Амирспасалар [Григорий Христофорович Вермишев] (pdf) читать онлайн

Книга в формате pdf! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Военное
издательство
Министерства
обороны
СССР

*
Москва
1968

Р2
В34

Вступительная статья
СТЕПАНА ЗЛОБВНА

Примечания и комментарии автора

ВЕРМ ИШ ЕВ Г. X.

В34

Амирспасалар. Исторический роман. М., Воен­
ное издательство, 1968.
608 с. 63000 экз. 1 р. 6 к.
История нашей многонациональной Родины богата яркими
страницами, повествующими о суровой борьбе народов с ино­
земными поработителями. Роман Григория Вермишева сАмирспасалар» («Главнокомандующий») рассказывает о крупных военно­
политических событиях на Кавказе в Х11—Х111 столетиях, когда в
братском союзе Грузия и Армения сумели отвоевать себе свободу
и независимость.
Лучшие страницы романа «Амирспасалар» рассказывают о
героической борьбе народов за свободу и независимость, о муже­
стве, о доблести, о любви к своей отчизне. Этим книга, безусловно,
будет интересна современному читателю.

Индекс 7-3-2

Р2

НЕСКОЛЬКО СЛОВ

о

КНИГЕ

ействие романа Г. Вермишева «Амирспасалар» проис­
Д
ходит в конце XII — начале X III столетия нашей эры,
в царствование грузинского царя Георгия III, а затем —
царицы Тамар. Царь Георгий стремится к объединению
Грузии под сильной рукой единой, централизованной вла­
сти монарха. Феодалы князья противодействуют ему.
Историческая картина подобна той, что наблюдается в со­
ответствующие исторические периоды во многих других
государствах. Но Георгий III не имеет сыновей, вся его
надежда — на дочь Тамар. Царевна получает неслыханное
для женщин ее эпохи образование и воспитание, при­
учается к государственным делам. После воцарения Та­
мар выдается замуж за князя Юрия Андреевича, а за­
тем — за мелкого феодала из Алании Давида Сослана.

Юный Захарий влюблен в царевну Тамар, и после ее
второго замужества он остается верным своей «миджнурской» (платонической) привязанности и клятве, данной
на верность Тамар перед смертью своего отца. В романе
с чувством хорошей меры изображена эта нежная при­
вязанность, сочетаемая с глубоким взаимным уважением
этих двух основных героев, которых судьба всегда держит
на расстоянии друг от друга. Следует тут же отметить,
что почтительный автор отбросил в изображении царицы
Тамар традиционный для поэтов «демонизм» этой жен­
щины на троне. Ведь кого только легенды, а за ними писа­
тели и поэты не превращали в любовника царицы Тамар —
и поэтов, и епископов, и царевичей! Но если снять всю
эту полуфольклорную шелуху и обратиться к серьезному
рассмотрению истории, то следует согласиться с автором,
что женщина на престоле, то есть стоявшая на виду у
всех, вряд ли могла подвергать свою репутацию рискован­
ным наветам и хотя бы ради этого должна была соблю­
дать известные общепринятые нормы нравственности,
соответствующие эпохе.
Основой романа является военно-историческая канва.
Не будем забывать, что само его название по-русски зна­
чит «Главнокомандующий». Именно он, амирспасалар
Армении и Грузии — полководец Захарий Мхаргрдзели
является первым лицом романа. Его биография, его воин­
ские деяния составляют главную сюжетную линию рома­
на, посвященного внутренней борьбе центральной государ­
ственной власти против феодальных князей, а также
совместной борьбе грузино-армянского государства про­
тив нашествия воинственных азиатских кочевников.
Но военно-исторический роман прежде всего должен
быть историческим, то есть глубоко и разносторонне ри­
сующим историческую эпоху во взаимосвязях и взаимо­
действии различных исторических сил и тенденций, из
какового взаимодействия и рождается то, что характери­
зует исторический процесс любой данной эпохи.
Кавказ с его особым местоположением на пути азиат­
ских кочевников, на естественной границе между Европой
и Азией, занимал в течение долгих веков трудное «буфер­
ное» положение и служил ареной множества битв в тече­
ние ряда столетий.
Царствование Тамар является одним из моментов,
когда христианскому союзу армян и грузин удалось удер­

живать самостоятельность и не только отстаивать свои
границы от азиатов, но п в известной мере взять истори­
ческий «реванш», освободив из-под мусульманского ига
ранее порабощенные сельджуками армянские земли.
Главным военно-историческим деятелем этого времени и
является армянский князь Мхаргрдзели, сын полководца
Саргиса.
Но каков бы ни был ход истории в тот или иной крат­
кий исторический период, терпит ли государство инозем­
ное иго или переживает эпоху самостоятельности и исто­
рических удач, развитие государства далеко не всегда
совпадает с улучшением народной жизни.
Военный реванш, который взят грузино-армянским
царством в период правления царицы Тамар, не мог отра­
зиться существенным улучшением в положении угнетен­
ных классов народа. Победы феодального господства ведут
обычно к награждению дворян поместьями, замками, а
значит, и к усилению их феодальной власти над их соб­
ственными «подданными», над простым трудовым наро­
дом. Их поражения также отзываются на усилении эконо­
мического гнета, так как любые лишения класс господ
возлагает на трудящихся.
Главная направленность этого романа — чисто военная.
Военным действиям, истории развития военного искусства,
стратегии и тактике боя посвящены лучшие страницы
книги. Они наиболее полнокровны и увлекательны. Не­
смотря на то что Шамхорская битва и Басенская весьма
близки по военному замыслу и предварительному реше­
нию всей стратегической задачи — выбор места боя на рав­
нине, удобной для конницы, опережение противника,
стремительность удара, заход с тыла с точным расчетом
времени выхода частей на тыловой удар, — описание вто­
рой битвы читается с неослабевающим интересом.
Очень умеренно и тактично автором введены Суздаль­
ская Русь, Венеция, Рим, Константинополь. Не ощущает­
ся никакой перегрузки детективно-шпионским сюжетом.
Благородная роль самоотверженного разведчика Хетумяна, который под видом купца действует то в Риме и Вене­
ции, то в Румском (Иконийском) султанате, заставляет
читателя быть в состоянии напряженного интереса. Не­
сколько вскользь и поверхностно показан Трапвзунтский
поход Захария, хотя этот поход имел серьезнейшее между­
народное значение, сохранив для кавказских народов воз-

важность заморской торговли и оттеснив азиатских му­
сульманских владетелей от Черноморского побережья на
долгие времена.
Роман дополнен серьезными и продуманными приме­
чаниями, что подтверждает его документальную досто­
верность и историческую научную подготовленность ав­
тора.
Степан Злобин

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Замок Хожорни

Глава

/

РОЖДЕНИЕ СЫНА

едоступными твердынями сказочных дэвов
1вздымались в глубоком ущелье громады зуб­
чатых скал. Высокое солнце потоками отвес­
ных лучей заливало горные вершины из
базальта и крутые лесистые склоны. В синем небе непо­
движно застыли легкие облака, полуденный зной летнего
дня сковал всю природу; лишь в траве лужаек неумолчно
звенели цикады да внизу, среди огромных валунов, шумно
несся поток, обдавая светлыми брызгами листву прибреж­
ных деревьев.
Дозорный сторожевой башни обеспокоенно взглянул
на кучу хвороста, наваленного на площадке, поправил у
пояса огниво и снова прильнул к бойнице. Внизу, на пово­
роте тропы, сверкало оружие, небольшая группа всад­
ников, скрытая деревьями, неторопливо продвигалась
вдоль низкого берега горной речки. Впереди на крупном
11

вороном коне ехал дородный рыцарь в кожаном поход*
ном кафтане и островерхом персидском шлеме, за ним сле­
довало несколько конников. Немногочисленность всадни­
ков и их мирный вид успокоили дозорного.
— Гости едут к парону^ Саргису... На крестины сы­
на! ~ пробормотал он в густую рыжую бороду.
Тропа стала спускаться, петляя среди покрытых лесом
гор. Изредка по дороге попадались неглубокие пещеры —
пастушьи убежища от непогоды, со следами потухших
костров. Показались плетни и живые изгороди садов. На
повороте открылся выход из ущелья и широко раскину­
лась холмистая долина между двумя отрогами гор, с боль­
шим селением у реки. Возделанные поля зелеными поло­
сами тянулись к садам селения, окружая северный отрог
горы Лалвар. На утесе орлиным гнездом высился замок
с башнями из серого камня. У подножия, на другом бе­
регу, укрытая вековыми ореховыми деревьями, виднелась
небольшая церковь с остроконечным куполом. Дальше
тянулись виноградники.
Часовых не было заметно на башнях, все темное зда­
ние замка казалось вымершим. Крутая тропа вела по косо­
гору к крепостным воротам. После прохлады ущелья
жара показалась путникам уж очень сильной.
— Наконец-то сподобились чертову обитель узреть! —
проворчал всадник, пришпоривая коня. Весь небольшой
отряд помчался вдоль садов по горной тропе.
Глухой звук рога пронесся и застыл в горячем воздухе.
Из бойницы воротной башни выглянуло лицо приврат­
ника.
— Иисус Христос! Кто там?
Старая ворона! Не видишь, кто приехал? — заорал
рыцарь, задирая голову. Он снял шлем, открыв потное
багровое лицо с вислыми черными усами.
Привратник замешкался, с недоумением вглядываясь
в конную группу.
— Живее открывай ворота, собачий сын, не то отве­
даешь моей плети! — окончательно рассвирепел всадник.
Испуганное лицо старика быстро исчезло. Окованные
железом ворота стали медленно открываться. Гулко засту­
чали под каменными сводами копыта коней, и всадники
въехали во внутренний мощеный двор.
Парен •—господин, мелкий феодал ( арм.).

12

Во дворе было пустынно. По мостовой, прихрамывая,
ковылял привратник.
— Где хозяин? ‫ ־־־־‬грозно спросил рыцарь в персид­
ском шлеме, не слезая с коня.
— Ишхан' у госпожи, на женской половине. Наслед­
ник сегодня у нас родился. Всех слуг по соседям разосла­
ли, на крестины зовем, — с готовностью доложил старик.
— Вот мы и поздравим твоего «ишхана» с рождением
сына! — усмехнулся всадник, спешиваясь. — Показывай
дорогу, старая ворона!
В небольшом зале царил прохладный полумрак. В глу­
боком окне виднелось синее небо, но солнечные лучи не
проникали в скудно убранный покой. Лишь над огром­
ным камином висели на стене оленьи рога, да в углу стоя­
ли два кресла и крытая дешевым сукном широкая скамья.
Приезжий нетерпеливо ходил по неровному полу из ка­
менных плит, цепляя шпорой грубый ковер, и был явно
недоволен приемом в доме мелкого азнаура^.
— С приездом, благородный Шабурдан! — прогудел
низкий голос в зале.
В дверном проеме, освещенный солнцем, стоял человек
гигантского роста, в простом кафтане. Азнаур обернулся
на приветствие хозяина замка. Огромная фигура двину­
лась к нему. Дружески протянулась могучая рука. Приез­
жий пожал широкую ладонь, что-то проворчал в усы. Но
парой Саргис не обратил внимания на угрюмый вид при­
бывшего. Улыбнувшись, радушным жестом указал он на
кресло:
— Садись, прошу тебя, будь гостем!
Сам хозяин замка уселся на скамью, поглаживая каш­
танового цвета усы. Видно было, что он чем-то очень до­
волен.
— С чем добрым из Лори пожаловал? Как здоровье
славного Ивана? — приветливо расспрашивал он.
— Великий амирспасалар требует тебя с конниками
в Лори через три дня. Явитесь в полном снаряжении! Три­
ста человек обязан ты привести, парой Саргис! — отчека­
нил Шабурдан.
^ Ишхан — князь (арм,). В данном случае- ' преувеличение
титула владельца замка слугой.
2 Азнаур — дворянин (груз.).

13

Саргис с недоумением переспросил:
Триста всадников, через три дня, в Лори?
— Да, таков приказ великого амирспасалара.
— Но Хожорни никогда не выставлял столько конни­
цы! — возразил Саргис.
— Не выставлял прежде, а ныне придется! — отрезал
Шабурдан и многозначительно добавил: — Сам знаешь,
князь шутить не любит, строго взыскивает за непослуша­
ние...
Воцарилось молчание. Парой Саргис смотрел на небо
в узкой амбразуре окна, что-то прикидывая. Потом хмуро
спросил:
— Что это, смотр или же в поход войска собирают?
— Не знаю. Вели людям хлеба взять на неделю, —
отвечал Шабурдан. Потом нехотя бросил: — Царь в Лори
вчера приехал.
Определенно поход... Но к чему пустые разговоры с
чванливым дураком? Парой Саргис, окончательно помрач­
нев, хлопнул в ладоши. На пороге появилась тонкая высо­
кая фигура. Хозяин замка отрывисто приказал оруже­
носцу:
— Шоторик, отведи благородного азнаура в госте­
вую! — И, обраш,аясь к приезжему, по-прежнему любезно
промолвил:
— Отдохни с дороги, Шабурдан, и подкрепись чем бог
послал! Вечером увидимся. Тогда и передам мой ответ
великому амирспасалару.
Шабурдан хотел что-то возразить. Но парой Саргис
уже повернулся к нему широкой спиной и направился
к небольшой двери в глубине покоя. Гремя доспехами,
приезжий вышел в сопровождении оруженосца.
Нагнув голову, парой Саргис протиснулся в низкую
дубовую дверь и вошел в соседний покой, тяжело ступая
по полу. Солнечный луч, проскользнув в узкое окно, ле­
жал светлым пятном на каменных плитах. На большой
тахте, покрытой домотканым паласом, сгорбившись, сидел
слепой старик. У окна за аналоем склонился над перга­
ментной книгой пожилой черноризец.
Увидев хозяина замка, чтец с низким поклоном умолк.
Слепец поднял голову и, выпрямив огромный высохший
стан, повернул незрячее лицо к входу. Поглаживая длин­
ную седую бороду, он тихо спросил:
— Ты, Саргис?
14

— Да, отец.
Саргис почтительно поцеловал худую руку с синими
прожилками и осторожно присел рядом на тахту.
— Отец Иоаннес развлекал меня чтением древних
книг, — объяснил старик и сказал, обращаясь к священ­
нику: — На сегодня хватит, отче. Иди с миром!..
Монах ушел. Слепец ласково провел рукой по лицу
Саргиса:
— Почему сумрачен в день такой? Радость великая
в доме — сын родился, первенец у Саакдухт, наследник
рода нашего...
— Посланец от Ивана приехал, отец. В Лори вызы­
вают меня, со всеми всадниками. Смотр будто бы делать
будут. Но видно, поход царь задумал. Сам прибыл в Ло­
ри. И хлеба велено взять на неделю...
Старик встрепенулся:
— Если поход против агарян — дело богоугодное.
Народ армянский давно истомился в неволе, ждет нашей
помощи... Теснее только надо нам дружить с картвелами!
— Не все это понимают, отец.
— Грузинские цари это давно поняли, Саргис: ведь
с юга врагам проникать в Грузию много легче! И здесь
верным щитом всегда являлся многострадальный Айастан Царь Георгий тоже так думает, вот потому и соби­
рается в поход!
— Царь Георгий не вечен. А наследника у него все
нет...
Собеседники задумались. Потом слепец спросил:
— Чего же хочет от нас надменный Иванэ Орбели?
— Триста конников подай ему. Откуда я их возьму?
Слепец задумался, перебирая янтарные четки.
— Никогда больше двух сотен не выставлял Хожорни! — досказал Саргис.
— Эх, не умеем мы свои дела устраивать, как Орбе­
ли! — Тяжело вздохнув, старик стал вспоминать: — Когда
пращур наш, достославный Хосрой, ушел со своими людь­
ми из Двуречья^ от сельджуков и разбил стан в Лори,
православные монахи из Ахалкалаки чуть было не пере­
манили его в греческую веру! Да у Ахпатского епископа*
* Агаряне — арабы, сельджуки (арм,),
2 Айастан — Страна армян (арм,)^
3 Месопотамия.

15

мертвая хватка оказалась: подарили тогда цари таширские Хосрою эти башни, окрестили, остался он в Хожорни. Мальчиком я был, а, как сейчас, помню седого вои­
теля — широкоплечий, как ты, в черной кольчуге, на
громадном коне, всегда молчаливый... А в битве — впе­
реди всех несется и громит врагов! С тех пор не преуспел
наш род, мало земли и пастбищ, все лучшие угодья —
у Орбели!.. —‫ ־‬продолжал он ворчливо. — Вчера еще кре­
стьяне из села приходили, жаловались на подати и набор
в войско. Положим, рабы всегда недовольны властителя­
ми. Такое уж неблагодарное племя!..
— Три дня сроку только и дал Орбели для сборов.
А мы гонцов разослали, на крестины гостей пригласили на
то воскресенье, брата Вахрама из Тбилиси вызвали, —
мрачно говорил Саргис.
— Окрестим без тебя, — коротко ответил слепец. —
А приказ амирспасалара ‫—־‬царский приказ!
— Откуда мы людей и оружия столько наберем, отец?
— Придется рудник монахам заложить. Мы же снова
наладили добычу меди, епископ под залог даст деньги...
После небольшого раздумья старик сказал:
— У сельджуков вся сила в коннице, в Шираке^ для
нее большой простор! А ты покажи царю Георгию атаку
своих всадников с длинными пиками. Царь любит новые
выдумки в военном деле...
Перебирая четки, добавил негромко:
‫ —־‬Давно пора убрать Фадлуна из Ани! Царь Георгий
правильно поступает, по стопам своего могучего деда идет
на выручку армянам. И помочь ему всячески в этом вели­
ком деле надо... Слышишь, Саргис?
Старик, видимо, устал от долгой беседы — голос его все
слабел. Парой Саргис встал с тахты:
— Я пойду, отец. Надо с незваным гостем разделаться.
К Саакдухт обещал вечером зайти, сына еще раз посмот­
реть... Великая просьба к тебе, отец, не будет меня здесь
при крещении, прошу тебя, — имя свое святое ему нареки!
— Хорошо, Саргис. Благослови тебя господь и ныне,
и присно...
Слепец перекрестил сына. Осторожно приложившись
к его руке, Саргис вышел из покоя.
^ Равнина, часть которой составляет нынешний Ахуряяский
район.

16

На женской половине замка было тихо. В большой
комнате царил полумрак. Слышно было дыхание спящей
на широкой тахте женщины. Рядом стояла детская колы­
бель. Солнечный луч все-таки пробился в отверстие став­
ни и упал на красное сморщенное личико новорожденного.
Младенец обиженно захныкал. Большие глаза спящей от­
крылись. Она тревожно глянула на плачущего ребенка.
Но старая нянька уже качала колыбель и напевала пе­
сенку.
Саакдухт с усталой улыбкой откинулась на подушки.
Дверь в комнату осторожно приоткрылась. Нянька
оглянулась, ожесточенно замотала головой. Парой Саргис
поспешно попятился: нельзя нарушать покой наследника
рода...

Г л а в а

и

ДЕРЕВНЯ В ГОРАХ
По обычаю, в доме старого Вазгена хлеб пекли в на­
чале каждого месяца. В этот день все мужчины уходили
в поле или еще куда-нибудь, чтобы не мешать важному
женскому делу.
В сумрачном глхатуне^ с толстыми бутовыми стенами
и отверстием в кровле горел малиновым жаром кизяк в
тондире^. Свет проникал через дверь, широко открытую
для выхода едкого дыма. Сноха Вазгена — жена старшего
сына Манука и дочь — быстроглазая Ануш проворно вы­
хватывали из деревянного корыта куски упругого теста и
быстро раскатывали на тонкие лепешки. Сухая старуха с
поджатыми губами точными движениями прилепляла сы­
рые лепешки на раскаленные стенки тондира и вынимала
из печи готовые. В ногах у бабушки путался маленький
Галуст и, изредка кусая лепешки, получал подзатыльни­
ки. В зыбке мерно посапывал новорожденный. Стопа под­
румянившегося белого лаваша уже возвышалась под чи­
стым полотенцем на низком треногом столике, когда в две­
рях неожиданно показался сам хозяин дома.
‘ Глхатун — жилище (арм.).
2 Тондир — вырытая в земле печь {арм,),
2

Г. X. Вермишев

17

Вместе с ним в горницу вошли дородный староста
селения Укан и младший сын Вазгена — Самвэл, высокий
парень с иссиня‫־‬черными кудрями и смуглым лицом.
— Мир дому сему! — громко возгласил староста.
Старуха выпрямилась и вопросительно посмотрела на
мужа.
Вазген с суровым видом произнес:
— Кончай с хлебом, Сирануйш! После допечешь. Сей­
час собирай в дорогу Самвэла... — И глухо добавил, кив­
нув на Укана: — Забирают в ополчение!
Сирануйш возмугценно всплеснула руками:
^ Второго сына в этом году забираете, бессовестные!
Как не стыдно, Укан!
Посмотрев на сумрачного Самвэла, она озабоченно
спросила:
— А как же с его свадьбой будет?
— Придется отложить, — пробурчал Вазген.
Крестьянин был зол. Усевшись на низкую скамью, он
отвернулся к очагу. Староста сел на другую скамью и,
понимающе вздохнув, произнес с таинственным видом:
— Ничего не поделаешь, дорогие! Как вы думаете,
сколько лорийский Орбели от нашего парона войска по­
требовал на этот раз?
Вазгена и его семью вопрос этот явно не интересовал.
Однако Укан, для важности подняв толстый палец к за­
копченному потолку, воскликнул тонким голосом:
— Триста! Я говорю — триста! Неслыханно! Невидан­
но! С тех пор как Хожорни стоит...
Вазген продолжал молчать. От утешительных подсче­
тов старосты легче не было ни ему, ни хозяйству...
— Подумать только! И половины коней мы не успели
пригнать с пастбищ за два дня. Да и оружия не хватает...
Все кузнецы работают день и ночь, наконечники к пикам
делают. Вот как нам приходится трудно! — возбужденно
продолжал Укан.
— Все это так. А урожай кто собирать будет, Укан?
Манука на рубеж вы загнали, ничего о нем не знаем, те­
перь Самвэла берете, а ему и восемнадцати нет. Парня
женить хотели. А теперь что же получается? Последних
людей на войну уводите. Кто хлеб жать будет, спраши­
ваю? Как я внуков прокормлю? Вот и крестины надо спра­
вить, а на что? — гневно воскликнул Вазген.
Укан смущенно развел руками:
18

— Ну, до жатвы еще далеко. Целых две недели оста­
лось... Не на войну, на смотр в Лори едут парни, скоро
вернутся и хлеб успеют собрать!
Вазген со злостью махнул рукой:
— Бог знает, что городишь, Укан! Какой там смотр,
коль хлеба на неделю брать велели? А раз война, вер­
нутся ли вообще наши сыновья с похода?
Пока говорили, хлеб стал гореть в печи. Сирануйш
бросилась его вынимать.
—‫ ־‬Я что сказал? Кончай все дела, готовь сына в поход.
Все, что ему нужно, собирай, слышишь? — сердито закри­
чал Вазген.
Самвэл молча стоял, прислонившись к дубовому столбу,
поддерживающему крышу жилища. О чем он думал?.. Еще
хорошо, если в ополчении оставят. А вдруг парой переве­
дет его в замковый отряд? Тогда не скоро вернешься до­
мой... И свадьбу с Астхик расстроили, черти!
Огорчение Самвэла, впрочем, было неглубоким. И не
удивительно. Брак был, как всегда, решен родителями, я
вряд ли больше одного раза удалось юноше побеседовать
до свадьбы со своей нареченной...
Староста медленно поднялся со скамьи.
— Так после обедни пусть Самвэл с вещами и хлебом
к ограде церкви придет. Оттуда с богом двинемся все вме­
сте в замок. Господь да хранит вас! ~ С этим благочести­
вым пожеланием Укан исчез за дверью.
Тягостное молчание нарушил громкий плач Ануш — ей
было жаль веселого доброго брата.
— Забирают, забирают сыночка моего... — запричитала
старуха мать.
Самвэл рванулся было к выходу. Окрик отца остано­
вил его:
— Куда ты?
— Попрощаться надо...
— Нечего, нечего! Еще неизвестно, чьей женой будет
Астхик... Иди помоги загнать скотину, а там и в путь со­
бирайся.
Вечерняя прохлада опустилась на селение; быстро на­
двигалась темная ночь. От одетого резным камнем родника
уже отошли женщины с узкогорлыми кувшинами. Со сто­
роны селения потянуло терпким запахом горящего в оча2*

19

rax кизяка. Но все не утихал спор между стариками,
рассевшимися в круг на камнях неподалеку от родника.
— Мочи нет, сосед Вараздат! Что делают, что делают...
Последнего сына забрали господа на войну, остался я с
одними женщинами! Как управлюсь с жатвой, как ^емью
прокормлю? Тебе долг как верну? А ведь еще добрую поло­
вину урожая замку отдай! — стонал Вазген.
— Сельджуки придут — без овцы единой останешься,
жену с дочерьми в плен возьмут, тебе самому главу сне­
сут! — медленно ворочал языком Вараздат. — Сейчас на
камне целым сидишь, много шумишь... Парой Саргис и
тебя ведь охраняет, дурья голова!
— Что мелешь, Вараздат? — вскипел Вазген. — А кто
в войске у парона, не наши ли все сыновья? И кто кого
охраняет, мы ли парона или он нас? Боже, боже, почему
на свете так устроено — нам на господ трудиться вечно?
Да еще жирных бездельников попов кормить нам же, а? —
кричал Вазген.
— Кто это бездельник, кто жирный? — раздался него­
дующий голос.
Вазген обомлел. Но было уже поздно — толстый монах
в сопровождении старосты Укана протискивался между
стариками. Монах дал увесистую оплеуху Вазгену.
— Вот тебе, тондракит ^ несчастный!.. Завтра попля­
шешь у меня под плетьми на конюшне за язык нечести­
вый...
Священнослужитель задыхался от злости.
— В самом деле, о чем думаешь, Вазген? На все село
слышны твои дерзкие речи, — вступил в разговор Укан. —
Не поздоровится тебе от нашего управителя, если тэрМовсес сообщит...
— Да я говорил только, что в жатву работать некому,
дети голодными останутся, подати уплатить не смогу!
Опять-таки десятину церкви отдай... Самвэла ты сам ут­
ром забрал в ополчение... — выворачивался Вазген.
— Богохульник! — гремел вовсю тэр-Мовсес. — Не по­
нимаешь, безмозглый, что, кабы не наша святая церковь,
тебя не Вазгеном, а Гасаном звали бы, вместо Христа про­
клятому Мохаммеду кланяться заставили бы? И гореть
тебе тогда на вечном огне на том свете... А плетей ты на
этом свете уж попробуешь! — добавил злорадно, удаляясь.*
* Тондракит — еретик {арм.).

20

...Назавтра вызвали Вазгена в замок на утесе и по при­
казу управителя отодрали плетьми на конюшне за бун­
тарский язык. Чуть живым привезли его домой...
Глава

т

ВСТРЕЧА В ТУМАНЕ
Густой туман окутал Дорийскую степь и окружающие
лесистые горы, не пропуская утренних лучей. У перевала
Базумтар ^ белая пелена еще более сгущалась, скрывая
провалы и горные вершины. Крупные капли росы осели
на траве, листве кустарников и деревьев. В воздухе стоя­
ла тишина.
Из тумана показалась неясная фигура всадника. Вско­
ре всадник остановил коня. Оглянулся назад. С гор потя­
нуло ветром, туман стал клубиться и светлеть, появились
смутные очертания придорожных деревьев и уходящей
вдаль горной дороги. Куладжа ^ из темного сукна, соболья
шапка, драгоценная сабля в золотых ножнах и прекрасный
конь караковой масти говорили о знатности всадника.
— 0-эй, Хубасар!
От неожиданного окрика норовистый конь прижал уши
II заплясал на месте. Всадник резким движением затянул
поводья.
— Здесь я, государь.
Из тумана выдвинулась вторая конная фигура. Плечи­
стый всадник в черной бурке подъехал ближе. На скула­
стом загорелом лице кипчакского типа сквозила досада.
— Где охота, Хубасар, хотел бы я знать?
Кипчак пожал плечами, пробормотал в редкие усы:
—‫ ־‬Не разберу, государь. Туман...
‫ —־‬Я тебя спрашиваю, куда девались бездельники лов­
чие и лентяй Афридон? — рассердился первый всадник.
— Верховые с соколами и гончими не поспевали за
нами, государь. От самого Лори вскачь гоним, а теперь
вот — туман... Подождать бы восхода!
— Кто выезжает так поздно на охоту? Один Афридон!
Тебе тоже захотелось храпеть по утрам?*
* Ныне Пушкинский перевал.
2 Куладжа — верхняя мужская

одежда с меховой опушкой

21

Хубасар обиженно замолчал.
Со стороны перевала послышался заглушенный топот
коней. Хубасар прислушался, тихо сказал:
— Конница, государь. Немалый отряд.
Топот приближался. Из тумана стала вытягиваться ве­
реница вооруженных всадников. Впереди в чехле везли
боевое знамя.
Хубасар закричал:
— Кто такие? Откуда?
— Из Хожорни... Конники парона Саргиса, — протяж­
но откликнулся кто-то из середины отряда. Конница мед­
ленно проходила мимо двух всадников.
— Что за Саргис? — спросил всадник в куладже.
— Вероятно, владелец Хожорнпйского замка, — пред­
положил Хубасар.
— Однако их довольно много, сотни три... И посмотри,
Хубасар, какие длинные пики!
В конце вереницы на обочине дороги замаячила испо­
линская фигура конного рыцаря.
— А вот и хожорнийский азнаур! Он самого высокого
роста человек в Картли! — сообщил уверенно Хубасар.
— Позови его, — приказал всадник в куладже.
— 0-эй, батоно Саргис! — закричал Хубасар.
— Кто зовет меня?
Громадная фигура в легкой железной броне прибли­
зилась к всадникам и остановилась невдалеке. Парой Сар­
гис спокойно оглядывал всадников. Кипчак быстро подъ­
ехал к Саргису, прошипел на ухо:
— Ты что, ослеп, царя не узнаешь?!
Саргис повернулся к царю Георгию, который молча
наблюдал за обоими, и низко поклонился. На него в упор
смотрели холодные глаза властелина. Суровое лицо Геор­
гия III, с правильными чертами и небольшой русой боро­
дой, было озабоченным.
— Прости, государь, впервые тебя вижу, а тут еще
туман...
— Разве никогда не бываешь в Тбилиси? — спросил
царь.
— Да редко, государь. В своих горах все сидим. Что
нам делать в столице?
Царь внимательно оглядел гигантскую фигуру рыцаря.
— Ты так думаешь? — задумчиво спросил он и, обра­
щаясь к спутнику, сказал:
22

— Пожалуй, нам именно такие ратные люди и нужны,
Тщ как считаешь, Хубасар?
Хубасар поспешил согласиться с мнением царя:
Конечно, государь! Я слышал от покойного отца,
что хожорнийские владетели раньше князьями считались,
бывали при дворе твоего великого деда...
— Вот видишь, Саргис из...
— Хожорни, государь.
Переменив тему разговора, царь с нескрываемым лю­
бопытством спросил:
— А почему, азнаур, ты завел такие длинные пики для
своих всадников? Ведь неудобно же с ними будет в бою?
— Смотря где, государь. В горах, действительно, с ни­
ми не развернешься. А вот на широких просторах — дело
Другое! Например, на Ширакской равнине...
— А почему ты знаешь, что нам воевать в Армении
придется? — перебил его царь.
— Э, государь, а где же еще? Твой дед, царь Давид,
некогда туда водил свое войско доблестное, наверное, и
ты захочешь христианские храмы освободить...
Георгий промолчал.
— Я и конный строй изменил, иначе веду своих людей
на врага, ‫ ־־־־‬поспешно добавил Саргис.
Царь явно заинтересовался хожорнийским рыцарем.
Спросил:
— А можешь мне показать, как с этими пиками вы
управляетесь?
— Сейчас трудно будет, государь, — туман. Можно и
людей и коней покалечить! — объяснил Саргис.
— Хорошо, после смотра покажешь мне и амирспасалару! — заключил беседу царь Георгий.
Раздался лай — подходила царская охота. Позади пса­
рей маячила фигура главного ловчего Афридона. Царь вы­
ругался.
Как и опасался Самвэл, парой Саргис, заметив расто­
ропность и хорошую посадку на коне молодого парня, ве­
лел зачислить его в замковый отряд конюхом. Сейчас он
чистил коня парона в небольшом дворе дома в городе Ло­
ри. Дворик был зажат одноэтажными каменными построй­
ками, а в одном из окон часто появлялось женское лицо,
что явно смущало Самвэла.
23

Недавно купленный за большие деньги у проезжего
барышника конь вороной масти, с широкой могучей
грудью и белыми чулками на длинных сухих ногах, ко­
сился выпуклыми блестящими глазами на молодого ко­
нюха, приплясывал от нетерпения перед коновязью. Бало­
ванный скакун любил в шутку хватать за рукав крепкими
зубами. Остерегаясь этого, Самвэл привязал вороного на­
коротке. Коню такой прием не нравился, и он сердито
напирал массивным крупом на Самвэла.
— Опять задурил! — Самвэл дернул за повод и ткнул
скребницей в лоснящийся бок. — Не валяй дурака, стой
смирно, надо уборку кончать да седлать! Сегодня царский
смотр!
Сдмвэл быстро стал протирать мягкой шерстяной тряп­
кой спину и круп коня. Заметив снова в окне маленькой
пристройки миловидное женское лицо, он негромко запел:
Золотой дождь шел на свадьбе Арташеса,
Дождь из жемчуга шел на свадьбе Сатеник!

— Дождь плетей пойдет нынче по твоей спине, лени­
вый буйвол! — раздался зычный голос с другого конца дво­
рика.
‫׳‬
Сотник Вахрам! По лицу молодого конюха скользнул
испуг. Он с удвоенным рвением стал чистить коня. Но сот­
ник Вахрам был неумолим.
— Порядочные люди кончили чистить коней, седлают
уже, а ты, бездельник, все возишься!
— Парой Вахрам, кончил я чистить Алмаза. И копы­
та ему черной мазью смазал, как ты велел...
Сотник белым платом провел по спине лошади. Платок
остался чистым.
— Скорей седлай, чертов сын! Ишхан выйдет, влетит
и тебе, и мне!
Сотник Вахрам удобно устроился на каменной скамье
у дома и стал наблюдать за работой Самвэла.
Самвэл с трудом взгромоздил тяжелое походное седло
с серебряной лукой, взял в руки сплетенный из стальных
колец боевой нагрудник и стал надевать коню.
— Не пойму я никак, почему наш парой не любит тя­
желых панцирей? Все пароны ходят в латах и коней тоже
в латы прячут. А он такую игрушку на коня велит наде­
вать, да и сам только легкую кольчугу носит...
Сотник Вахрам с сожалением посмотрел на Самвэла:
24

— Ничего ты, дурень, не понимаешь! У парона своя
мысль есть.
— Какая мысль? — озадаченно переспросил Самвэл.
— А вот какая. Помнишь, с греческими монахами в
прошлом году в Санаинский монастырь приезжал послуш­
ник по имени Феофилакт?
— Помню, помню, высокий такой старец...
— Так этот Феофилакт из Константинополя некогда
вместе с франгами сражался против сарацин. Парой Сар­
гис два раза этого грека к себе вызывал, все расспрашивал,
как они воевали в Палестине...
Сотник приостановился, потом продолжал:
^ Если верить Феофилакту, ничего хорошего у франIов в их тяжелых доспехах не получилось против той кон­
ницы, все время застревали они в глубоких песках! А са­
рацины в легких панцирях налетят на всем скаку, разо­
бьют франгов и опять ускачут в пустыню. Понял?
— Так то сарацины в пустыне, а наш парой чего же
хочет?
Сотник не успел ответить. Парой Саргис уже стоял на
крыльце дома. Самвэл, держа коня под уздцы, подвел его
к крыльцу.
— Как подпругу подтянул, Самвэл! Сразу вижу,
слаба...
— Алмаз всегда живот надувает, когда я подпругу за­
тягиваю. Уй, такой хитрый конь! — оправдывался Самвэл,
снова берясь за ремень.
Царон рассмеялся. В ворота наметом проскакал оруже­
носец Шоторик:
— Сотни построены, парой Саргис!
Саргис вдел ногу в стремя, легко вскочил в седло и
подтянул поводья.
Хожорнийский парой был одет по-походному. Крепкая
стальная кольчуга с круглыми бляхами облекала его вы­
пуклую грудь, на левое предплечье был вздет небольшой
треугольный щит, тяжелый длинный палаш с прямой ру­
кояткой висел на боку. К седлу приторочен боевой молот,
которым этот гигант с одного удара разбивал любой пан­
цирь. Но, как заметил наблюдательный Самвэл, воору­
жение могзгчего рыцаря было легче обычного.
Шоторик подал стальной шлем с перьями белой цапли.
Саргис тронул коня и выехал на улицу в сопровождении
оруженосца и сотника.
25

Конные сотни уже были выстроены. Небольшой вете­
рок слегка колыхал флажки на пиках передней шеренги.
Всадники непринужденно сидели в глубоких седлах.
Парой Саргис внимательно осмотрел ряды и, проехав
к середине отряда, поздоровался с всадниками. В строю
все было в порядке: седловка хорошо пригнана, кони на­
кормлены и начищены, исправное оружие блестело, люди
смотрели бодро и весело на своего парона, которого ува­
жали за легендарную силу и неустрашимость. Можно было
смело ехать на царский смотр...
По команде сотника Вахрама конница выстроилась в
походную колонну, по четверо в ряд. Саргис встал во главе.
За ним ехал знаменосец Шоторик с родовым знаменем.
Отряд двинулся шагом вдоль улицы, сопровождаемый
стайкой мальчишек.
Г л а в а

IV

ВЕЛИЧИЕ ДОМА ОРБЕЛИ
Амирспасалар и дидебул ^ Картли Ивана Орбели, владе­
тель Сомхити, Лори, Самшвилде, Дманиси и многих дру­
гих городов и земель, был не в духе. В июньский день
необычайно жарко в замковом покое, докучали мухи. Об­
махиваясь шелковым платком, грузный сорокалетний вель­
можа восседал у окна в парчовом флорентийском халате,
держа в руках рог с вином, и молчал. Напротив, в таком
же удобном кресле, сидел его заместитель князь Гамрекел,
эристав 2 торский, и тоже безмолвствовал.
— Будь здоров, мой Гамрекел! Всему твоему преславному дому дай бог счастья и благоденствия... — первым
прервал затянувшееся молчание амирспасалар.
Гость наклонил голову, подняв рог с вином:
— Да пребудет благословение божье над сим великим
домом и его хозяином знаменитым!
Поставив пустой рог, Орбели раздраженно начал:
— Черт бы побрал самцхийских ротозеев! Весь строй
сегодня поломали. Да и эретцы князя Грцгола выглядели
сущими оборванцами. Как всегда, выручили гвардейцы.*
* Дидебул—‫ ־‬крупный владетельный князь,
2 Эристав — правитель области.

26

«гранд»

(груа.),

Но царь определенно остался недоволен смотром. Все вре­
мя левый ус дергал!..
Гость молча кивнул головой. Орбели не хотел больше
огорчать своего заместника, который больше всех и был
в ответе за неполадки на царском смотре, перешел на дру­
гие дела:
— И с чего вздумалось царю возиться с этим хожорнийским верзилой? Как будто не хватает ему худородных
кипчаков и разных торгашей? Ведь незнатный человек
Саргис, правнук какого-то кочевого наездника, а тоже —
мечтает в князья пролезть! Пусть скажет спасибо блажен­
ной памяти великому царю Давиду: тот, когда забрал Сомхити у бедного Кюрикэ, на радостях всем награды и зва­
ния стал раздавать, кому надо и кому не надо! Вот и отцу
этого истукана отдал Хожорни и даже разрешил имено­
ваться мтаваром! * А какой же он князь? Сам знаешь, до­
рогой, что надо в благородном государстве Картли для
княжеского достоинства: укрепленный город и крепости
иметь, усыпальницу возвести в родовом монастыре, в доме
собственную церковь и своего священнослужителя дер­
жать... А что у этого верзилы? Замок в горах да пара дере­
вень в лесах. Еле-еле на хорошего азнаура хватит! Я так
и сказал ему после смотра... А теперь выдумал еще ска­
кать сломя голову со своими головорезами с длинными
пиками, а царь Георгий и рад!
Гамрекел ответил немного невпопад:
— Да! С каждым годом все круче становится царь
Георгий. Никого не слушает... И в кого только пошел?!
Отец у него мягкий был человек, да и великий царь Давид
умел с благородными людьми разговаривать. А этот — пря­
мо бешеный! И за каждую малую вину строго взыски­
вает...
— Ты прав, мой Гамрекел. Последние дедовские права
у владетелей царь отбирает! А за его широкой спиной, в
наших же княжеских городах, проклятые торгаши голову
стали поднимать! Свободную торговлю требуют, какие-то
советы старейшин выбирают, а те с нами, их исконными
владетелями, дерзкие речи ведут, о «незаконных поборах»
уже заговорили... А крестьяне? Недавно ехал я по лесу,
слышу, поет кто-то песню. Прислушался внимательнее —
честит господ своих певец, да еще какими непристойными*
* Мтавар — князь в Грузии Х П ~Х П 1 вв. {груз.).

27

словами! Пришпорил коня, нагнал наглеца, сбил плетью
с ног. Теперь в цепях в Самшвилдской крепости до самой
смерти гнить будет!
— А ведь подумать, — поддакнул Гамрекел, — разве
мы, мтавары, не прямые потомки Картлоса ^ и к ним при­
равненных славных родов?!
— А потом, — продолжал развивать свою мысль Орбели, — если наглый сосед отберет насильственно у меня ку­
сок земли, я отбить свое достояние оружием сам не вла­
стен! Изволь-ка ехать в Тбилиси за царским правосудием...
— То установил еш;е царь Давид! — неуверенно возра­
зил Гамрекел Торели.
— Ну и что ж, разве великий царь не мог ошибаться?
Кроме того... — Князь Орбели пригцурил глаз, тихо доба­
вил: — На царском престоле Грузии по праву не Георгию
бы сидеть! Ведь законный наследник Багратунианов —
наш Демна...
Торели промолчал. Осторожный военачальник в душе
был, как и все феодалы Картли, согласен с Ивана Орбели.
Недаром проницательный грузинский летописец писал, что
«картлийские мтавары по природе своей от древних вре­
мен всегда были предателями в отношении своих власте­
линов... Об этом знал царь Давид Строитель, мудрейший
из людей, поэтому не оставлял им времени ни на рассуж­
дения, ни на отдых, ни на собрания». Царь Георгий III
не хуже деда разбирался в настроениях феодальной знати,
а в действиях был, пожалуй, даже круче... Князья не про­
щали этого своему властелину, к тому же занявшему пре­
стол после загадочной смерти старшего брата. Это и имел
в виду амирспасалар, беседуя с Гамрекелом Торели.
Ивана Орбели в отношении Георгия III был человеком
неблагодарным. Несмотря на тяжелый, неуступчивый ха­
рактер, царь все делал, чтобы привлечь на свою сторону
главаря феодалов, опекуна царевича Демны. Передал ему
в личное владение крупные торговые города с окружаю­
щими землями, назначил наследственным амирспасаларом
Грузии. Но честолюбивый Орбели метил выше...
Слуг нет, лишних ушей надо избегать при тайной бе­
седе вельмож. Тихо в покое, слышно, как жужжат мухи.
Амирспасалар, хозяин, сам наливает вино из узкогорлого
глиняного кувшина и Торели и себе. Вельможи молча под­
Картлос — мифический родоначальник грузин.

28

нимают оправленные в серебро рога с вином, пьют, погру­
женные в тревожные думы.
Легкий стук в дверь прервал тишину. На пороге стоял
невысокий мальчик в придворной одежде.
— Можно, дядя Ивана?
— Демна? Входи, мой мальчик.
Царевич подошел к Орбели, почтительно поцеловал
руку опекуна. Амирспасалар одной рукой обнял мальчика,
ласково притянул к себе:
~ Как твой новый жеребчик, Демна?
^ Захромал, третий день не могут вылечить конова­
лы, дядя Ивана.
— Ничего, не горюй! Другого коня подарю.
Синие глаза царевича засияли от радости.
‫ ־־־־‬Ты такой добрый, дядя Ивана!
Амирспасалар действительно любил маленького царе­
вича Демну. Мягкий и приветливый характер, красивая
внешность подростка невольно привлекали к нему. Но кро­
ме того, юная дочь Орбели — Марина обеш,ала со временем
стать красавицей. Еще с десяток годов и...
Амирспасалар замечтался.
В покой вошел аретский эристав Григол Асатидзе в
сопровождении азнаура Шабурдана. Царевич по знаку
опекуна удалился.
—■ Какие приказания на завтра соизволишь дать,
патроно Ивана? — начал первым Григол.
— Ты командуешь запасным полком, князь Григол.
Так повелел царь.
‫ —־‬Хорошо, государь Ивана.
Эристава определенно устраивало командование в тылу
войска. Загорелое лицо старого мтавара оставалось бес­
страстным, лишь на миг блеснул огонек в глазах.
Азнаур Шабурдан почтительно ждал дальнейших при­
казаний.
— Ты, Шабурдан, пойдешь с моим личным обозом.
Смотри, чтобывсе было в порядке!
— Великий господин, глаз не сомкну...
‫ ־־־‬Там прислали из Кварели кахетинское. Не вздумай­
те открывать бурдюки. Голову оторву! — продолжал на­
ставлять Орбели верного слугу.
Шабурдан ожесточенно замотал головой, преданно гля­
дя в глаза патрону:
Кто посмеет, батоно?!
29

— Дозволь спросить, где с царем будете находиться
на походе? — снова обратился князь Григол к Орбели.
Обрюзглое лицо амирспасалара скривилось. Он с
усмегпкой бросил:
— Как всегда, в голове! Разве ты, князь, не знаешь
царя Георгия?
Торели неодобрительно хмыкнул в усы.
— Не подобает царю, как простому латнику, впереди
воинов следовать на походе! Не осуди, батоно Ивана, что
позволяю себе говорить так... — укоризненно сказал эретский эристав.
— Сам знаю, да ничем помочь не могу. Царь все посвоему делает...
— А кто передовым отрядом пойдет? — спросил снова
Григол.
— Сомхитары ^ из Хожорни и других мест, — нехотя
ответил амирспасалар.
— С Саргисом? Их ведь немного.
‫ —־‬Да, сотен пять наберется. Тоже воля царя.
Амирспасалару явно не хотелось продолжать мало­
приятный разговор. Собеседники, исчерпав вопросы о зав­
трашнем походе, почтительно откланялись и вышли из
покоя. Вскоре ушел и Гамрекел Торели. Князь Ивана
остался со своими думами о славном прошлом великих
прадедов.
Позади кресла послышался легкий шорох женского
платья. Амирспасалар обернулся с неудовольсхвием, он не
любил, когда нарушали его послеобеденный отдых. К тому
же он знал, что, кроме жены — княгини Русудан, никто
не решится на такой смелый поступок. Княгиню же Ивана
недолюбливал за большие траты на церковные нужды. Был
он скуп и не поош,рял дорогостояш,их благочестивых затей.
— Опять за деньгами явилась?
Княгиня Русудан происходила из царственного рода
Кюрикянов и всегда это помнила. На поблекшем лице
с правильными чертами — ханжеское выражение.
— Конечно, — ответила Русудан. Большие карие глаза
спокойно смотрели на князя Ивана. — Не для себя, для
божьего дела!
^ Сомхитары — армяне из бывших владений Кюрикянов, м.чад*
шей ветви армянских царей Багратидов.

30

— Опять свой любимый Зеленый монастырь будешь
обстраивать? —‫ ־‬воскликнул с досадой Орбели.
Русудан надменно откинула голову: супруг так и не
предложил ей присесть... Встав с кресла, Орбели напра­
вился к выходу, кинул через плечо:
—‫ ־‬Завтра в поход собираемся. Денег нет! — И скрылся
за дверью.
Спустя два дня после неприятного разговора с сосе­
дом Вазгеном у родника Вараздат шагал по обочине гор­
ной дороги. Прибыльно продав в Лори небольшую отару
(войсковые поставщики платили неплохо!), он спешил по­
пасть к родственникам в селение Тандзут.
Узкая каменистая тропа петляла среди скал и глубо­
ких провалов, круто спускаясь с Базумтарского перевала
в долину реки Дзорагэт. Вечерело. Сторожевое охр^шение
еще не было выставлено на ночь, и Вараздат благополучно
миновал перевал.
Сверху на тропе послышался мерный топот коня. Ва­
раздат прислушался, из осторожности отошел от дороги
и стал за большим камнем. Вскоре из-за поворота пока­
зался всадник в темной одежде, на хорошем скакуне. На
поясе у всадника висел длинный кинжал. Голова и ниж­
няя часть лица были обмотаны, несмотря на теплое время,
черным башлыком. Вараздат совершенно успокоился,
когда увидел в тороках довольно большой, ведра на четы­
ре, бурдюк вина. «Какой-нибудь мелкий лавочник, сам
везет вино на продажу из Кахети...» Выйдя из прикрытия,
он громко приветствовал всадника:
— Вечер добрый, путник!
Всадник настороженно оглядел вынырнувшего крестья­
нина и вместо ответного приветствия огрел плетью коня.
Тот шарахнулся в сторону и прибавил шаг. Скоро чело­
век с бурдюком исчез за новым поворотом, оставив Вараздата в полном недоумении...
На следующее утро всадник с бурдюком ехал уже по
дороге к Джаджурскому перевалу. Граница между Гру­
зией и Шираком — владением анийских эмиров — условно
проходила по этому хребту. Но по существу вся верхняя
часть ущелья Дзорагэта никому не принадлежала и неред­
ко служила местом стычек между сельджуками и грузин­
скими пограничниками.
31

Порубежная застава расположилась на самом перевале.
От накалившихся за жаркий день красяовато-серых туфо­
вых скал шел нестерпимый зной. Все порубежники скры­
лись от солнца под большой навес из веток и листьев и
спали сном праведников. Разомлевший от жары дозорный
увидел вдали на дороге всадника с вьюком и с трудом
растолкал старшего по заставе. Они стали смотреть на до­
рогу вдоль узкой ленты речки, окаймленной изумрудной
зеленью. Ездок держал путь прямо на заставу. Подъехав
к навесу и скинув папаху, он воскликнул:
— Здравствуй, почтенный азнаур!
Порубежник приосанился. Покрутив ус, он недоверчиво
оглядел проезжего незнакомца:
— Здравствуй и ты! А ну говори, что везешь?
— Ничего особенного, достопочтеннейший, — замялся
путник.
— Как это «ничего особенного»? Я вижу бурдюк, и
немалый!.. — В голосе начальника заставы зазвучала
угроза.
— А в оном бурдюке, конечно, вино, и, верно, непло­
хое, патроно Вардан! — заискивающе подхватил дозорный.
— А знаешь ли ты, что полагается за незаконный вы­
воз... — с грозным видом начал старший порубежник. При­
езжий не дал ему закончить:
— Бог мой, да разве я не поделюсь по-братски кварельским с доблестными воителями! Да забирайте хоть
весь бурдюк, патроно, мне не жалко, видит бог...
Под навесом закипел пир. До позднего вечера окру­
жающие скалы оглашало мощное «мравал-жамиер», слы­
шались дружественные возгласы и братские пожелания.
Потом все угомонились. Под могучий храп заставы, обер­
нув войлоком копыта коня, приезжий осторожно выехал
ночью из лагеря. Вскоре он перевалил через хребет и спу­
стился в Ширакскую равнину. К рассвету добрый конь до­
ставил его к речной переправе.
Ахурян^ сильно вздулся от прошедших ночью дождей.
Конь осторожно вошел в бурный поток, понюхал воду, по­
плыл. Всадник соскользнул с седла и плыл рядом, держась
левой рукой за стремя, пока не выбрался на пологий берег.
Усталый конь тяжело водил боками. Всадник оглянулся
назад, на освещенную восходящим солнцем равнину.
Отсюда было рукой подать до Ани...*
* Река в Армении, на границе с Турцией.
32
Зак. 2

г л а в а

¥

ЭМИР РАЗВЛЕКАЕТСЯ
Легендарный город Ани на Ахуряне не сразу достиг
великой славы и могущества. Долгое время это была лишь
одна из пяти неприступнейших крепостей Армении.
Князья Камсараканы («Бычьеголовые») в V веке возвели
здесь над обрывистым берегом реки мощную цитадель
Вышгород, а в крепостном посаде, поставив торговые ря­
ды, стали понемногу подторговывать заезжие купцы.
К началу X века Ани был уже большим городом. Ашот
Мсакер^ Багратуни обратил внимание на выгодное стра­
тегическое расположение Ани на высоком мысу, зажатом
между двумя глубокими ущельями. Выгнав арабов из го­
рода и уплатив Камсараканам некоторую сумму, он стал
хозяином в Вышгороде, а в 961 году его внук Ашот Ми­
лостивый при большом стечении народа возложил на себя
в Ани царскую корону. Так феодальная крепость превра­
тилась в политический и торговый центр страны.
Город «1001 церкви» процветал. Но в 1041 году боль­
шое византийское войско двинулось к армянской столице,
используя завещание слабовольного царя Иоаннеса, оста­
вившего свои владения в наследство императору Констан­
тину Мономаху. Три раза подступали войска византийцев
к стенам, но так и не смогли взять Ани, который защи­
щало вооруженное население. Два года спустя предатели
сдали Ани грекам. Однако последние недолго владели
славным городом. В 1064 году в Армению ворвались пол­
чища Алп-Арслана под предводительством его сына Ма­
лик-шаха и везира Низам-ал‫־‬Мулка. Двадцать семь дней
доблестно бились анийцы на городских стенах, и лишь ве­
роломство византийского гарнизона, трусливо укрывше­
гося в Вышгороде, передало город в руки озверелых
сельджуков. Семь лет спустя после этого погрома султан
Малик-шах продал город двинским эмирам Шеддадидам,
при которых Ани понемногу стал восстанавливать свое
значение, набирать вновь силу. Сильный гарнизон из на­
вербованных вояк обеспечивал нынешнему эмиру Фадлуну IV относительное спокойствие. Этими тюркскими голо­
ворезами командовал нанятый за большое жа-тование
мамлюк Рустем.
^ Мсакер — мясоед (арм.),
3

г. X. Вермишев

33

На широких окнах базиличного зала Багратидского
дворца висели тяжелые парчовые занавеси, почти не про­
пускавшие света; посередине бил фонтан, снабжаемый
родниковой водой, которая поступала по водопроводу про­
тяженностью шестьдесят стадий ^ из источников горы
Арджо-арич. В самом дворце вода протекала по керамиче­
ским и железным тонким трубам, размеш;енным под ка­
менными плитами полов.
Придворный поэт писал об эмире Фадлуне, что, полу­
чив во владение богатый торговый город, он «устроил пир
II поднял знамя наслаждения. Постоянно играя благовон­
ными локонами прелестниц с амбровыми мушками, целуя
их сладкие уста и созерцая движение чаши, наполненной
вином, эмир не ведал печали...».
Тучный не по летам, Фадлун возлежал на хорасанском
ковре посередине зала, удобно раскинувшись на шелковых
подушках. Лицо эмира после весело проведенной ночи
было шафранового цвета. На парчовом халате виднелись
следы обильного пиршества. Полупьяный поэт, стоя на ко­
ленях у ковра, высокопарно декламировал;
Расцветший под солнцем розовый куст
Надеется на постоянство цветущего мира,
Но вдруг на небе является мрачное облако...

На пороге появилась толстая фигура главного евнуха
Масрура. На его жирном, обычно невозмутимом лице чи­
талось волнение. Евнух стал делать за спиной властелина
предостерегающие знаки поэту. Тот испуганно замолчал.
Фадлун лениво повернул голову. Масрур склонился в низ­
ком поклоне.
— Зачем пришел?
Эмир не любил, когда прерывали его увеселения.
— Великий повелитель, прибыл гонец с севера...
Произнеся эти слова, Масрур замолчал, осторожно на­
блюдая за выражением лица эмира. Недовольно скривив
рот, тот небрежно бросил:
— Что там еще?
— Царь курджиев^ выступил с большим войском...
Фадлун привстал на ковре. В маленьких, налитых
кровью глазах мелькнул испуг. Рука с окрашенной хной*
* 1 стадия равна 200 метрам.
2 Курджии — грузины {тюрк.).

34

ладонью судорожно сжала кубок. С напускным спокой­
ствием эмир прошипел сквозь зубы:
^ Только беспокоить умеете! Что же делать, безмозг­
лый ишак?
— Великий эмир, надо посоветоваться с Рустемом...
— Где он, проклятый аллахом бездельник? Только жа­
лованье даром получает! Ну, что еще тебе передала невер­
ная собака?
Масрур развел руками. Посмотрел на поэта, потом на
эмира.
Фадлун визгливо закричал:
Чего молчишь? У меня нет секретов от Насера...
— Курджий письма не послал. Опасался обыска на
границе, — неохотно пробормотал евнух.
Эмир заскрежетал зубами. Неожиданно легко вскочив
на короткие ноги, с размаху ударил Масрура по лицу:
— Старый верблюд! Я спрашиваю, что делать?
Масрур пошатнулся от удара, но, снова склонившись
в низком поклоне, залебезил:
— Великий государь, надо немедля послать гонцов за
помощью к эмирам в Хлат и Арзрум Ч Кроме того...
Тут Масрур окончательно проявил свою недоверчивость
к придворному поэту. Почтительно склонившись к уху
эмирского высочества, он стал что-то нашептывать. Фад­
лун сразу оживился, закричал пронзительно:
— Зови Рустема-бахадура, скорей зови!
Начальник наемной конницы Рустем с раннего утра
сидел у оружейника Тиграна. В тесном помещении с низ­
ким потолком и каменным полом трудно было повернуть­
ся, так много здесь было оружия.
Блестели смазанные маслом и разложенные по полкам
тяжелые латы. На особых вешалках висели кольчуги раз­
ных размеров, громоздились сложенные до потолка пер­
сидские и египетские шлемы. В углах лавки к стойкам
были подвешены пучки наконечников для копий, дротикп-джериды, прислонены к стенам алебарды. Драгоцен­
ные хорасанские и дамасские сабли хранились в особых
* Города в Южной Армении,
эмиры.
3*

где правили мусульманские

35

длинных ящиках. Не одну сотню людей можно было во­
оружить в лавке Тиграна...
Через полуоткрытую дверь виднелась закопченная куз­
ница и мастерская с разным рабочим инструментом. Полу­
голый человек в лохмотьях, отирая пот, раскачивал рычаг
мехов. Горн пылал. Ослепительным жаром, роняя искры,
белели раскаленные железные полосы. Вертелись точиль­
ные круги, лязгала сталь. Изготовление оружия, а также
лемехов, топоров, подков, серпов и кос у лучшего анийского оружейника великана Тиграна было на полном
ходу...
Рустем все не мог решить, покупать новую кольчугу
или нет. По обветренному солнцем лицу старого воина
скользила досада. Проклятый казначей задержал жало­
ванье за последнюю треть года. Разумеется, все деньги
пропивает пьяница эмир... Оружейник же не поверит в
долг. А забрать у него кольчугу без денег нельзя. Хри­
стианская собака такой вой поднимет, что Эблису^ тошно
будет!
В ар п эт^ Тигран охотно беседовал с великим знатоком
западного и восточного оружия мамлюком Рустемом, вое­
вавшим с врагами аллаха под небом Египта, Палестины,
Сирии, Ирака и других стран. Перебирая окладистую чер­
ную бороду и внимательно следя за мамлюком умными
черными глазами, Тигран степенно рассказывал:
— Хорошие латы в полном наборе или ценные кольчу­
ги — это оружие для богатых, высокородных воителей. Как
может бедняк воин заплатить пятьдесят, восемьдесят, сто
и больше золотых за такие изделия?
Рустем поморщился. Если даже за кольчугу надо будет
уплатить пятьдесят золотых, откуда он их возьмет?
— И не каждый народ умеет делать хорошее воору­
жение. Скажем, панцири с золотой насечкой или воронен­
ные чернью, пригодные для царей или великих эмиров,
лучше всего делают греки в Константинополе и франги
в Италии. Кольчуги же лучшие из Дамаска, тоже хоро­
шие — из Хорасана. И в царстве рузиков ^ отлично их
делают! Только рузикские кольчуги редко к нам попадают,
трудно их доставлять через Дешт-и-Кипчак \ *
* Эблис — дьявол (араб.).
2 Варпэт — мастер (арм.).
^ Рузики ‫ ־־־‬русские (груз.).
^ Половецкая степь (Северный Кавказ).

36

— А в чем их тайна? — заинтересовался Рустем.
— Особенной тайны нет. Это не дамасская сталь, сек­
рет которой арабские мастера скрывают от всех. Просто
рузики кладут добротное, хорошо прокованное железо, на
совесть клепают кольда, мелкие, по двадцать тысяч и боль­
ше на одну кольчугу...
— Двадцать тысяч? Не может быть! — удивился мам­
люк.
— Да! Сейчас я тебе покажу кольчуги на выбор —
простые и дорогие. Есть у меня одна из Дамаска, совсем
новая, недавно достал — один ваш воин умер от болезни.
А другая кольчуга из Киева давно у меня лежит. Починки
немного требует. Я сам ею займусь, когда время придет...
Тигран снял с вешалки несколько кольчуг и развернул
их на прилавке. Стал объяснять мамлюку:
— Вот, смотри, бахадур! Это простая кольчуга, из Дербенда. Кольца большие, в один ряд выложены. Такой доспех ни от стрелы, ни от меча не убережет, только напрас­
ная тяжесть на плечах воина! А вот теперь покажу коль­
чугу из Дамаска. Отличная кольчуга, советую взять.
Окинув оценивающим взглядом высокую фигуру мам­
люка с тонкой талией, оружейник добавил:
— Как раз тебе впору будет. Видишь, кольца какие
мелкие, склепаны плотно, одно к одному. Прекрасная ра­
бота! И дорого не возьму, всего восемьдесят золотых...
Мамлюк недовольно промычал что-то невнятное. Во­
семьдесят золотых... Проклятый казначей! А кольчуга и
впрямь хороша.
— А вот рузикская кольчуга. Видишь, изъян неболь­
шой — медные бляхи у воротника отскочили от удара ме­
чом. Берегись удара по вороту, бахадур. Самое слабое
место в доспехе! А кольчуга тебе не пойдет — слишком
велика. Только я мог бы ее надеть, да мне она ни к чему,
мы — мирный народ, ремесленники. Смотри, какая на ней
клепка особенная — в три кольца! Мы так не умеем рабо­
тать, прямо скажу. И никаким мечом такую кольчугу не
возьмешь. Разве что дивным мечом Мгера Ч..
Рустем был в нерешительности. Оружейник начал уби­
рать кольчуги на вешалки, искоса посматривая на поку­
пателя. Тишину лавки прервал громкта топот коней по ка-*
* Мгер — один из героев армянского народного эпоса «Давид
Сасунский».

37

менной мостовой Кузнечной улицы. Всадники останови­
лись около оружейной лавки Тиграна. На пороге вырос
высокий начальник дворцовой охраны.
— Салам, преславный Рустем-бахадур! Насилу отыскал
твою милость. Его высочество срочно требует тебя во
дворец.
— Что случилось? — недовольно спросил Рустем.
Начальник дворцовой охраны был болтливым, склон­
ным к паническим сообщениям человеком.
— Царь Георгий с большим войском идет на Ани!
В темных глазах Тиграна мелькнула радость. Но ору­
жейник быстро отвернулся и стал перебирать доспехи на
полках. Рустем не обратил внимания на поведение вар•пэта, поглощенный навязчивой мыслью о плуте-казначее.
Теперь-то он со своим бездельником эмиром не отвертит­
ся, придется все жалованье сполна уплатить Рустему и его
молодцам... «Нет денег — нет мамлюков!» — говаривал по­
койный бей мамлюков Юсуф, победитель франгов. Война!
И Рустем уверенно обратился к оружейнику:
— Пришлешь вечером на дом кольчугу — беру. Только
уступить бы надо, уста! ^
— Последняя цена — семьдесят золотых. Сам с това­
ром приду.
— Хорошо, приходи.
И Рустем быстро направился к выходу в сопровожде­
нии начальника дворцовой охраны.

Г л а в а

У/

ЗАСАДА В ШИРАКЕ
Предгорная равнина с туфовыми холмами ржавого цве­
та пологими террасами спускалась к реке Ахурян. Побле­
скивали вечные снега на вершинах пятиглавого Арагаца^.
Косматое солнце нестерпимо палило закованное в железо
и медь войско. Царь Георгий в золоченой броне милан­
ской работы молча ехал по каменистой дороге на жеребце*
* Уста-—мастер (тюрк.).
2 Вулкан в районе Ленинакана, высочайшая вершина в совре­
менной Армении (4095 м).

38

караковой масти. Рядом мерно покачивался в седле амирспасалар Орбели в темном панцире и высоком шлеме
с красным пером. Следом за ними ехал на сером иноходце
Хубасар, а в некотором отдалении — конвой гвардейских
латников на поджарых конях.
По знаку царя к нему подскакал начальник заставы.
У порубежника отчаянно болела голова со вчерашней по­
пойки. На вопросы грозного царя он отвечал испуганно,
сопровождая ответы клятвами и божбой:
— Да паду я жертвой за тебя, великий государь! Два
раза посылал конных лазутчиков до самой реки. Никого
нет!
— Когда посылал? — коротко бросил Георгий.
— Вчера вечером, государь, и еще сегодня на рассве­
те... Клянусь белым Георгием!
Порубежник определенно врал. Однако Ширакская
равнина и впрямь казалась пустынной. Все пространство
до реки было видно как на ладони. Справа к Ахуряну при­
мыкала большая роща низкорослых карагачевых деревьев,
слева по созревающим хлебам ходили широкие волны и
виднелись исчерна-серые постройки Ширакавана.
Конный отряд продолжал продвигаться по дороге к
Ахуряну. Сзади на перевале показалось облако пыли.
Передовые сотни небольшой грузинской армии стали спу­
скаться с гор. Первой шла рысью сомхитарская конница
под командой парона Саргиса.
Амирспасалар Орбели вдруг натянул поводья и тре­
вожно оглянулся. Из рощи на берегу реки внезапно вы­
рвался большой отряд в кольчугах и сверкающих шлемах.
Размахивая кривыми саблями, всадники на резвых конях
быстро приближались. Со стороны Ширакавана также по­
казались скачущие всадники.
— Сельджуки! — прохрипел Орбели.
Быстро обернувшись, Георгий увидел приближающе­
гося врага и зло огрел плетью по лицу незадачливого
порубежника. Тот завыл от ужаса, пряча голову от ударов.
Положение становилось крайне тяжелым, уже неслись
от рощи крики «Сдавайся!». Царь круто повернул жеребца
и стал на полном скаку уходить от врага. За ним с трудом
поспевал тяжелый конь амирспасалара. Сзади, огляды­
ваясь на сельджуков, мчался Хубасар; гвардейский кон­
вой, сбившись в беспорядочную кучу, скакал за царем и
амирспасаларом.
39

Сельджуки — не меньше тысячи отборных конников —
с ужасающим визгом стали вытягивать фланги, стремясь
перехватить уходящую группу.
Парой Саргис понял, какая опасность угрожает царю
Георгию. Выхватив огромный палаш из ножен, Саргис
привстал на стременах и широким жестом развел руки.
Сомхитарские сотни четко, как на учении, развернулись
и, перейдя с рыси в намет, вытянулись с обеих сторон
в дугу. Выставив длинные пики с флажками, они мчались
на сельджуков. Сам парой Саргис летел впереди построен­
ного клином замкового отряда. За ним скакал с боевым
•знаменем Шоторик.
Топот множества коней грохотал по пустынной равни­
не, крики сельджуков становились все оглушительней.
Стиснув зубы, царь Георгий мчался навстречу своей кон­
нице. Доскакал, врезался в строй и, с трудом остановив
разгоряченного жеребца, обернулся с искаженным
яростью лицом.
Опрокинув первые ряды противника длинными пиками,
лорийцы ожесточенно рубились с сельджуками. К парону
Саргису подбирался всадник в дамасской кольчуге. Вы­
соко подняв кривую саблю, начальник анийской конницы
ударил ею сбоку по Саргису. Хожорнийский рыцарь легко
отбил удар. Огромный палаш его засвистел в воздухе, об­
рушивая тяжелые удары на противника. Но прекрасная
дамасская кольчуга и кованый щит выдерживали, и Ру­
стем ловкими движениями опытного фехтовальщика хоро­
шо уходил от натиска великана. Вдруг Саргис перебросил
палаш в левую руку и молниеносным ударом по слабо
защищенному месту, между шлемом и кольчугой, надвое
развалил начальника наемников. Берберийский конь умчал
безжизненное тело Рустема, волоча его по земле за ногу,
застрявшую в стремени. Вдали блестели воды Ахуряна;
после гибели предводителя сельджуки дрогнули, отступили
к реке и, преследуемые подоспевшими грузинскими гвар­
дейцами, стали спасаться вплавь через Ахурян.
Саргис махнул трубачу. Протяжно запел сигнал отбоя.
— Засада, мой Саргис?
Царь Георгий подъехал вместе с Орбели и Хубасаром.
Темные глаза царя гневно вперились в тяжело дышавшего
хожорнийского парона.
— Видимо, так, государь, — просто подтвердил Саргис.
Хубасар заскрежетал зубами:
40

— Нас поджидали, государь!
— Сколько раз убеждал, нельзя царю впереди войска
ехать, как простому сотнику! -- сумрачно заметил амирспасалар.
Хубасар, оглядывая усеянную вражескими трупами
равнину, сквозь зубы произнес:
— Об этой привычке заранее врагу сообщили... Смот­
ри-ка, государь, арканами встречали тебя!
С трудом сдерживая гнев, Георгий обернулся к Орбели, отрывисто кинул:
— Велишь повесить лживую собаку с перевала, амирспасалар!
— Всю ночь пьянствовали они, государь!— доложил
Хубасар.
— Кто споил порубежников?
Все молчали, устрашенные.
— Теперь спешить не к чему, государь! Эмир в Ани
уже знает о нашем приближении, глубокомысленно ска­
зал Орбели.
— Он и раньше знал о нашем походе! — зло отрезал
царь Георгий.
— Раз знал, — наверное, за подмогой к другим эмирам
гонцов послал. Они все друг другу помогают... — осторож­
но вставил свое слово Саргис.
— Верно, Саргис! —‫ ־‬поддержал его Хубасар.
Царь молчал.
Саргис продолжал, прямо глядя в сумрачное лицо
Георгия:
‫ —־‬Стало быть, без народа не обойтись!
Царь тяжело уставился на Саргиса:
— Какого там еще народа?
‫ —־‬Простой народ из Ани нужен, государь. Нам в по­
мощь...
Начиная поход на юг, царь Георгий всю надежду воз­
лагал на внезапность нападения; грузинское войско было
немногочисленным и шло налегке, без тяжелых осадных
машин. Подмога эмиров могла обречь его действия на пол­
ную неудачу. Царь тронул коня шпорой и поехал впереди
войска, глубоко задумавшись.
‫ ־־־‬Кто поверил неверной собаке?!
Голая пятка в зеленой туфле с размаху ударила по
41

графину с вином. Графин упал со стола и разбился, вино
разлилось по мраморному полу.
— Вай, мой Рустем! Кто вернет мне доблестного вои­
теля, кто?! — выкрикивал эмир Фадлун. Визг его поднялся
до самой высокой ноты.
Во дворце стояла настороженная тишина. Евнухи во
главе с Масруром испуганно жались у входа в базиличпый зал, ждали дальнейших распоряжений разгневанного
властелина.
Фадлун злобно выкрикнул:
^ Посадить проклятого гонца на кол. Сейчас же! Пре­
датели! 0 ‫־‬о! — И в изнеможении опустился на ковер.
Евнухи почтительно склонились до полу. Масрур про­
лепетал:
— Да исполнится свяш;енная воля повелителя...
Масрур не успел докончить. В дверях покоя появился,
предшествуемый начальником охраны, запыленный воин.
— Великий эмир! Властитель Арзрума, высокородный
Изз‫־‬ад‫־‬дин, шлет поклон и спрашивает о твоем здо­
ровье! — возгласил он.
Уже спешили с огромным войском на помош,ь анийскому собрату шах арменов Сукман и арзрумский эмир
Изз-ад‫־‬дин Салдух, кем-то заранее предупрежденные...

