Мой Альфа [Катя Лоренц] (fb2) читать онлайн

Глава первая

Рыба! Какой у неё противный запах. Ненавижу её! Ненавижу за то, как она въелась в мою кожу. Меня тошнит. Но деваться некуда. Мы живём в городе, где единственный заработок –это она.

Моя мама, святая женщина, ловит, а я продаю на рынке.

– Почем рыбка, паренёк? – ко мне подошёл парень, по кольцу на пальце понимаю, что это оборотень.

– Пятьдесят центов, – я сильнее потерла мешочек с перцем, он необходим, чтобы меня не учуяли.

– Угораздило же меня проиграть Майклу, – во рту пересохло при упоминании нашего вожака, правителя нашей страны, и негласно, альфу, самого беспощадного тирана из всех Альф.

– Беру всё. Собери, мои парни заберут, – он сделал щелчок пальцем. И возле него, как по мановению палочки, возникла стайка шавок. Огромные, свирепые, ни во что не ставившие женщин. Я посильнее растерла мешочек, мой нос раздражал запах перца, но это единственный способ спастись, чтобы только они не учуяли меня. Иначе я пропала! Я не хочу повторить судьбу мамы.

– Апчхи! – всё-таки не удержалась, чихнула.

– Пацан, ты чихаешь, как девчонка, – заржала главная шавка. И его поддержали шестерки. Смеялись раскатисто, словно гром гремел. Или это мои поджилки тряслись?

Господи, нет! Хоть бы они не поняли, что я девушка.

Итак, по порядку. Нашим миром правит чудовище. Женщины для него безвольные куклы, рожденные, чтобы удовлетворять похоть его самого и его свиты, оборотней.

Этого монстра зовут Майкл Верде. И он мой альфа. Он перебрал всех девушек старше восемнадцати лет. А мне как раз только исполнилось восемнадцать.

Самое ужасное то, что я тоже оборотень, полукровка. Моя мама жила в другой стране, у нее был другой правитель, тоже альфа, и он мой отец.

Как это случилось? Просто! Мама не верила, что в XXI веке можно просто затолкать женщину, привезти и пользоваться ей, а потом выкинуть, как последнюю суку. Она не пряталась, дерзила взорвавшимся оборотням, чем только раздражала их вожака.

И вот это случилось. Его блохастые запихнули маму в машину и привезли к отцу. Самое ужасное, что женщинам не устоять против оборотня, тем более, против альфы. Когда он близко, его запах, как афродизиак, никто не устоит.

Нет они не насилуют женщин, просто, когда они кого-то хотят и они очень близко женский пол дуреет, как от наркоты, они виагра для женщин.

И мама не устояла… когда он ушел, мама пришла в себя. И сбежала, ей помогла его постоянная любовница. Не по доброте душевной, конечно, нет. Просто увидела в маме сильную соперницу.

Она сбежала в другую страну. И тут облом! Там тоже правил альфа. И через месяц она поняла, что беременна мной.

Раздавленная, униженная, беременная. От твари, которую ненавидел всеми фибрами души.

Сил бежать не было, да и денег тоже, мы еле-еле концы с концами сводили. Иногда ложились спать на голодный желудок.

Мамочка, наученная горьким опытом, прятала меня, изменила моё имя с Амелии на Амина, я всю жизнь носила мужскую одежду. Ну, и использовала грим, чтобы девчонки на меня не вешались.

Клеили мне монобровь, кучу бородавок, всегда носила парик. Оставила себе единственную роскошь, мои длинные иссиня – черные волосы. Ни у меня, ни у мамы просто руки не поднимались их обрезать. Желтые волчьи глаза, я прятала под линзами и, конечно, носила мешочек с перцем на шее.

Надо ли говорить, что при моей маскировке у меня почти не было друзей? Я мечтала продать побольше рыбы, уехать вместе с мамой в мир, где не будет оборотней и моего альфы. Где я буду свободно гулять в коротких юбках и шортах, не боясь, что меня запихнут в машину и будут драть, как последнюю суку.

А я, по рассказам мамы, еще и кайфовать буду. Мрази, ненавижу! И этих тоже, приспешники дьявола!

– Паренёк, ты что, уснул? Пакуй побыстрее. Мне нашему правителю нужно передать доказательства. Раз уж продул в карты. Или ты хочешь сам с ним пообщаться? – я как полоумная замотала головой. И быстро собрала ненавистную рыбу в коробки, перетягивая их скотчем.

– Смотри, как ты мальца напугал! – заржал блохастая шестёрка. – У него руки трясутся. Пальчики такие изящные, красивые, как у девчонки, – господи нет! Хоть бы не догадались. Я лучше глотку ему перегрызу, а потом аконита нажрусь, чем остановиться шлюхой этим уродам. Этот ублюдок продолжал:

– Будь он девчонкой, я бы хотел увидеть эти ручки на своем стволе, – я испуганно посмотрела на них. У шестёрки жёлтые глаза заволокла пелена, мощная грудь вздымалась, под конец фразы голос стал хриплым. Он меня хочет! Одно радует, его чары оборотня не действует на меня. Я только брезгливо скривилась.

– Серый, ты что охренел? Гомосеком стал? – все заржали и их вожак тоже. – Фу, бля! Держись от меня подальше. Если бы не видел вчера, как ты трех телок отжарил, поверил бы, – этот Серый, который неровно дышал в мою сторону, скривился.

– Бля, уродец, собирай быстрее рыбу. А ты, Серый, не хреней, – сказал он вожаку. Я стопроцентный гетеросексуал. Просто руки у него красивые, не у каждой бабы такие будут. Вот и нафантазировал себе.

– Да при такой роже, с монобровью и с бородавками, как у ведьмы, он явно девственник. Смотри, согласится ещё, – Вальтер продолжал подтрунивать над ним.

– Да пошёл ты! – Серый схватил коробку с рыбой и понёс к огромному джипу без крыши.

– Блин, а я его понимаю, – сказал другой. – Пальчики такие тонкие, длинные, кожа нежная, – я шарахнулась и больно стукнулась о каркас продуктовой палатки. – Ты точно парень? – шестерка номер два прищурил желтые глаза.

– Да, – пискнула я. – У меня и паспорт есть. Парни, заплатите, и идите, я не по этим делам. Я девок люблю!

– А они тебя? – да что они прикопались? Шли бы себе лесом, эти серые уроды. Нужно продолжать играть роль парня. Теперь я благодарила свою работу, перец явно не справился бы, они могли бы меня учуять. Вот рыба…

– Хочешь, чтобы они тебя тоже любили? – я смотрела на шестёрку номер два, и не смотрела на главаря. А зря!

– Так хочешь или нет? – раздался у самого уха хриплый голос. Моё тело тряслось от страха, зубы стучали, Сердце готово разлететься от того количества адреналина, что поступало в него.

– Нет, нет. Пожалуйста, заплатите и идите. Я сам справлюсь, кто полюбит такого урода?

Тут случился полный трындец! Главарь схватил меня за челюсть, больно сжал её.

– Ты хоть представляешь тварь дрожащая, с кем разговариваешь? – он больно долбанул меня о железную палатку, – закрыла глаза, поморщилась от боли. Господи за что? Я и так старалась не высовываться, жила ниже плинтуса, терпела издевки одноклассников. Всё равно на моем пути попались они! Я не могу быть собой! Всю жизнь провести в шкурке урода!? Для чего? Всё равно на пути возникают оборотни.

– Ну! Тварь, – он опять долбанул головой о павильон затылком, голова словно чугунок раскалывалась. – Я жду ответа! – мысли путались. Как себя вести? Как спастись?

Оказалось, всё ещё хуже и хуже.

Этот главарь, Вальтер, придавил меня своим каменным телом и мне в бедро упиралось его восставшее достоинство.

– Вальтер, ты чего? – проговорил шестерка номер два.

– Заткнись сука! А ты сопляк, говори, знаешь кто я? – смотрела в жёлтые волчьи глаза. Боялась пошевелиться, боялась спровоцировать его.

– Пожалуйста, отпустите. Можете не платить, только отпустите, прошу. Пожалуйста, – жёлтые глаза полыхали, как пламя.

– Я вице-президент. Ясно тебе, ушлёпок? – твою мать!! Сам бета его уродского величество.

– Блять, что делать? – спросил Вальтер у шестёрки.

– Ты о чём? – тот тоже выглядел испуганным.

– Я хочу его. Я до одури хочу мужика. Сука! Этого урода поганого. – он потерялся о моё бедро и издал рык.

А я нет! Я не проклята! На меня не действуют его чары. Как же хорошо!

Я всегда боялась, что при встрече с оборотнем сама кинусь на него. Ведь так было с моими одноклассницами. Даже целомудренными и приличными. Так было с моей единственной подругой Кейт, которая знала мою страшную тайну.

Я потом всю ночь вытирала ей слезы и баюкала, как маленькую, убеждала её, что она не грязная шлюха, как кричала в истерике подруга.

Я боялась, что со мной будет так же.

– Вальтер, пошли. Оставь мальца в покое. Его сейчас инфаркт долбанет.

– Заткнись! – Ты не понимаешь. Я не могу! Чёрт! Это всё долбаный инстинкт. Иногда я ненавижу, что я… – волк? Я знаю, я тоже ненавижу это.

Чёрт! Он наклонился к моему уху, дышал, как астматик. Но мне просто было противно! А потом был вообще полный трэш!

Он уткнулся носом в мою шею, пыхтел в неё, по телу, как стая змей ползал страх, холодный, мерзкий, а потом змеи разбежались в разные стороны, охватывая все тело.

– Не могу, малыш, ты такой сладкий. Чёрт, ты демон! – вот и я так же про вас думаю. Вы демоны. Вы все! Ублюдки! Возомнивший себя высшими мне существами.

Меня, от страха продолжал бить озноб, бросая в разные стороны. Я уперлась в стальную грудь руками, толкала изо всех сил, но он ещё крепче ко мне прижимался, сжимая челюсть сильнее, еще немного и она сломается. Пыталась крутить головой. Ни хрена! Сильный, зараза!

Его рот продолжал упираться мне в шею, и он меня лизнул. Смачно так, снизу-вверх медленно ведя языком к самому уху. Из его рта вырвался стон наслаждения, как будто он от этого кончил.

– Какой сладкий, поганец. Ни одна девка не была такая сладкая.

Я не выдержала, устала пресмыкаться, устала быть тенью. Он увидел, как полыхают ненавистью мои глаза.

– Понимаешь, малыш, я хочу тебя.

– А я нет! Я не пидор! – видимо он сам был ошеломлен моей наглостью, потому что, когда я его толкнула, у меня это получилось. Он так смотрел на меня, словно я всадила ему нож в сердце.

– Уёбывай на свой гей-парад. Платьишко дать? У моей подруги есть, тебе как раз подойдёт, мразь!

– Да, как ты смеешь! – рыпнулась шестерка номер два.

– Стой! – подоспевший на помощь прислужник, был в шаге от меня, готовый разорвать на куски. Вальтер улыбнулся.

– Черт, он еще и дерзкий, а как гордо нос задирает. Ладно, малыш. Нет, так нет. Вот тебе, – он кинул толстую пачку стодолларовых бумажек на прилавок. Это было много, мы столько за год не зарабатываем.

– Пошли, – он похлопал шестерку по плечу. – Грузите, мужики, ящики и поедем к Майклу рассказывать, что я не ссыкло, и могу, как простой человек покупать на рынке эту вонючую рыбу.

Шестерки перетаскивали ящики, я стояла, как вкопанная.

Потом Вальтер одним прыжком запрыгнул в джип. Как будто взлетел. Если бы меня не била дрожь страха, я, наверное, восхитилась. Красиво вышло.

Машина тронулась, Вальтер так и ехал стоя. Они сделали круг, объезжая палатку. Вальтер послал мне улыбку «мачо», жестом показал, что следит за мной. А я, только глаза закатила.

Когда в клубах пыли не стало видно их джипа, и не слышно рева движка, я упала на коробку. Силы окончательно меня покинули. Чёрт! Бежать! Он не оставит меня в покое.

Иду, оглядываясь на каждый проезжающий джип, вдруг они вернуться. Деньги спрятала за пазуху.

Ждала маму на пляже, рисовала на песке. Увидев её лодку, помахала. Когда мама подъехала близко, помогла привязать лодку.

Бедная мамочка выглядела такой уставшей, работа-то не женская, но всё равно она улыбалась.

Мама такая же красавица, как и раньше, только печаль в глазах, даже когда она улыбается.

Ненавижу своего отца, я видела фотографии мамы, до встречи с ним. Она светилась, в ней была какая-то лёгкость.

Собрали рыбу.

– Сегодня мало поймала, нечего на рынок нести.

– Мам, – нахмурилась говорить или нет? Но у меня никогда не было от неё секретов. – Я всю рыбу продала.

– Это отлично, Амелия! А что тогда случилось?

– То, что всё это я продала бете.

– Амелия, они поняли, кто ты? – мама остановилась, посмотрела на меня пытливым взглядом.

– Не совсем, – что сказать? Что они накинулись на меня даже думая, что я парень?

– В общем у меня проблемы. И вот. – отдала ей пачку денег.

– Пойдём домой, там всё решим.

Наш город был на острове, отрезанный от большой земли, жили мы в бунгало, а за нами были джунгли.

Маленький одноэтажный домик стоял в воде на сваях. Поднималась по скрипучим ступеням в бедный домик. Мама убирала рыбу в холодильник.

– Ну, рассказывай.

Мы садимся на деревянные табуретки. Краснея, бледнея я рассказала всё, как было. Под конец рассказа мама начинает собирать вещи.

– Мама, ты чего? – смотрю, как она складывает наши немногочисленные пожитки.

– Они не оставят нас в покое. Нужно бежать.

– На вертолёте? Но билет такой дорогой, как мы это всё оставим?

– Что тут особенного бросать? И деньги у нас теперь есть. Я не позволю тебе повторить мою судьбу.

Вечером ворочалась, не могла уснуть. Ещё и полнолуние. Я всегда сама не своя в эти дни. Лунный свет звал, манил, он сильнее моей воли.

Ночью нет никого, и я не стала одевать маскировку. Только топик, шорты, вьетнамку. Какой кайф идти босиком по песку, а волны бьются о ноги.

Я достаточно далеко отошла от дома, села на песок и смотрела, как лунная дорожка поблескивает на почерневшем океане.

Луна на темном небе такая огромная, что я могу рассмотреть дырки на ней. Волосы развивает морской ветер, красота, свобода.

Страшно уезжать не пойми куда, бросать всё это: мой личный рай и ад.

Волны ласкают ноги, зовут окунуться в их объятия. Почему нет? Я хочу попрощаться с этим местом, где провела всю свою жизнь.

Сняла шорты, перескакивая через волны, побежала к своему лучшему другу-океану. Ныряла, плавала, потом легла на спину и просто смотрела на луну. Интересно, обычным людям так же нравится Луна или это всё заморочки оборотня?

Не знаю, сколько пробыла в воде. Нужно возвращаться, ощущение, что скоро рассвет. Вышла, повернулась лицом к луне выжимала волосы.

Со мной начала творится какая-то ерунда. Тело бросало то в жар, то в холод, низ живота сладко ныл. Повернувшись, застыла в ужасе.

В трех метрах от меня стоял он, Майкл Верде. Такой красивый, что дух захватывает. На нём были только шорты, так что я смогла оценить, как загорелое тело потрясающе смотрится в лунном свете. Эти мышцы, каменная грудь, кубики на прессе, жадно пожирала каждый миллиметр божественного тела. Когда мои глаза дошли до низко сидящих шорт, покраснела. Лёгкая ткань выпирала в области ширинки.

Майкл тоже не оставался в долгу, изучал моё расплавленное тело. А я вся горела, в горле пересохло, так хотелось провести языком по этим жестким губам, погладить грудь, живот, спускаясь ниже. Он такой твёрдый, как мне представляется?

Это невыносимо! Всё неправда, просто чары оборотня действуют на меня. Горло сушило от страшной жажды, но не вода мне нужна, он. Схватилась за горло рукой. Жёлтые глаза вспыхнули, непроизвольно провела рукой вниз, касаясь торчавших сосков, выдохнула. Хочется сжать пальцами, а ещё почувствовать эти губы на них.

Из меня вырвался стон. Я не знала, как прекратить мои мучения.

Руки не слушались, они, кажется, творили только то, что он хотел. Рука вниз, он жадно следил за моими движениями, впитывая, запоминая.

«Амелия! Остановись! Ты же не хотела становиться проституткой? Почему тогда ведёшь себя так распущенно?»

Повернулась подняла шорты и топик. Секунда, и я в его объятиях, тону в прекрасных желто-оранжевых глазах.

Его запах… проник в меня, окутал, не вырвешься. Невольно повела носом, хотелось запомнить, чтобы бессонными ночами воспроизводить в памяти. А в том, что я буду теперь плохо спать по вине этого оборотня, не было никаких сомнений.

– Как тебя зовут, малышка? – одной рукой он держал меня за талию, другой убирал прядку волос с лица.

Касания его руки были такими нежными, что я зажмурилась от наслаждения. И потерлась о его руку. Сама! Капец!

Осознав, что я творю, уперлась руками в голую грудь, она ещё лучше на ощупь, чем в моих мечтах.

В животе словно поместили пудовую гирю. Я хотела его. Раньше никогда не испытывала подобных чувств, теперь осознала, что это желание.

Ноги сами подкосились, он схватил меня за попу, потянул кверху. Животом проехалась по твердой плоти, стон сам собой вырвался из меня. В страхе зажала себе рот рукой.

– Какая ты потрясающая. Почему я никогда не видел тебя раньше? – его бархатный, хриплый голос будто брал в плен мое безвольное тело.

– Скажи мне что нибудь, – не могла, дар речи отняли у меня его прикосновения.

Замотала головой. Мне нужно найти силы, чтобы вырваться из этого плена.

– Не хочешь? – кивнула.

– Хорошо. – растягивая слова, сказал он. – У тебя такие глаза… это линза? – кивнула. Я так и висела в его объятиях, как будто пушинка. Он совсем не хотел выпускать из рук свою жертву.

– Отпусти… – что с моим голосом? Он такой хриплый, сексуальный.

– Не могу. И не хочу, – он наклонился и прикусил мою кожу на шее. У меня вырвался всхлип.

– Пожалуйста, Майкл… – простонала его имя. Он рыкнул, но отпустил. На негнущихся ногах отошла в сторону, в джунгли, спотыкаясь. Так хочется вернуться, прижаться и видеть желание в его глазах. Но я пересилила себя. Я не знаю, куда иду, лишь бы подальше, чтобы только освободиться от его власти надо мной.

Услышала шаги, обернулась, он шел за мной. Стало страшно. Я побежала.

Через какое-то время он нагнал меня. Один прыжок, и он повалил меня на мягкую траву.

– Куда ты собралась, малышка? – он разозлился. Немногие, видимо, хотели сбежать от него.

– Отпусти! – ударила его по груди. Но это не возымело никакого эффекта, он только улыбался. Нельзя человеку иметь такую шикарную, хулиганскую улыбку.

Он раздвинул мне ноги, уперся в мокрые трусики своим выдающимся бугром.

– Ты же хочешь меня, – а сам двигал бёдрами туда-сюда, от чего я просто билась в агонии. Мой стон накрыл поцелуем, раздвигая губы и врываясь в меня.

Я крепко вцепилась в его черную гриву, гладила, прижимала к себе, теперь уже я отвечала на его движения.

Господи, помоги, я пропала, не могу остановиться, хочу, чтобы он вошел в меня.

Он переключился на шею: покусывал, посасывал.

– Вкусная малышка. Скажи мне своё имя, – покачала головой.

– Нет? – он развязывал тонкие верёвочки на моём купальнике. – Точно?

– Я не скажу тебе ничего! Отпусти меня!

– А под пытками скажешь? – он снял с меня лифчик. Что значит под пытками? – Такие красивые, – он уже не смеялся, просто дышал сильнее. Потом обхватил губами тёмный сосок, который остро торчал, требовал к себе внимания.

Я не хотела уже, чтобы он останавливался, у меня не было сил. Только желание, чтобы он никогда не переставал это делать. Я гладила его по голове, выгибалась ему навстречу. Промежность пульсировала, всё внутри горело.

– Скажи имя, – хрипло шептал Майк.

– Нет!

– Нет? Хорошо, продолжим пытки, – он повел горячим языком в низ живота, продолжая смотреть на меня своими желто-оранжевыми глазами. У кромки крохотных трусиков остановился.

– Последний шанс. Имя! – он схватил резинку трусов зубами, оттягивая на себя.

–Нет, пожалуйста, отпусти меня, – всхлипывая, сказала я.

– Нет, не надейся малышка. Я хочу попробовать тебя на вкус, – что он имел в виду, подумала я.

А потом на его руке появились когти, и он просто разобрал мои крохотные трусики на мелкие кусочки.

– Чёрт! – он смотрел мне между ног, как будто это лучшее зрелище в его жизни. Непроизвольно свела бедра вместе, но он раздвинул их обратно.

– Мокрая малышка. Не хочешь, говоришь?

– Да, не хочу я… – всхлипнула, почувствовав его губы у себя между ног, он провел языком по складкам, закатила глаза.

– Как я хочу войти в тебя, малыш. Там так узко, – его язык оказался внутри меня. Я вертела головой из стороны в сторону, сжимая траву под собой, кричала.

Это страшные пытки. Я сдалась. Мне нужно было то, что дать мог только он. Потому что, если жар внутри не пройдёт, я просто сгорю.

К его языку добавилась рука, он погладил пальцами клитор, пока его язык совершал поступательные движения туда-сюда. Потом обхватил мой зад, просто насаживал меня на свой язык, который двигался теперь в разные стороны. Ему, похоже, тоже нравилось то, чем мы занимались.

Я вцепилась в волосы, моля уже об одном, чтобы он никогда не останавливался.

Когда я уже начала взлетать куда-то, и чувствовала, что это конец и мне полегчает, он оторвался от меня.

– Имя, – прорычал он.

– Нет, не скажу, – подталкивала его обратно.

– Я не дам тебе кончить, – он подул снизу вверх. Меня лихорадило, как в агонии.

Да как он смеет?! Я умру сейчас, если он не вернётся назад.

– Долго молчать будешь? – он нажал на клитор, я всхлипнула. – Малышка, давай, говори, я хочу вернуться назад, – он пошло улыбнулся и ввёл палец в меня, двигая им взад -вперёд. Мозги просто расплавились.

– Майкл, пожалуйста, – я потянула его за волосы.

– Нет. Имя, – и продолжил двигать пальцами, когда я почти доходила до финала, он убирал руку, победоносно улыбался. Это были страшные муки, тело сходила с ума.

– Прошу, пожалуйста.

– Имя.

– Хорошо, – всё что угодно, только пусть позволит мне кончить. – Амелия.

– Амелия, – медленно произнес он, словно пробуя на вкус.

И он накинулся на меня, быстро двигая рукой внутри, всасывая клитор, причмокивая, другой рукой сжимал попу, направляя, ускоряя движения.

Тело начало бить, бросая в разные стороны, как при эпилепсии. Я вцепилась ему в волосы, крепко прижимая к себе. Взлетала всё выше и выше, во мне словно росла шаровая молния из электрических импульсов, собралась в животе, билась, ища выход, наконец, нашла.

В глазах потемнело, я кричала его имя. Когда тело получило, что хотело, ко мне вернулось осознание того, что я натворила.

Я не выстояла в этом бою. Я, неопытная девушка, не смогла противостоять ему. Самому Альфе.

– Хочу оказаться в тебе, – стонал он мне на ухо и терся своим бугром, который ещё чуть-чуть и порвёт шорты.

– Нет, – толкнула его и отползла.

– Малыш, ты чего? – он был смущён.

– Что я не так сделал? Тебе же хорошо было? – я рассердилась. Он ещё будет напоминать мне о том, как низко я пала.

– А знаешь, пофиг. Что, думаешь, получила, что хотела и всё?! – он дернул меня за ногу, я опять оказалась под ним. Резко снял шорты. У меня глаза округлились, когда на свободу вырвался его член. Такой большой, ровный, с венками по всей длине.

Интересно, каков он на вкус? Облизалась. Его глаза превратились в пламя.

Мысленно дала себе пощёчину. О чём я думаю? Я всю жизнь жила, чтобы только это не случилось. Восемнадцать лет ходила в ужасной шкурке аутсайдера, страшного урода. И всё для чего? Чтобы увидеть один раз оборотня, пусть даже Альфу, и впустить в себя? Сделать его первым мужчиной?

– Майкл, подожди, – он упирался горячим членом мне в промежность, где было все так чувствительно.

– Не нужно, пожалуйста.

– Почему? – рычал он. – Ты же хочешь! Я вижу, ещё чуть-чуть, и проскользну внутрь, там так тесно. – Ты разорвёшь меня?

– Нет, пожалуйста, прости! Я девственница! – краснея, произнесла я. – Я не хочу, чтобы мой первый раз был так. Пожалуйста, – в его глазах неверие. Конечно, трудно поверить, когда я умоляла его дать мне кончить, что у меня ещё никого не было.

– Чёрт! Амелия…

Секунда, он отскочил от меня. Стало так холодно без него, тоскливо.

Майкл ухватился за дерево руками, был таким злым, но продолжал ласкать взглядом мое голое тело.

Села, обхватила себя руками, пытаясь закрыться.

– Ты не врёшь мне, малыш? – он прислонился лбом к дереву, пытаясь успокоиться, но видимо у него это плохо получалось.

– Нет, зачем мне это нужно? – меня всю трясло, но в этот раз от страха. Кто знает, что взбредет в голову разгневанному зверю, может, он захочет разорвать меня на мелкие куски?

– Сука! – он ударил кулаком по дереву, от него отлетела кора и показалось вмятина. – Зачем ты встретилась на моём пути? – тот же вопрос был у меня в голове.

– Хорошо, Амелия. Беги, но очень быстро, если я не сдержусь и догоню тебя, то уже ничего не спасёт. Поверь мне. – он посмотрел на меня, в его взгляде было столько ярости, и я верила ему. – Что сидишь?! Беги! – я подскочила, побежала. Голышом. Не было шансов вернуться и забрать шорты и купальник. Уверена, вернись я сейчас, меня ничего не спасёт.

За моей спиной послышались тяжелые удары. Обернулась, он бежал за мной. Огромный белый волк, ростом с корову.

Сволочь! Обещал мне дать шанс спастись, а сам тут же погнался! За моей спиной послышалось рычание, такое громкое, что стало еще страшнее, от его рева с криком разлетелись в разные стороны птицы. А я думала невозможно испугаться больше.

Прибавила шаг, дыхания не хватало, ноги болели, пару раз наступила на какие-то ветки с шипами. Перепрыгиваю через поваленное дерево, на лету оборачиваюсь.

«Малышка, – слышу голос в голове, – ты врушка! Говорила, что линзы у тебя, а не волчьи глаза. Какая ты красивая, девочка моя».

«А ты говорил, что дашь мне шанс уйти!»

«Не убегай! Мы созданы друг для друга!» – голос в голове был таким жалостливым, просящим, сердце дрогнуло, но я замотала головой.

«Прочь из моей головы! Созданы мы друг для друга! Ага, как же! Иди, рассказывай своим сукам, а я тебе не достанусь!»

«Ты уже моя сука! Вспомни, как ты стонала подо мной! М-м-м, я чувствую твое возбуждение. Ну, держись, поймаю, буду трахать, так долго и так глубоко, как ни одну другую. И сначала я поимею тебя в этой черной шкурке».

«С ума сошел?! Я же залечу!»

«А я и хочу от тебя щенков!»

Щенков?! Он охренел что ли? Да мне только стукнуло восемнадцать, он первый, кому я позволила такое творить с собой! Сразу обрюхатить меня решил? Прибавила скорости, и покатилась кубарем с обрыва. Угодила в болото, вышла вся грязная, в тине. Принюхалась, моего запаха не слышно, только вонючее болото.

Нашла ямку, засыпала себя сверху травой, листьями и затихла.

Сердце бешено колотилось в груди. Если он меня найдёт, буду драться до последней капли крови.

Шорох засохшей травы, тяжелые лапы с грохотом опускается на землю.

«Малышка, ты где? Иди ко мне, обещаю, больно не будет, только несколько секунд, потом тебе будет так хорошо, ещё лучше, чем было», – поерзала, так хочется к нему выйти, уткнуться в белую шерсть укусить, может играясь подраться. А потом разрешить то, о чём он говорит. Как интересно это будет в виде оборотня? Чувства-то обостряются. Неужели, и правда, было бы лучше? Это вообще реально? Так хорошо мне никогда не было! Да и мужчины не было, с чем сравнивать?

Представила на его месте кого-то другого, меня передернуло. Похоже, я, как мама, влюбилась в Альфу. Главное выйти из этой ситуации с минимальными потерями.

Невинность при мне, ребёнка нет. Это уже хорошо. Правда?

Как бы я себя чувствовала, если бы поддалась? А потом он меня бросит, и я всю жизнь буду мучиться, вспоминая его, сгорая от ревности, думая, что он с кем-то другим. А может даже видеть.

С мамой так. Она, когда увидит отца на какой-то встрече сильных мира сего вместе с сопровождающей его девушкой, потом всю ночь воет в подушку, старается, чтобы я не слышала, но это проблематично. В нашем маленьком домике только одна комната и кухня.

Я не хочу себе такую же судьбу. Глупо надеяться, что получив то, что он хочет, он изменится, перестанет трахать всё, что движется, и будет любить только меня.

Мимо меня, опять побежал Майкл. Он знает, что я где-то рядом.

Молилась, чтобы только он не нашёл меня.

«Девочка моя…», – дрожь прошла по телу от того, как он это сказал.

Не верю! Он всем это говорит!

Как больно сжалось сердце при этой мысли, хотела, чтобы я была у него единственная, неповторимая, каким он был для меня.

«Выйди, малыш, я знаю ты где-то здесь.» – он бегал вокруг меня.

«Амелия, пожалуйста.» – сдержала скулеж, рвущийся из груди.

Всё ложь! Всё обман!

Странно, почему я захотела его. К бете я такого не испытывала, и к его шавкам тоже.

Это же невозможно. Моё тело среагировал на него, когда я его ещё не видела.

Не знаю, сколько часов просидела в засаде. На улице уже рассвело, Майк не пробегал мимо меня. Решила выйти.

Осторожно высунула нос, проползла несколько метров, повела ухом, не слышно его. Отряхнулась, куски болотной грязи полетели в разные стороны. Запах всё равно въелся в мою шкурку.

Нечего рассиживаться, нужно бежать! Огляделась по сторонам, определилась в какой стороне дом. Побежала, что было сил.

Хорошо, что мы живём в глуши, и рядом нет никого. Мама, наверное, проснулась. Она всегда просыпается, когда наступает рассвет.

Бедная мама моя мамочка, волнуется, переживает, пока ее распутная дочь стонала под Альфой. Столько лет прятала меня, оберегала, а я всё равно угодила в эту ловушку.

Бежала по пляжу, солнце блистало в волнах океана, до меня долетали обрывки. Как же хочется окунуться, смыть с себя эту грязь и вонь. Но нельзя, он слишком близко. Главное, чтобы никто не попался на дороге. Вот бы удивились, увидев оборотня, настоящего не того, что показывают в кинофильмах.

Услышала вой с таким надрывом, что всё в груди перевернулась. Как будто у Майкла случилось какой-то горе.

Может, он ранен? Почему он так горюет? Неужели из-за того, что потерял меня?

Ага, суку он свою потерял! Он тебе так и сказал.

Я не его! Я не буду его покорной рабыней! Никогда!

Глава вторая

Быстро искупалась в океане и пошла в дом. Позорище какое, приперлась домой голая! Маму удар хватит.

Она вскрикнула, увидев меня голышом.

– Я… – краснела, заикалась. Не знала, что сказать. Мама и сама всё прекрасно видели. Подошла к вешалке, сняла оттуда ветровку, надела трясущимися руками, так хоть лучше, закрывает мой стыд.

Мама подошла, в ней появилась жёсткость. Где моя добрая заботливая мама? В её голубых глазах было столько ненависти, презрения. Поежилась, а потом она ударила меня. Моя голова дернулась в сторону, приложила ладонь к горящей щеке, с открытым ртом смотрела на маму.

– Распутница! Сама побежала! Под кого легла?

Как больно ранят её слова. Пусть так плохо думает обо мне все, только не она.

Но с другой стороны, мама говорит правду. Я не могла его остановить, не хотела. Всхлипнула и упала на постель, ревела, глушила, сильнее зарываясь в подушку, так же, как моя мама.

– Ничего разлеживаться, пойдём к гинекологу. Не хватало еще, чтобы ты, как и я принесла.

– Мама не нужно, я не забеременею.

– Почему ты так решила?

– Потому что я девственница, – да кончится когда-нибудь мой позор или нет?

– А почему ты голая. – мама сузила глаза, не верила мне. Я её понимала.

– Он отпустил меня, и я убежала. За вещами побоялась возвращаться. Я не хочу об этом говорить.

– Так всё не кончится. Нам нужно уходить. Собирайся, одевайся.

Пока переодевалась, мама расспрашивала меня:

– Почему ты ушла ночью?

– Хотела искупаться. Ты же знаешь, как на меня действует луна.

– Рассказывай всё, – и я рассказала, как встретилась с Альфой, но дальше отмалчивалась. Есть вещи, которые стыдно говорить, даже маме.

– Альфа?! На нас лежит какое-то проклятье. Сколько людей живут и верят, что оборотни это сказки, а нам с тобой они сами попадаются на пути.

С чемоданами мы шли на взлетную площадку. Пока я сидела с нашей поклажей на лавочке, ела мороженое, мама ушла покупать билет. На улице стояла невыносимая жара.

С одной стороны, я радовалась: еду, так далеко, что меня не сможет достать даже Майкл и его свита. С другой стороны, я не увижу этого потрясающего мужчину, не прикоснусь к его горячему телу. Он никогда не поцелует так, чтобы я забыла обо всём на свете.

Перед глазами мелькали картинки проведенного вместе времени. Я до сих пор чувствую его поцелуй на губах.

Как он выл, душу до сих пор переворачивает.

Я не хочу о нём думать, но мысленно всё равно возвращаюсь к нему. Это невыносимо!

Рядом со мной села мама.

– Купила билет? – мама выглядела какой-то бледной.

– Что-то случилось?

– Они запрещают тебе улетать с острова.

– Как это?! Какое они имеют право? Это незаконно! Голова закружилась.

– В полиции на тебя лежит заявление, что ты украла пачку стодолларовых купюр. – мама подозрительно на меня посмотрела

– Нет, мам! Вальтер сам дал её. За рыбу! – она не верит мне.

– Целую пачку? Рыба, конечно же, стоит целое состояние.

– Я не украла! – на глазах выступили слёзы.

– Значит так. Лечу я одна, – что?! А я? – Нахожу твоего отца, пусть помогает. Как-никак, он за всю жизнь ни копейки не платил за твое содержание. Забрать у меня он тебя не сможет. Ты совершеннолетняя. Нам нужна защита. Не смотри на меня так.

– Я против. Ни разу его не видела, и не хочу видеть! Он столько горя тебе принёс.

– Твоего мнения, не спрашиваю. Ты и так уже учудила. Маскировку не снимай, иди в участок и узнаешь всё. Я тебе буду звонить. Давай без твоих фокусов, что ты устроила сегодня. А то некого будет спасать.

– Хорошо, – легко сказать, если я столкнусь с Майклом, меня ничто не удержит.

– Ох, и вляпалась же ты, моя девочка.

Я проводила маму до вертолета, забрала сумку и отправилась домой.

Рыбачить мне не придётся, мама разделила деньги, между нами. Сейчас главное не высовываться.

Занесла вещи домой. Так пусто без мамы. Хоть бы всё обошлось. Мало ли, что взбредет в голову моему отцу. Хорошо если просто пошлёт её, а вдруг…

Даже не знаю, на что способен человек, у которого столько власти. Наверняка он не захочет меня признавать. Я могу испортить его политическую карьеру.

Принимаю душ. Эта тряпка, которой перевязываюсь, чтобы не было понятно, что я девушка, медленно убивает меня. На улице настоящее пекло.

У зеркала сушу волосы, приклеиваю бородавки, бровь, парик. Одеваю шорты и майку, солнцезащитные очки на пол лица.

Да полицейского участка добираюсь на автобусе. Сижу, ожидая следователя. Под потолком со звуком вертолёта, кружится вентилятор, но и он не справляется с такой жарой.

За стол садится дядечка, кресло под ним с жалостливым звуком прогибается. Он достает стакан, пьёт. Подскакиваю, когда он с грохотом кидает на стол папку.

– Итак, ваш паспорт. – протягиваю ему документы.

– Aмин Вульф? – он сверяет фотографию с моим лицом.

– Вам предъявлено обвинение в краже крупной суммы денег, в размере… – заглядывает в папку, глаза широко раскрываются, он удивлённо произносит, – сто тысяч долларов?!

– Я не знаю, почему вы завели на меня дело. Деньги я эти не украл, заработал.

– Что, интересно, такого вы делали, что заинтересовали господина Верде, – лыбится толстяк.

– Я не старался привлечь его внимание. Просто рыбу продавал. В чём претензия, господин следователь? Мы с мамой платим налоги. Захотел он столько заплатить, это его личное дело. Да вы у людей спросите, не один же я был на этом рынке. Когда они уезжали, весь рынок слышал.

– Мы спросили друзей господин Верде, – шавок, не друзей, – и они в один голос говорят, что заплатили тебе просто сто долларов. – Я соскочила со стула.

– Устройте мне встречу с этими мерзавцами, хочу посмотреть, как они будут врать мне в лицо.

– Я не буду отвлекать уважаемых людей по всяким пустякам. И не приближайся ко мне, так близко. Вряд ли они захотят увидеть такого урода ещё раз.

– Хорошо, – вздохнула. – Что со мной теперь будет?

– Задержание до выяснения обстоятельств. – Он что-то писал и не смотрел уже на меня. Ему всё равно, что у меня рушится жизнь.

– Как я, по-вашему, мог вытащить такую сумму?

– Не знаю, – он подал знак рукой и ко мне подошёл охранник.

– Пройдёмте, – он дернул меня за локоть и повел.

Мы шли по длинным коридорам вниз. Открыв камеру, затолкнул внутрь. С лязгом дверь захлопнулась за мной.

Я же так хотела остаться на родине. Вот блин, радуйся, Амелия, ты там, где хотела.

Затхлый запах, серые стены, маленькое окошко, под потолком.

Я так умаялась, ещё бы, не спать всю прошлую ночь. То плавала, то этот Альфа…

Упала на доски, что служили кроватью. Меня так сморил сон, что не было никакого дела до неприятностей, свалившихся на меня. Подумаю об этом завтра.

Проснулась ночью и жутко испугалась, кругом была непроглядная темнота. Через какое-то время глаза привыкли. Эти линзы меня добивают. Мой режим «ночного видения» не работает в них.

Подошла к окну, выпустила когти, забралась по стене. Да я грёбаный человек-паук!

Сидела на подоконнике, смотрела на улицу. Вид был так себе: на мусорку, на захламленный двор, кругом забор. Но зато было видно ночное небо и звёзды. Стекла не было, просто решётка. Интересно, если я разогнул ее и пролезу в окно? Ага, что дальше? С острова не сбежать. Только на вертолёте, на лодке далеко не уплывешь, морская полиция шерстит, и ловит дезертиров.

Сейчас я поняла, да этот остров – грёбаная тюрьма! Раньше это меня не волновало, хоть я и думала сбежать, но это на уровне несбыточной мечты. Детали не продумала, да и запрета на выезд не было.

Без дела время тянется, как расплавленная карамель, медленно, тягуче. И когда над серым забором показалось солнце, по моим ощущениям я здесь год провела.

Главное, чтобы меня к медикам не отправили, а то они быстро поймут, что я не та, за кого себя выдаю, стоит только раздеться.

Раньше мама решала все эти вопросы с осмотром, платила деньги и всё. Оборотни на здоровье не жалуется, всё заживает, как на собаке. Мне всего один раз было плохо.

В детстве натолкнулась на чудесные цветы. Удивляло то, что эти красивые цветы росли прямо в скале и были высокими. Ну, естественно, я их сорвала, ещё и венок из них сделала. Это уж потом, от мамы, узнала, что это Аконит, Боец или Волчий цветок, как его еще называют.

