Дамский соблазн [Маїра Цибуліна] (fb2) читать онлайн

Маїра Цибуліна Дамский соблазн

1

Красный шевроле подъехал к ночному клубу «Ибица», самому модному и дорогому заведению Киева. Здоровенный, лысый мужчина, работающий здесь секьюрити, принял подобающую его должности позу. Он поправил воротник рубашки, стряхнул с одного рукава то ли пыль, то ли еще что-то, и провел рукой по голове, будто поправляя волосы. Вспомнив, что этакую ценность он потерял сразу после школы, секьюрити грустно вздохнул. Сейчас он все бы отдал, чтобы иметь хотя бы самые тусклые и тонкие волосы, покрытые даже толстым шаром перхоти. Ведь он где-то прочитал, будто только десять процентов женщин западают на лысых мужчин. И охранник очень сомневался, что в эти десять процентов входила девушка, которую он тайно любил. Она часто приезжала сюда то с подругами, то со своими ухажерами. Его она, конечно, не замечала. Да и зачем такой красавице, которой была она, такой лысый здоровяк. Все ее кавалеры обладали роскошными волосами, толстыми портмоне и шикарными иномарками. А у него даже велосипеда не было. Хотя он себе мог его позволить. Просто не было желания. А вот иметь большой джип было желание. Однако позволить себе его он не мог.

— Ваня, смотри, кто приехал! — сказал второй охранник, выйдя из клуба, указав рукой направление. Иван тут же спустился с неба на землю. — Твоя фифа прикатила! Да в какой кампании! Вот это да! — присвистнул парень, вытащив из кармана пачку сигарет.

Дверцы шевроле алого цвета открылись. Оттуда послышалась зажигательная музыка и громкий женский смех. Через несколько секунд из машины вышли четыре девушки. Все были обворожительно красивы! Каждую девушку обтягивало коротенькое платьице. На всех ножках красовались босоножки с десятисантиметровыми шпильками. Каждая красотка была в сверхмодной боевой раскраске и темном загаре, от которой еще не мог устоять ни один мужчина.

— Прям вся Виагра в целом составе! — добавил работник парковки, который до сих пор молча стоял в тени. — Тут тебе и Алена Винницкая, и Надежда Мейхер, и даже последняя.… Ну, та, что принимала участие в фабрике звезд! Помните? Как там ее?

- Ева Бушмина, кажется, — ответил Ваня.

- Да, точно.

— Одним словом — беленькая, черненькая, рыженькая и каштановая! — заключил второй охранник.

— Такие девчонки и без охраны! — удивился парковщик.

— Так у них девичник! — хмыкнул второй парень, прикурив сигарету. — Наверное, какая-то из этих крашеных фиф уже заарканила какого-то бедолагу в брачные сети! Вот, и этой ночью будет отрываться по полной программе, будто в последний раз! Будет и мартини, и водка с пивом, будет и табак, и кальян с колесами! В придачу ко всему этому еще и стриптизер-мачо с фиговым листом на запретном месте, а за дополнительную плату даже и без него! А потом за двойную плату можно и самого мачо снять на ночь! — Сделав затяжку, он добавил:

— На всех четверых!

— Игорь, хватит нести чушь! — рассердился Иван из-за того, что его любимую девушку коллега по работе обливал грязью. — Не все такие, как твоя бывшая!

— А вот все бабы такие! — парень бросил сигарету в мусорный бак. — Серых мышей я женщинами не считаю! — быстро добавил он, догадавшись, что его напарник сейчас начнет делить женщин на порядочных и непорядочных.

— Ты не прав, Игорь, — не мог согласиться Иван с мнением товарища. — Есть женщины…

— И твоя любимая фифа не похожа на мышь, значит она — стерва!

— Не называй ее так! — рассердился Иван не на шутку. — Она самая красивая женщина в мире!

— Успокойся, Ваня! Ты прав. Она может быть и самой удивительной девушкой даже во всей вселенной, но факт остается фактом — она самая, что ни есть стерва со всеми ее «стервозными» повадками! И вывод только один — она такая же сука, как и мои бывшие Ленка, и Катька, и Анька, и так далее и тому подобное!

- Игорь, хватит винить девушек в собственных промахах, — продолжал защищать Иван честь всех женщин в мире, особенно одной из них, его любимой Оленьки. — Если все твои бывшие находят тебе замену, будучи еще с тобой, значит дело не в них, а в тебе. Значит, ты не в силах им дать столько любви, сколько они требуют!

- Что! — обозлился Игорь, сжав кулаки до посинения. — Ты меня только что обозвал импотентом?! Ну, держись, друг!

Иван и парковщик замерли на месте. Вид у Игоря был такой, будто он готов был взорваться. Иван ждал, что его напарник сейчас наброситься на него, но тот остановился на полпути к нему. Он повернулся лицом к веселившимся девушкам и направился к ним.

— Эй, лахудры! — обратился он к ним. — По чем сегодня продаетесь?!

Девушки остолбенели от услышанного.

— Даю сотню за каждую! — продолжал тем временем Игорь. — А за черненькую плачу вдвойне! Это тебе подарок, Ванька, от меня! — обратился он к остолбеневшему напарнику. — Хватит тайком слюни пускать! Надо брать быка за рога, в нашем случае — за сиськи! — Игорь громко расхохотался. — Поверь, здесь есть за, что ухватится! — добавил он, нагло ухмыляясь, при этом облизывая губы, вытаращив глаза на то, что находилось у женщин ниже шеи.

- Боюсь, парнишка, у тебя еще полгода не будет чем платить таким лахудрам, как мы, если я обращусь к твоему боссу! — ответила первой рыженькая, как ни в чем не бывало, будто ее несколько секунд назад не облили помоями с головы до ног.

Игорь сразу закрыл рот, утратив дар речи.

— Да-да, дружок! — девушка похлопала парня рукой по плечу. — Вот тебе сотня! Поставь нашу красотку в самое безопасное место!

Рыженькая дала подругам знак и вся компания направилась мимо охранников в клуб, при этом девушки так громко расхохотались, что у секьюрити позакладало уши.

2

— Ну, ты и придурок, Игорь! — обозлился Иван, побежав следом за девушками.

Догнав их на лестничной площадке, он обратился к ним:

— Извините его, дамы!

Девушки остановились и взглянули на запыхавшегося охранника.

- Его просто недавно бросила девушка. Вот, он и не может спокойно смотреть на красивых женщин, вроде вас! Начинает нести всякую чушь, вроде той, что он вам наговорил. Извините его, пожалуйста!

— Почему же он сам не извиниться перед нами? — спросила рыженькая дама. — А то присылает тут нам своих друзей!

— Он меня не присылал. Я сам пришел. Да к тому же он мне не друг. Просто коллега по работе.

— А ты тоже считаешь нас лахудрами? — обратилась к охраннику черненькая девушка.

— Нет, что вы, госпожа Невская! — раскраснелся Иван.

— Вы меня знаете? — удивилась девушка, поправив волосы.

— Так вы наша постоянная клиентка. Как вас можно не помнить?! Я же вас вижу каждую пятницу. Вы меня просто не замечаете.

- Ах, да! Кажется, я вас вспомнила. У вас всегда такая чисто выбритая голова! Наверное, надоедает бриться каждые два дня? — спросила девушка охранника.

— Нет, что вы. У меня волосы не растут уже давно. — Иван еще никогда так долго не разговаривал с Ольгой. Единственное, что он всегда от нее слышал так это «доброго вечера», «приятной ночи». То же самое он отвечал и ей. У него от ее пронзительного взгляда аж затряслись коленки. Ему казалось, что он, может, слушать ее вот так целую вечность.

— Оленька, хватит сюсюкать с этим болваном! — обратилась к подруге рыженькая девушка. — Они нас так обидели, а ты тут с одним из них сладко болтаешь! Ты что не видишь, он хочет, чтобы мы не нажаловались на них их боссу!

— Да, Вероника, права, — согласилась с подругой беленькая девушка. — Нахамили тут в душу, а теперь их извинить? А не пошли бы они в жопу!

— Правильно, Дашка, там их место! — поддержала подругу Катерина.

— Девушки, не сердитесь вы так, — попытался Иван как-то смягчить обстановку. — Игорь, он ведь не виноват, что такой вырос! Он детдомовский. Никогда не знал родительской любви. Все время сам. И с девушками у него не получается. Просто не встретил еще ту единственную, которая его обогреет и сделает добрым и хорошим. Поэтому лает, как та злая уличная собачонка! Не жалейтесь на него нашему хозяину, а то уволит. А он с горя начнет пить, а там снова пойдет к своим прежним дружкам. Будет снова воровать и наркотой торговать. А он ведь уже больше года с эти завязал! Жалко парня! Он ведь хотел стать лучшим! Только не все у него так гладко получается, понимаете?

— Как правдиво врет, гад! — опомнилась первой Вероника. — Я чуть не поверила в эту душераздирающую историю. Пойдемте, девчонки, а то весь вечер себе испортим! — Она развернулась и вошла в зал.

— Девочки, я же не вру, — продолжал Иван упрашивать дам.

— Идем, Оля, а то правду говорит Ника, — сказала Катерина, взяв Дашу за руку.

— Госпожа Невская, поверьте мне, я не вру, — попытался в последний раз спасти коллегу по работе Иван. — Не говорите об этом инциденте шефу. В ваших руках сейчас судьба человека, которую вы можете изменить то ли в худшую, то ли в лучшую сторону.

Оля ничего не сказала, только послушно пошла за подругами, которые потащили ее вовнутрь клуба. Здесь царила радушная обстановка. Зажигательная музыка манила танцевать, веселые лица людей заставляли улыбаться всех.

— Идемте, девчонки, я уже узнала в администратора, где наш столик. — Вероника потащила всех за собой.

Пока подруги добрались до своего столика, их несколько раз приглашали присоединиться симпатичные парни к их компаниям.

— Сейчас нам принесут выпить, — сообщила Вероника, когда девушки сели за столик.

— Что ты заказала? — спросила Катерина. — Наверное, как всегда мартини?

— Да, — кивнула Вероника.

— Ты же знаешь, что из-за этого напитка я поутру ничего не помню, — сказала Оля.

— Вот и отлично! Оторвешься этой ночью по полной. И утром не будет тебя мучить совесть из-за содеянное.

— А разве будет что-то такое, о чем придется жалеть?

— Твой возлюбленный тоже, наверное, сейчас отрывается на все сто! — припустила Катерина.

— Да, я знаю, — спокойно ответила Ольга. — Они с друзьями пошли в сауну.

- И ты так спокойно об этом говоришь?! — удивилась Дарья, заправив белокурый локон, выбившийся из прически. — Тебе все равно, что он может прямо в эту минуту изменяет тебе с какой-то проституткой?

— Да.

— Не понимаю, тогда зачем ты выходишь за него?

— Дашенька, все очень просто, — ответила Ольга равнодушным тоном. — Есть две компании, которым будет лучше, если они объединяться вместе. А гарантией их благополучного и процветающего союза выступят дети их обладателей.

— Я что-то ничего не понимаю. Причем тут какие-то компании?

— При том, что мой любимый Люсьен любит меня только во благо компании его папеньки! — выпалила Ольга на одном дыхании.

Девушки одновременно замолчали, открыв от удивления рты. Они так долго молчали, внимательно наблюдая за их общей подругой, что она не выдержала их сочувственных взглядов и расплакалась на их глазах.

— Не может этого быть! — воскликнула первой Дарья, обнимая подругу за плечи. — Он же тебя так любит!

— Он просто очень хороший актер, — ответила Ольга, зарыдав еще сильнее. — Все его «шерше ля фам» были только искусной игрой.

- Вот урод! — выпалила Вероника, обняв подругу с другой стороны. — Какой же он действительно искусный актеришка! Ведь даже я поверила в его искренние чувства к тебе!

— Все-таки ты, Никуся, оказалась права, — пробормотала сквозь слезы Ольга, — когда говорила, что все мужики гады и кобели. Только я тебе тогда не верила, а зря. Счас бы так не болело все внутри.

— Не плач, Оленька, — утешала подругу Катерина, взяв ту за руки. — Этот французишка не стоит твоих слез! Ты красивая, молодая, здоровая, успешная бизнес-леди! Это самое главное. А эти существа под названием мужики не стоят наших, бабенки, слез! В двадцать первом веке мужики нужны нам только для удовлетворения наших женских нужд! Давайте лучше выпьем за нас красивых и богатых!

— А вот тут ты не права, Катерина! — не согласилась Вероника с мнением подруги. — В двадцать первом веке эти так называемые мужчинки нужны нам только в качестве производителей сперматозоидов, то есть для продолжения рода. А для удовлетворения, как ты там сказала, наших женских нужд есть много других способов, от которых у нас, девочки, не будут болеть сердца и нам не придется лить долгими ночами из-за них слезы.

— Хорошо сказано, подруга! — сказала бодро Ольга, вытерев с глаз слезы. — Давайте, выпьем за нас четверых! Давайте за нашу женскую дружбу! Пусть не говорят эти кобели, что дружбы между женщинами не бывает! Это не правда. А мы четверо тому правдивое доказательство. Да, девочки?! — спросила Ольга подруг.

— Да, Оленька! — единодушно воскликнули подруги, улыбнувшись.

— А где заказанное нами мартини? — спросила Ольга.

— Даю руку на отсечение, нашим заказом занимается какой-то мужичек-кобелек! — рассмеялась Катерина.

— Не мужичек-кобелек, а мужичек-стебелек! — исправила Вероника.

Девушки так громко рассмеялись, что посетители ближних столиков повернулись в их сторону, внимательно изучая странную женскую компанию.

3

— Взгляните на того типа! — попросила всех Вероника. — Он поднял бокал в нашу честь!

Подруги уставились на мужчину в розовой рубашке и рассмеялись одновременно.

— Девочки, девочки! — оживленно обратилась ко всем Дарья. — Давайте, сегодня не будем обращать никакого внимания на мужчин в зале. Будто их вообще не существует в природе! А! Как вам мое предложение?

— Замечательное предложение! — обрадовалась Катерина.

— Ты сегодня, Дашка, в ударе! — воскликнула Вероника.

— Она у нас всегда умница! — присоединилась к похвалам Ольга.

— А вот и наше мартини! — воскликнули одновременно Вероника и Катерина, увидев, что к их столику идет официант с подносом в руках.

— Такой молоденький! — захихикала Дарья.

— А уже такой хорошенький! — добавила Вероника.

Официанту действительно недавно исполнилось только девятнадцать. Услышав слова девушек, он чуть не уронил поднос с бутылкой и стаканами. К его счастью эта оплошность осталась не замеченной красавицами. Он молча выложил содержимое подноса на стол и быстренько умчал в свою подсобку. Подруги сами открыли мартини и налили себе в бокалы.

— Первый тост должен был сегодня быть за нашу Оленьку и его Люсьена, так как у них скоро свадьба, — начала Вероника, встав с места. В руках она держала бокал. — Но так как все мужики все-таки уроды, мы будем пить только за нас, женщин. Выпьем же, девочки, за нас, за таких красавиц, умниц, каковыми мы являемся. Пусть эти кобели наслаждаются нашей красотой только из далека! Пошли они все к черту!

- Правильно! — поддержала ее Дарья. — За нас умниц и красавиц!

Подруги подняли бокалы, стукнулись друг с другом и выпили их содержимое одним залпом. Потом они стали оживленно болтать о разных женских историях, вроде той, что им поведала Ольга. Так поливая мужчин грязью, они выпили две бутылки мартини, закусывая только фруктовой нарезкой, что была на столе.

Рассказав все истории о подлых и лживых мужчинах, которые только были им известны, девушки замолчали. Всем стало очень грустно из-за того, что жизнь оказалась такой сукой. Им хотелось верить в счастливую сказку о прекрасной Золушке и заморском принце на белом коне, который непременно увозит замарашку в свое прекрасное королевство. Для каждой из них эта волшебная история с самого детства была лучиком света в этом ожесточенном мире, где царили деньги и секс без любви.

— Почему же нам не встречаются мужики, которых можно было бы любить до потери сознания? — задалась таким нелегким вопросом Катерина, сделав глоток.

— Где же наши принцы на белых конях? — добавила Дарья, икнув громко.

— Девочки, мне почему-то так грустно, — заявила Ольга, налив себе еще мартини.

— Еще бы! — сказала Вероника. — Тебя ведь предал твой ненаглядный суженый, этот французишка! Чтоб он свалился с Эйфелевой башни!

— Нет, не из-за этого, — ответила Ольга. — Я это уже пережила. Да к тому же я его не любила.

— Тогда из-за чего ты так напиваешься? — спросила Катерина.

— Я когда-то давно очень любила одного парня, — ответила Невская. — Кстати он был моим первым! И я его любила до жути. — На этом девушка замолчала. С ее левого глаза скатилась слезинка. — До сих пор его люблю. Не могу никак забыть.

— Так почему же ты не с ним? — спросила Дарья. — Если вы поссорились, то пойди и помирись с ним.

— Если бы я знала, где его искать, — тихим голосом продолжила Ольга. — Я ведь знаю только его имя.

— Ты отдала человеку свою девственность и даже не поинтересовалась, где он живет, кто его родители, когда он родился?! — удивилась Дарья. — Ну, ты Олька даешь! Такой дуры я еще не встречала!

— Просто так сложились обстоятельства, — попыталась Ольга себя оправдать в глазах подруг.

— Обстоятельства так сложились! — съязвила Дарья. — Это у тебя мозги плохо сложились еще от рождения!

— Дашка, прекрати! — крикнула на нее Вероника.

— Что прекрати! — продолжала бушевать Дарья. — От того что я замолчу, правда не измениться! Ты сама, Оля, виновата в своем нынешнем положении.

— Дашка, замолчи! — еще громче крикнула Вероника. — Не знаешь всей правды, тогда не берись судить человека!

- Оля, ты говоришь о том спасателе? — спросила очень осторожно Катерина.

Невская не ответила на вопрос подруги, а просто бросилась в объятия Вероники, горько зарыдав.

— Добрый вечер, всем, кто присутствует в этом зале! — услышали девушки голос, доносившийся из микрофона.

Они посмотрели в центр зала и увидели мужчину в черном костюме и розовой рубашке.

— Сейчас для вас выступит неподражаемый Дамский Обольститель!

После его слов весь зал был оглушен женским криком и аплодисментами.

— Что-то он очень быстро, — сказала удивленно Катерина. — Мы же заказывали его на двенадцать часов.

— Ты посмотри на часы, — перебила ее Вероника. — Уже ровно полночь! Это мы с вами, девчонки, заболтались слишком долго о грустном.

В зале погас свет, только откуда-то из-под потолка светился приглушенное сияние. Из колонок послышался зажигательный ремикс на Марш Мендельсона. И на сцену выбежал стриптизер в белом костюме и с белой фатой на голове.

— Почему он в фате? — недоумевала Ольга.

— Оленька, со свадьбой тебя! — воскликнула Вероника, улыбаясь, как рождественский кролик.

Дарья и Катерина посмотрели на подругу осудительно.

— Ну, что?! Что вы на меня смотрите, как на провинившегося ребенка?! — возмутилась Вероника. — Я же не знала, что Оля передумает выходить за своего француза. Тогда я бы непременно отменила заказ.

— Отменять ничего не надо, — сказала Катерина. — Будет свадьба или нет, а жизнь продолжается. А мы, женщины, регулярно нуждаемся в мужском стриптизе!

— Это точно! — икнула Ольга, лукаво улыбаясь и пялясь на танцующего стриптизера.

— Надо было просто запретить ему надевать эту дурацкую фату, — подытожила Дарья.

— И вот это тоже! — добавила Катерина, уставившись на мужчину, который подходил к их столику.

— Доброй ночи, милые дамы! Кто из вас Олечка? — спросил стриптизер, поочередно осмотрев всех девушек.

— Она! — тыкнули подружки втроем одновременно в сторону Невской.

— Прошу, Оленька, вашу ручку! — попросил мужчина, протянув свою руку к девушке и галантно поклонившись той.

С разных сторон зала послышались женские томные возгласы. Ольга медлила. Она не знала, что делать. Поэтому девушки сами выдвинули ее вперед со словами:

— Давай, милая, оторвись по полной!

Ольга почувствовала, как сильная мужская рука вцепилась в ее ладошку и потянула ее к сцене. Что было дальше, девушка не помнила. У всех время от времени встречается амнезия!

4

Как и большинство жителей планеты Земля, Ольга не любила просыпаться по утрам, да еще в несусветную рань. Она проснулась только из-за мерзкого звука, который исходил от ее будильника. Ужасающий скрежет по стене молниеносно вытаскивал Ольгу с теплой и уютной постели. На циферблате стрелки показывали семь утра.

— Ненавижу! — бубнила себе под нос Невская. — Ненавижу! И кто только придумал, что на работу надо ходить на восемь утра! Узнала бы кто — удушила бы! — Оля запхала ноги в холодные тапочки и стукнула ладошкой сверху по надоевшему устройству, которое сразу умолкло.

Она побрела из спальни на кухню, с желанием достаться к заветной баночке.

— Кофе, кофе, кофе! — бормотала она себе под нос.

Включив электрочайник, она достала из шкафа любимую чашку. Засыпав три чайные ложечки ароматного кофе, и бросив туда пять кусочков сахара, она залила это все горячей водой. Доведя напиток до кипения, она выключила газ. Дав напитку немного отстояться, она перелила содержимое в чашку.

— Обожаю кофе! — с восторгом молвила она, унюхав нежный аромат напитка.

Оля взяла чашку и прошла на террасу. Она села за уютный столик, уставившись на вид, открывающийся оттуда. Ей было видно полгорода. Вокруг уже шумели машины, автобусы, трамваи. Понемногу город просыпался, вытаскивая из уютных домов жителей Москвы. Большинство из них медленно брело в сторону остановок, чтобы добраться вовремя на место работы.

Сегодня утро оказалось очень оживленным, в смысле, дорожных происшествий. За то короткое время, что девушка наслаждалась кофе — на ее глазах произошло четыре ДТП. Одна иномарка просто врезалась в столб, другая иномарка сделала сальто вокруг своей оси на такой скорости, что очутилась на прохожей части, чудом не сбив прохожих, спешивших на работу. Шикарный джип с крутым тату на бампере в виде железного коня заехал в ларек, где продавали пиво. И на конец — скорая помощь, которая спешила к пострадавшим в дорожно-транспортных происшествиях, припарковалась прямо в полицейскую машину, сделав в ней красивую вмятину на самой середине.

Но Олю это не тронуло и она, спокойно допив до последней капли свой кофе, загрустила о своем, забыв о дорожных авариях, случившихся возле ее балкона. Ей сейчас придется идти на работу. Ах, как ей не хотелось сегодня работать! Она бы сейчас с огромной радостью зарылась под одеялом и проспала еще не меньше двух, трех часов. А потом она бы сытно позавтракала и уселась бы перед телевизором, наслаждаясь покоем и уединенностью. Но мечтать не вредно!

— Доброе утро, соседка! — послышалось откуда-то со стороны.

Оля посмотрела в сторону и увидела своего соседа-зануду, который ей уже полгода прохода не давал. Все время ее приглашал на свидание. Его даже не останавливал тот факт, что она собиралась замуж. Действительно — ведь собиралась!

— Замечательный вид, не находите?! — спросил он, уставившись не на город, а на нее, при этом он смотрел таким томным взглядом, что Оля даже съежилась в своем кресле.

Ей стало очень неуютно и холодно. Было огромное желание просто встать, и ничего не отвечая, зайти в квартиру. По ее коже пробежала дрожь. И она скрестила руки на груди, чтобы немного защитить себя от ветра и от взгляда наглеца.

— Оленька, не надо! — грустно воскликнул сосед. — Не прячьте все прелести этого замечательного утра!

Девушка только после его последних слов поняла, что что-то было не в порядке в ее одежде. Точнее в ее полном отсутствии! Она опустила голову, увидев, что сидела совсем голая. Единственное, что хоть как-то прикрывало ее тело, были тапочки, которые только прятали ее замечательные пальчики и пятки. Оля так завизжала, что соседу пришлось прикрыть уши от ее визга. Воспользовавшись его временным замешательством, она со всех ног убежала в свою квартиру, при этом закрыв двери на балкон.

— Ну, как я могла не заметить, что была совсем без одежды?! — спрашивала она саму себя, натянув на себя халат, лежавший на полу возле ее шкафа. — Да и как я могла быть без одежды?

Для девушки было это загадкой, ведь она всегда спит в чем-то, пускай даже в прозрачном пеньюаре.

— Прям какой-то судоку! — Оля села на постели и стала размышлять. Вдруг у нее сильно разболелась голова. От этого она схватилась за больное место двумя руками.

— Это точно не результат умственной деятельности, — заключила Невская. — Значит виной всему — похмелье!

Девушка попыталась припомнить, где была прошлой ночью и главное с кем. Но каждый раз, когда она заставляла свой мозг работать, он возмущался и мгновенно отключался. Поэтому она решила позвонить одной из своих трех подруг. Они-то точно были в курсе, что она делала, когда она это делала, и с кем она это делала.

— Где же мой айфон? — задалась она вопросом, ответ на который она пыталась выудить из своего взбунтовавшегося мозга. Еще бы, бедняжка! В такую рань не дают нормально поспать!

— Точно в моей сумочке, — ответила она сама себе. — Только в какой?! В которой из сотни мне искать?

5

Оля осмотрела спальню, потом кухню, потом медленно добралась к гостиной. Здесь она тоже ничего не обнаружила. Полный порядок царил везде. Оля уже не знала, где искать. Да и не могли ее вещи так просто исчезнуть. Она решила еще заглянуть в ванную комнату. Там, к сожалению, тоже ничего не было. Поэтому она решила принять душ. Ведь ей надо было спешить на работу. После душа она наконец-то приняла болеутоляющее средство для мозгов. Голова у нее просто раскалывалась, а глаза, несмотря на контрастный душ, все равно слипались. Видимо, она хорошенько погуляла прошлой ночью!

Добравшись до шкафа с одеждой, Оля открыла дверцы и села на кровати напротив. Она не могла никак решить, что ей надеть. У нее так болело все тело, раскалывалась голова и к тому же начало подташнивать, что ей совсем не хотелось надевать платье и каблуки, а потом еще полчаса возиться с прической и макияжем. Ее руки сами потянулись к черному строгому костюму. Брюки и пиджак — самое то, что ей надо было в таком состоянии. А еще лучше было бы позвонить отцу и сказать, что она заболела, поэтому ее сегодня не будет. Добрый папочка всегда пожалеет свою дочурку, погладит ее по головке и скажет: «Оленька, работать — это дело мужчин, а вам, женщинам, надо сидеть дома и воспитывать ребятишек!» Она его послушает, кивнет головкой и пойдет спать.

— Нет, надо вставать, — приказала она самой себе. — Одевайся, Ольга Павловна, и бегом иди на работу. Ты сильная, ты умная, ты все выдержишь. Только от мужчин зависеть ты не будешь! И от богатого папочки тоже!

Быстро одевшись, девушка побежала в коридор. И вот именно там ее ждал сюрприз, от которого голова заболела еще больше! Она прям-таки скривилась от ужасающей боли, схватившись двумя руками за голову.

- Не может быть! — жалобно простонала она, увидев на полу прямо возле дверей свое любимое платье, чуть дальше туфли, нижнее белье и сумочку. Страшная догадка завертелась в ее мозгу. — Но почему я ничего не помню?!

Оля подняла платье. Оно было порвано. Белье также было испорчено кем-то и его уже не починить. В следующий раз она не будет надевать его и вовсе! Зачем тратить зря деньги на столь не нужные аксессуары одежды. И без них она всегда выглядит шикарно и обворожительно!

— Кому-то, наверное, страшно хотелось добраться до моего божественного тела! — саркастически припустила Невская. — И кому-то это очень хорошо удалось!

Оля, подняв одну туфлю, повертела той в руке и швырнула со всей злостью ею о стену.

— Ненавижу! — закричала она. — Кто посмел?! Да еще без моего разрешения! Узнаю — убью!

Девушка достала из сумочки айфон и переложила его в черный деловой кейс.

- Как можно о таком забыть? — никак не могла она успокоиться. — Есть два варианта — либо это было так ужасно, что мой мозг решил скрыть навсегда эти ужасающие кадры из моей памяти, чтобы не травмировать и без того мою неустойчивую психику, либо я слишком много выпила! А может и то, и другое!

Подняв с пола ключи, она схватилась за дверную ручку — и двери тут же открылись.

— Ко всему этому спала я с открытыми дверями! — Оля стала смеяться в истерическом припадке. — Чудесно! Замечательно! Заходите все, кому не лень. Берите все, что сможете вынести. Мне ведь ничего не жалко! Я, видите ли, мать Тереза.

Сунув ключ в щель, и посмотрев еще раз на квартиру, Оля добавила:

- Ух, идиот! Ненавижу! Этот кобель не только забыл уведомить меня о своем присутствии, но даже забыл запереть квартиру на замок после своего позорного бегства! Наверное, он так облажался прошлой ночью, что предпочел бегство вместо знакомства со мной, когда утром увидел перед собой мое божественное тело и «свою хиленькую ошибку природы»? Не выдержав этого неравного сравнения — он откланялся вовремя.

Закрыв двери, девушка направилась к стоянке. Сев в машину, она собралась только завести мотор, как ей дорогу перегородил черный BMW. Оттуда быстро вылез мужчина и направился к ней. Оля сначала даже испугалась. Решила, что невольно стукнула этого типа, но когда даже сама не успела заметить. Вот поэтому он сейчас мчал к ней, чтобы ей хорошенько надавать оплеух! А вид у него был мрачнее тучи! Прям гром и молнии метал!

— Оля, выходи! — услышала она знакомый голос.

— Люсьен?! — удивилась она. — Что ты здесь делаешь в такую рань? — спросила она, выйдя из машины.

— Ради кого ты решила меня променять? — начал гневную атаку француз, схватив ее за руки. — Кто он такой? Почему ты спишь с кем попало, а меня, твоего жениха, держишь на сухом пайке, на расстоянии вытянутой руки?

- Что ты такое несешь, Люсьен? — не понимала Оля. — Хватит мной трясти!

- Не надо мне врать, Оля. Я все знаю. У меня много глаз повсюду. Мне известно, где ты шаталась всю прошлую ночь!

- Что такого страшного, если я немного потусила с подругами в клубе? — обиделась она. — Да ты и сам гулял всю ночь! Как же без этого мальчишник!

— Я мужчина! — объяснил француз. — Мне можно. А вот тебе, моя милая, запрещается такого рода отдых! Ты женщина, и твое место — дома возле детишек!

Люсьен отпустил невесту, схватившись за голову.

— И что же теперь про меня скажут люди?! Какой же он мужчина, если его невеста изменяет ему, с кем попало?!

Вдруг Оля наконец-то поняла, о чем говорит ее бывший жених. И ей захотелось сделать ему также больно, как он сделал ей, изменив и неоднократно. Поэтому она с гордо поднятой головой, сообщила ему:

— Да, Люсьен, я тебе изменила прошлой ночью. И что из этого?!

— Как что?! Оля, что с тобой?! Ты говоришь, что изменила мне и так спокойно к этому относишься? Ты — же моя будущая жена! Как мне с этим теперь быть?

— А никак! — спокойно ответила Оля. — Люсьен, найди себе другую дуру, которая будет сидеть дома, воспитывать твоих детишек, и тупо молчать в то время, пока ты будешь развлекаться с другими женщинами! Я такого себе не желаю! Поэтому, вот тебе твое свидетельство верности и искренней любви ко мне! — сказала она, сняв с пальца обручальное кольцо и вручив его бывшему жениху. — И катись ты в свою Францию обратно!

— Но милая, пойми, такая природа мужчин, — попытался угомонить невесту Люсьен. — Нас удручает однообразие! Нам нужно время от времени менять партнерш. Но мы же все равно возвращаемся домой в семью!

— Значит, я для тебя серость и однообразие?! — спросила угасшим голосом Оля, сморкнув носом.

- Нет, ну, что ты! Ты меня не так поняла, Оленька!

Невская быстро села в машину, хлопнула дверью перед своим прошлым, завела машину и умчала в свое светлое будущее.

6

Отъехав на приличное расстояние, с ее глаз градом потекли слезы. Их было так много, что они мешали ей вести автомобиль. Из-за плохой видимости она могла в кого-нибудь врезаться, но ей было все равно. Сердце так щемило от боли, в горле лежал такой огромный ком, не дающий ей нормально дышать, что о боли в голове она и не вспоминала. Ей казалось, будто ее сердце порубили на мелкие кусочки, кинули в мясорубку и хорошенько перемололи. И теперь от того, что осталось, медленно шла кровь. Как же ей дальше жить с такой болью в груди? Как ей забыть красавца-француза, который так легко покорил ее сердце и который так же легко его разбил в дребезги? Она его так любила!

Оля настолько глубоко ушла в свое горе, что даже не слышала, как ее телефон разрывался от звонка. Только с третьего раза настойчивый абонент победил. Девушка услышала музыку и ответила на звонок.

- Девушка, ты, где пропадаешь?! — затараторила Вероника. — Я тебе все утро звоню! Представляешь, что для меня встать в такую рань?! Я тут от беспокойства себе места не нахожу. Ну, как там у вас все было?! Рассказывай, подруга! Да со всеми подробностями!

Невская так устала от всего, что от жалости к самой себе, она застонала. Но Вероника не правильно истолковала стон подруги, шепотом стала извиняться:

- Ой, прости, котик! Я не подумала, что вы еще вместе. Ну, ладно, не буду вам мешать! Побольше тебе оргазмов! Когда кончите.… Ой! Я имела в виду, закончите, тогда сама перезвони. Папулечки!

Девушке так надоела ее временная амнезия, что она готова была закричать на всю улицу. Почему все знают, что она делала ночью, а лишь одна она не была в курсе событий?

Доехав к месту работы, она припарковала машину напротив входа в здание. Выйдя из автомобиля, она с гордостью взглянула на вывеску: «Невский бистро». Ведь название сети кафе быстрого обслуживания, которое принадлежало ее отцу, дал еще ее дед. Она очень любила покойного дедушку, поэтому так трепетно относилась к этому семейному бизнесу. Она еще была очень маленькой, поэтому плохо помнила, с чего именно начинал ее дед. Только в старших классах она заинтересовалась бизнесом, которым тогда уже управлял полностью ее отец. Дедушка к тому времени не дожил, его убили конкуренты.

Оля подошла к кафе и, не заметив, что на дверях до сих пор еще висело «закрыто», как обычно дернула за ручку. Но ничего не произошло и Невская страшно удивилась.

— Что такое?

Она еще несколько раз дернула за ручку, пока не заметила надпись «закрыто».

— Как закрыто?! — взбесилась Ольга. — Что за хрень тут происходит?

Она взглянула на часы, которые показывали девять часов. У нее глаза полезли на лоб.

— Вот это я опоздала! Сколько же я времени собиралась?

Пока Невская вспоминала все свои действия и считала, сколько времени они у нее забрали, подъехала машина с надписью «Секьюрити». Оттуда вышло двое охранников, вооруженных винтовками. Они двинулись к остолбеневшей девушки.

— Стоять! — рявкнул один из охранников. — Руки вверх! — наставив на нее дуло винтовки.

— Почему в такую рань вам дома не завтракается, гражданочка?! — спросил спокойно и с улыбкой на губах второй охранник. — Лень самой хотя бы яичницу мужу состряпать? Зачем в кафе с самого утра рветесь?

Мозг Невской отказался работать наотрез. От непосильных умственных нагрузок он завис, как частенько бывает с Windows. Она просто уставилась на второго охранника и замерла на месте.

— А вот теперь и вовсе ваш муж останется без завтрака, без обеда, а может еще и без ужина! — продолжил второй охранник. — Потому что вас не скоро выпустят.

— Чей муж? — не поняла Ольга. — Откуда выпустят?

— Гражданочка, что же вы такая не понятливая?! Зачем вы ломились в кафе, если там написано большими буквами «закрыто»? — спросил охранник.

— Во-первых, я никуда не ломилась, — ответила Невская, — потому что это мое кафе! А во-вторых, уже девять часов! Мы открываемся ровно в восемь.

— Ой, простите, госпожа Невская, мы вас маленько не узнали! — стал извиняться первый охранник.

— Почему это? — удивилась девушка.

— Ну, как вам сказать! — замялся он.

— Вы всегда такая красивая, нарядная, с очумелой прической и макияжем… — объяснил более чем подробно второй охранник. — А сегодня …

— Ладно, хватит, я поняла, — остановила его Ольга. Она не желала слушать, как «красиво» выглядела сегодня. — Мне уже с самого утро сегодня наговорили столько комплиментов, что я пребываю на седьмом небе от счастья!

Секьюрити уехало.

7

Невская осталась одна возле своего кафе. Она не могла никак понять, почему ее работники не приехали на работу. Поэтому она открыла двери кафе и вошла внутрь. Оля направилась в свой кабинет и стала поджидать своих подчиненных. Долго ждать не пришлось. Один за другим они стали сходиться на работу.

— Эй, кто-нибудь видел Панчо? — спросила официантка Марина у всех.

— Я нет, — ответила другая официантка.

— Я тоже, — добавила кухарка Татьяна.

— И я нет, — сказал охранник Анатолий.

— А кто тогда кафе открыл? — удивилась Марина.

— Не знаю.

— А кто первым пришел? — задала она вопрос.

— Я, — ответила Татьяна.

— Двери были уже открыты?

— Да.

— И ты никого не видела? И тебе это не показалось странным?

— Нет. Минуту спустя пришел Толя, и мы разговорились. А потом я забыла об этом.

— А вот и я! — услышали они мужской голос.

Повернув головы в сторону входа, они увидели администратора Сергея, которого они звали Панчо из-за того, что он весил больше ста килограммов при росте метр и пятьдесят девять сантиметров.

— Нашего Генералиссимуса в юбке еще не было? — спросил он.

— Сергей Владимирович, если бы она уже была, мы бы здесь еще не прохлаждались! — ответила Марина.

— Мариночка, какая же ты остроумная! — улыбнулся Сергей девушке, ущипнув ту за зад.

От этого девушка звонко рассмеялась и увернулась от назойливых рук начальника.

— Держите свои руки при себе, Сергей Владимирович.

— Почему, куколка? Ты же раньше была не против, когда я тебе щипал за твою симпатичную попку.

— Просто мой парень вышел наконец-то из тюряги, — объяснила Марина. — Он у меня до жути ревнивый.

— А за что он сидел? — полюбопытствовал Анатолий.

— Да один тип ко мне приставал, вот он и избил того до коматозного состояния!

Услышав это, Сергей тяжело сглотнул, поправив галстук на шее, который слишком туго завязала ему его жена.

— Кстати, ты мне напомнила! — воскликнула Татьяна.

— Что напомнила?

— Скоро должна прийти наша Генеральша!

— Можешь не волноваться, подруга, — заверила Марина кухарку, — она еще не скоро придет. Она же прошлой ночью…

— Я тоже в курсе, что она гуляла с подругами в клубе и явиться не раньше десяти, — перебила ее Татьяна.

— Вы не знаете всей истории! — похвалилась Марина перед коллегами.

— Ты о чем? — спросили они все вместе.

— Нашу Генеральшу прошлой ночью засекли возле ее дома в компании обалденного парня! — ответила Марина. — Говорят, он такой душка, что, прям, самой захотелось с таким покувыркаться в постели!

— У тебя вроде парень недавно вышел из тюрьмы, — напомнил ей Сергей.

— Одно другому не мешает! — заявила Марина без малейшего намека на раскаяние. — Он ведь такой высокий, стройный, загорелый, мускулистый, волосы кудрявые и золотистые, как солнце! Такой мачо не скоро выпустит ее из постели, так что можете расслабиться! Генеральша приползет сегодня где-то ближе к обеду. Если вообще сможет встать с кровати после такой мужской атаки!

Оля была шокирована от полученной информации. Все уже знали, с кем она была прошлой ночью, только одна она была не в курсе. Невская хотела было выйти к своим подчиненным, но вдруг передумала и направилась обратно к себе.

— Кто я такая, чтобы опровергать сплетни?! — сказала она себе, закрыв двери на ключ. — Я всего лишь Генеральша в юбке! Пусть думают, что хотят!

8

Как говориться, беда не ходит одна! Она всегда зовет с собой своих подруг. Так было и в Олином случае. Один единственный раз она оступилась, поддалась чарам незнакомца и теперь об этом знали все. Оле казалось, что об этом даже знали прохожие, которые также шептались об ее падении за ее спиной. Но самое худшее ее ожидало впереди. Очаровательный милашка Люсьен позвонил ее отцу и успел растрепать, как его дорогая и любимая дочурка провела прошлую ночь.

— Оленька, как ты могла так поступить с Люсьеном? — возмущался Павел Федорович. — Он так тебя любит, а ты так нагло его предала!

— Папочка, это тебе Люсьен об этом рассказал? — спросила Ольга, уклонившись от ответа.

- Да какое это имеет значение! — кричал он в трубку. — Это так низко и подло! От тебя, Оленька, я такого не ожидал! Никогда не поверил бы в такое, если бы мне об этом не рассказал сам Люсьен.

- Так значит, это все-таки он тебе обо всем растрезвонил! Вот, мерзавец! Если бы могла, удушила бы собственными руками!

— Оля, что ты такое говоришь! Как может моя девочка выговаривать такие слова?! — Павел Федорович был шокирован поведением дочери. Он же воспитывал ее так бережно, но с твердыми моральными устоями. Честь, верность в семье — были главными ценностями! Невский был уверен, что его дочь не только изучила этот постулат, но и придерживалась его в личной жизни. Они ведь с Люсьеном были такой красивой парой! Он и она были молоды, красивы, умны и богаты. Идеальное сочетание!

— Что с тобой случилось в мое отсутствие, моя девочка? — спросил взволнованно Павел Федорович. — Это все влияние твоих подружек! Особенно той Вероники! Я знаю. Это они тебя испортили! Но я скоро приеду в Москву и все исправлю.

— Не надо приезжать, папа.

— Я не дам уничтожить такой прочный союз, который был у вас с Люсьеном! Я вылетаю первым же рейсом.

— Папочка, не надо никуда ехать. Мы сами разберемся со своими проблемами. Не надо вмешиваться в наши отношения. Я прошу тебя.

Но Павел Федорович как будто не слышал слова дочери, он решил твердо и бесповоротно лететь в Россию, чтобы спасти будущее своей глупой и неосмотрительной дочки.

- Вы, молодежь, сейчас такая бестолковая! — бубнил он в трубку. — Все надо за вас доделывать! Вот, мы в вашем возрасте были столь требовательны к самим себе, воспитанными, никогда не перечили старшим, уважали их мнение.… А что вы?!

— Папочка, не надо мне нотаций читать! — возмутилась Оля. — Мне не семь и не пятнадцать лет! Я больше не нуждаюсь в твоей опеке. Понятно?!

— Ольга Павловна, да как ты разговариваешь со своим отцом?! — удивился Павел Федорович. Он не ожидал услышать такое от дочери.

— Прости, папуля, — попросила прощение Ольга. Она не ожидала, что может так разговаривать со своим отцом. — На меня нашло помутнение.

— А ты говоришь, что не надо мне прилетать?! Я сейчас же собираю вещи и еду в аэропорт.

Невская спрятала телефон в сумочку и уставилась задумчиво в одну точку. Ей жутко захотелось узнать, что произошло прошлой ночью между ней и тем незнакомцем, о котором все только и говорили. Но как это сделать? Ведь ее мозг огласил ей войну. Он спрятал интересующую ее информацию подальше от нее самой, и казалось, он не собирался открывать тайны ее подсознания.

— Ну, ладно! — сообщила Оля своему мозгу. — Раз ты так, то и я тебя щадить не буду! Вот, пойду к колдунам и ворожеям! Они-то тебя и поддадут гипнозу.Тогда ты не сможешь мне устраивать бунт. Они помогут мне узнать правду.

Девушка действительно была настроена серьезно и готова была податься на поиски всякого рода эзотерикам, однако ее планы были жестоко нарушены одним воспоминанием.

— У меня же важная деловая встреча! — воскликнула она, быстро встав с мягкого кресла. Захватив сумочку, Ольга выскочила из своего кабинета молнией и помчала к выходу. По дороге она столкнулась с Мариной, которая несла поднос с заказом. Все его содержимое опрокинулось прямо на стол посетителя.

— Что это такое?! — завопил недовольный клиент, которого облили горячим бульоном и вдобавок стукнули подносом, который прямо полетел из рук официантки в бедолагу. — Что за безобразие?!

- Ой, простите меня! — стала извиняться Марина. Хотя по сути дела она была также жертвой стечения обстоятельств. — Я не хотела! Простите!

— Извините нас, пожалуйста! — затараторила испуганная Ольга. — Это же я во всем виновата! Не смотрела, куда шла. Только не волнуйтесь. Я хозяйка этого заведения! Мы все вам возместим.

- Это свинство, а не обслуживание! — бушевал недовольный клиент. — Посмотрим, сколько стоит ваше «извините»!

Оля позвала к себе Сергея Владимировича.

— Сережа, уладь, пожалуйста, здесь ситуацию, — попросила она. — А то я очень тороплюсь!

— Хорошо, Ольга Павловна, — кивнул Панчо. — Можете спокойно идти. Я обо всем позабочусь.

Невская, еще раз извинившись перед клиентом, быстро выбежала из кафе.

— А как она вошла? — спросила удивленно Марина, уставившись в окно.

— Не знаю, — ответил Панчо, также уставившись в окно, за которым было видно, как Невская заводила машину.

Они оба забыли о клиенте, которого так радужно только что приняли в своем кафе. Их больше интересовал тот факт, куда так быстро убежала их директриса.

— Наверное, помчала к своему новому хахалю! — припустила Марина, спершись руками о стол, за которым сидел облитый ею же клиент. — Мало было ночью, так надо еще повторить!

— Это точно! — поддержал коллегу Панчо, ущипнув ту за ее заднее место. — Может, и мы с тобой повторим, а, Мариночка?! — сладко улыбнувшись.

— Что повторим? — рассердилась девушка.

— Ну, так тот раз! Помнишь, сладенькая?! — Сергей облизал языком губы, припомнив их недавнюю встречу.

— Сергей Владимирович, что вы такое несете? Мой хахаль из тюрьмы возвратился. Забыли, что ли?!

— Что это за хамство такое?! — возмутился клиент, бросив грязную салфетку на стол. — Меня тут только что облили моим же заказом и не только мне не заплатили за моральный ущерб, а еще новый мне нанесли! Да вы невоспитанное быдло, ты, ты и ваша дура-директриса! — Он встал со стула и поочередно тыкнул пальцем сначала в Марину, потом в Сергея, а на последок и в Невскую, уезжающую на машине. — Затаскаю я вас по судам, вот тогда вы посмеетесь у меня!

9

У Оли была назначена деловая встреча в одном китайском ресторане недалеко от центра города с Чень Мень Тао, представителем одной крупной компании в Китае в сфере обслуживания, название которой — Тао Корпорацион. Ее владелец предложил свою помощь в создании сетей кафе «Невский бистро» по всей России и странам бывшего СССР, а также в дальнейшем и по всей Америке. Ольга ничего не сообщила об этом отцу. Она хотела сделать для него сюрприз, чтобы он ею гордился. Павел Федорович ведь всегда мечтал иметь сына, но, к сожалению, его жена умерла после очень тяжелых родов, а второй раз он так и не женился, слишком уж он любил свою покойную жену.

После встречи, которая прошла очень успешно, Олая направилась в фитнес клуб, где работала тренером Дарья. Здесь подруги собирались почти каждый день перед обедом, занимались то аэробикой, то танцами живота, то фитнесом, иногда плаваньем в бассейне, а после шли в их любимое кафе «Гламурная клубничка» и там болтали о том да, о сем.

— Наконец-то ты явилась! — очень радушно встретили подруги Ольгу.

- Почему ты нам не звонила? — спросила сердито Вероника.

- Мы ждем, ждем! — возмутилась Дарья. — Сгораем от любопытства!

— Но как истинные подруги терпеливо ждем и не звоним, чтобы не мешать вашему «тет-а-тет»! — добавила Катерина.

— Какому «тет-а-тет?! — наконец-то взбесилась Оля. — Не было никакого «тет-а-тет»!

— Как не было?! — удивились подруги.

— Я же утром тебе звонила, — сказала Вероника. — Так ты еще пребывала в сетях Амура!

— В каких сетях Амура?! — продолжала отпираться Ольга.

— Ну, может, и не Амура! — попыталась разъяснить ситуацию Катерина. — А какого-то там мачо, так это точно. Или как там его зовут? Ну?

Подруги уставились на Олю, ожидая ее ответа. Но та молчала, как партизан, только невинно хлопая ресницами от непонимания того, чего хотели от нее девушки.

— Что ну?

— Скажи уже, как его зовут! — потребовала Вероника.

— Девочки, отстаньте от меня, — возмутилась Ольга. — Я ничего не помню.

— Как ничего не помнишь? — удивилась Дарья.

— А вот так! Перепила я немножко. — Оля села на диван. — Утром проснулась совсем голая, одежда вся разбросана по коридору. Я ведь всегда сплю в чем-то, тут на тебе — совсем голая, в чем мать родила, как говориться.

Вероника, посмотрев на страдальческий вид подруги, рассмеялась на весь зал.

— Ника, тише, — попросила Оля. — На нас все смотрят. Хватит с меня и тех сплетен, что уже есть! Представляете, знакомые Люсьена меня видели с каким-то парнем. И тот даже успел моему отцу об этом растрепать! Даже мои работники из кафе и те знают, что я с кем-то шлялась эту ночь!

— А ты что не помнишь, как ушла с тем парнем?! — осторожно спросила Катерина.

— С каким парнем? Скажите мне, девчонки, а то я от неизвестности с ума сойду! — жалобно попросила Оля.

Вероника продолжала смеяться. К ней присоединились и Дарья с Катериной.

— Что тут смешного? — рассердилась Оля. — Ну, расскажите вы мне, кто тот парень? Он хоть красивый? Не лысый? А то я терпеть не могу лысых мужиков. Вы ведь знаете.

— Не лысый он, не лысый! — ответила Катерина, прекратив смеяться.

— Он действительно похож на самого Амура! — сладко вздохнула Дарья, вспоминая того парня.

— Атлетическое тело, загорелое, без капли лишнего жира! — стала описывать Вероника. — Само совершенство! Аполлон! Аполлонище!

— Вот, тебе повезло, Олька! — сладостно вздохнула Катерина. — У него такой торс, такие мышцы! А какие у него кубики! Прям так и хочется лизнуть! Одно загляденье, а не мужик! Я бы сказала сладкое видение или мечта каждой женщины! Я такого красавца в жизни не видела! А повидала я многих.

— Да, повезло, мне, девчонки, — согласилась Оля. — Жаль, что я только не помню, как мне повезло! Однако, кажется, что тому совершенству повезло больше, чем мне! — добавила она, открыв бумажник.

— Конечно, ты же тоже красавица у нас! — согласилась быстро Вероника.

— Я имею в виду финансовую сторону.

— Ну, что поделаешь?! Совершенство требует денег! Эти же кубики надо чем-то кормить! И сколько ты ему заплатила? — спросила Дарья.

— Двести тысяч евро, — ответила Ольга.

— Что?! — воскликнули подруги все одновременно.

— Да, да, девочки. Именно столько пропало у меня из бумажника. Я только что об этом узнала. — Ольга спрятала бумажник в сумочку.

— Он тебя обчистил?! — переспросила Вероника, ужаснувшись.

— Вот, так мне повезло! — заключила Оля. — Правда?!

— А как столько у тебя уместилось в бумажнике? — удивилась Дарья. — Да и зачем ты такие деньжищи носишь с собой?

— Они у меня были на одной бумажке. Этот чек мне выслал отец на приготовление свадьбы, — объяснила Оля. — Он у меня и пропал.

— Но ты наверняка, не знаешь, забрали деньги по нему или нет! — сказала Катерина. — Надо пойти в банк и все проверить.

— И заявить о пропаже, — добавила Вероника. — Может, еще не поздно! И он не успел забрать деньги.

— И это мне говоришь ты, которая считаешь всех мужиков козлами и кобелями? — улыбнулась грустно Оля. — Не думала, что когда-нибудь такое скажу. Ты, Ника, наивная до жути.

10

Выйдя из банка, подруги сели на лавочку. Они долго сидели молча.

— Все мужики козлы и кобели! — сказала первой Вероника.

— И где нам теперь его искать? — спросила Дарья.

— А что разве мы его будем искать? — удивилась Катерина. — Он ведь давным-давно уплыл за моря и за океаны!

— А может, все-таки попытаемся поискать его, — предложила Вероника. — Может, этот гад еще не успел укатить на необитаемый остров?

Девушки поехали в ночной клуб. Там расспросив о Дамском Обольстителе, они узнали его адрес.

— Думаете, мы его там застанем? — Оля посмотрела в глаза каждой подруге. — Ну, так едем! — не увидев в их глазах надежду, она все равно предложила.

На самом деле стриптизера звали Николаем Горским и жил он на окраине города. Дом номер пять оказался очень мрачным и унылым, впрочем, как и все подъезды на этой улице. На девятый этаж девушкам пришлось добираться пешком, так как лифт здесь не работал. Немножко отдышавшись, подруги стали действовать. Дарья нажала на звонок. Но никто не ответил. Прошло минут пять, как Дарья неустанно держала руку на звонке. Результата не было.

— Открывай! — закричала Катерина, ударив кулаком в двери. — Хренов урод, открывай! А то я тебя сейчас так урою, что мама родная не узнает!

— А что если он вооружен? — припустила Дарья, отойдя от двери подальше.

— Открывай, вор проклятый! — продолжила Катерина, стучаться в двери. — Мы тут с ментами вместе! Так что не думай стрелять или еще что-то в этом роде!

— Ну, ты, Катька, даешь! — засмеялась Вероника. — Так он тебя и послушал!

— А что ты предлагаешь? Может, постелить здесь на коврике и заночевать?!

— Нет, конечно, но …. — Вероника не успела договорить, как вдруг неожиданно открылись двери и, на пороге появилась старушка.

— Здравствуйте! — сказала громко Катерина.

— Доброго вечера, милые барышни, — тихо поздоровалась старушка. — Пожалуйста, тише, а то деточку разбудите! — попросила женщина.

— Деточку разбудим! — разошлась Вероника. — Вот, я ему сейчас дам, деточке! — С этим криками она завалилась в квартиру, пихнув пожилую женщину в сторонку. — Разбаловали вы свою деточку! Он уже чужие деньги ворует!

Девушки последовали за подругой.

- Выходи, кобель хренов! — вопила Вероника громко.

Тут откуда-то появился маленький ребенок. Было слышно, что он тихо всхлипывал.

— Зоинька, тебя разбудили? — спросила старушка, пытаясь пробраться к ребенку.

Тут девочка вышла на свет и, увидев изуродованное личико ребенка, Дарья от ужаса закричала не своим голосом. Девушки последовали примеру подруги, только немножко тише. Бедная Зоя заплакала от унижения и страха. Девушкам было очень больно смотреть, как плачет несчастный ребенок.

