Год Венус [Марта Дмитриевна Еронакова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Марта Еронакова Год Венус

Клир I

Венус вновь, наверное, уже в пятый раз подошла к знакомым воротам, но в последний момент, уже взявшись за тяжелую чугунную ручку, замотала головой и, будто обжегшись, отдернула руку. Девушка простояла на этом месте уже несколько часов, все не решаясь открыть массивные чугунные витые ворота, преграждающие дорогу к дому Венус. Железные лисы, прячущиеся в позолоченных цветах лилий, коими была украшена решетка, словно смеялись над Венус, которая никак не могла преодолеть последнюю преграду.

– Вот войду я в дом… и куда мне идти? – шептала девушка. Звук собственного голоса успокаивал ее. – К кому? Уже ночь, родители спят. Наверное, не надо их будить своим неожиданным появлением. К тому же, я даже не представляю, что они почувствуют и что мне скажут. Как же я боюсь…

Девушка опять подошла вплотную к воротам и, упершись лбом в холодную ограду, начала рассматривать территорию, лежащую за забором. От ворот к дому вела длинная и достаточно широкая гравиевая дорога, по которой раньше катили роскошные экипажи с гостями, прогуливались жеманные придворные дамы с прилизанными воспитанниками. Глядя на эту дорогу, Венус с замиранием сердца ждала возвращения отца с соколиной охоты. По обе стороны от тропы раскинулись две полянки, траву на которых каждый день на рассвете подстригал несменяемый садовник Фандрах. На этих полянках всегда резвились дети слуг, играя в догонялки, салочки и другие подвижные игры. А взрослые приходили на эти поляны тренировать молодых соколов и собак. Раньше здесь же и стояли домики для птиц, и Венус недовольно нахмурилась, не разглядев их сквозь прутья решетки сейчас. Взволновало Венус и то, что фасадная часть ее большого трехэтажного дома, выложенного серым мрамором, привезенным с северных берегов, сейчас казалась совсем обветшалой, заросла мхом и плющом, а парадный вход выглядел так, будто им никто давно не пользовался. Венус помнила, что за домом земля шла немного под уклоном, и там, внизу, скрытые от глаз высокопоставленных лиц, раскинулись хозяйственные постройки: сараи с запасами еды, псарня, конюшня, домик с садовым инвентарем и несколько других. «Если такое произошло с нашим каменным домом, то что же стало с этими деревянными домишками? А с Озером?».

Если гость ее отца решал углубиться в лес за конюшней, пройти минут 15 по узкой тропинке, старательно огибая колючие кусты малины, выросшие прямо у дороги, и перепрыгнуть небольшой овражек, то он мог почувствовать, как внезапно посвежел воздух, как вплелся в него тонкий запах лилий. Через несколько шагов открывался ему за деревьями вид на тихое, небесно-голубое озеро. Озеро так спокойно и мирно в любое время года и любое время суток. Его воды не волнуются, когда идет ливень, и не замерзают, когда все водоемы в округе с пришествием зимы покрываются льдом. У дома Венга есть легенда, связанная с этим Озером. Когда-то – давным-давно – основатель дома Венга, Сайфар Первый, будучи приближенным ко двору Правителя, выслеживал в этих краях банду разбойников. Его отряд рассредоточился по лесам и поэтому, когда Сайфар столкнулся с бандитами, он был совсем один. Но предок Венус был сильным и смелым воином, и бесстрашно вступил в битву, положив всех противников. Однако и сам он был тяжело ранен и едва смог доползти до озера, скрывшегося в лесах. Желая облегчить свои страдания, он выпил воды из того озера… что произошло дальше, он не рассказывал никому, однако, когда Сайфара нашли его воины, он был совершенно здоров и спал на берегу озера, тихо зовя во сне некую Айлин. К длинным волосам Сайфара был прикреплен белоснежный цветок лилии. Позднее, когда Правитель за усердную службу разрешил Сайфару выбрать себе место под поместье и придумать греб, воин, не задумываясь, пожелал место возле того самого озера, а на герб, помимо лис, которые в изобилии обитали в этих лесах и цвет шерсти которых был схож с цветов волос Сайфара и его детей, поместил цветок лилии. Легенда эта передавалась из поколения в поколение в семье Венга, озеро стало Озером, и поныне почитается как символ и хранитель рода.

От воспоминаний истории, которую Венус рассказывала ее мама, девушку отвлек зажегшийся в доме свет. Волчица прищурилась, пытаясь понять, в каком помещении поместья кто-то бодрствовал в столь поздний час.

– Так, первый этаж, левое крыло, окна выходят на двор… что же у нас там… кухня! Точно, кухня! Значит, это Анжил не спит? Точно, время-то уже к четырем, пора начинать готовить. Вот к кому мне надо идти.

Анжил была поваром в ее доме столько лет, сколько девушка себя помнила. Низенькая, пухлая старушка всегда была приветлива с дочками хозяина дома, но Венус она любила больше остальных за смиренный нрав и постоянную готовность помочь. Именно она, а не мама, считавшая работу по дому уделом прислуги, научила девушку готовить супы и печь пирожки, вышивать и латать вещи, чистить до блеска зеркала и взбивать воздушные подушки. И сейчас она казалась единственным человеком, который сможет принять Венус без лишних вопросов.

Девушка решительно дернула ручку двери. Ворота тихо заскрипели и впустили ее. Волчица напряглась, ожидая услышать лай почуявших чужака псов. Но тишина ничем не была нарушена. «Совсем разленились? Или помнят до сих пор мой запах?». Ей хотелось верить во второе. Воительница медленно двинулась по дороге к дому. Она решила зайти в дом через задний, черный вход, поэтому тихо-тихо, почти на четвереньках пробежала под окнами дома, огибая его. «Прокрадываюсь в свой же собственный дом, будто я воровка», – мелькнула мысль в голове девушки, от которой последняя тяжело вздохнула.

Перед самой дверью девушка вновь остановилась в нерешительности. «А если там не Анжил, а какой-то другой повар? Когда я уходила, Анжи была уже совсем не молода». Тоска сковала сердце Венус, когда она подумала о том, что до возвращения могла не дожить не только повариха, но и другие обители дома, к которым она была привязана в детстве. «Но если я не открою это дверь, я никогда и не узнаю этого», – решилась легатка.

Тише мыши проскользнув в дом, девушка почти на ощупь передвигалась по темному коридору, пока не подошла к комнате, сквозь закрытую дверь которой в коридор просачивался тонкий луч света. Венус взялась было за ручку двери, но передумала и осторожно постучала в дверь. Тишина за дверью смутила ее, и волчица уже хотела постучать снова, но тут услышала скрип половиц под чьими-то ногами и глухое «иду, иду». Подойдя к двери, женщина в комнате, отчего-то очень настороженно, спросила:

– Кто там? Ты, Фандрах?

Несмотря на то, что Венус смутил настороженный голос Анжил, девушка обрадовалась, что садовник Фандрах еще жив и живет в поместье. Легатка глубоко вдохнула и, чуть осипшим от волнения голосом, шепнула:

– Это… я. Венус.

Несколько секунд за стеной не было слышно ничего, затем послышался звук отпирающегося замка и дверь распахнулась. Венус прищурилась от яркого света, а когда глаза, наконец, привыкли к освещению, девушка смогла разглядеть женщину, стоящую в проходе. «Она всегда была такой маленькой или это я так выросла?». Анжил и вправду едва доставала девушке до локтей. Это была старенькая, почти круглая женщина, с абсолютно седыми короткими, но чрезвычайно курчавыми волосами и голубыми, водянистыми глазами. Лицо, руки (в особенности руки) уже были покрыты старческими веснушками, а кожа сморщилась и была похожа на пергаментную бумагу. Одета повариха была неказисто – Венус так и не смогла понять, где заканчивается серая линялая кофта и начинается черная юбка, откуда вылезает темно-синий платок и почему из кармана торчит варежка. При виде девушки, старушка схватилась за сердце, отступила на пару шагов назад, уперевшись спиной в стену, да так и простояла несколько минут, пока наконец не нашла в себе силы еле слышно сказать:

– Девочка моя… ты жива.

– Я жива, Анжил. И я… – слезы навернулись на глазах Венус, а в горле возник неприятный комок. Она мотнула головой, с усилием моргнула, выдавив из себя застывшие слезы, и улыбнулась дрожащими губами. – Я вернулась домой.

Клир II

Утром Венус проснулась от того, что Анжи, уже приготовившая завтрак и накрывшая общий стол в гостиной, осторожно трясла ее за плечо. Венус с трудом открыла глаза и несколько минут так и пролежала, бессмысленно смотря прямо перед собой. События последних дней пролетели в ее памяти: Камень-Всех-Дорог, путь через лес, ее дом, внезапно возникший за очередным поворотом. Венус вспомнила, как долго стояла перед воротами, не решаясь зайти, но все-таки зашла и пришла к Анжил, как кратко, не вдаваясь в подробности, боясь, что это может как-то навредить Пророчеству, рассказала о своем путешествии, как они с Анжил плакали друг у друга на плечах, как, в конце концов, она обессилено упала на кровать и тут же уснула тяжелым сном. Ей снился Инвер. Он бежал куда-то или от кого-то, Венус так и не поняла, но волк был напуган и растерян. Девушка никогда не видела его таким в реальности, и потому боялась, что это был вещий сон. «Но у меня никогда такого не было. Надеюсь, это просто совпадение, и я… просто скучаю». Ее размышления были прерваны кудахтаньем Анжил.

– Пора вставать, Венус. Мама скоро выйдет ко столу. Ты же хотела появиться за завтраком? – Анжил протянула девушке длинное голубое платье, которое, видимо, достала из сундука. – Твою одежду я постираю и верну тебе. Только там еще надо немного карман зашить, и пятна вывести. И ворот там совсем отрывается. Может, легче и выбросить это все… – развела руками повариха.

– Не надо! – горячо возразила Венус. Костюм напоминал ей о путешествии, о том, кем она стала в пути, и о том, что еще ей предстояло. – Попробуй его оживить. Я знаю, ты можешь, у тебя золотые руки. И спасибо, Анжил. Спасибо за заботу. Я буду собираться.

Девушка думала, что теперь, привыкнув к походным штанам и свободным рубашкам, она будет долго возиться с платьем, но этого не случилось. Видимо то, что в детстве мама постоянно наряжала их с сестрами в нарядные, но совершенно неудобные платья, сыграло свою роль.

Венус оправляла платье, посматривая на себя в зеркале, когда взгляд ее упал на ее лук и колчан со стрелами. Немного подумал, девушка перекинула через плечо ремень колчана и взяла в руку лук. Кожа на рукоятке уже обмялась под ее ладонь, казалась теплой и будто держала ее в ответ. Девушка улыбнулась этому ощущению, когда за спиной появилась Анжил.

– Ох, зачем ты это? – всплеснула руками повариха.

Венус и сама не знала, зачем. Скорее всего, платье напомнило ей о тех временах, еще до побега, когда она не смела возражать никому, когда беспрекословно выполняла все приказы родителей. Плотный лиф и узкие рукава, как и тогда, сдавливали ее тело, будто ограничивая, лишая свободы действий. Но теперь под рукавами обозначились наработанные на службе мускулы, которые наверняка не понравятся матери, которая всегда считала это признаком деревенщины, а спина наконец приобрела ту горделивую осанку, которой никак не могла добиться леди Мирра от дочери. Венус сутулилась не назло матери, просто так она казалось себе менее заметной, а значит, более защищенной от придирчивого взгляда. Лук же казался ей символом ее независимости, ее новой жизни, в которой она сама себе хозяйка. Девушка еще раз оправила платье и, выйдя из комнаты, отправилась знакомыми коридорами в обеденный зал, двигаясь исключительно по памяти – все окна на ее пути были занавешены, свечи в светильниках не горели, а сама Венус была слишком погружена в свои мысли и смотрела лишь под ноги, потому изменения, произошедшие в доме за время ее отсутствия, пока остались для волчицы незамеченными.

Возле дверей зала она практически не задержалась. «Хватит тормозить и останавливаться. Пора идти вперед и только вперед». Девушка толкнула высокие дубовые двери, и перед ней открылось помещение обеденного зала семьи Венга, в котором каждый день, четыре раза в сутки, собиралась вся семья, делилась новостями и планами. В этом зале даже обедали Правители! И речь не о дедушке Венус, Сайфаре Третьем, хотя тот, безусловно, прекрасно правил Западом те пять лет, что было уготованы ему судьбой. Речь о том дне, когда леди Мирра решила созвать на смотрины к своим старшим дочерям, Шайлин и Венус, женихов со всей страны. Для этого она устроила праздник, приуроченный ко дню основания Джаримеса – 19 числу Месяца Последних Вьюг. А главным событием праздника стал спектакль, который рассказывал об основателе столицы Запада – Зейнаре Пустыннике и его похождениях. Главные же женские роли в остановке играли дочери леди Мирры. Шайлин была женой Зейнара, Акотой, Венус же должна была стать его сестрой, Мисцелой Миролюбивой, – образцом женственности и трудолюбия. Но накануне спектакля девушка о чем-то сильно поссорилась с матерью и, желая ей досадить, вышла на сцену с мечом, который одолжила у статуи рыцаря в их обеденном зале, и несла мир людям запада с помощью силы и угроз. Спектакль можно было бы считать сорванным, если бы присутствующий на спектакле Правитель не отметил со смехом, что его дочь по имени Мисцела – такая же боевая девчушка, и Венус крайне точно передала ее характер. Все решили, что так того и требовал сценарий и забыли о случившемся. Но не леди Мирра, и после праздника Венус всю ночь чистила лук и слушала Шайлин, которая, из-за того, что «не смогла верно повлиять на сестру и предотвратить безобразие», была вынуждена читать нравоучительные беседы из толстой старой книги по домоводству.

Сейчас Венус была готова неделю чистить лук и слушать нудную книгу, лишь бы то, что предстало перед ее взглядом, оказалось дурным сном. Обеденный зал рода Венга представлял собой жалкое зрелище. Огромные окна, занимавшие от пола до потолка всю левую стену, явно уже давно не мылись, а темно-синие бархатные шторы покрылись слоем пыли и стали сизыми. Мягкие сулонские ковры, привезенные под заказ из южной столицы, и картины кисти известнейших художников прошлого столетия бесследно исчезли. А сам обеденный стол, отметила Венус, стал в два раза короче, свободных стульев за ним не было, а на двух единственных сидели за ним всего два человека. Ее мать и ее сестра.

При виде Венус леди Мирра вскочила и заслонила собой белокурую девушку, сидевшую рядом с ней. Леди явно была напугана. Громким резким голосом она закричала:

– Грон! Почему у меня в доме находиться эта незнакомая вооруженная девушка? За что я плачу тебе? За что, чтобы каждый мог войти сюда и убить нас?!

Грон, единственный воин, охранявший зал, не имевший даже кольчуги, вытащил из тряпичных самодельных ножен меч и двинулся на Венус. По его лицу было заметно, что он трусит, и двигался мужчина так медленно, что Венус могла уже несколько раз хорошенько прицелиться и без особого труда застрелить его, если бы захотела. Но девушка была обескуражена таким поведением матери и изо всех сил искала слова, чтобы развеять недопонимание. В конце концов, она не нашла ничего лучше, чем выкрикнуть:

– Мама! Это я, Венус!

Грон остановился и обернулся на леди Мирру, однако меча не опустил. Леди молча рассматривала Венус. Легатка почувствовала себя очень неуютно. «А что, если я так изменилась, что мама меня не узнает? Да нет, быть того не может, что мама не узнает меня. Да, я сильно загорела, и волосы мои выгорели, но в остальном я ведь осталась ее дочерью».

Наконец, леди Мирра заговорила:

– Если ты действительно моя дочь, то покажи мне амулет, который я подарила тебе на двенадцатилетие.

«Вот… засада», – промелькнуло в голове у Венус, когда она вспомнила, как в порыве злости выбросила амулет в реку. «Теперь она мне точно не поверит».

– Я потеряла его, мама. Когда плавала в реке.

На ее удивление, леди Мирра довольно улыбнулась и достала из кармана домашнего платья ее медальон.

– Амулет моей дочери действительно нашли на берегу. Его прибило туда волнами. Но это случилось в землях Конора! Как ты объяснишь это?

Венус резким движением отбросила волосы назад и подняла перед собой лук, чем немного напугала Грона:

– Я стала легаткой Конора.

– Чушь! – покраснев от злобы, прошипела ее мать. – Моя Венус никогда бы не стала легатом, она и оружие-то в руки брать боялась!

Тут разозлилась Венус:

– Боялась? Или ты не разрешала ей после того случая на турнире? – по изменившемуся лицу матери, Венус поняла, что у той появились сомнения. Случай, когда Венус на турнире выбила из седла самодовольного лорда, старательно пытались замолчать, значит, знать об этом мог лишь ограниченный круг людей.

– Ты… ты могла узнать это… как-нибудь, – не очень уверенно сказала леди Мирра. – Вы, самозванки, постоянно вынюхиваете что-то про нашу семью, а затем заявляетесь ко мне домой и выдаете себя за мою дочь. Мне так надоело это… – голос ее сорвался.

«Какими подлыми бывают люди! Хотят построить свое счастье на чужом несчастье. Но я-то настоящая…».

– Мама! – Венус начала закатывать длинный рукав платья и по очереди снимать с руки браслеты, пока полностью не открыла шрам, оставленный ей пару лет назад ее котом, Пуффом. – А тех самозванок тоже подрал когда-то Пуфф, которого мы назвали так, потому что, когда он засыпал, то начинал очень смешно пыхтеть «пуф-пуф-пуф»?

Леди Мирра охнула и нерешительно двинулась к дочери. Девушка стояла не подвижно, когда мать осматривала шрам, проверяя, не подделка ли он. Наконец, она подняла голову и, глядя красными от слез глазами в глаза Венус, тихо спросила:

– Это правда ты, доченька?

– Это я, мамочка.

Леди крепко прижала Венус к себе, и платье на плече легатки пропиталось ее слезами. Венус изо всех сил закусила губу, твердя сама себе «Не реви, не реви. Ты же решила быть сильной!», но не выдержала и разрыдалась. Уже закончив плакать, женщины никак не могли отпустить друг друга и просто стояли в тишине, изредка всхлипывая. Молчание нарушил крик за спинами женщин:

– Ненавижу! Ненавижу, ненавижу! – кричала белокурая девочка, скидывая со стола тарелки и приборы. – Почему ты постоянно все портишь! Ты жила тут и все портила. Ты ушла – и все стало еще хуже! А сейчас, когда все наладилось, ты вернулась – и опять все испортила! Зачем ты вернулась?! – в заплаканных глазах сестры Венус, Таи, читалась настоящая ненависть.

– Таечка… – начала было леди Мирра.

– Молчи! Не хочу ничего слышать! – с этими словами девушка убежала из зала.

В глазах у Венус внезапно потемнело и, чтобы не упасть, она схватилась за мать. Леди помогла дочери добраться до стола и сесть на стул. Женщина тут же начала предлагать дочери все, что стояло на столе, и Венус поняла, что безумно хочет есть. «Это родные места пробуждают во мне такой зверский аппетит?». Все время, что она ела, ее мама неотрывно смотрела на нее, словно изучая ее заново, и во взгляде ее недоверие смешивалось с любовью. Несколько раз Венус пыталась спросить мать о чем-нибудь, но каждый раз леди Мирра отвечала:

– Не сейчас, покушай, а потом поговорим.

Когда Венус поняла, что не сможет больше съесть ни кусочка, она откинулась на спинку стула и испытующе посмотрела на маму.

– Теперь давай говорить.

– Давай, но сначала рассказывай ты, – перебила ее женщина. – У нас то что… – Мирра замялась. – Все по-старому. А вот ты… ты правда легатка Конора? Ты же ничего не умела!

Венус усмехнулась. «Неужели она считала меня настолько беспомощной? А впрочем, такой я и была, пока не встретила ребят».

– Научилась. На войне быстро учишься.

– Но почему Конор? Почему не Джаримес? – в голосе матери сквозила обида.

– Потому что, поступи я на службу в Джаримес, вы бы сразу меня нашли, – Венус прикусила язык – ей показалось, что последняя фраза звучала грубо.

– Ты не хотела, чтобы мы тебя нашли, – было непонятно, спрашивает ее мать или утверждает, но Венус не посмела ничего ответить и лишь еле заметно мотнула головой. – Почему ты вернулась сейчас?

«Говорить про Пророчество? Почему-то не хочется. Но ведь она моя мама… но отчего-то она не хочет рассказывать, что происходит дома. Повременю».

– Меня отобрали в особую группу, – казалось, леди Мирра уже устала удивляться, но эта новость вновь поразила ее. – Да, оказалось, что я неплохая целительница, и с Водой умею обращаться. А в группе меня научили стрелять из лука, – девушка подавила улыбку, которая всегда появлялась у нее на лице при воспоминаниях об этом дне. – Мы выполняли всякие поручения под командованием старшего воина, а потом… – Венус судорожно придумывала причину распада их группы. – Потом его повысили, а нас распустили. Мы должны через какое-то время вновь приехать в Конор и отметиться в какой-то книге, – девушка поняла, что начинает городить ерунду и постаралась закончить рассказ, – Ну в общем, я не знаю, нам сообщат.

Леди Мирра какое-то время сидела молча, рассматривая свою дочь, которая теперь открылась ей с совершенно другой стороны. А затем строго сказала:

– Ни в какой Конор ты больше не поедешь.

Венус узнала этот тон и поморщилась. В детстве она больше всего боялась, когда мама начинала так говорить. Это означало, что она приняла решение и менять его не собирается.

– Но мам, это обязательно… – Венус попыталась повторить интонацию, с которой упрашивала мать в детстве, но вышло плохо. То ли это всегда звучало так противно, то ли девушка разучилась вымаливать желаемое.

– Не хочу ничего слышать. Ты не поедешь. Мы пошлем письмо, в конце концов, откупимся… – леди Мирра споткнулась на последнем слове, которым так легко бросалась в прежние времена, и отвела взгляд.

Венус обвела глазами обедневшую комнату, обшарпанные стены, треснувшее в одном месте оконное стекло и спросила:

– Мама, что произошло, пока меня не было? Что случилось с домом? Где папа? Где Карас? Почему они не обедают с вами? – с каждым вопросом тревога в голосе Венус все усиливалась.

Леди Мирра не отвечала, опустив голову и пряча от дочери лицо, и Венус начала подозревать самое худшее. Та попыталась наклониться и заглянуть матери в глаза, но та дернулась и предупредительно подняла руку. И Венус поняла, что мама плачет – та очень не любила, когда кто-то видел ее плачущей, в такие моменты она казалась себе некрасивой.

Наконец, леди Мирра еле слышно произнесла:

– Карас погиб. И папа тоже.

Венус будто ударили по лицу. Где-то в груди будто полоснули бритвой, но почувствовала она это не сразу, просто дыхание сбилось, сердце пропустило один удар, второй, третий… В голове возникли образы могучих, бравых воинов, какими Венус запомнила отца и брата. Отец, Мандор, мог на плечах перенести через поле коня! И ломал ударом руки три доски разом. А Карасу не было равных в фехтовании на всем западе. И вдруг они…

– Погибли?

– Это Озеро сгубило их! – внезапно вмешался в разговор Грон, до этого момента безмолвно стоявший позади хозяйки дома и смотрящий на Венус с изумлением и ужасом. – И их, наследника этого, и моего сына! А еще всех собак, и лисиц, и лошадей!

– Не неси чепухи! – взвилась леди Мирра и замахала на него руками. – Это все ваши выдумки деревенские! Не могло Озеро такого сделать с нами, оно нас защищает!

– Что-то случилось с Озером, госпожа, – горячо зашептал Грон, смотря при этом на Венус, которая развернулась на стуле, чтобы лучше его видеть, но тут же невольно отодвинулась. Было что-то безумное в глазах воина. – А Ваша матушка не хочет в это верить, не хочет видеть очевидных вещей.

Венус обернулась к матери. Та уже вновь взяла себя в руки – самообладания ей было не занимать, это было тем, чем Венус восхищалась в своей маме.

– Пошел вон, – устало прогнала воина женщина, потирая виски мизицами.

Воин открыл было рот, но одного покашливания госпожи хватило, чтобы страж подобрался, поправил за поясом меч, грустно и умоляюще посмотрел на Венус и двинулся к двери. Когда за Гроном закрылась дверь, Венус опустилась на колени перед матерью и, взяв ее за руку и глядя ей прямо в глаза, мягко спросила:

– Мамочка, что случилось? О чем он говорил? Что стало с папой?

– Во-первых, то, что он говорил – это полный бред, не бери в голову, – Мирра тяжело вздохнула. – Через какое-то время после твоего побега к нам в гости приехал брат Правителя со своей свитой, женой и сыном. И его сын, – леди на минуту замолчала. – Он утонул в Озере.

– Как? – Венус села на свои же ноги.

– Никто не знает, – махнула плечом леди Мирра. Она говорила о смерти наследника обыденно, будто рассказала эту историю уже тысячу раз. «Возможно, так и было. Если проводили расследование, то ее наверняка допрашивали и не раз». Венус мысленно пожалела маму, которой пришлось через это пройти, и погладила ее по руке. Это побудило госпожу продолжить рассказ.

– Он пошел к нему поздно ночью, хотя даже не знал, где оно находится, – его семья гостила у нас первый день, и экскурсию мы провести не успели. Утром его труп нашли на берегу. Врач установил, что мужчина захлебнулся. Брат Правителя подумал, что мы устроили против него заговор. Он приказал арестовать твоего отца. Его увезли в город, где его судил сам Правитель. Суд был недолгим. Твоего отца, – глаза леди вновь наполнились слезами. – Казнили.

Словно ножом полоснули по сердцу Венус. «Папа… как же так. Ты всегда был для меня самым смелым, самым сильным и добрым. Как же они посмели тебя убить».

– Мы впали в немилость Правителя. Он перестать присылать нам деньги на обустройство парка и организацию вечеров, к нам перестали возить богатых наследников семейств. Мы начали распродавать наше имущество, сначала здесь, устраивали аукционы. А потом, когда осталась ничего не стоящая чепуха, то и на ближайшем рынке. Когда я попросила Караса поехать в воскресенье в деревню и попытаться продать там вилы и лопату, он не выдержал позора и утопился в Озере. После этого стало совсем тяжко: от нас стала уходить прислуга, за животными стало некому следить, и они тоже разбежались, хотя злые языки поговаривают, что они тоже утопились. Но это все глупые бредни, не слушай их, – леди Мирра замолчала на пару минут. – Теперь нам остается лишь распродавать оставшиеся вещи, а когда они закончатся, мы продадим и дом и пойдем по миру.

«Нет. Нет, нет, нет!».

– Нет! Это наш дом! Надо бороться! – запальчиво крикнула Венус.

– Как ты будешь бороться, если у тебя во врагах сам Правитель? – грустно ответила Мирра.

– У меня… еще нет плана, но я обязательно что-то придумаю. Мама, нельзя так просто сдаваться. Надо бороться, – девушка стукнула кулаком по столу и вскочила на ноги. Теперь мать сидела ниже ее. Она пожала плечами и вновь как-то странно посмотрела на дочь.

– Ты так изменилась, Венус. Неужели это мой ребенок, моя крошка? Всегда тихая и послушная. А сейчас ты кажешься такой взрослой. И такой чужой. Разве такой я тебя воспитывала?

Внутри у Венус будто кто-то открыл дверцу и повеяло холодом. Знакомые липкие пальцы страха, желания спрятаться, сжаться в комок, перестать быть, будто выползали из ее живота и тянулись к горлу. Девушка покачнулась, и леди Мирра предупредительно и очень цепко схватила ее за запястье. «А кем я себя возомнила? Пару лет погуляла по Алиоту и все, уже все можешь? Ничего ты не можешь. Всю жизнь приказы выполняешь, так нечего и лезть. Мама лучше знает».

«Перестань! Ты Избранная! Не она, а ты!».

«Это ошибка… я не могу…».

«Прошу, не сдавайся. Ты столько прошла. Ты другая. Ты сильнее, чем думаешь».

Леди Мирра осторожно, но настойчиво потрясла дочь за руку:

– Все хорошо? Ты вернулась какая-то странная, Венус. Я с трудом узнаю тебя.

– Но все же, это я, мам. Такая, какой всегда была.

Клир III

После тяжелого разговора леди Мирра направилась к себе в комнату отдыхать, а Венус решила пройтись по дому и окрестностям. Она захотела выйти через главный вход и отправилась длинными коридорами вглубь дома, по пути поражаясь бедности некогда роскошного особняка. «Здесь раньше стояло зеркало в золотой раме, Таин так любила перед ним вертеться, когда отец привозил ей из столицы платья. А здесь висела картина с оленями и борзыми собаками, бегущими по их следу. “Сцена охоты”, кажется, она так называлась. Мне всегда было жалко этих оленей. Они казались мне такими напуганными, такими беззащитными. Они напоминали мне меня».

Так, предаваясь воспоминаниям и не переставая ужасаться разрухой, царящей в доме, девушка подошла к главному входу. Как ей и показалось вчера, когда Венус стояла у ворот, этим входом давно никто не пользовался – двери, казалось, вросли в пол, а в щели между ними рос одуванчик. Легатка толкнула дверь, но та не поддалась. Тогда Венус всем телом навалилась на нее, но дверь даже не скрипнула.

– Помочь? – раздался голос позади девушки. Та испуганно дернулась и, обернувшись, разглядела в темноте коридора юношу. Казалось, он был с Венус одного возраста, чуть повыше ростом. Одет парень был по-рабочему – измазанная в земле и саже рубашка выглядывала из-под потертого комбинезона, из чего девушка сделала вывод, что он работает на ее мать. Воин подошел ближе, и, благодаря тусклому свету, лившемуся из небольшого окошка над входом, Венус смогла рассмотреть его получше. Легатке казалось, что она знает его, но кто он и откуда она его знает, Венус вспомнить не могла. Ярко-зеленые глаза смотрели почти с издевкой и вкупе с россыпью веснушек совсем не сочетались с черно-коричневыми волосами. Однако, приглядевшись, Венус поняла, что волосы у парня были крашенными.

– Ну… помоги, – неуверенно сказала Венус.

– Тогда отойди-ка, – усмехнулся парень и немного отошел назад, будто беря разбег. Девушка, привыкшая к неуклюжим проявлениям силы Рея, послушно отбежала подальше. Парень действительно разбежался и, подпрыгнув в последний момент, ногами выбил дверь. При этом он не удержался на ногах и упал рядом. Грохот эхом разлетелся по опустевшим коридорам дома, а в воздух поднялся столб пыли, который был хорошо виден в лучах полуденного солнца, хлынувших в проем. Венус поспешила помочь ему встать, но парень лишь отмахнулся.

– Пустяки. Путь свободен, мэм.

– Благодарю, – неожиданно для самой себя Венус хихикнула и сделала реверанс.

– Обращайся, – вновь усмехнулся парень. – Только скажи, зачем понадобилось открывать эту дверь? Все давно пользуются только черным входом.

«А ты всегда сначала делаешь, а потом спрашиваешь «зачем»?», – улыбнулась про себя Венус, а вслух сказала:

– Когда я была тут последний раз, все пользовались этим входом.

– Многое изменилась с тех пор, как ты была тут последний раз. Ты ведь Венус? Ты все-таки вернулась. А я знал, что ты вернешься. Я верил и всем об этом говорил.

Венус почувствовала себя неловко. «Он будто ждал меня. А я даже не помню его».

– Прости, мне очень неудобно. Но ты можешь напомнить, как зовут тебя? За последнее время произошло столько всего, и я… – начала было оправдываться Венус, но парень перебил ее.

– Без проблем. Я все понимаю. А зовут меня Джефф. Мы с тобой играли в детстве, пока леди Мирра не решила, что я дурно на тебя влияю, и поэтому ты растешь такой упрямой, – широко улыбнулся Джефф, обнажив ряд кривых зубов.

– Джефф! – Венус вспомнила маленького пухлого мальчишку, внука Анжил. Дочь поварихи вышла замуж за заезжего актера и отправилась с ним выступать по Алиоту. Через год к воротам дома доставили корзину с плачущим свертком внутри и запиской: «Сцена – вот мое призвание, а с материнством лучше выходит у тебя. Верю, он вырастет таким же крутым, как и я. Люблю тебя, ма. Роуз». И Анжил пришлось вспомнить как пеленать младенцев и чем их лучше кормить. Джефф вырос веселым, очень добрым, но немного глупым парнем. Они сдружились с Венус, когда обоим было около пяти лет. Они лепили куличики и собирали травки на поле перед домом. Однажды они даже украли лошадей, который Фарнах вывел из загона, чтобы почистить и перековать. Дети собирались сделать круг по территории и вернуться обратно, но что-то пошло не так, и конь понес Венус как раз по статуям из цветов и украшенным столам, которые установили на лужайке перед садом к приезду важного чиновника из Джаримеса. Потом взбунтовался и конь Джеффа и окончательно разрушил все приготовления. Позже Джефф признался, что специально направил коня прямо на клумбы, чтобы ругали не только Венус. Так или иначе, чиновника пришлось вести в дом через задний ход, а мама не сказала Венус, что с Джеффом ей общаться больше нельзя. Девушка, конечно, не смела ослушаться мать, и с тех с Джеффом они виделись лишь мельком и издалека. Неудивительно, что девушка его не узнала спустя столько лет. Но одно она помнила наверняка.

– Но мне казалось, ты был рыжим, как и я. Я еще звала тебя брат лис, а я была лисичкой-сестричкой.

– Был, – улыбка отчего-то исчезла с лица парня. – Я покрасился.

Венус удивленно вздернула бровь.

– Впервые встречаю парня, который решил покраситься. Обычно этим занимаются девочки.

– Ну спасибо, – ворчливо ответил Джефф и смущенно потрепал себя по волосам.

Венус прикусила язык. «Когда ты научишься нормально излагать свои мысли».

– Прости, я не про это… просто это правда необычно. Но тебе идет! – отчего-то покраснела девушка. – Мне нравится.

Джефф недоверчиво покосился на нее, но увидев искренний стыдливый румянец на щеках девушки, чуть улыбнулся, однако тут же посерьезнел.

– Не для красоты я это сделал. А чтобы выжить и не утопиться в этом треклятом Озере, как… – парень оборвал себя на полуслове, несколько порывисто поднял руку и тут же резко опустил ее.

Венус, ошарашенная внезапным откровением Джеффа, повторила:

– Как… кто?

Воин внезапно засобирался уходить, бормоча себе под нос:

– Не надо об этом говорить. Леди Мирра говорит, что это бредни, значит, так оно и есть, – воин уже спустился вниз по лестнице, не обращая внимания на пытающуюся задержать его Венус, как вдруг резко встал как вкопанный и почти зло сказал. – Да почему я молчать должен? Если они не понимают, то это их проблемы. А я умный, и я выживу, я не утоплюсь, как…

– Как мой брат? – уже зная ответ, тихо спросила Венус.

– И наследник брата Правителя, – горячо зашептал Джефф. – И все собаки, лисы, лошади…

Венус похолодела. «Значит, не только Грон считает, что что-то тут не так. Но почему мама думает иначе и даже не хочет слушать их?».

– Что тут происходит, Джефф? Расскажи мне. Я только вернулась, но уже второй раз слышу какие-то страшные вещи про Озеро.

Парень замялся и невольно взглянул на окна леди Мирры. Вдруг он ударил сам себя по щеке, будто приводя в чувство, чем испугал Венус, и чуть ли не прорычал:

– Да что ж я за трус такой! – и уже мягче, обращаясь к Венус. – Только никому не говори, что я сейчас скажу тебе. В это не особо кто верит, и тебя только на смех поднимут, а меня накажут, что я страшные слухи распускаю. Но я-то знаю, что это правда!

– Расскажи мне, – как можно мягче вновь попросила Венус. А про себя подумала: «Если он уже не сошел с ума, то очень близок к этому. Надо дать ему пожевать кое-какие травки».

Джефф огляделся по сторонам:

– Только давай отойдем куда-нибудь, где нас не услышат.

Венус заколебалась: «Он правда безумен. Стоит ли идти с ним куда-то? Но у меня же есть дракон, в случае чего, он поможет… наверное». Девушка дотронулась до холодного металла кольца и кивнула.

– Хорошо, давай куда-нибудь отойдем.

– Только не к Озеру! – почти взвизгнул Джефф. – Только не к нему. Пойдем к птичнику.

Через несколько минут они уже стояли возле птичника, где раньше содержали ястребов и соколов. Однако сейчас птичник пустовал. «Стало не на что их содержать, и леди Мирра приказала всех птиц продать», – пояснил Джефф. Венус, которая никогда не любила этих крикливых и хищных птиц, почти не расстроилась. Она забралась на одну из нижних жердей и кивнула парню:

– Рассказывай.

Джефф встал напротив нее, опершись спиной на деревянную стену. Сейчас он показался Венус вполне адекватным.

– Леди Мирра уже рассказала тебе, почему поместье пришло в такой упадок?

– Мама сказала, что в нашем Озере утонул сын брата Правителя. Правитель решил, что это мы специально утопили его, и…

– Да! Все считают так – он сам утонул или это мы его утопили, но никто и не подумал, что мог быть кто-то третий! – Джеф вновь впал в раж, начал махать руками, и девушка невольно отодвинулась от него.

– И кто же это? – Венус старалась говорить ровно, но голос показался каким-то чужим. «Это все от страха. Успокойся, Венус. Он же не делает ничего страшного, он просто рассказывает».

– Озеро! Это Озеро его убило! Оно взбесилось и прикончило его. А потом прикончило твоего брата и всех животных. А потом оно решило убить меня, но я оказался хитрее, – самодовольно ухмыльнулся Джефф, но глаза у него блестели как у испуганного загнанного зверя.

– Озеро… взбесилось? – Венус нервно сглотнула.

«Псих. Просто псих. Надо уходить как можно скорее», – подумала она, но тут же другой голос в ее голове ответил ей:

«И так думали все до тебя. А что, если он прав?».

«Но это просто невозможный бред!».

«Через год ты отправишься на Остров Теней, чтобы сразить вечное зло. Это ли не невозможный бред?».

«Хорошо, посмотрим, что он скажет дальше».

– А как ты обманул его?

– Оно… Озеро, ты понимаешь, оно… в общем, я понял, кого оно забирает. Оно забирает только рыжих и только мужчин. Наследник был рыжим, твой брат – рыжим, все животные, что потонули в Озере тоже были рыжими. И поэтому, когда я услышал ее голос…

– Голос? – перебила парня Венус. «Прекрасно. Он слышит голоса. Просто блеск. Тут одними травами не обойтись».

– Да, ее голос. Той, что живет в Озере.

– В Озере… кто-то живет?

– Конечно! – почти разочарованно воскликнул Джефф. – А ты как думала?

– Да я, если честно, и не думала.

Недовольно фыркнув, Джефф пояснил.

– А кто по-твоему вылечил Сайфара? Кого он звал в бреду? Кто такая Айлин? Явно, это божество, живущее в Озере.

«Боже, теперь у него божество в Озере. Надо уходить, а то вдруг это заразно».

«Но признай, доля здравого смысла в его словах есть. Если верить ему, то и сказка о Сайфаре Первом обретает смысл и стройность. Исчезают все белые места».

«Точно. Заразно».

– И теперь это божество отчего-то решило вредить нашей семье? Мы чем-то обидели его? – спросила Венус, не в силах отделаться от мысли, что говорить какой-то бред. Однако Джефф горячо поддержал ее.

– Да, точно! Обидели. Она так и говорила мне: рыжий воин, что не умеет держать слово, пришло время расплаты, иди ко мне. Я думаю, что тоже самое она говорила и наследнику, и твоему брату.

Венус нахмурилась, повторяя слова божества.

– Но в этих словах нет ничего страшного. Зачем из-за этого топиться?

Джефф помрачнел и отвел взгляд.

– В том-то все и дело. В словах никакой силы нет, но вот в том, кто говорит это… Ты не можешь противиться ему, просто встаешь и идешь к Озеру, как только божество позовет тебя. Однажды ночью бабка поймала меня прямо у самой воды, – признался воин. – После этого она стала меня запирать на ночь.

– То есть ты слышишь этот голос только ночью? – Венус пыталась представить, как маленькая Анжил в темноте тащит упирающегося внука домой, а тот упорно пытается добраться до Озера, чтобы упокоиться там. Получалось жутковато.

– И только в определенное время. В полнолуние, три дня до него и три дня после. Точнее, я слышал эти голоса. Теперь уже нет.

– Что случилось?

Джефф вновь потрепал себя по волосам. Снегопад перхоти осыпался на пол птичника.

– Я перекрасился, и голос тут же исчез. Она же охотится только за рыжими воинами.

«Если все оказалось так просто, то почему он до сих пор боится Озера и вообще ведет себя так странно?».

– Но если все осталось позади, почему ты до сих пор переживаешь из-за Озера?

– А ты сможешь спокойно жить, зная, что у тебя под боком живет разгневанное божество, которое, как только у тебя отрастут волосы, убьет тебя? – слезы показались в уголках глаз парня. – Я просто хочу жить как раньше, не хочу бояться.

«Он так напуган. Как же хорошо знакомо это чувство мне».

– Я не хочу, чтобы ты боялся. Я постараюсь сделать все, чтобы выяснить, что случилось с Озером. И «вылечить» его. Я же целительница! – улыбнулась Венус. Джефф все еще настороженно смотрел на нее, и девушка продолжила уже серьезнее. – Но ты должен мне помогать, потому что я так давно не была тут и совсем ничего не знаю. Ты поможешь мне? – проникновенно спросила девушка.

Джефф замялся, рассматривая свои босые ноги. Вдруг он оттолкнулся от стены, о которую опирался и направился к выходу, бормоча что-то себе под нос. Венус разобрала: «Только бы не сделать хуже, не сделать еще хуже». Она так и ушел, не попрощавшись и ничего не сказав девушке. Венус, не зная что и думать, покачала головой, спрыгнула с жерди и остановилась в нерешительности. «Может, стоит проверить Озеро? Может, если я увижу его, мне станет понятнее, что с ним происходит».

Через четверть часа девушка уже осторожно спускалась по тропинке, ведущей к водоему. Пока Венус не замечала ничего необычного. Деревья по обеим сторонам дороги выглядели вполне нормально, птицы пели так же звонко, как и в ее детстве. Венус ожидала увидеть нечто, похожее на то, с чем они столкнулись, выйдя на свое первое задание. Но вот она стоит уже у самой кромки воды, смотрит на как всегда тихие, непоколебимые воды Озера и все в порядке. Почти.

– Лилии. Они пропали.