А тогда я потеряла сознание и пришла в себя спустя два дня. Мама сидела возле моей кровати и молилась. Не знаю, как она меня выходила. Зато выслушала историю о цветке. Один из мифов о происхождении цветка, связан с легендой о Геракле. При его двенадцатом подвиге, герой вывел из царства Аида трехголового стража преисподней, цербера. Оказавшееся на поверхности чудовище ослепил яркий свет, и из его пасти потекла ядовитая слюна, залившая землю. Там, куда она попадала, поднимались высокий ядовитые растения.

Этот цветок опасен как для людей, так и для оборотней. Угораздило же меня натолкнуться именно на него, еле выкарабкалась.

За стеной послышались шаги, соскочила с подоконника. В камеру вошёл охранник.

– Амин Вульф, пройдемте со мной. – кивнув пошла за ним.

Мы зашли в какую-то темную комнату, без окон, где светом служила лампа под самым потолком. Но её света хватало только, чтобы осветилось середину, а дальше кромешная темнота.

Я чувствовала, что в этой комнате не одна, был какой-то знакомый запах, но я не могла вспомнить, чей он.

Хотелось снять линзы, осмотреться. Но тогда меня вмиг рассекретят.

Вышла на свет, смотрела туда, откуда запах был наиболее сильным.

– Кто вы? Что вы хотите от меня?

– Не бойся, малыш, – чёрт! Вальтер! Я хотела с ним встретиться, но не здесь, где мы один на один.

– Выйди, хочу посмотреть в твои лживые глаза, – скрестила руки на груди.

Сначала показались дорогие ботинки, ноги в лёгких брюках, мощный торс, обтянутый белой майкой. Он был огромным, накачанным, но Майкл всё равно лучше. Как бы ни был хорош бета, в моём сердце навсегда остался мой Альфа.

– Ты хотел видеть меня? Соскучился, малыш? – выхухоль самодовольный!

– Нет, просто хотел посмотреть в твои лживые глазки.

– И как, нравится? – улыбнулся он.

– Нет, кому это вообще может нравиться? – жёстко сказала я. – Забери заявление.

– Даже не подумаю, малыш.

– Прекрати меня так называть, извращенец! – он не обиделся, только улыбнулся шире. – Ты сам дал мне эти деньги! Я их не украл! Ты знаешь это.

– Знаю.

– Тогда к чему этот цирк? – я в растерянности. Что нужно этому снобу?

– Ты околдовал меня. Неужели ты думаешь, что столько стоит твоя вонючая рыба?

– Нет, конечно. И она не вонючая.

– Тогда верни, – что? Блин, я же маме половину отдала.

– Я могу вернуть половину, – шепотом сказала ему.

– Нет, всё! Вычти из этого сто баксов.

– Но у меня их нет!

– Тогда у тебя крупные проблемы. Потому что я буду просить для тебя вышку. – Безразличным тоном сказал он.

– Вышка?! Это…

– Да, смертная казнь. Поверь, ты не захочешь знать, как она происходит. – Да я знаю! И это капец!

Приговор приводят в действие оборотни. Преступника привозят лес, дают ему фору в пять минут, говорят, что если он выйдет из леса, то свободен. Но это невозможно! Потому что за ним бежит целая стая волков во главе с Альфой.

Прокатились слёзы, обжигая щеку.

– Я ничего не сделала… это несправедливо, – от слёз голос стал хриплым, губы подрагивали.

Не хочу умирать, я люблю жизнь. Даже такую сложную.

На холодном лице моего мучителя на миг появилось сострадание, он сделал шаг, протянул руку, но резко одернул её. Потом его взгляд стал непроницаемым, холодным.

– Хватит сырость разводить. Ты сам во всём виноват. Я не разбрасываюсь такими деньгами, не даю их не пойми кому. Даже мои сучки столько не получают. Хотя, поверь, они очень хорошо стараются. – Я даже не сомневаюсь. Наслышана.

Хватит унижаться перед ним. Перед этой мразью. Взяла себя в руки.

– Что ты хочешь? Если бы тебе ничего не нужно было от меня, ты бы не явился сюда. Просто отправил бы меня в расход.

– Умный мальчик.

– Я слушаю. Если ты хочешь трахнуть меня, то я лучше сдохну! – он скривился.

– Какой у тебя грязный ротик. Нужен ты больно! – ага, а я и поверила, если это так, почему он втягивает воздух, как будто нюхает меня, дышит так тяжело, и жёлтые глаза смотрят на меня с желанием. – Нет, ты будешь моим рабом, пока не отработаешь всю сумму, – я испугалась. – Не в том смысле, о котором ты подумал. Просто будешь выполнять работу по дому.

– Но на это уйдет не один год!

– Не благодари, – даже не подумаю. – Видишь, я могу быть добрым. – Да уж! Какой благодетель! Скотина!

Но есть ли у меня выбор?

– У меня есть условие, – гордо поднимаю голову.

– Условие? Малыш, не борзей! Ты не знаешь, со мной шутки плохи.

Могу себе представить. Я и не шутила, держалась от оборотней подальше, но всё равно огребла по полной.

– Тогда казни, – близко подошла к нему, смотрела с вызовом.

– Что за условия? – жёлтые глаза сузились. Я боялась. Подфартило же мне встретить на пути двух хищников, один круче другого. И никто из них не уважает человека, тем более женщину.

Интересно, узнай Вальтер, что я девушка, стал бы он со мной церемониться? Вряд ли. Разложил бы прямо на полу, и отымел по полной, а потом выкинул, как сломанную игрушку. Я бы точно мозгами поехала. Сопротивляться бесполезно, против беты не выстоять.

Это так унизительно, имея такую силу, всю жизнь пресмыкаться. Я одним ударом могу сломать ему челюсть на мелкие куски, но он опытный боец и не позволит. Обидно, что всегда найдется тот, кто сильнее тебя.

Сейчас, его останавливает то, что он считает меня парнем. Ему, как гетеросексуалу, наверное, мерзко осознавать это.

– Тыдашь мне слово, что не будешь приставать ко мне.

Он рыкнул, как в замедленной съёмке подлетел, схватил меня за горло, припечатал к стене, с которой посыпалась штукатурка. Поднял меня, держа на одной вытянутой руке. Не стала сопротивляться, не хочу себя выдавать. Воздуха не хватало, застучало в висках, ещё чуть-чуть и он свернет мне голову, как курице.

– Не медли, – прохрипела я, – убей, хочешь, глотку перегрызи.

– Ты знаешь, кто я? – он был ошарашен.

– Да. – Вальтер уткнулся носом в живот, затянулся, как наркоман. Его взгляд смягчился. Ему жаль меня? Да ладно! Это невозможно!

В глазах пелена, я потом все потемнело. Он сжал свою челюсть и руку на моём горле тоже. Шея адски заболела, я услышала хруст ломаемых костей.

– Чёрт! Слушай, парень, как тебя зовут? – он отпустил хватку, сел на пол, положил голову на колени, она не слушалась, завалилась на бок.

Я не понимала, что происходит, его голос звучал откуда-то издалека.

– Никак меня зовут, я никто для вас. Просто пыль на ваших начищенных ботинках, – чувствовала, как жизнь уходит, в глазах темнеет.

– Нет, малыш. Прости, я не специально, это ты разозлил меня. Я же предупреждал, чтобы ты не делал этого.

Дальше темнота.

Очнулась в светлой, огромной комнате.

За окном пели птицы, была открыта балконная дверь, на окнах висела белая тюль, которая развевалась от ветра, принося в комнату запах морского бриза и прохладу.

Потянулась на кровати. Кайф! Какая она мягкая, моё тело тонула в перине. Не то, что моя домашняя кровать. С торчащими пружинами. Откинула одеяло и резко соскочила с неё.

Блять! Простите меня за мой французский. Но по-другому не могла выразиться.

На мне было кружевное бельё. Увидела зеркало во весь рост, подскочила к нему. С него на меня смотрела Я! Настоящая! Нет пацанских шмоток, бородавок, всего моего камуфляжа. Это полный пи… Аут! Блохастый прихвостень Альфы, рассекретил меня на раз. Вот же гад!

Пока я была в отключке, он вместо того, чтобы спасать меня, раздевал?! Извращенец!

Покрутила шеей, ничего не болело, но синяки, как метки, с отпечатками пальцев, остались на коже.

Провела по груди, какая нежная ткань. У меня никогда такого не было. Бюстгальтер так сексуально смотрелся на мне. Люблю эти все девчачьи вещички, но была лишена их. Вечно в мужской одежде, а сейчас наслаждалась красоткой в зеркале.

В нашем доме не было такого огромного зеркала, я никогда целиком себя не видела.

У меня красивые изогнутые брови, большие пухлые губы, длинные волосы доходили до попы.

Повернулась, покрутила восьмерку ягодицами. Блин, классная, не плоская, не слишком большая, подтянутая. Да, природа меня не обидела, шлепнула себя по попе.

Раздался протяжный стон. Резко повернулась и увидела бету. Парень явно был на пределе.

Он здесь? Почему я не слышала, как он вошёл? Представила, как со стороны это выглядит. Стоит плод его желания, гладит себя по груди, виляет попой, ещё и шлепает! Всё песец, мне хана!

Отступаю, прижимаясь к холодной поверхности зеркала, пряча провокаторшу-попу.

Искренне жалею, что не могу ходить сквозь стены. С каким удовольствием провалилась бы туда. Щёки краснеют, пылают, я вела себя, как последняя…

Бета, гуляет взглядом по-моему почти голому телу. От стройных ног, к маленьким кружевным трусикам, потом по плоскому животу. Останавливается на груди, со свистом выдыхает. Я подбегаю к кровати, ныряю под одеяло, натянув его до глаз.

– Молодец, малыш. Правильно мыслишь. На кровати делать это в первый раз лучше. Доктор сказал, что ты еще девственница, – садится рядом, кровать прогибается под его весом.

– Нет! Ты не посмеешь! – откуда у меня столько смелости? Чокнутая, не иначе. Ещё и провоцирую его.

– Поспорим? – он изогнул бровь, белая прядка коснулась зелёных глаз, на губах играла усмешка.

Чисто с эстетической точки зрения наслаждаюсь. Красивый, подлец! Мой взгляд прошелся по накачанной груди.

– Что нравится? – как этот Бог может не нравиться? Особенно, если забыть, кем он является.

Он резко дернул футболку, мышцы перекатывались. Эх, если бы не один наглый Альфа, пробравшийся мне под кожу, я бы влюбилась в бету.

– Вы раздели меня?

– А мы разве на «Вы»? – в панике смотрю, как он снимает брюки.

– Что вы делаете?

– «Ты», малыш. Глупо так называть своего первого мужчину, – чего, блин?! Кого?!

– Вы обещали не трогать меня! И почему вы меня раздели? – не хотелось называть его на «ты», хотелось выстроить между нами стену повыше.

– Ты хоть представляешь, малыш, через какой ад я прошёл? Я! Чуть с ума не сошел! Презирал этих гомиков, и когда захотел тебя так, что в глазах потемнело, готов был сам себя прибить. Мои подчинённые, – шавки безродные, – прикалывались надо мной. Одному зуб выбил. Меня бесила эта ситуация. Но мой член оказался умнее, захотел тебя даже в этом жутком виде. Он сдернул с меня одеяло.

– Блять! Это всё моё! – он провёл по ноге снизу вверх, мне стало так страшно, я лихорадочно перебирала в голове варианты, что же такое придумать, чтобы остановить его.

– Я не хочу тебя!

– Странно, – он нахмурился. – Правду говоришь. Обычно девки сами насаживаются на мой член, – фу, гадость какая! Как про курицу на вертеле говорит. Меня передернуло. – Но я всё равно тебя трахну. Поверь, я знаю точки, от которых ты потечешь, как последняя сука.

– Придурок! – сволочь какая! Как он меня называет? Мерзавец!

Он навалился на меня, упираясь между ног твердой плотью, от того, чтобы оказаться у меня внутри, его отделяло лишь наше белье. Я заёрзала под ним. Здоровенный бугай, не скинешь. Его губы близко, он облизывает их.

– Ты такая красивая, притягиваешь меня, как магнит. В тебе течет какая-то особенная кровь. Готов поспорить, в твоих венах кровь эльфов. Может, ты не знаешь своего родственника. Какая-нибудь прабабушка или прадедушка. Но точно из знатных. Вальтер заговаривает мне зубы, а сам…

Гладит по груди. Не сказать, что прям ужасно. Но «Вау!», как с Майклом, не было.

– Насиловать будешь? – он потянулся к моей шее, замер возле неё.

– Что остановился? Давай! Ты по-другому не можешь? Ты всех так? Никто не даёт?

– Заткнись, малыш, а не то я…

– Что ты? А? Что, мне по новой шею сломаешь? – достал! Всё! Хуже этого ничего не может быть. Пусть лучше прибьёт.

– Чёртова сука! – соскочил с кровати. – Скрутила меня, дрянь такая. Ты хоть представляешь, как меня штырит рядом с тобой? Ты думаешь, я этого хотел?! Я спать не могу, думать ни о чём не могу, только бы засадить тебе поглубже. Чтобы ты стонала подо мной.

Мне даже немного жаль его стало. Я его понимала. Со мной такая же фигня творилась, когда Альфа был рядом.

– Извини, но не могу. Я… – не после него. Лучше Майкла, никого не будет.

– Ты говорил, я отработаю долг?

– Подари мне одну ночь и не надо ничего платить. Может, если поимею тебя, пройдёт моя одержимость.

– Нет. – Резко сказала ему.

– Что ты такая несговорчивая? Пиздец, я опустился. Кому расскажи, не поверят. Даю деньги безродной девке, чтобы трахнуть её, а она еще сопротивляется. Ладно. – Он одевался. Я опять смотрела на него. Не видела раньше такого совершенного тела, кроме Альфы. Интересно же.

– Будешь так смотреть на меня, и тебя уже ничто не спасет. – Опустила глаза. Жалко ему что ли? Не протру же я в нём дыру.

– На улицу будешь выходить в своём камуфляже. Не хватало мне соперников заводить.

Похоже, он не хочет отставать от меня, просто взял тайм-аут.

– Шмотки твои принёс, одевайся и спускайся вниз. Управляющий даст тебе работу.

И выбежал, как от чумы.

Ну что ж, хорошо. Честь я сохранила, это уже плюс. Работы не боюсь, неженкой никогда не была.

Одевалась, в вещах принесенных Верде, была чёрная шляпа, как у Майкла Джексона. Позаботился, чтобы солнцем голову не напекло.

Беру телефон, наушники, люблю под музыку работать. Спускаюсь.

О, Мой Бог! Какая же красота. Кручусь вокруг себя, потрясающе, просторно, как в замке.

– Эй, ты. – говорит парень во фраке. Реально! И в белых перчатках, щелкает пальцами. – Иди сюда, нечего крутится. У меня для тебя куча дел.

– Я Амин, – улыбаясь подсказываю ему. Он поправляет идеально подстриженные усы. – Мне нет никакого дела, как тебя зовут. Ты тут ненадолго, – я бы на это не рассчитывала. Такую сумму мне до пенсии отрабатывать. – Пошли.

Спускаемся по мраморным ступеням, перила с кованым железом и с позолотой. Ну, капец! Выпендрёжник этот Вальтер.

– Что ты там плетешься? Нечего глазеть. Гостям и хозяевам в глаза не смотри, увидишь их, опускаешь взгляд, не возражаешь, со всем соглашаешься, только говоришь «Да, господин».

Чего, чего я говорю? Как это на всё соглашаюсь? Боюсь, хозяин меня неправильно поймёт. Хихикнула.

– Смеёшься, как девчонка, – с раздражением заметил управляющий. – Где хозяин такого урода откопал? – разозлилась, все оценивают меня по лицу. Всё равно, что оно ненастоящее, обидно. Нет, чтобы в душу заглянуть.

– В цирке шапито нашёл меня, – съязвила, кто он такой, этот управляющий? Всего лишь прислуга, а ведет себя, как хозяин.

Приходим в какое-то маленькое помещение. Здесь всё не так уж радужно.

– Здесь инвентарь, – показывает он каморку. – Нужно территорию подмести. Сделаешь и отчитаешься.

– Хорошо.

Беру метёлку, иду на улицу, включаю музыку, звучит трек Майкла Джексона. Это судьба! Двигаю бёдрами под музыку, иду Лунной походкой. У оборотней с пластикой всё в порядке. Плавно двигаюсь, разворачиваюсь и врезаюсь в Майкла! Капец!

Задрав голову, смотрю в его жёлтые глаза, чувственные, умопомрачительные на вкус губы растягиваются в усмешке. Он держит меня за плечи, что-то говорит, улыбается той самой улыбкой в тысячу ватт, снимает с меня наушники.

– Я говорю, осторожней надо быть, – а меня, как в первый раз, начинает колбасить. Даже больше, потому что я столько времени провела в мечтах о его теле, об этом запахе.

Закрывая глаза, вдыхаю обалденный аромат. Он, видимо, с тренировки, сногшибательный парфюм смешался с его запахом, и это такой кайф.

– Тебя как зовут? – руки не убирает, смотрит своим фирменным проникновенным взглядом, пробирается в душу, переворачивает все внутри. Залипла на его губах, так хочется почувствовать их на своих, чтобы он снова проник в меня, сводил с ума движениями языка.

– Эй, ку-ку, – он улыбнулся и пощёлкал пальцами перед моим лицом. – Я говорю, как тебя зовут?

Некстати вспомнила, как он выпытывал из меня имя. Крепче сжала бедра вместе, словно его язык опять там.

– Аме… Амин. – выдохнула из себя. Голова кружилась. Теперь я полной мере понимаю Вальтера, если его хотя бы наполовину штырит рядом со мной также, то это действительно невыносимая пытка.

– Какой у тебя голос красивый. Совсем не мужской. Ничего, не переживай, со временем изменится. Ну, всё, я пошёл.

Облокотившись на метелку, смотрела, как он поднимается по лестнице, как шорты обтягивают его упругие ягодицы.

Вцепилась в черенок. Держите меня семеро, сейчас сорвусь и сама нападу на него!

Надо же, а он не отшатнулся от меня в таком виде. Но и не накинулся, как это делал Вальтер. Обидно, почему бету я привлекала в любом виде, а Майкла только в своем обычном. Хотя, с другой стороны, если бы он на меня накинулся, не уверена, что сдержалась бы. Утащила бы его в эти аккуратно подстриженные кусты и снасильничала.

Он, наверное, забыл про меня. Мало ли возле него красоток вьётся. Подумаешь, одна не дала, другие выстроятся в ряд.

Это меня так разозлило, что я с силой шаркала ненавистную дорожку, представляя, что выметаю этого наглеца из своего сердца.

Черенок треснул от моего усердия.

Ну вот! Во всём он виноват!

Пойду сдаваться. Сейчас ещё от управляющего получу по полной. Я ему и так не понравилась, а теперь…

Получила, выдали новую метелку, всё сделала.

Гуляла по особняку, как по музею.

Возле одной двери остановилась, услышала голос Майкла.

– Я не знаю, что делать, целый день думаю о ней, – сердце кольнуло. Неужели он говорит о новой пассии?

Знаю, нехорошо подслушивать. Но сил уйти не было.

–Майк, я тебя понимаю. Я тоже влип. Хочу её жутко, а она кобенится.

– Ты хоть знаешь, кто она. А я всю страну прошерстил. Нет ни одной Амелии, – господи, приложила руку к груди. Он говорит про меня. Сердце бешено застучало, он ищет меня, скучает.

– Если бы я закончил тогда то, что начал, может, с рассветом она стала бы мне безразлична.

– Тебе нужно переключаться на другую, – сказал бета.

Что? Я порву его! Советчик хренов!

– Да, наверно. Просто после неё все остальные лишь подделки.

– Так что? Я зову девчонок? – ах ты, пёс блудливый! Себе зови! Моего Альфу нечего соблазнять.

– Да, брюнетку. Может она поможет забыть Амелию.

Я стояла, сжимая косяк, голова кружилась. Что делать? Как быть? Не бежать же к нему говорить, что я здесь? Что тогда будет? Поматросит и бросит меня, раздавленную униженную?

Не бывать этому! Во мне течет кровь гордой женщины, моей мамы. Пусть мы жили в бедности, но она не потеряла достоинства, ушла сама, не ждала, когда её выгонят. И я не буду склоняться ни перед ним, ни перед кем!

Злой рык сам с собой вырвался из груди, руки так сильно сжали косяк, что оторвался кусок.

– Что там? – спросил Майк.

Я не слушала, убегала, спряталась в каком-то дверном проёме.

Вышел Майкл, за ним Вальтер.

– Что тут у тебя происходит? – он поднял с пола выдранный кусок.

А я ловила мгновения, любовалась им, сердце бешено стучало.

– Кто у тебя здесь? – он втянул воздух, резко распахнув глаза.

– Ты чего? – Вальтер ошарашенно смотрел на него.

– Это Амелия, это её запах.

– Что? Откуда она здесь? – Майкл побежал, я спряталась в комнату, закрылась изнутри.

Металась по ней, не зная, куда теперь деваться. Что делать?

Майкл дергал дверь.

– Амелия, открой! – барабанил по двери так, что она того гляди разлетится.

– Открывай! Или я её сломаю! – у него был такой злой голос.

Метнулась к окну, на нем была решётка. Когда я хотела выбить её, дверь разлетелась на куски, и в комнату влетел мой Альфа.

До боли сжала кулаки, кровь побежала по ладони.

– Где она? – спрашивал меня Майк. Пожала плечами, не могла выдавить из себя и слова.

Он не узнал меня, только почувствовал. Повела по шее, моего мешочка с перцем нет, потеряла.

Майкл наклонился ко мне, провёл носом снизу вверх, почти касаясь моей кожи на шее.

Он так близко, это невозможно. Такой желанный. Меня окутал его запах, от его мощной энергия потряхивало. Рвано выдохнула.

– Кто это? – он сверлил меня взглядом.

– Это Амин, – сказал Вальтер. – Он работает на меня. А что?

– От него такой же запах, как от Амелии.

– Но это парень. У него и паспорт есть.

– Да вижу, что парень. Видимо, я и вправду с ума схожу. Пойдём, обсудим то, о чём мы говорили.

Что обсудим!?! Как они по бабам пойдут?

Майкл вышел, опустилась на пол, это невозможно выдержать! Бежать! Подальше, чтобы не накинуться на него, не разорвать на куски. Предатель! На что я рассчитывала? Что он изменится? Станет верным? Что он всё бросит и женится на мне? Самой смешно стало от таких мыслей.

Бегу в лес, прячу вещи под камень. Мне нужно сбить злость, успокоится. Устать так, чтобы ноги болели, чтобы думать не могла о всяких глупостях. Закрываю глаза и обращаюсь. Приземляюсь на лапы, бегу по лесу.

В голове крутятся слова Майкла: «После неё все подделки…», трясу головой и рычу. Это ложь! Всё ложь!

Ветер в лицо, бегу не чувствую лап.

«А ну, стой!» Слышу голос Вальтера.

«Нет! Отстань, никуда я не сбегу! Просто прогуляюсь»

«Амелия, я приказываю тебе!»

«Кем ты себя возомнил, что смеешь это говорить?»

«Я твой хозяин!» Резко останавливаюсь, поворачиваюсь.

«Кто ты?!» Предупреждающе рычу. Пусть лучше заткнется.

Смотрю на рыжего волка, чуть больше меня, но меньше Майкла, тот вообще огромный.

«Как ты смеешь? Ты не в курсе, что рабство отменили?»

«Ты мне должна, значит, ты моя рабыня! Только так, а потом в постели!»

Что? Блять! Сам напросился, я и так в неадеквате, после этого вообще крышу сорвало. Некстати вспомнились слова Киплинга: «Я волк свободного племени!»

Зарычала, шерсть на холке вздыбилась, оскалилась.

«Какая злая девочка!»

Он ещё издевается?

Одним прыжком кинулась на него, оседлала сверху, драла его когтями, со всей силы вонзилась зубами в загривок, почувствовала кровь во рту, как вкус победы. И это свело с ума. Вгрызалась ещё глубже.

Но рано я обрадовался, он вывернулся, и уже я оказалась под ним. Толкала лапами со всей силы, он недалеко отлетел, цапнул больно за ухо, заскулила.

Больно, но он вообще мог его откусить, видимо, хотел меня приструнить.

Потом запрыгнул на меня, схватился зубами за шкирку, в меня опиралось нехилое волчье достоинство, поджала хвост.

Сейчас меня отымеют, как последнюю суку.

«Вальтер, нет, пожалуйста. Я не хочу так.»

Он обезумел совсем, Вальтер в человеческом виде себя не контролировал, а в обличии волка, когда все инстинкты обострены, желанная самка под ним, один толчок и он во мне. Ещё и от драки адреналин зашкаливает. Всё мне хана, не спастись.

«Отодвинь хвостик, малыш.»

«Нет, лучше убей!»

Так горько стало. Все хотят воспользоваться мной, всем нужно только одно: удовлетворение низменных потребностей. Я игрушка, что для одного, что для другого и моё: «нет» никого не волнует. Никто, просто игрушка. Пустое место.

«Что плачешь?» – не заметила, как слезы катились по шерсти, я поскуливала.

«Какое тебе дело до меня? Тебе пофиг, что творится у меня в душе. Тебя интересуюет только твои желания. Насилуй, раз собрался.»

«Чёртова стерва! Как ты меня достала!»

«Так не держи, отпусти, дай уйти. И я тебе глаза мозолить не буду. Что для тебя эти копейки, бедным тебя не назовёшь.»

«Размечталась!» Но с меня слез. Смотрел беспокойно, на мои раны, хотя у него тоже кровь текла.

«Больно?» – он такой заботливый.

«Нормально.» Прижала уши и взвизгнула, сильно он ухо разодрал.

«Малыш, прости.» Дальше мои глаза чуть не выпали от удивления. Вальтер смиренно подполз ко мне, уткнулся носом мне в бок.

«Прости. Но ты первая начала. Иди сюда.» Подгреб лапами меня к себе, вылизывая больное ухо. – «Не бойся, я не трону тебя, пока сама не попросишь.» – Говорил, облизывая рану. – «Мне так жаль. Извини.»

Сердце дрогнуло. Такой надменный, ни во что не ставящий женщин, принял мой отказ второй раз. Тронула его забота то, что он полз ко мне, как раб.

Я тоже облизала его рану. Стало так спокойно рядом с ним. Вальтер урчал, как большой кот.

А потом мы уснули в обнимку.

Глава третья

– Амелия, – позвал Вальтер, – просыпайся, уже вечер. Пойдем в дом.

Потянулась, потерла рукой глаза, которые никак не хотели открываться.

Так, стоп! Почему у меня руки? Я же уснула оборотнем?

Резко сажусь, пытаюсь спрятать голое тело.

– Я принёс тебе одежду. – Вальтер закрыл лицо рукой. – Оденься, пожалуйста. Я не могу… – развернулся и отошел в сторону.

Меня не нужно было просить дважды. Быстро оделась, надела парик.

– Я всё, – краснела, не могла смотреть ему в глаза.

Между нами, что-то изменилось, он не раздражал меня так, как раньше. Даже больше, нравился.

– Пойдём. – улыбнулся, на его щеках появились ямочки. Не замечала раньше. Вальтер взял меня за руку, не было неприятия, только тёплое чувство.

Шли, как влюблённые, он смотрел на меня восхищенным взглядом, улыбалась, тайком посматривая на него.

– Приглашаю тебя поужинать со мной сегодня. Давай узнаем друг друга лучше. Извини, что я вёл себя, как мудак. Просто раньше мне не приходилось сталкиваться с отказом.

– Ты зовёшь меня на свидание? – удивил, нечего сказать.

– Да, – и опять ямочки, от которых не могу оторвать взгляд. Волк в овечьей шкуре очаровывал меня, а я поддаюсь.

Понимаю, что не стоит, но меня раньше никто не звал на свидания.

– Хорошо, – приветливо улыбнулась ему.

Так странно себя чувствую, но мне нравится. Возле моей комнаты, Вальтер остановился, не пытался войти, просто взял руку и поцеловал её.

– Я жду тебя. Одень платье, оно лежит на твоей кровати.

– Хорошо.

Захожу в комнату, на кровати лежат голубое лёгкое платье. Прикладываю к себе, кружусь, смеюсь.

Быстро принимаю душ, надевают подарок и босоножки на танкетке, волосы поднимаю наверх, открывая шею, оставляю несколько кудрявых прядей.

Я в предвкушении. Каким будет Вальтер сегодня? Не верится, что он так резко изменился. Может, это его тактика, чтобы добиться своей цели? Прикинулся добрым, хорошим, очарует и бросит. Тряхнула головой.

Прочь плохие мысли, сегодняшний день обещает быть самым лучшим.

В дверь стучится управляющий.

– Мисс Вульф. – поклонился. – Хозяин ждёт вас. Позвольте, я вас провожу? – такой вежливый, вышколенный.

Его не удивляет, что я девушка?

– Прошу прощения, Амелия, что лезу не в своё дело. Вальтер рассказал о вас, но будьте уверены, я никому не расскажу о вашей маскировке. Остальные служащие тоже подписали бумаги о неразглашении вашей тайны.

Надо же, как все серьёзно. Спускаюсь, направляюсь в сторону столовой.

– Мисс, не туда, – говорит управляющий. – Показывает рукой направление, следую за ним.

Выходим на улицу. Стемнело. Идём по дорожке из серого камня, путь нам освещают фонарики, расставленные по бокам. Направляемся к океану. Останавливаюсь, восторженный вздох вырывается из меня.

На мостике стоит огромная яхта, горит тысячами огоньков.

Вальтер ждёт на берегу, в его руках синяя роза, он улыбнулся мне.

– Привет, – подхожу, улыбаюсь, оценивающе смотрю на него. На нём белые брюки, шелковая черная рубашка обтягивает накачанный торс.

Подносит мою руку к губам, нежно касается пальчиков, смотрим глаза в глаза.

Эти жёлтые глаза уносят, затягивают куда-то далеко. Похоже, я уже очарована им.

Яхта, галантный, красивый мужчина, цветочки, эти поцелуйчики.

Вальтер опасный хищник, он может вскружить голову любой девушке, тем более такой неопытной, как я.

Решил взять меня измором?

– Ты прекрасна, моя Луна. – голос бархатный, с лёгкой хрипотцой, пленит, манит.

– Луна? – горько усмехнулась. – А как же сука, малыш?

– Луна, потому что в этом свете ты на неё похожа. Для оборотней, она особенная, как ты для меня.

Всё, поплыла, растаяла. Ведь понимаю умом, что это всё притворство, но так приятно, когда тебе говорят комплименты.

Вальтер взял меня под руку, повел на яхту.

На палубе стоял сервированный стол, накрытый белой скатертью.

Отодвигает стул, помогает сесть. Официант приносит мясо с овощами. Вальтер наливает в бокал шампанское.

– Что ты так смотришь? – улыбнулся он.

– Просто не верю, что это ты. Как будто другой человек.

– Нет, Амелия, всё тот же. Просто пытаюсь унять свои инстинкты.

– У тебя неплохо получается, – режу мясо, отправляю кусок в рот. Глаза Вальтера вспыхивают, он не сводит взгляда с моих губ.

Закрывает глаза, с силой сжимает вилку, она согнулась пополам.

Да, трудно дается ему самоконтроль.

– Расскажи о себе? – просит Вальтер.

– Нечего рассказывать. Живу скромно, с мамой. Продаю рыбу на рынке.

– А почему ты учиться не пошла?

– Некогда. Маме нужно было помогать.

– Почему в парня переодеваешься?

– Чтобы от вас, оборотней, держаться подальше.

– Мы такие страшные? – рассмеялся он.

– Всех девушек в страхе держите. Даже моя подруга, Вика, не спаслась.

– Что за Вика? Опиши её.

– Небольшого роста, рыженькая, у нее татуировка на плече, сердечко.

– Помню. Серёга за ней ухлестывал. Но я-то причём?

– Все вы не при чём. Соблазнили ни в чём не повинную девушку и забыли, – рассердилась я. Обидно было за подругу.

– Ты мне счет выставляешь за всех обиженных и оскорбленных?

– Не нужно прикидываться белым и пушистым. Ты совсем не такой!

– Откуда ты знаешь, какой я?

– Не знаю и знать не хочу, – куда-то разговор не туда уходит.

– Амелия, почему ты сердитая такая? Я же стараюсь, как могу.

– Ты держишь меня здесь силой. Пристаешь, а сейчас в наступление пошёл, решил очаровать меня цветочками, этой твоей улыбочкой, от которой коленки подкашиваются.

– Такой? – улыбнулся он. Реально подкашиваются, хорошо, что сижу, а то точно свалилась бы к его ногам.

– Не у меня, у других, – смутилась, сделала глоток шампанского. Вкусно, дорогое, наверное. Вальтер встал, протянул мне руку.

– Хватит дуться. Пойдем, потанцуем? – пузырьки от шампанского ударили в голову, или он очаровал меня, не знаю, но я согласилась.

Наша яхта довольно далеко отплыла от берега. Отсюда весь остров, как на ладони, в темноте освещаемый множеством огней.

Зазвучала медленная музыка, обняла его за шею, он положил руки мне на талию, привлекая к себе. Вальтер хорошо двигался. Как такая громадина может быть грациозной?

В крепких мужских объятиях чувствовала себя малышкой. От него пахло морским бризом, уткнулась в мощную грудь.

Рядом с ним было спокойно, чувствовала себя защищенной.

Он приподнял мой подбородок указательным пальцем, его губы так близко, в миллиметре от моих, останавливается, смотрит мне в глаза, словно спрашивая разрешения. Он околдовал меня, а я не могу сопротивляться.

Вальтер нежно касается губ, проводит языком по ним, и я впускаю его.

Вкус шампанского смешивается с его мятным дыханием.

Он напирает, исследует мой рот своим языком, нежно ласкает, приглашая присоединиться к этому древнему танцу.

Отвечаю, голова кружится, но мне нравится то, что он делает, нравится, что он ради меня стал таким.

Он крепче сжимает мою талию, притягивает к себе, он охвачен страстью, и она окутывает меня.

Я пропала, запуталась.

Домой возвращались поздно ночью. Вальтер проводил меня до комнаты, попрощался.

Я долго не могла уснуть. А как же Майкл? Мне не светит ни с одним, ни с другим. Стоит ли волноваться по этому поводу?

Утром проснулась от настойчивого стука в дверь. Меня разбудил управляющий. Смотрю в окно, солнце только встало. Открываю дверь, кутаюсь в шелковый халат.

– Что вы хотели?

– Мисс Вульф, внизу мистер Верде. Он хочет позавтракать вместе с вами, – заспанные глаза сразу распахнулись, я вмиг проснулась. Mайкл здесь? Так рано?

– Он здесь? Но что ему нужно? А где Вальтер?

– Мистер Вальтер уехал по государственным делам. Спускайтесь, на сборы у вас десять минут.

Захлопнула дверь, собралась, как в армии: три минуты на душ, дурацкий парик, маскировка. А я надеялась, что теперь буду свободно передвигаться по особняку.

Не нравится мне всё это! Неужели Майклу не с кем провести время? Уверена, это не так. Предстоит допрос с пристрастием. Надеюсь, пытки будут не такими, как тогда.

Спускаюсь вниз. Майкл сидит спиной ко мне. Сердце бьется сильнее, меня раскручивает желание, до помутнения рассудка.

– Доброе утро, – здороваюсь с ним. – Вы хотели меня видеть?

Стою по левую руку от него, глаза в пол, не смотрю на него.

– Можешь называть меня просто Майкл. Ты боишься меня?

– Нет, – да, очень. Боюсь своей реакции, хочу разобраться в себе.

– Позавтракай со мной, – отодвигает соседний стул.

Нам приносят завтрак. Стол уставлен всякими вкусняшками. У меня проснулся зверский аппетит, но я знаю, кусок в горло не полезет. Он так на меня смотрит, буравит взглядом.

– Что ты сидишь? Ешь.

– А вы?

– Не переживай, голодным не останусь.

Ладно, не помирать же с голоду.

– У тебя есть сестра? – подавилась бутербродом, он похлопал меня по спине.

– Нет, я единственный ребёнок в семье.

– А где твоя мама?

– Уехала в другую страну. – вот и поела, называется.

– Извини. Просто ты похожа на одну девушку, вот я и предположил, что ты ее родственник. Бывает же такое? Вот, если убрать бородавки, выщипать бровь, волосы подлиннее, вы с ней одно лицо.

– Извините, что лезу не в своё дело, но кто она вам? – делаю глоток апельсинового сока.

– Будущая жена, – опять поперхнулась.

Кто?!! Не может быть!

И тут я такая: вот я, мой принц! Где моя хрустальная туфелька? Или что я там потеряла? Точно: трусики! Хочешь, примерь.

Не выдержала и рассмеялась.

– Что смешного? – нахмурился он.

– Простите, – не могла остановиться, глушила смех, выходило похрюкивание.

– Может ты уже успокоишься? – зло сказал он.

– Простите. – выдохнула. – Просто о вас ходят слухи, что вы тот ещё бабник. А тут жениться собрались. Неожиданно.

– Просто она – та самая. Понимаешь? – ой, сердце ёкнуло. Как же это приятно.

Но нет. Мне сначала, надо разобраться в себе. А то вчера млела от одного, сегодня жутко хочу другого.

– Давно знаете друг друга?

– Это неважно. Просто есть одна легенда… Я не могу тебе рассказать.

– О чём она?

– Хорошо. Но знай, это всё сказки, мифы, – кивнула. – По этой легенде, мой род происходит от оборотней. По ним, я превращаюсь в белого волка, – ага, сказки! Я имела честь лицезреть это своими собственными глазами.

– Продолжаете, люблю древние мифы.

– Так вот, один из нашего рода встретит черную волчицу. Это будет судьба, как сейчас: истинная пара. Она принадлежит к более старому роду, чем мой. Говорят, оборотни произошли от них. Их первое поселение нашли археологи, там, где сейчас Россия, в Самарской области, более четырёх тысяч лет было тем оборотням.

Что?! Это интересно, мама, как раз уехала в эту огромную страну.

– И что? Археологи действительно нашли оборотней? Их же не существует? – продолжаю поддерживать легенду о несуществующих нас.

– Нет. Можешь погуглить. Город оборотней, рядом с рекой Волгой была обнаружена их стоянка.

– Ясно. Обязательно посмотрю.

– Так вот, по легенде девушка правителя этой страны – истинная, и когда мы поженимся, у нас родятся чёрно-белые оборотни.

Вот о чем он говорил, я должна ему щенков чёрно-белых родить!

– Конечно, ты понимаешь, что это всё сказки. Но я чувствую, эта девушка – моя судьба.

Конечно, легенда. Но это не значит, что я сейчас лягу в позу морской звезды и позволю ему делать наследников.

– Извините, мне работать пора.

– Да, конечно. У меня тоже много дел запланировано на сегодня.

Ушла в свою комнату, на балкон, села в плетеное кресло, достала телефон и прочитала информацию о городе оборотней.

Вервольфы обращались в опасных лесных зверей…

Четырёхтысячелетние оборотни обнаружены в России, сообщило издание Ars Technica. Поселение бронзового века было ритуалом древней культуры…

Существо, обладающее разумом человека, силой и яростью зверя…

Самарская область является одним из центров индоевропейской «срубной» культуры Бронзового века…

Антропологов Дэвида Энтони и Доркса Брауни привлекло место недалеко от Уральских гор…

Быстро читаю дальше:

Воины…

Праздник инициации…

Забирали себе их силу…

Так, это понятно, первые оборотни из далекой холодной страны России.

Значит, мой отец – Альфа самого древнего рода оборотней. Неудивительно, что Майкл хочет в жёны себе женщину с сильными генами.

Он хочет себе сильное потомство, для него я просто будущий инкубатор, не более.

Как же горько осознавать это. Может, поэтому я схожу с ума рядом с ним? Моя волчица тоже сочла его достойным самцом.

А как же я? Мне нужна любовь, все эти девчачьи мечты. Я не хочу делать то, что диктуют мне мои инстинкты.

Я наполовину человек, и не буду жить одними инстинктами. Где здесь свобода выбора? Где мои желания? Хочу, чтобы за мной ухаживали, как это делал вчера Вальтер.

А не нагнули и принялись строгать щенков.

Мне дали задание: привести в порядок цветы в оранжерее. Сижу, рыхлю сорняки, поливаю. Мне нравится копаться в земле, похоже на медитацию. Здесь только я и мои мысли.

Работа не тяжёлая, но маскировка прикончит меня когда-нибудь. Голова под париком вспотела, ткань, что обтягивает мою грудь – колется.

Появилась ещё одна проблема: не могу дозвониться до мамы, абонент недоступен. Может, в роуминге телефон не работает? Да, так и есть.

