ЖЕНА ПИЛАТА, или ТАЙНА ПРОКУРАТОРА [Антуанетта Мэй] (fb2) читать постранично

А. Мэй ЖЕНА ПИЛАТА, или ТАЙНА ПРОКУРАТОРА

Моему мужу Чарлзу Герндону

*

Что такое истина?

Понтий Пилат

 К читателю

Журналистика — прекрасная профессия. Она позволяет мне совать нос везде и всюду, рыться в исторических документах, старых газетах и письмах. Представляется возможность задавать любые вопросы кому угодно. Чаще всего я получаю ответы, которые можно подкрепить беседами с другими людьми или проверить их, сопоставляя с известными фактами. С пятнадцати лет, когда я начала работать на журналистском поприще, я только и делала, что выуживала информацию о том, кто, что, почему и как.

В силу своей любознательности от репортажей я перешла к описанию портретов и жизненного пути людей. Результатом нескольких интервью и архивных исследований стали такие произведения, как «Пылкий пилигрим» — повествование о драме, пережитой археологом Элмой Рид в 1920-е годы, «Свидетель войны» — рассказ о военном корреспонденте, лауреате Пулитцеровской премии Мэгги Хиггинс, и «Приключения экстрасенса» — история жизни современной ясновидящей Сильвии Браун.

Биограф должен быть детективом, писателем и историком. Я начала работать над романом «Жена Пилата» четырнадцать лет назад, как и над другими книгами, с исследования. Для этого снова пришлось взяться за учебу. Трудно переоценить сведения, полученные за шесть лет на отделении древней истории Стэнфордского университета. Замечательные педагоги раскрыли передо мной мир Рима и Иудеи, каким он был в I веке н.э. Обогащенная знаниями по истории, искусству, философии, литературе, архитектуре и мифологии тех времен, я затем посетила Италию, Турцию, Египет и Святую землю и познакомилась с памятниками старины.

А как же Клавдия Прокула? Она родилась, мечтала, умерла. Неужели больше ничего не известно о призрачной жене Понтия Пилата? Впервые я почувствовала себя стесненной в рамках обычного биографического жанра. Вскоре стало ясно, что мне предстоит проникнуть в менее знакомый мир воображения. И как только я окунулась в него, один за другим стали приходить ответы на вопросы, всегда интересовавшие меня как репортера. Медленно, почти робко, появилась Клавдия, дав мне возможность рассказать историю ее жизни.

 Пролог

Прежде всего должна признаться: я не была там, где произошло распятие. Если вы ждете от меня подробностей трагического события, то напрасно. Я приложила немало усилий, чтобы не допустить этого-, и, конечно, рассказала Пилату, какой мне приснился сон. Ничего не зная о подлинных событиях, некоторые считают меня героиней. Сейчас Иисуса, рожденного Марией, называют Богом или по крайней мере Сыном Божьим.

В те дни Иерусалим бурлил как кипящий котел. Пилат не позволил бы мне присутствовать на публичной казни. Но какое значение имеют запреты? И разве остановят меня какие-нибудь опасности, если я на что-то решилась? По правде говоря, не хотелось видеть, как в предсмертной агонии мучается человек. Кем он был на самом деле, я не знаю до сих пор. Некоторые евреи видели в нем мессию, а священники обвиняли его в том, что он возмущает чернь. Если их народ не нашел согласия между собой, то как мы, римляне, могли об этом судить?

Я прекрасно помню Пилата в те дни: как светились его голубые глаза, каким ясным и проницательным умом он обладал! Мы были уверены, что Иудея — лишь начало его блистательной карьеры. Однако Исида распорядилась иначе.

Сюда, в Галлию, нас привел увиденный мной сон. Да, они, как и прежде, одолевают меня. В отличие от других этот сон вызвал приятные ощущения. Мне приснилось, будто я снова в Монокосе, небольшой деревушке на берегу Средиземного моря, будто я маленькая девочка, беззаботная и беспечная, плескаюсь в волнах, строю песочные замки, и Германии здесь, рядом, смотрит на меня, как раньше, а легкий ветер покачивает гребешок из перьев на его шлеме. Я проснулась с мыслью, что в Монокосе нам будет хорошо.

Воспоминания, нахлынувшие на меня здесь, приносят утешение. Часто, когда я сижу на солнце, а у ног плещутся волны, я вспоминаю те дни и произошедшие в последующем события. Сейчас у меня гостит внучка Селена. Она приплыла вчера на римском судне.

— Расскажи мне все, как было, — упрашивала она. — Ничего не скрывая.

Поначалу эта идея показалась мне абсурдной. Стоит ли ворошить прошлое?.. Дни проходят, ветер с моря несет прохладу, ночью слышится шум прибоя. Селена придет ко мне завтра. Я готова начать свой рассказ. Настало время поведать, что случилось. Все по порядку.

Часть I. МОНОКОС Второй год правления Тиберия (16 год н.э.)   

Глава 1 Мой чудесный дар

Не так-то просто иметь двух матерей. Первая, давшая мне жизнь, — Селена—небольшого роста, темноволосая и