Венус помнила, до ее побега берега Озера были усыпаны нежными белыми цветами, не увядавшими даже глубокой зимой и пахнущими так вкусно, что кружилась голова. Сейчас же ни одного цветка не было видно на поверхности воды. Девушка еще немного постояла, поражаясь, как и в детстве, тишине и спокойствию этого места, и отправилась в дом. Много, очень много информации получила она за одно утро, ее надо было переосмыслить и решить, что делать дальше.

Придя домой, она узнала от Анжил, что ее детская комната готова, и Венус может расположиться там. Пока они с поварихой шли по коридору, девушку так и подмывало спросить ту об ее внуке, но Венус сдержалась. «Если она знает, что он помешанный, то, наверное, не стоит ей лишний раз об этом напоминать. А если не знает, то этот коридор – не то место, где сообщают такие новости».

Поблагодарив Анжил, Венус оглядела комнату. В целом, в ней оставалось все по-прежнему – светло-голубые стены и занавески на окнах, такого же цвета белье на белой кровати. Разве что исчез красивый резной шкаф из светлого дерева да зеркало, стоявшее в углу. Вместо них в комнату принесли еще пару стульев, на одном из которых лежала одежда девушки, в которой та прибыла сюда. У кровати стоял лук, но колчана и стрел нигде не было видно. «Наверное, забыли принести из столовой. Потом спрошу». Девушка заметила свой рюкзаки начала раскладывать вещи. Потянувшись за сумкой, она задела ногой тумбочку, и из-за нее выбежало целое полчище тараканов, в испуге разбежавшихся по разным углам комнаты. Венус брезгливо поморщилась и пару раз подпрыгнула на месте, борясь с омерзением. Затем достала пучок пахучих трав и положила их по углам.

– Хотя, они такие огромные, такие… упитанные. Возможно, они даже не испугаются, а просто съедят чуванку. Ну, я хоть попыталась.

Пару книг, одолженных у Анагон, она положила на прикроватную тумбочку, запасную рубашку кинула на стул, а травы, заполнявшие почти весь объем рюкзака, разложила на подоконнике досушиваться, попутно съев пару листочков чернилки, которая должна была простимулировать ее для тяжелой умственной деятельности.

Но прежде, чем начать обдумывать дальнейший план действий, Венус захотелось разобраться в столе. За ворохом детских рисунков – на которых в основном были травки и ягодки – она нашла портрет отца. В первую секунду, когда девушка оттерла грязь со стекла и увидела родные черты, Венус оцепенела и пару минут разглядывала картину. Отец на ней был еще молод, не такой, каким Венус запомнила его перед побегом. Тут у него еще были волнистые волосы до плеч, которые потом он обрезал по совету матери, которая считала, будто с ними он выглядит несолидно. Художник из деревни, Маскол, вроде так его звали, подловил Мандора, когда тот возвращался с рыбалки, и потому на портрете у отца на плече две длинные удочки, а в левой руке – ведро с выглядывающим из него рыбьим хвостом. Анжил всегда устраивала пышный обед в так называемые «рыбные дни». И, хотя Венус не особо любила рыбу, она обожала рассказы отца о рыбалке, охоте, походах, в которых он успел побывать на службе у Правителя. Порой она так и засыпала на коленях у Мандора, и тогда он относил ее в кровать на руках. А иногда она лишь притворялась, что уснула, и притворство ее всегда срабатывало. Либо отец ей всегда подыгрывал.

Слеза соскользнула с подбородка и упала на стекло, размазав грязевые подтеки. Затем рядом с ней упала вторая, третья, изображение поплыло. Венус показалось, будто отец теперь смотрит на нее из-под слоя воды. Девушка громко всхлипнула и прижала картинку к себе.

– Папочка… Неужели это все, что у меня осталось от тебя?

Она тяжело повалилась на бок и, прежде чем уснуть, подумала, что чернилка не сработала и надо бы обновить запасы.

***

Проснулась девушка поздно ночью. Комната полностью погрузилась во мрак. Света едва начавшей расти молоденькой луны и нескольких звезд едва хватало, что бы Венус могла разглядеть в темноте очертания мебели. Несколько минут она пролежала, приглядываясь, а точнее, угадывая предметы, пока взгляд ее не наткнулся на белое пятно возле двери. Венус встала с кровати и наощупь добралась до места. Пятно оказалось листом бумаги, на котором волчица в трудом разобрала послание, оставленное Анжил. Корявая надпись гласила:

Гаспажа вы спали я не стала вас будить. Есле захатите есть приходите на кухню я вас пакармлю. Анжил.

После имени стояла какая-то непонятная закорючка. Венус решила, что это подпись поварихи и улыбнулась. При мысли о еде, она вспомнила, что последний раз ела утром, и желудок свело. Пальцами поправив волосы и отложив записку, Венус дернула дверь и с удивлением обнаружила, что та была заперта. Девушка потянула сильнее за ручку, но дверь не поддалась.

– Кому понадобилось запирать меня? Уж не думает ли мама, что я опять сбегу?

Тем временем, живот заурчал снова, и девушка начала искать другие способы добраться до кухни. Она вышла на балкон. Длинные прутья ограды, делавшие балкон похожим на тюрьму, заканчивались слишком высоко, и, хотя комната Венус располагалась на первом этаже, прыжок с ограды мог стоит целости костей. Зато расстояние между прутьями было достаточно большим, однако легатка застряла, как только попыталась пролезть между ними.

– Ай! Ну что же это такое… будь я чуть-чуть поменьше…

– Ты можешь стать чуть-чуть поменьше. Обратись, – вновь вступил в диалог с Венус странный голос в голове. Девушку он немного пугал, так как появился внезапно и всегда возникал в трудные моменты, однако советы его были полезны, поэтому волчица старалась привыкнуть к нему и не хотела, чтобы он уходил.

– Точно! – воскликнула девушка и нахмурилась. До этого она обращалась всего пару раз и то ненадолго. Венус никак не могла привыкнуть к звукам и запахам, которые многократно усиливались, стоило ей только обратиться, и обрушилась на нее, будто лавина. Вот и сейчас, едва стоило ей встать на четыре тонкие длинные лапы, спрыгнуть с балкона, сшибив пушистым хвостом пыльцу с цветов, как тут же в нос ей ударил резкий запах другого животного, заставивший ее слегка покачнуться и опереться боком о стену дома, чтобы устоять на ногах. Волчица еще не очень хорошо различала запахи животных, но точно могла сказать, что этот запах принадлежал ни кролику, ни другому мелкому зверьку. Это был запах хищника, но хищника слабого и больного, потому девушка немного приободрилась и осторожно пошла навстречу этому запаху, который привел ее к старому домишку, где раньше ее семья держала лис.

«Лисица, точно! Вот кто это. Но запах свежий, а мне сказали, что всех лисиц распродали».

«Загляни да и узнай, кто там».

«Да знаю я, что надо делать!», – возмутилась Венус, но в глубине души она была благодарна голосу, который подбодрил ее. Девушка осторожно просунула голову в проем двери. Здесь так же царил полумрак, но благодаря волчьему зрению, девушка быстро привыкла к освещению и смогла разглядеть ощерившегося и съеживавшегося в углу лиса. Шерсть его была перепачкана в земле, а острые ребра торчали, грозясь прорвать кожу на боках. В воздухе сарая витал запах болезни. Лис рычал на Венус, которая казалась гигантом по сравнению с ним, но глазки его казались очень испуганными.

«Бедный малыш, не бойся, я не трону тебя, я тебе помогу», – хотела сказать волчица, но сказала лишь:

– ГРгрРГргхРгРхгрх! – чем еще больше напугала лисенка. Тут же осознав свое оплошность, девушка обратилась и, держа руки перед собой ладонями вверх, показывая, что она желает зверю зла, медленно двинулась к нему. Лисенок перестал рычать и чуть слышно заскулил. Венус отметила, как странно он припадает на правую переднюю лапу, а подойдя совсем близко, увидела рваную незаживающую рану, полную гноя.

– Бедняжечка… А худенький какой! Не бойся меня. Я тебя и вылечу, и накормлю. Ну же, подойди.

Будто поняв, о чем говорит девушка, лисенок перестал скулить и позволил ей дотронуться до себя. Венус осторожно погладила зверька по голове, почесала за ухом, разглядывая тем временем его лапу. «Кто же его так? Другой лис? Или зверь покрупнее?».

Вдруг лисенок подался вперед и уткнулся мокрым носом в коленку девушки. Та растроганно улыбнулась и аккуратно взяла зверька на руки, поднялась и вышла на улицу. Здесь было холоднее, чем в сарае, и лисенок тут же чихнул, а Венус зябко поежилась.

– Пойдем-ка скорее на кухню, перекусим чего-нибудь, а потом я решу, что делать с твоей лапой.

Через черный ход они пробрались на кухню, где Анжил, лишь завидев лиса, закричала и замахала на него руками, отчего зверек испуганно съежился и спрятал мордочку подмышкой Венус.

– Ой, да зачем же Вы его на руки-то взяли, госпожа! Он же больной, да и блохастый наверняка. Бросьте, отнесите обратно!

– Нет! – Венус перепугалась не меньше зверька и сильнее прижала его к груди. – Он болеет, а я его вылечу!

Повариха неодобрительно покачала головой и вздохнула:

– Не заразитесь от него чем-нибудь. Его подрал какой-то зверь еще месяц назад, поэтому мы и не смогли его продать с другими лисами. Покупатель сказал, что он на неделе издохнет, и ему такой лис не нужен. И зачем только Ваш отец его принес, дохлого такого.

Венус удивленно распахнула глаза:

– Его принес мой отец?

«Вот этот подарок ты оставил к моему возвращению?».

– Да. Сказал, что браконьеры поставили в лесу капкан, и в него попалась лисица, да там и издохла. И лисята все ее рядом, лежали, дохленькие, кроме этого. Этот крикливый был, все вопил на отца твоего, пока тот его на руки взять пытался. Ну Мандор его и принес домой, охранять хозяйство, – при воспоминаниях о старом хозяине Анжил внезапно подобрела и с жалостью посмотрела на лисенка. – Рыжиком он его звал, заморыша этакого. Сейчас он уж взрослый считай, да только в росте не изменился особо.

– Рыжик, – с нежностью повторила Венус и чмокнула лиса в макушку. Анжил презрительно плюнула и попыталась подолом фартука оттереть девушке рот. Та засмеялась и шутливо начала отмахиваться от старухи. Анжил напоследок щелкнула Венус по веснушчатому носу и загремела тарелками:

– Вы кушать хотите, госпожа?

– Ужасно хочу, – Венус замялась, думая, как попросить накормить лиса, но Анжил сказала:

– А этому уродцу очистков картофельных накидаю. Выбирать у нас не из чего.

– Спасибо, Анжи, – поблагодарила девушка и, потрепав лиса за ухом и опустив его на пол, села за небольшой столик. Вскоре повариха поставила перед ней большую тарелку с дымящимся в ней супом, а лису поставила миску с очистками, правда, налив в нее немного куриного бульона. Лисенок жадно, давясь и захлебываясь, принялся за еду. Когда с запоздалым ужином было покончено, новоиспеченные рыжие друзья попрощались с Анжил и отправились в комнату. На полпути Венус вспомнила, что комната ее заперта, но вернувшись на кухню и увидев, что Анжил уже погасила свет и легла спать – из-за стенки раздавался е мощный, раскатистый храп, сказала Рыжику:

– Ну, заночуем на коврике у двери. Мне не привыкать, тебе, думаю, тоже.

Лис фыркнул и посмотрел на Венус сонными глазками. «Разморило малыша».

Подойдя к двери в свою комнату, девушка с удивлением обнаружила торчащий в ней ключ. «Нам определенно везет».

Уже оказавшись в комнате, девушка остановилась в раздумьях, стоит ли запирать дверь изнутри и все же закрыла ее на ключ. Затем подошла с лисенком к окну, поставила его на стол и взяла с подоконника несколько трав. Света по прежнему было очень мало, и целительница промывала лапу, накладывала лекарство и бинтовала лисенка, ориентируясь лишь по запаху и наощупь. Несколько раз зверек взвизгивал от боли, но не вырывался и покорно ждал, пока девушка закончит свое дело.

– Вот и умница, Рыжик, – девушка вновь чмокнула лисенка. – Теперь твоя лапка совсем быстро заживет.

Зверек осторожно попробовал наступить на лапу, которая теперь из-за наложенных на нее лекарств и бинтов казалась в два раза больше, но прервал сам себя и зевнул так, что Венус показалось, что зверек сейчас вывихнет челюсть. Глядя на него, девушка не удержалась и зевнула сама. За окном уже начинало светать, и он подумала, что неплохо было бы поспать еще хотя бы пару часов. Но прежде, чем улечься самой, девушка соорудила из найденной в шкафу кофты некое подобие кроватки и положила туда лисенка. Он тут же свернулся клубочком и, уткнув нос в тощий облезлый хвост, засопел. Венус подумала и накрыла зверька сверху еще одной кофтой, как одеялом. Затем переоделась сама и нырнула в кровать. В голове ее крутилось множество планов и мыслей, до тех пор, пока сон не забрал девушку под свою власть.

Клир IV

Венус проснулась с первой песней самой ранней птицы. Борясь с желанием перевернуться на другой бок и продолжить спать, она сильно потянулась. Под боком недовольно заворчал лис, сумевший перебраться в кровать к девушке.

– Эй! Какой ты нахальный, – широко улыбаясь, легатка потрепала лисенка за рыжим ухом. Тот недовольно открыл один сонный глаз. Так, одним глазом, периодически проваливаясь в сон, он и наблюдал за Венус, которая спрыгнула с кровати, быстро переоделась в какую-то старую рубашку и рваные штаны, которые непонятно как сохранились в ее шкафу, двумя резкими движениями пригладила непослушные волосы и, покидав кое-какие вещи в сумку и повесив ее через плечо, обернулась к двери. Но как только девушка взялась за ключ, лисенок вскочил, превозмогая боль в лапе, и жалобно заскулил, будто прося Венус не уходить. Легатка замерла в нерешительности:

– Мне пора, мой хороший. Я вернусь вечером и осмотрю твою лапу. А Анжи попрошу покормить тебя, пока я занята буду.

Но лис заскулил еще сильнее, и сколько бы Венус не уговаривала его, объясняя, что у нее сегодня очень много дел, а он еще не очень хорошо ходить, зверек словно перестал ее понимать.

«Он всего лишь лис, не забывай. Животные не понимают, что мы говорим».

«Этот понимает! Но его что-то тревожит, поэтому он не хочет оставаться один».

Венус тяжело вздохнула и взяла еще одну сумку, повесила ее через плечо и усадила в нее лисенка, который тут же, как только понял, что его берут с собой, начал уморительно пританцовывать на месте. Немного покряхтев, прилаживая сумки поудобнее, девушка отправилась на кухню. Там, после всех охов и ахов Анжил по поводу ее раннего подъема, одежды и лиса за пазухой, она получила несколько старых тряпок и два ведра. По пути закинув тряпки в столовую, волчица вышла на задний двор. Там она нашла Джеффа, который спал, накрыв лицо соломенной шляпой. Венус осторожно тронула парня за плечо. Тот резко перестал храпеть и вскочил на ноги, уронив шляпу. Заметив девушку, он расплылся в улыбке и кивнул ей:

– Доброе утро. Ранняя ты пташка.

– И тебе доброго утра. Много дел у меня сегодня.

Джефф снова усмехнулся. Увидев лиса в сумке у девушки, он наклонился и щелкнул зверя по носу. Рыжик возмущенно чихнул и хотел было цапнуть парня в ответ, но тот увернулся. Парень заметил ведра в руках Венус.

– Баба с пустыми ведрами? Дурная примета, – загоготал Джефф. Рыжая с удивлением вздернула бровь.

– Для тебя, похожа, эта примета правдива. Я могу попросить тебя набрать в эти ведра воды из колодца?

– Отчего не можешь? Можешь! – вновь расплылся в улыбке Джефф и остановился, будто ожидая чего-то. Венус неуверенно протянула ему ведра.

– Прошу. Набери мне воды, пожалуйста.

– Ой, да это запросто! – чуть ли не выхватив ведра из рук девушки, парень побежал вниз, к колодцу. Волчица крикнула ему вслед, не веря, что тот услышит ее:

– И принеси их в столовую!

***

Все утро Венус мыла высокие окна обеденного зала. Ее мать, спустившаяся к завтраку, удивленно всплеснула руками:

– Венус! Чем это ты занимаешься? – женщина потянула волчицу за край рубашки, желаяспустить ее с подоконника. Девушка нехотя повиновалась.

– Возвращаю свой дом. Я хочу, чтобы он снова стал таким, каким он был, когда я его покидала.

Венус смущенно теребила в руках тряпку, с которой на пол стекала буро-черная вода. Леди Мирра неодобрительно помотала головой.

– Не делом ты занята. Дом уже никогда не станет прежним, и…

– Станет! – горячо перебила мать девушка. – Нужно лишь вымыть окна, полы, постирать скатерти и занавески, починить двери и забор, постричь траву и посадить цветы. И все будет как прежде! – чуть не со слезами добавила Венус.

Леди Мирра закусила губу и, ничего не говоря, смотрела на дочь. Легатка не знала, что ей делать и смущенно опустила глаза в пол, и забормотала:

– Конечно, дел много… но я смогу… я сделаю… мне Джефф поможет…

– Не думаю, что даже с помощью Джеффа ты справишься, – отозвалась мать, еще больше усиливая неуверенность девушки. «Если бы ты мне помогла, и Тая, то мы бы справились», – подумала Венус, но не посмела сказать вслух. Однако, будто прочитав ее мысли, леди продолжила, окончательно разрушая надежды волчицы. – Я не смогу тебе помогать. У меня аллергия на пыль. Анжил слишком стара для этого, она и со стола-то еле убирает, а Тае, как ты понимаешь, сейчас не до этого. Оставь эту затею, Венус. Все равно мы скоро продадим этот дом.

«А я не хочу его продавать! Я хочу остаться здесь!», – в душе закричала Венус, но на деле лишь покраснела и громко засопела. Мать неловко приобняла ее и похлопала по спине:

– Иди, мой руки и возвращайся к завтраку.

Девушка послушно развернулась и, выйдя на улицу, отправилась к колодцу. Проходя мимо окон столовой, она с тоской заметила, что все ее утренние старания прошли даром – стекла были настолько заляпаны, запылены, что требовали еще, по меньшей мере, двух таких уборок. «Даже если я вымою их, то, пока я буду чистить полы, они снова загрязняться. Ах, если бы я могла раздвоиться, расстроиться… Впрочем, расстраиваюсь я уже».

У колодца стоял Джефф и внимательно вглядывался в темную, холодную воду. Венус подошла к нему и, встав рядом, осторожно заглянула внутрь, но не увидела ничего, кроме тьмы.

– На что ты смотришь?

– На воду в колодце.

– И что ты там видишь?

– Ничего. Воду в колодце.

«Какой же он интересный собеседник!».

– Тогда зачем ты смотришь?

– Я думаю, – Джефф нахмурился.

– О чем? – пытаясь заглянуть ему в глаза, спросила девушка.

– Почему в колодце нет рыб, как в реках и озерах. Ты не знаешь? – парень, наконец, обернулся к Венус. Та растерялась.

– Я… не знаю. Может, они есть там, просто мы их не видим и не можем поймать, – неуверенно пробормотала легатка и подумала: «Какую ерунду я говорю». Но, к ее удивлению, воин горячо согласно закивал.

– Да, да, мне Фиар так и сказал, когда я его спросил. Значит, он не наврал, – и воин вновь вернулся к разглядыванию воды. Венус еще попыталась поговорить с ним, но Джефф будто оцепенел и никак не реагировал на нее.

Вымыв руки в стоящей рядом с колодцем ведре, девушка вернулась в столовую. Там все так же сидела леди Мирра и разговаривала с Таей, которая, впрочем, при виде Венус тут же вскочила и вышла из зала, оставив недоеденный завтрак. Венус успела заметить, как опухло лицо сестры, и как покраснели ее глаза, и грустно понурилась. В молчании прошел завтрак. Леди Мирра, не добившаяся от Венус ни слова, покинула столовую. Девушка продолжила сидеть над тарелкой остывшей каши.

Пришедшая убрать посуду Анжил, попыталась развеселить девушку, но та тихо всхлипнула, и повариха поспешила уйти.

«И вот что ты сейчас сидишь и ноешь?».

«Потому что все мои планы рухнули».

«Не драматизируй. Не рухнули, а изменились. А ты сразу руки опускаешь».

«А что я могу? Мама упорно хочет продать дом. Чтобы она этого не сделала, нужнодоказать ей, что его еще можно в порядок привести, а для этого мне нужна ее помощь, но она не буде мне помогать, потому что… Замкнутый круг».

«Почему тебе нужна именно ее помощь?».

«А от кого мне еще помощи ждать? Разве что от Джеффа, но он какой-то особенно странный сегодня».

«А кто такой Фиар, о котором он говорил сегодня?».

«Я не знаю. Я не помню, чтобы у нас работал или жил какой-нибудь Фиар».

«Вот иди и узнай, кто это. Вдруг удастся заполучить его помощь».

Венус кивнула сама себе, а точнее, голосу в ее голове, к которому она уже привыкла и ничуть не удивлялась его советам. Девушка быстро доела остывшую еду, не обращая даже внимания на то, в какую невкусную дрянь превратилась тыквенная каша, собрала за собой тарелки и понесла их на кухню. Там Анжил мыла оставшуюся после завтрака посуду в большом баке.

– Покушали, госпожа? Вот и умница. Я уж подумала, что Вы заболели. Такая понурая сидели и не кушали ничего.

– Нет-нет, не волнуйтесь, я не больна, это я точно знаю.

– А что же с Вами тогда? Обидел кто? Неужто мой Джефф? – испугалась собственных слов бабка. – Вы не обращайте внимания на него, он странненький у меня. С причудами. Но он очень добрый. Что ни скажу – все сделает без пререканий. Вы тоже, не стесняйтесь, нагружайте его своими делами. А то негоже ему без дела ходить.

Венус улыбнулась.

– На самом деле, мне сейчас действительно нужна его помощь. Не подскажете, где я могу его найти?

– Дак на заднем дворе он, с лисенком Вашим играется. Рыжик-то, как только Вы кушатьсели, ко мне пришел и смотрит своими бусинками, тоже жрать хочет, скотинка. Ну я его накормила, а потом они с Джеффом гулять пошли. Там, наверно, и играются.

– Спасибо, Анжи. Я пойду, найду их.

Выйдя на двор, девушка действительно увидела там ребят. Джефф притворно страшным голосом ворчал, а лисенок скалил зубки и, припадая на больную ногу, скакал вокруг парня. При виде Венус Джефф встал и отчего-то поклонился ей:

– Госпожа. Я тут лисенка Вашего выгуливаю, если можно, конечно.

– Гуляйте, конечно. Я не против, – ответила Венус. Джефф расплылся в счастливой улыбке и вновь обратился к лисенку, повалив его на землю и чеша его пузико. Зверек фырчал и хватал зубами руки воина, не оставляя, впрочем, на них никаких следов.

Венус задумчиво наблюдала за ними, думая, как начать разговор.

– Джефф, – наконец произнесла она. Воин тут же вскочил и встал перед ней, почтительно кивнув. От этого девушке стало немного труднее говорить, но она справилась с неуверенностью. – А ты единственный парень в доме?

– Нет, есть еще Фандрах, садовник. Но он, на самом деле, редко выходит из своей комнаты, так что можно сказать, что его нет.

– Нет-нет, – прервала его Венус. – Я имею ввиду – ты единственный парень моего возраста, который тут живет?

– Да, тут я один. Пока не приезжает Фиар или кто-нибудь из его друзей. Тогда я уже не один.

Венус дернулась. «Опять Фиар».

– А Фиар откуда приезжает?

– Он деревенский, из поселка неподалеку. Их много там, друзей Фиара. Однажды они все пришли ко мне, но леди Мирра прогнала их. Теперь некоторые вообще не приезжают сюда, а другие только по ночам, – в глазах Джеффа промелькнуло выражение, похожее на грусть. – Мне скучно без них, конечно. Но зато теперь у меня Рыжик есть. Да, хвостатый? – воин обернулся на лисенка, который при своем упоминании упоительно зашипел. Джефф громко рассмеялся. Венус, боясь, что воин сейчас опять уйдет в транс и перестанет ее слышать, поспешила спросить.

– А как я могу добраться до этого поселка?

Джефф с недоверием взглянул на нее.

– А зачем Вам, госпожа? Поселок-то дрянь, дворов много, людей много, а земли мало, и денег мало, и еды мало.

«Отлично», – вновь ожил голос в голове девушки.

«Да что ж тут отличного-то?» – возмутилась Венус.

«То, что этим голодным ртам нужна еда, а ты можешь им ее дать».

«Голос, ты совсем из ума выжил? Мы сами едим тыквенную кашу, какую еду я могу им дать».

«Ту, которую они вырастят. На твоей земле. А заодно помоют окна, полы…».

«Голос. Ты гений».

«Вообще-то у меня имя есть».

«И как тебя зовут?».

«Сама знаешь. Просто забыла».

Венус так резко схватила Джеффа за плечо, что тот немного побледнел.

– Как я могу поговорить с этим твоим Фиаром и его друзьями?

Парень задумался.

– Ну, до их деревни день пути, если пешком. Но сегодня лучше не отправляться. Дождь будет.

Венус недоверчиво подняла голову на чистое, без единого облачка, небо, но спорить не стала: знала, что есть люди, которые буквально чувствуют приближение дождя. Большинство из них относились к Владельцам Воды, но Венус такого дара не досталось. А вот Джефф, видимо, был как раз из таких, хотя волчица и не помнила, чтобы он когда-то обнаруживал в себе силы.

«Но тебя давно не было дома».

– Тогда, может, завтра? Ты проводишь меня?

Джефф что-то пробурчал, рассуждая, затем согласно кивнул.

– Завтра можно. Как раз доберемся до деревни, ты поговоришь с Фиаром, а потом вместе вернемся сюда.

Девушка непонимающе склонила голову набок.

– Почему вместе?

– Фиар и так собирался третьего дня к нам приехать. Ему что-то нужно от Анжил.

«И зачем тогда мне ехать туда?».

– А зачем тогда мне туда ехать? Можно же просто дождаться Фиара тут.

Джефф снова забормотал что-то себе под нос, уже чуть дольше, и опять согласно кивнул.

– Можно и не ехать. Можно и тут подождать. Да.

Венус, у которой уже начала болеть голова от раннего подъема, непростого утра и этого разговора, попрощалась с парнем и направилась к себе в комнату. Лисенок увязался за ней. Упав на кровать у себя в комнате и жуя травинку, которая должна была избавить ее от головной боли, Венус начала прикидывать, как ей стоит вести себя с другом Джеффа. В конце концов, сознание девушки прояснилось – спасибо, ясница! Решив, что со всем разберется на месте, легатка встала и отправилась в лес, собирать травки и корешки. Это занятие лучше любого иного занимало ее и помогало привести в порядок мысли. К тому же, запасы все время требовали пополнения и обновления.

Так же неспешно прошла следующая пара дней. Венус просыпалась, делала зарядку, бежала на завтрак. Затем гуляла по окрестностям, собирая листики и цветочки, обедала и убиралась в доме до тех пор, пока ноги не начинали гудеть, а руки – ломить от усталости. Вечером, после ужина, она болтала с Анжил на кухне. Повариха рассказывала обо всем, что произошло в отсутствие Венус, чересчур усердно избегая рассказов об отце и брате. Когда они фигурировали в рассказах, женщина называла их исключительно «он». Когда же Венус переспрашивала, кто именно, старушка прятала глаза и еле слышно говорила «господин». Эта забота поначалу раздражала Венус, и однажды она сама завела разговор о Карасе и о том, где он был похоронен, желая доказать, что достаточна сильна для таких разговоров. Однако, когда повариха предложила проводить девушку к его могиле, та не нашла в себе силы встать и последовать за ней. После того разговор о погибших более не заводили.

После болтовни на кухни Венус шла к себе в комнату и, немного повозившись с лисом, лапка которого заживала на глазах, ложилась спать, и спала спокойным мирным сном до самого рассвета.

Но на третью ночь, около 3 часов пополуночи, в дверь к ней кто-то упорно забарабанил. Лисенок соскользнул на пол и ощерился, выгнулся дугой и вздыбил шерстку на загривке. Венус, еще не до конца проснувшаяся, безуспешно пыталась всунуть ноги в тапки. Она быстро накинула на себя покрывало и подошла к двери.

– Кто там? – спросила она хриплым от сна голосом и прокашлялась.

За дверью завозились.

– Это я, Джефф. Вы, помнится, хотели с Фиаром поговорить. Он пришел и готов поговорить. Мы тут, за дверью. Если откроете, то увидите нас.

Встряхнувшись, Венус наконец поняла, что происходит. Наспех поправив волосы и накинув на плечи кофту вместо покрывала, она вышла в коридор. Там царил полумрак, и девушка не сразу разглядела рядом с Джеффом щупленькую фигурку его спутника. Спутник неловко кивнул Венус, та ответила тем же.

– Фиар. Очень приятно познакомиться с тобой, Венус улыбнулась как можно приветливей, хоть и не была уверена, что Фиар сможет это разглядеть.

– Что ты хотела? – довольно грубо ответил паренек. Венус немного опешила от его тона и ответила не сразу.

– Я хотела поговорить с тобой.

– Ну. Говори, – парень только-только вступил в переходный возраст, и его голос то и дело срывался. Слог «го» донесся будто из пещеры, а вот «ри» уже пропищали мыши.

– Может, пройдем в комнату?

– Ну. Пошли.

И, оттолкнув девушку плечом, парень вошел в комнату и тут же уселся на кровать. Венус болезненно сморщилась, потому что брюки Фиара были явно не первой свежести, а постельное белье она поменяла лишь вчера.

– Так что ты хотела? – парень так и не вынул рук из карманов, но задрал голосу и с интересом разглядывал комнату девушки. Во взгляде его Венус прочла разочарование, и этот момент обидел ее. «Появись ты тут пару лет назад – челюсть бы потерял».

– Я хотела предложить тебе работу. У нас в доме.

– А что делать надо? – парень отвлекся от разглядывания платья на спинке стула и обернулся к девушке.

Венус решила ничего не приукрашать и сказать как есть, хотя и боялась, что объем работ может отпугнуть Фиара.

– Мыть окна, полы, стены, помогать на кухне, стирать занавески и ковры, пахать, работать в саду и огороде, сажать, копать…

– Я один не справлюсь. А стирать и на кухне работать не хочу и не буду. Это девчачьи дела, – он мотнул головой в сторону платья и скривил рот.

Венус вкрадчиво спросила.

– Я не прошу все делать тебя одного. Может, у тебя есть друзья, которые тоже хотели бы…

– О, это запросто. Только это, – парень будто замялся. – Кормить-то нас будут? А то так просто мы и дома работаем.

– Конечно! – Венус поразилась тому, как запросто, не задумываясь мальчик решает за всю деревню. – А когда мы…

– Тогда я согласен, – прервал ее Фиар и встал с кровати. – Надо ребятам скорее сказать. Только это… Поехала бы ты со мной, а то я нормально не объясню им, что надо-то тебе.

Венус никак не могла привыкнуть к тому, как быстро и отрывисто говорит этот парень, и как скачут его мысли, и потому несколько минут простояла молча. Парень расценил ее молчание по-своему.

– Если вы боитесь из-за бандитов к нам ехать, то не бойтесь. Они сейчас в Дубово поехали, так что дорога свободна.

«Бандиты?!», – Венус перепугалась не на шутку.

«Тебе же говорят, уехали они».

«А если вернутся и подкараулят нас?».

«Так. Ты хочешь помощи этих ребят? Или ты сама решила справляться?».

«Мне нужна их помощь… но бандиты!».

«Испугалась бы бандитов Анагон?».

Венус недовольно сморщилась.

«Я не Анагон. Я не такая смелая как она».

«А что мешает тебе стать такой же смелой? Только ты сама».

– Нет-нет, я просто задумалась. Не боюсь я никаких бандитов! – дрожащим голосом сказала Венус. Фиар недоверчиво покосился на Джеффа, то тот, не поняв немого вопроса, глупо подмигнул ему. – Когда мы выезжаем?

– Да лучше бы прямо сейчас. А то потом проснется Тая и леди Мирра, и не дай Единый они заметят меня. А кстати … – парень вдруг нахмурился пришедшей ему в голову мысли. – Они знают, что ты собираешься нас привести сюда? Они не будут против?

«Опачки… а об этом я даже не подумала. Я же знала, что мама против ребят из деревни».

– Конечно, знают! И они совсем не против, – «Когда я научилась так врать?». – Ну что, выдвигаемся?

– Ты собираться не будешь? Как все девочки по два часа? – вновь скривился Фиар. Его нелюбовь к девочкам стала казаться Венус напускной.

«Надо бы записку написать, чтобы меня не искали. Джефф, конечно, расскажет все, но лучше и самой объяснить ситуацию».

– Подожди меня у черного хода. Я быстро.

Фиар закатил глаза и вышел вслед за Джеффом. Венус впотьмах нашла какой-то обрывок бумажки и быстро нацарапала на нем несколько строчек. Затем молниеносно переоделась в походную одежду, заботливо выстиранную и заштопанную Анжил, схватила рюкзак с травами и сумку с уже залезшим туда лисенком, выбежала из комнаты.

На бумажке, оставленной ею на столе, значилось:

«Я поехала в деревню. Вернусь с помощниками. Не беспокойтесь.

Люблю, Венус».

Клир V

День уже близился к полудню, когда Фиар сказал, что они почти пришли. За все время пути ребята практически не разговаривали. Венус лишь удалось выяснить, что деревня, в которую они идут, называется Сосновка, что ребят там много, почти 30, и что деревня голодает, потому земля там давно перестала родить, а ремесленники почти все умерли, так что торговцы стали обходить деревню стороной. Венус заметила, что темная рубашка висела на мальчишке мешком, а тонкие ноги, выглядывавшие из-под рваных штанов, были похожи на веточки. В пыльных темно-каштановых волосах запутались паутинки и мелкие листочки, которые и не думали отлетать, когда парень периодически яростно чесал голову.

«Бедняжка. Надеюсь, я смогу им помочь».

«Но ведь это они должны помогать тебе?».

«А я им. Пусть все будет взаимно».

«Пусть. Если будет вообще…».

«Ты опять про маму? Я… придумаю что-нибудь».

Деревня недаром называлась Сосновкой – эти деревья произрастали тут в изобилии, на месте упавших стариков-великанов тут же появлялся тоненький молодняк, а земля под ногами пружинила от метрового – если не больше – слоя длинных иголок. За очередных рядом деревьев открылся вид на крайнюю улицу – покосившиеся жалкие лачуги, жавшиеся друг к другу, будто боясь упасть. Заколоченные окна и подпираемые хламом заборы наводили тоску.

– Ну, мы пришли, типа, – Фиар неопределенно махнул рукой. – Пойдем сразу в штаб.

– Штаб? – это слово из лексикона галифаксов никак не вязалось с открывшимся перед ней зрелищем.

– Увидишь.

Ребята пошли по главной и единственной дороге деревни, которая будто вымерла, несмотря на поздний час. Пару раз Венус видела мелькнувшее в разбитом окне лицо, да еще раз их остановил старик, который начал расспрашивать Фиара про какие-то горшки, совсем не обращая внимания на Венус. Фиар отмахнулся от старика и повел девушку дальше.

Штаб оказался неким подобием домика на дереве. Огромный старый раскидистый дуб принял на своих ветвях нагромождение досок и балок, прибитых вкривь и вкось, но, наверное, дававшим некое убежище своим строителям.

Фиар подошел к дубу и громко свистнул. Из домика послышался ответ и тут же изо всех «окон» и «дверей» начали вылезать мальчишки, весело гогоча и тут же замолкая при виде Венус. Девушка так и не поняла, как они там все поместились, но вскоре оказалась окружена толпой ребят, которые заинтересованно разглядывали ее, показывая на нее пальцем и толкая друг друга в бока. Девушка разглядывала их в ответ, и ей стало отчего-то неловко от того, что она по сравнению с ними так хорошо одета и упитана, и она еще пришла просить у них помощи. «Но я же им тоже помогу».

Фиар дождался, пока гомон более-менее утихнет и заговорил.

– Это Венус Венга. Дочь Мирры.

При имени матери девушки некоторые ребята недовольно сплюнули, кто-то разочарованно замычал. Две девчонки начали перешептываться, указывая пальцем на волчицу. Венус стало не по себе.

– Она хочет, чтобы мы пошли к ней домой и помогали ей по всякому. За это она нас кормить будет.

– А Мирра не прогонит нас, как раньше?

– А чем будет кормить? Им же самим там есть нечего!

– А родители? Мы их здесь оставим?

– А жить мы где будем?

Заговорили все и сразу, и стало понятно, что ребята восприняли эту новость менее радостно, чем Фиар. Однако именно он и взял ситуацию в свои руки, пока Венус пыталась справиться с дрожью в коленях.

– Ну вы дураки совсем что ли? Зовет – значит, с предками договорилась уже. Есть будет то, что вырастим. Как и тут, собственно. Только там земля лучше, и можно будет не только горох сажать. Жить… – парень обернулся к легатке, ища ответа у нее.

– Жить в доме будете! – горячо заверила ребят девушка. – В левом крыле. Там достаточно комнат для всех. А по поводу ваших родителей… когда мы там все более-менее благоустроим, вы сможете перевезти туда и свои семьи. А пока кто-то из вас может оставаться в деревне, работать посменно. Одну неделю одна группа, другую неделю – другая.

– А ты не обманешь? – недоверчиво сощурился самый крупный парень в желто-коричневой рубашке.

– Обмануть вас всех? – Венус показала рукой на толпу. – Даже если бы я захотела, то не смогла. А я не хочу вас обманывать.

Ребята задумались, а потом все, как один обернулись к белокурой девчонке, все это время стоявшей чуть поодаль. Она была намного ниже Венус, почти коротышка. Короткие светлые волосы делали ее похожей на мальчика, но ярко-голубые глаза с длинные, резко загибающимися вверх ресницами могли принадлежать только девчонке. В отличие от других немногочисленных девочек, стоявших тут, она была одета не в сарафан, а в короткие штаны и майку, открывавшие накаченные ноги и руки. «Вот как выглядел бы Рейгар, будь он девчонкой».

– Что скажешь, Аври? – обратился к девушке Фиар. По поведению ребят, Венус решила, что Аври здесь главная.

Девушка неопределенно качнула головой и оценивающе осмотрела Венус, сжавшуюся под ее взглядом:

– Ну почему бы нет. Попробовать не мешает. Надо только решить, кто пойдет в первой группе. Добровольцы есть? – голос девушки, несмотря на ее комплекцию, оказался высоким и звонким.

Несколько ребят тут же подняли руки. Еще несколько неуверенно оглядывались по сторонам. Аври кивнула нескольким ребятам, называя их по имени. Венус безуспешно пыталась запомнить, как зовут хоть кого-нибудь.

– … И еще Джей и Богран. Я тоже пойду. Фиар, останешься за главного.

Парень кивнул. Ребята, которых назвала Аври, неуверенно переминались с ноги на ногу и ждали ее приказа. Девушка обратилась к Венус:

– Идем сейчас же?

Венус внезапно почувствовала, как ужасно болят от усталости ее ноги. Она смущенно улыбнулась:

– Можно мне немного передохнуть? Мы шли всю ночь.

– Без проблем, – кивнула Аври, развернулась и ушла. За ней в несколько секунд разошлись и исчезли из вида остальные ребята. Венус в растерянности осталась одна. В сумке у нее недовольно заворочался лис, до этого не показывавший и носа. Венус тяжело плюхнулась под дубом. Солнце нещадно палило, и только тень старого дерева спасала девушку. От дуба шла широкая тропа, по которой Венус и шла сюда, и она по-прежнему оставалась пуста.

«Неужели тут всегда так… уныло».

Наверное, жар воздуха разморил девушку, и та задремала, потому что голос непонятно откуда взявшейся девчонки разбудил ее.

– Ой, лисенок! – малышка, лет пяти от роду, тянула к Рыжику маленькие тонкие ручки. Венус испугалась, что лис может испугаться и цапнуть ребенка, но зверек сам поставил девочке рыжую голову и потерся о ее ноги. Девочка счастливо заливисто захохотала. Венус с улыбкой наблюдала, как возятся два ребенка, когда к ней подошла Аври в сопровождении двух парней.

– Твой зверь? – подбородком указала на лиса девушка. Венус кивнула. – Забавный. Кайре нравится.

Венус отметила, что маленькая девочка очень похожа на ее собеседницу.

– А Кайра…

– Да, моя сестра, – Аври подхватила девочку на руки и передала стоявшему рядом Фиару. Тот кивнул, будто соглашаясь с ответственностью. Затем Аври обернулась к легатке. – Ты отдохнула?

Венус бы еще с удовольствием полчасика просидела под деревом – после того, как ушла жара, здесь стало даже приятно, но вокруг нее уже собралась толпа тех, кого Аври утвердила в поход.

– Да, идем, если все собрались.

Они двинулись в путь. Пока они шли по дороге, из домов выходили люди и молча смотрели им вслед. В основном это были старики и старухи. Одежда их больше напоминала балахоны, в каких живут в горах отшельники. На паре мужчин она увидела надетые вместо рубашек картофельные мешки. Опустив глаза чуть ниже, девушка поджала шубы. Конечно, обуви никто не носил, и ноги жителей покрывали язвы от грязи, попадавшей в раны. В глаза жителям наследница этих земель заглядывать не посмела. «Они выглядят такими отчаявшимися. Видимо, дела у них совсем туго».

Всю дорогу над маленьким отрядом висело нездоровое напряжение. Венус подумала, что ребята боятся идти туда, откуда их так упорно прогоняли. Она попыталась прислушиваться к разговорам детей, но мало что понимала из их речей. Наконец, волчица полностью ушла в себя, и думала теперь, что скажет матери.

***

– Мне не нужны эти оборванцы! Не в моем доме! – чуть ли не визжала леди Мирра.

Оборванцы в это время стояли за дверью ее комнаты и все слышали. Венус, низко склонив голову, не смела прервать гневный поток мыслей матери, и упорно разглядывала хвойную иголочку, приклеившуюся на ботинок.

– Нет, ты подумай! Притащила сюда ораву этих и думает, что я обрадуюсь! А если они у нас украдут что-нибудь?

– Ох, да что же украсть у нас можно? – запричитала Анжил, которая так же попала на семейный совет. Здесь же сидел и садовник, и Тая, и Джефф, но и те, подобно Венус, лишь слушали и вжимали головы в плечи. – Разве что тарелки, да и они все битые остались.