Глава

VII

АНИ п о д з е м н ы й
Обряженный в доспехи Фадлун с воинственным видом
стоял на верхней площадке надвратной башни. На башне
гордо реяло зеленое знамя с полумесяцем. Вокруг эмира
с подобострастным видом толпились городские военачаль­
ники. Не было среди них лишь доблестного мамлюка Ру­
стема — в жарком бою с гяуром-великаном сложил он свою
голову, к великому урону для сельджукского воинства...
Фадлун и его полководцы пристально вглядывались
в мглистую даль. И вот на равнине, по эту сторону глубо­
кого ущелья Ахуряна, заклубилось большое облако пыли.
Скоро показались из желтой мглы отдельные всадники,
повозки и вьючные животные войскового обоза. Засвер­
кало на ярком солнце оружие..,
42

Один из сельджукских военачальников сумрачно про­
изнес:
— Царь курджиев подходит!
Эмир был бледен от волнения. Возбужденный доброй
вестью о подмоге с юга, он презрительно процедил:
^ Пусть идет со своим сбродом! Бахадуры, нам нужно
продержаться лишь несколько дней. Стены города креп­
ки, войска много. Победно отразим первый натиск невер­
ных, а там...
Эмир не договорил...
Цахкоцадзор — Ущелье цветов — ограждало Ани с за­
падной стороны. На дне широкого каньона протекала реч­
ка Ани, приток Ахуряна, что дало основание иранскому
географу Ахмеду‫־‬ал‫־‬Джаффару назвать город двуречным.
Лишь весеннее буйное цветение заполняло ущелье своими
ароматами. К июню выживал только татарник, побурев­
ший от летнего зноя, да кое-где между камней тянулся
чахлый ковыль. С запада на дно ущелья вел каменистый
пологий склон, восточный же склон — крутой неприступ­
ный обрыв, над которым и стоял сам город.
Царские войска тесным полукольцом обложили внеш­
ний обвод городских стен, прочно заняв предместья и ба­
зальтовый вал перед сухим крепостным рвом, заваленным
обломками разрушенных еще Малик-шахом предмостных
укреплений. Все семнадцать ворот и калиток внешнего
укрепленного обвода были закрыты сельджуками по ут­
ренней боевой тревоге, на стенах и башнях выставлены
усиленные караулы.
Смеркалось, когда на пологом склоне Цахкоцадзора
мелькнула фигура высокого человека в темном архалуке.
Из-за скалы человек пристально наблюдал за противопо­
ложным обрывистым берегом, где на высоте вырисовы­
вались городские постройки. Часовых на этом участке обо­
роны Ани не было видно — он считался неприступным.
Человек, пригнувшись, спустился к речке и, перебежав
сухое русло, стал карабкаться по другому склону ущелья.
Вскоре он исчез в небольшом овраге, заросшем запоро­
шенными пылью кустами.
Велик подземный Ани! Огромные катакомбы его мо­
гут вместить целые стада. Высеченные в туфовой толще
помещения некогда составляли пещерные городские квар­
43

талы с длинной галереей — улицей и рядами лавок, ремес­
ленных мастерских, жилых помещений, расположенных
в два-три яруса. Здесь проживало городское население
победнее, для которого не хватило места на поверхности
земли. На каждом перекрестке возвьппались каменные
колонны. В стенах пещерных церквей и часовен были
высечены глубокие ниши, в лавочных помещениях видне­
лись выбитые в толще породы углубления для хранения
товаров. Сухая почва предохраняла от разложения тела
погребенных, и богатые анийцы охотно устраивали здесь
фамильные склепы. Особенной роскошью отделки и фре­
сковой росписью стен выделялась подземная усыпальница
известных анийских банкиров Онэнцов.
По тайному лазу медленно пробирался человек из Цахкоцадзора; в руках у него мерцал масляный светильник,
скудно освещавший дорогу. Лаз кончился, и через неболь­
шое отверстие человек вышел в пустынный подземный
зал.
В огромной пещере царила мгла, огонь светильника
освещал лишь небольшое пространство вокруг. Прочертила
в воздухе зигзаг летучая мышь, чуть не погасив крылом
слабое пламя. Над головой вошедшего тяжело нависал ту­
фовый свод. Отсюда вел в город потайной ход, но в тем­
ноте его не было видно. Человек из ущелья остановился.
Издалека глухо донесся ленивый лай собак. Прислуши­
ваясь к лаю, пришедший стал медленно продвигаться к
выходу...
Внутренность дома оружейника Тиграна была обычной
для зажиточного анийского ремесленника. С улицы вход
вел в маленькую узкую прихожую, а оттуда — в жилую
комнату, освещаемую через отверстие в потолке. Пол был
вымощен громадными, чисто тесанными плитами во всю
ширину комнаты, в углу виднелся спуск в подвальное
помещение. В одной из каменных стен была устроена
ниша — главное украшение комнаты — с арочным верхом
и хорошо выполненной декоративной резьбой. Напротив
помещался большой камин — бухари, где варилась пища.
Варпэт Тигран всегда ужинал со своими подмастерьями
и учениками. Гостем в этот вечер у него был шорник Микэл — приземистый, нестарый еще человек с большой
русой бородой. В Ани еще со времени освобождения го­
44

рода царем Давидом Строителем образовалась небольшая
грузинская колония, и кахетинец Микэл был признанным
ее вожаком. Шорного мастера с оружейником связывала
старинная семейная дружба.
Неприхотливый ужин близился к концу, когда на дво­
ре громко залаяла собака. Дверной молоток у наружного
входа еле слышно стукнул.
— Пойди, Завен, посмотри, кого бог посылает? Да
спроси сначала, кто там! — спокойно приказал Тигран
старшему подмастерью.
Времена были тревожные, а после вести о приближе­
нии грузинского царя с войском надо было быть особенно
осторожным.
Завен скоро вернулся:
‫ —־‬Хозяин, к тебе просится тут один... — И, понизив
голос, с многозначительным видом добавил: — А работни­
ков лучше бы отослать на отдых, хозяин!
Тигран повернулся к мастеровым:
— Идите все спать! С богом, пора...
В горнице остался один Микэл. Оружейник и Завен
вышли в прихожую и вернулись в сопровождении чело­
века из Цахкоцадзора. Из-под откинутого башлыка пока­
залось лицо оруженосца Шоторика.
Шоторик происходил из старого анийского рода, из­
давна связанного дружескими узами с семьей оружейника
Тиграна. Знал его и шорник Микэл. После обычных при­
ветствий Тигран не утерпел:
— И как ты умудрился пробраться к нам, Шоторик?
Городские ворота все заперты. И по какому делу прибыл,
дозволь спросить?
— Здесь все свои? — осторожно спросил Шоторик, по­
казывая глазами на Завена.
Оружейник положил большую руку на плечо Завена:
— Мой главный помощник. Говори, мы слушаем тебя,
Шоторик.
— Пробрался-то я очень просто, через Цахкоцадзор.
Еще мальчишкой любил лазать там по подземельям и в
воротах не нуждаюсь, чтобы добраться до друзей. А дело
большое!..
И Шоторик принялся рассказывать:
‫ —־‬Служу я теперь оруженосцем у парона Саргиса из
Хожорни. Вместе с войсками царя Георгия пришли мы
вас освобождать от агарян...
45

в нескольких словах оруженосец сообщил и о бое у
Ширакавана, и о гибели мамлюка Рустема. Тигран насу­
пил брови —‫ ־‬он казался слегка раздосадованным этой
вестью:
— Значит, посек-таки бахадура твой парой, а? Тактак... Чистый мне убыток! Ведь мамлюк остался мне дол­
жен тридцать золотых за новую кольчугу, обещал отдать
через два дня. А теперь за червонцами в Моухаммедов
рай к нему ехать, что ли?
— А тебя туда, друг, и не пустят как гяура! —
с усмешкой вставил молчавший до этого Микэл.
— Ну конечно, не пустят! А кольчуга та теперь у ме­
ня, парой Саргис мне ее подарил... — добавил, ухмыляясь,
Шоторик. — Только здорово тебе ее чинить придется, Тиг­
ран, когда город возьмем! У воротника на целую четверть
рассек кольчугу своим ударом мой парой...
— А ведь все-таки по-моему вышло! — сказал оружей­
ник.
Предупреждал я проклятого мамлюка —‫ ־‬берегись,
мол, удара по шее! Однако, дамасскую кольчугу мало кто
разрубить может... Что, твой парой — богатырь, как Давид
Сасунский?!
— Голову у быка отрубает,
— А у буйвола?
— Вот этого не знаю — у буйвола очень толстая и
крепкая кожа...
Тут Шоторик спохватился: они отвлеклись от дела.
— Так вот, други, царь не собрал вечером военного
совета, как обычно, а соизволил вызвать к себе в палатку
одного нашего парона и спросил, что он имел в виду, пред­
лагая помощь от простого анийского народа, от вас, рамиков ^ Не сегодня-завтра к Фадлуну придет подмога от
эмиров с юга, а тогда...
Тигран, тревожно переглянувшись с шорником, много­
значительно спросил:
— Ну, что я говорил, Микэл?
Микэл только молча кивнул в ответ.
— Поэтому парой Саргис считает, что рамики должны
помочь нам овладеть городом и освободиться от эмира с его
наемной сворой. Да есть в Ани ведь и грузины — народ
горячий, не будут же они сложа руки сидеть... Парону*
*Рамики — ремесленный люд (арм,).

46

моему было ведомо, что я в Ани все ходы и выходы знаю,
вот он и предложил царю тайно послать меня к вам...
— Когда приступ? — раздумывая, спросил Тигран.
На рассвете, если договорюсь с вами и успеете на­
род предупредить...
^ И вооружить! — добавил спокойно Микэл.
— А оружие есть? — деловито справился Шоторик.
— Найдется! — коротко ответил оружейник. — Что
скажешь, Микэл?
Шорник был речист лишь в кругу друзей за добрым
кубком старого вина, и ответ его был краток.
— Давно пора гостей незваных выгнать, друзья! Как
поступили мужи Картли, так должны поступить и вы,
анийцы!
— Молодчина, друг Микэл, драгоценные слова произ­
несли твои уста! — одобрительно заметил Шоторик.
— Да, пора, давно пора снять «подкову» с нашего со­
бора! — кивнул оружейник.
Он задумался, потом торжественно обратился к Шоторику:
— От имени совета старейшин подтверждаю я и Хри­
стовым именем клянусь: только подадите вы знак услов­
ный, — все рамики Ани, как один, выступят против врага!
Мы еще вчера оружие стали раздавать добрым людям на
каждой улице по цехам...
С суровым воодушевлением Тигран заключил:
— Мы готовы, так и передай твоему парону!
Шоторик не успел ответить оружейнику. Раздался
громкий удар в наружную дверь, надрывно залился пес
на дворе. У присутствующих мелькнула одна мысль:
сельджуки...
Тигран встревоженно встал со скамьи, знаком показал
Завену на отверстие в полу, тихо сказал:
— Проведи гостя вниз, в подвал. Я сам открою...
Вскоре в комнату вошли двое - - начальник дворцовой
охраны и стражник. За ними шел хозяин дома.
Толстый сельджук в малиновом халате с саблей у поя­
са важно расселся на скамье. Смотря поверх голов присут­
ствующих, он строго вопросил:
— Кто здесь оружейных дел мастер Тигран?
— Я, господин, — с поклоном ответил оружейник.
— Завтра после утреннего намаза явишься во дворец.
47

Все готовое оружие из своей мастерской с собой прине­
сешь. Слышишь?
Тигран, побледнев от неожиданности, с усилием от­
ветил:
— Слушаю, господин. Но кто заплатит мне за товар?
Начальник охраны презрительно покосился на оружей­
ника и, вставая, ответил насмешливо:
— Оружие мы не покупаем, уста, берем... взаймы!
После победы над гяурами получишь его обратно.
Я сказал.
С этими словами сельджук величественно выплыл из
комнаты в сопровождении охранника. В комнате стало
тихо. Из отверстия в полу показался встревоженный Шоторик.
Оружейник обтер взмокший лоб клетчатым платком.
— Проклятый осел! Накинул на себя львиную шкуру
и наводит на людей страх. Как в притче...
— Ничего, друг Тигран. Завтра вместо муэдзинов на
утреннюю молитву мы сами позовем правоверных! —
улыбнулся Шоторик и добавил уже серьезным тоном:
— Сейчас тем же путем, через пещеры, я вернусь в
наш лагерь. Немедленно разошли своих людей с оружием
по отрядам. Будьте осторожны, следите за ненадежны­
ми — как бы не выдали сельджукам. Измена и предатель­
ство вокруг нас ходят! Приступ начнется чуть свет... А вы
сегодня всю ночь продолжайте раздавать оружие по отря­
дам. Общее начальствование над повстанцами за тобой,
Тигран. Как только увидишь наше знамя на стене, смело
веди анийских рамиков в бой... И да сопутствует вам
удача!
Глава

т

ВОССТАНИЕ
Поздно ночью военный совет все же состоялся. По вы­
зову царя Георгия в ставку прибыли войсковые началь­
ники во главе с амирспасаларом и его заместником Гамреке л ом Торе ли. Приглашенным на совет оказался и па­
рой Саргис, как особо отличившийся в бою у Ширакавана.
Царь встречал прибывающих на совещание, сидя в по­
ходном кресле, мрачный, с видом решительным и даже
48

вызывающим. Внимательно оглядев суровыми серыми
глазами всех собравшихся и по привычке дернув левый
ус, Георгий угрюмо произнес:
— Садитесь, господа спасалары.
Все уселись на чем попало и замерли в ожидании цар­
ского слова.
— Кипчакский разъезд днем перехватил гонца из Хлата. На допросе гонец показал, что подмога эмиру Фадлуну
спешит со всех сторон. Конница из Хлата и Арзрума
подойдет сюда дня через два! Так, Хубасар?
— Так, государь! — подтвердил Хубасар.
— Спрашиваю: как нам следует поступить в таком по­
ложении? ‫—־‬И царь хмуро добавил, оглядывая военачаль­
ников: — О том, как и откуда эмиры заблаговременно узна­
ли о нашем доходе, сегодня говорить не будем!
Спасалары переглянулись, помрачнели. Видно, гневен
государь, но решил отложить разбирательство темного
дела до поры до времени...
Первым заговорил, расправив густые усы, амирспасалар:
— Великий государь, дозволь напомнить, что наши
доблестные войска способны вести любую осадную войну,
не хуже греков или сарацин. Но на всякое дело нужны
время и средства. А что у нас есть? В обозе с собой одни
легкие камнеметы и осадные лестницы. Где проломные
тараны, черепахи /1щя приступа, тяжелые баллисты? Все
это еще тащится далеко за перевалом, когда еще прибу­
дет? А Багратуни-цари строили стены крепкие, восемьде­
сят башен вокруг Ани стоят...
— Значит, следует снять осаду, господин амирспасалар? — прервал Георгий ученую речь своего полководца.
Глухой гнев слышался в голосе царя.
Амирспасалар развел руками:
— Неудача получилась, государь!
Большинство спасаларов было на .стороне Орбели. По­
ложение казалось тяжелым. Крепостные стены надежно
защищали анийский треугольник с единственной доступ­
ной стороны — между ущельями Игидзор и Гайледзор.
Прибывшие в обозе походные камнеметы были недостаточ­
но мощны для анийских стен и окованных толстым листо­
вым железом крепостных ворот из кедрового дерева —
для их пролома требовались тяжелые тараны. А с прибы­
тием многочисленных войск мусульманских союзников
4 г. X. Вермишев
49

грузинская армия могла оказаться между молотом и нако­
вальней — болыпим Анийским гарнизоном и конными пол­
ками южных эмиров...
Парон Саргис молчал, как и остальные военачальники.
Он впервые был на царском совете, а главное — Шоторик
до сих пор еще не вернулся из разведки.
Вельможи втайно злорадствовали — царь явно зарвал­
ся, весь поход выглядел неоправданной затеей властолю­
бивого правителя. Амирспасалар Иванэ, конечно, прав —
надо отступать, пока не поздно... Хубасар и другие кип­
чакские предводители растерянно посматривали на царя.
Георгий снова пристально оглядел спасаларов. Все про­
должали молчать. По старинному воинскому уставу хо­
зяин на поле боя — амирспасалар! Кто дерзнет выступить
против мнения великого Иванэ? Царь понял: придется
брать на себя весь риск сражения, не полагаясь ни на
кого... Откинув гордо голову, Георгий III раздельно про­
изнес:
— Слушайте мой боевой приказ, господа спасал ары!
Записывай, Шалва! — махнул он писцу: — Приказываю:
завтра, июня тринадцатого числа сего триста восьмидеся­
того кроникона ^ на рассвете начать приступ на город
Ани.
Кто-то из спасаларов, сидящих сзади, привстал и снова
сел. Царь покосился в его сторону, продолжая диктовать
приказ войсковому писцу:
‫ ־־־‬С правой стороны нападают: полк князя Садуна,
самхийцы Джакели и эретцы Григола Асатидзе, под об­
щим началом амирахора Гамрекела Торели. Во вторую
линию поставить всех обозных, взять с собою осадные
лестницы.
Амирспасалар хотел что-то возразить. Георгий резко
оборвал командующего войсками:
— Помолчи, амирспасалар! О военном искусстве по­
слушаем поучение потом, после приступа... на досуге!
Полное лицо Иванэ залилось краской от гнева и обиды.
Царь продолжал еще более веско:
— Слева пойдет вся кипчакская конница, в пешем
строю, под командой спасалара Хубасара. Молчи, Хуба­
сар! Так приказываю. Возьмете тоже с собой лестницы...
Обращаясь к амирспасалару, царь добавил уже мягче:
13 июня 1161 года.

50

— А мы с тобой, Ивана, будем в центре командовать,
против Главных ворот. Выставишь против них все камне­
меты, и в первую линию пятьсот месхетских лучников
поближе к стенам. С рассвета камнеметчики должны на­
чать бить по зубцам башен, ломать их, а лучники — сби­
вать врагов со стен. Вели сменить тетивы, стрелять только
боевыми стрелами с широким концом — «сакалко»...
Георгий III сам был великолепным стрелком из лука и
хорошо знал возможности несравненных месхетских луч­
ников.
^ После предварительнойподготовки приступа, ‫—־‬
продолжал ‫׳‬свой приказ царь, — на стены пойдут...
Царь остановился и, скользнув взглядом мимо парона
Саргиса, задумчиво спросил:
— Кто же первым на стены пойдет?
— Я пойду, государь, — спокойно произнес Саргис. —
С моими людьми. Столицу Армении освобождаем, значит,
впереди всех и должны пойти мы, армянские конники!
‫ —־‬Правильно, Саргис! — одобрил царь и обернулся к
Орбели: — Сколько осадных лестниц имеем с собой, ампрспасалар?
— Штук двести, государь, — угрюмо ответил князь
Иванэ.
— Половину отдашь азнауру Саргису! Вслед за сомхитарами пойдут кахетинцы. Дарбазисэри' будем держать
в запасе, при мне.
Царь встал. Поднялись и все присутствующие. С тя­
желым предчувствием неизбежного поражения выслушали
спасалары царское решение. Но боевой приказ есть при­
каз — его надо выполнять... Особенно с таким крутым вла­
стелином, как царь Георгий!
— Времени осталось мало. Несколько часов. Подни­
мите без шума воинов, хорошо накормите их и до света
займите назначенные места перед стенами. После первого
же удара камнеметов всем идти на приступ!
Царь закончил совещание:
— Идите и выполняйте свой воинский долг, спасалары
Картли! — И негромко добавил: ‫—־‬Саргису из Хожорни
остаться...
Остальные военачальники вышли из царского шатра и
в темноте стали пробираться к своим отрядам.
Дарбазисэри—‫ ־‬конная гвардия (груз.).
51

Георгий снова уселся в кресло. Саргис стоял вы­
прямившись перед царем, несколько обеспокоенный пред­
стоящим разговором. Он догадывался, о чем спросит
его царь.
— Где твой человек? — отрывисто молвил Георгий.
— Еще не вернулся из Ани, государь. Жду.
— Смотри, Саргис! Помни, головой отвечаешь за все
это дело! — с угрозой промолвил царь.
Парой Саргис потупил взор. Царь решился на отчаян­
ный приказ о приступе по его, Саргиса, совету, а Шоторика все нет...
Уже доверительно Георгий добавил:
— Измена кругом, Саргис! Сам видел ты сегодня ут­
ром, что произошло у Ширакавана. Да и эмиры не слу­
чайно с подмогой Фадлуну идут с юга... Как только твой
оруженосец вернется, сообщи, будет восстание в городе
или нет?
— Хорошо, государь, немедленно приду.
— Теперь иди, Саргис. Готовь своих храбрецов для
приступа. В нем все наше спасение!
Саргис с поклоном вышел из шатра. Конечно, хожорнийский парой понимал, что в случае неудачи народного
восстания он — обреченный человек... Георгий III был
подозрителен и никогда не простил бы ему поражения
у стен Ани.
Ночь еще окутывала своим темным покровом спящий
город, но с гор повеяло свежим ветерком. Постепенно туск­
нели звезды и небо заметно светлело на востоке. Протя­
нулась предрассветная светло-розовая полоса, предвещая
жаркий день.
На Кузнечной улице было тихо. Из низких ворот ка­
менного дома вышли два человека. Впереди быстрым ша­
гом шел огромный оружейник, закутанный в широкую
черную бурку. За ним — старший подмастерье. По дороге
Завен осторожно стучался в двери почти каждого дома,
перебегая через улицу, чтобы снова догнать мастера. Из
домов выходили группами и в одиночку анийские ремес­
ленники, мелкий торговый люд. Оглядываясь и пряча
оружие в складках одежды, они присоединялись к шест­
вию. Скоро за оружейником шла большая толпа, все ра­
стущая по пути.
52

На перекрестке двух улиц их ожидал шорник Микэл
со своими соотечественниками — почти сотню хорошо во­
оруженных молодцов привел с собой молчаливый прия­
тель мастера Тиграна. Сам Микэл был одет в камзол из
буйволиной кожи с нашитыми стальными полосами. На
голове — шлем, у пояса — широкий тушинский кинжал,
в руках — короткое охотничье копье.
Увидя Тиграна в бурке, шорник забеспокоился:
— Почему тепло оделся, простыл?
Тигран усмехнулся и сбросил черную бурку на мосто­
вую. Под мирным одеянием оказалась знаменитая коль­
чуга из Киева, высокие достоинства которой оружейник
обсуждал с мамлюком Рустемом. Кольчугу Тигран всетаки успел починить и сегодня надел для предстоящего
боя. В могучих руках мастер держал топор. Микэл залю­
бовался грозным видом своего друга, бормоча под нос: «Ну
чем не Вахтанг Горгасал?.. Ей-богу, Горгасал!» ^
В широкий поток вооруженных горожан из соседних
улиц и переулков вливались все новые и новые группы.
Людская масса медленно приближалась к Главным воро­
там. Повстанцы не сводили глаз с крепостных стен.
Рассветало. Все явственнее выделялись на башнях от­
дельные фигуры часовых. Звонко прокричали петухи.
И, как бы дождавшись этого призыва, грянул громоподоб­
ный грохот.
Ударили царские камнеметы. В рассеянном пред­
утреннем свете было видно, как полетели с башни сбитые
зубцы. Несколько часовых, пораженных каменными ядра­
ми, упали вниз, на землю.
Удары камнеметов повторялись еще и еще... Из ниж­
них ярусов башен и из ближних домов высыпали сель­
джуки. По внутренним лестницам они полезли было на
стены, чтобы достойно встретить врага, но ядра падали
густо, и сельджуки попятились обратно.
— Пора выступать! — закричали ремесленники.
— Чего ждешь, Тигран? Давай команду! — торопил
Микэл.
Оружейник предостерегающе поднял руку:
— Нет, братья. Посланец сказал — ждите знака! Нет
еще знамени на стене...*
* Вахтанг Горгасал — прославленный грузинский царь-воитель
(VI в.).

53

Глава

IX

ЭМИР БЕЖИТ
На пологом плоскогорье, прилегающем с севера к
внешнему обводу городских стен, тянулись обширные
анийские предместья. Здесь жили многочисленные ремес­
ленники, мелкие торговцы, огородники, поденщики и про­
чий бедный люд. Постройки в предместьях воздвигались
на некотором расстоянии от городских стен, и вся неболь­
шая грузинская армия могла разместиться на простран­
стве между сухим рвом и передними домами предместий.
Царь Георгий, в боевых доспехах, верхом на караковом
скакуне, наблюдал с небольшого холма за продвижением
войска, в предрассветном сумраке поспешно занимавшего
исходные рубежи. Амирспасалар Ивана, со злым лицом,
молча держался рядом. Резерв — царская гвардия — стоял
сзади в конном строю в ожидании сражения.
Разглядывая могучие Смбатовы стены, царь невольно
залюбовался изяществом каменных плит, мозаичным орна­
ментом из цветного камня. Около Главных ворот высечен
был на стене горельеф бегущего барса. Над барсом красо­
вался крест из черных квадратов. Мелькнула мысль: на­
верное, герб Ани... От бессонной ночи и волнений поблед­
нело суровое лицо Георгия, рука иногда нервно дергала
поводья коня. Больше всего тревожило то, что не вернулся
засланный в город разведчик. Царь прекрасно сознавал,
на какой огромный риск пошел он, приняв ночное реше­
ние. Приступ крепости, разумеется, можно еще отменить
и даже, в случае неудачи, отступить от стен Ани. Но при
неустойчивом положении самого Георгия III среди недо­
вольных могущественных феодалов престиж царской вла­
сти мог непоправимо пострадать от плачевного результата
похода...
Двадцать камнеметов уже стояли перед Главными во­
ротами. Их прислуга спешно громоздила около орудий
кучи крупных камней, собираемых на поле добровольцами
из местных жителей. Обычно при приближении врага оби­
татели предместий уходили под защиту могучих городских
стен. На сей раз христианское население осталось в своих
домах, и только взрослые мужчины с оружием в руках
присоединились к царскому войску. За камнеметами уже
выстраивалась цепь месхетских стрелков. Из обоза подно­
сили длинные осадные лестницы. Их принимал сотник
54

Вахрам и распределял между сомхитарскими сотнями,
негромко давая указания. В отдалении высилась огромная
фигура в доспехах, с пером белой цапли на шлеме.
— Саргис из Хожорни!
Царь недовольно дернул поводья коня. Подумал: «Ка­
жется, подведет этот «выскочка», как его называет Орбели...»
Сзади раздался топот коней. К царскому холму наме­
том мчался кипчакский разъезд. Между передними всад­
никами бежал человек в темном архалуке. Начальник
разъезда подъехал к царю, спешился и стал на своем ло­
маном языке что-то объяснять. Георгр!й рассеянно взгля­
нул на задержанного кипчаками человека. Вдруг пленник
рванулся вперед, выкрикнул:
— Государь, я вернулся из Ани... оруженосец парона
Саргиса!
На рассвете 13 июня 1161 года под прикрытием камен­
ного града лорийские сотни пошли быстрым шагом к кре­
постным стенам, неся осадные лестницы. Впереди сотен
шагал парой Саргис, сопровождаемый сотником Вахрамом. За ними неотступно следовал Шоторик. В руках оруже­
носец сжимал древко свернутого знамени.
Град камней загнал высыпавших на стены сельджуков
обратно во внутренние башенные помегцения. Осаждаюпдие сумели перетащить осадные лестницы через сухой ров
и подвести их к стенам. Но стрельбу из камнеметов при­
шлось скоро прекратить из опасения поразить своих же
воинов, и сельджуки снова появились на стенах. Многих
сразили меткие стрелы месхов. Но остальные защитники
с остервенением набросились на лорийцев и в двух-трех
местах с торжествующим воем опрокинули лестницы
с осаждающими в ров. В воздухе замелькали арканы, ко­
торыми весьма искусно владели сельджуки...
С яростными криками опознали наемники громадного
воителя с пером белой цапли на шлеме, убившего люби­
мого начальника:
‫ ־־‬Месть за бахадура Рустема!
— Смерть проклятому гяуру!
Зорко следил царь Георгий за ожесточенным натиском
лорийцев, упорно карабкавшихся на стены под градом
стрел и камней. Видел он, как бешено засверкали кривые
55

сабли вокруг огромной фигуры Саргиса, первым взошед­
шего на стены, видел, с какой нечеловеческой силой отра­
жал великан тяжелым палашом удары наседавших врагов,
чертя по воздуху косой крест. Все звонче раздавался лязг
стали, все явственнее доносились яростные крики сражаю­
щихся. Уже не один десяток трупов лежал у подножия
стен, раненых относили добровольцы из предместий в свои
дома. Георгий оглянулся на амирспасалара Ивана. Уловил
мелькнувшую на полном лице полководца усмешку.
— Бросай в бой кахетинцев, Иванэ, время! Надо вы­
ручать сомхитаров! — сердито крикнул царь.
— Слушаю, государь, — непривычно покорным тоном
ответил Орбели и отъехал.
Георгий тяжелым взглядом проводил широкую спину
в темном панцире: «Доволен сейчас Иванэ, считает, что
по его получается!» Отвернувшись, снова обратил взгляд
на бой...
Понеся немалые потери, лорийцы оседлали наконец
верх крепостных стен и ожесточенно рубились с сельджу­
ками. К защитникам крепости, однако, уже подходило под­
крепление. К Главным воротам прискакал с личной охра­
ной эмир Фадлун, что-то крича охрипшим голосом. Парой
Саргис и его люди оказались в тяжелом положении.
Вслед за камнеметами и месхийские лучники вынужде­
ны были прекратить стрельбу — на облепленных сражаю­
щимися стенах трудно было отличить своих от врагов.
Храбрые горцы с восхищением следили за смелым при­
ступом дорийцев. Особенно поражал их своей мастерской
рубкой высокий рыцарь с пером белой цапли на шлеме.
До царя Георгия донеслись их восклицания:
— Смотрите, парни! Ну и багатар! ^
— Рубится, как белый Георгий!
— Мхаргрдзели, настоящий мхаргрдзели! ^
— Где кахетинцы? О чем думает Иванэ? — исступлен­
но закричал царь. Но уже бежали мимо него с короткими
копьями в руках кахетинские сотни.
— Вперед, храбрые кахи! — показывал Георгий плетью
на стены. — Бейтесь, как этот сомхитар!
— Белый Георгий, белый Георгий! — кричали кахетин­
цы и лезли на стены...*
* Багатар- - богатырь (груз.),
2 Мхаргрдзели — долгорукий (груз.).

56

Нападающие наконец захватили одну из городских
башен, и парой Саргис вместе с оруженосцем взошел на
ее площадку. Укрывшись за спину парона, Шоторик стал
лихорадочно разворачивать боевое знамя и наконец вы­
соко вскинул на вытянутых руках голубой стяг. И тотчас
же из города донесся грозный гул человеческих голосов.
Повстанцы увидели долгожданный знак...
Сеча внезапно стихла, и сельджуки горохом посыпа­
лись со стен.
С высоты башни Саргис увидел, как по улицам стре­
мительно неслась человеческая лавина. Далеко по улицам
разносился боевой клич:
— Бе‫־‬ей! Бей! Бей проклятых агарян!
Впереди всех бежал великан в блестящей кольчуге и
высоком шишаке, потрясая боевым топором. Налетев на
вражеский отряд, он могучими ударами свалил одного, за­
тем другого сельджука. Тесня врага, ремесленники мед­
ленно продвигались к Главным воротам. Другой отряд
повстанцев перерезал дорогу подкреплению, которое эмир
бросил к городским стенам, и вступил с ним в рукопаш­
ный бой.
Саргис устало опустил тяжелый меч и, сняв железную
рукавицу, отер пот со лба. Шоторик с сияющим лицом
воскликнул:
— Рамики восстали, парой Саргис!
По восточной окраине города к косогору, ведущему к
мосту через Ахурян, промчался большой конный отряд.
Фадлун убегал из Ани... Парой Саргис перевел дыхание
и оглянулся на встающее солнце:
— Победа!
Повстанцы поспешно снимали бревна, которыми были
заложены окованные железом ворота. Со скрипом медлен­
но раздвинулись огромные створы, и ликующая толпа
ремесленников высыпала в поле.
Стоявший на холме царь Георгий снял шлем, истово
перекрестился. Редко улыбался суровый царь, и впервые
за весь поход увидел Орбели радостное лицо властелина.
— С победой, Иванэ!
От требуемых по положению поздравительных славо­
словий амирспасалара выручила подошедшая группа по­
встанцев во главе с Тиграном и Мпкэлом. Выступив впе­
ред и сняв шишак, оружейник почтительно молвил:
— Анийские рамики приветствуют великого государя!
57

Царь Георгий был приятно поражен приветствием на
родном языке.
— Здравствуйте, други! Большое вам спасибо за помопдь. Оказывается, и здесь наши картвелы живут?
— Живут, государь. Вот один из них — мой друг Микэл из Кахети. А я сам — оружейник Тигран, исконный
шпракец.
Великан-оружейник держал боевой топор на плече.
Прекрасная форма рукоятки и художественная золотая
насечка привлекли внимание царя, большого любителя
оружия.
— Красивая у тебя секира, оружейник! — похвалил
Георгий.
Тигран величавым жестом протянул топор рукояткой
вперед царю:
— По древнему обычаю, хваляш,ему — в дар!
Георгий снова улыбнулся — уже второй раз в этот
день. Передавая топор оруженосцу, он повелительно
кинул:
‫ ־־־־‬Мой охотничий кинжал!
Царский кинжал в золотых ножнах был щедрым от­
дарком анийскому оружейнику. Тот принял оружие с по­
клоном и, обнажив широкое лезвие и поцеловав его,
громко крикнул:
— Долгой жизни великому государю! Ваша! ^
— Ваша! — дружно откликнулись ремесленники.
Царь Георгий, надевая шлем, дружелюбно сказал:
— Теперь, доблестные рамики анийские, и вы, мои
храбрые грузины, показывайте дорогу в город!

У Главных ворот царя Георгия встретил парой Сар­
гис, которому уже успел подвести коня расторопный Самвэл. Саргиса окружили месхийцы и никак не хотели рас­
ставаться с восхитившим их мужественным воителем.
Подъезжая к воротам, Георгий опять услышал привет­
ственные клики: «Мхаргрдзели! Ваша, Мхаргрдзели!»
—‫ ־‬Кого это так чествуют, Иванэ? — с усмешкой спро­
сил царь.
‫ —־‬Не знаю, государь!
пробормотал нехотя Орбели.*
* Ваша! — Слава! (груз,).

58

Георгий, однако, сразу распознал виновника торже­
ства. Вспомнив свои сомнения перед боем, он громко
воскликнул, подняв руку в боевой рукавице:
— Привет тебе, мтавар Саргис Мхаргрдзели, дважды
победитель саркинозов! ^ — И царь проследовал дальше
в сопровождении многочисленной свиты.
Саргис был ошеломлен. «Как, мой новорожденный сын
тоже будет князем?! И новое имя роду дано царем... О, как
обрадуется слепец в Хожорни!» Радостные мысли парона
Саргиса были прерваны посыпавшимися со всех сторон
поздравлениями. После тяжелого ратного труда плохо
улавливал хожорнийский рыцарь смысл льстивых слов
придворных и искренние пожелания боевых соратников.
Он молча пристроился к царскому шествию и въехал в ликуюш,ий Ани.
Медленно двигался царский кортеж по запруженной
народом Центральной улице, и радостно приветствовали
его горожане. Подъехав к величественному кафедральному
собору, Георгий III сошел с коня и по широким ступеням
паперти направился к южному царскому входу.-Навстречу
ему вышел архиепископ Барсег со всем духовенством в
праздничных ризах. Высоко подняв золотой крест, вла­
дыка широким жестом благословил царя-победителя. Геор­
гий трижды приложился к протянутому кресту. Церков­
ный хор истово запел праздничный тропарь, и под громкие
возгласы «Полихронион!» 2 царь проследовал в собор.

Главах

АНИЙСКИЕ ГРАДОПРАВИТЕЛИ
Полк Садуна Арцруни при взятии Ани действовал
довольно вяло, и на особые царские милости князь рассчи­
тывать не мог. Но по предстательству амирспасалара Садун получил завидную должность анийского градоправи­
теля и в этом звании присутствовал на первом царском
приеме в Вышгороде.
Георгий III восседал на высоком инкрустированном
перламутром кресле у открытого окна базиличного зала,
где недавно пиршествовал сбежавший эмир. Властелина
«сарацины») называли гру^ Саркинозами (видоизмененное
ЗИНЫ арабов и вообще мусульман.
^ «Полихронион!» — «Многая лета!» {греч,)

59

окружали придворные и спасалары с Орбели во главе.
В их кругу стоял и новоиспеченный мтавар Саргис
Мхаргрдзели и, с удивлением разглядывая расписанные
фресками стены зала, поражался роскоши лепных позо­
лоченных украшений.
Царь милостиво принял многочисленные городские де­
путации с дарами, с изъявлениями преданности и радости
по случаю победы. Но когда в зале остались лишь прибли­
женные, Георгий дал волю накопившемуся гневу. Победа
победой, но завязавшийся клубок предательства надо рас­
путать! И безотлагательно...
— Как же мы в засаду с тобой, Ивана, попали, а?
И кто бы мог предупредить других эмиров о походе? —
зловещим голосом спросил Георгий. Сузившиеся глаза
царя сверлили бесстрастное лицо Орбели. Амирспасалар
молча пожал плечами.
— Когда я тебя спрашиваю, изволь отвечать, господин
амирспасалар! — загремел под сводами зала гневный голос.
— Великий государь, что могу я знать об этом темном
деле? Повели начать дознание о нем! — с поклоном сухо
ответил Орбели. — Полагаю, впрочем, что сейчас думать
надобно о другом: шахармен Сукман из Хлата, Изз-ад-дин
Салдух из Арзрума и Фахр-ад-дин Ерзнкайский свои вой­
ска на Ани ведут, с ними бой предстоит немалый!
На этот раз амирспасалар Орбели был прав... Гневным
жестом Георгий отпустил вельмож.
Амирспасалар Орбели возлежал на широкой тахте
в отведенном ему дворцовом покое и размышлял...
«Снова повернулось счастье лицом к царю Георгию.
Вторую блистательную победу одержало грузинское воин­
ство над неверными под стенами Ани, девять тысяч их
попало в плен, сам арзрумский эмир крепко сидит внизу
в дворцовой темнице и ждет царского решения. Придется
тебе крупно раскошелиться, друг Изз-ад-дин, немало твоих
динаров перейдет в царскую казну! А оттуда третья часть
по закону — в руки амирспасалара... Все это так. Но царь
долгопамятен и не забудет ширакаванского дела! Кто же
его подстроил? Кто предупредил эмиров? А сегодня утром
Шабурдан с плачем упал в ноги и признался в пропаже
бурдюка вина из личного обоза как раз накануне пьянки
на пограничной заставе...»
60

Начальника заставы по царскому приказанию уже по­
весили, а бездельника Шабурдана князь Ивана пинками
выставил из покоя. Но многоопытный Орбели ясно видел
одну руку во всех этих происшествиях. Внезапно его осе­
нило:
«Князь Григол!»
Ему давно известна была неприязнь эретских мтаваров
к царю Георгию. По слухам, немало злата слал им за это
гандзакский эмир Ч Григол Асатидзе знал о походе на
Ани, знал, что Иванэ с царем беспечно поедут в головном
отряде, и даже о получении из Кварели вина знал...
Так... Амирспасалар громким голосом позвал дежур­
ного сотника и приказал пригласить князя Асатидзе.
Рыбак рыбака видит издалека... После недолгих отпи­
рательств и угадав в князе Иванэ единомышленника,
эристав признался во всем. От имени эретских мтаваров
князь Григол заключил тайный союз с Орбели — главарем
другой группы недовольных мтаваров. Союзники обяза­
лись во всем помогать друг другу и отстаивать исконные
княжеские права от незаконных домогательств царской
власти. Кроме того, эретцы обещали свою помощь для воз­
ведения на престол законного наследника Багратунианов — царевича Демны.
— Но что мы ответим Георгию по ширакаванскому
делу, князь Григол? — задумчиво спросил Орбели. — Я вне
подозрения, потому что самого меня чуть не зарубили
саркинозы. Гонца твоего осел Фадлун велел посадить на
кол. Но могут ведь и другие знать об этом деле, а царские
проведчики всюду шныряют...
Григол Асатидзе задумался. Потом с решительным ви­
дом сказал:
— Беру дело на себя! Надо будет найти подходящего
человека и на него навлечь взор Георгия и его прислуж­
ников.
— А это и не трудно,— подхватил князь Иванэ, — ибо
подозрителен царь и охотно слушает наветы на благород­
ных и знатных людей.
На том II порешили.
После разговора двух вельмож прошло некоторое вре­
мя. Садун Арцруни по-хозяйски принялся за восстановле‘ Гандзак (по-армянски), Гавдза
(по-грузински), Ганджа
(по-азербайджански) — нынешний Кировабад с областью.
61

ние поврежденных городских укреплений. Дело подходило
к концу, когда в Вышгород прибыл Шабурдан. В тайной
беседе с градоправителем он поведал, что на Садуна
Арцруни поступил донос.
— Злодеи утверждают, что это ты, патроно, подстроил
засаду в Шираке и предупредил эмиров о царском похо­
де... — хрипел на ухо Шабурдан.
— Как мог поверить царь такой клевете?! — простонал
побледневший Садун.
— И то, что ты спешно стены анийские восстанавли­
ваешь, тоже тебе в вину ставят в Тбилиси. Садун, мол,
хочет Ани передать Ильдегизу... — продолжал нашепты­
вать азнаур. — Верно говорю, патроно...
Садун понял, что, хоть и безвинный, он погиб. Охва­
ченный ужасом и отчаянием, он вдруг вспомнил о старом
друге в далекой пограничной области — Григоле Асатидзе.
В ту же ночь правитель Ани с небольшой охраной выехал
из города и, скрываясь, по горным тропам через несколь­
ко суток прибыл в Ш акэ', где был принят с почестями.
А рано утром в Тбилиси поскакал тайный гонец. Не про­
шло и недели, как главный эджиб^ Заал Саварсалидзе
вручил князю Григолу царский приказ об аресте преступ­
ного вельможи Садуна Арцруни.
Садуна в оковах привезли обратно в Ани и бросили
в дворцовую темницу в ожидании царского дознания. Од­
нажды при утреннем обходе он был найден мертвым, с яв­
ными признаками отравления... Тело узника по чьему-то
приказу поспешно зарыли в обширных подземельях Вышгорода, его так и не нашел впоследствии брат и наследник
Садуна Абуласан Арцруни. А однажды Абуласана вызвали
в Лори. Там с глазу на глаз у него произошел тайный
разговор с амирспасаларом. Проницательный Арцруни по­
нял, что мертвых не воскресишь, а себе повредить вполне
возможно, если копаться в старых делах. Так и затерялись
следы преступления...
Градоправителем в Ани царь назначил парона Саргиса,
что оказалось весьма кстати для задолжавшего кругом
хожорнийского владетеля — крестины сына, анийский по­
ход (бев добычи) и другие расходы по замку намного*
* Нынешняя Нуха.
2 Эджиб — придворный чин {груз.).

62

превысили доходы с небольших владений Мхаргрдзели.
Место градоправителя было прибыльным. Однако надле­
жало привести в порядок потрепанную в боях дружину и
требовалась немалая сумма. Пришлось вновь обращаться
за ссудой к монахам. Епископ Санаина Григор был расчет­
лив, и, прежде чем снабдить деньгами парона Саргиса
(опять под залог рудника!), он поручил отцу-эконому
осмотреть на месте медные разработки и убедиться в их
доходности. Договорившись с княжеским управителем,
тэр-Гевонд сел на мула и двинулся в путь.
В крутом лесистом склоне горы зияло большое черное
отверстие. От него к руслу реки тянулся темный конус
выбранной пустой породы. Рядом находилась землянка
для сторожей, а поодаль — ряд таких же неприхотливых
жилищ небольшого горняцкого поселка.
Верблюжий транспорт с рудой уже ушел на медепла­
вильный завод, и рудник казался вымершим. Все рудо­
копы были внизу, в забоях.
На громкий топот коней из землянки выползло невзрач­
ное человеческое существо, одетое в дырявое рубище. По­
чесываясь, старик приглядывался подслеповатыми глазами
к всадникам.
— Управитель приехал! — прошамкал он испуганно
беззубым ртом и быстро нырнул в землянку. Из караулки,
с опухшим от сна лицом, выскочил старшой. Рванув лох­
матую папаху с головы, он подобострастно таращился на
дородного княжеского управителя, рядом с которым на
крупном муле высился худой монах в черной рясе. Кив­
нув караульщику, управитель тяжело слез с коня и обра­
тился к монаху:
— Придется переменить одежду, тэр-Гевонд, в твоем
монашеском одеянии в рудник спускаться нельзя! Приго­
товь-ка светильник, Макар, — приказал он старшему ка­
раульщику, — да кликни снизу надсмотрщиков. А мы пока
посидим здесь, на пригорке, да подзакусим с дороги...
Почтительно сопровождаемые надсмотрщиком рудника
и его помощником, управитель и тэр-Гевонд медленно под­
нялись по горной тропе и, вступив в узкий лаз, стали спу­
скаться по кривым, выбитым в диком камне скользким
ступеням. С низко нависшего потолка и со стен лаза ка­
пала вода. Промозглая сырость охватила вошедших. Ход
шел вниз в плотной базальтовой породе, креплений не
было. Вскоре вдали замелькали огоньки. Рудокопы лежали
63

на боку и железными кайлами долбили камень, выламывая
небольшие куски темной породы. Рядом на земле стояли
масляные плошки, тускло освещая забой. Подносчики бы­
стро укладывали руду в кожаные мешки и, кряхтя, выно­
сили на поверхность земли. Рудокопы (по большей части
военнопленные и неоплатные должники-крестьяне, обре­
ченные на работу в княжеских рудниках, пока их род­
ственники не выкупят деньги или не освободит смерть)
не обратили никакого внимания на приход почтенных по­
сетителей. Надсмотрщику это не понравилось. Он громко
заревел:
— Разве так рубят руду, бездельники? — И, выхватив
из-за пояса длинную кожаную плеть, начал сплеча хле­
стать по обнаженной спине одного из рудокопов. Тот обер­
нул искаженное болью потное грязное лицо:
— За что бьешь?
— Так поучай всегда ленивцев. Торос! — одобритель­
но заметил управитель. Зевнув, он спросил:
— Как за неделю выполнен урок?
Торос перестал бить рудокопа, угодливо осклабился:
— Более ста мешков сверх урока вынесли из рудника
за сегодня. И так почти каждый день.
Отец-эконом внимательно наблюдал. В полутьме слы­
шался только стук кайл. «Рудник работает на славу!..
И порядок должный. Так и сообщу преосвященному...»
Вслух сказал, обращаясь к управителю:
— В писании сказано о рабе нерадивом, но надобно и
поощрять прилежных! Иначе плохо будут работать, и
большой урон понесут владельцы.
Управителя обеспокоили слова тэр-Гевонда. «Плохой
доклад может сделать епископу, и откажут в деньгах мо­
нахи. Тогда нагорит мне от ишхана!»
— Конечно, конечно, тэр-Гевонд! Торос, выдай наибо­
лее усердным в воскресенье по чарке водки, велю...
Главах!

ДИНАСТИЧЕСКИЙ КРИЗИС
Тамар -‫־‬- дочь Георгия III и красавицы аланки Бурдухан — родилась в царской резиденции Гегути ^ около Ку-*
* Дворец близ Кутаиси, построен Георгием III в 1156 году,
ныне в развалинах.

64

таиси. Царь был в очередном походе и, получив известие
о появлении на свет девочки, только махнул рукой. Никто
при тбилисском дворе не посчитал радостным появление
на свет маленькой царевны — слишком напряженно ждали
рождения сына-наследника у царя. Событие это опечалило
сторонников и безусловно обрадовало противников гроз­
ного Георгия III. Законы престолонаследия и в Европе и в
Азии не допускали возможности воцарения женщины,
хотя исключения изредка и бывали.
Получив эту весть, вельможи сочли все-таки нужным
облачиться в парадные одеяния и отправиться с поздрав­
лениями и небольшими дарами в Гегути, где их с кислым
видом принимала царица Русудан — сестра Георгия III.
Но рыскавшие по базарам и духанам царские соглядатаи
в один голос доносили: «Все говорят, что, если у царя
Георгия не родится сын, придется ему на смертном одре
передать власть царевичу Демне».
Россыпь Млечного Пути разлилась по ночному небу
над Тбилиси. Изредка оставляла след падучая звезда и
быстро гасла. В городе не было видно ни одного огонька.
Лишь издалека доносился лай собак, да слышался топот
коня запоздалого путника. Где-то внизу неумолчно роко­
тала Кура, стесненная узким обрывистым ущельем. На
противоположном высоком берегу реки мрачной громадой
вырисовывалась городская цитадель — неприступная Нарикала.
Душная ночь не принесла прохлады в Исанский дво­
рец*, и царица Бурдухан напрасно пыталась уловить у
окна свежее дуновение с Коджорских высот. Царь Геор­
гий вернулся поздно вечером из очередного похода и, уста­
лый, уснул в тронном зале на хорасанском ковре.
Красавице аланке было скучно в обширном дворце
среди чужих людей и жесткого этикета чопорного грузин­
ского двора. В Тбилиси все было иначе, чем в стенах родо­
вого замка, там, далеко в горах, близ нависших над
лесистым ущельем ледников. Царь Георгий находился по­
стоянно в походах и разъездах по обширному государству.
Его женитьба на Бурдухан ‫—־‬дочери аланского властодержателя Худдана — была решена молодым царем скоропа­
лительно, в одно из его посещений данников Дешт-и-Кипчака. Впрочем, она особенно и не удивила тбилисский
1 Царский дворец был в Исани — нынешнем Авлабаре.
5

Г. X. Вермишев

65

двор. Грузинские Багратиды всегда опасались засилия
алчной родни из местной знати и поэтому часто женились
на чужеземных царевнах. Царскую семью беспокоило дру­
гое — отсутствие сына-наследника. И все чаще придвор­
ные, пугливо озираясь (у дворцовых стен были уши, а
царь Георгий шутить не любил!), шептали, что брак мо­
нарха остается без божьего благословения. Попросту
говоря, у царствующего Багратида не было ребенка муж­
ского пола, а у амирспасалара Орбели подрастал царевич
Демна... И не раз на пиру в Дорийском замке, при редких
посещениях царя Георгия, юноша со страхом ловил тяже­
лый взгляд царственного дяди, невольно вспоминая зага­
дочную смерть отца...
— Не спишь, дорогая Бурдухан? — вошла в покой се­
стра царя Русудан.
Поистине удивительной была жизнь этой необыкновен­
ной женщины, воспетой великим Низами под именем
принцессы Шамиры. Супруга двух державных властели­
нов — великого князя Киевского Изяслава Мстиславича,
а затем — последнего «Великого Сельджука» султана
Санджара, Русудан не провела и двух лет в браках с пре­
старелыми мужьями. Теперь двукратная венценосная
вдова доживала свой век при дворе своего брата в Тбили­
си. Следы редкостной красоты еще сохранились на лице
сорокалетней статной женщины. Холодный блеск серых
глаз свидетельствовал о незаурядном уме и сильном ха­
рактере, а врожденная склонность к дворцовым интригам
делала царицу опасной для врагов и ненадежной для
друзей.
— Нет, великая госпожа, не спится мне...
— О чем, ма хур ^ мечтаешь?.. — продолжала Русудан
тем же ласковым тоном.
Сегодня золовка была необычайно любезна с молодой
женой царственного брата, к которому Русудан была
очень привязана, хотя разделяла далеко не все его взгля­
ды. При свете масляного ночника прекрасное лицо Бур­
духан оставалось неподвижным.
— Вот вернулся наш Георгий снова победителем саркинозов, — продолжала Русудан. — И может быть, хоть
теперь ты нас порадуешь долгожданной вестью? Немало*
* Ма хур — мое солнце (осег.).

66

времени прошло после рождения Тамар. А наследника
у царя все нет. Ждем его, очень ждем...
Сладкая речь Русудан не смягчала холодного блеска
серых глаз. Бесплодие невестки явно сердило сестру царя.
Бурдухан продолжала молчать, лишь жгучие слезы вдруг
подступили к печальным глазам аланки. При всей суро­
вости характера царь Георгий до конца жизни горячо лю­
бил свою красавицу жену, даже поступаясь династиче­
скими интересами. Напрасно уговаривала Русудан. Ника­
кие доводы не действовали — брат не соглашался на
развод...
Русудан затронула больное место. Молодая женщина
внезапно встала с кресла и, с низким поклоном в сторону
Русудан, молча направилась в свою спальню. Стройная
высокая фигура в тяжелом парчовом платье легко сколь­
зила по каменному полу. Сумрачным взглядом проследив
за Бурдухан, Русудан зло пробормотала:
Смоковница бесплодная.
Царь проснулся на рассвете от крика петухов. Помор­
щился, вспомнив, как вчера полезла наверх левая бровь
у сестры, когда он приказал постелить себе на прохладном
полу тронного зала. Георгий отлично понимал, что ему не­
обходим сын-наследник. Но имеет же право на отдых чело­
век после двухдневной скачки в горах (а другой езды он
не признавал!), или же все время должен думать он о ди­
настическом кризисе?! Царь мрачно молчал, когда слуги
помогали ему одеваться, еле кивнул головой эджибам на
утренние приветствия и льстивые пожелания счастливого
отдыха после ратных трудов. Скоро по дворцу пронесся
испуганный шепоток: «Царь встал не в духе!»
Умывшись над серебряным тазом холодной водой и на­
кинув легкий летний архалук, царь направился в покои
Бурдухан в другом крыле дворца. Георгий был высок ро­
стом, как отец его и дед, ходил быстро, и сопровождающие
эджибы еле поспевали за ним.
По дороге царское шествие пересекло небольшой
приемный зал, где уже собрались все вазиры кроме нахо­
дившегося при войсках амирспасалара Орбели. Коротко
* Вазиры — министры в Грузии Х П ~Х П 1 вв.
5*

67

ответив на поклоны вельмож, царь бросил Абуласану Арцруни:
— Князь, через час прошу ко мне. — И сухо доба­
вил: — Без бумаг.
Эристав эриставов Картли князь Амир-Курд Абуласан
застыл в глубоком поклоне. Когда он поднял голову, царь
уже исчез, оставив вельможу в изумлении.
В небольшом покое царицы Георгия уже ждали сестра
Русудан и аланка-жена. При входе царя обе встали и по­
клонились.
— Здоров ли, брат мой? Как почивал? — первой, как
старшая, задала вопрос Русудан.
— Благодарю, Русудан. А вы с Бурдухан как?
Ответил быстро, а сам глаз не сводит с жены. Хороша
горянка, ничего не скажешь! В это утро царь Георгий,
отдохнув, особенно остро чувствовал молодое очарование
супруги. А еще сестра хочет, чтобы он разошелся с такой
красавицей... Глупости! Будет у него сын... Должен быть...
обязательно! Ну, а если нет? Тут мысли Георгия пошли
по новому руслу, и он глубоко задумался.
Через открытые окна из дворцового сада доносились
шум фонтанов, пение птиц. Воздух был по-утреннему про­
хладен, и Георгий, с удовольствием заметив, что проголо­
дался, сел на широкую тахту. Чьи-то услужливые руки
быстро продвинули под локти и за спину царя мягкие
ковровые подушки. Русудан хлопнула в ладоши, вбежав­
шие слуги внесли низкий восьмигранный стол, покрытый
парчовой узорной скатертью. Показался повар с шампу­
рами сочного шашлыка — царь любил плотно завтракать...
Абуласан уже ждал царя в его личном покое. Георгий
уселся в кресло за стол. Несмотря на пригласительный
жест, эристав эриставов стоя начал докладывать скоро­
говоркой:
. — Разреши доложить, великий государь: вчера опять
на Лихском перевале караван чужеземных купцов огра­
били... Третий случай за этот месяц! ‫—־‬И добавил много­
значительно: — Этак вся торговля в царстве остановится,
пошлин и налогов лишимся!
Георгий посуровел, утвердительно кивнул головой:
— Правильно! Надо покончить со всеми разбойниками
и ворами... Договоритесь с амирспасаларом Иванэ, пусть
кипчаки вместе с градоправителями прочешут все дороги,
селения и города. Приказываю беспощадно вешать подоб­
68

ных людей! Рядом развешивать награбленные ими вещи,
их ослов и лошадей, кошек и собак. Для вящей остра­
стки!
— Так, великий государь, премудр твой приказ! Лич­
но буду следить за выполнением, — обрадованно загово­
рил Абуласан.
Георгий желчно усмехнулся:
^ Конечно, снова начнут шептать, царь, мол, жесток,
поступает не по закону. А кто их ведает, эти законы, —
«Судебника» до сих пор ведь нет в Картли...
Подумав, Абуласан рискнул высказать свое мнение:
— Воистину так, государь. А вот в моих владениях
проживает некий чернец — превосходнейший знаток зако­
нов, даже «Судебник» вознамерился писать.
Царь встрепенулся:
— Ученый законовед, говоришь? А как его имя, князь?
— Мхитар, по прозвищу Гош, что значит «редкоборо­
дый». Всевозможные науки превзошел сей монах, обучал­
ся в Киликии.
— Так, так... — задумался царь. — Как скоро можешь
его доставить в Исани, князь?
‫ ־־־־־‬Через шесть дней, государь, если повелеть соизво­
лишь, — с готовностью ответил Арцруни.
— Хорошо... Немедленно шли гонца за монахом! ‫—־‬
твердо молвил Георгий.
Глава

ХП

ВИДЕНИЕ в СОБОРЕ
Родовитый владетель Махканберда, Рустави и Семигорья эристав эриставов Картли князь Амир-Курд Абула­
сан Арцруни свысока относился к мелким рыцарям из Хожорни, с которыми он случайно породнился через сестру
свою Саакдухт. Но выдающиеся воинские подвиги зятя
Саргиса при взятии Ани и восстановление его в княжеском
достоинстве заставили вельможу переменить отношение
к бедным родственникам. Особенно когда царь Георгш!
назначил князя Мхаргрдзели градоправителем такого
крупнейшего торгового города, как Ани. Приехав в Хожорни по случаю рождения у сестры Саакдухт второго
сына, Абуласан осыпал подарками всю семью, по-род­
69

ственному посоветовал парону Саргису сблизиться с могу­
щественными Орбели и даже вызвался пригласить чванли­
вого амирспасалара на семейное торжество в качестве
крестного отца. Немного поломавшись и сдавшись на
уговоры старого приятеля, Орбели с огромной свитой при­
был в Хожорни и был восприемником у купели младенца,
нареченного в его честь Ивана.
В мерцании тысяч свечей, сквозь клубы ладана, тор­
жественно звучали под сводами Сионского собора старин­
ные песнопения. В пасхальную ночь храм был перепол­
нен молящимися. Служил сам католикос Микаэл Мириасанидзе, в присутствии всего двора и вельможной знати.
Уже переменили священнослужители траурные ризы на
светлые праздничные одеяния и ликующим прославлением
начиналась утреня. В числе находящихся на богослужении
был и князь Мхаргрдзели, прибывший в Тбилиси по при­
глашению шурина. Правитель Ани захватил с собой в Тби­
лиси двенадцатилетнего старшего сына Захария. Малень­
кий горец впервые попал в Тбилиси, и все в этом городе
было ему в диковину. С удивлением смотрел княжич на
пышную церковную службу, на множество богато одетых
людей, до отказа заполнивших собор. Победно звучали
громкие возгласы протодьякона, истово отвечал им па­
триарший хор. Впечатлительному мальчику уже начинало
мерещиться что-то необычайно далекое от жизни, как бы
перекликающееся с рассказами из библии старого хожорнийского священника тэр-Егише...
Вдруг взгляд юного горца приковало удивительное зре­
лище: впереди всех молящихся у алтаря стоял высокий
человек в длинном золотом одеянии до пят. Как у святых
на иконах! А рядом... Захарий осторожно потянул отца
за рукав, тот с удивлением обернулся. Мальчик умоляюще
прошептал, показывая рукой в сторону алтаря:
— Отец, кто это там стоит впереди?
— Это наш царь, мой мальчик, — улыбаясь, тихо отве­
тил парой Саргис.
— Нет, рядом с ним, кто это? Ангел?
Правитель Ани, усмехнувшись, подкрутил густой ус.
Притянув к себе сына, он ласково шепнул ему на ухо:
— Да нет, глупыш! Ангелы только на небесах бывают.
То дочь нашего царя Тамар.
70

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, юная
царевна обернулась. Рядом с великаном в княжеской
одежде стоял рослый неуклюжий подросток и упорно
смотрел на нее. Золотисто-карие глаза царевны сердито
сверкнули. Тамар недовольно повела плечиком и отверну­
лась. Георгий покосился на обычно спокойную дочь и, ни­
чего не сказав, снова стал смотреть на царские врата ал­
таря, откуда в светлых ризах торжественного пасхального
шествия уже выплывал католикос Микаэл со всем кли­
ром...
Княжич Захарий ехал в сопровождении дядьки Шоторика. Верный оруженосец после тяжелого ранения остал­
ся в Хожорнийском замке комендантом и потом был при­
ставлен к княжичу обучать его ратному делу.
По обочине дороги позади конной охраны следовал
Самвэл и, задумчиво насвистывая, предавался печальным
размышлениям. Начав службу конюхом, Самвэл преуспел
и ныне числился наставником по верховой езде княжича
Закарэ. А что толку в этом? Невеста Астхик, не дождав­
шись его, вышла замуж за другого. У Ануш — двое детей,
а он, Самвэл, так и остался байгушем одиноким. «Вся моя
семья — кони на конюшне!» — с горечью думал наездник.
Он посмотрел на княжича: «Опять затянул поводья!» — и,
тронув коня, подъехал к Захарию.
Мерно цокали по каменистому грунту копыта коней.
Погруженный в свои мечты, княжич ничего не слышал.
Лишь изредка, счастливо улыбаясь, кидал рассеянный
взгляд на цветуш;ие яблони и синее безоблачное небо...
На дворе богатого шелкоторговца Погоса вьючили вер­
блюдов. Озабоченно хлопотали приказчики у тяжелых тю­
ков с шелком, проверяя укладку и деловито покрикивая
на грузчиков. Больше всех суетился семнадцатилетний
сын купца Манвэл. В первый раз посылал его отец в само­
стоятельное путешествие с товаром в приморский город
Цхуми, откуда шелк должны были отправить дальше на
галере. Не вполне доверяя малоопытному юнцу, Погос-ага
посылал с ним старшего приказчика. Закончив погрузку
и спрятав опись товаров в тугой пояс, приказчик подошел
к стоявшему на крыльце хозяину:
^ Все готово, Погос-ага.
71

— с богом! — перекрестился шелкоторговец и, благо­
словляющим жестомосенив сына, подал знак к отправ­
лению. Со скрипом распахнулись большие ворота, мерно
позвякивая колокольцами, на улицу выплыли десять рос­
лых верблюдов с тюками. Следом ехали на конях Манвэл
и приказчик.
Скалы, зелень шиповника и дикой груши в цвету.
В гору медленно поднимается большой караван. Он при­
надлежит нескольким владельцам — тбилисским купцам,
вывозившим в Цхуми разные товары.
Начальник каравана на добром ш не беспокойно огля­
дывал длинную вереницу вьючных животных. На стоянке
в Гори его предупредили, что на перевале незадолго до
того ограбили чужеземных купцов. Недаром в царском
указе приказывалось вешать воров и разбойников! Но
малочисленность охраны беспокоила караванбаши. «А все
Погос-ага! Пожалел несколько тетри ^ чтобы нанять лиш­
них стражников! И другие хозяева тогда уперлись...» Ме­
ланхолично звякал колокол на шее последнего верблюда.
И только собрался начальник каравана приказать приба­
вить шаг (до сумерек надо бы пройти опасные места!),
как из-за кустов раздался громкий окрик:
— Стой!
Из чащи леса высыпало на дорогу множество воору­
женных людей с лицами, замотанными до глаз черными
башлыками. Из-за повязок сверкали возбужденные глаза.
С кинжалами в руках, оттеснив испуганных купцов и
охранников в кучу, разбойники прежде всего кинулись к
верблюдам Погоса-ага. Старый приказчик попытался было
помешать сбрасывать тюки с шелком, но один из разбой­
ников сабельным ударом плашмя свалил его на землю.
Охранник похрабрее поднял саблю для защиты старика.
Его ударили сзади кинжалом.
— На, получай, собака!
С рассеченным черепом страж упал рядом с приказ­
чиком.
Завершив грабеж, предводитель шайки насмешливо за­
орал купцам:*
* Тетри — серебряная монета (груз.).

72

— Отправляйтесь-ка обратно домой, купцы! С богом!
Да не забудьте прихватить своего покойника...
Тюки с товарами валялись разбросанными на дороге.
Послышался скрип арб — предусмотрительные разбойники
быстро нагрузили арбы награбленным добром. Расстроен­
ный начальник каравана велел повернуть обратно в Тби­
лиси, взвалив тело убитого охранника на одного из вер­
блюдов.