А вдруг она нашла отца, и он что-нибудь с ней сделал? А меня даже рядом нет, чтобы помочь ей. Уж я бы поздоровалась с «папочкой», который столько лет мучил маму. Разодрала бы ему всё лицо когтями. Хочется сорваться, бежать на помощь, но куда?

По географии проходили, Россия огромная страна, столько городов. Она должна была поехать в столицу. Но вчера прочитала в прессе, что отец покинул пост президента, выборы выиграл другой, так что он может быть в любом городе.

Наш Майкл предпочитает жить на этом острове, летает по делам, но возвращается сюда. Так и отец может жить, где угодно.

– Ты уже заканчиваешь? – ко мне подошёл управляющий, Грегори.

– Да, – улыбаюсь, мою руки в бочке с водой.

– Молодец, трудолюбивая. Пошли пить чай, наша повариха Наташа пирогов напекла.

– Наташа? Она русская?

– Да, – иду следом за Грегори. – Приехала на остров в поисках лучшей жизни, да так здесь и осталась.

В кухне нас встречает полная женщина с длинной косой по пояс.

– Ой, девочка, какая же ты худая, – повариха всплеснула руками. – Тебе надо лучше питаться, а то совсем прозрачная станешь.

Испуганно гляжу на Грегори.

– Да, Наташа в курсе твоей маскировки. Не переживай, никто не узнает, мы могила, – киваю.

– Я Амелия. А вы Наташа?

– Да. Ты не стесняйся, проходи, садись, – она обняла меня за плечи, посадила за стол из белого мрамора. Налила ароматный чай, поставила пироги. Они какие-то необычные, картошка сверху, и с творогом такой же.

– Какие интересные пироги, никогда таких не ела, – откусила кусочек, запивая чаем. – Вкусно. Это какой-то русский рецепт?

– Да.

– Расскажите мне про Россию. Моя мама, как раз уехала в эту страну.

– Чудесная страна, я скучаю по ней, но уже привыкла жить здесь. Тут мои друзья, там никого не осталось. Когда-нибудь я съезжу туда, покатаюсь на лыжах. Зимой там выпадает столько снега!

– Откуда вы?

– Из Алтайского края, иногда там столько снега, с человеческий рост.

– Надо же. Я теперь тоже хочу посмотреть на снег.

– Ты не видела?

– Нет, никогда не покидала остров. Мы с мамой небогато живем, денег на путешествие нет.

– Ну, теперь ты хорошо заработаешь. Мистер Вальтер не скупится на заработную плату, – да уж, заработаю. Отработать бы полученные деньги.

– А как скоро вернётся Вальтер?

– Вечером должен вернуться. Вы с ним отличная пара. – сказала Наташа. – Хоть перестанет таскать в дом всякую шваль.

– Болтушка, – укорил её Грегори.

– Нет, что вы, мы не пара, он просто мой работодатель.

– Ага, конечно. – хохотнула она. – Вчера я видела, как он катал тебя на яхте. Кстати, ты первая из девушек, кто там побывал.

– Наташа, уймешься ты когда-нибудь или нет? Это такая русская черта характера, совать свой нос в дела хозяев?

– Что я такого сказала, Грег? – обиделась повариха. – Я правду говорю. Мистер Вальтер увлечен ею, это же очевидно! – угу, ещё бы понять, кем я увлечена. И на что я губу раскатала? Не быть мне ни с одним, ни с другим.

– Спасибо. Было очень вкусно, – вытерла рот салфеткой. – Мистер Грегори, а Майкл не придёт сегодня?

– Не должен, что ему тут делать без Вальтера? А хозяин вернется поздно, будет уставшим.

– Будут ещё поручения?

– Нет, можешь отдыхать.

– Можно я тогда в бассейне поплаваю? А то жара жуткая.

– О, я с тобой! – сказала Наташа, снимая фартук. – Я наготовила на целый день, могу быть свободна.

– А слугам можно в бассейне купаться? – Грег стряхнул несуществующий крошки со стола.

– Да, для нас есть небольшой бассейн. – надо же, какой заботливый Вальтер, для слуг бассейн сделал.

– Всё, я переодеваться. Встречаемся в холле. – Наташа скрылась под винтовой лестницей.

– Куда это она? – спросила управляющего.

– Там комнаты для слуг. Только для тебя Вальтер сделал исключение. – обиженно сказал он.

Ничего себе, к чему такая честь мне? Я поднялась в свою комнату, на втором этаже, проходя мимо соседней комнаты, остановилась. Это явно спальня хозяина, его запах особенно сильно чувствуется здесь.

Как же хочется заглянуть, стояла и колебалась. Это неудобно, шариться по его комнате.

И что? Он же всё про меня знает, а я ничего про него.

Выдохнув, нажала на ручку двери, шагнула внутрь.

Комната была сделана в стиле милитари. Темные серые стены, всё такое брутальное, по-холостяцки.

Оглядываюсь, на прикроватной тумбочке стоит фотография, на ней Вальтер и Майкл. Он одной рукой обнимает Майкла, оба по-мальчишески улыбаются. А самое главное, на них нет футболок, оба с голым торсом. Такие красивые, мускулистые.

Нет, мне на такое смотреть нельзя, а то ночные эротические кошмары усилятся. Мне и так то один снится, то другой. Как не спалила кровать, загадка.

Ставлю фотографию на место, смотрю в окно, оно выходит на пляж, так же, как и моё. Иду к шкафу, открываю дверцу, беру его рубашку. Именно в ней он был вчера. Вдыхаю его запах, мысленно уношусь в этот вечер, где только он и я, на яхте. Он крепко прижимает меня к себе, касается губами. Они и сейчас помнят его поцелуй.

Да что же со мной не так? Теперь я хочу и его. С раздражением вешаю её на место, она падает, закрываю шкаф, убегаю от тех чувств, что пробудились снова.

Быстро переодеваюсь в купальник, обёртываюсь полотенцем. Спускаюсь вниз.

– Наконец-то! – радостно говорит Наташа. – Я думала, ты там уснула.

Поправляет голубое парео.

– Пошли.

Выходим через черный вход, там бассейн не такой большой, как хозяйский, но это лучше, чем ничего.

Развязываю полотенце, скидываю тапочки.

– Ух, ты! – восхищённо говорит Наташа. – А под этими мальчишескими вещами не видно, какая у тебя фигурка, даже грудь есть. Понятно, почему хозяин слюной истек.

– Перестань, у него и лучше были, я уверена. Хватит болтать! Пошли купаться! – бегу, выставив руки вперёд, пронзаю воду, до самого дна, плыву, глаза привыкли, я могу рассмотреть, какая она прозрачная.

Вынырнув, вижу, как Наташа осторожно спускается в воду по ступенькам, потом плывет по-собачьи.

Легла на спину, руки под головой. Такая красота: тело остыло от жары, смотрю в небо на проплывающие облака, солнце клонится к закату, окрашивая края горизонта багряным цветом.

– Хорошо плаваешь, – хвалит меня парень.

Он сидит на бортике, свесив ноги в воду.

– А я вам попить принёс. Тётя Наташа! – позвал он повариху. – Я вам клубничный принёс. А тебе не знаю, какой принести. Будешь с маракуйей? – протягивает мне высокий стакан с трубочкой.

– Спасибо, – подплываю, смущенно улыбаюсь парню, беру стакан.

– О! – говорит Наташа. – Знакомься, это мой племянник, Стас. А это Амелия, – представила нас друг другу.

– Привет. Спасибо за коктейль, – беру в рот трубочку, делаю глоток. Он смотрит на мои губы.

– Стааас, – предупреждающе сказала Наташа, – не увлекайся девочкой. Она хозяйская. Ещё и Майкл её ищет. Куда тебе против них?

– Но смотреть-то можно? – задорно улыбнулся он, проводя рукой по рыжей шевелюре. – Что же я раньше тебя не встречал?

– Встречал, училась в параллельном классе. Только меня звали Амином.

– Вот хрень! – выругался он, получив за это, по ноге от тёти. – Знал бы, что под этим уродством скрывается такая красота, ты бы уже моей женой была. – рассмеялась.

– Амелия, – обернулась на голос, к нам подбежал управляющий. – Майкл здесь, он хочет видеть тебя.

– Что?! Опять? – подтягиваюсь на руках, вылезаю из бассейна, бегу к лежаку. Чувствую, каким тоскливым взглядом меня провожает Стас, завернулась в полотенце, иду к себе.

Что ты мне, правда, раньше не встретился, Стас? Ты мне больше подходишь, чем эти господа.

Осторожно пробираюсь по дому. Хоть бы не встретиться с Майклом. Моё полуголое тело, один раз чуть нас до беды не довело.

Глава четвертая

В комнате принимаю душ, опять маскировка. Спускаюсь вниз.

– Майкл ждёт тебя в гостиной. – говорит управляющий.

– Спасибо, Грег.

– Вы хотели меня видеть? – он сидит на диване, крутит кольцо с мордой волка.

– Что-то ты не торопишься, – Майкл выглядит раздраженным.

– Я занят был.

– Садись рядом, – похлопал по белоснежному дивану.

Вот и начались мои испытания. Он закинул руку на спинку дивана, сверлил мою спину, молчал, я сжимала кулаки.

Хоть бы удержаться, не накинуться на него. Выпрямилась, как струна.

– Амин, – пропел он, запуская цепную реакцию моего тела, как маленькие взрывы.

– Да, сэр.

– Я так и не могу найти ту девушку.

– Может, она из страны уехала?

– Ты не понимаешь, в нашей стране нет девушки с таким именем.

– Может, она иностранка?

– Нет, среди приезжих её не найти. Мне кажется, ты меня обманываешь. Она точно твоя родня.

– Я уже говорила, это не так. Я могу уйти?

– Нет, пойдём, искупаемся в океане?

А это плохая идея. Очень!

– Я не могу.

– Почему? – что придумать то?

– У меня аллергия начинается от морской воды.

– И ты живёшь здесь? – да, глупая отмазка.

– Переезжать собираюсь. Мама устроится и позовёт меня с собой.

– Пойдём, просто компанию мне составишь, – вот пристал!

– Хорошо.

Мы молча шли по дороге, проходили мимо корта.

– Пойдём, поиграем? А потом на пляж? – корт, это здорово, всегда мечтала научиться играть, это лучше, чем пляж.

***

Уже два раза позорно продула Майклу, вспотела, бегать туда-сюда за мячиком, как собачонка.

– Я не хочу больше играть! – бросила ракетку.

– Амин, ты ведёшь себя, как девчонка, – улыбается Майкл. Он невыносимый тип!

– Мне всё равно! Я к себе, устал, – как он бесит! Везде он меня побеждает. Даже мысли все принадлежат ему.

Старалась опустить голову, не смотреть, как его торс обтянула футболка, как он вытирает шею, не могла отвести глаз, от того, как он пьёт, и капелька катится вниз.

– Я прошу тебя, Амин, составь мне компанию, до приезда Вальтера.

Как тут откажешься, когда тебя просит сам правитель?

– Хорошо, но плавать я не буду, – какой у него задорный смех, разогнал все мои обиды.

Мы спустились к океану.

Вокруг этого места полукругом расположены белые горы. Там, где их касались прощальные лучи солнца, они окрасились в оранжевый цвет. Белый песок всё ещё был горячим.

Сняла сланцы, с наслаждением ступала по песку. Волны ударялись о ноги, стирали мои следы.

–Так же когда-нибудь сотрут и меня пески времени. А что останется? Нет таких воспоминаний, чтобы, умирая, прокручивать в голове и говорить: жизнь прожита не зря. Рынок? Или школа, где каждый считал священным долгом указать мне на мое уродство.

– Мне жаль, что тебе пришлось пережить это, – я это вслух сказала? Ох черт! – Дети действительно бывают жестокими.

«А вы, оборотни?» – хотелось спросить его.

Села на песок, подтянула колени, Майкл снял футболку, шорты. Мой взгляд гулял поего телу снизу вверх по косым v-образным мышцам, уходящим вниз, под черные боксеры, к четко очерченным шести кубикам, вверх к узкой талии, до мощной грудной клетки.

– Нравится?

– Да, – не подумавши ляпнул я, сложно думать головой, когда такая красота на фоне заката. – В смысле, тоже такие хочу, – в полное владение. Мой мозг превратился в кашу, а он всего-то снял футболку и шорты. И от боксёров, не могла оторвать взгляд.

– Хочешь потрогать? – облизнулась, очень.

– Что?!

– Я говорю, хочешь потрогать? – согнул руку. Позор! Но всё равно, непослушные ручки сами потянулись к этим банкам, таким мягким, и одновременно твёрдым на ощупь.

– Амин, – позвал Майк.

– Да, – продолжала наглаживать, сминать мускулы. Нет, ну а что? Он сам разрешил.

– А ты уверен, что тебе девчонки нравятся? – спалилась. Отдернула руку от него.

– Конечно, – прокашлялась, покраснела, как океан во время заката.

– А что?

– Ты так смотрел на меня, так только девчонки смотрят.

– Нет, твои мышцы действительно крутые.

Пока он плавал, улеглась на песок, закрыв глаза, наслаждалась лучами заходящего солнца, почти уснула, пока на мою кожу не упало что-то мокрое.

Он рядом, возвышался надо мной, как морской бог. Мое сердце учащенно забилось, низ живота ныл, от сладкого томления. Началось!

Его глаза изменились, я видела их такими только тогда, в лесу.

Нужно что-то сказать, сделать, бежать, в конце концов. Я не могу, полностью парализована его взглядом.

Майкл опускается на меня, чувствую тяжесть его тела, накрывает мои губы своими. И просто улетаю в космос, сосредоточилась на движениях его языка и рук.

Он открывается, смотрит проникновенно, снимает парик.

– Может, хватит этого спектакля, Амелия?

– Как ты узнал? – хриплым голосом спрашиваю его.

– Я ещё тогда понял, когда ты пыталась вылезти в окно. Зачем всё это?

– Не хочу быть с тобой!

– Врёшь? Ты сейчас мне отвечала на мой поцелуй.

– Нет, это только моя волчица выбрала тебя, не я. Не буду подчиняться глупым инстинктам

– Они не глупые. Ты оборотень! Хочешь ты этого или нет.

– Слезь с меня! – крутилась под ним.

– Глупая девчонка. Ты только делаешь хуже.

– Мне нравится другой! – все, сказала. Достали меня эти тайны.

– И кто он? – зарычал Майкл, стало страшно, когда на тебя орёт такая громила.

– Вальтер.

– Что?! Мой друг? Он не посмеет, он знает, как я к тебе отношусь.

– Ой, ли? Я ему тоже нравлюсь.

– У вас что-то было?

– Я не обязана перед тобой отчитываться! Ты мне никто!

– Ошибаешься, Амелия, ты моя будущая жена, – всё уже решил за меня?

– А меня спросить не нужно?

– Нет. – Что?! Я ему устрою!

Отталкивала его от себя, лупила кулаками, он только лыбился, гадёныш. Вонзила в него волчьи когти, он взвыл, завернул мне руки назад.

– Ведьма! С ума меня свела! Что у вас с ним было? Ну?! Говори! – завернул мне руки выше, сморщилась от боли.

– Он ухаживал за мной, не то, что ты! Тебе только одно и надо.

– А ему нет?

– Он завоевывает, а не берёт, как бездушную куклу.

– Что ещё? – сквозь зубы спрашивает он. Опустила глаза, почему мне стыдно?

– Был поцелуй, – прошептала.

– Малышка, а ты не охренела?

– Нет! И знаешь что? – его глаза опасно вспыхнули. – Мне понравилось! – зло закончила я, пусть валит к своим многочисленным сучками.

– Понравилось?! – сгореть на месте от такого взгляда.

– А такой? – он впился губами в мои, проникая языком внутрь, подчиняя, завоевывая, с каждым движением, все больше.

Его рука заползла под футболку, сдёрнул тряпочку с груди, нежно поглаживал, сжимал затвердевший сосок.

– Амелия, – прошептал мне в губы, уперся лбом в свой локоть. – Я не могу без тебя.

– То есть породистые щенки тут не причём?

– Дура! Что плохого в этом? Тут каждая была бы счастлива выйти за меня.

– Так иди, осчастливь их, что ты до меня докопался?!

В следующую секунду, Майкл отлетел от меня. Вальтер стоял рядом со мной, его ноздри раздувались, он сжимал кулаки.

Вот приехали! Что сейчас будет? Попятилась от разгневанных самцов. Доигралась!

– Не приближайся! – кричал Вальтер. – Это моя женщина!

– Слушай, друг, а ты не охренел? – Майкл подошел близко к Вальтеру, они мерили взглядами.

– Не надо, – слабо попыталась возразить, но меня никто не замечал.

– Я тебе рассказывал, что ищу Амелию. А ты! Знал, что она принадлежит мне, и все равно претендуешь?!

– Я ее раньше встретил. И теперь она моя! Вызов! – Вальтер с ума сошел.

– Ты?! Мой друг и бросаешь вызов? Я Альфа! Тебе не выстоять против меня, не глупи.

– Хватит, – крикнула на них.

– А ты вообще молчи, женщина, – сказал Майкл. – Тебе слова не давали. – Вальтер подтвердил кивком.

Нет, нормально? Я для них теперь никто? Зачем тогда бегают за мной? Ни во что не ставят! Сволочи!

– Хорошо, Вальтер, я принимаю вызов. Но учти, жалеть не буду.

– Смотри, как бы тебе плакаться не пришлось.

И разошлись в разные стороны, даже не взглянув на меня.

Ну и ладно! Пусть хоть перегрызутся к чертям собачьим!

Поплелась в свою комнату, слишком вечер напряженный выдался.

На следующий день Грег не дал мне никаких заданий, пошла на кухню, хоть Наташе помогу.

– Здравствуйте. Я к вам в помощники.

– Привет Амелия. А где маскировка?

– Рассекретили меня. Не нужно теперь. Чем помочь?

– А! Вот, – она ставит корзинку с яблоками на стол, – почисть. А то зашиваюсь совсем.

Сижу, чищу. Задумалась. Что будет с этими несносными оборотнями? Мне не хотелось быть камнем преткновения для них.

– Привет, – дрогнула, уронила нож, кто-то схватил меня за плечи. Поворачиваю голову.

– Ты напугал меня, Стас, – улыбаюсь наглецу. Он похож на солнце, такой же рыжий.

– Что делаешь? – садится рядом.

– Яблоки чищу.

– Ясно. Ты сегодня красивая.

– А вчера значит, страхолюдиной была?

– Нет, но сегодня ещё красивее.

– Спасибо. – смущенно улыбаюсь.

– Давай помогу, – берет второй нож и чистит, вместе со мной.

– Что-то я раньше, не могла заставить тебя помочь, – ворчит Наташа. – А как появилась Амелия, ты тут как тут.

Вместе со Стасом работа идёт быстро.

– Все, почистили, – говорю Наташе, откладывая нож.

– Хорошо. Теперь нарежьте колечками. – командует Наташа.

Запах яблок раздается на весь дом, вкусно, наверное. Стас съедает дольку, довольно жмурится.

– Хочешь? – протягивает мне дольку, – тянусь руками.

– Нет, открой ротик. – держит дольку у самого рта.

– Вот ещё! У меня целая тарелка.

– Но это яблоко особенно вкусное, – игриво улыбается мне.

Открываю рот, он внимательно смотрит на меня, кормит. Как-то интимно получилось.

– Амелия… я… – серьезно смотрит на меня, тянется ко мне губами.

– Что за фигня? – слышу голос Вальтера. – Почему ты бездельничаешь?

– Я помогаю тёте, – Вальтер дыру в нем просверлит.

– Амелия, пойдём со мной.

Мы с Вальтером вошли в его кабинет. Он резко развернулся, я врезалась в его грудь, поднимаю глаза и смотрю на его перекошенное злобой лицо.

– Вчера Майкл, сегодня этот рабочий. Ты всем готова голову вскружить?

– Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое. Просто отпустите.

– Этого не будет.

– Тогда отмени вызов. К чему это? Я отработаю долг и уеду. Ты не сможешь вечно держать меня при себе.

– Амелия, я же нравлюсь тебе. Я стараюсь быть терпеливым. Но любому терпению приходит конец.

– Просто оставьте меня в покое, Дайте разобраться в себе. Я запуталась.

– Что тут разбираться? Ты будешь моей. Если надо, я жизнь на это положу, пойду против друга.

– Я хочу быть на вызове.

– Женщинам не положено быть там. Это мужское дело.

– Сексизм какой-то! Женщины давно стоят наравне с мужчинами.

– Не у оборотней. У нас всё по-старому, мы сохранили традиции.

– Хорошо. Тогда я попрошу Майкла. Он разрешит, – его глаза вспыхнули.

– Это шантаж, Амелия?

– Нет. Я хочу быть там, я тоже оборотень. Вы поссорились из-за меня.

– Хорошо, Амели, но тебе не понравится, это зрелище не для девушек.

***

В одиннадцать часов вечера я пришла в лес. Там была, по меньшей мере, сотня оборотней. Как нас много, оказывается.

– Вальтер, ты зачем притащил её сюда? Ей здесь не место!

– Она со мной. Я так захотел, – Майкл рыкнула.

– Ещё посмотрим, с кем она останется. Амелия идёт на свидание с победителем.

И опять меня никто не спросил.

Образ Майкла расплылся и через секунду передо мной был огромный белый волк.

Моя волчица была в восторге. Как же тебе мало надо, гора мышц перед глазами и ты радостно виляешь хвостом.

От Вальтера не укрылся мой заинтересованный взгляд. Он обернулся, оскалился на Майкла.

Толпа Оборотней окружила их кольцом.

Ночь накрыла лес чёрным одеялом, по зеленой траве клубился туман, придавая таинственности лесу. Кругом чернота, только сотни пар глаз светились вокруг, как светлячки.

Отовсюду послышались ободряющие крики: Майкл, вперёд! Порви наглеца! Докажи, что ты самый сильный!

Стало обидно, в победу Вальтера никто не верил.

Вальтер сморщил нос, с рыком оскалился, облизав белые клыки.

Все волки обернулись, я не смогла удержаться, тоже стала оборотнем.

Дружный вой распугал всех птиц, они с криком разлетелись в разные стороны.

Вальтер ходил из стороны в сторону. Начал речь:

«Ты всегда ни во что меня не ставил. Не считался со мной. Я всё терпел, беспрекословно слушался тебя. Вся слава тебе, лучшие женщины тебе. Но настала пора положить этому конец!»

«Я считал тебя другом. Ты и сейчас мне, как брат. Но я выбрал эту девушку, уступать не буду!»

Вальтер первым вцепился в загривок Майкла, тот вывернулся, выдрал у него клок шерсти.

Белая морда Альфы окрасилась в розовый цвет. Он перевернул Вальтера на спину, прикусил шею, и угрожающе рычал.

Вальтер крутился, пытался выбраться, бесполезно, слишком силён Майкл. Потом его глаза потухли, в них было смирение.

«Убей! Убей!» – Слышалось со всех сторон.

«Нет!»

У Майкла прямо стояли уши, он выпрямился, гордо расправил спину. Всем своим видом показывая, что он победитель и без убийств.

«Я не убью его! Он мой друг!» – Майкл ходил по кругу, заглядывая каждому оборотню в глаза. Они прижимали уши, смиренно опуская взгляд, не могли выдержать мощи Майкла.

«Пусть между нами возникла ссора, но я доказал, что по праву являюсь Альфой. Если кто-то не согласен, пусть бросит мне вызов!»

Вальтер встал, отряхнулся, Вид у него был поникший, прижав уши к голове, он подполз к Майклу.

«Ты победил. Это твоя женщина. Я не буду больше претендовать на неё.»

А женщина, в смысле я, просто офигевала.

«Хорошо. Рад, что мы всё выяснили.»

Он шёл в мою сторону, мягко ступая на лапы, проходил мимо оборотней, смотрел в глаза, все прижимали уши, опуская взгляд.

Он остановился возле меня, смотрел так проникновенно, тем взглядао, от которого шерсть вставала дыбом.

Он пытался меня подчинить, чтобы я так же раболепно опустила глаза.

Но этому не бывать! Пусть сначала завоюет меня, не моё тело.

«Странно.» – Майкл выглядел удивленным. – «Ты и вправду особенная, ты не склонилась.»

«Этого не будет! Если тебе нужна рабыня, ты обратился не по адресу.»

«Что ж, я и этот вызов выиграю. Ты склонишься!» – шептал мне в ухо. Предательские мурашки побежали по телу.

«Да сейчас!»

Развернулась, хлестнув его по носу хвостом, и побежала в лес.

Не склонюсь! Ни за что! Или мы на равных, или пусть ищет себе другую!

Как бы ни скулила во мне волчица, этого не будет. Она уже рада приползти к нему, преданно заглядывая в глаза и виляя хвостом.

Но я не позволю!

От быстрого бега, в ушах свистит ветер, под лапами расступается туман, отползает, как змея.

Останавливаюсь, впереди озеро с голубой, прозрачной, как слеза, водой. В ней отражается серп луны. Принюхиваясь, какая-то неизвестная мне трава, так хорошо пахнет.

Хочу застолбить это место, пометить. Переворачиваюсь на спину, катаюсь по мягкому ковру. Просто получаю удовольствие. Давно моя волчица не развилась на свободе.

Слышу тяжелое дыхание возле себя, приподнимая голову, Майкл здесь. Следит за моими играми, не двигается с места.

И тут никакого спасу от него нет. Лежу, может догадаться, что он лишний.

Смотрю в небо, на черном небосклоне блестят звёзды, Луна светит каким-то магическим светом. Он ложится рядом и катается, так же как я.

«Эй! Это моё место! Я его пометила!»

«Не будь жадиной, малышка.»

«Что?! Какая я тебе малышка?» – Хватаю его за холку, трясу мордой в разные стороны.

«Брысь! Моё! Я первая нашла это место!»

«Не вредничай, Амелия!»

Подгребает меня к себе, крепко обнимает передними лапами. Вылизывает мне морду горячим языком. Нежусь, так приятно.

«Моя красавица!» Звучит голос в голове.

«Не твоя!» Упрямо твержу, правда выбираться совсем не хотелось. Он такой милый.

«Моя Амелия. Я даже против друга пошел ради тебя. Знаешь, сколько мы пережили с Вальтером? Плечом к плечу сражались с Альфой соседнего государства.»

«А как он стал бетой?»

«Я, как правитель, ходил по клиникам, к безнадежно больным людям. Узнавал, чем смогу помочь. И встретил Вальтера. Он был оптимистом, был уверен, что получится выкарабкаться. Рассказывал, что его ждёт невеста, что они хотят пожениться, и она беременна. Говорил, что у него выбора нет, нужно выжить любой ценой.»

Майкл погрустнел, лизнула его в морду, ткнулась носом в шею, утешала.

«И что дальше было?»

«Я сделал его оборотнем.»

«А как это происходит?»

«Полнолуние, нужен магический круг. И читать всякую лабуду, на латинском. Ну, и укусить, а в рану кровь свою пустить.»

«А причём тут магия? Её же не существует.»

«А как, по-твоему, оборотни появились? Ты читала про древний город?»

«Ну да, там было что-то такое: маги делали оборотней, чтобы иметь сильных воинов – вервульфов. Но мы же не такие, мы в волков превращаемся, а не в мохнатых людей с клыками.»

«Переродились.» «А что с Вальтером дальше было?»

«С Вальтером? Был риск, что он не выживет, но всё обошлось.»

«А почему он не с невестой?» – Майкл усмехнулся.

«Она совсем не верила, что он выживет, гуляла налево-направо. Трахалась со всеми мужиками подряд. Вот он одну такую оргию и увидел.»

Зная Вальтера, он так просто ей не спустил бы.

«Она жива осталась?»

«Да, пожалел. Она, правда, месяц как беременная была, только не знала от кого.»

Вот почему он ни во что не ставит женщин.

Жалко его стало, всё-таки он мне нравится. И эту симпатию так просто не перебить магнетизмом Майкла.

«Ты его любишь?» – Вопрос не в бровь, а в глаз. Как ответить? Сама не знаю.

«Я не знаю. Сначала он меня бесил, и я его презирала. Мы так сильно поругались, что он шею мне сломал.»

«Что?! Я убью эту гадину!»

«Да успокойся. Я же оборотень, всё нормально, я только сознание от боли потеряла.»

«Амелия, нельзя такое прощать.»

«Я уже не злюсь, мы с ним подрались, потом зализывали раны и уснули в обнимку.»

«Так всё. Достаточно.» – Он встал и пошёл.

«Ты куда?» – Приподнялась.

«Иди к Вальтеру! Раз он тебе так дорог и у вас всё было.»

И убежал.

Даже сказать мне ничего не дал. Не было ничего! Только поцеловались.

Послышался вой, он бередил, разрывал душу моей волчицы. Ну вот, теперь она на меня обиделась и пропала.

Я сидела голой на земле.

И что это за забастовка? Жизни не в ладу с собой мне только не хватало!

Спустилась в воду, ныряла, пытаясь прийти в себя.

Звала волчицу, но она не отзывалась.

Соорудила себе из травы одежду, долго шла к дому Вальтера. Вещи-то там и телефон, на который будет мама звонить тоже.

Ни секунды не останусь в этом доме!

Глава пятая

До особняка добралась только к утру, искусанные руки и ноги, царапины от веток медленно, но всё-таки затянулись.

Поднялась в свою комнату, приняла душ, собрала вещи. Ни платка от Вальтера не возьму, поеду в чём есть!

С рюкзаком на плечах спустилась, нашла Вальтера в кабинете. Он сидел у камина, смотрел, как потрескивают в нём дрова.

Даже не взглянул в мою сторону.

Поникшие плечи, грустное лицо. Постарел лет на десять.

– Вальтер, я…

– Я из-за тебя поссорился с ним. Ты понимаешь, малыш? – сделал глоток коньяка, прямо из бутылки. – Блять, все беды от вас, баб. Ведь клялся, что ни одна больше не заползёт ко мне в душу. Как тебе удалось, а малыш?

– Я не хотела, – так жаль его стало. Чувствовала себя предательницей. – Вальтер, думаю мне лучше уехать.

– Да, ты права. Я не смогу держаться от тебя подальше. Я и сейчас еле сдерживаюсь.

– Ты снимешь запрет на выезд?

– Да. А как же Майкл? – проглотила комок обид.

– Я не хочу это обсуждать.

– Вы не вместе? – его глаза загорелись надеждой.

– Спроси лучше своего друга.

– Через пару дней запрет будет снят.

– Тогда я приведу счета в порядок и уеду.

– Что ты мне рассказываешь? Мне нет до этого никакого дела. Вали уже!

Он отвернулся, залпом выпил бутылку.

– Вальтер, я… – хотелось подойти, обнять его, не хотелось так прощаться. Он дорог мне, не знаю как кто. Может, как друг? А может и больше, чем друг. В любом случае не хочу так уходить.

– Проваливай! – схватил меня за шею, как тогда, поднял в воздух. Схватилась за руки, пытаясь освободится, не хватало воздуха, слёзы катились по щекам. Он прижал меня к себе.

– Амелия, прости. Я… только один раз, хочу почувствовать тебя на губах.

Его лицо всё ближе, он впивается, пожирает меня губами, крепко обхватывает за попку, отвечаю, его страсть покоряет меня.

– Боги, – он утыкается носом мне в шею, затягивается. – Какая же ты вкусная. Как мне теперь жить без тебя?

– Вальтер.

– Нет, не нужно, – сглатывает. – Уходи, я обещал… Убирайся! – зарычал, как зверь. – Пошла вон! – утирая слёзы, выбежала на улицу, задыхаясь, глотала прохладный, утренний воздух.

Как там у русских? За двумя зайцами погонишься… Так и есть… я снова одна.

***

Вернулась домой, пыталась дозвониться до мамы, телефон недоступен. Купила билет. Вальтер снял с меня все обвинения, и теперь я могу идти на все четыре стороны.

Следователь, не говоря ни слова, передал паспорт на имя: Амелия Вульф.

Утром я уезжаю. Жалею, что с Наташей и Стасом не обменялись номерами, не попрощались.

На автобусе возвращаюсь в особняк Вальтера. Меня встречает охрана с автоматами на плечах. Когда я жила, их здесь не было.

– Что вы хотели? – спрашивает мужчина в пятнистой форме.

– Можно мне повидаться с Наташей, с поваром.

– Как вас зовут?

– Амелия Вульф.

– Это невозможно. Вас нет в списках.

– Но я завтра уезжаю, хотела бы попрощаться.

– Нет, уходите.

Ушла из зоны видимости, спряталась за деревьями, охранники переговаривались. Обошла каменный забор, решила, что зайду любым путем, и меня никто не остановит.

Выпустив волчьи когти, забралась на забор, мягко спрыгнула вниз. Я видела в прошлый раз, где камеры, старалась идти там, где слепая зона. В кухню попала со стороны чёрного входа. Наташа, как всегда, вся в делах в заботах.

– Амелия! – она всплеснула руками. – Я тебя потеряла. Хозяин ничего говорить о тебе не хочет, взрывается сразу, когда про тебя расспрашиваю.

– Да уж. Как вы? Всё нормально. Почему столько охраны на входе?

– У Вальтера какие-то проблемы, перестраховывается.

– Я попрощаться пришла. Завтра уезжаю в Россию, маму искать буду.

Вкратце рассказала Наташе, зачем туда еду.

– Значит, Виктор Богатырёв твой отец? Моя подруга работает у него кухаркой.

– Наташа, ты не могла бы дать её номер. Не знаю, нашла ли его мама, хотя бы у неё всё расспрошу.

– Я ей позвоню, она тебя встретит, приютит. – Наташа записывает номер подруги.

– Спасибо. – оборачиваюсь, когда в кухню заходит Грек.

– Амелия? Что тут делаешь?

– Навестить пришла.

– Но охрана ничего не говорила о тебе.

– Они меня не пустили, через забор залезла.

– Ты с ума сошла? А если тебя кто-то увидит?

– Я была осторожной

– Тебе лучше уйти. Сейчас охрана на обед придёт, – со стороны чёрного входа послышался смех и разговоры мужчин.

– Быстро, Амелия, уходи. – Грег замахал руками.

Я шла по знакомому коридору, возле кабинета Вальтера остановилась. Хочу попрощаться с Вальтером, скорее всего, мы больше не увидимся.

Нажав на ручку, приоткрыла дверь и остановилась, как вкопанная.

Окна в кабинете зашторены, в нем царил полумрак. Различаю Майкла, Вальтера и девушку-брюнетку. Все троица голая.

Мне бы закрыть дверь уйти, но любопытство взяло верх.

Вальтер резкими движениями бедер вколачивается в ее рот, как отбойник. Майкл берет её он сзади. Девушке, похоже, нравится, стонет, как сумасшедшая. Майкл и Вальтер зарычали: «Амелия». Вышли из неё.

Полный пиздец. Я в шоке.

– А кто такая эта девушка? – спрашивает брюнетка.

– Не твоё дело. Собирайся, уходи.

После это фразы очнулась. Сейчас меня застукают на горяченьком, прямо на месте преступления.

Выбраться из особняка получилось незаметно.

В душе бушевала ревность, что к одному, что к другому. Сильно же я им нужна, раз развлекаются с другой девушкой.

Всю ночь ворочалась, не могла уснуть. Волчица вышла на связь, рвала и метала, переживала, что её предали.

Промучившись ещё час, решила прогуляться. Обернувшись волчицей, бежала по лесу, сама не знаю, как оказалось на том месте, где мы расстались с Майклом.

Валялась в траве, бегала по лесу за зайцем, так, ради веселья.

– Так значит, вы не вместе? – услышала голос Майкла

– Нет, брат. Я же обещал, что не буду больше лезть к Амелии, – прижала уши и легла на землю. Не хочу встречаться с ними.

– У вас ничего не было? – с сомнением спросил Майкл.

– Я же говорил, поцелуй был и всё.

– Мне нужно найти ее. Я совсем обезумел. Даже сейчас чувствую её запах.

– Да, я тоже, и в кабинете. Я тогда с ума сошёл, представлял, что это она.

– Со мной та же хрень происходит.

– Какое красивое место, – сел на берег, опустил руку в воду. – Весь лес обшарил, никогда здесь не был.

– Амелия нашла это место. – Майкл сел рядом.

Сидят, сволочи, мило беседуют, говорят, что сходят с ума по мне. А сами!

У волчицы настроение порвать всех в клочья.

Пятясь назад, ухожу. Нужно на вертолёт успеть. Уеду далеко и забуду обоих. Сейчас главное маму найти, не нравится мне, что она так долго на связь не выходит.

С восходом солнца я уже на взлетной площадке, со своими не многочисленными пожитками.

Пилот зовёт меня, помогает с чемоданом. Пристегнул, одел наушники.

– Вы не бойтесь, я уже двадцать лет летаю.

Когда вертолёт набирает высоту, с восторгом смотрю вниз. Для меня всё в новинку, земля все дальше и дальше, высокие скалы с гротами и лесом пропадают, внизу только голубая вода. Иногда попадаются корабли.

В столицу прилетаю через час, поблагодарив пилота, еду в аэропорт, прохожу паспортный контроль.

До Москвы, столицы России, лететь почти шестнадцать часов.

В соседки попадается «милая бабушка», которая хорошо разговаривает на английском, и всю дорогу я слушаю о её замечательных кошках.

***

В столицу России прилетела поздно ночью. Из-за пережитых волнений не подумала об одежде.

Была поздняя осень. Город встретил меня ледяным ветром и дождём. Хоть волчья кровь не позволяла замерзнуть, но я не привыкла к такому климату. И люди смотрели на меня, как на больную, кутались в тёплые куртки.

– Девушка, вы же замерзнете. Вам нужно срочно одеться, – сказала бабушка, моя соседка по самолёту.

Мама учила меня своему родному языку, я с трудом понимала, говорила плохо, на ломаном русском.

Обменяла доллары на рубли, нашла дешёвую гостиницу-хостел. Шиковать особенно не на что. Неизвестно, когда найду маму, устроюсь на работу. Может, даже гражданство получу, а может, домой вернусь.

Комната в гостинице была маленькая. Стояли три двухъярусные кровати. Выбрала койку наверху, просто вырубилась, едва коснувшись подушки. Всё потом. Я уже двое суток не спала, то из-за Вальтера и Майкла, то неумолкающая бабушка в самолете, не позволяла мне закрыть глаза.

Меня разбудил администратор отеля. Оказывается, сутки, за которые было заплачено, прошли. Уже было утро, пришлось доплатить.

В магазине купила подходящую одежду, теперь не буду так выделяться.

Зашла в кафе, заказала гамбургер и колу. Пыталась дозвониться до мамы, всё то же: телефон недоступен.

У меня всего три месяца, чтобы её найти, потом виза кончится.

Связалась с Татьяной, которая работала в доме моего отца. Наташа ей уже звонила, она ждёт меня.

К вечеру я была в посёлке, за городом, где находился дом Виктора.

Стемнело рано, шла по лесу, иногда сверялась с навигатором, кругом голые деревья, в лесу снега почти не было, ступала по жёлтому ковру из листьев, вдыхая полной грудью воздух, он здесь особенный, мне уже нравится. Эти странные белые деревья, берёзы, кажется. Всё в новинку.

Возле железного трехметрового забора, остановилась, позвонила и ко мне вышла женщина лет сорока.

– Ты Амелия?

– Да.

– Я Татьяна. Скажу всем, что ты моя племянница. Будешь жить со мной в одном доме. Пойдём, ты устала с дороги.

Мы зашли на огромную территорию. В центре стоял большой бревенчатый дом.

– Дом хозяина, – пояснила Татьяна. – Я живу в домике для прислуги.

– А сам хозяин будет не против, что вы приютили меня?

– Надеюсь. Он приедет через два дня.

Мы вошли в небольшой дом с двумя комнатами.

Татьяна накормила меня, расспрашивала про Наташу, про мою жизнь, увидев, что я уже носом клюю, отправила спать.

Проснулась рано утром, на улице ещё было темно. Меня что-то беспокоило, словно жилы из меня тянуло, сердце в груди ныло.

Взяв с собой рюкзак, вышла за ворота, меня вела интуиция волчицы.

Разделась, вещи спрятала в рюкзак, его в дупло. Быстро обернулась.

На меня нахлынула какая-то тоска, боязнь чего-то грядущего, чего-то страшного. Бежала в глубь леса, не чувствуя под собой лап. Через какое-то время учуяла волков-оборотней еще до того, как увидела. Сколько разных запахов, их там не один десяток. И ещё знакомый до боли запах.

Зарычала и побежала ещё быстрее.