Леди Мирра терла виски:

– Хорошо. Красть у нас действительно нечего. А где они будут спать? Я не хочу, чтобы они шастали у меня под дверью.

– И у меня! – поддакнула Тая, зло стреляя глазами на сестру. Она нырнула за спину матери, обозначив свою позицию.

– В левом крыле, – пискнула Венус. – Они могут даже не заходить в нашу часть дома.

– А еда? – не унималась женщина. – Что они будут есть?

– То, что сами вырастят. Да, первое время придется поголодать, обходясь яблоками да щавелем, да другими травками. Но через неделю взойдет горох, редис и камзут, – Венус говорила быстро, перебивая сама себя, боясь, во-первых, что голос, начавший набирать силу подведет ее и сорвется, а во-вторых, что мать вновь прервет ее. – А там и капуста, картошка, вартан вырастут. Что-то сможем продавать и покупать, что не сможем вырастить сами. Купим кур и свиней, будет у нас мясо. Восстановим дом. И все будет как раньше, мама, – тихо добавила Венус.

Леди Мирра долго не отвечала. Затем произнесла дрогнувшим голосом:

– Ты рассказываешь мне какую-то красивую сказку.

Венус удрученно вздохнула. «Она не поверила мне. Она не поверила в меня». Однако мать не закончила.

– Но если ты думаешь, что сможешь сделать из сказки реальность, то я разрешаю тебе попробовать.

Тая, казалось, задохнулась от возмущения. Лицо ее покраснело, она резко выскочила из-за спины матери, уронив стул, зло глянула на рыжую и вышла из комнаты. Пока дверь не закрылась за ней, в проеме были видны напряженные лица ребят. Венус ободряюще улыбнулась им.

– Спасибо, мама. У нас получится.

После сложного разговора девушке захотелось проветриться, и она повела ребят на улицу. Они уселись полукругом прямо на земле. Стояла летняя ночь, светлая и тихая. Мир отдыхал после жаркого дня. Даже в образе человека Венус ощущала, как оживают звери в лесу. «Отчего-то так хочется петь», – внезапно подумалось девушке.

– Я так поняла, мы остаемся? – с напряжением в голосе спросила Аврора. То, что полное имя Аври звучит так, Венус узнала по дороге сюда.

– Да. Как я и говорила, жить вы будете в левом крыле. Там много комнат, выбирайте сами, какая кому по душе.

– Хорошо, – кивнула Аври. – Во сколько мы начнем завтра работать?

Венус задумалась. «Они шли весь день и полночи. Наверное, устали. Да и сейчас уже поздно».

– Может, в одиннадцать? – неуверенно спросила Венус, и тут же несколько ребят прыснули от смеха. Девушка, перепугавшись, попыталась исправиться. – Рано? Тогда в двенадцать?

Но этим она лишь вызвала новую волну смеха. Непонимающе хлопая глазами, девушка обратилась к Авроре. Та пояснила с усмешкой:

– Мы не баре, захотим – не проспим до одиннадцати. Но если тебе сложно будет встать рано с утра, то просто скажи мне, что делать, я сама организую их.

– Нет, нет! – горячо завозражала Венус. «Не надо, чтобы они еще подумали, что я неженка какая-то». – Я тоже люблю рано вставать. Просто я подумала, что вы устали с дороги и захотите выспаться.

– Пустяки, – пренебрежительно махнул рукой долговязый паренек, которого, как смогла вспомнить Венус, звали Бограном. – Встанем.

Венус немного приободрилась и поднялась на ноги.

– Тогда встретимся завтра здесь же? В шесть?

Ребята поднялись вслед за ней и направились в дом, ничего не говоря. Лишь Аврипожелала ей доброй ночи и добавила:

– Смотри, не проспи, чтобы нам не пришлось идти в ваше крыло будить тебя.

Венус с искусственной улыбкой кивнула и отправилась к себе в комнату. Там она со стоном упала кровать, радуясь возможности наконец вытянуть уставшие ноги. Девушка отметила, что белье, которое испачкал Фиар, уже сменили. «И все-то Анжи успевает».

Лисенок взобрался на кровать следом и устроился под боком девушки, внимательно глядя на нее, будто ожидая чего-то.

– Ну вот, Рыжик. Самое сложное позади. Теперь только работать, работать и еще раз работать. Я думаю, у нас получится. Хотя…. Знаешь, мне кажется, они все равно не доверяют мне. Ждут, что я их обману. Я все время чувствую, что они стараются отгородиться от меня – не идут, не стоят рядом, не разговаривают со мной, только Аври. Может, это пройдет, когда мы соберем первый урожай, и они получат свою долю? Как думаешь? Эй, ты уснул что ли?

Лисенок что-то проворчал сквозь сон и лишь плотнее укрыл нос хвостом, который стал заметно более пушистым. Венус улыбнулась, осторожно, стараясь не потревожить сон лиса, повернулась на другой бок, и уснула.

Клир VI

Когда утром солнце робко заглянула в окно девушки, той в комнате уже не было. Подобно рыжей молнии она бегала от одного новоприбывшего к другому, раздавая указания, которые, впрочем, больше походили на просьбу. Будь ребята не такими ответственными, исполнительными и совестливыми, никто бы Венус и слушать не стал. Но эти деревенские привыкли работать и держать слово, поэтому к обеду они выкопали уже семь грядок и разобрали старый сарай на доски. После скромного обеда, состоявшего из нескольких картофелин, яблок, вареной крапивы и орехов, Венус предложила ребятам отдохнуть, но Аврора решила, что надо продолжать работать, пока позволяет погода. Сегодня солнце будто пошло навстречу идее Венус, и не палило так жарко, а облака то и дело бросали на землю спасительную тень. До конца дня они успели сделать еще три грядки перед домом, на месте бывших клумб, вытащить и отнести к реке все старые тряпки и начать чинить крыльцо. Поужинав орехами и какими-то травами и распрощавшись с ребятами, Венус с трудом добралась до кровати. Лисенок, который весь день бегал вместе с ней, нося в зубах разные нужные хозяйке предметы, тихонько скулил, переставляя маленькие уставшие лапки.

– Ох, Рыжик, я так устала… А мы только начали работать. Столько еще надо сделать.

Лис тихонько заворчал, будто возражая ей.

– Нет, конечно, мы много сегодня сделали. Ребята просто молодцы. Такие трудолюбивые. Только грустные. У них такие печальные глаза. Конечно, веселого мало. Но я так хочу помочь им, подбодрить. Как думаешь…

Но девушка не договорила. Со стороны улицы раздался шум, который через несколько секунд преобразился в песню, исполняемую хором нестройных голосов. Девушка с трудом поднялась и вышла на балкон. Окно ее выходило на задний двор правого крыла, и лишь перегнувшись она смогла увидеть ребят, рассевшихся вокруг небольшого костра и мерно покачивавшихся в такт песне. Аврора играла на непонятно откуда взявшейся гитаре, несколько ребят настукивали ритм по коленям и земле. Песня была простая, деревенская, про то, как пастух искал заблудившуюся в лесу корову, а затем заблудился сам, и уже корова искала его. Ребята исполняли ее так задорно, будто и не работали весь день на износ. Венус смеялась вместе с ними, когда они пели веселые песни, и чуть не плакала, когда Аврора пела грустную песню о любви. Но спуститься к ребятам она не посмела. «Вдруг со мной они почувствуют себя неудобно?» Поэтому просто оставила окно открытым и, переодевшись и нырнув под одеяло, уснула под звуки голоса Аври.

Утром ее разбудили совсем друге звуки. Леди Мирра настойчиво стучала в дверь и требовала открыть ее немедленно. Сонная девушка, не сразу сообразив, что произошло, запуталась в одеяле и чуть не упала, поторопившись открыть матери. Леди оттолкнула дочь и внимательно осмотрела комнату. Затем заглянула в шкаф и под кровать, и, наконец, вышла на балкон, оценив расстояние до земли.

– Мама, что случилось?

– И кого это ты вчера привела к себе?

Венус опешила от такого вопроса и не знала, что ответить. Мирра оценила ее молчание по-своему.

– Вот только не надо ничего придумывать на ходу. Я предполагала, что твой побег сильно тебя изменила, но никак не могла подумать, что ты после него станешь врать матери и водить к себе всяких оборванцев.

– Что? – покраснела от непонятного стыда Венус. – О чем ты, мама? Никого я к себе не приводила!

– Тая мне сказала, что видела, как вчера вечером ты привела с собой какого-то белобрысого мальчишку, и он остался у тебя на ночь!

Венус задохнулась от таких ужасных лживых обвинений.

– Ну, знаете ли… Если это так, то почему Тая сразу не прибежала к тебе, а дождалась утра? И если это так, то куда он делся?

Леди Мирра растерянно захлопала глазами.

– Да потому что не было никого, мам. Прежде врываться ко мне и осыпать обвинять во всякой ерунде, надо немного подумать. А сейчас прости, я работать пойду, ребята ждут.

Быстро скинув ночнушку и натянув рабочие брюки и рубашку, и подхватив лиса, Венус вышла из комнаты, оставив мать в недоумении. «И когда я стала такой резкой и решительной? Ведь я сейчас почти что ей нагрубила. Ужас».

День пролетел незаметно, в трудах и заботах. Во время одного из небольших перерывов, Венус робко призналась Аври:

– Вчера слышала, как вы поете. Красиво. И как у вас только силы остались?

Девушка хмыкнула:

– Мы в деревне всегда пели. На это не нужны силы, наоборот, будто из песни силы черпаешь. Не знаю, вот такая магия. Приходи сегодня к нам, может, почувствуешь.

Венус радостно закивала:

– Обязательно приду! А сейчас давай-ка принесем еще воды.

Ребята за этот день успели засадить грядки. Получилось пять больших грядок картофеля, две с горохом и по одной с редисом, морковью и луком. Семена укропа, петрушки и другой зелени высыпали между грядками – «что прорастет, то прорастет». Отмыв руки, ноги и лица в реке, труженики стали собираться вокруг вчерашнего костра. Некоторые несли с собой веточки и бревнышки и кидали в пепел.

– О, хозяйка сегодня с нами? Круто, – отметил Богран и, щелкнув пальцами, зажег костер.

– Не называй меня так, – сморщилась Венус.

– Хозяйкой? А кто ты? – Богран уселся на траву перед ней.

– Не знаю… – замялась девушка. – Подруга?

Богран засмеялась, но Аврора шикнула на него.

– Богран, не можешь сказать ничего умного – молча принеси гитару. Мы нашли одну у вас в сарае и позаимствовали. Не страшно?

– Не страшно, – кивнула девушка. – Даже здорово.

Скоро Богран принес гитару, ребята расселись вокруг костра и, подождав пару минут, пока Аврора настраивала гитару, начали петь. Это были и баллады о подвигах героев былых времен, и веселые песни-шутейки, и красивые лирические песни. После одной такой песни, когда мальчишки незаметно терли глаза, оправдываясь, что им их засыпало песком, а девочки, не прячась, плакали друг у друга на плече, парень с сизо-серыми волосами предложил:

– Так, мне надоели уже эти завывания. Давайте лучше истории рассказывать.

– Страшные? Страшные не хочу, – плаксиво протянула самая маленькая девочка.

– Хорошо, страшные не будем. Хотя я послушал бы историю про демона болот, который, как говорят старики, живет тут неподалеку… – парень хитро блеснул глазами и внезапно закричал не своим голосом, из-за чего маленькая девочка опять расплакалась. – Арррааа!

Аври наклонилась и отвесила парню звонкий подзатыльник:

– Дурак ты, Нерап.

Нерап сделал вид, что обиделся, но тут же с интересом обратился к Венус:

– О! Ты же у нас типа новенькая. Мы-то все свои истории уже по сто раз рассказали и выслушали. А ты точно можешь поведать что-то новенькое.

Рыжая смутилась, думая, чтобы такого ей рассказать. «Столько всего случилось… Но можно ли об этом говорить?». Ребята терпеливо ждали, с интересом глядя на нее.

– Ну… – неуверенно начала Венус. – Однажды я помогала гному справиться с бандой разбойников, в которой были быкочеловек, женщина, управляющая пауком, эльф и живая лава.

По тому, как несколько ребят подались вперед, а остальные затаили дыхание, Венус поняла, что выбрала правильную историю.

– …Мне удалось всех вылечить, слава богам. Через неделю мы отправились на другое задание.

Венус улыбнулась, наблюдая за ошарашенными слушателями. Ребята принялись обсуждать услышанное. Лишь Аврора внимательно смотрела на рыжую.

– Ты рассказала правду? Такие монстры действительно существуют?

Девушка вздохнула:

– К сожалению. Пока я жила здесь, я и сама не подозревала, что такое может быть. Но оно есть, такое и пострашнее, и его очень много.

«Они живут в такой изоляции, что даже и не подозревают об ужасах внешнего мира».

– То есть легенда об Айлин может быть правдой? – поежившись, спросил щупленький паренек. Венус непроизвольно отметила его курчавые рыжие волосы, и по спине ее пробежали мурашки. Однако она не стала врать и ответила, глядя прямо ему в глаза:

– Я почти уверена, что это правда. До сих пор все легенды, с которыми я сталкивалась, оказывались правдой. Даже самые невероятные.

Парнишка судорожно выдохнул. Аврора вдруг подтянулась и встала:

– Думаю, пора идти спать. Сегодня и так дольше обычного сидим.

Возражать ей никто не посмел, Вообще, Венус заметила, что Аври никто никогда не возражал, она была безоговорочным авторитетом среди ребят. «Почему они ее так уважают? Она не выглядит супер-сильной или очень умной».

Богарт потушил костер, так же щелкнув пальцами. Ребята расходились, пока на поляне не остались только Аврора, Венус и лисенок.

– Доброй ночи, – улыбнулась рыжая и хотела было идти в дом, но Аври взмахом руки остановила ее.

– Подожди. Я хочу тебя спросить.

Легатка вопросительно склонила голову и спустилась к девушке, остановившейся на нижних ступенях крыльца:

– В чем дело?

– То, что ты сказала про Айлин, – Аврора обхватила себя руками, будто мерзла. – Ты действительно так думаешь? Что это правда? Или ты просто хотела напугать ребят?

– Правда, – с сожалением сказала Венус. – Когда Джефф мне рассказал о том, что Озеро стало проклятым, я тоже не поверила, подумала, что он сошел с ума. Но потом я все обдумала, и теперь я верю ему. С Озером что-то произошло, я чувствую это. Но пока я не могу с этим разобраться.

«Потому что рядом нет Инвера, Анагон и Рейгара. А без них я вообще мало что могу».

Аврора несколько минут стояла молча, размышляя над словами Венус.

– Наверное, Вирыма надо отправить в деревню. Так будет безопаснее. Она же забирает только рыжих?

– Джефф так сказал, – согласно кивнула Венус. И добавила с опаской. – Не зря я это рассказала? Вы не уйдете теперь?

– Нет, что ты. Ребята, да и я тоже, конечно, шокированы твоим рассказом. Мы и не думали, что все эти обрывки сказок и легенд, доходящие до нас из большого мира, могут быть правдой.

– Неужели тут никогда не случалось ничего подобного? Здесь никогда не было Зверолюдов или арий?

– Нет, – непонимающе сморщилась Аври.

– А Обращающихся? Моватемов? Гномов, эльфов? Как странно. Но Богарт же владеет Силой Огня?

– И Старейшины чуть не убили его на месте, когда он впервые зажег огонь вот так просто, на своей ладони, – она щелкнула пальцами

«Я и не думала, что такое возможно. Что люди могут не знать о таких элементарных вещах».

«Как давно о них узнала ты?».

«Ой все».

– Я уверена, что он не единственный из вас, способный на такое. Если вы захотите, я могу научить вас некоторым… штукам. Сама я, конечно, не специалист, но кое-что знаю.

Аврора смущенно потупила взор. Она неуверенно начала:

– На самом деле… я чувствую что-то такое в себе. Что я что-то могу. Большее, чем может простой человек. Но я не могу понять, что это.

– Замечательно! Мы с тобой поймем, что это! В этом нет ничего страшного, – добавила легатка, увидев сомнение собеседницы. – Наоборот. Осознание того, что ты можешь нечто большее, придает такую уверенность в себе.

Аврора тряхнула головой:

– Хорошо. Я подумаю над твоими словами и поговорю с ребятами. Может, из этого что-то и получится. Обсудим все еще раз завтра. Доброй ночи.

Она обогнула Венус и быстро взбежала по ступеням, скрывшись в доме. Венус задрала голову вверх и только сейчас осознала, что пообещала девушке.

– Эней, помоги мне. Я теперь тоже вроде тана. Совершенно неопытного и жутко трусливого.

Она усмехнулась и пошла в дом.

На небосклоне мигнула одна из сотен звезд. Ее хулиганство осталось незамеченным ни одним астрономом, наблюдавшим в этот час за звездным небом, однако волчица, открывая дверь в свою комнату, вдруг поняла, что сможет научить этих ребят, и труды ее не пропадут зря. Решив, что слишком много о себе возомнила, она отряхнулась, как отряхивался Инвер, однако чувство это никуда не делось. Тогда она подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в свое отражение.

– У меня совсем нет опыта.

Ничего.

– Я жутко боюсь.

Вот оно! Только произнеся эти слова, Венус едва заметно скривилась. Она врала и не могла это скрыть.

– Я… смогу их научить.

И вновь ничего.

Клир VII

На следующий день Вирым отправился в деревню, а остальные ребята, хоть и работали с прежним усердием, выглядели какими-то задумчивыми и подавленными. Проходя мимо колодца, Венус невольно подслушала разговор Авроры и темноволосого парня.

– Когда я шел сюда, я и не думал, что мое мировоззрение так поменяется. А может, и я поменяюсь, если мы согласимся учиться этим ее штукам, – парень сделал неопределенный жест руками.

– Разве это плохо, Елай? – Аврора вымачивала в ведре какие-то тряпки.

– Не знаю. Ты помнишь, что старейшины хотели сделать с Богартом. Только твое заступничество спасло его от смерти.

– Старейшины ничего не понимают, – Аврора нервно встряхнула ветошь так, что брызги полетели во все стороны. – Они застряли в своем уютном мирке и выступают против всего нового. Но мы не обязаны оставаться частью их мира. Мы должны строить свой собственный. И Венус может нам в этом помочь. Она уже нам помогает.

– Да, ты права. Наверное, я просто одряхлел как старейшины. Надо бороться с этим.

– Ну и отлично. Я рада, что ты понял меня.

Венус улыбнулась. «Главное, что они не боятся и хотят учиться. Надеюсь, я смогу их чему-нибудь обучить».

***

Вечером песен не пели. Гитару даже не принесли. Венус немного задержалась к ночным посиделкам, споря с леди Миррой, которая была недовольна тем, что ребята весь день шумели у нее под окном. Доводы дочери о том, что ребята выкорчевывали пни, чтобы посадить там новые кусты, она не слышала.

Внутренне Венус еще продолжала ругаться с матерью, когда вышла к ребятам. Те насторожено наблюдали за ней и не смели ничего сказать. «Они, наверное, думают, что какая-то волшебница. А я даже и легатка-то не самая сильная».

– Я… – запнулась Венус и прокашлялась. «Пищу как мышь. Они должны верить мне». – Я не знаю, с чего начать, если честно. Мне никогда не доводилось никого учить. Честно сказать, я и сама не так давно овладела всеми этими премудростями.

– Зачем тебе это было нужно? – прервал ее Богарт. Он выглядел увереннее других ребят.

– Вы знаете, что я сбежала из дома. Я стала легаткой, а там эти навыки были необходимы. Но даже если вы не собираетесь становиться легатами, даже в обычной жизни эти способности станут вам хорошим подспорьем, – Венус усмехнулась. – Недавно я застряла между прутьями балконной ограды, и так бы проторчала там до утра, если бы не догадалась обратиться.

– Обратиться? – шепот прошел по толпе.

«Похоже, пришло время продемонстрировать». Все еще волнуясь, но сосредоточившись на внутренних ощущениях, Венус прикрыла глаза и отчего-то начала следить за дыханием. «Как я это делаю? Инвер учил думать о том животном, на которое ты похожа, но у меня это не сработало. Я просто… открылась, перестала сдерживать это внутри себя. А что, если сейчас ничего не получится? Вот неловко будет».

Но восторженно-испуганный вздох ребят подсказал ей, что все получилось. Венус открыла глаза. Теперь ребята смотрели на нее сверху вниз, а в нос снова ударила тысяча запахов. «Как скоро Анагон привыкла к своему кошачьему облику? Кажется, она себя в нем чувствует как рыба в воде».

– Ты… просто взяла и стала волком, черт возьми! – восторженно прокричал Богарт. – Я тоже так хочу!

– А можно тебе потрогать? – скромно прошептала вчерашняя щупленькая девочка. Венус подошла к ней и покорно склонила голову. Девочка осторожно погладила ее по жесткой красно-рыжей шерсти и разулыбалась. – Я потрогала волка!

Венус усмехнулась – насколько может усмехнуться волк – и опять превратилась в человека. «И чувства снова затупились. Я начинаю понимать Инвера, который предпочитает быть волком. После этих ощущений в шкуре зверя, становясь человеком, ты будто глохнешь и слепнешь. Неприятно».

– Только что я обращалась. Когда ты превращаешься в зверя, ты сохраняешь свой разум и личность. Правда, говорить не можешь, но это не так страшно.

– Каждый может этому научиться? – подалась вперед девочка, гладившая ее. Она явно была в восторге от умений Венус.

– Нет, – покачала головой легатка. Девочка осунулась. – Эта способность есть не у всех.

– Но все, кто могут, обращаются в волков?

– Нет. У каждого свое животное. На животное человек чем-то будет похож. Внешне или характером. У меня был очень сильный и неуклюжий друг, который обращался в медведя. И хитрая ловкая подруга, которая обращалась в кошку.

– Я тоже хочу обращаться в кошку! – воскликнула девочка. И тут же добавила, будто оправдываясь. – Кошки милые. Их все любят.

Венус добро улыбнулась.

– Ты, скорее, похожа на зайчика. Зайчики тоже милые, – девушка подошла к своей собеседнице.

– Но зайчики трусливые. Они всегда убегают от врагов.

– И делаю это очень умело. Они прекрасные бегуны. Ты хорошо бегаешь?

– Как ветер! – добавил Богарт. – Хана самая шустрая из нас.

– Вот! А чем еще ты похожа на зайца?

– Ну… Я немного лопоухая… – прошептала девочка и густо покраснела. Венус заметила ободок на голове девчонки, которым она, видимо, прижимала уши к голове. Легатка усмехнулась и сняла его. Уши девчонки, будто почувствовав свободу, тут же распахнулись как крылья бабочки.

– Я же говорила… – так же тихо шепнула девочка.

– Ты стесняешься их? – девочка коротко кивнула. – А разве зайчики стесняются своих ушей? Не будь у них таких больших и чутких ушей, их бы всех уже давным-давно переловили.

Девочка недоверчиво посмотрела на легатку и отчего-то дотронулась до уха.

– Я не знаю, чем я еще похожа на зайца.

– Я подскажу тебе. Зайцы всегда стремятся быть в компании. Они любят своих друзей и на многое готовы ради них. Ты любишь своих друзей?

Тут девочка зарделась еще сильнее, чем при разговоре о ее ушах. «Видимо, тут не принято говорить о своем отношении друг к другу. Ничего, если они хотят перестать быть просто сборищем одиноких ребят и стать командой, пусть учатся говорить и слушать друг друга».

– Я… я очень их люблю.

– А почему ты их любишь? – Венус показалось, что она на правильном пути. «Когда я обратилась первый раз, я рассказала Инверу свою историю, поделилась самым сокровенным. Может, в этом и есть секрет? Открыть все замки своей души, заглянуть в самые глубины».

– Они веселые. И добрые. И всегда приходят ко мне на помощь. Они никогда меня не обижают, они относятся ко мне, как к равной. Они… тррр…

Маленький серый заяц сидел около Венус и испуганно вращал глазами. Ребята шумно начали обсуждать превращения, перебивая друг друга и показывая на девочку пальцем. Зайчик прижал ушки и попытался съёжиться, уменьшиться. Венус жестом попросила ребят быть потише:

– Ее чувства сейчас обострились во много-много раз. Пока она не привыкла к этому, ее может это пугать или даже причинять боль.

– А как Хане обратиться обратно?

– Пусть просто подумает об этом. Пусть подумает, что хочет снова стать человеком.

Через пару секунд перед ребятами снова стояла девочка. Все затихли. Хана молчала и лишь хлопала глазами, а потом развернулась и прижалась к Венус. Легатка погладила ее по мягким волнистым волосам. «Я научила кого-то чему-то полезному. Это так здорово. Интересно, Инвер чувствовал то же самое?».

– Наверное, на сегодня все, – легатка почувствовала, что устала. «Учить кого-то премудростям Обращения несравненно сложнее, чем петь песни у костра». – Если захотите, завтра после работы продолжим открывать ваши таланты.

– Конечно, захотим!

– Это так круто!

– Спасибо!

– Доброй ночи!

***

Так дни потекли за днями, а ночи полетели за ночами. Днем ребята усердно работали. Они успели починить крыльцо, отмыть окна так, что те блестели на ярком западном солнце, дважды засеять грядки и уже собрать урожай. Аврора и Богарт съездили в ближайший город и привезли оттуда саженцы плодовых деревьев и кустов. Венус не стала спрашивать, откуда они взяли на это деньги. Постройки на заднем дворе были разобраны и сколочены заново. Внутри дом тоже преобразился. Пыль, паутина, мыши были изгнаны из него раз и навсегда. Чистые занавески вновь украсили столовую. Лишь на этаже, где жили мать и сестра Венус все еще царила разруха – они по-прежнему не подпускали ребят и близко к себе.

Днем работа кипела. Но это теперь была не просто работа, а способ порадовать их наставницу – которая, конечно, жутко смущалась, когда ее так называли, да и вообще обращались как-то по-особенному. «Я такая же, как и вы. Просто я научилась этому всему раньше, вот и все».

Тут Венус, конечно, лукавила. Она не была такой же, как эти ребята. Никто из этих ребят не был выбран Первоочередным Пророчеством, потому и обучение шло медленнее, чем она думала. Но все-таки прогресс был и значительный.

Елай, парень, который спорил с Авророй у колодца, научился двигать предметы силой мысли, чем оказал огромную помощь при разборе захламленного чердака. На этом чердаке потом поселилась Джей, которая открыла в себе способность разговаривать с птицами, и теперь на рассвете можно было слышать, как она чиликает и присвистывает, узнавая последние новости леса. Амина, неожиданно, для самой себя, открыла в себе талант целительницы. Мик и Ролли, брат и сестра, оказались Владельцами Воды, и Венус очень много времени проводила с ними, обучая различным секретам покинцев. Однако Владельцев других стихий среди ребят не оказалось. Венус думала, что она просто не может объяснить им, как почувствовать внутри себя Огонь или Ветер. «Наверное, для каждой стихии это очень индивидуально. То, что подходит покинцам, не поможет поранцам и полунам». Фиар, кстати, научился обращаться в собаку, средних размеров дворнягу. Сначала он расстроился («Я рассчитывал хотя бы на волка, а лучше на медведя»), но потом, поразмыслив, решил, что собакой быть лучше всего.

– А что, собака – она же не зря лучший друг человека. Она умная, сильная, смелая. Нюх у нее хороший. И слух. Да и я красивый получился пес. Правда ведь?

– Правда. Я, как волк, немного разбираюсь в собаках, и ты точно не средний сорт, – смеялась Венус. Парень перестал дичиться, начал дурачиться вместе с девушкой и даже по секрету рассказал ей, что уже очень давно влюблен в дочь Правителя, Роксолану, которую видел лишь на картинках в газете.

А один раз Фиар даже спас Венус жизнь. Был вечер, они, обратившись, углубились в лес, где Венус учила парня различать следы и идти по ним. Вдруг она почуяла странный запах и, уткнувшись носом в землю, пошла вперед, не замечая ничего вокруг. Когда запах стал чересчур сильным, Венус услышала глухой утробный рык Фиара позади себя. Подняв голову, она увидела змею, охваченную гнилью Порождения, изготовившуюся к прыжку. Звери отпрянули назад – Венус чудом избежала укуса – и рванули к дому. Там, убедившись, что тварь не бежит за ними, воины обратились. К счастью, Фиар подумал, что это был странный, редкий вид змей, и не начал ни о чем расспрашивать Венус. Но та сильно перепугалась за дом и его обитателей. «Порождения уже и тут. А что, если обратиться кто-то из наших? Как я это объясню остальным? И как… спасу его?». Этот случай долго не выходил из головы у Венус, но ничего не происходило, и страх начал уменьшаться. Мысли Венус снова заняли способности ее учеников, которым она не переставала удивляться.

Но больше всего удивила Венус Аврора. Мало того, что девушка сама открыла в себе талант Владелицы Ветра, с помощью Венус она научилась обращаться в горного льва, пуму. А сейчас она подошла к Венус и заявила:

– Я, кажется, умею читать мысли.

«Дельфиниум? Быть не может!» – пронеслось в голове у Венус.

– Что? Дельфин? – удивилась Аврора. Тут пришло время удивляться легатке.

– Ты…

– Что? Прочитала твои мысли?

– Почти. Я подумала, что ты Дельфиниум.

– Кто это?

– Люди, которые… «умеют читать чужие мысли».

Венус специально закончила предложение про себя. Но Аврора непонимающе склонила голову.

– Люди, которые что?

– А сейчас ты не могла прочитать мои мысли?

– Нет. Я не сосредотачивалась на этом. Я не могу прочитать их просто так. Мне нужно серьёзно задуматься над этим. Да и то я слышу их неточно, будто обрывками.

– Не удивительно, ты же только начала этому учиться. Но прости, я тут тебе не помощница. Я не Дельфиниум и плохо представляю, как они это делают. Но могу дать тебе книгу, где кое-что рассказывается о них.

– Я была бы очень рада. Знаешь, это очень странное умение. Остальные способности… видно. А это получается какое-то подлое.

– Все зависит от того, как его использовать. Все зависит от тебя, – Венус улыбнулась. – Я не думаю, что ты подлая.

Аврора вроде тоже повеселела:

– Да вроде бы нет. Спасибо. Пойду дальше крышу латать. А то я убежала так быстро, даже объясниться не успела.

На полпути она развернулась и добавила:

– Венус. Можно тебе попросить пока никому об этом не рассказывать?

– Конечно, – кивнула девушка и продолжила шлифовать доски для оконных рам.

***

Наступал Месяц Переменчивого Ветра, и хотя снег не покрывал земли Востока дольше, чем на две недели, ребята усиленно готовили припасы. Они больше не голодали – их трудолюбие и плодородие этих земель обеспечили им сытое существование. Венус уже подумывала о том, чтобы съездить в город и попытаться продать часть продуктов на рынке, когда случилось нечто непредвиденное.

В этот день ребята должны были вновь поменяться. Та группа, что работала в доме под командованием Богарта, направлялась домой отдыхать, а те, кто оставался в деревне под руководством Фиара, заступали на службу. Богарт увел ребят еще вчера утром, вторая группа должна была появиться к вечеру, но был уже обед следующего дня, а ребята так и не пришли. Аврора, которая не уходила из дома и работала с обеими группами, уверяла Венус, что ребята не могли передумать и должны прийти. И начинала переживать, что с ними что-то случилось.

К пяти часам вечера было решено отправляться на поиски. Джефф должен быть ждать на входе в усадьбу на случай, если ребята просто задержались. Венус же и Аврора пошли в деревню, надеясь по дороге понять, что случилось с деревенскими. Рыжая на всякий случай взяла с собой лук, к которому ребята ей вырезали новые стрелы – старый колчан она так и не нашла, а Аврора решила, что в образе пумы она уже достаточно грозно выглядит.

Первые десять километров не было ни следа, ни запаха ребят. Венус, не смотря на уверения подруги, начала думать, что дети просто не пошли в усадьбу. Но стоило девушкам дойти до развилки со старым покосившимся указателем, Венус изменила свое мнение. Земля тут была испещрена следами множества ног, трава вокруг примята, а к запаху детей примешивался тяжелый незнакомый дух. В кустах Аврора к своему ужасу нашла нож Фиара.

– Этот нож ему подарил отец. Он не достал бы его без серьезной причины. И точно бы не бросил здесь.

– Но крови на нем нет. Может, это и к лучшему.

Внимательно осмотрев местность, девушки заметили, что следы упорядочивались и шли стройными рядами по дороге, ведущей, однако, не в Сосновку.

– Куда эта дорога? – от указателя остался лишь столб, сами буквы от времени совсем стерлись, и Венус не смогла разобрать ни слова.

– В Дубровку.

Что-то неприятно зашевелилось в груди у Венус при упоминании этой деревни. «Я вроде что-то слышала про нее. Но что?». В ответ на ее мысли, Аврора напомнила:

– Бандиты. Они оставили эту дорогу и ушли туда. Но, видимо, сейчас они вернулись. И ребята у них, – лицо блондинки помрачнела, и она пару раз выпустила когти.

Венус начала лихорадочно соображать, что им стоило сделать. «Добраться до Джаримеса и попросить помощи?».

– Просили, бесполезно. «Да-да, мы пришлем вам патруль». И тишина. Ни одного галифакса, – отозвалась Аври.

«Что ж. Может, добраться до деревни и найти помощь там?».

– Можно. Правда, кроме уставших ребят мы там никого не найдем. А в это время бандиты уже успеют распродать остальных во все уголки запада.

«Идти обратно и звать Джеффа тоже некогда. Тогда вариант только один».

Аврора кивнула и, сжав кулаки, решительно двинулась по дороге, ведущей в Дубровку. Плана у девушек не было. Венус планировала просто зайти в деревню, найти там старшего, а потом… договориться, выкупить, отбить ребят. Она понимала, что сама, возможно и не виновата в том, что произошло. Но все равно чувствовала свою ответственность за каждого из пропавших. «В конце концов, если я собираюсь здесь оставаться, это и мои земли тоже. И никаким бандитам мы здесь не рады».

Дубровка оказалась ближе к усадьбе, чем Сосновка, и уже через два часа девушки натолкнулись на первого бандита, отошедшего в лес по своим делам. Он буквально вырос за их спинами, когда девчонки пытались бесшумно опознать, где держат детей, схватил их за шиворот, отнял у Венус лук со стрелами, и выволок подруг на двор.

– Гарри! Тут две малявки сбежать пытались!

Гарри, на удивление прилично одетый бандит, с гладко выбритой головой и бородой, заплетенной в длинную черную косу, отвлекся от разговора с двумя мужчинами, одетыми как купцы, с которыми курил у крыльца маленького полуразвалившегося домика, и подошел к ребятам. Его собеседники, одетые в длинные темно-синие плащи, расписанные золотыми и серебряными звездами, тут же начали шептаться

– Рок, сколько раз тебе говорить, когда я общаюсь с покупателями, меня не трогать, – он говорил спокойно, но Венус почувствовала, как напрягся от страха державший их бандит. – Иначе и тебя продам.

– Но они…

– Они не сбежали. Этих двоих не было. Что ж, кинь их к остальным. Что-то у нас крайне несговорчивые в этот раз клиенты, никак не соглашаются на наши расценки. Вот и подкину им еще две душонки.

Когда девушек потащили к сараю, в голове Венус прозвучал голос подруги: «Ну? Может, мне обратиться и попугать их немного?». Рыжая огляделась и попыталась сосчитать бандитов, круживших по поляне. «Нет, слишком много. Подождем».

Их затащили в темный сырой подвал, где жались друг к другу испуганные ребята. При виде девчонок они воодушевленно засмеялись, но тут же замолкли, под грозным взглядом охранника. Страж самодовольно хмыкнул, провел рукой по кривому ножу, заткнутому за пояс – будто ребята и без того не были напуганы – и закрыл дверь, подперев ее снаружи тяжелой балкой.

– Давно вы тут? – тихо спросила Венус у Фиара. Парень был сильно избит, видимо, пытался вступить в бой с бандитами. Аврора прижала к себе заплаканную Кайру и, казалось, перестала обращать внимание на происходящее.

– Со вчерашнего вечера. Нас поджидали у развилки, – паренек едва шевелил разбитыми губами, речь была совершенно невнятной, но даже от этого малейшего движения кровь вновь потекла по его подбородку из разошедшейся ранки.

– Да, мы видели. Это, кстати, твое, кажется, – Венус протянула парню ножик. Тот облегченно выдохнул и прижал его к сердцу, прежде чем спрятать за пазуху.

– Прекрасно. Теперь у нас есть оружие. Странно, что вас не обыскали.

– Они отняли лук, а тщательнее проверить забыли, видимо. Что-то у них не клеится с покупателями.

– И лучше бы не склеилось. Это же служители Гептоса! – с ужасом в голосе прошептал мальчик.

Венус помотала головой, показывая, что не слышала о них.

– Гептос – бог болезней и уродств. Его слуги похищают детей и проводят над ними эксперименты – заражают всякими болезнями, пускают кровь, пришивают лишние пальцы… в общем, страх. А тех, кого они не могут потом вылечить – а это все! – они сжигают на ритуальном костре. Мне отец рассказывал, в его детстве они повадились ходить в этих краях, но твой отец быстро прогнал их. Хотя… Ладно, ничего.

– Что такое?

– Поговаривали, леди Мирра была к ним благосклонна, – Фиар чуть сжался, ожидая гнева наставницы и обвинения в клевете.

– Что? – не смогла скрыть своего изумления Венус. «Отчего матери помогать этим страшным людям?».

– Она считала, что они наоборот, помогают людям, ища лекарства. Но, как по мне, для этого не стоит заражать и уродовать людей. Ведь столько существует реально больных. Вот на них и экспериментируйте.

«Но этих больных еще пойди найди. А тут все просто – взял ребенка и ломай его, как хочешь. Как же много ужаса в нашем мире!».

– И нас хотят продать им?

– Да, – обреченно уронил голову на грудь Фиар.

– Не пойдет, – Венус встала и отряхнула подол.

– Что ты собираешься делать? – подключилась к разговору Аврора. Кайра мирно уснула у нее на руках. – Мы можем тебе помочь. Ты научила нас… кое-чему.

Остальные ребята закивали, правда, не так смело, как их главарь.

– Я… – начала было Венус, но была прервана стражем, резко открывшим дверь. Возвышаясь в проеме неправильной горой, сужающейся книзу, он грозно осмотрел ребят своим единственным глазом и прикрикнул.

– А ну ша! Разорались тут! Что случилось?

– Я… – Венус согнула ноги в коленях и схватилась за живот. – Мне нужно в туалет.

– Здесь сходишь, – мерзко засмеялся бандит и начал было закрывать дверь, но Венус бросилась к выходу.

– Прошу, мне очень плохо! Здесь… Нас же будут потом смотреть покупатели. Будет неловко… – Венус почувствовала, что покраснела. «Как это все противно».

Страж задумался, потом устало вздохнул, схватил Венус за руку и выволок на двор. Дверь в сарай закрылась на тяжелый засов, а девушку потащили в ближайшие кусты.

– Давай живей. И без историй!

Венус покорно зашла за куст, который при всем желании не мог бы ее прикрыть. Она обернулась на мужчину. Тот мерзко улыбался, глаз его влажно поблескивал в ожидании представления. «Что ж, получай».

– Элементаль-вира!

Страх застыл на лице разбойника, когда тот замертво свалился на землю.

Дракон, в холке бывший теперь чуть ниже Венус, презрительно чихнул. Чешуя его цвета молодой травы чуть светилась в полумраке, а вдоль длинного тонкого тела было сложены полупрозрачные крылья.

– Вау! Ты так изменился!

«Изменилась. Это девочка», – подсказал голос в голове.

«Может, и как зовут ее скажешь, всезнайка?».

«Я не знаю. Но я бы назвала Зумруд».

– Зумруд? – позвала Венус. Дракон подмигнула ей в ответ. Небесно-голубые глаза ее были обрамлены длинными пушистыми ресницами. И вообще, для дракона, древнего жуткого ящера, Зумруд была слишком хрупкой и изящной. Но вот дракон зевнул, обнажил три ряда бритвенно-острых зубов, и впечатление пропало. – Чудесно. Зумруд, мне нужна помощь.

Ящер расправила крылья, показывая, что готова. Венус вновь вышла к сараю. На деревню уже опустилась ночь, на поляне почти никого не было. Девушка попыталась поднять тяжелый засов. Он не поддавался. «Ну же! Почему я такая слабая? Был бы тут Рейгар, он бы с легкостью его сдвинул». Девушка запаниковала, когда услышала за спиной грозный окрик и тяжелые шаги. В следующую секунду она услышала шорох крыльев и удивленный вскрик заметившего ее стража. В следующую секунду его тело тяжело упало рядом с девушкой. Та с трудом подавила крик.

– Зумруд! Я же сказала не высовываться.

Дракон, приземлившийся на крыше сарая, виновато опустила голову. Немного понаблюдав за бесплодными попытками хозяйки открыть дверь, зверь вытянул длинную когтистую лапу и просто сломал замок. Венус послала ящеру воздушный поцелуй и открыла дверь.

– Тихо! Это я. Пора сматываться. На поляне пока никого нет.

– Ты всех убила? – испуганно спросила Джей.

– Не совсем я… выходите и все увидите. Она друг, не бойтесь. И не спрашивайте, я потом все расскажу.

Девушка убедилась, что последний ребенок покинул сарай, и вышла сама. Там, на улице, ребята столпились вокруг ящерицы, которая, казалось, была крайне довольна оказываемому вниманию. Она играла мышцами и то сворачивала длинный хвост в кольцо, то расправляла крылья, то утробно рычала, выпуская из ноздрей клубы дыма, вызывая при этом бурю эмоций у зрителей.

«Интересно, она умеет дышать огнем?».

«Вряд ли. Твоя стихия Вода».

«Но крылья-то у нее отросли».

Венус настороженно обернулась к домику, возле которого встретил главного бандита. В нем единственном сейчас горел свет, а в окне мелькали силуэты.

– Надо уходить. Дорога там, – она указала рукой путь, и ребята, на полусогнутых, начали двигаться к выходу. К Венус подошла Аврора. Кайры не было с ней. Оглядевшись, Венус увидела, что ребенка, так и не проснувшегося, несет Фиар.

– Ты хочешь просто так уйти?

Вопрос блондинки застал Венус врасплох.

– А что ты предлагаешь?

– Надо расправиться с этими бандитами. Слишком долго они мучили нас и всю округу.