— Милая, что с тобой?! — спросил Николай у девочки, вбежав в коридор, и обняв ребенка. — Не плач, Зайка! Папочка, уже рядом! Я тебя не дам в обиду.

Посмотрев на девушек и заметив между ними очень знакомое лицо, Николай озверел. Он никому не позволял насмехаться над своей дочкой, тем более он это не позволит этим расфуфыренным и накрахмаленным фифам!

— Убирайтесь отсюда! — приказал он им таким тоном, что ослушаться его не посмела ни одна из них.

Девушки стали медленно отступать. Но вдруг в Оле проснулась жалость к себе. Этот же негодяй использовал ее, и она так просто отступит, увидев плачущего ребенка?! А вдруг это хорошо разыгранный спектакль, рассчитанный на таких дур, как они?!

— Отдай мои деньги, которые ты украл, и мы уйдем! — потребовала Оля, остановившись на месте.

— Колинька, ты украл эти деньги? — спросила старушка, подойдя к родным.

— Украл?! — переспросил удивленно Николай, пронизывая Олю своим злым и ненавистным взглядом, как будто обвиняя ее в чем-то, а потом он повернул голову к старой женщине и ответил ей:

— Украл, бабушка. Украл!

Потом мужчина отпустил девочку и встал с колен. Старушка обняла рыдающую малышку вместо отца, который зашел в комнату. Выйдя оттуда с чемоданчиком, он подошел к Оле и протянул его ей. Она взяла его молча, только успев заглянуть в мужские глаза, которые на секунду показались ей знакомыми. Потом подруги потянули ее за руку, и они вышли оттуда.

11

— Папочка, я теперь останусь монстром навсегда? — спросила девочка, дернув Николая за рукав, когда за неожиданными гостями закрылись двери.

Горский повернулся к девочке, которая смотрела на него своими большими голубыми глазками с еще горевшей надеждой. И что ему ей ответить? Что эти женщины унесли ее радужное будущее и что она навсегда останется с изувеченным лицом?

- Зоинька, солнышко, пойдем баиньки! — залепетала прабабушка девочки. — Уже очень поздно. Все хорошие девочки уже давно спят.

— Ты врешь, ба! — крикнула девочка. — Вот те тетеньки еще тоже не спят!

- Они уже взрослые, зайка, да и нехорошие, — вмешался Николай, присев возле дочки. — А ты еще маленькая и очень хорошая, послушная. Тебе нужно много спать, чтобы вырасти большой и красивой.

- А я тоже буду такой красивой, как те тети? — спросила Зоя у отца, прикоснувшись своими ручками к его кудрявым волосам. Она внимательно вглядывалась в его зеленые глаза, в которых бушевал страх и растерянность. К его счастью малышка еще не умела читать по глазам, поэтому он мог так легко ее обмануть, хотя и сердце обливалось из-за этой лжи кровью.

- Обязательно, милая, — ответил он, целуя дочку в обгорелую щечку. — Ты вырастешь еще красивее тех теть! Вот увидишь!

Девочка поверила отцу и улыбнулась. Ее глазки засеяли радостью и счастьем.

— А теперь пошли баиньки! — сказал Николай, взяв девочку на руки, которая ласково обняла его своими маленькими ручонками за его широкие и надежные плечи.

Войдя в маленькую комнатку, он бережно уложил ее в кроватку, укрыв одеялом.

- Спокойной ночи, ласточка! — шепнул Коля уже дремавшей девочке.

Он погладил ее рыжие волосы и осторожно еще раз поцеловал в обгоревшую щечку. Закрыв двери, где спала девочка, он пошел на кухню. Возле окна на стуле сидела его бабушка в темноте. Он включил свет и присоединился к ней, присев на другом стуле. Ему сразу вспомнилось, как его жена Карина также любила сидеть возле окна и смотреть на улицу. Она была всегда такой веселой и жизнерадостной, полной энергии и новых замыслов. Карина была художницей и очень перспективной. Ее картины выставлялись в галереях и очень неплохо продавались, как для начинающей художницы. Конечно, это не было пределом мечтаний юной, неопытной девушки из деревенской глубинки. Она мечтала, чтобы ее картины выставлялись в лучших галереях всего мира. И чтобы самые известные всему миру ценители искусства высоко оценили ее творчество. И чтобы ее работы продавались на всех аукционах мира по баснословной цене.

Они познакомились с Кариной на второй выставке ее картин. И Николаю очень приглянулась одна из ее работ. Кому-то, наверное, ее искусство показалось бы непонятной размазней, но Николай был в числе тех, кто считал такое творение достойно высших похвал. В то время он был обычным студентом мединститута, первокурсником. Поэтому денег у него не было. На маленькую стипендию он разве что мог себе позволить купить новые джинсы и лекарства для бабули. Но ему настолько понравилась одна из картин Карины, что он два дня усердно подрабатывал на торговом рынке: разгружал и развозил телеги по вечерам. Наконец-то он собрал нужную сумму, а была она нехилая для студента, который мог эту сумму денег потратить на другие удовольствия. Его друг по комнате в общежитии насмехался над ним и пытался его образумить, но все было тщетно.

- Ну, что ты будешь делать с этой картиной? — спрашивал Антон. — Разве что спрячешь у себя под кроватью и по ночам будешь ею любоваться! Потому что как только ты ее повесишь на стенку, Серый ее сразу же оттуда снимет. И будет еще хорошо, если он ее просто выбросит из окна, а то ведь есть и другой вариант, более стремный.

- Какой? — поинтересовался семнадцатилетний Коля, поправив рукой свои белокурые, вьющиеся локоны.

— Он выставит ее напоказ в коридоре на всеобщее обозрение для всех желающих, пока ты будешь на парах. И пока ты будешь усердно изучать анатомию человека в аудитории, найдутся охочие разрисовать и еще более приукрасить картину твоей ненаглядной Карины.

Серый был старшекурсником. И вместо учебы он любил издеваться над первокурсниками, «неоперившимися еще птенцами», как он их сам называл. К счастью Николая, он не попал в число тех птенчиков, над которыми постоянно измывался Серый. Потому что был высоким и стройным парнем, как на восемнадцатилетнего юношу. А еще до жути красивым и веселым малым, которого с первых же дней учебы полюбили все, особенно девушки, которые не давали ему проходу. Прямо сами вешались ему на шею, оставляя номера своих мобильных телефонов: кто в руке, а кто в кармане пиджака или курточки. А самые смелые и наглые девицы, в основном старшекурсницы, то вообще прятали записочки с циферками в кармане его штанов или за карманом, то есть за поясом брюк. Словом, женского внимания он не был лишен. Даже наоборот Коля был им окружен сверх меры. Но на тот момент, еще до встречи с Кариной, он не брезговал таким пристальным и теплым вниманием девушек. Пользуясь своим положением, он никогда не был одинок, и всегда был в компании какой-нибудь очаровательной блондинки или брюнетки.

— Но с чего ты решил, что Серый это сделает? — спросил Николай соседа по комнате. — Он ведь меня никогда не чмырил. От чего ему это делать?

- Разве ты не слыхал о себе свежие сплетни? Говорят, что Серому не понравилось твое восхождение на пьедестал женского внимания. В открытую он к тебе не сунется, но западлянку какую-то он тебе обязательно устроит, чтобы сбить из тебя спесь. А эта картина замечательная жертва его происков!

— Так что же делать? — заволновался парень.

Ведь ему совсем не хотелось потерять этот реликт, который стал ему столь дорог. В самом прямом смысле этого слова! Во-первых, это работа девушки, в которой он души не чаял. А во-вторых, она стоила ему огромных деньжищ!

— Так ты к своей бабке отвези эту картину, — предложил неожиданно товарищ. — Так и решишь вопрос с этой мазней!

— Ей ты, поосторожней выбирай выражения! — разозлился Коля на неосторожные слова соседа по общаге, сжав ладошки в кулаки, при этом вид у него был устрашающий. — Это не мазня, а великий шедевр человечества! — Парень взял Антона за шиворот рубашки, готовый его испепелить не только своим гневным взглядом, но и придушить своими здоровенными ручищами, если эдакое понадобиться. — Понял меня, друг!

- Да, понял, я понял! — от страха еле вымолвил бедный малый, который доходил своему соседу по комнате еле до его жилистой, накаченной груди. — Не дурак этак! Хватить меня трясти, дружище! — Антон попытался как-то смягчить разгневанного парня, держась за его руки, чтобы тот его не удушил в приступе гнева.

- Прости, не знаю, что на меня нашло, — стал извинятся Николай за свое гнусное поведение, выпустив ткань рубашки из своих рук. — Просто мне так не понравилось, как ты назвал картину Кариночки мазней.

— А ты страшный человек! С тобой нужно поосторожней! В гневе ты так можешь и удушить своего обидчика.

12

Коля сел на кровать и стал смотреть на работу юной художницы, которая занимала все мысли парня с тех пор, как он ее увидел. Он никогда не верил в любовь. Считал это вымыслом сказочников, которые придумали это для невинных девиц, чтобы тем было о чем вздыхать по ночам и плакать горькими слезами в подушку. А теперь он сам был готов расплакаться в подушку, если с картиной его замечательной Кариночки что-нибудь случиться! Не как иначе, как магией он не мог назвать свои чувства к девушке. Он был на ней помешан. Каждую свободную секунду он думал о ней. Все его мысли были только о поистине прекрасной девушке, которая пленила его целиком и полностью.

— Если ты поторопишься, то сможешь улизнуть из общаги до того, как наш Бульдог закроет ставни, — услышал Николай слова друга. — И увезешь картину к бабке.

— Нет, не могу, — сказал Коля, размышляя над речью друга. — Я не могу прогуливать лекции. Ты же сам прекрасно знаешь об этом. Я же государственный стипендиат! Пропущу всего лишь одну пару — и меня быстренько лишат стипендии, которой я с таким трудом получил. Нет, брат. Это мне не подходит.

Горский был отличником и стипендиатом. Он мечтал стать хирургом и в будущем спасать жизни людей. Поэтому он очень серьезно относился к учебе в институте. Тогда поехать к бабушке он просто не мог. Разве что через три дня на выходные ему бы удалось вырваться и съездить к бабуле, чтобы отвести картину в безопасное место. А что ему было делать до того времени? Где он нашел бы такое место, куда не дотянулись бы руки Серого? И вдруг его осенило моментально! Эврика! Как он раньше до этого не додумался?!

Парень поехал к бывшей собственнице купленной им картины. Где жила девушка его мечты он узнал недавно так, как хотел ей сделать сюрприз — подарить ей цветы, когда та будет выходить утром из общежития, где она жила во время учебы в институте Культуры. Таким образом, он хотел с ней познакомиться, ведь до сих пор, как ни странно это звучит, они не были знакомы. То есть он ее знал, и даже любил тайно, но она-то его не знала, и даже не догадывалась о том, что была его тайной мечтой, о которой он по ночам вздыхал и томился от страстной любви. Почему он так долго медлил с этим? Ведь знал о существовании Карины уже как месяц. Мог уже давно с его-то внешними данными охомутать девушку, и вскружить ей голову! Просто у него не было на это времени так, как внезапная любовь припала на экзамены в институте, от которых он не мог так просто отмахнуться и загулять с Кариной, как ему бы этого не хотелось тогда. И вот теперь, наконец, у него появился такой шанс.

— Ты хочешь отдать мне мою же картину, купленную тобой? — удивилась девушка, когда к ней обратился Николай со странной просьбой. — Она ведь теперь принадлежит тебе по праву. Она так тебе не понравилась, что ты решил ее отдать художнице лично и высказать прямо в глаза свое мнение о картине? — Глаза Карины метали молнии от гнева и злости. Ее рыжие волосы разметались по ее плечам, словно горячее пламя. Она в эту минуту была похожа на Богиню Огня и Мщения. — Так зачем было ее покупать? — злобно спросила девушка, пылая от негодования на парня.

— Нет, ты меня не так поняла, — стал оправдываться парень, впервые робея перед девушкой. Ему не было ведомо это чувство до сих пор так, как ни одна девушка не вызывала в нем подобные чувства, которые пробудила в нем старшекурсница. — Я лишь на время хочу ее тебе отдать. Через несколько дней я ее заберу обратно. Мне надо просто срочно ее спрятать от одного плохого парня.

И бедняга рассказал всю историю, которая с ним приключилась. Вот, с того времени Николай и Карина стали встречаться, потом поженились; всего через месяц после знакомства. Их одногрупники и друзья смеялись над ними и крутили пальцами у висков, показывая, что они «тю-тю». Говорили, что в восемнадцать женятся только по залету или ненормальные! А они не обращали ни на кого внимания. У них был третий вариант причины их столь быстрого брака, в который никто не верил — любовь! Обоюдная, чистая и страстная!!!

— Колинька! — услышал мужчина голос бабушки, как сквозь пелену тумана. — Кушать будешь?

— Нет, бабулечка, — ответил Николай, придя полностью в себя. — Спасибо тебе, но я не голоден. Ты иди, спать ложись. Я еще немного посижу и тоже скоро лягу. — Мужчина наморщил свои красивые брови и попросил женщину, чтобы та выключила свет, когда будет выходить.

Старушка тяжело вздохнула, встала, подошла к внуку, погладила того по плечу и вышла молча из кухни, щелкнув выключателем. И Коля остался один в кромешной темноте. Он сидел на стуле и смотрел в окно. На улице также было темно, только благодаря фонарям — можно было увидеть темные дома, деревья, лавочки и одиноких прохожих, которые медленно брели по мокрому асфальту.

Николай встал и достал из своего тайника бутылку дорогого коньяка, который ему вручила, как презент одна из его так званых «клиенток». Как он к такой жизни докатился? Спрашивал сам себя мужчина. Открыл пробку и прямо из горла сделал большой глоток. Крепкая жидкость разлилась по организму с молниеносной скоростью света. Он сморщил лицо и сжал зубы от мерзкого вкуса напитка. Николай не часто употреблял спиртное, только в очень редких случаях, когда на душе было уже столь гадко и тяжело, что не сила была вынести этой жуткой боли и осознания глупости его существования на этой планете.

Коньяк этого раза почему-то совсем не подействовал. Николаю по-прежнему было так хреново, что хотелось ногтями царапать стены, выть на луну, и лезть на потолок от жутких мыслей и воспоминаний.

13

Мужчина увидел сквозь окно парочку, которая, весело смеясь, бежала по улице, в попытке укрыться от проливного дождя. Николай со скоростью ветра очутился на берегу крымского полуострова. Он так же, как и тот парень в окне, держал над девушкой свой пиджак, укрывая ее от теплых летных капель дождя.

Он и Оля наконец-то, смеясь, добежали до укрытия. Хотя небольшое дерево сложно было назвать надежным пристанищем от такого ливня. Парень и девушка промокли до нитки, пока пытались найти место, чтобы переждать непогоду. Их дыхания были учащенными от интенсивной физической нагрузки, которой они только что были подвержены.

— Не замерзла? — спросил Коля, посмотрев внимательно на девушку, которая трусилась, словно кролик в лапах волка.

— Нет, — солгала девушка.

Николай убрал пиджак над их головами и положил его рядом на песок. Ветки дерева все-таки были надежной защитой от дождя.

Гуляя с девушкой уже больше часа по пляжу, он рассказывал той разные смешные истории, от которых она смеялась от души без капли притворства, как обычно делали другие барышни, которые пытались его соблазнить. Они то и дело смеялись почти с каждого его слова. Это злило его, поэтому обычно он быстренько доводил дело до приятного завершения вечера и покидал надоедливых девиц. Так было, конечно, пока он не встретил Карину, свою жену, которую он столь любил. С ней он был совсем другим: мягким, нежным и заботливым. В первую очередь он думал о желаниях Карины, а потом уже о своих. Они могли часами просто болтать, лежа в объятиях друг друга, не занимаясь сексом, просто наслаждаясь милыми прикосновениями рук и глаз. Могли, конечно, и часами заниматься любовью без единого слова, горячо, страстно и дико.

Вспомнив, как было тогда ему больно, когда он узнал об измене его любимой Карины, он снова сделал большой глоток, прижав бутылку коньяка к груди. Пока он зарабатывал деньги, которые они собирали на квартиру, его Карина радовалась студентской, беззаботной жизни, изменяя ему с Серым. Когда его лучший друг Антон сообщил ему эту новость по телефону, то у него все внутри оборвалось. Он будто с бешеной скоростью свалился с небес на землю. В этот момент он понял, что любовь — это только выдумка, красивая сказка для наивных бедняг, которые хотели быть кому-то нужными в этом черством мире, где на самом деле правили только порок и разврат. Ни о каких сопливых чувствах в нем и не пахло. Просто существовали мужчины и женщины, которые иногда встречались, чтобы совокупляться друг с другом, чтобы удовлетворять свои природные, хтивые инстинкты. Вот, и вся любовь!

В тот день, когда он встретил Олю, Коля потерял навсегда веру в светлые чувства из-за измены любимой Карины. А тот факт, что она ему изменила именно с Серым, делала эту мысль еще ужасней, еще более болезненной. Антон сообщил ему по телефону, что его любимая жена встречалась с мерзавцем уже почти два месяца, пока он здесь в Ялте горбатился, строя виллу какому-то богатому олигарху.

- Серый скупил все ее картины в галерее по баснословной цене, — говорил Антон по телефону. — Бегал за ней по пяткам, дарил ей красивые веники и звал на свидания. Она долго держалась молодцом, и гнала его от себя. Но деньги все-таки сделали свое!

— Шлюха, ненавижу! — кричал Николай, сжимая мобильный в руке. — Продалась за деньги, как и все лахудры. А я-то считал ее такой невинной и чистой! Сука! Я здесь целыми днями батрачу на стройке под жарким крымским солнцем, а она там наслаждается жизнью, делая меня всеобщим посмешищем!

Его любимая Кариночка оказалась такой же шлюхой, как и все девушки, с которыми он встречался, и которые на него вешались все время. Николай в этот день потерял всякую веру в чистоту и невинность женского пола. Они были такими же похотливыми суками, как мужчины — кобелями. Только разница между ними была одна — некоторые девушки умело строили из себя недотрог, наивно хлопая глазками, и изображая из себя саму невинность и непорочность, хотя на самом деле желали, чтобы их хорошенько оттрахали самым грубым способом. В то время как все парни с самого начала не скрывали от милых барышень своего пылкого желания — грязного совокупления, и удовлетворения своей ненасытной похоти.

Сначала, Николаю показалась Оля невинной и чистой, как горный родник, и он после часа разговора с ней, был готов поклясться в ее целомудрии, но потом, вспомнив, как девушки могут искусно строить из себя милых ангелочков и, увидев ее грудь сквозь промокшее платье, его все благие намерения исчезли молниеносно. Его затопила жаркая волна возбуждения, и он не смог отпустить девушку, которая так просто сама шла ему в его руки. А Оля в то время тяжело дышала, от чего ее девичьи прелести, то поднимались, то опускались с каждым ее вздохом, а сама она была похожа на соблазнительную Богиню, которая не могла быть чистой и непорочной, будучи столь сексуальной и желанной.

И она оказалась действительно похабной, как все его предыдущие девушки, с которыми он трахался. Оля стонала от его поцелуев: то выгибалась, то прижималась к его телу, словно умелая проститутка. Невинностью там и не пахло!

14

Подруги быстро спустились вниз и сели в машину. Они минуты две громко дышали, пытаясь привести дыхание в норму.

— Заводи мотор! — приказала Катерина Оле. — Надо отсюда чухать! Не дай Бог он еще передумает и пуститься за нами вдогонку.

— Да, да, Катька — права, — поддержала ее Дарья.

— Жми на газ, — добавила Вероника. — Надо отсюда делать ноги! Позже поговорим обо всем увиденном и случившемся.

Невская завела машину и укатила из темной улицы поближе к центральному проспекту.

— Эта девочка — его дочь? — спросила Дарья у всех.

— Что у бедняжки с лицом? — добавила Вероника.

— Похоже на ожог, — припустила Катерина. — Такая маленькая, а такая уже несчастная! Надо же, чтобы над ней так уже судьба поиздевалась!

— Что ты, Оля, молчишь? — спросила у нее Вероника.

— Она не несчастная, она — самая счастливая девочка в мире, — ответила девушка, притормозив у обочины. — Иметь такого отца, которого имеет она — да об этом можно только мечтать!

— Ты чего, Олька, с дуба упала?! — удивилась Катерина. — Он украл у тебя деньги!

— Он украл эти деньги для ребенка, — продолжила Ольга. — На операцию.

— Что?! — воскликнули одновременно подруги.

— Откуда ты это взяла? — спросила Катерина.

— Кто тебе это рассказал? — добавила Дарья.

— Мне об этом поведали его глаза, — ответила Оля голосом полным горечи и раскаяния.

Невская остановилась возле дома Катерины. Подруги даже этого сразу не заметили. Они размышляли над услышанным.

— Этот мужчина и тот парень с пляжа, спасатель — одно и то же лицо! — добавила Оля.

Подруги замолчали, не веря своим ушам.

— Выходите, — попросила Ольга. — Я хочу побыть одна наедине с собою.

Девушки вышли из машины молча.

— А я все думаю, откуда мне знакомо лицо этого стриптизера! — воскликнула радостно Вероника. — А оказывается — это тот спасатель!

Невская быстренько умчалась в неизвестном направлении. Ее мысли путались, сердце гулко билось, глаза застилала печаль. Олю охватило чувство одиночества, неразделанная любовь вырвалась наружу и полностью охватила ее. Почему-то появилась злость на всех и все в этом мире лжи и несправедливости, особенно на мужской род. Раскаяние, как удар по голове, привел девушку в чувства реальности. «Надо было сделать по-другому, — твердила она себе. — Тогда сейчас было бы все иначе».

***

- Девочки, расскажите мне, наконец, кто такой этот спасатель? — потребовала Дарья, когда подруги вошли в квартиру Катерины. — Ведь когда это произошло, я еще с вами не была знакома.

— Сейчас мы тебе все расскажем, — ответила спокойно Катерина. — Только давай я сначала сделаю нам кофе, а то рассказ будет длинным.

— Хорошо, — согласилась Дарья. — Только мне без сахара. Ты знаешь.

— Конечно, я все помню. У меня отличная память.

— А мне шесть ложечек и сливок побольше, — сказала Вероника.

Катерина пошла на кухню и включила чайник. Пока грелась вода, она приготовила чашки, насыпав туда кофе, сахара и сливок. Услышав свист чайника, она взяла его и налила воды в каждую чашку. Поставив их на поднос, Катерина направилась к подругам.

— А вот и кофе! — сказала она, войдя в зал, где сидели на мягком, кожаном диване девушки.

— Ну, давайте, рассказывайте быстрее! — потребовала Дарья. — Я сейчас не вынесу неизвестности!

— Разбирайте чашки, — попросила Катерина, поставив поднос на столик перед диваном. — Вот эта справа без сахара, — обратилась она к Дарье.

Разобрав горячие напитки, девушки уютно разместились на диване.

— Случилось это в самый разгар летнего сезона, — начала Вероника. — Мы тогда отдыхали в Ялте. Моя семья, семья Катьки и, конечно, Олька, и ее отец.

Катерина, Вероника и Оля были подругами еще с детства, потому что их матери когда-то учились в одном классе. С тех пор родители девочек были неразлучны, пока одна трагедия не унесла жизнь Олиной мамы. Та умерла во время родов, дав жизнь девочке, но потеряв свою собственную. Отец Оли, Павел Федорович, очень любил покойную жену, поэтому ее кончина его страшно потрясла. Он вместо того, чтобы заботиться о родившейся девочке, ушел в работу с головой. Поэтому за малышкой стали приглядывать матери Вероники и Катерины, Анастасия и Марина. У них самых в то время были уже годовалые ребятишки. Поэтому сложностей у них это не вызывало, наоборот женщины радовались возможности воспитывать дочку их покойной подруги. Хотя Олечка тогда потеряла свою родную мать, но как подарок свыше у нее появилась другая мама. Да не одна, а целых две любящие матушки, которые как наседки взяли под свое крыло чужого ребенка, обогрели и накормили несчастную малышку. В прямом смысле этого слова. Мать Вероники, Марина, в то время кормила еще грудным молоком семимесячную Нику. Этой живительной материнской субстанции у женщины было так много, что она с радостью стала кормить своей грудью и новорожденную Олечку. Поэтому девочка привыкла называть Марину своей кормилицей, а Нику — молочной сестрой.

Разница в возрасте подруг была минимальной. Из-за этого они также сдружились так крепко, как и их родительницы. Хотя и учились в разных школах, и получали высшее образование они также в разных учебных учреждениях, это не мешало им все это время дружить и проводить свое свободное время вместе.

Когда Оле и Веронике было по восемнадцать лет, и они закончили одиннадцатый класс, их семьи решили отпраздновать такое событие совместным отдыхом в Крыму. Хотя и Катя была старше своих подруг на год, и была уже студенткой-первокурсницей, это не мешало ей вместе с девочками праздновать их окончание школы. Они вместе веселились, ходили вместе на пляж, вместе плавали. Словом, радовались жизни под жарким крымским солнцем.

Но вот в один прекрасный день подружки увидели «ЕГО». Сказать, что он был просто красив — все равно, что ничего не сказать. Он был идеальным во всех смыслах этого слова. Просто альфа-самец какой-то! Купидон с крыльями, который словно порхал над песком под крымским солнцем. Красивые черты его лица были столь изумительно слепленными самими Богами! Глаза столь глубокие, что в них хотелось утонуть. Губы были столь полными и сладкими, призывно манящие к поцелую. Белокурые волосы, вьющиеся, словно волны в море, делали его подобным с ангелом, столь невинным, который только что сошел на эту грешную землю и еще не познавшим запретного земного плода, не испившим еще сладкого нектара земных дев.

Такие мысли летали в головках каждой из трех девушек. И это они еще не успели опустить свои скромные глаза ниже лица молодого Адониса. Сделав это — подружки поняли, что они пропали. Молодой юноша был столь прекрасно сложен, словно запретный райский плод, чей сладостный аромат манил укусить или лизнуть хоть маленькую частицу этого божественного творения.

- Какой жеребчик! — пискнула Вероника от томительного видения, облизав быстро свои пересохшие губы. — Так бы на нем скакала и скакала! — Сладостно-волнующим голосом громко шептала девушка, при этом покусывая свои губы. — И еще, и еще, и еще!

— Ты что с ума сошла? — Катерина дернула подругу за руку, пытаясь ее вразумить, привести ее в рабочее, так сказать, состояние. — Говорить такие вещи при Олечке. Она ведь еще совсем ребенок.

— Я уже не ребенок, Катя! — Оля обиделась на подруг за то, что ее все считают еще маленькой. — Я только на полгода моложе Ники. А она вот какие выражения использует!

— Ты только глянь, что за мартышка вьется возле него! — вдруг резко воскликнула Вероника, перебив подругу.

— А я бы быстрее сказала, что эта макака трется о его божественное тело! — поддержала Катерина девушку, также внимательно наблюдая за тем, как загорелая красавица висит на шее их Адониса. Ростом девица была под стать местным пальмам, с огромными сиськами и накачанной попкой, с длинными вьющимися черными волосами и с соблазнительными вздутыми губками-бантиками, которых было видно даже из такого большого расстояния.

— Вот змеюка какая!

— Я бы лучше, девочки, сказала, что она счастливица! — привела Оля своих подруг в чувства. — А вы, милые, завидуйте этой обезьянке молча. И подотрите свои слюни, а то уже все тут закапали вокруг ими! — бросив это напоследок им, она ушла.

— А она в купальнике хоть? — продолжила Вероника, быстренько забыв об уходе их, не созревшей еще, маленькой подружки. — Или мне одной отсюда кажется, что она совсем голая?

— Я бы поддержала второй вариант, но эта мартышка все-таки в купальнике! Хотя как эти прозрачные веревочки назвать купальником — я не знаю!

— Мне кажется, что если бы вокруг этой девицы не было больше людей, то она бы запрыгнула на бедного парня и стала бы прыгать на нем! Прыгать и прыгать! — голос Вероники был столь страстным, будто она на самом деле занималась сейчас «конным спортом».

— По ходу парень совсем не против того, чтобы эта длинная жирафа с накладными ресницами запрыгнула на него!

- Кобель!

— Да, кобель, — согласилась девушка с подругой. — За то какой кобель! — добавила она, томно вздыхая.

Соблазнительный мачо оказался спасателем на этом элитном пляже, куда девушки пришли, чтобы немного погреться на солнышке. Но увидев этого Купидона, они совсем забыли, зачем сюда пришли, уставившись бесстыдно на парня, пожирая того своими томными взглядами, медленно раздевая того глазами. Хотя, что с него то снимать?! Он ведь и так был в одних только плавках. Девушки себя вели, словно они были посетительницами увеселительного заведения, пялившимися на стриптизера в ночном клубе. Но видимо они были не одиноки в своих желаниях. Вся женская аудитория пляжа то и делала, что открыто глазела на спасателя. Каждая из них была готова броситься в морскую пучину без страха потонуть, чтобы быть спасенной этим страстным парнем в плавках и со свистком на грудях. Некоторые более смелые так и сделали, борсаясь сейчас в морских волнах, чтобы привлечь к себе внимание спасателя. Но тот был занят в тот момент. Наглая девица, модельной внешности, полностью оккупировала желанный объект всех девушек пляжа, повис у того на груди.

15

Сердце Олечки сжималось от резкой боли. Глаза были полны слез, когда она вспомнила все, что случилась когда-то давным-давно одного теплого летнего вечера, когда она, как наивная дурочка, которая поверила в сказку, отдалась в руки обворожительного спасателя. Она отдала ему себя всю, все свое тепло и даже девственность, а взамен получила ничего, только жестокие слова напоследок. Ей было сейчас так больно, что хотелось выть от этого. Но Оля взяла себя в руки, успокоила свое ноющее сердце, и приказала себе все забыть и не вспоминать. Она притормозила возле супермаркета, решив купить немного средства от сердечной боли. Оно должно было для того, чтобы полностью заглушить голоса прошлого, которые пытались вырваться наружу и поглотить ее целиком и полностью, при этом с такой легкостью уничтожить высокие муры забвения, которые она выстроила много лет назад, чтобы полностью стереть все свои воспоминания об этом Дамском Искусителе, как он себя сейчас величает.

Девушка, купив четыре бутылки мартини, села обратно в машину и быстро добралась до желаемого места назначения. Увидев ее на пороге, девочки страшно удивились. Наверное, считали, что она где-то проливает слезы за потерянной девственностью в объятиях бутылки коньяка.

- А мы не ожидали тебя увидеть, подруга, — встретила Дарья Олю, открыв ей двери квартиры, где они уже более часа приятно проводили время в дружеской атмосфере, как раз обсуждая ее и Дамского Искусителя.

Даша немного расстроилась, потому что ее вторжение прервало разговор на самом интересном месте. Девушки только собирались поведать ей самое главное и интересное, но приход Оли все испортил. Но Дарья была оптимисткой и поэтому решила, что так даже к лучшему. Она заставил саму Олю проболтаться и рассказать все то, что ее так интересовало.

— Думали, что я где-то бухаю наедине с бутылкой? — спросила Оля подруг, отпихивая Дарью со своего пути и врываясь в квартиру. — А я вот туточки нарисовалась! Не ждали меня подружки-лохушки! О как классно звучит! Подружки-лохушки! Лохушки-подружки! Вот, на — держи! — потребовала Оля в Кати, всовывая ей купленное «средство от боли». — Четыре бутылки мартини принесла, ваша добрая подружка-лохушка! По одной на каждую из моих любимых девочек.

— Но здесь только три, — посчитала Катя количество тары. — Где четвертая-то? Неужели разбила по дороге?

— Не-а, — ответила Оля, икнув. — Не угадала. Попробуй еще раз.

— Раздала на нужды общества анонимных алкоголиков? —подключилась к дискуссии Вероника.

— Не-а. Еще.

— Бомжу отдала, — предложила свою версию Вероника. — Пожалела бедолагу. Думаешь и у него после этого дорогого пойла амнезия случиться, как и у тебя. И он забудет на время, что живет на улице. И станет великим человеком. Бросит улицу и пойдет работать. И выбьется в люди. Ты прямо святая матерь Тереза.

— Не верно, о, всезнающая Ника! — Оля низко уклонилась перед подругой в шутливом реверансе. — Еще будут варианты.

— Наверное, в магазине забыла, — еще раз попробовала Катя.

— Ну что с вами! Это ведь так просто. Сдаетесь?

— Да! — единогласно выкрикнули подруги, устав от этой нелепой болтовни.

— Выпила по дороге сюда, — на одном дыхании ответила радостно Оля, рассматривая внимательно лица девушек, чтобы не пропустить их реакцию.

— Ого!

— Что всю?

— Ага! — кивнула Оля головой, икнув.

Подруги посмотрели друг на друга.

— Что так хреново тебе, что хочешь прям всю свою жизнь сразу забыть? — подытожила Вероника.

— Нет, только тридцать минут, за которые я успела профукать свою девственность, сделав этим самую ужасную ошибку в своей жизни и которая сейчас снова ворвалась в мою жизнь.

— А можно подробнее с этого места, пожалуйста, — попросила Дарья, решив, что сейчас как раз время, чтобы расспросить подругу о том, что ее так интересует. — А то Ника и Катька не успели мне в подробностях описать ваше сладкое свидание с тем Дамским искусителем тогда в Ялте шесть лет назад. Ты как раз помешала. Так что я жду подруга подробного отчета от тебя лично.

— Не выйдет Дашенька, — отказалась Оля, не желая вспоминать те ужасные события своего прошлого, — по ходу амнезия меня все-таки догнала.

— Девочки, что мы все о грустном и о грустном! — попыталась Катя развеселить погрустневшую компанию. — У нас ведь есть три бутылки мартини. Давайте гулять!

— Только, Ольке, больше не давайте мартини, а то она так и собственного отца забудет, — попросила Вероника. — А Павел Федорович возвращается завтра. Представляете, что он с нами сделает в таком случае, если такое не дай Бог с его дочуркой обожаемой случиться. Он ведь сразу на нас подумает. И будут нам кранты! Особенно мне. Ведь, он меня терпеть не может. Постоянно говорит, что я плохо влияю на его милую дочурку. А если он увидит Ольку в пьяном состоянии, то сразу решит, что это я ее напоила.

— Странно конечно если человек после стаканчика мартини напрочь забывает события нескольких часов его жизни, — стала размышлять Катя. — А с другой стороны это ведь круто!

— Чего ты так решила?

— Ну, если ты сделал ужасную глупость, то это замечательное средство помогает не краснеть после этого и сердце будет здоровее от ненужных страданий и сожалений.

— А если это была не глупость, а самое прекрасное, что только могло случиться в твоей жизни. То, что тогда?

— О таком повороте событий я не думала. Да и не может такого быть. Наше подсознание нам же не враг.

— Девочки, ну почему мне никак не удается стереть с памяти события шестилетней давности? — заныла Оля. — И почему я не помню ничегошеньки из того, что произошло вчера. Думаете, я все-таки с ним переспала? — Оля взялась руками за голову, пытаясь таким образом, хоть что-нибудь вспомнить.

— Не знаем подруга.

— Интересно, он меня-то хоть узнал или нет? — задумалась Оля. — Как узнать правду, девочки?

— Легко.

— Интересно как?

— Спросить у него, — предложила Дарья.

16

Утро оказалось ужасным. Голова стала болеть у Оли сразу, как она только открыла глаза. Вспомнив, однако, до последней подробности все события прошлого вечера, она поморщилась от ужаса. Они с подружками хорошо повеселились, распивая спиртное, болтая и хихикая почти всю ночь. Сама Оля, правда, не пила с девушками так, как уже и так успела набраться по дороге к ним. Как она только могла такое себе позволить?! Пить за рулем! Это даже в ее голове не укладывается. Она всегда осуждала мужчин, которые были навеселе, сидя за рулем. А теперь сама себе такое позволила! Ей просто было так больно, на душе так скребли кошки, что хотелось забыться, чтобы ничего не помнить, поэтому она не выдержала и отпила сначала один маленький глоточек, а потом еще однесенький, а за ним и еще третий небольшой. А затем Оля и не успела осмотреться, как бутылка стала полупустой. Ну, что там было уже оставлять! И она уже была неадекватная, опьяненная полностью, поэтому позволила себе допить остатки бутылки, чтобы не нести полупустую тару в дом.

Веселились девушки долго. Уже где-то только под утро Вероника собралась домой на такси. А Даша и Оля остались ночевать у Кати так, как Оля была не в состоянии вести машину в таком состоянии опьянения, а Даша была не в состоянии сесть даже в такси. Утро во всех трех оказалось невеселым, головы трещали также во всех трех одновременно и подруги еле передвигались по квартире в поисках разбросанных вещей и одежды.

— Вы не видели мою туфлю? — поинтересовалась Даша, хромая на одну ногу так, как была обута только в одну босоножку.

— А мои серьги золотые с камешком в десять карат не выдел-кто? — спросила Катя, держась за ухо.

— Да что там серьги! Я вот даже лифчик найти не могу! — жаловалась Оля, все еще одетая в короткую майку, которую ей вчера ночью дала Катя. — Вы уже хоть полностью одеты, а я все еще не могу найти ничего из своей одежды.

— Да ты их и не найдешь, — ответила Катя. — Я их бросила к грязным вещам.

— Зачем? — удивилась Оля.

— А ты разве не помнишь, как вчера выблевала на себя все выпитое тобой мартини и еще все то, что съела за весь день?

— Кошмар какой! — поморщилась Оля. — А что я теперь надену на себя?

И не успела Оля даже доказать последнее слово, как держала в своих руках вещи, занятые из гардероба Кати. А чтобы вам было лучше понятно, почему Оля была недовольна в такой ситуации, то только скажу, что лохмотья Екатерины были исключительно купленные в мировых кутюрье! Вы думаете, что тут такого плохого? А представьте себе на минуточку, что Катя ходит исключительно в платьях не выше колен, даже можно сказать не платьях, а маечках только украшенных различными блестками и бирюльками. А на ноги девушка надевала только десяти сантиметровые шпильки, даже когда шла в спортзал. Правда, только там она обувала на свои изящные ножки тридцать шестой размер кроссовок.

Поэтому пришлось Оли с самого утра делать макияж, чтобы не выглядеть в таком наряде не накрашенной серой мышью. Даша всю дорогу смеялась с недовольного вида своей подруги, которая оказалась такой хорошей, что согласилась подвезти ее в институт. Даша училась в национальном институте Культуры и Искусств, где ректором был известный Поплавский, который каждому поступающему обещал машину, дачу и славу, или все остальное, чего их душенькам хотелось, если они закончат этот вуз. В этой «академии чудес», как называли институт между собой сами студенты, случалось все то, чего себе только загадывал человек. Все сбывалось! Все, что их мозги могли ими нафантазировать. И Каневская Дарья Борисовна затесалась в абитуриенты «академии чудес» только для того, чтобы получить собственный остров и космический корабль, чтобы можно было без пробок добираться до любимых бутиков и салонов красоты на большой скорости, ведь Дашин воображаемый остров был отделенный от цивилизации целым океаном, чтобы ни один сосед ни сверху, ни снизу, ни слева, ни справа не мог бы ее побеспокоить.

— А что у тебя за такое странное желание — жить на необитаемом острове? — спросила Оля удивленно, пока они ехали по дороге в институт культуры.

— А ты бы пожила в той хрущевке, в которой я живу! — ответила Даша, надув губы. — Вот тогда сразу поймешь мои странные желания. Там стены такие тонкие, что слышно как сосед снизу рыгает с самого утра. А старая карга слева уже в пять часов готовит себе завтрак, грохоча сковородками, ложками и тарелками! Чего бы я не спала в такую глухую рань, если бы могла спать до полудня, будучи пенсионеркой? А слева у молодой пары их сопливый малыш ревет и ночью, и днем! Такое впечатление, что они его там режут и бьют целыми днями, а не забавляют. А сверху у меня живет молодой наркоша, который не спит вообще! Он целыми днями водит к себе таких же приятелей-наркош и они все вместе там бухают, ссорятся, дерутся, и это все под такую громкую музыку, что стены ходуном ходят! Я уже третью люстру поменяла, прикинь себе, подруга.

— Зачем? — не поняла Оля.

— Включи мозги, Олечка! Уже пора просыпаться!

— Да я уже проснулась давно.

— Что-то я не заметила. Раз ты не поняла, почему я три люстры сменила.

— Я до сих пор не могу понять, при чем тут твои люстры и тот сосед-наркоша!

— Ну, так говорю, музыку он врубает на полную катушку, от чего люстра качается и пританцовывает вместе с тем соседом и его друзьями в такт музыке! И прежние люстры свалились на пол. Хорошо, что не мне на голову.

— А не проще бы было, Дашенька, пожелать жилье без вредных соседей? — спросила Ольга, когда они доехали до учебного заведения, где «тусовалась» целыми днями ее подруга.

— А что можно было так? — удивилась Даша, открывая дверцу шикарного авто.

17

— Ну, мы и люди! Как мы сами себе усложняем свою жизнь! Даже не умеем правильно загадывать свои желания! — сказала Оля, но Дарья уже не слышала подругу так, как в это время была занята более приятным делом. Она бросала чертики глазами кому-то из толпы, улыбаясь такой очаровательной улыбкой, что если бы Оля была мужчиной, то, не раздумывая, упала бы к ее ногам, вымаливая о ее снисходительности, или прямо сразу потащила бы ее в ЗАГС, чтобы узаконить права на эту невероятную Богиню, чтобы никто другой не смог на нее посягнуть и пальцем. Ее подруга была ослепительной красавицей! Все в ней было идеальным! Бог тут постарался на славу, вылепливая такое милое личико с такими сладкими губками, которые так соблазнительно она надувала, когда чего-то хотела, что отказать ей было бы смертным грехом и страшным святотатством.

Оля заметила, как из толпы студентов выделился один шикарный блондин с длинными волосами, которые доходили ему до плеч. Одет был по последней моде, так сказать еще тот стиляга! Его фигура, вылепленная в спортзале долгими часами тренировок, притягивала девичьи взгляды, как магнит. Через белую футболку виднелись накачанные грудь и бицепсы. Прям себе такой юный Олег Винник собственной персоной! И вот этот красавчик, окруженный девичьим царством, покинул своих поклонниц и стал двигаться обольстительной походкой к Даше. Брошенные поклонницы соблазнительного старшекурсника, обделены его вниманием, бросали злобные взгляды на ее подругу, которая мило стала шептаться с «юным Олегом Винником». Он был таким высоким по сравнению с Дашей, что той приходилось задирать свою крашеную головку, чтобы услышать его обольстительные слова и чтобы заглянуть в его глаза, цвета морской волны, которые были такими бездонными, что хотелось утонуть в их глубинах. Что и Даша, по ходу, и делала. Она полностью потеряла голову от такого шального блондина, смеясь из каждой его «тупой» шутки.

— Олечка, а ты нас не подбросишь в одно местечко? — спросила Даша, когда сладкая парочка, взявшись за руки, двинулась в ее сторону.

— А разве вам не надо на пары? — удивилась Оля.

— На парах сидят одни лохи, — бросил ей парень, взглянув на Олю оценивающим взглядом. — А у тебя горячая подружка! — добавил он, когда они направились к машине. — Прямо, секс-бомба!

— Слюни вытри, Олег! — сказала Даша парню, ударив его локтем в стальную, накачанную грудь, когда тот стал неприлично пялиться на симпатичный задок своей подруги, которая была одета в узкое платьице, чем открывала всем желающим все свои девичьи прелести на всеобщее обозрение, чтобы те могли без всяких помех любоваться ее шикарным телом. — Эта красотка не для тебя. Она уже занята.

Оля ничего на это не сказала, а только улыбнулась и села в авто.

— И тачка такая крутая! — продолжил Олег осыпать подругу его подруги комплиментами. — Навороченная до отказа! Видимо, твоя подружка — чика какого-то олигарха? — заключил парень, обхватив одной рукой Дашу за плечо. — Потому что больше не вижу вариантов, как можно было собрать столько бабла, чтобы приобрести вот все это в столь юном возрасте.

— А тот вариант, что я сама заработала на вот эту красавицу — ты не рассматриваешь?! — разозлилась Оля намеком на то, что она была любовницей какого-то старого, но богатого козла.

— Ну, так я и сказал это!

— Я имела в виду, что заработала на эту тачку собственными руками! — уже очень сердито сказала Оля, когда парень не понял того, что она ему сказала.

— Ну, и я о том же! Я также люблю, когда мне делают «приятное» красивые девушки руками. И даже своими соблазнительными губками и розовым язычком.

Когда к Оле дошла суть его мыслей, то она громко расхохоталась. Даша поддержала подругу и также весело рассмеялась. Подруги долго смеялись, пока Олег молча, не понимая, почему девушкам так было смешно, поглядывал на них исподтишка. Оля больше не пыталась противоречить парню, а тот больше и не обращался к владелице шикарной машины, потому что был занят более приятным делом. Он вовсю использовал свои мужские чары, очаровывая подругу Оли прямо на ее глазах. Правда, и обольщать там уже было некого, потому что Даша уже давно была соблазненная сладким Олегом Винником, вырастая на его песнях. Для Даши принцем на белом коне был именно вот этот сладкоголосый артист украинской эстрады.

— Эй, голубки, презервативы у вас есть? — поинтересовалась у влюбленной парочки Оля, когда те попросили притормозить у лучшего и самого дорогого отеля Киева, вместо уютной кафешки, где они планировали посидеть с самого начала. Но, похоже, что тем уже не в силах было терпеть, и они решили уединиться как можно быстрее. — Эй, эй, притормозите немного! — сказала Оля подруге и ее парню, которые уже перешли к сильно запрещенным на людях ласкам. Одна рука Олега уже была под юбкой Даши, вытворяя там Бог, знает что, а вторая сжимала то, что было под ее блузкой.

— А что у тебя еще остались с прошлого раза, когда ты кувиркалась с тем Дамским обольстителем? — удивилась Даша, когда наконец-то освободилась из плена голодных губ Олега, приводя дыхание в порядок.

— Обижаешь, подруга, у каждого настоящего мачо всегда с собой найдется пачка запасной резины! — сказал со знанием дела парень, у которого по ходу не впервые с самого утра тянуть девушку вместо скучных лекций профессоров в отель.

«Любовь — райское наслаждение, а обучение — одно мучение!» — вот, который девиз современных студентов.

— Да в твоем рюкзаке кроме резины больше ничего быть и не может! — заключила Оля, когда притормозила возле отеля. — Сомневаюсь, что там можно найти хотя бы один учебник или хоть какую поучительную литературу.

Олег обиделся и стал рыться в своем рюкзаке, прекратив обжиматься с Дашей.

— Вот, подружка, держи! — сказал он, протянув Оле какую-то книгу. — Я думаю, это единственная книга, которую должен носить с собой каждый студент.

— Еще увидимся, подруга, — сказала Даша выпрыгивая из машины за парнем.

«Что это за книга, которую должен обязательно изучить каждый студент? — подумала Оля, когда влюбленные голубки исчезли в помещении отеля, открывая книгу. — Ну, конечно же! Как я сразу не догадалась. Камасутра!»

18

Дав на газ, Оля поехала на своей крутой тачке к дому Коли, чтобы спросить у него все то, что так ее интересовало. При дневном свете район, где жил этот стриптизер оказался совсем не таким респектабельным снаружи, каким казался при вечернем освещении. Девятиэтажные здания имели уже более двадцати лет, если не больше. Серого, какого-то потускнелого цвета, они были не радостными, а наоборот наводили уныние и грусть. Балконов в них вообще не наблюдалось, чтобы жители хоть изредка могли выходить на свежий воздух. Оля же была большой поклонницей утреннего созерцания улицы с балкона своего дома. Поэтому ей казалось странным, как можно было жить без них. Ей показались эти дома большими клетками, где люди не видели света и жизни, плененные там своими проблемами и неурядицами. Однако, увидев перед окнами переполненные мусорные баки, Оля поняла, что этим людям повезло, что у них не было балконов. Перед ее глазами предстала картина, как жители наслаждаются утренним воздухом и созерцанием местных пейзажей. Ее прямо перекривило от этого. Почуяв запах от мусора, такой резкий, что даже на глаза слезы накатывались, Оля быстро нажала на кнопочку, закрыв окно машины. Как эти люди могли здесь жить в этой жуткой вони? Это еще только утро и температура еще невелика. А что здесь бывает, когда градусник показывает больше тридцати градусов?! Да жители никогда не открывают своих окон, это точно. На что только власть смотрит? И почему сами жители не жалуются на такие условия проживания? Могли бы, куда-то забрать эти мусорные баки, в более уединенное место, где окна на них не выходят.

Забыв на мгновение о проблемах этих несчастных людей, припарковав свою навороченную машину у дома, Оля вышла. Именно навороченную для этого района, так как здесь никогда не видели такого чуда техники ее жители. Ее тачка была эксклюзивной. Таких вариантов в мире насчитывалось всего несколько. Даже название машины, Оля была уверена, никто из жителей не знал. Возле дома нужного ей объекта сидели на лавочке три бабушки, радостно о чем-то болтая между собой. Заметив, как из дорогого авто вышла крутая дамочка в также эксклюзивном наряде и как говорится «при полном параде», они уставились на нее, забыв, что так было некрасиво и некультурно. А модная фифа тем временем прошваркала на своих десяти сантиметровых шпильках и в узком и коротеньком платьице мимо бабушек, не обратив на тех своего королевского внимания.

— О! О! Какие теперь девушки пошли! — сказала первая бабка, качая головой. — Совсем стыд потеряла! Разве такой наряд должен быть у приличной девушки?!

— Ишь совсем, не стесняется с голою жопою вот так по улице ходить?! — добавила вторая бабка. — Она, небось, утром начисто забыла взглянуть в зеркало! Точно не заметила, что юбку не нацепила на себя, так спешила на свиданье с хахалем.

— А что за чуни такие были на ногах в той барышни, вы, девчата, знаете? — спросила третья бабка. — Что это за мода такая пошла — на ходулях с самого утра бегать?! Так и здоровья не хватит, чтобы вот так шаркать на вот этих ходоках!

— Разве мы были такими в ее возрасте! — стала качать головой вторая бабка. — Мы бы со стыда прямо на месте бы сгорели. А эта своей задницей виляет, туда-сюда, туда-сюда! Голову вверх задирает, ничего, кроме своего напудренного носа вокруг не видит. Даже не поздоровалась, сволочь!

— Хотя бы пожелала доброго утра, а то промчала мимо нас, словно нас не было и видно!

— Да где вот такая расфуфыренная может знать, как надо правильно с людьми здороваться!

Пока бабушки красиво общались и обсуждали «ближнего своего», Оля устав бить двери неработающего лифта своей утонченной, белой ручкой, обозвала ни в чем неповинный агрегат перемещения жителей этого комфортабельного, европейского дома и украинские власти несколькими многозначными словечками, и двинулась по лестнице на своих двух.

— Ничего! — стала себя утешать Оля, подбадривая свои ножки на очень удобных каблуках, как раз именно созданных, чтобы ходить в них по лестнице туда-сюда, туда-сюда! — То только один единственный раз вам придется, мои родные, лезть на девятый этаж. Вниз уже будет легче, я вам обещаю!

Правда, когда Оля, вся запыхавшаяся и упревшая, досталась нужного этажа, она заговорила уже совсем по-другому:

— Чтобы в Кабинете Министров и в Верховной Раде сделали помещения двадцати этажными и их кабинеты находились на самых последних этажах, и чтобы лифт там работал так же часто, как и наши уважаемые чиновники. Или нет, не так! Чтобы вообще этот европейский предмет роскоши там вообще не поставили, экономя деньги украинского народа. Тогда возможно жители этого дома и многих других, таких же самых, не ходили бы вот так в зад-вперед, в зад-вперед всякий божий день и то по несколько раз.

Оля оперлась о грязную стену, забыв, что была в эксклюзивном платьице от Армани, отдыхая. Сердце девушки так сильно стучало в груди, казалось оно сейчас выпрыгнет изнутри наружу. Дыхание было таким громким, что все жители этой многоэтажки, пожалуй, слышали, пока она царапалась на десяти сантиметровых шпильках до нужного этажа. Ноги гудели от боли, как бешеные.

— Это же повезло именно сегодня мне обуться в такую роскошь! — буркнула она, чуть не плача. — Спасибо большое ее высочеству, Екатерине! Поклон ей большой!

Пока рука Оли медленно двигалась в направлении дверного звонка нужной ей квартиры, сама она молилась всем богам сразу, желая, чтобы дома кто-то был. Ведь если окажется, что никого нет дома, она прямо под дверью сядет, и будет ждать, пока не придут ее владельцы. Потому что еще раз лезть вверх по этой лестнице она не будет. Восхождение на самую Говерлу ей далось легче, чем восхождение на девятый этаж многоэтажки.

— Сегодня на фитнес не иду, — сказала она себе, держа пальчик на звонке. — И завтра тоже. И послезавтра тоже.

Забрав пальчик со звонка, она добавила:

— Все решила — целую неделю без фитнеса. Я этого заслужила!

19

Оля услышала шаги и голоса за закрытыми дверями. Она с облегчением вздохнула, все-таки дома кто-то был. Ей не придется еще раз сегодня переться на девятый этаж. Однако облегчение изменилось страхом. Оле стало страшно при одной только мысли, что она снова увидит ЕГО. Ноги стали подкашиваться, и сердце стало биться, как безумное.

«Что с тобой? — спрашивала она саму себя. — Успокойся, дурочка! Ему на тебя наплевать так же, как это было и шесть лет назад. Прекрати себя вести, как маленькая, наивная и невинная дурочка, которая смотрит на своего принца с замиранием сердца и с громким стуком в груди. Ты уже давно не маленькая, не наивная и не девственница, как раз благодаря вот этому так называемому «принцу», который постарался на славу. А он тем более вообще-то не принц на белом коне! Просто красивый мачо с ангельской внешностью! А сердца у него вообще нету!»

Но как себя Оля не успокаивала, ей не удалось заставить сердце молчать. Оно громко стучало только при одной мысли, что она скоро встретит ЕГО, увидит снова его нежные глаза, услышит снова его тихий, загадочный голос, от которого у нее бегали мурашки. И это только от одного его слова «привет».

— Возьми себя в руки! — шепнула Оля сама себе, когда услышала, как кто-то стал возиться с ключом в замке. — Помни — он тебе никто! Вспомни, какие жестокие слова он тебе тогда сказал на прощание. Ты сюда пришла только за двумя ответами и ты их получишь.

Двери наконец-то открылись. На пороге стояла маленькая девочка. Оля даже вздохнула с облегчением, что это оказался не сам Коля, а только его маленькая дочь. Однако когда девочка крикнула «это та тетя, которая была вчера» кому-то, кто был еще в квартире, ее сердце стало снова громко биться. «Это уж точно он! — взволнованно сказала она себе. — Не пронесло!» Но когда она услышала «иду», то сразу успокоилась. Это был не мужской голос, а женский. Из комнаты вышла бабушка Коли.

— Доброе утро вам, — сказала первой Оля. — Я пришла поговорить про вчерашнее.