В голове стучало: только бы успеть.

Из-за горизонта лениво выползло солнце, освещая дорогу. Впереди была поляна, с множеством оборотней. Они стояли полукругом. Я знаю уже, кто был в центре.

От одной серой волчицы, агрессия чувствовалось особенно сильно. Вот кто заводила!

Она рычала, её холка была вздыбленная, прижимая уши, она готовилась прыгнуть в центр.

Оттолкнувшись от земли, я перепрыгнула её, оказалась в кольце, вокруг только волки.

«Мамочка!» Облизывала её заплаканное, перепуганное лицо. Она не понимала мысли. Мы могли общаться ментально только с оборотнями. Мама сидела на коленях, на земле, опустившись, я уткнулась носом ей в живот.

– Амелия, – ревела она, гладя меня по голове, – зачем ты здесь? Они и тебя убьют!

Что?! Кто посмел трогать мою маму?! Единственного родного мне человека?!

Порву! Всех! На мелкие кусочки!

Я повернулась мордой к серой волчице, та с любопытством и каким-то неверием смотрела на меня.

«И что здесь происходит? По какому праву вы нападаете на мою мать?!»

«Это невозможно!» – Говорила серая волчица. «Человек не может родить оборотня!»

«Но это так. Вопрос тот же: почему вы нападаете на неё?»

«Она знает про оборотней. По закону это недопустимо! Мы должны убить её. Она рассекретит всех нас!»

«Ваш Альфа виноват в этом! Он украл маму, и она забеременела от него.»

Серая волчица попятилась, испуганно переводила взгляд то на меня, то на маму.

«Нет! Не может быть! У Альфы не может быть детей. Он столько лет пытался и со мной, и со многими другими. Он бесплоден!»

Усмехнулась, надо же, как мне подфартило! Стать единственной долгожданной дочерью этого гада!

«А где он сам? Вы судите мою маму без его на то разрешения?»

Осмотрелась, все волки прижали уши, опустили морды.

«Он приедет только завтра. Мы не могли так долго ждать. Это опасно! Весь род оборотней под угрозой! Давайте, убейте их.» – Волчица смотрела на своих соплеменников.

«Одно дело убить человека, чья жизнь ничего не стоит, другое, возможно, единственную дочь Альфы. Мы не можем на это пойти, Вероника.»

Рыжий оборотень, прижал уши, боялся её, но гнева Альфы, видимо, ещё больше.

«Я фаворитка Альфы! Вы должны меня слушаться!» – сказала Вероника. – «Что, никто не пойдёт на это?»

Все волки опустили головы.

«Хорошо, тогда я сама.» Она оскалилась, присела для прыжка. Но я опередила волчицу, с рычанием бросилась на нее, выбила из круга, кусала куда придётся. Мой рот наполнила её кровь. Она скулила и визжала. Опрокинула ее на спину. Мои зубы почти перегрызли глотку этой стерве.

Мне было плевать на все последствия. Я защищала маму.

С ног меня сбил другой волк, тот самый, рыжий.

«Успокойся! Ты убьёшь фаворитку Альфы, и он не простит, ни тебя, ни твою мать.»

– Не трогайте мою дочь! – мама ринулась защищать меня, но дорогу ей преградили два волка, угрожающе рыча.

«Пусти!» – Рычала на рыжего, он прижал меня к земле, навалился всем телом, не позволяя подняться.

«Ты, правда, похожа на нашего господина. И такая же строптивая. Дерёшься хорошо.»

Не очень, раз не могу одолеть этого рыжего громилу.

«Отпустите нас, мы уедем домой.»

«Ага, сейчас! Мне что, жить надоело? Виктор прикончит меня.»

Поделом тебе, подумала я.

«Мы вас проводим в дом Виктора. Он приедет и всё решит сам.»

Вот и знакомься после этого с отцом. То смерть грозит, то плен.

«Отпустишь? Или ты так и будешь на мне лежать?»

«А что? Мне вполне комфортно.» – Улыбается этот рыжий гад.

«Смотри, как бы тебе Альфа одно место не оторвал.»

«У тебя ещё и язычок остренький. Всё, я влюбился!»

«Сочувствую. Ты мне совсем не нравишься.»

Этот рыжий паразит лизнул меня в нос. Что же такое? Все оборотни такие невыносимые сволочи? Или это мне так несказанно везёт.

Он слез меня. Отряхнулась, подошла к маме, легла на землю, кивнула головой на спину. Она залезла на меня. Мы проходили мимо серой волчицы.

«Ничего ты ещё поплатишься, полукровка!»

Клацнула зубами возле ее уха. От испуга она попятилась и прижала уши.

«Смотри, только появилась, а ведёт себя, как принцесса.» – Говорил рыжий наглец.

Ударила его хвостом по морде. Он игриво зарычал.

«Ну всё, чёрная, тебе хана.»

Побежала от него. Мама легла мне на спину и крепко держалась за шерсть руками.

– Амелия, стой! Я же упаду! – кричала мама. Пришлось перейти с бега на шаг.

У дерева, со спрятанной одеждой, остановилась. Рыжий стоял сзади.

«Мне нужно переодеться.» – Сказала ему.

«С удовольствием поприсутствую.»

«Охренел?! Я не собираюсь разгуливать перед незнакомым муд…жиком голой»

«Я не могу уйти, вдруг ты убежишь?»

«Ну, тогда отвернись.»

На удивление, он послушался.

Легла, мама спустилась. Обернулась, быстро переоделась.

– Все, поворачивайся. Интересно, а ты так и пойдёшь? – улыбалась ему.

Он кивнул мордой подоспевшему волку, показывая на меня. Серый оборотень сел рядом со мной. И не сбежишь! Вмиг догонят.

Глава шестая

– Амелия, девочка моя, – мама обнимала меня, я уткнулась ей в шею, вдыхая сладкий аромат ванили. Я очень скучала.

– Как ты выбралась с острова? – она смотрела мне в глаза, вытирая слезы со своих щек.

– Вальтер снял все обвинения.

– Это чудовище?

– Нет, мам, он хороший. У него есть причины, почему он такой.

– Да? – мама посмотрела на меня, как на умалишенную.

А я, правда, считаю, что Вальтер пережил предательство любимого человека, ради которого хотел жить. Он при нашей первой встрече говорил, что иногда ненавидит, что он оборотень. Ради невесты он стал таким, и имеет полное право стать черствым и недоверчивым. А тут ещё я, мечусь от одного к другому.

– Мам, – хотела объяснить, но к нам подошел симпатичный парень, с легким, рыжим оттенком в волосах.

– А в человечьей шкурке ты ещё привлекательнее, – притянул меня за талию. Он выше меня, я смотрел на этого наглеца снизу вверх.

– Руки! – отдернула, фыркнула, взяла маму под руку и пошла, под заразительный смех рыжего.

– Строптивица.

– Невоспитанное хамло, – огрызнулась я.

В доме Виктора, меня встретила удивлённая Татьяна.

– Ты куда пропала? Я проснулась, а тебя уже нет. И вещей тоже.

– Прогуляться пошла. Вот знакомьтесь: моя мама, Светлана.

– Очень приятно, – говорит Татьяна.

– И мне, – мама вымученно улыбнулась. Конечно, такое утро выпало на её долю.

– Слушай, рыжий, – поворачиваюсь к нашему сопровождающему, – покажи нашу комнату, а то мама устала.

– Меня зовут Артем, – поправил он.

– Хорошо, Артем. Проводи нас, – во мне кипела злоба, если бы не моя волчица, осталась бы я без мамы. Поэтому вымещаю всю злобу на Артеме.

– Не злись, тебе не идет, – он щелкает меня по носу.

– Ты невыносимый болван!

Поднимаемся по деревянной лестнице, всё по-простому, по-домашнему.

В нашей комнате много света, уютная, большая кровать.

– Да, неплохо устроился Виктор, – выхожу на балкон, откуда открывается вид на лес. – А какой воздух здесь чистый, – вдыхаю полной грудью.

Мама садится на кровать, с тоской оглядывается по сторонам.

– Тут ничего не изменилось за столько лет.

– Мам, ты уже здесь была?

– Да, именно сюда твой отец привел меня. Здесь мы и зачали тебя. Лия, – мама встала, больно вцепилась в мои руки, говорила с каким-то больным блеском в глазах, – поедем домой. Прошу тебя! Давай сбежим!

– Мам, ты не бойся, я сумею защитить за тебя.

– Не в этом дело, – она упала на кровать.

– А в чём? – села рядом с ней.

– Я боюсь. Его. Твоего отца. Боюсь, что он заберёт тебя у меня. Сейчас, когда нам ничего не угрожает, нам не нужна его помощь. Боюсь того, что всё ещё люблю его. Он ведь единственный мужчина в моей жизни, я так и не встречалась больше ни с кем. Уехала, а сердце осталось с ним. Боюсь этой Вероники, ведь она помогла мне бежать тогда, много лет назад. Боюсь увидеть в его глазах, что он любит другую.

– Мама, – обняла её. – Всё хорошо. Мы вместе, и я тебя не брошу.

– Но он твой отец! Ты его кровь. Виктор многому может тебя научить, как оборотень. Я ведь мало знаю о вас.

– Тому, что нужно знать, ты уже научила меня. Не грызть мебель, например, когда клыки растут, – мама рассмеялась.

– Ты помнишь?

– Да, – я тоже посмеялась.

– Это сейчас смешно, тогда я не знала, что делать. Когда в пять лет ты обернулась впервые, перегрызла всю мебель. Я тогда так испугалась, ты кричала, я видела, как твои кости выворачивает, – грустно закончила мама.

Не представляю, что тогда она пережила. На минуту вообразить, что с моим маленьким ребёнком так будет – мороз по коже.

Я много думала об этом, и решила – не хочу детей. Кровь оборотней сильная, а если оба родителя будут оборотни, с вероятностью в девяносто девять процентов, ребенок будет таким же.

– Когда-нибудь я тоже стану бабушкой, – мечтательно сказала мама, улыбаясь. На душе так погано, маме о своем решении я ничего не говорила.

– Мам, у меня не будет детей.

– Что?

– Я не хочу об этом говорить. Не будет, и всё. Я так решила. Ты же помнишь, как я мучилась в детстве. Эта Луна, как чокнутый лунатик шла к ней. Охота вообще отдельная тема. Иногда чувствую себя шизофреником. Во мне живут две противоположные личности. Жить только одними инстинктами то еще удовольствие. И по-другому я не умею. От меня тут моя волчица отвернулась, я такую пустоту внутри почувствовала, словно половину души отсекли, – мама вздохнула, она понимала мои переживания, но, думаю, так быстро она не смирится.

Приняла душ. Мама так вымоталась за сегодняшний день, что уснула прямо в одежде. Надеваю джинсы и белую футболку, спускаюсь вниз. В столовой все завтракают.

Тут много незнакомых лиц, узнаю только по запаху. И Артём с Вероникой. Увидев меня, фаворитка резко бросила столовые приборы, и вышла из-за стола, не удостоив меня даже взглядом.

– Амелия, – радостно сказал Артем, – садись с нами. – Отодвинул стул рядом с собой. – Татьяна, покормите нашу новенькую.

– Конечно, Тёма, – она поставила приборы.

– Какие у тебя планы? – спрашивает Артём, когда сажусь рядом с ним.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Хотелось бы побольше узнать о вас, раз уж я задержусь здесь.

– Отлично. Я сегодня тренирую молодняк. Хочешь пойти со мной?

– Молодняк?

– Да. Детей от пяти до четырнадцати лет.

– Очень хочу. Я в своей жизни мало встречала оборотней.

– В вашей стране есть же альфа? Как так получилось, что ты не в его стае?

– Пряталась. Я потом тебе расскажу.

– Договорились.

После завтрака идём в лес, там нас ждут дети.

Артём быстро вводит их в курс дела, как лучше оборачиваться в волков. Все дети делают это не в первый раз.

Я прячусь за деревом, раздеваюсь, превращаюсь в волка.

Смеюсь, когда самые маленькие оборотни неуклюже перебирают лапами, иногда падают мордой вниз, при этом их попа торчит кверху, они недовольно скулят, виляя маленькими хвостиками. Милота какая, улыбаюсь.

Самая маленькая серая волчица неудачно упала, прямо носом в куст шиповника и так жалобно скулила.

Сердце дрогнуло.

Легла, боясь раздавить кроху, притянула к себе, облизывала, пока не вытащила колючку из носа.

Наше с волчицей сердце дрогнуло. Как же жаль, что у меня никогда не будет такой малышки.

«Как тебя зовут, малышка?»

«Аня. Тётя, я не могу идти, я лапку повредила, никак не могу справиться с четырьмя лапами.»

«Ты не против, если я отнесу тебя к Артёму? Пусть он решает.»

«Хорошо.»

Осторожно беру её за загривок зубами и несу. Дети окружили Артема, он рассказывает, как распознать, где чьи следы. Я ложусь рядом с ними, Анюта вскарабкивается мне на спину, потом на голову, устроившись в «партере» на моей голове, слушает Артёма.

Сдаётся, что мной наглым образом манипулируют и про больную лапу всё придумано. Но всё равно, не могу сердиться на этот мохнатый комочек, что так уютно устроился, между моих ушей.

На душе так тепло, хорошо. Похоже, во мне проснулся материнский инстинкт.

После лекции, дети бегают по лесу, ищут следы. Ну, как ищут, скорее, бесятся. Артём терпеливо объясняет, а они то дерутся, то в догонялки играют.

Устав, он лёг рядом со мной.

«Если я их поубиваю, как ты думаешь, это очень плохо?» – Смеюсь.

«Терпения тебе, учитель.»

Через три часа мы возвращаемся домой. Я веду Анечку за руку, она вырывается и бежит вперёд. У особняка нас ожидают родители, разбирают своих чад, только Аня смотрит на них грустными глазами.

– Артём, а почему Аню не забрали?

– Она сирота. Живёт в этом доме. Виктор приютил её. Она, можно сказать, дитя стаи, все понемногу о ней заботятся.

Смотрю на Аню, она с веселым смехом пытается поймать дворовую кошку, сердце сжимается от жалости.

– А что случилось с родителями?

– Они попали в аварию, разбились на машине. Аня в это время была у Виктора, тут и осталась.

Во двор вышла Вероника, шла походкой императрицы, высоко задрав голову.

Презрительно фыркнула, всего лишь фаворитка, одна из многих, а ведёт себя здесь, как хозяйка.

Аня не заметила Веронику и врезалась в неё, подняв глаза, испуганно посмотрела на злючку.

– Смотри куда идешь, подкидыш! – отшвырнула девочку.

Я подбежала, подняла её на руки.

– Не ушиблась? – Аня надула губы, в глазах появились слёзы, но она отрицательно покачала головой.

– Ты совсем ненормальная? – зло спрашиваю у Вероники. – Что на ребёнка кидаешься?

– Достала эта шмакодявка, носится везде, Виктор над ней трясётся, как будто это его родная дочь. Избаловали её все тут.

– Только попробуй её хоть пальцем тронуть! – шиплю сквозь зубы.

– И что будет?

– Узнаешь! Инцидент в лесу тебе цветочками покажется.

Не спуская Аню с рук, иду в дом, ко мне подходит Артём.

– Времени уже много, надо ребёнка покормить. Пойду, попрошу Татьяну, чтобы приготовила что-нибудь.

– Зря ты связываешься с Вероникой. Альфа очень дорожит ею.

– Значит, заберу ее себе, раз альфе какая-то шл…, – вовремя вспоминаю, что на моих руках сидит ребёнок, – какая то Вероника дороже ребёнка.

Анечка доверчиво прижимается ко мне, обнимая пухлыми ручками.

В этот момент понимаю, что любого порву за нее. Не знаю, что со мной творится, возможно, нереализованный материнский инстинкт проснулся. У девочки жизнь явно не сахар, кто-то должен за нее заступиться.

Как сложится моя дальнейшая жизнь, неизвестно, может, отец просто убьёт меня, всё-таки я хорошую трепку задала его любимице, Веронике.

Заходим на кухню, мама чистит картошку, смеется вместе с Татьяной.

– А это кто у тебя на руках? – спрашивает мама, вытирая руки о полотенце.

– Знакомься, мама, это Анечка. Татьяна, покормите ребёнка, она сегодня молодец, хорошо занималась, – не говорю, чем. Интересно, Татьяна знает про оборотней?

– Да, тётя Таня. Артём учил нас распоз...... Распуз… – она хмурится, не может закончить слово. – находить следы. Я оленя выследила.

– Молодец, – улыбается Татьяна, ставит на стол тарелку с красным супом, с интересом смотрю на тарелку.

– Что это?

– Хочешь?

– Да, я голодная, как волк, – мама улыбается.

Сажу Анечку на стул.

– Привет, Аня. Я Светлана, – мама протягивает руку для рукопожатия.

– Очень приятно, – девочка пожимает мамину руку и накидывается на суп.

Сажусь рядом, глажу её по голове, мне хочется всё время её касаться, сердце щемит, как подумаю, сколько бедная малышка пережила.

Татьяна накрывает на стол, садится рядом, мы едим, расспрашиваю её об отце. Татьяна очень тепло отзывается о нём. Завтра приедет и узнаю, что в нём такого хорошего.

Аня всё доела, сидит, клюет носом.

– Ты спишь днём? – спрашивать девочку.

– Да, иногда.

– Пойдём, я уложу тебя.

– Можно поспать в твоей комнате? А то в моей живет Бабайка.

– Кто? – непонимающе смотрю на маму.

– Так детей пугают. – Объясняет мама. – Не верь, Аня, Бабайки не существует.

– Есть! – утвердительно говорит она. -Тётя Вероника сказала, что он живет под моей кроватью.

Охотно ей верю, она, видимо, про себя рассказывала.

– Пойдём, – беру её на руки.

– Амелия, она большая, сама дойдёт, – говорит мама.

– Ну и что? Мне так хочется. И Аня не против. Так ведь?

– Да, – она крепко обнимает меня за шею.

В комнате, ложусь рядом с ней, с телефона читаю сказку Волкова про Элли.

– У тебя смешная речь, – смеясь, говорит Аня.

– Это акцент. Русский не мой родной язык.

– А мне нравится.

Она прижимается ко мне, ее глаза закрываются.

– Мама… – засыпая, говорит она, разбивая моё сердце одним словом на куски.

Никто никогда не назовет меня так, мне некому будет читатьсказки.

Поворачиваю голову, вытирая слезу, возле моей кровати сидит Артём. Не слышала, как он вошёл.

– Из тебя получится отличная мама, – голос у него нежный, непривычный, в нём нет насмешки.

– Нет, этого не будет.

– Почему?

– Я не хочу, чтобы мой ребёнок пережил то, что пережила я в своё время при обращении в оборотня.

– Но это проходит со временем. – говорит Артём.

– Я не хочу обсуждать это. Не с тобой.

– Пойдём тогда просто прогуляемся?

– А Анечка?

– Она ещё пару часов проспит, но, если ты так волнуешься, можешь попросить свою маму, она присмотрит.

– Хорошо, – нехотя соглашаюсь.

Мама с радостью соглашается, ложится рядом с Аней.

А мы идём в лес, быстро обращаемся, бежим с Артёмом наперегонки, бесимся, играя, кусаем друг друга.

Через полчаса прошусь обратно, мне не терпится вернуться, проверить, все ли с Аней в порядке.

Артем обнимает меня, убираю его руки с талии.

– Извини, но мое сердце занято.

– Ты подумала, что я пристаю к тебе?

– А на что это похоже? – он рассмеялся.

– Нет, извини, конечно, но у меня есть невеста. Она работает помощницей у Виктора.

– Да? А она не будет ревновать? Ты то обнимаешь, то подзуживаешь меня.

– Я к тебе как к сестре отношусь.

От сердца отлегло. Хватит мне Альфы и беты, хотя вряд ли мы увидимся с ними.

– А кем твоё сердце занято?

– Его больше не будет в моей жизни.

– Почему? Ну-ка, быстро рассказывай! – вздыхаю, похоже, не отверчусь.

Рассказываю про свои метания между двумя самцами и про измену тоже.

– Ну, ты даёшь! Обижаться из-за такой ерунды?

– Ерунда?! Они изменяли мне! – возмущаюсь.

– Нормальные, здоровые мужики, ты не даёшь, как они, по-твоему, должны были поступить?

– Это ваша мужская солидарность, и всё! Я же живу без этого и ничего, живая.

– Да, это странно. Тебе столько лет, как ты с этим миришься? Поэтому ты такая раздражительная, а пар спускать надо.

– Да иди ты! – фыркнула и ушла вперед.

Глава седьмая

Захожу в комнату, бросаю рюкзак на кресло.

– Ну, как она? – мама отрывается от прочтения книги.

– Все хорошо, не просыпалась. Что ты так волнуешься?

– Не знаю, я к ней так быстро привязалась.

Села на кресло и дождалась пробуждения Ани.

Когда она проснулась, улыбаясь, сказала:

– Я так долго давно не спала.

– Почему?

– Боялась засыпать, вдруг пришел бы Бабайка.

Весь день провела с Аней, учила ее читать, погуляли во дворе, иногда нам попадалось злая Вероника, она только недовольно морщилась.

На ночь, пришлось уложить Аню в её комнате, я не хотела, мама уговорила.

– Не дело, когда ребёнок спит в чужой кровати. Она большая, у неё есть своя комната

Утром проснулась от яркого света, за ночь выпал снег, всё преобразилось, он слепил глаза, все кругом преобразилось, непривычная для меня картина.

В мою комнату врывается весёлая Аня, прыгает на кровати.

– Снег! Ура! Пошли, поиграем в снежки?

– Тише ты, неугомонная, маму разбудишь.

– А я уже не сплю, – говорит мама. – И одной наглой девочке несдобровать.

Она роняет Аню на кровать, щекочет, приговаривая: вот тебе, маленькая хулиганка. Анин смех развивается по комнате, как звон колокольчика.

– Все! Не буду больше! – хочет она. – Прекратите, тётя Света.

– Так! Позавтракаем, научишь меня играть в снежки? – говорю Анюте.

– Да! – радостно кричит она, поднимая руки вверх.

После завтрака, выходим во двор, вдыхаю морозный, свежий воздух, иду вперед. Получаю удар снежком, он разлетается и попадает за шиворот.

– А! – кричу и оборачиваюсь.

– Вот так мы играем в снежки. – невозмутимо говорит Аня, нагибается, делает комок из снега, и кидает в меня, попадая прямо в грудь.

– Ах, так! – делаю комок и кидаю в ответ. Начинается перестрелка снежками, даже мама была вовлечена в этот бой.

– Не попала! – кричу и показываю язык Ане.

– А! – возмущенно кричат Аня и бросает ещё один, уворачиваюсь, слышу сильный визг.

Аня попала прямо в лицо Веронике, многослойной макияж в тот же момент поплыл чёрными разводами по щекам, накладные ресницы наполовину отклеились.

Смеюсь, хватаясь за живот.

Вероника быстро бежит вперёд, хватает Аню за шею, поднимает вверх, прижимая к дереву. Аня побледнела, испуганно смотрит на неё, хватается руками, пытаясь содрать пальцы Вероники, трясёт ножками, пинается.

– Ты умрешь сейчас, маленькая дрянь! – злобно шипит Вероника. Я сверну твою куриную шею!

Подлетаю, одной рукой подхватила Аню за талию, другой: ломаю пальцы Вероники, она орёт, пятится, в прыжке оборачивается в волчицу,

Подпрыгиваю, на лету оборачиваюсь, моя одежда разлетается на куски, прямо в воздухе атакую её.

Наше рычание, грозное клацанье зубами напугали мою малышку, она уткнулась маме в юбку.

Меня сейчас ничего не остановит, достала эта дрянь!

Вгрызаюсь в неё, она успевает тяпнуть меня за бок, но меня не волнует эта боль, меня обуяла яркость.

Как она посмела нападать на беззащитного ребенка?

– Амелия, прекрати! – кричит мама. Я не слушаюсь, порву её и всё! Мной правят инстинкты: защитить своего ребенка любой ценой!

– Амелия, стой! – кричит Артём.

Я схватила её за горло, придавила к земле, чувствовала её страх, слышала, как бешено колотится в ней сердце, так же, как в груди Анечки. Она тоже боялась!

Во двор заезжает чёрная машина представительского класса.

Меня ничего не волнует, только горло этой заразы в моей пасти.

«Пощади!» – Взмолилась она, по густой серой шерсти бежит слеза, Вероника понимает, что ей пришёл конец.

«Сейчас ты умрёшь!» – Рычу. – «Я обещала тебе, что убью, если ты будешь нападать на девочку? Говорила?»

Сжимаю её шею в пасти, из неё, тонкой струйкой полилась кровь, чувствую привкус железа во рту.

«Говорила! прости, я больше не буду!» Она скулит, но моё сердце не трогают ни её крокодиловы слёзы, ни мольбы о прощении.

С ног меня сбивает Артём. Не в этот раз, я слишком злая, чтобы он смог меня остановить. Брыкаюсь ногами, откидываю его в сторону. Артём летит, ударяется о дерево, трясёт головой, пытаясь прийти в себя.

Догоняю. Мне жалко, что он пострадал, просто попал под горячую руку, точнее лапу.

Больше всего меня сейчас волнует убегающая Вероника. Её лапа повреждена, она прихрамывает, скулит, уже взобралась на ступеньку лестницы, ведущую в дом.

Догоняю, зубами дергаю Веронику за лапу, подтягиваю к себе, она скребёт передними, жалобно поскуливает, прижимает уши к голове, навалившись на неё, впиваюсь зубами.

Боковым зрением вижу, как в мою сторону бежит огромный, чёрный волк. Я его не знаю. Он скидывает меня, рычит так, что закладывает уши.

Дерёмся, у меня даже получилось завалить его, но волк быстро исправился, перевернулся и теперь я оказалась под ним. Его огромные белые зубы впиваются мне в шею.

«Кто ты?» Спрашивает он. – «Хочу знать имя твари, посмевшей нападать на мою фаворитку!»

«Амелия. Ну, здравствуй, «папочка», вот и познакомились, наконец.»

Я готова умереть, не считаю, что неправильно поступила. Если бы у меня был шанс отмотать время назад, сделать выбор, я снова бы поступила так же, только действовала бы быстрее, не рассусоливала с этой сволочью, Вероникой, просто перегрызла глотку и всё.

Жаль только Анечку, кто теперь о ней позаботится, кто защитит?

Он отпускает меня, недоверчиво смотрит.

«Что уставился? Добивать будешь? Или нет? Только ты учти, если не приструнишь свою суку, и она опять тронет Аню, я её порву, и буду делать это очень медленно.»

«Что?! Она обижала Анечку?»

«Да. Можешь спросить у Артёма или у мамы.»

«А кто твоя мама? «

«Светлана, но вряд ли ты вспомнишь, сколько их у тебя перебывало? Меньше тысячи?»

«Света? Это невозможно! Человек не может родить оборотня! Подожди.»

Он оборачивается.

Стоит абсолютно голый, смотрит на маму, она краснеет, опускает глаза.

Его нисколько не смущает нагота, скрестив руки, наклонив голову набок, рассматривает меня, а я его.

Ничего такой папочка, я его видела по телевизору, но вживую Виктор совсем другой. Более брутальный что ли. Чёрные волосы слегка вьются, волевой подбородок, нос с легкой горбинкой, тело подтянутое, мускулистое. Новая строка.

– Дочка, значит? Ну-ну, – состроила гримасу, отвернулась, пошла к маме.

Вероника уже переоделась, прижимает перебинтованную руку к груди, идёт мимо меня с блаженной улыбкой. Поравнявшись со мной, шепчет сквозь зубы:

– Ну, всё, тебе хана, сука!

Клацнула возле её уха зубами, она испуганно отскочила в сторону.

– Сумасшедшая! – сзади услышала раскатистый смех папочки.

Подошла к маме, подмигнув, кивнула себе на спину. Это у нас было был такой знак, что мне нужна одежда.

Мама ушла, я легла на землю, уткнулась носом в лапы. Ко мне подошла Аня, обняла своими маленькими ручками и прошептала на ухо: «Спасибо».

Она забралась ко мне на шею, лежала, почесывая меня за ухом, от ласки, мое ухо подергивалось.

Как же хорошо! А когда она стала чесать шею, я откровенно кайфовала.

– Нравится?

Конечно! Закатила от удовольствия глаза, услышала рядом запах отца, приподняла голову.

– Ну что, как ты, Анечка? – предупреждающе зарычала на него.

– Тихо ты! Никто ее не обижает.

Вернулась мама, принесла одежду. Спрятавшись за дом, переоделась, когда вышла, услышала разговор Виктора и мамы.

– Значит, ты мало того, что сбежала, так ещё и дочку от меня скрыла?

– Это не твоя дочь, я пошутила. Можем мы вернуться домой? – отец схватил её за локоть, притянул к себе и злобно шептал сквозь зубы:

– Кто у тебя был после меня? Отвечай! – я подбежала, вырвала маму из его рук, задвинула за себя.

– Не смей ее трогать! Прибью! Теперь её есть, кому защитить! Мы уходим и Анечку забираем с собой.

– Куда?

– В Грецию, домой, на один из островов, на какой, не скажу.

– Значит, вот куда ты сбежала? – обращается он к маме. – Чёрт! Я полмира обыскал. Ты же говорила, что в Испанию хочешь уехать?

– Ты искал меня? – мама удивлена, похоже, она не ожидала такого от отца.

– Да! Грёбаных девятнадцать лет!

– Милый, – к нам подошла Вероника, повисла на его шее. Похоже, рука у неё уже зажила. Как жаль. – Я так скучала, – он поцеловал ее в щеку, а сам смотрел на реакцию мамы.

Я видела, какая была боль в глазах мамы. Сволочь какая! Специально провоцирует ее.

– Надеюсь, ты поможешь с документами для Ани?

– Она никуда не едет! – он отодвигает Веронику. – И ты со Светланой тоже!

– Кто, интересно, мне запретит? – ухмыльнулась. – Ты что ли?

– Я альфа! Да, я могу это сделать.

– Ты не мой альфа! Ты всего лишь человек, у которого слишком быстрые головастики.

Подняла Аню на руки и пошла в дом.

– Он искал меня, Амелия. Искал, понимаешь? – упавшим голосом говорила мама.

– Мам, перестань. Не строй иллюзий. Может, он еще не наигрался с тобой? – мама, похоже, совсем меня не слышала.

– Он стал ещё красивее, ему очень идёт борода. А я постарела, – печально закончила она, разглядывая свои руки.

– Перестань. Ты отлично выглядишь. Пойдём собирать вещи, если он не отпустит меня, я выкраду Аню и…

– Тетя Амелия, но я не хочу уезжать. Я люблю дядю Витю, – тихо прошептала Аня.

Такого поворота, я не ожидала. Правда, я ведь не спросила её, чего она хочет, всё сама за неё решила.

– Анюта, привет, – к нам подошел Виктор, наконец-то одетый. – Пойдёшь ко мне на руки? – она обняла его за шею, перебралась к нему. Почувствовала ревность.

– Скучала?

– Да, дядя Витя. Очень! А мы с Амелией в снежки играли, пока я в Веронику не попала.

– И что она?

– Толкнула меня, – Виктору скрипел зубами. – Амелия так быстро превращается! Вероника напала, а она как прыгнет… Так здорово! Я тоже так хочу научиться.

– Научишься, обязательно, – сказал Виктор, поцеловал ее в шею.

– Артём, – обернулся он, – посмотри за Аней. А мне нужно поговорить с нашими гостями.

– Конечно, – он отпустил её на пол. – Пошли, ты мне своих кукол покажешь? – Артём присел на корточки перед Аней, улыбнулся ей.

– Да? – она радостно захлопала ладоши. – Пошли.

– А вы идете со мной. – Виктор подхватил меня под одну руку, маму под другую, повел в свой кабинет.

– Я сама могу идти! – возмущалась я, пытаясь вырвать захваченную конечность.

– Света, а почему наша дочь такая невоспитанная, неучтивая? Разве можно так с отцом разговаривать?

– Ну, что ты хочешь? Ей достались твои гены. – Я закатила глаза, не хочу иметь ничего общего с ним, даже гены.

– Ну, отец ты номинальный, просто биологический. Растила меня мама, – добавила я.

Мы пришли в кабинет, он сел на кресло, сделал нам знак, чтобы мы тоже садились.

– Рассказывай, Света, какого хера?

– Что?

– Какого хрена ты сбежала? Почему не сообщила мне о ребёнке?

– Я что, по–твоему, должна была ждать, когда ты обойдёшь всех своих фавориток?

– Когда я был с тобой, у меня больше никого не было!

– До поры до времени.

– Хорошо, думай, как хочешь. Почему про Амелию не рассказала?

– Чтобы ты ее у меня забрал? Я же помню, как ты был одержим идеей потомства.

– Ясно. Почему вернулись?

– Мне нужна была помощь, но я уже сама всё решила. – Встряла я в эту «милую» беседу.

– С кем проблема? – спросил отец.

– С Майклом Верде. – ответила мама.

– Мама! Кто тебя за язык тянул? Всё же разрешилось хорошо.

– Значит, этот маленький молокосос ещё и сюда влез.

– Вы знакомы? – спросила отца.

– Да. Я, как раз вернулся оттуда, совершил набег на него.

Сердце забилось сильнее, даже страшно, что мог отец сделать с Майклом. Хотя размером они одинаковые, но Виктор взбитый, матерый, опасный.

– Что ты так волнуешься за него? Так, потрепал слегка, полежит недельку в больничке, очухается.

– Что?! – соскочила с кресла.

– Да живой, он живой. Возник один спор, по поводу… Тебя это не касается! Лучше расскажи, ты в его стае? – спросил отец.

– Нет, я свободный волк, – папа улыбнулся.

– Маугли, что ли? Ты ещё скажи: «Я волк свободного племени!» Но теперь нет. Я беру тебя под опеку. Светлана может остаться, может уезжать. Позже устроим тебе крещение.

– И не подумаю, я никому не подчиняюсь, тем более горепапаше. – Он перемахнул через стол, схватил меня за шею, припер к стене.

– Думай, кому и что говоришь! Я не посмотрю, что ты моя дочь!

– Отпусти её! – мама колотила его руками, но ему это, как мёртвому припарка.

– Я не боюсь тебя! Никто не лишит меня свободы!

– Смелая девочка! Моя кровь! – улыбнулся он. – Не боишься, говоришь? А если я твоей матери что-то сделаю? Так тебе страшно будет?

– Мерзкий подонок! – так очень страшно. Я никогда не прощу себе, если с мамой что-то случится. Опустила глаза, признавая свое поражение.

– Это низко. Ты знаешь?

– Мне пофиг! – он довольно лыбился.

– Хорошо, я пройду крещение, – по крайней мере притворюсь, что покорилась. А потом подумаю о плане побега.

Дежавю? Сбежать от одного тирана, чтобы попасть в лапы к другому?

Виктор подобрел, опустил меня на пол и обнял.

– Добро пожаловать в семью, дочь.

Скорее: добро пожаловать в ад.

Но ничего, я выкручусь, где наша не пропадала?

От папочки

Девятнадцать лет назад эта женщина, Светлана, свела меня с ума. Я тогда только вступил в должность, ехал в машине с очередной бабочкой-однодневкой, с конкретной целью. Решил показать себя романтичным, остановился возле киоска с цветами.

Перед первым сентября, всё цветы разобрали, остался один букет с красными розами.

Там я и встретил её: стройную, невероятно красивую. Попросил букет.

– Вы не видите, что я первая сюда пришла?

– Вижу, очень отчетливо, – прошелся по фигуре взглядом, остановился на стройных длинных ногах. Сразу пришла навязчивая картинка, как она будет обнимать меня ими. – Предлагаю обмен: букет ваш, если вы пойдете со мной, – улыбался, предвкушая её согласие.

– И не подумаю, – фыркнула она. Что?! Мне никто никогда не отказывал! Рассвирепел.

Она забрала букет, окатила меня таким презрительным взглядом, как помоями облила.

Злился, была задета моя честь. Поставил цель покорить ее.

Два гребаных месяца таскался за ней, дарил бриллианты, норковые шубы, присылал заказы из дорогого ресторана, цветы.

Цацки швырнула мне в лицо, шубу отдала бедным, цветы и обеды отправились на мусорку. Её не впечатляли ни мое высокое положение, ни мир, который готов был бросить к ее ногам.

А я ни о чём думать не мог, только о ней. Совсем забыл про свою фаворитку, Веронику, забил на других баб, на должность.

Когда она стала встречаться с каким-то сварщиком с завода, моему терпению пришел конец. Я рвал и метал, меня, такого завидного жениха, променяли на какого-то сварщика. Я просто велел засунуть ее в машину и везти к себе.

Я знаю, как мы, оборотни, привлекательны для других и Света не выдержала, сдалась.

Я стал первым мужчиной, решил, что единственным. Я придурок, жениться на ней хотел, за кольцом поехал, а она сбежала. Идиотка!

По всему свету искал ее все эти годы. И вот… она сама пришла, ещё и с МОЕЙ дочкой. Лицом Амелия была похожа на меня, а характером вся в мамочку, такая же строптивая.

Я так долго хотел ребенка, кучу баб перебрал для этой цели, а оказывается, дочь мне родила единственная любимая женщина. Как только увидел её, понял: никуда не пущу, королевой будет жить со мной. Из прошлого помню: Свету никак не удержать, опять сбежит, поэтому надавил, пригрозил.

На свою фаворитку забил, этой твари, долго вспоминать будут выходку с Аней. Вышвырнул её от греха подальше, чтобы не прибить.

Всю ночь ворочался, не мог уснуть. В моём доме женщина, которая сводит меня с ума. Не замечал её морщинок возле глаз, руки, что были в мозолях от тяжелой работы. Для меня она совершенство.

Вышел на кухню в одних боксерах, стесняться мне нечего, я еще молодым фору дам. Зашёл и столкнулся с ней.

На Свете: ночная сорочка, одетая на голое тело, через которую хорошо видны были её возбужденные соски.

Неужели, у нее никого не было? И я последним был для совершенной, строптивой женщины, что так крепко схватила меня за яйца и не отпускала.

Она почувствовала опасность, отступала, хотя я видел, как она меня желала.

Не в этот раз! Подхватил её на руки посадил на кухонный стол. С больным урчанием покрывал поцелуями шею, губы, покусывал, посасывал.

Она сдалась, потеряла контроль, ещё бы! Столько лет мужика было.

– Виктор, нет! – крикнула она, когда я приспустил боксеры и нацелился на неё.

– Да, Светик. Да! – одним толчком вошёл в нее, и взвыл от наслаждения, крепко сжимая её попку, таранил своим поршнем, целовал, до боли сжимал её, хотел оставить на ней отметины, заклеймить, чтобы она смотрела в зеркало и помнила, кому принадлежит. Ее стоны окончательно сорвали мне крышу.

– Моя! Слышишь? Только моя!

Кухню наполнили наши порочные стоны, бьющиеся друг о друга тела.

Она застонала, сжимая мой член, выпил её крик поцелуем, ждал, когда она насладится, поймёт, что потеряла.

– Виктор… Это была ошибка, – едва пришла в себя и сразу начала брыкаться

Ее грудь вздымалась, она часто дышала, как после пробежки.

Два толчка и я догнал её, укусил за плечо, не мог сдержать нахлынувших чувств. Она пришла в себя, пыталась сбежать. Кто ей даст?

Я так и нес её к себе в комнату, продолжая терзать самые сладкие губы.

Она вернёт все наши потерянные ночи. Завтра она ходить не сможет. Ну, ничего, буду таскать её на руках. Будут так трахать, чтобы у неё не было ни сил, ни желания куда-то бежать.

Проснулась рано, мамы рядом не было. Стало страшно, вдруг отец выполнил угрозу, и что-то с ней сделал?

Лихорадочно бегала по комнате, собиралась, и когда уже хотела идти её искать, мама сама объявилась. В одной ночной рубашке, вся растрепанная и вид у неё был такой виноватый.

– Мам, всё хорошо?

– А, да, – она вернулась из каких-то своих переживаний. – Амелия, всё хорошо.

– Я тебя потеряла, ты где была? – мама прокашлялась.

– Водички… эээ.. ходила попить.

– Да? Какая-то ты странная, – подозрительно рассматриваю её, мама краснеет. – Тебя случайно отец не обижал? – мама хихикнула.

– Нет, Амелия. Тебе не стоит его бояться.

– Конечно, не стоит! Если помнишь, он шантажом заставил нас остаться.

– Ну и что? Методы у него такие, жёсткие. Я-то его лучше знаю. Он хороший, – мечтательно произнесла мама.

