их рядом с Елкой.

– Во дворец вслед за мной не суйтесь – будете мне мешать. Оставайтесь у кареты, даже если вам вдруг почудится, что дворец вот-вот развалится, и меня нужно срочно спасать. Я. Справлюсь. Сам. Это понятно?

– Как скажешь, твоёчество. Ха! А если эта будет к тебе рваться?

Елка кивнула на Рысь.

– Надеюсь, она не станет этого делать, – сказал я.

– Уверен?

– Попрошу Астру проследить за этим.

– О чем ты говоришь, ваше высочество? – спросила Рысь. – Чем ты меня слушал? Сказала же: ты во дворец не пойдешь. Я сама буду вести переговоры. Некоторых девочек из этого полка я знаю. Серьезные бойцы. Да. Если против нас выступил весь полк, то нам с ними будет сложно совладать. Я все же надеюсь, что не все гвардейцы решились на измену. Возможно, часть из них остались в казарме и выступит на нашей стороне. Мы не будем ничего предпринимать, пока не соберем все имеющиеся у нас силы: и городских стражниц, и криминальную полицию… я смогу мобилизовать даже отставников!

– Ты чо раскричалась? – сказала Елка. – Притормози. Пупсик… принц и без тебя знает, чо ему делать. Не парься. Сказал нам сидеть на жопе – значит, будем сидеть. На вот тебе пулемет. Наше дело сторожить карету, чтобы твоёчеству потом не пришлось таскаться по вашему городу пешком. И все. Не волнуйся: твоёчество во всем разберется. Он это может, я знаю. Сделает все в лучшем виде. Никто и пикнуть не успеет.

– Постараюсь во дворце не задерживаться, – сказал я. – Пообщаюсь с гвардейцами, заберу у них сестру. А потом поедем завтракать. Устал. Хочу спать. Но не хочу ложиться спать на голодный желудок. Служанка не говорила, сколько солдаток вломилось во дворец?

– Ха! Ты чо?! Ей так настучали по ушам, что она и пальцы бы свои после такого не сосчитала. Но говорит, что много. Она видела трупы стражниц. Так что ты, твоёчество, будь там поосторожней. Может, девок из квартета с собой возьмешь?

– Посмотрим, – сказал я. – Надеюсь, что они там не понадобятся. Мое дело освободить сестру. А потом она сама разберется, что делать. Тем более что у нее теперь и маршал для планирования военных операций имеется.

Я отодвинул штору.

Улица выглядела безлюдной – ни патрулей, ни прохожих. Я не заметил даже собак. Но в некоторых окнах уже горел свет: часть горожан проснулись – видимо, собирались на работу.

Я присмотрелся. Дома за окном показались мне знакомыми. Это не торговый квартал. Если будем двигаться в этом же направлении дальше, то окажемся на главной площади, около храма всех богов. Центр города я неплохо изучил, научился ориентироваться на его узких улочках. И знал, что мимо храма мы сейчас проезжать не будем.

Карета замедлила движение, повернула. Вон там, около того дома, мы недавно разговаривали с наемницей. Вот и знакомая ограда.

Ворота открыты. Стражниц около них я не заметил. Свет в домике около ворот не горит.

Астра не забыла мои указания: карета остановилась.


***

Рысь попыталась меня остановить, но замерла, обездвиженная заклинанием.

Я наклонился к ней и сказал:

– Не смей со мной спорить! Когда мне понадобится твоя помощь, я тебе об этом скажу.

– Что со мной?

У маршала едва получалось говорить.

– Потерпи. Скоро пройдет.

– Чо, допрыгалась? – сказала Елка. – Не будешь больше спорить с нашим принцем! Велел он тебе сидеть на жопе – значит сиди!

– Ждите, – сказал я. – Скоро вернусь.

Спрыгнул с подножки кареты, осмотрелся. Задержал взгляд на будке стражниц.

«Никого, – сказал Ордош. – Живых в сторожке нет».

«А мертвые?» – спросил я.

«Разве не чувствуешь запах?»

«Какой?»

«Дерьма и крови, дубина! Чем еще пахнут покойники? Держи».

В моей руке появился накопитель и тут же принял облик шара-аквариума.

«Опять рыбка?!»

«Пока она с тобой, никто не усомнится в том, что ты идиот, Сигей. А дурачков редко воспринимают всерьез – для нас это и нужно. Чем безобиднее ты выглядишь, тем проще нам будет подобраться к принцессе. Так что не ной. И шевелись уже! Ты не на прогулке. Хватит тереться около кареты!» – сказал Ордош.

«Гад ты, колдун!» – сказал я.

Прижал к животу накопитель и пошел к дворцу.


***

Я не заметил следов сражения ни на ярко освещенной дороге, ни на ведущей к дверям дворца ковровой дорожке, залитой светом больших шаров-фонарей. Но не увидел и дежуривших обычно у главного входа стражниц. Их места под навесами пустовали.

Не покинули свои посты лишь мраморные львицы. От них в мою сторону тянулись длинные тени. А рядом с ними на мраморных ступенях мельтешили тени круживших вокруг фонарей насекомых.

За моим приближением следили.

Как иначе объяснить то, что как только я взобрался по ступеням и подошел к двери, та приоткрылась?

Пахнущая чесноком девица в железном нагруднике и гвардейском плаще схватила меня за руку, втащила во дворец. Массивные створки тут же сомкнулись. Любительница чеснока придержала меня, а ее напарница поспешно заложила дверь металлическим засовом.

– Это он? – спросила сжимавшая мой локоть стражница.

Она смотрела не на мое лицо – разглядывала иллюзию рыбки, скрывавшую под собой накопитель.

– Ага. Принц.

– Похож на бабу.

– Нет, точно мужик! Не веришь – загляни ему в штаны.

– Зачем?

– Ну хоть поймешь, чем мужики от нас отличаются.

– Та ну тебя! Дура!

– Не трусь, подруга! Это всего лишь мальчонка!

– Не буду я никуда заглядывать!

– Принц тебя не укусит.

– Он точно принц?

– Да. Меня потому сюда и поставили: я его уже видела. Он шастал по дворцу в мою последнюю смену. Разок даже проходил мимо меня под ручку с принцессой. Расхаживал тут в такой же красной рубашке. Вот только золотишка тогда на нем было побольше.

Я переводил взгляд с одной женщины на другую, не вмешивался в их болтовню.

– Почему он явился один? Как это его к нам отпустили?

– А кому он нужен? Ты разве не знала, что наш принц дурачок? Как и его покойная сестра. Порченая кровь. Кто станет его оберегать?

– Капитан говорила, что он приведет каких-то своих подружек.

– Ты ж видела: он сам от ворот топал. Один – так один. Нам же лучше!

– Говорят, его подружки приехали в королевство вместе с ним. Они с пулеметами даже по дворцу ходили. Слышала, в их великом герцогстве пулеметы есть даже у детишек. Представляешь? А я не хотела бы схлопотать пулю. Тем более сейчас, когда мы с тобой стали богачками. Золото дыру в брюхе не залатает.

– Не трусь. Все будет хорошо!

– Надеюсь.

– Мы успеем свалить из города, еще до того, как полностью рассветет. Держи этого недотепу, чтобы не сбежал. Не хочу искать его потом по дворцу. Пойду, доложу о нем капитану.

Стражница покинула пост.

Мы с любительницей чеснока любовались на ее спину, пока та не скрылась за поворотом. И лишь после этого я опустил голову, взглянул себе под ноги.

Увидел там кровавые отпечатки.

Сделал шажок в сторону – на чистый пол. Увлек за собой гвардейца. Та сжала мою руку, словно опасаясь, что я сбегу, и сказала:

– Эй! Стой спокойно!

– Стою.

Я пробежал взглядом по кровавому следу. Увидел тела трех женщин в форме городской стражи. Убийцы не стали их прятать – оттащили в сторону, убрав с дороги, чтобы не мешали.

«Здесь и правда была резня», – сказал я.

«А ты думал, дубина, те женщины в сторожке у ворот отравились вином?»

«Какие женщины?»

«Стражницы».

«Так ты не шутил?! В той будке действительно были мертвецы?»

«Нашел шутника», – сказал Ордош.

«Кошмар. Зачем было убивать столько народа? Вряд ли городские стражницы могли оказать достойное сопротивление гвардейцам. Не лучше ли было их просто обезоружить? Заперли бы, как служанок. Или они и тех?..»

«Вполне возможно».

«Эти гвардейцы похожи на тебя, колдун! Такие же маньяки!»

«Убить, Сигей – всегда проще. И надежнее. Мертвецы не бьют в спину. Пока я им не прикажу».

«Никак не привыкну ко всей этой… жестокости. Надеюсь, Ласка накажет всех, кто участвовал в резне. И в первую очередь тех, кто надоумил гвардейцев явиться во дворец».

«Если она их поймает. Судя по словам этих привратниц, гвардейцы вот-вот покинут город. А это значит: они не собираются удерживать дворец. Кто бы ни подбил их на эту авантюру, она не ставила им целью здесь укрепиться».

«Слушай, колдун, а если это не захват власти, а обычный грабеж?» – спросил я.

«Не говори ерунду», – сказал Ордош.

«А вдруг? Ты забыл, что этот полк оставила в городе Щурица? И не просто так: ты сам говорил, что их командиры были ей верны. Такого принцесса им не простит. Одно то, что Ласка отстранила гвардию от службы во дворце, сменив на обычных городских стражниц – уже о многом говорит!»

«Интересная версия. Но даже если ты прав, Сигей, и гвардейцы решили уйти со службы громко хлопнув дверью, почему они не нашли для грабежа цель попроще? В городе таких много».

«Зачем? Во-первых, так они утрут нос принцессе. Покажут той, что могут сделать с ней все, что им вздумается. Что она поступила неправильно, задев их гордыню. А во-вторых, именно дворец для них лучшая цель! Вспомни, колдун, многие из гвардейцев несли здесь службу и представляют, где именно и чем смогут тут разжиться. Вполне возможно, что они даже нашли способ проникнуть в королевскую сокровищницу! Хотя сомневаюсь. Невозможно. Туда так просто не войти».

«Возможно все, Сигей. Было бы желание и время».

«Здесь и без похода в сокровищницу есть что взять! Возьми, к примеру, нашу спальню. Кто сможет помешать гвардейцам унести из дворца все, что им понравится? Не городская же стража. Ты сам говорил: гвардейский полк сейчас главная сила в столице. Его бойцы могут творить в городе все, что им взбредет в голову. Так почему бы им не заняться мародерством во дворце? Все равно, Ласка вряд ли оставит этих солдаток в гвардии, а может и отправит на каторгу, в отместку за помощь Щурице. И они об этом, без сомнения, догадываются!»

«Да. Это может подтолкнуть их в объятия соперниц принцессы. Но не на грабеж».

«А я считаю иначе. Им теперь нужно лишь покинуть город до возвращения других армейских подразделений. Увезти отсюда награбленное. Думаю, у них хватит ума спрятаться от гнева Ласки за границей. Я бы на их месте отправился в Империю».

«Звучит… слишком неправдоподобно, Сигей. В политические мотивы мне верится больше», – сказал Ордош.

«Поспорим? Ставлю на грабеж», – сказал я.

«Никогда не спорю. Но мы скоро выясним, что здесь творится. Вон смотри, Сигей: к нам топают девчонки. Целая делегация».

Стражница возвращалась.

А рядом с ней шагали три незнакомых мне гвардейца и кривоногая капитан Выдра.

Выдра держала руку у рукояти пулемета, разглядывала меня, сощурив глаза.

– Это он, – сказала капитан. – Удивительно. Никакого подвоха? Вы уверены? Без охраны? Без своей подружки?

– Его высадили из кареты у ограды. Он от самых ворот шел пешком. Один. Я видела.

Капитан подошла ко мне; ухмыльнулась, взглянув на рыбку.

– Мальчишка оказался не нужен никому в великом герцогстве, – сказала она. – Не понадобился и здесь. Нам даже не придется за него ни с кем торговаться! Как вам такое?! Именно эта часть договора меня смущала больше всего. Не представляла, как мы будем искать этого принца. Но раздобыть его голову получилось проще, чем выполнить любой из остальных пунктов. Каково?!

«Я рад, что капитан здесь! Хоть что-то хорошее сегодня произойдет. Не покину королевство, не выполнив обещание», – сказал Ордош.

«А может, обойдемся без убийств? – сказал я. – Хватит, колдун! Ты потешил свою кровожадность тем, что устроил в Бузлове».

– Я хочу увидеть сестру.

Спутницы Выдры переглянулись.

Заулыбались.

Сверху вниз посмотрели на свою низкорослую командиршу.

– А он не боится.

– Мужчина, – сквозь зубы процедила Выдра. – Все они умом не блещут. А этот и вовсе идиот. Ума не приложу, зачем его башка понадобилась имперкам. Они явно не знают, что он из себя представляет. Но это не наше дело. Мы свои обещания выполним. И я даже исполню его просьбу. Хочет увидеть сестру – пожалуйста. Берите его под руки, девочки. Отведем его высочество к принцессе.


***

Подпирая с двух сторон плечами, гвардейцы повели меня по непривычно безлюдному дворцу.

Выдра шагала впереди. На ходу, не оборачиваясь, отдавала распоряжения:

– Соберите всех в зале. Проверьте, чтобы солдатки брали с собой не больше, чем смогут разместить на заводной. И не перегружали лошадей! До границы путь неблизкий. Уже завтра-послезавтра за нами могут отправить погоню: я слышала, войска южной армии на подходе к столице. Я не запрещаю брать добычу. Но пусть не пытаются унести весь дворец. Самых жадных наказывайте. И готовьтесь к построению. Через полчаса проведем перекличку и выдвигаемся. Дожидаться я никого не буду. И возвращаться ни за кем не собираюсь.

«Я же говорил! Обычные грабители!» – сказал я.

«Обычные солдаты. Они всегда думают о добыче. Но что понадобилось тем, кто их сюда послал?» – сказал Ордош.

«Отказываешься верить, что они явились во дворец по собственной инициативе?»

«Отказываюсь, Сигей».

Солдатки привели меня в Большой тронный зал.

– Оставьте его, – сказала Выдра. – Займитесь бойцами. Через полчаса построение.

Подчиненные отсалютовали ей, поспешили выполнять приказ.

Капитан ткнула меня пальцем в грудь.

– Ты, – сказала она, – следуй за мной.

Схватила меня за рукав и потащила по залу, точно сомневалась, понял ли я, что именно она мне велела делать. Я не противился – шел за ней. И смотрел по сторонам.

В Большом тронном зале я увидел около сотни женщин. На меня и Выдру они не обращали внимания. Шумно спорили, торговались, чем-то обменивались. Хвастались друг перед другом блестящими безделушками. Все в нагрудниках, гвардейских плащах, при оружии. Их шлемы лежали на полу – около сумок, свертков, сложенных в кучу малогабаритных вещей.

«Тут как на рынке», – сказал я.

«Скорее, как на стоянке маркитанток после сражения», – сказал Ордош.

«Здесь весь полк?»

«Меньше половины. Вместе с нашей кривоногой капитаншей – девяносто пять человек».

«Где остальные?»

«Не знаю, Сигей. Где угодно: грабят дворец, сторожат принцессу, ухаживают за лошадьми, остались в казарме – выбирай, какое из предположений тебе больше нравится».

«Куда она нас ведет?»

«Не волнуйся ты так, – сказал Ордош. – Наше сердце так громко колотится, что мешает мне думать. Все будет хорошо, Сигей. Успокойся».

«И все-таки? Куда мы идем?»

«Возможно, прочь от этого хаоса. Думаю, Выдра хочет отвести тебя в сторону от шумных подчиненных, чтобы выдвинуть нам свои требования».

Миновав все группки гвардейцев, я понял, что капитан вела меня к подножию трона. Туда, где на ступени стояли седельные сумки, пара мешков и со скучающим видом сидела солдатка. Увидев нас, та встала, поспешила на встречу. Спросила:

– Это он?

– Да, – ответила Выдра. – Мы свои дела во дворце закончили. Сворачиваемся. Возвращайся в свой десяток. Скоро построение.

– А… он?

– Принц хотел повидать сестру. Я не могла отказать ему в таком удовольствии.

Солдатка, такая же кривоногая, как и капитан, ухмыльнулась.

– Помочь? – спросила она.

– Ты сомневаешься в том, что я справлюсь с мужчиной, рядовая? – сказала Выдра.

– Нет, капитан!

– Сотри со своей морды эту гадкую улыбочку!

– Слушаюсь!

– После переклички вернешься за моими сумками. А пока ступай к своим. Выполняй приказ!

Солдатка вздрогнула, сорвалась с места, поспешила прочь.

Выдра повернулась ко мне.

– Ты все еще хочешь увидеть сестру? – спросила она.

– Конечно. Где она?

– Сейчас.

Выдра отпустила мою рубашку, склонилась над своими вещами. Развязала горловину мешка, запустила в него руку. Достала какой-то предмет.

Повернулась ко мне, вытянула руку перед собой.

Продолжая ухмыляться, сказала:

– Вот.

– Что это? – спросил я.

– Не узнаешь?

«Спокойно, Сигей. Не делай глупостей», – сказал Ордош.

«Каких глупостей?»

И тут словно пелена спала с моих глаз.

Я понял, что именно показывает мне Выдра.

Капитан держала в руке голову принцессы Ласки.

Глава 14

— Можешь поздороваться с сестрой, — сказала Выдра.

Она поставила голову Ласки на ступень лестницы, ведущей к трону. Повернула лицом ко мне.

– Прощаться с ней я тебе не советую, принц. Скоро ваши головы будут лежать в моем мешке вместе. Вдоволь насмотритесь друг на друга.

Сняла с пояса пулемет.

— Твоя сестра еще не сдохла, когда я рубила ей башку, – сказала капитан. – Тебя, убогий, я пожалею – сперва убью.

Она направила на меня ствол и выстрелила.

От удара в грудь я пошатнулся.

Пуля упала на паркет.

А рядом с ней на пол повалилась Выдра.

«Хватай ее и тащи к трону! — сказал Ордош. – Не потеряй накопитель! Шевелись, дубина! Делай, что я говорю! Возьми ее на руки!»

«Кого?»

«Капитана! Прекрати жевать сопли! Подними ее!»

Слова колдуна подстегивали меня, точно удары кнута.

Я подхватил на руки Выдру и зашагал по ступеням.

«Она?..»

«Жива. И даже в сознании. Садись на трон!»

«Зачем?» — спросил я.

Уселся на железное кресло.

А Елка права – оно холодное.

«Прижми руку к накопителю, – сказал Ордош. – Мне нужно восстановить энергию. И прекрати задавать вопросы, дубина! Не до них сейчас».

Я сообразил, что все еще держу в руке стеклянный шар. Едва не уронил его, но успел прижать к груди. Боль пронзила ладонь.

Накопитель исчез.

Ордош скомандовал:

«Ставь капитана на колени. Мне нужно понять, что зачем они все это устроили».

Я выполнил приказ колдуна: повертел телом Выдры, как тряпичной куклой, поставил его перед собой, придерживая за край нагрудника. Подавил желание изо всех сил сжать капитану горло – так, чтобы услышать хруст позвонков.

Бросил взгляд в зал.

Почти сто женщин смотрели в мою сторону. Большинство – пока только пытались понять, что происходит. Но несколько гвардейцев уже бежали к трону.

У основания которого их дожидались четыре фигуры в красных плащах – «костлявый квартет».

Я не помнил, когда колдун извлек из пространственного кармана четверку скелетов.

Этот момент прошел мимо моего внимания.

Но скелеты уже сжимали в руках мечи, готовились к бою.

«Не отвлекайся, Сигей! Руку ей на лицо!» – сказал Ордош.

Я притянул Выдру к себе, припечатал пятерню к ее лбу.

И провалился в темноту.


***

Я словно проснулся.

Хотя уверен, что не спал.

Открыл глаза. Заморгал, прогоняя мутную пелену.

И тут же посмотрел вниз: на голову Ласки. Та по-прежнему лежала на ступени.

Так это правда?

«Я выяснил, где лежит ее тело, -- сказал Ордош. – Придется тебе туда сходить. Неправильно оставлять нашу сестру безголовой. Принцессу я не оживлю. Но прирастить ей голову мне вполне по силам».

Правда.

Я выпрямил спину, вспомнив, где нахожусь. Окинул взглядом Большой тронный зал.

Пока я был без сознания, по залу разбросали сумки, одежду, обувь – всё перепачкали грязью. Между этими вещами бесшумно и неторопливо бродили укутанные в рваные красные тряпки фигуры скелетов из «костлявого квартета». Они изредка останавливались, нехотя взмахивали мечами, отделяя что-то от предметов, и несли свои трофеи в центр зала, где складывали их в две кучи.

«Так поступали с убитыми бойцы султаната, – сказал Ордош. – Там, в моей прошлой жизни. Они не хотели, чтобы я пополнял их мертвецами свою армию. Разумно. Мне запомнились эти их постройки на полях сражений. Производят впечатление. Не находишь?»

«Какие постройки?» – спросил я.

Снова посмотрел на кучи в центе зала.

Действительно, те получались правильной формы, словно скелеты что-то строили.

Я даже понял что: башню из отрубленных рук и пирамиду из женских голов.

Вдруг осознал: обувь и одежда, разбросанные по залу – изрубленные тела гвардейцев.

«Ты что творишь, колдун?!»

«Я? Ждал, когда ты очнешься. Чтоб скоротать время решил показать местным, как выглядели поля сражений в моем прошлом. И намекнуть, какая участь ждет тех, кто попытается в будущем поднять руку на кого-нибудь из наших близких».

«Это… гвардейцы? Они… все мертвы?».

«Допускаешь, что кто-то из них, лишившись головы, мог выжить? – сказал Ордош. – Нет, никто из этих не очнется. Слепцы хорошо поработали. Но несколько самых ловких девиц сбежали – моя ошибка, мы забыли запереть дверь. Я не стал отправлять за ними наших девочек. На большом расстоянии слепцов сложно контролировать. Они могли бы порубить не только беглецов, но и всех встречных. А тебя бы это, знаю, расстроило. Мне и так пришлось подержать тебя в беспамятстве, чтобы ты не видел, что происходило в зале – пожалел твои нервы. Так что несколько гвардейцев из зала улизнули. А сейчас приходи в себя, Сигей. Долго собираешься сидеть? Трон холодный. Вставай, пока не застудил нам какой-нибудь важный орган».

Я сказал:

«Погоди. Ты выяснил, зачем убили Ласку?»

«Мы оба оказались правы, Сигей. Здесь и политика, и банальный грабеж. Обиделись гвардейцы на принцессу: она лишила их надбавок к жалованию – и той, что полагалась за охрану дворца, и той, которую обещала платить за верность Щурица. К тому же им донесли о намерении наследницы расформировать их полк, перевести всех солдаток в обычные части подальше от столицы – куда-нибудь на северную границу».

«И из-за этого они ее убили?!»

«Не только поэтому, – сказал Ордош. – Вчера к Выдре явилась имперка. Не кто-то там, а сама посол – лично. И предложила сделку, за которую пообещала капитану хорошее вознаграждение. И еще: что Империя примет на службу всех бойцов полка, кто изъявит желание покинуть королевство. Посулила большое жалование. И гарантировала сохранность имущества, которое солдатки привезут с собой, даже полученного путем грабежа (понял, на что намекала?). А пропуском на границе для гвардейцев послужат… головы принцессы Ласки и принца Нарцисса. Так что отрубание голов – не фантазия Выдры. А условие сделки, на которую она и чуть больше ста бойцов – почти все неженатые и бездетные солдатки полка – согласились. Думаю, примеру этой сотни последовали бы и другие гвардейцы (хороший полк сформировала Щурица), но побоялись за свои семьи».

«И для чего наша смерть понадобилась имперкам? – спросил я. – Понимаю, зачем они поддержали Щурицу: потому что так могли бескровно вернуть свои земли. Но теперь? Испугались, что Ласка решит отвоевать Пастушьи холмы? Но разве ее тетка Гагара, когда взойдет на трон, поступит иначе? Или они уже придумали, как избавятся от герцогини Торонской? Кого они хотят посадить на трон вместо нее? Не Выдру же они прочат в королевы?»

Скелеты продолжали приносить в центр зала новые трофеи. Постройки из частей человеческих тел становились все выше. Я с трудом отвел от них взгляд.

«В памяти капитана никакой информации о целях имперок я не нашел. Но я размышлял о них, Сигей. Пришел к выводу, что имперкам не важно, кто в итоге возглавит Уралию. И возглавит ли вообще. Мне кажется, сейчас им на этих землях королева не нужна».

«Как это?»

«Я думаю,имперкам нужен хаос в королевстве, – сказал Ордош. – Именно сейчас, в настоящее время. Зачем? Точно не знаю. Возможно для того, чтобы хватило времени укрепиться в Пастушьих холмах, а может еще и в Вернском графстве. В эту теорию хорошо укладывается желание императрицы столкнуть лбами Щурицу и нашу тетушку герцогиню Торонскую. Ведь случись так, как она хотела, в Уралии бы началась гражданская война, которая длилась бы не один день. За это время имперки прочно окапались бы на завоеванных территориях. Прогнать их оттуда у уралийцев получилось бы лишь ценой очень большой крови. Если бы вообще получилось. Но гражданскую войну предотвратила Ласка. Войска уже возвращаются. Возможно, именно поэтому принцессу убили».

«Ну а причем здесь принц? – спросил я. – Как его смерть повлияла бы на страну? От него-то в королевстве ничего не зависит! Если бы нас убили, подавляющее число жителей Уралии этого бы и не заметили. Сомневаюсь, что мы бы удостоились хотя бы траурного вымпела на башне».

«Мая бы расстроилась».

«Если только она».

«Так может потому имперкам и понадобилась его смерть? Чтобы поссорить Уралию с великим герцогством?»

«Надеялись, что Мая уговорит мать объявить королевству войну? – сказал я. – Серьезно? Боюсь, одного полка стрелков для войны с Уралией маловато».

«Ничего другого мне на ум не приходит, – сказал Ордош. – Для убийства принца у посла была отдельная инструкция. Его следовало обезглавить после того, как умрет принцесса. Не раньше. А значит, его голову заказали не за компанию с головой Ласки».

«Бессмыслица».

«Согласен с тобой, Сигей. Но о мотивах, побудивших императрицу заказать нашу с тобой голову, Выдра у посла не спросила. Ее больше интересовали гарантии и сроки. Так же деньги и обещанный титул. А ты ей не нравился, Сигей. Как и Ласка. Идею отрубить вам головы капитан восприняла едва ли не с восторгом».

Я вновь взглянул на голову принцессы, перевел взгляд на обезглавленное тело, что лежало рядом с ней.

«Это… Выдра?»

«Она, – сказал Ордош. – Ее память я забрал и просмотрел. Больше капитан нам не нужна».

Я сделал глубокий вдох.

«Колдун, так ли нужно было устраивать эту бойню? Не подумай, что мне их жалко – скорее наоборот. Но… ведь ты мог обезвредить всех этих женщин, не убивая».

«Боишься прослыть маньяком, Сигей?»

«Не хотел бы», – сказал я.

«Не бойся, дубина, – сказал Ордош. – Никто тебя так не назовет. Местные и слова такого не знают. Тебе пора понять, что в этом мире, как и в моем прошлом (думаю, и за стенами башни твоего архимага), не слышали о заповеди «не убивай». Да и не согласились бы с ней. Лишать человека жизни для местных женщин – обычная процедура. Как и для прочих животных. Любая из них готова порвать чужую глотку в борьбе за выживание. А то, что подобное не происходит повсеместно – заслуга не моральных ценностей. Единственное, что мешает женщинам перерезать тебе горло, чтобы отобрать деньги и драгоценности – закон. Который сам в большинстве случаев лишает преступников жизни, за что его и уважают. И в королевстве, и в Империи, и в великом герцогстве есть только четыре вида наказания: порка, штраф, смертная казнь и каторга, которая, по сути, является отложенной казнью. В тюрьмах тут преступники лишь дожидаются вынесения приговора».

«Зачем ты мне все это сейчас рассказываешь?»

«Какое, по-твоему, наказание ждало всех этих женщин за убийство наследницы престола? Догадываешься? Они сами себя приговорили, решившись на измену. Я только привел приговор в исполнение. Быстро. И без публичного позора. А ты, Сигей, должен понять, что местные не удивятся моему поступку. Моя жестокость лишь повысит в их глазах твой авторитет, на который раньше работало только твое происхождение – семья. Теперь семьи в королевстве у тебя нет. Но ты, хоть и мужчина, по-прежнему принц. Ты над законом! Каждое твое слово – закон! Не помешает всем об этом напомнить. Вспомни, как отреагировала на произошедшее в Бузлове Ласка. Она ни в чем тебя не упрекнула – все потому, что ты был в своем праве. Судил их, приговорил и привел приговор в исполнение. Как и сейчас. Так что в моем поступке женщин удивит не жестокость», – сказал Ордош.

«А что?»

«То, что ты, мужчина, смог его совершить. Нам снова придется что-то придумывать, Сигей. Как объяснить, что мужчина вырезал сотню женщин гвардейцев? Да еще и сбежавшие девицы наверняка растрезвонят о том, что в тронном зале ты был не один. Кто твои помощницы? Откуда они появились? Ведь ты вошел во дворец без них. Вот о чем тебе сейчас нужно думать. А не об этой кучке голов».

«Что-нибудь совру, – сказал я. – Как обычно – буду валить все на богиню, оправдывать все ее вмешательством. Наверняка Елка что-то подобное уже наплела маршалу. Что она могла рассказать? Догадываешься? К тому же мы обещали Мае, что в Уралии нам поможет посланник Сионоры. Но пока обходились без него. Обманывать жену нехорошо. Правильно я рассуждаю, колдун? Так может, пришло время предъявить местным посланника? Будем списывать все твои выходки на него».


***
Мы решили, что посланника буду изображать не я – снова Четверка. Для этого мы ее переодели: после сражения с гвардейцами ее одежда пришла в негодность. А слуга Сионоры, пусть и поддельный, не должен выглядеть оборванцем.

Мой плащ оказался Четверке великоват. Пришлось нам с колдуном поработать портными. Но вместо ниток и клея мы использовали заклинания.

«Посмотри на ее руки, – сказал я. – Перчатки пропитаны кровью».