Глава

XIN

МХИТАР ГОШ
Приезд царского гонца вызвал большой переполох в мо­
настыре. Игумен Иоаннес, невзирая на пастырский сан и
большую тучность, волчком носился по обители, изрыгая
проклятия на голову отца-эконома и отца Иусика, ведав­
шего монастырской конюшней.
— Бездельники, супостаты! За целый день так и не
смогли найти одного несчастного ишака для вардапэта!
Неслыханно!
— Святой отец, не в состоянии мы... наши огороды
нам этого не позволяют! Мыслимое ли дело платить такие
деньги за одного мула?! — испуганно взывал тщедушный
эконом.
Отец Иусик дипломатично отмалчивался.
Огороды были главной статьей доходов маленького мо­
настыря в горах, и отец-эконом был прав. Но игумен ни­
чего не хотел слышать.
— Знать ничего не знаю, чтоб ишак был до ночи!
Утром почтенный вардапэт должен выехать по царскому
зову... И он выедет, если даже вы все провалитесь в геенну
огненную, где вас давно за грехи ждет сатана! — кричал
настоятель, нагоняя страх и тоску на служителей божьих.
Монахи то бледнели, то краснели от крепких слов пре­
подобного отца Иоаннеса, который в молодости служил
в войсках и сохранил некоторые военные привычки.
Из окна монастырского здания за перебранкой монахов
с любопытством следил царский гонец Шабурдан. Темная
история с пропавшим из личного обоза амирспасалара бур­
дюком вина не помешала дальнейшей карьере пронырли­
73

вого азнаура. С помощью князя Абуласана Арцруни Шабурдану удалось устроиться гонцом при Исанском дворце.
Прибыв после двухдневной бешеной скачки в Нор-Гетик,
азнаур собирался на рассвете следующего дня двинуться
в обратный путь, прихватив вардапэта Гоша.
Утомленный криками монахов, Шабурдан решил под­
шутить над ними. Высунувшись по пояс из окна, громко
закричал:
— Отцы святые, поменьше шума, побольше дела!
А если по вашей вине мы завтра не уедем, властью, мне
как царскому послу данной, повешу на воротах обоих ‫־־־־‬
и отца-эконома, и отца конюшего! Так и знайте!
Настоятель злобно смерил взглядом насмешника, но
промолчал: с царским приказом шутить не приходилось.
Да и князь-благодетель будет очень недоволен промедле­
нием, может не прислать ежегодного дара монастырю...
Виновник переполоха — ученый-законовед Мхитар Гош
с недоумением размышлял в своей маленькой келье. С че­
го это вздумалось князю Абуласану вызывать его в Тби­
лиси? Да еще якобы по царскому приказу...
Отцу Мхитару насчитывалось лет тридцать пять. Был
он высок ростом, крепок сложением. Лицо у вардапэта
было чистое и приятное, с редкой черной бородкой (отку­
да и прозвище), с умными, чуть насмешливыми глазами.
Уроженец Гандзака, он рано отправился на выучку
к Иоаннесу Тавушскому, знаменитому философу и теоло­
гу. Прожив ряд лет у старого ученого, Мхитар получил
звание вардапэта, но, не довольствуясь приобретенными
знаниями, отправился в прославленную высшую школу
при Кармирванке (Красном монастыре), у подножия горы
Сиав в Киликии. Там кроме богословских наук он изучал
философию, грамматику, риторику, математику, законо­
ведение, историю, космографию и другие науки. Завершив
высшее образование, Гош возвратился на родину. По пути
он познакомился в Арзруме с князем Абуласаном Арцру­
ни. Разумный и начитанный монах понравился вельможе,
который, скучая в ожидании поступления податей (у Арц­
руни сохранились родовые земли в эмирате), охотно бесе­
довал с ним о законах и других умных вещах. Но феодалукрепостнику пришлись не по душе вольнодумные высказы­
вания молодого ученого. Заметно охладев, князь Абуласан
постарался отделаться от Гоша, устроив его в подопечный
монастырь Нор-Гетик. Это Мхитар Гош хорошо понял при
74

расставании с Арцруни. И вот теперь — срочный вызов
в Тбилиси! Непонятно...
Настоятель бурно ворвался в келью. Отдуваясь от жа­
ры и хлопот с отъездом Гоша, отец Иоаннес грузно опу­
стился на скамью и, отирая пот с лица, трубным голосом
возвестил:
— Собирайся в путь, вардапэт! Мула преотменного я
все-таки тебе достал, хоть самому Иисусу Христу пода­
вай! Вот, взгляни-ка в окно...
В Каяне* к вардапэту Мхитару присоединился моло­
дой купец Манвэл, возвраш;ающийся со своим слугой
в Тбилиси. Сын богатого шелкоторговца, Манвэл оказался
на редкость словоохотливым. На привалах на берегу весе­
лой реки Агстев он вытаскивал из объемистого хурджина
разную снедь и кувшин неплохой водки, потчевал Гоша и
рассказывал разные любопытные веш;и.
— Вот недавно, отче, на Лихском перевале большой
караван ограбили. И мой отец там десять верблюжьих
грузов лучшего текинского шелка потерял... Так до сих
пор гзири^ разбойников не найдут!.. — подмигнул варда­
пэту Манвэл и, опрокинув чарку, добавил многозначитель­
но: — И век не найдут... кто посмеет полезть с обыском
в княжеский дом, а?
Гош с удивлением переспросил:
— В княжеский дом?
Манвэл оглянулся. Слуга был далеко, пас коней.
— На базарах толкуют, что ограбили купцов переоде­
тые слуги князя Бадиани. А кто могущественнее его
в Картли? Одни Орбели...
— Но почему же? — продолжал удивляться монах.
Манвэл хмыкнул и не сразу ответил:
— Привыкли дидебулы к житью роскошному, иначе
стали жить, чем их деды! Так говорит отец. Ну, а доходов
не хватает, вот и... — сделал красноречивый жест Манвэл.
Рассказ купца поразил Гоша. Он ехал глубоко заду­
мавшись... А Манвэл после плотного завтрака подремывал
в седле. Слуга трусил позади с хурджинами. Проехали
Красный мост, стали спускаться по извилистой дороге
* Каян — средневековая крепость в ущелье реки Агстев.
2 Гзири — базарный надзиратель, полицейский {груз,).

75

к Рустави, утопавшему в садах, владению князя Абула‫־‬
сана Арцруни. Внезапно вардапэт остановил своего мула.
Столетний карагач у обочины бросал большую тень на
дорогу. На одной из его могучих ветвей висел молодой
крестьянин, чуть не доставая ногами в старых поршнях
землю. Рядом с ним, высунув длинный язык, покачива­
лась крупная белая овчарка. Мухи роились вокруг. Слад­
коватый запах тления стоял в полуденном зное.
— Да что это такое? — очнувшись от дремоты, залепе­
тал Манвэл. — Людей им мало вешать, уже и за псов взя­
лись?!
У подножия дерева сидела на земле женщина в бед­
ном черном платье, уткнув простоволосую голову в колени.
Рядом в арбе, запряженной тощими быками, сидел старик
в чохе. Поодаль, в тени другого дерева, расположилась
охрана. Стражники полдничали, ели свежий сыр с зе­
ленью, похрустывали огурцами и пили вино прямо из бур­
дюка.
Мхитар Гош подъехал к арбе:
— Чего ты ждешь, старче?
Старик вскинул потухший взор на монаха. Заметив
жалость в глазах Гоша, он пробормотал, отирая слезы:
— Вот дожидаемся с дочкой, когда гзири разрешат
снять тело внука. Вторые сутки не дозволяют похоронить,
окаянные...
Женщина внезапно подняла голову. Полуседые волосы
висели космами, на лице алели свежие царапины от
ногтей.
— Вай-мэ! Вай-мэ! Сыночек, сыночек мой!.. — заголо­
сила она.
Мхитар сошел с мула и направился к охранникам. За
ним последовал Манвэл.
Добрые люди, почему не позволяете предать земле
несчастного, по обычаю христианскому? — учтиво обра­
тился Гош к охранникам.
Рыгнув, старший по виду охранник буркнул:
— Не суй нос не в свои дела, монах! Разве не украл
барана пастух у почтенного Дато-купца?
— Еще отрицал, мерзавец, ссылался на волков! —
с усмешкой добавил охранник помоложе.
— И пришлось нашему эриставу деньги затратить, из
Тбилиси палача в красном колпаке выписывать. Вот и по­
весили пастуха с его псом по указу царскому!
76

— Ха-ха-ха! •—рассмеялся деревянным смехом моло­
дой. — Другой живности не оказалось у парня, быки-то
деда...
— А то пришлось бы и быков повесить! А вот теперь
сиди на солнце и охраняй эту падаль! — сердито добавил
старший охранник.
Манвэл из-за спины вардапэта украдкой показал
охраннику монету. Тот скользнул по ней небрежным
взглядом и нехотя поднял три пальца. Вздохнув, купец
вытащил еще две монеты и, присев рядом на траве, шеп­
нул охраннику:
^ Повесить повесили пастуха! Значит, за дело... а те­
перь и христианский долг дозволь выполнить, азнаур!
Монеты скрылись в широкой ладони охранника. Он
заорал:
Забирай внука, старик!
За обедом парой Саргис узнал от шурина, что прибыл
прославленный законовед из Нор-Гетика и ждет вызова
в царский дворец.
— Как ты думаешь, Абуласан, отец Мхитар — подхо­
дящий воспитатель для моего Закарэ? — задумчиво спро­
сил Саргис.
— Пожалуй, да, по большой учености. Только его в ру­
ках надо крепко держать. Великий вольнодумец! Теперь
по совету владыки Степаноса собирается «Судебник»
писать, —‫ ־‬небрежно ответил Абуласан.
— Что же, дело очень нужное. Так устрой мне с ним
встречу, Абуласан, прошу тебя, пока я в Тбилиси.
— Хорошо, Саргис, я прикажу направить отца Мхи­
тара к тебе, ‫—־‬согласился князь Абуласан, торопившийся
во дворец.
Встреча иарона Саргиса с ученым-вардапэтом состоя­
лась в тот же вечер.
— Совсем дикарем растет! На пасху привез я его
в Тбилиси, повел на всенощную в Сионский собор. Там
мой Закарэ царевну Тамар увидел—‫ ־‬красавица писаная
дочь нашего царя! И вдруг спрашивает меня: кто, мол,
это — ангел? Каково, а? Ангелов наяву видит!
Мхитар Гош задумчиво улыбнулся в ответ:
— Это не так плохо, великий ишхан, — ангелов на зем­
77

ле узреть! «Блаженны нищие духом»— сказано в святом
писании...
— Благодарю покорно, отче! Мечтаний и так слишком
много у мальчика, хоть отбавляй, надо его на землю спу­
стить, знания дать! Прошу тебя настоятельно, достопоч­
тенный тэр-Мхитар, соблаговоли переехать на жительство
ко мне в Хожорни. Чего тебе в Нор-Гетике сидеть на то­
щих монастырских хлебах, в неудобстве? Я слышал, пи­
сать «Судебник» тебя благословил владыка Степанос. Дело
полезное и нужное! Вот и можешь у меня, в тишине Хо­
жорни, свой «Судебник» составлять. Из Ани хороший
пергамент буду тебе посылать. Сам я все время в Шираке
или в царских походах пребываю. Отец мой, блаженной
памяти князь Закарэ, преставился в прошлом году, жена
одна с детьми сидит в замке. Даю тебе моего отрока в пол­
ную власть. Шоторик-оруженосец ратному делу его обу­
чает, конюший Самвэл — верховой езде. А ты все науки
сыну будешь преподавать, языкам обучишь, с законами
познакомишь. Мальчик очень способный, но горячего нра­
ва. А настоятелю в Нор-Гетик отписку пошлем, прилич­
ный вклад внесу монастырю...
Гош погрузился в раздумье. Подняв голову, просто
сказал:
^ Согласен, ишхан. Когда выезжать в Хожорни?
— Конечно, после царского приема, — обрадовался па­
рой Саргис.
Глава

XIV

ночной РАЗГОВОР
Царские приемы в Исанском дворце происходили обыч­
но по утрам. Однако Мхитар Гош до позднего вечера про­
сидел дома, пока не пришел главный эджиб Заал Саварсалидзе и не предложил следовать за ним. Расстояние от
дома Арцруни до дворца было невелико, и Гош со своим
спутником быстро добрался по улицам ночного Исани
к замковым воротам. Однако эджиб здесь не остановился
и повел вардапэта дальше, вдоль каменной ограды, в глу­
хой переулок. Дойдя до небольшой железной двери, Саварсалидзе достал из кармана ключ и отомкнул замок.
Они прошли в темноте по аллее парка и очутились в про­
78

сторной комнате. Здесь эджиб взял медный светильник.
Поднявшись с вардапэтом по лестнице, он повел Гоша по
темному длинному коридору.
У двери, охраняемой двумя рослыми гвардейцами с пи­
ками, эджиб остановился и показал страже серебряный
значок. Тихо постучав, он приотворил дубовую дверь и,
пропустив Гоша, сам остался в коридоре.
Восковые свечи в серебряном подсвечнике тускло осве­
щали обширный царский покой, оставляя во мраке углы.
В узкие стрельчатые окна вливался аромат цветущего
жасмина, слышался плеск фонтанов и неумолчный стрекот
ночных цикад. За большим столом, в глубоком кресле,
покрытом кордуанской кожей, сидел немолодой человек
в летнем архалуке и читал. При входе Гоша он отложил
книгу и первым приветствовал вошедшего:
— Здравствуй, вардапэт. Как доехал из монастыря?
—‫ ־‬Многие годы здравия и благоденствия великому
царю царей! — с низким поклоном отозвался Мхитар Гош.
— Благодарю. Садись, вардапэт, побеседуем немного
с тобой. — И царь Георгий указал рукой на свободное
кресло у стола.
После минутного молчания Георгий заговорил:
— Наслышан я, что ты — знающий хорошо историю и
законы человек, многому научился в дальних странах,
даже «Судебник» писать намереваешься. Так, вардапэт?
— Так, государь, — сдержанно подтвердил Гош.
— Вот и надумал я побеседовать с тобою о законах
да и о других делах тоже, — неторопливо говорил царь.
Мхитар Гош почтительно слушал.
— Вот скажи, зачем «Судебник» взялся писать, что
побудило тебя к сему?
— Государь, двенадцать причин составления оного
«Судебника» насчитываю я. И первая из них — часто
приходится слышать от иноверцев злословие, будто в за­
конах Христа нет вовсе суда, — степенно начал Гош.
— Этой одной причины достаточно, вардапэт! — пре­
рвал нетерпеливо царь Георгий. — Опустим остальные
одиннадцать. А теперь расскажи все, что знаешь о цар­
ских домах Багратидов. Откуда они происходят и кто
остался в живых из них, кроме семьи нашей?
Немного подумав, Мхитар начал свой рассказ:
— Наши летописцы считают, великий государь, что
Багратиды — и армянские, и грузинские — происходят
79

от древних еврейских царей Давида и Соломона. То же
говорят и грузинские анналисты, почему ваш высокий
дом и называют часто — Давитиани... Рассказывают, что
нечестивый вавилонский царь Навуходоносор вывел ев­
рейский народ из Палестины и потомки царей Иудеи по­
пали в нашу страну, где преуспели благодаря происхож­
дению своему и талантам. Муж Баграт из дома сего и
был будто бы родоначальником всех Багратидов. В Арме­
нии Багратуни были венценалагателями у царей Аршакидов, а потом сами царями сделались. А грузинский дом
Багратуниани основан был другим потомком Баграта.
Только вот я... — замялся Гош.
— Продолжай, вардапэт, не смущайся. Говори все,
не таясь, как на духу! Мне нужны не льстивые слова
придворных летописцев, а истинная правда... — спокойно
заметил царь.
Ободренный Гош продолжал:
— Только я лично считаю, что Багратиды вовсе не
евреи по происхождению, а, скорее, выходцы из Ангелтуна, что в Верхней Месопотамии находится. Царь Да­
вид и мудрый Соломон тут ни при чем...
— Вот как! Ну, а родство между грузинскими и ар­
мянскими Багратидами ты все-таки признаешь, варда­
пэт? — спросил после короткого раздумья царь.
— Конечно, государь, и самое близкое. Как я сказал,
корень у обеих династий один. Могу представить табли­
цу колен и браков между обоими великими домами.
— Хорошо, составь таблицу и передай эджибу Саварсалидзе, он завтра зайдет за ней. Ну, а теперь скажи,
вардапэт, кто остался на свете от этих двух, некогда ог­
ромных, царских домов? Я знаю, Багратунианов в Гру­
зии, кроме меня, моей сестры Русудан, дочери Тамар и
племянника Демны, нет никого. Ну, а в Армении?
— Еще того меньше, государь. Один малолетний сын
остался у последнего царя — Кюрикэ Багратуни, по име­
ни Абас.
Георгий поморщился:
— Уж эти мне царьки! Одно имя ведь у них сохрани­
лось, да два небольших замка оставил им мой дед из все­
го царства Сомхитского... Правда, богатства Кюрикянов царь Давид не тронул. Много сокровищ у них хра­
нится в замковых подвалах, я это знаю. А сколько же
ему лет, этому Абасу?
80

— Младенец он, всего три года исполнилось, госу­
дарь.
^
Георгий задумался, словно прикидывая что-то в уме.
Потом, вздохнув, молвил:
— Да, еще мал! Ничего не получится...
Мхитар Гош молчал, пытаясь угадать, почему царь
так заинтересовался последним Кюрикяном. Вдруг осе­
нила догадка: «Видно, грузинский царь заблаговременно
ищет подходящего жениха для своей подрастающей кра­
савицы дочери... Не преждевременно ли? Хотя в послед­
нее время цари в Грузии что-то недолговечны...» Раз­
мышления вардапэта прервал новый вопрос, немало уди­
вивший Гоша:
— Скажи, вардапэт, как мыслишь в «Судебнике» о
престолонаследии? Что сказано в святых канонах о на­
следовании владений сыновьями и дочерьми?
Внезапная мысль промелькнула у Гоша. Он наугад
заговорил:
— В Книге Чисел, глава XXVII, сказано: «Если кто
умрет, не имея у себя сына, то передавайте удел его до­
чери». Следуя сему канону, если у царя нет сына, а есть
дочь, корону наследовать должна последняя. Патриарх
Ной наряду с сыновьями выделил и дочери часть земель
на юге, почему в этих краях царствовали и женщины.
А царь Соломон, как об этом свидетельствует и сам гос­
подь, некогда привел царицу южную...
Георгий заметно оживился.
— А какие случаи пребывания женщин на царских
престолах в Грузии и Армении ведомы тебе, вардапэт? —
спросил он.
— Не было ни одного случая в царствах сих за все
время существования, государь. Законы наши не разре­
шают такое престолонаследие! — отрезал Гош.
‫ —־‬Но в других странах было же это, ты сам ска­
зал! ‫—־‬гневно воскликнул Георгий, дернув левый ус.
Мхитар Гош понял: «Царь ищет какой-то выход из
династического кризиса в Грузии. Это имеет, видимо,
отношение и к дочери его Тамар: говорят, царь
боготворит ее...» Гош задумался и, решившись, загово­
рил:
— Древняя история, государь, действительно знает
немало примеров восшествия особ женского пола на цар­
ский престол. Возьмем, к примеру, великую ассирийскую
6 г.

X. Вермишев

81

царицу Шамирам, строительницу храмов и каналов, погубительницу армянского царя Ара Прекрасного. Или
могугцественную южную царицу Савскую, посетившую
мудрого царя Соломона, о коей я уже упоминал. Либо
доблестную царицу Пальмиры Зейнаб, столь долго про­
тивоборствовавшую Риму державному... Поближе к на­
шим временам вспомним великих цариц Византии ^ зла­
товласую императрицу Зою и сестру ее Феодору, а также
царицу Ирину, родного сына ослепившую власти ради...
Всех порфироносных властительниц сразу и не упом­
нишь, государь, не взыщи! ‫—־‬развел руками Гош.
Георгий внимательно слушал. Правильно догадался
законовед: царь действительно искал выход, тревожась
за участь, которая постигла бы его горячо любимую дочь,
если б на трон взошел Демна, ‫—־‬обычное для всех осиро­
тевших картлийских царевен затворничество. Но где же
найти ей подходящего жениха? Кругом мусульмане, Ви­
зантия разваливается, вблизи не осталось ни одного из
христианских правителей. Но дело не только в Тамар!
С племянником на престоле к власти в Грузии снова
пришли бы ненавистные тупоголовые мтавары с Орбели
во главе, стали бы вертеть, как куклой, слабовольным
Демной, свели бы на нет столетний труд Багратунианов.
«Законы не позволяют», — говорит ученый монах. А сам
он, Георгий, разве «законно» попал на трон? Обветшали
старые законы, не соответствуют новым временам, ло­
мать их надо!.. Спасибо ученому-монаху — неплохие ис­
торические примеры он привел! Надо будет запом­
нить...
Благосклонно глянув на Гоша, царь молвил:
— Куда из Тбилиси стопы направляешь, вардапэт?
Вернешься ли обратно в свою обитель?
— Нет, великий государь. Я приглашен князем Сарги­
сом Мхаргрдзели быть воспитателем старшего сына.
— Дело. Только вот что, вардапэт... —• царь строго
посмотрел на Гоша, — наш разговор — великая государ­
ственная тайна! Потому и вызвал тебя издалека, с гор.
II на новом месте службы не вздумай обмолвиться сло­
вом единым... А князю Абуласану скажешь, что я ин­
тересовался твоим «Судебником»: царь, мол, хочет зака­
зать такой же картлийским законоведам. Хорошо понял,
вардапэт?
— Понял, великий государь, — прошептал Гош.
82

Георгий хлопнул в ладоши. На пороге вырос Заал
Саварсалидзе.
— Проведешь вардапэта до дому. Прощай, отец Мхи­
тар!
И царь снова погрузился в чтение.

Глава

XV

МЕЧТЫ ЦАРЕВИЧА ДЕМНЫ
Темнело от гнева лицо царя Георгия при тревожных
сообщениях соглядатаев. Он не мог не считаться с поло­
жением дел в царстве. Наследника все не давал ему гос­
подь, а Демна был последним законным представителем
царствующего доМа Багратидов по мужской линии. Тай­
ная борьба за власть в Грузии продолжалась, и немалую
роль в пей играл Заал Саварсалидзе — главный эджиб и
начальник царской разведки.
Юношей, посланный, как многие грузинские дворяне,
обучаться наукам в Константинополе, Заал попал было
в руки византийских разведчиков. У них он выучился
тайнописи и прочим тонкостям опасного ремесла. При
ослаблении византийской власти Заалу удалось освобо­
диться от тягостной опеки и уехать на родину, где пре­
красное знание соглядатайства помогло ему быстро вы­
двинуться при дворе. Царю Георгию пришлось завести
свою личную разведку, и его выбор пал на Заала Савар­
салидзе, который служил эджибом у царицы Русудан и
был ею рекомендован.
Имея своего человека в гнезде заговорщиков, началь­
ник царской разведки мог быть в курсе их интриг. Но с
совершеннолетием Демны положение коренным образом
менялось. Воспитатель царевича — азнаур Чиабер из
Жинвапи, где в окрестностях находилось его небольшое
родовое имение, несомненно был личностью примеча­
тельной. Человек в летах, невысокого роста, с неторопли­
выми движениями и тихим голосом, Чиабер редко под­
нимал тяжелые веки над серыми колючими глазами. На
лице с оспенными рябинами курчавилась борода с про­
седью. Еще в молодые годы небогатому азнауру удалось
попасть на дворцовую службу в кратковременное царст­
6♦

83

вование Давида III * и даже сделаться его личным эджибом. Когда католикос Мириасанидзе спросил умираюп^его царя, кого он назначает, по обычаю, в воспитатели
малолетнему сыну, потухающий взор властелина упал на
стоящего у двери в скорбной позе Чиабера. Царь сла­
беющей рукой молча показал на эджиба. Это был послед­
ний жест Давида III... Царевичу Демне исполнилось
семь лет, когда в Лорийском замке появился азнаур
Чиабер. Согласно последней воле усопшего монарха, он
вступил в исполнение обязанностей воспитателя его сы­
на. Дядя не возражал против этого назначения, тем более
что с Чиабером уже давно (задолго до его появления в
Лори) прочно связался Заал Саварсалидзе.
Теперь же, с достижением совершеннолетия цареви­
ча, этот надежный осведомитель должен был покинуть
свой пост, что несказанно беспокоило эджиба и Геор­
гия III.
Совершеннолетие наследника престола, как обычно
его именовали в окружении, было пышно отпразднова­
но. В Лорийский замок съехалась вся знать Грузии. Пи­
ры и тайные совещания, чередуясь, продолжались две не­
дели. Многолетние хитроумные замыслы князя Ивана
начинали приносить плоды. На празднестве всенародно
было объявлено об обручении царевича с княжной Ма­
рина. Но помолвка претендента на престол с дочерью
всесильного Орбе.ли многим пришлась не по душе. Слиш­
ком большую власть начинал забирать амирспасалар
Ивана! А что будет, когда его зять сядет на отцовский
престол? Князья стали вспоминать, что грузинские цари
обычно женились на чужестранных царевнах или на
приравненных к ним особах, а прекрасная Марина никак
не могла претендовать на такое происхождение. «Вели­
кий Ивана явно поторопился с этим делом», — полагали
многие вельможи.
Царь Георгий даже не потрудился прислать своего
представителя, чтобы поздравить племянника с совер­
шеннолетием. Впрочем, это было и понятно. После по­
здравления нужно было говорить о выполнении условий
договора, заключенного Георгием со знатными людьми
у смертного ложа Давида III. А с этим узурпатор трона
* Давид III Багратион, старший брат Георгия III.

84

явно не спешил. Особенно после того, как узнал о по­
молвке царевича с дочерью Орбели.
Демна был воспитан в духе старинного рыцарства,
хорошо изучил и свято придерживался феодальных обы­
чаев и правил светского поведения. Опекун сумел вну­
шить ему, что, когда царь не опирается на мтаваров, не­
избежно наступает конец его власти. Только княжеские
войска, только цвет нации — мтавары и азнауры слу­
жат надежной опорой державной власти. А «худород­
ный» люд, торгаши-толстосумы, которым так потворст­
вует царь Георгий, всегда являются ярыми врагами кня­
жеского сословия, а следовательно, и врагами царя!
Красивое лицо Демны, с большими голубыми глаза­
ми, не носило пока отпечатка того величия, которым
были отмечены лица опекуна-амирспасалара и особенно
дяди-царя. Но царевич был уверен, что он со временем
приобретет осанку, приличествующую боговенчанным
особам. Пока же, в ожидании своего скорого восшествия
на престол, Демна настоял на введении в замке полного
придворного этикета, с удовольствием присутствовал на
различных торжественных церемониях, а больше всего
мечтал...
Вскоре после помолвки, когда царевич, по привычке,
грезил о будущем, в его богато отделанную комнату, не­
слышно ступая в мягких сафьяновых сапогах без каблу­
ков, вошел Чиабер. Отдав низкий поклон бывшему вос­
питаннику, Чиабер негромко сказал:
— Пришел попрощаться с твоим высочеством. На
рассвете уезжаю к себе, в Жинвани. Хочу пожелать ца­
ревичу всяческого благоденствия и выполнения его вы­
соких чаяний! —‫ ־‬И вкрадчиво добавил: — Вся Картли те­
перь с надеждой смотрит на наследника Багратуниани...
Царевичу понравилось почтительное обращение вос­
питателя, которого он с детства недолюбливал и даже
побаивался за требовательное отношение к занятиям.
Указав на кожаное кресло, Демна покровительственно
ответил:
— Спасибо, мой Чиабер. Садись. Выпьем чару вина
на дорогу.
Демна хлопнул в ладоши и приказал вбежавшему
слуге подать вина. Воспитатель и воспитанник выпили и
снова повторили: царевич любил хорошее кахетинское.
Потом Чиабер небрежно молвил:
85

— На войну великий амирспасалар собрался против
нечестивых саркинозов. Вот прекрасный случай твоему
царскому высочеству проявить свою природную доб­
лесть!..
— Да, я хотел было принять участие в походе. Но
опекун не разрешает, говорит, что поход долго не затя­
нется, не стоит беспокоиться. Скоро мтавары со своими
храбрыми войсками обратно вернутся. А тогда...
Демна прикусил язык. Но для проницательного Чиабера сказано было достаточно. Сделав понимающее лицо,
Чиабер подхватил:
— А тогда вся Картли устроит великий пир по слу­
чаю твоего бракосочетания с прекрасной княжной!
— Да, конечно. И после брака я рассчитываю, что
дядя Георгий вспомнит свои обещания!
Заала Саварсалидзе очень озаботили привезенные
Чиабед)ом сведения о намерениях вельможных заговор­
щиков. Пообещав бывшему воспитателю Демны боль­
шую царскую награду, Заал предложил ему пока отпра­
виться к себе в Жинвани и ждать дальнейшего развития
событий, а сам поспешил во дворец с докладом к царю
Георгию.
Глава

XV!

ПЕРЕД ГРОЗОЙ
Весной 1178 года князь Саргис силами анийского
гарнизона предпринял поход против крепости Магасберд ^ еще находившейся в руках сельджуков. Поход за­
тянулся. Правитель Ани избегал излишних потерь и вел
осаду этой сильной, защищенной двойными стенами кре­
пости на измор. Шеддадиды не могли примириться с ут­
ратой Ани и пристально следили из Двина за событиями
в городе. Узнав от лазутчиков, что в Ани остался лишь
небольшой гарнизон, а самого князя Саргиса в городе
нет, Шеддадиды решили попытаться использовать бла­
гоприятный момент. Наскоро собрав наемную конницу
и послав гонцов в Хлат и Арзрум с просьбой о помощи,*
* Магасберд — крепость, защищавшая Ани с юга.

86

воинственный юнец Шаханшах Шеддадид с большим
конным отрядом двинулся в Ани.
По оплошности стражи у Игидзорских ворот враже­
ская конница сумела ворваться в город. Промчавшись
бешеным аллюром по улицам, сельджуки с ходу захвати­
ли старый город с цитаделью и, перебив немногочис­
ленных защитников, стали поджидать подкрепления. Го­
рожане, придя в себя от вражеского наскока, не расте­
рялись, закрыли все выходы, осадили старый город и
отправили гонца к князю Саргису с сообщением о случив­
шемся. Получив неприятную весть, князь Саргис немед­
ленно снял осаду с Магасберда и помчался в Ани, по­
слав срочное донесение о происшествии амирспасалару
Орбели.
Засевшие в старом городе сельджуки выгнали всех
именитых жителей за ворота внутренних Ашотовых стен
и стали проедать найденное в домах продовольствие.
Но награбленных запасов хватило ненадолго, налетчики
стали терпеть большие лишения, начался падеж коней;
когда же анийцы перерезали водопровод, питавший водой
старый город и цитадель, враг сдался на милость победи­
телей.
Сообщение Саргиса о нападении сельджуков на Ани
прибыло в Лори как нельзя кстати. Амирспасалар по­
лучил предлог для сбора мтаварского ополчения. Раздув
налет на Ани в крупную военную угрозу и скрыв от
царя Георгия второе донесение Саргиса о сдаче врага,
Орбели легко добился царского указа о сборе войск. Кня­
жеские отряды начали стягиваться для выдуманного по­
хода на юг в условленном месте — Лори. Вскоре там со­
бралось до тридцати тысяч всадников.
В эти тревожные дни князь Саргис получил чрезвы­
чайно удививший его приказ, а вскоре в Анийском двор­
це появился и его младший брат Вахрам, который обыч­
но проживал в Тбилиси. В отличие от прямодушного
парона Саргиса, Вахрам считался в семье большим дип­
ломатом. Он поддерживал самую тесную связь с князем
Арцруни.
Вахрам в общих выражениях рассказал брату о наме­
рениях мтаваров и на словах передал предложение
главарей заговора примкнуть к их движению. На столе пе­
ред Саргисом лежал приказ амирспасалара, где ему пред­
лагалось со всей анийской конницей выступить в Хо87

жорни и там ждать дальнейших распоряжений. Оборо­
на города Ани приказом возлагалась на незначительные
пешие части гарнизона и городскую стражу.
— Не понимаю, Вахрам. Предположим, царь Георгий
действительно незаконно занимает трон и должен усту­
пить его царевичу Демне. Ну а как быть с Ани? Шеддадиды зорко следят из Двина за городом, доказательством
тому служит последний их налет. Стоит мне выступить с
конницей, Шеддадиды тотчас же захватят Ани!
— Но приказ амрфспасалара — закон для тебя, — не­
уверенно ответил Вахрам.
— Даже если он с государственной изменой грани­
чит?!
— Почему ты так думаешь, мой Саргис? Ты же дал
хорошую острастку сельджукам. Стены у Ани крепкие,
а население мужественное! — убеждал Вахрам.
Князь Саргис тяжело вздохнул:
— Хорошо, я выполню приказ амирспасалара. Но
моей помощи в мятеже против царя не ждите. Так и
передай князю Ивана!
С возмущением наблюдали анийцы, высыпавшие на
крепостные стены, как длинной вереницей вытягивалась
конница из Главных ворот и, перестроившись в поход­
ную колонну, двинулась по пыльной дороге на север.
Тигран-оружейник возбужденно говорил:
— Смотри, друг Микэл, видишь, все князья на один
покрой, все предатели! Бросают город на произвол
судьбы...
— Но князь Саргис не хотел оставлять города, вои­
ны говорили, приехал гонец из Лори, привез приказ Орбели! — объяснял Микэл.
— Тогда предатель — Орбели! — гневно воскликнул
Тигран.
Утомленные долгой скачкой в горах, Захарий и Самвэл в теплый летний вечер медленно подъезжали к селе­
нию. Оба сильно проголодались, и Самвэл предложил за­
ехать к старику отцу, которого давно не видел.
Не возвращалось благополучие в дом старого Вазге­
на. С дальней границы вернулся старший сын, оставив
где-то свою правую руку. Больной, однорукий, каким ра­
ботником мог быть Манук? А Самвэл так и остался слу­
88

жить у парона, и от него никакой пользы не было в хо­
зяйстве.
Вазген с соседом сидели на каменной плите перед
домом и, по обыкновению, спорили. Завидя освещенных
заходящими лучами всадников, крестьянин прищурился:
— Кажется, княжич с Самвэлом в гости едут!
Сосед почтительно привстал. Сойдя с коня, Захарий
поздоровался и прошел в дом. Самвэл завел коней во
двор, задал им корм и тоже проследовал в дом, где уже
хлопотала старуха мать.
Княжич сидел на низкой скамейке. Рядом с миской
мацуна перед ним на чисто выскобленном трехногом сто­
ле лежал сыр и стопка лаваша, больше нечем было уго­
щать гостей в небогатом доме. Переждав, пока гости уто­
лят голод, Вазген откашлялся и начал издалека:
— Вот, слава богу, свободным стал город великий
Ани и, как люди говорят, работы там много! И хотим мы,
чтобы Галуст наш каменному ремеслу научился. А Пет­
рос пусть дома остается, отцу помогает, — бросил он
взгляд на хилую фигуру Манука. — И просим тебя очень,
походатайствуй перед пароном! Пусть он разрешит Галусту отправиться на учение...
Захарий не успел ответить старику. На улице раз­
дался громкий конский топот. В горницу быстро вошел
слуга из замка:
‫ —־‬Госпожа Саакдухт срочно вызывает тебя в замок,
парой! Из Ани прибыл сам ишхан... — И тихо добавил:—
С большим войском. Еще никогда в Хожорни столько
конницы не было!
В самом деле, никогда Хожорнийский замок не видел
в своих окрестностях столько войска... Повсюду были
разбиты легкие палатки, на кострах в котлах варился
тыал ^ с рисом, на лугах паслись многочисленные табу­
ны лошадей. Князь Саргис сидел у окна в зале в тяж­
ком раздумье.
— Шоторик!
На пороге показался комендант замка.
— Попроси преподобного отца Мхитара ко мне!*
* Тыал — баранина, заготовленная впрок {арм,).

89

Шоторик вскоре вернулся в сопровождении вардапэта. После обычных приветствий парой Саргис сумрачно
произнес:
— Я побеспокоил тебя, отче Мхитар, по следующему
поводу...
Рассказ хозяина замка не удивил Мхитара Гоша. Же­
стокая борьба между царем и своевольной знатью была
хорошо известна в стране. Знал Мхитар Гош и о всех
обстоятельствах воцарения Георгия III, а тайная ночная
беседа во дворце открыла ему многое... Закончив рассказ,
Саргис попросил совета.
Мхитар Гош задумчиво смотрел на него. Острым
взглядом подметив растерянность на мужественном лице,
он молвил:
— Ты хочешь знать, ишхан, как должно поступить
тебе... Я считаю, что прежде всего следует сообщить ца­
рю о княжеском заговоре!
— Не было у нас в роду доносчиков! — глухо ответил
Саргис.
— Решай по совести своей, ишхан! — отрезал Гош.
‫ — ״‬Но мятежа ведь еще нет, царь, наверное, добро­
вольно уступит престол! — заупрямился парой Саргис.
Гош снова вспомнил ночной разговор с царем и недо­
верчиво усмехнулся:
-- Не думаю, не такой человек царь Георгий! Во вся­
ком случае, поднимать оружие на помазанника божье­
го — грех великий. Георгий — венчанный правитель цар­
ства, управляет им разумно и достойно. И за ним стоят
преданные войска — гвардия, кипчаки, аланские отряды...
А среди князей согласия нет и не будет! Каждый эристав в свою сторону потянет...
Саргис печально кивнул в знак согласия.
— Не вмешивайся в это пагубное дело, ишхан. И род­
ственников своих постарайся удержать! — озабоченно со­
ветовал духовник семьи.
— Княжич Асан, сын шурина моего, уже примкнул
к заговорщикам. Да и брат Вахрам на собрание мтаваров
в Агарак поехал. Меня тоже приглашали, но я отка­
зался...
— Плохие дела, ишхан. Очень плохие. Не добром
все кончится! Предвижу я, много крови человеческой
прольется...
90

Беседу парона Саргиса с Гошем прервал призывный
звук рога у замковых ворот.
Переговоры католикоса Микаэла с царем не дали по­
ложительных результатов. Напрасно глава картлийской
церкви напоминал властителю о данном им при кончине
старшего брата Давида III слове. Недобро улыбаясь, Ге­
оргий резко отвел все доводы католикоса:
— Не Демну на царский престол, самих себя возве­
сти возомнили господа мтавары во главе с Ивана! Неда­
ром свою дочь замуж за эту тряпку выдавать собирает­
ся... Все мои труды и труды великого деда прахом пой­
дут. Старые княжеские порядки снова жаждут ввести
дидебулы. И разве на трон всегда вступали сыновья усоп­
ших властителей? Нет. Не отдам я Картли хищникам на
растерзание! Так и знай, святой отец...
С сокрушением сообщив в Лори о непреклонности ца­
ря, католикос предусмотрительно уехал в Гелати, по­
дальше от грядущих бурных событий.
Получив опасную весть об участии старшего сына в
княжеском заговоре, князь Абуласан Арцруни счел более
разумным перебраться куда-нибудь подальше от царя
Георгия и без помех обдумать создавшееся положение.
Ехать к себе в Рустави — слишком близко от столицы,
да и там будут следить за каждым шагом царские согля­
датаи. Князь вспомнил о родственниках-горцах и ночью
выехал в Хожорни.
В этот свой приезд князь Абуласан был странно мол­
чалив. Только озабоченно спросил зятя, не вызывал ли
его с конницей к себе в Лори амирспасалар. Парой Сар­
гис сухо ответил, что пока не вызывал, и, прямо глядя
в лицо родичу, добавил:
— А если даже и вызовет, никуда не тронусь!
Небольшая фигура князя Абуласана как-то вся
съежилась, в проницательных глазах словно потухло
обычное оживление. Пожав плечами, он ничего не отве­
тил и вскоре, сославшись на усталость с дороги, отпра­
вился отдыхать в приготовленную для него гостевую.
Эристав эриставов Картли был очень встревожен хо­
дом событий. Он не видел единодушия среди мтаваров
и не считал правильными последние действия князя
Иванэ. Ну зачем было, например, так спешить с по­
молвкой княжны Маринэ и Демны? Недаром царь толь­
ко усмехнулся, говоря католикосу Микаэлу: «Иванэ
91

прочите себе в цари?!» Конечно, Демна будет весь в ру­
ках главарей мятежа... Но преждевременно открывая
свои карты, Орбели рисковал оттолкнуть от себя неко­
торых мтаваров, и в особенности церковников. Взять хо­
тя бы то, что католикос Микаэл дерзнул заартачиться, не
хотел благословить обручение царевича с Маринэ! Пришлось-таки князю Иванэ, при всей скупости, раскоше­
литься на немалую сумму для сребролюбивого владыки...
Да и силы князей-заговорщиков представлялись Абуласану явно недостаточными. Если откроются военные дей­
ствия с Георгием, придется с боем брать столицу — Тби­
лиси. А там — постоянное войско, многочисленное, враж­
дебно настроенное к князьям городское население,
мощная цитадель...
Долго ворочался князь Абуласан на своем мягком ло­
же. До самого рассвета не сомкнул глаз, встревоженный
тяжкими предчувствиями.
Но встал он утром с уже принятым решением.

Глава

Х¥И

УЧЕНИК ГАЛУСТ
На следующий день, после прибытия княжеской кон­
ницы, Галуст, не слушая уговоров отца и обняв мать, се­
стру и брата Манука, покинул родное селение. Перева­
лив через гору Лалвар, он двинулся по дороге к перева­
лу. Сначала горная тропа бежала по живописному ба­
зальтовому ущелью с лесистыми крутыми склонами.
Внизу, в теснине, гремел поток. Затем долина расшири­
лась, покрылась пашнями, и дорога стала карабкаться
вверх к альпийским пастбищам.
На третьи сутки, перевалив через горный хребет, Га­
луст увидел перед собой обширную предгорную равнину,
покрытую полями созревшего ячменя, которым издавна
славился Ширак. Достигнув древнего Ширакавана, он
переночевал в городском предместье. На следующий день
Галуст по огромному мосту у монастыря Оромос пере­
шел через Ахурян и, полюбовавшись издалека стройными
башнями крепости Тигнис, снова зашагал вдоль обрыви­
стого берега. В одном месте, на противоположной сторо­
92

не, он увидел группу вооруженных всадников, которые
медленно двигались вверх по течению реки. Наконец
Галуст достиг предместий великого города.
В анийских пригородах жизнь внешне протекала пообычному, однако какое-то волнение читалось на лицах
редких прохожих. Кое-где слышался рев голодной скоти­
ны. Галусту, как селянину, казалось странным, что в эту
пору скот не пасется на пастбищах, но он не решился
спросить об этом жителей. У Главных ворот стояла уси­
ленная стража, внимательнооглядывавшая всех въезжа­
ющих в город. Огородников из предместий с корзинами
свежей зелени на маленьких серых осликах стражники
пропускали, но задерживали крестьян, пытавшихся про­
никнуть в город со скотом.
— Ну, куда лезешь, братец? Гнал бы в горы своих
овец, от греха подальше. А в городе пастбищ нет, сена
для тебя не заготовлено...
Галуста, с его нехитрой поклажей, стража пропусти­
ла без препятствий. Старший по караулу лишь спросил:
— Ты откуда, парень, и к кому в городе направ­
ляешься?
— Я из Хожорни, а иду к оружейному мастеру Тиг­
рану, — с готовностью сообщил молодой горец.
Хожорни было известно караульщику как родовое
поместье правителя, да и имя знаменитого оружейника
Тиграна хорошо знакомо жителям Ани. Стражник кив­
нул головой и гораздо мягче сказал:
— Проходи, хожорниец! Варпэт Тигран известный
у нас человек...
Галуст остановился в нерешительности — ведь он не
знал, где живет оружейник. Набравшись смелости, горец
спросил сидевшего на каменной скамье у ворот человека
в замасленной одежде:
— Не скажешь мне, дядюшка, где тут живет оружей­
ный мастер Тигран?
Цеховой ремесленник оглядел крестьянского парня с
головы до ног. Опять деревенщина в город лезет! И на­
шел, чудак, время! Ответил он, однако, приветливо: мо­
жет быть, какой родственник из села к богатому Тиграну
приехал...
— Иди, паренек, прямо по этой улице до конца, а там
спроси — всякий укажет дом варпэта Тиграна на Кузнеч­
ной улице!
93

За истекшие годы мало что изменилось в доме ору­
жейника, только у самого хозяина прибавилось седины в
пышной черной бороде. В кузнице больше распоряжался
теперь толковый мастер Кюрех, да подросла дочка Ашхен...
Прочтя письмо от старого приятеля Шоторика, кото­
рое привез с собой Галуст, Тигран внимательным взгля­
дом окинул парня. Тигран хорошо знал, что далеко не
всем сельчанам, спасающимся от барщины, удавалось по­
ступить в ремесленные братства, доступ в них был силь­
но затруднен. Ему захотелось помочь молодому крестья­
нину.
-‫־‬- Ты хочешь мастером по камню стать, Галуст? —
дружелюбно спросил Тигран.
— Да, варпэт, очень хочу!
— Добро. Ремесло хорошее, только вот... — Тигран
замялся и быстро добавил: — Сегодня отдохни с дороги,
парень. А завтра с утра я сведу тебя к варпэту Езнику.
Нет лучшего каменщика в Ани! Посмотрим, согласится
ли он принять тебя в ученики. Время-то сейчас такое...
Долго ворочался ночью будущий каменных дел ма­
стер на своем жестком ложе, думая о том, как-то встре­
тит его варпэт Езник...
— Теперь смотри, Галуст: сначала я тебе буду пока­
зывать разный камень, а ты запоминай, какой он с ви­
ду, какого цвета, каков в работе...
Старику Езнику понравился скромный горец. Сыно­
вей у старика не было, и он согласился по просьбе ува­
жаемого в городе оружейника принять юношу в ученики.
Со вздохом покинул Галуст гостеприимный дом на Куз­
нечной улице, где так звонко смеялась и пела резвая
девочка, и перебрался в скромное жилище Езника. На
следующий же день он приступил к занятиям. Работы в
городе почти не было, жизнь в Ани словно замерла, и у
Езника оказалось свободное время для обучения нового
ученика.
— Вот это — ширакский черный камень, много его в
окрестностях нашего города. Идет он на дома, на церк­
ви, на могильные плиты. Камень довольно мягкий, легко
раскалывается и тешется. Много домов из него я постро­
ил. А вот камень из Бюракана. Погляди, цвет-то какой у
94

него — пепел с пламенем! Как будто из самого пекла от
сатаны его доставили... Крепок сей камень и редко идет
на стройку, невыгоден! А это — легкий камень из Артика,
там все церкви и дома из него построены. Шестнадцать
цветов имеет он: от светло-розового до фиолетового. А сю­
да посмотри, какой красивый камень! Зеленый, как неф­
рит из Китая. Ну да ты ведь еще не знаешь, что такое
нефрит. Драгоценный это камень, видел я чашу, из него
изваянную, во дворце у нашего ишхана...
Тут Езник помрачнел, что-то невнятно пробормотал и
снова вернулся к уроку:
— А к нам камень сей привозят с монастырских ка­
меноломен у озера Гелакуни. Красив он, ничего не ска­
жу, но непрочен, лопается от сильных морозов, только на
внутреннюю отделку покоев и можно его пускать. А я
сам больше всего люблю наш анийский темно-желтый ка­
мень — нет красивее и прочнее его! — заключил Езник.
Не все понимал Галуст из сказанного наставником.
Трудно было неграмотному селянину сразу воспринять
учение, но он слушал с неослабным интересом, примечая,
с какой любовью старый мастер берет в руки куски раз­
ноцветного туфа.
— Ты, парень, должен отлично знать и наши ремес­
ленные порядки. Хорошо, что ты не в бегах, а с разреше­
ния своего владетеля прибыл в Ани. Иначе разве позво­
лили бы мне принять тебя в ученики? А тот, кто не вхо­
дит в братство каменщиков, не может заниматься
ремеслом. Во главе нашего братства стоит выборный
«старик», он вместе с мастерами-варпэтами за всем сле­
дит, наблюдает, правильно ли ведется работа в каждой
мастерской, хорошие ли изделия выпускают в продажу,
как рассчитываются мастера с подмастерьями, как они
кормят учеников, по уставу ли до заката солнца работа­
ют, по правильной ли цене продают готовые изделия, на­
пример хачкары ^ или плиты разные, — поучал нового
ученика Езник.
Передохнув, варпэт продолжал рассказывать:
— Теперь скажу о мастерах и подмастерьях. Когда
ты проработаешь у меня достаточно времени, тебя сде-*
* Хачкар (буквально: «крест-камень») — могильный памятник
или памятная стела с резьбой (арм.).
95

лают подмастерьем. А еще через несколько лет сможешь
пойти на испытание на звание мастера. Если успешно
сдашь пробу и похвалят тебя «старик» и варпэты — да­
дут звание, и тогда можешь открыть свою камнерезную
мастерскую. Но для этого долго копить деньги придется:
материал нужно закупить, разный инструмент, дом иметь
для жилья и работы... А главное, — голос Езника стал
тверже, — сам ты должен стать настоящим мастером, не
срамить наших славных умельцев по камню! И строго,
ох строго будут смотреть твою пробу варпэты! Мастер —
это главный человек в ремесле... Ну, на сегодня доволь­
но! Завтра с богом приступим к теске камня. Сначала
посмотришь, как я работаю, как держу резец, как бью
молотком, как колю да тешу камень, потом и сам попро­
буешь... А там вскорости на кладку стен поведу, раствор
делать научу. А этак года через два и резьбе по камню
начну учить. Это самое трудное и почетное дело в нашем
ремесле... А грамоте тебе обучаться надо у какого-нибудь
монаха, устав наизусть знать. Без этого не признают тебя
в братстве мастером! Понял, Галуст-джан?
Тут Езник вздохнул и, не вытерпев, угрюхмо бросил:
— Эх, не вовремя прибыл ты в Ани! Того и гляди
снова эмиры из Ирана с войсками нагрянут, опять нас в
кабалу возьмут... Покинули нас на произвол судьбы ар­
мянские князья, будь они трижды прокляты!
Галуст только теперь понял тревогу жителей города.
С опаской спросил:
— А что, кэри * Езник, разве хуже живется рампкам
нри эмирах?
— Ну конечно! Особенно нам, каменщикам. Ведь сто
лет как не разрешали эмиры постройку церквей в Ани,
анийцы богачи опасались при неверных и дома возводить,
либо караван-сараи и бани. Да и налогов с нас брали
больше, одна джизия^ чего стоила! А не заплатишь, так
в реку ,зимой бросят эмирские сборщики и держат, пока
аман не запросишь... Вот и останемся мы с семьями опять
не при деле, наголодаемся!
От невеселых слов мастера ученик приуныл. Выбран­
ное ремесло показалось ему уж не столь привлекатель­
ным... В это время во дворе раздался голос старухи жены,*
* Кэри — дядя {арм.).
2 Джизия —‫ ־‬подушный налог, взимаемый с немусульман.

96

зовущей тружеников на обед, и Галуст за вкусным спа­
сом^ забыл свои опасения...
Шеддадиды использовали смуту в Грузии и не замед­
лили снова появиться под стенами Ани. Павшие духом
после ухода конницы Саргиса анийцы договорились с
двинским эмиром и согласились впустить его в город,
оговорив сдачу рядом условий. Молодой правитель стре­
мился поскорее заполучить во владение богатый город и
подписал соглашение со старейшинами Ани, обещав не
трогать руководителей восстания против Фадлуна.
Глава

Хт

МТАВАРСКИЙ МЯТЕЖ
Заал Саварсалидзе вернулся домой сильно расстроен­
ный. Не слушая упреков жены, он сразу заперся в своей
комнате и лег на тахту. В боку поднималась сверлящая
боль, как бывало всегда, когда эджиб расстраивался.
А огорчаться было от чего. Как ни убеждал, как ни про­
сил он царя, заупрямился тот и уехал на охоту с кня­
зем Рати Сурамели и своими неизменными кипчаками,
В этакое-то время, когда мятежные мтавары (все нити
заговора которых были у Заала) стягивали свои войска!
И добро бы, поехал охотиться в сторону Гомборских гор
или еще куда-нибудь подальше от Лори. Так нет, двинул­
ся в сторону Сахатэ, расположенного близ владений Орбели! С огнем играет царь Георгий, считает, что своим
отъездом на охоту отвлечет внимание князей — царь, мол,
ничего не подозревает, беспечен...
Снова сильная боль прервала ход мыслей. Зажав ру­
кой бок, он подумал: «Эх, болен я, сильно болен, лечиться
б надо!» Боль несколько утихла, и Заал вспомнил — хо­
рошо еще, что удалось добиться от царя приказа Хубасару подтянуть кипчакские отряды из Уджармо поближе
к столице и запретить отпуски воинам гвардии.
Жена из-за двери окликнула Заала, звала поесть хоть
что-нибудь. Заал с гневом крикнул, что есть ничего но
будет, и повалился на мутаки в новом приступе мучитель­
ной боли.
^ Спас —суп

7 г. X.

Вермишев

из мацуна (арм.).
97

Царь возвращался длинной лесной просекой, освещен­
ной заходящим солнцем. Охота была удачной. Меткими
выстрелами из лука Георгий подбил крупного джейрана и
несколько упитанных фазанов. Решили переночевать в
сторожке лесника и утром отправиться в Тбилиси.
Георгий благодушно шутил с красавцем Рати, владе­
телем Сурами и окрестных земель, не примкнувшим к
мтаварскому заговору и под разными предлогами не по­
ехавшим в Лори. Сзади ехали с группой ловчих и неболь­
шим конвоем любимцы царя Хубасар и Афридон, о чемто вполголоса переговариваясь.
У входа в сторожку Георгия встретил с низкими по­
клонами лесник. Он почтительно помог !рузному царю
сойти с коня, распахнул двери в убогое жилище. Царь
устало опустился на скамью около очага, велел пригото­
вить ужин из убитой дичи. На некотором отдалении от
государя уселись князь Рати и Афридон. Хубасар остал­
ся во дворе. Царь понял — осторожный кипчак уже рас­
ставляет караулы на ночь...
В окрестностях крепости Агарак, на лужайке под се­
нью большого дуба, собрался цвет картлийской знати.
Около дуба стоял большой стог, из которого слуги тотчас
же выдернули охапки свежего сена для коней.
В числе прибывших вельмож оказались владетель Сванетии — Барам Варданидзе, Кваркваре Ахалцихели,
младший брат Иванэ — князь Липарит Орбели с сыновь­
ями, самцхийский правитель Боцо Джакели, прославлен­
ный Гамрекел Торели, таширские зриставы и джавахурские владетели, князь Вахрам Мхаргрдзели, князь Асан
Арцруни — владетель каянский, Давид — эристав хунанский, князь Григол Асатидзе и многие другие мтавары и
знатные азнауры. В ожидании прибытия главаря загово­
ра Иванэ вместе с претендентом на престол Демной кня­
зья сидели на разостланных хорасанских коврах, подло­
жив под локти шелковые мутаки и потягивая охлажден­
ное в роднике кахетинское. Среди вельмож царило
обычное оживление, шла непринужденная беседа. Чуть
поодаль слуги уже резали баранов и нанизывали мясо на
длинные шампуры.
На опушке леса показалась большая группа всадни­
ков, стала приближаться, подминая густую траву лужай98

кн. Все присутствующие встали и громкими криками при­
ветствовали ад1ирспасалара и царевича:
*— Долгой жизни великому Орбели!
— Ваша государю Демне!
Спешившись, амирспасалар дружески жал руки, цело­
вал в уста знатнейших. Царевич следовал за ним с сияю­
щей в синих глазах улыбкой. По приглашению Орбели
дидебулы и мтавары уселись на ковровые подушки, стро­
го соблюдая старшинство. Азнауры почтительно толпи­
лись позади своих патронов.
Совещание открыл князь Ивана Орбели.
— Господа дидебулы, мтавары и азнауры Картли! —
начал он, обводя взглядом присутствующих. — По моло­
дости лет многие из вас не присутствовали при кончине
помазанника божьего царя Давида III. Поэтому я чувст­
вую себя обязанным вкратце рассказать вам о всех об­
стоятельствах смерти царя-праведника... — Орбели умолк,
не сразу заговорил снова: — Сознавая приближение кон­
ца, царь Давид вызвал к себе католикоса и дидебулов
Картли, а также младшего брата—Георгия и велел при­
нести малолетнего сына—царевича Демну. Перед святыми
иконами царь заявил, что брат его Георгий не имеет ни­
какого права на трон и корону и что единственным закон­
ным наследником является царевич Демна. Вот он перед
вами! Царь потребовал от всех дидебулов принести царе­
вичу клятву в верности, что те и исполнили. Царь Давид
согласился, чтоб до совершеннолетия царевича управле­
ние Картли оставалось в руках брата Георгия, а тот по­
клялся на кресте беспрекословно уступить престол ца­
ревичу Демне по достижении им совершеннолетия. Меня
же, недостойного, великий царь назначил опекуном царе­
вича Демны и повелел воспитать в доме моем...
Амирспасалар сделал паузу и почтительно обратился
к убеленному сединами эриставу хунанскому:
— Правильно ли я излагаю, государь Давид?
Старец, предавшийся горестным воспоминаниям, за­
думчиво кивнул седой головой:
— Правильно, князь Иванэ. Все так и было...
— Я продолжаю.
Голос Орбели окреп, он с чувством воззвал:
— Как же поступил, государи мои, вероломный Геор­
гий — клятвопреступнхш двукратный? Через год вызвал
на подмогу отца из монастыря и нагло короновался во
7*

99

Мцхете, вновь поклявшись по совершеннолетии цареви­
ча Демны уступить ему царство! А ныне на увещевания
святителя Микаэла отвечает бесстыдными насмешками^
отрекается от клятв своих перед иконами святыми... До­
коле же будете вы терпеть на престоле картлийском сие
беззаконие царя-клятвопреступника, вопрошаю я вас,
высокородные дидебулы, мтавары и азнауры царства?
Гул возмущения пронесся среди мтаваров. Необуздан­
ный князь Асан, владетель каянский, громко закричал с
места:
— Захватим Георгия, покончим с ним — и делу конец!
Он сейчас в Сахатэ охотится, мои люди там его видели...
Мягкосердечный Демна всполошился:
— Нет, нет, дядю Георгия убивать не надо!
Ивана испытующим взором окинул присутствующих.
«Князья настроены воинственно, теперь надо подбавить
огня с другого конца...» — Амирспасалар проникновен­
ным голосом продолжал:
— Конечно, убивать Георгия никак не следует! Од­
нако и на троне оставлять его дольше мы не можем. Ведь
и в святом писании сказано: «Не мир несет вам муж сей, а
меч!» Последние наши вольности и исконные княжеские
права отнять хотят, у нас худородные люди, что вокруг
царя собрались! Покончим же, государи мои, с ним одним
ударом, но без крови... Как предлагает князь Асан, захва­
тим Георгия в Сахатэ, раз сам бог нам в руки его преда­
ет, и отдадим его в слуги господни — в монахи, как сде­
лали и с отцом его! А затем в благоприятствующий день
на древний престол Багратунианов возведем законного
наследника — царевича Демну и дедами нашими введен­
ные законы на благо всеобщее восстановим!
Орбели истово перекрестился и закончил торжест­
венно:
— И волей, и милостью божьей мир и благоденствие
да воцарятся в Картли. Аминь!
— Аминь! ‫—־‬ответили хором мтавары, крестясь.
Амирспасалар выпрямился во весь рост и начальст­
венно приказал эретскому эриставу Асатидзе:
— Князь Григол, отправляйся немедленно в Сахатэ
и выполняй решение великого собрания дидебулов и мта­
варов Картли. Захвати Георгия Багратуниани и с бережением привези в Клде-карскую крепость! Туда выедет
100

преосвященный Феофан и совершит над ним обряд пострил^ения...
— Ваша! — загремело на лужайке.
Мтаварам явно пришлось по душе столь быстрое раз­
решение трудного и опасного дела. Демна — не Георгий,
при нем будет много легче! Ну, а если князь Ивана
слишком занесется с властью, им захваченной, осадить
его всегда можно...
Орбели дал знак замковому дворецкому. Тотчас же
разостлали на коврах скатерти, слуги стали разносить
шашлыки, нацеживать в большие рога кахетинское.
В ожидании дальнейших событий высокородные князья
и азнауры принялись за еду и обильную выпивку. Князь
Григол сидел на мутаке рядом с Вахрамом Мхаргрдзели,
с аппетитом поглощал сочные куски мяса и беспрерывно
чокался...
Возвращаясь с дальней летовки, куда он ездил смот­
реть коней, Самвэл попал в затруднительное положение.
Сильно устав в дороге, он решил отдохнуть на опушке
леса. Выпустив коня пастись на поляне и выбрав высо­
кий стог, Самвэл крепко заснул в душистом сене. Его
разбудил гул голосов. Собравшиеся под дубом князья во­
инственными криками приветствовали прибывших гла­
варей.
Самвэл спросонья высунул было голову из стога, но,
увидев блестящее собрание, оробел и снова нырнул в се­
но. Он стал выискивать способ немедленно убраться по­
дальше от могущественных людей, вдобавок окруженных
вооруженной челядью. Пока он раздумывал, раздался
громкий голос амирспасалара Иванэ, которого конюший
хорошо запомнил по последнему его наезду в Хожорнийский замок. Затаив дыхание, Самвэл слушал, не веря сво­
им ушам, даже ущипнул себя, чтобы убедиться, что это —
не сон: такой диковинной показалась ему речь вельмо­
жи! Воспользовавшись удобным мгновением, когда вни­
мание знати было отвлечено шашлыками и здравицами,
Самвэл скатился со стога с противоположной от сборища
стороны. Прячась в густой траве, он ползком достиг
опушки леса и скрылся среди деревьев...
Высокие гости еще не приступили к ужину, когда на
пороге сторожки со встревоженным лицом появился Ху101

басар. За ним показалась высокая фигура горца в тем­
ной чохе и большой папахе. Царь с удивлением взглянул
на вошедших. Не успел спросить, в чем дело, как Хубасар крикнул:
— Великая беда, государь!
— Ну, что там еще? — Царь был в превосходном на­
строении после хорошей охоты и как бы забыл о всех
неприятных делах.
— Из Агарака вот он прискакал... Там у дуба князья
собрались, пируют с Орбели... — встревоженно доложил
кипчак.
— Ну и что же, на здоровье! — Обращаясь уже к ко­
нюшему, Георгий шутливо спросил: — Много вина осу­
шили мтавары и хватило ли им бурдюков?
Самвэл не был расположен шутить. Он отрезал:
— Тебя в плен захватить задумали, царь!
Царя словно холодной водой окатили. «Да, прав, прав
был Заал! Нашел время заниматься охотой, прямо в оси­
ное гнездо полез...» Но Георгий был человеком быстрых
решений, привыкшим находить выход из любого положе­
ния. Не вставая с места, он спокойно приказал Хубасару:
— Вышли немедля разъезд в сторону Агарака и вели
седлать коней!
Хубасара как ветром сдуло ‫—־‬он быстро исчез за две­
рью. Повернувшись к Сурамели, который сидел понурив
голову, царь сумрачно произнес:
— Мой великий дед не раз говаривал: «Как нельзя
выровнять собачий хвост или заставить рака двигаться
вперед, так нельзя и образумить спесивых мтаваров».
Разве может существовать прочная государственная
власть, пока не обузданы князья, что беззаконно оспари­
вают власть у помазанников божьих, стремятся ослабить
ее в ущерб народу и на радость врагам?! Вот снова Ор­
бели принялись за старое -г- неисправим сей род мятеж­
ный!.. — И Георгий укоризненно добавил: — Да и дядя
твой, наверное, тоже там... на собрании мятежников!
Опустив голову. Рати ничего не ответил. Георгий по­
вернулся к Самвэлу:
— А ты кто, молодец?
— Конюший Хожорнийского замка, — с достоинством
сообщил Самвэл.
— У Саргиса Мхаргрдзели служишь, значит?
~ Так, государь.
102

— А где теперь твой господин? — продолжал допра­
шивать Георгий.
— В своем замке. Вчера с кон!шцей из Ани прибыл.
^ Как? Почему он выехал из Ани? — повысил голос
царь.
— Говорят, амирспасалар
приказал... — смущенно
пробормотал Самвэл.
Царь отвернулся, стал смотреть в окно, за которым
уже сгущалась ночь. Побелевшими от ярости губами шеп­
тал:
— Изменники, кругом изменники...
Хубасар, войдя снова в сторожку, доложил:
— Разъезд выслан, кони готовы.
Георгий быстро встал со скамьи. За ним последовали
князь Рати и кипчаки. Проходя мимо конюшего, царь
молча сунул ему туго набитый кошелек. Самвэл даже не
успел поблагодарить царя за щедрый подарок...
Князь Григол остервенело хлестал плетью перепуган­
ного лесника, суля повесить его на первом суку. Бедный
старик тщетно укрывал лицо от сыпавшихся ударов и
твердил, что царь вечером здесь трапезовал, из лесу при­
скакал всадник и что-то поведал ему, после чего все бы­
стро уехали, незадолго до прибытия благородного эристава.
Асатидзе был вне себя. Пропустить такой случай!
А все князь Вахрам с его бесконечным «последним рогом
на дорожку»! Амирспасалар не забудет ему такого про­
маха! Огрев еще несколько раз плетью ни в чем не по­
винного лесника, эристав поскакал обратно в Агарак. За
продвижением отряда незаметно наблюдал с опушки кип­
чакский разъезд.
Загнав коней, царь Георгий на рассвете прибыл в Тби­
лиси и тотчас же объявил боевую тревогу.
Глава тбилисского купечества, почтенный Занкан, пе­
рестал понимать своего патрона, эристава эриставов и
наследственного градоправителя столицы Картли Абуласана Арцруни. О чем думал князь, разрешив своему
старшему сыну присоединиться к княжескому бунту? Да
еще ведь и деньгами тайно ссудил мятежников, все на­
^

103

личные деньги у Занкана выбрал для этой цели. Не про­
стит ему царь, ох не простит, коли все узнает! Нет-нет,
Занкану не по пути с возмутителями спокойствия царст­
ва... Но устоит ли Георгий против всей княжеской конни­
цы во главе с амирспасаларом, а? Вот в чем вопрос! А ес­
ли Орбели и дидебулы победят, тогда они вспомнят о
враждебности тбилисцев. Как же быть? И тут Занкан
вспомнил о царском казначее Хутлу-Арслане. В прошлом
военный человек, этот кипчак был в неплохих отношени­
ях с тбилисскими дидвачарами * и, как близкий ко дво­
ру человек, должен хорошо знать, как идут дела! Быть
может, Занкану следует уже поспешить в Исани, заве­
рить государя в верности тбилисского купечества и даже,
если понадобится, предложить денежный заем (под вер­
ное обеспечение, конечно!)?.. Приняв это мудрое реше­
ние, Занкан крикнул, чтобы ему седлали коня и подали
парадную чоху.
Поднявшись по крутому мощеному подъему к Мтацминде 2, Занкан остановил своего коня у большого особ­
няка й вfeлeл сопровождающему приказчику постучать в
дубовую дверь. Угрюмый привратник не спеша приот­
крыл створку.
— Хозяин дома? — спросил Занкан.
— Батоно собирается во дворец, — отрывисто провор­
чал страж.
— Отлично!
Занкан сошел, поддерживаемый приказчиком, с коня
и поднялся на второй этаж. В обширной горнице у ве­
нецианского зеркала стоял статный мужчина средних
лет и примерял с помощью портного придворный каф­
тан.
Выходец из кипчакской военной верхушки, Хутлу-Арслан разбогател на поставках степных коней и недавно
был назначен царским казначеем. Правильные черты
лица Хутлу-Арслан унаследовал у матери-грузинки. Про­
стой нрав и необыкновенная щедрость снискали ему боль­
шую популярность среди купечества и ремесленников
Тбилиси, а также у служилых людей.
За примеркой кафтана молча наблюдал сидящий у
окна высокий человек в темном архалуке.
* Дидвачар ‫—־‬крупный купец (груз.),
2 Монастырь в Тбилиси.