Только сейчас Венус заметило, как трясет подругу. Волчица и сама подрагивала, то ли от холода, то ли от напряжения. «И от страха. Пока не думаешь о том, что происходит, а просто делаешь, вроде ничего. Но вот я остановилась, и он снова сковывает меня. Что нужно Аврорае? Мы почти спаслись, зачем оставаться, лезть на рожон».

– Аври, мы ничего не можем…

– Можем. У тебя есть чертов дракон! А я… я больше не та испуганная девочка, я пума, мать их! И теперь я смогу за себя постоять, – плечи девушки задрожали, но она сдержалась.

– Теперь? – глупо переспросила Венус. Она до сих пор ничего не понимала.

Аврора опустила глаза и глухо и быстро заговорила.

– Тебе не казалось странным, что в Сосновке одни старики да дети? А Дубровка и вовсе будто вымерла? Эти бандиты уже были здесь, лет пять назад. Сначала пришли сюда. Кого перерезали, кого продали в рабство, но не оставили никого. А потом пришли к нам. Благо, мы успели позвать на помощь твоего отца и его людей. Но пока они не пришли, эти уроды успели натворить бед. Убили всех взрослых – они-то сражаться пытались вилами да топорами, стариков, что не успели спрятаться, детей, что не убежали. А меня затащили в конюшню… – Аврора подавилась рыданиями. Венус стояла в растерянности, не смея пошевелиться или сказать хоть слово. – Когда ворвался Мандор со своей свитой, этот ублюдок уже закончил. Твой отец прогнал их. Но сделанного не воротишь. Сосновка так и не оклемалась после этого побоища. Да и я сама, как видишь. Я даже пыталась закончить это все, не хотела жить в позоре, оскверненной. Но ребята увидели во мне лидера, сказали, что пойдут за мной. И теперь мне надо жить, ради дочки. И других. И ради них надо уничтожить этих бандитов! С тобой или без тебя, я расправлюсь с ними! – чуть ли не прорычала последнюю фразу блондинка. В красных заплаканных глазах ее горел настоящий огонь.

«Она, а не я, должна была быть Избранной. Она такая смелая. И сильная духом. А я простотрус».

«Но ведь ты до сих пор здесь. А значит, не такой ты и трус».

– Прогоним их. Зумруд, ко мне!

Аврора благодарно кивнула и, обратившись, побежала к дому, по пути устрашающе рыча. На звук из дома начали выбегать разбойники. Кто-то был уже переодет в ночное, кто-то на ходу пытался влезть в штаны. Тех пума убрала сразу – одного удара тяжелой лапой по шейным артериям оказалось достаточно всем. Венус нашла свой лук вместе со всеми отобранными у детей вещами – все было свалено в мешках возле сарая, – и они с драконом лишь страховали Аврору от вооруженных бандитов. Но желающих сразиться с разъяренным львом было немного – подавляющее число бандитов предпочли спасаться бегством, бросив все сбережения. Главаря пума настигла на самом краю деревни. Еще недавно такой важный и суровый, он истошно заверещал, когда услышал за своей спиной утробный рык Авроры. Львица сбила с ног и, наступив лапой на лысый затылок, вжала лицом в землю. Венус отвлеклась, выискивая взглядом служителей Гептоса. Не найдя их, она вновь обратилась к главарю, но там уже все закончилось. Бандит лежал на спине, из-под смоляной бороды вытекала струйка темно-бордовой крови. Пума взвизгнула где-то слева. Служители Гептоса пытались незаметно выбраться через окно. Обнаружившая их Аврора схватила было крайнего на плащ, разорвав дорогое полотно, но второй сектант бросился в зверя каким-то порошком, от которого голубые глаза Авроры тут же заслезились, и она начала не переставая чихать. Подоспевшая Венус промыла нос и глаза подруги водой, но служители успели скрыться. Зумруд побежала было за ними, но в густом лесу ей было тяжело маневрировать с такими длинными крыльями, а искать врагов с высоты в таком густом лесу нечего было и пробовать.

Подруги, обнявшись и тяжело дыша, стояли посреди поляны и обводили уставшим взглядом поле битвы. Рыжей не верилось, что это смогли сделать они вдвоем.

«Втроем. Не забывай про Зумруд».

«И Зумруд. Но ты только подумай! Я не отсиживалась в кустах, не была на задних рядах, я сражалась! И мы победили».

«Я всегда знала, что ты смелая».

– Вот и все, – выдохнула Аврора с облегчением. Губ ее коснулась легкая полуулыбка, однако глаза, все еще красные от порошка, оставались грустны. – Мама с папой отомщены.

– И многие другие. Ты молодец. Прости, что струсила поначалу, – покраснела Венус. – Я говорила уже, что не особо хороший воитель.

– Ничего. Я тоже не очень смелая. Но когда появляется кто-то, кто пытается навредить твоим близким, в тебе будто просыпается твой внутренний лев, – она усмехнулась. – Так папа говорил. Знал бы он, как был прав.

Девушка обернулась туда, где скрылись ребята. Фиар должен был отвести всех в усадьбу. Вряд ли потерпевшие поражение бандиты вздумали бы нападать на беглецов поодиночке, но на душе пумы было неспокойно. Венус разделяла ее сомнения и потому сказала:

– Пора возвращаться. Надо обработать раны Фиара, они успели неплохо его отделать. Да и у тебя есть несколько царапин, Аври.

– Пустяки, – небрежно дернула плечиком девушка. – Единственное, что мне сейчас нужно –обнять Кайру.

***

Леди Мирра вместе с Джеффом и Фиаром ждала их у ворот. Уже занимался рассвет, и по осунувшемуся лицу и тяжело опущенным плечам матери Венус уже издалека поняла, что та не спала всю ночь. При виде дочери, леди Мирра вскрикнула и заломила руки.

– Ты жива! Джефф сказал, вы отправились по делам. По делам, ты понимаешь! Он ничего мне не рассказал! Я его уже и выпороть приказала, но он молчит, паразит!

Венус стало очень неловко перед парнем. Перед уходом девушка попросила его не говорить матери, куда именно они отправились, чтобы та не волновалась. И воин, видимо, решил хранить тайну любой ценой.

«Зато я теперь точно знаю, что ему можно доверять. Умрет, а секрет не выдаст».

«Ага, если, конечно, согласится еще хоть раз участвовать в твоих авантюрах».

Но по тому, как смущенно улыбался ей парень, почесывая ноющий от ударов плетью бок, Венус решила, что тот совсем на нее не в обиде.

Леди Мирра продолжала:

– Но хоть когда оборванцы эти пришли, все понятнее стало. Понятнее, но Боже, тебя не было с ними! Где ты была?

«Она будто не замечает Аврору».

– Мы остались разобраться с бандитами.

Леди Мира открыла рот и не могла найти слов. Венус поспешила ее успокоить.

– Все хорошо, мам, мы справились, они нас больше не побеспокоят. И мы тоже целы, мы справились, ведь Аври может быть пумой, а у меня есть…

По тому, как дернул головой Фиар за спиной у госпожи, Венус поняла, что не стоит всего рассказывать. Потому она сдернула с плеча оружие и победоносно подняла его перед собой.

– …А у меня есть лук!

– Отдай его сюда! – внезапно с яростью закричала леди Мирра, выхватив оружие из рук девушки и попытавшись сломать его о колено. Но Благгорта знала свое дело, и ее игрушки так просто не ломались. В отчаянии Мирра бросила лук на землю и начала топать его ногами. – Больше ты этим не занимаешься! Боже, я думала, будет достаточно спрятаться стрелы, но нет, ты умудрилась где-то найти другие.

– Да почему, мама? – в слезах закричала Венус. Каждый удар по оружию будто был направлен на нее, от каждого выкрика матери внутри у девушки все сжималось. А новость о том, что за пропажей колчана стоит мать, ошарашила ее. – Мы спасли ребят! И не только этих. Эти бандиты продавали детей служителям Гептоса!

При упоминании божества леди Мирра дернулась и испуганно посмотрела на дочь. Фиар ловко наклонился, выдернул лук из-под ее ноги и спрятал его за спиной.

– Ты… Откуда вы знаете? Они сказали? – она прищурилась и закусила губу.

– Мы видели их, – так же осторожно ответила Венус.

– Вы говорили с ними?

– Нет. Мы их только видели, – повторилась девушка.

– И вы их убили? – чуть более расслабленно спросила леди Мирра.

– Нет, они сбежали, но не думаю, что они вернутся. Ты что-то знаешь про них, мама? – Венус никак не могла понять, от чего так меняется настроение матери. Сейчас она выглядела вполне успокоившейся, поправляла прическу и по-деловому отдавала указания.

– Ничего. Нет, совсем ничего, кто это? Ладно. Иди спать. Жду тебя к обеду. И чтобы я не видела тебя больше с оружием в руках. Моя дочь не будет драться, как деревенский мальчишка.

Фиар презрительно фыркнул, но женщина этого не заметила.

– Но сначала приведи себя в порядок. Не желаю видеть тебя такой.

«Желаешь ли ты меня вообще видеть?», – пронесся в голове у Венус вопрос. Она тут же устыдилась своих мыслей.

– Да, мама. Как скажешь.

Леди Мирра удалилась, гордо вскинув голову. К девушке подошли Джефф, Фиар и Аврора. Аврора настороженно смотрела вслед госпоже.

– Почему она сказала, что не знает о служителях Гептоса? Она же их поддерживала.

– Что-то тут не так, – протянул Фиар. – Возможно в бумагах в ее кабинете что-то есть на этот счет…

Венус, еще пару минут назад сама сомневавшаяся по поводу участия матери в этих темных делах, вспыхнула.

– Ты предлагаешь мне следить за собственной матерью? Ну уж нет. Если она так говорит, значит, так надо. А вы… просто радуйтесь, что мы вас спасли.

Венус, не оглядываясь, пошла к дому. Ребята за ее спиной молчали, лишь Джефф что-то промычал, будто желал заговорить, но передумал.

Уже войдя в комнату девушка поняла, что по щекам ее градом текут слезы, а колени дрожат, как у напуганного зайца. Мельком взглянув в зеркало, она увидела там краснолицую обиженную девчонку с налипшими на грязное лицо волосами, и оттого заплакала еще сильнее.

– Она снова победила. Она все еще сильнее меня. Я… я ничего не могу, когда она так смотрит, когда кричит на меня. Я будто возвращаюсь в детство. И мой побег, он будто ничего не значит. Я оказываюсь перед ней – и снова становлюсь маленькой и глупой. Но не могу же я постоянно бегать от нее. Надо однажды дать ей отпор! Так ведь, голос? Голос?

Но ей никто не ответил.

Клир VIII

– Он скоро приедет! – Тая, размахивая письмом и порванным конвертом, вбежала в столовую, где обедали леди Мирра и Венус. Последняя удивленно подняла бровь – раньше Тая никогда не выходила к обеду, если в зале была Венус. Да и вообще сестра всячески избегала ее, даже повесила на дверь табличку – «Венус и ее свите вход воспрещен». «Значит, случилось что-то действительно важное». С момента победы над бандитами прошла неделя. Уже на следующий день, когда Венус вышла к ужину, мать ее вела себя так, будто бы ничего не произошло. Ребята также включились в работу. Венус извинилась за минутную слабость перед Авророй и Фиаром. Девушка махнула рукой и попросила Венус не переживать по этому поводу, а вот Фиар, не смотря на то, что присоединился к словам блондинки, казалось, затаил обиду.

Леди Мирра отложила ложку, отодвинула от себя тарелку с куриной грудкой под баклажанами (она в полной мере пользовалась благами налаживающегося быта, хоть и ни разу не признала успешность затеи) и обратилась к дочери:

– Кто приедет? О чем ты, Тая?

– Брасмир! Он вернулся из плавания и хочет приехать ко мне. Наверное, он хочет приехать с родителями и познакомить нас! – Тая, казалось, была на седьмом небе от счастья. Она выбежала к семье как была – в вытянутый штанах и линялой футболке. В другой день это не сошло бы ей с рук, но не сейчас.

– Он пишет об этом? Что приедет с родителями? – попыталась успокоить дочь леди Мирра, но было видно, что и она чрезвычайно обрадована новостью. Она нежно привлекла к себе Таин, и у Венус от обиды свело зубы.

– Нет… – на секунду растерялась Тая. Она еще раз пробежалась глазами по письму и отрицательно замотала головой. – Но зачем ему иначе приезжать ко мне? Почему нам было не встретиться, как раньше, на приеме у кого-нибудь? Он настроен серьезно, я это чувствую! Боже, неужели скоро все изменится!

Леди Мирра отпустила девушку и начала поправлять ей волосы. Что-что, а локоны Таин всегда были в идеальном состоянии, хоть перед приемом, что после беспокойного сна. Платиново-белые, они были предметом зависти Венус, которая успокаивала себя тем, что ее рыжая шевелюра делает ее больше похожей на отца.

– Доченька моя, ах, как бы я хотела, чтобы это действительно было так. Дайте Четверо, все сложится. Этот человек очень богат, он спас бы нашу семью, он спас бы тебя.

Тая вдруг отстранилась от матери и испуганно закусила нижнюю губу.

– Но… вдруг он увидит, в каких условиях мы живем и передумает? Решит, что ему не нужна нищенка, – девочка скривила лицо и, казалось, вот-вот заплачет.

Леди Мирра забегала глазами, думая, как успокоить дочь, и, в конце концов, обратила вопрошающий взор на среднюю сестру.

– Не плачь, Тая, – подала голос Венус. Как бы ей не было обидно из-за поведения блондинки, та была ее сестрой, младшей и горячо любимой. – Мы с ребятами приведем дом в порядок. Может, ты не замечала, но он уже выглядит намного лучше. Осталось лишь кое-где покрасить стены и потолки, да насадить везде цветов.

Тая смотрела на сестру, и во взгляде ее благодарность мешалась с ненавистью. Наконец, девочка выдавила из себя подобие улыбки и сказала:

– Спасибо, Венус. Если вы действительно это сделаете, я буду тебе очень благодарна. Пойдем, мам. Нам нужно много обсудить. Я даже не знаю, какое платье я хочу! Может, голубое? И много бантиков!

– Тебе больше идет розовый, милая.

Когда женщины вышли из столовой, Венус задумалась. Смогут ли они с ребятами привести дом действительно в достойный вид? Да, они сделали его пригодным для жилья, но сделать его достойным этого Брасмира, который, как поняла Венус из случайно подслушанных разговоров, был почитаемым купцом и ездил со своими товарами в другие земли, было несравненно сложнее.

– Ладно, что-нибудь придумаем.

Венус отнесла тарелки на кухню, поблагодарила Анжил и отправилась к ребятам, объявлять последние новости. По дороге она отметила, что давно уже не видела лисенка. «Не случилось бы чего с ним. Хотя, скорее всего, он просто одичал и сбежал, как только зажила лапа. Жаль, я привязалась к нему».

***

Со следующим письмом Брасмира появилась какая-то ясность. Он намеревался приехать в первых числах Месяца Лютых Вьюг и привезти с собой свою команду. О родственниках не было сказано ни слова. Вместе с письмом в замок привезли богатые дары – ковры, скатерти, настенные полотна. С ними замок заметно преобразился.

Однако Венус не была рада таким преображениям.

– Это, конечно, здорово, что он такой богатый и не жадный. Но все эти его подарки, которые теперь висят везде в доме, похожи на… захватчиков! Как будто он потихоньку захватывает все новые и новые территории в нашем доме.

Венус и Аврора сидели возле лесной реки, соединяющей Дубровку с Сосновкой, бегущей мимо дома Венга и дальше, к Бархатному морю. Девушки сильно сдружились после сражения и признания Авроры, и теперь рыжая обо всем рассказывала пуме, а та, несмотря на юный возраст и небольшой кругозор, советовала ей как поступить в той или иной ситуации.

– И почему он вдруг решил приехать к нам? Почему не зовет Таю к себе? Где он живет, в конце концов? Странно это все.

– Чего сейчас рассуждать, – протянула Аврора. – Вот приедет он – тогда и увидим, что это за человек. В конце концов, просто не отдадим ему Таю.

Венус усмехнулась.

– Да она разорвет меня, если я попытаюсь ей препятствовать, – они помолчали. Затем Венус хмыкнула и сказала. – Странно еще, что мама даже не заикнулась о том, что эта свадьба будет не по правилам. Я-то еще не замужем. Видимо, она совсем отчаялась, раз наплевала на традиции. Интересно, что она об этом думает… Кстати, как там дела с твоей способностью? Читаешь мысли?

Аврора смущенно кивнула.

– Да, и намного лучше. Конечно, все еще приходится сосредотачиваться, но теперь я слышу все отчетливо. Вот, подумай о чем-нибудь, что первое в голову придет.

«Я очень скучаю по Инверу». Венус испуганно дернулась и обернулась к собеседнице. «Я не хотела об этом думать!».

Аврора насмешливо улыбнулась.

– В этом прелесть мыслей. Люди их не контролируют так, как речь. А что за Инвер-то?

Венус зарделась.

– Да так… легат один.

– Что-то мне подсказывает, что это не просто легат, но расспрашивать не буду.

– Спасибо, – выдохнула Венус.

– Ладно, пойду я, – Аврора встала. – Кайра капризничала всю ночь, я вообще не выспалась. Теплых снов тебе.

Венус еще видела на берегу, когда тихая гладь реки начала отражать первые звезды. Девушка поежилась и вдруг вспомнила, как в одну такую же тихую ночь они с Инвером бегали по лесу возле дома, а потом добежали до реки и просто свалились без сил. Они смотрели на небо, на котором также одна за другой зажигались звезды, и Инвер сказал, тихо-тихо:

– Ты нужна мне, Венус.

Он сказал это так тихо, и фраза была такой странной, что Венус невольно переспросила, но волк уже ничего не ответил. Лишь встал, отряхнулся и побрел к дому.

Вдруг девушке захотелось завыть. Она удивилась этому внезапно возникшему древнему волчьему инстинкту и сдержалась. Вновь вспомнились слова Инвера: «Еще повоем мы с тобой. У нас теперь одна Луна на двоих».

Будто услышав ее мысли, луна вышла из-за тучи и посеребрила реку. Венус стало так невыносимо тоскливо, что она вскочила и быстро-быстро пошла к дому. Когда наступает Месяц Переменчивого Ветра, ночи уже становятся длинными и темными, потому девушка шла, то и дело спотыкаясь о корни и камни, причудливо меняющие свою форму под светом лунным светом. «Тропинку эту тоже надо расчистить к приезду Брасмира… И забор покрасить… Столько дел ещё».

Немного не доходя до дома, Венус заметила силуэт на тропинке, ведущей к Озеру. Кто-то медленно брел по дороге, низко опустив голову и подняв плечи. «Кому понадобилось идти туда в столько поздний час?». Подслеповато щурясь и жалея, что он обращается в волчицу, а не в кошку, Венус ускорила шаг.

– Эй! Стой! – крикнула легатка, но незнакомец не останавливался. – Да подожди ты! Кто ты и что тут делаешь?

Девушка побежала. Догнав и обогнув путника, она сумела заглянуть ему в лицо. Это оказался Джефф. При виде девушки он словно очнулся от какого-то оцепенения и остановился, недоуменно глядя перед собой.

– О, госпожа. Я Вас не заметил.

– Привет, Джефф. Куда направляешься? – запыхавшись пробормотала девушка. Она все пыталась заглянуть воину в глаза, но тот будто специально их прятал.

– Я… – парень задумался, будто вспоминая, куда шел. – Да я гулял. Наверное.

– Наверное? Джефф, в чем дело?

– Я… домой пойду. Мама, наверное, беспокоится.

Парень развернулся и быстро пошел к дому, оставив Венус в недоумении.

«Куда он шел? Неужели к Озеру? Но зачем?».

«Сегодня полнолуние».

Венус испуганно ахнула.

«Оно позвало его? Мне нужно с Джеффом поговорить, срочно!».

Венус бросилась вслед за парнем, но до самого дома так и не встретила его. Она взбежала по ступеням черного хода и заколотила в дверь.

– Минуту! – раздался голос кухарки и волчица различила мерное шарканье тапочек за стеной.

«Быстрее, Анжил!», – мысленно торопила старуху Венус, переминаясь со стороны на ногу. Она успела сбежать со ступенек, добежать до окна кухни, подпрыгнуть и, зацепившись за подоконник, подтянуться и заглянуть внутрь. Но внутри было темно, лишь силуэты кастрюль темнели на фоне бежевых стен. Наконец, дверь распахнулась. Волчица прошмыгнула внутрь, сунула нос во все углы, заглянула под кровать и, поняв, что не видит в комнате парня, разочарованно завыла.

– Что случилось, госпожа? – Аежил прижала к груди руки и настороженно следила за хозяйкой.

– Джефф не приходил? – девушка бросилась к дальней комнате, где обычно спал парень, но там его тоже не было.

– Нет, не было его еще. А что случилось-то, Вени? – в голосе Анжил появились нотки страха. Девушка обернулась к старухе и, взяв ее руками за плечи, громко и медленно произнесла:

– Я видела его несколько минут назад. Он шел к Озеру и был очень странный. Он не помнил, как оказался там и сказал, что пойдет домой. Но здесь его нет.

Кухарка всплеснула руками и осела на табурет, невольно обернувшись к окну, где сиял бледный, идеально круглый диск.

– Сегодня же полнолуние… А он забыл… Они же, наверное, совсем отросли…

Не дослушав Анжил, Венус выбежала из кухни. Сбежав по ступеням, она тут же обратилась и уткнулась носом в землю, ища запах парня. «Аврора, Елай, Анжил, снова Аврора… Вот! Джефф! Нет, запах старый…».

Волчица двинулась вниз по тропе, все еще ища след. «Не лучше ли будет просто побежать к Озеру?», подсказал голос. Венус кивнула и тут же устремилась туда, непрестанно молясь, чтобы не было уже слишком поздно. Еще только подбегая к Озеру, Венус заметила входящего в его воды Джеффа. Вернув себе человеческий образ, Венус прокричала:

– Нет! Джефф! Стой!

Парень замер и обернулся. Тут же воды Озера задрожали, раздался гул, и птицы, испуганно щебеча, скрылись в лесу. Над поверхностью воды начал сгущаться туман, формируя полупрозрачную, призрачную фигуру девушки. Тонкая талия была перевита водорослями, служившими поясом для легкого летнего платья без рукавов. Босые ноги ее чуть касались воды, а в струящие волосы до плеч были вплетены цветы лилии. Тонкие черты лица были по-сказочному идеальны. Она протянула руки к Джеффу, который как завороженный смотрел на нее, и прошептала:

– Иди ко мне… рыжий воин…

– Я иду, – так же шепотом ответил парень и протянул руки в ответ.

– Нет! – закричала Венус и бросилась к краю Озера. Вода забурлила, и призрак обернулся к девушке. Прекрасное, нежное лицо исказила злость, и она грозно спросила Венус, и при каждом ее слове на берег обрушивалась новая волна:

– А ты кто такая, смертная? И как смеешь перечить мне?

– Меня зовут Венус, из дома Венга. А кто ты такая? Представься! – голос рыжей дрожал, и она ничего не могла с этим поделать. На ее удивление, призрачная девушка ответила:

– Меня зовут Айлин. Что тут делаешь? Зачем мешаешь мне?

«Айлин… неужели из той самой легенды», – ахнула Венус.

– Ты… ты забираешь моих родных и друзей. Ты убиваешь их. Они идут на твой зов и тонут. Зачем ты это делаешь?

Озеро вновь стало тихим, лишь легка рябь бежала по его поверхности. Погрустневшим голосом призрак поведала:

– Я ищу своего возлюбленного. Сайфара. Я спасла его… ах, как, кажется, давно это было. Он ушел, но обещал вернуться, как только закончит со всеми делами. Я ждала его, так ждала! – всхлипнула девушка. – Но он не возвращался. Мне было так одиноко, невыносимо одиноко. И вот в одно из полнолуний я позвала его. И пришел рыжий воин. Но это был не Сайфар. В следующее полнолуние пришел другой парень, но это вновь был не мой любимый.

Она резко обернулась к Венус и прошипела:

– Но когда-нибудь он придет! Он не сможет постоянно прятаться. Я буду звать его, и он придет!

«Но сколько невинных жизней ты погубишь? И уже погубила», – с ужасом подумала Венус.

– Айлин, Айлин, послушай меня. То, о чем ты рассказала, как спасла Сайфара, это было очень-очень давно. Минуло не одно столетие, и Сайфар, он… как бы… скорее всего…

– Умер? – призрак вдруг рассмеялась, и смех напоминал перезвон колокольчиков. На водах появились круги, будто вдруг пошел мелкий дождик. – Ты думаешь, он умер? О, нет. Когда он приполз к этому Озеру, израненный, при смерти, я дала ему выпить живой воды. Те, кто выпил ее, живут вечно. Потому я и зову его до сих пор.

– А если он просто не хочет приходить? – Венус сморщилась от собственных слов. «Как это больно слышать, наверно».

Воды вновь забурлили так, что Венус отошла на несколько шагов назад, чтобы не быть забрызганной с ног до головы.

– А мне все равно, чего он хочет! – Айлин была в гневе. – Он задолжал мне! Он должен прийти! А до тех пор…

Призрак повернулась к Джеффу, стоявшему все это время неподвижно и не спускавшему с нее глаз, и поманила его пальцем. Парень дернулся и сделал еще несколько шагов. Вода доходила ему уже до груди.

– Нет! Перестань! – Венус бросилась вперед, подняв тучу брызг и, схватив парня за руку, потащила его назад. Но тот был непоколебим. – Я найду твоего Сайфара! Найду и приведу к тебе. Только не трогай невинных людей!

– Почему я должна верить тебе? – задумчиво склонила голову набок Айлин, жестом останавливая Джеффа. – Как знать, что ты не обманешь?

– Чего ты хочешь? Каких доказательств моей искренности? – дрожа от холода и страха, простучала зубами Венус.

Призрак задумалась:

– Отдай мне что-то, что тебе очень дорого. Я сберегу это и верну тебе, как только ты приведешь сюда Сайфара, – призрак протянула вперед руку.

«Что, что ей отдать? Не выброси я тогда медальон, можно было отдать его. Лук? Его нет с собой. Что же…», – девушка принялась шарить по карманам, пока в одном из них в ее руку не скользнуло что-то холодное и гладкое. Девушка не сразу поняла, что такое она нащупала, и лишь когда прозрачно-голубой камень с заключенной внутри лилией засверкал на ее ладони, Венус улыбнулась и подумала: «То, что надо. Лилии покинули это Озеро. Может, она скучает по ним, если призраки умеют скучать».

– Вот! Держи! Мне дал это один очень хороший человек. Она последняя в своем роде. Сбереги ее, а я обещаю, я найду твоего возлюбленного.

Призрак приняла из рук девушки камень и невольно залюбовалась им. Затем, вновь обратив внимание на Венус, кивнула ей.

– Хорошо. Только долго я ждать не буду. Даю тебе три полнолуния. Поторопись.

«Всего три месяца», – внутренне застонала Венус.

– Но…

Однако призрак уже распался на отдельные клочья тумана, которые стремительно растворялись в холодном ночном воздухе. Джефф вдруг дрогнул и начал оседать. Венус поспешила поддержать его и помочь выбраться из воды, но не удержала внезапно отяжелевшего друга и вместе с ним осела на дно. Холод тут же вцепился в ей в плечи и шею тысячью когтистых лапок.

– Ну же, Джефф, помоги мне!

Но воин лишь смотрел туда, где минуту назад был призрак. Кое-как выбравшись из-под парня, Венус встала на нетвердых дрожащих ногах, просунула ладони под руки Джеффа, сцепила их в замок на его груди и, изо всех сил упираясь ногами в рассыпающееся песчаное дно, которое так и норовило всосать в себя ее обувь, а заодно и стопы, потащила его на берег.

Когда девушка, поддерживая плечом парня, добралась до дома, Анжил сидела на крылечке черного выхода и тихо всхлипывала. Рядом стояла Аврора, мягко обнимая старушку за чуть вздрагивающие плечи, и внимательно вглядывалась в темноту.

– Идут! – крикнула девушка и бросилась Венус навстречу. Она подхватила Джеффа и завела его в дом. Тут вокруг него захлопотала Анжил, стремясь высушить и обогреть. Она все выспрашивала у внука, что случилось, но тот молчал. Молчал он и по дороге сюда, и Венус не была уверена, что он когда-нибудь заговорит. Скорее всего, потрясение было слишком сильным, и разум парня решил замкнуться. Махнув Авроре рукой, предлагая следовать за собой, Венус оставила причитающую Анжил и ее угрюмого внука.

Девушки вышли на улицу и сели на крыльце. Рыжая почувствовала, что дрожит. Вытаскивая Джеффа из Озера, она промокла насквозь и не успела переодеться. Аврора, заметив, как трясет подругу, на минуту вернулась в дом и вышла с покрывалом, в которое с материнской заботой завернула промокшую. Венус в знак благодарности погладила блондинку по руке и поведала подруге обо всех событиях прошедшего вечера.

– Да. Дела, – протянула Аври. – Что ты думаешь делать?

– Я не знаю, – призналась рыжая. – Всего три полнолуния. А я даже не знаю, где искать этого воина, он же может быть вообще где угодно. А у нас и кроме этого есть проблема.

– Брасмир, – кивнула Аврора.

«Как там Анагон говорила? Будем решать проблемы по мере их поступления?».

– По мере их поступления, – эхом отозвалась Аври. И тут же смущенно потупилась. – Прости, я не специально. Ты просто очень громко думаешь.

Венус неуверенно улыбнулась. Ей пришла в голову идея, что, когда приедет Брасмир надо будет, чтобы Аврора постоянно следила за его мыслями. Не то, чтобы Венус не доверяла жениху сестры, но слишком многое было в их отношениях непонятно и спонтанно. Познакомились в порту, несколько раз виделись на приемах, но воин никак не выказывал интереса девушке. Но зато после смерти Мандора, письма с признаниями в любви посыпались горой. «Может, он думает, что Тая единственная наследница несметных сокровищ? Да нет, он должен знать, в каком мы теперь положении». Подарки Брасмира немного успокоили Венус, они словно служили показателем, что воин готов не только брать, но и отдавать. Но на душе у волчицы все равно было не спокойно. И она решилась поговорить с сестрой.

Она на мягких лапах прокралась мимо комнаты матери и осторожно постучала в розовую, украшенную искусной резьбой, дверь. За дверью послышалось шуршание и недовольный сонный голос Таин.

– Кто там? Мам? Что надо?

– Это Венус. Я хочу поговорить.

– А я не хочу, – по привычке грубо ответила сестра, но, видимо, вспомнила, что состояние дома к приезду жениха зависит лишь от Венус, и потому исправилась. – Уже поздно, я сплю. Давай завтра.

Венус была готова согласиться, но голос с голове убедил ее остаться.

«Завтра у нее найдутся еще какие-нибудь дела. Она хочет, чтобы ты работала и не трогала ее. Не пойдет».

Венус постучала вновь. Раздалось раздраженное ворчание. Дверь открылась. Таин предстала перед ней в розовой ночной рубашке с рюшами, спальной колпаке и двумя тоненькими светлыми косичками. Она недовольно надула губки и встала на пороге, не пропуская Венус внутрь.

– Чего хотела?

– Я… – Венус замялась. Разговаривать пот так, на пороге, она не была готова. Но и понимала, что внутрь ее сестра не пропустит. Она и раньше никогда не была дружелюбной и с трудом пускала кого-либо «на свою территорию». – Я хотела побольше узнать о Брасмире.

В глазах младшей сестры мелькнул недоверчивый огонек. Венус надеялась, что слова ее прозвучали не слишком странно, и Таи не надумала себе ничего.

– Зачем?

– Мне же нужно готовить дом к его приезду. Может, он не переносит что-то из продуктов – не знаю, чесаться начинает. Или он любит какое-то особое блюдо. Ты, может, знаешь.

– Не знаю, – протянула Таин. – Мы не переписывались о таком.

– Может, он что-то не ест.

– Не знаю. На приеме ел все.

– А есть у него любимый музыкальный инструмент? Мы могли бы вызвать из города музыканта, чтобы он играл за обедом, – не сдавалась Венус.

– Не знаю, – в третий раз сказала Таин и нахмурилась. – Но думаю, он не уважает этих… плясунов.

– А может он…

Таин топнула ножкой.

– Да что ты прицепилась! Я не знаю ничего! Он не пишет о таком. Он лишь пишет, что безумно любит меня! И этого достаточно. А если ты не хочешь убирать дом и ищешь лишь повод, к чему прицепиться – то можешь не утруждаться и просто сказать!

Она захлопнула дверь перед никак не ожидавшей такого поворота Венус. Рыжая еще несколько раз позвала ее, но за дверью воцарилась тишина. Только легатка наклонилась к замочной скважине и тихо, но четко сказала:

– Я желаю тебе лишь добра. И хочу, чтобы ты была счастлива с Брасмиром. И все. Что я сейчас делаю, я делаю для тебя.

С этими словами Венус покинула левое крыло дома, пришла к себе в комнату и, чтобы не расплакаться от обиды, начала штопать скатерти.

Будто почувствовав состояние подруги, в дверь постучалась Аврора. Она принесла с собой чайник и две чашки, а в карманах у нее оказалось печенье и сушки. Пума призналась, что ей совсем не спалось после этой истории с Джеффом.

– Не знаю, то ли я перепугалась, то ли слишком обрадовалось, но сон никак не идет. Подумала, вдруг тебе тоже не спится, так посидим, попьем чаю. Я вкусный заварила, на чернике.

Тут Аврора заметила, как безучастна Венус к ее рассказу. Пума чуть нахмурилась.

– Что случилось, подруга?

– Я… пыталась поговорить с Таин. Неудачно. Она отчего-то думает, что я строю козни против нее. Но я ведь и не думала…

– Каждый мыслит в меру своей испорченности. Она, видимо, привыкла устраивать людям подставы, и ждет того же от тебя.

Венус вспомнила, как в детстве Таин регулярно подкладывала ей в тарелку еду, которую не хотела есть сама. А из-за стола их не выпускали, пока тарелки не были чистыми. И когда остальные дети шли гулять, Венус сидела над своей огромной порцией и грустила. Потом она думала, что именно из-за этих двойных порций у нее такие широкие бедра. А еще Тая любила прибегать в лисятник, за чистотой которого в наказание за какую-то оплошность должна была следить Венус, и раскидывать там корм и мусор. Рыжая могла убраться с утра – но к вечеру там было вновь грязно, и легатка была отругана конюхом, который следил в усадьбе за всеми животными.

Сейчас обиды, казавшиеся тогда почти смертельными, прошли, осталось лишь непонимание: почему мама никогда не вмешивалась в их распри?

– Думаю, она решила, тебе полезнее самой учиться справляться с трудностями, – откликнулась пума, подслушавшая мысли подруги. – И, думается мне, ты прекрасно с этим справляешься теперь.

Венус благодарно улыбнулась. «С Авророй я сейчас ближе, чем когда-либо была с Таин. Может, я найду новую сестру в ее лице». Рыжая замерла, боясь произнести это вслух и надеясь, что подруга услышала ее. Пума склонила голову.

– Моя родная сестра погибла. Утонула. Ты, кстати, немного похожа на нее. И, если тебе действительно нужна моя поддержка, знай – я всегда рядом.

Девушки обнялись. Потом отчего-то хором засмеялись и принялись пить остывший чай, хрустеть печеньем и строчить заплатки.

Клир IX

Брасмир приехал в конце Месяца Переменчивого Ветра со свитой из 20 человек, сплошь мужчин, и множеством повозок, груженых тюками, мешками, узлами, сундуками, под завязку забитыми различными товарами из самых разных уголков мира. Как хозяин он вошел в дом семьи Венга и, даже не взглянув на леди Мирру, согнувшуюся перед ним в почтительном поклоне, направился к Тае, которая чуть было не лишилась чувств, когда воин, обняв ее за самые неприличные места, крепко поцеловал.

– Тая! Свет моих очей! Как я скучал! – пророкотал воин. Голос его, низкий и вибрирующий, наполнял собой все пространство коридора. Его свита стояла чуть поодаль и с интересом разглядывала дом, невесту и ее родственников.

– И я соскучилась! – пискнула девушка, немного качаясь.

Брасмир, казалось, наконец заметил Мирру и Венус.

– Леди Мирра! Наслышан о Вас! Приятно познакомиться лично, так сказать! – так же бесцеремонно он обнял мать и обернулся к Венус. – А ты…

– Сестра Таин, Венус, к Вашим услугам! – Венус предупредительно сделала изящный реверанс, избегая неприятных объятий. Брасмир внимательно оглядывал ее.

– Тая мне ничего не рассказывала о тебе, – задумчиво, со странной полуулыбкой протянул парень.

– Я не жила здесь довольно давно. Может, поэтому Тая решила не упоминать обо мне в рассказах о нашей семье. Она не знала, увидимся мы еще раз или нет.

Брасмир все никак не мог оторваться от разглядывания рыжей. Краем глаза Венус заметила, как скривилась Аврора, глядя на воина. «Неужели подслушала его мысли? И что же он такого обо мне думает?».

Наконец, Тая недовольно наигранно кашлянула, и Брасмир обернулся к ней.

– Ну что, любовь моя? Куда поведешь меня? Покажешь дом? Но я бы не отказался сначала поесть. Я голоден как тигр, нет, как лев!

– Мой лев! – глупо-влюбленно прощебетала Тая и увлекла за собой воина, не спросив разрешения матери. Леди Мирра хотела что-то сказать дочери, но была оттиснута в сторону, как и Венус, толпой воинов, сопровождавших купца. Как были, в грязной обуви и пыльной одежде, некоторые с оружием на поясе, они вошли в столовую, где усилиями деревенских ребят и благодаря деньгам, присылаемыми Брасмиром, для них была приготовлена воистину королевская трапеза. Для нее был наполовину опустошен собранный до этого урожай, заказана из города свинина и баранина, выкуплены у лавочников лучшие вина и срезана целая клумба цветов, которые пошли на украшения стола и стен. Впрочем, уже в первые несколько минут большинство цветов оказалось на полу, и безжалостно топтались двадцатью парами ног. Оставшиеся соцветия воины пытались воткнуть друг другу в бороды и громко смеялись над этим.

Леди Мирра скромно присела на углу стола и с нескрываемым ужасом наблюдала, как толпа грязных, ругающихся и ржущих во все горло мужчин, ссорились, дрались, шутили, кидали друг в друга едой, пачкая стены, ковры, скатерти. Тая смеялась вместе с ними, иногда невпопад, но лишь бы показаться нескучной и своей «в доску», однако в глазах ее застыли слезы ужаса и брезгливости. Брасмир периодически поворачивался к ней, и тогда лицо ее вновь принимало глупо-влюбленное выражение.

Венус остановилась на пороге столовой, не смея пройти дальше. «Нет, я, конечно, подозревала нечто подобное, но это все равно отвратительно. Она так по-свойски ведет себя в нашем доме, с Таей, с мамой».

– Гнать их надо, и как можно скорее, – шепнула подошедшая Аври. Она выглядела нелепо в старом платье с бабочками на подоле, принадлежавшее раньше Венус, которое обтягивало ее мужиковатую фигурку и обнажало кривые босые ноги – туфли на огромных неудобных каблуках пума уже где-то скинула. Аврора была обычной деревенской девушкой, которая не привыкла носить платья, которые ей совсем не шли. Но таково было желание леди Мирры – чтобы все деревенские дети надели что-то из старых сундуков и «выглядели хотя бы как прислуга, а не как толпа оборванцев». И вот теперь ребята в нарядных, но совершенно нелепых костюмах жались к стенам столовой и нервно переглядывались. Фиар постоянно пытался засунуть подол фрака в карман брюк, а Кайра усердно размазывала чернику по воротнику белого ситцевого сарафана.

– Что такое? Ты прочитала его мысли? – напряглась Венус. Брасмир, будто поняв, что речь идет о нем, повернулся к девушкам. Рыжая чуть склонила голову.

– Да. И мне они очень не нравятся.

– А что он…

Но крик Брасмира прервал их.

– Венус! А отчего ты не присоединяешься к нашему пиршеству? Что же ты стоишь как неродная? – и купец отчего-то громко загоготал, и его смех громогласно поддержала его свита.

Рыжая несмело двинулась столу, желая сесть подле матери, но Брасмир толкнул в бок своего приятеля и согнал его со стула, освободив место девушке.

– Присаживайся, – разулыбался парень. Несмотря на ненавистные взгляды, которыми награждала ее Тая («Неужели она ревнует его ко мне?»), Венус все же села возле Брасмира. Воин вновь испытующе посмотрел на нее. Темно-карие глаза не излучали света, а насупленные брови и торчащие во все стороны черные усы придавали его лицу дикое выражение. Моряк запустил руку в бороду, в попытке ее пригладить. Несмотря на то, что внутри девушки все сжималось и изворачивалось от страха, она твердо ответила на этот взгляд.

– Вы чего-то хотели, сэр Брасмир? – и тут же скорее почувствовала, чем увидела, как сморщилась Аври. Брасмир хмыкнул, покачав головой, и обратился к своим дружкам.

С каждой минутой Венус чувствовала себя все хуже и хуже. Кусок не лез ей в горло. Брасмир, казалось, не обращал на них с сестрой никакого внимания, однако, когда целительница попыталась встать, он крепко схватил ее за руку и усадил на место, при этом даже не отвлекшись от разговора с долговязым матросом. Венус обернулась на ребят. Тем все так же жались к стенам и друг другу. Аврора уже не смотрела на Венус, и лишь сжимала и разжимала кулаки, уставившись в пол.

Наконец, когда вся еда была съедена и все напитки выпиты, Брасмир откинулся в кресле и, дважды хлопнув в ладоши, призывая таким образом к тишине – тишина воцарилась тут же, – заговорил:

– Что ж, братья мои. Вот мы и добрались до земли обетованной. Сколько мы мечтали о том времени, когда оставим грязные трюмы наших кораблей, кишащие крысами и клопами, перестанем мотаться из конца в конец, не имея возможности приложить ночью головы с родным человеком, прекратим ругаться с несговорчивыми и тупыми покупателями, и заслуженно отдохнем в доме моей невесты, Таин Венга!

Восторженные крик и матросов были ему ответом. Брасмир наклонился к девушке и смачно поцеловал ее. Таин опять притворно рассмеялась, а когда купец снова заговорил, чуть заметно утерла лицо платком.

– Совсем скоро я стану законным хозяином этого прекрасного дома, но и тогда здесь всегда найдется место для вас, моих славных моряков! А кто не захочет уходить отсюда вовсе – вас никто и не гонит! Да станет этот дом нашим сухопутным кораблем, вечно стоящем на якоре!