«Где я тебе возьму другие перчатки? Раньше нужно было думать. Давно пора заготовить для наших девочек несколько комплектов чистой одежды, раз уж мы заставляем их пачкаться. Но так даже лучше: любому, кто посмотрит на ее руки, сразу понятно кто из вас двоих поработал в тронном зале мясорубкой», – сказал Ордош.


***

Из тронного зала мы отправились в спальню принцессы. Именно там Ласка вступила в схватку с гвардейцами.

Отряд Выдры проник во дворец не через главные ворота. Зная во дворце все входы-выходы, гвардейцы вошли через служебный ход. Их появление явилось для стражниц дворца неожиданностью. Предупредить принцессу никто не успел.

Охранницы Ласки обменяли свои жизни на жизни восьмерых солдаток (двух тяжелораненых подчиненных, по словам Ордоша, Выдра упокоила собственноручно). Но не смогли выполнить своего главного предназначения – не спасли наследницу. Я нашел их рядом с дверями в комнату принцессы, в одной куче с телами гвардейцев – опознал телохранительниц Ласки по одежде.

Пользуясь памятью капитана, Ордош помог мне найти и тело Ласки. Колдун сказал, что принцесса проснулась, разбуженная звуками схватки у своих дверей, успела взять в руки оружие, но даже не оделась. Так и встретила своих убийц: обнаженная, с мечом в руке.

Я перенес ее тело на кровать.

Приложил к нему отрубленную Выдрой голову.

Подождал, пока колдун выполнит свое обещание: соединит их вместе.

Вытер со своего лица слезы.

«Колдун, хватит выжимать из меня влагу! – сказал я. – Твои усилия сейчас никто не оценит».

«В этот раз, Сигей, я к твоим слезам никакого отношения не имею», – сказал Ордош.


***

Когда маршал Рысь во главе отряда вооруженных щитами и мечами бойцов (разношерстная компания) ворвалась во дворец, я шел ей навстречу в сопровождении «костлявого квартета». Четверка шагала позади меня в образе посланника Сионоры. Трех других скелетов Ордош одарил одинаковыми лицами краснощекой хозяйки постоялого двора.

Встретились мы с Рысью неподалеку от Большого тронного зала. Маршал с бойцами, уверен, туда еще не заглядывали. Иначе на их лицах сейчас читались бы совсем другие эмоции.

Я жестом призвал маршала остановиться.

– Где они, ваше высочество? – спросила Рысь.

– Гвардейцы? – сказал я. – В тронном зале.

Маршал взглянула на приоткрытую дверь. Прислушалась.

– Нам сообщили, что их во дворце больше сотни, – сказала она.

– Примерно столько и было, – сказал я.

– Ты убежал от них?

– Ушел.

– Кто это с тобой? – спросила Рысь.

– Мои друзья.

Рысь указала на тронный зал.

– Ты… уверен, что гвардейцы там, ваше высочество? Я их не слышу. Да.

– Увидишь. Можете спрятать свое оружие. Во дворце сражаться вам не придется.

Но маршал лишь крепче сжала рукоять меча.

– Отправь людей к конюшне, – сказал я. – Выдра оставила там трех солдаток присматривать за лошадьми. Если их еще никто не предупредил…

– Ты… видел принцессу? – спросила маршал.

– Принцесса Ласка погибла.

Рысь кивнула.

– Мы уже знаем, Нарцисс: арестовали двоих гвардейцев, – сказала она. – Да. Ты знаешь, где ее тело?

– Я оставил сестру в ее спальне. Положил на кровать. В подсобке рядом с кухней гвардейцы заперли служанок. Выпустите их. Велите им навести в спальне моей сестры порядок. Да и во дворце тоже. Не сегодня, так завтра сюда явится моя тетя, герцогиня Торонская, а здесь у нас… такое.

Маршал шагнула ко мне, словно собираясь обнять.

Но я остановил ее.

– Не нужно.

Провел рукой по лицу.

Откуда эта влага?

Похоже, я сегодня перенервничал. И не выспался.

– Найдите канцлера, – сказал я. – Пусть займется… все этим: объявит траур по моей сестре, найдет, кто приведет в порядок тело Ласки… и все прочее.

– Сделаю, ваше высочество, – сказала Рысь. – Да. Но сперва мы отвоюем дворец.

Она посмотрела мимо меня на «костлявый квартет», спросила:

– Твои подруги нам помогут?

– Они уже помогли, – сказал я.

«Приготовься. Сейчас верну квартет в карман», – сказал Ордош.

Я не стал оборачиваться.

Почувствовал, как один за другим скелеты прикасались к моей шее.

Видел, как все шире открываются глаза Рыси и ее бойцов.

– Куда они делись? – спросила маршал.

– Ушли, – ответил я. – Они сделали свое дело: освободили дворец от захватчиков, отомстили за мою сестру. Больше им незачем здесь находиться. Пропустите. Мне нужно пройти. У меня есть еще одно дело.

Впечатленные исчезновением моих спутниц бойцы послушно расступились.

Я поспешил прочь из дворца.

Выйдя на улицу, увидел у ступеней свою карету.

Навстречу мне шагнула Елка.

– Наконец-то! – сказала она. – Чо там было?

– Забирайся в салон, – сказал я.

И добавил, обращаясь к сидевшей на козлах Астре:

– Мы едем в посольство Империи.

Глава 15

Когда мы подъехали к имперскому посольству, солнце уже поднялось над крышами домов. По тесным улицам торопливо катились повозки, коляски, кареты. Возницы ругались друг с другом, не желая уступать дорогу. Пешеходы переступали через лошадиные яблоки, спешили по своим делам.

Наша карета остановилась около ограды посольства.

Я выглянул наружу. Рядом с воротами ни души. Но сами ворота заперты.

Нас это не остановило.

Ордош срезал замок. Елка распахнула створки.

Мы въехали на территорию посольства, подкатили к ступеням двухэтажного дома.

Во дворе тишина.

Никто не вышел нам навстречу.

Я приказал бандиткам оставаться в карете. Вломился в здание, оббежал оба этажа. Обнаружил лишь пожилую служанку. Больше в посольстве никого не было — это подтвердил и Ордош.

Мое появление женщину испугало. На вопросы она отвечала охотно и даже излишне подробно.

Если верить служанке, обитатели посольства покинули его еще вчера. И судя по тому, как основательно они собирались в дорогу, имперки уехали далеко и надолго.

Колдун предложил проверить слова женщины, заглянув в ее воспоминания. Но я не согласился. Сказал, что не вижу в этом смысла.

«И так все понятно: раннее утро, а комнаты уже пусты — посол сбежала, – сказал я. — Судя по времени, когда они уехали – это случилось сразу после разговора с Выдрой. Видимо посол предполагала, что события этой ночи привлекут к ней внимание тех, кто после смерти принцессы возьмет в свои руки власть в королевстве. Те явятся в посольство, чтобы как минимум задать вопросы. И эти люди наверняка будут настроены по отношению к послу враждебно. Жаль, что мы ее не застали. Ведь именно для того, чтобы покопаться в памяти имперского посла мы сюда и ехали».

«По всей видимости, разбираться с имперками придется уже не нам. По моим прикидкам герцогиня Торонская появится в столице завтра-послезавтра. Сомневаюсь, что позже».

«Вот новая королева пусть и выясняет, зачем Империя так упорно пакостит Уралии».

«Считаешь, тетка Гагара должна стать Львицей Восьмой?»

«Кто же еще? Намекаешь на нашу дочь?»

«Герцогиня – всего лишь младшая сестра Львицы Седьмой, – сказал Ордош. — Наша дочь имеет больше прав на престол. Пусть она еще и не родилась. Не хочешь уже сейчас застолбить для нее это место?»

«О чем ты говоришь?» – спросил я.

«Сам знаешь: у сестер Нарцисса не было детей. Но наш ребенок тоже является потомком Львицы Седьмой. Если помнишь, именно так и хотела узаконить свое место у трона Щурица — заполучив себе внучку от принца. Мы можем объявить сейчас, что у нас скоро родится дочь, и требовать, чтобы престол перешел к ней».

«Считаешь, мы должны потребовать Львиный трон для дочери Маи?»

«Если ты так решишь».

«Я? Чувствую по твоему тону, колдун, что тебе этого не слишком-то хочется. Почему?»

«Превратив нашего ребенка в будущую королеву, мы будем обязаны привезти ее в Уралию. Ей придется расти здесь, в окружении своих подданных. Но пока ей не исполнится пятнадцать лет, наша Волчица Восьмая не сможет стать Львицей. До ее совершеннолетия править королевством будет регентша, назначенная собранием высшей аристократии Уралии – хотя бы та же герцогиня Торонская. Пятнадцать лет – это немалый срок, Сигей. Мало кто захочет после такого долгого правления лишиться власти».

«Думаешь, регентша откажется отойти от трона?» – сказал я.

«При таком повороте событий мы бы помогли дочери. Я опасаюсь другого. Вспомни, с чем мы уже успели столкнуться, вращаясь среди власть имущих: яд, подосланные убийцы, дворцовые перевороты – вот чего нам придется опасаться в первую очередь. Именно за жизнь нашего ребенка я и переживаю. Не желаю, чтобы она была мишенью для тех, кто жаждет власти. Я хочу, чтобы у нее было нормальное детство. Насколько это вообще возможно, уже будучи Волчицей. Но в окружении мамы и бабушки, да и жителей великого герцогства, которые любят своих Волчиц, ей будет всяко лучше, чем здесь, в королевстве, среди бесчисленных завистников», – сказал Ордош.

«Но здесь она станет королевой».

«Пусть сперва подрастет. И вдоволь наиграется, как ее мама. А потом, если ей этого захочется, мы с тобой сможем сделать ее хоть императрицей».

«Отдадим трон тетушке?»

«А сам как считаешь, Сигей?»

«Если бы королевой стала Мая…».

«Местные этого не потерпят. Наша Волчица для них чужая. Ее не признают даже регентшей».

«Тогда пусть тетка Гагара забирает трон! – сказал я. – Не собираюсь пятнадцать лет терпеть рядом с дочкой даже ее. Ты прав. А потом… посмотрим».

«Вот и ладно, -- сказал Ордош. – С этим мы решили. Ждем приезда герцогини Торонской. И после похорон Ласки возвращаемся к жене. Застряли мы с тобой в Уралии еще на пару дней, Сигей. Ничего. Потерпим. А сейчас предлагаю вернуться во дворец. Я заметил, какой хаос царит в твоих мыслях. Но не вижу смысла накачивать тебя бодростью. Тебе нужно выспаться».


***

Подъехав к дворцу, я увидел на его башне третий красный вымпел. Тот висел чуть в стороне от первых двух, словно кто-то оставил место для четвертого. Для моего.

Елка выскочила из кареты раньше меня, распахнула парадную дверь дворца, придержала ее, пропуская меня вперед.

Я поблагодарил ее.

Отметил, что дворец сегодня похож на муравейник: мерили коридоры шагами хмурые чиновницы, с деловым видом сновали туда-сюда слуги, бледные от волнения стражницы, застыв на своих постах, провожали и тех и других взглядами.

И все эти женщины, увидев меня, почтительно кланялись.

Отношение ко мне местных женщин явно изменилось.

«Вот что значит срубить несколько голов и красиво сложить и в кучку», – сказал Ордош.

«Да, твои постройки произвели на местных сильное впечатление».

«На это я и рассчитывал».

Я кивнул очередным склонившимся предо мной женщинам.

Шагавшая позади меня Елка воспринимала расшаркивание служанок, как должное: лишь горделиво приподнимала подбородок.

Астру я во дворец не пригласил. Велел ей отогнать карету в залесское посольство и дожидаться моих распоряжений там. Не знаю, навели ли в королевской конюшне порядок после ночного нападения (гвардейцы планировали увести оттуда всех скакунов, используя тех, как заводных), но доверить свое средство передвижения дворцовой прислуге я не решился.

Собирался отослать за компанию с Астрой и Елку, но Ордош напомнил, что для младшей бандитки у нас есть дело: следует привести в порядок наш «костлявый квартет». Плащей для них мы запасли с избытком еще после сражения в Бузлове. А вот о прочей одежде не позаботились. Это упущение я и поручил исправить Елке.

Та с недовольством осмотрела четверку скелетов, которую колдун построил перед ней в шеренгу, едва мы вошли в королевские покои. Покачала головой. И сказала:

– Денег дай. Их шмотки проще выбросить, чем штопать. Скоро откроются магазины – сгоняю, куплю им новый прикид. А пока я твоих подружек помою. Раздеться я им помогу. Но стиркой пусть занимаются сами! Понял, твоёчество?! Вели им топать за мной в уборную! Поочерёдно!

Команды скелетам отдавал Ордош.

Я же наблюдал за действиями Елки, лежа в постели.

И погружаясь в дремоту.

«А что если выкупить кафе «У Рябины» вместе со всем зданием, – сказал я, – и открыть кулинарные курсы там? По-моему, хорошее место. И как нам эти курсы правильно назвать: кулинарная школа или кулинарная академия?»

«Нашел о чем сейчас думать, дубина».

«Мне всё в этом дворце надоело, колдун, и в королевстве тоже! Все эти интриги, убийства… – достали! Я понял, что люблю спокойную, размеренную жизнь. Учеба в Академии – и та мне нравилась больше, чем сражения и штурмы замков. Хочу заняться интересным делом (интересным для меня!), а не расхлебывать чужие проблемы. Не думал, что в Уралии, будет столько… волокиты. Ведь казалось, что все свои дела мы здесь решили еще в день приезда! Но то одно, то другое. Надоело! А ты о чем думаешь, колдун? Впрочем, не говори, сам угадаю: о Волчице Седьмой?»

«И о ней тоже, – сказал Ордош. – А еще о том, что написала в своих дневниках Первая. О том, как переделать Машину, нужно ли строить вторую. И если нужно, то какую? – копировать образец Лииры, или разработать новый? Не познакомить ли жителей этого мира с вспомогательными рунами – нужны эти руны здесь, или обойтись без них? О том, как мы будем воспитывать дочь и правильно ли поступаем, уступая ее трон Гагаре. Плюс я обдумываю чертеж и схему нового накопителя. Хочу сделать его из металла и плоским, похожим на ту флягу из твоих детских воспоминаний. Мы сможем прижать его к телу ремнями, не таскать в руках, как эти стеклянные шары на подставках. Да и емкость надо бы увеличить раз в пять в сравнении с местным большим накопителем. Но ты прав, Сигей: чаще всего я вспоминаю о Мае. Просматриваю связанные с женой воспоминания. Очень по ней соскучился».

«Так что скажешь о моей идее с кафе, колдун?»

«Я бы лучше выпросил у Шесты ее клуб. Он больше подходит для твоих целей. Вряд ли теща тебе откажет. Особенно если к твоим просьбам присоединится Мая».

«О клубе я как-то и не подумал, – сказал я. – Действительно, этот вариант лучше. Подумаю. Хоть бы эта тетка поскорее явилась! Пока ты не вырезал всю столицу. Колдун! Что происходит? Столько смертей! Почему нам каждый день приходится убивать? Ведь раньше мы обходились без этого?!»

«Раньше мы были официанткой Пупсиком, – сказал Ордош, – который никому не был нужен и никому не мешал. А теперь ты принц Нарцисс. Ты стал целью очень многих, значимой фигурой в чужих комбинациях. Тут либо соглашайся на жизнь в Мужской башне, либо борись. За многие возможности – высокая плата. Как говорится, хочешь летать высоко – отрасти мощные крылья и когти. Мы с тобой сейчас сражаемся за свою жизнь, Сигей, за жизни наших близких, за положение в обществе для нас и наших детей».

«Но можно же делать это без такого количества жертв?»

«Ты говоришь так, Сигей, потому что устал. Выспись. Когда в голове прояснится, ты увидишь наши поступки совсем в ином свете».

«Сомневаюсь. Я говорю так, потому что...»

Закончить фразу я не смог.

Не успел.

Почувствовал, что Ордош сплел заклинание…

И уснул.



***

– Не узнаешь свою сестру? – спросила капитан Выдра.

Она держала в руке голову принцессы.

Голова Ласки посмотрела на меня и сказала:

– Прости, братик. Теперь я не смогу тебя защищать. Я люблю тебя.


***

– Вставай, твоёчество!

Я открыл глаза. Увидел над собой не отрубленную голову принцессы Ласки, с которой только что разговаривал во сне, а лицо Елки.

– Просыпайся! – сказала бандитка.

Я сел, свесил с кровати ноги, стер со лба холодные капли пота.

«Колдун, зачем ты мне показывал эти дурацкие сны?»

«Опять я виноват?! – сказал Ордош. – Помнишь поговорку: дурной спит, дурное снится?»

«Откуда ты таких глупостей нахватался?»

«Из твоей головы, дубина. Заглядываю временами в твои воспоминания. И не только для того, чтобы почитать книги из библиотеки архимага».

«А Елка чего от меня хочет?»

«Узнай у нее».

– Что случилось? – спросил я.

– Тебе велели просыпаться, твоёчество, – сказала Елка.

– Мне? Кто велел? Зачем?

– Чо ты у меня-то об этом спрашиваешь? Там, за дверью, тебя ждет тетка. Вот к ней и приставай с расспросами! Я только передала ее слова. Ты лучше посмотри, как я приодела девчонок!

Бандитка указала на замершие у стены скелеты, самодовольно улыбнулась.

– А? Как тебе?

Пока я спал, «костлявый квартет» преобразился. В первую очередь – усилиями Елки. Облачился в новую одежду, которая виднелась под купленными еще после сражения в Бузлове плащами. Переобулся в одинаковые сапоги с железными пряжками. А руки скелетов – в длинных, почти по локоть, кожаных перчатках – сжимали мечи, начищенные бандиткой до блеска.

Ордош все еще поддерживал иллюзии на головах квартета: вместо четырех черепов на меня смотрели Злой Колдун и три лица краснощекой хозяйки постоялого двора.

– Хороши девки, да? – сказала Елка.

Я не стал напоминать бандитке о том, как она вздрагивала при виде этих «девок» еще несколько дней назад. Посмотрел за окно. Уже смеркалось.

– Вот это я поспал!

– Мы с девчонками старались тебе не мешать. Дрых бы до утра, если бы не явилась эта тетка.

– Что ей надо?

– Ты ей нужен.

– Всем я зачем-то нужен.

– Не ворчи, твоёчество! – сказала Елка. – Вставай. Тетка там, за дверью, бьет копытом от нетерпения. Пыталась сама тебя разбудить. Прикинь? Совсем страх потеряла! Ха! Я сказала, что если она сунется в твою комнату – разобью ей нос. Нечо лезть в спальню принца! Послушалась, ждет. Давай! Поднимай жопу твоёчество!

За дверью я увидел канцлершу Медузу.

Женщина поклонилась.

– Здравствуйте, ваше высочество-с.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Да-с, – ответила канцлерша. – В Малом тронном зале-с собрался королевский совет. Он заседает там уже несколько часов. Успел принять несколько важных постановлений. И почти все они касаются вас, ваше высочество-с. Меня делегировали к вам, чтобы озвучить их.

– Почему именно вас?

– Я сама предложила свою кандидатуру, ваше высочество-с.

– Интересно.

– Вы позволите-с мне начать?

– Пожалуйста, госпожа Медуза.

– Сегодня утром, – сказала канцлерша, – в связи с трагической гибелью вашей сестры принцессы Ласки, престолонаследие по старшей женской линии в Уралии прервалось. Это большая трагедия для всего народа королевства-с! Львицы правили нами больше двухсот лет. Они были сильными и мудрыми правительницами. Мы очень уважали и любили наших королев-с, гордились ими. И хотели бы, чтоб их потомки и дальше восседали на троне Уралии.

Медуза сделала паузу.

– А значит, династия Львиц продолжится по старшей, но мужской линии, – сказала она. – Королевский совет, состоящий из самых уважаемых жительниц государства, сегодня постановил: признать недействительным брачный договор между принцем королевства Уралия Нарциссом-с и подданной великого герцогства Залесского Волчицей Седьмой-с графиней Свирской. О чем следует в кратчайшие сроки известить посла великого герцогства Залесского-с и оставить соответствующую запись в «Книге любви» храма всех богов. Данное постановление-с вступит в силу с момента подписания его представительницами королевского совета Уралии и после заверения Большой гербовой печатью. Новой королевой будет объявлена дочь прямого потомка Львицы Седьмой принца Нарцисса. Жена для вас, ваше высочество-с, будет выбрана из числа наследниц самых достойных семей нашего королевства, находящихся в оптимальном детородном возрасте. Королевский совет обязует принца Нарцисса приложить все усилия для скорейшего обеспечения королевства законной наследницей-с.

«Вот Мая обрадуется», – сказал я.

«Представляю как».

«Когда начнем прилагать усилия?»

«Я их всех прямо сейчас... приложу», – сказал Ордош.

– Но страна не может долго находиться в стадии безвластия, – продолжила Медуза. – Наследница родится только через девять месяцев-с, а проблемы государства следует решать уже сейчас. Потому королевский совет принял следующее решение: до того дня, когда Львица Восьмая достигнет совершеннолетия и возьмет бразды правления в свои руки, Уралией будет управлять королевский совет во главе с регентшей. Регентшей будет назначена-с представительница совета, чья дочь станет матерью наследницы.

«Хотят оставить тетку Гагару за бортом? Пытаются прибрать к рукам власть до появления в столице герцогини Торонской? Решили украсть идею Щурицы?» – сказал я.

«И ты, Сигей, снова должен кого-то оплодотворить. Осеменитель ты наш. Похоже, женщины королевства видят тебя лишь в этой роли. Ничего другого нам пока не предлагали», – сказал Ордош.

– Как интересно, – сказал я. – И главное, неожиданно. А когда совет выберет эту самую кандидатуру моей новой жены?

– Думаю, в ближайшие несколько часов, ваше высочество-с. Для обсуждения предложено несколько кандидатур. Дебаты проходят и в данную минуту-с.

Канцлерша кашлянула, прикрыв рот кулаком. Посмотрела мне в глаза.

– Я решила в них не участвовать, ваше высочество-с. Как и маршал Рысь. Нам предлагали включить наших внучек в число претенденток-с. Но мы отказались.

– Вы поступили мудро, госпожа Медуза, – сказал я. – Благодарю вас. Возвращайтесь в тронный зал. Сообщите королевскому совету, что вы донесли до меня его решение. И что я загляну туда. Чуть позже. Как только умоюсь и подберу соответствующий наряд.

Глава 16

На совет я отправился в сопровождении «костлявого квартета».

Но без Елки.

Брать с собой бандитку я поостерегся: кто знает, чем закончится сборище местных аристократок. Пусть уж лучше бандитка подождет моего возвращения в королевских покоях за толстыми дверями, которые колдун запер заклинанием. Так мне будет спокойней.

А вот «костлявый квартет» мы с колдуном решили вывести в свет. Многие, в том числе маршал, его уже видели. Так познакомим и других с безмолвным, но могущественным посланником богини (ведь я обещал жене, что он будет мне помогать) и его спутницами.

Четверка в образе Злого Колдуна шагала за моим правым плечом. Единица, Двойка и Тройка — трио краснощеких близнецов с мечами в руках — шли за нами, выстроившись в колонну, чеканили шаг.

Плащи квартета и моя рубашка одного цвета – красного. Красный — цвет богини любви Сионоры. А еще он напоминал всем о том, что у меня в семье траур (и в королевстве!).

Если на смерть королевы и принцессы Норки я отреагировал спокойно: огорчился лишь напоказ, то после гибели Ласки траур был и у меня в душе.

От спальни королевы до Малого тронного зала мы дошли быстро. Женщины, которых мы встречали на своем пути, замирали, увидев нас, запоздало кланялись. С удивлением смотрели нам вслед.

А вот те, кого я увидел рядом с тронным залом, поклонились не все.

Из женщин, что здесь толпились, я узнал лишь одну: ту, что сопровождала канцлершу Медузу в день, когда я вернулся во дворец. В ее руках и сейчас была кожаная папка.

Остальных женщин я раньше не видел. Или не обращал на них внимания.

«Почти все эти лица я нашел в памяти Щурицы, – сказал Ордош. – Секретарши, заместительницы, пара телохранительниц и прочие личности из свит чиновниц и аристократок. До участия в королевском совете они еще не доросли. Дожидаются своих начальниц».

Не снижая темп, не удостоив никого даже кивка головы, я прошествовал к массивной, похожей на ворота двери Малого тронного зала.

Стражница преградила мне дорогу.

Едва сдержал желание оттолкнуть ее в сторону.

Остановился.

– Что? — спросил я.

Солдатка посмотрела на меня снизу вверх.

– Ваше высочество, у меня приказ: посторонних на совет не пускать! — сказала она.

– Это кто здесь посторонний?

– Они.

Стражница указала мне за спину.

Я понял, что она говорила о «костлявом квартете».

Спросил:

– Ты знаешь, кто я такой?

– Конечно, ваше высочество! – ответила стражница. – Вы – принц Нарцисс. Нам сообщили, что вы придете. Велели вас сразу же проводить на совет.

-- Замечательно. Так почему не пропускаешь?

Солдатка нахмурилась.

– Вы можете войти. Один. У меня приказ!

– Приказ, говоришь?

Я сделал глубокий вдох. Погладил стекло накопителя (колдун спрятал его под иллюзией хрустального шара).

– Ты права – я принц Нарцисс.

Мы со стражницей смотрели друг другу в глаза.

– А еще ты забыла сказать о том, что я последний! прямой! потомок! королевы Львицы Седьмой! Ты понимаешь, что это значит, женщина?! Отвечай!

Стражница кивнула.

– Д…да.

– Тогда скажи мне, уважаемая, вот что: кто смеет мне что-либо запрещать? Кто имеет право отдавать мне приказы? Мне! Принцу королевства Уралии! Кто?!

Стражница ответила не сразу.

Задумалась над моими словами.

– Никто, ваше высочество, – сказала она.

Поклонилась.

Попятилась, приоткрыла передо мной створку двери.

– Молодец! – сказал я. – Благодарю за службу.


***

Переступил порог, отошел от двери, оставив за спиной место для «костлявого квартета». Остановился.

В сравнении с тем тронным залом, в котором утром колдун устроил бойню, этот казался не просто малым, а крохотным – всего в несколько раз больше королевской спальни, где я обосновался. Повсюду золото. Много света. Как и положено, у стены, под изображением Львицы Первой – трон с львиными мордами на подлокотниках.

На троне вальяжно восседала носатая черноволосая женщина. Громким с хрипотцой голосом она вещала сидевшим на лавках около стен слушательницам.

Два стула из красного дерева у подножия трона пустовали. Как пояснил колдун, это места канцлерши и маршала. Но ту и другую я нашел стоящими у стены неподалеку от входа.

Лишь в их одежде преобладали траурные цвета.

Обе женщины меня заметили.

Кивнул им.

И удостоился ответного приветствия.

Женщина на троне, увидев меня, замолчала.

Остальные тоже повернули лица в мою сторону.

Колдун оставил рядом с входом Единицу. Та стала у двери; сложила руки на рукояти меча, воткнув в паркет острие. Застыла.

Я зашагал к трону. Скользил взглядом по лицам сидящих, позволяя колдуну запечатлеть их в памяти.

Женщины провожали меня шепотками. Некоторые ухмылялись.

Остановился около ведущих к трону ступеней.

«Колдун, твой выход».

Повернул голову к правому плечу и сказал:

– Дядя Миша, освободи, пожалуйста, мой стульчик.

«Как скажешь, Сигей».

Четверка махнула рукой.

Из-за моей спины вышли Двойка и Тройка, взбежали по ступеням, сдернули с золоченого кресла черноволосую.

Та вскрикнула.

Шепотки за моей спиной стихли.

Не позволив черноволосой стать на ноги, не замечая ее сопротивления, скелеты оттащили женщину в сторону.

Я кивнул.

– Спасибо, дядя Миша.

Подошел к трону, поправил на нем подушку (даже подушку подложила! – по-хозяйски!), уселся, забросил ногу на ногу.

Четверка чиркнула по моему креслу мечом, стала справа от меня.

Я посмотрел на собравшихся в зале женщин. Одарил их улыбкой.

– Здравствуйте, дамы! – сказал я.

– Ты что творишь, мальчишка?!

Голос черноволосой прозвучал подобно скрежету.

– Дядя Миша, вели отпустить ее.

Четверка сделала знак скелетам.

Двойка и Тройка поставили женщину на ноги. Но остались стоять рядом с ней.

– Ты занимала чужое место, – сказал я черноволосой. – Понимаю, ты пожилая дама, тебе трудно стоять. Найди себе место на лавке. А это кресло не для тебя.

– Что происходит? – спросила одна из женщин.

Я обвел взглядом присутствующих в зале.

– Поддерживаю вопрос, – сказал я. – Что происходит? Не просветите меня? Зачем вы тут собрались? Мне сообщили, что здесь проходит королевский совет. Но почему без королевы или наследницы престола? Да, моя мама и сестры погибли. Но вы должны были дождаться мою тетушку герцогиню Торонскую. Именно она теперь старшая в моей семье. Вам не следовало собираться в тронном зале без ее присутствия. Этот зал не для подобных сборищ. Посплетничать вы могли бы и в другом месте. То, что вы здесь устроили – не королевский совет. Совет должен советовать королеве, а не принимать за нее решения. Да еще и такие глупые. Женить меня собрались. Смешно. Я вижу перед собой не советчиц, а старых сплетниц, выживших из ума. Да! Вы сумасшедшие, раз решили навязать свою волю моей семье.

Женщины вскочили со своих мест.

– Да как ты смеешь!..

– Молчать!!! – сказал я.

Заклинание колдуна добавило моим словам убедительности – даже у меня заложило уши от собственного крика.

Над головами женщин заклубился туман. Я видел похожий, когда встречался с бандитками Крысы.

«Облако страха», – подтвердил мои подозрения Ордош.

«Они его не замечают?»

«Они его почувствуют».

– Дядя Миша, усади их всех по местам, – сказал я.

«Только пусть понимают, что я им говорю».

«Смогут даже говорить. Некоторые», – сказал Ордош.

Не успев поделиться с окружающими своим возмущением, женщины одна за другой осели на паркет. Словно попав под действие парализующего газа. Кто-то молча, кто-то со стоном, кто-то с удивленным, но тихим возгласом.

Как только звуки падений стихли, Четверка сделала жест рукой.

Двойка и Тройка подошли к трону, сложили у моих ног мечи. И поспешили к неподвижным представительницам королевского совета. Принялись поднимать тех с пола, рассаживали на лавки у стен – в схожих позах, лица женщин поворачивали к трону.