— И тебе доброе утро, золотце, — поприветствовала ее от всей души бабушка, также ласково улыбнувшись. Наверное, заметила, что она была вся на нервах, поэтому решила ее успокоить. — Заходи, милая.

Оля зашла, и старуха закрыла за ней дверь.

— Проходи на кухню, — попросила Лида Михайловна, показывая направление рукой. — Мы как раз завтракаем.

По дороге девушке удалось разглядеть квартиру, где жил Коля. По правде говоря, она ожидала увидеть что-то поприличнее. Она не думала, что Дамский Обольститель мог жить в таких убогих условиях. Деревянный пол скрипел под ногами и местами был даже треснутым, и краска была содрана во многих местах. Обои на стенах уже давно выцвели и Оле хотелось их немедленно содрать и поменять на новые. Из мебели было только самое главное: вешалки для курток и плащей, и тумба для обуви. На кухне оказалось не лучше, когда она туда вошла. Девочка сидела на страшном табурете, облезлом. Когда-то он, видимо, был белого цвета. А сейчас был тусклый и пожелтевший от времени. И сама комната была такой маленькой, что туда едва поместились стол, три табуретки, плита, маленький холодильник, еще советских времен, который гудел, как трактор, и еще одна тумба и несколько полочек, прибитых к стенке над раковиной.

— Прошу, садись, дорогая, — предложила пожилая женщина своей гости присесть на такой же табурет, который был напротив девочки.

— Спасибо, — поблагодарила Оля, присев за таким же облезлым столом, покрытый какой-то скатертью, также выцветшего цвета.

— Борщ будешь? — спросила бабушка, возясь у кухонной плиты. — Очень вкусный, не пожалеешь. — Женщина налила миску первого блюда и подала девочке, поставив перед ней. Малая принялась уплетать за две щеки.

— У! Так вкусно, бабушка, — стала хвалить блюдо девочка. — Вкуснятина!

— Хотя бы маленькую, — продолжала настаивать женщина. — А смотри, какая ты худенькая. Тебе надо больше есть.

— Ну, разве что пол мисочки, — согласилась Оля. — А как вас зовут? — спросила она женщину, которая положила перед ней полную миску. — Я — Оля.

— Лида Михайловна я, — ответила женщина, сев напротив девушек. — А этот зайчонок — Зоинька. Или Заинька, как мы ее иногда называем.

Оля и женщина принялись молча кушать борщ. Все молчали. Женщина, наверное, ждала, когда Оля первой начнет разговор. А она все никак не находила нужные слова. Невскую переполнял гнев на Дамского Обольстителя. Как он мог жить в таких условиях? А самое главное, что в таких условиях растет эта маленькая девочка! И где его жена? Как родная мать может позволять своей кровиночке расти в таком «убожестве»? Как Коля мог докатиться до такого? Его же работа в клубе должна приносить ему немалый доход! Куда он девает деньги? Почему не заботится о малышке и старушке? Как он может так издеваться над своими близкими? И вот здесь к Оле пришла страшная мысль. «Он, наверное, пропивает все деньги, или тратит их на наркоту».

— Вкусно, спасибо, — начала Оля, скушав борщ.

— На здоровье, дочка, — ответила женщина.

Оле стало приятно так от того, что вот эта незнакомая ей бабушка назвала ее дочкой.

— Ваш сын…

— Мой внук. Я — бабушка Коли. Его матери уже давно нет на этом свете.

— А мать девочки где?

— Моя мама умерла, — ответила внезапно вместо бабушки девочка, взглянув в глаза Оли таким серьезным взглядом, от чего ей стало неловко. — А ты будешь моей мамой? — спросила внезапно Зоя, в глазах которой светилась немая надежда.

Оля такого не ожидала и потому замерла на месте с открытым ртом, совсем забыв о правилах приличия.

— Зоинька, не надоедай тети своими глупыми вопросами, — стала ругать Лидия Михайловна правнучку. — Ешь борщ. Смотри, как надо есть, — показала рукой старушка на пустую миску Оли, ставя ее в пример.

— Давно она умерла? — поинтересовалась Оля, когда девочка продолжила хлебать борщ.

— Полгода назад. Это была страшная трагедия и случайность. Этого не должно было произойти. Коля до сих пор не может себе этого простить.

20

Трагедия произошла одного мрачного осеннего дня. Небо было затянуто облаками еще с самого утра. Дождь лил целый день. Октябрь начался холодами и поэтому большинство жителей столицы сидели по домам, пережидая хмурую и неприятную погоду. У школьников были осенние каникулы, поэтому дети вообще не высовывали своих носов на серые улицы, а сидели из-за этого дома, в своих гаджетах и общались друг с другом только с помощью мобильных телефонов, планшетов и компьютеров. На киевских улицах можно было увидеть только тех людей, которые спешили или на работу, или в магазин за продуктами или лекарствами, или по личным делам.

Карина и Коля в то время жили в большом доме на окраине города, в довольно приличном районе. Здание было очень красивым и новым, насчитывало аж два этажа. Молодая пара построила этот дом за собственные средства пять лет назад, поэтому они очень гордились своим домом, ведь здесь родилась их Зоинька. Здесь они были счастливы.

Того ужасного дня ничто не предвещало беды, которая разрушила их жизни. Коля с самого утра побежал в мединститут, где он проходил интернатуру. Машину он оставил в гараже так, как в ней еще с вечера спустило колесо, а ему некогда было его накачать. Лида Михайловна еще два дня назад уехала в гости к своей старой подруге.

— Поэтому дома были только Карина и Зоинька, — сказала грустно женщина, вытирая непрошеную слезу, которая скатилась по ее старческой щеке. — Почему я тогда поехала? Почему той Зине именно тогда захотелось со мной увидеться? Почему не раньше или почему не позже? Если бы я была дома, то этого бы не случилось!

Женщина замолчала, расплакавшись на глазах гости. Оля сидела молча и не знала, что ей сделать, чтобы утешить старушку. Что такого она могла ей сказать, чтобы забрать ее боль? А ничего! Эта боль теперь будет с ней постоянно, вплоть до последних ее дней. И никто не сможет ее притупить или сделать легче. Даже время не сможет. Хотя и говорят, что со временем страдания притупляются, однако воспоминания постоянно напоминают о бедствии, которое произошло так внезапно, и к которому никто не был готов.

— Пожарные приехали вовремя, — продолжила Лидия Михайловна, всхлипывая, — чтобы спасти жизнь нашей маленькой девочки. Нашего ангелочка! — говорила бабушка сквозь слезы, нежно глядя на правнучку и поглаживая пятилетнюю девочку по головке. — Однако Карину спасти им не удалось.

Лидия Михайловна на этих словах замолчала, не в силах говорить дальше. Слезы душили ее.

— Бабушка, не плачь, — стала умолять старую женщину девочка, взяв ее за руку и поглаживая по ней своей маленькой ладошкой. — Не надо.

Оля была настолько тронута увиденной сценой, что не выдержала и тоже расплакалась. Слезы катились из глаз, затуманивая взгляд. Ее очень удивил поступок Зои, которая оказалась настолько чувствительной и мужественной в свои пять лет, чего Оля никак не ожидала. Это наоборот старая женщина должна была утешать девочку, которая такое пережила, а на деле получалось наоборот — малое дитя утешало свою прабабушку. Зоя в эту минуту была похожа не на маленького беззащитного ребенка, а на взрослую девушку, которая уже имела определенный жизненный опыт и знала, как надо действовать в таких взрослых ситуациях. Хотя и не многие взрослые знают, что надо делать в таких ситуациях!

— Она задохнулась угарным дымом… — продолжила Лидия Михайловна, глотая слезы. — Дверная балка закрыла единственный проход к спасению. Там ее и нашли спасатели уже неживую… — Женщина снова замолчала, не в силах говорить из-за слезы, которые душили ее. Зоинька продолжала гладить старушку по руке, нежно и ласково глядя на бабушку своими маленькими глазками, полными сочувствия и сопереживания. Однако на детском личике не было видно ни единой слезинки. Это насторожило Олю. Так не должно было быть. Это только свидетельствовало о том, что девочка замкнулась в себе, загородилась от болезненных событий, которые она пережила. Забвение стало ее лучшим лекарством против невыносимой боли, которой пятилетняя девочка была не в состоянии вынести.

— Однако ей удалось спасти нашего зайчонка, — женщина с такой любовью посмотрела на Зою, что у Оли перехватило дыхание из-за увиденной сцены. — Кариночка вытолкнула дочь через проход в дверях для собаки, который Коля смастерил собственными руками буквально неделю до трагедии. Зоинька хотела иметь щенка… которого ей так и не купили. Если бы не этот проход, то вместе с Кариной у двери спасатели нашли бы еще одно бездыханное тельце… — На этом старуха так разревелась, что ее тело стало бить от рыданий.

— Не плачь, бабушка, — снова стала утешать прабабушку девочка.

Оля также плакала, ее сердце разрывалось от боли. Поэтому она не услышала, как открылись входные двери и на кухню зашел незаметно внук старушки.

— Что ты тут делаешь? — спросил сердито Коля, испепеляя Олю своим грозным взглядом, который ничего хорошего не предвещал. — Бабушка, почему ты плачешь?! — взволнованно спросил он женщину, когда увидел, в каком состоянии та была. — Зачем опять вспоминаешь прошлое? — кричал он очень громко и сердито, от чего его дочь вжалась в уголок, наблюдая за отцом большими, испуганными глазами. — Тебе же нельзя волноваться!

— Достаточно кричать! — вступилась Оля, заметив реакцию девочки на крик собственного отца. — Ты пугаешь Зоиньку!

— А ты кто такая, чтобы мне указывать в собственном доме! — набросился Коля на Олю, забыв на мгновение о старой женщине и о маленькой девочке.

21

Они стояли двое на середине кухни, глядя друг другу прямо в глаза. Коля был так зол, что готов был вытолкнуть вот эту нежелательную гостью своими же руками. И Оля была такая сердитая на мужчину, от чего хотела ему надавать пощечин, чтобы привести его в чувство.

— Достаточно ссориться! — услышали они детский крик.

Поэтому Коля и Оля сразу же повернулись на голос девочки. Она стояла у стола, держа в руках маленькую баночку.

— Еще взрослые называются, — продолжила Зоя отчитывать отца и гостью. — Видите, до чего довели бабушку! — При этих словах она вернулась к женщине, которая держалась за сердце и тяжело дышала, глотая ртом воздух.

— Бабушка, — бросился Коля к старой женщине, упав возле нее на колени. — Прости. Я не хотел.

— Вот выпей, бабушка, — попросила девочка женщину, протягивая той ложечку с прозрачной жидкостью. — Твой корвалол.

Лида Михайловна послушно открыла рот и позволила внучке преподнести ложечку в рот.

— Я знаю, что оно гадкое, — сказала серьезным тоном Зоя, когда увидела, как женщина поморщилась от неприятных на вкус лекарств. — Но оно полезное. Твое сердце будет от него здоровым. Так говорит папа.

Коля и Оля молчали, наблюдая за ловкими действиями девочки, как будто она была ловкой и опытной медсестрой с опытом работы в несколько лет. Когда старой женщине стало легче благодаря горьким каплям, то Коля помог бабушке прилечь на кровати в спальной комнате. Оставив Зою ухаживать за больной, он сам вышел к гостье, которая все еще стояла в коридоре, не решившись уйти, не простившись.

— Ты все еще здесь? — сердито спросил ее Коля, пронизывая девушку ненавистным взглядом, от которого Оли стало страшно и ноги стали трястись. — Ждешь продолжения слезливой истории?!

Схватив ее за руку, словно клешнями, он вытащил ее в коридор. Однако увидев на которых каблучищах пришла гостя, он немного мягче сказал:

— Сама пойдешь или тебе подать руку, ваше величество?

От такой жестокой насмешки Оля, с гордо поднятой головой, стала спускаться по крутой лестнице. Ноги постоянно подкашивались из-за неудобной обуви и из-за злого взгляда человека, который она чувствовала спиною, поэтому даже несколько раз она чуть не скатилась вниз. Но удерживалась каждый раз за поручень.

— Ждешь, что я скачусь бомбочкой вниз?! — все-таки раз не выдержала Оля, и высказала наглецу все, что думала о нем. — Чтобы тебе было потом, над чем смеяться с твоими дружками-стриптизерами в клубе! Не дождешься ты такого зрелища!

Такие мысли дали ей силы и она, собравшись, продолжила спускаться вниз, с гордой осанкой, будто сама королева Англии.

— Конечно, мы в клубе между перерывами с пацанами обсуждаем своих богатых и капризных клиенток! — бросил Коля девушке в спину. — Кичимся друг перед другом, кто больше бумажных купюр собрал в своих рабочих трусах! Или от чьих выступлений женские трусики были более влажными через полученное ими удовольствие!

Услышанное настолько шокировало Олю, что она не могла ничего произнести наглецу, пока не спустилась на первый этаж. Вылетев из подъезда, как ошпаренная, она остановилась, чтобы отдышаться и привести в порядок свои растерянные мысли. Когда девушка услышала, как закрылась входная дверь за наглецом, она повернулась, и ее глаза уперлись в его накачанную, стальную, твердую грудь. «У него не только мышцы твердые, — подумала она. — А также и сердце — твердое, холодное и каменное!»

Подняв голову вверх, чтобы видеть его наглые и жестокие глаза, — а было сделать это не очень просто, поскольку даже на каблуках ей было трудно к ним дотянутся, — она увидела, что он над ней смеется, злорадствуя над ее страданиями.

— Мне единственное жаль, что ты себе не успел купить более приличную квартиру за те деньги, что ты у меня украл, а продолжаешь жить в таком бомжарнику! Еще заставляешь жить в таких условиях собственную дочь и бабушку!

Что больше разозлило его — слово «украл», «бомжарник» или «заставляешь жить в таких условиях дочь»? — Коля с уверенностью не мог сразу себе ответить. Скорее всего, все вместе!

— Ты же сама дала мне этот проклятый чек! — крикнул он девушке таким насмешливым и грубым тоном, чтобы сильнее ее уколоть, сделать ей больно, чтобы она почувствовала хотя бы маленькую частичку той боли, которую испытывал он. — А потом так внезапно забрала деньги обратно при том еще и обвинив меня в краже на глазах моей бабушки и дочки!

Оля замерла на месте, открыв своего симпатичного ротика, и сузив глаза от удивления. Между бровями залегла тонкая морщинка. Она была не только шокирована услышанными словами, но также была разбита вдребезги жестокой правдой. «Вот тебе ответ на твой первый вопрос, — пронеслось в ее голове, — который ты хотела ему поставить!»

— Ты не помнишь собственные слова, которые мне сказала той ночью? — удивленно спросил Коля.

Она молчала, переваривая полученную только что информацию.

— Не помнишь того, что тогда произошло?

Она покачала головой.

— Я именно за этим и пришла, чтобы спросить было ли между нами что-то в ту ночь, — наконец призналась Оля. — Понимаешь, я проснулась утром совсем голой, одежда вся была разбросана по квартире. Все выглядело так, будто я…

— Трахалась всю ночь! — жестоко закончил ее мысль Коля.

— Провела с кем-то ночь, — переправила она его оскорбительные слова. — Так звучит мягче.

— Провела ты с кем-то ночь или трахалась — это сути дела не меняет! — продолжал он ее оскорблять посреди улицы на глазах тех же бабулек, мимо которых она проходила час назад, и которые смотрели на нее, как на проститутку. А теперь его слова подтвердили их догадки. Они не ошиблись в своих первых впечатлениях, осмотрев ее с головы до ног своими придирчивыми и осуждающими взглядами.

— Охуеть! — крикнул ей Коля так, будто хотел плюнуть ей между глаз, однако сдержался. — Ты трахалась с кем-то всю ночь и даже не помнишь с кем?! Ну, ты и «лярва»! Так напиться чтобы ничего не помнить! Все-таки тогда шесть лет назад я правильно составил о тебе мнение.

«Вот тебе и ответ на твой второй вопрос, — мелькнуло в голове девушки, — который ты хотела ему поставить!»

— Однако ты даром время не теряла. Стала еще лучше шлюхой, чем была тогда! — бросил Коля девушке, оценивающе взглянув на нее с головы до ног.

«И надо было именно сегодня так одеться!» — пронеслось в ее голове.

Оля дала ему пощечину, и то такую сильную, что у нее аж заболела ладошка от его щеки. Его лицо оказалось таким же твердым, как и его сердце. Звук от удара был таким громким, что эхом раздался по всей улице. Все прохожие повернули свои головы в их сторону, наблюдая за интересным действом, а бабки, которые все еще сидели на лавочке, раскрыли свои рты от неожиданности, чтобы лучше слышать, что будет говорить человек девушке далее. Однако «дальше не было», потому что Оля развернулась и направилась к своей машине. Она вытащила ключ из сумочки и хотела запихнуть его в замок. Однако ее рука так тряслась, что она никак не могла запихнуть его туда, чувствуя на себе пронзительный взгляд Дамского Обольстителя, который заставлял ее ноги и руки трястись, сердце колотиться, а слезы — катиться по ее щекам. Только с третьей попытки девушке удалось впихнуть ключ в замок и открыть дверцу ее крутой тачки. Сев внутрь, она завела мотор, и, не взглянув на своего обидчика, тронулась с места так быстро, что оставила стоять Колю в облаке пыли, который специально подняла своим искусным маневром, пожелав таким образом ему хорошего дня.

22

Оля никогда никого не ненавидела. Все ее считали милой и приятной! Таковой, которая никому ничего плохого не сделает и не скажет. И вот теперь она впервые в жизни почувствовала, что такое ненависть. Это ужасное чувство разрушает в человеке все хорошее, что там есть, уничтожает веру в добро, человечность и счастье. Она не хотела такого чувствовать, однако не могла ничего с собой поделать. Коля — единственный человек, которого она готова была удушить собственными руками. А они у нее как раз и чесались, чтобы это сделать. Ей так хотелось надавать ему оплеух, а еще пинков в придачу. «Эгоист! Придурок! Самовлюбленный болван! — одаривала Оля Коля такими льстивыми эпитетами. — У него каменное, ледяное сердце! Нет, у него его вообще там нет. В его груди бьется злоба, ненависть ко всему женскому полу, не считая его родных».

Выплакавшись, сколько ее душе хотелось, девушка вытерла слезы и завела двигатель. Хорошо, что окна ее машины тонированные, и снаружи ничего не видно, что происходит внутри, а то бы все прохожие глазели на нее. Хотя в Киеве столько народу, и все чем-то заняты и вечно куда-то спешат, что вряд ли бы кто-то обратил свое внимание на девушку, которая себе горько рыдает, сидя в машине. Ну, и рыдает! Ну, и что! Что тут такого! Пусть плачет! Это ее проблемы! Тем более у нее вон, какая крутая тачка! Чего этой дуре реветь?! «Действительно! — подумала она. — Чего такой красавице, умнице, обладательницы такой шикарной тачки, а в придачу и квартирки в самом центре столицы проливать горькие слезы? Тьфу! Ну, подумаешь, один самовлюбленный козел назвал меня проституткой! А пошел он нафиг! Сдался он мне. Таких мачо, как он, в Киеве — целая копна! И я, Ольга Павловна Невская, дочь самого Невского, являюсь самой завидной партией для любого человека, которого я только пожелаю! И если я только захочу, то возле моих дверей выстроится огромная очередь из желающих взять меня в жены! Только сейчас мне этого не нужно вообще. Мне нравиться моя свобода. А мужики — все козлы! Ненавижу их! Мне вообще никто не нужен. Каждый из них при первой же возможности, — как только какая-то фифа поманитих пальчиком, — готов запрыгнуть на все, что носит юбку!»

По дороге в гостиницу, где Невская оставляла Дашку, которую она обещала забрать оттуда, Оля включила свой мобильный, который выключился еще, видимо, вчера из-за нехватки заряда в батареи. Подключивши его к зарядке, встроенной в корпус ее машины, она отложила его в сторону. Однако уже через минуту ее мобильный стал вибрировать раз за разом. Оля насчитала примерно двадцать гудков. Удивившись, кому она стала настолько такой нужной, что ее одарили столькими пропущенными звонками, она взяла телефон в руки и стала просматривать, пока стояла в пробке. Десять пропущенных от Люсьена. «Вот кобель! — стала злиться Оля. — Никак не отстанет от меня. Сказала, что не прощу ему измену. А он все равно наяривает!»

Три пропущенных от отца. «Интересно, что ему понадобилось от его дочурки?» Один пропущенный от Вероники, и один от Кати, и еще три от Даши. «Наверное, подруг интересует — поговорила ли она с тем мачо-стриптизером. Лучше сказать, горе-стриптизером». И еще три с работы. «Вот это уже интереснее. Надо срочно перезвонить. Правда, почему-то совсем нету желания».

На светофоре загорелся зеленый и Оля, бросив телефон на свободное сиденье, двинулась с места. Добравшись до отеля, девушка еще из далека заметила подругу, которая стояла, ожидая ее.

— Наконец ты появилась, — заявила она сразу, сев в машину. — Я тебе звоню, звоню, а ты вне зоны досягаемости.

— Да мобильный разрядился, — объяснила Оля. — Ну, и что как твое свидание с Олежкой?! Он того стоил, чтобы слинять с пар и отдаться любовным утехам с самого утра?!

— Еще бы, подружка! — радостно ответила Дарья, сладко потягивая руками в разные стороны, и закатив от приятных воспоминаний глаза, и томно выдыхая воздух, все еще находясь под действием чар-зелье, что называется любовью. — Но ты не думай, что я какая-то шалава, побежала сразу, как он поманил меня своим пальчиком. Нет! В Олежку я уже давно влюблена. В него все девушки по уши влюблены! И ему есть среди кого выбирать. Знаешь, какой у нас курятник в институте. Там одно бабье царство! И если в нем появляется, хоть, даже прыщавый, маленький пацанчик, то он сразу становится чьим-то парнем! Здесь разбирают всех, у кого, хоть что-то колеблется между ногами. Девушки тут не привередливы и не разборчивы. А Олежка накинул на меня свой глаз только сегодня, когда увидел, на какой крутой тачке я приехала. Вот мне повезло! Спасибо тебе, подруга!

— Вот ведь сильно повезло! Ты меня извини, Дашенька, но мне кажется, что он на тебя повелся только из-за крутой тачки, потому что хотел покататься.

— Я знаю, — спокойно ответила Даша.

— И это тебя устраивает? Он тебя, скорее всего, бросит, как только увидит без машины.

— Ну, пока ты меня будешь подвозить в институт на своей навороченной машине, то он будет моим! И я буду счастлива. Ты будешь меня подвозить и в институт, Олечка? — Дарья мило надула свои губки, таким образом, выпрашивая у доброй подруги желаемое. — Ты же хочешь, чтобы твоя подруга была веселая и счастливая, правда?

Оля внимательно слушала болтовню подруги. Это ее отвлекало хоть немного от своих собственных проблем, которых за последние несколько дней навалилось на нее столько, что она никак не могла эту кучу разгрести.

— А как у тебя прошло? — услышала Невская вопрос подруги, которая прекратила рассказывать об Олеге, институте и о своих однокурсниках.

— Да ничего, нормально все прошло, — отделалась наспех Оля, внимательно глядя на дорогу.

— Ага, я вижу по твоей физиономии это твое «ничего»! — буркнула Даша. — Ты думала я, дура, не замечу, что ты ревела.

— С чего ты решила, что я плакала? — не хотела колоться Оля. — У тебя есть какой-то измеритель слез, который ты прикладываешь к человеку, и он тебе показывает, сколько литров слез выплакал тот или иной человек?

— Нет, у меня просто есть глаза, подруга. А ты забыла поправить макияж, который растерся из-за того, что ты ревела. Ты сейчас похожа на большую, смешную панду. Посмотри на себя в зеркало.

— Вот я дура! — стукнула Невская себя ладошкой по лбу, вспомнив, что слезы обязательно оставят после себя черные ручейки от туши. — Как я могла о таком забыть! И как я не заметила эти ручейки на своем личике в зеркале?!

— Да, плохая из тебя конспираторша вышла! А теперь колись, подружка!

23

— Это он тебя довел до такого состояния? — последний вопрос Даша задала очень нежным, сочувственным тоном, от которого на глазах у Оли снова появились слезы.

Она разрыдалась прямо перед подругой, забыв даже то, что находилась посреди дороги. Ее руки стали трястись, перед глазами все поплыло от слез, и видимость катастрофически стала ухудшаться с каждой пролитой слезой. Руки сами отпустили руль, не в силах его держать. Даша моментально среагировала, нажав ногой на тормоз вместо подруги, которая находилась в истерике. Правда, этим сильно отдавив последней пальцы ног, поскольку та вела машину босиком, потому что в десяти сантиметровых шпильках невозможно было нажимать на тормоз и газ.

— Фу, пронесло! Чуть не врезались в машину «копов», — сообщила Даша. — Представь, чтобы они с нами сделали, если бы ты вписалась в их зад! А нет, не пронесло! Вон, остановились, и один выходит из машины. Все нам конец, Олька!

Только взглянув на подругу, она поняла, почему та ей не отвечала. Невская по-прежнему истерила, даже не заметив ловкого маневра подруги.

— Хватит реветь, Олечка! Нас сейчас заметут копы!

Но слова подруги никак не повлияли на девушку, которая продолжала реветь, не замечая вокруг себя ничего. Даже когда в окно постучал офицер полиции, она никак не отреагировала на этот факт.

— Доброго вам дня, уважаемый офицер! — ласково и льстиво поздоровалась Даша, когда опустила окно, улыбаясь такой очаровательной улыбкой, от которой таяли все мужчины. Вот, именно — мужчины! Только девушка не рассчитала, что полицейские бывают не только мужского пола, но и женского. Поэтому в этом случае ее очаровательная улыбка ей никак пригодилась!

— И вам доброго! — буркнула сердито женщина в полицейской униформе. — Чего права нарушаем, красавицы? — спросила она уже более мягче.

— Да нет, мы не нарушаем, госпожа офицерша, — жалобным голосом ляпнула Даша первое, что пришло ей в голову.

— Офицерша! — повторила женщина-коп слова девушки, рассмеявшись. — Меня еще никто так не называл!

А тогда вспомнив, что она на службе, — и новым украинским полицейских не подобает вот так мило чирикать на рабочем месте, что она этим позорит честное имя всех офицеров ее матери-Украины, — она сделала серьезный вид и спросила снова грозным голосом:

— Ваши документы, барышни.

Но увидев Олю, которая все еще билась в истерике, проливая горькие слезы, женщина-коп смягчилась сразу.

— Чего ревем, сударыня? — спросила она Олю, которая и не собиралась той отвечать, потому что ничего и никого не замечала вокруг себя, продолжая горько плакать.

— Да один кобель разбил ей сердце, а второй тупо предал при первой же возможности, — начала Даша объяснять причины истерики своей подруги вместо нее. — Вот она и сорвалась, госпожа офицерша!

— Похоже на то, что в таком состоянии она уже не сможет сегодня управлять, — сделала свои выводы сотрудница полиции. — Ты можешь за руль сесть? — спросила она у Даши.

— Я, конечно, могу сесть за руль, — начала подруга хозяйки авто. — Однако с таким водителем, как я, это тачка далеко не уедет. Хотя и права у меня имеются. Но, буду честной, они у меня купленные.

— Ясно, что здесь тупик! — заключила сотрудница полиции. — Нигде не езжайте. Я сейчас буду, — сообщила она и направилась к своему коллеге.

— Конечно. Куда же мы поедем? Если за рулем — истеричка, в которой руки трясутся, как в алкаша, а второй пассажир толком даже велосипед водить не умеет! Даром один из моих бывших потратил сотню на липовые права для вождения автомобиля!

— Что там, Света, такое? — услышала Даша голос напарника дамочки-полицая.

— Да какая-то дура ревет за рулем! — ответила та. — Надо ее отвезти домой, а то она совсем какая-то неадекватная.

— Может пьяная какая или обкуренная?

— Да нет. Почему вы, все мужики, думаете, если девушка неадекватно себя ведет, то уже сразу бухая или обкуренная? Просто бедняжку бросил какой-то один из твоей епархии мужского пола! Все вы мужики — козлы! — заключила она. — А теперь разворачивайся и двигайся вслед за вон той машиной! Я отвезу ее домой. Жалко вызывать эвакуатор к такой куколке. Еще не дай бог, поцарапает ее! И владелица машины затаскает службу по судам, а тех бедняг еще и закроют к чертовой матери! К тому же я думаю, они откажутся брать ее на буксир, как только приедут и увидят марку машины.

— А давай я лучше поведу эту куколку, а ты езжай за нами, — сказал офицер, увидев наконец-то через боковое зеркало, что это была за машина.

Он быстро вылез из полицейского джипа и открыл рот, рассматривая шикарное авто, которого воочию никогда не видел, только по телику или в ютубе. Взглянув одним глазом на напарницу, он изо всех сил бросился к машине нарушителя. Правда, и та не отставала, пытаясь его опередить. Однако, где там! В двухметрового мужчины соответственно и ноги двухметровые, а значит — он бегает вдвое быстрее свей напарницы, которая чуть доходила ему до груди.

— Я выиграл! — сообщил радостно человек, встречая свою коллегу счастливой улыбкой до самых ушей. — Мне вести правонарушительницу домой.

На удивление, его коллега согласилась сразу и не стала с ним спорить. Он помог Оле пересесть на заднее сиденье, а потом, к большой радости Даши, уселся на сиденье водителя.

— Не думала, что у новой полиции такие работники работают! — стала сразу приставать девушка к мужчине, который был похож на Олега Винника только без волос, наголо побритый. — Я теперь буду чаще нарушать права на дороге! — улыбнулась Даша так сладко, что полицейский даже забыл, где находился руль, нащупывая его руками, поскольку глаза полицейского были заняты более приятным делом — созерцанием неземной красоты в образе эффектной блондинки.

Каким-то чудом девушки добрались до дома Оли невредимыми. Даже дорогая тачка Невской осталась без единой царапины. Даша, выманив номер телефона обольстительного полицейского, попрощалась с работниками полиции, хорошенько поблагодарив их. Особенно теплую благодарность девушка проявила конечно к офицеру, которого она поцеловала в щеку на прощание. Сев в машину, копы убрались восвояси, оставив девушек у подъезда. Хотя и Оля уже не плакала, но все еще плохо реагировала на слова подруги. Даша вынуждена была вести подругу в ее квартиру, держа ту за руку, как маленького, несмышленого ребенка.

24

Добравшись квартиры Невской, Даша усадила подругу в мягкое кресло напротив окна, чтобы она могла видеть красивый пейзаж, который открывался с окна.

— Сиди, я сейчас быстренько сделаю тебе успокаивающего чайку и вернусь, а ты не двигайся и никуда не иди, — приказала ласково Даша. — Хотя куда ты в таком состоянии пойдешь! — сказала последние слова она больше для себя, чем для неадекватной подруги, которая не двигалась и молча смотрела в одну точку.

— Нафиг мне твой чай! — неожиданно выкрикнула Оля, взглянув на девушку сердито, от чего та подскочила на месте. — Мартини мне принеси! Хочу забыть козла навсегда!

— Оленька, а откуда у тебя мартини? Или у тебя в холодильнике завалялась бутылочка еще с прошлого раза?

— А ты уже совсем отупела и не знаешь, где его продают?! Так я сама за ним схожу — раз ты не хочешь подруге помочь! — ответила Оля злобно, вставая с кресла.

— Нет, нет, сиди, — быстро согласилась Даша, усадив подругу обратно в кресло. — Я сейчас сбегаю к ближайшему магазинчику. Ты только нигде не ходи. Хорошо?

— Хорошо-хорошо! Куда я пойду в таком виде?! Взглянув на меня — мне никто никакого бухла не продаст.

Даша вышла из квартиры, закрыв двери на ключ. Она, конечно, не собиралась бежать по мартини для бедной подруги, а набрав нужный номер, позвонила Веронике за подмогой.

— Дуй бегом к Ольке, — сообщила она Нике, когда услышала «алло», — а то эта дурочка впала в истерику, ревет-заливается горькими-слезами, требует, чтобы я ей мартини принесла. Потому что тот козел наговорил ей кучу комплиментов, от которых ее трясет уже всю дорогу. Нас чуть менты не загребли, представляешь! Даже к самому дому довезли с мигалками.

— Уже лечу, Дашуль! — только и ответила Вероника, выслушав подругу. — Ты там держи оборону, мартини уже в пути!

Даша хотела сказать, что не надо привозить этот алкогольный напиток, но потом подумала, что Вероника так шутит, потому выключив мобильный, сунула его в карман и только собиралась запихнуть ключ в замок, как открылись двери. На входе стояла Оля.

— Ты куда намылилась, красавица?! — спросила у нее Даша.

— Где мое мартини?! — поинтересовалась Оля, сверля подружку сердитым взглядом.

— Представляешь, Оленька, нигде нету твоего мартини, — стала сладко лгать Даша.

— Я так и знала, что ты никуда не ходила. Что Нике звонила? Может, еще и моему папочке обо всем сообщила?

— Ну, что ты, Олечка, такое несешь?! Как я могла настучать твоему старику о таком?!

— Это я старик?! — услышали девушки мужской голос, увидев Павла Федоровича собственной персоной. — Спасибо за приятный комплимент с самого утра. И о чем мне не следует знать? Ну, колитесь, девчонки.

Подруги замерли на месте, не в состоянии придумать ничего путного, молча глядя на отца Невской. А смотреть там было на что! Поскольку в свои сорок шесть лет Павел Федорович выглядел едва на тридцать шесть, тридцать семь лет. Шикарный брюнет с подтянутым телом, был скорее похож на старшего брата Оли, но отнюдь не на отца.

— Папуль, ты чего так рано? Я тебя раньше послезавтра не ожидала, — встретила радостно дочь родного отца.

— Я вижу, что ты меня не ждала, — ответил серьезным голосом Павел, руками указывая девушкам зайти в квартиру. Те послушались без нареканий.

— Это твой старик?! — удивленно переспросила Даша подругу, когда Павел закрыл дверь, но увидев реакцию мужчины, быстренько перефразировала свои слова. — Я имела в виду, папа.

— Так лучше, милая девушка, — сказал Павел, рассматривая внимательно квартиру дочери в поисках каких-то подсказок или компроматов против неправильного поведения единой дочери.

— А ты не говорила, что у тебя такой симпатичный и молодой папа! — льстиво и кокетливо сообщила Даша, улыбаясь мужчине, и рассматривая его открыто, не скрывая даже своего интереса к нему.

— А ты и не спрашивала!

— Что с тобой, Олечка? — спросил взволнованно Павел, наконец-то заметив, что его ребенок был похож на панду. — Ты что плакала? — Он подошел к ней и, развернув к себе лицом, стал внимательно на нее смотреть. — Ничего скрывать от меня свое лицо! — сердито сказал Павел, когда Оля вывернулась из его рук и отошла в сторону. — Я все равно обо всем узнаю рано или поздно.

— Папа, мне уже, слава Богу, не три годика и я сама в состоянии решить свои проблемы, — сказала решительно она. — Зачем было вообще прилетать и прерывать свой отдых?!

— Мертвое море и так мертвое, поэтому не умрет, пока меня там не будет. Еще успею там наплаваться! А дочь у меня — одна! И я никому не дам ее обижать. И тебе самой не позволю испортить себе жизнь. Кто бы мог подумать, что пока я там отдыхаю — ты здесь разрушаешь свою жизнь!

— Ничего я себе не разрушаю! — стала огрызаться Оля. — Люсьен сам все разрушил.

— Олечка, ну, ошибся парень! С кем не бывает! Бес попутал!

— Не бес, а чертовка! — вставила сердито Оля.

— Ну, нельзя так сразу все ломать и свадьбу отменять! Люсьен тебя любит. Он себе места не находит, бедный парень, никак к тебе дозвониться не может. Ты трубку не берешь. Разве можно так себя вести, Олечка?!

Оля так и знала, что ее отец встанет на сторону ее бывшего жениха, и станет его защищать. Потому что все мужчины — кобели! Для них трахнуться с другой бабой — совсем ничего не значит! Они это даже предательством не называют!

— Папуля, Люсьен предал меня с другой женщиной! — сердито крикнул он, прекратив его поучительную проповедь.

— А ты изменила мне с другим мужчиной! — услышали все голос, который звучал от двери.

— О, Люсьен, мальчик мой! — обрадовался Павел, увидев толи будущего, толи бывшего зятя. — Наконец ты пришел. А то я никак сам не могу этой дурочке разъяснить суть дела. — Он пожал руку мужчине, подойдя к этому. — Что значит, она тебе изменила? — спросил Павел, когда до него дошли слова Люсьена.

— Теперь мы квиты, дорогая, — добавил мужчина бывшей невесте, сердито поглядывая на нее из-под опущенных век.

— Ну, хоть теперь ты знаешь, что чувствует человек, которому изменили! — ответила Оля, злобно смотря Люсьену в глаза. — Что больно?!

— Очень, — ответил тот.

25

— Ребята, что вы делаете? — стал корить обоих Павел, поняв, что это добром не кончиться. — Разве можно через один загул разрушать ваши отношения! Вы же любите друг друга. Вы такая хорошая пара. Давайте — миритесь! Простите друг другу свои ошибки и забудьте все это, как страшный сон. И сыграем свадьбу через месяц, как и планировали.

— Олечка, давай действительно все забудем и начнем все с начала, с чистого листа, — стал также Люсьен просить девушку начать все заново и простить его, подойдя к ней и взяв ее за руки. — Ну, ты же знаешь, что я тебя не отпущу, потому что ты моя вторая половинка, а я — твоя. Я не могу без тебя. Я тебя очень сильно люблю. — Он вытащил из кармана пиджака кольцо, которое Оля недавно швырнула ему в ноги. — Так что — мир?! Ты мне прощаешь, и я тебе прощаю. Да?

— Да, — тихо сказала Оля, позволив Люсьену надеть себе на палец кольцо.

— Ты ему простила? — удивилась Вероника, войдя в квартиру через открытую дверь, которую Люсьен забыл закрыть. В ее руках была бутылка мартини. — Оля, ты что?! Уже так скоро забыла его измену?

— Ника, я также изменила Люсьену, — как-то равнодушно сказала Оля. — Ты уже забыла?

— Еще не факт, что между вами тогда что-то было! — настаивала на своем Вероника. — Ты не помнишь ни хрена.

— Что значит — не помнит? — спросил Павел.

— Ну, у нее после мартини произошел маленький провал в памяти!

— Оля, ты, что стала бухать? — удивился Павел, сверля ее сердитым взглядом. — Даже уже до того дошло, что спишь с кем попало, а потом даже не помнишь с кем именно?!

— Папуля, ты все не так понял, — стала оправдываться Оля.

— Я все хорошо понял! — рассердился Павел. — Это все влияние твоих подружек! Особенно этой расфуфыренной! — указав рукой на Веронику. — Посмотри, во что ты одета! Где так можно скромной и воспитанной девушке одеваться?!

— Это не мои шмотки. Это вещи Кати. Я вчера у нее ночевала, и испачкала одежду. Поэтому пришлось нацепить на себя вот это все.

— А что у нее более скромной одежды не оказалось? Одежда говорит, Оля, кто ты есть. Сколько раз тебя этому учил! И вижу — к тебе все равно ничего не доходит. Только надо тебя оставить на несколько дней без присмотра, и ты уже снова под влиянием этих ФИФ! Тебе нужно, Оля, твердая рука, чтобы за тобой смотреть. А то с катушек постоянно слетаешь! Вот и Люсьен хорошо о тебе позаботится. Он — надежный, добрый, порядочный человек, который сможет дать тебе совет, а то я вижу, плохо справляюсь с обязанностями отца.

— Я с вами полностью согласен, Павел Федорович, — поддержал Люсьен отца невесты. — Вашей дочери нужна сильная рука. А у меня именно такая.

— Мальчик мой, сколько раз тебе говорил — не надо так официально ко мне обращаться. Ты мне уже, как сын. Обращайся ко мне на «ты» и по имени. Все мои друзья зовут меня Пашей. Папой называть меня заставлять не буду. Мы же живем в двадцать первом веке.

— Хорошо, Паша, — быстро согласился Люсьен.

— Оля, что с тобой? — вмешалась Вероника. — Тебе указывают, как ты себя должна вести, одеваться и много еще чего. А ты молчишь! Мы же живем, как твой папа хорошо отметил, в двадцать первом веке! Тебя выдают насильно замуж, а ты этому, вижу — рада!

— Девушка, чего тебе надо?! — стал нависать над Вероникой Павел. — Почему ты лезешь к моей дочери? Я — ее отец, и мне лучше знать, что для нее будет хорошо, а что — нет!

— Да вы — тиран! С детьми себя так не ведут, если их любят, — не сдавалась Вероника.

— Да, — поддержала подругу Даша, которая все это время молча наблюдала за происходящим, а теперь решила напомнить о себе. — Сейчас двадцать первый век на дворе. Женщины уже давно эмансипированные и не носят паранджу, и избавились от произвола мужчин. Мы свободны — выбирать сами, что для нас хорошо, а что — нет.

— Ну конечно! — не сдавался Павел. — Такие вольные делать всякие глупости после, которых забываете напрочь все, что вытворяли ночью. Это такая по-вашему эмансипация?! Равенство полов! А это что у тебя в руках? — спросил он Веронику, указывая на бутылку мартини. — Что это такое, я тебя спрашиваю? Привезла опять пойла, чтобы травить мою дочь? Ты меня слышишь, девушка? Я тебя, кажется, о чем-то спрашиваю. Отвечай, когда тебя спрашивают!

— Хватить меня девушкой называть, — обиделась на жестокие слова Вероника.

— Ну, правильно, какая ты девушка! Я совсем забыл. Здесь же девственностью уже давно не пахнет! Вы только посмотрите, во что она одета! В этом даже в доме стыдно ходить, и то при выключенном свете!

— Пап! — упрекнула отца Оля относительно его жестоких и оскорбительных слов в адрес ее подруги. — Как ты себя ведешь с моей молочной сестрой?! Ты что забыл, что мама Ники кормила меня своим грудным молоком после смерти мамы?!

Вероника настолько была шокирована обидными словами мужчины, что на мгновение потеряла дар речи, широко разинув рот.

— Я ей за это страшно благодарен, — согласился с этим Павел, — но то, что она сейчас на тебя плохо влияет — я ей этого позволить не могу.

— Между прочим, Павел Федорович, — наконец-то вмешалась снова в разговор Вероника, — хочу донести до вашего сведения, что я — до сих пор девственница! Или может вам надо справку от гинеколога принести, чтобы вы поверили моим словам?! — добавила она, когда увидела по ухмылке мужчины реакцию на ее слова, в которой читалось, что он ей не поверил ни на грамм.

Все молчали, было слышно даже за окном шум транспорта. Вероника долго смотрела сердитым взглядом на Павла своими карими глазами. А после минутного молчания она развернулась и выбежала из квартиры.

— Никуся, подожди меня! — крикнула Даша, побежав вслед за подругой.

— Спасибо тебе большое, папа, за то, что ты так оскорбил мою подругу, — поблагодарила Оля отца. — И за то, что силой меня хочешь заставить выйти замуж. Спасибо большое, папочка!

После этих слов Оля развернулась и побежала за подругами, оставив мужчин наедине.

26

Догнав подруг у подъезда, Оля сразу попросила прощения у Вероники за ужасное поведение и возмутительные слова отца. И вместе с ними села в машину.

— Может, я сяду за руль, ведь ты сейчас в таком состоянии, что еще нас всех отправишь на тот свет? — предложила Оля.

— Ты сама не в лучшем состоянии, — среагировала мгновенно Дарья.

— Нет, все в порядке, — ответила спокойно Вероника. — Слова твоего отца меня совсем не тронули. Даже наоборот разозлили. И теперь я еще больше убедилась в том, что все мужчины — козлы! Редкие козлы!

— Да, Ника, ты права!

— А ты, что, не согласна с нами, подруга? — спросила Вероника Олю, которая молчала, размышляя над сказанным подругой. — Из-за того, что он твой отец?

— Да, — кивнула она.

— А то, что он твой отец не дает ему права тебе указывать, что, как, где и с кем делать! Ты меня поняла, Олечка?! Не давай ни одному мужчине собой управлять и манипулировать, даже отцу! Слышишь меня, подруга?

— Да, — согласилась Оля.

— А теперь давай ко мне, — предложила Вероника, — мартини у нас уже есть. Устроим себе пати!

— Но перед этим было бы хорошо заехать в какой-то магазинчик, а то я босиком из дома сбежала, — сказала Оля.

— Твой отец — тиран! И не смей выходить за Люсьена. А то он такой же, как твой отец. А может, и хуже. Если он тебя нацепит брачные узы, то ты уже не сможешь даже в туалет сходить без его разрешения.

В магазин подруги ввалились так громко, что все посетители дорогого салона уставились на странную тройку девушек, одна из которых была босиком, а двое других по их громкой манере разговаривать — были похожи на неадекватных. Консультантом в магазине была молоденькая девушка, приятной внешности, которая выглядела пушистым зайчиком среди серых волков, которых ей приходилось обслуживать. А было в магазине аж две клиентки, которые, только раз взглянув на девушек, сразу составили о них свое мнение, к сожалению, не в пользу подруг.

— Что это у вас за такой контингент ходит! — сказала одна дамочка, исказив свои силиконовые губки в неудовлетворительной гримасе. — Я думала, что вы элитный салон-бутик. А значит, что вы не далеко отстали от рынка и это секонд-хенда, если обслуживаете всяких там…!

— Да-да, Диночка! — согласилась с ней ее подруга, полная ее же копия, которая швырнула свысока девушке-консультанту кофточку, которая ей не понравилась. — Что ты мне всякое дерьмо подсовываешь, ты, продавщица?! Я просила новую коллекцию. И самую крутую, которая есть в этом клоповнике!

— Да-да, Леночка, ты права! Что мы здесь с тобой забыли! Это какой-то бомжарник! И эти брючки подбери, дорогуша! — бросила она штаны девушке прямо в лицо, которая от неожиданности так и застыла на месте. — А то кто знает, кто их мерял! Чего стоишь без работы, как вкопанная?! Иди — обслужи тот контингент, словно залетевшую дичь. — Девушка побежала быстро в нашу сторону, однако на полпути остановилась так, как Диночка крикнула ей вслед. — Эй, ты, консультантша! Ты еще это не собрала! — И когда бедная девочка подбежала обратно к элитным VIP клиенткам, то одна из них швырнула кучу шмоток прямо у нее перед ногами. — Развешай на свои места этот весь мусор. А лучше вообще — спали! А то его не хочется даже мерить не то, что носить.

Бедная девочка нагнулась над вещами и стала их вешать на вешалки, которые также были разбросаны на полу капризной клиенткой.

— Давай мы тебе поможем, — предложила Оля, когда они с подругами подошли ближе, чтобы помочь девушке.

— Спасибо, но не надо, — ответила сквозь слезы девочка, которая вблизи оказалась еще моложе, чем казалась издалека. — Это моя работа. — Ей где-то можно было дать восемнадцать, двадцать лет, не больше. — Может вам что-то предложить или показать? — вежливо предложила она, продолжая одновременно собирать разбросанные вещи.

— Эй, ты, не наглей, мразь! — выкрикнула одна из VIP клиенток. — Если не умеешь обслуживать, то что ты здесь забыла, дрянь паршивая?! Ты что о нас забыла. Сначала нас обслужи, а потом тот уличный контингент.

— Таким как они — место на рынке или секонд-хенде! Правда моя Зюзинька? — спросила она у своей собачки, что размером была меньше крысы. — Не дай Бог, ты наберешься от них клещей, блох или вообще глистов, моя мышка!

— Кошмар, подруга! Этих ползающих потом даже в парижском салоне не смогут вывести! Забери Зюзю лучше подальше от этих… не хочу даже свой язык пачкать о них, произнося их настоящий базарный статус.

Пока Оля с Дашей помогали девочке убирать вещи, то Вероника подошла к элитным навороченным «VIPам», чтобы с ними поквитаться не только за то, что те ее и ее подруг облили помоями с ног до головы, но и защитить поруганную честь бедной девочки и отомстить за причиненный моральный вред, который останется в закоулках души навсегда и постоянно будет о себе напоминать время от времени депрессиями и нервными срывами.

— Эй, вы, «VIPивские» лахудры! Заткните свои глотки элитные и послушайте, что я вам скажу! — начала Вероника грузить дамочек, которые не ожидали, что им могут дать достойный отпор. — Да-да! Я к вам обращаюсь, бомонд вы светский! То, что вы элитные курвы олигархов, — вам не дает право оскорблять таких клопов, как мы! Мы хоть и всякий там базарный контингент, но гордость мы также имеем.

27

VIP дамы стояли молча, и ютились друг к другу, как загнанные овечки. Даже их Зюзя почувствовала, что перед ней стоит не запуганный и загнанный зайчонок, которым была девочка-консультант, а настоящая злая, хищная львица, готовая наброситься на нее и на ее хозяйку каждую секунду.

— Как ты смеешь, дура, к нам в таком тоне говорить! — попыталась одна из «VIPов» показать Веронике, кто здесь хозяин. — Ты знаешь, чья я…

— Меня не интересует, чья ты подстилка и кому ты отсасываешь по будням и по праздникам, чтобы отработать за весь свой закаченный силикон в твое «VIPивское» тело!

— Что ты себе позволяешь, мерзавка? Ты знаешь, кто я?!

— Знаю, — спокойно ответила Вероника. — Лярва, болотная Кикимора! Правильнее сказать — светская Кикимора и болотная лярва.

— Да я на тебя натравлю… знаешь кого…

— Кого?! — Вероника поставила руки по бокам в наступательной позе. — Может, эту крысу?! — намекнув на собачку.

— Это не крыса! — пискнула дамочка с собачкой, которая также залаяла в знак выражения несогласия со словами Вероники. — Это элитная порода кокер…

— Знаю, знаю, такая же элитная сучка, как ты! — быстро сообразила Вероника.

Дамочка настолько широко открыла свой рот, что туда запросто могла бы поместиться ее волосатая Зюзя.

— Я вам посоветую, вы, элитные «эс-у-ча-ка-и», убраться дальше отсюда и как можно быстрее! И больше никогда не переступать порог этого клоповника! Как вы соизволили переименовать этот элитный бутик.

В завершение Вероника стала громко кашлять на их Зюзю.

— Диночка, она заразила мою Зюзиньку какой-то неизлечимой инфекцией! — стала жаловаться над собачкой ее хозяйка. — Теперь она точно умрет.

— Не неси глупости, Лена, — дернула ее подружка. — Хватит нюни распускать. Лучше давай отсюда убираться, пока нас самих здесь не заразили смертельным и неизлечимым бешенством.

— О, я еще и бешеная сучка! — стала их пугать Вероника, отталкивая «VIPивских» клиенток к выходу. — В моем рту столько болезнетворных бактерий, которыми могу заразить не только вас и вашу зюзю, а и весь ваш светский бомонд!

И дамочки с визгом вылетели из салона-бутика.

— Браво, Никуся!

— Молодчинка!

Девушки стали ей аплодировать, только бедная девочка продолжала горбиться над разбросанными вещами, которые она, видимо, до завтра не успеет собрать. Однако три подруги быстро помогли собрать и развесить на свои места дорогие вещи. Затем они, закрыв дверь магазина на ключ, уселись на диванчики исключительно для элитной клиентуры, так как работникам категорически запрещалось садиться на «королевский трон», который был только для задниц высших чинов или ягодиц избранных мира сего, а не для задниц простого люда.

— Не плачь, солнышко!

— Они не стоят твоих слез.

— Эти лярвы еще за свое получат, вот увидишь! Боженька на небе все видит! Поверь мне.

— Надо открыть немедленно магазин, — сорвалась со своего места девочка. — Нельзя его закрывать, а то если, не дай Бог, припрется владелица бутика, то мне будет полный капец!

— Ну, тогда мы немного обслужим твоих VIP клиентов, пока ты придешь в себя. Ладно?

Девушка неохотно, однако согласилась с девушками, которые поочередно обслуживали «VIPов» в течение часа. А в перерыве они утешали несчастную обиженную девушку.

— Если тебе станет легче от мысли, что каждого из нас сегодня облили помоями с ног до головы, то я тебе скажу, что так оно и было. Да-да! — стала жаловаться Вероника.

— Меня вот один козел последней шлюхой обозвал! — призналась Оля, кивая головой.

— И меня тоже один олень облил помоями так, что я еще до сих пор не могу отмыться! — продолжила Вероника. — Кстати, ее старик, — указав головой на Олю, которая не очень обрадовалась тому, что ее отца обозвали оленем, однако промолчала, потому что понимала, что это все нужно, чтобы утешить бедную девушку, которой так наплевали и нагадили в душу, что она еще не скоро оправится и отмоется от всего этого элитного дерьма. — Еще тот, тебе скажу, тиран!

— И меня тоже сегодня обидели, — последней поддержала девушек Дарья. — Сказали… Сказали, — стала она вспоминать, кто ее обидел и как. Однако, не вспомнив ничего нужного, обратилась к подругам, чтобы те ей помогли хоть что-то придумать. — Кто меня обидел сегодня, девушки?

— Тебя Бог обделил мозгами, подруга, — заявила Вероника.

— Ее эти лахудры две, что на тебя так набросились и обозвали… — пыталась Оля что-то придумать.

— Контингентом всяким обозвали, — быстро догадалась Вероника и поддержала подругу в ее маленьком спектакле. — А ты знаешь, как это оскорбительно для такой, как Даша?! Такой, как Даша… — стукнув Дарью локтем в бок, чтобы та наконец-то включила свой мозг и включилась в разговор.

— Об это так обидно! — все-таки догадалась Дарья и подыграла подруге. — Так обидно!

— Она всю ночь будет плакать в подушку, слезы горькие проливать из-за этих лахудр VIPивских. Правда, Дашунь?

— Да-да, Никусинька, чистая правда.

Когда Таня, — так звали несчастную девушку, которую жестоко оскорбили VIP дамочки, — частично оправилась от нанесенной ей психической травмы так, что хоть могла немного говорить и двигаться, то помогла девушкам выбрать то, за чем они, собственно говоря, сюда так удачно зашли. Они скупились в этом бутике на такую кругленькую сумму, что Танюша от радости забыла, что те элитные фифы ей наговорили. Попрощавшись с девушкой, подруги покинули бутик.

— А все-таки, какие мы молодцы с вами. Да?!

— Такое доброе дело сделали!

— Поставили на место двух наглых, высокомерных куриц!

— И Зюзю, — добавила Дарья.

28

Коля сидел за барной стойкой с элитным виски в руках, которое бармены собрали с недопитых стаканов, бокалов, рюмок светского бомонда, которые каждый вечер и каждую ночь оставляют «слезы» на самом дне стаканов. Он, конечно, мог себе позволить купить новую бутылку дорогого коньяка или виски, однако после этого бы оставил без пищи и еды своих бабушку и дочь на несколько долгих месяцев. И кроме того сейчас он экономил каждую заработанную копейку, чтобы собрать как можно скорее на операцию для Зоиньки. Тех денег, что собрали благотворительные организации для его дочери, хватит разве что на саму операцию. А нужно еще заплатить кучу бабла на пребывание и содержание в клинике, медсестрам и анестезиологов, за самые медицинские препараты и лекарства.