104

‫ ־־־‬Свет добрый дому сему! — громко возгласил Занкан
с порога.
— Занкан, друг! — протягивая обе руки, пошел ему
навстречу казначей. — Каким добрым ветром тебя занес­
ло? Садись здесь, на тахте, поудобнее...
— Посоветоваться по делу одному заехал! — объявил
Занкан и многозначительно уставился на портного. По­
том перевел взгляд на человека у окна.
— Мой добрый приятель, азнаур Папуна Челидзе из
Греми, — поспешил представить того Хутлу-Арслан. —
Шакро, забирай кафтан на переделку. Я в старом по­
еду... — И хозяин дома шепнул приказание слуге. Вскоре
на низком столике с перламутровой инкрустацией по­
явились запотевший г-чиняный кувшин и серебряные куб­
ки. Слуга разлил вино и удалился.
В иное время Занкан обрадовался бы возможности по­
разглагольствовать с азарпешой в руке, но казначей явно
спешил... И, не дотронувшись до кубка, Занкан начал
издалека:
— Восстали князья против помазанника божьего, не
побоялись кары небесной...
•— Выпей, прошу тебя! — угощал любезно ХутлуАрслан.
— ...И много азнауров к ним примкнуло в Лори, гово­
рят на базаре, — продолжал Занкан, взяв кубок и чокаясь
с хозяином.
— Не все, а знатнейшие и богатейшие!.. — злобно пе­
ребил высокий азнаур. Вскочив с места, он пылко заго­
ворил:
— За холопов князья стали почитать свободных азна­
уров, уже отдают нас в приданое за своими дочерьми!
И земли наши дедовские отнимают насильно за долги...
— Тце-тце! — зачмокал сочувственно Занкан. — Что и
говорить, беззаконники эти князья...
— А в замках своих чеканят монету неполновесную,
хоть и запрещено это царским указом, — добавил казна­
чей и снова разлил вино по кубкам.
— А потом с мечом в руках нам всучивают за то­
вар, — подхватил Занкан. — А грабежи на дорогах?
В горницу вошел шелкоторговец Манвэл. Он недавно
похоронил своего отца и стал главой торгового дома. Зан­
кан возбужденно кричал:
— А вот спросите у Манвэл а — нашлись ли десять
105

верблюжьих грузов наилучшего шелка, что ограбили
у его покойного родителя на Лихском перевале?
— Видели наши люди, как этот шелк торговали в
Цхуми у княжеского управителя рузикские купцы, —
хмуро ответил Манвэл и пояснил: — Пограбили тот кара­
ван слуги князя Бадиани, все так говорят...
Хутлу-Арслан нетерпеливо на гостей посматривал.
Ему надо было ехать в Исани на доклад, но долг госте­
приимства прежде всего. Занкан поспешил задать давно
мучивший его вопрос.
— Патроно Арслан, много ли войска у благоверного
царя наберется?
— Гвардия и конники Хубасара в Тбилиси, — лако­
нично ответил кипчак на малоуместный вопрос.
— А кто из эриставов верность царю сохранил? — до­
пытывался назойливый купец.
Хутлу* Арслана начинало сердить любопытство гла­
вы купечества. Он стал неохотно перечислять:
‫ —־‬Благородный Сурамели, рачинский властитель Ка­
хабер, да и залихские мтавары с князем Варданом как
будто не примкнули к мятежу.
«Немного!» — подумал Занкан. Казначей как будто
прочел его мысль:
— На одном суку все мы держимся, мой Занкан!
И если восторжествуют мятежники князья и старые по­
рядки наведут, вконец обниш^ают купцы и еще хуже ста­
нет ремесленному люду! Рогатки везде на дорогах пона­
ставят, пошлины беззаконно драть начнут с купцов, и
народ весь поборами непомерными задавят...
— А нас, азнауров, закабалят! — вставил Челидзе.
— Всячески должно купечество царя поддержать
в этот час опасный! И если понадобится, в казну десятую
часть имущества добровольно пожертвовать, ополчение
снарядить, — продолжал горячо Хутлу-Арслан.
— А быть может, лучше заем предложить? — осторож­
но вставил Занкан.
Не время барышничать! — возмутился тут Ман­
вэл. — Объявляй всенародную подписку на пожертвова­
ния, Занкан. Я дам сто золотых...
Хутлу-Арслан встал и застегнул ворот кафтана.
— Не обессудьте, гости дорогие. Но во дворце меня
ждут...
— И я с тобой! — заторопился Занкан...
106

...Абуласан позеленел, когда зять с усмешкой поведал
ему о неудаче в Сахатэ. Быстро распрощавшись с роди­
чем, он в тот же день отбыл из Хожорни. Саргис, однако,
остерегся сообшщть высокому гостю, кто именно преду­
предил даря о готовящемся покушении. Он начинал по­
нимать, что мятеж мтаваров, потеряв характер внезапного
удара, наполовину уже обречен на провал. Мелькнула
мысль, что при подведении конечных счетов ему, пожа­
луй, могут засчитать подвиг его конюшего — фактическо­
го спасителя царя. Внимательно выслушав доклад, парой
Саргис строго велел Самвэлу никому не рассказывать
о том, что случилось в Сахатэ. У него назревало решение
двинуться в Тбилиси с лорийской конницей, не дожидаясь
развития событий. Удерживало от этого шага сознание
невольной вины: не имел он права оставить Ани.
Не мог забыть Саргис возмущенных возгласов с город­
ских стен, когда оставлял Ани. «А если Шеддадиды овла­
деют снова Ани, не простит царь мне вины, хоть и не­
вольной... А мтавары рады будут такому большому под­
креплению, как моя конница. И смотришь, на трон маль­
чишка Демна воссядет, воспитанник Иванэ! А тогда что?
Снова поднимут головы старые княжеские роды, каждый
в свою сторону власть потянет, ослабнет царство и уж,
конечно, не до дел армянских будет нам в Картли... Нет,
не по пути мне с дидебулами! Надо с повинной головой
ехать к царю...»
Царские войска, занимая позиции на высотах Рустави
и Мцхеты, надежно прикрывали подступы к столице. Мя­
тежное ополчение стояло между городами Дманис и Агарак, с крепостью Самшвилде на левом крыле. Воинские
силы, которыми располагал Георгий, составляли царская
гвардия, до двадцати тысяч кипчаков Хубасара и наем­
ные аланские отряды. К ним вскоре присоединились отря­
ды оставшихся верными Георгию III рачивского владе­
теля Кахабера Кахаберидзе, Рати Сурамели и других эриставов. У мятежников собралось примерно столько же
войска, не считая конницы Саргиса, которую тот продол­
жал держать в Хожорни.
Царь Георгий не торопился открывать действия и про­
должал стягивать к Тбилиси воивюкие отряды из разных
мест. Странным казалось, что и амирснасалар не пошел
прямо на Тбилиси, как только собрались все мятежники.
Но Орбели был расчетливым, осторожным полкош^дцем
107

и не упускал из виду преимущества (в полевом сраже­
нии) тяжело вооруженных княжеских дружин перед лег­
кой кипчакской конницей — главной силой царя Георгия.
Не мог он не учитывать и трудности осады многолюдной
укрепленной столицы царства с враждебным князьям
торгово-ремесленным населением.
На военном совете мятежников Липарит Орбели пред­
ложил занять могучую крепость Каян, которая принадле­
жала князю Асану Арцруни. План этот был принят. На
следующий день крупный конный отряд выступил в сто­
рону Каяна. Его вели сам Липарит Орбели и замковладелец Асан Арцруни. Царевич Демна, жаждавший воинских
подвигов, упросил опекуна отпустить в поход и его.
Накануне этого выступления поздно ночью в Тбилиси
примчался на взмыленном скакуне всадник. Бросив по­
водья слуге, он быстро взбежал по крутой лестнице дома
Заала Саварсалидзе. Начальник царской разведки был
обессилен болезнью, с трудом передвигался, и у его жи­
лища постоянно находился конный паланкин. Не прошло
и получаса после прибытия гонца, как скороход-охранник
громко стучал во входную дверь эристава эриставов Арц­
руни.
— Обеспокоил тебя, князь. Не обессудь — дело госу­
дарственное! — И, грузно опустившись на сиденье, Савар­
салидзе сложил костыли и вперил острый взгляд в сон­
ного хозяина.
— Не утруждай себя извинениями, Заал. Скажи пря­
мо, в чем дело?— махнул рукой Абуласан, позевывая.
— Наш человек из Агарака спешное сообщение при­
слал с гонцом. Сын твой старший — князь Асан на рас­
свете выступит с конницей, чтобы захватить крепость
Каян. С ним вместе пойдут Липарит Орбели и недоумок
наш Демна...
При этом известии сон окончательно покинул Абуласана.
— Знает об этом царь? — тревожно прошептал Арц­
руни.
Заал молча кивнул.
— Жаль, слишком поздно пришло сообщение! Ведь
мятежники успеют занять крепость, пока я соберу своих
всадников... — раздумчиво молвил Арцруни.
— В Гаге наготове стоит конный полк Савалт-хана,
племянника нашего Хубасара. Вот царский приказ
108

хану — немедленно выступить с полком в сторону Каяна... — небрежно бросил Саварсалидзе и, растягивая сло­
ва, многозначительно досказал: — Под твоим началом,
князь! Если, конечно, соблаговолишь...
Перевалив через горный хребет, конница Липарита
стала втягиваться в узкое ущелье. Вдали в чаще леса уже
можно было различить массивные башни Каянской кре­
пости. Всадники перешли на рысь. Внезапно из-за пово­
рота показалась конница в кожаных панцирях на низко­
рослых конях. Впереди на породистом скакуне ехал ры­
царь небольшого роста в роскошной золоченой броне.
Завидя большой вооруженный отряд, князь Асан обра­
довался: «Подкрепление из Эрети!»
Предводитель отряда поднял забрало — и молодой
Арцруни с удивлением узнал в начальнике заградившей
дорогу конницы своего почтенного отца.
— И ты с нами! Как я рад, отец... — начал Асан.
Абуласан сухо оборвал излияния сына:
— Прекрати праздный разговор, Асан! И заворачивай­
те назад коней... — Возвысив голос, князь Абуласан крик­
нул, обращаясь к подъехавшим Липариту Орбели и царе­
вичу Демне: —‫ ־‬В Каян я вас не пропущу. Так и знайте!
Докладывая на утреннем приеме о действиях мятеж­
ников, Заал Саварсалидзе не преминул заметить царю
Георгию:
— Верным слугой твоему царскому величеству ока­
зался, однако, князь Абуласан. Не пропустил сынка в
Каян! Впрочем...
Не дав Заалу закончить, Георгий угрюмо буркнул:
— А что еще ему оставалось делать, твоему Абуласану? С мятежом‫־‬то дело не получается у Ивана...
Царь был прав в оценке положения. После небольших
боев в Эрети, где правительственные войска взяли в плен
эристава Григола Асатидзе и нескольких других видных
мятежников, первым отошел от амирспасалара ближай­
ший его друг Гамрекел Торели и ночью прибыл к царю.
Понемногу и другие мятежники стали перебегать к царю
Георгию, который встречал всех очень приветливо, каж­
дому щедро обещал долю из будущей огромной добычи —
сокровищ Орбели. «И пошел царь против Ивана и племян­
ника своего, понимая их слабость. Тогда Ивана скрыл все
109

свои сокровища в Самшвилде, а сам ушел в Лори» — со­
общает летописец.
В эти тревожные дни Заал Саварсалидзе вспомнил
о Чиабере и спешно вызвал его из Жинвани. Начальник
царской разведки часто совещался с азнауром, который
долго жил в Дорийском замке и мог дать ценные сведе­
ния о состоянии укреплений, численности гарнизона кре­
пости и общей обстановке. Но даже воспитатель царевича
Демны не знал главной тайны замка в Лори — не выда­
ли ее верные слуги княжеского дома... На последнем сове­
щании Чиабер сказал:
— У каждого войска есть свое знамя. У Орбели та­
ким знаменем является Демна. Надо выманить царевича
из замка, тогда Ивана вынужден будет сдаться...
Совет понравился. Чиаберу предложили написать уве­
щевательное письмо бывшему воспитаннику. Заодно было
решено составить такое же послание и к самому князю
Иванэ.
Глава

XIX

ОСАДА ЗАМКА
Какими-то неведомыми путями Заалу Саварсалидзе
стало известно об истории с нропавшим бурдюком вина из
княжеского обоза. Потерявший доверие Шабурдан был
изгнан незадолго до мятежа из Исанского дворца. Тогда
азнаур отправился обратно в Лори и припал к стопам
великого амирспасалара. Проклиная коварных царских
чиновников, он слезно стал проситься обратно на службу.
Памятуя многолетние заслуги Шабурдана, великодушный
вельможа послал его в Самшвилде в качестве помощника
коменданта цитадели. В самом начале мятежа старого
коменданта хватил удар и Шабурдан волей судьбы ока­
зался полновластным хозяином Самшвилде. С одной сто­
роны, такое положение радовало алчного азнаура. Началь­
ствуя над большим торговым городом, можно было быстро
составить себе состояние. Но с другой — Шабурдана пу­
гали неудачи княжеского мятежа...
Однажды на дороге, ведущей из Тбилиси в Самшвил­
де, показалась конница. Шабурдан с главной башни цита­
дели наблюдал, как внизу, в долине реки Кциа, двигались
110

сотня за сотней многочисленные всадники на низкорос­
лых лошадях. То были кипчаки Хубасара.
Накануне Хубасар был вызван к царю в Исанский
дворец. Около Георгия сидел с желтым, изможденным ли­
цом Заал Саварсалидзе. Болезнь приканчивала началь­
ника разведки.
— В Самшвилде спрятаны все сокровища князя Ива­
на. Тебе об этом известно, Хубасар? — задал вопрос царь.
— Известно, государь.
— Кто в крепости моуравом? *
— Подходящий человек, государь, — вмешался Савар­
салидзе, — азнаур Шабурдан, бывший наш дворцовый го­
нец. Я его выгнал за плутовство, а Орбели принял обрат­
но на службу и назначил моуравом в Самшвилде...
— Хорошо. Напиши этому плуту письмо от моего име­
ни. Предложи на выбор: или он сдает немедленно Сам­
швилде и получает поместье в Кахети, либо будет пове­
шен вверх ногами на крепостных воротах, как только
Хубасар возьмет крепость!
‫ —־‬Сегодня же передам письмо Шабурдану, государь.
— А тебе, Хубасар, — добавил царь, — говорю: возь­
мешь Самшвилде — получишь должность амирспасалара!
Только смотри, чтобы ни одного пули ^ из сокровищ Ивана
не пропало... Иди готовь своих людей в поход.
Шабурдан, разумеется, предпочел поместье в Кахети,
где он мог бы безбедно прожить до конца жизни. Внезап­
ная сдача Самшвилдской цитадели с сокровищницей была
третьим, но не последним ударом для князя Иванэ.
Парой Саргис прибыл со своей конницей в Тбилиси на
следующий день после выступления кипчакских частей
на Самшвилде. Разместив всадников в предместьях горо­
да, он отправился во дворец. Заал Саварсалидзе только
покачал головой, завидя исполинскую фигуру Саргиса
в приемном зале. Сухо ответив на его поклон, начальник
царской канцелярии озабоченно сказал:
— Государь сильно занят. Не скажу, патроно Саргис,
когда он захочет тебя принять. Доложу о твоем приезде
вечером.
* Моурав—военный комендант, управляющий имением (груз,),
^ Пула — мелкая серебряная монета (груз.).

111

На следующий день царь принял Саргиса. В разговоре
Георгий был холоден, беседа длилась всего несколько ми­
нут. Глядя прямо в глаза парону Саргису, Георгий сухо
заявил:
— Опоздал немного, князь Саргис! За Ани не взы­
щу — вины твоей тут нет, военный приказ нужно выпол­
нять. А вот что в Хожорни долго отсиживался со своей
конницей — за это надо бы тебе воздать!.. Прощаю на сей
раз, памятуя прежние боевые заслуги. Да и слуга твой
немало отличился, вовремя предупредил нас о задуман­
ном злодеянии. Награди храбреца! Но... — добавил царь
с усмешкой, — амирспасаларом Картли тебе не быть...
пока я царствую! А мог бы — по доблести и отваге! Отправляйся-ка теперь в Лори. Там князь Гамрекел с гвар­
дейской конницей и отрядами Рати Сурамели к осаде зам­
ка приступают. Посмотрим, как вести себя дальше бу­
дешь...
И небрежным кивком головы царь отпустил присты­
женного Саргиса.
Замок исчезнувшей династии Кюрикянов темной гро­
мадой возвышался на мысу, омываемом с двух сторон сли­
вающимися реками. Издавна считалась Лорийская твер­
дыня одной из самых неприступных крепостей Кавказа.
Укрывшийся в ней мятежный полководец как будто мог
не тревожиться за свою безопасность. Царские спасалары
и не спешили с приступом, предпочитая взять замок измо­
ром. Осада Лори правительственными войсками надолго
затянулась...
По совету Чиабера было подписано видными перебеж­
чиками увещевательное письмо князю Ивана. Не брезгуя
никакой лестью и забыв все клятвы, князья-перебежчики
предлагали своему главарю откупиться головой царевича
Демны. Князь Ивана ответил решительным отказом на
низкое предложение, ничего не сказав о нем царевичу.
Однако гордый вождь княжеского мятежа не знал, что
одновременно, с особым нарочным, было доставлено и пе­
редано через линию осаждающих войск подобное же пись­
мо азнаура из Жинвани своему бывшему воспитаннику.
Демна тоже умолчал о получении послания...
Зима в этом году наступила ранняя... В Лори стояли
большие морозы. На заснеженном поле осаждающие жгли
112

костры. Грохотали камнеметы, бившие по стенам и баш­
ням замка. Гарнизон, состоявший почти целиком из роди­
чей и дружинников княжеского дома, мужественно отра­
жал все нападения и переносил тяжелые лишения мно­
годневной осады. Комендант крепости Смбат Орбели —
младший сын амирспасалара, на все предложения против­
ника о сдаче неизменно отвечал залпами.
От удара содрогнулась стена. Снова зарй^ботали цар­
ские камнеметы. В обширном рыцарском зале было очень
холодно. У потухшего камина сидели в медвежьих шубах
Ивана и Липарит Орбели. Тихими голосами вели невесе­
лый тайный разговор.
— Выезжай немедленно за помощью. Липарит. Ильдегизиды нам не откажут, я уверен! Из Тавриза пошли
письмо также шахармену Сукману, может быть, и он за­
хочет нам помочь...
— Царь Георгий захватил в Самшвилде все наши со­
кровища. Чем же расплачиваться будем с мусульманами?
— Дай только мне Демну на трон посадить, все будет
тогда. И власть, и деньги!
Липарит покачал головой:
— Уже почти все мтавары от нас отвернулись, Иванэ! Первым перешел к царю твой лучший друг Гамрекел Торели, за ним потянулись другие...
— Предатели прислали на днях письмо, предлагали
мне сдаться, принеся с собой в подарок царю голову Демны! — гневно дополнил Ивана.
Липарит задумался. Нерешительно взглянув на стар­
шего брата, он молвил:
— Прости, мой Ивана, но я не понимаю тебя. Зачем
было спешить с восстанием? Георгий не молод и не вечен,
всегда ведь можно было ускорить его кончину! А тогда
зять твой по праву и без всяких хлопот воссел бы на
трон.
Пущенный из камнемета валун с грохотом разбил
окно, усеяв осколками каменный пол. Морозная струя
воздуха ворвалась в покой. Оба собеседника, вздрогнув,
плотнее закутались в шубы.
^
Ивана Орбели сурово ответил брату:
— Я привык в открытом бою с врагами сражаться!
А тебе. Липарит, лучше уехать в Тавриз, пока не поздно.
Понизив голос, амирспасалар добавил:
— Через наш подземный ход безопасновыйдешь в
8 г.

X. Вермишев

113

ущелье, там царских дозорных нет. И кони уже заготов­
лены. Езжай с богом!
Амирспасалар встал, обнял брата. Внезапно на его му­
жественном лице появилось выражение глубокой тоски.
Целуя в уста Липарита, он скорбно прошептал:
— Обоих сыновей с собою возьми, брат! Если, не дай
бог, случится что, — род наш сбережешь...
Липарит с трудом сдерживал слезы. Он понимал —это
последняя ставка брата. Но подоспеет ли вовремя помощь
из Ирана?
Во дворе с удвоенной силой загрохотали камнеметы.
Культ женщины в средневековой Грузии, вдохновен­
ным певцом которого был Шота из Рустави, в отличие от
западных трубадуров воспевал девушку, а целью богатыр­
ских подвигов героя был брачный союз с ней. Но так было
только в поэзии. А в жизни женщина редко имела право
голоса при выборе жениха. Браки и в высших, и в низ­
ших сословиях заключались не по влечению сердца, а по
решению родителей, опекунов и даже коронных советов.
Не диво, что прекрасную лорийскую деву никто даже не
спросил, желает ли она быть женой претендента на пре­
стол. Разве перспектива стать царицей Картли не была
высокой честью для княжны из дома Орбели? Сам царе­
вич был полностью поглощен крупной политической
игрой, в которую его искусно вовлек Орбели. Кроме того,
у царственного юноши было много друзей и, как это было
широко принято в «век куртуазной любви», много любов­
ных увлечений. Бедная невеста всегда пребывала в кругу
своих подруг или в одиночестве, в мечтах о прекрасном
царевиче. А Демна кутил, влюблялся и занимался поли­
тикой, в меру своего недалекого ума.
Положение нареченных резко изменилось, когда кня­
зя Иванэ с семьей и царевичем осадили в собственном его
замке. Исчезли друзья, кончились веселые попойки и лю­
бовные утехи. Из окон своего покоя, расположенного над
крепостной стеной, !!^ревич различал на снежной равни­
не многочисленные костры осаждающих войск, тесным
кольцом окруживших Лорийский замок. День и ночь раз­
давался нескончаемый грохот камнеметов, пища изо дня
в день становилась все более скудной. А главное — руши­
лись радужные надежды на воцарение, которое сулили
114

ему заговорщики. Почти все они уже покинули партию
Орбели, считая игру проигранной. И часто, вспоминая
своего грозного дядю-царя, Демна со страхом думал
о предстоящей расплате...
Маленькая княжна с детства всем сердцем любила
царевича из сказки. Но, по существовавшему в семье Ор­
бели суровому адату, женщины никогда и ни в чем не
смели проявлять свои чувства. Грозная обстановка осво­
бодила Марина от условностей строгого этикета, и неж­
ная женская ласка скрасила тяготы осады, непривычные
для изнеженного царевича.
Пожалуй, самым тяжелым для осажденных оказался
холод, царивший во всех помещениях обширного замка.
Уже не горели, как прежде, целые деревья в громадных
каминах залов, не топились печи и в покоях. Лишь на­
спех сооруженные очаги да большие медвежьи шубы спа­
сали обитателей замка от щемящей стужи. Но и для этих
печурок стало не хватать топлива. У княжны Маринэ был
подарок отца — привезенный из далекой Индии драго­
ценный шкафчик из розового дерева, весь инкрустирован­
ный серебром и перламутром. Демна не раз вместе с дру­
гими гостями любовался прекрасной заморской вещью.
И вот однажды, в разгар сильных крещенских морозов,
слуга царевича с удивлением обнаружил перед дверью
покоя кучу изрубленных розовых дощечек — все, что
осталось от драгоценного шкафа... Со слезами на глазах
царевич сжал в объятиях невесту и немедленно отпра­
вился к старому князю. Почтительно поцеловав, по обык­
новению, руку опекуна, Демна заявил, что он любит Ма­
ринэ так, как ни один герой еще не любил свою даму в
рыцарских романах, что он с радостью отдаст жизнь за
нее и не желает больше ни на один день откладывать
свой брак с нею.
— Что бы с нами ни случилось, перед лицом господа
бога мы должны быть мужем и женой!
Необычно твердый тон царевйча поразил опекуна.
С умилением обняв воспитанника, князь Иванэ вызвал
дворецкого и приказал позаботиться обо всем необходи­
мом для бракосочетания.
Вечером в небольшой церкви замка состоялось венча­
ние царевича Демны и Маринэ. Немногочисленные певцы
хора пели ослабевшими от голода голосами. Им вторил
извне грохот камнеметов. В церкви было холодно и темно.
8*

115

Дворецкий еле разыскал в ризнице с десяток восковых
свечей. На невеселую брачную церемонию, прямо с кре­
постных стен, в боевых доспехах, спустились члены кня­
жеского дома и верные вассалы. Отсутствовали только
князь Липарит и его сыновья. Женщины в храме молча
утирали слезы, не смея рыданиями нарушить торжест­
венный церковный обряд. Амирспасалар стоял впереди
всех молящихся, у алтаря, и не мог налюбоваться своей
красавицей дочерью под белой фатой невесты. Жертвен­
ной, неистребимой любовью горели синие глаза Марина,
казавшиеся огромными на исхудалом прекрасном лице,
когда она опустилась на колени рядом с взволнованным
женихом и старый духовник семьи древними обрядными
словами освятил их брачный союз. По лицу старого князя
градом катились слезы. Он жарко молился, шепча:
— Великий творец, продли счастье моей дочери, не
покарай за грехи мои...

Когда какому-либо из царевичей сельдя^укской импе­
рии отдавался на кормление удел, с ним всегда отправля­
ли опытного военачальника, который в скромном звании
атабека (что означало буквально— «отец-князь») факти­
чески правил областью за царственного бездельника. Этито дядьки царевичей с закатом могущественной державы
«Великих Сельджуков» постепенно превращались в само­
стоятельных правителей, перехватывая власть у своих не­
задачливых подопечных.
В Иране наиболее крупным атабекством считался
Азербайджан — государство, основанное в 1136 году зна­
менитым Шамс-ад‫־‬дином, бывшим тюркским рабом из
Дешт-и-Кипчака. Возвысившись в царствование султана
Масуда, умный и воинственный атабек не раз скрещивал
мечи на поле боя с амирспасаларом Орбели и с уваже­
нием относился к рыцарственному противнику. Об этом
хорошо помнили его сыновья-наследники. Отбросив со­
мнения, амирспасалар послал брата Липарита в Тавриз
с мольбой о помощи... на любых условиях!
Удача сопутствовала князю Липариту. Накануне его
прибытия в Тавриз неожиданно приехал из Хамадана —
прежней столицы атабекства — Мухаммед Пахлеван, стар­
ший сын покойного атабека. Узнав о прибытии посольст­
116

ва из Гурджистана, новый правитель страны весьма уди­
вился, но приказал принять послов с честью.
Рассказ Липарита поразил атабека — о княжеском мя­
теже в Грузии до Тавриза доносились лишь смутные слу­
хи. Сидя в золотом халате на троне, Мухаммед размыш­
лял, внимательно разглядывая стоящего в почтительной
позе знатного курджия. После заключительных слов Ли­
парита, когда тот от имени вождя восстания с низким по­
клоном снова воззвал о помощи, в тронном зале воцари­
лась тишина. Все придворные молча ждали решения ве­
ликого атабека.
— Значит, старый хан сидит в осаде вместе с племян­
ником вашего царя и ждет нашей помощи. Так? — пере­
спросил Мухаммед, перебирая четки.
— Так, государь. Вот наша челобитная Своему вели­
честву об этом, — снова поклонился Липарит, протягивая
пергамент.
— После прочтем, передай Кызыл-Арслану. Но, во
имя аллаха милостивого и милосердного, на что рассчи­
тывает старый хан? Наши войска не смогут тронуться
с места, если вы не дадите нам хороших условий. И сей­
час зима — кто воюет зимой? И сколько понадобится моих
храбрых пахлеванов, чтобы одолеть царя курджиев?
Не более шестидесяти тысяч всадников понадобит­
ся, государь, я все рассчитал. А зима кончается, — с го­
рячностью подхватил князь Липарит.
— Ты прав, хан, весна скоро придет в Гурджистая.
Переговори с Кызыл-Арсланом и моими векилами об ус­
ловиях. Посмотрим, что мы сможем сделать для старого
хана...
И атабек кивком головы отпустил князя Липарита.
Для спасения брата и его семьи Липарит был готов
подписать все условия Тавриза. Но они оказались ужас­
ными. После победы над царем Георгием Орбели должны
были отдать все родовые сокровища атабеку. Затем, от
имени будущего царя Демны, они обязывались передать
атабеку все пограничные с Арраном области, отказаться
от каких-либо претензий на армянские земли, выплатить
единовременно из царской казны сто тысяч золотых, за­
ключить с Тавризом военный союз и, наконец, согласить­
ся на самое унизительное и позорное требование: после
взятия Тбилиси город отдавался на три дня в распоряже­
ние войск атабека... Только на этих условиях Мухаммед
117

соглашался двинуть свою шестидесятитысяяную конницу
в Гурджистан. Атабек резонно заметил Липариту Орбели,
что, кроме челобитной, у него нет никакого обеспечения
условий и что он соглашается помочь исключительно из
уважения к старому хану.
Липарит подписал все условия.
Брак царевича Демны с прекрасной Марина спутал
все карты Чиаберу. Опьяненный переживаниями медово­
го месяца, даже в тяжелых условиях затянувшейся оса­
ды, Демна попросту забыл об увещевательном письме
бывшего наставника. Заал Саварсалидзе вызвал к себе
Чиабера и недвусмысленно дал понять, что, если он ни­
чего от царевича не добьется, царь может усомниться в
его дипломатических способностях и в знании характера
бывшего его воспитанника — ключевой фигуры всей меж­
доусобной борьбы в !Хартли. А тогда азнауру из Шинвани вообще придется бросить надежду попасть в сановни­
ки! С достоинством выслушав все колкости начальника
царской разведки, Чиабер заявил:
— Справедливые упреки твоей милости принимаю. Но
кто знал, что в голоде и холоде длительной осады царе­
вич захочет жениться и так привяжется к своей прекрас­
ной супруге? Впрочем, дело поправимо. В первом письме
я сулил этому недоумку пряник. Теперь пригрожу ему
кнутом!
Следующий день застал Чиабера на пути в Лори. Но­
вое письмо царевичу Демне, переписанное на небольшой
кусок тонкого пергамента, было надежно спрятано в до­
рожной сумке воспитателя с царским предписанием на­
чальнику осаждающих войск Гамрекелу Торели оказы­
вать всяческое содействие азнауру Чиаберу. Главной
трудностью в новом плане был вопрос — как доставить
письмо Демне? Князь Ивана приказал наглухо заклепать
железные замковые ворота, чтобы предотвратить дезер­
тирство и вообще какие-либо сношения осажденных с
внешним миром. Надо было что-то придумать...
Однажды вечером, вскоре после приезда Чиабера, пе­
ред замком появилась группа людей. Бывший воспита­
тель хорошо знал расположение личного покоя царевича
Демны с окнами, выходяпщми прямо на равнину. В ок­
нах брезжил тусклый свет. Рядом с Чиабером на снегу
118

стоял лучший стрелок Грузии — месх Амириндо. В руках
Амириндо держал огромный лук из тисового дерева дли­
ной около четырех локтей ^ который мало кто мог со­
гнуть. Чиабер указал месху на освещенное окно. Долго
вглядывался прославленный лучник в далекую цель,
затем сказал:
— Хорошо, патроно. Попробую попасть! Но сначала
сделаем пристрелку.
Упирая лук одним концом в землю, Амириндо надел
на другой петлю свежей тетивы, попробовал рукой. Туго
натянутая тетива зазвенела как струна. Тщательно вы­
брав стрелу из кожаного колчана, стрелок наложил ее на
вытянутую во всю длину левую руку с луком, а правой
оттянул тетиву. Стрела пропела в морозном воздухе и
вонзилась в крепостную стену, рядом с окном покоя царе­
вича. Месх удовлетворенно крякнул и сказал Чиаберу:
— Ну, теперь давай свое письмо, патроно!
Лучник тонкой бечевкой туго прикрутил кусок перга­
мента к стреле и, снова тщательно прицелившись, выстре­
лил. Стекло разбилось, и стрела влетела в комнату.
В оконном проеме мелькнула голова.
— Мужчина у окна.
Группа людей у стен крепости не была видна в темно­
те, и голова вскоре исчезла. Чиабер с волнением подумал:
«Только бы это был Демна!..»
Азнауру из Жинвани повезло. Когда в комнату вле­
тела стрела Амириндо, там, кроме царевича, никого не
было. Схватив стрелу, Демна сразу обнаружил послание.
Наскоро заткнув разбитое окно подушкой, при мерцаю­
щем огне ночника он стал разбирать мелкие строчки, на­
писанные знакомой рукой воспитателя.
На этот раз Чиабер писал в резком тоне: «Одумайся,
Демна, пока не поздно. На что и на кого рассчитываешь?
Силы ваши с каждым днем тают, кровавая расплата близ­
ка. Я хочу спасти тебя. Постарайся достать длинную ве­
ревку и спустись по стене замка, отдайся на милость
цяди-царя. Иначе тебе обязательно отрубят голову — так
решил совет. А жену тебе вернут после того, как сдастся
Орбели. Торопись же выбраться из замка. Жду тебя».
Конечно, никакого решения коронного совета о казни
Демны не было, Чиабер просто хотел припугнуть труслиЛокоть — около 50 сантиметров.

119

вого царевича. Хитроумному замыслу Чиабера невольно
помог и сам князь Иванэ. Не желая возбуждать у близких
преждевременных надежд, он молча дожидался гонца от
Липарита, чтобы сообщить радостную новость о спаси­
тельном движении иранских войск. Молчанием своим Орбели сыграл на руку коварному воспитателю. Окончатель­
но пав духом и не решаясь признаться тестю в получении
письма от Чиабера, скрыв свои намерения даже от люби­
мой жены, Демна стал готовиться к побегу из замка...
...Снег еще покрывал Дорийскую степь, когда из Тавриза и Хоя к переправе через Араке двинулись многочис­
ленные конные отряды. Атабек Мухаммед сдержал слово
и двинул свои полки на Грузию, как только весеннее
солнце пригрело поля Приараксинской долины.
Гвардейский разъезд наблюдал за крепостной стеной,
за которой высился княжеский дворец. На большой высо­
те распахнулось окно, и в лунном сиянии появилась фи­
гура человека, который выбросил веревку вниз по стене.
Затем воины увидели, как по крепостной стене стала мед­
ленно спускаться по веревке темная фигура.
— Еще один перебежчик от Орбели! —презрительно
хмыкнул старшой разъезда.
Человек продолжал медленно спускаться по канату,
цепляясь за выступы стены. Веревка оказалась коротко­
ватой. Поболтав ногами в воздухе, человек выпустил из
рук конец и грузно рухнул в глубокий снег. Всадники
разъезда подъехали ближе. Человек продолжал лежать,
ошеломленный падением. Вглядевшись в лежащего, гвар­
дейцы разразились громким смехом:
— Да ведь это наш «царь» Демна!
Царевич, сконфуженно приподняв голову, смотрел на
всадников. В глазах его блеснули слезы. Всадники про­
должали хохотать.
Рано утром без стука в комнату амирспасалара вбе­
жал с растерянным видом комендант замка. Иванэ не
спал, подавленный мрачными думами.
— Демна бежал, отец! — выкрикнул Смбат.
Иванэ откинулся на подушки, словно от удара. «Вот
и конец! И Липарит не подоспеет... Да и к чему, когда
Демна попал в лапы царя Георгия?» Застонав от внезап­
но режущей боли в сердце, он молча отвернулся к стене.
120

Свеча в медном шандале, чадя, горела на столе перед
князем Смбатом. Молодой воитель пристально смотрел на
светлый венчик пламени. Миражем вставал далекий Кон­
стантинополь, прекрасная Греция, куда его обещал от­
править для получения образования князь-отец... Чем
же кончились все мечты? Впереди — долгие дни безна­
дежной обороны, потом неизбежная сдача и грозная рас­
плата за ошибки отца. Смбат не разделял взгляды кня­
зя Ивана и его единомышленников, но, как верный сын,
доблестно защищал родовое гнездо.
Обширный замковый зал тонул во мраке. От разби­
тых камнеметами окон тянуло зимой, и Смбат зябко ку­
тался в медвежью шубу. В зал неслышно вошел старый
дворецкий, тихо прошептал:
— Великий ишхан просит тебя зайти к нему!
Князь Иванэ сидел в глубоком кожаном кресле, весь
укутанный в шали и звериные шкуры. Его знобило. При
виде статного юноши, которого он любил больше других
детей за отвагу и ум, Иванэ зашевелился и протянул худую руку. Смбат почтительно поцеловал ее. Старый вель­
можа с болью смотрел на мужественное,‫ ״‬красивое лицо.
Отогнав тяжелые мысли, он слабым голосом вымолвил:
~ Я звал тебя, дорогой, по следующему делу...
Саргис Мхаргрдзели командовал участком в горном
ущелье, где был расположен наружный лаз потайного
хода из замка. Иванэ, передав сыну письмо на имя пароеа Саргиса, предложил Смбату ночью спуститься по под­
земному ходу и разыскать Мхаргрдзели. Лазутчики замка
установили, что отряд Саргиса стоит в небольшом селе­
нии у выхода из ущелья. Смбат ознакомился с письмом
отца и, вздохнув, без слов отправился выполнять пору­
чение.
...Долго молчал Саргис, прочитав письмо амирспасалара. Потом, пристально глянув на усталое лицо моло­
дого рыцаря, сказал:
— Княгинь ваших я пропущу, с женщинами и детьми.
Но и только! Ни один мужчина из рода Орбели не прой­
дет через мою заставу. Так и передай князю Иванэ.
В следующую ночь, как взойдет луна, я сам поднимусь
в ущелье к мосту и провожу княгинь и их женщин за
121

линию войска! — И тихо добавил: — А о потайном ходе
ничего не скажу князю Гамрекелу...
По неписаному закону иногда разрешался выход жен­
щин и детей из осажденной крепости. Но напрасно про­
ждал парой Саргис до рассвета у моста в холодном ущелье.
Из замка никто не вышел — и старшая княгиня, и жена
царевича наотрез отказались покинуть своих близких в
беде, как ни убеждал и ни сердился князь Иванэ...
После трусливой сдачи в плен царевича Демны царь
Георгий послал гонца к Иванэ Орбели, торжествующе во­
прошая:
«За чьи права будешь теперь сражаться, Иванэ, за
кого мстить, когда Демна у меня?»
Склонив гордую голову, амирспасалар тихо молвил
царскому посланцу:
—- Я сдаюсь.
До глаз забрызганный дорожной грязью — весенняя
распутица развезла все дороги в горах, — пожилой всад­
ник в кожаном камзоле подъехал к самому берегу Аракса, особенно бурного в это время года, утомленно сошел
с коня и уселся на большой камень. Его скакун стоял ря­
дом. Всадник пристально следил за противоположным
берегом, где начинались владения атабеков. Вскоре на
берегу появился большой конный отряд и стал готовить­
ся к переправе.
Человек вскочил на ноги и, сорвав папаху с головы,
стал размахивать ею в во«здухе, что-то выкрикивая. На
другом берегу заметили одинокого всадника. Несколь­
ко конников отделились от прибывших и, продравшись
сквозь камышовые заросли, поплыли в темно-бурых во­
дах Аракса, борясь с быстрым течением, которое сносило
их вниз по реке. Всадник вскочил на коня и поехал вдоль
берега навстречу плывущим.
— Зачем ты здесь, Унан? Во имя бога, что случилось
в замке? — закричал из воды князь Липарит. Весь мок­
рый, он вышел на сушу.
Верный слуга припал к плечу князя. Скорбно качая
головой, он вынул из-за пазухи пергаментный пакет и
без слов передал Орбели. Быстро пробежав короткие
строки послания старшего брата, Липарит, потрясенный,
опустился на землю, тяжело задышал. Ему не хватало
воздуха...
122

— Ты болен, отец? — с тревогой спросил подбежав­
ший княжич Эликум.
^ Демна, как трус, сбежал к царю! Ивана сдастся
Георгию... — с трудом выдавил Липарит и, упав лицом
на песок, беззвучно зарыдал.
Кызыл-Арслан крепко выругался, поворачивая шесть­
десят тысяч коней обратно, на Тавриз... Атабек только
пожевал губами, когда ему почтительно доложил воен­
ный везир о возвращении воинства вспять, и не захотел
видеть опального курджия. В дальнейшем, впрочем, ата­
бек даже проявил благородство. Не попрекая ни в чем
убитого горем Липарита, он выделил ему небольшое вла­
дение в окрестностях Танриза. Липарит вскоре скончал­
ся, а его сыновья ‫ ־־־‬Эликум и Ивана ‫ ־־־‬остались в Ира­
не, ожидая лучших времен.
Решительные действия князя Абуласана в Каянском
ущелье не усыпили, однако, подозрительности царя Ге­
оргия. Слишком уж рьяно бился с царскими войсками
непокорный Асан, долго еще держался со своим отрядом
в горах. На очередном заседании коронного совета про­
изошло бурное объяснение Георгия с эриставом эриставов. Тот категорически отказывался нести ответствен­
ность за поступки недостойного сына и даже торжествен­
но проклял Асана в присутствии всех вазиров. Это не
помогло. Воспользовавшись удобным случаем покончить
с ненадежным вельможей иод предлогом необходимости
обеспечить большую безопасность царства, Георгий, по­
велев отобрать крепость Каян и остальные владения у
мятежного Асана, заодно забрал в царский удел и город
Рустави — лучшее владение князя-отца. Разобиженный
Абуласан отряхнул пыль дворца от ног своих и удалился
в обширные арзрумские поместья, поближе к старому
другу — эмиру Изз-ад-дин Салдуху. Вскоре, спасаясь
от погони, в Арзрум прибыл и мятежный княжич Асан
вместе с младШим братом Гузаном.
Глава

XX

ГИБЕЛЬ РОДА
Опустели крепостные стены Лорийской твердыни.
Зловеще зияли темным провалом раскрытые настежь ог­
ромные двойные ворота... Большой конный отряд под­
скакал к воротам. Спешившись, кипчаки быстро заняли
123

боевые башни, стены и выходы из крепости. Амирспасалару Хубасару (царь Георгий сдержал слово и после за­
хвата Самшвилде назначил его командующим войсками
Картли) было повелено лично доставить в царскую став­
ку главаря мятежа.
В рыцарском зале у окна сидел, сгорбившись в крес­
ле, седой старик. Трудно было узнать в нем надменного
вельможу, державшего недавно в своих руках половину
царства. У кресла стоял Смбат, с осунувшимся от лишений
красивым лицом. В дверях зала показалась плечистая
фигура кипчакского полководца в полном вооруже­
нии. Звеня шпорами по каменному полу, Хубасар боль­
шими шагами прошел зал и, не снимая шлема, молча ос­
тановился перед Орбели. Хозяин замка поднял на кип­
чака потухший взор. Хубасар продолжал молчать. Потом
его губы медленно разжались:
— Ивана, тебя ждет великий государь. Едем.
Орбели умоляюще посмотрел на суровое лицо старо­
го воителя. Тихо произнес, показывая рукой на безмолв­
ного Смбата:
— А с ним и сородичами моими как поступишь, мой
Хубасар?
— Возьмем под стражу, как мятежников! — отрезал
кипчак.
Ивана вздохнул. С трудом встав с кресла с помощью
сына, он неверной походкой двинулся к выходу. За ним
неотступно шел Хубасар.
...Передняя половина обширного царского шатра была
заполнена военачальниками и придворными. Внезапно
весь шатер облетел громкий шепот:
— Привезли...
Полог шатра откинулся. Дряхлый старик еле брел по
проходу среди расступившихся царедворцев. Он ли это —
гордый владетель Орбели, недавний глава всей знати
Картли? Оставив Ивана стоять посередине шатра, кип­
чак с озабоченным видом прошел на царскую половину.
Шепот в палатке усиливался. Орбели стоял с поникшей
головой. Кругом толпились сторонники мятежа, ныне
прощенные царем Георгием и даже осыпанные награда­
ми за измену — за счет его, Орбели, сокровищ! Некото­
рые почти вслух обменивались язвительными замечани­
ями по адресу старика. Скорбно опустив к земле голову,
Ивана ничего не замечал, погруженный в тяжелые думы.
124

в шатер вошел царь Георгий в сопровождении Хубасара. Орбели молча упал на колени.
I‫ «־‬Поднимите старика! — раздался резкий голос царя.
Даже подавив мятеж, Георгий все-таки остерегался
слишком унижать Ивана Орбели в присутствии всей зна­
ти, долгие годы считавшей его своим вождем, и вначале
обошелся с ним довольно милостиво...
Поздно ночью при свете смоляных факелов из Лорийского замка двинулось печальное шествие. Скованные по­
парно, из крепостных ворот вышли многочисленные роди­
чи и вассалы княжеского дома Орбели. Их окружала цепь
конных кипчаков. Процессия медленно двинулась по до­
роге к цитадели Самшвилде, в которой пленникам пред­
стояло находиться в заключении до судебного решения.
Княгинь Русудан и Марина временно поместили в Зеле­
ном монастыре, в окрестностях города, а Демну, утешая
в дороге обещаниями царской милости, в крепость Клдекари отвез сам Чиабер. Вскоре туда же привезли под уси­
ленной охраной и тестя царевича — старого Ивана.
Следствие по делу Орбели велось без перерыва, днем и
ночью. Таково было приказание царя Георгия. Вина князя
Ивана и его многочисленных родичей представлялась не­
опровержимой. Но феодальные мятежи были нередки в
средневековой Грузии и обычно заканчивались ссылкой
виновных за пределы царства. Сторонники Ивана (тайные
и явные) уже стали надеяться, что дело обойдется без
тяжких наказаний по суду, когда в Тбилиси прибыл Кулихан.
Крупный купец и тайный лазутчик тбилисского двора
в Тавризе, Кулихан ради денег мог продать и родного от­
ца. Беседа его с Саварсалидзе была долгой и закончилась
тем, что начальнику царской разведки пришлось опусто­
шить всю свою тайную казну. Но выкраденные у беспеч­
ного тавризского везира документы — подлинники чело­
битной и подписанного Липаритом Орбели соглашения с
атабеком Мухаммедом Пахлеваном —‫ ־‬того стоили.
Прочитав доставленные из Тавриза документы, царь
Георгий изменился в лице. Он не мог даже представить,
какая грозила ему опасность! С подходом многочисленных
войск атабека часть вероломных князей снова перемет­
нулась бы на сторону врагов. И еще неизвестно, на чьей
125

стороне была бы тогда победа... Царь вызвал в Исанский
дворец преосвященного Антония и приказал немедленно
назначить заседание великого совета.
Коронный совет собрался в новом составе: амирспасаларом уже был Хубасар, министром двора — Афридон, а
министром финансов
Хутлу-Арслан. Министром внут­
ренних дел, в награду за его несомненные заслуги,
назначили Чиабера. Азнаур из Жинвани сумел передать
в руки царя Георгия главную ставку борьбы за власть в
Грузии — Демну! Впервые наблюдался в Картли подоб­
ный состав правительства. Со скрежетом зубовным родо­
витая знать называла его «худородной» властью. Но раз­
гром мятежа Орбели был полным, сам главарь сидел под
крепким замком в подвале Клде-карской крепости, по со­
седству со своим зятем. А полки Кызыл-Арслана верну­
лись в Тавриз... С царем Георгием бороться сейчас было
невозможно.
На совет были приглашены — властитель рачинский
Кахабер Кахаберидзе, владетель Эгриси Вардан Дадиани,
цхумский эристав Отаго Чачба-Шервашидзе и Рати Сурамели, не принимавшие участие в мятеже мтаваров. Предсе­
дательствовал, с трудом скрывая тревогу, преосвященный
Антоний Глониставидзе. До заседания у него был крупный
разговор с католикосом Микаэлом, которого царь Георгий
запретил приглашать на совет, памятуя его двойствен­
ную роль во время восстания Орбели. Злопамятный свя­
титель не забыл оскорбления и ждал только случая
отомстить.
Рассказав подробно о мятеже, царь остановился и стал
искать кого-то глазами. Нетерпеливо спросил у председа­
тельствующего:
— Где же эджиб Саварсалидзе? Почему не прибыл на
совет?
В дверях зала заседания показался худой, изможден­
ный человек на костылях. Начальник царской разведки
ходил уже с трудом. В руках Саварсалидзе была кожаная
сумка.
Царь с удовлетворенным видом снова обратился к соб­
ранию:
— Дидебулы, отцы и вазиры Картли! Сейчас по моему
приказанию эджиб Саварсалидзе зачтет вам полученные из
Тавриза письменные доказательства измены презренного
Иванэ Орбели и его сообпщиков..
126

Когда Заал кончил читать слабым прерывающимся го­
лосом добытые Кулжханом документы, в зале наступило
гробовое молчание.
Прервав тшпину, царь Георгий громко произнес:
^ Вопрошаю вас, господа, какой кары заслуживает
государственный изменник князь Ивана Орбели?
Молчание.
Гнев царя нарастал. Даже в обновленном составе ко­
ронный совет колебался осудить виновного дидебула! По­
нятно, что вазиры-кипчаки — люди новые
остерегают­
ся выступить первыми против Иванэ Орбели Чиабер всег­
да отличался трусостью... Ну, а остальные?
Но вот взял слово владетель Рачи — высокородный
Кахабер Кахаберидзе:
— Великий государь! Господа дидебулы, отцы и вазиры! Долголетняя братская дрзгжба соединяла меня с
князем Иванэ, и не раз бились мы с ним бок о бок в
битвах против врагов царства картлийского. Но сегодня
я говорю: все можно ему простить... Даже мятеж! Но то,
что Иванэ Орбели, наследственный амирспасалар и дидебул Картли, не постыдился для своего спасения натра­
вить старинного врага на родину, со спокойной совестью
отдавал картлийские города и села на позор и раз­
грабление свирепых полчищ, — этого ему простить нель­
зя! Я сказал.
— Чего же заслуживает Иванэ, князь Кахабер? Каз­
ни? — спросил с места Георгий.
— Да, государь, казни, — дрогнувшим голосом отве­
тил Кахаберидзе.
По залу пронесся шепот. Царь Георгий торжествую­
ще оглядел собрание:
— Вы слышали, господа, что сказал достойный вла­
ститель Рачи? Вы знаете, я не трогаю мтаваров, если
они спокойно сидят в своих владениях и верно служат
царю, народу картлийскому. Но гнилые корни мятежа
я вырву целиком, без остатка! Довольно мы терпели мя­
тежный род Орбели — смертной казни заслужил бесчест­
ный Иванэ и все его преступные сородичи!
Совет продолжал безмолвствовать.
Георгий встал с трона. Обращаясь к архиепископу
Антонию, он властно повелел:
— Высокопреосвященный, завтра вручишь мне на ут­
верждение решение совета!
127

Главный царский писец Эстатэ получил от начальни­
ка канцелярии черновик указа с приговором по делу Орбели. Выбрав велень из тонкой телячьей шкуры (такой
пергамент отличался лучшей выделкой и не так быстро
желтел), писец тщательно очинил тростниковый калам ^
обмакнул в чернильницу и старательно вывел четким по­
черком первые строки царского указа:
«Волею божьей, мы, украшенные скипетром, пурпу­
ром и царской короной, потомок Давида, Соломона и
Панкрата, Георгий Багратуниани, царь абхазов и грузин,
ранов, кахов и армян, ширваншах и шахиншах, держа­
тель всего Востока и Запада, издали указ сей в год цар­
ствования нашего 23‫־‬й, когда по побуждению и помыш­
лению бесовских сил сговорились между собой на изме­
ну нам некоторые мтавары и азнауры, отклонив от нас
племянника нашего и причинив нам бедствия многия. Но
милостивый господь, не забывающий свои творения, об­
ратил впустую заговор их, разрушив всю его силу и рас­
сеяв их...»
Любопытство превозмогло, и писец, отложив калам,
стал читать дальше черновик указа. Дойдя до конца бу­
маги, чувствительный писец задрожал всем телом — та­
ким ужасом повеяло от кровавых строк! Отпив для успо­
коения воды из глиняного кувшинчика, Эстатэ засел за
переписку страшного указа.
После коронного совета Чиабера вызвали в Исанский
дворец. Потупив колючий взор, он стоял посередине ка­
бинета в ожидании державного слова. Умному царедвор­
цу было не по себе: Чиабер отлично сознавал, что возне­
сенному (сверх ожидания!) человеку надобно с первых
же шагов оправдать свое высокое назначение. Недаром
в царской приемной язвительный Саварсалидзе, которого
по-прежнему побаивался бывший азнаур из Жинвани,
процедил сквозь зубы:
— Посмотрим, батоно Чиабер, каков ты окажешься
на новом месте! Вазиром быть — не ленивых царевичей
воспитывать...
Царь сидел в домашнем кафтане за столом,* покрыКалам — тростниковое перо (перс.).

128

тым парчовой скатертью, и, не глядя на вазира, отры­
висто бросил:
— Что еще говорит изменник Ивана?
Чиабер побледнел — этого‫־‬то вопроса он и опасался:
по окончании судебного следствия, не давшего ничего
существенно нового, Ивана Орбели передали в ведение
вазира внутренних дел. Не поднимая глаз, Чиабер не­
внятно пробормотал:
— Он упорно молчит, великий государь!
— Как! Предатель все еще не признается в своих
злодеяниях? — возмутился Георгий III. — И вы не доби­
лись его письменного признания? Разве не он первым из
дидебулов предложил постричь меня в монахи? И не он
послал эристава Липарита в Тавриз за помощью?
— Старик все это отрицает, говорит, что он повинен
лишь в мятеже, да и то, мол, защищая права законного
наследника престола, — упавшим голосом пролепетал
Чиабер.
— Законного? — грозно крикнул царь, стукнув кула­
ком по столу. — Да как язык твой повернулся повторить
мне в лицо гнусный навет? Берегись, как бы и тебе не
попасть в подземелья Клде-кари рядом с Ивана! Преду­
преждаю, если через два дня на этом столе не будет ле­
жать признание Орбели, я не пощажу тебя... А узников
всех переведите в Самшвилде — там будет их казнь!
Пошатываясь от волнения, вышел новый вазир из
царского кабинета. Приемная, на его счастье, оказалась
пустой — никто не увидел смятения сановника. Чиабер
бросился к выходу. Сев на коня, с ходу поднял его в
галоп и, в сопровождении эскорта кипчаков, поскакал по
Самшвилдской дороге.
Комендант Клде-карской крепости был дальним роди­
чем князей Орбели, а в окрестностях горной твердыни
было немало бывших сторонников мятежа. Они и сооб­
щили Ивана, кто сумел сманить доверчивого царевича из
Лорийского замка, о появлении тавризской конницы на
границе Грузии и о последующем спешном отступлении
без боя.
«Проклятый
Демна! — сжимая
кулаки,
гневно
шептал старый воитель. — Атабек Мухаммед все-таки
внял нашей мольбе, двинул полки на выручку... и все
9

г. X. Вермишев

129

рухнуло из-за одного труса!» Тут мысли узника неволь­
но перенеслись на любимого сына — храбреца Смбата:
«Преступный отец! Как ты мог втянуть в столь ненадеж­
ное дело прекрасного юногпу, не послал его в Константи­
нополь или, в крайнем случае — с Липаритом в Тавриз?»
Тайные доброжелатели князя Ивана, однако, не успе­
ли проведать ни о приезде Кулихана с обличающими до­
кументами, ни о решении дарбази. Заботясь о своем быв­
шем главаре, они прислали записку, в которой сообщали,
что, по толкованию тбилисских ученых-законоведов, «ни
один дидебул не может быть приговорен к смертной каз­
ни, если собственноручно не подпишет признания своей
вины». Записка обрадовала Ивана: он решил продолжать
все отрицать, кроме самого мятежа. В первую очередь
следовало отвести главное обвинение — приглашение
тавризских войск в Грузию, — сие являлось прямой го­
сударственной изменой. «Брат Липарит — вне досягае­
мости царя Георгия, пусть он и отвечает перед царским
судом заочно! — думал Ивана. Приняв такое решение,
старый князь повеселел и даже позволил себе шутить с
тюремщиком, когда тот принес ему скудный обед:
— Ну как, Мамбрэ, долго ли вы будете держать нас
без вина и шашлыков, скажи?
Тюремщик широко осклабился.
— Э, батоно, бог всегда милостив к вельможам! Мо­
жет быть, придется и тебе пожить немного на чужбине,
как это часто бывает после ваших княжеских мятежей;
а там, смотришь, и помилует наш мепе ^ разрешит вер­
нуться в Лори!
— Дай-то бог!
Ночью Ивана разбудил грубый толчок в бок, в глаза
ударил свет. Он приподнялся, удивленный, на своем со­
ломенном ложе. Перед ним, в темной кольчуге и мехо­
вой рысьей шапке, стоял незнакомый кипчакский сотник.
Сзади виднелись фигуры факелоносцев и замкового куз­
неца с кандалами.
— Вставай, надо ехать!
Кузнец ловко заковал руки Ивана в кандалы, и кип­
чак, взявшись за конец цепи, повел старика по подзем­
ным переходам наверх. На обширном крепостном дворе*
* Мепе — царь (груз.).
1 30

Ивана увидел толпу заключеннЪхх в кольце стрелков с
зажженными факелами.
^ Смбат! — старческим голосом выкрикнул Ивана.
Сотник не допустил, однако, отца к сыну. Потянув
за цепь, он приказал:
^ Садись на коня, старик! Живо!
Звеня оковами, в багровом дымном свете смоляных
факелов, узники вышли из крепостных ворот, исчезли в
темноте.
В Самшвилде старого князя поместили на самом вер­
ху главной башни цитадели. Оттуда, с огромной высоты,
Ивана мог наблюдать за городской повседневной жизнью...
Сейчас город спал. Изредка до верха башни доносился
лай собак да внизу, в ущелье, глухо рокотала река. Рез­
кий ночной ветер порывисто врывался в узкую бойницу,
по темному небу проносились редкие облака, скупо ос­
вещенные ущербной луной.

«Самшвилде! Жемчужина моих владений! Кому те­
перь ты достанешься?» — с горечью размышлял Орбели.
Главные доходы его полуцарских владений приносили
именно торговые города — Лори, Самшвилде, Думаниси
и другие. Порой ему казалось, что никогда он не был
амирспасаларом Картли, не водил славные грузинские
полки от победы к победе и не был признанным вождем
знати, а всю жизнь провел жалким узником в сырой
темнице...
На крутой каменной лестнице послышались тяжелые
шаги, и чей-то очень знакомый голос повелительно крик­
нул:
— Открывай дверь! Да поживей, ленивый буйвол!
Со ржавым скрипом ключ повернулся в замке, и дверь
распахнулась настежь. На пороге, в дорогом придворном
кафтане, стоял воспитатель царевича Демны и улыбался.
— Чиабер! — отшатнулся с омерзением Орбели.
— Да, батоно Ивана. Это я. Весь к твоим услугам! —
дружески протянул руку Чиабер. — Но что я вижу: кто
посмел наложить грязную лапу на дидебула Картли, за­
ковать его в цепи? Гей, люди!
Как будто дожидаясь сигнала, вся узкая лестница
вдруг заполнилась. Тюремщики тащили небольшой трех­
ногий стол, покрытый скатертью, кувшин с вином, шам­
пуры с нанизанным мясом; сзади кузнец побрякивал
9*

13!

клещами, он быстро расковал кандалы у ошеломленного
Ивана.
— Не обессудь, батоко, поужинаем с тобой чем бог
послал! ‫ ־־־־‬с чарующей улыбкой произнес Чиабер. —‫ ־‬А
потом побеседуем с глазу на глаз.
Тюремщиков как ветром смело. Разлив вино по куб­
кам, Чиабер с чувством произнес здравицу.
*‫ ־־‬Кто ты теперь? — прошептал Ивана.
— Э, ничего особенного — только царский вазир! —
небрежно бросил Чиабер.
— Ты — вазир? Неплохо же оплачивает царь Георгий предателей! —‫ ־‬не выдержал Орбели и поставил ку­
бок нетронутым на стол.
Чиабер печально покачал головой.
— Вот так неразумные люди теряют своих лучших
благожелателей и подставляют свою голову под топор.
Пойми, батоно, спасти тебя и род весь твой великий хо­
чу я. Грозен гнев государев и трудно, ох как трудно бу­
дет отвести его от тебя! Но бог милостив, и самому зако-‫•־‬
ренелому грешнику не заказан вход в райские кущи. Но,
согрешив, надо покаяться, учит святая наша церковь, ина­
че «несть спасения ни для души, ни для тела». А посе­
му — выпей сей кубок, батоно, в вине — вся мудрость, го­
ворит народная пословица, — и поразмыслим, чем можно
помочь в твоей беде.
— Что же ты предлагаешь? — осушив кубок, более
спокойно спросил Орбели. Оглянувшись по сторонам,
Чиабер зашептал:
— Надо тебе прежнее царское доверие восстановить...
чистосердечным признанием, как на духу!
Что-то фальшивое послышалось в голосе бывшего
царского воспитателя. Но у Орбели не было другого вы
хода. Надо было спасать семью! Он горячо заговорил:
— Я во всем признался, батоно Чиабер! Да, я вино­
вен, что поднял меч против своего государя, и готов по­
нести наказание. Но дети мои невиновны —‫ ־‬разве они
могли пойти против отцовской воли? Пусть царь испыта­
ет меня на полях сражений против врагов Картли...
— Не против ли атабека Мухаммеда? — И впервые
за вечер Чиабер поднял тяжелые веки над серыми колю­
чими глазами.
«Все известно проклятому!» — со страхом подумал
Орбели и опустил седую голову без ответа.
132

~ Подумай, батоно, над моим предложением! —
вкрадчиво говорил вазир. — Спасение твое и твоих роди­
чей ‫—־‬в твоих же руках, но завтра я тебе покажу коекакие документы. Доброй ночи!
И Чиабер исчез за дверью, оставив узника в тяжелом
раздумье.
На следующий день громко загремел замок и в ка­
меру вогпел комендант цитадели — наш знакомец азнаур
Шабурдан. Он еще не сдал должности и не уехал в по­
жалованное имение Кахети. Облобызав руку старого пат­
рона и пролив слезу над его несчастиями, Шабурдан с
великим бережением проводил князя вниз, где его уже
дожидался Чиабер. В светлице на столе перед вазиром
лежали какие-то пергаментные листы.
— Вот, батоно Ивана, те документы, которые я обе­
щал тебе показать. Прежде чем попасть в наши руки,
они побывали в Тавризском дворце. На них твоя именная
печать, князь!
И он протянул первый лист похолодевшему от трево­
ги Ивана.
—‫ ־‬Ваша челобитная. В ней вы просите — ты и твой
высокородный брат эристав эриставов Липарит — помо­
щи и спасения у атабека Мухаммеда Пахлевана против
нашего государя Георгия Отважного, — смакуя подроб­
ности, излагал Чиабер содержание бумаги. — А атот
лист — изменнический договор, который подписал князь
Липарит с тавризским диваном, утвержденный атабеком. Шестьдесят тысяч всадников двинулись по этому
соглашению на Грузию, но, хвала богу, опоздали! ~ за­
метил вазир, скромно умолчав о своей роли в этом деле.
Ивана остолбенело смотрел на пергамент: «Сомнения
нет — и текст, и печать, и подпись брата — все подлин­
ное! Но откуда мог их заполучить Чиабер?» Тут Орбели
вспомнил о Саварсалидзе и его проведчиках в Тавризе.
Усталым жестом опустив листы на стол, он нарочито
равнодушно молвил:
— Да, везде подпись брата Липарита, с него и спра­
шивайте!
«Эге, вот куда ты метнул, старик!» — подумал Чиа­
бер и задал вопрос:
— Ну, а все-таки, откуда оказалась твоя печать у
Липарита?
133

— Ее взял брат без моего ведома! — окончательно
запутался Ивана. — «Господи, господи, только бы детей
спасти!..»
— И на этом ты можешь крест целовать? — усмех­
нулся вазир.
— Да.
Вазир рассмеялся дробным смехом:
— Ну, в наше-то время крестоцелование не многого
стоит, перестали люди гнева господнего опасаться! Но у
меня есть для тебя кое-что получше... Вечером снова
встретимся, князь. В другом месте!
Не раз посещал Самшвилдскую цитадель ее грозный
владелец и хорошо знал все помещения обширной твер­
дыни. Здесь некогда хранились сокровища богатейшего
рода Орбели, а в глубоких подвалах томились преступ­
ники и смутьяны. Но когда тюремщик ввел князя Ивана
в глубокий подземный зал, необычайное зрелище его по­
разило. Огромное подземельедалеко протянулось под
крепостными зданиями; на его каменных стенах во мно­
гих местах проступали зеленые пятна сырости. Дымно
чадили смоляные факелы, прикрепленные железными
скобами к толстым колоннам, своим кровавым светом
озаряя низкие своды. В дальнем конце зала стояла груп­
па людей; кожаные передники и большие ножи у пояса
придавали им вид обычных мясников. «Но откуда столь­
ко палачей нагнал подлый Чиабер, их не было в Самшвилде! Верно, прислали из Тбилиси...» — промелькнуло
в разгоряченном мозгу. Холодный пот выступил на лбу
узника, когда он огляделся по сторонам. С потолка све­
шивались веревочные петли, большой железный крюк
с темными кровяными пятнами. На толстом бревне в об­
разцовом порядке были разложены прочие орудия пыт­
ки. В углу помощник палача усердно раздувал большой
мангал — там на раскаленных добела углях лежали
большие клещи.
— Сюда, поближе!
Чиабер сидел в кресле строгий, подтянутый, в длин­
ном черном кафтане и мерлушковой шапке на голове.
На дубовом столе перед ним стоял медный шандал. Туск­
лый свет восковых свечей отбрасывал блики на листы
пергамента, на пенал с каламами и небольшой черниль­
ницей. Рядом с вазиром на скамье примостился низень­
134

кий писец с лисьей мордочкой ^ ему надлежало вести
запись допроса.
— Стань передо мной, Ивана, сын Смбата, и отвечай
нелживо на вопросы, — продолжал бесстрастным голо­
сом Чиабер. — Записывай, Петре!.. Вопрос первый:
Иванэ, сын Смбата, признаешь ли себя виновным в том,
что, по побуждению дьявольскому и осуш,ествляя давно
задуманное зло, ты подговорил некоторых мтаваров и
азнауров на мятеж против украшенного скипетром, пур­
пуром и короной повелителя Востока и Запада царя ца­
рей Георгия Багратуниани, тем самым причинив нам
великие бедствия?
— Да, признаю! — понурив голову, ответил Иванэ.
— Вопрос второй: Иванэ, сын Смбата, признаешь ли
себя виновным в том, что, презрев клятву и уподобившись
Каину и Иуде, ты призвал на помощь мусульманские
войска из Тавриза, тем самым обрекая царство наше на
разграбление и многих подданных наших на смерть?
-‫ ־־־‬Нет, не признаю! — твердо ответил Орбели.
Чиабер откинулся в кресле:
— Опять упорствуешь, Иванэ! Но посмотрим, что ты
сейчас запоешь, старый упрямец.
К старшему палачу:
— Введите преступников.
Иванэ весь затрясся от жалости и гнева, когда уви­
дел, как из глубины подземелья палачи вытянули его
троих сыновей. Изможденные лишениями зимней осады
и долгого тюремного заключения, закутанные в лохмо­
тья, они еле держались на ногах.
— Начнем, пожалуй, с Симоника — он самый млад­
ший, — с усмешкой произнес Чиабер. — Для начала —
дюжина плетей!
Старший палач поднес на руках юношу к дыбе, ловко
захлестнул петлю на кистях рук и подал знак помощни­
ку. Тот завертел колесо ворота, и княжич поднялся на
локоть от пола. Одним движением толстого пальца па­
лач разодрал ветхий кафтан с ворота до низу и, отбро­
сив одежду в сторону, оголил тело княжича, затем силь­
но дернул его за ноги. Симоник безжизненно повис на
дыбе. Взяв в руки длинный бич из буйволиной кожи,
палач нанес первый удар. Кровавый рубец пересек на­
искосок худую спину. Снова удар, еще... Симоник за­
хлебнулся в детском плаче:
135

—‫ ־‬Батюшка, спаси!
Ивана кинулся было к сыну, но два дюжих палача
грубо отбросили его назад. Чиабер недовольно покачал
головой:
— Теперь давайте на дыбу второго княжича, вон то­
го! ‫—־‬показал пальцем на Кавтара. Обращаясь к Ивана,
он сказал укоризненно: — Сам видишь, Ивана, к чему
приводит твое ослиное упрямство — губишь и себя и де­
тей!
Чиабер странным взглядом смотрел на княжичей, за­
литых кровью. Совсем недавно в Дорийском замке он
обучал их грамоте вместе с царевичем Демной, водил на
прогулку, купал в замковой бане, а сейчас... Демна то­
мится в темнице, ожидая приговор, а он, Чиабер, велит
терзать палачам нежные юношеские тела... Очнувшись,
бросил:
— Хватит с этих сосунков! Ты все молчишь, Ивана,
не жалко сыновей! — И, махнув рукой, отдал новое при­
казание:
— Подвесить повыше старика... вместе с первенцем!
Обнаженное старческое тело князя Ивана вытянулось
на дыбе. Рядом с ним висел нагой Смбат. Чиабер, с за­
горевшимся взором, крикнул:
— В последний раз спрашиваю тебя, Ивана, почто
зло умыслил на государя своего, врагов вызвал против
нашего царства?
Ивана гордо поднял седую голову:
‫ —־‬Почто, спрашиваешь, убийца? Пиши, писец, все
пиши. Я, амирспасалар Ивана, сын великого Смбата,
поднял мечь на узурпатора Георгия за права законного
наследника престола царевича Демны Багратуниани!
Грузия слишком благородное государство, чтобы сажать
на трон девчонку!
Вазир зашелся от ярости. Выхватив кнут из рук па
лача, он наотмашь хлестнул старого князя по лицу:
— На, получай!
К палачам:
— Огня под ноги! Выжигайте кресты у христопро­
давцев!
Палачи быстро поднесли на жаровнях горящие угли
под ноги обоих Орбели. Потом один из них раскаленным
добела железным прутом провел по мускулистой спине
Смбата. В воздухе запахло горелым мясом. Смбат глухо
1 36

застонал. Старик шептал молитву, вперив полные слез
глаза в своего любимца.
‫ —־‬Мы сейчас из твоего сынка евнуха сделаем! — хри­
пел Чиабер. — А тогда и царская милость тебе не помо­
жет, поздно будет, старый осел!
Старший палач выхватил из мангала раскаленные
кле!ци и вплотную подошел к обнаженному княжичу, ог­
лянулся — ждал знака. Смбат закрыл глаза.
—‫ ־‬Стойте, палачи! — с обезумевшими глазами выдох­
нул Ивана.
Снимите меня с дыбы —‫ ־‬я все подпишу!..
Предутренний туман, клубясь, медленно втекал в под­
земелье через окошко с толстой железной решеткой. Ус­
талые палачи равнодушно поглядывали на валявшиеся
на полу окровавленные тела, слегка прикрытые дерюгой.
Их мускулистые, волосатые руки по локоть были забрызганы кровью, и они не спеша вытирали их паклей. Чиа­
бер бросил острый взгляд на лежащего без сознания кня­
зя Орбели и, встав с кресла, прошелся по подземелью.
Его огромная тень, подобная нетопырю, медленно полз­
ла по серой стене. Вернувшись на место, вазир придви­
нул к себе шандал и стал перечитывать записи допроса.
В низу последнего листа стояла подпись Ивана Орбели.
Царь мог быть доволен началом работы своего министра.
Хмурым утром на торговой площади заревели трубы.
Городская стража, расталкивая зевак, стала очищать
площадь, прибывшие кипчакские всадники оцепили пло­
щадь со всех сторон. Позади всадников уже теснилась
толпа в ожидании небывалого зрелища — казни надмен­
ных хозяев города.
Цитадель темной громадой нависала над площадью.
Снова пророкотали трубы, и на крепостной стене появи­
лась группа людей в расшитых золотом и серебром одеж­
дах ‫—־‬царь, сановники двора, военачальники. Сильный
ветер хлопал полотнищем огромного знамени Багратидов,
развевающимся на главной крепостной башне. В воротах
поднялась железная решетка, раздвинулись створки и по­
казалось шествие. Впереди в кожаных доспехах и красных
колпаках, с блестящими широколезвийными топорами на
плечах, шли царские палачи. За ними брела длинная ве­
реница осужденных членов рода Орбели. По обеим сторо­
нам шагали копейщики, держа пики наперевес.
137

Двое палачей вели под руки князя Иванэ. Разодранная
одежда его была в кровавых пятнах, он еле передвигал
израненные ноги. Увидав главу славного рода истерзанно­
го пыткой, влекомого палачами, все Орбели поняли: при­
шел конец!
Руководство казнями было возложено на Афридона.
Министр внутренних дел Чиабер сказался больным — он
не любил таких зрелигц... С трудом удерживая на месте
раскормленного коня, Афридон поднял взгляд на крепост­
ную стену, где стоял Георгий. Высоко вскинул руку со
свернутым в трубку пергаментом. Читать приговора не
стал — царь уже резко поднял и опустил руку.
Казнь началась.
Пару за парой подводили членов рода Орбели к плахе.
Сверкал в воздухе топор, падали головы. Подручные па­
лачи оттаскивали обезглавленные тела в сторону, свали­
вали в общую кучу. Из-под наваленных человеческих тел
растекались по настилу площади кровавые ручьи...
Дюжие палачи крепко держали под руку князя Иванэ,
не давая ему сползти на землю. Воспаленными глазами
смотрел старый дидебул на гибель рода. Губы его беспре­
станно шептали молитву. Но вот к плахе подвели молодо­
го красавца. Смбат шел твердой поступью, гордо подняв
голову. Из толпы послышались сочувственные возгласы,
заплакали, запричитали женские голоса. Седая голова
князя Иванэ мелко затряслась, он весь подался вперед,
вырываясь из рук палачей, как бы стремясь к любимому
сыну. Но топор уже сверкнул. Красивая голова Смбата
упала на мокрые от крови камни мостовой.
Афридон оглянулся на старого князя и сделал знак в
сторону. Из-за стены появились новые палачи с большой
жаровней в руках. Иванэ поставили на колени и оттяну­
ли назад руки. Подручный палач схватил за седые воло­
сы. Главный палач быстрым движением выжег старику
глаза.
Царь Георгий до конца бесстрастно наблюдал за ходом
казни. А тысячная толпа, подавленная созерцанием дол­
гой кровавой расправы, по окончании молча стала расхо­
диться с залитой кровью площади.‫״‬
Заал Саварсалидзе окончательно слег. Неукротимый
дух пребывал, однако, в его теле, изглоданном смертель­
138

ной болезнью, и министру двора Афридону то и дело при­
ходилось ездить за советами на дом к умирающему эджибу.
Сегодня оба царских сановника решали вопрос перво­
степенной государственной важности — участь царевича
Демны, который продолжал томиться в Клде-карской кре­
пости в ожидании приговора.
Приговор был утвержден царем Георгием, надо было
приводить его в исполнение. Чиаберу нельзя поручать та­
кое дело ‫—־‬все-таки он был воспитателем Демны. Царь
хотел назначить исполнителем Заала Саварсалидзе, но тот
был уже не жилец на этом свете. Оставался сам Афридон,
и это возмущало незлого по натуре кипчака, который ни­
как не мог прийти в себя после массовых казней в Самшвплде.
Саварсалидзе умел читать чужие мысли и превыше
всего ставил государственные интересы. Слабым голосом
он убеждал министра двора:
— Царевич изнежен, слаб здоровьем. Осада, тюрьма
отняли его последние силы. Все согласятся, что не мог
он выдержать сие!
Черные глаза Афридона смотрели угрюмо. Пощипывая
редкую бороду, кипчак молчал.
— Поверь, патроно Афридон, так лучше будет. Если
злосчастный царевич останется жив, не будет нам покоя
от князей...— настаивал Заал.
Афридон вскочил со скамьи и, не попрощавшись с эджибом, ускакал в Исани. Немилосердно нахлестывая пле­
тью коня, гневно бормотал: «Пусть этот издыхающий
царский пес не рассчитывает на меня... Больше того, что
написано в приговоре, я не выполню, провались все они к
сатане!»
Демна давно уже потерял счет дням в своей темнице.
О гибели рода Орбели ему сообщили сердобольные тюрем­
щики, которые в общем хорошо относились к несчастному
царевичу. Но и они ничего не знали о судьбе обеих
княгинь. С тоской смотрел Демна через толстую решетку
тюремного оконца на пламенеющий над горным хреб­
том закат. Предчувствие чего-то ужасного не поки­
дало его, хотя Демна старался не думать о мрачном
будущем.
Вечерело. Мрак сгустился по углам тюремной камеры.
На небе замерцали первые звезды. Скоро тюремщики при­
139

несут скудный ужин. А там потянется нескончаемая
ночь...
Загремели тяжелые засовы, со скрипом отворилась же­
лезная дверь. В темницу вошла группа людей в черных
бурках, с окутанными башлыками лицами. Один из во­
шедших держал в руках большой потайной фонарь. Демна
с испугом обернулся. Перед ним стоял хорошо ему из­
вестный по былым царским приемам приближенный дя­
ди — кипчак Афридон. Загремев оковами, Демна с надеж­
дой потянулся к нему, широко раскрыв молящие глаза.
Афридон отступил на шаг назад и срывающимся голосом
произнес:
‫ ־־־־‬Царевич, выслушай волю царя царей!
Демна замер на соломе. Слабо звякнули оковы. Вот он,
последний час смертного приговора!
“ По решению Сааджо-Кари * ты приговорен за изме­
ну и мятеж к смертной казни. Но по неизреченной мило­
сти божьей и безграничному милосердию царя Георгия
Великого тебе оставлена и сохранена жизнь. Только...
Не дослушав последнего слова, Демна обрадованно пе
ребил кипчака:
— Когда же меня из темницы выпустят? Ведь дядя
обещал...
Афридон продолжал с усилием:
‫ ־־־־‬Молись богу, царевич! Побольше молись. Я по­
дожду.
Демну передернуло от этих слов. Он горестно закри­
чал:
— О чем мне еще молиться? Я и так все дни и ночи в
молитвах! Ты ведь сказал — жизнь мне сохранят!
Афридон угрюмо проговорил:
— Приказано ослепить тебя, царевич, и... — кипчак с
трудом закончил: — ...оскопить.
Демна наконец понял. Закрыв глаза ладонями, он дол­
го молчал. Кипчак терпеливо стоял, ожидая. В темнице
было слышно лишь прерывистое дыхание царевича. Но
вот исхудалое тело в лохмотьях выпрямилось.
— Расчищаете Тамар дорогу к трону? Что ж, уби­
вайте!
Афридон сделал знак и отвернулся лицом к стене.
Верховный суд в средневековой Грузии.
1 40

Двое в черных бурках бросились к царевичу и грубо по­
валили на солому...
В Зеленом монастыре несчастная Марина оставалась
недолго. Накануне казни ее близких в келью, где она на­
ходилась под неусыпным наблюдением добродушной тол­
стой инокини, вошла настоятельница обители. Немало
добра в свое время перепало в цепкие руки матери Саломэ от княжеского рода Орбели. Игуменья этого не забы­
вала. Но, осторожности ради, была внешне строга с узницами-княгинями.
— Собирайся в дорогу, княжна!
Мать Саломэ как бы не знала о браке Маринэ с царе­
вичем Демной. Взглянув на измученное лицо молодой
женщины, игуменья ласково погладила ее по плечу. С жа­
лостью добавила:
— Не горюй, госпожа, бог милостив! — И заторопи­
лась к выходу, бросив на ходу толстой монахине: — Собе­
решь на дорогу все, что нужно! Сегодня вечером заедут
за княжной...
В тряской арбе, прикрытой сверху пестрыми паласами,
вывезли ночью из монастыря Маринэ. Рядом с ней сидела
незнакомая молчаливая монахиня из далекого монастыря.
Окружив кольцом повозку, ехали угрюмые всадники-кип­
чаки. Двигались по ночам, останавливаясь днем на отдых
в уединенных жилищах или просто в лесу. К арбе никого
не подпускали. На четвертый день прибыли к месту на­
значения.
Высоко в горах, среди лесов, запрятан небольшой жен­
ский монастырь СВ. Шушаник. Настоятельница — старая
женщина с ястребиным лицом — молча оглядела узницу
и коротко распорядилась отвести ее в келью, где ей над­
лежало пребывать. Так прошла неделя, и в монастырь
приехала сама царица Ру судан.
— Отец твой, несчастный мятежник Ивана, преста­
вился. — И Русудан широко перекрестилась. — Знамение
Христа да будет ему ходатаем перед лицом господа бога
всеблагого и всемилостивого. Да простятся ему все грехи
вольные и невольные, все преступные деяния его!
Встреча происходила в келье матери-настоятельницы,
которой царица приказала выйти вон. Русудан сидела в
кресле прямая, благостная, в царском одеянии. Маринэ,
опустив потухшие синие глаза, казавшиеся еще больше
141

на исхудалом, прекрасном лице, в черной одежде послуш­
ницы, стояла босая на каменном полу.
От слов царицы Марина качнуло. Ухватившись за сте­
ну, она смиренно прошептала:
—‫ ־‬А муж мой, великая государыня... жив он?
Царица недобро усмехнулась:
—‫ ־‬Выкинь его из головы, Марина! Теперь твой же­
них — Христос!
— Он все-таки жив, великая царица? — осмелилась
еще раз спросить Марина.
Повернувшись всем телом к маленькой фигурке в чер­
ном, царица холодно отчеканила:
— Да, жив. В вечном заключении в крепости... Слепой
и скопец!.. Теперь тебе понятно?
— А‫־‬ах! — вырвалось у Марина. Она без чувств упа­
ла на пол.
Вбежала встревоженная мать-настоятельница.
—‫ ־‬Унесите ее в келью. Вечером постриг над ней со­
вершит преосвященный Антоний! — не повышая голоса,
распорядилась Русудан.
Приехавший с сестрой царя архиепископ Кутаисский
Антоний Сагиридзе в тот же вечер совершил обряд пост­
рижения над женою царевича Демны^
Глава

XX!