Я дождался, когда скелеты заставят всех женщин смотреть на меня, и сказал:

– Думаю, теперь вы меня выслушаете.

Провел рукой по накопителю, царапая перстнями стекло, не обращая внимания на покалывание в ладони.

– Уважаемый королевский совет! Милые дамы! Вы меня удивили. Очень. Я не злюсь на вас. Но у меня появились к вам вопросы. И сейчас я их задам.

Кашлянул, прочищая горло.

Некоторые женщины что-то говорили. Тихо. Я не стал прислушиваться.

– Почему вы вдруг решили, что можете диктовать условия моей семье? – спросил я. – Вы считаете, что нас больше нет? Думаете, что со смертью королевы и наследницы наша семья слишком ослабла и не сможет указать вам на ваше место? Уверяю вас, это не так. Смерть моей мамы и сестер – трагедия. И для меня, и для королевства. Но умерла лишь одна ветка нашего древа, пусть и главная. Другие остались. Крепкие и здоровые. К примеру я, хоть я и мужчина. И еще младшая сестра Львицы Седьмой герцогиня Торонская и две ее дочери – вы забыли о них?

– Они здесь чужие! – услышал я слова.

– Где, здесь? В столице? Город Уралия – не все королевство. Владения моей семьи простираются далеко за пределы этого города, не только в нем живут наши подданные. Да и давно ли моя тетушка стала в столице чужой? Она здесь родилась и выросла. В ее венах течет та же кровь, что была и у моей мамы. Гагара и ее дочери – мои родственницы. А значит – законные наследницы престола Уралии. Не вы – они! Я знаю, во многих из вас тоже есть толика львиной крови. Но слишком малая, незначительная. Часть ваших предков происходили из моей семьи. Когда-то они называли себя львицами. Много-много лет назад. Предки. Повторяю: не вы. С тех пор нашу кровь в ваших венах порядком разбавили. Вы давно уже не львицы. И даже не воображайте себя ими!

– Младшая ветвь не имеет права на престол! – сказала черноволосая. – Они его потеряли, когда у королевы родились дети! Наследницей должна стать внучка Львицы Седьмой!

– Кто так решил? – спросил я. – Вы?

– Закон!

«Это правда, колдун?»

«Мы с тобой уже обсудили это, Сигей. И решили, что на трон сядет не наша дочь, а тетка Гагара».

– Вы забываетесь, женщины! – сказал я. – Именно слова представителей королевской семьи являются законом. А то, что записано в ваших книгах, мы исправим. Как только в столицу вернется герцогиня Торонская. Перепишем ваш закон так, как посчитаем нужным. Чтобы у вас не осталось повода для глупых желаний. В этом королевстве мы решаем, что законно, а что нет!

– Королевский совет!..

– Молчать!!

Оконные стекла задребезжали от моего крика.

– Отныне королевский совет будет советовать, лишь когда мы его об этом попросим! Советовать! А не указывать. Надо же! Признали мой брачный союз недействительным! Тот, который одобрен королевой, великой герцогиней и богиней Сионорой. Серьезно? Я не поверил своим ушам, когда мне сказали об этом! На свадьбе с графиней Свирской настояла моя мама. Она посчитала семью великих герцогинь достойной того, чтобы объединиться с львиной. Род Волчиц, а не один из ваших! А значит так и будет! И не вам мне указывать, с кем я должен продолжить свой род! Да кем вы себя возомнили? Вы, прятавшиеся в тени, пока убивали мою маму и Ласку! Если вы чувствуете за собой силу, то почему не показали ее раньше?! Почему молчали и бездействовали, пока творилось беззаконие?! И зачем открыли рты теперь? Страх потеряли? Я могу вам его вернуть.

– Ты нам угрожаешь?! – сказала черноволосая.

– Ну разумеется угрожаю, – сказал я. – Ты усадила жопу на трон моей семьи, женщина. Ты сделала это случайно или намеренно? Рассчитывала, что я обрадуюсь твоему поступку? Серьезно? Напоминаю вам, дамы, что я принц королевства Уралия Нарцисс. Принц, а не ваш слуга! Но вы совсем не берете во внимание мои интересы и желания. Напротив, игнорируете их. Считаете, что раз я мужчина, то львиной крови во мне нет? И это после того, как мои люди сегодня утром размазали по дворцу почти сотню гвардейцев? И после того, как я со своими девочками наведался в замок Бузлов к родственницам Щурицы – тем, которые посмели покушаться на мою жизнь? Что мне нужно сделать, чтобы вы поняли: я совсем не такой мужчина, к каким вы привыкли? Чтобы вы осознали: ни вы мне, а я вам буду раздавать указания. Пока в столицу не явится герцогиня Торонская, именно я представляю здесь семью Львиц. И вы все будете делать то, что я вам скажу. Смиритесь с этим, если не хотите, чтобы я на вас по-настоящему рассердился!

– Почему мы не можем пошевелиться? Это… ты с нами сделал?

Я рассматривал лица представительниц королевского совета. Пытался понять, какое впечатление произвели на женщин мои слова.

– Нет, я так не умею. А вот дядя Миша может многое.

Я указал на Четверку. Сказал:

– Знакомьтесь, дамы. Это дядя Миша – посланник богини любви Сионоры. Той самой богини, которая благословила мой союз с дочерью великой герцогини Залесской, и чьё благословление вы сегодня решили проигнорировать. Признайте: это было не лучшее решение королевского совета. Богиня прислала в мое распоряжение посланника и его служанок в том числе и для того, чтобы помочь мне объяснить вам вашу оплошность. Так что если кого-то из вас не убеждают мои слова… ну, сами понимаете. Дядя Миша и его девочки не умеют разговаривать, но доходчиво доказывают и объясняют. В замке Бузлов, к примеру, несогласных с моими решениями не осталось. Так что послушайте меня, дамы: возвращайтесь домой и дожидайтесь приезда в столицу моей тети. И забудьте свои мечты о троне. Трон Уралии ни одной из ваших семей в ближайшем будущем не светит. Королевой станет моя тетя Гагара, герцогиня Торонская. Вне зависимости от вашего мнения на этот счет. А к тем, кто попытается этому воспротивиться, я отправлю дядю Мишу – так и знайте. Его нельзя подкупить или разжалобить. И еще открою вам тайну: убить его у вас тоже не получится, как и его служанок. Сейчас я кое-что продемонстрирую.

Я завел руку за спину. Почувствовал, как в нее из пространственного кармана перекочевал пулемет. Показал его женщинам.

«И где ты мог его там прятать?» – сказал Ордош.

«Пусть думают, что хотят».

Направил пулемет на Тройку и выстрелил в нее три раза. Две первые пули ударились о кости, третья – проделала в животе Тройки сквозную дыру. Улыбка на краснощеком лице даже не дрогнула.

«Жалко плащ», – сказал я.

«Попросишь Елку заштопать».

«Она-то заштопает! Уж лучше я сам».

«Не твоё это дело, Сигей. Ты принц. Веди себя во дворце соответственно. Не хочешь доверить штопку бандитке – привлеки к этому любую служанку», – сказал Ордош.

«Разберусь. Потом. А пока не отвлекай меня».

Я не заметил, удивила ли женщин живучесть Тройки. Но тот факт, что у меня есть пулемет, и я способен из него стрелять – точно впечатлил их. Многие даже побледнели.

Похоже, только теперь королевский совет осознал, что со мной следует вести себя осторожно.

«Дурачок с оружием – это страшнее любых посланников, – сказал Ордош. – Посмотри на их лица. Кое-кто уже заподозрил, что может и не уйти из этого зала. Молодец, Сигей. Хорошо сработал. Теперь добей их своей улыбкой».

Я хотел нагрубить колдуну…

Но вместо этого улыбнулся. Махнул пулеметом.

Бледных лиц в зале стало больше.

Я повернулся к Четверке, сказал:

– ДядяМиша, мне они здесь больше не нужны. Пусть выметаются.

И снова женщинам:

– Дамы! сейчас вы снова сможете двигаться. Прошу прощения за доставленные неудобства. Я вас больше не задерживаю. Вы свободны. Не шумите и не толпитесь у выхода. Рад был поболтать с вами. Обязательно обсудите между собой мои слова. Но не нужно этого делать в тронном зале! Если решите пообщаться – найдите для общения другое место, очень вас прошу. Чтобы мне не пришлось снова стаскивать одну из вас с трона. Предупреждаю: в следующий раз мои девочки проделают это не столь ласково. Не говорите потом, что я вас не предупредил. Все! До свидания.


***

Когда представительницы королевского совета разошлись, в Малом тронном зале со мной и «костлявым квартетом» остались маршал Рысь и канцлерша Медуза. Медуза сообщила мне, что этой ночью, в полночь, мы будем проводить церемонию похорон принцессы Ласки. А маршал сказала:

– Ваше высочество, позвольте спросить.

– Да?

Рысь указала на «костлявый квартет».

– Кто они?

– Версия с посланцами богини любви вас не устроила?

– Мне больше верится в новые военные разработки Волчиц, ваше высочество. Да. Я не очень-то верю в новое пришествие богов, ваше высочество. И моей веры не стало больше даже из-за того, что вы воспользовались именем Сионоры, чтобы вылечить мою внучку. Простите. А вот об ученых великого герцогства я очень хорошего мнения. После рун Волчицы Первой мы, в королевстве, постоянно ждем от великих герцогинь новых чудес. Да. Ведь это одно из них, ваше высочество?

– Мне жаль вас разочаровывать, госпожа маршал, – сказал я. – Но ни к дяде Мише, ни к девочкам наука Залесска не имеет отношения. Жаль, что вы не верите в их божественное происхождение. Госпожа Рысь, госпожа Медуза, мне нужно идти. Встретимся в полночь на церемонии.

Маршал и канцлерша поклонились.

«Похоже, колдун, в королевстве мы никого не смогли убедить в том, что Сионора вернулась», – сказал я.

«Ну и что? – сказал Ордош. – Не важно. Верят они в богиню или нет – для нас это не имеет значения. Секретные разработки Волчиц? Прекрасно. Пусть так и считают».

Глава 17

«Костлявый квартет» Ордош убрал за ненадобностью в пространственный карман, как только мы вернулись в королевские покои. Я не стал рассказывать Елке о том, что происходило в Малом тронном зале. А та меня об этом не расспрашивала, хоть и заметила дырки в плаще Тройки (этот плащ бандитка со скелета сняла; молча, что на нее не похоже, заштопала).

Остаток вечера мы с Елкой провели на кухне. Бандитка выдворила оттуда поварих (те сегодня не возмущались), заперла двери. Освободила от чужой посуды стол, который мы с ней здесь обычно занимали, придвинула к нему стулья.

Первым делом я сварил нам кофе. Было желание достать кувшин с вином, но приходить на похороны принцессы нетрезвым я посчитал дурным тоном.

Почему хоронить Ласку будем именно в полночь, я не уточнил. Ордош тоже промолчал, не просветил меня на эту тему, хоть и знал о местных обычаях больше меня. Как я понял из короткого разговора с колдуном, он весь вечер копался в тех воспоминаниях, что достались нам от Щурицы, искал информацию о представительницах королевского совета — титулы, родственные связи, сильные стороны, слабости.

Меня же королевский совет перестал интересовать сразу, как только я покинул тронный зал. Зачем они мне? Пусть об этом болит голова у Гагары — это ей предстоит вариться с ними в одном котле. Я лишь гадал, сколько дней и часов осталось до появления в столице герцогини Торонской. Змеиный клубок, внутри которого мы оказались, явившись в Уралию, раздражал меня все больше.

Под аккомпанемент болтовни Елки я приготовил ужин. Запах тушеных овощей отвлек меня от грустных мыслей. А сырники по-мионски отогнали неприятные воспоминания и вернули хорошее настроение.

За ужином я учил бандитку столовому этикету.

Та сперва опешила от моей строгости (где она увидела строгость? я даже не помогал себе плеткой!), но сопротивляться не стала. Раньше не замечал, чтобы бандитка проявляла столько терпения. Сегодня же Елка показала себя прилежной ученицей (возможно и получится из нее когда-то культурная женщина).

В праздной суете время пробежало быстро.

Вкусная пища, хороший кофе, ворчание Елки, шуточки колдуна.

За час до полуночи Ордош напомнил мне о предстоящей церемонии.

Веселье закончилось, вернулась грусть.

Мы с Елкой отправились в королевские покои. Пришло время собираться на похороны.


***

Умерших представителей королевской семьи в Уралии сжигали на огороженной четырьмя стенами площадке посреди сада. Складывали там поленницей пропитанные алхимией дрова, на которые укладывали обернутое погребальным одеялом тело.

Как объяснил колдун, тело покойной заранее покрывали толстым слоем кремационной мази, предназначенной для увеличения скорости и температуры горения.

А под утро, когда костер догорал, служанки из храма всех богов измельчали остатки кострища и разбрасывали их по саду. Отсюда и название – Сад предков.

На похороны явился весь королевский совет. На церемонию похорон они удосужились надеть красные траурные одеяния. И на этот раз ни одна из собравшихся в Саду предков женщин не забыла мне поклониться. Устроенная утром колдуном бойня и моё выступление в Малом тронном зале не прошли зря.

К канцлерше подошла служительница храма, что-то шепнула.

Медуза кивнула служанке, и та вручила мне горящий факел.

Я обошел с факелом в руке вокруг кирпичных стен площадки, поднося его к заполненным горючей жидкостью ямкам, от которых огненные дорожки поочередно с четырех сторон устремились к костру.

И вскоре в ночное небо взметнулся столб пламени.

Я смотрел на костер, стоя рядом с канцлершей и маршалом. Елку я в сад не пригласил: кто знает, что могли тут учудить дамочки из совета или кто-то еще — я теперь отовсюду ждал неприятностей. Не хочу рисковать жизнью бандитки. Мне хватило и зрелища отрубленной головы Ласки.

Не позволяя мне поддаться унынию, Ордош отвлекал меня сведениями из истории Уралии, пересказом своих и чужих воспоминаний.

Сколько я простоял, разглядывая пламя? Час? Два?

Потом Медуза мне сказала, что служанки храма сами завершат церемонию. А мы свою миссию выполнили. Можно идти спать.


***

Мы снова спали с Елкой в одной кровати. В первый раз и я, и она легли туда трезвыми.

Уснули быстро. Устали. А может нам помог заснуть колдун, чтобы увильнуть от споров со мной. Если так – спасибо ему за это.

Этой ночью обошлось без тоскливых сновидений и кошмаров.

Утром меня разбудила Елка. Бандитка грохотала пятками по полу, шумно дышала – делала гимнастику. На ее нагом теле блестели капельки пота.

Я оторвал голову о подушки, понаблюдал за ней. Поймал себя на том, что разглядываю бандитку с совсем не отеческим интересом. Отвернулся.

«Вставай, дубина, – сказал Ордош. — Ты совсем обленился. Нельзя полагаться только на магию. Зарядка тоже необходима. Бери пример с Елки. Поднимайся. Тебе полезно потрясти жирком».

«Отстань, колдун, – сказал я. — Мне сейчас необходимо выспаться. Если у нас и появится жирок – смущать меня он не будет. А вот постоянное недосыпание сказывается на мне плохо. От недостатка сна у меня вот-вот начнется депрессия. Если уже не началась. И твои заклинания тут не помогут».

«В прошлой жизни ты не позволял себе столько спать».

«В прошлой жизни я занимался каким-никаким, но делом. А теперь, когда не сплю – убиваю. Или кого-то запугиваю. Не вижу смысла для таких дел вставать с утра пораньше. Это совсем не то, чему бы я хотел посвятить новую жизнь. Думаю, что до появления Гагары мне стоит больше времени проводить в постели. Так будет лучше для всех».

Я накрыл голову одеялом.

Опасался, что колдун начнет меня тормошить, но… уснул.

Открыл глаза уже после полудня.

– Хватит дрыхнуть, твоёчество, – сказала Елка. – К тебе пришли.

Канцлерша прислала ко мне свою помощницу. Ту самую, что тенью следовала за ней повсюду. Женщина сообщила мне: канцлерша Медуза и маршал Рысь просят моей аудиенции.

Я ответил, что встречусь с обеими через два часа. В Малом королевском рабочем кабинете. После того как позавтракаю.

«Что им вдруг от нас понадобилось?» – спросил я.

«Не знаю, – сказал Ордош. -- Надеюсь, хоть они не будут пытаться подложить под принца своих внучек. Знала бы Мая, скольких девок нам уже предлагали! А мы от всех отказались. Она бы нами гордилась!»

«Я не уверен в этом, колдун, – сказал я. – Когда дело касается женщин – все не так очевидно, как нам, мужчинам, кажется. Их реакция бывает непредсказуемой. Не удивлюсь, если Волчица решит: в том, что местные подкладывают нам в постель своих внучек наша, и только наша вина».

«С чего вдруг? Не говори глупости!»

«Глупости это или нет, колдун, но в разговорах с женой я бы предпочел обо всех этих претендентках на оплодотворение умолчать. Не стоит рисковать. Реакцию Маи на желания конкуренток предсказать сложнее, чем тему предстоящего разговора с Медузой и Рысью. Она может просто посмеяться над нашими словами. А есть вариант, что однажды мы проснемся в железных трусах. И будем остаток жизни просить у жены ключ от них каждый раз, как захотим в уборную».

«Не выдумывай, – сказал Ордош. – Мая так не поступит. Она нас любит».

«В том-то и дело», – сказал я.

«Не бойся, Сигей, если она нарядит тебя в железо, я помогу тебе посещать уборную, не выпрашивая ключ».

«Ты меня успокоил».

«А с другой стороны, если Мая захочет видеть нас в железных трусах, то почему бы не доставить ей такое удовольствие?» – спросил Ордош.

«Ты… серьезно?»

«Нет конечно. Не переживай: не позволю так издеваться над тобой даже Мае. Можешь мне поверить. Но я тебя понял, Сигей: есть вещи, о которых жене не нужно знать. Тем более что ни ты, ни я еще не умеем в точности предсказывать ее реакцию. Слезай с кровати. Не будем заставлять Рысь и Медузу ждать больше положенного. Надеюсь, ты сумел выспаться. И избавился от депрессии».


***

После завтрака (или это был обед?) мое настроение улучшилось. Вкусная еда, ароматный кофе творят чудеса. Вот почему этому миру так нужна моя будущая кулинарная школа (или академия?).

Я отослал недовольную Елку в нашу комнату (кто знает, чем обернется предстоящая встреча) и направился в Малый королевский рабочий кабинет.

Улыбался и кивал всем встречным женщинам. Те склонялись передо мной, как сломанные ураганом деревья. Разглядывал их, сожалея о том, что у женщин королевства не принято делать на одежде глубокие вырезы – желательно на груди. При наличии подобных декольте поклоны женщин доставляли бы мне гораздо большее эстетическое удовольствие.

«Я понимаю, что тебе сложно отказаться от старых привычек, – сказал Ордош. – Начинаю опасаться за местных женщин. Ведь среди них ни одной извращенки! Вряд ли они пойдут навстречу твоим желаниям».

«Каким желаниям? О чем ты?» – спросил я.

«Тем самым, Сигей. Ты пропустил субботу. По твоему поведению это заметно. Потерпи. Скоро поедем к жене. Но, если хочешь, могу успокоить тебя заклинанием».

«Себя успокаивай… заклинанием. Извращенец».

В приемной рабочего кабинета меня дожидались маршал и канцлерша со спутницей. Я поздоровался с ними, кивнул замершим у входа в кабинет стражницам.

Убедился, что дверь кабинета не заперта, пригласил Рысь и Медузу внутрь.

Я вошел в эту комнату в третий раз. Но впервые уселся здесь за стол на правах хозяина. Поправил светильник. Пробежался взглядом по столешнице, отодвинул стопку бумаг. Заглянул в верхний ящик.

«Где, интересно, печать?» – сказал я.

«Спроси у Медузы, – сказал Ордош. – Наверняка она прикарманила».

«Думаешь? А что, вполне возможно. Или Ласка сама ей отдала, избавившись от лишних забот – это на принцессу похоже. Ну да ладно. Пусть с канцлершей разбирается Гагара. Теперь это ее дело».

– Рад видеть вас, дамы, – сказал я. – Присаживайтесь.

Женщины уселись напротив меня.

Кого-то они мне сейчас своим поведением напоминали. Кого? Вспомнил! Шесту и Сороку. Те тоже частенько вот так же обменивались взглядами, словно мысленно переговариваясь.

– Чем могу помочь? – спросил я.

Первой со мной заговорила Рысь.

– Ваше высочество... почему я? – сказала маршал.

– Не понял ваш вопрос.

– Я три года как покинула службу, – сказала Рысь. – Почему принцесса отдала жезл мне? Потому что я оказалась под рукой? Я на этом посту временно, до появления в столице прочих кандидаток?

– Моя сестра вам доверяла, – сказал я. – Доверяю вам и я. Только вам, и больше никому из военных. Когда на престол взойдет тетка Гагара, попрошу оставить вас маршалом. Обещаю. У вас большой опыт службы на этом посту. Моей семье некому больше верить среди солдаток, кроме как вам, Рысь. Все прочие солдатки хоть и присягали на верность Львицам, но присягу нарушили. В том числе и генералы. Они заслужили не маршальский жезл, а казнь, как изменницы. Впрочем, этого заслуживают все военные королевства. Возможно, тетушка считает иначе. Мы с ней это обязательно обсудим.

– Почему казнь, ваше высочество?

– Разве я не прав? Закон со мной согласен. Солдатки были обязаны беречь и охранять мою семью. Так? А вместо того, чтобы освободить принцессу Ласку, отправились на север выяснять отношения с другой нашей армией. Разве это не измена?

Медуза и Рысь переглянулись.

«Похоже, тетки нашли общий язык», – сказал Ордош.

«Не могу понять, хорошо это для нас или плохо».

– Они не могли поступить иначе, ваше высочество. Да. Они выполняли приказ.

– Это не оправдание, – сказал я. – Они должны были сделать все для защиты моей семьи! Если уж не спасти королеву, то хотя бы освободить Ласку! Вот в чем заключалась их обязанность! Солдатки присягали на верность королеве и ее наследницам.

– Они присягали королевству, ваше высочество, – сказала маршал.

Я покачал головой.

– Нет. Солдатки давали присягу Львицам. Вы все служите именно нам. Из наших рук получаете жалование и прочие поощрения. Не путайте. Это Львицы служат королевству. И только они. За что и берут с подданных подати, с которых, в том числе, платят вам жалование.

– Я не согласна-с, ваше…

– Не важно, с чем вы согласны, – сказал я. – Все в королевстве так или иначе служат моей семье. А Львицы заботятся о своих подданных – вот их первейшая обязанность! Но не переживайте, дамы. Казнить нарушительниц присяги хоть и следовало бы, но никто не собирается. Ведь тогда пришлось бы объявлять изменницами всех солдаток. А делать такое сейчас, когда мы едва ли не на пороге войны с Империей, было бы глупо. Я удивлен, что имперки побрезговали захватить нашу столицу, пока та оставалась беззащитной. Ведь они запросто могли это сделать, когда Щурица оголила южную границу.

«Рассуждения о массовых казнях из твоих уст, Сигей, звучат особенно зловеще», – сказал Ордош.

«Мои слова – не более чем абстрактные рассуждения. Неужели ты допускаешь, колдун, что я смог бы казнить всех этих солдаток?» – сказал я.

«Почему нет? Когда-то и я не был на такое способен. Но потом… Если надумаешь осуществить свои угрозы – сообщи. Помогу и словом, и делом. Пряники ничего не стоят без кнута. А кнутом ты пользоваться пока не умеешь».

«Только плеткой».

«Это совсем не то».

– Мне доложили, что армии уже на подходе к столице, ваше высочество, – сказала Рысь. – Городу больше ничего не угрожает. Мы сможем его защитить.

– Очень на это надеюсь, – сказал я. – Это все? Вы для этого меня позвали? Чтобы поинтересоваться о судьбе маршальского жезла?

– Нет, ваше высочество-с, – сказала Медуза. – Мы пришли, чтобы сообщить вам…

– Мы отчасти согласны с мнением королевского совета, – сказала Рысь. – Да. Ваша ветвь старше и имеет больше прав на Львиный престол, чем ветвь герцогини Торонской!..

«Чью внучку выберешь?» – спросил Ордош.

«Отстань!»

– Мы уважаем ваше мнение, ваше высочество-с. Если вы считаете, что на трон должна взойти миледи Гагара, мы поддержим ваше решение. Но если вы передумаете-с…

– Мы на вашей стороне! Да.

– Готовы оказать вам поддержку, ваше высочество-с. И помощь…

– Любую! Да. Скоро вернутся войска!..

– Любую помощь, ваше высочество-с!

«У меня такое ощущение, что они мне что-то недоговаривают», – сказал я.

«Похоже, вопрос с госпереворотом еще не закрыт, – сказал Ордош. – Никогда не любил политику. Герцогиня Торонская на троне устраивает не всех. Должно быть, Щурица на то и рассчитывала, когда планировала стать твоей тещей. Представительницы королевского совета ясно дали понять, что не хотят видеть у руля королевства младшую ветвь Львиц. Боятся, что Гагара привезет в столицу своих людей и раздаст им хлебные должности?»

«Надеюсь, они поумерят свой пыл, – сказал я. – На башне скоро не останется места для новых вымпелов. Не хотел бы хоронить еще и тетку принца. А потом неделю дожидаться приезда дочерей герцогини. Сколько лет сейчас её старшей?»

«Как и нашей жене – восемнадцать. Взрослая».

– Кстати о помощи, – сказал я. – Раз уж вы об этом заговорили, дамы. Нужно помочь семьям городских стражниц, погибших при нападении гвардейцев на дворец. Я так считаю. Пусть стражницы и не спасли принцессу, но сражались достойно. Не имели шанса победить, однако ни одна не бросила оружие и не попросила пощады. Своим поступком они заслужили награду. Предлагаю выплатить их родственникам денежную компенсацию. И назначить их малолетним детям пенсию по утере кормилицы, а по достижению пятнадцати лет вне конкурса зачислить в Королевское военное училище, за счет государственной казны. Что вы об этом думаете?

Женщины снова переглянулись. Похоже, они ждали от меня монолога совсем на другую тему.

Медуза сказала:

– Я… согласна с вами, ваше высочество-с…

В комнату заглянула помощница канцлерши. Смущенно мне улыбнулась, попросила прощения за вторжение. Поманила свою начальницу.

Та спросила у меня разрешение выйти.

Я не возражал.

«Нужно нам завести себе секретаршу», – сказал Ордош.

«Можно сделать секретаршей Елку».

«С ума сошел? Ты представляешь ее в этой роли?»

«Попробовал представить, – сказал я. – Получилось. Но с трудом».

«Еще бы!»

«А было бы забавно».

Мы с Рысью не успели ни о чем поговорить.

Вернулась Медуза.

Она сообщила нам о том, что в Королевскую гавань вошли корабли герцогини Торонской.

Глава 18

Я встречал тетушку у входа во дворец. Стоял около замерших на постах под деревянными навесами стражниц, жмурился от яркого света, в нетерпении теребил пуговицу на рубашке. И радовался приезду Гагары, словно действительно по ней соскучился.

Ордош, судя по тому, что он вновь стал отпускать глупые шуточки, доволен был не меньше меня — ведь приезд герцогини Торонской означал, что колдун вскоре увидит свою ненаглядную Маю.

А вот на лицах канцлерши и маршала, которые ждали появление герцогини вместе со мной, особой радости я не видел. Напротив, мои спутницы казались хмурыми и молчаливыми, точно размышляли о чем-то грустном — готов поспорить, обе об одном и том же.

Медуза и Рысь украдкой от меня продолжали обмениваться взглядами и знаками. Как заговорщицы или любовницы. Меня не удивило бы, если б они сейчас еще и взялись за руки.

Когда к ступеням дворца подкатили сразу три кареты, обе женщины печально вздохнули. Словно произошло именно то, чего они опасались. Рысь шагнула вперед, становясь во главе нашей делегации.

Буквально только что я слышал лишь щебет птиц и плеск воды в фонтане. Как вдруг пространство перед дворцом заполнили резкие звуки: ржание и фырканье лошадей, цокот копыт, скрип и хлопанье дверей, женские голоса. Я невольно поморщился.

Из карет высыпала пестрая компания женщин – я насчитал дюжину. Пятеро, с пулеметами наготове, тут же взяли под контроль пространство вокруг карет. Прочие — озирались по сторонам, подобно туристам. Последняя из кареты выбралась герцогиня.

Гагару я узнал сразу. Высокая, широкоплечая. Понял, на кого походила Ласка – именно так, как ее тетушка, выглядела бы принцесса через десять-пятнадцать лет (особенно если бы продолжала ежедневно налегать на спиртное). Подпоясанная ярким красным шарфом, герцогиня больше походила на разбойницу, нежели на аристократку.

Гагара запрокинула голову, посмотрела на башню дворца. Нахмурилась. Скривила губы.

Вонзила взгляд в маршала.

Вместо приветствия пробасила:

– Что ж ты, кишка кашалота, девку-то не уберегла?! Совсем, старая, с курса сбилась?! Сперва Синицу с ее младшей дурочкой! Но там ладно: твоей вины нет – Щурица, отрыжка каракатицы, постаралась. Говорила я сеструхе: нельзя ее ставить во главе армии — слишком уж она скользкая! Не послушала! Вот и дождалась старшая! Но Ласку-то ты как смогла угробить?! А, селедка старая? Она тебя из твоего склепа снова в люди вывела, а ты!.. Всем бы вам камень на шею – и за борт! Будет вам от меня хороший шторм! Обещаю! Мало не покажется! Что молчишь, Рыся?! Стыдно?! Ехала к вам, чтобы помочь племяшке. А что теперь?! Эх!..

Гагара махнула рукой.

Я сразу представил ее стоящей на палубе корабля с абордажной саблей в руке, в луже крови, среди изрубленных трупов врагов.

Герцогиня посмотрела на меня. Приподняла бровь.

— А это кто с вами? Знакомая мордашка. Узнаю. Племянничек? Его-то вы сюда зачем приперли? Спрятаться за ним решили? Серьезно? Струя осьминога, дожились! Бабы мужиком прикрываются! Скажу кому в Торонске – не поверят. Совсем омужились вы в своей столице!

Спутницы герцогини поддержали ее слова хохотом.

Канцлерша и маршал промолчали.