— Эй, пацан, чего тут киснешь в одиночестве? — спросил Ваня, подсев к другу. — А понял, ты набираешь определенную кондицию, чтобы лучше потом двигать своим задом перед клиентками! Даня, налей мне немного того же, что и наш Николай глушит! — попросил он у бармена.

Молодой восемнадцатилетний юноша быстро выполнил просьбу коллеги по работе.

— Спасибо, малый, — поблагодарил охранник, взяв бокал в руку.

— Вань, ко мне сегодня придут друзья. Пропустишь их?! — попросил юноша об услуге у коллеги.

— Запросто, — сказал охотно Ваня. — А им хоть по восемнадцать уже есть?

— Да почти, — стал лукавить юноша. — Без нескольких месяцев как раз восемнадцать.

Даня отошел от коллег в подсобку.

— Эти мне малолетки! Нет, чтобы за книгами сидеть и ума набираться из них! Вместо этого смотрят всякую порнуху на сайтах, а затем слоняются по улицам в надежде с кем-то все то перепробовать, чего насмотрелись.

— Вань, чем взрослые мужчины, такие как мы, скажем, с тобой отличаемся от вот этих пацанчиков, которые хотят укусить немного этой взрослой жизни? — спросил Коля, поставив пустой бокал настойку. — Хочешь сказать, что никогда не смотришь на голые задницы и сиськи по компе, или не увиваешься за какой-то шлюхой, чтобы она тебе отсосала?

— Николаша, ты такой становишься придурок, когда напиваешься?! — рассердился Ваня на друга. — Как скажи мне, в тебе уживаются два таких разных человека? Ты — то пушистый, как котенок бываешь, а бываешь иногда злым, как сам черт! Хотя в последнее время, я заметил, что ты все чаще и чаще превращаешься в оборотня с клыками и с черными глазами, чтобы отпугивать всех, кто тебя все еще любит. Понимаю, что ты потерял жену и эта еще операция на голове у тебя. Однако нельзя так дальше жить. Ты скоро станешь рычать даже на своих родных.

— Я знаю, Ваня, — сказал печально Коля. — Однако ничего с собой поделать не могу. Меня так бесят все эти гламурные дамочки, которые приходят, чтобы поглазеть нам мой голый зад, и чтобы пощипать и потрогать меня за все мои выпуклости! Ненавижу!

— Кого? Женщин или эту долбаную работу?

— Я бы солгал, если бы сказал, что мне не нравится, когда на меня пялятся сотни женских глаз, любуются моим телом и представляют, как я их трахаю где-то в темном уголке клуба! Кроме того за это мне еще платят бабосики! Но иногда такое на меня находит, что хочется всех этих похабных шалав взять за их крашеные патла, и отвести их домой, к их мужьям и детям, где и есть их место.

— Ой, Коля, ты такой романтик! Наш мир уже давно утонул в разврате. Ты с этим ничего поделать не сможешь. Поэтому смирись.

— Я все понимаю. Но когда представляю, что через десять, пятнадцать лет и моя Зоинька вырастет, и я вынужден буду выпустить ее в этот грязный мир, то мной начинает дергать. Хочется что-то сделать, чтобы вычистить всю эту грязь с улиц…

— Я тебя хорошо понимаю, Коля. Но ты пойми, что не все бабы — суки! Есть в этом аморальном болоте разврата и порядочные женщины и девушки. Просто надо быть более внимательным и уметь распознать в какой-то «шлюхе», — как ты всю женскую половину человечества милозвучно называешь, — чистый алмаз, приличную, порядочную девушку.

— Ваня, думаешь, я этого не делаю. Просто сколько не смотрю — не вижу я этой чистоты и порядочности ни в одной бабе! Современные малолетки уже в тринадцать, двенадцать лет спешат познать взрослую сторону жизни. О какой чистоте и порядочности ты говоришь?! Это страшно! Куда наш мир катится?!

— А пока будут такие козлы, которые этих малолеток, как ты выразился, знакомят в таком раннем возрасте с взрослой стороной жизни — будет наш мир катиться все глубже и глубже в страшную, черную пропасть, с которой вырваться очень трудно.

— Эй, коллеги, о чем базар ведете?! — услышали мужчины голос Игоря, напарника Вани, который похлопал их по плечам. — Даня, налей-ка и мне немного бухла, — попросил он юношу.

— Дискутируем на тему чистоты и невинности женского пола! — ответил Коля, сделав еще один глоток.

— Спасибо, малыш, — поблагодарил Игорь бармена, который положил перед ним стакан. — Ого! Так у меня особое отношение к женской половине человечества. Я вам сейчас поведаю, — отпив несколько глотков.

— Да знаю, что ты ненавидишь всех баб и считаешь их всех шалавами, — сказал Ваня.

— Нет, ты ошибаешься, братан, — продолжил Игорь, поморщившись от горького напитка, который разлился теплом по всему телу. — Женщины делятся на порядочных дам и на сучок. Понятно, что вечно целомудренными они не могут быть, потому что бы весь мир выродился, если бы вокруг бегали одни нетронутые бабенки, и никому бы из мужиков не давали! Я говорю не об этом. И мы бы без них стали лезть на самих себя, подобных кобелей.

— Хорошо сказано, брателло! — хлопнул Ваня коллегу по плечу.

— Я веду к тому, что настоящая чистота любой женщины скрывается не между ее ногами, а вот тута, — Игорь постучал ладонью по сердцу, — в ее хорошем и милосердном сердце.

Друзья разинули рты, молча наблюдая за другом, от которого они никак не ожидали услышать таких хвалебных слов в сторону женщин.

— Бабы должны давать мужикам, потому что без этого весь мир вымрет. Суть в том, как давать! Чистота — это, когда женщина дает мужчине от чистого сердца, а не за деньги или какие-то еще другие меркантильные вещи. Когда…

— Ты имеешь в виду, когда она любит? — догадался Коля.

— Именно так. Именно это я и хотел сказать.

— Да не бывает любви в нашем грязном мире между мужчиной и женщиной, братец! — похлопал Коля Игоря по плечу. — Не бывает! Все это сказки!

Друзья бы еще подискутировали на тему существования любви на земле, однако их перебил хозяин заведения, появление которого в клубе, заставило коллег разбежаться по своим рабочим местам.

29

— Ну, идем, Олечка! — уговаривала Екатерина подругу, которая до сих пор колебалась присоединяться к гулянке девушек или нет. — Ты же знаешь, как я люблю «Ибицу»! Кроме того, это мое право, как имениннице выбирать, где нам тусить!

— Или ты боишься, что там будет тот олень? — добавила Дарья. — Мы сядем за самый неприметный столик. Я тебе обещаю, подруга. Ну, идем!

— Нет, с чего вы решили, что мне вообще есть дело до него, — ответила быстро Оля. — Я его не боюсь. Пусть виляет своим задом — меня это не возбуждает! И ни капли не затрагивает мои чувства.

Самым незаметным столиком оказалось центральное место, окруженное со всех сторон другими столами, так что подруги оказались в центре зала и в водовороте всех событий на танцевальной площадке. Поэтому Оли не удалось скрыться в каком-то темном и незаметном углу клуба «Ибица».

— Катюша, Катенька, — стала произносить тост Вероника, стоя у столика, за которым сидели еще три ее лучшие подруги с бокалом шампанского. — Ты знаешь, как мы тебя любим и ценим за то, что ты тусуешься именно с нами. Ты всегда готова прийти на помощь каждому из нас. Всегда готова выслушать, позволить поплакаться на твоем плече. Помни, мы это очень ценим! Всегда оставайся такой красивой, цветущей и искренней девушкой, которой ты есть!

— Ура! — закричали девушки, чем привлекли внимание всех присутствующих в клубе. — За тебя, дорогая и сладкая, наша Катюша!

Хотя не привлечь внимание присутствующих они никак не могли, поскольку находились в самом эпицентре взглядов каждого посетителя. И не заметить таких красавиц даже в каком-то уголке — было бы невозможно! Каждая из них манила к себе взгляды всех присутствующих мужчин. Не побоюсь сказать — и женскую часть клуба тоже!

— Добрый вечер, дорогие дамы и джентльмены! — послышался голос ведущего учреждения. — Мы рады вас приветствовать в лучшем ночном заведении столицы нашей матери-Украины, Киеве — «Ибице»!

Послышались громкие аплодисменты и крики со всего зала, что полностью оглушило подруг, которые находились в метре от статного и импозантного мужчины с микрофоном в руке.

— Сегодня для вас будет играть ди-джей Casper и ди-джей Bonita! Ваши аплодисменты для лучших ди-джеев Испании и Англии!

Зал прямо взревел отвосторга.

— А также именно этой ночью. Да-да ночи, дорогие посетители. Потому что уже через минуту будет ровно двенадцать часов ночи. Перед вами будет выступать лучший стриптизер не только нашего заведения. Не побоюсь этого слова. Всей Украины! Его хотят видеть во всех клубах Киева, однако он предан нашему клубу «Ибица», поэтому нас не покидает. Встречайте, уважаемые гости, под ваши громкие аплодисменты. Дамский Обольститель!

Громкие крики голодных самок начисто оглушило Олю и ее подруг. Сама Оля при упоминании имени ее обидчика стала красной, как мак, однако на ее счастье девушки этого не заметили, поскольку не могли отвести своих взглядов от мачо-стриптизера, который появился на сцене. Невская сама затаила дыхание от такого божественного мужского тела. Все в нем было идеальным! Он был кричаще-красивым! «Несправедливо, что такие формы Всевышний послал именно этому черствому мужлану, который ненавидит всех женщин — думала Оля, закусив свою нижнюю губку, чтобы ее рот не открылся от прежде невиданной красоты. — Его тело надо выставлять на выставки, большим художникам лепить из него скульптуры, которые станут в будущем шедевром, а для будущих поколений статуи станут примером для подражания. Что-то на подобии статуй греческих и римских богов, которыми сейчас увлекается нынешнее поколение».

— Олечка, его кубики на животе такие же твердые, как нам всем кажется или это всеобщие массовые галлюцинации? — спросила Екатерина подругу, когда наконец-то сумела сомкнуть свой рот от первого шока.

— А мне, откуда знать? — удивилась Оля, обидевшись на девушку.

— Как откуда? — на лице девушки было нарисовано удивление. — Ты же с ним тогда переспала! А! Поняла! Он тебе, как в «Пятьдесят оттенков серого» связал руки, чтобы ты не могла к нему прикасаться? Что за изысканное и эротическое издевательство?! Правда, я бы сама не отказалась от таких сладкого пыток! Говорят, что, не имея возможности прикасаться к такому обольстительному телу — дарит ни с чем не сравнимый оргазм, девушки! Такое хотя бы раз в жизни, но стоит попробовать, подруги! И что, Олечка, колись — и ты это почувствовала на себе? — Екатерина посмотрела на подругу, которая все еще была с открытым ртом, но на этот раз уже через слова девушки.

— Неужели, девушки, я касалась этого сказочного мужского тела? — Оля не могла сама в это поверить. — Но почему я ничего не помню. Как такое вообще может быть? Если бы я с ним переспала, то бы хоть как-то мое тело должно было на него отреагировать, вспомнить хоть какие-то интимные минуты пребывания в его объятиях.

— Да-да, я тебя понимаю, Оля, — поддержала подругу Вероника, сладко вздыхая и облизывая губы, — не помнить такие сладкие мгновения своей жизни — это катастрофа! А то, что секс с этим Аполлоном любви также сказочный — я даже не сомневаюсь!

— Ника, такое говоришь и не стесняешься! — укоряя подругу, молвила Оля. — А еще якобы девственница! Или ты солгала, чтобы оправдаться в глазах моего отца?

— Нет, не соврала, — ответила Вероника, обижаясь на подругу за то, что та подвергла сомнению ее слова. — Просто я хочу сначала подготовиться к этому. Я специально изучаю всякую познавательную литературу о сексе и интимных отношениях, готовлю себя к этому ответственному моменту в моей жизни.

— Смотришь всякую порнуху и познавательное видео о половом акте! Да? — добавила Дарья.

— Да, — согласилась Вероника. — А самое главное, конечно, — я ищу идеального кандидата на эту ответственную роль…

— На роль лишения тебя девственности! — закончила Екатерина.

— Я называю его — моей второй половинкой, которую я обязательно встречу, — завершила Вероника. — Может это для вас звучит дико, но это мое право.

Девушки замолчали на миг, обдумывая слова подруги.

— Нет, ты, Никусичка, — молодец, — похвалила ее Оля. — Добродетель должна быть дорогим сокровищем, которое ты должна подарить человеку, которого любишь. Ты обязательно такого человека найдешь, который оценит твою чистоту и порядочность. Этим нельзя так просто разбрасываться направо и налево. Я вот, например, очень теперь жалею, что тогда в Ялте отдала свою невинность этому козлу, который даже не оценил этого. Или просто не заметил, что я была девственницей. Хрен чертов!

— Хорошей всем ночи, барышни! — услышали девушки завораживающий мужской голос, который соблазнял своим тембром сами глубокие струны женского тела и души. — Кто из вас Катенька?

Девушки развернулись на голос и увидели именно того, кого секунду назад дьяволом назвала Оля. И он действительно был дьявольски красивым и дьявольски опасным для любой женщины или девушки! Его аура была гипнотическая и противостоять ей никто не мог.

30

— Это я, это я, Катенька! — воскликнула радостно Екатерина, соблазнительно улыбаясь Николаю, чем страшно удивила своих подруг. Это даже он заметил.

— Ну, значит этот танец специально для вас, барышня! — промурлыкал Коля, начав свое обольстительное, частное выступление.

Девушки были шокированы, кроме Екатерины, которая с открытым ртом наслаждалась его выступлением.

Оля, догадавшись в чем дело, все порывалась встать с места и уйти, однако ее ноги приросли к полу так же, как глаза приросли к мужскому телу, которое привлекало своими соблазнительными движениями, из-за чего все ее тело отказывалось слушать разум, который утверждал, что это неправильно, что так не должно быть, что она не может так себя вести. «Где же твоя девичья гордость? — твердил ее внутренний голос. — Ты должна его ненавидеть! Он — козел, кобель, нахал!» А сердце ее шептало: «Какой он красавчик! Съесть бы его всего вместо десерта! Облизать каждую частичку его соблазнительного тела. О, он — сладкий соблазн! Он непревзойденный Дамский Обольститель!»

Когда «приват» был окончен, то стриптизер под душераздирающие крики и аплодисменты девушек и женщин, сбежал из зала. Именно, сбежал! Потому что еще секунду и возбужденные дикие самки набросились бы на него, требуя от него не только танца, но и еще интима.

Услышав стук каблучков за своей спиной, Коля не на шутку перепугался, решив, что все-таки какая-то дамочка не удержалась и побежала за ним по его горячим следам. Обернувшись, он увидел перед собой запыхавшеюся Олю.

— Что тебе мало моего выступления и хочешь дополнительной порции ласки от меня, как было в прошлый раз? — спросил грубо он.

— Мне твои ласки настолько понравились, что мой мозг наотрез отказался о них вспоминать на следующее утро! — ответила Оля удачно наглецу.

— А может хватит врать, утверждая, что ты все забыла! — наступал Коля. — Мои ласки невозможно забыть, запомни это себе хорошенько на будущее, куколка!

— Сам ты куколка! — бросила злобно Оля наглецу. — А ты о себе большого мнения!

— Конечно! А как может быть иначе с таким телом, как у меня! Я — Дамский Обольститель! И этим все сказано.

— По ходу меня ты мало соблазнил, если мой мозг решил тебя забыть, как страшный кошмар, который даже не стоит вспоминать.

— Я обольщаю всех, кто может хоть что-то чувствовать там, между ногами. А у тебя там значит только лед! Таких, как ты, мужики называют снежными королевами. Внешне — красавица писаная, а внутри — ледышка!

— Хам! Кретин! — стала Оля колотить кулачками по твердым мужским бицепсам. И грудь у него была же настолько каменной, как и его окаменевшее сердце. — Чертов бабник! Ненавижу! Кобель! Козел и олень! Ненавижу!

— Хватит, визжать, дамочка! — пытался Коля успокоить девушку, которая не на шутку разошлась. Хорошо, что у нее когтей не было. А то бы поцарапала ему грудь и лицо, без которых он не сможет зарабатывать деньги!

— Это ты специально приперся к нам, приветствуя мою подругу с днем рождения, — стала Оля обвинять Николая в том, в чем его заподозрила в самом начале выступления. — Видимо, тебе официант разболтал, что мы празднуем именины Кати? И ты решил надо мной отыграться. Приперся — вилять своим задом передо мной?!

— Да не было никакого дня рождения. Признайся! Ты специально придумала это, чтобы меня заказать, чтобы еще раз унизить. Показать, где мое место!

— Что ты выдумываешь?! Не надо придумывать всевозможные такие небылицы, чтобы оправдать свои подлые действия. Но запомни — твои чары на меня не действуют! Слышишь?! Меня нисколечко не затронуло твое выступление!

— Я же говорил. Снежная королева! И чтобы ты увлажнилась там внутри, между своими ногами — не хватит сотни таких, как я, соблазнительных мачо!

Оля застыла на месте от таких возмутительных слов, не зная, куда себя деть от стыда и обиды. Слезы сразу накатились против ее воли, однако она все еще сдерживала себя, чтобы не расплакаться перед этим невыносимым типом, чтобы не дать ему такого удовольствия, как созерцание ее слез.

— Ольга Павловна, он вас обидел? — услышала Оля голос позади своей спины.

Повернувшись, она увидела перед собой лысого охранника.

— Вы только скажите мне, госпожа Невская, — стал настаивать Ваня, волнуясь за девушку, которую любил, — и я его быстро на место поставлю, заставлю его извиниться перед вами.

— Это вот в эту дамочку ты втюрився по самые уши, Ванечка? — удивился Коля, начав смеяться. — Да эта лахудра не стоит того, чтобы ты ее любил, друг!

— Не смей ее оскорблять! — возмутился Ваня на друга за то, что тот в такой грубой форме рассказал объекту его любви о его искренних и таких чистых чувствам к девушке.

— А то что?! Набьешь мне морду, своему другу, за какую-то профурсетку?!

Разъяренный Ваня действительно ударил друга в нос, разукрасив тому его красивое лицо.

— А ты знаешь, — продолжил Коля злорадствовать над чувствами товарища, вытерев ладонью кровь, которая сочилась из носа, — что она переспала со мной, будучи даже не знакомой со мной и не зная моего имени?! Нет?! Так знай, что твой целомудренный ангел с крылышками давно уже таковым не является. Она обычная элитная шлюха, которая берет от жизни все, чего ей только заблагорассудится.

Оля дальше слушать не стала, а побежала оттуда прочь. Слезы катились по ее лицу градом, сердце разрывалось от несправедливых обвинений в ее сторону. Ей едва удалось найти выход из тех коридоров-лабиринтов и добраться до столика, где все еще сидели ее подруги.

— Катя, это ты заказала этого кретина? — сразу же спросила она подругу.

— Да, Оля, — ответила спокойно Екатерина. — Это я.

— Как ты могла? — бушевала девушка, вытирая слезы, которые продолжали идти с ее глаз. — Ты ведь знала мое отношение к нему?!

— Прости, Оля, — попросила прощения Екатерина. — Просто он мне очень нравится. Я на него запала! А ты с ним и так не встречаешься. Поэтому не надо на меня обижаться. Я никого у тебя не воровала.

Невская еще сильнее заплакала и выбежала вон из клуба, оставив подруг там, веселиться без нее.

31

Оля так устала плакать весь день, что уже через полчаса она прекратила истерику. Она успела выплакать слез на несколько лет вперед, поэтому решила больше не плакать, а тем более через того кретина, который ее принимал за последнюю шлюху.

«Ну, и пусть считает меня шлюхой, — думала она, устроившись удобно в горячей ванне с большими, ароматными пузырьками. — Большая беда, что какой-то козел тебя любит. А ты когда-то думала, что его любишь, дура, ты, полная! Буквально неделю назад после разрыва с Люсьеном ты плакала за тем парнем, который лишил тебя девственности. Считала, что его любишь! Вот ненормальная!»

После горячей ванны и стакана теплого молока, и еще после двух таблеток снотворного Оля легла в свое мягкую, удобную кроватку, и уснула, как только посчитала до десяти.

Утро оказался замечательным. Оля чувствовала себя бодрой и с хорошим настроением. Она включила мобильный, который выключила еще вчера, как только села в такси. Не хотела, чтобы ей докучали своими звонками подруги. Свой красный шевроле она так и оставила на стоянке ночного клуба.

— Надо будет сегодня мою куколку забрать оттуда, — сказала она себе, надевая на себя джинсы. — Или нет. Не дай Бог, еще встречусь с тем козлом! Может, Ника заберет ее?! Позвоню ей потом.

Звук сообщения на телефоне напугал ее до чертиков. Она аж подпрыгнула от неожиданности.

— Я становлюсь психованной и зашуганной из-за того оленя, — сердито буркнула она себе под нос.

Не успела Оля открыть первое сообщение, как на мобильный сразу пришло примерно тридцать сообщений. Она точно не знала сколько, потому что уже после двадцатого гудка сбилась со счета.

— Кому не терпится меня так услышать? — спросила она себя, открывая ящик сообщений в мобильном. — Ну конечно! Люсьен!

«Мой экс-жених звонил мне вчера после двенадцати до третьей ночи десять раз».

— Точнее уже сегодня, а не вчера, — уточнила она сама себе. — Вот это да! И двадцать пропущенных вызова, начиная с семи ноль-ноль. Чего ему не спится с самого утра?

Оля посмотрела на часы. Стрелки показывали восемь.

— Уже больше часа не звонил как. Наверное, бедняжка, уснул? Еще бы! Всю ночь мне наяривал!

Внезапный звонок в дверь заставил Невскую подпрыгнуть на кровати. Оля не хотела никого видеть, потому сидела молча, даже не двигаясь. Назойливый гость продолжал мучить ее звонок, пока не начал стучать в дверь. Девушка испугалась, но очень скоро успокоилась, потому что услышала знакомый голос за дверью.

— Олю, открывай, — кричал Люсьен, громко ударив рукой, а затем и ногой. — Не прячься от меня. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Прости меня.

Это совсем было не похожим на такого всегда сдержанного, уравновешенного француза. Он никогда даже голос не повышал, а тут кричал так громко, что даже на весь подъезд было слышно.

— Он так всех соседей разбудит, — сказала Оля.

И действительно из квартиры слева открылись двери. Невская услышала рыкающий сердитый тон соседа, который ей прохода не давал уже как полгода. Что он говорил Люсьену, она не могла разобрать, однако это подействовало, и уже через минуту она услышала, шаги по лестнице вниз. Девушка так обрадовалась, что оставила свою машину под клубом, ибо в противном случае Люсьен ее бы заметил, и так просто бы не отступился от своего. Он, наверное, стал бы сторожить ее внизу в своей машине, а так — он уехал.

Позвонив в фитнес-центр, где работала Екатерина, Оля узнала в приемной, что ее подруга-предательница сегодня — выходная, чему обрадовалась очень, поскольку решила сегодня посвятить день только себе. Она оставила свой мобильный дома, чтобы ее никто не беспокоил. А взамен прихватила с собой свой старенький телефончик, номер, которого никто не знал. Максимум ей могли из него позвонить какие-то аферисты, требуя немедленной уплаты несуществующего долга.

Добравшись на такси до спорткомплекса, который, к счастью, работал с восьми утра, Оля пошла в бассейн. В столь ранний час здесь никого вообще не было из посетителей. Поэтому она, наслаждаясь покоем и одиночеством, плавая, как русалка, больше часа, пока не заметила возле скамейки двух крепких мужчин, которые глядели заинтересованными взглядами в ее сторону, явно обсуждая между собой, как лучше к ней подкатить, чтобы она их не отшила. Поэтому Олечка решила завершить водные процедуры, и быстренько убраться отсюда, пока мужчины не начали свои наступления. Однако, как только она ступила ногой на первую ступеньку лестницы, позволявшей пловцам с удобством выходить из бассейна, не напрягая свои мышцы чрезмерными усилиями — вылезания на бортик, — Оля увидела перед собой протянутую мужскую руку.

— Вам помочь, прекрасная леди?! — галантно спросил один из мужчин.

— Спасибо, — холодно ответила Оля, однако положила свою ладошку в мужскую руку.

— Не за что. Такой красавицы, как вы я готов подавать руку каждый день всю свою жизнь.

Оля только одним коротким, ледяным взглядом одарила назойливого ухажера, и он сразу понял по выражению ее глаз, что лучше к ней не приставать, поэтому он посторонился, чтобы дать ей возможность уйти. Девушка всей кожей чувствовала на себе пронзительные взгляды мужчин, — она была уверена на все сто процентов, — провожали ее голодными глазами, пожирая каждую частичку ее тела, особенно ягодицы. Как назло именно сегодня она забыла взять с собой более закрытый купальник, поэтому плавала в таких тоненьких трусиках, которые были больше похожи на две веревочки и листочек, которые скрывали только ее интимную женскую часть тела, но, отнюдь не прикрывая заднюю.

32

Коля уже почти полчаса, как качал верхний пресс, поднимая гири и штанги разного веса, начиная от самого маленького и заканчивая наибольшим весом, который он только мог осилить. Ему страшно повезло, что владелец «Ибицы» подарил мужчине годовой абонемент в самый крутой фитнес-центр. Теперь он сможет постоянно тренироваться в профессиональном заведении, а не у себя дома. А делал он это, потому что готовился к чемпионату мира по пилону, который состоится через месяц в Лондоне. Коля планировал занять первое место, чтобы выиграть пятьсот тысяч долларов, которые он сможет потратить на операцию для Зоиньки, а на остальные деньги он бы приобрел новую, комфортабельную квартиру в приличном районе Киева, и наконец-то мог бы бросить работу в клубе. Потому что трясти своим симпатичным задом перед богатыми шалавами — он не собирался до конца своей жизни. Горский планировал восстановить свою аспирантуру на медицинском факультете, где так и не доучился из-за трагедии, которая изменила всю его настоящая жизнь. Он обязательно станет хирургом, как мечтал ночами вместе со своей Кариной. Его Карина! Он тяжело вздохнул, вспомнив ее улыбку. Почему ему все труднее было с каждым днем вспоминать ее лицо. Оно почему-то размывалось у него перед глазами. Он никак не мог четко нарисовать себе ее черты без фотографии. Это его пугало. Как он мог так просто забыть ту единственную, которую так сильно любил? Правильно — любил. Последние годы они так отдалились друг от друга, даже занимались сексом только по большим праздникам. Это все произошло сразу после того, как Карина изменила ему с Серым, самым крутым парнем в его университете, еще до рождения Зои. Коля даже не был уверен, что его дочь на самом деле была его, а не от Серого. В те годы у него не было денег на определение отцовства. А после рождения маленького ангелочка он забыл об этом сразу, как взял ее на руки, такую крохотную и беспомощную, которая смотрела на него своими маленькими глазками, что он сразу полюбил ее, как свою родную, и никогда даже не думал об определении отцовства. И, кроме того, он так любил Карину, что простил ей. Она слезно просила ее простить, говорила, что сделала страшную ошибку, которую ни в коем случае больше не повторит, клялась, ползая у него в ногах. Говорила, что Серый так ей вскружил голову, бегал за ней по пяткам, каждый день засыпал ее цветами, пока Коля находился на стройке виллы какого-то олигарха под Ялтой. А когда он скупил все ее картины по завышенным ценам, которые были выставлены в галерее, то она растаяла и потеряла бдительность на определенное время. А когда поняла, что натворила, то было уже поздно.

Единственное, что выиграл Коля от измены его любимой жены так — это деньги, которые Карина заработала от продажи своих произведений искусства. Именно на них они и построили дом на окраине Киева, а на заработанные деньги его собственными руками, потом и мозолями, которые он заработал в Ялте, они обставили дом со всеми удобствами, а также приобрели машину. И все это ушло по ветру!

На этом воспоминании Коля трудно вздохнул, закусив нижнюю губу до крови. Перед его глазами пронеслись страшные картины того дня, когда он потерял Карину в том адском огне. Мужчина благодарил Бога, разве что, за то, что сохранил жизнь его дочери. Потому что в противном случае, если бы он потерял в том пожаре еще и Зоиньку, то он бы возненавидел весь мир и в том числе и Бога самого.

Измена той единственной, которую он боготворил и считал символом чистоты, женской порядочности и добродетели, привела к тому, что он отчаялся во всех женщинах без исключения. Он был ее первым мужчиной, чем очень гордился и ценил превыше всего. И когда она изменила ему, то стала такой же шалавой, как все другие женщины, которыми он их считал до встречи с ней. И его любимая жена оказалась такой же шлюхой, как и все другие девушки, с которыми он имел дело, при том, что Карина отдала ему свою девственность, а потом так просто все зачеркнула, так просто наплевала на его любовь, на его чувства к ней. Он так и не оправился после этого. Его искренняя любовь к ней исчезла так внезапно, как и зародилась в его сердце одного дня. С тех пор любовь Коля считает выдумкой, сказочкой для взрослых, однако наивных людей, которым хочется быть кому-то нужными, чтобы не чувствовать себя одинокими в этом жестоком мире. А ему не нужна была любовь. Он был счастлив и без этих «вздохов и выдохов», потому что у него была его дочь, которую он боготворил и любил безгранично, и которая также его любила искренней детской любовью. А больше ему и ничего не было нужно!

— Глянь, какая красавица! — услышал Коля чей-то голос возле себя. — Ты только посмотри, какая у нее аппетитная попка! Так и сжал бы ее своими ладонями!

Горский, оправившись от воспоминаний, — так внезапно на него нахлынувших, отстранивших его от всех присутствующих в зале, — увидел перед собой человека, сидящего на тренажере. И вместо того, чтобы пыхтеть от изнурительных тренировок, он вздыхал от наблюдения за одной куколкой, которая занималась так активно упражнениями, выгибая свою симпатичную попку то вправо, то влево, не замечая даже того, что все мужчины в зале без исключения вместо того чтобы заниматься спортом, занимались изучением ее сексуальных форм.

— Хорошая попка! — поддержал Коля разговор, спокойно глазея на Королеву спортзала.

— Хорошая?! — удивился человек, взглянув на Колю, как на прокаженного. — Ты, что импотент какой?!

— Да вроде не замечал такого за собой, — немного обиделся Коля на парня.

— Так может у тебя плохое зрение, друг?! — не сдавался тот, пытаясь выяснить причину его равнодушия к красавице, от которой у всех парней слюнки текли.

— И с этим у меня все в порядке.

— Значит у тебя что-то не в порядке с твоей головой, — закончил парень.

— И с головой у меня все в порядке. Я недавно проверялся.

— Тогда ты из тех… — сказал парень осторожно, став медленно от него отодвигаться. — С тех голубых!

— Я не из тех голубых, не волнуйся ты так. И можешь от меня не отодвигаться. Я на тебя не наброшусь. Ты не в моем вкусе, друг.

— Тогда чего у тебя даже слюнки не текут от таких шикарных форм, когда у меня уже давно стоит?

— Ну, что я могу тебе на это сказать…

— И в большинства присутствующих в зале также уже встал их «товарищ в шортах». Я вижу это по их выражению лица и по тому, как они сжимают свои челюсти, сдерживая свои природные инстинкты от созерцания такой попки!

33

Коля взглянул внимательнее на девушку, которую все мужчины в зале неофициально считали Богиней Красоты и дали ей титул «самая сексуальная и аппетитная попка». Светло-каштановые волосы с кудрями, стройная талия, которую так и хотелось сжать в своих объятиях. И правда была на стороне всех лиц мужского пола, — Коли также страшно захотелось сжать девичьи ягодицы в своих руках. Его ладони самовольно сжались, представляя себе вот это удовольствие. От таких мыслей его «товарищ в шортах» также проснулся, хотя как он себя не сдерживал. Тот себе просто жил своей жизнью, реагируя на то, что ему хотелось, и совсем не обращая внимания на тот факт, что в общественных местах так себя вести нельзя.

«Бедный парень, который является ее любовником! — подумал Коля. — Нелегко ему приходится с ней, зная, что у каждого мужика при только одном взгляде на его девушку сразу все «просыпается и встает»! На его месте я бы одел такую красавицу в паранджу, чтобы никто не мог глазеть на мою собственность. Это право только законного мужа — любоваться прелестями жены! А еще бы я вообще закрыл ее за семью замками, чтобы никто не посмел даже пальцем прикоснуться к такой красоте. Вот я ревнивец и собственник оказывается! Никогда за собой такого не замечал! Никогда не хотел одеть Карину в паранджу или закрыть в семи стенах от всех. И честно говоря, Карина его совсем так не возбуждала. А вот эта красотка завела его с полуоборота, на таком расстоянии. А что бы было, если бы они остались наедине?!»

«Бедный ее муж! Хотя нет, наоборот счастливчик! Владеть таким сокровищем, которым является эта сказочная незнакомка! Это прямо сказка! Касаться ее божественного тела, ласкать, нежить и целовать все, до чего смогли бы добраться мужские руки и губы — было бы самым желанным удовольствием каждого мужчины в этом зале! Да и не только в этом, ограниченном четырьмя стенами, помещении, но и во всем мире!»

Коля теперь так же, как и все другие мужчины в зале, занимался не спортом, а созерцанием прелестей сексуальной незнакомки, которая пробуждала у мужчин их инстинкты против их же воли. Лица красавицы он не видел, так как она была все время спиной к нему. Но и этого ему было достаточно!

— Что, вижу, и ты наконец-то возбудился? — спросил Горского сосед по тренажеру. — И присоединился к фан-клубу Ольги Невской?!

— Кого?! — Коля чуть не упустил много-килограммовую штангу на себя, и сделав таким образом из себя евнуха. Хотя возможно для него было бы лучше стать именно таким, чем бы у него «стоял» на эту шалава и шлюху, которой была Невская. «Ну, и неудивительно, почему у него такая реакция на какую-то бабу! На честную и порядочную девушку — такого бы не было! Это только такая развратная девка, каковой есть она, может так действовать на мужчин!»

— Слюни вытри, друг, и рот закрой, а то вон ее жених идет с веником цветов. Лучше сказать целой копной роз! Еще увидит твою реакцию и смотри — тебе будет кирдик! Он у нее ревнивец еще тот!

— Ну, на его месте я бы был таким же! — услышали они голос со стороны.

Повернувшись, они увидели еще одного фаната Ольги Невской, который стоял возле них и тупо пялился на девушку, даже не скрывая своего лукавого, заинтересованного взгляда.

«Как я сразу не догадался, что та незнакомка — на самом деле какая-то шалава, которая крутит умело своим задом перед честными парнями, доводя их до бешенства?! Скромная и честная девушка так не может влиять на порядочных мужчин, доводить их до такого состояния, что в штанах становится жарко и узко!»

Коля подумал, что плохо сделал, что не одел широкие шорты, как сделали другие мудрые мужчины в зале. Его узкие спортивные брюки всем желающим откроют его истинное состояние, когда он поднимется с места. Больше всего на свете, он сейчас хотел быть в той же парандже, в которую он недавно хотел одеть «причину» его настоящего хлопотного состояния, чтобы скрыть реакцию его тела на эту шалаву.

— О! О! Вы только посмотрите — он стал перед ней на колени!

— Что он ей интересно плетет?

— Наверное, извиняется? Я слышал, что они были в ссоре. Он якобы ей изменил!

— Изменил?! Как можно хотеть кого-то другого, когда ты можешь трахать вот такую раскрасавицу, как Невская? Он, видимо, какой-то ненормальный!

— Кстати, я слышал, что она также ему изменила, чтобы отомстить предателю.

— Хотел бы я быть на месте того счастливчика, которому так повезло! Я бы тогда точно украл бы эту куколку у того француза. Такой шанс выпадает один на миллион! Я бы ни профукал такой удачи!

«А я вот профукал! — подумал Коля. — Знали бы они, что перед ними сидит именно тот счастливчик, который имел возможность захомутать Невскую! Да-да, именно имел такую возможность, но не воспользовался ею. Разве можно было такое сделать с пьяной в стельку девушкой, которая на утро даже его имени не вспомнила бы, не то, что сам процесс их спаривания?! И кстати она действительно ничего не помнит, если верить ее словам. Она до сих пор думает, что изменила своему жениху с ним. И пусть так остается!»

34

Это будет его маленькой местью ей. Правда, за что он так и не понял сам. Почему ему хотелось сделать ей больно? Почему он ей постоянно грубил? И считал ее шлюхой? Неужели потому, что почти шесть лет назад она с ним переспала, будучи с ним знакомым всего несколько часов? Он считал, что так делают только шалавы и гулящие девки, на которых не женятся, с которыми просто хорошо проводят свое время, развлекаются и потом бросают, ничего даже им не объясняя на прощание. Такие девицы не заслуживают того, чтобы им что-нибудь объяснять. Коля вспомнил, какой страстной была Невская, как она двигалась в такт его тела, как изгибалась от удовольствия, стонала от его неистовых движений и толчков, шептала сладкие словечки, прижималась к его горячему телу, и требовала от него еще и еще, не в состоянии расстаться. Если быть честным с самим собой, то он никогда ни с кем до того и после того не испытывал такого удовольствия, которое получил с ней. Коля также вспомнил, как она шептала, что любит его. Он обычно этому не верил в тот момент, потому что такого не бывает. Такое только говорят в порыве страсти, когда тебя охватывает горячее пламя, что зажигает в теле такие эмоции, от которых верится в чудо и в любовь. На самом деле, такого не бывает. После нескольких страстных минут удовольствия люди расходятся, как корабли, которые случайно встретились в море, и так же внезапно и без объяснений расстаются, уплывают в разные стороны навсегда. Однако они снова встретились. Почему? Зачем на его пути вновь встала та юная восемнадцатилетняя девочка?! Точнее уже не юная, а уже давно взрослая женщина. И тогда она уже давно не была девочкой, тем более маленькой. Девственностью там и не пахло. И маленькие девочки такое не умеют вытворять с мужчинами, такое, что вытворяла Невская с ним. Такого надо учиться годами! Многих партнеров надо поменять, чтобы такому научится. Или возможно ей попался какой-то один очень умелый человек, который ее всему тому научил? Или возможно она такой уродилась? Правда, таких женщин мужчины называют шлюхами от рождения, «проститутками от Бога»! Недаром он ее такой считает.

— Ой, не могу! Прямо какой-то слюнявый и плаксивый сериал! Дайте мне носовой платок, а то надо слезы утереть!

Коля, оправившись от своих мыслей, посмотрел на сладкую парочку. И в этот момент он очень позавидовал тому французу. Ему захотелось быть на его месте. Чтобы Невская так влюбленно смотрела на него, ловила каждое его слово и сказала ему «да». Горскому захотелось снова почувствовать ее обольстительное и горячее тело в своих объятиях, целовать и ласкать все, до чего только руки и губы могут добраться… Таких сладких ласк, которые когда-то он был удостоен получить от нее, хотелось снова и снова!

— Гляньте, они целуються! — воскликнул так громко его сосед по тренажеру, что его слова эхом раздались по всему залу. Правда, сладкая парочка этого не услышала, потому что была занята более приятным делом. Люсьен и Оля целовались так страстно, что им сейчас завидовали все присутствующие.

— Наверное, этот Франсуа ей свой язык всунул в ее сладкий ротик?!

— Хотя на самом деле, видимо, мечтает всунуть ей нечто большее, чем язык, и не только в ее ротик!

— Господи, какие вы бесстыжие! — стал стыдить Коля парней. — Дайте парочке спокойствие!

— О! Тоже мне честный и скромный нашелся — сказал ему парень, который стоял ближе к нему. — Вижу не только по глазам, но и по чему-то другому, что сам не прочь сейчас оказаться на месте этого француза!

Коля понял, о чем говорил тот, поэтому прикрыл руками свидетельство его состояния. Мужчины рассмеялись от его невинных движений.

— Не ты один такой, пацан! Не стесняйся! Это естественно.

— Хватить краснеть. Не только у тебя одного такие же желание вызывает эта сцена и эта куколка! Ох, я бы ее сейчас так…! — начал парень, и его на полуслове остановил второй:

— Походу об этом же подумал и ее жених. Видите, потащил ее куда-то, даже цветы забыли забрать.

— Ну, понятно, куда он ее потащил так быстро! Мы с вами, пацаны, также были бы не против такого сейчас развлечения. Да! Я не прав, разве?!

— А вместо этого должны потеть и стонать над этими железяками.

— Я бы все на свете сейчас отдал, чтобы вместо этого потеть и стонать не над этими холодными и твердыми железяками, а над той горячей и такой гибкой куколкой, которой является Невская!

— Размечтался! Слюни вытри, наивный! Кто ты, а кто эта Невская! Она знает себе цену. Мало того, что сама дочь миллионера, да еще и пару нашла себе по ее положению в обществе. Богатые с богатыми знаются, а бедные с бедными. Такой вот мир, друг! — хлопнув того по плечу. — Ничего, может и тебе когда-то так Фортуна улыбнется, и подцепишь какую-то богатенькую фифу! И не придется больше каждое утро спрыгивать с тепленькой кровати в пять, чтобы успеть на ненавистную тебе работу. А перед тем еще час стоять в заполненной маршрутке или метро, битком набитыми людьми, вдыхая различные ароматные газы и запахи потных, немытых людей, которые также спешат на ненавистные им места работы вместо того, чтобы нежиться до восьми или девяти утра в тепленькой и мягкой кроватке в компании горячей и страстной штучки, на подобие этой Невской.

Коля сжал зубы до посинения и ладони в кулаки — так ему стало хреново, когда он представил Невскую в объятиях этого француза. Он готов был побежать за ними и набить том счастливчику морду. Но он себя сдержал. Потому что, как это бы выглядело со стороны? Если бы какой-то полузнакомый тип, — который при каждой встрече с ней, ее постоянно обзывает шалавой и проституткой, — стал качать на нее какие-то свои права?! А вместо этого он стал с еще большей силой качать пресс, чтобы отвлечь свое внимание от дикого и невыносимого желания, который болью расходился в его брюках ниже пояса. По ходу не он один такой был. После того, как сладкая парочка покинула зал, все мужчины стали потеть и стонать над холодными железяками, чтобы притупить свои желания. Хотя мечтали все об обратном.

35

«У» — уютный и небольшой райончик за городом, который известный каждому украинцу. Дома здесь были красивые и высокие. Ничем внешне не хуже элитных вил чиновников с Конча Заспы. Здесь просто земля была дешевле, поэтому позволить построиться здесь мог себе каждый гражданин Украины, кто числился в списке миллионеров, конечно не столь известных, как элита Верховной Рады, но с голоду им и их потомкам в сотом поколении не грозило умереть еще лет триста, если не больше.

Трехэтажная вилла Павла Федоровича Невского располагалась в удобном месте в самом центре района «У». Пейзаж из окон дома был настолько красивым, что покидать стены этого уютного дома совсем не хотелось. Сама вилла была окружена гигантскими деревьями, которым было уже ого-го сколько лет. Маленькой девочкой Оля любила лазить по ним, за что постоянно получала от отца нагоняй.

— Да, люблю ваш дом, — сказал Люсьен, управляя машиной. — Он такой уютный и удобный. Там я чувствую себя, как дома.

Оля молчала, глядя на пейзажи из окна авто.

— Я мечтаю о таком же домике, когда мы поженимся, дорогая, — продолжал француз. — Где мы с тобой совьем наше гнездышко, в котором родятся наши дети. Они будут играть, и наслаждаться жизнью. Где мы также с тобой будем играть, однако, не в детские игры, а во взрослые. Где мы с тобой будем наслаждаться нашей брачной жизнью. — Мужчина остановил машину на обочине, заметив, что его невеста никак не реагирует на его такие интимные слова. — Олечка, — сказал он, когда завладел вниманием девушки, взяв ее руку в свою ладонь, и крепко сжав, — давай поженимся, как можно быстрее. Я тебя прошу. Давай сделаем это даже сегодня. «Брак за сутки» нам в этом поможет.

— Люсьен, куда ты так торопишься? — улыбнулась девушка, смущаясь под пристальным взглядом жениха, который раздевал ее взглядом. Она, конечно, понимала, что такой взгляд означал. — У нас вся жизнь впереди.

— Оля, неужели ты не понимаешь, что со мной делаешь? — немного рассердился мужчина, целуя ее ладонь. — Зачем ты притворяешься невинной недотрогой, не подпуская меня к своему соблазнительному телу?! Все наши знакомые на все сто процентов уверены, что мы с тобой уже давно спим вместе. Мои друзья бы меня засмеяли, если бы узнали, что максимум, что я себе позволил в отношении тебя — это целомудренные поцелуйчики! Оля, я — мужчина! Как ты думаешь, что я чувствую, когда рядом со мной находится такая девушка, как ты? Целуя тебя, я мечтаю только об одном…

— Люсьен, довольно, — остановила его Оля, освободив свою руку с его крепкой ладони. — Я уже тебе говорила, что у нас это будет только после свадьбы.

— Ну, тогда давай поженимся прямо сейчас! Я знаю, короткую дорогу в ЗАГС, если тебе так важна печать в паспорте. Ну, почему ты такая старомодная? Все уже давно трахаються до свадьбы, только мы с тобой, как те лохи, ждем первой брачной ночи. Ты — не девственница уже. Сама мне об этом рассказывала. Значит, не боишься этого. Чего меня держишь на голодном пайке? Оля, ты меня сводишь с ума. Заставляешь поэтому бегать по другим девкам. А еще эта мысль, как червячок мучает меня, что ты может все-таки переспала с тем стриптизером…

— Я уже говорила тебе, что не помню. Я честно тебе призналась. Не придумывала, что ничего не было. Но если и что-то было — я тоже не уверена в этом.

— Ты что хочешь, чтобы я сам пошел к тому хрену и у него выбил правду?

— Он меня ненавидит и может многое, чего нафантазировать поэтому. Ему верить нельзя.

— А почему он тебя ненавидит? — недоумевал Люсьен. — Вы с ним ведь не знакомы.

— Он по ходу считает меня шалавой, если я хожу на мужской стриптиз, и если мне нравится смотреть на красивое мужское тело, — возмущенно ответила Оля. Ее прямо трусило при мысли о том стриптизере.

— И я считаю, что стриптиз — забава не для порядочной и честной девушки!

— А значит, спать с мужчиной до свадьбы — это порядочно и не аморально?! — рассердилась Оля.

— Ну, чего ты искажает мои слова?

— Ничего я не передергиваю. Это вы мужчины вечно все перекручиваете. Вы бы мечтали надеть на нас в паранджу и закрыть за семью замками, чтобы никто больше не мог смотреть на вашу собственность. Но при этом требуете от вашей собственности быть сексуально раскрепощенными и умелыми в супружеской постели, как профессиональные проститутки! А скажи мне, на милость, откуда нам такими быть? Если вы нам запрещаете смотреть порнуху, ходить на стриптиз, читать всякую поучительную литературу, на подобии «Камасутры»! И наоборот, требуете от нас одеваться, как серые мышки в паранджу и при этом в этих балахонах еще выглядеть сексуальными и соблазнительными, чтобы у вас на нас вставал кто-то в ваших брюках!

Люсьен сидел молча с открытым ртом и слушал свою невесту, от которой он не ожидал таких смелых слов. Однако он с ней был полностью согласен.

— Оля, ты права, — согласился он, чего не ожидала девушка, из-за чего у нее широко открылись глаза от удивления.

— Права?! Ты со мной согласен? С тем всем, что я только, что наплела?

— Да. Но у меня есть оправдание всем моим желанием, — пояснил Люсьен. — Я тебя очень люблю! И готов это все сделать, потому что я тебя ревную к каждому столбу. Мне кажется, что все мужчины вокруг только и делают, что пялятся на твою задницу, когда ты носишь узенькие и коротюсенькие платьица, которые ничего не скрывают от их голодных взглядов! И я знаю, что они чувствуют, когда видят такую манящую попку, за которую хочется ухватиться ладонями…

— Люсьен, не будь таким похабным! — рассердилась Оля.

Мужчина положил руку на ногу девушки, поглаживая ее, и медленно придвигая ее от колена до…

— Руку убери! — выкрикнула Оля, ударив жениха по руке, которая уже была между ее ногами, из-за чего ей пришлось сжать их, чтобы он не смог добраться до самого чувствительного места ее тела.

— Ну, давай немного поиграем, — стал просить Люсьен. — Ты такая сладкая кошечка. Давай я тебя немного поглажу там, а ты меня здесь, — стал он просить обольстительно, указав рукой на то, что находилось ниже его пояса.

— Прекрати, Люсьен! Ты хочешь, чтобы свадьбы вообще не было?

— Хорошо, хорошо, — согласился быстро мужчина, подняв руки вверх, таким жестом показывая, что сдается на ее милость. — Пусть будет по-твоему. После свадьбы — так после свадьбы! Тогда давай справим ее как можно скорее, дорогая. Давай, на этой неделе.

— Через месяц, — четко и уверенно сказала Оля свое последнее слово, с которым пришлось Люсьену считаться, и согласиться с требованием невесты. — И не днем раньше.

36

Люсьен, сжав зубы, взял себя в руки. Ну, не в том смысле, чтобы взяться за свою мужскую гордость. А в другом. А если точнее, ему бы очень хотелось, чтобы Оля взялась своими ручками за причину его страданий, и облегчила его муки. Ведь Невская была такой правильной, что ему ничего не светило с ней вплоть до свадьбы. И ему не привыкать к такому. Это уже не первый раз ему было настолько плохо, что хотелось карабкаться на потолок от телесных желаний. Но он себя утешал, что в первую брачную ночь он оторвется по полной программе. Эта красотка, которой была Оля, стоила того, чтобы на нее столько ждать. И скоро он получит то, чего так давно желает от нее.

Он размышлял над тем, какой будет Оля в постели: скромной или ненасытной? И Люсьен больше склонялся ко второму, потому что с такими формами, которыми владела эта королева соблазна, невозможно быть другой. Она выглядела такой соблазнительной искусительницей, можно даже сказать блудницей, в том красном платье, в котором он ее впервые увидел, что первой его мыслью, которая возникла в отношении нее в голове — было желание содрать с нее ее тот наряд «проститутки» и заняться с ней любовью прямо там, на столе, в кабинете ее отца, при том, что сам Павел Федорович находился в кресле, за тем же столом. «И еще удивляется, что я хочу одеть ее в паранджу! — сердился Люсьен. — Конечно, мне не хочется, чтобы другие мужики пялились на нее. Я-то знаю, о чем они все мечтают, когда видят ее в таком виде».

— А Люси также прилетела с моим отцом? — услышал он голос невесты, поэтому вынужден был снова обратить на нее внимание, хотя ему хотелось на нее вообще не смотреть, чтобы не соблазняться ее формами.

— Да, — ответил он неохотно. — Но они, кажется, с Павлом Федоровичем поссорились. Ты же знаешь Люсинду. Она — полная моя копия не только снаружи, но и внутри. Очень ревнивая! Стоит только, чтобы Павел Федорович кому-то улыбнулся, и она уже себе невесть, что представляет. Будь-то старая бабка или даже мужчина. Она и здесь нафантазирует грандиозную измену!

— Люсьен, почему ты величаешь моего отца такофициально? Ты же знаешь, как он этого не любит. Тем более теперь, когда твоя сестра скоро станет его женой. А ведь вы ровесники.

— Близнецы, — уточнил мужчина так, будто его невеста этого еще не знала. — И мне почему-то кажется, что свадьбы не будет, судя по ее встревоженному и разъяренному голосу, когда она мне звонила в прошлый раз. Она готова была порвать твоего отца на мелкие кусочки. Фурия, одним словом! Бесполезно, что она перекрасилась в другой цвет. Суть свою не спрячешь под слоем краски для волос. Если ты родилась рыжею лисой, то никогда не станешь белым пушистым зайчиком. Я ей об этом миллион раз утверждал. Кстати, я так тебе ничего и не сказал об изменении твоего имиджа. Блондинкой тебе лучше, чем брюнеткой.

— Спасибо, — поблагодарила Оля жениха. — Я рада, что тебе нравится. Мне также страшно нравится мой новый цвет волос.

— Да и кудри тебе к лицу.

— Наконец-то не придется выравнивать волосы каждое утро или портить их ламинированием.

— Это твои природные кудри? — удивился Люсьен.

— Представь себе такое!

— Классно! Тебе так намного лучше, дорогая. С черными волосами ты выглядела старше на десять добрых лет. А теперь ты выглядишь школьницей!

— Спасибо. Мне приятно.

— Теперь я начинаю волноваться. Как я буду выглядеть рядом с тобой? В свои тридцать я выгляжу старше на шесть, а то и семь лет. А теперь рядом с такой девчонкой, которой ты стала, буду похожим на твоего отца.

— Не преувеличивай, Люсьен. Ты только в костюмах выглядишь старше, а когда надеваешь джинсы и обычную футболку, то — прямо студент-старшекурсник! Кроме того, в костюмах и с галстуком ты — такой импозантный мужчина! — призывно сказала Оля, рассматривая жениха оценивающим взглядом.

— Убедила, дорогая, — спокойно и радостно ответил Люсьен, когда заметил искорки в глазах невесты. — Теперь я постоянно буду носить костюмы.

— Люсьен, посмотри, что за пожарище? — спросила Оля внезапно, показывая рукой куда-то в окно.

Он посмотрел на то место, куда указывала рука девушки. Две минуты внимательно разглядывая почерневший дом от недавнего пожара, он, понизив плечами, ответил, что не в курсе.

— Что это за дом? Я почему-то не помню, чтобы здесь это видела. Когда произошел пожар?

— А ты вспомни, как давно ты здесь была в последний раз. Ты переехала на собственную квартиру уже больше года назад.

— Точно, — согласилась она, выходя из машины. За ней последовал и Люсьен. — Я не наведывалась в родительский дом уже больше полугода.

— Ну, видишь, за это время здесь могло многое случиться.

— А я вспомнила, — сказала Оля, подойдя ближе к забору. — Папа говорил как-то о страшном пожаре, который произошел в нашем районе. Правда, я не обратила тогда внимания на то. Так, пропустила мимо ушей.

— Какое ужас! — тяжело вздохнул Люсьен, разглядывая черные остатки того, что некогда было красивым домом. — И это когда-то был дом! И здесь жили люди!

— Как страшно, Люсьен, — тихо сказала Оля, на глазах которой уже выступили слезы. — Ты себе представляешь, что чувствовали хозяева, когда вернулись домой и перед их глазами стоит эта жуткая и страшная картина.

— Тихо-тихо, — стал успокаивать Люсьен невесту, приласкав ее, когда увидел, как из ее глаз хлынули слезы. — Дорогая, не плачь. Ты что? Моя маленькая! Не принимай это так близко к сердцу. Тихонько. Не надо плакать, — он гладил ее по голове, успокаивая.