КОРОНОВАНИЕ СОПРАВИТЕЛЬНИЦЫ
Католикос Микаал вернулся из Гелати и тотчас, без
ведома и согласия царя, собрал церковный собор. В награ­
ду за свое далеко не дружественное воздержание от уча­
стия в княжеском мятеже отцы церкви, с елейными улыб­
ками и бесконечными ссылками на писание, добивались
полного снятия налогов с церковных владений. Наряду с
этим они потребовали восстановления главой коронного
совета того же Микаала Мирианидзе. После только что
происшедшей смуты спорить с церковниками царю было
трудно. Нужно было думать и о будущем Тамар. Приш­
лось уступить.
Георгий отплевывался, вспоминая высокопарные выра­
жения, уснастившие царский указ о привилегиях для
церкви: «...Для возвеличения божественности, для благо­
142

получного сохранения царства нашего и для духовного
спасения нас от страданий в жизни будущей, вспомнили
мы о необходимости вызволения и освобождения церквей
царства нашего от всяких несправедливых поборов и утес­
нений...» Злой и расстроенный, царь Георгий уехал из
Тбилиси в Начармагеви \ к жене.
Бурдухан была на сносях и находилась в летней рези­
денции с повивальными бабками и царицей Русудан. В
ожидании родов старая царица не отходила от невестки;
немало литий и молебствий было отслужено в церквах, в
молитвах и слезах, постясь, испрашивали приближенные
у господа бога, дабы он даровал, наконец, наследника пре­
стола. Георгию все эти воздыхания надоели, и он отпра­
вился в любимый Гегути охотиться, захватив с собой дочь.
Тамар шел четырнадцатый год. Прелестная девочка,
показавшаяся небесным видением маленькому горцу в
соборе, превратилась в длинноногого подростка. Подурнела
лицом. Но не изменились сияющие глаза с длинными рес­
ницами, по-прежнему зорок был пристальный взгляд. Та­
мар великолепно ездила верхом, без промаха стреляла из
своего маленького лука, и царь Георгий охотно гонял с
нею оленей.
Все более и более привязывался властитель Грузии к
молчаливой сдержанной дочери, с каждой беседой убеж­
даясь в ее рано созревшем неженском уме. Не в пример
придворным девицам, царевна мало интересовалась наря­
дами и драгоценностями, одевалась очень просто. Но уже
к десяти годам Тамар умела хорошо читать и писать. По
велению царя лучшие книжники страны стали проходить
с Тамар философские и другие науки, обучали ее грече­
скому, древнеармянскому, арабскому и персидскому язы­
кам, стихосложению и истории.
В погожее осеннее утро царь Георгий ехал с Тамар по
опушке гегутского леса. Вдали показался дворецкий зам­
ка, быстро скачущий навстречу царской кавалькаде.
—‫ ־‬Государь, великая госпожа Русудан пожаловать из­
волила в Гегути...
Георгий сильно встревожился. Почему Русудан сама
прибыла в Гегути, оставив Бурдухан одну в такое время?
Огрев плетью коня, царь поскакал к охотничьему дворцу.*
* Летняя резиденция грузинских царей, ныне сел. Каралети
в 8 километрах от Гори.
1 43

Все стало ясно, когда на широкой каменной террасе
Гегутского дворца он увидел сидящую в черном траурном
платье сестру. Завидя подъезжающих Георгия и Тамар,
Русудан сорвала с себя лечаки * и стала рвать волосы и
царапать лицо, громко причитая:
— Вай-мэ! Горе, горе дому Багратуниани! Прогневали
мы господа бога, согрешили... Опять девочку родила и
преставилась наша Бурдухан! Не выдержала родовых
мук, несчастная...
Как удар молнии поразила Георгия смерть жены.
Рвал на себе бороду и волосы, как ребенок рыдал суровый
царь, обняв дочь. Горе его было искренним и глубоким.
Вместе с отцом плакала и Тамар.
Девочка побаивалась и никогда не любила тетку. Ос­
тавшись сиротой, она еще больше почувствовала свое оди­
ночество и всем сердцем потянулась к отцу.
Но отец постоянно был занят делами царскими. И Та­
мар оставалась одна со своими недетскими мыслями.
Впечатлительная девочка содрогалась, слушая отрывоч­
ные слухи об участи несчастного слепца, в строгом зато­
чении пребывающего в Триалетских горах. Шепотом рас­
сказывали дворцовые женщины о красавице Маринэ Орбели, ныне печальной схимнице в далеком монастыре.
Пылкому воображению царевны представлялись пустые
провалы глазниц двоюродного брата на месте красивых
голубых глаз — однажды его видела Тамар на приеме в
Исани. Но на робкую мольбу о смягчении наказания мо­
лодой пары отец только сердито дернул левый ус и, не
сказав ничего дочери в ответ, вышел из покоя.
Георгию уже перевалило за пятьдесят, а в ту бурную
эпоху люди были недолговечны. Женщины жили дольше
мужчин. Беспрестанные сражения, болезни, которых
не умели лечить, а во дворцах подчас и яды приканчи­
вали мужчин.
Когда первое острое горе у Георгия несколько при­
утихло и срок придворного траура подошел к концу, сест­
ра снова подняла старый вопрос о наследнике. Сидя на
террасе Гегутского дворца, Георгий угрюмо смотрел на
старую царицу, удивлялся ее настойчивости. Вспомнилось,
кстати, что оба мужа Русудан — и великий князь Киев­
ский, и сельджукский султан Санджар — женились на ней
Лечаки — головное покрывало из тонкой ткани (груз.).
144

стариками и через год каждый из них отдал богу душу...
Нахмурив брови, он проворчал:
— Довольно об этом! Жениться мне поздно, да и не
на ком, кругом одни мусульманки. Даже армянских ца­
ревен не осталось. Так о чем же ты хлопочешь, сестра?
Лучше поразмыслим, кому престол передавать буду. Демна не жилец на свете, не сегодня-завтра умрет. А больше
мужчин у Багратуниани нет. Значит...
— Так что ж, Тамар?! — От ужаса Русудан откину­
лась на тахте, прикрыв рот рукой.
— Да, Тамар. Одна она осталась из царского рода.
— Но дидебулы никогда не согласятся! И отцы церк­
ви будут против. Не было примеров тому в Картли... —
попробовала возразить Русудан.
— Вздор! Заставлю. Сейчас князья приутихли после
гибели Орбели. И вместо того чтобы ко мне с женитьбой
приставать, ты бы лучше подумала о женихе для Тамар.
Я-то давно об этом деле думаю, но ничего не нахожу, —
признался Георгий.
Русудан развела руками. Нелегкую задачу задал ей
царственный брат. Где искать подходящего супруга че­
тырнадцатилетней племяннице? Чтобы был царского рода
и к тому же обязательно православной веры...
А царь наставительно добавил:
~ Приедем в Тбилиси, закончится траур, я созову ве­
ликий совет. Там и договоримся с дидебулами и святыми
отцами, чтоб их всех вместе сатана в ад забрал, о венча­
нии Тамар соправительницей. Все мы под богом ходим.
Русудан поникла головой. Брат был совершенно прав.
Но от этого положение царствующего дома не улучшалось.
Со страхом подумала, что будет в царстве, когда Георгий
закроет глаза и Тамар останется одна на троне...
Несмотря на противодействие католикоса Микаэла, на
великий совет по распоряжению царя были приглашены
видные служилые люди и незнатные военачальники, гра­
доправители и купеческие старейшины. Сообщенные Мхи­
таром Гошем примеры о царствовавших на Востоке жен­
щинах весьма помогли Георгию. Свою речь царь закончил
следующими словами:
-‫ ־־‬Неисповедимой волей господней единственной пред­
ставительницей дома Багратуниани ныне оказывается моя
10

г. X. Вермишев

145

дочь, Тамар. Нет другого лица из древнего дома сего, и
посему ныне почитаем мы за благо короновать царевну
Тамар в древнем Свети-Цховели соправительницей нашей
и царицей семи царств и испрашиваем на сие благое по­
лезное дело благословение всевышнего и согласие народа
картлийского!..
За день до открытия совещания католикоса посетил
Чиабер. После длительной беседы наедине с главой церк­
ви министр уехал в Исани с довольным видом. И теперь
первым после царя слово взял сам Микаэл. Напомнив
присутствующим сановникам и представителям сословий
о гибельных последствиях мятежа Орбели, о невозможно­
сти слепому скопцу Демне выполнять царские обязанно­
сти и признав весьма убедительными приведенные благо­
честивейшим царем Георгием исторические примеры о
державных женщинах, католикос в выспренных выраже­
ниях призвал божье благословение на знаменательное на­
чинание, посоветовал не откладывать венчание царствен­
ной отроковицы Тамар соправительницей царской и пред­
ложил всем благородным и выборным людям Картли
согласиться с сим благим для державы делом.
После столь неожиданного •выступления главы церк­
ви — председателя совета никто из дидебулов и духовных
пастырей не рискнул возразить, а служилые люди и ку­
печество всегда поддерживали царя Георгия. Еще раз
призвав божье благословение на царский дом и весь на­
род картлийский за благоразумное решение, католикос
торжественно закрыл совет.
Хутлу-Арслан только крякнул, когда Чиабер предста­
вил счет, во что обошлось согласие церкви на венчание
Тамар соправительницей. Но дело было сделано, и цар­
ский казначей со вздохом подписал приказ о выплате де­
нег.
Коронование Тамар привлекло множество народу, все
постоялые дворы и дома Мцхета оказались переполнен­
ными, приезжие стали размещаться в крытых паласами
арбах на полянах в окрестностях.
Погода стояла теплая, солнечная. Отовсюду раздава­
лись звуки зурны, везде разжигали костры и резали бара­
нов. Уже наполовину были опорожнены во здравие новой
правительницы бурдюки вина. Бойко торговали пере­
1 46

движные лавки, фокусники показывали свое незатейли­
вое искусство, молодежь затевала игры и танцы. В ожи­
дании церемонии народ толпился на узких улицах пре­
стольного города.
Князь Мхаргрдзели прибыл с большой свитой васса­
лов. После назначения сомхитским эриставом он переехал
из Хожорни в Лорийский замок. Обширное жилиш;е цар­
ственных Кюрикянов более подходило могущественному
феодалу, каким стал парой Саргис. Новый амирспасалар
Картли, высоко ценивший его военные дарования, добил­
ся у царя назначения Саргиса своим заместником и на­
чальником конницы вместо Торели и одновременно прави­
телем важнейшей пограничной области — Сомхити.
Парой Саргис приехал на коронацию со старшим сы­
ном Захарием. Княжичу исполнилось восемнадцать лет,
но он почти сравнялся ростом с отцом. Могучая, удиви­
тельно соразмерная фигура юноши показывала, что он
пошел в своих дедов-гигантов. Вскоре ему предстояло при­
нять участие в походах, показать на деле военную выуч­
ку и начать службу в войсках. Парой Саргис с сыном ос­
тановились на главной улице у старых мцхетских друзей.
Рядом поместился амирспасалар Хубасар со своей свитой.
Царь Георгий с дочерью пребывал в патриаршем доме —
напротив собора. Коронация была назначена на следую­
щий день.
Солнечным утром, воспользовавшись тем, что отец от­
правился за распоряжениями по предстоящему смотру
войск, Захарий выехал на загородную прогулку. Перепра­
вившись через Арагву и поднявшись по крутой горной
тропе, княжич придержал коня на небольшой площадке
над обрывом. В глубине долины несла свои светлые воды
Арагва, сливаясь далее с буро-желтыми волнами Куры;
вдали виднелась крепость Бебрисцихе, защищавшая Мцхету с севера. Захарий загляделся на живописную панора­
му древнего города с его соборами, домами, остатками
римского моста через реку и зеленью приречных садов.
Конский топот сверху, со стороны монастыря Джварп, заставил княжича обернуться. К площадке подъезжал
всадник на кровном арабском скакуне, одетый в белую
черкеску, с белой же папахой на голове. Когда всадник
въехал на площадку, Захарий разглядел под папахой ху­
дощавое лицо молоденькой девушки. Что-то очень знако­
мое почудилось Захарию в тонких чертах наездницы. И
10*

147

вдруг вспомнилось: Сионский собор, пасхальная служба в
первый его приезд в Тбилиси...
Быстро спешившись, Захарий сорвал шапку с головы
и низко поклонился всаднице, невольно улыбнувшись.
Улыбка юноши чем-то не понравилась девушке. Бросив
острый взгляд на Захария, она сухо спросила:
— Чему ты смеешься, азнаур?
— Прости, госпожа. Так, своим мыслям...
— И смеешься прямо мне в лицо?!
— Еще раз прости, великая царица.
— Я не царица.
‫ —־‬Завтра ею будешь! — уверенно ответил Захарий.
Глаза у Тамар надменно сузились:
—‫ ־‬Ну, раз ты меня узнал, невежливый азнаур, повеле­
ваю тебе объяснить, чему ты смеялся?
Захарий не сводил глаз с царевны. Тамар сидела, вы­
прямившись в седле, и строго смотрела лучистыми глаза­
ми на молодого княжича. Надо было отвечать на вопрос
будущей повелительницы Картли.
— Царица, я просто вспомнил случай с одним неве­
жественным подростком с наших гор... Однажды он со
своим отцом впервые спустился в Тбилиси и во время
пасхальной службы в Сионе узрел некое видение прекрас­
ное около царя. И вот молодому горцу почудилось, что
он видит слетевшего с неба ангела...
Тамар закусила губу, небрежно бросила:
— Вот глупый мальчишка! Наверное, ты говоришь о
том юнце, что когда-то таращил глаза на меня в соборе?
— Да, вероятно, царица. Но теперь...
И Захарий, пристально посмотрев на девушку на
копе, договорил:
— Теперь глупый мальчишка поумнел и не видит
больше ангелов...
Тамар хотела что-то ответить. Но тут из-за поворота
на взмыленных скакунах показалась группа женщин.
Свита никак не могла угнаться за царевной...
Отъезжая от площадки, Тамар небрежным кивком го­
ловы ответила на низкий поклон Захария.
Яркие потоки сентябрьского солнца заливали древний
собор Свети-Цховели — великое творение гениального
зодчего, выделяя надпись на храмовой стене: «Построен
148

сей храм святой рукою убогого раба Арсукидзе. Упокой
господь душу его». Сладостно пел патриарший хор. Ка­
толикос Микаэл, картинно распушив по парчовой мантии
большую черную бороду, широкими взмахами золотого
креста благословляя мoляп^иxcя, с великим благолепием
вершил торжественный коронационный обряд.
У правой стены собора под сенью каменного балда­
хина высилась величественная фигура царицы Ру Судан.
Сам царь стоял перед алтарем и сосредоточенно молился.
После того как католикос возложил на юную голову Та­
мар непомерно большую, згкрашенную рубинами и изу­
мрудами корону, Георгий опоясал дочь царским мечом —
символом верховной военной и гражданской власти, уса­
дил на трон с правой стороны от себя и в библейских
выражениях, именуя ее «господней горой», провозгласил
царицей царей Картли. Тамар была одета на византий­
ский лад в длинный лазоревый далматик и чувствовала
себя очень стесненной тяжелой, расшитой золотом и дра­
гоценными каменьями одеждой. От переживаний тонкое
лицо юной соправительницы вытянулось, утомленно мер­
цали огромные впавшие глаза. После коронования на­
чался длительный обряд принесения клятвы верности
всеми эриставами и главными спасаларами Картли. Под
конец долгой церемонии измученная Тамар еле держа­
лась на ногах, подчиняясь лишь гипнотизирующему
взгляду Русудан.
Не обошлось и без неприятных происшествий. В самый
разгар коронования, когда католикос Микаэл священным
миром чертил крест на светлом челе соправительницы, т
задних рядов молящихся раздался неистовый крик:
— Законный царь Картли — Демна!
Вздрогнул весь собор от возгласа бессмысленного. Все
давно знали, что ослепленный скопец — более не муж!
Царские азнауры вместе с гзири бросились в гущу на­
рода, но выкрикнувшего мятежные слова и след про­
стыл.
Во второй половине дня в покоях католикоса состоял­
ся торжественный прием. После обильного пиршества со
множеством здравиц и пожеланий долгоденствия царст­
венным соправителям большая группа князей и знатней­
ших азнауров в отороченных собольим мехом бархатных
куладжах, бряцая драгоценным оружием и гарцуя на по­
родистых скакунах, под клики многочисленной толпы
149

проводила при свете смоляных факелов царскую фамилию
до Исанского дворца.
Оставшись один, царь Георгий облегченно вздохнул
и вскоре заснул крепким сном в своей опочивальне.
Тамар не спала до рассвета.
На большом пергаментном пакете с восковыми печа­
тями было написано латинскими буквами:
«Высокопреподобному и достопочтенному канонику
падре Бартоломео Кастраканти»^

Ниже значилось:
«В собственные руки».

Начальник отдела восточных стран папской курии
каноник Кастраканти в свое время получил это письмо
в Латеране. Но до того оно побывало в руках Заала
Саварсалидзе. Начальник царской разведки еще не умер
и продолжал действовать.
Лежа на широкой тахте, Заал вертел в исхудалых ру­
ках письмо, не зная, как к нему подступиться. Судя по
адресу, оно было написано на итальянском языке, а им
ни Заал, ни его помощники не владели... Посреди ком­
наты с понурым видом стоял генуэзский купец Орацио
Бальони. У почтенного негоцианта кошки скребли на
душе. Его захватили с поличным в Цхуми, когда он с
грузом контрабандного шелка собирался покинуть на
наемной фелуке гостеприимные берега Колхиды. Купца
вместе с конфискованным грузом доставили обратно в
Тбилиси. Письмо, которым так заинтересовался Заал, бы­
ло обнаружено у генуэзца при обыске.
Пристально глядя на виновного купца, Саварсалидзе
на чистейшем греческом языке спросил:
" — По-гречески говоришь, купец?
— Да, господин.
‫ —־‬Шелк и свободу хочешь вернуть, а?
— О да, да, мой добрый господин!
— Конечно, штраф заплатишь, и немалый. Кроме
того...
Тут Заал змеиным взглядом вперился в бедного Ора­
цио и тихо закончил:
— Сейчас тебе подадут перо, чернила и лист перга­
мента. Будешь сидеть в соседней комнате до тех пор,
150

пока не переведешь на греческий язык письмо, которое
найдено у тебя. Понял, купец?
— О да, мой добрый господин. Но письмо ведь запе­
чатано! — смущенно пробормотал генуэзец.
Заал усмехнулся:
— И останется запечатанным, это уж не твоя забо­
та... Так и повезешь его в Рим. Но берегись, купец!
Я сам проверю перевод. И коли что переврешь или про­
пустишь, тогда не взыщи — велю повесить как франгского шпиона на первом же суку.
Бальони побледнел. Забыв о контрабанде, снова стал
лепетать заверения в преданности и честности. Скоро
его перо заскрипело в соседней комнате.
Вот что писал достопочтенный падре Джованни Фрателли, недавно прибывший из Рима в Грузию в качестве
миссионера святой римско-католической церкви:
^Реверендиссимо падре Бартоломео, премного мой
достопочтеннейший!
Только я собрался сесть за письмо вашему высоко•
преподобию, как ко мне на квартиру явился мессер
Орацио Бальони, почтенный негоциант славной Генуи,
и стал меня торопить. Он собирается сегодня выехать из
Тифлиза на родину с грузом местного отличного шелка
и обеи^ал вечером зайти за письмом. Сообщаю посему
некоторую часть происшествий в землях георгенских,
но, имея сказать великое множество самых удивитель­
ных вещей, опускаю большую часть малых, дабы не ут­
руждать внимания вашего высокопреподобия столь низ­
ким занятием. Вот главное, о чем я сообщаю в этом
первом письме»,

Заал отметил на полях: «Письмо — первое, значит,
птичка только начинает распевать...»
«В королевстве георгенов большие празднества. Ко­
роль Джорджио короновал свою юную дочь в качестве
соправительницы. Король Джорджио уже немолод, и мы
можем скоро увидеть женщину на троне,: что весьма
удивительно, а для георгенов и вовсе непривычно. Говорят, на коронации в соборе кто-то кричал против,
вспоминая королевского племянника, которого держат
в тюрьме. Но, как мне рассказывали верные люди, ко­
ролевич — кастрат и слепец, стало быть, королем уже
быть не может, А в королевстве георгенов сейчас тихо,
151

Был большой баронский мятеж против королевской
властщ его подавили, а главным мятежникам поотрубали головы, А разбойников и воров подесты * нынче
гроздьями развешивают на дубах, рядом вешают их
ослов, мулов и лошадей, кошек и собак, как будто
бессловесные животные тоже в чем-то виноваты. Но зато
проезд по здешним дорогам стал безопаснее,..»

Заал с удовлетворением перевернул страницу.
дальше шло самое интерцсное:

Но

я познакомился недавно с одним любезным
нобилем, из военных. Он сейчас живет в пожалованном
королем имении в провинции Кахети, но часто приез­
жает в столицу и останавливается у моих соседей.
Нобль сей хорошо знает военные дела георгенов и
многое мне рассказывает о них за бокалом вина (ко­
торое здесь неплохое, но хуже нашего лакрима-кристи).
Но об этом в следующий раз...»

Заал снова отметил на полях: «Очень важно! Надо
установить, какой проклятый болтун-азнаур дает сведе­
ния шпиону в рясе, и немедленно бросить его в тюрьму.,.»
Письмо заканчивалось так:
«Католиков у георгенов очень мало. Говорят, будто
бы в землях арменов их несколько больше. Я пока бу­
ду проживать в Тифлизе в ожидании указаний вашей
милости, ибо страна арменов в руках неверных и там
сейчас небезопасно. Прошу прислать мне на расходы
не менее ста дукатов, У меня кончаются деньги.
Молю господа Вам совершенное здоровье даровать,
а Вас прошу не оставлкть меня благословением Ва­
шим.
Всегда к услугам Вашим вполне готовым пребываю,
смиренный слуга господний
Джованни Фрателли».

Генуэзского купца почтенного Орацио Бальони вы­
пустили на свободу, вернув адресованное в папскую ку­
рию письмо. В Грузии он больше не появлялся.
* Подесты — градоначальники (игал.).

152

Глава

ХХП

в КУЗНИЦЕ
Из года в год хирело семейство Вазгена, потеряв работников-мужчин. Самвэл так и остался конюшим у парона Саргиса. А Галуст работал в Ани, где снова воца­
рился эмир и закрылась граница на перевале. Потом
отвезли на деревенское кладбиш,е деда, за ним последо­
вал всегда больной Манук. Только и успели выдать за­
муж быстроглазую Ануш за соседского сына, хоть и вор­
чал Вараздат на скудность приданого. В доме остались
старуха Сирануйш и молчаливая сноха с сыном.
Не прошло и года после смерти хозяев, как за нако­
пившиеся недоимки отобрал обоих быков княжеский уп­
равитель, невзирая на причитания и мольбы. Пахать
было не на ком, тяжелый плуг на себе не потащишь.
А там за статный рост и недюжинную силу забрали Пет­
роса в замковую дружину.
В отличие от добродушного старшего брата, Петрос
был вспыльчив. Сразу невзлюбил строптивца десятник —
сын старого сотника Вахрама, что давно покоился на
погосте. Дядя Самвэл пытался было урезонить и того,
и другого. Куда там! Десятник и слушать не захотел
конюшего, а Петрос был неукротим. Кончилось тем, что
за очередную провинность он оказался в подвале замка.
Ночью Петрос взломал некрепкую решетку в узком окне
и ящерицей проскользнул наружу. Спустившись по кру­
тому склону в ущелье, юноша не рискнул, однако, зайти
в селение попрощаться с родными и сразу углубился в
буковый лес. Питаясь по дороге дикими плодами и
ягодами, Петрос достиг перевала и, благополучно мино­
вав порубежную заставу, спустился на равнину. В пред­
местье Ширакавана сердобольный житель накормил из­
можденного беглеца, дал немного хлеба на дорогу. Перей­
дя Ахурян через мост у монастыря Оромос, молодой горе]Д
наконец оказался в Ани.
Рано утром на небольшом дворике, окруженном ка­
менной оградой, Галуст приступил к работе. Камень по­
пался изумительного темно-фиолетового цвета, мягкий, с
тонкими порами, равномерно покрывающими его глад­
153

кую поверхность. Несильными ударами молотка Галуст
вогнал резец в тело камня. Резец шел споро, не окалывая
грани. Откидывая мелкий вцебень, камнерез постепенно
углублял борозду, выделяя особый «анийский» крест, что
имеет по две сферы на каждом конце. Внизу, под кре­
стом, оставался большой овал, лишенный орнаментовки.
Не доверял еще старый мастер самую тонкую резьбу Галусту (хоть и не раз хвалил приятелям-каменщикам
точный глазомер и твердую руку подмастерья), сам резал
каменное кружево. Это огорчало Галуста. Вздохнув, он
замечтался о счастливом дне, когда сможет предстать с
пробой перед строгим судом «стариков» и получит дол­
гожданное звание мастера.
— Галуст! Слушай, Галуст!..
Галуст поднял голову. Из-за ограды на него встрево­
женно глядел высокий человек. С трудом узнал камнерез
в покрытом пылью оборванце своего младшего брата.
«Что случилось в Хожорни? Как Петрос пробрался сю­
да?» Положив резец на камень и вытерев руки о перед­
ник, он быстро шагнул к ограде...
После краткого разговора Галуст тут же поделился
скромным завтраком с братом и свел его в баню, захва­
тив из дома кое-какую одежду, а после представил Езнику. Старый мастер сочувственно выслушал рассказ бег­
леца и посоветовал отправиться искать работу у ору­
жейников. При Шеддадидах процветало оружейное дело
в Ани, много мечей, сабель и доспехов требовалось мам­
люкам. Хоть трудно было получать деньги за оружие от
вояк, мастерская Тиграна работала полным ходом. Сам
хозяин почти перестал появляться в кузнице, ссылаясь
на старость, больше находился при лавке, с малолетним
сыном. А всем делом стал заправлятд> Кюрех.
Этот пожилой мужчина в темной одежде, с большими
руками молотобойца, появился в Ани незадолго до ухода
грузинского войска и своим изумительным умельством
сразу завоевал уважение всей Кузнечной улицы, где по­
мещалась и мастерская оружейника Тиграна. Никто не
мог так искусно выковать меч или склепать непробивае­
мую кольчугу, как этот неведомо откуда появившийся ма­
стер. Тигран сразу забрал его к себе и не жалел об
этом... Позже, несколько разговорившись, Кюрех пове­
дал, что оружейному делу он обучался далеко на севере.
Но какая судьбина занесла в Русию армянского кузнеца,
154

никто так и не смог выведать. Всех поражал глубокий
взгляд темных глаз пришельца. Порой они горели зловегцим огнем (не от горна ли отблеск?), а иногда све­
тились мягко и вдумчиво...
Скрестив руки под прожженным кожаным передни­
ком, Кюрех внимательно смотрел наПетроса. Статный
парень с широкими плечами и смелым взором понравил­
ся мастеру, он доброжелательно прогудел:
‫ ־־־‬Ладно! Ужо испробуем молодца на молоте!
В кузнице колдовал старый Оган. Приземистый, с
длинными руками, с седой всклокоченной бородой, ста­
рик был упрям и строптив.
Горн ярко пылал. Эмирский оружничий заказал Ти­
грану железную «баранью голову» для крепостного та­
рана. Поковка была довольно крупная и, укрепленная
железной цепью на блоке, сидела в горне. Воздуходув в
рваной одежде раскачивал рычаг мехов. Оган пошевели­
вал поковку в горне, покрикивал: «Дуй, не ленись!» Пет­
рос, голый по пояс, стоял наготове с длинноручным
молотом. Кузнец клещами выхватил поковку, закричал
воздуходуву:
‫ —־‬Тяни!
Поковка, бросая искры, пошла по кузнице, легла на
наковальню. Оган быстро обмел веником окалину. Не­
истово крикнул:
— Давай!
Петрос, откинувшись, поднял молот и, описывая кру­
ги, стал бить с оттяжкой. Жгучие брызги летели на ко­
жаные передники. Оган поворачивал железо, хрипел:
— Крепче бей!
— Шабаш! — закричал Оган. Не снимая передника,
он схватил длинноручный молот, с размаху съездил по
наковальне. Тотчас из соседней кузницы эхом раздался
звонкий удар. Старый кузнец еще дважды ударил моло­
том и, опустив его на землю, уселся, отирая пот, на
большой чурбан.
— Ну что ты уставился на меня, малый? Разве се­
годня не четверг? Обычая нашего не знаешь? — ворчли­
во обратился Оган к новому ученику.
— Кэри Оган, и наш кузнец на селе тоже бил ио
четвергам три раза! А почему, я не спрашивал, — про­
155

бормотал Петрос смущенно. Ему почудился насмешли­
вый огонек в глазах Кюреха.
— Какая молодежь пошла ныне! — продолжал ворчать
Оган. И вовсе ей не ведомо, что велением божьим зато­
чен в глубоком подземелье злой див Артавазд на вечные
времена. Верные псы его лижут оковы, и делаются они
тоньше нитки, и уже разорвать их собирается Артавазд,
чтоб выйти на погибель людям. А мы, кузнецы армян­
ские, теми ударами молота по четвергам снова крепим
цепи Артаваздовы...
— И охота тебе бабьими сказками парню голову ду­
рить! — не поворачивая головы, произнес Кюрех.
— Как бабьими?! — сжав кулаки, бешено завопил
Оган. — Ты, может, и в чудеса угодников не веришь,
варпэт?
Оружейник, не отвечая, встал с досок, потянувшись
всем телом, молвил:
‫ —־‬Иди отдыхать, Оган! И вы тоже идите, — обратил­
ся он к рабочим. ‫ ־־־־‬Пора вечерять...
Глава

XXII/

РИСТАНИЯ В ДИДУБЭ
На Дидубийском поле было людно. Предстояли еже­
годные скачки, на которых прекрасная Тамар-соправительница лично вручала победителю ценный подарок и
золотой венок. Неудивительно, что на состязание со всех
концов обширного царства в Тбилиси прибыли лучшие
наездники. В ожидании начала состязаний они гарцевали
по полю, вызывая всеобщее восхищение своим бравым
видом и отменными скакунами.
Конюший Самвэл держал под уздцы чистокровного
аргамака арцахской породы. Поджарый золотистый конь
был заботливо укрыт расшитой разноцветными шелками
[?опоной с гербом князя Саргиса. Перебирая тонкими,
сухими ногами с маленькими копытами «стаканчиком»,
скакун приплясывал на месте, встряхивая маленькой уз­
кой головой, и сердито косился фиолетовым глазом на
конюшего, который ласково его уговаривал.
К Самвэлу направилась большая группа людей. Впе­
реди шагали, возвышаясь над спутниками, парой Саргис
и его старший сын. За ними шел стройный княжич Ивана
156

в легкой одежде наездника. Сдавшись на просьбы Иваяэ,
отец разрешил ему в этом году принять участие в осен­
них скачках. Княжескую семью сопровождали многочи­
сленные вассалы. На всекартлийских ристаниях княжичу,
который уже успел прославиться лихой ездой во всем
Лори, краю искусных наездников, предстояло защиш,ать
честь владетелей Сомхити.
До сих пор с ужасом вспоминал княжеский казначей
ту баснословную сумму, которую пришлось выплатить
за жеребчика. Два года холил коня Самвэл, не допуская
никого близко к конюшне, где содержался золотистый
красавец. Потом он осторожно стал сам объезжать ар­
гамака. И только в эту весну в торжественной обстанов­
ке, при великом стечении любителей коней, в присутст­
вии самого ишхана, он передал скакуна лучшему выуче­
нику, княжичу Иванэ.
Парон Саргис озабоченно осмотрел жеребца, велел
Самвэлу снять попону, провел рукой по лocняп^eйcя спи­
не и, задержав руку у почки, слегка нажал. Не дрогнув
телом, конь лишь покосился на гиганта. Самвэл ревниво
следил за движениями рук ишхана — строгого ценителя
и знатока конного дела.
— Что ж, Самвэл, конь в полном порядке. Теперь де­
ло за тобой, Иванэ! — произнес князь Саргис.
На красивом лице княжича появилась самоуверенная
улыбка. Тронув небольшие черные усы, он весело отве­
тил:
— Все сделаю для победы, отец. Не сомневайся!
Захарию захотелось подзадорить брата. Похлопав Ива­
нэ по плечу, он со смехом сказал:
— Не хвались заранее, дорогой! Сурамели уверяет,
что покажет тебе хвост своего жеребца...
Иванэ вспыхнул, но промолчал. Обидевшись за любим­
ца, Самвэл уверенно обратился к князю Саргису:
^ Ишхан, лучшего коня на поле никто еще не видел.
А молодой князь — самый искусный ездок во всем Лори
и, стало быть, во всем царстве! — И, подозрительно всмот­
ревшись в Иванэ, он вдруг спросил:
Вина сегодня не пил?
Иванэ весело замотал головой:
— Как можно, ты ведь мне запретил, Самвэл!
— Ну то-то! — назидательно молвил конюший, снова
накидывая попону на аргамака.
157

На краю скакового поля из толстых сосновых досок
был сколочен большой помост с навесом, украшенный
коврами и флагами. Под навесом стояли два кресла для
царских особ. Все поле было огорожено с боков и оцеп­
лено конными гвардейцами. За оградой толпился народ.
Собралось такое множество людей, и напор их был столь
велик, что заборы не устояли и в ряде мест полегли.
Многочисленная стража с трудом наводила порядок, ожи­
дая прибытия двора.
Под звуки фанфар на поле выехал пышный кортеж.
Царь Георгий занял свое место рядом с юной соправительницей. По знаку распорядителя скачек наездники
выстроились в ряд перед помостом, оглаживая скакунов.
За царскими сиденьями полукругом стояла блистательная
свита сановников и придворных. На целую голову над
присутствуюш;ей знатью возвышался огромный владетель
Сомхити, дружески беседовавший с амирспасаларом Хубасаром и стариком Торели.
Загремели трубы. Наездники, сорвавшись с места,
помчались по полю и вскоре исчезли за холмами. По
толпе прошел гул. Все смолкли, впившись глазами в
даль. На равнине показалось облако пыли, затем стали
видны скачущие во весь опор всадники. Впереди на золо­
тистом скакуне летел княжич Ивана. Отстав на несколько
корпусов, скакал за ним крупный вороной жеребец моло­
дого князя Сурамели. По всему полю растянулась длин­
ная цепочка остальных наездников. Неистовыми кликами
и подбадривающими возгласами встретила многотысяч­
ная толпа мчавшихся соперников. Заметив, что расстоя­
ние между ним и князем Сурамели сокращается, Ивана
в первый раз в жизни оскорбил благородного скакуна
ударом плети. Распластавшись птицей, вытянув малень­
кую голову, молнией вынесся вперед золотистый аргамак
и под оглушительный рев толпы грудью оборвал натяну­
тую алую ленту.
С трудом остановил Ивана разъяренного скакуна, ко­
торый грыз покрытые клочьями пены удила и поднимал­
ся на дыбы. По полю уже бежали конюхи. Выхватив у
подручного попону, Самвал бережно закутал потного ска­
куна и стал шагом водить его по полю.
Снова загремели трубы, вызывая к царскому помосту
победителя скачек. К Ивана подошел старший брат и,
любовно обняв, повел получать заслуженную награду.
158

Сзади шел конюший Самвэл, горделиво ведя под уздцы
красавца скакуна. По полю прокатились приветственные
крики зрителей: «Ваша! Ваша!» Фанфары заиграли
встречу, и юный победитель предстал перед царем.
Царь Георгий поздравил княжича и, взяв из рук
амирэджиби^ кинжал в ножнах из слоновой кости с зо­
лотой инкрустацией и такую же саблю, собственноручно
вручил памятный подарок Ивана со следующими сло­
вами:
— Славное будущее ожидает тебя, юноша, если бу­
дешь всегда побеждать в честном соревновании! Как
звать тебя и какого ты рода?
— Великий государь, я Ивана — сын аристава Сомхити князя Саргиса, а это ‫ •־־־‬мой старший брат Закарэ! ‫—־‬
с поклоном ответил сияющий Ивана.
— А, Мхаргрдзели... известный род! — благосклонно
кивнул Георгий.
Придворные теснились вокруг парона Саргиса, жали
ему руки, вслух восхищаясь статными юношами. Хубасар, хлопнув по плечу, сказал добродушно:
— Славные сыновья у тебя растут, князь Саргис.
Один лучше другого! Уступил бы хоть одного мне, а?
Лорийский эристав счастливо крутил каштановый ус,
в котором уже сильно пробивалась седина, учтиво бла­
годарил. Через толпу придворных к нему пробирался
амирэджиби, издали крича:
— Патроно Саргис, пожалуйте! Государь зовет к се­
бе, лично хочет поздравить с победой сына. Пожалуйте...
Готовясь наградить победителя золотым венком, Тамар
внимательно вгляделась в рослых юношей, стоявших пе­
ред ее отцом. В одном из них соправительница узнала
собеседника на горной площадке у монастыря Джвари
накануне коронации. Но только теперь услышала она
его имя и запомнила. На мгновение скрестились взоры
Тамар и княжича Захария... Но уже стоял в почтитель­
ной позе перед ней победитель скачек, и амирэджиби
протягивал ей для вручения золотой венок. С принужден­
ной улыбкой чуть угловатым от непривычки движением
Тамар увенчала чело победителя и, подумав, протянула
руку для поцелуя... Захарий, потупив глаза, отошел в
Амирэджиби — церемониймейстер (груз,).
I5G

сторону. Раскрасневшись от гордости, парой Саргис стоял около царя, который милостиво беседовал с ним, как
бы предавая забвению прошлое.
Несмотря на настояния мужа, княгиня Саакдухт все
откладывала свой переезд из Хожорни. Угрюмый Лорийский замок, полный кровавых воспоминаний о долгой
осаде и о гибели рода Орбели, отпугивал чувствительную
женщину. При ней оставались дочери — Нурджис и ма­
лютка Вананэ. Изредка приезжали навестить сыновья
и старшая замужняя дочь из Содка.
С княжеской семьей в Хожорни продолжал прожи­
вать и духовник отец Мхитар. Доведя до конца учение
княжичей, Гош работал над «Судебником». В свободное
время вардапэт занимался с детьми замковых служите­
лей, из которых наиболее способным оказался сын кня­
жеского казначея — Исраэл. Кроме того, изучив в Ки­
ликии гармонию и нотопись, Мхитар Гош с благолепием
руководил церковным хором. Прослышав о прекрасном
пении, в Хожорни стали прибывать церковные регенты
для ознакомления с нотным письмом и законами божест­
венной гармонии. А по вечерам, отдыхая от ученых тру­
дов, почтенный вардапэт сидел у камина около княгини
Саакдухт, любуясь работой ее дочерей над алтарным по­
кровом из тяжелого шелка, замысловато вышитого в
многих красках сценами из святого писания. Глядя на
произведение искусных женских рук, Гош мысленно воз­
давал хвалу господу богу, наделившему женщин чудесным
умением украшать ткани, как об этом говорится в книге
Иова. Преподобный отец любовался и чудным ликом
Нурджис, с огромными глазами, прикрытыми полу­
кружьями мохнатых ресниц.
С негодованием вспоминал вардапэт о происшествии
в храме, где настоятельствовал тэр-Егише. В воскресный
день княжеская семья ‫—־‬сестры с братом Иванэ ‫—־‬спу­
стилась в сельскую церковь на богослужение. Во время
чтения святых апостолов суровый иерей заметил неподо­
бающее: когда Нурджис откинула тяжелое шелковое по­
крывало, все присутствующие молодые рыцари стали не­
отрывно глядеть на прелестный девичий лик, уже не вни­
мая божественным словесам. Оборвав чтение евангелия,
тэр-Егише загремел на весь храм:
160

— Княжна, прикрой свой лик покрывалом! И не от­
влекай земной красой моих прихожан от службы гос­
подней...
Смутилась Нурджис от окрика священника и тотчас
покинула храм. Вспыльчивый княжич схватился было за
саблю, едва удержали его вассалы-старики... Но с тех пор
стало все бледнеть прекрасное лицо Нурджис, и обеспо­
коенной родительнице пришлось выписать искусного ле­
каря-сирийца из Тбилиси...
«Нет, неправ, неправ отец Егише... — с осуждением
шептал преподобный Мхитар. — Красота великая Нурд­
жис — от господа бога дана, для вящего его возвеличе­
ния...» Размышления Гоша прервались — он уловил сле­
зы на глазах хозяйки замка. Неотрывно глядела высоко­
родная Саакдухт на своих дочерей, и такая тоска
читалась в еще прекрасных ее глазах, что вардапэт не
выдержал:
— Как можешь грустью гневить всевышнего, княги­
ня? Почто плачешь, взирая на дщерь-красавицу? А быть
может, тревожит тебя судьба старшей дочери Доп? — про­
шептал духовник.
— Нет, отец Мхитар, я спокойна за мою смелую Доп.
Хоть и тревожно, в Васакашене, но знаю я — господь со­
хранит ее для семьи многочисленной! А вот дни моей не­
наглядной Нурджис сочтены. Не жилица она на свете...
Так вчера поведал мне хаким-сириец, которого прислал
супруг, узрев кровавые пятна на ее платке, — печально
ответила княгиня.
Умолк отец Мхитар при столь горестной вести, печа­
лясь о скоропреходящей жизни прекрасного божьего со­
здания...
Сбылось предсказание сирийского врачевателя. Позд­
ней осенью того же года пришлось Мхитару Гошу со­
ставлять горестную эпитафию на могилу юной красави­
цы. Медленно прочел духовник полуослепшей от слез
старой госпоже:
«Покоится здесь Нурджис, дочь ишхана Саргиса. Меч­
той она была и развеялась, как мечта. Помяните ее в мо­
литвах своих».
Почтенный вардапэт любил работать спозаранку, ко­
гда в замке все еще спали и лишь чириканье воробьев
11

г.

X. Вермишев

161

в снегу нарушало тишину. В это зимнее утро отец Мхи­
тар, сидя у камина в глубоком кресле, рассеянно пощи­
пывал полуседую редкую бородку и перечитывал запи­
санное на пергаменте, иногда прикрывая глаза и бормоча
отдельные слова и выражения, как бы проверяя их на
слух. Легкий стук в дверь заставил законоведа поднять
голову. В комнату вошел княжич Захарий, приехавший
накануне с отцом и братом к матери. Скинув подбитую
волчьим мехом шубу, Захарий подошел и почтительно
поцеловал руку наставника. Тот ласково провел сухой ла­
донью по щеке юноши и, знаком показав на скамью, свер­
нул рукопись. Захарий протянул озябшие руки к пылав­
шему в камине огню.
— Что вы вчера с братом с таким интересом чита­
ли? — задал вопрос Гош.
— «Стратегикон» ^ императора Маврикия, отче, — объ­
яснил Захарий.
— Так, мой Закарэ! Внимательно читай древних воен­
ных авторов. Изучай опыт искусного вождения войск
римлян и византийцев. Учись их умению побеждать от­
вагой и наукой, при меньшем числе воинов, но с лучшим
вооружением, продуманными действиями против врага.
Предвижу я, суждено быть тебе таким же полководцем,
как твой доблестный отец! И много ратных дел свер­
шишь ты на радость народу. До сих пор порабощена
страна армянская и стонут братья наши под пятой ино­
земной...
Вардапэт замолчал, скорбно качая головой.
— Так ли сильны мусульманские властители? — за­
думчиво спросил Захарий.
-- О, ислам — религия, наиболее подходящая для за­
воевателей!— с горечью воскликнул Гош. — Пророк Му­
хаммед хорошо знал, что нужно алчным мекканским
старейшинам и купцам — выгодных паломников к черно­
му камню Каабы да побольше награбленной на войне до­
бычи! А завоевания во имя аллаха были нужны, чтобы
вожди мусульман могли жить в роскоши и безделье, за
счет покоренных народов... Недаром же халиф Омар го­
ворил: «Мусульмане пожирают покоренных, пока те жи­
вы. Когда же и мы, и они умрем, наши дети будут пожи­
рать их детей, пока будут жить те...» А рвение своих бедВизантвйский военный учебник VII века.
162

!!ЯКОВ пророк подхлестнул

обещанием блаженства рая
с гуриями после смерти в бою. Знал чем соблазнить!
В это время и Византия, и Иран были ослаблены беско­
нечными войнами и смутами. И когда лихие всадники
под зеленым знаменем пророка вырвались из аравийских
пустынь, они легко завоевали полмира! Насилу сумели
франги в Европе да императоры Византии их остано­
вить... И то пришлось Испанию отдать халифам! А в Ар­
мению они хлынули, как раздувшийся горный поток, все
сметая на пути...
Мрачный огонь загорелся в глазах Захария:
— И нпкто не отомстил, отче?
Мхитар Гош махнул рукой.
— Не в отмщении тут дело, Закарэ! Много раз вос­
ставал народ наш против гнета остиканов^ пока не сбро­
сил их иго... Но погубили власть Багратидов распрями
нахарары и отцы церкви, сыграли на руку вероломным
византийцам! А потом в Армению ворвались орды зверонравного Алп-Арслана. Яростно ревел, желчь своего серд­
ца жаждал излить на весь мир сей зверь! Губил непо­
винных, жег города и села, хотел покорить всю вселен­
ную, но был стерт смертью с лица земли. Не узреть ему
лика господня! А ныне улемы ту же «священную войну
против неверных» проповедуют и по-прежнему стонет
народ в Айрарате и других областях армянских под чу­
жеземным игом... Снова надо поднимать его на борьбу
с поработителями!
— Клянусь, отче Мхитар, всю жизнь бороться за сво­
боду отчизны! — подняв руку, с жаром воскликнул За­
харий.
Мхитар Гош ласково улыбнулся:
— Да, мой Закарэ. Только помни, когда сам будешь
правителем (а я уверен — этот день настанет!), не при­
тесняй простого народа. Помни, что народ поставляет
в войско защитников страны, народ кормит и войско и
властителей... Поэтому надо защищать тружеников от по­
боров чрезмерных, от незаконных притеснений. Без на­
рода правитель — ничто!
Вардапэт встал и взял подбитую овчиной шубу.
— Солнце ярко светит, хочу пройтись по снеговой
дорожке. Иди с мйрохм, Закарэ! Наверное, высокородная
госпожа тебя заждалась...
Остикан—‫ ־‬наместник халифа (араб.).

II'‘

163

Глава

XXIV

ЗОВУЩИЙ стоит у ПОРОГА
Царь Георгий давно чувствовал недомогание. В ушах
стоял постоянный шум, мучили головные боли и бессон­
ница. Не помогали и кровопускания, предписанные при­
дворными лекарями. Но Георгий не считался с болезнью
и продолжал уделять много времени делам царства. Он
потребовал, чтобы юная соправительница присутство­
вала при утренних приемах сановников, чем несказанно
возмутил Русудан — ревнительницу придворного этикета.
Однако царь упорно гнул свою лршию, заблаговременно
приучая дочь к трудному искусству управления обшир­
ным государством. А от самой Русудан царственный брат
потребовал обучения Тамар всем тонкостям придворного
ритуала.
Тамар шел восемнадцатый год, и царь в беседах с Ру­
судан не раз упрекал сестру, что она мало заботится
о замужестве племянницы. Но как ни ломали головы ста­
рая царица со своими приближенными, ничего придумать
не могли. Царской фамилии явно не хватало прежних
талантливых в интригах людей, вроде князя Абуласана
Арцруни. Министр двора Афридон каким был, таким и
остался, —‫ ־‬бесхитростным малообразованным варваром;
Заал Саварсалидзе уже два года как лежал в могиле,
а хитроумный Чиабер оказался малосведуш,им во внеш­
них делах.
Паниперсеваст ^ Мануил Комнин, вдовый сын импера­
тора Андроника, был единственным приемлемым канди­
датом на руку наследницы семи царств Картли. Однако
в Константинополе дела обстояли неблагополучно, трон
Комнинов шатался под ударами крупных феодалов и от
семейных неурядиц. И взор царя Георгия невольно
устремлялся на далекий христианский Север, на право­
славную Русь. Но и там было неблагополучно. Суздаль­
ские гости, изредка наезжавшие в Тбилиси за шелком и
сухими фруктами, рассказывали, что в столице рузов
своими же слугами был убит старый царь и престол за-*
* Паниперсеваст — высшее
ской империи.
164

придворное

звание

в

Византий­

нял его брат, великий князь Савалт^ устранив закон­
ного наследника. Рузикские купцы добавляли, что у кня­
зя Савалта одиннадцать сыновей. Царь Георгий даже
застонал от зависти. Но попробуй установить связь с се­
верной Русью через Дешт-и-Кипчак, где хозяйничают
буйные орды кочевников! Русудан поговаривает о ка­
ких-то аланских витязях. Но с каких это пор стало воз­
можным выбирать в бедных горских аулах женихов для
наследницы престола? Дело с замужеством Тамар не про­
двигалось.
В один из зимних дней Георгий почувствовал себя
лучше, чем обычно, и решил поохотиться по свежей по­
роше на зайцев в окрестностях столицы. Царя, как все­
гда, сопровождали министр двора Афридон и ловчие с со­
баками. Выехав за Табахмелу, поднялись на плоскогорье.
Впереди виднелся покрытый снегом Таборский хребет.
Царь Георгий повернулся к Афридону, хотел что-то
сказать. И вдруг...
Министр двора с ужасом увидел, как осело в седле
грузное тело царя и стало валиться на шею коня. Он еле
успел подхватить Георгия за плечи. Царь хрипел, закатив
глаза. Подбежали встревоженные ловчие. Георгия уложи­
ли на большую бурку, четверо дюжих слуг взялись за ее
края...
Загнав коня, на рассвете в Дорийский замок примчал­
ся гонец от Хубасара. Амирспасалар кратко извещал сво­
его заместника, что царя Георгия постиг удар, и предла­
гал ему немедленно прибыть в Тбилиси. Князь Саргис по­
спешил в столицу.
После обильных кровопусканий и пиявок царь Геор­
гий понемногу пришел в сознание, а на вторые сутки
открыл глаза. Левая половина тела оказалась парализо­
ванной, но мозг работал по-прежнему ясно. Царь лежал
на широкой тахте под парчовым одеялом и молчал.
Через некоторое время Георгий потребовал к себе
дочь. Тамар пришла в сопровождении царицы-тетки. Со
слезами упала на колени и прильнула губами к руке, бес­
сильно лежащей на одеяле. С трудом ворочая языком,
Георгий медленно прошептал:
— Встань, дочь моя! Посиди немного со мной...*
* Всеволод Большое Гнездо.
165

Потом спросил тихим голосом:
— Расскажи, что нового на свете, как идут дела
в Картли?
Тамар продолжала плакать. Повернув глаза к сестре,
Георгий мрачно усмехнулся одними губами:
— Радуются небось дидебулы, что слег царь в по­
стель! Дай бог, не встанет больше... дни считают...
— Отец! — простонала Тамар.
Царь продолжал тем же глухим, прерывающимся го­
лосом, с трудом переводя дыхание:
— Слушайте меня, Ру Судан, и ты, дочь моя! Конец
приходит мне, вижу. Оставь, Русудан! Зовущий в веч­
ность стоит у порога, и не властен я ослушаться его...
Соберите завтра дидебулов й святых отцов. Последнюю
волю мою пусть узнают...
Георгий утомленно смежил тяжелые веки. Потом, не
раскрывая глаз, раздельно выговорил:
— Завещаю вам... На царство никого не допускайте.
Никого! Пусть одна Тамар венчанной государыней Карт­
ли пребывает. Слышишь, Русудан?
Русудан скорбно склонила голову.
— На дидебулов надежды не возлагаю. Пусть у вла­
сти останутся преданные сановники из простых. Из Гареджа вызовите Антония, пусть опять будет председа­
тельствующим совета. Микаэла надо сменить, убрать
с патриаршего места. Позорит он и власть и церковь...
Царь умолк, затих.
— И дня нас, худородных, не потерпят дидебулы, как
только закроет глаза царь Георгий!
На лице Хубасара читались огорчение и тревога. Об­
ращаясь к князю Саргису, старый кипчак с горечью до­
бавил:
— Тридцать лет верой и правдой служил я Картли,
весь изрублен в боях, а теперь вот уйти придется...
Князь Саргис молчал. «Прав Хубасар! Так и будет
после смерти царя Георгия. Разве оставят мтавары у вла­
сти людей не из своей среды?.. Но кто будет назначен на
место амирспасалара?» Как бы читая мысли собеседника,
Хубасар глухо сказал:
— Конечно, мог бы я свою конницу ввести в столицу,
захватить власть. Купцы и ремесленники поддержали бы
166

пас. Ненавидят они дидебулов. И служилый люд и мел­
кие азнауры были бы тоже за нас. Но к чему это? Цари­
ца Тамар осталась бы заложницей у вельмож, началась бы
междоусобная война. А наши враги только того и ждут!
Помнишь, как при мятеже Орбели сразу их войска
у Аракса появились? Нет, придется тебе, князь Саргис,
должность мою принимать!
— Почему именно мне? — смуш,енно спросил Сар­
гис. — Другие есть спасалары, более заслуженные...
— Да кто же у нас есть, кроме тебя? Торели стар и
слаб, князь Рати Сурамели слишком молод... — в раз­
думье ответил Хубасар и добавил дружелюбно:
— Если понадобится, за тебя, мой Саргис, все кип­
чакские туманы встанут! По моему приказу...
С раннего утра в Исанский дворец стали прибывать
по зову властелина знатнейшие люди царства.
У ложа царя стояли все вазиры. Величаво сидел
в кресле католикос Микаэл Мирианидзе в белом клобуке.
Кругом него разместились епископы. Цариц не было.
Входя в зал, вельможи низко кланялись царю и тихо
усаживались на скамьях вдоль стен по указанию амирэджиби. В тишине зала слышно было лишь прерывистое
учащенное дыхание царя.
Первым заговорил католикос Микаэл. Осенив себя
широким крестным знамением, владыка с постным видом
начал:
— Во имя отца, и сына, и святого духа! Братие во
Христе, высокородные дидебулы, и вы, мои отцы, выслу­
шайте сейчас царя царей Георгия, ныне на смертном
одре возлежащего. Призывается он судьей неумолимым,
кто страшнее царей земных, кто отнимает души у кня­
зей! И уходит он к отцам своим путем неисповедимым,
по приговору нелицеприятному и по определению див­
ному...
— Рано отпевать меня стал, владыка! — вдруг про­
хрипел знакомый грозный голос. — Я царь еще, помолчи
немного!
Микаэл в смятении умолк. Вельможи переглянулись.
«Поспешил католикос, не дай бог, выживет великий госу­
дарь, не забудет сие святителю!»
А царь продолжал внезапно окрепшим голосом:
167

— Дидебулы Картли, и вы, святые отцы! Я, царь ца­
рей Георгий, сын Деметрэ, сына великого Давида, остав­
ляю наследницей дома моего отроковицу Тамар. Примите
ее с миром взамен меня, и пусть она возместит урон,
причиняемый смертью моей! Аминь!
— Аминь! — громко выдохнули знатные люди страны.
Обращаясь к министру двора, царь Георгий с усилием
выговорил:
— Пригласи же пожаловать царицу царей...
При гробовом молчании присутствующих порог зала
переступила юная царица. Как и в день коронации, Та­
мар была в лазоревом далматике, с царским убором на
голове. Мертвенно-бледно тонкое лицо, низко опущены
веки с тяжелыми ресницами, скорбно сжат маленький
рот... Ее сопровождала со строгим, опечаленным лицом
Русудап. За ними шла свита обеих цариц. Подойдя к от­
цовскому ложу, Тамар низко поклонилась и замерла.
В мертвой тишине снова раздался слабый голос царя
Георгия:
— Сим препоручаю вам, дидебулы Картли и отцы
святые, дочь мою Тамар. Ей единой царствие наше остав­
ляю, и да не будет у Картли другого государя, пока жива
она будет! Владыка Миказл, прими от дидебулов клятву
в верности царице царей Тамар... Я жду...
Длительная церемония принесения новой клятвы вер­
ности царице Тамар заканчивалась, когда Георгий почув­
ствовал, что мозг его снова затопила мгла и он погру­
жается в бездну.
Когда царь очнулся, около него находились лишь ка­
толикос со святыми дарами и обе царицы на коленях,
с восковыми свечами в руках. Началось соборование уми­
рающего властелина.
Вечером 6 апреля 1184 года царя Георгия не стало...