Я тоже позабыл приветственную речь, опешив от словесного потока герцогини.

– Мальчонка похож на сеструху, – продолжила Гагара, приближаясь ко мне. – Практически одно лицо! Такой я ее и помню – молодой, румяной и кудрявой. Давно его не видела. В прошлый раз – совсем мальком. Все недосуг было заглянуть в его башню. Да и Синица не любила к нему баб пускать. Все тряслась над ним, как над гигантской жемчужиной. Кто ж знал, что из всех ее детей именно мальчонка окажется самым живучим.

Взъерошила мне волосы, обдав запахами моря, рыбы и вина.

– Хороший, -- сказала она. – Симпатичный. Жаль, что парень. Ну да ладно. Молодцы, что показали мне его. Хоть чем-то порадовали. Еще увидимся, племянничек.

Герцогиня хлопнула меня по плечу, заставив покачнуться, повернулась к маршалу. Глядя на Рысь сверху вниз, ткнула седоволосую пальцем в грудь. Скомандовала:

– А вы, обе! через час… нет! через полчаса чтобы были у меня! Слышали?! И не заставляйте вас разыскивать! Я этого не люблю! Расскажете, как докатились до такой жизни, креветки полосатые. Нет, ну надо же! всю семью Синицы угробили помощницы недоделанные! Ладно. Разберемся. Посмотрим, что с вами дальше делать.

– Эй! девки! – сказала Гагара, своим спутницам, – тащите вещи в мою каюту! Рыжая, проводи их; ты знаешь, где я здесь обычно обитаю. Служанки вас покормят и разместят в кубрике. Ведите себя прилично! Кривая, тебя тоже это касается, не ухмыляйся! Местных не задирайте! Слышали меня, грозные толстолобики?! Не злите меня! И не вынуждайте пожалеть, что я взяла вас на борт! Здесь королевский дворец, а не портовый кабак! Усекли? А если кто-то из вас забудет об этом – ту велю сечь розгами, будьте уверены! а потом еще и искупаю под килем!


***

Кареты с людьми герцогини въезжали на придворцовую территорию до самого вечера. Словно десант оккупантов. У меня сложилось впечатление, что Гагара решила сэкономить на комнатах в портовых гостиницах и разместить в королевском дворце команды всех своих кораблей.

«Теперь понятно, почему Медуза и Рысь не радовались приезду младшей сестры королевы. Такой бардак, похоже, происходит тут не впервые. И не явился ни для кого из местных неожиданностью», – сказал я.

«Надеюсь, что дело только в этом», – сказал Ордош.

С приездом герцогини Торонской залы дворца наполнились голосами, громким смехом, шарканьем ног. Воцарился больший хаос, чем тот, который я застал при Щурице.

Приезжие гуляли. Служанки перемещались по коридорам дворца торопливым шагом, стремясь не привлекать к себе внимание морячек. Стражницы, дежурившие на постах, количество которых маршал приказала удвоить, провожали праздно слонявшихся чужачек хмурыми взглядами. И даже Елка, на правах старожила, возмущалась поведением прибывших вместе с Гагарой женщин – уж очень шумными те оказались.

Но испортить настроение мне никто не смог. Как и колдуну. Мы готовились к поездке в великое герцогство.

Ордош предложил прогуляться по городским магазинам, купить подарки жене и теще. Не возвращаться же нам с пустыми руками. Да и прочим знакомым не мешало бы выбрать сувениры.

Но я отверг идею колдуна. Какие магазины, если у нас в пространственном кармане по-прежнему лежат ключи от многочисленных замков королевской сокровищницы? Вряд ли городские торговки смогут предложить нам что-либо лучше того, что хранится в закромах покойной королевы.

В сокровищнице мы с Елкой возились до тех пор, пока мысли о еде не вытеснили из наших голов восторг от блестящих безделушек. Точнее, из моей головы. Елку, не смотря на то, что ее живот давно уже голосил, требуя еду, мне пришлось уводить из комнаты с драгоценностями едва ли не насильно. Подарки перекочевали в пространственный карман, как и брошка с горстью камней – сувенир для Елки. Позже составлю список изъятых ценностей и передам его канцлерше. После ужина.

Изменения, привнесенные появлением Гагары в быт дворца, коснулись и кухни. Царившая там суета меня удивила. Такой активной деятельности я здесь еще не видел: работа кипела, как в пиковые часы в популярном ресторане. На плитах шипело и бурлило в многочисленных кастрюлях и сковородках. В воздухе витали клубы пара, пропитанные смесью запахов. Гудели вытяжки.

Ножами, ложками и поварешками орудовали два десятка женщин. Не подозревал, что во дворце столько поваров. Огромная кухня сейчас казалась тесной. И даже «мои» плита и стол оказались заняты. Впрочем, это безобразие Елка тут же исправила. Лишь усмехнулась в ответ на жалобные стоны кухонных работниц.

Первым делом я, по сложившейся традиции, сварил кофе.

И уже потом, между делом потягивая из чашки ароматный напиток, занялся ужином.

Сегодня я торопился. Стоять посреди этого жужжащего улья не доставляло мне удовольствия. Все же я привык считать приготовление пищи неким таинством, производить которое следует в интимной обстановке.

Первой Гагару заметила Елка. Она перестала мусолить зубочистку, сощурилась. Ее тело напряглось, рука легла на пулемет.

Я стряхнул с ложки густой соус, увидел, как изменилось выражение лица бандитки, проследил за ее взглядом.

Гагара явилась на кухню в компании трех женщин. Отыскала меня глазами, решительно зашагала в мою сторону. Как волнорез. Повара едва успевали уходить с ее пути. Пестрая компания морячек последовала за ней, на ходу успевая шарить по мискам и кастрюлям.

– Все нормально, Елка, – сказал я. – Это моя тетушка Гагара. Герцогиня Торонская.

– Чо ей надо?

– Сейчас узнаем.

Рассматривая герцогиню, невольно вспомнил Ласку. Все же там, на улице у дворца, мне не показалось: Гагара действительно очень походила на принцессу. Она и смотрела сейчас на меня так же, как и старшая сестра принца, впервые увидевшая меня около плиты: словно я цыплёнок, по глупости захотевший вместо червяка склевать ядовитую змею.

– Так это правда? – спросила Гагара.

– Смотря что, – сказал я.

– Женская энергия тебе не страшна?

– Нет. И в штаны не писаю. Пузыри из слюны больше не надуваю. Умею читать и писать. А еще я неплохой повар. Если хочешь, накормлю и тебя. Но на твоих подруг я не рассчитывал. Пусть ищут себе еду сами. Судя по запахам, здесь, на кухне, им найдется из чего выбрать.

Гагара уперла кулаки в бока. Шумно выдохнула, издав звук, похожий на ёлкино «ха!»

– Удивил племянничек! А я решила, что Медуза заливает!

Повернулась к своим спутницам, сказала:

– Погуляйте пока. Скройтесь за горизонтом.

И Елке:

– Ты тоже, курносая, дрейфуй отсюда!

Бандитка послушно вскочила со стула. Но я остановил ее:

– Сиди на месте, Елка. Села, тебе говорю!

Елка замерла, вынула изо рта зубочистку.

– Племянничек, можешь отпустить свою охранницу, – сказала Гагара. – Не бойся меня. Я не намерена тебя обижать. Совсем забыла, какие вы мужики пугливые. Хочу с тобой пообщаться. Запомни, племяш: пока я рядом, ты не должен никого бояться.

– Спасибо, тетушка, успокоила. И как я сумел дожить до твоего появления?! Сиди, Елка, сиди. Не дергайся. Елка мой человек, тетушка. И моя подруга. Раз она находится рядом со мной, значит я этого хочу. Прибереги команды для своих морячек. Сразу скажу: нет, Елка не извращенка – это чтоб у тебя не возникали ненужные мысли. Мы с ней пришли сюда ужинать. А вот зачем к нам явилась ты, тетушка? Думаю, тебя уже покормили.

– Ух ты ж, ежа тебе в сапог! Течь в башке тебе и правда залатали! А на мамку-то свою как стал похож! Та тоже, как что не по ней, вспыхивала – не потушить. И глазища такие же бешенные! Ладно, ладно! Хочешь – пусть остается. Слышь, курносая! приводняйся на стул, раз мой племянничек так решил. Жаль Синица не слышит, как заговорил ее пупсик. Сеструха была бы в восторге! Норку тоже следовало отправить вместе с тобой в Залесск, раз тамошние умники научились мозги чинить. Глядишь, была бы у нас сейчас живая принцесса.

Герцогиня повернулась к морячкам.

– А вы что стали, боевые креветки? – сказала Гагара. – Не слышали приказ? Отчаливайте! Попутного ветра! Передайте Рыжей, где я. Пусть не ищет меня. Гуляйте. Присоединюсь к вам позже. А пока брошу якорь на кухне. Хочу с племянничком пошептаться.


***

И снова дежавю.

Елку опять отправили за вином (достать кувшин из пространственного кармана я не решился). Я выслушал ругань герцогини в адрес поваров, которые не удосужились припасти на кухне что-то приличнее красной кислятины. Но в этот раз решил обойтись без винного сахара.

Ну а дальше…

Кто мне вылечил голову?

Почему меня не убивает магическая энергия?

Зачем я вернулся в Уралию?

И наконец, как я справился с сотней гвардейцев?

– Чем ты меня слушала, тетушка? – сказал я. – Я уже полчаса тебе рассказываю о Сионоре! Понимаю, мою религиозность ты списываешь на недолеченную голову. Но ты ошибаешься. Богиня действительно вернулась в наш мир. И я просто попросил у нее помощь.

Гагара пожала плечами.

– Как скажешь, племянничек. Богиня, так богиня.

Герцогиня опрокинула в рот остатки вина из кружки, вытерла рукавом губы.

О чем-то задумалась.

Сделала Елке знак вновь наполнить кружку.

– Раз уж ты заговорил… о богине, не попросишь у нее помощи и для своей любимой тетки? – сказала Гагара. – Тут дело как раз для твоей… богини любви.

– Какое дело? – спросил я.

– Важное, племянничек! Имперские каракатицы! очень важное! Мне нужны руны. Много рун!

Герцогиня стукнула кулаком по столу, заставив кувшины, тарелки и чашки подпрыгнуть.

– Моему флоту их катастрофически не хватает! – сказала она. – Уже десять лет я не получаю от великого герцогства всего, что запрашиваю! Жадные Волчицы словно издеваются надо мной! Все кормят завтраками, акульи отрыжки! А то, что они мне продают – слезы! Моему флоту этого мало! Очень мало! Корабли превращаются в древние лоханки, на каких плавали еще до Волчицы Первой! Мне приходится оборудовать их по старинке. Как тут можно конкурировать с имперками? Они скоро вытеснят нас даже из наших собственных вод! И я ничего не могу с этим поделать. А все почему? Руны, племянничек! Мне нужны руны! У меня есть специалисты, которые соберут любые схемы: заманила к себе на службу четырех выпускниц залесской Академии. Но им не с чем работать! Того, что нам перепадает – недостаточно!

– Какие руны тебе нужны, тетушка? – спросил я.

– Не переживай, племянничек, семнадцатую я просить не буду. Но если ты пообещаешь похлопотать перед Волчицами за свою родственницу, завтра я предоставлю тебе список. Ну а там… буду рада, если ты раздобудешь для меня хоть что-то.

– Хорошо. Присылай список. Я… спрошу у тещи. Если у нее есть что-то из того, что тебе нужно…

Гагара хлопнула по столу. Звякнули тарелки и кружки.

– Есть! – сказала она. – У этой хитрой касатки все есть! Можешь не сомневаться. Десять лет назад она сократила продажи рун почти втрое. Безо всяких объяснений! Заставила нас и имперок грызться за эти крохи. А Машина все эти годы работала в прежнем режиме. Ни для кого не секрет, что Волчицы прячут руны на складах. Представляешь, сколько их там уже скопилось?

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, и все знают. Поговаривают, что таким образом Волчица Шестая стелет солому для твоей женушки. Утверждают, что Машине осталось работать недолго. Слышал, небось, что без наследницы Волчицы Первой она работать не сможет? Так вот, твоя мать считала, что Седьмую Машина уже не признает. Потому и затеяла твою свадьбу. Надеялась в будущем наложить лапу на все эти складские запасы Волчиц. Но даже если бы ее план и осуществился… я не смогу ждать так долго, племянничек! Пообещай им, что я не стану торговаться. Заплачу, сколько попросят! Хотя… с другой стороны, мы же с ними теперь родственницы?.. Ладно-ладно! Говори им и обещай что угодно! Лишь бы согласились.

– Я поговорю с Шестой.

– Я тебя обожаю, племянничек! Ну а вообще, неплохо было бы вернуть Залесское герцогство в состав королевства, раз наши правящие династии теперь соединились… Не хмурься! Это я так, размышляю о будущем. А сейчас нам не до этого. В Уралии нужно навести порядок. Ну а еще: руны. Смотри, ты обещал!

– Я обещал только попросить их у тещи.

– Об этом я и говорю, племянничек! Ну вот! Хоть какая-то польза от этой поездки в столицу! Акульи кишки! сегодня же заставлю Рыжую вспомнить обо всех наших нуждах. Нет! сделаю это прямо сейчас. Уже вечером я пришлю ее к тебе с подробным перечнем!

– Буду ждать.

– А ты меня удивил, племянничек, – сказала Гагара. – Очень удивил! Нарцисс. Ежа мне в сапог! по-моему, я впервые назвала тебя по имени. Забавно. Уверена, моим дочерям ты понравишься. И эта твоя улыбка. Знаешь, племянничек, я ехала сюда для того, чтобы поддержать Ласку и проститься в Саду предков с сестрой. Ну и опустошить во дворце винный погреб, конечно же. А Ласка умерла. Как некстати! Имперские каракатицы! не ожидала, что цель моей поездки так изменится. Завтра я собираю королевский совет. В полдень. Тебе обязательно нужно на нем присутствовать.

– В полдень я не смогу, – сказал я. – У меня встреча в городе. Нужно расплатиться по счетам. Должен сделать это лично.

«Никак решил отнести сто золотых наемнице?» – спросил Ордош.

«Пора. Мы и так с этим долго тянем. А завтра днем я надеюсь уже отправиться в великое герцогство. Подальше от дворцовых интриг. Пусть Гагара здесь без нас разбирается».

– Не можешь в полдень – приходи позже, – сказала герцогиня. – Уверена, мне не час и не два придется спорить с этими упрямыми креветками. Помню, как нелегко приходилось с ними сеструхе. Но ничего. Я им не Синица. Мною они помыкать не смогут, можешь быть уверен. Так что мы тебя дождемся. Но и ты постарайся не задерживаться… дорогой племянничек.


***

Уже после захода солнца меня навестила морячка из свиты герцогини Торонской, принесла тот самый список необходимых Гагаре рун.

Я пробежался по нему взглядом.

Каллиграфия цифр в королевстве слегка отличалась от той, что принята в великом герцогстве. Но в целом – это были те же знаки для записи чисел, введенные еще Волчицей Первой. Запрошенное тетушкой принца количество рун мне ни о чем не говорило: не с чем его сравнить, чтобы понять, велики ли запросы будущей королевы. Но этот заказ, расфасованный по мешкам, едва-едва поместился бы на крестьянскую телегу.

Герцогиня Торонская указала в списке все номера рун, кроме одного.

«А почему она не просит семнадцатую?» – спросил я.

«Волчицы ее не продают. И никогда не продавали», – сказал Ордош.

«Почему?»

«Она входит только в одну рунную схему: ту, что внутри армейского пулемета, стоящего на вооружении стрелкового полка великого герцогства. И больше ее нигде не используют. Потому что пытаться ее впихнуть в другие устройства бесполезно – еще Первая заявила, что семнадцатая руна в продажу никогда не поступит».

«Волчицы боятся потерять преимущество в вооружении?»

«И правильно делают», – сказал Ордош.

«Значит, ее почти не производят?» – спросил я.

«Ты плохо понимаешь, как работает Машина, Сигей. Она не принимает заказы. Она штампует руны без остановки. ВСЕ. Каждый ее производственный блок настроен на изготовление одной определенной руны. В том числе и семнадцатой – этот блок делает только ее; каждый день; без перерывов. Потому и цены на руны так отличаются: какие-то используются чаще, а значит и потребность в них больше. А вот семнадцатая руна официальной стоимости не имеет, потому что Волчицы ею никогда не торговали».

«И что они с ними делают – с теми семнадцатыми номерами, что производят ежедневно? Уничтожают? Или складируют? В таком случае, сколько же их там накопилось со времен Волчицы Великой?» – сказал я.

«Ответы на эти вопросы знают только Волчицы. И те из их подданных, что обслуживают Машину. У меня к их памяти доступа нет. Ни у посла, ни у Щурицы никакой информации о семнадцатой руне я не обнаружил – да и откуда бы она у них взялась», – сказал Ордош.

«Получается, если руну не уничтожали, Волчицы могут в любой момент вооружить армейскими пулеметами любую армию? Десяток армий?»

«Не все так просто, Сигей. Помимо семнадцатой, в схеме армейского пулемета еще одиннадцать рун. А те не залеживаются без дела – используются повсеместно. И даже парочка – в накопителях. Хотя, если Шеста, как утверждает Гагара, уже десять лет заполняет рунами склады… да, за месяц-два Волчицы смогли бы обеспечить своим оружием армии королевства. Это в теории. Если запасы семнадцатой руны существуют. И если великая герцогиня решится расстаться с тем преимуществом перед прочими войсками, которое дают армейские пулеметы ее единственному полку. Вот только зачем ей это делать?»

«Чтобы защитить независимость великого герцогства, когда Машина прекратит работу? Создать вместо одного полка – пять, а то и целую армию, чтобы не бояться ни Уралию, ни Империю?» – сказал я.

«Как вариант – такое возможно. Вот только целую армию сложно контролировать. Забыл пример Щурицы?»

«Да, это риск. Но и выход из предстоящего кризиса».

«Возможно, – сказал Ордош. – Но ни Пятая, ни Шестая ничего менять в королевстве пока не спешат. При них Машина будет стабильно зарабатывать для великого герцогства деньги, которые можно использовать не менее эффективно, чем оружие. А вот как решит распорядиться запасом рун наша жена, мы с тобой когда-нибудь узнаем. И даже поможем ей и словом, и делом. Правда, Сигей? Но подобное если и случится, то не скоро. Так что думать об этом нам пока рано».

Глава 19

Утром мы снова встретились с Гагарой. Она появилась на кухне, едва я успел сварить кофе. Одна, без шумной компании. С отеками на лице.

Уселась за стол рядом с Елкой, одарив бандитку едва заметным кивком головы. Вдохнула запах мионского крема и скомандовала: «Наливай». А после чашки кофе герцогиня решила разделить с нами и завтрак.

Будущая королева Уралии похвалила омлет, уговорила меня приготовить для нее еще одну порцию. Когда я вернулся к плите, снова устроила мне допрос. Расспрашивала о том, как я готовился к поступлению в Академию, понравилось ли учиться, о Мае, о моих взаимоотношениях с Волчицей Шестой, о том, что следует перенять у жителей великого герцогства из их изобретений, и какие из этих хитрых устройств можно использовать во флоте.

А еще ее интересовало, сколько залесских стрелков сопровождали меня в Уралию, и где я их расквартировал. Усмехнулась, выслушав мои заверения в том, что в королевство меня сопровождала лишь Елка и Астра. Но тему стрелков развивать не стала.

«Почему не рассказываешь тетушке о Сионоре?» — спросил Ордош.

«Бесполезно, — сказал я. – Подумает, что пудрю ей мозг. Да и надоело это занятие: в богиню любви охотно верили в великом герцогстве, а здесь… ты заметил? в королевстве любые чудеса приписывают только потомкам Волчицы Первой. Даже если мы сейчас покажем Гагаре квартет, уверен, она лишь спросит, сколько таких солдат смогут изготовить в Залесске к концу зимы. Вряд ли поверит в божественное происхождение «костлявого квартета», особенно после того, как заметит внутри их черепушек накопители».

После завтрака я проводил герцогиню до гостевого крыла, где разместились ее спутницы. Выслушал повторное приглашение на встречу с представительницами королевского совета. Пообещал, что «как только, так и сразу». Явлюсь. Обязательно. Позже. Хотя встречаться со сборищем своих несостоявшихся тещ у меня желания не было.


***

Встретиться с наемницей я мог вчера. Или еще раньше. Но откладывал это мероприятие, потому что знал, чем оно закончится.

Мы с Ордошем неоднократно обсуждали этот вопрос. И сколько бы я ни думал на тему предстоящей встречи, всегда приходил к выводу, что мы приняли верное решение. С имперкой нужно что-то делать. Я понимал значение этого уклончивого «что-то», хоть и не спешил его для себя озвучивать.

«Если бы она взяла на прицел твою Елку, уверен, ты, не задумываясь, перерезал бы ей горло от уха до уха», — сказал Ордош.

«Наверное».

«Не наверное, а точно. Уж поверь мне – я успел тебя изучить. Пойми, дубина, эта имперка давно держит на прицеле и нас и наших близких. Она строит козни за нашей спиной. Она наш враг. Не получится от нее просто отмахнуться. Наемница будет снова и снова пытаться нас убить. Ты сам прекрасно это понимаешь. Отказываться от своего намерения она не собирается. Не получится расправиться с нами здесь – вернется следом за нами в великое герцогство, где нас ждет беременная жена. Ты этого хочешь?»

«Нет», – сказал я.

«Тогда давай решим эту проблему здесь. Сегодня.Сколько можно откладывать?»

«Прекрати меня уговаривать, колдун. Я уже дал свое согласие. Пусть этот поступок мне и не нравится, но понимаю, что другого выхода у нас нет. Вечно прятаться от имперки за стенами дворца не получится. Да и не хочется. А там… хоть ты и говоришь, что способен нас защитить, случиться может всякое. К тому же ты прав, пострадать от нее можем не только мы. Так что пошли и сделаем это. Если, конечно, она не оставила нас в покое».

«Помнишь наш план? — спросил Ордош. – В великом герцогстве мы столкнемся с другими представительницами ее отряда. Нам следует знать, сколько их осталось, кто они, как выглядят и где их искать. Поаккуратней с этой имперкой. Не испугай ее, не позволь ей скрыться — прячется она хорошо, в этом мы уже убедились. Надеюсь на тебя, Сигей – не выдай наши намерения. Нам очень нужно заглянуть в ее память».


***

Елке я не сказал, что собираюсь покинуть дворец и в одиночку прогуляться по городу. Отправил ее в залесское посольство за Астрой. Велел бандиткам готовиться к возвращению в великое герцогство.

А сам пошел в ресторан, где наемница обещала ждать меня ежедневно, ровно в полдень.

Покружил по улочкам города, рассматривая дома, витрины, горожанок. Слежку за собой не заметил. Но это не значит, что ее не было.

Я намеренно явился на место встречи значительно позже условленного времени. Хотел узнать, найду имперку в ресторане, или та даже не думала скучать за столом в одиночестве, а все это время следила за мной. Если наемница следует за нами от самого дворца – долго ее ждать не придется.

Зал ресторана встретил меня знакомым звяканьем колокольчика. Официантка повернула ко мне лицо, среагировав на звук, выронила тарелку – узнала. Должно быть, мой прошлый визит в это заведение ей запомнился.

Я одарил официантку улыбкой, направился в угол зала, присел за стол у стены.

Делать заказ не спешил. Еще не проголодался. Да и не собирался я здесь задерживаться.

Имперка не заставила себя ждать. Колокольчик известил о ее появлении до того, как я рассмотрел немногочисленных посетителей ресторана. Не задерживаясь у входа, наемница зашагала ко мне.

Я печально вздохнул – следила.

«А ты как думал, Сигей? Ты – ее работа. А свою работу наемницы выполняют. Или погибают. Какой вариант тебе нравится больше?»

– Ты не спешил с оплатой, – сказала имперка. -- Впрочем, можешь не оправдываться. Знаю, что у тебя выдались напряженные деньки.

Я указал ей на стул рядом с собой, приглашая присесть.

Она не стала отказываться.

– Принес?

Я уронил на стол два мешочка с монетами.

Но наемница не потянулась к ним. Потому что уже не могла: ни двигаться, ни говорить – колдун бросил в нее заклинание.

«Чувствуешь запах?» – спросил Ордош.

«Какой?» – спросил я.

В зале ресторана запахов было предостаточно.

«Посмотри, что у нее в руках, дубина. Только аккуратно».

Я наклонился. В правой руке наемницы увидел темное короткое лезвие. И понял, о чем говорил колдун – почувствовал знакомый аромат.

«Лезвие отравлено? Опять сок сонного клевера?»

«Он самый», – сказал Ордош.

«Думаешь, хотела нас убить? Здесь? Сейчас?»

«А она и не скрывала своих намерений. Это ее задание. Чем ты ее слушал в прошлый раз, дубина? Если бы она подгадала удобный момент – не факт, что мы бы сумели уберечься от царапины. И уснули бы навсегда. Как Волчица Великая. Сделать для нас жабий камень, как ты понимаешь, некому. Похоже, не только мы готовили ловушку в этом ресторане».

Нож я забрал. Не хочу, чтобы кто-то ним случайно поранился. Завернул его в носовой платок. Колдун убрал сверток в пространственный карман.

К столу подошла официантка – та самая, что выронила при виде меня тарелку.

Это из-за меня она так побледнела, или приболела?

Я не стал выяснять причину плохого самочувствия девушки – заказал две чашки кофе.

Прислонил наемницу к стене. Убедился, что тело женщины в устойчивом положении, не свалится со стула. Осмотрел зал.

Ближайшие столы не заняты. В мою сторону посматривал лишь персонал, хоть девчонки и старались делать это незаметно. Посетительницы ресторана на нас с наемницей внимания не обращали.

Я дождался, пока принесут мой заказ, сразу за него расплатился.

Пить этот кофе я не собирался. Лишь скривился при виде невзрачной пенки на поверхности напитка; поморщился, вдохнув его кисловатый запах.

«Долго ты будешь телиться, дубина? – сказал Ордош. – Мы сюда не кухню изучать пришли. Пора. Действуй».

Я придвинул свой стул к наемнице. Посмотрел ей в глаза.

Имперка уже примерно представляла, что сейчас произойдет. Но не боялась.

Я вздохнул и прижал ладонь к ее лицу.


***

Когда очнулся, сразу огляделся.

К нашему столу никто не спешил.

«Все нормально, Сигей, – сказал Ордош. – Не переживай. Ты пробыл в отключке недолго. Скоро и вообще перестанешь терять сознание. Все дело в практике. У меня к концу прошлой жизни при считывании чужой памяти даже в глазах не темнело. Привыкнешь. А теперь поднимайся. Хватит рассиживаться. Больше нам здесь делать нечего».

Я встал и направился к выходу.

Когда над головой звякнул колокольчик, я не оглянулся.

Мешочки с монетами я оставил на столе рядом с наемницей.


***

«Успокойся, Сигей. Имперка – не невинная жертва. Она действительно собиралась нас убить. И даже если бы у нее не получилось сделать это сегодня, продолжила бы попытки до своей или нашей смерти. Для нее и ее коллег это вопрос профессиональной этики. Мы с тобой лишь приблизили одну из вероятных концовок – ту, которая лучше для нас».

«Я спокоен».

«Кого ты обманываешь?»

«Не лезь ко мне в душу, колдун. Знаешь ведь: ничего не могу с собой поделать. Так что отстань. Лучше ответь: наемница приехала вслед за нами в королевство одна, или где-то здесь бродят и ее подруги?»

«Из отряда, которому заплатили за твою жизнь, уцелели семнадцать человек. Охоту на принца поручили звену из шести наемниц. Пятерых мы убили на постоялом дворе. С шестой ты только что встречался в ресторане. Остальные остались в Залесске. Отправиться за нами в полном составе они не могли – когда стало известно, что ты жив, у них уже появилось новое задание».

«Какое?» – спросил я.

«Без понятия, – сказал Ордош. – Имперка о нем тоже почти ничего не знала. Только то, что отряд выполнит его грядущей ночью, через час после полуночи. Вот и все что я смог выудить из ее памяти. Я не нашел там ни цели, ни даже имя заказчицы. Подробности заказа до вчерашнего дня оставались известны только командирше отряда и двум ее заместительницам. Они же разрабатывали план действий. Вчера командирша должна была проинструктировать своих подчиненных – ровно за сутки до начала операции».

«Снова убийство? У тебя есть предположения, что они задумали?»

«Никаких, – сказал Ордош. – Да и какая разница? Это не наше дело. Если только их задание не касается Маи. Но что бы они ни собирались сделать, помешать мы не успеем. Даже если будем загонять лошадей, до великого герцогства доберемся на раньше чем через сутки, быстрее не получится. Так что нет смысла гадать, Сигей. Дня через два узнаем, что натворили подружки наших учительниц. Спросим у Гадюки. Она знает многое из того, что происходит в городе – если это касается криминала. Или у Маи. А не расскажут – попытаемся выяснить сами. Разыщем кого-нибудь из наемниц, да пообщаемся с ними. Если, конечно, те еще будут в Залесске. Мы о них не забудем, не переживай. Потому что наемницы о нас точно будут помнить».

«Собираешься сделать с ними тоже, что и с имперкой?» – спросил я.

«Если только они не откажутся от убийства принца – ведь заказчицы уже мертвы».

«Ты в такое веришь?»

«А почему нет? – сказал Ордош. – Но новый заказ для отряда наших преследовательниц – не самое интересное, что я обнаружил в воспоминаниях имперки. Думаю, тебе будет любопытно узнать: первое, что сделала наемница, приехав вслед за нами в столицу королевства – известила о своем прибытии посольство Империи».

«Зачем?»

«Непростые девочки наши наемницы. Когда-то они все служили в имперской армии. Хоть официально они там больше не числятся, но отряд имеет кураторов – военных Империи, которым докладывает о своих действиях. Наша учительница не знала подробностей этого сотрудничества. Но подозревала, что их отряд выполняет не только те заказы, что поступают через Гильдию наемниц. И сообщить нам о похищении Елки она решила не по доброте душевной и не ради золота – ей велела это сделать ни кто иная, как посол Империи. Не лично, конечно. И знаешь, что особенно интересно? О готовящемся похищении нашей наемнице сообщили заранее, только не уточнили, кого похитят. Думаю, если бы родственницам Щурицы не подвернулась Елка, нас с тобой все равно направили бы в Бузлов. Только немного позже. И за Астрой».