– Мама, ты что-то недоговариваешь.

– Зачем нам возвращаться домой? Что нас там ждет? Вдруг этот бета начнет приставать к тебе, или альфа. А тут отец не даст тебя в обиду.

– Ну да.

Если честно, то я жутко волнуюсь за Майкла, вчера целый день звонила Наташе, кухарке, но она трубку не брала.

Вышла на улицу, спряталась в беседке, продолжала набирать номер.

Наконец, трубку взяла Наташа.

– Привет. Как у вас дела? Как Вальтер?

– Да всё хорошо. Он только что вернулся. Кто-то напал на Майкла, но сейчас всё хорошо. Ты-то как? Встретилась с папой?

– Да. Майкл в порядке? – в трубке послышался голос Майкла. Живой! От сердца отлегло.

– С кем ты там разговариваешь? Это Амелия? – он ласково произносит моё имя, на душе потеплело. – Дай поговорю.

– Привет, – слышу его голос, от которого пульс зашкаливает.

– Привет.

– Ты как?

– Нормально. С отцом познакомилась, – не будем вдаваться в подробности кто он.

– Я хочу тебя увидеть, малыш.

– Это невозможно, Майкл. Я в другой стране.

– Можно, я тебе писать буду?

– Думаю, не стоит.

– Амелия, мне плохо без тебя. Я разгребу дела и приеду за тобой.

– Нет! Майкл, тебе нельзя сюда! – Виктор его прибьёт.

Ко мне шёл «папочка», довольный, как никогда.

– Всё пока. Я не могу сейчас разговаривать. – отключила трубку.

– Привет, дочь, – он поцеловал меня в щеку.

– Думаешь, у тебя есть право так меня называть? После того, что ты вчера устроил?

– Извини, вспылил. Сегодня вечером полнолуние. Самое то для крещения.

– А что хоть будет?

– Артём тебе расскажет. А где твоя мама?

– Спать легла. Она из-за тебя не выспалась, – он засмеялся. – Что смешного?

– Да так, ничего. Я тогда пойду.

Какие-то они подозрительные, таинственные. Ведут себя, как подростки. Неужели опять вместе? Хотела пойти и расспросить её, но ко мне вышел Артём.

– Привет, покатаемся?

– На чём?

– На снегоходе. Ты такие не видела.

– Нет, не видела, разве, что по телевизору. А как же твоя девушка?

– Она ещё на задании.

– Ну ладно, пошли.

Артём вывел из гаража снегоход. Я села сзади него, и мы на всей скорости погнали. Сзади нас вырастала снежная буря, крепче прижималась к нему, наслаждалась адреналином в моей крови.

Мы заехали на какую-то гору. Артём достал термос с горячим чаем, напоил меня.

– Ах! Красота! – упала в сугроб, наслаждаясь тем, как снег холодит разгоряченные щёки. Артём лёг рядом.

– Ну и как тебе снег? Нравится?

– Очень. Это единственно хорошее, что есть в России, с папочкой отношения не складываются.

– Тебе нужно найти общий язык с Виктором. Он мужик нормальный, если ты ему не возражаешь.

– Всё альфы такие невыносимые деспоты?

– А много ты знаешь?

– Теперь двое, вместе с Верде.

– Стой, тем самым?

– Да.

– Ты с ума сошла? У них Виктором война началась. Это ты про него тогда рассказывала, что не можешь определиться?

– Да.

– Ты чокнутая? Да твой Майкл бабник, каких поискать. И бета от него не отстаёт.

– Знаю, что ты мне это говоришь. Лучше расскажи, что меня ждет сегодня.

Артём рассказал… Бесилась, что придется пойти на это, но выбора не было.

В полночь, Артём привел меня на поляну, там яблоку некуда было упасть, столько оборотней собралось.

Мы должны были охотиться, добычу выберет альфа.

Виктор залез на гору, нюхал, решал, куда податься. Я тоже принюхалась: заяц, лиса, волк и медведь.

«Цель: медведь. Загоняем, но прикончить его должна моя дочь. Никому не вмешиваться!»

Я, честно говоря, испугалась, мало того, что я должна убить, так ещё и цель не так проста.»

«Боишься?» – Спросил альфа.

«Немного.»

«Это зря, страх тут ни к чему. Ты никогда не охотилась на таких больших зверей?»

«Нет.»

«Зря, он очень вкусный, хищник и травоядный.»

Я бежала рядом с альфой, снег поблескивал в свете полной луны, как мелкая бриллиантовая крошка. Слушала ровное дыхание, волчица не боялась, она было готова, это я внутренне локти от волнения кусала.

Все побежали прямо, я принюхалась, медведь был в другой стороне, левее, свернула туда, куда зовет меня волчица.

Огромный бурый медведь, стоял на задних лапах, точил когти о сосну. Где-то вдалеке я слышала тяжёлые удары лап, волки развернулись, бежали ко мне. Не успеют, мишка меня заметил, зарычал и побежал мне навстречу.

Отпрыгнула от дерева, толкнула его сбоку, впилась зубами в толстую шкуру раздирая его когтями. Он падает и вонзает в меня свои огромные когти. Не обращаю внимания на боль, тут или он меня, или я его одолею. Разум пропал, отдала полное управление волчице.

Медведь захрипел, упал. По белоснежному, блестящему снегу, расплывалась алая кровь.

Когда прибежали волки, я лежала возле побеждённого гиганта.

Виктор ткнул меня мордой.

«Ты как? В порядке?»

Села, склонила голову, как велел мне Артём.

«Эту добычу приношу тебе в дар, мой альфа. Прошу принять меня в стаю.»

Говорю, как учил Артём. «Папочка выглядел довольным, кажется, поверил в мою покорность.

Меня взяли в круг, Виктор кивнул, и вся стая завыла, буквально оглушая.

После охоты мы шли рядом с отцом.

«Ты молодец, Амелия. Не каждый оборотень справился бы с медведем. Он очень сильный, шкура у него прочная, обычно на него охотится вся стая, а ты справилась сама.»

«Спасибо, Виктор…»

«Можешь звать меня папой, когда мы один на один.»

«Хорошо, папа, а что у вас случилось с Верде?»

«Он отказался принимать в дар волчицу из моей стаи, которую я ему подарил. Говорил, что влюблён, и не с кем спать не собирается.»

«И что такого?»

«Он оскорбил меня, и оборотня моей стаи.»

«Может, он и вправду влюбился?»

«Я тебя умоляю, этот бабник на это не способен.»

«Ну взял бы, и что? Он же мог не трогать её?»

«Нет, он должен был на глазах у всех покрыть ее.»

«Фу! Варварство какое-то!»

«Ты не понимаешь, Амелия. Она могла забеременеть, и тогда наш и его клан объединились бы и стали бы более могущественными.»

Глава восьмая

Ночью мне не спится. Выхожу на балкон, пытаясь привести мысли в порядок, обдумываю слова, сказанные отцом. Значит, Майкл пошел против Виктора, навлек на себя гнев альфы. Ради чего? Неужели из-за меня?

Мама переехала в другую комнату, отец так распорядился, и теперь я одна, и сон никак не идет. Ночное небо прекрасно, огромная Луна на чёрном небосклоне, с миллиардами звёзд, очаровывали меня, как всегда. Могу часами смотреть на это лунное сияние, на кроны голых деревьев, в темноте похожих на замерших чудовищ, умиротворяющую тишину изредка перебивает собачий лай.

В моих руках пиликает телефон, сообщая о приходе смс, открываю, номер незнакомый.

– Привет, малыш. Не спится? Я обещал тебе написать.

Майкл.

С глупой улыбкой ложусь в кровать, печатаю ответ.

– Привет. Не сплю, луна не даёт.

– Я тоже не могу уснуть, только закрываю глаза, вспоминаю тебя, распластанную на земле голую и твои стоны…

Картинка так ясно возникла, что ощутила томительный жар внизу живота. Его пытливый язык, с помощью которого он хотел узнать моё имя, до сих пор помнит моя кожа. Тряхнула головой, отгоняя наваждение.

– А стоны той девушки, которую вы с Вальтером трахали, тебя не будоражат?

Пауза затянулась, я уже решила, что больше он мне не напишет, как телефона ожил.

– Твою мать, малыш! Ты была там! Я так и знал, я чувствовал твой запах, и с ума сошёл. Прости, но я не мог больше ждать, я же мужчина, у меня есть определённые потребности. Если бы ты не упрямилась и впустила бы меня в себя, то мне никто бы не был нужен. Мы с Вальтером напились до усрачки тогда, тут появилась наша общая знакомая… Прости…

– Ничего страшного. Кто я для тебя? Очередное увлечение. Это не страшно, пройдёт. Ты легко найдёшь мне замену.

– Ты незаменима, малыш, – он неожиданно перевёл тему. – Расскажи, во что ты одета?

– Я абсолютно голая, только шёлковая простыня скрывает мои торчащие соски, – соврала я. – Между ног так горячо, всё ждёт, когда ты возьмешь меня.

Он залип, знаю, быстро пишу ответ.

– Такое смс ты хотел увидеть?

– Чёрт, Амелия! Ты играешь с огнём! Я в шаге от того, чтобы прилететь в Россию и увидеть это своими глазами, и сделать то, о чём ты говорила.

Хотела пошутить над ним, а получилось, что возбудилась сама.

Чёртов Майкл!

– Спокойной ночи, Майкл.

– Какой там! Я теперь не усну, буду снимать напряжение, представляя, что это твои губки обхватывают мой член. Теперь мне не будет покоя.

– Мечтай! Ложись спать, Майкл.

С ненавистью взбила подушку, и только начала засыпать, как пришло ещё одна эсэмэска. Минуту держалась, уговаривала себя не смотреть, но не выдержала.

– Привет. Это Вальтер, – ещё один по мою душу! И по нему я также соскучилась.

– Привет. Откуда у тебя мой номер?

– Наташа дала. Я знаю, обещал не приближаться к тебе, но это всего лишь смс переписка. Ты знаешь, мне приснился сон, о том, как мы с тобой на яхте, ты целуешь меня, как тогда, но этим все не заканчивается, и в тот день я сделал тебя своей. Сон был таким реальным, что я не могу заснуть. Почему я не зашел тогда так далеко? И знал ведь, что ты не будешь сопротивляться. Хотел получить не только твоё тело, но и душу, и в итоге я не получил ничего! Хотел показать себя джентльменом, хотя никогда им не являлся, когда хотел женщину, просто брал. Почему я не смог поступить так с тобой?

Не знаю, Вальтер, что сейчас об этом говорить? Всё в прошлом. Ты не пойдёшь против Альфы, да и зачем? Я сама не знаю, кто из вас мне нужен, пусть я не достанусь ни одному. Спокойной ночи, Вальтер.

Выключила от греха подальше телефон, чтобы дали выспаться. Тело горело, плавилась от возбуждения. Сволочи оборотни! Нигде нет от них спасения!

***

Мы в особняке Вальтера. Майкл страстно целует меня, трахая языком, отрывается лишь на мгновение, чтобы снять через мою голову белый топик, замираю, завороженная огнём в его глазах.

– Иди сюда, малыш. – Вальтер перехватывает меня за шею и впивается в мои опухшие после поцелуя Майкла губы не менее страстным поцелуем, руками освобождая мою грудь от чёрного лифчика. Грудь качнулась, мой левый сосок обдувает, от чего он твердеет ещё сильнее, и я чувствую губы Майкла на нём, покусывает, посасывает. Он ведёт по животу горячей рукой, проникает в трусики, где и так всё мокро, и я давно жду его или Вальтера.

– Дай, я тоже хочу. – Вальтер припадает ко второй груди, смотрю вниз, и меня пробивает молния насквозь от такого вида.

Зачем я мучалась, выбирала из них, если я могу взять двоих сразу? Это пошлая картинка навсегда запечатлелась в моей больной голове.

– Пожалуйста… – прошу их. Я изнываю от желания, они не торопятся, медленно дегустируя меня. Майкл опускается передо мной на колени, резким движения дёргает шорты и трусики одновременно, издает рычащие звуки, которые вибрацией отдаются в моём теле, оседая тяжестью внизу живота.

Майкл закидывает мою ногу себе на плечо, проходит вдоль изнывающей плоти мокрым, горячим языком.

– Кхм! – издаю нечленораздельные звуки, когда Вальтер берёт в рот сразу два соска, в то время, как Майкл вгоняет язык на полную длину, я дергаю его за волосы, притягивая ближе.

Они решили убить меня с помощью ласки? Если это так, то это самая сладкая смерть.

– Кончай! – шепчет Вальтер на ухо, Майкл кружит большим пальцем вокруг клитора, я буквально бьюсь в агонии, срываясь на крик.

Майкл довольно улыбается, встаёт на ноги, нетерпеливо сдергивает боксеры, он такой идеальный, ровный со вздутыми венками, облизываюсь, он пошло улыбается.

– Иди сюда, малыш, – он поднимает меня, обвиваю ноги вокруг его талии, его головка упирается в мою промежность, где так горячо и чувствительно после оргазма. Резким толчком он входит в меня растягивает, заполняет. Мой крик выпивает жадным поцелуем, поднимает и опускает меня, пробирает до мурашек.

– Как же я хочу тебя, Амелия. – двигает бедрами, достаёт до самой чувствительной точки. Вальтер в это время разминает мою попку.

– Какая упругая, – засовывает палец внутрь. – И какая узкая. Я сама потягиваюсь и опускаюсь, получая уже два наслаждения, одно вперемешку с болью, это как ходить по краю пропасти, и страшно и будоражит одновременно.

– Я хочу в тебя войти. Можно? – покусывать мочку уха. Что угодно, только не останавливайтесь.

– Да! – кричу, когда Майкл отпускает меня на член, шипит сквозь зубы от удовольствия.

– Знаешь, чем хороши оборотни? – спрашивает Майкл, продолжая таранить меня.

– Чем? – заплетающимся от страсти языком говорю ему прямо в губы.

– Мы не устаем. Никогда. Будем трахать, кончать в тебя без устали, – в мою попку упирается головка члена Вальтера. Он медленно входит. Меня пронзает боль и наслаждение одновременно.

– Блять! Как узко, Амелия. Ты сводишь меня с ума, черт, как я хочу тебя. – они одновременно толкаются в меня, мой крик эхом ударяется о стены и отскакивает. Комнату наполняют пошлые звуки бьющихся друг от друга бёдер.

– Прости, девочка моя. Сейчас всё пройдёт. – Вальтер перекидывает мою руку на его плечо, разворачивает лицо, проникает в мой рот языком, обследует, изучает.

На вкус он другой, чем Майкл, но целуется так же хорошо. Держать за шею одного и за шею другого, я сама начинаю подниматься и опускаться. Они озверели, начинают двигаться во мне, то одновременно, то по очереди. Понимаю, до этого они меня жалели.

– Дай мне, – теперь меня целует Майкл так же страстно, как Вальтер. Они продолжают таранить меня. И меня уносит на двух волнах наслаждения сразу. Мне уже не больно, просто желание зашкаливает, внизу живота собираются электрические импульсы, превращаются в шаровую молнию, она мечется внутри меня, ищет выход.

– Наша девочка, – рычит Вальтер. – Мы будем трахать тебя ещё и в ротик, – шепчет на ухо. – Кончай, Амелия.

И я взрываюсь. Этот оргазм как маленькая смерть.

– Хорошая девочка, послушная, – они двигаются с бешеной скоростью во мне, и одновременно взрываются в меня.

– Сука! Как хорошо, – стонет Майкл, Вальтер до боли сжимает мою попку, уверена, на ней останутся отпечатки пальцев. А Майкл всасывает мою кожу на шее.

– А теперь, я хочу трахнуть твой ротик, – говорит Майкл, не выходя из меня. Чувствую, как член наливается с новой силой, как и член Вальтера. Майкл сует мне в рот средний палец приказывает хриплым шепотом:

– Соси! – я выполняю, они медленно, лениво двигаются во мне, набирая скорость, по моим бедрам течет сперма с двух сторон. Я опять хочу их обоих. Но я не переживу ещё один раз.

Прикусываю его палец.

– Нет! – отрицательно мотаю головой. – Нет, я не выдержу ещё одного оргазма.

– Одного? Ещё как минимум два. Обещаю.

– Нет! – кричу, подскакиваю на кровати, тяжело дышу, вся мокрая. Оглядываюсь по сторонам. Я всё ещё в доме отца и это просто сон. Но почему мне он кажется таким реальным?

Иду в душ, пытаясь остыть, смотрю в большое зеркало до самого пола. На моей шее красуется засос, я поворачиваюсь, снимаю шортики и трусики, и там отпечатки пальцев Вальтера.

Что за хрень?! Как такое возможно?

***

Проснулся, в полной уверенности, что мне это не приснилось и рядом со мной лежит Амелия, мирно спит после умопомрачительного секса. Я даже чувствую ее вкус на губах. Руки жжёт, как будто только что касался её гладкой кожи. И даже то, что вместе с нами был Вальтер, не волновало, не было ревности.

Он давно мне, как брат и мы все делили с ним поровну, даже женщин.

Я раньше ни во что не ставил женский пол, они только инструмент, удовлетворяющий мою похоть.

Так было до встречи с ней, её я хотел превозносить, как богиню, преклоняться перед ней, но она сбежала. Я хотел лететь за ней в тот же вечер, мой личный самолёт был готов, сумки были собраны, но тут приехал Альфа другого клана, Виктор. И как бы мне ни хотелось, я не мог сбежать от него, нужно было принять его с почестями, не то была бы война.

Но она и так случилась, оказалось, он хотел подложить под меня суку своего клана, а я тогда взбесился, хотя дело в принципе обычное, так мы могли породниться.

Я пробовал забыть Амелию с другой, но после того единственного раза чувствовал себя опустошенным морально, как будто грязью измазался. И дело не в том, что Вальтер имел её наравне со мной, а в том, что женщина не та. Я кончил-то, потому что почувствовал ее запах. Я не просто изменил ей с другой, я представлял её в это время, от этого стало ещё хуже. Я видел в глазах Вальтера то же самое, он так же проклинал себя.

Проблема в том, что мы нравились ей одинаково, меня приняла волчица, а Вальтера Амелия.

От этой мысли ревность разливалась в крови, бурлила.

Но мог ли я быть с ней? По сути, я моральный урод.

Моя мама, как только я родился, возненавидела меня. В детстве я тянулся к ней, искал её ласки, но слышал только, что я сломал её жизнь.

Когда я вырос, предъявил ей то, как часто она избивала меня ремнём, говорила, что я ублюдок, порождение самой тьмы. Она выслушала меня спокойно, холодно, на её лице не было ни капли сожаления, и поведала мне историю своей жизни.

Отец выкрал её прямо из-под венца, стал насильно первым мужчиной, сказала, что если бы она не забеременела, то отец отпустил её, но чуда не случилось, мама забеременела мной. Ей пришлось забыть о любимом, посвятить свою жизнь ребёнку, которого она ненавидела с каждым днём всё больше.

Пока она нянчилась со мной, отец гулял направо и налево, но иногда брал силой и мою мать. Она ничего не могла сделать Альфе, поэтому вмещала всю злобу на мне.

Не знаю, что повлияло на моё пренебрежительное отношение к женщинам, дурной пример отца перед глазами или я вымещал ненависть к матери на них.

Я пользовался ими, выкидывал, как ненужную использованную игрушку, не беспокоясь об их чувствах.

Так было со всеми, но я не мог так относиться к Амелии. Не знаю, когда это произошло в тот миг, когда она сбежала от меня, в тот день, когда она кончила подо мной или когда впервые увидел её в свете луны, но сейчас я точно знаю, что я пропал.

И дело даже не в сексе, хочу большего, просыпаться с ней, хочу детей от нее, хочу видеть её улыбку на лице, от которой становится так светло на душе. И если ради этого нужно, чтобы с нами рядом был Вальтер, я пойду на это.

Теперь, когда я всё решил, на душе стало так легко, у меня появился план и шанс вернуть её. Но, чтобы найти её, нужно расспросить кухарку Наташу о местоположении моей беглянки, явно она мне тогда не всё рассказала, назвала только страну: Россию.

Поговорю с Вальтером, узнаю его отношение к моему плану. Тут же набираю его.

– Привет, брат. Не разбудил? – он прокашливается и говорит хриплым голосом.

– Нет, сон приснился… Кошмар в общем, – ухмыляюсь, похоже нам снился один и тот же сон. Я знаю по его голосу, когда он возбуждённый, слишком часто мы делили одну женщину на двоих.

– Я приеду.

– Сейчас? Ночью?

– Сейчас. Надевай штаны, сейчас буду.

Беру машину в гараже, отзываю охрану, еду в особняк Вальтер, благо он недалеко.

Вокруг дома дежурят мои ребята, не знаю, что ожидать от Виктора, ведь убить моего бету, самый верный способ сделать мне больно, он часть меня, в нём течёт мой яд, моя кровь.

Нахожу его в той самой комнате, где во сне мы были с Амелией. Воспоминания вспышками проносятся в голове: её стоны, и то с какой любовью она смотрела на нас обоих.

– Что припёрся? – Вальтер опять пьет. Я знаю причину, она у нас одна на двоих: Амелия. Вижу, как страдает тот, который без раздумья готов был отдать жизнь за меня, а я за него.

– Я хочу вернуть Амелию, – без предисловия сообщаю ему.

– Ты хочешь, чтобы я пожелал тебе удачи? – горько ухмыльнулся он. – Ты знаешь, я не смогу сделать это от чистого сердца. Я не борюсь за неё, потому что дал слово, не то я в тот же вечер уехал бы за ней, в Москву.

– Я возвращаю тебе твоё слово.

– Что? – он смотрит на меня, не веря. Рассказываю про мой план и про сон.

– Я видел тот же сон. Думаешь, у нас получится делить её и не перегрызть друг другу глотки?

– Давай хотя бы попробуем?

– О'кей, я согласен. Где искать будем, знаешь? – отрицательно качаю головой. – А я знаю, расспросил Наташу, пока ты валялся без дела.

– Я вообще-то болел, ты сам видел, как меня потрепал Виктор, на мне живого места не было.

– Да знаю я, что ты мне рассказываешь? Это я, вообще-то, ухаживал за тобой, как заботливая мамочка.

– Где наша Амелия?

– В этом и проблема. Ты знаешь, кем оказался её папочка?

– Нет, – предчувствую нехорошее продолжение.

– Виктор!

– Тот самый?

– Ага.

– Твою мать! – вряд ли он отпустит свою дочь ко мне, после того, какую обиду нанес ему, и не в объятиях сразу двух оборотней.

– И что делать? Амелию не уговорить, она пошлёт нас с порога. Даже себе она не признается, что хочет нас обоих.

– И?

– Нам нужна Кортни, она поможет в этом деле. Потому что, если хоть один из нас появится возле неё, она опять бежит.

***

Официально заявляю: я схожу с ума! Мы с Артёмом, гуляли по лесу, почувствовала запах Майкла, я так побледнела, что Артём сжал мою руку и спросил: всё нормально? Только тогда я пришла в себя, не то я хотела бежать на этот запах и не знаю, что бы я сделала, если бы это был Майкл, поцеловала бы его или надавала бы по роже, за то, что он спал с другой в то время, как клялся, что нужна ему только я. Но это невозможно, он не мог быть здесь. Грязный обманщик, и Вальтер не лучше.

Сегодня решила прогуляться, у нас наладились отношения с отцом. Анечка нас помирила, когда я увидела, как он её любит, я всё ему простила. Всё-таки это их с мамой заморочки, а она уже всё забыла.

Один раз я их застала, голыми, в самом разгаре процесса. Потом, увидев маму, хихикала, она краснела, но догадывалась о причине моего веселья. Неприступный бастион пал, мама лет на двадцать помолодела, глаза так и сверкают и за это я благодарна отцу. И он изменился, готов пылинки с нее сдувать. Смотрела на то, как они счастливы и сомневалась, правильно ли я сделала, что сбежала от моих оборотней? По крайней мере, не сделай я этого, не было бы мамы в живых.

Я скучала по Майклу и Вальтеру, не знала, что делать, как забыть. Решила выбивать клин клином, купила шикарное красное платье, сверху накинула дорогую шубку, все куплено на деньги отца, пошла на свидание с парнем, знакомым по интернету…

Поначалу всё шло нормально. Вошла в ресторан, за столиком меня ждал красивый мужчина, весь из себя, и это радовало, фото прислал реальное. При моемпоявлении помог мне сесть, ухаживал, улыбался. Мне было приятно. Но прям Вау не было. Мыслями я была на яхте Вальтера, на пляже с Майклом. И хоть по положению они были выше моего нового знакомого, но держались куда проще. А с этим Максимом, напрягалась.

Он вёл себя, как хозяин жизни, с гордостью рассказывал, что является обладателем однокомнатной квартиры в Балашихе, как будто мне это что-то говорило. Потом хвастался своими «типа настоящими» ролексами. У отца вся коллекция, и я смогла отличить подделку. На вопросе, хорошо ли я делаю минет, вежливо попрощалась, встала и ушла.

Вечер пошел насмарку. Водитель отца проколол колесо, пока ездил по поручениям, он не знал, что я так быстро освобожусь. Я стояла, переступала с ноги на ногу по грязному асфальту в туфлях от Джимми Чу, в дорогущей норке, и не знала, как вызвать такси. Зима в центре Москвы была странная, не то, что у нас за городом. Снег падал, таял, образовывал грязные лужи. В шубе стало жарко, пришлось распахнутся. Стояла, голосовала на дороге, но такси, как назло, проезжали мимо меня. Полчаса я пыталась поймать машину, потом плюнула, решила вернуться в ресторан, и попросить, чтобы мне оттуда вызвали машину.

Развернувшись на каблуках, врезалась в какую-то женщину с кофе в руках.

– Простите, – говорила она на английском языке. – Я не знаю русский, но очень извиняюсь.

– Всё в порядке, – смотрела на расплывающееся пятно на красном платье.

– Вы говорите на английском? – удивилась девушка.

– Да.

– Ох! Мне вас сам бог послал. Я хотела сходить в музей, но не знаю, как туда добраться. Прошу вас, будьте так добры, проводите меня, – посмотрела на испорченное платье.

– В таком виде?

– Ах, да. Может, тогда составите мне компанию и выпьете со мной кофе за мой счёт, в качестве извинения. Я чувствую себя полностью изолированной, даже поговорить не с кем.

– Почему бы и нет? Я всё равно жду водителя.

– Это отлично! Вот на той стороне бариста готовит обалденное кофе, и ещё у них есть неплохое пирожное.

– Хорошо, вы меня уговорили. – улыбнулась новой знакомой.

Мы сидели в простой забегаловке, но кофе здесь был, правда, вкусным, и привкус какой-то необычный.

Моя спутницу зовут Кортни, весёлая рыжая девушка, которая всё время рассказывала интересные истории. Мы смеялись, и я по-настоящему отдыхала душой, совсем не то, что на этом неудачном свидании.

Мимо нас прошёл мужчина, запах выпечки смешался с посторонними ароматами, но я могу поклясться, среди них узнала запах Вальтера. Сердце забилось сильнее, мне так захотелось увидеть его, обнять.

Я выбежала на улицу, оглядывалась по сторонам, но того мужчины и след простыл.

– Амелия, всё в порядке? – глаза слипались, почувствовала невыносимую усталость.

– Ну, всё-всё, девочка. – Кортни прижимала меня к себе, ласково гладила по голове. – Всё будет хорошо. Я позабочусь.

– Что? О чём это ты говоришь? – она не ответила мне, сделала знак рукой, и к нам подошли два амбала, подхватили меня под руки.

– Куда вы меня ведете? – спрашивала заплетающимся языком. – Кортни, там что-то было, в этом кофе? – но она не ответила, просто шла следом, не обращая внимания на мои вопросы. Меня посадили на заднее сиденье, между двух качков.

Голова повалилась, словно шея отказывалась держать, прямо на плечо одного из громил, я тут же учуяла запах.

– Оборотни… – прошептал одними губами. – Но ничего, как только я очнусь, перегрызу вам обоим глотки. – Те сидели, как статуи, не обращая на меня внимания. – А тебя, Кортни, в первую очередь.

– Ничего личного, милая, просто выполняла приказ.

– Приказ кого? Тебя наняли враги моего отца?

– Почему она так долго не вырубается? – спросила Кортни у амбала справа.

– Организм молодой, крепкий. Ничего, сейчас подействует.

– Яд? – спросила у рыжей суки.

– Нет, просто снотворное. Кое-кому ты очень нужна.

Посмотрела в окно, мы проезжали мимо машины отца, водитель закончил устанавливать колесо. Сейчас поедет меня встречать, отец быстро поднимет тревогу и найдёт меня. Может, выследит по телефону, или по карточке.

– Избавься от телефона и карточки, – амбал слева полез в мою сумочку, достал телефон последней модели, который подарил отец и выкинул в окно вместе с платиновой карточкой, предварительно протерев спиртовой салфеткой.

– И концы в воду, – прокомментировала я. – Мой отец альфа, он найдет вас и будет рвать на мелкие кусочки, если хоть один волос с меня упадёт, – я почувствовал их страх. – Ага, бойтесь, это правильно. Вам капут. Я принесу вам на могилки цветочки.

– Да вколи ей что-нибудь, – зашипела Кортни. В моё плечо воткнули иголку, и я вырубилась.

***

Мне опять снился этот жутко эротический сон, с участием моих любимых оборотней И если раньше был особняк Вальтера, его кабинет, то сейчас самолет.

Почему мой мозг рождал такие больные фантазии? Мне реально нужна помощь психиатра или сексолога, ненормально всю ночь напролёт представлять двух мужчин, пусть даже я к ним обоим неравнодушна. Скоро подо мной загорится кровать.

Нет, реально самолет! Слышу гул мотора, приветствие стюардессы… Капец! Этот не был похож на тот, на котором я прилетела в Россию. Тот эконом был переполнен пассажирами, а в этом были только мы. Сидения так близко стояли, что невозможно откинуться на спинку, вытянуть ноги.

Меня занёс Майкл, а следом шел Вальтер, я знаю, чувствовала их запах. Я не теряла времени даром, всё-таки это сон, прильнула губами к шее Майкла, покусывала, проводила языком, ощущая вкус кожи на языке.

– Возьмите меня, – с мольбой в голосе прошептала. Что-то они сегодня какие-то скромные, обычно накидываются на меня с первых секунд, а тут слышу только тяжёлое сопение Майкла и скрежет зубов Вальтера.

Майкл посадил меня на кожаное кресло кремового цвета, снял шубу. Они дружно чертыхнулись с Вальтером. И всё? Один копался в телефоне, другой читал газету. Ну и ладно! Видно, правила поменялись, обычно они были инициаторами.

Я синхронно провела по рельефным животам одного и другого, быстро нашла цель, и стала поглаживать выпирающую ширинку.

– Чёрт, Амелия! – сказал Вальтер.

– Блять! Она точно спит? – спросил один другого.

– Открывала глаза, но снотворное ещё должно действовать.

– И что это тогда?

– Кажется, ей это снится.

– Может, попробуем? – чувствовала их взгляды на ногах, продолжала движения рукой верх-вниз.

– Да пошло оно все к чертям! – сказал Майкл и дернул за вырез платья вниз. Сейчас я благодарна, что оказалась во сне в том красном платье без бретелек, одно движение, и моя грудь на свободе.

Сначала почувствовала на ней руки Вальтера, он проводил пальцем вокруг соска, потом на второй руки Майкла, выгнулась им навстречу, заерзала на сиденье, моё короткое платье задралось, а на коже так приятно сидеть, почти, как на Майкле или на Вальтере.

Пока две руки колдовали над грудью, две другие устремились в мои трусики. Одна кружила вокруг клитора, палец другой ворвался внутрь, и я задохнулась от стонов и наслаждения.

Мне и раньше снились эти сны в проекции 5D, а сейчас они стали еще более реалистичными.

– Горячая девочка, – шептал мне на ушко Вальтер.

– Наша девочка, – говорил Майкл в другое.

– Поцелуйте меня, – прильнула к груди Майкла, и на ощупь нашла его губы, он издал такой волнующий стон, что мурашки табуном проскакали по всему телу, поняла, что он на пределе,

Борьба наших языков, я двигаюсь быстрее на этих руках.

– Иди сюда! – мою голову перехватил Вальтер, пока Майкл впивался в левый сосок, покусывал. Поцелуй Вальтера жесткий, он словно мстил мне за то, что я первым поцеловала Майкла.

Палец внутри меня ходил всё быстрее вперед-назад, сгорала от желания, чего-то не хватает.

– Кончай, – прошептал Вальтер мне в ухо, и я распадаюсь, резко взлетаю вверх и стремительно падаю вниз. Видимо этого мне не хватало его разрешения.

Ложусь головой на колени Майкла, ноги закидываю на Вальтера.

– Кажется, получается. – слышу голосе Вальтера усмешку.

– Она просто спит. Посмотрим, что будет, когда проснётся.

– Ничего, – отвечаю я. – Буду и дальше жить с отцом. Недели через две, пойду опять на свидание, и в конце концов забуду вас. Прощайте, видимо это наш последний совместный сон, – повернулась на бок, задрала рубашку Майкла и поцеловала в рельефный живот. Услышала стон, злорадно улыбнулась. – Нет, сегодня минета не будет. Ребят, поставьте что ли розового пони, устала видеть эти эротические сны.

Послышался заразительный смех, от которого сама улыбнулась, обняв Майкла, засыпала, чувствовала, как Вольтер гладит мои ноги.

Странно засыпать во сне. Что только мне не приснится, ужас просто.

Тело жутко ломило. Такое ощущение, что у меня был секс. Грёбаные эротические ужасы! Как они меня достали! Оборотни знают, когда вторгаться в мои мысли, когда я наиболее уязвима, во сне. Не открывая глаз, потянулась, я до сих пор чувствую запах Майкла и Вальтера. Слишком реалистично. Резко распахнула глаза, один красавчик сидел с одной стороны, второй с другой. В памяти всплыли картинки-воспоминания, Кортни… Два амбала… Потом сон…

– Твою мать! Это было наяву? Вы меня похитили? – отскочила от них подальше.

– Да, – самодовольно заявил нахал номер один, Вальтер.

– Вы мозгами поехали? Мой отец альфа! Возвращайте меня, и может быть я уговорю папу не бить вас сильно.

– Смотри Майкл, наша девочка клыки отрастила.

– Угу, вижу. Амелия, мы приглашаем тебя погостить у нас.

– Странное приглашение, накачать чем-то, увести в другую страну и…

– Ну, малыш, не злись. – Вальтер прижал меня к себе. – Тебе же хорошо было. Как вспомню твои стоны, какая ты была мокрая под нашими руками, как таяла под нашими руками, становлюсь тверже камня, – в подтверждение, он потерся своим стояком о моё бедро, опаляя жарким дыханием кожу на шее, сердце забилось быстрее.

– Отойди от меня! – стукнула его в грудь с такой силой, что будь это обычный человек, проломила бы грудную клетку, но оборотню хоть бы хны, только сморщился.

– Амелия, – горячие сильные руки Майкла легли мне на спину, двигались вниз, оставляя ожоги на теле, переместились на мои ягодицы. Я на миг зависла, всё же это не сон, и в реальности ощущения в тысячу раз острее. Мужские руки в последнее время, стали моим фетишем. Закатанные рукава до локтя открывали мышцы с сеточкой вен, пальцы не сосиски и не музыкальные, по-мужски красивые. Четыре руки безошибочно находили на моём теле эрогенные зоны.

Нет! Так не пойдёт! Они расслабились, увидев мою податливость, и я выскользнула, влепила одному и другому пощёчины.

– Придурки! Маргиналы! Я на вас заявление напишу. Это похищение, – сама задом пячусь ближе к выходу. Надо же, какой персонал послушай! Ни одна сволочь не вышла на мои крики. Развернувшись, побежала по трапу, остановилась, увидев стоящих возле машины амбалов, и эту стерву, Кортни.

Побежала в другую сторону, обернулась, один из охранников хотел бежать следом за мной, но Альфа подал ему знак, тот вернулся в позу каменного изваяния. Какая честь! Главный оборотень бежит за мной!

Естественно, он быстро догнал меня, закинул, как пушинку к себе на плечо, одной рукой держал ноги, чтобы я в пах не попала, другой ударил по попе.

– Ой! – ответила ему тем же, так сильно, что чуть руку не сломала, кажется, у оборотней ещё и железобетонные ягодицы.

Вися вверх тормашками, видела довольное лицо Вальтера, который крутил на указательном пальце трусы. Мои! Ах, ты ж сволочь! Злилась еще больше.

– Я вам обоим глотки перегрызу! Вот только уснете, – кровь прилила к голове, живот давило плечо Майкла. Он посадил меня в машину, Вальтер сел с другой стороны.

– Добро пожаловать домой, малышка. – сверкая белозубой улыбкой, сказал Вальтер.

Глава девятая

– Домой? – смотрела по очереди то на одного, то на другого. – Мой дом: Россия! – а я ещё скучала по ним! Вот дура! Так и хотела треснуть себя чем-нибудь.

– Уже нет, – сказал Вальтер.

– Хорошо, – выдохнула, истерика ничего не решит, перейдём к переговорам. – Что вы хотите.

– Тебя, – не задумываясь, сказал Вальтер. Его рука поползла по моей ноге, оставляя горячий след, жёлтые глаза с карими вкраплениями потемнели. – Это же очевидно, – стукнула по наглой конечности. Похоже, милым и обходительным он только прикидывался.

– Что, два сразу?!

– Да. Ты же не можешь выбрать никого из нас, бери обоих, оптом. – Вальтер заразительно улыбнулся.

– Ну, и самомнение у вас. Я что, по-вашему, только о вас мечтаю? Я уже и думать про вас забыла. У меня парень появился.

– Что за парень?! – прошипел сквозь зубы Майкл, до боли сжал мою руку.

– Самый лучший! Максим, и у нас всё было!

– Ты врёшь! – угрожающе сказал Майкл, сжимая двумя пальцами мою челюсть, глаза горели, как огонь, а потом, его взгляд перешёл на мои губы, которые предательски пересохли, прошлась по ним языком.

– Сука! – резким движением Майкл перетянул меня к себе на колени, от чего платье задралось. Впился в губы больным поцелуем, всасывая их, требовательно, с нажимом. Держалась из последних сил. Моя волчица требовала починиться.

Колотила, царапала его по плечам, он завернул мои руки назад, держал одной рукой, другой рукой сдёрнул сверху вниз платье, нашёл сосок, крутил, сжимал, тело затопило лавой, вырвался стон, и он проник внутрь. С такой страстью вылизывал мой рот, я потеряла остатки разума. На второй груди почувствовала руку Вальтера, между ног упиралась эрекция Майкла.

– Наша девочка, такая горячая, – Вальтер ущипнул за сосок, буквально взвыла от наслаждения, затопившего меня. Майкл выпустил мои руки.

Неправильно. Так не должно быть!

– Пустите, – оттолкнула Майкла. – Так не может быть, это безумие какое-то, – а ещё сладко, порочно и запредельно.

– Амелия… – Майкл уперся лбом в мой. – Не сопротивляйся, это бесполезно. Природу не обмануть.

– Посмотрим, – села между ними, смотрела перед собой, стараясь не замечать двух горячих красавцев. – Отец знает, где вы живете, он вас быстро найдёт. Отпустите меня, я всё забуду.

– Нет. Пока ты развлекалась в своей России, мы тут с ума сходили.

– Уверена, вас было кому утешить, – съязвила я. Вспомнила ту брюнетку, сжала руки, ногти больно впились в кожу.

– Амелия, у нас не было никого, тогда мы просто сорвались, – хохотнула.

– Ага, конечно, – двое красивых мужчин сидели и хранили мне верность. При том, что девушки пачками вешаются, а они устояли.

– Не верь, это твоё дело.

– Куда мы едем?

– Это сюрприз, – ничего, если в особняк Вальтера, там у меня свои люди: кухарка Наташа. Она поможет мне сбежать. Майкл не повезёт к себе.

Подъехали к пляжу. У берега была пришвартована яхта Вальтера. В памяти всплыли воспоминания о нашем первом поцелуе, танец, то, как его тело прижималось ко мне.

– Ты помнишь? – хрипло спросил Вальтер.

– О чём? – сделала не понимающий вид.

– Об этом, – он впился в мои губы поцелуем, его мятное дыхание обжигало, наглые сильные руки крепко сжимали меня. Это было даже лучше, чем в моих воспоминаниях. Оторвался от моих губ, зарычал и выскочил из машины.