ЧАСТЬ ВТОР АЯ

Глава

/

ВОСШЕСТВИЕ НА ПРЕСТОЛ

е стало грозного властелина, и камень сва­
лился с сердца у знатных людей царства.
Траурный декорум соблюдался, впрочем,
полностью, горевали при дворе строго по об­
рядам. Одевшись в скорбную одежду, царедворцы били
себя по голове, нищие посыпали головы пеплом и прахом.
Наиболее усердные остригли волосы. Заупокойные пани­
хиды и литии следовали одна за другой, далеко за сте­
нами Исани разносились громкие вопли плакальщиц. Са­
новники неустанно возглашали: «Вай-мэ! Вай‫־‬мэ! Горе!
Горе-то какое...» И уже ложились на пергамент выспрен­
ние строки дворцовой записи «о событии, которое было
столь скорбно, столь печально, что, казалось, сами скалы
должны расплавиться и звезды потерять свой блеск. Мер­
зостным стало лицо земли!» Но кроме осиротевших ца­
171

риц по-настоящему огорчены были одни царские сорат­
ники. Уже подняли головы своенравные дидебулы, и сра­
зу пошатнулось после смерти царя положение безродных
сановников. Не на шутку встревожилось и купеческое
сословие, ремесленники, хорошо помнящие беззакония
прежних царствований. Взволновались и мелкопоместные
дворяне — их постоянно теснили могущественные соседимтавары. Лишь бедноте городских предместий да закаба­
ленному крестьянству была безразлична ожидаемая сме­
на власти...
На обычно оживленном, шумном базаре все лавки бы­
ли наполовину прикрыты, торговля шла из-под полы.
И гулкие молоты в многочисленных кузницах как будто
били глуше. По базару ходили со зловещими лицами гзири и приглушенными голосами требовали прекратить тор­
говлю, залить огонь в горнах и всем народом идти в свя­
тые храмы молиться за упокой души почившего в бозе
властелина. Но торговый и ремесленный люд предпочи­
тал идти в ближайший духан, лить, по обычаю, вино на
хлеб и, заедая свежим сыром и зеленью с чуреком, не­
злым словом поминать царя Георгия...
В задней комнате базарной харчевни стоял большой
шум. Окруженный купцами, ремесленниками побогаче и
кое-каким служилым людом, глава купечества Занкан
громко разглагольствовал, держа в руке большой рог
с вином:
— Великий царь, други мои, в узде держал мтаваров,
не давал им своевольничать и беззаконно грабить народ!
Дороги от разбойников приказывал охранять, воров ве­
шал... А нам, купцам, благожелательные грамоты на сво­
бодную торговлю выдавал. Так помянем же имя его доб­
ром! — И, опрокинув рог, осушил до дна.
— Мир праху его! — поспешили последовать сему
благому примеру все присутствующие.
— Посмотри за дверью, Манвэл-джан, нет ли там
лишнего человека? — обратился Занкан к шелкоторговцу.‫־‬
Недолюбливал Занкан знать, но был осторожен в дей­
ствиях и часто осажива.л горячих друзей. Тогда заговорил
прославленный златокузнец Бека Опизари:
— Снова поборами великими начнут нас теснить ди­
дебулы! А кто против встанет? Сила нужна, да какая...
172

— Бакур Дзаганидзе захватил у соседа лес. При­
мчался сосед в Тбилиси жаловаться в Сааджо-Кари, а там
только посмеялись писцы над беднягой: «С кем, мол, тя­
гаться задумал!» — с горечью воскликнул Челидзе.
‫ ^־־־‬А с купцами как начали поступать? — вмешался
степенный Киракос-ч^уконщик. — Уже установили рогат­
ки, пошлины на своих границах брать начали. А кто не
знает о тайных грабежах княжеских слуг на дорогах?
Занкан сочувственно кивал, но выхода не видел. Златокузнец был прав — кто может противоборствовать
князьям властительным? В комнату вошел статный муж­
чина в придворной одежде. Сидевшие за столом встали,
радостно приветствовали царского казначея.
— Батоно Арслан, тебя-то нам и надобно. Ждем дав­
но, — протянул Занкан оправленный в серебро рог вошед­
шему. Оглядевшись, он тихо сказал: — Впрочем, какое
здесь место для разговоров? Пожелаем от души успеха
общему делу, об остальном поговорим вечером...
Не успели опустить в землю в Гелати, близ могил де­
дов и отцов, тело царя Георгия, как вельможи перешли
в наступление. На бурных княжеских собраниях снова
всплыли старые обиды. Дидебулы печалились о смерти
царевича Демны (божьим попустительством он скончался
в тюрьме!), негодовали по загубленному роду Орбели,
вспоминали бедных изгнанников. Из уст в уста передава­
ли слова, которые кричал на дыбе великий Иванэ: «Карт­
ли — слишком благородное государство, чтобы сажать па
престол девчонку!» Тогда разумный старик Кахабер Кахаберидзе, беспокоясь за судьбу царства, на очередном
княжеском собрании поставил вопрос прямо:
— Кого же прочат во властители Картли благород­
ные дидебулы, кроме Тамар? Кого согласится короновать
католикос?
Вельможи стали в тупик. Выдвинуть новую царскую
династию из своей среды князья не могли ‫ ־־־־‬препятство­
вали вековечные распри, местничество, старые родовые
счеты. Пригласить же чужестранца в цари не позволяла
национальная гордость... С своей стороны царица Русудан развила лихорадочную деятельность среди церковных
иерархов; от имени племянницы вновь подтвердив свя­
тым отцам все их привилегии и внеся богатые вклады
173

Мцхетскому престолу и монастырям, Русудан добилась
большого успеха. Католикос Микаэл прослезился и снова
обещал поддержать Тамар. К этому времени и дидебулы
додумались до той простой мысли, что, имея слабую жен­
щину на престоле, они легче смогут осуществлять свои
притязания...
С царских похорон в Тбилиси прибыли многочислен­
ные абхазские и имерские мтавары во главе с владетелем
Эгриси — могущественным Варданом Дадиани — и сразу
заняли главенствующее положение на княжеских собра­
ниях. Несколько дней подряд заседали князья и высшие
духовные чины царства. Кое-как, после жарких споров,
договорившись, пригласили на заключительное собрание
одну старшую царицу. Царственная тетка безоговорочно
приняла все условия вельмож и церковников, в первую
очередь о смене «худородных» вазиров, после чего был
определен день повторного коронования Тамар. Русудан
сумела настоять на этом при поддержке католикоса Ми­
каэла. Святому престолу Мцхеты каждое подобное торже­
ство приносило немалый прибыток.
Едва весть о смерти царя Георгия дошла в Арзрум
до князя Арцруни, как он тотчас захлопотал о возвраще­
нии в Грузию. Правда, ему с младшим сыном Гузаном
(буйный Асан умер в изгнании от черного поветрия!)
неплохо жилось у дружественного эмира Салдуха. До­
ходы с обширных поместий шли, ростовщические опера­
ции Абуласана с помощью местных купцов процветали.
Но размах был не тот. Князь Гузан от скуки стал сильно
бражничать, что немало заботило князя-отца.
Первым делом Абуласан послал большое письмо зятю
Саргису в Лори. Предсказывая неминуемое падение пра­
вительства «худородных» вазиров и приход к власти бла­
городных людей, самим богом предназначенных для повелевания народом, а также вероятность назначения самого
Саргиса амирспасаларом Картли взамен презренного кип­
чака Хубасара, Абуласан в конце письма пустил слезу.
Писал о своем горьком существовании на чужбине, вдали
от близких и родичей. Почему же это? Несчастный Асан
(его взял господь) в конце концов лишь отстаивал права
законного наследника престола! А за что же он сам, Абуласаи, верность царской власти во время мятежа сохра174

нмвшйй (царь Георгий не оценил этого, неблагодарный?),
должен терпеть тяжкие лишения? К власти пришедшая
монархиня, во исправление отцовских ошибок, безотлага­
тельно должна пригласить его с сыном обратно в Тби­
лиси, восстановить Арцруни в наследственных правах
эриставских и вернуть им картлийские владения. А он,
Саргис, как родич ближайший, должен за них обоих пред­
стательствовать перед царицами, если только он не же­
лает прогневить господа бога!
Парой Саргис крепко задумался над письмом шурина.
Недавнишний князь, он ощуш,ал шаткость своего положе­
ния незнатного человека перед кичащимися древним
происхождением дидебулами, не был и богат, как князь
Абуласан. И думалось ему, что, хоть и в изгнании, ум­
ный шурин лучше оценивает обстановку в царстве после
смерти царя. А вдвоем они представят достаточную силу,
дабы противоборствовать княжескому своеволию на поль­
зу власти царской и всего Картли. Парой Саргис решил
помочь родичу...
К коронованию Тамар готовились в большой спешке
и с великим рвением. Царица Русудан желала пыш­
ностью церемонии упрочить шаткое положение племян­
ницы и громогласно требовала от амирэджиби и других
сановников тщательного соблюдения всех мелочей слож­
ного обряда, шедшего еще от Византии. Министр финан­
сов, бледнея, только успевал подписывать денежные при­
казы по ужасающим дворцовым тратам, расточал нема­
лое наследство, оставленное экономным Георгием III.
Неустанно бегали во дворец поставщики драгоценных
тканей и украшений, день и ночь работали златошвеи,
сбились с ног ювелиры, подгоняя древнюю корону под
точный размер головки юной правительницы. Как всегда,
бойко торговали лавки с красным товаром, оружейные
мастера и городские швецы были завалены заказами.
Пользуясь случаем, ростовщики повысили ссудный про­
цент... Дорого обходились народу пышные царские цере­
монии, но того требовали стародавние обычаи, тонкая
придворная политика и безграничная дворянская спесь.
Не из последних в Шида-Картли считались Цихишвили. Один из них — князь Заза преуспел особенно, неза­
долго до кончины царя Георгия был назначен начальни­
175

ком дворцовой стражи. Коронация Тамар застала его
врасплох. Был он кругом в долгах, по расточительности
и собственной и всего княжеского семейства — княгини
Кетеван и трех заневестившихся дочерей. Что было де­
лать князю? Менялы, паучье племя, отказались ссужать
без залога, фамильное серебро давно было в закладе, вы­
купалось лишь на время, перед приемом гостей. А в тор­
говых рядах не отпускали в долг нужные товары. В доме
воцарился ад. На тахтах, стеная и крича, валялись княж­
ны. Кетеван сидела мрачнее тучи, запершись в спальне.
Заза пропадал во дворце, стараясь попозднее вернуться
•домой. Наконец, державшая все семейство в своих руках
княгиня не выдержала. Представ с грозным видом перед
мужем, она закричала:
— О чем думаешь, князь? Могут ли Цихишвили от­
правиться во Мцхету в прошлогодних платьях? И кто за­
платит Опизари за ожерелья?
— Раньше прабабкины наряды носили княгини, — по­
пробовал огрызнуться Заза.
Но Кетеван была неумолима. Она требовала достой­
ных обновок для дочерей и для себя. На следующий день,
забрав с собой чуть не половину дюжих царских страж­
ников, Заза отправился в селение близ Гори.
Моурав Ражден выслужился из дворовых холопов за
неимоверную злость к людям и исключительное умение
выколачивать подати: ни в одном поместье округи до не^
го не выполнялась барщина. Одна беда — крал безбожно,
в немалой степени увеличивая господское оскудение.
Все это знали. Чуял это и князь Заза, не раз приклады­
ваясь тяжелой десницей к толстой управительской морде.
Но поймать продувную бестию не удавалось, лишь на
лето приезжала княжеская семья в имение, а самого хо­
зяина держала царская служба. Поэтому несказанно по­
разился моурав неожиданным приездом владетеля и сна­
чала струхнул. Когда патрон объяснил цель своего появ­
ления в поместье, Ражден облегченно вздохнул и тотчас
проявил рвение.
— Скотина сейчас худа, после зимовки, патроно, не
успела еще откормиться. За бесценок возьмут ее мясни­
ки, — озабоченно докладывал моурав.
Вижу, вижу, уже смошенничать собираешься! —
заметил князь.— Ну а как с зерном, лоби, маслом, вином?
— В цене, батоно! — поспешил ответить Ражден.
1 76

— Так. А беглых нет? — осведомился Заза.
Моурав замялся:
— Двое сбежали перед пасхой, В горы подались,
в Аланию.
— А семьи остались? — грозно вопросил помещик.
— Бобыли они, — признался Ражден.
Заза помрачнел.
— А с недоимками как?
— Их не осталось, батоно. Все взыскал, что положе­
но по закону. — И Ражден начал перечислять все пола­
гающиеся владетелю земли подати и сборы, а их было
немало! Князь поморщился:
— Перестань молоть чушь, Ражден. Деньги нужны
немедленно! Не сумеешь собрать оброк, не быть тебе
тогда моуравом, да и плетей у меня отведаешь. Собирай
поселян, я им сам растолкую... а пока что — я голоден!
Давай скорее поесть...
— Тотчас, патроно! — кинулся к дверям Ражден.
Симоне собирался в город, на базар. Отсыпав лоби
в хурджин, он стал прилаживать кувшин с вином в дру­
гой. Надо было купить новый лемех, немного соли, да п
хакиму за снадобье для больной жены пора уплатить,
два раза присылал напоминание. Всю зиму прохворала
Маро и сейчас лежит на тахте в лихорадке. Увязав хурджины, Симоне только хотел взвалить их на широкое
плечо, как постучали в дверь.
— Ступай на господский двор, Симоник! Да поспеши,
патроно со стражниками из Тбилиси пожаловал, — гром­
ко кричал с порога сотский.
— Еще чего ему от нас понадобилось? — простонала
женщина на тахте.
Не ответив, сотский ушел. Нахлобучив войлочную
шапку, Симоник поплелся на усадьбу.
Княжеский дом стоял у подножия древней родовой
башни. Обширный двор, со всех сторон окруженный ко­
нюшнями и сараями, был уже заполнен поселянами.
В теня большого орехового дерева у ворот на корточках
сидели старики и опасливо поглядывали на балкон. Там
красовались ражие, до зубов вооруженные стражники из
Тбилиси. Немало было их и около конюшни, где похру­
стывали ячменем скакуны.
12 г. X. Вермишев
177

— Никогда так рано не прибывал патроно!
— С чего бы это?
— Пахоту господскую, слава богу, закончили, подати
все внесены.
— И стражников с собой навел князь тьму!
Через двор от погреба в дом часто пробегали слуги,
неся разную снедь со льда. Через открывающуюся дверь
из барских хором доносились раскаты властного голоса.
— Видно, гневается батоно на Раждена!
— А быть может, на нас? — боялись старики.
Симоне присел на бревно. Его мускулистая, ладно сби­
тая фигура выделялась среди толпы, томящейся в ожи­
дании владетеля. Наконец дверь на балкон широко рас­
пахнулась, и в сопровождении управителя вышел рас­
красневшийся от вина плотный мужчина, в расшитой
золотым галуном черкеске, с плетью в руке. Стражники
тотчас сбежали вниз и выстроились у крыльца. Поселяне
придвинулись к крыльцу и скинули шапки. Облокотив­
шись о резные перила, сдвинув папаху на затылок, Заза
непринужденно начал:
— Ну как, управились с пахотой, люди добрые?
— Только начинаем, батоно! — выступил вперед ста­
рый, белый как лунь Сандро. — Твою землю всю уже за­
сеяли...
— Хорошо, что бога не гневите! — благожелательно
продолжал Заза. — Господь-то раннюю веснупослал, ус­
пеете и вы засеять. А вам я, люди, новость великую
привез...
И скинув папаху, князь широко перекрестился:
— Царь наш великий Георгий в бозе почил! Да будет
о нем память вечная.
— Вечная память! — вздохнули крестьяне, крестясь.
Заза снова надел папаху.
— И ныне на престол древний Багратунианов восхо­
дит дщерь его — Тамар.
— Дщерь? — удивился Сандро. — Того еще не бы­
вало в Картли. Да разве у царя наследника другого нет,
патроно?
— Не твоего ума дело, старик! И вот вскорости в хра­
ме Свети-Цховели коронование царское предстоит во сла­
ву божью! И смотр войску состоится... А на смотр каж­
дый мтавар должен вдвое больше против прежнего вои­
нов привести, — беззастенчиво врал Заза. — Конно и
178

оружно! и для того оружия много понадобится,
люди...
— Много, много! — закачали головами старики.
— А в этом богоугодном деле, — возвысил голос За­
за, —‫ ־‬придется и вам участие принять. Я приказал моураву счесть, сколько с каждого из вас приходится об­
рока внести.
Широким жестом закончил речь:
— Посчитаю в счет будущего года! Так и быть...
В толпе ахнули от неожиданности. Симоне протол­
кался вперед. В тишине раздался твердый голос:
— Не понимаю, батоно, за что я снова платить дол­
жен?
Князь покраснел как бурак. Перегнувшись через пе­
рила, он оглядел дерзкого:
— Сто раз объяснять? Сказал, на оружие для смотра!
— Так сам его и покупай, батоно! Ведь для того и
земли тебе даны, — твердо продолжал Симоне.
— Мятеж поднимаешь, собачий сын! — взревел За­
за. — Стражники, взять смутьяна да подать ко мне по­
ближе...
Стражники навалились на сопротивлявшегося Симоне
и, скрутив ему руки назад, подтащили к балкону. Излов­
чившись, Заза хлестнул его сверху. На лице Симоне по­
явился кровавый след.
— На конюшню! Дать пятьдесят плетей! — задыхался
от гнева Заза.
Толпа глухо заворчала. Из задних рядов раздалось:
— Не давай!
Поселяне придвинулись к крыльцу. Заза схватился
за саблю. От конюшни с угрожающим видом пошли
стражники, с двух сторон охватывая безоружных сельчан.
— Шкуру спущу! — хрипел с балкона взбешенный
помещик. Моураву:
— Смотри, собачий сын, не вздумай поноровки да­
вать, кто не внесет в срок положенное, взять силой —
и двадцать плетей! А у мерзавца Симоне скотину забе­
решь.
Толпа продолжала глухо роптать.
— Я вам покажу, негодяи, как бунтовать! А ну, стра­
жа, очистить двор! — по-военному скомандовал Заза.
Выставив короткие пики, стражники кинулись на
сельчан, тесня к воротам. Кое-кого в свалке поранили
12*

179

острыми наконечниками. Из конюшни слышался крик из­
биваемого.
— Ни стыда, шзг совести! — роптали сельчане, уходя
со двора.
Моурав, расхрабрившись, уже орудовал плетью.
— Пошли вон! Не гневите патроно!
Наутро длинная вереница арб потянулась из села
с внеочередной данью помеш,ику. И не ударили лицом
в грязь спесивые Цихишвили на царской церемонии...

Близ полудня из патриарших покоев вышла процес­
сия. Медленно ступая по разостланным коврам, к собору
направились царицы в сопровождении вельмож и царе­
дворцев. Тамар шла как зачарованная. Что происходило
в душе девушки, идуш,ей к трону великих предков для
принятия власти? Вспоминала ли Тамар, что при первом
венчании на царство ее поддерживала мощная отцовская
рука, а сейчас она вступает на престол одинокой? По­
стоянные занятия с покойным отцом открыли царевне
всю сложность правления; она понимала, какие особые
трудности встретятся ей во время войн или волнений.
Как сможет она противостоять требованиям князей и
церковников, натиску врагов, только выжидающих под­
ходящего случая для нападения; где ее опора, где за­
щита? Невеселые мысли царевны были прерваны привет­
ствием главы церкви. Очнувшись, Тамар приложилась
к холодному золотому кресту, который протягивал ей
католикос, и вступила в собор, встреченная громогласным
пением патриаршего хора. Вторичное коронование Тамар
началось...
В письме, адресованном высокочтимому канонику
Кастраканти в Латеран, патер Джованни Фрателли
писал:
«,,,Вы понимаете, конечно, падре реверендиссимо, что
после неприятнейшей истории со знакомым нобилем из
Кахетии, синьором Шабурданом, которого так неожидан•
но забрали королевские сбиры, мне надо быть очень
осторожным. Долго не удавалось найти надежного чело‫״‬
века, дабы переслать письмо Вашей милости, а за это
1 80

время в стране георгенов снова произошли события пре­
многие и преудивительные.
Умер старый король Джорджио, и все знатные вель­
можи весьма тому возрадовались. Ибо король осыпал
милостями своих безродных любимцев, а дуков и ноби­
лей ставил ни во что и утеснял их самым ужасным
образом. Теперь на королевский престол георгены воз­
вели его дочь — принцессу Тамар, о которой я Вам
как-то писал. И все дуки и нобили радуются и говорят
между собой: прозвищу Мурзуфль (что означает
«Нахмуренный» ).
Мурзуфль действовал энергично. Поведя притворные
переговоры с повстанцами, он вероломно захватил в плен
их вождя Николу и велел задушить его в Семибашенном
501

замке вместе с незадачливым Алексеем Ангелом, слепой
отец которого умер с горя. Мурзуфль остался единолич­
ным властелином в городе. Стараясь заслужить доверие
константинопольцев, Мурзуфль наотрез отказался оплачи­
вать обязательства Ангелов, стал укреплять стены и даже
потребовал от крестоносцев в недельный срок очистить
греческую территорию. Тогда у венецианского дожа воз­
ник новый план, и он вызвал к себе маркиза Монферратского...
Ранней весной 1204 года амирспасалар неожиданно
прибыл в Кларджети. Миндаль в садах Артануджа еще
не начинал цвести, и на вершинах окружающих гор лежал
снег. Пронзительный ветер дул из ущелья. В доме кларджетского эристава, героя Шамхора, — Захария Аспаанидзе
поднялся великий переполох. Амирспасалара не ждали так
рано. Тотчас по лесистым ущельям помчались конные гон­
цы. В Артанудж на военный совет собрались славные порубежники братья Григолидзе, Сагир Махатлидзе, сын ста­
рого самцхийского эристава Кваркваре Джакели — Сар­
гис и многие другие.
— Через три дня соберетесь в Ишхани. Туда я уже
направил гвардейский полк с Шалвой Ахалцихели и два
полка кипчаков со старшим сыном Савалт-хана. Всего
наберется не менее десяти тысяч всадников — вполне до­
статочно... Начальником всей конницы назначаю Захария
Аспаанидзе, поскольку он лучше всех вас знает морское
побережье, — объявил на совете амирспасалар.
Спасалары встали и почтили поклоном нового главу
похода. Захария Аспаанидзе любили за выдающуюся воин­
скую доблесть, хлебосольство и веселый нрав.
— Из Ишхани пойдете вверх по ущелью Чороха, на
Баберд. Там вы выйдете на караванный путь и быстро
двинетесь к Аргиро-Кастрону, а оттуда к перевалу Зигана. Всех путников по дороге приказываю задерживать,
дабы они не могли дать знать грекам в Трапезунт о вашем
передвижении. Понятно?
— Да, батоно Закарэ, — ответил за всех Аспаанидзе.
— Сам я буду двигаться позади, с царевичами. Креп­
ко держите связь со мной и не теряйте времени. Акрополь
Трапезунта постарайтесь взять с ходу, приступом. С бо­
гом!
502

После манцикертского поражения Трапезунт на корот­
кое время попал в руки сельджукских султанов, но вскоре
был отбит у них местным феодалом — Феодором Гавра,
выходцем из армянского Тарона. К концу XII века Трапезунтская фема продолжала принадлежать его потомку —
Феодору II Гавра, с резиденцией в Самсуне. В самом же
Трапезуйте правителем города сидел дука из рода Палео­
логов, с наемным варяжским гарнизоном и небольшим
военным флотом в гавани — несколько дромонов воору­
женных греческим огнем.
По образному выражению арабского географа, Трапе­
зунт был «головой и оком» Малой Азии. Расположенный
амфитеатром над морем, весь в зелени садов и виноград­
ников, город был прекрасен. Обширную бухту защищало
полукружье невысоких гор, покрытых южной раститель­
ностью и прорезанных живописными лощинами. Акрополь
с царским дворцом гордо высился на четырехугольной
скалистой террасе над гаванью, и с двух сторон был за­
щищен глубокими, крутыми оврагами. Узкий перешеек,
соединявший акрополь с нагорьем, был перепоясан мощ­
ной крепостной стеной с боевыми башнями за широким
рвом с двумя переброшенными через него мостами. На бе­
регу, в обширной гавани, устроенной еще римским импе­
ратором Адрианом, тянулись длинные склады и амбары,
размещались многочисленные торговые конторы.
После стремительного рейда конница Захария Аспаанидзе вышла на перевал Зигана и с высоты увидела
море. Подойдя к Трапезунту и не встретив сопротивления,
она проникла в город и стала окружать цитадель, где
укрылся с варяжской дружиной дука Палеолог. Из гавани
неожиданно ударили судовые катапульты. В воздухе с шу­
мом проносились горящие желтым пламенем снаряды
с жидким огнем, падая на всадников. Аспаанидзе стал
поспешно выводить конницу из города. Со стен акрополя
раздался злорадный гогот варягов.
Усевшись на пригорке у караванной дороги, спасалары
стали совещаться.
— Может, спешиться и ночью войти снова в город? —
предложил Махатлидзе.
Спасалары заспорили. На спуске с горы показался
конный отряд. Сзади двигался небольшой обоз.*
* Д ром оны — галеры с двум я рядам и гребцов.

503

— Амирспасалар! — издали разглядел Джакели.
Захарий был бодр и свеж, его серые глаза блестели,
он крепко сидел на вороном коне. Рядом на прекрасных
скакунах гарцевали царевичи Алексей и Давид.
— Здравствуйте, друзья! Почему на горке сидите при­
горюнившись? — крикнул Захарий, не слезая с коня.
Спасалары встали в смущении.
— Заминка получилась, государь амирспасалар! —
признался Аспаанидзе и доложил об обстреле конницы
греческим огнем с судов.
— Однако отступать из города все-таки не следовало,
господа спасалары... — недовольно заметил Захарий. — Ни­
чего, сейчас ромеи получат ответные гостинцы! — И он
громко закричал, повернувшись к стоящему на дороге обо­
зу: — Ростом! Никифор! Арбалеты вперед, поближе к га­
вани! Смелее, други...
На глазах изумленных спасаларов дюжие воины пово­
локли вперед несколько арбалетов на колесах, совершенно
невиданных размеров. За ними двигались навьюченные
мулы. Позади шагали с сумрачным видом два высоких
молодых грека — Никифор и Зенон, сыновья друнгария
Ставракия. Под началом пятисотника Ростома воины
скрытно установили на побережье метательные арбалеты,
нацелив их на греческие дромоны, которые покачивались
в гавани примерно в трех стадиях от берега. Потом Ни­
кифор и Зенон, не торопясь, вынули из вьюков и уложили
в медные желоба арбалетов железные шары с темным
вязким составом, горящей паклей запалили затравки и
спустили тетивы. Железные шары с воспламенившимся
составом, завывая и оставляя дымный след в воздухе, по­
летели в сторону галер. Все воины пристально следили
за полетом огненных шаров. На палубе одного из дромо­
нов появилось яркое пламя...
— Еще удар. Ростом! — приказал амирспасалар.
После второго залпа галеры, окутанные дымом пожа­
ров, стали поспешно уходить в море.
— А теперь, господа спасалары, примемся за акро­
поль! — сказал Захарий и, обращаясь к Ростому, негром­
ко добавил: — Молодец твой Волт, чудесно бьют его арба­
леты!
Машины повернули в сторону акрополя. После не­
скольких залпов загорелись деревянные постройки около
дворца. На башне акрополя взвился белый флаг.
504

Амирспасалар удовлетворенно улыбнулся. Он громко
сказал старшему царевичу:
— Считай себя императором Трапезунта, царевич. По­
лихронион!
Глава

т

РОДНОЕ ЗНАМЯ
Необычайной была внешность девяностолетнего Энри­
ко Дандоло: седая борода бога Саваофа и гордая голова,
посаженная на геркулесовский торс. Необыкновенной
была и его судьба. Принадлежа к одной из двенадцати
знатнейших патрицианских семей, имевших исключитель­
ное право выбирать дожа «Яснейшей Республики», Дандо­
ло, в бытность послом Венеции в Константинополе, был
почти ослеплен по приказу императора Мануила Комни­
на ^ чем в значительной мере объяснялась его ненависть
к Византии. Слепота не помешала Дандоло с блеском за­
нимать четверть века высшие государственные должности
и даже отважно ходить на приступ крепостей. К осталь­
ным вождям крестового похода престарелый Дандоло
относился со снисходительностью подлинного хозяина.
Впрочем, обращение «молодой человек» к пожилым людям
в устах почти столетнего старца не могло звучать оскор­
бительно, утешали себя спесивые рыцари.
Встреча слепого дожа и маркиза Монферратского со­
стоялась в одном из загородных дворцов, которыми изоби­
ловали окрестности Константинополя.
— Итак, сын мой, жалкий хвастунишка Алексей и его
слепой, как и я, родитель — в лучшем из миров, если толь­
ко не жарятся у сатаны за многочисленные свои прегре­
шения! А Дука отказывается платить. Пропали наши
денежки... — спокойно говорил старец, поглаживая длин­
ную седую бороду.
«И откуда старый черт выкапывает выражения вилла­
нов?» — брезгливо поморщился Бонифаций, но промолчал.
А Дандоло невозмутимо продолжал:
—‫ ־‬Мы — простые купцы Венеции — привыкли честно
расплачиваться за выполненную работу, но и своего зара-*
* В 1173 году.
505

ботка не упускаем. Византия должна уйму денег. Так вот
как теперь нам поступить, молодой человек?
Давно перешагнувший за пятый десяток, Бонифаций
проглотил досаду и только пожал плечами, забывая, что
слепец не увидит красноречивого жеста.
— Надо их взять самим, сын мой! — заключил старый
дож. Нашарив на столе пергаментный свиток, он протянул
его маркизу: — Вот, читайте, какие выгодные предложения
делаю я, дож Яснейшей Республики, вождям крестонос­
ного рыцарства!
Бонифаций стал неохотно читать свиток. Постепенно
лицо его начало проясняться. Предложения дожа Дандоло
представлялись действительно весьма выгодными, в основ­
ном сводясь к следующему: Константинополь берется при­
ступом и отдается на разграбление крестоносцам; вся
добыча складывается в одно место и делится полюбовно,
причем три доли идут на погашение долга Венеции, а чет­
вертая — крестоносцам; по завоевании столицы двенадцать
избирателей (шесть венецианцев и шесть крестоносцев)
выбирают императора новой «Латинской империи», кото­
рый получает в свое управление четвертую часть всех
византийских земель, остальная же территория делится
поровну между Венецией и крестоносными феодалами.
«Яснее не напишешь», — подумал Бонифаций и неожи­
данно заговорил не по существу: — Проклятый евнух
Птериогинит по приказу императора Андроника отравил
моего родного брата Райнера и его жену, цесаревну Ма­
рию...
— Ты сам видишь, сын мой, что этим христопродавцам
верить нельзя! — подхватил с усмепшой Дандоло. Чутким
ухом дельца он уловил: Бонифаций соглашается. Еще бы!
Рыцарям дай только пограбить... (Энрико Дандоло сохра­
нял старую неприязнь купца к бездельникам феодалам.)
— Так подпишите сегодня же договор, благородные
синьоры, и начнем втайне подготовку нового приступа
города. Долго затягивать дело не следует, Дука начал уже
исправлять городские стены, — внушительным тоном за­
кончил беседу дож.
Охотно подписали договор французские феодалы и сам
маркиз Бонифаций. А в ожидании приступа Дандоло
предложил главарям крестоносцев совершить увеселитель­
ную прогулку на его адмиральской галере по Мраморному
морю.
506

в эти тревожные дни к одному из причалов бухты Зо­
лотой Рог подошла большая галера. По сходням на берег
медленно сошел высокий воин в богатом панцире и сереб­
ряном шлеме, с красным плащом на плечах и большим
мечом на боку. За ним следовали оруженосцы и вооружен­
ная охрана. Царь Левон II вполне резонно был обеспокоен
нарастающим конфликтом между крестоносцами и сла­
беющей Византией. Кто одолеет — кир Алексей Дука или
дерзкие франги? Обстановку в Константинополе и должен
был выяснить гундстабль Абелхариб, синьор Гуда, коман­
дующий войсками и один из крупнейших феодалов Кили­
кийского армянского государства.
Возведя в торжественной обстановке на трапезунтский
престол Алексея Комнина, амирспасалар продолжил по­
ход, выбрасывая вперед подвижные кипчакские разъезды.
Захарий двигался в авангарде вместе с пылким царевичем
Давидом. Конные полки Аспаанидзе вели на побережье
небольшие бои с византийскими гарнизонами и дружинами
местных князьков. Лишь потомок воинственного таронца
Феодор Гавра оказал ожесточенное сопротивление в Самсуне. Комнины без труда занимали город за городом —
Самсун, Синоп, Амастриду. После утомительного похода
по гористой местности грузинская конница достигла ан­
тичной колонии Гераклеи, а в начале апреля сюда прибыл
сам амирспасалар. От беженцев он узнал, что крестоносцы
приплыли на венецианских галерах в Константинополь,
прорвались в бухту Золотой Рог и посадили было на пре­
стол царевича Алексея Ангела. Но народ восстал. Алек­
сей IV задушен в тюрьме, и сейчас на троне Алексей
Дука, который деятельно готовится к обороне столицы от
непрошеных гостей.
— А это значит, что предстоит новый приступ Кон­
стантинополя,— заключил Захарий, обращаясь к молодому
Комнину.
— Какой ужас... — прошептал Давид и, умоляюще
подняв глаза на амирспасалара, воскликнул: — О, великий
доместик, как я хотел бы хоть издали взглянуть на стены
города моих предков!
Захарий любил смелость, особенно у юношей. Ласково
поглядев на Давида, который храбро вел себя во время
похода, он молвил:
507

‫ ־־־־‬Что ж, мой царевич, попытаемся пробраться к Бос­
фору, хоть и опасной может оказаться наша прогулка!
В назначенный день на огромной адмиральской галере
собралось избранное общество. В числе гостей оказался
и гундстабль Абелхариб — Энрико Дандоло был осведом­
лен о переговорах папской курии с Левоном Киликийским
и принял с почетом королевского представителя. В пол­
день галера снялась с якоря.
От Геракл ей до Мраморного моря считалось два кон­
ных перехода. На рассвете следующего дня амирспасалар
Захарий с царевичем Давидом и неизменным Ростомом
двинулись в путь. Их сопровождал отборный конвой из
анийских панцирников и аланов охраны Вышгорода, на
отменных скакунах. Шли тропотой — волчьим ходом о
двуконь. Заночевали в селении на половине пути. К концу
следующего дня перед всадниками блеснула синяя гладь
моря. В четырехстах шагах от берега недвижно стояла
большая галера. На ее палубе находилось множество лю­
дей, блестело оружие. Ростом, обладавший исключитель­
ным зрением, вгляделся и заявил:
‫ —־‬На галере не менее двухсот вооруженных людей.
Катапульт и баллист не имеется.
— Стало быть, могут стрелять лишь из обыкновенных
луков, — спокойно сказал Захарий и, тронув коленом коня,
шагом направился к морю. Царевич Давид, Ростом и всад­
ники конвоя последовали за ним.
Подъехав к самой линии прибоя, амирспасалар остано­
вил коня и с улыбкой обратился к царевичу:
— Жаль, в море вода соленая, мы не сможем напоить
коней! А дальше, пожалуй, и не придется ехать. С галеры
нас уже увидели и если сами не атакуют, то вызовут на­
встречу конницу из Константинополя.
На галере и впрямь заметили конную группу. Бонифа­
ций обратился к слепому дожу:
—‫ ־‬Монсеньор Энрико, на берегу вооруженные всад­
ники, примерно сотня латников. Но то не греки, у них
иное вооружение...
Сообщение вызвало интерес, и Дандоло приказал шки­
перу подойти ближе к берегу. Конный отряд продолжал
стоять на месте. Лишь когда судно приблизилось на рас­
стояние ближнего полета стрелы, конница стала медленно
508

отходить на высокий холм, развернув голубое знамя с зо­
лотым львом. Бонифаций и французские князья залюбо­
вались грозным видом латников, впереди которых ехал
всадник гигантского роста в богатом золоченом доспехе
и в шлеме с белым пером.
— Я еще не видел этакого великана на наших рыцар­
ских состязаниях! — воскликнул храбрый Блуа.
— Да, весь отряд как на подбор. Почище королевских
драбантов! — с завистью сказал Балдуин, граф Фландр­
ский.
— Но кто они? — нетерпеливо спросил слепец.
Вдруг над морем раздался звучный голос гундстабля:
— Арл1янская конница у Босфора, сиры!
Всех присутствующих поразило необычайное волнение
знатного гостя из Киликии. Не стыдясь текущих по лицу
слез, неотрывно глядел суровый воин на гордых всадни­
ков, едущих под родным знаменем далекой Армении...
Г л а в а

IX

ПАДЕНИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ
Шумно в день пасхи на улицах Галаты, уже целый год
занятой крестоносцами. Радуются светлому празднику
христовы воины, пьют в долг в кабаках предместья, пред­
вкушая богатую добычу. В таверне близ церкви св. Петра
особенно весело за большим столом, залитым вином и пи­
вом. Здесь восседает каноник Гюнтер из Парижа. Капел­
лан отряда Блуа пьян. Развалившись на широкой скамье
и выставив толстое брюхо, он горланил песню:
Вторгнись, доблестн ы й воин христов,
Вторгнись в город, Х ристом победителю данны й!
Смотри: царь миролю бивы й Х ристос на осляти
П редш ествует тебе с улы баю щ им ся лицом...

Суровые копейщики и лучники из Пикардии и Лиму­
зена покатываются со смеху,' слушая диковинное пение.
— Здорово наш попик поет, кум Бенуа!
— После такой песни так и тянет поскорее потрусить
грекосов!
— Эй, дайте послушать песню! - ‫ ־‬прикрикнул лучник
Раймонд.
509

А Гюнтер гремел на весь кабак:
Вторгнись, грози, гони робких, п одступ ай сильнее,
Голосом греми, но крови не проливай!
В селяй страх, но помни, что братья твои о н и ,—
Те, кого ты тесниш ь, - ‫ ־־‬хоть наказанье засл уж и л и .

— Что же это получается? — крикнул рассудительный
копейщик Бенуа. — Если они братья, зачем нужно их
тогда пугать? А если наступаешь на врага, то как не про­
лить крови?
Опрокинув в широкий рот жбан с пивом, певец в сута­
не с новым пылом затянул:
Х ри сту угодно обогатить тебя достоян и ем виновны х.
Д а не ограбит и х иное победон осн ое войско!

^ Ну нет, мы этого не допустим! — завопили хором
вояки.
Вот тебе палаты, полны е в р аж еск и х богатств:
Добро, издревле накопленное, получит новы х хозя ев.

‫ —־‬Это мне нравится! —‫ ־‬загоготал пикардиец Жан.
‫ —־‬А как насчет девок? — справился обстоятельный
Бенуа.
Гюнтер неожиданно перешел на увещевания:
Ты ж е пока п р и д ер ж и д у х и руки.
О тлож и на врем я и п р езр и грабеж !
Н аступай на трусов, тесни п обеж ден н ы х.
Не д ай им вздохн уть и снова с силам и собраться...

— Чертов поп несуразицу начал нести! — рассердился
Жан и с угрожающим видом встал из-за стола. — Кто по­
смеет запретить нам грабить? Сам маркиз обещал нам пол­
ную волю на три дня...
Гюнтер поспешил успокоить разгневанного лучника
концовкой:
К огда ж е все враги буд ут выгнаны из города.
Вот тогда настанет время грабить побеж ден н ы х!

Последние слова услышал вошедший в таверну Жан
де Курси — капитан пикардийских копейщиков. Бравому
рыцарю не понравилось распевание пьяных песен о буду­
щих грабежах в присутствии местных жителей — несколь­
ких перепуганных греческих купцов, которых он заметил
в углу заведения. Предстоящий штурм города держался
в строгой тайне.
510

— Эй, там, преподобный, прекратите орать несообраз­
ное! — грубо прикрикнул на Гюнтера капитан. Затем он
напустился на солдат: — А вы, бездельники, по какому
праву бражничаете в столь поздний час? Вон из кабака!..
На рассвете в пасхальный понедельник, получив от
папского легата отпущение всех грехов «именем бога и
папы», двадцать тысяч головорезов, с нап1итыми на пле­
чах крестами, полезли на стены у Влахернского дворца. Во
главе штурмующих колонн шли предводители. Среди них
выделялась огромная фигура Симона де Монфора, буду­
щего главы альбигойского крестового похода — человека
редкой физической силы и безумной храбрости. Впереди
венецианской пехоты, поддерживаемый оруженосцами,
шел Энрико Дандоло в серебряной броне, с орлиным пером
на шлеме. Седая борода слепого дожа развевалась на вет­
ру. Потрясая длинным мечом, он воинственно выкрикивал:
— Avanti! San Marco! San Marco! ^
Греки отчаянно защищались, камнями и стрелами осы­
пая со стен штурмующие колонны. Лишь к концу дня уда­
лось крестоносцам овладеть ключевой позицией — башней
Анема. Но и тогда латиняне не решились сразу войти в
огромный город и отошли от стен, оставив летучие отряды
для поджогов. Ночью в Константинополе вспыхнул тре­
тий со времени появления крестоносцев пожар, испепелив­
ший две трети города. Пожары дезорганизовали оборону
столицы, и при втором штурме Константинополь был взят.
Отчаявшись, Алексей Дука бежал. В городе началась па­
ника. Греческие отряды спешно переправлялись на азиат­
ский берег, без боя сдавая дворцовые кварталы — Влахерны, Большой императорский дворец, приморский дворец
Вукалеон, форум Константина, ипподром, собор св. Софии.
Утром 13 апреля 1204 года в город вступил Бонифаций
Монферратский. Делегация греческого населения просила
у него пощады. Но маркиз обещал крестоносному войску
трехдневный грабеж города после взятия и не мог отме­
нить княжеского слова. Кроме того, у него был и тайный
договор с Дандоло...
Ворвавшись в город, крестоносные отряды бросились
грабить по кварталам. Безоружные жители подвергались*
* В перед!

Святой М арк! (игал.)

511

жестоким избиениям, разнузданная солдатня насиловала
женщин и девушек. Грабежи и насилия продолжались
трое суток при зареве пожаров, охватившем все небо. До­
ма, магазины, церкви и дворцы тщательно обыскивались
и планомерно грабились. По весьма приуменьшенным дан­
ным, стоимость награбленной крестоносцами добычи пре­
высила миллион марок серебром. Расхищались и гибли
богатейшие библиотеки, в переплав пускались античные
бронзовые статуи. Только Дандоло должным образом оце­
нил квадригу позолоченных коней, стоявшую на ипподро­
ме, и отослал ее в Венецию, где она была установлена на
фасаде собора св. Марка.
Девять веков просуществовал Константинополь в окру­
жении варварских орд. Сторожевые костры гуннов, пер­
сов, арабов, славян, болгар и турок, сменяя друг друга,
непрестанно горели перед его неприступными стенами. Но
великий оплот мировой цивилизации оставался нетрону­
тым до появления крестоносного войска, посланного папой
Иннокентием.
Гундстабль Абелхарйб стоял на палубе киликийской
галеры, медленно двигавшейся к наружному выходу бух­
ты Золотой Рог. Он возвращался на родину, глубоко по­
трясенный ужасным зрелищем. Великий город пылал.
Огромные клубы дыма озарялись багровыми языками пла­
мени, слышен был грохот обваливающихся балок и стен.
С берега доносились отчаянные крики...
— Вот как поступают боголюбивые франги с христиа­
нами Востока! — шептал старый воин. — А царь Левон
слушает латинцев и ведет переговоры с папой, устроив­
шим эту бойню. Но как могли греки, имея в три раза боль­
ше войска на неприступных стенах, так легко сдать свою
столицу франгским варварам?!
Глава

X

СТРАТЕГИ
Трапезунтский поход был завершен. Алексей Комнин
прочно сидел на троне, а младший брат — Давид уже вел
лихое наступление на владения Феодора Ласкаря, зятя
512


Алексея III Ангела, оспаривая у него власть в малоазиат­
ских провинциях. Амирспасалар счел положение «Великих
Комнинов» в Трапезуйте упроченным и, отобрав наиболее
отличившихся спасаларов для представления к царской
награде, поскакал с ними по караванному пути обратно
в Картли.
Радостной была встреча в Тбилиси. Горячо обнимали
доблестных спасаларов боевые товарищи в Исанском двор­
це. После вручения наград в честь победителей состоялся
торжественный пир. Амирспасалар сидел за столом по
правую руку Тамар. Слева от царицы улыбался преосвя­
щенный Антоний. Он то и дело поглядывал на Захария,
ему не терпелось встретиться с амирспасаларом по неот­
ложным государственным делам. Отсутствовал лишь муж
царицы. Поздней осенью, пренебрегая опасностью снеж­
ных обвалов, Сослан спешно отправился через горный
хребет набирать конные дружины в Алании.
Вечером в небольшом кругу приближенных состоялась
беседа с амирспасаларом. По-прежнему блистал лучистый
взгляд Тамар, в полном расцвете была ее прославленная
красота.
— Снова вижу тебя в венце победителя, мой Закарэ! —
милостиво обратилась царица к амирспасалару.
Захарий молча поклонился.
— Как вели себя в походе мои юные родичи? Прочна
ли их власть и нет ли какой опасности от свирепых фран­
тов? — расспрашивала Тамар.
— С отменной храбростью действовали царевичи, го­
сударыня. Молодому императору Алексею я оставил для
охраны кларджетскую конницу. Между франгами и Трапезунтом действует смелый грек Феодор Ласкарь, что хо­
чет новое царство основать. С ним-то и соперничает царевич
Давид. А франги уже воюют с царем болгарским Калояном, так что до Трапезунта им не добраться. Но по-преж­
нему остаются сельджуки... — И амирспасалар замолчал,
не договорив.
Министр двора спросил брата:
— Об ужасной участи Константинополя мы извещены
послом. Но как могло произойти такое несчастье, Закарэ?
— Византия получила по заслугам! — коротко бросил
амирспасалар.
— Как можешь так мыслить, дорогой? — ужаснулся
гуманный Антоний. Сколько невинных человеческих
33.

г.

X. В ермиш ев

513

жертв и поруганных п р а в о с л а в н ы х святынь оказа­
лось при сем горестном событии! Погас великий светоч
христианской веры на Востоке...
Царица укоризненно посмотрела на Захария. Тот по­
нял свой промах... «Хорошо еще, что католикос Тевдор
находится во Мцхете, а то быть бы неприятности!..»
‫ ־־־‬Ты прав, высокопреосвященный! Латиняне как су­
щие варвары себя вели, и безвинно греческий народ по­
страдал. Франги разграбили все дворцы, церкви и дома,
которые уцелели от пожаров. Но убивали греков преиму­
щественно франгские купцы, в отместку за прежние по­
громы, — хмуро вымолвил Захарий.
Тамар поспешила заговорить о другом:
— Закарэ, в твое отсутствие послы из Багдада при­
были и привезли от халифа Насира нам дары богатые
с посланием. Просит он прекратить набеги наших порубежников. Я ему послала отдарки и известила, что просьбу
халифа мы выполним.
— Халиф хитрит, прикрывает подготовку к войне Нукардина! — горячо воскликнул Сурамели.
— Воистину так, батоно Рати! — поддержал старика
Захарий. — Внутренние распри Рума нас не касаются,
хотя, конечно, лучше, если бы на престоле сидел Гийасад-дин, он более покладист. Когда я был в Трапезуйте, он
там находился, собирался обратиться за помощью к фран­
там! А Нукардин свиреп и воинствен, да и купцы сельд­
жукские его на завоевания толкают, выходов к морю
ищут. Поэтому надо следить зорко за Румом и с рвением
готовиться к обороне. Не в этом, так в будущем году обя­
зательно султан ударит.
— Особенно после того, как мы освободили побережье
от мелких хищников! — задорно вставил Иванэ.
Тамар молвила с тайной тревогой:
-‫־‬- От ширваншаха на этот раз трудно помощи ожи­
дать, там свои беды! Но мой Давид уже набирает конницу
в Алании.
— С лихвой эту недостачу покроют армянские пан­
цирные полки. Ведь их не было под Шамхором, государы­
ня... — возразил амирспасалар.
После окончания летних маневров в местности ЭрцоКухети, близ реки Иори, в шатре Захария собрался цвет
514

войскового командования. Окинув внимательным взором
соратников, амирспасалар повел неторопливую речь:
— Необычна эта встреча, друзья мои, ибо новому тя­
желому испытанию рассудил всевыпший подвергнуть
наше воинство! Уже не тайна, что сельджуки вновь наме­
реваются вторгнуться и предать огню и мечу мирные пре­
делы нашей отчизны. Султан похваляется, что приведет
с собой больше всадников, нежели было у Алп-Арслана...
Уверен я, однако, что румскому властелину не удастся
повторить зверства того кровопийцы, ибо укрепились
наши братские народы и несокрушимы ряды их доблест­
ных войск. Мы победим!
— Победим!—‫ ־‬пронеслось
единым
вздохом
по
шатру.
‫ —־‬Обратимся же к урокам прошлого и посмотрим,
чему учит опыт борьбы ромейских полководцев с сараци­
нами, а также воинские подвиги царя Давида Великого,
да будет вечной память о нем! — перекрестился Заха­
рий.
Все спасалары последовали его примеру.
— Императоры Роман Диоген под Манаскертом да и
Мануил Комнин в упделье Мириокефалон грубо нарушили
правила военного искусства, почему и потерпели жестокое
поражение. С тех пор не смогла оправиться Византия и
вот — в прах рассыпалась от ударов западных полчищ.
Никто, однако, так глубоко и умно не изучал порядков
устройства и вождения войск, как византийцы времен ве­
личия империи. Осторожность — вот что было главным
свойством ромейских военачальников! Войско обходилось
Византии очень дорого, надо было его беречь и умело
использовать, не допуская безумной неосмотрительности.
Полководец всегда должен был остерегаться засад и
внезапных нападений, никогда не обнажать свои флан­
ги, иметь достойных доверия лазутчиков и хорошо знать
местность боя, дабы успешно осуществить задуман­
ное.
Захарий остановился и оглядел своих слушателей. На
строгих лицах спасаларов читалось напряженное внима­
ние. Сослан делал какие-то заметки на листке. Ивана за­
думчиво смотрел на старшего брата, видно, вспоминал ве­
чера в Дорийском замке, когда они юношами старательно
изучали «Стратегпкон» императора Маврикия.
33*

515

— Достойно удивления, — продолжал амирспасалар, —
как хорошо знали ромеи военные обычаи своих против­
ников и наилучшие способы их отражения! Они считали,
что сарацины хитро используют свою многочисленную
конницу, применяя засады, притворное бегство и внезап­
ные налеты; умеют сколачивать большие армии и быстро
перебрасывать их на большие расстояния. Но мало поряд­
ка в исламских войсках, плохо переносят они отпор про­
тивника, быстро впадают в панику и бегут... Также холод
и сильные дожди лишают их мужества. Соблюдая меры
осторожности, полководец обязан как можно быстрее всту­
пать в ближний бой; панцрфная конница с длинными ме­
чами и тяжелыми копьями в рукопашном бою всегда опро­
кинет более легкую мусульманскую конницу. Для боя
надобно большое ровное поле и такое расположение вой­
ска, чтобы солнце не слепило глаза. Запомним все это,
господа, и перейдем к деяниям царя Давида. При втором
нашествии сельджуков ^ он выждал, пока огромное вра­
жеское воинство раздробилось на отдельные отряды и на­
чало опустошать пограничные армянские области. Тогда
он стремительно напал и по частям разбил сельджуков.
Но, господа, — возвысил голос Захарий, — мы не можем
рассчитывать на раздробление султанских войск. Нукардин не повторит ошибки своих предшественников, а пове­
дет все громадное войско прямо на Тбилиси! Посему мы
должны первыми ударить на султана — раньше, чем он
приготовится к битве. Я кончил.
Подняв голову от расчетов, Давид Сослан задал самый
главный вопрос:
— А сколько войска приведет с собой Нукардин, мои
Закарэ?
— На такой вопрос трудно ответить, государь Давид.
Считают сведущие люди, что одних уджских всадников
может быть тысяч сто, — уклончиво ответил Захарий.
— Сто тысяч! — вздохнул начальник гвардии Ахалцихели.
— Да, дорогой Шалва! Может статься, что раза в два
и даже больше окажется султанских сипахов, чем воинов
под нашими знаменами. Но с нами бог и Вардзийская
божья матерь! Поможет нам и родная земля... — спокойно
заключил Захарий, закрывая совещание.
В 1122 году.
516

Главах!

МОНСЕНЬОР РАНДОЛА УДИВЛЕН
Несказанно поразился монсеньор Рандола, прочитав
в очередном донесении тавризских отцов-миссионеров об
аресте и казни некоего Гарегина Хетумяна в далеком во­
сточном городе с полуитальянским названием — Ани. Мис­
сионеры не осмелились бы утруждать монсеньора сообще­
нием о столь незначительном происшествии, если б неза­
долго до повешения проходимца не получили секретного
предписания из Рима бдительно следить за этой лич­
ностью.
— Ничего не понимаю, падре Джордано! Как мог так
быстро провалиться левантинский хитрец?
Рандола с недоумением вертел в руках небольшой
поясной портрет Гарегина Хетумяна — все агенты папской
разведки обязаны были сдавать свое изображение в кар­
тотеку. Ближайший его помощник аббат Террачини молча
развел руками, выпятив толстые губы. Падре Джордано
принадлежал к той породе католического духовенства, ко­
торая превыше всего на свете ставила земные утехи. Но
Террачини был хитер и изворотлив, неустанно интриговал
против своего начальника; это было хорошо известно мон­
сеньору Рандоле...
— Снова мы без глаз и ушей в Армении, — продолжал
Рандола недовольным тоном. — Его святейшество будет
весьма опечален... Папа почему-то живо интересуется эти­
ми варварскими племенами. Придется кого-нибудь туда
послать взамен покойника. Кстати, падре Джордано, вам
также пора собираться в дальний путь! Кардинал вчера
приказал мне послать (не волнуйтесь, только на время)
надежного человека в Иконию, ко двору сарацинского
султана. Там что-то затевается, и необходимо выяснить,
нет ли какой-либо угрозы интересам святого престола в
Латинской империи. Выбор пал на вас, падре Джордано.
Отец Террачини, потрясенный назначением, с трудом
глотал воздух. Рандола с усмешкой прищурился, глядя
на толстяка:
Румские сарацины в общем довольно добродушный
народ и не так сильно, как в Палестине, притесняют хри­
стиан. Вы не слишком рискуете, падре Джордано! Но всетаки будьте осмотрительны в Иконии, памятуя о судьбе

517

сего неосторожного глупца... — Рандола небрежно бросил
портрет Гарегина Хетумяна в ящик стола.
Со времен изгнания сельджукских эмиров тюрьма в
Вышгороде обычно пустовала. Захарий считал, что пре­
ступников не следует содержать при дворце. Но с некото­
рых пор в дворцовом подземелье появился новый жилец.
Ключи от подвалов хранились у коменданта, который ни­
кого не допускал внутрь тюремного помещения и даже
пищу заключенному носил сам.
Майской ночью, когда все обитатели дворца спали
непробудным сном, в темницу тихо вошли два человека.
У одного в руках был потайной фонарь, другой нес боль­
шой сверток.
— Вставай, почтеннейший, и прими одежду! — негром­
ко сказал Ростом.
— Когда же мне ехать? -‫־‬-‫ ־‬сладко потянулся заключен­
ный, вставая со своего жесткого ложа.
— К воротам уже подали коней. С тобою поедет сот­
ник Рубен. Он ждет тебя! — и с этими словами Ростом по­
дал узел с одеждой заключенному. — Рубен проводит тебя
до Вагаршакерта и далее, до самой границы. Оттуда с по­
путными караванами ты доберешься до Севастии и потом
до Иконии...
«Путь указан как будто подходящий, — подумал за­
ключенный. — Морем через Трапезунт ехать нельзя, в га­
ванях везде могут встретиться знакомые люди».
Тогда заговорил, не открывая лица, спутник комен­
данта:
— Я Исраэл — доверенный шаханшаха. Мне приказа­
но держать с тобой постоянную связь. Тайные донесения
будешь отсылать нам с надежными людьми в Самсун, к
настоятелю церкви святого Карапета — то наш человек.
Возьмешь с собой и клетку с парой крапчатых голубей —
лучшие летуны голубятни Ростома. Это на крайний слу­
чай. Голубь быстро доставит твое сообщение в Вышгород...
— А деньги? — напомнил заключенный.
— Вот возьми пояс, в нем две тысячи золотых, столь­
ко уплатили анийские купцы за твои товары. Возьми и
добрый хорасанский кинжал, может пригодиться! — отве­
тил Исраэл.
518

Тусклый свет потайного фонаря вырвал из мрака тем­
ницы статную фигуру пожилого чернобородого мужчины,
облаченного в одежду зажиточного сирийца. Он принял
кожаный пояс с золотом и надел его под кафтан. Перебро­
сив через плечо небольшой хурджин с бельем и хле^м
на дорогу и взяв в руки окутанную черной тканью неболь­
шую клетку с голубями, он просто сказал:
— Я готов.
— С богом!
Комендант бесшумно отомкнул решетчатую дверь и
вывел мнимого заключенного мимо дворцового караула за
ворота Вышгорода. Исраэл медленно пошел по коридору,
ведшему внутрь дворца.
На темном небе мерцали крупные звезды. Из Ущелья
Цветов доносился плач шакала, справа в глубокой пропа­
сти шумел Ахурян. Ани спал. Лишь изредка с крепостных
стен доносились голоса часовых. Во дворе у коно­
вязи стояли оседланные кони. Ростом тихо свистнул. Из
темноты выступил высокий человек и неторопливо при­
близился.
— Вот твой спутник, Рубен!
Уже садясь на скакуна, Ростом тихо добавил:
— Стража у Шахматных ворот не выпустит без меня,
да и мост через Ахурян до утра разводится... Я сам выведу
вас на Мренскую дорогу!
Глава

ХП

посольство князя ХАСАНА
Вернувшись с летних маневров в Ани, Захарий решил
послать новое посольство в Киликию для установления
единства действий обоих армянских государств перед ли­
цом общей опасности — возраставшей мощи Рума. На
этот раз нельзя было посылать Ванакана, он был только
монахом. Правитель вспомнил о своем племяннике Хасане
Допьяне, который находился в Ани при его дворе. Не по
летам рассудительный и хорошо образованный, княжич
владел несколькими языками.
— Собирайся в дорогу, Хасан, поедешь на Запад! —
объявил за обедом правитель.
519

Молодое безбородое лицо княжича покрылось ру­
мянцем:
•— Неужели в Константинополь учиться, дядя Закарэ,
посылаешь меня, как мать давно обещала?
— Нет, племянник, в Константинополе тебе делать не­
чего, там все разорено франгами, да и не до наук нам сей­
час. Поедешь подальше — послом к царю Левону. Пове­
зешь ему письмо с предложением дружбы и военного
союза против султана. А в Сисе ты больше с военными
людьми бывай, Хасан, присматривайся, каково воинство
у царя Левона, как обучено оно и хорошо ли вооружено...
А теперь отправляйся-ка к Ростому и отбери с ним подхо­
дящих спутников и охрану. Тебя будетсопровождать так­
же тэр-Ванакан — он уже однажды ездил в Киликию по
делам церковным. Деньги получишь у Исраэла...
Ванакан, спешно вызванный из Нор-Гетика, был стар­
ше княжича и имел уже некоторый посольский опыт. Есте­
ственно, что Хасан обратился за советами к своему буду­
щему спутнику.
— Нелегкую задачу возложил на тебя могущественный
родич! —‫ ־‬объявил Ванакан. — Царь Левон крепко завяз
в спорах с франгами, наследниками Антиохийского кня­
жества. Кроме того, Киликии постоянно угрожают то
алеппский эмир, то сельджуки из Кесарии. Потому царю
Левону приходится быть всегда начеку и осторожно вести
государственную ладью!..
Про себя монах удивлялся, глядя на молодого посла:
«Неужели шаханшаху Закарэ больше некого было отпра­
вить в Киликию, постарше да поопытнее?!» Но тут же
рассудил, что в столь тревожное время правитель Арме­
нии, вероятно, не счел возможным отвлечь кого-либо
из своих ближайших сподвижников на далекую поездку
с гадательными результатами. И Ванакан решил не
огорчать молодого посла описанием всей трудности его
миссии.
— Ничего, ишхан, благожелательно примет тебя царь
Левон, вернешься с удачей! — поспешил он утешить пав­
шего духом Допьяна.
По базару уже ползли слухи о неблагополучии на кара­
ванном пути, и Аветик Бахтагек упросил княжича Хасана
принять под своё покровительство приказчиков с грузом
в Трапезунт. К ним примкнуло еще несколько купцов, и
немалый караван двинулся из Айи.
520

Одолев перевал Мецрац, караван шел в горах. Изред­
ка встречались на полянах большие отары. Лохматые псы
с остервенением набрасывались на путников, напарываясь
подчас на пики охраны. Тогда с бранью и угрозами па­
стухи требовали непомерный выкуп за заколотую собаку.
Ночевали в приземистых дорожных караван-сараях, заби­
тых людьми и вьючными животными. Для посольства по­
мещение находилось сразу, но с караваном было иначе.
Сварливый привратник, бренча ключами, клялся и божил­
ся, что все помещения заняты. После долгого торга, полу­
чив от начальника каравана мзду, он неохотно отмыкал
тяжелую дверь какого-нибудь пустующего склада. Сгру­
жалась с усталых верблюдов тяжелая кладь, и на большом
дворе, окруженном стеной, прибавлялись новые очаги, на
которых слуги тотчас начинали готовить незатейливый
ужин. В ожидании у костров завязывались негромкие бе­
седы.
— Ездили мы прошлым годом в Русию с младшим сы­
ном парона Аветика. Пробрались до самого города Бул­
гара, — рассказывал пожилой приказчик. — Четыре месяца
с лишним ехали мы через Дешт-и-Кипчак, Тану, потом по
великой реке Итиль и прибыли в сей великий город.
А дальше, в «Страну тьмы», не пустили нас булгарские
купцы, пригрозили убить!
— Какие товары отправили тогда Бахтагеки? И что за
«Страна тьмы», почему не допускают туда булгары? — лю­
бопытствовал купец из Двина, удобно развалившись на ба­
раньей шкуре.
‫ —־‬Везли мы рис, кишмиш араратский, хлопок сурмаринский, шелк, немного вордан-кармира, ковры анийские,
клинки необделанные, из Тавриза полученные, — перечис­
лял приказчик. — Всего не упомнишь, много товара было.
А до «Страны тьмы» мы не доехали; там всегда мрак и
туман, но пушного зверя, говорят, великое множество, и
потому булгарские купцы застращивают, не желают дру­
гих в те места пускать...
— А оттуда что в Ани привезли? — не унимался любо­
знательный двинец.
— Белку голубую, бобров седых, соболей и горностаев,
что для царской одежды за золото покупают, лисиц раз­
ных. А потом много воска пчелиного для свечей, тоже
клея рыбьего... Немало барыша взяли хозяева, да...
521

у другого костра беседовали два купца из Ани. Подсев к ним, княжич Хасан прислушался к разговору.
— До самого Трапезунта спокойная стала нынче до­
рога, своя. И сидит там теперь наш человек, император
Алексей Комнин, — говорил старший из них.
— Хо‫־‬хо! Тоже «наш император»! — захохотал купец
помоложе.
— А то как же? Конечно, наш, мы и возвели его на
трон, чтобы сторожил выход к Понтийскому морю. Вот и
едем теперь в Трапезунт, как в родной дом...
— А вот недавно, рассказывали на рынке, порезали
наших караванщиков близ Мелитены, — возразил молодой
купец.
— Там другая дорога, через Рум. Вольно же было бед­
нягам соваться в пасть ко льву, ехать по сухопутью, через
пустыни в Киликию! А в Трапезуйте, — продолжал пожи­
лой, — можно всегда с прибылью продать нужный товар
франгским купцам, греки теперь не в чести, закатилась их
слава! Или же самим отправиться по морю в Константи­
нополь, там сейчас венетикцы в силе, и, если с этими мо­
шенниками хорошенько поторговаться и не уступать цены,
барыш можно взять...
К этому времени поспел щилаплов и купцы почти­
тельно пригласили молодого посла к столу.
Доехав без особых затруднений до Даройнка Допьян
не преминул там искупаться в прославленном серном
источнике. Мицовав без препятствий и Арзрум, в Эрзнка
посольство и сопровождающие его купцы попали в затруд­
нительное положение. Рукн-ад‫־‬дин прислал в Эрзнка наиба
с сильным отрядом конницы, который установил там заграду для караванов. Только уплатив крупную взятку и
двойные пошлины, удалось миновать заставу. Купцы
хватались за голову, подсчитывая убытки, и домой
решили возвращаться кружным путем, через Дешти‫־־‬Кипчак. Пройдя перевал Зигана, караван вступил в
богатую приморскую область и благополучно достиг
Трапезунта.
Княжича Хасана радушно встретили при дворе Комнинов и долго не отпускали в плавание. Наконец посла со*
* Рисовая каш а с мясом (арм.).
2 Н ы неш няя Гасанкала (В осточная Т ур ц и я ).

522

свитой устроили на венецианскую галеру, идущую в га­
вань Адалию, на Средиземном море, где правил италья­
нец — князь Альдобрандино. В Адалии Хасан со своими
спутниками пересел на киликийское парусное судно, кото­
рое неторопливо поплыло вдоль изрезанного бухтами по­
бережья к гавани Айас. Передохнув здесь у любезного
парона Констана, начальника приморской крепости, пут­
ники мимо цветущих апельсиновых садов и виноградни­
ков проследовали в город Маместию и оттуда через Аназарбу, наконец, достигли цели своего путешествия — горо­
да Сис.
В столице Киликии посольство из Ани сразу же при­
влекло общее внимание. У входа отведенного для них дома
постоянно толпились любопытные. Познакомиться с по­
слом пожелали знатнейшие сановники города. Царь Левон
находился в это время в Александретте, где имел мало­
приятную встречу с триполийским графом Боэмундом IV — многолетним соперником в борьбе за антиохий­
ское наследство. Гундстабль Абелхариб, замещавший
отсутствующего монарха, пожелал тотчас видеть князя Ха­
сана и, не дожидаясь приезда царя, назначил ему частный
прием во дворце.
Посол анийского правителя понравился старому вель­
може. После обычных приветствий гундстабль учтиво
спросил:
— Скажите, сир Хасан, кем приходится вам полково­
дец восточных стран? Я слышал, он ваш родич...
— Великий амирспасалар и шаханшах анийский Закарэ, пославший меня к царскому величесту, — мой род­
ной дядя, сир Абелхариб, — с гордостью ответил Допьян.
— Вот как! Мы наслышаны о его многих воинских
деяниях, а в особенности — о Шамхорской виктории. Ка­
кого же он вида и обличья, ваш высокородный родич? —
задал новый вопрос Абелхариб.
— Нет более могучего и славного рыцаря на свете! —
с горячностью ответил князь Хасан. — Когда он едет на
коне впереди своих латников, мнится, сам бог Марс снизо­
шел на землю... — Хасан был начитан и любил блеснуть
знанием классических произведений.
На память гундстаблю вдруг пришла странная встреча
на Босфоре.
— Не этого ли рыцаря видели мы под голубым знаме­
нем со львом на берегу Мраморного моря, когда следовали
523

вдоль берега на галере дожа Энрико? — поинтересовался
Абелхариб.
От пятисотника Ростома княжич знал об этом эпизоде
и подтвердил догадку гундстабля.
— Так вот он каков, восточный полководец Закарэ! —
взволнованно воскликнул гундстабль и стал подробно рас­
спрашивать об амирспасаларе. Узнав же, что по материн­
ской линии Захарий принадлежит к роду Арцруни, Абел­
хариб пришел в неописуемый зосторг:
— Мой родич! Кто бы мог подумать?! — И вельмож­
ный воитель загрустил: — И он даже не дал обнять себя
старому Абелхарибу!
— Сир Абелхариб, ведь на галере дожа кроме вас бы­
ли и другие вожди! — с улыбкой напомнил Хасан. — И не­
известно, как они отнеслись бы к дяде Закарэ и царевичу
Давиду Комнину, который его сопровождал. Как мог вели­
кий амирспасалар рисковать царственной особой?
Гундстабль задумчиво кивнул. Подумав, он сказал:
— Но ведь и ты, сир Хасан, — мой родич. Дай обниму
тебя за всех далеких родных!
И Абелхариб заключил в свои могучие объятия сму­
щенного княжича.
Прошло несколько дней, и из Александретты вернулся
царь Левон. Узнав о прибытии полномочного посла из Се‫״‬
верной Армении, царь Левой решил принять его немед­
ленно, однако по малому чину — посольство было не от
царской особы. Коронование шаханшаха Закарэ на пре­
стол так и не было осуществлено — и Левон, как «пома­
занник божий», не мог этого не учитывать...
В назначенный день князь Хасан явился во дворец.
Его сопровождали вардапэт Ванакан в скромной черной
рясе и несколько молодых рыцарей посольской охраны
в блестящих доспехах, шлемах и с мечами на боку. Их
статные фигуры произвели хорошее впечатление на запол­
нивших малый приемный зал сановников. Хасана Допьяна
ласково встретил могучий гундстабль и, по-родственному
облобызав, повел к царскому трону, на котором восседал
Левон II в золотом облачении. Рядом в кресле из черного
дерева сидел канцлер царства -‫־־‬- Сисский архиепископ
Иоанн. Синиджал* выступил вперед и громко возгласил:
^ Синиджал (сенешаль)
вона 11.

524

•управляющий царским двором Ле

— Посол шаханшаха и великого спарапета восточных
стран!
Князь Хасан с достоинством правил посольство. После
взаимного осведомления о здравии властелинов он, прекло­
нив колено, вручил царю письмо правителя Армении. Царь
передал письмо канцлеру и милостиво протянул послу
руку для целования. По своей неопытности княжич ее по­
жал, чем и привел в величайшее негодование весь двор.
Царь поморщился, но сдержался и дал знак синиджалу,
который стукнул жезлом о пол, давая знать об окончании
официальной церемонии.
После приема между царем и князем Допьяном состоя­
лась недолгая личная беседа. Немало удивленный моло­
достью посла из Ани, царь Левон, однако, не выдал своего
изумления и вежливо задал вопрос:
— Шаханшах Закарэ по-прежнему командует войска­
ми царицы Тамар?
— Да, государь. Две гвардии ныне под его высоким
началом — грузинская и армянская, а также все княже­
ские ополчения обеих христианских стран. Кроме того,
имеются еще конные кипчакские и аланские полки, —
с достоинством ответил Допьян.
При этих словах гундстабль переглянулся со своим за­
местителем мараджахтом * Василом, синьором Венара, и
хотел, в свою очередь, о чем-то спросить. Но царь Левон,
привстав с кресла, дал знак об окончании аудиенции, и
Допьян, поклонившись, вышел из зала.
Оставшись со своими военными советниками и канцле­
ром, царь Левон вскрыл печати и, быстро пробежав строки
послания, с озабоченным видом объявил:
— Господа, восточный полководец предлагает нам
дружбу и военный союз против сельджуков Рума!
Абелхариб сразу оживился. Положив руку на эфес
сабли, он быстро заговорил:
— Вашему величеству хорошо известно, что нам с си­
ром Василом еще не удавалось вывести в поле более две­
надцати тысяч всадников (пехоту я не считаю!). А у ша­
ханшаха Закарэ — две гвардии, кипчаков и аланов до со­
рока тысяч всадников, да вдобавок княжеской конницы
двух царств столько же. Это не меньше, чем было конных
полков у басилевсов Византии в дни их славы!
Мараджахт — маршал в Киликии.
525

— А у Рукн-ад‫־‬дина одних огузов более двухсот тысяч
всадников наберется, сир Абелхариб! — с явным неудо­
вольствием отрезал царь Левон. — Забыл ты, как два года
назад в наши пределы ворвался и какой урон причинил
его брат Гийас-ад‫־‬дин?
Канцлер Иоанн закивал в знак согласия. По лицу пол­
ководца пробежала тень — он командовал царским вой­
ском в неудачном сражении с Гийас-ад-дином.
— А разве мало забот причиняют нам рыцари-храмов­
ники и франгские отряды проклятого Боэмунда? Или в
покое оставляет эмир алеппский? — методично перечислял
царь Левон.
— От ромеев избавили нас крестоносцы, — осмелился
вставить мараджахт.
Левон II пожал плечами и, не отвечая на реплику,
продолжал развивать свою основную мысль:
— От Кесарии, где султаны обычно собирают свои
полчища, до Сиса — три дня пути, а до Ани — месяц.
Куда раньше, по-твоему, ударит Рукн-ад‫־‬дин, если мы за­
ключим военный союз с восточным полководцем?
— Рукн-ад-дин готовит поход на Восток, — сумрачно
заметил Абелхариб.
— Ничего еще не известно, сир Абелхариб! Лазутчики
доносят, что сейчас султан со всеми эмирами и беями на
большой охоте; она продлится несколько недель...
Гундстабль молчал.
— Я извещу полководца восточных стран о лестности
его предложения. Но с военным союзом мы пока повреме­
ним, — заключил царь Левон.
«Даже со мной неискренен царь!» — с горечью поду­
мал старый гундстабль и, не осмеливаясь больше спорить
с властителем, недовольный покинул дворец. Вечером он
предупредил князя Хасана:
— Братская дружба обоих армянских государств
неоспорима! Но совместно выступить против султана Рума сейчас не сможет Киликия...
Опечаленный посол, в ожидании изготовления ответ­
ного послания царя Левона, по совету Ванакана решил
посетить католикоса Иоаннеса VI, продолжавшего пребы­
вать в изгнании в Ромкле. Глава армянской церкви благо­
склонно принял княжича Хасана.
— Ведомо мне, много споров имел шаханшах Закарэ
с непокорными отцами, что следуют за Барсегом Аний526

ским и неистовым Григорисом Ахпатским! — начал беседу
первосвятитель, поглаживая седую бороду.
— Григорис более не в Ахпате, в темнице сидит на
Севане по повелению шаханшаха! — осторожно поправил
Хасан.
Иоаннес одобрительно хмыкнул:
— Поделом самоуправцу! Подумать только: руку под­
нять осмелился на м о е г о апостольского посланца — до
сего времени ведь не оправился от побоев тэр-Минас...
А ныне я, раб рабов божьих Иоаннес, посылаю пастырское
благословение великому Закарэ и всему воинству армян­
скому на одоление врага! Уже заготовлен о сем патриар­
ший указ, — добавил святитель Ванакану и благословляю­
щим жестом отпустил послов.
Возвратившись в Сис, Хасан получил любезное посла­
ние царя Левона «полководцу восточных стран», состав­
ленное в духе дружбы и благожелательства, но без воен­
ных обязательств со стороны Киликии. Обескураженный
неудачей, Допьян пустился с Ванаканом в обратный путь.
Глава

XIП

ДАМАССКАЯ САБЛЯ
Могущественнейший из могущественных, «заступник
благочестия», «колчан милосердия», Рукн-ад-дин ^ Солейман II, как правильно сообщали лазутчики царю Левону,
охотился.
Рослый рыжебородый мужчина в охотничьем кафтане
и высокой мерлушковой шапке несся во весь опор на
крупном венгерском жеребце, высоко подняв арапник.
В почтительном отдалении от султана мчались на быстрых ^
тавлинских^ конях эмир охоты Кобак и бейлербей Баралтай. За ними следовали остальные эмиры, большие, сред­
ние и малые беи. Огромная кавалькада неслась, оглашая
равнину воинственными криками. Шла сельджукская
большая охота.
«Охота — школа войны» — так учит охотничья книга,
написанная еще при Малик-шахе, и ее правила строго
^ Столп веры (араб.).
2 Тавлинские кони — арцахской породы.