37

Двор, где когда-то кипела жизнь, выглядел жутким пустырем. Два обгоревших этажа здания, хотя еще полностью держались, но были черными от дыма и огня, который здесь бушевал недавно, напоминая об этом здесь на каждом шагу. Крыша над домом была полностью разрушена. Только обгоревшие балки торчали над зданием, этим придавая ему еще более жуткого вида. Окон и дверей в этом сооружении не было вообще. Как будто здесь пронесся торнадо, потрепав их на своем пути. Все здесь было мертвым и изуродованным. Отсюда несло смертью и страданиями. Каждый, кто останавливался напротив места трагедии и на это смотрел, пронимало такой болью и печалью, что хотелось отсюда бежать, чем скорее, тем лучше. Запах горелого здесь остался до сих пор. А что творилось здесь в те страшные минуты пожара — трудно описать и даже себе представить!

— Страшно?! — услышали Оля и Люсьен со стороны, кивнув головами незнакомой пожилой женщине, которая подкралась к ним незаметно. — Это еще цветочки! Вы не видели всего того ужаса, который тогда здесь творился! Это был ад! Настоящий ад! Как будто ворота в чистилище открылись и оттуда все беды хлынули сюда, на эту бедную семью. Боже, как плакал бедный молодой человек, как он неистово кричал, когда прилетел сюда и увидел этот ужас! Он хотел было броситься в самый огонь, и его схватили неравнодушные люди и стали держать, не пускать в пламя. Он все время выкрикивал имена родных людей, которые остались в доме.

Старая женщина остановилась, чтобы утереть незваные слезы, которые покатились с глаз так же, как и у Оли, в которой они и не пересыхали.

— Но когда увидел, как к нему бежит маленькая девочка, его дочь, которая осталась живой, то он ее обнял так крепко, что чуть не придушил от радости. Он целовал ее обожженные щечки, гладил ее обгоревшие волосы, держал ее за ручки, и утешал ее, говоря, что все прошло, что все прошло.

— А скорая помощь? — спросила Оля, всхлипывая. — Где была скорая помощь? Почему они не предоставили девочке первую помощь?

— Они приехали позже. Как раз вовремя. Потому что пожарные вытащили из-под обломков обгоревшее тело девушки. Оно было настолько обугленным и изуродованным пламенем, что узнать в нем кого-то было невозможно. Помню, как человек закрыл девочке глаза, отвернув ее головкой в другую сторону, чтобы она не увидела тело своей покойной матери. Хотя она была такой маленькой, что вряд ли бы поняла, что то черное, обожженное тело было телом ее дорогой мамочки, которая еще недавно ее обнимала, целовала…

— Все, Олечка, достаточно себя мучить, — сказал Люсьен, не выдержав больше слез и страданий невесты. — Пойдем домой.

— И что дальше случилось? — спросила Оля, вырвавшись из объятий жениха, который против ее воли пытался забрать ее в машину. — Как звали девочку и того мужчину? — Хотя уже сама давно догадалась, что это перед ней стоял дом Николая Горского.

— Зоя! — сразу вспомнила Оля изуродованное лицо девочки с такими глубокими глазами и с рыжими волосами, которая напоминала рыжего котенка, которого хотелось погладить и приласкать.

— Да, Зоя, — удивилась женщина, когда девушка произнесла имя. — Вы знали семью Горских? Такая красивая молодая пара. Мужчина был таким красивым, что все местные девки на него заглядывались, проходу тому не давали. Но он был верным мужем. Жену свою сильно любил, поэтому по другим бабам не шастал. Говорят, на врача учился, а жена его что-то мазюкала, ездила по выставкам, выставляла свои картины. Одним словом, художницей себя считала. Но только с того рисования было столько пользы, как с коровы почести!

— И где этот человек с дочерью? — поинтересовался Люсьен. — Почему дом не восстанавливает?

— Та в город, говорят, перебрались, — ответила женщина. — А восстановить это пожарище — надо кучу денег! А откуда они у бедного парня, который в пожаре потерял все приобретенное за долгие годы имущество?

— Страшно как! — заключил Люсьен.

— Так живешь, живешь! Радуешься, любишь, ненавидишь, ходишь на работу… А в один прекрасный день все обрывается! И ты остаешься один на один со страшной реальностью, страшным горем, которое поглощает весь свет в человеческой душе, все то светлое, что еще там осталось!

Здесь Оля разревелась на полную силу, ее стало так трясти от всхлипываний, что Люсьен не знал, что с ней делать, как ее успокоить.

— Девушка, ну, не надо так переживать! — попыталась женщина усмирить бедную, но не тут то было.

Оля только еще хуже принялась реветь. Поэтому Люсьен решил ее забрать вон отсюда и быстрее отвести домой к отцу. Может, тому удастся ее успокоить. Не сказав пожилой женщине даже до свидания, он повел невесту к машине. Усадив ее на переднее сиденье, он поскорее сел сам за руль и повел авто с этого страшного и жуткого места прочь.

— Олечка, ну, не надо плакать, — уговаривал он девушку дорогой. — Если ты будешь каждое человеческое горе так воспринимать близко к сердцу, то ты даже не будешь пересыхать. Будешь плакать-плакать, пока совсем не выдохнешься. Тело твое со временем ссохнется, ты состаришься быстро, станешь такой сухой, как мумия. Ну, и тогда тебе придет каюк!

Люсьен думал, что его смешная речь развеселит невесту, однако произошло наоборот. Девушка еще хуже принялась плакать.

38

— Люсьен, я знакома с Горскими, — сказала между всхлипываниями Оля, когда они въехали через ворота поместья Невских.

— Теперь понятна мне твоя реакция, — успокоился он, припарковав машину у большой передней лестницы. — А то я уже стал волноваться за тебя.

Мужчина помог девушке выйти из машины, которая так ослабла от чрезмерного эмоционального волнения; ее шатало из стороны в сторону, как будто она была пьяной. И так же решил ее отец, когда увидел, в каком состоянии ее жених привел домой.

— Ты, что опять пила? — начал кричать Павел, когда сделал ложные выводы только по внешнему виду дочери. — Я тебя просил не тусоваться с Никой. Это она на тебя так плохо влияет! И куда она тебя в этот раз затянула? Вроде еще рано для ночных клубов и стриптиз-баров! Где вы с ней бухали?! У нее дома?!

Оля была поражена словам отца, которыми он ее встретил. Ей хотелось развернуться и быстро уйти из собственного дома, ничего не объяснив родному отцу, чьи жестокие слова ее страшно обидели.

— Павел Федорович, она не пила она, — вмешался в разговор Люсьен. — Она вообще не пьяна. С чего вы решили?

— Как с чего? Она шатается, как тополь на ветру. Если бы не ты, то ее ноги бы подкосились, и она бы упала на пол.

— Папа, я не пила! — крикнула Оля, очень обижена на отца. — У меня душа болит, а ты мне — напилась! Здесь у людей такое горе случилось, а всем вокруг наплевать!

И с этими словами она снова принялась лить слезы. Павел сильно испугался, подойдя к собственной дочери.

— Оля, что случилось? — спросил он взволнованным голосом, отстранив ее жениха от нее и прижав бедняжку к своей надежной груди. — Расскажи мне, что приключилось такого страшного, девочка моя, из-за чего моя дочурка проливает горькие слезы.

— Мы видели обгоревший дом недалеко отсюда, — сказал Люсьен, следуя за невестой и ее отцом в гостиную. — И одна местная сплетница поведала нам все, что там произошло со всеми теми страшными вещами и последствиями того ужасного пожара.

— А! — воскликнул Павел, садясь с дочерью на диван. — Пожар, который произошел примерно полгода назад. Это было страшно.

— Страшно?! — воскликнула Оля, удивлена такой спокойной реакцией собственного отца. — Да там погибла молодая девушка, моя ровесница, папа! А ты говоришь «страшно»?! Там девочка Зоинька осталась без матери и с изуродованным лицом и с изувеченной душой, и с разбитым сердцем. А ты говоришь «плохо»?! Зоинька даже плакать не может, когда об этом у нее спрашивают. Она ведет себя, будто это не с ней произошла эта страшная трагедия. А ты — «плохо»!

— Олечка, ты исказила мои слова, — стал оправдываться Павел. — Выхватила из контекста. Неправильно меня поняла.

— Все я правильно поняла — все вы, мужики, — черствые и бессердечные! — воскликнув эти слова, она вырвалась Павла и побежала наверх, в свою бывшую комнату, где она жила, пока не покинула родительский дом.

Павел последовал за дочкой. Перепрыгивая через три ступеньки, он мигом уже был в комнате дочери. Девушка сидела на кровати и плакала. Он сел рядом с ней.

— Девочка моя, расскажи своему папе, что тебя так беспокоит, — попросил он ее, обняв за плечи. Она не оттолкнула его. Это было хорошим знаком для него. Поэтому он продолжил выпытывать у нее:

— Ты всегда так делала, пока не покинула дом. Вспомни, как маленькой ты меня обнимала своими маленькими ручонками, прижималась ко мне всем телом, будто только вот этими объятиями я мог развеять все твои страхи и беды.

— И тебе действительно удавалось это сделать, — сказала тихо Оля, прислонившись еще ближе к отцу.

— Ну, что произошло с моей Заинькой? — стал ворковать Павел с дочкой. — Чего она проливает горькие слезы?

Когда папа назвал ее «Заинька», Оля сразу вспомнила, что так нежно называет Коля свою дочь. Это заставило снова ее разрыдаться.

— Папочка, как я могла об этом забыть? — корила себя Оля, рыдая горькими крокодильими слезами, обвиняя себя за то, что забыла о трагедии, которая произошла с девочкой в тот день, когда ей об этом сообщила бабушка Горского. — Я так долго дулась на то, что он меня оскорбил, что с тем всем забыла о самом главном — помочь девочке. Как я могла, папа? Я такой бессердечный человек!

— Ну, что ты доченька! — утешал Павел плачущую дочь, прижимая к себе. — Твое сердце очень хорошее и искреннее.

— Нет, я эгоистка. Меня так захватили собственные обиды, что я совсем обо все остальном забыла. Что со мной такое происходит, папочка? Я в последнее время что-то очень часто стала о самом главном забывать. А ведь Зоинька не может ждать. Ей нужна операция. Срочная, а то она так и останется с обожженным лицом.

— Оленька, девочке обязательно сделают операцию. Я тебе обещаю. Я об этом позабочусь. Не волнуйся ты так, милая моя. Вытри слезы со своего личика, — он стал вытирать пальцами мокрые капли с ее лица.

— Сегодня! Надо уже сегодня, прямо сейчас поехать в клинику! Договориться об операции. Но в какую? Куда надо обращаться? Я абсолютно ничего об этом не знаю, папочка.

— Не волнуйся, Олечка, я обо всем договорюсь. Все сам устрою. У меня есть везде связи.

— А деньги… много надо будет денег… Потому что Коля еще до сих пор не накопил нужную сумму. Господи, какие мы, украинцы, все-таки черствые! И я в том же числе! Ведь такой маленькой зайке можно было бы насобирать денег уже через неделю, например, в Англии, Франции… Даже в той же России люди бы откликнулись на такое горе сразу же! А здесь уже более полугода прошло со времени, когда произошла трагедия. Девочка потеряла маму, родной дом, получила страшную травму, а людям этого оказывается мало!

— Олечка, не расстраивайся ты так, — просил Павел, который от горьких слез и боли дочери уже сам готов был расплакаться каждую секунду.

Еще после того, как Оля вспомнила, что девочка потеряла маму при пожаре и осталась сиротой, Павел сразу вспомнил тот день, когда Бог забрал его жену при родах, оставив его только что родившеюся дочь, Олечку, полу сиротой. Она так и не увидела свою маму ни разу. Ни разу она не почувствовала материнского тепла, материнской улыбки и материнской любви.

— Пап, ты плачешь? — спросила удивленно Оля, когда посмотрела на отца, который стремясь скрыть собственную слабость, стал вытирать собственные слезы, которые скатились против его воли.

— А у кого ты, думаешь, такой плаксой уродилась? — перевел Павел все в шутку, чтобы рассмешить дочь и себя заодно.

39

— Папочка, эти дяди и тети в белых халатах сделают меня красивой? — спрашивала испуганными глазами девочка, лежа на больничной койке.

— Да, моя ласточка! — подбадривал Коля свою маленькую дочь. — Ты только будь смелой, хорошо, мое солнышко?

— Хорошо, — смело отвечала Зоя.

— Ничего не бойся, маленькая, — шептал Коля дочери у самого ее уха, сжимая ее маленькие ручки. — Ты сейчас уснешь, а проснешься уже здоровой, и твои шрамы исчезнут с твоего хорошенького личика и маленьких ручек, как страшный сон.

— Уважаемый папа, пора, — сообщила Коле медсестра, протянутой рукой указывая ему, что время ему покинуть палату. — Операцию назначено ровно на десять. Хирург, который будет оперировать вашу дочь — очень занятой человек. У него все расписано по часам.

— Иду, — ответил Коля спокойным тоном, хотя на самом деле ему хотелось сказать немного об этих так называемых расписанных часах врача, однако сдержал себя. «А если хирург не впишется в отведенное ему по графику время, — бушевал он от возмущения и гнева молча, — то он что оставит мою Зоиньку истекать кровью на операционном столе? Может, передаст скальпель медсестре, чтобы та продолжила операцию вместо него?»

Горский понимал, что врачи действительно очень занятые люди и у них все расписано по часам, иногда даже по минутам, так как сам столько лет учился на медика, поэтому ему ничего злиться на слова медсестры, однако ему почему-то было так неприятно такое слышать о его дочери. Это же решалась ее жизни, а эта медсестра измерила ее дальнейшую судьбу в несколько часов. Так ему казалось.

Коля поцеловал Зою в щечки несколько раз, задержав свое внимание на страшном ожоге, который портил красивое лицо его дочери. Скоро он исчезнет, а вместо этого на ее лице засияет детская улыбка. Выходя, Горский обронил несколько скупых, мужских слез, которые скатились по его щекам. Он вдруг почувствовал, как его правая щека стала печь и болеть, будто он телепатически почувствовал то, что будет чувствовать его дочь после операции, когда будет отходить от наркоза. Он прикоснулся рукой к щеке, затаив дыхание.

В коридоре его ждала бабушка, которая ходила взад-вперед, не находя себе места от волнения. Увидев его, она тут же подошла к внуку.

— Она плакала? — спросила Лида Михайловна, заметив, что Коля плачет. Но тот, правда, как истинный мужчина, пытался спрятать свою слабость, пряча заплаканные глаза.

— Нет, она мужественно держалась, — ответил Горский бабушке, которая дрожащими пальцами вытерла мужские слезы со щек. — Не проронила ни одной слезинки и вообще не скулила и не ныла, что ей страшно и жутко.

— Она у нас смелая, вся в тебя.

— Нет, она такая же мужественная, как и Карина. Она ценой собственной жизни спасла жизнь нашей ласточки.

Такую трогательную беседу прервали слова медсестры, которая внезапно появилась возле них, однако они даже не заметили, как она подкралась внезапно к ним. Или они просто были такими озабоченными собственными чувствами, что не заметили приближения девушки.

— Вы Горский? — спросила она взволнованным голосом, от чего ее волнения сразу же передалось отцу и бабушке маленькой пациентки.

— Да, — кивнул Коля.

— Ваша кровь не подходит для переливания крови вашей дочери, — сообщила она. — Возможно, мать девочки сдаст свою кровь. Преимущественно…

— К сожалению это невозможно сделать, — сухо сказал Коля.

— Почему? — удивилась медсестра, сделав такое выражение лица, по которому он понял, что подумала девушка. — Она, что боится иглы?

Все-таки Коля никак не мог привыкнуть к черному юмору врачей. Как он планирует вжиться в роль врача, когда вообще его не понимает? Вот даже сейчас медсестра, возможно, таким способом пыталась подбодрить печальных родственников пациентки, а Коля воспринял это, как личное оскорбление, и готов был наброситься на бедную женщину с обвинениями в равнодушии и полном отсутствии такта.

— Разве что медицина так далеко зашла, что умеет брать кровь у мертвых?! — тоже пошутил Горский. Возможно, все-таки ему удастся влиться в этот медицинский мир.

Лидия Михайловна только осуждающе посмотрела на внука, однако не упрекнула его ни словом, только глазами дала понять, что так нехорошо с его стороны.

— Мать девочки умерла, — сообщила она. — Может моя кровь подойдет? — спросила старушка.

— Понимаете, для молодого организма не очень хорошо, когда у него вливают кровь людей старше шестидесяти лет, — попыталась медсестра более тактично объяснить причину невозможности такое сделать.

— Понимаю, — спокойно ответила Лидия Михайловна.

— У вашей дочери очень редкая группа крови, — продолжила объяснять медсестра. — Четвертая резус отрицательный. У нас есть небольшой ее запас, однако всегда на всякий экстренный, непредвиденный случай нужно большая ее количество.

— Но ведь вы понимаете, что мою жену не воскресить. Что тогда будем делать? — некрасиво пошутил Коля, сжимая кулаки от гнева, который в нем начал просыпаться от врачебной халатности. — Почему вы в последнюю минуту перед операцией сообщаете о таком? Где я сейчас могу найти четвертую группу крови?! Вы мне скажите, пожалуйста!

— Колинька, не будь таким, — стала успокаивать внука Лидия Михайловна, поглаживая его по руке. — Не наседай на бедную девушку. Это не ее вина.

— А чья тогда? Котором работнику этого медицинского учреждения мне сказать спасибо за то, что моя дочь может умереть на операционном столе только из-за недостатка необходимого количества крови?! — стал кричать Коля на весь коридор.

— Колинька, успокойся, милый, — пыталась угомонить внука летняя женщина.

— У меня четвертая группа крови резус отрицательный, — послышался женский, мелодичный голос со стороны, который Коля сразу узнал. — Куда мне пройти, чтобы сдать кровь?

Горский хотел сказать, чтобы она убиралась вон из своей помощью, однако понял, что как бы ему не хотелось этого признавать, но в эту минуту Невскую послали сами небеса, поэтому он промолчал, только гневно глядя на нежелательную спасительницу его дочери.

— Пройдите за мной, — попросила медсестра Олю, которая на прощание сжала руку Лидии Михайловны, сказав той:

— Все будет хорошо с вашей внучкой. Не волнуйтесь вы так.

— Спасибо тебе, деточка, — прошептала женщина, разрыдавшись горькими слезами счастья. — Тебя сам Бог нам послал, родная.

40

Коля, зайдя следом в дверь, за которыми исчезла Невская, сразу спросил у изумленной медсестры:

— А мне можно сейчас сдать кровь на определение отцовства?

Не только медсестра, но и Оля была удивлена услышанным, и стояла молча с широко открытым ртом.

— Мне срочно нужно, — добавил он.

— Ну ладно, если вам так приспичило, — согласилась девушка, указывая рукой на стул в углу небольшой комнаты. — Садитесь. Пока возьмем, конечно, кровь у девушки, чтобы как можно скорее передать ее в операционную на случай непредвиденной ситуации.

Коля сел на указанное медсестрой место и стал издалека наблюдать за всем тем, что происходило дальше. Пока Невскую готовили к сдаче крови, он буравил ее сердитым взглядом. Коля должен был быть благодарным ей за такое проявление человечности, за ее помощь, однако его какая-то безосновательная злость на эту девушку заставляла его недолюбливать ее. Почему ее помощь он воспринимал, как подачку, брошенной богатой фифой бедным нищим на подобии него и его дочери. Ее благотворительность он считал как костью брошенной бродячей собаке, чтобы тот не откинул свои лапы от голода. А еще его страшно бесило, что Невская была такой красивой и обольстительной, даже в такой момент, лежа на медицинской койке, без макияжа и в простом длинном платье, которое скрывало все ее девичьи прелести. Однако для него оно не было помехой. Его глаза хорошо помнили все соблазнительные выпуклости и изгибы талии, которые навсегда врезались в его память, когда он последний раз любовался ею в спортзале. Ее образ не выходил из его головы, а чувства, которые она в нем пробуждала вместе с этим, не давали ему покоя, сводя его с ума. Ему надо было думать о дочке, которая где-то сейчас в эти минуты лежала на операционном столе, а он вместо этого думал о том, как бы избавиться от того напряжения в собственном паху, причиной которого была девушка, которую он ненавидел всеми фибрами своей души. Почему она так красива? Думал он. Светлый цвет волос, в который она перекрасилась, делал ее похожей на ангела, который только что сошел с небес на эту землю, чтобы осветить своим светом все грешное, что было вокруг нее. Ее карие глаза контрастировали со светлой кожей и волосами, создавая странный ансамбль чего-то необычного даже абсурдного, вокруг чего витала аура какой-то загадочности и нереальности всего, что было вокруг девушки.

— Все, достаточно крови вы сдали, — услышал Коля слова медсестры, как сквозь туман.

Он так долго летал в своих фантазиях и мыслях, что даже не заметил, как быстро пробежало время. Невская уже была готова встать с койки, и внезапно ее ноги подкосились, и она чуть не упала на холодную плитку, если бы не вовремя подставленные мужские руки, которые удержали девушку от падения. Коля посмотрел в ее испуганные и удивленные глаза, которые так ясно говорили, что она такого не ожидала от него. «А что она думала, — возмутился он, — я настолько жесток, что позволил бы ей шлепнутся прямо на пол?! Я еще не настолько ее недолюбливаю, чтобы опуститься до такой низости и подлости!»

Горский тяжело вздохнул, уловив едва уловимый, естественный аромат девушки, которым он молча стал наслаждаться, пока его руки нежно и бережно держали девушку за ее тонкую и гибкую талию. Его ладони стало покалывать от странных ощущений, которые переполняли все его тело. Близость Невской настолько его взволновала, что он не в состоянии был отвести от нее свой голодный взгляд заинтересованного самца, который откликнулся на призыв обольстительной самки. «Обычный животный зов продолжения рода, — пронеслось в его голове. — Ничего кроме обычного инстинкта кобеля, который учуял запах сучки, готовой к спариванию».

Если бы она умела читать мысли, то хлопнула бы его по затылку за такое! И он бы ее даже за это похвалил. Потому что в своей непонятной ненависти к ней он переходил все границы приличия и вседозволенности.

— Оля, мало того что твой отец оплатил операцию этой девочке так эти Горские заставили тебя еще отдать им свою кровь! — заявил Люсьен, ворвавшись в кабинет без стука.

Пока к Коле медленно доходила суть сказанного этим человеком, то сам Люсьен быстро разобрался в увиденной ситуации.

— Что это за тип тебя лапает?! — крикнул тот, сгорая от ревности.

— Он меня не лапает, а поддерживает, чтобы я не упала, — ответила Оля, рассердившись на жениха за обидное и глупое предположение. — У меня закружилась голова после переливания крови.

— Не делай из меня идиота, Оля! — продолжал бушевать ревнивый человек, решительно отстранив Колю от своей невесты, грубо вырвав ее из рук. — Я еще не слепой! И способен отличить, когда у мужчины блестят глаза от близости желанной женщины!

Оля рассмеялась от бессмысленного предположения жениха по отношению отца девочки к ней.

— Люсьен, этот Горский меня ненавидит, и я бы была последней женщиной на планете, на которую он обратил бы свое королевское внимание!

— Дорогая, ты что ослепла? Протри глаза. Даже ребенок поймет, что он к тебе не ровно дышит! У него слюни текут, когда он на тебя смотрит!

— Что за ерунду ты несешь?! — не сдавалась Оля.

— А почему он молчит? А? Невиновный человек сразу стал бы себя защищать, если бы на него клевету стали возводить.

«Действительно! — крутилось в голове у Оли. — Почему он себя не защищает? Если бы это было неправдой, то он бы сразу об этом заявил ей открыто в глаза. А так он молчал, только сердито глядя в ее глаза».

— Так это благодаря твоей подачке моей Зои сейчас делают операцию?! — злобно бросил Коля, уперев свой гневный взгляд в Невскую. — Я должен был об этом раньше догадаться!

41

— Уважаемый, хватит кричать и выяснять здесь свои отношения, — наконец-то удалось медсестре вставить слово. — Это больница! Уважайте тишину и покой в этом учреждении! Вон отсюда!

Хотя и выгнать буйную компанию девушке удалось, однако усмирить их в коридоре не получилось. Они продолжили свою громкую дискуссию так громко, что больничные окна тряслись от их визга, а по коридорам разносилось повсюду громкое эхо от их криков.

— Моей семье не нужны твои благотворительные подачки! — кричал Горский девушке. — Засунь свою благотворительность, знаешь куда!

-И что ты так меня ненавидишь и презираешь, что для тебя лучше, чтобы твоя родная кровиночка навсегда осталась с изуродованным лицом, лишь бы не принимать от меня помощь?! — разозлилась Оля, став напротив Коли и сверля его своим злым взглядом.

— Я сам в состоянии накопить деньги для своей дочки!

— Я знаю. Однако пока это произойдет, то бедный ребенок должен страдать и стыдиться из-за изуродованного огнем лица? Так что ли?!

— Мне не нужны твои подачки, которые ты на следующий день забираешь, когда тебя перемыкает там, в твоей белобрысой головке! Спасибо тебе, уже твоя помощь мне в поперек горла стоит. Еще завтра снова заявишься, как тогда и станешь меня обвинять, что я у тебя каким-то образом украл деньги на операцию. Хватит меня делать преступником и вором! Я больше не поведусь на твои сладкие слова. Не хочу я такой помощи.

— Я же тебе уже говорила, что не помню, что произошло той ночью… — стала оправдываться Оля перед Колей.

— Я тебе не верю! Как можно забыть о том, что ты с кем-то занималась любовью? — выкрикнул Коля, не понимая даже сам, почему он это сделал. Он же не это хотел сказать. Горский хотел рассказать, что между ними тогда ничего не было, потому что он уже устал от своей лжи и ненависти к этой девушке. Зачем он продолжал ей врать? Возможно, потому, что возле нее стоял ее жених, и ему почему-то захотелось, чтобы этот индюк так себя высоко не носил, щеголяя перед ним тем, что именно он обладает этой девушкой, что именно у него есть на нее права любовника и мужчины, который ее любит. А может потому, что Коле на самом деле хотелось, чтобы это действительно было правдой? Надо было тогда воспользоваться ситуацией и взять то, что так легко плыло в его руки. Но он бы тогда перестал себя уважать, если бы переспал с пьяной девушкой, которая была под действием алкоголя, которая собой не контролировала. Ею тогда владели обычные животные инстинкты спаривания. А такого ему не нужно было!

Глаза Люсьена полезли на лоб, и он еще секунду и набросился бы на него с кулаками, однако его действия прервали двое охранников, которые вовремя появились, чтобы не допустить драки в медицинском учреждении.

— Остыньте, петухи! — сказал один из охранников, схватив Люсьена за руки, и отстранив от Горского. — Идемте с нами, голуби сизые!

— На улице вы мгновенно остудите свои порывы и агрессию, — добавил второй охранник, взяв Колю за руки и потащив вслед за своим напарником, который тянул Люсьена. А делать это было не просто, потому что тот все порывался к Горскому, чтобы с ним поквитаться. Оля молча шла за странной компанией, краснея из-за заинтересованных взглядов больных, врачей, медсестер и других работников больницы, которые им встречались по дороге.

— Вот здесь можете сражаться, сколько вам будет угодно! — заявил охранник, который вел Колю.

— Можете даже друг друга хорошенько покалечить, — добавил второй охранник, вытолкнув Люсьена в спину через ворота. — Слава Богу, больница под боком! Если что, то вас на носилках быстро доставит в травматический пункт! От потери крови не истечете, и тем более не умрете.

— Разве что от стыда! Если вам известно, что это такое, — были последние слова охранника, когда он выставил Колю за пределы больницы.

Как только мужчины почувствовали свободу, то сразу стали гневно сверлить друг друга гневными взглядами.

— Откуда ему об этом известно? — стал бушевать Люсьен, как только их выставили за ворота больницы.

— Возможно потому, что я и есть тот человек, с которым она это тогда делала, — пояснил очень четко и ясно Коля, улыбаясь сопернику улыбкой победителя.

— Что?! — рявкнул тот так громко и злобно, что все прохожие сразу остановились и стали наблюдать за действиями молодых мужчин.

— Люсьен, это неправда, — начала оправдываться Оля перед женихом. — Между нами ничего не было. Я абсолютно ничего не помню. Он врет, поверь мне, милый.

— То, что ты ничего не помнишь, еще не значит, что ничего не было! — кричал Люсьен.

— Но, Люсьен, я говорю правду, — продолжала Оля. — Между нами не могло быть ничего. Я тебе уже говорила.

Коли так не понравилось, что Невская умоляла своего жениха ей поверить. Ему захотелось, чтобы они расстались, отменили свадьбу. Ревность его переполняла с лихвой. Горскому вдруг захотелось, чтобы эта девушка принадлежала только ему. И если бы вышла замуж, то только за него, а не за этого француза.

— Олечка, милая, не ври, что ты могла забыть, как мы с тобой так страстно занимались любовью, — ловко разыграл он свой маленький спектакль перед Люсьеном. — Как ты изгибалась от моих ласк, стонала подо мною от моих безумных толчков и движений, позволяла мне себя целовать везде, куда мне только хотелось.

Жених девушки долго не думая, врезал кулаком Коле в лицо, правда, немного смазал и расквасил ему нос. Хотя метил в его глаза, полные удовольствия и злорадства.

— Мне отказываешь до свадьбы! Корчишь из себя целомудренную, порядочную девушку, а сама кувыркаешься с первым встречным?! — упрекнул Люсьен девушку, сжав руки в кулаки, чтобы не дать ей пощечину. — Я, как дурак, столько времени терплю, ожидая нашей свадьбы и первой брачной ночи, чтобы иметь право к тебе прикоснуться, а ты тут позволяешь всяким типам себя щупать и лапать, как последнюю шлюху!

Люсьен развернулся и пошел быстро к своему автомобилю.

— Это правда, что вы «ни-ни» к свадьбе? — удивился Коля, сладко и радостно улыбаясь, забыв о носе, из которого шла кровь. Ему почему-то так от этого известия стало хорошо, что хотелось прямо летать.

— Зачем ты это сделал? — стала кричать Оля, ударяя мужчину ручками по его стальному торсу. — Это ты так мне отблагодарил за мою доброту по отношению к Зоиньке?!

— А может твой экс жених прав?! — спокойно ответил Коля, позволяя девушке себя избивать. Хотя избиением это сложно назвать! Скорее легкое прикосновение. И Горский находил в этом ни с чем несравнимое удовольствие. Это его не только не раздражало, а наоборот возбуждало.

— В чем?

— В том, что я запал на тебя, — сказал Горский так нежно, что Оля перестала его бить, вытаращившись на него, как на ненормального.

Наступила гробовая тишина, даже птички перестали петь вокруг.

— И я очень сожалею о том, что тогда не сделал того, чего ты от меня хотела, — продолжил Коля шептать девушке обольстительно у самого ее уха. — Но если твое предложение еще в силе, то я прямо сейчас готов выполнить все твои желания. — После этого он облизал свои пересохшие губы, внимательно наблюдая за реакцией девушки.

42

Оля была в шоке от признания человека, который ее ненавидел. Она, по крайней мере, так считала до этой минуты. А теперь она даже не знала, что думать. Невская должна была узнать, что именно она просила от Коли в ту ночь. Однако чувствовала, что ей точно это не понравится. Или наоборот очень понравится! Ее колени тряслись от того, что ее буйная и богатая фантазия успела описать уже сотни раз.

Она молчала. Он молчал. Секунды бежали, потом минуты. Коля ожидал ее ответа. А Оля набиралась смелости, чтобы ему ответить согласием. Однако, такая возможность была утрачена навсегда внезапным вмешательством в их «тет-а-тет» Екатерины, которая появилась так не вовремя.

- Привет! — радостно поздоровалась девушка, показывая своим настроением, что она была очень рада видеть их, особенно Колю, конечно. — Колинька, как операция?! — стала она мыло «чирикать», взяв его за руку. — Зоинька, мужественно ее перенесла?

- Операция началась всего несколько минут назад, — пояснил он девушке. — Зоя держалась мужественно перед подготовкой к этому. И я совсем забыл о том, почему я вообще здесь и из-за кого! — Он гневно посмотрел на Олю, и обжег ее такой ненавистью и презрением, что Оли показалось, возможно, ей послышались мужские слова, а также взгляд, полный страсти, от которых у девушки подгибались ноги и коленки тряслись, и она, дура, уже растаяла, и готова была уже броситься в его объятия.

Горский развернулся и пошел в сторону главного входа в больницу, где в эти минуты делали операцию его дочери.

Подруги остались наедине. Оля еще до сих пор помнила, как Катя ее предала коварно, заказав себе на день рождение выступление Дамского Обольстителя, зная при том, что она с ним находилась не в дружеских отношениях. Однако гнев уже прошел на подругу, потому что она ее понимала.

— Ты меня прощаешь, Олечка? — спросила Екатерина Олю.

— Да.

— Мир?

— Да.

Они обнялись в знак перемирия, смеясь собственной тупости и глупости.

— Ни один мужик не должен помешать нашей дружбе, правда, подружка? — спросила Екатерина.

— Конечно, Катенька.

Девушки решили поехать в кафе «Невский бистро», чтобы немного поболтать, пока длилась операция. Кроме того Оля там уже так давно не появлялась, что у нее был страх того, что ее подчиненные даже забыли ее в лицо, не то, что, как ее — отчество. Со всеми ее проблемами и заботами, которые навалились на нее так внезапно и со всех сторон, девушка совсем забросила свои первоочередные обязанности, как одного из владельцев заведения, которым ее отец сделал три года назад в статусе своего полноправного партнера.

- Ольга Павловна, наконец-то вы появились! — встретил ее Панчо, который был так рад появлению хозяйки, что не мог скрыть того, насколько счастливым он был. Оля и не подозревала, что этот пухленький толстяк мог хоть что-то чувствовать к своему боссу. — Вы не отвечали на мобильные звонки, дома я не мог вас никак застать. Я не знал, где вы делись. Мы даже стали переживать, что с вами что-то случилось.

— Сергей, простите меня, что я так забросила кафе, — стала извиняться Оля перед администратором кафе. — Просто кучу проблем навалилось. И так много, что я совсем забыла о существовании «Невский бистро»! Но вижу, что у вас тут все в порядке. Вы и сами со всем хорошо справились. Какие же вы молодцы! Поэтому рассчитывайте получить премию в этом месяце.

Все подчиненные кафе были очень рады не только известием о премии, но и появлением владелицы, и приветствовали ее искренне и с улыбками. Оля даже не догадывалась, что они кроме страха и презрения могли испытывать к «генеральше в юбке», как они ее прозвали, хоть что-то, что напоминало любовь.

— Катюша, ты пока закажи что-то себе вкусненькое, — обратилась Оля к подруге. — А мне надо немного поговорить с моим помощником. Дела, сама понимаешь!

— Хорошо, Олечка, — согласилась Екатерина. — Можешь не спешить. Я найду, чем мне здесь заняться.

— Девочки, обслужите мою подругу, как можно лучше, — попросила Оля официанток. — Только не так, как того мужика, которому на голову вылили горячий суп.

- Кстати, Ольга Павловна, я хотел поговорить с вами именно из-за этого клиента, — сообщил серьезным тоном Панчо.

Все внимание в этот момент было приковано к Сергею, который даже немного смутился под заинтересованными взглядами стольких красивых женщин.

— Этот человек подал на «Невский бистро» в суд, — добавил он.

— Козел! — воскликнула Екатерина, мягко описав свое льстивое мнение о том мужчине.

— Я так и знала, что такое будет, — сказала Оля, угрюмо вздохнув. — От такого неприятного типа я другого и не ожидала. Он не умеет прощать чужие ошибки.

— Почему ты так считаешь, Олечка? — спросила с любопытством Екатерина.

— Ты бы только видела его рожу! На нем написано, что он баба-ненавистник! А такие мужчины очень не любят, когда их оскорбляют, а тем более представительницы женского пола! А ты прикинь, что его облила супом безрукая и слепая официантка, как он ее сам назвал. А еще и владельцем этого замечательного учреждения оказалась женщина, ну, то есть я. Он после этого инцидента будет всех женщин еще сильнее ненавидеть, чем до того.

— Да, подруга, ты права. Такие мужчины не прощают женских недостатков и ошибок, притом себя считая пупами Земли, лучшими из лучших во всем и без недостатков!

Оле было все равно из-за судебного иска того недовольного клиента. Она знала, что ее отец все уладит, потому что имел связи везде. Быть богатым хорошо! Тогда тебе открываются все двери. Все мысли Оли занимали сейчас семья Горских. Она волновалась за маленькую Зою, молилась про себя каждую секунду об успешности проведенной операции. А еще ей не давал покоя отец этой девочки. Она, правда, всеми своими силами гнала мысли о нем прочь, не давала себе ни секунды расслабиться и окунуться в мир волшебных ощущений. Невская себе постоянно твердила, что он ее ненавидит и презирает. Это немного помогало ей в своей борьбе с собственными чувствами.

43

После разговора с Панчо владелица «Невский бистро» подошла к подруге, которая уже съела две порции жареной курочки и запеченного картофеля.

— И куда у тебя столько влезает, Катюша?! — удивлялась Оля способности подруги поглощать еду такими большими порциями. — Ешь, ешь — и не поправляешься ни на грамм! — Невская также заказала завтрак, только не такой плотный, как у подруги.

— Ну, ты что забыла, где я работаю, Оля! Разве фитнес-тренер имеет право выглядеть, как ее клиентки-коровы! Ко мне бы тогда ни одна свинка-парасинка не записалась.

- Хорошего ты мнения о своих клиенток! Которые, кстати, тебя кормят тем, что к тебе ходят и платят за твои занятия, мечтая, чтобы ты им помогла сбросить несколько килограммов сала и их жировых отложений, которые накопились за многие годы обжорства и безделья.

- Оля, не будь злюкой! Хватит меня поучать. Кстати, и тебе не на что жаловаться. У тебя такая шикарная фигура, которой у меня никогда не будет! К сожалению, строением тела я немного не вышла! Сиськи у меня — во! — Екатерина показала руками размер своей груди. — Как у коровы — вымя! А жопа вообще у меня такой, как у тебя, не будет никогда, сколько бы я времени ее не подкачивала приседаниями и изнуряющими упражнениями. Единственный шанс — пластическая хирургия. Но ложиться под скальпель, я тебе честно скажу, подруга, очень боюсь.

— Ты что! Не смей о таком даже думать, Катя! — накричала Оля на подругу. — Еще вместо симпатичной попки сделают тебе вторые сиськи! Будешь тогда, как Дженнифер Лопес ходить!

- Сплюнь, Олька! А то накаркаешь еще!

- Ты что на самом деле собралась это сделать? — удивилась Оля, вытаращившись на Екатерину.

— Да, — скромно ответила Екатерина, опустив глаза, и лишь изредка поглядывая на подругу. — А что мне делать, если мой зад такой плоский и бесформенный, сколько бы я не приседала, и кроме того еще и не нравится Нику! — надула она недовольно губки.

— Кому-кому? Этому…

— Да, Коле.

— Почему ты его так называешь?

- Потому что мне ужасно не нравится имя «Коля» и «Николай». Однако он страшно злится, когда я его называю Ником или Николя.

- А откуда ты взяла, что ему не нравится твой зад? — поинтересоваласьОля.

— Знаешь, подруга, даже не знаю, как тебе такое сказать.

— Ты так говоришь, будто это меня как-то касается. Ну, говори, как есть. Вряд ли это меня, как-то зацепит!

— Еще как зацепит, когда я тебе поведаю.

- Ну, давай — выкладывай! — сказала Оля, тяжело вздохнув, что готовя себя к чему-то такому, что ей должно не понравиться.

- Во-первых, ему нравится твоя попа, — сообщила Екатерина, сгорая от ревности. — А во-вторых, не только ему одному. Все мужчины в спортклубе на тебе свихнулись! Хихикают, шепчутся, как малолетние сопляки, разглядывая в мобилках фотки с твоим задом. Николя, правда, в этом не участвует. Однако все же делает это в одиночестве. Я имею в виду, что любуется и, видимо, что фантазирует эротические сценки с твоим участием, как и все другие мужики.

— Что?! — выкрикнула Оля так громко, что пол кафе повернулось на ее крик. Заметив это, она продолжила говорить уже тише, но все еще с поднятой интонацией. — Откуда ты это взяла?! Он меня ненавидит!

— Ошибаешься, подруга. Как бы мне этого не хотелось, и как бы мне больно не было тебе об этом сообщать. Но человек, в мобильном телефоне которого хранятся фотки женской попки, понятно, что запал на нее.

— Что?! — снова громко выкрикнула Оля, повернув опять все головы присутствующих в кафе в свою сторону.

— Спокойно, дыши глубоко, — стала Екатерина успокаивать подругу, которая находилась в полу шоковом состоянии. — Чего бы я так реагировала, как ты?! Ты должна радоваться, что мужики тайно снимают твои ягодицы и потом хвастаются перед друзьями, что могли любоваться самой симпатичной попкой, которую им приходилось видеть!

- Почему-то меня это не удивляет, что ты такое извращение мужиков считаешь нормальным! Потому что ты сама извращенка!

- И что, ты хочешь сказать, тебе ни капли не льстит мысль о том, что все мужчины считают твой зад самым симпатичным?!

— Ну, конечно, мне это льстит. Но если Люсьен узнает, что кто-то держит фотки моего зада в своем мобильном, то он…

— Что он? Ничего он не сможет с этим поделать. Разве что оденет тебя в паранджу! И кроме того, он должен радоваться тому, что может касаться такой обольстительной попки, как у тебя, в то время, как другие мужчины могут о таком только мечтать и на расстоянии пускать слюни!

— Катя, а откуда ты решила, что это именно моя мягкая задняя часть на фотках? — спокойно и трезво спросила Оля, когда пришла в себя. — Я — реалистка! И знаю, что не я одна являюсь владелицей красивых ягодиц. В мире таких много.

- С этим я с тобой соглашусь. Правда, скажи мне, у многих женщин есть на левой части ягодиц татуировка в виде бабочки?

Оля молчала, затаив дыхание. Было заметно по ее напряженному лицу и нахмуренным бровям, что она размышляет над чем-то, что очень ее задело за живое.

- Разве у меня одной такая богатая фантазия, чтобы подвергнуть себя пыткам и стать обладательницей бабочки? — спросила она у подруги. — Ведь сейчас почти каждая девушка имеет такую татуху!

— Именно, такую, как у тебя, я больше нигде не встречала, Оля. И поверь, я хорошо запомнила тот рисунок на твоих ягодицах.

— Ну, хорошо, допустим, что это действительно я на фотках, — согласилась Невская. — Да откуда у этого извращенца они?

— Я бы не называла его извращенцем, а любителем прекрасного. У него хороший вкус. Этого в него не отнимешь. А откуда они? Я думаю, что кто-то сфоткал тебя в бассейне. А потом этими фотками благодушно и щедро поделился со многими ценителями прекрасного!

— Извращенцы!

— Нечего в бикини щеголять! Для мужиков — это все равно, что ходить с голой жопой!

— Живем же в двадцать первом веке! Это давно уже должно быть нормой, и этому никто не должен удивляться! Ведь с голыми задами на сцене уже никого не удивишь, правда?

— Но этому и не удивляются, этим любуются! Правда, в тайне от своих жен и подружек.

44

Подруги моментально замолчали, когда заметили, что к их столику приближается официантка.

- А вот и ваш заказ, Ольга Павловна, — защебетала девушка вежливо, подойдя к хозяйке заведения, в котором она работала.

— Мариночка, спасибо, тебе, — поблагодарила Оля девушку, когда она положила перед ней тарелки с вкусной едой, от которого так вкусно пахло, что не в силах было утерпеть, чтобы не попробовать сразу же. Это же сделала и Оля.

- Ох, как вкусно! — застонала она, хлебнув странного цвета жидкости, которая была в одной из тарелок. — Какая я голодная!

— Медленнее, а то ты так и миску заглотнешь и не заметишь, где она девалась! — образумила Олю Екатерина.

— Мариночка, можешь идти, — сказала Катя официантке, которая стояла с удивленными глазами, пялясь на владелицу кафе. — Не бойся, солнце, я прослежу, чтобы твоя хозяйка не поела все тарелки, — остроумно пошутила она, после чего Марина оставила подруг один, улыбнувшись напоследок Кати.

— А еще говоришь, что я много жру! — стала Екатерина поучать Невскую. — На себя посмотри, подруга. Где у тебя столько помещается? А главное — ничего нигде не торчит, не вылезает и не висит!

— Фу, наелась! — радостно сообщила Оля, когда закончила трапезу, положив себе на живот руку. — А то думала — умру от голода. Какая я была голодная, оказывается.

— А ты что это не заметила до этого момента?

— Да, я чувствовала какое-то беспокойство в животе, но в больнице не было времени думать о голоде.

— Еще бы! В присутствии такого человека, как Николя, я знаю, который голод ты чувствовала! И какая часть твоего тела чувствовала беспокойство в его присутствии! Я такое же беспокойство чувствую, когда вижу его, подруга.

— Ты на что намекаешь, Катя? — страшно возмутилась Оля. — Что я сохну по этому бабнику?!

— Ну, если он по тебе сохнет, любуясь тайком твоим задом, представляю, какими частями его роскошного тела ты любуешься тайком, пока Люсьена нету рядом! Наверное, где-то тайком сфоткала некоторые части его божественного тела, пока он соблазнительно двигался во время выступления?! И теперь любуешься ими под одеялом, пока Люсьен спит, похрапывая в сторонке.

— Что? Что ты выдумываешь, Катя? — Оля от этих слов подруги взорвалась, как лава в жерле вулкана.

— Я не придумываю, я констатирую факты, — спокойно ответила Екатерина. — Он тайком любуется твоим задом, значит — хочет тебя. А должен хотеть меня, а не тебя! Что будем с этим делать, подруга?

— Стреляться! — удачно пошутила Оля, устав спорить с подругой.

— А это идея! — поддержала Екатерина Невскую. — Какое оружие выбираешь? Я бы тебя, например, удушила. Так проще и надежнее! Но так как ты моя подруга, то так и быть, я тебе дам шанс на выживание. Будем выбирать соломинку. В кого будет длиннее — той достанется Николя. Согласие? — спросила Екатерина Олю, которая думала, что ее подруга шутит.

— Катя, возьми ты себе этого обольстителя, — сообщила Оля. — Мне он и даром не нужен. У меня есть Люсьен. И мы скоро поженимся.

— Вы с ним помирились? — удивилась Екатерина.

— Да.

— И давно? И почему я об этом ничего не знаю?

— Ну, надо было не ссориться здесь с кем-то — тогда бы узнала из первых уст.

— Это же классно, Олечка! Почему ты раньше мне об этом не рассказала? Я здесь из ревности не знаю, куда себя деть, а ты знаешь правду и молчишь, наблюдая за моими страданиями. Хорошая ты подруга!

— Катя, хватит ссориться из-за ничего. Давай лучше быстрее поедем в больницу. А то я себе места не нахожу.

— Оно и видно. Кто же так волнуется, поедая все, что видит?!

— Я! Я всегда, волнуясь, жру, как корова. Давай уйдем отсюда быстрее, пока я все кафе не съела. Чем они будут тогда голодных клиентов кормить, когда я все запасы их поем?! Не хочу работать себе в убыток. Пожрать я могу и дома.

Девушки встали из-за столика, и, попрощавшись со всеми, вышли из кафе. Уже через полчаса они были в больнице.

С момента начала операции прошло всего три часа. Как долго тянулось время! Коля не находил себе места, ходя по коридору то взад, то вперед, не имея больше сил сидеть возле своей бабушки. Лидия Михайловна была более выносливой, потому что была женщиной. Говорят, что женскому полу терпение более свойственно, чем мужскому полу. Кроме того, старое поколение людей было более выносливым и стойким во всем.

— Почему так долго идет время? — убивался Коля. — Кажется, что уже прошла целая вечность с того момента, когда нашу Зоиньку забрали в операционную! Бабушка, я уже не выдерживаю!

— Присядь, милый, — посоветовала Лидия Павловна внуку. — Присядь, дорогой мой.

Он послушался и сел послушно возле старой женщины. Она взяла его за руку и сжала его ладонь в своей руке. Мужчина привлек бабушку к своей сильной и теплой груди, став гладить ее седые волосы ладонью. Как в мире бывает! Думал Коля. Все так резко может поменяться в одно мгновение! А с течением времени вообще все кардинально меняется.

Маленьким мальчиком Коля прибегал к Лидии Михайловны, когда его оскорбляли старшие мальчишки, обзывая «грязным уродом», и она приклоняла его к своей груди так же, как сейчас это делает он, успокаивая и утешая. А теперь все изменилось. Коля настолько вырос и изменился, что старая женщина уже не в состоянии прижать к себе внука. Разве что он согнется вдвое, и то не факт, что такое получится. Сейчас наоборот Коля привлекал старую женщину к себе. И его грудь была настолько широка и крепка, что с другой стороны мог прислониться еще один человек.

45

В такой важный момент жизни, как вот этот, Коля думал почему-то исключительно не о дочке, которая сейчас лежала на операционном столе, а о девушке, к которой у него были непонятные чувства. То один момент он ее ненавидел и презирал, считая ее развратной женщиной, не стоящей его внимания. То в другой момент Горский считал ее ангелом милосердия, который без лишних колебаний сдал кровь, которой не хватало на операцию. А также способствовал этой же операции финансово. Правда, после таких мыслей сразу просыпалась в нем ненормальная гордость, которая заставляла его считать благотворительность Невской подачкой, которую надо было не принимать. То есть позволить Зои продолжать жить с обожженным лицом до того момента, пока он сам не соберет денег на операцию! Он понимал, что это глупость. И поэтому боролся с самим собой. Коля себя спрашивал, почему помощь Невской так его бесила? Почему средства, собранные другими неравнодушными людьми, не колола ему глаза? И он относился к этому нормально. И принял эти деньги с большой благодарностью. Почему он не мог такое же сделать по отношению к Невской?

Возможно, дело было в том, что Горский страшно не любил богатых. Почему всех этих украинских миллионеров и олигархов он считал бессердечными, наглыми нахлебниками государства, которые разбогатели за счет таких же простых граждан, которым был и он. Возможно, Невский и разбогател только благодаря своим усилиям. Однако это почему-то не радовало Колю. Просто он считал, что богатым нужно общаться с богатыми, а беднякам — с такими же бедняками. Вместе им ужиться не удастся. Они из разных миров, с разным видением на вещи и ситуации. Богатые считают, что бедняки сами себе виноваты, что такие бедные. А нищие относятся к богачам, как к счастливчикам судьбы, высшим мира сего, возле которых бедным не место.

А Невскую Коля считал богатой, разбалованной дочкой, которая ничего в своей жизни не достигла бы без помощи своего влиятельного папочки. Она привыкла к роскоши, дорогим игрушкам и погремушкам, которые она носит на своей шее, пальчиках и ушках. Оля привыкла ездить на шикарных машинах и жить в виллах и дворцах. Каждое утро она натягивает на себя брендовые шмотки и ходит по ресторанам, поедая эксклюзивные деликатесы, запивая все это старинными напитками, которые стоят баснословные деньги. У нее, наверное, только нижнее белье стоит столько, сколько стоил его дом, который сгорел в огне.

«Тебе к ней, как до луны рукой подать! — думал Коля. — Эта фифа — не для такого нищего, как ты. Она не будет жить в двушке, в которой ты ютишься с бабушкой и с Зоей! А тем более Невская не сможет стать для Зои мамой, которую так жестоко отняли у его дочери!»

Горский старался не думать об объекте его плотских утех, правда, получалось у него это сложно. А после упоминания о дорогом белье, которое она носит на своем обольстительном теле, его мысли перешли все грани дозволенного. Он стал представлять себе, какой она была без этого белья. Или как он медленно раздевает ее, снимая с нее вещь за вещью, пока она не остается в том, в чем ее мать родила. Эротические фантазии после этого достигали таких границ недозволенности, что это медленно сводило мужчину с ума, желая такой запрещенный, сладкий плод.

Коля настолько хотел эту богатую фифу, что хотелось наплевать на все моральные и социальные принципы и, свалить ее себе на плечи, затянуть в какое-то безлюдное место, чтобы там сделать с ней все то, чего она так от него хотела в ту ночь, когда была пьяной до беспамятства. Он бы с радостью выполнил все ее желания, о которых она его так умоляла, потому что его желания совпадали с ее полностью.

Как назло, в коридоре в эту минуту появилась именно та, которая занимала все его мысли и желания. Как раз сейчас у него появилась возможность сделать то, чего он так хотел. Горский себе представил глаза подруги Невской и его бабушки, если бы он свалил Олю себе на плечо и понес бы неизвестно куда, чтобы заняться с ней любовью!

— Уже что-то известно, Лидия Михайловна? — спросила Невская его бабушку, подойдя к скамейке, на которой они сидели.

— Еще никто не выходил из операционной, — ответила старушка, тяжело вздыхая.

— Все будет хорошо, не волнуйтесь вы так, — стала ее утешать Оля, взяв за руку. — Врач Бернский — лучший пластический хирург во всей Украине. Его высоко ценят даже за границей. И все пытаются его туда переманить большими гонорарами, но все зря, потому что он настолько любит Украину, поэтому продолжает здесь жить и работать.

Наконец из дверей, у которых ждали взволнованные родственники пациентки, вышли несколько человек. Две медсестры и врач.

— Анатолий Борисович, как прошла операция? — спросила озабоченным голосом Невская, которая первой подошла к врачу, потому что знала его в лицо, поскольку Бернский был близким другом ее отца.

— Прекрасно, — ответил веселим и уверенным тоном мужчина, взяв руки девушки в свои, что очень не понравилось Коли. — Даже лучше, чем я планировал. Олечка, а кем тебе приводится эта маленькая пациентка?

— Никем, — заявил Коля сердитым и ревнивым тоном, оказавшись за секунду у врача и Невской, которые с удивленными глазами посмотрели на него. — Госпожа Невская моей Зоиньке приходится никем. Так просто объект благотворительности, которому решила щедрая госпожа оказать помощь.

46

Мужчина очень смутился от слов Коли и потому молчал секунд двадцать, пытаясь взять себя в руки и восстановить свое хладнокровие.

— Ну, девочка перенесла хирургическое исправление прекрасно, — наконец-то врач Бернский нашел нужные слова, отпустив руку Оли и сосредоточив все свое внимание на отце маленькой пациентки. — Молодой организм большое значит! Девочка очень сильная и, я уверен, очень скоро поправится.

— А можно мне к ней? — спросил Коля с такой надеждой в глазах, что врачу стало очень обидно, что это сейчас сделать было нельзя.

— К большому сожалению, пока нет, — ответил он. — Она находится пока в реанимации. А туда никого не пускают. Все должно быть стерильным, ну, сами понимаете.

— Да, понимаю, конечно. Большое вам спасибо, доктор, — поблагодарил Коля врача так искренне, что с его глаз скатились несколько скупых мужских слезинок, которые, правда, заметил только господин Бернский, потому что именно в этот момент отец пациентки крепко сжимал его руку, выражая тому свою благодарность от всего сердца.