Краснея, посмотрела на Майкла. Неужели его всё устраивает, где же чувство собственничества? По плотно сжатым губам поняла, ни фига, он ревнует, посмотрел на меня колючим взглядом, ничего не сказав, вышел из машины.

Немного успокоилась и последовала за ними. Не хотелось висеть вверх тормашками ещё раз. Вышла из машины, каблуки сапог утонули в песке. Сняла их вместе с чулками, песок приятно грел ступни, солнышко ослепляло, ласкало кожу горячими лучами, морской бриз освежал лицо. Кругом, куда не погляди, голубая вода, прозрачная как стекло.

Только сейчас поняла, как же я скучала по этому месту. Я выросла в этом раю, здесь моя родина.

До яхты Вальтера шла сама. Смысл сопротивляться? Всё равно кругом охрана, да и противостоять бете и альфе бессмысленно, всё равно утащат.

Как только мы оказались на яхте, Вальтер с Майклом пошли вперёд и почти синхронно сняли футболки. Вид голых мускулистых торсов выбил из равновесия, пальчики так и чесались почувствовать их рельефность. Повернувшись, Вальтер довольно улыбнулся. Похоже, я слюной укапала палубу, а казалось, что у меня невозмутимый вид.

– Предлагаю договор, – мои Аполлоны повернулись, залипла на кубиках на животе и низко сидящих джинсах, где v-образные мышцы уходили вниз, как стрелочка, указывающая на карту сокровищ. Вспомнив достоинство Майкла, скажу, там реально есть на что посмотреть.

Так, мысли не туда пошли.

– Амелия… – Майкл понимающе улыбнулся. – Что за договор?

– Вы ко мне не приближаетесь и не пристаете, пока я сама не попрошу, – я выдержу. Выдержу! Отец скоро спасёт меня из этого разврата.

– Хорошо, но поверь, ты сама не устоишь.

Заворожено смотрела, как Вальтер расстёгивает на джинсах пуговицу и ширинку, Майкл улыбнулся и повторил за ним.

Грёбаные стриптизеры! Решили, я так легко сдамся? Ага! Сейчас! В эту игру могут играть трое. Посмотрим кто кого!

– Мне нужны вещи.

– В твоей каюте есть всё необходимое.

Вальтер, как хозяин яхты, провожает меня. Толкнув дверь, хочет зайти следом за мной, но я преграждаю ему дорогу.

– Там есть всё, что тебе нужно, даже купальник. Может, помогу тебе надеть его? – на губах играет хулиганская улыбка.

– Нет, спасибо, я сама справлюсь.

– Амелия… – он делает шаг вперёд, упираюсь руками в его грудь.

– Нет, не стоит, – отрицательно качаю головой. – Ты помнишь про договор? Никакого принуждения.

Отталкиваю его и захлопываю дверь перед носом. Для собственного спокойствия закрываю на замок. Вздрагиваю, когда слышу удар по двери.

– Черт! Да кто меня за язык тянул? – шипит Вальтер.

Конечно, он может сломать дверь, но я всё же надеюсь, что он не будет крушить свою собственность. Затаившись, как мышь, слышу тяжёлое дыхание за дверью, потом удаляющиеся шаги. Убедившись, что он ушёл, я поворачиваюсь. Комната небольшая, практически всю ее площадь занимает двуспальная кровать, возле которой стоят пакеты с вещами. В окно смотрю, как берег становится все дальше.

Открываю пакеты один за другим, скупили полмагазина, есть даже крем от загара. Не могу себе представить картину, где Майкл или Вальтер бегает по женским бутикам и покупают вещи. Одежда выбрана со вкусом, явно женщиной, возможно, той гадиной, Кортни. Нахожу раздельный, черный купальник, не сразу разбираюсь в этих завязках. От чёрного лифа, который выгодно приподнимает грудь идут верёвочки, оплетая тело, к ультрамаленьким бикини. Поворачиваюсь, хмурюсь, попа едва прикрыта. Надеваю джинсовые шорты, вьетнамки. Нахожу в шкафу белое махровое полотенце, беру крем от загара и солнечные очки.

Выхожу на палубу. Майкл лежит на шезлонге, в одних боксерах, увидев меня, приподнимается, спускает очки на кончик носа. Его похотливый взгляд проходится по ногам, останавливается на двух бесстыже приподнятых холмиках.

Я не остаюсь в долгу, надеваю солнцезащитные очки, чтобы рассматривать Майкла безнаказанно. Смотрю на накачанные ноги, задерживаюсь на недвусмысленно торчащем бугре боксеров, краснею, спешу занять лежак рядом с ним.

– Амелия, ты выглядишь, как смертный грех, я с ума схожу, как же хочется очутиться внутри тебя. Долго ты еще будешь нас мучить? – его рука легла на живот, бешеные бабочки тут же замахали радостно крыльями.

– Убери руку. Вы думали, что украли меня, а я на радостях раздвину перед вами ножки? – он неохотно убирает руку, поворачивается на бок, смотрит долгим, тяжелым взглядом, почти оставляя на моей коже ожоги.

– Майкл… – предупреждающе начала я.

– Что? Смотреть-то можно? – на меня никто и никогда так не смотрел, с таким желанием.

Выдавила на руку крем, размазывала по коже.

– Скажи, как тебе Россия?

– Холодно, сыро. Но когда выпал снег, преобразилась.

– Ты не видела снег раньше?

– Никогда. Мы вместе с Аней играли в снежки, – почему-то мне хотелось поделиться с ним своими впечатлениями, наверное, одичала без общения.

– Кто такая Аня?

– Приёмная дочка папы.

– Чем ты занималась?

– Зачем тебе это знать?

– Мне всё интересно, что касается тебя.

– На снегоходе каталась.

– Сама? С ума сошла? Это же опасно!

– Не сама, конечно, с Артёмом. Он хорошо водит.

– Артём? Это еще кто такой? – в голосе Майкла послышался гнев.

– Друг. Ты считаешь, что у тебя есть право меня ревновать? Мы никто, по сути, друг другу! То, что вы задумали, я не приму. Зря стараетесь. Нечего соблазнять своими идеальными телами, прикосновениями, – а ещё этим чисто мужским запахом. Моя волчица готова растечься лужицей возле ног Майкла, преданно заглядывая в глаза. Но я сумела её приструнить. Под жадным взглядом Майкла, грудь бешено вздымалась, как после пробежки. Соски встали в боевую готовность, готовы порвать ткань. Он облизнулся, я чувствовала, как моя уверенность, тает на глазах. Тут ещё Вальтер вернулся. Он зачесал назад мокрые волосы, капли воды стекали по острым скулам, по рельефному телу.

Вот же ж чёрт! С каким удовольствием я собрала бы их языком. Он нагло ухмыльнулся, сел на мой шезлонг.

– Ты ноги плохо намазала, – он выдавил жидкость на руку, у него это получилось так эротично. Горячие пальцы ползли по ногам, приближались к внутренней стороне бедра.

– Майкл, намажешь ей руки, – он кивком показал на меня. Теперь меня ласкали в четыре руки.

– Что вы делаете? – спросила хриплым от возбуждения голосом. -Вы же обещали!

– Мы просто заботимся о своей гостье. Ничего особенного.

Тело выгибало, жар изнутри сжигал напрочь. Эта их аура супер-самцов, запах, как афродизиак в сочетании с совершенным телом просто вынос мозга.

Руки Вальтера подобрались к сокровенному местечку, ещё чуть-чуть, и меня рассекретят, трусики промокли насквозь.

– А почему ты мокрый, Вальтер? – попыталась перевести разговор. Он сжал мою ногу, я не позволяла ему продвинуться дальше, рука Майкла доползла до плеча, он методично подбирался к груди.

– В бассейне плавал.

– Тут он есть? – мне бы он не повредил, чтобы охладиться, а ещё лучше принять ванну со льдом.

– Да. По лестнице вниз. Я провожу. – Вальтер хотел встать.

– Нет! – слишком громко выкрикнула. – Я сама найду.

Быстро встала, нашла нужную лестницу, спустилась вниз. Меня буквально потряхивало от возбуждения. Это ад! И сколько я смогу в нём вариться, неизвестно. Успеет ли отец? Я держусь на последнем дыхании.

Спустилась, нашла бассейн. Внутри царил полумрак, освещением служила подсветка по краям, отчего вода казалась волшебной. Скинув вьетнамки, нырнула до самого дна, оно оказалось стеклянным, можно было посмотреть на разноцветных рыбок.

Тело пришло в норму, сердечный ритм восстановился, вынырнув, жадно хватала воздух. Бассейн был небольшой, решила выкинуть всю дурь из головы, плавала от одного конца до другого, отталкиваясь от бортика ногами, легко преодолевала расстояние.

Доплыв в очередной раз до бортика, остановилась. Прямо надо мной возвышались два красавчика. Смотрела на них снизу вверх и чувствовала, как меня в очередной раз предает тело, понимала, что я доигралась, не будет спасения от них. Тело подчинил их властный взгляд, я не могла пошевелиться, как бедный бандерлог, заворожена желтыми глазами.

Придя немного в себя, в страхе отступала от них. Переглянувшись, они синхронно бросились в воду. Первым вынырнул Майкл, прижал меня к бортику, спину холодил кафель, а от подавляющей энергии сходила с ума. Он впился в мои губы голодным поцелуем, пожирал, клеймил, обвила его шею руками. Внизу живота поселилась пудовая гиря, я до физической боли хотела его. В меня упирался его восставший член, он непроизвольно потерся о меня, издав рычащий стон.

Вальтер вынырнул рядом, пока Майкл целовал меня, как голодный зверюга, развязал завязки на шее.

– С*ка! Какая же ты красивая, Амелия. – Вальтер оценивающе взвесил груди, втянул сосок, перекатывая его, как горошину. Майкл переключился на вторую грудь, и меня выгнуло дугой, мой стон эхом отскакивал от стен, мозг расплавился.

Вальтер нырнул в воду, чувствовала его руки на животе, он снял трусики, а я не особо сопротивлялась. Гладила по мускулистой груди Майкла, вела вниз и коснулась его члена. Мне хотелось, чтобы он так же мучился от вожделения, как и я.

Язык Вальтера коснулся пылающих складочек между ног, дернула его за волосы, приближая к себе, бесстыже расставила ноги, когда его язык порхал, как бабочка, точно ударяя по клитору, доводя до исступления, закричала от безумного наслаждения. Майкл заглушил мой крик поцелуем. Сжала сильнее член Майкла, двигая рукой быстрее, ощущала его мужскую мощь в руках, сходила с ума.

Вальтер вынырнул и теперь он целовал меня, другой рукой обхватила его достоинство.

– Ох, да, крошка! Давай сильнее. – Вальтер накрыл мою руку своей и показал, какой темп ему нужен. Рука Вальтера вернулась между ног, где всё горело, быстро т*ахал меня пальцами. Они целовали меня по очереди, наши крики и стоны разносились по всему помещению.

Они прикасались к моей груди, чувствовала, что конец близко, я освобожусь от этого безумия. Я подмахивала бедрами, их члены двигались в моей руке то синхронно, то по очереди.

– Я… – низ живота заполнило лавой, складочки подрагивали.

– Кончай, – прошептал Вальтер, и я послушно выполнила, сотрясаясь всем телом, взлетая, как комета и падая камнем вниз. В моих руках набухали члены, оба со стоном одновременно кончили.

– Амелия… – Майкл целовал меня, потом Вальтер, я терялась в разнообразных эмоциях.

– Нам нужно продолжение, – сказал Майкл. – Ты хочешь, чтобы мы сделали это здесь?

Меня съедало чувство раскаяния, оно бежало по венам, как сильный яд, бурлило в крови. Осознание того, что мы совершили, накрыло, как цунами.

– Нет! – я прикрыла грудь рукой, развернувшись, оперлась на бортик, приподнялась на руках, запоздало вспомнила, что купальника-то нет. Вальтер шумно выдохнул.

– Твою мать! Амелия! И после этого ты требуешь не приближаться к тебе? – завернулась в махровое полотенце. Они так и смотрели снизу вверх, готовые кинуться в погоню за жертвой. Хищники.

Как жить после этого? Где была моя совесть, гордость пятнадцать минут назад? Сейчас же я запоздало краснела, зачарованно смотрела, как Вальтер нервно зачесывает волосы назад, оглядывается по сторонам. От воспоминания, что творил этими пальцами, меня охватило возбуждение, крепче сжала бедра, естественно это не укрылось от моих ненасытных демонов-искусителей, их глаза превратились в пламя, подтянувшись на руках, они вылезли из бассейна. Их тела напряглись, мышцы заиграли, ещё и подсветка играла цветами на загорелой коже.

Хищники в прямом смысле, опасные, соблазнительные, ходячие тестостероны.

– Вальтер, отдай купальник. – протянула руку, стараясь держаться подальше, помня, что бывает, когда прижимаешься к их телам. На его лице ироничная улыбка.

Что у него в голове? То трусики забирает, то купальник. Трофеи собирает?

– Хотя знаешь, подавись! Носи на здоровье, – развернулась на пятках, вышла на палубу, столкнулась нос к носу с мужчиной в рваных джинсах, голого по пояс. Сборище эксгибиционистов!

Справедливости ради, этот дядечка сильно проигрывал поджарым телам оборотней. Пивное пузико вываливается наружу, грудь размером с мою, сальная бородка, на которой застрял кусочек чего-то.

– Вы кто? – удивленно вытаращилась на мужика.

– Капитан, – он оторвал кусок краба и смачно посасывал.

– Капитан?

– Да.

Я недоверчиво посмотрела на него, больше похож на пирата. Конечно, яхта сама по себе плыть не может, ею кто-то должен управлять. Надеюсь, он был далеко и не слышал нас.

Обошла его и направилась в каюту.

В этих многочисленных в пакетах должно быть нижнее белье. Не хотелось щеголять перед моими озабоченными «мальчиками» без всего, хотелось укутаться посильнее, так я чувствую себя более защищённой.

И ходить без белья те ещё ощущения, шалун ветер так и норовит залезть туда, где ему делать-то нечего.

Я сидела в каюте, гнобя себя последними словами. Как так можно было попасться? С тоской смотрела в окно, на чёрное небо, на котором разбросаны звёзды, как бриллианты. Когда в животе заурчало, решила совершить вылазку. Должна же быть здесь еда, хоть какая-то? В холодильнике нашла колбасу, сделала себе бутерброд, поднялась наверх, держась за поручни, слушала, как волны бьются о борт яхты, было в этом звуке что это успокаивающее.

– Не спится? – услышала хриплый голос Майкла возле своего уха, табун мурашек пробежал по телу.

– Есть захотела, – повернулась, Майкл нагнулся ближе, прикрыв глаза вдохнула дурманящий запах, так пахнет соблазн, Майклом. Лёгким, практически невесомым движением, он коснулся моей щеки, зажмурилась сильнее, так хотелось потереться об горячую руку, ощутить его объятия, подчиниться его воле, быть слабой рядом с ним.

Но я уверена, что из этого ничего хорошего не выйдет и останусь я, как в русской сказке у разбитого корыта.

Хотела обойти, но он поймал меня за руку.

– Потанцуй со мной, Амелия? – он просяще смотрел на меня, нет того подчиняющего взгляда альфы, под которым хочешь не хочешь прогибаешься.

– Нет музыки, – Майкл сделал знак и зазвучал джаз, медленно тягуче, протяжно. Майкл обнял меня за талию, я положила руки ему на шею, заглянула в его глаза и утонула в той ласке, что они дарили.

Майкл изменился с нашей первой встречи, не было того нахального альфы, который считал, что может взять меня, когда он того захочет, не особо интересуясь моим мнением. И это очень плохо, потому что всё меньше мне хотелось сопротивляться, хотелось раствориться в нём. Воздух между нами превратился в жар, от его нежных прикосновений тело охватило томление. Мой личный демон, поджаривал меня на медленном огне.

– Потанцуй теперь со мной? – раздался сзади голос Вальтера. Майкл поднес к губам мою руку, нежно коснулся пальцев.

Повернувшись, оказалась в объятиях Вальтера. Это сумасшествие, меня одинаково тянет, что к одному, что к другому. Я уткнулась носом в его шею, чувствовала, как под губами бешено забилась венка.

– Амелия, я больше не буду приставать к тебе, обещай, что не будешь прятаться у себя в каюте, проведи это время с нами.

– Хорошо, но я волнуюсь, меня ищет мама, переживает. Сколько ещё я буду здесь?

– Ты можешь позвонить ей завтра. Обещай, что не будешь выдавать своего местонахождения?

– Хорошо, обещаю. Но сколько мне быть у вас в плену? – Вальтер сморщился.

– Мне не нравится это слово, ты не пленница, Амелия, а гостья. Дай нам месяц, если ты не захочешь быть с нами за это время, мы отпустим тебя.

Месяц! Это тридцать дней тридцать ночей! Я всего лишь сутки рядом с ними и уже не знаю, как сдержать себя.

– Боишься? – усмехнулся Вальтер. – Но непонятно, кого больше? Нас или своих желаний? – я гордо вздернула подбородок.

– Месяц? Легко! Да хоть год! Я не поддамся на ваши уговоры. Только боюсь, если вы и дальше будете ко мне так относиться, я и неделю у вас не протяну.

– Ты о чём?

– Про еду, Вальтер. Ты не поверишь, но я живая и у меня есть определённые потребности. Даже пленниц кормят, а вы меня держите на сухом пайке, – он выглядел смущенным, конечно, как руки распускать так они горазды, а как поухаживать тут они и сдулись.

– Прости, я сейчас, – он ушёл в сторону кухню. Майкл сидел на диване, смотрел отрешенным взглядом.

– Что с тобой? – села рядом с ним.

– Ты так смотрела на Вальтера… Он тебе нравится больше, чем я?

– В том-то и проблема, что нет. Вы одинаково мне дороги.

– Докажи! – с вызовом сказал он. Села ему на колени и нежно коснулась губ, чувство похожее на приближение урагана и страшно, и завораживает, и невозможно сопротивляться силе стихии. Никуда не убежать от него.

– Я принёс еды! – Вальтер поставил тарелку на стол и отошел.

– Что с ним? – его спина напряжена, кожей чувствовала его злобу.

– Ревнует.

– Да? А разве не за этим вы меня похитили, чтобы делить на двоих?

– Не от хорошей жизни, а потому что ты не смогла выбрать ни одного из нас. А мы с ума сходили без тебя.

– Я сейчас, – подошла к Вальтеру обняла его со спины.

– Прости, что я такая ненормальная. Сразу понятно, что из этого ничего хорошего не получится, – он развернулся, пальцем приподнял мой подбородок.

– Поцелуй меня, – глаза метали молнии, потянувшист на цыпочках коснулась губ. Вальтер ответил, грубо, словно мстил мне за предательство. Руки сжимали меня в объятиях, волна страсти сметала все преграды. Я едва вырвалась из его плена.

– Ты понимаешь, что это неправильно?

– Раньше меня это не волновало, мы с Майклом часто делили женщин, – сердце неприятно кольнуло. Я не первая, и не последняя, просто очередная. Они утолят голод и бросят меня. – Но с тобой не так, я хочу обладать тобой единолично, чтобы в твоих мыслях был только я. Со мной такого не было давно, только к невесте я испытывал подобные чувства.

– Ты любил её? – сердце забилось сильнее.

– Тогда думал, что любил, пока не встретил тебя. С тобой всё по-другому чувства ярче, глубже.

Глава десятая

Майкл лежал на надувном двуспальном матрасе, курил, пуская в небо клубы дыма.

– Он разве курит? – спросила шёпотом у Вальтера.

– Да, когда нервничает, – легла рядом с ним, обняла за плечи.

– Ты тоже ревнуешь? – тихим шепотом спросила его. Мне было не по себе, что я причиняю боль то одному, то другому.

– Всё в порядке, Амелия, не парься. Это мои заморочки.

– Я же говорила, что из этого ничего хорошего не выйдет, – хотела встать и уйти, но Майкл прижал меня к себе.

– Не уходи, побудь с нами. Мы же обещали не приставать. Тебе нечего бояться.

– Вальтер иди к нам, – он лег, между двух горячих альфа-самцов было так хорошо, мы просто лежали, смотрели на ночное небо, слушали, как волны с тихим всплеском разбиваются о борт яхты. Майкл прижимался с одной стороны, Вальтер с другой, так спокойно мне только с ними, не заметила, как уснула.

Солнце слепило глаза, было невыносимо жарко, словно две батареи грели меня. Ночью я не заметила, как положила ногу на талию Майкла, мой живот обвивали руки Вальтера, он крепко прижимался ко мне. Желание завладело всем телом, от греха подальше сбежала к бортику корабля, расчесывала по дороге спутанные волосы руками. Мы проплывали мимо красивого острова, так захотелось прогуляться по узким улочкам, между белоснежных домов.

Повернулась, чтобы разбудить моих «мальчиков,» и рассмеялась. Майкл обнимал Вальтера. От моего смеха они проснулись и отскочили друг от друга, как ошпаренные.

– Ой, не могу! – загибалась от смеха.

– Что смешного? – Вальтер смотрел на меня обиженно-оскорблённо.

– Видели бы вы свои лица!

– Я думал, что обнимаю тебя! – возмущался Майкл.

– А может, вы всё-таки по мальчикам? – не могла не поддеть их. Они подлетели на сверхскорости ко мне. Вальтер схватил меня за лицо и впился в губы, Майкл упирался стояком в попку, поглаживания в четыре руки сводили с ума, ещё чуть-чуть, и я сама накинусь на них.

– Вы обещали, что не будете приставать, ничего не будет, пока я не попрошу сама?

– Кто пристаёт? – возмутился Вальтер. – Ты усомнилась в нас, хочешь, мы продемонстрируем прямо здесь и сейчас, что мы стопроцентные гетеросексуалы? – покрывал шею поцелуями, прикусывал кожу.

– Нет!

– Нет, так нет, – меня потряхивало от желания, а они, как ни в чём ни бывало, с невозмутимыми лицами отошли от меня.

– Я есть хочу.

– Что ты будешь есть, малыш? – ласково спросил Майкл.

– Может, сходим, пообедаем там, – показала в сторону земли.

– Ты не знаешь где мы? – спросил Майкл.

– Я же говорила, что кроме нашего острова нигде не была. А как называется этот остров?

– Иос, – ответил Вальтер. – Что брат, проведем экскурсию для нашей малышки?

– У тебя, Амелия, будут самые крутые гиды! Президент и премьер-министр.

– Да уж, мне крупно повезло, – улыбнулась.

– Вальтер, скажи Херхе, чтобы тормозил. Мы поплывем на землю на гироскутерах. – Майкл по-хулигански улыбнулся.

– Иди, Амелия переодевайся. Я прокачу тебя на своей зверь-машине. – Вальтер пошло ухмыльнулся.

– Почему мне кажется, что это прозвучало двусмысленно? – он состроил невинные глазки и пожал плечами.

Вернувшись в каюту, переоделась в голубой сарафан с позолоченным поясом, на ноги надела сандалии в тон к поясу, мои ноги обвивали верёвочки.

– А ничего так, – посмотрела в зеркало, покрутилась. Я была похожа на греческую богиню. Надела солнцезащитные очки, взяла сумку. Когда вышла, услышала рев моторов. Майкл сидел на синем гироскутере, а Вальтер на чёрном, широко улыбаясь, они осмотрели меня с ног до головы.

– Ну, принцесса, кого выберешь? – переводила взгляд с одного на другого. Обоих! Невозможно выбрать из двух совершенных, идеальных мужчин.

– Я поеду с Майклом, а обратно с Вальтером.

Майкл подъехал ближе, держась за его плечи, села сзади.

– Что, Вальтер, погнали? – Майкл газовал.

– Уверен, что выиграешь? – Вальтер в ответ тоже газанул.

– Эй! Не нужно! – на всякий случай крепко обняла Майкла за плоский живот, прижимаясь всем телом.

– Не бойся, Амелия, держись за меня крепче. – Вальтер, как мальчишка улыбался, давая обратный отсчёт.

– Три. Два. Погнали! – под мой визг скутер устремился вперёд. Меня подбрасывало на волнах, в крови плескался азарт вперемешку с адреналином. У самого берега мы сделали круг.

– Понравилось? – Майкл помог мне слезть.

– Очень круто! Спасибо! – поцеловала его в губы.

Я шла между двумя горячими богами, девушки в откровенных нарядах провожали нашу троицу завистливым взглядом. Парни, словно не замечая этих красоток, смотрели только на меня.

– Предлагаю съездить в Хорос. – Майкл показал на холм, на котором возвышалась церковь. – Там очень красиво, можно увидеть весь остров, как на ладони.

Подошли к машине такси, мужчина, с черными усами приветливо распахнул дверь.

– У вас такие знакомые лица. Вы часом не президент? – он смотрел на Майкла.

– Что вы, просто на него похож.

– Очень сильно, я бы сказал вы с ним одно лицо.

– Ну, этот старый хрыч дома сидит и таблетки горстями пьёт, – вмешался Вальтер.

– А я думал, что он молод? – усомнился таксист.

– Фотошоп творит чудеса! – продолжал Вальтер.

– А вы очень похожа на министра, – продолжал таксист.

– Надо же! – искренне удивлялся Вальтер. – Бывает же такое!

– А этот импотент дома сидит, – поддел Майкл. Ох, чувствую, гроза надвигается. Села посередине между ними.

– Что это за фигня? – зло шептал Вальтер. – Какой я, на фиг, импотент? Тебе ли не знать, что это не так?

– А какой я старикашка? Совсем офигел?!

– Ну, тихо вы. Чего разбушевались! – они дружно отвернулись, смотрели в окно, словно никогда раньше не видели остров. Я наклонилась к Вальтеру, вглядываясь в окошко.

– Как красиво!

– Тебе нравится, Амелия? – голос его стал хриплым, под моей рукой рос бугор, с ужасом поняла, что упиралась ладошкой ему в промежность

– Извини, – поспешно убрала руку, покраснела, как рак.

– Ничего, – он прошелся носом по моей шее, вдыхая запах, по телу побежали мурашки.

– Малышка, ты такая вкусная. Я так хочу тебя, – шептал мне на ухо. Его запах сводил с ума, голос будоражил. И как это вынести и не поддаться?

Мы гуляли по узким улочкам, забрались на холм, любовались белоснежной церковью с голубыми куполами, прозрачной водой, множеством бухт. Майкл с Вальтером стояли впереди, оценила их вид сзади, как ткань обтягивает упругие ягодицы.

– Может, на пляж сходим? – спросила моих «мальчиков».

– Давай на пляж Милопотос? – спросил Вальтер у Майкла

– Да ну, там народу яблоку упасть негде, давай туда, где менее людно.

– О'кей, но сначала поедим, а то у меня живот к позвоночнику прилипнет.

В кафе шла следом за ними, женщины, завидев двух красавчиков, сворачивали голову, мне начинает это надоедать. Что они глазеют на моих? Или не на моих? Неважно! Сейчас они со мной.

– Ты хотела маме позвонить, – Майкл передал мне телефон.

После двух гудков услышала взволнованный голос мамы.

– Привет, мам.

– Амелия? Ты где? Мы тебя обыскались. Отец весь город перевернул.

– Я не в России, мам.

– А где?

– Не важно. Знай, что я жива-здорова, со мной все хорошо. Извини, не могу больше говорить. Пока, – сбросила вызов.

– А если отец вычислит номер. – даже страшно представить, что он сделает с ними, и я очень боюсь за Майкла и Вальтера.

– Нет, не вычислит.

Они заказали мясо, а мне кусок в горло не лез. Они так эротично его ели, облизывали сок с пальцев. Я нервно сглотнула, между ног пожар. Нет, я так долго не выдержу.

После обеда, мы приехали на пляж, здесь правда не было ни одного человека. Расшнуровала сандали, сняла платье, мне спину прожигали две пары глаз, обернулась. Майкл стянул футболку, ох, эти мышцы, захотелось пройтись языком по плоскому животу языком, очерчивая стальные кубики. Он улыбнулся, стянул белые шорты, во рту пересохло. Mайкл ушел вперёд, потом был стриптиз номер два, не менее впечатляющий.

Они решили взять меня измором! И то, что они не пытаются ко мне приблизиться, задевает.

Села на песок. Нет, мне нельзя в море, после наших совместных купаний, не могу равнодушно смотреть на них. Лучше любоваться ими издалека, как они рассекают волны руками, ныряют.

– Живые Боги! – раздались сзади женские голоса.

– Вот это зрелище! – обернулась, сзади стояли две высокие красотки, которые сразу поспешили избавиться от одежды.

Первым вышел Вальтер, вода бежала по лицу, очерчивая острые скулы, он зачесал волосы назад. Девчонки вздохнули. Что может быть сексуальные двух оборотней с мускулистыми телами? Два мокрых оборотня!

– Чёрт! У меня в трусиках потоп! – делилась рыжая с блондинкой.

– Не говори! Я хочу их обоих! Ты какого берёшь? – спросила блондинка.

Что значит какого?! Они мои!

– Мой блондин! – томно прошептала рыжая нахалка.

– Тогда я беру в брюнета, оттрахаю по полной, – они рассмеялись, поспешили принять наиболее сексуальные позы.

– Амелия, я думал, ты к нам присоединишься? – Вальтер не обращал внимание на красоток, зато не отводил глаз от моего бикини, сделал глоток из бутылки, прожигая меня взглядом.

– Малыш, намажь меня кремом от загара? – Майкл сел рядом. Моя самооценка взлетела до небес. Девочки так старались привлечь внимание оборотней, а они видели только меня.

– Конечно, – подарила двум офигевшим девушкам улыбку-оскал. Встала сзади Майкла, у него холодная кожа, но такая приятная на ощупь.

– Ммм, как хорошо, – бархатным голосом перепел Майкл. – У тебя волшебные пальчики.

– А мне грудьнамажешь? – спросил Вальтер, насмешливо приподнимая бровь.

– Я могу! – вызвалась рыжая и потянулась к крему.

– Спасибо, девушка, – сухо сказал Вальтер. – У меня есть, кому это сделать.

Девушка от обиды закусила губу, расчленяя меня взглядом.

Капнула средство от загара на руку, села рядом, размазывала по его груди. Ох, уж эти мышцы, встретилась с горящим жёлтым взглядом Вальтера, его глаза изменились, зрачки стали цвета хаки с желтыми вкраплениями, на шее билась венка, он облизнул пухлые губы, его взгляд прикован к холмикам груди, которые при каждом движении покачивались, соски больно налились, готовые порвали ткань.

– Такие мужики классные, и оба принадлежат ей! – зло прошептала блондинка.

– Тебе не много двух сразу? – спросила рыжая.

– Они не мои, мы просто друзья, – девушки сразу приободрились.

– Друзья значит? – прошептал Вальтер у самого уха, скрипнув зубами. O, похоже, я кого-то обидела.

– Может, по-дружески, сходишь с нами в клуб?

– Нет.

– Боишься, малышка Амелия?

– Не боюсь!

– Отлично. А вы девчонки, идете с нами? – они радостно завизжали, захлопали в ладоши.

– Моя подруга не против? – Вальтер насмешливо приподнял бровь.

– Не против! – зло выплюнула я.

Девочки, сразу взяли двух быков за рога, точнее под руки, и повели в сторону самого дорогого ресторана. Я, злая и ревнивая, плелась за ними, представляя, как оттаскиваю этих наглых мымр за волосы.

Поняла, что творит Вальтер, он хочет заставить меня ревновать, но я не поддамся! Наверное.

Вечер на острове Иос – это что-то особенное, мы пробежались по ресторанам, наелись до отвала. Эти вертихвостки были впечатлены размером бездонного кошелька Майкла и Вальтера, и пошли в наступление. Рыжая, Миранда, уронила бокал шампанского «Кристалл» и полезла под стол.

– Нет, стой. – Майкл поймал её за руку, она тянула хищные, тонкие пальчики, чтобы устранить мокрое пятно на шортах. Я заметила бугор у него между ног.

– Почему? – она смотрела притворно-невинными глазками, снизу вверх, медленно прошлась языком по верхней губе. – Он же рад меня видеть? – прошептала она, но я расслышала. Моя вилка сломалась пополам. Вальтер заметил мою реакцию, и нет, чтобы прекратить эту игру, так он стал обольстителем.

– Николь, позволь я за тобой поухаживаю? – и улыбался самой соблазнительной улыбкой

– Конечно, – она бросила на меня взгляд превосходства. Я резко встала со стула.

– Хочу в клуб! – капризно заявила я.

– Так иди одна, – с нажимом на последнее слово, сказала Миранда.

– О, супер! Спасибо, Майкл, за платиновую карточку. У девушек есть кавалеры, а я одна скучаю, – развернулась и пошла искать самый крутой клуб. Я им еще в копеечку встану.

По звуку отъезжающих стульев, поняла они идут следом за мной.

– Амелия, подожди, мы с тобой, – Майкл с Вальтером догнали меня, подхватили под руки.

– Какой, на хер, клуб, малышка? – зло прошептал Вальтер.

– Самый крутой! Вы же сами хотели.

– Поехали домой? Хватит глупостей, – ага, не нравится вкус ревности? Ничего, я их накормлю под самую завязку.

– Там ваши «девочки» цокают сзади. Шли бы вы развлекать их, а мне вернули документы, когда приеду к отцу, то возмещу вам все расходы.

– Мечтай! Клуб так клуб. Сто лет там не был.

– Майкл! Вальтер! – скулили Миранда и Николь. – Может, вы нас подхватите?

– Нет. Малышка Амелия может глупостей натворить.

Ночью остров превратился в тусовочный, не зря его называют второй Ибицей. Мы легко прошли фейс-контроль в самый популярный, пафосный клуб, сели на VIP места. Внизу танцевали так весело, что и мне захотелось. Майкл сидел в обнимку с одной, Вальтер с другой, пока они отвлеклись, незаметно встала и спустилась вниз.

Алкоголь ударил в голову, дарил легкость, я отрывалась на полную катушку, рядом со мной танцевали два парня, голые по пояс. Ничего такие, симпатичные, но оборотни всё равно лучше, те просто ходячий секс.

С потолка полилась пена, вмиг промокла, брюнет пригласил меня, мы кружились под зажигательные ритмы, он прижимался ко мне, шептал какие-то комплименты, но он был мне не интересен, внутри пустота, только Вальтер и Майкл способны разбудить во мне бурю.

– Убрал от нее руки! Быстро! – прорычал Майкл.

– Угомонись, парень! Девочка же не против. Да, Амелия?

– Да, пусть идет к своим девочкам, они уже скучают по нему. А мы потанцуем.

– Нет, мы уходим! – Майкл схватил меня за руку и потащил на выход.

– А, ну, отпусти девушку! Я уже полчаса её обрабатываю, она пойдет со мной! – говорил мой новый знакомый, имя которого я так и не запомнила.

– Амелия, постой тут. – Майкл с разворота ударил по лицу моего партнёра по танцам, подбежал Вальтер, их окружила толпа крепких качков. Один из них ударил Вальтера, и у того из кармана вывалились ключи от гидроцикла.

Подняла и ушла, за оборотней не волновалась, их не победить обычным людям.

Внутри все клокотало от злобы, они, значит, будут развлекаться, а я побоку? Буду ходить за ними, как комнатная собачка? Ну, уж нет!

Села в ближайшее такси, попросила ехать к пирсу. Добрались мы быстро, расплатившись с таксистом, я уже села на гидроцикл, когда увидела две мужские фигуры, бежавшие ко мне.

– А ну, стой! – зло кричал Вальтер. Честно сказать, стало страшно два разгневанных оборотня, это вам не шуточки.

Повернула ключ, скутер с ревом сорвался с места, сзади, вырвалась струя воды и окатила Майкла и Вальтера. Они отплевывались, злобно смотрели в мою сторону. Не удержалась, рассмеялась, только радость моя длилась недолго, сзади послышалось рев второго гироцикла, прибавила ходу. Подъехала к яхте, заглушила мотор, побежала в свою комнату.

– Амелия! Стой! Гадкая девчонка! – Вальтер почти догнал меня, успела захлопнуть дверь прямо перед его носом.

– Пошёл на хер! – храбро прокричала из укрытия. Я уже сняла мокрое платье, когда дверь распахнулась, от одного удара слетел замок.

– С ума сошёл? – Вальтер тяжело дышал, выглядел пугающе. Надвигался на меня, а я отступала, пока не запнулась о кровать и не упала. Майкл зашел следом и прикрыл дверь.

– Какого чёрта ты танцевала с этим придурком? – он навис надо мной, как коршун. Опасный, злой, так будоражил. Я в одном белье, он упирается коленом мне в промежность.

– А вы почему здесь? Как же Миранда и Николь? Справились уже? Удовлетворили по полной?

– Малыш, ты сейчас нарываешься! – перевернул меня, я оказалась на нём, между ног упирался набухший член, поерзала, сладкая истома охватила все тело. Он накинулся на мои губы, как дикий зверь, прислонился к моему лбу и прошептал:

– Прости, мы так перепугались, что ты разобьешься, – он так переживал за меня? Он положил меня на кровать. Они с Майклом поднялись.

– Я помню, не приставать, – сказал Вальтер. Я не хотела, чтобы они уходили. Они нужны мне оба.

– Стойте! – подошла и толкнула их на кровать. Сколько я еще буду сопротивляться? Они мои! Я просто возьму то, что принадлежит мне.

Я была обречена на провал с самого начала, и сколько бы ни убегала от судьбы, она все равно встаёт передо мной. Скрывалась всю жизнь, сбежала к отцу, ища защиты у того, кого долгое время ненавидела. Но все тщетно. Меня безудержно влечет к ним, я устала плыть против течения, бороться с ветряными мельницами. Страсть лишает воли и окрыляет одновременно, и я или взлечу в небо, или упаду в преисподнюю.

Встала между ними, коснулась сначала губ Майкла, дрожа всем телом, неуверенно, меня закрутил водоворот, настойчивые движения его языка, требовательные ласки, ожоги, что остаются от его сильных рук, дурманящий запах. Потом поцеловала Вальтера, он сдерживался из последних сил. Сняла лифчик, бросила на пол и с вызовом смотрела на них. Я так решила сама.

– Ох, черт, Амелия. – Вальтер приподнял тяжелую грудь, припал к одной, а Майкл к другой. Стон вырвался у меня, сметая последние стены морали, приличий. Возможно, это алкоголь побудил меня быть такой похотливой, может, я пожалею наутро, но не сейчас.

– Вы помните наш первый совместный сон? – спросила хриплым от желания голосом.

– Да. – ответил Майкл.

– Я хочу, чтобы было так же.

– Мы сами решим. – Майкл повалил меня на кровать, сполз на пол, потянул бедра на себя, порвал мои трусики. Провел по мокрым складочкам языком, ощущения ударом молнии пронзили меня, Вальтер сел рядом со мной, гладил вокруг соска, оттягивая, всасывал. Я извивалась, как на раскаленной сковородке от запредельного удовольствия. Когда до освобождения оставалось совсем немного, Майкл стянул шорты, напряженная головка упиралась в промежность.

– Уверена? – спросил он.

– Да. Сделай это уже.

Он резко вошел в меня, острая боль притупила желание. Мой крик потонул в поцелуе Вальтера. Майкл терзал грудь, влажными губами, жадные руки сжимали до боли попку, я видела, ему было тяжело сдержаться и хотелось продолжить. Так непривычно, мы словно слились в одно целое, я жаждала продолжения.

– Еще, прошу, – он ударил бедрами, работал ими, как сумасшедший.

– Держись за мою шею. – сказал Майкл властным, подчиняющим голосом. Сделала, как он просил, обвила его торс ногами, Майкл встал, всё ощущалось острее, но чего-то не хватало. Точнее, кого-то.

– Вальтер, иди к нам.

– Ты уверена, малышка?

– Да! – вскрикнула, Майкл вошёл особенно глубоко, задевая какие-то особенные точки. Напряглась, чувствуя палец Вальтера, во сне не было больно, но кто знает, как будет в реальности. Он осторожно входил, и когда я привыкла, и сама насаживалась на них, почувствовала член Вальтера. Стало страшно, но поворачивать назад не хотела. Хочу узнать, каково это быть с ними двумя.

Вальтер вошёл в меня медленно, я рычала, как зверь. То ли алкоголь действовал, как обезболивающее, то ли близость двух желанных мужчин, но боли практически не было. Они двигались медленно, в глазах Майкла видела страх, боязнь сделать мне больно и любовь, переполнявшую до краев, и это выводило мои чувства на новы уровень.

– Не жалейте меня, трахните, как вы того хотите. Вальтер выругался, рыча, задвигался во мне, а я поцеловала Майкла.

