Любви вопреки [Наида Ризвановна Багандова] (fb2) читать постранично

Наида Багандова, Мари М Любви вопреки

ПРОЛОГ.

Как выглядит обычный день нормального человека? Наверняка он просыпается с улыбкой на лице, принимает душ, чистит зубы и готовит свой первый кофе в новом дне. Дальше по тому же сценарию «обычной» человеческой жизни. Работа. Семья. Друзья. Дом.

Как проходит день заключённого? Пожалуй, я не хочу об этом рассказывать. Даже будучи в категории «VIP» быть за решеткой не в кайф. Каждый Божий день похож на предыдущий. Ничего не меняется. Изо дня в день. Из месяца в месяц. Из года в год. Я опробовал это на собственной шкуре.

– Алдамов, на выход!

Поднимаю голову и вижу часового. За время, проведенное в тюрьме, мне довелось узнать весь персонал тюремного патронажа. С кем-то даже сумел подружиться.

Выхожу в узкий коридор, встаю лицом к стене, свожу руки за спиной для наручников.

– Нет необходимости, к тебе пришёл адвокат, – слышу часового. – Шагай. В переговорную.

Сказать, что я удивлён – значит, ничего не сказать. Впервые за пять лет у меня посетитель и никто иной, а сам Яковлев. Если, конечно, это он.

Пройдя темный коридор, попадаю в отсеки. Здесь отдельные комнаты для тет-а-тет бесед между заключёнными и их посетителями. Ещё одна привилегия «VIP». Если ты богат, или же на свободе есть богатый покровитель, то можешь спокойно сидеть в тюрьме всю жизнь. А у меня к счастью или, к сожалению, имеются оба варианта.

Захожу в отведённую для беседы комнату и вижу знакомую картину. Яковлев стоит посреди неё, опираясь на скудненький столик. Над ним, качаясь, горит тусклая лампа. Видимо адвокат, ожидая меня, игрался со светом. У меня дежавю. Я это уже где-то видел. В одной из таких же соседних комнат. Примерно лет пять назад.

– Игорь Борисович, чем обязан вашему визиту?

Мужчина оборачивается и бросает на меня тяжелый долгий взгляд. Затем, обходит стол и садится на прибитую к полу скамью. Вторю его движениям и сажусь напротив. Яковлев пришёл пустой, без бумаг и кейса с документами, который обычно всегда носит с собой. Он сложил руки перед собой и, наконец, заговорил.

– Рад тебя видеть, Рустам.

– Не могу ответить взаимностью, – перебиваю его, – зачем вы пришли сюда?

– Хочу вытащить тебя отсюда.

– Я через год и сам выйду, не утруждайтесь.

– Есть способ сделать это раньше. Но ты должен будешь полностью мне довериться и делать все, что я скажу.

– Спасибо, один раз я уже поверил вам. Итог – пять лет моей жизни в этих стенах.

– Рустам, твоё дело – единственное, которое я проиграл. Но ты сам знаешь все тонкости. Я бы так не переживал, если бы за решеткой оказался настоящий виновник, и это тоже ты отлично знаешь.

– Игорь Борисович, не начинайте опять. Это было мое решения. Я был готов к тому, что сяду.

– Поверь, твой брат совсем не оценил этот поступок.

– Не смейте трогать моего брата, – я кладу ладони на стол слишком резко, от чего издаётся хлопок в воздухе, – Я совершил, я и отвечаю за это.

Он поднимается с места, смотрит на меня сверху вниз. Под тусклым светом не могу разобрать эмоции на его лице, толи он меня жалеет, толи принимает за глупца. Затем, проводит пятерней по седым волосам, и снова бросает в мою сторону тяжелый взгляд.

– Вчера ночью твоего брата убили, Рустам, – говорит Яковлев, – ты зря потратил годы своей молодости, отсиживаясь за него. Он совершенно не оценил твой поступок.

Подрываюсь с места и хватаю его за ворот пиджака. Смотрю прямо в глаза, пытаясь понять насколько он серьёзен. Яковлев не издаёт ни звука, чтобы охрана не поняла, что здесь происходит и не вмешалась в наш разговор.

– Прими мои соболезнования, – добавляет мужчина, – хотя… мне ничуть не жаль его.

– Что ты предлагаешь? – со свистом сквозь зубы спрашиваю мужчину, переходя на «ты».

– Перетасовку тел, назовём это так. Вопрос лишь в том, готов ли ты к этому?

– Ничего не понимаю.

– Никто не знает о том, что Руслан умер. Даже жена ещё не в курсе. Это точная информация. Я предлагаю тебе умереть на зоне, чтобы уже с завтрашнего утра жить на свободе. Притворишься им, станешь братом. Тебе лишь нужно дать согласие, остальное я устрою сам.

ГЛАВА 1.

Отпускаю его и отхожу на расстояние. Думаю над словами мужчины, меряю большими шагами помещение. Мозг пока не понимает и не принимает полученную информацию.

«Руслана убили!» стучит в висках. Моего брата убили. Мою вторую половину кто-то лишил жизни, а я сижу тут и ничего не могу предпринять.

– Неужели не понимаешь, законными путями мы не вытащим тебя отсюда. Никакие амнистии не помогут убийце выйти на свободу раньше положенного срока.

Он замолкает под натиском моего злого взгляда. Наверное, побоялся, что я опять схвачусь за него и начну трясти. Я склоняю голову немного в бок, молча давая согласие на то, чтобы он дорассказал свой план.

– Ты отсидел за него пять лет. Не сложно будет быть им и на воле. Примерно через столько же о братьях Алдамовых все