— Приходите уже утром. За девочкой ведется наблюдение, поэтому не волнуйтесь за нее. Лучше идите домой, и отдохните несколько часов.

Лидия Михайловна поблагодарила врача за внучку и даже поцеловала поэтому его золотые руки, чего не ожидал человек, потому что в противном случае помешал бы это сделать старой женщине.

— Езжай домой, отдохни, бабушка, — сказал ей Коля, когда Бернский ушел.

- Как я могу, внучек, отдыхать в такой момент, — стала отпираться Лидия Михайловна. — А тем более спать, зная, что Заинька там лежит одна-одинешенька в холодной палате…

— Уважаемая, там совсем не холодно, — вмешалась в разговор медсестра. — За пациенткой там хорошо присматривают. И кроме того вам нужно принести свидетельство о рождении девочки, которое в такой спешке вы так и не принесли. А вы сами понимаете, что такого мы не могли допустить. Просто пошли на встречу вам через срочность операции. Но вы должны это сделать немедленно.

— Хорошо, мы все сделаем, — заверил медсестру Коля, которая после этого исчезла в том же направлении, что и хирург.

- Ой, Колинька, то уже так поздно, — стала жаловаться старушка. — Автобусы уже в такое время не ездят.

- Не волнуйся, бабушка, я возьму такси, — успокоил женщину ее внук.

— Я тебя подвезу, — вмешалась Оля в разговор родственников.

— У меня хватит денег на такси, если ты думаешь, что я не в состоянии позволить себе такую роскошь! — грубо рявкнул Коля девушке, которая от его слов и взгляда смутилась и даже подалась немного назад, будто опасаясь, что он ее ударит или еще чего похуже сделает.

- Колинька, ну, почему ты такой невежливый к Олечке, — стала ругать Лидия внука. — Она от всей души нам хочет помочь. Спрячь ты наконец-то свои принципы! Принимать помощь — это нормально. И это отнюдь не унижает твою мужскую гордость!

- Хорошо, бабушка, — сказал Коля, поняв, что победа все равно будет за старушкой, которую он не хотел огорчать.

— Олечка, а меня ты подбросишь по дороге домой, — попросила Екатерина подругу. — Это все равно вам в одном направлении.

— Конечно, — согласилась с радостью Оля, радуясь про себя, что хоть полпути с ней будет ее подруга, и ей не придется находиться столько времени наедине с этим надутым индюком, который злобно поглядывал на нее из-под своих опущенных ресниц.

Добравшись до машины, Коля предпочел заднее сиденье, за что Оля была ему очень благодарна, потому что если бы он сидел возле нее — еще не известно пришлось ли бы им оказывать медицинскую помощь в результате ДТП, которое произошло бы из-за невнимательности и рассеянности водителя машины или нет. Екатерина также бросила подругу в одиночестве, устроившись удобно вместе с Горским на заднем сиденье. Всю дорогу она прижималась к его ноге своей ногой, развлекая и утешая бедного отца девочки, которая пережила операцию. Оле хорошо было все видно из зеркала, куда она время от времени заглядывала, наблюдая за наступательными действиями ее подруги, которые имели целью — заарканить мужчину в ее амурные сети. И Невской, казалось, что у Кати это хорошо получалось. Коля радостно улыбался девушке, время от времени вставляя свое слово в поток ее слов, что лился непрерывно, пока Оля не доставила подругу к месту ее обитания. Катя неохотно вышла из машины, тепло попрощавшись с мужчиной на прощание, улыбаясь, как рождественская елка, при этом она чуть не забыла сказать своей подруге на прощание «спокойной ночи», вовремя спохватившись в последнюю секунду. Когда Екатерина исчезла в подъезде, то Оля собиралась уже тронуться с места, как Коля сообщил с заднего сиденья:

— Подожди, я пересяду наперед.

Невская ничего не могла ему на это ответить так, как потеряла дар речи, пока мужчина не пересел к ней.

— Готово, — сообщил он, хлопнув дверцей. — Можешь трогать.

— Что трогать? — переспросила озадачено Оля, покраснев, как свекла. — Я не собираюсь ничего трогать. Ишь, что вздумал. Сам себя трогай! — резко выпалила она, возмутившись его наглости.

— Трогай с места эту колымагу, — спокойно ответил Коля, дав этим понять девушке, как она ошиблась, чем смутил ее до белого колена. Правда, смеяться над ней он не стал. Пожалел ее нервы. Хотя про себя он, конечно, улыбнулся ее смешной реакции на слово «трогай». Это его хорошенько повеселило.

Продолжения этой смешной ситуации не последовала. Горский, как истинный джентльмен, молчал об этом, чтобы еще больше не конфузить девушку. А сама Невская моментально завела мотор и нажала на гас, чтобы себя хоть как-то отвлечь от того факта, что Горский находился так близко от нее. Она слышала его беспокойное дыхание, чувствовала его взгляд на себе, однако боялась на него взглянуть, чтобы убедиться в своей правоте. Поэтому она полностью сосредоточила свое внимание на дороге. Правда, после двенадцати ночи количество других участников движения была минимальной. Поэтому Оли трудно было очень внимательно сосредоточиться на дороге, поскольку такое вождения не мешало ее мыслям хаотично бушевать в голове, заставляя напрягаться и нервничать возле каждого светофора, где приходилось ожидать. Так долго и мучительно тянулись для нее тогда секунды! Еще никогда желание, чтобы появился зеленый свет на столбе светофора, не было для девушки столь важным. И как назло, будто специально именно тогда, когда в машине у нее так близко сидел этот наглый Горский, который ее заставлял так нервничать в его присутствии, небеса о ней совсем забыли, и всюду показывали красный свет, как только она приближалась к следующему повороту.

«Да тебе просто кажется, что он не сводит с тебя своего взгляда, — думала Невская, тяжело дыша. — Вот сейчас гляну на него и буду права в том, что это просто наваждение. Это просто нервы шалят. Слишком богатая у тебя фантазия, Оля». Однако, сделав то, что она задумала, наткнулась на мужские глаза, которые пронзили ее насквозь моментально. Завораживающая глубина и чувственность этих зеркал души позволили Оли окунуться в мужской мир, открывшись перед ней во всей своей красоте и загадочности, и показывая ей, которым безграничным и красивым был он. Девушке захотелось остаться в нем навсегда, чтобы иметь возможность всегда чувствовать такое блаженство, которое на нее нахлынуло всего на несколько секунд, однако которые показались ей вечностью.

Только гудок машины, которая была позади них, вывел Олю из какого-то транса, который полностью парализовал ее волю и сознание.

— Да еду! — буркнула Оля громко, рассердившись на нетерпеливого водителя. — Куда спешишь?!

47

Однако взгляд мужчины настолько загипнотизировал ее, парализовал полностью движения и мышления, от чего она забыла на секунду, как управлять машиной, чего никогда раньше с ней не случалось до сих пор. Поэтому водителю пришлось обходить препятствие, которое стало на его пути. Когда нетерпеливый владелец зеленого джипа объехал ее авто, показав на прощание указательного пальца, все внимание Оли снова было сосредоточено на Горском, из-за чего ее бросило в жар.

— Ну, далеко? — сердито спросила она Колю, чтобы отвлечься от нарастающей волны возбуждения к нему, которая готова была снести на своем пути все плотины и препятствия, которые выстроила Невская в борьбе с самой собою.

— Ты уже забыла, где я живу, — ответил таким тихим и соблазнительным голосом Горский, от которого по ее коже побежали мурашки, не сводя своего взгляда с нее.

— Я заблудилась.

— Да нет. Мы уже приехали почти. Вот здесь поверни влево и сразу мой двор.

И действительно, Коля не соврал. Уже через несколько секунд Оля припарковала машину у его подъезда. Горский сразу же вышел, потому что и для него находиться в одной машине с ней было страшной мукой или божьей карой.

— Подожди, — остановила Оля Колю, выйдя из машины. — Скажи, а между нами действительно ничего не было той ночью? — спросила она его.

Горский остановился у самых дверей дома и обернулся к девушке.

— Хочешь всю правду, как она есть? — вопросом на вопрос ответил Коля.

— Да.

— Хорошо, я тебе скажу.

— Ну, говори, я жду, — нетерпеливо буркнула девушка, переминаясь с ноги на ногу.

— Да не тут же, — спокойно сказал Коля, оглядываясь в поисках свидетелей. — Здесь повсюду есть уши. Хочешь, чтобы о твоем падения знали все?

— Что? — нахмурилась Оля.

— Шучу, — быстро успокоил девушку Горский. — Ты что боишься меня? Поэтому не хочешь подниматься ко мне? — догадался он о причине промедления девушки.

— Я?! Тебя?!

— Ну, тебе лучше знать, — томно молвил Коля, завораживая своим бархатным голосом девушку, как профессиональный гипнотизер.

— С чего ты такую ерунду взял? — взяв себя в руки, ответила Оля.

И, оттолкнув Горского в сторону, она перешагнула первой подъезд его дома, показывая этим, что его подозрения были безосновательными, и она нисколько его не боялась.

Время и в лифте для Оли показался вечностью. Еще никогда ей так долго не приходилось ехать на девятый этаж. Воздух в кабинке был таким наэлектризованным, что Олю ударило «током», как только она нажала на кнопку с цифрой «девять». Легкое покалывание пальцев в секунду изменилось обильным потом, которым покрылись ее ладони. Шум в ушах был настолько громким, что он перекрывал громкий стук ее сердца в груди.

— Наконец-то, — так радостно сказала Оля, когда двери лифта открылись на нужном этаже, что она даже не догадалась хоть немного замаскировать свое явное бегство от Горского, вылетев оттуда, как пуля.

Невская уже была у нужных дверей, ожидая владельца квартиры с нескрываемым нетерпением.

— Тебе так не терпится повторить то, что между нами было той сладкой ночью? — стал дразнить девушку Коля, открыв дверь ключом и пустив ее вперед.

— Что? — испуганно воскликнула Оля, переступив порог квартиры Горского.

— Шучу, — поспешил он ее успокоить, закрыв за собой дверь на ключ и включив свет в коридоре. — Между нами, к моему большому сожалению, ничего не было. Я не из тех мужчин, которые пользуются пьяными женщинами.

— Фу! — с таким облегчением вздохнула Оля, даже не скрывая своей радости от желаемой правды. — Я знала, что между нами ничего не было в ту ночь, чувствовала это всем своим нутром. Не могла я быть такой шалавой и позволить себе с тобой такое… Мне ведь даже стыдно такое произнести не то, что представить, как это могло бы быть между нами.

— Тебе стыдно от того, что ты могла бы наслаждаться и выгибаться от моих ласк, стонать подо мной от моих безумных толчков и движений, позволяя мне тебя целовать везде, куда только мне захочется?! — таковы были следующие слова Коли.

Оля широко открыла глаза и рот, ее лицо покрылось красными и пурпурными оттенками, сердце стало стучать в груди так громко и быстро, что девушке показалось, его стук был слышен даже для ее мучителя. Ладони вспотели, все ее тело бросило в жар, пламя которого разлилось со скоростью света от головы и до пят, сводя ее с ума, заставляя ее желать всего того, что только что сказал Горский. За считанные секунды в голове пронеслись картинки всего того, что так красиво и соблазнительно обрисовал Коля. И Оли стало стыдно за то, что ей действительно всего этого захотелось так, что соски стали болеть под платьем. Ее женское лоно увлажнилось от дикого и безудержного желания слиться с этим человеком, требуя от нее, чтобы она все это позволило ему с собой проделать, отдаться непонятному влечению к мужчине, который ее ненавидел и которого она недолюбливала. «Да кого ты, Оля, обманываешь? — думала она. — Ты его любишь! И любила все эти годы. Ты влюбилась в него с первого взгляда, увидев тогда на пляже. Поэтому и отдалась ему, поэтому и отталкивала столько лет других своих поклонников, поэтому не сумела до сих пор переспать со своим женихом, откладывая это до первой брачной ночи. Но тебе все-таки придется это сделать! Придется все это делать не с Колей, а с Люсьеном». Оля аж содрогнулась при мысли об этом с отвращением. Не то чтобы Люсьен ее не возбуждал. Просто было какое-то непонятное желание — принадлежать только одному мужчине, которого она полюбила всем сердцем, и который был единственным, которому она мечтала принадлежать и быть им любимой.

48

— Да я бы лучше себя пристрелила, чем снова сделала то, что тогда ошибочно тебе позволила с собой сделать, будучи еще наивной девочкой, — ответила Оля, обманывая его, и заставляя себя в это верить.

— Но в ту ночь на пляже шесть лет назад я почему-то не почувствовал, что ты сильно стеснялась, позволяя мне это с тобой делать! А еще именно этого ты так хотела после моего выступления. Ты умоляла меня взять тебя, прижимаясь к моему телу, как последняя сучка, которой не в силах было уже терпеть, потому что между ногами у тебя так чесалось, что ты готова была с позором или без него просить меня сделать с тобой все то, чего тебе так хотелось!

Оля быстро дала пощечину наглецу, чувствуя и стыд и гнев одновременно. А еще чувствуя неудержимое желание крикнуть ему, что он прав. «Ох, как он был прав!» — пронеслось в ее мыслях. И взамен она снова замахнулась рукой, давая ему еще одного пощечину за то, что он посмел ей улыбнуться такой улыбкой, от которой у нее подкосились ноги, а глаза его говорили ей: «Ну-ну! Лги, себе ври! Но меня ты не обманешь. Я вижу тебя насквозь. Читаю все твои мысли и желания».

- И ты еще как умоляла! — сказал Коля у самого ее уха почти шепотом, схватив девичью руку на полпути к его щеке, чтобы она его опять не ударила.

— Не верю! — крикнула Оля, вырывая руку, однако ей это не удалось.

— А когда я сделаю вот так, — он схватил ее ладонями за ягодицы и прижал к себе так близко, что она почувствовала все его неудержимое желание к себе, — ты поверишь?

Одного этого было достаточно, чтобы разрушить барьеры, которые влюбленные выстроили между собой, чтобы держаться на расстоянии друг от друга. Услышав страстное девичье дыхание и увидев удивление в ее широко раскрытых глазах, Коля набросился на ее пухлые губы, приоткрытые, которые будто ожидали его поцелуев. Лава страсти вырвалась из жерла вулкана, затапливая на своем пути все преграды в виде трезвых доводов разума, которые утверждали им, что, возможно, стоило бы остановиться. Однако, они их уже не слышали, отдавшись полностью своему желанию. А у них они совпадали — как можно скорее слиться в единое целое!

Разбудили Олю утром солнечные лучи, падающие на ее лицо. Она стала жмуриться, пытаясь разглядеть руку, которая обнимала ее талию, прижимая ее к мужскому телу, которое она чувствовала позади себя. Моментально девушка вспомнила все, что произошло прошлой ночью. Это было так сладко и сказочно, что она вздохнула с сожалением, что это уже все прошло, закусив недовольно нижнюю губку, как капризная девочка, требуя таким образом добавки. Оля потянулась сладко, постанывая от сладких воспоминаний и улыбаясь себе, как довольна кошка, которую удачно погладили по шерсти.

— Вот мне интересно, перед сколькими счастливчиками ты так соблазнительно расставляла свои соблазнительные ножки, чтобы научится такого мастерства? Ты, наверное, начала этому учиться еще со школьной парты?! Вместо теоретических уроков занималась практическими занятиями?! Да? У меня лучшей любовницы тебя никогда не было, Олечка! Ни тогда, когда мы впервые с тобой этим занимались на пляже, ни даже прошлой ночью, спустя столько лет после того. Меня удивляет, как твой француз так долго терпит воздержание рядом с такой богиней любви, как ты. Если бы он знал, какая ты фурия в постели, то бы не ожидал первой брачной ночи.

«И я не собираюсь быть на сухом пайке, — пронеслось у него в голове, — пока мы будем готовиться к свадьбе».

— Это же так глупо — воздерживаться от секса до свадьбы, — вместо этого сказал Коля, направив свою руку к девичьему лону. — Теперь такого никто не делает. — Его рука встретила сопротивление в виде крепко сомкнутых девичьих ножек. — Слава Богу, на дворе двадцать первый век!

«К сожалению, — подумала Оля, пока с ее глаз потоком текли горячие слезы обиды, — пока только перед одним единственным я так обольстительно и с такой радостью расставляла ноги! Но я это исправлю, как только выйду замуж за Люсьена».

Она вырвалась из мужских объятий, выпрыгнув с кровати, и быстро стала собирать свои разбросанные вещи по комнате. Коля с интересом стал наблюдать за действиями девушки, не понимая, что на нее нашло. Надев все принадлежности нижнего белья, которые Оля нашла на полу, она покинула комнату, где провела такие сладкие мгновения любви и наслаждения. Слезы застилали ей взгляд, поэтому она никак не могла найти платье. Возле входной двери девушка заметила белую ткань. Так, именно здесь Коля стянул с нее ее платье, и она ему это позволила еще и с таким удовольствием. Натянув на себя его, она стала искать вторую босоножку, которую так и не смогла найти по дороге сюда. Однако, прекратила поиски так, как заметила в коридоре мужчину, который вышел из спальни, в чем мать родила. Взглянув в последний раз на такое притягательное и соблазнительное тело и лицо Горского, она поняла, почему он себя называл Дамским Обольстителем. Оля, открыв дверь, так и выбежала в одной босоножке, потому что больше не в силах было ей видеть его, чтобы продолжать поиски пропавшей обуви. И как Золушка в одной хрустальной туфельке, Оля убежала от своего «принца на белом коне» с одной босой ногою.

49

Невская добралась до своей квартиры в одной босоножке, чувствуя себя частично, то Золушкой, которая потеряла туфельку, когда та убегала от своего принца на белом коне, а частично — Поляковой, в которой шлепали шлепки и тапки, когда та убегала от своего суженого-ряженого без оглядки. Хотя на самом деле она была королевой ночи, которая однажды так хорошо оторвалась в ночном клубе, что на утро совершенно забыла о том, как сунула в трусы Дамскому Обольстителю крупную купюру за частный стриптиз!

— Оленька, у вас так все плохо, что у вас нету достаточно финансовых средств, чтобы приобрести себе вторую туфлю?! — услышала Невская голос своего надоедливого соседа, который не давал ей прохода, и которому однажды так повезло, что получил возможность — лицезреть ее обнаженное тело наяву, а не только в своих эротических фантазиях.

— Нет, — ответила Невская, не имея вообще никакого желания сейчас болтать с кем-то, тем более с этим типом, который стал свидетелем ее позора. — Я просто потеряла свою туфлю.

— Как Золушка?!

— Да, как Золушка, — согласилась Оля, засунув ключ в замок. — Только та потеряла туфельку возле дворца, а я — во дворце, а если быть точнее — то где-то в постели самого принца, наверное.

Сосед открыл широко глаза от удивления и от правдивости своей волшебной соседки.

— Разве не видно по моим растрепанным волосам и неопрятному платью, что я валялась с волшебным принцем где-то на королевских перинах?!

Не получив ответа на свою смешную реплику, Оля открыла дверь, и не попрощавшись с удивленным мужчиной, закрыла за собой дверь. Слезы немедленно хлынули с ее глаз таким потоком, что мог снести все на своем пути. Она присела прямо у двери, опершись о них. Проплакав так где-то с десять минут, она вспомнила о девочке, которая лежала сейчас в больнице. Поэтому собравшись с силами, она заставила себя встать и прекратить плакать. Ей надо было быть сейчас там у Зоиньки. Может и Невской не хотелось идти в клинику, где она непременно увидит Колю, однако должна была, потому что она волновалась страшно за маленькую пациентку. Хотя сейчас у нее было одно единственное желание — броситься в постель и плакать, пока она не выплачет всю боль, которая душила ее изнутри, но она не могла позволить себе этой роскоши в такое время. Поэтому она быстро пошла в ванную комнату, приняла быстро прохладный душ, который ее взбодрил и она стала трезво мыслить и действовать. Переодевшись, она заварила себе ароматного и крепкого кофе, на ходу его выпила и обувалась.

В больнице Оля узнала от медсестры, что девочка до сих пор была в реанимационном отделении. Колю Невская не встретила, к ее большому счастью. Правда то, что она его не встретила здесь, стало ее волновать еще сильнее, чем его присутствие здесь. И отсутствие Лидии Михайловны также смутило ее. Она ведь же вчера наотрез отказалась покидать больницу, а здесь ее не было видно: ни в коридоре, ни возле больницы.

«Что заставило женщину покинуть свой пост? — думала Оля, все сильнее волнуясь и накручивая себя все больше и больше. — И почему Коли тоже нет?»

Спросить у медсестры, где делась госпожа Горская, она забыла сразу, когда у нее была такая возможность, а потом девушка никак не могла ее найти, поэтому и решила поехать в свое кафе, чтобы позавтракать и проверить заодно, как там шли дела.

— Как вы справляетесь без меня, Сережа? — спросила Оля своего помощника, когда хлебала горячий супчик, принесенный ей Мариной.

— Мы прекрасно без вас справляемся, Ольга Павловна, — ответил Панчо, даже не заметив, что такой правдивым ответом очень огорчил хозяйку. — Вы можете не волноваться и спокойно отправляться снова по своим делам. У меня все под контролем.

— Рада такое слышать, — ответила Оля весело, хотя на самом деле на душе скребли кошки, и она совсем не рада была это слышать, чувствуя, что она здесь не нужна, и без нее здесь хорошо справляются. — А как обстоит дело с тем облитым супом недовольным клиентом? Уже назначили дату судебного процесса?

— Еще нет, — ответил Панчо. — Вы не волнуйтесь по этому поводу. Я вам сразу сообщу об этом, когда будет об этом известно.

— Оля, я так рад, что тебя застал здесь, — услышала Невская голос Люсьена.

Девушка подняла голову и посмотрела на своего жениха. Панчо понял, что был сейчас здесь лишним, поэтому поспешил оставить влюбленную пару наедине.

— Я долго размышлял над тем, что узнал тогда от того типа, — начал Люсьен, сев напротив девушки.

— Я… прости меня…, - поспешила Оля себя оправдать, — но я ничего не помню из того, что тогда так красиво и живописно говорил Горский.

— Оля, дай мне сказать, — попросил мужчина не перебивать его. — Я тебе изменил с другою, ты мне изменила с другим. Мы — квиты! Давай начнем все с начала. Я тебя очень люблю, поэтому готов забыть об этом и простить тебя. Кроме того поскольку мы еще с тобой не…. были вместе…. ну, я имею в виду… не спали вместе. Так сказать мы как бы и не изменяли друг другу, потому что… Ну, ты понимаешь? Однако после свадьбы все будет по-другому. Мы будем тогда мужчиной и женщиной перед Богом и людьми, поэтому только тогда…. будет важна по-настоящему измена одного из нас, если, не дай Бог, такое случится с нами в будущем.

Невская сидела и внимательно рассматривала Люсьена Перье. Он все-таки был идеальным мужчиной. Она ему изменила, а он ее даже словом не обидел и не обозвал.

50

— Your passport, sir, — попросил Горского работник в строгой форме после того, как он положил на конвейер свой чемодан и прошел через ворота металлоискателя.

— Here you are, sir, — ответил вежливо Коля, протянув в руке свой документ, который мог засвидетельствовать его персону.

Работник взял паспорт Горского и стал внимательно его изучать, время от времени поглядывая на него, проверяя, похож ли он с собой на фотографии. Для Коли чрезвычайно важным было попасть в Лондон, потому что эта поездка должна была определить дальнейшее его жизненное направление. Или он дальше продолжает трясти своими ягодицами перед богатыми фифами или он станет заниматься тем, чего его души хочется. А главное — он сможет отдать деньги этой капризной дочери Павла Федоровича Невского за ее такую щедрую благотворительность, которую она предоставила его дочери. Он так себе и представлял, как бросает ей на стол деньги с гордо поднятой головой, а еще много раз прокручивал в голове тот момент, когда она на него смотрит свысока и с надутыми губами. «Они у нее точно искусственные! — размышлял над этим Коля. — Получила, наверное, на свое шестнадцатилетие, как подарочек от богатого папочки для капризной дочурки!» Потому что таких соблазнительных губок ему еще никогда не приходилось видеть и целовать. А они у нее уже были тогда такими красивыми и соблазнительными, когда они впервые встретились в Ялте. Правда, сейчас они у нее стали еще больше, наверное, ложилась и не раз на коррекцию в пластическую клинику, чтобы достичь такой неотразимости. А еще сейчас она научилась их так обольстительно открывать, что каждому мужчине, который ее впервые видит — в голову приходит только одна мысль, как бы прикоснуться к этим сладким, розовым губкам.

— You can go, sir, — услышал Коля, как сквозь густую пелену такие желаемые слова от работника пограничной службы, забирая свой паспорт у того.

Взявшись за ручку чемодана, он поднял его с конвейера и переступил «границу». Увидев, что он уже находился за той чертой, разделяющей его от его мечты, Коля с легкостью вздохнул и снова вдохнул полной грудью кислорода, пробуя его будто на вкус.

«Ты что думаешь в Лондоне какой-то другой воздух? — стал он сам над собою смеяться. — Какой ты дурачок, Коля!»

Горский вышел из аэропорта и направился к ряду машин, которые выстроились сразу у тротуара. Коля сел в один из многих такси и сказал таксисту адрес. Автомобиль тронулся с места. Коля никогда до этого не был в Лондоне. Все, что он о нем знал — можно было пересчитать по пальцам рук. «Первое, что приходит мне в голову о столице Великобритании — это Биг Бен, известные на весь мир часы, — размышлял он, любуясь столичными улицами, которые проносились за окном такси, в котором он ехал к осуществлению своей мечты. — Второе — это Эйфелева башня. Хотя, нет! Это, кажись, во Франции! Как я мало знаком в мировой географии! Надо было внимательнее на уроках географии слушать Картографичку, а не писать есемески Аньке Демин, за которой я тогда ухлестывал».

Горский погрузился в школьные воспоминания, перестав замечать все, что проносилось перед его глазами.

Аня Демина была первой любовью четырнадцатилетнего школьника Николая Горского. Она была самой красивой девушкой не только в их классе, но и во всей школе, и даже во всем Кривом Роге, где тогда жил он вместе с бабушкой и с мамой. Ее белоснежные волосы контрастировали с ее загорелой кожей, что создавало очень странное сочетание светлого и темного. Голубые глаза были такими глубокими, что парень мог много часов подряд смотреть на них, любуясь их загадочностью. Вместо слушать скучные лекции учителей, Коля то пялился на Аню, то строчил ей любовные есемески. К счастью Горского девушка отвечала на его ухаживания, поэтому после уроков они прятались по скверикам, или каких-то другим безлюдным или малолюдным местам и пробовали на практике все известные им в то время способы поцелуев. Так они встречались год, пока в подростковомтеле не разыгрались так мужские гормоны, что Коли стало слишком мало простых, невинных поцелуйчиков от его девушки. На пятнадцать лет Горский выглядел на все девятнадцать лет, если не больше. Из-за этого его тело требовало от него всего того, что делали взрослые студенты после пар.

Поэтому чтобы как-то намекнуть своей девушке о более интимных вещах, которыми занимались взрослые люди, Коля какие смешные вещи только не выдумывал, чтобы она поняла, наконец, чего ему хотелось. А Аня почему-то наотрез отказывалась понимать, что требовалось пятнадцатилетнему юноше в его возрасте. Она была такой наивной и светлой, что ему казалось, она даже не догадывалась, что кроме поцелуев взрослые люди делали еще более приятные вещи. Его друзья советовали ему ей прямо сказать, что он хотел от нее, но он на это все никак не решался, не хотел травмировать психику юной девушки. Коля считал, что каждый человек имеет право до этого момента дорасти сам, не делать это только потому, что так захотелось какому-то другому человеку. Поэтому Горский терпел, но заставлять свою девушку к интимным отношениям с ним он не стал, поскольку очень ее любил.

51

Помирившись со своим женихом и решив как можно скорее справить свадьбу, Оля поехала в больницу, а Люсьен — по своим финансовым делам, которых у него было немало, поскольку он руководил большой компанией, занимавшейся торговлей эксклюзивного, дорогого коньяка, которое изготавливали во Франции, а продавали уже на Украине. Эта компания была основана еще отцом Люсьена, однако после того, как тот отошел от дел, все обязанности легли полностью на плечи наследника большой «империи». Сестра-близнец Люсьена, Люсинда, была правой рукой брата, и занималась делами исключительно в их филиалах, которые располагались в Париже. Месье Перье был полностью уверен в своих детях, поэтому спокойненько наслаждался заслуженным отдыхом, путешествуя по миру, и только время от времени наведываясь в стены своей компании. Жофре много времени проводил и на Украине, поскольку очень любил ее, потому что его покойная жена была украинкой, и она привила детям украинские традиции и научила, конечно, их ее родному соловьиному языку. Даже сам Жофре разговаривал на украинском свободно, правда, со смешным акцентом. Близнецы хотя и учились за рубежом, однако все свои каникулы проводили на родине их матери.

Коридоры больницы навевали Невской невеселые воспоминания, заставляя все видеть в серых цветах. Она не надеялась встретить никого из родных маленькой девочки, которая сейчас лежала в реанимационном отделе. И поэтому, когда встретила Лидию Михайловну в коридоре, очень обрадовалась старой женщине.

— Олечка, как хорошо, что ты пришла, — обратилась пожилая женщина первой, страшно обрадовавшись приходу девушки.

— А разве может быть по-другому, — ответила ей Невская. — Я уже приходила утром, но я ни вас, ни Колю не нашла.

— Понимаешь… — было заметно, что женщина размышляла над тем, что сказать. Она не находила нужные слова, чтобы сообщить то, что хотела.

Приход пластического хирурга Бернского, который оперировал девочку, спас старушку от необходимости отвечать.

- Доктор, как моя Зоинька? — спросила взволнованно Лидия Михайловна, когда мужчина подошел к женщинам.

- Маленькая пациентка пришла в себя, — сообщил он уверенно и весело. — Ее сейчас готовят, чтобы перевести в обычную палату.

От такой хорошей новости женщины от счастья обнялись.

- Я говорила, что все будет хорошо, — стала Оля утешать женщину, у которой из глаз текли слезы счастья. — Лидия Михайловна, почему вы плачете? Надо же веселиться.

— Внученька, это от счастья, — тихо сказала женщина.

Оле стало не по себе от того, что женщина назвала ее своей внучкою.

— Вы сможете ее за несколько минут увидеть, — продолжил врач. — Медсестра говорит, что она хочет видеть отца. Найдите его, пока ее готовят.

Врач покинул женщин наедине.

— Бедная Зоинька, — тихо сказала старушка. — Как ей сказать, что папы нет?

Оля от этих слов замерла на месте. Ей показалось, что это какой-то плохая шутка. Перед глазами пронеслись такие теплые и глубокие мужские глаза. Тело сразу вспомнило нежные руки, губы, отчего по всему телу прошлась волна сладких воспоминаний. И с глаз хлынули слезы от того, что это уже никогда не повторится.

— Как нет?! — не своим голосом сказала Оля.

Лидия Михайловна заметила реакцию девушки.

— Милая, ты чего?! Ты меня не правильно поняла, внученька.

Теперь старуха стала утешать девушку, держа ту за руки.

— Вот я старая дура! Ляпнула глупое и не подумала раньше. Коля, он жив. Его просто нет в городе.

Невская от этих слов перестала плакать, а вместо этого улыбнулась, радостно вздохнув.

— Лидия Михайловна, вы осторожно с такими словами. А то видите, я, дура, в последнее время воспринимаю все слишком близко к сердцу.

Двери в реанимацию в эту секунду открылись и оттуда вышли медсестры, увозя пациентку.

- Бабушка, — сказала Зоя, увидев такое знакомое и родное лицо, и по щекам ее покатились слезы радости.

— Заинька, моя родная, — стала шептать женщина сквозь слезы, которые не давали ей понятно и громко говорить.

- Где мой папа? — спросила девочка о том, которого ей хотелось больше всех увидеть.

- Он сейчас придет, котеночек, — сказала Оля, чтобы успокоить девочку, которая с таким взволнованным взглядом искала родного отца, что сердце девушки не выдержало такого зрелища, и она сказала маленькой пациентке то, что той хотелось в этот момент услышать. — Он пошел в аптеку за лекарствами для тебя.

- Поговорите потом, — услышали они приказной голос одной из медсестер. — Девочке сейчас нужен покой. Мы ей вкололи обезболивающее, поэтому она сейчас уснет.

Медсестры повезли Зою дальше, пока она не скрылась за поворотом.

— Оля, зачем ты ей соврала, дала ей бесполезную надежду? — услышала Невская упрек в словах Лидии Михайловны. — Что я скажу в случае, когда она будет спрашивать про папу, а он не придет?

— Ну, насколько далеко он от Киева уехал?! Вернется через день.

- Он очень далеко от Киева, Оля, — грустно сказала старуха, наблюдая внимательно за реакцией девушкой. — И за день он точно не вернется.

— Как? — очень удивилась Оля. — Почему он уехал, когда он так нужен своей дочери?

— Он поехал заработать денег, чтобы вернуть их тебе за операцию, — пояснила Лидия Михайловна.

52

Где-то за полтора часа, как девочка проснулась, к счастью, Оли также позволили зайти в палату. Потому что она боялась, что ее не пустят так рано к пациентке, поскольку она не являлась членом семьи. Лидия Михайловна взяла девочку за детские ручки и стала их целовать.

— Мое ты солнышко, родная, я так тебя люблю.

— Бабушка, где мой папа? — единственное, что интересовало девочку. — Я хочу к папе!

- Понимаешь, маленькая, он сейчас не может быть рядом с тобой, — попыталась старушка объяснить внучке всю правду. — Он сейчас в Лондоне, зарабатывает деньги на операцию.

— Но почему именно сейчас, когда он мне так нужен? — продолжала Зоя капризничать.

— Зоинька, котеночек, ты понимаешь, что твой папа это делает для тебя, — вмешалась в разговор Оля, попробовав успокоить девочку. — Он тебя очень любит. И сейчас бы хотел быть рядом с тобой, но ситуация так сложилась, что он вынужден был тебя покинуть, чтобы оплатить операцию, которую тебе сделали. Чтобы ты была красивая и здоровая. Невская взяла девочку за вторую руку, ласково глядя на ребенка.

— Но я хочу к папе! — стала Зоя плакать.

— Но у тебя есть твоя бабушка. Она тебя очень любит и хочет, чтобы ты скорее выздоровела. Но ты не должна плакать, потому что ранка на твоем личике не будет заживать. И ты не сможешь выйти из больницы. А ты хочешь домой, ласточка?

— Да, очень, — тихо ответила девочка, продолжая плакать.

— Тогда ты должна быть терпеливой и слушаться бабушку. И уже очень скоро твой папа приедет. А знаешь, как он обрадуется, когда увидит тебя здоровой! Но для этого ты слушайся врачей и медсестер. Ты будешь слушаться взрослых, правда, зайчик? Ты же не хочешь расстраивать своего папу?

— Нет, не хочу, — тихо ответила Зоя, всхлипывая.

- Вот и хорошо, котеночек. Сейчас тебе медсестричка принесет кушать. А ты должна не капризничать, а все съесть, чтобы быстрее выздороветь.

Именно в эту минуту в палату вошла медсестра с подносом в руках.

— Где наша маленькая пациентка? — громко и радостно спросила она. — Где эта красавица-принцесса?

- Я здесь, — сказала, улыбаясь девочка, даже забыв о том, что еще минуту назад она горько плакала.

— Ох, какая у нас здесь красавица! А чего же такая красавица находится в больнице? Твое место — во дворце!

- Мне делали операцию на лице, — серьезным тоном ответила Зоя. — Видите, вот эту повязку? Здесь у меня ранка, — указала девочка ручкой на щеку.

— Где? Почему я не вижу? — притворилась медсестра, не замечает никакой повязки.

- Да вот здесь. Вы разве не видите? — удивилась девочка, одновременно радуясь тому, что женщина не заметила ее обожженную щеку.

- Нет. Или вот эту маленькую незаметную «бубку» ты считаешь ранкой? Да ее замазать «зеленкой» и за неделю от нее следа не останется.

Теплые слова медсестры так ободрили девочку, что она вся стала светиться от счастья.

- А что так хорошо пахнет? — спросила она, разглядывая глазами содержимое подноса, который держала женщина.

- О! У меня здесь волшебный супчик, который тебя моментально исцелит, и ты уже завтра будешь бегать от его чудодейственного воздействия.

Благодаря такому маленькому спектаклю медсестре удалось без уговоров накормить девочку «мерзким», однако целебным супчиком.

Невская наведалась к Анатолию Борисовичу, когда Зоя задремала после вкусного завтрака и получасовой болтовни с бабушкой и с ней. Бернский был в своем кабинете. Он очень обрадовался появлению девушки.

— Олечка, наконец, ты меня навестила! — Мужчина встал из-за стола и подошел, чтобы обнять и поцеловать девушку. — Я понимаю, что то рыжее чудо и отец полностью оккупировали твое внимание, но ты не должна забывать о существовании других людей. — Он крепко обнял дочь своего лучшего друга и легко чмокнул ее в щечку, сев обратно за свое рабочее место. — Любовь — это прекрасно, но не забывай, что кроме твоего ненаглядного и вашей дочки существует еще кто-то другой!

— Какой ненаглядный?! — стала сердиться Оля на безосновательные подозрения мужчины. — Какая любовь? Что вы такое придумали, дядя Толя? — Оля не могла понять, где она прокололась. Откуда Бернский решил, что между ней и Горским, что то есть? А тем более любовь!

Невская подошла к креслу, что был напротив стола и села в него.

— Вся покраснела! — продолжал на своем Анатолий. — Да ты не стесняйся. Ты ведь уже не маленькая девчонка! Тебе уже можно. Ты скоро замуж уже выходишь. Так, стой, — задумался на минуту Бернский. — Ты же вроде с Люсьеном. Или я ошибаюсь? А почему это у тебя глаза горят от этого мачо-стриптизера? Так не должно быть!

— Да, я действительно выхожу за Люсьена, — подтвердила Оля. — А какие-то огоньки в моих глазах вам, дядя Толя, привиделись. Этот Горский — последний человек, с которым я бы даже картошку копать не пошла, не то, что в ЗАГС! Вы что-то себе нафантазировали, как всегда.

— Да под венец ты, может, и пойдешь с Люсьеном, но сердце твое медленнее биться не станет при встрече с этим Горским! — Все не сдавался Анатолий, а продолжал отстаивать свою точку зрения.

53

Такси остановилось у большого здания, которое поразило Горского своим видом. Это был трехэтажный дом, который вообще не вписывался в общий пейзаж Лондона. Дом напоминал какое-то причудливое сооружение времен средневековья, когда строили страшные храмы и церкви специально, чтобы навевать людям величество Небес и подчеркивать этим ничтожество и скудность самого человека, и чтобы этим каждый день напоминать о неизбежной их смерти. А всевозможные гоблины и тому подобные существа намекали, кто ждал их в загробной жизни, если они будут грешить, и направятся прямо в ад на встречу с этими «сказочными» созданиями. Поэтому такие изображения сдерживали людей от греховного способа бытия и стимулировали вести себя как можно вежливее при жизни земной.

- Here we go, — услышал Коля голос таксиста, и сразу расплатился с мужчиной, выйдя из машины.

«Здесь ты проведешь свои следующие десять дней, — подумал Горский, внимательно рассматривая сооружение. — Или всего пять, если не пройдешь в финал, или вообще три, когда вылетишь еще в первом туре соревнований».

Коля зашел внутрь. На входе со стороны была приемная, где сидела, приятной внешности, молодая чернокожая девушка, которая выдала ему ключ от комнаты и дала ему открытку с разъяснениями того, как должны происходить соревнования.

Добравшись пешком до третьего этажа, где находилась двадцать шестая комната, Коля открыл ее ключом и удивился, найдя в ней уже двух других участников соревнований. «Ну, а ты что думал — тебя поселят в отдельную комнату?»

— Hello! — поздоровался он, переступив порог комнаты.

«Хорошо, что хоть будем спать мы не на одной кровати и тем более не на полу, бросая монетку, кому спать на перине, а кому на твердой, холодной поверхности».

Мужчины хоть и поздоровались, но сразу потупили свои взгляды в свои мобильные гаджеты, забыв совсем о его существовании, показывая этим, что дружбе на чемпионате не место, и что они — все ожесточенные соперники, поэтому даже не пытались завести в этом месте какие-то знакомства, тем более дружбу.

«Как хотите! — подумал Коля, положив сумку на кровать. — Будет больше времени на тренировки».

Один его сосед слева был японец, а второй справа — темнокожий мужчина, не понятной национальности. Потому что люди с темным цветом кожи сейчас не жили разве что в Антарктиде. И то не факт! Что, думаете, африканцам не хотелось узнать, какой снег на ощупь? И поэтому посылали своих людей в составе экспедиций в холодные ледяные места.

Как только Коля сел на кровать, зазвонил его мобильный. Это была бабушка. Он сразу же ответил.

— Колинька, ты уже добрался того Лондона? — сразу спросила Лидия без всяких там «привет, внучок» или «мы так по тебе соскучились, дорогой».

— Да, добрался, бабулечка, — ответил радостно Коля, потому что был очень счастлив слышать голос родного человека. Он и не ожидал, что настолько соскучиться за те несколько часов с тех пор, как он простился в аэропорту с бабушкой. — Как там моя ласточка?

- Ее уже положили в обычную палату, и она пришла в себя всего несколько часов назад, — стала рассказывать Лидия Михайловна. — Первое, что она спросила, то — это где мой папа!

У Коли сразу появились слезы на глазах.

- Я хочу к папе. Позовите моего папочку. Едва ее успокоили. Коля, ты что плачешь? — спросила женщина, услышав всхлипывание мужчины на той стороне трубки.

— Нет, бабушка, ты что, — стал отбиваться от женских подозрений Коля. — Я же мужчина! Настоящие мужчины не плачут. Ты хочешь сказать, что я не настоящий мужчина?!

- Ну, как ты можешь такое говорить?! Ты для нас с Зоинькой — единственный настоящий мужчина в нашей жизни. Мы по тебе очень скучаем, сынок. И я бы солгала, если бы сказала, что я здесь и без тебя хорошо справляюсь. Но я держусь, внучок. Потому что знаю, что ты туда поехал не развлекаться.

Лидия Михайловна еще рассказала, что девочке уже даже разрешили кушать, правда, только всевозможные смеси и жидкие супчики, «отключив» от капельницы.

- Зоинька спрашивает, ты уже видел какого-то Бена. Или Била? Я так хорошо и не поняла, какого мужчину она имела в виду.

— Бабушка, это не человек, а часы, — ответил Коля, смеясь с неосведомленности женщины.

— Что-что?! Какие еще часы?! Ты что поехал за полсвета, чтобы увидеть обычные часы? А что в нас уже на Украине часов нету, что ли?!

— Бабунечко, это не маленькие часы на руку, — стал объяснять Коля женщине, что такое Биг Бен. — А огромное сооружение, на вершине, которой встроенные часы. Передай Зои, что я еще не имел возможности увидеть Биг Бен. И хватит об этом уже Биг Бен болтать! Я бы так хотел поговорить с Зоей. Жаль, что мы ей разрешаем разговаривать по телефону. Именно, вот в такой ситуации я понял, как может со стороны другим людям выглядеть то, что мы не познакомили ребенка с этой стороной жизни. Они могут решить, что это кощунство или дико в нашем современном мире технологий растить ребенка без связи с интернетом и мобильной связью.

— А что хорошего в том, что маленькие дети, не успев сойти с горшка и научиться ходить в туалет, уже умеют пользоваться этими планшетами и мобилками. Теперь в современных детишек первое их слово не «мама», а — «мобила». Куда катится мир, сынок?!

— Ты же знаешь, что я полностью на твоей стороне. Не хочу, чтобы наша Зоя все время сидела, как зомби в телефоне или планшете уже с таких ранних лет. Но, однако, вот именно сейчас я был бы не против услышать ее голосок по этой мобилке, бабуля.

— Я тебя понимаю, Колинька. Но ты же сам знал, на что шел.

— Да, бабушка. Я все понимаю, — с грустью в голосе согласился Горский.

Коля рассказал бабушке, как прошел полет и как он добрался до его нынешнего места пребывания. Завершив разговор, он утер слезы пальцами и посмотрел по сторонам, чтобы узнать — его нынешние соседи по комнате стали свидетелями его слабости или нет. Слава Богу — нет! Японец ковырялся в носу, когда он на него посмотрел, а чернокожий пытался расчесать свои взъерошенные волосы. «Ой, зря ты на это свое драгоценное время тратишь, приятель! — хотел Коля ему сказать, но промолчал. — Если хочешь избавиться от своего «черного руна», то лучше сбрей ты свои кудри! Так будет проще и надежнее».

Убедившись, что соперники не видели его нытье, Коля переоделся в спортивный костюм и пошел искать спортзал, чтобы начать прямо сейчас тренировку.

54

— Дядя Толя, я пришла сюда не для того, чтобы с вами болтать о вымышленных вами глупостях, — строго сказала Оля, устав от этого бессмысленного разговора. — Меня интересует девочка, а не ее отец. Как ее успехи? Что еще нужно для ее выздоровления? Вы только скажите — и я все сделаю.

— Ты слышала, что операция была успешной, — начал серьезным тоном Анатолий Борисович, поняв, что девушка не готова ему открыть правду о своих настоящих чувствах. — Уже через два дня девочку можно забирать домой. Конечно, надо будет постоянно ходить на перевязки. А за неделю думаю, вообще можно будет снять эти бинты с личика девочки. Так кожа лучше будет заживать.

— Так это же замечательно, дядя Толя! — обрадовалась Оля. — Я бы хотела забрать девочку к себе домой. Вы бы не могли сказать Лидии Михайловне, что для ее правнучки лучше будет на свежем воздухе, за городом, а не в ее маленькой хрущевке, в загазованном городе?

— Могу, конечно, — согласился Анатолий Борисович сразу. — Девочке действительно будет лучше на чистом воздухе. Ой, Оля, чует мое сердце, что твоей свадьбы с Люсьеном таки не будет! — хитро подмигнул он девушке.

Оля ничего на это не ответила. Поблагодарив за все Бернского, она покинула его кабинет. У палаты девушка встретила всех своих подруг. Одна из троицы держала в руках огромного, белого медведя с красным бантом на шее, а вторая — пакет с фруктами, а третья — букет цветов.

— Оленька, ну, как все прошло? — спросила Вероника первой.

— Мы слышали, что операция была успешной, — добавила Екатерина.

— Мы принесли подарки для Зои, — сказала Дарья.

- Какие вы молодцы, подружки! — сказала искренне Оля сквозь слезы, которые накатились на нее. — Зоинька очень обрадуется вам и подаркам. — Девушка была очень растрогана поддержкой подруг в такой момент.

— О, Боже, какая ты у нас дура, Олечка! — ляпнула Вероника, намекая на плаксивое состояние девушки. — Идем лучше к малой, а то ты тут весь коридор затопишь.

Девушки рассмеялись и последовали за Невской в палату.

— Зоинька, посмотри, кто к тебе! — радостно заявила девушка. — Мои подруги пришли, чтобы тебя навестить. Они также очень за тебя волновались, пока ты была на операционном столе.

— Посмотри, что мы тебе принесли, красавица! — Вероника протянула девочке медведя.

— Ого, какой мишка большой! — обрадовалась девочка, обхватив игрушку руками и прижав к себе.

— Зоинька, котеночек, что надо сказать тете? — спросила Лидия у внучки.

— Спасибо, — скромно ответила Зоя, рассматривая игрушку и поглаживая медведя ручкой.

— И как ты его назовешь?

— Мишка Толя, — ответила девочка.

— А почему Толя? — удивилась Вероника.

— Потому что дядю, который мне делал операцию, зовут Анатолием, — пояснила серьезным тоном девочка, обнимая медведя к груди.

- А теперь понятно мне.

Девушки еще полчаса провели в палате маленькой пациентки, развлекая ее различными веселыми историями и небылицами о принцессах и принцах. После этого девушки решили пообедать в уютном кафе, недалеко от больницы, потому что Оля наотрез отказалась ехать дальше двадцати метров от этого сооружения.

— Как он мог сейчас покинуть свою дочь? — не могла понять Вероника, отодвигая тарелку с едой в сторону. — Даже есть расхотелось!

— Ну, ему же надо срочно отдать деньги мне за операцию! — бушевала Невская. — Он же такой гордый, что хочется ему хорошо за это набить морду! Бедная Зоинька все утро проплакала, когда узнала, что ее дорогой папа уехал далеко-далеко. У меня сердце разрывалось от ее слез и ее угрюмого личика. Она так за ним скучала. Он ей так сейчас нужен. А он взял — и бросился неизвестно куда! И главное даже к нему не придерешься. У него, видите, важная отмазка для этого. Он зарабатывает деньги!

— Козел бессердечный! — поддержала Дарья подруг, уплетая содержимое тарелки за две щеки. — Почему именно в такой момент? Почему он уехал на заработки сразу же после операции родной кровушки? И куда он поехал? И надолго ли?

— Лидия Михайловна так и ничего путного мне не рассказала, — ответила Оля, наблюдая внимательно за тем, как девушка ест. — Горский сейчас в Лондоне. Правда, чем он там занимается — неизвестно. И насколько времени он покинул Украину — также я ничего не знаю.

— Девушки, вы так ополчились на бедного человека? — стала защищать отца девочки Екатерина, также с большим интересом наблюдая за действиями ненасытной подруги, которая уже приступила к поеданию второго блюда в то время, как девушки еще половины первого блюда не преодолели. — Это вообще единственный человек, которого я встречала, чтобы он с такой силой воли отстаивал право называться настоящим мужчиной.

— Что ты имеешь в виду под словами «настоящий мужчина», Катюша? — поинтересовалась Вероника.

— Возможность всегда быть финансово-независимым, Никулечка, — ответила Екатерина. — Тем более от женщины. И не принимать никакой финансовой помощи.

— И что даже такой помощи, от которой зависит жизнь родного для него человека? — возмутилась Невская словам подруги.

— Нет, в такой ситуации человек должен обуздать свою своенравную гордость и независимость — и принять помощь, — сказала Екатерина, удивляясь все больше в том, где, в такой миниатюрной девушке, как Дарья, вмещается все то, что она с такой легкостью поглощает. — Но потом обязательно расплатиться со своим благодетелем. Что и сделал Колинька! Он же принял твою помощь, Оля. А теперь поехал — заработать деньги, чтобы поскорее с тобою расплатиться. Думаете, ему было просто так покинуть свою дочь в такой момент? Возможно, у него не было другого выхода, и он вынужден был именно сейчас поехать на заработки? Не надо его за это осуждать, девушки.

— Ну, может ты и права, Катя! — согласилась с подругой Оля с широко открытыми глазами от созерцания того, как Дарья с такой легкостью слопала все то, что было на тарелках. — У такого гордого человека, как этот Горский должно быть важная причина на то, чтобы именно в такой момент покинуть дочь.

55

Когда Дарья принялась за двойной десерт в то время как ее подруги чуть доедали салатик.

— Зачем я заказала еще и десерт? — стала себя корить Екатерина, печально глядя на большой кусок торта «Наполеон», который стоял рядом с ней. — Я его точно не преодолею.

— Ой, а я так еще голодна! — с грустью в голосе сообщила Даша, доев последние крошки сладкого бисквита. — Наверное, еще что-то закажу!

Девушки посмотрели на ненасытную подругу оценивающими взглядами, а потом переглянулись между собой в поисках взаимопонимания.

— Ты что серьезно?! — спросила Вероника и переглянулась с Олей.

— Ты над нами смеешься, что ли? — поддержала Екатерина Нику, улыбаясь криво.

— Да нет, — сказала Дарья, удивляясь странному поведению своих подруг.

— Ты еще не наелась? — спросила Невская, качая головой от удивления.

— Наелась, но слышу, что еще бы что-то вкусненькое съела, например какое-то пирожное или тройную порцию мороженого, — ответила Дарья, сладко облизываясь от поедания воображаемых деликатесов. — А потом бы это все еще и коктейлем клубничным запила для полного удовлетворения своей души!

— Да ты уже сожрала два бисквита! — стала бушевать Вероника, пытаясь образумить обжору. — Остановись, Дашка, а то ты в дверь кафешки не вылезешь. И придется тебе здесь куковать, кто знает, сколько времени, чтобы сбросить лишний балласт, который ты нарастила со своей удивительной прожорливостью.

— А где ты видишь на ее тощем скелете лишний балласт?

— Да, ты права, — поддержала Вероника Олю. — И это самое обидное!

— А я еще считала обжорой нашу Катеньку! Да она даже половины того не съела, что уплела за две щеки наша Дашута! Прям, как хомячок — затолкала по жировым отсекам на черный день все, что только влезло.

— Вот, возьми мой кусочек тортика, — предложила Екатерина, подсовывая Дарье тарелку с небольшим кусочком торта «Наполеон». — Хватит с тебя этого. Дай официантке отдохнуть. А то бедная девушка устала уже носить тебе блюда с едой. Сжалься немного над нею.

— И куда оно только у тебя влезает?! — рассерженно заявила Вероника. — Здесь съешь маленький такой кусочек пирожка и сразу же бежишь в спортзал, чтобы сбросить целый килограмм, если не больше! Как мне, скажите, девушки, из стограммового пирожка выходит целый килограмм набрать?! Что-то я не могу никак это подсчитать.

— Ну, такой я уже родилась! — надула свои соблазнительные губки Дарья. — Я разве в этом виновата? В моей семье все тощие были, как я.

— В древности твоих пра-пра-пра-прабабушек называли, видимо, ведьмами и сжигали их за это на костре!

— За что?! — удивилась и обиделась одновременно Дарья.

— За то, что мозолили глаза другим бедным девушкам, щеголяя перед ними такими идеальными пропорциями тела, при том еще и набивая свои животы всем, чем им только хотелось.

— Ну, я не виновата, что родилась такой идеальной! Разве меня за это надо на костре сжигать?!

— Надо!

— Тебе повезло, что ты родилась в двадцать первом веке, подруга!

— А то бы гореть тебе тогда синим пламенем!

— Что что? — не поняла Дарья.

— Она говорит, что горела б ты на адском огне, как и твои бабки-ведьмы, если бы родилась раньше, — объяснила Оля печальную правду подруге.

— Простите, что так нагло перебиваю вашу странную беседу, — услышали девушки мужской голос, звучавший со стороны. — Но можно мне номер телефончика? — глаза мужчины смотрели прямо на Дарью, не обращая внимания больше ни на кого из девушек. — Меня, кстати, Артуром зовут. А вас как?

— Дашенька, — без лишних раздумий и колебаний ответила быстро девушка, пуская чертики прекрасному незнакомцу, и сразу же продиктовала номер своего мобильного телефона.

Девушки не успели даже слова сказать, чтобы вразумить подругу, как человек успешно получил того, чего хотел и удалился.

— Зачем ты даешь свой номер мобильного незнакомому мужчине?

— А может он какой-то маньяк?

— Ты же его даже не знаешь?

Набросились девушки на свою неразумную подругу, которой они ее считали.