Венус невольно взглянула на мать. Та побледнела, но не посмела возразить. «Несколько деревенских мальчишек покажутся ей теперь лучшими соседями, по сравнению с этими мужланами». Словно услышав дочь, леди Мирра подняла голову и посмотрела на Венус. Девушке показалось, что она чуть мотнула головой, словно возражая Брасмиру, но тут же отвернулась. «Она хочет, чтобы я что-то сделала?».

– Когда мы сыграем свадьбу, милая? – спросил Брасмир, обращаясь к Тае.

– Когда тебе будет угодно, любовь моя! – Венус с улыбкой отметила, как вцепилась Таин в ногу воина… и в возможность уйти из-под опеки матери.

Брасмир отчего-то захохотал. Венус, воспользовавшись заминкой и быстро пробормотав про разболевшуюся голову, вскользнула из-за стола и вышла из залы. Аврора двинулась за ней.

– Можно я уже переоденусь? – проворчала блондинка. – Я так неуютно чувствую себя в этом наряде. Как фарфоровая кукла.

– Да, конечно. Поднимемся ко мне. Тебе удалось прочитать его мысли? – напряженно спросила легатка.

Аврора фыркнула и развела руками:

– А там и читать особо нечего. Ни одной оформленной мысли. Обрывки фраз, эмоции, желания – а мыслей нет. Но и этого достаточно, чтобы понять, что он отвратителен.

Венус вздохнула:

– Это и так было понятно. Что ж, утро вечера мудренее. Посмотрим, что будет завтра.

А на завтра Венус разбудил осторожный, но настойчивый стук в дверь. Девушка спросонья никак не могла попасть ногами в тапки. Было еще темно, первые солнечные лучи не перебрались за верхушки елей.

– Кто… кто там? – голос Венус со сна был каким-то чужим, слишком грубым. Она прокашлялась и почувствовала, что в горло будто насыпали песок. Оглянулась на окно = так и есть, забыла закрыть и всю ночь спала пол сквозняком, вот горло и заболело.

Приглушенный шепот Авроры за дверью встревожил ее и отвлек от подбирания ингредиентов для полоскания. Девушка скреблась в дверь, как настоящая кошка, настойчиво желающая, чтобы ее пустили.

– Это я, Аврора. Венус, открой, это очень важно.

Легатка впустила подругу и тут же закрыла за ней дверь. Аврора припала глазом к замочной скважине, затем зачем-то понюхала ее, и только после этого, убедившись, что за дверью никого нет, обернулась к подруге.

– Что такое? Что случилось? – Венус тем временем усиленно терла глаза.

Блондинка пыталась привести в порядок дыхание – она явно бежала сюда, и была чем-то сильно напугана. Она дергалась и замолкала от каждого шороха, доносящегося с улицы, где занимался рассвет и просыпался мир.

– Венус, я кое-что услышала. Я проходила мимо комнаты твоей матери… прости, я знаю, что подслушивать нехорошо… – девушка смутилась.

– Я думаю, сейчас это неважно, – успокоила ее Венус, положив руку на плечо. Она вспомнила, как вспылила, когда Фиар предложил ей проверить документы матери. Но сейчас она даже обрадовалась, что Аври узнала что-то полезное.

– Да, пожалуй. Леди Мирра говорила с Брасмиром. Они… Венус, они заодно.

Внутри волчицы все похолодело.

– В каком смысле – «заодно»?

– Я подошла, когда они обсуждали свадьбу Брасмира и Таи. Тогда мне показалось странным, что леди так спокойно беседует с ним, иногда даже смеется. Просто я помню ее лицо за ужином, она не особо радовалась гостям.

– Это точно, – кивнула Венус.

– Потом я услышала звон бокалов… – многозначительно приподняла бровь пума.

«Ему оказалось недостаточно всего того, что он выпил за ужином? Я бы от таких возлияний уже умерла».

– Я тоже так подумала. Я решила остаться и подслушать, о чем они будут говорить дальше. Венус, я не знаю, как сказать… – вновь замолчала Аврора, разглядывая пол.

Рыжая нетерпеливо мотнула головой.

– Говори как есть!

– Хорошо. Брасмир не просто женится на Тае. Он заберет ее с собой. И тебя тоже. Они обыграют все так, будто ты вышла замуж за одного из его приспешников, но на самом деле капитан получит вас обеих.

В голове у Венус зашумело.

– Но… зачем это маме?

– Деньги. Брасмир щедро заплатит за вас… А точнее за вашу фамилию. Вашей матери же достанется замок и ежегодные отчисления с походов Брасмира.

«Нет!».

Протест звенел в голове Венус. Не может быть, нет, мама не могла так поступить. Неужели деньги оказались ей важнее дочерей?

А потом Венус начала размышлять. С Таей отношения у матери испортились давным-давно, она больше не любимый златоволосый ангелок. А что уж говорить про нее саму, про Венус, никогда не бывшей любимицей в детстве, а потом и вовсе сбежавшей. И теперь так удачно вернувшейся. А тут такой шанс: избавиться от неугодных дочерей и вернуть богатство дома одним махом.

Аврора, видимо, прочла мысли Венус и увидела ее сомнения, поэтому продолжила:

– Если ты не веришь мне, то позволь я скажу тебе, что будет дальше. За завтраком Брасмир попросит тебе сесть рядом с его другом, то ли Гроком, то ли Гротом. Это друг во время завтрака предложит тебе прогуляться. А когда вы будете проходить мимо беседки в саду, он внезапно начнет к тебе приставать. Все это совершенно случайно увидят Брасмир и леди Мирра. Капитан тут же захочет вступить в драку со своим другом, защищая твою честь. Но тот искреннее раскается, признавшись, что увидев тебя вчера, потерял голову от любви, и тут же попросит у твоей матери твоей руки и сердца.

– И мама согласится, – тихо шепнула Венус.

– Разумеется, – кивнула Аврора.

– Нет. Не будет этого. Мы не выйдем к завтраку. Мы сбежим!

Венус решительно направилась к окну и уже распахнула его, но Аврора ее остановила.

– Не выйдет. Точнее… Брасмир сказал, что если что-то пойдет не так – леди Мирра ответит своей головой.

– Что за зверь…

– Да. Они, вроде бы и заодно, но у него власти больше. Точнее, денег больше. А они сейчас имеют огромную власть над твоей матерью.

«Как же она отчаялась, что решила продать собственных дочерей. Видимо, она не смогла снова стать бедной, какой она была до встречи с отцом. Слишком привыкла к роскошной жизни. Не мне, выросшей в сытости и достатке, винить ее, побиравшуюся все детство, не гнушавшуюся никакой работы. Но как же это неправильно…».

– Венус, что ты думаешь делать?

Девушка нахмурилась. Она пребывала в абсолютной растерянности и даже предположить не могла, что было необходимо предпринять.

– Выходить к завтраку нельзя, это точно. Стоит только запустить этот процесс, дать ход их плану, и остановить его уже не получится. Будем сидеть и ждать. Дадим действовать им.

Девушки легли спать, поделив кровать Венус, но ни та, ни другая не сомкнули глаз до рассвета. Когда настало время завтрака, в дверь снова постучали. Леди Мирра слащавым голосом звала:

– Доченька, пора завтракать.

Венус болезненно скривилась. «Не знай я об ее плане, так бы обрадовалась сейчас. Что она вспомнила, что лично пришла за мной. Ах, за что мне это все!».

– Я, кажется, приболела, – Венус очень старалась сделать голос особенно жалким, благо , простуженное горло помогало в этом, и по улыбке Аври и по ее пальцу, одобрительно поднятому вверх, волчица поняла, что это ей удалось.

За дверью возникла некоторая заминка. Леди Мирра не ожидала такого поворота событий и не знала, что делать. Наконец, она развернулась и совершенно другим, холодным голосом, бросила, уходя:

– Выздоравливай. И спускайся к обеду.

Но Венус и Аврора не спустились к обеду. Неспустились они и к ужину, и животы у обеих неприятно урчали. Когда Венус была уже готова рискнуть и, выбравшись через окно, пойти раздобыть им еды, Аврора напряглась.

– Кто-то стоит под окном.

Чуть передвинувшись к стене, она что-то тихо зашептала, будто повторяя за кем-то. Затем сморщилась и сказала:

– Они что-то подозревают. Они поставили охранника.

Венус захотелось выругаться, но она не знала ни одного ругательства. Девушка обессилено опустилась на кровать. Оставалось только погасить свечи и лечь спать до утра. Но прежде, чем девушки уснули, дверь попытались открыть снаружи. Очень аккуратно кто-то ковырял замок, однако ключ, тот самый, найденный Венус в первые дни после возвращения, вставленный со стороны комнаты, мешал непрошенному гостю попасть внутрь.

Когда бандит ушел, Венус, лежащей в полной темноте в доме, в котором она стала внезапно лишней, в доме, полном чужих людей, захотелось плакать. «Нет, не плакать. Выть».

Она легко соскользнула с кровати и, обойдя недоумевающую Аврору, которая устроилась спать возле ее постели, вышла на балкон. Она увидела невдалеке силуэт ее стража – приземистого коренастого моряка. Девушка обратилась и задрала морду к небу. Луна наполовину была скрыта облаками, но Венус это было не важно. «Я знаю, что она где-то там. Она всегда там. Такая далекая, такая величественная. Наша».

Лежа в своей пышной постели с ярко-алым балдахином, в полумраке казавшемся почти черным, леди Мирра слушала, как где-то в лесу неподалеку заливался волк. «Ишь ты, развылся. Не полнолуние же», – сварливо подумала она.

Рядом зашевелился Брасмир и сонным голосом спросил:

– У вас и волки тут водятся?

– Иногда забредают, – отозвалась женщина. – Спи, не обращай внимания.

– Надо будет на охоту… хррр…

Клир X

Два дня Венус и Авроре удавалось притворяться больными. Стражи у балкона сменялись, и девушки не могли выйти на улицу и раздобыть еды, поэтому спасались травками целительницы – путеводцем и валодилом – которые хорошо подавляли голод. Сложнее было с водой – девушки имели лишь миску воды, собранную в первую ночь их заключения, когда на улице шел дождь. Дело осложнялось еще тем, что травы были очень горькими и вызывали дикую жажду, и потому перед девушками стоял выбор – страдать от жажды или от голода.

Но на третий день их мучения были прерваны. К дверям комнаты Венус пришел сам Брасмир и, осторожно постучав, сладким голосом начал разговор.

– Венус, радость глаз моих. Совсем расхворалась, бедная?

– Здравствуй, Брасмир. Да, что-то мне нездоровиться, – Венус с силой сцепилась ногтями себе в руку, чтобы голос получился особенно жалостливым, а в конце правдоподобно зашлась в приступе кашля.

– Как жаль, как жаль. А мы с твоей сестрой сегодня свадьбу играем. Ты же придешь? – Авроре показалось, что это было не предложение.

Девушки изумленно переглянулись. «Сегодня? Какое сегодня число? Первое Месяца Лютых Вьюг. Отчего такая спешка? Что он задумал?» – пронеслось в голове у Венус. Аврора, отвечая на ее немой вопрос, лишь помотала головой, показывая, что в мыслях бандита нет ответа.

– Ох, я… постараюсь. Не знаю, я еще очень слаба.

– Может, тебе стоит вызвать из города врача? Или пустить к себе леди Мирру? Говорят, присутствие родного человека иногда лечит лучше всякий трав и микстур.

– Нет-нет! Не надо врача. И маму не надо – не хочу ее заразить, – повторила, наверное, в десятый раз Венус ложь, придуманную в самом начале «болезни».

Венус услышала, как тихо выругался за дверью моряк, и кожей почувствовала волну ненависти, обращенную к ее сторону.

– Тогда – лечись, чем знаешь, – сухо и резко ответил Брасмир. – И приходи вечером на празднество. Я буду ждать.

Когда шаги воина, казалось, стихли и девушки облегченно вздохнули, они услышали, как Брасмир решительно возвращается назад. Он привалился на дверь так, что она жалобно скрипнула, и издевательским тоном продолжил

–Ах да, чуть не забыл. Аврора – так же тебя зовут?

Блондинка испуганно замерла.

– Не прячься, я знаю, что ты там. Я тут к тебе привел кое-кого… Твоей сестре есть что сказать тебе.

Аврора побледнела. Венус схватила ее за руку. За дверью послышался тоненький детский голос, принадлежавший Кайре:

– Авгхи, подслушивать нехогхошо.

Блондинка судорожно выдохнула и дернулась к замку, желая выйти, но легатка с трудом остановила ее.

– Вот и умница, – продолжил Брасмир, и Венус отметила угрожающие нотки, появившиеся в его голосе. – Тебя, Аврора, я тоже жду на праздник. Вас обеих жду.

С этими словами он ушел и унес с собой Кайру. Аврора сидела вся красная. Ее трясло от злости. Когти то и дело показывались из ее коротких пальцев.

– Он держит ее в подвале. Он всех их держит в подвале, всех, кто не сбежал. Ей там так страшно! Венус, мы должны что-то сделать!

Венус обняла подругу. Ее тоже трясло, но она старалась не подавать виду.

– Да, конечно! Сегодня мы пойдем на праздник. И… что-нибудь придумаем.

Венус шла по коридору, ведущему в главную залу. Она с горечью отмечала порванный за эти дни ковер, испачканные стены («Не уверена, что хочу знать, что это за грязь») и вырванные из ваз и горшком цветы. Моряки, встретившиеся ей по пути, порядком уже выпившие, глупо улыбались и раскланивались в реверансе. Но мысли девушки были далеки отсюда. С Авророй они расстались сразу у выхода из комнаты. Оглядевшись и не увидев охраны, они направились в разные стороны: Венус – налево, в зал, а Аврора направо, в подвалы.

– Ты уверена, что тебе не нужна помощь? Наверняка там есть охранники.

– Уверена, – Аврора покрутила в руке клинок, который дала ей Венус. – Не забывай, ты научила меня обращаться в огромную страшную кошку. Да и умение читать мысли неплохо помогает в битве. Я быстро справлюсь, и мы придем тебе на помощь.

Венус обняла подругу. «Это ли чувствовал Эней каждый раз, когда мы отправлялись на задание? Страх за нас? Желание сделать все самому, только бы мы не пострадали? Или ему было все равно?». Они разбежались.

Девушка хотела немного притормозить перед дверями в главный зал, но белобрысый моряк, икнув, распахнул их перед волчицей. В зале тут же воцарилась тишина, и в этой тишине Брасмир громогласно объявил:

– А вот и суженая моего доброго друга Алевта! Проходи же, Венус, не стой в дверях.

На ватных ногах, под напряженным взглядом матери и сестры, легатка прошла к Брасмиру и села на указанное им место возле высокого красноволосого моряка, который смущенно отвел взгляд при виде Венус.

– Начнем же пир! – зачем-то провозгласил Брасмир, хотя все уже давно ели и пили.

Венус быстро оглядела зал. Леди Мирра сидела на другом конце стола и настороженно смотрела на дочь. Она была облачена в темное пурпурное платье, с длинными узкими рукавами и высоким воротником. Оно закрывало женщину, будто футляр. Темно-вишневые крашеные волосы были собраны в тугую кичку, а губы темнели на выбеленном лице. Она казалось сухой и отстраненной от праздника. Вот она чуть повернулась к рассмеявшейся невесте, и у ушах у нее Венус разглядела серьги с фианитом, которые подарил ей отец на свадьбу. Отчего-то от этого выбора украшения Венус стало еще тоскливее. «Как же ты могла, мама?».

Венус перевела взгляд на сестру. Та была похожа на бабочку, случайно залетевшую в хлев. Она также металась по зале, смеясь над шутками гостей то там, то тут, поднося и унося блюда, пытаясь подтереть грязь и лужи, которые тут же возникали вновь. «Ребят они заперли, мама ни за что бы не стала убирать, Анжил уже старая, а я только пришла. Вот и вышло, что Таин приходиться хозяйничать». Блондинку, в отличие от старших двух сестер, никогда не заставляли работать по дому, не учили вести хозяйство, готовить и убирать. И сейчас она, в пышном розовом платье, украшенном рюшами и жемчугом, в диадеме, видимо, очень тяжелой и постоянно сползающей набок, пыталась наверстать упущенное. Получалось у нее не очень, девушка явно начинала отчаиваться и улыбалась очень натужно. Венус стало жалко сестру. Она захотела встать и помочь ей, но словно приросла к месту. «Не могу. Может потому, что ничего не ела эти дни? Сил совсем нет».

Около двадцати моряков сидели, пили, ели, смеялись. «В коридоре, на улице, в подвале еще человек десять, итого около тридцати. А ребят всего пятнадцать, и каждый раза в два меньше любого из них. Вся надежда на пуму».

Минуты мучительно текли за минутами. Венус ерзала на стуле, как ни заставляла сидеть себя смирно. «Где Аври? Неужели там была засада? А если они просто ушли? Зачем им рисковать из-за меня? И почему медлит Брасмир? Чего он ждет? Ах, нет ничего страшнее ожидания…».

Словно услышав ее слова, Брасмир встрепенулся и встал.

– Что же, друзья. Не будем больше медлить! Таин, любовь моя, иди ко мне.

Девушка чуть ли не бросила тарелку, которую хотела унести на кухню и, неуклюже подбежав к воину, обхватила руками его за талию. Венус отметила, как Брасмир еле заметно поморщился и чуть отстранился от нее. «Он не любит ее, совсем. Ему нужно только имя. Бедная Тая, а она верит, что это любовь на всю жизнь».

– Начнем церемонию. Сэр Амар…

Из-за стола встал не замеченный ранее Венус щупленький старик, видимо, вызванный из города священник. На шее его висели многочисленные амулеты. Венус заметила символы и Четырех, и Зверобога, и звезду арий, и пальмовую ветвь мигальцев, и знаки многих других религий. Священник служил всем – а значит, что не служил никому и был просто актером.

– Согласно традиции Запада, которую я чту, как и все прочие традиции, первой обрести счастье супружеской жизни должна Венус Венга! Алевт, что же ты сидишь! Поднимись, возьми свою невесту под руку, и слушайте аббата!

Долговязый неловко встал, утер рукавом нос и рот, перепачканные в жире курице, и тронул Венус за локоть, но та даже не пошевелилась.

– Нет. Я не буду, – она смотрела прямо перед собой и лишь чуть шевелящиеся скулы выдавали ее напряжение.

– Отчего, позволь тебя спросить? – едва сдерживая злость, спросил капитан. Таин испуганно закусила губу.

– Я не собираюсь потакать мерзким замыслам тебя и моей матери, – сказала Венус тихо-тихо, но в наступившей тишине ее слова прозвучали твердо и отчетливо. – Я – хозяйка своей судьбы. Я не собираюсь…

Венус глядела прямо перед собой и потом не заметила, как леди Мирра подошла к ней сзади и с силой размахнулась для подзатыльника. Девушка вскрикнула от боли и неожиданности и вскочила. Краем глаза она заметила, как Брасмир взялся за рукоять меча.

– Не глупи, Венус, – прошипела леди Мирра. – Так всем будет лучше.

– Всем, кроме меня, мама, – Венус двинулась на мать. Та чуть качнулась назад.

– Потерпишь. Ради блага семьи.

– Нет уж! Хватит. Довольно я страдала «ради блага семьи». Ни к чему хорошему это в итоге не приводило.

– А ну встань ровно и слушай, что тебе говорят! – мать попробовала схватить Венус, но пронзительный окрик с другого конца зала остановил ее.

– Не троньте наставницу!

Фиар стоял на пороге зала, широко расставив ноги и неловко держа перед собой топор. За ним сгрудились остальные ребята, вооруженные кто чем – лопатами, вилами, тяпками, палками. Сразу за Фиаром стояла Хана, с плюшевым медведем наперевес. Венус напряглась, не увидев в толпе Аврору. «Но она же их освободила, значит, все хорошо».

– Не смейте ее трогать, – уже не так уверенно добавил Фиар, увидев, как решительным шагом к нему направляется Брасмир, вытаскивая на ходу меч. Он пару раз угрожающе крутанул его в руке. Хана испуганно пискнула и спряталась за ногами других ребят. Но Фиар, не смотря на то, что колени его начали мелко дрожать, не сдвинулся с места.

– Так, так, а это что у нас? Сбежавшая деревенщина? Борцы за справедливость? Верные рыцари семьи Венга?

При этих словах леди Мирра презрительно сморщилась.

– Закончи с ними, Брасмир. Надоели уже под ногами мешаться, – лениво протянула женщина. «Она словно забыла, чем мы обязаны этим ребятам».

Венус попыталась побежать, но была схвачена красноволосым воином и никак не могла сбросить его цепких рук. Она попыталась укусить его, но получила звонкую пощечину, он которой загудела голова.

При виде меча деревенские ребята застыли как завороженные. Кто-то выронил из ослабших от страха рук палку, и она с глухим стуком упала на пол. Брасмир самодовольно усмехнулся. «Им бы напасть всем вместе, толпой…».

Фиар по-прежнему держал перед собой топор, но в глазах его плескался ужас. Венус попыталась дернуться еще раз, но вдруг поняла, что тело ее сковал животный страх. «Что происходит? Я же так давно ничего не боялась!». Не в силах пошевелить ни пальцем, девушка начала оглядываться. Ее ребята, видимо, чувствовали тоже самое, и как истуканы замерли на входе в столовую. «Что-то не так…». Пираты мерзко хихикали и подначивали капитана, Таин, как зачарованная, следила за своим возлюбленными, а леди Мирра… колдовала. Она закатила глаза так, что были видны лишь белки, что-то шептала, почти не слышно и еле заметно водила рукой шде-то на уровне своей талии. «Она владеет силой Страха! Так вот в чем дело! Вот почему я все детство боялась ее ослушаться, боялась перечить. Она сломала меня. Когда я сбежала, чары спали, и я смогла быть сильно и смелой, но стоит мне оказаться рядом с ней…». Венус зажмурилась, пытаясь сбросить липкие, цепкие лапы страха, но смогла лишь прохрипеть:

– Не трогай его! Он же ребенок!

– Тем проще, – сплюнул Брасмир и занес над головой меч.

– НЕТ! – сорвалась на крик Венус и отвернулась.

Послышался хруст костей, хрип, звон упавшего на пол металла и вдруг – знакомый, но такой неожиданный голос:

– Выбирай врагов себе под стать.

Венус нашла в себе смелость повернуться обратно, но не могла поверить своим глазам. На теле дергающегося в агонии, пытающегося остановить кровь, льющуюся из рваной раны на шее, Брасмира стоял огромный черный волк с тремя белыми полосами на спине. Шерсть его свалялась, выглядела грязной и неухоженной, кое-где была перепачкана кровью, а на боку красовалась свежая рана, но это был Инвер. Безусловно, это был Инвер. Бока зверя тяжело поднимались и опадали, будто он бежал сюда, обгоняя ветер. «Но как?».

Тем временем волк двинулся вперед по зале, невольно заставляя моряков вжиматься в стены и дрожать. Венус почувствовала, что рука, державшая ее за локоть, ослабла, и, дернувшись, освободилась и бросилась к волку.

– Инвер!

– Венус…

Девушка остановилась перед парнем в нерешительности. Волк чуть отступил назад и еще раз взглянул на бандитов. А потом низким утробным голосом прорычал:

– Вон. И чтобы я вас больше не видел.

Дважды просить не потребовалось. Все еще вжимаясь в стену, моряки проскользнули мимо волка, трупа их вождя и выбежали из комнаты. Венус заметила, как сбежали, попытавшись затеряться в толпе, ее мать и сестра. Она протянула было руку к Таин, но та испуганно взвизгнула и выбежала из комнаты. Пару раз рыкнув для острастки, волк дождался, пока последний воин покинет залу, и двинулся к девушке.

– Инвер… – вновь произнесла Венус и упала перед легатом на колени. Она аккуратно, будто боясь спугнуть видение, дотронулась до его мохнатого уха. Зверь прищурился и дернул им. – Почему ты здесь?

– Ты рада хоть? – усмехнулся волк, уткнувшись мордой девушке в плечо. И тут же зарычал от боли, когда руки Венус, обвившие его шею, задели рану на боку.

– Ох, пойдем скорее, я обработаю твои раны.

Она вскочила на ноги и только сейчас заметила смущенно столпившихся у входа деревенских. Они настороженно, но без страха поглядывали на волка. Тот чуть повилял хвостом, но тут же устыдился и отвернулся от ребят.

– Не бойтесь меня. Пока вы на стороне этой девушке – я ваш друг.

Хана тут же заулыбалась и начала громко шептать на ухо Богарту что-то про нового друга. Фиар все также настороженно кивнул зверю.

Чуть прихрамывая на заднюю левую лапу, Инвер направился следом за Венус в ванную комнату, где большого пса хорошо вымыли, выпутали из шерсти колючки, выстригли колтуны и, после некоторых препирательств, шерсть вокруг раны. Потом, уже в своей комнате, Венус высушила парня и обработала почти затянувшуюся царапину. Наконец, воин обратился. Инвер был одет в черные потрепанные штаны и черную рубашку с короткими рукавами, которая была немного ему велика.

Венус, едва воин предстал перед ней в человеческом обличье, отвернулась и заплакала. Обескураженный Инвер несмело подошел к ней и дотронулся до ее плеча.

– Эй! Ты чего, Венус?

– Я… Прости, просто я так скучала… Прости…

Облегченно выдохнув, Инвер обхватил Венус, и, развернув к себе, крепко обнял. «Ты бы знала, как скучал я».

Венус, не ожидавшая такого проявления чувств, не знала, что ей делать. Наконец, она робко обхватила воина за талию. Она все еще не верила, что этот кошмар закончился, что Инвер – вот он, стоит и обнимает ее. «Как я счастлива…».

Волк чуть откинулся назад, не расцепляя кольцо рук, в которое он заключил Венус, и внимательно рассматривал девушку. Та смутилась и покраснела:

– Почему ты так смотришь?

Он не ответил. Затем осторожно коснулся губами лба девушки и отошел от нее. Та стояла ни жива, ни мертва, и никак не могла понять, что случилось с ее волком. Там, в доме Энея, Венус чувствовала, что зверь к ней не равнодушен. Они болтали допоздна, бегали, обратившись, по окрестностям. Пару раз он помог ей перебрать травы. Он учил ее охотиться и брать след. Но каждый раз, стоило Венус сделать шаг ему навстречу – сплести венки для обоих, начать расспрашивать о семье или просто попытаться погладить по торчащим ежиком волосам – легат тут же становился холодным, отстранялся и торопился прекратить разговор, а то и уйти. Эта неопределенность мучила Венус, но она ничего не могла с собой поделать – ее тянуло к этому непостоянному зверю.

И теперь эти проявления нежности казались нереальными.

Она подошла к нему сзади и ткнулась в широкую спину носом.

– Как ты узнал, что я в беде? – пробурчала она ему в рубашку. От ткани, как ни странно, не пахло потом, хотя парень преодолел немалое расстояние. Девушка разобрала запах прелой хвои и грибов.

– У нас с тобой одна Луна на двоих, забыла? То, что ты рассказываешь ей, знаю и я.

– Но я не… – и тут Венус вспомнила, как в порыве чувств завыла в полнолуние и будто выплеснула всю свою боль.

Словно прочитав ее мысли, не оборачиваясь, волк кивнул. «Значит, мне не казалось. Между нами действительно есть связь!».

– Ради меня ты бросил все и прибежал сюда?

«Это самое меньшее, что я мог ради тебя сделать».

– Да. Немного устал в дороге… – усмехнулся воин. – Поэтому, если ты выделишь мне постель, я буду чрезвычайно тебе благодарен.

Венус засуетилась, и скоро волк в изнеможении упал на ее кровать. Сама Венус хотела заночевать с Авророй, но волк остановил ее.

– Подожди… сядь рядом.

Девушка осторожно присела на край кровати. Даже в обличье человека, Инвер свернулся по-собачьи в калачик, и взял Венус за руку.

– Кто это был? Расскажи мне. Может, и не стоило перегрызать ему глотку. Но он угрожал ребенку, и ты была так напугана.

– Стоило, – хмуро ответила девушка и рассказала волку все, что произошло с ней за эти полгода. Тот молча слушал, никак не реагируя на ее слова. Иногда Венус казалось, что волк заснул, и тогда она замолкала, но тогда легат чуть сжимал ее кисть, давая понять, что он слушает. Когда рассказ был закончен, Инвер вздохнул и нахмурился.

– Бедная. Что тебе пришлось пережить за столь недолгое время.

– Не больше, чем тебе, – усмехнулась девушка, осматривая волка. Не смотря на то, что зверя вымыли и расчесали, шерсть его все равно показалась тусклой и вытертой, а в человеческом обличии Венус увидела несколько новых шрамов на его шее. – Ты кажешься… потасканным.

– Все идет совсем не так, как я этого ожидал. Этот год будет сложным, – Венус вопросительно подняла бровь, не ожидая, впрочем, подробностей. Волк и не собирался рассказывать. – Не смотри так, я все расскажу, когда мы уже окончательно увидимся. А сейчас давай спать. Завтра в обед я уйду.

– Так скоро? – плаксиво протянула Венус. Он, конечно, понимала, что волк не останется с ней до конца срока, но отпускать его так рано была не готова. Ей хотелось показать ему дом, рассказать о матери и отце, о проклятии Айлин, познакомить с каждым из ребят.

– Да. Дома сейчас неспокойно. Я нужен там.

– Мне ты тоже нужен, – Венус начала беспокойно крутить в руках край простыни.

Волк нахмурился, но как-то устало, и Венус прониклась еще большей жалостью к зверю.

– Венус. Не надо начинать. Ты сама все прекрасно понимаешь.

– Конечно, Инвер. Прости.

Парень приложился губами к маленькой ладошке рыжей. Щетина неприятно уколола нежную кожу. Девушка только сейчас заметила, что зверь начал отращивать бороду. «А может просто ему некогда и негде бриться».

– Совсем скоро все будет только так, как мы этого захотим. Нужно лишь дождаться.

– А еще победить древнее зло, – пафосно продолжила девушка.

– Ты сомневаешься, что мы сможем? – усмехнулся воин. – Я – нет.

– Удивительно! – наигранно изумленно воскликнула Венус. – Ты раньше не верил в нашу команду.

– Я многое понял, красная волчица. Про наш отряд, про себя. Про нас с тобой.

– И что ты понял про нас с тобой? – осторожно спросила девушка, боясь, что волк отвернется к стене, вновь уйдя от ответа. Но Инвер продолжил.

– Вот что.

Волк отнял руки, которыми обхватывал пальцы девушки, и та с удивлением обнаружила на одном из пальчиков узкое серебряное колечко. Легатка даже не поняла, как оно там очутилось.

– Инв…

– Я понял, что не представляю своего будущего без тебя. Там, во время самого главного сражения, и после него, в мирные времена, ты будешь нужна мне. Я хочу пробежать с тобой по каждому полю на Алиоте, поохотиться в каждом лесу, завести свою маленькую стаю, а потом вместе подняться по дороге Луны. Прости, что так не официально, в спешке, но… ты будешь моей?

– Я уже твоя, волчик, – прошептала Венус.

– Тогда я самый счастливый волчик, – смущенно пролепетал Инвер и, приподнявшись на локте, обхватил свободной рукой Венус за талию и привлек к себе.

***

Завтракали воины на кухне у Анжил, не желая идти в столовую. Там все еще не было убрано после вчерашнего пира, и труп пирата лежал у входа. «Вот она, верность его морских крыс. Вожак перестал быть грозным… нет, вожак перестал быть – и его забыли тут же». Венус сидела на окне, щурилась на восходящее солнце и пила облепиховый чай. Анжил испуганно вздрогнула несколько минут назад, когда волк вошел в комнату за руку с Венус. Кухарка была отослана в город за покупками предусмотрительной леди Миррой, чтобы старуха не вмешалась в церемонию – мать была уверена, что та встанет на сторону Венус и принесет этим немало проблем, ибо убрать ее так же спокойно, как Фиара, семья Венга не смогла бы. А потому вернулась Анжил только сегодня ночью. Благо, она тут же прошла к себе и не увидела под покровом ночи трупа в столовой. На кухне ее встретили Аврора и Джефф, и рассказали обо всех событиях прошедшего дня. Анжил перепугалась и очень расстроилась, узнав о предательстве госпожи. Но поразмыслив, решила, что теперь ее госпожа Венус, и она со своим другом утром будет голодна, когда выйдет к завтраку.

И потому сейчас старушка подробно описывала рецепт морковного пирога, который Инвер имел неосторожность похвалить. Сам Инвер, смущенно улыбаясь, жевал уже третий кусок. Венус сочувственно смотрела на хищника.

– И в конце можешь кардрамоном сверху присыпать по вкусу. Попроси мать дома сделать, потом расскажешь, как получилось.

– Спасибо, Анжил. Обязательно попрошу… кого-нибудь.

Венус не подала виду, но по себя подумала: «Кого-нибудь. Насколько я помню, когда мы расставались, мать Инвера была жива. И отношения у них были вполне сносные. Но это, наверное, не мое дело. Или уже мое?». Она невольно покрутила колечко. Это тут же заметила Анжил.

– Ой, Венус, а что за колечко у тебя? Из припасов этого захватчика?

Девушка замялась и вопросительно взглянула на Инвера. Тот кивнул и показал старухе свое, точно такое же кольцо.

– Нет, это кольцо Венус подарил я. Мы обручены.

Он сказал это так просто, что Венус, у которой до сих пор дух захватывало от одной мысли о помолвке (а до утра она так и не сомкнула глаз, улыбаясь потолку и прислушиваясь к дыханию сопящего рядом воина), невольно восторженно выдохнула. Лицо старухи просияло, а по щекам тут же потекли слезы, одна за другой.

– Ох, как же вы…

Венус спрыгнула с окна, встала перед кухаркой на колени и обняла ее. Анжил зарылась лицом в густые волосы девушки. Руки ее гладили волчицу по спине, а в ухо кухарка шептала что-то про домашний очаг, кучу малышей и доброе имя.

– Хоть бы у меня разрешение спросили, – наигранно обиженно пробубнила старуха, отстраняясь от Венус.

– Каемся, – хмыкнул Инвер. – И первую зовем на свадьбу.

– А когда свадьба-то?

– Как только зло вселенское победим – прям сразу.

– Дожить бы… – вздохнула бабка.

– Доживете! – начал уверять ее воин. – До этого не так…

Вдруг он замолчал и насторожился. Зрачки его сузились, он весь обратился в слух. Венус предупредительно подняла руку, не давая ничего спросить старухе, и попыталась понять, что привлекло внимание волка. Но ничего не услышала.

– Гера. Она в беде. Здесь, недалеко.

На ходу обратившись, волк выскочил из кухни. Девушка побежала за ним, чуть замешкавшись и уверив Анжил, что ничего не случилось. Благо, длинные лапы волчицы позволили ей быстро нагнать спутника и к месту происшествия они добежали вместе.

На несколько лиг к северу от малинника, приютилась старая обветшалая хижина. Ребята рассказывала про нее Венус, говоря, что там живет старик со своей внучкой, но девушке было не до визитов к странному обитателю леса. Сейчас этой старик со своим ребенком стояли в дверях хижины. Девочка плакала, жалась к старику, который размахивал перед собой тлеющей палкой. Перед ним, загораживая обоих, стояла волчица и рычала на троих других волков, которые при виде Инвера, тут же переключили внимание на него.

– Что вы здесь делаете? – зарычал легат.

– Инвер! – закричала волчица. – Их послал Амрон!

Волк царапнул землю. Венус стояла чуть позади воина и видела, как трое волков начали обходить ее зверя. Почти машинально, Венус отметила: «У серого опалены глаза, видимо, старик постарался. Видит он плохо, поэтому старается подойти как можно ближе. У того, что посветлее, стерты лапы – он постоянно переминается и пытается найти удобную для атаки позу. А вот черный опасен. Он прямо пышет здоровьем. Хотя голову кренит набок очень странно».

– Инвер, – заговорил черный волк. – Ты понимаешь, что тебе лучше не возвращаться. Ты не вожак и никогда им не будешь.

– Луна дала свой ответ, которому все обязаны подчиниться.

– Ты такой самоуверенный. Отчего же ты постоянно сбегаешь?

– Я говорил, у меня дело.

– Ммм, – многозначительно протянул волк. – Смотрю, по стопам отца пошел. Трешься со всякими… суками. Ты же как никто должен знать, что бывает от так встреч. И какие это приносит проблемы.

Злость исказила морду черного волка. Казалось, его противник ударил по больному. Венус не совсем понимала, о чем они говорят, но знала, что разговоры о чистоте крови всегда распаляли в ее друге нездоровую страсть.

– Забери свои слова обратно или я вобью их в твою глотку силой. Это – моя невеста и твоя будущая вожачка, так что будь добр…

– На такое даже отец не пошел, – сплюнул серый волк. – Всех своих сук он стыдливо прятал, а вожачкой сделал чистокровную волчицу. Но тебе никогда не стать таким вожаком, как он, так что я даже не переживаю, что мне придется служить такому, как ты. Ведь ты станешь падалью и очень скоро.

Черный присел, приготовившись к прыжку. Венус ждала, что Инвер прикажет ей уйти и уже готовилась поспорить, но внезапно он шепнул:

– Венус, защити меня слева.

Слева стоял волк со стертыми лапами. Девушка уже готовилась бить по ним, когда слух ее разрезал мерзкий, высокий звук. Он будто вынимал ее мозги из черепной коробки. Рыча от мучения, она огляделась. Остальные волки чувствовали то же, что и она. Она обернулась к хижине. Ребенок уже скрылся внутри, а старик выудил непонятно откуда свисток и дул в него. «Отпугиватель собак. Против нас он тоже работает».

Волки-преследователи заскулили и один за другим скрылись в лесу. Гера легла на землю и начала кататься, передними лапами пытается заткнуть себе уши. Инвер толкал Венус в бок и что-то рычал.

– Обратись! – наконец разобрала девушка. Тут же повиновавшись его совету, она избавилась от звука.

– Хватит! – подбежала она к старику. – Это хорошие волки.

Тот перестал свистеть и недоуменно сказал:

– Кто ты? Ты была волком только что!

– Я человек, который умеет превращаться в волка. Так… бывает. А это волки, которые умеют превращаться в людей.

– Пусть превратятся, я не верю!

Инвер перестал трясти головой и обратился. Волчица застыла, лежа на земле, но никак не изменилась. Она прикрывала закатывающиеся глаза и мелко тряслась.

– Эта пришла с теми волками! Она плохая! – старик снова засвистел, но Инвер взлетел по покосившейся лестнице, жалобно заскрипевшей под его ногами, и ударил воина по руке, выбив свисток изо рта.

– Она давно не обращалась, ей нужно время. Но она защищала тебя! Неужели ты совершенно безголовый, чтобы понять это? Хотя о чем я. Столько веков на свете прожил, а ничего не знаешь про Обращающихся, будто никогда из этой хижины не вылезал.

Волк подошел к лежащему на земле зверю.

– Гера, идем. Я отведу тебя в безопасное место.

Оставив позади старика и его внучку, волки двинулись в обратный путь, во время которого Венус успела разглядеть девушку. Точнее, волчицу – вновь появившаяся так и не обратилась. Она была намного ниже Инвера, грязно-бурого цвета. С ее появлением, Инвер будто забыл про существование Венус, всю дорогу болтая с новоприбывшей. Девушка не хотела признавать, что ее это обижает, но в глубине души ее что-то грызло. Он попыталась прислушиваться, но ничего не понимала из потока имен, описания ритуалов и фактов из истории племени воина, о которых спорили волки.

Так они добрались до дома. От ванны, любезно предложенной Венус, Гера отказалась. Воины вышли на задний двор. Венус села было подле Инвера, но тот попросил ее уйти.

– Ты не оставишь нас ненадолго? Мы должны обсудить дела семьи. Пока тебе не стоит в это ввязываться.

Не смотря на то, что волк сказал это очень заботливо, что-то внутри Венус грызло ее и подначивало ответить как-нибудь колко. «Пока? Может мне вообще не стоит входить в твою жизнь?». Но вслух она сказала лишь:

– Хорошо. Приходи позже.

Войдя в свою комнату, девушка места себе не находила. Так и проходила она весь вечер из стороны в сторону, периодически выглядывая в окно и высматривая волков. Они сидели рядом. Иногда бурая волчица вскакивала и принималась что-то бурно доказывать Инверу, но тот лишь поднимал вверх лапу, осаживая ее. О чем они говорили, Венус с такого расстояния разобрать не могла. Она даже хотела попросить Аврору подслушать, но затем подумала, что они все равно ее учуют.

Инвер вернулся к десяти часам. Заслышав его шаги за дверями, Венус вывалила на стол все свои травы и начала делать вид, что перебирает их.

– Привет.

– Виделись, – девушка пыталась отвечать сухо, чтобы дать понять, как ее расстраивает поведение друга. – Как Гера?

– Отправилась охотиться, – Инвер, казалось, не замечал ее тона. Он прошел по комнате, понюхал листочек, лежавший на столе, потешно поморщился (Венус едва удержалась от улыбки) и улегся на кровать.

– Я бы могла ее покормить.

– Она не любит человеческую еду, – откликнулся воин, закрывая глаза. – Как и человеческий образ.

– Она может лечь спать в зале, там удобный диван.

– Она ляжет на улице. Гера любит спать под открытым небом.

Венус переломила в руках какую-то пахучую веточку.

– А ты так хорошо знаешь, что Гера любит, а что не любит, – чуть ли не прошипела она.

Инвер резко встал с дивана, прошел по комнате и встал перед девушкой.

– Кажется, я начал понимать. Что ж, ты права, я знаю о ней почти все. Мы очень много времени проводим вместе. У нас с ней нет друг от друга секретов.

Каждая фраза болью отзывалась в сердце девушки. Она смотрела прямо в глаза воина, ожидая увидеть там злость или осуждение, но не увидела ни того, ни другого. Инвер оставался спокоен, как и всегда.

– Все потому, что мы с ней выросли вместе. Мы брат и сестра. А ты – моя невеста и несносная ревнивица. Не ожидал от тебя. Доброй ночи.

– Инвер, я… прости.

Венус стало невыносимо стыдно за свою сцену ревности, но волк будто не слышал ее. Он разделся и лег в постель. Венус уже не хотелось перебирать свои травы, но если бы она их так оставила, они погибли бы. Спустя час, девушка, наконец, смогла улечься рядом с воином, не смея его тронуть. Волк нарушил молчание.

– Мы уйдем завтра на рассвете. Можешь не провожать, лучше поспи. И если что, я не обижаюсь.

– Ага… – проскулила Венус.

Воин повернулся к девушке и, увидев ее заплаканное лицо, тяжело вздохнул. Шершавой ладонью он принялся оттирать ее щеки, при этом разговаривая как с несмышленым ребенком.