«Почему ты так решил?»

«Почти уверен, что мысли о похищении пришли в голову вовсе не обитательницам замка Бузлов. И офицеры королевства, которых убил квартет, явились в тот день в замок не случайно. Скорее всего, похищение затевалось не для того, чтобы мы с тобой кинулись на штурм замка – это явилось для всех неожиданностью. Думаю, принц должен был пожаловаться сестре. А та – явиться под стены Бузлова. И узнать, что там собрались почти все ее офицерши, которые не ушли с армиями на север».

«Каким образом она бы об этом узнала? Или ты считаешь, имперки сами спровоцировали это собрание военных, чтобы известить о нем Ласку?»

«Считаю. Чтобы инициировать очередной кризис в королевстве».

«Слишком сложно, – сказал я. – Хотели избавиться от принцессы? Так подослали бы к ней убийцу с отравленным ножом».

«Столкнуть лбами принцессу и военных королевства – не то же, что смерть королевы. Велика вероятность, что при ссоре своих командирш с наследницей престола, армия снова раскололась бы пополам. А это погрузило бы Уралию в хаос. Чего имперцы не добились, организовав убийство Ласки. Наша сестра на троне, или тетушка – для королевства не велика разница. Разве только имперцы уже подкупили королевский совет, и тот выступит против Гагары. Но и в этом случае беспорядков можно избежать, срубив одну-две головы. А герцогиня Торонская, уверен, сделает это и без нашей помощи: не зря же она наводнила дворец своими морячками».

«А зачем послу понадобилась голова принца? Что знала об этом наемница?»

«Инцидент в ресторане и резня в Бузлове произвели на нее впечатление. Уверен, и на посла тоже. Наша учительница запросила голову принца в качестве награды за свою услугу. И имперкам, думаю, было любопытно посмотреть, случится ли с гвардейцами то же, что и с обитательницами Бузлова. Не зря же посол уточнила: убить тебя только после того, как умрет Ласка. Сомневаюсь, что смерть Выдры и ее сообщниц расстроила имперок – предателей никто не любит. Но это уже мои догадки. Подтвердить или опровергнуть их мы сможем, только покопавшись в голове посла Империи. Знаю, что наемницу неудача гвардейцев раздосадовала. Однако сдаваться и возвращаться в свой отряд, не выполнив задание, она не собиралась».

«И что теперь будем делать мы?» – спросил я.

«То, что и собирались, – сказал Ордош. – Отправимся в Залесск к жене».


***

Я не успел вернуться во дворец раньше бандиток.

Астра в королевские покои не явилась: осталась у конюшни присматривать за каретой (словно ту кто-то мог украсть). А вот Елка дожидалась меня в комнате, мерила ее шагами.

Я едва успел переступить порог, как бандитка набросилась на меня с вопросами и обвинениями (где был, почему покинул дворец, почему не выполнил обещание не разгуливать по городу без охраны). Заявила: своим поступком я заслужил, чтобы меня называли не «пупсиком», а более грубыми словами (привела пару примеров – мне они не понравились). Даже надавила на жалость, сказав, что если я хочу приключений на свою… голову, то должен искать их после того, как Елка сдаст меня жене в целости и сохранности (словно Мая поручала ей заботу о моей безопасности!).

А еще сообщила о том, что ко мне уже дважды являлась помощница канцлерши, звала на заседание королевского совета.

Я поморщился: совсем забыл об этом сборище. А ведь я обещал Гагаре, что явлюсь на него. Может он уже закончился?

«Даже не надейся, Сигей. Твое присутствие на собрании, как пока главного делателя возможных наследниц, обязательно. Да и кое-какой вес у тебя при дворе появился после речи на прошлом королевском совете, и того что мы устроили в Бузлове и в Большом тронном зале. Сейчас и Гагара нуждается в твоей поддержке: чтобы ты показал всем – претензий к ее притязаниям на львиный престол не имеешь. И тетки из совета все еще надеются на то, что ты заделаешь одной из них внучку и выберешь счастливицу регентшей при своей дочери. Неожиданно для всех, из пустого места ты превратился в какую-никакую, но фигуру. Кандидатура герцогини Торонской на роль королевы устраивает не всех. Вспомни хотя бы кислые лица Медузы и Рыси. Я их понимаю: при Гагаре покоя во дворце не будет ни у кого. Особенно после того, как та поймет, что забота о королевстве не оставит времени на долгие морские прогулки. Так что ты теперь как тот флаг – кто его поднимет, тот и победит».

Слова Ордоша подтвердил стук в дверь.

– Опять она, – сказала Елка. – За тобой, твоёчество. Собирайся.

Елка не ошиблась.

Пришла секретарша Медузы.

Сказала, что представительницы королевского совета ждут меня в Малом тронном зале. Спросил у нее, зачем я там понадобился – мой вопрос больше походил на ворчание. Женщина неожиданно разоткровенничалась: поведала о том, что едва ли не с самого начала собрания из зала доносились громкие голоса (особенно выделялся голос герцогини Торонской). Но уже полчаса как споры на повышенных тонах прекратились.

Я полюбопытствовал, о чем спорили.

Женщина воровато огляделась, точно опасаясь, что ее откровения услышат вражеские шпионы, и в пафосных выражениях сообщила, что на сегодняшнем собрании королевского совета решалась судьба Уралии.

«Пошли узнаем, что они там нарешали», – сказал я.

«Надеюсь, в этот раз им хватило ума не пытаться расторгнуть наш брак с Волчицей Седьмой», – сказал Ордош.

«Не переживай, колдун. Что бы они ни придумали, нас это уже не касается. Сами пусть оплодотворяют своих внучек. Сразу после обеда мы уезжаем».


***

Елку я с собой не позвал. И решил не вынимать из пространственного кармана «костлявый квартет». Интуиция подсказывала, что сегодня на королевском совете нам скелеты не понадобятся. А вот накопитель достал. Ордош наложил на него иллюзию хрустального шара – в этот раз обошлись без рыбки.

Я расправил кружева на воротнике и манжетах. Протер платком камни на перстнях и медальоне. Пригладил волосы.

С удивлением отметил, что разволновался.

«Успокойся, Сигей. Тебя не на казнь ведут. Я почти уверен в этом», – сказал Ордош.

«Знаю, колдун. Сам не понимаю, откуда взялся этот мандраж. Чувствую себя, как первокурсник перед экзаменом».

«Не похоже на тебя. Когда вернемся в Залесск, подлечим наши нервишки. Слишком уж много переживаний было у тебя во время этой прогулки в Уралию».

«Заметь, колдун, не очень приятных переживаний. И в этом, в том числе, есть твоя заслуга», – сказал я.

«Зато теперь ты не та неженка, каким сюда ехал. У кого хочешь спроси, хоть у своей Елки – она подтвердит мои слова. С каждым днем ты все меньше напоминаешь местных мужчин. Становишься более… женственным. И не только внешне».

«Дурацкая шутка, колдун».

«Это не шутка, – сказал Ордош. – Комплимент».

Я шел по дворцу, не глядя по сторонам. Выпятив грудь и приподняв подбородок. Слышал за спиной шаги своей спутницы.

Когда подошел к Малому тронному залу, вновь увидел рядом с входом в него столпившихся женщин. Как сказал о них тогда колдун: это те, кто еще не доросли до участия в заседании королевского совета. Вот только теперь, заметив меня, все женщины замолчали. И поклонились.

Я кивнул им в ответ. Поблагодарил помощницу Медузы за то, что та меня проводила; и стражницу – за то, что распахнула передо мной дверь.

Вошел в зал.

Остановился у входа.

Меня не сразу заметили. Я успел оглядеться.

Трон и оба кресла рядом с ним пустовали. Как и скамьи у стен. Представительницы королевского совета небольшими группками собрались в центре зала. Знакомые лица. Королевский совет собрался в прежнем составе.

Из новичков, кого я не видел здесь при прошлом визите – только Гагара. Ростом и шириной плеч она выделялась на фоне прочих женщин, общалась с Медузой и Рысью.

Похоже, основные дебаты уже закончились, и женщины просто чесали языки, чего-то дожидаясь. Или кого-то.

Гагара увидела меня. А следом за ней и канцлерша с маршалом. Женщины улыбнулись.

Их улыбки заставили меня насторожиться.

Герцогиня Торонская, расталкивая всех со своего пути, поспешила мне навстречу.

– Наконец-то, – сказала она. – Явился, племянничек.

Подошла ко мне вплотную, точно собираясь обнять. Но лишь взлохматила мне волосы и похлопала по плечу.

В нос мне ударили запахи пота и спиртного. Я удержался – не чихнул.

Все, кто был в зале, смотрели на меня.

А я разглядывал их серьезные лица.

Гагара шагнула мне за спину, подтолкнула, заставив сделать шаг вперед. Над моей головой проревел ее голос:

– Дамочки! Позвольте представить вам моего племянника и вашего будущего правителя принца Нарцисса! Которого совсем скоро мы все будем называть: его королевское величество Лев Первый! Давайте же поприветствуем его, как положено, дамы!

Одна за другой женщины стали опускаться на правое колено.

На колено опустились и представительницы совета, и канцлерша, и маршал, и герцогиня Торонская – все, кто находился в зале. Кроме меня.

Я пробежался взглядом по макушкам почтительно склоненных голов и спросил:

– Женщины, вы сошли с ума?

Глава 20

Я не дождался ответа.

Мой вопрос проигнорировали.

Эхо от моих слов покружило по залу и стихло.

Первой с колена поднялась Гагара. Встала позади меня, положила руки мне на плечи. Начала шептать мне на ухо глупости, успокаивая, как ребенка.

— … Не дрейфь, племянничек! — говорила она. – Я с тобой. Улыбайся. Ничего плохого не случится. А всем, кто отважится против нас вякать, порвем паруса и натолкаем в рот водорослей! ...

И уже вслед за Гагарой вскочили канцлерша и маршал.

Медуза выглядела испуганной… но довольной.

Рысь — спокойная, внимательно поглядывала на окружающих.

Обе женщины устремились к нам. Канцлерша обрушила на меня поток из льстивых слов и подробностей о подготовке к коронации. Рысь лишь усмехалась. При этом обе посматривали через мое плечо на герцогиню Торонскую.

Потом ожили и остальные.

Шарканье ног, шуршание одежды, голоса.

«Да что же это? – сказал я. – Какое-то массовое помешательство!»

«Все нормально, Сигей. Спокойно».

Одна за другой женщины подходили ко мне, поздравляли, заверяли меня в своей преданности, обещали всяческую поддержку, сыпали комплиментами.

Я давно не видел такого количества неискренних улыбок.

– Ваше высочество! Я и моя семья…

Сперва я пытался понять, о чем мне говорят. Но потом отказался от этих бесполезных попыток — на меня лили бессмысленный поток слов. Улыбался. Кивал.

– Ваше высочество! Мы очень рады…

Медуза и Рысь заняли места по обе стороны от меня.

Маршал чуть впереди, точно телохранитель. Канцлерша взяла на себя роль моего секретаря: отвечала на вопросы женщин, что-то им объясняла.

Гагара шептала:

— Потерпи еще чуть-чуть. Скоро все закончится.

Продолжала мять мои плечи и слегка прижимать к земле – боится, что я сбегу?

«Что происходит, колдун? Ты понимаешь?» – спросил я.

«Тебя только что назначили главным кандидатом в правители Уралии, Сигей. Поздравляю», – сказал Ордош.

«Глупости! Нет, нет и нет! Не хочу быть королем! Ни-за-что! У нас же совсем другие планы! Колдун!»

«Что тебе не нравится, Сигей? Скоро ты станешь Львом Первым. Если доживешь до коронации».

«Но ведь мы уже решили, что королевой станет Гагара!»

«Мы решили. А местные решили иначе. К тому же вариант с твоим восхождением на престол мы даже не рассматривали. Но ведь это очень удобно!..»

«Для кого?! – спросил я. – Я не желаю садиться на львиный трон! Пусть его занимает наша дочь! Или Гагара! Да кто угодно!»

Медуза что-то рассказывала, отвечая вместо меня на вопрос очередной «преданной» мне подданной. Гагара тоже изредка баском отпускала фразы.

Я не улавливал смысл их слов – они несли непонятную мне вежливую ерунду. Но я поддакивал им, продолжал удерживать на лице улыбку.

«У меня такое ощущение, что я сплю и вижу кошмар», – сказал я.

«Потерпи», -- сказал Ордош.

Женщины окружали меня со всех сторон. Пытались со мной поговорить. Шумно переговаривались, жестикулировали.

«Сейчас один из тех моментов, колдун, когда мне хочется вновь вернуться в башню, – сказал я. – От этой толпы подлиз разболелась голова. Они правда считают, что я буду их королем?»

«Думаю, да», – сказал Ордош.

«Но это невозможно!»

«Не место и не время для споров, Сигей. Поговорим об этом потом».

«Хорошо. Но я еще не согласился!»

«Я понял».

«И все же, – сказал я, – не понимаю. Ведь в королевстве мужчины не являются даже полноценными подданными! Никакого полового равноправия! Вспомни, как женщины относятся к мужикам! И как относились к нам, пока мы не запугали их квартетом. Так как же вдруг получилось, что Нарцисс теперь может стать королем? Мужчина на троне – я так привык к местным реалиям, что даже мне это кажется… невероятным».

«Вопрос не по адресу, Сигей. Спроси об этом Гагару. Наша тетка не выглядит расстроенной решением совета. Еще и ведет себя так, словно боится, что ты сбежишь и нарушишь все ее планы. Чувствуешь, как вцепилась в тебя? Думаю, тебя назначили главным наследником не без ее участия – а то и вовсе с ее подачи», – сказал Ордош.

Я повернулся к герцогине.

Гагара мне не показалась несчастной. Она ухмылялась, поглядывая на всех свысока. Не отпускала мои плечи.

– Тетушка, – сказал я, – нам нужно срочно поговорить! Объясни, что происходит!

– Поговорим, племянничек, поговорим, – сказала герцогиня. – Обязательно. Но не здесь.

– А где? Когда?

– Скоро отправимся в твои покои, выпьем там за твою предстоящую коронацию. А пока потерпи. Нельзя сейчас уходить. Позволь этим селедкам вдоволь помахать жабрами.


***

«Колдун! Ты с ними заодно?!»

«О чем ты говоришь, Сигей?»

«Об этой их выдумке с коронацией!»

«Мне нравится эта идея».

«Но ты ведь сам говорил, хочешь, чтобы наша дочь росла в нормальных условиях! Что этот дворец и эта страна не подходят для того, чтобы она провела здесь детство! Говорил?!»

«Было такое, – сказал Ордош. – Но это было раньше. Теперь, Сигей, кое-что изменилось».

«Что изменилось?»

«Я удивлен подобным поворотом не меньше тебя, – сказал Ордош. – Но… как понимаю, не будет никаких регентш. Не знаю, как они до такого додумались, однако королевский совет решил сделать тебя первым королем-мужчиной с начала Темных времен. Чудеса. Посмотри на их лица. Дамочки, похоже, и сами обалдели от своего решения. Они конечно не верят, что ты сможешь править без оглядки на совет или на ту же тетушку. И питают некоторые надежды… но это их проблемы, Сигей. Мы пока и не будем их разочаровывать. Пусть помечтают. Зато подумай: у тебя теперь есть возможность изменить здесь абсолютно все! Сделать так, чтобы Уралия стала лучшим местом для жизни нашего ребенка. Когда ты станешь королем…».

«Если я стану королем, колдун! Если!»

«Хорошо. Если ты станешь королем этой страны, Сигей, то сможешь менять в ней все по своему усмотрению. Переделать дворец и королевство под себя и нужды своей семьи. Пусть не все, но очень многое в Уралии будет зависеть от тебя. И ты, в том числе сможешь выбирать людей, которые будут находиться рядом с нашей дочерью. Самостоятельно решать чему ее учить, к чему готовить. И все это без оглядки на ту же тещу. В великом герцогстве у нас такой номер не пройдет».

«Какой из меня король? Я не хочу сидеть на троне!» – сказал я.

«Ты передашь его дочери, Сигей, – сказал Ордош. – Потом. Вместе с процветающей страной и отлаженной вертикалью власти. Когда нашей девочке исполнится двадцать, а лучше двадцать пять лет».

«Когда?!»

«Ой, только не говори мне, что ждать ее двадцатилетия слишком долго. Ты заправлял всем в башне Северика столетие! А тут – всего лишь два десятка лет. Вот увидишь, ты едва успеешь войти во вкус! Еще и не захочешь так рано уступать дочурке этот стульчик со львами!»

«Двадцать лет?! Колдун! Нет! Я только-только выбрался из башни! Избавился от обязательств и опеки! И что теперь? Ты предлагаешь мне снова тратить время на то, что я делать не хочу?!»

«А чего ты хочешь, Сигей? Задумайся! Ведь ты давно отвык чего-то хотеть! Раньше твоя мечта заключалась в том, чтобы избавиться от контроля со стороны архимага. Это и была твоя цель в жизни. Все. Она исполнилась. Теперь ты ни о чем не мечтаешь. Жизнь потеряла для тебя смысл. А знаешь, почему? Потому что ты разучился мечтать. Совсем. Но заставляешь себя верить во всякую ерунду…».

«А как же кулинарная школа?» – спросил я.

«Вот об этом я и говорю, – сказал Ордош. – Ты помнишь, что цель тебе нужна. И пытаешься ее выдумать, сам себе навязать. Не хочу тебя обидеть, Сигей, но курсы кулинарии… – для мечты это мелковато. Я наблюдал, как ты сам себя убеждал, что будешь счастлив, вновь занявшись тем же, чему посвятил сто лет в башне – молчал, не зная, что тебе посоветовать…».

«Мне нравится возиться с продуктами! И с алхимическими ингредиентами тоже!»

«Не спорю, Сигей, ты научился хорошо готовить. И ты замечательный алхимик. Ты и сам не понимаешь, что полон талантов, самых разных – не спешишь их развивать. Кто мешает тебе и дальше возиться на кухне и в лаборатории? В качестве хобби. Но ведь ты в своей жизни не пробовал заниматься чем-то другим – только тем, что заставили тебя полюбить в башне! Оглянись! Вокруг много интересных вещей и занятий! У тебя впереди долгая жизнь. А здесь, во дворце, есть огромная кухня и два десятка потенциальных учениц. Кто помешает передавать им знания, если захочется? Но попробуй и что-нибудь новое, Сигей! Не зацикливайся на прошлом!»

«Новое – это управление королевством?»

«Начни с этого!»

«Но я не хочу!»

«Поваром ты тоже не хотел быть – вспомни, как Винис вколачивал в тебя это желание плетью! А теперь в пользовании кастрюлями и сковородками ты настоящий виртуоз! Не останавливайся на достигнутом. Не ограничивай себя кухней и лабораторией. Повторяю: ты талантлив и трудолюбив. Научишься и решать нужды государства! Со временем».

«Ты не понимаешь, о чем говоришь, колдун. В башне у меня был учитель…».

«А здесь у тебя две герцогини в родственницах, одна из которых великая – будет у кого попросить совет! А можем сделать еще проще – махнуть в Империю, считать память императрицы. Уж у кого, а у нее опыт в управлении страной точно имеется».

«Причем тут императрица? Что ты несешь?»

«Объясняю тебе, дубина, что безвыходных ситуаций не бывает. Пройдет год, два, десять и будешь сам раздавать советы королевам и императрицам. В твоей голове скопилось столько знаний (уж я-то знаю)! Нам нужно лишь научиться правильно их применять…».

«Но я не хочу…».

«…Посидишь на троне, покомандуешь толпой чиновниц и генералов. Там и определишься, что интереснее: плести интриги, поднимать экономику, определять политику… или помешивать щи в кастрюле. Кухня от тебя не убежит, поверь. Зато когда подрастет дочь – передашь ей не просто трон, а процветающее королевство, отсыплешь ценных советов и… отправишься к плите варить кашу. Если к тому времени не решишь продолжить править или не придумаешь для себя более интересное занятие».


***

В компании Гагары я вошел в королевскую спальню.

Там нас встретила Елка.

– Свои вещи я отнесла в карету, – сказала она. – Когда едем?

– Хороший вопрос.

Бандитка посмотрела на меня, на Гагару, спросила:

– Чо стряслось?

Я открыл рот, чтобы ответить (думаю, это было бы ругательство). Но меня опередила герцогиня. Она прикрыла за собой дверь и сказала:

– Все замечательно, курносая! Все просто великолепно! Народ королевства Уралия попросил принца Нарцисса взойти на трон его покойной матери. Королевский совет прислушался к желанию народа и поддержал эту идею. Единогласно. Ну, почти.

Гагара замерла. Осмотрелась. Направилась к креслу.

– А если бы они и не поддержали – плевать, – продолжила она. – Наследное право в нашем королевстве никто не отменял. Трон принадлежит Нарциссу по праву рождения. Это бесспорно! И пусть только хоть одна каракатица вякнет, что не согласна с этим!

– Чо?!

Я скрестил на груди руки. Сказал:

– Вот и я о том же! Сдурели все! Эти женщины хотят сделать меня королем! Представляешь?

– Серьезно? – сказала Елка. – Ха! А разве такое возможно? Ты же мужик!

Гагара уселась в кресло. Повертела головой, что-то разыскивая.

– Что смотрите на меня? – спросила она. – Нальет мне кто-нибудь выпить? Во рту пересохло. Полдня спорила с этими глупыми селедками!

Елка сорвалась с места, принесла кувшин с вином, наполнила до краев бокал, протянула его герцогине. Подождала, пока Гагара шумными глотками опустошит тару, налила еще. Спросила:

– Так чо, Пупсик станет вашей королевой? Я правильно поняла?

– Кто?

Бандитка указала на меня.

– Этот… принц, – сказала она.

– Что ты несешь, курносая? Королем, а не королевой. Сама же твердишь, что он мужчина.

Я спросил:

– Но как такое возможно, тетушка? Почему я?

– А кто же еще? – сказала Гагара. – Других детей Синицы, кроме тебя, племянничек, не осталось. Были бы у нее еще девки – тогда да, села бы на трон одна из них. Плесни еще, курносая. Неплохое вино. Местное? Или из Залесска привезли?

– Но он… мальчик! – сказала Елка.

– Да что вы заладили, бестолковые креветки! Мальчик, мальчик!..

Гагара взмахнула рукой, стряхнув на пол капли вина из бокала.

– Кого волнует, что там у него между ног?! – сказала она. – Нарцисс принц, а не простолюдин! Он законнорождённый ребенок королевы – это главное! А королевская семья всегда была над законом! Понимаешь?! Нас законы не касаются, мы сами их пишем, такие, какие хотим – вот, что говорила нам с Синицей мать! Каждое наше слово для остальных – закон! И раз у сестренки остался только пацан – значит, будет править он! То есть ты, Нарцисс. Так будет! Для всех он законный правитель, а не мужчина! А то, что без нормальных сисек – не страшно. Тех, кому это не по нраву, мы сбросим за борт! С якорем на ногах! Пусть только вякнет хоть одна имперская каракатица! Разбаловала Синица своих подданных! Будут они еще решать, кого из нас усаживать на трон – размечтались! А то, что ты не женщина – поверь, это сейчас не важно. В тебе наша кровь! И ты ребенок Синицы. Сейчас все требования для твоей коронации соблюдены. А потом наклепаешь нам девок, оглянуться не успеем! Будут носиться по дворцу, как когда-то твои сестры. Подрастут – сами разберетесь, кому дальше править. Плесни-ка мне еще вина, курносая. Давненько я столько не болтала.

– Я думал, королевой станешь ты, тетушка.

– Размечтался! Чтобы я отказалась от моря? Не бывать такому!

Гагара сделала глоток из бокала. Посмотрела на меня. Усмехнулась.

– Но я, признаться, тоже испугалась этого, когда узнала о смерти Ласки, – сказала она. – Не отдавать же трон предков в чужие руки! Однако твои подружки убедили меня, что это плохая идея. Сказали, что не допустят подобного безобразия. Представляешь? Они осмелились мне угрожать! Не открыто, нет. Но я прекрасно поняла, на что они намекают!

– Какие подружки? – спросил я.

– Эти две древние акулы – канцлерша и маршал. Заявили, что не потерпят на троне никого, кроме законного наследника – то есть тебя. Заверили, что из тебя получится замечательный правитель – другой королевству не нужен.

Гагара сделала паузу. Приложилась к бокалу.

– Что Рысь тетка резкая, я знала и раньше, – продолжила она. – Но от Медузы подобного поведения, признаться, не ожидала. Привыкла, что она во всем соглашается с Синицей. А тут!.. В общем, твои подружки намекнули, что пойдут на таран, если я усажу свой зад на львиный трон. Не знаю, что ты им пообещал…

– Ничего.

– Да? Значит, я им так сильно не нравлюсь. Наплевать. Сперва я решила, что они мечтают править на пару, спрятавшись за спину моего слабоумного племянника. Но они все твердили, что ты изменился, стал умным и самостоятельным – почти как женщина. Вот я и рванула знакомиться с тобой в первый же день.

– И как я тебе?

– Не дурак, – сказала Гагара. – Со странностями, конечно. Но у кого их нет?

Произнося «со странностями», она смотрела на накопитель, который я держал в руках, выглядевший для нее хрустальным шаром-игрушкой.

– Спасибо, – сказал я.

– Да не за что. До тебя были правительницы и глупее. Та же Львица Четвертая, к примеру – такого успела наворотить, пока дочурка ее не подвинула!.. Жуткие были времена.

Герцогиня протянула пустой бокал Елке.

– К тому же, у тебя хорошие связи. Благодаря тебе мне будет проще выпрашивать у Волчиц руны для флота. А это очень веский довод в твою пользу! Попробую увлечь морем твою женушку. А что? Она ведь теперь станет в королевстве не чужой – поймет, что без рун наши корабли так и будут лишь жалкой копией имперских. О каком преимуществе на море тогда мечтать?

Гагара подождала, пока бандитка дольет ей вина. Отсалютовала мне.

– Так что пью за короля! – сказала она. – Плесни и себе, курносая.

Елку не пришлось уговаривать.

– Готова? Давай чокнемся. До дна! Мы пьем за тебя, племянничек! Уверена, ты нас не подведешь.

Женщины едва успели пригубить бокалы, как в дверь постучались – громко, уверенно, настойчиво.

– Кого это там принесло? – спросила Гагара.

Сказала Елке:

– Открой.

Не выпуская из рук бокал, бандитка бросилась выполнять поручение.

В комнату вошла маршал.

Поклонилась.

– Ваше высочество, ваша милость, – сказала Рысь. – К нам прискакала посыльная от великой герцогини Залесской. Я только что с ней разговаривала. Да. Она привезла вот это.

Маршал шагнула ко мне, вручила сложенный пополам лист бумаги.

– Что это? – спросила Гагара.

– Это письмо от Волчицы Шестой, ваша милость. Я не заглядывала в него. Но со слов посыльной знаю, о чем Волчица там пишет. Да. В великое герцогство вторглись войска Империи. Численностью не меньше трех армий. Вчера они осадили Залесск. Волчица Шестая напоминает королевству Уралия о подписанных нашими предками договоренностях. Просит срочно прислать военную помощь.

Глава 21

Я прочел послание Шесты.

Война. Империя. Помощь.

Посмотрел на размашистую подпись Волчицы Шестой, перечитал послание с начала.

«Неожиданно», — сказал я.

«Зато многое объясняет», — сказал Ордош.

«Что именно?»

«Сейчас не время об этом говорить, Сигей. Скажу лишь, что императрица хитрая тетка. Восхищаюсь. Если я ее убью – сделаю это каким-нибудь экзотическим способом».

— Что пишет твоя теща? – спросила Гагара.

– То, о чем сообщила маршал, – сказал я. — К Залесску подошли три имперские армии, усиленные пятью саперными полками. Осадили город с юга. Великая герцогиня ничего не сообщает о требованиях императрицы. Похоже, когда Волчица Шестая писала это письмо, переговоры с имперками она еще не вела.

«Надеюсь, Шеста сообразит убрать из города Маю, – сказал я. — Хочется верить, что наша жена покинула Залесск вслед за посыльной. Хотя… Шеста, быть может, и попытается спасти дочь…».

«Но вот захочет ли спасаться Мая? – сказал Ордош. – Ведь ты же знаешь нашу девочку, Сигей. Веришь, что она сбежит из осажденного города?»

Гагара откинулась на спинку кресла.

– Вот это новость, – сказала она. – Похоже на глупую шутку. Письмо не подделка?

– На нем печать и подпись Волчицы Шестой, – сказала маршал. -- Да. Они настоящие, я уверена.

– Бочка тухлых креветок! Зачем Империи нападать на Залесск?

– Руны? – сказала Рысь.

– Ты думаешь?

– Да. Предполагаю.

– А что?! Возможно! Испугались, что запасы герцогства достанутся нам? Ведь если Синица не ошибалась, и Волчица Седьмая действительно не может управлять Машиной…

– Прошу прощения, ваша милость. О чем вы говорите?

– Ходили слухи, что Седьмая не способна запускать Машину, – сказала Гагара. – Ведь ты же знаешь, что Волчицы делают это каждые три года… кровью или еще чем – не суть важно. Еще года два назад сестре донесли, что нынешнюю наследницу Машина не признает – все, волчья кровь в ней стала жидковата. И именно поэтому Волчицы урезали поставки рун. Мы так и не узнали точно – правда это или чей-то наговор… Так что же это получается? Империя решила подсуетиться первой?

Замолчала.

Постучала ногтем по бокалу.

– Если на вооружении у имперок появятся армейские пулеметы, – сказала Рысь, – для нашего королевства это может иметь катастрофические последствия.

– Щупальца осьминога! если Империя захватит Залесск – наличие у них пулеметов для нас уже не будет иметь значения! – сказала Гагара. – Хватит и того факта, что у нас в четыре раза меньше армий и отсталый флот! Синица говорила, что Империя накапливает войска у наших границ. Но сестра думала, что начнется война за Пастушьи холмы. За двести лет количество наших армий сократилось. Вдвое. Как и население страны. А вот имперки все это время только наращивали мощь. Мы даже смирились с тем, что холмы нам не удержать. Хотя рассчитывали, конечно, на стрелковый полк Залесска…

– Я читала отчеты с границы, ваша милость. Империя отвела войска от Пастушьих холмов сразу же после гибели королевы Львицы Седьмой. Да. Не знаю, по какой причине. У меня не было времени проанализировать ситуацию. Но этот факт выглядит… странно.