— Ну, вот, будет повод познакомиться, — ответила спокойно Дарья, улыбаясь мужчине, который сел за соседний столик и поэтому хорошо видел все, что происходило за их столиком.

- А как же твой Олежка? — спросила Оля девушку. — Тот офицер полиции, которого ты закадрила, когда мы с тобой последний раз ехали с собственными мигалками и сиреной?

— А он мне уже надоел, и его бросила, — сообщила спокойно Дарья, будто ничего особенного она не сказала, будто для нее каждый день менять парней, как перчатки — это естественно. — Жизнь слишком коротка, чтобы тратить его на одного человека в то время, как вокруг столько соблазнительных мачо табунами ходят. Такова моя позиция! И вы ее принимаете, или мы с вами больше не подруги, — добавила напоследок своей речи девушка, продолжая обольстительно улыбаться Артуру, накручивая на пальчик прядь белокурых волос.

56

Тренировочных спортзалов в помещении, в котором остановился Горский, оказалось целых три. И каждый из них был огромных размеров, чтобы вместить такое большое количество участников из практически всех стран мира. Коля побывал во всех трех помещениях, однако остался в последнем из-за малого количества присутствующих в нем. Найдя свободный шест, он оккупировал его на длительное время, разминая, а затем, отрабатывая все движения своего будущего выступления, которое планировал показать на предварительном отборе. Присев отдохнуть, Коля стал наблюдать за другими участниками, которые приехали на чемпионат в надежде выиграть главный приз и занять мировое первенство. Коля, был вынужден признать, что конкуренты у него были сильные. Пилон на Украине стал более известным относительно недавно. Большинство украинцев до сих пор считают пилон не видом спорта, а стриптиз-танцами на шесте, который выполняют исключительно женщины и исключительно в стриптиз-клубах. И Коля сам до недавнего времени разделял это мнения. Он считал, что там нет ничего трудного. Главное — это умело вылезти на шест и красиво махать своими ногами, чтобы собрать больше аплодисментов и как можно больше разжечь воображение зрителей. Но когда он стал этим заниматься, то кардинально изменил о пилоне свое мнение. Даже вылезти на трубу оказалось не так просто, как ему казалось сначала. А о том, чтобы на ней держаться и при этом еще и выгибаться, как «гадюка», оказалось настолько тяжелым, что Коля вначале несколько раз бросал эти занятия на пилоне. Но ему почему-то настолько нравилось это занятие, у него было такое желание — научиться этому, что он постоянно ходил в зал и продолжал свои смешные попытки! Никто не понимал его тогда. Все смеялись над ним и говорили, зачем это ему понадобилось. Даже Карина не поддерживала его тогда в его таком странном желании. Она считала это пустой тратой времени, который он мог бы провести с ней и с маленькой Зоей, которой в то время было всего три месяца. А он все-таки продолжал этим заниматься, потому что ему это нравилось. И только тогда, когда его тренер Алина, единственный человек, который его тогда морально поддерживал, — стала его хвалить в его маленьких успехах, то и он сам стал замечать свой прогресс в этом виде спорта. Это был самый мощный стимул, чтобы продолжить то, чего он с таким трудом уже добился. А вот самым трудным было, наверное, — всем доказывать, что это не женский вид спорта, что также мужчины этим могут заниматься.

И вот теперь у Коли появился шанс это доказать всем своим знакомым — победив на мировом чемпионате по пилону. Этим он покажет, что этим видом спорта могут заниматься не только женщины, но и мужчины. И что это не только может быть эротично, но и мужественно, и красиво.

А самое главное, конечно, — он отдаст деньги за операцию этой Невской, которая с ним поиграла и бросила на следующее утро после бурной ночи любви. Он не будет ей ничего должен!

Единственное, что огорчало Колю так — это то, что соревнования начались на две недели раньше, чем планировалось. И поэтому он вынужден был покинуть свою дочь сразу же после операции, а она так нуждалась в его внимании и присутствии, которое он не сможет, к сожалению, ей дать. Что о нем подумают все, кто узнает, что он такое сделал? Что будут говорить за его спиной? Конечно — говорить, что он бессердечный отец! Особенно за это ухватится Невская. Коля в этом не сомневался. Она относится к нему свысока, потому что он беден, а она — богачка. Он происходит из низов, а она — с верхов, как говорят в народе, — сливки общества! Еще тогда, около пяти лет назад, когда они впервые встретились, Невская была избалованной папиной дочкой, которая получала все, что ей только вздумается. И вот в тот вечер на пляже ей захотелось его, и она его получила на несколько часов, а потом он исчез из ее жизни навсегда. Но, правда, судьба — такая штука, что ты против нее не пойдешь, как бы тебе этого не хотелось. Неожиданная встреча с Невской никак не входила в планы Коли. В тот вечер он получал удовольствие от того, что дарил богатеньким фифам удовольствие их глазам и не только глазам. Работа в клубе приносила Горскому не только большие бабки, но и радость осознания того, что он имел такую власть над женщинами. От одного его вида те заводились уже так, что Коля даже не мог себе представить, как они сдерживали себя, чтобы на него не наброситься, как те волчицы, чья кровь пульсировала в их венах, словно раскаленная лава, которая вытекала из жерла вулкана.

«Она тогда его даже не узнала, — думал Коля, прикусив нижнюю губу. — Еще бы! Она была пьяна вдребезги! В тот момент она, наверное, и своего родного отца не узнала бы».

Невская так беззастенчиво на него набросилась после выступления и потянула за собой, что Коля понял, где оказался только тогда, когда красный шевроле притормозил возле дорогого, респектабельного дома. Почему он пошел за ней, как послушный щенок? На этот вопрос он себе даже сейчас не мог ответить. Что-то внутри его заставляло это сделать, покориться воле девушки. Разве покориться? Или возможно, он и сам этого хотел не менее ней. А себе врал все это время, потому что очень сильно ее презирал. Презирал всех таких же, как она! И чтобы не пасть в собственных глазах — он придумал себе, что именно она принудила его ко всем тем действиям, к которым он не имел никакого отношения. Конечно, инициатором похода в ее квартиру — была она! Но если быть честным с самим собой, то не только Невская в тот вечер была в возбужденном состоянии, но и он сам находился на грани. Коля до сих пор удивлялся, как сумел себя тогда сдержать, и не взять все то, что так просто плыло в его руки, все то, что Невская ему предлагала с такими соблазнительными глазами. Горский подумал, что она заслуживала звания «соблазнительница джентльменов» не менее, чем он своего титула — «Дамский Обольститель». В тот вечер она его действительно соблазнила. Но он, как порядочный джентльмен отказался от предложения дамы со сжатыми зубами и кулаками.

57

— Оля! Олечка! — тихо прошептал Коля имя девушки, словно пробуя его на вкус.

«Ты тогда была такой нежной и ранимой, — вспомнил Коля, тяжело вздыхая, — словно маленькая ласточка, которую мне хотелось приласкать и защитить от всего мира».

После того, как Невская сбросила с себя всю свою одежду, — а было ее немного: платье, белье и туфли на высоких каблуках, — то она стала его умолять о большем, чем маленький, целомудренный поцелуй в щечку. Коля еле ее успокоил, и себя тоже. Он затащил ее в ванную и облил холодной водой из-под душа. Только тогда девушка успокоилась и притихла, что дало ему возможность укутать ее в полотенце. Уже в постели он ее хорошенько вытер с головы до ног, чтобы та не прихватила воспаление легких. После этого он ее заставил лечь в постель, укутав одеялом до самого носа. Потому что если бы он ее так надежно не укрыл, кто знает, чем бы закончился тот вечер! Ведь даже ее взъерошенные волосы, видневшиеся из-под одеяла, его возбуждали. А темные глаза, полные сладкого и жгучего томления сводили его с ума. Как она умудрялась только одним взглядом разжигать в нем огонь такой силы, чье пламя способно было его просто испепелить! Как он вообще сумел выстоять против такого напора страстей?!

Чтобы себя хоть как-то успокоить, он умыл лицо и руки холодной водой. Затем Коля сделал девушке горячего чая, который она выпила, как послушная, маленькая девочка.

«Почему я рассказал всю правду на ее вопрос, почему я работаю стриптизером? — размышлял Горский. — Я мог ей соврать и сказать, как говорил это всем, что получаю от этого удовольствие! Но нет. Мой язык — мой враг, выболтал, что я собираю деньги на операцию Зои. Я, наверное, это так слезно описал, что Невская сразу выпрыгнула из кровати, мигая передо мною своими соблазнительными прелестями в поисках чего-то, что было известно только ей одной».

Горский тогда еще раз убедился, что тело девушки было создано специально, чтобы дразнить и соблазнять мужчин только одним созерцанием такой непревзойденной красоты.

«Когда маленький клочок бумаги лег в мою ладонь, и я сумел разобрать, что там написано, то застыл на месте. Невская сказала, что это был чек на лечение моей дочери».

В тот момент Коля думал, что прекраснее и добрее девушки он еще никогда не встречал. Ему даже показалось тогда, что он в нее влюбился. Однако эта влюбленность длилась всего несколько часов, а именно, если быть более точным, то именно до того момента, как он услышал из ее прекрасных и таких соблазнительных уст обвинения в том, что он украл у нее деньги. Вот тогда он понял, что просто придумал себе все эти небылицы о любви. Горский для себя решил, что больше никогда не поведется на сладкие байки Невской. Она — для него всего лишь богатая фифа! Избалованная дочь какого-то миллионера, который выполнял все прихоти своей любимой дочурки. А именно — покупал ей всевозможные игрушки, и даже послушных кавалеров, которые целовали землю, по которой ступали прелестные ножки капризной принцессы.

И в этом он еще больше убедился после того, как она сбежала от него даже не сказав «прощай» на прощание после такой бурной ночи любви, после которой он готов был достать ей луну с неба и бросить ту к ее ногам. Но оказалось, что она в этом не нуждалась. Девушка, как всегда, использовала его, утолив свои похотливые порывы тела и выбросила, как мусор, за ненадобностью. А он — ведь не хлам! У него также есть сердце! И оно также болит!

«Больше никогда не позволю тебе разбить мое сердце, — подумал Горский. — Ты для меня больше не существуешь! Больше никогда я не позволю тебе снова зародить в своей душе надежду на счастье и на любовь, чтобы потом ее так безжалостно растоптать своим равнодушием и отчужденностью».

В этот момент зазвонил мобильный, который выхватил Горского из его невеселых размышлений о бессердечной кокетке. Девушке, которая разбивала мужские сердца направо и налево. А она ведь даже не задумывалась над тем, что возможно кому-то разрушила жизнь и веру в большое светлое чувство, которое описывали все большие художники прошлого. То чувство, которое описывают большие художники настоящего. И именно то чувство, которое будут описывать большие художники в будущем. А называлось оно ЛЮБОВЬЮ!!!

— Зоиньку выписывают сегодня, — услышал Коля родной голос бабушки, Лидии Михайловны, когда зазвонил неожиданно телефон, и он нажал на зеленый кружок. — Она большими темпами идет на улучшение. Врач Бернский удивляется, как она быстро оправилась после операции.

Горский от услышанных слов даже прослезился, сохраняя молчание.

- Коля, ты чего молчишь? — стала волноваться старая женщина. — С тобой что-то случилось, сынок? Не молчи, скажи уже что-то. Ты не волнуйся за меня. У меня сильное сердце. Все выдержит. Говори, что случилось!

— Бабушка, я просто счастлив, что есть возможность слышать твой голос, — сказал тихонько Коля, всхлипывая. — Я очень скучаю по тебе и по Зое. Очень счастлив, что нашу Зайку выписывают. Жаль, что меня нету рядом с вами. Но я уже скоро приеду. И непременно с победой. Я тебе обещаю. По-другому быть не может.

58

После тренировки Коля пошел в столовую, чтобы подкрепиться. У него все гудело: ноги, руки, шея, спина, особенно под правым коленом. Наверное, немного перестарался, и теперь будет болеть больше двух дней. Мужчину радовало только одно, что к соревнованиям еще три дня, поэтому до тех пор должно было все пройти. Но если и нет, то, что в этом страшного?! Он будет выступать и с болью в ноге. Это так мелочи для спортсмена. Главное — победа! Ему только нужно победить. А если он не получит первое место? Нет, он получит только золотую медаль. Ему больше всех нужны эти деньги. Правда, спортсмены в зале в отличной форме. Пока он сам тренировался, то успевал одновременно и наблюдать за своими потенциальными конкурентами. И Коля вынужден был признать, что другие спортсмены также имеют хорошую физическую подготовку. И конкуренция на чемпионате будет сильной. Но Горский старался гнать от себя такие мысли, а думать только о возвращении с победой и о том, как бросит к ногам Невской деньги, чтобы навсегда с ней расплатиться и не быть ей чем-то обязанным.

Хорошо подкрепившись, Коля пошел на свежий воздух, чтобы немного полюбоваться пейзажами Лондона. К счастью, помещение, в котором находился тренировочный центр, был не в самом центре города. Вокруг дома был большой сад, простирался на несколько метров. Здесь было много разных деревьев, лужаек, скамеек, поэтому Горскому удалось здесь уединиться от шумного Лондона и его жителей, и конечно, других спортсменов.

Сев на скамейку под раскидистым дубом, Коля задумался. Ему почему-то опять вспомнились те школьные годы, когда он был беззаботным школьником. Тогда все казалось таким легким и простым в жизни так же, как и многим другим его сверстникам. Когда ты в одиннадцатом классе, считаешь себя уже совсем взрослым. В школе ты уже на самой верхней ступеньке школьного определения твоей принадлежности в обществе. Такое себе классовое определение твоей значимости по сравнению с другими такими же подростками, которые посещают это заведение, получения ума и образования.

Коле вспомнился последний звонок. Это был действительно его последний звонок в жизни. И для Ани Деминой также. Вспомнив свою первую любовь, он сладко и одновременно тяжело вздохнул. Веселые и не очень веселые сцены тех дней пробегали перед его глазами. После стольких лет Горский еще до сих пор чувствовал те незабываемые чувства, которые он имел к этой девушке. Они были такими светлыми, целомудренными, лишенывсякой похоти. До определенного момента, конечно, пока в нем не начали бушевать гормоны взросления, которые требовали от него не только поцелуя в щечку. Но до этого он смотрел на эту девушку, как на самого чистого и хрупкого ангела с крыльями, которого сами небеса послали в этот мир для радости и чистой, светлой любви. И ему хотелось защитить это божественное создание от этого порочного мира взрослых, которого они тогда еще не знали, а только делали первые шаги в этом нелегком деле. Но, к сожалению, Коля не сумел защитить Аню от жестокости житья-бытия.

— Посмотри, на какой тачке прикатила твоя Демина! — услышал восемнадцатилетний юноша голос своего одноклассника Тараса, вынырнув из своих воспоминаний. — Эта еще круче, чем та, на которой она приезжала в прошлый раз. Помнишь, Жека? — спросил Тарас друга, который стоял с правой стороны.

— Ага! Вот машинка была! Куколка!

— Где только Демина таких пацыков берет?! — удивлялся Тарас.

— Ты хочешь сказать не пацыков, а папиков?! — переправил Женя одноклассника. — Они определенно старше даже ее предка!

— И как ты мог когда-то с ней встречаться?! Признайся, ты сорвал ее цветочек и научил всему тому, чем она сейчас так щедро делится с этими седобородыми миллионерами?! Или она тебя продинамила и ее цветочек сорвал все-таки кто-то другой?!

Коля не выдержал жестокой насмешки одноклассника и ударил того кулаком в нос, из которого сразу пошла кровь. Тарас упал бы на тротуар, если бы не толпа школьников, которые стояли так близко друг к другу, как килька в консервной банке.

Услышав звуки драки, подростки перестали слушать последние напутственные слова директора школы, который в эти минуты толкал речь со сцены, а стали внимательно наблюдать за потасовкой старшеклассников, дав им немного места для их мальчишеского поединка. Учителя так были заняты созерцанием их школьного руководителя, что не сразу заметили такие непристойности в толпе учеников. Только когда те хорошо побили друг друга, их развели в стороны учитель физкультуры и завуч школы.

— Что на вас нашло? — спрашивал Аркадий Дмитриевич, держа Колю за руки. — Мы на линейке! Как вам не стыдно!

— Это он первым начал, — сразу сдал товарища Тарас, вытирая кровь из носа, которая лилась фонтаном, из-за чего забрызгала его белую вышиванку, которую заставила утром его нацепить на себя мама. — Он на меня набросился ни с того, ни с сего!

— Потом будем выяснять, кто виноват в драке, — сказал завуч школы, потянув Колю в сторону входа в школу. — А сейчас марш в туалет — мыться, бойцовские петухи!

Вот так Коля заработал себе репутацию местного хулигана, из-за которого был сорван последний звонок в третьей криворожской школе. Тогда в школу вызывали его бабушку. Его хотели вообще выгнать без аттестата, свидетельствовавший об окончании одиннадцатого класса. Но благодаря тому, что он был медалистом и то, что воспитывался в неполной семье, ему простили его нелепый поступок, замяв это дело уже на следующий день. Директор и все учителя единодушно утверждали, что на последнем звонке ничего чрезвычайного не произошло, и это позорное дело быстро забыли. К большому счастью руководителю третьей школы никому из учеников не пришло в голову в тот момент снять драку на мобильный телефон, так все в тот момент были заняты наблюдением потасовки старшеклассников. Потому не было никаких прямых доказательств, что она имела место в тот день. Только одни сплетни, которые передавались из уст в уста свидетелями той драки. А сплетни серьезно в расчет никто не берет.

— Коля, ну зачем ты такое сделал? — дома стала допытываться Лидия Михайловна внука. — Зачем напал на Тарасика? Он такой хороший мальчик. Что на тебя, сынок, нашло?

— Хороший! — засмеялся Коля. — Такой хороший, что оскорбил не только меня, но и Аню. Я не мог, бабушка, позволить ему позорить Аню при других.

— Ты рисковал своей золотой медалью и местом в мединституте ради этой вертихвостки? Она этого не стоит, Коля.

— Пусть, не стоит, но я не мог по-другому поступить, бабушка. Она все-таки навсегда останется моей первой любовью!

59

Сидя на лавочке, Горский наслаждался теплыми лучами солнца и голубым небом над головой. Любуясь белыми облаками, он вспоминал свое прошлое. Какая неудержимая ностальгия по тем годам, которые уже никогда не вернуть, но которые навсегда остались в его памяти, стремительно напоминала о себе. Ему хотелось снова стать тем маленьким счастливым мальчиком, который еще смотрел на свою родную маму с таким обожанием и уважением, что заставляла его гордиться той женщиной, которая дала ему жизнь.

Таня, так звали маму Горского, была удивительной красавицей. Все местные ребята бегали за ней, стремясь завоевать неприступное сердце гордой красавицы практически с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать. Но она была послушной дочерью с воспитанной семьи Горских, где отец был уважаемым членом коммунистической партии, поэтому Таня вечерами сидела дома и учила добросовестно домашние задания, в то время как ее одноклассницы вечерами гуляли в громких компаниях. Окончив школу с красным аттестатом, Горская поступила на педагогический факультет местного университета. И там девушка целыми днями только училась, грызя гранит науки. С каждым годом ее красота все больше и больше расцветала, заставляя всех ребят за ней бегать. Ну, как бегать! Она их держала на расстоянии своим холодным и неприступным взглядом. Они тайно сохли по ней, наблюдая за девушкой со стороны, не смея даже приблизиться к холодной королеве, «заучки», как все ее называли. И, несмотря на то, что все мечтали, хотя бы перекинутся с ней одним словцом, правда, когда им выпадала такая возможность, они начинали заикаться и стыдливо опускать глаза к земле, теряя свою способность — сложить воедино хотя бы несколько слов. Пронзительный и оценивающий взгляд красавицы заставлял всех себя чувствовать тупыми по сравнению с умницей Горской. Ее уровень образованности заставлял ребят краснеть и смущаться в ее присутствии, чьего внимания они стремились больше всего на свете. Однако, уже после нескольких минут такого общения они сами бежали от нее, понимая, что они ей не пара и не ровня. Да и сама Танюша понимала, что среди местных парней ей не найти себе достойной пары. Родители страшились того, что их красавица-дочь никак все не могла обзавестись кавалером, в то время как все ее подружки уже вышли замуж, и многие из них уже имели по несколько спиногрызов. А их старомодная дочь, хотя и местная красавица, все оставалась в старых девках. Поэтому после окончания университета, Горские решили отпустить дочь с подругами на море в надежде, что возможно там она найдет себе какого-то заморского принца. И так действительно произошло. Девушка вернулась с моря не только с темным, шоколадным загаром, а и с обручальным кольцом на пальчике. Ее избранником стал человек другой национальности и даже вероисповедания. Свадьбу сыграли очень быстро. Гостей на свадьбе было немного. А со стороны молодого, то вообще никого не было. Что страшно всех удивило. А жених это объяснил тем, что из Грузии очень далеко сюда добираться, поэтому, когда они поедут на его родину сразу после застолья, то сразу сыграют там громкую свадьбу с его родственниками, которых у него, по его словам, было немало.

Молодожены отправились в медовый месяц на шикарный курорт, где провели незабываемые дни, полные любви и романтики. Танюша в те дни была самой счастливой девушкой в мире. Ей завидовали черной завистью все ее подруги, которым выпала несладкая участь — стать женами местных алкашей и трудяг. В то время, как их везучий подруге удалось стать женой заезжего принца богача, который не только сделал для Горской шикарную свадьбу, какую еще никогда Кривой-Рог до сих пор не видел, но и повез свою вторую половинку на заморские курорты.

И как говорят, сказка долго не продолжается! Вот так было и с Таней. Девушка вернулась с медового месяца не за семь дней, и даже не за четырнадцать, и даже не за тридцать дней, а только после второго года своего неизвестного места пребывания. Горские все это время вынуждены были врать всем знакомым о том, что их дочь перебралась к мужу в Грузию, и там проводит счастливые дни со своим законным мужем. А на самом деле они места себе не находили, ища свою пропавшую дочь, с которой они потеряли контакт уже после недели ее так называемого медового месяца. Милиция прекратила поиски пропавшей без вести девушки уже через полгода. А когда стал идти второй год, то и сами Горские уже перестали надеяться на то, что найдут свою дочь живой. Они уже хотели всем рассказать об исчезновении их единственной дочки, как однажды в их дверь позвонили. На пороге они увидели свою Танюша с маленьким мальчиком на руках, который смотрел на своих дедушку и бабушку с испуганными глазами.

Что случилось с его мамой, ему никогда не рассказывала ни она сама, ни — его бабушка и дедушка. Но когда Коля подрос, то со сплетен узнал об этом, из-за чего ему стало сразу понятно то, почему его мама прославилась местной алкашкою, наркоманкой и шлюхой. А пребывая в неведении страшной правды, он никак не мог простить поведение его матери. Он ее страшно стеснялся. Из-за нее к нему относились, как к ничтожному незаконнорожденному изгою. Почему-то маленький мальчик был недостоин ни одного теплого слова из стороны его сверстников, которые постоянно над ним смеялись и били его постоянно, обзывая его «отродьем». Так было до тех пор, пока его мама была жива. А после ее смерти, причиной которой стала передозировка наркотой, его наконец-то оставили в покое. Ему тогда было шесть лет. И он пошел в первый класс. Там наконец-то его стали уважать за его ум, поскольку он стал отличником в учебе, которого учительница постоянно ставила в пример всем другим его одноклассникам. И это было из-за того, что его первая учительница была лучшей подругой его покойной матери. К большому счастью Коли Антонина Борисовна постоянно о нем заботилась и всегда интересовалась его успехами в учебе и в повседневной жизни. Он даже сейчас считает свою первую учительницу самой лучшей женщиной на земле. Конечно, после бабушки. Она воспитала его добрым и отзывчивым мальчиком. Научила, что в нашем мире самое главное — это доброта и сочувствие к нашему ближнему.

60

Коля сжал зубы от боли, вспомнив свою покойную мать. Какая все-таки печальная и страшная судьба оказалась в его родной кровинки! Такое даже страшно придумать! А жизнь такая сука, что придумала такие страшные мгновения для бедной девушки без всяких угрызений совести!

На самом деле так называемый жених из Грузии, Али, оказался сутенером, который находил таких дурочек, на подобии Горской на курортах и разыгрывал перед ними страшно влюбленного мужчину, заманивая девушек поехать с ним в Турцию, чтобы там сделать их игрушками для богатых миллионеров. Правда, Таня оказалась еще девственницей, и так просто ее заманить в Турцию Али не удалось. Поэтому ему пришлось на ней жениться, что для него это ничего не значило. Ведь для мусульманина — украинское венчания в церкви вообще ни какой роли не играло. А еще ему очень хотелось стать первым человеком, который сорвет цветок такой красавицы. Он так и сделал, когда они поехали в медовый месяц в Турцию. А уже после того, как он вдоволь насладился прелестями девушки, заявил ей, что теперь она должна отработать деньги, которые он потратил на так называемую свадьбу и на их медовый месяц. Коля не знал полностью, что пришлось пройти его матери, пока она не досталась родного Кривого-Рога. Он только мог себе представить те жуткие картины ее пребывания в Турции. Как она вырвалась из мира проституции — никому не было известно. Во дворе ходили, правда, разные слухи об этом. Одна лучше другой. А двенадцатилетнего мальчика грела мысль о том, что ее мать все-таки отпустил сам Али, который считал рожденного ею сына своим собственным. Поэтому позволил Тани поехать домой и там воспитывать ребенка. Коля в это верил, потому что тот факт, что он безотцовщина, никак не укладывалось в его голове. Поэтому Горский считал дедушку единственным отцом, который был в его жизни, который всему его научил, пока был жив. Смерть единственного мужчины в его жизни стало страшным испытанием для Коли. Дедушка не выдержал смерти единственной дочери и умер уже через месяц после ее похорон. Хотя тот никогда не рассказывал внуку о своих истинных чувствах, и никогда не показывал своей боли, но мальчик знал, что старик очень любил его мать. И поэтому было очень больно видеть, как его красавица и умница-дочь превратилась в местную шлюху-наркоманку, которой шарахались все ее бывшие знакомые, и которые ее стали презирать и сторониться, как от прокаженной.

Коля очень сильно любил вспоминать те моменты, когда дедушка рассказывал истории из детства его мамы, показывая при этом ее фотографии, на которых она была изображена розовощекой девочкой с белыми волосами и со светло-голубыми глазами, цвета весеннего неба, как сам старик всегда называл. На фото его мама выглядела настоящим ангелом. Еще только прикрепить ей крылья к спине — и хоть на алтарь святости можно ставить! Почему такой жестокой оказалась судьба к его матери? Почему такая светлая и хрупкая девочка пережила такой стыд, насилие и надругательство над собой? Ведь когда-то и она непременно верила в светлую и красивую сказку о большой любви между мужчиной и женщиной! Верила, что однажды к ней прискачет принц на белом коне и увезет ее в свое заморское царство, где они предадутся страстной и необузданной любви, и где будут жить долго и счастливо много лет, и умрут в один день. А на самом деле за ней прискакал гражданин Турции, который сделал из нее проститутку, разрушив при этом все ее девичьи мечты и надежды. И прожила она недолго и совсем несчастливо, и умерла в подворотне, как самая последняя шлюха и наркоманка, которая не стоила человеческого сострадания и теплого слова. На ее похоронах были только бабушка, дедушка и он. Почему так печально оборвалась жизнь его мамочки? Почему она так мало испытала счастья и человеческого тепла? Почему?!

Вытерев пальцами слезы, которые скатились по его щекам, Горский снова взглянул в небо, голубизна которого напомнила чистый цвет глаз его покойной матери.

«Будь счастлива, моя любимая мамочка! Пусть там в другой жизни твоя судьба окажется лучше, чем она была в этой! Где бы ты сейчас ни была — я всегда тебя буду помнить».

Также цвет неба Горскому напоминал глаза еще одной девушки, которая сыграла в его жизни такое важное значение, как в формировании его нравственных принципов и дальнейшего отношения к женской половины человечества. Как говорят, первая любовь, взаимна или нет, играет ключевое значение в жизни любого человека. Правда, если она светлая и чистая, и тем более — взаимная, в дальнейшей жизни этот человек воспринимает жизненные неурядицы с улыбкой на лице, и он обязательно верит в существование таких величественных и искренних чувств. А вот, когда первая любовь была безответная, или таковой, что принесла много страданий и неприятностей, то такой человек в будущем будет непременно относиться к противоположному полу с неприязнью. И такой человек не сможет объяснить своего отношения, когда его об этом спросят, потому что эта неудовлетворенность противоположным полом прячется где-то очень глубоко в подсознании. Даже сам человек на самом деле не понимает своей неприязни и недовольства противоположным полом. Разобраться со своими чувствами, которые лежат на поверхности — очень тяжело. А разобраться с теми чувствами, что прячутся глубоко в подсознании человека — совсем невозможно.

У Горского же были двоякие чувства к его первой любви — Ани Деминой, первой красавицы школы. И сам Горский считался, как часто говорят, «первым парнем на деревне». Их все считали такой красивой и идеальной парой, все завидовали и предсказывали, что сразу после школы они поженятся, и остальные годы своей жизни они проведут вместе, пока смерть их не разлучит. Но, к сожалению, на самом деле получилось не так, как все предполагали. Наверное, все-таки сглазили люди их идеальные отношения. А началось все лететь в пропасть на выпускном вечере в девятом классе, когда по совету одного одноклассника, мнением чьего, он очень дорожил, Коля заказал песню для Ани. Он выбрал красивую, нежную мелодию, которая должна была показать насколько искренними и светлыми были его чувства к ней.

61

Однако когда с колонок начала звучать песня Дзидзя «Дас ист гуд фантастиш», стало ясно для парня, его товарищ решил над ним очень жестоко пошутить, заказав совсем другую песню.

Вместо слов из песни «восемнадцать» ребята стали подпевать «мне пятнадцать», смеясь и пританцовывая вокруг Коли и Ани, которые в тот момент готовились к медленному танцу, а не к такому драйву. Девушка смотрела на своего парня с широко открытыми глазами, в которых юноша мог легко прочитать шок, разочарование и боль.

— Мне уже надоело и я махал ждать, — хором орали выпускники, прыгая на месте и поднимая руки вверх в такт песни. — Дас ист гуд фантастиш, дас ист гуд, я-я! Слышишь — хочу я! Мне ты шептала «давай-давай»…

Демина расплакалась сразу, и хотела убежать оттуда как можно быстрее, однако ей это не удавалось сделать через плотное кольцо танцующих ребят, которые будто не замечали истерического состояния бедной девушки. Коля хотел объяснить, что это не он заказывал такую песню, но музыка играла настолько громко, что слова, произнесенные из уст парня, просто заглушались в таком шуме. Парень настолько разозлился, что стал толкать танцующих со страшной силой, чтобы те позволили ему и девушке выбраться из толпы. Несколько юношей даже попадало на других своих товарищей, из-за чего сделалась драка и давка. Ребята стали бить друг друга, а девушки — таскать друг друга за волосы. В этом беспорядке Коля вывел девушку из толпы, а затем и из помещения на свежий и чистый воздух, чтобы он имел возможность ей все объяснить.

— Анюта, я не заказывал эту песню, — успел Коля сказать только эти слова своей любимой, как их окружили подруги девушки, ограждая ее от него.

— Мы же говорили, что ему от тебя только нужен секс, — сказала Галя, обнимая девушку, которая горько плакала. — Они все в таком возрасте помешанные на этом. Их гормоны играют и требуют от них этого.

— А ты нам не верила, — добавила Илона, обнимая подругу с другой стороны. — Они же малолетние извращенцы. Дрочат на все, что имеет сиськи и влагалище!

— Не плачь, Анечка, — утешала Галя девушку, поглаживая ту по голове. — Этот олень не достоин твоих слез!

— Никакой я не олень и не извращенец! — попытался Коля себя защитить. — Это не я заказал такую песню. Аня, ты мне должна верить!

— Убирайся отсюда, придурок! — крикнула громко и со злобой в голосе Илона. — Ей сейчас не нужны твои извинения. Иди и танцуй со своими товарищами-придурками!

Парень хотел было что-то сказать в свое оправдание, но понял, что достучаться в тот момент к своей девушке он бы не смог; слишком она уже была разочарованной и расстроенной тем, что произошло. Поэтому Коля решил ее больше не трогать и убраться. В тот вечер он больше ее не видел. Потом, первым делом он написал ей несколько сообщений на мобильный с извинениями, хотя и его вины в случившемся не было, но он должен был, хоть что-то сделать, чтобы утешить девушку.

Через неделю Коля все-таки сумел объяснить Ане, что в этом не было его вины, и она сумела обо всем этом забыть и больше не вспоминать. Однако после этого их отношения покатились в пропасть. Демина на несколько дней уехала с родителями на море. И все лето парень провел без нее. Хотя они и планировали всю зиму и всю весну провести летние месяцы вместе, путешествуя автостопом по Украине, однако воплотить эти замыслы в жизнь так и не получилось. Коля писал ежедневные сообщения девушке в фейсбуке, рассказывая обо всем, что с ним происходило; и постоянно лайкал и комментировал ее фотки, которые девушка выставляла на сайте, потому что поговорить с ней по телефону у него не получалось. Девушка не отвечала на его звонки, объясняя это тем, что хотела побыть немного без него и все хорошо обдумать за месяцы разлуки. Ей надо было разобраться в себе, в ее чувствах к нему, понять, что на самом деле для нее важно, а что нет. Поэтому парень вскоре оставил свои бесплодные попытки с ней связаться по мобильному, а взамен принялся еще активнее комментировать все ее фото то в инстаграме, то в фейсбуке. Колю огорчала это «молчание» с Аней, а еще больше злило то, как она весело проводила лето без него, развлекаясь с подругами то на танцах, то на пляже, выставляя все более откровенные свои фото. Ее раскованные позы с незнакомыми взрослыми мужчинами в ночных клубах и все более обнаженные части тела на пляже — заставляли Горского беситься так, что он едва себя сдерживал, чтобы не разбить свой телефон о тротуар или о стенку своей комнаты. Он удивлялся тому, куда смотрели его родители, пока не узнал от знакомых, что мама Деминой покинула ее отца из-за того, что тот ей изменил, и подала на развод. После этой полученной информации, ему стало ясно, почему за тем, что выставляла Аня в социальных сетях — никто из его родителей не следил, и тем более не занимался ею самой. Они просто были заняты в то время выяснением собственных отношений между собой. А по словам того человека, сообщившего Коле эти новости, то его Аня отдыхала на морях не с родней, а с такими же ветряными девушками, как и она сама, чьи фото были еще более откровенными, чем фотографии их скромной подруги, если и их такими можно было назвать. Коля был шокирован поведением любимой девушки. Он долго не мог с этим смириться. Коля строчил девушке сообщение о ее вульгарных фото и видео, критикуя ее в каждом своем слове. Но она на них, конечно, не отвечала, и юноше казалось, что он сходит медленно с ума, ожидая ее возвращения из заграницы. На кого превратилась его нежная и хрупкая Анечка, которую он так сильно любил? Что с ней случилось? Эти вопросы мучили Колю с каждой свободной минутой, когда он был не занят чем-то. Поэтому чтобы себя чем-то занять — он подрабатывал нелегально, перетаскивая тяжелые коробки, зарабатывая таким образом деньги, потому что прожить на одну пенсию его бабушки было очень сложно. Парень понимал, что для старой женщины приобрести ему даже новый костюм в школу — влетело бы в копеечку. А еще надо было приобрести туфли, рубашку, спортивный костюм, не говоря уже о носках, майке и трусах. Тем более канцтовары также стоили не дешево. А еще и новый рюкзак ему надо было обязательно купить, поскольку старый уже был таким страшным и поношенным, что Коля вышвырнул его в мусорный бак сразу после последнего урока. К счастью, пятнадцатилетний юноша выглядел уже в то время девятнадцатилетним парнем, если не еще старше. Поэтому его взяли на такую тяжелую работу, даже не подозревая о том, что он был несовершеннолетним.

62

После тяжелого дня работы юноша вечером засыпал, как убитый, поэтому последние два месяца лета, когда он работал, пролетели для него незаметно и очень быстро, что очень его радовало так, как он не имел даже свободной минутки, чтобы подумать о своей девушке.

На бабушкины вопросы, где он работал, Коля врал, что он расклеивал объявления. Правда, она ему не верила, но вынуждена была с этим смириться, потому что не могла ничего с этим поделать.

В новом костюме, в белоснежной рубашке и в крутых кроссовках Горский первого сентября пошел в школу. Он был счастлив от осознания того, что все, что было на нем в тот момент — он приобрел за собственные заработанные деньги. Единственное, что парень оставил дома был его новенький рюкзак, который было бессмысленно брать в школу в такой праздничный день, поскольку обучение тогда не предполагалось, а только торжество.

Коля был не так счастлив увидеть снова своих одноклассников, учителей, или стены родного учебного заведения, где он проучился уже девять лет, как возможностью наконец-то встретиться с Аней, по которой он столь соскучился, что осознал это только, когда ее увидел в толпе школьников. Ему даже перехватило дыхание от тех светлых чувств, что его снова охватили после стольких дней разлуки. Парень осознал именно в тот момент, насколько сильно он любил эту девушку. Он решил в ту минуту, что больше никогда не расстанется с ней, не позволит никаким пересудам, сплетням или обидам помешать их счастью. Парень решил, что как только они останутся наедине, то он сразу же ей сделает предложение. Однако его мечтам не суждено было сбыться, поскольку как только Коле, наконец-то, удалось приблизиться к девушке, то вместо приветствия с ее красивых губ он услышал следующее:

— Думаю, что ты и сам понял, что мы больше с тобой не встречаемся. Да? Поэтому нечего меня ревновать к каждому столбу! Хватит меня критиковать за мое поведение и за то, что я выставляю в инстаграме. Я взрослая девушка и имею право делать то, что мне хочется. Я не собираюсь перед тобой отчитываться, поскольку ты мне больше никто.

Эти слова его ошеломили. Он стоял с открытым ртом до тех пор, пока смысл горьких слов правды до него дошел. А сам след девушки, которую он так любил — уже давно простыл. Она, — будто ничего страшного такого для нее не произошло, — уже весело болтала с подружками, которые хохотали над каждым ее словом, время от времени бросая взгляды в его сторону. Коля понял, что сейчас они обсуждали его. И ему так стало больно, даже не столько от того, что Аня его бросила, а скорее от того, что она так нагло смеялась над его чувствами, рассказывая обо всем своим подругам.

— Братан, не расстраивайся ты так из-за этой фифы, — услышал Горский слова того парня, которого он подозревал в том, что именно он поставил на выпускном вечере песню Дзидзя, которая стала началом конца их с Аней отношений. — Она не стоит твоих, друг, переживаний. Эта красавица такая же, как и все красивые девушки — продажная и похотливая сука, которая расставляет ноги перед тем, у кого потолще портмоне, или подлиннее член в брюках! И у кого бицепсы, словно банки, а не, как у нас с тобой, и нам подобным малолеткам!

Коля продолжал стоять с разинутым ртом, правда, теперь уже из-за того, что услышал от Татарского о его бывшей девушке.

— Вижу, ты не в курсе того, что знает уже вся школа и о чем сейчас судачат все? — После того, как Горский еще шире раскрыл глаза, сплетник понял, что был прав и поэтому продолжил свой интересный рассказ. — Твоя святая Анна продала свою девственность за кругленькую сумму, разместив на одном сайте объявление о том, что отдаст свою невинность тому, кто больше заплатит. Фото добавлялось к нему. Ее тело на фотографии было прикрыто лишь ее ручками в самых интимных местах, позволяя всем желающим, так сказать, оценить товар. Зря ты за ней столько лет бегал — ее-то цветочек сорвал не ты, а какой-то богатый дяденька, который заплатил за право первой, так сказать, брачной ночи, баснословную сумму денег!

Первым желанием Горского было хорошо врезать Татарскому. Однако он себя сдержал. Коля понимал, что драка с его участием и еще на первом звонке, привела бы лишь к тому, что его бы выгнали со школы. А этого он не мог допустить, поскольку мечтал стать врачом, а для этого он должен был хорошо учиться, чтобы получить хорошие оценки, которые дали бы ему возможность поступить на государственное место в мединститут после одиннадцатого класса. Поскольку он не был сыном олигарха, который бы оплатил его обучение там, то парень должен был считаться со своими необдуманными поступками. Кроме того, он понял печальную истину, которая убила в нем все чувства, которые он имел к Ане Деминой. Больше так страдать из-за лица женского пола Коля не собирался никогда. Он себе дал слово, что больше такого никогда не случится. После этого он стал считать всех красивых девушек — фифами, которые за копейки готовы продаться первому попавшемуся. Точнее за крупные суммы денег!

63

Пока маленькая пациентка находилась в больнице, то Оли удалось настолько сойтись и подружиться с девочкой, что та сразу согласилась временно переехать в дом Невских, пока не вернется ее отец. Лидии Михайловне хотя и не нравилась такая идея, но ей пришлось на это согласиться, поскольку счастья и здоровья правнучки для нее было важнее, чем ее моральные принципы, которые ей не позволяли так нагло пользоваться добротой и щедростью чужих людей, а в ее случае — благими намерениями Невской.

— Мне надо забрать некоторые вещи Зои, без которых она не сможет обойтись за эти четыре, максимум шесть дней, — заявила Горская, когда они с девочкой сели в машину, которая принадлежала жениху Невской.

— Лидия Михайловна, вы что считаете, что ваш внук вернется с заработков в такой малый срок? — удивилась Вероника, сев возле женщины.

— Он не на заработках, — объяснила старушка, внимательно рассматривая человека, сидящего за рулем.

- А где же он? — поинтересовался Люсьен и завел машину. — Это такой большой секрет, о котором нельзя никому знать?

— Я не могу об этом сейчас сообщить, — пояснила Лидия Михайловна, печально взглянув на правнучку, которая играла с мягкой игрушкой, которую ей недавно подарили подруги Оли. — Коля просил меня молчать. Но через несколько дней он уже будет опять в Украине.

— Странная просьба, учитывая то, как неожиданно ваш внук покинул вас с больной девочкой на руках, которая даже еще не отошла от наркоза. Вы так не считаете? — Слова мужчины были жестокими и сказаны они были таким тоном, от которого Лидии Михайловне стало очень неловко ехать к незнакомым людям. Ей так захотелось, чтобы возле нее сейчас был ее родной внук, который бы обязательно защитил бы от этих обидных слов и этого неприятного человека, который был только внешне красивым, а внутри он был холодным и черствым.

- Люсьен, смотри лучше за дорогой, хорошо? — попросила Оля жениха, заметив, как его слова задели бабушку Горского. Ей стало стыдно за него. Она, конечно, понимала, почему он так себя вел. Люсьен ревновал ее к внуку старушки. Он все-таки продолжал что-то подозревать, никак не мог поверить в то, что между Олей и этим стриптизером ничего не было той ночи, хотя она его так искренне уверяла в том, что между ними ничего не произошло. Кроме того сам же Горский ему прямо в глаза заявил, что они провели вместе бурную и сладкую ночь. Правда, Люсьен заверил ее, что он не верит его словам, а верит ее. Но Оля только сейчас поняла, что, возможно, на самом деле он сомневается в ее правде, которой она так горячо придерживалась. — Не надоедай, Лидии Михайловне своими дурацкими подозрениями.

— Мишка Толя никогда не видел такого большого города, — заявила Зоя, оторвав всех от неудобной тишины, которая наступила после резких слов водителя.

— А почему ты так решила, Зоинька? — поинтересовалась Вероника у девочки.

— Он мне сказал, что к этому времени жил в лесу, — пояснила девочка. — На большом дереве. Там было много белок, и они с ним дружили.

— Ага! Вот где он жил до того, как попал в магазин, в котором я его купила с подругами! А я все думала и думала, где его родной дом. А он тебе признался, а мне не хотел сказать.

— Это потому, что он тебя боялся, — продолжала Зоя. — Ты такая большая, а он такой маленький. Мишка Толя тебя боялся, поэтому молчал.

— Понятно.

— А рассказать тебе, как он попал из своего родного леса в магазин, где ты его купила? — предложила Зоя Веронике.

— Расскажи, мне очень интересно, — согласилась девушка, почесав медвежонка за ухом.

— Ты так не делай, — заявила неожиданно девочка, из-за чего Вероника испугалась, встрепенувшись. — Он не любит, когда его гладят за ушко. У него там ранка.

— Ясно. Больше не буду.

— Но ты можешь его погладить по головке, — сказала Зоя, показывая девушке, как это надо делать. — Видишь, как нужно правильно гладить?

— Зайка, а как мишка Толя попал в магазин? — спросила Лидия правнучку, которая совсем забыла, что должна рассказать историю о том, как мишка попал в игрушечный магазин. — Нам всем очень интересно об этом узнать. Правда, девушки? — Женщина стала искать поддержки у подруг, моргая им глазами.

— Да, очень, — сразу согласилась Оля, поняв намек женщины. — Как же мишка Толя попал в магазин?

— Кто его забрал из леса? И почему? — также поддержала Вероника эту маленькую игру, поощряя девочку к рассказу. — Мне так интересно, что я не могу о чем-то другом думать, кроме печальной участи мишки Толи, которого лишили родного дома.

— У него не печальная судьба, — заявила Зоя. — Он наоборот очень счастлив, что его силой вывезли из леса те злые люди, потому что в противном случае он бы не попал ко мне. А сейчас со мной он очень счастлив! И он очень рад, что мы едем к нашему новому дому.

Окончание истории поразило всех. Правда, каждого по-разному. Люсьен был очень раздражен тем, что Оля возилась с дочерью Горского. Он был против этого с самого начала, как только услышал о том, что девочка с бабушкой поживут несколько дней у Невских. А теперь после слов девочки — он окончательно убедился в том, что был прав. Ему не хотелось, чтобы Зоя привязывалась к его невесте, а его невеста привязывалась к малой, ибо в противном случае Оля будет постоянно тогда контактировать с отцом девочки, к которой она непременно будет наведываться после того, как приедет отец девочки из Лондона.

— Зайчик, мы едем к тете Оле всего на несколько дней, — стала объяснять Горская печальную правду правнучке, которая себе уже нафантазировала бог весть что. — А когда вернется папа, то мы снова вернемся в наш дом. Ты разве не хочешь в свою кроватку? Твои игрушки тебя уже заждались дома.

— У Оли у меня будет новая кроватка, — заявила Зоя, прижимая медведя к себе крепко-крепко. — А мои игрушки мы заберем с собой, правда, Оля? — спросила девочка девушку, глядя на нее с таким любящим взглядом, от которого Лидия Михайловна заплакала, понимая, как девочке хочется иметь снова маму, к которой стремится любое живое существо в этом мире. Ее правнучка настолько привязалась к Невской всего за столь малый промежуток времени! Она боялась того момента, когда им придется переехать обратно в дом, и девочке придется расстаться со своей так называемой мамой.

64

Олю также волновало то, как они будут общаться с девочкой, когда вернется Горский. Он, наверное, будет делать все возможное, чтобы им не давать видеться. И он будет прав. Кем она приходилась девочке? Никем. Какая-то тетя с улицы, которой захотелось поиграть в заботливую мамочку?!

— Хорошо, что вы не подъезжали ближе к дому, — сказала Лидия, когда они с Олей попали в квартиру Горских, чтобы забрать некоторые вещи, которые пригодятся им в доме Невских. — А то боюсь, что Зоя бы расплакалась за отцом. Удивительно, что она его уже больше дня не вспоминает. Мне кажется, она на него рассердилась за то, что он ее бросил.

— Вы, наверное, правы, Лидия Михайловна, — согласилась Оля с женщиной, рассматривая фотографии, которые висели на стене. — Она так за ним скучает, что ей проще на него сердиться, только бы не чувствовать той боли от разлуки с ним.

— Такая красавица! — сказала Оля, рассматривая фото девушки с черной лентой. — Она так похожа на…. — От этой мысли Невская ахнула, продолжая внимательно изучать черты девушки на фотографии.

— Да, это моя дочь Таня, — тихо сказала старушка, подтверждая догадку Оли. — Мама Коли.

— Они так похожи! — Оля была шокирована сходством сына и матери. — Прям одно лицо! А почему на фотографии черная лента? — удивилась Оля, правда сразу догадалась, что она значила, и поэтому замолчала от страшной правды.

— Она умерла совсем молодой, — тихо сказала она, приложив пальцы к холодному стеклу, под которым находилось изображение родной ее кровушки так, будто оно могло ее согреть или утешить разбитое материнское сердце. — Ей только бы жить и жить! Но, к сожалению, ей было отведено так мало лет жизни в этом мире. Она так и не увидела, как Колинька пошел в первый класс, какой была красивой девушка, в которую он впервые влюбился, каким красавцем он вырос… А самое главное, она так и не увидела, какая красавица родилась у него! Танечка бы гордилась таким сыном.

— Безусловно, — поддержала Оля женщину, положив руку ей на плечо и слегка обняв. — Таким сыном грех было бы ни гордиться!

— И дедушка Коли также не увидел внука, — продолжила Горская рассказ, касаясь изображения покойного мужа. — Он пережил нашу дочь всего на месяц. Сердце не выдержало такого горя. — После этих слов женщина не удержалась, и слезы потоком хлынули по ее щекам, орошая ее сморщенное годами и несчастьями старое лицо.

Оля крепко обняла бабушку Коли, размышляя над тем, сколько всего пришлось пережить этой женщине, пережить столько горя и столько смертей родных ей людей. Она потеряла единственную дочь, потом мужа, а совсем недавно — жену ее внука. При этом она чудом не потеряла еще и родную правнучку. Если бы это произошло, то ее сердце, наверное, такой потери не вынесло бы. Это уже был бы предел устойчивости ее души. Чтобы тогда делал сам Коля, если бы он потерял бы столько родных людей? И остался бы один-одинешенек в этом жестоком мире! «Неудивительно, что он так озлоблен, — думала Невская. — Жизнь его хорошо потрепала!»

— Надо быстрее собрать нужные вещи, — внезапно заявила Лидия Михайловна, вырвавшись из объятий девушки. — Зоя будет волноваться, почему нас так долго нет.

— Да, вы правы, — согласилась Оля, направившись за женщиной.

Следуя по коридору, девушка заметила приоткрытые двери, из которых ей было заметно, что находилось в одной из комнат. И то, что там было — ее очень заинтересовало. Она отстала от старой женщины, рукой приоткрыв себе путь внутрь. Комната была почти пустой, если не считать железный шест, который был посредине. Она шла от потолка и до пола, где была прочно закреплена шурупами. Оля смотрела на это, думая для чего служила эта комната. Решив, что покойная жена Коли занималась здесь танцами на пилоне, она уже хотела выйти отсюда, как в комнату вошла Лидия Михайловна.

— Коля занимался на этой трубе каждый день по несколько часов, чтобы не думать о смерти Карины, — таков был ответ старой женщины на немой вопрос, который затаился в глазах девушки.

— Это Коля занимался пилоном? — удивленно спросила Оля, которая была сильно шокирована таким открытием. — Я думала, что, возможно, это покойная мама Зои занималась здесь танцами.

— Нет, Карина не поддерживала Колю в этом, — грустно сообщила женщина. — Он вынужден был сюда наведываться тайком, чтобы заниматься тем, что ему так хотелось. Карина считала, что время, которое он тратил на эти дурацкие тренировки на трубе, он мог бы проводить с ней и с Зоей. Но, несмотря на ее протест, Колинька продолжал делать то, что приносило ему такую радость.

— Теперь мне понятно, откуда у него такое тело! — Невская сказала это с такой страстью и с глазами, полными огня, что Лидия Михайловна от такого открытия даже рот открыла, сразу поняв истинные чувства Оли к ее внуку. Это ее очень обрадовало. Правда, она сама не понимала, почему она так обрадовалась этому открытию, ведь Невская должна была очень скоро жениться с другим мужчиной, а не с ее внуком. Но если бы свадьба не состоялась! Тогда Коля и Оля могли бы сойтись. И все было бы так замечательно! Из них бы получилась такая замечательная семья: он, она и Зоя!

65

О приезде маленькой гости и ее бабушки Павел Федорович знал еще со вчерашнего утра, когда его дочь сообщила о своем решении принять в доме Невских этих людей на несколько дней, пока не приедет из Лондона сам Горский. Павел вовсе не был против незнакомых людей у себя дома. Он был кампанейским человеком, поэтому любил общение с интересными людьми. Кроме того после того, как Павел помог с деньгами для операции девочки, он стал чувствовать себя ответственным за дальнейшее ее выздоровления. Он не видел ничего страшного в том, что она и ее бабушка немного погостят у них. Невский любил детей, хотя у самого была только лишь одна дочь. Он всегда мечтал о сыне, но так сложилась жизнь, что во время родов его жена умерла, давая жизнь их ребенку. Павел очень сильно любил покойную жену, поэтому за столько лет так и не нашел ей достойную замену. Его сердце оставалось холодным и равнодушным к другим женщинам, которых, конечно, у него было много, он же был не евнухом, а молодым человеком, полным сил. Однако такие сильные чувства, которые в нем пробуждала покойная жена, никто больше в нем не сумел пробудить. Даже Люсинда, с которой он встречался уже больше года, и с которой он собирался жениться — не разбудили в нем ничего, кроме обычного мужского желания — спариваться. Именно поэтому он решил все же не жениться, хотя и женщина делала все возможное и невозможное, чтобы его убедить в обратном. Она считала их идеальной парой. Они оба были богатыми, красивыми, полными жизненных сил и амбиций. Но для самого Павла этого стало мало. Люсинда была слишком жестокой к чужому горю, к чужим проблемам, ее ничего, кроме собственного счастья больше не волновало. Она была похожа на красивую куклу Барби, которая всех поражала своей красотой, блеском и изяществом. Правда, в середине она была холодна и черства, как снежная королева, которая самое горячее сердце со временем превращала в кусок льда. Павел начал чувствовать, что превращается рядом с ней на заплесневелого эгоиста, которого интересовали только деньги, бизнес и власть. Человеческие чувства он перестал вообще ценить. Невский даже свел свою единственную дочь с братом-близнецом Люсинды, потому что хотел объединить две великие империи в один огромный холдинг. О чувствах своего родного ребенка в тот момент он и не думал. Он считал, что Оля и Люсьен будут отличной парой, а главное — гарантами стабильности двух крупных компаний. То, что они не любили друг друга — ему тогда было все равно, считая, что молодые люди непременно найдут что-то общее между ними, и это их объединит. И он не ошибся. Люсьен влюбился в Олю с первого взгляда. Правда, проблемы возникли уже с самой его дочерью. Она долгое время избегала молодого человека, который сразу принялся за ней волочиться. Больше года длились его ухаживание за девушкой, которая упорно не хотела подпускать мужчину к себе. Оля все твердила отцу, что она его не любит и не полюбит, что для нее он только хороший друг, и не более того. Павел продолжал нашептывать дочери, что лучшей пары ей не найти: и красивый, и умный, и ровня ей, а главное — так сильно ее любит, что готов ждать ее столько времени, сколько понадобится. После завершения обучения, Оля сталасамостоятельно управлять кафе и жить отдельно от отца. Это все вместе дало девушке возможность себя чувствовать свободной и самостоятельной. И Павел уже не ожидал, что Оля посмотрит на Люсьена глазами влюбленной женщины, считая, что потерял влияние на дочь, когда та покинула семейное гнездышко. Однако, он ошибся. Оля, пожив полгода самостоятельно, и управляя собственным кафе, стала смотреть на жизнь по-другому. Вот так однажды она пришла к нему и заявила, что он был во всем прав, что любви не существовало, а строить семью все-таки с кем-то надо было. Оля заявила, что Люсьен действительно хороша для нее пара; ей надо было сразу прислушаться к его совету и не тратить столько времени напрасно, ища настоящую свою вторую половину, которой на самом деле не существовало. Это все было ее девичьими, наивными мечтами, что такой любви, от которого трясутся коленки, и в горле пересыхает от одного только взгляда на вторую половинку — не бывает. А Люсьен был реальным! Поэтому она согласилась стать его женой. А теперь, когда их свадьба была уже не за горами, Павел стал сомневаться — правильно ли он поступил, убедив дочь в правильности этого брака. Он видел, что она его по-настоящему не любила, хотя и Люсьен любил его дочь так сильно, что готов был ради нее на все. Олю, наверное, и привлекла совместная жизнь с Люсьеном из-за того, что он ее так безумно любил. Любовь в браке, хотя бы с одной стороны — уже была залогом стабильности и долговечности. Так он считал, и в этом он убедил и Олю. Поэтому она с такой радостью готовилась стать миссис Перье.