– Я понимаю, что тебе тяжело. Ты не знаешь меня. Я ничего тебе не говорю, не открываюсь. Но пока… так надо. Скоро я вернусь к тебе, во всем блеске и славе, и ты все про меня узнаешь. Но не сейчас. Сейчас просто верь мне. И знай, что я тебя…

Зверь замолчал.

– И я тебя, Инвер.

«Почему ему так сложно это сказать? Опять дело в семье? Надеюсь, когда-нибудь я это услышу».

***

Венус действительно хотела проводить волков, но когда она проснулась, совершенно разбитая, с отекшим от слез лицом, солнце стояло уже высоко, место воина успело остынуть, а букет синеглазок на столе немного завял. К букету прилагалась записка:

«Еще раз прости, если я тебя обижаю своим поведением.


      Ты мне очень дорога.


      Спасибо, что ты моя».

Утерев слезы, Венус вышла к завтраку. Столовая была убрана. Ни пятна, ни следов крови, будто не тут пару дней назад творилось невообразимое. В вазах и горшках вновь стояли цветы, скатерти и занавески сменили на чистые. Венус задумалась, куда исчез труп Брасмира. У ее семьи было свое собственное кладбище, за несколько километров отсюда, но девушке не хотелось думать, что этот бандит будет лежать рядом с отцом и братом.

Ребята радостно заголосили при виде своей хозяйки.

– Ура укротительнице пиратов! – вскричал Фиар.

Девушка смутилась. Она заметила, что свободно лишь одно место, во главе стола, там, где раньше сидела леди Мирра. Подле него, на ее собственном месте, сидела Аврора. Венус замешкалась, и тут в ее голове прозвучал голос подруги: «Не сомневайся. Ты теперь тут главная. Нас бы не было без тебя». Мысленно Венус поблагодарила пуму и села на место. Тут же начался поздний завтрак, во время которого они с Авророй обсудили дела прошедших дней и попытались решить, что им делать дальше. Венус как раз рассказывала, как Инвер начал ругаться со стариком, как Аврора вдруг спросила:

– Почему он сказал про несколько веков? Этот мужчина выглядел так старо?

Венус задумалась.

– Да нет. Я, на самом деле, и стариком бы его не назвала. Зрелый мужчина. Правда, одежда у него очень старомодная. Но сам он нет, не стар.

– Тогда почему Инвер так сказал?

– Я не знаю, – пожала плечами Венус. Она пока не понимала, к чему клонила подруга, и лишь подложила к себе в тарелку еще кусок пирога. Наконец можно было не экономить, не пересчитывать запасы и не откладывать все на будущее, к приезду Брасмира, к свадьбе. Можно было начать жить здесь и сейчас. И Венус это нравилось.

– Не хочешь еще раз к нему наведаться? Просто что меня волнует. Мужчина, которого твой жених…

– Эй! Я не говорила тебе, что он мой жених! – вспыхнула Венус. Видимо, она сказала это слишком громко, потому как сидящие рядом Фиар и Джесс обернулись и удивленно вскинули брови. Девушка не вольно закрыла рукой кольцо. Она понимала, что это глупо, но пока не хотела никому из ребят говорить о помолвке, которая произошла так внезапно и до сих пор иногда казалась Венус просто сном. Аврора шикнула на ребят, те вернулись к еде. Пума вновь обратилась к подруге:

– Но я не слепая, кольцо вижу. Так вот, твой жених называет многовековым старика, который живет в лесу в старой хижине с маленьким ребенком. Как минимум странно, а вообще должно насторожить.

– Ты права, сходим туда сегодня. Надеюсь, я вспомню дорогу. Но сначала я хочу кое-куда заглянуть.

После завтрака Венус повела Аврору в покои матери. Она очень давно не была в этом крыле, наверное, с тех самых пор, как сюда прибыли ребята, и Венус переехала в их крыло дома. Потом она заглядывала лишь однажды, поговорить с сестрой, но это было под покровом ночи, и волчица мало что сумела разглядеть. Здесь по-прежнему царили запустение и разруха. Пыль клоками клубилась под ногами девушек, темные углы под потолком облюбовали огромные мохнатые пауки, а воздух, казалось, стал тяжелым и ощутимым от грязи. Так выглядел весь дом всего несколько месяцев назад, но Венус уже отвыкла от этих видов.

– И они были согласны в этом жить, только бы мы сюда не заходили, – протянула Аврора. Она провела пальцем по зеркалу, на котором не осталось даже следа – таким плотным был слой грязи, зато палец девушки окрасился в черный. Та брезгливо вытерла его о ковер, и палец из черного стал сизым, а в воздухе повисло облачко густой пыли.

– Зато теперь, когда обе они сбежали с пиратами, мы может делать здесь все, что захотим. Я думаю, мы можем даже начать переселять сюда ваши семьи. С этим крылом места должно хватить всем. А если что – построим еще дом. Так ведь?

Аврора удовлетворенно кивнула. Девушки подошли к некогда белой двери с засохшим много лет назад венком незабудок, прибитых на уровне глаз, толкнули ее и вошли в покои леди Мирры. Здесь было на удивление чисто. Сохранились и дорогие ковры, и зеркала, и даже балдахин над кроватью. «Мама распродала весь дом, но свои покои не тронула. Похоже на нее».

Девушка подошла к письменному столу. Там, в витых рамках, стояли портреты. В основном на них была изображена леди Мирра, в разные периоды ее жизни, от младенчества до зрелых лет. На одном рисунке была их семья, в полном составе. Венус смутно помнила тот день, когда был нарисована эта картина. Это было самое начало лета, семья расположилась на веранде в левом крыле доме. Девушке тогда было около пяти, на портрете она прижалась к отцовской ноге и не желала менять позу. Таин и вовсе была малышкой и сидела на руках у леди Мирры, прижав к груди красивую белокурую куклу, похожую на свою хозяйку. Позади нее стояли Шайлин и Карас, старший брат. Они с Венус не были особо дружны – воин готовился поступать в золотой легион Правителя сколько Венус себя помнила, и был постоянно занят то тренировками, то изучением права, то разговорами с наставниками из числа приближенных Правителя. Но однажды Венус случайно разбила вазу, украшавшую восточный коридор дома. На шум тут же начала спускаться ее нянечка, Эмиль, отличавшаяся строгим нравом и обязательно пожаловавшаяся бы на это матери. Девушка уже приготовилась к наказанию, но Карас, оказавшийся рядом в этот момент, взял вину на себя. Этот незначительный эпизод глубоко запал в память Венус, и сейчас, глядя на лицо брата – такое серьезное и мужественное, она почувствовала, как по щеке ее бежит слеза. «Как же ты мог умереть. Ты был таким сильным и смелым. Ты должен был стать хозяином этого дома, ты, а не я».

Наконец, девушка оторвалась от разглядывания картины и начала один за другим открывать ящики, доставать оттуда бумаги и выкладывать их на стол. Весь вечер они с Авророй потратили на изучение документов матери. Большинство из них представляли ничего ценного – договоры купли-продажи земель, животных, товаров. Венус с грустью заметила, что после смерти отца их хозяйство только убывало. Другую часть документов составляли приглашения на балы и званые вечера, которые, впрочем, также прекратились после смерти отца. Вскоре Венус с полувзгляда начала определять письма такого толка и тут же откладывала их в сторону.

Но несколько документов заинтересовали и напугали ее.

Первым было письмо, написанное на грязной засаленной бумаге. Подписано оно было неким Гарри Д. и было словно ответом на письмо леди Мирры. Гарри писал:

Увожаемая леди!

Мы с ребятами покумекали и не поняли конечно до конца зачем вам это, но решили что не спрашивать. Надо так надо. Нам конечно не особо приятно дело иметь с этими ребятами, они страные слишком. Но если как вы пишете они деньгами не обижают то почиму не попробовать. Мы до лета в Каховке сидим, а к лету тогда перебиремся к Дубровке.

Венус понадобилось минут пятнадцать, чтобы разобрать кривой почерк разбойника. «Мама переписывалась с ними и звала сюда, но зачем? И что за странные ребята, которые деньгами не обижают?». Но со следующим письмом пришлось понимание. Оно было выполнено на черной вощеной бумаге. Белые буквы, от которых пахло известью и еще чем-то неприятным, жались друг к другу, будто боялись писавшего их.

Леди Мирра.

Сказать, что наш приход был удивлен, когда получил Ваше письмо, – не сказать ничего. Вы правы – мы нуждаемся в покровителях, но, насколько мне известно, Вы и Ваш дом сейчас и сам остался без защиты. Не подумайте, что я глумлюсь, нет. Я предлагаю объединить наши силы и вместе работать над высшей целью – поисками панацеи. Я принимаю Вашу помощь. Если эти разбойники действительно готовы поставлять нам «объекты» и после этого у нас не будет проблем с законом, то мы готовы оплачивать их труд по расчет 3 злотых за голову до 3 лет, 2 злотых – после трех. Вам же с каждого «объекта» будет причитаться по 50 сребряных. Если наши условия Вас устроят, дайте знать.

С уважением, З.

Несколько минут девушка просидела, не в силах поверить в то, что она прочитала. Пума замерла после нее, не смея пошевелиться.

– Как она могла? – прошептала Венус. – Это же дети.

– Ей нужны были деньги, – склонила голову пума. И тут же, предупреждая возмущение подруги, добавила. – Я не оправдываю ее, но понимаю, почему она это делала. Что ж, главное, что мы не допустили этого.

– Но сколько подобных историй происходит по всей стране? – чуть не плача откликнулась Венус. – Сколько детей пропадает и никто даже не догадывается куда?

Блондинка грустно покачала головой и начала снова рыться в бумагах, разбросанных теперь по всей комнате. Наконец, она нашла то, что искала. Конверт, из той же бумаги, на которой было написано письмо. Аврора протянула егоВенус. Та вчиталась в обратный адрес.

– Почтамт Бумажного района Джаримеса. Они не афишируют адрес. Видимо, и мама писала до востребования.

– И что ты думаешь делать? – Аврора складывала бумаги обратно в шкафчик. Венус непонимающе склонила голову. – Ну, ты узнала примерно, где они обитают. При желании можно их найти. И наказать.

– Я… если честно, не думала, – рыжая растерялась. Аврора разочарованно вздохнула.

– Вот отсюда все проблемы. Всем все не нравится, все против, но как сделать что-то…

– А что я могу? – обиженно протянула Венус. – У них огромная организация, наверное. И серьезные покровители.

– В любой организации есть слабости. Даже разбойники, которые держали в страхе нас столько лет, оказались совершенно неподготовлены к пуме. Да и эти служители сделали ноги. Они обычные люди, пойми. Не боги. И справиться с ними можно как с обычными людьми, – чуть погодя, девушка продолжила. – Но я не давлю на тебя. Просто… надеюсь, когда-нибудь ты решишь эту проблему, Избранная.

Аврора вышла из комнаты. Венус машинально продолжила собирать бумаги и складывать их в ящик стола. «Наверное, стоило сложить все аккуратнее», – подумалось девушке, когда дверца отказалась закрываться. Венус толкнула ее. Потом еще, и еще. Раздался треск старого дерева и ящик, развалившись на доски, обрушился вниз. Венус злобно зарычала и хотела выйти из комнаты, но привитая матерью тяга к порядку не позволила ей этой сделать. Девушка встала на колени, чтобы достать бумажку, залетевшую под кровать. Она никак не могла дотянуться до нее и, в итоге, просто легла и поползла к ней. Наконец схватив непослушный листок, девушка вытянулась на полу, пытаясь отдышаться. Взгляд ее натолкнулся на пачку бумаг, перевязанных бечевкой и закрепленной на днище кровати. Девушка оторвала бумаги и вылезла наружу. Сев на кровать, она начала перебирать бумажки. Они были полезнее тех, что хранились в столе. Здесь была дарственная на дом от Правителя, свидетельства о рождении всех детей леди Мирры, справка от галифаксов, что Карас Венга «погиб в результате утопления», злобное письмо-вызов от Правителя, адресованное ее отцу, в котором Правитель обвинял его в убийстве особы высокой крови. После шло извещение, в котором говорилось, что «Мандор Венга был казнен 11 числа Месяца Белых Деревьев за государственную измену, в захоронении на кладбище для благородных господинов на территории дворца ему было отказано». Венус отерла глаза от слез, пообещав себе до возвращения к Энею посетить могилу отца, и взяла в руки последнюю бумажку. Она была черна как ночь, и сердце Венус заколотилось сильнее, когда она прочла первые строки.

Леди Мирра!

Мои люди сообщили мне, что сделка наша, за которую вы так ратовали, была сорвана. Очень надеюсь, что не Вы послужили причиной, однако люди говорят, что Ваша дочь непосредственно приложила к этому руку. Да, Вы уже писали, что отрекаетесь от нее и не несете никакой ответственности за ее поступки, однако я не привык к неожиданностям на работе. Поскольку наши посредники во главе с Гарри Догинсом, по моим сведениям, были перебиты, я жду от Вас новых вариантов нашего сотрудничества. Вы зарекомендовали себя как отличного поставщика «объектов» и не хотелось бы, чтобы это маленькое недоразумение разрушило нашу многолетнюю дружбу.

Жду письма.

Внизу была приписка:

Если же Вы захотите увидеться лично, то спешу сообщить, что наш любимый бар был закрыт. Теперь по пятницам я решаю накопившиеся вопросы в таверне Миколса, столик 4. Пароль тот же.

Мысли Венус лихорадочно забегали. «Она уже давно работает с ними. Ах, мама. Зачем ты это все затеяла. Но ничего. Я постараюсь со всем разобраться. Но сначала – тот старик в лесу. Надо все-таки понять, что имел в виду Инвер».

***

Дорогу Венус вспомнила сразу. Еще на подходе к дому девушки услышали стук топора. Выйдя к хижине, они заметили ребенка, сидевшего на крыльце дома и читавшего старую потрепанную книжку, явно не раз порванную и заклеенную. Девочка при виде них тут же сложила книгу и юркнула в дом. Через минуту в проеме показался любопытный нос и один глаз. Мужчина же, раздетый по пояс, колол дрова. Он был поджарым и мускулистым, тело его вовсе не походило на тело старика, и Венус начала сомневаться в словах Инвера. Заметив девушек, он отвернулся, закрывая что-то на груди, и быстро натянул рубашку. Но Венус успела заметить, как что-то золотом блеснуло на солнце.

– Опять ты? Чего тебе надобно? И кто с тобой? – специально или нет, он перехватил топор поудобнее. «Пытается нас напугать?».

– Ты не запустишь в нас топором, если я скажу, что эта девушка может стать пумой? – издевательски протянула Венус. – Нет? Хорошо, потому что мы хотим просто поговорить.

– Видит первая семья, мне не о чем с вами разговаривать, – он отбросил топор и повернулся в сторону дома. Венус оббежала его кругом и встала, преграждая дорогу. Она заглянула прямо в глаза воину и все поняла. В них она увидела то же, что в глазах хозяина цветочной лавки в Коноре. Усталость.

Она продолжила тихим, проникновенным голосом.

– Ошибаешься. Я верю, что мы можем помочь друг другу. Скажи нам, кто этот ребенок? Откуда он у тебя?

– Она с отцом ехала из Мозжбена в Катир, когда на них напали разбойники, – он говорил отрывисто, явно желая поскорее закончить этот разговор. – Отца убили, а ее оставили на дороге, где я ее нашел. Мать ее умерла от чахотки, да забери Азитар ее душу в свой светлый дом, поэтому ее отец переезжал. Других родственников она не знает. Надо было оставить ее там? – он нахмурился.

– Нет, ни в коем случае. Тут ты поступил верно. Но… что до тебя? Кто ты? – спросила подошедшая Аврора.

– Я никто, – развел руками мужчина глядя куда-то поверх голов девушек. – Человек без прошлого и будущего. Это все, что вам стоит знать.

– И все же, я знаю больше, – продолжила Венус. – Отшельник, аскет, про которого мой друг говорит, будто он застал несколько веков, но на вид ему не дать больше сорока. Ты употребляешь в речи такие выражения, которые помнят только летописи нашей семьи. В конце концов, ты рыжий! А на золотом медальоне на твоей шее мы наверняка увидим лисицу, окружившую лилию. Ты – Сайфар Первый, мой далекий предок и возлюбленный Айлин, хранительницы Озера.

Мужчина, напряженно смотревший на нее во время этого обличительного монолога, обезоружено вздохнул и вытащил из-под рубашки медальон.

– Ты права, девочка. Меня зовут Сайфар. Много веков я живу здесь, боясь того, что ждет меня в Озере.

– Пока ты здесь боишься, умирают люди, – жестко ответила Венус. – В том числе, и твои потомки. Будь настоящим мужчиной! Вернись к той, что ждет тебя все этой время.

– Она убьет меня! – плаксиво протянул Сайфар.

– Она подарила тебе несколько веков беззаботной жизни!

– И я потратил их абсолютно бездарно.

– Сейчас что-то изменится?

Вопрос поставил мужчину в тупик. Ребенок спустился по лестнице, прижался к его ноге и вдруг захныкал, будто понимая, о чем говорят взрослые. Воин наклонился к ней и поднял на руки.

– Пойдемте, я накормлю Мари. И для вас чай найдется.

«Стоит ли доверять ему? Вдруг подсыпет чего в чай?» – пронеслись в голове у Венус опасения подруги. «Я травница, учую, если что».

Они вошли в темную комнату, которая представляла собой и коридор, и кухню. Кровати, сделанные из мешков, набитых старым тряпьем, стояли тут же, в углу, и были ограждены занавеской из полинялой простыни. Глядя на скудность обстановки, Венус подумала, что ее предок за столько лет полюбил аскетичный образ жизни. На деревянный сто, явно сделанный самим Сайфаром и потому невероятно покосившийся («Как он еще не упал-то?») воин начал выставлять всевозможные варенья и мед в деревянных мисках. Затем взял большой железный чайник, налил в него воды из стоявшего тут же ведра, закинул внутрь несколько травок из коробочек и мешочков, валявшихся по всему дому (Венус разглядела ягоды черники, болиголов и черномарьник и удовлетворенно кивнула – травить их никто не собирался). Затем рыжий обхватил чайник большими ладонями, и они чуть засветились мягким желтым светом. Вода в чайнике тут же вскипел, и мужчина разлил ароматный чай по вырезанным из темного дерева стаканам.

– Присаживайтесь, – воин указал рукой на два пенька, служивших им стульями. – Я еще с улицы принесу.

Венус села. К ней тут же подошла Мария и протянула маленькие ладошки к лицу девушки. Рыжая заметила, что девчонка выглядела довольно упитанной для тех условий, в которых она росла. Щекастое личико обрамляли колючие, торчащие во все стороны черные волосы. Вздернутый носик и зеленые глаза придавали личику задорное выражение, а вкупе с длинным мешковатым платьем, которые раньше явно служило рубашкой Сайфара, девчонка была похожа на маленькую ведьмочку из сказок.

– На ручки? Ну иди сюда, ласковая, – волчица подхватила девчушку. Та радостно закричала и тут же начала играться с волосами девушки, которые последнее время отрасли невероятно длинными. «Интересно, сейчас они длиннее, чем у Анагон?».

– Нравится, Мари?

– Нраица, – задумчиво протянула девчонка. – У меня тоже такие буут.

– Непременно, – улыбнулась Аврора.

Вернулся хозяин со «стульями». Чаепитие началось в полной тишине. Венус не знала, как начать уговаривать старика, а тот, казалось, погрузился в свои воспоминания и не отрывал взгляда от носика чайника. В руке он крутил свой медальон. Такой же, какой в свое время в сердцах выбросила в реку Венус. «А он столько столетий его хранит».

– Я ведь ничего не успел, – внезапно подал голос воин. Голос был похож на скрип двери, потому рыжая переспросила.

– Что?

– У меня была вся вечность. Но я ничего не успел.

– Ты дал жизнь нашему роду. Он один из древнейших на Западе. Твои потомки были здесь Правителями и военачальниками.

«А твой последний отпрыск и вовсе Избранный».

– Да, но это все заслуги моих детей. Которых я оставил, инсценировав собственную гибель. Когда умерла моя супруга, когда начали стареть мои дети, а я оставался молодым и полным сил, я понял, что за дар преподнесла мне Айлин. Я не смог объясниться с семьей, рассказать, что со мной произошло. И тогда я решил просто умереть для всех.

– Твои вещи нашли на берегу Бархатного моря. Все решили, что ты решил поплавать, но что-то случилось в воде.

– Да, так и было задумано. Я решил, что, раз Сайфар умер, то ему на смену пришел кто-то другой. Кто-то, кому можно все. И этот кто-то стал жить в свое удовольствие. Путешествовал, встречался с женщинами, дрался ни за что, ради собственного развлечения, – он понизил голос до шепота. – Я не сделал ничего хорошего за всю эту подаренную жизнь!

– Ты спас Марию, приютил ее.

Рыжеволосый воин склонил голову и исподлобья улыбнулся девчушке. Та засмеялась в ответ, и тут же Сайфар помрачнел.

– Я поселился тут год назад. Летом в эти края пришли разбойники. Меня они не трогали, и я решил ничего не предпринимать. Хотя знал, что в округе нет ни одного мужика, способного с ними разобраться. Если бы я не струсил, не поленился, может, ее отец и был бы жив.

– Но если бы ты ее не взял к себе, то и ее бы не было, – возразила Венус. – Все мы совершаем ошибки. Другой вопрос – делаешь ли ты что-то, чтобы искупить свою вину.

Воин лишь покачал головой. Девушка продолжила.

– Айлин дала мне три месяца, чтобы найти тебя. После этого она вновь начнет убивать.

– Убивать? – ошарашенно переспросил Сайфра. Венус пересказала ему события последнего времени. Старик всерьез задумался. Потом, совершенно неожиданно для Венус и Авроры, по его щекам потекли слезы.

– Из-за моей трусости страдают мои дети… и другие. Ты права. Я должен принять свою судьбу. Последнее время я думаю об этом все чаще, и если уж вы сами пришли за мной, то это знак. Только… вы позаботитесь о Марии?

– Не переживай. У меня таких полдома.

Сборы не заняли много времени. Сайфар бросил в заплечный мешок платье Марии, в котором она, видимо, была, когда он нашел ее. Туда же отправилась ее расческа и любимая и единственная кукла. Напоследок воин еще раз осмотрел свое жилище. Затем тяжело вздохнул и кивнул Венус:

– Пора. Идем.

***

Венус не смогла смотреть, как воин прощается с ребенком, поэтому ждала его и Аврору у спуска к Озеру. В начале одиннадцатого они встретились и двинулись вниз. Через несколько минут показалось Озеро, которое пенилось и бурлило, предчувствуя, кто идет к нему. Девушки остановились у кромки деревьев. Сайфар чуть затормозил возле Венус, снял с шеи медальон и протянул его девушке.

– Держи. Теперь ты глава семьи. Пусть наш род будет достойным.

Венус медленно кивнула. Она надела медальон на шею и ощутила его тяжесть, от которой успела отвыкнуть. А может, он только показался ей тяжелым, ведь вместе с ним на ее шею легла огромная ответственность.

Сайфар прошел дальше и заступил в воду.

– Айлин, моя любовь. Я пришел.

Птицы замолкли, и затих ветер. В наступившей тишине, когда девушки не смели даже дышать, воды Озера расступились и, как и в тот раз, появился силуэт девушки. Она была разгневана, волны бегали по ее волосам, подол призрачного платья трепетал. Она подняла руку и обличительно наставила на воина указательный палец.

– Ты все-таки явился! Спустя столько лет!

– Прости меня… – еще ниже склонил голову мужчина. Венус стало его невозможно жаль. Так или иначе, он был ее предком, ее родственником, пусть и таким далеким, что он к ней ничего не чувствовал, но сама Венус вдруг отчетливо поняла, что сама отправила на смерть последнего мужчину своего рода, остававшегося в живых. Она дернулась, но не смогла сойти с места.

– Простить? Я спасла тебя, подарила тебе бессмертие, и ты ушел! – окончания фраз превращались в клокочущие крики. – Ты бросил меня на несколько веков.

– Я был очень неправ. Мое место рядом с тобой, моей спасительницей. Прошу, прими меня обратно. Я хочу быть с тобой, – покорно склонил голову воин.

Призрак задумалась. Воды стали спокойнее, легкие волны набегали на берег и тут же исчезали. Айлин все же была девушкой, с добрым и всепрощающим сердцем, которая так долго ждала и верила. Уже мягче, божество добавило:

– Ты действительно этого хочешь? Ты отказываешься от всех прошлых радостей? Отрекаешься от этого мира?

– Тысячу раз «да».

– Иди ко мне, рыжий воин, – она протянула к нему полупрозрачные руки, с которых, струясь, стекала вода.

Сайфар начал свое медленное движение. Венус до последнего боялась, что он развернется и убежит. Ей было жалко его, хотя она и понимала, что все правильно. Наконец, вода сомкнулась над головой воина, призрак, как и в тот раз, растворился в воздухе, а волны вынесли на берег застывшую в камне лилию. Венус подобрала ее и развернулась к Авроре.

– Еще с одним делом покончено.

– Да, – пожала плечами Аврора, которая, казалось, уже перестала удивляться историям, происходящим с ее подругой. – Что теперь?

– Я хочу вернуть нашей семье доброе имя. Да, умерших не вернуть, но все должны узнать правду. Я напишу моей старшей сестре, Шайлин. Она оставила этот дом очень давно и больше не выходила на связь, но я попробую. Надеюсь, она согласится на встречу, и мы вместе решим, что делать дальше.

– Хорошо, поступим так, – Аврора подняла на руки Марию, которая начала уже засыпать прямо на ходу. Ребенок прижался к ее груди и затих. Легатка подумала, что Кайра и Мария одного возраста и, наверное, подружатся, а лучшей матери, чем Аврора, и лучше семьи, чем ребята, ребенку тут не найти. Пума спросила, чуть покачивая малышку:

– А почему Шайлин не общалась с вами столько лет?

– Они… не очень хорошо расстались с мамой. Совсем нехорошо.

Венус задумалась, вспоминая события тех дней. Шая только вступила в пору замужества, как мать тут же начала устраивать пышные балы, на которые приглашала самых богатых и самых глупых женихов со всей страны. Венус и Шайлин вечерами обсуждали их, поедая конфеты и хихикая то над принцем Госским, который не знал, сколько морей омывает Алиот, то над герцогом Флоренским, который плевался от одной мысли о бутерброде с сыром и вареньем. Но шутки кончились, когда леди Мирре надоели привереды дочери, и она сама выбрала ей жениха. Сейчас Венус понимала, что Джей Затон не был таким уж и плохим. Да, он не хотел кормить с ними муравьев, искать красивые камушки на берегу Озера или бегать наперегонки до лисятника. Наверное, он просто был слишком взрослым. Но это в глазах тогдашних Венус и Шаи был страшным преступлением.

Шайлин решила проблему радикально – сбежала из дома. Помог ей в этом Тай – собачник при доме Венга, который был давно в нее тайно влюблен. Впрочем, тайной это было только для Шайлин. Ребят долго искали, а когда они сами вернулись домой, спустя полтора года, оказалось, что девушка глубоко беременна. Без огласки было проведено венчание, и леди Мирра, несмотря на все возражения мужа, выгнала девушку из дома. Лишь одно письмо получила Венус за все это время, в котором говорилось, что у сестры и ее мужа все хорошо. Он нашел работу при дворе Правителя и теперь они разводят собак на острове на южной оконечности материка. Венус не знала, ни что это за остров, ни какую фамилию теперь носит сестра, поэтому решила разослать письма во все уголки страны.

Все это за секунду пронеслось в голове девушки. Она обернулась было пересказать все подруге, но та лишь кивнула, показывая, что уже все знает.

Тем временем девушки подошли к дому. Там, к их удивлению, их ждал Джефф.

– Венус! Все получилось?

– Джефф, ты разговариваешь? – радостно воскликнула девушка.

– Да! Я будто проснулся. Или нет, будто вынырнул из воды. Все это время я все видел и слышал, но в голове словно вода была вместо мозгов, не мог ни ответить, ни сказать ничего. А полчаса назад – пам! – и выпала пробка. И вода вытекла вся. Ну, то есть хорошо все стало. Я мамку как позвал, нормально позвал, не мыча, так она расплакалась сразу. И до сих пор плачет. А я не могу, когда женщины плачут, вот, вышел вас встречать. Спасибо, Венус. Ты меня спасла.

Венус поняла, что сама готова расплакаться, а потому просто обняла парня.

– Мы очень рады, что ты вернулся. Тебя не хватало.

– Ага, некому было до колодца сходить, – шутливо бросила Аври, ткнув парня кулаком в бок, но было видно, что и она рада его возвращению. – Ладно, пойду детей познакомлю. И попробую уложить спать.

Джефф с удивлением воззрился на Марию, которую, казалось, только сейчас заметил.

– Эээ?

– Завтра, все завтра, – откликнулась Венус, которая внезапно поняла, насколько сильно она устала. – Доброй ночи.

Но придя домой, Венус до первых лучей писала записки с одинаковым содержанием:

«Ищу потерянную много лет назад сестру. Если ты рыжая, как лиса, любишь сливовое печенье и божьих коровок, умеешь гадать и однажды сбежала из дома с лучшим другом собак, то прошу, откликнись.

Я жду тебя дома.

В.»

Клир XI

Птицы, которых Венус разослала во все уголки страны, вернулись через неделю. Одна из них принесла добрую весть – Шайлин нашлась на Азорских островах, где жила с семьей мужа и их детьми, и была готова встретиться с сестрой.

«Пожалуй, ты единственная, на кого я не держу зла. Буду рада повидаться, мой солнечный лучик».

В качестве времени встречи сестра предлагала последний день Месяца Начала Года, а местом выбрала Манорские Воды – заповедный лес на юго-востоке страны. «Раньше я не смогу оставить моего младшего – Прила, а на Манорских Водах мы с мужем провели первый месяц после свадьбы».

В тот же день, когда пришло письмо, Венус отправилась в Джаримес, чтобы купить лошадей себе и Авроре – они решили отправляться вместе – и гостинцы детям Шайлин. Девушки остановились на постоялом Дворе Аркада. Когда они заселились, Венус невольно подумалось: «Они специально все гостевые дворы делают одинаковыми? Что здесь, что на Дворе Миша, все так похоже. А может просто нет разницы – вест ты, южанин… Тогда почему никто не может этого понять?».

За лошадьми они отправились на конюшню Ампропана, славившемуся лучшими лошадьми на всем Западе. Хозяин любезно шел чуть позади девушек, готовый в любой момент прийти на помощь. Как только Венус вошла в стойбище, из дальнего конца сарая донеслось дикое ржание.

– Как у вас тут беспокойно, – поморщилась Аврора.

– Да, что-то сегодня… – замялся хозяин. – Тирт, кто там бушует?

– Да приблудная эта! Как взбесилась! А до этого все лежала. Может, бешеная?

Венус многозначительно посмотрела на Ампрапана. Тот выдавил из себя улыбку.

– Один момент, я решу это вопрос.

Он вышел из сарая, вернувшись через минуту с двумя молодцами, вооруженными дубинами и веревками. Они прошли к дальнему стойлу, несмотря на дикое ржание и несколько пропущенных ударов копыт, связали лошадь и потащили ее прочь из сарая.

– Куда вы ее? – озабоченно спросила Венус.

– Сначала врачам покажем. Если здорова, попробуем приструнить. А если не получится, придется избавиться от своевольницы. Жалко, красивая. Наверное, это как с девушками – чем красивее, тем строптивее.

Он рассмеялся, но никто не поддержал его веселья, и заводчик смущенно умолк. Лошадь как раз поравнялась с девушками и вдруг припала на передние ноги перед Венус. Волчица начала всматриваться в белоснежную шкуру животного, перламутровую волнистую гриву и вдруг закричала:

– Это Полулунница! Это моя лошадь! – она упала рядом со зверем и начала покрывать поцелуями морду животного. То умиротворенно прикрыло глаза.

– Извольте объяснить, – вмешался хозяин.

– Наш тан-ректор подарил нам лошадей в награду за одно задание. Мы были вынуждены покинуть его и оставить лошадей, но Полулунница, видимо, сбежала. Цветочек мой…

– В таком случае, не смею вас больше разлучать, – казалось, мужчине было на руку избавиться от строптивой кобылы и заодно задобрить потенциального покупателя. – Я понимаю, насколько сильна привязанность лошади к своему хозяину. Но вторая-то лошадь вам все еще нужна?

Аврора выбрала себе приземистую гнедую лошадку и тут же окрестила ее Малиной.

– Кайра обожает эту ягоду. Ей понравится имя.

Пока помощник Амрапана выписывал договор купли-продажи, Венус разболталась с хозяином.

– А куда вы направляетесь, если не секрет? – спросил Амрапан. – На теплые моря, устроить себе лето посреди зимы?

– Почти. Мы едем на Манорские Воды.

– Ооо, там отличные лечебные источники. Мигом живот в порядок приведете.

– Не совсем с этой целью мы едем туда. Но этой дела семейные.

– Что ж, если вы такие скрытные… и лошади вас узнают, да так, что мне приходится просто так с ними расставаться. Могу я попросить об одной услуге? – он понизил голос до заговорческого шепота. Венус не особо это понравилось, но она все же кивнула.

«Во что еще я ввязываюсь?».

«Интересно же!».

– Я постараюсь Вам помочь.

– Найдите на курорте человека по имени Напраман – это мой брат – и попросите у него синий пузырек. Он поймет о чем речь, но если начнет расспрашивать, скажите, что это для длинноногой лани. Когда вернетесь – загляните ко мне. Это правда очень важно.

– Хорошо, я выполню это. Не переживайте. Ну, всего доброго!

– Что за странные шифры? – спросила Аврора, когда они вышли на улицу, держа под уздцы лошадей.

– Не представляю, Аври. Но он вернул мне Полулунницу, и я готова ему помочь в такой мелочи.

Остаток дня девушки потратили на поиск подарков. Это было сложно, так как Венус не знала ни количества, ни возраста, ни пола детей сестры. Купив разного всего, поздно вечером они ввалились в номер, где тут же уснули.

Утром их разбудил настойчивый стук в дверь. Пума лишь раздраженно зарычала и прикрыла уши подушкой. Венус вскочила, путаясь в тапках допрыгала до двери, отметил, однако, что солнце только встало и в комнате еще темно. «Кому мы понадобились так рано?». Когда дверь открылась, вопросов стало еще больше. На пороге стоял галифакс, при всей форме, с оружием на поясе. Он грозным оценивающим взглядом осмотрел Венус и строго спросил:

– Представьтесь!

– Венус Венга. А-а там, – Венус, заикаясь, указала рукой позади себя, где села на кровати тут же проснувшаяся Аврора. – Там Аврора Гиней.

– Цель пребывания в столице?

– Покупка лошадей.

– Зачем? – страж выпаливал свои вопросы раньше, чем Венус заканчивала предложения и та не успевала подумать.

– Мы с подругой решили устроить прогулку.

– Куда?

– На Манорские Воды.

– Зачем? – вновь спросил страж. Тут в разговор вмешалась Аврора.

– Скажите, пожалуйста, а на каком основании Вы начали допрос? И представьтесь! Охрана Джаримеса нас в чем-то подозревает? Где свидетели, почему Вы пришли один?

Казалось, страж опешил от напора львицы. Он испуганно захлопал глазами, пару раз открыл и закрыл рот. Затем, кажется, пришел в себя и снова спросил:

– Зачем вы ходили к конюху?

Аврора закатила глаза:

– Если нас в чем-то подозревают – напишите письмо с гербовой печатью. А вам мы больше ничего не скажем. Всего доброго.

И она закрыла дверь перед носом воина. Было слышно, как тот неловко потоптался у двери, выругался и ушел. Венус с восторгом посмотрела на подругу.

– Где ты там научилась общаться с галифаксами?

– Нигде. Просто мама учила не разговаривать с незнакомцами, – оскалилась девушка. – Но если у них действительно на нас что-то есть, нам лучше побыстрее свалить.

Через полчаса девушки уже были собраны и грузили лошадей. По дороге в поместье Венус рассуждала, что домочадцы прекрасно справляются и без нее. Даже Аврора, казалось, уже не нужна им была. «Значит, я смогу забрать ее с собой, когда придет время вернуться. Только… что делать с Кайрой? Ребенку не место там, куда мы отправимся».

Подумав о Кайре, Венус вспомнила, что ни разу не проведала Марию после их прихода домой. Аврора, которая взяла на себя заботу о девочках, говорила рыжей, что те тут же подружились и беспокоиться не о чем. Но девушке захотелось убедиться в этом самой. Поэтому по приезде, Венус тут же отправилась на поиски детей. Анжил, которую легатка встретила на лестнице, подсказала, что дети играют на заднем дворе. Но выйдя туда, волчица не нашла детей. Она обошла дом кругом, поднялась в детскую, но девочки не нашлись. Венус начинала нервничать. Благо, навстречу попалась Аврора.

– Аври, ты знаешь, где дети?

– Кайра сказала, что они пойдут в детскую, – по лицу подруги пума поняла, что что-то не так.

– Их там нет. И вообще их нигде в доме или у дома нет.

Блондинка испуганно побледнела и бросилась в дом. Венус решила заглянуть в сарайчики и пристройки, но встречала лишь взрослых ребят, которые также не видели ни Кайру, ни Марию, и тут же присоединялись к поискам.

Через два часа безуспешных поисков на территории усадьбы, когда был перевернут каждый камень, было решено отправиться искать детей в лес. Венус обратилась и попыталась взять след, но не смогла даже найти точку, откуда девочки вышли с территории. Поиски разделились. Венус и Джефф пошли вместе на юго-восток, другие ребята, так же разделившись на пары, разобрали оставшуюся территорию.

– Кайра!

– Мария!

– Девочки!

– Найдитесь!

– Мы рядом!

В лесу темнело быстро. Венус пожалела, что не взяла с собой факел. Она видела мелькавший неподалеку силуэт Джеффа, но деревья чуть дальше уже сливались для нее в одно сплошное месиво. Больше всего Венус боялась пропустить детей, пройти мимо. «Я не прощу себе».

Парень поравнялся с волчицей.

– Дальше идти смысла нет. Они не ушли бы так далеко. Надо возвращаться. Продолжим завтра на рассвете.

– Они не переживут ночь. Тут холодно и бродят дикие звери. А еще они могут наглотаться ядовитых ягод или грибов, – Венус почувствовала, что вот-вот расплачется. Джефф неловко приобнял ее и пробасил:

– Ну, ну, не надо. Девчонки боевые. Не пропадут. Идем же.

Они уже пустились в обратный путь, когда знакомый запах привлек внимание Венус. Лисица. Девушка склонилась к кусту ежевики и подтвердила свои догадки, заметив пару клочков шерсти, оставшейся на колючках.

«Лисы перевелись здесь давным-давно. И новые не приходят. Если только это не какой-то бешеный зверь».

На всякий случай обратившись, Венус уткнулась носом в землю. Пусть они не нашли девочек, но нужно было найти лиса и прогнать его с территории, и чем раньше, тем лучше. Взяв след, девушка побежала легкой трусцой. Джефф широко шагал чуть позади.

Но пробежав несколько метров Венус замедлила ход. Теперь она ясно чувствовала запах детей, только не было понятно, шли они за лисом, или же это зверь преследовал их. И тот, и другой вариант пугал Венус, и она широкими скачками рванула вперед, лишь изредка сверяясь со следом. Вскоре запах стал почти невыносимым. Венус пролезла под очередным кустом ежевики, обогнула старый пень, перепрыгнула через поваленное дерево и потеряла след. Она вернулась чуть назад, нашла запах снова, но у сваленной сосны он просто обрывался. Венус прислушалась и сначала не слышала ничего, кроме шороха ветра в кронах деревьев да далекого уханья совы. Но чуть погодя остроконечное красное ухо ее разобрало:

– Тихо… оно тут…

Венус осторожно обогнула дерево и заглянула в просвет ствола. Тут же из дерева послышалось глухое рычание, приглушенный детский писк, а в ответ из темноты на волчицу воззрились два оранжевых глаза.

«Лисица! А за ней дети! Вдруг она их покусала?».

Но девочки не выглядели испуганными. А то, что выкрикнула Кайра в следующую минуту, заставило Венус и вовсе осесть на землю

– Рыжик, не надо, она съест тебя!

Волчица непонимающе склонила голову. Лис, казалось, тоже начал ее узнавать – рычание прекратилось, а в рыжих огоньках-глазах застыл вопрос. Венус решила обратиться на свой страх и риск. И тут же поняла, что не прогадала. Оттолкнув зверька, девочки с визгом выскочили из лаза и бросились ей на шею.

– Венус! Мы тебя нашли!

– Да, вы в этом так уверены?

– Да! Мы пошли в лес набрать цветов перед вашим отъездом, а тут этот лисенок, мы за ним побежали…

– И заблудились, – подытожила Венус. – Получается, все-таки я вас нашла.

– Скажем, что мы нашли друг друга, – раздался бархатный голос со стороны лаза. Венус обернулась. Верхом на дереве сидел…

– Рыжик? – девушка недоуменно воззрилась на высокого статного парня с длинными, до пояса огненно-рыжими волосами, собранными в косу. Снежно-белое лицо, отмеченное россыпью веснушек, будто чуть светилось изнутри. Он чем-то напоминал Энея – то ли статностью, то ли вальяжной манерой разговора.

– Если тебе так будет угодно. Вообще меня зовут Нимавель. Но ты спасла меня от смерти, так что я тебе по гроб жизни обязан, – парень чуть поклонился.

Дети восторженно замерли, переводя взгляд с воина на девушку и обратно.

– А. Да, – засмущалась Венус. – Да ладно, нормально все.

К счастью, позади раздались тяжелые шаги Джеффа.

– Нашлись, карапузы! Ох, и напугали вы нас всех! Не делайте никогда так больше, договорились? Ой, а это кто?

Нимавель усмехнулся, спрыгнул с бревна и протянул руку воину.

– Рыжик. Помнишь меня?

Джефф непонимающе похлопал глазами, кивнул и, сгребя девочек в охапку, пошел к дому. Нимавель обернулся к Венус.

– Надеюсь, ты простишь меня за некоторые моменты, которые теперь заиграли новыми красками.

– О чем ты? – непонимающе склонила голову девушка.

– О том, как мы делили одну кровать, – просто ответил воин, но в глазах у него бегали чертики.

Венус вспыхнула. «Вот черт! Я и забыла! Подлый лис!».