– Считаешь, Щурица намеренно убрала армии с юга королевства, чтобы не выполнять обязательства перед великим герцогством?

– Я допускаю такую возможность. Предполагаю, что между императрицей и Щурицей существовал некий договор о ненападении – что именно было в нем прописано, нам остается только догадываться…

– Рыся! Я преклоняюсь перед твоей мудростью, но сейчас, прости, ты несешь чушь! Щурица была той еще гадиной – я согласна. Но не дурой. Иначе Синица не назначила бы ее маршалом. Уверена: Щурица понимала, что падение Залесска аукнется и на Уралии. Все это понимают!

– Военная мощь Империи и нашего королевства несопоставимы. Да. Но…

– Об этом я и говорю! Еще Львица Первая вбила всем в головы, что только военный союз с великим герцогством дает нам шанс защититься от имперских армий, что этот союз важен и для нас, и для Залесска. У Щурицы помутился разум, когда она решила взобраться на львиный трон. Никак иначе я не могу объяснить то, что она сделала: оставила без защиты весь юг королевства! Имперская каракатица!

– И лишила нас возможности своевременно помочь Залесску. Да. Волчицы смогут отбиться, только получив поддержку Уралии.

Гагара снова постучала по бокалу.

– Что будем делать? – спросила она. – Предлагай, Рыся. Ты же у нас… снова маршал!

– То, что должны, ваша милость, – сказала Рысь.

Повернулась ко мне.

– Ваше высочество! – сказала она. – Считаю, нам необходимо выполнить свои обязательства перед великим герцогством!

– Каким образом? – спросил я.

– Ваше высочество, завтра к столице подойдут южная и центральная армии. Возможно, даже сегодня ночью, если мы велим им ускориться. Да. Сейчас же отправлю посыльных к командующим! А здесь, в столице, велю сделать все, чтобы обеспечить войскам возможность незамедлительно продолжить поход: доукомплектовать их, в том числе и провиантом. Предлагаю, не медля, отправить обе армии в великое герцогство! Если они успеют подойти к Залесску до начала штурма…

– Не успеют, – сказал я.

«Ты подумал о том же, о чем и я?» – спросил Ордош.

«Наемницы. Неспроста они будут выполнять свое задание именно этой ночью».

«Согласен. Есть у меня подозрение, кто именно им его дал».

– Откуда такая информация? – спросила Рысь.

– Не могу сказать. Но почти уверен: штурм начнется этой ночью, может завтра на рассвете.

Повернулся к Елке.

– Беги к конюшне, – велел я. – Пусть Астра запрягает лошадей. Буду ждать вас у ступеней дворца. Не задерживайтесь! Мы едем в Залесск.

Бандитка кивнула. Не тратя времени на вопросы, выбежала из комнаты.

– Куда вы собрались? – спросила Гагара.

– Нам пора уезжать, тетушка.

– Ваше высочество! Если ваша информация верна, и имперцы нападут утром… они возьмут Залесск первым же штурмом!

– Тут без вариантов, – сказала Гагара. – Еще до полудня они войдут в город.

– Слишком велика разница в живой силе, ваше высочество! Три армии! Волчицы смогли бы отбиться от такого количества вражеских войск только с нашей помощью. Да.

– Имперцы задавят залесский полк числом! Твою тещу не спасут даже чудо-пулеметы! Так что не горячись, племянничек. Тебе нет смысла спешить. Ты ведешь себя, как ребенок… или как глупый мужчина. Не устраивай истерику. Будем надеяться на то, что твои сведения не верны. Или что защитницы Залесска смогут отбить один-два штурма без нашей помощи – иногда чудеса случаются. Если тебе так хочется – отправимся в великое герцогство завтра, вместе с войсками…

– Я еду сейчас.

– Что ты сможешь там сделать один? – сказала Гагара. – Разогнать имперские армии? В одиночку? Испугаешь их своим стеклянным шаром? Не говори ерунду, племянничек! И не мути нам воду. Мы обязательно поможем Залесскому герцогству. Слышишь? Я тебе обещаю! Завтра же направим туда все войска, какие сможем собрать!..

– Ваше высочество!..

Женщины замолчали.

Я почувствовал отголоски творимого колдуном заклинания.

Герцогиня обмякла в кресле. Ее рука не выпустила бокал, повисла, расплескав вино.

Рысь упала на пол. К моим ногам.

Чего-то подобного я и ждал.

Хорошо, что не осыпались кучками праха.

«Живы,– опроверг мои опасения Ордош. – Но мешать не смогут. Пора дамочкам привыкнуть к тому, что их дело – молча выполнять приказы короля. Твои приказы, Сигей».

Я перешагнул через тело маршала.

– Прости, Рыся, – сказал я. – И ты тетушка тоже. У меня сейчас нет времени с вами спорить. Отдохните пока. Совсем скоро вы снова сможете двигаться. А мне пора. Если понадобится ваша помощь – сообщу. До встречи.


***

Долго ждать карету мне не пришлось. Едва я вышел из дворца, как та показалась из-за угла здания. Проехала мимо фонтана, замерла.

Елка соскочила с козел, распахнула передо мной дверцу. Судя по лицу Астры, та уже знала о причине нашей спешки.

Я повторил ей слова колдуна:

– Гони так быстро, как только сможешь! Лишь бы карета и лошади выдержали поездку.

Астра кивнула. Не стала ни о чем спрашивать.

Я бросил прощальный взгляд на замерших у парадного входа стражниц, забрался в салон, дождался, пока Елка усядется напротив и закроет дверь, дернул витой шнур.

Астра прикрикнула на лошадей; карета вздрогнула и заскрипела; картинка за окном пришла в движение.

– Твое высочество, – сказала Елка, – считаешь, мы не успеем приехать в Залесск до штурма?

– Попробуем успеть, – сказал я.

Елка покачала головой.

– Никогда не думала, что кто-то настолько оборзеет, что нападет на наш город. Чо это они? Даже не верится.

По ее лицу и стенам салона пробегали тени. Глаза бандитки то и дело щурились от ярких бликов.

Елка прикоснулась к моей ноге, сказала:

– Но ты не боись, Пупсик – наши отобьются! Ха! У нас полно теток, которые умеют стрелять! Там не королевство! Волчицы раздадут всем пулеметы, и наши хорошенько проучат этих имперских тварей! Вот увидишь!

Карета резко свернула, заставив нас с Елкой покачнуться.

Астра на кого-то прикрикнула.

Раздался собачий лай. Какое-то время он сопровождал нас. Потом стал отдаляться. И, наконец, мы перестали его слышать.

– Переживаешь за жену? – спросила Елка.

Я кивнул.

– Вот это ты зря! Она же дочь великой герцогини! Чо с ней случится? Даже если наши не отобьются, имперки ее не тронут: ну, посадят под замок, и всего-то! А мы приедем и освободим ее. Слышишь? Но наши справятся!

– Я надеюсь.

– Ха! Хотела бы и я пострелять со стен! – сказала Елка. – А чо? Я бы не опозорилась – точно тебе говорю! Вот увидишь, твоёчество, ни одна имперка не пролезет в наш город!

«А может так и будет, колдун? Как думаешь?»

«Хорошо бы, Сигей. Если Волчицы отразят первый штурм, то мы успеем».

«Или если штурм города начнется не ночью, и не завтра утром. Вполне возможно, что задание наемниц не имеет отношение к войне с Империей».

«Ты сам-то в это веришь?»

«Не очень. Но даже если имперцы прорвутся в город при первом же штурме – во дворец они попадут не сразу», – сказал я.

«Сомневаюсь, что во время штурма наша девочка станет отсиживаться во дворце».

«Да, мне тоже в такое не верится. Лишь бы она не полезла сражаться на стену!»

«Нам важно застать ее живой, – сказал Ордош. – Единственное, чего мы не сможем – вернуть ее к жизни. А со всем остальным – разберемся. Сейчас наша задача – как можно скорее добраться до Залесска».


***

До вечера мы ехали без остановок.

Изредка я замечал, что колдун плетет заклинания.

«Бодрость, – пояснял Ордош. – Для лошадей».

Яркий солнечный свет остался в городе. Небо над южным трактом затянуло тучами.

За окнами накрапывал дождь. Он начался, едва мы выехали из столицы королевства. То усиливался, колотя по крыше кареты, то напоминал о себе лишь редкими каплями.

Елка болтала без умолку. Мне казалось, что она поставила себе цель: во что бы то ни стало отвлечь меня от тревожных мыслей. Рассказывала обо всем на свете, но чаще – о себе. Заглядывала мне в глаза, используя их в качестве индикатора, извещавшего, годится ли очередная тема разговора для того, чтобы поднять мне настроение. За несколько часов поездки я узнал о жизни бандитки больше, чем за все предыдущее время со дня нашего знакомства.

А вот Ордош молчал.

И это меня настораживало.

«Колдун», – позвал я.

«Что?»

«Поговори со мной».

«Тебе мало болтовни Елки?» – спросил Ордош.

«Ты так и не объяснил мне, почему вдруг восхитился хитростью императрицы».

«Ты все прекрасно понял, Сигей. Не уподобляйся Елке – не пытайся меня заболтать. Что бы ни случилось с Маей – не переживай, суицидальные мысли у меня не появятся. Если я и захочу кого-то убить, то точно не себя».

«Считаешь, что предательство Щурицы, убийство Ласки – все это имперки спровоцировали для того, чтобы убрать королевские войска с юга Уралии, подальше от великого герцогства? Чтобы уралийцы не смогли вовремя оказать помощь Залесску?»

«Раз ты об этом спрашиваешь, значит пришел к тому же выводу. Осада Залесска, наконец, наполнила происходившие в Уралии события смыслом. Если представить, что Империи изначально ставила себе цель напасть на великое герцогство, то становится понятна причина всей этой цепочки несчастий, постигших Уралию и ее королевскую семью. Имперцы заставили уралийцев сосредоточиться на своих проблемах, позабыть о соседях. Зачем Империя все это провернула? Даже у Рыси и Гагары появилось лишь одно объяснение имперской агрессии – руны. Если слухи о том, что Машина перестанет работать после смерти старших Волчиц, достигли и ушей императрицы, она вполне могла рассудить, что сближение (а может и слияние!) Уралии и великого герцогства не за горами, и сработала на опережение. Я бы тоже так поступил. Захватив и ограбив Залесск, императрица ослабит соседей и усилит свое государство. К тому же, получит мощное оружие, способное ускорить успехи имперок в заморских колониях, откуда они везут в метрополию мужчин. Замечательное решение!»

«Это стоит того, чтобы рисковать армиями?»

«Какой риск, Сигей? Даже если Залесск выставит на стены два полка, а не один (второй нужно еще успеть сформировать) – три армии они не остановят. А если наемницы ночью захватят южные ворота… имперские войска войдут в город неторопливым маршем. Тем более, мы не знаем, какие требования императрица выдвинула Волчицам. Быть может, те решат сами распахнуть перед имперками склады с рунами, да поберечь своих подданных».

«Отдать имперкам свое главное оружие?»

«На месте великой герцогини ты увидел бы другой вариант? Какой? С честью погибнуть? Можно. Но зачем понапрасну губить людей? Шеста понимает, что через двадцать-тридцать лет Залесску придется прогнуться перед одной из стран-соседок. Возможно, она решит сделать это уже сейчас, «сдружившись» с Империей».

«Нас бы устроил этот вариант», – сказал я.

«Вполне, – согласился Ордош. – В этом случае Мая точно останется живой-здоровой. А после мы бы с тобой что-нибудь придумали: перевезли бы, к примеру, семью великой герцогини в твое королевство. Места там для всех хватит. Построили бы им еще парочку Машин. А может, присоединили б к Уралии Залесск и Империю – если б жена попросила. Легко. Почему нет?»

«Ну ты… нафантазировал, колдун!»

«То, о чем я сказал, Сигей – вполне реально. Чтобы разбить все армии нашего континента, хватило бы парочки «костлявых полков». Только зачем? Нашей семье, считаю, пока достаточно и Уралии. Посмотри за окно. Видишь? Безлюдное пространство. Свою страну тебе еще заселять и заселять. Хоть вводи для тебя право первой ночи, чтобы выправить в королевстве демографию! Если мы устроим глобальную войнушку, Сигей, править нам станет попросту некем».

«Что будем делать, когда приедем в Залесск, колдун?»

«Найдем жену».

«Это понятно, – сказал я. – А с имперцами?»

«Прогоним их армии, – сказал Ордош. – Или уничтожим. Раз уж мы влезли в местную политику, то проигнорировать выходку Империи мы не можем. Да и Мае, боюсь, их присутствие на территории великого герцогства неприятно. Выбора у нас нет. Сомневаюсь, что императрица отступится от своих целей, не получив хороший пинок под зад. А сделать это сейчас никому, кроме нас, Сигей, не под силу. Придется нам с тобой поработать».

«И как ты собираешься справиться с тремя армиями?»

«На ум приходит только один способ – некромантия».

«Поднимешь мертвецов?»

«Как вариант. Если начнется штурм – этого добра в Залесске будет много».

«Но… как к такому методу войны отнесутся жители великого герцогства? Не превратимся ли мы с тобой в страшилку, которой местные станут пугать детей?» – спросил я.

«Да, некромантов не любят, – сказал Ордош. – Выяснил это еще в прошлой жизни. Но другого способа победить три имперские армии я не вижу. Во всяком случае такого, который позволит нам одолеть их быстро. И еще. Ты должен понимать, Сигей: выбирать что делать с имперками мы будем только в том случае, если… непосредственно Мая от их действий не пострадает. Понимаешь, о чем я говорю?»

«Да, колдун».

«В ином случае, Сигей, я не успокоюсь, пока вся территория Империи не превратится в безжизненную пустыню».


***

Мы сделали остановку у небольшого озера.

Я поделился с женщинами запасами еды. Костер разводить не стал – не хотел задерживаться.

Дождь закончился.

На прибрежных камнях блестела влага.

Пока Астра ухаживала за лошадьми, мы с Елкой побродили по каменистому берегу, полюбовались на закат. Молчали.

Когда Астра сообщила, что можно продолжить путь, стемнело.

Ордош сплел заклинание.

В воздухе передо мной появился светящийся белый шар. Сперва – размером с кулак. Но тут же подрос, став в диаметре лишь чуть меньше колеса кареты. Мы с бандитками наблюдали, как он бесшумно взлетел, завис над лошадьми.

«Это лучше, чем наши фонари на карете, – сказал Ордош. – С таким освещением мы сможем ехать быстрее. Но тебе снова придется держать в руках накопитель».


***

Первое время лошади заметно нервничали. Астре то и дело приходилось на них прикрикивать. Но вскоре успокоились: привыкли к необычному источнику света над головой.

Мы с Елкой переговаривались все реже.

Я сделал вид, что уснул.

Бандитка покусывала губы, смотрела в окно, о чем-то размышляла.

После полуночи в салоне воцарилась тишина. Звуки сюда проникали лишь извне – скрип и дребезжание кареты, цокот копыт, конское ржание.

Одрош отвечал на мои надуманные вопросы неохотно.

Я старался отвлечь его от мыслей о жене: расспрашивал о Машине, об описанной в дневниках Первой истории этого мира, о некромантии.

Последнее меня сейчас и правда интересовало: пытался представить, что именно будет происходить в Залесске, если колдун там с ее помощью станет бороться с имперками.

По мере того, как колдун меня просвещал, я понял, что совсем не желаю лично наблюдать за действиями отрядов поднятых мертвецов. И на то, как воздействуют на живых дыхание смерти и усиленная волна страха, тоже. О некромантии и способах умерщвления людей при помощи магии смерти Ордош рассказывал буднично – примерно так же он перечислял бы мне ингредиенты и способы приготовления мясного пирога. При его стиле изложения ужасные по сути рассказы заставили меня зевать.

Я сам не заметил, как задремал.

Проснулся от слов колдуна.

«Скоро начнется», – сказал Ордош.

«Что начнется?» – спросил я.

Потер глаза.

И тут же вернул ладонь на накопитель. Вновь ощутил привычное покалывание.

Напротив меня спала Елка. Сидя. Запрокинув голову и приоткрыв рот.

«Штурм Залесска», – сказал Ордош.

«Откуда ты знаешь?»

«Время. Наемницы сейчас приступят к выполнению своего задания».

Я посмотрел в окно.

Шар колдуна создавал вокруг кареты островок света. Освещал струившуюся под колесами дорогу. Кусты и деревья выскакивали на этот клочок света и тут же возвращались обратно в ночную мглу.

Никаких признаков рассвета я не заметил – судя по словам колдуна, светать начнет лишь через несколько часов.

Что-то больно ужалило меня в руку, заставив вскрикнуть от неожиданности, схватиться за предплечье.

Открыла глаза Елка.

– Чо такое? – спросила она.

Я не ответил.

Закатил рукав, посмотрел на запястье, где все еще ощущал жжение. Увидел на коже темное пятно. Зажег в салоне свет, заставив и себя, и Елку зажмуриться.

Пятно на руке обрело цвет – красный.

– Прикольно! – сказала бандитка. – Похоже на знак Сионоры. Половинка сердечка. Мы с подругой тоже хотели себе такие набить. Откуда он? Раньше я его у тебя не видела.

– Потому что его не было.

«Что это?» – спросил я.

Попытался стереть рисунок пальцем.

Не получилось.

«Знак богини любви, – сказал Ордош. – В прошлой жизни у меня был такой же. Я тебе о нем рассказывал».

«Откуда он взялся?»

«Не знаю, Сигей. Меня больше интересует: на чьей руке появилась другая половина этого сердечка».

«Могу предположить».

Но высказать свое предположение я не успел.

Заметил, что карета стала замедлять движение.

А вскоре и вовсе остановилась.

«Что случилось?» – спросил я.

Колдун мне не ответил.

Я погасил в салоне свет, приоткрыл дверь, выглянул наружу.

Причину остановки отыскал сразу.

На самом краю освещенного островка увидел укутанную в красный плащ женщину. Она стояла на дороге, преграждая путь лошадям. Невысокая, хрупкая. С обрамленным золотистыми локонами бледным лицом. Вышивка на ее плаще блестела серебряными искрами.

«Это еще кто?» – спросил я.

«А это, Сигей, та, о ком мы с тобой так часто вспоминаем, – сказал Ордош. – Богиня любви Сионора».

Глава 22

«Ты серьезно?»

«Я с ней уже встречался, Сигей. Считаешь, могу ее не узнать?»

Астра прокричала:

— Уйди с д…дороги!

Женщина в плаще не пошевелилась. И не взглянула в сторону бандитки.

Но и Астра не повторила свое требование.

Странно.

Богиня?

Я испугался за Астру. Но тут же сообразил: руна на животе не нагрелась, значит, бандитка жива.

Выбрался из салона, соскочил с подножки на землю, с трудом разогнул затекшие ноги. Поежился: на улице прохладно.

В траве пиликали насекомые. Вокруг висящего над лошадьми шара собралась мошкара; суетились, мелькали на дороге ее тени.

— Чо случилось? Кто это? – спросила Елка.

Зевнула, широко раскрыв рот. Попыталась покинуть карету.

Но я помешал ей. Сказал:

— Оставайся внутри. Не выходи.

На прямых ногах заковылял к преграждавшей нам путь женщине.

Та смотрела на меня, улыбалась. Заговорила, когда я поравнялся с застывшей на козлах Астрой.

– Здравствуй, мой герой! – сказала женщина.

Удивительно приятный громкий, звонкий голос!

– Здравствуйте, — ответил я.

– Я не с тобой говорю, развратный старик! Помолчи!

«Здравствуй, Сионора», — сказал Ордош.

– Так и знала, что ты не забыл меня, мой герой! – сказала богиня. – Почему отвечаешь мне так неприветливо? Ты не рад меня видеть?

«Я надеялся, что больше тебя не увижу. Выкладывай, что тебе от меня нужно и проваливай. Мы с другом спешим. Ты нас задерживаешь».

Улыбка богини погасла.

– Ты все так же груб, колдун, – сказала Сионора. – В балладах, что распевают менестрели бесчисленного множества подвластных мне миров, ты не такой. В них ты веселый, вежливый, благородный – идеальный мужчина. Ну и конечно, безнадежно влюбленный. И мы с тобой знаем, что не все в том образе выдумка. Сколько девичьих сердец трепетали, слушая рассказы о твоем Подвиге! Сколько мальчиков мечтает вырасти похожими на тебя! А сколько мужчин уже пытались брать с тебя пример! Хочешь, я заставлю одну из твоих подружек исполнить мою самую любимую часть баллады -- ту, где ты в одиночку сражаешься с полчищем гвардейцев султана, пытаясь освободить любимую?

«Не надо», – сказал Ордош.

– История о Великой любви Горошика и Анечки разошлась по мирам, где меня почитают. Она затмила все жалкие россказни о подвигах Героев других богов. И приводит все больше людей с горячими сердцами к алтарям моих храмов. О мужчине, посмевшем бросить вызов целому миру ради счастья и свободы своей любимой, поют и рассказывают и в трактирах, и на площадях, и на подмостках театров, и во дворцах владык. В честь него и его возлюбленной называют детей и морские корабли. Но… все чаще в моих храмах звучит один и тот же вопрос: как богиня любви Сионора наградила Героя за его Подвиг? Об этом спрашивают и мужчины и женщины, даже дети! Мне раньше нечего было ответить этим людям, ведь Герой отказался от Награды! Однако со временем я поняла, что твой отказ был продиктован великим благородством и заботой о счастье любимой – именно об этом в один голос твердят все почитатели Великой Поэмы!

Маска спокойствия и добродушия богини сломалась. Сионора нахмурила брови, скривила губы, ее ноздри расширились от гнева.

– А еще они уверены, что у меня, у богини любви! перед тобой долг! колдун. И думают, что я о нем позабыла! ОНИ МЕНЯ ЭТИМ ДОЛГОМ ПОПРЕКАЮТ! И с каждым днем все чаще! Но я не забываю ни о чем, колдун! Слышишь?! Никогда!

Мне показалось, что по лицу богини пробежала рябь. Признаки бурных эмоций покинули его. Вернулась прежняя маска.

– Я наблюдала за тобой, колдун. Слышала каждое твое слово в этом мире, каждую мысль. От моего внимания не укрылось ни одно твое действие. И знаю, что сейчас у меня появилась возможность вернуть тебе этот долг.

Сионора посмотрела мне в глаза.

Они у нее ярко-синие!

– Я пришла, чтобы спросить: примешь ли ты от меня Награду ТЕПЕРЬ?

«Ты знаешь, чего я хочу», – сказал Ордош.

На лице Сионоры расцвела улыбка.

– Прекрасно! Замечательно! Я исполню твое желание, мой герой! Сейчас же!.. И больше никто не посмеет сказать и подумать, что богиня любви Сионора неблагодарная!

От взгляда Сионоры по моей коже пробежали мурашки.

– Думаю, ты уже заметил, колдун, – сказала богиня. – Я вновь подарила тебе свою метку – такую же, какая была у тебя раньше, в прошлой жизни. Помнишь? Знак влюбленных. Не кипятись! Да! признаю: в прошлый раз мне пришлось слукавить. Я сделала это во имя твоего Великого Подвига! Но теперь ты можешь быть спокоен, мой герой: больше моя метка тебя не обманет.

Сионора сошла с места. Подошла к лошадям.

Те стояли совершенно неподвижно. Как и Астра, которая застыла на козлах с приоткрытым ртом и приподнятой на уровень груди рукой (пыталась замахнуться?). Если бы не мельтешащие вокруг светового шара насекомые, я бы подумал, что для всех, кроме нас с колдуном остановилось время (или мошкара не подчиняется богам?).

Богиня провела рукой по лошадиной морде.

– Вы совсем замучили бедных лошадок, – сказала она. – Бессердечные!

Воздух вокруг пальцев Сионоры наполнился золотистыми искрами. Искорки стаями устремились к лошадям, окутали их светящимся коконом. Замерли. Потом спланировали на лошадиные шкуры… и растаяли.

– Так-то лучше. И еще!

Сионора указала на Астру.

– Ее речь ранит мой слух!

Звонко щелкнула пальцами.

– Вот и всё.

Повернулась ко мне.

– Кстати, мальчики! Слышала, вас хотят сделать королем этой дикой страны. Поздравляю! Уверена, вы станете достойными поводырями для женщин. Ладить с ними у вас получается все лучше. Молодцы. С меня подарок в честь коронации! Удачи вам, мальчики! Еще увидимся. Прощайте!

И исчезла.

Без превращения в дымку и прочих эффектов – просто исчезла.

Я моргнул. А когда открыл глаза, не увидел даже намека на то, что передо мной только что стояла богиня любви.

Фыркнули лошади, царапнули подковами по камням дороги. Опустила руку Астра.

«О чем она говорила, колдун? Какой долг? Как она собирается его тебе возвращать?» – спросил я.

«Ты слышал то же, что и я, Сигей. Мне нечего добавить к ее словам», – сказал Ордош.

«Неожиданная встреча».

«Испугался, дубина, что она припомнит нам все, что мы творили от ее имени?»

«И этого тоже».

«Правильно сделал, – сказал Ордош. – Она может. Сумасшедшая тетка!»

Я невольно вновь посмотрел на то место, где недавно стояла Сионора. Скользнул взглядом по темной стене деревьев, за которыми угадывалось небо.

«Спасибо, колдун, успокоил».

«Даже не пытался, Сигей. Допускаю, что она нам с тобой еще многое припомнит».

«А мне Сионора… показалась милой женщиной», – сказал я.

«Надеешься, что она тебя сейчас слышит?»

«А это так?»

«Вполне возможно, – сказал Ордош. – Сказала ведь, что следит даже за нашими мыслями. Ну и пожалуйста. Не переживай по этому поводу. Тем более сейчас. Сделай лучше вот что: раз уж мы остановились, вели Елке сбегать в кустики. Да и сам… тоже прогуляйся. Чтобы до прибытия в Залесск мы больше не теряли время, потакая нуждам ваших организмов».

«После встречи с Сионорой твое предложение звучит очень актуально».

– Ваше высочество, едем дальше? – спросила Астра.

Она говорила спокойно, словно ничего особенного не произошло. Словно мы не повстречали богиню и не разговаривали с той.

Но уже то, КАК говорила Астра, доказывало, что встреча с Сионорой была.

«А действительно, колдун, почему мы не исправили Астре речь сами?»

«Регенерацией тут не поможешь, – ответил Ордош. – Ты же знаешь, Сигей, в лечении я плохо разбираюсь. Пока. Но постараюсь в скором времени заполнить пробел в наших… умениях. Обещаю».

– Сейчас поедем, – сказал я. – А пока воспользуюсь остановкой в личных целях. Да и ты навести природу, пока есть возможность. Елка!..


***

Когда за окном кареты рассвело, Ордош развеял светящийся шар, и я убрал руку с накопителя.

Лошади поприветствовали поступок колдуна радостным ржанием. Мне показалось – даже ускорили бег. Хотя, куда еще быстрее? Выдержала бы карета.

Утром движение по дороге оживилось. Одну повозку мы обогнали, с парой – разминулись. Видели бредущих по обочине женщин. Несколько раз мимо нашей кареты промчались всадницы.

Елка спросила:

– Чо, думаешь, началось?

Я пожал плечами.

«Что скажешь, колдун? Начался штурм?»

«Не знаю. Отстань! Нет желания болтать попусту».

– Не переживай, твоёчество. Все будет хорошо. Наши справятся. Хотя мне, признаться, тоже ссыкотно за тетушку и девок. Скорее бы уже приехать.

Не знаю, что богиня сделала с лошадьми, но те не проявляли признаков усталости до самого Залесска. Не сбавляли темп бега. А когда нам из-за Елки все же пришлось сделать внеплановую остановку, нетерпеливо били копытами, всем своим видом показывали, что желают поскорее пуститься вскачь.

Ни на одной из таможен мы не встретили преград. Проехали посты, окатив стражей границ дорожной пылью. Ни задерживать, ни расспрашивать нас не пытались. Лишь проводили любопытными взглядами.

Ни о завтраке, ни об обеде мы с бандитками не вспомнили. Рассматривали тех, кто двигался нам навстречу, по косвенным признакам пытаясь понять, что происходит в великом герцогстве. Но не снижали скорость.

Астра придержала лошадей только у самых стен города. Да и то лишь потому, что пришлось объезжать скопившиеся на дороге повозки. И людей.

Северные ворота мы застали открытыми.

Показалось, что около них необычно оживленно и шумно. Но паники среди людей я не заметил. Не услышал жалобных криков и плача. Да и женщины, толпившиеся у ворот, не походили на беженок.

Герб Волчиц на дверях кареты послужил пропуском. Стражницы (в привычной для нас форме – имперок среди них я не увидел) криками и тумаками разогнали женщин и лошадей в стороны, позволили ним проехать. И тут же потеряли к карете интерес, вернувшись к прежним делам.

Мы въехали в Залесск.

Одну руку я прижимал к накопителю (на всякий случай), второй придерживал штору. Смотрел в окно. На улицы города.

Мне показалось, что там сейчас непривычно многолюдно.

Я рассматривал одежду прохожих. Пытался хоть на ком-то разглядеть имперскую военную форму. Но нам навстречу попадались лишь обычные горожанки.

Женщины толпились у витрин магазинов, у дверей домов, рядом со скамейками и у лотков с продуктами. Товарами никто не интересовался, никто не глазел по сторонам. Жительницы города что-то обсуждали, бурно жестикулировали. Они не выглядели ни печальными, ни веселыми – возбужденными.

«Нас обманули, колдун? – спросил я. – Никакой осады нет? Война с Империей – выдумка? Или город уже сдался? А может Волчицы успели заключить с имперками мир? Откупились?»

«Я сам пока ничего не понимаю, Сигей. Но по опыту знаю, что взятый штурмом город выглядит совсем иначе. Если бы сюда вошли три армии, мы бы их уже заметили. И услышали. Осажденный – тоже обычно не таков. Там никто не слоняется по улицам без дела: жизнь кипит не на площадях, а у стен. Здесь же… явно что-то произошло – вон, как все расшевелились. Осталось только узнать причину их активности. Мы все выясним, Сигей. Скоро. Но прежде я хочу увидеть жену».

Елку мы высадили у центральной площади. Даже не уговаривал ее ехать с нами к Волчицам. Бандитка выскочила из кареты, не вспомнив о своих вещах. Сделала пару шагов… и побежала. Представляю, как хотела бы сейчас последовать за ней Астра!

