ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ. IV том [Дин Рэй Кунц] (fb2) читать постранично

Дин КУНЦ Избранные произведения IV том

МИСТЕР УБИЙЦА ^(роман)

У писателя-детективщика Марти Стиллуотера неожиданно появляется двойник, который считает Марти самозванцем, занявшим его место в семье, жизни. И начинается погоня в борьбе за выживание, в которой человеку противостоит универсальный убийца — вышедший из-под контроля биоробот.

Часть I. САНТА-КЛАУС И ЕГО ЗЛОЙ ДВОЙНИК

В этот год зима была странной и серой.

В промозглом сыром воздухе пахло Апокалипсисом,

А утро как-то по-кошачьему проворно переходило в полночь.

Книга Исчисленных Скорбей

Жизнь — жестокая комедия. В этом и заключается ее трагедия.

Мартин Стиллуотер. «Один мертвый священник».

Глава 1

«Мне необходимо…»

Мартин Стиллуотер сидел, откинувшись на спинку удобного кожаного кресла. Слегка покачиваясь, он надиктовывал на портативный кассетный магнитофон письмо своему редактору в Нью-Йорке, как вдруг осознал, что в задумчивости шепчет два этих слова вновь и вновь.

«…Мне необходимо… мне необходимо… мне необходимо».

Марти, нахмурившись, выключил диктофон.

Цепочка мыслей куда-то ускользнула, и он не смог припомнить, что хотел сказать. Что ему было необходимо?

Огромный дом был погружен в какую-то странную тишину. Пейдж с детьми обедала в городе, потом они собирались пойти в кино на субботний дневной сеанс.

Эта звенящая тишина, не нарушаемая детскими голосами, давила своей тяжестью.

Марти потрогал затылок. Ладонь была прохладной и потной. Он дрожал.

Осенний дождь, под стать тишине, царящей в доме, был таким тихим, что, казалось, все живое покинуло Южную Калифорнию. Ставни единственного в его кабинете окна были настежь распахнуты, и лучи солнца, проникавшие в комнату, отбрасывали на диван, ковер и край его письменного стола узкие золотистые блики.

«Мне необходимо…»

Инстинкт подсказывал ему, что мгновение назад произошло что-то очень значительное, и хотя он это не видел воочию, но ощутил подсознательно.

Он повернулся и осмотрел комнату, желая убедиться в том, что находится один в окружении книг, папок и компьютера. Все освещение комнаты составлял свет небольшой настольной лампы с абажуром из цветного стекла и причудливых медных лучей солнца, переплетающихся с тенью от ставней.

Вероятнее всего, тишина казалась ему такой неестественной оттого, что дом начиная со среды был наполнен детским гомоном и суетой… Был День Благодарения, и школьники не учились. Лучше бы он пошел в кино с детьми. Марти очень скучал без них.

«Мне необходимо…»

Слова были произнесены как-то по-особому напряженно и тоскливо.

Теперь его охватило чувство жуткого страха перед неминуемо надвигающейся опасностью. Того страха, который иногда испытывали герои его романов и который он всегда затруднялся описать, боясь расхожих клише.

Давно такое чувство не посещало его.

В последний раз он испытал его, когда Шарлотте было четыре года и она тяжело болела. Врачи тогда готовили их к худшему. Дни и ночи, проведенные в больнице, где его малышку замучили различными обследованиями и анализами, а затем мучительное Ожидание результатов настолько напрягли нервы, что трудно было дышать, двигаться, надеяться. Вскоре выяснилось, что болезнь его дочери излечима, и через три месяца Шарлотта поправилась.

Но это гнетущее чувство он не забудет никогда.

И вновь он оказался в его ледяных тисках, но на сей раз без видимых на то причин. Шарлотта и Эмили были здоровыми и воспитанными девочками. Они с Пейдж были счастливы — до неприличия. А ведь среди их знакомых супружеских пар, которым перевалило за тридцать, разводы, расставания и измены были далеко не редкостью.

В финансовом отношении они никогда еще не преуспевали так, как сейчас.

И тем не менее Марти знал, что случилось что-то неладное.

Он поставил на стол диктофон, подошел к окну и открыл ставни пошире. Голый платан, росший на небольшом боковом дворике, отбрасывал широкую продолговатую тень. Его сучковатые ветви заслоняли собой соседний дом, бледно-желтые оштукатуренные стены которого как бы вобрали в себя все солнечные лучи, на окнах дома лежали золотистые и красновато-коричневые тени; место казалось тихим и безмятежно спокойным.

Справа открывалась часть улицы. Дома напротив были выдержаны в одном среднеземноморском стиле, с черепичными крышами, позолоченными лучами заходящего солнца, в кружевной тени свешивающихся пальмовых ветвей. И вообще, вся жизнь их окружения, тихая и размеренная, как и всего их городка Мишн-Виэйо, казалась просто раем по сравнению с тем хаосом, который царил повсюду в наше неспокойное время.