527

соблюдались в Руме. Большая охота в государстве сельд­
жуков организовывалась два раза в год и каждый раз дли­
лась пятнадцать суток. На громадном пространстве Мало­
азиатского плоскогорья сгонялись и травились звери. По­
мимо султанского двора в ней принимало участие
войско — правое и левое крыло огузской конницы, сипахи
и гулямская гвардия.
Рукн-ад‫־‬дин, выгнав всех братьев с уделов, сумел вос­
становить единство огромного государства Рума. Из его
соседей Латинская империя надолго завязла в неудачных
войнах с болгарским царем Калояном; в Сирии и Египте
продолжались междоусобицы среди многочисленных Аюбидов. Главную опасность представлял все крепнущий
Кавказ.
Издавна стремились сельджуки к морю. Этого настоя­
тельно требовали интересы купечества торговых городов.
А порубежники — кочевники огузы и опытные налетчики
акынджи рвались на запад и восток за добычей. Но кон­
ные кавказские полки уже пересекли сельджукам путь
к востоку, захватив все гавани южного побережья. Обра­
зование приморской Трапезунтской империи было прямым
вызовом, и Рукн-ад‫־‬дин решил обрушиться на дерзких
гяуров Казалыка ^ всей мощью Румского султаната и его
многочисленных вассалов. Заручившись поддержкой хали­
фа, объявившего «джихад», он приказал огузской коннице
для начала занять соседние с Кавказом эмираты. И в ожи­
дании донесений от наибов развлекался охотой.
После утомительного путешествия караван вечером
подходил к Конии. Впереди на крупном сером осле нето­
ропливо ехал глава каравана — именитый купец Алихан.
За ним следовали старшие караванники, вооруженные
охранники и хозяева товаров — купцы — верхом на мулах
и хороших конях. Позади на осле ехал каравановожатый,
крепко обмотав вокруг руки волосяную веревку от кольца,
продетого в ноздрю головного верблюда. Длинную цепь
вьючных животных замыкал верблюд с привязанным на
шее колокольчиком, к звяканью которого чутко прислуши­
вался каравановожатый. Чуть отстав, ехали остальные
всадники охраны.
’ К авказский хребет, К авказ (тю рк,).

628

с этим караваном и следовал сирийский купец Башир.
Он примкнул к каравану в Севастии, имея при себе два
небольших тюка с товаром и замотанную платком клетку.
«Пару голубей везу, редких, я их великий любитель. Де­
шево купил!» За место в караване Башир уплатил звонкой
монетой и в молчании следовал весь долгий путь. Лишь
при подъезде к столице Башир разговорился со слово­
охотливым Азизом, купцом из Копии.
— Азиз-ходжа, вот мы уже приближаемся к концу
многодневного пути и скоро узрим города мира. Скажи
мне, каков из себя могучий падишах (да живет он веч­
но!) и каковы законы о купцах в благословенной столице?
— О, наш падишах (да будет он всегда высок, мудр и
милосерден!) благосклонен к столичным купцам. Стоит
обиженному купцу прибежать в диван начать от обиды
рвать воротник — и тотчас кадий займется его делом и
осудит несправедливого обидчика. Правда, бывает и так,
что султан приговаривает к казни купца-гяура, неисправ­
ного плательщика податей... — Азиз хохотнул, вспомнив
что-то забавное. ‫—־‬Отлично действует это средство! Не
успеют султанские джандары ^ отрубить плуту голову, как
со всех сторон несутся гяуры ‫—־‬армяне, греки, сирийцы —
с подарками и пошлинами за год вперед!
Башир укоризненно покачал головой:
— О, безумцы — задерживать должное падишаху!
— А если кто из них тайно попытается вывезти во
Франгистан квасцы для красильщиков, — продолжал болт­
ливый Азиз, — а квасцами может торговать лишь сам ве­
ликий из великих, того преступника тотчас сажают на кол!
— Презренные воры! Обкрадывать тень аллаха на
земле! — возмутился наглостью контрабандистов Башир.
Конийцу понравился почтительный сирийский купец.
Он продолжал посвящать собеседника в жизнь столицы
Рума:
— А в день Ноуруза^ по стародавнему обычаю, пади­
шах самолично является в суд, и тогда всякий правовер­
ный может предъявить на него жалобу и подать иск
кадию.
‫ —־‬О мудрый! О великий! —• восторженно восклицал
Башир. Потом он переменил предмет беседы.*
^ Диван — казначейство.
* Джандар — палач {тюрк,),
* Новый год.
34

г. X. В ер ии ш ев

529

— Ну, а как далеко ходят караваны ваших почтенных
купцов?
— К северу, к Бонтусу* и затем в сторону Таны, где
много рабов, морем — через Синоп и Самсун — едут купцы
Копии. А вот в Восточном море по-прежнему главенствуют
персы, а на западе, где раньше плавали одни ромеи, те­
перь франги, — с недовольством закончил Азиз.
Напоследок караван Алихана проходил среди садов и
виноградников, окружавших предместья Копии. В зеленых
кущах располагались усадьбы знатных и богатых жителей,
весьма дороживших пригородными владениями. Караван
обогнали несколько мехаристов^ на светло-серых беговых
дромадерах, спеша добраться до ночи к городским воро­
там. Усилился скрип ирригационных машин на многочис­
ленных арыках. Быстро наступал вечер.
На закате солнца тяжелые городские ворота пропусти­
ли длинный караван и с пронзительным лязгом захлопну­
лись. Дозорные вышли на площадку сторожевых башен.
В последний раз прокричали с минаретов муэдзины, при­
зывая правоверных к вечерней молитве. В базарных лав­
ках зажглись огни. Медленно следуя по узким улицам,
путники достигли караван-сарая и стали разгружаться.
Кония получила свое название якобы от изображения
(«иконион») головы Медузы, которая, по древней легенде,
была подвешена на городской стене для устрашения врага.
Построенный у подножия Тавра, к югу от большого соле­
ного озера Татта, античный город при мусульманском вла­
дычестве резко изменил свой облик. Центральную площадь
заняла главная мечеть. Широкие улицы, выходившие на
площадь, сменились восточными извилистыми улочками,
вдоль которых тянулись дома без окон. Шахристан^ был
окружен широким рвом, изобиловал хорошей водой, бо­
гатой растительностью и насчитывал сто тысяч жителей.
На большом холме стояли султанский дворец, охраняемый
гулямами, здание суда и другие дворцовые постройки, а
также размещались дома крупнейших феодалов. В самом
шахристане находились мечети, медресе, многочисленные
бани, дома дервишских орденов, базары и караван-сараи.
Тут же проживала верхушка городского населения — фео­
далы и богатые купцы со своей челядью и рабами. В об-*
* Ч ер н о м о р ь е.
^ В ерблю ж ьи погонщ ики.
3 Ш а х р и ст а н — з а с т е н н ы й г о р о д

530

(перс,),

!!тарных предместьях жили ремесленники и городская
беднота. Цеховыми ремесленниками преимущественно бы­
ли греки и армяне, сельджуков-мастеровых было немного.
Знаменитый суфий и поэт Джелал-ад-дин Руми писал:
«Созидание мира ‫—־‬это специальность греков, разрушение
же предоставлено тюркам». Обособленно в торговых квар­
талах проживали иноземные негоцианты — греки, арабы,
армяне, персы, евреи, а с недавних пор и франги. Поля,
виноградники и сады обрабатывались крепостными и ра­
бами.
На огромном базаре Конии, с крытыми рядами и шум­
ными заведениями с арфистками, торговали всем — от
зерна до невольников. Сюда привозили товары для войны,
для ремесел и для домашнего обихода. С юга из Дамаска
поступал знаменитый булат, из Египта и Сирии прибы­
вали хлопчатобумажные ткани, через Багдад шел китай­
ский шелк-сырец, фарфор, шелковые ткани, атлас, сафьян,
восточные пряности, сахар и благовония — мускус, алоэ,
амбра. Дальние караваны из Средней Азии доставляли
драгоценные камни — бирюзу, нефрит, ковры из Шираза
и розовое вино. На ежегодный конский торг пригоняли
табуны тавлинских, венгерских и арабских коней. Хорасан
предлагал знаменитые панцири, сабли, мечи и пики. Из
далекой Руси, через Крым, обычно по первопутку, посту­
пали лен, воск, драгоценные меха — соболя, бобры и горно­
стаи, нарасхват раскупаемые восточными владыками. И со
всех четырех сторон света привозился самый ценный то­
вар — рабы. Туркменские пираты на Средиземном море и
на Каспии, крымские работорговцы, кипчакские ханы из
Дешт‫־‬и‫־‬Кипчака — все они были поставщиками живого
товара. В ухе кольцо, коротко остриженные волосы, еле
прикрытое конской попоной худое тело — своим жалким
видом раб сразу распознавался на улицах Конии. По всем
дорогам, ведущим в столицу Рума, гнали их, скованных
попарно, на невольничий рынок. В наибольшем спросе
были девушки и дети, молодые крепкие рабы. На рынке
то и дело раздавались грозные окрики надсмотрщиков,
щелканье бичей, слышался женский плач. Придирчивые
покупатели разбирали рабов для работы в доме и на по­
лях — земледелие считалось занятием зазорным для сельд­
жуков. Нужны были рабы и для работы в рудниках. Наи­
более крепкие мальчики отбирались султанскими наибами
для гвардии.
34*

531

Купцы сидели в узких небольших лавках, каждый в
своем ряду. Оживление царило в проулке, где багдадские
купцы продавали высоко ценившиеся в средние века пря­
ности — перец, мускатный орех, имбирь, корицу, привози­
мые с Дальнего Востока через Персидский залив п Багдад.
Но крупнейшие сделки происходили в шелковом ряду, где
закупался оптом китайский шелк-сырец для константино­
польских и итальянских текстильных мануфактур.
С высоты минаретов протяжные голоса муэдзинов при­
зывали правоверных к утренней молитве. На базаре смолк
шум. Христиане и евреи благоразумно укрылись в темных
переулках крытого базара, дабы не мешать правоверным.
По всей обширной плон^ади раскинуты цветные коврики,
и на них — упавшие ниц в молитвенном экстазе купцымусульмане. Но вот прошло несколько минут, затихли по­
следние священные слова суры, и, бережно скатав коври­
ки, торговцы вернулись на свои обычные места.
Базар начался.
Купец все знает, он живая почта, приносящая послед­
ние новости со всех концов мира. Но нередко купец бывает
и лазутчиком. Недаром сетовал грузинский летописец, что
«часто государи Востока возлагают на купцов обязанно­
сти и послов и шпионов...»
Утренний намаз сирийский купец совершил у себя,
в небольшой комнате для приезжих. Откинув толстый ко­
вер, он выглянул в зал караван-сарая. Несмотря на ран­
ний час, зал был полон народу. По каменному полу быстро
сновали слуги, со двора к хозяевам забегали приказчики
и чарвадары^ с мелким товаром ходили разносчики. Из
кухни тянулся чад подгоревшего бараньего сала, оттуда
выбегали поварята, неся шампуры с нанизанными куска­
ми дымящегося мяса. Башир поманил поваренка пальцем.
Бросив серебряную монету, взял шампур и вернулся
в комнату. Насытившись, сириец степенным шагом вышел
из караван-сарая.
Непрестанная сутолока царила на узких улицах. Через
толпу медленно пробирались груженные овощами и кру­
гами сыра маленькие серые ослики. Тесно лепились одна
подле другой лавки — малые и большие, ремесленные ма­
стерские. Везде кипела работа. Здесь расположились тка­
чи, слышно было характерное постукивание челнока. По
Чарвадары — погонщики (тюрк,).
532

соседству гончары усердно крутили свои круги, изготов­
ляя знаменитый конийский фаянс. В кузницах дюжие мо­
лотобойцы с размаху били по раскаленному металлу
огромными молотами. Медленно ступали по середине ули­
цы покупатели, с важным видом перекликаясь с ремес­
ленниками и торговцами. Кого здесь не увидишь! Купцы
из Тавриза и Исфагана в зеленых чалмах, из Багдада и
Басры в белых бурнусах, сирийцы из Дамаска в высоких
серых колпаках, франги в кургузых камзолах. А вот про­
мелькнули китайцы в серых узких халатах — они привезли
большую партию шелка-сырца и нефрит. Шум, крики...
Рузиков, однако, не заметил на рынке внимательный взор
Хетумяна (это он и был сирийским купцом)... «Дороги
к морю уже перехвачены!»
С незапамятных времен держал лавку старьевщик БенИошуа в самом конце одежного ряда, тайком занимаясь
ссудами под заклад вещей. К нему и направил свои стопы
сирийский купец.
— Салам, почтенный старец! Да сопутствует тебе
удача в делах. Мне нужно хорошее оружие, — объявил Хетумян, вступая в темную лавку, набитую всяким подер­
жанным добром.
Бен-Иошуа воздел руки к низкому потолку:
^ Достопочтенный купец, ты ошибся! Тебе надо прой­
ти в следующий ряд, к оружейникам.
Однако Хетумян, видимо, располагал иными сведения­
ми о ростовщике.
— Я знаю, что говорю, старик, — спокойно возразил
он. — На что мне здешний хлам? Ведь ты же родом из
Дамаска, почтенный Бен-Иошуа.
Осведомленность пришельца неприятно поразила ста­
рого еврея.
— Но это было так давно! Еще мой покойный дед... —
промямлил он в бороду.
Хетумян не дал ему продолжать. Вперив твердый взор
в водянистые глаза ростовщика, ой тихо произнес:
— По самой высокой цене! Ты слышишь, по любой
цене мне нужен настоящий булат.
Огонек алчности блеснул в желтоватых глазах БенИошуа. Подозрительно оглядев фигуру странного покупа­
теля, он нерешительно сказал:
— А сколько ты мог бы дать за саблю, достойную ха­
лифа?
533

Хетумян равнодушно пожал плечами:
— К чему терять драгоценное время, почтеннейший?
Я не вижу твоего товара. А звон моего золота ты можешь
услышать хоть сейчас!
Вытащив из складок одежды большой кошель, сирий­
ский купец потряс им над ухом купца. Звон золотых мо­
нет убедил торговца. Он ушел в заднее помещение лавки,
долго не являлся, а вернувшись, принес обтянутый крас­
ным сафьяном футляр. Закрыв на замок входную дверь,
Бен-Иошуа предостерегающе поднял палец:
— Тсс! Если гулямы султана хоть одним глазом уви­
дят это сокровище, они отнимут его и не дадут мне ни ди­
нара! Смотри сюда, купец...
На поблекшем розовом бархате футляра покоилась изо­
гнутая сабля с золотой рукоятью и матово-тусклым сталь­
ным клинком; морозный узор и арабские письмена на лез­
вии говорили о том, что это ‫ ־־־‬настоящий булат, секрет
изготовления которого тщательно скрывали мастера Да­
маска...
Хетумян залюбовался драгоценным оружием.
— Недурна на вид. А как рубит?— сказал он небрежно.
С неожиданным проворством Бен-Иошуа схватил саб­
лю и, бросив вверх тонкий шелковый шарф, несильным
ударом, точно бритвой, разрезал его в воздухе,
— У самого падишаха Рума нет подобной сабли! И я
не знаю, каким колдовством заставил ты показать эту
драгоценность, — хмуро произнес старьевщик, бережно
укладывая саблю обратно в футляр.
— Сколько? — коротко спросил Хетумян.
— Сто иперпиров, — твердым тоном ответил БенИошуа.
— За такие деньги можно купить дом,— жестко сказал
сириец.
— Тем лучше для тебя, купец. Поселишься в Конии,
будешь торговать во славу аллаха... — Иошуа решитель­
но захлопнул футляр.
После долгого торга, сбив цену на десяток золотых, Хе­
тумян отсчитал деньги, забрал сафьяновый футляр, преду­
смотрительно замотав его старым тряпьем, и вышел из
лавки Бен-Иошуа.
У входа в лавку с сафьяновыми изделиями стоял рас­
корячившись Азиз-ходжа. Жестикулируя и хватаясь за
наверченную на голове чалму, он оживленно выговаривал
534

что-то тучному купцу, сидевшему рядом на скамье. Завидя
издалека сирийского знакомца, Азиз завопил:
— Подходи скорее, Башир! Большие новости есть...
Салам, почтеннейшие ходжи! Да будет благослове­
ние аллаха на всех ваших делах. А о каких новостях кри­
чит на весь майдан мой друг?—вежливо спросил Хетумян.
— Такие, что всем купцам Рума надо закрывать лавки
и идти паломниками в Мекку, просить милостыню по до­
роге! — сердито ответил Азиз. — Проклятые курджии за­
хватили все гавани на Бонтусе. Пусть почтенный Куршудходжа повторит тебе рассказ.
Куршуд, выкатив глаза, зачастил:
— Прибыл я в Синоп на прошлой неделе со своим ка­
раваном. Пятьдесят верблюжьих грузов шелка. И еще два
верблюда с имбирем, перцем и корицей — любят их и кип­
чаки, и рузики. Да. Но что же меня встретило в гавани?
Везде курджийские сипахи. А правоверных мустасибов
сменили на весах гяуры — сборщики пошлин. И каких
пошлин! Требуют их только с нас — купцов Рума, а купцы
анийские и тефлизские ничего не платят!.. Как торговать
будем?! — Ходжа задохнулся от негодования и умолк.
— Тце-тце! А как велики оные пошлины, почтенней­
ший? — зачмокал губами Хетумян.
Азиз вынул из пояса запись:
— А вот какие, друг Башир! Я их записал на память:
за шелк 25 драм с верблюжьего груза и столько же с шел­
ковых тканей. А на хлопок, сахар и медь — 15 драм с гру­
за верблюда и 10 драм с груза мула. А за пряности —
20 драм с верблюжьего груза.
— Грабеж! — возмутился Хетумян. — Да неужели па­
дишах так и оставит безнаказанными гнусные деяния
гяуров?
— Несомненно, кара аллаха скоро падет на курджиев
и острая сабля опустится на их шею, — уверенно заявил
Азиз.
— Когда это будет? Время-то уходит! — простонал
Куршуд.
^ В самом деле, кто воюет зимой? Лето подходит, а
все на майдане толкуют — падишах на охоте... — недоуме­
вал Хетумян.
Азиз развел руками:
— Кому могут быть в Конии известными намерения
великого из великих?
535

— Один Авшар-бек может их знать, — буркнул Куршуд-ходжа.
— А кто такой Авшар-бек? — небрежно бросил Хетумян.
— Кто не знает Авшар-бека? — изумился Азиз. *—Ав­
шар-бек известный человек... эмир меджлиса' он и прави­
тель Конии в отсутствие падишаха (да будет он здоров и
силен!)...
Эмир меджлиса Авшар-бек, родом из «древних» беев,
был одним из крупнейших сановников двора. Особенно
значительной была его роль при воцарении султана, когда
в тронном зале раскрывалась парчовая занавесь и на золо­
той трон восседал новый падишах. Знатные люди султа­
ната входили в зал, падали ниц и целовали пол между
своими руками, воздавая хвалу всевышнему. Тогда к ним
подходил Авшар-бек, подводил за руку к падишаху и тот
удостаивал их своим приветствием. При этом беи должны
были осыпать султана золотыми монетами, а Авшар-бек
должен был следить, чтобы подлые гулямы, сохрани ал­
лах, не украли ни одного динара. И много еще других
важных дел было у Авшар-бека.
Ранним утром у ворот эмирского дома, расположен­
ного на холме поблизости от дворца султана, послышалась
громкая перебранка, которая разбудила высокородного
эмира. Высунув голову в открытое окно с цветными стек­
лами, Авшар-бек посмотрел вниз. Во двор вошел охран­
ник Селим в сопровождении какого-то купца-сирийца.
В руках тот держал завернутый в платок длинный ящик.
— Что за шум, дети Эблиса? И почему в такую рань
пришел этот сириец. Селим?‫—־‬гневно закричал Авшар-бек.
Охранник с низким поклоном доложил:
— Великий бей беев, я не пускал этого шайтана во
двор! Но купец кричит, что у него есть сабля самого ха­
лифа Омара,
—‫ ־‬Святотатец! Как смеешь ты упоминать священное
имя сподвижника пророка?! — Авшар-бек готов был рас­
терзать наглого сирийского купца. Но тот, не смущаясь,
поднял над головой длинный ящик:
— О великий из великих, удостой только взглянуть
Эмир меджлиса — церемониймейстер {тюрк.).

536

своими пресветлыми очами на эту мирозавоевательную
саблю! Нет ей подобной на свете!
Авшар-бек был любопытен от природы и, как истый
сельджук, — большой ценитель оружия. Подумав, он за­
кричал охраннику:
‫ —־‬Селим! Проводи наверх купца!
Когда сирийский купец раскрыл сафьяновый футляр,
у эмира зарябило в глазах — такое чудо покоилось на
поблеклом розовом бархате.
Стоя посередине комнаты в бабушах на босу ногу, Авшар-бек схватил саблю и несколько раз жикнул ею в воз­
духе. Потом заорал неистовым голосом:
— Селим! Рабы! Скорей тащите сюда самого большого
барана...
После того как голова у барана была отрублена и слуги
затерли кровь на мраморном полу, Авшар-бек облачился
в парчовый халат, пружинистым шагом прошелся по ком­
нате, не выпуская из рук драгоценной сабли. Усевшись,
прохрипел:
—‫ ־‬Сколько?
«Как я у старого еврея!» — промелькнуло в уме у Хетумяна.
— Да удалит всевышний плохой глаз от твоей судьбы,
великий бей! — с поклоном промолвил он. — Прими в дар
дивную саблю и вели казначею оплатить только мои до­
рожные издержки...
~ Сколько? — на более высоком регистре выкрикнул
Авшар-бек.
— Двадцать пять багдадских динаров, — прошептал
сирийский купец.
Цена была несообразно малой. Но как настоящий востоадый человек, Авшар-бек счел нужным поторговаться:
— Дорого, купец! Пожен нет, за один клинок столько
просишь...
Сириец грустно усмехнулся:
— Пусть великий бей повелит призвать лучших ору­
жейников Конии и пусть они оценят это оружие султа­
нов! С назначенной ими цены я сниму в пользу бея пять...
нет, даже десять динаров! А сколько могут стоить кожа­
ные ножны?..
Авшар-бека не устраивало увеличение цены на вожде­
ленную саблю. Он с мрачным видом молвил:
— Хоп! Получишь у моего казначея десять динаров,
537

а остальные... — эмир задумался, что-то прикидывая в
уме. — Остальные деньги — за неделю до Ноуруза!
Я сказал.
— Великий бей, нельзя ли все деньги сразу полу­
чить? — запротестовал Хетумян.
-- Нет, и не проси! Сейчас у меня недостача в деньгах.
Вот после похода — дело другое... Может быть, я дам
тогда сверх цены два-три динара... — расщедрился Авшарбек.
— Поход? Но ведь великий падишах (да будет он ве­
чен!) охотится, и никто на майдане не говорит о джи­
хаде! — возразил недоверчиво сириец.
Авшар-бек гневно воззрился на дерзкого. Тот с невоз­
мутимым видом обтирал платком сафьяновый футляр.
Эмир рявкнул:
— Когда я что говорю, так, значит, и будет! Уже при­
казано всем беям собираться в Севастии. Ты скоро полу­
чишь свои деньги! Уходи, купец, и не гневи меня...

Глава

XIV

АББАТ ТЕРРАЧИНИ ВИДИТ ПОКОЙНИКА
Долгая борьба конийских султанов с Византией и кре­
стоносцами выковала прекрасных воинов из сельджукской
племенной знати. Их верхушка — эмиры и древние беи
собрались в столице Конии, что стесняло в действиях сул­
танов, и те охотно уезжали в другие города султаната.
В свою очередь крупные феодалы ненавидели султанов,
беспощадно их обиравших: помимо львиной доли в воен­
ной добыче, султан требовал частых подношений. Да и
вообще властители Рума дорого обходились своим васса­
лам: красивые рабы, кошельки с золотом, драгоценное ору­
жие, арабские скакуны — все это было узаконенными под­
ношениями ненасытным Сельджукидам. Впрочем, султан­
ские поборы феодалы с лихвой выколачивали с крестьян.
Кроме того, была и военная добыча... Султаны изредка
награждали наиболее отличившихся военачальников по­
четным халатом с шапками, осыпанными драгоценными
камнями, поясами или мечом в золотых ножнах, конями,
седлом, уздечкой. После же великой охоты и перед похо­
538

дами во дворце обязательно устраивался шилян — «пир­
шество воинов».
Достопочтенный падре Джордано Террачини уже с ме­
сяц как проживал в Конии. Новый султан в обп^ем непло­
хо относился к иноверным купцам, которые доставляли
ему большую часть налогов и таможенных пошлин. Но
франгам, и в особенности их улемам, Рукн-ад‫־‬дин не дове­
рял и долго отказывался принять аббата Террачини. Падре
Джордано ломал себе голову, как войти в доверие к ке­
нийскому двору, и посылал мрачные письма своему пат­
рону в Латеран.
Однажды под вечер, когда немного спала дневная жара
и Террачини проходил по базару со знакомым венециан­
цем, прицениваясь к товарам, его взгляд упал на стояв­
шего в дверях меняльной лавки сирийского купца.
— Не может быть! Хетумиано...— пролепетал ошелом­
ленный аббат.
Первым желанием было кликнуть чаушей которых
было немало на рынке. Но падре Джордано сдержался.
А может быть, это очередной фокус монсеньора Рандолы,
который немало тайн хранит даже от своих подчиненных?
Надо выждать его указаний... Когда аббат Террачини вто­
рой раз посмотрел в сторону меняльной лавки, сирийский
купец исчез. Взволнованный неожиданной встречей с «по­
койником», аббат поспешил домой и в тот же вечер на­
строчил обстоятельное донесение в Рим.
В первом своем донесении Хетумян писал: «Для отвода
глаз султан до сих пор охотился. Лишь несколько дней,
как он вернулся в Копию, а тем временем уджская конни­
ца, сипахская пехота и гулямы со всех концов царства
двинулись к Севастии. Об этом поведал мне эмир меджли­
са Авшар-бек и подтвердили на майдане сивасские купцы.
А оставаться в Конии я больше не могу, ибо опознал меня
проклятый поп-латинец. Еду сейчас в Кайсарию, откуда
отправлюсь дальше в Севастию, куда, по слухам, выез­
жает сам падишах». Письмо было написано тайными чер­
нилами, бывшими в большом ходу среди лазутчиков. Че­
ловек от настоятеля церкви св. Карапета прибыл из Самсуна вовремя, и Хетумян с ним отослал донесение.
^ Ч а у ш — п о л и ц е й с к и й {тю р к .).

539

Неистовый гнев охватил монсеньора Рандолу, когда
прибыло идиотское сообщение Террачини. Потрясая кула­
ками перед испуганным секретарем, он исступленно вы­
крикивал:
— Распроклятый левантинец! Per DioM Так нагло об­
мануть его святейшество, украсть двести червонцев у свя­
той конгрегации!
В пылу гнева Рандола забыл, что Гарегин Хетумян по­
лучил на руки только сто червонцев...
— А этот бочонок сала тоже хорош! Не мог сразу
схватить и покарать предателя! «Жду ваших мудрых ука­
заний»... Осел!
Несколько поостыв, прелат начал прикидывать в уме.
Левантинец, несомненно, «двойной шпион». Стало быть,
он имеет поручение и от анийской разведки и, очевидно,
скрывается где-нибудь поблизости от султанского дворца.
Надо поручить этому толстомясому ротозею Террачини
срочно связаться с сельджукской полицией и выдать ей
подлого армянского лазутчика. А в качестве веществен­
ного доказательства выслать в Конию портрет пронырли­
вого негодяя, учинив обличительную надпись: «Хетумиано — армянский шпион», с приложением печати. По порт­
рету сельджукские ищейки живо разыщут предателя...
Очень обидно было аббату Террачини получить письмо
из Рима, полное брани и угроз. Поразмыслив, падре Джор­
дано пришел к утешительному выводу, что монсеньор
Рандола сам попал впросак с хитроумным левантинцем и
кардинал Бенедикт да и его святейшество этого ему не
простят. А тогда... Но сейчас не время думать о карьере,
надо выполнять задание Рандолы, пока тот еще в силе.
И аббат двинулся во дворец, где рассчитывал встретить
понимание и даже благодарность за сведения об армян­
ском шпионе.
По обыкновению, он пробрался к эмиру меджлиса Авшар-беку, который вел приконийском дворе посольские
дела. Когда аббат через толмача объяснил ему необыкно­
венный случай с лазутчиком из Ани, Авшар-бек сразу
оживился:
— Великий падишах (живи он вечно!) будет очень
доволен, если мы поймаем этого проводчика арменов. Но
спроси франгского улема, как это нам сделать?
^ В данном случае: «Черт возьми!»
540

— Эччеленца, вот его портрет. А на обороте написано
по-латыни: «Хетумиано — армянский шпион» и поставлена
печать, -‫ ־־‬объяснил Террачини.
Авшар-бек схватил портрет и застыл с открытым от
изумления ртом:
— Да ведь это сирийский купец, который втридорога
продал мне дамасскую саблю!
— Вы его знаете, эччеленца?— в свою очередь изумил­
ся Террачини.
Тотчас был вызван правитель столицы. Ему был отдан
строгий приказ — в двухдневный срок лично обыскать все
караван-сараи и рынки, найти сирийского купца Башира
или как там еще может назваться этот пройдоха, и в око­
вах доставить его к Авшар-беку. Эмир сообразил, что в
случае поимки и казни купца-шпиона он сохранит пят­
надцать, а быть может, вернет и десять динаров, неосмот­
рительно выплаченных в счет стоимости дамасской сабли.
А франгский улем, со своей стороны, обещал пятьдесят
динаров сыщику, которому удастся изловить Хетумяна.
После двухдневных безуспешных поисков начальник
города опасливо доложил, что сирийский купец Башир
бесследно исчез из Конии.
— Направь чаушей во все города, безмозглый ишак! —
заорал разъяренный Авшар-бек. — Головой отвечаешь за
поимку эрменского лазутчика!

Г л а в а

XV

ХАЛИФ НАСИР
С начала XII века Багдад уже начал терять свое бы­
лое значение и на первое место выдвинулся Моссул, круп­
ный торгово-ремесленный центр Ирака, близко располо­
женный к горным разработкам Армянского нагорья. Под
владычеством Айубидов в Сирии процветали Дамаск и
Алеппо, а в Египте — Каир. Но из Персидского залива
продолжали в громадном количестве поступать (через
Басру) на багдадские склады восточные товары для пере­
отправки на запад. А удицы Багдада, подобно католиче­
скому Риму, кишели бесчисленным духовенством — сеида­
ми, шейхами, пирами, удемами,. муфтиями и факихами.
541

Часто мелькали и фигуры в остроконечных колпаках «му­
сульманских монахов» — дервишей.
После бездарных аббасидских халифов талантливому
Насиру за свое долголетнее правление удалось несколько
восстановить былой престиж «повелителей^ правоверных».
Противоборствуя засилию богословов, он перестал пресле­
довать городские братства и даже преобразовал их в свое­
образный рыцарский орден. Насиру удалось вернуть и
«Папскую область» ислама—*Ирак — Араби. С крупней­
шими мусульманскими правителями Передней Азии — ке­
нийскими султанами — Насир связался брачными узами.
Захватив султанский престол, Рукн-ад-дин известил об
этом халифа, послав в Багдад богатые дары. В ответ На­
сир любезно пожаловал ему «с пречистого и благородного
своего тела шаровары целомудренной чистоты, халат доб­
лести» и мула с золотыми подковами, одновременно при­
слав разрешительную грамоту на верховную власть в
Руме с титулом «Победоносного Помощника Повелителя
правоверных». При короновании Рукн-ад-дин надел при­
сланный почетный халат, а халифский посол трижды
стукнул его золотым скипетром по спине, наставляя в со­
блюдении справедливости и истинной веры. Потом под­
вели дарованного мула, и султан благоговейно облобызал
золотую подкову на его копыте. Так внешне благожела­
тельно складывались взаимоотношения между халифом
и его почтительным вассалом.
Свидание халифа с Рукн-ад-дином состоялось в том же
дворцовом зале и с тем же сложным ритуалом, что и де­
сять лет назад с неудачливым атабеком Азербайджана.
Сильно подвел тогда Абу-Бекр халифа позорной утерей
в сражении священного знамени пророка, и Насир насто­
рожился, когда был почтительно извещен о приезде сул­
тана. Зачем нужно было Рукн-ад-дину покидать свою сто­
лицу и ехать к халифу в далекий Багдад в такое горячее
время, когда со всех областей обширного султаната на^!алось передвижение войск?..
Сразу бросалась со стороны разница во внешности
между утонченным халифом — сорокалетним сухощавым
арабом с орлиным профилем, с маленькой головой под
белым тюрбаном, красивыми миндалевидными глазами и
небольшой черной бородкой, и грузным рыжебородым
сельджуком с крупным костяком и громадной головой,
круглым плоским лицом с тяжелыми веками и толстыми
542

губами. В душе Рукн‫־‬ад‫־‬дин презирал своего духовного
владыку, растерявшего былую воинскую мощь Аббасидов,
и мечтал о том дне, когда сможет провозгласить себя сул­
таном султанов. Но, как правоверный суннит, он не мог
решиться на войну с курджиями без халифского благо­
словения. С своей стороны проницательный халиф хоро­
шо понимал, какую непоправимую ошибку допустили его
предки, приняв в пределы халифата тюрков, идущих на­
пролом к своей заветной цели — верховной власти над все­
ми правоверными...
JBeceдa двух мусульманских властителей началась с
разговора о безнаказанности подлых исмаилитских убийц
отца Насира.
— Собаки! —‫ ־‬с горечью говорил халиф. — Нет ни од­
ного разряда людей более зловещих, более преступных,
чем этот люд... Да проклянет их аллах! Разве не они уби­
ли моего достойного отца? До сих пор кости его тщетно
вопиют о мщении...
Рукн-ад-дин сочувственно заметил:
— Да озарит свет аллаха его могилу! Но Аламут —
в пределах Азербайджана, и, как я слышал, атабек не­
когда обещал разрушить это гнездо порока...
Насир недовольно покосился на султана, а тот уже на­
чал с пафосом излагать свои воинственные намерения:
— Курджии вынули голову из ярма покорности и хо­
дят по ковру возмущения, великий халиф! Я намерен их
покарать и прибыл в «город благоденствия» испросить бла­
гословения наместника пророка на дело веры!
Насир решил отплатить падишаху. Поглаживая неболь­
шую бородку, он ядовито молвил:
— Да, Абу-Бекр также уверял, что собирается пока­
рать курджиев... Приезжал ко мне в Багдад, упросил дать
золото и зеленое знамя пророка. Дал я ему и то и другое.
Валлах! Где теперь деньги, где священное знамя? Мое зо­
лото растрачено на трусливых наемников, а знамя попало
в руки презренных курджиев. Каждый день молитвенно
прошу аллаха простить мне сей грех!.. Кто вызволит свя­
тыню из рук гяуров? — И халиф раздумчиво добавил: —
А к стране курджиев добавилось много армянских земель,
и сила их весьма возросла...
— Я не прошу золота у великого халифа! — вскипел
Рукн-ад-дин.
543

Положив руку на осыпанный драгоценными камнями
эфес сабли, султан с возмущением продолжал:
— Во имя аллаха, как можно сравнивать мое моренодобное воинство с ордами Абу-Бекра?! Двести — триста
тысяч закаленных воинов у моих эмиров и беев, много раз
разбивали они с помощью аллаха лучшие ромейские и
франгские войска!
Насир печально покачал головой:
— То же самое говорил и Абу-Бекр! Да и чем могу
я помочь святому делу? Денег тебе не надо, знамени про­
рока у меня больше нет. Впрочем, к чему оно тебе? В пу­
стынях Хорезма твои славные предки всегда сражались
под черным знаменем радости
Рукн‫־‬ад‫־‬дин стоял на своем:
— Благослови мои войска, о великий халиф, и объяви
джихад!
В такой благочестивой просьбе Насир отказать сул­
тану не мог. Хлопнув в ладоши, он приказал вбежавшему
нукеру призвать везиров и улемов. Вскоре обширный зал
наполнился придворной знатью и духовными лицами, к
которым халиф обратился с речью:
— Во имя аллаха милосердного! Слава Мухаммеду,
превосходнейшему из пророков, избраннику аллаха, при­
несшему священное писание! Так сказал пророк: «Кому
нужен свет солнца счастья, тому нужно видеть, как идет
кровавый дождь из облаков. У кого меч в ножнах, у того
нет порядка в делах...»
Присутствующие благоговейно склонили головы:
— Бисмиллах!
Обращаясь к дивану везиров, халиф пояснил свои
слова:
— Аллах, преславный и всемогущий, удостоил нас вла­
деть этим миром, обратив на нас полноту благодеяний.
Но не можем мы видеть благо в том, чтобы относиться
благодушно к мерзостям, творимым гяурами Гурджистана.
Пусть же посредником между великим и могущественным
султаном Рукн-ад-дином Солейманом, моим «Победонос­
ным помощником», и курджиями будет священный меч
веры. Объявляю джихад!
Старцы благоговейно склонили седые головы:
— Да свершится воля аллаха!*
* У турок черный цвет считался радостным.
544

Ханека ордена Руфаи в Конии походила скорее на кре­
пость, нежели на молитвенную обитель. Незадолго до отъ­
езда Рукн-ад-дина в Багдад в ханеку верхом на сером
муле прибыл сам шейх-ул-ислам. Здесь группами, в ожи­
дании зикра ^ восседали в темно-бурых халатах и остро­
верхих шапках дервиши этого могущественного духовного
ордена, столь удивлявшие своих почитателей искусством
глотания шпаг, огня и прочими опасными фокусами. Спе­
шившись, шейх-ул-ислам сделал неуловимый знак двум
пожилым дервишам и двинулся дальше в келью настоя­
теля, куда вслед за ним явились оба дервиша и простер­
лись ниц, испрашивая благословение.
Сидя на покрытой ковром тахте и поглаживая длинную,
окрашенную хной бороду, шейх повел неторопливую бе­
седу с дервишами:
— Преславный везир везиров Низам-ал‫־‬Мульк (да оза­
рит свет аллаха его могилу!) говаривал: «Надо отправлять
лазутчиков постоянно во все места под видом купцов,
странников, суфиев, продавцов целительных снадобий и
нищих. Пусть они сообщают нам обо всем, что услышат
в стране неверных, чтобы ничто из дел их никоим обра­
зом не оставалось скрытым. А если произойдет какое-либо
событие, случится что новое, чтобы мы знали и приняли
соответствующие меры». Так учил мудрый везир. Силь­
ный разум и знание противника для государя лучше силь­
ного отряда конницы, так считал великий из великих
султан Санджар. И мы будем поступать по их завету...
Сабля и ислам — нераздельны! Итак, братья, возьмите
в руки свои острые посохи и чаши подаяния и отправляй­
тесь без замедления к озеру Х и л а т ^ , откуда через пере­
вал вы доберетесь до главного города неверных арменов —
Ани. Там еще уцелела мечеть эмира Манучэ, и вам помо­
жет ее божий служитель. Из Ани вы пройдете в Карс и
оттуда вернетесь в Арзрум, где вас будут ждать с сооб­
щениями...
— Пусть великий из великих пошлет в Гурджистан
с дарами посольство! И пусть о дружбе и любви его к ца­
рице курджиев глаголят уста посла,— удобно откинувшись
‘ Зикр — еженедельное радение дервишей (араб.).
2 Озеро Ван.
35

Г. X. Вермишев

Оо

545

на шелковых подушках, источал советы медовым голосом
' шейх-ул-ислам.
— Я против! ^ вскочив с места, отошел к окну Баралтай.
Рукн-ад-дпн только вращал зеленоватыми глазами, не
вмешиваясь в спор.
— Но пусть достопочтенный Авшар-бек все высматри­
вает по дороге! А к тому времени вернутся и дервиши,
посланные в Гурджистан святым шейхом, — вставил свое
слово «государев наблюдатель», глава доносчиков при
особе падишаха.
Авшар-бек, приосанившись, выступил вперед.
— Никаких даров презренным курджиям!— мрачно
изрек Рукн-ад‫־‬дин. — Пусть Авшар-бек как следует при­
грозит им, предложит безоговорочно сдаться на нашу ми­
лость. К чему лить кровь правоверных, если можно сло­
мить врага одним появлением грозного исламского войска?
— Но для чего тогда созданы войны аллахом? И разве
сдадутся без боя курджии?.. — возмутился бейлербей Ч
Рукн-ад-дин оставил без внимания гневную реплику
старого полководца, и обрадованный эмир меджлиса от­
правился готовить свое посольство.
Глава

XV!

ГОРЦЫ
Допоздна горели огни в новом дворце. Захарий сидел
у распахнутого окна, вдыхая свежий чочной воздух. Вести
с запада приходили суровые, надвигалась военная гроза.
И нужно было новое решение, необычное. Отлично созна­
вал ампрспасалар, что Рукн-ад-дин унаследовал от своего
отца, победителя Мириокефалона, лучшую в мире армию
и что он не чета атабеку Абу-Бекру. В открытом, регуляр­
ном сражении победить Рум было невозможно. «Что бы
сделал ты, отец, в таком положении?» Все больше прихо­
дил Захарий к убеждению, что только внезапность нападе­
ния — стратагема великих полководцев Рима и Визан­
тии — может дать победу. «Отправляйся-ка, друг, побли­
же к границам и местность изучи!»
Бейлербей — главнокомандующий {тюрк.).
546

Приняв решение, Захарий быстро набросал письмо и
позвал:
— Ростом!
Протягивая запечатанное письмо, амирспасалар корот­
ко приказал:
— Тотчас пошли гонца в Тбилиси. Лично пусть вручит
государыне. На рассвете выезжаем в Карс...
Ванапд, где некогда царили карсские Багратиды, в на­
чале X III века был своеобразной торговой республикой,
номинально состоявшей в двойном подданстве п Ани, и
Хлата. Захарий считал эту область самым уязвимым зве­
ном обороны II с весны начал планомерно размеш.ать в ней
своп войска, не занимая города. Первыми прибыли тума­
ны кипчаков Саваят-хана и стали лагерем в широкой до­
лине на берегу Ахуряна, окруженной горными хребтами,
в полдня пути от Карса. Приказав выдвинуть усиленное
сторожевое охранение вдоль всего караванного пути к Арз­
руму, амирспасалар выехал на границу.
В лесистом у!целье, с нависающими над дорогой скала­
ми, солнце уже клонилось к закату, когда на повороте
дороги показался конный отряд. Рядом с амирспасаларом
на тонконогом скакуне следовал пожилой кипчак в поход­
ном кожаном панцире — начальник кипчакского войска
Савалт-хана. Сзади ехали пятпсотник Ростом, коноводы со
сменными конями и небольшой конвой. Вдали на дороге
к перевалу показались два путника. Заслышав топот ко­
ней, пешеходы остановились и склонились в смиренном
приветствии. Подъехав к ним, амирспасалар увидел двух
старых дервишей в узорных темно-бурых халатах и шап­
ках, из-под которых выбивались длинные пряди пыльных
волос. В руках дервиши держали остроконечные посохи п
черные кокосовые чаши для сбора подаяния. Тусклый
угрюмый взор стариков остановился на огромной фигуре
полководца. Они протянули с мольбою свои чаши, прося
милостыню.
— Обыскать! — негромко сказал Захарии, указывая
плетью на дервишей.
Тщательный обыск не дал никаких результатов, и дер­
виши заметно оживились. Ростом внимательно наблюдал
за ними. Внезапно вырвав посох у одного из странников,
он переломил его на колене. Из разлома палки выпал не­
большой пергамент. Дервиш весь посерел и съежился,
35*

547

как бы в ожидании удара. Савалт‫־‬хан взял пергамент и
медленно стал разбирать арабскую вязь:
«Около Тифлиза кипчаков один туман, другой туман
около Карса...»
— Лазутчики! — спокойно сказал кипчак, прекратив
чтение.
Захарий внимательно смотрел на дервишей, которых
уже коснулась смертная тень. Во все времена участь пой­
манного шпиона одинакова — казнь. Он посмотрел на
своих спутников — те ждали его приказа. Тронув коня,
амирспасалар бросил через плечо Ростому:
— Повесить!
На высшей точке перевала Мецрац, находящейся сре­
ди плоских вершин, покрытых негустым сосновым лесом,
конный отряд встретил группу горцев. Впереди шагал вы­
сокий человек с большим кинжалом у пояса. Поравняв­
шись с отрядом, горцы остановились.
— Кто вы, добрые люди? — спросил Захарий по-ар­
мянски.
— Из Васена мы, парой... Я — Ваган из села Кош.
А это со мной — выборные ходоки других селений. Идем
в Карс разузнать, какие дела на белом свете творятся, что
делать бедным горцам. Из Арзрума пришли наши люди,
говорят, весь город забит войсками султана. И проход
Болорпахак уже занят сельджуками...
Амирспасалар внимательно выслушал степенную речь
ходока. Сойдя с коня, он уселся на придорожном камне.
Остальные всадники тоже спешились. Горцы, насупив­
шись, стали полукругом перед амирспасаларом.
— Знаешь ли, кто я, Ваган? -- задал вопрос правитель
Армении.
— Нет, парой, того не ведаю, — ответил Ваган.
— Я — шаханшах Закарэ из Ани, — объяснил великан.
Сельчане поспешно скинули папахи, а Ваган с низким
поклоном молвил:
— Да будем мы жертвой за тебя, государь! Много на­
слышаны о воинских подвигах твоих великих. Приказы­
вай! Не уроним слова твоего наземь...
— Какие дороги ведут от сего перевала в Басен? —
подумав, спросил Захарий.
— Две дороги отсюда ведут в нашу область, государь.
Одна проходит через Мжнкерт до самого Болорпахака, все
по армянской земле, и через мост на Ерасхе приводит в
548

Даройнк. Но крепость и мост уже крепко охраняются
сельджуками — не пройти там и не проехать! Другая до­
рога, через Зивинберд, прямо к нашим селам по горным
ущельям ведет. Здесь врагов пока нет, наши молодцы
охраняют проходы, — рассказывал Ваган.
Захарий встал с камня и, садясь снова на коня, сказал:
— Едем к тебе в гости, Ваган. Сумеешь незаметно про­
вести нас до своего села?
— Сумею, государь!
Миновав стоящий на высокой башнеобразной скале по­
граничный замок Зивин, занятый небольшим кипчакским
гарнизоном, конный отряд углубился в узкое лесистое
ущелье. Наступила ночь. В кромешной темноте раздавался
мерный топот коней по каменистой тропе. Изредка возни­
кали каменные ограды селений и звучал тревожный окрик
на армянском языке:
— Кто идет?
— Свои, свои! — откликались голоса из отряда.
Горец Ваган бесшумно двигался впереди коня амирспасалара. Из-за острого пика выскользнул блестящий лик
луны и осветил горный ландшафт. Высокие сосны и ска­
лы отбрасывали причудливые тени на горную тропу. Но
вот исчезла и она. Захарий обеспокоенно спросил:
— Не сбились мы с дороги, Ваган?
Горец, взяв под уздцы его коня, спокойно ответил:
— Нет, государь. Слышишь брех собак, это наш Кош.
Небольшое селение, как ласточкино гнездо, прилепи­
лось к склону горы. И здесь бодрствовала стража крестьян.
Приезд неожиданных гостей в убогое жилище Вагана
поднял всех домочадцев на ноги. У Ростома во вьюках
нашлись свечи, и при их мерцающем свете хижина стала
наполняться сельчанами. Но Ваган не допустил никаких
разговоров.
— Люди, дайте отдохнуть гостю!..
Но и утром не удалось поговорить горцам с приезжим
военачальником. Чуть свет он уехал верхом в сопровож­
дении Вагана и Савалт-хана по дороге, ведущей вниз, к
селению Патижван. У выхода из горного ущелья Ваган
остановил коня:
— Дальше ехать опасно, государь, можно нарваться
на сельджуков.
Справа от горной тропы виднелся большой утес с отло­
гим склоном.
549

— с той горы проглядывается Даройнк, Ваган? —
спросил Захарий.
— Да, государь.
— Поедем на гору, хан! — предложил Савалту амирспасалар.
Солнце находилось еще за хребтом, и вся Басенская
равнина тонула в предутренней мгле. Справа, на караван­
ном пути, далеко маячила плоская скала, увенчанная
огромным замком. Словно злая хищная птица вцепилась
в вершину гранитного утеса, вперив узкие щели бойниц
массивных башен в сторону Армении. Это и был знамени­
тый Басенский замок — ключ к Арзруму. У его подножья
лежал небольшой городок с армянским населением — Да­
ройнк.
Из-за гор брызнули первые лучи и осветили черное
знамя Рума с двуглавым орлом на главной башне.
— Я думаю, Савалт-хан, что прежде чем перейти в на­
ступление, Нукардин даст отдых войскам именно здесь, —
показал рукой Захарий на равнину перед утесом.
— Для конницы удобная стоянка. Травы много и вода
недалеко, ‫־‬- согласился малоречивый кипчак.
— Нет ли по дороге русл рек или канав поперечных,
Ваган? — спросил амирспасалар.
— Ровное место до самого Даройнка, государь. Не по­
мешает твоей коннице, — догадался горец.
— Так...
Долго вглядывался амирспасалар в лежащую как на
ладони местность. Стал размышлять вслух:
— Через теснины Болорпахака нам не пробиться, сот­
ня умелых стрелков остановит в ущелье нашу конницу,
даст возможность Нукардину развернуть свои силы...
— Конечно, остановит! — как эхо отозвался Савалтхан.
— Значит...
Захарий умолк, потом, обернувшись, спросил:
— А нет ли обходной'горной дороги в тыл Даройнку,
Ваган?
— Есть, государь, мимо горы Воскеанк, — ответил
Ваган.
— Хорошо. Едем туда, Савалт-хан!
Объездив на сменных конях все горные тропы над рав­
ниной, амирспасалар поздно вечером вернулся в Кош и,
утомленный, заснул богатырским сном. Наутро у него со­
550

стоялся долгий разговор с хозяином дома. Сидя на зава­
линке, Захарий расспрашивал:
— Платите джизию змиру?
— Нет, государь, давно отказались. Попробовали было
сунуться сборщики налогов из Арзрума, так мы их взашей
выгнали! — усмехнулся Ваган.
— Так-так! А эмир что на это ответил?
— Все собирался нукеров прислать, селения разорить
грозился. Ну да нукеров у него немного, на все села не
хватит. Да мы их встретили бы по-своему. Вот только
оружия мало, — пожаловался Ваган.
А остальные подати выплачиваете? — интересовался
Захарий.
— Сколько по закону положено, столько и даем, —
овцу с каждого десятка, масла литру с коровы, да и все
остальное. Сами привозим и сдаем даройнскому мухтасибу, — объяснял Ваган.
Амирспаоалар долго смотрел вдаль на равнину, прежде
чем заговорить:
— Я тебе верю, Ваган! Знай, султанцы не постесняют­
ся полезть к вам в горы. Это тебе не арзрумский слюн­
тяй-эмир! А горы ваши мне нужны, ох как нужны, и
нельзя к ним допускать сельджуков, пока я не подойду
с войском. Понимаешь, Ваган?
Горец утвердительно кивнул головой.
— Но об этом ни слова. Даже отцу родному. Гово­
ришь, оружия у тебя маловато? Как вернусь в Ани, тот­
час пришлю пару десятков арб с пиками и мечами; воору­
жи людей, расставь караулы. Да костры пусть почаще на
вершинах чабаны разводят... Так нужно, потом объясню!
Отбери надежных молодцов и сам отправляйся в Зивинберд, там и дожидайтесь меня. Послужите проводниками
войску. Вот тебе сто золотых на пропитание людей.
Ваган посмотрел прямо в глаза ашхрспасалару:
— Не надо денег, государь! Не для того народ подни­
мается. А оружие пошли побольше и поскорее!
— Добро. А теперь зови сельчан, я хочу с ними побе­
седовать.
Улица перед домом стала понемногу заполняться сель­
чанами. Захарий продолжал сидеть на завалинке.
— Все здесь, государь! — объявил Ваган.
Захарий громко сказал:
Здравствуйте, добрые люди!
551

Горцы, скинув папахи, отвечали нестройно. Удобнее
усевшись на завалинке, Захарий продолжал:
— Вновь идет гроза божья на земли христианские,
люди! Хоть и несладко вам под чужеземным владыче­
ством, но не трогал эмир басенских смельчаков, только все
грозился. Так ведь?
— Так, государь! — ответил за всех Ваган.
— А вот сельджукский султан мешкать с вами не бу­
дет: вмиг разорит, разграбит, уведет в полон. Вы не
помните, конечно, как поступали его предки с вашими де­
дами...
— Дед Артак помнит! — прервал пожилой горец.
— Вот как! Ваган, пошли людей за старцем, — распо­
рядился Захарий.
Сто лет давно минуло старому Артаку, но по-прежнему
тверда поступь и по-молодому глядят глаза.
— Садись рядом со мной, дедушка. Расскажи внукам
и правнукам, как обраш,аются башибузуки с народом ар­
мянским, — ласково обратился Захарий к старику. Поник
головой старый горец. Потом заговорил:
— Все было, люди! И пожары, и убийство невинных
детей, и насилия, и разорение полное. Взрослых мужчин,
что в живых остались, и красивейших девушек — всех
угнали в Арзрум вместе со скотом. И некому было защи­
тить нас! Пароны-то с дружинами своими убежали, от
врага спасаясь...
Захарий нахмурился при последних словах. Встав во
весь гигантский рост, он перебил старца:
— Все верно! Но на этот раз есть кому вас защитить,
люди! На всякий случай запасайтесь хлебом и отводите
на летовки семьи и отары. Долго не придется вам терпеть
нужду в горах, до зимы кончим мы воевать!
— А разобьешь ли врага? — тихо спросил Артак.
— С божьей помощью надеюсь, дедушка, — твердо
ответил Захарий.
Старик с трудом опустился на колени. Обнажив седую
голову, он истово перекрестился, глядя на синее небо, и,
обращаясь к Захарию, дрожащим от волнения голосом
воскликнул:
— Да благословит господь твой меч! Оборони землю
родную...
После отъезда Захария и Савалт-хана во все стороны
помчались из Коша гонцы. Темными ночами, с риском для
552

жизни, они спускались и на равнину, добирались до Даройнка (вокруг которого уже рыскали сельджукскиё разъ­
езды), узнавали о вражеских войсках. Видели посланцев
Вагана и в далеких горных селениях, где их с большим
вниманием выслушивали жители и тотчас же отряжали
самых крепких мужей в Зивинберд. Там уже обосновался
со своим небольшим отрядом Ваган. Хорошо усвоил гор­
ный вождь, чего ожидает от него амирспасалар, и создал
непроницаемый заслон во всех горных проходах, ведущих
к селениям Кош, Джермук, Хоран и Мукнариндж — центр
Басенского нагорья.
— Птица без вашего ведома пролететь не должна! —
напутствовал караульщиков Ваган. — Не щадите врага...
Начали бесследно исчезать вражеские всадники — це­
лые патрули, которые, не довольствуясь грабежами на рав­
нине, пытались проникнуть и к горным деревням, где
стали часто гореть тревожные огни костров. Дождавшись
обещанного оружия из Ани, Ваган вооружил им отбор­
ных молодцов и с нетерпением поглядывал на Карсскую
дорогу. Там с часу на час должны были появиться полки
амирспасалара.
Глава

ХГП

ВЕЛИКИЙ ШИЛЯН
Севастия, былая столица гордых Данишмендов, сопер­
ников дома Сельджука в прошлом, а ныне их вассалов,
насчитывала сто двадцать тысяч жителей — больше, чем
столица Рума. В центре города возвышался дворец, возве­
денный знаменитым Мухаммедом Гази. Здесь и остано­
вился со своей многочисленной свитой Рукн-ад-дин.
Соблюдая обычаи, Рукн-ад-дин перед походом задал
большой военный пир — шилян, на котором могли при­
сутствовать лишь знатнейшие вельможи — эмиры и беи
огузских племен, крупные ленники и гвардейские началь­
ники. Военная знать размещалась за длинными столами
строго по старшинству, согласно правилам «Огуз-намэ».
На особом возвышении — стол султана, около которого
чинно стояли «отведыватели кушаний». Напротив распо­
лагался восточный оркестр — лютни, арфы, трубы, флей­
ты, барабаны. На столах были навалены грудами жареные
553

бараны, крупная дичь, голуби, куропатки и куры; боль­
шие золотые и серебряные кувшины были полны вином
и кумысом. Все присутствуюш,ие молча сидели, ожидая
прибытия падишаха.
Р>жн-ад‫־‬дин приехал на шилян оживленный, прямо из
арсенала, где проверял осадные машины и оружие. Впе­
реди скакала сотня огланов, разгоняя плетьми народ.
У дворцового входа султана встретил эмир двора. Благо­
говейно облобызав золотое стремя, он помог грузному
султану сойти с коня и проводил его к главным воротам,
которые охраняли гулямы в серебряных бронях, с золо­
тыми пиитами и шлемами, вооруженные короткихми дро­
тиками.
Пиршество Рукн-ад-дин начал многознаменательными
обещаниями. Он сулил эмирам и беям богатейшую добы­
чу, обширные земельные владения в покоренном Казалыке.
— Аллах да дарует долголетие великому из великих!
Да будут все враги сражены и порабощены его мирозавоевательным мечом! Гнев падишаха сожжет гяуров! От них
не останется и пепла... Дождь несчастья прольется над
неверными! — выкрикивали, перебивая друг друга, беи. —
Во имя аллаха милостивого и милосердного! О могу­
щественнейший, победоносный, веди нас к Рассуй! — реве­
ли эмиры и беи, вскочив на ноги.
Султан счел нужным предостеречь беев от опрометчи­
вых действий:
‫ —־‬Помните, беи, гяуры нечистой веры коварны и ве­
роломны! Чтобы победить неверных, мы должны быть
всегда сильнее их в том месте, где с ними встретимся. Что
сделали неразумные эмиры Ил-Гази и Дубайс в благосло­
венный год гиджры 517-й ^ когда под их началом сто и
больше тысяч наездников двинулись на Гурджистан? Бро­
сившись грабить пограничные земли, они распылили вели­
кую силу! Одна лишь треть доблестных защитников веры
сразилась в битве с курджиями близ Тифлиза и потерпела
поражение от их гнусного тагавора Давуда. Но мы не по­
вторим эту ошибку, беи! ‫—־‬заключил Рукн-ад-дин и мано­
вением руки дал знак приступить к пиршеству.
Пронзительные звуки огласили зал. Со времен султана
^ Лракс {тюрк.)
2 В 1122 году.
554

Санджара в сельджукской музыке преобладали «санджари», возбуждавшие воинов к бою. В промежутках узаны*
пели песни о великих подвигах султанов и богатырей-алпов. О том же повествовали сменявшие их меддахи^.
Между двумя беями вспыхнул ожесточенный спор за
место у стола. Беи уже вцепились в крашенные хной бо­
роды, насилу разнял их эмир меджлиса. Но падишах про­
должал пребывать в хорошем настроении и не наказал
строптивцев. Он только приказал узану спеть ясу, состав­
ленную легендарным прародителем сельджуков 0!уз-ханом. Старый певец запел слабым голосом, перебирая паль­
цами струны кобзы, о порядке старшинства.
Шилян шел своим ходом. Падишах был весел, пил ку­
мыс большими чашами и охотно беседовал с приближен­
ными. Разговор, как обычно, шел о войне и военных обы­
чаях.
— Надо нападать на неверных всякий раз, когда пред­
ставится случай, беи! — поучал Рукн-ад-дргн.
— Ва‫־‬алла! — с восторгом поддакивали беи. Предстоя­
щий поход представлялся военной прогулкой, сулящей
большую добычу и новые владения.
Тщеславный Авшар-бек, приготовившись к поездке к
курджиям, прибыл на шилян, опоясавшись знаменитой
дамасской саблей. Проницательный взор бейлербея сразу
заметил обновку:
— Приобрел новый булат, Авшар-бек?
Эмир, важно огладив холеную бороду, хвастливо
сказал:
— Да, высокородный Изз-ад-дпн-бей! По милости ал­
лаха подвернулся счастливый случай. Сабля любому вла­
стителю под стать...
Рукн-ад-дин услышал неосторожные слова эмира медж­
лиса:
— Ты сильно расхвастался своим оружием, Авшар-бек.
Покажи же своему повелителю меч, по твоим словам, до­
стойный султанов!
Султан самолично вытащил из ножен диковинный кли­
нок и, изумившись, потребовал барана для пробной рубки.
Что оставалось делать бедному Авшар-беку? Став на ко­
лени, он униженно забормотал:
* Узан — певец, акын (тюрк.).
2 Меддах — рассказчик (тюрк.).

— Живи вечно, о великий из великих, и прими скром­
ный дар от твоего верного слуги!
Старый меддах Коркут под звон ножей и бульканье
льющегося из кувшинов вина стал рассказывать бываль­
щину:
— Султан мой! Если, раскрыв уста, стану славить, ал­
лаху над нами слава! Главе веры, Мухаммеду, слава!
В низком месте построенному дому божьему — Мекке —
слава! Родителю твоему, несравненному «Мечу-Льву» ^
слава!
— Однажды сын Улаша, лев племени и рода, тигр чер­
ной толпы, хозяин каурого коня, отец хана Уруза, зять
Баяндур-хана и счастье всех огузов — Казан-бек встал со
своего места, велел поставить на черную землю свои де­
вяносто златоверхих шатров, велел разложить в девяти­
десяти местах пестрые шелковые ковры. В восьмидесяти
местах были приготовлены кувшины, были поставлены зо­
лотые чаши; девять чернооких прекраснолицых красавиц,
дочерей гяуров, с волосами, ниспадавшими на спину, с
красными пуговицами на груди, с руками, раскрашенными
хной от самой кисти, подавали кубки бекам. И пили они.
После долгого пира ударило крепкое вино в голову хана
ханов, хану Казану, опустился он на свои крепкие колени и
сказал: «Внемлите моему голосу, беки! Выслушайте мое сло­
во, беки! От долгого лежания заболели у нас бока, от дол­
гого сидения иссох у нас стан. Пойдемте же, беки, устроим
охоту, станем поднимать птиц, станем поражать ланей и
диких коз, вернемся, расположимся в своих шатрах, ста­
нем есть, пить и весело проводить время!» Когда он так
сказал, Арудж-Ходжа, воспитатель Казана, по широким
устам подобный коню, опустился на оба свои колена и го­
ворит: «Господин мой Казан, у прохода в Гурджистан си­
дят люди нечистой веры; кого ты поставишь вместо себя
над ордой?» И сказал Казан: «Пусть над моим жилищем
останется сын мой Уруз с тремястами джигитов». Велел
он подвести своего каурого коня и сел на него. Остальные
беки огузов тоже сели на коней, и пестрое войско вышло
на охоту.
Проведал об этом разведчик гяуров из крепости Ахалцих, пошел, принес весть злейшему из гяуров тагавору.
Семь тысяч черноволосых гяуров, врагов веры, в кафта­
«Меч-Лев» —Килич-Арслан {тюрк.).
556

нах из собачьей кожи, разорванных сзади до половины,
сели на своих пегих коней, чтобы совершить набег; в пол­
ночь пришли они к орде Казан-бека, его златоверхие шат­
ры разрушили, его дочь-невесту подобно гусю заставили
кричать, на табуны его быстрых коней вскочили, его крас­
ных верблюдов угнали, а сына его — Уруз-бека с тремя­
стами джигитами со связанными руками и ярмом на шее
в плен увели...» ^
Рукн-ад-дин ударил кулаком по столу, расплескав куб­
ки, и грозно крикнул меддаху:
— Что за небылицу несешь, старый верблюд! Как мог
доблестный бек-огуз сдаться без боя в плен гяурам нечи­
стой веры?
— Султан мой! — взмолился перепуганный меддах, —
дай срок, все расскажу твоему величеству, как заставили
огузы кричать гяуров — врагов веры — на остриях своих
пестрых копий, как их сбросили с коней на землю и про­
лили их алую кровь. Выручил Казан-хан отрока своего,
триста джигитов пали в бою мучениками, но их подвиг за
веру оказался благословенным, полной победой...
Но уже к султанскому столу, искусно пробираясь меж­
ду восседающими за столами беями, подходил придворный
звездочет, держа в правой руке большой пергамент. Горо­
скопы астрологов играли большую роль при средневековых
дворах, и султан сразу перестал интересоваться подвигами
легендарного Казан-бека. Звездочет с низким поклоном
протянул пергамент Рукн-ад-дину. Тот покосился на непо­
нятные астрологические знаки и коротко спросил звездо­
чета:
^ Когда?
— Наиблагоприятнейший день — через два солнца, о
великий из величайших! — таинственно шепнул астро­
лог.
Рукн-ад-дин удовлетворенно кивнул и через эмира дво­
ра предложил бейлербею Изз-ад-дину, начальствующему
над всеми войсками, неслыханную почесть — сесть за сул­
танский стол. Все присутствующие поняли — благоприят­
ный день великого похода на Гурджистан наконец-то ука­
зан небесными светилами...
‘ Рассказ меддаха дан но народному эпосу «Деде коркут»,
перевод В. В. Бартольда, Баку, изд. АН Азербайджанской ССР.
557

Гл а ва

Хт

УДАР АМИРСПАСАЛАРА
На городском базаре Севастии с недавних пор появил­
ся новый купец из Адалии — немолодой мужчина в вы­
соком колпаке и узком черном кафтане, подпоясанном
чеканным серебряным поясом. Бледное лицо его освещали
тревожные умные глаза. Купец ничего не покупал и не
продавал, дожидаясь предстоящего падения цен на рабов
после победы над гяурами. Сидя пока без дела, купец раз­
влекался. Часто видали его, после омовения в одной из
бань многолюдного города, за сочным кебабом в соседней
харчевне в обществе именитых защитников веры. Сотники
и пятисотники охотно принимали угощение тароватого
левантинца. После пары кувшинов доброго трапезунтского
вина раскрывались их сердца и охотно шли они на рас­
спросы любознательного купца.
— Двадцать четыре племени насчитывают огузы, друг
мой. И каждое из них выставляет один туман, а племя кыпик — даже четыре тумана всадников, — со знанием дела
повествовал пятисотник гвардейских сипахов Ахмед.
— Ва‫־‬алла! Что бы делал падишах без огузов? — неос­
торожно вставил слово адалиец.
— Пхе! Огузы хороши лишь для охраны рубежей и
грабежей, — пренебрежительно выпятил губу сипах. —
А для сечи с латниками франгов или курджиев надобна
кольчугоносная конница. Поэтому со времен Малик-шаха
в центре войска всегда располагаются конные сипахи и гу­
лямы падишаха. Вот и я всегда сражаюсь посреди вой­
ска! — горделиво заявил Ахмед.
Адалиец таращил глаза от удивления. Наполнив кубки
доверху, он возгласил здравицу за султана:
— Да будет он вечен и велик! Слышал я, что от ваших
молодцов прячется сама смерть и ангелы бег^^т от них!
Ахмед приосанился. Выпив залпом весь кубок, он про­
должал:
~ Гулямов (их четыре тысячи) с детства готовят
к войне, так же как и тысячу отборных бекских детей.
А к ним можешь присчитать пятьсот варангов и афганов
наемных, да две сотни огланов охраны из Хорасана и
Дейлема. Вот каково личное войско падишаха! А кроме
сипахов и огузов есть тысячи и тысячи других конни­
558

ков, — продолжал хвастаться пятисотник. — Например,
курды из Верхнего Двуречья' — племена кельхор, мамаш,
мангури, мандан... всех не упомнишь.
— А огузы, те где в битве пребывают? — уже запле­
тающимся языком вопросил адалиец и икнул.
— Да говорят тебе, на правом и левом крыле. Правым
командует бей племени кайи, а левым — бей племени байиндур. Какой ты непонятливый! Впрочем, что смыслит
купец в ратном деле? — заключил Ахмед. — Давай-ка луч­
ше допьем кувшин этого неплохого вина да отправимся
к старому Фаталп. Говорят, прибыли к нему новые ар­
фистки...
Оставив Савалт-хана в Карсском лагере, амирспасалар
возвращался в Анн. После долгих скитаний в горах он
чувствовал большую усталость, тревожили думы о пред­
стоящем грозном столкновении с султанскими полчищами.
Проехав через городские ворота, амирспасалар отослал Ростома в Вышгород, а сам направил коня к новому дворцу.
Не успел Исраэл начать докладывать о неотложных делах,
как из Вышгорода прискакал пятисотник с вестями из Севастии. Грозные события нарастали. Хетумян спешил и
был вынужден доверить очередное донесение крылатому
гонцу. Быстро примчался в родную голубятню в Вышго­
роде крапчатый голубь и принес под крылом небольшой
кусок тонкого пергамента:
«Я в Севастии. Чауши без устали гонятся по моим пя­
там. Султан с главными беями здесь, самолично проверял
в арсенале манджаники^, их много припасено для осады
Ани и Тбилиси. Ежедневно в султанский лагерь прибы­
вают со всех мест войска. Гулямов гвардии и оглаыов —
шесть тысяч тяжело вооруженных всадников. Султан уже
тайно разослал всем беям приказ выступить с обильным
войском (конным и пешим), захватив манджаникп и та­
раны, и собраться в Севастии с шестимесячным продо­
вольствием и с палатками. Поставщики мяса считают, что
в лагере одних огузов набралось сто тысяч, а сппахов и
курдов не меньше. Со дня на день ждут выступления в
поход. А войска эмиров Мардина и Джезиры, а также га-*
* Верхняя Месопотамия.
2 Манджаники — камнеметы (араб.).
559

зии из Мосула пойдут прямо на Муш и Болорпахакский
мост на соединение в Басене с султаном. Я уезжаю
в Ерзнка».
— Яснее не напишешь, — задумчиво проговорил Заха­
рий.— Золотой человек Гарегин! Недаром считал его по­
койный Заал Саварсалидзе своим лучшим выучеником...
Видно, до боев остались считанные дни, надо спешить
встретиться с Нукардином до соединения всех его войск.
Вели седлать коней. Ростом, едем в Вардзию к царице...
В пещерном покое царицы, перекрытом ложными сво­
дами, все стены и потолок были сплошь затянуты шелко­
выми тканями. Бархатная дорожка покрывала ступени
входа, огромный персидский ковер раскинулся на всю ком­
нату. В алькове, за занавесью, помещалось ложе.
Тамар сидела на низкой тахте около пробитого в ту­
фовой толще окна и смотрела вниз, на цветущую Хертвисскую долину, откуда доносился глухой рокот разлившейся
после летних дождей реки. В покой вошел предшествуе­
мый пажем Захарий, только что прискакавший из Ани.
Полководец был в походной одежде и в высоких, забрыз­
ганных дорожной грязью сапогах. Царица поняла, амирспасалар прибыл с важными новостями и потому прене­
брег этикетом. Сняв головной убор, Захарий склонился
в почтительном поклоне.
— Добро пожаловать в Вардзию, Закарэ! — ласково
молвила царица. — Сядь около меня и расскажи, что де­
лается на границе...
— Важные вести из Севастии от нашего лазутчика,
государыня. Вот что я получил два дня назад по голуби­
ной почте.
Прочитав тревожное сообщение Хетумяна, Тамар под­
няла глаза на амирспасалара:
— Что намерен предпринять, Закарэ?
— Разведку в Басене я произвел, место для битвы на­
шел подходящее. Уже послан гонец в Тбилиси государю
Давиду с просьбой поспешить в Карсский лагерь с гвар­
дией, аланами и ополчениями Картли и Кахети. Латники
Вачутяна из Ани уже выступили, а нашу родовую кон­
ницу из Сомхити ведут Мушег Мамиконян и брат Иванэ.
Имеров и месхов через перевал Ркинис-Джвари приведет
560

Чиабер Торели. Сам я завтра утром еду обратно в ла­
герь, — докладывал Захарий.
В покой с перепуганным видом вбежал дежурный
эджиб:
— Великая государыня, тревога! Со стороны Хертвиси
видны два столба дыма. Враги идут!
Тревога оказалась ложной. Из Ахалкалаки по Хертвисскому ущелью следовало в Вардзию посольство от Рукнад‫־‬дина, и отъезд амирспасалара был отсрочен на сутки.
Прибытие посольства Рума в Вардзию накануне войны
было явлением необычайным и удивительным. Захарий
с удовольствием вспомнил, что велел Савалт-хану окру­
жить лагерь и все к нему ведущие дороги непроницаемым
заслоном подвижных караулов. «А войска стягиваются
в лагерь под ночным покровом»... Выйдя из покоя, он стал
наблюдать за долиной. Рядом стоял князь Караман —
амирэджиби двора. У тропы, ведущей в крепость, большая
группа всадников препиралась со стражей.
‫ —־‬Посмотри, князь Караман, сколько вооруженных
нукеров прибыло с послом! — молвил амирспасалар.
— А вьюков с дарами что-то я не вижу, — недовольно
пробурчал амирэджиби. — Какое же посольство без да­
ров — одно бесчестие! И принимать-то его не следует...
—‫ ־‬На самом деле, вьюков нет, — подтвердил амирспа­
салар. — Раз так, вели пропустить в Вардзию одного посла
с толмачом. А свита посольская пусть на солнцепеке поси­
дит. И послу покой отведите поплоше...
Прием султанского посла в Вардзии происходил в зале
совещаний, просторном покое со сводчатым потолком, ве­
ликолепным колонным входом и с каменными сиденьями
вдоль стен. Стены и свод зала сплошь затянуты парчовыми
тканями, пол застлан анийскими и персидскими коврами.
В золотых курильницахмедленно тлели восточные благо­
вония. Царица Тамар сидела под балдахином на золотом
троне в византийском царском одеянии — длинном тяже­
лом далматике глубокого синего цвета, отделанном внизу
золотой каймой, с оплечьем и воротником, украшенными
синими сапфирами и кроваво-красными рубинами. Справа
от трона, в парадных мантиях и белых клобуках с алмаз­
ными крестами, с пастырскими жезлами из слоновой кости
в руках, восседали в резных креслах католикос Тевдорэ и
высокопреосвященный Антоний. У самого трона царицы,
в придворном одеянии красновато-коричневого цвета
36

г. X. Вермишев

561

с низкой талией, в сафьяновых сапогах без каблуков, воз­
вышался амирспасалар. Придворная знать во главе с пре­
старелым Рати Сурамели по старшинству сидела на камен­
ных скамьях, накрытых коврами.
В зале воцарилась тишина. Государственный герольд
с большим мечом на золотой перевязи через плечо, высту­
пив вперед, громко возгласил:
— Посол великого султана Рума!
В зал с надменным видом вошел тучный сельджук в зо­
лотом кафтане и с пышным тюрбаном на голове, сопро­
вождаемый толмачом. Приблизившись к трону, посол от­
весил небрежный поклон. Тамар слегка наклонила увен­
чанную короной голову. По залу прокатился ропот. «А где
же дары? Почему не вносят их с выкриками?» — сразу
приметили придворные.
Сельджук буркнул несколько слов по-тюркски. Толмач
перевел:
‫ —־‬Царица курджиев Тамар!
Ропот усилился, — титул повелительницы Картли да­
вался нарочито неправильно. Преосвященный Антоний
удивленно поднял густые брови. Желваки начали играть
на лице амирспасалара, он опустил большую руку на зо­
лотой эфес сабли.
Толмач невозмутимо переводил:
— Высочайший, уподобленный могущественным анге­
лам, стоящим у престола аллаха, великий султан Рума и
всего Востока, Рукн-ад-дин Солейман-шах посылает тебе
письмо, которое повелел зачитать мне, его послу, Авшарбеку...
Тамар спокойно вымолвила:
— Читай письмо, посол!
Авшар-бек, важно выпятив губы, взял у толмача боль­
шой пергамент с султанской тугрой \ стал громко зачи­
тывать. Толмач скороговоркой переводил:
— «Я, Рукп-ад-дин Солейман-шах, великий султан
Конин и властитель всех земель, находящихся на востоке
и в полночной стране, а также великой Каппадокии, пове­
литель побережья, совосседающий с аллахом, истребитель
неверных многобожнпков, явленный великим Мухаммедом,
уведомляю царицу курджиев Т ам ар‫—־‬да знает она: вся­
кая женщина разумом бедна...»
Т у г р а — п еч а т ь (тю рк,).