– Как хорошо, – простонала ему в рот, и он сорвался, яростно задвигал бедрами, кусал за шею, издавал такой волнующий, рокочущий стон, что меня подбрасывало на волнах наслаждения, как цунами меня накрыло оргазмом, билась в сладкой агонии. Вальтер в два толчка догнал меня, сжал до боли попку и с воплем: «Твою мать!» – изливался в меня. Майкл продолжал двигаться во мне, тело после оргазма не остыло, посылая сладкие импульсы удовольствия. Майкл впился в губы, кусал, терзал и задрожал всем телом, пульсировал во мне. Почувствовала невыносимую усталость и провалилась в темноту.

Утром открыла глаза, я лежала на кровати одна. Неужели мне всё это приснилось? Опять? Села на кровати и по острой боли поняла, это был не сон.

– Доброе утро, соня, – в каюту вошёл Майкл с подносом в руках.

– Мне не приснилось? Всё было?

– Да.

– Ох, черт! – скрутилась калачиком, пытаясь уменьшить боль.

– Тебе больно? – заботливо спросил Майкл, садясь рядом.

– А как ты думаешь? Мне словно два раскаленных прута вставили.

– Я за таблеткой!

На смену одному пришел Вальтер.

– Амелия?

– Уйди! – зарылась лицом в подушку.

– Прости, я не хотел, точнее не смог сдержаться. Ты так стонала, что у меня башню сорвало.

Он забрался ко мне под одеяло, целовал голые плечи, горячие руки гладили по животу, и боль ушла, на её место вернулось желание. Уж лучше оно.

– Вальтер! – терлась об его стояк голой попкой, он с силой сжал мою грудь.

– Амелия, потише, а то не сдержусь, – нагло распахнула ножки, горячие, шершавые руки гладили мокрые складочки, кружили вокруг клитора.

– Дай кончить – взмолилась, изнывая всем телом.

Он перевернул меня на спину, раскрыл ножки, смотрел ошалевшым взглядом на самое сокровенное место. Стало стыдно, попыталась свести ноги вместе, он не дал, крепко держал за попку. Горячее дыхание коснулось нежной кожи, он вылизывать меня с особенной страстью, всасывал, причмокивал.

– Какая ты вкусная, малышка, – извивалась под ним.

– Войди в меня, пожалуйста! – притянула его за волосы.

– Нет, тебе будет больно, – его язык проник внутрь, и это стало спусковым крючком. Взорвалась, стонала, кричала.

– Ну как? Тебе лучше? – спросил Вальтер, ложась рядом.

– Да, я нашла средство от боли: оргазм.

Уснула на груди Вальтера, под стук его сердца, сквозь сон слышала, как рядом ложился Майкл, прижалась к нему попкой, они поглаживали меня с двух сторон.

– Наша девочка. – Майкл поцеловал меня в плечо, Вальтер крепче прижимал к себе.

Я нашла свой инь-янь, и уже никому их не отдам. Всё равно, что это ненормально, неправильно, мы сами по себе неправильные, ошибка природы. И у нас такие же отношения.

Глава одиннадцатая

Проснулась в объятьях альфы и беты, с блаженной улыбкой потянулась, прислушалась к ощущениям. Сегодня ничего не болит.

– Привет, – прошептал Майкл. – Вальтер сказал, что тебе было плохо?

– Да, но сейчас все хорошо.

– Амелия. – обжег спину поцелуем. – Я так хочу тебя, – прикусил кожу, бешеные бабочки радостно запорхали в животе.

– Нет.

– Что? – он перевернул, навис надо мной, как коршун, губы плотно сжаты, лицо хмурое. – Тебе Вальтер нужен, что ли?

– Я не буду спать с вами.

– Амелия, если ты боишься, то во второй раз не будет боли.

– Нет, не поэтому, я могу забеременеть. Пока не поговорю с врачом, никакого секса, – отодвинула ошарашенного оборотня и слезла с кровати.

– Ты расхаживаешь передо мной голой и говоришь, что ничего не будет?! Амелия, это жестоко!

– Я так решила, – достала из шкафчика халат, надела и пошла в ванну. Включила воду, наслаждалась тем, как она течет по коже и совсем не заметила, что я здесь не одна. Дверь душевой открылась, зашёл Майкл. Мои щёки стали пунцовыми, когда увидела член, направленный на меня.

– Что ты делаешь? – спросила осипшим голосом, жадным взглядом смотрела на то, как он наливает гель для душа, ведёт руками по шее, круговыми движениями касается сосков, мое дыхание сбивается, я вспыхиваю, как спичка. Стон срывается с губ, глубокий, волнующий, прислоняюсь спиной к холодному кафелю, но даже это не помогает.

У Майкла лицо, как неприступная маска, лишь горящие глаза выдают возбуждение. Он направляет на меня струю воды, пена ползет по телу.

– Боже! – жгучее желание берёт в плен. Обводит твердый сосок, прижимаясь ко мне всем телом, проникает в рот языком, завоевывает, подчиняет. Провожу пальцами по его груди, рука сама тянется к крепкому мужскому достоинству. Такая нежная плоть, со страстью первооткрывателя провожу рукой, он прикусывает губу, впивается в шею жгучим, сводящим с ума поцелуем, проводит языком, собирая капельки воды. Тело прошивает электрическими разрядами, и когда я готова сдаться на милость своего мучителя и позволить ему делать со мной то, что он хочет, Майкл целует в лоб и выходит.

– Нет, так нет, – заворачивает меня в махровое полотенце, которое сейчас кажется наждачкой. Он отплатил мне той же монетой!

– Сегодня идём к врачу, я договорился. Он сделает тебе противозачаточную инъекцию, и ты уже не отвертишься. Я буду брать тебя столько раз, сколько захочу, – его глаза горят, как два огня, голос глубокий, волнующий. И после этого он просто разворачивается, и, хлопнув дверью, уходит. Похоже, это было пыткой для нас обоих.

***

Мы сидим на палубе, откинувшись на кресло, пя одставила лицо под ласковые теплые лучи солнца.

– Амелия, почему ты не хочешь ребёнка? – я напряглась.

– Что? – удивляется Вальтер.

– Вы же знаете, что переживает ребенок-оборотень? Я не хочу таких мучений для своего малыша.

– Это, конечно, тяжело, но все оборотни проходят первое обращение.

– Это моё решение! И я его не изменю. У меня не будет детей. Никогда!

– Зачем так категорично? – спросил Вальтер.

– Тебе что, ребёнок нужен, что ли? – усмехнулась.

– Раньше думал, что нет. А теперь хочу нашего общего ребенка.

Слова болью отдаются в сердце. Я вспомнила Анечку, и мне бы хотелось такую малышку, чтобы в ней были черты Вальтера или Майкла. Но я как представлю, на какие муки обреку своего ребёнка, становится страшно, я не переживу.

– Если действительно нужен ребёнок, то тебе стоит поискать другую, – горькая ревность охватывает меня. Найдется другая, не с такими заморочками, которая с радостью подарит ему малыша.

– Я не хочу ребенка от другой. Мне нужен ребёнок от тебя, – отвернулась, глаза щипали слезы, было проще, когда думала, что у нас просто секс, но ему нужно больше, а я не смогу это дать.

– Амелия, – повернулась, встретилась с ласковым взглядом Вальтера. – Будет так, как ты захочешь, надеюсь, что ты передумаешь.

Майклу позвонили, он отошел в сторону, с кем-то долго разговаривал, вернулся погрустневший.

– За мной вертолёт прилетит, я не смогу с вами пойти, – впился в мои губы больным поцелуем. – Я вернусь, вечером, не ложись спать.

Майкл уехал на гидроцикле, я с Вальтером, села на другой. Забралась руками под футболку, провела руками по мышцам живота, прижимаясь к нему ближе, ощущая поджарое тело. Потом спустилась ниже, нашла цель, игриво поглаживала бугор.

– Чёрт, Амелия, мы так разобьемся, – ерзала на сиденье, полоска трусиков врезалась в кожу, распаляя сильнее.

Мне нравится, как он реагирует на мои прикосновения, я желанна сразу двум самым лучшим мужчинам.

Добрались до больницы. Я сидела в коридоре, ожидая вызова врача. Вальтер зашел в кабинет договаривался, чтобы меня приняли. Оттуда вышел злой.

– Что случилось? – спросила его.

– Там мужчина! – возмутился.

– Может, к другому сходим?

– В этой больнице только одни мужики!

– И что здесь такого?

– Я не позволю, чтобы на тебя смотрел какой-то мужлан!

– А, как же Майкл?

– Это другое! – оказывается, мой Вальтер жутко ревнивый и страшный собственник.

– Но мне нужен врач. Или тебя устроят презервативы?

Угроза возымела свое действие.

– Хорошо. Но к этому не пойдём, я найду какого-нибудь престарелого дедушку.

Вальтер нашел заведующего отделением, который подходил под его требование. Мужчина лет шестидесяти, в толстых очках, упитанный. Он долго осматривал меня, расспрашивал. Потом сделал противозачаточную инъекцию.

– И как скоро подействует укол? – спросила у доктора.

– Сразу.

– И я могу… – покраснела не знала, как продолжить. Доктор понял причину моего смущения.

– Вы можете вступать в половые отношения, не боясь нежелательной беременности. – поблагодарила врача, вышла из кабинета.

– Что сказал доктор? Как быстро подействует?

– Сказал, что сразу.

– Ммм, – он притянул меня к себе, – у меня карт-бланш на все действия?

– Да. – Вальтер потянулся ко мне губами. Остановила его.

– Не здесь же!

– Хорошо, где здесь ближайшая гостиница? – он схватил меня за руку и потащил к выходу, я едва поспевала за ним.

– Сегодня ты будешь только моя!

– Звучит угрожающе.

– Ты права. – остановился и прошептал на ухо. – Готовься, затрахаю тебя, малышка.

Мы шли в номер, с каждым шагом напряжение возрастало, сердце стучало где-то в ушах. Войдя в комнату, Вальтер с порога накинулся на меня, впился в губы, придавил к стене, рука скользила по телу, выбивая из меня шумный выдох, мне не хватало кислорода. Он на минуту прервал страстную прелюдию, снял с меня платье, бюстгальтер я не надела. Под его взглядом, соски больно напряглись, подхватив на руки, посадил на кровать. Зачарованно смотрела, как он избавляется от футболки, как напрягаются бицепсы. Мой взгляд ползёт по кубикам, он не торопится, позволяет запомнить его образ.

Мой рот рядом с его ширинкой и даже плотная ткань джинсов не может скрыть его желание. Это так порочно и так возбуждающе. Во рту пересохло, я облизываю губы. Он запускает в волосы руки, чуть подталкивая вперед мою голову, и я решаюсь, опускаюсь на колени, расстегивая ремень, смотрю в его глаза. Взгляд Вальтера гипнотизируют, хочу сделать ему приятно, но трушу. Пальцы трясутся, я выдыхаю, пытаясь унять дрожь предвкушения и… Желания?

– Смелее, Амелия. – подбадривает Вальтер, и я стягиваю джинсы вместе с боксерами. Член пружинит перед лицом, осторожно касаюсь языком, пробуя на вкус, он выдыхает, ворошит мои волосы. И я решаюсь, беру в рот, двигаю головой, играя языком. Вальтер срывается, наматывает волосы на кулак, вбивается в рот, мой зверь рычит, смотрю в осоловелые от желания глаза и выключается последний тумблер.

– Моя… – бессвязно шепчет он продолжает двигаться во мне. Желание тяжестью оседает внизу живота. Хочу чувствовать его везде. Сделав пару толчков, изливается в меня, продолжая держать за волосы, и мне ничего не остаётся, как проглотить солоноватую жидкость.

– Сука! Как хорошо! – его глаза закатываются от удовольствия, он запрокидывает голову. Из моих глаз текут слёзы, меня потряхивает от возбуждения. Он поднимает меня на дрожащие ноги и страстно целует, укладывает на кровать, снимает напрочь мокрые трусики.

– Моя очередь. – по-хулигански улыбнувшись, ныряет между ног, собирая росу языком, проникает внутрь. Меня корежит на кровати, стон вибрацией вырывается изо рта, хватаю за жесткие волосы, двигаю бедрами навстречу, как он это делал несколько минут назад. Его стоны заводят сильнее, я на краю пропасти, готова нырнуть в неё с головой, но Вальтер не позволяет.

– Не так быстро, малышка. Я слишком долго этого ждал. – поднимает мои ноги кверху.

– Ты только что кончил, – удивляюсь его ненасытности.

– Твои стоны мне сорвали башню, – проводит горячей головкой по чувствительным губками. Я обезумеваю от желания.

– Трахни меня, – молю я, двигая бедрами.

– Как скажешь, – резкий толчок, и он во мне.

– Охуительно! – простонал он и подвигал бедрами, закручивая во мне пружину.

– Вальтер! Не мучай меня! – я готова умолять. Он двигается, наращивает темп, пошлые шлепки бёдер, наши стоны наполняют комнату, он покусывает сосок, и я опять на грани, готова упасть в порочную пропасть. Но он опять не даёт, выходит из меня. Я так зла, готова его покусать.

– Я тебя убью! – на мою угрозу наглец только рассмеялся, перевернул на живот и вошел на полную длину. Так еще острее и глубже. Моя попка задрана вверх, я опираюсь на локти, от каждого толчка соски трутся о кровать. Я готова кончить, но тут хлопает дверь и заходит Майкл.

– О! Я как раз вовремя! – я дергаюсь, хочу слезть с Вальтера, но он мне не даёт, больно впивается пальцами в мой зад и шевелит бедрами. Я стону, мне пофиг, пусть только даст закончить.

Майкл в костюме, что невероятно ему идёт, встает рядом. Дежавю! Я хочу его попробовать. Расстегивает рубашку и брюки, вижу, он тоже этого хочет.

– Я уже обучил нашу Амелию, у неё талант, такой обалденный минет, – говорит Вальтер.

– Да? – Майкл сглатывает, в моем рту тоже скапливается слюна и я беру его. То, чего мне так не хватало, их двоих.

Майкл быстро, еще быстрее двигается. Два таких разных и обалденных оборотня, и оба в моей власти. Мы доходим до пика вместе, они одновременно заполняют меня с двух сторон, трясусь в запредельном, долгожданном оргазме, теряю себя, разлетаясь на атомы и со страстью слизываю последние капли с члена Майкла. Без сил падаю на кровать, думая, что можно расслабиться, и это конец, но нет.

Майкл несет меня в душ, переглянувшись с Вальтером, кивает головой, чтобы тот следовал за нами.

В душе они моют меня в четыре руки. Эти неугомонные опять готовы и я, похоже, не против.

– А девочка-то вошла во вкус. – улыбается Вальтер. Они по очереди целуют меня, насилуют рот языком, пальцы проникают сразу в две дырочки и всё повторяется снова.

Я сбилась, считая оргазмы, и кто сколько раз поимел меня. Последний раз это было на кровати, верхом на Майкле, Вальтер брал меня сзади. Я теряла рассудок, твердила, как умалишенная, что люблю их, и провалилась в небытие, изможденная и удовлетворенная.

Утром, как обычно, проснулась в объятиях любимых мужчин, с нежностью смотрела на лицо Вальтера, Майкл крепче сжал руку, которой обнимал грудь.

Я так счастлива рядом с ними, но надо как-то возвращаться в реальность и рассказать всё родителям.

«Нет, я ни за какие коврижки не расстанусь со своими мальчиками» – думала я, но жизнь странная штука, и она может заставить тебя отказаться от изначального плана.

Дверь в номер приоткрылась, натянув покрывало на грудь, ошарашенно смотрела, как номер заполняют оборотни, где-то человек двадцать. Последним вошёл отец.

Я лежу в кровати, голая, вместе с двумя мужчинами. Тут не надо быть семь пядей во лбу, чтобы сложить два и два.

– Здравствуй, дочка, – от такого приветствия похолодела.

– Привет, пап.

Вальтер и Майкл проснулись, сели на кровати. Вальтер потер глаза, видимо, не верил своему «счастью», так неожиданно представиться отцу девушки, с которой спишь, притом, не один. Майкл выглядел более спокойным, не торопясь встал, надел джинсы. Отец был на пределе, сжимал кулаки, играя желваками, был готов растерзать его. Господи, что сейчас будет?

– Доброе утро, Виктор, – его голос спокоен, но я вижу, как он напряжен, готов кинуться на мою защиту, но силы неравны. Во-первых, папа сам Альфа, более опытный, во-вторых, вокруг нас стоят кучей оборотни, сильные, других отец не держал бы возле себя. Как в калейдоскопе вижу лицо Артёма, в его взгляде жалость и боязнь. Только за что? За мою поруганную честь или за моих мальчиков? Не могу разобраться в ощущениях, в настроении отца. Меня сжигает стыд, пошлые улыбочки приспешников отца окончательно вгоняют в краску.

Закрепив покрывало на груди встаю с кровати, с намерением поздороваться с папой. Майкл задвигает меня за спину. Он всерьез решил противостоять такой толпе? Сумасшедший? Вальтер стоял по другую сторону кровати, но, оценив обстановку, перепрыгнул в один прыжок кровать королевских размеров и теперь меня защищали уже две фигуры. В щелку между двумя могучими спинами, видела, как рыпались отцовы оборотни, но Виктор подал знак, и они остановились, смиренно смотрели на альфу.

– Какими судьбами в моей стране? – спросил Майкл, скрещивая руки на груди.

– А разве нет повода? Амелия, дочка, иди, поздоровайся с папой. – опустив голову, обошла защитников, Вальтер поймал за руку.

– Не ходи! – в его голосе столько тоски. Ободряюще улыбнулась ему.

– Всё хорошо. Он мой отец, он не причинит мне вред, – наверное. Вальтер нехотя отпустил руку, я смущённо улыбнулась отцу.

– Привет, папа. Зачем ты здесь? Я же сказала, что всё хорошо. Я здесь по своей воле, – хотела бы, давно сбежала. Я сделала выбор, я остаюсь с любимыми мужчинами, я готова к диалогу, если даже отец не примет мой выбор, останусь с ними вопреки всему.

Он ласково провел по щеке, но в глазах не было любви и нежности, там плескалась злость.

– То есть, ты хочешь сказать, что по своей воле трахалась с двумя мужиками? – разозлилась. Как он может разговаривать со мной в таком тоне? Я не его фаворитка, подчиняться не собираюсь!

– Да! – с вызовом посмотрела на отца. – И мне было хорошо, я остаюсь ними!

– Ты готова раздвинуть ножки перед альфой, притом, что знаешь о том, что мы враждуем? И подставлять рот и зад его бете? – он буквально рычал, но я не собиралась прогибаться. – Не знаю, в какой это было последовательности.

– По-разному, тебе нужны подробности? Хорошо, я расскажу, раз ты настаиваешь! – продолжила издевательским тоном. – С чего начать? Как они трахали меня в душе или имели на кровати?

– Заткнись! – шипел Виктор. – Ты же понесешь от Майкла или от Вальтера, не знаю, кто из них может быть хуже в роли отца. – Понесу? Я сука что ли?

– Не принесу, – с сарказмом в голосе ответила отцу, – я предохраняюсь! У меня не будет детей.

– Что?! Так это всё ради секса? – не поймешь его, то боится, что забеременею, а когда говорю, что нечего опасаться, бесится еще больше.

– Нет, я люблю их обоих, – не заметила, как отец рассвирепел.

– Шлюха! – он наотмашь ударил меня, так сильно, что я упала на пол, прижала руку к горящей щеке, глаза щипало от слез.

Первым зарычал Вальтер, кинулся на отца, дорогу ему преградили приспешники папы. Мои мужчины откидывали оборотней одного за другим, расчищая дорогу ко мне. Я соскочила, и наотмашь била оборотней, с ужасом смотрела, как моих мальчиков, завалили на пол. Майкл и Вальтер сопротивлялись, пытались вырваться, но не получалось. Их подняли на ноги и застегнули наручники, они были сделаны из особого материала и сдерживали силу оборотней, делая их беспомощными.

– Отпусти её! – рычал Майкл. – Она наша теперь! Мы позаботимся о ней.

– Уверен, что она ваша? – отец улыбался. Я с криком отшвырнула очередного оборотня. И тут дорогу преградил Артём, на него не поднималась рука. Мы с ним подружились, пока я жила у отца.

– Пусти! – угрожающе прошептала. – Я не рабыня! Ты, отец, не можешь мне приказывать.

– Ты так считаешь? – отец победоносно улыбнулась. Мне это нравилось всё меньше и меньше, его глаза вспыхнули.

– На колени! – приказал мне, я чувствовала, что часть меня готова подчиниться. Меня ломало, словно во мне боролись две сущности.

– Никогда! – ответила я, голова жутко болела, по лбу бежал пот. Что за ерунда? Это отец так действует на меня?

– На колени! – с нажимом приказал он. Тело выворачивало, скручивало, словно меня прогоняли через мясорубку. Я не выдержала, опустилась на ноги, тяжело дышала, упиралась руками в пол, пыталась восстановить дыхание.

– Что это? – спросила отца. – Он подошёл, приподнял за подбородок.

– Ты же приняла крещение, ты в моей власти. А как, ты думаешь, вожак управляет стаей?

– Я не понимаю, я только добычу принесла. Как из-за этого я подчиняюсь против воли?

– Это же ритуал, считай, что ты дала клятву и не в силах ослушаться меня.

– Почему мне не объяснили это? – бросила злобный взгляд на Артёма, он опустил глаза.

– Предатель! – выплюнула. – Я думала, ты мне друг! Расскажи ты это, я бы ни за что не пошла на крещение!

– Прости, Амелия.

– Плевать! Отец, – произнесла молящимся голосом, вглядываясь во властное лицо. – Я люблю их, позволь сделать мне свой выбор?

– Амелия, почему ты мне не рассказала? – спрашивал Майкл. – Я бы нашёл выход.

– Я не считала это важным.

– Что ты хочешь со мной сделать? – обратилась к отцу. – Убьёшь меня? – безжизненно произнесла я, понимая, что так может случиться.

– Смеёшься? Я так долго ждал наследника, вряд ли у меня получится ещё раз, так что у меня большие планы на счет тебя.

– Я что, вложение какое-то? Тебя не интересуют мои желания, мысли?

– Нет, – честно ответил отец. Я выдам тебя замуж.

– Что? Я лучше сдохну! Этого не будет никогда! – пусть меня выворачивает от взгляда альфы, я лучше буду корчиться от боли, чем позволю дотронуться до себя другому.

– A-а-а! – закричал Майкл, пытаясь вырваться, дал кому-то по голове, но восстание подавили. Вальтер тоже зарядил кому-то, но безуспешно. Обливаясь слезами, смотрела на любимых, которые стояли на коленях, сломленные, не в силах противостоять.

– Господин? – спросил один из оборотней, ожидая распоряжения альфы.

– Ты дашь мне сейчас слово, что выйдешь замуж.

– И не подумаю! Ну, давай! Сверкни своим фирменным взглядом! Я перегрызу глотку любому, кто посмеет до меня дотронуться! – вот так! Выкуси, папочка! Я на коленях, но не сломлена, сдохну, но с гордо поднятой головой.

Зато умру не зря, буду знать, что такое любовь и страсть.

– Я люблю вас! – повернувшись, сказала моим мальчикам. Всё, я готова к смерти. Они зарычали, понимая, что это прощание.

– Я же сказал, что не убью тебя, – жестко произнес отец. – Ты дашь мне слово, или прямо сейчас я убью их, одного за другим, очень медленно, – ужас сковал меня, я готова к смерти, но не могу допустить, чтобы пострадал кто-то из моих мужчин.

– Нет, пожалуйста! – с надрывом говорила я, обливаясь слезами. – Обещаю, что не буду с ними видеться и буду слушаться. Не заставляй меня выходить за другого, – как быстро он сломал мою нерушимую волю. Плевать! Какая гордость?! Когда речь идёт о жизни любимых.

– Пообещай, что выйдешь замуж за Артёма.

– Что?! – Артём выглядел удивленным, ему не нравилась такая перспектива.

– У него же невеста? – пыталась найти доводы и разубедить отца.

– Ничего, я прикажу, и он бросит её. Я заметил, вы неплохо общались, и ребёнка он тебе сделает, наш род должен продолжаться.

– Ты чудовище!

– Альфе порой приходится быть жестоким. Ну, Амелия! – с нажимом сказала он. – Клянись!

Я перебирала в уме, как отговорить его, заставить изменить решение.

– Егор, давай, – приказал отец. Огромный шкаф в одно движение сломал ноги Майкла, потом Вальтера, они не кричали, стиснув зубы, терпели боль. Был крик, к ужасу поняла, что это мой.

Чертов ублюдок, а не папочка! Как я поддалась на все его ласковые речи? Ведь изначально я знала, что он такой, но Виктор сделал маму счастливой, и я всё забыла, думала, мы стали семьей.

– Нет, пожалуйста! – сердце резала боль, взгляд альфы ничто по сравнению с теми муками, что я испытывала сейчас.

Вчера я целовала каждый миллиметр их тел, сжимала сильные ноги, из которых теперь торчат кости.

– Клянись! – Виктор рычал, он ведь не привык, что ему перечат.

– Егор! Оторви им головы, – с такими повреждениями не выжить, ни одна регенерация не поможет.

– Нет, клянусь! Клянусь! Не нужно! – вот и сломали меня окончательно. Я так боялась Майкла и Вальтера, а надо было отца.

– Амелия, не смей! – сквозь зубы прорычал Вальтер, превозмогая боль.

– Позволь, я попрощаюсь с ними. Прошу.

– Хорошо, – смилостивился отец. Я подлетела, как подкошенная упала на колени перед Майклом.

– Ты не должна…

– Тсс, молчи, хочу запомнить твой поцелуй, твой вкус, впитать в кожу твой запах.

Я впилась в его губы.

«В последний раз, глаза, глядите; руки, обнимайте. Вы, губы, жизни двери, поцелуем скрепите договор с корыстной смертью!» Или как там у классика? Пью за любовь мою горький прощальный поцелуй.

Майкл издал стон раненого зверя, солёные слёзы заползали в рот, смешиваясь с ядовитым поцелуем. Прощальным. Нехотя оторвалась от него, поцеловала Вальтера с не меньшей страстью. Я живу этими мгновениями, знаю, счастья больше не будет, это последние секунды, когда я что-то чувствую. Я жадно выпивала его губами, впитывала каждое вздох, эмоцию. Меня жёстко оторвали от Вальтера, взвалив на плечо, понесли к выходу.

Мы шли по коридорам, ещё вчера здесь меня терзала масса эмоций, сейчас оглушала невыносимая боль.

Когда мы зашли в лифт, раздался волчий вой, полный боли и отчаяния, разрывая сердце на куски.

Нет, это не конец, я должна найти выход из ситуации. Есть же мама! И у неё огромное влияние на отца. В душе, как цветок в пустыне, возрождалась надежда, что не всё ещё потеряно. И у меня есть шанс на счастье.

Глава двенадцатая

Вальтер

Чувствую себя беспомощным, не смог защитить ни любимую женщину, ни друга. Я просто сошел с ума от девчонки, потерял рассудок, раз не взял охрану. Не думал о том, что Виктор в любом случае будет искать и не позволит своей единственной дочери остаться с нами. Завыл от бессилия, боль в ноге не так беспокоила, как душевная мука.

– Что скулишь, сопли подотри! – рычал Майкл.

– Ты что, не понимаешь? Он сейчас увезёт Амелию, а в его стране нам близко не подойти к ней. Она выйдет за этого говнюка. Альфа прикажет, и он возьмет её силой. Ему же внуки нужны! – в глазах потемнело, воображение рисовало страшную картинку.

– Заткнись! – Майкл оценил перспективу, скрипнул зубами, в глазах ярость. – Пусть только попробует, я ему хотелку оторву, – он, сжимая зубы, подполз к тумбочке, на которой лежал мобильник.

– Набрать номер, Сергей. – Майкл вызвал нашего помощника.

– Да. – ответил грубый голос в трубке.

– Серый, дуй в гостиницу, на нас Виктор напал, болгарку возьми, наручники распилить нужно.

– Твою мать! Я же говорил, что нельзя без охраны!

– Нотации почитаешь потом, заботливая мамочка.

Майкл лёг на пол, перья от порванной подушки поднялись в воздух и плавно опускались на лицо. Удивляюсь его способности думать здраво даже в стрессовой ситуации.

– Что будем делать?

– Воевать, что ещё? Договориться с Виктором не получится.

– Тиран хуёв!

Серый с охраной прибыли через пятнадцать минут. Передвинув солнцезащитные очки на лоб, посмотрел на разгромленный номер, присвистнул.

– Кончай любоваться! Наручники сними! – приказал Майкл.

Нас освободили, я вправил кость, от боли искры заплясали перед глазами. Майкл перетянул ногу разорванной футболкой.

– Вам в больницу нужно. – Серый сочувственно смотрел на наши повреждения.

– Обойдёмся, заживёт, как на собаке.

– Девчонка хоть того стоила? – продолжал расспросы Сергей.

– Не твоего ума дело! – произнес угрожающе-холодным тоном. Я-то помню, как он пялился на Амелию там на рынке.

Майкл, опираясь на поломанную кровать встал, похромал к выходу.

– Серый, разберись тут. Возмести убытки, потом собирай народ в моем особняке. Дело есть.

– Отвечать будем? – Сергей напрягся, понимая, что не будет просто.

– Я что? Груша для битья? В прошлый раз я виноват был, в этот не чувствую угрызений совести. Амелия сама сделала выбор!

– Хорошо сосёт то? – Серый мерзко заржал. Глаза Майкла вспыхнули, он сжал кулаки, но не успел. Я со всей дури ударил его.

– Захлопни пасть, придурок! – он стер кровь с разбитой губы.

– Ай! Какой нервный стал, раньше всё про своих шлюх рассказывал.

– Она не шлюха!

– Всё молчу, молчу. – Серый примирительно поднял руки. – Понял.

Мы вернулись на яхту, бродил по ее каюте, как одержимый, перебирал вещи, и вырубился в её кровати, обняв подушку, вдыхая запах Амелии.

По приезду на наш остров, съездил домой, привел себя в порядок. К особняку Майкла подъехал первым, зашёл в его кабинет. Он нахмурился, перечитывая что-то в интернете.

– Какие планы? Долго мы будем сидеть и ничего не делать? – меня корежило, от одной мысли, что этот телёнок Артём тянет руки к моей… к нашей Амелии.

– Мы не можем действовать с кондачка. У Виктора много людей, боюсь, мы не справимся своими силами.

– Сдаешься, даже не попробовав побороться за нее? – повысил голос.

– Нет, успокойся, но, если мы там все поляжем, спасать Амелию будет некому.

К дому подъехали машины, и скоро большой кабинет заполнили оборотни.

– Здесь все, кто был близко, – отчитался Серый.

Майкл толкнул речь о том, что пора постоять за нашу стаю и попросил помочь. Он не хотел насильно заставлять людей, понимал, что многие полягут.

– Я с вами! – первым высказался Сергей. – Но нам не одержать победу над Виктором, у него самая древняя стая, его люди ходят, как по струнке, и если Альфа прикажет, они пожертвуют жизнью ради него.

– Поэтому я буду просить других вожаков присоединиться к нам.

– Так они и согласятся! – сомневался Сергей.

– Как я с ними договорюсь, не твоего ума дело. Я беру это на себя, у меня есть, что им предложить.

Ночевал у Майкла, обсуждали, как лучше попасть в резиденцию Виктора.

– Будем убивать или просто выводить из строя? Они же оборотни, такие же, как и мы, верные своему вожаку?

– Посмотрим по обстоятельствам. – буркнул Майкл.

***

Грёбаный месяц мы собирали армию. В итоге нам согласились помочь двенадцать вожаков. У всех была своя причина, многих достал Виктор, он считал себя самым сильным и непобедимым.

Я лежал на берегу моря, смотрел на полную Луну. Завтра все начнется.

– Держись малышка, скоро мы будем вместе, – шептал, в надежде, что ветер донесет слова до Амелии. Уснул под шум волн.

Мне снился дивный сон, моя девочка подо мной, такая аппетитная и голая. Она изменилась: грудь стала больше, взгляд мудрее, спокойнее. Я знал, это не просто сон, мы смотрим его вместе.

– Завтра придём за тобой, – взял сосок в рот, дурел от возбуждения. – Я так скучал по тебе.

– Вальтер, – она встревожена, смотрю в жёлто-зелёные глаза. – У меня новость, очень важная.

– Потом всё расскажешь, я так хочу оказаться в тебе.

Вдруг она рассеялась, как дымка. В реальности меня кто-то тряс за плечо. Открыв глаза, увидел Майкла. Застонал.

– Ты такой сон прервал! Я был с ней! – он сел рядом со мной на песок.

– А мне последнее время не снятся сны. Я просто проваливаюсь в пустоту и всё.

– Волнуешься?

– Да, хоть бы это всё было не зря.

***

Амелия

Мы едем в аэропорт, я ищу способ, чтобы сбежать, но это невозможно. Впереди меня идёт отец, вокруг оборотни. Сердце обливается кровавыми слезами.

Меня раздражает Артём. Его инфантилизм, бесят его рыжие волосы, покорный взгляд, он даже не думает возражать альфе. А мне-то, сволочь, сказки напевал, как он любит свою невесту, как скучает по ней, что она карьеристка, целеустремлённая, его гордость. Разве это любовь? Он готов отказаться от неё, потому что так захотел альфа. Артём даже не пытался сопротивляться, и мне рассказывает про наши неправильные отношения? Мы хотя бы боролись, я до сих пор не теряю надежду изменить судьбу.

В самолёте сажусь у окна, демонстративно не разговариваю с отцом. Боюсь, если сейчас открою рот, то много чего могу сказать. А вдруг он решит начать войну против моих мальчиков? Я не сомневаюсь, они у меня сильные и опытные, но отец старше, в его стае армия оборотней. Они тупо количеством возьмут. А Вальтер и Майкл не должны пострадать. Артём хочет сесть в другом ряду, но отец кивает в мою сторону и тот послушно занимает место рядом со мной.

– Амелия, может, тебе принести выпить? Или хочешь что-нибудь съесть?

Молчу. Бесит он сам, и голос его раздражает. Как представлю его в роли своего мужчины, аж передергивает.

– Ты слышишь? – положил руку мне на коленку. Тактильный контакт налаживает? Повернувшись, проклинаю его взглядом, если бы могла, то испепелила бы.

– Убрал руку, не то сломаю, – прошипела сквозь зубы. Скрестила руки и ноги.

– Как вы мне внуков делать будете? – спрашивает Виктор.

– Ты же его выбрал? Может, вы сами как-нибудь разберётесь между собой? В пробирке состряпай себе внука, раз самому слабó обзавестись потомством, – меня всё раздражает. Чувство страха потеряно. Самолет набрал скорость и взлетел вверх, значит, мы далеко от Вальтера и Майкла, они в безопасности. Хочется сделать Виктору побольнее, как он мне, а это у него самый большой комплекс.

– Ты не забывай, с кем разговариваешь! – негодует отец. А я наслаждаюсь. Не нравится ему?

– Даже если бы захотела забыть, не смогла. Деспот самовлюбленный! Я ещё посмотрю, что на это скажет мама.

– Она согласится со мной.

– Посмотрим.

Я опять в России, холодпробирает до костей, душой рвусь назад, но послушно иду следом за отцом.

Мы приезжаем в дом, стены которого кажутся теперь тюрьмой. Вокруг забора ходит много охраны, не убежать.

В доме нас встречает Аня. Вот кого я действительно рада видеть. Она виснет у меня на шее.

– Ты куда пропала? Я соскучилась!

– Ты ж моё солнышко! – целую нежную щёчку, обнимаю.

– Папа! – она тянет руки к Виктору, тот млеет. Девчонка крепко засела у него в сердце. Может, не такой он и непробиваемый?

– Дочка! – мама выбегает, обнимает меня. – Ты не пострадала? Что с тобой сделали эти уроды?

– Мам, они не такие! Я же тебе сказала, что я уехала по своей воле.

– Дорогая, не здесь, – говорит Виктор. – Попроси кого-нибудь присмотреть за Анечкой, у нас будет серьёзный разговор.

– Может, дашь отдохнуть с дороги? – ясно о чём хочет поговорить отец, но я надеюсь объясниться с мамой один на один, отец может представить всё в неприглядном виде.

– Нет. Снимай куртку и приходи в мой кабинет, – не вышло.

Разделась, зашла к отцу, по маминой напряженной спине поняла, она всё знает.

– Мама?

– Как ты могла, Амелия? Это же уму непостижимо! Двое мужчин! Одновременно! Это аморально! Не думала, что вырастила такую распутницу!

– Спелись, – перевожу взгляд с одного на другую. – Я же не лезу к вам в койку? И вы мне говорите про мораль? Да отец где только тебя не имел!

– Амелия! – одергивает меня отец, но я не обращаю на него внимания.

– Что-то тогда ты не заботилась о благочестии. Не спрашивала, а вправду ли он бросил свою фаворитку или завел новую?

– Ты знаешь, я никого к себе ни подпускала после отца. Хотя за мной ухаживали мужчины. Вспомни хотя бы этого рыбака.

– Погоди, милая, – нарочито спокойным голосом начал отец. – Что ещё за рыбак?

– Виктор, это к делу не относятся.

– Серьёзно? Что за хмырь? – кажется, у родителей свои разборки начались, и им совсем не до меня.

– Ты, значит, не хотела ни с кем встречаться, а меня заставляешь? Это жестоко, мам! Мы всегда были вместе, всю жизнь, держались друг за друга. Но тут появилась твоя любовь, и дочь уже не нужна? Тебя волнуют только его желания. Я сюда летела в надежде, что ты встанешь на мою сторону. Я люблю их двоих! Одинаково! И если ко мне в спальню зайдёт Артём, будь уверена, отгрызу ему то, чем он решил делать вам внуков!

Выскочила из кабинета, как ошпаренная, последняя надежда рухнула. Я теперь одна, поддержать меня некому. Но я не сдамся.

Прошло уже две недели, и я схожу с ума. Скачки настроения замучили меня, родителей и всех окружающих.

Я гуляю по лесу, не могу уйти далеко, за мной следуют два охранника. От них такой противный тошнотворный запах, желчь подкатила к горлу.

– Отойдите, – взмолилась, – хоть на метр, меня от вас… – не успела договорить, продемонстрировала свой завтрак. Голова кружилась, перед глазами все плыло. Второй, который не Егор, попробовал ко мне приблизиться, но я выставила руки вперед.

– Нет, я лучше вернусь, что-то мне нехорошо.

Быстрым шагом направилась в сторону дома. Войдя во двор, увидела Виктора, он стоял на балконе, на нём белый свитер, мама связала, в руках кружка кофе. Мы встретились взглядом.

– Ненавижу! – прошептала я, он только ухмыльнулся.

– Эй, малышка, Амелия, – окликнул Егор, – а ты, часом, не залетела? Долго тебя драли эти оборотни? Соскучилась по сексу, так я могу помочь, если что, – что, бля?! Он и так бесил меня, а теперь я вышла из себя. В последнее время совсем себя не контролирую.

Подошла к нему близко, соблазнительно улыбнулась, он поверил, сверкал самодовольной улыбкой. Провела рукой по толстой перекаченной шее, он приблизился ко мне губами.

– Знаешь…

– Что, крошка, – голос его хриплый, взгляд похотливый, – помочь тебе?

– Никогда! Я не буду спать с таким псом, как ты! Твоё дело служить, мне и моему отцу, поэтому… На колени! – ударила со всей дури по коленной чашечке, кость вылезла, оттягивая спортивные штаны, потом по второй. – Это тебе за моих мужчин.

Он заорал, из глаз побежали слёзы, второй с опаской смотрел на меня. Подняла голову, встретилась взглядом с отцом, Виктор довольно улыбался, я бы даже сказала, что он гордился мной.

– Ты точно моя дочь! Мы так похожи… Помоги Егору, – попросил он второго охранника.

В свою комнату я буквально влетела. Я похожа на него? На жестокого тирана? Ну да, я ведь даже не чувствую угрызений совести. Гнев обуял меня, выкручивал тело, я не хочу быть такой же, не хочу иметь ничего общего с отцом.

С криком запустила лампу в стену.

– Дочка, что с тобой? – мама выглядела обеспокоенной.

– Таким как он, нельзя иметь детей! Я такой же монстр, как и Виктор! – голова кружилась, перед глазами плясали яркие огоньки.

– Не говори так, – мама поджала губы, – Виктор хороший, заботливый, – уговаривала меня мама. Она опять заступается за отца.