– Вижу, ты вспомнила. Но не переживай. Пока я скрывался от Айлин в образе лиса, я и чувствовал себя лисом. И все человеческое мне было чуждо. Да, сейчас, когда я уже могу не прятаться, я бы приударил за лучшей из семьи Венга, – Венус снова густо покраснела. – Но, вижу, с того момента, как я покинул особняк, многое изменилось. Я рад за вас.

– С-спасибо, – выдавила Венус. Она не могла вставить и слова между тирадами воина. А еще девушка немало смущалась перед ним. – Как ты нашел девочек?

– Они сами нашли меня. Я охотился неподалеку, они пытались быть незаметными, но безуспешно. Я боялся зайти дальше на вашу территорию из-за Айлин, но и уводить их от дома мне не хотелось. Вот и кружили мы на границе, в надежде, что вы нас найдете, – лис чуть понизил голос. – Я так понимаю, Айлин больше не опасна?

– Нет. Мы разрушили проклятие.

– Слава Девятихвостому!

– Теперь ты вернешься? – Венус не была уверена, что хочет этого. И облегченно вздохнула, когда воин помотал головой.

– Я случайно попал в усадьбу. Просто пробегал мимо и угодил в капкан. Твой отец принес меня домой и начал лечить, но потом начало осуществляться проклятие. Я понял, что надо уходить, но лапа без должного ухода не позволяла мне этого сделать. Благо, потом появилась ты. Я ушел как-то неправильно, даже не поблагодарил. Страх перед Айлин затмил все остальные чувства, мне хотелось как можно скорее сбежать отсюда. Но, как видишь, далеко я не ушел.

– Отчего?

– Не знаю. Будто чувствовал, что еще понадоблюсь. У шаманов часто такое бывает.

«Вот оно что. Он шаман. Поэтому мне так неуютно рядом с ним. Они общаются с мертвыми и обладают непостижимыми обычными людьми способностями. Но он спас девочек».

– Спасибо тебе за Кайру и Марию. Без тебя бы мы их не нашли.

– Хорошие девчонки. Боевые. Не пропадут.

Тут шаман резко наклонился к Венус и крепко схватил ее за руку. Волчица чуть не вскрикнула, когда прямо у ее лица оказались его огромные невидящие глаза, а в нос ударил запах каких-то пряных трав. Шаман заговорил низким утробным голосом:

– Последняя своего Рода, но первая своего Имени, в нужный час не убойся направить силы, что призывают Жизнь на призвание Смерти, ибо так того хочет Самое Мир.

Парень отпрянул от нее, глубоко дыша.

– Надеюсь, я тебя не напугал. С шаманами иногда такое бывает, – с этими словами он подмигнул девушке, что стояла ни жива, ни мертва, и двинулся прочь вглубь леса.

Венус же по-собачьи отряхнувшись, направилась в усадьбу. Девушка вспомнила, что имела неосторожность и переодеваться перед лисом, и отчего-то этот факт смутил ее намного больше, чем полученное предсказание. «Меня должно волновать только одно Пророчество – Первоочередное. Остальное меня не касается. А если и касается, то пусть подождет, пока я освобожусь».

Но где-то глубоко внутри у нее поселился червячок страха перед днем, когда ее силы должны будут призвать смерть.

Клир XII

До отъезда к Манорским Водам у девушек оставалось три дня. Венус переживала, отдавая распоряжения. Первый раз, не считая побега, она покидала дом так надолго. Наконец, разобравшись, казалось, с каждой мелочью, девушки накинули плащи – Венус – салатовой-зеленый, Аврора – серо-черный, вскочили на лошадей и, махнув домашним рукой и пообещав скоро вернуться, отправились в путь.

***

Манорские Воды были прекрасным санаторием для богатых жителей Запада, желавших подправить здоровье. Дома из белого камня, тропические южные растения, множество фонтанов и певчих птиц делало это место похожим на рай. Венус замерла у очередного цветка, быстро зарисовывая структуру его листа в блокнот, когда над ее ухом раздался знакомый голос:

– Не правда ли тут чудесно?

Венус бросилась в объятия сестры, явно не ожидавшей такого бурного проявления чувств. Наконец, они отпрянули друг от друга. Венус ужаснулась худобе Шайлин. Кости выпирали сквозь тонкую, пергаментную кожу на непокрытых плечах, черты лица заострились как у тяжелобольной. Девушка помнила свою сестру как пышноволосую рыжую красотку (всем детям ее отца, кроме младшей Таи, достались его огненная шевелюра), но сейчас волосы девушки были выкрашены в мышистый цвет, а задорные веснушки густо замазаны мелом. «Она пытается скрыть, что имеет отношение к этой семье», – осенило вдруг Венус. «Это из-за неприязни к матери? Или из-за того, что мы теперь в немилости?».

– А ты подросла! – засмеялась Шайлин, но глаза, того же оттенка, что и у Венус, оставались грустны.

– Да уж. Местами даже слишком, – усмехнулась девушка и ущипнула себя за бока. Шайлин закатила глаза.

– Перестань! Ты прекрасно выглядишь! Уж точно лучше, чем я. Пойдем сядем где-нибудь и ты мне все расскажешь.

Венус оглянулась в поисках Авроры и в голове ее пронеслось: «Я погуляю неподалеку. Вам надо побыть вдвоем». «Спасибо», – мысленно ответила Венус, и они с Шайлин уселись под раскидистым каштаном, отчего-то решившим зацвести в это время года.

– Рассказывай, милая. Я же ничего не слышала о семье с тех пор, как вышла замуж. И не хотела слышать.

Медленно, периодически надолго замолкая и плача, Венус рассказала сестре все. Та не плакала вместе с ней, но сочувственно вздыхала и качала головой.

– И вот теперь я одна в этом доме. Ну, то есть не одна, со мной мои… дети так называемые. Но из Венга я одна.

– Может, оно и к лучшему. Ты лучшая из оставшихся в живых Венга. Пусть память о них будет именно такой.

– О том и речь. Я хочу идти ко дворцу и пытаться объяснить Правителю, что на самом деле произошло с его сыном. Как думаешь, он послушает?

Шайлин задумалась.

– Мой супруг – крестный младшего сына первого советника отца нашего Правителя. Я попрошу его добиться аудиенции у Мафеста. И скажу, чтобы он подготовил Правителя к этому разговору. Кто знает, может, у тебя и получиться вернуть доброе имя нашему отцу.

– Как так получилось? Я про Тая. Он же был простым собачником? – развела руками Венус.

– Да, а я была бедной женой простого собачника. Где мы только не жили, на чем только не спали и что только не ели. Я писала, что здесь мы провели медовый месяц. Да, провели. Тай убирал тропинки, а я работала на кухне. Но Тай очень упорный. Он долго работал над одной из пород и наконец вывел ее. Честное слово, они выглядят как мохнатые табуретки. Но глаза – просто бездонные. Роксолане так они понравились, что она завела их во дворце с десяток, а нас сделали приближенными ко двору. И, кто знает, может именно благодаря этим табуреткам на ножках, мы сможем вернуть себе имя.

Венус расхохоталась так, что схватилась за живот от смеха. Обернувшиеся прохожие неодобрительно покачали головами.

– Да уж, впору их на новый герб помещать, – Венус оттерла с глаз выступившие слезы. – Спасибо, Шайлин!

– Я еще ничего… – девушка не закончила своих слов. Приступ жестокого кашля согнул ее пополам. Успокоившись, она достала из кармана платок, на котором Венус сумела заметить капли засохшей крови, и оттерла губы. Она повернулась к сестре, улыбнувшись как ни в чем ни бывало, но наткнулась на тяжелый взгляд целительницы.

– Что с тобой, Шая?

– Грудной хрип, – просто ответила та.

Венус в ужасе отпрянула.

– Но как?…

– Не знаю, – ожившая на время рассказа о супруге Шайлин, вновь помрачнела. – Просто начала кашлять, потом сильнее, потом несколько раз упала в обморок. Когда к нам добрался врач, было уже поздно, хрип охватил все легкие.

– Что говорит доктор?

– Месяца три. Поэтому я буду рада, если за эти три месяца я сумею помочь тебе.

Венус не выдержала и, рыдая, бросилась на колени к сестре. Та начала ласково гладить ее по волосам, совсем как в детстве, когда Венус, будучи отруганной матерью за какой-то незначительный проступок, прибегала к ней жаловаться. Шайлин всегда находила способ отвлечь сестру – они шили куклам наряды, устраивали чаепития, собирали украшения из бусинок, которые Шая хранила в красивом розовом сундучке. Однажды в ночь на Азира Гуляку они даже устроили гадания, запершись на чердаке в левом крыле. Они позвали с собой Таю, но та сказала, что уже большая и не занимается такими глупостями. «И вообще, мама запретила на чердак ходить, так клопы и мыши, и они вас скушают». Но старшие не испугались ни клопов, ни мышей, захватили с собой печенье, расставили кругом свечи, в центр поставили глубокое блюдо с водой, дождались полнолуния и начали по очереди сливать в воду подтаяший воск. Венус никак не могла понять, как в застывающих комочках Шайлин видела обещания их будущего. А оно представлялось волшебным. Они с сестрой должны были уехать далеко-далеко, путешествовать так долго, что на всем на Алиоте не должно было остаться ни уголка, где бы не ступила их нога. А когда путешествиям пришел бы конец, они поселились бы вдвоем у подножия гор. Каждое утро катались на лошадях к водопаду, собирали там цветы и ловили рыбу. А вечером пели песни, пекли ароматные булочки и, лежа на лужайке перед домом, смотрели бы на звезды.

Гадания их были прерваны разъяренной леди Миррой, непонятно откуда о них узнавшей. Но даже сидя в ванной, чувствуя, как грубые руки матери глубоко впиваются ей в волосы, в поисках пресловутых клопов, и молча выслушивая все ругательства, Венус была счастлива, ведь у нее было обещание светлого будущего. И когда Шайлин уезжала из дома с мужем, Венус не была расстроена. Шая стала свободной – а, значит, обретет свободу и Венус.

Но теперь ее сестра умирала, долго и мучительно. И мечты Венус, и до того подпаленные Пророчеством и странствиями, вспыхнули в один миг и исчезли без следа.

***

Шайлин уплыла на следующее утро. «Не могу надолго оставлять моих крошек. Тем более, я не знаю, сколько еще смогу пробыть с ними». Прощание вышло недолгим. Чувствуя, что сейчас снова расплачется и не скоро успокоится, Венус ткнулась лицом в костлявое плечо сестры и тут же скрылась в толпе провожающих на корабль.

Аудиенцию удалось назначить на следующую неделю. До этого времени Венус и Аврора сняли домик на Манорских Водах, наслаждались долгими прогулками и заводили интересные, но к чему не обязывающие, знакомства.

Однажды утром Аврора вспомнила:

– Венус, помнишь, о чем нас просил продавец лошадей? Может, стоит выполнить его просьбу?

– Точно. Как звали его брата? Вроде Нампрапан.

Один из служащих курорта подсказал девушкам, что Напраман работает здесь садовником и в это время суток его можно найти в парке, где тот подстригает кусты. Отправившись туда, Венус действительно нашла юношу, одетого в рабочую одежду, перепачканную землей и травой. Парень ловко орудовал огромными ножницами, придавая кусту мирта форму зайца. Она пригляделась к нему. Что-то в его чертах действительно напомнило ей конюха.

– Напраман? – Венус чуть коснулась плеча мужчины. Тот сложил ножницы и обернулся. – Меня к Вам отправил Ваш брат.

– Чего понадобилось Келиосу? – светлые брови воина сошлись на переносице. Будто рассеянно он переложил ножницы из одной руки в другую.

– Нет, не Келиос. Амрапан.

Садовник, до этого ни разу не взглянувший на девушку, забегал глазами и спрятал ножницы за спиной.

– Значит, ты не шпион. Знаешь настоящее имя. Так чего надо?

– Он просит синий пузырек. Для длинноногойлани, – тут же на всякий случай уточнила Венус. Ей уже совсем перестала нравится эта история и эти двое.

Напраман дернулся и заскрежетал зубами.

– Что же произошло… Зачем вообще это трогать… Откуда он знает тебя?

– Я покупала у него лошадей.

– Слишком просто, – вновь дернулся парень и повел их куда-то по тропинке, на ходу разговаривая сам с собой. – И он верит. Странно. Но если лань, то нельзя отказать. Никто же не мог знать.

«Какой он странный. Боюсь представить, что в пузырьке. Надеюсь, ничего противозаконного».

Они подошли к домику садовника. Точнее, к складу, на котором он еще и жил. Старый сарай будто ломился изнутри от обилия инструментов – вил, лопат, граблей – они торчали из дверного проема и окон. Рядом с домом стояли тачки с землей и рассадой. «Нам бы такие инструменты домой, когда мы начинали все восстанавливать».

– Жди здесь и не смей заходить! – рыкнул ее спутник.

Он пропал на несколько минут, затем вышел из дома, воровато огляделся и передал Венус сверток.

– Не болтай никому про это. Доберись скорей до брата. И про меня ты ничего не знаешь. И я тебя не знаю.

Он развернулся и быстро зашагал прочь по тропинке.

Оказавшись дома, Венус развернула сверток и достала бутыль. Прозрачной жидкости в ней было около полулитра. Венус заметила, что крышка легко снимается и одевается, и на свой страх и риск, не сумев побороть любопытства лекаря, откупорила бутыль. Она принюхалась, но не почуяла ничего.

– Вода, что ли? Ни цвета, ни запаха. Очень странно.

Девушка вновь завернула бутылку в ткань и спрятала на дно сумки.

***

Венус ждала, что встреча с Правителем будет обычным для него официальным приемом, однако страж на входе проводил ее во внутренний двор, затем они прошли несколько арок, увитых ползучими розами и пиастром, и, наконец, вышли в сад, который был устроен как лабиринт. С непривычки тут действительно можно было заблудиться – из-за высоких зеленых стен густого рамирина были видны лишь верхушки поставленных то здесь, то там беседок. Стражник уверенно повел ее по коридорам и остановился, по ощущениям девушки, возле самой центральной. В ней сидело трое. Страж поклонился и отошел. Венус присела в реверансе перед Правителем Запада Мафестом, его дочерью Роксоланой и братом Зидаром. Мафест и Зидар были близнецами, родившимися с разницей в семь минут, но горе одного и власть другого сделали их похожими на дальних родственников. Да, иссиня-фиолетовый цвет глаз, отличительный признак фамилии Гурхем, ни горю, ни власти изменить было не под силу. Однако нос Правителя, гордо посаженный, широкий, упорно смотрел вверх, а кончик носа Зидара, казалось, стремился заглянуть ему в рот. Пухлые губы Мафеста красным пятном выделялись на фоне седеющей, но некогда каштановой бороды. Узкие губы-щели были практически неразличимы в совершенно седой щетине Зидара. Издалека могло показаться, что под глазами у младшего брата кто-то вымазан ему щеки сажей, тогда как лицо старшего – благодаря, впрочем, и всевозможным косметическим краскам – не имело ни одной морщины или иного изъяна.

– Приветствуем тебя, наследница дома Венга. Мне передали, что у тебя к нам важные новости, касающиеся смерти сына моего брата. – Мафест рукой указал на Зидара. Тот напряженно хмурился и с нескрываемым презрением смотрел на Венус. Сам же Правитель говорил без каких-либо эмоций, будто не принимая ничью сторону. – Тебя не было в этих землях, когда все случилось. Но ты утверждаешь, что твоя семья не причастна к этой трагедии. Каковы твои доказательства?

Венус заговорила, и речь ее была на удивление стройна и проникновенна – спасибо Авроре, которая целую неделю вечерами раз за разом слушала и поправляла подругу, подбиравшую нужные слова и интонации. Правитель и его брат слушали, не перебивая. Но когда девушка договорила, Зидар произнес фразу, которой та очень боялась.

– Это все лишь слова. Где доказательства?

– Вы поймите, – она почтительно склонила голову. – Не было ничего вещественного, что я могла бы принести в качестве доказательства. Только мои слова.

– Тогда я не понимаю, почему я должен изменить решение, – подытожил Мафест. Он чуть заметно сжал руку брату.

– Отец, – вмешалась Роксолана, единственная, чей взгляд можно было бы назвать даже дружелюбным. – Эта девушка сказала, что в залог оставляла последнюю из озерных лилий. Этот цветок сейчас с тобой?

– Да, Ваше Высочество, – Венус достала из-за пазухи камень, с которым никогда не расставалась. Едва взглянув на растение, Роксолана твердо сказала:

– Она не лжет, отец.

– С чего ты взяла? – запальчиво ответил Зидар.

– Помнишь, ты отправлял меня в Конор к одному травнику, учить полезные свойства растений. Там я увидела этот цветок впервые. Травник рассказала мне, что камень покроется темным непрозрачным налетом, как только попадет в руки злого и бесчестного человека. Как видишь, он переливается на солнце в ладонях этой девушки. Я верю ей.

Мафест закряхтел, поднимаясь.

– На самом деле, у меня нет основания не верить тебе.

Зидар подался вперед, но Правитель движением руки остановил его.

– После смерти сына я отправил на место множество своих солдат. Трое рыжих, что были в этом отряде, не вернулись. Мы думали, их утащили звери, но следов не было. Теперь я понимаю. Зидан, я понимаю, тебе больно вновь ковыряться в этой ране. Но тебе должно стать легче. Теперь ты знаешь, никто не желал смерти твоему сын.

– Все любили его, – эхом откликнулся вдруг осунувшийся воин. Мафест положил руку брату на плечо.

– Да. Но что мы можем, когда божества решают порезвиться, – он обернулся к девушке. – Что ж, Венус Венга. Мне остается лишь попросить прощения у вашей семьи.

«Как будто оно вернет папу», – пронеслось в голове Венус.

«Но и сына Зидара оно не вернет. Ошибки случаются. По нашей воле или нет, но нам с ними жить».

– Можешь передать своей матери, что имя ее мужа восстановлено, – продолжил мужчина.

– Моя мать покинула дом и отказалась от фамилии. Вместе с моей сестрой Таин.

– Вот как… То есть я говорю из последней из Венга? В таком случае, поздравляю тебя. Ты наследница древнего и славного рода, теперь еще и оправданного. Завтра же я подпишу необходимые бумаги. А ты – правь достойно своим домом. Летом мы навестим вас.

Венус хотела было сказать, что летом ее уже не будет дома, но промолчала. «Скорее всего, он сказал это из вежливости».

Легатка поклонилась и, в сопровождении стража, покинула дворец.

Эмоции переполняли девушку, она не сразу отправилась домой, решив побродить по вечернему городу, в котором последний раз она была так давно в детстве. Черрак, город, избранный Правителем в качестве своей зимней резиденции, располагался в десяти минутах езды на лошади от Манорских Вод, и потому Венус не боялась задержаться. Она перекусила в какой-то забегаловке на главной площади и, расположившись на ее веранде, сидела, рассматривая прохожих. В летних городках, куда люди приезжают только отдохнуть, все так похожи друг на друга. Все надевают свои лучшие, самые цветастые и дорогие наряды, сыплют деньгами в магазинах и столовых, наигранно смеются и пытаются всем своим видом показать, что всегда живут так легко, одним днем. И эта иллюзия невероятно стойка, ибо играет и верит здесь абсолютно каждый: и приезжие актеры, и бессменный антураж – продавцы, вытаскивающие на прилавок и продающие втридорога обыкновенное тряпье, но утверждающие, что это ткани, отвергнутые королевскими швеями и совершенно случайно попавшие к ним в руки; проводники, обещающие за дополнительную плату отвезти их в такие места, куда еще никого не возили, а на деле – лишь провести к морю более запутанной тропой; трактирщики, утверждающие, что музыканты в баре – всемирно известная труппа, которая по старому знакомству (и за фиксированную плату) согласились выступить сегодня, и что неплохо было бы поощрить этих доходяг, извините, известных музыкантов.

Когда Венус надоел этот праздник дешевого блеска, она вышла на широкую улицу и пошла, куда глаза глядят. В какой-то момент, шум и плач, доносившийся из подворотни, привлек ее внимание. Она поспешила на звук, но как только девушка ступила в полумрак тупика, сзади на нее набросили веревку, тут же лишив возможности двигать руками. Удар по коленям уронил ее на землю, а чья-то нога, обутая в тяжелые сапоги, наступила на ее плечо.

– Сердобольная, значит, – сиплый голос с трудом был различим за шумом большой улицы. – То в проулки на крики бросаешься, то курьером у каких-то незнакомцев работаешь. Не знаешь, что ли, что это опасная профессия?

– Что вам надо? – прохрипела Венус, отплевываясь от песка. Она пыталась поднять голову, чтобы рассмотреть нападавших, но сапог лишь сильнее прижимал ее к земле.

– Совсем немного. Отдаешь нам синюю бутылку – замолкаешь навеки. А если не отдаешь, то тоже замолкаешь.

– Что в бутылке? – девушка невольно поджала под себя левую ногу, дабы прикрыть выпирающий из-под полы сосуд. – Почему она так важна?

– Лекарство от всех болезней. Этот сумасшедший все-таки сделал его. И решил отдать брату, чтобы спасти танцовщицу из бара от какой-то женской хвори. Ну не идиотизм ли? Мы лучше распорядимся этой бутылкой. Отдай ее.

– Ну уж нет!

Венус дернулась, освобождая руку. На ее призывный крик тут же появился дракон, раскидавший нападавших двумя ударами тяжелого хвоста. Прежде чем запрыгнуть на зверя и броситься прочь, в сторону Вод, Венус успела заметить, в какую странную одежду были облачены ее преследователи – длинные темно-синие плащи, расшитые серебряными звездами, прикрывали нелепо распростертые на земле тела бандитов.

Десять минут для лошади – три минуты для молодого дракона. У самого санатория она отозвала ящера, чтобы не пугать отдыхающих и побежала к дому. Аврора была там, собирала их вещи, готовясь к обратному пути. Она невольно вскрикнула, когда Венус ворвалась в комнату.

– Быстро, собирайся!

– В чем дело?

– Мы влипли, Аври. Собери и мои вещи, вели седлать лошадей, и жди меня у третьего входа. Я скоро приду.

– Куда ты?

Но Венус не успела ответить. Она уже бежала к дому садовника. С лету выбив дверь, она проскочила в прихожую. Разбросанные вещи и следы множества ног уже тут насторожили ее, но когда девушка вошла в комнату, то не смогла сдержать испуганного крика. Напраман лежал на полу, заливая собственной кровью множество исписанных листов, валявшихся здесь как попало. И, хотя Венус знала, что с таким количеством ран не живут, она наклонилась над ним, проверить пульс. Когда целительница взяла парня за руку, та безвольно повисла, кулак разжался и из него выпал клочок бумажки. Девушка поспешила поднять его.

– Корень свейры, три листа пожухлика, пыльца мотыльков… да это рецепт! Неужели это рецепт того зелья… Но тут не все. Лист оборван!

Венус начала копаться в листах, разбросанных на полу, но не нашла вторую часть. Каждый раз, когда кто-то проходил мимо, она вздрагивала и замирала. В очередной раз голос раздался прямо под окнами.

– Напрман! Лодырь ты этакий! Ты поливать сегодня совсем ничего не собираешься? Я сейчас зайду и тебе не поздоровится!

Венус успела выпрыгнуть в окно за секунду до того, как говоривший вошел в комнату. Она услышала его испуганный возглас, подождала, пока человек убежит к начальнику и тогда направилась к выходу, где ее должна была ждать Аврора.

***

Девушки мерно покачивались в седлах. Наконец, санаторий и город были далеко позади, и можно было не гнать лошадей. Тогда и Венус смогла рассказать подруге обо всем, что случилось.

– То есть в этом пузырьке – лекарство от всех болезней, – сказала Аврора.

– Получается, что так.

– Так это здорово! Вот бы знать рецепт полностью. Сколько жизней можно было бы спасти.

– Да… – тихо шепнула Венус. В голове ее тут же возник образ сестры. Аврора прокашлялась.

– Я понимаю, что не имею права судить, потому что не была в твоей ситуации. Но если бы Амрапал не попросил тебя, ты бы и не знала о лекарстве. К тому же, его сделал его брат. И погиб из-за этого. Было бы нечестно…

– Я и не собираюсь! – раздраженно воскликнула Венус. – Я отвезу эту злосчастную банку конюху и забуду про это. И вообще! Хватит по каждому поводу так просто влезать ко мне в голову. Я не разрешаю тебе!

До конца дороги девушки не обронили ни слова.

Клир XIII

Дома очень обрадовались приезду путешественниц, и, казалось, не заметили раздора, произошедшего между ними. За праздничным обедом, приготовленным домочадцами под присмотром Анжил, обсуждали хозяйственные дела и расспрашивали про поездку. И, хотя Венус была рада вернуться домой, в душе ее спорили два человека. Провалявшись ночь без сна, девушка решила в этот же день отправиться к конюху и отдать ему флакон. «Так я избавлюсь от терзаний. Нет бутылки – нет шанса спасти Шайлин».

Никому не сказав о своем намерении, Венус рано утром запрягла Полулунницу и направилась к знакомцу. Но Ампрапана не оказалось дома. Венус села возле одной из конюшен, стараясь не обращать внимания на запах и уже танцующих в воздухе мух, и решила дождаться его. Желая скоротать время, она чертила что-то невнятное палочкой на песке. Сомнения с новой силой заиграли в душе девушки. «А может, это знак? Шанс развернуться и уйти». Но когда конюх вернулся, Венус по его лицу поняла, что все гораздо сложнее.

– А, это Вы… – рассеянно пробормотал мужчина. Лицо его посерело и осунулось с их последней встречи. Рубашка сидела очень неопрятно и была чем-то заляпана, а от самого воина разило алкоголем. Он помогал себе идти, держась за стену дома. – Опоздали Вы. Я уже с похорон вернулся.

– Что… – шепнула Венус и тут же с ужасом поняла, что легкая полуубка коснулась ее губ. «Как ты можешь…».

– Вот так, – развел руками мужчина и пошатнулся. – И ведь не кусачая ее добила, нет. Упала с лестницы, когда из дома выходила. Так глупо. Ведь она на таких каблуках отплясывала в баре. А тут босиком. Поскользнулась и все, нет моей лани.

Венус отчего-то показалось, что тут что-то не чисто. Ну не могла профессиональная танцовщица умереть так просто. «Эти люди, что пытались отнять у меня лекарство, просто звери».

Пробормотав слова сожаления, Венус вышла за ворота конюшни, оседлала Полулунницу и поехала в центр города. Очнулась от своих мыслей она лишь у здания главного почтампа.

Руки ее дрожали, когда она упаковывала бутыль в несколько слоев плотной коричневой бумаги – наверное, слоев было даже больше, чем необходимо, но Венус боялась, что одно неловкое движение – и драгоценное лекарство пропадет.

– Она точно доедет до получателя? – все еще не решаясь отдать бутыль спросила девушка.

– В этом суть почты, – хмуро откликнулась работница посты и практически вырвала ее из рук рыжей.

Наконец, дело было сделано. Выйдя на улицу и подставив лицо моросящему дождю, Венус почувствовала, как отпускают ее сомнения. Дышать стало значительно легче, чем в то время, когда она ехала к конюху. «Я попыталась. А значит, совесть моя чиста. И Аврора не сможет меня ни в чем упрекнуть». Расправив плечи, будто сбросив с себя мокрую тяжелую шкуру, она едва удержалась, чтобы не засмеяться.

Но все изменилось, когда Венус доехала до дома. Ее удивило, что никто не вышел навстречу, а двор перед усадьбой пустовал, хотя обычно кто-нибудь обязательно здесь прогуливался, работал на клумбе или спал в тени деревьев. «Впрочем, я же не говорила, что уезжаю». Но подойдя ближе к крыльцу, она услышала шум, доносящийся с заднего двора. Рыжая разобрала несколько встревоженных голосов и чьи-то всхлипывания. Девушка, стараясь не паниковать раньше времени, поспешила туда, невольно сдернув со спины лук.

У крыльца черного входа столпились ребята. Те, кто помладше, сидели поодаль по двое, трое и испуганно жались друг к другу. Между ними бегал Богран, пытаясь поднять малышей на ноги и увести с поляны, но те вырывались и продолжали как зачарованные смотреть куда-то между столпившимися старшими. Последние же застыли полукругом над кем-то, лежащим на земле. Несколько ребят из заднего ряда то и дело оборачивались, будто ожидая чьего-то появления, и лица их были крайне озабоченными. В просвете между ногами Венус разглядела стоящую на коленях Анжил. Старуха причитала, склонившись над кем-то маленьким.

– Где Венус? – рыжая услышала истеричный крик Авроры.

– Я тут, я приехала! – непослушные ноги отказались сгибаться в коленях, и девушка медленно и неуклюже заковыляла через лужайку.

– Скорее!

Ребята расступились, пропуская Венус. Волчица подошла к Авроре, на руках которой хрипела и плевалась пеной Кайра. Ребенок хватался за горло, закатывая глаза.

– Что случилось? – срывающимся голосом спросила девушка, выронив лук и обхватив себя руками. Она еще никогда не сталкивалась со страдающими детьми. Дети должны смеяться, бегать, играть, но никак не бороться за каждый вздох.

– Кайра наступила на камарку в траве. Та несколько раз укусила ее. Помоги, прошу, ты же целительница! Мы принесли твою сумку, но ничего не понимаем из этого! – Аврора встряхнула ее рюкзак с травами. Оттуда посыпала труха, в которую превратились ее аккуратно разложенные запасы.

– Как давно это произошло? – девушка встала на колени у ребенка, но все еще пребывала в оцепенении. По краям полей зрения начали мигать черные и красные полосы, а пальцы рук онемели, будто девушка отлежала их.

– Да с час назад.

Венус нахмурилась. Да, она была целительницей, но не всемогущей. И как целительница она понимала, что яд уже слишком глубоко проник в организм ребенка. Как в тумане Венус начала перебирать травы в сумке, но скоро отбросила эту затею, откинула мешок и закрыла лицо руками.

– Что такое? – обеспокоенно спросила Аврора. – Что-то принести?

– Нет. Аври, я ничего не могу… – Венус положила руку на плечо подруги, но поднять голову и посмотреть ей в глаза не осмелилась. – Слишком поздно.

Глаза Авроры блеснули нездоровым огнем. Она дернула плечом, сбрасывала ладонь рыжей, подалась вперед, заглядывая ей в лицо и прошипела:

– Ну уж нет. Сделай что-нибудь! Я столько тебе помогала, а ты не можешь спасти мою сестру? Да какая ты Избранная-то после этого!

И тут же, будто устыдившись своих слов, она прошептала:

– Прошу. То зелье… оно нужно ей.

Венус дернулась и отвернулась еще сильнее, вывернув шею до боли.

– У меня… нет его.

Аврора склонила голову, уставившись в землю и холодным голосом откликнулась:

– Ты отвезла его Ампрапану?

Венус взмолилась всем богам, чтобы Аврора не прочитала ее мысли.

– Да.

Белокурая девушка устало кивнула. В страшной наступившей тишине было слышно лишь похрипывание ребенка. Анжил закрыла лицо платком и замерла. Ребята затаили дыхание. Аврора вновь обратилась к Кайре, начала разбирать спутавшиеся на потном лбу волосики. Девочка выгнула спину и закатила глаза так, что стали видны лишь белки, как совсем недавно у шамана. И тут легатка поняла, что делать.

Венус несмело протянула руки к больной.

– Позволь? Я кое-что сделаю. Не то, чтобы это поможет. Но ей станет легче.

Аврора без колебаний протянула ребенка рыжей. Венус закатала рукава, обнажив браслеты, дотронулась до нескольких из них, и приняла ребенка. Она мерно укачивала ее и шептала заклинания, походившие на песню. Солнце наполовину спряталось за верхушками деревьев, когда тишина вдруг стала абсолютной. Все на поляне будто очнулись от транса. Кайра застыла. Голова ее безвольно свисала вниз, а из приоткрытого рта текла слюна. Аврора подалась вперед.

– Она… – выдохнула девушка.

– Спит, – помотала головой Венус, успокаивая подругу. – Я надеюсь, когда-нибудь я смогу расшифровать тот рецепт, и она вернется к нам. Но тех пор она будет спать.

– Доченька моя…

Аврора забрала ребенка и вновь стала гладить ее по волосам, по которым текли слезы безутешной матери. Венус сама еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. В толпе она заметила испуганную Марию. Та держала двух кукол – для себя и подружки. Только вот последняя не скоро сможет с ней играть.

– Она ничего не чувствует. Не видит, не слышит. Еда ей тоже не нужна. Только покой.

Аврора не ответила. Она раскачивалась из стороны в сторону, напевая какую-то колыбельную. Не в силах выдержать этого зрелища, Венус развернулась и пошла в дом. Слезы градом бежали по ее щекам. «Как неправильно. Дети не должны умирать».

Следующие несколько недель прошли в траурном молчании. Дом будто замер. Аврора все это время не отходила от кровати Кайры, которая стала совсем невесомой и, казалось, почти прозрачной. Анжил приносила еду бедной матери и убиралась в комнате госпожи.

Венус же это время провела за изучением обрывка рецепта. Она комбинировала разные травы, ездила за ними из одного края страны в другой, говорила с травниками и целителями, проводила опыты с крысами и кротами, но все бесполезно.

Однажды дорога привела Венус в прибрежный город Аттилу, где, по слухам, лечил людей не то человек, не то рыба по имени Вазган. Узнать, где он живет, было чрезвычайно трудно, потому как из-за своих исключительных способностей к исцелению, Вазган имел многочисленную армию страждущих. А рыбы, как известно, не любят шума и суеты. Однако Венус смогла найти его лачугу. Для этого пришлось облазить самые злачные места портового городка, пару раз выпустить дракона, чтобы припугнуть и развязать языки местным бандитам, и оставить не одну сотню злотых хозяевам таверн, которые, как известно, знают много, но обязательно не то, что нужно. Но вот волчица стоит на пороге покосившейся хибары, разместившейся под сваями домов, уперлась одной ногой в стену и, руками ухватившись за ручку, пытается открыть дверь, которую с той стороны упорно держит хозяин дома.

– Никого нет! Все буль-буль, того, ушли!

– Откройте, мне только спросить!

– Всем только спросить! А потом начнется! Ой-буль, у меня тут чешется, а тут помажь, а тут подорожник приложи. Нет!

Наконец, дверь не выдержала и с жалобным стоном слетела с петель. Вазган, в плавниках у которого так и осталась ручка, недоуменно хлопал третьим веком. Запыхавшаяся Венус подвинула рыбу и, войдя внутрь, устало упала на кресло, о чем впрочем, тут же пожалела – кресло было покрыто чем-то склизким и дурно-пахнущим.

– Что тебе надо, мерзкая девчонка? – пробурчал Вазган. Дряблое чешуйчатое тело его дрожало при каждом звуке. Из жабр, расположенных там, где предположительно у него была шея, вырывались недовольные всхлипы.

– Меня зовут Венус Венга. Ребенок моей подруги наступил на камарку. Я пришла слишком поздно, яд глубоко отравил ее. Сейчас она в коме. Я ищу противоядие.

Вазган дернулся, услышав фамилию Венга, и невольно покосился в дальний угол комнаты, где на кровати за шторкой из грязной линялой ткани угадывался чей-то силуэт. Рыба засучила плавниками и помотала головой. Длинные, будто моржовьи усы его, забрызгали Венус.

– От камарки нет противоядия, сама знаешь. В первые две минуты еще можно что-то сделать, а потом уже все. Я знаю только одну девушку, которая спаслась, но и то, ее уже успели похоронить. а чем вылечили не знаю. Все, иди, мне некогда.

– Еще скажи, что нет лекарства от всех болезней.

– Конечно, нет! – воскликнул Вазган. Но тут же по хитрому лицу Венус понял, что не все так просто. – Или…

Венус поняла, что рыбка клюнула.

– Или есть. Но мой рецепт неполон. Если ты можешь помочь, я отдам его тебе.

С удивительно ловкостью Вазган выдернул из рук Венус клочок бумажки и тут же начал что-то бормотать и искать на своих полках, на которых царил невероятный бардак, к тому же все они были покрыты слизью. Пару раз Венус окликнула целителя, желая предложить свою помощь, но тот ушел в себя и не реагировал на нее. Оставив его наедине с рецептом, девушка решила осмотреться в лачуге. Тут было много непривычных для нее ингредиентов. Обычно рыжая использовала травы и ягоды, иногда грибы. Тут же было полно шкурок, костей, зубов и странных субстанций в стеклянных баночках, происхождения которых она не хотела знать. И слизь, кругом была эта мерзкая зловонная слизь, которая ко всему прочему еще и скользила под ногами. Вот так резко отпрянув от полки, разглядев на ней засушенную змею, Венус потеряла равновесие и попыталась удержаться на ногах, схватившись за висевшее здесь полотно. Но ткань с предательским треском порвалась, уронив девушку и открыв то, что было за ней. Вернее, того. Вернее, ту.

Последняя, кого Венус ждала увидеть в лачужке, спрятавшейся под сваями домов маленького портового города, была леди Мирра. Но за импровизированной ширмой лежала именно она.

– Мама?

Женщина с трудом разлепила глаза и непонимающе уставилась на девушку. Спустя несколько секунд взгляд ее стал более осмысленным, рот дернулся и губы, без того тонкие и обветренные, вытянулись в нить. Женщина узнала легатку.

– Венус? – голос ее походил на шелест сухих колосьев.

– Мама, что с тобой? – сердце колотилось у Венус где-то в горле. – Как ты тут очутилась?

Вместо ответа леди Мирра беззвучно заплакала, отворачиваясь от дочери и закрывая лицо руками. Девушка, не зная, что делать, медленно осела на край скрипучей кровати. Потом начала медленно гладить мать по рукам, волосам, мокрому от слез лицу. Постепенно женщина успокаивалась, всхлипы становились все реже, и Венус начала разбирать одну-единственную фразу, которую повторяла женщина.

– Прости меня, доченька. Прости.

Леди Мирра прикрыла глаза и тихо засопела, провалившись в глубокий сон больного человека. Венус почувствовала движение за спиной.

– Так вот кого она звала все это время. Я рад, что ты успела.

– Успела?

– Леди очень плоха.

– Что с ней произошло?

– Насколько мне известно, она путешествовала с торговцами по южным берегам. На одном из островов половина команды подцепила неизвестную хворь. Они направились сюда, но сбились с пути. Почти все заболевшие погибли, но эта женщина – настоящий борец. Я взялся ее выхаживать, но как видишь, сил совсем оставили ее. Но, может, твое появление поможет.

– Я могу остаться?

– Тут места нет, но можешь снять комнату в городе.

Так Венус и поступила, найдя угол у приветливой заарконки. Каждое утро и каждый вечер девушка приходила проведать мать. Вазган был прав, появление дочери пошло на пользу Мирре, и та стала поправляться. Днем Венус расспрашивала торговцев или плавала на попутных кораблях к ближайшим островам в поисках лекарства, но все было тщетно.

Было прохладное утро Месяца Юных Листьев, когда Венус, подойдя к лачужке, увидела мать, стоявшую у входа с маленьким мешком в руках. Все это время они практически не разговаривали – леди Мирра заливалась слезами, стоило Венус начать говорить о доме или расспрашивать о злоключениях матери. И сейчас Венус не могла предположить, куда та собралась.

– Доброе утро! Ты… как себя чувствуешь?

Леди Мирра избегала смотреть дочери в глаза и тихо откликнулась.

– Доброе. Да, думаю, да. Венус, ты сможешь проводить меня кое-куда?

– Куда же?

На пороге возник Вазган. Он тоже не достиг успеха в поисках лекарства. Этот факт очень злил рыбу, но лекарь уверял Венус, что это временные трудности, и он обязательно докопается до истины и сообщит об этом девушке. Сейчас он сказал следующее:

– Я сделал все, что мог для твоей матери. Сейчас ей нужно начать двигаться, не забывать про правильное питание и сон. К тому же она высказала желание поработать на благо общества. Мы решили, что лучшим вариантом будет направить ее на остров Чумарек, в их местный монастырь.

Леди Мирра вопросительно взглянула на дочь. «Решила поработать… маму очень изменила эта болезнь». Вслух же Венус сказала:

– Конечно, я провожу тебя.

Она выхватила из рук матери котомку, взяла ее под руку, коротко кивнула Вазгану, и женщины направились к пристани. Там, в ожидании ближайшего корабля, который смог бы довезти их до места, мать и дочь впервые поговорили. Не было пролито ни слезинки, все, что можно было, они выплакали до этого. Леди Мирра с искренним интересом слушала о том, как преобразился дом, обрадовалась, когда Венус сказала, что смогла отстоять честь отца, и, казалось, по-настоящему опечалилась, когда узнала о Кайре. Когда же Венус хотела спросить о том, что произошло с мамой и сестрой после расставания в тот злополучный вечер, усатый капитан пригласил их на борт. Путь предстоял недолгий, и женщины провели его, стоя на палубе и высматривая вдали остров Чумарек. Они стояли совсем близко, но все же не касались друг друга. И молчали.

Как только Венга высадились на острове, к ним подошли две монашки в темно-красных одеяниях. Оказалось, что леди Мирра загодя прислала им письмо с просьбой принять в свою обитель. Ответ монахинь был положительным.

Настало время прощания. Обе знали, что это их последняя встреча. И никто не был готов начать этот последний разговор. Да и о чем было говорить? Наконец, молчание прервала Мирра.

– Таин умерла от той болезни, что чуть не забрала меня. Кстати, я благодарна тебе, что ты не бросила меня и довезла сюда. Я рада, что у тебя теперь все хорошо. Прости, я знаю, многое было не так. Я люблю тебя. Прощай.

С этими словами женщина резко повернулась и начала свое восхождение в сопровождении двух монахинь, по семи тысячам ступеней, которые должны было вознести ее в обитель.

«Вот и все», – отпечаталось в голове у Венус. Она, может, и хотела бы еще что-то сказать матери, может, догнать ее, вернуть. Но оклик капитана, возвещавшего, что корабль скоро отбывает, прервал ход ее мыслей, и девушка побрела к морю.

***

Пока Венус искала лекарство, остальные ребята занимались домом, садом и огородом. Ко многим сюда уже переехали семьи, и дом окончательно ожил, став похожим на маленький город. Вскоре сюда стали приезжать торговцы и купцы, продавая или покупая товары. Все дела вел Фиар и вел очень успешно, так что скоро на месте бывшей псарни стали строить второй дом. Однако потом произошло странное. В одно утро к главному крыльцу пришло множество собак. Стая, состоявшая по крайне мере из пятнадцати голов, просто разлеглась на поляне перед домом. Они не вели себя агрессивно, наоборот, радостно приветствовали Венус, ластились, лизали ей руки и виляли всем телом, будто давно ее искали. Одна собака, большая черная сука, показалась Венус смутно знакомой.

– Прогнать их, наставница?