Пусть потерпит. Отпущу ее чуть позже.

Я проводил Елку взглядом, дернул за шнур: велел продолжить путь.

Когда фигура бандитки затерялась в толпе, я повернулся к другому окну. Посмотрел на конную статую Волчицы Первой. И обнаружил, что площадь вокруг статуи завалена всевозможным хламом: среди вещей я различил одежду, заметил блеск железа…

«Что это, колдун? Баррикады?» – спросил я.

«Не похоже, – сказал Ордош. – Больше напоминает свалку».

«Раздают помощь пострадавшим? Или принимают у горожанок пожертвования для потерявших кров?»

Я придвинулся к окну ближе.

Успел подумать о том, что предположение колдуна больше напоминает правду: суета на площади не походила на строительство укреплений.

Как вдруг обзор мне загородила черная конская морда с хитрыми, злыми глазами.

– Стой! – раздался женский голос.

Знакомый голос.

Что-то ударило по крыше над моей головой.

– Останови немедленно!

Теперь я уверен, что не обознался!

Мне показалось, что Ордош радостно воскликнул.

Или это сделал не колдун, а я? Вслух?

Недовольное ржание лошадей. Скрип и скрежет.

Карета замерла.

Я успел ухватиться за сидение – не упал. Ударился затылком.

Дверь распахнулась.

Я увидел Маю.

Растрепанную, с темными кругами у глаз.

Но счастливую.

– Пупсик!

Мая отбросила с плеча косу, рванулась ко мне. Схватила меня за рубашку и выдернула из кареты.

Я успел ощутить знакомый запах духов, прежде чем жена сжала мне ребра, подбросила меня вверх, поймала и закружила на месте.

Мая смотрела на меня блестящими от слез глазами. Улыбалась.

– Пупсик! – говорила она. – Мой милый Пупсик! Как здорово, что ты вернулся!


***

– Я тоже рад тебя видеть, Мая. Поставь меня на землю. Пожалуйста.

– Ты почему так долго?! Я… волновалась за тебя!

– Пришлось задержаться, – сказал я. – Прости. Но я тоже соскучился!

Мая позволила мне стать на ноги.

Я по-прежнему смотрел на нее сверху вниз. И чувствовал ее запах.

«Поцелуй!» – сказал Ордош.

Я охотно исполнил его просьбу.

Мая не сопротивлялась.

Наоборот: в какой-то миг мне показалось, что она сорвет с меня одежду.

У меня возникло похожее желание: после стольких дней воздержания поцелуй – как запах пищи для голодающего!

Прохожие останавливались. Глазели на нас, приоткрыв рты.

Понимаю их: не каждый день увидишь на улице извращенцев – особенно тех, которые не маскируются под нормальных.

Краем глаза заметил подъехавшую к нам всадницу.

Она показалась мне знакомой. Где-то я ее раньше видел.

«У фонтана, – подсказал Ордош. – Девица – одна из тех, кто наблюдал за твоим полетом».

Всадница перестала мне нравиться.

Мая уперлась ладошками мне в грудь. Отстранилась.

– И правда соскучился, – сказала она.

Заметила, что нас разглядывают десятки глаз.

На ее щеках вспыхнул румянец.

– Какая прелесть.

Лицо Волчицы Седьмой стало серьезным, строгим – как у настоящей правительницы. Мая хлестнула взглядом по собравшимся вокруг нас зевакам.

Те сразу вспомнили о своих делах, заспешили прочь.

Я спросил:

– Что у вас тут творится? Мне сказали, что Залесск в осаде. Я, пока ехал, навоображал разных ужасов! Но Северные ворота открыты. Где имперцы? Вы с ними договорились? Или будет штурм?..

– Так ты еще ничего не знаешь? Тебе не рассказали?

– О чем?

Мая окликнула подругу. Велела ей присмотреть за Угольком.

Конь недовольно фыркнул. И я уверен: ругал он именно меня.

– Проще показать, чем объяснить, – сказала Мая.

Посмотрела на Астру.

– Я помню о своем обещании, бандитка. И выполню его, можешь быть уверена.

Даже сидя на козлах, Астра сумела изобразить учтивый поклон.

– Спасибо, ваша милость.

– Считай, что ты уже «животное», – сказала Мая. – Я завтра же прикажу оформить бумаги. А теперь вези нас к стене, к Южным воротам. Забирайся в карету, Пупсик... прости, Нарцисс. Поеду вместе с тобой. И по дороге расскажу тебе о том, что у нас происходило.


***

После той гонки, которую мы вели с самого утра, сейчас мне казалось, что карета едва движется. Она катилась по мостовой неторопливо, словно возница проводила обзорную экскурсию или предоставляла нам с женой возможность побыть наедине.

Мая сидела рядом со мной. Не сводила глаз с моего лица. Прижималась ко мне плечом, держала за руку.

И рассказывала.

Начала она с событий того дня, когда я уехал. Призналась, что всю первую ночь после нашего расставания рыдала «как мужик». Продолжала лить слезы и несколько следующих ночей. На лекции в Академию приходила с опухшими глазами.

Несколько раз по вечерам к ней в общежитие являлась ее мама, великая герцогиня. Вела с дочерью беседы «о жизни», пыталась приободрить. Даже предложила Мае после занятий ночевать во дворце, нарушая этим правила Академии! «Разберусь, доченька, – сказала Шеста. – Пусть я и всего лишь почетный ректор, но тоже кое-на-что здесь имею право».

Но Мае домой не хотелось – ведь в той комнате, в общежитии, она раньше жила вместе со мной. Там остались вещи, которые напоминали ей обо мне. Там она могла уединиться, не строить из себя будущую суровую правительницу, а накинуть вечером одну из моих рубашек, завалиться на кровать, поностальгировать, поплакать.

Потом она успокоилась. Тешила себя мыслью, что я не стану задерживаться в родительском доме. Вернусь к ней совсем скоро. Считала дни.

Новая тревожная весть пришла от посла в Уралии через день после моего отъезда – о смерти Норки. Но, как сказала Мае великая герцогиня, моя сестра-близнец умерла от болезни, а не от рук заговорщиков. Так что подозревать, что та же участь постигнет меня – никакой причины нет. И Мая ей поверила. Заставила себя поверить! Чтобы не броситься за мной вдогонку и не сойти с ума от волнения.

Известие об убийстве принцессы Ласки доставили Волчицам уже после того, как в великое герцогство вторглись войска Империи.

О движущихся к Залесску имперских армиях Мая услышала в Академии. От других учениц.

А о гибели уралийской принцессы – когда примчалась во дворец. Информация о смерти Ласки прозвучала на совете, куда пригласили и наследницу: обсуждали на чье имя отправлять в Уралию просьбу о военной помощи.

Мае показалось тогда, что в нее ударила молния!

Ласку убили собственные гвардейцы! В королевском дворце! Именно в то время, когда там гостил ее Пупсик!

Первой мыслью нашей с Ордошем жены было отправиться на мои поиски в Уралию.

Но потом она услышала слова мамы: «Если судить по отчетам разведки, Уралия не сможет нам помочь. Не успеет, даже если попытается. Завтра имперки будут у наших стен. Три армии! Я не хочу обсуждать, почему мы не узнали раньше о том, что станем их целью. Поздно. Сейчас нам с вами, подруги, нужно решить, что делать. Будем сражаться и погибнем? Давайте признаемся: шансов на победу в этой войне у нас нет. Или станем просить пощады, если не для себя, то хотя бы для жительниц великого герцогства?»

На совете тогда приняли решение отправить к имперцам переговорщиков. Понадеялись на чудо, что смогут откупиться от имперок или выиграть время до прихода помощи из Уралии – если, конечно, королевство вспомнит о своих обещаниях.

Переговорщики в стане противников не задержались. И уже к вечеру озвучили великой герцогине требования императрицы.

– Велела выплатить немаленькую денежную контрибуцию, золотом, – сказала Мая. – Отдать ее представительницам наше главное оружие – армейские пулеметы. И те, которые на вооружении, и хранящиеся в арсенале. Потребовала все руны с наших складов. Все! В том числе и семнадцатую. Ты знаешь, для чего нужна семнадцатая руна?

– Слышал.

– Но это не всё. Еще она захотела увести с собой в Империю половину наших мужчин. А Залесск на трое суток отдать своим армиям – для разграбления.

– Сурово, – сказал я. – А что пообещала?

– Пощадить жительниц города – даже солдаток. И сказала, что не тронет Машину.

Мая крепко сжала мои пальцы.

– Мы решили драться, – сказала она.

На принятие решения имперцы выделили великой герцогине время до полуночи.

Мая рассказала о том, как спорили и ругались вчера на военном совете главные люди королевства – решали, как лучше организовать оборону.

Вариант с капитуляцией (согласиться на условия имперок) никто не рассматривал.

Маршал Иволга настаивала на том, что штурм начнется ночью, через час-два после истечения срока ультиматума. Говорила, что враги атакуют в темноте, не станут дожидаться утра. В итоге, с ее мнением согласились.

На стену решили отправить не только военных – всех, кто изъявит желание участвовать в обороне города.

Волчица Шестая вышла на центральную городскую площадь (там собралось много народа), обратилась к горожанкам с речью. А потом распорядилась вскрыть арсеналы и приступить к выдаче оружия ополчению.

А Мае великая герцогиня велела на время штурма остаться во дворце.

– На стену пошли все мои подруги! И девчонки из Академии! Даже некоторые наши служанки, которым вкратце объяснили, как стрелять из пулемета! Представляешь?! А я должна была прятаться под кроватью! Какая прелесть! Как только она могла подумать, что я на такое соглашусь?!

– Она переживала за тебя.

Мая коснулась пальцем лица, точно собиралась поправить воображаемые очки, потерла переносицу.

– Знаю, – сказала она.

Рассказала, как дождавшись темноты, раздобыла армейский пулемет и отправилась на стену – туда, где предстояло держать оборону ее подругам. Как ее попытались отправить в безопасное место, словно она не будущая правительница великого герцогства, а хрупкий мужчина. Но потом смирились с ее присутствием, выделили ей участок обороны, провели инструктаж.

– Было страшно, – призналась Мая. – Темно. Холодно. Моросил дождь. Он заглушал звуки. И потому казалось, что имперки подобрались к нам совсем близко. Вот-вот появятся из темноты и полезут на стену. Все девчонки стояли бледные. Широко раскрытыми глазами смотрели за стену. Но мы то и дело пытались показать друг другу, что не боимся. Даже изображали веселье!

Но в полночь, когда истек срок ультиматума императрицы, на стене прекратилось даже показное веселье. Женщины сжимали в руках пулеметы. Ждали нападения. И понимали, что стена очень длинная, цепь защитниц на ней жидкая, врагов слишком много – настоящих воительниц, а не ополченок.

А потом по стене разнеслась весть о том, что имперские диверсантки захватили Машину.

– Утром я узнала, что это были наемницы, – сказала Мая. – Им заплатили за то, чтобы они проникли в помещения с Машиной и обороняли их до подхода войск Империи. Не позволили нам уничтожить Машину: должно быть, имперки лелеяли надежду перевезти ту к себе в столицу, разобраться в ее устройстве.

«Вот и задание для наемниц. Не ворота», – сказал я.

«Молчи. Слушай».

Наемницы перебили ослабленную охрану (часть стражниц Сорока отправила на стены), ворвались в машинный зал.

Но Первая предвидела, что такое может случиться. И позаботилась о том, чтобы ее творение не попало в чужие руки. В зале сработала защита от чужаков.

В Машине что-то загорелось. Та прекратила работу.

– Бабушка все еще пытается ее запустить, – сказала Мая. – Безуспешно. Думаю, у нее и не получится. Весь город уже судачит о том, что Машина сломалась навсегда. Пытаются понять, как мы будем жить дальше.

«В дневниках есть упоминания об этой защите, – сказал Ордош. – Расплавился блок управления. Ерунда».

– А знаешь, Нарцисс, я даже рада, что Машина сломалась. Серьезно. Понимаю, что рассуждаю, как эгоистка, но я довольна, что случилось это именно сейчас, сегодня. Правда! Ведь такое все равно произошло бы, пусть и через пару десятков лет. Но тогда бы я осталась один на один с этой проблемой. Ни бабушки, ни мамы уже не было бы рядом. И подданные винили бы в поломке Машины меня, а не имперок. А так… возможно никто и не узнает, что я хоть и Волчица, но не наследница Первой.

Карета остановилась.

Мая выглянула в окно. Сказала:

– Приехали. Выходим.

Продолжая сжимать мою руку, она вытащила меня из кареты.

– Иди за мной.

Повела меня к сторожевой башне.

Маю здесь знали – в башню нас пропустили.

Вслед за женой я зашагал по узкой винтовой лестнице. Скудное освещение едва позволяло видеть под ногами ступени. Пахло мокрым камнем.

– Зачем мы туда идем?

– Сейчас узнаешь, – сказала Мая.

И продолжила рассказ.

Не успела она прийти в себя от известий о нападении на Машину, как со стороны имперок раздались сигналы к построению. Враги даже не пытались скрыть свои намерения. За них это делала ночь. И тучи, которые затянули небо, спрятав звезды.

– Никогда не считала себя трусихой, – сказала Мая, – но от мысли, что имперки вот-вот полезут на стену, их будет много (справа и слева от себя я видела только нескольких девчонок, таких же бледных и напряженных, как и я), и все они будут пытаться меня убить, стало очень страшно. Даже промелькнула мыслишка о том, что зря я не послушала маму и не осталась во дворце (только никому не говори!). Я то целилась в пустоту, когда казалось, что заметила там движение, то полировала ладонью рукоять шпаги. И жалела, что не взяла с собой на стену ни капли полуспирта – мне бы он не помешал, успокоил бы нервы.

Мая толкнула толстую обитую железом деревянную дверь.

Мы вышли на стену.

Мне сперва показалось, что мы попали в тоннель: выложенный сырыми досками пол, вверху – деревянный навес. Солнечный свет лился лишь сбоку: проникал сюда со стороны города и между каменными зубцами.

Мая дернула меня за руку, привлекая внимание.

– Я стояла вон там, около той трещины. Видишь? Пялилась в темноту, пыталась унять дрожь в коленках. И напоминала себе о том, что я Волчица, потомок Волчицы Великой, а не робкая горожанка; что должна вести себя как воительница, а не как сопливая девчонка! А потом у меня разболелась рука. Тогда я подумала, что чем-то ее проткнула – напоролась на что-то в темноте. Или обожглась, хотя не смогла понять чем. Рассмотрела ожог только утром. И только тогда поняла, что именно появилось у меня на руке. Дай-ка свою!

Мая подняла мою руку, закатила на ней рукав.

– Так и знала! – сказала она. – Какая прелесть! У тебя такая же метка!

– И тоже появилась сегодня ночью, – сказал я. – Не отвлекайся. Так что случилось потом?

– Потом? Потом они закричали.

– Кто закричал?

– Имперки.

– Пошли на штурм?

– Я тоже сперва так подумала. Но когда справилась с паникой, поняла, что атакующие так не кричат. Так вопят от боли и ужаса те, кого убивают!

Мая стиснула мои пальцы.

– Кричали долго, – сказала она. – Мне показалось – целую вечность! А потом… я даже не сразу поняла, что наступила тишина – крики продолжали звучать у меня в голове.

– Штурма не было? – спросил я.

– Мы ждали нападение до утра. А на рассвете увидели это.

Мая указала в просвет между зубцами стен.

– Сам посмотри.

Я подошел к краю стены, посмотрел вниз. Увидел несколько невзрачных деревянных строений; опоясывавшую город дорогу; луг со скошенной травой, по которому змеился Имперский тракт; спешащие к Южным воротам и от них телеги. Оживленное движение. Пробежался взглядом по тракту, с удивлением обнаружил, что тот обрывается, упершись в заросли молодого леса. Лошади довозят повозки до ближайших деревьев, останавливаются. Около телег суетятся точки-люди.

– На что я должен смотреть?

– Не замечаешь ничего необычного?

– Нет, – сказал я.

– А лес?

– Что с ним не так?

Я пробежался взглядом по верхушкам деревьев. Однородная листва. Целое море зелени, заполнившее пространство перед городом – от реки, которую я едва смог рассмотреть на западе, и до самого горизонта на востоке.

– Еще вчера его здесь не было.

– Кого не было? – спросил я. – Леса? Что значит, не было?

– Когда мы утром увидели его, то тоже не поняли, откуда он взялся. Глазели на него со стены. Гадали, что за хитрый ход придумали имперки, почему они ночью так и не напали. А когда рассвело, маршал Иволга выслала к лесу разведчиц.

– И что?

– Потом я тоже туда ходила, – сказала Мая. – И не только я: сегодня там побывали многие наши девчонки. Даже те, кто не стоял ночью на стене. И у всех была похожая реакция на увиденное.

Выдержала паузу.

– Наверное, после похода к лесу мы ведем себя, как сумасшедшие. Не заметил? И будем в таком состоянии еще не один день.

– Почему?

– Нарцисс, там липы! Только липы! И каждое из деревьев растет на теле мертвой имперской солдатки. Деревья их всех убили! Проткнули корнями, кого-то разорвали на части. Всех! Понимаешь? Лип в этом лесу ровно столько, сколько бойцов Империи явилось к нашему городу!

Глава 23

— Видишь эти телеги? — спросила Мая. – Отряды горожанок сейчас собирают в лесу трофеи. Грузят их на повозки и везут на центральную городскую площадь. Там мы складируем все, что осталось от армий Империи. Кроме тел. Мертвых солдаток мама велела не трогать. Мне кажется, она пока сама не понимает, как следует поступить с погибшими.

Мая стояла рядом со мной, смотрела за стену. Обнимала меня за талию.

— Я наблюдала наплощади за прибытием трофейных команд, когда заметила твою карету. Не поверила своим глазам! Но бандитку-возницу узнала. Ты, наверное, устал? Проголодался?

– Не вспоминал о еде со вчерашнего дня. Волновался за тебя… за вас.

– Какая прелесть!

Мая потерлась щекой о мое плечо.

– Еще утром я чувствовала себя измученной и несчастной. А теперь — самой счастливой на свете! Я знала, что ты вернешься! Хоть мама и намекала, что можешь остаться в своем королевстве. Но я верила: ты меня не бросишь! Ведь ты меня любишь?

– Конечно.

«Половина меня — точно любит».

«Очень!» – подтвердил Ордош.

Я обнял Маю, прижал к себе.

Не уверен, что влюблен в нее, но явно по ней соскучился.

– Ты моя жена. Как я мог к тебе не вернуться?

Колдун хоть и промолчал, но я почувствовал, что он доволен моим ответом.

– Знаешь… Нарцисс, – сказала Мая, – я хочу тебе кое о чем рассказать. Я не говорила об этом никому, даже маме. Испугалась, что меня примут за сумасшедшую. Но ведь ты не подумаешь, что от ночных переживаний у меня помутился разум?

Она заглянула мне в глаза.

Я заверил, что переживает она напрасно. Что может рассказывать мне обо всем. Что никто и никогда не верил ей так, как верю я.

– Сегодня ночью произошло кое-что еще, – сказала Мая. -- Когда крики за стеной стихли, я вдруг почувствовала, что позади меня кто-то стоит. Испугалась. Обернулась. И увидела женщину в красном плаще, с золотыми волосами. Это была богиня Сионора! Я уверена!

– Я верю. Что было дальше?

– Я… потом спрашивала у девчонок, дежуривших на стене справа и слева от меня: не заметили ли они ночью рядом со мной незнакомую женщину. Они сказали, что посторонних на стене не видели. Хотя часто посматривали в мою сторону – так велела им командирша. Странно. Но богиня приходила! Правда! Она мне не приснилась! Я видела ее так же ясно, как вижу тебя! Сионора взглянула на меня… и я вдруг застыла, точно превратилась в камень – не могла пошевелиться!

– Чего она хотела?

– Она велела мне: «Передай мужу, что я вернула ему долг». И еще сказала совсем странное, но я запомнила слово в слово: «История о том, как я отблагодарила Героя, всем понравится! Богиня Сионора помогла Герою обрести счастье – вот о чем будут петь менестрели! Это станет замечательным продолжением знаменитой истории. Лучшим ее продолжением! А кому нужны эти мстители? Сколько их уже было! Надоели. Скучно». Потом богиня подошла, взяла меня за подбородок, повертела мою голову: разглядывала лицо. И сказала мне: «Ты недурна, девочка. Лучше, чем его предыдущая. Мне будет приятно наблюдать за вами». Приложила руку к моему животу, к чему-то прислушалась, улыбнулась.

– Что сказала еще? – спросил я.

– Больше ничего, – ответила Мая. – Я смотрела ей в глаза… не могла отвести взгляд. Моргнула – богиня исчезла. Не ушла, нет – до сих пор не понимаю, куда она делась. Но я ее правда видела, Нарцисс! Сионору! Она такая же, как на картинках в храме, только еще красивее! Я это не придумала!

– Конечно, Мая. Я тебе верю.

Мая шмыгнула носом.

Вцепилась в рукоять шпаги, точно та могла ее успокоить.

По-прежнему не отводила взгляд.

Колдун сплел заклинание.

«Прошедшая ночь явно расшатала нашей девочке нервы, – сказал Ордош. – Бросил в нее малую бодрость».

«После подобной ночи нервы сдали бы у любого. Знаю, что ей поможет. Сегодня хорошенько… подлечу ее. Позже, когда окажемся на кровати. Обещаю».

– Это ведь Сионора уберегла наш город? – спросила Мая. – Ведь так?

– Думаю, да.

– Никто в Залесске не сомневается в том, что нас спасла именно богиня любви! Горожанки собирают деньги на строительство собора, где станут молиться и служить только ей! Мама сказала, что на это пойдут и все деньги, вырученные от продажи трофеев. Но… эти слова богини… Что ты сделал для нее, Нарцисс? О каком долге она говорила?

– Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, – сказал я. – Но не здесь. И не сейчас. Это не только моя тайна.

– Хорошо, – сказала Мая. – Я подожду. Но ведь она помогла Залесску по твоей просьбе, ведь так? Правда? Вижу это по твоим глазам. Какая прелесть! Нарцисс! Откуда у богини перед тобой был ТАКОЙ долг?! Помню, помню – не сейчас. И все же… что за женщина у тебя была до меня?


***

Я долго заверял жену в том, что до нее в этом мире у меня не было женщин.

– Ни одной! Клянусь!

И ведь говорил правду!

Правду говорить легко и приятно.

Но не уверен, что Мая мне поверила. Она слушала мои клятвы, щурила глаза, словно прицеливалась, сжимала мне пальцы так сильно!..

Колдун заглушил боль, вылечил треснувшую кость.

А ведь уверен: если бы соврал – жена бы сразу успокоилась.


***

О своей скучной поездке в Уралию я поведал Мае по пути во дворец великой герцогини. В рассказе сделал упор на то, как сильно по жене скучал, как мне ее не хватало. И ведь не обманывал: колдун в королевстве вспоминал о ней часто.

Судя по вновь заблестевшим от влаги глазам Маи, мои слова достигли цели.

Несколько долгих и страстных поцелуев в карете с зашторенными окнами – и жена в моей любви и верности больше не сомневалась.


***

Во дворце Волчиц я снова оказался в роли призрака.

Где те почтительные поклоны, которыми меня встречали и провожали служанки и мелкие чиновницы в Уралии? Да и местные стражницы не замирали на своих постах при моем появлении, не втягивали животы. А сановницы и вовсе: вместо того, чтобы склонять головы, смотрели сквозь меня, презрительно кривили губы.

Если раньше я на все это не обращал внимания, то теперь злился.

«Еще бы, – сказал Ордош. – А ты как хотел, Сигей? Здесь ты мужчина, срамная игрушка наследницы. Или рассчитывал, что местные станут уважать иноземного принца? Спешу тебя разочаровать: принц для них – не принцесса. Местным пока и в голову не приходило, что можно кланяться какому-то мальчишке».

«Раньше меня это не волновало», – сказал я.

«Это из-за того, что ты не замечал разницу между статусом обычного мужчины, который ты имеешь здесь – пусть ты и муж наследницы великого герцогства (ценности в глазах местных тебе этот факт не добавляет). И статусом носителя королевской крови, грозного мстителя и будущего монарха, который ты успел обрести в Уралии. А эта разница налицо – сам видишь. Вот и подумай: в качестве кого собираешься жить дальше?»

Знакомая рыжеволосая женщина встретила Маю у входа во дворец (не нас с Маей – меня она словно не заметила). Сообщила о том, что великая герцогиня пригласила дочь на ужин в Малую белую столовую. Через два часа. О том, приглашен ли я, рыжеволосая не упомянула. Впрочем, о моем возвращении Шеста наверняка не знала.

– Ты потерпишь до ужина, Нарцисс? – спросила Мая. – Или велеть служанкам накормить тебя сейчас?

Я ответил, что потерплю.

Впрочем, это не помешало мне украдкой бросить в рот кусок вяленого мяса.

Время до встречи с Шестой мы с женой провели в нашей комнате.

Хорошо провели.

Здесь мы позволили себе не только целоваться.

Опомнились, лишь когда служанка позвала нас ужинать.


***

– А ты стал еще более женственным, малыш, – сказала мне Волчица Шестая. И пригласила нас с Маей за стол, где до нашего прихода великая герцогиня восседала в компании Сороки – привычно молчаливой, без повязки на лице.

Служанки тут же стали заносить в столовую блюда с едой.

Мы с женой сидели за ужином рядом. Наши ноги соприкасались под столом. Время от времени Мая накрывала ладонью мою руку.

В застольной беседе я почти не участвовал – лишь изредка отвечал на вопросы великой герцогини.

Главной темой для обсуждения был не я и не Уралия. В основном Мая, Шеста и Сорока говорили о том, что произошло в Залесске ночью.

А еще строили планы на будущее.

Если верить их словам, будущее великого герцогства выглядело нерадостным.

После ужина я раздал подарки.

И лишь после этого мы с Маей вновь смогли уединиться в комнате.


***

Утро.

Уставшие, но довольные мы с женой лежали на кровати, продолжали говорить друг другу глупости.

Небо посветлело. Пробудившиеся птицы устроили рядом с нашими окнами перекличку. Мой живот вторил им, урча от голода.

Мая водила пальцем по моей груди, рассуждала о том, как будет воспитывать дочь. Уверяла, что не повторит ошибок матери, что наша девочка будет расти счастливой и здоровой.

Я ей поддакивал. И погружался в дремоту.

Ордош восторженно комментировал каждую фразу жены, умело имитируя старческое слабоумие.

Я успел увидеть короткий сон. Точно помню, что мне снилась еда. Успел ощутить запах орынского сыра и жареных кофейных зерен. Как вдруг заметил, что Мая замолчала, ее палец прекратил щекотать мою кожу.

Какое-то время я слушал только чириканье птиц.

Насторожился, открыл глаза.

Мая не уснула.

Она по-прежнему лежала рядом со мной, опиралась на локоть. Смотрела в сторону окна, поджимала губы. Ее глаза отражали зарево рассвета.

О чем-то размышляла.

Я подавил зевок, спросил:

– Что случилось?

Мая вздрогнула, заморгала. Заставила себя улыбнуться.

– Ничего, мой хороший, – сказала она. – Спи. Ты устал с дороги – больше суток трясся в карете. А потом еще и я, бессовестная, тебя измучила. Отдыхай.

Поцеловала мое плечо.

– Не переживай, – сказал я, – успею выспаться. Так о чем ты задумалась?

– Не о чем.

– Я же видел, какое у тебя было серьезное лицо. Что тебя беспокоит?

– Так, вспомнила, что говорила за ужином мама, – сказала Мая.

– Что именно?

– Ее слова о том, что нам придется увеличить численность армии.

– И что?

– Невольно занялась подсчетами.

– Подсчетами чего?

– Прикидывала, какую сумму придется ежегодно тратить на пять новых стрелковых полков, – сказала Мая. – И как скоро эти расходы истощат казну великого герцогства. Ведь Машина теперь не поможет ее пополнять.

– Все будет хорошо, – сказал я.

Не удержался, зевнул.

– Конечно, будет. Не сомневайся. Что-нибудь придумаю. Раньше меня подобные вещи не сильно беспокоили. Я понимала, что в будущем меня ждут нешуточные проблемы – после остановки Машины. Но прогоняла мысли об этом, чтобы не портили настроение. А теперь у меня есть ты. И скоро родится дочь. Всё. Мое детство закончилось. Я женщина, я обязана заботиться о вашем будущем!

«Почему ты не рассказываешь ей о результатах нашей поездки? И о том, что можешь починить Машину?» – спросил Ордош.

«Я собирался сделать это позже, – сказал я, – когда она хорошенько выспится. Девочка всю ночь простояла на стене, готовилась умереть. Пообщалась с Сионорой. Побывала в лесу, полном человеческих трупов. Зачем еще и мне лить ей в уши свои новости? Посмотри на нее. Она устала. Даже твои заклинания не помогают. Довольно с нее впечатлений».

– К чему привели твои подсчеты? – спросил я.

– Ни к чему хорошему, – сказала Мая. – Даже если казна сейчас полна, при тратах сразу на шесть стрелковых полков мы увидим ее дно через двадцать-тридцать лет. Это в лучшем случае! – если суммы налоговых сборов останутся прежними, в чем я сомневаюсь. На мамин век финансов еще может хватить. Но как потом жить нам, когда останемся без денег и без армии?

– Такого не случится.

– Конечно, мой хороший. Я этого не допущу.

«Раньше она рассуждала о лошадях и охоте, да еще об оружии. Не знал, что она увлекается бухгалтерией».

«Наша девочка не только красива, но и умна, Сигей. Рад, что ты это все же заметил», – сказал Ордош.

– Совсем не обязательно нанимать новые войска, – сказал я. – После того удара, какой получила Империя сегодня ночью, она не сразу оправится. Сомневаюсь, что императрица позволит себе рискнуть еще тремя армиями. А с королевством вы дружите, его не нужно опасаться. Уралия придет вам на помощь, даже если к вашим границам устремятся все имперские войска.

Мая погладила меня по щеке.