562

Оглушительный шум в зале прервал чтение оскорби­
тельного послания. Все присутствуюш,ие вскочили со своих
сидений. Амирспасалар сделал шаг вперед, к послу. Блед­
ная, с горяш,ими глазами Тамар подняла руку:
— Продолжай читать, посол!
— «...Повелела ты своим носящим черную одежду гяу­
рам, что ездят верхом па пегих конях, пролить праведную
кровь мусульман. Знай, теперь иду я покарать тебя и на­
род твой, чтобы никогда больше не дерзали вы браться за
меч, который аллах даровал нам одним. Впрочем, если ты,
Тамар, свою нечистую веру отвергнешь, я возьму тебя
в жены. Если же не отвергнешь, то возьму в наложницы...»
— Собака!
Авшар-бек вознесся от мощного удара и недвижной
тушей распластался на ковре.
— Закарэ! — в отчаянии крикнула царица.
Но уже было поздно. Прислужники спешно выносили
из зала бесчувственное тело Авшар-бека. Захарий с вино­
ватым видом обернулся к трону:
— Прости, великая государыня!
Весь двор стоя приветствовал полководца. Неизъяснимо
блестели глаза царицы...
— Все равно война уже началась! — спокойным тоном
добавил Захарий и, подойдя к трону, преклонил колено,
поцеловал дрожащую от волнения руку Тамар.
С трудом привели в чувство Авшар-бека придворные
лекари. Князь Караман, презрительно крутя длинный ус,
процедил, обращаясь к лежащему на постели и стонущему
эмиру:
‫ —־‬Ты подобен ослу, завязшему в грязи! И да пожел­
теет тот, кто тебя прислал к нам... Не будь ты послом,
надлежало бы сначала вырезать тебе язык за подлые сло­
ва, а потом и голову отсечь. Вот, прими подарок от царицы
великой, велела дать не в честь тебе, а за побои!
Султанское посольство из Вардзии сопровождал почет­
ный конвой — крупный конный отряд пятисотника Ростома. Ему поруча.т10 сь проводить посла со свитой до границы,
не допуская никаких общений с населением, и одно­
временно закрыть караулами всякое движение по караван­
ному пути в сторону Арзрума. Когда посольство прибли­
зилось к перевалу Мецрац, Ростом не удержался и, указы­
вая плетью на два висевших на соснах трупа дервишей,
язвительно сказал едущему рядом толмачу:
36*

563

— Смотри, ходжа, как принимают у нас лазутчиков!
Авшар-бек заскрежетал от досады зубами, когда
толмач перевел слова пятисотника. Всю дорогу эмир ехал
в мрачном настроении, предвкушая встречу с грозным вла­
стелином. Передав посольство сельджукской заставе в тес­
нинах Болорпахака, Ростом вернулся в Ани.
С угрюмым видом выслушал султан доклад своего
посла. Авшар‫־‬бек с великим удовольствием скрыл бы от
повелителя полученные побои, но остерегся — в каждом по­
сольстве были «очи и уши» государевы. Изобразив удар
амирспасалара как коварное нападение презренного
курджия, эмир не преминул красочно описать, какой испуг
у гяуров вызвало грозное послание падишаха. Рукн‫־‬ад‫־‬дин
резко оборвал его велеречивые заверения:
— Что ты врешь, подлый трус! Разве бейлербей курджиев осмелился бы тогда тронуть моего посланника?
Пусть только аллах дарует мне встречу с этим ублюдком...
А ты, собака, прочь с глаз моих!
Г л а в е

XIX

КАРССКИЙ ЛАГЕРЬ
Глава торгового дома задумчиво перебирал зерна чер­
но-бурого цвета. Напротив Бахтагека сидел государев каз­
начей и внимательно смотрел на зерна.
‫ ־־־‬То высушенный червец с Араратской долины, из
которого мои мастера изготовляют вордан-кармир! — Со
вздохом бросив кучку зерен в холщовый мешок, купец
встал и подошел к одному из кованых сундуков вдоль
стен обширной горницы. Со звоном отпер сундук и вынул
замшевый тючок, высыпал осторожно на лист пергамента
ярко-красный порошок.
— А это и есть императорский пурпур, что только у
нас водится. Все запасы мира в этих сундуках!.. А цены
на краску все растут, пишут верные люди из Франгистана.
Толку что? Перехватил султан все караванные дороги, как
повезешь товар на запад? — жаловался Бахтагек.
— Да. Султан уже в Ерзнка. И дороги в Трапезунт и
в Киликию нет, — лаконично ответил Иераэл.
564

— Великий боже, дай победу шаханшаху нашему! —
горячо воззвал Бахтагек. — Пропадет Ани без торговли...
Исраэл мрачно ответил:
— Забываешь, Аветик‫״‬ага, что, ежели шаханшах не
победит, через неделю загарцуют сипахи перед стенами
Ани... А тогда конец! Повторятся дни кровавые Маликшаха.
Бахтагек с ужасом воззрился на казначея.
— Государь в лагере, близ Карса. И приказ прислал
строгий — спешно вооружить и направить в лагерь анийские отряды с запасами пищи достаточными и с палат­
ками. Собирай старейшин городских, Аветик-ага, и неза­
медлительно выполняйте государево распоряжение, — оза­
боченно говорил Исраэл. Встав с кресла, он многозначи­
тельно добавил:
— Все на алтарь отечества в сей грозный час должны
возложить анийцы! Имущество свое и животы, если при­
дется...
— Конечно, конечно! Тотчас пошлю к старейшинам -и градским и ремесленным. Вместе обсудим дело и вы­
полним требование шаханшаха! — заверял Бахтагек и, не
удержавшись, горестно возопил:
— Но какие убытки, парой Исраэл! Хоть бы война по­
скорее окончилась...
Не на шутку встревожились анийцы, услышав с ворот­
ной башни протяжный глас сторожей:
— Конница из Мрена идет! Пыль столбом на дороге!
Тревога скоро рассеялась. От двойного моста через
Ахурян вынесся всадник. Задрав черную бороду к во­
ротной башне, он заорал:
— Анийцы! Конница из Гарни!
Еще поднимались по крутому подъему к городу из
ущелья панцирникй Вачутяна, как вновь поднялась пыль
на дороге со стороны Оромоса — подходила лорийская
конница. Ее вел Мушег Мамиконян.
Не протолкаться в харчевне на рынке в этот вечер.
Все столы были заняты. В чаду от шашлыков вдвое боль­
ше обычного пили анийцы и не затухали горячие споры.
— Война, брат Месроп! Все, как один, — на врага! —
горланил торговец соседу.
565

— Почему война, где султан, Мирджан? — заплетаю­
щимся языком отвечал Месроп.
— А тебе нужно самолично видеть султанцев под сте­
нами, треск манджаников слышать? — петухом наскакивал
Мирджан на кума Месропа.
Кум пьяно воззрился на Мирджана:
•— Коли так, давай мне пику, коня давай!
— Ха-ха-ха! Подумаешь, богатырь какой нашелся! —
захохотал за соседним столом ремесленник. — А война-то
все из-за вас, купцов! Для вас захватил шаханшах Трапезунт, чтобы удобнее товары возить да мошну потуже на­
бивать.
— Ослиная челюсть! — взорвался Мирджан. — Да как
ты смеешь осуждать нашего государя? Да кабы не мы,
сидел бы ты, собачий сын, в своей вонючей мастерской
без дела.
— От осла слышу! — огрызнулся ремесленник. Мирд­
жан полез с кулаками. Насилу разняли соседи. В спор
вмешался пожилой горожанин, по виду писец.
— Слушайте меня, анийцы! И ты, Мирджан, и ты, доб­
рый человек! Какой город без торговли? И какая торговля
без ремесленников искусных, спрашиваю? А кормит всех
нас — землепашец. Каждому свое! Вот ты, например, что
изготовляешь, друг?
— Ковры шелковые... — буркнул ремесленник.
— Да разве t ?.i их много продашь здесь в Ани? А ку­
пец купит их у тебя...
— За полцены! — зло перебил ремесленник.
— И повезет за моря, там продаст, — продолжал писец.
— С выгодой двойной, — не унимался ткач. — Вот для
этого и отвоевали ему Трапезунт!
Писец развел руками:
— Конечно, сам ты не повезешь, денег не хватит!
— Вот я и говорю, не надо было трогать султана... —
сумрачно молвил ремесленник.
— Значит, отдать сельджукам все пути торговые и
превратить Ани в деревню простую? А нам тогда на зем­
лю возвращаться? А земли-то свободной нет — вся в ру­
ках ишханов и монастырей, и придется стать всем нам,
свободным людям, крепостными. Так, что ли?
Все умолкли. Писец продолжал негромким голосом:
— А у султана кровью глаза налились, как у волка
566

на охоте. Ты ему теперь весь Понт отдавай, все равно не
остановить... А коли победят сельджуки шаханшаха и по­
дойдут к Ани, кто тогда устоит перед сей силой неимо­
верной? А перед убийцами все равны, как перед
смертью, ‫ ־־־‬и купец, и ремесленник, и раб простой. Не вре­
мя, анпйцы, счеты сводить, а надобно, помолясь, в опол­
чение идти! Лучше выпьем за здравие воинов наших, да
поможет им господь!..
Во все концы страны мчались на сменных конях гон­
цы. На пиках трепетали черные тряпицы — знак тревоги.
— Война! Война!
И уже стягивались к столице Армении конные и пе­
шие дружины — из дальнего Арцаха и из плодородной
Айраратской долины, из высокого Севана и из мощного
Амберда. Князь Ивана прибыл вместе с лорийской кон­
ницей и, не дожидаясь подхода пеших отрядов, назначил
смотр коннице. Брат торопил, слал гонца за гонцом...
Свой львиный прыжок на врага амирспасалар замыс­
лил из Карсского лагеря в двух переходах от Басена. Стя­
гивание в Вананд грузино-армянских войск со всех обла­
стей обширного государства происходило по двум основ­
ным дорогам — через Ахалкалаки и через Ани. Войска
передвигались только ночью, имея при себе небольшие
обозы. Когда все полки оказались в лагере, туда прибыла
Тамар.
Обычный смотр в парадной обстановке, с играми и со­
стязаниями, по решению амирспасалара был отменен —
полководец спешил навстречу султану. Тамар и ее супруг
встретили Захария с радостью.
Я не буду задавать Закарэ ненужных вопросов, —
объявила царица. — Уверена, что мы победим Нукардина!
— Помогут бог и родные горы! — неточно вспомнил
слова амирспасалара Сослан.
Амирспасалар сидел задумавшись и не сразу ответил
Сослану:
— Разве я говорил «родные горы», государь Давид?
Утверждаю и считаю доказанным: горы не всегда благо­
приятствуют обороне обширного государства.
Сослан с удивлением воззрился на амирспасалара.
— Но ведь всегда в горах спасался наш народ от
вторгавшихся врагов! — возразила царица.
567

— Ты права, государыня. Но это допустимо, когда нет
больших городов и многочисленных селений на равнине.
Конечно, можно и теперь нам отсидеться на горных вер­
шинах и в непроходимых ущельях, наблюдая сверху, как
сельджуки вырезают и грабят мирных жителей... — нахму­
рился Захарий.
— Бог знает, о чем говорим мы вместо дела! — него­
дующе воскликнула царица. — Расскажи лучше, Закарэ,
как мыслишь одолеть султана?
— Да, дорогой, поведай нам свой план сражения, —
повторил за ней Сослан.
Амирспасалар прислушался. Со стоянки воинов доно­
силась походная песнь:
А в знойных степях и на горных высотах

Развернулись знамена Тамар...

Захарий улыбнулся знакомой песне. Усевшись поудоб­
нее на складном стуле, он вполголоса стал излагать цари­
це и Сослану свой план сражения.
На недолгом военном совете амирспасалар не сообщал
подробности похода — о них, кроме царицы и Давида Со­
слана, знали лишь князь Ивана и спасалары авангарда.
— Господа спасалары, мы не можем дожидаться того,
что решит сделать с нами Нукардин! Разбить более силь­
ного врага возможно лишь идя на риск, уповая на
бога, на святые молитвы великой царицы и мужество
наших воинов, — так начал свою речь на совете амир­
спасалар.
Военачальников очень удивило распределение воин­
ских частей. Амирспасалар перевернул на этот раз весь
обычный боевой порядок, значительно усилив авангард,
передав ему всю тяжелую конницу — десять тысяч зако­
ванных в железо всадников, шедших о двуконь.
— Дабы на свежих конях могли принять бой с Нукардином наши латники! — пояснил амирспасалар.
В авангард были переданы также лорийская конница
Мамиконяна и оба тумана кипчаков Савалт-хана, хотя по­
следние обычно держались в резерве. А горскую пехоту,
также вопреки обычаю и несмотря на яростное возраже­
ние храбрых вождей — Аспаанидзе, Григолидзе и других,
амирспасалар придал главным силам, обязав конные отря­
ды с перевала Мецрац подвозить ее на своих конях, для
ускорения подхода к месту боя... Командующему глав568

пыми силами Давиду Сослану по распорядку похода была
оставлена вся княжеская конница Западной и Восточ­
ной Грузии, армянские дружины и аланские конные
отряды.
Расходясь с военного совета, спасалары вполголоса об­
суждали диковинный приказ. Шалва Ахалцихели сказал
наедине брату:
— Узнаю нашего Закарэ! Он не признает никакой
обороны и подобно льву стремительно бросается первым
на врага, как бы силен ни был тот. Однако на сей раз риск
чересчур велик! Жарко нам с тобой придется в Васене,
дорогой...
—‫ ־‬Дай бог, чтобы Сослан вовремя подоспел нам на
выручку! — озабоченно отозвался брат.
Огромное войско было выстроено на равнине. Все поле,
поросшее выгоревшей за лето травой, расцвечивал лес зна­
мён и тысяч копий со значками. Вокруг поля высились
сизые вершины. Сентябрьское солнце косыми лучами
освещало панцири и кольчуги, играло на оружии и на
длинных шелковых полотнищах стягов с родовым знаком
Багратидов и вздыбленным золотым львом амирспасалара.
Никогда еще в своей многовековой истории не выставлял
Кавказ столь могучее воинство! Сто тысяч воинов, не ше­
лохнувшись, в молчании смотрели вверх, на скалу...
Тамар одна поднялась на высокий утес. На фоне голу­
бого неба четко вырисовывалась стройная женская фигура
со скрещенными на груди руками. В воздухе сверкнули
мечи. К скале понесся тысячеголосый клич:
— Слава царице царей! Слава!
«Тогда пала царица на колени и долго плакала, молясь
богу».
Глава

XX

ГОЛУБЬ ЛЕТИТ В АНИ
Уходя ОТ ПОГОНИ, Гарегин Хетумян выехал ночью в
обличье бродячего торговца из Севастии и вместе с вой­
сковым верблюжьим обозом прибыл в Ерзнка. Дауд II,
сын Фахр‫־‬ад-дина Бахрам-шаха Мангуджакида, одного из
вельможных патронов великого Низами, посвятившего ему
поэму, поддерживал дружеские связи' с тбилисским дво­
ром, чем и вызвал подозрение зятя Рукн-ад-дина. После
569

занятия Ерзнка наибом падишаха Дауду выбора не оста­
валось. Он присоединился к султанскому войску.
Прожив спокойно несколько дней в Ерзнка, Хетумян
одним утром увидел в окне базарной лавки холодные,
змеиные глаза конпйского сыпщка Кара-Будака и тотчас
поспешил скрыться. Злая судьба гнала разведчика впе­
ред, к границам Армении. Быть может, в родных пределах
надеялся он ускользнуть от своих преследователей?
У Брнакапанского перевала — места скрещения двух
больших караванных дорог — уместился оживленный по­
селок. Один путь пролегает из Ерзнка в Севастию вдоль
русла реки Евфрат. Другой — через Понтпйский лесистый
хребет ведет к морю — в Трапезунт. Поселок из несколь­
ких домов, двух больших караван-сараев и мечети с невы­
соким минаретом в эти дни был до отказа забит войсками.
С трудом^ за неимоверную плату удалось нанять Хетумяну
каморку в одном из караван-сараев, с окошком,, выходя­
щим прямо на улицу. Безошибочным инстинктом Хетумян
ощущал близкий конец своей многобурной деятельности.
Кольцо преследователей все сужалось, полицейские
ищейки гнались по его пятам. Конийский градоначальник
ожесточенно хлестал по щекам толстомордых чаушей, тре­
буя от них поимки неуловимого армянского лазутчика.
Разумеется, Хетумян мог посчитать достаточными отправ­
ленные им сообщения и укрыться в городе Самсуне, от­
куда настоятель церкви св. Карапета незамедлительно
перебросил бы его на судне в Трапезунт. Но опытный ла­
зутчик прекрасно понимал, что многого еще он не вызнал
о султанской армии, о духе и настроении воинов, о вой­
сковом порядке в походе и в бою. Последний оставшийся
в клетке крапчатый голубь как бы безмолвно напоминал,
что шаханшах ждет его прилета в Ани. Забрав торбу
с мелким товаром, Хетумян отправился бродить по воин­
ским стоянкам.
Гуляму Дундазу подвезло. Дяхбаши' Бейрек в нака­
зание за плохо вычищенного коня отправил его за сеном
в соседнее армянское село. Там ловкому парню удалось
поймать пару жирных кур, которые теперь мирно вари­
лись в котле. Сменив гнев на милость, Бейрек подсел к
костру, вдохнул благовонный пар:
— Молодец, Дундаз, хороший плов будет!
Д я х б а п ш - - д е с я т н и к (тю рк.).

570

На загорелом морщинистом лице старого мамлюка по­
явилось подобие улыбки. Дундаз смущенно помешивал
большой ложкой в котле — никак не удавалось в походе
бедному гуляму одному пообедать! А тут еще шайтан при­
нес бродячего торговца с торбой. Почтительно поклонив­
шись Бейреку, торговец тихо сказал:
— Не нужны ли доблестному защитнику веры хоро­
шие кремни, кресала, нитки, а быть может, добрый нож
для свежевания баранов понадобится? Дешево отдам, по
своей цене...
Бейрек сердито уставился на торговца. Откуда у вои­
нов могут быть деньги до похода? И где те бараны для
свежевания? Торговец, однако, не отходил от костра, при­
нюхиваясь к душистому пару из котла. Умильно улыб­
нувшись, он воскликнул:
— Да у вас здесь седьмой райский круг, о мусульма­
не! Не хватает только гурий... Но зато у меня в торбе есть
кувшин ширазского вина, достойного стола самого пади­
шаха! Поделимся, правоверные, как братья. Я голоден,
а у вас, наверно, давно пересохло в горле...
Дяхбаши повелительно крикнул Дундазу:
— Уступи место почтенному купцу, мальчик! И вынь
из тороков мою большую чару.
Вскоре от кур остались одни кости. А в медном кув­
шине стало иссякать ширазское вино, которое оказалось
отменным, как мог подтвердить изрядно охмелевший Бей­
рек. Заплетающимся языком он толковал своему новому
Другу:
— Вся добыча, что у гяуров заберу, твоей будет, друг
Башир!
— Вот возьми вперед в уплату пять динаров! — отве­
чал Башир, обнимая за талию старого мамлюка. Тот охот­
но положил золотые монеты к себе в широкий пояс, ворч­
ливо приговаривая:
— Только бы проклятый Аргут' не помешал нам...
« — А кто такой Аргут, бахадур-ата?— спросил Дундаз.
Совсем немного вина досталось гуляму и еще меньше ку­
рятины. Он был трезв и, видимо, поэтому задавал ненуж­
ные вопросы начальнику.
Бейрек усмехнулся в редкие седые усы. Обращаясь к
торговцу, он стал рассказывать:
А р г у т — д о л г о р у к и й (тю рк.).

571

—‫ ־‬Аргут — это бейлербей осужденных аллахом курджиев. В Шамкире * я был охранителем при священном
знамени халифа и насилу ускакал тогда от гяуров нечи­
стой веры, которыми предводительствовал этот бейлербей.
О, Аргут — великий шайтан! Никто никогда не знает,
куда и когда ударит Аргут! И меч и стрела его не берут,
заколдован он дэвами...
Покачав головой и с опаской оглянувшись, старый де­
сятник спросил гуляма:
— Скажи, Дундаз, ты встречал сторожевую охрану,
когда вез сюда из селения сено?
— И кур, бахадур-ата! — торопливо добавил тупоголо­
вый Дундаз.
Старый мамлюк рассердился:
— Отвечай толком, сын свиньи, когда тебя спраши­
вают! Были заставы на дороге или нет?
— Нет, ата, не видел я их,— ответил смущенно гулям.
— Я так и знал!
И, повернувшись к Баширу, дяхбаши укоризненно
молвил:
— Весь поход идем без застав! Разве тому учил вели­
кий падишах Килич-Арслан, победитель гяуров?
Башир сочувственно покачал головой. Наполнив до
краев большую чару, торговец предложил другу выпить
за славную победу над коварным бейлербеем курджиев...
Хетумян сидел за столом в своей каморке. В прикры­
той платком клетке в углу сиротливо возился, поклевывая
зерно, крапчатый голубь. После недолгого раздумья, до­
став из сумки походный каламдан и небольшой кусок пер­
гамента, разведчик стал быстро строчить донесение:
«Больше не ждите от меня сообщения. Приблизились
преследователи, вот-вот захватят меня, и ждет своего по­
лета в Ани последний голубь. Сильны и яростны воины
у Рукн-ад‫־‬дина — рвутся в бой, жаждут добычи. Но порядка
в отрядах султана нет, плохо охраняются в походе его
войска. Видно, слишком уверен падишах в силе своих
полчищ, идет без застав, не оберегаясь от...»
Хетумян не окончил послания — какой-то шум во дво­
ре привлек его внимание. Он осторожно выглянул в окошШамхор (араб.).

572

ко. Посреди двора с группой чаушей стоял Кара-Будак и
громко кричал на оробевшего хозяина караван-сарая:
— Собака и сын собаки! Где здесь проживает купец
из Адалин?
Хозяин караван-сарая беспомощно разводил руками.
Он не знал никаких купцов из Адалин, давно оттуда не
приходили караваны.
Времени нельзя было терять — с минуты на минуту
в караван-сарае начнется повальный обыск. С голубем за
пазухой Хетумян бесшумно выскользнул из каморки и по­
бежал вдоль улицы.
— Держите его, мусульмане! — раздался вдогонку не­
истовый вопль Кара-Будака.
Хетумян мчался к мечети. У входа в минарет его встре­
тил испуганный старик муэдзин. Пригрозив кинжалом,
Гарегин оттолкнул старца и вихрем взлетел по узкой ви­
той лестнице наверх. Преследователи вереницей неслись
вслед. Впереди бежал Кара-Будак, за ним остальные чауши. Торжествующий рев возвестил, что они заметили
Хетумяна на минарете.
— Пора...
Хетумян закрепил пергамент под крылом голубя и,
поцеловав в головку, подбросил его. Птица взмыла вверх
и, описывая широкий круг, искала нужное направление.
Найдя его, почтовый голубь стремительно помчался на
восток. Влажными глазами следил разведчик за полетом,
пока голубь не исчез в небесной синеве.
Тяжелые шаги по крутой лестнице заставили Хету­
мяна с кинжалом в руке обернуться. В проеме пока­
залась усатая голова. Разведчик нанес удар. Голова исчез­
ла. Внизу ревела возбужденная толпа:
— Смерть гяуру! Лазутчику смерть!
У подножья невысокого минарета Хетумян разглядел
торжествующую рожу Кара-Будака.
— Мусульмане! Выкурите проклятого гяура, как лису
из норы! — оглушительно вопил чауш.
Вскоре клубы удушливого дыма через витую лестницу
стали тянуться к вышке. Чауши обложили минарет во­
рохами мокрой соломы и подожгли ее. Хетумян задыхал­
ся. А ненавистный голос продолжал внизу кричать:
— Подбавьте огня, не жалейте, правоверные!
Хетумян посмотрел в последний раз на небо, перекре­
стился и, улучив момент, когда Кара-Будак приблизился
573

к подножью минарета, с обнаженным кинжалом перемах­
нул через пламя, прямо на чауша...
...Во весь опор, на сменных конях, мчался Ростом вдо­
гонку амирспасалару, везя последнее донесение Хетумяна.
От большого волнения Ростом плохо вник в его содержа­
ние, но ош^^щал всю важность. Донесение не было допи­
сано. Значит...
Захарий уже выезжал из Карсского лагеря с спасаларами авангарда, когда на взмыленном скакуне его догнал
пятнсотннк. Остановив коня, амирспасалар внимательно
вчитывался в неровные строки. Потом, сняв шлем, пере­
крестился: «Царство небесное отважному!» Оглянувшись,
негромко молвил военачальникам;
— Господа спасалары, Нукардин о себе возомнил и
идет без сторожевого охранения!
Глава

XXI

РЕЗНЯ
Рукн-ад‫־‬дин двигался по торной дороге, открытой еще
урартийскими завоевателями. Недаром на скале в Шира­
ке высечена клинописная надпись царя Аргншти: «Богу
Халду величайший царь Аргишти говорит: завоевал я
страну Ерах, отвоевал я в ней Ирданиуни от страны шикигулов внутренней». Всегда стремились враги прорваться
с юга через теснины Болорпахака к Карсу и Шираку, что­
бы оттуда распространиться по всему Кавказу.
Девятый султан Рума Рукн-ад-дин Солейман-шах был
энергичным и суровым властителем. За свое недолгое цар­
ствование он бросался {с переменным успехом) в походы
то на юг — к Средиземному морю, то на север и северозапад. Не обладая, однако, военным талантом и счастьем
покойного отца Килич-Арслана II, Рукн-ад-дин не замечал
всеобщей ненависти к себе, которую он заслужил исклю­
чительной свирепостью, и часто действовал опрометчиво.
При всем том войско Рума стояло на первом месте на всем
Востоке, да и на Западе вряд ли нашелся ему достойный
соперник и по численности и по боевым качествам.
Вопреки предсказаниям придворных астрологов, поход
на Гурджистан начался в неблагоприятных условиях.
Рукн-ад-дин пропустил весенние дни и двинулся летом,
574

во вредную для коней и вьючных животных пору, когда
уже выгорел подножный корм и иссякли многие источни­
ки в пути. При частых остановках приходилось отгонять
табуны коней на выпас на дальние пастбища. Громадный
обоз (сельджуки брали с собой в поход все ценное имуще­
ство, а султан и вельможи возили даже гаремы для до­
рожных утех) и множество тяжелых осадных машин так­
же замедляли движение войска по неустроенным дорогам
Армянского нагорья, а большие скоплен^ш людей способ­
ствовали развитию желудочных болезней.
Пройдя Ерзнка, войска Рукн-ад-дина стали подходить
к Арзруму. Вдали показались желтоватые стены цитадели
на холме, господствующем над большим городом. Здесь
правил родной брат падишаха — Мугис-ад-дин Тогрулшах. Очищая султанат от родни, Рукн‫־‬ад‫־‬дин и его согнал
с удела в Кайсарии. Смилостивившись после унизительных
просьб Мугис-ад-дина, султан отдал ему Арзрум \ владе­
ние незадолго до того истребленного сельджуками дома
Салдукидов, Мугис-ад-дин встретил державного брата у
городских ворот с подобострастием необычайным. Облобы­
зав золотое стремя, он понес на го.лове попону впереди
султанского коня в знак великого почтения и преданно­
сти. Усердие это скоро объяснилось плохим состоянием
войска эмира, что сразу же обнаружилось на смотру, Бейлербей Изз‫־‬ад‫־‬дин не постеснялся назвать эмирские вой­
ска «жалким сбродом». Лишь богатыми подарками и пыш­
ным пиром, на котором перепились все эмиры и беи, уда­
лось арзрумскому правителю отвести от себя гнев пади­
шаха.
После празднеств и игрищ, с обязательным козлодранием, из обширного лагеря на берегу Евфрата, мимо ме­
ловых гор, необозримой лавиной двинулось султанское
войско. Все дороги к Васену на далеком расстоянии по­
крылись конными и пешими отрядами под разнообраз­
ными знаменами и значками. В Васене им предстояла
соединиться с войсками мардинского эмира Насер-ад-дин а
Ортока и обоих Зенгидов — мосульского эмира Наспр-аддина Махмуда и джезирского владетеля — пожилого Сапджар-шаха.
В авангарде шла многочисленная огузская коиппца.
Ее вели «великие беи» Нур-ад-дин Туграк, Сепд-ад-дпп
В 1202 году.

575

Салор, Шамс‫־‬ад‫־‬дин Огуз, эмир Картай, сюбаши ^ Юташ
и Джелал-Хорасани. За авангардом следовали сипахи, раз­
битые на полусотни. Посередине главных сил на кауром
коне ехал султан в белом тюрбане с пером, усыпанном
алмазами. В его свите кроме брата Мугис‫־‬ад‫־‬дина ехали
Махмуд Данишменд из Харберда и эрзнкайский эмир Давуд. Ряд(ж с султаном на рослом коне следовал главно­
командующий войсками «бей беев» Изз-ад-дин Баралтай,
высокий могучий воин с энергичным и мрачным лицом,
несколько позади — начальник султанской охраны Саадад‫־‬дин Кобак и рыцарь Урсел, командир отряда франгских
наемников — рыцарей-авантюристов, за большую плату
покинувших войска Латинской империи. В арьергарде
двигалась гулямская гвардия и тянулся необозримый обоз
с гаремами. В состав каждой сельджукской части обяза­
тельно входила дружина алпов^, которые в решительную
минуту кидались в сечу и своей яростной атакой решали
участь боя. На шеях многих алпов висела почетная награ­
да — хвост яка, вделанный в золотое кольцо. Вооружение
у воинства было довольно разнообразным. У знатных вои­
телей водились дамасские сабли, хорасанские панцири и
пики, мечи из Йемена и Индии.
Воины попроще были вооружены из местных арсена­
лов. Осадные мастера везли камнеметы, выбрасывающие
железные горшки с горящей нефтью, на скрипучих арбах
шли окованные железом тяжелые тараны. Громоздкое
воинство двигалось неторопливо. Но уже к вечеру пере­
довые легкоконные отряды подошли к Даройнку и ворва­
лись в город.

В Коше за себя Ваган оставил старика отца.
— Неослабно наблюдай за равниной, отец! Султан
уже приближается. Каждый день посылай людей в Даройнк, пусть бдительно следят за врагом. Чуть что, шли
гонца в Зивинберд! — наставлял Ваган.
Все чаще поднимались к небу дымы пожарищ. По всей
равнине рыскали сельджукские разъезды, и все опаснее
было пробираться в город. Уже захватили двух горцев и*
* Сюбаши —‫ ־‬вождь племени (тюрк,).
* Алп — богатырь (тюрк,).
576

увели в плен враги. Старый Кероп в волнении ходил по
двору, обдумывал. Решившись, громко позвал:
— Нерсик!
Долго глядел дед на внука. Юношеское, безбородое
лицо, смелые, как у отца, глаза смотрели на деда из-под
шапки русых волос.
— Придется сходить тебе в город, — тихо молвил Ке­
роп. — Больше некому. Разузнать надо, где враг, что де­
лает? Понятно, Нерсик?
Нерсик мотнул головой и поглубже нахлобучил мохна­
тую папаху. От рождения юноша был молчалив.
— К городу подойди под самый вечер. И сразу не за­
ходи, а издалека прислушайся, нет ли шуму какого? —
наставлял Кероп. — Пооберегись, Нерсик-джан!
Нерсик молча приложился к старческой руке и дви­
нулся к воротам.
— Посох возьми от собак! — дрогнувшим голосом
крикнул Кероп.
Легким шагом спускался Нерсик вниз по ущелью. Гор­
ная тропа шла вдоль русла светлой речки, которая весело
прыгала с камня на камень, обдавая брызгами зеленую
траву. Миновав сельский караул у выхода из ущелья, мо­
лодой горец зашагал по равнине.
Над селом Сурб-оган поднимались тучи пыли. Громко
мычал крупный рогатый скот, отчаянно блеяли овцы, лая­
ли собаки, подгоняя отару. Следом шли запряженные бы­
ками арбы с немудреным деревенским скарбом. Сидя на
мешках с зерном, женщины испуганно прижимали мла­
денцев к груди. Ребята повзрослее шли за арбой, помогали
отцам гнать скот — село уходило в горы.
Увидев старого знакомца чабана, Нерсик пошел рядом
с ним.
— Люди говорят, султан еще в Арзруме. Поди, все пи­
рует с нашим эмиром! — отрывисто говорил чабан. Нерсик
не отставал, шагал рядом.
— А в Даройнке как, дядя?
— Все никак в горы не соберутся уйти! Как бросить
дом, добро нажитое? Мы-де подданные брата султана, кто
нас посмеет тронуть? А того не понимают, что башибу­
зуку все равно кого резать... — в сердцах ответил чабан.
Встревоженный Нерсик повернул обратно, к Даройнку.
Обогнув замковый утес, грозно возвышающийся над горо­
дом, он подошел к окраине. Солнце склонилось к хребту.
37

Г. X. Вермишев

577

к небу мирно поднимались сизые дымки, доносился запах
горящего кизяка. Нерсик прислушался. В городе стояла
тишина. Вдруг отчаянный женский крик пронзил вечер­
ний воздух.
Отвечая ему, на улицах раздался дробный топот коней.
На окраине города, у самой дороги, стоял большой
дуб с пышной кроной. Нерсик быстро вскарабкался на
сук и, притаившись в листве, стал прислушиваться.
В Даройнке шел погром. Вздымая пыль из-под копыт,
мчались туркменские кони. Доносились крики «у\лла,
алла!», трещало дерево ворот. Всадники врывались в до­
ма, и оттуда слышались вопли жителей. Озверелые воины
выбрасывали людей из окон на мостовую, разбивали че­
репа детей о стены, насиловали женщин. Под бичами дико
ревела угоняемая скотина. Кое-где уже пoлыxav^и по­
жары...
С расширенными от ужаса глазами Нерсик следил за
кошмарным зрелищем. Крики погромщиков приближались,
дальше медлить было опасно. Юноша соскользнул по ство­
лу и со всех ног бросился бежать.
С восходом солнца у караван-сарая на перевале, где
в палатках заночевал авангард Захария, началось необы­
чайное движение. К Зивинберду спускалась конница.
В голове колонны маячили пешие дозоры, которые дымо­
выми сигналами должны были предупредить о появлении
противника. Ночью к перевалу Мецрац прискакал гонец,
и Захарий узнал от него, что Даройнк уже занят врагом.
Всадники ехали кучно, остерегаясь растянуть колонну.
Были среди них и ветераны войн царя Георгия, были и
совсем юнцы, впервые в походе. Как всегда, ампрспасалар
был с головной частью. Он перебрасывался с бойцами
ободряющими словами и негромкими шутками. Двигались
конники переменным шагом по лесистой дороге и до по­
лудня подошли к Зивину. Амирспасалара перед крепостью
встретили горцы с Ваганом во главе.
— Государь, в Даройнке резня! — коротко сообщил
Ваган. — Сын мой очевидец тому...
Амирспасалар, помрачнев, недоверчиво переспросил:
— Но ведь там живут подданные арзрумского эмира?
— Для разбойников все равны! — с горечью махнул
рукой Ваган. — Мало кто спасся от их мечей... Какие при­
казания будут, государь?
578

— Выдели надежных проводников — по два-три в каж­
дый полк, Ваган. Надо всю конницу без шума, тайком
провести в ваши селения. Я пойду в голове с тобой, и Савалт-хан с нами. Ему надо с кипчаками продвинуться как
можно дальше.
— До горы Воскеанк? — догадался Ваган.
— Да. А как с горными проходами из равнины?
— Наглухо закрыты, государь. Мышь не пробежит, —
заверил горец. — Людей вооружил всех.
— Добро. С тобой поедет пятисотник Ростом с лорийцами. С богом!
Громадный султанский лагерь раскинулся на равнине
у восточного склона скалы, на которой возвышался ста­
ринный замок. Железистые источники выбивались из-под
подошвы утеса и, оставляя ржавый след, стекали в реку
Басеп. Рябило в глазах от разноцветных шатров эмиров
и беев, огузских кожаных и волосяных юрт, черных пала­
ток курдских отрядов. Бесчисленные табуны рассыпались
по всей равнине, прижимаясь к речным поймам, где еще
сохранилась свежая трава. Большой осадный парк, гаре­
мы знати и обозы с десятками тысяч рабов и военноплен­
ных расположились по другую сторону горы, вдоль дороги
на Арзрум. Горы мешков с зерном и мукой, ящиков с ору­
жием II доспехами громоздились на земле вперемешку с
походными кузнями, хлебопекарными печами и котлами
для варки пищи. На равнине, поросшей жухлой травой
и мелким кустарником, паслись неприхотливые верблюды,
мулы транспорта и рогатый убойный скот.
Еще со времен Ахеменидов сопутствовала восточным
властителям сказочная роскошь в походах. С удивлением
описывал летописец лагерь Рукн-ад-дина, «где были соб­
раны все богатства вселенной, чаши и ковры, драгоцен­
ные камни и жемчуг, золото в изделиях и слитках». Сул­
танская ставка находилась на самой вершине утеса. Вход
в двуглавый огромный шатер из тяжелого китайского
шелка охранялся двумя алпами-велпканами в золотых
доспехах. Около входа рычали прикованные к серебряным
колодам лев, тигр и леопард. Черное знамя с орлом разве­
валось на ветру. А рядом на земле стоял почетный тулум­
бас — знак верховной власти, присланный халифом Насиром.
37*

579

Шумное веселье царило в стане султанских воинов.
Огни тысяч костров ярко блестели в вечернем полумраке.
На огромных вертелах жарились на раскаленных углях
туши баранов и быков, в медных котлах варился жирный
плов. Из шатров великих беев и сюбаши раздавались не­
стройные песни. Простой военной прогулкой представлял­
ся исламским воителям поход на Гурджистан. Уже за­
пели узаны, прославляя мош;ь и славу падишаха, а старый
меддах Коркут рассказывал легенды о подвигах Казанбека...
Перед вечерним намазом военачальники собрались в
передней половине султанского шатра. Рукн‫־‬ад‫־‬дин только
что искупался в каменном бассейне серного источника,
успел побывать в своем гареме и был в хорошем настрое­
нии. Обложенный шелковыми подушками, он возлежал на
большом ковре, невнимательно слушая ежедневный до­
клад «государева наблюдателя».
— Величайший из великих, не вернулись наши проведчики из Гурджистана, видно, погибли там мучениками
за веру, — вполголоса докладывал главный доносчик.
— Машалла! ^ — равнодушно
протянул
султан. —
А все-таки где же курджии? — полюбопытствовал он.
Государев наблюдатель воздел руки к шелковому по­
толку:
— Кто об этом знает, о Щит ислама? Одни огни чаба­
нов на горах видны. Как мыши запрятались они в свои
норы при грозном приближении победителя курджиев!
— Я еще не поверг их на землю! — рявкнул Рукн-аддин. — А ты, старый верблюд, видно, зря получаешь день­
ги у моего казначея, если ничего не можешь толком сооб­
щить своему повелителю об этих гяурах...
Разгневавшись, султан отвесил увесистую пощечину
главному доносчику и выгнал его прочь из шатра. Впро­
чем, Рукн-ад-дин и сам не верил в возможность отпора
курджиев бесчисленному воинству, собранному от Мо­
сула до Понта: как вшей раздавит он презренных гяуров
и без труда захватит Казалык, точно так как поступали
его великие предки...
На военном совете Рукн-ад-дин цедил сквозь зубы
истины мудрости неизреченной:
— В любой войне ставка джигита — жизнь или смерть!*
* Такова воля аллаха! {тюрк,)
580

и в бою с курджиями каждый из вас должен сражаться,
не щадя своей крови...
— Аллах велик! — хором отвечали беи.
— Под черным знаменем радости исламское войско
должно прокладывать свой путь при криках ужаса, в море
нечестивой крови неверных и в дыме пожарищ их горо­
дов!— поучал дальше Рукн‫־‬ад‫־‬дин.
Бейлербей Баралтай рискнул вопросить падишаха о
приказашшх по войску.
— Назначаю на завтра отдых бахадурам перед похо­
дом. А что можешь сказать о враге, Баралтай? Где курджии?
— От горного прохода по караванному пути к Карсу
на четыре фарсаха впереди нет никого, — с готовностью
ответил Баралтай.
— А в горах? — бросил небрежно султан.
Бейлербей повернулся к эмиру Картаю, который с яв­
но обеспокоенным видом сидел на военном совете.
— Пусть об этом скажет Картай-бек!
Картай злобно пробормотал:
— Проклятые гяуры опрокинули утесы на головы
моих бахадуров!
Рукн‫־‬ад‫־‬дин оглушительно расхохотался:
— Какие же это бахадуры? Эблис их возьми, если они
испугались камней жалких горцев! Приказываю Картайбеку завтра, после утреннего намаза, лично отправиться
в горы и разрушить все гяурские селения! Вечером бей­
лербей доложит мне о твоих успехах, бек...
Что же, однако, смутило бахадуров доблестного Картай-бека?
Ваган со своим отрядом с утра занимал ту самую гору,
откуда недавно амирспасалар оглядывал Басенскую рав­
нину. С ним был и Ростом с лорийскими спешенными сот­
нями. Вдали на равнине, из обезлюдевшего селения Сурбоган, показался конный отряд и стал неторопливо продви­
гаться к предгорью.
— Сельджуки!— спокойно предупредил Ваган.
— Подпусти их поближе! — отдал приказание лорийцам пятисотник.
Воины поспешили укрыться за скалами, прихватив с
собой и горцев. Сельджуки все приближались. Уже отчет581

ЛИБО стали видны боевые значки на пиках, и можно было
различить лица отдельных всадников на туркменских ко­
нях... Тогда внезапно заколебались горы. С вершин пока­
тились огромные камни и обломки скал, все круша на
пути, давя и калеча сельджуков, их коней. Облако пыли
окутало дно ущелья. Из него ошалело выскакивали уце­
левшие всадники и во весь опор скакали обратно на рав­
нину.
— Старый лорийский способ встречать незваных го­
стей! — ухмыльнулся пятисотник.
— Не скоро теперь сунутся в наши горы! — весело
отозвался Ваган. — Государь останется доволен — накреп­
ко заперли горные проходы наши молодцы...

Глава

XXИ

НОЧНЫЕ ОГНИ
Свою ставку Захарий разбил на окраине села Кощ.
Гостеприимно встретили воинов оставшиеся горцы, побратски делясь куском хлеба и охапкой сена для коней.
На стоянках — тишь, лишь изредка слышались негром­
кие оклики часовых.
Амирспасалару не спалось. В сентябре уже холодно
в горах. И Захарий сидел у костра во дворе дома, заку­
тавшись в черную бурку. Около него прикорнул племян­
ник Хасан. Тревожные думы одолевали полководца.
«Подоспеет ли вовремя Сослан с главными силами?
К султанскому лагерю надо подкрасться затемно, до рас­
света, пока не проснулись сипахи, и без шума ударить.
А не упустит ли сигнала Савалт-хан?..» Хасан по-детски
причмокнул губами, перевернулся на другой бок, снова
заснул. «Зря взял юношу в поход, как бы неслучилось,
как с Абасом в Шамхоре!» — подумал Захарий. На ого­
нек подошли братья Ивана и Саргис, за ними вслед Ахалцихели, Вачутян. Пламя костра отбрасывало яркие блики
на лица спасаларов.
— По корану, мусульмане начинают разговляться в
Рамазан, когда не могут отличить черной нитки от белой.
А мы, други, наоборот поступим,— усмехнулся Захарий,—
начнем разговляться их головами в тот миг, когда можно
582

будет отличить черную нитку от белой — до рассвета. Он
поздно наступает в горах. Такой громадный лагерь толь­
ко и мыслимо захватить врасплох — спящш!, когда кон­
ские табуны еще пасутся на лугах в отдалении. Конечно,
всех врагов нам не перебить, жестокий отпор дадут сельд­
жуки. Но страху нагоним, строй порушим и порубим их
немало, пока Давид на выручку с главными силами не
подоспеет.
Саргис Тмогвели думал о другом. Его опечалил рас­
сказ Вагана о резне в Даройнке.
^ Какие они все-таки звери, Закарэ! — вырвалось не­
вольно у него.
— Воина — жестокое дело, брат Саргис, великое не­
счастье для народа. И редко кто милостив бывает к вра­
гу! — ответил задумчиво Захарий. — Чего хочешь ты от
дикого кочевника, которому всю жизнь твердят муллы:
«Чем больше гяуров убьешь, тем скорее в рай попадешь»?!
Присутствующие спасалары невесело рассмеялись.
К костру со своими вооруженными людьми подошел Ва­
ган.
^ Какое место в бою нам завтра отведешь, государь?—
степенно спросил сельский вожак.
Амнрспасалар с доброй улыбкой опустил руку ему на
плечо:
— Завтра большая конная сеча будет, Ваган, и мо­
жем мы в поде потоптать твоих храбрецов. Вы и так мно­
го сделали — путь обезопасили, от лазутчиков нас укрыли,
спасибо вам великое! А к рассвету, по знаку огненному,
поведете конницу мою вниз, к султанскому лагерю...
Увидя, что Ваган нахмурился, амнрспасалар поспешно
добавил:
— А если еще хотите общему народному делу помочь,
побольше носилок заготовьте, други. Есть у нас лекари
искусные. Как выведете конницу к Сурб-огану, идите к
ним в помощь ‫—־‬раненых будете выносить с поля боя,
охранять дх, мертвых благочестивому погребению преда­
вать. Пойди договорись с лекарями...
Не сразу уснули в воинском стане, тревожили людей
бесчисленные огни султанского лагеря далеко внизу на
равнине, Сотники не разрешали разводить больших ко­
стров, воины грели руки у раскаленного кизяка, укрыв­
шись от резкого ветра из ущелья за оградами домов. Шли
тихие беседы.
583

— Не полагается амирспасалар на Силу крепостей,
нет! — наставительно говорил Ростом своим слушате­
лям. — Сам я слышал, как он поучал: «Любую неприступ­
ную крепость можно взять после надлежащей осады и хо­
рошего приступа!» Вот, к примеру, сколько раз брали
враги Двин, хоть и опоясан он двумя стенами? Или Ани —
сам господь укрепил сей град с трех сторон, а все‫־‬таки
сельджуки да и царь Георгий Храбрый брали его присту­
пом! Только в открытом бою можно разбить врага, счи­
тает амирспасалар...
В другом кругу старый Парсадан, оглаживая сивый
ус, говорил неторопливо:
— Участвовал и я в Шамхорском бою. И как сейчас,
помню такую же ночь...
— А что, страшно в бою? — несмело спросил молодой
всадник.
— Кому хочется помирать?! Да ты все-таки не бойся,
молодец, смело мчись на врага — и тогда одолеешь. Толь­
ко поводья крепко держи в руках и глазом коси на сосе­
да... А коня придерживай, не вырывайся из строя вперед,
не то срубят тебя гулямы острыми ятаганами, если ока­
жешься один впереди. И в сече поддерживай товарища,
не давай врагу напасть с тыла! ‫—־‬поучал Парсадан.
Понемногу воины забылись в недолгом сне...
Пропели вторые петухи, и в горных селениях все про­
снулось. При свете смоляных факелов выводили заседлан­
ных коней. Негромко бряцая оружием, по приглушенной
команде всадники строились в ряды. На дальней вершине
вспыхнул яркий огонь — сигнал к выступлению.
Из селения Кош длинной колонной стала спускаться
по ущелью армянская конница, которую вели князь Ивана
и Вачутян. По тому же сигналу выступили из соседних
селений грузинские конные части, их вели Ахалцихели.
Когда голова колонны поравнялась с сигнальной горой,
по отлогому склону спустился амирспасалар и стал во
главе полков. Впереди быстро шагал Ваган с несколькими
проводниками, выводя конницу по извилистым тропам на
равнину. Негустой туман стал сползать с горных вершин
и заполнять ущелья. На каменистой дороге раздавался
глухой топот коней. Изредка звенело оружие у всадника,
под которым оступился конь. Когда полки подошли к
Сурб-огану (в полфарсаха от лагеря) ^ амирспасалар отря­
дил тысячи кипчаков в сторону Болопархака, в тыл сельд­
584

жукским заставам, и подал знак развернуть боевые по­
рядки.
Из-за реки доносилось завывание волков, почуявших
конские табуны. Безмолвствовал погруженный в сон
огромный лагерь. На вершине замкового утеса мердали
редкие достры султанской охраны.
В ночном воздухе прозвучала негромкая команда:
«Сабли наголо! Пики к бою!» Проскакали и стали на свои
места перед первой линией полков командиры. Всадники
изготовили оружие и замерли в тяжелом ожиданий. Еще
мгновение — и вся конная масса помчится в неудержимом
порыве...
Амирспасалар высоко поднял меч. В полном молчании
полки двинулись вперед.
Утренняя звезда еще высоко стояла над горизонтом,
и только начинали розоветь вершины горного хребта на
востоке. Бейрек вышел из палатки. Его палатка стояла на
самом краю лагеря, дальше начиналась степь. Туманная
дымка покрывала равнину. Издалека доносился неясный
шум, заглушаемый журчанием горной реки. Полусонный
дяхбаши уже хотел вернуться в палатку, когда порыв вет­
ра снес в сторону туманную пелену и на равнине как буд­
то зачернел невысокий лес. Бейрек широко раскрыл
глаза... В пяти полетах стрелы, точно расправивший широ­
кие крылья орел, по равнине катилась грозная лавина
закованных в железо всадников. Впереди на кровном ска­
куне мчался гигант в черных латах. За ним на длинном
древке вился стяг.
«Аргут-шайтан!» — с ужасом подумал Бейрек и бро­
сился бежать по лагерной дорожке между походными па­
латками, выкрикивая:
— Вставайте, мусульмане! Гяуры!
Железная стена всадников наклонила тяжелые копья
и, перейдя с рыси на стремительный галоп, помчалась на
лагерь.
Глава

ХХШ

РАЗГРОМ
Дрожала земля. Градом летели мелкие камни и куски
засохшей грязи из-под конских копыт. «Стремя в стремя!
Не отрываться!» — непрестанно кричали сотники. Желез585

пая стена смыкалась теснее, и продолжалась дьявольская
скачка. Резкий воздух рвался в ушах, от разгоряченных
скакунов остро пахло потом. На клинках высоко поднятых
мечей и острых копий алели первые отблески утренней
зари. Далеко разносился по равнине грохот копыт, все
приближаясь к стану. Из палаток по тревоге выскакивали
сипахи, на ходу надевая доспехи.
...Но вот ураган налетел и повалил в громе п пыли
шатры на переднем крае лагеря.
Босой, набросив чекмень на широкие плечи, бейлербей ворвался в султанскую опочивальню. Падишах мирно
похрапывал на широком ложе, рыжая борода расстила­
лась на шелковом узорчатом покрывале. Презрев придвор­
ный этикет, бейлербей крепко дернул его за рукав ночного
халата. Рукн‫־‬ад‫־‬дин открыл сонные глаза. Недовольно
спросил:
— Баралтай? Что еш,е случилось?
— В лагере гяуры! — задыхаясь прохрипел Баралтай.
Рукн-ад-дин, еш,е не отошедший от сновидений, про­
бормотал, зевая:
— Какие гяуры, о чем говоришь?
— Проснись, государь! — заорал в отчаянии бейлер­
бей. — Конница курджиев рубит наших сипахов!
До сознания султана наконец дошло ош,ущение нагря­
нувшего несчастья. Он быстро спустил ноги на ковер и
заревел на вбежавших оруженосцев:
— Мои доспехи, сыны Эблиса! И коня — живо!
Баралтай, покачав головой, проворчал:
— В лагерь тебе спускаться нельзя, государь. Сам
узришь, что там творится!..
Когда Рукн‫־‬ад‫־‬дин и бейлербей подбежали к краю плопдадки на вершине утеса, им представилась жуткая кар­
тина.
Весь лагерь кипел...
Припав к шеям своих скакунов, вражеские всадники
с поднятыми мечами в руках проскакивали между пова­
ленными шатрами и мчались по лагерю, беспощадно рубя
сипахов. Те отчаянно защищались, люди и кони валились
наземь, задерживая врага. Но все новые и новые ряды
неприятельской конницы настойчиво продвигались впе­
ред, используя преимущество длинных мечей и тяжелых
копий над пехотой. Все лагерное поле на огромном про­
странстве было устлано телами убитых и раненых воинов.
586

Рукн-ад‫־‬дин заскрежетал зубами.
— Проклятый Картай! Так прозевать курджпев... —
И, повернувшись к начальнику огланов Кобаку, яростно
закричал: — Принесите мне сейчас же голову трусливой
собаки!
Оторвавшись от ужасного зрелипда, бейлербей возму­
щенно воскликнул:
— Государь, нельзя в битве казнить племенных вож­
дей — огузы возмутятся! Снимешь голову у сюбаши Картая потом, после боя... если он уцелеет!..
Нукеры подводили скакуна уже одетому в доспехи бейлербею.
— Куда направляешься, Изз-ад‫־‬дин? — мрачно спро­
сил султан.
‫ —־‬Великий знает, все табуны находятся у реки. А мои
бахадуры не привыкли сражаться пешими. Надо посадить
их на коней. Иначе курджии порубят все наши туманы!
— Надо спешить самих гяуров! Пусть лучнпкп целят
в коней их вождей! — закричал Рукн-ад-дин.
Баралтай уже садился на коня. Разбирая поводья, он
глухо ответил:
^ Слушаю и повинуюсь!
Смерть металась по лагерю. Сыпались удары, железо
звенело о железо, гнулись и раскалывались панцири и
шлемы, со свистом впивались в тела пернатые стрелы.
Стоны умирающих смешивались с пронзительным ржа­
нием раненых скакунов.
Подобно ангелу смерти, в черных доспехах, несся амирспасалар навстречу врагу. Сжав плотно рот, он действо­
вал мечом как на учении. Движения были точны, глаза
прищурены. Капли пота выступили на загорелом лице.
И на каждый взмах длинного палаша Захария отвечал
предсмертный вскрик человека. Прорываясь к амирспасалару, сипахи осыпали его ударами. Амирспасалар, отби­
ваясь коротким движением щита, продвигался дальше.
Справа и слева от него ожесточенно рубились Ростом, кня­
жич Хасан и Парсадан. Не раз бывал в боях рядом с пол­
ководцем старый латник, вместе с оруженосцами ограж­
дая тыл. Отборные лучники, укрывшись за осыпью у под­
ножья замкового утеса, стали поражать коней курджиев.
Жалобно заржав, уткнулся мордой в пыль каурый скакун
587

амирспасалара, подмяв под себя всадника. В шее у коня
затрепетала длинная огузская стрела. Рядом пали кони и
у Ивана, Ахалцихели, Саргиса Тмогвели. С торжествую­
щими криками, с высоко поднятыми ятаганами сипахи ки­
нулись на амирспасалара. Тот силился высвободить ногу
из-под скакуна. Парсадан и оруженосцы бросились впе­
ред на защиту. Над головой амирспасалара заблистали
мечи.
— Ростом, коней!
Поднявшись наконец на ноги, Захарий оглянулся во­
круг. Ростома не было. «Порубили беднягу!» Но уже, тя­
жело топая, в кольчугах и шлемах, покрытых пылью и
кровью, бежали богатыри Ахалцихели.
— !Палва! Вперед людей! Лучников перебить! — кри­
чал амирсйасалар, отбиваясь от сипахов.
Грозная опасность нарастала. Воодушевленные успе­
хом, сельджуки стали наседать на спешенных спасаларов.
В развороченный до основания лагерь со всех сторон сте­
кались конные огузы.
— Что смотрите, храбрецы? Раз бьются пешими спасалары, и нам пристало так драться! — вскричал старый
Парсадан и сошел с коня. Последовав его примеру, гвар­
дейцы спешились и, привязав поводья коней к поясахМ,
стали биться рядом со своими военачальниками. К осыпи
помчались всадники и в куски порубили засевших огузских лучников. Сеча все усиливалась, и топот мчавшегося
табуна показался спасаларам небесной музыкой: вместе
с десятком своих лорийских земляков Ростом гнал косяк
превосходных коней, отбитых у султанских табунщиков.
Быстро были оседланы скакуны, и с бранным кличем
устремились гвардейцы навстречу огузской коннице. Шал­
ва и Ивана Ахалцихели рубились плечом к плечу, как львы
бросаясь в самую гущу боя. Далеко виден был блеск их
грозных мечей, целые ряды прорубали они в туркменской
коннице. Временами братья останавливались, выравни­
вали строй гвардейцев и снова шли напролом, пробиваясь
к центру султанского лагеря. Рядом, как одержимый,
дрался Мушег Мамиконян. Когда он пал, пронзенный
копьями, ярость охватила лорийцев, они стали рубиться
с удесятеренной силой. На левом крыле, у самой Арзрум­
ской дороги, напористо продвигались анийские латники
с Вачутяном во главе, тесня конницу и пехоту султан­
ских вассалов. Высоко реяло их голубое знамя со львом,
588

доблестные воины в этот день возродили славу армянской
конницы!..
Савалт-хан — воспитанник доблестного Хубасара —
унаследовал от дяди мужество и воинское мастерство.
Амирспасалар не колеблясь поручил ему сложную зада­
чу — ударить в тыл врагу и захватить обоз.
— Как увидишь, что на горе забегали сельджуки, знай,
мы ворвались в лагерь. Тогда ударь! А всю добычу соби­
райте в одно место, женш,ин не обижайте. А главное —
дорогу арзрумскую оставь свободной. Пусть по «золотому
мосту» бегут враги, — наставлял кипчака Захарий. —
А как захватишь обоз, оставь охрану при нем, сам же спе­
ши нам на помощь...
— Хоп! — односложно ответил кипчак, садясь на ко­
ня. Длинная цепь всадников на низкорослых лошадях вы­
тянулась с окраины села по горной тропе. «Так затяги­
вается петля аркана», — провожая взглядом конницу, по­
думал Захарий.
Поздно ночью туманы по горной лощине подошли к
покинутому жителями селению Мукнариндж. Здесь Са­
валт-хан дал передышку конникам. С первыми проблеска­
ми зари он был уже на ногах. Выстроив в лощине туманы,
он стал внимательно наблюдать за Басенским утесом.
Огромной темной массой возвышался замок. Но вот в лу­
чах восходящего солнца на скале беспорядочно замета­
лись человеческие фигурки...
— Вперед! — негромко приказал Савалт.
Появление кипчакской конницы в тылу султанского
лагеря вызвало панику. С диким ревом по равнине носи­
лись верблюды, перекрывая воинственные клики кипча­
ков. По дороге к Арзруму вскачь удирали отдельные всад­
ники. Из крытых повозок несся испуганный визг женщин
гаремов. При обозе были сотни рабов и пленников, они
радостно бросались навстречу нападающим и, крестясь,
кричали:
— Христиан! Христиан!
Недолго длилась сеча с охранниками. Покинув обоз,
они бросились наутек. Савалт-хан пробился к караван­
ному пути. Окружив лучниками лагерь, он помчался во
главе своих кипчаков по дороге к Даройнку, откуда доно­
сился гром битвы.
589

Привилегированное султанское войско — гулямская
гвардия II дворцовые огланы — были размещены в город­
ке. Султан видел с высоты, как из домов выбегали гуля­
мы, наспех прилаживая доспехи и оружие. Табунщики
уже пригнали с реки скакунов, их быстро седлали неволь­
ники. Впереди выстроенных на городской окраине гвар­
дейцев появился огромный всадник на белом арабское!
коне. Бейлербей! Он отдал короткое приказание, и пять
тысяч отборных всадников двинулись вперед. Подойдя
к месту боя, гулямы испустили дикий вопль и, высоко под­
няв кривые сабли, стремительно обрушились на конницу
Вачутяна.
Выставив тяжелые копья, армянская конница остано­
вила первый натиск гулямской гвардии, потеряв почти по
ловину состава первых рядов. Закипела сеча. Бейлербей
ехал впереди гулямов, распевая суру корана, разя напра­
во II налево. За ним следовали эмир Кобак и сюбаш!?
Картай, который уже знал об участи, уготованной ему
султаном после боя. Вачутян встретился с ним один на
один. После непродолжительной схватки князь страшным
ударом рассек шлем противника. Картай-бек, бездыхан
ный, повалился с коня. Бой продолжался с возрастающим
ожесточением. Охваченные боевым пылом гулямы и при­
соединившиеся к ним конные огузы теснили армянских
латников к замковой скале. Вдруг воздух дрогнул от прон­
зительных звуков медных труб и рожков. По арзрумской
дороге, широко развернувшись, неслись кипчакские ту­
маны. Степные кони, вытянув шеи и прижав уши, мча­
лись бешеным наметом. Впереди, крутя над головой длин­
ную саблю, летел Савалт-хан. Поле боя огласил ужасаю­
щий визг кипчакских всадников.
— Вперед, храбрецы! Пришла подмога, круши вра
га! — радостно закричал Вачутян.
Армянская конница бешено врубилась в ряды гуля­
мов. Пал доблестный Кобак. Был убит скакун под бейлербеем — с трудом вызволили Баралтая оруженосцы.
Атакованная с двух сторон султанская гвардия дрогнула
и стала беспорядочно отходить к склону замковой скалы.
Жестокая сеча продолжалась с переменным успехом.
Пересев на свежего коня, Баралтай снова восстановил по­
рядок в войске. Посадив часть сипахов на коней, он возоб­
новил бой. Дружины алпов сражались с обычным ожесто­
чением. Но курджпи продолжали свой отчаянный натиск
590

на расстроенные султанские таборы. Рукн-ад-дин с вер­
шины утеса следил за ходом сражения. Оттянув потре­
панную гвардию, он ее спешил и стал готовиться к оборо­
не замка. Это решение возмутило лихих огузских наезд­
ников, привыкших к просторам конных боев. Все больше
всадников стало уходить к речной пойме под предлогом
ловли коней; но сипахи продолжали упорно биться.
В перерывах между боевыми схватками они грозили курджиям кулаками и оружием, озлобленно выкрикивая оскор­
бительные слова в адрес врага. И уже не раз оглядыва­
лись, отирая пот с лица, утомленные воины авангарда
Захария на маячившие в сизой дымке высоты Болорпа, хака, ждали появления своих главных сил.
Ваган быстро договорился с главным лекарем. Старый
Арроб был человеком смелым и на вопрос амирспасалара:
«А не слишком ли близко от боя замыслил раненых вра­
чевать, почтенный?» — он спокойно ответил:
— От торжествуюш.его конного врага все равно не
уйти, государь амирспасалар!
— А ты веришь в нашу победу? — невесело улыбнулся
Захарий.
— Да, верю.
Амирспасалар с уважением посмотрел на худощавого
еврея: ‘
— Тогда действуй, рабби!
На рассвете из Коша двинулись лекари на мулах; во
вьюках везли палатки, лекарский инструмент, полотно и
корпию, горшки с отваром мандрагоры для усыпления ра­
неных (хоть и осуждали отцы церкви лекарей за грехов­
ное снадобье —