– Нет, пусть живут. У нас как раз нет охранников.

И псы остались, и псарню пришлось отстраивать заново. После этого происшествия прошло всего пара дней, как к Венус обратились Джефф и Фиар с весьма трудным разговором. Они подловили ее у колодца.

– Наставница, есть разговор, – пряча глаза, начал Фиар. Девушка напряглась и, отставив пустое ведро, обернулась к ребятам.

– Да?

– Аврора тут обмолвилась, что Вы уедете скоро. И пока Вы еще с нами, мы попросить кое о чем хотели.

– Мы, конечно, и сами могли попробовать, но с Вами как-то… – замялся Джефф.

– Говорите же.

– Мы хотим расправиться со служителями Гептоса!

При упоминании убийц внутри у Венус все похолодело. Она тут же вспомнила письмо, найденное ею в комнате матери. Девушка так никому и не рассказала о нем. «Почему? Ты боишься служителей? Или боишься того, что могут подумать о твоей матери и самой тебе?».

Ребята расценили молчание рыжей по-своему:

– Если у Вас времени нет совсем, то мы и сами…

– Нет-нет! – голос Венус вдруг сорвался, став высоким и неубедительным. Она прокашлялась. «Хватит пищать как мышь». – Меня они тоже тревожат. И одних я вас не отпущу. Но времени у меня и правда немного. Потому – отправимся сегодня вечером, только соберем вещи.

«Сейчас или никогда».

– А мы уже собрали, – усмехнулся Джефф. – Мы знали, что Вы поедете. Вы смелая.

Ребята развернулись и пошли к дому, а Венус еще несколько минут прокручивала в голове слова парня, забыв о ненабранной воде.

«Смелая… и это он про меня! Я была какой угодно, но смелой».

«Еще скажи, что это не так, что ты не смелая».

«Я… разберемся со служителями и тогда поговорим».

Осторожничая, Венус решила заселиться в паре кварталов от таверны Миколса. Они выбрали гостиный дом среднего уровня – тут была и конюшня, и клопы. Проспав весь первый день, после тяжелого ночного пути, который они преодолели на телеге, вечером ребята отправились в таверну. Был четверг, служителя можно было не ждать, но воины захотели своими глазами увидеть место, где им придется следить за врагами.

Они сели прямо напротив тринадцатого столика, заказали еду – ужин был поистине богатым, ведь ребята ничего не ели последние сутки. Пока мальчики за обе щеки уплетали жареную курицу, Венус с радостью отметила, как подрос и пополнел Фиар. Больше ребятам не должны были перебиваться горохом и орехами, усадебная земля, как и предсказывала Венус, была готова дать им многое.

Со стороны могло показаться, что воины просто болтают, но каждый из них приглядывался к посетителям, подслушивал разговоры, искал укромные уголки и подмечал странности. Например, с некоторых посетителей, обменивавшихся едва заметным кивком с хозяином, стоявшим тут же за прилавком, денег не брали. Вряд ли они были служителями, но то, что они имели власть – было несомненно. Наконец, Венус сложила на опустевшей тарелке крестом нож и вилку. То же проделали и парни. Это означало, что все, что нужно было, ребята увидели и можно отправляться домой. Возможно, такие предосторожности были излишни, но Венус казалось, что у служителей везде есть уши. «Они пробрались в таверны, в стражу… что уж там, они пробрались в мою семью».

К полуночи воины были дома. Они прошлись самым длинным путем, тем, что должна была завтра возвращаться Венус. Там, завесив окна и заперевшись, воины еще раз проговорили план, разработанный вчера в телеге и потерпевший изменения в связи с тем, что они увидели сегодня в таверне.

То ли от того, что ребята проснулись лишь к вечеру, то ли от предчувствия завтрашнего дня, в комнате царило легкое возбуждение и никто не мог уснуть до первых птиц. Потому проснулись ребята только к обеду, привели себя в порядок и вновь направились в таверну.

На входе возникло некоторое замешательство. Внезапно у дверей появился страж, который решал, сможет ли пройти очередной посетитель или будет вынужден отправиться в другую забегаловку. Венус и Джефф решительно направились к нему.

– Цель посещения? – грозно спросил страж. Венус невольно начала приглядываться, нет ли на его форме звезд и полумесяцев.

– Ужин, – буркнул Джефф.

– Пожрешь в другом месте, – усмехнулся воин. Венус потянулась в карман и, вытащив оттуда медальон, помахала им перед носом стража.

– Уверен, что стоит нас выпроваживать?

Казалось, воин испугался. Он невольно обернулся назад, в глубину зала, где столкнулся взглядом с другим стражем. Тот напряженного нахмурился.

– Да, простите, леди Мирра, проходите. И Ваш спутник тоже.

«А маму тут хорошо знали», – с грустью отметила Венус. Но сейчас это было им на руку. Они прошли за тот же столик. Венус незаметно выглянула в окошко, из которого было видно лишь кусок мостовой у входа в таверну, на котором развалилась черно-бурая дворняга. Девушка усмехнулась. Затем они сделали заказ, начали вести непринужденную беседу (тема и реплики, конечно, были придуманы заранее, чтобы случайно не сказать ничего лишнего). Девушка поймала себя на мысли, что боится смотреть в сторону тринадцатого столика. Прошло уже минут сорок, а она та и не взглянула на таинственного З. Краем глаза она видела двух посетителей, которые подходили к нему и отходили обратно. Венус почувствовала, что Джефф внезапно напрягся, она взмолилась, чтобы он не выдал их, и попыталась незаметно осмотреть зал и понять, что же его так напугало. Осознав, что не проверила лишь одного человека, Венус пару раз глубоко вздохнула и обернулась к тринадцатому столику.

За ним, почти спрятавшись в полумраке, сидел человек в плаще. Вскоре глаза Венус привыкли к темноте того угла, и она смогла различить что-то, кроме пары желтых поблескивающих глаз с узкой щелочкой зрачков, уставившихся прямо на нее. Она разглядела заарконца, родившегося змеей – чешуя по прежнему покрывала его лоб и щеки. Длинные тонкие пальцы, выглядывавшие из широких рукавов, медленно крутили четки. Он смотрел прямо на Венус, и той ничего не оставалось, как степенно кивнуть ему в ответ. Чуть заметным движением головы змей приказал ей подойти. И хотя ноги Венус стали предательски ватными, она понимала, что неповиновение дорого обойдется ей и ее спутникам. Она еле сдержала желание вновь обернуться к окну и проверить, на месте ли собака. Рыжая подошла к столику служителя и без разрешения села напротив него.

– Мне ссказали, у Вассс медальон леди Мирры, – без приветствия начал змей. Воздух со свистом пролетал между его передних зубов, а тонкий раздвоенный язык то и дело выскальзывал наружу. – Но Вы явно моложе ее.

– Да, все верно. Я – ее дочь. Леди Мирра отошла от дел.

– О, да хранит Он ее светлую душу, – змей чуть склонил голову в знак скорби.

– За свою душу она помолиться сама в монастыре, в котором решила уединиться. А я – позабочусь о ее земных делах. Венус Венга, новая глава дома Венга.

Заученная наизусть и не раз произнесенная вчера речь прозвучала, как казалось Венус, убедительно. Змей кивнул.

– Так что же, леди Мирра ввела Васс в курс наших дел?

– К сожалению, нет. Она лишь направила меня к вашим письмам, чтобы я могла связаться с Вами. Но общий смысл работы мне ясен, – Венус зачем-то понизила голос до заговорческого шепота. – Поиск панацеи.

Змей улыбнулся, обнажив два длинных тонких клыка.

– Вссе так. Последнее уточнение – Вы же знаете, каким образом мы приближаемся к этой цели? Что является нашим… ммм… материалом?

Внутри у Венус все передернуло. «Он называет невинных детей материалом! Как же хочется натравить на него дракона прямо сейчас». Но девушка сдержалась и даже улыбнулась в ответ:

– Все во имя высшей цели.

Змей облизнулся:

– Мне нравитсся Ваш подход. Что не говори, но новое поколение более открытое к новым ощущениям и мировоссприятию. Не в обиду леди Мирре, но мне долго пришлось с ней провозиться. В Вассс же я вижу тот самый огонек, что так нужен в нашей работе, – он помолчал, будто что-то обдумывая. – А как надолго Вы в сстолице?

– До следующей пятницы, – наугад ляпнула Венус. По довольному кивку воина она поняла, что не ошиблась.

– Я хотел бы позвать Васс на одно мероприятие. Увидите, как все это происссходит, так сказать, вживую. В это восскресенье.

– Я в городе со спутниками. Они…

– Мероприятие закрытое, количесство человек строго ограничено, – оборвал ее змей. И добавил, уже чуть мягче. – Поймите и Вы меня. Наше дело – оно не для вссех. Большинство, если бы они увидели то, что будет твориться в воскресенье, упало бы в обморок. А меньшинство попыталоссь бы меня убить. Но Вы и подобные Вам, и Вашей матери – настоящие бриллианты.

Венус внезапно почувствовала легкое головокружение. В этом углу пахло чем-то дурманящим, приторно сладким. Голос змея эхом отзывался у нее в голове. Почти не помня себя, девушка закивала.

– Да, понимаю, приду. Куда?

– Угол Медвежьего тупика. Наш человек встретит Вас. Предъявите ему это. До всстречи.

Змей наклонился и что-то сунул в руку девушке. Та тут же вскочила, опрокинув стул, и поспешила выйти на улицу, по пути столкнувшись с парой посетителей, что-то недовольно пробубнивших ей вслед. Свежий воздух взбодрил Венус – голоса перестали наслаиваться друг на друга, а предметы вокруг – плясать в страшном танце.

Рядом послышался голос Джеффа. Воин чуть задержался, оплачивая заказ.

– Наставница, как Вы? – воин положил ладонь на ее плечо.

– Я… да. Нормально.

Их оттеснили в сторону. Из таверны выходил змей. С обеих стороны его охраняли высокие рослые мигальцы. Чуть поодаль Венус заметила еще одного телохранителя, следившего за ближайшим переулком. Каждый из них был готов снести голову любому, что посмел бы обидеть хозяина. Любому… человеку. На остальных эти великаны не обращали внимания. И потому Венус с удовлетворением заметила, как следом за змеем, на почтительном расстоянии, затрусил никем не замеченный бродячий черно-бурый пес.

«Будь осторожен, Фиар».

Парень вернулся тогда, когда отчаявшаяся, напредставлявшая себе самых страшных кошмаров, которые могли случиться с парнем Венус была готова уже отправляться его искать. Воин выглядел уставшим, но вполне здоровым, и, прикончив в три укуса пирог, поведал друзьям о том, что ему удалось подслушать. Змей отправился по названному адресу, где у него было нечто вроде убежища. Фиару не удалось пройти внутрь – противный охранник пнул пса, но тот учуял запах крови и множества трав. Все, кто приходил и уходил, а таких было порядка десяти, выказывали охраннику свои ожидания по поводу грядущего воскресенья. Все были немного взволнованы или даже напуганы.

– Охранник спокойно реагировал. Вообще мне показалось, что он-то тут давно, а вот остальные будто первый раз. И выглядели они обычно. Ну, только вот на шее медальон как у тебя, а в остальном – торговцы, пекари, извозчие. Один страж был.

Венус покрутила в руке медальон, данный ей Змеем. Полумесяц, окружающий звезду. Улыбающиеся во все зубы лица у обоих пугали Венус. Она поспешила спрятать серебряную безделушку обратно в карман.

– Детей я не заметил. Ни запаха, ни следа. Может, их с другой стороны… ну… привозят.

Венус нахмурилась. Она была готова прямо сейчас ворваться в убежище и разобраться со всем, но что-то ей подсказывало, что она будет выглядеть глупо и ничего не добьется.

– В воскресенье узнаем, – хмуро откликнулся Джефф. – По-хорошему, нам бы с тобой тоже медальоны раздобыть, а то негоже наставницу одну отправлять.

Фиар кивнул:

– Раздобудем. Прослежу за парой доходяг да покажу им, где раки зимуют!

Суббота у мальчишек ушла на то, чтобы добыть пропуски. Обошлось без приключений – Фиар в обличии пса проследовал за двумя пожилыми леди, потом бесцеременно укусил одну из них за ногу, гавкнул на вторую («и ничуть об этом не жалею!»), сорвал с шей медальоны и был таков. На боязливое предположение Венус, что они могут заявиться на праздник и устроить там скандал, и все вскроется, Джефф справедливо заметил, что никто не докажет, что их медальоны – те самые, Фиара же они смогут узнать лишь по запаху. Венус рассеянно кивнула. Ребята справились со своим заданием, это главное. А вот Венус так и не смогла придумать, что именно им надо будет делать на празднике. А встреча с шаманом окончательно выбила ее из колеи.

К обеду субботы Венус надоело сидеть одной в четырех стенах, и она решила пройтись порынку, узнать последние новости и закупиться в обратный путь. Еще одну ночь без еды в телеге она пережить была не готова.

Война наложила свой отпечаток на столицу Востока. Несмотря на выходной день, торговцев было немного. С прилавков исчезли так любимые Венус в детстве цветные ткани, дешевые украшения, лютни и флейты, на которых мог научиться играть даже ребенок. Не было тут и сцены, на которой всегда по выходным играли труппы бродячих музыкантов. Зато появились мечи, кольчуги, походные плащи и множество лавок с лечебными травами. Расстроившись от этой картины, Венус поспешила укрыться в забегаловке, которые, казалось, единственные не пострадали здесь от войны.

Она еще ждала обед, рассеянно наблюдая за тем, как извозчик пытается утихомирить свою лошадь, когда над ухом раздался знакомый голос, от которого по телу пробежали мурашки:

– Здесь свободно?

– К-конечно, садись, Рыжик.

Шаман уселся напротив Венус и принялся внимательно ее рассматривать. Та тут же зарделась. «И почему я постоянно так на него реагирую?». Воин был облачен в длинный бесформенный балахон, украшенный кусочками ткани, перьями, бусинками. На каждом пальце воина красовалось кольцо. Венус невольно покосилась на других обитателей. Те продолжали есть, будто не замечали ее экстравагантного спутника.

– Они не реагируют на меня так, как ты, – в ответ на ее мысли сказал воин.

– Почему?

– Потому я пришел к тебе, а не к ним.

Венус растерялась. «А что, если он заодно со служителями? Почему он нас преследует? Почему говорит, что пришел ко мне?». Вслух же она сказала:

– Эээ…

– Я знаю, ты затеяла опасное дело. Ребята в красивых плащах не опасны, но вот их пастор…

– Пастор?

– Я так понимаю, ты не совсем знаешь, против кого идешь? – в его голосе не было ни осуждения, ни удивления, лишь какая-то нежность, будто шаман говорил с маленьким ребенком, который не понимает, почему небо синее.

– Против Служителей Гептоса, которые похищают детей и ставят над ними эксперименты, разве нет? – развела руками Венус.

– Они хотят, чтобы все так думали. На деле же все это легенда. Зидану и не нужен весь этот цирк, что он устраивает, но благодаря таким представлениям у его повелителя появляется больше душ. И его повелитель – не Гептос. На самом деле Гептоса нет и никогда не было.

Венус покосилась на выход. «Если быстро побежать, смогу выскочить на улицу и позвать на помощь. Но стоит ли поднимать шумиху сейчас, за день до события? С другой стороны, он явно с ума сошел». Шаман перехватил ее взгляд.

– Ты веришь в Первоочередное Пророчество, но не веришь в то, что есть существа, которые поклоняются иным божествам, кроме Единого и Четырех? И приносят жертвы в их честь.

– Поясни, – смирилась Венус и откинулась на стуле.

– Зидан – заарконец, родившийся змеёй, это ты поняла. У всех, кто связан с ними, единый повелитель – Зиверсал, Князь-Змей. При жизни своих рабов он дарует им некоторые способности взамен на человеческие жизни, которые после жертвоприношения становятся его рабами в том, ином мире.

– Что за бред? – скривилась Венус. – В это кто-то верит?

– Меня пугает твое легкомыслие, – покачал головой шаман. – Зиверсал сильнее, чем ты думаешь. Он отец лжи, поэтому многие верят ему, принимают его сторону. И поклоняются ему.

– И Зидан – один из них, – фраза прозвучала скорее как утверждение, чем как вопрос.

– Страшно представить, сколько жизней он погубил.

– Хорошо, зачем это ему – понятно. Но остальные? Зиверсал их обманул? Каждого по отдельности?

– Кто-то из них тоже змеи – по рождению, по Обращению – и потому они чтят Зиверсала. Но большинство Зидан и подобные ему пастыри опьяняют на своих служениях, внушая, что старается сделать мир лучше, что жертвы эти – необходимы. Что дети, которых они приносят в жертву, неизлечимо больны и огонь очистит их от страданий. Обрати внимание завтра на чаши с углями и на травы, что будут лежать в них. И возьми это, – он протянул Венус мешочек, наполненный неизвестными ягодами. – Будешь жевать сама и дай своим людям, и тогда пары дурманника вам не страшны.

Венус задумалась.

– Драконы – они же ящеры. Они тоже связаны с Зиверсалом?

– О нет, – усмехнулся шаман. – Зиверсал боится их как огня. Драконы – древние и могущественные создания, созданные Единым, чтобы удерживать его.

– Но это же все легенды?

Шаман поднялся, собираясь уходить.

– Наверное. Такие же, как и легенды о Едином. Никто не знает наверняка.

– Последний вопрос, – Венус схватила воина за подол одеяния. – Почему ты помогаешь мне? И вообще, как ты меня нашел, узнал, что я задумала?

– Просто знал. С шаманами…

– … иногда такое бывает? – Венус усмехнулась.

– Именно так.

С этими словами воин покинул таверну. Венус наконец принесли еду, но девушка даже не притронулась к ней. Она собрала все в две большие сумки и направилась в гостиницу самым коротким путем – разговор заставил ее забыть об осторожности. Легатка пришла домой, дождалась ребят и рассказала им о встрече. Все осознавали, как велик риск того, что шаман как-то связан со служителями, но решили довериться ему и использовать ягоды. На завтра все было готово. Оставалось только ждать. И надеяться, что Зиверсал – это просто выдумка.

В помещении было душно и влажно. Тридцать человек оказались прижаты друг к другу, как сардины в бочке. На входе в обмен на медальон им выдали плащи, расшитые бронзовыми звездами. Плащи не пропускали воздух, сковывали движение и неприятно липли к телу. Венус переживала, что, если придется перейти к активным действиям, ей будет не развернуться. Джефф и Фиар оказались оттиснуты к другой стороне зала и невольно оглядывались на рыжую – они переживали еще больше, чем она, оказавшись в незнакомой обстановке. «У меня, пусть и небольшой, но опыт был. А для них это все впервой».

Почувствовалось какое-то шевеление. Люди вокруг Венус начали вытягивать шеи, пытаясь разглядеть что-то в глубине зале, за тем, что должно было служить сценой, на которой в котле полыхал огонь. Венус покосилась на чашу с тлеющими углями возле себя. Еще пять таких стояли по всему залу и служили единственным источником света. Среди углей Венус разглядела несколько неизвестных ей веточек и невольно потрогала языком спрятанную за щекой ягоду. Такие же она выдала с утра ребятам.

Взор Венус вновь обратился к сцене. Там уже появился Зидан, облаченный в красивый, расшитый золотом и камнями, плащ. Голову его покрывал широкий капюшон. В одной из рук ящер держал посох, увенчанный головой змеи, оскалившейся в страшной улыбке. Два помощника, в облегающих черных костюмах, стояли чуть позади и держали перед собой кого-то на коленях – Венус не могла разглядеть, кого именно, из-за его маленького роста.

Зидан заговорил:

– Браться и сестры! В этот замечательный день, когда солнце дольше всего взирает на нас с небосклона, мы обращаем свой взор к Луне, матери здоровья и долголетия. Все собравшиеся здесь – я приветствую вас!

Восторженный вопль поглотил его последние слова. Венус закричала со всеми, не понимая, чему они радуются. Рядом низенький пузатый мужичок чуть ли не трясся от радости. Венус присмотрелась. Зрачки его были значительно шире, чем требовал того полумрак, а губы мелко дрожали. Девушка незаметно отправила в рот еще одну ягоду.

– Мы все, стоящие здесь, верим лишь в одно – в исцеление! Исцеление нашего мира от всех болезней. Скоро мы будем жить вееечно! – нараспев закончил он, и вновь слова потонули в реве голосов. – На пути нас еще ожидают много испытаний… и жертв.

Тут вперед выступили его помощники. Они сорвали мешок с головы своего пленника. Венус вцепилась ногтями себе в ногу, чтобы не рвануть тут же вперед. Перед Зиданом на коленях стоял ребенок, до того тощий и изможденный, что девушке казалось, что он прямо сейчас переломится пополам.

– Это дитя страдало от самых его первых дней. Мать его не верила Луне и Звездам, и была наказана. Я сделал все, что мог, но небеса решили призвать дитя. Так поможем же ему очиститься!

Помощники подхватили невесомого ребенка на руки и понесли к огню. Люди рядом с Венус завыли, ногами начали отбивать ритм. Зидан радостно захохотал.

– Стой! – закричала Венус.

Гул прервался. Все обратились к ней. Зидан подслеповато щурился, пытаясь понять, кто посмел нарушить церемонию. Ребенка опустили на землю, где он безвольно растянулся. В руках помощников блеснули клинки, но ящеры тут же спрятали их за спиной.

– Кто обратился к Луне столь бесцеремонным образом? – процедил змей, продолжая вглядываться в ряды людей.

– Я обращаюсь не к ней, а к тебе. И к Зиверсалу.

Толпа отпрянула от девушки, хотя казалось, места в подвале совсем не было. Венус вышла вперед и смогла увидеть, как дернулось лицо змея.

– Ты ли это, Венус Венга?

– Именно я.

– Кто такой Зиверсал, дитя? – змей чуть качнул посохом, и его помощники направились к противоположным краям сцены.

– Не ври, Зидан. Я знаю, кто ты и зачем все это делаешь. Отпусти детей. Сдайся.

Краем глаза Венус увидела, что ящеры уже спустились с постамента и пытаются незаметно подобраться к ней, протискиваясь через толпу. Она схватилась за кольцо.

– Раз тебе знаком Зиверсал, – продолжил Зидан изменившимся, глухим и гулким голосом. – Ты знаешь, и на что он способен. Он уже проник в твой разум и разум каждого из стоящих здесь. Еще пара секунд и…

В ответ на его слова, рядом с Венус упал человек. Толпа ахнула.

– Вы уснете. И переродитесь в лучшем теле. Но не все, а лишь верные!

Люди продолжали падать. Те, кто стоял ближе ко входу дернули было дверь, но тут же осели на пол, преграждая остальным путь на свободу. Венус, не отрываясь, смотрела в желтые смеющиеся глаза змея. Тот был уверен в своем превосходстве. И потому особенно было заметно его волнение, когда в пещере в сознании остался лишь он, его помощники, Венус и еще два посетителя.

– И это все, на что способен твой князь? – безжалостно прошипела Венус. – Заставлять глупцов убивать детей, прячась за дешевым маскарадом, и травить людей дурманником?

– Мой Князь – велик! – язык выпрыгивал из его пасти при каждой фразе так далеко, что, казалось, еще чуть-чуть и он коснется Венус. – Он спас меня от смерти, и я поклялся служить ему!

– Так пусть же он явится сейчас и спасет тебя вновь.

– От чего? Думаешь, я не справлюсь с девчонкой и двумя доходягами?

Змей резким движением опрокинул на Венус чан с углями. Та отскочила в последний момент, но была дезориентирована. Прямо под ногами шипели угольки, прожигая одежду лежавших вполвалку участников торжества и начиная разгораться. Девушка махнула рукой – будто из рукава вытекла вода и потушила зарождавшийся пожар. Дым заполнил небольшую комнатку, лишая и без того скудного обзора и разъедая глаза. Вдруг Венус почувствовала движение слева. Обернувшись, девушка вскрикнула – змей стал в два раза больше, сбросил дорогой плащ, потерял ноги и руки, но обрел змеиный капюшон, длинные острые клыки, с которых стекала ядовитая слюна, разъедавшая пол. Он покачивался на мощном хвосте и готовился к атаке. Венус закрыла лицо руками.

– Элементаль-вира!

Дракон, будто гигантский пес, встал перед хозяйкой и оскалился.

– Что за шутки? – прохрипел змей. На его невыразительной морде читалось изумление. – Не может быть! Они вымерли!

– Нет. Они вполне настоящие. Зумруд, вперед!.

Дракон целился прямо в шею. Одним коротким укусом он прервал жизнь пастора, хотя тот еще несколько секунд извивался на полу пещеры. Хвост змея последний раз свернулся в кольцо, и чешуйчатое тело обмякло, потеряло форму, застыло на залитом водой полу. Венус обернулась. Помощников и след простыл, дверь, оттесняя тела, была чуть приоткрыта. К легатке подошли ребята. Они с опаской смотрели на дракона, с неохотой оторвавшегося от горла противника.

– Вы говорили, что он большой вырос, но чтоб настолько… – восхищенно протянул Джефф. Фиар аккуратно почесал дракона за ухом. Тот довольно проворчал что-то в ответ и слизнул в губ черную кровь.

– Что теперь? – спросил брюнет.

– У меня два варианта. Выкинуть их всех на улицу – пусть думают, что напились, может, ничего и не вспомнят. А если и вспомнят, то повторять точно не захотят. Подвал и этого, – девушка пнула ногой мясистый хвост. – Я это затоплю. Либо… отправляемся прямиком к Правителю. У нас, вроде, хорошие отношения теперь.

– Я за второй вариант, – тут же ответил Фиар. – Неизвестно, сколько еще таких ходит по Алиоту. Пусть Правитель знает.

– А если он знает? – вдруг хмуро обронил Джеффф.

– Тогда нам не сдобровать. Но попробовать стоит.

Венус кивнула. Дракон спрятался в кольце, ребята остались сторожить спящих сектантов. А Венус отправилась во дворец. После недолгих (благодаря чарующей траве) уговоров стражей пустить ее во дворец в столь поздний час, Венус предстала перед Правителем, укутанным в одеяло и постоянно поправляющем ночной колпак. Тот сразу проснулся, как только речь зашла о Зиверсале. Да, он знал о культе, но вовсе не поддерживал его, как того боялся Джефф. Правитель тут же приказал собрать отряд из его лучших воинов, чтобы доставить все тела – и спящие, и бездыханные – во дворец. Сам же он предложил Венус пройти в переговорную.

Они уселись в креслах у камина, который зажегся по щелчку пальцев Правителя. Тут же им принесли чай и сладости, но Венус не чувствовала голода то ли от волнения, то ли от ягод, данных шаманом, которые теперь неприятно бурлили в животе. «Скажи мне год назад, что я буду сидеть в приемной у Правителя, он будет в одном носке и спальных тапочках, а я буду рассказывать, как убила главаря культистов – я бы даже слушать не стала. А сейчас… кажется, ничего удивительного в этом нет».

– Я очень благодарен тебе, Венус. Весь Запад благодарен. Мои ребята и раньше ловили этих… экспериментаторов. Но то, что они поселились прямо у меня под носом, в столице, я не знал. И это пугает меня.

– Среди культистов был страж. Он и покрывал их деятельность.

– Возможно. В любом случае, всех их ждет допрос с пристрастием.

– Не забывайте, всех их опаивали парами дурманника. Они не вполне понимали, что происходило в том подвале.

– Но пришли-то они туда по доброй воле, – в голосе Правителя зазвенела сталь.

Венус согласно склонила голову.

– Я знаю свое дело, девочка. И сейчас мое дело – наказать преступников и наградить тебя. Что ты хочешь за службу? Проси всего, я постараюсь исполнить. Мои полномочия, пусть и ограничены сейчас Даораном, но я попробую.

Венус знала, чего хотела.

– Скоро мне надо будет уехать из страны. Прошу, позаботьтесь о моем доме. Там останется много хороших людей. Пусть у них все будет хорошо.

– Я лично прослежу.

Тут в комнату вошел посыльный и возвестил, что стражи вернулись, просыпающиеся преступники ожидают в карцере, а слуги Венус сидят у приемной. Правитель и Венус попрощались. Сильный мира сего отправился по своим внезапным полночным делам, а Венус – к своим друзьям.

У приемной ее ждали не только ребята. Еще со спины девушка узнала долговязый силуэт в расшитом балахоне.

– Рыжик! Нимавель! А ты тут какими судьбами?

– Решил поздравить с победой. Мы можем немного пройтись?

Девушка обернулась к ребятам. Те одобрительно кивнули, но прежде чем они с шаманом вышли на улицу, Фиар схватил ее за рукав и шепнул «Если что – кричи». Венус усмехнулась, но пообещала орать что есть мочи.

Шаман сорвал травинку, росшую возле лестницы, и засунул ее в рот. Он предложил Венус свой локоть, та засмущалась, но взяла его под руку. Они степенно пошли вокруг дворца. Небо было затянуто облаками, но погода стояла теплая. Вдоль тропинки горели фонари, а под ногами мирно шуршал гравий.

– Все прошло без происшествий, насколько я знаю. Даже мальчишка жив остался, – начал разговор рыжий воин.

– Да? – вскинулась Венус и тут же облегченно вздохнула. – Этого я не знала.

– Да. Он слаб, конечно. Но, думаю, дворцовые лекари его выходят. Главное – ты спасла его от смерти. Его и многих других…

Венус самодовольно кивнула. Но шаман, оказывается, не закончил.

– …Но далеко не всех.

Венус растерялась и попыталась возразить шаману.

– Но служителей Гептоса… Зиверсала будут пытать. Они выдадут важную информацию, наверняка. Сколько их, где прячутся. И тогда Правитель сможет их поймать.

– Если Даоран ему позволит, – усмехнулся Нимавель. – Но дело даже не в этом. А в том, сколько душ отравил Зиверсал под другими именами.

– Что ты имеешь в виду? – запуталась Венус.

– Я говорил тебе, что змей намного сильнее, чем ты думаешь. Что он не плод воображения сектантов, не выдуманное оправдание их жестокости. Вообще он… не всегда был Змеем, которому приносили жертвы обезумевшие фанатики. Хотя, уверен, ему это льстит. Зиверсал на протяжении истории принимал разные обличия и творил много поистине ужасных вещей. Не своими руками, правда. Сейчас он змей, как и в начале времен. Значит ли это, что близится конец мира?…

«Конец и вправду близок», – подумалось девушке.

– И чтобы ты осознала всю его силу, своим врагом Зиверсал считает Единого. И то, что он до сих пор жив, говорит о его силе. Или хитрости.

– Так кто же он на самом деле?

– Подумай: если есть Единый, создавших нас всех, дарующий нам любовь и заботу, в противовес ему должен быть кто-то Иной.

– Этот Иной – и есть Тьма?

Шаман покачал головой.

– Никто не знает наверняка. Но я боюсь, что Тьма – глупая маленькая девчонка по сравнению с Иным. Но вам он грозит не больше, чем всем остальным на протяжении всей истории Алиота.

– Но нужно быть начеку?

Шаман согласно прикрыл глаза. Они уже сделали круг по тропинке вокруг дворца. Венус заметила вдалеке ребят.

– Пойдешь с нами?

– Нет. Моя роль в твоей судьбе сыграна.

– То есть мы больше не увидимся? – разочарованно протянула Венус. Нимавель выпустил ее руку и чуть отступил назад.

– Только когда ты исполнишь предначертанное тебе.

– Победю Тьму? – насмешливо склонила голову Венус. Но Нимавель неожиданно помотал головой.

– Нет. Это ко мне не имеет отношения. Я ответственен лишь за то, о чем сам предупредил тебя.

Сердце Венус учащенно забилось.

– Но я уже… выполнила то пророчество. Мои силы призвали… смерть.

Шаман взял ее за руку и вновь помотал головой, печально нахмурившись:

– К сожалению, это не то.

– Не то? – глупо повторила Венус.

– То не смерть, то сон. Ты сама это знаешь.

– Откуда ты… впрочем, уже не удивляюсь. Но это значит, что мне придется… действительно кого-то убить?

Последние слова она произнесла испуганным шепотом.

– В правильное время ты поймешь, что иначе никак. И это не испугает тебя. А до тех пор – живи и не бойся нового дня. Доброй дороги, Венус Венга.

– Доброй дороги, Нимавель. До встречи.

Эпилог.

Близился Месяц Густого Воздуха. Венус разбирала шкафы, чтобы хотя бы примерно понять, с чем она отправиться в обратный путь, когда в дверь постучали.

– Войдите.

На пороге стояла Аврора.

– Нам надо поговорить, наверное.

Венус кивнула. Они не разговаривали с того страшного дня. Пару раз встретились в коридоре. «Как Кайра?». «Ничего не изменилось».

– Проходи, садись.

Аврора села на предложенный стул и осмотрелась, оценивая взглядом тюки и мешки.

– Надо тоже начать сумку собирать.

Рыжая непонимающе склонила голову и отложила в сторону шарф, над которым раздумывала, понадобится он на Острове или нет.

– Ну, мы же скоро уходим? – уточнила пума.

– Мы?

– Я думала, ты хочешь, чтобы я пошла с тобой.

– Да, но Кайра…

– Я бесполезна здесь, – прервала подругу пума. – За все эти недели она не издала ни звука, не шевельнула ни пальчиком. Анжил и ребята смогут о ней позаботиться. А я должна позаботиться о тебе. Ведь если ты погибнешь…

– Она тоже умрет. Связанное заклинание. Моя жизнь – ее жизнь.

Аврора кивнула.

– Так когда мы отправляемся?

– Мне нужно быть там шестнадцатого числа. Путь неблизкий, так что…

– Скажу ребятам, что прощальный ужин будет послезавтра.

– Да, пожалуй, это верно.

– Ты возьмешь еще кого-то?

– Нет. Тебя будет вполне достаточно.

– Хорошо. Пойду собираться.

***

Прощальный ужин получился очень трогательным. Ребята постарались на славу, и стол ломился от угощений, но Венус совсем не хотелось есть. Она слишком переживала за ребят, которых оставляет одних, но еще больше она пережила за то, что ждет ее на юге.

– Да не бойся ты за нас! – сказал ей Фиар. – Ты научилась нас очень многому. Если уже мы выпроводили ту морскую крысу, то и с другими справимся!

– Морскую крысу выпроводил Инвер, – возразила Аврора.

– А я тренировался и теперь ничем не хуже Инвера! Показать? Да и эта новая собака у нас, Найда, – ну чисто Инвер. Такая же грозная.

Собака, выбравшая за это время своим покровителем Фиара, согласно гавкнула.

Дети помладше намастерили Венус поделок – лисичек, кукол, браслетов. Девушке пришлось взять отдельную сумку для их творчества.

А потом наставницу ждал сюрприз. Дети притащили откуда-то деревянные ящики, которые должны были служить им сценой. На шатком каркасе они повесили разноцветные ткани. Зеленые символизировали траву и листву, коричневые – лес, голубые и белые – небо с облаками. Солнце было вырезано из куска картона. Кто-то – Венус подозревала, что Хана – нарисовал ему кривую улыбку и разного размера глазки. А кто-то другой – Венус подозревала, что Фиар – подрисовал ему усы, которые, видимо, попытались стереть, но лишь размазали по лику солнца.

Зазвучали фанфары – Богарт ударил двумя тарелками друг о друга, и на сцену выбежал Фиар с ярко-красном камзоле, найденном в одном из сундуков.

– Давным-давно жила на свете прекрасная принцесса Венусаэль.

Вышла Амина, которая действительно отдаленно была похожа на Венус. Сейчас она обернулась в зеленую штору из танцевального зала, посыпала голову куркумой, придав волосам рыжий оттенок и непередаваемый аромат, и намалевала на щеках крупные веснушки. Амина присела в изящном реверансе и послала воздушный поцелуй в зал.

Венус еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Фиар прокашлялся и продолжил.

– Жила она в прекрасном замке, и была самой прекрасной девушкой на всем Алиоте. Но ее злая мачеха хотела сгубить Венусаэль!

Богарт забарабанил по кастрюле, накаляя обстановку, когда на сцену вышла Джей, в черном балахоне. Она страшно водила руками и закатывала глаза, а вороны, прирученные ею, грозно каркали после каждой ее реплики.

– Да! Кар! Я злая мачеха! Кар! И я не люблю Венусаэль за то, что она такая… прекрасная!

– И мачеха приказала своему тайному поклоннику Жимогангу, – продолжил Фиар, пару раз споткнувшись на имени поклонника. – Убить Венусаэль! Затащить в лес и там убить! И закопать! И никому об этом не рассказывать. Потому что в лесу все любили Венусаэль, потому что она была очень…

– Прекрасная? – не выдержала Венус. Фиар смутился.

– Нет. То есть да, но тут по тексту добрая.

К Амине подбежал Мик, которого увесили таким количеством половых тряпок, что тот перестал быть похож на человека. Он перекинул ее через плечо и унес со сцены под злобное карканье ворон. Прекрасным принцем Инвераилом, который должен был спасти принцессу, оказался сам Фиар. Он бесстрашно бросился вслед за Жимогангом, воткнул в него деревянный меч и освободил Венусаэль. Потом они вместе вернулись во дворец и посадили мачеху в тюрьму, приказав той сидеть и думать над своим поведением.

На сцену вышли все актеры и поклонились зрителям. Венус кричала «браво» громче всех и размазывала по щекам внезапно накатившие слезы. «Они сделали это для меня».

После того, как сцена была убрана, Венус попросила ребят принести все свечи, что есть в доме, встать вокруг стола и зажечь их. Светильники и камин же потушили. Анжил принесла огромное блюдо, для которого освободили место в самом центре стола. Венус воздела над ним руки, и чаша наполнилась водой.

– О великий предсказатель, Азира Гуляка! – начала она утробным голосом, чтобы придать моменту элемент таинственности и серьезности. На самом деле, она боялась, что кто-то начнет смеяться над разыгрываемом ей спектаклем, и она сама засмеется и сорвет таинство, но ребята были серьезны и внимательно смотрели ей в глаза. – Оставь на минуту свои пляски, оставь свои песни, явись нам и расскажи о том, что готовит нам будущее.

Девушка слегка нахмурилась, и по воде пошла рябь.

– Фиар, дай свою свечу.

Парень неуверенно протянул огонек девушке. Та стряхнула воск в воду. Причудливой формы комочки, как и в детстве, сейчас ничего не сказали ей. Венус усмехнулась. «Какая ты все-таки выдумщица, Шая». Фиар расценил ее улыбку по-своему:

– Что такое? Там все хорошо?

– О да, Фиар. Азира Гуляка говорит, что ты станешь отличным домоправителем. Однажды сюда приедет сам Правитель…

– С дочкой? – глаза парня заблестели. Венус подавила улыбку.

– Дай-ка посмотрю, – она смахнула в воду еще пару капель. – Точно! С дочерью, с Роксоланой. А вот дальше непонятно. Видимо, все от тебя зависит.

– Ладно, порешаю, – как можно беспечнее отозвался Фиар, но легатка видела, что предсказание ее попало в цель. Тут за подол ее потянула Хана, и Венус, точнее, Азира Гуляка, пообещал ей много кукол, и маленькую карету, а к ней – маленькую лошадь.

Так, одного за другим радовала Венус, сама удивляясь, как хорошо изучила ребят за этот год. И как много каждый из них теперь значит для нее.

Наконец, все предсказания были получены, все трогательные слова сказаны, все обещания скоро вернуться с победой даны.

Венус и Аврора вышли на улицу. Солнце едва вылезло из-за верхушек деревьев.

– Мы успеем до темноты проехать лес, а дальше дорога прямая, не заблудимся даже ночью.

– Ты права, – откликнулась Аврора.

– Ты не отдала свою свечу. Не захотела предсказания от Азиры?

Аврора подошла вплотную к Венус и, глядя прямо ей в глаза, срывающимся шепотом сказала:

– Не нужен мне Азира. Мне ты пообещай. Пообещай, что Кайра будет жить.

Венус, ни на секунду не растерявшись, твердо ответила:

– Кайра будет жить. Обещаю.

Пума резко выдохнула и впервые за все это время крепко обняла подругу. Хватка у нее была как у настоящей львицы, но рыжая не обратила внимания на занывшие ребра. В голове ее была только одна мысль. «Я не подведу тебя, сестра».

Затем Аврора ушла за лошадьми и не видела, что творилось с ее подругой. Венус замерла на ступенях. Правая рука легла на перила. «Я покидаю дом». Когда волчица бежала отсюда, она не могла сказать, что уходит из дома. Просто из места, где прошла часть ее жизни. Но теперь она полюбила это место и его обитателей. «Я ведь не могу не вернуться? Не увидеть больше эти места, эти лица? Я ведь не погибну? А Инвер? Мы же не можем, не должны умереть?». Внезапно страх охватил девушку. Ей показалось, что она нырнула в прорубь. Дыхание перехватило, ноги подогнулись, и она осела на землю. Крупная дрожь сотрясала ее тело, и Венус обхватила себя руками.

Целительница пыталась глубоко дышать, чтобы успокоиться. «Как давно я ничего не боялась. Даже странно. Я отвыкла от этого чувства, а ведь раньше оно сопровождало меня постоянно. Надеюсь, это последний раз, когда я чего-то боюсь».

Невольно девушка обернулась на юго-восток, туда, где располагалось кладбище их семьи. Она так и не побывала там, на могилах отца и брата. Она почувствовала укол вины.

«У тебя еще будет возможность там побывать. Но уже окончательно разобравшись со всем. И примирившись с собой. Духи не любят суеты».

«Ты думаешь, я сумею вернуться? Я имею в виду… Ты думаешь, мне не суждено погибнуть там?».

«Я не пророк и не шаман. Но отчего-то мне кажется, что Единому не захотелось бы смерти такой замечательной девушки».

«Спасибо, что все это время была со мной. И помогала в трудные минуты».

«Пустяки. В поистине трудные минуты, ты помогала себе сама».

Когда Аврора вернулась с Полулунницей и Малиной, Венус уже пришла в себя. Девушки запрыгнули на лошадей и последний раз обернулись к дому. Аврора что-то тихо шептала. Рыжая решила, что она прощается с дочерью. Затем пума развернула коня и направилась к выходу, не дожидаясь Венус. Волчица обежала взглядом дом, стараясь запомнить каждую деталь.

– Я вернусь. Я обязательно вернусь домой.


Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Stipk – Семченко Анны Станиславовны.


Оглавление

  • Клир I
  • Клир II
  • Клир III
  • Клир IV
  • Клир V
  • Клир VI
  • Клир VII
  • Клир VIII
  • Клир IX
  • Клир X
  • Клир XI
  • Клир XII
  • Клир XIII
  • Эпилог.