– Не все так просто, мой хороший, – сказала она. – Запас рун у нас пока есть. И немаленький. Но если мы продолжим продавать их иностранцам, склады опустеют еще до того, как я стану великой герцогиней. И наша семья, и наши подданные отвыкли обходиться без использования рунных схем. Никому не хочется возвращаться к тому быту, что царил в Залесске до Волчицы Великой и ее Машины. Жительницы города не поймут нас, если узнают, что мы продолжаем снабжать рунами иностранцев в ущерб Залесску. Торговлю рунами придется прекратить. Полностью. Ты слышал, как об этом говорила мама. Вот только ни королевство, ни Империя не обрадуются нашему решению. Значит: без увеличения численности стрелков нам не обойтись. И сделаем мы это в ближайшее время. Кто знает, как скоро Залесск снова окажется в осаде. В этот раз нас спасло чудо – богиня любви. Но в следующий раз Сионора о нас может и не вспомнить.

«Мае не нужны плохие впечатления, Сигей. А вот хорошие – сейчас бы ей не помешали».

«Хорошим ты считаешь известие о том, что я скоро уеду? Представляю, как она обрадуется!»

«Все-таки решил сесть на трон?»

«Ты же сам уговаривал меня сделать это!»

«Тихо, тихо, Сигей! Спокойно. Ты принял верное решение. Горжусь тобой. Но… думаю, пришло время известить о наших планах жену».

– Пока в Уралии правит моя семья, – сказал я, – великому герцогству со стороны королевства ничто не угрожает. Это я могу гарантировать.

Мая улыбнулась.

– Нарцисс, ты такой… милый, – сказала она. – Я тебя люблю. Но ты же слышал, что об этом думает мама: политика не признает родственных связей. Она при тебе рассказывала, что только за прошедший год трижды получала от твоей тетки Гагары запросы на руны. Там очень приличный список, Нарцисс – мама мне его показывала. Столько мы не продавали другим государствам за целый год! В последний раз просьба твоей тетки больше походила на требование. Сомневаюсь (и мама тоже), что Гагара смирится с полным прекращением поставок. Как она поступит, когда узнает о нашем отказе?

– Расстроится.

– Какая прелесть. Об этом я и говорю! И вряд ли вспомнит о том, что ты мой муж, и что она в юности дружила с моей мамой. Я сама бы на такое обиделась. Правда! И попыталась бы отнять руны силой. Вот потому нам и не обойтись без новых стрелковых полков. Только солдатки смогут уберечь от разграбления если не все великое герцогство, то хотя бы город.

– Ну ладно, хотите увеличить армию – пожалуйста, – сказал я. – Делайте, если вас это успокоит. Не такие уж это и большие расходы. Но поверь: Уралия вам не враг. И в ближайшие годы врагом не станет. Не веришь – скоро убедишься в этом сама, когда приедем в королевство. И с рунами разберемся. Всем хватит. Не переживай. Ведь ты верно сказала: теперь у тебя есть я.

– Хвастун, – сказала Мая.

Улыбнулась.

Снова меня поцеловала.

– Зачем ты собираешься возвращаться в Уралию? – спросила она. – Хочешь познакомить меня со своей теткой?

– И это тоже. Гагара, между прочим, грозилась увлечь тебя мореплаванием. А ты, как знаю, неровно дышишь к кораблям.

Я указал на модель имперского фрегата, что стояла на столе.

– Хочешь прокатиться на таком?

– У королевства такого нет, – сказала Мая. – Он называется «Гордость Империи». В Уралии хоть и есть свой флот, но до имперского ему далеко.

«Не проблема, Сигей. Раздобудем ей именно этот корабль. Напишем императрице. Не пришлет – явимся за ним сами».

«Сомневаюсь, что императрица нам откажет, после того, что сделала с ее армиями Сионора».

– Пару месяцев покатаешься на кораблях попроще. А позже, когда родишь, подарю тебе «Гордость». Тем более что это звучит символично: гордыню имперок не помешает уменьшить.

– Так это тетка Гагара тебе велела пригласить меня в гости? – спросила Мая. – Боюсь, Нарцисс, мама нас не отпустит. Поостережется. Ведь я тебе говорила: политика.

– Причем тут политика? – сказал я. – И чего бояться? Мне предложили в королевстве работу.

– Работу?

– Да. Я хотел отказаться. Но они уговаривали, упрашивали. Я сказал, что подумаю. Решил посоветоваться с тобой. А раз в наших странах сложилась такая сложная обстановка, придется согласиться.

Мая приподнялась.

Я невольно залюбовался ею.

Почувствовал, как в теле вновь забурлила кровь.

– Зачем тебе работать? – спросила Мая. – Нужны деньги – только скажи! Наша семья если и станет настолько бедной, что придется работать даже мужчинам, то нескоро. И уж тем более не в ближайшие годы. Да и вообще… я обещаю: такого не случится никогда!

Я убрал прилипший к ее щеке волосок.

Сказал:

– Но я хочу попробовать. Уж очень хорошую должность мне пообещали. Престижную.

– Какая прелесть! Кто пообещал? Тетка?! И кем она решила сделать моего мужа? Даже интересно!

– Королем.

– Кем?

– Королем Уралии Львом Первым, – сказал я.

– Это ты так шутишь? – спросила Мая.

– Никаких шуток. Мои сестры умерли. Я единственный выживший ребенок Львицы Седьмой. На прошлом королевском совете меня провозгласили наследником престола. Правда без моего согласия. Я возмутился, конечно. Но министры и тетка Гагара принялись меня уговаривать. Утверждали, что кандидатуры лучше моей не существует. И такие доводы приводили, что я им почти поверил. И все же решил узнать твое мнение. Сказал всем, что дам ответ, посовещавшись с тобой. Тогда тетка и пообещала развлекать тебя кораблями, пока я буду занят работой.

– Но королей не бывает.

– Если ты меня поддержишь, то один появится. А без тебя я в Уралию не поеду. Так и знай. Открою в Залесске кулинарную школу, буду развивать мировую кулинарию – тоже неплохо. Ты ведь знаешь, как я люблю готовить. А жалеть буду только об одном: королевский трон не достанется нашему ребенку. Или считаешь, ей хватит и великого герцогства?

– Пупсик! – сказала Мая. – Ты меня совсем запутал! Постой. Какой трон? Кто тебя на него пустит? Ты же мужчина!

– Мою кровь признали годной, – сказал я, – львиной. С такой – хоть сейчас на престол. Тут все нормально. И не имеет значения, какого пола ее носитель. Как говорила моя бабка: наша семья сама устанавливает законы. Скажем: править будет король, а не королева – так и будет!

– Ты меня запутал. А почему трон не перейдет к нашей дочери?

– Это если я от него откажусь. Тогда Львиный трон займет Гагара. А после – его унаследуют тетушкины потомки. Тут ничего не поделаешь, Мая, право наследования в этом случае перейдет к младшей ветви моей семьи.

Мая села, скрестила ноги.

– Какая прелесть! – сказала она. – Тебя действительно хотят короновать?

– Думаю, твоя мама скоро получит приглашение на церемонию, – сказал я. – Если я не откажусь стать королем.

– С чего вдруг ты должен отказаться? Так… наша малышка может унаследовать престол Уралии? Стать Львицей Восьмой? А как же великое герцогство?

– А что с ним?

– Дочь не сможет править и там, и там.

– Спорное утверждение, – сказал я. – А с другой стороны… кто сказал, что у нас будет один ребенок?

– В нашей семье так принято, – сказала Мая.

Прижала ладонь к животу.

Задумалась.

– Впрочем, ты прав, – сказала она. – Мы сами устанавливаем законы.

Спросила:

– Когда едем в королевство?

– Так мне соглашаться?

– Конечно! – сказала Мая. – А как иначе?!

– Хорошо, – сказал я. – Сперва хорошенько выспимся. А потом решим, когда нам лучше отправиться в путь. Но до отъезда я хотел бы пообщаться с твоей бабушкой. Сможешь устроить мне встречу с ней?

– Зачем?

– У меня нет опыта в управлении королевством. И даже не представляю, с какой стороны подойти к этому делу. Мне бы не помешали советы знающего человека. К кому еще обратиться с таким вопросом, если не к твоей бабушке? Великой герцогине, думаю, сейчас не до меня. А если бы Пята еще и порекомендовала мне людей, способных помочь разобраться в делах королевства, моей признательности не было бы предела.

– Боюсь, Нарцисс, бабушка сейчас не сможет уделить нам время. Она возится с Машиной. Пройдет не один день, прежде чем бабуля осознает, что исправить Машину невозможно. Меня готовили править великим герцогством. Пусть я и пропускала большинство лекций мимо ушей. Но ты не переживай – вместе мы справимся.

– А если я ей помогу?

– Кому? В чем?

– Твоей бабушке. Починить Машину.

– Ты? Как?

– Очень просто, – сказал я. – Если проблема только в том, что сработала защита Машинного зала, то там дел-то – заменить парочку рун. Нужно лишь разобраться, каких именно – взглянуть на поломку. В вашей лаборатории я изготовлю руны за пару часов. А установить их смогут и без меня.

Мая заговорила не сразу.

Наконец спросила:

– Откуда ты знаешь, что все так просто?

– Защита расплавила часть управляющего блока, – сказал я. – Что ты на меня так смотришь? Читал об этом в дневниках Первой, пока сидел под арестом в твоей комнате. Помнишь? Да, я их прочел.

– Какая прелесть, – сказала Мая. – Над ними бились все мои предки… а ты… вот так просто взял и расшифровал их?

– Так получилось.

Мая усмехнулась.

– А знаешь, – сказала она, – я тебе верю. После слов богини любви я что-то такое и предполагала.

Склонила на бок голову, сощурила глаза и спросила:

– Пупсик, кто ты?

– В каком смысле?

«Мне кажется, или нам уже задавали такой вопрос?»

«Гадюка, – ответил Ордош. – Тогда ты назвался посланником. Что придумаешь теперь?»

– Ты один из тех богов-мужчин, что приходили в наш мир вместе с Сионорой?

«Хорошая версия. Возьми на вооружение, Сигей».

– Не говори глупостей! – сказал я. – Я обычный человек. Почти. И твой муж!

Мая покачала головой.

– Ладно, – сказала она. – С этим мы разберемся. Потом.

– А что сейчас?

– Из-за всех этих новостей я вообще перестала что-либо понимать. Будем спать.

Она легла на кровать, положила голову мне на плечо и прошептала:

– Кто бы ты ни был, знай: я люблю тебя. Все остальное не важно.

Поцеловала меня в щеку.

– Я тоже тебя люблю, Мая.

Обнял жену, прижал к себе.

«Решено, – сказал я. – Возвращаемся в Уралию. Будем учиться управлять государством».

«А как же Империя?» – спросил Ордош.

«А что с Империей?»

«Я обещал, что мы посетим и ее. Помнишь? Ты хотел посмотреть на Сад императрицы».

«Нет! – сказал я. – Никакого Сада! Даже не напоминай о нём. Мы с тобой уже прокатились в королевство. Да, я сам этого хотел! Но к чему та поездка привела? Напомнить? Нет, нет и нет! В Империю не поеду. Не хочу становиться императором!»

Эпилог

«Успокойся, колдун! Твои эмоции меня отвлекают. У нас уже пальцы дрожат! Я едва справляюсь с писалом».

«Ничего не могу с собой поделать, Сигей. Зря мы послушались женщин, и не остались с Маей».

«Правильно они говорили! Нечего нам там делать! Мы бы только мешали».

«Разве тебе не хочется увидеть, как появляются на свет твои дети?»

«Ни малейшего желания! А Маю ты так накачал заклинаниями, что ни травмы, ни усталость не грозят ей еще несколько дней! Наверняка ведь следишь за ней через Девятку».

«Конечно. Контролирую ее состояние. С нашей женой все хорошо. Но я все равно волнуюсь».

«Еще бы! Это тебе не головы людям отрезать! Тут дело серьезное: жена рожает!»

О том, что Мая носит двойню, Ордош сообщил мне полгода назад. Я пересказал новость жене, та поделилась ею с подругами. Теперь о том, что скоро родится не одна, а сразу две наследницы, знали все женщины королевства.

Уже рано утром, вскоре поле того, как у Маи отошли воды, рядом с оградой дворца стала собираться толпа. Судя по словам Белки, половина жительниц столицы сегодня не вышли на работу — направились к дворцу. Женщины заполнили прилегающие к дворцовой территории улицы, откуда была видна главная башня, дожидались появления на ней сразу двух золотистых вымпелов (две девочки!) — так в королевстве принято сообщать о пополнении в королевской семье.

Канцлерша предвидела эти народные гуляния (а я доверился ее чутью) – мы к ним подготовились. Целая орда служанок сейчас находились на низком старте, готовились вынести народу угощения — сразу после появления вымпелов. Меня слегка коробила подобная расточительность. Но Ордош и мои советчицы в один голос уверяли, что подобное заигрывание с подданными усилит и без того немалую симпатию ко мне со стороны жительниц столицы.

А ведь эти симпатии появились не сразу.

Еще до коронации мне пришлось усмирить в столице бунт, организованный двумя представительницами королевского совета. Вектор агрессии толпы и примкнувших к ней солдаток заговорщицы направили на мою беременную жену – великогерцогскую дрянь, как они ее называли. Маю обвинили в захвате власти. Убедили горожанок, что та собирается использовать марионетку мужа для того, чтобы разграбить королевство и заставить жителей Уралии прозябать в нищете.

Ордош сумел предотвратить покушение на нашу жену.

И взбеленился.

В тот раз я не стал его успокаивать: те, кто посягнул на жизнь моих близких – Маю и еще не родившегося ребенка – не вызвали во мне сочувствия.

И мы показали бунтующей столице, на что способен их король-марионетка.

Ордош опустошил семь больших накопителей. Меньше чем за час. Пострадали прилегающие к дворцу кварталы города.

А «костлявый квартет» благодаря тем событиям разросся до «костлявой роты».

Ярость в глазах толпы сменилась ужасом.

Столичные жительницы разбежались и затаились, обсуждая на кухнях страшного монстра в человечьем обличье, что хочет сесть на трон их королевства.

Лишь после коронации они вздохнули с облегчением: на церемонию явилась богиня любви.

Сионора предстала перед моими подданными и иностранными гостями эффектно и с помпой. Не позволив усомниться в своей божественной сущности и в том, что является моей покровительницей.

Все мои странности в глазах уралийских женщин тут же обрели логичное объяснение. В мгновение из монстра я превратился едва ли не в святого. Чаша весов симпатии жительниц королевства дрогнула и склонилась в мою сторону.

Еще одной гирькой на весы симпатии легла Машина. Потренировавшись в великом герцогстве, Ордош за три десятка вечеров сделал еще одну Машину — здесь, в Уралии, в королевском дворце. И постоянно вносил в ее устройство все новые и новые улучшения.

– Ваше величество-с! Ваше величество!

— Что? – спросил я.

Посмотрел на канцлершу. Та стояла рядом с моим столом, вытянувшись по струнке. Присесть на кресло во время рабочей встречи она отказалась. Всегда отказывалась. Словно в моем присутствии ее ноги не сгибались в коленях.

Медуза спросила:

– Может мне зайти позже, ваше величество-с? Вижу, вам сейчас сложно сосредоточиться на делах. Мы тоже с нетерпение ждем, когда повитухи сообщат радостную новость. Все королевство этого ждет-с. И мы все, как и вы, волнуемся.

Показала мне папку.

– Сегодня у меня ничего срочного-с. Ничего, что не могло бы подождать до завтра, ваше величество.

– Нет уж, – сказал я. – Лучше я отвлекусь на дела, чем буду дежурить у комнаты жены. Что там у нас?

– Прибыла гонец из Торонского герцогства, ваше величество-с.

-- Что-то личное?

– Нет, ваше величество. Доставила финансовые отчеты и новый запрос на партию рун. Вот, взгляните.

Медуза вручила мне бумагу.

Я пробежался взглядом по списку.

– Нехило. Похоже, тетка Гагара уверена, что раз у нас теперь есть собственная Машина, то она будет работать лишь для нужд флота.

– Хочу напомнить вам, ваше величество-с, – сказала канцлерша, – что прошлый заказ герцогини мы отгрузили в полном объеме. А это было меньше месяца назад. Обратите внимание-с: герцогиня Торонская вновь просит седьмую руну. Ту самую, которую дожидается управление городского коммунального хозяйства. Если флот и в этот раз перехватит руну, то коммунальщики столицы не смогут в срок выполнить поставленные перед ними задачи. Специалистки из великого герцогства уже дважды писали на мое имя жалобы: работы по созданию городских коммуникаций простаивают из-за отсутствия рунных схем.

«Колдун, ты обещал настроить Машину так, чтобы она штамповала нужные нам руны, а не все подряд».

«Я работаю над этим, Сигей. Кое-какие мыслишки уже есть. Но не жди от меня чуда. Копировать изделие Лииры – тут много ума не надо. А чтобы сделать то, о чем просишь ты – следует разработать новый блок управления. И не только его, как теперь понимаю. Но я сделаю, не переживай. Позже», – сказал Ордош.

– Заказ Гагары пусть останется у меня, – сказал я. – В этот раз не спешите с ним. Тетка обещала скоро нагрянуть – посмотреть на внучек. Поговорю с ней, поумерю ее запросы.

Я бросил бумагу в ящик стола.

– Герцогиня Торонская сообщает, что фрегат «Гордость Империи» прибыл для ремонта и комплектации командой на наши северные верфи.

– Больше никакой «Гордости Империи», – сказал я. – Ведь объяснил: теперь имя фрегата – «Волчица Седьмая».

– Я… напомню об этом герцогине, – сказала Медуза.

– Что еще?

– Посол Империи просила вашей аудиенции. Но я ответила, что в ближайшие дни это никак не возможно. Что ваше величество-с должен уделить время семье.

– Зачем я ей понадобился?

– Новая императрица неглупа. Понимает, что после того, как верховная богиня Сионора при огромном стечении народа лично-с явилась на Вашу коронацию и благословила Вас на правление, Уралия стала признанным мировым религиозным центром. Если вы помните, ваше величество-с, официальной причиной недавнего дворцового переворота в Империи стал именно религиозный мотив. Прошлую имперскую династию обвинили в том, что они разгневали богиню. За это почти всех ее представительниц принесли-с в жертву, окропив их кровью алтарь богини любви (наше посольство, как вы велели, выразило официальный протест, выступив против человеческих жертвоприношений). Нынешняя правительница Империи желает укрепить свою власть, заручившись нашей поддержкой в религиозном вопросе. Просит прислать священнослужителей верховной богини для освящения нового собора Милосердной Сионоры, который построили в имперской столице.

– Думаю, в этом мы им не откажем. Наша святая обязанность сеять свет веры в сердца жительниц всего мира. Я встречусь с послом. Через пару дней. Кстати, как там обстоят дела с нашим монашеским орденом? Помнится, его глава обращалась на мое имя с просьбой.

– Мы сделали все, как вы велели, ваше величество-с, – сказала канцлерша. – Документы на предоставление в аренду замка Бузлов сроком в девяносто девять лет воинственному монашескому ордену «Гадюки богини Сионоры» готовы. Осталось лишь заверить их вашей подписью, ваше величество-с. Я принесу эти бумаги на подпись завтра, на утреннюю аудиенцию.

– Хорошо, – сказал я. – Что там у нас еще на сегодня?

Ответить Медуза не успела.

За дверью раздался топот шагов.

Прозвучал знакомый голос.

Дверь распахнулась.

В кабинет без стука ввалилась моя порученка Белка. На ее курносом лице светилась улыбка.

– Родила! – выдохнула Белка. – Двойня, как ты и говорил! Мая чувствует себя нормально. Устала только. Но довольная!.. Поздравляю, величество! У тебя родились сыновья!

– Кто? – спросил я. – Елка!.. тьфу! Белка, что ты несешь?! Какие сыновья? Ты хотела сказать: дочери?

Белка все еще шумно дышала. Она плюхнулась в кресло, вытянула перед собой ноги. Провела рукавом по носу, замотала головой.

– Неее, – сказала она. – Я чо, по-твоему, девок от пацанов отличить не могу? Ты даешь, величество! Мальчишки! Самые настоящие! С этими вашими… Сама видела! Точно говорю! Такие прикольные! Только появились на свет, как сразу же всё обоссали. На тебя похожи!

«Не понимаю, колдун. Как такое возможно?»

«Я, кажется…».

– Это мой вам подарок, мальчики.

Белка замерла. Ее рука застыла в воздухе на полпути к носу.

Неподвижная Медуза, приподняв брови, смотрела на бывшую бандитку. Не моргая.

По столу деловито ползала муха.

А возле окна, сверкая улыбкой и золотом волос, стояла богиня Сионора.

– Разве я могла допустить, чтобы проклятие богов, наложенное на жителей этого мира, коснулось семьи моего Героя? – сказала она. – Нет! Ни в коем случае! Что бы подумали обо мне все те, кто с замиранием сердца слушал, слушает и будет слушать бессмертную Песню о Великом Подвиге? Они снова обозвали бы меня неблагодарной? Нет. Не будет такого! Больше никто не усомнится в справедливости и великодушии богини любви! И пусть я не могу спасти этот мир – боги поклялись друг другу не вмешиваться в его жизнь и позволить проклятию закончить свое дело. Но я просто обязана позаботиться о потомках известного в бесчисленном множестве миров Влюбленного! Ведь он не имеет отношения к тем обидным действиям местных, оскорбивших меня и моих друзей. Твои дети обоих полов, мой герой, будут появляться на свет здоровыми, не затронутыми проклятьем. И дети твоих детей тоже. Всем твоим потомкам – и мальчикам, и девочкам – с рождения будет доступен дар богов, который вы называете магической энергией! Это говоря я – Сионора!


***

«Мальчики, колдун. У нас родились сыновья! Неожиданно. В Уралии после нас снова будет король? Я считал, что передам трон Львице Восьмой. А теперь выходит – Льву Второму?» – сказал я.

Разговор с богиней получился коротким. Сионора исчезла так же внезапно, как и появилась.

Тратить время на общение с Белкой и Медузой я не стал.

Придя в себя после визита богини, тут же поспешил к спальне жены.

«Сомневаюсь, что наши мальчики смогут править, Сигей. Придется тебе дожидаться, пока родится Вося», – сказал Ордош.

«Это еще почему? Мы договаривались, что через двадцать лет я уступлю потомкам свой трон!»

«Потерпишь на год больше. Ничего с тобой не случится. Тем более что у тебя уже начало получаться – ты стал приличным правителем по местным мерка. Дашь Мае немного отдохнуть. А потом у нас появится и Вося – хоть Волчица, хоть Львица – после разберемся. Да и вообще, мы ведь не собираемся ограничиваться двумя сыновьями и дочерью?»

«Нет. Но… у нас уже есть мальчики! Здоровые, с магией! Почему бы им в будущем не занять оба трона? Они ведь первенцы!» – сказал я.

Миновал очередной зал дворца.

Замедлил шаг.

«Потому что им будет не до управления странами, – сказал Ордош. – Разве ты не понял, что сделала эта хитрая тетка? А я еще считал ее недалёкой. И уверен, что не только я! Надо же! Провернула такую комбинацию! Не ожидал от нее!»

«От кого? И чего именно не ожидал?»

«От богини. Теперь понимаю, Сигей, почему мы с тобой оказались в одном теле. А ведь раньше думал – это получилось случайно! И почему в напарники мне достался именно ты – тоже ясно!»

«Почему? – спросил я. – Хватит говорить загадками, колдун!»

«Ты разве сам не догадываешься? Скажи, Сигей, что в тебе самое необычное? Что ты умеешь такое, на что не способен я?» – спросил Ордош.

«Что? Вкусно готовить? Можешь не отвечать, я понимаю, что ты имел в виду не это мое умение. Я прав? Тогда какое?»

До спальни Маи оставалось пройти два зала.

Я остановился.

«Ты переспал с пятью тысячами женщин, дубина! И все еще испытываешь интерес к противоположному полу! Одна только комната для субботних встреч с дамами, которую ты обустроил в башне архимага, чего стоит! Мне бы и в голову не пришли подобные извращения! Вот почему Сионора выбрала тебя!» – сказал Ордош.

«При чем здесь это?» – спросил я.

«Я не смогу научить наших мальчиков такому. А умение получать удовольствие от частых встреч с незнакомыми женщинами нашим детишкам очень понадобится – в будущем. Я однолюб, Сигей. И Сионора это понимала, когда делала из меня Героя! Именно это качество меня Героем и сделало. Для всех богов я стал ее игрушкой. Сначала совершал так называемые подвиги, теперь богиня осыпает меня наградами – и делает это, якобы, под давлением бесчисленного множества верующих в нее. Не придерешься».

«Ты намекаешь, что все это – хитрая комбинация? Что не случаен был ни твой Подвиг, ни твое попадание именно в этот мир и именно в это тело?»

«Да! Теперь я так считаю, Сигей! Мы очутились в мире, в который боги поклялись не заглядывать без веской причины, не обращать местных в свою веру, не смущать их чудесами. Случайно? Если учесть, что таким образом Сионора открыла себе сюда дверь – не к местным, а ко мне, к своей любимой игрушке – случайностью это уже не выглядит. Нет, она не заставляет местных верить в себя. Но осыпает дарами нас. На глазах у всех. Богиня, творящая чудеса – в ее существовании на нашем участке суши уже никто не сомневается. Ты скажешь: мир огромен, Уралия, Залесск и даже Империя в его масштабах ничего не значат. Но ошибешься. Мир почти мертв. И заселять его начнут именно эти три государства, где скоро будут жить лишь потомки наших мальчиков. Все остальные вымрут, не выдержав проклятия богов. А те, кто его вновь заселят, станут поклоняться Сионоре, считать ее верховной богиней, подпитывать ее своей верой. И все это – благодаря хитрости богини любви, бывшему Злому Колдуну и его напарнику по телу – старому развратнику. Считаешь, этот мир для Сионоры не важен? Но много ли существует миров, где богиня любви – верховная? Сомневаюсь».

«Звучит… слишком надуманно, – сказал я. – Колдун, ты ищешь во всем подвох и двойное дно. И даже не допускаешь, что ни того, ни другого не существует».

«Все дело в том, Сигей, что я давно не верю в чужую доброту, – сказал Ордош. – И предпочту оказаться слишком подозрительным, а не обманутым. Но у нас с тобой не тот случай, правда? Как бы мы не искали подвох в прошлом, будущего это нам не изменит. Было ли то, что нам предстоит сделать, планом Сионоры или нет – значения не имеет. Мир, где мы теперь живем, получил шанс на спасение. И чтобы этот шанс не упустить, нам нужно сделать то, от чего на меня накатывает ужас: воспитать наших мальчиков подобными тебе – похотливыми самцами с холодным сердцем».

«С чего вдруг оно у меня холодное?»

«Нет? Напомни, дубина, кого из тех пяти тысяч женщин, с которыми вступал в интимную связь, ты любил? Кого? Вспомни хоть одну!»

«И эта ерунда делает мое сердце холодным?» – спросил я.

«Ерунда, – повторил Ордош. – Вот потому ты и оказался вместе со мной в этом теле. Кто еще сможет научить наших детей считать подобное потребительское отношение к женщинам нормой? Точно не я. Как не ужасно это осознавать, но воспитание сыновей придется доверить тебе. Зато у нас с тобой будет много внуков. И огромное количество правнуков. Ведь сыновьям предстоит не просто повторить твой рекорд, а превзойти его на порядок. Лет с пятнадцати у наших мальчиков каждый день будет субботой. Им придется постараться. И ты обязан сделать все, чтобы это их не тяготило. Я надеюсь на тебя, Сигей. Во имя спасения мира!.. хоть мне на него и плевать. Но ведь мы с тобой не хотим через тысячу лет обитать в безлюдном пространстве?»

«Ты собираешься жить тысячу лет, колдун?»

«А почему нет? Твой Северик – смог. Значит, получится и у нас».

«За такое время и я неплохо поработаю над улучшением демографии. Ведь как ты заметил, я тоже – потребитель».

«Ты женатый человек, дубина! Тебе нельзя. Я уверен, что совесть тебе не помешает. Но на тебе – метка Сионоры».

«И что с того, колдун?» – спросил я.

«А то, дубина, что метка не позволит скрыть твои похождения от Маи, – сказал Ордош. – Она не должна о них знать! Расстраивать жену я тебе не позволю!»


***

Когда я вошел в спальню, увидел свою жену на кровати. Мая разговаривала со служанкой. Выглядела она уставшей. Улыбнулась мне.

А рядом с Маей лежали два свертка. Из них выглядывали крохотные носики.

Служанка бесшумно поднялась на ноги, поклонилась. И поспешила туда, где у двери стояла приставленная к Мае охранница Девятка – из числа скелетов «костлявой роты». Замерла, делая вид, что разглядывает что-то за окном.

Я наклонился, поцеловал жену и прошептал:

– Я ненадолго. Не смог удержаться. Захотел узнать как ты и взглянуть на малышей.

Мая заверила, что чувствует себя хорошо. Объяснила, почему осталась в комнате с одной лишь служанкой: сама разогнала женщин – разболелась голова от их мельтешения и льстивых слов. И она рада, что я сумел отложить дела, навестил ее.

Я мысленно рыкнул на колдуна, который призывал меня обнять жену, покрыть ее лицо поцелуями, подержать в руках малышей. Едва удержался от того, чтобы выругаться вслух.

И это Злой Колдун! Он меня обзывает кастрюлей! Придумаю и ему обидное прозвище: подкаблучник или что-то подобное – потом.

Посмотрел на сыновей.

Брать в руки таких крохотных и хрупких созданий я побаивался. Хотя и не считал себя неуклюжим. Справлюсь, конечно, с этим страхом, но тоже потом.

Я склонился над малышами. Чуть сдвинулся в сторону, чтобы моя тень их не касалась.

– А знаешь, я уже придумал им имена.

– Какие? – спросила Мая.

Говорил я едва слышно.

– Младшего мы назовем Горошик, а старшего – Сигей, – сказал я.

«Хорошая идея», – сказал Ордош.

– Как? – переспросила Мая. – Что эти имена означают?

– Горошик – это… горох.

– Горох? Какая прелесть. Хорошо звучит – Горошек. Мне нравится.

– А Сигей…

Я замолчал, попытался понять, с каким растением мое имя созвучно. На любом из известных мне языков. Сельдерей? Нет…

– Мне имя Сигей не нравится, – сказала Мая, так и не услышав мою расшифровку имени. – Как мы назовем старшего, я уже знаю. И на другие варианты не соглашусь.

– Как? – спросил я.

– У него будет самое красивое мужское имя из всех, которые я когда-либо слышала, – сообщила Мая. – И даже не спорь со мной! Мы назовем его: Пупсик.


Конец




Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Эпилог