Уже через месяц молодые станут на свадебный рушник в церкви, и священник их соединит навсегда узами брака, который будет освящен небесами, перед господними глазами, а затем закреплен брачной печатью в загсе. Все проблемы с тем, что Люсьен был гражданином другой страны, а если точнее, то — Франции, были уже давно решены, поскольку Павел имел связи в консульстве, где знакомство с нужными людьми и наличие пачки евро решало многие сложные и даже нереальные проблемы.

66

Для Зои и Лидии Михайловны приготовили собственные комнаты напротив комнаты Оли.

— И это все мне?! — обрадовалась девочка, хлопнув от радости в ладошки, рассматривая просторную, светлую и очень уютную комнату.

— Да, — подтвердила Оля, уронив скупую слезу от увиденного счастья на лице маленького ангелочка. «Сколько нужно мало, чтобы сделать другого человека счастливым!» — подумала она, любуясь такой прекрасной идиллией счастья.

— Оля, это кровать не подойдет, — вдруг нахмурилась Зоя, осматривая внимательно размеры постели.

— Почему? — удивилась Невская, внимательно взглянув на кровать, на которой когда-то она сама спала, когда была ростом с девочку.

— Бабушке будет на ней неудобно, — пояснила Зоя, измеряя глазами рост женщины. — Ее ноги будут торчать. И вместе нам на этой маленькой кроватке будет немного тесновато.

— Зоинька, ты не правильно поняла, — засмеялась Оля, поняв наконец-то, о чем говорила девочка. — Твоя бабушка будет спать в другой комнате. Эта кроватка полностью твоя. А вы что спали на одной кровати с бабушкой? — удивилась девушка.

— Да. А папа спал на диване в зале.

Оле стало неловко, вспомнив, на чьей постели они с Колей провели бурную ночь. Она тогда об этом не задумывалась. Думала, что это кровать Горского. Ей стало не по себе от этой мысли, стало стыдно перед девочкой и старой женщиной, чью кровать они посмели использовать в таких похотливых целях.

В эту минуту в комнату вошла сама Лидия Михайловна, и Оле пришлось отвлечься от таких интимных воспоминаний. Зоя стала показывать женщине комнату, в которой ее правнучка проведет несколько дней, пока Горский не вернется из Лондона.

— У меня никогда не было собственной комнаты и собственной кроватки, — стала хвастаться Зоя своими покоями и всем тем, что было в них. — Бабушка, а у тебя тоже такое большая кровать? — поинтересовалась девочка у Лидии Михайловны.

— Больше, — ответила старушка, радуясь, что ее правнучка была такой счастливой. — Пойдем, я тебе покажу, зайчик.

— Оля, идем с нами, — приказала Зоя девушке, взяв ту за руку и поведя в другую комнату.

Лидия Михайловна следовала за девушками, едва поспевая за ними так, как ее внучка тянула Олю с такой поспешностью, словно боясь, что если она не поспешит, то комната может исчезнуть.

Покои женщины также были большими и просторными. Постель там была еще больше, чем в комнате Зои. Пока девочка все здесь рассматривала с интересом, то Лидия Михайловна, присев на кровати, уснула. Усталость, после трех дней без сна, если не учитывать несколько минут, которые ей удалось поспать прямо сидя на больничной скамейке коридора, дала о себе знать, как только ее тело ощутило под собой мягкую постель.

Оля, увидев это, знаком показала девочке не шуметь и прекратить свою болтовню. К ее удивлению, девочка подошла к бабушке и аккуратно накрыла ее одеялом. Такой теплоты и заботы от такого маленького ангелочка Невская не ожидала увидеть. В таком возрасте дети обычно даже не осмысливают, что заботиться нужно не только о них, а и о взрослых тоже. Глаза девушки моментально наполнились влагой, и за считанные секунды по ее щекам уже текли горячие слезы. Зоя погладила Лидию Михайловну по ее седым волосам, сказав тихо и очень нежно:

— Поспи, бабушка, ты очень устала, волнуясь за меня.

Такие умные слова Невская также не ожидала услышать из уст пятилетней девочки, которая и выглядела маленькой, но на самом деле была уже достаточно ответственным ребенком, как на ее возраст. Оля думала, что это ей придется шепотом показывать, почему им надо покинуть комнату и дать старой женщине отдохнуть, а получилось наоборот. Зоя взяла Олю за руку и повела ее вон из комнаты, оставив Лидию Михайловну отдыхать. Они спустились на первый этаж в гостиную, где в полной тишине сидели в самых дальних углах комнаты Павел и Вероника, не обращая на присутствие друг друга никакого внимания, зависнув взглядами в своих мобильных телефонах.

«Ну, когда эти двое найдут общий язык?!» — пронеслось в голове девушки, увидев эту смешную и глупую картину.

— Ну, что понравилась тебе твоя комната? — спросила Вероника, заметив их приход и спрятав свой гаджет в сумочку. — А бабушка где делась?

Девочка села на диван рядом с девушкой.

— Бабушка устала очень и поэтому уснула, — пояснила Зоя, глядя радостно на Веронику. — А что ты здесь играла? — спросила она, взглядом намекая на телефон, который та секунду назад положила в сумочку. — У тебя есть Томик? Можно мне поиграть?

Вероника поняла, что девочка намекала на детскую игру с котиком, которого то надо кормить, то мыть, чесать и играть с ним время от времени.

— Зайка, к сожалению у меня нету такой игры, — объяснила девушка печальную правду, которая не слишком понравилась девочке.

— Однако у меня есть, — заявил Павел, подсев к девушкам на краешек дивана.

— У вас, Павел Федорович? — удивилась Вероника, разинув широко свой рот, забыв совсем о правилах хорошего поведения.

— У меня, — подтвердил мужчина, заметив, насколько шокированной была подруга его дочери, которая считала его черствым и узколобым тираном. Это его очень обидело и задело какие-то непонятные струны его души, о существовании которых он даже сам не догадывался.

Оля сидела напротив этой странной троицы и удивлялась такой внезапной перемене. Ей очень нравилось то, что она видела. Ее отец, Вероника и Зоя втроем кормили, одевали и играли с телефонным котиком Томи. Они придумывали смешные слова, смеясь вместе со смешного голоса, которым серенький «пушистик» развлекал эту странную троицу.

67

— Ника, знаешь что, — сказал Павел подруге своей дочери, когда он проводил ее вечером в такси, которое ждало ее у дома Невских. — У меня тут возникла замечательная идея. Как ты относишься к тому, чтобы стать моей женой. Ты будешь замечательной мамой. Я в этом убедился, наблюдая за тобой и Зоей. Ты очень любишь детей, а они — тебя. Всю свою жизнь я мечтал о сыне. А ты молодая и здоровая, поэтому с легкостью родишь мне богатыря. И кроме того я буду действительно уверенным в том, что ребенок от меня, так как ты все еще девственница.

Девушка замерла на месте, слушая такое странное признание от отца ее подруги, которого она до сих пор никогда не воспринимала, как мужчину. Он, конечно, был очень красивым и для своих лет выглядел очень молодым, но она всегда относилась к нему с предубеждением и неприязнью, поскольку он считал ее легкомысленной и плохим примером для своей дочери. Он считал, что именно она ее постоянно толкала к необдуманным и поспешным поступкам, за которые приходилось потом краснеть им всем.

- Я вам не инкубатор для вашего наследника! — рассерженно сказала Вероника, все еще находясь под действием шока из-за слов мужчины. — Пусть вам родит наследника империи Невского кто-то другой, кого не обижает эта роль суррогатной матери! Быть свиноматкой я не собираюсь! И я выйду замуж только за того, кого буду любить и, кто также будет любить и меня.

Вероника развернулась и быстро села в такси, громко хлопнув дверью. Таксист хотел сделать девушке замечание на то, что она портит его собственность, но заметив в котором раздраженном и подавленном состоянии она была, удержался и повел автомобиль молча. Только дома девушка позволила себе разреветься. Хотя делала она это нечасто, а только в очень экстренных и чрезвычайно-тяжелых случаях. Предложение отца ее подруги стать его женой было именно таким случаем. Он ее так унизил этим, из-за чего она плакала громко, не сдерживая горьких слез. Только звонок Оли заставил ее прекратить плакать.

— Ты забыла свой органайзер у меня дома, — сообщила Невская.

— Я заберу завтра, — ответила на одном дыхании девушка, пытаясь сделать свой голос как можно тверже и спокойнее, чтобы подруга не смогла что-то заподозрить. — Или нет, ты сама привези мне его, — внезапно изменила свое мнение она. — У меня не будет времени, когда к тебе заглянуть. Полно дел.

- Жаль, Зоя очень расстроится, что ты не приедешь. Ты же ей обещала показать, как плести узлы.

— Твой отец ей покажет. Он также умеет. Даже лучше.

На этом голос девушки дрогнул, и Оля услышала странные нотки в голосе подруги.

— Ты что плачешь? — спросила она.

— Нет, с чего ты это взяла, — стала отпираться Вероника, не желая, чтобы Оля знала правду о том, что ей предложил ее отец.

— А с того, что я хорошо знаю твой голос, — не поверила Оля словам подруги. — Ты точно плакала! Что произошло, Никусичка? Расскажи мне. Я же твоя лучшая подруга.

Вероника не выдержала такого нежного обращения к ней Невской и стала реветь громко, не сдерживая своих чувств.

— Что случилось, милая моя сестричка? — взволнованно спрашивала Оля. — Расскажи мне, кто тебя обидел? Я тебя никогда не видела в слезах. Значит, что-то очень страшное произошло. Не молчи, отвечай, Никулечка! Это, наверное, какой-то олень тебя довел до слез? Я права? Кто он?

— Павел Федорович, — сквозь слезы прошептала она.

— Мой отец? — очень удивилась Оля. — Он снова к тебе приставал со своими нотациями? Опять говорил, что ты для меня плохой пример, и ты меня портишь? А я уже было решила, что вы подружились, когда вы так мило играли с Зоинькой.

— Нет, он меня ни в чем не упрекал и не поучал, как надо вести себя прилично, — ответила Вероника.

— А что тогда?

— Он попросил меня стать его женой, — сказала девушка, снова начав истерически плакать.

— Что?! — Оля так громко это выкрикнула, что у Вероники заложило ухо от этого. — Я сейчас же приеду к тебе, — заявила Невская в трубку. — Никуда не уезжай.

Девушка хотела сказать, что не надо этого делать, но Оля уже не слышала слов подруги, поскольку выключила связь, направившись из своей комнаты в гараж с твердым намерением поехать прямо сейчас к девушке, которая нуждалась в ее поддержке, несмотря на столь позднее время.

Добравшись до квартиры подруги к счастью очень быстро из-за того, что машин в ночном Киеве почти не было, она ворвалась внутрь, требуя подробностей того, как это отец попросил девушку выйти за него замуж. К счастью Вероника уже не плакала, и поэтому вытирать слезы подруге не пришлось.

— Как это так случилось, что мой папа тебе сделал предложение? — спросила Оля подругу после того, как они удобно устроились на диване.

- Он не сделал мне предложение руки и сердца. Он предложил мне стать его женой, — поправила Вероника свою названную сестру.

- А в чем разница? — не могла понять Оля слов девушки. — Думаю, это одно и то же.

— Нет, Олечка. Мужчины делают предложение женщинам, когда они им признаются в своих страстных чувствах и любви к ним! А твой отец просто предложил мне стать госпожой Невской, кстати, твоей мачехой, исключительно из трезвых соображений. Здесь любовью даже не пахнет! Да и откуда ему меня любить? Он столько времени меня терпеть не мог! О какой любви мы говорим.

— Я что-то ничего не понимаю, Никуся.

68

— Он, видите, хочет сына и я для него подходящая девушка на эту роль, — пояснила обиженно Вероника.

— Что?! — выкрикнула Оля, крайне возмущена поведением своего родного отца. — Он что тебе об этом так и сказал?

— Нет, сообщил он мне об этом в очень деловой манере, как истинный бизнесмен, для, которого все покупается и продается. Даже люди. Он сказал, что из меня получится замечательная мама для его сына. Ему нужен здоровый инкубатор для его будущего потомка, то есть для твоего брата. Представляешь, меня в роли матери твоего младшего брата?! Как тебе такая идея, подружка?!

— Ужас! То есть я имею в виду не то, что ты могла бы быть мамой моего брата, а то, что мой батюшка тебе такое предложил!

— Главным фактором такому решению знаешь, что послужило?

— Нет, откуда мне знать.

— Моя добродетель! — громко заявила Вероника, смеясь громко и так заразно, что Оля не выдержала и тоже стала смеяться. — Захотелось старому кобелю на старость бабенки, и еще целомудренной, видите ли!

— Я в шоке, подруга.

Невская долго переваривала полученную информацию от подруги, не веря тому, что ее папа на такое способен.

— Как он мог такое тебе предложить, вот негодяй?! Хотя он мой отец и я его люблю, несмотря на все его недостатки, но в этом я ему не союзница. Я полностью на твоей стороне. Я завтра с ним обязательно об этом поговорю и он мне все объяснит, почему он такое себе позволил в отношении к тебе. И чем он вообще думал, предлагая тебе такое?

— Оля, я тебе объясню, чем он руководствовался. Все мужчины по природе своей собственники и эгоисты! Они только тогда полностью счастливы, когда держат все под своим контролем, расставляя все по полочкам и следя, чтобы все шло так, как они себе запланировали.

- Да, я с тобой согласна. Шаг влево или шаг вправо от их первоначального замысла — и они начинают беситься, что все идет не так, как они запланировали.

- А еще я тебе открою один маленький секрет о мужском поле, Олечка. Каждый мужик мечтает о девушке, к которой кроме него никто не будет касаться. Как бы там все ни твердили, что любят женщин с опытом и уже умелых в постели, все они тайком мечтают стать тем единственным для той единственной, которую этому опыту научит только он сам. Они по сути своей не любят делиться с самым дорогим.

- По ходу Горский один из них, — с грустью в голосе сказала Оля. — Ему подавай чистую и непорочную девушку. А такая, как я, фурия в постели, ему подходит только для развлечений. А женится он на целомудренном цветочке, чей цвет он сорвет первым! — саркастически заявила Оля и, не выдержав всего того, что накопилось у нее на душе, рассказала подруге о ее бурной ночь любви с Горским.

— А он что не помнит, как лишил тебя девственности? — возмутилась Вероника.

— Нет. Ему еще тогда в Ялте показалось, что я была слишком умелой в этом, поэтому о какой невинности ты говоришь?! Он даже и не догадывается, что был первым мужчиной в моей жизни, и до сих пор таким остается.

— Что?! — страшно удивилась Вероника. — Мне не послышалось?!

— Нет, тебе, Никуся, не послышалось, — утвердительно сказала Оля. — У нас с Люсьеном до сих пор ничего не было.

— Ого! Ну, ты даешь, подруга! И как тебе удается держать такого человека, как этот Перье на расстоянии вытянутой руки? — удивилась Вероника.

— Потому что он меня действительно любит по-настоящему, — объяснила Невская. — И догадываясь, что я ему изменила с другим мужчиной, но все равно готов на мне жениться. Вот это я называю любовью! Ему все равно, что я не девственница, потому что он меня любит. А это я считаю главным! Не то, что некоторые!

— Ну, ты, подруга, даешь?! Никогда бы не подумала, что у вас платонические отношения с твоим французом. Вот это человек! Готов ради любимой женщины ждать до первой брачной ночи! Это так романтично! Хотя и не по-современному совсем. Но очень мило!

Вдруг Оля расплакалась, и Вероника не знала, что ей делать. Она не ожидала, что ее веселая подруга может вот так внезапно разреветься ни с того, ни с сего.

— Что с тобой, Олечка?! — спросила взволнованно девушка, прижав Невскую к себе. — Что ты, маленькая? Он не стоит твоих слез, — добавила она, догадавшись, из-за чего плачет ее подруга, точнее через кого.

— Я знаю, — согласилась Оля, всхлипывая. — Но почему мне так больно, когда я думаю о том, что придется с Люсьеном делать все то, что я делала только с ним? — Девушка еще сильнее расплакалась. — Почему он меня не любит, Ника? Почему так презирает? За что? Почему я его, дура, люблю?

— Не плачь, милая, — успокаивала Вероника подругу, поглаживая ту по спине. — Он не стоит твоих слез. Раз он так к тебе относится — выбрось его из своей головы и из сердца! И будь счастлива с тем, кто тебя так любит и ценит! Выходи за Люсьена и забудь об этом Дамском Обольстителе навсегда!

69

Невская провела ночь у подруги, а уже утром уехала домой, в то время, как Вероника отправилась на работу. Подъезжая к дому, девушка только тогда начала волноваться, как начать разговор с отцом о том, что он предложил ее подруге. Она вообще-то все больше стала себя убеждать, что ее папа просто неудачно пошутил с Вероникой, однако, когда она начала с ним разговор, то поняла, насколько ошибалась.

— Меня очень обидел ответ Ники, — заявил обиженным тоном Павел. — А именно то, какие грубые выражения она использовала, чтобы мне отказать! Я с такой теплотой и искренностью предложил ей стать моей женой, а она как, взбалмошная, наговорила мне целую кучу дерьма! Извини, Оля, за такой некрасивое выражение. Но я обиделся на нее сильно за это.

— Это ты на нее обиделся? — удивилась Оля такому повороту событий. — Это она тебя обиделась. И поверь мне, папа, она имеет полное право на тебя обижаться. А вот ты не должен бы обижаться. Я даже удивляюсь, почему ты себя чувствуешь обиженным на правдивые слова, которые она тебе бросила в лицо.

— А что я такого обидного сказал, Оля? Я что-то не понимаю вас, женщин. Я попросил Нику стать со мной на свадебный рушник и провести остаток дней со мной в горе и в радости, в богатстве и в бедности, во здравии и в болезнях, пока нас не разлучит сам Господь. А она мне так нахамила, что я больше никогда не подумаю о браке ни с ней, ни с любой другой девушкой!

— Папа, но ты сам виноват в этом. Разве можно так предлагать женщине выйти за тебя замуж?! Вспомни, как ты это сказал.

— Я вообще не вижу в моих словах ничего оскорбительного, — продолжал Павел отстаивать свою точку зрения. — Я ей сказал, что она будет для меня прекрасной женой и любящей матерью для моего сына. Что в этих словах, ты мне скажи, Оля, оскорбительного?

— На первый взгляд, вроде ничего, — согласилась девушка, — но значение имеет, каким тоном ты это сказал. Так не признаются девушкам! Нельзя так просто подойти к девушке и сказать, давай поженимся, ибо из тебя получится хорошая мать.

— Почему нет? — удивился Павел.

— Потому что Ника себя почувствовала, как будущий инкубатор для еще одного Невского! Папочка, разве это так трудно понять?

— Я думаю, что как будущий отец, то это естественно волноваться о том, чтобы мой сын родился здоровым. Разве нет, Оля?! Поэтому я и ищу здоровую девушку, которая сможет легко выполнить такую важную миссию, как рождение ребенка. Моего ребенка!

— Нет, это естественно хотеть, чтобы у тебя родился здоровый ребенок, но никто потенциальной матери малыша не сообщает о том, что она желательна кандидатура в жены из-за того, что имеет отличное здоровье. Я поэтому полностью на стороне Ники, которую оскорбили твои слова. Ну, кому хочется — быть инкубатором для чужого ребенка?

— Не для чужого, Оля, — обиделся Павел на дочь. — Для нашего общего ребенка.

— Ну, ладно, возможно в этом Ника немного не так восприняла твои слова, — согласилась Оля. — А то, что ты добавил ей в конце! Что ты на это скажешь, папа?

— Ты имеешь в виду то, что я счастлив от мысли, что она до сих пор девственница? — предположил Павел.

- Да, именно это, папа.

— А здесь, почему она обиделась? Я в этом, вообще, не вижу ни какой логической причины. Я наоборот сделал ей комплимент.

— Комплимент?! — взорвалась Оля через тупоголовость и узколобость своего родного отца.

- Да, комплимент, потому что она — умничка и молодец, что сохранила свою чистоту для будущего мужа. Это такая редкость в наши дни. Естественно, что меня радует мысль, что я буду у нее первым. Все мужчины мечтают о таком! Просто не всем так везет и не все это ценят.

— А как же любовь? — продолжала Оля отстаивать точку зрения подруги. — Она в расчет разве не берется?

— Я понял, почему Ника на меня обиделась, — догадался Павел. — Она, видимо, ожидала страстных признаний в любви, да?!

— Да, конечно, наконец-то ты, папочка, догадался.

— Любовь придет со временем. Я из тех людей, которые не верят в любовь с первого взгляда. Потому что я уже много прожил, доченька, и знаю, о чем я говорю. В браке в первую очередь должны быть взаимное уважение и преданность. Без этих двух составляющих и страсть не удержит двух людей вместе больше чем двух лет. Это уже доказано статистикой.

Оля устала от мужской логики, поэтому решила закончить этот бессмысленный разговор с отцом. У него свои мысли и взгляды на то, каким должен быть брак, и какими причинами должны руководствоваться люди, которые в него вступают.

— Пусть, будет по-твоему, папа, — сказала она. — Но помни, что обидеть тебе свою подругу я не дам. Она для меня больше чем подруга, она мне, как сестра. Ее мама кормила меня своим грудным молоком. Ты ведь об этом помнишь?

— Конечно, Оля, я об этом помню. Такое добро не забывается никогда.

— Ну, так не смей играть чувствами Ники! Ты меня понял?

— Да.

70

Последние три дня пробежали очень быстро. Оля все время проводила с Зоей и с Лидией Михайловной, готовясь при этом к свадьбе с Люсьеном, которое должно уже произойти в конце месяца. Волноваться о праздничных хлопотах ей не нужно было, потому что подготовка к торжеству взял на себя Павел Федорович, правда, также очень этим не напрягался, поскольку он нанял для этого нужного человека, который занимался приготовлением к этому знаменательному событию в жизни Невских и Перье. Счастливой невесте единственное, что приходилось так — это ходить на примерку свадебного платья, которое ей шили в салоне.

— Оля, а можно я буду рассыпать лепестки цветов на твоей свадьбе? — спросила Зоя, когда они играли в саду. — Я видела такое по телевизору. Там девочка в красивом платье шла перед невестой и разбрасывала цветы.

— Можно, конечно, — согласилась Невская, погладив девочку по волосам. — Мы тебе купим красивое платье, и ты будешь самой красивой девочкой на празднике.

— Нет, самой красивой нельзя.

— Почему? — удивилась Оля.

— Потому что самой красивой будешь только ты, поскольку ты невеста, — наивно ответила Зоя.

— Какая ты милая девочка! Я тебя так люблю, зайка моя, — сказала Оля, прижав ребенка к себе и поцеловав в щечку, которая была не покрытая перевязкой.

- И я тебя, мама, — сказала Зоя, поцеловав девушку в щеку, и обняв ту своими ручонками.

Лидия Михайловна в это время как раз подходила к девушкам, потому услышала последние слова их разговора. Увидев такую идиллию, на ее глаза накатились слезы, а то, что ее правнучка назвала Олю мамой, вообще заставило сердце старушки биться, как безумное. «Если бы еще к такому взаимопониманию пришли эти упрямые дети — подумала женщина о своем внуке и Оле. — Если бы они поняли то, что я заметила, наблюдая за ними! Любовь нельзя так просто отрицать и ее отвергать, закрывать глаза на нее, и уверять себя, что это просто глупости».

— Оля, Оля, посмотри, что я нашла в интернете! — Екатерина стала орать не своим голосом, найдя свою подругу в саду. — О, и вы, Лидия Михайловна здесь! Это хорошо. Сразу всем покажу. О, и ты, зайчик, здесь?! — Немножко смутилась девушка, потому что знала, что Горские не позволяют девочке пользоваться телефоном, пока она в таком возрасте. Максимум — это игры и то под надзором взрослых. И поэтому она не знала, как отреагирует Лидия Михайловна на то, что она хотела им показать.

— Что случилось, Катюша? — немного испуганно спросила Оля, поскольку вид подруги ей не понравился, слишком она уже была возбуждена и взволнована.

— Зоя, твой отец стал чемпионом мира по пилону, — обратилась Екатерина к девочке, все еще не уверена показывать видео при ней или нет. — Он уже скоро вернется с золотой медалью домой.

— Ура! — закричала Зоя, обняв сначала Олю, а потом и бабушку. — Мой папа — чемпион! И он уже скоро вернется! Ура! Ура! Побегу, расскажу дяде Паше! — После последних слов она исчезла мгновенно за деревьями в направлении дома.

— У меня даже видео с интернета есть, — сообщила радостно Екатерина, поскольку девочки уже не было, поэтому она могла спокойно, не прячась, показать то, что она хотела с самого начала.

— Он не на заработках? — удивилась Оля, поскольку это означало, что Горский через несколько дней будет в Украине и заберет свою дочь домой. Ей стало грустно и больно. Она не хотела расставаться с ней, потому что очень привязалась к девочке. Как она будет без нее? Слезы накатились на ее глаза, однако ей удалось сдержать их бурный поток. — Я и не догадывалась, что он занимается этим настолько серьезно. Вы об этом не говорили, Лидия Михайловна, — обратилась она к женщине. — Я думала, что это просто его хобби, так сказать.

— Я не могла об этом сообщить, потому что сама не знала, почему он направился в этот Лондон, — сказала Лидия Михайловна. — Он мне не так подробно все рассказывал, чтобы я не проговорилась. И теперь я понимаю, почему именно он так сделал. Хотел, чтобы это было сюрпризом. Кроме того, он же не был уверен в своей победе.

Екатерина наконец-то нашла нужное видео и включила его. Женщины с открытыми ртами, уставили свои взгляды в экран.

«Эту победу я посвящаю трем самым дорогим и любимым женщинам в моей жизни». — Коля говорил журналистам, показывая им золотую медаль, которая висела у него на груди.

Оля затаила дыхание и мечтала услышать свое имя среди них. Хотя с ее стороны наивно ожидать, что Горский вообще помнит о ее существовании.

«Своей бабушке, которая всегда была со мной рядом и поддерживала меня во всем, — продолжал говорить Коля. — Своей, к сожалению, покойной жене Карине за то, что подарила мне дочь, ради которой я и пошел на этот чемпионат. И, конечно, Зоиньке, которая сейчас выздоравливает после тяжелой операции, которую она перенесла недавно. Деньги, которые я выиграл — пойдут на ее лечение!»

Невская расстроилась больше, чем она ожидала. Ее сердце было разбито. «Он тебя не любит! — пронеслось в голове. — И даже не вспоминает!»

«А правда ли то, что большую часть денег на лечение вашей дочери заплатил владелец сети кафе Невский-бистро — Павел Федорович?» — задала провокационный вопрос корреспондентка. Было заметно, что такого поворота событий не ожидал Горский. Его лицо потемнело и стало серым, как небо перед грозой.

«Да, правда, — ответил Коля. — Благодаря дочери уважаемого господина Невского, Ольге Павловне, моя дочь сейчас успешно выздоравливает. Но я не люблю быть в долгу перед кем-то. Выигранные деньги я отдам Невским, как только мой самолет приземлится на Украинской земле».

«Как он меня ненавидит!» — Оля расплакалась на глазах подруги и бабушки Горского, не выдержав злой судьбы. Чтобы они ничего у нее не спрашивали, она бросилась быстро от них прочь.

71

Увидев такую счастливую идиллию, Коле стало плохо. Ревность быстрым потоком хлынула на него. Оля расчесывала рыжие, длинные волосы Зои, что на солнце переливались медным отливом. Девочка с повязкой на щеке держала в руке букет одуванчиков, и маленькие «самолетики» разлетались в разные стороны, когда она дула на них прямо на Люсьена, который сидел на траве возле девушек, любуясь ими. А сбоку на скамейке в тени большого дуба сидела его бабушка, счастлива от такой идиллической сцены.

Горскому от этого захотелось кричать на весь мир, что так не должно было случиться, что на месте того француза должен был сидеть он. Но, тем не менее, реальность оказалась хуже, чем он ожидал. Ему захотелось подойти к счастливой семейки Люсьена Перье, но он передумал.

А возможно действительно он такой плохой отец, оставил дочь сразу же после операции и бросился, куда глаза глядят. Возможно, его Зоиньке будет лучше с этим французом и Невской, которая будет ей хорошей мамой, а тот — хорошим отцом. И так на самом деле она была не его дочерью по крови. Ее настоящим папой оказался Серый, с которым ему изменила Карина. От этого известия он, конечно, не стал меньше любить своего маленького рыжеволосого ангелочка или как-то по-другому относиться к девочке. Нет, наоборот, он стал еще сильнее ее любить и понимать, насколько для отца счастья собственного ребенка важнее его собственного. И что он готов даже ради этого отказаться от возможности быть рядом с ней, лишь бы ей было хорошо.

Горский развернулся и медленно стал отступать от ворот Невских. Однако, услышав за спиной детский крик, он остановился и повернулся в направлении голоса. Это была его Зоя. Она бежала к нему, протягивая к нему руки. Он ее обнял, обволакивая нежно своими руками маленькие детские плечики.

— Ты приехал наконец-то, папочка! — плакала Зоя от радости. — Я так по тебе скучала.

— Я тоже по тебе соскучился, маленькая моя, — тихо сказал Коля, вытерев слезы со щек своей дочери, которая в свою очередь своими ручонками вытерла слезы с его щек. — Прости меня, ласточка моя, что покинул тебя настолько времени. Просто я вынужден был это сделать.

- Я понимаю, папа. Не вини ты так себя. Я уже на тебя не сержусь. И кроме того я была не одна. Со мной была бабушка и Оля. А еще дядя Паша, Ника, Даша, Катя и Люсьен.

Упоминание о женихе Оли вывела Горского из себя. Он так рассердился, что стал обращаться с дочерью очень грубо.

— Вижу, тебе действительно не было, когда за мной скучать. У тебя появилась не только новая мама, но и новый папа, Люсьен!

— Нет, что ты, папа, — удивилась Зоя, не понимая, почему ее отец так изменился. — Ты для меня единственный папуля в мире. Как ты можешь такое говорить?!

— Ну, тогда пошли домой! Я же за этим и приехал, чтобы тебя забрать из этого дома.

Коля взял девочку за руку и повел к машине. Правда, он был настолько рассержен, что даже не заметил, как быстро шел, из-за чего Зоя не успевала за его большими шагами, поэтому ей приходилось за ним бежать.

— Папочка, пусти меня! — закричала Зоя, устав бежать за отцом, который тянул ее за руку к такси, которое стояло в стороне. — Мне больно!

— Мужчина, что вы делаете? — услышал Горский со стороны голос прохожей женщины, которая не могла остаться равнодушной к такой ситуации. — Пустите ребенка! А то я сейчас позову полицию! Вы, что не видите, что ребенок хочет к маме?!

— Госпожа, лучше не лезьте в чужие дела! — грубо ответил Горский женщине. — Ее мама на том свете!

Незнакомка замолчала, сбитая с толку словами мужчины, и раздумывая, что бы дальше такое сказать.

— Я хочу к Оле! — стала просить Зоя отца.

— Хочешь к чужой тете? — рассерженно спросил он. — Ну, иди! — крикнул он, отпустив руку девочки. — Раз ты меня больше не любишь и я тебе больше никто, то беги к своей новой маме! Иди-иди! — Коля обиженно кричал дочери, теперь уже ее подталкивая в направлении Невской, которую он заметил. Девушка подбежала к девочке и обняла ее.

— Оля, почему он такой сердитый? — спросила Зоя сквозь слезы, прижавшись к Невской.

— Девушка, вы мама ребенка? — спросила незнакомка. — Тогда вы бы лучше смотрели за своим чадом! — стала она учить молодую девушку.

— Вам уже мой папа сказал, что моя мама умерла! — грубо ответила Зоя женщине, обиженная тем, что та так свысока обратилась к девушке, к которой она так привязалась за последние дни, полюбила всем сердцем. — А это моя новая мама Оля!

— Раз вы теперь ее мама, то займитесь срочно ее воспитанием, — продолжила хамить незнакомка, даже не замечая этого. — А то вырастет из нее такое же хамло, как ее отец!

— Дамочка, лучше идите отсюда, куда вы шли! — предупредил Коля спокойно женщину. — А то еще одно ваше слово и я за себя не ручаюсь. Не ваше это дело — учить моего ребенка! Мы уже сами как-то без вас справимся с ее воспитанием.

Незнакомка решила, что для нее будет лучше больше не вмешиваться в чужие дела, и молча ушла от странной семейки, только качая головой.

72

Увидев, насколько Зоя привязалась к его дочери за время его отсутствия, он понял, что не так просто будет забрать девочку отсюда, как ему казалось сразу.

— Деньги, которые я тебе должен — я отправил на счет этим утром, — обратился он к Невской, испепеляя ее злым взглядом.

— Я уже не раз тебе говорила, что мне не нужно, чтобы ты отдавал деньги за операцию, — сказала Оля, выпустив девочку из своих надежных объятий, однако она продолжала держать ее за руку, поскольку малышка не желала отпускать надежную ладонь.

— Мне все равно, что ты говорила. Я не люблю быть кому-то что-то виноватым.

— Оно и заметно! — сердито бросила Оля.

Горский и Невская так увлеклись выяснением отношений между собой, что даже не заметили, как круг их зрителей увеличился на два заинтересованных лица: Лидию Михайловну и Люсьена.

— Чего ты сердишься на меня? — продолжал Коля свою гневную тираду. — Я никак не пойму. И что случилось тогда? Какая муха тогда тебя укусила? Все же так хорошо начиналось. Мы провели такую сладкую ночь! А потом ты как сумасшедшая сорвалась с постели и одевшись, убежала, ничего толком не объяснив мне.

- Чего я сержусь на тебя? — Оля выхватила руку с теплой детской ладошки и положила руки на свою талию в позе сварливой любовницы, которая была обижена на своего забывчивого любовника. — Что случилось? Ты хочешь знать, что случилось тогда и какая муха меня укусила? А сам не догадаешься? Совсем перекачал свое тело стероидами, а заодно и мозг, что уже не способен трезво мыслить! И еще смеешь у меня спрашивать, чего я сержусь на тебя?!

— Конечно, как я простой смертный смею сердиться на нашу принцессу! Ха, кто я, а кто ты! Я тебе не ровня, ваше величество! Так, просто бедный нищий!

— При чем тут это?! Вспомни лучше, какими словами ты ко мне обратился в то утро, когда мы проснулись в одной постели? Не помнишь?! Я тебе напомню. Ты сказал, что лучшей шлюхи у тебя до меня не было. Что ни помнишь, что ли?

— Да не обзывал я тебя шлюхой. Чего ты на меня клевету сводишь?

— Может и не называл, но дал мне себя такой почувствовать после твоих льстивых слов похвалы касательно моего мастерства кувыркаться!

- Что?

Лидия Михайловна, испугавшись, что дальше будет еще хуже и еще более пошлые высказывания начнут бросать в друг другу Оля и Коля, схватила Зою за руку и повела ее в направлении дома Невских. Выяснение отношений взрослыми — не детских ушей дело! А вот Люсьен не последовал примеру бабушки Горского. Он не собирался оставлять свою невесту и, без несколько дней, жену с этим Дамским Обольстителем наедине.

— Ты так красиво похвалил меня за мое умение соблазнительно расставлять ноги перед мужиками, что я себя почувствовала последней шлюхой! — продолжала Оля, даже не заметив смену декораций вокруг себя.

Коля задумался, вспоминая слова, которые он в шутку бросил девушке тогда, обнимая ее рукой за талию, как ревнивый собственник, и наслаждаясь тем, что она принадлежала только ему. Ему тогда было все равно, со сколькими мужчинами до него она переспала и научилась от них всего того сказочного и столь волшебного, чем она так охотно делилась с ним в постели. Он чувствовал тогда такую гармонию, держа ее в своих объятиях, что был готов никуда ее уже не отпускать, а предложить выйти за него замуж вместо Люсьена. Да, тогда он чувствовал к ней любовь, неземную, вечную, которую описывают в сказках и балладах, сонетах и песнях; снимают о ней киноэпопеи и изображают ее на картинах кистью! Однако, после того, как она убежала молча, рыдая себе под нос, он решил, что она пожалела обо всем том прекрасном, что было между ними в ту ночь. Точнее для него это было самым прекрасным, что было в его жизни. А для нее это было настолько отвратительным, из-за чего она проливала слезы, убегая от него, как от прокаженного.

— Это из-за тех слов весь этот «сыр-бор»? — удивился Коля, пытаясь понять истину.

— Много тебе чести быть первым и единственным мужчиной в моей жизни! — в ярости бросила Оля Горскому. — Тот факт, что ты был первым у меня — я уже изменить не смогу, к сожалению. А вот второе — я уже прямо сейчас планирую изменить! Пошли, Люсьен, — обратилась она к жениху, заметив наконец его присутствие, — наша брачная ночь переносится прямо на сейчас. Если ты не против, любимый?!

— Я только — за, моя дорогая! — радостно согласился француз.

Девушка направилась к своему дому, находясь на грани истерического припадка.

- Ты полный дурак! — бросил Люсьен Горскому. — Вот, что я тебе скажу. Потерять такую женщину, как Оля!!! — Он стал кивать головой, показывая, каким придурком тот был. — И больше не смей к ней подходить! Слышишь меня?! С сегодняшнего дня она будет любить только меня, а тебя забудет, как страшную ошибку своей юности.

Это были последние слова мужчины. После них он направился к воротам и через секунду скрылся за ними, оставив Колю в одиночестве, если не считать таксиста, который с такой радостью наблюдал за сценой, которую разыграли молодые люди, что готов был даже не брать с Горского дополнительную плату за простой.

А Коля тем временем очутился воспоминаниями на черноморском побережье около пяти лет назад. Он вспомнил слезы Оли, которые заметил на ее лице после того, как в нее вошел, но принял их за капли дождя, которые упали с его волос. А еще почувствовал, насколько узкой она была и как вздрогнула от боли, а ему показалось от удовольствия, сжав свои зубы прямо до посинения. А крови он и не заметил так, как следы ее целомудрия были смыты водой после того, как они купались в море после счастливых минут, проведенных в объятиях друг друга.

— Какой я дурак! — выкрикнул он, сжав зубы от боли, когда понял, что он натворил. — О Господи! Я идиот! — закрыв глаза, будто правда, которую он понял, могла ему их выколоть.

73

Вот и настал этот день! День ее свадьбы, о которой она еще мечтала с самого детства. Оля всегда представляла белое, красивое платье, в которое она будет одета в этот самый счастливый день ее жизни. И платье действительно было красивым, даже превзошло все ее ожидания. Девушка себя чувствовала в нем королевой, а прическа и фата дополняли ее непревзойденный образ, делая ее самой красивой невестой на свете. Ее отец, увидев девушку в таком наряде, пустил скупую, мужскую слезу, не проронив и слова, только крепко и нежно, обняв ее за плечи и поцеловав в щеку. Этим он дал ей понять, что он очень ее любил, и был счастлив, что дожил до этого дня, в отличие от его жены, которая к великому несчастью до этого дня не дожила.

— Ты такая красивая! — с открытым ртом сказала Зоя, касаясь платья невесты. — Ты самая красивая невеста!

— Спасибо, солнышко, — поблагодарила Невская, погладив девочку по головке. — И ты сегодня красивая, как никогда. Какое у тебя красивое платье! А какая прическа модная! Очень тебе идет. Кто тебе ее делал?

— Ника, — ответила Зоя, взглянув на девушку, которая молча сидела у окна, наблюдая за всем этим со стороны. — А платье мне купил папа! — гордо сказала девочка, сияя от счастья, как новогодняя елка. — Правда, хорошее?!

— Да, очень. У твоего папы хороший вкус, — согласилась Оля, хотя вспоминать отца девочки в такой день ей не хотелось. — Я рада, что ты смогла прийти на мою свадьбу, котеночек. Я думала, что твой папа тебя не пустит после нашей с ним ссоры.

— Олечка, какая ты красивая! — сказала с восторгом в голосе Дарья, войдя в комнату и увидев подругу в свадебном убранстве. — Сама красивая невеста в мире!

— Вав! Какое платье! — поддержала подругу Екатерина, следуя за девушкой. — Где ты только такое откопала, Олька?! Я также такое хочу!

— А тебе такое для чего понадобилось? — удивилась Дарья словам подруги. — Куда ты в нем дальше собственного дома пойдешь? Будет висеть у тебя в шкафу и только место занимать!

— А что ты не предполагаешь, что я также могу замуж выйти?! — обиделась Екатерина на слова подруги.

— Ну, когда это будет! — закатила Дарья глаза к потолку, намекая этим, что очень нескоро.

— Ну, что быстрее твоей свадьбы — так точно! — не осталась в долгу Екатерина.

— Девушки, девушки, прекратите ссориться немедленно! — развела их Вероника, выйдя из своего замечтавшегося состояния. — Не портите такой день! Вспомните, для чего вы здесь собрались. Наша Олечка сегодня станет замужней женщиной. Она первой из нашей четверки станет на брачный рушник в таком красивом, белом платье! Не портите счастливый день ее жизни!

— Действительно, Дашко, что это мы с тобой, как те две мегеры, ссоримся, забыв о нашей подруге.

«Самый счастливый день моей жизни! — задумалась Оля, перестав слушать болтовню своих подружек. — Он должен быть таким. Но почему-то я этого не чувствую. Мне вместо смеяться — хочется плакать. Что со мной?»

Невская знала, что с ней происходит, хотя и не хотела себе в этом признаваться, не хотела вспоминать того, кто был причиной ее нынешнего состояния.

«Не думай о нем. Он тебя не любит. Он ничего не сделал после того, как узнал всю правду, даже пальцем не пошевелил, чтобы эта свадьба несостоялась. Ему на тебя плевать, дура, ты полная! Забудь его! Не смей о нем вспоминать в такой день! Много для него чести! Он этого не стоит!»

Но легче сказать, чем сделать. Как Оля не пыталась выбросить Горского из мыслей — ей это не удавалось даже на минуту. Она постоянно возвращалась мыслями к тем мгновениям, которые она провела в его объятиях. И Оля понимала, что не сможет до конца своей жизни забыть своего первого мужчину, как бы она не пыталась. Дамский Обольститель навсегда вошел в ее сердце, и кому-то другому там не было больше места.

Как Оли удавалось смеяться перед всеми и играть из себя счастливую невесту, хотя на самом деле ей хотелось выть от боли и отчаяния? Сердце, словно кто-то клешнями сжал; оно невыносимо ныло, заставляя обливаться слезами, которые так и не пролились, однако истерзанная девичья душа хорошо чувствовала их соленый привкус.

Стоя на свадебном рушнике вместе с Люсьеном, Невская одним глазом смотрела на своего жениха и уже через несколько минут будущего мужа. Он был таким красивым, статным мужчиной, мечтой любой девушки. А он почему-то выбрал именно ее! Ей надо было прыгать от счастья, что такой человек согласился стать ее законным супругом. А самое главное — он ее любил! И она в этом не сомневалась. По его лицу это было написано. Его глаза искрились счастьем и радостью. И причиной тому была она. Оля этого не заслуживала. Она же на самом деле его не любила и не полюбит уже это точно. Невская, конечно, будет ему верной и хорошей женой, а еще — любящей матерью для их детей.

«Дети, — подумала она, пока священник держал какую-то странную «шапку» над ее головой, говоря непонятные ей слова. — Наши дети. Сын или дочь. — Оля посмотрела в сторону, ища взглядом Зою. Найдя девочку в стороне, она продолжила свои размышления. — О такой дочери я мечтаю. С такими же глазами, как у нее, с такими глазами, как у ее отца, с такими глазами, как у него!»

Перед глазами Оли появились глаза Горского, а еще через секунду — образ их общего ребенка. Мальчика или девочки — она не поняла, потому что видение было таким быстрым, что когда оно прошло — Оля подумала, что ей показалось.

«Но как было бы круто, — подумала она, горько вздыхая, — если бы это было правдой!»

Тогда она посмотрела снова на Люсьена. Почему она не видела их общего будущего, а тем более их общих детей. Она не хотела, чтобы такая реальность имела место, не хотела просыпаться с ним каждое утро и видеть его глаза. Ей хотелось слышать «доброе утро» из уст любимого человека, от которого она бы не отводила глаза, пряча свою печаль и тоску за другим мужчиной.

«Скоро, очень скоро я стану замужней женщиной! Не хочу! — шептало сердце девушки. — Не хочу! — кричала душа девушки. — Не с ним! Да и ни с кем другим, кроме него — единственного, желанного, любимого!»

И в эту секунду Оля вспомнила, как оказалась с Дамским Обольстителем наедине в своей квартире. От тех воспоминаний она даже покраснела. Как она могла себя так вести? Невская вспомнила, какими глазами Коля смотрел на нее в клубе после выступления, когда узнал ее и понял, что и она его узнала. Или ей так только показалось. Все-таки мартини еще та штучка! Только этим Оля может объяснить свои дальнейшие действия. Трезвой она бы такого себе никогда не позволила — схватить незнакомого мужчину и потянуть его за собою к машине! Это настолько неприлично и неприемлемо для нее! Хотя он для нее был не таким уж и незнакомым! Это же ему она отдалась в их первый же день знакомства, подарив ему свою девственность.

Невская посмотрела на Люсьена со страхом, что он заметил ее взволнованное состояние. Но ее волнения были напрасными, потому что ее жених внимательно слушал каждое слово священника.

«Какая же я действительно оказалась шалавой! Недаром Коля так ко мне относился! Я затянула его к себе в квартиру и сбросила с себя все свои шмотки за считанные секунды! Какая же я бесстыжая! Я на него набросилась, как уличная девка!»

Щеки Оли полыхали, как будто ее поджаривали на раскаленной сковородке, от чего ей стало жарко и душно. Ей захотелось сбросить с себя это узкое платье, которое не давало ей свободно дышать.

«А он сумел отказаться от того, что я ему предлагала! Вот это настоящий мужчина! Вот это выдержка!»

Невская вспомнила, какими нежными глазами Горский тогда смотрел на нее, как он заботливо накрыл ее покрывалом, когда довел ее до кровати, и она удобно устроилась там калачиком. Он ласково ее гладил по волосам, успокаивая ее.

«Господи, я действительно ему сама отдала тот проклятый чек после того, как он мне рассказал, почему вынужден работать стриптизером! — Оля прикусила губу от стыда и боли. — А на следующий день обвинила в краже, забыв об этом! Бедный Коля! Как после этого он мог верить моим словам? Он еще по-хорошему ко мне относился! Я бы на его месте всем рассказала, какая я на самом деле шалава! А он молчал, никому об этом не рассказывал. Это поступок настоящего мужчины!»

Священник повернулся к ней с Люсьеном и остановил свою проповедь.

«Вот и все! — пронеслось в голове у девушки. — Сейчас он нас провозгласит мужем и женой, и я вынуждена буду его любить до конца своих дней. Точнее не любить, а терпеть!»

Оля вспомнила добрые глаза Горского, которыми он на нее смотрел, когда она засыпала. Такими глазами может смотреть только влюбленный мужчина!

«Надо что-то сделать сейчас, чтобы и в дальнейшем он смотрел на меня глазами, полными любви!»

74

Горский сидел за столом кафе «Невский-бистро», поскольку ожидал прихода подруги владелицы самого заведения, которая должна была привезти Зою сюда. Почему именно сюда — он так и не понял, и почему именно подруга Невской — тоже. Преимущественно водитель Невских привозил его дочь прямо под подъезд его дома после их свиданий с той. А сегодня его дочь, вся в белом: белые туфельки, белые бантики и белое платьице, — должна была участвовать в свадебной церемонии, на которой должны были связать брачными узами Люсьена Перье и саму Ольгу Невскую.

— Что будете заказывать? — перебила его размышления официантка.

— Да я недолго здесь пробуду, — хотел отделаться Коля от заказа. Ему сейчас вообще не хотелось есть.

— Раз вы к нам на недолго забрели, то советую вам попробовать наше фирменное блюдо, — продолжала настаивать на своем девушка. — Пальчики оближите!

«Хорошо у них натренированные работники! — пронеслось в голове Коли. — Да вежливо и не навязчиво уметь впарить свой товар — не каждый умеет. Это еще при этом я, наверное, ее еще и поблагодарю за полученное удовольствие от их фирменного блюда».

— Ладно, несите, — согласился Коля, чтобы себя хоть чем-то занять, пока он будет ждать дочь, а то его мобильный разрядился после разговора с подругой Невской и ему нечем будет коротать длинные минуты ожидания.

Официантка пошла, записав заказ, и оставив Горского самого наедине с его невеселыми мыслями. Каким он наивным дурачком был, прибежав в церковь в надежде, что сумеет остановить свадьбу! И не успел! Это священное действо уже закончилось, когда он примчался на такси. Ему не удалось даже полюбоваться Олей в белом платье и фате! И на что он рассчитывал, когда так внезапно сорвался с места и помчался в церковь, чтобы остановить свадьбу? Коля думал признаться Оле в своих чувствах прямо при всех. Он рассчитывал, что она его выслушает и откажется от свадьбы, убежит с ним, и покинет своего француза. Какой он наивный! Поверил в детскую сказочку о большой и вечной любви со счастливым хэппи-эндом! В реальности такого не бывает!

Коля встал из-за столика и направился в «уборную». Ему захотелось охладить себя, помыв лицо холодной водой, чтобы хоть немного себя привести в чувство, чтобы хоть как-то себя отвлечь от неприятных мыслей, которые причиняли такую сильную боль сердцу, от которой хотелось карабкаться на потолок, чтобы убежать от себя и от всего, что напоминало о несчастной любви.

«Ну, вот даже здесь мне покоя она не дает!» — разозлился Горский, когда в ванной комнате он увидел девушку, похожую на объект его страданий. — Но ее здесь не может быть. Она сейчас в самолете — летит наслаждаться своим медовым месяцем со своим законным мужем!»

— Простите, — сказал он незнакомке, которая стояла спиной к нему и его не видела. — Я стучал, но никто не ответил, поэтому зашел. «По ходу, она меня и не слышит, — решил Коля, когда девушка никак не отреагировала на его слова. — Чем это она таким интересным занята, что даже меня не заметила?»

Только он об этом подумал, как сразу заметил, что незнакомка заплетает волосы своей дочке. Она что-то ей смешное говорила, от чего было слышно детский смех. А потом женщина поцеловала девочку в щеку, сказав, как сильно она ее любит, а потом стала щекотать ее, от чего девочка стала еще громче смеяться и вырываться из цепких женских объятий.

— Зоя?! — удивленно произнес Горский, когда к нему наконец дошло, кто перед ним.

— Папа! — радостно выкрикнула девочка, подбежав к нему.

— Коля! — смущенно сказала Невская, уставив в него свой взгляд.

— Оля! — только и сумел он сказать, не зная, как относиться к тому, что девушка сейчас не была в самолете и не летела на Мальдивы наслаждаться своим медовым месяцем.

— Мама, ты меня плохо заплела, — услышал Коля слова девочки, обращенные к Невской. — Теперь переплетай, давай! — приказала она командирским тоном.

— Я буду за столиком, — только это и сумел сказать Горский, не зная, что дальше говорить в такой ситуации, — мне там должны принести ваше фирменное блюдо.

Горский, закрыв дверь, направился к столику и сел за него. Как раз в эту минуту к нему приблизилась официантка с его заказом.

— Вот наше фирменное блюдо! — сказала она, положив перед ним тарелку с очень аппетитным содержимым. — Приятного вам аппетита!

— Погодите минуточку, пожалуйста, — обратился он к девушке, которая уже развернулась и готова была уйти.

— Да я слушаю вас, — удивленно сказала официантка. — Вам не понравился внешний вид блюда? — предположила она взволнованно, ожидая, что клиент сейчас начнет придираться и жаловаться на плохой сервис обслуживания.

— Нет, не в этом дело, — поспешил Коля ее успокоить. — Меня интересует другой вопрос.

— Да, говорите.

— А разве ваша хозяйка не должна сейчас наслаждаться своим медовым месяцем? — задал Горский такой вопрос, которого девушка не ожидала услышать.

— Нет, она не вышла замуж, — ответила официантка.

— Не вышла? — удивлению Коли не было предела, а еще больше не было предела его счастью, захватившему его всего.

— Она бросила своего француза прямо у алтаря и… — весело выболтала все подробности скандала девушка, правда, продолжить концовку не сумела, поскольку заметила, как к ней приближалась сама Невская. Но этого и не нужно было. И так было все понятно.

- Марьяна, что-то не так с блюдом? — спросила Оля свою подчиненную, когда подошла к столику, за которым сидел Коля. — Клиент не доволен сервисом? Ты опять кого-то облила супом?

— Нет, Ольга Павловна, что вы, — обиделась официантка словами хозяйки.

— Все хватит ожиданий! — внезапно сказал Коля, сорвавшись с места и взяв руку Оли в свою ладонь, устав от ожидания и бездействия. — Теперь будешь Горская! Идем прямо сейчас в ЗАГС заявление подавать!

- Как сейчас? — удивилась Оля, шокирована его действиями и словами. — Я несколько часов назад сбежала из церкви.

— Ну, тем лучше! — сообразил быстро Горский. — Твое заявление до сих пор действительно в загсе. Они нас распишут без проблем.

— Но там фамилия Перье стоит, — серьезно сказала Оля.

— Ничего. Теперь там будет стоять Горский. Оля Горская! Звучит?!

— Звучит, — согласилась Оля, сияя от счастья, как рождественская елка.

Коля еще там плел таких небылиц по дороге в ЗАГС, заговаривая зубы невесте, пока та не оправилась от шока и не убежала еще и от него.

Конец

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74