– Хороший?! – запустила руки в волосы, пытаясь остановить головокружение. – Да он меня чуть не убил своим альфа-взглядом! Он решил всё за меня! У меня никогда не будет детей! Никогда! И вы не имеете права за меня все решать, я самостоятельная, совершеннолетняя!

– Амелия…

Дальше я не слышала, перед глазами потемнело, и я упала на пол. Иногда приходила в сознание, видела возле себя встревоженную маму. Потом в нос ударил резкий запах нашатыря.

Очнулась, возле моей кровати сидел врач, испугавшись, отползала от него.

– Не бойся, дочка, – успокаивала мама, – это личный доктор Виктора. Он в курсе вашей особенности.

– Что со мной? – спросила у доктора.

– У меня есть предположение на этот счёт, но надо проверить, – он протянул мне прибор, похожий на градусник.

– Это тест на беременность, – пояснил врач.

– Зачем он мне? У меня не может быть детей, я сделала противозачаточный укол.

– Ваша мама сказала, что у вас были интимные отношения.

– Да, – покраснела.

– Тогда пройдите, сдайте анализ мочи, – он передал прозрачную баночку.

– Хорошо, доктор, но мы зря теряем время.

«Это не может случиться, всё это ерунда.» Уговаривала саму себя.

А вдруг? Нет! Менструация задерживается из-за стресса, грудь чувствительная, потому что я часто вспоминаю Вальтера и Майкла, как они любили меня, их ласки. Это просто возбуждение.

Я до последнего не верила, даже когда тест показал две полоски, повторяла, что это бред.

Передала тест, доктор утвердительно кивнул.

– Вы беременны, Амелия.

– Доктор, скажите, может тест ошибается?

– Нет. Он точен на 97%, так что вряд ли. Но я возьму кровь, и когда вам станет получше, проведём осмотр. Не переживайте, я у многих оборотней вел беременность. А что вы так беспокоитесь? Отец ребёнка будет против?

– Да нет, они бы оба были рады.

– Оба? – похоже, я смогла удивить доктора.

– Амелия, к чему такие подробности? – обвиняюще начала мама.

– Мам, пить хочется, не могла бы ты принести?

– Конечно, – как только вышла мама, я решила, что доктор может мне помочь и обратилась к нему с просьбой.

– Доктор, пожалуйста, меня держат тут насильно, помогите, сообщите в полицию, – умоляла его, он посмотрел на меня сочувственным взглядом.

– Простите, Амелия, я всего лишь врач, не смогу пойти против воли вашего отца. Анализы будут готовы завтра. Всего доброго.

– До свидания, – меланхолично ответил я, прикладываю руку к животу.

Беременна! Во мне частичка одного из них. Чей бы ни был ребёнок, буду любить его больше всего на свете.

Я не хотела малыша, но раз так случилось, стану лучшей мамой на свете. Вот только стоит ли сообщать моим мужчинам? А вдруг они начнут спасательную операцию и подвергнут свою жизнь опасности?

Мама принесла воды, пока пила, смотрела на её счастливое лицо.

– Что? – не понимала причину её радости.

– Амелия, я так счастлива! – она стерла с щеки слезу. – Поверить не могу, я скоро стану бабушкой! – она обняла меня. – Ой, что я сижу? Надо же начать вязать малышу приданое, приготовить комнату и купить всё что нужно, сейчас же. Хоть и говорят, что это плохая примета, но мы же не будем верить всяким суевериями? Да?

– Мам, погоди, приданое, комната, это всё ерунда! Я могу теперь вернуться к отцу ребёнка!

– К какому из них? Ты сама не знаешь кто папа!

– Это неважно! – в комнату вошел отец. Он подался вперёд, чтобы обнять, остановила его движением руки.

– Твоё желание выполнено: я скоро стану мамой. Я хочу вернуться к Вальтеру и Майклу.

– И жить во грехе?

– Пап, с каких пор ты стал таким набожным?

– Ты в первую очередь должна думать о ребёнке. Как ты себе это представляешь? С какими комплексами он будет расти? Сколько насмешек услышит в свой адрес?

– Мы оградим его, это не твоя проблема.

– Нет, моя! В тебе мой внук! А ты уверена, что нужна им, как женщина, а не инкубатор? – я открыла рот, чтобы возразить, но потом вспомнила, что рассказывал Майкл, что мы идеальная пара, что именно я должна принести уникального оборотня с голубыми глазами, который будет превращается в чёрно-белого волка.

– Молчишь? Ты знаешь, что я прав! Ты уверена, когда малыш подрастет, ты будешь ему нужна? Что ты сможешь забрать ребёнка у человека, обладающего такой властью? – он сел рядом со мной на кровать. – Я отошёл от власти, мои связи тают на глазах, года через три никто и не вспомнит, что был такой президент. А по законам оборотней, всё потомство принадлежит мужчине. Я понимаю, тебе кажется, что я жесток, но я привык просчитывать все варианты наперёд. На тебе сейчас розовые очки, ты влюблена, я понял это ещё тогда, в гостинице. Уверен, что и они влюблены в тебя. Но я боюсь, что когда-нибудь это пройдёт, а я не смогу пойти против закона. Один альфа, другой бета, они слишком значимые личности в нашем мире. Поэтому я и хотел, чтобы отцом для моих внуков стал полностью подконтрольной мне человека, как Артём. Он верен, он не предаст и у него не хватит силёнок забрать ребёнка.

– Пап, но я верю, они хорошие и не причинят вред ни мне, ни малышу.

– Господи, ты сама ещё, как ребёнок, Амелия, такая наивная! Давай по факту. Сколько ты их знаешь, почему ты решила им довериться? Я всё знаю, про ваши отношения, Майкл хотел от тебя ребёнка, Ввльтер не отпускал тебя, обвинил в воровстве, а потом сломал тебе шею и если бы не регенерация, то ты бы умерла.

– Ах! – мама закрыла рот рукой. – Почему я об этом ничего не знаю?

– Мам, Вальтер нечаянно, он не хотел!

– Оборотни страшные собственники, – продолжал отец, – ещё большие, чем обычные мужчины. Где гарантия, что однажды он не приревнует тебя до такой степени, к тому же Майклу, и не причинит вред тебе или ребенку? Забеременеть для оборотня – это огромное чудо, поверь мне, – в голосе столько грусти, что мне стало жаль его. – Тебе нужно сейчас думать о малыше. Ты же знаешь, когда зверь выходит из себя, он не контролирует то, что делает. Возьми хотя бы сегодняшний случай с Егором. Да, слышал, что он сказал, и на 100% согласен с твоими действиями, не сделай ты этого, то ему бы досталось от меня, но ты могла бы дать пощечину, а не ломать ему ноги. Я боюсь, что в одну из ваших перепалок кто-нибудь из них не сдержиться, а назад уже не вернуть.

– Амелия, – мама села рядом со мной, – знаю, ты по своей воле не возвращалась, но увезли-то тебя силой. Заметь, ни один из них не действовал честно, они могли прийти и попросить разрешения у твоего отца. Но нет, они же слишком горячие парни, просто выкрали, как вещь. Вдруг они выкинут тебя однажды, как надоевшую игрушку. Сердце, разбитое от любви – это одно, но другое дело потерять ребёнка. Представь, он сможет запретить тебе видеться с малышом.

– Я смогу защитить тебя на нашей земле, – продолжал отец, – но не в их стране. Это чудо, что в этот раз они оказались без охраны. Второй такой ошибки Майкл не допустит, если же он заберёт тебя, мне не пробиться, несмотря на мою большую армию оборотней.

С каждым их словом уверенность во мне таяла, я крепче обнимала живот, в попытке защитить своё чудо, которое такое маленькое, хрупкое, его так легко сломать. Малыш в один миг стал для меня дороже любви к моим мальчикам, дороже жизни. Я чувствовала себя эгоисткой, но не могла позволить судьбе лишить меня малыша. И я уже знала, что сделаю дальше. Отец прав, я их очень люблю, но совсем не знаю.

Глава тринадцатая

Частный самолёт прилетел в Россию. Мы не поместились на борту, пришлось лететь на двух самолётах. Когда спустились с трапа, увидел Егора, того самого, который сломал нам ноги.

– Майкл, – окликнул меня Егор.

– Что тебе? – засунул руки в карманы джинсов, так хотелось свернуть ему шею, но из-за моей несдержанности мог рухнуть план.

– Виктор знает, зачем вы здесь, – мы собирали армию по всем континентам. Конечно, такое не могло укрыться от старого чёрта. Он всё наперёд просчитал.

– И? Почему ты здесь, а не готовишься к обороне?

– Виктор не хочет войны. Я здесь как парламентер, и в качестве примирительно жеста Виктор приглашает на торжество, – это он уже говорил другим вожакам.

– Что за торжество? – заинтересовался Исмаил. Егор усмехнулся, сделал театральную паузу и произносил, следя за каждой моей эмоцией.

– Свадьба единственной дочери. И он будет очень рад видеть вас всех. К чему вам война? Виктор предлагает всё решить цивилизованно, но после торжества. Егор смотрел на меня, я сохранил неприступную маску. А внутри все внутренности корежило. Вальтер тяжелее справлялся с эмоциями, у него всё на лице было написано. Я не успел среагировать, Вальтер врезал Егору, тот упал, он сел на него сверху, бил, как грушу.

– Тварь! Вы заставили её! Она не могла пойти за этого придурка по своей воле!

– В кармане записка от неё, – проговорил Егор между ударами, – она знала, что вы приедете. Вальтер замер, сжал кулаки.

– Всё, брат, слезь с него, – оттащил Вальтера в сторону. Егор поднялся, улыбаясь кровавой улыбкой, досталось из заднего кармана сложенное пополам письмо.

Вальтер выхватил, читал. С каждой секундой лицо его все больше бледнело. И когда он передал мне листок бумаги, я сомневался, не хотел читать, по его лицу и так понятно, что ничего хорошего не узнаю из этого письма.

«Майкл, Вальтер. Я выхожу замуж, сегодня. Сразу хочу предупредить, отец здесь не причём. Я так решила. Сама. По возвращению в Россию, меня все бесило, я хотела вернуться, думала, что люблю вас. Артём оказался рядом… Сначала он был другом, а потом… Наша дружба переросла в нечто большее. И сейчас я поняла, что люблю его по-настоящему. С вами была просто страсть. Я была глупая, а вы такие сексуальные, я просто не устояла. Прошу, в память о том, что у нас было хорошего, не портите мою свадьбу. Я очень счастлива, жду ребёнка от Артёма, узнала об этом только сегодня. Простите меня и прощайте.

Я смял письмо, засунул в карман, отошел в сторону. Задрав голову к серому небу, пытался выровнять дыхание, во мне кипела лава. Было тяжело дышать, с трудом проталкивал холодный воздух в легкие.

– Майкл, – обратился Вальтер, – я не верю! Она не могла! Нужно ехать, поговорить с ней.

Я боялся. Впервые в жизни почувствовал страх. А вдруг это правда? Вдруг я увижу это в её глазах?

– Поедем, дай мне минутку, – сжал переносицу, пытаясь вернуть самообладание. За моей спиной альфы, моя стая, я должен быть хладнокровным, по крайней мере, так выглядеть.

Мы долго добирались до места. Я давно не был в России, и теперь эта страна кажется особенно холодной.

Я взял себя в руки, только сильнее сжимал письмо. Так и не смог его выкинуть. Подъехали к белоснежному зданию.

– Дворец бракосочетания, – пояснил Егор. Следом за нами подъехал лимузин с куклой на капоте и дурацкими ленточками. Сердце забилось в ускоренном ритме. Я знал, чувствовал её, мою Амелию. Или уже не мою?

Первым вышел Артём, в черном фраке с белой розой в кармане, обошёл лимузин, открыл дверь. Сначала показалась стройная ножка, красное платье подчеркивало каждый изгиб тела.

Она улыбалась! Искренне! А потом прильнула к нему и поцеловала. Руки Артёма скользили по хрупкой талии, он сжал аппетитную попку. В моей душе выл волк, рвал и метал.

– Нет! Сука! – прорычал Вальтер.

– Хотите подойти поближе? – издевательским тоном спросил Егор, наслаждаясь нашим унижением.

Конечно. Зря, что ли, приехали? Пойдём, поздравим молодых, – толкнул Вальтера в бок локтем.

– Я не могу! – прошептал он.

– Ты идёшь! – с нажимом сказал я, вылез и громко хлопнул дверью. Во мне нарастал гнев, она почувствовала, обернулась и побледнела.

– Добрый день! – я поздоровался с ними.

– Приветствую, – сухо сказал Артём, обнял её за талию. С каким бы удовольствием сломал ему конечность.

– Зачем ты здесь? – вместо приветствия безжизненным голосом сказала она, обнимая свободной рукой пока ещё плоский живот. Упругие холмики часто вздымались, они увеличились, и я забыл про гнев. Как бы мне хотелось сорвать с неё это платье, впиться в них губами, войти в узкое лоно так глубоко, как никогда.

Я её первый мужчина, мечтал остаться единственным, согласен был даже делить её с Вальтером, но не с этим уродом.

– Малышка, тебе не кажется, что я имею право получить объяснение?

***

Амелия

Свадьба – великое событие для каждой девушки, самое чудесное. Но я особенная, по понятным причинам радости ни грамма. Я должна сыграть этот спектакль так, чтобы даже Станиславский кричал: верю!

Не смогла надеть белое платье, символ чистоты и непорочности, я порочная. Очень. Сегодня бросаю вызов себе и на мне платье красного цвета из тончайшего шелка.

– Дочь, может, всё-таки белое? – спросила мама, поправляя идеально уложенную прическу.

– Нет, мам.

В комнату вошел отец.

– Амелия, они прилетели, – сообщил отец. Сейчас они читают моё лживое письмо, я больше не реву, слёзы кончились.

– Мам, па, дайте мне две минуты, я сейчас приду, – они кивнули и вышли из комнаты. Держась за столик будуара, опустила голову, повторяя слова: «Я выдержу, смогу.»

Дверь хлопнула, обернувшись, увидела девушку с огненными волосами.

– Ну здравствуй, стерва! – я сразу поняла, кто это, бывшая невеста Артёма.

– Привет.

– Как тебе в роли разлучницы? Кошмары не мучают по ночам?

– Прости. У меня не было другого выхода, наша свадьба с Артёмом, это фикция, тебе не о чем волноваться.

– Что? – рыжая удивлённо смотрела на меня. Вкратце рассказала ей о нашем плане.

– Между нами ничего нет, и не будет. Ну, разве что поцелуй, но это часть спектакля. Я не буду препятствовать вашим отношениям. Мы с Артёмом договорились, что я разведусь с ним через год. Или раньше. А теперь извини, мне пора, – обошла подружку Артёма.

Папа закатил грандиозный праздник, он, видимо, надеялся, что я изменю своё отношение к Артёму, забуду моих мальчиков, но это невозможно, напоминалка всегда теперь со мной.

Мы подъехали к зданию ЗАГСа, я сразу увидела машину Егора.

– Ты как, нормально? – заботливо поинтересовался Артём. Выдохнула, перед смертью не надышишься.

– Я готова, давай устроим шоу.

Самое сложное в нашем спектакле – это поцелуй. У меня дрожали руки, когда я, опираясь на ладонь Артёма, вышла из машины. Я обняла его, улыбаясь, предоставляла, что это Майкл. Закрыла глаза, чужие губы коснулись меня. Вспомнила наш первый поцелуй с Вальтером. Кажется, я выглядела убедительно. Артём, конечно, перестарался, позволил себе слишком многое. Ох, получит он у меня потом.

Первым из машины вышел Майкл, он выглядел спокойным, лишь глаза выдавали его истинные чувства, в них жажда мести. Мне стало страшно, за малыша, обняла его рукой, он заметил это, скулы заиграли на его лице.

Майкл поздоровался, от звука его голоса, вся затрепетала, я так скучала, так хотела кинуться ему на шею.

Вдыхала холодный воздух, а внутри все горело, плавилось.

– Зачем ты здесь? – я надеялась, что не придется объясняться лично, но сразу было понятно, что он просто так не сдастся. Вальтер стоял рядом, ничего не говорил, смотрел так, как будто видит меня впервые.

– Малышка, тебе не кажется, что я имею право получить объяснение? – малышка… Больше никому не позволю так себя называть.

– Нечего объяснять, наши отношения были ошибкой.

– Ошибкой? – он притянул меня к себе, я почти потеряла сознание от его близости, невольно зажмурилась, плавилась, наслаждалась последними прощальными объятиями.

– Я люблю его, тебе придётся отпустить меня, – но тело кричало об обратном.

– Врёшь! – он впился в мои губы поцелуем, едва сдержала стон, не отвечала, если поддамся, это конец. Он отвезёт меня к себе, и я могу потерять малыша. Сегодня я видела, Майкл может быть пугающим. Вполне возможно, что когда-нибудь он не сдержится. Я не могу так рисковать своим чудом.

– Амелия, не пущу! Моя, – шептал он с каким-то отчаянием в голосе, сжимая меня в медвежьих объятьях.

– Пустишь. Я люблю другого, жду от него ребенка.

– Нет, – сжал сильнее, ещё чуть-чуть, и он сломает мне рёбра.

– Отпусти, ты делаешь мне больно! – Майкл нехотя разжал руки. В его глазах боль.

– Но это может быть и мой ребёнок или Вальтера?

– Артём так же подумал, поэтому мы сделали тест ДНК, – вранье, конечно, но надеюсь, он поверит. – Артём, дай документ, – он достал из кармана бумагу, которую купил отец. – Знала, что ты не поверишь, можешь удостовериться.

– Ребёнка ещё нет, а ты сделала тест? – он вчитывался в бумагу, где написано, что Артём отец на 99%, потом передал Вальтеру. Он перечитал бумагу, глаза его метали молнии, он шел на меня, я отступала, пока не уперлась спиной в лимузин. Схватил меня за шею, до боли сжал её.

– Амелия, – начал Вальтер, – ты такая же сука, как и моя невеста. Какой-то месяц, и ты прыгнула в койку к другому?! – его слова больно били в самое сердце.

– Только, потому что я никогда по-настоящему вас не любила.

– Надеюсь, хоть с ним ты будешь счастлива, – пожелал Майкл голосом, которым обычно желают смерти. – Пошли, Вальтер. У нас есть повод напиться. Хуже было, если бы мы начали войну и узнали, что нам не за кого сражаться, – Вальтер отпустил мою шею из мертвой хватки, с ненавистью посмотрел на меня и пошел следом за Майклом.

Смотрела, как Егор отъезжает с площадки, а я всё ещё не могла оторвать взгляд от удаляющейся машины, обняв Артёма, разрыдалась.

– Я тебе рубашку испачкаю тушью, – он погладил меня по голове.

– Ничего, думал, будет драка.

– Я тоже. Они так легко поверили…

***

Вальтер

Два года прошли, как в тумане, опять взялся за бутылку. Адская боль, скручивала всё внутри, от гнева помутился рассудок. Я намеренно накачивал себя алкоголем до такой степени, чтобы даже двигаться не было возможности.

Так хочется свернуть ей шею, предательница! Я не мог причинить ей вред. В равной степени я любил, ненавидел и желал.

Майклу пришлось снять меня с должности, он понимал, что без дела я совсем загнусь, он устал бороться с моими демонами. Мог бы приказать, как альфа, но пошел бы против своих принципов, и это окончательно сломало мою волю.

Я сделал глоток прямо из бутылки, горячая жидкость притупляла душевную боль. Посмотрел вниз, передо мной на коленях стоит брюнетка, она очень стараться доставить мне удовольствие, но она не Амелия. Меня выворачивает от девушки, стоящей передо мной. Очередная попытка забыть Амелию пошла прахом.

Ненавижу гадину! Застряла в сердце, как заноза и ноет, причиняет боль, схватила за яйца и не отпускает.

– Иди домой, – допил виски, отшвырнул в сторону пустую бутылку.

– Вальтер, может, тебе таблетку выпить? У меня есть, если что.

Дожили! Я без Амелии даже не мужик, телку трахнуть не могу.

– Не нужно никаких таблеток, просто ты не она.

– Ты до сих пор сходишь с ума по этой суке, Амелии? – мой пьяный язык слишком много болтает, за секунду рассвирепел. Никому не позволю оскорблять её! Схватил девушку за волосы.

– Ты и мизинца её не стоишь! Не смей произносить её имя! Пошла вон! – отшвырнул её, она, давясь слезами, собирала раскиданные по комнате вещи.

Откинулся головой на спинку кресла. В мозг, как змеи, заползли воспоминания о нашей первой встрече, первом поцелуе, нашей ночи. Как бы я хотел, чтобы она оказалась здесь сейчас. Я бы опрокинул её на стол, и долго бы трахал, мстил за причиненную боль. От этих мыслей член встрепенулся. Вздыхая, достал старый журнал, на нём Амелия в свадебном красном платье, её мужа я вырезал. На снимке она соблазнительно улыбается, красный шёлк облегает точеную фигурку, на холмиках груди в свете софитов поблескивает бриллиантовое ожерелье. Представил, как сдираю с неё чёртову красную тряпку, я даже помню её запах. Провел рукой по всей длине члена, мне хватало пару минут, чтобы снять напряжение.

Достал из бар очередную бутылку. Начинаю трезветь, и в груди снова тупая боль.

Что случилось? Почему она разлюбила меня? Я ведь видел в наш последний день, что она была искренней. Как она бросилась на нашу защиту? Моя грозная Пантера. Куда все это делось?

Меня не отпускает ощущение, что я в гневе чего-то не увидел, слишком легко сдался. Вернуться бы в тот день, я бы похитил её, и по херу, что ребёнок не от меня, я бы воспитал его как родного.

В прессе искал упоминания об Амелии, но ничего не нашёл. Статьи о Викторе появлялись каждый месяц, а о ней ничего, словно её никогда не существовало. Словно она плод моего больного затуманенного алкоголем воображения.

Я должен встретиться с ней ещё раз, возможно, она и разговаривать со мной не станет, но попытаться стоит.

Я принял решение, появилась цель. Я снова увижу Амелию! Сердце забилось сильнее. Выходя из кабинета, столкнулся с Майклом. Тот, как обычно, выглядел безупречно. Он стал старше, жёстче, превратился в матерого волка.

***

Майкл

– Что на сегодня запланировано? – спросил свою новую помощницу, Веронику.

– Встреча с послом Кении, обсуждение новых поправок к конституции и…

– Стоп! Все отмени.

– Но, господин…

– Вероника, я не спрашиваю твоего мнения.

Повернулся в кресле, рассматривая её оценивающим взглядом. На Веронике узкая юбка, белую блузку оттягивала упругая грудь. Она очень похожа на Амелию. Вероника для меня просто незаменима, помогает мне во всём. Взять её было чертовски легко и удобно, а я нуждался в чём-то таком.

– Ты нужна мне, – расстегнул ремень, встал, прижал ее к себе, она потянулась ко мне губами. Но я больше никого не целую, просто трахаю.

– Не так! – положил её на стол.

Лень выдался тяжёлым, насыщенным, и мне нужно снять напряжение, не то я взорвусь. А Вероника услужлива, не надо никуда ехать, никого искать, всё под боком. Остальные слились в нечто туманное.

Она застонала, когда я резкого вошёл в нее, представляя Амелию, это быстро довело меня до пика. Сейчас только так, это ведьма приворожила меня, я никак не могу выкинуть её из головы. Пару раз в порыве страсти называл Веронику Амелией, и мне было тошно от этого.

Амелия выкинула меня из своей жизни, и мне осталось только лелеять свои воспоминания о ней.

– Майкл, – прошептала Вероника хриплым голосом, потянулась ко мне за поцелуем.

– Нет, – в её глазах мелькнуло разочарование, но это всё, что я могу дать ей. Может, когда-нибудь потом я забуду Амелию, очень на это надеюсь.

– Прости, мне некогда, – вышел из кабинета.

До особняка Вальтера добрался на вертолёте. Я всё ещё рассчитывал вытащить его из этой трясины, в которой он застрял по своей глупости. В холле встретился с заплаканной девушкой. Ничего не меняется, он опять за старое.

Вальтер выходил из кабинета, небритый, помятый, с безумным взглядом, от него опять разило перегаром.

– Привет, – засунул руки в карманы брюк. Так хотелось его встряхнуть, наорать, чтобы он наконец очнулся, вернулся к нормальной жизни.

– Извини, мне некогда, – он попытался обойти меня.

– Ну-ка стой! – затолкал его обратно в кабинет.

– Майкл, выпусти! Мне нужно увидеть её! – не нужно разъяснять, с кем он собрался встречаться.

– В таком виде?

– А что не так с моим видом?

– Ты бледный, рожа пропитая, небритый. Давай так, мы поедем на остров Иос, отдохнём, подлечим тебя, и вместе полетим к ней.

– У тебя дел нет, что ли?

– Есть. Но ради друга, я взял неделю отпуска, за два года непрерывной работы могу себе это позволить. Ты её просто напугаешь.

– Хорошо, уговорил. Когда едем?

– Сейчас, вертолет ждет на взлётной площадке.

– Всё продумал, да? – ухмыляясь, спрашивает Вальтер.

Мы подлетели к острову, Вальтер по моей просьбе побрился, привел себя в порядок. Остановились в обычном отеле, нас разместили в соседних номерах. Надвинув кепку на глаза, вышел к самому большому бассейну, по крайней мере, так гласила реклама. Заказал в баре безалкогольный коктейль.

Мне повезло, у бассейна почти никого не было, только целующаяся парочка. Сел на барный стул, сделал глоток, наблюдая за влюблёнными. Лиц не рассмотреть, но что-то было знакомое в мужчине с рыжей шевелюрой.

Он повернулся и побледнел. Артём! Поставил бокал на стол, пошёл к нему, сжимая кулаки. Он изменяет Амелии! Убью гада! Она сделала выбор в его пользу, а он так распоряжается своим шансом, за который я был готов продать душу. Слизняк похотливый! Поднял его за грудки.

– Ты охренел? Что за шалава с тобой? Ты бросил Амелию?!

– Не стоит делать поспешных выводов, – он осторожно убрал мои руки. – Это моя жена, мы с Амелией развелись через месяц.

– Ты тварь, бросил своего ребёнка! Да как ты посмел?

– Тебе лучше поговорить об этом с ней. Амелия лучше всё объяснит.

– Где она? – рыча, спросил у него.

В меня с веселым хохотом врезалась белокурая девчонка, с нереально яркими голубыми глазами.

– Упс, – сказала жена Артёма.

– Лулу! Нужно расчесать волосы! Стой, маленькая проказница! – услышал голос, от которого пульс участился, сердце забилось быстрее.

– Амелия, – выдохнул её имя. На руках у неё был черноволосый мальчик, которого она крепко прижимала к груди.

– Майкл?! – в её голосе был страх, она так испугалась меня? Неужели я так ей противен?

– Артём, отведи, пожалуйста Лулу и Богдана в номер.

Мальчик посмотрел на меня такими же голубыми глазами, как и у девочки, похожими на два сапфира.

– Идите сюда, чертенята. Маме надо поговорить с дядей, – сердце сжалось в груди, ведь это могли быть мои дети. Она, нагнувшись, поцеловала детей.

– У тебя двойняшки?

– Да.

– Он изменяет тебе, а ты так спокойно разговариваешь с ним? – накинулся на неё с расспросами, после того как Артём вместе со своей спутницей увел детей.

– Нет, Кира жена Артёма. Мы просто дружим, – она свободна! В глазах потемнело от желания сжать ее в объятьях. Я не мог оторвать от нее взгляд. Амелия одета в крохотные шортики, купальник яркого-голубого цвета, тонкие верёвочки, которого едва удерживали упругую грудь. Она стала еще сексуальнее, передо мной не юная девчонка, а роскошная женщина.

Такая желанная, не мог устоять, приближался, она в страхе отступала, оглядываясь, ища защиту. Остановилась у самой кромки бассейна.

– Амелия?! – удивлённо позвал Вальтер. Она повернулась, не удержалась на краю и упала в воду. Недолго думая, мы бросились в бассейн, прямо в одежде, она вынырнула, отступала от нас, как тогда, на яхте. Мы как с цепи сорвалисьэ Вальтер накинулся на неё, впился в губы. Когда услышал ее стон, меня разорвало на куски от желания. Схватил её за шею и развернул к себе. Она ответила мне! Мы слились в поцелуе.

– Твой бывший муж может посидеть с детьми? – подхватил её на руки и выпрыгнул из воды. Хорошо хоть, никого рядом не было.

– Ты идёшь с нами в номер. Сейчас!

– Майкл, но…

– Никаких но! Я не спрашиваю разрешения! – уже однажды предоставил возможность сделать выбор самой. Больше такого не будет.

Дорога в номер казалась бесконечной, время от времени я целовал её, глаза Амелии заволокла пелена желания, сердце гулко стучало в груди.

В номере мы как оголодавшие срывали друг с друга мокрую одежду. Мы с Вальтером хотели просто поговорить, но её вкус и запах заставили забыть обо всём. Покрывали поцелуями каждый сантиметр её кожи. Я не хотел торопиться, хотел долго ею наслаждаться, боялся, что, когда это закончится, она просто исчезнет. А я не смогу её удержать.

В моих воспоминаниях секс с ней просто офигительный, а в реальности это было ещё лучше, чем я помню. Она чертовка, владеющая моим телом и душой. Свела меня с ума, только рядом с ней чувства такие яркие, запредельные.

Измождённые и довольные, уснули в обнимку, как и прежде.

Дверь хлопнула, я проснулся, сел на кровати, потёр глаза. Амелии рядом не было.

– Вставай, – толкнул Вальтера локтем, – она опять сбежала.

– Мы даже не поговорили, – говорил Вальтер, надевая мои джинсы, его-то были мокрые.

– Если она сбежит к своему драгоценному папочке, я её выкраду! – достал из шкафа футболку, надеюсь, она не успела далеко убежать.

На ресепшене, узнали, где остановилась наша беглянка.

Дверь в её номер была приоткрыта, я уже хотел войти, когда услышал голос Артёма.

– Ты опять была с ними? – Вальтер сжал кулаки, ринулся вперёд с намерением войти, но я остановил. Конечно, подслушивать нехорошо, но я хотел понять, какие отношения их связывают.

– Нет, это было минутная слабость, – в голосе Амелии слышалось сожаление.

– Мы долго тут будем стоять? – шепотом спросил Вальтер.

– Подожди. Куда она денется? – не выпрыгнет же в окно.

– Тебе нужно всё им объяснить! Долго ты будешь скрывать от них Лулу и Богдана? – в смысле скрывать?

– Они не должны знать, что это их дети! – угрожающе прошептала она. Что?

– И ты опять бежишь? Сколько можно-то? Я еще мог понять, когда ты была беременна, боялась, что они причинят вред детям, – она боялась, что мы навредим ребёнку? И что значит наши? Мы оба их отцы что ли?

Вспомнил черноволосого мальчугана, он и правда похож на меня. Белокурая Лулу – вылитая Вальтер в женском варианте.

– Я отец? – ошеломлённо переспросил Вальтер.

– Похоже, и я тоже.

– Артём, не сыпь мне соль на рану, – продолжила Амелия.

– Не уходи сейчас, подожди хоть бы до утра, малыши уже спят.

– Нет, надо бежать! Я рядом с ними схожу с ума, совсем себя не контролирую, – толкнул дверь.

– Богдан мой сын? – Амелия испуганно смотрела то на меня, то на разъяренного Вальтера.

– Ты соврала нам! ДНК был поддельным? – она опустилась на кровать, всхлипывая, закрыла лицо руками. Весь мой гнев испарился, не мог видеть её слёзы.

– Эй, малышка, – опустился перед ней на колени, – Расскажи нам. Мы с Вальтером имеем право знать.

– Малыш, – Вальтер сел на кровать рядом с ней, стёр мокрые дорожки с щек. – Не плачь, ты рвешь мне сердце на куски.

– Мы не ругаем тебя, просто хотим знать правду.

– Ладно, Амелия, вы тут разбирайтесь, а я пошёл, меня Кира ждёт. – Амелия проводила его взглядом, плечи ее опустились.

– Хорошо, я расскажу. Когда я вернулась домой, узнала, что беременна, уговаривала отца отпустить меня к вам. Он был против. И говорил так убедительно, приводил такие доводы, я решила, что вы угроза малышам.

– Ты спала с Артёмом? – спросил Вальтер, поджав губы

– Нет.

– А что тогда было на свадьбе?

– Часть спектакля, я боялась, что вы выйдете из себя, и я могу потерять малышей.

– С чего вдруг? Мы были с тобой грубы? Руку на тебя поднимали? Голос повышали?

– Вы же оборотни.

– И что? Ты тоже.

– Знаю, я потом пожалела. В четыре месяца беременности узнала, что у меня близняшки. А когда Лулу и Богдан родились, поняла, что Богдан твой сын, Майкл, а Лулу твоя дочь, Вальтер.

– Такое возможно? – спросил я, скрипя зубами.

– Врач сказал, что разнояйцевые близнецы, в 80% случаях от разных отцов.

– Допустим, ты боялась, что мы причиним тебе вред, пока ты вынашивала детей. Почему потом не рассказала? – я смотрел на заплаканное лицо Амелии и понимал, что всё ей прощу.

– Потом боялась, что вы заберёте их у меня. Я и сейчас боюсь, – тихо закончила она.

– Поэтому опять бежишь? – кивнул на собранные чемоданы.

– Да, Майкл, Вальтер, – она по очереди смотрела на нас, – не отнимайте у меня их, – что творится в голове у этой женщины? Видимо, папаша хорошо ей мозг промыл.

– Как я могу забрать детей у матери? – с нежностью посмотрел на нее. Она подарила мне сына, наследника, не могу на неё злиться.

– Даже не проси, – жестко ответил Вальтер, мы одновременно посмотрели на него. – Мы забираем малышей.

– Нет! – она села перед ним на колени, пожалуйста! Я не могу без них! – он нежно провел по щеке. – Заберем, – повторял он, – и ты едешь с нами. Амелия, встань с колен, – взмолился он. – В такой позе я так хочу твой ротик, – он провел пальцем по нижней губе, сминая её.

Эпилог

Вальтер впился в ее губы, она со стоном ответила ему.

– Я тоже хочу, – перехватил её за шею, проникая языком в мой личный рай.

Вальтер пробрался в бюстгальтер рукой, Амелия прогнулась навстречу его руке, пока я целовал её, Вальтер, мурча от удовольствия, по очереди втягивал соски.

– Да, – простонала она, когда я пробрался ей под юбку, обезумел от желания, когда понял, что на ней не было трусиков.

– Я хочу в тебя, – прошептал ей на ухо, размазывая влагу, проникая внутрь пальцем.

– Не надо, – стонала она, а сама подавалась навстречу моей руке, – детей разбудим.

– Мы тихо, – хрипло шептал ей на ухо, прикусывая хрящик.

Я встал сзади нее, покусывая шею, разминал грудь, иногда тёрся о неё каменным стояком. Она целовала Вальтера в шею, спускаясь ниже.

– Я так скучала по вам, – опустилась на колени.

– Возьмите меня, пожалуйста, – меня не нужно было просить дважды. Я не мог больше ждать, желание стало запредельным, дёрнул её за попку, одним толчком вошёл в горячее лоно, замер, наслаждаясь тем, как хорошо ощущать Амелию.

– Да, сладкая девочка, – простонал Вальтер, откинув голову назад.

Как обезумевший входил в нее, сжал попку, оставляя отпечатки пальцев на ней, стиснув зубы, сдерживал стон. Она, всхлипнув, задрожала, сжимая меня нежными стенками. Вальтер шумно выдохнул, намотав чёрные волосы на кулак, прижимая к себе ближе…

Амелия пошла в душ, хотел вместе с ней, но она наотрез отказалась. Вальтер развалился на кровати, улыбался, как довольный кот.

– Ты можешь поверить в это? Она всё ещё любит нас, у нас есть дети.

– С трудом.

– Я думал, мне конец, без неё жизнь такая серая, невзрачная.

Амелия вышла из душа в шёлковом халате, волосы намочили ткань, сквозь нее проступали острые вершинки груди, лицо залил румянец.

– Иди сюда, – позвал её, усадил к себе на колени, ноги она положила Вальтера, он поглаживал их.

– Расскажи мне о детях? – мне хотелось знать про них всё.

– Хорошо. Во время родов Лулу чуть не умерла. Её шею обмотала пуповина, врачи едва ее откачали. У неё были проблемы с легкими. Доктор посоветовал нам этот климат, поэтому мы здесь. Решили попробовать, как она себя будет чувствовать, она очень гиперактивный ребёнок, может смеяться и тут же зареветь.

– Она вся в тебя, – со смешком поддел Вальтера, тот светился, как лампа Ильича. Давно я его таким не видел. Амелия вернула прежнего друга, меня переполняла нежность к ней, поцеловал её в висок.

– А Богдан? – она улыбалась.

– Он очень независим. С рождения был такой, не любил, чтобы я укачивала его, почти никогда не плачет. Мне кажется, он умнее меня, у него такой осмысленный взгляд.

– Я так много пропустил, – почему я поверил какой-то бумажке? Но Амелия была так убедительна, я решил, насильно мил не будешь.

– С Артёмом у тебя ничего не было, это я понял. – Вальтер нахмурил брови. Я знаю, о чём он хочет спросить, меня тоже мучает этот вопрос. – А как с другими? У тебя были отношения с другими мужчинами? – она перебралась к нему на колени, взяла за лицо.

– Я люблю только тебя и Майкла, и никого к себе не подпущу, – она поцеловала его, а потом, не слезая с его колен, поцеловала меня.

– Простите, что лишила вас общения с детьми, у меня не было на это права.

– Мы наверстаем, – подмигнул ей.

– А что насчёт вас?

– В смысле?

– У вас был, – она сглотнула, – кто-то? – я не хотел врать, хотел, чтобы мы честно говорили всё друг другу.

– Прости, мы просто пытались жить дальше и забыть тебя.

***

Амелия

Я не боялась огня, эти два года я сама превратилась в огонь. Страдала, мучилась, чувствовала себя законченной эгоисткой, уже не надеялась, что когда-нибудь и для меня будет женское счастье.

Тут встретила их, моих мальчиков, мою запретную любовь. Моя душа, расколотая на три куска, воссоединилась, они делают меня целостной.

Меня съедала ревность, у них кто-то был! И в этом я могу винить только себя.

Я зашла в комнату, Лулу опять чудит, скинула одеяло, теперь ёжилась, белые кудри разметались по подушке, они уже длинные, по плечи, детский пушок пропал.

Поправила одеяло, поцеловала в нежную щечку, она пахнет молоком. Не просыпаясь, улыбнулась, поймала меня за шею. Я едва вырвалась из её пухленьких ручек. Недавно у неё появилась родинка над уголками губ. Ох, чувствую, когда она вырастет, ждут меня проблемы, мужчины будут за ней гоняться.

Лицо Богдана нахмуренное, даже во сне он серьезен.

В комнату зашли мои мужчины. Вальтер сел возле кровати Лулу, провел по румяной щечке, села рядом с ним.

– Она такая красивая, на луну похожа.

Майкл сел рядом с Богданом, гладил его по руке. Я устроила слёзный потоп, они так мило смотрелись рядом с нашими малышами.

– Пойдёмте, – вытерла слёзы, – они могут проснуться.

Утром, когда все встали, мы позавтракали и выехали из гостиницы. До острова, где был дом Майкла, добирались на вертолёте. Лулу попросилась на колени к Вальтеру, с восторгом смотрела в окно, даже Богдан хорошо принял Майкла, показал ему своего плюшевого волка, которого никому раньше не доверял.

Я ревновала, чувствовала себя брошенной, ведь раньше я была для них всем, теперь у них появились отцы, которых им так не хватало.

– Амелия, всё хорошо? – спросил Майкл, уткнулась носом ему в плечо.

– Я волнуюсь, как теперь мы будем жить?

– Хорошо, переедем в мой дом.

– Так, стоп! Почему именно в твой дом? – спросил Вальтер. – Что это? Юношеский максимализм? У кого больше, тот и лучше? – продолжал спорить Вальтер. Я рассмеялась, мои мальчишки опять ссорятся, но всё это мелочи, уверена, мы найдём компромисс.

Главное случилось, я так долго бегала от судьбы, боялась разрешить себе быть счастливой, довериться своим мужчинам. Но теперь всё будет хорошо.

Прошлого не вернуть и не исправить, но со мной Альфа моего сердца и Бета моей души, значит, я буду счастлива.

В оформлении обложки использована фотография. depositphotos.com по стандартной лицензии с #173701318, # 173655994 – Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора: Юлии Фадеевой.

Оглавление

Глава первая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Эпилог